Новая семья для Надежды [Татьяна Меньшикова] (fb2) читать онлайн

Татьяна Меньшикова Новая семья для Надежды

1

Полноценно насладиться долгожданным отпуском не получилось. Мечты провести без сна белые ночи, прогуливаясь по набережной Невы, обиженно испарились, как утренняя роса под безжалостными лучами летнего солнца. Дина сердито скидывала вещи обратно в чемодан, стараясь не встречаться взглядом со своей подругой Полиной. Та достойно приняла известие и так же молча собирала свои вещи. Все же немного суетливые и, возможно, лишние движения выдавали ее неудовольствие.

Временами Дина пыталась ей помочь, но та каждый раз хмуро отвергала помощь. Дина от стыда была готова провалиться сквозь землю. Это ж надо было так просчитаться! Долгая разлука с братом не пошла на пользу.

Они прожили у него всего два дня, когда он настойчиво попросил ее вернуться в Москву.

– Вопрос жизни и смерти! – с пафосом заявил он, улучив момент, когда их не слышала Полина.

– Мы только приехали! Не хочешь, чтобы мы жили у тебя – так и скажи!

– Да живите сколько угодно! Только помоги! Смотайся в Москву, передай вещь и сразу возвращайся! Тем более, что Полине совсем не обязательно кататься с тобой – она уже взрослая девочка и обойдется без твоей компании. Обещаю, скучать ей не придется…

– Ну, уж нет! Обратно я не вернусь! – расстроено буркнула Дина, уже понимая, что отказать брату в его просьбе не сможет.

Полина на предложение провести остаток отпуска в одиночестве, ответила категоричным отказом и отправилась собирать чемодан, всем видом демонстрируя презрение к потребительскому отношению брата к своей сестре.

***

– Динка, я здесь! – Полина яростно размахивала руками над головой и смешно подпрыгивала, стараясь казаться заметнее в плотной толпе людей. Она с трудом нашла свободные места в зале ожидания Московского вокзала. Тут же бесцеремонно завалила их вещами, обозначив, что места заняты.

Дина поспешила к подруге, лавируя между чемоданов, баулов, сумок и рюкзаков. Из багажа у нее с собой был лишь небольшой чемодан на колесиках с множеством кармашков. Он легко катился за своей хозяйкой, увлекаемый за вытянутую ручку по гладкому полу железнодорожного вокзала. Женская сумка из черной кожи, перекинутая наискосок через плечо и вовсе не доставляла хлопот. Стоило Дине приблизиться к подруге, как та живо освободила кресло, скинув свой чемодан на пол.

– Сумасшедший дом, да и только, – пробормотала Дина, пристраивая багаж под креслом.

– Можно подумать, в Москве лучше, – беззлобно возразила Полина. Она присела на второе свободное кресло, закинув ноги на свой чемодан и игнорируя сердитые взгляды женщины напротив. Проход оказался почти полностью перегорожен.

– Я не про вокзал, а про Олега, – пояснила Дина. – Мне жаль, что так вышло.

– Позже поговорим, – не поддержала Полина разговор. Женщина напротив не сводила с них недружелюбного взгляда, и обсуждать прерванный отпуск, развлекая чужие уши, Полина не собиралась. Дина кивнула, охотно соглашаясь. Предстоящий разговор напрягал. Она бы с удовольствием вообще не продолжала эту тему. Но чувство вины за сорванный отпуск перед подругой не оставляло и настойчиво рвалось себя проявить.

– Где он, кстати? Уже слился? – повертела головой Полина в поисках молодого человека.

– Пошел прогуляться. Пообещал, что попрощается с нами у вагона.

– Ну да, чего ему не гулять? Чемоданов-то у него нет.

– Не злись. Так получилось.

– Я не злюсь. Я просто обижаюсь, – поправила Полина. – За тебя, между прочим. Ты не должна жертвовать собой ради его надуманных проблем!

Ровный гул сотен голосов возносился под крышу, делая воздух внутри здания вокзала плотным и почти осязаемым. Громкие объявления о прибытии поездов были как вздохи огромного существа, и на несколько секунд заглушали рокот людских разговоров, вопросов, ответов. После каждого объявления мгновение стояла тишина, воздух делался прозрачным, и тут же тяжелый гул возвращался мутной лавиной, заполняя собой все пространство от подвала до крыши.

– Объявляется посадка на поезд 677. Санкт-Петербург – Москва. Посадка осуществляется с третьей платформы. Нумерация вагонов начинается с головы состава.

– Наш поезд, – Дина подхватила свои вещи, оглянулась на подругу и, убедившись, что та не отстает, поспешила к выходу на перрон.

К предпоследнему вагону им пришлось пробираться через шумную толпу отбывающих и провожающих , протискиваться сквозь тесные группы китайских туристов, при этом умудрятся уворачиваться от тележек грузчиков.

Подруги пристроились в короткую очередь перед своим вагоном. Проводница, чуть полноватая девушка с длинной косой в серой форме сотрудника РЖД, быстро и привычно проверяла билеты. Дина прошла проверку первая. Полина поднялась следом. Ее ироничное хмыканье лучше всяких слов выразило ее отношение к так и показавшемуся на глаза Олегу.

Плацкартный вагон быстро наполнялся. Люди протискивались по узкому проходу, волоча за собой баулы и чемоданы. Еще свежие и не измотанные дорогой, пассажиры учтиво просили прощения друг у друга, если случайно сталкивались спинами или локтями.

– Наши места, – Дина закатила чемодан в плацкартное купе, с металлическими номерками на перегородке «21» и «22».

– Отлично, мы – одни. Прикрой меня, я переоденусь.

Дина подобрала с полки свернутое темно-синее одеяло и, расставив руки как можно шире, позволила одеялу раскрыться, занавесив проем. Не теряя времени, Полина стянула джинсы и, выудив из чемодана мягкие шорты, тут же их одела.

– Вот и все.

– Вижу, вы отлично устроились, – Олег перегородил собой проход, вальяжно раскинув холеные руки на верхние полки. Высокий, с тщательно уложенными волосами в прическу, имитирующую художественный беспорядок, он наполнил купе запахом дорого мужского парфюма. Девушки вынужденно опустились на нижние полки, чтобы освободить для него пространство.

– В СВ мы бы устроились гораздо лучше, – пробурчала Полина, сердито глядя на молодого человека.

– Не бухти. В СВ – дорого. Вам ехать каких-то девять часов. Потерпите. С проводницей я договорился: к вам никого не подсадят. Пришлось отстегнуть ей пару кусков. Так что можете занимать все полки разом.

Полина по-бабьи всплеснула руками, растянула губы в нарочито широкой улыбке.

– Вот спасибо! Только что-то я не вижу дверей у нашего купе. Ну, чтобы мы могли оценить твою заботу. А, то как-то без толку все – без дверей!

– Слушай, иди пройдись. Мороженное себе купи, что ли. Мне с сестрой парой слов надо перекинуться.

– Иди, – поддержала Дина брата.– Пожалуйста.

Проводив Полину взглядом, Олег порылся в кармане модного пиджака и достав черную маленькую флешку, протянул ее Дине.

– Вот, собственно из-за этого все и затеяно, – проговорил он, когда убедился, что Полина отошла достаточно далеко, чтобы их не услышать. – Спрячь. Ты запомнила, что надо сделать?

– Да, – кивнула Дина. – Я все помню. Как выйду из поезда, тут же позвоню тебе. Ты скинешь мне номер мобильника СМСой. Я перезвоню по нему и договорюсь о встрече. Отдам флешку и снова отзвонюсь тебе. Не беспокойся, я все сделаю.

– Очень надеюсь на это, милая сестренка. Иначе, мне оторвут голову, – нахмурился Олег. – Только с подругой не делись этим секретом. Вообще ни с кем не делись! Никто не должен знать, что ты везешь.

– Что на флешке? Мне тоже нужно бояться?

– Нет, что ты! – как-то слишком энергично замотал головой Олег. – Но, ты, на всякий случай, будь осторожна.

– Ты украл ее? – в лоб спросила его Дина. – Эту штуку будут искать?

– Послушай, у меня не было другого выхода, – зло зашептал Олег, оглядываясь по сторонам. – Мне угрожают серьезные люди. И когда я говорю, что мне оторвут голову – я не шучу. Меня действительно могут прикончить!

Дина обессилено опустилась на нижнюю полку, отвернулась, закрыв лицо ладонями. Он немедленно присел рядом, приобняв ее за плечи, быстро заговорил вполголоса:

– Если бы только я мог сам ее доставить, тебя бы не впутывал. Но я не могу прогулять и дня на работе, это вызовет подозрения. На тебя никто не подумает. Здесь никто не знает, что у меня есть сестра.

– Уходи, – Дина повела плечами, стряхивая его руки, мотнула головой. Волосы, цвета горького шоколада, тяжелой волной всколыхнулись и тут же вернулись на плечи. Дина машинально заправила прядь с правой стороны за ухо и указала освободившейся рукой на проход, подчеркивая серьезность своего заявления. Олег легко поднялся и, не прощаясь, направился к выходу, уверенный, что его просьба будет выполнена. По-другому и быть не может…

Не прошло и минуты, как в купе вернулась Полина. Все еще немного рассерженная тем, что ее бесцеремонно выставили, она, старательно сдерживая свои эмоции, проговорила:

– Все? Твой братец убрался окончательно? Мне не придется больше неприкаянно жаться на перроне, изображая провинциальную туристку?

Девушки задвинули чемоданы в багажный отсек под нижней полкой и пристроились у окна за столиком напротив друг друга, одинаково подперев подбородки руками: блондинка с голубыми глазами и брюнетка с глазами цвета балтийского янтаря.

Провожающие и отъезжающие топтались на перроне, привлекая взгляды одинаково грустящих подруг.

– Скорей бы уже поехать. Ненавижу ждать.

– Еще семь минут, – откликнулась Дина, взглянув на маленький циферблат наручных часов.

Вагон неуклонно заполнялся желающими покинуть Петербург. Со всех сторон доносились глухие звуки от соприкосновений чемоданов с багажными полками, чертыханья, когда баулы оказывались слишком тяжелыми или объемными и не желали помещаться в отведенное для них пространство. Непродолжительные взрывы смеха, заунывные причитания, строгие указания, возбужденные разговоры – все это сливалось в один поток и достигало ушей неразборчивым шумом.

– О, какие у меня будут попутчицы! Мечта любого холостяка, – громогласно заявил мужчина лет сорока, протискиваясь в купе. – Но не беспокойтесь за свою честь – я женат. Обещаю не приставать.

Полина спокойно отреагировала на вторжение, лениво окинув взглядом мужчину, посмевшего сунутся в их маленькое пространство.

– Вы, должно быть, места перепутали. Здесь все купе занято.

– Вовсе нет, – ответил мужчина и похлопал по левой верхней полке. – Вот мое место, согласно купленному билету. У вас билеты на это место есть?

– Нет, но … – вдруг растерялась Полина, взглядом ища поддержки у Дины.

– Нет, значит – нет, – нисколько не рассердившись, бодро произнес мужчина, и с кряхтением, неуклюже, закинул чемодан на багажную полку, расположенную над своим местом.

– Давайте знакомиться. Меня зовут Сергей Игоревич. А вас, милые дамы?

– Дина.

– Полина.

– И что же заставило, вас, покинуть прекрасный город в столь дивное для него время?

– Мы возвращаемся домой, – ответила Дина любопытному попутчику. Она выбрала нейтральный тон. Не грубый и не приветливый. Как раз такой, которым поддерживают беседу два случайных человека, вынужденных по какой-то причине находиться рядом.

– О, надеюсь, ваш отпуск прошел удачно?

– Да, конечно. А ваш? – в ее вопросе не было настоящей заинтересованности, лишь дань вежливости. И зачем она вообще спросила? Только бы его не понесло на бесконечные воспоминания о "зажигательном" отдыхе.

Мужчина развел руками.

– К сожалению, я не в отпуске. Дела зовут меня в Москву. Я, знаете ли, врач. Травматолог. Мчусь на конференцию.

Сергей Игоревич скинул ботинки под столик и ловко взобрался на верхнюю полку. Судя по тому, как быстро и с минимальным количеством движений он проделал этот маневр, ему было не привыкать путешествовать в поездах на верхних местах.

– Ну что ж, не буду вам мешать. Буду отсыпаться, пока есть такая возможность, – проговорил он и тут же отвернулся к стенке, предварительно вкрутив в уши ярко-желтые беруши.

Девушки переглянулись. Полина ничего не стала говорить, только выразительно закатила глаза. Дина хмыкнула. Проводница схитрила?

Здание вокзала в окне плавно поплыло, на короткое мгновение заставив мозг Дины судорожно метаться в поисках ответа на несоответствие увиденного и ощутимого, пока вагон не вздрогнул на первом стыке рельсов. Многотонное тело железного организма, клацая и постукивая, потянулось, набирая скорость, вслед за локомотивом.

– Наконец-то, – на лице Полины появилась улыбка. – Радует, что сосед у нас все-таки один и тот спит.

– Согласна, – кивнула Дина. – Больше всего я боюсь сердобольных токсичных бабушек. Они на все знают ответы и жаждут поделиться наставлениями с миром. Страшно подумать, что со временем мы можем в них превратиться.

Полина зевнула, одновременно мотая головой.

– Ни за что! Пожалуй, я последую примеру нашего соседа. Обожаю спать в поездах.

Чуть ниже среднего роста, она отлично вписывалась в размер спального места. Ей не приходилось выставлять ноги в проход, принимая на свои пятки случайные тычки проходящих людей. Почти с головой скрывшись под простыней на нижней полке, она тут же засопела под перестук колес.

Поезд покинул черту города, разогнался. Качание вагона стало довольно ощутимо, словно лодочка на якоре попала на приливные волны.

Дина порылась в сумочке и выудила оттуда небольшую книжку в мягкой обложке. Быстро пролистав почти половину, она нашла страницу, на которой остановилась в прошлый раз.

***

– Вы можете занять это место, – резкий голос проводницы заставил Дину оторваться от книги.

– Боюсь, меня уже кто-то опередил, – возразил мужской баритон.

Проводница шагнула в купе и, совершенно не замечая удивленного взгляда Дины, потрясла спящую Полину за плечо.

– Девушка, вы занимаете чужое место! Перейдите на свое.

Полина села и осоловевшими глазами посмотрела по сторонам.

– Девушка, вы не на своем месте, – повторила проводница. – У вас в билете указанно место 22. Это правая верхняя полка.

– И что? Все равно это место свободно, – Дина пришла на помощь сонной подруге.

– Было свободно – теперь занято. Сюда переведен пассажир из другого вагона. По техническим причинам. Все согласованно с начальником поезда, – монотонно отбарабанила проводница.

– Можно вас на пару слов? – Дина поднялась, нащупала ногами босоножки. – Наедине.

– Как хотите. Пройдемте в мое купе.

Дина выскользнула в проход вслед за проводницей и тут же столкнулась с обладателем приятного баритона. Высокий молодой мужчина в черном блейзере посторонился, пропуская девушку.

– Извините, – буркнула она, не поднимая на него глаз.

Персонально купе проводника было сплошь завалено, заставлено вещами, коробками, упаковками. Крошечный столик едва вмещал на себе стопку билетов, какие-то бумаги, кружки и салфетки, груду нераспакованного белья.

– Мой брат сказал, что заплатил вам, чтобы вы избавили нас от попутчиков, – прямо выложила Дина, едва задвинув за спиной дверь. Купе было столь тесным, что два человека помещались там с трудом.

– Ах, да! И как я могла забыть? – усмехнулась проводница. Порылась на столе, из-под бумаг выудила крошечную шоколадку. – Вот! Можете при случае вернуть ее своему брату.

– Но, он сказал… – начала, было, Дина и осеклась.

Такой поступок вполне в духе Олега. Прикинуться отличным парнем, наобещать с три короба для того, чтобы воспользоваться мимолетной выгодой, не думая о последствиях. У него отлично получалась проделывать это с незнакомцами. Впрочем, не только. Испытав на собственной шкуре все его уловки, тем не менее, она тоже поверила ему в очередной раз.

Виновата долгая разлука, успокоила она себя. Всегда хочется думать, что близкий человек сможет выбиться из правила "Люди не меняются", и сумеет повернуть в светлую сторону.

Пока они были детьми и жили вместе, Дина часто страдала от проделок старшего брата. От его злых розыгрышей и шуток. Мама странно выворачивала мотивы его поступков, всеми силами выгораживая сына, объясняя его скверный и подлый характер особенностями неординарного ума и стремлением завоевать любовь отчима. Впрочем, отец Дины, по натуре инфантильный человек, не одаривал своей любовью ни родную дочь, ни приемного сына, ни свою жену. С возрастом Дина перестала искать мотивы в поступках брата, сделав в душе зарубку: не иметь с Олегом никаких дел. Никогда.

Прошло время. Они долго не виделись. Жили по разным городам. Зарубка заросла. И мало того, что брат втянул ее в свою авантюру, так он обманул ее даже в такой мелочи, как договор с проводницей о свободных местах.

Дина вернулась в купе. Поезд продолжал наращивать скорость, и вагон прилично потряхивало, девушке приходилось то и дело хвататься за поручни. Не скрывая недовольного выражения на лице, она завернула в свое купе.

Поджав ноги, Полина сидела на нижней полке напротив нового попутчика. На немой вопрос Полины, Дина развела руками, на секунду вжав голову в плечи.

– Очередной облом? – спросила Полина. – Поспать не получится?

– Что тебе мешает? Наверху, слава богу, еще есть свободная полка.

– Такими темпами она свободной будет не долго, – хихикнула Полина. – Ты бы спросила у проводницы – наши билеты действительны? Вдруг и их Олежек отжал у законных владельцев?

– Меня будет сложно этим удивить.

Дина опустилась на свое место, рядом с подругой и обратила внимание на навязанного попутчика.

– Меня Диной зовут. Это Полина. А вас?

Мужчина перестал рыться в своей сумке и поднял взгляд. Пустыми серыми глазами, словно мысли его были где-то далеко, он уставился на девушку. Несколько секунд он задумчиво смотрел на нее, потом сморгнул, мотнул головой, как делают, когда хотят выбросить из головы навязчивую идею и, переведя взгляд на Полину, неохотно проговорил:

– Артур.

– Очень не приятно познакомиться, – прозвенел ехидно-елейный голос Полины. Таким тоном сообщают плохую новость заклятому врагу. Дина удивленно обернулась на подругу. Та, расплывшись в широкой, резиновой улыбке, вызывающе уставилась на молодого мужчину.

– Мне тоже, – равнодушно отозвался, продолжая рыться в своей сумке.

– Вы что-то потеряли? Мы можем вам помочь? – поинтересовалась Дина, сглаживая грубость. Хотя, как ей показалось, он вовсе и не заметил лишнюю частичку "не".

Артур на мгновенье замер, словно заставлял себя подбирать слова для вежливого ответа.

– Куда-то делась зарядка для телефона. Должно быть, оставил в купе.

– Могу одолжить, – тут же откликнулась Дина. – Вам какую? У меня универсальный набор переходников есть.

– Не стоит. Схожу за своей.

Девушки проводили его взглядами.

– Ты на него запала, – усмехнулась Полина, шутливо толкнув подругу в бок.

– Вовсе нет! Просто пытаюсь разрядить обстановку. Нам таращится друг на друга девять часов. Предпочитаю знать имя попутчика, вместо того, чтобы судорожно выдумывать, как к нему обратиться, если вдруг мне потребуется его помощь.

– От таких лучше держатся подальше.

– От каких – "таких"? Уточни, будь добра.

– Сама не догадываешься? Замерла под его взглядом, как кролик перед удавом. Самовлюбленная, высокомерная скотина!

– Ты это по двум его фразам поняла? – не поверила Дина.

– С первого взгляда я это поняла. Женская интуиция, – буркнула Полина. Дина понимающе вздохнула.

Подругу недавно бросил приятель, с которым она прожила несколько лет. Полина в розовых мечтах уже распланировала свадебное торжество, как жених объявил, что любит другую. Другая оказалась на несколько лет старше и на много миллионов дороже. Теперь в каждом молодом мужчине Полине мерещились корыстные подлецы, которые хотят прибиться на время к ее лодочке, пока на горизонте не нарисуется белоснежная яхта.

– Поля, не начинай. Он не похож на альфонса. Слишком взрослый. Думаю, он даже на пару лет старше меня.

– При чем тут возраст? Разве только опыта больше. Он одним взглядом просчитал тебя с ног до головы.

– Вот и отлично. Тогда он знает, что взять с меня нечего.

– Ну да. С девушкой из плацкарта ему точно не по пути. Его сумка стоит дороже, чем все чемоданы этого вагона, – Полина кивнула на сумку из коричневой кожи, оставленной Артуром на полке. – А часы ты его видела? Спорим, что Rolex на его руке не с AliExpress?

– Мне кажется, что это ты его просчитала, как ценник из магазина, – усмехнулась Дина. – Уж, не хочешь, ли ты, примерить на себя личину охотницы за деньгами?

– Вот еще, – фыркнула Полина. – Интересно, что он забыл в плацкарте? Неужели мест свободных больше не было?

– Спроси его сама, раз не можешь справиться с любопытством.

– Ну и спрошу!

– И спроси, – улыбаясь, подзадорила Дина.

– О чем вы хотите меня спросить?

Девушки дружно замолчали и уставились на Артура. Постоянный грохот поезда не позволил услышать его шаги, зато он, как выяснилось, отлично расслышал их спор.

– Артур, скажите, что вы забыли в этом, богом забытом, вагоне?

– Моей соседкой по купе оказалась девушка с младенцем. Он кричит, не замолкая ни на секунду. Мне любезно разъяснили, что причина тому – колики вызванные газиками. У меня не было другого выхода, как попросить проводницу перевести меня в другое купе.

– Неравнозначная замена, – заметила Дина.

– Мне предложили купе в том же вагоне с одним попутчиком. Только там стоял такой плотный аромат коньячного выхлопа, что я побоялся за свою трезвость. Меня вполне устроил плацкарт. Здесь относительно спокойно и нет пьяных попутчиков.

Артур обвел взглядом девушек, не дождавшись других вопросов, закинул сумку в изголовье и облокотился на нее спиной. Переплетя руки на груди, он прикрыл глаза, всем видом четко показывая, что не собирается продолжать знакомство.

Девушки вернулись к своим занятиям: чтение и сон.

Поезд равнодушно тянулся по рельсам к цели, не замечая мелких забот своих пассажиров. В вагоне не оказалось шумных компаний студентов или капризных детей, и ленивый покой завладел людьми, размеренно укачивая их сознание.

Часа через три и сотню страниц, Дина встала, сладко потянулась, разминая затекшее тело. Доктор и Полина мирно спали, уткнувшись носами, каждый в свою, перегородку. Артур все так же полулежал, не изменив первоначального положения тела ни на сантиметр.

Дина задержала на нем взгляд, не боясь показаться любопытной. Странный он какой-то. Не вязался его внешний вид с поездом. Ну да ладно, может, он самолетов боится? Дина легонько потрясла за плечо Полину.

– Ммм?

– Я отойду, не теряй меня.

– Куда тут можно отойти? Мы же в поезде.

– В вагон-ресторан. Перекушу. Пойдешь со мной?

– Нет, иди одна, – Полина перевернулась на живот и снова провалилась в сон.

С каждым шагом менялись звуки, запахи и пестрые виды. Неизменными оставался только мелькающие в каждом окне темно-зеленые ели, плотной стеной тянущиеся вдоль железнодорожных путей. В переходах между вагонами, стоило открыть дверь, как стук колес делался ярче, громче, злее, поторапливая из неуютного места проходящих людей.

Вагон-ресторан находился в середине состава. Дина насчитала пять переходов, прежде чем очутилась в светлом, насквозь пронизанном солнечными лучами, вагоне, наполненном запахами еды.

Большей частью столики пустовали, и Дина уверенно заняла место поближе к бару. Заламинированная карточка меню на столике давно потеряла свой блеск и прозрачность. Дина с трудом разобрала некоторые пункты небогатого списка сквозь затертую пленку, скорее угадывая, чем читая состав некоторых блюд.

– Прошу минутку внимания, – зычный голос разнесся по вагону, заглушая посторонние шумы.

Дина оторвалась от разгадывания меню и огляделась по сторонам, ища обладателя громкого голоса. Наверняка рекламная акция, мелькнула мысль. Подловили людей в закрытом пространстве и будут сейчас навязывать услуги турфирм или одеяла из "супер-шерсти мериноса" выращенного в альпийских лугах и вскормленного отборным клевером. Ну да ладно, хоть какое-то развлечение. Но ожидания не оправдались. Желающий внимания мужчина застыл у бара, рыская глазами по головам обедающих людей. Форменная одежда сотрудника транспортной полиции сидела на нем, как неглаженый мешок. Да и сам он был весь какой-то мятый и опухший, словно его только что подняли с постели, где он спал не снимая форму. Второй сотрудник полиции выглядел лучше и от этого казался строже.

Дождавшись, когда люди оторвались от своих тарелок и дружно подняли головы, «мятый» полицейский продолжил:

– В связи с проведением в поезде экстренной оперативной работы с этой минуты временно прекращается работа вагона-ресторана. Просьба всем разойтись по своим местам, согласно купленным билетам.

– Можно хоть доесть-то? – откуда-то справа от Дины выкрикнул мужской голос.

– Доесть можно, – милостиво согласился полицейский. – Но тем, кто еще не успел заказать, придется сделать это позже.

– Господин полицейский, а что произошло? Убили, что ли, кого? – все тот же мужчина высказал вслух вопрос, который занимал всех без исключения.

– Не беспокойтесь, никого не убили. Проводиться плановая проверка, – вступил в разговор второй полицейский.

Дина про себя хмыкнула. Видно, недавно работают вместе господа полицейские, не научились еще подхватывать болтовню друг друга. Она задумчиво вертела в руках меню, надеясь, что у полицейских на ремне захрипит рация и приказ разойтись по местам отменят. Возвращаться в купе голодной было не очень приятно.

Полицейские вальяжно облокотились о стойку бара в ожидании, когда освободиться ресторан.

Бармен, розовощекий парень невысокого роста, максимально перегнувшись через стойку, заговорил с полицейскими. Что он спросил у них, Дина не расслышала, но ответ мятого полицейского долетел до ее ушей ясно и отчетливо.

– Ориентировка пришла на девушку-воровку. 23-27 лет. Темные, прямые волосы, рост метр семьдесят. На следующей станции к нам подкрепление подсядет, мы поезд с ними прочешем, девку возьмем. Куда она денется с подводной лодки? – заржал он над собственной заржавелой шуткой.

Дина похолодела. Карточка меню в руках затряслась мелкой дрожью. Дина быстро отбросила меню на стол, спрятала руки между бедер. Резким движением она привлекла внимание полицейского.

– Девушка, вы успели заказать? – спросил он, наблюдая за ней бесцветными глазами.

– Нет, – выдавила она из себя улыбку.

– Ну, так идите к себе в купе. Ресторан заказы принимать не будет.

– Да, конечно. Очень жаль, – проговорила Дина и боком выбралась из-за стола, собирая животом скатерть. Заставила себя задержаться, расправила складки скатерти и только потом неторопливо, как человек с чистой совестью и вагоном свободного времени, покинула ресторан.

Стоило двери ресторана отгородить ее от прилипчивых взглядов полицейских, как она рванула в купе. Несколько раз, чуть не столкнувшись с другими пассажирами поезда в узком пространстве, она пролетела четыре вагона, не замечая нелицеприятных слов несшихся вслед о недостатках ее поведения. В своем вагоне, прежде чем сунуться на место, она заскочила в тесный туалет.

Из узкого зеркала на нее глядела растрепанная девушка с бешенным взглядом. Светло-коричневые глаза, янтарного цвета, сейчас были практически черные. Зрачки расширились, залив почти все радужку.

Дина плеснула в лицо холодной водой, пригладила волосы, медленно выдохнула. Проклятый Олег! Такой жесткой подставы она от него не ожидала. Подростковые шалости не шли ни в какое сравнение с обвинением в краже. Господи! Как она умудрилась забыть о его хитрой и подленькой натуре и согласиться на его предложение? Не стоило даже брать в руки эту флешку. Нет, не так! Не стоило даже приезжать к нему! Пусть жизнь в Питерской гостинице обошлась бы в десять раз дороже, зато над ней не нависла бы угроза оказаться за решеткой за кражу, которую она не совершала.

"Так, ладно!" – строго сказала себе Дина, немного успокоившись— "Нужно поскорее избавиться от флешки." Заставить себя просто выбросить маленький кусочек пластмассы, она не смогла. Все таки, велика вероятность, что Олег действительно пострадает, если флешка не окажется в нужных руках. Дина застонала сквозь стиснутые зубы. И почему хотя бы частичка подлого характера брата не досталась ей? Тогда бы ее не беспокоила головная боль, как без потерь для собственной персоны выкрутится из положения.

Дина вернулась в купе. Там ничего не изменилось. Подруга сопел на верхней полке в унисон с доктором, а Артур не поменял положение своего тела ни на сантиметр. Может, он умер? Дина нервно хихикнула про себя и на всякий случай присмотрелась к попутчику. Поезд на скорости исправно покачивался на рельсах, заставляя все, что находиться внутри, покачиваться вместе с ним и поэтому определить, дышит человек или нет по движению грудной клетки, не представлялось возможным. При такой тряске даже у мертвого будет шевелиться все тело.

Внезапно Артур раскрыл глаза и пристально уставился на Дину.

– У вас что-то случилось? – поинтересовался он совсем не сонным голосом.

Дина от неожиданности откинулась назад и больно приложилась затылком о поручень верней полки.

– Черт! – выругалась она, прижав ладонь к ушибленному месту.

– Прошу прошенья, если напугал вас, – скорее следуя правилам, чем от чистого сердца хмуро произнес мужчина и снова закрыл глаза, так и не изменив положение тела.

Дина скорчила ему рожицу, опустилась на полку. Под подушкой нашарила свою сумочку, выудила из маленького потайного кармашка флешку. Зажав ее в кулаке, она задумалась.

Полицейские будут искать девушку. По ориентировке она вполне подходит под описание. Если ли у них еще какие-то факты? Не могут же они только на основании роста и цвета волос снять с поезда всех девушек и учинить обыск их личных вещей? Или могут? Дина плохо разбиралась в правовых аспектах и от этого непредсказуемость положения делалась невыносимой.

Лес за окном сменился бесконечными полями с нежно-зеленой травой, изредка разделенными лесополосой не неравные доли. Поезд ощутимо замедлил ход, приближаясь к очередной станции. Дина тоскливо вздохнула и устремила взгляд вдаль, туда, где на краю поля невесомые облака цеплялись за макушки столетних елей. Краем глаза она заметила, что ее попутчик по нижней полке очнулся ото сна и сел. Повел широкими плечами, разминая затекшие мышцы, огляделся и ни сказав ни слова, вышел из купе.

Взгляд Дины упал на его сумку в изголовье полки и тут в ее голове созрела шальная мысль. Если она на время спрячет флешку в его сумке, пока не закончиться вся эта кутерьма с полицией? И флешка останется целой и она вроде как ни при чем…

Небольшой боковой карманчик его сумки оказался пустым и значит, вряд ли хозяин туда полезет. Просто отлично! Дина, убедившись, что ее телодвижения прошли незамеченными, расслабленно откинулась на подушку. Соседи на боковушках дружно смотрели в свое окно и не интересовались, чем занята девушка. В наше время каждый сам должен заботиться о своих вещах. Никто не захочет вмешиваться в чужие дела.

Вернувшийся Артур принес с собой стакан в латунном подстаканнике и упаковку с кексами.

– Не хочешь присоединиться? – кивнул он на столик. – Вагон-ресторан закрыт. У проводницы же, кроме кексов и сомнительного вида булочек, ничего больше нет. Я выбрал кексы.

– Знаю. Была там в момент, когда полиция объявила о розыске преступницы, – ляпнула Дина, не подумав. – К сожалению, я не успела поесть.

– Тогда прошу, – он сдвинул кексы ближе к ней. – Я не очень люблю сладкое. Мне одному столько не съесть.

Дина с благодарностью кивнула. Причин отказываться не было. Проводники продавали такие перекусы втридорога. Сама бы она в жизни не стала покупать у них подобное.

– Так что за преступницу ищут? – изобразив интерес, спросил Артур.

Дина взглянула на него, ожидая подвоха. Не похоже, что он в чем-то ее подозревает. Будет странно, если она не захочет продолжать такую животрепещущую тему. Любая другая девушка на ее месте поспешит поделиться всем, что ей известно.

– Полиция ждет подкрепления на следующей станции, чтобы обыскать поезд, – проговорила Дина, откусывая кусок кекса. К ее удивлению, он оказался свежим и довольно вкусным, с небольшими кусочками молочного шоколада внутри. Только жаль, что один кексик едва хватало на два укуса.

Запивая кексы водой из бутылки, и болтая с соседом, она не отводила глаз от окна. К ее тщательно скрытому разочарованию, перрон, на который прибыл поезд оказался с другой стороны и ей не удалось разглядеть сколько полицейских подсело в их поезд на станции.

Городок в масштабах РЖД оказался незначительный, и стоянка поезда продлилась всего две минуты. По проходу потянулись на свои места неудовлетворенные курильщики, жадно ждущие каждую станцию, чтобы получить дозу никотина. За две минуты стоянки им не удавалось и наполовину насладиться сомнительным удовольствием. Дина порадовалась про себя, что не поддалась всеобщей моде на сигареты, которая царила у них на курсе. Зависимость, от чего бы она не была, всегда выглядит жалко.

Поезд тронулся, покидая очередную безликую станцию. Одноэтажное, бледно-желтое здание старого вокзала мелькнуло за противоположным окном. Быстрой чередой промчались невзрачные, серые ангары, склады и прочие нежилые помещения, обычно окружающие железнодорожные пути в черте города. Вернувшиеся виды зеленых полей за стеклом были как глоток свежего воздуха. И, хотя, разглядывать там было абсолютно нечего, Дина продолжала упорно смотреть в окно, каждый раз нервно оглядываясь на проход, когда оттуда доносился излишне резкий шум или мимо проходил кто-нибудь из пассажиров.

Рука привычно потянулась к упаковке с кексами, но пакет оказался подозрительно легким. Дина смущенно ойкнула. Сколько же она съела? Маленькая горка из прозрачных целлофановых конвертиков, в которые был упакован каждый кексик, возвышалась рядом с ее правой рукой. На стороне Артура было всего лишь два пустых фантика.

– Прошу прошения. Не знаю, что на меня нашло… – растерянно проговорила Дина. – Я сейчас все вам верну.

Она полезла в сумку за кошельком. Как неудобно получилось! Она чувствовала себя нищей попрошайкой.

– Брось, – усмехнулся он. – Это всего лишь кексы. Тем более, я уже наелся. Ты мне лучше вот что скажи, если ты всегда с таким аппетитом уплетаешь сладкое, как тебе удается сохранять такую фигуру? Хочешь, я куплю тебе еще?

Дина почувствовала, как её уши запылали, словно их обмазали керосином и подожгли. Она не испытывала подобного стыда со школьной скамьи, когда учитель истории, молодой мужчина, в воспитательных мерах перед всем классом решил вслух зачитать ее тетрадь. Над красочным объяснением в любви к педагогу смеялся весь класс почти месяц. Было бы не так обидно, если бы Дина написала это послание сама. Но нет. Олег, легко подделав ее почерк, сыграл с ней очередную злую шутку.

Не удостоив Артура ответом, Дина молча вышла из купе. Проводница оказалась на месте и упаковка с кексами за откровенно завышенную сумму перекочевала с полки в руки Дины.

– Вот ваши кексы. Еще раз прошу прощения, что так получилось, – Дина едва сдерживаясь, чтобы не швырнуть упаковку наглому попутчику в лицо, аккуратно опустила ее на столик.

Артур не прикоснулся к кексам, вместо этого он, чуть нахмурившись, внимательно принялся разглядывать девушку. Дине его взгляд показался злым и надменным, и она уж было, приготовилась ответить грубостью на любое его высказывание, как вместо очередного хамского заявления, неожиданно услышала:

– Не хотел тебя обидеть.

– О, да. Понимаю, – ехидно проговорила она в ответ. – Сначала выставить наглой обжорой, а потом просить прощения – это же так принято по всем правилам этикета.

– Ты все перепутала. Это ты просила у меня прощения. Мне нет нужды извиняться, – равнодушно проговорил он и откинулся на подушку. Бесцеремонно закрыл глаза, сплел руки на груди, всем видом показывая, что разговор окончен.

Да как он смеет! Множество непечатных слов крутилось у Дины на кончике языка. Но все они растворились в воздухе немыми строчками. Дина сумела обуздать свой гнев. Что может быть отвратительнее девушки, которая вступила в перебранку с незнакомым мужчиной, словно баба на базаре? Чувство собственного достоинства широко развернулось у нее в груди, заставив гордо замолчать. Было бы идеально, если бы она могла уйти, громко хлопнув дверью. Так, чтобы штукатурка с потолка рухнула ему на голову. Еще лучше – парочка кирпичей. Но, к сожалению, идти было некуда. Да и двери не было. Ничего не оставалось, как последовать примеру своего неприятного соседа.

Стоило ей прилечь, как попутчик и злополучные кексы исчезли из виду, и в голову вторглась другая мысль. Сотрудники полиции должны уже во всю прочесывают вагон за вагоном. Как скоро они доберутся до нее?

Поезд железным, упрямым лбом локомотива раздвигал перед собой воздух, продолжая следовать за ускользающим солнцем. Но солнце на небосклоне двигалось быстрее, и поезд в очередной раз проигрывал неравную гонку, постепенно впуская сквозь многочисленные, припыленные окна знойный вечер.

Пронзительный голос проводницы ворвался в уши задумавшейся Дины.

– Вагон-ресторан вновь открыт для всех желающих до 23-00.

Проводница, как заезженная пластинка повторяла это предложение, стоя в проеме меж двух купе. Делала несколько шагов и вновь заунывно приглашала всех в ресторан.

Голова Полины свесилась с верхней полки. Кончики ее распущенных волос оказались в опасной близости от недопитой кружки с остывшим чаем.

– Что за странная реклама ресторана? Таким тоном только зомби подзывать, – проговорила она недовольно, глянула на Артура и шепотом продолжила, – Он, что, все это время не шевелился? Может, он и есть зомби? – хихикнула Полина.

– Крепко же ты спала, подруга. Ничего не слышала.

– Ага. Что еще здесь делать? Так он шевелился или нет?

– Шевелился, – рассеяно ответила Дина. Если ресторан открыт, то значит ли это, что воровку больше не ищут? Она сорвалась с места вслед за проводницей.

– Скажите, а воровку уже арестовали?

Проводница вяло кивнула головой.

– Это точно? Ее уже сняли с поезда или она еще здесь?

– Понятия не имею, – отмахнулась проводница.

– Вы можете узнать?

– Девушка, что вы ко мне привязались? Вам надо – вы и узнавайте. У меня своих забот хватает, – грубо высказалась проводница и вновь призывно взвыла, приглашая в ресторан.

В этот момент поезд начал круто заворачивать влево, заставив всех, кто стоял в этот момент на ногах схватиться за ближайшую опору. Дина уткнулась носом в единственно свободное окно напротив купе проводников. Так, значит, искали другую воровку? Дина не почувствовала ожидаемого облегчения. Теперь, когда она сама была в безопасности, тревога за нерадивого брата сжала сердце с новой силой. А ведь еще нужно вытащить флешку из сумки жадного соседа…

В купе довольная Полина поедала кексы из пачки купленной Диной. Артур равнодушно смотрел в окно, никак не отреагировав на возвращение девушки.

– Куда ты убежала? – поинтересовалась Полина с полным ртом. – Хочешь кекс?

– Спасибо, я сыта, – отказалась Дина, сверля взглядом затылок Артура. На коротких волосах отчетливо виднелся закрученный против часовой стрелки вихор. Вся его фигура и поза, которую он принял, отчетливо давали понять, что он не собирается покидать насиженное место до самого конца пути. И угораздило же именно его оказаться на этом месте. Таких неприступных и самоуверенных мужиков Дина терпеть не могла. Она вздохнула, выбора у нее не было. Что ж, пришло время проявить смекалку и добавить немного женской хитрости.

Поезд неумолимо стучал по рельсам, точно соблюдая расписание, и времени оставалось все меньше. Через час поезд уткнется носом локомотива в Ленинградский вокзал, заглушив свой мощный двигатель.

Дина примостилась рядом с Полиной. Дотянулась рукой до Артура и легонько тронула его за локоть.

– Прошу прощения за грубость. И спасибо.

Бросив на нее короткий взгляд, Артур едва заметно кивнул, принимая извинения.

– У меня был сложный день. Я перенервничала, – Дина тяжело вздохнула, поправила волосы, оглянулась на Полину, быстро ей подмигнула. Та, широко раскрыв глаза, не скрывая удивления, покосилась на подругу.

– Мне бы не хотелось вот так расставаться, врагами, – продолжила Дина. – Я буду переживать, если твое мнение обо мне не исправиться в лучшую сторону.

Мужчина наконец-то оторвался от окна и, изобразив на лице легкое недоумение, внимательно посмотрел на Дину.

– Это какой-то розыгрыш?

– Нет, что ты, – быстро ответила девушка, для убедительности помотав головой. Волосы тяжелой волной на мгновение захлестнули шею девушки и тут же мягко отпустили, вернувшись на место. – Для меня это важно. Видишь ли, я верю в карму. Любая грубость с моей стороны разрушает ее. Я становлюсь уязвимой для зла. Ты случайно и ненамеренно можешь вспомнить обо мне плохо, и отголоски этих мыслей займут свое место во вселенной, и будут подтачивать хрупкую оболочку моей астральной сущности.

Чуть приподнял бровь, Артур издевательски хмыкнул.

– Что ты хочешь, чтобы я сделал? Мне написать объяснительную, что я не сержусь на тебя? Или прочитать мантру за твое здоровье?

Мужчина и не пытался сделать вид, что хоть на секунду поверил во всю ту чушь, что несла Дина. Было ясно, что он просто от скуки согласился поддержать разговор, что вполне устраивало Дину.

– Это не обязательно. Достаточно, если мы вместе выпьем чаю, поболтаем о чем-нибудь постороннем и приятном. Твое мнение обо мне измениться и ты перестанешь воспринимать меня исключительно как грубую и невоспитанную особу, – Дина умоляюще посмотрела на него. – Так, ты, не против? До Москвы почти час. Мы успеем выпить по стакану чая.

– Хорошо.

– Отлично, – Дина встрепенулась, потерла руки. – Тогда сходи, пожалуйста, за кипятком, а я – наведу порядок на столике. Позабочусь о том, чтобы физически наша встреча была столь же чистой, как и предстоящая духовная беседа.

Неожиданно для Дины, Полина суетливо сорвалась с места.

– Артур, вы не беспокойтесь, я принесу вам чай, раз такое дело. Очищение кармы – это не просто! – многозначительно заявила она и улизнула в проход, зажимая себе рот рукой, чтобы не рассмеяться.

Дина в бессильной ярости проводила подругу взглядом. Ее план выманить Артура на несколько минут из купе провалился! Выдохнула. Успокоилась. Мило улыбнулась своему попутчику. Полина не виновата, она не могла знать, для чего был разыгран этот цирк. Наверное, стоило ее предупредить. Ну, что ж, еще не все потерянно. Целый час в ее распоряжении. Она что-нибудь придумает.

– Я понял, за что ты извинялась. Вот за что благодарила – не могу понять. Пояснишь?

– Ты сделал комплимент мне, когда упомянул мою фигуру. Я не ошибаюсь?

– Нет.

– До меня не сразу дошло, – хихикнула она, взмахнув ресницами. – Мужчины в нашем цифровом мире редко вживую делают комплименты девушкам.

– Вот как? – удивился Артур. – Не думал, что такой красивой девушке не хватает внимания.

– Благодарю еще раз. Эту поездку ябуду вспоминать, как самую приятную в своей жизни.

Дина облокотилась на столик одной рукой, подперев подбородок рукой, загадочно улыбнулась. Свободной рукой она приняла накручивать прядь волос на палец, привлекая внимание к своей изящной шее. Она слабо разбиралась в мужских повадках и прищуренный, оценивающий взгляд Артура приняла за искреннюю заинтересованность. Она еще не решила, как выгодно использовать свою привлекательность. Но то, что мужчины, когда хотят завоевать девушку, пусть на время, пусть только для утешения собственного самолюбия, чувствуя себя в такие моменты всесильными, готовы выполнить любые ее капризы, Дина знала точно. Буду посылать его за чаем, столько раз, сколько потребуется, решила она про себя. И пусть лопнет мой желудок, но я от него не отстану!

Полина грохнула наполненные кипятком стаканы в латунных подстаканниках на столик и тут же взобралась на верхнюю полку. Не прошло и минуты, как телефон Дины негромко звякнул, возвещая о полученном сообщении.

"Карма? Астрал? Что происходит?"

"Не вмешивайся! Потом все объясню".

Все-таки Полинка молодец, сообразила, что Дина неспроста организовала этот спектакль с Артуром в главной роли и не стала лезть с неудобными вопросами напрямую.

Дина отложила телефон и, обжигая губы, отпила глоток чая.

– Какие фильмы вы любите? – обратилась она к Артуру. – Триллеры? Комедии?

– Документальные.

– Хм, – замешкалась Дина. Разговор пошел не по плану. Болтать на серьезные темы и одновременно кокетничать у нее точно не получиться.

– Это должно быть жутко увлекательно. Но, я люблю что-нибудь полегче. Знаешь, приходишь с работы уставшая, вымотанная и хочется расслабиться, ни о чем не думать, – изображая усталость, Дина наигранно вздохнула и всплеснула руками.

– Любишь комедии? Какие именно?

Дина про себя победно улыбнулась, он все же попался в ее сети.

– О, самые легкие. Неплохо, когда там присутствует сюжетная линия про любовь.

"Легкие комедии про любовь? У тебя все в порядке с головой, дорогуша?"

"Отстань. Так надо. Не делай ничего, пока я не попрошу тебя лично!"

– Извини, – Дина кивнула на телефон. – У подруги сложный период. Она только недавно насовсем решила отказаться от алкоголя. Теперь ей постоянно нужна дружеская поддержка, иначе возможен рецидив.

– Ничего страшного, я понимаю.

"Это ты про меня сейчас? ))) Это что, пытка такая? Моя смерть будет на твоей совести. Я сейчас умру от смеха! )))"

Дина не удержалась, коротко усмехнулась.

– Хорошая весть от подруги? – вежливо поинтересовался Артур.

– Да, пишет, что нашла способ преодолеть тягу к алкоголю – записалась на курсы тантрического секса.

Кашель с верхней полки прервал их диалог. Полина, продолжая подкашливать, пряча лицо, неуклюже спустилась вниз.

– С тобой все в порядке? – спросила Дина, всем видом выражая заботу.

– Да, пойду умоюсь, что-то неважно себя чувствую. Как бы не начался истерический припадок.

Артур посмотрел на часы.

– Скоро Москва.

Дина рассеяно кивнула. Неужели он не захочет даже сходить в туалет? Подкидывая флешку в его сумку, она рассчитывала на то, что он непременно отлучится перед выходом из поезда на пару минут в туалет. Любой захочет привести себя в порядок. Время поджимало.

– Я бы выпила еще чаю.

Артур остался спокойно сидеть на своем месте и не думая бежать к титану за кипятком. Затянувшуюся паузу заполнило кряхтение с верхней полки. Черт, выругалась про себя Дина. Она совсем забыла про доктора.

– Добрый вечер всем. Москва скоро?

– Через пятнадцать минут, – буркнула она недовольно.

– Отлично.

Вагон заметно зашевелился. Люди то и дело стали сновать по проходу. Опять загрохотали переборки освобождаясь от чемоданов и баулов. По вагону прошлась проводница, напоминая о необходимости вернуть имущество поезда, будь то белье или посуда.

– Нужно вернуть стаканы, – произнесла она и вопросительно посмотрела на Артура.

На этот раз он не стал делать вид, что его это не касается. И только Дина в тайне обрадовалась, что сможет достать флешку, как Артур подхватив левой рукой свою сумку, а правой стаканы, коротко попрощавшись, покинул купе.

– Куда же вы? Нам еще ехать и ехать, – выкрикнула она.

– Подожду в тамбуре, – бросил он через плечо и скрылся с глаз.

Только одну секунду Дина позволила себе помечтать и представить, что ей плевать на флешку, на брата и на его судьбу. Поднять нижнюю полку и выдернуть свой чемодан, заняло у нее еще несколько секунд. Больше всего времени ушло на объяснения с вернувшейся Полиной – почти минута. Подруга, не посвященная в их с братом заговор, никак не могла взять в толк – зачем Дине понадобился малознакомый мужчина?

Малознакомого мужчину Дина застала в тамбуре. Он в одиночестве смотрел в окно на проплывающие мимо бетонные плиты, ограждающие пути в черте города, разукрашенные неуверенной рукой начинающих уличных художников. Мазнув по Дине равнодушным взглядом, словно и не было только что задушевного разговора за чаем, он снова отвернулся к окну.

– Милая зебра, – прокомментировала Дина особо яркий рисунок: смеющаяся морда зебры занимала почти всю плиту. Господи, как жалко должно быть выглядит она со стороны – девица из плацкарта навязывается в подружки богатому попутчику. С трудом преодолев унизительное чувство, которое охватило ее под его взглядом, она шагнула ближе, подтянув за собой чемодан.

– Мне стыдно об этом говорить, но у меня не осталось денег на такси.

– Тебе в какую сторону? – не поворачивая головы, спросил он.

– На Киевское.

– Я подвезу.

Дина выдохнула. Получилось! Не такой уж он и хам. Главное, не потерять его из виду. По ходу дела разберусь, подбодрила она себя.

2

Поезд шумно пыхтя и громыхая ввалился на вокзал, словно уставший, потный мужик пришел домой с работы. Ярко освещенный перрон вокзала дышал жаром. Воздух, насыщенный запахом горячего железа и мазута, сразу же прилип к коже, наполнил легкие…

Ступив на перрон, Дина едва успела выхватить взглядом из толпы Полину и отмахнуться от нее рукой, чтобы та не увязалась за ней и поспешила за Артуром.

Тот, не оглядываясь, широким шагом прокладывал себе путь сквозь немногочисленных приезжих и встречающих. Обычно, незнакомые люди обоюдно расходятся в разные стороны, когда их встречные пути лежат на одной линии, но в случае Артура этот негласный закон не действовал. Он по-царски, ни на сантиметр ни разу не сдвинулся в сторону, пропуская людей. Встречный поток сам раздвигался, освобождая ему дорогу, как раздвигается стадо антилоп, стоит льву выйти на прогулку. Дина старалась попасть в пустое пространство за Артуром, пока люди вновь не сомкнули свои ряды. И как это ему удается? Не иначе, как строит встречным страшные рожи, хихикнула она про себя.

Он уверенно прошел через здание вокзала, спустился в подземный переход. Дина едва поспевала за ним. Чемодан здорово затруднял движение, особенно, когда приходилось тащить его по ступеням.

– Куда мы идем? Стоянка такси в другой стороне.

– К моей машине.

– О, – только и смогла ответить Дина. Так даже лучше.

Закрытая парковка на два десятка автомобилей спряталась за привокзальным универмагом. Скрытая от посторонних глаз за тяжелыми воротами, она встретила ночных визитеров слепящими прожекторами и мужиком в голубой рубашке охранника и рацией на груди.

– Добрый вечер.

– Добрый. Открой ворота, – приказал Артур мимоходом.

Его автомобиль, черное двухдверное купе, с мордой рассерженной кошки на решетке радиатора, приветливо подмигнул, стоило Артуру взяться за ручку на водительской двери. Не садясь в машину, он дотянулся до кнопки зажигания. Автомобиль тут же приглушенно рыкнул мощным двигателем и ровно заурчал на холостых оборотах. Артур обошел автомобиль, открыл багажник, жестом приглашая Дину закинуть туда свой чемодан. Свою сумку он отправил следом.

– Адрес скажи, – коротко приказал он, кивая на навигатор.

– Косогорова, дом 12, – четко произнесла Дина, склонившись к гаджету.

На ярком экране тут же нарисовалась черная ломаная линия с кружками на концах.

– Не близко.

– Извини.

– Все нормально.

Дина откинулась в кресле обтянутом телячьей кожей карамельного цвета. Искоса взглянула на Артура, стараясь угадать его настроение.

Чеканный профиль отчетливо вырисовывался на фоне бокового стекла, отражающего прожектор. Силуэт лба резко переходил в прямой нос. Выразительная линия нижней челюсти. Плотно сжатые губы. Решительный подбородок.

Странно, но она только сейчас разглядела его, по-мужски грубое, рельефное и вместе с тем красивое, лицо. Все портит его сумрачный, пустой взгляд. Так смотрят на грязь на ботинках. Да, именно так, сделала вывод Дина. Наверняка у него проблемы по части эмоций. Дине даже стало его немного жаль. Прожить жизнь и не разу не ощутить страсть и влюбленность? Ни разу не поддаться порыву и не совершить глупость? Бледно-зеленая тоска, а не жизнь!

Автомобиль плавно тронулся в полнейшей тишине, не пропуская ни единого звука от двигателя в салон.

– Не хочешь включить радио? – спросила Дина. Тишина смущала, заставляла задумываться над каждым вздохом, каждым движением. Не слишком ли громко и тяжело она дышит? Может ему слышно, как стучит ее сердце, предчувствуя скорый звонок от брата. Без сомнения, Олег не спит и следит за часами.

Артур не стал возражать, нажал какую-то кнопку на руле. Салон заволокла негромкая, приятная музыка. Дина расслабилась, только сейчас заметив, как, оказывается, было напряженно тело. В голове, напротив, сразу же прояснилась. Способы остаться наедине с сумкой Артура выстроились в ряд. Правда, большая часть из них откровенно граничила с научной фантастикой. Дина сосредоточенно смотрела перед собой, перебирая варианты, пока мысленно не подогнала один из способов к возможности немедленной реализации.

Она тут же заерзала на сиденье, несколько раз за минуту поменяв позу. Сдавила виски руками. Отпустила. Пошарила в своей сумке, неразборчиво пробормотала несколько слов, привлекая своей суетливостью внимание водителя.

– У тебя что-то случилось? – наконец-то заметил он ее терзания.

– Ты не мог бы притормозить? Голова жутко заболела. Таблетки остались в чемодане, – жалобно проговорила она, для верности сунув ему под нос открытую сумочку.

– Возьми в бардачке.

Дина вернула сумку на колени, открыла бардачок. Нетронутая пачка широко разрекламированных таблеток от головной боли красовалась среди каких-то карточек, перчаток, ключей.

– Эти таблетки, к сожалению, мне не помогут, – с трудом скрывая радость, протянула она. И пусть действующее вещество в этих таблетках такое же, как и в ее, зато названия разные. А, значит, повод нырнуть в багажник остался.

