Возрастное ограничение: 18+
ВНИМАНИЕ!
Эта страница может содержать материалы для людей старше 18 лет. Чтобы продолжить, подтвердите, что вам уже исполнилось 18 лет! В противном случае закройте эту страницу!
Рей могла поклясться Р’ией, что такой ужасной развалины она не встречала даже на кладбище кораблей возле Ниимы. То, что развалина все ещё летала можно было объяснить только волей Силы. Единственным плюсом этого корыта была его абсолютная непривлекательность. Ни пираты, ни патрули не обращали внимания на это утлое судно, грозящее развалиться при первом же гиперпрыжке. Рей же в свою очередь делала все, чтобы оно не развалилось.
Что же касается Кайло Рена… По поводу неказистости корабля они c Рей сходились во мнениях. И по поводу того, что он — пока — служил неплохой маскировкой тоже.
«А ещё было бы неплохо, — думала Рей, — если бы его верховная задница хоть чуть-чуть напряглась и помогла бы мне с двигателем».
Ещё было бы неплохо, чтобы их лица не мелькали тут и там на голограммах с ярко-красной надписью на ауребеше «Разыскиваются!». Было бы неплохо достать где-нибудь нормальной питьевой воды вместо того, чтобы, кривясь, пить в десятый раз отфильтрованную. Было бы неплохо найти детали для починки расплавившегося светового меча. Было бы неплохо…
Было бы неплохо отмотать время вспять и подумать над своими решениями как следует, чтобы не оказаться там, где они оказались. Череда совершенных ошибок привела их в этот глухой угол галактики, на эту посудину, и в последнее время Рей небезосновательно полагала, что первой ее ошибкой было решение оставить Кайло Рена в живых на «Старкиллере».
Вернувшись в крохотную кают-компанию, так и не разобравшись с двигателем, но умаявшись за двоих, Рей застала там Кайло. Он сидел за столом, подперев подбородок рукой и мрачно смотрел перед собой. А над столом в воздухе плавали какие-то мелкие детали, запчасти, инструменты — кружили, как планеты, друг вокруг друга по каким-то своим траекториям.
— Похоже ты очень занят, — едко заметила Рей.
Кайло поднял на нее мрачный взгляд. Движение запчастей даже не приостановилось.
— Настолько занят, — продолжила Рей, — и не можешь отвлечься на такую малость, как починку гипердвигателя.
Кайло вопросительно вскинул брови:
— Не ты ли прогоняла меня, когда я попытался тебе помочь?
— Если вся твоя помощь заключается в советах и пристальном наблюдении, она мне не нужна.
— А что же тебе нужно? — Рен хмыкнул.
— Я не знаю. — Рей сделала вид, что задумалась. — Чтобы ты сделал что-нибудь полезное? Чтобы я могла выйти из корабля и не прятать лицо?
— Я бы тоже кое-чего хотел. Чтобы ты наконец перестала жаловаться!
— Значит теперь мне и жаловаться нельзя? Нужно молча сносить лишения. И кто же меня этому учит? Не тот ли человек, что в приступе гнева сносит все на своем пути?
— Ну так поделись же со мной своими проблемами, о, Надежда Сопротивления.
Рей мрачно уставилась на него
— Каково это — стать в один ряд с наиболее разыскиваемыми преступниками Галактики? — продолжил Рен. Яда в его голосе хватило бы, чтобы перетравить всех поргов на Ач-То.
— Прекрасно! Ничего нового, — ответила Рей не менее ядовито. — Как ты когда-то точно подметил, вся моя жизнь проходила среди преступников и воров!.. Ах да, тебе же тоже должно быть нелегко. Из Верховного лидера превратился в разыскиваемого. И те, кому ты раньше отдавал приказы, ищут тебя по всей Галактике. Ирония судьбы.
В этом споре тоже не было ничего нового. Он был не первым и, вероятно, не последним, если они когда-нибудь не убьют друг друга в процессе. Раньше Рей никогда и в голову не приходило, что она будет скучать по пустыне: бесконечные пространства, бежать можно в любую сторону без цели — было бы желание. Запертая в маленьком космическом корабле, она все больше чувствовала себя зверем в тесной клетке, транспортируемым куда-то против воли. А то, что корабль вынужденно сближал ее с Кайло Реном, выводило ее из себя еще больше.
— О, поверь мне, я чувствую себя прекрасно! Я же монстр, так? С чего монстру жаловаться. И не забывай, что тебя тоже ищут твои бывшие «друзья» по Сопротивлению!
— И почему же тебя так задевает тот факт, что у меня были друзья?
— Нисколько не задевает! — рявкнул Кайло.
— Ну, раз уж мы подняли тему Сопротивления, — заметила Рей въедливо, — я считаю, что было бы неплохо попробовать разведать на старой базе Альянса, находящейся неподалеку. Возможно, там есть что-то, что можно использовать.
— Или там нет ничего! — отрезал Рен. — Или, что гораздо более вероятно, там есть твои дружки-сопротивленцы, которые, к сожалению, могут сложить два и два: место, где нас засекли в последний раз и то, что ты в курсе о координатах этой базы!
— Я хотя бы пытаюсь сделать что-то! — рявкнула Рей в ответ. — А не пялюсь в стену, играясь деталями… и, кстати, это мое! — она протянула руку и глок-отвертка, как маленькая ракета, покинула скопище деталей, и влетела ей в ладонь. Рей сунула ее за пояс и уставилась на Рена. Он буравил ее взглядом в ответ.
— Я пытаюсь решить, как нам быть.
— Ну надо же, мне стало легче от этой информации. Ты ведь сообщишь, когда примешь свое «решение». — Рей показала пальцами кавычки в воздухе. — Оно несомненно повлияет на нашу жизнь.
— Да, если я решу сдать тебя, чтобы выпросить помилование! — отрезал Кайло. Кровь прилила к его лицу, на щеках играли желваки. — А я в последнее время думаю об этом все чаще!
— Как и я! И если бы у нас работал криффов двигатель, я бы уже давно направила корабль к ближайшей базе Первого Ордена!
— Прошу тебя, сделай одолжение!
— Мне нужно было сделать тебе одолжение еще на «Старкиллере» или когда ты вырубился на «Превосходстве», тогда бы мы не застряли здесь вдвоем!
— Ты говоришь так, словно я один в этом виноват!
Рей круто развернулась, рывком забросила на плечо сумку с инструментами и сказала:
— Я иду чинить криффов двигатель, надеюсь он все же выдержит хоть один прыжок.
— Мы ещё не закончили! — гаркнул Кайло.
— Мы закончили. Я закончила с тобой, можешь дальше баловаться с детальками, Кайло Рен.
Его ехидные слова настигли Рей уже в коридоре:
— О, да, конечно. Ты, ты, ты, кто же ещё может быть в центре вселенной? Подождите немного, сейчас Рей придет и решит ваши проблемы! Кто, если не она?
— Я хотя бы делом занята! — крикнула Рей в ответ.
— В основном ты ищешь оправдания себе и обвиняешь меня! Хотя ты настолько же виновата в случившемся, как и я!
— Поверь мне, я прекрасно это знаю! — В сердцах Рей бросила сумку на пол и развернулась и, влетев обратно в отсек, едва не врезалась в Рена. Ткнув его в грудь кулаком, она продолжила: — В отличие от кое-кого я никогда не перекладываю свою вину на других!
— О, неужели? — Кайло сардонически улыбнулся, но его глаза полыхали яростью. — Сколько раз в своих мыслях ты твердила себе, что если бы не я — все уж точно вышло бы иначе? Сколько раз ты говорила это вслух?
— Лучше это, чем самодовольство и непоколебимая уверенность в собственной правоте.
— Да будь ты проклята! — Рен обрушил кулак на стену. Парившие детали с грохотом осыпались на пол, а Рей бросилась к двигательному отсеку, нырнула туда и заблокировала дверь. Переведя дух, она шагнула назад, будто опасалась, что Кайло просочится сквозь металл.
— Открой дверь! — донеслось из интеркома.
— Отвали! — рявкнула Рей и швырнула в дверь тяжелым ключом, который сжимала в руках — она даже не помнила, как схватила его. Раздался глухой звон.
— Открой дверь, или я выломаю ее!
— Попробуй! Она запирается с этой стороны, Кайло! И меча у тебя нет!
Судя по всему Рен воспринял ее слова, как руководство к действию. Металл заскрипел.
«Он же не сможет её сломать, так?» — подумала Рей.
«Да даже если и сломает, — пришло ей в голову, — что с того?»
— Ты криффов псих! — крикнула она, надеясь, что Рену ее слышно. — Все закончится тем, что ты разнесешь этот корабль, и мы умрем в вакууме!
— Ну и прекрасно! — донеслось с другой стороны. — В вакууме я не смогу слышать твой назойливый голос!
Металл двери сморщился со страшным скрипом.
— Хватит! — Рей подобралась к панели. — Ты не откроешь ее так, только заблокируешь.
— Еще лучше!
— Что? — Рей рассвирепела и ударила по кнопке открытия. Искореженная дверь еле втиснулась в паз со страшным скрежетом, и на пороге тут же возник Рен.
— Знаешь, что? — тихим шипящим голосом начала Рей. — С меня хватит. Сам чини этот криффов драндулет, ранкорова ты отрыжка! Мне плевать, на ближайшей планете я сваливаю отсюда!
— Не смей уходить, Рей! — рыкнул Кайло.
— Останови меня!
В ответ Кайло толкнул ее к кожуху двигателя, занимавшему большую часть отсека. Рей выхватила из-за пояса первый попавшийся инструмент и швырнула в него, но Рен отбил его рукой, забыв про Силу. Шагнув к ней, Кайло схватил ее за плечи и наклонился, глядя на Рей бешеными глазами.
— Иди к хаттам собой торговать! — процедила Рей, прибавив пару расхожих выражений со своей далекой родины. Свободной рукой она дотянулась до отвертки — ей казалось, что Рен сейчас придушит ее, или размозжит ей голову, стукнув о стену, и она была готова защищаться.
Рен склонился к ней, почти вплотную, и процедил, коротко и отрывисто:
— Я тебя ненавижу.
Что ж, по крайней мере их чувства были взаимны. Полное, его криффову мать, взаимопонимание!
И тем неожиданнее было, когда Кайло сократил расстояние между ними до нуля и поцеловал ее.
На мгновение Рей замерла в шоке, не в силах поверить, что все это происходит по настоящему, но уже в следующий момент начала сопротивляться. Она укусила Рена за губу и он отпрянул, удивленно глядя на нее, а Рей, злорадно усмехнувшись, подалась назад и замахнулась на него отверткой. Кайло перехватил ее руку и вновь впился в ее губы, будто не замечал сопротивления, прижимая ее к массивному кожуху.
Рей дернулась раз, другой, пытаясь вырваться, запустила пальцы ему в волосы и дернула, и, вероятно, где-то здесь перестала соображать и начала отвечать на поцелуй, не прекращая попыток нанести Кайло хоть какой-то вред. И нельзя сказать, что он был с ней нежен. Наоборот — на любую ее попытку ударить ее, он отвечал тем же, выворачивал ее запястья, когда Рей снова пыталась укусить, а когда она снова дернула его за волосы — сжал ее горло, и, стоило количеству воздуха, поступавшему в легкие, сократиться, внутри у Рей что-то шевельнулось. Что-то отвратительное, испытывавшее радость от того, что Рен душил ее и вообще всячески демонстрировал свою силу. Эта маленькая часть заставила Рей податься бедрами ему навстречу, и, Р’ийя, помоги, Кайло тут же перестал ее душить и подхватил за задницу, прижимая к кожуху и притираясь к ней пахом еще плотнее.
Им нужно было остановиться.
И стоило Рей подумать об этом, как Рен оставил в покое ее губы и приник к шее, закусывая кожу — болезненно, но не настолько, чтобы это не было возбуждающим.
Одновременно он отпустил ее, и Рей почувствовав под ногами твердый пол, вцепилась в Рена еще крепче. Он же дернул ремень ее штанов, будто пытался снять их с нее одним движением (и в этом был смысл, потому что после нескольких недель на урезанном рационе Рей вполне могла снять с себя штаны, не расстегивая). Рей перехватила его руку и сама освободилась от штанов — а Кайло торопливо расстегивал свои, и в эту секунду к Рей ненадолго вернулась способность мыслить здраво. Лучше закончить это сейчас, прежде чем они сделали что-то, о чем будут жалеть и…
И Кайло поцеловал ее снова, жестко, прикусывая губу, подхватил на руки.
Он вошел в нее резко, без подготовки, без каких-то нежностей, будто делал это только для того, чтобы сделать Рей больно. Увы, этот план — если это был он — был обречен на неудачу с самого начала. Рей выгибалась ему навстречу, глубоко впиваясь ногтями в его плечи — если бы не плотная одежда, она бы наверняка расцарапала кожу Кайло до крови. Кайло вбивался в нее, тяжело и жарко дыша ей в шею, пока Рей ругалась на смеси языков Джакку, задыхаясь при каждом толчке, проклинала и умоляла не останавливаться, чувствуя, как медленно ширится внутри нее новое ощущение, поглощающее собой все остальные, забивающее каналы связи с реальным миром, оставляя ее наедине с ритмичным вторжением в ее тело. И когда все закончилось, тишину нарушало лишь их тяжелое дыхание. Рей чувствовала себя, будто она наконец-то протрезвела после долгой попойки. Она вывернулась из рук Рена и, прижимаясь спиной к кожуху, отошла в сторону. Рей не смотрела на него, Кайло — на нее.
В полном молчании они собрали свои вещи, оделись и разошлись — Кайло вернулся в кают-компанию, Рей осталась в двигательном отсеке.
Они встретились только вечером, и только потому, что в корабле было негде спать, кроме крохотной каюты, вмещавшей две койки — они стояли так близко, что лежа на одной можно было без особых проблем дотянуться до противоположной.
Свет был потушен, но никто не спал.
Поворочавшись немного на узкой неудобной койке, Кайло наконец сказал:
— Когда все происходит так быстро… привыкнуть к этому тяжело.
— Да, — ответила Рей.
Помолчав, она добавила:
— Возможно я немного… перегнула палку. Просто вся эта ситуация, в которой мы оказались…
— Я, возможно, тоже… переборщил, — с явным облегчением в голосе ответил Рен.
— И это больше не повторится.
— Да, — эхом откликнулся Кайло.
Снова повисла тишина.
— Я согласен лететь к базе Альянса, — добавил Рен. — Но, помяни мое слово, ничего полезного мы там не найдем.
— Хотя бы воды наберём. — Рей вздохнула и повернулась к нему спиной. — Спокойной ночи.
Кайло ей не ответил, но теперь, когда границы были восстановлены, они оба почувствовали себя гораздо спокойнее.
Вроде бы.
========== Еще одна история. OOC, отклонения от канона, драббл ==========
О новом Верховном Лидере рассказывают сказки, и сказки эти все, как одна, страшные.
Это не Сноук, который скрывался в тени, плел свои сети, как огромный паук, и о котором никто ничего не знал точно. Нет, новый Лидер щедро отсыпает пищи для слухов.
Он уничтожает мирные поселения и выжигает планеты, посмевшие принять не ту сторону. Он же лично выпускает кишки корусантским олигархам, паразитирующим на остатках былого богатства Империи, тут же поспешившим заявить о своей лояльности. Он не сидит в тронном зале под охраной, а курсирует, появляясь то там, то здесь, каждый раз лично прибывая, чтобы убедиться, что его приказы исполняются, чтобы самому взять в руки меч и явить собой пример. Его боятся собственные люди. Его ненавидят повстанцы. Его опасаются представители нечеловеческих рас. Он нигде и везде одновременно.
Тебя не защитят богатства, бедность не скроет, аполитичность не спасет. И, самое удивительное, есть те, кому это нравится. Те, кто утверждают, что галактике нужна твердая рука.
Даже если это рука безумца.
Рей только рада тому, что их таинственная связь разорвалась. Что она слышит лишь переиначенные слухи, медленно, но верно превращающиеся в легенды: о новом лидере, который чувствует ложь и уничтожает своих врагов пылающим мечом, а иногда — одним лишь взглядом. Что единственная возможность увидеть Верховного Лидера — на голограмме. Потому что если ты увидишь его живьем, то уже никому об этом не расскажешь.
«Он просто монстр», — говорит она себе. Монстр, а она лишь выдумала для себя его человечность. Ей не впервой это делать, и монстр ей это отлично продемонстрировал, выудив то, что она пыталась забыть — настоящие воспоминания о родителях.
Монстр, которого ей предстоит уничтожить.
Говорят, что Верховный Лидер пьет кровь убитых им жертв. Говорят, что он давно умер, а вместо него действует клон, или дроид, или Лидера вообще не существует, что он марионетка.
Говорят, что Верховный Лидер своими руками вырвал сердце у предателя. Говорят, он сожрал его прямо там, еще теплое и бьющееся, и кровь текла по его подбородку как у дикого зверя.
Несмотря на то, что Сила больше не сводит их вместе, иногда Рей ощущает на себе чужой взгляд. Иногда она просыпается от кошмаров, в которых она бродит в кромешной тьме, но тот лёгкий блик света, который она видит и к которому торопится, оказывается глазами. Два повисших в пустоте глаза с золотистой радужкой, похожие на змеиные, и такие же холодные. Каждый раз, когда Рей понимает это, она останавливается и начинает пятиться от них назад — и тут же срывается в невидимую во тьме пропасть.
После этого она обычно просыпается, тяжело дыша, в панике оглядываясь, боясь увидеть этот холодный змеиный взгляд здесь, в реальности. Но вокруг нее сумрак, рассеиваемый слабыми лампами или огнями снаружи, в зависимости от того, куда ее заносит судьба. Никаких висящих в пустоте глаз.
Но это не значит, что Рей не чувствует их взгляд, даже если не видит.
***
Их единственная победа — и Рей гордится тем, что лично приложила к ней руку. Даже если она уже не верит в Сопротивление, остальным это знать не обязательно. В битве, развернувшейся под холодным красным светом умирающего светила, где силы противника превосходили их во много раз, Сопротивление не просто сумело нанести серьезный урон, но и сумело уйти почти без потерь. Рей помнит, как в замедленной съёмке, как один из кораблей врезался в флагман, сдирая с него обшивку, срезая переборки как бритвой. Точно там, где был центр управления, уж она-то постаралась направить его как надо, хотя это потребовало неимоверной концентрации и сил — на обратном пути управление на себя взял дроид, а Рей просто бессильно лежала в кресле пилота, заново вспоминая, как взорвался ненужный уже корабль, и как за мгновения до этого она услышала вопль, полный боли и гнева.
Как бы ей ни хотелось надеяться, что Верховный Лидер погиб в центре, она знала, что он выжил. Но ее радовало, что хотя бы она сумела сделать ему больно.
Говорят, что Верховный Лидер не снимает своего шлема. Говорят, что у него нет лица. Говорят, что на его корабле царит вечная ночь, а те, кто служат там, уже давно не люди, они не дышат, не едят и не разговаривают.
Зато, думает Рей, они не предадут, так ведь, Бен?
Предательство всегда ранило тебя сильнее всего, возможно потому, что ты сам когда-то считал себя предателем?
Говорят, что те, кто попадают к Верховному Лидеру на аудиенцию, возвращаются другими. А те, кого он допрашивает лично, не возвращаются вовсе. Но Рей видела того, кто вернулся.
Лучше бы он не возвращался.
***
Кандалы оттягивают руки и не дают нормально шагать. Пока ее ведут по коридору, крепко держа под локти, Рей вспоминает, как последний раз видела Финна. Незадолго до того, как он расстрелял целый транспорт, полный их людей. Они ведь так радовались, когда услышали его голос, ведь все думали, что он погиб, что штурмовики убили его, когда сорвалась одна из акций (в Сопротивлении их называли освободительными, а в новостях — террористическими). Некоторые не верили, что он не приведет за собой хвост, но его корабль был чист. А потом, когда его все-таки подбили, и врач осмотрел тело, то он объявил, что Финн никак не мог связаться с ними по радио и вряд ли смог бы кого-то расстрелять, потому что был мертв уже неделю, и его тело начало гнить.
Но гниль не успела скрыть его ран, которые уже давно не кровоточили. Страшнее всего выглядела рана в груди, должно быть от нее он и умер… в первый раз.
«Интересно, — думает Рей. — Меня он тоже отправит обратно, как смертницу?»
Чего тут думать, она скоро узнает ответ.
В сказках, даже в самых страшных, всегда есть надежда на счастливый исход. Ну, или хотя бы не самый мрачный. Жаль, что сказки — это лишь сказки. А Рей предстоит столкнуться с реальностью, которая хуже любой из них.
В тронном зале царит уютная полутьма. Огромные обзорные иллюминаторы не скрыты занавесями, и свет звезд свободно проникает внутрь. Только он и слабая подсветка возле трона разгоняют темноту.
Штурмовики выталкивают Рей вперед, а сами торопятся нажать на кнопку в лифте. Даже несмотря на ограничивающие ее чувствительность кандалы, она чувствует их страх. Странно, но ей самой почему-то не страшно. Рей устала бегать и скрываться, устала врать товарищам, и часть ее даже хочет, чтобы все закончилось здесь и сейчас. Единственное, чего ей точно не хочется — стать после смерти послушной марионеткой.
— Ты не станешь.
Эхо искажает голос. Рей вертит головой, пытаясь отыскать его обладателя. Ее сердце начинает биться чаще. Движение в тенях отвлекает ее, и Рей поворачивается к нему лицом. Как и рассказывали: с ног до головы одетый в черное и в шлеме, когда-то разбитом и собранном вновь, закрытый от внешнего мира, Верховный лидер идет к ней. Его меч висит на поясе, а вместе с ним по залу будто расползается холод.
— Привет, Бен, — говорит Рей.
Кайло Рен останавливается в паре метров от нее. От холода кожа идет мурашками, но Рей не обращает на это внимания.
— Сними шлем, — просит она.
— Зачем? — глухо спрашивает Рен.
— Я хочу увидеть твое лицо.
Рей отвечает искренне. Может быть, она лишилась этой привилегии, когда отвергла его предложение, когда обрубила связь между ними. Но это не значило, что Рей не хотелось его увидеть. Наверное, так чувствуют себя люди, когда им говорят, что у них нога сломана и кость торчит сквозь кожу, а они пытаются посмотреть, чтобы в этом убедиться. Потому что собственные чувства могут лгать.
Медленно, будто двигаясь под водой, Кайло Рен поднимает руки и снимает шлем.
Повисает тишина. Становится слышен еле заметный гул, который издают внутренности корабля, скрытые за зеркальными и матовыми панелями.
— Тебе больно? — тихо спрашивает Рей.
— Не больнее, чем все остальное, — отвечает Кайло.
Металл врастает в плоть неравномерно, переплетается с нею, где-то уходя под кожу, а где-то выступая наружу. Обожженная половина лица словно пришла из чьего-то кошмара. И на этом израненном, изуродованном лице горят нечеловеческой яростью и силой желтые, как золото, глаза. Но Рей по-прежнему не страшно. Когда она делает шаг вперед, Рен смаргивает и хмурится одной половиной лица — вторая неподвижна. Неловко подняв скованные руки, Рей дотягивается до обожженной части, осторожно гладя бугристую кожу, которая, Рей знает точно, ничего не чувствует.
— Мне бы хотелось, чтобы мне было жаль, — честно говорит она.
Кайло Рен ловит ее ладонь и убирает от своего лица.
— Мне бы хотелось, — говорит он, — чтобы мне не пришлось этого делать.
Сказки бывают хорошие и плохие, и очень часто они искажают правду. Чудовище не становится человеком от любви, а простушка не превратится в принцессу. Тиран будет править долгие годы и умрет от какой-нибудь болезни, пачками сжирая могучих героев, решивших покончить с ним раз и навсегда. Так заканчиваются истории.
Но каждая сказка основана на какой-то истории. И чем дальше в глубь веков уходит история, тем сильнее меняются сказки. Возможно, через сотню лет на разных планетах будут рассказывать, как отважная джедайка хитростью пробралась на флагман Первого Ордена и низвергла тирана. Возможно, будут рассказывать, как он вырвал сердце из ее груди голыми руками, но не смог пережить полученных ран.
Как бы то ни было, сказки не имеют никакого отношения к тому, что творится в самом деле.
— Тогда не делай, — Рей произносит это раньше, чем успевает подумать.
Половину лица Рена искажает улыбка, в которой нет и капли веселья. Его рука крепче сжимает ее руку, и Кайло медленно притягивает ее ладонь к своим губам.
Странно, раз они не в сказке, почему им приходится играть роли, которые играть совсем не хочется?
В этот момент гигантский корабль поворачивает, и тронный зал медленно заливает солнечный свет. Первые его лучи бегут по зеркальному полу и рассыпаются бликами, а за ними следуют еще и еще. Тени отступают вдаль. Рей чувствует, что Кайло физически больно терпеть прикосновения солнца, она чувствует, как тени начинают крепнуть, густеть, и тьма расползается, пытаясь скрыть их от лучей. Но Кайло ждет, пристально глядя на Рей, будто надеется, что эти лучи сожгут его заживо, не пытаясь поднять и надеть шлем.
Это делает Рей. Поднимает его с пола и протягивает Кайло, приказывая:
— Надевай.
Солнце превращает тронный зал в сияющий ад. От света больно глазам, и Рей думает о том, что, возможно, кто-то специально убрал поляризацию транспаристила. И если бы это была сказка, то в ее силах было бы благородно окончить страдания злодея — или злодей в последнем рывке, преисполненный боли и ярости, убил бы ее и умер сам.
Наверное, еще ни в одной сказке герой не нахлобучивал шлем на голову тирана, не желая терпеть его мучения, и оба при этом оставались живы.
Это еще одна история, которую не расскажут, а если расскажут, то знайте — все точно было не так.
========== Goretober 1.10 Истечение кровью. PG-13, отклонения от канона, 290 слов, Рей ==========
Зрение размывалось. Рей следила как медленно проплывают над ней лампы, подернутые тусклым зеленоватым ореолом — ее везли куда-то. Она не знала, где находится, не помнила, как тут оказалась. Все это было уже не важно. Боли Рей не чувствовала, зато прекрасно помнила, как было больно в первый момент, когда лезвие скользнуло по коже, чисто и ровно рассекая ее, будто на руке вдруг открылся второй рот, моментально заполнившийся кровью. Она текла и текла, и Рей даже не могла толком зажать рану, потому что вынуждена была отступать. В белом искусственном свете кровь казалась такой же яркой, как доспехи Преторианцев.
В глазах стало темнеть. Лампы остановились, заморгали. Словно почувствовав, что она теряет сознание, Рей кто-то тряхнул за плечо, и от этого движения где-то в теле разлилась боль, далекая, как огни звезд, когда смотришь на них из пустыни. Откуда-то доносились приглушённые звуки чужого гортанного наречия, и лампы над ней снова пришли в движение.
Они рассекли ей руку почти до кости, разрезали вены, и Рей шла, оставляя за собой алую полосу, и ее одежда слева вся пропиталась кровью, потому что она прижимала руку к себе, чтобы хоть немного остановить кровотечение. Нужно было перетянуть ее чем-то, но у Рей даже на это не было времени. С каждым шагом было труднее двигаться, будто что-то
(она знала, что)
тянуло ее назад, звало, приказывало вернуться
(и умереть)
А потом она упала.
Кровь растекалась вокруг нее так быстро, что это казалось ненастоящим. Это не могла быть ее кровь, ее не могло быть так много, и Рей ползла, размазывая ее по полу, лишь бы двигаться, потому что, казалось ей, стоит остановиться — и ее потащит назад.
Со страшным скрежетом древняя, как сама галактика, каталка, на которой ее везли, встала. Рей почувствовала, как чужие руки поднимают ее и куда-то несут, и лампы потухли окончательно.
Комментарий к Goretober 1.10 Истечение кровью. PG-13, отклонения от канона, 290 слов, Рей
Возможно, у этого драббла будет продолжение 🙂
========== Goretober 2.10. Психопатия/социопатия; сумасшествие. G, отклонения от канона, сомнительный юмор, 304 слова, Кайло ==========
«Почему ничего не получилось?»
Этот вопрос Кайло задавал себе не в первый раз. Он рассчитал все идеально: нашел точку соприкосновения в их обоюдном одиночестве, сумел втереться в доверие, легко внушил девчонке мысль, что Люк Скайуокер предал его.
(Сам виноват, старый дурак! Если бы не побоялся рассказать, как всё было, получил бы кредит доверия от девчонки. Впрочем, он был одним из самых проницательных людей, которых Кайло встречал, и смог раскусить его. Только вот понять, что именно он раскусил не смог — всегда проще списать на Темную сторону то, чего не можешь постичь)
Все должно было сработать! Почему она отказалась? Неужели он недооценил степень ее привязанности к этим отбросами? Да, так и есть. Она жила в нищете и физически не может представить себе возможности, которые открывались перед ней — просто не хватило воображения. А взаимовыручка и дружба с такими же простыми людишками, как она сама — это ей понятно. Они ценили ее, они почти любили ее, ведь она их единственная надежда, Одаренная, может размахивать световым мечом и не отхватить себе нос или ухо.
С другой стороны, это тоже может сыграть ему на руку. Никто не хочет расставаться с иллюзией о том, что внутри каждого человека есть что-то хорошее, есть свет. Даже внутри такого мерзавца, как Кайло Рен. Несколько правильных действий, слова, оброненных вовремя — и Рей в это поверит.
Кайло, кстати, разделял эту точку зрения — насчет хорошего внутри. Внутри него было прекрасное здоровое сердце, и лёгкие, и печень… Со всем, что касалось внутренностей, у него все было отлично. А что касается эмпатии — это вещь совершенно лишняя и вредная. Какое счастье, что в его голове не нашлось для нее места.
Можно было бы забыть про девчонку, но Кайло предпочел бы иметь такого сильного форсъюзера в союзниках, нежели в противниках. Главное не давать ей расширять кругозор.
«Не получилось сейчас, в следующий раз получится», — подумал он и пошел тренировать перед зеркалом щенячий взгляд.
========== Goretober 3.10 Болезненная трансформация. G, отклонение от канона, 382 слова, Кайло ==========
Комментарий к Goretober 3.10 Болезненная трансформация. G, отклонение от канона, 382 слова, Кайло
возможно, косвенно связан с первым гортябрьским драбблом :3
Что-то тяжело дышало во тьме. С присвистом, изредка прерывающимся утробным хлюпаньем, словно воздух проходил не через обычную гортань, а вынужден был проталкиваться сквозь что-то влажное и трепещущее.
Просыпаясь, Кайло слышал этот звук. Если бы он не был настолько одурманен лекарствами, он бы задумался, что может издавать его, но сейчас ему было все равно.
Это он дышал.
Боль прорывалась даже сквозь медикаментозную блокаду, опаляла огнем его внутренности и конечности. Иногда она отступала, и, если Кайло бодрствовал, то тут же проваливался в сон. Он мог чувствовать свое тело через боль, какое оно теперь — оно казалось огромным, как корабль, нереально огромным для его маленького человеческого сознания. Кайло представлял себя морским созданием, распластанным по илистому дну невероятным давлением, космическим червем, свившимся в кольца внутри астероида. Боль пронизывала все его существо, его тело плавилось. Оно истекало лимфой и кровью: отовсюду, из каждого отверстия в теле, из каждой поры сочилась мерзкая сукровица, и матрас под Кайло давно пропитался ею и мерзко чавкал, если Рен шевелился. Его органы сжимались и раздувались, перемещались внутри тела, и от этого оно болело сильнее.
Как жаль, что он не мог окуклиться, как насекомое, проспать это мучительное превращение, и проснуться обновленным.
Но рано или поздно все заканчивается. Закончилась и трансформация.
Он рассматривал свое изменившееся тело: лишенное формы, лишенное костей, пульсирующее в такт биению Силы. Там, где когда-то находились половые органы, теперь была гладкая бледная кожа с еле видными темными прожилками вен, меняющими цвет от бледно-голубых до почти черных там, где кожа была тоньше. Разглядывая себя — то, что осталось от него прежнего — Кайло ощутил смутное, странное ощущение тоски, потери, ассоциировавшейся со стыдом. Он воспринимал себя как мужчину, но теперь он лишился того, что делало его мужчиной. Стал недееспособным в самом приземленном плотском смысле. Но разве он теперь — человек? Разве теперь он зависит от того, что чувствуют люди, что они делают, если теперь он чувствует иначе — чувствует саму Силу? Насколько отличалось его нынешнее восприятие от прежнего: свет воспринимался как нечто материальное, он раскладывался на различные спектры. Его сердце билось в такт пульсу самой вселенной, и если бы Кайло захотел, он мог бы мысленно перенестись в любую ее точку, увидеть все, как если бы он видел это собственными глазами. Так, как человек никогда бы не смог.
Тогда зачем ему беспокоиться о том, что к нему совершенно не относится? А Галактике все равно, кто или что ей правит.
========== Goretober 4.10 Пытки. Westworld!AU, 374 слова, Кайло/Рей ==========
Комментарий к Goretober 4.10 Пытки. Westworld!AU, 374 слова, Кайло/Рей
По мотивам раскура Jonathan Livingston Seagull
Света в амбар попадало немного: через щели в потолке и через раскрытые двери. В редких лучах золотились пылинки. Пахло сеном, старым деревом, пылью — лошадьми почти не пахло. Кайло стоял, сунув большие пальцы за пояс, и смотрел на Рей. Она сидела на полу: подол платья изгваздан в земле, руки связаны за спиной, а на лице застыло гневное, непримиримое выражение.
Немногие доступные ему инструменты были разложены рядом: кольт, нож и устрашающего вида ржавая пила. Пила была скорее частью декора — Кайло не настолько выжил из ума, чтобы пытаться перепилить титановые кости. Он выбрал нож.
Когда он вонзил его в живот Рей, она издала сдавленный звук: «х-ха!» — и дернулась. Все ее тело напряглось, когда ее мягкая плоть объяла лезвие. Кайло вонзил его не слишком глубоко, наблюдая, как часто дышит Рей, как выступает испарина на ее лбу. Медленным, сочным движением, Кайло вынул нож, и Рей обмякла, тяжело дыша. На ее голубом платье расплывалось пятно, кажущееся в сумраке амбара скорее фиолетовым, чем красным.
— Ты расскажешь мне все, — сказал Кайло. — Все, что знаешь о Лабиринте. И не надейся на быструю смерть. Ты, — он неосознанно выделил это слово, — не умрёшь.
— Я ничего не знаю! — ответила Рей. Ее голос, поначалу тихий, почти как шепот, к концу фразы поднялся до крика.
— Ты привела меня сюда, следуя какой-то программе. Следуя Лабиринту, — Кайло указал ей в лицо ножом. — И я хочу знать, что это такое.
Алая капля сорвалась с кончика лезвия и упала Рей на щеку.
Рей моргнула.
— Я ничего не знаю.
Кайло наклонился, и тень от шляпы упала на его лицо. Рей наблюдала за ним, задрав голову. Ее глаза расширились. Кончик ножа уткнулся ей в щеку.
— Лабиринт.
— Пошел ты! — выплюнула Рей, и нож оставил на ее лице длинный тонкий алый росчерк.
Кайло схватил ее за шею и приблизил свое лицо к ее.
— Говори. Или я сниму с тебя скальп!
— Я ничего тебе не скажу! — процедила Рей. — Можешь делать что угодно. Он спасет меня.
— Спасет тебя? — Кайло усмехнулся. — И кто же тебя спасет? Твой олух Дэмерон?
— Бен спасет меня! — выкрикнула Рей в ярости. — Он придет за мной и прострелит твою башку!
Лицо Кайло окаменело. Он разжал руку и выпрямился, молча глядя на Рей, и, наконец, его лицо расколола улыбка, сухая и уродливая. Он смотрел на Рей сверху вниз и улыбался.
— Нет, — сказал Кайло. — Бен не придет.
========== Goretober 9.10 Стежки, шрамы и 10.10 Хирургическое вмешательство, 519 слов, Рей ==========
Комментарий к Goretober 9.10 Стежки, шрамы и 10.10 Хирургическое вмешательство, 519 слов, Рей
Я: вот, щас будет гортябрь, буду писать каждый день
Жизнь: ага, обязательно
Итог: даже первая неделя не закончена
(ｰ ｰ;)
Рей пробуждалась несколько раз, и снова впадала в вязкие видения. Во рту все пересохло, но то, что она могла почувствовать, было отвратительным на вкус — словно ее рот промыли чем-то горьким. Когда она, наконец, пришла в себя и смогла сфокусировать взгляд на единственном, что видела — огромной трубе, выглядывающей из тьмы, слабо подсвеченной синеватым светом — сонливость почти отступила. Вместо нее пришла пока еще слабая боль в животе и тянущее ощущение в руке, там, где была рана.
Рей села, оглядываясь. Она лежала на старой кровати с проржавевшими металлическими поручнями на затянутом пластиком тонком матрасе. Вокруг царил сумрак, рассеиваемый светом тусклых ламп каких-то приборов. По обе стороны от нее тоже были кровати — одни пустые, на других кто-то лежал — Рей тяжело было рассмотреть в темноте. На одной из пустых кроватей были темные пятна.
Рей замутило. Что-то ныло в животе, но она не могла понять, что. Голова все еще соображала с трудом. Первым делом, Рей осмотрела свою руку: порез на ней, оставленный
(когтем)
ранее, был аккуратно зашит: белые стежки соединяли уже поджившие края раны. Вряд ли обошлось без бакты, но неплохо было бы еще бакта-пластырем сверху прикрыть.
Ничего. Ненадолго хватит, а потом она выберется отсюда… Откуда?
Рей тяжело сглотнула — слюны почти не было, шершавый сухой язык шевелился во рту, как что-то инородное, не принадлежащее ей. Боль в животе не уходила, а лишь усиливалась. Здоровой рукой Рей задрала тунику, жесткую и в бурых пятнах от засохшей крови, и тупо уставилась на шрам поперек своего живота. Аккуратные белые стежки поверх уже зажившей, сросшейся раны. Прямо над тем местом, где у нее болело.
Рей почувствовала, что ей не хватает воздуха. Так странно, ведь еще минуту назад его было полно. Она хватала воздух ртом, дыша мелко и часто, а ее глаза скользили вдоль шрама — вперед и назад. Что там? Разве ее ранили в живот? Кто залатал ее?
… Залатал ли?
Тупая боль на месте — что там, печень? Или поджелудочная? Рей не знала. Оглядевшись еще раз, напрягая зрение, она смогла рассмотреть в полутьме стеклянные баки, отражавшие свет тускло вспыхивающих ламп. Рей не могла увидеть, что в них, но она уже поняла. У нее закружилась голова, и Рей схватилась за поручни, силясь остаться в вертикальном положении. Ей показалось, что вокруг темнеет, но постепенно помрачение отступило.
Ее подобрали торговцы органами. И определенно успели что-то забрать. Нужно выбираться отсюда, пока она не лишилась еще чего-нибудь. С трудом спустив ноги на пол, Рей подождала, пока пройдет дурнота. Боль усиливалась, а это значило, что чем бы ее ни накачали, его действие проходит. И чем яснее будет ее ум, тем сильнее боль. Надо было спешить, пока боль не стала невыносимой.
Покачиваясь, Рей встала на ноги и двинулась вдоль ряда кроватей. Она могла положиться лишь на Силу. Ее оружие исчезло — еще на звездном разрушиетеле или раньше? — и она не помнила, когда. Не знала, где находится, это планета или корабль. Единственной мыслью, зацепившейся за ее сознание, была мысль о том, чтобы найти выход.
(и уничтожить любого, кто встанет у тебя на пути)
Это была чужая мысль. Холодная, склизкая, как что-то мерзкое и живое, проползшее в ночи в твою теплую постель, чтобы согреться.
Рей не отмела ее. У нее не было сил, и сейчас ей была нужна любая поддержка. Даже
(его)
такая.
========== Goretober 28.10 Голод, истощение, 739 слов, Рей ==========
Как же есть хочется!
Рей в очередной раз перетряхивает все тайники в слабой надежде, что могла пропустить что-то. Песок скребется в стены ее дома, ветер завывает. Джакку стучится внутрь, просит впустить ее, хочет заполнить собой маленький шагоход, поглотить его.
Пусто, также как и в желудке Рей. Последний паек она съела… когда? Да, должно быть незадолго до начала осенних ветров. Рука ноет и чешется, и Рей глядит на нее с ненавистью. Все просто: рука сломана — работать не можешь — пайки и медикаменты не получаешь — кость срастается медленнее — работать не можешь. Замкнутый круг.
Ей снится еда, которую она видела только на голограммах. Еда странная на вкус, и проснувшись, Рей обнаруживает, что обслюнявила и изжевала край одеяла и прикусила губу во сне.
Как хочется есть.
Ветры воют — такая вот на Джакку осень, пыльные бури на протяжении нескольких недель. Не настолько сильные, чтобы мешать работать, но достаточно надоедливые, забивающие песок в самые мелкие щели. Механизмы ломаются, их нужно чинить. Жаль, Рей не может починить собственную руку.
За день она собирает едва ли треть своей обычной нормы, и все это — мусор, даже по местным меркам. Слабость накатывает, голова кружится. Живот кажется прилип к позвоночнику, глаза глубоко запали, а ребра можно пересчитать, сыграть на них, как на ксилофоне. Может быть, когда бури закончатся, кто-нибудь найдет ее тело? Если сумеет войти в шагоход.
Рей думает о том, не выторговать ли у Ункара паек в долг, но отметает эту мысль. Влезать в долги к кролуту — последнее дело. Буквально последнее, потом можно будет не надеяться рассчитаться, Ункар умеет загонять в угол и раздувать проценты, так что все его дела станут ее делами.
Даже если она получит этот паек, то любой отнимет — что она сможет сделать со сломанной рукой?
Значит сначала нужно починить руку, а уже потом достать еду. Рей пытается выменять немного бакты на свои личные вещи, но ничего не получается — бакта здесь на вес золота. Песок метет, и когда Рей идет по рынку, ей приходится кутаться в тряпки с ног до головы и поплотнее затягивать ремешок гогглов, чтобы песок не забивался под них.
Свист настигает ее, когда Рей почти достигает конца торговых рядов. Ясный, громкий, перебивающий даже шум полотнищ на ветру. Рей оборачивается скорее по наитию, чем потому, что решила, что свист обращен кней. Незнакомец, так же плотно укутанный одеждой, как и она, манит ее пальцем. За его спиной палатка с опущенным тентом — от песка.
От голода Рей соображает совсем туго, но все же идет. В палатке может случиться все, что угодно. Ее могут убить, и она не сможет отбиться, могут отнять последнее. Но у Рей теплится надежда, что ей могут дать работу, и она идет, еле передвигая ноги, а линия горизонта качается перед глазами в такт шагам.
В палатке Рей наконец может снять гогглы и скинуть капюшон. Там сумрачно, и воздух спертый, все прорехи затянуты, все отдушины закрыты. Рей может рассмотреть столы, с наваленными на них запчастями, ящики, прижимающие края тента, чтобы не подняло ветром. Поманивший Рей незнакомец стоит там. Должно быть, он один из перекупщиков — они иногда появляются тут, пытаются составить конкуренцию Ункару. Мало у кого получается.
— Ищешь работу? — спрашивает незнакомец.
Он тоже снимает капюшон, и Рей видит, что у него красная кожа и странные отростки на подбородке. В остальном он похож на человека.
— Да, — хрипло отвечает Рей. — Я могу починить что-нибудь.
Незнакомец смеется и качает головой. Он кладет руку себе на пояс и говорит:
— Я предлагаю тебе другую работу.
Рей сразу понимает, о чем он, и ее первый порыв — уйти. Но ей даже стоять тяжело. Если она не съест что-нибудь, то следующий незнакомец сможет воспользоваться ее телом, даже не спрашивая и не предлагая ничего взамен.
— Сколько? — спрашивает Рей, и голос у нее звучит безжизненно.
Незнакомец показывает три оттопыренных пальца.
— Только потому, что ты красавица, — добавляет он. — Другой я бы дал вполовину меньше.
Рей все еще размышляет. Три пайка. Три дополнительных дня.
— Тебе всего лишь надо поработать ртом, — незнакомец смеется. — А все, что попадет в него — приятный бонус.
Рей кивает. Ветер швыряет песок в тент, и тот шуршит, осыпаясь вниз, и этот шорох кажется Рей оглушающим, а в палатке словно становится темнее.