Артур не стал настаивать и послушно приткнулся к обочине, включив аварийный сигнал. Не дожидаясь полной остановки, Дина выпрыгнула из машины и бросилась к багажнику. За несколько секунд она успела провести пальцами почти по всем возможным местам, где может находиться кнопка открывания багажника и ничего не добилась. Крышка багажника оставалась плотно прижатой к автомобилю. Дина судорожно обшарила еще раз все возможные выступы. Ничего. Мягко хлопнула дверца. Подошел Артур. Прикоснулся к логотипу. Крышка багажника мягко приподнялась.

– Прошу.

Поскорее сунув голову в багажник, чтобы скрыть разочарование на лице, Дина нащупала в боковом кармашке своего чемодана блистер с таблетками. Сумка Артура стояла глубже, и пошарить по ее карманам, не вызвав подозрения у хозяина, не получалось.

Растягивая время, в надежде, что Артур не захочет стоять на дороге и вернется в прохладное нутро автомобиля, Дина ковырнула одну таблетку и закинула ее в рот. Раскусила, поморщилась от горечи. Замерла, не зная, как дальше быть.        Мужчина, склонив голову, с интересом понаблюдав за ее мучениями, хмыкнул, отодвинул плечом. Дотянулся до своей сумки, выудил оттуда пол-литровую бутылку с водой.

– Запей.

– Спасибо, – искренне поблагодарила она.

– Поехали? Или тебе еще что-нибудь нужно?

Мне нужно, чтоб ты провалился, помечтала она про себя, вслух же вежливо произнесла:

– Нет, больше ничего.

Вновь продолжить с ним кокетничать? Дина бросила на него быстрый взгляд, оценивая возможный успех. И что дальше? Пригласить к себе домой? Смысл? Ну конечно! Как же она раньше не догадалась? Кто же откажется от приятного, ни к чему не обязывающего времяпрепровождения с красивой девушкой? А где томный вечер, там и бутылка терпкого вина…

– Артур, ты не торопишься? – закинула она удочку.

– Вообще-то нет.

– Тебя не ждут?

– Нет, – протянул он, коротко взглянул на девушку, ожидая продолжения.

– Мне бы хотелось отблагодарить тебя. Ты здорово меня выручил. Добираться ночью домой, без единого рубля в кармане, тот еще квест.

– Без проблем. Зато моя карма заблестит в астрале, как медный, начищенный пятак.

– Шутишь? Между прочим, многие действительно в это верят. Думаю, любая вера хороша, если ведет к добрым поступкам. Хоть в цифрового бога сети, лишь бы не пропаганда разной мерзости.

– Согласен. Так что насчет благодарности? – напомнил он.

– Хочу пригласить к себе. У меня отличная кофеварка.

– Только кофе? – уточнил он.

– Было бы неплохо, если бы мы могли по пути заглянуть в магазин. Бутылочка белого полусладкого отлично украсила бы продолжение нашего знакомства, – Дина повернулась на сиденье боком, приняв двусмысленную позу.

Автомобиль притормозил на перекрестке на красный сигнал светофора.

Развернувшись к ней всем корпусом, мужчина принялся откровенно разглядывать девушку, словно заново давал ей оценку исходя из услышанного.

Дина почувствовала, как начинают от стыда гореть уши. Хорошо, что сейчас темно и света от уличных фонарей недостаточно, чтобы разглядеть насколько изменился цвет ее лица. Еще ни разу за свою жизнь ей не приходилось так дешево и вульгарно намекать мужчине на свою готовность завершить встречу в постели. Радует одно – намек останется намеком, продолжения не будет.

– Предпочитаешь белое полусладкое какой-то определенной марки или важно лишь содержание сахара в вине?

О, чувство похоти ему определенно знакомо, хмуро заключила про себя Дина, заметив, как его глаза подозрительно сверкнули, отразив в темных зрачках свет от фар встречных автомобилей.

– Сахар, – ответила она. Опустила глаза, боясь, что он догадается о ее обмане. Только бы он согласился! Только бы остановился перед магазином! Она бы сумела найти повод задержаться в машине и добраться до его сумки. Ей нужна всего одна минута. Одна минута! Это так много! И вместе с тем, так быстро!

– Отлично, – с легкой улыбкой заявил он. – У меня в багажнике лежит прекрасное вино. Как раз с нужным содержанием сахара.

Не машина, а волшебный склад ее желаний какой-то, сердито подумала Дина. Как теперь выкручиваться? Не приглашать же его к себе домой, в самом деле?

Ее мобильник выдал стандартную трель входящего вызова. Даже не взглянув еще на экран, Дина уже знала, что звонит Олег. Прошло примерно полчаса, как она должна была доложить ему о прибытии.

– Привет, – нерадостно отозвалась она в трубку.

– Ты где? Уже в городе? Почему не звонишь? – нервно заверещал динамик в ухо голосом рассерженного брата.

– В городе. Не смогла.

– Флешка у тебя?

Дина покосилась на Артура. Тот спокойно вел машину, любезно делая вид, что не обращает внимания на ее телефонный разговор.

– Почему ты молчишь? Флешка у тебя? – динамик почти визжал, и Дина чуть отодвинула трубку от уха. Предчувствуя акустический взрыв после своего следующего ответа, она закрыла глаза и сказала:

– Не совсем.

Взрыва не случилось, вместо этого Олег подозрительно тихо произнес:

– Что значит "не совсем"?

– Мне не удобно сейчас говорить. Я сразу перезвоню, как все улажу. Договорились?

– Договорились, – как-то очень быстро согласился Олег и отключился.

Трубка в руке девушки пискнула коротким гудком и замолчала. Дина озадаченно посмотрела на телефон, словно не поверила своим ушам. Выговора вперемешку с оскорблениями не будет?

Из задумчивости ее вывел Артур.

– У тебя изменились планы?

– О, нет, – встрепенулась она. – Брат из Питера звонил. Беспокоится.

Ее дом, серая панельная девятиэтажка, был окружен полосой асфальта с частыми выбоинами. Двор, засаженный тополями, слабо освещался тусклыми желтыми лампочками от подъездов.

Лет десять назад этот район был настолько отдален от города, что с огромной натяжкой мог называться пригородом. Теперь же, в пятистах метрах проходила новая ветка метрополитена, и многочисленные новенькие яркие высотки окружали старый дом со всех сторон. Только это никак не повлияло на нежелание управляющей компании сделать двор старого дома уютней. Зато здесь всегда оставалось пара-тройка свободных парковочных мест, чему искренне радовались жильцы, с наигранным сочувствием наблюдая за мучениями владельцев автомобилей из новеньких многоэтажок, при этом строго следя за тем, чтобы они не вздумали оставлять своих железных коней в их старом дворике.

Артур без разговоров взял на себя роль носильщика Динкиного чемодана. Зарабатывает себе очки. А то как же? Сейчас не он сделал ей одолжение соглашаясь подбросить ее домой. Здесь началась игра на ее поле. И теперь он должен доказывать, что она ни на секунду не пожалеет о своем приглашении.

Послушно следуя за Диной по щербатому тротуару, он и не думал катить чемодан по асфальту, а с легкостью нес его за ручку. В другой руке зажав бутылку дорогого белого полусладкого вина.

Выйдя из лифта, Дина уверенно шагнула к двери своей квартиры. Новый план созрел в голове моментально, стоило ей взглянуть на замок. Она, не глядя, запустила руку в свою сумочку. Пошарила. Растерянно посмотрела на Артура. Сдернула сумку с плеча, тщательно обыскала все кармашки и отделения. Обессилено прислонилась к стенке.

– Ключей нет.

– Потеряла?

Дина кивнула, рассеяно пиная чемодан носком кроссовки, старательно изобразила на лице желание разреветься. Чемодан молча сносил издевательства, лишь его бежевый бок покрывался тусклыми полосками пыли от столкновения с подошвой кроссовки.

– Могу отвезти тебя к друзьям. Утром вызовешь слесаря.

– Нет у меня таких друзей, кто бы мог пустить к себе посреди ночи незванных гостей.

– Поехали ко мне?

Дина резко отвернулась, едва успев спрятать победную улыбку.

– Не бойся. Я положу тебя спать в соседней комнате, – проговорил Артур, приняв ее движение за отказ.

Для вида, старательно морща лоб и потратив на раздумье полминуты, она согласилась. Забыв от радости про лифт, перепрыгивая через две ступени, она пулей спустилась вниз. Все же третий этаж – не девятый.

Должно быть, ей действительно удалось заинтересовать Артура, раз он сам напрашивается в помощники. Бедняга, он и не подозревает, с какой легкостью его можно одурачить. Мужчины порой бывают такие наивные, стоит их поманить томным взглядом и, как бы нечаянно, показать слабость и полоску обнаженной кожи. Весь их самоконтроль разбивается вдребезги от одного только вида кружевного белья на упругой женской груди.

Не подозревая о коварных намерениях своей спутницы, Артур вернул многострадальный чемодан в багажник, туда же пристроил бутылку с вином. Дорога до его дома заняла минут тридцать в обратную сторону. Только это был не дом. Эта была гостиница. Современная фешенебельная гостиница для щедрых гостей города.

Так даже лучше, обрадовалась про себя Дина, безопаснее.

– Ты не говорил, что живешь в гостинице.

– Тебя это смущает?

– Нет, что ты. Напротив! – всполошилась Дина.

Из открытого багажника Артур, под внимательным взглядом Дины, достал только ее чемодан. Ни свою сумку, ни бутылку вина он и не думал забирать.

– Ты ничего не забыл? – подсказала Дина, начиная нервничать.

– Ты про вино? Уверен, что в местном баре найдется вино не хуже и его не придется охлаждать.

Дина покорно потащилась за ним, отгоняя прочь плохое предчувствие. Один, два раза еще можно поверить в случайное совпадение, но когда и в пятый раз он под благовидным предлогом делает так, что она ни на секунду не может остаться наедине с его сумкой, это наводит на размышления. Тут хочешь ни хочешь поверишь и в карму и в предрешения судьбы. Возможно, она сильно просчиталась, принимая Артура за обыкновенного похотливого самца.

В просторном, абсолютно пустом холле гостиницы Артур подкатил ее чемодан к группе кресел и, кивнув на одно из них, предложил подождать. Сам же быстро подошел к стойке ресепшен и, вполголоса о чем-то быстро переговорив с ночным администратором, вернулся к девушке.

– Пойдем.

Лифт бесшумно вознес их на двадцатый этаж и выпустил в длинный, ярко освещенный коридор. Каждый шаг давался Дине все труднее. С каждым шагом она начинала все яснее осознавать, какую кашу заварила. Ночь. Она с малознакомым мужчиной направляется в номер. Учитывая, сколько усилий до этого она приложила, чтобы он считал ее легкодоступной, стоило начинать бояться. Не готова она, пусть даже ради брата, ложиться под первого встречного. И почему Артур не взял с собой сумку? Неужели ему не нужны смена белья и какие-то личные вещи? Это вызывало все больше подозрений. Так и не успев окончательно решить, бежать ли ей сейчас или продолжить свою рискованную авантюру, пытаясь раздобыть ключи от машины, она шагнула в номер.

Люксовские двухкомнатные апартаменты окружили их тишиной и прохладой. Диван в гостиной был готов принять в свои объятья не меньше десяти человек. Обеденный стол возвышался на подиуме перед панорамным окном с умопомрачительным видом на ночной город.

– Я лягу здесь. Ты можешь забрать в свое распоряжение кровать, – Артур мотнул головой в сторону двухстворчатых распахнутых дверей. – Там же и ванная.

Это он так успокаивает ее внимание? Делает вид, что она его не интересует? Вот и отлично. Пусть продолжает в том же духе, и она успеет улизнуть с ключами от машины, пока он строит из себя джентльмена. Дина заглянула в спальню, по достоинству оценила поистине королевскую кровать. Заметила на туалетном столике стопку каких-то то ли бумаг, то ли журналов. Гостиница премиум-класса, а убираться так и не научились, хмыкнула она про себя.

– Тебе разве не нужны личные вещи? Ты только приехал из другого города, – невзначай поинтересовалась она о судьбе сумки.

– Все мои вещи здесь. Я живу в этом номере, – ответил Артур, в подтверждении своих слов, распахивая створки солидного шкафа. С десяток плечиков были заняты мужской одеждой. Остальные вещи аккуратно разложены по полочкам. Вот и объяснение стопке бумаг на столике…

– Ясно… – раздосадовано пробормотала Дина. – Ты мне так помогаешь, возишься со мной. Так что я не могу отнять у тебя право первым принять душ.

Артур пожал плечами и, нисколько не смущаясь посторонней девушки в номере, на ходу снял блейзер, через голову стянул черную футболку и скрылся за дверью ванной комнаты.

Дина, не теряя времени, бросилась к дверям. Консоль серо-голубого цвета сверкала глянцевой пустотой. Кроме магнитной карточки от входной двери номера на ней ничего не было. В том числе и ключей от автомобиля. Дина хорошо помнила, что ключ Артур держал в руке, когда они вышли перед парадными дверьми гостиницы. Так, где же он? Неужели Артур сунул его в карман своих брюк? Дина разочарованно застонала сквозь зубы. Она не рассчитывала больше встречаться со своим попутчиком. Теперь же придется ждать, когда он освободит ванную комнату и надеяться, что после душа он предпочитает халат.

Он предпочел полотенце. Точнее сказать два полотенца. Одно из них было намотано вокруг бедер, позволяя разглядеть обнаженный торс. Вторым он быстрыми движениями растирал волосы, остановившись лишь когда посчитал их достаточно сухими. Дина скромно отвернулась, краем глаза успев отметить отличный образец мужского тела. Профессиональный спортсмен?

– Ванная в твоем распоряжении, – не замечая Дининого смущения, он мотнул головой в сторону приоткрытой двери. Не раздумывая ни секунды девушка шмыгнула в ванную.

Его брюки свешивались с кушетки, ремнем касаясь пола. Преодолевая врожденную честность и вбитые с детства запреты не шарить по чужим карманам, она руками сжала ткань брюк в области карманов. В правом кармане что-то было, но на ощупь гораздо больше, чем ключ от автомобиля. Мысленно попросив прощения у собственной совести и проклиная своего брата, за то, что ей приходиться делать, Дина запустила руку в карман чужих брюк. Разочарованию не было предела. Не ключ. Бумажник. Карточки. Стопка наличных. Вполне приличная сумма. Дина столько за месяц зарабатывала. Она торопливо запихала все обратно, с тоской осмотрела ванную, в последней надежде увидеть ключ. Не поленилась, встала на коленки, заглянула под кушетку, под громадину ванной чаши на массивных коротких ножках. Ключа не было.

Порция холодной воды в лицо помогла прийти в чувство. Ну что ж, она сделала, все, что могла. Знать бы точно, что за тип этот Артур, и можно бы было в открытую попросить достать флешку. Тут же вспомнились вытаращенные глаза Олега, когда он давал наставления: ни при каких обстоятельствах ни кому не показывать и не упоминать флешку.

– Ты ляжешь спать или все-таки вина? – встретил ее из ванны Артур. Он уже переоделся в мягкие спортивные брюки и свежую футболку. Еще влажные волосы в беспорядке падали лоб, делая его моложе, чем он был на самом деле.

Мужчина смерил ее взглядом, наверняка понял, что под душем она не была. Тактично промолчал по этому поводу.

– Даже не знаю, – лениво протянула Дина, судорожно прокручивая в голове возможные варианты нахождения ключа. – Вижу, ты уже переоделся… Разве тебе не нужно отогнать машину на стоянку? Ты бросил ее перед входом. Уверен, что кроме тебя не будет ночных гостей?

Артур пожал плечами:

– С ней разберется парковщик.

Рискуя показаться не в меру любопытной, Дина спросила в лоб:

– Как же он ее заведет? Я видела, что ты закрыл машину.

– Я оставил ключ на ресепшен.

Дине понадобилось все наработанное годами самообладание, что у нее было. Внутри клокотал вулкан ярости. Она злилась на себя, на Артура и в первую очередь на Олега. Вслух же, не разжимая губ, она бросила короткое равнодушное:

– Ммм.

Злой рок какой-то! Да кто он такой этот Артур? Не специально же он прячет он нее сумку? Дина продолжала спокойно сидеть, только слегка покачивающаяся нога, да сжатые кулаки, спрятанные между бедрами и подлокотниками кресла, выдавали ее внутреннее напряжение. Пора признать, что флешку она не достанет и звонить Олегу с плохой вестью. Дина решительно направилась к выходу.

– Можно заказать вино в номер, совсем необязательно самой спускаться в бар, – произнес ей в спину Артур. Не видя его лица, Дине послышалась едва заметная насмешка в его голосе. Она резко обернулась. Так и есть, он не скрывал улыбку на лице. Сейчас она его окончательно "развеселит", когда оставит с неудовлетворенными желаниями одного, зло подумала Дина и заявила:

– Я тут сообразила, что могу переночевать у Полины. Вспомнила, что ее родители на даче, и я никому не помешаю.

Чуть приподняв брови, Артур вздохнул и потянулся к гостиничному телефону.

– Где живет твоя Полина? Надеюсь, не в Балашихе?

– Нет. На Киевском, рядом с моим домом, – насторожилась Дина. – Что ты собираешься делать?

– Вызову тебе такси.

– Я и сама могу попросить администратора.

– Припоминаю, что ты упоминала о полном отсутствии наличных денег.

– Полина одолжит.

– Ну, зачем же напрягать Полину? Мне будет лестно, если ты не откажешься принять мою помощь.

– Я отдам. Потом.

– Не стоит беспокоится. Любой мужчина будет рад бескорыстно оказать помощь попавшей в беду девушке.

Вот как? Дина про себя хмыкнула. Ну что ж, не буду ему мешать; пусть воображает себя доблестным рыцарем сколько угодно, ей это даже на руку.

Молодой мужчина подхватил чемодан Дины и спустился вместе с ней в холл. Путешествие на лифте они проделали в полном молчании. Такси уже ожидало перед главным входом.

Артур любезно помог Дине уложить багаж и придержал заднюю дверку.

– До свидания.

– Прощай, – пробормотала Дина. Странный все-таки он какой-то. Совсем не производит впечатления человека готового по доброте душевной на широкие жесты. Хотя… Может он под кайфом и нейроны в его голове заклинило на благовидные поступки, хихикнула Дина про себя, тут же осеклась, вспомнила про Олега. Достать телефон и набрать его номер было делом нескольких секунд. Едва в трубке протянулся один гудок, как он ответил:

– Да?

– Олег прости!

– Ты нашла флешку?

– У меня ее нет.

Понимая, что пока он не выплеснет все эмоции, с ним разговаривать бесполезно, она покорно слушала поток матерной брани в трубку, лишь отодвинула ее от уха подальше и едва успела расслышать, как уже почти спокойным тоном он напоследок произнес:

– Завтра тебе перезвоню, скажу, что делать.

И все? Дина с недоумением посмотрела на замолкнувший телефон, перевела взгляд в окно.

Большой город мучила бессонница. Яркие огни, поздние компании и бесчисленное множество автомобилей не давали ему уснуть вот уже много лет.

Второй раз за эту ночь, вымотанная Дина предстала перед дверью своей квартиры. На этот раз в одиночестве. "Потерянные" ключи без труда нашлись в боковом кармашке чемодана вместе с кошельком. Дина устало перекатила чемодан через порог. Не прошло и часа, как она уже крепко спала в своей постели, выбросив из головы всех мужчин вместе с их проблемами.

3

На утро отпуск Дины продолжился днем, не обещающим никакого интересного и увлекательного развлечения. В разгар сезона отпусков не так то просто переиграть планы и найти достойное времяпровождение. Недорогие туры и путевки были распроданы еще задолго до их начала. А на дорогие не было средств. Остался единственный доступный вид отдыха: сон до обеда, пляж на водохранилище, и вечером, если найдется подходящая компания, ночной клуб с разрывающей барабанные перепонки музыкой. Хотя Дина их не особо жаловала, но это было лучше, чем одиноко сидеть в душной коробке панельных стен.

Раздумывая, что бы съесть на завтрак, да так, чтобы не пришлось сию минуту идти в булочную, Дина грустно констатировала, что банка клубничного варенья не может быть полноценным завтраком и поход в магазин на голодный желудок неизбежен.

Пронзительный трезвон дверного звонка застал ее перед пустым холодильником. Дина вздрогнула от неожиданности. Дверца холодильника тут же смачно шлепнулась уплотнительной резинкой о корпус.

– Кто там? – вопросила она громко, приблизившись к двери и одновременно с этим, прищурив левый глаз, правым взглянула в глазок. Вот так сюрприз! Ее вчерашний провожатый собственной персоной – Артур.

Сегодня с утра, на свежую голову, ее ночные метания стали казаться откровенной глупостью. Не стоило показывать ему свой адрес и тем более намекать на близость. Повысив голос, она поинтересовалась сквозь запертую дверь:

– Чего тебе?

– Хочу пригласить тебя на завтрак, – ответил он, рассматривая глазок. И хотя, Дина была абсолютно уверенна, что он не может ее видеть сквозь хитроумные линзы дверного глазка, впечатление его прямой взгляд в упор производил обратное.

– О, не стоит беспокоится. Обойдусь своими силами.

– Зря отказываешься, уверен, у тебя пустой холодильник.

– Не твоя забота.

– Верно, – она увидела в глазок, как он кивнул. – Вчера ты была посмелее.

– Это тоже не твое дело, – довольно грубо ответила Дина. Кому приятно слушать напоминание о собственной глупости? – Уходи. Я никуда с тобой не поеду.

В глазок она проследила, как Артур постоял еще мгновение и, развернувшись, отошел к лифту. Дина облегченно выдохнула. Быть девушкой на одну ночь у наглого попутчика она не планировала. Он ее немного нервировал своим хладнокровием. Очень не просто иметь дело с человеком, когда не знаешь, чего от него ожидать.

Дина, как и всякая нормальная девушка, предпочитала держаться от таких подальше. То ли дело был ее бывший. Она считывала его настроение за раз, стоило только взглянуть на него. Из него вышел бы отличный муж. Добрый, заботливый, ответственный. Жаль только, что он и в двадцать девять лет продолжал каждый поступок согласовывать со своей мамой. Провести жизнь в конкуренции с будущей свекровью за внимание сына Дина не испытывала не малейшего желания. И великовозрастный «приз» без боя был возвращен в отчий дом.

Ну да ладно, Артур ушел, поздравила себя с легкой победой Дина. Вернулась к холодильнику. Продукты, каким-то волшебным образом, за время ее короткого отсутствия, в нем не завелись. Стеклянные полки по-прежнему оставались единственным, что наполняло пространство холодильника.

И тут невообразимым образом мысли перескочили на Олега и на флешку. А ведь ей выпал неплохой шанс еще раз попробовать добраться до сумки Артура! Она бросилась назад, к двери, в секунду провернув ключ, выскочила в подъезд.

Уже готовый шагнуть меж разинутых дверей лифта, Артур обернулся на шум. Дина, босая, в одной лишь белой футболке, едва прикрывающей ее нижнее белье, застыла перед ним с открытым ртом. Слишком поздно она осознала, что в таком виде не стоит кидаться вслед за малознакомыми мужчинами, чтобы принять предложение о совместном завтраке. Облизнула пересохшие губы.

Очень медленно, очень внимательно осмотрев ее с головы до ног, Артур вернул свой невозмутимый взгляд на ее лицо и чуть приподнял брови в немом вопросе.

– Я просто хотела спросить, там, куда ты хочешь меня пригласить, будет яблочный штрудель?

– Безусловно, – кивнул он.

– Тогда я согласна, – благосклонно заявила Дина, растягивая футболку за низ, без особого успеха пробуя из короткого куска трикотажа сделать платье.

– Подожду тебя в машине, – проговорил он, напоследок еще раз прогулявшись взглядом по ее голым ногам.

***

Кафе, любезно распахнувшее свои двери для их совместного завтрака, оказалось вблизи гостиницы Артура. Первый поток любителей завтракать не дома схлынул, и уютный полупустой зал вытянулся перед ними, предлагая на выбор с десяток свободных столиков. Дина тут же юркнула за круглый столик на две персоны вплотную к арочному окну, подумав, что смотреть в окно на дорогу во время неловких пауз будет неплохим развлечением.

Штрудель с яблоками был выше всяких похвал. Рулет из слоеного теста с густой прослойкой из сочных, печеных яблок так ароматно пах ванилью и корицей, что Дина наплевав на то, что о ней может подумать Артур, заказала вторую порцию. Его тарелка с тостами под яйцом пашот наводила на нее тоску и напоминания об утренних завтраках, когда нужно спешить на работу.

– Ты в Москве по работе? – спросила она, когда принесли вторую порцию восхитительного штруделя. Она уже немного угомонила голодный желудок и теперь неспешно наслаждалась, радуя вкусовые рецепторы.

– Отчего такая версия?

– Ты живешь в гостинице, – Дина задумалась, прожевала очередной кусок. – Хотя машина у тебя здесь своя… Так ты живешь здесь или работаешь?

– И живу и работаю.

– Почему в гостинице?

– Удобно, – пожал он плечами.

Разговор затух, не успев начаться. Свою очередь задавать вопросы о ее работе он просто-напросто невозмутимо проигнорировал. Дина же не могла подобрать тему, интересную им обоим. Она и не старалась. Голова была занята совершенно другой задачей. Повторно разыгрывать из себя разбитную девицу не было настроения, да и вряд ли это поможет добраться до багажника. Дина бросила взгляд на брелок. Маленький, черненький пульт с серебристыми кнопками лежал у него под правой рукой, в такой соблазнительной близости от нее, что у нее сводило мышцы руки от желания его схватить.

– Я на минутку отойду, – Артур встал из-за стола, и не думая забирать с собой пульт, быстро направился в сторону неприметных дверей.

С трудом удержав на лице серьезное выражение, Дина чинно кивнула.

– Да, конечно.

Одно короткое нажатие и пульт коротким писком возвестил, что автомобиль ждет своего хозяина. Лишь бы успеть! Автомобиль Артура стоял за углом. Из окна, у которого они сидели, при желании можно было рассмотреть капот и часть передней двери автомобиля. Дина подскочила к водительской дверке и рывком ее распахнула. Однажды ей кто-то говорил, что если не открыть водительскую дверь через определенный короткий промежуток времени после отключения сигнализации, то автомобиль заблокируется снова.

Дина успела. Не закрывая дверку на всякий случай, она открыла багажник. Тут же застонала от сокрушительного разочарования, со злостью захлопнув крышку абсолютно пустого багажника.

Возвращаться в кафе, вновь разговаривать и улыбаться мужчине, благодаря которому она запорола поручение брата, было выше ее сил. Но все же придется. Следует забрать сумку и телефон. Будет просто отлично, если он еще не успел вернуться из мужской комнаты.

Успел. Дина прошла к столику. Села.

– Ты запыхалась, – проговорил Артур, сразу отметив ее взъерошенный вид.

– Бегала, – спокойно ответила Дина. Лучшая ложь – правда.

– Позволь спросить, куда же?

– На улицу. Мне показалось, что увидела подругу.

– Удалось догнать?

– Нет. Она исчезла, – проговорила Дина, ковыряясь в остатках штруделя. Аппетит пропал, встреча потеряла всякий смысл. Пора придумать, как бы и ей исчезнуть самой, да так, чтобы у него не возникало больше желание приглашать ее на завтрак. И на обед. И на ужин. Вообще никуда.

– Жаль, – равнодушно протянул Артур, не подозревая о ее мыслях на свой счет.

– Ты даже не представляешь – как.

Негромко затренькал телефон. Олег. Дина поморщилась, как от зубной боли. Порадовать его было нечем. На удивление, он ограничился лишь несколькими нецензурными выражениями, услышав, что флешка так и не появилсь. Быстро остыл и с каким-то непонятным сожалением спросил:

– Можешь внятно объяснить у кого флешка?

– Да.

– И показать сможешь?

– Да.

– Ну что ж, сама виновата. Нужно было верить мне, а не развешивать уши, подслушивая ментов. Пока, дорогая сестренка. Жди гостей.

– Каких гостей, Олег? – выкрикнула она в уже затухший динамик. Не себя ли он имеет ввиду? Совсем расстроившись, Дина сунула телефон в карман.

– Плохие вести? – вежливо поинтересовался Артур, лениво болтая сок в высоком стакане. – Нужна помощь?

– Обойдусь как-нибудь, – буркнула она. – Я, пожалуй, пойду. Спасибо за завтрак.

– На здоровье.

Он не стал ее задерживать, приглашать на следующее свидание, даже намекать на скорую встречу. Дине стало чуть обидно. Взыграло женское самолюбие. Неужели при свете ясного утра она оказалась настолько непривлекательной для него, что он трижды пожалел о своем приглашении и сейчас ему не терпеться от нее отделаться? Ну и пусть! Так даже лучше!

Дина не любила ездить в метро, пусть без промедления, пусть без пробок, но в метро она почти на физическом уровне ощущала, как быстро проходит время. Проносящаяся в окнах темнота между станциями создавала иллюзию, что жизнь поделена на короткие отрезки. Станция – жизнь. Темнота. Станция – жизнь и снова мертвая темнота. В период темных отрезков жизнь проходила впустую. Не спасали ни книги, ни новости, ни аркады. Стоило поднять взгляд и мельтешащая пустая чернота за окнами начинала высасывать минуты твоей жизни, ничего не давая взамен.

Совсем другое дело – наземный транспорт. Наполненные всеми цветами окна. Отрада для глаз и чувств. И пусть на самом деле транспортные пробки забирают часы вашей жизни, но они делают это не жадно, напротив, щедро заваливают эмоциями, зрелищами и звуками, новыми неожиданными мыслями и идеями.

Из головы не выходили последние слова Олега про гостей. Тревога молоточком подтюкивала жужжанию железных колес о рельсы. Что же все-таки он хотел сказать?

4

Гости объявились поздно вечером. Двое молодых мужчин в строгих костюмах сопровождали третьего: солидного мужчину за тридцать, с красными, усталыми глазами под набрякшими веками. Назвавшись близкими друзьями Олега, они тут же получили доступ в квартиру.

– Ваш брат согласился помочь мне в маленьком деле, – начал разговор мужчина, который представился как "просто Борис". Два других, с максимально короткими стрижками, напоминающие громил из фильмов о девяностых, только без спортивных костюмов радужных расцветок, безучастно застыли в прихожей.

– Да, я знаю, – подтвердила Дина, начиная жалеть, что впустила в квартиру посторонних. Уж очень неприятное и угрожающее впечатление они производили при ярком свете трехрожковой люстры над головами.

– Тогда не будем обмениваться любезностями и перейдем сразу к делу. Где то, что ты должна была привезти из Питера?

– У меня нет флешки. Так сложились обстоятельства, что мне пришлось от нее на время избавиться, а обратно забрать не было возможности.

– Знаешь, где она?

– Я сунула ее в сумку к попутчику. Он живет в гостинице на Малой Стачке. Его зовут Артур.

– Еще подробности будут?

– 20 этаж. Он там постоянный клиент.

– Отлично.

Борис кивнул одному из своих головорезов и тот мгновенно выскочил из квартиры. Должно быть, бросился на поиски сумки. Не такой он и тупой, как казался на вид, раз с полувзгляда понял приказ хозяина, рассудила Дина и выжидающе уставилась на Бориса, нетерпеливо притоптывая ногой. Всем видом намекая на то, что и ему пора убраться из квартиры вслед за своим подчиненным. Он же, вопреки ожиданию, намека не понял, напротив нагло улыбнулся и кивнув в сторону второго громилы, отступил, позволяя тому угрожающе приблизиться к девушке.

– Поедешь с нами.

– Зачем? – севшим голосом проговорила Дина. – Я уже все вам сказала. Больше я ничего не знаю о делах Олега.

– Затем, что ты хорошо знаешь Олега и понимаешь, что от него можно ждать любого подвоха, – Борис развел в воздухе руками. – Ты будешь гарантией, на случай, если флешки не окажется там, где ты пообещала.

– Подождем здесь?

– Нет, – протянул Борис, улыбнулся. – Здесь мы ждать не будем. В ваших жилах с Олегом течет одна кровь и кто знает, какие неожиданности тебе взбредут в голову.

– Мы с Олегом – разные, – буркнула Дина, до глубины души оскорбленная, что ей приписали характер ее непутевого братца.

– Ты мне это потом расскажешь, когда флешка будет у меня, – усмехнулся Борис. – А теперь собирайся и поживее!

Громила не спускал с нее глаз, пока она рассеяно ходила по квартире скидывая в сумочку ненужные вещи, типа зарядника для телефона, салфеток, расчески. Мобильник у нее отобрали сразу же, стоило ей только кинуть на него взгляд. Тянуть время было бессмысленно. Никто не планировал зайти к ней на ужин и отбить ее у подозрительных типов.

На улице перед ней учтиво открыли переднюю дверку автомобиля. Впрочем, этикет здесь был не причем, просто мужчины предусмотрительно сделали все возможное, чтобы она не вздумала убежать. Борис сам сел за руль черного внедорожника. Громилаустроился на заднем сиденье.

– Куда мы едем? – поинтересовалась Дина.

– Не беспокойся о таких мелочах. Тебе сейчас нужно думать о другом.

– К сожалению, мои мысли не материализуются.

– Андрюша сможет материализовать чьи угодно мысли, – хмыкнул Борис. С заднего сиденья ему эхом поддакнул громила.

– Что будет, если Артур не позволит вашему Андрюше шарить в своей сумке?

– Андрюше невозможно отказать. Он может быть очень убедительным.

Конечной остановкой их молчаливого рейса оказался заброшенный то ли цех, то ли склад поблизости от железнодорожных путей. Станки, стеллажи, подъемники были вывезены, оставив после себя пустое пространство с пыльным бетонным полом в черных бесформенных пятнах неизвестного происхождения. В дальнем углу металлическая лестница круто забирала на второй этаж, в комнатку, которая когда-то предназначалась для мастера или начальника цеха. Сочный желтый свет струился из широких окон кабинета. Издалека казалось, будто огромный куб парит в воздухе.

Именно к этому кубу и подтолкнули Дину. Бетонный пол гулко отражал звук из-под каблуков трех человек, пока они шли к кабинету. Там их уже поджидал еще один, незнакомый Дине, очередной громила Бориса.

Внутри комната была больше, чем казалась снаружи. Пространство четыре на четыре метра было занято несколькими стульями, затертым креслом и письменным столом со сломанными ящиками.

Дина присела на один из относительно чистых стульев, расставленных вдоль противоположной от входной двери стены. Ей было неуютно и немного жутковато. Хотя по-настоящему страшно не было. Уверенность в собственной правоте дарила надежду, что очень скоро ее отпустят.

Время медленно текло, с каждой минутой добавляя в голову Дины тревожный звоночек. Когда звоночков стало так много, что они слились в набат, в кармане Бориса тренькнул мобильник. Громилы мигом закрыли рты, перестав междометиями спорить о преимуществах и недостатках немецких и японских автомобилей.

– Андрюша! Где тебя черти носят! Флешка у тебя?

В комнате было так тихо, а динамик у телефона Бориса стоял на полную громкость, так что Дине было слышно каждое слово, что отвечал собеседник Бориса.

– Так его зовут Андрюша, – хмыкнула трубка в ответ на гневную тираду Бориса. – Как мило…

– Кто это говорит? – насторожился Борис. – Где Андрей?

– Андрюша в ближайший месяц вряд ли сможет быть вам полезен. Может и дольше. Воришки – люди ненадежные.

– Артур? – сделал предположение Борис.

– Да. Что вам от меня надо? Ваш Андрюша не успел рассказать, уж очень некрепкой оказалась у него голова.

– Ну, раз так, – быстро сориентировался Борис и предложил, – Надо встретиться. У тебя моя вещь…

Время вновь потянулось в ожидании. Только теперь девушку оставили сидеть в одиночестве. Громилы, привычно уткнув глаза в пол, пока не иссякнет поток ругани от своего босса, вышли присматривать за въездом. Борис тоже куда-то испарился, прогрохотав напоследок по металлической лестнице своими дорогими ботинками.

От скуки и тишины напряжение отпустило Дину и она, разминая затекшие ноги, подошла к окну. Свет отражался от стекол, не позволяя видеть, что происходит в темном цеху. Пришлось уткнуться носом в окно и соорудить из ладоней вокруг лица защитный козырек, чтобы разглядеть темное пространство.

У высоких ворот топтался один из громил, от безделья пиная камни. Они с тихим бряцаньем отскакивали от металлически ворот и падали обратно в цементную пыль.

Прошел час. Дине казалось, что прошла вечность, когда в узкой щели под воротами пробежала полоска света от автомобильных фар. Небольшая калитка на ржавых петлях в одной из громоздких створок со скрежетом приоткрылась, пропустив внутрь группу людей. Крайняя фигура отделилась и быстро метнулась к стене. Металлический щелчок рубильника эхом разнесся по пустому бетонному пространству. Пыльные прожектора под потолком скромно брызнули скудным голубоватым светом.

Группа из четырех людей остановилась в центре помещения, не дойдя до места, где находилась Дина, метров пятнадцать. Ей просто махнули рукой, подзывая спуститься к ним.

– Это он? – с ходу спросил Борис, кивая в сторону Артура.

– Да, – проговорила Дина и обратилась к Артуру, – Прости. Не хотела тебя втягивать. Так вышло.

Артур на ее слова едва заметно склонил голову, оставив девушку в неведении, то ли принял ее извинения, то ли после всего потребует чего-то более существенного, чем просто слова.

Борис довольно потер руки.

– Очная ставка состоялась. Значит, у тебя есть то, что принадлежит мне.

– Есть, – согласился Артур, беззаботно спрятал руки в карманы и расслабленно переступил с ноги на ногу.

– Так давай же, – Борис протянул раскрытую ладонь. Довольное выражение на его лице начинало понемногу сползать. Слишком уверенно вел себя гость.

– Немного позже. Пока не услышу объяснений.

– Артур, прошу тебя, отдай флешку, – встряла Дина в разговор, меняя свое мнение о попутчике не в лучшую сторону. Он что, не видит, во что ввязался? По бокам от Бориса маячили двое громил, каждый килограммов на тридцать тяжелее Артура. И пусть он хоть трижды спортсмен, выстоять против них у него нет шанса. Наверняка, они таскаются за Борисом не для того, чтобы отгонять назойливых любовниц.

– Послушай девушку, она дает тебе верный совет.

– Вам не интересно, что случилось с Андрюшей?

– Плевать. Сам виноват, раз попался охране.

– Охраны не было.

– Не мели ерунды, – хмыкнул Борис, презрительно окинул взглядом стройную фигуру Артура. – Ты бы не справился с Андрюшей. Он уложил бы тебя в реанимацию не сбив дыхание.

Как много можно сказать без слов. Не меняя позы и не отводя взгляда, только чуть приподняв бровь в ленивом интересе: будет ли собеседник и дальше упорствовать в своем заблуждении или же сумеет сделать верные выводы?

Борис был далеко не глупым человеком. Иначе он не сумел бы добиться тех привилегий в жизни, которые окружают успешного человека. Разбираться в людях – обязательный навык, без которого не выжить в современном мире. Борис не без оснований считал себя мастером высшей категории в столь непростом деле. И сейчас его интуиция судорожно билась, призывая насторожиться, задуматься и подальше отбросить легкое презрение по отношению к молодому человеку, столь нагло посмевшему смотреть в глаза. Беспросветно глуп или же козырный туз в рукаве?

Без затей и лишних церемоний Борис рявкнул:

– Ты кто?

– Здесь я всего лишь как случайный попутчик этой девушки.

– Не играй со мной…

– Понимаю. Август.

Самодовольная маска на лице Бориса неуловимо поползла и растворилась в неприкрытом замешательстве. Он нерешительно переспросил:

– Август?

– Артур Август. К вашим услугам, – с непроницаемым лицом процедил Артур, наблюдая, как меняется выражение лица Бориса. Замешательство сменилось на деловитую задумчивость.

– Борис Турчинский, – как-то весь подобравшись, представился Борис.

– Наслышан.

– Уведите девку! – неожиданно для всех, приказал Борис, для пущей убедительности подталкивая громил в спину. – И сами скройтесь с глаз моих, безмозглые бараны!

Проводив их взглядом, он вновь заговорил вполголоса:

– Раньше нам не приходилось сталкиваться лично, но мне знакома ваша репутация. Неужели вы и впрямь случайный попутчик?

– Абсолютно точно. Теория вероятности во всей красе, – усмехнулся Артур. – Теперь-то вы расскажите, что здесь происходит? Обещаю не вмешиваться в ваши дела, как только удостоверюсь, что лично для меня они не будут иметь никаких последствий.

– О, будь в этом уверен! От девицы только и требовалось, что привезти флешку из Питера, но она и с этим не справилась. Пришлось вот, – Борис досадливо развел руки, – беспокоить хороших людей.

Артур выудил из кармана крошечный пластиковый предмет, без капли сомнений сунул его в руку Бориса.

– Держите. Вам стоит найти другого курьера, не такого пугливого.

– Это была разовая работа. Больше ее услуги не понадобятся.

– Ну, так я подброшу девушку домой. Она достаточно натерпелась. Иногда следует проявлять милосердие, – протянул Артур, исподлобья наблюдая, как Дину заводят обратно в стеклянный куб.

– Боюсь, быстро не получится. Пока не буду уверен, что на флешке именно та информация, которая мне необходима, она не покинет это место. Страховка, так сказать. Вы же, можете ехать. Не смею вас задерживать.

– Не допускаешь и мысли, что я мог подменить флешку? – невзначай поинтересовался Артур.

Борис уверенно мотнул головой, откидывая предположение, как невероятное, вслух же насмешливо произнес:

– Если это так, то не тяни, говори сумму, за которую готов вернуть флешку. Время не терпит. К утру она будет стоить не дороже ириски.

– Шучу.

– Смешно.

– Пожалуй, побуду здесь. Пока девушка не освободится.

– Личный интерес? – подмигнул Борис. С трудом скрывая радостное возбуждение, крепко сжимая в руке заветный кусок пластика с микросхемами, он торопливо покинул цех, растворившись в темноте за воротами. Приглушенно взвыл мотор, мелкой дробью простучал гравий из-под колес и наступила тишина.

Артур задумчиво постоял, разглядывая свою размытую тень созданную запыленными светильниками. Не стал подниматься к Дине, напротив, вышел вслед за Борисом на улицу. Свежий ночной ветерок мягко хлестанул его по лицу, заставив прищурится. Артур огляделся, подошел к машине, сел за руль. Заводить не стал, только откинув голову на подголовник, прикрыл глаза, готовясь к долгому ожиданию.

Не прошло и часа, как автомобиль Турчинского сердито скрипя тормозами замер перед воротами, почти вплотную припарковавшись с автомобилем Артура.

– Беда! – заявил он Артуру. – Флешка пустая.

– Уверен?

– Абсолютно. Знающий человек проверял – флешка пустая.

– Претензия ко мне? – нахмурив лоб, предположил Артур.

Борис торопливо мотнул головой.

– Нет. Уверен, ты ни причем. Хочу предложить тебе работу.

– Если постараться, то можно найти курьера и подешевле.

– С курьерами покончено. Дело гораздо серьезнее. Я бы сказал, максимально серьезное и дорогое.

– Слушаю.

– Девка использовалась втемную. Но человек из Питера, тот, кто подсунул мне пустышку, должен быть наказан. Не знаю, на что он рассчитывал, отправляя мне чистую флешку. В любом случае, он крупно подставился. Артур молча стоял, склонив голову, ожидая продолжения. Борис нервно барабанил пальцами по капоту своей машины, не замечая, как к кончикам пальцев прилипает дорожная пыль. В свете луны казалось, что набрякшие веки почти полностью закрывают его глаза, делая лицо похожим на расплавленную маску.

– Я накажу его лично. Позже. Пока он мне еще нужен. А сейчас ты прикончишь девку. В назидание. Договорились?

– Не совсем.

– Назови цену.

– Ты неверно понимаешь мой род занятий. Я специалист по особым поручениям, но я не убиваю за деньги. Вам нужен киллер. Могу подкинуть пару номеров или дать совет, как лучше это сделать. Вы хотите жесткой демонстрации или предпочитаете мрачную загадку, ответ на которую знаете только вы? Быть может, стоит подумать о "несчастном случае". Хотя, в вашем деле такая смерть теряет свой назидательный смысл…

– Сам справлюсь, – рявкнул Борис.

– Как знаете, – пожал плечами Артур и только направился к своей машине, как почти сразу его догнал негромкий выкрик:

– Подожди!

– Да?

– Что ты имел в виду, когда говорил про загадку?

В темноте не было видно, какое выражение лица было у Артура, только едва заметно блеснули зубы, но собеседник этого уже не увидел.

– Ничего конкретного. Могу лишь предположить, что порой назидание усваивается лучше, когда сохраняется некая неопределенность.

– Неопределенность? Это как если прикончить и хорошенько спрятать тело?

– Ммм, – Артур уклончиво повел головой, недовольно поморщился. – Убивать при этом не обязательно. Достаточно спрятать человека на время. Бывает, что неопределенность выгодно завершить без трупов.

– Может, ты и прав, – задумался Борис. – Утопить я ее всегда успею.

– Утопить? – переспросил Артур.

– Нет тела – нет дела. Чем не загадка?

– Ясно. Прекрасная идея, – согласился Артур. – Но утопленные тела имеют неприятную особенность – рано или поздно всплывать.

– С этим – порядок! – отмахнулся Борис. – Правда, раньше за это отвечал Андрюша. Теперь придется все брать в свои руки. Мои бараны только и могут, что кулаками махать, для серьезного дела не годятся – языки длинные.

На одном из чахлых тополей, чудом выживающих на ядовитой насыпи из мазута, песка и бетона пискнула какая-то пичуга и тут же замолкла. Далеко на востоке небо приобрело темно-бирюзовый свет, предвещая, что ночь перевалила за середину и скоро начнется рассвет. Мужчины замерли в тишине, каждый со своими мыслями. Первым очнулся Артур, тряхнул головой, прогоняя задумчивость.

– Могу спрятать девушку. На время. Такие услуги входят в мою специализацию.

– Не бесплатно, конечно же?

– Разумеется, – подтвердил Артур.

Соглашаясь на предложение, Борис кивнул, жестом приглашая следовать за ним. В цехе было тихо. От бетонного пола тянуло сыростью и холодом. По приказу своего шефа громилы растолкали сонную Дину.

Борис исподлобья уставился на девушку. Раздраженный и злой.

– Мне уже можно домой? – Дина рассерженно притопнула ногой. – Имейте ввиду, я это так не оставлю! Вам нужна была флешка – вы ее получили! Что еще вам от меня надо?

– Я передумал, – вполголоса хмуро проговорил Борис, ни к кому конкретно не обращаясь. – Свяжите ее и отвезите на катер.

– Какого черта?! – взвилась Дина. – Что здесь происходит?!

Но Борис уже развернулся на каблуках, быстрым шагом покидая цех. Громилы бросились на поиски веревки, необдуманно оставив девушку наедине с Артуром.

– Отвези меня домой! – потребовала Дина. Все происходящее казалось ей дурным сном или сценой из дешевого боевика. В обычной жизни такого не бывает!

– Не могу.

– Тогда вызови полицию! Ты разве не видишь, что твориться?! Меня здесь удерживают против моей воли!

– Нет.

Вдруг Дина бросилась к нему, стараясь вырвать из его руки телефон.

– Дай мне! Я сама позвоню, раз ты такой трус!

Артур легко увернулся, над головой перебросил телефон из правой руки в левую. Быстрым движением сунул мобильник себе в задний карман брюк. Дине пришлось обхватить мужчину руками, чтобы сделать очередную попытку добрать до телефона. Он развел локти, разрывая объятья, схватил ее за запястье одновременно с этим отводя ей руку назад. Чтобы облегчить боль в выворачиваемом плече Дина автоматически на пятках развернулась к нему спиной, тем самым позволив Артуру завершить классический болевой прием, применяемый полицией при задержании преступника – загиб руки за спину. От боли и бессилья у Дины перехватило дыханье.

– Успокойся, идиотка!

– Отпусти.

Чуть оттолкнув ее от себя, Артур разжал хватку. Дина тут же развернулась.

– Животное! Трус! Подонок!

Ухмыляясь во весь рот, появились громилы. Белая, капроновая веревка большими петлями свисала с руки одного из них. Такие продаются в любом отделе хозяйственных товаров – мотки по десять метров. Дине приходилось однажды использовать их в работе – о том, чтобы порвать такую веревку руками не могло быть речи.

– Ты сама все испортила, – тяжело произнес Артур.

– Да пошел ты, – Дина сплюнула ему под ноги. Проводила презрительным взглядом его спину. Как же сильно может быть обманчива внешность! Просто невероятно! Чем так можно запугать мужика, что он боится даже позвонить в полицию?

Инстинктивно напрягая мышцы на руках и ногах, чтобы позже была слабина на веревках, Дина покорно стояла, позволяя обматывать свои конечности путами. Но все ее ухищрения пропали даром. Громила, тот, что постарше, прекрасно знал свое дело. Обмотав каждую руку в отдельности восьмеркой, он стянул все в центре, завязав мудреный узел. Точно так же он поступили и с ее ногами. Веревки плотно сжали кожу, нарушая кровоток.

В полной тишине, закончив свою работу и подхватив девушку за ноги и за плечи, мужчины спустились вниз. У Дины в том момент была только одна мысль: лишь бы они не уронили ее на бетонный пол!

Перед автомобилем вышла заминка. Оба колеса с правой стороны безнадежно опирались на диски, поджав под себя спущенную резину.

– Ну ты и придурок, Слава! – выругался старший из громил. – Босс тебя прибьет! Сколько раз тебе говорить – не гоняй по обочинам!

– Да я не гонял! – тут же стал оправдываться Слава, при этом выпуская из рук связанные ноги Дины. Не готовая к такой быстрой перемене положения своего тела в пространстве, она больно приложилась пятой точкой о гравий. Второй громила не стал проявлять излишнюю жестокость и мягко придержал ее, пока она надежно не устроилась на земле.

Несколько минут мужчины вяло переругивались и решали вопрос, как быть дальше? Сообщать Борису о проблеме не хотел ни один из них.        Круглосуточный шиномонтаж был рядом, в полукилометре отсюда. Еще пару минут им понадобилось, чтобы решить, как заявиться на СТО со связанной пленницей в багажнике. Когда перебираемые вслух варианты стали угрожать жизни и здоровью Дины, она не выдержала и решилась на подсказку:

– Пусть кто-нибудь один возится с машиной, а другой подождет со мной здесь, в цехе.

Найденное решение пришлось громилам по душе. Минута препирательств и Слава, как виновник проколов, остался заниматься машиной, а старший из громил волоком затащил Дину обратно в помещение. Не утруждая себя созданием комфорта для связанной девушки, он бросил ее в ближайший угол, грозным тоном приказав не двигаться и не открывать рот.

Время для Дины понеслось галопом. Она слышала, как подъехал эвакуатор. Слышала скрип тросов подъемника, голос Славы, поторапливающего водителя эвакуатора. Все слышала и продолжала молча сидеть, уставившись напряженным взглядом на старшего громилу, который держал перед ее лицом ржавый гвоздь.

Стоило шуршанию колес затихнуть, как громила отвел руку с гвоздем за спину.

– Молодец. Продолжай в том же духе.

Дина молчала зыркнула и отвела взгляд. Ждала. Ждала и надеялась, когда у Артура проснется совесть и он наконец-то сообщит в полицию. Ждала, когда доблестные сотрудники полиции ворвутся в помещение и положат громилу лицом в бетонную пыль. Представляла себе, что сможет сдержаться и не заплачет от облегчения, когда сильные и заботливые руки сорвут с нее веревки и, придерживая за плечи отведут к машине. Ждала и надеялась.

Шум автомобильных шин по гравию она услышала первая. Радостно дернулась, не допуская и мысли, что это может быть Слава. Ей казалось, что прошла всего пара минут. Колеса так быстро не ремонтируют.

Одиноко хлопнула дверца.

– Ты чего так долго? – проворчал старший, встречая Славу в воротах.

Дина закусила губу. Разочарование от разбитой вдребезги надежды было столь велико, что она застонала сквозь стиснутые зубы. Две огромные, соленые слезинки застелили глаза, делая все вокруг размытым и мутным.

Багажное отделение кроссовера оказалось довольно вместительным. С такого ракурса Дина еще никогда не рассматривала багажник, оказалось, что здесь довольно светло. Свет от уличных фонарей с предсказуемой периодичностью озарял пространство сквозь заднее стекло. Изгибаясь за гранью своих возможностей, Дина пыталась перетереть, распутать, развязать веревки. Все напрасно, веревки тугими кольцами только сильнее врезались в кожу, пережимая сухожилия и артерии. Помня про ржавый гвоздь в кармане громилы, она старалась излишне не шуметь и не привлекать к себе внимания.

Настоящего страха по-прежнему не было. Как будто участвуешь в жутковатом квесте. Нужно только следовать правилам и указаниям и все скоро закончится. Ведь, если бы ее хотели по-настоящему убить, то что мешало это сделать прямо там, в цехе? Это все какой-то дурацкий, злой розыгрыш! Розыгрыш. Слово билось на языке, задевая зубы, проникло в мозг и пустило там корни. Да! Это просто розыгрыш! При первой же встрече оторву Олегу голову! Такие шутки вполне в его духе.

– Куда вы меня везете? – осмелилась она подать голос. В ответ по ушам громыхнули тяжелые басы из динамиков, ясно давая понять, что на ее вопрос никто отвечать не будет.

Дорога дорога дорога

Дорога всех путников любит,

Но только она их убьет!

Визгливый голос, с трудом продирающийся сквозь звуки электронной гитары пропел ей ответ. Невозможность заткнуть уши стала мучить больше, чем перспектива быть убитой. Какой части мозга должно не доставать у человека, чтобы он по доброй воле согласился слушать такую музыку? Казалось, что даже отсутствие барабанных перепонок не спасет. Тяжелый, рваный ритм проникал сквозь кожу и мышцы до самых костей, кувалдой вбивая слова в череп.

Дорога. Дорога. Дорога.

Резкий удар по тормозам отшвырнул Дину вглубь багажника. И тут же наступила тишина. На несколько секунд ей показалось, что она наконец-то оглохла. Но, нет. Хлопнули дверцы, почти сразу зажужжал электропривод багажника. В лицо ударил влажный воздух с запахом гнилой древесины. Дина натянула на лицо злую улыбку, готовясь лицезреть своего гадкого братца. Она не сомневалась, что вот-вот он выскочит из-за ближайших кустов и сунет ей в лицо видеокамеру, чтобы запечатлеть ее испуганный вид. Не дождется!