***
Ветер стихает, когда она выходит наружу, но не доходит и до края торгового ряда. Ее выворачивает, и Рей прячется за ближайшей палаткой, падая на колени, пока ее желудок продолжает конвульсивно сжиматься, даже когда в нем уже ничего не остается. Наконец, Рей может поднять голову. Она брезгливо оттирает горстью песка запачканный край накидки и поднимается на ноги, здоровой рукой опираясь на посох. А потом сдвигает гогглы, вытирает набежавшие слезы и слизывает их с пальца.
========== Вестворлд!АУ, ООС, 358 слов, Кайло/Рей ==========
Комментарий к Вестворлд!АУ, ООС, 358 слов, Кайло/Рей
Было написано под впечатлением идеи Jonathan Livingston Seagull
Она ничуть не изменилась.
Прошла сквозь все эти годы, оставаясь такой же: стройной, прямой, поцелованной солнцем, с волосами, небрежно заплетенными в три пучка.
Кайло помнил эту прическу, запомнил ее раньше, чем все остальное, такой она была необычной. Сначала Хан хотел, чтобы ее волосы были распущены по плечам, и только часть прядей с висков были перехвачены сзади. Потом, кажется, они пробовали разные образы, тестировали разные поведенческие модели - Кайло не знал точно. Это был образ охотницы-проводника, она должна была вести гостей по сложному горному маршруту, и распущенные волосы ей были ни к чему. Люк посчитал, что такая прическа идет ей больше - и она осталась такой.
Платье - не то же самое, но точно такое же: бежевое, “выцветшее” от тяжелой работы под солнцем, остроносые запыленные сапоги выглядывали из-под обтрепанного подола, поясная сумка из выделанной кожи подчеркивала тонкую талию. Она укладывала покупки в седельные сумки - снова, и снова, каждый раз, когда поезд приходил на станцию. И если обратиться к ней, Кайло точно знал, что услышит:
“Я могу вам чем-то помочь?”
Время над ней было не властно - по крайней мере не в такой степени, как над Кайло и остальными. Благословлена забвением на веки вечные. Иногда Кайло ей завидовал.
Он часто наблюдал, как Хан тестирует ее, задает вопросы. Он следил, как медленно ее лицо наполнялось эмоциями и чувствами. Он помнил ее, обнаженной лежащую на блестящем металлическом столе с закрытыми глазами, словно она спала. Кайло тогда принес из гостиной плед и укрыл ее.
Люк потом объяснил ему, что ей не холодно. Что когда она спит, она не чувствует ничего.
А Кайло мечтал, как приедет в парк, и первый же сюжет, который он попробует - та горная прогулка. С ней.
Это было так давно. Его первый раз в парке - первый во всех отношениях: первая любовь, первый секс, первая бутылка виски, выпитая в одиночку. До того, как Кайло понял, что парк по сути своей - ложь в заманчивой обертке. Задолго до того, как Кайло понял, что так называемый реальный мир - ложь еще большая, притворяющаяся правдой. И никакой красивой обертки.
Теперь он снова здесь, и, возможно, если он снова окликнет ее, то услышит что-то иное, кроме вежливого вопроса. Кайло не хотел признавать это, но в глубине души он никогда не переставал надеяться.
========== Голубиная песнь - 1. Modern!AU, стеб, флафф, ООС, Бен Соло/Рей ==========
Комментарий к Голубиная песнь - 1. Modern!AU, стеб, флафф, ООС, Бен Соло/Рей
Первоначально я хотела сделать два сборника: для стебных и дарковых фиков. Но с первыми как-то не задалось, поэтому не будем плодить сущности, нехай сборник тоже будет общим.
А это - продолжение Человека-голубя XD (пока с детским рейтингом)
“Удивительный человек-голубь” - https://ficbook.net/readfic/4099712/20816701
Было самое начало октября, когда Рей вышла из дверей школы, неся с собой свои немногие вещи. Карьера учителя на замене закончилась очень быстро, но Рей об этом совершенно не жалела. Перед ней раскрывался удивительный мир возможностей: профессии продавца, официантки, консультанта и многих других. Все что угодно, что позволило бы оплачивать квартиру и не мучиться перспективой переезда в соседний штат. Да, не так уж и далеко, но Рей нравилось место, где она жила.
И когда прямо перед ней, едва не задавив ее и рыча мотором, затормозила навороченная Феррари Калифорния, Рей уже собралась было отправить водятла в пешее эротическое, но, к сожалению, узнала его.
— Привет, Рей, — сказал Бен Соло. — Как жизнь?
— Пять минут назад была неплохо, — ответила Рей. — Ты что тут делаешь?
— Мне нужна твоя помощь, — ответил Соло малость заискивающе. — Прокатимся?
— Нет, не прокатимся, — отрезала Рей. — Что тебе нужно?
— Послезавтра полнолуние, — без предисловий начал Бен. — А после-послезавтра у меня важная встреча, которую я не могу пропустить. Мне нужна твоя помощь. Серьезно, от этого зависит моя карьера.
— Ты за прошлый сеанс помощи еще денег не отдал, — ответила Рей. — И как ты узнал, где я работаю?
— Я умею искать людей, — уклончиво ответил Бен. — Пожалуйста. Давай я тебя до дома подкину, и мы обсудим нашу проблему.
— Твою проблему.
— Мою проблему, хорошо.
Рей вздохнула и дернула на себя дверцу. Усевшись на пассажирское сиденье, она пристегнулась и сумрачно заметила:
— Надеюсь, ты водишь не как придурок.
— Буду везти тебя, будто ты стеклянная, — пообещал Соло.
Обещание он сдержал, не лихачил. Рей сидела, сложив руки на груди и готовилась выслушать аргументы, которые бы заставили ее помочь Бену Соло. Как можно раскатывать на Феррари и торчать бывшей училке двести пятьдесят баксов? Он настолько жлоб?
— Я отдам деньги, — пообещал Бен. — За оба раза сразу.
— Это будет пятьсот баксов, — заметила Рей. — Впрочем, я только рада буду. Как раз хватит, чтобы за квартиру доплатить.
— Эта дыра стоит пятьсот баксов в месяц?!
— Эта дыра стоит семьсот, — сказала Рей с легкой обидой в голосе.
— Но это же дыра, — с искренним недоумением сказал Бен. — Если хочешь, я могу сдать тебе комнату… ну, не совсем сдать. За условные двести пятьдесят баксов в месяц, если ты понимаешь, о чем я. Там вся комната по площади как две твоих квартиры.
— Спасибо, но меня устраивает моя дыра, — процедила Рей. — А еще я могу передумать насчет помощи тебе.
Бен понял намек и замолчал. Остаток пути они проделали под тихое бормотание радио.
Когда машина остановилась у дома Рей, и она уже собралась вылезать, Бен сказал:
— Я заеду за тобой послезавтра в пять. У тебя ведь нет никаких планов?
— Нет, — неохотно ответила Рей, хотя ее так и подмывало сказать, что у нее вся неделя распланирована. К сожалению у нее в планах было лишь одно: ударными темпами искать новую работу. — А может ты мне аванс выплатишь?
— У меня нет наличных, — ответил Бен.
— Не беда, переведи мне на счет.
— Давай послезавтра, — предложил Бен.
— Жлобяра, — буркнула Рей, и прежде, чем Бен успел возразить, вылезла из машины и с удовольствием хлопнула дверью.
Бен не стал провожать ее взглядом — Феррари умчалась, так пронзительно взвизгнув шинами, что Рей поморщилась.
Оставалось убедить домовладелицу, что Рей точно принесет деньги через два дня.
***
Бен затормозил возле ее дома в пять — ни минутой позже. Рей ценила в людях пунктуальность, но, едва успев мысленно поставить Бену Соло плюсик, она тут же одумалась и постаралась подумать о чем-нибудь неприятном. Он ей должен. И он назвал ее квартиру дырой.
— Привет! — Бен лучезарно ей улыбнулся, и Рей вяло улыбнулась в ответ. — Все в порядке?
— Ага, в полном, — ответила Рей. — Так что насчет денег?
— Завтра, — ответил Бен.
— А аванс? Хотя я бы назвала это отсроченной оплатой за предыщую помощь.
— Завтра, — повторил Бен. — Сейчас я… не могу.
Рей покачала головой и села в машину.
Бен жил в престижном кондоминиуме с видом на тот самый парк, где они впервые повстречались. Что ж, это было логично — зачем ему летать по всему городу, если можно уединиться в зарослях ракитника где-нибудь в глубине и вволю покурлыкать? И Рей совсем не удивилась, когда выяснилось, что живет Бен на самом последнем этаже.
— Добро пожаловать! — сказал Бен, распахивая перед ней двери. Правда сначала он долго не мог попасть ключом в замочную скважину. — Это моя скромная обитель.
Рей прошла внутрь, с любопытством оглядывая скромную обитель, а Соло следовал за ней, как привязанный. Квартира была что надо — здоровенная светлая студия, разделенная на зоны: кухонную, гостиную, спальную. А еще там был второй этаж — туда вела лестница. А посредине стояло…
— Это гнездо? — спросила Рей.
— Это художественная инсталляция, — ответил Бен нервно.
— Но это гнездо, — возразила Рей. — У тебя совсем крыша поехала?
— Проводила бы ты как минимум сутки в месяц в голубиной шкуре — поняла бы, — огрызнулся Бен. — Это все инстинкты. Ну и… идея была неплохая.
— И что значит эта инсталляция? — спросила Рей.
— Тягу к уюту, — ответил Бен сухо. — Дом.
— Да? — усомнилась Рей. Снаружи гнездо выглядело не очень уютно — как груда острых веток. Подойдя ближе и заглянув внутрь, Рей увидела, что внутри гнездо не щетинилось ветками, которые были переплетены между собой, и было выстелено множеством ярких одеял и подушек.
— Внутри оно… выглядит приятнее, — сообщила Рей. — И даже не страшно, что ворочаясь во сне, ты случайно выколешь себе обо что-то глаз.
Бен просиял, будто получил лучший комплимент в своей жизни, и Рей отчего-то стало неловко. Она отошла от гнезда и двинулась по студии дальше, с любопытством оглядывась. Стены украшали картины, и Рей поинтересовалась:
— Это твои работы?
— Да, — ответил Бен, пристально следя за ней.
— Я не очень разбираюсь в абстрактном искусстве, — осторожно сказала Рей, нутром чуя, что Бен ждет от нее оценки. — Тут очень… приятные цвета.
Рей и впрямь совершенно не разбиралась в абстрактном искусстве. По ее мнению, искусству вполне хватало пейзажей, портретов и натюрмортов, даже если они изображали несуществующие места и несуществующих людей, а натюрморты были в духе постапокалиптической полуденной трапезы. Все эти кубизмы, дадаизмы и прочие -измы совершенно не трогали ее душу и казались, скажем прямо, какой-то халтурой. Но сообщать все это Бену Соло Рей посчитала излишним. Пятьсот баксов все-таки.
— Так, что будем делать? — спросила Рей, закончив осмотр.
— Ждать, — ответил Бен. — Полнолуние начнется в половине первого и…
— И зачем ты приехал за мной так рано? — Рей закатила глаза. — Заехал бы часов в десять.
— На всякий случай, — ответил Бен. — Вдруг расчеты ошибочные?
— И чем мы будем заниматься… — Рей взглянула на часы, — на протяжении пяти часов сорока пяти минут?
— Можем телек посмотреть, — предложил Бен.
— А плэйстейшена у тебя нет? — спросила Рей.
— Нет, — ответил Бен виновато.
— Ладно, НВО сойдет, — Рей махнула рукой.
— У меня нет подписки на НВО. По идеологической причине.
Рей не представляла ни одной идеологической причины, запрещающей оформлять подписку на НВО, но, опять таки, махнула на это рукой уже фигурально.
— Ладно, надеюсь Нетфликс достаточно идеологически верный?
— Да, — Бен кивнул. — Есть хочешь?
— С точностью могу сказать, что захочу, — ответила Рей.
— Тогда закажем пиццу.
— И еще какого-нибудь кофе получше, идет?
Пока Бен разбирался с заказом, Рей еще раз обошла студию, заглянув во все двери, выйдя постоять на балконе, откуда открывался потрясающий вид на город. Ей снова пришла в голову мысль о том, сколько это все может стоить.
Вот как можно жалеть денег, если у тебя их, очевидно, куры не клюют?
А вернувшись, Рей застала Бена уже частично без одежды.
— Что ты делаешь? — опешила Рей.
— Раздеваюсь, — пояснил Бен, вешая рубашку в шкаф и начиная расстегивать джинсы. — Не очень приятно, знаешь ли, когда новые части твоего тела начинают расти и утыкаются в одежду. Так что после первого раза я стараюсь раздеться заранее.
— Понятно, — Рей отвела взгляд. — Ты можешь хоть полотенце на себя намотать? Оно ведь не помешает?
— Не помешает, — ответил Бен.
Но за полотенцем он отправился только после того, как разоблачился полностью. А Рей упрямо не смотрела в его сторону.
Она включила телек, выбрала из списка сериалов тот, который еще не видела и развалилась на диване — кожаном и поскрипывающем. Может, выглядел он и круто, но сидеть на таком было неудобно. А летом к нему наверняка прилипаешь…
Словно в ответ на ее мысли, подошел Бен и плюхнулся на диван рядом с ней. Рей внимательно посмотрела на его голые ноги и спросила:
— Не прилипает?
— Я обычно не сижу на нем голышом, — признался Бен. — У меня был плед, но он в стирке.
Рей вздохнула и решила высказать все, что накопилось у нее на душе:
— Ты живешь в студии и гоняешь на Феррари, — заметила она. — И не можешь отдать мне пятьсот баксов?
— Квартиру оплачивает мама, — сознался Бен. — И Феррари тоже купила она.
— Вот оно что, — Рей почувствовала, как ее брови против ее воли уползают куда-то к линии волос. — Знаешь, тебе повезло, что я не твоя мама. Она очень щедрая женщина.
— Она поставила мне ультиматум, — сказал Бен. — Если у меня до конца года не выгорит с искусством, я должен буду найти нормальную работу. Понимаешь теперь, почему я так нервничаю?
— Ага, — сказала Рей. — Понимаю.
Вечер протекал незаметно, и за сериалами, даже несмотря на кофе (к счастью, Бен накинул халат, когда пошел забирать заказ, а ведь Рей с тайной надеждой ожидала, что он пойдет встречать курьера прямо в полотенце), Рей незаметно задремала. Проснулась она от того, что что-то жаркое прижалось к ней, а голос прошептал на ухо:
— Рей, началось!
— А? Что? — сонно спросила Рей, садясь на диване и протирая глаза.
Бен топтался рядом в своем голубином обличье, нервно курлыкая.
— Да ты спи, спи, — сказал он. — Я как-нибудь… только джинсы сними.
— Нет уж, — твердо ответила Рей. — Сделаем все как положено… на все двести пятьдесят баксов. Подожди, я скоро приду.
Она поплелась в ванную, растирая лицо. Так… значит, секс с получеловеком-полуголубем. Можем, умеем, практикуем.
Вымывшись и запахнувшись в халат Бена (второй. Всего их было три: темно-серый, темно-синий и черный), Рей вышла обратно. Студию заполнял полумрак, в котором беспокойно шаталась крылатая фигура, то и дело задевавшая предметы мебели своим хвостом.
— М-м-м… Бен? — позвала Рей. — А смазка у тебя есть?
— Да, — по голосу чувствовалось, что Бен смущен. — В тумбочке, возле кровати… Черт! Забыл совсем, нужно было сразу взять…
Рей направилась к кровати, но ее остановил оклик.
— Погоди! — воскликнул Бен. — Может без нее?
— Не стесняйся ты, это совершенно нормальное дело, — заверила его Рей. — И совершенно незаменимая в хозяйстве вещь, а не только в том смысле, в котором ты подумал.
— Просто у меня там… не только она, — обреченно выдохнул Бен. — Но и другие вещи.
— Я закрою один глаз, — предложила Рей. В самом деле, ну что такого она могла там увидеть. — Или там… цопэ?
— Что? — не понял Бен.
— Проехали, — ответила Рей.
Она выдвинула ящик.
— Другой, — подсказал Бен.
— Я поняла, — ответила Рей и выдвинула другой.
— Ну наручники, — сказала она миролюбиво, копаясь внутри. — Думаешь, в этом есть что-то необычное?
Бен снова нервно закурлыкал.
— А вот и она, — Рей достала смазку и задвинула ящик. — Ну, что?
— А мы можем сделать это в гнезде? — спросил Бен.
— Можем, — ответила Рей.
Перелезая через край гнезда, она несколько раз чувствительно укололась, но решила промолчать. Бен и так слишком нервничал, и это было очевидно, даже несмотря на то, что в голубином обличье он в целом вел себя очень странно.
В данный момент Бен обходил ее по кругу, неистово курлыкая и пытаясь раздуть грудь.
— Все в порядке? — спросила Рей.
— Да, — ответил Бен. — Просто, понимаешь, мне необходимо это сделать. Что-то внутри приказывает мне курлыкать, перед тем как…
— Понятно, — Рей вздохнула и прислонилась к краю гнезда. — Продолжай, я вся во внимании.
Она с любопытством наблюдала, как Бен сужает круги, подходя все ближе к гнезду.
— Я думала, что голуби спариваются только весной, — заметила Рей. — А сейчас осень!
— Не только, — возразил Бен.
Подойдя к гнезду, он взмахнул крыльями, от чего на столе разлетелись рекламные буклеты и упали и покатились пустые стаканчики из-под кофе, и элегантно вспрыгнул на край гнезда. На ногах у него были теплые махровые носки. Лицо Бена оказалось практически на одном уровне с лицом Рей, и от его слегка затуманенного и почти влюбленного взгляда Рей почувствовала себя жуть, как неудобно.
«Максимум неловкости!» — сообщил ей ее внутренний голос, и Рей немедленно его заткнула.
Протянув руку, она погладила Бена по волосам.
— Все нормально, — сказала она, обращаясь больше к самой себе, чем к нему. — Все в порядке.
И, хотя это совершенно не входило в ее мысленный «перечень оказываемых услуг», Рей обхватила лицо Бена ладонями и поцеловала его.
========== Голубиная песнь - 2. Нецензурная лексика ==========
В этот раз превращение произошло почти сразу — в отличие от их первого раза, когда Бен стал человеком ближе к концу. И снова Рей не заметила, как это произошло: только что ее окружал шатер из перьев, а вот уже две здоровенных руки удерживают ее за талию. В общем-то, это было даже лучше. Человеческими руками можно сделать гораздо больше, чем крыльями.
Как оказалось в гнезде было очень удобно сидеть, лежать и вообще существовать, и, когда поднялся вопрос, кто где будет спать, Рей пришла в голову мысль, что гнездо-то очень даже ничего. Но вслух она этого не сказала.
Бен предложил ей кровать, заверив, что при такой ширине они за ночь могут друг друга и не коснуться даже, и Рей согласилась. Правда утром проснулась от пищания будильника, прижатая к могучей груди Бена Соло. Но это ее почти не взволновало. Выпутавшись из-под чужой тяжелой руки, Рей поплелась в ванную умываться.
С утра Бен подбросил ее до дома. Они обменялись телефонами, несмотря на недовольство Рей: судя по всему, этот недооборотень планировал втянуть ее в эти сеансы целительного секса надолго. С другой стороны, двести пятьдесят баксов, конечно… которые пришлось отвоевывать.
— Так! А еще двести пятьдесят? — спросила Рей, когда пересчитала деньги, врученные ей Соло.
— У меня нет налички, — Бен с самым кротким видом развел руками.
— Не беда, я тебе продиктую номер счета, — процедила Рей. — Меня вышибут из дома, если я не заплачу!
— Ты всегда можешь остаться у меня, — предложил Бен.
— Нет, спасибо. Лучше отдай деньгами.
Бен принялся шарить по карманам и ящикам, и, в итоге, набрал двести пятьдесят мелочью. Рей пересчитала все, потом засунула получившуюся внушительную и сильно измятую пачку себе в карман и разрешила себя подвезти.
…А теперь Рей даже порадовалась его предусмотрительности — насчет телефонов. Потому что недобрая судьба вынудила ее позвонить Бену Соло почти сразу же, как она оказалась дома.
— Привет, ты далеко уехал? — спросила она, когда Бен ответил. — Просто, м-м-м, я подумала, что могла бы воспользоваться твоим предложением и снять у тебя комнату за… символическую плату.
— Тебя выставили что ли? — спросил Бен.
— Ага, — ответила Рей. — Оплату не принимают. И грозятся, — она обернулась, чтобы посмотреть, далеко ли отошла Маз Каната, — отправить все мои вещи на склад у черта на куличиках, а в накладную вписать мои данные и номер счета. Не понимаю, что произошло!
— Сейчас вернусь, — ответил Бен.
— Я тебя не отвлекаю? — запоздало опомнилась Рей.
— Нет, — ответил Бен, и, судя по голосу, он улыбался. — Привилегия свободного художника.
Рей закатила глаза, но ничего не ответила. Ей еще предстояло за короткий срок уложить все вещи.
— И вот еще что, — заметила она, когда Бен явился с видом спасителя. — Матрас для кровати — мой… и я не знаю, как мы его довезем.
Так что с вещами пришлось повозиться. Да еще Маз Каната пожелала присутствовать при выселении и своим ястребиным взором, усиленным линзами здоровенных очков, следила, не вынесет ли жилица что-нибудь лишнее. Наконец с вещами было покончено: после недолгой игры в тетрис в багажнике, им просто пришлось вызвать грузовое такси, на что ушла часть денег, заработанных Рей таким необычным способом. Хотя, почему необычным — не зря же проституток называли представительницами древнейшей профессии. Рей не знала, стоит ли ей уже начинать считать себя проституткой, с учетом того, что средняя проститутка и денег поднимает больше, и клиент у нее не один. А у Рей — один. Зато какой… с крыльями.
«Мужик с крыльями, но не ангел», — подумала Рей и нервно хихикнула.
Вернувшись домой к Бену, они затащили все добро Рей наверх, слегка шокировав и повеселив консьержа, который явно не привык, что жильцы этого комплекса таскают такие вещи лично. Правда в этом был своеобразный плюс, потому что после такого перформанса консьерж запомнил Рей в лицо, а она, в свою очередь, с удовольствием останавливалась с ним поболтать во все следующие дни, когда возвращалась домой.
— И где я буду жить? — спросила Рей, когда они, наконец, перетаскали все вещи в квартиру и устроили себе перерыв на кофе.
Бен кивнул на лестницу.
— Там. Хочешь посмотреть?
Рей подхватила свою кружку и спрыгнула с высокого барного стула, на котором сидела.
— Показывай.
Бен не торопясь поставил свою кружку на стол и первым пошел наверх.
Когда Рей была маленькая она мечтала, что в ее доме будет комната с огромными окнами от пола до потолка, и в этой комнате она все заставит цветами. Они будут везде, на полках, на полу… У нее даже была специальная тетрадка, куда она выписывала названия цветов и как за ними ухаживать. Взрослая жизнь внесла свои коррективы в мечту. Вместо целой оранжереи у Рей был фикус, который был с ней уже долго и пережил множество переездов. Но он был один.
Глядя на комнату, которая предоставлялась ей для жилья — именно туда вела лестница — Рей чувствовала странное дежа вю. Тут все было в точности, как она мечтала в детстве: просторно, огромные окна, стеклянные створки в крыше, чтобы можно было смотреть, как по ней стекает дождь. Тут не было кровати, только стол, тумбочка и пара циновок. И боксёрская груша. Но при этом создавалось отчётливое ощущение, что вот оно, ее место, где Рей обязана быть, и она наконец-то нашла его. Свое идеальное жилье. С человеком-голубем этажом ниже.
— Ну, как тебе? — спросил Бен.
— Очень круто, — честно ответила Рей.
— Я это уберу, — сказал он, кивая на грушу, — и ты сможешь купить кровать.
Его слова вернули Рей в реальность. Мечтать о том, как она заставит тут все цветами, было здорово. Представлять это. Но это не ее квартира. Неизвестно, насколько она здесь, может и не стоит утруждать себя покупкой каркаса для кровати, а просто поспать на брошенном на пол матрасе.
— Посмотрим, — сказала Рей. — Ладно, я буду распаковывать вещи, а ты… Тебе никуда не надо?
— Нет, — ответил Бен. — Пока никуда. Я могу тебе помочь.
— М-м-м, — задумчиво протянула Рей. — Да я сама справлюсь. Кстати, а пароль от вай-фая не скажешь?
Провозившись пару часов с раскладкой вещей и крайне умаявшись, Рей спустилась вниз. Бен сидел перед телевизором с чашкой чая в руках, завернувшись в плед. Он выглядел настолько мило и невинно, что зубы сводило.
Уперев руки в бока, Рей обошла диван и встала перед Беном.
— Ты ведь в курсе, что ты не прозрачная? — уточнил он.
— Нам нужно кое-что обсудить, — объявила Рей. — Правила совместного проживания. Ставлю сотню, что ты никогда не жил в общаге и не снимал ни с кем квартиру.
— Спорно, — возразил Бен. — С девяти и до семнадцати я жил со своим дядей, а у него дома была та ещё общага. Так что ты должна мне сотню.
— Мы не спорили, — возразила Рей.
— Ты поставила сотню на то, что я не жил в общаге.
— Во-первых, нас никто не «разбивал», во-вторых дом дяди — не общага, даже если там кроме вас жило ещё человек двадцать каких-нибудь хиппи, — Рей перевела дух. — В общем. Правила.
— Правила, — повторил Бен с умным лицом и кивнул.
— Не есть чужую еду, — начала Рей.
— Я вполне могу с тобой поделиться, — сказал Бен.
— Прекрасно, обязательно поделишься. Смысл в том, что без разрешения брать нельзя, — Рей закатила глаза. — Только если с тобой делятся. Ну, вот как ты жаждешь поделиться со мной, я не знаю почему, но, окей. Может, ты инстинктивно меня подкармливаешь, как все эти птицы. Пока самка сидит на яйцах, ну ты понимаешь… — Рей осеклась, поняв, что ее несёт куда-то не туда. — Итак, с питанием разобрались. Душ. Я встаю рано. Ты, насколько я полагаю, нет. Справедливо будет, если с утра я буду ходить туда первая. Я не буду шуметь, если ты будешь спать, и я ненавижу, когда кто-то тырит мой бритвенный станок.
— Да не собираюсь я ничего «тырить»! — возмутился Бен. — У меня свой есть, в конце концов.
— Я могу платить за интернет на пополам с тобой, потому что пользуюсь им постоянно, но только после того, как найду работу, — закончила Рей. — Ну, и по мелочи: в мои вещи не лазить, в коробки не заглядывать, белье не воровать и вообще все контакты с моими вещами только с моего разрешения. Фикус я поливаю сама, спасибо, я лучше знаю, что ему нужно.
— Я не… — Бен не договорил, вздохнув и прикрыв лицо ладонью. — Я не собираюсь ничего у тебя брать, окей? Ты можешь брать, что хочешь… Кроме бритвенного станка, и предварительно спросив. И я не собираюсь поливать твой фикус.
— Отлично, — бодро сказала Рей. — Раз ты настолько добр, не угостишь ли чаем? Заодно покажешь, что где лежит… Я не собираюсь это брать, — быстро добавила она. — Просто буду знать, куда складывать свои продукты. Я их подпишу.
Бен отнял руку от лица и посмотрел на Рей исподлобья. Он улыбнулся, но увидев, как насупилась Рей от его улыбки, тут же согнал ее с лица.
— Ладно, — сказал он. — Как скажешь.
— Стоп! — резко сказала Рей, и Бен замер на месте. — Самое главное, — Рей подняла палец, — я сплю с тобой только когда ты голубь. Никаких приставаний во внеурочное время. Я просто живу тут, понял? Пока не найду другое жилье.
— Как скажешь, — послушно повторил Бен.
***
Как оказалось, Бен творил — если тут подходило это слово, Рей бы скорее подумала, что он вслепую тычет малярной кистью в холст — у себя в мастерской где-то в нижнем Илиниуме. В этом был смысл: зачем загаживать красками дорогостоящую студию, если можно задешево снять помещение на старом заводе и вволю вонять там красками и растворителями. Так как Бен не был привязан к расписанию и терпеть не мог торчать в пробках, то отправлялся он в мастерскую днем, до того, как начнется массовый отток людей из центра, либо поздно вечером, когда он уже заканчивался. Когда Рей более или менее устроилась, Соло предложил ей съездить с ним, но Рей эта затея не привлекала. Ей нужно было искать работу, а еще хотелось посмотреть «Мы обычные медведи», поэтому она отказалась.
С работой было негусто. То есть, работа была, но Рей тянуло к чему-нибудь более обстоятельному, чем продавец-консультант. Поэтому она просматривала объявления, обзванивала работодателей и ходила на собеседования.
Октябрь медленно заканчивался, а вместе с этим и приближалась пора следующего полнолуния. Рей еще не поняла, как относится к своей новой обязанности обслуживать человека-голубя. Но это точно была не та работа, о которой она хотела бы упоминать.
Наконец, Рей устала ходить по собеседованиям, и, после долгого и обстоятельного разговора с приятным бородатым стариком, устроилась продавцом в магазин эзотерической литературы и всяких типа магических предметов. Магазинчик был симпатичным, товар — занятным, и в свободное время Рей с удовольствием бы поизучала книжки, выставленные на продажу, а еще там все было очень красиво оформлено, что сулило идеальный фон для селфи. С завтрашнего дня Рей выходила на стажировку и очень этим была довольна. По пути домой ей пришла в голову мысль заскочить в магазин, и Рей созвонилась с Беном.
— Привет, я домой еду. Ничего не надо купить? — спросила она.
Пока еще у нее оставались деньги, но едой ее обеспечивал Бен, и, как бы Рей ни задирала нос, ей было от этого очень неловко. А еще она побаивалась, что меркантильный голубь вычтет эту еду из положенной ей оплаты — то есть из тех денег, которые она не платила за жилье. Но, так как у нее появилась работа, Рей решила выступить в роли добытчика, хотя бы разочек.
— Домой, — озадаченно повторил Бен. Где-то на фоне громко играла музыка. — Хм… Погоди.
Он отошел куда-то и продолжил говорить уже в тишине:
— Это может быть не очень удобно.
— В смысле? — спросила Рей.
— Просто… впрочем, приезжай. Все нормально. И ничего не покупай, если что-то будет нужно, просто закажем на дом.
— Ладно, — удивленно ответила Рей, но Бен сбросил звонок, не дожидаясь ее ответа.
Когда Рей приехала в комплекс и привычно поздоровались с консьержем, спеша к лифту, он заметил:
— Опаздываете?
— Куда? — удивилась Рей, но тут подъехал лифт и она шагнула туда.
Очень скоро ей стало ясно, что консьерж имел в виду. Когда Рей открыла дверь своим ключом (Бен сделал ей дубликат и вручил с таким видом, будто предложение делал), то услышала музыку, довольно громкую, и ещё чужой смех. На столе стояли бокалы и полупустые тарелки с какими-то закусками, а в квартире помимо Бена были еще трое. Высокая крепкая светловолосая женщина в брючном черном костюме и туфлях на высоком каблуке вольготно расположилась на диване со стаканом в руке. Темноволосый бледный молодой человек в темно-сером свитере с закатанными рукавами и темно-синих джинсах сидел на подлокотнике дивана и рассказывал что-то Бену и худенькой шатенке в коротком черном платье с белым геометрическим орнаментом. Шатенка обнимала Бена за талию, а Бен обнимал ее.
Похоже, да. Это все выходило как-то не очень удобно, не в последнюю очередь потому, что Рей ощутила сильное чувство, будто ее наебали. У Бена была девушка. И он мог сколько угодно трахать ее в своем голубином облике, но почему-то докопался до Рей. Стоило ей осознать это, как удивление и неловкость оказались полностью вытеснены холодной яростью. Рей хотелось убивать, но она сдержала свой порыв и поздоровалась с присутствующими.
Присутствующие обратили на нее внимание.
— О, — сказал Бен. — А это Рей. Она временно живет у меня.
— Привет, — темноволосый парень улыбнулся Рей, а блондинка просто отсалютовала стаканом.
Шатенка изучила ее внимательным взглядом, но по ней нельзя было понять, как она относится к тому, что у ее парня на втором этаже живет какая-то девушка, про которую шатенка ни слухом, ни духом.
— Я Дофельд, — представился тем временем парень. — А это, — он указал на блондинку, — Фазма.
Шатенка отпустила Бена и подошла к Рей, протянув ей руку.
— Базин Нетал, — представилась она.
Рей заподозрила, что это имя должно было что-то значить. Вероятнее всего все эти люди — из какой-то высокохудожественной тусовки, о которой Рей не знает ровным счетом ничего. Впрочем, разве ей не наплевать? Наплевать конечно, а в первую очередь наплевать на одного жлобного лживого недоголубя!
— Рей Ниима, — представилась Рей, пожимая ее руку. Рукопожатие у Базин оказалось весьма крепким, да и сама она была скорее не худощавой, а атлетически жилистой. — Приятно познакомиться.
— И мне, — Базин улыбнулась ей. — Бен нам совсем ничего про тебя не рассказывал.
— Мы недавно познакомились, — ответила Рей. — И Бен… вошел в мое положение, — она бросила на Бена мрачный взгляд, совершенно не пытаясь его замаскировать.
— Да, Бен очень добрый, — Базин вернулась к Соло и прижалась к нему. — И щедрый. Где еще я такого найду?
— Хватай коктейль и присаживайся, — предложил Рей Дофельд и указал на диван. — Расскажешь, как вы с Беном познакомились. Ты тоже художница?
— Нет, нет, — ответила Рей.
Она бросила сумку на столик у входа и подошла к батарее бутылок, выстроившихся на барной стойке. В полупрозрачном шейкере оставался коктейль, видимо тот самый, что распивали присутствующие, и Рей налила себе, плеснув ото всех щедрот.
— Я настолько далека от искусства, насколько это вообще возможно, — закончила Рей. — Я даже не знала, что Бен художник, пока не… пока он меня не приютил.
— И довольно неплохой, — уронила Фазма. — Хотя это смотря с чем сравнивать.
Дофельд закатил глаза.
— А я фотограф, — сообщил он. — Работаю на журнал «Первый Орден», снимаю для газеты «Дейли Корусант», провожу фотосессии…
— Круто, — сказала Рей.
Она устроилась на диване между Дофельдом и Фазмой, наблюдая за Беном. Он вел себя как ни в чем не бывало. Будто бы все было нормально. Будто бы он не утаил от Рей ничего важного.
Гребаный голубь!
— Базин — модель, — заметил Дофельд.
— По ней заметно, — ответила Рей, отпивая коктейль.
Джина в нем было раза в три больше, чем сока, и Рей поморщилась.
— У тебя тоже неплохие данные, — заметил Митака. — Я мог бы тебя поснимать, уверен, ты бы отлично вписалась.
— Нет, я ужасно боюсь камеры, — махнула рукой Рей.
— Возможно, тебе нужно правильно расслабиться перед ней, — рука Митаки опустилась на ее плечо. — Возможно, надо просто попробовать. Как насчёт следующей недели?
— Нет, спасибо, — Рей встала. — Пожалуй, я пойду, не буду портить вашу вечеринку внезапным вторжением. Да и отдохнуть хочется.
Долив себе в стакан коктейля почти до краев, она подобрала свою сумку, помахала собравшимся и отправилась наверх. А там, поставив стакан на тумбочку, несколько раз ударила по боксерской груше, которую Бен так и не удосужился убрать, тихо повторяя:
— Мудак! Мудак! Мудак!
От этого ей немного полегчало. Рей переоделась в домашнюю одежду и неслышно подошла к лестнице, где и устроилась со стаканом, прислушиваясь к разговору внизу. Почти ничего не было слышно из-за музыки, но Рей была уверена, что подарила этим ребятам новую тему для обсуждения. Похоже, что Бен ни с кем не делился, что у него появилась соседка.
Увы, долго гости не просидели, а Рей услышала лишь обрывки разговоров, в которых обсуждали неизвестных ей людей. Ничего интересного. Ничего такого, что раскрыло бы, что на самом деле Бен думает о ней. Мудак пернатый. Ох, Создатель, и чем она занимается вместо того, чтобы нормально оформить свое портфолио, например?
Услышав шаги на лестнице, Рей моментально отползла к своему матрасу и приняла расслабленную позу отдыхающего патриция. Но, к счастью, гости в комнату не поднялись. Они попрощались с ней с лестницы:
— Пока, Рей! — донесся до нее голос Фазмы.
— Заходи, если надумаешь попробовать себя в роли модели, — это был Митака.
— Присмотри тут за Беном! — а это была Базин.
— Пока! — откликнулась Рей.
Она прислушивалась до звона в ушах, ожидая, пока гости уйдут, и, когда музыка умолкла и внизу стало тихо, направилась туда.
Бен собирал тарелки и счищал остатки еды с них в мусорный пакет.
— У тебя есть девушка, — заметила Рей, спустившись с лестницы и скрестив руки на груди.
Ей не понравилось, что ее тон прозвучал чересчур обвинительно, но она всё-таки была в ярости.
— Ну… Да, — согласился Бен.
Он повернулся к Рей, и его качнуло.
— И ты мне ничего не сказал… Погоди, да ты и ей ничего не сказал! Почему ты не пошел со своей проблемой к ней? Я тут отрабатываю, как голубиная проститутка, по доброте душевной, полагая, что у тебя просто никого нет, а ты преспокойно встречаешься с девушкой! Почему это не ее проблема?! Почему ты меня к себе притащил на полнолуние, а не ее?!
— Понимаешь… — заискивающе начал Бен.
— Не понимаю, — холодно ответила Рей.
— Базин бы вряд ли поняла мою проблему, — сказал Бен. — Мы… не то, чтобы мы прямо встречались…
— Да что ты, — ехидно заметила Рей.
— У нас свободные отношения и… — Бен вздохнул. — Ее отец — известный галерист и меценат, мне нужна его поддержка, как воздух, если я хочу выставляться. И пока мы с Базин ходим под ручку и посещаем все семейные мероприятия, место в галерее мне обеспечено, — Бен взглянул на Рей, ожидая от нее ответа. — А ещё у нас неплохой секс. В большинстве случаев.
— Значит, папа-галерист и неплохой секс, — повторила Рей. — Охренеть.
Она прошла в кухонную зону и с размаху уселась на заскрипевшее пенопластом кресло-мешок и закрыла лицо руками.
— Что за?.. Это, по-твоему, нормально?
— Нужно пользоваться шансами, которые предоставляет тебе жизнь, — заметил Бен наставительно. Он принялся собирать бокалы. — Быть художником — это не просто картинки рисовать и ходить в странной одежде. Это ещё и умение продать себя, или найти того, кто тебя продаст.
— Охренеть, — повторила Рей. — А как же это, типа, искусство? Любовь к творчеству?
— Любовь к творчеству не даст мне два разворота в ежегодном каталоге, — ответил Бен. — И контракт на оформление серии картин для офиса в центре она мне тоже не принесет.
— Но я всё ещё не понимаю, — Рей откинулась на кресле, не отнимая рук ото лба. — Почему ты ей ничего не сказал? Был бы у вас неплохой секс в твоём голубином обличье. Мне кажется, твоя Базин бы только поприветствовала такие эксперименты. Опыт, которого не было ни у кого.
— Я не совсем ей доверяю, — ответил Бен.
— А мне доверяешь? — спросила Рей с сарказмом. — Ты видел меня всего два раза, когда пришел ко мне со своим интересным предложением.
— Голубиные инстинкты не подвели, — Бен поднял палец. — То, что ты здесь и все ещё не растрепала об этом или не пытаешься меня шантажировать — лучшее тому подтверждение.
— Ну да, — пробормотала Рей. Она вздохнула. — И что мне делать, когда она заявится к тебе потрахаться неплохим сексом? Пойти погулять на пару часов?
— Что-нибудь придумаем, — оптимистично отозвался Бен.
— Лучше бы ты с ней что-нибудь придумал, и не втягивал в это меня.
— Она любит пристегивать меня наручниками, — пояснил Бен буднично. — А я нелюблю. И мне не хочется представлять, что она придумает, когда у меня не будет рук.
— Тогда почему ты не скажешь ей, что тебе это не нравится? — удивлённо спросила Рей.
— Я сказал, — просто ответил Бен.
И продолжил собирать тарелки как ни в чем не бывало. Рей наблюдала за ним и пыталась уложить в голове ситуацию, когда ее партнёр говорит, что ему что-то не нравится, а она продолжает это делать. Это было… мерзковато как-то. Похоже, не только Бен тут пользовался шансами, которые ему предоставляла жизнь. Где ещё отыщется здоровый мужик, согласный терпеть такие закидоны, потому что ему жуть как нужна папочкина галерея? Нет, серьезно, зачем делать такое с человеком, которому это не нравится, если можно найти с десяток тех, кто жаждет внимания суровой домины?
— И не говори, — добавил Бен, сгружая тарелки и бокалы в посудомойку, — что те пятьсот баксов были лишние.
— Я очень долго их от тебя добивалась, — возразила Рей.
— А когда еще тебе выпадет шанс жить в центре с видом на парк — и все это за разок в месяц потрахаться с голубем-оборотнем?
Подумав, Рей вынуждена была согласиться, что такой шанс выпадает редко — обе его составляющие, и голубь, и жить рядом с парком в центре.
Оглядевшись и отметив, что далеко не все следы минувшего праздника были убраны, Рей предложила:
— Помочь тебе?
— Не-а, не надо, — махнул рукой Бен. — Осталось всего ничего.
Похоже, все-таки Рей что-то зацепило в этой истории с наручниками. Понятно, что трезвым бы ей Бен это не выболтал, и вообще это было не ее дело, но почему-то она чувствовала себя неловко.
— Не хочешь, — начала она, — какой-нибудь сериал посмотреть? Просто… посидеть.
— Я не против, — согласился Бен, — но я, скорее всего, засну прямо там. Так что не жалуйся.
— С чего бы мне? — фыркнула Рей. — Что-нибудь позитивное на «Дисней+».
— Не, я отменил подписку. Они какие-то мудаки, — сказал Бен. Он осоловело посмотрел на стоящие на столе бутылки. — Ничего, если я это завтра уберу?
— Давай я! — Рей подошла к нему, ухватила за плечи и развернула в сторону дивана. — Туда, быстро. Ищи что-нибудь интересное. А будешь себя хорошо вести, я тебе кофе сделаю.
— Да, мэм, — отозвался Бен и послушно последовал по указанному адресу.
Рей быстро убрала бутылки и зашумела кофеваркой, подозревая, что когда вернется, то пить кофе будет одна. Но Бен стойко держался: сидел, укутанный в свой плед и сосредоточенно смотрел в экран.
— Что будем смотреть? — спросила Рей, опускаясь на диван рядом.
— Хочется чего-нибудь позитивного, но с социальным подтекстом, — сообщил Бен. — Поэтому «Удача Логанов».
— Сойдет. Я все равно уже не помню сюжет, — Рей вдвинулась в диван поглубже, протянула Бену его кружку и приготовилась смотреть.
К ее удивлению Бен пододвинулся к ней и сполз пониже, чтобы можно было уложить ей голову на плечо. Рей уже открыла рот, чтобы его прогнать, а потом смирилась. Пусть посидит.
— От тебя, кстати, несет перегаром, — заметила она.
— Извини, — Бен натянул на себя плед по самые глаза. — Блин, и как теперь пить кофе?
Рей закатила глаза.
Бен поставил кофе на столик, устроился на прежнем месте, и не прошло и двадцати минут, как он начал храпеть.
— Шлемазл, — пробормотала Рей.
Она выключила телек, осторожно уложила Бена на диван, подсунув ему под голову подушку, и ушла к себе. Она вполне могла досмотреть кино на своем ноуте.
========== Голубиная песнь - 3 ==========
Октябрь подходил к концу, и следующее полнолуние приближалось неотвратимо — в этом году на октябрь их выпадало два.
Рей собиралась на работу, Бен собирался ложиться спать, и они очень удачно встретились на кухне. Рей завтракала, сонный Бен, от которого несло растворителем на километр, сидел за столом перед чашкой с чаем, подперев голову. Мыслями он уже был в теплой постели и обнимал подушку, в то время как Рей лучилась бодростью.
— Ты когда-нибудь думал, почему ты превращаешься в голубя? — спросила она.
— Мне кажется, это проклятие. Меня кто-то проклял, — сонно заметил Бен.
— В смысле?
— Ну, я симпатичный, талантливый и обеспеченный. Мне наверняка завидуют. Вот и прокляли.
Рей фыркнула.
— Самое логичное предположение.
— Я превращаюсь в голубя при полной луне. Все очень логично.
Рей указала на Бена ложкой.
— Тебя клевали голуби?
— Нет, — ответил Бен.
— Гадили на машину?
— Бывало.
— Ты… — Рей возвела глаза к потолку. — УБИЛ ГОЛУБЯ?! — произнесла она с напускным ужасом.
— Как можно убить голубя? — спросил Бен. — Они же улетают, если к ним приблизиться.
— Ты мне скажи. Ты теперь наполовину голубь.
— Возможно, если прикормить… — задумался Бен. — Но кому это нужно?
— Я видела, как голубя переехал автобус, — заметила Рей. — Ты не переезжал голубей?
— Не припомню. — Бен широко зевнул. — Я спать. Двадцать четвертого с половины четвертого и до… до того момента, как мы наконец встретимся, ты сама знаешь зачем, я буду голубем.
— Предупреди своих, чтобы тебя никто не беспокоил, — Рей помахала ему ложкой.
Бен сонно улыбнулся ей и поплелся в ванную.
А Рей ждал рабочий день.
Время летело быстро: день, другой, неделя — и вот уже двадцать четвертое. Рей пыталась отпроситься с работы пораньше, но ее сменщица не смогла выйти, и Рей освободилась лишь в семь часов, а до дома добралась только к восьми. И там ее ожидал сюрприз.
В виде Базин.
Базин сидела на диване внизу, листая что-то на планшете. Услышав, что Рей вошла, Базин бросила на нее быстрый взгляд и тут же вернулась обратно к своей новостной ленте.
— А, привет, — сказала она. — Не знаешь, где Бен? В мастерской его нет, дома тоже… — Базин подняла глаза вверх. — Правда я не заглядывала в твою комнату.
Рей вопросительно подняла бровь.
— И что Бену делать в моей комнате?
— Не знаю, это же его квартира. — Базин пожала плечами.
Рей была готова поклясться, что Базин наверняка заглядывала в ее комнату. Возможно даже посмотрела, что лежит в ее ящиках.
— Можем подняться и проверить, — предложила она.
— Нет, спасибо. — Базин снова пожала плечами. — Я просто подожду его тут. Ты ведь не против?
— Нет, что ты. Это ведь квартира твоего парня, — ответила Рей. — Я пойду. Устала на работе, понимаешь… хотя откуда вам, свободным художникам, знать, что такое десятичасовой рабочий день.
— Да, ты права, — согласилась Базин. — Привилегия, ну, ты знаешь, быть дочерью обеспеченных родителей.
Рей кивнула ей с приятной улыбкой, которую она в совершенстве отточила за годы работы, не требующей специальных профессиональных навыков, и отправилась наверх. Похоже планы Бена шли коту под хвост, и все благодаря его подружке. Кстати, где он?
Поднявшись к себе, Рей огляделась. Ее комната была небольшой, спрятаться там было негде. Если только… Рей подняла глаза к потолку, где одна из прозрачных створок была откинута, и через нее внутрь задувал холодный октябрьский ветер.
Рей обернулась на лестницу, потом встала под створку и тихонько позвала:
— Бе-е-ен!
Раздалось хлопанье крыльев, и на край рамы приземлилась крылатая фигура. Она уселась на корточки, балансируя с удивительной легкостью, несмотря на порывы ветра. Слабое освещение скрывало подробности, и Рей спокойно могла смотреть на него снизу, не боясь увидеть что-нибудь лишнее.
— Бен! — громким шепотом сказала Рей. — Там твоя девушка! Может самое время рассказать ей?
— Курлык! — ответил Бен, наклонился и, опираясь одним крылом о крышу, второе спустил вниз. — Там мои джинсы на полу лежат, возьми их с собой.
— Ясно, — Рей вздохнула. — Ну, я должна была попытаться.
Она подобрала джинсы, вцепилась в крыло, и, с некоторым трудом, Бен поднял ее наверх, едва сохранив равновесие.
— Куда теперь? — спросила Рей.
— Там есть неплохой карниз, — сказал Бен. Он был бос. — Просторный.
— А обратно мы как заберемся? — спросила Рей. — И там твоя девушка!
— Да знаю я, — Бен нервно курлыкнул. — Есть еще вариант спланировать в парк.
— Что? — Рей опешила. — Спланировать, то есть…
— Я не смогу лететь с дополнительным весом. Даже если смог бы, не уверен, что ты удержалась бы, пока я размахиваю крыльями, — пояснил Бен.
— А, то есть просто болтаться на твоей шее я удержусь? — спросила Рей.
— Можешь еще ногами за мою талию взяться, — предложил Бен и начал раздувать грудь.
— Здесь есть пожарная лестница? — спросила Рей.
— Да, — сказал Бен. — Но на нее выходят окна коридора.
— Плевать, — уверенно сказала Рей. — Идем. Мы ведь дойдем, да?
Пробираясь по узким карнизам с помощью человека-голубя, Рей смогла добраться до пожарной лестницы, и они спустились на секцию вниз. Свет из окна освещал решетчатую площадку с высокими перилами, а по площадке гулял ветер.
— Какая-то тут не слишком располагающая атмосфера, — поделилась Рей, кутаясь в свою тонкую куртку. — Можно я не буду раздеваться? Только чуть-чуть.
— Можно, — разрешил Бен.
Он шагнул к Рей и обнял ее крыльями, курлыкая. Под крыльями было теплее, и Рей неловко обняла Бена за талию в ответ.
— Нас точно никто не увидит? — спросил он.
— Надеюсь.
Рей забавы ради пощекотала Бена за сосок, и Бен вздрогнул.
— Не надо, — попросил он.
— Почему?
— Это слишком… — Бен замялся, подбирая ответ, — человеческое ощущение. Вступает в диссонанс со всем остальным.
— Ясно, голубиные ощущения важнее. — Рей провела рукой по его волосам. — И что делают голуби? Мы ни разу это не обсуждали. Я даже не гуглила.
Продолжая говорить, она обхватила рукой его член. Отклик она почувствовала незамедлительно.
— Ну… — Бен жарко выдохнул ей в висок и курлыкнул. — Если я попробую почистить твои волосы… лицом, ты вряд ли обрадуешься.
— Точно, — Рей фыркнула. — Будем надеяться никому не придет в голову посмотреть в окно.
— Или на камеры наружного наблюдения, — добавил Бен.
— Еще и камеры, отлично, — заметила Рей, опускаясь на колени.
— Обычно они направлены вниз, а не вверх, поэтому я о них не беспокоился, — признался Бен.
На коленях стоять было неудобно, поэтому Рей постаралась закончить с подготовительной частью побыстрее. Тут же не в длительности прелюдии дело, так? С этим человеком-голубем хоть постоянно в кармане смазку носи, никогда не знаешь, куда тебя занесет! Но Рей не могла не признавать, что опасность быть увиденными, тем более — в таком виде, ее немножко заводила. Самую капельку. Вот прямо чуть-чуть, ровно настолько, чтобы признать, что это занятие не такое уж и ужасное. Почти приятное. Почти.
Нет, нет, это оправдание секс-эксплуатации. И вообще, о чем она думает?
— Как ты думаешь, — начала Рей, ненадолго остановившись и неторопливо работая рукой, — подействует, если я просто минет тебе оформлю, без всего остального?
— Нет, — уверенно ответил Бен.
— Откуда ты вообще об этом узнал? — спросила Рей.
— Я тебе потом расскажу, — сказал Бен и заворковал.
А еще это было забавно.
Рей спрятала улыбку, поднялась на ноги, повернулась к Бену спиной, приспустив джинсы, и оперлась о перила.
— Вперед, — сказала она, оборачиваясь на Бена через плечо, — голубочек мой.
Полный энтузиазма курлык был ей ответом.
Бен проскользнул в нее легко, но Рей остановила его почти сразу.
— Притормози. Мне надо привыкнуть.
Она замерла, приспосабливаясь у к ощущению заполненности внутри себя. Это было… приятно. Странно.
Бен не собирался ждать долго.
— Я могу продолжить? — прошептал он ей на ухо.
— Да. — Рей прогнулась в пояснице, вцепившись в перила. — Продолжай.
Не настолько ей это не нравилось, как Рей хотелось бы думать. Ритмичные толчки настраивали на верный лад, и очень скоро Рей сама стала двигаться навстречу бёдрам Бена.
— Не поможешь себе? — прошептал он ей на ухо.
— Лучше свалю все на тебя, — ответила Рей, обернувшись к нему.
Она поймала себя на том, что ей хочется поцеловать его, быстро прижаться к губам — но не стала этого делать. Это было лишнее. И тогда, в прошлый раз, ей не стоило его целовать.
У него есть девушка.
Ладно, все плохо с точки зрения морали, но не так плохо с той точки зрения, когда тебя трахает на пожарной лестнице человек-голубь, а перед твоими глазами расстилается ночной город. В общем-то, с совершенно плотской и чувственной точки зрения, все очень даже неплохо, и, положа руку на сердце, если бы последний бойфренд Рей был таким же пылким, она бы трижды подумала перед тем, как с ним расстаться. Как минимум, согласилась бы на прощальные потрахушки, которые он предложил.
Превращаясь в человека, Бен тяжело вздрогнул, а потом обнял Рей обеими руками, крепко прижимая к себе.
— Е-мое, как же тут холодно, оказывается, — пробубнил он ей в затылок.
Одна его рука забралась Рей под футболку, а второй он тоже схватился за перила.
— От тебя зависит, как быстро мы закончим, — ответила Рей и захлебнулась вздохом.
— Два прямо противоположных желания, — пробормотал Бен.
Он прикоснулся губами к ее уху и принялся вбиваться так сильно, что Рей пришлось приложить усилия, чтобы ее не впечатало в перила. Наклонив голову, она уткнулась в свое предплечье, чтобы заглушить звуки, которые рвались из ее рта.
Как бы ей ни хотелось это отрицать, секс с Беном был хорошим завершением вечера.
— Мы в порядке? — спросил Бен, когда они закончили, прижимаясь друг к другу на промозглом ветру.
— В полном, — Рей немного неловко наклонилась и вздернула свои джинсы вверх.
Бен отступил от нее и поднял свои джинсы с пола, неловко переступая босыми ступнями по решетке.
— Одевайся и пойдем уже домой. Ты обещал мне рассказать, откуда узнал, что секс возвращает тебя в нормальное состояние.
Как выяснилось, кое о чем они забыли.
О Базин, которая все так же сидела на диване внизу и явно удивилась, когда Рей и Бен босиком, без рубашки вошли в квартиру.
— Бен? — Удивленно вскинула брови Базин. — Где ты был? И почему без рубашки?
— Залил ее краской, оставил в мастерской, — ответил Бен.
— И обувь тоже? — уточнила Базин.
— Да, — с железобетонной простотой в голосе заявил Бен.
— А где ты была? — спросила Базин у Рей. — Я заходила наверх, и тебя там не было.
— Должно быть, ты не заметила, как я вышла, пока втыкала в планшет, — невозмутимо ответила Рей. — Я… вышла в магазин. И Бена встретила по пути.
— О. — Базин кивнула. — Бен, у нас еще есть время, может сходим в «Старкиллер»?
— Да, конечно, — живо согласился Бен. Потом, будто вспомнив что-то, посмотрел на Рей: — Не хочешь с нами?
— Нет, спасибо, — ответила Рей. — С меня сегодня достаточно приключений. Все эти походы в магазин. Развлекайтесь.
— Тогда оденься уже. — Базин улыбнулась и перевела взгляд на Рей. — Пока, Рей.
Рей помахала им с вымученной улыбкой и поплелась наверх. Она слышала, как Бен одевается, переговариваясь с Базин, и гадала, как он объяснит свое странное появление. Впрочем, какая ей разница. Дождавшись, пока парочка уйдет, Рей спустилась обратно, налила себе полную ванну воды, вылила в нее полфлакона пены (пена была не ее, а Бена, но Рей охватило мстительное настроение) и залезла туда, надеясь лишь, что не уснет в ней. Ей хотелось отвлечься.
Мысли о Бене, гуляющем с Базин, вызывали у нее досаду. Хотя он из приличия и позвал ее с собой.
***
На следующий день Рей неожиданно встретила в магазине знакомое лицо. Раскладывая книги по местам, Рей обнаружила среди них книжку про проклятья и углубилась в чтение, а потому не сразу заметила, что в магазин кто-то зашел. На девушку Рей обратила внимание, когда та стала прикреплять объявление к небольшой доске, висевшей у входа в магазин. Прищурившись, Рей смогла рассмотреть, что объявление зазывало всех желающих на семидневный оффлайн-семинар по магии и введению в Таро. А потом посмотрела на девушку, чувствуя, что ее лицо ей очень знакомо.
— Привет, — сказала Рей. Девушка обернулась. — Ты случайно… — Колесики в ее голове закрутились, и Рей закончила: — не Пейдж Тико?
— Да, — чуть удивленно ответила девушка.
— Я работала в школе, где учится твоя сестра, — пояснила Рей. — Приятно познакомиться, я Рей.
У Пейдж и Роуз была заметная разница в возрасте — Пейдж была ненамного младше самой Рей.
— Значит ты, — Рей кивнула на объявление, — ведьма?
— Да, — Пейдж кивнула. — Я тебя тут раньше не видела.
— Логично, я же работала в школе, — Рей фыркнула. — Значит, набираешь аудиторию? А почему не через инстаграм или твиттер, или где сейчас самая волшебная тусовка?
— Там тоже, — ответила Пейдж. — Просто я считаю, что, расклеивая объявления, я повышаю шанс того, что на семинар придет тот, кому это действительно нужно. Увидит его случайно и прислушается к зову сердца.
— Любопытно, — заметила Рей. — И много народу?
— Хватает, чтобы оплатить тайм-кафе, — ответила Пейдж. — А тебя что-то интересует?
— Нет, просто праздное любопытство. — Рей огляделась. — Я тут работаю, но никогда ничем таким не интересовалась… до одного случая. И после не особо интересуюсь… Скажи, — обратилась она к Пейдж, — а как вы, я имею в виду, ведьмы и колдуны, относитесь к оборотням?
— Нет такого понятия как «мы», — ответила Пейдж. — Практики скорее одиночки. И мнение у каждого может быть свое.
Она задумалась.
— Если говорить о ликантропии, как об измененном состоянии сознания, — начала Пейдж, — некоторые пытаются достичь его специально.
— Это не совсем то, о чем я говорила, — Рей хмыкнула. — Он не считает себя волком. Да и… А если он не пытался? Если это состояние снисходит на него само?
— Неважно, кем он себя считает, главное, что считает. Вселенная посылает нам знаки, — ответила Пейдж. — Через какие-то ситуации, в которые мы попадаем, мы можем стать лучше — или хуже. Или как посмотреть. Если твой друг страдает ликантропией, я бы посоветовала разобраться с этим. Такое не происходит просто так. Что-то произошло с ним — раньше. Можно комбинировать магические методы и ортодоксальные, например визит к психиатру.
Рей кивнула и ответила:
— Спасибо. Вряд ли психиатр нам поможет, но… а какие магические методы ты бы посоветовала?
Пейдж сдержанно улыбнулась.
— Для начала — обдумать свое поведение, вспомнить события, предшествующие первому «обращению». А если вам нужна подробная консультация, рекомендую прийти на мой семинар. Четвертый день как раз посвящен схожей теме.
— Мы подумаем на этим, — ответила Рей. — Всего хорошего, Пейдж.
Не то, чтобы она собиралась решать проблемы Бена Соло. И вряд ли семинар по Таро мог ему помочь. Но Пейдж Тико дала очень ценный совет: вспомнить события и обдумать поведение. Последний пункт был, по мнению Рей, даже важнее. Но на всякий случай она сфотографировала объявление. Должен же хоть кто-то пнуть Бена в сторону решения проблемы.
========== Голубиная песнь - 4. –Заморожен– ==========
Комментарий к Голубиная песнь - 4. –Заморожен–
Не вычитано, потому что мне лень ¯\_(ツ)_/¯
…А на седьмой день Всевышний сотворил выходные, потому что без них земля была безвидна и пуста.
В свой законный выходной Рей валялась в кровати до десяти. У жизни в комнате с огромными окнами были свои недостатки — например, там не было штор, и, когда солнце вставало, оно гарантированно начинало светить в глаза, спасала только маска для сна. С другой стороны, просыпаться и видеть над собой (после того, как сдвинешь маску, конечно) голубое или пасмурное небо было очень приятно.
Позевывая, Рей спустилась вниз и пошлепала в ванную. А выйдя оттуда увидела Бена, уже переодевшегося в домашние треники и черную футболку с какой-то страшной рожей.
— Привет, — удивленно сказала Рей. — Что-то ты поздно. Разве тебе не пора спать?
— В мастерской отключили электричество, и я поспал там от нечего делать, — ответил Бен. — А когда проснулся, поехал в спортзал.
Он помолчал и задумчиво добавил:
— Заодно помылся…
— А сейчас тебя работать не тянет? — Рей фыркнула.
— Нет.
— Вдохновения нет? — спросила Рей, проходя к кухонной зоне.
Остановившись возле полок, она начала шуршать, ища свои коробки. Услышав шорох, Бен повел головой, как пес, учуявший добычу.
— Ты завтрак готовишь?
— От тебя ничего не скроешь.
— А там хватит на двоих?
— Не уверена, — ответила Рей. — Мое «на двоих» — твое «дайте еще добавки и вон тот бутер сверху».
— А я тебя кофе угощу, — предложил Бен. — Своим. Который вкусный, а не который тот, другой.
— Ладно, — сдалась Рей.
Позже, сидя за столом напротив Бена и вдыхая запах кофе (ну не Рай ли?), Рей поинтересовалась:
— Так как ты узнал, что для того, чтобы вернуть себе человеческий облик, ты должен заняться сексом?
— М-м-м? — рассеянно спросил Бен.
— Как ты узнал, что нужно потрахаться, чтобы снова стать человеком?
— Ты не думала разнообразить свой утренний рацион? — задумчиво спросил Бен. — Я знаю, что каши полезные, но ты бы туда добавляла чего-нибудь…
— Бен! Если переводишь тему, то делай это менее очевидно.
— Я не знал, — сознался Бен. — Просто тогда мне смертельно приперло с кем-то потрахаться, а потом я увидел эффект. Это как в сказках про поцелуй, который снимает заклятие.
— Отлично, — сухо сказала Рей. — В следующий раз обойдемся поцелуем.
— Эй!
— Или минетом. Это как поцелуй, только в другое место. Или вообще… — Рей перевела дух. — Сколько раз ты превращался в голубя до того, как мы встретились?
— Трижды, — ответил Бен. — И обычно я просто ждал, пока все закончится само собой. Это очень мешало, но я не видел другого выхода.
— Шлемазл, — пробормтала Рей вполголоса.
— А потом у меня началось токование, и дальше ты знаешь.
— И ты не думал о других способах решения проблемы?
— О каких? — Бен вопросительно уставился на нее.
— Обратиться к знающим людям. Вероятно знающим. Каким-нибудь магам.
— Чтобы мне судьбу предсказали? — Бен хмыкнул. — Спасибо, но у меня аллергия на дешевую эзотерику.
— У меня есть знакомая, — гнула свое Рей, — и мне кажется, что хотя бы ознакомиться с тем, как эти… одаренные рассматривают вопрос оборотничества, не помешало бы.
— Знакомая? — повторил Бен.
— Сестра одной из моих учениц, — честно ответила Рей. — Устраивает семинар.
Она потянулась за телефоном и показала Бену снимок объявления.
— Сколько ей лет? — спросил Бен.
— Лет двадцать, — ответила Рей. — Может, двадцать два, не знаю.
— Двадцать два, класс. Пять лет, как из Хогвартса выпустилась, очень опытная колдунья.
— У тебя есть другие предложения? — сердито спросила Рей.
— Да. Не обращаться к колдунье.
— Она не колдунья, она это… как она сказала… практик!
— Глюколовка в общем.
— Сам ты глюколов! — возмутилась Рей. — Я хотя бы пытаюсь что-то делать. Так и будешь в голубя превращаться до старости? Я вот не собираюсь с тобой постоянно трахаться, у меня своя жизнь есть!
— Я не собираюсь идти на этот тупой семинар! — отрезал Бен. — Слушать эту чушь про карму, поступки, очищение кристаллами. Это идиотизм, и это ничем мне не поможет.
— Да, действительно, — едко сказала Рей. — Тебе поможет только чужие мозги вставить, не иначе! Ведешь себя так, будто тебя все устраивает!
— Я отлично приспосабливаюсь, — ответил Бен. — Ко всему! Даже к голубиному проклятью!
— Нет, ты отлично игнорируешь очевидные вещи, — возразила Рей. — Впрочем, это твоя жизнь, не моя. Решено. На семинар мы не идем.
— Да!
— Да!
Бен резко встал из-за стола, так, что ножки стула пронзительно скрипнули, и направился к шкафу, на ходу стягивая с себя футболку.
— Пожалуй, стоит еще поработать! — буркнул он. — Всего хорошего!
— Обдумай это, пока руки будут заняты! — бросила Рей ему вслед. — Пейдж так и сказала: нужно обдумать свое поведение и понять, что привело к таким обстоятельствам.
Бен не ответил, а уходя — хлопнул дверью.
***
Снапу исполнялось сорок лет, круглая дата, и он собирался, под такое дело, кутить целую ночь, как в молодые годы, и звал Рей. Помимо нее должна была быть еще куча народа — кто-то из школы, с кем-то Снап учился, и Рей показалось, что это неплохая идея, чтобы развеяться и, возможно, найти себе еще кого-то, кроме домогающегося до нее по полнолуниям Бена Соло. Они не общались уже больше двух дней. С учетом того, что пересекались они только по утрам и вечерам, это было несложно. Рей хранила оскорбленное молчание: она же пыталась помочь, в конце концов! Бен просто хранил молчание, а гадать, что он там про себя думал, Рей не собиралась. На третий день, когда Рей, изрядно устав после работы (учёт, будь он неладен!), вошла в квартиру, мечтая о том, как переоденется и развалится на своем матрасе с чашкой какао и пледиком, Бен внезапно явил себя.
— Привет, — сказал он, выплывая из плохо освещенной части студии.
— О, — сказала Рей. — Привет.
Она обошла Бена и направилась к себе. Бен вздохнул и пошел следом за ней.
Рей резко остановилась и обернулась.
— Ты что-то хотел?
— Я вел себя… неподобающе, — сказал Бен невыносимо чопорным тоном. — Мне следовало, как минимум, рассмотреть твое предложение, а не отметать его сразу.
— Да, — согласилась Рей.
Несмотря на то, что извинения выглядели немного натянуто, ей было приятно, что Бен извиняется перед ней.
— И в качестве извинений я хочу пригласить тебя с собой на «Превосходство».
— Куда? — спросила Рей, подняв бровь.
Бен вздохнул.
— Это галерея современного искусства, одна из площадок международного Корусантского биеннале.
Посмотрев в совершенно пустое лицо Рей, выражение которого не менялось уже минуту, он снова вздохнул и добавил:
— Художественная тусовка.
— А, — Рей кивнула. — Нет, спасибо. Извинения приняты, я не пойду. У меня на выходных намечается пьянка, и я коплю силы.
— Жаль, — сказал Бен. — Мне хотелось бы, чтобы ты хотя бы бегло познакомилась с настоящим искусством, раз уж ты игнорируешь возможность посмотреть на художника за работой.
— Я на этого художника смотрю регулярно, еще и работы мне не хватало, — ответила Рей. — Веселись. Позови Базин. Расскажи ей, что ты голубь.
Бен покачал головой и отстал от нее.
Он спустился вниз по лестнице, а Рей растянулась на матрасе, листая ленту в инстаграме. Биби как раз выложила фотографии с открытия выставки в каком-то музее. А аккаунт Рей давно пылью порос, так давно она туда ничего не постила, даже селфи! Неплохо бы разбавить эту пустоту чем-нибудь таким же интеллектуальным, как открытие выставки в музее. Почему не воспользоваться возможностями, как говорил Бен, не оторваться? Посмотрит на настоящих художников и настоящее искусство, сравнит, в конце концов, с этими голубиными артами…
— Знаешь, я передумала, — сказала Рей, спускаясь вниз и обращаясь к Бену. Он, похоже, не сильно торопился на эту выставку. — Я пойду с тобой.
— Отлично, — сказал Бен. — Начало в восемь. Можешь понемногу собираться.
— Но уже без двадцати восемь!
— Только идиоты приходят к открытию.
Рей скептически посмотрела на него, но Бен проигнорировал ее взгляд.
— Ты в этом разбираешься, не я, — вздохнув, сказала она.
Одной из причин, по которой Бен не торопился, было то, что галерея оказалась буквально в двадцати минутах езды. Это было просторное помещение на последнем этаже старого кирпичного здания. Часть стен была снесена, оставлены только несущие, а сами стены были выкрашены в белый цвет. Освещалось это все мягким светом потолочных светильников и подсветкой возле экспонатов. К моменту, когда они приехали туда, большая часть вступительных речей была окончена, и гости потихоньку разбредались: кто-то осматривал экспонаты, кто-то устремился прямиком к столу с халявным вином и закусками. Рей планировала все-таки послушать, что могут сказать, а уже потом обратить свое внимание на то, что тут выставлялось. Но ее внимание привлекло более яркое зрелище.
Сначала Рей заметила золотой блеск, а потом уже рассмотрела высокого немолодого человека — скорее уже старика — в золотом костюме. Не из натурального золота, разумеется, но блестящего, как желтый диско-шар. Остальные присутствующие, одетые куда как более казуально, реагировали на такое великолепие совершенно спокойно, и Рей тоже попыталась. Бен был занят, выглядывая знакомых и периодически здороваясь с кем-то, так что Рей решила ознакомиться с современным искусством, но ее взгляд постоянно возвращался к высокой золотой фигуре.
— У него костюм расшит пайетками? — спросила Рей, коснувшись плеча Бена, привлекая его внимание и кивая на старика. — Золотыми пайетками. Сколько же их надо…
— У него своеобразный вкус в одежде, — ровно ответил Бен, — но в основном он одевается совершенно нормально. Не пялься на него, пожалуйста, это мой почти-тесть.
— Это отец Базин? — Рей снова уставилась на старика. — Ей повезло, что она пошла в мать.
Заметив Бена, старик направился к нему, кривя в улыбке сухие губы.
— Бен, мой мальчик, — сказал он. — Ты опоздал.
— Я прошу прощения, — ответил Бен. — Моя подруга пришла с работы поздно, я задержался, дожидаясь ее.
Он соврал, не моргнув глазом. Рей уже хотела возмутиться такому наглому искажению фактов, но Бен фамильярно обнял ее за плечи и предложил:
— Не осмотришься пока, Рей?
— Да, конечно, — процедила Рей.
Она выпуталась из-под его руки и, круто развернувшись, направилась к первому попавшемуся экспонату: статуе человека, который вроде как сидел на стуле, а если посмотреть сбоку — сам был стулом.
Как можно быть таким мудаком? Сам пригласил, сам опоздал и еще за ее счет оправдался! Может, для того и пригласил? Ну какой же мудак!
Подумав, Рей сменила направление и двинулась прямо к столу с закусками. Халявное вино было бы очень кстати.
Возле халявного вина царило некоторое столпотворение. Протиснувшись к столу, чтобы взять оттуда пластиковый фужер, Рей случайно выбрала именно тот, на который уже кто-то нацелился и столкнулась с этим человеком пальцами. А подняв взгляд, признала в нем Митаку.
— О, — сказал Митака. — Кажется, это судьба.
Он подхватил фужер и протянул его Рей.
— Спасибо, — ответила Рей, искренне надеясь, что ее голос звучит не очень злобно.
Митака взял фужер и себе и без лишних слов подхватил Рей за локоть и вывел из столпотворения.
— Значит ты решила быть поближе к искусству? — поинтересовался он.
— Ага, — ответила Рей. — Расширяю кругозор.
Вино оказалось полусухим и довольно неплохим на вкус Рей.
— Похвально, — заметил Митака. — Тебе обязательно нужно посетить фотовыставку в Верхнем Хосниане.
— Что-то интересное? — полюбопытствовала Рей.
Митака ухмыльнулся.
— Не хотелось бы хвастаться, но наша скромная компания буквально взорвала там все своими работами.
— Ваша компания — это… — начала Рей.
— Я, Фазма, Бен. Другие ребята, — перечислил Митака. — У нас, так скажем, кружок по интересам под протекцией мистера Сноука.
— Галериста? — уточнила Рей. — Отца Базин?
— Да, — ответил Митака. — Он поддерживает талантливых людей. Может направить их энергию в нужное русло. Именно он посоветовал мне заняться репортажной съёмкой и оказался прав. Это действительно мое.
— А Бену он что советует? — поинтересовалась Рей, пригубив ещё вина. Фужер был крошечным, и растягивать его содержимое надолго не получалось.
— О, — Митака хмыкнул. — Бен его любимчик. Хвалит его за самобытность. Раньше он был больше по классической живописи, еще пытался в диджитал, ну, ты знаешь, — Митака фыркнул. — Быстрое искусство.
— В смысле? — спросила Рей.
— Быстро создаётся, быстро забывается, — ответил Митака. — Утилитарное. Мистер Сноук решительно против того, чтобы вообще называть это искусством.
— О, — сказала Рей. — А мне нравится…
— Попса тоже много кому нравится, — ответил Митака. — Однако классика — это Шопен, а не Лана Дель Рей.
— Что плохого в Лане Дель Рей, у нее отличные песни, — возмутилась Рей. — Тебе не кажется, что сравнивать ее с Шопеном некорректно?
— Да, — согласился Митака. — Но не думаю, что ее песни будут изучать в музыкальных школах. Есть вещи на века, есть на десятилетия, а есть однодневки. Диджитал — это однодневка.
— А фотография? — спросила Рей. — Не однодневка? Учитывая, что камера сейчас есть у каждого.
Митака рассмеялся.
— Не надо равнять среднего пользователя Инстаграма и настоящего фотографа, — сказал он. — Фотография — не менее сложное искусство. Поймать момент, передать его, иногда у тебя есть только секунды… Ты когда-нибудь тратила часы на то, чтобы поймать необходимый кадр? — в этом вопросе прозвучало неприкрытое снисхождение, возмутившее Рей до глубины души. — И я не про твой крохотный айфон, а про нормальный фотоаппарат.
Дело было в том, что приемные родители Рей привыкли нагружать ее разнообразными занятиями, кружками и секциями. Далеко не все пошло ей впрок, но за что Рей была им благодарна — так за кружок фотографии. Она увлекалась этим довольно серьезно, фотографировала для школьной газеты, а потом — для факультетской первые два курса. Рей и проявкой занималась в том числе, в общем, была знакома с фотографией несколько лучше, чем Митака себе представлял.
Но высказать ей все, что она думает ей помешал Бен. Он возник перед ними, поздоровался и тут же завел какой-то разговор, оттеснив Рей в сторону.
Похоже, что Сноук просто коллекционировал мудаков. Митака — чванливый мудак, Бен — мудак попроще…
«Голубиный подвид», — подумала Рей и фыркнула. Вино явно дало ей в голову. Надо бы добавить.
«Осталось выяснить, — подумала Рей, направляясь к столу с напитками — ассортимент там изрядно поредел, но еще оставалось чем промочить горло, — степень мудаковатости Фазмы и все станет ясно…»
От этой мысли она развеселилась еще больше. Взяв себе очередной фужер и побродив немного среди экспонатов, Рей увидела Бена и направилась к нему. В конце концов, он ее сюда привел, вот пускай и развлекает. Расширяет, так сказать, ее кругозоры…
— А твои работы тут есть? — спросила Рей, подойдя к Бену, но он не ответил. — Эй, Бен… Бен! — позвала она, но Бен, кажется ее не слышал.
Он стоял, замерев, задумчиво глядя куда-то, полностью погруженный в себя, и Рей пришлось тряхнуть его за плечо, чтобы он соизволил посмотреть на нее.
— Ты не под какой-нибудь наркотой? — подозрительно спросила Рей, а потом внимательно посмотрела на свой фужер. Слышала она где-то байки, что на таких тусовках в вино подмешивают кислоту… Чего-чего, а вот оказаться в наркотическом трипе ей не хотелось. На работу же завтра!
— Я не принимаю ничего! — возмутился Бен, мигом сбросив странное оцепенение.
— Все художники на чем-то сидят!
— А я нет!
— Может поэтому у тебя ничего не выходит… — Рей осеклась. — Я имела в виду, — пробубнила она, — что ты встречаешься с Базин из-за места в галерее и…
— Я отлично понял, — сухо ответил Бен. — Ценю твою прямоту.
Не дав Рей больше ничего сказать, он развернулся и ушел, исчезнув среди людей.
Рей постояла немного, выглядывая его и надеясь извиниться, а потом махнула на это рукой. Вино ей в горло не лезло, и на искусство смотреть расхотелось, поэтому Рей тихо покинула галерею, спустилась вниз и побрела в сторону дома, поглядывая для ориентации на Гугл карты.
Но кое-что не складывалось. Рей пришла к этой мысли, когда прошла примерно половину пути до дома. Бен утверждал, что встречается с Базин ради места в галерее. Митака сказал, что Сноук ценит Бена. Вряд ли стал зажимать местечко для своего любимца. Значит либо кто-то врет, либо Митака чего-то недопонял. Учитывая поведение Бена, Рей склонялась к первому варианту, и собиралась все выяснить, когда проклятущий голубь вернется домой.
***
Проклятущий голубь не явился ни ночью, ни под утро. Утром Рей оттягивала время ухода настолько, насколько возможно, но, когда она наконец ушла, Бен так и не появился. На работе Рей грызло беспокойство, она подумывала, не позвонить ли ему и на всякий случай просмотрела новости: не находили ли где-нибудь труп, отдаленно похожий на Бена Соло. Трупов не было (или в новостях о них не писали), а Бен, в итоге, оказался жив и здоров.
Он явился поздно вечером, когда Рей устроилась перед телевизором, решив воспользоваться отсутствием хозяина квартиры и посмотреть что-нибудь такое, что могло его не устроить, на большом экране.
Бен ввалился в квартиру, шаркая ногами, громко уронил ключи в чашку-ключницу, стоявшую на тумбочке у входа, и направился в ванную, на ходу стягивая с себя одежду. Запах перегара, идущий от него, был настолько сильным, что Рей ощутила его с середины комнаты.
— Офигеть, — тихо сказала Рей.
Бен исчез в ванной, и Рей торопливо выключила телек. Когда Бен вышел из ванной в одном только полотенце, то пошел к шкафу, где принялся переодеваться, не обращая на Рей никакого внимания.
— Я уж думала, что ты до следующего полнолуния не явишься, — заметила Рей. — С другой стороны, тогда была бы надежда, что ты переключишься на кого-нибудь другого…
— Я загулял, — известил ее Бен.
Одевшись, он добрел до гнезда, перевалился через край, как мешок, и завозился внутри, устраиваясь среди подушек и одеял. Это было странно. Хотя бы потому, что обычно он предпочитал спать как нормальный человек, даже будучи не слишком трезвым.
— Я подозревала что-то подобное, — сухо заметила Рей. — Ты хоть сообщения оставляй, а то я уже копов ждала с расспросами — кто я, что тут делаю и все такое…
Ответа не последовало. Подождав немного, Рей приблизилась к гнезду и заглянула через край. По очертаниям под одеялом она смогла сообразить, где именно свернулся Бен.
— Все в порядке? — осторожно спросила Рей.
— Ага, — донеслось из-под одеяла.
— Слушай, — Рей вздохнула, — мне жаль, что я ляпнула это, насчет наркотиков, твоих отношений с Базин и, э-э-э, твоего таланта. Я правда в этом не разбираюсь, так что мои слова вообще можно пропускать мимо ушей. Несомненно, талант у тебя есть, иначе этот мужик бы тебя не нахваливал.
— Он нахваливает меня только перед остальными, — Бен тяжело вздохнул под одеялом. — Наедине он далеко не всегда такой ласковый.
«Ага, — подумала Рей. — С кое-чем разобрались».
— И ты думаешь, что он действительно не дал бы тебе места в галерее, не встречайся ты с Базин? — спросила она.
— Я уже не знаю, что я думаю, — ответил Бен.
— А ты не хочешь знать, что думаю я?
— Не очень.
— Я думаю, что это очень нечестно — трахаться с кем-то на стороне, пока у тебя есть девушка.
— Я же сказал, — в голосе Бена послышалось раздражение, — у нас свободные отношения.
— Типа, — вставила Рей.
— Неважно. Отстань от меня, я просто хочу полежать в тишине и покое.
— Ладно, — Рей подняла руки в защитном жесте — правда, Бен этого не видел. — Я просто высказала свое мнение.
— Ты всегда очень вовремя это делаешь, — донеслось из-под одеяла.
— Прости, ты не указал в своем расписании время, когда я могу это делать.
Бен раздраженным резким жестом откинул одеяло и посмотрел на Рей. Под глазами у него были синяки, а белки глаз помутнели.
— Сейчас явно не оно! — сказал он. — Но, раз уж начала, давай! О чем еще тебе хочется побеседовать?
— О том же, о чем и обычно, но, раз ты не в настроении, давай не будем, — успокаивающе сказала Рей. — Тебенужно выспаться, а мне… составить список.
— Претензий?!
— Это не претензии, — ответила Рей, чувствуя, что тоже начинает злиться. — Это вопросы, которые возникнут у любого разумного человека, попади он в такую ситуацию.
— Раз уж мы начали эту беседу, — едко сказал Бен, — так задай их.
Он сел и скрестил руки на груди, глядя на Рей.
— Я задавала их тебе уже не раз. Почему ты ничего не расскажешь своей девушке, почему ты ничего не пытаешься сделать со своим проклятием?
— А я тебе уже на них отвечал!
— Не повышай на меня голос! — возмутилась Рей. — Я пытаюсь тебе помочь!
— Называя меня бездарностью.
— Я не… Что ты… Причем тут твои таланты — или их отсутствие?! — выпалила Рей.
— Я — спать! — с достоинством сообщил Бен, улегся обратно в гнездо и свернулся там калачиком.
Глядя на его недовольную спину (Всевышний знает, как спина может быть недовольной, но Рей готова была здоровьем мамы поклясться, что так и было), Рей поймала себя на мысли, что хочет знать, что творится в голове этого представителя рода пернатых и почему он поступает так, как поступает.
«От безделья мается», — вроде бы сказала она себе, но интуиция подсказывала ей, что одним бездельем и сытым существованием под крылом мамы (тьфу ты, какие-то птичьи сравнения!) ситуация не исчерпывается.
«Ну и ладно, — подумала Рей в неожиданном приливе раздражения. — Хочет, чтобы все шло, как идет? Пускай! Только вот пусть не жалуется, когда его подушка для потрахушек отчалит в светлое будущее, а он останется со своей сворой высокохудождественных пираний!»
То, что ее потянуло на такие цветистые мысленные обороты было плохим знаком — Рей серьезно обиделась. Что, в свою очередь, было знаком еще более худшим, и поэтому Рей волевым решением изгнала все мысли о Бене Соло из своей головы и отправилась к себе. У нее впереди были насыщенные выходные, об этом и нужно было думать.
***
— Бо! — рявкнул Снап. — Бо, етить тебя… прости, Рей! Бо, иди сюда!
Обняв Рей за плечи, он замахал рукой вошедшему в бар парню, и тот направился к ним, проталкиваясь сквозь шумную толпу. Кто же знал, что день рождения Снапа придется на футбольный матч, и паб заполнят болельщики, неистово ревущие каждый раз, когда их команда пропускает или забивает гол. Бо был голубоглазым и светловолосым, а, добравшись до них, обнялся со Снапом, потом улыбнулся Рей и протянул ей руку:
— Бомонт Кин.
— Рей Ниима, — представилась Рей, пожимая протянутую руку.
— Простите, ребята, — Снап хлопнул их по плечу каждого и протиснулся куда-то к выходу, завидев очередную порцию своих друзей. — Хватайте что-нибудь и найдите себе место. А я подумаю, может нам стоит переместиться куда-то еще.
— Да, праздновать в пабе оказалось не лучшей затеей, — прокомментировал Бомонт. — Не удивлюсь, если выяснится, что за нашим столом окажутся несколько лишних человек.
— Так даже веселее, — фыркнула Рей. — Присядем? Или?..
— Присядем, — сказал Бомонт. — И, кстати, можешь звать меня Бо.
— Как Лицо Бо? — спросила Рей, а потом добавила:
— Это из…
— Доктора Кто, — закончил Бо. — Я могу навскидку назвать еще несколько известных тайтлов, где есть персонаж по имени Бо.
— Начинай, — предложила Рей. — Люблю узнавать новое, если это какая-нибудь ерунда, а не полезные вещи.
Они уселись за стол, подвинувшись в самый угол, чтобы не мешать прибывающим гостям. На столе уже стояла батарея бутылок, тарелки с закусками, а несколько пришедших раньше гостей организовывали какую-то карточную игру — но их было плохо слышно за шумом болельщиков.
Рей исподтишка рассматривала Бомонта. У него была приятная внешность, но было в нем что-то мальчишеское — наверное, потому он и отпустил бороду, чтобы выглядеть старше. Бомонт был примерно одного роста с Рей, но ее это не смущало. Когда твой рост пересекает отметку в сто семьдесят сантиметров, ты уже гораздо меньше внимания обращаешь на то, чтобы твой кавалер обязательно был выше тебя. Жаль только, что не все кавалеры приходили к этому пониманию — Рей как-то встречалась с одним, который был категорически против того, чтобы она носила обувь на каблуках, ведь в таком случае она становилась выше него аж на целых пять сантиметров!
— Где вы познакомились со Снапом? — спросила Рей.
— Случилось работать вместе, — ответил Бо.
— То же самое, — фыркнула Рей. — Я работала в школе… аж целых два месяца.
— Рекорд, — Бо улыбнулся, — я бы и недели не продержался.
— А кем ты работаешь? — спросила Рей.
— Я преподаю в университете. Это гораздо лучше, чем школа, — ответил Бомонт. — История эзотерики.
— Впервые слышу, — призналась Рей.
— Почти как история религий, только мой курс больше посвящен всему тому, что большинство религий призывало уничтожать или, как минимум, недолюбливало: ведовство, оккультизм, мистические учения. Их происхождение, история, то, как информация о них преломлялась в общественном сознании… На самом деле там гораздо больше от истории религии, чем можно подумать по названию. — Бомонт наклонился к Рей и заговорщицким шепотом добавил: — Это было сделано специально. Больше вероятности, что на курс запишутся из интереса к магии и всякому оккультному.
— Ух, в последнее время на меня всякое оккультное сыпется прямо из рога изобилия, — поделилась Рей.
— Возможно, ты сама к этому тянешься? — предположил Бо. — Неосознанно.
— Все может быть, — Рей вздохнула.
Ее телефон завибрировал. Достав его, Рей увидела, что это сообщение от Бена, но читать его не хотелось. По ее прикидкам до полнолуния было еще полно времени — вот пусть и завалит фонтан своего красноречия до этого момента, Рей не собирается его читать или слушать.
Тем не менее, сообщение Бена настроило ее на определенный лад, и Рей спросила:
— Слушай, Бо, а что ваша история говорит о вере в оборотничество?
***
Они с Бомонтом договорились встретиться как-нибудь через недельку — поговорить об эзотерике и всяком прочем. Рей специально проверила лунный календарь, чтобы их не-свидание не выпало на день, в который она должна была обслуживать нужды одного голубя-мудака.
Что касается голубя-мудака, он ощущал растущую луну всем своим нутром и беспокоился. На стены не бросался и ногти не грыз, но Рей замечала, что вместо того, чтобы пропадать в мастерской, он вылизывает студию дочиста, купил новые диванные подушки и вообще тянется к уюту.
— Гнездуешься? — поинтересовалась Рей, заметив, как Бен в очередной раз укладывает новые подушки в гнездо, критически осматривая получившийся результат.
— Уборка успокаивает и помогает разобраться в мыслях, — ответил Бен. — Слишком много всего должно случиться, а тут еще это полнолуние…
— Да, — Рей покивала головой, а потом спохватилась: — А что должно случиться?
— Да так, — расплывчато ответил Бен. — У нас кое-какие мероприятия, связанные с биеннале, и Сноук пригласил меня к себе в гости…
— Удачи, — сказала Рей. — С мероприятиями, со Сноуком, с поездкой в гости…
— Спасибо, — отстраненно откликнулся Бен. — Я надеюсь, что на полнолуние у нас все в силе? Оно с самого утра начнется, поэтому тебе лучше отпроситься на первую часть дня на работе.
— Я взяла отгул на весь день, — ответила Рей. — Если я тебе не помешаю, конечно.