Вместо физиономии Олега перед ней возник Слава. Не церемонясь, он за ноги подтянул девушку к краю багажника и закинул ее себе на плечо. Под его ботинками прогрохотал деревянный настил, небольшой прыжок вниз и тут же Дина почувствовала, как Слава накренился, пытаясь поймать равновесие. Палуба небольшого катера выплясывала под ногами, с норовом застоявшегося жеребца.

Дину грубо скинули на дощатую палубу. Водяная взвесь от разбивающихся о борт катера волн летела в лицо, неприятно охлаждая кожу. Джинсы в местах соприкосновения с палубой тут же намокли, добавив мурашек.

– Отпустите уже меня! – выкрикнула она, когда разглядела за рулем катера Бориса, и жалобно добавила. – Ну, пожалуйста! Хотя бы скажите, когда закончится весь этот бред? Обещаю ничего не рассказывать Олегу!

На ее жалобы никто не повернул и головы. Слава не без труда вскарабкался на причал. Подпрыгивающий на волнах катер бился о старые покрышки привязанные к пирсу. Он то обиженно отдалялся от них на длину швартовых, то возвращался, словно требуя ласки.

Двигатель рыкнул, зафыркал, перекрывая звук плещущейся воды. Старший из громил неожиданно подбежал к самому краю причала.

– Босс, может не стоит вам плыть? Ветер вон, какую волну гонит. Перевернет как скорлупку!

– Отвяжи канаты! – в ответ прокричал Турчинский. – Меня не ждите. Возвращайтесь в город.

Было странно видеть, как солидный мужчина в деловом костюме ловко управляет катером. Встречный ветер мгновенно взбил в беспорядок строгую прическу Бориса, полы его пиджака хлопали по бокам, как крылья подраненной утки.

Катер, то и дело, зарывался носом в волну, палуба плясала под ногами в агонии умирающего кита. Все силы Дины уходили на то, чтобы не вывалиться за борт. Связанными руками она ухватилась за скользкие от воды рейки палубы, ногами уперлась в противоположный борт.

Не сразу осознала, что трепать стало меньше. Катер перестал перемещаться по горизонтали, отдавшись лишь на волю волн: вверх, вниз, вверх, вниз.

Турчинский, не отпуская правой рукой борт, откинул белое пластиковое сиденье. Уже двумя руками достал из ящика под сидушкой предмет, похожий на гигантскую шайбу с дыркой посередине. Дина узнала в ней "блин", которые атлеты навешивают на штанги.

Дурацкий квест закончился. Вдруг накатил страх. Чересчур тихо для розыгрыша. Не в меру спокойным и обыденным выглядел Борис. Не мог Олег до такого додуматься! Она засучила ногами, забилась в угол, между мотором и правым бортом. От ужаса все слова и просьбы застряли в горле. С вытаращенными глазами она наблюдала, как Турчинский, ловя равновесие на качающейся палубе, широко расставляя ноги, подходит к ней вплотную. Ловко увернувшись от ее пинка, он отпустил "блин" рядом. Сам же, бесцеремонно выдернул девушку из закутка, перекинул на живот и уперся коленом ей в поясницу, блокируя все попытки сопротивления.

Под его весом Дина вскрикнула от боли в позвоночнике. Это словно освободило ее горло, и она взмолилась:

– Пожалуйста, не делайте этого! Умоляю! Прошу! Если хотите, я буду выполнять все ваши просьбы!

– Заткнись!

– Но почему?! Я не сделала вам ничего плохого! Прошу вас!

– Заткнись, я сказал!

Мокрая веревка плохо слушалась пальцев, и Борису то и дело приходилось подтягивать узел. Убедившись, что "блин" крепко связан с путами на девушке, он встал и пристроил "блин" на бортике катера.

Дина застыла.

– За что?

– Тебе просто не повезло с родственником.

Ветер неожиданно стих. Рассвет. Бирюза на востоке медленно перегорала от поднимающегося солнца, перетекая в оранжевый цвет. Абсолютно чистое небо, глазу не за что зацепиться. Ни облачка, ни птицы, ни сухого листочка по ветру. Будто и нет меня уже на этом свете, подумала Дина. Пусто все. Время остановилось… Жизнь остановилась…

Покряхтывая от натуги, Борис деловито поднял ее под мышки, подсадил на бортик, ногами к воде.

– Сама или помочь?

– Чтоб, ты, сдох в канаве!

– Вздохни воду сразу, легче уйдешь.

– Тварь гнилая! Подонок!

– Не старайся, мне не обидно… А проклятья меня не берут…

Тяжелый "блин" полетел за борт. Громко плюхнулся в воду, подняв фонтан брызг. Тут же потянул за собой ноги Дины. Она едва удержалась на бортике, почти горизонтально откинувшись назад. Хватило бы и легкого толчка, чтобы она пошла ко дну вслед за тяжелым диском. Интересно, как бы отреагировали производители "блинов" узнай они, как используются их изделия? Глупые, заполошные мысли лезли в голову. Толчка в поясницу она почти не почувствовала, едва успела набрать полные легкие воздуха, как, обдирая спину о белый металлический борт катера, скатилась в воду.

Холодная вода сомкнулась над головой, обожгла открытые глаза. Инстинкт помимо воли взял свое, Дина задергалась, завертелась ужом, пытаясь всплыть… И с неумолимым ужасом осознала, что все усилия напрасны. Тяжелый, металлический груз уверенно тянул на глубину. Вода потемнела, светлая песочная взвесь, поднятая беспокойными волнами, становилась все мутнее и вскоре совсем затянула обзор. Дина почувствовала, как диск ударился о дно. Еще секунду по инерции она падала за ним, а потом ее приподняло к верху, но лишь на несколько десятков сантиметров, пока не натянулась слабина на веревке. Она беспомощно зависла в толще воды у самого дна. Барабанные перепонки вдавило внутрь, нестерпимо захотелось потереть глаза.

Паника вступила в свои права, заставляя девушку вновь и вновь вертеться, сжиматься, делать бесполезные рывки. Диафрагму от напряжения свело в каменную дугу, причиняя невыносимую боль. Легкие разрывались от наполнявшего их воздуха. И тут Дина сдалась. Обессилено, через нос выпустила немного воздуха, стало чуточку легче. Она едва смогла остановить себя от желания выпустить за раз весь оставшийся воздух и облегчить боль в груди.

Черная тень тягуче протянулась над девушкой, слишком ощутимо для простой тени зацепив волосы на голове. Дине стало уже все равно. Она безучастно парила в мутной толще, позволяя тоннам воды понемногу выдавливать из себя драгоценные пузырьки воздуха. Недостаток кислорода сыграл свою роль. Сознание начало растворятся, не дав разуму осознать, что не водятся в здешних водах существа размером с акулу, максимум, щука килограмма на четыре.

На грани сознания Дина приготовилась вздохнуть в последний раз, предчувствуя, как легкие заполнит вода, навечно растворив ее разум в бесконечности. Она уж было, открыла рот, как, разбивая губы, больно стукнув по зубам, в горло вместо воды влетело что-то твердое, с металлическим привкусом и, возмущенно шипя, наполнило рот таким легким, свежим, вкусным кислородом, что Дина на секунду решила, что она уже в раю. Кисти оттянули назад, что-то холодное, холоднее, чем вода, коснулось запястий, и руки обрели свободу, оставшись безвольно парить в воде.

Через пару десятков секунд и нескольких вздохов разум Дины вернулся на положенное ему место и смог сопоставить увиденное с ощутимым.

Не рай, это точно. Мужчина, с ног до головы закутанный в черный гидрокостюм, завис перед ней в воде, лениво шевеля ластами. Вскоре Дина пришла в себя настолько, что смогла сама держать перед собой баллон с кислородом. В голове моментально забились тысячи вопросов. И там и остались. Поговорить, явно не получиться.

Водолаз не торопился отвязывать Дину от груза и жестко пресекал все ее попытки, когда она пыталась сделать это сама. С трудом ей удалось объясниться с ним жестами.

Раскрытая пятерня.

Что это значит? Пять пальцев? Пять человек?

Водолаз поднес к ее глазам свое запястье с часами, снова показал пальцы, но уже четыре.

Четыре минуты? Ждать четыре минуты?

Три пальца… Два пальца… Один… И тут водолаз мощным рывком сорвался с места, стремясь на поверхность. Дина запаниковала. Согнулась, пробуя развязать веревку на ногах. Получалось плохо. Мокрые веревки в темноте сплелись в один неразборчивый ком. Одна рука была занята баллоном с живительным кислородам, который Дина не выпустила бы ни за какие деньги.

Аквалангист вернулся, ножом полоснул веревки.

Жизнь! Свобода! Дина дернулась, развела руки и сильным гребком направила свое замерзшее тело к поверхности. Серебристые отблески воды радостно встретили ее на поверхности, заставив на короткое время прикрыть глаза от яркого блеска. Дина огляделась. От катера Бориса и след простыл.

Держаться на воде было не легко. Мокрая одежда, облепив тело, мягко, но настойчиво все время тянула вниз. Приходилось постоянно перебирать руками и ногами, чтобы снова не уйти под воду.

Прямо перед ней вынырнула голова аквалангиста. Он тут же отправил на лоб защитную маску и вынул трубку изо рта.

– Прости за задержку. Надо было убедиться, что твой приятель убрался восвояси.

– Ты кто? – поинтересовалась она, стуча зубами от холода.

– Эд.

– Спасибо тебе, Эд! – с чувством выдохнула она, растягивая онемевшие губы в улыбку.

– Потом поблагодаришь. Нам еще до берега добираться.

Берег зеленел прибрежными зарослями ивы и казался таким далеким, что Дина протяжно вздохнула.

– Не уверенна, что смогу…

Эдуард, откуда-то из-под воды, выудил прямоугольный плоский прорезиненный предмет. Покрутил его в руках и в несколько сильных выдохов превратил предмет в небольшую подушку темно-синего цвета. Подтолкнул подушку Дине.

– Так сможешь?

Плыть, держась за подушку было легко. И если бы не жуткий холод, все сильнее сковывавший тело, то и вовсе приятно.

В голове царила странная пустота и спокойствие. Пережив ужас собственной смерти и смирившись с этим, Дина никак не могла поймать волну радости, что по правилам должна была бы возникнуть сразу после чудесного спасения. Вместо этого было только равнодушие к собственной судьбе и где-то в глубине души затаилось легкое сожаление оттого, что она осталась жива, и когда-нибудь ей предстоит еще раз пройти через кошмар собственной смерти. Теперь-то она точно знала, как это бесконечно жутко и безумно, просто бешено страшно.

Берег, пусть медленно, но все же приближался. Эдуард, периодически показывался на поверхности, подбадривал и вновь с тихим плеском уходил под воду.

Твердая земля устроила им встречу, приветствуя шорохом зарослей рогоза, камыша и чавканьем толстого слоя ила под ногами. В отличие от противоположного берега с пристанью, этот берег бравировал своей дикостью и неухоженностью, то и дело подкидывая под ноги ивовые прутья и прошлогодние, но еще крепкие стебли камыша.

Ловкий в воде, как дельфин, Эд неуклюже выполз на берег следом за девушкой. Тяжелый баллон за спиной заставлял его сгибаться вперед. Вдобавок ему приходилось высоко задирать ноги в ластах, чтобы преодолеть прибрежные заросли.

Дина же, едва волочила ноги, путаясь в высокой траве. Резиновая подушка осталась где-то у берега, один из кроссовок там же. Дойдя до первой сухой кочки под березой, девушка рухнула без сил. Лениво про себя подумала: "Уже можно радоваться своему спасению или нет? Может сначала стоит согреться? А то смерть от переохлаждения не так уж и маловероятна. Отвратительное лето. Ночная температура была не выше, чем в сентябре".

– Эй, ты как? – потряс ее за плечо Эд.

– Не знаю еще.

– Тебя как зовут-то?

– Дина.

– Приятно познакомиться.

– Даже не представляешь, насколько мне приятно! – Дина собралась, села, разглядывая своего спасителя. Тот, не теряя времени, стягивал с себя водолазное снаряжение. Оставшись в шортах-велосипедках и майке, он энергично помахал руками, разогреваясь. Широкоплечая фигура профессионального пловца, выгоревшие волосы, мелкая, слишком ранняя для его возраста, сетка морщин вокруг глаз. Такие появляются у людей, которые слишком много времени проводят на солнце.

– Откуда ты взялся, Эд?

– Судьба, – хмыкнул молодой человек и высокопарно продекламировал, – Ты родилась под счастливой звездой.

– Это вряд ли, – не согласилась с ним девушка. Мокрая одежда липла к телу, как вторая кожа. Слабое утреннее солнце не согревало и Дину откровенно трясло от холода.

– Одень мой костюм. Он хоть и мокрый, но в нем тебе однозначно будет теплее, – поглядев на трясущуюся девушку, предложил Эдик.

– А ты?

– А мне предстоит нелегкий пеший путь вокруг озера. Машина осталась на том берегу, – пояснил Эдик. – Я быстро. Ты сиди здесь и не отсвечивай. Мне отчего-то думается, что кое-кто очень рассердится, если увидит тебя воскресшей.

***

Сутки Дина проспала под теплым одеялом, заботливо укрытая своим спасителем. Только однажды встала, поддавшись физиологическому зову организма. Ее мозг, инстинктивно защищаясь от стресса, погружал ее в сон, позволяя подсознанию спокойно переварить весь тот ужас, что она испытала.

Лишь на следующий день она пришла в себя достаточно, чтобы заново пробудить в себе интерес к жизни.

Небольшой кирпичный домик на две комнаты стоял недалеко от водохранилища, чуть не ставшего последним пристанищем Дины. Если привстать на цыпочки на крыльце, можно было бы даже увидеть мелькающую сквозь ветви деревьев голубую гладь. Высокие клены и тополя надежно защищали двор от солнца и чужих взглядов.

Осмотр дома подтвердил ее первоначальное предположение о том, что Эдик профессиональный пловец. Заброшенные позолоченные кубки и медали всех форм и размеров пылились в большой коробке за диваном в гостиной.

Дина порылась в коробке. Судя по всему, владелец этих наград не сильно гордился своими достижениями. Хотя гордится было чем. Чемпионат России. Чемпионат Европы. Вольный стиль. Дайвинг.

– Привет. Вижу, ты уже перезагрузилась. Любопытство – верный признак возврата к жизни.

Вздрогнув от неожиданности, Дина виновато улыбнулась.

– Надеюсь, ты не против, что я тут немного разворошила твои награды.

Эд пожал широкими плечами.

– Хоть кому-то они интересны. Все хочу отнести их в гараж, да руки не доходят.

– Мне казалось, что спортсмены гордятся своими медалями.

– Совсем необязательно мозолить глаза позолотой, чтобы гордиться, – небрежно отмахнулся он и тут же сменил тему. – Есть хочешь?

– Давно ты занимаешься дайвингом?

– Лет десять.

– В каких местах тебе нравиться нырять? Не в этом же озере ты проводишь все свое свободное время?

Эдик широко улыбнулся. Зубы казались белоснежными на бронзовом от загара лице. Дина украдкой кинула взгляд на свои руки. Ее кожа жалко бледнела в сравнении с ним. Если бы не проклятая флешка, то она через пару дней выглядела бы не хуже. Ну, может, чуточку посветлее, поправила она себя мысленно.

– Тебе повезло, что топить тебя вздумали именно в июне. Это единственный месяц, когда я стопроцентно нахожусь дома.

– Ты всегда в июне плаваешь по ночам?

– Ну да. Меньше шансов попасть под винт какого-нибудь придурка. Расскажешь, за что с тобой обошлись так невежливо?

– Нет, – Дина излишне резко мотнула головой. – Прости. Может быть позже. Когда сама разберусь за что.

– Как знаешь, – пожал плечами Эдик. – Мне, в общем-то, все равно.

Дина потерла припухшую губу.

– Болит? – посочувствовал Эдик. – Прости, я торопился.

– Все нормально, – отмахнулась Дина. – Пожалуй, я прилягу. Мне все еще не по себе.

Излишне бодрый, до краев наполненный жизненными силами Эдик вызывал у Дины глухое раздражение. Он словно был выдернут из ролика рекламирующего серфинг или туристическое агентство, приглашающее на Сейшелы. Парень с другой планеты. Где нет зимы, грязной посуды, автомобильных пробок и убийств. Дина вдруг отчетливо поняла, почему его медали свалены в коробку. Ему и дела не было до них. Он просто получал удовольствие, занимаясь плаваньем. Не спортом, а именно плаваньем. Если за это давали медаль – отлично. Если нет – еще лучше. Не приходиться тратить время на подиуме, ожидая, когда какой-то лысеющий дядька напялит очередную награду на тебе шею. Ни зависти, ни разочарования. Такие мужчины не умеют стареть. И в шестьдесят они продолжают тусоваться с молодежью, собирая поседевшие волосы в жидкие хвостики, не замечая ни перешептывания ровесников за спиной, ни снисходительные взгляды молодых приятелей. Но это будет не скоро. Пока же он в своей стихии, на самом пике своих физических возможностей.

Без сомнения, он по-настоящему счастлив в своем мирке, с легкой завистью заключила Дина, закутываясь в плед.

***

Город накрыл с головой яркими красками и переменчивой температурой. Это когда на солнечной стороне нестерпимо жарко, но стоит попасть в тень, как хочется натянуть ветровку. Дина любила такую погоду. Прохладную ее часть. Раньше. Теперь же она замедляла шаг под солнцем, впитывая кожей каждую частицу света.

Город казался новым. Новые дома, машины, люди. Дина все никак не могла избавиться от чувства, что ее не было в городе лет десять. Она вдруг стала замечать вещи, которых раньше не видела. Отражение храма в здании из стекла и бетона напротив – это как будто бы примеряло новострой со старым городом. Тонкий орнамент на массивных литых столбах столичных фонарей, делающий их произведением искусства.

И дети…

Всюду были дети. На самокатах, в колясках, пешком. Смеялись, капризничали, сосредоточенно ели мороженное. Они были такие красивые и живые, что у Дины в голове не укладывалось, как она могла раньше не замечать эти маленькие, повсюду скачущие, шумные молнии, он которых мир становиться по-настоящему живым и волнующим?

Уже у самого дома Дина вдруг осознала, что в квартиру попасть не сможет. Наверняка ее сумочка с ключами и телефоном закончила свое существование под грудой мусора на свалке.

Прощаясь с Эдом, ей и в голову не пришло побеспокоиться о такой мелочи, как ключи от собственной квартиры. Молодой человек без лишних слов подбросил ее до ближайшей стации метро и даже оплатил проезд. Решила уйти? Дело хозяйское. Насильно держать никто не будет. Приятно было познакомиться.

Подъезд придавил тишиной и бетонной прохладой. На что она рассчитывала, поднимаясь к заведомо запертой двери? На чудо? Но уж точно не на то, что не узнает собственную дверь.

Не доверяя своим глазам, Дина провела рукой по новехонькой металлической двери облагороженной выдавленным рельефом. Перепутала этажи? Огляделась. Напротив лифта, на серой от времени стене, отчетливо виднелась цифра три, с подрисованными каким-то шутником ножками с тремя пальцами и коленками наружу. Все как всегда.

На всякий случай Дина по лестнице спустилась вниз на один этаж. Цифра два, с теми же ножками. Местный шутник пару лет назад решил осчастливить всех жителей подъезда своим творчеством.

Поднявшись обратно, Дина нажала звонок в свою собственную квартиру. Все тот же знакомый, дребезжащий звук. Значит, я не сошла с ума, обрадовалась она, старательно утапливая черную кнопочку в белое основание.

Дверь открыли. Только не ту, что ожидала Дина. За спиной клацнул замок, и пожилая соседка высунула голову из-за двери.

– Динка, чего хулиганишь?

– Елизавета Леонидовна, вы случайно не видели, кто эту дверь ставил?

– Так, хозяева новые, – удивление на лице соседки было столь искренним и неподдельным, что Дина серьезно засомневалась в надежности своей памяти.

– Не поделитесь, кто именно? – спросила она осторожно.

– Через риэлтеров, что ли, продавала? Раз не знаешь – кому. Денег не додали? – предположила соседка. – Сейчас время такое: ты обманешь, потом тебя обманут. Я думала, ты в отпуск умотала, а ты вон что, оказывается, вздумала.

– Елизавета Леонидовна, – остановила ее причитания Дина. – Вы мне лучше скажите, вы видели новых хозяев? Может, они номер телефона вам оставили?

– Нет, не видела. Работники работали. Самих хозяев не было.

Еще раз с недоумением окинув взглядом железную дверь, поспешно распрощавшись с соседкой, Дина вышла на улицу. Она смутно представляла себе, что ей дальше делать. Кажется, в таких случаях следует обращаться в полицию.

Местное районное УВД находилось в нескольких кварталах. Дина много раз проезжала мимо, но никогда еще ей не приходилось заходить внутрь. Здание было старое, двухэтажное, с высокими окнами, какое-то уютное. В таких домах скорее представлялся музей или библиотека. Все портили на сто раз перекрашенные решетки на окнах.

Дина подошла ближе. Под тенью развесистых вязов перед главным входом собрались в кружок несколько сотрудников полиции.

– Мне заявление написать, – довольно громко обратилась к ним Дина, стараясь перекричать их взрывы хохота.

– Так вам к дежурному, – отмахнулись они от нее хором.

Дежурный, лысоватый мужчина в очках, что-то сосредоточенно писал в журнале, не замечая девушку. Подождав несколько минут, она с силой постучала по стойке, отделявшей ее от полицейского.

– Что вам? – неприветливо поинтересовался он.

– Здравствуйте, – ехидно поздоровалась Дина.

– Здравствуйте, что у вас?

– У меня квартиру украли. Заявление хочу написать.

– Чего у вас украли? – удивленно переспросил дежурный.

– Квартиру.

– Украли?

– Ну да. Я пришла домой, а там дверь чужая стоит.

– Понятно, – протянул дежурный, задумался на мгновение, потом произнес, – Ворованными квартирами у нас занимается следователь Гарбунец. Вы пройдите к нему, он как раз сейчас у себя. Одиннадцатый кабинет.

По полу, затянутому затертым линолеумом под паркет, Дина отправилась искать нужный кабинет. Вежливо пару раз стукнув в дверь, она просунула голову внутрь.

– Что вам?

– У вас инструкция, что ли такая, всем говорить "что вам", вместо "здравствуйте"?

– У нас дел по горло, любезностями заниматься некогда.

– Ага, значит, вы мне не очень-то и обрадуетесь, я вам еще одно дело подкину.

Дина прошмыгнула в кабинет и присела на стул. Гарбунец не скрывая недовольства, демонстративно отложил свои бумаги, положил перед собой на столсцепленные в замок руки и печально уставившись в окно, настроившись на очередную душераздирающую историю, устало проговорил:

– Я вас внимательно слушаю.

– У меня украли квартиру.

– Вот как? Вы уверенны, что не дом, не коттедж, а всего лишь квартиру?

– У вас тут один юмористы служат? Или умные тоже есть?

– Девушка, что вы от меня хотите? – утомленно произнес Гарбунец. – Как вы говорите, так я и отвечаю. Квартиру по определению невозможно украсть. Ею можно завладеть, отобрать, лишиться, в конце концов.

– Хорошо, – охотно согласилась Дина, признавая глупость своей формулировки. – Моей квартирой завладели неизвестные мне люди. Я пришла домой, а там стоит не знакомая мне металлическая дверь. Соседка сказала, что новые хозяева заменили мою дверь на другую. Я – квартиру не продавала.

Перед лицом Дины шлепнулся на стол листочек бумаги и ручка.

– Пишите заявление.

Заявление получилось коротким. Дина управилась за пару минут. Исписанная бумага была тут же сунута под нос следователю.

– Паспорт свой давайте, – проговорил он, читая заявление.

– У меня нет с собой паспорта, – растерялась Дина. – Зачем вам мой паспорт?

– Затем, чтобы принять ваше заявление. Документы на квартиру еще нужны.

– Но у меня их тоже нет. Все в квартире осталось.

Гарбунец оторвался от заявления и профессиональным взглядом окинул Дину. Растерянная девушка, в футболке, явно с чужого плеча. На ногах пляжные шлепки на добрых пять размеров больше. Ни сумочки, ни телефона, ни каких-либо ключей при ней не было.

– Девушка, вы идите куда шли, не морочьте мне голову.

– Послушайте! – взвилась Дина, но ее тут же грубо оборвал следователь:

– Задолбали уже, конченые наркоманы! Натворите дел под кайфом, ничего не помните, а потом изображаете тут жертву политического режима!

– Я не наркоманка!

– Ага, а я – пилот Формулы-1! Ты в зеркало себя видела? Бомжи больше доверия внушают, чем ты, дырка коммунальная!

– Какое имеет значение, как я выгляжу? Вы только у гламурных проституток заявления принимаете? Вы сами-то давно в спортзале были? – разозлилась Дина. – Нашелся тут, ценитель красоты – дятел толстопузый!

Гарбунец подскочил со своего стула.

– Я вот тебя сейчас на пятнадцать суток оформлю за оскорбление при исполнении, если рот не закроешь! – рявкнул он, разрывая бумагу с ее заявлением на две части.

– Оформляй, – согласилась Дина. – Мне все равно идти некуда. Как там тебя еще назвать нужно, чтоб наверняка? Баржа с пельменями? Шведский стол?

– Вон! – взревел Гарбунец, указывая пальцем на дверь.

– Форму на заказ шьешь? Не иначе, как на фабрике, где тенты на дальномеры строчат.

Гарбунец медленно встал, обогнул стол, грубо взял Дину за локоть и подтолкнул к выходу. Ее это совсем не устроило, она отмахнулась от следователя и вернулась на стул.

– Никуда я не пойду, пока вы не разберетесь с моим делом!

– К дружкам своим иди, они разберутся. Ноги раздвинешь – на дозу заработаешь, – предложил ей следователь.

– Почему вы мне не верите? – перестала ершиться Дина. – Я из отпуска вернулась, а домой попасть не могу.

– Вещи твои где? Чемодан? Сумка? Паспорт? Телефон?

– Потеряла, – буркнула Дина.

Вот уж не подумала, так не подумала. Свое неудавшееся убийство она обнародовать не собиралась. Не справиться ей с Турчинским ни с помощью закона, ни без него. У нее было достаточно времени сообразить, как ей быть дальше. Боря уверен, что ее рыбы доедают. Вот пусть так и думает. Не будет ни один убийца специально проверять, явился ли убитый им человек домой. Не верят современные душегубы в восставшие трупы. Сама же она тем более не побежит к нему хвастаться своим воскрешением.

Вряд ли жизнь сведет ее с Турчинским еще раз. Москва город не просто большой – огромный. Плюс у них разные орбиты существования. А через год, другой, она была уверенна, Турчинский и вовсе ее не узнает, даже если они столкнуться нос к носу. Осталось только Олега предупредить, чтобы он не выдал ее при случае. Но это потом… Пусть пока помучается, что стал виновником смерти сестры…

– Родственники есть? Муж, родители, братья, сестры? Кто может документально подтвердить, что ты – это ты?

– В Москве – нет. Все в других городах. Здесь – только подруги, коллеги с работы.

Тяжело вздохнув, Гарбунец проговорил:

– Мутная ты какая-то. Пожалуй, задержу я тебя до выяснения личности, а там посмотрим. Что у тебя с глазами?

Дина отвернулась, сжалась. К такому вопросу она не готовилась. Глаза у нее были такие, что можно упыря изображать без грима. Лопнувшие капилляры уже не доставляли неудобства, но смотрелись жутковато. Нечеловеческое напряжение, которое она испытала под водой, оставило след не только на духовном, но и на физическом уровне.

– Та-а-ак, – протянул Гарбунец. – Расскажи-ка мне, голуба, где ты была и чем занималась последнюю неделю.

– При чем здесь это? Я к вам, как потерпевшая пришла, а вы хотите меня в чем-то обвинить?

– Если тебе нечего скрывать, то рассказывай. Где глаза испортила?

– Вас это не касается, – отрезала Дина. Она никогда не была сильна в сочинительстве в отличие от своей подруги Полины. Вот та бы легко придумала на ходу правдоподобную историю и о глазах, и о том, куда делись ее вещи.

– У нас тут ориентировка висит. На мошенницу. По квартирам ходит, представляется сотрудником управляющей компании, стариков на деньги разводит. Не ты ли это?

– Вы с ума сошли? – вскрикнула Дина. – Я, пожалуй, попозже зайду. Брату дозвонюсь, он документы мои привезет.

– Ты же говорила, что потеряла их?

– Что вы ко мне привязались с этими документами? – Дина встала и направилась к выходу. Но не успела она сделать и пары шагов, как Гарбунец, несмотря на свои габариты, ловко подскочил и открыл перед ней дверь.

– Я провожу.

Подвох столь явно звучал прозвучал в его словах, что Дина встала столбом и подозрительно уставилась на следователя.

– Пойдем, пойдем, – поторопил он.

Чутье ее не подвело. Стоило им поравняться со стойкой дежурного, как Гарбунец одним движением впихнул ее в приоткрытую дверь "обезьянника", находившегося справа от стойки.

– Оформи ее как подозреваемую по делу о мошеннице, – бросил он дежурному, не замечая протестующих криков девушки.

Как так получилось, что она, абсолютно невиновная, оказалась за решеткой? Дина присела на узкую, отполированную сотнями задниц, скамейку, подперла подбородок кулаком и подвела итоги.

Что мы имеем? Ничего! А что потеряли? Все! Зря ушла от Эдика, пришла она к горькому выводу.

Жизнь отдела текла своим чередом. Люди приходили и уходили. Некоторые с нескрываемым любопытством рассматривали ее сквозь прутья решетки. Другие, равнодушно мазнув по ней взглядом, проходили мимо. Сидеть надоело, а ходить было негде. Маленькая площадь камеры не позволяла разгуляться. Любопытные взгляды гражданских стали утомлять. Все чаще в голову лезли мысли, что ее могут увидеть здесь знакомые или соседи. Репутация будет безнадежно испорченна, вздохнула Дина. На всякий случай, она стала прятать лицо прежде, чем на нее обращали свои любопытствующие взоры визитеры отдела в гражданской одежде.

Плохо знакомая с правилами задержания, она понятия не имела, сколько еще ее здесь будут держать.

Уткнувшись лбом в стенку, не обращая внимания на происходящее снаружи ее клетки, она вздрогнула от неожиданности, когда решетка зазвенела от удара.

– Эй, Надежда Михайловна Воронцова.

Дина обернулась. Гарбунец, постукивая папкой себе по бедру, с любопытством разглядывал девушку.

– Неужели! Не прошло и года, как полиция сумела подтвердить личность человека. У вас выход в базы данных, до сих пор, через курьера, что ли?

– Не нарывайся. То, что мы теперь точно знаем, кто ты, ничего не меняет. Под описание мошенницы ты по-прежнему подходишь.

– Про мою квартиру вы что-нибудь узнали? – Дина обхватила прутья решетки, прижавшись к ним лицом.

– Узнали, – протянул следователь, склонив голову. – Нет у тебя квартиры. Продала ты ее вчера.

– Я ничего не продавала!

– А по договору – продала!

– Бред какой-то! Я не могла ее продать вчера – меня не было в городе, – проговорила ошарашенная Дина.

– А где ты была? – невзначай поинтересовался следователь.

Дина на уловку не попалась, вместо ответа насмешливо фыркнула. Стоит рассказать об Эдике, как протянется ниточка к Борису, к Олегу, к украденной флешке. Нет! Об этом она будет молчать, как самая глубоководная рыба на свете. Но квартира! Нельзя же все просто так бросить! Ей лет тридцать без перерыва придется работать, чтобы купить другую.

– Вы же это не серьезно?

– Что?

– Обвиняете меня в мошенничестве?

– Почему нет? Может, ты и квартиру продала не без злого умысла – обмануть доверчивых покупателей. Деньгами завладела, а теперь изображаешь мне тут ретроградную амнезию с целью расторгнуть договор, не возвращая при этом деньги.

– Ваша фантазия, господин следователь, поистине безгранична. Вам бы сказки писать, а не протоколы…

День клонился к закату. Ничего не менялось. Дину по ее просьбе несколько раз безоговорочно выводили в туалет. Даже принесли ей обед и ужин из расположенного неподалеку ИВС, но не отпускали. Громко возмущаться и требовать начальство она перестала. Бессмысленно. Дежурный обращал на нее внимание не больше, чем на муху на окне. Должно быть, у него выработался иммунитет к воплям и крикам, несущимся из-за решетки, как если бы существовал невидимый звуковой барьер, проходящий строго по периметру "обезьянника".

Поздним вечером, когда Дина от безысходности всерьез начала прикидывать, как бы ей пристроится на узкой лавке на ночлег, широкая спина очередного посетителя загородила от нее полицейского за стойкой дежурной части.

– Где мне найти дежурного следователя?

– Вы по какому вопросу?

Посетитель говорил вполголоса, слов было не разобрать, но музыкальных слух Дины четко уловил знакомый тон. Она подошла к решетке и тихонько окликнула:

– Артур?

Тот обернулся так резко, что напуганная Дина отшатнулась от неожиданности.

– Какого черта? – зло рявкнул он ей в лицо, делая при этом широкий шаг ей навстречу.

– Прости, – Дина примирительно подняла ладони и порадовалась, что их разделяет решетка. – Могу сделать вид, что мы незнакомы, раз ты так реагируешь на мое присутствие.

Артур втянул воздух сквозь стиснутые зубы, на секунду прикрыл глаза, выдохнул и только потом спросил:

– Как ты здесь оказалась?

– Случайно, – отмахнулась Дина, начиная жалеть, что поддалась порыву и окликнула его. В памяти всплыла их последняя встреча и его предательство. – Забудь. Ты это умеешь.

– Кто ей занимается? – обратился он уже к дежурному.

– Гарбунец. 11 кабинет.

Чеканя шаг, Артур скрылся в извилистых коридорах, оставив Дину в полной растерянности. Он что, собирается ей помочь? Было бы неплохо. С паршивой овцы хоть шерсти клок.

Не прошло и десяти минут, как Артур вновь объявился, на этот раз вместе с пузатым следователем. Без лишних подписей, протоколов и вообще каких-либо слов, Гарбунец, довольно улыбаясь, открыл немудреный замок и распахнул дверь ее клетки.

– Свободна, – он широко повел рукой, подтверждая жестом свои слова.

Артур не был так подозрительно счастлив, как следователь, и, не дожидаясь, когда Дина соизволит покинуть клетку, сам сделал шаг внутрь, схватил ее за локоть и потянул за собой.

– Ой, – воскликнула она от боли, что причинили ей его пальцы. Попробовала выкрутиться, но он только сильнее сжал ее руку.

– Быстро в машину, – приказал он.

– Я не могу. У меня здесь дело осталось незаконченное, – возмутилась Дина.

– В машину, я сказал!

Ух, ты! Дина даже вздрогнула. Напряжено посмотрела на Артура, наткнулась на такой тяжелый, свинцовый взгляд, что ощутила себя под дорожным катком. На подсознательном уровне поняла, что сейчас не самое лучшее время вступать в спор.

– Ладно, – сдалась девушка. Что она теряет, в конце концов? Вернуться в участок она успеет.

Спустя несколько минут они уже мчались по дороге. Артур молчал. Дина же никак не могла подобрать слов, чтобы начать разговор. При последней их встрече она нелестно отозвалась о его мужской чести. Откровенно говоря, она и сейчас ничуть не поменяла своего мнения. Вместе с этим было ясно, что начни она разговор с оскорблений – ответа не будет. А так многое хотелось высказать… В ее голове каким-то немыслимым образом он занял место главного обвиняемого во всех неприятностях.

– Куда мы едем? – все же нашла она в себе силы задать вопрос без эмоций.

– В место, где ты поживешь какое-то время.

– Останови машину.

– Зачем?

– Чтобы я могла выйти, придурок! – нахально пояснила Дина.

– Нет, – довольно ровно протянул Артур, пропустив мимо ушей оскорбление.

– Послушай, спасибо тебе, что ты меня вытащил, но у меня сейчас есть дела поважнее, чем проводить с тобой время.

– Знаю я, какие у тебя дела – снова побежишь в полицию, писать заявление, что тебя не пускают в собственную квартиру.

– Откуда знаешь? – озадаченно спросила Дина. – Откуда ты вообще взялся на мою голову? Почему именно ты каждый раз мелькаешь рядом, когда у меня возникают неурядицы в жизни?

– Ты это так называешь? Неурядицы? – хмыкнул Артур.

– Совершенно не важно, как я это называю. Если бы не ты, у меня все было бы хорошо. Я отдала бы флешку Борису, и все бы уже завершилось к обоюдному удовлетворению всех сторон.

– Не все так просто. Флешка была пустая.

– Откуда ты все знаешь? – подозрительно поинтересовалась Дина.

Коротко глянув на нее, Артур ничего не сказал. Дине и не требовался ответ. Сложив руки на груди, она мрачно уставилась на дорогу. Горбатые фонари на фоне ночного фиолетового неба бросали вниз потоки света, обесценивая мощные светодиоды автомобильных фар.

Пробежали и закончились за окном многоэтажные разноцветные новостройки, поток сопровождающих машин резко снизился. Черной стеной вдоль дороги потянулась смешанная лесополоса. Поворот направо. Еще пара минут по двуполостной дороге и показались разнокалиберные коттеджи, окруженные редкими деревьями. Поплутав еще немного по переулкам, проехав под открытым шлагбаумом рядом со стилизованным под старину деревянным щитом с надписью "Русская сказка", они уперлись в глухие ворота.

Порывшись в бардачке, Артур выудил оттуда брелок с ключами. Вопреки ожиданиям Дины, он не стал открывать ворота, беззаботно бросив автомобиль на улице. Во двор они попали через калитку. Небольшой уютный коттедж из калиброванного бруса под кирпичного цвета крышей, встретил их темным двором и темными же окнами.

– Чей это дом?

– Тебе, не все ли равно?

Пожав плечами, Дина поднялась вслед за Артуром на крыльцо. Щелкнул замок, пропуская гостей внутрь.

Внутренняя обстановка не поддалась новомодным веяниям моды на стиль техно и хай-тек, а примерила на себя образ классического охотничьего домика. Избыток деревянных фактур скрывался за графитовыми портьерами и коврами бледно-голубых тонов. Камин, облицованный терракотовым кирпичом, чернел разинутой пастью в углу гостиной, наполовину прикрытый от взора приземистым диваном. Дина высоко оценила работу своего незнакомого коллеги-дизайнера. Пожалуй, она бы ничего не стала менять в интерьере. Это был как раз тот редкий случай, когда чужая работа вызывала не желание все переделать, а остаться здесь жить.

– Располагайся, – обвел рукой вокруг Артур.

– Я не собираюсь здесь задерживаться, пока ты не объяснишь, зачем мне это.

– Может, для начала примешь ванную? От тебя разит тюремной "романтикой".

Дина недоверчиво хмыкнула, но все же притянула к носу футболку с плеча. Сморщилась от неприятного запаха. Тут он был прав. Ванная была просто жизненно необходима.

– Пиццу с чем любишь? – донеслось ей вслед.

– Любую, только не с морепродуктами.

Как приятно быть чистой! Дина основательно расположилась на диване перед камином. Укутанная в пушистый махровый халат, с полным желудком и бокалом белого полусладкого вина в руке. Огонь в камине мягко и нежно обтекал поленья, оставляя чувство нереальности, там, где проходились прекрасные ярко-оранжевые с синеватым основанием трепещущие языки пламени, оставалась лишь черная каверна, наполненная сажей.

Искореженность, какая-то надломанность, все это время мучавшая девушку, незаметно отступила, позволив обыденным, рядовым ощущениям заполнить голову и чувства.

Огни камина высекали блики на еще мокрых прядях Дины, соперничая с отблесками в янтарных глазах.

Со спины подошел Артур и, перехватив ее руку с полупустым бокалом, доверху наполнил его вином. Неожиданно Дина почувствовала, как мужчина провел рукой по ее волосам. Слишком уверенное и рассчитанное прикосновение, чтобы оказаться случайным. Она дернулась, убирая голову из-под его руки, и с недоумением обернулась.

– Красивые волосы. Не смог удержаться, – как ни в чем не бывало, проговорил он. – Еще пиццы?

Дина молча покачала головой. Очарование вечера вмиг оборвалось. Настала пора выяснить отношения.

– Кто ты такой?

– Что именно тебя интересует? Мои жизненные принципы или моя работа? Быть может моя половая принадлежность или сексуальная ориентация?

– Все. Но начни с ориентации, – уточнила Дина.

– Это-то тебе зачем? – усмехнулся Артур.

– Не зачем, но ты сам предложил, – пожала плечами Дина и с насмешкой продолжила, – Я подумала, вдруг для тебя это очень важно… Ну, чтобы все вокруг знали о твоих предпочтениях.

– Вот как? И какие же у меня предпочтения?

Дина округлила глаза.

– Откуда ж мне знать? Но подозреваю, что самые разносторонние…

– Понятно. Хочешь меня подразнить… Зря. Думал, мы подружились.

– С какой стати? – удивленно поинтересовалась Дина.

Артур облокотился на спинку дивана в опасной близости от девушки. Она чувствовала, как прядь ее волос оказалась зажатой между его пальцев. Он то накручивал ее себе на палец, то растягивал в длину, заставляя голову девушки слегка наклонятся назад.

– Если ты ждешь благодарности, то ее не будет, – уверенно заявила Дина.

– Жадина, – успел шепотом усмехнулся Артур ей в ухо до того, как она соскочила с дивана.

– Да знаешь ли ты, что мне пришлось пережить из-за твоей трусости?! – вскрикнула она, чувствуя, как гнев и страх воспоминаний черной пеленой затмевает разум.

Артур вежливо приподнял бровь, выражая всем видом желание выслушать ее монолог.

– Меня утопили! – выпалила она, забыв о данном себе обещании молчать о произошедшем. – Я умерла! Знаешь, как это страшно, когда твои легкие разрываются? И ты думаешь, что произойдет быстрее – потерять сознание от боли или недостатка кислорода? А этот жуткий выбор – вздохнуть воду и прекратить мучения или терпеть боль, медленно терять сознание и надеяться на чудо?

– Я так полагаю, чудо произошло, – тихо проговорил Артур, притягивая ее к себе.

– Да, – устало произнесла Дина, поддаваясь. Из нее словно выпустили воздух и она послушно плюхнулась рядом с Артуром на диван, позволяя себя обнять.

В камине лепестки огня сами с собой задорно играли в салочки, невольно завладев опустошенным вниманием Дины. Артур молчал, прижимая ее к себе, словно мог защитить от воспоминаний одними лишь объятьями.

– Это не флешка, а просто черная метка, какая-то, – уже спокойно проговорила наконец-то Дина. – Стоило мне взять ее в руки, как начались мои неприятности.

– Все наладится. Я уверен, – он по-дружески потрепал ее по плечу.

– Зато я не уверенна. С каждым днем становиться только хуже. Сегодня я узнала, что моя квартира продана. Такими темпами мои неприятности приведут к всемирному потопу.

– Ты умрешь гораздо раньше, – спокойно произнес Артур.

– Ты – долбанный экстрасенс-предсказатель? – немного нервно спросила Дина, отодвигаясь.

– Тебе не интересно, о чем я говорил со следователем?

– Что тут может быть интересного? Ты дал ему денег. Думаю, очень много денег. Его глаза светились ярче новогодней гирлянды на кремлевской елке. Я не смогу вернуть тебе деньги, если ты ведешь к этому. Я не просила о помощи.

Артур мотнул головой.

– Забудь про деньги. Я о твоем новом знакомом, Борисе.

Дина подобрала под себя ноги, сжалась. Она будет ненавидеть это имя всю оставшуюся жизнь.

– У следователя от хорошего настроения развязался язык. И он поделился со мной кое-какой информацией. Его близкая знакомая работает в кадастровой палате. Один неформальный телефонный звонок, пару минут ожидания и фамилия нового хозяина твоей квартиры перестала быть секретом.

– У меня появилось плохое предчувствие от твоих слов.

– Не зря, – подтвердил он.

– Не тяни. Выкладывай.

– Твою квартиру купил Борис Турчинский.

– Но как?! Это не возможно! Я ничего ему не продавала! Ничего не подписывала!

– Ну, если верить документам, то некто Куцевой Олег, отчество не помню, заключил с ним сделку по доверенности от твоего имени.

– Алексеевич, – проговорила Дина. Алкоголь чудесным образом растворился в крови без следа, оставив после себя лишь легкую головную боль.

– Что?

– Отчество, говорю, Алексеевич, – как заведенная повторила Дина. – Куцевой Олег Алексеевич – это мой брат.

– О, это многое объясняет.

– Он не мог.

– Еще как мог. Даже могу предположить, каким образом они провернули эту продажу. Твоя квартира была также куплена по доверенности, ведь так?

– Да.

– Легким движением мышки в фоторедакторе старая доверенность на покупку превратилась в копию свежей доверенности на продажу. Подарок в конверте нужному человеку и он закрыл глаза на отсутствие оригинала.

– Я добьюсь, признания этой сделки недействительной, – решительно проговорила Дина, вскакивая на ноги.

– Ага, – отвлеченно пробормотал Артур, любуясь девушкой. Даже под халатом угадывалось гибкое, стройное тело. Изящные руки заканчивались длинными, сильными пальцами. Которые, то сжимались, то разжимались в бессильной ярости.

Отмотав несколько кругов по комнате, она вернулась на диван. Уселась, обняв колени и бездумно уставившись на пламя. Огонь тягуче добирался до нетронутой сердцевины поленьев, с каждой секундой делаясь все слабее, будто укладывался спать.

– Что мне делать? Судиться с братом? Разве так можно? – тоскливо вопросила она, глядя на догорающий огонь. Артур не ответил, молча подбросил в камин несколько поленьев, разбудив пламя.

– Глупая. До суда дело не дойдет.

– Думаешь, он сможет все исправить? – с надеждой встрепенулась Дина.

– Еще как сможет, – согласился Артур. – Но только в свою пользу. Своим жизнерадостным видом ты не вписываешься в его планы. Думаю, твой брат абсолютно точно знал, что не увидит больше твою милую мордашку на этом свете.

Неприязненно взглянув на Артура, не принимая его точку зрения, Дина покачала головой. Откуда ему, бездушному, трусливому чурбану, знать, какие планы могут быть у ее брата?

– Хочу побыть одна. Мне нужно подумать.

Стрелки на часах давно перевалили за полночь, но сна не было ни в одном глазу. Артур растворился где-то в просторах дома. На его предложение отправиться в кровать и отдаться в объятья сна, она ответила решительным отказом. Он не стал настаивать, и теперь она в одиночестве прикидывала, как бы ей связаться с братом не слишком напугав его своим появлением. Дина даже начала предвкушать, какое удовольствие получит от его удивленного-радостного выражения лица… Потом, понятное дело, они немного повздорят, а после вместе сообразят, как вернуть квартиру…

Но хватить ломать голову, пора действовать! Под таким девизом Дина кошкой соскользнула с дивана. Удивительно, но ключи от машины нашлись там, где и положено – на тумбочке в прихожей. Наконец-то удача повернулась к ней лицом!

Дверь без скрипа отворилась и с мягким щелчком вернулась на место. На крыльце Дина позволила себе шумно выдохнуть и уверенно опереться на всю ступню. Уже не таясь, сбежала с крыльца, прошмыгнула через калитку и вот она перед машиной. Стоило ей взяться за ручку, как потайной датчик сработал, цокнул центральный замок, отпирая дверки, и автомобиль, приветствуя водителя, подмигнул поворотниками.

Отъезжая от дома, она бросила на него последний взгляд. В окне второго этажа мелькнул мужской силуэт. Дина про себя довольно усмехнулась – не успел! Но все же придется менять план. Кто знает, что взбредет в голову этому типу? Машина дорогая и он вполне может заявить об угоне. В город на ней соваться точно не следовало.

Через пару кварталов Дина притормозила на парковке перед местным автосервисом. Одноэтажное здание было погружено во мрак и можно было не опасаться любопытных взглядов. Наугад ткнув несколько кнопок на потолке, она зажгла свет в салоне и принялась методично обшаривать салон.

Нет, она не искала доказательств против Артура, ей всего лишь были нужны деньги. Прекрасно запомнив его пухлый бумажник в гостинице, она не сомневалась, что и в машине найдется нечто, чем она сможет расплатиться с таксистом. Так и есть. За козырьком торчали несколько тысячных купюр. Просто отлично! Совесть уютно спряталась за занавесом, сотканным из воспоминаний о чувствах и эмоциях, что пришлось ей пережить под толщей воды.

Теперь не плохо было бы раздобыть телефон.

Проехав еще несколько кварталов вдоль низкорослых свежевыстроенных домиков, Дина наткнулась на круглосуточный магазин.

Опытный охранник мгновенно оценил автомобиль и, несмотря на не презентабельный вид владелицы, кто разберет нынешнюю моду, без капли сомнения позволил воспользоваться своим телефоном. Дина же, лукаво хихикнув и пьяно икнув, пояснила, что: "Папочке не нравиться, когда я пьяная сажусь за руль и будет лучше, если домой я подъеду на такси. Машину завтра заберет водитель". Охранник, не молодой уже мужчина, заговорщицки кивнул, и клятвенно заверил, что машина дождется своего хозяина в целости и сохранности.

***

– Господи, Дина! Так ты жива?! Ты хоть понимаешь, как Олег переживает! Он сказал, что ты пропала! И он почти уверен, что ты покончила с собой!

Вытаращив глаза, чтобы донести до подруги всю степень своего беспокойства, Полина тараторила все время, что понадобилось Дине снять обувь и умыться. Уже на кухне она немного поубавила свой пыл и вполне закономерно поинтересовалась:

– Почему ты не отвечала на звонки?

– Потеряла телефон.

– Олег в ужасе!

– Он в Москве?

– Ну да. Почему ты спрашиваешь? Ты все забыла?

Вот как? Дина вдруг задумалась. Интересно, что ему наплел Турчинский о моем исчезновении? Стоило Олегу убедиться, что со мной, как с абонентом покончено, как он сразу примчался продавать мою собственность, устроив спектакль для моих подруг, изображая из себя заботливого братца? Сильно же его прижал Турчинский, раз он не пожалел московскую квартиру и разыграл полноценный спектакль перед ее подругами.

Их родители, пару лет назад выйдя на заслуженный отдых, присмотрели себе домик на самом теплом краю нашей бескрайней страны. На семейном совете, после долгих споров было решено: продать трехкомнатную квартиру в пределах Садового кольца, а деньги поделить. Продажей-покупкой всех квартир было поручено заниматься Олегу, как самому грамотному и компетентному в рыночных отношениях члену их семьи. Он к тому времени уже несколько лет работал менеджером одного столичного холдинга.

Дина нашла себе весьма неплохой вариант на Киевском. Родители купили домик недалеко от Краснодара. Ну, а Олег, помыкавшись по съемным квартирам какое-то время, неожиданно для всех, полгода назад на остатки денег и вовсе решил купить квартиру в одной из новостроек Санкт-Петербурга.

Такой неожиданный выбор он объяснил просто – ему предложили должность топ-менеджера в крупной корпорации в Питере. Он не стал упускать возможность сделать огромный скачек в карьере и зарплате и, без промедления распрощавшись с Москвой, укатил в город белых ночей и разводных мостов.

Прогоняя воспоминания, Дина тряхнула головой.

– Ты как себя чувствуешь? – поинтересовалась Полина, заметив задумчивый вид подруги.

– Нормально.

– Тебе не нужно больше ничего не скрывать от меня. Я все знаю, Олег мне все рассказал.

Дина, прищурив глаза, подозрительно посмотрела на подругу.

– Что именно рассказал, можешь уточнить?

– Все. И про вашу маму и про тебя.

– Так. Ты меня запутала. При чем здесь наша мама?

– Ну, что к тебе по наследству перешла мамина болезнь – расстройство личности, – напряженным шепотом проговорила Полина.

Стакан холодной воды прижатой ко лбу не помог разобрать значение сказанных слов. Они медленно кружились в голове, то разбегаясь, то собираясь в произвольной последовательности не неся в себе никакой смысловой нагрузки. В какой-то прострации Дина продолжала слушать Полину.

– И у тебя случаются обострения, когда ты вовремя не принимаешь специальные лекарства. Он сказал, что ты забыла таблетки в Питере. Я уже тогда, в поезде заметила, что ты себя странно ведешь. Зачем ты уехала с этим парнем?

На этом вопросе Дина хихикнула.

– Как он объяснил новую дверь на моей квартире?

– Новую дверь? Он ничего не говорил про это. Сказал только, что ему пришлось выламывать старую, чтобы добраться до тебя в запертой квартире.

– Как интересно! Продолжай.

– Ну-у, – протянула Полина, с опаской поглядывая на подругу.

– Не бойся. Я не буйная. На людей не бросаюсь, – подбодрила Дина. До нее наконец-то дошел весь замысел Олега – обыграть ее пропажу, как самоубийство психически неуравновешенной особы. Он был уверен, что уже нет в живых… Почему-то это не стало для нее неожиданной новостью.

– Ты что, ничего не помнишь сама?

– Ага.

– Ты заперлась в квартире, хотела устроить пожар. Позвонила Олегу, угрожала, что сожжешь себя. Он примчался из Питера на самолете. Вытащил тебя из квартиры. Пока ждали скорую, ты притворилась, что пришла в себя, и пока он решал вопрос со слесарем, ты сбежала. Где ты была все это время? Что за одежда на тебе? Неужели ты ничего не помнишь?

– Ничего, – ни капли ни кривя душой подтвердила Дина. Она и вправду ничего этого не помнила. Олег хорошо продумал всю историю, не поленился. Очень убедительная версия, а главное – первая. Что бы сейчас не сказала Дина, подруга ей не поверит. Наверняка, Олег отметился у всех ее мало-мальски знакомых. Даже если он действует по указке Турчинского… Слишком уж активно, можно даже сказать – творчески, для убитого-то горем брата… Неужели Артур прав? И ее внезапное воскрешение обернется для брата не праздником, а совсем даже наоборот… Дина вдруг отчетливо поняла – Олег не обрадуется ее появлению. Какова будет официальная версия ее исчезновения? Удачная попытка самоубийства? На почве обострения психического расстройства?

Внезапно Дина почувствовала, как кровь отхлынула от ее щек и холодный пот тонкой струйкой потек между лопаток. Страх сжал ее в своих цепких ручонках, не позволяя полноценно вздохнуть. Паническая атака. Странное, неестественно искореженное чувство, когда разум теряет контроль над телом и чувствами.

– Что с тобой? Тебе плохо? – Полина засуетилась вокруг, в растерянности бестолково размахивая руками. – Потерпи. Я сейчас позвоню Олегу.

– Не надо Олега! – пронзительно вскрикнула Дина, вырвала телефон из рук подруги и тут же запустила его в стену. Замах оказался слабый. Телефон в защитном чехле лишь мягко стукнулся о стену и без повреждений упал на пол. Не позволяя Полине перехватить трубку, Дина схватила табурет, на котором сидела, и остервенело принялась бить ножкой по телефону. Полина, у ужасе прикрыв рот рукой, наблюдала за происходящим.