— Нет, нет, что ты, — искренне откликнулся Бен. — Я даже рад. Мы… э… — он нервно провел рукой по волосам. — Неважно. Как день рождения?
— Отлично. — Рей подумала, стоит ли рассказывать ему про Кина, и решила, что не нужно. Ни специализация Кина, ни его несомненный интерес к Рей Бена бы не обрадовали, что бы он там ни затирал про свои свободные отношения. Рей чувствовала в нем собственническую душу.
— Тебе повезло, что ты не девушка, — заметила Рей, подходя к гнезду и рассматривая его.
— В смысле? — не понял Бен.
— Был бы ты девушкой, превращался бы в голубицу… кто знает, может тебе бы и яйца пришлось нести.
Бен задумался, глядя в пустоту, а потом потряс головой.
— Хрень какая-то.
— Лучше не скажешь, — хмыкнула Рей. — Я про всю ситуацию в целом.
— Не начинай.
— Не начинаю… Я просто…
— Высказываешь мнение, я помню, — Бен вздохнул. — Нововведение в правилах совместного проживания! Теперь для высказывания мнений, претензий и прочих предложений у нас есть специальное время.
— Да ты что? — удивилась Рей.
— Раз в неделю, вечером мы садимся за этот стол, — Бен указал на стол театральным жестом, — гасим свет и зажигаем свечу. Пока она горит, можешь высказывать все, что хочешь. Или подать письменный список. Я прочту. А я, в свою очередь, тоже могу высказывать все, что хочу.
— Ладно, — удивленно сказала Рей. — Идет. Хорошая идея, мне нравится. А можно сделать это два раза в неделю?
— Попробуем, посмотрим как пойдет, — сказал Бен серьезно.
Полнолуние подкралось незаметно: в преддверии Хэллоуина поток покупателей в магазине увеличился, а еще нужно было тематически украсить все, и Рей со сменщицей трудились, не покладая рук. Если бы не «напоминалка» в телефоне, Рей бы точно забыла, что полнолуние завтра, и на него у нее взят отгул. Хитрец Лор Сан Текка тоже как будто «забыл» об этом, и когда Рей напомнила ему, что завтра не выйдет, заохал.
— Самый разгар, а ты отлыниваешь, — сказал он, правда без особого осуждения в голосе. — Люди готовятся к темной половине года, стремятся защитить себя от тьмы… Кто им поможет, если не ты?
— Пусть запасутся свечами, раз боятся темноты, — Рей фыркнула. — Не думала, что вы в это верите.
— Не могу сказать, что верю, но, чем дольше работаешь с такими вещами, тем больше обращаешь внимание на… разное, — заметил Текка. — Впрочем, тебе любой терапевт скажет, что зимой и самочувствие хуже, и витаминов требуется больше. Никакой магии, просто мало солнца.
— Значит и свечи не помогут, — постановила Рей.
— Отчего же. Самовнушение — великая вещь, — Текка усмехнулся. — Беги уж, раз собралась. Помни, День всех святых — весь твой.
Конечно Рей помнила. Никаких костюмированных вечеринок и тематического мэйка для инстаграма… Впрочем, тематический макияж на работе не возбраняется, даже поощряется, главное не нарваться на тех «адептов», что свысока относятся к развлечениям простых смертных и не постесняются высказать свое офигительно ценное и важное…
Бен был дома. Подготовка к полнолунию закончилась, и теперь он сидел на диване, черкая что-то в скетчбуке. Но, когда Рей зашла, громко поздоровавшись, тут же убрал его и встал с дивана. Он слонялся по студии с мрачным выражением лица, пока Рей ходила туда-сюда, и, когда Рей села ужинать, уселся напротив.
— Сегодня что, наш «свечной» вечер? — уточнила Рей.
— Нет, — Бен покачал головой.
— Ты хочешь поговорить? — Рей прищурилась. — Я угадала? О чем-то… важном. Боже, да я, кажется, и сама становлюсь колдуньей от работы в этом магазине!
Бена ее шутка не развеселила.
— Я хочу предупредить тебя, — Бен вздохнул, — возможно во время превращения мне понадобится уединиться. Никогда не думал о том, как это выглядит со стороны, так что я пойму, если ты захочешь с утра посидеть в своей комнате.
— Да нет, — ответила Рей. — Не переживай, меня ничего не напугает. Или… — до нее дошло, — ты не хочешь, чтобы я видела тебя в таком состоянии?
— Нет, — у Бена был такой вид, словно его кто-то как следует пнул, но он пытался сохранить лицо. — Просто я пытаюсь представить это со стороны, как начинают лезть перья и… мне кажется, это должно быть отвратительно, как спецэффекты в старых фильмах типа «Мухи» или «Нечто».
— Раз ты так говоришь, могу и посидеть у себя. Никогда не любила «Нечто», — согласилась Рей, про себя подумав, что для человека, который фактически напал на нее в парке, тряся своим мужским достоинством, Бен слишком беспокоится о том, какое впечатление может произвести. Хотя это было действительно интересно. Как руки превращаются в крылья? Ладно перья вырастают… А хвост?
Рей даже было немножко обидно, что она этого не увидит, но тонкая душевная организация Бена Соло могла пострадать. Поэтому Рей решила, что в следующий раз уломает его на видеозапись. Чтобы он сам посмотрел, например. Неужели он никогда не пытался подойти к зеркалу, чтобы посмотреть, как оно все происходит?
На следующий день Рей встала рано. Полнолуние должно было начаться около восьми утра, и она надеялась успеть позавтракать перед тем, как Бен затащит ее в гнездо с развратными целями. Но ее планам не суждено было сбыться.
Рей услышала стон.
Она замерла, прислушиваясь, но внизу все было тихо. Скорее всего Бен спал — он был не из жаворонков, и скорее всего намеревался проспать до самого превращения, и…
Стон прозвучал снова, и Рей выпуталась из одеяла и бросилась вниз. Это явно был стон боли, а не те невнятные звуки, которые люди издают во сне. Рей спустилась по лестнице, перепрыгивая через ступени и остановилась, оглядываясь. В студии было сумеречно, кровать — разворошена. Бена не было видно.
— Бен? — спросила Рей.
Раздался шорох, и Рей пошла на него, чувствуя щекотку страха в солнечном сплетении. Она прекрасно знала, что увидит человека-голубя, которого видела уже не раз, но воображение рисовало ей жуткие картины — как в «Мухе» или «Нечто».
Снова раздался стон, и Рей против воли замедлила шаг, но потом снова пошла вперед. Она увидела Бена — темный ком перьев, влажно поблескивающий в слабом свете от ламп в кухонном уголке.
— Бен? — повторила Рей, и ком пошевелился.
Бен медленно распрямился, тихо замычав от боли. Рей догадалась, что ему хочется застонать в полный голос и закусила губу. Бен был покрыт потом, волосы были мокрыми, будто он искупался. Перья склеились и потемнели, а на полу остались склизкие следы.
Рей осознала вдруг, что никогда по-настоящему не задумывалась о превращении. Оно просто было, и единственной ее проблемой было вернуть Бена Соло обратно в человеческий облик. А теперь она видела, как это происходит. И что происходит оно не безболезненно.
Рей осторожно приблизилась к лежащему на полу Бену, опустилась на колени и спросила:
— Ты в порядке?
— Да, — ответил Бен откуда-то из-под перьев.
— Это не прозвучало так, будто ты в порядке
— Это терпимо. И скоро пройдет. Как суставная боль, только… Очень сильная суставная боль, — Бен вздохнул. — Но если ты принесешь обезболивающее, все станет ещё лучше. И гораздо быстрее. Самому мне его достать обычно тяжело.
Рей тут же метнулась на кухню, к аптечке, откуда выудила упаковку тайленола и налила воды в стакан. Выдавив на ладонь две таблетки, она вернулась к Бену. Он уже принял сидячее положение и выглядел нормально, хоть и немного бледным. Рей поднесла ему таблетки на раскрытой ладони чувствуя себя… Ну, это было странно, кормить кого-то с ладони, но сейчас ее больше беспокоило самочувствие Бена, чем то, как это выглядит со стороны. А когда Бен подобрал таблетки с ее ладони губами, она дала ему запить их водой.
Отставив стакан в сторону, Рей сочувственно погладила Бена по волосам.
— Поэтому я и не хотел говорить Базин, — заметил вдруг Бен. — Она бы мне воды точно не принесла.
— Ты уверен, что у вас нормальные отношения?
— Нет. У нас с тобой, если на то пошло, тоже.
— Да, — согласилась Рей немного погодя.
Стоя на коленях, она притянула Бена к себе и обняла, ожидая пока подействует обезболивающее. Он тяжело оперся на нее и молчал.
— Почему ты в позапрошлый раз не разбудил меня, если все происходит так плохо? — спросила Рей
— Не хотел пугать. И я привык к этому… Я так думаю.
Бен поежился, встопорщив перья, встрепенулся, как самый настоящий голубь, и Рей снова погладила его по голове.
Она беспокоилась об этом непутевом голубе гораздо больше, чем следовало. И Рей это не нравилось.
========== Пневма - 1. Постканон, AU, ООС, Бен/Рей, даркфик ==========
Комментарий к Пневма - 1. Постканон, AU, ООС, Бен/Рей, даркфик
Я написала фиксит!!111
на самом деле нет ._.
Я бы хотела написать фиксит, чудесное спасение, все живы и счастливы, все такое… но для моей душонки, любящей тлен, уныние и дарк, непонятный финал с то ли смертью, то ли не смертью Бена - как нельзя лучше, и да, теперь это мой к а н о н.
**A Place To Bury Strangers - Never Coming Back**
В первый раз ей приснился Бен в ее первую и последнюю ночь на Татуине.
Рей стояла на краю огромного обрыва. Серая, безжизненная равнина простиралась вокруг нее, и огромная трещина в земле, каньон, чье дно скрывалось в тумане глубоко внизу, делила ее пополам. Небеса были низкими, свет — слабым, облака клубились над головой Рей, подгоняемые ветром, которого она не чувствовала. Ни день, ни ночь — беззвездные сумерки. На противоположной стороне Рей заметила медленно движущуюся черную точку. Рей сразу поняла, что это Бен — он шел к ней откуда-то издалека, и первым ее порывом было броситься ему навстречу, но каньон был слишком глубоким и широким, чтобы она смогла перепрыгнуть его, даже используя Силу.
И Рей осталась на месте, дожидаясь Бена, надеясь, что она сможет хотя бы увидеть его.
Когда она проснулась, то ее щеки были мокрыми от слез, а где-то в груди неприятно ломило.
Следующей остановкой после Татуина был Явин-4, там, где были развалины школы Люка. Рей не думала, что сможет найти там что-то, но ее тянуло к этому месту. Ей хотелось знать, как оно выглядело до того, как было разрушено, хотелось почувствовать его.
На развалины храма никто не покусился: они мирно зарастали лесом. Природа скрыла следы пожарищ, лианы заплели остатки каменных стен. Рей бродила там почти весь день, прислушиваясь к своим чувствам, дотрагиваясь до сохранившихся предметов, а вечером вернулась в маленькую деревню по соседству. Явин-4 был необжитой планетой. Поселения тут были редкими и маленькими, затерянными среди джунглей, и Рей повезло, что одно из них располагалось рядом. Местные почти не говорили на общегале, но Рей сумела объясниться, и ей разрешили переночевать в пустующей хижине на краю деревни.
Она расположилась там на ночь: разожгла огонь в очаге в центре, смела с плетеной подстилки сор и расстелила свой спальный мешок. Рей чувствовала странное умиротворение, несмотря на то, что, наверное, должна была чувствовать грусть — ведь когда-то здесь все и началось. Здесь погибло дело жизни Люка Скайуокера, и начал свой путь Кайло Рен. Казалось, будто она приняла успокоительное, вдохнула что-то с местным воздухом, что уняло все сомнения. Рей заснула, глядя на пламя в очаге.
А во сне она снова увидела Бена. Теперь он уже был ближе — Рей могла различить его фигуру, но он все еще был слишком далеко, чтобы увидеть его лицо. Отчего-то ей стало от этого горько. Она хотела увидеть его лицо. Хотела дотронуться до него, хотя бы здесь.
Рей огляделась: в обе стороны ровную линию горизонта не нарушало ничего. Но здесь должен был быть мост. Обязан был быть. Наконец, Рей показалось, что она разглядела что-то вдали, и она двинулась в ту сторону. Путь был долгим, и иногда Рей оборачивалась, чтобы проверить, идет ли еще Бен, заметил ли, что она тоже сдвинулась с места. Бен тоже шел. Кажется, он понял, куда она идет.
Утром Рей проснулась разбитой, будто в самом деле прошла ночью несколько десятков километров. Все тело ломило, голова была тяжелой, и несколько часов Рей провела, просто лежа и кутаясь в спальник, следя, как пыль танцует в лучах утреннего солнца. Биби обеспокоенно пищал, не понимая, почему она не встает. Набравшись сил, Рей выбралась из хижины и побрела к центру деревни, кутаясь в тонкую накидку. Ее слегка знобило, несмотря на то, что утренняя прохлада уже давно ушла. Возможно, она заболела. Наверное, стоит отдохнуть пару дней. Биби-8 следовал за ней, периодически повторяя запрос: «Все точно в порядке? Нужна помощь?»
— Нет, Биби-8. Все хорошо, — тихо ответила Рей. — Просто устала.
Местные жители были достаточно добры, чтобы поделиться с ней едой. Рей пыталась дать им денег, но они не принимали кредиты — зачем они им здесь, в глуши. Тогда Рей добрела до корабля, отыскала там несколько запасных частей для системы фильтрации жидкостей, и принесла в обмен их. Фильтры были нужны везде, а она не хотела быть обязанной.
Ела она медленно, потому что ничего не лезло в горло — ни экзотические фрукты, сладкие и сочные, ни местный душистый, горячий чай с травами. Завтракая, Рей заметила одну из местных. Они все были небольшого роста, самые высокие едва доставали Рей до плеча, а эта преклонного возраста женщина была чуть выше метра. Ее волосы на голове были седыми, плоское лицо с широким ртом изрезано морщинами, а длинные кожистые отростки на лице, унизанные бусинами, истончились. Рей наблюдала за ней, а женщина наблюдала за Рей в ответ. Наконец, она подошла ближе, но не слишком близко, будто опасалась или, может быть, выражала таким образом подобие почтения, и что-то сказала.
— Я не понимаю, — ответила Рей.
Женщина покачала головой и дернула проходящего мимо молодого парня за рукав. Она указала на Рей и повторила фразу.
— Что она говорит? — спросила Рей.
— Она говорит, что за тобой следует мертвый, — ответил парень.
Он говорил с акцентом, и его отростки, более длинные, чем у женщины, шевелились. Рей удивленно приподняла брови.
— Она чувствует Силу? — спросила она.
Женщина добавила что-то.
— Она говорит, что у тебя его пневма, поэтому он не отстанет, — перевел парень. — Это Тарна, она… как это… ведьма. Она может видеть.
— Значит, за мной действительно следует мертвец? — уточнила Рей.
— Я не знаю, — ответил парень. — Я-то видеть не могу.
Рей продолжила завтракать, размышляя над словами старухи и наблюдая за ней. Она методично выметала землю у своей хижины, изредка к ней заходили гости. Кто-то оставлял подарки у дверей. Была ли она одаренной? Действительно ли за Рей следовал мертвец?
Это был Бен?
Рей покачала головой и заставила себя залпом допить чай. Может это правда, а может и нет — есть ли разница. Бен мертв, она жива. У нее есть дело.
Рей вновь вернулась в развалины храма, чтобы помедитировать там, но она часто отвлекалась, ее мысли сковывала дремота, и вместо правильной медитации Рей едва-едва не провалилась в сон. Она пыталась понять, права ли та женщина, вдруг дух Бена действительно следует за ней и пытается ей что-то сказать, но у нее ничего не получилось. И Рей вернулась на корабль, достала ящик с книгами и начала искать, что такое пневма.
Удивительно, но значение этого слова она нашла не в старых книгах, а в расширенном галактическом словаре.
Пневмой некоторые народы называли жизненную силу. Не Силу, не душу — другое, то, что заставляло тело жить и двигаться, удерживало в нем дух и связывало его с Силой и этим миром, миром живых.
По крайней мере, это имело какой-то смысл. Убрав книги на место, Рей вернулась в хижину, к ожидающему там Биби-8, размышляя над прочитанным. Ведь, по сути, так оно и было. Бен отдал ей свою жизнь. Привязал ее к этому миру. Неудивительно, что часть его осталась с Рей.
Рей это даже обрадовало немного. Эта радость была печальной, но знать, что с тобой осталось хоть что-то от человека, который ушел навсегда, немного легче, чем понимать, что не осталось ничего, кроме воспоминаний, которые поблекнут со временем, и слухов, которые исказят истину до неузнаваемости.
Рей легла рано. Заходящее солнце еще золотило небо, а она уже спала, а Биби-8, как сторож, нес вахту, изредка замеряя частоту ее пульса.
Во сне Рей стояла у моста. Он не выглядел прочным: выцветшие доски, тонкие веревочные перила. И Рей решила немного подождать. Бен был уже совсем близко. Она могла рассмотреть его и весь сон только этим и занималась: смотрела, как он идет к ней. Она могла бы пойти вперед сама, но что-то останавливало ее. Рей боялась становиться на мост. Казалось, что он может рухнуть от любого движения: доски сломаются, веревки лопнут… Она же джедай, она должна бороться со страхом, а не поддаваться ему. Но Рей решила выждать. Может быть, они с Беном что-нибудь придумают. Другой способ перебраться, или подстраховать друг друга. Ведь, чем ближе он подходил, тем сильнее было в Рей желание к нему прикоснуться.
Сегодня Рей чувствовала себя еще хуже, чем вчера. Она вышла из хижины только к обеду, когда солнце поднялось в зенит и разогнало большинство обитателей деревни по домам или в тень. Рей медленно брела по пустой улочке сквозь жаркое влажное марево, и мир качался перед ее глазами в такт шагам. Чувствуя необходимость перевести дух, Рей присела на низкую скамью возле одной из хижин. Пульс глухо стучал у нее в висках, перед глазами поплыли темные круги, и свет померк.
Рей пришла в себя от того, что кто-то обтирал ее лицо влажной тряпкой. Рядом возмущенно пищал Биби-8, требуя, чтобы местные связались с По Дэмероном или Финном, но никто здесь не понимал бинарного. Открыв глаза, Рей увидела низкий потолок хижины, а сев, поняла, что она в хижине Тарны. Сама Тарна сидела рядом, а около нее стоял, глядя в пол, тот парень — невольный переводчик.
Тарна заговорила.
— Дух следует за тобой, — перевел парень и вздохнул.
Биби-8 издал возмущенный писк, означавший:
«Ей нужен осмотр, а не разговоры про духов!»
Старуха добавила еще что-то.
— Тебе нужно прогнать его, — перевел парень.
— Нет, — сказала Рей. Словами сами сорвались с ее языка. — Почему? Я не буду.
Если… Если это действительно Бен, какое право она имеет прогонять его? Это она должна была быть на той стороне каньона, не он!
— Ему не место в мире живых, — перевел парень. — Он выест тебя, а потом примется за остальных.
— Нет, — твердо сказала Рей. — Ничего подобного.
Тарна указала рукой на дверь бросила что-то коротко и недружелюбно.
— Говорит, чтобы ты уходила, — сказал парень.
— Я поняла, — ответила Рей.
Она встала с кровати, покачнувшись, подняла свои вещи с пола и позвала:
— Идем, Биби-8.
Повернувшись к Тарне, Рей добавила:
— Мы скоро улетим.
Тарна не ответила. Переводчик проводил Рей до выхода и остался стоять у хижины. А Рей побрела в свою хижинку на отшибе. Она хотела спать, собиралась лечь и проспать столько, сколько сможет. А завтра улететь отсюда. Найти информацию про пневму, про связь, которая образовалась между ними двумя. Ведь, раз Бен там, раз Рей видит его, возможно, он мертв не до конца? Возможно, ему просто нужно указать путь в Силу, помочь, вдруг он просто потерялся где-то на полпути?.. С этими мыслями Рей опустилась на свою лежанку и свернулась в комочек под спальником. Биби-8 стоял в углу, наблюдая за ней и снова и снова замерял частоту ее пульса и дыхания, издавая тревожные звуки. Пульс был слабым и редким, не как у спящего, а как у тяжело больного.
Бен стоял на той стороне моста. Рей догадалась, что он ждет, пока она подойдет и она крикнула:
— Прости, Бен, я не могу!
Туман в каньоне будто сгустился. Ветер усилился, и теперь мост поскрипывал, раскачиваясь.
— Бен. — Рей глубоко вздохнула и протянула руку вперед открытой ладонью. — Идем сюда. Я подстрахую тебя, если мост обрушится, я клянусь!
Бен взглянул на нее не с недоверием, но с грустной усмешкой, как бы говорившей «Неужели?». Но он сделал первый шаг и медленно пошел вперед, осторожно проверяя каждую доску, перед тем, как наступить на нее и держась за перила. Рей ждала его, продолжая тянуть к нему руку. Все ее нервы были напряжены. Если мост оборвется, если Бен упадет вниз, она никогда больше не увидит его. Никогда.
И Рей ждала, глядя, как медленно приближается Бен. Когда он пересек середину моста, Рей ощутила толику облегчения: половина пройдена, осталось немного. Гораздо меньше, чем он прошел к ней по этой равнине в одиночестве. А теперь он был не один. Рей вытащит его отсюда, чего бы ей это не стоило.
Подул ветер, и Рей почувствовала это кожей. Он завыл где-то внизу в каньоне, мост вздрогнул под его ударом, и веревки заскрипели, с трудом выдерживая натяжение. Бен замер, глядя на Рей. Она смотрела на него тоже и уловила в его лице какую-то безнадежность. Он не верил, что дойдет. Он уже был готов упасть.
Но она не была к этому готова. И когда веревки треснули под очередным порывом ветра, волокна начали рваться с короткими хлопками, Рей ждала этого, потому что так всегда случается: в самый последний момент происходит какая-то неприятность. Рей дернула Бена на себя, сжав ладонь в кулак, подхватывая его с помощью Силы. Однажды она уже упустила его руку. Больше этого не случится.
Оборванный мост повис, кончики веревок терялись где-то в тумане, и теперь он напоминал лестницу, ведущую вниз, а не на ту сторону. Бен с размаху врезался в Рей, и Рей оступилась, едва не упав, но удержалась на ногах. Это Бен удержал ее, осторожно ухватив за талию — Рей была рада почувствовать его прикосновение.
Они застыли, тяжело дыша. Свистел ветер, шевеля их одежду и волосы, а Бен и Рей стояли, вцепившись в друг друга, будто ждали, что кто-то сейчас растащит их в разные стороны, ветер разнесет их, как опавшие листья, туда, где они никогда не смогут найтись.
Но этого не произошло. Ветер стих.
Рей нерешительно подняла взгляд на Бена. Неужели у них получилось? Вот он, Бен, прямо перед ней, она чувствует тепло его тела, смотрит ему в глаза.
— Бен… — она осеклась, не зная, что еще сказать.
Она чувствовала радость, и волнение, и недоверие — ей казалось, что что-то еще не сделано, она про что-то забыла, — и смущение, потому что в прошлый раз, когда они оказались так близко, она поцеловала его, и теперь это виделось ей не самым разумным поступком.
— Я… Я рада тебя видеть, — наконец сказала Рей.
Бен улыбнулся ей и вдруг заключил ее в крепкие объятия.
— Я тоже, — сказал он.
Рей открыла рот, еще не зная, что хочет сказать, но зная, что ей нужно сказать слишком много, слишком много уложить в короткую фразу: как она рада, как ей жаль, что Бен был неправ, жертвуя собой, что они должны… Бен оборвал ее раздумья, наклонившись к ней и поцеловав ее. Его теплое присутствие, нежное прикосновение пальцев к щеке будто разом отключило все беспокойство. Рей расслабилась в его руках, отвечая на поцелуй. Она словно наконец нашла то, чего ей так давно не хватало. То, что она искала и не могла найти, потому что оно ускользало из-под самых кончиков пальцев.
Бен отстранился от нее на несколько секунд, и Рей успела выговорить:
— Бен, мне так жаль, что…
Но он поцеловал ее снова, и Рей прижалась к нему крепче, не желая отпускать его ни на секунду. Бен вернулся, значит все будет хорошо.
Они некоторое время просто стояли, обнявшись, на краю обрыва.
— Рей.
Рей подняла голову глядя на него.
— Мне нужна твоя помощь, — сказал Бен, и Рей проснулась.
Она резко села, откидывая край спальника и оглядываясь.
— Бен? — спросила Рей. — Бен!
Нет, это не мог быть сон! Она чувствовала его! Чувствовала его тепло, его прикосновения, они были реальны! Это не мог быть сон!
Она огляделась: ни единого признака, что в хижине был еще кто-то, кроме нее. Рей была тут одна, не считая мелких насекомых и зверьков, нашедших тут свой дом. Это был просто сон. Она так скучала по Бену, что ей приснилось, будто он вернулся.
Рей уткнулась лбом в колени, рвано и часто дыша. В глазах защипало. Как так может быть? Почему она видит эти сны, ведь от них только хуже! Она уже ничем не может помочь Бену.
«Мне нужна твоя помощь».
Рей шмыгнула носом и подняла голову. Может быть, все не так плохо. Возможно, Бен подает ей знак оттуда, где бы он ни находился, а она просто не понимает. Нужно узнать больше. Еще раз просмотреть записи Люка, книги с Ач-То. Должно быть что-то, что объяснит эти сны, что-то, кроме ее тоски и чувства вины.
Быстро пища, в хижину вкатился Биби-8 и остановился возле Рей, отчаянно сигналя.
— Что случилось? — переспросила Рей. — Помедленнее, Биби, я не понимаю. Что произошло вокруг?
Биби-8 возмущенно пиликнул, зовя ее с собой, и покатился наружу. Рей встала с лежанки и пошла за ним, на ходу разминаясь. Она больше не чувствовала себя уставшей до полусмерти, и это казалось ей хорошим знаком.
Хижина, которую она занимала, стояла чуть в стороне от основного поселения. Рядом было еще несколько остовов заброшенных и развалившихся домов, но в остальном тут были лишь трава и джунгли, постепенно отвоевывашие эту расчищенную площадку обратно.
Были.
Теперь, куда бы Рей ни бросила взгляд, все было серым и высохшим. Трава стала сухой и ломкой, потеряв цвет, лианы съежились и потемнели, с деревьев облетела листва. Рей сделала несколько шагов вперед, и из-под ее подошв взвились вверх облачка серого тлена. Ровные дорожки были там, где прокатился Биби-8. Огромный серый круг безжизненной, теперь похожей на прах земли раскинулся вокруг хижины, едва-едва не доходя до края поселения.
«Слава Р’иийе, он не дошел туда», — подумалось Рей. Эта мысль была быстрее, чем какие-то логические доводы, чем само понимание случившегося. Слава богине, это больше не затронуло никого.
Биби-8 подал сигнал, остановившись чуть поодаль. Рей подошла к нему, прикрывая рот и нос от пыли, вздымавшейся в воздух с каждым ее шагом. Биби-8 нашел трупик какого-то местного зверька. Должно быть, он промышлял ночью в зарослях, а теперь высохший, будто из него вытянули все соки, лежал среди серой и ломкой травы.
— Ох, Биби, — выдавила Рей.
В ярком солнечном свете увиденное казалось еще более нереальным, чем ее сновидения. Полные жизни джунгли вокруг — и мертвая земля под ногами.
— Нам нужно уходить, — сказала Рей, наконец. — Улетаем сейчас же, Биби-8.
Биби-8 издал сигнал, означавший согласие. Рей вернулась в хижину, быстро собрала вещи и направилась к кораблю. Биби-8 не отставал.
Их путь проходил через поселение, и теперь оно выглядело странно опустевшим. На улицах не было никого, но Рей чувствовала чужие взгляды, замечала краем глаза, как закрываются двери и опускаются ставенки, когда она проходит мимо. Все, кто был тут, ожидали, пока Рей уйдет. И Рей не собиралась заставлять их ждать.
Они с Биби готовили корабль к отлету, когда на площадку неподалеку проковыляла Тарна. Она остановилась, глядя на корабль и опираясь на клюку. Переводчика с ней не было, но поймав ее взгляд, Рей поняла ее без слов.
— Нет, — сказала Рей тихо, но отчетливо. — Нет, это ни при чем. Бен тут ни при чем. С этим я разберусь потом.
Биби-8 издал удивленный сигнал, спрашивая, с кем она разговаривает.
— Ни с кем, — ответила Рей. — Взлетаем, Биби, ты готов?
========== Пневма - 2 –-Закончен–- ==========
— Есть мир мертвых, а есть мир живых. В мире мертвых существуют отражения живых, но они там как тени. А мертвецы — тени здесь.
Маленький сморщенный старик, принадлежащий к тому же виду, что и Тарна с Явина, держал лавку древностей на Тарисе. В тесной комнате пылились экземпляры книг, статуэтки, украшения, картины и мебель. Книги были ценнее всего — для них было сделано специальное хранилище, откуда они выносились лишь изредка. Потенциальным покупателям или любопытным вместо книг демонстрировались голограммы, но для Рей Митрондри сделал исключение. Для нее же зачитал чужой непонятный текст на общегале.
— То есть, мир мертвых ничем не отличается от нашего? — перебила его Рей.
Митрондри взглянул на нее мрачно и ответил:
— Да. Почти ничем. Тени мертвых там живы, живые — тени, а те, кто ни к мертвым, ни к живым не относится, там вовсе не существуют.
Он опустил глаза к книге и продолжил неспешным речитативом:
— То место, где расколота ткань мира, отмечено особым образом. Там же мертвый может вернуться обратно, или же забрать себе то, что ему потребно…
— Каким образом отмечено? — снова перебила его Рей. — Как его найти?
Митрондри глянул на нее ещё мрачнее.
— Приходи завтра, — сказал он. — Сегодня уже поздно.
С этими словами он закрыл книгу и осторожно убрал ее в прозрачный футляр.
— Что? — возмутилась Рей.
— Солнце уже садится, — пояснил Митрондри. — О таких вещах не беседуют после наступления темноты.
Больше Рей от него ничего не добилась и направилась домой — условно домой, разумеется. Путь ей предстоял долгий.
Теперь Рей не рисковала и останавливалась подальше от жилья. Она не знала, что произошло на Явине, почему и кто высосал всю жизненную силу из всего в округе.
Нет. Она знала почему. И догадывалась, кто. Но думать об этом не хотела. Если она поймет, что делать дальше, то сможет избежать подобного. Если поймет, как вернуть Бена обратно, то ничего такого больше не случится. А пока Рей как могла оберегала окружающих от незавидной участи.
Она остановилась в старом доме на краю цивилизованной зоны возле огромного некрополя, справедливо решив, что мертвым она уже не навредит. Биби-8 ждал ее там. Стоило Рей войти, он издал приветственный сигнал.
— И я рада тебя видеть, — устало ответила Рей.
В центре комнаты горели свечи — несколько штук на металлическом поддоне. В последнее время Рей полюбила такой теплый живой свет гораздо больше, чем свет обычных светильников. Он будто успокаивал ее, отгонял все плохое.
Укладываясь спать, Рей предупредила Биби-8, чтобы он тут же разбудил ее, если что-то будет не так. Сама же с некоторой дрожью смежила веки, готовясь вновь увидеть серую и безжизненную равнину.
Но она открыла глаза во все той же комнате. Часть свечей потухла. Биби-8 не было на месте, несмотря на ее приказ. А Бен сидел на дальнем краю кровати и смотрел на Рей. Он выглядел усталым. Должно быть это требовало каких-то сил — держаться за жизнь, не давать себе уйти.
Рей села, одним движением подвинулась к нему и схватила Бена за руки — теплые. Он живой. Он здесь.
— Как ты себя чувствуешь? — первым делом спросила Рей.
— Устал, — ответил Бен. — Но рядом с тобой мне легче.
Рей стала на колени и обняла его за плечи, не желая отпускать.
— Я что-нибудь придумаю, — сказала она. — Я вытащу тебя.
— Тогда тебе лучше поспешить, — Бен вздохнул.
Он сомкнул свои руки кольцом у нее на талии, лбом уперевшись Рей в плечо, а она гладила его по волосам. Бен притянул ее к себе, и Рей не заметила как оказалась у него на коленях. Она осторожно поцеловала его, боясь сделать что-нибудь лишнее, чтобы не доставить Бену ещё больше неприятностей.
— Все хорошо, — прошептал ей Бен. — Пока я с тобой, все в порядке.
— Где мне найти тебя? — спросила Рей.
Бен поцеловал ее — нежно, почти невесомо — и ответил:
— Там, где потеряла.
Сейчас они никуда не торопились. Время словно застыло, за окнами теперь была вечная ночь, а единственным источником света — еле тлеющие свечи. Рей покрывала поцелуями лицо и шею Бена, не в силах увериться, что он настоящий. Тепло его рук на ее бедрах, дыхание на ее щеке, щетина, царапающая кожу — Рей впитывала эти ощущения жадно, чувствуя, как ей нужно еще и еще, будто это она была подделкой, неумершей. Почему-то именно мелочь — отросшая щетина — убедила Рей, что все это происходит на самом деле. Что это не ее сны или фантазии, что Бен действительно ждет, пока она найдет его.
Она не может сдаться.
Бен растянулся на кровати, и теперь Рей сидела на нем, чувствуя потребность продлить, углубить их контакт. Кажется, Бен не был против. Но прежде чем Рей успела сделать что-то, в ее уши ворвался высокий, режущий писк, от которого она вздрогнула… и открыла глаза.
Свечи догорели, и лишь свет лун, попадающий внутрь через узкие окна, освещал комнату. Биби-8 встревоженно катался туда и сюда возле нее.
— Ты… Что случилось? — растерянно спросила Рей. — Зачем ты так пищал, я чуть не оглохла.
Биби издал возмущенный звук:
«Я будил тебя. Ты не включалась».
Рей провела пальцем по губам. Они слегка саднили.
— Мне надо встретиться кое с кем, — сказала она. — Прямо сейчас.
Плевать, что сейчас ночь. Рей вытрясет информацию из старика, даже если для этого ей придется поступиться некоторыми принципами.
Она должна была вернуться на место смерти Бена. Вернуться на Экзегол.
***
Биби-8 явно не одобрял идею Рей отправиться на Экзегол одной, не предупредив никого. Он заявил об этом по меньшей мере тысячу раз. Рей понимала его, но она слишком спешила. Она чувствовала, как Бен ускользает от нее, всем своим нутром, тем, что теперь соединяло ее с Силой — его пневмой.
Теперьона быстрее уставала, и больше спала, а ведь ей нужно еще было добраться до Экзегола через опасную туманность. Если бы не присутствие Биби-8 рядом, Рей не знала, как бы она справилась. Но, когда корабль приземлился на Экзеголе, им пришлось расстаться. Несмотря на то, что Рей спешила, она все-таки беспокоилась о собственной безопасности.
Немного.
— Послушай, Биби, — Рей опустилась на одно колено перед дроидом и положила ладонь ему на корпус. Она уже была готова к выходу, и Биби-8 собирался с ней. — Туда, куда я иду, тебе нельзя. Ты должен ждать в корабле. Если я… — она прервалась, собираясь с мыслями. — Если я не вернусь через двое суток, активируй автопилот и возвращайся на базу. Сообщи Финну и По где я.
«Почему нельзя было сказать им сразу?» — просигналил Биби.
— Просто выполняй, — сказала Рей. — Со мной ты пойти не сможешь, но хотя бы скажешь им, где меня искать.
Биби затрясся и запищал, выражая свое возмущение.
— Извини, — ответила Рей. — Просто пожелай мне удачи.
Утреннее небо Экзегола было пронзительно синим и чистым, в то время, как его поверхность была изрыта многочисленными воронками, покрыта искореженными обломками. Часть храма была обрушена, подъемник не работал, но Рей была уверена, что сможет спуститься вниз. О подъёме она почему-то не думала. И с запоздалым огорчением вспомнила, что забыла предупредить Биби, что делать, если вдруг к кораблю придет не она.
Путь вниз был долгим и выматывающим, особенно в состоянии Рей. Достигнув нижнего уровня, Рей присела на камень и отдыхала там некоторое время. Но не слишком долго. Ей нужно было торопиться. Освещавшее Экзегол светило было уже высоко, его лучи падали точно отвесно вниз через прорехи в потолке.
Поднявшись, Рей пошла к трону Императора.
Там не было ничего. Место, которое она считала местом гибели Бена, никак не изменилось. Присыпанные пылью и обломками каменные плиты, покрыты трещинами, обрушенные куски свода. Никаких следов.
Рей огляделась, чувствуя, как поднимается в ней отчаяние, лишая способности мыслить трезво. Как же так! Должно же быть что-то! Она крутанулась вокруг себя, и ее взгляд упал в расщелину, в которую Палпатин отбросил Бена. Вот оно. Рей думала, что Бен выбрался оттуда, но, возможно, он сам не выбирался.
Нужно было спуститься ниже.
Подойдя к провалу, Рей заглянула вниз в туманную тьму. Достав свой меч, она включила его и опустилась на колени, держа его на вытянутой руке перед собой. По стенам провала протянулись тени, но туман будто наоборот сгустился, серебрясь, отражая свет меча. Помрачнев, Рей выключила меч и повесила его на пояс. Нет, он ей не помощник — придется спускаться вслепую.
Она начала спуск осторожно, проверяя ногами каждую опору, ведь неизвестно, сколько ей было лететь вниз. Но постепенно Рей захватило волнение и она заспешила. Мелкие камешки сыпались вниз из-под ее ног, глухо стуча, и Рей пыталась по этим звукам определить, далеко ли ещё до дна. Подошвы ботинок скользили на камнях, и приходилось замирать, нащупывая опору, вцепляясь пальцами в холодную, влажную скалу. Туман окружал ее — Рей будто спускалась по серому коридору, ничего не видя дальше пары метров.
Дно вынырнуло неожиданно: широкая площадка, на которую Рей опустилась, продолжилась дальше и дальше. Рей ступала осторожно, ожидая подвоха, внезапного обрыва, но очень скоро из тумана выступила противоположная стена.
Там Рей и увидела это.
Будто что-то чёрное и вязкое с размаху плеснули на камни, и оно растеклось, сохраняя, однако, какое-то подобие формы. Оно влажно поблескивало, и из-за этого казалось, что странная субстанция шевелится. Рей медленно приблизилась. Теперь она видела, что в глубине черного месива что-то есть. Напоминающее провал, затянутый этими тугими и липкими черными нитями. Там что-то было.
— Бен, — тихо сказала Рей.
Она закрыла глаза, пытаясь сосредоточиться и протянула руку вперёд. Она чувствовала Бена где-то рядом, совсем рядом с ней, но не могла понять, что ей делать дальше. Как поступить.
— Бен!
Черная субстанция дрогнула. Не ушами, но самим сердцем Рей услышала стон, далёкий и вымученный. Стон человека, который держится уже долго и готов отпустить.
— Бен! — вскрикнула Рей.
Она бросилась к провалу, помедлила немного, глядя на вязкую черноту перед собой, а потом задержала дыхание и сунула туда руку с растопыренной пятерней.
Оно ощущалось, будто Рей погрузила ладонь в густую жидкость. Она сопротивлялась движению, приходилось прикладывать усилия, чтобы протолкнуть руку внутрь. Рей пришло в голову странное сравнение: будто она протискивалась обратно в какую-то искаженную версию материнской утробы.
«Бен!» — мысленно позвала Рей. «Я здесь. Я пришла».
Она шарила вслепую в этой черноте, и вдруг ее пальцы коснулись чего-то. Рей замерла. Она продвинулась ещё ближе, протянула руку ещё дальше и ухватила то, до чего дотронулась. Чужую ладонь, крупную, больше, чем ее. Человек по ту сторону вздрогнул и схватил ее за руку в ответ.
Рей перевела дыхание, сжала ладонь крепче и потянула ее на себя.
Чего она совсем не ожидала, так это ответного сильного рывка, едва не впечатавшего ее в расщелину. Свободной рукой Рей упёрлась в склизкие, затянутые черной жижей камни, а сама продолжала тянуть Бена за руку назад. Подошвы ее ботинок поползли вперёд, и Рей упёрлась ногами в камень, налегая со всех сил. Медленно из жижи показалось сначала ее предплечье, а потом ее кисть крепко сжимающая чужую ладонь, измазанные черной субстанцией. Ещё несколько десятков сантиметров — и Рей вытащила Бена почти по локоть Черная жижа натянулась, как пленка, облепляя очертания тела, и Рей знала точно, даже не видя толком, что это Бен. Но новый рывок швырнул ее вперёд, будто ответ на все ее действия. Бен снова стал утопать там, и Рей ощутила его страх, почувствовала панику. Упираясь всем чем можно, она тащила Бена обратно, мысленно умоляя его: ну же, помоги мне, пожалуйста.
Новый рывок почти вволок ее саму в расщелину. Колени шлепнули по вязкой стене перед ней, и Рей издала крик ярости и отчаяния. Она не могла позволить Бену пропасть там. Не могла.
С трудом удерживая равновесие, Рей отпустила стену, за которую держалась свободной рукой, и погрузила ее в жижу тоже. Она почувствовала Бена — дотронулась до его груди, обняла за плечо и рванула на себя со всех сил. Если она не сможет это сделать, то просто останется здесь.
В глазах у нее потемнело, и Рей вдруг почувствовала, что падает. Ощущение невесомости заставило желудок подпрыгнуть к горлу, в руках и ногах поселилась слабость. Кажется Рей отключилась на несколько секунд.
В сознание ее вернул удар о камень. Рей лежала на спине, залитая черной жижей с ног до головы, а на ней, придавив ее к земле, лежал Бен. Рей едва могла дышать, но стоило ей пошевелиться, Бен приподнялся и тяжело скатился с нее на пол.
Их дыхание звучало шумно и сипло. Рей лежала на спине, глядя вверх. Туман развеялся, и теперь она могла видеть путь вверх, который прошла до этого: намного меньше, чем ей казалось, пока она двигалась вслепую. Приподнявшись на локте, Рей посмотрела на Бена, лежащего рядом. Он тяжело дышал, прикрыв глаза рукой. Его одежда была насквозь мокрой, его била дрожь, но он был жив, он был рядом!
— Бен? — хрипло спросила Рей.
Стало тихо — и она, и Бен задержали дыхание. А потом Бен спросил:
— А кто спрашивает?
Рей рассмеялась нервно и устало и привалилась к нему, чувствуя, что теперь все будет хорошо. Они вместе. Они выбрались.
Немного погодя, отдохнув, они выбрались наверх. Небо Экзегола затянули тучи, и теперь оно было низким и серым, но Рей не обращала на это внимания. Столько нужно было сделать! Она шла к кораблю, не отпуская руки Бена, и говорила: рассказывала обо всем подряд, перескакивая с пятого на десятое, и никак не могла остановиться. Бен слушал ее, изредка вставляя комментарии, и, когда Рей ловила его взгляд, она видела, что он улыбается. Улыбается ей.
Когда они вернулись на корабль, Рей первым делом позвала Биби-8:
— Биби, я вернулась. Прогревай двигатели, мы летим домой.
Но ответа на было. Забеспокоившись, Рей обошла весь свой небольшой корабль, но не обнаружила и следа дроида. На камнях вокруг корабля тоже никаких следов не было. Рей включила маячок на корабле, надеясь, что если Биби-8 потерялся, то он услышит сигнал и вернётся.
Но он не вернулся. Пропал, будто его не было.
Дожидаясь его, они привели себя в порядок. Рей переоделась, отыскала кое-какую одежду для отмывшегося от жижи Бена. А потом Рей вернулась в рубку, покусывая губы. Биби-8 не объявлялся. Не посылал сигнал. Он мог попасть под обломок, свалиться в расщелину, разбиться…
— Мы можем поискать его, — предложил Бен.
Рей покачала головой.
— Мы не сможем найти его вдвоем. Мы вернёмся сюда с компанией. Позже.
В конце концов дроид не умрет от жажды или голода. Все что ему нужно — зарядить аккумуляторы, и он будет как новенький. Он может подождать. А Бен нет.
Рей посмотрела на Бена и улыбнулась, немного нервно, но уверенно.
— Сначала, разберемся с тобой.
Бен сел в кресло второго пилота и протянул ей руку. Рей приняла ее, свободной рукой запуская двигатель и перещелкивая тумблеры. Она не собиралась больше отпускать Бена. Никогда.
Спустя некоторое время, корабль взлетел в серое, мрачное небо Экзегола, оставив позади себя опустевшую планету.
Комментарий к Пневма - 2 –-Закончен–-
Вообще кто-то по Персефоне с Аидом прется, а я по Орфею с Эвридикой, наверное поэтому финал девятки расстроил не так сильно, как мог бы)))
========== Постановка вопроса. Джен, стёб, AU, OOC, рыцари Рен, Бен, Рей. ==========
Комментарий к Постановка вопроса. Джен, стёб, AU, OOC, рыцари Рен, Бен, Рей.
Я всё-таки сделала это. Я уползла Беню. Вообще, я собиралась уползти ренятник, а Бен уполз за компанию.
Написано до того, как я узнала имена рыцарей. Так что заодно я прощаюсь с одним из своих любимых хэдканонов Т_Т
Посвящается тем, кто помнит и любит фанон про рыцарей-долбоебов: D
**Oasis — Supersonic**, потому что я не знаю почему.
Рыцари Рен подошли, по своему обыкновению, из-за угла.
Когда они заняли позиции вокруг Бена, стало очевидно, что их не интересует, как пройти в библиотеку Ситхов. Ситуация накалялась, а у Бена с собой был только бластер. А время поджимало.
— Давайте в другой раз, — предложил Бен. — Я сейчас там быстро с делами разберусь и тут же вернусь к вам.
— Ты не пройдешь, — сообщил ему Тан Рен.
— Хочешь проверить? — тут же спросил Бен, которому вечно дорывающий до него и оспаривающий его приказы Тан проел плешь ещё в бытие Кайло Реном.
— Ты предал наши идеалы, — заметил Аккра Рен, не давая Тану ответить. — И ради чего? Ради девушки.
— Говоришь так, как будто это что-то плохое.
— А вы знаете, я с ним согласен, — пробормотал Шандор Рен, который был самый молодой из Ренов и наличие девушки в его глазах даже имело какой-то вес и смысл.
— И какие такие идеалы я предал? — спросил Бен. — Когда я Сноука убил, что-то никто из вас не пел про преданные идеалы.
— Во-первых, мы были в отъезде, — ответил Аккра. — Во-вторых, Сноука — это нормально. Ты же занял его место, все правильно.
— То есть если бы я шел туда с намерением занять место Сидиуса, все было бы нормально? — уточнил Бен.
Рыцари переглянулись. Такая постановка вопроса им в голову не приходила.
— А ты собираешься? — уточнил Аккра.
— Это как повезет, — честно ответил Бен, который вообще не верил, что уйдет с Экзегола живым.
— Надо подумать, — постановил Аккра.
— Я спешу, — заметил Бен. — И, честно говоря, мне не хочется вас убивать.
— Ты не офигел случайно там от своей Светлой Стороны? — поинтересовался Тан. — В прошлую нашу схватку ты целым ушел только потому, что с дядей был. Где сейчас тот дядя? И чем ты нас убивать собрался — вот этим вот говном на пять зарядов? Его даже на всех присутствующих не хватит.
Закончив свою речь, Тан подбоченился, глядя на Бена. В своей голове он уже рисовал себе картины, как становится новым магистром Рен.
К счастью, именно в этот момент Рей передала Бену по форсбонду меч.
— Вот этим вот, — сказал Бен, демонстрируя меч Тану.
— Ты займешь место Сидиуса, если убьешь его? — спросил Аккра прямо.
Бен припомнил то самое «место» — аппарат жизнеобеспечения, в котором болталось изрядно подгнившее тело Императора. Занимать конкретно это место ему не хотелось, а врать было не хорошо. С другой стороны, мало ли, что там в будущем случится.
— Займу, — схитрил Бен. — Не сразу, может быть, но займу.
— Ладно, проходи, — решил Аккра и опустил оружие.
Тан разочарованно повторил его жест, как и остальные рыцари.
— А мы посмотрим, — добавил Аккра.
Последнего Бен совсем не ожидал, но удивлённо ответил:
— Хорошо.
После чего поспешил на помощь Рей, а рыцари двинулись следом, не особо торопясь.
— Сказать по чести, — добавил Аккра, когда Бен отдалился на порядочное расстояние, — мне тоже не очень хочется его убивать. Привязался я к нему что-то.
— Нашел к кому, — сплюнул Тан, чья хрустальная мечта стать магистром в очередной раз не выдержала столкновения с жёсткой реальностью.
— Идёмте быстрее, — сказал Траджен. — Зрелище обещает быть интересным.
Когда рыцари вошли в зал, их появление ненадолго отвлекло сражающихся.
— Все в порядке, продолжайте, мы просто тут постоим, — вежливо сказал Шандор и обратился к Кассандре Рен:
— У тебя ничего похрустеть нет?
— Нет. Знала бы — взяла.
— Вы в голотеатр пришли? — оборвал их Аккра. — Смотрите молча.
И рыцари смотрели. Хотя Сидиус явно был не очень доволен их безразличием, но он достаточно был уверен в себе, чтобы его проигнорировать. А представителям Светлой Стороны было достаточно, что на них никто, кроме Сидиуса, не нападает.
Когда Сидиус сообщил про то, что Бен и Рей — диада, Кассандра снова подала голос:
— Мне одной эта «порождающая жизнь диада» кажется неуместным эвфемизмом?
— Что такое эвфемизм? — наивно спросил Шандор.
— Это когда Кайло говорит, что хочет поймать и допросить девчонку, а потом вместо допроса начинает над ней нависать без шлема, нервно дыша, — живо объяснил Тан. — Или когда Кассандра говорит, что хочет попудрить носик, а сама идёт…
— Я тебе потом расскажу, — перебил его Аккра.
Когда Бен улетел в пропасть, Шандор по привычке рванулся ему на помощь, но его удержал Тан, отечески положив руку на плечо.
— Пусть сам вылезает, — сказал он, искренне надеясь, что видел Бена Соло в последний раз. И Кайло Рена тоже.
Когда окружающее слегка начало разрушаться, рыцари перегруппировались, чтобы не попасть под обломки.
— Ну вот, — резюмировал Тан, когда Рей рухнула оземь. — Слабак ваш Бен Соло, место Сидиуса он не… Сука!
Последнее относилось к выбравшемуся из расщелины Бену.
— Он так смешно скачет, — заметила Кассандра, наблюдая, как Бен добирается до Рей. — Пойдёмте ему посочувствуем что ли?
— Да, девушка была симпатичная, — согласился Шандор. — И попа у нее ничего… была.
— Так стоп! Что этот перебежчик себе позволяет! — перебил их Аккра, наблюдая, как Бен возвращает Рей к жизни. — Этак он сам помрёт и мы так и не сразимся.
Тан мысленно скрестил пальцы на удачу.
— Ненавижу это делать, — пробормотала Кассандра. — Мы рыцари, мы не занимаемся благотворительностью.
— Придется, если ты ещё раз хочешь испытать неземное удовольствие от избиения Бена Соло, — сказал Траджен.
— Ты умеешь убеждать, — вздохнула Кассандра.
— Идём, а то сейчас он совсем закончится, — решил Аккра.
Когда очнувшаяся Рей увидела Бена и тут же его поцеловала, это действие заслужило одобрительный свист.
А когда Бен упал на землю, рыцари его немедленно подняли.
— Несите на корабль, — сказал Аккра. — Тан, я все вижу.
После чего перевел взгляд на Рей.
— Если кто-то узнает, что он жив, — сказал он, — у тебя будут неприятности. Впрочем, я очень надеюсь, что ты дашь нам шанс их тебе устроить.
— Куда вы его тащите? — воскликнула Рей.
— Лечить, — ответил Аккра неохотно. — Понахватаются древних знаний и думают, что самые умные. И мрут, как мухи…
— Куда вы его тащите? — повторила Рей.
— Не твое дело, — сказал Аккра. — Ты тоже двигай отсюда. Встретимся на… — он задумался. — На Татуине. Да, на Татуине.
— Когда? — спросила Рей. — Где?
— Ты джедай или кто? — ответил Аккра вопросом на вопрос уже поворачиваясь и уходя. — К Силе прислушайся, к поколениям джедаев, я не знаю, какие у вас фишки. И вот ещё что, — он обернулся и мрачно посмотрел на Рей. Так как он был в шлеме, это слегка притушило общий мрачный эффект. — Мы следим за тобой.
С этими словами он покинул Рей окончательно.
***
— Где ее носит? — спросил Шандор капризно. — Уже неделю сидим на Татуине, меня уже в шлем узнают и стали здороваться, а Тан с какой-то проституткой обручился.
— Не обручился, а арендовал на длительный период, — поправил его Тан. — Кто ж знает, сколько нам ещё тут торчать, — он перевел взгляд на Аккру, — по твоей милости.
Рыцари Рен и Бен Соло уже неделю сидели на Татуине, посадив корабль недалеко от Мос-Эйсли и разбив там лагерь. Можно было и в самом Мос-Эйсли расположиться, но рыцари уже давно уяснили, что залог личной безопасности — дислокация в труднодоступных местах. Днём они сидели в тени тента, или тренировались, или валяли дурака, а вечером ходили в Мос-Эйсли развлекаться. Развлечений там, по мнению рыцарей, было даже меньше, чем полагалось такому захолустью.
— И к Джагруту нас больше не пускают, — добавил Шандор.
Бен, на правах больного, валялся на койке, заложив руки за голову и смотрел в потолок тента, слабо вздрагивающего под ударами ветра.
— Я бы тоже тебя перестал пускать на его месте, — заметил он.
— Почему это? — возмутился Шандор.
— Вы побрили ковер.
— Мы сделали это на спор.
— Я боюсь, ему это нева… — Бен осекся и сел, глядя мимо Шандора. — Она здесь.
— Ой, — протянула Кассандра. — Ну иди прихорашивайся, голову помой, вид трагический на себя напусти. Хочешь — я тебя куда-нибудь в видное место ударю для большей трагичности?
— Лучше ударь в невидное, — посоветовал Тан. — Судя по тому, как джедайка его засосала, это станет для нее большей трагедией.
— Захлопнись, — буркнул Бен.
— Не захлопнусь. Ты больше не магистр, командовать нами не можешь.
— Тогда я тебя захлопну.
— Вперёд!
Бен протянул руку в сторону Тана и сжал кулак. Тан схватился за горло и выдавил:
— Ссыкло. А врукопашную слабо?
— Я знал, что он недолго продержится, — заметил Траджен. — Добро пожаловать обратно на Темную сторону?
— Теперь уже можно обсуждать планы возвращения в Первый Орден? — добавил Аккра. — Или ты сразу минуешь этот этап и объявишь себя преемником Сидиуса?
Бен не ответил. Он вскочил с койки и принялся собираться.
— Я возьму корабль, — предупредил он.
— Хатт тебе лысый, а не корабль, — заметил Тан. — Полетим с тобой, а то с тебя станется бросить нас на этой планете.
Рыцари собирались с ленцой. Они никуда не торопились, и под конец Бен едва ли песок не рыл от нетерпения.
— Так как насчёт красивого фингала или ожога? — спросила Кассандра.
Вместо ответа Бен устремился к месту пилота. А, поднимая аппарель, едва не прищемил отстающих.
Перелет занял минут пять: заметив Рей, идущую к городу вместе с дроидом, с высоты, Бен стал снижать корабль. А Рей остановилась, ожидая его.
— Пальнуть бы в нее, — сказал Аккра с сожалением. — Ну и ладно.
Корабль сел, подняв тучи песка.
— Засыпал свою джедайку поди, — заметил Шандор.
— Ей не привыкать, — фыркнула Кассандра.
Бен выскочил из корабля, но чем ближе он был к Рей, тем больше падала скорость его передвижения. В итоге он остановился на некотором расстоянии от нее. Стояли они молча, глядя друг на друга. Звуки издавал только дроид, сообщавший на бинарном, что тревога, тревога, это паянный-перепаянный Кайло Рен, Рей стреляй в него!
— Привет, — сказал Бен и улыбнулся.
Улыбка подействовала на Рей волшебным образом — она тут же заулыбалась ему в ответ и эхом откликнулась:
— Привет.
На этом темы разговора себя исчерпали.
Бен неловко провел рукой по волосам и поинтересовался:
— А что ты там делала? На ферме Ларсов.
— Мечи закапывала, — ответила Рей.
— Зачем? Могла бы оставить мне один. Теперь придется обратно откапывать, — посетовал Бен.
— А зачем ты свой старый меч выбросил?
— С ним связано много неприятных воспоминаний, а я начинаю жизнь с чистого листа, — ответил Бен.
— Ясно, — протянула Рей.
Повисла пауза.
— Может внутрь зайдём? — предложил Бен, указывая на корабль Ренов.
— А меня там не попытаются убить? — уточнила Рей.
— Посмотрим, — жизнерадостно откликнулся Бен.
Они зашагали к кораблю. Дроид покатился за ними, возмущённо сигналя, но внутрь заходить за ними не стал, оставшись у аппарели.
Бен пропустил Рей вперёд. Она заглянула в корабль, встретилась взглядом со шлемом Шандора, и сказала:
— А я тебя знаю. Это ты ковер в кантине побрил.
Шандор смутился, но виду не подал. А Рей прошла внутрь, с интересом оглядываясь.
Корабль у Ренов был старый, эксплуатировался жёстко, а ремонтировался — редко. Из сидений лезла набивка и пружины, на переборках пышно цвела ржавчина, стыдливо прикрытая плакатами с голыми твилечками. В кабине пилотов на приборной панели были приклеены три небольших картинки в общей узорчатой рамке. Одна изображала Дарта Плэгаса, вторая — Дарта Сидиуса с юным Вейдером на руках, а третья — Дарта Бэйна. Рядом была наклейка «Мы рыцари Рен, с нами Темная Сторона».
А ещё в корабле сидели рыцари Рен и смотрели на Рей.
Снова повисла пауза, на этот раз более неловкая, чем предыдущая.
— Ты поцеловала меня, — заметил Бен наконец.
— М-м-м, да, — согласилась Рей.
— Это было неожиданно.
— Как и все остальное.
Снова молчание. Рей принялась рассматривать сложенное у стены оружие Ренов. Бен рассматривал Рей.
— Может, нам вас вдвоем оставить? — ехидно спросил Шандор.
Бен повернулся к нему:
— Будьте так добры.
Шандор замолчал и посмотрел на Тана.
— Что смотришь? — спросил Тан. — Это ты ляпнул, не я. Идем, друже. Пусть они… поговорят, — Тан отчётливо выделил последнее слово.
Рыцари вышли наружу и устроились на нагретом за день песке. Дроид откатился от них подальше, всем своим видом показывая, что не желает иметь с ними ничего общего.
— Слушайте, — заметила Кассандра. — Они же диада, которая жизнь создаёт… Вы не боитесь, что они там могут лишней жизни насоздавать? Я не хочу сесть в кресло, а потом обнаружить, что села на жизнь.
— Ты и не на таком сидела, — фыркнул Тан.
— Да, ты прав, твое лицо как альтернатива всегда будет хуже, — тут же ответила Кассандра.
— Тряпочкой протрешь, — сказал Аккра. — Когда Традж там все кровью залил, ты не особо обратила на это внимания.
— Кровь — это благородно, — сказала Кассандра. — А вот… другое — не очень.
— Это смотря какая кровь, — заметил Тан едко. — Из какого места.
— Слушайте, вам тоже комнату освободить? — не выдержал Шандор. — Мы в сукаблядской пустыне, а к Джагруту нас больше не пускают из-за этого идиотского ковра! Чем тут ещё заняться?
— Мы можем откопать мечи, — сказал вдруг Квинтус Рен.
Прочие Рены уставились на него.
— На кой крифф? — спросила Кассандра.
— А мы Бену не скажем, что их откопали.
— Я в деле, — тут же согласился Тан. — Тут пешком всего-то километров пять до фермы Ларсов. Быстро обернемся, пока эти там беседуют.
— А давайте, — поддержала Кас. — Я с удовольствием посмотрю потом, как Соло будет их искать.
Порешив на этом, рыцари отправились к ферме Ларсов, бодро шагая по песку в закатных лучах двух солнц.
========== Без названия. AU, OOC, совместное купание, драббл, 1037 слов, Кайло Рен, Рей ==========
Комментарий к Без названия. AU, OOC, совместное купание, драббл, 1037 слов, Кайло Рен, Рей
Невошедшее в “Нулевую точку” https://ficbook.net/readfic/5366189 XD (одно из, хех)
Я не я, если не пишу вбоквелы.
Слегка упорото, именно поэтому и не вошло.
…Другую подлянку подкинула система жизнеобеспечения корабля.
— У меня плохие новости, — сообщил Кайло мрачно. — Вода заканчивается.
— В смысле? — не поняла Рей. — У нас же замкнутая циклическая система.
— Да, и сейчас большая ее часть проходит очистку, — ответил Кайло. — Воды в душевых баках на одну помывку. Наполнятся они не раньше, чем через шесть часов.
Рей горестно вздохнула. Этого следовало ожидать. Им не может везти постоянно.
— Иди первая, — добавил Кайло.
— Нет. — Рей махнула рукой. — Иди ты. Мне много не нужно, останется пара литров — и я буду чистая.
Кайло принялся буравить ее взглядом.
— Я не отвергаю твое предложение, — сказала Рей терпеливо. — Я правда ценю его, гораздо больше, чем ты мог бы себе представить. Но я могу обойтись двумя литрами или подождать. Не надо излишнего благородства, прибереги на потом.
— Может быть, дело не в благородстве, — сказал Кайло насуплено, — а в том, что ты будешь угнетать мое обоняние.
Рей рассмеялась.
— Я уйду в двигательный отсек, чтобы не мучить тебя.
Кайло хмыкнул.
— Есть еще один вариант, — добавил он. — Можем… пойти в душ вдвоем.
— Конечно, ведь ты же всегда моешься в одежде, — вернула ему Рей его же реплику.
Кайло смотрел на нее, и Рей готова была поспорить, что он сдерживает улыбку.
— Ладно, давай без шуток. Просто помойся и попытайся сэкономить немного воды.
— Я не шучу. — Еле заметная улыбка говорила о другом. — Я отвернусь.
Ах так? Рей сделала шаг вперед, глядя ему в глаза, и сказала:
— Идет. Правда там так тесно, что мы все равно будем тереться… разными частями тела, даже если отвернемся друг от друга.
— Я согласен потерпеть, — Кайло поднял бровь.
— Р’ийя, эта шутка затянулась, — Рей закрыла глаза. — Сколько там воды осталось?
Услышав, что в баках осталось примерно двенадцать литров, Рей хмыкнула и заметила:
— Больше десяти литров, а ты разводишь трагедию. Я бы провела мастер-класс, как вымыться, используя полтора, но получится неловкость.
— Ты только что согласилась пойти в душ вдвоем.
— Я не отказываюсь от своих слов. Просто забочусь о твоем тонком душевном равновесии.
— Тогда тебе придется просвещать меня на словах.
Рей помрачнела. Вряд ли получится объяснить Рену, как экономично вымыть себя, используя минимум воды, не нарвавшись на очередной мрачно-снисходительный взгляд. А ведь он еще и заговорить может.
— Плевать, — вздохнула она. — Я согласна. Ты смотришь в одну стену, я в другую. Не подглядывать, не отпускать комментариев.
— Второе условие вгоняет в дрожь.
— Я так и думала, что с первым проблем не будет.
— Конечно, я же уже все видел. — Кайло усмехнулся.
— В пещерах было темно. — Рей подняла бровь. — Значит ли это, что тебя интересовало не только выживание?
— Это значит, что у меня хорошая память и я не из стеснительных, — ответил Кайло. — Идем.
Решение было спонтанным, и, наверное, все еще сказывалась та дрянь, которую Делус подлил им. Рей наблюдала за собой как бы со стороны: неужели она правда согласилась? Неужели Кайло правда предложил это?
Одежда отправилась в стирку. Рей, кутаясь в полотенце, первой проскользнула в душевую, повесила полотенце на планку снаружи, отвернулась к стене и сказала:
— Я не смотрю. И жду от тебя того же.
— Ты же можешь проверить, смотрю я или нет, — раздался голос Кайло позади нее.
— Я должна почувствовать исходящий от тебя неуместный энтузиазм? — Рей улыбнулась, порадовавшись, что Кайло не видит ее лица. — Я его еще раньше почувствовала, когда ты это предложил.
Кайло зашел в душевую вслед за ней и закрыл дверь. Температура в душевой тут же выросла и по ногам перестало дуть. Спиной Рей почувствовала тепло тела Кайло и поняла, что краснеет.
— Я смотрю под ноги, — сообщил Кайло.
— Ладно, давай быстро вымоемся и перестанем друг друга смущать, — сказала Рей.
Кайло протянул руку и включил воду. Рей вздрогнула, когда первые, еще холодные капли забарабанили по ее плечам, но быстро собралась и принялась отмываться.
— Не подсматривать, — напомнила она еще раз. — Я хочу помыться как следует.
— Веришь, нет, я тоже, — буркнул Кайло.
Они таки соприкасались — спинами, и не только спинами, и Рей так и подмывало захихикать, но она торопливо намыливалась, оттиралась, смывала мыло… Когда таймер начал пищать, оповещая, что вода на исходе, она уже была чистой. Кайло задержался подольше, и Рей уже стала притоптывать ногой в нетерпении.
Когда вода кончилась, Рей выжала свои волосы и попросила:
— Выходи. А то я уже начинаю нервничать.
Кайло выполнил ее просьбу. Через открытую дверь в душевую повалил холодный воздух, и кожа Рей тут же покрылась мурашками. Дождавшись, пока Рен выйдет, Рей дотянулась до полотенца и с наслаждением завернулась в него. А шагнув наружу, она с удивлением увидела, что Кайло ждет ее снаружи у выхода, так близко, что она чуть не врезалась в него. Как и она, в одном полотенце, в его случае накрученном на бедра, Кайло зачем-то дожидался ее, выстаивая босиком на холодном полу.
Рей вновь ощутила странное смущение. Тело Кайло притягивало взгляд, и ей совсем не нравилась собственная реакция на него — она ужасно смущалась. А еще Рен смотрел на нее странно, и в том, как он нависал над ней, как близко стоял, было что-то тревожащее и одновременно приятное.
«Вы только что торчали вдвоем в душевой, — напомнила Рей себе. — Голые. Хватит так реагировать».
— Что-то еще? — спросила Рей.
Металлический пол неприятно холодил ноги, и она поджала пальцы и крепко вцепилась в край полотенца на груди, будто кто-то мог подойти и попытаться сдернуть его.
Кайло сделал шаг вперед, совсем маленький, шажочек даже, а не шаг, но он сблизил их настолько, что Рей почти касалась Кайло. Она замерла, глядя на него снизу вверх, а Кайло не сводил взгляда с нее. Рей не могла сказать, что не так, но у нее что-то теплело в груди от того, как он на нее смотрел. И когда Кайло наклонился к ней, она коротко вздохнула, приоткрыв рот — то ли собираясь сказать что-то, то ли… она не знала.
А Кайло замер на середине движения и сделал шаг в сторону, будто бы так и задумывал. Это было странно. И Рей так и осталась стоять с приоткрытым ртом, чувствуя себя одураченной.
— Я подумал, что… — Кайло вздохнул. — Неважно.
Он поправил полотенце и шагнул мимо Рей, которая все никак не могла отмереть, к душевой.
— Забыл кое-что. Иди. — Он мягко провел кончиками пальцев по спине Рей на ходу и подтолкнул ее вперёд.
Рей сделала шаг. Потом ещё один. Следующий дался ей чуть легче.
— Только не броди тут раздетым… — Рей осеклась. — В смысле, я хотела сказать, что тут плохо работает обогрев и легко простудиться.
— Я понял, — ответил Кайло.
— Ага. — Рей, наконец, совладала с собой и вышла.
Лицо у нее горело.
========== Мудрость поколений. Постканон, ангст, Рей, 217 слов ==========
Тишины нет.
Каждая секунда ее существования заполнена шумом.
Кажется, что барабанные перепонки сейчас лопнут, зубы стучат из-за вибрации, передающейся по полу, но Рей вздыхает с облегчением. Огромный насос работает ужасно громко, но это то, что надо. Может быть теперь ей удастся поспать. Она опускается на пол, сжимается в комок и укрывается плащом, черным и обтрепавшимся по низу — он ей слишком велик.
Шум снаружи не идёт ни в какое сравнение с шумом внутри.
Голоса говорят с ней, иногда перебивая, заглушая друг друга, иногда сливаясь в хор, и редко-редко, когда они звучат по отдельности, каждый — в тишине.
Они не рады, когда Рей игнорирует их, но иначе она не может. Все они, джедаи прошлого, ушедшие в Силу, все они хотят поделиться с ней своими знаниями.
Сначала она пыталась прислушиваться. Пыталась впитать всю ту мудрость, что они несли ей, всю ту бесконечную массу информации, пока голова не начинала кружиться. Но все эти истории, все эти советы, разрозненные, не связанные между собой, путали ее ещё больше. Рей пыталась записывать. Пыталась говорить с ними, задавала вопросы, просила помолчать…
Все они — как бесконечная запись на голо-проекторе, которую нельзя поставить на паузу. Голова Рей слишком маленькая, чтобы вместить их всех, ее одной слишком мало, чтобы постичь все это.
Рей вслушивается в них иногда, но среди этих голосов нет того, который Рей желает услышать больше других.
========== Чувства. Кайло/Рей. Отклонения от канона, ООС, флафф, стеб ==========
Комментарий к Чувства. Кайло/Рей. Отклонения от канона, ООС, флафф, стеб
Спойлер: Сила такая https://memepedia.ru/wp-content/uploads/2018/01/j8ufbixp.jpeg
— Слушай, Роуз, — спросила Рей, — а почему говорят, что если еда пересолена, значит повар влюбился?
— Не знаю, — Роуз пожала плечами. — Наверное потому, что влюбленный человек рассеянный и думает только о предмете своей влюбленности. А еда пересолена?
Рей утвердительно кивнула, зачерпнула ложку каши и предложила ее Роуз. Роуз попробовала.
— Мда, — заметила она, — должно быть, это очень сильные чувства. Водички не передашь?
Рей передала ей воды.
— А кто готовил? — спросила Роуз.
— Я, — ответила Рей. В их маленьком разведочном лагере поваров не было, и готовили все по очереди, не взирая на былые заслуги. Джедай ты или пилот — неважно, бери поварешку, вставай к казану. — А про влюбленность мне сказал По.
— Ну, — задумчиво протянула Роуз, — у тебя не очень большой опыт готовки, так что… И По как обычно в своем стиле.
Она грустно вздохнула.
— Впрочем, тут ведь действительно есть в кого влюбиться, — добавила Роуз.
Рей промолчала. Она размышляла над тем, может ли быть влюблена.
Может ли человек влюбиться и не заметить этого? Рей задумчиво огляделась, высматривая своих товарищей. В кого она может быть влюблена? В Финна? Ну, нет. Снапа? Нет. По?.. Он конечно был очень симпатичным, и Рей действительно нравилось болтать с ним, и зависать вместе, и когда он звал ее куда-то, у нее в груди разливалось какое-то тепло… Но это явно не оно. И она должна была думать об объекте своих чувств постоянно, забывая обо всем другом. О ком она думает постоянно?
Вывод напрашивался сам собой. Чаще других она думала о Кайло Рене.
— Роуз, а можно влюбиться и не заметить этого? — спросила Рей.
Роуз неожиданно хихикнула.
— Думаю, да, — ответила она. — Бывает так, что ты буквально боготворишь кого-то, думаешь, какой он классный, а потом он показывает худшую свою сторону — бам! И тебе кажется, ты готова убить его! А потом он снова делает что-то, и ты понимаешь, что то, первое впечатление не было неверным! Оно было правильным, — Роуз наставила на Рей указательный палец. — Сердце всегда подсказывает правду.
Рей удивленно приподняла брови, но ничего не ответила. Слова Роуз немного напомнили ей их историю с Кайло Реном, с небольшой поправкой, ведь у нее все было наоборот: сначала она считала его монстром, потом… потом кем-то, кто мог понять ее, потом — снова монстром. Это совсем не похоже на повод влюбиться.
Рей задумчиво засунула в рот полную ложку пересоленной каши. Соль никогда не была лишней в организме. Как и вода.
***
Рей пристально рассматривала Кайло Рена. Благодаря форсбонду, они могли любоваться друг на друга почти каждый день, причем иногда в таком виде и положении, что уж лучше ослепнуть, чем увидеть такое во второй раз. Впрочем, Рей ловила себя на том, что начала привыкать к постоянному присутствию Верховного Лидера в своей жизни. Как будто у нее появился сосед, с которым ей не хотелось жить, но избегать которого не получалось.
И теперь Рей сидела на кровати и внимательно наблюдала за тем, как на другом конце Галактики Кайло Рен тоже готовился ко сну. Видимо, ее внимание его нервировало, потому что в какой-то момент Рен развернулся к ней и раздраженно спросил:
— Чего тебе?
— Ничего, — ответила Рей. — Жду, когда связь опять оборвется.
Про себя же она размышляла, могла бы она влюбиться в Кайло Рена или нет. Сложно было назвать его писаным красавцем, тот же По был намного — намного! — приятнее внешне. Но и страшилищем Кайло не был. Рей вынуждена была признать, что считает его симпатичным. И когда она летела к нему на «Превосходство», она была… она почти… Она чувствовала себя примерно так же, как теперь, когда с ней заговаривал По. Только тогда то ощущение было сильнее.
Рей очнулась от своих мыслей, сообразив, что Кайло что-то сказал.
— Что-что? — переспросила она.
— Мне уже начинает казаться, что это какая-то таинственная джедайская практика, которая мне неизвестна, — заметил Рен. — Просмотри врага насквозь.
Рей закатила глаза. Нет, без вариантов. В такого не влюбишься. А еще его стараниями погибла куча народу, а еще больше попали в зависимость от Первого Ордена. Нет, точно нет.
Но…
Кайло Рен начал переодеваться. Рей видела это не в первый раз, и по их негласному обоюдному договору они друг на друга не пялились, хотя иногда обменивались ехидными комментариями. Но не сегодня. Сегодня Рей критически рассматривала Кайло, обдумывая, может ли он быть объектом воздыханий, ночных грез и всего такого.
Кайло замер и обернулся, подозрительно глядя на нее.
— Хватит уже, — сказал он.
— Что хватит? — спросила Рей.
— Смотреть.
— Обычно ты не стесняешься.
— Обычно ты смотришь куда угодно, только не на меня.
— А ты собирался заняться чем-то интимным?
— А если да? — с вызовом спросил Кайло.
Рей смутилась и опустила взгляд.
— Так-то лучше, — пробормотал Рен.
— Ты серьезно? — спросила Рей. — Насчет интимного?
— Нет, — ответил Кайло. И после короткой паузы ехидно добавил: — А ты хотела бы посмотреть?
— Нет! — возмущенно ответила Рей и подняла взгляд, забыв, что только что более всего ее интересовали дюрастиловые плиты пола.
Кайло Рен гордо стоял посреди своей спальни — и посреди спальни Рей, получается, тоже — в одних боксерах. Рей немного покраснела, но подумала, что возможность рассмотреть его и сравнить с увиденным ранее выпала неплохая.
— Нравится? — тоном провокатора спросил Кайло.
— Я раздумываю над этим, — честно ответила Рей. — У нас тут душевая общая, сначала девочки, потом мальчики, но иногда вечерами такого насмотришься…
— Так ты меня сравниваешь с кем-то? — возмутился Кайло.
— А что нельзя?
Теперь задумался Рен.
— Да сравнивай на здоровье, — сказал он наконец. — Я же знаю, что я лучше.
— Мне бы такое самомнение, — пробормотала Рей.
Она встала с кровати и подошла к Кайло поближе.
— Можешь еще и пощупать, — ехидно сказал он. — Я не против.
— Вот еще! — возмутилась Рей.
А потом все же осторожно потыкала Рена пальцем в пресс.
— Если бы ты знала, каких усилий мне стоит не пошутить насчет того, что тебе стоит пощупать, — заметил Кайло, глядя на нее сверху вниз.
— Возможно тебе прибавит сил мысль, что я не только щупать, но и ударить могу, — ответила Рей.
— Нет, мне прибавляет сил мысль, что сравнивать тебе, скорее всего, не с чем. Кроме того, что ты украдкой в душевой видела, — самодовольно заметил Кайло.
Рей вскинула голову, глядя ему в глаза. Теперь мысль о том, чтобы ударить Рена выглядела более заманчивой.
— Я ни разу не заставал тебя с кем-то, — заметил Кайло. — Ты всегда одна, спишь на своей узкой девичьей кровати…
— Кто бы говорил, — ответила Рей. — И насчет узкой девичьей кровати, и насчет всего остального. Где наложницы-твилечки, ну или хотя бы какая-нибудь любовница?
— Я занятой человек, — ответил Кайло веско. — И уж точно не буду пытаться поднять свой авторитет тем же способом, что и мелкие князьки на всяких захудалых планетах. Я сейчас о наложницах-твилечках.
— Да, да, конечно, — ответила Рей. — Верю, занятой ты наш.
Она провела кончиками пальцев по плечу Кайло, обрисовывая его бицепсы, и он вздрогнул от неожиданности.
— Если бы это была не ты, а кто-то другой, — заметил Рен низким голосом, — я бы подумал, что ты пытаешься со мной заигрывать.
— Мечтай, — ответила Рей. — Я просто…
— Да с кем ты меня сравниваешь? — не выдержал Рен.
— С… — Рей замялась, не зная, как получше соврать. — С Дэмероном!
— С Дэмероном?! — похоже Кайло не на шутку оскорбился. Он развернулся к Рей всем корпусом и сложил руки на груди. — С Дэмероном значит.
— А что тебя так удивляет? — ответила Рей. — Все наши девчонки по нему сохнут, ваш генерал неровно дышит…
— Серьезно? — оживился Кайло, мигом забыв, что его сравнивали с По. — У вас действительно так говорят? Я про Хакса.
— Слухи ходят, — Рей неуверенно пожала плечами, а потом сердито добавила, ткнув Кайло пальцем в грудь:
— Так, не отвлекай меня! Это все очень серьезно!
— Несомненно, — Кайло фыркнул. Теперь он посматривал на Рей с каким-то новым выражением, будто ожидал от нее чего-то. — И что же ты решила?
— Я отложила решение на потом, — ответила Рей.
Не говорить же Рену, что в сравнении — только в сравнении, исключительно так — он совсем не проигрывал виденным ею в душевой сопротивленцам. А кое-где и выигрывал.
— Может тебе нужно больше данных для такого сложного анализа? — поинтересовался Кайло. Его голос был низким, мурлыкающим, и неожиданно для себя Рей ощутила странную дрожь в солнечном сплетении.
А Рен сделал шаг вперёд, схватил Рей за плечи и притянул ее ближе. Рей подалась назад.
— Что ты делаешь? — недоуменно и капельку смущённо спросила она.
Во-первых, ее ещё никогда не пытались прижать к голой мужской груди. Во-вторых, это было очень неожиданно и совершенно непредсказуемо. Возможно, он придушить ее решил, если другие методы воздействия не работают?
— Говоря о сравнении, — промурлыкал Кайло, — что именно ты планировала сравнивать?
— В-внешность, — ответила Рей, чувствуя себя крайне неловко — она даже заикаться начала, чего раньше за ней не водилось.
— И только? — Рен наклонился к ней как-то подозрительно близко.
Рей снова попыталась отстраниться, но Кайло ее не отпускал. Зато опустил обе руки ей на талию, а одну даже несколько ниже талии. Нет, он явно не душить ее собирался.
— Ты как-то неправильно меня понял, — выдавила Рей, упираясь рукой в грудь Кайло.
— Я прекрасно тебя понял, — ответил Рен.
Он склонился к ней ещё ближе.
— Бен, не надо, — предупредила Рей. — Иначе я тебя ударю.
— Ничего нового, — хмыкнул Кайло и их лица наконец встретились. В смысле: он ее поцеловал. Как люди целуются. Губами и всем этим самым… Рей зависла примерно на секунду, не веря, что это происходит на самом деле, а потом поддалась панике. И действительно ударила Бена. Возможно даже слишком сильно. И, возможно, туда, куда запрещал бить какой-нибудь там джедайский кодекс, но времена нынче такие, всех правил не изучить и… Впрочем, как Бен и сказал, тут не было ничего нового. Ему не привыкать.
К счастью, именно в этот момент связь разорвалась снова, и Рей осталась одна. Это было огромными облегчением, тем более, что теперь, как Рей подозревала, у Верховного Лидера появился ещё один повод ее ненавидеть.
***
Рей начало казаться, что своим необдуманным поступком она сделала только хуже. Может быть она и не была влюблена в Кайло Рена, но теперь точно думала о нем постоянно, с боязнью ожидая их следующей встречи — по форсбонду или вживую. К ее удаче, ни Сила, ни обстоятельства не сводили их вместе, и Рей даже начала надеяться, что Рен позабудет об этом досадном инциденте.
Как бы не так.
Их следующая встреча произошла быстро и вскользь, прямо посреди «рабочего дня». Кайло демонстративно игнорировал присутствие Рей, и она решила ответить ему тем же. Потому что, во-первых, она тоже была занята, а во-вторых не знала, что ему можно сказать.
Но это была лишь прелюдия к разговору, который, к сожалению, состоялся тем же вечером. Сила, Сила, что с тобой не так? Почему иногда ты не показываешь Кайло Рена месяцами, а иногда — по несколько раз в день?
В этот раз Рей готовилась ко сну и уже собиралась улечься в свою «узкую девичью» кровать и блаженно захрапеть, но материализовавшаяся посреди комнаты фигура поставила на этих планах крест — к ее досаде.
Кайло тоже готовился ко сну. И, судя по всему, собирался и дальше ее игнорировать. Он раздевался, что вызвало у Рей сильное ощущение дежа вю. И, почему-то, вины. Хотя она не была виновата совершенно ни в чем.
Молчание густело. Время тянулось еле-еле, а Сила, похоже, не планировала обрывать этот сеанс дальней связи. Кайло бродил по комнате с лицом, выражавшим всю скорбь альдераанского народа, совершенно не глядя на Рей, но при этом с таким видом, будто дефилировал на глазах у невидимых зрителей, томно и печально вздыхая. Наконец Рей не выдержала.
— Извини, — сказала она.
Кайло вздрогнул, но продолжил делать вид, что не слышит и не видит ее.
— Мне очень жаль, — продолжила Рей, потупившись. — Я не собиралась тебя бить.
— Скажи ещё, что ты среагировала инстинктивно, — заметил Кайло, тщетно пытаясь замаскировать обиду в голосе.
— Ну… Да. Это первое движение, которое ты усваиваешь по достижении определенного возраста, если ты девушка и живёшь на Джакку, — заметила Рей в ответ. — Да и… некоторым парням это тоже пригождалось.
— Ой все, — тоном опытной королевы драмы ответил Рен, отворачиваясь.
— Если ты и дальше собираешься делать вид, что меня тут нет, подай знак, если решишь заняться чем-нибудь… интимным. Я отвернусь, — не выдержала Рей. — Бен! Я предупреждала тебя!
— Ты это начала! — обвиняюще возразил Кайло.
— Я ещё не начинала, — удивлённо ответила Рей. — Я и не собиралась… А, ты про, — Рей смущённо кашлянула. — Ты меня не так понял!
— Тьфу, пропасть сарлаккова, а как ещё нужно было тебя понять? — возмутился Кайло.
— Так, как я сказала! — от праведного возмущения Рей вскочила на ноги и подошла к нему.
Он в свою очередь уже забыл, что собирался ее игнорировать и ехидно спросил:
— Что ты сравнивала меня с Дэмероном?
— Да!
— А зачем ты это делала?
— Я?.. — переспросила Рей.
— Нет, я, — ответил Кайло. — В чем смысл этих твоих сравнений?
— Да так, — ответила Рей, отводя глаза. — Неважно. Любопытство.
— Любопытство сгубило лот-кота, — заметил Кайло назидательно. — Так в чью пользу-то сравнение?
— Если я скажу, что в твою, ты успокоишься? — спросила Рей.
— Нет, ведь мне придется вытащить из тебя честный ответ.
— Вот так всегда! — возмутилась Рей. — Сначала ты просишь честных ответов, а потом сам же ими недоволен!
— Так значит Дэмерон? — Кайло помрачнел, а в его голосе отчётливо прозвучала угроза.
Не по отношению к Рей, нет, всего лишь обещание, что в следующей стычке Первого Ордена и Сопротивления, в крестокрыл По будут целиться куда как тщательнее, чем обычно.
— Нет! Ты! Доволен? — выпалила Рей.
— Ещё нет, — ответил Кайло въедливо. — Почему ты можешь меня с кем-то сравнивать, а я тебя — нет?
— Что? — опешила Рей, мигом вспомнив, что одета для сна. — Зачем тебе меня с кем-то сравнивать?
— Любопытство, — ответил Кайло мстительно.
— Иди и сравнивай кого-нибудь другого. — Рей скрестила руки на груди. — А я спать хочу.
— Можешь лечь на кровать, — предложил Кайло. — Я не против туда переместиться.
— Что?! — Рей вспыхнула. — Что за намеки?
— Никаких намеков, я же должен сравнивать, — Кайло состроил невинное лицо, и это получилось у него на диво достоверно. — Просто, как бы тебе сказать, дев я обычно вижу в горизонтальном положении на кровати…
— После того как вырубишь их и прокатишь на «ипсилоне» в бессознательном состоянии? — не удержалась Рей.
Зря.
Глаза Кайло потемнели от гнева, а Рей живо сообразила, что не только она тут может кого-нибудь стукнуть. А Силой воздействовать на Кайло не получится, потому что, фактически, они уже воздействуют друг на друга Силой на расстоянии. И когда Кайло сделал шаг к ней, Рей живо отскочила.
— Давай ты в следующий раз меня со своими девами посравниваешь, — попросила она. — Я, э-э-э, уверена, что их было много, очень много, больше чем я могу представить и все были в восторге.
— Тебя стоит поучить хорошим манерам, — процедил Кайло.
Рей задумалась, что можно ответить человеку, любящему вести светские разговоры, пока собеседник прикован к пыточному креслу, но не нашла, что сказать, чтобы не усугубить ситуацию.
— В следующий раз? — робко предложила она. — Ты же занятой, сам говорил…
— Для тебя я всегда найду время, — ответил ей Кайло и двинулся прямо к ней.
Рей решила, что не хочет знать, каким именно образом Кайло собрался ее учить. Некоторое время она успешно убегала от него по комнате — помогало и то, что в комнате, в которой находился Рен, тоже были какие-то предметы мебели, которые ему приходилось обходить, но, в итоге, он зажал Рей в углу, нависнув над ней и упираясь ладонями в стену по обеим сторонам от ее головы. От того, что они оба были одеты (точнее раздеты) для сна, легче не становилось, поэтому Рей предпочитала смотреть Кайло в глаза.
— Урок первый, — процедил Кайло. — Вежливость открывает любые двери.
— Световой меч тоже, — ответила Рей. — И что-то я не припомню, чтобы ты с кем-то был вежлив… кроме… меня… И какую же дверь ты собирался открыть таким образом?
Кайло уставился на нее со смешанным выражением недоумения и раздражения на лице: будто бы он пытался понять, издевается ли Рей или всерьез не понимает, что к чему. Что же до Рей, ей лезли в голову такие сравнения с открытыми дверьми, что краска в лицо бросалась, тем более, что ее в углу зажимал полуголый мужик на голову ее выше.
— Бен, я тебя ударю! — быстро предупредила Рей, чувствуя, что еще немного — и она точно скажет что-нибудь такое, за что Рен захочет ее убить по-настоящему. А к тому, что иногда она его немножечко бьет, он вроде даже привык. — Как в тот раз. Не искушай судьбу.
Ее волнение прорвалось в голос, и Кайло чуть расслабился. Недоуменное выражение сменила ухмылка, и, невзирая на предупреждение, Кайло склонился к Рей еще ближе.
— Урок второй, — вкрадчиво прошелестел он, — честность — лучшая политика. За это я тебя и ценю.
— И ты мне будешь про честность задви… — Кайло оборвал ее на полуслове, вновь настырно поцеловав.
Отодвинуться Рей не могла — она уже была в углу, и ударить тоже, потому как предупрежденный Рен заблаговременно принял меры, не давая ей пошевелиться. Так они и торчали некоторое время в треклятом углу: Кайло привлек ее к себе и целовал, пощупывая за разные места, а Рей была вынужденна (именно вынуждена! Никак иначе!) отвечать на его поцелуй. Не то, что бы ей это не нравилось, но очень сильно отвлекало от главного: то что они враги, и война идет, и прочее, прочее… Рей очнулась только тогда, когда поняла, что ее туника расстёгнута наполовину. Она отстранилась — благо Кайло уже не держал ее так крепко — и шокированно уставилась на него.