– Прости. Я куплю тебе новый. Потом как-нибудь, – уже спокойно заявила Дина, убедившись, что телефон полностью вышел из строя и скорая встреча с Олегом отменяется.

– Ты, и вправду, сумасшедшая!

– Точно. Поэтому, если не хочешь испытать на себе все грани моего нового образа, дай мне нормальную одежду, немного денег и я уйду.

– Одежду дам. Деньги только на карте. Прости, но карту я тебе не доверю.

Джинсы оказались малость коротковаты, даже учитывая моду на голые лодыжки. Тонкая шелковая блуза пришлась впору. Осталось подобрать обувь.

Дина остановилась на кроссовках – единственном варианте обуви, который подходил к джинсам и не давил на пальцы, позволяя надеяться, что стертые ноги не добавятся к неприятностям, которые преследуют девушку.

Пока девушка примеряла обувь, Полина перетряхивала свои многочисленные сумочки. Усилия не пропали даром – она насобирала полторы тысячи мятыми купюрами и тут же сунула их Дине.

– Спасибо тебе! – растрогалась Дина. – Я все верну. Обещаю!

– Обойдусь. Я беспокоюсь за тебя. Ты действительно ведешь себя очень старнно…

– Со мной все нормально. Олег лжет.

– Он говорил, что ты будешь все отрицать, – пробормотала Полина.

– Плевать, что он говорил. Я – не сумасшедшая. Пожалуйста, верь мне и запомни – я не собираюсь, и никогда не хотела покончить жизнь самоубийством. Олег втянул меня в свои грязные интриги. Понимаю, что ты ему расскажешь о нашей встрече. При случае, спроси у него номер телефона отца. Позвони и узнай, чем болела моя мать. Хотя, сильно сомневаюсь, что Олег позволит тебе поговорить с нашими родителями.

– Куда ты сейчас пойдешь?

Дина пожала плечами.

– Понятия не имею. Но подальше от всех.

5

Лето. Когда долгой слякотной зимой мы мечтаем о лете, то представляем себе совсем не то лето, которое нас ожидает в городе. Пыль, смешиваясь с выхлопными газами, подогретая асфальтом, обволакивает тебя, как ядовитая марь. Листья деревьев, насаженных вдоль дорог, чтобы защитить горожан от солнца и ядовитых выхлопов города, уже к июлю преждевременно стареют и, не успевая пожелтеть, грязной, зелено-коричневой чешуей покрывают тротуары.

Прохладные дни вводят наши органы чувств в заблуждение, позволяя думать, что токсичный туман смело ветром и прибило дождем, но это отнюдь не так. Смог продолжает висеть над городом, только становиться обманчиво невидимым…

Но, несмотря на эту мрачную реальность, если нет обязательств, например, перед работодателем, провести летний день в комфорте вполне возможно. От непогоды можно спрятаться в метро или в многочисленных торговых центрах. Еда доступна почти на каждом перекрестке. Если повезет, то можно насладиться и бесплатными развлечениями. Бесчисленные танцевальные группы, молодые певцы и аниматоры то и дело веселят москвичей и гостей города на открытых площадках.

Бесцельно пробродив по улицам весь день, Дина устало опустилась на лавочку в каком-то небольшом, унылом сквере, неподалеку от площади трех вокзалов. До ее ушей слабо доносился шум проезжавших мимо пригородных электричек.

Идти было некуда. Олег не успокоится, пока не добьется своего. Дина знала это, как никто другой. Вот только неожиданностью для нее оказалось, что он давно перерос детские розыгрыши и теперь легко ставит на кон людские жизни. От полиции, как сложилось впечатление, тоже помощи не дождаться. Уехать в другой город? Всю оставшуюся жизнь жить чужой жизнью? Дина горько усмехнулась.

А какая у нее была жизнь? Ни семьи, ни детей, ни даже любимого человека. Ничего, ради чего стоило держаться за эту жизнь или за этот город.

Дина огляделась вокруг. Счастливая парочка, бабушка, стайка подростков. Все были заняты чем-то увлекательным. Каждый по-своему. У всех была цель. У парочки – желание остаться наедине в уютной квартире. У бабушки – вырастить томаты больше, чем у соседки. У подростков – раздобыть денег на новые колеса своих трюковых велосипедов.

А у нее?

Неужели она, пережив собственную смерть, так легко сдастся? Дина решительно поднялась и направилась к станции пригородных поездов. Она точно помнила, что ночью слышала, приглушенный толстыми стенами дома, шум поездов, когда кралась к двери. Однако! Дина вдруг обнаружила, что ее жизнь в последнее время неразрывно связанна с железной дорогой. "Не пойти ли мне работать проводницей?" – хихикнула она про себя, представляя, как будет продавать кексы Артуру.

Тщательно изучив расписание электричек, она с досадой поняла, что следующий поезд в нужном ей направлении будет только в десять вечера. То есть, она взглянула на вокзальные часы, через три часа. Ну и пусть. Значит, буду ждать, твердо сказала она себе и устроилась на боковом сиденье. Сложила руки на груди и, выбросив весь негатив из головы, стала обдумывать, как можно оправдаться перед хозяином за угон автомобиля. Может сказать ему, что ей приказал это сделать голос из астрала?

***

Сумерки уже мягко опустились на пригородную станцию, когда Дина покинула электричку. Станция явно не пользовалась спросом у пассажиров и вместе с Диной здесь вышла только пожилая пара. Единственное, что отличало это место от остальной линии бесконечных железнодорожных путей, так это проржавевший насквозь перрон из металлических листов. Гулко прогромыхав по ним, они все вместе спустились с насыпи к едва заметной тропинке ведущей в рощу.

Дина в замешательстве замерла. Она плохо представляла, в какой стороне находиться коттеджный поселок. Соваться в темную рощу было жутковато, тем более не зная, куда выведет тропинка.

– Эй, женщина! – закричала она вслед уходящей паре. – Вы не подскажите, как пройти к коттеджам?

– В поселок? Здесь нет дороги в поселок, – удивленно протянула женщина, недоуменно посмотрев на своего попутчика ища подтверждение своих слов.

– В "Русскую сказку" что ли? – спросил мужчина.

– Да!

– Так тебе на следующей остановке надо было выходить. Ты не доехала километров пять.

С трудом, сдержав в горле невежливые слова, обращенные самой к себе, Дина лишь возвела глаза к небу.

– Пойдем с нами. Сразу за нашими дачами трасса. Может, кто и подбросит.

Трасса оказалась не близко. Сумерки превратились в начинающую ночь. И одинокая девушка, голосующая на дороге в такое время суток, вызывала весьма определенные ассоциации. Верные своим женам граждане и не подумают останавливаться, а к другим не сядет в машину сама Дина. Да уж, влипла так влипла.

Она отошла на самый край обочины и, произведя в уме нехитрые подсчеты из раздела школьной математики, тронулась в путь. Часа через полтора она будет на месте.

Идти было легко. Мелкий гравий под подошвами Полининых кроссовок тихонько шуршал, отсчитывая каждый шаг. Часто проносившиеся машины беспрерывно освещали обочину. Стоило Дине заметить, как какой-то из автомобилей притормаживал, она тут же отходила от дороги как можно дальше, порой спускаясь в кювет, упрямо игнорируя предложения о "помощи".

Приблизительно через час, после очередного изгиба дороги, она заметила вдали длинный ряд белых огней изредка перемешанных с оранжевыми. Без сомнения, это и был коттеджный поселок. Дина радостно ускорила шаги.

Знакомый магазинчик. Только уже другой охранник. Автомобиля Артура не было. Отлично. Можно надеяться, что он его забрал. Еще несколько кварталов на гудящих ногах и вот она уже стоит перед знакомыми воротами. Запертыми. Упорное нажимание кнопки домофона не принесло никаких результатов. Ну, что ж. Не ночевать же на улице! Вернуться в город у нее не хватит сил. Да и не ждет ее никто в городе. Девушка отошла на пару шагов и внимательно оглядела ворота и ограду. Немного сноровки плюс окончательно ободранные кроссовки и вот девушка уже стоит во дворе.

Пол дела сделано. Было бы не плохо, если удастся попасть в дом. Дина обошла вокруг. Случайно открытой двери не оказалось. От мягкого дивана ее отделяло лишь тонкое стекло оконной рамы… И вовремя замеченный маленький кружочек датчика сигнализации на стекле. На тревожный сигнал которой, наверняка примчатся доблестные сотрудники вневедомственной охраны. Встреча с бравыми мужчинами в форме в планы девушки не входила и она с сожалением распрощалась с мыслями о теплой постели.

Дина еще раз отправилась на прогулку вокруг дома, на этот раз, пристально осматривая двор. Взгляд задержался на полосатых прямоугольниках. За домом, прислонившись к стене, стояли несколько сложенных шезлонгов.

– Вот и кровать, – утомленно пробормотала себе под нос Дина. – С остальным разберусь утром.

***

Вдруг из окна подул теплый ветер. Больше не надо было съеживаться, чтобы сохранить тепло. Из-за подоконника ноги не получали свою порцию теплого воздуха и она одним движением взобралась на белоснежный подоконник. Тот не выдержал ее веса и беззвучно раскололся пополам. Ноги опять оказались на холодном полу.

– Дина, – прямо над ухом раздался шепот, и она резко обернулась распахнув глаза.

Шезлонг под ней недовольно скрипнул, а прикрывающий плечи пиджак сполз на землю.

– Пойдем в дом. Этим летом ночи слишком холодные, чтобы спать на улице.

– Артур, я … – попыталась объясниться Дина, вновь натягивая на плечи пиджак. Шелковая подкладка еще хранила тепло его тела.

– Позже, – отмахнулся он.

Тепло и запах хвойной древесины дома приветливо окутали ночных гостей. Клетчатый, с длинной бахромой по краю, плед быстро заменил пиджак, и Дина, свернувшись на диване калачиком, исподлобья следила взглядом за хозяином дома, не решаясь начать разговор. Наконец-то Артур управился с кофемашиной и с двумя кружками подошел к ней. Одну он сунул ей в руки, с другой же присел за стол.

– Ты вернулась, – без эмоций констатировал он очевидный факт.

– Ты был прав.

Подбодренная скупым кивком, Дина продолжила:

– Мой брат действительно сам продал мою квартиру. И я сделала большую глупость, когда объявилась у Полины… Меня начнут искать… Я боюсь.

– Чего же?

– Думаю, я им, как кость в горле. Если я пропаду без вести, они все вздохнут с облегчением. Помоги мне. Пожалуйста. Мне не у кого больше просить помощи. Мне никто не поверит.

Размышляя над ее просьбой, Артур с минуту медленно водил ложкой в кружке перемешивая и без того остывающий кофе.

– Хорошо.

– Хорошо? Ты согласен? – Дина подскочила к нему, сбросив плед на пол. – Я обязательно тебе все верну. Много я не прошу. Мне только попасть в Краснодар. Без паспорта будет тяжело это сделать. Придется добираться на автомобиле.

– Никакого Краснодара, – Артур поднял на нее взгляд. Холодный, расчетливый. Дина будто натолкнулась на стену сплошь из острых, ледяных шипов. Весь ее энтузиазм лопнул в одно мгновение.

– Я помогу тебе только на моих условиях.

Дина молчала, с тревогой ожидая продолжения.

– Ты останешься здесь. В этом доме. Будешь делать все, что я тебе скажу. И больше никаких побегов. Иначе я сам отвезу тебя Боре.

– Что взамен?

– Взамен? Ничего, чтобы было бы не в твоих силах… Напишешь заявление в полицию на Турчинского… Я прослежу, чтобы заявлению дали ход.

Дина с сомнением покачала головой. Он тронулся? Ее слово против слова Турчинского? Велика ли вероятность, что заведут дело, не говоря уже о том, чтобы оно дойдет до суда?

– Мне не нравиться эта затея. Мой план куда правдоподобнее.

– Повторю еще раз – я помогаю тебе только на своих условиях. Я не буду тебя выгонять в ночь и даю время доутра подумать и принять мое предложение.

Подозрительно прищурив глаза, Дина задумчиво уставилась на Артура.

– Тебе то, что с того, что Турчинского осудят?

– Какая ты любопытная, – криво усмехнулся Артур, провел ладонью по лицу, словно давая себе лишнее время придумать ответ. – Я не очень хорошо поступил с шестеркой Турчинского. Когда он придет в себя – захочет отомстить, чтобы вернуть себе вес в глазах своего босса. Немного напрягает, когда постоянно приходится оглядываться через плечо. Нет Турчинского – месть теряет смысл.

– Понятно, – протянула Дина. – Шкурный интерес.

– Тебя бы больше устроило, если бы я пришел на помощь, чтобы восстановить справедливость и пополнить свою копилку в астрале парочкой благородных поступков?

– На самом деле, я надеялась, что тебя мучает совесть, после того, как ты трусливо бросил меня в руках этого гада.

Артур замолчал, с секунду размышляя, резко мотнул головой.

– Нет. Не мучает.

***

Восточные окна дома посветлели, едва забрезжил рассвет. Дина, приоткрыв один глаз, прислушалась к тишине и, решив, что еще достаточно время до полноценного утра, отвернулась от окна, снова возвращаясь в состояние сна.

Во второй раз ее разбудила хлопнувшая дверь. Артур, бодрый и подтянутый, уже поджидал ее на кухне со свежесваренной кружкой кофе в руке.

– Доброе утро. Как спалось?

– Спасибо, хорошо, – пробормотала Дина.

Бросив быстрый взгляд на часы, Артур произнес:

– Технически утро заканчивается через два часа. Так что у тебя есть время привести себя в порядок и выпить кофе, перед тем, как ты уберешься из моего дома.

– Я не сказала – нет.

Решение было принято еще вчера. Побег из города лишь оттягивает неприятности, не давая гарантий, что брат с Турчинским прекратят ее поиски, особенно теперь, когда Полина непременно поспешит к Олегу с "радостной" новостью о том, что Дина жива живехонька. Предложение Артура сулило, пусть призрачную, но все же надежду на благоприятный исход.

– Что будет с моей квартирой? – решила уточнить она последний терзающий ее вопрос.

– Когда Борю отдадут под суд, любой адвокат сможет доказать, что сделка была не правомерна. Квартиру тебе вернут, а твоего братца за сговор и подделку документов припечатают на пару лет в соседнюю камеру к своему дружку.

– Я не хочу, чтобы Олег оказался в тюрьме.

– Ты серьезно? Слепая сестринская любовь во всей красе… – удивился Артур, потом махнул рукой. – Впрочем, поступай, как знаешь. Олег меня не интересует.

– Как ты узнал, что я вернулась? – быстро сменила скользкую тему Дина.

– Домофон. Там камера. Мне на мобильник приходит фото всех, кто хотел зайти ко мне в гости, пока меня нет. Очень удобно, знаешь ли.

– Часто к тебе заглядывают гости без предупреждения?

– Сюда – никогда. В этом и смысл. Про этот домик никто не знает. Как только появиться гости – придется менять.

– Тайное убежище?

– Можно и так сказать.

– Прости за машину, – искренне извинилась Дина.

– Смешно получилось. Охранник принял меня за водителя для мажорки. С чего бы это вдруг, ты случайно не знаешь? Пришлось прослушать мнение добропорядочного человека о разгульных нравах современной молодежи.

Дина хихикнула, отрицательно помотала головой.

При свете дня дом казался просторнее. Наполненный светом и воздухом он не мог не влиять на настроение. Девушка подошла к окну. За стеклом, под невысокими, пока еще, вишнями и яблоньками, молодые воробьи, смешно трепещущие растопыренными крылышками, громким чириканьем надоедали своим старшим собратьям, выпрашивая у них еду.

– Красивый сад, красивый дом, – проговорила она, с тоской вспоминая, что у нее-то как раз не осталось ни дома, ни квартиры.

– Все наладиться, – неожиданно мягким тоном проговорил Артур. Он подошел к ней сзади и положил руки ей на плечи. Дружеский жест. Не более. Но почему-то Дина почувствовала, как по спине пробежали мурашки. Она застыла, боясь пошевелиться. Мышцы на спине напряглись, превращаясь в камень. Артур пробежался по ее спине пальцами.

– Тебе нужно расслабиться.

–Да, конечно, – послушно кивнула Дина, чувствуя себя, как кролик перед удавом.

И только когда за ним захлопнулась входная дверь, она смогла судорожно выдохнуть. Его обещание приехать вечером вызывало у нее легкую панику. Что это было? Намек? Да какой уж тут намек, хмыкнула про себя Дина, очень даже недвусмысленное заявление! Ее губы, после его порывистого поцелуя на прощанье, до сих пор горели огнем. Что бы он там не говорил о своем интересе к Турчинскому, он явно не собирается упускать возможность воспользоваться ее безвыходным положением.

Днем она не находила себе места, так ей хотелось убраться отсюда подальше. И только свежие воспоминания о мутной воде озера останавливали, наваливались неподъемной тяжестью на плечи, пугая вероятностью повтора.

Варианты предоставленного выбора не радовали. Вернуться в город и, скорее всего, оказаться в руках брата, а значит и Турчинского или же отказаться от своего законного права на квартиру и навсегда раствориться на просторах необъятной Родины. Или остаться здесь. И проснуться утром в одной постели с Артуром? В конце концов, почему бы и нет? Странно, но то, что она испытала, когда он поцеловал ее, она не ощущала раньше никогда. Это было, как прикоснуться к спящему льву просунув руку через решетку. Страшно, безумно и вместе с тем мучительно-сладко. Решено! Она остается.

***

– Я привез твое любимое вино.

– Начинаю подозревать, что ты принимаешь меня за зависимую от алкоголя девушку, – буркнула Дина, встречая вечером Артура.

Ужин прошел с минимумом необходимых слов, на уровне "передай, пожалуйста, салфетки".

Стол был заставлен остатками еды из ресторана. Вино в бутылке неумолимо подходило к концу. Огонь в камине полыхал, рисуя на стенах сумасшедшие тени.

Артур, вытянув ноги, устроился на диване. Дина предпочла сидеть за столом, на безопасном от него расстоянии. Новостей, как она и предполагала, он не привез.

Напряжение нарастало. Или так казалось только Дине? Невысказанные вслух слова. Нарочито вежливые действия с его стороны и зажатые, скованные движения с ее. Он без слов предложил ей игру, приз – его помощь.

Игра была стара, как мир. В нее играли миллионы мужчин и женщин. Условия просты и понятны. Она называется – отблагодарить мужчину. Сейчас он ждал ее согласия. Чувство собственного достоинства вынуждало его играть по-честному, не прибегая к физическому превосходству.

Дина понимала, стоит ей выйти из-за стола и присесть рядом с ним, как он сочтет это готовностью подвести игру к логическому завершению. Отказа после этого он не примет. Ее противоречивые мысли копошились в голове, словно слепые щенята в тесной корзине… Откажет ли он ей в помощи, если она не станет с ним спать? Безусловно, у него свой, достаточно серьезный, интерес в этом деле, и казалось, что ее отказ от близости ни к чему плохому для нее не приведет. Или нет? Дина допила вино в бокале. Захотела подлить, с удивлением заметила, что бутылка почти опустела. Взглянула на Артура. Он не повернул головы в ее сторону, сосредоточенно разглядывая пламя, предоставив ей самой справляться с терзающими ее разногласиями.

Легкое опьянение придало смелости и куража. После всего пережитого ее уже ничем не испугать, так почему бы и не сыграть? Что она теряет, в конце концов? Она решилась. Дина соскользнула со стула и подошла к дивану. Он не стал победно улыбаться, а поманил ее жестом, приглашая присесть рядом. Она села так близко, как только смогла себя заставить и так далеко, насколько позволяли правила игры. Этого расстояния хватило, чтобы Артур сумел дотянуться до нее рукой.

Дина самую малость склонила голову к плечу и, моргнув, на мгновение дольше, чем обычно, задержала веки внизу, позволяя мужчине думать, что ей приятны его прикосновения. Результат не заставил себя долго ждать. Он оттянул ей ворот халата, пальцами проведя по шее. Дина чуть вздрогнула. Удивилась собственным приятным ощущениям. Это все выпитое вино, решила она.

Артур куда-то отошел. Где-то за спиной щелкнул выключатель. Единственным источником света в комнате осталось пламя камина. Артур протянул ей наполненный бокал, сам неторопливо отпустился на пол перед камином, опираясь спиной на диван и положив руку девушке на колени. Вместо того чтобы скинуть наглую руку, Дина провела по ней пальцами. Он тут же повернулся, глаза его хищно сверкнули огнем. Она неуверенно улыбнулась и не стала оказывать сопротивления, когда он настойчиво притянул ее к себе и прикрыл своим ртом ее пересохшие губы.

Эмоции захлестнули, закружили, затащили в сладкий омут и уже опустошенную, на тягучей волне, мягко вынесли на берег.

Они комфортно устроились на полу перед камином на подушках, укрывшись пледом. Дина положила свою голову ему на плечо и игриво водила пальцами по рельефу на его обнаженном животе; она тайком позволила себе порадоваться, что не ошиблась, соглашаясь на близость. Пальцы легко скользили по чуть влажной коже, оставляя за собой невидимый след. Ей нравилось ощущение теплого бархата под рукой и она, отбросив ложную скромность, наслаждалась прикосновениями.

– Кем ты работаешь?

– Трудно дать простой ответ.

– Попробуй дать сложный. Иногда на меня накатывает озарение, и я становлюсь жутко умной.

– Хорошо, – хмыкнул Артур, замолчал на пару мгновений и произнес, – Я оказываю очень разнообразный спектр деликатных услуг для определенного рода людей.

– Для таких, как Турчинский?

– Точно.

Дина напряглась, убрала руку, чуть отодвинулась. Артур одним движением, властно, притянул ее обратно.

– Не дергайся, сейчас я на твой стороне.

– Мне запрыгать от счастья? – съехидничала Дина. Вдруг вечер перестал быть приятным. Она вспомнила, как он оставил ее беспомощную на складе, в руках у громил Турчинского.

– Не обязательно выставлять на показ свою радость, – довольно холодно ответил Артур. – Достаточно будет, если ты не испортишь все своим жизнерадостным появлением в городе раньше времени. Не стоит облегчать жизнь тем, кто мечтает укоротить твою.

– Сколько мне прятаться? Неделю? Месяц? Всю жизнь?

– Следи за новостями. Ты поймешь, что стало безопасно. Турчинский довольно заметная фигура. Журналисты не оставят без внимания его арест. Твой брат последует за ним или зароется так, что сам себя найти не сможет.

– На складе ты не был таким уверенным.

Артур слегка пожал плечами.

– Тактический ход.

– Откуда мне знать, что ты с ним не в сговоре?

– Даю тебе слово, – довольно жестко ответил он, встал, натянул брюки. – И поверь, мое слово дорого стоит.

Чуть вздрогнув от холода в его голосе, Дина поспешно согласилась.

– Как скажешь…

– Оставлю тебе денег на первое время. В поселке довольно неплохой маркет. Ты найдешь там все необходимое. А если вдруг не найдешь – значит, это и не нужно.

– Я все поняла.

Следующим утром воробьи под деревьями уже не казались смешными. Доставленная пицца на вкус была словно прошлогодняя резина. Дина отбросила недоеденный кусок обратно в коробку. Машинально смахнула крошки со стола, помыла за собой кружку.

– Я буду заезжать время от времени, – с порога бросил уже полностью одетый Артур. – Никому не открывай.

– Даже если случиться пожар?

– Тем более, если случится пожар.

Оставшись в одиночестве, Дина отправилась изучать дом. В доме была одна спальня. Точнее комнат было несколько, вот только жилыми из них можно было назвать лишь одну, не считая кухни. Девушка подошла к окну в одной из пустующих комнат. Неплотная ткань позволяла рассмотреть все, что происходило на улице, не отодвигая штору. Обычный пейзаж обычного коттеджного поселка среднего класса. Заборы, в основном, двухэтажные домики, крыши, редкие деревья.

Единственным помещением, полностью укомплектованным необходимой мебелью и бытовой техникой, была кухня.

Пустой холодильник работал вхолостую, и Дина надумала первым делом исправить это недоразумение. Уже знакомой дорогой она отправилась в маркет.

Небольшой по площади, в сравнении с городскими маркетами, магазинчик, поразил своим богатым ассортиментом. От хлеба и молока до фунчезы и морепродуктов.

Загрузив в корзину необходимые продукты, Дина задержалась у отдела промтоваров. Несколько новеньких футболок не помешают. Артур оставил достаточно денег, чтобы можно было не экономить на расходах.

На этот раз Дина достойно проникла в дом, воспользовавшись ключом. Тяжелые пакеты были разобраны, продукты разложены по местам. И тут Дина осознала, что заняться было абсолютно нечем. Телевизор был слабой заменой человеческому общению. Доступа к соцсетям не было. Вид из окна не менялся неделями.

Дина еще раз оглядела кухню, вспомнила, что в магазине видела книжный отдел, проверила содержимое всех кухонных шкафов и снова отправилась в магазин. Книги, что интересовали ее, занимали целую полку – кулинария. Пролистав самую толстую книгу, она отметила продуты, которые необходимы для успешной выпечки и повторила вояж по магазину.

Имея элементарные навыки готовки и неограниченное количество продуктов плюс вагон свободного времени, совсем несложно воплотить рецепты из книги в жизнь. К вечеру мусорный пакет был доверху заполнен неудачными экспериментами. Но она добилась своего – красивейший торт с прослойками из сливочно-твороженного крема, покрытый шоколадной глазурью и украшенный паутинкой из карамели, гордо занимал центр стола.

Было немного жаль резать такую красоту, не имея возможности запечатлеть фото на память о личном кулинарном шедевре. Но, подумав и решив, что все равно большую часть торта придется выбросить, Дина безжалостно отрезала себе большой кусок. Лишний вес ей никогда не грозил. Хотя если быть честной, то она никогда и не ела торты в одиночестве.

И на следующий день кулинарная книга стала развлечением номер один. На сей раз, Дина взялась за приготовление эклеров с заварным кремом. Дело пошло не очень и часть особо неудавшихся эклеров полетела в мусорную корзину. Когда от частых снятий проб вкусовые рецепторы взбунтовались и казалось, что язык навечно пропитался приторно-сладким кремом, Дина, чтобы разнообразить сладкое меню, нарезала салат из овощей и копченой курицы и всерьез задумалась. Стоит ли покупать книгу "Лучшие блюда европейских ресторанов"? Она здесь торчит всего лишь второй день, а от сладкого уже сводит челюсти.

Она так погрузилась в свои размышления, что не сразу осознала услышанный звук – тихий щелчок входной двери.

Подперев косяк плечом, Артур с любопытством разглядывал собственную кухню.

– Ты не скучала, – вынес он вердикт.

– Боюсь, надолго меня не хватит. Самой для себя готовить шедевры скучно. Я вполне могу обойтись яичницей.

– Если хочешь, то можешь готовить для меня.

– Для тебя?

– Что тебя удивляет? Я такой же человек, как и все. Если я не буду есть, то умру от голода.

– Думала, что ты предпочитаешь рестораны.

– Это вынужденное предпочтение. Блюда от шеф—поваров против собственной стряпни. Однозначно выигрывают рестораны.

– Тогда предлагаю присоединиться к моему ужину, – Дина махнула рукой в сторону заваленного стола. – Только придется немного подождать, пока я наведу порядок. Я не ждала гостей.

Салат и жареная курица заслужили от гостя высший балл. С эклерами дело обстояло хуже. Если не замечать помятый внешний вид, а сосредоточится только на вкусе, то они вполне тянули на "четверочку".

– Они похожи на опухших гусениц, – повертев эклер перед глазами, выдал заключение Артур.

– У меня полно времени, чтобы добиться совершенства. Если меня уволят с работы – открою свой киоск по продаже кофе с пирожными.

За окном давно стемнело, когда они вышли из-за стола и перебрались на диван. Разведенный огонь в камине завораживал. Время медленно таяло. Молчание было таким уютным и мягким, словно молчали не два посторонних человека, а сиамские близнецы, которые по одному лишь взмаху ресниц могли угадать настроение друг друга.

– Привез тебе планшет. Думал, ты от безделья и скуки начнешь стрелять по воробьям из рогатки. Теперь вот гадаю, стоит ли отдавать и лишится вкусных ужинов? – неожиданно, вполголоса, поделился Артур своими мыслями.

– В сети гораздо больше интересных рецептов. Мне не придется заваливать поварскими книгами твою кухню, – сдерживая радость, рассудительно проговорила Дина.

– Убедительный довод. Тебе хватило денег на продукты?

Недоуменно взглянув на него, Дина осторожно кивнула. Даже, если она будет каждый день печь по пять тортов и по сотне эклеров, денег с избытком хватит на неделю.

– Что-нибудь изменилось в моем деле?

– Так быстро? Ты шутишь?

– Мне не до шуток. Я не могу вечность прятаться здесь.

– Почему нет? Буду тебе платить, как своему персональному повару. Часть денег ты будешь мне возвращать за проживание, ну а остальные можешь откладывать на счет. Лет через десять накопишь на квартирку где-нибудь в дальнем Подмосковье… Потолстеешь, подурнеешь, и тебя родная мать не узнает, не то, что братец-разбойник.

– Теперь шутишь ты? – настороженно спросила Дина.

– Ага, – согласился Артур, соизволив повернуть голову. – Не переживай раньше времени. Все наладиться.

Он протянул руку, дружески потрепал ее по голове, взъерошив волосы на макушке. Дина тряхнула волосами. Тяжелые пряди вернулись на место. Несколько непослушных локонов упали на лицо. Дина дунула на них, пытаясь воздухом вернуть на место. Не получилось. Артур не дал ей второй попытки, легким касанием сам заправил ей прядь за ухо.

– Пока ты окончательно не растолстеешь, могу тебе еще приплачивать за услуги другого рода, – вдруг севшим голосом проговорил он.

– Пока ты в состоянии меня удовлетворить, я не буду брать с тебя деньги, – с напускным презрением, высокомерно бросила она, приподняв бровь.

– Согласен. Предлагаю скрепить наше соглашение действием, – Артур склонился над смеющейся девушкой, уверенно обхватил ее за талию, притянул к себе…

***

Планшет с выходом в Интернет был неплохой заменой телевизору и кулинарным книгам. Подавив в себе порыв, нарушить данное Артуру обещание, ни каким образом не связываться со своими подругами и правоохранительными органами, Дина провела день за чтением новостей и просмотром фильмов.

Артур не приехал.

На следующий день Дина вернулась к экспериментам с эклерами. На этот раз, изучив рекомендации опытных кулинаров и блоги просто любительниц готовить, она сумела добиться совершенной формы пирожных.

Артур не приехал.

Торт Наполеон со сливочным кремом пришлось оценивать одной перед очередным фильмом с голливудским красавчиком в главной роли.

Запеченная говяжья вырезка с овощами медленно остывала в духовке. Ароматный запах рассеялся, оставляя девушку перед камином грустить в одиночестве.

Артур не приехал.

День угасал в ночь. Ночь расцветала в день.

Дина перестала следить за календарем на седьмой день одиночества. Распорядок дня сдвинулся. Спать она ложилась, когда хотела. Из постели вылезала только тогда, когда молодой организм бунтовал и требовал движений. Кулинарные каналы на видеохостинге все реже вызывали желание воплотить в жизнь кулинарные шедевры. Дина вполне обходилась их просмотром, не чувствуя вдохновения взять в руки миксер.

Легкая хандра незаметно переросла в апатию ко всякого рода деятельности.

Сполна наигравшись чувством собственной ничтожности, позволив депрессии завладеть собой на целые сутки, Дина завела будильник на семь утра. Утром она начнет все заново.

С утра оказалось, что любовь к сладким бисквитам прошла без следа. Торты и пирожные стали ассоциироваться с тусклым настроением и безволием.

Тем не менее, кухня оставалась единственным развлечением, не считая планшета. Потратив полудня на приготовление кисло-сладкого брусничного соуса для мяса, Дина заставила себя выйти на улицу. Территория сада была слишком мала, чтобы полностью почувствовать свободу и стряхнуть с себя остатки депрессии, и она вышла за ворота.

Параллельно проезжей части вдоль коттеджей тянулась узкая лента пешеходной дорожки. Промежуток в несколько метров между домами и тротуаром каждый из владельцев оформлял на свой вкус. Были тут и пустые газоны. Но их было меньшинство. Разнообразие цветочных культур, кустов и деревьев поражало. Начиная от простых, всем знакомых, оранжевых помпонов бархатцев до голубых елей и пестролистных кленов.

Рассматривать клумбы было интересно, как и заборы с воротами. Одни дома закрывали безликие глухие ворота, другие же красовались коваными вензелями с патиной. Больше всего Дине понравились ворота с силуэтом бегущей тройки лошадей, вырезанных из листового металла. Интересно, владелец дома без ума от лошадей или эти ворота достались ему по случаю? Пожалуй, она бы предпочла безликие, но надежные ворота, чем выставлять свои предпочтения на показ. Уверенно решив, что подобные вещи заказывают только мужчины и они же строят свои дома в виде замков и дворцов, не наигравшись в детстве в рыцарей.

Прогулка увлекла. Слегка заплутав в вечерних сумерках, выбирая наиболее короткий путь домой, Дина вертела головой по сторонам, сверяя карту в голове с увиденным. За своими мыслями она не сразу обратила внимание на басовитый звук выхлопной трубы приближающегося автомобиля. Лишь когда черный, как ночь, автомобиль, сверкая молдингами, пронесся мимо нее, она запоздало узнала этот силуэт.

Приехал Артур. Дина поспешила за автомобилем.

– Вкусно, – заявил Артур, едва Дина показалась на пороге кухни. – Мое предложение о работе все еще в силе.

Он стоял у кухонного стола и, не потрудившись отложить мясо на тарелку, ел из общего блюда, макая отрезанные кусочки прямо в соусник.

– Боюсь, тебе будет невыгодно содержать личную кухарку. Ты редко бываешь дома, – буркнула она, подавив в себе желание выхватить у него соусник из-под руки.

– Какое тебе дело до моей выгоды? Ты должна думать о себе. Или, быть может, это вежливый отказ?

Не отвечая, Дина стала его рассматривать. Весь какой-то подобранный, подтянутый, как матерый волк на охотничьей тропе. Несмотря на шутливый тон, чужой взгляд. Четкие, экономные движения.

– Хватит надо мной шутить. Ты приехал с новостями, – не спрашивая, а утверждая, заявила она. Подошла ближе, не удержалась, выдернула у него из-под руки соусник, перелила часть соуса в чистую тарелку и сунула ему под нос.

Он хмыкнул, не стал протестовать, принял ее условие сервировки: переложил в тарелку к соусу начатый стейк.

– Хватит, так хватит, – согласился он с ней изменившимся тоном. Дина удовлетворенно про себя кивнула, все-таки она научилась его "читать". Теперь он стал похож на того человека, который забрал ее из "обезьянника". Жесткий и расчетливый.

– Ты телевизор сегодня включала?

– Нет. Предпочитаю не портить себе настроение.

– Включи, – Артур бросил короткий взгляд на наручные часы. – Сейчас как раз самое время.

Пожав плечами, Дина пошарила взглядом по кухне в поисках пульта. Не найдя его, она подошла к телевизору, нащупала рукой кнопки снизу и нажимая наугад, включила.

Телевизор замельтешил пикселями и запел голосом престарелого альфонса: "Я здесь решаю. Все нарушая, будь моей шалью. Будь моей ша-а-а-алью".

Пальцы Дины заметались в поисках переключения канала. На несколько секунд голос из телевизора сделался громче. Дина успела заметить, как поморщился Артур, и тут же нашла нужную кнопку. Звук не поспевал за меняющимися на экране картинками. Программы переключались одна за другой с одинаковым промежутком времени, заметно отставая от сигналов кнопки переключения программ.

– Что мы ищем?

– Новости. Попробуй Первый Городской.

Журналистка в элегантном брючном костюме цвета лазурного неба на фоне серого здания городского суда, быстро трещала в микрофон, пытаясь перекричать уличный шум:

– Сегодня городской суд Восточного округа Москвы принял решение заключить под стражу на время следствия крупного бизнесмена Бориса Турчинского. Суд отклонил ходатайство адвокатов Турчинского о домашнем аресте. Напомню, господин Турчинский обвиняется в покушении на убийство.

– Тебя ищут следователи. Ты – потерпевшая сторона.

– Разве мне поверят? Что я им скажу? – растерянно проговорила Дина, испугавшись внезапной перспективы выступить в открытую против своего врага.

– Правду скажешь, – рявкнул Артур. – Только не всю. Про меня ни слова. Никому.

– Почему?

– К моим словам не будет доверия, – хмыкнул Артур.

– Почему? – глупо повторила Дина.

– Считай, что я должник по алиментам. Или у меня условный срок? Выбери сама, что тебе больше нравиться. Но про меня ни слова в суде. Не было меня на складе. Ясно?

– Как мне объяснить свое отсутствие?

– Скажешь, что с перепугу свалила к троюродной тетке в Тобольск. Увидела новости. Вернулась. И теперь жаждешь помочь следствию наказать злодея.

– А квартира?

– Вернут тебе квартиру. Аннулируют продажу, как незаконную сделку, – Артур пошарил в кармане, выложил на стол мятый билет РЖД и книжечку в бордовой обложке с золотым орлом. – Собирайся, я подброшу тебя до отдела.

– Что это? – Дина мотнула головой в сторону билета.

– Твой билет из Тобольска и твой паспорт. Как зовут тетку, придумай сама.

– Где ты взял мой паспорт?

– Не о том сейчас думаешь.

– Это все не может подождать до утра? – жалобно попросила Дина. – Я как-то не готова сегодня выступать в роли свидетеля.

– Не может! – Артур взглянул на билет. – Твой поезд пришел два часа назад. И если учесть, что идти тебе в городе некуда и ты боишься мести Турчинского, остается прямая дорога в прокуратуру. Тебя там ждут, как манну небесную.

***

Дежурный следователь прокуратуры долго не мог взять в толк, кто она и зачем пришла. В конце концов, он выпроводил ее в коридор. Растерянная Дина присела на стул обтянутый затертым винилом.

Артур, высадив ее у дверей отделения, махнул на прощанье рукой и скрылся из глаз. По пути сюда они еще и еще обговорили моменты, как ей отвечать, чтобы полностью избежать упоминания о нем. Момент, что ей делать, если ее никто не захочет слушать, они как-то упустили.

На громкие дела, широко освещенные в прессе, в полицию, как мотыльки на свет, слетаются городские сумасшедшие или просто люди, которым не хватает внимания. Одни с пеной у рта берут всю вину на себя, другие выставляют себя жертвами. Неудивительно, что следователь решил, что Дина из их числа.

Девушка тоскливо рассматривала стены. В голове зрела нехорошая мысль, бросить все, встать и уйти.

Мысль уже почти оформилась, налилась цветом и готова была взять на себя управление действиями Дины, когда из кабинета, откуда ее выставили полчаса назад, выскочил следователь.

Обведя коридор выпученными глазами, он, заметив Дину, тут же успокоился, отдернул китель и кивком позвал ее за собой.

– Вы были так настойчивы, что я все же решился кое-куда позвонить. И как оказалось не зря, – проговорил он. – Вы должны понять, что ваше имя нигде не светилось. Его знает только следователь прокуратуры, ведущий дело.

– Да, я понимаю, – обреченно кивнула Дина. Еще минута и она была бы уже далеко.

6

– Вы утверждаете, что подсудимый пытался вас утопить. И только счастливая случайность спасла вас от жуткой смерти?

– Да, так и было.

– Расскажите суду, что предшествовало этому событию.

Дина обвела взглядом зал, задержала взгляд на Турчинском. Он, совершенно спокойно встретил ее взгляд, даже позволил себе легкую улыбку. Дина резко отвернулась, зачем-то оглянулась назад. К своему удивлению, среди зрителей и журналистов заметила Артура. Слабо улыбнулась ему, ища поддержки, но он лишь мазнул по ней неузнающим взглядом и уставился на судью.

– Суд ждет, – поторопил ее адвокат обвиняемого.

– Да, конечно, – опомнилась Дина. – Мой брат, Олег, попросил привезти из Питера флешку. Я должна была передать ее Турчинскому.

– Вы передали?

– Нет, так получилось, что я ее потеряла…

Уже заняв место в зале, Дине показалось, что она простояла на допросе вечность. И прокурор, и адвокат то и дело уточняли, переспрашивали, детализировали. Адвокат с какой-то непонятной настойчивостью просил обрисовать, что она испытала под водой. Избегая проявления чувств, Дина отстраненным голосом вновь и вновь описывала свои ощущения, пока, наконец, судья, сжалившись, не прекратил допрос.

– В зал для дачи показаний приглашается свидетель обвинения, Эдуард Константинович Крылов, – зычный голос секретаря разнесся по залу. Хлопнула высокая дверь, и зал суда осветил Эд. Высокий и уверенный, размашистым шагом он занял свое место. Своей белозубой улыбкой он притягивал взгляды, как солнечный зайчик на закопченной стене.

– Расскажите, как вы спасли девушку.

– Люблю плавать ранним утром. Как только расцветает – я уже в воде. В это время не пристают отдыхающие, нет опасности случайно попасть под винт. Да и я не хочу лишний раз никого пугать. Порой люди хватаются за сердце, когда перед ними неожиданно всплывает аквалангист.

– Насколько хороша видимость под водой? Вам приходится пользоваться дополнительными осветительными приборами?

– Нет. Я же говорю, как только расцветает. Я не собирался изучать дно, мне хватало естественного освещения.

– Не расскажите, чем же вы занимались, если не изучали озеро?

– Я профессиональный дайвер. Обкатка оборудования, проверка газовых смесей. Мои рекомендации дорого стоят. Постоянные тренировки под водой тоже необходимы.

– Чем же так важны газовые смеси?

– Ну, – Эдик закатил глаза к потолку, подбирая слова. – Понимаете, например азот с кислородом в стандартном отношении хороши для мелких прогулок. А вот если опустится на такой смеси поглубже, то декомпрессионная болезнь обеспеченна. Тримиксная же смесь отличная замена азотно-кислородной, если бы не ее стоимость, а иногда и проблема с заправкой баллонов. Не в каждом захолустье найдется подходящий компрессор. Опять же, для чего тратиться на гелий, если технически сложное погружение не планируется?

– Так. Стоп! – судья замотал головой. – Господин адвокат, если у вас есть сомнения в профессионализме свидетеля, то прошу обратить внимание на многочисленные свидетельства, дипломы и сертификаты предоставленные свидетелем. Мы же здесь собрались не за тем, чтобы прослушать теоретический курс по дайвингу.

– Прошу прощения, – адвокат на секунду склонил голову в сторону судьи, вновь повернулся к Эдику. – Так что же было дальше?

– А дальше надо мной замерла тень. Это очень заметно снизу. Я решил, что заядлый рыбак по утренней зорьке за щукой выплыл.

– Что вы сделали?

– Опустился на дно и решил отплыть, чтобы крючком случайно не зацепило. Мне не принципиально было, в каком месте озера плавать.

– Как вы поняли, что с лодки сбросили девушку? Увидели или почувствовали каким-то другим образом?

– Увидел. В тот момент я оглянулся, чтобы оценить расстояние, на которое удалился от лодки. Я сразу понял, что это человек бултыхнулся в воду и с ним что-то неладное. Люди так быстро, камнем, под воду не уходят, только если балласт не прихватили.

Эдик отвечал спокойно и уверенно. Его не могли сбить с толку не каверзные вопросы защиты, не напряженная обстановка в зале, ни злобные взгляды Турчинского. Он ни разу ни запнулся. На вопрос, всегда ли он берет с собой под воду нож и запасной баллон с кислородом, Эдик, окинув презрительным взглядом адвоката, насмешливо ответил:

– Всегда. Резервный баллончик всегда наполнен проверенной смесью. На случай, если акваланга окажется недостаточно по причине непредвиденной задержки. Наши водоемы просто окутаны китайскими одноразовыми сетями. Я, знаете ли, очень дорожу своей жизнью.

– Как вам показалось, девушка, когда вы освобождали ее от пут, мешала вам своими действиями или, напротив, помогала?

Эдуард задумался.

– Затрудняюсь ответить. Тонущие люди, как правило, в панике не совсем адекватно себя ведут.

– Спасибо. У меня больше нет вопросов.

Следующим в зал суда вызвали Олега. Он суетливо прошел к трибуне, попутно виновато улыбнулся Дине и даже махнул ей рукой. Она машинально кивнула на его приветствие и с неприязнью уставилась ему в спину.

Прокурор, суровый мужчина с проседью в волосах обратился к Олегу:

– Представьтесь, пожалуйста.

– Меня зовут Куцевой Олег Алексеевич, единоутробный брат Надежды Воронцовой.

– Расскажите нам, что вас связывает с подсудимым.

– Я продал ему квартиру Дины. Она сама попросила меня этим заняться.

– Кто принимал решение о продаже?

– На семейном совете мы решили, что ей следует переехать поближе к родителям, в Краснодар. Видите ли, у моей сестры есть определенные проблемы с головой, – Олег запнулся, мучительно подбирая слова. – Нужно, чтобы кто-то из близких всегда был рядом. Она попробовала жить одна, но я заподозрил, когда она приезжала ко мне в отпуск, что ни к чему хорошему это не приведет.

– Не уточните, что за проблемы? – участливо поинтересовался адвокат, сделав озабоченное лицо.

– Я не хотел поднимать этот вопрос, но когда я вижу, что по ее вине могут осудить невинного человека, – Олег прижал руку к груди, повернулся к Дине. – Прости, сестренка. Но я вынужден это сказать. – Он опять обернулся к судье и четко произнес, – Моя сестра Дина – шизофреничка. Она с двенадцати лет состоит на учете у психиатра с диагнозом параноидная шизофрения. У меня есть справка специальной комиссии и выписка из ее амбулаторной карты.

Тишина установившаяся в зале после слов Олега, была сродни той тишине, что окружала Дину под водой. Словно в стоп-кадре Дина подметила довольное лицо адвоката, удивленно поднятые брови прокурора и судьи, отвратительно-ехидную улыбку Турчинского. Тот даже привстал со своей скамьи, чтобы насладиться победой. Дина в панике обернулась. Артур, на долгие несколько секунд задержал на ней пустой взгляд и безучастно отвернулся.

– Это неправда, – прошептала она в тишине и тут же вскрикнула, – Я не сумасшедшая!

Ее выкрик оборвал громкий стук деревянного молоточка.

– Прошу проявлять уважение к суду. Иначе вас выведут из зала!

Судья раздраженно швырнул молоточек на место.

– Вы не могли бы описать, в чем проявляется ее болезнь?

– Иногда, когда она не принимает таблетки вовремя, у нее начинаются галлюцинации. Как правило, это происходит, когда она испытывает сильную эмоциональную нагрузку. Я виню себя, в том, что случилось, – Олег покаянно опустил голову. – Продажа квартиры, разговоры о переезде, все это вызвало у нее потрясение. Меня не было рядом, я не смог проконтролировать, вовремя ли она пьет лекарства.

– Вы говорите, у нее бывают галлюцинации. Как она себя ведет в таких случаях?

– Однажды, когда болезнь только начала проявляться, Дина бросилась на меня с дубиной, к счастью, вовремя подоспели родители. Дина утверждала, что я хотел выкинуть ее с балкона, и она защищалась. А я всего лишь увидел, что она влезла на перила, распростерла руки и тихонько подвывала. Я, сзади, за футболку одернул ее на пол. Каюсь, не смог предугадать, что при этом она может удариться головой о выступ шкафа, что стоял у стены для всякого барахла. У нее даже выступила кровь за ухом. Вместо благодарности она схватила какую-то палку, что валялась на балконе и попробовала меня ударить. И, знаете ли, ударила бы! Хорошо замахнуться ей помешали веревки натянутые на балконе для сушки белья.

– Это был первый случай?

– Сейчас я понимаю, что нет, но именно после этого происшествия родители серьезно озаботились ее психическим здоровьем и отвели к врачу.

– Часто такое повторялись?

– Насколько мне известно, нет. С тех пор, как она стала регулярно принимать назначенные препараты и наблюдаться у врача, такие случаи прекратились. Мы даже позволили ей жить одной. Она устроилась на работу, и у нее все было нормально. Только в последнее время в разговорах по телефону у нее иногда проскальзывали странные мысли.

– Какие же?

– Ей казалось, что за ней следят, когда она заходила в подъезд. Я не придавал этому значения. Мало ли, кто стоит в подъезде, может это сосед выходит покурить. Ну, а когда она приехала ко мне в Питер в отпуск, я заметил, что она чересчур резкая стала, какая-то порывистая. Позвонил родителям, и мы решили, что пора принимать меры. Дина согласилась. Господи, если бы я только знал, чем это закончится! Я бы не на шаг не отпустил ее от себя! Ведь она могла утонуть! Родители бы мне не простили!

– Ложь. Ложь. Ложь, – Дина беззвучно шевелила губами на каждую реплику Олега. Руки сами собой сжались в кулаки. Она уже не вникала, в то, что говорит ее брат. Зато она отлично видела, как сначала занервничал, а потом закис прокурор. Как поскучнел судья, уже предвидя исход дела. К тому времени, как дали слово Турчинскому, все до единого в зале уже знали, в чью пользу завершится процесс.

– Борис Германович, из ваших показаний следует, что Дина сама бросилась в воду.

– Совершенно верно. Девочка сначала весь вечер напрашивалась на интим, а когда дошло до дела, она завопила, что не даст себя сожрать, лучше утонуть, чем лежать в гробу без сердца. Ну, или что-то в этом роде. Точно не помню – был в легком шоке.

– Как произошло ваше знакомство?

– Сразу хочу предупредить: ни о какой флешке я не знаю и даже не слышал. Я всего лишь пришел взглянуть на выставленную на продажу квартиру. Решил инвестировать некоторую сумму в недвижимость… Мы заинтересовали друг друга. Деловая встреча перетекла в более личную. Я случайно обмолвился, что у меня есть катер. Она настояла на водной прогулке. Ну, а дальше вы знаете.

– Свидетель Крылов утверждает, что руки и ноги Дины были обмотаны веревками, когда он обнаружил ее под водой.

– Да. Все верно, – охотно подтвердил Борис. – Она не сразу прыгнула. Сначала сама связала себе ноги, потом просто намотала веревку на руки. В катере много веревок. От якоря, швартовы, еще какие-то канаты, я точно не уверен, зачем они нужны.

– Почему вы ее не остановили?! – вдруг, излишне эмоционально, вмешался прокурор.

– Зачем? – удивился Турчинский, грязно усмехнулся. – Я подумал, что это ролевая игра такая. Пираты, похищенная красавица… На самом деле мне нравилось, что происходит, пока она вдруг не сошла с ума.

– Вы не испытали желания броситься ей на помощь? – устало задал свой последний вопрос прокурор.

– Вы знаете, да. Испытал, – серьезно ответил Турчинский. – Но потом подумал, а зачем мне это надо? Она еще и меня под воду утянет! А в полицию я не пошел, потому что испугался. Вы бы мне точно не поверили. Что впрочем, и произошло. Если бы не брат, то сидеть бы мне за то, чего не совершал…

Турчинский удрученно покачал головой, посмотрел на Дину, натянуто вздохнул и проговорил:

– Я рад, что она осталась жива. Жаль только, что снаружи красавица, а внутри оказалась с гнильцой.

– Прошу приобщить к делу вновь открывшиеся доказательства, – адвокат победно грохнул на стол секретаря суда справки, которые принес Олег. – И хочу заявить ходатайство об изменении меры пресечения содержания под стражей моего подзащитного на подписку о невыезде, до выяснения всех обстоятельств.

– Суд объявляет перерыв, – деревянный молоточек с грохотом опустился на деревянную дощечку, словно вбив последний довод-гвоздь в проигрышный для Дины процесс.

Люди, шумно переговариваясь, потянулись из зала суда на улицу. Несколько, особо настойчивых, журналистов, поджидали девушку на улице. Дина растерянно остановилась перед неожиданным препятствием из микрофонов сунутых под нос. И если бы не помощник в лице Эда, который умело отсек ее своей широкой спиной от журналистов, стоять бы ей на крыльце перед зданием суда до вечера.

– Ты и вправду "шиза"? – весело спросил он, когда захлопнувшаяся дверка автомобиля отрезала их внешнего шума.

– Нет, – буркнула Дина. – Только кто мне теперь поверит?

– Никто, – легко согласился Эдик. Даже в суд он явился не костюме, как того требовали правила этикета, а в легких льняных брюках и белой футболке-поло с коротким рукавом.

– Значит, все было зря, – протяжно вздохнув, заключила Дина. – Отвези меня, пожалуйста…

А куда ей теперь идти? Дома нет… Артуру она больше не нужна… Теперь она для него лишь бестолковый свидетель, чьим словам нельзя верить.

7

Потапыч, бывший десантник, а ныне простой сторож и любитель выпить, храпел так, что дрожали стены вагончика. Вальяжно раскинувшись на лежанке, он выводил свои рулады уже второй час.

Расправляя затекшую спину, Дина потянулась, глянула на Потапыча, по-доброму усмехнулась. Не удивительно, что Потапыч так и не нашел себе жену. С ним смог бы спать в одной комнате только абсолютно глухой человек.

Дина бросила быстрый взгляд на ряд мониторов. Несколько экранов мерцали неподвижными, черно-белыми картинками. На каждом застыл недостроенный особняк, обнесенный временным забором. Ни одного подозрительного движения. Тишина и покой. Даже приблудные собаки, поднимающие лай при каждом удобном случае, где-то притаили свои лохматые морды.

Дина вернулась к чтению. Единственное доступное сейчас для нее развлечение. Работа сторожем давала уйму времени и совсем мало денег, чтобы было, куда девать свободное время.

Наталья Игнатьевна, ее бывая начальница с тоской в глазах пояснила:

– Ты же понимаешь, что я не могу позволить, чтобы в нашей фирме работал "шизоидный" дизайнер. Люди не захотят заказывать у нас интерьеры. Они будут думать, что ты их придумала под галлюциногенным бредом.

– Как они узнают, что я "ненормальная"? Я не собираюсь бегать по офису в полиэтиленовом пакете с веревкой на шее, – фыркнула Дина, уже предчувствуя, что ответит начальница.

– Тебе и не придется. Твоя физиономия всю неделю мелькает в новостях. Еще бы! Городская сумасшедшая покусилась на самого Бориса Турчинского! Может, через годик, когда все забудут, как ты выглядишь…

– Ясно, – бросила Дина, собираясь уходить. – Я уволена.

– Постой, – окликнула ее Наталья Игнатьевна. – Слышала, что ты потеряла квартиру. Если хочешь, могу попросить за тебя своего знакомого. Он занимается строительством элитных коттеджей в пригороде. Кажется, ему нужны были сторожа с проживанием.