— Стоп, стоп, что ты делаешь?
— Это очевидно, что я освобождаю тебя от лишней одежды.
— Лучше освободи меня от своего словоблудия. Какого криффа ты меня раздеваешь?
— Я уже понял, что галактику тебе предлагать бесполезно, — признался Кайло. — И решил, что надо брать банту за рога. Живём один раз, война идёт, сама понимаешь. Кто-нибудь из нас двоих может завтра не проснуться…
— Я понимаю, что я сейчас снова тебе двину, — ответила Рей скорее для острастки, чем всерьез.
А Кайло без лишних слов вернулся к поцелуям, имевшим абсолютный деморализующий эффект.
К счастью, связь оборвалась на том самом месте, когда Кайло снял с Рей тунику. Рей осталась стоять в одном белье, с горящими щеками и не уверенная в том, рада ли она, что Кайло пропал из ее комнаты.
========== Психологическая атака. Стеб, OOC, флафф, Кайло/Рей, отклонения от канона, ЗФБ ==========
Комментарий к Психологическая атака. Стеб, OOC, флафф, Кайло/Рей, отклонения от канона, ЗФБ
С ЗФБ, WTF Star Wars Sequels 2020
Вдохновлено одним из комментов в дежурке
Бета - **kleolena**
Иллюстрация https://sun9-72.userapi.com/c858228/v858228708/1b2848/7C9imhtYtU4.jpg
Рей оглушительно чихнула и шмыгнула носом. А потом шмыгнула еще раз и поплотнее закуталась в одеяло. Из носа лило, за стенами корабля тоже лило, а вся ее одежда, промокшая насквозь, сиротливо сушилась, развешанная по всем доступным поверхностям. Но это было не самое худшее в ее положении. Самым худшим было то, что она находилась на борту «ипсилона», а напротив нее с проклятиями переодевался в сухое Кайло Рен — и Рей изо всех сил старалась смотреть куда угодно, только не в сторону Кайло Рена. И его одежда тоже сушилась, развешанная по всем доступным поверхностям, но менее сиротливо.
У него хотя бы была с собой смена одежды.
Переодевшись, Кайло бросил на Рей мрачный взгляд и поинтересовался:
— Счастлива теперь, знаток психологии?
— Нет, — огрызнулась Рей. — Где твои рыцари Рен?
— Ищут по местным развалинам и дюнам твоих друзей. А когда найдут — ты первая об этом узнаешь.
— Спасибо за предупредительность. Так я твоя пленница или гостья? — не удержалась Рей.
— Если продолжишь дерзить в таком тоне, то станешь пациенткой в нашей медчасти. Хотя, — Кайло хмыкнул, — ты уже на полпути туда.
Он протянул руку, намереваясь пощупать ей лоб, но Рей увернулась и рассерженно зашипела:
— Мое здоровье — моя забота, лучше о себе подумай.
— Я подумал. Заранее. Кто ж знал, что мое теплое одеяло придется пожертвовать в пользу неимущих, — сказал Кайло ехидно. — Двигайся. Я тоже не хочу заболеть.
— Что? — Рей аж подавилась от возмущения. — Я не стану делиться с тобой одеялом! У меня там нет ничего.
— Ну надо же! А пару часов назад мне казалось, что такая мелочь не смогла бы тебя смутить!
Рей на это не ответила, потому что в словах Рена была немалая доля правды.
Пару часов назад они столкнулись на куске конструкций, отпавших от Звезды Смерти, посреди бушующего океана. И, разумеется, затеяли драку. Она началась бодро, но в процессе противники сумели пообщаться, и даже не на тему предательств, сторон, видений Силы и всего такого.
— А ты не могла бы… — Кайло замолчал, сосредоточенно пытаясь достать Рей мечом, — одеваться во что-нибудь более плотное и не… промокающее?
— Не могла бы, — мстительно ответила Рей, отбивая его атаки. — Когда я тебя просила прикрыться, ты проигнорировал мою просьбу. Терпи теперь. Или мне можно по-быстрому за сменкой слетать?
— Потерплю, — ответил Кайло.
Но отчасти план Рей удался, потому что нет-нет, но иногда он отвлекался на ее торс, обтянутый тонкой мокрой тканью, и пропускал удары. Психологическая атака работала.
— Простудишься ведь, — попробовал воззвать к ней Рен. — Мне-то плевать на самом деле.
— Вот и не суйся со своей заботой!
Как бы обидно это ни было, но Кайло оказался прав. Рей банальным образом простудилась. Сыграли свою роль и бушующие волны — одна из них смыла противников, а пока они выбирались на твердую сушу, едва не потеряв свое оружие, боевой запал как-то угас. Хотя Кайло хватило на то, чтобы обездвижить Рей с помощью Силы и дотащить до «Ипсилона», но дальше все пошло лот-коту под хвост.
С них обоих натекли порядочные лужи, от которых что-то закоротило, и аппарель заблокировалась намертво. Открыть ее теперь можно было только снаружи. Поняв, что Рей никуда не сбежит, Кайло расслабился, принялся переодеваться, и ей то же сделать посоветовал. Правда, в качестве альтернативы одежде смог предложить только одеяло.
— Двигайся.
— Нет!
Кайло закатил глаза.
— Могу пожертвовать еще и майку.
— Тогда ты будешь наполовину голый!
— Либо ты, либо я. Это одеяло будет моим, и только от тебя зависит, разделишь ли ты его со мной или будешь сидеть и гордо мерзнуть.
Рей пожевала губу, хмурясь, и неохотно сказала:
— Хорошо. Но отвернись!
— Ладно, — легко согласился Кайло.
Он стянул с себя майку, кинул ее Рей и отвернулся, принявшись следить за ее смутным размытым отражением в одной из стенных панелей.
— Эй!
— Мне все равно не видно подробностей. Но зато я смогу узнать, если ты захочешь напасть на меня со спины.
Возмущенно зашмыгав, Рей принялась переодеваться. Майка болталась на ней, как на вешалке, доходя до середины бедер, проймы заканчивались где-то на уровне талии. Но это было лучше, чем ничего, поэтому Рей завернулась в краешек одеяла и милостиво изволила:
— Можешь поворачиваться.
Кайло повернулся, и Рей немедленно уставилась в пол. А когда он уселся рядом и завернулся во второй край одеяла, то она возвела глаза к потолку и принялась делать вид, что ее тут нет.
Надолго ее не хватило.
— Что ты будешь делать? — спросила Рей.
— С тобой? — поинтересовался Кайло.
— И со мной тоже.
— Ты убила Верховного Лидера. Тебя ждет казнь.
— Это сделал ты.
— Твоим мечом.
— Разве это что-то меняет?
— Но если бы ты согласилась принять мою сторону раньше… — завел старую песню Кайло.
— Не согласилась и никогда не соглашусь! — фыркнула Рей.
— Да тебя больше никто и не зовет, сдалась ты мне тоже.
Рей замолчала и надулась. Кайло тоже. За стенами корабля шумел океан и грохотала гроза, и при каждом тяжелом ударе волн «Ипсилон» слегка сотрясался. Несмотря на то, что температура внутри была нормальная, Рей начала бить мелкая дрожь, и она поплотнее закуталась в одеяло. Кайло снова протянул руку и прижал пальцы тыльной стороной к ее лбу.
— У тебя жар, — сказал он, и в его голос просочилась слабая, но заметная нотка беспокойства.
— Значит, приеду в ваши пыточные застенки без сознания, — буркнула Рей и отстранилась. — И вам придется сначала вылечить меня, а потом допрашивать.
Она чувствовала сонливость, ей было холодно и очень хотелось закутаться в еще одно такое одеяло, а лучше в два.
— Если не подсуетиться, до застенков можешь и не дожить, — заметил Кайло.
Выпутавшись из одеяла, он поискал по каким-то нишам, нашел аптечку и достал оттуда инъекционный пистолет.
— А это что? — напряглась Рей.
— Жаропонижающее, противовоспалительное и антибиотик. Не сыворотка правды, — ответил Кайло и добавил с некоторой гордостью в голосе:
— Мне она ни к чему.
— Да что ты говоришь, — фыркнула Рей.
— Ладно, так уж и быть, вколю тебе бантову дозу пентонала, когда прибудем на «Превосходство». И тогда стану допрашивать. — Кайло присел рядом и попросил:
— Руку.
Рей оголила плечо и вновь уставилась в потолок с независимым видом. Пистолет зашипел, она почувствовала быстрый укол и потянулась, чтобы потереть это место, но Кайло шлепнул ее по руке:
— Инфекцию занесешь!
— Ты подозрительно обеспокоен моим здоровьем для человека, который хотел меня убить, — заметила Рей.
Она устало откинулась на спинку сиденья и вновь укуталась одеялом. Кайло тоже завернулся в него и пододвинулся ближе — Рей чувствовала тепло его тела и даже немного жалела, что не может воспользоваться им, как грелкой.
— Ты подозрительно спокойна для человека, который хочет низвергнуть весь «Первый Орден» и меня. Я все жду, когда ты выхватишь меч и начнешь размахивать им, пытаясь меня впечатлить.
— Я никогда не пыталась тебя впечатлить! — возмутилась Рей.
— Даже на «Превосходстве»?
— Даже на «Превосходстве».
— Хорошо, — невозмутимо ответил Кайло. — Я подозревал, что ты раскусила мой план и прихорашивалась для Сноука.
— Я ни для кого не прихорашивалась! — Рей толкнула его в плечо. — Я… Я… просто хотела выглядеть… представительно.
— То есть пыталась меня впечатлить, — подсказал Кайло, и получил еще один тычок.
— Я ведь тоже так могу, — заметил он недовольно, потирая ушибленное место.
— Вперед, — бросила Рей. — Врукопашную мы еще не сталкивались!..
К ее удивлению, Кайло не стал отвечать тем же, а попытался ухватить ее за руки. После недолгой потасовки, Рей оказалась прижатой им к сиденью, частично спеленутая одеялом. Ситуация была унизительная.
— Отпусти меня, — пробубнила Рей. Кайло сидел рядом, навалившись на нее, чтобы не дать выпутаться, и, если бы не неудобная поза, это было бы очень даже тепло и приятно.
— Чтобы ты продолжала в меня тыкать? Поболтай мне тут, и я тебе еще и кляп в рот всуну.
Рей замолчала, изредка делая попытки вывернуться из-под Рена, но он устроился на ней, как на подушке, и явно не испытывал никаких неудобств.
— Что-то запаздывают твои рыцари, — сказала Рей ядовито. — Может, утонули?
— Дюн там много, а сопротивленческие крысы хорошо прячутся.
— Вот пусть ищут. Может, наше подкрепление успеет…
— Да нет у вас никакого подкрепления.
— Есть!
— Врешь. — Кайло вздохнул и добавил: — Надо было сразу выжечь здесь все, не высаживаясь.
— Теперь уже поздно.
— У меня все впереди.
Рей недовольно зашевелилась под ним, и Кайло прижал ее к сиденью сильнее.
— Лежать!
— А лапу не подать? Что насчет конвенции об обращении с военнопленными?
— Мы ее не соблюдаем.
Рей издала возмущенный возглас и снова зашевелилась, пытаясь сбросить с себя Кайло.
— Я требую, — сказала она, — чтобы со мной обращались как с нормальным военнопленным!
— Хорошо, — послушно ответил Кайло. — Сейчас достану наручники и надену их на тебя.
— Только попробуй!
— Я всего лишь намекаю, что персонально у тебя условия сейчас получше, чем у условного военнопленного.
— Ты лежишь на мне, как на матрасе! — возмутилась Рей.
— Поверь, это не самое худшее, что можно было бы с тобой сделать.
Рей притихла, обдумывая его слова.
— Но ты ведь не будешь? — осторожно спросила она. — Это делать?
— Смотря о чем речь, — ответил Рен и посмотрел на нее с любопытством.
— Об… об этом, — сказала Рей. — Всяких… унизительных вещах, которым подвергают пленных. Хотя, — добавила она задумчиво, — возможно, ты уже начал. Я без одежды и не могу пошевелиться… под тобой.
— Я отдал тебе свою! — возмутился Кайло.
Он выпрямился и отпустил ее, как бы демонстрируя этот факт, и Рей поспешно села, радуясь, что тоже может это сделать.
— А ты, в свою очередь, — заметил он после недолгого молчания, — могла бы поднапрячься, вымаливая у меня свободу и хорошее к тебе отношение. И к этим твоим друзьям!
Рей неопределенно хмыкнула.
— Могла бы, например, сказать, что сделаешь все, что угодно, чтобы они остались живы.
— Я сделаю. С тобой. Могу начать с разрезания тебя пополам.
— С попытки разрезания, ты хотела сказать.
— Нет, именно с разрезания.
— Ладно, — равнодушно сказал Кайло. — Думаю, твоих друзей расстреляют на рассвете.
Что-то в его голосе подсказывало, что он не шутит. Вероятно, Сила. А еще оно — или она, Сила же — подсказывало, что меч Рей просыхает там же, где и одежда. И вообще, в ее интересах потянуть время.
— Пожалуйста, — осторожно сказала Рей.
Кайло стоически выдержал паузу, дожидаясь, пока она начнет нервничать, и спросил:
— Пожалуйста — что?
— Не надо их убивать, — сказала Рей. — Пожалуйста.
Кайло покосился на нее и отвел взгляд.
Рей закусила губу, а потом решилась:
— Я сделаю все, что угодно.
Кайло повернулся к ней с явным интересом, написанным на лице, и Рей быстро добавила:
— В разумных пределах!
Интерес с лица Рена не исчез, но его выражение подсказывало, что он собирается проверить пределы разумного. Возможно, прямо сейчас.
— Начинай, — предложил он.
— Что начинать? — не поняла Рей.
— Делать, — ответил Кайло.
— Ты бы хоть намекнул, что мне надо делать, — недовольно буркнула Рей.
И Кайло намекнул. Более жирного намека представить было сложно, и Рей, от неожиданности застывшая, как изваяние, подумала, что поцелуй тоже можно считать формой психологической атаки.
========== Редемпшн. Модерн!АУ, фантастика, ООС, Бен Соло, Рей, джен, ЗФБ ==========
Комментарий к Редемпшн. Модерн!АУ, фантастика, ООС, Бен Соло, Рей, джен, ЗФБ
С ЗФБ, WTF Star Wars Sequels 2020
Бета - **kleolena**
3TEETH - PUMPED UP KICKS
**Предупреждения**: смерть основного персонажа
В первый раз Бен увидел ее на заправке. Почувствовал на себе чей-то взгляд, обернулся и увидел. Она стояла, засунув руки в карманы черной потертой мужской толстовки, которая была ей велика. Капюшон был накинут на голову, тень от него падала ей на глаза. На ногах — дырявые бело-голубые шорты и кеды. Ничего особенного. Она просто пристально наблюдала за Беном, пока он заправлялся.
В следующий раз он увидел ее, когда остановился, проезжая сквозь крохотный городок, купить себе что-нибудь перекусить. Она была в магазине: стояла в дальнем углу возле стенда с журналами и смотрела на Бена.
Это было странно. Теоретически она вполне могла бы попасть сюда от заправки раньше, но… Бена пробрала дрожь, он расплатился и, торопясь, вышел. Ему хотелось добраться до места до темноты, а день уже перевалил за полдень. Солнце накаляло машину. Кондиционер не работал. По радио рассказывали об инновационной методе, которая позволит закрыть большую часть пенитенциарных учреждений, снизив затраты налогоплательщиков, и Бен выключил эту нудятину, решив, что лучше ехать в тишине.
В третий раз они увиделись, когда у Бена спустило колесо, и ему пришлось его собственноручно менять. Посреди пустой трассы: что в одну, что в другую сторону вилась серая лента дороги, обрамленная невысокими, выжженными летним солнцем холмами. Бен закончил с колесом и хотел убрать пробитое в багажник, но уронил его, едва выпрямился. Девушка стояла, прислонившись к его машине и наблюдала за ним.
— Ты кто такая и что ты здесь делаешь? — выпалил Бен. — Ты… следишь за мной?
— Нет, — ответила девушка. — Просто мне нужно, чтобы ты подкинул меня кое-куда.
Бен смотрел на нее, все ещё не понимая, как она тут оказалась. Мимо не проехало ни одной машины. Местность просматривалась во все четыре стороны. Он бы заметил ее.
— Это необязательно, — добавила она, — но это сильно сэкономит мне время.
— Да кто ты такая? — рявкнул Бен.
— Я смерть, — ответила девушка. — И я следую за тобой по пятам.
— Свихнувшаяся, — пробормотал Бен, нервно улыбнувшись.
Он поднял колесо, докатил его до багажника и забросил туда. Потом туда же сложил инструменты, игнорируя девушку, вымыл руки водой из бутылки и уселся за руль. Девушка следила за ним через отражение в зеркале заднего вида.
Не мог же он оставить ее тут… Мог. Раз она как-то сюда попала, значит, так же и выберется.
И Бен завел мотор и утопил педаль газа в пол. Фигура девушки в зеркале стала быстро уменьшаться, пока не превратилась в точку, а потом и вовсе скрылась за одним из поворотов.
Когда она окончательно пропала из виду, Бена отпустило. Он пошевелил плечами и покачал головой: все тело будто оцепенело. Чтобы развеяться, он включил радио. Музыкальный блок как раз сменился новостным. Передавали срочные новости: на разъезде Хосниан на заправке случился пожар. Один человек погиб, восемь ранены. Полиция не уверена, что это несчастный случай.
Бена мороз по коже пробрал. Ещё несколько часов назад он был там.
А радио не умолкало:
— Продолжаются поиски неизвестного, расстрелявшего троих человек в магазине в Джакку. У полиции есть примерное описание подозреваемого: белый мужчина, темные волосы, рост выше среднего, одет в черные джинсы и черную футболку. Если у вас есть какая-то информация…
Бен снова выключил радио и вцепился в руль. Чертовщина! Буквально за час до этого он был в магазине. И все там были живы.
Нервозности ему добавляло и то, что он сам прекрасно подходил под описание неизвестного. Да ещё та девчонка…
Точно. Девчонка. Она же следовала за ним. Она могла видеть, что случилось. Возможно, именно она дала копам его описание. Да только зачем ей это делать? Бен видел ее впервые.
Он остановился, чтобы отлить. Солнце садилось, окрасив холмы багрянцем. Нагретая за день почва дышала жаром. Бен постоял немного, любуясь на закат, а потом вернулся к машине.
Девушка сидела боком на водительском сиденье, спустив ноги в пыльных кедах на асфальт, и листала дорожный атлас.
— Какого?..
Бен выругался. Он ощутил страх, иррациональный, похожий на чувство, когда ты в ночи лежишь в постели в пустом доме и слышишь звук открывающейся дверцы шкафа где-то на кухне. Мозг уже готов дать этому рациональное объяснение, но холодок все равно ползет между лопаток.
— Что тебе надо? — прорычал Бен.
— Подбрось меня, — невозмутимо ответила девушка. — Осталось немного.
— Кто ты такая? — спросил Бен. — Это ты дала полиции мое описание? Чего ты взъелась на меня, я тебя впервые вижу!
— А вот я видела тебя раньше, Бен, — ответила девушка, поднимая голову и глядя на него. У нее были светло-карие глаза.
— И что? — Бен был близок к тому, чтобы схватить девчонку и выволочь ее из машины. Он сдержал свой первый порыв и потребовал:
— Уходи.
— Я уйду. Но сначала мне нужно кое-куда попасть. Помочь мне можешь только ты.
— Да почему, твою мать?! Тут нет других попуток? Может, тебе лучше денег на автобус дать? Почему ты ко мне привязалась?
Девушка продолжала следить за ним, не отводя взгляда. Его эмоциональный взрыв ее совершенно не тронул.
— Ты сам меня позвал, — сказала она.
— Да вот же…
Бен обошел ее, открыл заднюю дверь, ещё не зная, что будет делать… И замер. На заднем сиденье лежал предмет, которого там не должно было быть. Женский дорожный чемоданчик, такой, старческий, в кремовых розах и с облезающей позолотой на замках. Но главное было не в самом чемоданчике, а в том, что он был забрызган кровью. Здоровенное пятно алело снизу, а мелкие брызги покрывали его целиком.
Бен тяжело дышал, не сводя взгляда с чемодана.
— Это ты его сюда принесла? — спросил он внезапно севшим голосом. — Отвечай. Это ты…
«…убила людей в магазине и на заправке,» — хотел он сказать, но не смог.
— Я никого не убиваю, — сказала девушка мягко. — Я просто прихожу тогда, когда нужно.
Она встала, подошла к Бену и положила ему руку на плечо. Обычное теплое человеческое прикосновение. Бен заметил, что ногти у нее покрыты дешёвым облупившимся лаком, из тех, что продаются за шестьдесят центов в мелких пузырьках.
— Довези меня до места, и все закончится, — сказала девушка.
— Куда тебе нужно? — хрипло спросил Бен.
— Ач-То, — ответила девушка. — Ты ведь туда направляешься?
Они ехали в молчании. Радио было выключено — Бен боялся услышать больше новостей, которые не сможет переварить. Девушка сидела, глядя в окно. Снаружи стремительно темнело, небеса были глубокого фиолетового цвета, и уже высыпали первые звёзды.
— Как мне тебя звать? — спросил Бен. — Я не могу звать тебя Смертью.
— Можешь звать меня Рей, — ответила девушка. — Но вряд ли тебе придется.
Эта фраза заставила Бена странным образом оживиться. Почему все должно происходить так, как она сказала?
— Почему нет… Рей, — спросил он. — Вдруг мне захочется поболтать?
Рей пожала плечами:
— Как хочешь.
— Откуда ты? Должно же быть место, откуда ты здесь?
— Собственно, я из Ач-То, — ответила Рей. Прежде, чем Бен успел сказать что-то в ответ, она добавила: — Не говори ничего. Ты все равно не помнишь, откуда ты.
Бен будто потерял дар речи. Он действительно не помнил. Ещё секунду назад он планировал сказать «А я из…», но место вылетело у него из головы.
— Ты… — он запнулся. — Ты ведьма?
— Нет, — девушка вздохнула. — Я не ведьма. А ты не помнишь, откуда ты. Не помнишь, что было вчера. Ты проснулся утром в мотеле и поехал в Ач-То.
Бен пораженно молчал.
— Мы не первый раз это проходим, Бен.
Бен тяжело сглотнул.
— Почему? — спросил он. — Это… — Ему в голову пришла пугающая и безумная мысль, но что могло быть безумнее всего этого? — Это чистилище? Или это ад? Я попал сюда, потому что кого-то убил?
Рей уставилась на него как на идиота.
— Смысл наказывать того, кто не помнит, за что его наказывают? — спросила она. — Нет, Бен, все гораздо проще. Мы проходим этот путь не впервые, но ты никогда не мог дойти до конца. Я надеюсь, в этот раз все будет иначе.
Дальше они ехали в молчании. Бен боялся спросить что-то — или забыть вопрос. Но неизвестность томила хуже всего, и он принялся вспоминать прошедший день, заставляя себя обдумывать, что именно заставляло его поступить так, а не иначе. Зачем он едет в Ач-То?
— Что там? — спросил он. — В Ач-То.
— Самый красивый водопад, — ответила Рей. — Там кое-кто живёт, не помнишь?
Бен напрягся. Казалось, что ответ вертится на языке, но он не мог его вспомнить. Кто ждёт его в Ач-То?..
Его кто-то ждёт? Его кто-то ждёт, кто-то, кто давно его знает. Зачем Бену туда ехать, он всегда ненавидел его…
Бен резко ударил по тормозам, и если бы не ремни, их с Рей бы впечатало в стекло. Может быть, так было бы лучше? Они бы вылетели на дорогу и умерли, он и Смерть. Если смерть может умереть.
Если он сам может умереть.
— Осторожно, — сказала Рей, глядя, как он согнулся над рулём, вцепившись пальцами в волосы и тяжело дыша, — начнёшь как следует вспоминать, и все начнется заново.
— Что начнется? — выдавил Бен.
— Этот день.
Бен торопливо завозился, пытаясь отстегнуть ремень. Он промахивался мимо него, будто слепой, и сумел выщелкнуть его только с пятой попытки. Он вылез из машины, хлопнул дверью и вышел на середину дороги, тяжело дыша. В сумерках смутно белела разметка на асфальте. Солнце почти скрылось за холмами.
Бен услышал, как хлопнула пассажирская дверь. Захрустели камешки под шагами.
— Тебе не холодно? — спросила Рей. — Я могу отдать толстовку.
— Нет, нет. — Бен вытер лицо тыльной стороной ладони. — А если я не поеду в Ач-То?
— Тут неподалеку есть несколько городков, — ответила Рей, пожав плечами. — Можешь отправиться туда. Делай что хочешь. Но я бы посоветовала тебе продолжить путь. Ведь ради чего-то ты в него пустился.
— Так ради чего?! — заорал Бен. — Почему бы тебе не рассказать мне, что происходит? Кто ты? Куда я еду? Почему ничего не помню? Почему кругом уже который час ни души?
Рей прерывисто вздохнула и ответила:
— Я боюсь, что мой ответ вернёт нас к тому, где мы начали. Я тоже устала от этого, Бен. Я вынуждена помнить все это за тебя.
— Тогда веди ты, — ответил Бен. — Сама сядь за руль.
— Я не могу, — ответила Рей. — Я не успела получить права. До экзамена месяц оставался.
«Месяц оставался», — эхом отдалось у него в голове. Месяц оставался.
Бен тупо уставился на голые коленки Рей, зацепившись взглядом за округлые белые шрамики — по несколько на каждой.
Месяц оставался.
Она добиралась до Ач-То на попутках, потому что потратила все деньги. Он отдал ей свою толстовку, потому что вечером стало холодно.
— Не надо, — попросила Рей. — Давай просто доедем.
Бен не слушал ее. Он подошёл к задней двери, дернул ее и вытащил чемодан. Открыв его, он без удивления увидел черный пистолет, лежащий среди смятых чужих вещей. Девять патронов из двенадцати. Нет. Девять их было до того, как он взял ее в машину и поехал в Ач-То.
Рей медленно подошла к нему, стягивая капюшон. Она повернула голову и явила безобразную кровавую дыру на месте виска. На волосах неприглядными украшениями висели кусочки костей и ошмётки плоти, а сами волосы возле раны спеклись с кровью, слиплись в колтуны и сосульки.
— Ты моя смерть? — прошептал Бен.
Рей кивнула.
— Здесь — и твоя тоже. Пожалуйста, давай поедем.
— Я убил тебя? — спросил Бен. — И их? Почему?
— Тебе нельзя знать, — ответила Рей жёстко. — Если ты вспомнишь, все начнется заново. Они вычистили тебя, несмотря на то, что ты не хотел этого. Ты был готов ко всему, кроме того, что тебя решат помиловать насильно. Нам нужно ехать, Бен!
В ее голосе появились истерические нотки.
— Я умру? — тупо спросил Бен.
— Ты хотел умереть! — воскликнула Рей. — Ты ждал этого, ты взял их всех с собой, ты ждал, что копы продырявят твою башку, но тебя схватили и вместо смертного приговора выдали полную перепланировку мозгов! Гуманность высшей пробы: преступник искупает свое преступление не в тюрьме, неспособный на рецидивы, исправленный.
Она всхлипнула.
Где-то вдалеке завыли сирены.
— Очень скоро, — сказала Рей, — они вычистят и меня тоже. Всё вычистят, и ты проснешься светлым и чистым и готовым служить обществу. Прямо как мама хотела.
Рей подошла к Бену, обняла его за шею и прошептала, глядя на него снизу вверх:
— Ничто не может искупить убийства. Ты знал это, до того, как тебя вскрыли.
Звук сирен приблизился. Бен мог определить, откуда он доносится.
Оттолкнув Рей от себя, он бросился к машине.
— Садись! — бросил он через плечо. — Время еще есть.
Они летели сквозь ночную тьму, подгоняемые звуком сирен. Холмы сменились редколесьем, а когда они слетели с шоссе на дорогу, ведущую к дому дяди, сирены были совсем близко. Рей подскакивала на сиденье, держась за ручку над дверью. Бен был сосредоточен, глядя на дорогу в свете фар. Он должен был успеть.
В доме горел свет, и, когда Бен остановил машину и выскочил наружу, дверь открылась. Дядя Люк ждал его в полном вооружении, держа его на прицеле дробовика. Какое счастье, что в этот раз он выстрелил ему прямо в лицо.
***
— Отключай, — сказал врач медсестре.
Его помощник покачал головой и снял маску, разводя руками.
— Эмболия. Мы ничего не смогли бы сделать.
Посмотрев в лицо мертвого, он добавил, наполовину задумчиво, наполовину зло:
— Всё-таки ушел.
–All the other kids with the pumped up kicks
You’d better run, better run, outran my gun
========== Когда девушка говорит “нет”, это значит “нет”. Отклонения от канона, ООС, постканон, Рей/Кайло, 1156 слов ==========
Комментарий к Когда девушка говорит “нет”, это значит “нет”. Отклонения от канона, ООС, постканон, Рей/Кайло, 1156 слов
Начато было очень сильно до ТРОСа. Возможно, что и до ТЛД ))
— И как ты тут живешь? — спросил Рен, оглядываясь.
Крошечная комната вмещала в себя все, необходимое для жизни: кровать, шкаф, стол, заваленный инструментами и деталями, и стул, крошечный кухонный уголок и даже низкую узкую лежанку, на которой тоже были разложены запчасти. В углу была дверь, ведущая в такой тесный санузел, что Кайло мог дотронуться до обеих стен лишь слегка разведя локти в стороны. А возле кухни стояла небольшая ванна — потому что раковины на кухне не было, а в санузел ничего, кроме унитаза, не влезало.
— Я смогу прекрасно жить везде, где достаточно воды, — ответила Рей.
— Я предлагал тебе нечто большее, — заметил Кайло. — Тебе бы до конца твоей жизни не пришлось беспокоиться о воде.
— А потом бы яотправилась в изгнание с тобой? — спросила Рей.
— Как знать, — ответил Кайло. — Если бы ты была со мной, возможно не пришлось бы никуда отправляться.
Рей покачала головой и спросила:
— Так что тебе нужно?
— Может, я просто хотел узнать, как ты?
— Ты мог узнать это из любой точки вселенной.
— Так вернее, — заметил Кайло негромко. — Я могу остаться у тебя ненадолго? Вечерами тут неспокойно, а если начну искать ночлег, могу наткнуться на патруль.
— Кайло Рен, Верховный Лидер… бывший Верховный Лидер — и испугался какого-то патруля? — спросила Рей насмешливо. — Они здесь все непуганные идиоты. Ты мог бы просто внушить им, что они тебя не встречали.
— Возможно мне просто хочется провести этот вечер в хорошей компании. И, кажется, шторм обещали.
— Так и быть, — Рей подошла к лежанке и стала сгребать с нее детали и складывать их в решетчатый металлический ящик. — Но я не гарантирую, что тебе будет удобно.
Кайло дождался, пока она разберет лежанку, а потом сбросил туда свой рюкзак и улегся сам, подложив рюкзак под голову.
Рей тем временем включила воду, заткнула слив пробкой и сообщила:
— Мне надо вымыться.
— Я не буду тебе мешать, — ответил Кайло, пряча улыбку.
— Я надеюсь, что ты отвернешься. Хотя бы.
— Хорошо, — покорно кивнул Рен, но Рей видела, как подрагивают его губы.
Он смотрел в стену лишь до того момента, пока Рей не залезла целиком в наполняющуюся ванну. Кайло тут же повернулся к ней.
— Отсюда мне ничего не видно, не бойся, — сказал он.
— Я и не боюсь, — ответила Рей.
Набрав воздуха в легкие, она погрузилась в воду с головой — остались торчать лишь ее мокрые коленки и руки, которыми она удерживалась за бортики.
Вынырнув, Рей встретилась взглядом с Кайло — он по-прежнему полулежал на своем месте. Под ноги он поставил металлический ящик, в который Рей сгребла детали.
Они молчали — Рей растиралась мочалкой, потом пальцами ноги вытащила пробку и стала смотреть, как уходит вода. А потом включила воду еще раз, чтобы смыть мыльный налет с себя и с бортиков — какое же это счастье, когда воду можно лить литрами и никто не считает.
Кайло наблюдал за ней, спокойно, даже рассеянно.
— А мне можно помыться? — спросил он.
— Ага. Сейчас вылезу, — Рей села прямо, потянувшись за полотенцем, и на мгновение стала видна ее грудь над бортиком ванной. А потом она укуталась потрепанной, но чистой тканью, и поднялась во весь рост и вылезла.
Устроившись на кровати, Рей сказала:
— Ванна в твоем распоряжении, — после чего демонстративно укрылась одеялом с головой.
Но видимо, не полностью, потому что, когда Кайло стал раздеваться, из-под одеяла донеслось:
— Что с твоими ногами?
— Несчастный случай, — ответил Рен.
— Мне стоит беспокоиться об этом?
— Нет. И, кстати, ты обещала отвернуться.
— Нет, не обещала.
Было странно тихо. Толстые каменные стены почти не пропускали звуков снаружи, лишь из вентиляции доносились отзвуки чужой жизни. Рей лежала под одеялом и, судя по светлым бликам на простыне, у нее под одеялом был с собой датапад. Кайло рассматривал потолок, откинувшись в ванной и свесив руки с бортиков.
— Ты никогда не думала о том, чтобы вернуться? — спросил он. — Начать учить новых джедаев или что-нибудь в этом духе?
— Нет, — коротко отозвалась Рей.
Протянув руку, она нажала на что-то на лампе, освещавшей комнату, и ее свет стал потихоньку угасать. Кайло понял намек заканчивать с водными процедурами.
Он устроился на лежанке, чувствуя, что не такая уж она и удобная, как ему казалось поначалу. Но говорить он об этом не стал. Кости в районе старых переломов ныли — должно быть, погода менялась сильно, и ему это совсем не нравилось. Лампа потухла совсем, и в падающем из узкого окна свете можно было разглядеть смутные очертания предметов. Кайло поворочался, устраиваясь поудобнее, и закрыл глаза.
Но стоило ему услышать едва различимый шорох ткани, как он тут же открыл их. Это был безусловный рефлекс, адреналин подскочил в одно мгновение, несмотря на то, что Кайло знал — здесь он в безопасности. Но он почувствовал облегчение, увидев, что это всего лишь Рей. Она стояла над ним — ее тонкая, бледная фигура в слабом свете, и Кайло понадобилось несколько секунд, чтобы осознать, что на ней ничего нет.
А потом она без слов оседлала его сверху. Одним движением стряхнула его ладони, которые он рискнул положить ей на бедра, прижала их к лежанке и потерлась об его пах, склонившись низко, как для поцелуя. Странно было чувствовать ее — такую близкую, и такую далекую одновременно. Одежды на Кайло почти не было, и когда Рей отпустила его руку, чтобы сдвинуть край его штанов, не удержался и дотронулся до ее щеки кончиками пальцев.
— Не надо, — прошептала Рей. Это должно было звучать, как приказ, но Кайло уловил печаль, прячущуюся за приказным тоном.
Он не настаивал. Все равно она сама его поцелует — рано или поздно, а потом будет делать вид, что ничего такого не было.
А на следующий день, когда снаружи разыгралась настоящая буря, он просто не смог встать. Рей пришлось помочь ему перебраться на кровать. Она ушла куда-то, не взирая на непогоду, и вернулась со здоровенной банкой пахучей и жгучей мази. Потом помогла Рену раздеться и стала втирать мазь в ноющие ноги, больше похожие теперь на лоскутное одеяло из-за множества шрамов, покрывающих кожу.
— …Они там не признают никаких инородных предметов в теле, — рассказывал Кайло, пока Рей терпеливо обрабатывала каждый дюйм, особо усердствуя рядом с суставами. Он хмурился, когда боль становилась сильнее, но не умолкал, будто рассказать об этом Рей было самым важным делом в жизни. — Я был согласен на протезы, самые простые, любые, но вместо этого они принялись собирать меня по кусочкам. И собрали ведь! Все работает. Только болит как проклятое на непогоду.
— Все собрали? Все-все? — спросила Рей, пряча ухмылку.
— Зря ерничаешь, — ответил Кайло, вернув ей такую же ухмылку. — Пострадали только ноги. Мне показалось, ты оценила, насколько работоспособно то, что выше.
Но Рей шутку не поддержала.
— Я думаю, это меньшее, чего ты заслуживаешь, — ровно сказала она, имея в виду его залеченные раны.
Кайло приподнялся на локтях:
— Ты действительно так думаешь?
— Хотя вкупе с твоим изгнанием… В самый раз, — Рей подняла на него глаза. — Да, я так думаю.
К вечеру ветер успокоился, закончился дождь, и Кайло ожил. Хотя легкая хромота была еще заметна, он вел себя так же заносчиво, как и обычно.
И как обычно — это уже превратилось в некий ритуал, подтверждающий их странные отношения — Кайло предложил ей отправиться с ним. Начать все заново, заставить Галактику пожалеть, что она рискнула сказать «Нет» Верховному Лидеру, сделать мир лучше по своему усмотрению, выбраться, наконец, с помойки.
И Рей — как обычно — ответила «нет». В чем-то они с Галактикой были похожи.
========== Монстр под кроватью. Modern!AU, ООС, мистика, джен ==========
Комментарий к Монстр под кроватью. Modern!AU, ООС, мистика, джен
Навеяно крипипастой.
The poison air he’s breathin’ has the dirty smell of dying
‘Cause it’s never seen the sunshine and it’s never felt the rain.
But Casey minds the arrows and ignores the fatal echoes
Of the clickin’ of the turnstiles and the rattle of his chains.
Он заснул на уроке. Опять.
В этот раз повезло, и Хакс толкнул его раньше, чем мисс Холдо заметила, что он спит, иначе не избежать очередной занудной лекции, что это последний год, и они должны бросить все силы на подготовку к колледжу, а не просиживать ночи напролет, играя в игры.
Бен был бы рад играть в игры ночи напролет или спать. По факту, он не мог заниматься ни тем, ни другим.
— Выглядишь как дерьмо, — прокомментировал Хакс, когда они вышли из класса.
— Я не высыпаюсь, — буркнул Бен.
— Целый месяц? — спросил Хакс.
Бен мрачно уставился на него.
— Вообще я говорил о другом, — продолжил Хакс с усмешкой. — От тебя несёт, будто ты в подвале живёшь.
Через пять минут Бен уже сидел на нем верхом и ожесточенно бил. Через полчаса он был у директора, и его отстранили от занятий.
Это было плохо. Бену пришлось идти домой, а он этого совсем не хотел.
До отца они, как обычно, не дозвонились. Он не отвечал на звонки с незнакомых номеров, а номер школы точно был ему незнаком. Какое-то время Бен торчал на детской площадке — дремал там на скамейке, как бомж, но испортившаяся погода согнала его. В поисках укрытия он зашел к По на работу — ещё месяц назад Бен тоже тут работал, но недавно его уволили за то же самое — он спал на ходу.
— Привет. — По вышел через дверь для персонала, возле которой его уже ждал Бен. Он вынес с собой чай в термосе, за что Бен был ему благодарен.
— Хреново выглядишь, — заметил По.
— И ты туда же, — мрачно сказал Бен.
Он с удовольствием вдохнул горячий пар, от которого потеплело внутри, прежде чем отхлебнуть из крышки.
— Извини, — По поднял руки в защитном жесте, — но ты вообще спишь?
— Не очень, — неохотно ответил Бен.
Они помолчали. Бен пил чай, торопясь и обжигаясь, наслаждаясь ощущением разливающегося тепла.
— Меня отстранили на неделю, — заметил он, проводя языком по губе — всё-таки обжег. По следил за ним, исподлобья, выжидающе и чуть хмурясь.
— За что?
— Драка.
— А…
Они помолчали еще. Ненадолго показавшееся солнце снова зашло за тучи, ветер бросил им в лица мелкую дождевую морось, и они поспешили укрыться под узким навесом. По зябко потёр плечи, выглядывая из-под навеса.
— Ну и погода. — Он поежился.— Давно не видел твоего старика. Он уехал?
— Нет. Торчит дома, — ответил Бен.
— Слушай… — начал По. Он развернулся к Бену, рассеяно вороша волосы на затылке. — Если хочешь, можешь завалиться ко мне в пятницу. Отец уедет, а мама будет не против…
— Было бы круто, — искренне ответил Бен. — Я постараюсь.
Он действительно хотел в гости к По. Миссис Бэй отлично готовила, но, самое главное, Бен смог бы там нормально выспаться.
Как глупо. Ему семнадцать, а он боится монстра из-под кровати.
***
Дома все было по прежнему. Тихо, сыро — зарядили дожди, а отец так и не сподобился починить крышу, хотя и обещал. Листья лежали на газоне, и никто не сметал их.
Бен топтался перед входом: входить не хотелось, но идти было некуда. Раньше он мог пойти на работу, остаться в библиотеке или пойти в молл. Теперь все его существование свелось до самых простых желаний: поспать, согреться, поесть.
Дома не получалось сделать ничего из вышеперечисленного нормально: либо наполовину, либо вообще никак. Дом словно пытался вытеснить Бена из себя, изгнать его, не давал ему житья.
Но ему повезло. На лужайку соседнего дома вылетел рыжий карликовый шпиц, а за ним вышла его хозяйка — Маз Каната. Она увидела Бена и застыла, уперев руки в бока.
— Посмотри на себя, Бен Соло! — воскликнула Маз. — Неужели твоему отцу совсем на тебя плевать?
— Его накрыло отложенной депрессией из-за развода, — ответил Бен. — Кажется.
На самом деле Бен понятия не имел, что творится с отцом, что вообще творится с его жизнью. Жизнь начала разваливаться год назад, а сейчас этот процесс лишь ускорился. Ничего странного, кроме существа у него под кроватью.
— На месте твоей матери, я бы забрала тебя с собой, — осуждающе сказала Маз.
— У нее много дел, — ответил Бен заученной фразой. — А мне надо готовиться к колледжу.
— То-то я и смотрю, ты весь заготовился, — Маз хмыкнула. — Не составишь мне компанию за ужином?
— С удовольствием, — вежливо ответил Бен.
Ужин со старушкой — так себе перспектива, но это наверняка было лучше чем то, что Бен готовил себе сам или покупал на остатки своих денег.
Шпиц гавкал и прыгал вокруг Бена, пока он шел следом за Маз по ее идеально выстриженной и вычищенный лужайке. Казалось даже, что на нее попадает больше солнца, чем на их собственную.
***
Маз совсем не смутило, что Бен ел за троих, пока она, в основном, болтала, прихлебывая чай. Он подозревал, что она именно за этим позвала его, чтобы накормить, но ничего не сказал. У него рот был занят.
— Хан совсем плох, — заметила Маз. — Я не видела, чтобы он выходил из дома.
Сказать честно, Бен тоже давно не виделся с отцом — лишь замечал его иногда краем глаза. Они не разговаривали. Только по ночам он приходил и спрашивал через дверь все ли у Бена в порядке, а Бен гадал — неужели во сне он шумел? Плакал?.. Кричал?
Каждый раз, слыша шаги отца за дверью, он немного успокаивался, потому что знал, что он не один. Очень часто ему хотелось позвать отца, открыть дверь, попросить его зайти и посидеть с ним, пока Бен не уснет, как в детстве, но Бен молчал.
Ему семнадцать. Монстров из-под кровати не бывает. Это стресс или ещё какая-нибудь фигня. У всех она проявляется по разному.
Например, его отец выпал из жизни.
***
Проводка тоже барахлила. Ее еле хватало на то, чтобы одновременно включать в сеть лампу и ставить телефон на зарядку. Обычно Бен торопился доделать домашку, пока светло, но сейчас его отстранили, и он вдруг понял, что ему плевать. Пусть оставляют его на второй год. На третий год. Он не хотел ничего — только поспать нормально, и мог думать только о пятнице, когда он войдёт в теплый и светлый дом Дэмеронов. После сытного ужина (или всё-таки обеда?) у Маз в сон клонило в два раза сильнее. На улице уже стемнело из-за дождя, и Бен опасливо включил настольную лампу. Глядя как она моргает из-за перепадов напряжения, он подумал, что лучше поберечь мобильник и зарядить его завтра где-нибудь ещё. Если напряжение подскочит, зарядка может сгореть — в лучшем случае.