Работа была легкая. Желающих покуситься на мешок цемента не находилось. Тем более что от Дины в случае опасности требовалось лишь нажать на тревожную кнопку, да толкнуть Потапыча.

Первые несколько дней Дина ни с кем не хотела разговаривать. Она только тупо по ночам смотрела в монитор, а днем, затолкав в уши беруши, спала, отвернувшись к стенке.

Потапыч не лез с расспросами, втихую наливая себе каждый час по рюмке, к ночи он был довольно нетрезв и принимался громким храпом распугивать потенциальных воришек. Дина специально выходила на улицу проверить, как далеко слышен его храп. Оказалось, что если открыть окно в сторожке и отойти на десяток метров, можно было подумать, чтоне вовремя разбуженный сердитый медведь-шатун готовиться выкатиться из своей берлоги.

Возвращалось утро, и Потапыч оборачивался в добродушную гору с характером хиппи. Он был первый, кому Дина позволила себе пожаловаться на несправедливую судьбу, что шарахнула по ней не жалея пороха. Он выслушал. Поверил. Не стал называть ее "шизой", а подкинул весьма дельную идею:

– Тебе сейчас заново начинать жить, с нуля. Или воевать. В открытую воевать ты не сможешь – затопчут. Значит, начинай партизанскую войну.

– В каком смысле?

– Эх, молодежь, – фыркнул Потапыч. – Боря мужик с деньгами, он за минуту перекупил бы твое заявление. Но не смог. Дело до суда дошло. Значит, кто-то подсуетился первый. Не простой смертный зуб на Борю точит. Твоя заява была очень вовремя. Постарайся узнать, кто этот человек. Вы на одном берегу. Это раз! – Потапыч для убедительности стукнул кулаком по столу. Мониторы на тонких ножках опасно зашатались, накренились, грозя свалиться на пол. – Пойди к прокурору, узнай, что за выписки и справки предъявил твой брательник в суде. Название больницы, фамилии врачей. Найди и узнай, сколько им отвалили за эти филькины грамоты. А еще лучше, убеди их явиться в прокуратуру с повинной. Это два!

Дина заранее подставила руки, придерживая мониторы. Но Потапыч на этот раз не стал колотить по столу, а назидательно поднял вверх указательный палец.

– Если потребуется – пройди независимую психиатрическую комиссию!

– Завалят, – покачала головой Дина.

– Ха, – усмехнулся Потапыч. – Если пойдешь в открытую, то может и завалят. Врачи друг за друга стоят похлеще солдатиков из одной роты. Только вот перечить военной медицинской комиссии они не посмеют.

– При чем здесь военные?

– Значит так… Приходишь в военкомат и заявляешь, что желаешь отдать долг Родине по контракту. Они, как положено, тебя обследуют. У них свои психологи-психиатры, которые плевать хотели на всех гражданских, им бы только поболее душ под ружье поставить. И когда получаешь результат медицинской комиссии на руки о том, что разум твой чистый и ясный, как слеза новобранца до присяги, идешь с этой бумажкой к прокурору. Ну, а в военкомате говоришь, что влюбилась или забеременела и службу свою откладываешь на неопределенное время. Там ты этим никого не удивишь. Они, конечно же, поворчат, да никуда не денутся – контракт-то с тобой еще не подписан!

Горлышко бутылки звякнуло о рюмку. Потапыч незамедлительно опрокинул стопку.

– Ни один суд страны не пойдет против заключения военной медицинской комиссии.

– Почему? – удивленно спросила Дина. – Все могут ошибаться.

– Сдурела совсем?! – гаркнул Потапыч. – Если хоть единожды суд признает результаты военной медкомиссии неверными, то все суды страны будут завалены судебными разбирательствами. Кто в армии-то служить тогда будет? Депутаты? Запомни, наша судебная система в первую очередь защищает интересы страны и только потом интересы отдельных граждан!

***

Нужный ей кабинет Дина нашла на втором этаже нового здания из стекла и бетона. Прокурор, который боролся за ее честь в суде, недовольно поморщился, когда увидел, кто перешагнул порог его кабинета.

– Чем могу быть полезен?

– Прошу прощенья, что подвела вас.

– Подвела? Мягко сказано. Ты меня в лужу посадила и сверху помоями полила, – сказал он.– Трудно было сказать, что на учете состоишь?

Дина раскаяно потупила глаза.

– Простите. Должно быть из головы вылетело. У нас так бывает.

Доказывать свою нормальность человеку, который верит только фактам, не имело смысла. А вот прикинуться беззащитной дурочкой стоило, больше, чем есть, вреда она себе уже не причинит.

– Чего явилась? Кто на этот раз тебя утопить захотел? Папа Римский?

– Не надо так шутить надо мной, – огорчилась Дина, всей позой показывая свою боль и покаяние. – Мне помощь нужна.

– Ты не по адресу. Я не психиатр.

– Но вы же можете мне дать адрес больницы и назвать фамилию врача, который подписал справку для суда?

– Сама что ли не помнишь, где лечилась? – проворчал прокурор, роясь в бумагах.

Робкое отрицательное движение головы Дины он принял как должное. Что еще можно ожидать от психически нездорового человека? Галлюцинации и потеря памяти, все как по книжке.

– Почему с братом не поговоришь? На мой взгляд, его по-настоящему волнует твоя судьба и здоровье.

– Не буду. Передумала уезжать. В Краснодаре трудно сыскать нужного мне врача с подходящей квалификацией. Буду здесь лечиться. Олег вряд ли меня поддержит.

– Как знаешь, – проговорил прокурор и протянул ей два листка бумаги. Один чистый, другой – заполненный медицинский бланк, с синим отливом по низу из-за нескольких печатей.

Сочный верхний штамп гласил, что бланк вышел родом из филиала Психоневрологического Диспансера №8, расположенного далеко за второй кольцевой. Справка была заверена комиссией под руководством Коромысло В.С. Комиссия состояла из трех докторов, и только еще одна фамилия поддавалась расшифровке – Трихонова.

Дине ни первая фамилия, ни вторая, не навеяли никаких воспоминаний. А адрес и название клиники только подтвердили ее уверенность, что она там никогда не была.

– Вспомнила что-нибудь? – поинтересовался прокурор.

– Нет, – Дина деланно вздохнула, переписала адрес и фамилии на чистый листочек и вернула справку обратно.

Прокурор тут же сунул бумажку в одну из множества папок, что лежали на краю его стола.

Дина не уходила, теребила ручку сумочки, протяжно вздыхала и тоскливо смотрела в окно. Через минуту ерзаний, намек добрался до цели.

– Ну, чего тебе еще? – проворчал прокурор.

Тут же встрепенувшись, Дина выпалила:

– Почему дело так быстро до суда дошло? Меня даже на допрос ни разу не вызывали.

– Не тебе судить о следственных процессах, – грубо возразил следователь, но все же сжалился, пояснил. – Свидетели нашлись. Один очень любопытный мужчина, страдающий бессонницей, видел, как Борис уплыл на лодке с тобой, а вернулся без тебя. Потом, водолаз этот, Крылов, решил о своем героизме растрезвонить. Все. Иди. Мне работать надо.

– Первого свидетеля не было на суде.

– Ненадежный человек оказался. Поменял показания в последний момент. От греха подальше не стал его вызывать. Защита Турчинского тем более решила не засвечивать его перед судом.

– Почему он изменил показания?

– А вот хрен его знает! – громко выдохнул прокурор и развел руки в стороны. – Изменил, и все тут!

– Фамилию свидетеля не подскажите? Из этого ведь уже никакой тайны нет?

– Колокольцев Юрий. Работает на пристани сторожем.

***

Добираться до водохранилища пришлось на общественном транспорте. Через два часа пути она вышла на конечной остановке. Преодолев пешком последний участок пути по грунтовой наезженной колее, Дина перешагнула через цепь натянутую посреди дороги и обвешанную пыльными полосками из красной ткани.

Единственное здание, в непосредственной близости от причала, сколоченное из старых досок было больше похоже на сарай, чем на домик для сторожа.

В прошлый раз, когда она была здесь, она ничего этого не заметила. Что было вовсе не удивительно, учитывая, что впервые она посетила это место в багажнике.

На стук выглянул худощавый паренек лет двадцати, с кожей цвета горького шоколада. Полосатая майка болталась на нем, как флаг по ветру.

– Здравствуй.

– Привет.

– Мне нужен Юра Колокольцев.

– Если вы насчет места на пристани, то это не ко мне. Это хозяину звонить надо. Сейчас телефон продиктую, – паренек скрылся в домике, через секунду вынырнул, протягивая Дине клочок бумаги с нацарапанным номером.

– Так это ты Юра? – недоуменно переспросила Дина. Внешний вид паренька никак не способствовал тому, что его голословное свидетельство чуть не стало решающим в уголовном деле против бизнес-акулы.

– Ну да. Вам чего надо? – насторожился парень.

– Ты действительно видел, как Борис Турчинский на катере отчалил с девушкой, а вернулся один?

Юра осторожно склонил голову.

– Да.

– Расскажи, что видел.

– Вам, какую версию?

– В каком смысле? – опешила Дина.

– В прямом! – огрызнулся парень. – Достали уже! На работу боюсь ходить. Одним надо, чтобы сама села, другим – нет. Вам что надо? Может вам про двух девочек в катере рассказать? Так это дороже будет.

– Очень интересно, – вполголоса проговорила Дина. – Но, про двух девушек не надо. Лучше поведай мне, отчего у тебя такое разнообразие воспоминаний об одном событии?

– С какой стати, я вообще должен тебе что-либо рассказывать? – вдруг заартачился парень, отступил на несколько шагов, принялся оценивающе разглядывать Дину. Видимо, должного впечатления она на него не произвела и он повернулся к ней спиной, собираясь уходить.

– Это я та девушка.

Парень резко обернулся с распахнутыми глазами.

– Да ладно! Так это правда?!

– Ну да. Ты же сам видел.

– Пойдем, – поманил он ее за собой в свой домик-сарай. Дина прошла внутрь, пригнув голову. Кровать, затянутая старым покрывалом, стол, стул, какие-то полки. Все серое, потрепанное, старое.

– Смотри, – Юра кивнул на окно. – Видишь? Из окна видно только кусок дороги и левую сторону пристани. Турчинский швартует свой катер с правой стороны. Там, – паренек махнул рукой, указывая на глухую часть сарая. – Я только его машину видел. Он посигналил, я вышел, цепь сбросил. Все. Больше ничего не видел.

– Было две машины, – проговорила Дина.

– Может и две, – легко согласился парень. – Только тогда вторую запустил не я. Если не сигналила, я мог и не услышать. Вообще-то цепь опустить может кто угодно. Просто хозяевам катеров статус не позволяет самим руки марать, вот они и жмут клаксон, лишь бы поважнее выглядеть перед своими подружками.

– Что ж ты за сторож такой? Не следишь за доверенным добром…

Молодой человек коротко дернул худыми плечами.

– Как платят – так и сторожу. Некоторые "олигархи" аренду по пол года не оплачивают…

– Если ты ничего не видел, зачем в полицию ходил?

– Мне заплатили, – буркнул Юра. – Да так хорошо, что я не смог отказаться.

– Перед судом ты изменил показания. Совсем чуть-чуть.

– Другие люди заплатили.

– Больше, чем за первый раз?

– Не намного, – Юра поднял глаза. – Но они приняли активное участие в моей жизни. Заставили меня выучить новые показания, и каждый день до суда мне рассказывали, что будет с моими близкими, если я забуду хоть слово.

– И новая версия звучала, как, если бы я добровольно села в катер…

– Ну да. Я вообще не верил, что в катере была девушка, – хмыкнул Юра. – Думал, что ты тоже проплаченная, как и я. Похоже, первый чувак просто вздумал подставить Турчинского. Я точно видел, что он один в машине был, когда той ночью приехал. В прокуратуре меня уже ждали с заполненным протоколом, осталось только подпись поставить…

– Как звали первого "чувака"?

– А я знаю? – с вызовом произнес Юра. – Он не представился.

– Как он выглядел?

– Высокий. В костюме. На черной машине.

Не густо. Видимо, мозг Юры затуманился, когда он увидел шальные деньги. Но результат все же есть, Потапыч оказался прав: кто-то копает под Бориса Турчинского. Интересно, Артур догадывался, что вовсе не он "командовал парадом"? При случае непременно укажу этому самоуверенному типу на это "маленькое" совпадение, усмехнулась про себя Дина.

Поездка на пристань отняла почти половину дня. Ехать в клинику, практически в противоположную сторону, через весь город и уткнуться в закрытые двери не имело смысла, и Дина решила вернуться в свой вагончик, ставший ей временным убежищем.

Местная свора собак, не разобрав, издалека, кто идет, кинулась на нее с лаем. Дина громко прикрикнула. Сквозь собачий лай ее голос был трудно различим, но собаки услышали, злобный лай сменился на тявканье, а потом и вовсе затих. Дина прошла мимо собак, потрепала по холке вожака, лохматого, серого пса, помесь алабая с восточно-европейской овчаркой. Он, совсем не по страшному оскалился, заелозил хвостом, радуясь вниманию.

– Ты что мне с собакой сделала? – возмутился Потапыч, загородив собой весь дверной проем вагончика. – Была нормальная сторожевая, а теперь? Ластится, как последняя болонка!

– Не бухти, Потапыч, – не напугалась Дина грозного тона своего напарника. Казан, так звали собаку, совсем не превратился в добродушного лабрадора. Ума собаке было не занимать, и пес быстро сообразил, от кого ему перепадет лишний лакомый кусочек, и кто поможет вычесать ему такой надоедливый репей из густой шерсти. Хозяином же он по-прежнему признавал только Потапыча.

Стройка уже затихла. Рабочие разъехались, безалаберно разбросав где попало строительные материалы и кое-какие инструменты.

Свистнув собак, Потапыч отправился в обход вверенной ему территории, а Дина погрузилась в электронный мир информации и сплетен.

Находки не радовали. Статей о Турчинском было крайне мало. И то, везде он упоминался как-то мельком, одним двумя предложениями. "Бизнесмен Борис Турчинский провел свой отдых на Мальдивах в объятьях знаменитой модели такой-то". "Бизнесмен Борис Турчинский стал инвестором очередного грандиозного строительного проекта". Все ссылки, намекающие на более подробные сведения, оказались битыми. После нескольких часов проведенных в сети, у Дины создалось впечатление, что все материалы и данные на официальных сайтах, касаемые Турчинского были тщательно отсортированы и очищены. Кто-то хорошо постарался, отбеливая репутацию московского бизнесмена.

***

На следующий день облака так плотно заволокли небо, что определить без часов хотя бы приблизительное время суток не представлялось возможным. Дина порадовалась такой погоде, отбивать ноги о столичную брусчатку всегда лучше не под палящим солнцем. Покинув метрополитен, через полчаса бодрой прогулки Дина уткнулась в проходную Психоневрологического Диспансера №8.

Охранник, почему-то в белой форме санитара, похожий на безумного персонажа Джека Николсона из первого фильма о Бэтмене, долго расспрашивал Дину о причинах визита, вертел в руках ее паспорт, сравнивал фото с оригиналом. Так и не найдя причины отказать ей в посещении клиники, он пропустил ее через проходную, провожая подозрительным взглядом из-под треугольных бровей. Дина не удержалась, оглянулась через плечо. Да уж, должно быть не зря шутят о подобных местах: кто первый халат оденет – тот и доктор.

Территория диспансера была разбита на неправильные сектора неширокими заасфальтированными дорожками. Сквозь трещины в асфальте то и дел пробивалась трава, добавляя маленькому парку неряшливости и запустения. Повсюду из-за криво подстриженных кустов торчали на сто раз перекрашенные спинки скамеек. Перед главным входом подъездную дорогу украшали облезлые бетонные вазоны с петуньями и виолами, завершая образ психиатрической лечебницы из времен Союза.

Дверь была заперта. Табличка на двери призывала нажать на кнопку звонка и спокойно ожидать сотрудника персонала, что Дина и сделала.

Через минуту, а то и две, ей открыла молодая девушка в белой косынке. Улыбчивая и открытая, она никак не вязалась у Дины с данным заведением.

– Добрый день, вы по какому вопросу?

– Мне нужно встретиться с Коромысло, если можно. Еще бы мне увидеть Трихонову.

– Ух, ты, как много вам надо. Главврача нет. А Трихонова… Ее тоже нет. Заместитель главврача есть. Вас устроит? Только у нее сейчас прием. Через час приходите.

– Можно я подожду у вас?

Девушка в косынке на миг задумалась, оглянулась и распахнула дверь, приглашая Дину на порог.

Тишина тут же зашелестела в ушах чуть удивленной Дины. Конечно же, она не ждала внезапных криков и пронзительных стонов, но и абсолютной тишины – тоже.

– Идите за мной, я вас провожу.

Их прилипчивые шаги по старому линолеуму были единственным, что нарушало тишину холла первого этажа. Второй этаж уже не казался вымершим. Приглушенные разговоры за дверями, шум ветра в приоткрытое окно. Неожиданно громкий металлический лязг заставил Дину замереть на месте.

Девушка в косынке улыбнулась.

– Не пугайтесь вы так. В этом крыле палат для острых пациентов нет. Здесь только ординаторские. А грохочет тетя Маша – санитарка. Вечно у нее пустые ведра из рук валятся.

Единственная кушетка, обтянутая серым винилом, стояла в самом конце коридора под окном, забранным снаружи металлической сеткой. Пожалуй, это было единственное, что указывало на отличие от обычной больницы.

Время в ожидании, когда замглавного врача сможет ее принять, Дина провела в коридоре, сидя на кушетке и болтая ногами. Несколько раз, косо поглядывая, мимо проходила тетя Маша.

Парочка мужчин, совсем не здоровенных, а очень даже среднего телосложения, в голубоватых медицинских костюмах, спокойно прошли в кабинет и вывели оттуда женщину с длинными, неубранными волосами. Дина соскочила с насиженного места и робко постучалась в белую дверь.

– Добрый день.

– Чем могу вам помочь? – откликнулась ухоженная женщина в строгих очках, с ультра короткой стрижкой на седых волосах. Минимум макияжа с акцентом на широких губах такой узнаваемой формы, что практически исключает естественное происхождение их полноты.

– Даже не знаю, как начать…

– Начните с главного, – подсказала женщина, при этом вскользь просматривая бумаги на своем столе.

– Мой брат объявил меня сумасшедшей.

– Никто не застрахован от помутнения рассудка. Это может проявиться в любом возрасте. Какой диагноз вам поставили?

– Параноидная шизофрения, но это не мой…

– Приступы отлично купируются современными препаратами, – бесцеремонно перебила Дину врач. – Совсем не обязательно назначать лечение в стационаре.

– У меня нет шизофрении!

Врач прижала подбородок к груди и поверх очков наконец-то соизволила взглянуть на девушку. Дина стойко выдержала высокомерный, всезнающий взгляд светло-голубых глаз и, не дожидаясь приглашения, присела на свободный стул напротив.

– Типичное поведение неуравновешенной личности, – выдала женщина и вернула очки на место. – Так что же вы хотите от меня?

– Я не больна и никогда не состояла на учете в вашей клинике. Но, тем не менее, на справке с подтверждением моей болезни стоит печать вашего диспансера.

– Можно взглянуть?

– Нет. У меня ее нет. Она у следователя прокуратуры.

– Насколько мне известно, следователи прокуратуры не занимаются восстановлением дееспособности. Значит дело в другом? – высокомерный взгляд голубых глаз зажегся легким интересом. – Чьи подписи стояли на бумажке?

– Коромысло и Трихонова. Остальные я не разобрала.

– Да, все верно. В нашем штате есть такие врачи. Вы понимаете, что раздобыть поддельную справочную форму психиатрического диспансера с печатями и подписями невозможно? Каждый бумажный носитель, покидающий эти стены, имеет номер и зарегистрирован в журнале.

Через пять минут девушка в косынке принесла в кабинет толстый журнал больше чем наполовину исписанный убористым почерком. Несмотря на строгие столбцы и разборчивые буквы поиск нужной записи занял немало времени.

– Ну вот, нашла. Так и есть. Можете убедиться сами. Ваш диагноз подтвержден комиссией во главе с главврачем нашей клиники Коромысло В.С.

– Но этого не может быть, – пробормотала Дина. – Я никогда не была здесь.

– Наденька, я вас понимаю. Вам трудно. Но мне кажется, вам стоит подумать о другом плане лечения, раз препараты, которые вы принимаете, не оказывают должного влияния. Ваша потеря памяти как раз свидетельствует об этом.

– Хорошо, – кивнула Дина. Как и в случае с прокурором, она не собиралась доказывать чистоту своего рассудка. Бессмысленно оправдывать себя в глазах человека, который заинтересован в обратном. – Возможно, вы и правы.

– Конечно, права, тут и думать нечего.

– Где я могу найти Трихонову? Она должна быть в курсе моих проблем, раз подписывала эту справку.

– М-да, – пробормотала врач. – Знаете, у нас много хороших врачей. При нашем стационаре действует амбулаторная поликлиника. Могу записать вас к отличному доктору.

– Мне бы хотелось все же попасть к Трихоновой. Мне будет морально легче ей довериться.

– Боюсь, это не возможно. Лариса Петровна трагически погибла почти месяц назад.

Как не вовремя! Досадливо поморщилась Дина. Или же, напротив? Очень даже вовремя погибла Лариса Петровна. Поставила подпись под липовой бумажкой и тут же трагически погибла. Теперь она не сможет явиться в суд и опровергнуть свою подпись. Дине понадобилось время, чтобы прийти в себя от этой новости. Осталась только одна фамилия, с помощью которой можно было опровергнуть ложь своего брата.

– Тогда я бы хотела каким-то образом связаться с Коромысло.

– Это тоже совершенно невозможно. Господина Коромысло сейчас нет в стране.

– Где же он?

– В Великобритании. Месяц назад уехал делиться опытом с зарубежными коллегами.

– Когда вернется?

– Не скоро. Думаю, что не раньше, чем через год.

Год? Я не смогу жить целый год в вагончике с Потапычем, возмущенно подумала Дина. От звуков его могучего храпа у нее скоро начнется нервный тик.

– Могу я позвонить ему или связаться по электронной почте?

– Боюсь, что не вправе разглашать личные данные Коромысло его пациентам, – сделав сочувствующее лицо, провозгласила заместитель главного врача. – Это элементарная этика.

– Но я не его пациентка! Он сам нарушил вашу чертову врачебную этику! Из-за этой липовой справки я потеряла работу и квартиру!

– Мне очень жаль, – заявила женщина, совсем без капли сочувствия в голосе. – А теперь мне надо работать. Если вы не хотите принять мой совет и немедленно не найти себе другого врача, то, прошу вас, сейчас же покинуть мой кабинет! Уверена, очень скоро мы с вами встретимся вновь. Вы уйдете сами или мне вызвать санитаров?

Дина и не думала задерживаться в этом мрачном кабинете безысходности. И уж точно, встреча с санитарами не входила в ее планы.

В коридоре ее поджидала все та же молодая девушка в косынке.

– Пойдемте, я провожу вас к выходу. У нас нельзя гулять просто так.

– Я и не собиралась.

– Конечно. Но у нас свои правила и порядки, я обязана лично в этом удостовериться, – сказала девушка. – Ну, как, встреча была полезной?

– Не совсем, – задумчиво протянула Дина, посмотрела на девушку. – Может, ты поможешь?

– Смотря что.

– Мне нужно связаться с вашим главврачем, Коромысло.

– Какой нынче на него спрос, стоило ему уехать, – усмехнулась девушка.

– Ты о чем? – насторожилась Дина.

– К нам дней десять назад уже приходили. Сначала из полиции, потом мужчина один его спрашивал.

С полицией все понятно: прокурор инициировал проверку предоставленных Олегом справок.

– Что за мужчина? Точно не из полиции?

– Ну, если полиция сейчас за информацию деньги платит, то может и из полиции, – пошутила девушка.

– Как он выглядел?

Девушка вспоминая, задумалась на несколько секунд.

– Хорошо он выглядел. Высокий, светлые волосы. Серые глаза. Такой весь уверенный в себе, смотрит на тебя, словно знает о тебе что-то такое, в чем ты сама боишься себе признаться. У нас такой взгляд у пациента одного, колдуном себя считает, единственный к кому наши санитары лишний раз не подходят. Побаиваются, а вдруг, и вправду колдун?

– Вы же врачи, и верите в эту антинаучную фантастику? – хмыкнула Дина.

– Ну, знаешь ли, ультразвук я тоже не слышала, но от этого он не перестает существовать. Может, мы, простые люди еще не готовы к тем глубинам мироздания, которые имеют место быть в нашей вселенной, – философски протянула молодая девушка с чуть затуманенным взором.

– Ладно, сдаюсь. Но вернемся к тому типу, с серыми глазами. Он тебе случаем денег не предлагал?

– С какой стати? Ему, видно, Подобреева все выложила. Мне потом девочки шепнули, что она в клинику красоты побежала после его ухода. А на утро отгул взяла, чтобы оттек с губ спал.

– Так ты поможешь мне раздобыть телефон Коромысло?

– Еще чего, – фыркнула девушка. – Даже если бы и знала, не сказала – мне моя работа очень даже нравиться.

Ведь Подобреева даже не спросила мою фамилию, когда искала выписку из регистрационной книги, вдруг сообразила Дина. Выходит, мной уже интересовались. Понятно, что был следователь прокуратуры для того, чтобы убедиться в подлинности. А другой, высокий, за что, интересно, заплатил деньги Подобреевой? Возможно, это не касается меня, одернула себя Дина, мало ли, кого нужно выдернуть из клиники. Или, наоборот, отправить в палату с решеткой за окном… Жалко вот только, что у нее с деньгами не густо. Наверняка, Подобреева не отказалась бы от еще пары тройки укольчиков красоты…

***

Спешить с выводами пока не стоило. Но то, что в этом деле замешана какая-то третья сторона, не оставалась сомнений уже после посещения пристани. Знает ли об этом следователь? Или его тоже использовали в темную, как и ее? Дина смотрела в окно и пережевывала безвкусный гамбургер в одной из многочисленных закусочных быстрого питания. Возвращаться в грязный вагончик не хотелось. Душевный напарник – еще не повод полюбить свою работу. Может, стоит еще раз заглянуть в прокуратуру?

***

– Вы теперь будете сюда ходить, как на работу?

– Куда же мне еще ходить? Квартиры у меня нет, а скоро зима… – многозначительно протянула Дина.

Следователь хмыкнул. Откинулся на спинку стула.

– Что на этот раз тебя интересует?

– Я была в диспансере.

– Тебе назначили новый план лечения?

– Вы знаете, что люди, подписавшие справку не доступны для разговора?

– Конечно, – кивнул он. – Но этого и не требуется.

– У вас не вызывает подозрения, тот факт, что Трихонова погибла, а Коромысло умотал заграницу сразу же, как только в деле стала фигурировать эта справка?

– Что же тут удивительного? – воскликнул прокурор. – Коромысло известный и востребованный в определенных кругах специалист. Он вполне может себе позволить длительную командировку в любое удобное для себя время. А вот насчет Трихоновой… Тебе известно, что каждый день в автомобильных авариях гибнут десятки людей? С чего ты взяла, что это имеет отношение к делу? В жизни случаются куда более удивительные совпадения…

– Ладно, – согласилась с доводами Дина, потом выпалила, – Юре Колокольцеву дали взятку, чтобы он подписал уже готовое заявление, что видел меня связанную в лодке с Турчинским.

– Ага, – усмехнулся следователь. – А потом дали взятку, чтобы он заявил, что ты сама села. Не много ли взяток для простого парня? И вообще, первый случай был выгоден именно тебе. Догадалась, что Олег деньги за квартиру не отдаст, от переезда в Краснодар не отвертеться, и ты решила давить на покупателя?

– Черт, нет, конечно! – воскликнула Дина. – Я чуть не погибла! Не думаете ли вы, что я сознательно рисковала своей жизнью, ради того, чтобы выставить Турчинского мошенником?

– Ну почему сознательно? Справка, подтверждающая твою "сознательность" все еще в деле. Думаю, ты рассчитывала, что тебя вовремя остановят.

От подобной версии Дина замерла в легком ступоре. Нахмурив лоб и поджав губы, она уставилась на следователя, гадая, как было можно прийти к таким выводам? Она что, и вправду была похожа на съехавшую с катушек? Неужели со стороны это так и смотрелось?

Вот и все – конец истории. Ее окончательно загнали в угол. Единственный свидетель, который может подтвердить хотя бы часть ее рассказа, был Артур. Но он дал ясно понять, что рассчитывать на него не стоит. Да и где его искать?

На следующий день после суда Дина набралась храбрости для встречи с ним. Ей почему-то было важно объяснить ему, что она не чекнутая, что справка – самая настоящая подделка! И раз он втянул ее во всю эту кутерьму, то просто обязан ей помочь еще раз и стать свидетелем в суде. Но все попытки найти Артура окончились сокрушительным крахом. В коттедж неожиданно заселилась какая-то семья. Отец семейства довольно грубо объяснил ей, что ничего не знает о прежних хозяевах. В гостинице с ней разговаривать и вовсе отказались, а когда она продолжала настаивать, вызвали человека из службы безопасности. И, конечно же, номер телефона, который Артур ей сообщил, был заблокирован.

Ей ничего не оставалось, как прийти к выводу, что он струсил и на этот раз. Турчинский на свободе, и значит, его громилы в деле, и значит, Артур просто напросто сбежал, поджав хвост. На самом деле она мало в это верила, после того, как узнала его ближе, но другую версию, как ни ломала голову, придумать не могла.

– Давайте начистоту, – предложила она прокурору. – Вы бы не стали заводить дело против Турчинского только на основании одного моего заявления. Вам тоже заплатили или дали указание сверху. Мне нужно знать, кто этот человек.

– Серьезно? – следователь засмеялся. – Ты думаешь, что я, вот так просто, тебе все расскажу? Раскаюсь во всех грехах? Возьму на себя всю вину и ошибки всего полицейского управления? Ты кем себя возомнила? Попом-исповедальником?

– Мы в одной лодке. Я, вы и тот, кто все это начал. Нам всем надо, чтобы Турчинский сидел в тюрьме.

– Нет, милочка, – покачал головой следователь. – Я не в вашей лодке. Я на берегу. Развал дела в суде, не часто, но все же происходит. Я это переживу. Мне, в общем-то, плевать – сидит Турчинский в тюрьме или нет. Я свое дело отработал без единой ошибки. Доказательств, кроме твоих слов, что он умышленно хотел тебя убить, больше нет. Значит и дела нет. Тут то я и сошел на берег. А вы, если хотите, плывите дальше.

– Я все-таки права? Вы сказали "вы"? – встрепенулась Дина, с надеждой ловя взгляд следователя. Тот едва заметно кивнул. Долго молчал. Потом нехотя выдавил:

– Выпрыгивай и ты поскорее из этой "лодки", пока еще жива. Там такие зубры сошлись, что перемелют тебя и глазом не моргнут. Уезжай в Краснодар, может все и обойдется.

– Ни за что! Я хочу наказать Турчинского!

– Ты действительно шизофреничка! Проваливай и больше здесь не появляйся! С ним и без тебя разберутся!

– Но как быть с моей квартирой?

– Ты совсем дура? Не стоит жизнь квартиры, пусть даже и московской! Молодая, красивая. Найди себе мужика с жильем, живи да радуйся. Все, разговор окончен! Иди!

***

Строительство коттеджей неотвратимо продолжалось. Его не могли остановить ни финансовые кризисы, ни капризы погоды и уж тем более мелкие проблемы девушки-сторожа.

Людей потаенно тянуло к созданию своей маленькой империи, что было затруднительно воплотить в многоквартирном доме, и они старательно вкладывали все свои сбережения в обустройство "дворца" и "владений". Для многих это было сродни победы в битве и захвата вражеских земель. Только сейчас, в цивилизованном мире это была не битва на мечах, а бизнес-война, где соперничали не крепостью стали, а крепостью умов, где выигрывала не отвага и доблесть, а изворотливость, находчивость, хваткость, оборотистость и, конечно же, деловые связи.

Дина ничего не имела против того, что люди хотят обзавестись собственным замком. Тем более, что эти самые люди и давали ей сейчас кров. Плохо было только то, что строительство на этом участке началось недавно и как следствие, еще не успела развиться инфраструктура в виде различных магазинчиков, кафе и булочных.

За едой приходилось ездить в город. Потапыч с радостью переложил это сомнительное удовольствие на свою напарницу. Дина через день была вынуждена ездить за продуктами и всякими необходимыми в быту мелочами.

Тяжелый пакет с предстоящим "ужином" оттягивал руку. Дина то и дело перекладывала его из одной руки в другую, ругая себя за то, что не рассчитала вес. Столько раз зарекалась не брать в магазине тележку, а ходить по залу с корзинкой. Тогда сразу понятно, осилит ли она доставку покупки до дома.

Идти от трассы, где была ближайшая автобусная остановка, до начала застройки оставалось всего каких-то метров триста, когда сзади послышался шум несущегося автомобиля. Не оглядываясь, девушка, на всякий случай, прижалась к обочине, при каждом шаге сбивая со стеблей травы дорожную пыль. Автомобиль, черный немецкий кроссовер, пронесся мимо, обдав девушку облаком поднятой пыли.

– И куда торопиться? Все равно на стройке уже никого нет, – пробормотала Дина себе под нос и, помахав перед собой рукой, разгоняя поднятую пыль, чихнула и переложила пакет в другую руку. В два шага вернулась на середину дороги.

Вдруг, словно ее слова смогли достичь ушей водителя, на автомобиле вспыхнули красные светодиодные полосы стоп-сигналов. Автомобиль замер посреди дороги и тут же красные огни сменились на белые фонари заднего хода, заставив девушку настороженно шагнуть обратно в траву. Хозяева таких тачек не задерживаются, чтобы по доброте душевной подбросить попутчика. Может спросить что-то хочет? Дина застыла в ожидании. Так и есть. Автомобиль, поравнявшись с ней, притормозил. Стекло, тихим шелестом сползло вниз, открывая безупречно чистый салон в сравнении с покрытым слоем пыли кузовом.

Лицо, которое выглянуло в окно, не было таким гладким и лощенным, как бежевая кожа обивки салона. Багровый шрам пересекал бровь и терялся в волосах, деля лоб владельца на две неравные половины.

Кто кого узнал первым, трудно сказать, но почти одновременно с тем, как у Дины из рук вывалился пакет, и она развернулась в сторону поля, хозяин автомобиля уже успел выскочить из машины.

– Стой! Зараза!

И не думая останавливаться, Дина неслась по зарослям колючего бурьяна. Бежать во весь опор мешала неровная поверхность. Небольшие рытвины и ухабы то и дело попадались под ноги, грозя нешуточным вывихом лодыжки. Предугадать заранее, где будет сложный участок, мешали густые заросли лопухов и пырея.

Первый толчок в спину ей удалось ослабить, в последний момент выбросив вперед правую ногу на грани возможности. Второй толчок повалил ее на землю, уткнув лицом к раскидистый куст чертополоха. Тут же, не давая ей подняться, сверху, в спину, уперлось чужое колено, придавив девушку к земле. Мужчина, тяжело дыша, погоня далась ему не легко, несколько минут приходил в себя.

– Быстро бегаешь, – наконец-то проговорил он. – Но недостаточно. Техники тебе не хватает.

– Учителя хорошего не было, – прокряхтела Дина, чуть шевельнулась, попробовав принять более удобное положение

– Помнишь меня? – спросил он. – Уверен, что помнишь…

– Что тебе надо? У Турчинского ко мне больше нет претензий.

– Чего в поле тогда припустила?

– Рожи твоей испугалась!

– Это да. Это может быть. Я и сам в зеркало на себя стал бояться смотреть… – пробормотал мужчина со шрамом. – Я тебя сейчас подниму, и ты послушно пойдешь к машине. Будешь брыкаться, я тебя немного придушу, чтобы успокоилась. Сразу предупреждаю – могу не рассчитать силу.

– Что ты задумал? К чему эти церемонии? Ты собираешься меня прикончить?

– Догадливая какая, – хмыкнул мужчина. – Но не сразу. Мне поговорить с тобой надо. Дело у меня незаконченное к твоему попутчику. Поможешь мне встретиться с ним?

– С какой стати?

– Быстро умрешь.

Дина вздрогнула. Холодный пот тут же выступил между лопаток.

Не дожидаясь немедленного ответа, Андрюша дернул ее за руку, помогая подняться. Предупреждая попытки Дины сбежать, он намотал на руку ее волосы и подтолкнул к машине.

Отбежали от дороги они прилично. С такого расстояния автомобиль казался игрушкой забытой детьми в высокой траве.

– Зачем вам моя смерть? Турчинского уже признали невиновным в покушении. Зачем рисковать второй раз?

– Больно прыткая. Какого черта, ты, полезла с расспросами, куда не следует?

– Я ничего не узнала.

– Ну так, а если узнаешь? В нашем случае лучше перестраховаться. Одной шизой больше, одной меньше. Пропадешь, и ни у кого не возникнет сомнений, что ты сама с собой что-то сделала…

– Вы – конченые твари!

– Заткнись!

Андрюша сжал кулак с намотанными волосами, заставив Дину вскрикнуть от боли.

– Шеф приказал с тобой разобраться по-тихому. Без лишних следов на теле. Но я знаком с методами, как причинять боль без рек крови. Так ты будешь послушной девочкой или немного развлечемся?

– Послушной.

– Как мне найти Артура?

– Я-то откуда знаю? – довольно искренне удивилась Дина.

– Ты знала, где его найти после поезда.

– Так тогда на то были причины.

– Сейчас причин нет? Парни упоминали о его интересе к тебе. Он даже порывался забрать тебя с собой со склада.

– Твои дружки забыли сообщить, что этого так и не произошло?

Они были уже близко к дороге, когда Дина заметила движение в поле перед собой. Что-то быстро двигалось в высокой траве им наперерез.

Трава раздвигалась, высокие стебли колыхались, осыпая созревшие семена в открывшийся проход. Когда стало понятно, что путь людей и странного прохода неизбежно встретятся, над травой возникла серая морда с навостренными ушами.

– Твою мать! Откуда здесь волки?! – Андрюша нырнул за спину девушки, выставив ее перед собой словно щит.

– Не хочу тебя разочаровывать, но сразу понятно, что ты не фанат Animal Planet.

– Чего?!

– Программу "В мире животных" смотрел?

– На хрена это мне?

– Хотя бы для того, чтобы отличать волка от собаки, идиот.

В подтверждении ее слов, из травы раздалось одиночное тявканье. Хватка на волосах тут же ослабла и Андрюша, гордо выпятив грудь, выдвинулся из-за спины девушки. Свободной рукой он широко размахнулся в сторону собаки, имитируя бросок камня.

– А ну, пошла отсюда, псина облезлая! – для убедительности он грозно топнул ногой.

– Зря ты это сделал, – произнесла Дина. – С Казаном так нельзя.

Интерес на серой собачьей морде вмиг сменился на оскал. Брыли приподнялись, открывая белоснежные, крепко сжатые, клыки. Глухой, словно из адского подземелья, рык донесся до ушей Дины.

– Пошел отсюда, кому сказал! – не внял предупреждению Андрюша и, оборвав пучок травы, размашисто запустил его в собаку. Трава не пролетев и двух метров, никому не причинив вреда, беззвучно спланировала на землю.

Казан сделал шаг вперед. За его спиной показались головы других собак. Они веером рассыпались в траве, беря людей в полукольцо.

– Думаю, тебе пора меня отпустить, если хочешь выбраться отсюда без потерь, – тихо произнесла Дина. Честно говоря, она и сама была напугана сворой. Кто знает, что твориться в собачьей голове? Азарт охоты у этих, полудиких псов, в любой момент может взять вверх над невысокой гранью одомашенности.

– Ага, сейчас, – надменно проговорил Андрюша, упорно не желая признавать, что собачья стая может быть такой же опасной, как и стая волков. Твердым носком ботинка он подковырнул засохшую почву и наклонился, чтобы поднять комок земли. Тем самым, совершив роковую ошибку. Казан не стал ждать, когда в него полетит кусок засохшей глины и, без предупреждения, бросился на мужчину.

Тело собаки весом в семьдесят килограмм и состоящее из сплошных мышц и костей с силой пушечного ядра ударило мужчине в грудь, когда тот почти выпрямился. Андрюшу моментально опрокинуло на спину. Непроизвольно он потянул за собой Дину, не успев выпутать руку из ее волос.

Наверное, то, что Дина оказалась с ним в этот момент в непосредственной близости и спасло мужчину от жуткой смерти. Ей не пришлось делать и шага, чтобы схватить Казана за ошейник, когда его зубы были в сантиметре от заросшей черной щетиной шеи Андрея. В густой шерсти собаки ошейника почти не было видно. Да и не ошейник это был в полном понимании этого слова, так, простая веревка. За нее Потапыч на всякий случай пристегивал Казана, когда хозяева приезжали полюбоваться на свои недостроенные хоромы.

Инстинкт сыграл с ней забавную шутку. Она пыталась спасти своего убийцу от гибели. Нет, не так, решила Дина. Она спасала Казана. Его найдут и пристрелят, как бешеного пса, если он насмерть загрызет человека.

Держать собаку, весом больше, чем сама, было неимоверно трудно. Она уперлась ногами в землю и, откинув корпус назад, в противовес, приподняла пса за ошейник, не давая ему опереться на землю всеми четырьмя лапами.

– Убирайся скорее, придурок, я его так долго не удержу! – перекрикивая хриплый, утробный рык Казана и лай остальной стаи, приказала она Андрюше.

Тот мигом подскочил, стряхнул с ноги пса из своры и прихрамывая, на ходу отбиваясь от остальных собак, бросился к машине.

Цепляя бампером кочки и траву, он развернулся почти на месте. Через пару секунд о его присутствии напоминала только пыль, густым туманом зависшая в безветренном воздухе.

Дина разжала руки. Веревка настолько пережала ей ладони, что она не сразу ощутила свои онемевшие пальцы. Стая, победно потявкивая, возвращалась назад. С замиранием сердца, не зная, чего ожидать от собаки, Дина отступила от Казана на шаг назад. Проснувшийся инстинкт убивать в любой момент мог обернуться против нее.

Казан долго отряхивался всей шкурой, громко фыркал и переступал с ноги на ногу, а потом, довольно щерясь, развернулся к девушке.

Таких добрых глаз Дина не видела еще ни у одной собаки. Хвост его ходил ходуном, не давая задним ногам устойчиво стоять. Дина без сил опустилась в траву. Мокрый язык тут же прошелся ей по щеке. Девушка, не замечая могучего запаха псины, притянула его за шею и расцеловала черный нос.

– Казанчик, хороший мой, умный мой, – приговаривала она, начесывая его за ушами. Остальные собаки стаи, чувствуя перемены в настроении вожака, тоже кружились вокруг девушки, пытаясь урвать свою долю ласки.

– Я вас мясом до отвала накормлю, хорошие мои.

***

Сборы заняли полчаса. Еще час ей пришлось ждать друга Потапыча, который согласился отвезти ее в аэропорт. Потапыч клятвенно пообещал накупить стае отборной говядины. Дина ему верила, как самой себе, и поэтому без сомнений выложила на стол часть своей зарплаты. Себе оставила только на билет.

Место в самолете обошлось не дешево. Единственный билет, который удалось забронировать, был в бизнес-класс. Самолет, старый Боинг отправлялся в полет в девять утра.

Философия Эдика противоречила позиции самой Дины, но, тем не менее, это было поистине помощь на грани чуда. На робкую телефонную просьбу Дины пустить ее к себе переночевать на пару ночей, он взорвался расспросами и выудил ее выложить всю правду. После, он рассержено заявил, что ей надо было обратиться к нему раньше, а не ждать, когда она нацепляет блох в сторожке.

Его отношение к жизни складывалось из буддийских традиций и учений китайских философов. И если Дина считала, что она в долгу перед своим спасителем, то он был уверен в том, что это он обязан теперь заботиться о девушке всю оставшуюся жизнь. Она стала в этом мире новым человеком, которого он осознанно "создал" силой своего желания. Теперь же он должен нести ответственность за нее, как родитель за своего ребенка.

После рассерженной проповеди, Эд все же соизволил пояснить, что его сейчас нет в городе и близ него. Он сопровождает ученых в их изысканиях на южном побережье полуострова Крым. Своеобразные условия Черного моря требуют особой подготовки и его пригласили, как опытного инструктора. И так даже лучше, сделал он выводы после ее истории ипотребовал, чтобы она первым же рейсом вылетела к нему, никому не говоря ни слова о цели своего путешествия.

Ночь на жестком кресле зала ожидания. И вот, через два с половиной часа комфортного полета в кожаном кресле бизнес-класса, она приземлилась в жарком аэропорту города Симферополь.

Раскаленный воздух стеганул в лицо, стоило ей выйти на первую ступеньку трапа. Не имея при себе ничего, кроме небольшой сумки, она покинула аэропорт и растерянно остановилась, обводя взглядом площадь перед зданием. Рассаженные по периметру, непривычные для московского взгляда, деревья давали мало тени и после прохладного воздуха здания аэропорта, Дина осознала, как неудачно подобрала одежду. Плотные джинсы и черный лонгслив выдавали в ней неопытную туристку из средней полосы России.

– Эй! Дина!

Она машинально обернулась на свое имя и увидела, как ей призывно машет паренек из короткого кроссовера без верха. Ухватившись одной рукой за раму лобового стекла, другой он размахивал над головой, привлекая к себе внимание. Загорелый, цвета темной бронзы, он сверкал белозубой улыбкой. Выгоревшие на солнце, чуть волнистые волосы закрывали пол-лица. То и дело парню приходилось откидывать назад голову, стряхивая пряди с глаз. Это был не Эдик, но улыбка и манеры были столь похожи, словно они с Эдиком были из одной связки. Так становятся похожи друг на друга люди из одной команды, люди с одинаковым образом жизни. Так похожи друг на друга моряки или заключенные. Монахи одного монастыря или офисные работники. Их объединяет любовь к определенному, только им удобному стилю одежды, манеры, мимика, выражение глаз в конце концов.

Парень, что махал ей из пляжного внедорожника, радостно вскинул обе руки вверх, когда понял, что Дина заметила призыв и двинулась к нему.

– Добро пожаловать в Крым! – провозгласил он, откидывая волосы с лица.

– Привет.

– Можешь называть меня Славный Покоритель Южных морей, – высокопарно продекламировал он, пряча за челкой веселые огоньки в глазах.

– Слава, что ли? – догадалась Дина.

– Фу-ты, ну-ты. Чего такая скучная? – фыркнул парень и завел машину. – Пристегнись и устраивайся поудобнее. Ехать долго и жарко. Есть во что переодеться?

– Нет.

– Тогда терпи. Вспотеть все равно не успеешь, – на удивленный взгляд девушки, пояснил, – Встречный ветер высушит твою кожу быстрее, чем будут выступать капли пота.

Дорога, бледно-серой лентой, тянулась по желтой бесконечной степи. Со всех сторон, до самого горизонта взгляду было не на что зацепиться. Дине стало казаться, что они едут по ровному дну огромного стакана с небесными гранями. Ни одно облачко не посмело нарушить глянцевый синий оттенок. Только размытый круг солнца в белом ореоле висел над головами, нещадно выжигая последние бледно-зеленые клочки степной травы.

Машина ласково урчала, послушная воле водителя, она мягко катилась по обожженному солнцем асфальту, словно пробуя его на ощупь. Метр за метром, километр за километром.

Лобовое стекло слабо защищало от встречного потока воздуха и волосы Дины плескались в бешенном водовороте, а полное отсутствие шумоизоляции делало невозможным ни к чему не обязывающую болтовню двух мало знакомых людей.

Не успели они выехать из города, как Дина испытала на себе, точнее на собственной одежде, всю "прелесть" союза машины без верха и жаркого климата. Ощущение, будто она находиться в духовке с конвекцией, не покидало ее до самого конца путешествия.

Слава же чувствовал себя прекрасно. Что-то напевая себе под нос, он расслабленно держал руль, полностью пристроив на сиденье левую ногу, правой он весьма умеренно давил на педаль газа, стараясь ни на километр не превышать скоростной режим.

На комплимент Дины о его манере езды, он охотно пояснил, что будь его воля, они бы уже были на месте. Только причина столь выдержанной скорости вовсе не его любовь к правилам.

– Эд выгонит из лагеря сразу, за первый же штраф. Он сказал, что люди не умеющие управлять своим нетерпением на суше, под водой автоматически превращаются в гарантированных утопленников, а ему некогда ходить на поминки, работы много. Мы ему каждые два дня свои скрины с сайта ГИБДД показываем.

Дина недоверчиво мотнула головой. Добродушный Эдик требует скрины? Об одном ли человеке они говорят?

Через пару часов под палящим солнцем они въехали под разреженную тень деревьев прибрежного городка. Быстро пересекли его по узким улочкам вдоль выбеленных домов и заборов и остановились у скромного двухэтажного здания в ста метрах от берега. Запах моря, наполненный йодом и солью, тут же окружил их со всех сторон.

Славик, не задумываясь о том, где припарковать машину, заглушил двигатель прямо перед входом и, не утруждая себя таким обыденным делом, как открывание двери, просто пождав ноги, резво перемахнул через нее. Вмиг обошел вокруг и, как галантный кавалер, подал руку Дине.

– Что это за место?

– Здесь ты будешь жить. Эд еще в пещерах, под водой. Я покажу тебе его комнату.

Плотно закрытые двери нехотя пустили их в прохладный холл с полом из белых вкраплений мраморной крошки залитой бетоном. Такая же лестница с истертыми ступенями вела на второй этаж.

Комната Крылова смахивала на комнату из студенческого общежития с двумя кроватями. Только вместо учебников и книг была завалена оборудованием для дайвинга. Остро пахло сухой солью и мужским телом. На дверце шкафа, привлекая внимание, висел черный неопреновый гидрокостюм с пронзительно-яркими желтыми вставками.

Дина обвела взглядом комнату. Да нет, не завалена. Все строго расставлено по местам. Маска, ласты, какие-то трубки, еще предметы, о точном названии и назначении которых Дина могла только догадываться.

– Располагайся. Если хочешь есть, то кухня на первом этаже. Скажешь, что ты с Эдом, тебя накормят.

– Лучше посплю. Устала немного от перелета.

– Ок, – не стал настаивать Слава и тут же скрылся из глаз.

***

Разбудил ее негромкий, но пронзительный скрип. Она быстро открыла глаза.

Эд, сидя на корточках, рылся на нижних полках своего шкафа. Одна из дверок то и дело норовила прихлопнуть его по спине и он, не глядя, локтем отодвигал ее назад. Дверка при этом нещадно скрипела.

Дина села на кровати, одновременно проверяя руками, все ли в порядке с волосами. Волосы не торчали в разные стороны, футболка не задралась, ну а джинсы в очередной раз подтвердили свое звание универсальной одежды.

– Привет, – поздоровалась она.

Тут же забыв о том, что искал в шкафу, Эд встал и развернувшись, так лучезарно улыбнулся, что можно было подумать, он увидел ангела во плоти.

– Проснулась, засоня? Как долетела? Как себя чувствуешь?

– Хорошо, только я последние деньги на билет потратила, у меня ни осталось ни копейки, – развела она руками.

– Не парься, – отмахнулся Эдик. – Купим мы тебе купальник и шорты.

– Не о купальнике речь. Жить я на что буду? – жизнерадостность Эдика начала немного бесить. Она и забыла, какое впечатление он на нее производит.

– Ты, меня за дурочка, что ли держишь? Я понимаю, что значит выражение "ни копейки". И в какой ситуации ты оказалась, я тоже понимаю. И когда я говорил, не стоит беспокоится о деньгах, именно это я и имел ввиду.

На изумленных глазах Дины Эдик превратился из "своего в доску парня" в строгого учителя. Белоснежны зубы скрылись за поджатыми губами, а "веселые" морщинки у уголках глаз сменились на две хмурые складки между бровей. Теперь Дина поверила Славе. Эдик может быть довольно строгим и жестким. Хотя таким он ей понравился гораздо больше, чем когда изображал из себя разудалого балбеса. Не так остро ощущалось собственная серость.

– Извини, – только и оставалось промолвить Дине.

– Пойдем, я покажу, как здесь все устроено.

В прохладном холле первого этажа они свернули налево и оказались в большой комнате, одна часть которой была заставлена столами. Вторую часть от первой отделяла широкая перегородка, за которой суетилась молодая женщина с невероятно тонкой талией, объем которой никак не вязался с профессией ее обладательницы.

– Катюша, будь добра, накорми девушку, – обратился к ней Эдик.

– Новенькая?

– Не совсем. Она не дайвер, просто поживет со мной.

Неуловимая тень недовольства промелькнула по лицу Кати, несколько смазав первое впечатление от красоты девушки.

– Директор знает?

– Конечно. Все обговорено, за все уплачено! – улыбнулся Эдик, возвращаясь к своей основной, и судя по всему любимой, личине "своего парня".

– Так это и есть твоя работа? – поинтересовалась Дина после ужина, когда они вышли на берег. Прохладный морской воздух наполненный запахами соли и йода стал уже привычным и Дина с удовольствием наслаждалась ощущениями, когда вечерний бриз ласкает кожу.

Море раскинулось под ногами темно-голубой вселенной и словно стеснительно заигрывая, легко касалось белых бортов кораблей, пришвартованных вдоль причала.

– Не совсем. Моя работа состоит не только в инструктаже под шелест волн. Я сопровождаю группы геологов и археологов в процессе исследования пещер. Ответственность за их жизни – вот моя работа.

– Когда эти пещеры исследуют вдоль и поперек, что тогда?

– Тогда я наймусь сопровождать других исследователей. На таких, как я, хороший спрос. В конце концов, я всегда могу устроится работать в какой-нибудь дайвинг-клуб. Туристы будут всегда.

На следующий день Эдик не поехал с ней за купальником. Оставив на столе дебетовую карту, с нацарапанным на бумажке пин-кодом, он исчез из комнаты задолго до того, как проснулась Дина.

В приоткрытое окно, пробиваясь сквозь неплотные занавески, заглядывало утреннее солнце и доносились нестройные крики чаек.

Эти птицы вызывали у Дины двойственное отношение, их стать, мощь полета не могли не вызывать уважения, но их надрывные крики… Как будто бестолковая мать вдруг вспомнила о своем брошенном ребенке…

Позавтракав на скорую руку под пристальным взглядом Кати, она выведала у людей за соседним столиком, где ближайший магазин одежды. Оказалось, что ехать туда совсем не обязательно и если ты не против пешей прогулки под сенью кипарисов, то вполне можно обойтись и своими ногами, что Дина и сделала.

Шорты, майки, купальник, сланцы – обязательный минимальный набор для беззаботного отдыха. Дина, особо не придираясь к расцветкам, выкупила все одним махом в первом же попавшемся отделе небольшого торгового центра. Центр хоть и был мал, но обладал неоспоримым достоинством – прекрасно работающими кондиционерами. И тем сильнее накрыл раскаленный воздух, стоило Дине сделать шаг на улицу из-за плотно прикрытых дверей. Зной заставлял дрожать воздух над каменными тротуарами. Прищурившись, она осмотрела улицу, задержала взгляд на немногочисленных прохожих и решительно вернулась в магазин.

Импровизированная примерочная кабинка в отделе, где она обновила свой гардероб, послужила отличным местом для переодевания. Новые шорты сменили джинсы, следом в пакет полетел лонгслив и кроссовки. Продавщица одобрительно закивала и, отметив белоснежную кожу девушки, посоветовала ей не медлить с покупкой крема для защиты от загара.

***

Пять дней толстого слоя крема от загара сделали свое дело. Ее кожа приобрела красивый золотистый оттенок, избежав при этом солнечных ожогов. Но до темной бронзы аквалангистов из пансионата ей было еще далеко.

База дайверов не могла похвастаться собственным пляжем и Дина, маясь от безделья, следуя подсказке Славика, приноровилась ходить на вылизанный пляж соседнего отеля. Пару сотен в руки администратора и мягкий песок был в твоем распоряжении, со всеми прилагающими к нему удобствами в виде шезлонгов, душа и раздевалки.

На предложение Эда о мастер-классе по дайвингу, Дина ответила категоричным отказом. Испытать на себе еще раз беспощадные, обволакивающие объятья черной водяной утробы она была не готова. Страх перед кромешной глубиной настолько прочно засел в голове, что только одна мысль об этом вызывала чувство накатывающей паники. И никакие уговоры Эда о том, что с аквалангом совсем не обязательно погружаться на глубину, а можно получать удовольствие и в верхних слоях, куда проникают лучи солнца, и ей обязательно пригодиться это уменье, когда она захочет посетить коралловые рифы где-нибудь в Красном море, не действовали на нее.

Мелкий пляж – вот ее удовольствие. Рыжий песок под ногами и плавный спуск в воду. Обязательная доска для плавания из вспененного полиэтилена и мужественный спасатель с оранжевых шортах на вышке за спиной – без всего этого она теперь и шага не ступит не то, что в воду, а даже на прибрежную полосу.

И только одно чувство никак не давало ощутить всю прелесть отдыха – беспокойство за свою жизнь. Она то и дело выискивала в толпе знакомые лица громил Турчинского. На что Эдик, замечая эти настороженные взгляды, каждый раз спрашивал:

– Ты кому сказала, что едешь ко мне?

– Никому.

– Вот и угомонись. Хватит нервы себе портить.

– Можно по фамилии узнать, на какой рейс я села.

– Турчинский не сотрудник спецслужбы, чтобы ему кто-то выложил списки пассажиров Аэрофлота.

Дина все равно с сомнением качала головой, продолжая высматривать в группах туристов здоровенных мужиков с бледной кожей.

Рассуждения Эдика о ее дальнейшей судьбе вообще отличались простотой и незамысловатостью. Он легко предложил сопровождать его, пока он работает. Что будет, когда начнется зима, и он по обыкновению уедет за рубеж, к океану, он не говорил, а нетерпеливо отмахивался.

– Не суетись раньше времени. Только не вздумай рвануть к родителям. Там тебя будут искать в первую очередь.

***

В субботу на полуостров накатила грозовая туча. Волны бросались на пирс, на прибрежные скалы, слизывая за собой в море все, что не закреплено, будто собирали дань с земли за солнечные дни. Ливневые потоки, как вездесущие щупальца, помогали морю, сметая за собой мусор, песок, мелкие камни, они, мощными струями обрушивались в воду с каменистого берега, взбивая в пену и без того неспокойную морскую воду.

Большая часть жильцов пансионата, в том числе аквалангисты и научные сотрудники, покорившись погоде, с утра собрались в столовой. Для них это был один из дней, когда с чистой совестью не нужно было выходить на работу. Хотя именно для этих людей такие нежданные выходные скорее были мукой, чем праздником.

Вынужденное безделье не лучшим образом сказывалось на душевном состоянии всех встречных, и Дина не удивилась хмурой физиономии Эда, когда он отвел ее в сторонку. Вот только причина его мрачного настроения была вовсе не в плохой погоде.

– Завтра возвращаемся в Москву. Начинай собирать вещи.

Натянуто хмыкнув, чувствуя как тысяча догадок в голове в одно мгновение встала на дыбы, Дина нервно спросила:

– Решил от меня избавиться?

– На понедельник назначен новый суд. Наше присутствие обязательно.

– Откуда знаешь?

– Повестка пришла, – обрубил расспросы Эдик. – Черт! Как не вовремя.

Не дожидаясь, когда девушка придет в себя от ошеломительного известия, он развернулся к ней спиной и скрылся из глаз, продолжая ворчать себе под нос проклятья в адрес погоды и московского суда.

Дина в одиночестве вернулась в столовую. Прикидывая, к чему может привести ее возвращение в Москву, она вяло тыкала вилку в запеканку, что подали на завтрак, краем уха прислушиваясь к негромким выкрикам в зале. Группа молодых, неопытных аквалангистов развлекалась тем, что на скорость называли предметы снаряжения дайвера, без которых невозможно погружение.

– Ласты.

– Регулятор.

– Баллон.

– Маска.

– Манометр.

Следующий по кругу, кто зависал дольше, чем на пару секунд считался "жмуром" и выбывал из игры. После того как все предметы были перечислены игра начиналась снова. С каждым кругом слова сыпались все быстрее и быстрее, заставляя уже думать не сколько о снаряжении, а отрабатывать полный автоматизм ответов в произвольном порядке.

Сидевший за столом Славик презрительно смотрел на это занятие и морщился, когда особо ретивый новичок выкрикивал слово громче остальных.

– Почему никто не вспоминает о запасном баллончике?

– Не понял, – Славик тряхнул кудрями. – О каком баллончике ты говоришь?

– Ну, как же? Запасной баллончик, который должен брать с собой каждый аквалангист на случай, если вдруг откажут основные баллоны.

– Не хочу тебя обидеть, но откуда ты взяла эту чушь?

– Разве вы не берете с собой проверенную смесь, когда тестируете новое оборудование?

– Новое оборудование тестируется в специальных лабораториях. А таскать с собой дополнительный баллончик, это как всегда носить с собой сменную пару обуви, на случай, если вдруг порвутся шнурки на первой, – объяснил Слава. – Он нужен только в редких случаях, например, когда погружаешься в подводные пещеры…

– Вот как…

К вечеру люди в пансионате начали подвывать от тоски по активным действиям и приглашение от администрации отеля на открытую тусовку пришлось как нельзя кстати. Группы по несколько человек потянулись к соседнему зданию белоснежного отеля. Делать это приходилось быстро, так как дождь все еще хлестал по берегу, напитывая пересушенный песок влагой.

Оглядев свои малочисленные вещи и решив, что сборы у нее займут не больше пятнадцати минут, Дина посчитала глупостью сидеть в одиночестве в то время, когда все без зазрения совести развлекаются на вечеринке.

Дождь на улице почти прекратился, но небо свинцовыми кудрями так низко висело над головой, что Дина непроизвольно вжав голову в плечи, торопливо вбежала на территорию отеля.

Охранник приветливо кивнул, пропуская девушку внутрь. Ритмы музыки сразу накатили стеной, стоило ей приоткрыть дверь, ведущую на танцпол. Протолкавшись между танцующими, Дина устроилась на высоком стуле у бара.

Желающих не только слушать музыку, но отдаться ей всей душой и телом было не так уж и много, но тесное пространство заставляло их жаться друг к другу. Зал явно был не рассчитан на такое количество гостей. Тем не менее, несколько барных стульев еще пустовали.

– Безалкогольный Мохито, пожалуйста, – попросила Дина у бармена. Сидеть просто так за стойкой было неуютно, а заразиться ритмом и подхватить безудержное желание танцевать она еще не успела. Безалкогольные коктейли были отличным выходом – и руки при деле и разум останется ясный.

– Четыре пива! – над ее головой, перекрикивая музыку, гаркнул мужской голос.

– Эдик, вот ты где, – проговорила Дина, крутанувшись на стуле на сто восемьдесят градусов.

– Дина? Что ты здесь делаешь? Я велел тебе собирать вещи.

– Я все собрала, – солгала Дина с широкой улыбкой. – Хочу танцевать.

– Мне мой Мохито повторите, пожалуйста, – обратилась она к бармену, отметив, как Эдик мазнул взглядом по почти пустому бокалу Дины.

– Пойдем за наш столик, раз такое дело, – пригласил он и, подхватив со стойки четыре бутылки пива, смело нырнул в толпу, виртуозно лавируя между танцующих спин, мелькающих рук и, качающихся в такт музыке, голов.

Низкий столик в самом дальнем углу, окруженный диванчиками с мягкими спинками был заставлен полупустыми бутылками и тарелками со снеками. Четверо парней, всех из них Дина видела в центре дайвинга, приветственно вскинули руки при виде ее персоны. Глядя на эту развеселую компанию, Дина всерьез засомневалась, что дайвинг – это серьезный спорт. Разве спортсмены могут себе позволить проводить вечера подобным образом? Или все зависит от выносливости их печени?

– Дама за столиком. Следим за культурой речи, – провозгласил Эд и придерживая ее за талию, помог протиснуться в узкий проход между столиком и диваном. Она оказалась зажата между лысым парнем, имени которого она не помнила, и Эдиком.

То и дело ее бедра касалась нога то одно, то другого соседа. Каждый раз, когда Эд тянулся к бутылке пива, ей приходилось отклоняться в сторону лысого парня, чтобы дать простор широким плечам Эда. Свой бокал Дина предпочла не выпускать из рук.

– Дама танцует? – поинтересовался лысый парень при первых звуках медленной композиции.

– О, дама уже занята, – сочувственно ответила Дина, схватила Эда за руку и, не давая ему времени отказаться, потащила в центр зала.

– Я не хочу, – слабо запротестовал он.

– Ты же не бросишь меня одну в этой толпе?

Медленная, тоскливая мелодия разогнала больше половины танцующих. Те же пары, что остались, неторопливо переступали с ноги на ногу, изображая танец влюбленных.

– Совсем не хочется уезжать, – положив голову на широкое плечо партнера, тоскливо протянула Дина, чувствуя сквозь ткань блузы тепло его руки на своей талии.

– Так надо.

– После суда ты вернешься в пансионат?

– Да, мне еще месяц здесь работать.

Дина невзначай провела рукой по его шее, делая вид, что поправляет воротничок его рубашки.

– Ребята сказали, что ты здесь самый крутой дайвер.

– Так и есть, – не стал скромничать Эд.

– Мне кажется, они ошибаются, – невинно распахнув глаза, проговорила Дина, продолжая играть с его рубашкой, но только уже на груди. Она зацепила ноготком одну пуговку, просунув ее через петельку. Сказала "ой" и стала делать вид, что пробует вернуть ей первоначальное положение.

– Что ты имеешь ввиду? – отстраненно усмехнулся Эдик, все свое внимание сосредоточив на том, что творит Дина с его рубашкой. Ее тонкие пальчики неумело теребили отворот рубашки, то и дело касаясь кожи на его груди.

– При погружении в мелкое пресноводное озеро никто не берет с собой запасной баллончик.

Эд так резко замер на месте, что Дина едва успела ухватить его за локоть, чтобы не упасть.

– Я был на плохо известной смеси.

– Опять ложь. Смеси тестируют в лаборатории и в спецбассейнах, а никак ни в одиночном ночном погружении. Кажется, ты упоминал, что очень дорожишь своей жизнью. Или я что-то не так поняла?

– Черт! – выругался Эдик. – Какая же ты приставучая. Какая разница, зачем у меня с собой был баллончик? Ты должна быть рада этому обстоятельству, ведь он спас тебе жизнь!

– Ладно, прости. Мне просто стало интересно, – быстро оправдала Дина свой напор, чувствуя под ладонью, как снова расслабилось его плечо. Он шутливо подтолкнул ее в бок, заставляя продолжить кружиться в медленном танце.

Вентиляция, не рассчитанная на такое большое скопление активно двигающихся людей, с трудом справлялась со своей задачей. Не смог помочь ей даже включенный на полую мощь кондиционер. Духота в зале то и дело выгоняла людей из зала за глотком свежего воздуха.

Черное небо где-то вдали над морем изредка продолжало освещаться вспышками молнии. Далекий грохот доносился до берега приглушенным гулом. Грозовой фронт отправился бушевать к противоположному берегу Черного моря.

Прижавшись спиной к стеклянной перегородке за углом входной группы, Дина в одиночестве наслаждалась прохладой, когда громко переговариваясь, из дверей вывалилась компания Эда.

– Ты не будешь против, если я сделаю нашей Диночке пару комплиментов?

Дина с удивлением узнала голос своего лысого соседа за столиком.

Она уж было приготовилась высунуться из-за угла и отшить лысого парня максимально остроумным отказом, как раздался недовольный голос Эда:

– С ума сошел? Не лезь к ней.

– Ей явно одиноко в твоей компании. Ты как собака на сене – ни себе, ни людям.

– Мне за нее голову оторвут, если с ней что-нибудь случиться.

– Кто?

– Не твое дело! – рявкнул Эдик, злясь на себя за излишнюю болтливость, не иначе алкоголь ему развязал язык. – Забудь о ней. Не то я сам тебе такой комплимент сделаю, что месяц будешь костыли с собой вместо акваланга брать.

– Ладно. Не кипятись, – отступил на шаг лысый, сдавая позиции. – Я просто спросил.

Затаив дыхание, Дина вжалась в перегородку, едва сдерживаясь, чтобы тут же не броситься на Эда с требованием выложить всю правду. Дождалась, когда компания вернется в зал. Несколько раз глубоко вздохнула, еще раз обдумала все услышанное и только после этого отправилась искать своего спасителя. Уж теперь-то ему не отвертеться!

Не проявив ни капли радости от ее повторного появления, Эд пробурчал:

– Думал, ты ушла спать.

– Только под твоим присмотром, – заявила Дина, встав перед ним. – А то вдруг, я заблужусь и свалюсь с пристани в море. Тебе ведь за меня голову оторвут. Не так ли?

Непонятный звук вылетел изо рта мужчины, то ли натужное кряканье, то ли вовремя остановленное матерное слово. Не глядя ей в глаза, он поднялся и направился в выходу.

– Иди за мной.

Едва поспевая за его широкими шагами, Дина семенила за ним до самого пансионата. Он не стал заходить внутрь, присел на скамейку перед входом, похлопав рядом рукой, приглашая ее присоединиться. Перед тем как сесть, Дина осторожно провела рукой по доскам. Они были холодные, но сухие.

– Как же мне надоела эта ложь! – возведя глаза к небу, заявил Эд. – Так даже лучше. Спрашивай.

– Ты не случайно взял с собой запасной баллончик.

– Да.

– Ты знал, что меня собираются скинуть в воду.

– Да.

– Господи, – пробормотала Дина, – Одного понять не могу, откуда ты узнал точное место? Ведь не прошло и минуты, как ты очутился рядом со мной.

– Я и не знал. Мне сказали точное название катера и место, где он пришвартован. Объяснили, как надежно закрепиться под носом. Как только ты бултыхнулась в воду, я отправился следом.

– Кто тебе приказал?

– Август, – хмыкнул Эд. – Уверен, ты должна его знать.

– Какой к чертям собачим "Август"? Что за дурацкое имя? – Дина задумалась, покачала головой. – Нет, не знаю такого.

– Артур Август, – пояснил Эд. – Он был на судебном заседании. Неужели вы ни разу не пресекались?

Но Дина уже его не слышала. В голове громко щелкнуло. Артур? Артур! При чем здесь Артур?

– При чем здесь Артур? – повторила она вслух свой вопрос.

– Как это при чем? Вообще-то он отвалил мне приличную сумму, чтобы я тебя приютил. И в Москве. И потом, когда узнал, что ты снова попросила у меня помощи. Я бы конечно и так тебе помог, но зачем отказываться от денег?

– То есть, вся эта китайская философия о том, что ты заботишься обо мне, потому что спас меня, и теперь отвечаешь за мою судьбу – полная лажа? – разочарованно проговорила Дина.

– Ну да, – легко согласился Эд. – Это Артур посоветовал, сказал, что ты в теме подобных учений и поведешься на подобное объяснение.

– Господи, – простонала Дина, картинно закатив глаза вверх. – В моем окружении ты был единственным человеком, которому чужды корыстные мотивы. Теперь я окончательно разуверилась в мужчинах.

Негромко засмеявшись, Эдик локтем подпихнул ее в бок.

– За ту сумму, что я получил, ни один философ мира не посмел бы меня упрекнуть…

– Не хочу даже слышать об этом, – сердито замотала Дина головой.

Тягучее чувство гнева медленно поднималось из самых темных закутков ее души, постепенно заслоняя собой все остальные чувства. Так вот кто был тем самым таинственным человеком! Это его она хотела найти, чтобы вместе, сообща свалить Турчинского! Мерзкое, гнусное, подлое отродье! Он воспользовался ей, словно бездушной куклой! Преспокойно отправил ее умирать, положившись лишь на удачу беззаботного приятеля! А ведь она доверилась ему душой и телом… Наивная простофиля! Как хитро с его стороны было уложить ее в постель. Дина вдруг застонала сквозь стиснутые зубы, вспомнив, какой стыд испытала перед ним в зале суда, когда не оправдала его ожиданий из-за этой чертовой справки!

– Что с тобой? – встревожился Эд.

– Все нормально. Просто вдруг захотелось кое-кого прикончить. Непременно с особой жестокостью… О предстоящем суде ты тоже узнал от него?

– Он позвонил утром, велел прилетать с тобой. Билеты забронированы. Сказал, что больше не будет проколов. Ты в безопасности. Турчинский под арестом. В этот раз его не выпустят в зале суда.

– Хм, – недоверчиво хмыкнула Дина. Ее врожденное доверие к людям приказало долго жить.

***

Затянутое серыми тучами небо вот-вот грозилось пролиться дождем, когда самолет приземлился в Московском аэропорту. Проследовав через рукав и зал прилета, Дина с Эдом вышли на улицу.

– Куда теперь? – поинтересовалась Дина.

– Я к себе. Если хочешь, поехали со мной.

– Что значит – хочешь? Можно подумать, у меня есть другие варианты… И вообще, за ту сумму, что тебе отвалили за заботу обо мне, я могу у тебя жить еще, как минимум, целый год…

С утра, Дина заблаговременно приехала с Эдом к зданию суда, чтобы избежать скопища журналистов. Полицейский на входе лишь мельком взглянул на повестки, сравнил фото паспорта с оригиналом и пропустил их в здание. Заняв неприметное место в углу, Дина настроилась на долгое ожидание.

Голова гудела от недосыпания. Почти всю ночь она ворочалась в постели, пытаясь найти удобное положение. Мысли о предстоящем судебном процессе полностью завладели Диной, задвинув гнев на Артура на второй план. С трудом, но она все-таки призналась себе, что они на одной стороне. И в ее корыстных интересах, чтобы Артур вышел победителем в этой схватке двух быков, меж которых она оказалась по чистой случайности. Черт, о какой случайности она думает? Не было никакой случайности! Она была втянута в эту заваруху по вине своего брата! Не мог он не знать о риске, которому намеренно подвергает свою сестру!

К удивлению девушки, в коридор не хлынули толпы журналистов и юристов различных мастей, желающих лично присутствовать на столь громком процессе. Лишь несколько журналистов новостных каналов скромно подпирали стену и даже когда Турчинского в наручниках провели мимо них в зал суда, они не бросились к нему с микрофонами, только операторы нацеленными издалека объективами проводили его фигуру.

– Чего это с ними? – вслух высказала свое удивление Дина.

– Думаю, они получили предупреждение.

– От судьи?

– Может и от судьи, но мне кажется, что вот от этой персоны.

В этот момент Дина и сама заметила, как по дальней лестнице к залу суда поднимается человек, окруженный свитой. Среднего роста, лет шестидесяти. Размеренной походкой уверенного человека, он неспешно шествовал к двери, как король, окруженный придворными.

Среди свиты выделялся неприметный сухопарый человек, в темном костюме, который не заглядывал в рот своему королю, а внимательно шарил глазами по сторонам. Наверняка, телохранитель, подумала Дина и тут она внезапно поняла, что этот "король" определенно направляется в ее сторону. Чем ближе он подходил, тем отчетливее она видела, что он не спускает с нее глаз.

Мужчина остановился в метре от нее, прищуренными глазами осмотрел ее с ног до головы.

– Добрый день, меня зовут Красун Герман Захарович, а вас, я думаю, зовут Надежда?

Дина, внутренне поежившись под пристальным взглядом, осторожно кивнула. Герман Захарович держал себя так, словно был уверен, что все люди мира должны падать перед ним ниц. Или так казалось только Дине? Она украдкой бросила взгляд на Эда. Тот расслабленно болтал ногой и разве что только не посвистывал.

– Пойдемте в зал.

– Мне нельзя без специального приглашения. Я – свидетель.

– Не беспокойся об этом, я все улажу, – сказал Красун и поманил ее рукой.

Дина с сомнением раздумывала, стоит ли верить этому заявлению, когда вдруг поймала удивленно-сердитый взгляд мужчины, которому она приписала роль телохранителя. Тот смотрел на нее с таким выражением лица, будто она посмела сомневаться в словах, как минимум, особы королевских кровей. Он даже поддался на встречу, готовясь физически помочь ей выполнить просьбу своего начальника, когда Герман Захарович легким взмахом руки остановил его порыв.

– Артур, ты представляешь, девушка мне не верит! – вдруг воскликнул Герман Захарович, оборачиваясь назад. Все взгляды с нее вмиг перекинулись на Артура, который, скучая, разглядывал вид из дальнего окна, стараясь не привлекать к себе лишнего внимания.

На оклик он лениво повернул голову, поймал настороженно-растерянный взгляд девушки и, рассеивая ее сомнения, уверенно кивнул. Вот как так? После всего, что ей пришлось испытать по его воле, он удосужился ей просто кивнуть? Не подошел, не поздоровался, а просто кивнул? И, что за новый персонаж, этот Красун? У него то, что за причина тратить здесь свое "королевское" время?

– Иди, не бойся, – неожиданно подал голос Эдик. – Теперь уже можно…

– Что за сговор? Я что-то пропустила? Всем все известно! Одна я, как слепой котенок…

Продолжая ворчать, Дина все же поднялась и послушно двинулась за Красуном.

Зал суда медленно наполнялся людьми. На этот раз простых любопытных здесь не было. Герман Захарович утянул за собой Дину на скромный последний ряд кресел, где обычно расставляли свое оборудование журналисты. Сегодня в зал суда они не прошли.

– Не терпится с тобой поговорить, – успела шепнуть Дина, проходя мимо Артура.

– Позже, – бросил он в ответ и занял место с краю, ближе к двери.

– Встать. Суд идет.

Строгому приказу подчинились все без исключения. Шорканье ног прокатилось по залу, и все замерли. Мужчина в мантии быстро вышел из неприметной двери за трибуной и воцарился на черном кресле с высокой спинкой.

Люди сели, выжидательно притихли.

– Начинается заседание по делу Турчинского Бориса Германовича. В зал суда для дачи показаний вызывается доктор медицинских наук – Коромысло Вячеслав Сергеевич.

– На прошлом заседании неким Куцевым была предоставлена справка из психиатрического диспансера, подтверждающая диагноз шизофрения Воронцовой Надежде Михайловне за вашей подписью. Что вы можете об этом сказать? – прокурор с трудом сдерживал свое возбуждение.

– Да, я ставил подпись на этой справке и я же велел своему персоналу зарегистрировать данную справку в журнале.

– То есть, вы подтверждаете диагноз Воронцовой?

– Нет, не подтверждаю. Эту справку я выписал под давлением.

– Поясните суду, как это происходило.

– Вечером ко мне в дом ворвались двое мужчин. Они схватили мою жену и увезли в неизвестном направлении. Мне же велели оформить карту, справку. В общем, сделать все так, как если бы девушка наблюдалась у нас долгое время. Лечащим врачом было велено назначить Трихонову. На следующий день в больнице я узнал, что Трихонова погибла. Я подделал ее подпись, поставил свою, для солидности подрисовал еще одну неразборчивую подпись.

– Вы можете предположить, почему именно к вам обратились злоумышленники?

– Думаю, для пущей убедительности. Сначала я не понимал этого, но потом вспомнил, что десять лет назад эту девушку уже приводили ко мне. Записи десятилетней давности трудно подделать. А тут такая возможность. Я тогда еще не был главным врачом и часто работал в диспансере на приемах, так называемых, "с улицы". Как правило, это первые обращения к психиатру по каким-либо причинам. Бумажного носителя подробностей приема, наверняка, уже нет. Сам же факт ее записи ко мне на прием, уверен, до сих пор при желании можно разыскать в электронных недрах. Моей задачей было распознать, действительно ли пациенту нужна помощь именно психиатра. Надежду привела мама. История была неоднозначная, и я назначил встречу и ее брату.

– Простите, я вас перебью, – бесцеремонно влез со своего места адвокат Турчинского. – Вы помните всех, кого принимали с "улицы"?

– Конечно, нет, – недовольно посмотрел на него Коромысло. – Но эту историю я отлично помню. Этот случай я взял за основу своей статьи. Помощь там требовалась не девочке, а брату. И не психиатра, а психолога. Мать, своим бездействием воспитала в сыне такого искусного манипулятора без понятия о моральных нормах, что в статье я спрогнозировал непременный неблагоприятный исход для этого мальчика. Я не ошибся, – с сожалением констатировал он свою правоту.

Дина прекрасно помнила этот день. Помнила свою злость на мать, которая привычно пошла на поводу у брата. Помнила свое бессилие и безразличие отца. И помнила свою радость, когда выходила из узкого, длинного кабинета после слов Коромысло, что с девочкой все в порядке, жду вас на прием с Олегом.

Интересно, кто смог заставить Коромысло вернуться в Россию? Прокурор? Или все-таки тот мужчина, после которого замглавврача поспешила себе сделать пластику губ?

Свидетели приглашались один за другим. Адвокат Турчинского вяло задавал вопросы, без явного намерения опротестовать или опровергнуть их показания. Прокурор же даже не пытался скрывать свой довольный вид.

Давать повторные показания в суде Дине не пришлось. Ее допрос ограничился одним вопросом:

– Хотите ли вы что-нибудь изменить или добавить к своим прошлым словам?

– Нет.

Стоя у трибуны, Дина вдруг поймала себя на странных ощущениях, что все главные действующие лица суда странно себя ведут. Очень тихо и настороженно вел себя адвокат Турчинского. И судья, и прокурор, вместо того, чтобы смотреть на допрашиваемого, то и дело бросали быстрые короткие взгляды куда-то в конец зала. Даже Турчинский, просидевший весь процесс, опустив голову, если и поднимал ее, то только затем, чтобы с немой надеждой глянуть в конец зала.

Герман Захарович, а вовсе не Артур! Вот кто на самом деле решил посадить Турчинского за решетку! Это едва ли не единственная причина, по которой такая важная персона соизволила протирать скамейку на скучном заседании. Не иначе, как он лично захотел убедиться в своей победе!

Зато теперь роль Артура во всей этой запутанной истории стала видна, как на ладони. Ох, не случайно он оказался в поезде! Теперь она не сомневалась – все это время он действовал по приказу Красуна!

– Приняв во внимание все показания и обстоятельства по делу Турчинского Суд вынес решение. Согласно статьям 30 и 105 УК РФ, осудить Бориса на 5 лет лишения свободы в колонии общего режима, – дрогнувшим голосом судья зачитал приговор, не сводя глаз с последнего ряда и только после того, как оттуда последовал одобрительный кивок, судья облегченно выдохнул.

– Отец! Это несправедливо! – Борис вдруг сорвался со свой скамьи.

– О какой справедливости ты говоришь? – вкрадчиво поинтересовался Герман Захарович, подойдя к стеклу, отделявшему его от Турчинского.

– Дело Куцевого Олега Алексеевича выделяется в отдельное судопроизводство. Сделка по продаже квартиры признается недействительной, – закончил свой монолог судья, даже не думая стучать молоточком по столу, призывая к порядку отца и сына.

Дина вытаращила глаза. Отец? Ну, конечно же! Как она сразу не догадалась! Борис Германович Турчинский.

Накрапывающий дождик ни сколько не повлиял на ту эйфорию, что испытала девушка, услышав вынесенный приговор. В один миг она нашла оправдание всем поступкам Артура и простила своего брата. Она не жадная, а ошибиться может каждый…

Крыльцо суда покрылось мокрыми веснушками и Дина на несколько секунд замерла, весело гадая, успеет ли она добежать до станции метро до того, как хлынет ливень, когда почувствовала, что ее подхватили под локоть.

– Надеюсь, вы довольны исходом дела?

– Вы не тот человек, которому хочется хвастаться о победе. Все-таки, осудили вашего сына, – быстро оправившись от неожиданности, ответила Дина.

– Да, вы правы. Мне неприятно осознавать, что мой сын в тюрьме. Но вашей вины в этом нет. Скорее я вынужден винить себя. Неоправданная жестокость моего сына – следствие моего неправильного воспитания. Точнее – его отсутствия.

– Родители не могут нести ответственность за все, что совершили их дети. Общество влияет на людей не меньше, чем отцы на сыновей, – горячо возразила Дина. Слова поддержки быстро слетели с языка. Как же легко проявлять снисхождение к проигравшим… Особенно к тем, кто без истерик принимает поражение… Дине даже стало немного неловко за свой счастливый вид.

– Не надо. Не успокаивайте меня. Безусловно, я виноват. Ведь что такое общество? Это и есть мы, родители. Мы, родители, формируем в наших детях социальные и моральные нормы, с которыми они выходят в свет.

– Если так рассуждать, то у отца-преступника и дети будут обязательно нарушать закон и, наоборот, у добропорядочных граждан будут до крайности законопослушные отпрыски. Но, жизнь то и дело доказывает, что это не так.

– Это с какой стороны посмотреть, возможно, вы замечаете лишь исключения, подтверждающие правило, – усмехнулся Герман Захарович. – Предлагаю продолжить наш разговор за ужином. Мы все изрядно понервничали и проголодались. И я, как уже говорил, чувствую перед вами огромную вину.

– Без меня. Если я еще немного задержусь, то не смогу вернуться домой. У человека, у которого я живу, появились срочные дела и мне придется добираться самостоятельно. Последний автобус до поселка уходит через час.

– О, совсем забыл! – Генрих Захарович приложил на секунду руку ко лбу. – Артур, отдай Наденьке ключи.

Тускло блеснув матовым серебром, ключи от новой металлической двери ее квартиры перекочевали из кармана Артура в сумку к истиной хозяйки. Дина стиснула зубы, сдерживая победный возглас. Сумела скромно улыбнуться, изобразив благодарность. Ее квартира снова принадлежала только ей!

– Теперь, когда вам не нужно больше спешить на последний автобус, вы согласитесь пойти со мной на ужин? Если вы не доверяете мне, то мы возьмем с собой Артура, кажется, вы успели неплохо поладить…

– Вовсе нет! Я вас не боюсь, – быстро запротестовала Дина, оборвав мужчину на полуслове, не желая разговаривать об Артуре.

– И вас не пугает предположение – дети-преступники обречены, потому что не могут не повторять образ жизни своих отцов?

– Уверена, что в вашем случае этот постулат не работает.

– Тогда, прошу вас, – Герман Захарович сделал широкий жест рукой в сторону приземистого седана представительского класса с синей шишкой на крыше.

Ресторан был скрыт от любопытных глаз за живой изгородью. Стоянка за рестораном на десять-двенадцать автомобилей больше, чем на половину была пуста. Выходя из машины, Дина поискала глазами автомобиль Артура. Его еще не было. Не удивительно, буркнула она про себя, у него нет на крыше синего, подвывающего пропуска.

Германа Захаровича с самого порога встретили, как будто от него одного зависело, получит ли персонал зарплату за месяц. Их проводили через холл, по лестнице, на второй этаж.

Ресторан оказался не совсем рестораном. Скорее закрытым клубом по интересам. Большой зал на втором этаже заканчивался выходом на открытый балкон- террасу под тентом. С балкона открывался великолепный вид на озеро. Дина залюбовалась парами лебедей, чинно плавающих по свинцовой воде, не обращающих внимание на моросящий дождь. Не сразу она поняла, что незнакомый человек, поджидающий их на террасе, не сотрудник ресторана.

– Здравствуй, Глеб. Познакомься, это Надежда, – представил ее Герман Захарович.

– Дина, – протянула она руку.

– Та самая Дина, которая упрятала моего брата за решетку? – ухмыльнулся Глеб тонкими губами, выставляя напоказ мелкие зубы. Все его лицо было каким-то мелким. Узкие глазки, маленький нос. Все деньги мира не смогли бы сделать его лицопривлекательным.

– Мне не нравиться твоя ирония, – резко бросил Герман Захарович.

– Отчего мне не радоваться? Справедливость восторжествовала!

Ничего не ответив, Герман Захарович недовольно поджал губы, занял место во главе стола. Сотрудники заведения проворно заметались по балкону, накрывая на стол, предлагая вино и закуски. В суете, Дина не сразу заметила, как на террасе появился Артур, обрадовано ему улыбнулась. Тут же заставила себя вспомнить, как он воспользовался ей в своих интересах, гордо вскинула голову, отвернулась.

– Чем больше я с вами разговариваю, тем больше меня мучает чувство вины, – заявил Герман Захарович, сложив столовые приборы на тарелке. – Вы порядочная девушка. Честная, умная. Что я могу для вас сделать?

– Мне ничего не надо.

– Бросьте. Всем людям хочется большего. Взять, например, вашу квартиру.

– Что не так с моей квартирой? – удивилась Дина.

– Маленькая. Старый панельный дом на отшибе. Вам не хочется сменить ее на что-то более удобное?

– Может быть, – пожала плечами Дина. – Я не думала об этом.

Герман Захарович довольно потер руки.

– С радостью вам помогу. Найди себе квартиру по душе и отправь мне счет.

Дина настороженно посмотрела на своего собеседника. Она не сомневалась, что для Германа Захаровича покупка абсолютно любой квартиры не пробьет брешь в его бюджете, но навязывание таких презентов выглядело подозрительно. Дина украдкой бросила взгляд на Артура. Тот, как будто ждал ее взгляда и тут же отрицательно качнул головой.

– Очень заманчивое предложение, – проговорила Дина. – Но я откажусь от такого подарка.

– Вот видишь, Глеб, – обратился Герман Захарович к своему сыну. – Не все люди ставят деньги на первое место.

– Уверен, у нее богатый внутренний мир, – дежурно буркнул Глеб, не отрываясь от своего телефона.

– Где ваш охранник? – вдруг спросил Артур, глянув на часы.

– В машине.

– Позовите его.

– Зачем? Здесь сейчас самое безопасное место, – Герман Захарович откинулся на спинку стула и развел руки в стороны. – Единственный, кто может доставить мне беспокойство, сейчас рядом, и он на нашей стороне. Не так ли?

– Я уезжаю, – бесцеремонно объявил Артур, ни сколько не заботясь о произведенном впечатлении. Дина вскинула на него взгляд. Он вел себя довольно грубо по отношению к своему работодателю. Удивительно, что Герман Захарович еще не осадил его. Должно быть, сегодняшний суд так повлиял на него. Не может же быть руководитель его уровня таким мягкотелым? Зато Глеб явно не собирался оставлять дерзость Артура безнаказанной.

– Тебя никто не отпускал. Сядь на место и жди, когда тебе разрешат уйти, – злорадно скаля мелкие зубы, приказал Глеб.

Дина насторожилась. Ей совсем не улыбалось быть свидетелем предстоящего унижения. Хотя… Было бы не плохо посмотреть, как его поставят на место. Его самоуверенность и безразличие выводили из себя. Но спектакль оборвался, так и не начавшись.

Засунув руки в карманы, Артур мазнул равнодушным взглядом по напряженному Глебу и, вопросительно приподняв брови, перевел взор на Германа Захаровича.

– Оставь его, – вполголоса проговорил Красун, сцепившись взглядом с Артуром.

– Как скажешь, отец, – поспешно подчинился Глеб, заметно радуясь, что удалось избежать конфликта, не потеряв лица.

Только у Дины почему-то сложилось впечатление, что свои слова Герман Захарович адресовал вовсе не сыну.

– Сегодня для меня был непростой день. Я немного устала. Если позволите, я тоже покину вас, – быстро протараторила Дина и выскочила из-за стола, поймав одобрительный взгляд Артура.

– Артур, отвези девушку домой, – встрял неугомонный Глеб, видно никак не желающий принять тот факт, что наемный работник отца автоматически не подчиняется и ему. На этот раз ему удалось потешить свое самолюбие, Артур не стал игнорировать приказ, напротив, с готовностью согласился.

Дождик все еще моросил, так и не разразившись ливнем. Мелкие лужицы заполнили углубления на асфальте, моментально выявляя все дефекты поверхности. И даже стоянка перед элитных клубом для избранных не избежала несовершенства. Торопливо подбегая к машине, Дине то и дело приходилось перепрыгивать такие лужи.

– Бррр, – передернула она плечами уже в машине.

– Согласен, так себе погода, – произнес Артур.

– Я об ужине, – возразила Дина. – Это ж надо, у такого прекрасного человека такие жуткие сыновья. Кстати, они совсем не похожи.

– У них разные матери. Вероятно, они похожи на своих матерей.

– Тогда я начинаю догадываться, почему они так ненавидят друг друга.

– И поэтому тоже. Но уверен, что главная причина в другом.

– В чем же, если не секрет?

– Деньги. Наследство. Власть. Короче, конкуренция между двух гиен за один кусок свежего мяса.

Недоверчиво хмыкнув, Дина уставилась перед собой в окно. Они застряли в пробке. Машины двигалась урывками по мокрой дороге. Справа и слева лакированные дождем автомобили, словно нанизанные на невидимую нитку, выстроились трехъярусными бусами. Разноцветные бусины понемногу перекатывались вперед. Создавалось ощущение, что великан-невидимка, играя, подталкивал их по очереди пальцем. Дине позволила себе помечтать, как этот великан взял бы их машину и аккуратно вынес из пробки.

– Умничка, что догадалась уехать со мной.

– Ты так пялил на меня глаза, что скорее было бы трудно не догадаться. Ты не хотел, чтобы я там оставалась. Почему?

– У тебя сложилось ошибочное мнение о Германе Захаровиче. Он вовсе не прекрасный человек.

– Он мне помог, несмотря на то, что наказание пришлось понести его родному сыну…

– Ерунда. Это было ему выгодно. Слово бескорыстие в его лексикон не входит.

Пожав плечами, Дина не стала вступать в спор, быстро сменила тему:

– Спасибо за Эдика.

– Проболтался? – хмыкнул Артур. – Отличный парень. Есть в нем что-то такое… Бескрайнее…

– О, да, – тут же согласилась Дина, вспомнив взгляд Эда, когда он рассказывал о подводных красотах.

– Буду рад, если твое знакомство с Германом Захаровичем не будет иметь продолжения, – неожиданно заявил Артур, бросив короткий взгляд на Дину.

– Вот как? – тут же заартачилась девушка. – Ты плохой работник. Разве ты не должен восхвалять своего работодателя всегда и везде? За те деньги, что тебе платят, ты должен петь ему дифирамбы собственного сочинения.

– Откуда тебе знать, сколько мне платят? – усмехнулся Артур.

– Думаю, такой самовлюбленный тип, как ты, за дешево не станет заниматься сексом по приказу. Ты всех укладываешь в постель, стоит тебе учуять в этом выгоду?

– Какая мне выгода от тебя? Ты и без этого шагала на поводке, словно дрессированный пудель. Нет. Не так. Лучше. Как цирковая обезьянка. Когда до меня дошло, что ты с перепуга сунула флешку в мою сумку, я чудно провел время, наблюдая за твоими метаниями. Должен отметить, что с изобретательностью у тебя все в порядке.

– Какая же, ты, все-таки скотина!

– Наверное, ты, права, – задумчиво проговорил Артур, не отрывая взгляда от дороги. – Но сейчас речь не обо мне. Повторю еще раз: не вздумай продолжать знакомство с Красуном. Ни на каких условиях. Это плохо кончиться.

– После всего… – зло зашипела Дина. – Да, я не доверю тебе даже вынести мусор, не то, что брошусь выполнять твои указания!

– Подумай о своей жизни. Второй шанс начать все заново выпадает не каждому.

– Вот именно! – воскликнула Дина. – О своей жизни я и собираюсь подумать! По вине его сына я оказалась в такой глубокой дыре, в какой не был ни один шахтер мира. Так пусть он теперь поднимает из руин то, во что превратилась мою жизнь.

– Твоя жизнь такая прямолинейная и предсказуемая. И помощь такого человека, как Красун, только разрушит ее. Это, как если двадцатитонным экскаватором ремонтировать муравейник. Выживших не будет.

– Однажды я поверила тебе. Ты оказался не тем, за кого себя выдавал. Я усвоила урок. С чего ты взял, что второй раз я наступлю на те же грабли? – устав спорить, вяло проговорила Дина.

– Я спас тебе жизнь.

– Это когда ты струсил вызвать полицию на склад и нанял Эда? Случайность. Он мог и не успеть… Если бы не две проколотые шины… Теперь я понимаю, что с одинаковым успехом тебя бы устроила и моя смерть.

– Тут ты ошибаешься. И не один раз… Но спорить с тобой я не собираюсь.

– Отлично, – подытожила Дина. – Тогда сделай одолжение – оставь свои советы при себе.

Новая дверь высокомерно взирала на нее глянцевым глазом дверного глазка. Немецкий замок охотно позволил вставить ключ в замочную скважину, но на этом все и закончилось. Ключ отказывался делать даже пол-оборота. Ни с помощью силы, ни под воздействием уговоров. Дина, отчаявшись, уткнулась лбом в прохладный лист металла, когда за спиной лязгнули дверцы лифта.

– Вижу, я как раз вовремя.

– Да, если ты прихватил с собой автоген, – сказала Дина, с подозрением рассматривая Артура.– Зачем ты вернулся? Черт, да ты знал, что я не смогу открыть замок!

– Всего лишь предположил.

– Тогда, держи.

Ключи, сделав кувырок в воздухе, оказались в руке Артура.

– Тут есть одна хитрость. Перед тем, как поворачивать ключ в замочной скважине, нужно приложить ладонь к определенному месту под глазком.

Артур взял ее руку и прижал ладонью к двери.

– Другой рукой вставляем ключ. Электрическая цепь замкнется, и магнитная щеколда разблокирует замок.

Ключ с мягким металлическим щелчком свободно повернулся в скважине. Дина замерла перед приоткрывшейся дверью, чувствуя горячее дыханье на своей шее. Он так и не выпустил ее ладонь, а она не спешила ее забрать. Он молча ждал, снова позволяя ей самой принять решение. Черт, как сложно сделать выбор! Гордость сжалась в комок и шмыгнула за угол.

– Я не была в своей квартире несколько недель и не уверенна, что там есть чай или кофе, но все же хочу пригласить тебя выпить чашечку чего-нибудь, – внезапно севшим голосом проговорила она, вдруг испугавшись, что он сейчас уйдет.

– Вода из-под крана меня вполне устроит, – хмыкнул он ей куда-то в затылок и подпихнул через порог.

Она, вполне себе, взрослая, самодостаточная женщина, чтобы из-за глупых предрассудков отказываться от удовольствия провести время с мужчиной, который, как ни крути, привлекал ее физически, логично успокоила себя Дина.

К ее большому облегчению, все вещи, вплоть до зубной щетки остались на своих местах. Ничего, кроме входной двери не было тронуто. Так что для гостя нашелся и кофе и чай.

– Чем планируешь заниматься? – спросил Артур. Он уже привел себя в порядок и ничто не напоминало в нем, что еще полчаса назад он, не жалея пуговиц, срывал с нее одежду и шептал ей на ухо комплименты. Надоело строить из себя горячего парня? Снова отстраненное лицо с пустыми глазами. Когда же он настоящий?

Дина невольно задумалась, перебирая в памяти их встречи и пропустила вопрос мимо ушей. Все-таки липкое ощущение, что тебя лицемерно использовали, засосало под ложечкой. Ну что ж, обижаться стоит только на себя. Она прекрасно знала, кого пускала в свою постель.

– Я спросил, чем ты займешься? – повысив голос, повторил он.

– Не кричи на меня! – очнулась Дина. – И вообще, это не твое дело!

– Эй! Да, что с тобой? Я просто спросил, – неожиданно мягко проговорил Артур.

– Ладно, – тут же спрятала колючки Дина, потупила глаза. "Я сама пустила его в дом!" – строго напомнила она себе. – Не думала еще об этом. Попробую найти работу по специальности. У меня толстое портфолио. Теперь, когда мне не надо больше прятаться… У меня полно времени…

– Можно посмотреть?

– Что? – удивилась она. – Да, брось. Тебе вовсе ни к чему изображать из себя милого парня. Лучше раскрой тайну, как ты оказался в поезде. Ты ведь был замешан во всей этой истории с самого начала?

– Да.

– Расскажешь? Мне не дает покоя мысль, за что Красун так жестоко обошелся ос своим сыном…

– Видишь ли, Герман Захарович, будучи молодым и дерзким, не задумывался о воспитании детей. Он бросал своих дам сердца, сразу же, как только они ему надоедали. Не имело значения, появлялись ли у них общие дети или нет. С первыми сединами и не первыми миллиардами он вдруг осознал, что деньги с собой не заберешь, а мысли о том, что все его состояние вернется в государственную казну, доводят его до нервного тика. Тогда и пришла ему в голову потрясающая идея – оставить наследство лучшему из своих сыновей. Глеб и Борис быстро выбились в фавориты.

– Очень смешно. Это Борис-то самый лучший?

– Когда он говорит "лучший", он не имеет ввиду порядочный и честный. Лучший – это самый изворотливый, самый жесткий и хитрый. Герман Захарович назначил их директорами в разных филиалах своего холдинга и принялся внимательно наблюдать за их работой. Через год стало ясно, что Боря намного превосходит своего брата по части управления. Он моментально сокращал сотрудников, если считал, что это принесет хоть малейшую экономию средств. Перехватывал выгодные договора с администрацией города, проплачивая чиновников. Умело уходил от налогов… В общем, в глазах своего отца он верно становился претендентом номер один. Но тут его подвела собственная спесь и гордыня. Он захотел не просто стать первым – единственным… История с флешкой – тщательно продуманный сценарий. Твой брат, Олег, всегда работал на Турчинского. Он разыграл обиду на несправедливое увольнение и мотнул в Питер к Глебу. Тот с радостью взял его под крылышко, в надежде выяснить тактику и стратегию ведения бизнеса своего более успешного брата, даже не подозревая об истиной роли Олега.

– Что было на флешке?

– Ничего не было.

– В каком смысле?

– Флешка была пустой. Я еще в Питере подменил флешку. Олег, не зная того, отправил с тобой пустышку.

– Не понимаю, – растерялась Дина.

– Боря заигрался. Он задумал разорить Глеба. Уничтожить его в глазах отца. Слишком поздно до него дошло, что уничтожив филиал Глеба, по сути, он спустит в унитаз деньги отца. У Красуна достаточно своих шпионов в обоих филиалах. О том, что задумывал Боря, он узнавал через час. И когда Боря решил с помощью Олега получить доступ ко всем счетам, договорам и базам данных холдинга Глеба с целью что-то слить в свободный доступ, чем-то воспользоваться самому, то Герману Захаровичу это очень не понравилось, и он попросил меня заняться этим делом. Все, что было дальше – уже его игра. Он хотел лишь немного проучить не в меру самоуверенного сына, пока тот не наделал глупостей, но не рассчитал чересчур бодрую прыть Бори. Пришлось действовать более жестко.

– Глупость – это пытаться убить меня?

– Вот именно – пытаться. За это и был наказан. За халтуру… И еще за жадность. Твоя квартира для него значила не больше, чем пыль под ногами, но он пошел на принцип. Раз Олег провалил дело – должен ответить. Один непродуманный поступок потянул за собой второй и третий. Кто знает, чем это все могло закончится?

– Указание для Эдика спасти меня – это Герман Захарович распорядился?

– Нет. Это только мое решение. Его устроил бы любой расклад.

– Он в курсе?

– Конечно, ему известно обо всем. Именно за это он и платит, – Артур усмехнулся. – Ты здорово добавила мне проблем. Сначала, когда ушла от Эда, и оказалась в "обезьяннике", и потом, когда твой брат объявил тебя "шизой". Мне пришлось слетать в Лондон и вернуть "светилу" отечественной психиатрии на родную землю.

– Так это ты заплатил старой выдре, – проговорила Дина. – И, ты же, подговорил паренька с причала?

Артур кивнул.

– В участок, когда я сидела в "обезьяннике" ты тоже пришел не случайно?

– Я пришел туда писать заявление о твоей пропаже, а то что-то Олег не торопился объявлять в розыск пропавшую сестрицу. Теперь-то я понимаю почему… Все дело в твоей квартире. А вот нашу там встречу я не планировал… Эд не мог до меня дозвониться и предупредить, что ты не стала у него задерживаться…

– То есть, по сути, это ты выбрал статью для сына Красуна, – догадалась Дина.

– Покушение – это все же не убийство. Очень удобно получилось. Жалко было бы не воспользоваться. Публичная порка по легкой статье – именно так и заказывал Герман Захарович.

– Пять лет тюрьмы? Это ты называешь легкой статьей? – воскликнула Дина. – Нет, конечно же, я рада тому обстоятельству, что его посадили. Но не может же Герман Захарович и в самом деле желать такой судьбы своему сыну?

– Конечно, не может. Шум уляжется и через пару месяцев Турчинский выйдет на свободу. Злой и нищий, а главное – послушный. И начнет все заново.

– Ты сейчас серьезно?

– Абсолютно.

– Не верю.

– Правильно делаешь. Никому не верь, – Артур поднялся, медленно направился к двери. Хладнокровный, невозмутимый. Чужой. – Герману Захаровичу тоже не верь.

– Одного не пойму. Мне нельзя было рассказать все сразу? – чуть обиженно поинтересовалась Дина.

– Шутишь? Разве ты бы стала тогда готовить для меня эклеры, похожие на гусениц-мутантов?

Они замолчали. Каждый о своем. Артур нарушил тишину первый:

– Мне пора.

– Мы еще увидимся? – тихо спросила Дина его в спину, чувствуя как одиночество вдруг всколыхнулось где-то в районе солнечного сплетения. Плечи Артура напряглась, он провел рукой себе по волосам, не оборачиваясь, резко мотнул головой.

– Не стоит.

Входная дверь едва слышно цокнула магнитным замком, выпустив последнего спутника черного отрезка ее жизни.

***

Позволив себе несколько дней не думать о будущем, Дина так и не успела приступить к поискам работы, как рано утром ее разбудил неожиданный телефонный звонок с прежней работы.

– Диночка, дорогая, ты нам срочно нужна, – с надрывом запищала трубка.

– Наталья Игнатьевна, вы в порядке?

– Нет! Я не в порядке! – заверещала бывшая начальница. – Пока ты не выйдешь на работу – я буду не в порядке!

– Если вы забыли, то я напомню – вы меня уволили. Я ведь "шиза", – хмыкнула Дина.

– Диночка, милая, будь ты хоть полная дегенератка, я прошу тебя – вернись на работу! К нам такие люди обратились, что у меня язык от трепета сводит, стоит мне произнести вслух их имена. И все они требуют тебя в качестве дизайнера!

– Откуда они узнали обо мне? – совсем не обрадовано поинтересовалась Дина.

– Господи, да какая разница! – фыркнула начальница в трубку. Дине живо представилось, как Наталья Игнатьевна энергично помахала в воздухе веером из каталога цветов, подчеркивая свое отношение к подобным вопросам.

– Хорошо. Приеду после обеда.

– Вот и умничка! – радостно воскликнула начальница. – Не вздумай ехать общественным транспортом! Возьми такси. Я оплачу.

Работа, связанная с творчеством затягивает, как в омут. Она не отпускает даже, когда рабочие часы давно закончились. Мало кто умеет заставить себя усилием воли прекратить думать, сопоставлять, планировать свои проекты, стоит дверям офиса захлопнуться за спиной. Оттенки цветов, размеры, текстуры и палитры крутятся перед глазами непрерывным хороводом, напрочь вытесняя из головы все остальные мысли.

Коллеги встретили Дину настороженными улыбками, а начальство распростертыми объятьями. Заказ на дизайн-проект и контроль выполняемых работ в особняке на Рублево-Успенском шоссе сулил не только бешеное вознаграждение, но и серьезный шанс заявить о себе, втиснуться в узкий круг интерьерных дизайнеров высшего класса. Наталья Игнатьевна ждала такого заказа все время существования своей фирмы и теперь намеревалась взорваться сверхновой звездой, сразив заказчика наповал.

– Он должен забыть от восторга все слова, все эпитеты, кроме "восхитительно" и "великолепно"! – расхаживая по кабинету и размахивая руками, Наталья Игнатьевна вводила Дину в курс дела.

– Мне кажется, что чем-либо удивить заказчика с Рублевки невозможно, – робко возразила Дина.

– Все верно. Интерьерами и техническими новинками – невозможно. А вот создать стиль из несвязных прихотей заказчика, да так, чтобы другие захотели повторить – это мы и должны воплотить в проекте.

– И какие у него прихоти? – поинтересовалась Дина, разглядывая планировку особняка на предварительных схемах.

– Вполне приемлемые. Самые дорогие материалы, последние технологии. Не выносит вензеля и лепнину. Любителей антиквариата считает ограниченными людьми, неспособными принять красоту в новизне и поэтому цепляющимися за чужие вкусы. При всем этом наш клиент не хочет жить в окружении хай-тека и городского лофта.

– Мне кажется, я его понимаю. Городской лофт отлично подходит для холостяков и офисов, но ни как ни для дома. У него семья?

– Да, жена и дети.

– Кем он работает?

– Металлопромышленность. Я не уточняла.

– То есть, лицо не медийное?

– Скорее наоборот, – хмыкнула начальница. – Жалко, но полученный интерьер точно не появиться в журнале "Звезда у камина".

– Ну, это мы еще посмотрим, – проговорила Дина, постукивая краем листочков о столешницу, пытаясь собрать бумаги в аккуратную стопку. – Отправьте мне на электронную почту планировку и фото его дома. Думаю, за неделю я подберу направление, а после и эскизы набросаем на пробу.

***

– Вы меня балуете, – серьезно сообщила Дина своему собеседнику. В ответ она получила только приглушенный смешок.

– Не запрещай мне делать приятное. Ужин в ресторане – это единственное, что ты принимаешь от меня.