Стянув с себя куртку, Бен зашвырнул ее на стул и, не раздеваясь, упал на кровать. Он перевернулся на спину, заворачиваясь в одеяло, и уставился в потолок.
— Пожалуйста, — сказал он тихо. — Дай мне поспать, хотя бы один раз. Прошу.
Его глаза слипались. Некоторое время Бен ещё смотрел в потолок, прислушиваясь к тишине в доме, а потом отключился намертво.
Он проснулся в темноте, ощущая, что на него кто-то смотрит.
Его монстр был тут.
Бен замер, косясь в сторону — почему лампа погасла? Неужели электричество вырубилось? Который сейчас час?
Темная тень у изножья кровати пошевелилась: худая, тонкая, похожая на человека, она сидела на корточках, как готовая к прыжку лягушка. Бен никогда не мог ее рассмотреть и никогда не пытался на самом деле. Он увидел, как бледная рука обхватывает спинку кровати, а в следующее мгновение монстр уже сидел у него в ногах.
Он был легче, чем Бен думал. Почти невесомый. Где-то за окном проехала машина, и в бликах ее фар зрачки монстра вспыхнули на мгновение, как у кошки, отражая свет.
Бен тяжело дышал, чувствуя, словно что-то невидимое давит ему на грудь, не сводя с существа взгляда. Он должен пошевелиться. Должен столкнуть это, сбросить это с кровати. Сейчас, а потом сбежать и рассказать обо всем отцу. Они должны поговорить. Пусть он сдаст его в психушку после такого, но они должны поговорить.
Будто угадав его мысли, монстр приложил длинный палец ко рту.
И Бен понял, что либо сделает это, либо…
— Пап! — заорал он. — Пап, иди сюда, пожалуйста!
Монстр скользнул вперёд, как змея, накрывая Бена собой, а его лицо очутилось совсем рядом — удивительно человеческое лицо с черными глазами без белков, похожими на два провала, с россыпями темных пятнышек на бледной коже — совсем как веснушки. Он был холодным, как и положено монстрам, а ещё у него — или у нее, теперь, когда монстр лежал на нем, Бен мог рассмотреть ее лучше, — были острые выпиравшие ребра, которые Бен мог почувствовать даже через одежду, и грудь, и острые когти на пальцах, которыми монстр сжала его плечи.
— Тихо, — прошептала монстр.
Бен выгнулся, пытаясь сбросить ее с себя и снова закричал:
— Папа!
Пусть все это будет сном. Просто сном. Пусть он проснется в своей сырой холодной комнате один.
Монстр вцепилась в него, и Бен с ужасом осознал, что она пытается утащить его с кровати. Вниз. Туда, где она обычно пряталась.
— Нет! — Бен ухватился за спинку, но монстр со странной мягкой методичностью отцепила его пальцы от деревяшки, один за другим, и потащила за собой.
Они тяжело рухнули на пол, и на мгновение Бен оказался сверху и попытался вскочить. Но монстр обвила его своими руками, обвила ногами, вцепляясь как клещ, перекатилась, оказавшись на нем и прошептала, приблизив свое лицо к его:
— Тише, Бен.
И снова потащила его под кровать. Бен попытался закричать, но она зажала ему рот рукой, другой притянув к себе. Бен дернулся , стукнулся лбом о нижнюю перекладину так, что перед глазами у него вспыхнули звезды, и откинулся назад, позволив монстру затащить себя туда.
Его ужас трансформировался в паралич. Он ничего не сможет сделать. Его убьет несуществующий монстр.
— А теперь тише, — сказала монстр, обвив его всеми своими конечностями.
Бен лежал на боку и мог видеть входную дверь в слабом свете с улицы. Он услышал шаги за дверью и дернулся, но монстр прижала его к себе крепче.
— Бен? Ты тут, сынок?
«Да, я тут, я тут! — хотелось заорать Бену. — Пожалуйста, приди и спаси меня!»
Он почувствовал губы монстра на своем ухе. Наверное, она собиралась начать жрать его с ушей. Потом нос, другие выступающие части тела…
— Нет, — это прозвучало чуть громче шороха.
— Бен, я вхожу.
Дверь открылась со щелчком — сегодня Бен забыл ее запереть, — и Бен увидел ботинки отца. Он медленно вошёл и остановился неподалеку от кровати.
— Бен, где ты, я тебя не вижу?
Бену захотелось плакать. Он попытался укусить монстра, чтобы она отпустила его, но ничего не вышло — монстр лишь сильнее сжала ладонь, царапнув когтями по щеке, и Бен задохнулся от боли.
— Бен, выходи ко мне.
Его сердце колотилось. Так громко, что отец должен был услышать его. Почему он не слышит?
— Выходи ко мне.
Бен почувствовал, как по его лицу катятся слезы.
Монстр неслышно вздохнула сзади, а потом ее прохладная ладонь вытерла мокрую дорожку со щеки Бена.
Он мог закричать. Она убрала руку с его рта.
— Я не люблю играть в прятки, Бен, выходи.
Но Бен молчал. Он открыл рот, но не мог произнести ни звука, потому что смотрел на ботинки отца.
Они были надеты не на те ноги. Правый на левую, левый на правую.
Отец так торопился?
— Ну давай же, парень, выходи.
В его голосе не было ни беспокойства, ни удивления, лишь ровная, вежливая просьба. Напускная бодрость, с которой он обычно говорил.
Бен почувствовал, как рука монстра, державшая его поперек тела, сдвинулась, и монстр нашла его ладонь и сжала своей.
— Выходи ко мне, Бен.
Что-то надломилось внутри Бена — он почувствовал запах. Запах подвала, как верно сказал Хакс, который пропитывал все вокруг, и только сейчас Бен понял, что его источник стоит у кровати.
Его отец никогда бы не надел обувь не на те ноги. Он никогда не прятался от проблем дома — скорее наоборот, уезжал колесить, чтобы забыться, мог пропадать месяцами и неделями.
Бен вспомнил, как они смотрели с ним сериалы во время субботнего марафона. Новые серии Доктора Кто. Там было про такую штуку: фильтр восприятия, которым пользовались пришельцы, чтобы отводить людям глаза. Отец тогда посмеялся и сказал, что ему было бы неплохо иметь такой, когда он возвращается за рулём после посиделок в баре.
— Выходи ко мне, Бен.
Его отец лежал на земле, Бен теперь вспомнил это очень четко. Они ехали домой, и отец был в том самом состоянии, когда ему бы не помешал фильтр восприятия. Они с Беном ссорились.
Они…
Потом Бен выволок его из машины, и лицо отца было в крови, и его собственное было в крови, и дождь смывал ее, и этот запах, густой, словно залеплял ноздри, как воск, не давал дышать. Было темно, сыро, деревья шумели, грудь и живот болели там, где в них врезался ремень безопасности, а Бен все повторял, что готов на все, лишь бы отец вернулся.
На все. На все. Вернись ко мне, прошу.
Потом Бен проснулся в своей кровати, весь в грязи, в отсыревшей одежде. А отец был дома. А под его кроватью что-то завелось.
Только отец ведь не вернулся.
Это не он стоит.
— Выходи ко мне, Бен.
Монстр за спиной Бена прижалась к нему плотнее, укладывая свой подбородок на его плечо. По лицу Бена снова потекли слезы, но он лежал, не отводя взгляда от ботинок отца.
— Последний раз, Бен. Я спрашиваю в последний раз и ухожу.
Бен промолчал.
Отец — или то, что выдавало его за себя, — развернулся и вышел, не закрыв дверь. Бен слышал, как оно спускается по лестнице. По тому, как расслабилась монстр за его спиной, Бен понял, что оно ушло и позволил себе рваный вздох, больше похожий на всхлип. Он лежал, не шевелясь, молча плакал, а монстр обнимала его, холодная, как гигантская лягушка, и ее волосы щекотали ему лицо. Дождь по-прежнему шумел за окном, и у этой ночи не было конца.
***
Днем Бен распахнул все окна, чтобы впустить в дом свет и свежий воздух. Телефон показывал всего пятнадцать процентов заряда, и Бен отправил матери сообщение и выключил его. Вещи он собрал быстро — ему хотелось оказаться отсюда подальше. Он выспался и был полон сил.
Сев на кровать, Бен сказал негромко, ни к кому не обращаясь:
— Я уезжаю.
Было тихо. Холодный воздух с улицы медленно вытеснял подвальную затхлость, скопившуюся в комнате. Дорога до матери займет много времени, денег у него мало, а машина отца в гараже, совершенно разбитая. Но Бен был полон решимости.
Он положил ладонь на край кровати, не глядя вниз, и спросил:
— Хочешь со мной?
Холодное прикосновение к кончикам пальцев было ему ответом.
========== Мечты сбываются. Modern!AU, OOC, кроссовер с «Пацанами», нон-кон, Кайло/Рей, 1087 слов ==========
Каждая девушка мечтает о том, чтобы ее спас супергерой.
В своем костюме, суперсильный и супертаинственный, но при этом известный всем, звезда, которая регулярно снисходит до простых смертных.
Мечты сбываются.
— О боже мой, это же… это же ты! — Восторженный вздох через ладонь, прижатую ко рту. — Я никогда не думала, что увижу тебя… по-настоящему!
Свет уличного фонаря падал косыми лучами, раздробленный сетчатой секцией пожарной лестницы, из канализационных люков валил густой пар, а между домами и за мусорными баками залегли густые тени. Все было такое нереальное, как на страничке из комикса, будто специально стилистически выверенное.
Рей даже подумать не могла, что с ней может произойти такое. В общем-то, кое-что из этого было предсказуемо: она регулярно возвращалась домой пешком, потому что ее скутер лежал дома, разобранный на запчасти. Почему она не боялась — потому, что у нее нечего было брать, и потому, что она знала почти всех местных. А они знали ее, и некоторые даже здоровались, привозя в мастерскую Платта свои раздолбанные тачки. Да, ее могли обчистить, но…
Единственное, что нарушило иллюзию нереальности — звук тела, ударившего в мусорный бак. Тяжелый, гулкий, и тело потом шлепнулось на землю, как намокшая ватная кукла. Рей поймала себя на мысли, что люди в сознании должны издавать другие звуки. Стонать. Дышать.
…Это было необязательно. Не необходимо.
— Это было… — Рей перевела дух. — Ух ты! Спасибо, правда, я не ожидала, я не знала, что Рыцари Рен патрулируют улицы… тут.
Конечно они патрулировали, как можно было ляпнуть такую глупость! В региональных новостях постоянно показывали репортажи с задержаниями, где Рыцари вместе с полицией накрывали наркопритоны, прямо на улицах останавливали грабителей. Они всегда действовали жестко, но справедливо. В большинстве случаев. Суперы ведь сильнее людей, и им сложнее контролировать себя, поэтому да, сломанные руки при задержаниях были обычным делом.
Но, божечки-кошечки, это ведь был он, Рей узнала маску! Лидер Рыцарей Рен собственной персоной! И когда он повернулся к ней, Рей замерла, одновременно в ужасе и благоговении. Да, он: длиннополое одеяние, потертый шарф и ярко блестящие металлические украшения на маске. А потом он поднял руки и медленно снял шлем. Когда запоры щелкнули, Рей вздрогнула, с все возрастающим священным трепетом в груди. Глядя на лицо, которое ежедневно видела на экране телевизора — только Кайло Рен из всей семерки снимал маску — Рей почувствовала, как у нее слабеют колени.
Это был супер. Ее спас супер.
— Спасибо, — повторила Рей, нервно стискивая ремень сумки, которую у нее попытался вырвать грабитель. Возможно, нужно вызвать ему «скорую»? Сообщить в полицию?
Кайло Рен улыбнулся выверенной, знакомой по сотням фотографий и интервью улыбкой и сказал:
— Это моя работа. Но я был бы не против небольшого акта благодарности с твоей стороны.
— С моей… Что? Ох! — Рей инстинктивно подалась назад, когда Кайло Рен шагнул к ней.
Ее сердце все еще колотилось, не желая успокаиваться, хотя опасность отступила. Она была с супером, ей ничего не угрожало.
— Благодарность, — повторил Рен. — Ничего такого, что не может сделать любая девушка, вроде тебя. На колени.
— Что?
Рей таращилась на Рена, пытаясь осмыслить то, что только что услышала. Она попыталась сделать еще шаг назад, но Рен поднял руку, и Рей почувствовала, что ее тело ей не подчиняется. Она застыла, как мушка в янтаре.
— На колени, — повторил Рен, и Рей почувствовала, как ее ноги сгибаются против ее воли, и она становится прямо на грязный асфальт.
Он был телекинетиком, самым сильным из Рыцарей и большинства известных суперов-телекинетиков. Ему не обязательно было прикасаться к тебе.
Чужая ментальная хватка отпустила ее. Продолжая неподвижно стоять на коленях, все еще держась за свою сумку, Рей наблюдала, как Рен распахивает свое одеяние и расстегивает ремень на штанах.
— Это… необязательно, — выдавила она. — Ты не обязан это делать. Есть же другие… пути.
— Какие? На свидание тебя сводить? — Кайло Рен фыркнул. — Не много ли ты о себе возомнила?
Он улыбнулся, и у Рей внутри все свело. Она не могла встать. Не могла убежать. Не могла поверить, что это происходит на самом деле. Он же супер. Они защищают простых людей.
— Я прошу весьма разумную цену за спасение твоей задницы от этого оборванца. Вперед, — подбодрил ее Рен.
Одной рукой, затянутой в черную кожаную перчатку, он ухватил Рей за подбородок. Ее нижняя губа задрожала, и Рей заморгала, прогоняя слезы.
— Девчонки биться готовы за эту возможность, — добавил Кайло Рен. — Считай, что тебе повезло. Проскочила вперед без очереди.
Руки у Рей дрожали, когда она осторожно дотронулась до его члена — ничего нечеловеческого или пугающего, обычная бледная плоть, быстро твердеющая под ее прикосновениями.
— Ртом, — подсказал Рен.
Страх и неверие смешивались, рождая странное ощущение в груди, что она спит и никак не может проснуться. Такого просто не могло случиться.
Рей накрыла ртом головку, чувствуя солоноватый вкус кожи, медленно вбирая ее в себя.
«Это закончится быстро, — убеждала она себя. — Все могло быть и хуже. Гораздо хуже.»
Рей быстро нашла механический ритм, который удовлетворял супера, но стоило ей немного замедлиться, когда у нее начала болеть шея, Рен недовольно зашипел и двинул бедрами ей навстречу.
— Быстрее, — приказал он. Он невесомо провел рукой по волосам Рей. — Не заставляй меня держать тебя за волосы. Не хочу увлечься и случайно снять с тебя скальп.
Рей подчинилась, мысленно считая фрикции и стараясь не обращать внимания на тянущую боль в шее и челюсти. Скоро все закончится. Скоро все это закончится.
— Быстрее!
Рей пришлось ухватиться за его бедра. Слюна текла у нее по подбородку, рот наполнял солоноватый привкус преэякулята, и неожиданно одним резким движением Кайло вбился в нее до основания, и Рей подавилась, тщетно пытаясь вдохнуть. Она комкала в кулаках грубую ткань плаща, пока Рен изливался ей в рот, и ее глотка спазматически сжималась.
«Что он сделает, если меня стошнит прямо ему на ноги?» — подумала Рей, и нервный смешок родился у нее в солнечном сплетении, заставляя судорожно вздрогнуть, с трудом подавить рвущийся наружу смех, превратившийся в кашель.
Со сдавленным вздохом Рен толкнулся ей в рот последний раз, а потом отступил. Его член выскользнул у Рей изо рта, и она, кашляя, быстро вытерла губы ладонью, опустив взгляд. Она боялась посмотреть вверх, посмотреть на героя, который только что…
— Не грусти.
Рей вздрогнула и рефлекторно уставилась на него. Кайло Рен приводил себя с порядок с таким видом, будто ничего не произошло.
— С тобой могли случиться вещи и похуже, поверь мне.
Куда уж хуже.
Рей молча наблюдала за ним, до ужаса боясь, что он прикажет ей сделать что-нибудь еще. Что он убьет ее, чтобы она не рассказала полиции.
А ей вообще поверят, если она расскажет о таком?
Кайло Рен поймал ее взгляд, и на мгновение Рей показалось, что что-то промелькнуло в его глазах. Не жалость. Что-то отличное от самодовольства и уверенности, которую он излучал.
— И купи себе, блядь, перцовый баллончик, — посоветовал Рен с раздражением, застегивая ремень. — Чтобы никому не пришлось спасать тебя снова.
Рей не знала, была ли это издевка или действительно хороший совет.
Комментарий к Мечты сбываются. Modern!AU, OOC, кроссовер с «Пацанами», нон-кон, Кайло/Рей, 1087 слов
¯\_(ツ)_/¯
Хотелось бы полноценный кроссовер, прям чтоб долго и со вкусом супер!Кайло нонконил Рей (а может и не нонконил, а дабконил), но чего нет, того нет.
========== Благодарность. Постканон, отклонения от канона, OOC, hurt/comfort, Бен/Рей ==========
Комментарий к Благодарность. Постканон, отклонения от канона, OOC, hurt/comfort, Бен/Рей
Шутки про благодарность просрочены на полгода, но шо поделать. И да, в тексте реально речь о благодарности (sort of) )))
Краткое саммари: На Экзеголе Бен возвращает Рей к жизни, но не отдает ей свои жизненные силы полностью – она едва жива, он сам ранен и ослаблен.
(Я хотела пересмотреть ТРОС, чтобы освежить в памяти, как именно померла Рей, но моих моральных сил не хватило даже на пять минут, поэтому, скорее всего, тут будут фактологические ошибки по сюжету фильма. Да и хрен с ним, кому он нужен)
**Дополнительные метки**: Обман/заблуждения, общая кровать, совместное мытье😏, все как я люблю)) а еще Беня-драма-квин
p.s. Ну и всем NIИ (аж целый маленький плейлист xD)
**Nine Inch Nails - Together**
**Nine Inch Nails - Trust Fades**
**Nine Inch Nails - A Really Bad Night**
-1-
Как себя ощущают мертвецы? Кажется, они не должны чувствовать боли — не должны чувствовать вообще ничего. А если нет? Если после смерти тебя ожидает все то же самое, без конца, если не будет никакого ничего, никакого покоя, никакого слияния с Силой лишь…
… тупая ноющая боль в груди, спине и суставах, не слишком сильная, но постоянная, мешающая глубоко вздохнуть. И жажда, будто Рей не пила все двадцать лет своей жизни, совсем иная жажда, нежели на Джакку — там воды не было нигде, здесь же в воздухе чувствовалась влага, и от этого в горле скребло еще сильнее, язык высох, и хотелось сложить губы трубочкой и втягивать этот холодный воздух, в надежде получить хоть немного облегчения.
Что, если ее посмертие будет именно таким?
Ответ на это был лишь один — нужно было открыть глаза. Так Рей и сделала. Она с трудом разомкнула веки, заставляя себя это сделать, потому что большая часть ее существа желала вернуться обратно в благословенную темноту, где ничего не будет болеть, где жажда не будет царапать глотку наждаком. Зрение фокусировалось медленно: сначала она видела лишь светлые пятна на темном фоне. Потом она поняла — это окна, а темный фон — сложенная из серого камня стена. Этот вид был ей знаком. И шум: свист ветра, гул накатывающих на скалы волн.
Могло ли посмертие быть похожим на Ач-То? Или просто она… жива?
Лучи света пронизывали воздух, и Рей могла почувствовать их тепло. Она попыталась сесть, но ее сил хватило только на то, чтобы приподняться на локтях, а потом она обрушилась обратно на свою лежанку. Ее зрение вновь размылось, шум постепенно становился глуше, но теперь Рей знала точно: она жива, она находится на Ач-То.
А где же Бен?
***
Она чувствовала тепло. Что-то теплое коснулось ее лба, и Рей издала тихий полувздох-полустон. Он вышел шипящим, потому что ее горло совсем пересохло. Что-то прижалось к ее губам, а в следующий момент по ним, по ее щекам и подбородку потекла вода. Рей раскрыла рот, жадно глотая ее, захлебываясь, кашляя, глотая вновь. А потом вдруг вода исчезла, и теплая ладонь легла ей на лоб.
— Хватит пока.
Рей издала разочарованный стон. Там, где вода пропитала ее одежду, кожу холодило. Рука с ее лба исчезла тоже, а потом что-то мягкое накрыло Рей сверху.
— Отдыхай.
***
В следующий раз Рей чувствовала себя лучше. Боль почти ушла, и она могла спокойно вдохнуть. Когда она открыла глаза, вокруг было темно. В очаге едва тлели угли, не давая почти никакого света. За стенами хижины шумел ветер, свистел в щелях и окнах. Рей было тепло. Тесно — что-то теплое прижималось к ней в темноте, вязанное покрывало стягивало их обоих будто в плотном коконе. Рей пошевелилась, пытаясь освободиться, и теплое пошевелилось тоже.
— Рей?
Она узнала бы его голос любым. И здесь, в тепле и темноте, Рей затопило облегчение.
— Бен! — прошептала она. — Ты в порядке? Где мы, на Ач-То? Как мы тут оказались?
— Все в порядке, — ответил Бен сонно. — Сейчас глубокая ночь. Спи. Я расскажу все завтра.
Он повернулся, давая ей больше места, и скоро снова заснул. Рей лежала в темноте, слушая его дыхание. Это было огромным облегчением — знать, что он жив. Если бы Рей еще могла узнать о других…
Ее глаза закрылись сами. В темноте Рей неловко подвинулась ближе к Бену и нашла его руку, обвив пальцы вокруг его предплечья.
***
Утро пришло вместе с холодным сквозняком, ворвавшимся в открытую дверь. Рей съежилась под одеялом, пытаясь натянуть его на голову, и почувствовала, как на лежанку рядом с ней тяжело уселся Бен.
— Просыпайся. Ты очень долго спишь.
— Сколько? — хрипло спросила Рей.
Она неохотно стянула одеяло с головы и медленно села. Бен протянул ей грубо вылепленную глиняную кружку, полную воды, и Рей приняла ее, не отрывая от него взгляда.
— Несколько дней, — сказал он, пока Рей пила. — Больше трех. Может быть пять. Я сам был не в том состоянии, чтобы считать. Ты помнишь, как я тебя поил? Это было единственное, что я мог сделать, ты не просыпалась.
— Не уверена, что помню, — призналась Рей. — Как ты? Я думала, что больше никогда тебя не увижу.
— Ничего особенного, — Бен хмыкнул. — Сломана нога, треснула пара ребер… но я уже выздоравливаю.
— Как мы сюда попали? — спросила Рей.
— На тай-файтере, — ответил Бен. — Я положил тебя на место стрелка. Долетел до Ач-То, потому что это было первое, что пришло мне в голову.
— Откуда ты знал, как сюда лететь? — спросила Рей.
Бен улыбнулся ей, и у Рей ощутимо потеплело в груди.
— Потому что ты знала.
Рей вздохнула и закатила глаза.
— Ну, конечно. Сила. Сила все объясняет.
На самом деле, Сила объясняла далеко не все, но сейчас Рей не было до этого дела. Отставив в сторону опустевшую кружку, она потянулась к Бену и осторожно его обняла. Бен обнял ее в ответ, и Рей окончательно уверилась: они живы.
Они живы, а значит все хорошо.
***
Бен хромал, а Рей ослабела настолько, что едва могла встать с кровати. Ее когда-то белая одежда стала грязно-серой, покрытой разводами и пятнами. Ей ужасно хотелось вымыться, но для этого нужно было хотя бы заставить себя простоять хотя бы несколько минут.
Бен помог ей добраться до отдаленного строения известного назначения, но когда Рей поняла, что он и внутрь может ее сопроводить, она встала на дыбы, как непослушный орбак.
— Нет! И… э-э-э… поддерживать меня не надо, — Рей покачала головой. — Ни за что. Помоги мне дойти и уходи. Пожалуйста.
— Ты упадешь и разобьешь голову на камнях, — по голосу чувствовалось, что Бен сдерживает улыбку. — Ты еще очень слаба. Очень. — Вот. Он все-таки улыбнулся.
— Постараюсь не падать, — твердо сказала Рей, чувствуя, что краснеет.
— Ладно, — согласился Бен. — Приду, только если ты чересчур задержишься.
Рей возмущенно фыркнула, но ничего не ответила. Она победила Палпатина. Она вполне могла справиться с такими вещами сама.
Слабость была очень коварной. Когда Рей просыпалась, ей казалось, что она полна сил, но проходило десять минут, двадцать, и больше всего на свете она хотела снова лечь и закрыть глаза.
Им нужно было привести себя в порядок. Бен пообещал, что все сделает сам, но Рей не собиралась валяться в хижине в одиночестве. И, тем более, она же здесь уже бывала и знала, как все устроено.
Разумеется, что ни центрального отопления, ни водопровода на Ач-То не было. Воду для мытья грел старинный огромный котел с вентилями и трубами, который приходилось топить вручную. Вентиля нагревались, трубы тоже, в хижине, отведенной под него, становилось жарко, но из грубых железных кранов начинала течь теплая вода.
Рей устроилась на низкой каменной скамье, подложив под голову свернутую куртку. Полуприкрыв глаза она наблюдала, как Бен возится с этим огромным котлом, и мало-помалу заснула.
Проснулась она уже когда стемнело. В хижине было жарко и душно, и свет давал только желтый фонарь. А проснулась Рей от прикосновения. Бен сидел перед ней, опустившись на одно колено. Его волосы были мокрыми, кожа — влажно блестела, а вокруг талии был обмотан отрез плотной ткани. Рей сонно заморгала и торопливо подняла взгляд, посмотрев Бену в глаза.
— Я уже закончил, — сказал он мягко. — Твоя очередь.
— Хорошо. — Рей села, не чувствуя себя отдохнувшей. — Сейчас.
— Я могу тебе помочь, — предложил Бен. — Обещаю не подсматривать.
Рей слабо улыбнулась.
— Нет, я справлюсь, — сказала она твердо.
Ухватившись за стену, она поднялась на ноги, чувствуя очередной прилив слабости, и тут же села обратно.
— Не лучший день, — прокомментировала Рей, — вообще ни для чего.
— Я помогу тебе, — повторил Бен. — Не бойся.
Рей улыбнулась ему.
— Я не боюсь.
Ей пришлось снять с себя почти все, кроме белья. Рей прикрыла грудь рукой, и Бен помог ей опуститься на бортик небольшого круглого углубления в полу — вроде очень мелкого бассейна, выложенного обкатанными морем камнями.
— Скажешь, если вода слишком горячая, — предупредил Бен и следом за этим вылил ей на плечи полный черпак воды.
Рей вздрогнула и поежилась от неожиданности. Бен стоял прямо позади нее, и Рей почувствовала, как он опускается на колени.
— Наклони голову.
Рей подчинилась, и новая порция воды потекла по ее распущенным волосам, по спине и груди, вызывая сильное желание поежиться снова, но от удовольствия. Что-то прохладное коснулось кожи головы.
— Это мыло, — сказал Бен негромко.
— Я догадалась. — Рей фыркнула.
Она почувствовала холодные вязкие капли геля на своих плечах, а мгновение спустя Бен стер их, медленно размазывая гель по спине, и Рей непроизвольно выгнулась.
— Не поднимай голову, иначе мыло в глаза попадет.
Бен стал намыливать ее волосы, массируя кожу пальцами, и Рей зажмурилась. Не потому, что боялась, что мыло попадет в глаза — ей никогда не было так хорошо. Никто не гладил ее по голове, в условиях дефицита воды помывка была быстрой, экономной и эффективной. А теперь вода была вокруг, журчала в желобах, а Бен касался ее так мягко, что Рей казалось — еще немного, и ее позвоночник расплавится от удовольствия, и она рухнет. Бен провел рукой по ее спине, распределяя пену, и заметил:
— Спереди ты наверное сможешь вымыться сама.
— Да, точно, — Рей спохватилась и стала намыливаться, скребя кожу ногтями, но очень скоро снова замерла,зачарованная мягкими прикосновениями к голове. В ее груди родилось что-то новое, какое-то тепло, о котором Рей необходимо было сказать вслух.
Она должна была отплатить Бену чем-то за его доброту и помощь. Хотя бы попытаться сказать, насколько она признательна — Рей никогда не была мастером выспренных речей. Но это было нужно ей.
— Спасибо, Бен, — негромко сказала Рей. — Я… я благодарна тебе. Ты сделал больше, чем был должен.
Она почувствовала, как его руки, массировавшие ее голову, замерли на мгновение.
— Вовсе нет, — ответил Бен, и его пальцы продолжили двигаться.
— Да. — Рей вздохнула. — Ты настоящий герой. И мы должны рассказать всем об этом. Когда вернемся.
Бен не ответил. От его нежных движений Рей вновь потянуло в сон.
— Наклонись, — попросил он. — Я смою все.
Рей исполнила его просьбу.
Теплые ручейки воды потекли по ее спине и груди, по волосам. Зачерпнув теплой воды, Бен окатил ее целиком, и Рей поежилась снова.
Она сидела, низко наклонив голову и наблюдая, как мыльная вода стекает в каменный желоб и уносится прочь. Ладони Бена теперь были на ее плечах, поглаживали их, стирали воду. Его пальцы огладили шрам на правой руке, и Рей, тихо вздохнув, откинулась назад, прижавшись к нему.
Ладони Бена замерли.
— Наверное, нам пора, — сказал он. — Иначе ты заснешь прямо здесь.
— Я не засну, — возразила Рей.
Вместо ответа Бен усадил ее прямо, ушел и вернулся с куском теплой плотной ткани, которую набросил Рей на плечи.
— Позаимствовал у своих новых подруг-Хранительниц? — полюбопытствовала Рей, пока он тщательно вытирал ее и промокал ее волосы.
— Да, — ответил Бен. — …Завидуешь?
— У меня не получалось найти с ними общий язык, — призналась Рей. — Возможно, дело было в том, что каждый раз я что-нибудь случайно разрушала.
Бен помог ей встать, но Рей настояла, что оденется сама. Одежда неприятно липла к телу, и Рей решила, что завтра обязательно выстирает все — и помощь Бена ей не понадобится.
Бен тоже оделся и, встав рядом с Рей, предложил ей руку. На другой руке у него висели импровизированные полотенца и куртка.
Рей встала. Кажется, ее даже не раскачивало. Хорошо.
— Можем идти, — постановила она и сделала шаг к дверям, без поддержки, хотя и опираясь о стену.
Бен накинул ей на плечи куртку и улыбнулся.
— Не хватало, чтобы ты еще простудилась.
Куртка была велика, рукава — чересчур длинными, а еще она была старой, рыжевато-коричневой и потертой на сгибах. И пахла знакомо: смазкой, едва заметным запахом паленого.
— Спасибо. — Рей улыбнулась ему в ответ.
Она оперлась на предложенную руку, но осторожно, стараясь идти самой.
***
— Когда мы вернемся? — спросила Рей.
Свежий ветер с океана задувал в открытую дверь — день выдался ясным и довольно теплым. Каменная площадка перед хижинами была залита солнечным светом, его лучи просачивались внутрь через узкие окна. Лучи согревали руки и колени Рей, пока она сидела на низкой скамейке, скорее всего предназначенной для низкорослых ланэйцев, а не для людей, и старательно отстирывала свои вещи в каком-то корыте, тоже, скорее всего, позаимствованном у Хранительниц. Возможно, они просто недолюбливали джедаек? Потому что Рей постепенно склонялась именно к этому варианту. Невозможно столько хранить обиду за пару выбитых из кладки кирпичей. Рей бы у них и морской воды не допросилась, а Бену они предоставляли все по первой его просьбе, а ведь он, как и Рей, и слова по-ланэйски выговорить не мог.
Рей была укутана в длинную белую ткань, а на ее плечи была наброшена ставшая уже привычной куртка. Бен вытянулся на лежанке, закинув руки за голову, но Рей знала, что он не спит. Хотя ему бы следовало спать больше.
— Я имею в виду — к нашим, — добавила Рей, имея в виду Сопротивление. Ведь теперь Бен был его частью — как же иначе?
Бен безразлично пожал плечами.
— Сначала тебе нужно восстановиться.
— Я прекрасно себя чувствую.
— Ты чуть не упала вчера. Если бы я тебя не подхватил…
Рей покраснела и с удвоенным старанием начала тереть складки туники друг о друга. Она не считала, что упала бы. Ей казалось, что она вполне могла сохранить равновесие, но Бен, бывший рядом, подхватил ее и прижал к себе. Рей тогда позволила себе на миг закрыть глаза, чтобы прошла дурнота, и чтобы побаловать себя непривычным, но очень приятным ощущением чужой близости. Ей нравилось, что Бен обнимает ее. Жаль, поводов к этому было мало, но ей нравилось чувствовать его рядом, его тепло, его запах. Она словно постоянно мерзла и согреться могла только об него.
Но Бен тоже все еще был нездоров. Его нога наверняка еще не зажила до конца, как и ребра, и не стоило висеть на нем. Если бы у Рей был с собой посох, она бы использовала его в качестве опоры, но она ума не могла приложить, куда он делся, и где она видела его в последний раз. Иногда ей казалось, что после битвы с Палпатином некоторые фрагменты словно потускнели или выпали из памяти. Лица тех, с кем она столько времени провела в Сопротивлении, становились все бледнее. Нет, Рей прекрасно помнила Финна и По, Роуз и Кайдел. Но только их.
— Я скучаю, — негромко заметила Рей. — Они мои друзья. Они думают, что я погибла.
Бен не ответил.
Рей посмотрела на него. Бен смотрел в потолок, его профиль четко выделялся на фоне стены, и на короткое мгновение Рей залюбовалась им. Сейчас, когда он не угрожал ей, когда он стал ей больше, чем знакомым или даже другом, она могла впитывать его образ в себя, как губка, и не чувствовать стыда за это. Ей хотелось запомнить его таким. Чтобы много лет спустя Рей могла в точности восстановить этот момент в памяти и снова согреться о теплое чувство, расцветавшее у нее в груди.
— Галактика должна знать правду, — добавила она.
— Обязательно, — сказал Бен, и посмотрел на нее в ответ. — Но позже.
Он осторожно сел и спросил:
— Справишься сама? Нужно кое-что сделать.
— Спрашиваешь! — откликнулась Рей. Чем раньше она докажет, что вернулась в форму, тем быстрее они отсюда уберутся.
***
Иногда самые очевидные вещи ускользают от внимания потому, что мы видим их каждый день.
Бен иногда ковырялся с TIE-файтером, на котором они сюда добрались. Вроде бы, его немного повредило, когда флот Палпатина стал, в прямом смысле, падать с небес. Рей упрямо предлагала свою помощь в починке. У нее совсем не ладилось с рыбной ловлей или охотой на поргов, зато отлично ладилось с техникой. Если корабль будет в порядке, они смогут улететь.
Но Бен отвечал на это отказом. Во-первых, чтобы снимать и привинчивать детали требовалась сила, а Рей все еще испытывала приступы слабости, которые, правда, становились все реже и реже. Тогда Рей просто приходила к TIE и садилась рядом, наблюдая за ним. Она хотела быть полезной.
— Мне кажется, мы уже давно могли улететь, — заметила Рей как-то. — Корабль в порядке.
— Да, только нас могут расстрелять походя, не разобравшись, кто на нем, — возразил Бен. — А чтобы сменить корабль нужно время.
— Я так не думаю, — возразила Рей. — Мне кажется, в Галактике сейчас сотни таких кораблей. От дезертиров, сдавшихся… — Она вздохнула. — Как у тебя вообще хватило сил затащить меня внутрь.
Бен нахмурился, рассматривая что-то под брюхом истребителя.
— Пришлось напрячь все силы, какие у меня были, — ответил он. — Ты не замерзла? Ветер сегодня холодный. Может, вернешься?
— Нет, — Рей поплотнее закуталась в куртку. Ее одежда просохла и была чистой, силы прибывали с каждым днем, и Рей чувствовала, что почти готова к тому, чтобы покинуть Ач-То.
— А обед? Сегодня твоя очередь.
— Крифф, — пробормотала Рей. Со вздохом, она поднялась и отряхнула бриджи. — Я предупредила насчет своих навыков готовки.
— Я готов ко всему, — Бен помахал ей рукой, не оборачиваясь. — Иди.
***
Вечером Рей снова стало хуже. Может, сказались долгие прогулки под ветром или что-то другое, но на нее вновь накатила слабость, а съеденная поргятина тяжелым комом улеглась в желудке. Рей терпела до последнего — старые привычки просто не позволяли ей расстаться с едой, если только она не была отравлена, но под конец Рей не выдержала. Она сказала Бену, что сейчас вернется, пошатываясь вышла из хижины в темноту, едва рассеиваемую светом единственной луны и бликов из окон. Дойдя до каменного парапета, Рей опустилась на колени, легла на него грудью, потому что стоять прямо у нее не было сил, и ее стошнило. Горло жгло, и Рей долго кашляла. Потом она с трудом поднялась, добралась до чаши, где собирали дождевую воду, умылась и прополоскала рот, чувствуя на языке металлический привкус. Обратная дорога до хижины казалась длинной, как целая жизнь, но Рей твердо решила не звать Бена. Они должны убраться отсюда. Если она будет слабой, Бен ни за что не согласится, Рей знала это.
Она с трудом поднялась с парапета, на котором сидела, и побрела вперед.
Силы оставили ее у самой двери, и Рей бы точно упала, но дверь распахнулась, и наружу вышел Бен, как раз вовремя, чтобы подхватить ее.
— Я же говорил, — сердито заметил Бен, — не перенапрягайся.
Он подхватил Рей на руки и внес ее в хижину. Уложив ее на кровать и заперев дверь, он вернулся, чтобы укрыть ее одеялом.
— Все нормально, — упрямо возразила Рей, хотя понимала, что это не так. — Завтра я буду в порядке.
— Посмотрим, — ответил Бен. Он осторожным жестом убрал с ее лба несколько прядей — Отдыхай.
Рей лежала с закрытыми глазами, но сон к ней не шел — голова кружилась. Поэтому, когда Бен стал готовиться ко сну, Рей не пропустила этот момент.
Они все еще спали на одной лежанке. Она была достаточно широкой, а Бен утверждал, что должен точно знать, вдруг Рей надумает умереть во сне. Рей же с одной стороны чувствовала, что в этом было что-то не то: постоянно спать рядом, несмотря на обилие пустых хижин, но с другой ей нравилось засыпать не в одиночестве. Нравилось ощущать чужое тепло. Проснувшись ночью от плохого сна, она могла почувствовать Бена рядом с собой и успокаивалась. Да и кто мог бы осудить их или начать сплетничать? Ланэйцы?
Когда Бен улегся рядом и укрыл их обоих одеялом, Рей повернулась к нему. В хижине горел только очаг, но и он медленно угасал. Казалось, что Бен не ожидал, что она будет бодрствовать, и на секунду застыл, но потом расслабленно вытянулся, подложив руку под голову и глядя на Рей.
— Когда мы вернемся? — тихо спросила Рей.
Очаг освещал его сзади, и лицо Бена было в тени, Рей с трудом могла разглядеть его выражение как следует.
— Скоро, — ответил Бен. Он рассматривал Рей, будто видел в первый раз, а потом обнял за плечи и привлек к себе.
Рей с облегчением уткнулась лицом ему в грудь, вздохнув, и, подумав, тоже осторожно обняла его за талию.
— Я рада, что ты здесь, — пробормотала Рей. Сонливость наваливалась на нее, подобно невидимому грузу.
— Я рад, что ты со мной, — эхом откликнулся Бен.
Рей чувствовала в нем какое-то напряжение, и в порыве внезапной нежности прижалась к нему плотнее, гладя по спине. Ей хотелось сказать, что все в порядке. Они улетят отсюда, и все будет в порядке. Но очень скоро она заснула, не успев ничего сказать, и даже додумать эту мысль.
***
С утра Рей чувствовала себя значительно лучше, но Бен и слушать ее не желал, едва ли не силой заставляя остаться в постели.
— Это бессмысленно! — возмущалась Рей. — Мы — джедаи. И вместо того, чтобы делать… что-то, мы торчим тут. Я в порядке! Я сумею убедить остальных, если ты думаешь, что тебе может грозить опасность…
— Я думаю, что опасность может грозить тебе! — ответил Бен резко.
— Нет, — ответила Рей. Она перевела дух и продолжила уже спокойнее:
— Ты же не собираешься всю жизнь провести здесь? — Рей улыбнулась.
Бен хмурился.
— Нет, — сказал он, наконец. — Не собираюсь. Но еще рано.
Он вздохнул и нервным жестом убрал волосы от лица.
— Если так желаешь мне помочь — собирайся. Но если ты упадешь на полпути, я запру тебя здесь и не выпущу.
С этими словами Бен вышел, не закрыв за собой дверь.
— Ну и ладно, — пробормотала Рей.
Она торопливо укуталась накидкой и потянулась за курткой. И в этот момент ей в голову пришла неожиданная мысль. Нашивки на куртке: звездная птица, шевроны… мелочь, настолько привычная, что просто выпадала из поля ее зрения.
Она думала, что, может быть, куртка принадлежала Люку, но потом отмела эту мысль. Не его размер, да и не его стиль. Рей погладила пальцем одну из нашивок: одна из эскадрилий, почти полностью уничтоженная за время боев с Первым Орденом.
Что-то в этом было не то. Рей не могла сказать, что именно, но… Взяв куртку, она сосредоточилась, пытаясь почувствовать что-нибудь, связанное с ней. Какое-нибудь эхо в Силе, оставленное ее владельцем.
…Разгар схватки, напряжение в пальцах, сжимающих штурвал, восторг — победа, они победили!.. А потом — ничего, будто сознание рухнуло в темный колодец. Рей резко открыла глаза и уставилась на куртку. Кажется, она могла почувствовать, как человек, носивший ее, умер.
Рей отложила куртку — больше ей не хотелось надевать ее, но вопросов становилось все больше. Откуда здесь эта куртка? Сопротивление было здесь?
***
Рей пришлось прождать Бена до темноты. Изредка накатывающая слабость не позволила ей обследовать окрестности. Возле истребителя его не было. В деревне Хранительниц тоже.
Он вернулся, когда солнце опустилось за горизонт. Рей услышала его шаги и медленно поднялась на ноги со своего места — она сидела в тени хижины. Ни единого огонька не горело ни внутри, ни снаружи, лишь тонкий серп луны освещал площадку. Когда Бен вышел на нее, Рей сделала шаг вперед.
— Бен, — позвала она, и Бен остановился. — Где ты был? Я хотела поговорить.
— Порги, — кратко ответил Бен. По его голосу почти не было заметно, но Рей чувствовала возросшее напряжение.
Рей сделала еще шаг вперед и протянула ему куртку.
— Откуда это тут? — спросила она. — Чего я не помню?
— Я не знаю, — ответил Бен, и Рей знала, что он врет. Он и сам это знал, и это было понятно по его позе — он будто слегка сгорбился. В свете луны его лицо казалось очень бледным.
— Бен, — попросила Рей. — Пожалуйста. Расскажи мне.
— Рей… — что-то в лице Бена дрогнуло. Он смотрел на нее, пристально, будто ожидая удара.
Рей молчала, ожидая ответа, нервно прикусив губу.
Если он умолчал об этом, то это было что-то серьезное. Рей не могла сказать, как поняла это — просто знала. Оно просто возникло у нее в голове: темная зона, то, что Бен скрывал от нее.
— Мне так жаль, — выдохнул он, наконец. — Прости меня, я не мог поступить иначе. Мне так жаль.
— Ты… — Рей глубоко вздохнула. Куртка, помни о куртке. Не смотри в его глаза, потому что от его взгляда, полного искренней вины, у тебя разрывается сердце. — Что ты сделал?
— Я был вынужден, — ответил Бен обречённо. Его взгляд не отрывался от Рей ни на секунду. — Я бы не смог вытащить тебя сам. И я завладел разумом одного из пилотов, пролетевшего достаточно низко. Я заставил его посадить корабль, спуститься в храм, чтобы вытащить тебя наверх. Я не смог бы этого, физически.
— И ты… — Рей знала, что он ответит, но надежда, и чувство вины, и чувство того, что она обязана ему, заставляли ее верить, что ответ должен быть другим.
— Я убил его. Я был вынужден, иначе он бы вспомнил и рассказал бы, — Бен сделал нетвердый шаг вперёд и упал на колени, низко склонив голову. — Прости меня. У меня не было больше ничего. У меня не было сил.
— Бен… — Рей попыталась сказать ещё что-то. Она должна была сказать ещё что-то, ведь он сейчас был на том пути, на правильном пути, на пути к свету, он искренне раскаивался. И если она отвергнет его сейчас, кто знает, какое чудовище она породит?