– Герман Захарович, мне от вас ничего не надо. Хватит и того, что меня теперь не удивить ценами на шампанское, – отшутилась Дина.

– Как дела на работе?

Дежурный, казалось бы, вопрос, но звучал вовсе не безразлично. Напротив, неподдельная заинтересованность откровенно горела во взгляде Германа Захаровича.

– Отлично. Новому заказчику понравились мои эскизы, и он даже убедил своего друга делать интерьер в нашей фирме.

– О, я рад за тебя.

– Там конечно же не особняк, но квартира достойная зависти: двести квадратов, панорамные окна, потолки – четыре метра! – Дина принялась восхищенно описывать предстоящий объем работ, не замечая снисходительно-царского выражения лица Красуна. Полуприкрытые веки вкупе с едва заметным прищуром, легкая улыбка и слабый наклон головы.

– Будут вам еще особняки, – пообещал он.

– В каком смысле? – не сразу поняла Дина, потом вскинула глаза. – Так это вы отправили к нам клиентов?

– Я только упомянул твое имя, – отмахнулся Герман Захарович. – А эскизы и вправду хороши. Будь я помоложе, затеял бы переделку своего домика под твоим присмотром.

После ужина, уже привычно, Дину подбросил домой водитель Германа Захаровича. Ночь еще не началась, но сумерки с молчаливого согласия берез с желтыми серьгами, уже накрыли двор, заставляя людей всматриваться под ноги, чтобы нечаянно не споткнуться о бордюр. Тусклые лампочки перед подъездами скорее выполняли функцию маячков перед крыльцом, чем были осветительными приборами и не шли ни в какое сравнение с фонарями новых высоток напротив.

Быстро проскочив отрезок отделяющий машину от крыльца, Дина нашарила в сумке ключи и нырнула в подъезд. Не дожидаясь, когда доводчик полностью закроет за ней тяжелую дверь, она направилась к лифту.

Дверцы лифта распахнулись, стоило ей прикоснуться к затертой кнопке вызова. Еще одна затертая кнопка нужного этажа, короткое привычное ожидание, пока двери лифта сомкнуться… В последний момент, чудом успев, в кабину лифта ворвался мужчина. Дина, коротко ойкнув, от испуга шарахнулась в угол. За одно мгновение в голове пронеслись все, когда-либо услышанные и прочитанные случаи о грабителях и насильниках действовавших в лифте. А также способы защиты и статистика шансов остаться невредимой. Подведенные итоги не обнадеживали.

– Ты меня не послушалась, – грустно произнес мужчина, приподнимая козырек черной бейсболки.

– Идиот, – выдохнула Дина, чувствуя, как помимо воли радостно забилось сердце и разжалась стиснутая в кулак ладонь с ключами. Услужливая память в момент опасности подсказала ей единственное оружие доступное в данной ситуации – связка ключей. – Ты меня напугал. Я едва не двинула тебе в глаз.

– Сильно сомневаюсь, что тебе бы это удалось, – хмыкнул Артур. – Но, все равно молодец. Не стоит сдаваться без боя. Только ключи нужно было взять по-другому.

Он мягко отобрал у нее связку и, пропустив самый длинный ключ между указательным и средним пальцами, сжал остальные ключи в кулаке. Получилась этакая "фига", только вместо дразнящего большого пальца наружу из кулака выпирало острие стального ключа.

– Целится желательно в лицо. Еще лучше в глаз. Так ты сможешь нанести максимальное повреждение противнику. Если тебе повезет, то ты рассечешь ему какой-нибудь сосуд, его лицо зальет кровью, а ты успеешь убежать. Но для верности стоит повторить удар.

– У тебя больная фантазия, – буркнула Дина, забирая ключи, при этом с интересом приглядываясь к вполне безобидным на вид металлическим полоскам.

Лифт, вздрогнув, распахнул свои двери, приглашая людей покинуть кабину.

– Не думала тебя больше увидеть, – Дина первая выскользнула из лифта и замерла перед своей дверью. Артур остановился в шаге от нее. Впервые она видела его не в классическом костюме, а в джинсах и темно-синем полувере. Ему очень шло. Наверное. Дина нарочно отвернулась.

– Не всегда наши желания исполняются. Чаще бывает совсем наоборот.

– Я не сказала, что не хочу тебя видеть.

– Вот как? Тогда почему мы еще стоим в подъезде? – приподнял бровь Артур.

– Я вовсе не это имела ввиду, – опешила от такой наглости Дина. Господи, ну конечно, что ему еще оставалось думать? Одинокая девушка жаждет, когда ей согреет постель подходящий мужчина. Может он не так уж и неправ, мелькнула предательская мысль.

– Я имел в виду, что не стоит развлекать соседей предстоящим разговором. А ты о чем подумала?

Досадливо нахмурившись, Дина открыла дверь и впустила нежданного гостя в квартиру. Он не стал рассыпаться в дежурных комплиментах о новом коврике и напрашиваться на кофе, а тут же, довольно грубо, поинтересовался:

– Часто ты ужинаешь с Красуном?

– Какое тебе до этого дело?! – оскорблено возмутилась Дина, в глубине души ожидая совсем других вопросов от этой встречи. – Ты мне не муж, не брат и даже не отец, чтобы я предоставляла тебе отчеты о своих свиданиях!

– Ты не допускаешь мысли, что кому-то, кроме всех вышеперечисленных, не все равно, куда тебя затянет это знакомство?

Дина немного нервно усмехнулась.

– Не ревнуй. В его возрасте и с его возможностями не развлекаются долгими ухаживаниями. Так что, все очевидно – он не собирается лезть мне под юбку!

– Если бы дело было только в этом, – безразлично пожал плечами Артур. – Красун не будет просто так тратить свое время на мелочь вроде тебя.

– Я – не мелочь, – окончательно обиделась Дина. – Герман Захарович относиться ко мне, как к дочке!

– Не будь идиоткой. Ему вообще чужды понятия семейной морали. А вот то, что он пытается внушить всем, что ты для него близкий человек – настораживает.

– Что тут может настораживать? Мы просто ужинаем… Он ничего не просит. Не предлагает никаких сделок.

– Часто за ужинами к вам присоединяются его знакомые?

Вспоминая, Дина задумалась. Почти каждый раз к их столику кто-нибудь да подходил. Иногда Герман Захарович приглашал их присесть, иногда дело ограничивалось приветствием и парой слов о погоде. Но всегда, всем знакомым он представлял Дину очень тепло:

– Она мне как дочь, прошу любить и жаловать.

И сегодняшний ужин не был исключением. Помимо Глеба, с ними за столом был мужчина. Как смогла догадаться из разговора Дина, он был одним из директоров совсем не провинциального телеканала. Она иногда ловила на себе его удивленно-изучающий взгляд, словно он никак не мог определиться, стоит ли ее принимать в расчет. Возможно, он просто опасался, что Красун начнет навязывать ее в качестве ведущей? У директоров телеканалов сложная жизнь, надо уметь лавировать между дочерьми, женами и любовницам спонсоров, не оскорбив их отказом и при этом сохранить рейтинги своего детища. Не простая задача. Не удивительно, что к концу ужина, когда уже не оставалось сомнений, что Дина не очередная "талантливая звезда" домашнего разлива, директор оттаял и по доброте душевной пригласил ее на индивидуальную экскурсию в святая святых всех телевизионщиков – Останкино.

– Думаешь, он хочет меня под кого-то подложить? – предположила Дина вслух, даже не пытаясь скрыть иронию в голосе.

Артур на иронию не отреагировал, серьезно ответил:

– Не знаю… Вряд ли… Красун не занимается мелкими интригами и шантажом. О чем он с тобой разговаривает?

– Зачем тебе такие подробности? О, так ты хочешь найти лазейку и подобраться к кормушке поближе? Обидно, что в твоих услугах больше не нуждаются?

– Хочу тебя спасти. Допускаешь, что я чувствую за тебя ответственность?

Дина рассмеялась, тряхнула головой, откидывая предположение, как невероятное.

– Меня не нужно спасать. Больше не нужно. Герман Захарович пообещал, что больше ничто не будет мне угрожать. Ни его сыновья, ни мой брат, ни другие ушлые типы. Я впервые за все лето сплю спокойно, не вздрагивая по ночам. И я перестала бояться воды. Если ты заявился ко мне только для того, чтобы засадить в моих глазах Красуна – ты зря пришел. Он – честный и благородный человек. Тебе, человеку продающему свои услуги, это трудно понять… Кажется, я начинаю понимать, зачем ты пришел…

– Зачем же? – нахмурившись, поинтересовался Артур. Всю ее речь он не сводил с нее пристального взгляд, с каждым ее словом морщинки между его бровей делалась отчетливей и глубже.

– Тебя наняли недоброжелатели Германа Захаровича, – прямолинейно выпалила Дина. – И я больше не стану с тобой о нем разговаривать. Не хочу быть, пусть даже косвенной, виновницей его неприятностей.

Артур качнулся на носках, провел рукой по лицу, стирая угрюмость, хитро улыбнулся.

– Ну, что ж. Не станешь – так не станешь. Поговорим о нас? Тебе не кажется, что между нами что-то есть? Что-то, помимо физического влечения друг к другу?

– Ха-ха-ха, – натянуто хихикнула Дина, разгадав его замысел. – Ты меня не подловишь этой психологической чушью про взаимное притяжение двух сердец.

– Мне показалось, что в последнюю нашу встречу тебе стало немного грустно, когда я ушел.

– Вот именно – показалось! – фыркнула Дина. – Что бы там ни было на самом деле – это было давно и под влиянием сиюминутного момента. Порыв. Вспышка. Слабость. Понимаешь? У меня, как тебе известно, была черная полоса в жизни. Хотелось немного мужской поддержки. Сейчас все наладилось и я больше не поведусь на твою дешевую романтику. Ищи для себя другую дуреху.

– Я понял. Ты затаила обиду и поэтому принципиально будешь поступать вопреки моим советам, – сделал неожиданный вывод Артур.

– Точно. Ты зря приехал, – отчеканила Дина. – Уходи!

– Дина, прошу тебя…

– Нет, – упрямо мотнула Дина головой. – Мне очень нравиться, что в моей жизни наконец-то появился достойный человек. Тебе не понять то чувство, когда вокруг стоит такое мощное защитное поле… Когда стоит только заикнуться и любая напасть за считанные мгновения сгинет без следа…

– Иными словами, тебе льстит, что у тебя есть прямой номер телефона одного из влиятельнейших людей мира сего? – хмыкнул Артур.

– Ты меня начинаешь раздражать!

– Могу предположить, что раздражение, на самом деле, вызвано одинокими ночами… Тебе пора завести постоянного парня. Еще лучше – выйти замуж, – Артур чуть склонил голову набок, что-то прикидывая в уме. – Возраст для этого у тебя самый подходящий.

– Убирайся из моего дома! – разъяренной кошкой Дина вскочила со стула и, подчеркивая свои слова, рукой указала на дверь.

– Да, тебе пора замуж, – едва слышно пробормотал Артур, оглядел напоследок Дину с ног до головы и уже громче добавил, – Я уеду на несколько дней… Когда вернусь, мы продолжим разговор. И не подходи к этому старому козлу!

– Убирайся!

Бешенство мгновенно заклокотало в голове, не оставив ничего кроме единственного желания запустить в своего бывшего любовника кружкой с горячим чаем. Да как он смеет?! Прийти в ее дом и оскорблять ее! Она вовсе не хочет замуж!.. Он очень вовремя ушел. Еще минута и горячий чай был бы на его груди.

***

– Герман Захарович, расскажите мне об Артуре. Откуда вы его знаете?

Сегодня был один из тех ужинов, когда кроме них за столом больше никого не было. Жаркое из кролика благополучно переваривалось в желудке, на десертной тарелке остались только ягоды красной смородины, которые Дина так и не смогла заставить себя проглотить. Мягкая кислинка которых, по мнению шеф-повара, на контрасте вкусов должна была добавить сладости брауни из горького шоколада. Брауни по достоинству было оценено и без дополнительных кислинок. И сейчас глянцевые ягоды смородины красной росой на белой тарелке притягивали взгляд.

– Откуда я его знаю? – повторил эхом за ней Герман Захарович. Взгляд его забегал по головам посетителей, выдавая напряженную работу мыслей. – Видишь ли, милая, есть вещи, о которых я не могу тебе рассказать. Наши с Артуром дела, как раз относятся к разряду таких вещей. Могу лишь добавить, что лично с ним знаком несколько лет.

– Что он за человек?

– Почему ты вдруг вспомнила о нем? Вы встречаетесь? – вопросом на вопрос ответил Герман Захарович, пристально уставившись на Дину.

– Нет, – быстро замотала головой Дина.

– Вот и правильно, – довольно проговорил Красун. – Тебе не стоит с ним связываться. Артур не простой человек. Хотя, если бы мне пришлось выбирать человека, который переведет меня с завязанными глазами через пропасть по узкой доске, то я, не колеблясь, выбрал бы его. Тут сложность в другом – заручится его согласием, – задумавшись о чем-то своем, закончил Герман Захарович. Повелительным жестом кисти он подозвал одного из своих телохранителей.

– Мы уезжаем. Дина едет со мной.

– Куда мы едем? – заволновалась Дина. – Мне завтра на работу. Я бы хотела лечь спать пораньше.

– Не беспокойся. С твоей работой я все улажу.

Какие слова! Как приятно их слышать и осознавать, что они относятся именно к тебе. Дина выдавила улыбку. Ведь именно этого и ждут от нее. Неужели Артур был прав и для нее имеет значение только статус нового знакомого?

– Наденька, дорогая, ну что ты замерла? Пойдем скорее, хочу с тобой поболтать без лишних ушей.

Герман Захарович взял ее под локоть и повел к выходу. Дина почувствовала довольно твердую руку своего спутника, жесткий хват которой, не очень вязался с ласковым обращением.

Водитель, услужливо распахнув дверь автомобиля перед ними, не спешил занять свое место, а остался стоять перед капотом, строго посматривая по сторонам.

– Старый я уже стал, молодые напирают, – нарочно тяжело вздохнув, проговорил Герман Захарович.

– Вы преувеличиваете. У молодых может сил и достаточно. Но вы же не в спринтерской гонке учувствуете, порой опыт и связи значат больше, чем грубая сила.

– Все верно, все верно, – не стал с ней спорить Герман Захарович. – Но некому больше довериться. Слишком много охотников до моей седой головы развелось вокруг. Устал гадать, кто мечтает сплясать на моих костях.

Он грустно замолк. Дина тоже погрузилась в молчание, гадая, что бы значило это неуместное сетование. Красун не производил впечатление человека, которого можно подвинуть по причине возраста. Да и шестьдесят лет – это даже не повод выйти на пенсию.

– Просьба у меня к тебе пустяковая, Наденька. Пообещай, что не откажешь старику.

– Конечно, нет.

– Вот и отлично. Ты завтра дома побудь. Не ходи на работу.

– Это и есть ваша просьба? Не ходить на работу? – удивленно переспросила Дина. Герман Захарович коротко рассмеялся, мотнул головой.

– Ну что ты. Конечно, нет. Просьба другая будет. Завтра тебе скажу. Но только ты дома оставайся.

– Герман Захарович, я сразу предупреждаю, если вы намерены мне подарки делать – то я не приму от вас ничего! И никакие просьбы вам не помогут!

Снисходительно улыбнувшись, Красун легонько похлопал ее по руке.

***

Торчать целый день дома в ожидании гостя не очень увлекательное занятие. Тем более, когда не известно, в какое время этот гость соизволит объявиться. Дина страдала в джинсах. Переодеться в домашний костюм ей не позволяло воспитание и уважение к статусу гостя.

Герман Захарович позвонил в дверь, когда уже солнце, прочертив полукруг на небосклоне, собиралось порадовать собой другое полушарие земли. Приехал один. Без своей свиты.

– Здравствуй, Наденька.

– Если честно, я вас уже не ждала, – ответила она, тщательно скрывая легкую досаду. На языке вертелась поговорка про незваного гостя.

– Не сердись. Приехал сразу, как только смог. Некоторые дела невозможно отложить…

– Проходите. Чай? Кофе?

– Не будем терять время.

Герман Захарович выставил перед собой кейс. Из темно-бежевой телячьей кожи. Такие кейсы популярны у деловых людей, которым часто приходиться иметь дело с бумажными документами.

– Ты сейчас вызовешь такси. И поедешь с этим кейсом на "зубастый" мост на Сходне. Скажешь таксисту, чтобы остановился в аварийном "кармане" перед мостом. К тебе подсядет мужчина, назовется Володей. Сразу же отдай ему кейс. Он скажет, когда тебе можно будет выйти.

– Постойте, постойте. Ничего мне дальше не говорите! – запротестовала Дина. – Я не буду никому ничего передавать. У меня уже был печальный опыт. Найдите себе другого человека.

– Я никому не могу довериться. В этом кейсе вся моя жизнь. Прошлая и будущая.

– Нет, – твердо заявила Дина.

Лицо Германа Захаровича окаменело. В одно мгновенье из пожилого человека он превратился в бездушного матерого волчищу. Стеклянным взглядом, не сулящим ничего хорошего, он впился в лицо Дине.

– Ты должно быть, Наденька, ничего не поняла, – очень аккуратно произнес он. Ее имя, с уменьшительно-ласкательным суффиксом прозвучало из его уст пугающе тяжело, словно стоит ему захотеть и не будет никакой Наденьки.

Внутренне напрягшись, Дина приготовилась к продолжению разговора.

– У тебя не осталось выбора. Свое право выбора ты потеряла, когда в тюрьму сел мой сын.

– Вы же сами этого хотели… – осмелилась возразить Дина.

– Хотел. И сделал. И теперь я хочу, чтобы ты исполнила мою маленькую просьбу: передать кейс нужному человеку. Для меня очень важно, чтобы все мои желания исполнялись. Не для того я всю жизнь ходил по краю, чтобы мне на старости лет отказывали в пустяковой просьбе.

– Не то вы и меня определите рукавицы из брезента шить? – нервно хихикнула Дина, проклиная себя за свою доверчивость. И это после того, как ее предупреждал Артур!

– Что ты, – отмахнулся Герман Захарович. – Такую красивую девушку и в тюрьму?

Вдруг он опять превратился в добродушного человека. Тепло улыбнулся, потрепал ее по плечу, отправился гулять по комнате. Комната была самая обычная. Двадцать два квадратных метра. Так что прогулка надолго не затянулась. Несколько шагов вдоль дивана к окну, несколько шагов обратно.

– Обещаете, что, как только завершиться мой вечерний променад на такси, вы забудете о моем существовании?

– Не в твоем положении требовать от меня обещания… Но пусть так.

– Хорошо. Я согласна.

– Вот и договорились. Отдашь кейс Володе и можешь вернуться на свою любимую работу. Клиентов обещаю не отзывать. Кстати, до меня дошли слухи, что ваша фирма неплохо справляется.

– Рада слышать, – буркнула Дина.

– Прощай. Не затягивай с такси. Через час ты должна быть на мосту.

Кейс остался на диване, матово поблескивая дорогой кожей, он воплотил в себе физический образ слов "Не доверяй!"

Тратить время на одевание не пришлось, только накинула плащ и натянула кроссовки. Набрала номер такси, который ей настоятельно порекомендовал Красун. Буквально через две минуты пискнул телефон, принимая ответное сообщение. Такси у подъезда.

Подхватив кейс, он оказался довольно легким, Дина поспешила на встречу к неизвестному Володе.

Белая машина такси, почти новая на вид, ожидала перед подъездом. Водитель, мужчина славянской внешности с широкими плечами и хмурым взглядом исподлобья, проворчал что-то типа приветствия.

– "Зубастый" мост, – уточнила она на всякий случай.

– Пристегнитесь, – скомандовал он.

– Зачем? Я ж на заднем сиденье.

– Правила дорожного движения предписывают пристегиваться всем пассажирам без исключения. Пристегнитесь. Иначе не поеду.

Пробурчав себе под нос не лестное предложение в адрес излишне правильных таксистов, Дина потянулась за ремнем безопасности. На ощупь попыталась вставить металлический язычок в специальную прорезь. Почувствовала, как ноготь на большом пальце попал в ловушку между деталями замка. Мысленно попрощалась с маникюром и выдернула палец, морщась от боли. Не стала повторять попытку всунуть металлическое ухо в прорезь, а просто прижала ремень бедром. Натянуто улыбнулась водителю, обернувшемуся посмотреть, как она справилась с его просьбой.

Водитель попался неразговорчивый. Ловко используя выделенные полосы для автобусов, он не задерживался в пробках. Уже через пятнадцать минут Дина сбилась со счета, считая, сколько правил он нарушил. Не иначе, у него есть пятнадцать племянников, и все они занимают важные посты в структуре ГИБДД. Как еще можно объяснить подобное хамство по отношению к правилам дорожного движения? Плащем-неведимкой?

Аварийный "карман", часто занятый поклонниками селфи на фоне реки, пустовал. Желающих любоваться то ли смогом, то ли туманом в наступающих сумерках, не было. Не успело такси притормозить посреди небольшой площадки, как дверь в машину открылась, и в салон нырнул мужчина.

– Я – Володя, – с ходу представился он и по-хозяйски подтянул к себе кейс.

– Пристегнитесь, – вместо приветствия отреагировал таксист и, дождавшись, когда Владимир исполнит единственно важное для него правило, спросил, – Куда ехать?

– Тут недалеко. Через мост. Второй съезд, потом через переулок и мы на месте.

Не теряя времени и попусту не растрачивая себя на деликатность по отношению к другим участникам движения, таксист с ходу влился в поток. На самой середине моста ни к месту нажатая педаль газа почти заставила такси упереться во впереди идущий автомобиль и, только в последний момент таксист успел нажать на тормоз, да так рьяно, что машина замерла на месте, как вкопанная.

Водитель автомобиля, следующего позади, оказался не таким проворным и, вполне ожидаемо, лакированные бампера автомобилей встретились с четким треском сломанного пластика. Дина больно ткнулась носом в подголовник переднего сиденья, проклиная себя, что сжульничала с ремнем безопасности.

– Что происходит?

– Авария! – рявкнул таксист, выскакивая из машины.

Негромкий хлопок где-то в районе багажника почти сразу сменился ревом пламени. Все еще зажимая разбитый нос рукой, Дина обернулась.        Открывшийся от удара багажник загораживал большую часть заднего стекла, но и без того было видно, как ярко-оранжевые языки пламени мощным веером вскинулись из багажника. Тут же в салоне зазмеились едкие клубыдыма.

Владимир, чертыхаясь, возился с ремнем, пытаясь отстегнуться. Замок заклинило. Тогда Владимир стал дергать ремень, пробуя вытянуть длину, чтобы поднырнуть под ленту, но сделал только хуже. От резких движений мужчины ремень окончательно заблокировался.

Не заботясь о своем спутнике, Дина, машинально схватив кейс, вывалилась из машины. Ничего не видя перед собой, она споткнулась о высокий гранитный отбойник, кубарем перекатилась через него и замерла лицом вниз. Едва она ощутила холод от сырого асфальта, как оглушительный взрыв пронесся над ней, заставив вжаться в асфальт, забыв о сырости и грязи.

Взрывной волной на нее отбросило какие-то мелкие части автомобиля, копоть и стекла. Инстинктивно вскинув кейс над головой, под прикрытием спасшего ее отбойника, Дина по-пластунски поползла прочь. Только когда жар над головой от пылающей машины пошел на убыль, она осмелилась приподняться и оглядеться.

Чудовищная свечка освещала дорожное полотно во много раз мощнее любого фонаря. Черный, густой дым поднимался на два десятка метров над мостом, сигнализируя другим автомобилистам об опасном месте. Пламя от вспыхнувшего такси захватило с собой и автомобиль, который стал косвенным виновником этого взрыва.

Сквозь дым и огонь с места, где остановилась девушка, было не возможно разглядеть, кто стоял на противоположной стороне. Дина старательно гнала от себя прочь мысль, успел ли выбраться Володя из машины до взрыва, в глубине души понимая, что мужчину будут хоронить в закрытом гробу.

Внимание всех глаз было приковано к горящим автомобилям, и девушку, прижимающую к груди коричневый кейс, никто не замечал, чему Дина была несказанно рада, спускаясь с моста.

Оглушенная и растерянная она машинально переставляла ноги, пока не очутилась в каком-то парке вдали от оживленных магистралей. Вдруг окружившая ее тишина, при мутном свете низких парковых фонарей, помогла прийти в себя. Дина остановилась, огляделась вокруг.

Неровную, с щербинками асфальтовую дорожку с обеих сторон подпирали давно не стриженые кусты. За ними, там, куда не доставал свет от слабеньких фонарей, серыми нестройными столбами виднелись стволы деревьев. Под каждым фонарем притулилась лавка с высокой спинкой, с одной стороны подпираемая мятой урной. Мрачное место. Вполне под стать моему настроению, подумала Дина и присела на ближайшую скамейку.

Праздногуляющих в парке не было, только за кустами виднелись несколько человек. Судя по тому, что они периодически выкрикивали слова "нельзя" и "ко мне", можно было сделать вывод, что это были "собачники" выгуливающие своих питомцев.

Первоначальный испуг схлынул, а вместе с ним и безразличие к погоде. Сырые доски скамейки неприятно холодили бедра. Тонкая ткань джинсов и плаща была ненадежной преградой. Дина подсунула под себя ладони, перевела взгляд на кейс и задумалась. Нужно было звонить Герману Захаровичу. Случись подобное еще несколько часов назад, она бы не раздумывая ни секунды попросила о помощи. Сейчас же, предстоящий разговор с ним, напротив, пугал.

Мобильный телефон в кармане плаща вдруг резко завибрировал. Дина скорее почувствовала, чем услышала звонок. Красун.

– Ты где, Диночка?

– В каком-то парке, – ответила Дина, по тону собеседника легко догадалась, что тому уже доложили о трагедии.

– Где кейс?

– У меня.

– Отлично. Как ты себя чувствуешь? Ты не ранена?

– Нет. Со мной все в порядке.

Выяснив у собачников, в каком именно парке она очутилась и следуя указаниям Красуна, Дина вернулась на лавочку. Красун пообещал, что через десять минут ее подберут и доставят домой.

Собачники разбрелись, бросив Дину в полном одиночестве. Где-то далеко, за деревьями, беззвучно мелькали автомобильные фары. Там продолжала кипеть жизнь, питаясь энергией большого города.

Ссутулившись на лавочке, сунув руки в карманы тонкой курточки, Дина оцепенело наблюдала, как ветерок играет сухими листьями в голубовато-сером свете фонаря. Листья с тихим шорохом то дружно кружились в хороводе, то сердито толкали друг друга, перелетали с место на место и обреченно замирали, попавшись в ловушку черного зеркала лужи в очередной вмятине старого асфальта.

Звука шагов прохожего она не услышала. Услышала только слишком ритмичное, чтобы быть естественным, шуршание крошившихся под подошвами обуви листьев. Высокий мужчина прогулочным шагом шел по аллее, делая вид, что смотрит себе под ноги. Дина насторожилась. Одна. В темном парке. Слишком тяжелым может стать искушение для мужчины склонному к пороку.

Любая червоточинка в душе у человека при таких условиях вмиг вспыхнет черной путеводной звездой, заставив хозяина слететь с законопослушной колеи в грязь и мерзость человеческих поступков.

Дина стрельнула глазами по сторонам. Десять минут прошли. Вот-вот должны появиться люди Красуна.

Прохожий, поравнявшись с Диной, вдруг остановился, хлопнул себя рукой по лбу, словно вспомнил о каком-то важном, но невыполненном деле и повернулся в сторону девушки.

– Вы не подскажите, который час? – вполне невинно вопросил он и сделал шаг в ее сторону.

Дина его не слышала, она с ужасом смотрела на предмет в его правой руке. Рваный по краям, жестяной треугольник, высотой сантиметром тридцать, был крепко зажат его рукой в черной перчатке. Она даже успела разглядеть с одной стороны треугольника остаток черной цифры на бело-желтом фоне, перед тем как оказалась за лавочкой. Ее подсознание оказалось быстрее разума и дало единственно правильную команду телу. Не бежать, сломя голову по аллее, тем более, что бег никогда не был ее сильной стороной, а прыгнуть за лавочку, создав таким образом преграду между собой и мужчиной.

– Ну, куда же ты, дурочка, – проговорил мужчина и подошел вплотную к лавке. Хмурый взгляд исподлобья, приплюснутые к голове уши. Сомнений не осталось. Это был водитель такси.

– Что вам надо? Уходите, а не то я буду кричать! – выкрикнула она.

– Кричи, сколько душе угодно. Тем более, что ей осталось недолго, – нагло хмыкнул он и сделал рывок в ее сторону, полоснув перед собой металлической полосой.

Дина едва успела отпрянуть. Мужчина бросился в обход лавки. Дина не стала убегать в кусты, а побежала в противоположную от мужчины сторону. Завершив круг вокруг скамейки, они замерли на своих местах.

– Вы еще успеете убежать. Сейчас за мной придут! – заявила Дина. – Оставьте меня в покое, и я никому не скажу, что виновником аварии были вы!

Водитель хмыкнул, сплюнул себе под ноги и без предупреждения бросился через скамейку на Дину. Его длинные ноги легко, за два шага преодолели препятствие, и он почти дотянулся до девушки металлическим огрызком… В последний момент она с трудом увернулась, чувствуя, как металл черканул по ткани куртки. Используя столб фонаря, как ось центробежной силы, Дина оказалась по другую сторону лавки. Теперь они поменялись местами.

– Ты сам напросился. Мои люди не оставят тебя в живых, – выдохнула она, чувствуя, что ее тонкий от страха голос не вяжется с угрозой.

– Ладно, ты имеешь право знать. Я и есть "люди", которых ты ждешь. Мне Красун подсказал, где тебя искать.

– Неправда!

– Ты должна была умереть в машине. Как тебе удалось отстегнуть ремень? Я сам все проверял. Замок должно было заклинить намертво, как и случилось с другим…

Он не закончил фразу и бросился за девушкой, намереваясь выиграть несколько метров форы на счет фактора неожиданности. Но он ошибся.

Многие мужчины ошибаются, когда имеют дело с девушками. Они всегда забывают о такой милой черте женского характера, как непредсказуемость. И если у мужчин всякая "непредсказуемость" предварительно планируется и многократно рассчитывается, то у женщин это в крови. Они и сами не могут предугадать, когда этот "талант" вдруг решит в них сработать.

Дина не стала метаться вокруг лавочки, а бросилась в кусты, скрываясь в темноте. Слова таксиста про Красуна пробудили в ней злость и ярость. До каких пор мужчины будут пользоваться ее доверчивостью?

Живая изгородь в человеческий рост и шириной метра два из кустов то ли боярышника, то ли калины встретила тугими ветками, то и дело зло хлестающими по лицу. Практически на ощупь, догадавшись, что кусты закончились, Дина открыла глаза, сделала два шага влево и, вжавшись спиной в стену из веток, замерла. Треск и хруст веток раздался с задержкой в несколько секунд. Должно быть, таксист, перед тем как броситься за ней в погоню, подобрал забытый на скамейке кейс.

Как и Дина, он вынырнул из кустов с закрытыми глазами. Царящая темнота и вовсе сделала его на пару мгновений слепым котенком, и уж чего он вовсе не ожидал увидеть, когда глаза привыкли к темноте, так это летящий ему в лицо кулак с зажатым между пальцами стальным жалом ключа. Руки его были заняты кейсом и куском железа. Инстинктивно отклоняя голову от удара, он со всей силы своего роста и мощи тренированного тела врезался виском в шершавый ствол столетней сосны, гордо возвышающейся над парком. Сосна даже не колыхнулась, великодушно позволяя человеку, потерявшему сознание от стремительной встречи головы со стволом, мягко спланировать на свои узловатые корни.

– Вот так повезло! Так тебе и надо! – проговорила Дина, услышав глухой стук и скорее догадавшись, чем, разглядев, что произошло. Выхватив кейс из расслабленной руки преследователя, девушка торопливо продралась через намечающийся тоннель обратно сквозь кусты.

Фонари по-прежнему бесстрастно освещали аллею, продолжая томно взирать, как ветер загоняет опавшие листья в мокрые ловушки.

***

Через минутную пробежку Дина вырвалась на залитый электрическими огнями и светом фар, тротуар. Автомобили сплошным потоком двигались по проезжей части, расцвечивая ее в два цвета: бледно-желтый, тот, что спешил навстречу и ярко-красный, тот, что двигался с ней по пути. Редкие прохожие не обращали на нее никакого внимания. Привычных к разного рода фрикам, москвичей вряд ли могли удивить растрепанные волосы и грязные колени.

Отдышавшись, Дина выбрала прогулочную скорость, и небрежно помахивая кейсом, направилась к ближайшей станции метро.

Домой она добралась, когда уже большая часть жителей города уютно устроилась в своих постелях. Родная девятиэтажка горела окнами, как новогодняя елка.

Панельный дом в пределах МКАД по московским меркам был довольно приличным жильем, но не настолько, чтобы его жильцы раскатывали на черных мерседесах, своей специально грубой формой похожих на модельки из конструктора Лего.

Автомобиль приткнулся у соседнего подъезда, вплотную к ступенькам, нарушая принятые жильцами правила парковки – вплотную к подъездам машины не оставлять. Не местная машина. Чужие люди.

С места, где стоял Дина, наблюдая за двором, было не разглядеть, есть ли кто-то внутри или автомобиль в одиночестве дожидается своего хозяина. Первоначальный план – затаится на время в своей квартире, разрушился, наткнувшись на острые углы Гелендвагена.

Запасной план куда-то запропастился, горько усмехнулась про себя Дина, отчетливо понимая, что ее квартира стала для нее недосягаема.

Звонок мобильного телефона вынудил ее броситься дальше от двора, чтобы случайно не привлечь к себе чужого внимания.

– Да?

– Диночка, ты где, милая? – елейный голос Германа Захаровича заставил сжаться горло Дины от омерзения. Она с трудом сумела с собой справиться и ровно ответила:

– Я в центре.

– Что ж ты убежала из парка, милая? Мои мальчики тебя искали, искали…

– Как неудобно вышло, Герман Захарович, – припустив в голос сожаление, проговорила Дина. – На меня в парке напал маньяк, и мне пришлось удирать оттуда, спасая свою жизнь.

– Боже мой! Что ты говоришь! Немедленно отправляйся домой! Запрись на все замки и жди меня!

– Как скажите, Герман Захарович.

Она отключилась и вернулась на свой наблюдательный пост. Не прошло и минуты, как голубоватое свечение мобильного телефона осветило салон Гелендвагена. Силуэт водителя поднес трубку к уху. Свечение погасло. Состоялся короткий разговор, свечение ненадолго вновь осветило салон, затерявшись где-то на груди водителя.

К счастью, карманы Дины не пострадали во время ее приключений и благополучно сохранили все то, что она в них положила. Несколько купюр достоинством в тысячу рублей перекочевали из заднего кармана джинсов в карман куртки. Мозг услужливо вытащил из глубин памяти адрес, где она работала когда-то сторожем.

Вряд ли Красун догадается искать ее там. У старых друзей, на работе, у Эдика, в конце концов. Но не в старом вагончике со сторожем-алкоголиком в придачу. Не должно совместиться в его мозгу картинки: Дина с ним в дорогом ресторане и Дина на рваной тахте в окружении стаи псов. А к громилам своего сына за советом он не пойдет – спесь не позволит.

Такси прибыло через пять минут. Автомобиль был без опознавательных признаков такси, и Дина настороженно обошла вокруг белой шкоды. Щуплый мужчина азиатских кровей с легким замешательством смотрел на нее в ответ.

– Почему на вашей машине нет названия агрегатора? – спросила она его через приоткрытое окно.

– Эй, тебе читать нужно или ехать? – воскликнул он, нахмурив брови и коверкая слова на свой лад.

– Ехать, – кивнула Дина.

– Так садись. Ехать далеко. Никто брать не будет заказ. Обратно – пустой. Плохо.

Дина села. Хлипкий таксист-азиат, с трудом разговаривающий по-русски. Очередной подставой тут и не пахло.

Смешно тасуя слова на своем языке с русскими ругательствами, водитель всю дорогу по городу причитал по поводу пробок, плохой погоды, маленькой зарплаты. Лишь выехав за город, он поубавил пыл, загрустил, и с каждым километром делался все печальнее и печальнее. Верно, представлял сколько времени и бензина он потеряет зря, возвращаясь обратно без пассажиров.

– Глупый я. Совсем плохо Москва знать. У вас у русских все длинное – что улица, что город.

– Не привык к большим расстояниям? – переспросила она.

– У нас, за это время мы бы уже в другом городе были. У вас еще первый не кончился.

– Мы уже за городом, – возразила Дина.

– За городом – это когда машин нету. Домов нету. Здесь – не за городом!

Бесполезный спор. Дина молча уставилась в окно. Через пару километров она наконец-то приметила нужный поворот. Водитель совсем скис.

Дорога к недостроенному коттеджному поселку не была освещена, и встречные фары не хлестали раздражающе по глазам. Дина вытянула шею в надежде поскорее увидеть свет от прожекторов строительной площадки.

За время, что она отсутствовала, над домами вознеслись крыши, превратив неприглядные кирпичные коробки в симпатичные домики.

Вагончик Потапыча откатили за последний коттедж, освободив место для намечающейся дороги.

– Останови здесь.

– Деньги давай, да?

– Держи, да, – Дина сунула таксисту две тысячи.

– Выходи. Я уехал.

– Подожди минуту.

Приоткрыв дверь на пару сантиметров, Дина прислушалась. Никто не спешил к ней на встречу.

– Казан!

– Иди! Или платить ожидание! – напряженно заявил водитель, подтолкнув ее в спину.

– Сейчас, еще секунду подожди, – попросила Дина и вновь выкрикнула в темноту, – Казан! Потапыч!

Выходить из машины было боязно. Кто знает, что на уме у полудикой собаки? Вспомнит ли ее стая?

Глухой рык раздался где-то позади машины. Дина тут же захлопнула дверь. Опустилась стекло на пару сантиметров.

– Посигналь, – попросила она таксиста.

Сигнал привлек остальных собак. Они вынырнули из темноты, окружили машину. Беззлобно тявкая, собаки бегали вокруг, производя обманчивое впечатление добродушных песиков. Казан, пригнув голову, замер в трех метрах перед машиной. В свете фар его шерсть цвета перца с солью казалась совсем седой.

– Казан, Казанчик, – приговаривала Дина в приоткрытое окно, жадно ловя в движениях, в выражении морды собаки, хоть что-нибудь, что давало бы надежду на узнавание.

Казан вдруг сделал несколько шагов вперед. Его приподнятые верхние губы опустились, прикрывая клыки. Он потянул воздух носом, навострил уши.

– Казанчик, мой хороший, – продолжила уговаривать его Дина.

И тут, не дожидаясь, когда чувство собственного достоинства позволит вожаку признать девушку, к двери метнулась одна из сук. Радостно скуля и виляя хвостом, так, что пыль с дороги стала подниматься вверх, она стала елозить перед закрытой дверью.

Больше не раздумывая, Дина открыла дверь.

– Закрой! Дикие собаки! Бешенные! Сожрут с костями! – заорал таксист, хватая девушку за куртку.

– Все хорошо, – засмеялась в ответ Дина и, отмахнувшись от водителя, вышла на улицу, не переставая ласково подзывать Казана. Тот, прижал уши и, притаптывая задними ногами на месте, махнул хвостом раз, другой. И вот уже начинает казаться, что это хвост начинает вилять собакой, так сильно собачье тело изгибается из стороны в сторону.

Потратив на собачье приветствие не меньше десяти минут, Дина сумела добраться до двери вагончика. Тут перекаты из глотки Потапыча затмили своей мощью повизгивание собак. С улыбкой на лице Дина толкнула знакомую дверь.

***

– Это не ты невезучая, а обстоятельства неудачные. В действительности же, если посмотреть с обратной стороны, то ты очень даже везучая. Вон сколько раз должна была умереть, а все еще жива, все еще радуешь моих собачек, – заявил Потапыч, по-отцовски похлопав Дину по плечу.

– Какое ж тут везенье? Мне только и рады полудикие псы. Да и то авансом, в надежде получить от меня палку колбасы.

– Рано гроб начала выбирать. Лучше звони своему Артуру. Порадуй человека – признайся в глупости своей, помощи попроси… Уж очень, мы мужики, любим, когда к нам с лаской, да с покаянием…

– Сдурел совсем, Потапыч? Артур на Красуна за большие деньги работал. Он мне помогал, потому что ему за это платили! Бесплатно он работать не будет.

– Так пообещай! Тоже мне нашла проблему…

Хмыкнув от неожиданной идеи, Дина задумалась. Тяжело вздохнула.

– Не поверит… Он отлично знает мои финансовые возможности.

– Значит, пришло время вскрыть кейс. Не из-за пустой же авоськи вся эта суета.

Коричневый кейс из телячьей кожи с кодовым замком, изготовленный по лучшим стандартам итальянского дома моды, не выдержал напора китайской стамески и тяжелого молотка. Выдранные с мясом кодовые замки, жалобно звякнув, улетели в дальний угол.

Потапыч безжалостно откинул крышку. На первый взгляд дипломат показался пустым. Обтянутый внутри тканью, похожей на черный бархат, он замаскировал черные свертки.

Подцепив один из них, Потапыч оглядел его со всех сторон, нашел шелковый шнурок, дернул и заглянул внутрь.

– Ну вот. Теперь ты можешь нанять хоть черта, – довольно заявил он и высыпал на грязный стол содержимое мешочка.

Застывшие в камне слезы рассыпались по засаленным доскам стола.

– Я конечно не специалист, но уверен, что это не щебень со стройки.

Из горла девушки вырвался короткий стон.

– Это только все усложняет. Красун – не благотворительная организация. Он не позволит воспользоваться этими камнями и не успокоится, пока кейс со всем содержимым не окажется в его руках!

– Тем более, тебе нечего терять!

– Меня смущают некоторые моменты. Если я должна была погибнуть при взрыве, то от кейса бы не осталось и следа. Какой смысл уничтожать такое богатство? – проговорила Дина, задумчиво перекатывая по столу камешки.

Потапыч пожал плечами, сгреб камни обратно в мешок и небрежно бросил его в дипломат.

– Зачем уничтожать? Бриллианты не горят… Хотя… Может, что-то пошло не по плану? Авария была незапланированная и взрыв прогремел раньше времени?

– А Володя? Его тоже хотели убить или он нежданно попал под раздачу? Что-то не сходиться.

Проводив взглядом дипломат, который Потапыч засунул под тахту и завалил ветошью, Дина печально вздохнула. Почти на физическом уровне ощущая, как все глубже ее затягивает в стремительный водовород угроз и опасностей.

– Ты часом не знаешь, почем нынче бриллианты?

– А-а-а! Все-таки решилась! Звони ему прямо сейчас!

– Никому я звонить не буду! Я уеду. Уеду из Москвы.

– Красун тебя найдет.

– Не найдет, – упрямо мотнула головой Дина. – Никто не найдет.

– Ты понимаешь, что такое всю жизнь провести с оглядкой? Ты захочешь выйти замуж, детей. Захочешь путешествовать. Ты можешь попасть в больницу. И везде потребуются твои документы. В наш век цифровых баз данных твое имя всплывет на раз!

– Сменю фамилию.

– Давай поступим так, – Потапыч сдвинул брови к переносице и грозно на нее посмотрел. – Сейчас ты ляжешь спать. Завтра мы поговорим еще раз. Возражения не принимаются.

– Хорошо. Только я все равно не смогу уснуть.

– Значит, сделай вид!

Чистое постельное белье, которым Дина пользовалась, когда работала здесь, по-прежнему лежало в ящике стола. Потапыч устроился в продавленном кресле у окна.

Предчувствие подвело Дину, и она уснула, стоило ей коснуться подушки. Когда уже все решено, когда не нужно переживать и планировать завтрашний день, сон к уставшему человеку приходит быстро.

8

– Ты позавтракай хорошо. Один черт знает, когда еще за стол сядешь, – ворчал Потапыч, подсовывая ей под руку нарезку из колбасы. Не поддавшись на уговоры, Дина отодвинула от себя тарелку.

– Потапыч, в меня больше не лезет. Я съела уже две булочки! Твоя колбаса во мне не поместиться!

Серый рассвет только начал набирать силу. Дина торопилась. Автобусы начинали ходить с шести. Она планировала успеть на первый рейс в город. Оттуда на первую электричку до ближайшего городка. Для билетов на пригородные поезда паспорт не требуется. При желании, так можно пересечь всю страну. Что, впрочем, она и собиралась сделать. Владивосток – вот ее цель. Почему именно Владивосток? Она и сама не могла ответить, наверное, все-таки сыграла роль географическая удаленность.

Грозный стук в дверь заставил подскочить ее на месте.

– Не открывай!

Потапыч и бровью не поведя на ее окрик, направился к двери.

– Какие нынче наемники не солидные пошли, – проговорил он, отступая на шаг и разглядывая возникшего на пороге мужчину. Высокий, в классическом темном костюме. Белая сорочка. И только отсутствие галстука добавляло некоторую вольность в строгом стиле.

– Кожаную куртку с автоматом в химчистку пришлось сдать, – добродушно усмехнулся Артур,

Сторож протянул для приветствия огромную руку.

– Потапыч.

– Артур.

– Потапыч! Откуда он тут взялся?! – строго спросила Дина. – Ты рылся в моем телефоне!

Потапыч переглянулся с Артуром, как старый шпион со своим осведомителем. Оба довольно усмехнулись, радуясь успешно выполненной операции.

– Не сердись. Потапыч правильно сделал, что позвонил мне.

– Как ты прошел сюда? Почему тебя не сожрал Казан?

– Ты о собаке, что размером с теленка? – уточнил Артур и после подтверждающего кивка продолжил. – Очень умная собака. Мы с ней поняли друг друга. Честно говоря, мне было жутковато идти, когда в спину глядит здоровенная тварь о четырех ногах.

– Ты рисковал.

– На самом деле – нет, – Артур вынул из кармана небольшой черный пистолет, поставил его на предохранитель и отправил обратно. – Я не спускал руку с курка.

Потапыч даже крякнул, представив, чем могло все обернуться.

– А я предупреждала, – не смогла удержаться от злой иронии в адрес Потапыча Дина. – Нельзя ему доверять!

– Потом будете отношения выяснять! Где кейс?

***

Гостиничный номер был не в пример чище вагончика Потапыча. Теплый душ и чистый халат прилично понизили градус напряжения Дины. Она даже перестала злиться на Потапыча за то, что он специально задержал ее за завтраком, поджидая Артура.

На самом деле она просто устала. Устала боятся. Устала бегать и прятаться. Ей срочно нужна была передышка. Она осознала это только сейчас. Артур своим неожиданным появлением подействовал на нее словно мощное неизбежное успокоительное. И она, признав свою слабость, покорно доверила свою жизнь человеку, который благополучно до того умудрялся дурить ей голову.

– Это не бриллианты, – заявил Артур, стоило Дине покинуть ванную комнату. – По крайней мере, подавляющее большинство этих камней – подделка из монолитного поликарбоната.

– Вот как? Тогда я отказываюсь понимать из-за чего весь этот погорелый цирк!

– Мне кажется, я догадываюсь. И то, что Красун всем навязывал тебя, как близкого человека, тоже отлично вписывается в мою теорию.

– Со мной поделишься? Мне немного обидно не знать из-за чего меня хотели взорвать.

– Тебя хотели взорвать, чтобы все поверили, что это сделал не Герман Захарович.

– А кто?

– Понятия не имею. Да это и не важно. Что Красун тебе сказал перед твоим путешествием в "ад"?

Рассказ Дины занял не более нескольких минут.

– Думаю, я сумею вытащить тебя из этой истории без потерь для здоровья. Только для этого надо поскорее встретиться с нашим престарелым "злодеем".

– Ты, правда, хочешь мне помочь? Я не смогу тебе заплатить, – развела руки Дина. Еще мокрые волосы облепили лицо, добавив унылости к жалкому виду девушки. Благодетель оказался злодеем. Бриллианты вовсе не бриллианты. Какие еще сюрпризы ей уготованы?

– Не хнычь. Считай, это подарок.

– Ага. Так я и поверила. Наверняка, очередная работенка наметилась. Кто на этот раз тебе платит? Злопыхатели Красуна? Ты страшный человек, Артур. К тебе нельзя поворачиваться спиной.

– Нельзя, – подтвердил он. – Особенно, если это широкая спина. Целиться, знаешь ли, легче.

Дина почувствовала, как от его тона кожа покрылась мурашками. Делая вид, что устраивается в кресле, спрятала испуганный взгляд.

Не замечая, какое он произвел впечатление своими словами, Артур старательно разложил все камни обратно по мешочкам, туго их затянул и оставил на столе.

Вдруг его мобильный телефон залился мелодичной трелью.

– Да… Сколько?.. Приличная сумма. С удовольствием устрою вам встречу. Подъезжай… Она у меня в номере… Ах, ты уже у порога… – отшвырнув трубку, Артур стремительно развернулся к замершей от ужаса Дине. – На ловца и зверь бежит…

Он скептически оглядел девушку.

– Подыграй мне. Ты слишком бледная и напуганная.

Не дожидаясь ее согласия, Артур вдруг опустился перед ней на колени и провел рукой ей по волосам, добавляя в них беспорядок. Коснулся лица. Губ. Приблизил к ней настолько близко, что она ощутила на своих губах его дыхание. Но только лишь на короткое мгновение, потому что в следующий миг, она почувствовала уже вкус его губ. Странное желание охватило ее. Женское тело, не занятое, в отличии от разума, проблемой выбора, быстро вспомнило приятные моменты, что уже испытывало в объятьях этого мужчины. Тепло из центра живота разлилось по всем конечностям и завладело мозгом, отодвинув в дальний закуток все остальные чувства.

Дина сначала робко, потом все смелее стала отвечать на его поцелуи, когда он вдруг оторвался от нее и рванул на себе пиджак.

Пиджак отлетел в сторону и успокоился где-то за диваном. Туда же последовали и его ботинки с носками. С рубашкой, на взгляд Дины, он поступил несколько странно.

Резко дернув за манжету рукава, Артур сорвал запонку. Она глухо стукнула о ковер и застыла посреди комнаты, тускло отливая белым золотом.

Вытащив рубашку из брюк, пуговицы на груди он аккуратно расстегнул. Совсем снимать рубашку не стал. Пятерней быстро взъерошил себе волосы на голове. Постоял, осматривая комнату, выдернул ремень из брюк и точным броском отправил за диван. Удар пряжки ремня о пол совпал со стуком в дверь номера.

– Мы должны быть убедительны в своей любви, – объявил он немного ошарашенной Дине и двинулся встречать гостей, на ходу, одной рукой, нарочно неумело, пытаясь застегнуть только что расстегнутую сорочку.

Герман Захарович ворвался в номер, едва Артур приоткрыл дверь. За секунду оглядел помещение, не упустив ни одной детали. Бархатные мешочки на столе. Растрепанный вид Дины и беспорядок в одежде хозяина номера. От его взора не укрылась даже сорванная запонка в ворсе ковра.

– Сожалею, что помешал. Но время не терпит, – произнес он, усмехаясь, задерживая взгляд на босых ногах Артура. – Ты не представляешь, как помог мне. Впрочем, я был уверен, что ты единственный, на кого я могу рассчитывать без оглядки.

Не особо вникая в то, что болтает важный визитер, Артур неторопливо прошелся по номеру, лениво подбирая вещи, еще минуту назад им же разбросанные в порыве страсти.

Или не было никакого порыва? И весь этот спектакль был разыгран с единственной целью: убедить Красуна, что между ней и Артуром что-то есть? Дина даже привстала от охватившей ее догадки и тут же оказалась в объятьях Артура. Он игриво шлепнул ее по ягодице, чмокнул куда-то в область шеи, ласково вернул обратно в кресло.

Красун нахмурился, исподлобья наблюдая за их игрой.

– Ты завел плохую привычку. Нельзя смешивать дело с удовольствием. Такая смесь всегда приводит к неприятностям. Поверь… Я знаю, о чем говорю…

– О каком деле ты говоришь? Ты просил устроить встречу. Я выполнил свое обещание… Заметь, абсолютно бескорыстно. – Артур указал на настороженную Дину. – Болтайте, сколько душе угодно.

– Я не разговаривать приехал. Заберу ее с собой.

– Дорогая, ты хочешь бросить меня страдать в одиночестве и уехать с Германом Захаровичем? Лично я – ни за что не променял бы тебя на другую!

Дина отрицательно помотала головой. Артур удовлетворенно кивнул и ободряюще ей улыбнулся.

Двое мужчин замерли напротив друг друга, являя собой классическую картину двух состояний человеческих эмоций – абсолютное спокойствие, граничащее с расслабленностью против такого сильного напряжения, что казалось, стоит тронуть человека и он зазвенит, как натянутая струна.

– Что за представление ты здесь устроил? – в голосе Красуна явно прозвучали стальные нотки. – Я плачу тебе не за развлечения. Она поедет со мной. И я забираю свои камни!

Хмыкнув, Артур подхватил со стола один мешочек, и подбросив его в руке, швырнул Красуну.

– Ты про пластмассовые стразы? Забирай. Дина останется здесь.

– Артур, я и подумать не мог, что какая-то шлюха сможет внести разлад в наши отношения.

– Герман Захарович, не вы ли давеча утверждали, что тех, кто в семье – трогать нельзя? – склонив голову, спросил Артур.

– При чем здесь семья? – рявкнул Красун, начиная терять терпение.

Нисколько не испугавшись грозного окрика, Артур с ленцой подхватил свой пиджак и, запустив руку во внутренний карман, выудил оттуда вчетверо сложенную бумажку. На ходу развернув, он сунул ее под нос остолбеневшему Красуну.

Перечитав несколько раз документ, Красун зло хмыкнул.

– Вот значит как…

– Именно так, – подтвердил Артур.

– И когда вы только успели спеться, голубки?

– Ну, это было не трудно, учитывая, что она неделю жила со мной в одном доме…

– Ты меня подставляешь, – проговорил Герман Захарович. – Я теряю огромные деньги.

– Брось, ничего ты не теряешь, – отмахнулся Артур. – Кстати, план был так себе. Слишком много случайностей.

– Какой план? – зыркнув на Дину, Красун повернулся к Артуру.

– План выдать пластик на настоящие бриллианты, – пояснил тот. – Ты забыл, как я зарабатываю себе на жизнь? Быть в курсе событий – моя обязанность. Я смотрю новости и гибель человека, представителя некой, не совсем законной, финансовой организации, превращающей черный нал в чистую прибыль, не прошла не замеченной. Твой план заключался в том, чтобы Дина сгорела вместе с ним? И горсть пластика, выдаваемая за бриллианты, превратилась в пепел? Полив крокодиловые слезы по трагически ушедшей почти "дочке", ты бы предъявил претензии к организации, требуя вернуть всю сумму. Ведь по неписанным правилам, как только кейс оказался в руках их представителя, уже они несут за него ответственность… Плюс компенсация за "почти дочку" Дину… Не слабо бы вышло.

– Не неси чушь, – зашипел Красун. – Бриллианты не горят!

– Разумеется. Для этого и нужен был взрыв именно на мосту. Машину разметало так, что большая ее часть оказалась в воде. На случай, если кейс не выбросило бы в воду ты и использовал именно монолитный поликарбонат, а не стекло. Если не разметает над рекой, так сгорят в машине. Кто сможет доказать, что настоящих камней там и вовсе не было? Володя успел отзвониться. Для этого и нужен был пластик. Визуально, в темноте, в спешке эти бусины вполне можно было принять за настоящие. Тем более, твоя репутация… Тебе верили на слово. Уверен, что если бы не Дина, эксперты все же нашли бы несколько настоящих камней в том, что осталось от такси. Ты наверняка позаботился об этом. Но девушка выжила и мало того, прихватила с собой доказательство твоего обмана. Мы все понимаем, как только это станет известно хозяевам Володи, ты в одночасье лишишься всего…

– Ты мне угрожаешь?

– Напротив, хочу уберечь…

– Как ей удалось выбраться из машины?

– Это как раз тот редкий случай, когда не пристегнутый ремень спасает жизнь.

– На кону слишком большие деньги. Механизм запущен. Я уже не смогу остановить этот процесс. Погиб их человек. Я должен как-то реагировать, иначе это будет слишком подозрительно выглядеть.

– Ты не станешь предъявлять им свои претензии. Отдашь им таксиста.

– Это не возможно! Таксист меня сдаст! – взвизгнул Красун.

– Не сдаст. Я позабочусь об этом, – мрачно проговорил Артур. – Герман Захарович, вы возвращайтесь домой. Сделайте вид, что радуетесь чудесному спасению Дины и вместе с тем сожалеете о смерти Володи. Позвоните куда надо, нанесите визиты… В общем, не мне вас учить, как разыграть из себя глубоко честного человека.

– Я мог стать богаче в два раза, – тяжело заговорил Герман Захарович. – Ты же предлагаешь мне заткнуться и забыть? Отдай девку! Еще можно все обыграть в свою пользу!

– Остынь! Теперь она моя жена!

– Таких бумажек я могу напечатать сотню! – Герман Захарович медленно смял розоватую бумажку в кулаке и бросил ее на пол.

Ничуть не смущаясь, Артур поднял скомканную бумагу, расправил и, не глядя, передал Дине.

Черный шрифт на розоватом фоне незатейливым курсивом запечатлел, что отныне гражданка РФ Воронцова Надежда Михайловна состоит в законном браке с гражданином Августом Артуром Андреевичем. Дата. Печать. Дина удивленно приподняла брови. Перечитала еще раз. Смотри-ка, у него и в правду фамилия Август. Выходит, мы поженились, быстро прикинула она в уме – три дня назад. Именно в тот день Артур приходил к ней домой в последний раз. Она не удержалась, нервно улыбнулась. Отличный розыгрыш. Не удивительно, что Красун в бешенстве.

– Дело не в бумаге, – возразил Артур, изобразив на лице счастливую ухмылку.

– Прекрати кривляться. Мне ли не знать, что часть твоего мозга, отвечающая за чувства, занята совершенно другими задачами. Ты затеял это специально, чтобы досадить мне? Да?

Артур покачал головой, сделав несколько широких шагов, распахнул дверь.

– Вам пора идти, Герман Захарович. И поскорее, пока вы не наговорили лишнего, не оставив мне выбора…

Дверь захлопнулась, отсекая шлейф злобы и ненависти, который, уходя, создал вокруг себя Красун. Оглушающая тишина накрыла комнату бетонным колпаком. Дина слышала, как по ее сосудам, толчками, сердце гоняет кровь.

– Спасибо.

– Испугалась?

– Да, – честно ответила она. – Почему именно брак?

Дернув плечом, Артур подцепил свидетельство, перечитал, хмыкнул.

– Самый надежный способ. Красун никогда не тронет мою жену. Я подозревал, что он не просто так вдруг воспылал к тебе отцовской любовью, нужно было тебя защитить.

– Почему?

– Потому что он старый, продуманный и расчетливый сукин сын, который презирает все, кроме власти и денег.

– Нет, почему ты уверен, что он никогда не тронет твою жену? – пояснила Дина.

– Потому что – нельзя! – отрезал Артур таким тоном, что Дина поняла, подробностей не будет. Ну что ж, хватит с нее и этого. Она, скромно уткнувшись взглядом в пол, посеменила в ванную.

Скинуть халат и натянуть свои вещи у нее заняло пару минут. Грязные, сырые джинсы было неприятно надевать, но других не было. Ничего, часик можно и потерпеть. Скоро она окажется дома.

На цыпочках, не привлекая к себе внимания, она, серой мышкой, выскользнула из ванной. Артур, спиной к ней стоял у мини-бара, выбирая бутылку.

– Выпить хочешь? – не глядя на нее, предложил он.

– Нет. Спасибо, – пискнула Дина.

Вдруг Артур резко развернулся. Быстро окинул ее взглядом, задержался на грязных коленях. Очень медленно приподнял одну бровь в немом, насмешливом изумлении.

Она застыла в неудобной позе, чувствуя себя портовым грузчиком. С трудом переборов в себе ощущение полного ничтожества под этим высокомерным взглядом, она гордо вскинула подбородок, готовясь дать отпор любой насмешке.

– И куда это ты собралась?

– Домой, – сглотнув вдруг образовавшийся комок в горле, глухо выдавила она из себя.

– Нет. Домой тебе нельзя.

– Почему?

– Мы – молодожены. Ты разве забыла? Очень подозрительно, когда молодая жена так и норовит сбежать от мужа. Красун не упустит такой шанс.

– Ты же сказал, что он не тронет твою жену. Он видел свидетельство о браке. Какое доказательство ему еще надо? Окровавленную простыню? Так сейчас не пятнадцатый век. Девственницы только в школе остались.

– Свидетельство для него ничего не значит. А вот то, что моя жена удирает от меня в грязной одежде, говорит о многом. Наш брак должен выглядеть как настоящий. Только тогда твой "честный и благородный человек" перестанет быть для тебя угрозой.

– И что мне делать? – растерялась Дина.

– Останешься здесь. Хотя бы на несколько дней. Мы будем неразлучны, и всем желающим будем демонстрировать наши счастливые лица. Шестерки Красуна донесут до него наше "счастье". В чем дело? Что тебя смущает?

– Я не хочу жить с тобой.

Артур громко вздохнул.

– Опять двадцать пять… На кону твоя жизнь. Не время капризничать.

– Ты ничем ни лучше Красуна. Такой же фальшивый и бесчеловечный эгоист.

– Да уж. Тебе не везет. В последнее время на твоем пути попадаются одни бесчеловечные козлы, – с кривой улыбкой на лице проговорил Артур. – Ну же, решайся… Если уйдешь, я не смогу гарантировать твою безопасность. Обещаю, что не потащу тебя в постель.

Дина зависла перед дверью в мучительных раздумьях. Ажур деревянной панели на двери напоминал десятки дорог ведущих, казалось бы, в одном направлении. Были полоски широкие и узкие. Совсем темные и полупрозрачные. Иногда дороги обрывались. Другие соединялись, образуя широкий путь. Некоторые полоски красовались зубчиками по краю, подчеркивая абсолютную гладкость других. Дина провела пальцем по тоненькой полоске, узор которой погребла под собой более темная полоса. Так и моя жизнь мешает чужой дороге, вздохнула Дина.

– Мне нужна другая одежда. Могу я ненадолго съездить домой?

– На метро? Ни в коем случае!

– Тогда отвези меня!

– Не сегодня.

– Я не могу ходить в грязных джинсах! – разозлилась Дина.

– Если дело только в одежде, то достаточно позвонить на ресепшен и девочки решат задачу с одеждой. Поверь мне на слово, они улаживают такие проблемы за час.

Дина фыркнула, ничего не сказала. Неожиданно для себя приняла решение – не уходить. Как там говорят? Из двух зол выбрать меньшее? Ладно, как ни крути, Артура она знает лучше. Он хотя бы ни разу не пытался ее прикончить. Осталось выбрать линию поведения. Он, конечно же, ей помог. Но какова будет плата? А, то, что он рано или поздно ее потребует, Дина не сомневалась. Вовлекать Красуна в открытое столкновение, вызвав на себя непрекрытый гнев из-за "юбки"? Нет. Не тот Артур человек, что пойдет на риск ради благородных жестов… Продуманный, расчетливый и бессердечный.

– Имей в виду – я больше не верю ни единому твоему слову! – на всякий случай она обозначила свою позицию, воинственно уперев руки в боки и вскинув подбородок.

– Могу узнать, за что я впал в немилость? Разве я не предупреждал тебя насчет Красуна? – благодушно хмыкнул Артур и отпил из бокала. Так и не застегнутая до конца сорочка придавала ему расслабленный вид человека полностью удовлетворенного своей жизнью.

– Предупреждал, – согласилась с ним Дина. – Но до этого ты пользовался мной, словно одноразовой зажигалкой. Как я могла поверить тебе после?

Рывком оттолкнувшись от стойки, Артур вдруг оказался рядом с Диной. Не дав ей увернуться в сторону, схватил за руку. Большой, сильный, непреклонный. Он него несло такой непоколебимой мощью, что Дина ощутила себя жалкой соломинкой в руках великана. Отчетливо осознавая его превосходство над собой, она жалобно проронила:

– Пусти…

– Да тебя все еще трясет, – удивленно проговорил он. – Нельзя так долго бояться, глупая.

Не замечая слабого сопротивления, он потащил ее за собой. Посадил, вдруг ставшую покорной, девушку на диван, взглядом убедившись, что она и не думает бунтовать, направился к бару. Быстрый перезвон стеклянных бутылок. Хрустальный стук горлышка о тонкий край фужера и вот перед лицом Дины возник бокал наполовину наполненный янтарной жидкостью. Пряный, благородный аромат заманчиво потянулся к носу.

– Выпей.

– Не буду.

– Тебе надо успокоиться. Это всего лишь коньяк, – с великим терпением в голосе пояснил Артур и вдруг добавил, – Пожалуйста. Тебе действительно станет легче.

Кивнув, Дина перехватила у него бокал. Коньяк, жидким огнем опалил губы, язык, горло. Дина смущенно подавила кашель, отодвинула недопитый бокал.

– Пей до дна. Залпом.

Она опять послушалась. Теперь уже готовая к жгучему огню, что ворвется в ее горло, она резко выдохнула, запрокинула голову и залила в себя остатки коньяка. Не прошло и минуты, как жидкое пламя распространилось по телу. Голова стала подозрительно легкой, в ногах появилась приятная слабость. Руки перестали противно дрожать и Дина наконец-то осознала, что все это время сидела с непроизвольно сведенными к груди плечами, словно нахохлившийся, испуганный зверек.

– Вот и умница, – похвалил ее Артур, заметив, как поменялась ее поза.

В носу вдруг засвербело, глаза зажгло от соли и Дина, громко шмыгнув носом, ощутила, как крупные слезинки покатились у нее из глаз.

Отлично представляя, как выглядят со стороны, Дина спрятала лицо в ладонях и уже не в силах сдерживаться, громко и некрасиво всхлипнула, всей душой желая лишь одного – чтобы Артур убрался куда подальше. Вместо этого она почувствовала, как диван рядом с ней прогнулся под весом тяжелого тела, и тут же сильные руки сжали ее в кольцо.

– Все уже закончилось, – прошептал Артур, прижимая ее голову к своему плечу. Такой теплоты в голосе она не слышала даже от своей матери. От этих вынужденных объятий, от этой фальшивой заботы, ей стало только хуже. Тщательно скрываемые чувства встрепенулись где-то под сердцем, тяжело заворочались… И новая волна рыданий накрыла беспомощную девушку.

Ничего не подозревающий Артур молчал, только с каждым всхлипом крепче прижимал ее к себе и бессильно стискивал зубы.

Женские слезы, такое простое, со всех сторон изученное наукойфизиологическое явление, но вместе с тем абсолютно не поддающееся контролю, что способно легко вывести из себя любого мужчину…

Слезы вдруг кончились так же резко, как и появились. По инерции всхлипнув последний раз, Дина медленно отстранилась.

Мокрое пятно украшало большую часть белоснежной рубашки на груди Артура.

– Прости.

– Ничего, – невозмутимо ответил он, стягивая рубаху. – У меня достаточно одежды. Когда захочешь всплакнуть еще раз – дай знать.

– Какой же, ты, все-таки гадкий, – проговорила Дина, чувствуя, как отекшие от слез глаза превращаются от улыбки в жалкие щелочки. Чем бы ни были вызваны ее слезы, свое дело они сделали – нервное напряжение окончательно отступило, оставив после себя только легкую усталость и едва уловимую грусть…

***

Не совсем обычная семейная жизнь началась с того, что Артур заставил перемерить ее кучу одежды, доставленную девушкой с ресепшен. После он пригласил ее в ресторан.

– Твои кулинарные шедевры несомненно вкуснее, но, боюсь, что умру от голода, пока буду ждать твой борщ. Да и не думаю, что шеф-повар позволит тебе хозяйничать на своей кухне.

Ресторан он выбрал недалеко от гостиницы. Недавно открытый, с еще не уставшим интерьером и свежим, не замотанным старыми проблемами, персоналом. Просьба усадить их за неудобный столик у окна, вызвала некоторое удивление у администратора. В зале были свободны гораздо более удобные места с мягкими креслами, но Артур настоял на своем.

– Чтобы людишки Красуна не напрягались, – пояснил он Дине на ухо, заодно оставив горящий след поцелуя у нее на шее.

– Это обязательно? – кисло поинтересовалась Дина, едва удержавшись, чтобы не потереть след поцелуя.

– Конечно. Мы должны вести себя как влюбленная пара, – прошептал он с улыбкой. – Обожаю вкус твоей кожи.

Он бесцеремонно развернул ее к себе и поцеловал в губы.

– По-моему, ты переигрываешь, – недовольно буркнула Дина, после того как он освободил ее из объятий. Вместо того, чтобы признаться самой себе, что игра начинает доставлять удовольствие, Дина сосредоточилась на поиске подвоха.

– Улыбайся, – сквозь зубы прошипел он. – За нами наблюдают…

Натянув на лицо резиновую улыбку, Дина ответила:

– Я не могу все время улыбаться, у меня скулы сводит. Давай сделаем вид, что мы поссорились. Тогда мы будем выглядеть гораздо естественнее.

– Мы только поженились, какие могут быть ссоры?

– Ну, например, я хочу шубу из натурального меха, а ты жмешься, – предложила Дина.

– Ты хочешь шубу? – удивленно приподнял бровь Артур. – Не вопрос. Сейчас поедим и поедем в магазин.

– Да нет же! – нахмурилась Дина. – Это только гипотетический повод для ссоры!

– На мой взгляд, довольно глупый повод. Я могу позволить купить своей жене все, что душа пожелает.

– Послушай, Артур, – сделав серьезное лицо, проговорила Дина. – Ведь я не твоя жена. Я вообще сомневаюсь, что таким, как ты, нужна семья. Но это так, к слову… Так вот, давай не будем усложнять и без того наши запутанные отношения. Прекрасно понимаю, зачем мне изображать твою жену – от этого зависит моя жизнь. Но, хоть убей, не могу понять, от чего, ты, с таким рвением играешь моего любящего супруга? Только не заводи опять сказку про "бюро добрых услуг". Все это не требует завесу из дорогих подарков и публичных нежностей.

Приблизившаяся официантка с наполненными тарелками непроизвольно дала Артуру время обдумать свой ответ. Он задумчиво водил пальцами по краю стола, пока девушка распределяла приборы и посуду. Так же задумчиво перевел взгляд на Дину, стоило официантке развернуться к ним спиной.

– Знаешь, люди очень часто, при обычной беседе, говорят о себе правду. То, что они чувствуют или, например, хотели бы испытать. Правду говорить всегда легко. Не надо ничего выдумывать, а потом держать в голове свою ложь, чтобы не оказаться в глупом положении. Только собеседники, порой воспринимают их слова несерьезно, как шутку. Люди упорно пропускают мимо своих ушей то, что они не желают принимать и напротив, выхватывают из контекста только те данные, которые укладываются в их собственное, как правило, ничем не подкрепленное, представление о конкретном человеке. Самообман – слышала такое определение?

– Думаю, ты ошибаешься. Люди постоянно лгут. Взять, хотя бы Красуна. Он всем представлял меня, как дорогого ему человека. И что в итоге?

– Так это он о тебе так говорил. А что он говорил, когда дело касалось его самого?

– Ну… Что он виноват передо мной, – вспомнила Дина. – Но это была просто вежливость, не более…

– Так ли? Каждый видит лишь то, что хочет. Самообман – помнишь?

– Думаешь, он говорил буквально? – охнула Дина. – Господи, а я еще его отговаривала…

– На это и был расчет. Красун профессиональный манипулятор. Ему по должности положено преподносить достоверную информацию с выгодой для себя.

Дина приподняла ладони вверх.

– Ладно. Убедил. Не хочу о нем больше слышать. Иначе у меня случится несварение желудка. Но ты так и не ответил на мой вопрос. Сдается мне, что из тебя манипулятор ничуть не хуже Красуна.

– Может быть, – согласился Артур. – Но заметь, я тоже предпочитаю говорить правду о своих чувствах…

Первый семейный день убедительно оставил у наблюдателей, если таковые и были, доказательства влюбленности молодоженов. Молодая жена, как и положено настоящей женщине, иногда капризничала. Молодой муж, как и положено влюбленному мужчине, невозмутимо сносил все капризы, продолжая угождать своей женщине. Ни на минуту не расставаясь, остаток дня они праздно таскались по Москве, избегая шумных туристических маршрутов и популярных мест.

Вечер застал их на скамейке в каком-то сквере с плохо запоминающемся названием. Артур, по-хозяйски обхватив ее за плечо, делал вид, что наслаждается видом пруда, усыпанного желтыми листьями.

– С каждым мгновением мне все тяжелее притворяться. Я так долго не ходила со времен студенчества.

– Согласен. Сегодня спектакль можно заканчивать. Пора в кровать. Мы переедем в номер для новобрачных! – объявил он.

Кривая улыбка перекосила лицо Дины. Она тряхнула головой, вскочила со скамейки и зло прошипела:

– Если тебе нужна девушка на ночь – вызови проститутку!

– Дорогая, я тоже тебя очень люблю! – громко возвестил Артур и, подхватив девушку под локоть, повел в сторону гостиницы.

– То, что ты мне помогаешь, не дает тебе права измываться надо мной.

– Я и не собирался. Не хочешь спать со мной – не надо. Спи на диване.

***

– Просыпайся, радость моя! Пора на работу.

– Какую еще работу? – не поднимая век, проворчала Дина. Покидать уютный диван не было никакого желания.

– Я же не деспот какой-то. Моя жена может работать, если захочет.

– Черт! У меня же сегодня встреча с заказчиком!

Умыться, почистить зубы, уложить волосы – все заняло не больше десяти минут. Одеться, заставить себя проглотить тост, неизвестно, когда придется пообедать, и она готова. Взглянула на часы. Девять утра. Через час, если повезет, она доберется до офиса. Заказчик будет в одиннадцать. Все отлично. Она успевает.

– Пока, – бросила она Артуру, натягивая кроссовки.

– Рано еще прощаться. Я тебя отвезу.

– Не надо. Я сама, на метро.

– Моя жена не должна ездить на метро.

– Я не твоя жена, – напомнила ему Дина.

– Ты ведешь себя глупо. Почему бы тебе не расслабиться, и не начать получать удовольствие от происходящего? Я готов избавить тебя от общественного транспорта, а ты всеми силами сопротивляешься комфорту. Ты – мазохистка?

– Не хочу тебя напрягать. Ты и так слишком много для меня сделал. Наверняка, у тебя много своих забот, – Дина с трудом выдавила из себя учтивые слова. Так себе, версия для отказа. Но сгодиться. Для него.

Чем дальше он изображал из себя заботливого мужа, тем сильнее она убеждалась, что Артур, не мудрствуя, решил вновь повторить удачный спектакль, привязав ее к себе на уровне чувств. Влюбленная женщина. Кто будет преданней?

Правда, на сей раз, он старается гораздо энергичней. Не удивительно. Размер ставок зашкаливает. Началась игра против Красуна. Таинственная финансовая организация с распростертыми объятьями встретит такого свидетеля, как она. Не дождутся! Она быстро учится. Теперь она знает, где под снегом тонкий лед и что бывает с отыгравшими свою роль свидетелями… Ничего не знаю, моя хата с краю…

Черт! Да разве Герман Захарович поверит, что она будет молчать? Не Володины хозяева призовут ее к ответу, так он самолично ее уничтожит. На всякий случай…

Как ни крути, Артур единственный ее шанс… Он будет ее беречь, пока думает, что она послушно ходит на его поводке.

Только как же мучительно болит сердце, когда разум вступает в противоборство с чувствами… Дина тряхнула головой, прогоняя тревожные мысли. Не думать об этом!

***

До офиса они добрались быстрее чем, за час. Молча. Дина смогла мысленно погрузиться в предстоящую работу. Почему молчал Артур, ей было не интересно. Перед крыльцом офиса, он вдруг потянулся к ней.

– Обойдемся без поцелуя, – отпрянула Дина.

– Не обойдемся. Ты забыла? Я влюблен в тебя по уши, и по всем законам жанра не могу отпустить просто так от себя свою любимую…

Довольно нагло схватив ее за шею, он притянул ее к себе. Поцелуй был жесткий, нахальный, грубый. Дина дернулась. Артур ожидая этого, сжал волосы ей на затылке и не позволял отстранится, пока сам не посчитал, что поцелуй был достаточно долгим.

Дина осторожно прикоснулась пальцами к своим губам. Тонкая кожа от столь грубого обращения горела огнем.

– Зачем ты так? – проговорила она, отводя взгляд, как прячут глаза, когда бояться вызвать на себя бросок хищного зверя.

Он не ответил. Вместо этого провел рукой ей по волосам, резко дернул ее за подбородок, разворачивая лицом к себе.

– Ты кое-что забыла.

Абсолютно непроницаемое выражение лица. Холодное и темное, как северная ночь. Дина настороженно замерла. Послушно поддалась, когда он подтянул ее правую руку к себе. Перебрал ей пальцы, выделил безымянный. Быстро и больно надел ей на палец кольцо.

Довольно широкое, вместе с тем легкое, изящное. Бриллиантовая крошка по кружеву белого золота обвивала центральный камень, подчеркивая его строгие грани.

Дина уставилась на свою руку. Покрутила перед собой кисть, любуясь на холодные переливы радужного спектра. Кольцо достойное королевы.

– Еще подороже кольца не нашлось? – Дина вложила в свой вопрос всю злую иронию, что накопилась у нее внутри.

– Нет, я купил самое дорогое, – все с тем же бесстрастием ответил Артур.

– Раньше я не замечала, что у тебя со вкусом проблемы. Ну да ладно, буду заклеивать его лейкопластырем, чтобы не вводить в заблуждение моих заказчиков и коллег. Все-таки я дизайнер, должна показывать пример.

– Я и не знал, что ты главный международный эксперт по ювелирным изделиям.

Однако ей удалось его задеть! Дина кашлянула, скрывая улыбку. Так ему и надо! Маленькая месть за принуждение к поцелую сработала.

– Заеду за тобой вечером.

– Освобожусь в восемь. Сегодня много работы.

– Буду в шесть, – нагло ухмыльнувшись, Артур легко раскусил ее незатейливый план.

Нет, она вовсе не собиралась пускаться в бега. Играть в прятки с Артуром? Она стала бы проигравшей в тот самый момент, как только решилась бы на это. Все гораздо проще и банальней. До минимума сократить их совместного времяпровождение. Ей так будет легче… И еще, сделать вид, что поверила в его, по истине неожиданное, бескорыстное желание помочь…

Ей нужно просто потянуть время… Рано или поздно Герман Захарович успокоит свой зверский аппетит к власти и богатству, чувство проигрыша притупиться, и он переключится на другую марионетку для реализации своих интриг. Может, его прихватит инсульт? Она бы не удивилась, в его-то возрасте, с его-то стрессами…

А свидетельствовать она больше не будет. Ни против Красуна, ни в его пользу… Хватит. Артур достаточно попользовался ее порядочностью. Ничего хорошего это ей не принесло, только затянуло в еще более глубокое и зловонное болото…

***

Кольцо отвлекало. Оно притягивало на себя все внимание. Словно застывший в безвременье кусок Млечного пути с самой яркой звездой Вселенной оказался у нее на пальце.

Щемяще екнуло сердце, всколыхнув противный комок зависти к той самой, единственной, которая когда-то наденет это кольцо по праву данному ей любовью.

– Дина, что за шикарный "мэн" доставил тебя сегодня? – Наталья Игнатьевна ворвалась в кабинет, наполняя помещение запахом сладкого парфюма. – Ты подцепила заказчика с Рублевки? Когда он бросит тебя, не вздумай с ним ссориться! Любые подобные связи благоприятно отражаются на прибыли фирмы и на твоей зарплате соответственно. О, господи! Это то, что я думаю?!

Кисть Дины была безжалостно захвачена цепкими ручками Натальи Игнатьевны. Внимательно изученное со всех сторон, как под лучами солнца из окна, так и под светом настольной лампы, кольцо было торжественно возвращено, пусть временной, но все же законной владелице.

– Потрясающая вещь! Какая правдоподобная имитация! Будь эти камни настоящие, ему бы вообще цены не было.

– Они настоящие, – буркнула Дина, поддавшись порыву. Ей вдруг стало обидно, что ее бриллиантовую звездочку назвали имитацией.

– Такие кольца не дарят любовницам, – недоверчиво покачала головой начальница. – Ты же не вышла замуж?

– Вышла.

Наталья Игнатьевна картинно схватилась за серде.

– Не шути так со мной… Герман Захарович тебе не то что в отцы, в деды годиться.

– Наталья Игнатьевна! При чем тут Красун?!

Дина внутренне передернулась от отвращения. И дело было не сколько в возрасте предполагаемого жениха, для своих лет он вполне прилично выглядел, а в его жутком нутре, которое он продемонстрировал во всей ширине.

– Так ты не за него выскочила? Уф, – с облегчением выдохнула начальница.

– Не за него. И не надо его больше вспоминать. Моему мужу не приятна эта часть моей жизни, а мне – тем более.

Было забавно на ходу выдумывать обстоятельства знакомства со своим мужем. Дина сочинила довольно убедительную версию знакомства с Артуром и то, почему они так быстро решили зарегистрировать свои отношения. Любовь, что завладела их душами, была столь сильна, что они немедленно и единодушно решили скрепить ее официально.

– Ты, конечно, молодец. Таких мужиков нужно брать нахрапом, с разбегу. Иначе, стоит им позволить пользоваться собой, так они не то что в загс с тобой не пойдут, а станут просить тебя заказывать цветы для своих будущих любовниц, – сердито выдала Наталья Игнатьевна, словно знала о чем говорит. – И вообще, надо это дело отпраздновать! Пусть свадьбы не было, но выпить шампанского нам никто не может запретить!

– У меня встреча с заказчиком, – робко возразила Дина, чувствуя себя немного неловко за свой обман и соображая, как без последствий избежать вечеринки в свою честь.

– Кто тебе сказал, что мы начнем пить с утра? После рабочего дня, Диночка! Все празднования – только после работы!

Эскизы заказчик принял без единой поправки. Сроки начала работ были согласованны, и Дина воодушевленно принялась писать уточняющие комментарии для бригадира ремонтной бригады, когда ее телефон, вспыхнув экраном и негромко тренькнув, возвестил, что получил сообщение. "Вечером не жди. Прости. Меня не будет в городе несколько дней. Возникли неотложные дела. Люблю тебя. Буду скучать. Целую. Прости".

Перечитав сообщение несколько раз, Дина отшвырнула от себя телефон. И кого он собирается убедить в своей любви? Разве, когда любят, пишут такие приторно-слащавые сообщения? Нет. Когда любят, то о предстоящем расставании сообщают лично, тоскливым голосом, с трудом сдерживая эмоции.

***

Шампанское все еще продолжало веселить голову, когда Дина, ловя равновесие, выбралась из такси перед своим подъездом.

Празднование ее липового замужества удалось. Никому и в голову не пришло ловить ее на лжи. Сообщение о вынужденных делах от "любящего мужа" пришлось как нельзя кстати. Дина, тяжело вздыхая, даже показала его нескольким, особо любопытным, коллегам женского пола. По большому счету всем было наплевать на ее новоиспеченный статус замужней дамы. Бесплатное шампанское их интересовало куда сильнее.

Магнитный замок новой двери мягко щелкнул, впуская не совсем трезвую хозяйку домой. Шнурок на левом кроссовке сбился в крепкий узел, не позволяя легко скинуть обувь. Ножницы стали бы отличным выходом. Но тогда завтра утром придется идти в туфлях. С туфлями следует надеть юбку. А ей завтра надлежит быть на объекте! Жалко туфли. Вот были бы у нее запасные шнурки! Интересно, ночью продаются шнурки? Дверной звонок прервал замкнутый круг скачущих, немного пьяных, мыслей.

Рука машинально потянулась к собачке замка. Дверь беззвучно распахнулась, равнодушно разрешая войти высокому мужчине в низко надвинутой на глаза кепи-восьмиклинке из серого твида.

– Ну, здравствуй сестренка. Поздно же ты с работы приходишь.

– Убирайся!

– Нет. Так просто ты от меня не избавишься или ты забыла, что это по твоей вине я оказался в таком дерьме, что мне теперь век не отмыться?

– Как ты смеешь! – воскликнула Дина, взмахнув руками. – Ты подставил меня! Меня хотели убить! Ты продал мою квартиру!

– Ну да. Всего этого не было бы, если бы ты не струсила в поезде, а спокойно передала флешку Турчинскому.

– Черт! Да какое это теперь имеет значение?!

– Самое прямое! – рявкнул Олег, надвинувшись на Дину. – Ты теперь живешь, как сыр в масле. Работа, квартира. Все у тебя осталось! Я же вынужден прятаться от всех. Потерял работу. Остался должен Боре! Глеб на меня зуб точит.

– Ну, так улаживай свои дела сам! Я – не твоя подушка безопасности!

– Мне нужны деньги, новые документы. Хочу свалить за границу. К морю. Я уже насквозь проржавел от вечной сырости этого города.

Дина пьяно хихикнула, помотала головой, развела руками.

– Жалобы не по адресу – у меня нет денег.

– Да знаю я, – поморщился Олег. – Поедешь в Питер. Я продал свою квартиру. Привезешь мне деньги и новые документы. Я уже обо всем договорился.

– Никуда я не поеду! Хватит с меня, наездилась!

– Поедешь! – зло прошипел ей в лицо Олег, прижав Дину к стенке. – Только посмей отказаться, и я размажу твоего никчемного папашу по винограднику, который они с мамочкой так трепетно лелеют в своем новеньком доме у моря.

– Родителей зачем трогаешь? Мама из сил выбивалась, лишь бы ты себе ни в чем не отказывал.

– Выбивалась из сил, говоришь? Да она на двух работах работала, только потому, чтобы не забивать себе голову существованием старшего сына.

– Она тебя любила! Все тебе прощала!

– Ложь! – Олег зло скрипнул зубами. – Она меня не замечала! Я всегда был для вашей семьи лишний! Как удобно оправдывать все мои безумные выходки словами "я ему ничего не запрещаю, чтобы не погубить будущий талант". На самом деле наша мамочка предпочитала молча проходить мимо, потому что с трудом скрывала отвращение ко мне. До нее так и не дошло – все мои выходки были лишь жалкими попытками ребенка вернуть любовь матери. Как было до тебя…

– Я не знала, – растерялась Дина.

– Конечно, не знала, у тебя же была семья, какое тебе было дело до брата?

– Прости, – пробормотала Дина, разом забыв все те шалости и пакости, которыми Олег испоганил ее детство и юность. Она и подумать не могла, какая боль мучила его все эти годы. Неудивительно, что он избегает лишнего общения с родителями.

– Ладно, проехали, – великодушно махнул рукой Олег. – Завтра ты выезжаешь. Я забронировал тебе билеты на вечер. Суток тебе должно хватить. Потом сразу обратно. И не паникуй в поезде. На этот раз все легально.

Приводить в сознание пьяных девиц ему доводилось в своей жизни не раз. Правда, родство не позволяло проделывать все те процедуры с сестрой. Опять же, она не была настолько пьяна, чтобы не сделать это самой.

Слабое сопротивление было сломлено за минуту, и Дина сама поспешила под холодный душ, лишь бы не слышать угроз Олега.

Завершающим штрихом домашнего вытрезвителя оказались пара таблеток аспирина, залитых сладким, крепким чаем со вкусом смородины. Абсолютно пустой желудок с благодарностью принял безалкогольную жидкость.

Олег пристроился на диване в гостиной. Дина оказалась послушной пациенткой и после молчаливого ужина тут же отправилась спать.

Утром она выглядело свежо и бодро. Повторные две таблетки нивелировали едва заметную головную боль и, она сорвалась на работу раньше времени, стараясь избежать тягостной атмосферы, что повисла теперь в ее квартире.

С довольной улыбкой Олег захлопнул за ней дверь, нисколько не беспокоясь. Как человек, знающий Дину с пеленок, он был уверен, что она сделает все, о чем он ее попросил.

Люди так легко поддаются на жалостливые истории, усмехнулся он про себя. Глупая сестренка. Все-таки он рад, что она осталась жива. Из детства о ней у него сохранились лишь приятные воспоминания. Она всегда так пронзительно визжала, когда ему удавалось неожиданно напугать ее, что у него приятно щекотало в ушах. А, как забавно она поджимала губы и сопела носом, когда хотела дать ему сдачи. Чудо, а не сестра! Чего только стоили ее подруги! Да ни одному парню их двора не досталось столько невинных девиц, как ему. Они были все такие доверчивые и упругие… Олег сладостно вздохнул.

Холодильник был вполне прилично забит продуктами, и Олегу не было нужды выходить на улицу. К вечеру путь от холодильника к дивану гостиной был отработан до сантиметра и отмечен частыми крошками и подсохшими каплями случайно пролитого чая и кофе.

После восьми вечера, когда Дина отзвонилась и сообщила, что села в поезд до Питера, Олег благодушно позволил себе задремать под ненавязчивые ровные голоса сериала о чудесных врачах и медсестрах, которые играючи возвращали к жизни даже неизлечимо больных пациентов.

Сон иногда грубо прерывался всплесками рекламных блоков, но быстро возвращался, стоило забубнить актеру-медику.

Мозг человека, даже во сне обрабатывает полученную органами чувств информацию. Всю, кроме зрения. И не всегда полная тишина является необходимым фоном для безмятежного сна.

Олег за долю секунды, не открывая глаз, осознал, что его приятному сну как раз и помешала оглушающая тишина. Мышцы мгновенно вернулись в тонус, челюсти сжались, веки поднялись вверх, возвращая доступ мозга к самому важному для человека чувству – зрению.

Свет из прихожей проникал в гостиную, позволяя без помех разглядеть все, что творилось в комнате. Выключенный телевизор черным, матовым прямоугольником застыл на тумбе.

Чертыхнувшись, Олег рывком приподнялся и сел, неосторожно задев поднос с остатками еды. Поднос опрокинулся, кружка с недопитым чаем и тарелка упали на пол. Не разбились, лишь глухо стукнули о ковровое покрытие, оставив на светлом ворсе мокрое пятно.

– Зачем же мусорить в чужом доме? – поинтересовался негромкий голос из кресла, что стояло за диваном, почти у самого окна.

От адреналина, что мгновенно хлынув в кровь, Олег так быстро вскочил на ноги, что невидимый собеседник восхищенно присвистнул.

– Отличная реакция. Тебе бы в пинг-понг играть.

– Ты кто? – рявкнул Олег, рыская взглядом по сторонам в поисках чего-нибудь тяжелого. В полумраке взгляд натыкался только на белую тарелку, да на серебристую фоторамку. На увидев ничего подходящего, Олег отпрыгнул к двери и щелкнул выключателем.

Мужчина в кресле, слегка поморщившись от яркого света, приподнял голову, позволяя себя разглядеть.

– Узнал?

– Артур, – во взгляде Олега не заскользило облегчение при виде знакомого лица, напротив, настороженность сменилась испугом. – Тебя Глеб за мной прислал?

– Глеб? – Артур легко засмеялся. – При чем здесь Глеб? Я сам захотел сюда прийти.

– Что тебе от меня надо?

– От тебя? Ничего, – удивился Артур. – Мне нужна Дина.

– Зачем? – немного опешил Олег, чувствуя, как сердце возвращается на свое место.

– Как ты сюда попал?

– Забавно… Я тоже хотел тебя об этом спросить, – растягивая слова, проговорил Артур.

– Я – ее брат! Она сама меня позвала.

Олег ткнул себя кулаком в грудь. Он окончательно пришел в себя и судорожно прокручивал ситуацию в голове, ища выгоду. Если его сестренка для чего-то понадобилась Августу, то наверняка он сможет выторговать вознаграждение, сдав ее координаты. Только перехватит ее сначала со своими деньгами, а потом за ручку приведет и ленточкой обвяжет, хихикнул про себя Олег, предвкушая неожиданный бонус.

– Так, где она? – вкрадчиво промолвил Артур, не скрывая своей заинтересованности.

– Не знаю. Но могу поискать, если надо. Я все-таки ее брат и знаю все места, где она может быть. Но ты должен понимать, что бесплатно я это делать не буду. У меня сейчас сложная ситуация, ты должен быть в курсе.

– Я в курсе.

– Отлично, так, сколько ты готов выложить за информацию?

– Сначала я переломаю тебе ноги

– Что? – взвизгнул Олег.

– Говорю, что если ты немедленно не объяснишь мне, где сейчас находиться Дина и почему ты гадишь в ее квартире, я переломаю тебе ноги, – буднично пояснил Артур, словно речь шла о разновидностях протектора зимней резины.

– Она в Питере, – пискнул Олег, сглотнув в горле комок.

– Так. Молодец. Продолжай.

– Сегодня уехала. Несколько часов назад. Послезавтра вернется.

– На каком поезде?

Олег, дрожащими руками нашел в своем телефоне бронь на билеты и показал Артуру. Тот кивнул, поднялся с кресла.

– Молодец. Сейчас ты соберешь свои вещи и уберешься отсюда навсегда. И сделаешь так, чтобы Дина забыла о твоем существовании.

– У нее мои деньги!

– Получишь ты свои деньги, – не скрывая брезгливости, бросил Артур.

– Вот и отлично, – обрадовался Олег, вдруг глаза его расширились, словно он о чем-то догадался. – А ты чего за Динку вдруг вздумал подписаться? Клеишь ее, что ли? Так знай, только я буду для нее всегда главный! Что скажу, то и будет она делать… Мы с детства с ней одно целое! Не смотри на то, что у нас разные фамилии по паспорту. Брат я ей, единокровный! Воронцовы мы!

Напыщенность и глупость затмила его взгляд, и он не заметил, как рука Артура, сжатая в каменный кулак, очертив полукруг, врезалась в челюсть, раскрошив зубы.

– Не Воронцова она больше, – проговорил Артур, презрительно наблюдая, как Олег пытается встать на четвереньки. – Август.

Надо позвонить в клининговую компанию, напомнил себе Артур отъезжая от дома Дины. Мало приятного, когда возвращаешься домой, а твой ковер залит кровью и чаем. Или стоит выбросить ковер и купить новый? Ладно, у меня есть почти сутки, чтобы разобраться с этим вопросом, решил Артур и набрал номер билетной кассы. Самолеты Москва-Санкт-Петербург хоть и летают несколько раз в сутки, но о билетах стоит позаботиться заранее.

Ему никак нельзя опоздать на новое знакомство со своей женой.

Дина Август. Дина. Динь-динь-динь. Словно хрустальный колокольчик звенит. Каждый раз, когда он произносил это имя, ему хотелось сделать свой голос теплее. Он и сам, казалось, сделался мягче, чтобы ненароком своими каменными ребрами и углами не навредить ей.

Артур улыбнулся новому чувству. Он скучал. Первый раз в своей жизни.

***

Монотонный шум вокзала сменился на зазывающий голос диспетчера. Дина, подхватив сумку, лавируя между других любителей путешествовать, пробралась к своему вагону. Опять плацкарт. Она не удивилась. Олег никогда не тяготил себя заботой о других людях.

Ее соседи по купе, молодая пара с мальчиком непоседой лет пяти, уже заняли свои места. Не успел поезд отправиться в свой путь, как мальчишка, белокурым вихрем, несколько раз промчался по ее полке. Он нечаянно сорвал куртку Дины с крючка, оборвав при этом петельку и, так обрадовался, когда поезд тронулся, что непроизвольно сжал маленькую коробочку сока в своей ручонке, выплескивая оранжевый фонтанчик на только что застеленную постель Дины.

Мама мальчика со вселенской усталостью в глаза незамедлительно предложила доплатить за новое белье. Папа, скрипя зубами, пытался взглядом пригвоздить малыша к полу. И когда Дина предложила им занять свою нижнюю полку, а самой забраться наверх, то мама мальчика с такой благодарностью взглянула на Дину, что она почувствовала себя, как минимум, спасителем семейных отношений в отдельно взятой семье. Скупой мужской кивок от отца, лучше всяких слов подтвердил ее чувство.

Поезд уже успел набрать приличный разбег, а Дина устроится на верхней полке, когда на условном пороге купе возник мужчина весьма солидной окружности в униформе железнодорожника. Представившись начальником поезда, он начал монотонно извинятся за причиненные неудобства, за критический сбой системы, за то, что бестолочи-программисты выбрали именно этот поезд для тестовой обкатки распродажи "последнего билета".

– Билет на ваше место был выкуплен женщиной онлайн. Она оплатила его по безналичному расчету. Это досадное недоразумение, что бронь на это место продолжала светиться в билетных кассах.

– Вы собираетесь высадить меня из поезда? – весело поинтересовалась Дина. По другому и быть не могло! Она и неприятности в поездах – единое целое. Все! С этого дня она никогда больше в жизни не поедет поездом! Только самолетом. Или на автомобиле, на худой конец.

– Нет, конечно же, нет! Об этом не может быть и речи! – воскликнул мужчина в форме. – Мы предоставим вам другое место. Позвольте вам помочь.

Он протянул руку за ее багажом.

– Я сама справлюсь, – перехватила Дина руку мужчины. На этот раз она не выпустит из рук сумку. Перспектива терпеть в своей квартире брата, если она потеряет деньги, пугала ее больше, чем что бы то ни было.

Начальник поезда ровно покатился по узкому проходу. Даже при самых сильных толчках он ни разу не ухватился за поручень. В отличие от Дины. Она то и дело придерживалась за отполированные тысячами рук трубки, закрепленные в перегородках. Они прошли три плацкартных вагона, причем Дина успела обратить внимание на пустые места. Но начальник поезда упорно продолжал катиться вперед.

Четвертый вагон встретил их ковровой дорожкой и длинным коридором без торчащих на уровне лица пяток. Спальный вагон. Примерно в середине вагона начальник поезда остановился, сверился с записями на своем планшете, и уверенно откатив узкую дверку, торжественно провозгласил:

– Прошу, ваше место!

Дина заглянула внутрь. Это было даже не купе. СВ. Две комфортабельные полки обтянутые темно-синим флоком. Чистая штора на окне наполовину скрывала мелькающие за окном дома удаленного пригорода. Чисто. Свежо. Уютно.

– Вы не ошиблись?

– Ни в коем случае. Ваше место справа. Конечно же, вы здесь будете не одна, но это лучшее, что мы можем вам предложить.

Дина поблагодарила мужчину, проводила взглядом его круглую фигуру и закинула свою драгоценную сумку под полку. Первым делом она подняла вверх полуопущенную штору. Ей всегда нравился быстро проносящийся вид из окна поезда.

Было не похоже, что соседнее место кем-либо занято. Ни посторонних предметов, ни багажа видно не было. Ну что ж, может попутчик подсядет на следующей станции, решила Дина и довольно растянулась на полке.

СВ позволяло полностью насладиться путешествием. Не надо переживать, что кто-нибудь будет шаркаться о твои пятки или пялиться на твое лицо, когда ты спишь. Даже стук колес о стыки был здесь более уютный и ровный.

Светильник над головой наполнял купе желтоватым светом, отражаясь в темном окне. Зеркало на двери дублировало отражение в окне, с изредка мельтешащими пятнами от начинающего темнеть неба. Жалко, что она не позаботилась о книге. Чтение в СВ под стук колес, в покачивающемся вагоне, что может быть лучше?

Загадывать, что будет с ней по приезду, не хотелось. Если Олег не уберется из ее квартиры, то жить она с ним не станет. Лучше будет переплачивать за съемную. Благо, что на работе дел прибавилось, и Дина вполне справедливо ожидала неплохого повышения в зарплате.

В Питере все прошло гладко, редкий случай, когда Олег не ставил себе цель подставить ее в очередной раз.

Деньги ей привезли, на теперь уже, бывшую квартиру Олега и учтиво предложили подбросить до вокзала. От чего она торопливо отказалась, ссылаясь на выдуманную историю о том, что за ней заедут друзья. Любезные покупатели своими лисьими повадками не внушали доверия, и продолжать с ними контактировать Дина категорически не желала.

Сквозь сладкую полудрему Дина услышала, как запертую дверь дернули, не смогли открыть и настойчиво постучали. Как некстати, должно быть, попутчик объявился. И где его только черти носили? Поезд в пути уже около часа.

Не вставая, а только присев, она дотянулась до щеколды.

Ей даже не надо было смотреть на лицо гостя, чтобы она поняла, кто перед ней. Фигура, что заполнила весь проем, была ей до боли знакома. Ему пришлось выставить одно плечо вперед, чтобы шагнуть внутрь. Как всегда, свежий и подтянутый, словно только что из душа после утренней пробежки.

– Ну, конечно. Иначе и быть не могло. Я, уж было, в душе восхитилась благородством железнодорожников: как они оперативно исправляют свои ошибки. Это ведь ты подстроил? Два билета на одно место?

– Это было не трудно, – не стал возражать Артур, присев на противоположную полку, он оглядел купе. – Не люблю поезда. Хотя здесь не так суетливо, как в том купе, где произошла наша первая встреча.

– Ты встречался с Олегом.

– Догадалась? Жалко. Хотел тебя удивить.

– Удивил, – протянула Дина и замолкла, разбираясь в своих чувствах. Украдкой бросая быстрые взгляды на своего нежданного попутчика.

В мягком свете ночника он не казался бесстрастной каменной глыбой, и его глаза не жгли серой пустотой. Приглушенный свет растушевывал резкие тени на его лице, скидывая ему возраст. Он ногой задвинул свою сумку под полку, мельком глянул на себя в зеркало, провел рукой по щеке, проверяя наличие отросшей щетины. Недовольно поморщился, видимо рука почувствовала то, чего еще не было видно глазами.

– Зачем ты здесь?

– Мне не нравиться, что моя жена оказалась втянута в очередную мутную авантюру, стоило мне оставить ее на сутки.

– Да нет же никакого брака! Это все фальшь! Обман! Липа! Фиктивный брак! Только чтобы надуть Красуна! Ты же сам говорил. Тебе вовсе не обязательно спасать меня от всего остального мира. С этим я справлюсь сама! – гордо объявила Дина и, для убедительности приосанившись, расправила плечи.

– Правда? А два молодчика с переломанными ушами, что едут в соседнем вагоне у проводника в купе? Неужели ты думала, что тебя, вот так, просто отпустят с деньгами? Олег сильно преувеличил свою значимость для своих приятелей. До них дошил слухи о его затруднительном положении, и лучшим подтверждением этому стало то, что он послал за деньгами тебя. Ни один тип с черной душонкой не упустит такую сладкую возможность безнаказанно кинуть своего бывшего дружка.

– Черт, я подозревала нечто подобное! Что мне теперь делать? Может, стоит сдать сумку на хранение начальнику поезда?

– Забудь про них, – легко отмахнулся Артур. – Они уже осознали всю глубину своей подлости и раскаялись. На следующей же станции они сойдут.

Дина опустила глаза, помолчала, чувствуя, как вся ее гордыня собирается в зыбкий комок, чтобы враз раствориться в проносящемся за окном темном лесу. Она точно не была одной из тех дам, которые играючи справляются со всеми трудностями, стоило им пересечься с людьми с другой стороны уголовного кодекса. Пора признать, что Артур – ее ангел-хранитель. Пусть и бессердечный.

– Спасибо.

– Не за что. Муж обязан защищать свою жену. Даже такую непутевую, как ты. Мне доставляет удовольствие заботиться о тебе. Зато теперь я знаю, что чувствовали рыцари, когда бились на турнирах за свою даму сердца.

– Может, хватит шутить на эту тему? Боюсь, я действительно скоро поверю, что мы женаты, начну предъявлять претензии, устанавливать правила и требовать подарки… Как настоящая жена.

– С радостью послушаю твои правила, – ухмыльнулся Артур. – Женские претензии всегда такие забавные. Ну, а по поводу подарков… Так и муж потребует благодарность…

Его глаза вспыхнули. Он как-то весь поддался вперед, напрягся, застыл, словно приготовился к старту.

– Итак, твое первое правило семейной жизни?

– Мой муж будет любить меня, – растягивая слова, мечтательно проговорила Дина. Это было даже не правило, а неотъемлемая часть договора двух сердец. Дина всегда знала, что выйдет замуж только по любви. Браков по расчету она не признавала.

Артур задумался, медленно кивнул, хитро улыбнулся.

– Годиться. Встречное условие – женщина должна исполнять все просьбы мужа. Например, готовить его любимые блюда. Только сразу хочу предупредить, на самом деле, опухшие гусеницы из теста – не моя любимая еда.

Дина не удержалась, хихикнула.

– Фу, как приземлено. Хотя это, само собой разумеется. Кто угодно согласиться стоять у плиты, чтобы порадовать своего мужчину.

– Вот видишь, мы просто созданы друг для друга, – неожиданно серьезно проговорил Артур. – Когда вернемся в Москву, я куплю тебе другое кольцо. Кажется, ты упоминала, что это тебе не по вкусу.

– Не надо, – Дина быстро спрятала руку под стол, словно испугалась, что Артур сейчас же заберет у нее кольцо. Свербящее чувство в груди нарастало, разрывая душу на две половины. Одна часть очень хотела, чтобы дурацкая затея с женитьбой оказалась не шуткой, а другая тянула назад, на землю, искала противоречия и нестыковки, нашептывала гадости про фиктивного муженька.

Выключатель под пальцами Артура щелкал, сливаясь с ритмом от стука колес. Светильник над полкой мужчины то вспыхивал пятном желтого цвета, то тускнел и становился просто шаром из скучного стекла.

– Знаешь, я странно себя чувствую. Никак не могу подобрать слова, чтобы убедить девушку в том, что действительно хочу, чтобы она была моей женой. Сама суть брачного предложения по умолчанию подразумевает, что мужчина все обдумал, рассчитал, осознал и добровольно признал необходимость брачных уз.

– Хм, может все дело в том, что предложения, как такового, не было?

Артур хмуро кивнул. Морщинки между бровей вернулись, сделались четче. Вдруг он резко встал, потянул Дину за руку, заставляя встать перед собой и очень тихо, осторожно, словно боялся спугнуть, спросил:

– Ты согласна выйти за меня замуж?

– Да.

Другого ответа и быть не могло. Дина не смогла больше скрывать счастливую улыбку. Еще миг и ее губы обожгло горячим поцелуем, заставляя забыть все правила семейной жизни.

– Я сам научусь готовить завтраки, – проговорил Артур, когда у них восстановилось дыханье. – И буду приносить тебе их в постель. И обеды. И ужины. Чтобы у тебя вообще не было повода одеваться.

– О, я вышла замуж за тирана, – наигранно ужаснулась Дина. – Тогда знай, через год я превращусь в толстую и сварливую бабу.

– Плевать. Я куплю себе беруши и выверну все лампочки в квартире.

Дина, устраиваясь поудобнее, изогнулась, закинула, согнутую в колене, ногу на Артура. Она почти лежала на нем, зажатая между стеной и его телом. Узкие полки купе не были предназначены для двоих. Как все-таки приятно использовать всю мощь мужского тренированного тела в своих интересах. Пусть даже в качестве подпорки для своих ног.

– Мне нужно у тебя кое-что уточнить.

– Да?

– Я предполагаю, – осторожно начала она, – что единственным разумным объяснением твоей внезапно вспыхнувшей страсти ко мне является твое желание разрушить благополучную жизнь Красуна… Я предполагаю, что я – очень удачный свидетель. Могу подтвердить его аферу, которую он хотел провернуть против финансовой организации. Знаю в лицо водителя, который убил Владимира… Я предполагаю, что ты будешь держать меня при себе, пока не настанет подходящий случай мной воспользоваться. Потом же, ты вышвырнешь меня прочь, как использованный чайный пакетик, выжатый досуха… – Дина набрала побольше воздуха в легкие и выпалила, – Можешь убедить меня в том, что я ошибаюсь?

Артур хмыкнул, не удержался, быстро поцеловал Дину в напряженные губы.

– Я, конечно же, не святой, но уничтожать своего отца, который всего лишь захотел нажиться на таких же ворюгах, как и он сам, я точно не планировал.

– При чем здесь твой отец? Я говорю про Германа Захаровича, – пояснила Дина.

– Я – тоже. Красун – мой отец. Я же тебе рассказывал, что он был большой любитель женского пола и ярый противник средств контрацепции. Я – одно из его творений. Он нашел меня недавно, когда мне было уже достаточно лет, чтобы я не захотел взять его отчество.

– Не может быть, – пробормотала ошарашенная Дина. – Так Боря и Глеб твои братья?

– Только по отцу. И они об этом даже не догадываются. Красун любит тайны, – поморщился Артур. – Как видишь, у нас с тобой много общего: наши братья – ошибка природы… Отец никогда не посмеет тронуть мою жену, чтобы не оттолкнуть меня. Он все еще надеется, что я не откажусь вступить в борьбу за его империю. Его ломает оттого, что мне не нужно его наследство… Припоминаю, что тебе льстило, когда ты была с ним в приятельских отношениях, можешь начинать радоваться по-настоящему – теперь ты его невестка.

– О, господи! Было бы лучше, если бы я этого не знала! Что за родственники мне достались – они занимают места в очереди, чтобы прикончить меня!

– Тебе больше не надо бояться. Теперь и ты стала частью этой семьи, – усмехнулся Артур.

Для подготовки обложки издания использована художественная работа автора.

Оглавление

1

2

3

4

5

6

7

8