— Бен, — повторила Рей. Она подошла к Бену и неловко опустилась на колени — ее качнуло — притягивая его к себе и обнимая, зарываясь пальцами в волосы. — Ты не обязан был…
— Я не видел другого выхода, — глухо ответил Бен. Он уткнулся лбом в шею Рей, неловко согнувшись. Когда Рей обняла его, он осторожно положил руки ей на талию, а потом вдруг резко сжал, прижимая ее к себе в ответ. — Мне жаль. Мне очень жаль.
— Я понимаю, — тихо ответила Рей, гладя его по голове. — Все хорошо, Бен. Сейчас ты уже не можешь этого изменить. Но ты можешь не допустить новых смертей.
— Я не допущу, — глухо сказал Бен. Рей почувствовала, как он медленно расслабляется. Его губы слепо ткнулись ей в шею, и Рей вздрогнула от странно острого ощущения, приятного, но такого неуместного.
— Все будет хорошо, — тихо сказала Рей. Это было менее всего похоже на ложь, и более — на то, во что она хотела верить.
Бен не отпускал ее. Рей чувствовала короткие, изучающие прикосновения губ к ее шее, и зачем-то пыталась уговорить себя, что в этом ничего нет. Что это просто… жест, неосознанный. Рей нужна Бену, чтобы пройти путь к свету до конца, и она будет с ним. А потом они вместе сделают галактику лучше.
— Пойдем, — тихо попросила Рей, опираясь на его плечи, чтобы встать. — Скоро станет совсем холодно.
***
— Я должен был, — сказал он позже вечером, уже перед самым сном. Огонь в очаге горел ярко, но в углах хижины все равно залегли тени. — Я не мог позвать на помощь. Иначе бы они забрали тебя и убили меня.
Рей вынуждена была с ним согласиться, хотя что-то внутри противилось этому. Она бы не смогла помешать им убить Бена, она не смогла бы объяснить, потому что была без сознания.
Укладываясь спать, она вдруг ощутила острое желание лечь отдельно. Занять пустую хижину, и пусть там холодно и нет плотного матраса на каменной скамье. После признания Бена, после того, как… Она не хотела быть рядом. Не потому, что испытывала отвращение, но страх. Она боялась не столько его, сколько своей реакции на близость Бена, на его признания.
Повернувшись спиной к Бену, Рей закрыла глаза, стараясь сделать вид, что засыпает или уже заснула. Но вместо этого она прислушивалась. Когда Бен лег рядом, что-то в груди у нее вздрогнуло, но, кажется, он тоже собирался спать. Рей услышала, как он тоже повернулся на бок и подумала, что он сейчас наверняка смотрит ей в затылок. Ей стало неуютно.
— Прости меня, — вдруг сказал Бен.
Рей промолчала, и он приподнялся на локте, нависая над ней.
— Прости меня, — повторил Бен, прижимаясь лбом к ее виску.
— Тебе не нужно просить прощения, — пробормотала Рей. — Давай спать. Я плохо себя чувствую.
Она солгала, но это был единственное, что пришло ей на ум. Притвориться спящей и надеяться, что утром все станет как раньше. Или что она придумает, что делать.
Рей отодвинулась к стене, натянув одеяло на плечи. Когда Бен лег рядом, между ними почти не осталось места, а сейчас он вдруг обнял ее за талию, поглаживая пальцами. Постепенно его рука опустилась ей на бедро, но жест вышел почти случайным.
Они не разговаривали. Рей буравила взглядом стену, но наконец ее стало тянуть в сон, а глаза закрылись сами собой.
— Я сделал это ради тебя.
Рей распахнула глаза. Очаг почти погас, в хижине было темно. Бен дышал тихо и размеренно. А Рей не знала, померещились ли ей эти слова или нет.
========== Ведьма с Джанк-стрит. Модерн!AU, ООС, соулмейты, магический реализм, джен ==========
Комментарий к Ведьма с Джанк-стрит. Модерн!AU, ООС, соулмейты, магический реализм, джен
**The Prids - Summer Cult**
Первым это случилось с По. Бен ничего особенного не заметил тогда, подумаешь — По влюблялся едва ли не каждый вторник. Правда, Хакс тогда заметил, что Дэмерону совсем отказал вкус, раз он втюхался в невзрачную замарашку из Джанкертауна. Ну прямо история Золушки на новый лад: красавчик-капитан футбольной команды и нищенка из Джакку. Уржаться можно.
Следующим стал ботаник Кин — об этом Бену по секрету рассказала Кайдел, когда они обжимались у него в машине. Тоже ничего удивительного: Кин, отпустивший бородищу и выглядевший с ней на десяток лет старше, был странным парнем. Влюбиться в нищенку из Джакку — это был его уровень.
Следующей была — вот это неожиданность! — Джесс Пава, но тут больший ажиотаж породила новость, что она еще и по девочкам. Но это уже было странно.
Но когда о девице из Джакку с благоговением заговорил Хакс, Бен понял, что небо упало на землю. До какого-то времени он был твердо уверен, что Хакс этот… асексуал. И что ему не нравится вообще никто, кроме собственной кошки. Арми считал, что место женщины — на кухне и заявлял об этом вслух, совершенно не стесняясь, чем доводил некоторых до белого каления, например, Роуз Тико, учившуюся на год младше. Она ненавидела его так страстно — ровно так же страстно Хакс ею брезговал, и Бен полагал, что это единственный вид страсти, который был ему доступен.
А теперь Хакс со слегка отрешенным видом рисовал на уроке портреты — рисовать он умел — и ни слова про место женщины. Так Бен потом и решил искать девицу — по портретам, стащив один из сумки Хакса.
Бен не сразу пришел к этому решению. Но пришел, когда в один прекрасный день увидел в коридоре драку: Дэмерон с упоением колотил Хакса, а рядом заливалась слезами Роуз Тико. Кто на ком стоял стало ясно далеко не сразу, но Бен наконец выяснил: Роуз рыдала, потому что Финн решил с ней порвать, тоже влюбившись в эту таинственную девицу. По раскритиковал это решение, а, пока они беседовали, мимо проходивший Хакс решил сыграть в д’Артаньяна и заявил что-то в духе, что девица из Джанкертауна будет с ним, а они пусть едут лесом. Когда тон разговора ощутимо повысился, Роуз, как раз проходившая мимо, узнала, что Финн собирается с ней расстаться — немного раньше и совсем не так, как он это планировал объяснить.
Девица из Джакку, как злая ведьма, вносила раздор в до этого довольно дружные ряды одноклассников Бена, и он решил с этим разобраться. Нужно было встретиться с ней и выяснить, что в ней такого. Бен повспоминал, как можно обезвредить ведьм, но ничего толком не вспомнил, кроме странного рецепта обрезать у ведьмы волосы и сжечь. И как он должен это провернуть? Тем более, что Бен не верил в ведьм. Он верил в совпадения, НЛП и доморощенных интриганок из Джакку. Зато в ведьм верила Кайдел и теперь носила с собой рябиновую ветку в сумке, будто она поможет от сглаза. Сам Бен ни ведьм, ни НЛП не боялся. Может, он и не красавец, как По, но он лучший квотербек школы за последние десять лет, и вид у него соответствующий. С девчонками Бену везло, он не ботаник Кин, не туповатый Финн и не Хакс с его странностями… Правда По и Джесс Пава выбивались из стройной схемы, сочиненной Беном во время математики, но он об этом предпочитал не думать.
Вооружившись портретом, картой города и (тьфу на тебя, Кайдел) рябиновой веткой, Бен отправился на поиски таинственной девицы. Сначала, правда, пришлось заехать на почту, забрать посылку для отца. Конверт был совсем маленький, и Бен из любопытства вскрыл его — ничего особенного. Серебряная монета «Тысячелетний сокол», довольно редкая — если верить отцу, нумизматика была вторым его увлечением после гонок. Полюбовавшись, как играет свет на чеканке, Бен вернул монету в пакетик и засунул ее поглубже в карман — чтоб точно не потерять, а то влетит, — и поехал в Джакку.
Джакку был соседним городом, но школы в нем не было, и большинство детей оттуда училось в соседних городках. Джакку называли Джанкертауном, и не просто так: там были два закрывшихся и разорившихся завода — металлургический и по производству моторов, станция по переработке мусора и целый квартал домов на колесах. А самым грязным и бедным местом в Джакку была Ниима — ее даже тут называли Джанк-стрит. Там и жила таинственная девица.
Собирая информацию о ней, Бен опросил всех, кого мог, и вот что он выяснил: никто не знал, где она учится, у нее не было профилей ни в одной соцсети. Ходили слухи, что она прокляла какого-то школьника, и он попал под машину. Она заплетала волосы в три пучка и точно одевалась в пункте Армии Спасения.
Оттуда Бен решил начать.
Пункт находился при церкви. У входа висело расписание бесплатных обедов и ужинов, а также дней, когда раздавали одежду, обувь и прочие вещи, а также бесконечные объявления: как отправить детей в бесплатный лагерь, курсы переквалификации…
Бен чувствовал себя не в своей тарелке, ошиваясь там, а потому решил сделать ход конем: зашел, подошел к женщине с бейджем, которая расставляла одноразовые стаканы на столе — готовила помещение к благотворительному обеду, и спросил:
— Извините, вы не видели здесь эту девушку? — и показал ей портрет.
— О, это же Рей! — сказала женщина. — Отличный рисунок. Твой?
— Друг нарисовал, — ответил Бен, убирая листок. — Не подскажете, где она живет?
— В конце Ниима-стрит, поворот на трейлерный парк, — ответила женщина. — Вряд ли ты встретишь ее дома. Но она обязательно заглянет вечером.
— Спасибо, — ответил Бен.
И стал ждать вечера.
Время текло медленно. Хакс был наказан, а это значило, что его деспотичный папаша отнял у него все гаджеты и заставил до блеска натирать полы зубной щеткой — или чем они еще занимаются у себя в армии? Кайдел была на занятиях языкового клуба, и не могла ответить. По тоже был наказан, но на сообщение Бена он не ответил. Бен скучал, зевал, и в итоге решил пройтись до магазина и купить себе энергетик или кофе.
Неторопливо бредя между рядов, Бен гадал, придет ли эта Рей вечером. А если придет, то что ей сказать? А вдруг она все-таки сможет подействовать на него своим НЛП? Найдя холодильник с энергетиками, он потянулся к ручке, но застыл. В мутном отражении он увидел фигуру девушки — с тремя пучками на голове.
Резко обернувшись, Бен встретился взглядом с Рей с Джанк-стрит.
Должно быть, это было что-то в его лице — Бен не знал, что. Как иначе объяснить, что едва Бен выдавил из себя слегка растерянное «Привет!», Рей затрясла головой, отступая от него и приговаривая:
— Нет! Нет, нет, нет, нет! — А потом опрометью бросилась прочь.
А Бен устремился за ней.
— Стой! — крикнул он на ходу. — Подожди! Я просто хочу поговорить!
Рей не слушала его. Это ли не доказательство вины? Или нет?
Они вылетели на улицу, и там уже Бен смог взять хороший разгон. Ведьма бегала быстро, но он был лучшим квотербеком за последние десять лет, а потому нагнал ее возле поворота на мусороперерабатывающую станцию. Он сумел ухватить Рей за руку, и она взвыла, как рассерженная кошка:
— Отпусти!
— Если ты остановишься… — начал Бен, и в этот момент Рей попыталась его ударить. Он перехватил ее руку и сказал:
— Успокойся! Я просто хочу поговорить!
Рей тяжело дышала носом, исподлобья глядя на него.
— Отпусти, — сказала она угрюмо.
— Ладно, — ответил Бен. Он медленно выпустил руки Рей из своих, и она тут же отступила на шаг. — Видишь? Просто разговор.
— Я ни с кем не встречаюсь! Никогда! — быстро выпалила Рей.
— Я не собираюсь с тобой встречаться! — раздраженно ответил Бен. — Я хочу узнать, почему все остальные хотят этого. Ты ведьма? Или гипнотизерша?
— Гипноз — фуфло, его не существует, — ответила Рей коротко.
— Да, конечно, — насмешливо заметил Бен, а потом опомнился. — Стоп! Значит по первому вопросу у тебя возражений нет?
Рей тяжело вздохнула. Огляделась и негромко сказала, глядя на Бена:
— Я не ведьма. Но я знаю, кто ведьма. Это из-за нее все… происходит.
Она снова вздохнула и закрыла лицо руками.
— Кого я обманываю, — глухо сказала она. — Это из-за меня! Если бы я следила за языком…
— А можно поподробнее с этого места? — спросил Бен. — Про ведьму и как это связано с тем, что каждый третий в моем классе хочет с тобой встречаться?
Рей посмотрела на него в щелочку между пальцами, а потом отняла руки от лица и обреченно кивнула.
Они вернулись к магазину и уселись на скамейку неподалеку.
Рей некоторое время молчала, а Бен выжидающе смотрел на нее, одновременно пытаясь понять, не чувствует ли он чего-нибудь нового. Бабочек в желудке. Желания жениться.
— Я не из хорошей семьи, — начала наконец Рей. — Мы живем в развалюхе. Мой отчим — козел. У нас вечно не хватает денег. Я не хожу в школу.
Бен кивнул, не очень понимая, как все это связано с ведьмой.
— И это были не самые большие проблемы… — Рей облизала губы и неожиданно заметила:
— Ты ведь квотербек? Соло? Я иногда хожу на игры. Не сразу тебя узнала.
Бен кивнул и добавил:
— Меня зовут Бен, кстати.
Рей кивнула в ответ.
— Не знаю, поймешь ли ты, каково быть никем, — сказала она. — Я ужасно одеваюсь. Живу на Джанк-стрит. Ни один приличный парень не обратит на меня внимания, только всякие… — она дернула плечом. — Просто представь себе. Иногда я вставала перед зеркалом, разглядывала себя и думала: что со мной не так? Каково это — быть другой? Быть девчонкой, которую хотят все парни? Каково это — быть симпатичной, быть милой, когда тебя замечают и оборачиваются вслед?
Бен неопределенно пожал плечами. Он не назвал бы Рей страшной. У нее были красивые глаза. Веснушки. Веснушки — это круто. Лоб чересчур высокий, и челюсть тяжеловата, но Бен не считал это какими-то ужасными недостатками.
— И как раз тогда я обратила внимание на салон Маз Канаты, — продолжила Рей. — Там было написано, что она исполняет желания. Я подумала: была не была, и зашла к ней.
— Ты загадала быть симпатичной? — предположил Бен.
Рей грустно усмехнулась.
— Если бы, — сказала она. — Я загадала, дословно: «Хочу почувствовать, каково это быть девчонкой, которую хотят все парни».
— Джесс Пава — не парень, — это было единственное, что пришло Бену в голову.
— Дела это не меняет, — ответила Рей. — Я загадала желание, и в тот же день По Дэмерон предложил мне встречаться. Поначалу я была на седьмом небе от счастья. Он мне всегда нравился. А потом…
Она потупилась.
— Короче, это вопрос времени, когда тебе снесет крышу и ты станешь за мной бегать, — добавила Рей, не глядя на него. — Мне жаль. Я не хотела, чтобы все это началось. Несколько девушек, которых бросили из-за меня, узнали мой телефон и пишут мне всякие гадости. На почту тоже приходили письма с адресов-однодневок. Я устала, — Рей посмотрела на Бена. — Я была бы рада это прекратить.
— Ты не думала снова сходить к ведьме? — предложил он. — Попросить ее все отменить.
— Да, думала… — Рей отвела глаза. — Только… — она помолчала. — Я побаиваюсь. У меня была мысль залезть к ней в дом, пока ее нет, и посмотреть, вдруг у нее есть гримуар или хотя бы заметки в блокноте. Чтобы узнать, как от этого избавиться! Но она постоянно сидит дома, выходит только во двор!
— А если дождаться, пока к ней придет клиент? — предложил Бен. — Или собраться с духом и прийти самой?
Рей пожала плечами, а потом все-таки посмотрела на Бена.
— Может, ты сделаешь вид, что ты клиент? — спросила она. — Главное отвлечь ее минут на двадцать, а это просто. Она всегда поит чаем, расспрашивает…
«Точно НЛП, — подумал Бен про себя. — Расспрашивает — пытается узнать, как правильнее навешать лапши на уши!»
— … наверное, из-за этого я тоже туда пошла. Маз умеет слушать. И у нее вкусное печенье, она сама его делает. И в каждом бумажка с предсказаниями.
— И что тебе попалось? — отстраненно спросил Бен, обдумывая, как можно обмануть хитрую старушку-психолога. Но если она просто дурит клиентов, то как она воздействовала на По и Хакса, которые в жизни бы не заглянули в такое место? Насчет Кина и Финна Бен сомневался. Насчет Джессики тоже — они с Кайдел как раз могли поверить в такое.
— Да так, — Рей помрачнела. — Ничего хорошего. Ну? Согласен? Просто поболтай с ней, можешь сказать, что отказался, а я просто загляну внутрь.
— Ты ничего красть не собираешься? — с подозрением спросил Бен.
— Нет! — Рей покраснела.
— Тогда идем, — ответил он.
Дом Маз Канаты был наиболее респектабельно выглядящим на всей Джанк-стрит, а может и во всем Джакку. Он был каменным, с роскошным садом и газоном, на полив которого явно не скупились. Над верандой на первом этаже висела затейливая кованая вывеска «Салон Маз Канаты», а в окнах были крикливые неоновые надписи «Открыто с 10 и до 10», «100% точность предсказаний» «Возможна запись по телефону», «Работаем удаленно», номер и красный неоновый глаз, нервно подмигивающий заходящим клиентам. Эти вывески резко контрастировали с занавесками в цветочек на первом и втором этаже.
Рей подходить к дому не стала: сказала, что заберется через сад. Бен подумал, что она хочет его обмануть, но потом решил, что это не так. Если бы он захотел, он бы легко нашел ее снова, и ему было интересно посмотреть на таинственную Маз Канату.
Поднявшись по ступеням, Бен толкнул дверь от себя. Зазвенел колокольчик, а на него пахнуло густым запахом благовоний и специй.
— Минуту! — донеслось из глубин дома, когда Бен вошел, ожесточенно растирая нос, чтобы не чихнуть. — Подождите немного.
Раздались торопливые шаги. Бен выпрямился, оглядываясь: маленький холл был пустым, на стенах — многочисленные гобелены и картины в потемневших рамках, устланная ковром лестница ведет куда-то наверх, а лестничный пролет перегораживает цепочка — должно быть, чтобы любопытные клиенты не совались.
— Здравствуйте! — громко сказал Бен.
Из арки, ведущей в гостиную, вылетела маленькая бойкая старушка — она едва-едва дотягивала Бену до середины груди, и то за счет старых потертых туфель на платформе.
— Добро пожаловать в мой салон, — сказала Маз Каната. Огромные очки на ее лице делали ее похожей на стрекозу, и из-за них ее взгляд выглядел немного безумным. — Что вас интересует, молодой человек? Будущее? Настоящее? Прошлое?
— Я слышал, что вы можете исполнять желания, — ответил Бен. Он чувствовал себя неловко.
Маз улыбнулась, не размыкая губ.
— Пройдем, дорогой, — сказала она, указывая на проход. — Налить тебе чаю?
— Да, спасибо, — сказал Бен. С каждой секундой он был все менее уверен в своем плане. Старушка была странноватой. Но кто знает, может она уже разгадала его мотивы?
Бена провели в гостиную, усадили в кресло, чьи подлокотники и спинка были укрыты вязанными салфетками. На столе стояла огромная ваза с печеньем.
— Бери печеньки, не стесняйся, дорогой, — сказала Маз. — К чаю самое то, а внутри предсказание.
— Спасибо, — поблагодарил Бен.
Пока Маз готовила чай, он осматривался. Все, что только можно, было покрыто вязаными салфетками и скатертями. На каминной полке тикали часы, но сам камин не горел. Под потолком раскачивался желтый абажур на цепочке с тусклой лампой, чадили ароматические палочки, а еще было душновато. Бену тут же захотелось пить, но он мысленно зарекся пробовать здесь хоть что-то. Но печенье взял и принялся нервно крошить его пальцами в кармане.
Маз вернулась, неся на подносе чайник и две чашки на блюдцах, и маленькие ложечки, и сахарницу — все они были из одного набора, фарфоровые с позолотой и голубыми цветами.
— Ну, мой дорогой, — сказала Маз, разливая чай по чашкам. Бен принял свою, а Маз взяла свою и уселась напротив. — Как тебя зовут?
— А вы не можете это узнать сами? — спросил Бен.
— Имена — вещь непостоянная, — ответила Маз. — Легко меняются. То ли дело судьба. Я могу узнать твою судьбу по твоей руке, но твое имя… Нет.
— Меня зовут Кайло, — ответил Бен и протянул Маз руку ладонью вверх. — Что вы можете узнать?
Маз отставила чашку в сторону и осторожно взяла ладонь Бена в свои руки.
— Мой дорогой, — сказала она, проводя пальцем по линиям. Ее руки были сухие и теплые. — Ты одарен во многом. Я вижу, что у тебя открытое сердце и честолюбивый ум, вижу силу. Твоя судьба проведет тебя извилистым путем, который часто будет неясен для тебя, но будет вести лишь вперед. Ты много достигнешь, вершин, которые и не снились иным… — Маз вздохнула. — Но кроме великих свершений, я также вижу великое горе. Поднявшись вверх, ты упадешь, но даже падение будет не настолько болезненным как то, что ты переживешь… сможешь пережить.
Она отпустила ладонь Бена, и он подавил мимолетное желание вытереть ее о джинсы.
— Что ж, мой одаренный мальчик, — сказала Маз, отхлебывая чай. — Что же ты хочешь?
Бен задумался и спросил:
— А какова цена желания?
— Сущие пустяки, — ответила Маз. — Все, что ты сможешь дать. Что лежит у тебя в карманах?
В карманах у Бена не было ничего, кроме раскрошенного печенья и бумажки, выпавшей из него. Он даже телефон оставил в машине. Если только ключи от машины… ну уж нет! Он сунул руку в другой карман, скорее по инерции, и его пальцы наткнулись на целлофановый пакетик. «Тысячелетний сокол» лежал у него в кармане, ожидая, пока отец пристроит его в коллекцию.
Он не будет в восторге, если Бен отдаст его за просто так. Хан был не из тех, кто впадал в ярость и устраивал скандалы с оскорблениями, как например папаша Хакса, но это не значило, что ссориться с ним было приятно.
Бену нечего было отдать.
Маз посмотрела на него, вопросительно вскинув брови, и в этот момент сверху раздался шум — глухой стук, будто что-то уронили на пол. И Бен решился: он быстрым движением вытащил пакетик с монетой и положил его на стол, привлекая внимание Маз.
— Только это, — сказал он.
— Желание за дайм — неплохо, — Маз улыбнулась. — Я согласна.
На пакетик она даже не посмотрела.
— Так какое оно?
Бен задумался. Можно было бы и соврать, но после истории с Рей он слегка побаивался. А вдруг загипнотизирует его, превратит в трудоголика или во что похуже? Что ему нужно? Денег им всегда хватало, колледж не был проблемой, у Бена была отличная команда и одноклассники, и от отсутствия внимания девушек он не страдал. Они с родителями путешествовали по миру… Черт, да у него была прекрасная жизнь! Ему нечего было желать! То, чего он хотел, он мог достичь сам, а то, чего не мог… Если только пожелать такое, о чем он лишь слышал, что не причинит никому проблем, в отличие от желания Рей…
— Это… — начал Бен. — Странно. Но я хотел бы, чтобы у меня был человек, который понимал бы меня. С полуслова. А я понимал бы его. Как в старых приключенческих книгах, знаете, где ради других могут пройти огонь и воду, никогда не бросят, никогда не предадут. Когда находят кого-то… как будто находят часть себя. Как лучший друг, только… — у Бена кончились слова, и он замолчал. Ему было невероятно стыдно за этот бессвязный поток, который он выдал, совершенно не соображая. Должно быть благовония виноваты. Тут наверняка все напичкано всякими подозрительными травами, чтобы легче было облапошивать клиентов.
— Я понимаю, — сказала Маз, кивая. Она протянула руку и осторожно возложила ее поверх ладони Бена. — Но, мой дорогой, представь себе, что будет, если ты потеряешь такого человека?
— Я бы не дал такому случиться. Ни за что, — ответил Бен и убрал руку.
— Ох, мой мальчик, — Маз улыбнулась. — Я спрашиваю тебя: это то, чего ты желаешь?
— Да, — ответил Бен. — Да, — повторил он увереннее.
Ну же, Рей, ты уже должна была найти этот блокнот с колдовскими рецептами!
— Наш салон гордится тем, что желания исполняются практически сразу, — сообщила Маз. — К счастью, или несчастью, все они имеют срок годности. Так и передай своей подружке, которая попыталась воспользоваться моими услугами, не собираясь платить.
Бен почувствовал, что у него краснеют уши, и порадовался, что на них начесаны волосы.
— Извините, — сказал он, собираясь добавить: «Я не понимаю, о чем вы говорите», но слова застряли в горле. Может быть, и к лучшему.
— Я не сержусь, — сказала Маз. — Но суть желаний такова, что тебе придется расплатиться за них, так или иначе, рано или поздно. И лучше сделать это сразу и на тех условиях, которые ты можешь себе позволить.
— А я… — в горле у Бена пересохло, — могу?..
— Ты честный мальчик, — заметила Маз. — Хоть и привираешь в мелочах. Со мной ты расплатился сполна, а вот с другими, — она улыбнулась. — Но предупрежден — значит вооружен. Удачи тебе, Кайло.
— Спасибо, — автоматически ответил Бен.
Он встал, поставив чашку на стол, и Маз проводила его до самой двери.
— Хорошего дня! — сказала она ему на прощание.
Спустившись по ступенькам Бен направился на угол улицы, как они с Рей условились.
Рей уже была там: сидела на бордюре с кислым видом, подперев подборок рукой.
— Ничего я не нашла, —мрачно сказала она. — Никаких гримуаров, дневников и хрустальных шаров. Только три кошки, но я уверена, что там есть еще четвертая очень пушистая и с шерстью рыжего цвета… — Рей сняла с шорт свалянный комок кошачьих волос. — В общем, ничего полезного. Извини, что напрягла.
Она подняла взгляд на Бена.
— Как все прошло? — спросила она. — Нормально? Не сильно капала на мозги?
— Нормально, — ответил Бен. Ему все еще было не по себе, но теперь к этому примешивались досада и чувство вины — нужно было объяснить пропажу монеты перед отцом.
— Я постараюсь никому не попадаться на глаза, — Рей встала, отряхнула шорты и вздохнула. — Когда-нибудь это должно закончиться!
— Она так и сказала, — заметил Бен. — Что у желаний есть срок годности.
— Поскорее бы мой истек, — пробормотала Рей.
Она заискивающие посмотрела на Бена.
— Мне пора, — сказала Рей. — Дела не ждут.
Бен кивнул.
— Может… — он сам не знал, кто дернул его за язык, — встретимся как-нибудь после школы? Я не предлагаю тебе встречаться, — быстро добавил он, увидев выражение лица Рей. — Просто… поговорить. Странная история с этой Маз, — он обернулся на дом. — Ты не помнишь больше ничего такого, связанного с ней?
— Вроде нет, — ответила Рей. — Знаешь… Я не против. Да и ты, наверное, единственный, с кем я сейчас могу нормально поговорить, но… Я занята, — она вздохнула. — У Ункара в мастерской, плюс подрабатываю… когда придется. У меня мало свободного времени.
— У меня тоже, — ответил Бен. — Тренировки, а еще я взял кое-какие дополнительные курсы, чтобы подготовиться к колледжу… — он осекся, подумав, что это не лучшая тема разговора. Вряд ли Рей светил колледж — она ведь даже школу не посещала. — Но иногда… я могу заехать как-нибудь вечером. Кофе попить. Перед сном.
— Перед сном, — Рей кивнула. — Гениально.
— Можем попить сейчас, — предложил Бен. — Я даже могу тебя накормить.
При слове «накормить» Рей заметно оживилась.
— А ты знаешь, как угодить девушке! — весело заметила она. — Но! — Рей наставила на него указательный палец. — Если ты врешь, и на самом деле эта хрень и тебе голову вскружила, пеняй на себя.
— Не вскружила, — честно ответил Бен. — Так что, идем?
— Да.
— Куда?
— Ты платишь — ты и выбирай. Мне все равно, честно.
Они двинулись к его машине. Рей болтала на ходу: что в последний раз была где-то год назад, когда пыталась устроиться на работу, и что дома у них шаром покати, а в холодильнике мышь повесилась… Бен сунул руки в карман куртки, и его пальцы нащупали среди тонны крошек бумажку, выпавшую из печенья. Бен вывернул карман, вытряхивая крошки, и достал бумажку.
«Такие раны не лечат в больницах, но попробовать стоит».
Странное предсказание. Дурацкое — как и все такие «магические» вещи.
***
Конечно, они не стали ни с того ни с сего записными друзьями, но Бен не забывал про Рей. Во-первых, тайна Маз Канаты: как ей удалось провернуть такое — не давала ему покоя. А во-вторых… Не сказать, что у них с Рей оказалась куча общих интересов — футбол ее не интересовал от слова совсем, в колледж она не собиралась и слушала Тейлор Свифт — но им всегда было о чем поговорить. Примерно раз в неделю Бен заезжал за ней, и они ехали, куда в голову взбредет: гоняли по дорогам, доезжали до Такоданских озер (возвращаться пришлось глубокой ночью), смотрели старые фильмы в кинотеатрах под открытым небом. И, конечно же, всегда брали с собой еду. Рей рассказывала, как пробиралась на сеансы бесплатно, пристраиваясь возле чужих машин и слушая фильмы из чужих динамиков. Как однажды ее поймали на воровстве. Как она сама своими руками по старому учебнику радиотехники собрала приемник из хлама, который сдавали Ункару Платту, и слушала на нем передачи на коротких волнах из других стран.
— Он не мой родной отец. Мать жила с ним, когда мой умер, — заметила Рей как-то. — Я даже не знаю, какая у него была фамилия.
Что же до отцов, то в тот день, когда Бен вернулся домой после визита к ведьме и посиделок с Рей, то его ждал обстоятельный разговор с Ханом. Бен пытался не думать о нем весь вечер, и у него получилось: когда отец спросил о посылке, Бен соврал:
— Прости, я потерял его. Сунул в карман, а там дырка, — эту дырку он трудолюбиво проколол маникюрными ножницами матери и как следует разодрал вручную, чтобы выглядела размохрившейся и старой. — Извини. Я куплю новый, обещаю. Со следующего месяца меня согласны взять на подработку и…
— А! — отец махнул рукой, и Бен замолчал. Он буквально чувствовал, как каждый жест отца, каждое слово сочится разочарованием — глубоким, как океан. Бен не оправдал, он не такой, ему не понять любви к гонкам, ему не понять любви к монетам и к жизни на колесах… — Забудь. Это не последний «Сокол» на планете.
— Я правда могу, — безнадежно сказал Бен, чувствуя, что ему мучительно стыдно.
— Не нужно, — твердо сказал отец. — Лучше карманы заштопай и перестань ловить мух ртом.
Постепенно все пришло в норму. Странная эпидемия влюбленностей закончилась. Хакс окончательно разочаровался в женщинах, как в представителях своего вида, Финн вернулся к Роуз, помирившись с ней. По начал встречаться со старшей сестрой Роуз, которая уже училась в колледже. Кайдел отправилась в летний языковой лагерь вместе с Джесс Павой, и Бену это казалось очень подозрительным, но Кай уверяла, что они подруги и ничего больше. Что там было с Кином Бен не знал, да и ему было плевать. Начались каникулы, и Бен, даже несмотря на то, что нашел работу, стал проводить с Рей больше времени. Это получилось само собой: когда твои друзья заняты собой или своими подружками (в случае Хакса Бен понятия не имел, чем тот занимается, он молчал, как рыба и не информировал никого о своих летних увлечениях), когда половина компании разъехалась на лето или зарабатывает себе карманные деньги или на колледж, то дружеские встречи сами собой становятся реже. Мать называла это первым шагом во взрослую жизнь: когда друзей ты видишь либо на выходных, либо по праздникам. Офигеть, как весело, именно о таком Бен и мечтал.
Но с Рей получалось встречаться чаще — он работал рядом, а еще взял за правило проверять, все ли с ней в порядке. Не просто так: иногда Рей красовалась с синяками на руках, а иногда и на лице. На все вопросы Бена и предложения разобраться с этим (ничего такого, просто Бен знал, каким угрожающим мог выглядеть. А еще его мать знала нескольких отличных юристов, разбирающихся в правах несовершеннолетних, и это был его козырь), отвечала одно и то же:
— Если бы мне нужна была помощь, я бы ее попросила. Но я же не прошу? Значит все нормально.
Этим вечером они вновь предприняли вылазку к Такоданским озерам. Было тепло, на берегах, как грибы, выросли палаточные городки, кемпинги были забиты туристами под завязку. Все удобные места для машины были давным-давно заняты, и Рей предложила поискать что-нибудь новое. Да, как поискать: они просто поехали обратно другой дорогой, внимательно оглядываясь. И вот среди полей мелькнул блеск воды. Дорога здесь проходила вдоль ирригационного канала, выложенного бетонными плитами. Должно быть, глубина была небольшой. В канале тихо плескала редкая рыба, квакали лягушки. Комариная флотилия звенела в воздухе, и перед выходом пришлось с ног до головы облиться репеллентом.
Но и сидеть на покатых бетонных берегах, теплых, нагретых за день, было очень приятно. Может, это и не озеро с его красотами, но тут тоже было неплохо: тихо, свежо, и луна отражалась в воде светлой рябью.
— Чем ты займешься после… — Бен чуть не сказал «после школы», но вовремя одумался. — …совершеннолетия?
— Съеду от Ункара и найду работу получше, — фыркнула Рей. — Хотя по мне хоть в «Волмарте» коробки на полках расставлять, все лучше.
— А школа?
— Что «школа»? Меня оставят на второй год, если я там появлюсь, — ответила Рей. — Нет, спасибо. В мире пока еще хватает работы, для которой не нужно образование.
Бен был не согласен. Он лег, вытянулся на теплом бетоне, глядя в небо.
— Скоро всякой ерундой будут заниматься роботы, — заметил он.
— Я буду чинить их, — ответила Рей. — Я легко учусь. Если это не связано с правописанием.
Бен не ответил.
— Кстати, — заметила Рей, — я так и не спросила. Ты ведь загадал что-то у Маз?
— Ага, — Бену было лень объяснять. Он смотрел на звезды, наслаждаясь бездельем, теплом, запахами травы и пыли, и приятной компанией.
— А что?
— Да так… — Бен указал наверх. — Видишь? Кассиопея.
— Как буква W? Вижу. А рядом принцесса.
— Да, Андромеда. Отец говорил, что это созвездие моей мамы.
— Здорово, — Рей вздохнула. — Мне бы тоже хотелось, чтобы у меня было свое созвездие. Или хотя бы одна единственная звезда. Я ведь немного прошу, так? Маленькую звездочку, можно даже самую незаметную — я просто хочу знать, что она моя и что она там.
Бен хмыкнул.
— Подарить тебе звезду?
— Ты не сможешь, — ответила Рей. — И после того, как я это сказала, это уже не будет сюрпризом. Поэтому забудь.
— Да ладно, — Бен приподнялся на локтях. — Тут же миллиарды звезд, которых мы не видим. Ты можешь выбрать любое место на небе, любое, и там будет она. Звезда, которую мы не видим, но которая есть.
— Прямо как я, — Рей хмыкнула. — Ладно!
Она задрала голову и вытянула руку с указательным пальцем, задумчиво им водя.
— Здесь! — она ткнула в пустой участок звездного неба. — Где-то там моя звезда. Которую никто не увидит.
— Вообще, ее могут увидеть все, — заметил Бен.
— В телескоп?
— Нет. Когда она взорвется и превратится в сверхновую, она вспыхнет и ее станет видно на какое-то время. На день. Или месяц. Или годы. А потом потухнет.
— Или она может стать черной дырой, — возразила Рей.
— Но перед этим всегда бывает взрыв. Мы ее увидим. Когда-нибудь.
Рей улеглась рядом с Беном и осторожно взяла его за руку.
— Это не романтический жест, — предупредила она. — Это… жест. Знаешь, мне особо не с кем говорить о звездах, так что…
— Знаю, — ответил Бен, и сжал ее руку. — Это просто жест.
Он был полностью согласен. Если бы кто-то спросил его сейчас, влюблен ли он, он бы точно ответил: нет. Но при этом Рей занимала в его сердце столько места, что ему самому стало немного страшно, когда он об этом задумался. Потому что… потому что это была она. Принадлежащая к другому миру, но в то же время близкая. Чтобы доказывать это, не было нужды сбегать из дома или созваниваться в середине ночи — хотя такое было пару раз, но Бен предпочитал не вспоминать эти случаи. Слишком уж… странные они были. Когда его интуиция выгоняла его прочь, проверить, все ли в порядке, и он оказывался с домом Рей ровно тогда, когда нужно, чтобы помочь ей сбежать от пьяного Платта. Или когда он потерял ключи от машины, находясь в соседнем городе, а Рей оказалась там же и с мастерством взломщика открыла его машину, где лежали запасные ключи.
Чем бы это ни было, Бену нравилось, что оно есть. Ему нравилось проводить время с Рей. А ей нравилось с ним.
— Признайся, — заметил Бен, глядя в небо, — ты тусуешься со мной только потому, что я тебя кормлю.
— А то! — хмыкнула Рей. — Ума не приложу, что я буду делать, когда у тебя появится девушка. Придется помирать с голоду.
«У меня же есть девушка», — хотел сказать Бен, но промолчал. Летний лагерь. Джесс Пава. Он готов был съесть свои права, если осенью слухи не донесут до него новости об их с Кайдел летнем романе.
***
Взрыв произошел рано утром. Бена разбудила трель телефона, и он не глядя прижал трубку к уху.
— Бен ты слышал об этом?!
Это была Кайдел.
— О чем?
— Та девчонка из Джанкертауна, в которую все влюблялись!
— А что с ней? — спросил Бен сонно.
— Ну ты даешь! Новости включи!
— Кай, я работал допоздна, и я сплю! Давай поговорим потом! — раздраженно заметил Бен.
— Бен, — Кайдел вздохнула. — Почитай новости. Она богата! Как Рокфеллер!
— То есть? — не понял Бен.
— Она оказалась единственной наследницей какого-то богатого хрыча! Искали его сына, а нашли ее. Хрыч помер, если тест подтвердится — то все его деньги будут ее! Во всех новостях это обсуждают.
Бен сел в кровати. Вместо радости его посетило дурное предчувствие.
— Какого хрыча? — спросил он.
— Не помню, — ответила Кайдел. — Кстати, как работа?
— Утомляет, — коротко ответил Бен. — Кай, давай позже созвонимся. Когда ты возвращаешься?
— Через неделю, я же говорила, — ответила Кайдел. — Точнее через пять дней. Встретишь меня?
— Встречу, — ответил Бен. — Давай, до вечера.
Бросив телефон на прикроватную тумбочку, он потер лицо и уставился перед собой. Ну и дела. Рей — наследница богача?
Смотреть новости он не стал, пошел в душ, а умывшись спустился вниз, собираясь позавтракать и поехать к дому Рей. Внизу было тихо: мать куда-то уехала спозаранку, несмотря на выходной, а отец сидел, разложив альбомы и коробки с коллекцией. Проходя мимо, Бен поздоровался и бросил взгляд вскользь на монеты, лежащие перед отцом. И оторопел — «Тысячелетний сокол» лежал на подложке, поблескивая в свете утреннего солнца.
— Ты купил второй? — удивился Бен, указывая на монету.
— Нет, — ответил Хан. — Мне повезло, и тот, кто нашел монету, вернул ее мне, — он бросил на Бена хитрый взгляд. — Прямо в том же виде, в каком ты потерял.
Отец явно был доволен, но нехорошее предчувствие Бена лишь усилилось. Отчего-то он посчитал «возвращение» монеты дурным знаком, хотя сам не понимал, почему. Торопливо позавтракав, Бен собрался и поехал к Рей.
На узкой улочке возле ее дома стояло несколько машин, черных, блестящих. Бен остановился чуть в стороне, рассматривая их, а потом вылез и в обход двинулся к дому, намереваясь заглянуть в окно.
В тесной гостиной с низким потолком было не развернуться: на облезших диванах сидели трое мужчин в костюмах-двойках, а по гостиной туда и сюда ходил, переваливаясь с боку на бок, Ункар Платт и спорил с одним из мужчин. Рей была там же, неестественно прямо сидела на кресле, сложив руки на коленях. Она заметила Бена, когда он заглянул в окно, еле заметно кивнула ему, и Бен отступил к заднему двору. Через несколько минут хлопнула дверь, и Рей вышла из дома.
— Привет, — сказал Бен. — Ты теперь знаменитость?
— Привет, — Рей поежилась и обняла себя за плечи, глядя куда-то мимо Бена. — Ничего еще не ясно. Результаты теста на ДНК будут вечером, а пока эти мужики ни на шаг от меня не отходят. Ункар в ярости. Утверждает, что как мой отчим он имеет право распоряжаться моими деньгами… — она подняла взгляд на Бена. — Только знаешь, я уверена, что ничегошеньки ему не достанется.
— Как пить дать, — ответил Бен. — А он правда миллиардер? Тот, чье состояние ты можешь унаследовать?
— Не знаю, — Рей пожала плечами. — Какой-то политик… Я никогда таким не интересовалась.
Они помолчали.
— Так странно, — заметила Рей. — Не верится. Мне кажется, что меня вот-вот обвинят в том, что я обманщица.
— Но ты никого не обманывала, — возразил Бен. — Если это правда, тебе не нужно будет работать в «Волмарте». Ты сможешь выучиться на кого угодно. Увидишь весь мир, как и мечтала.
— Да, — Рей слабо улыбнулась. — Наверное. Мне так страшно.
— Если что, ты всегда можешь сбежать от невыносимой ноши своего нового положения и спрятаться у меня дома, — Бен улыбнулся.
— Я подумаю, — Рей хмыкнула.
Бену вдруг захотелось, чтобы так и вышло: чтобы Рей сбежала от Ункара и мужчин в костюмах и спряталась у него дома. Ведь она наверняка уедет. Если она внучка этого богача, ее наверняка увезут отсюда. И вряд ли они увидятся в ближайшее время. Он разозлился на себя за эти мысли: это так эгоистично! Для Рей это был шанс, один из миллиона, такое не дается просто так. И они всегда смогут списаться или увидеться, или она приедет в гости…
— Мы ведь еще увидимся? — спросил Бен.
— В смысле? Мы каждый день видимся! — возразила Рей.
— Но ты же уедешь, — ответил Бен. — Тебя выучат манерам, отучат облизывать пальцы после еды, и ты будешь жить в Нью-Йорке или Вашингтоне…
— Вот еще! Может быть, тест будет отрицательным! — Рей несильно ткнула его кулаком в плечо.
Но Бен заметил, что она помрачнела.
— Знаешь, а я ведь об этом даже не думала, — заметила Рей. — Я… я не могу поверить, Бен. И, знаешь, я боюсь, если это окажется неправдой, и они уедут. Потому что Ункар распсихуется и будет орать на меня из-за «миллиардов», — передразнила она, показывая пальцами кавычки, — которые уплыли у него из-под носа. А если это правда — то уеду я…
— Ты этого хочешь? — спросил Бен.
— Не знаю, — ответила Рей. — Ты сегодня работаешь?
— После двух, — ответил Бен.
— Поехали куда-нибудь? — попросила Рей. — Куда угодно. А потом ты поедешь на работу. Можешь?
— Могу, — ответил Бен. — А эти?
— Плевать на них, — отрезала Рей. — Идем быстрее, пока они не хватились!
***
Рей Палпатин стала сенсацией.
Внезапно, все вспомнили, что она существует. У нее брали интервью (пока семейный адвокат не ограничил доступ прессе), Ункара Платта взяла за пуговицу служба опеки — ему вменялось ненадлежащее исполнение обязанностей. Джакку из Джанкертауна превратился в место, где жила наследница состояния Палпатина.
Ненадолго, конечно. Бен оказался прав, хотя сказал это, даже не подумав — Рей должна была уехать в Нью-Йорк.
Кайдел написала, что не нужно ее забирать, что их подкинет отец Джесс, и предложила встретиться вечером. Рей не писала и не появлялась, и Бен догадывался, что у нее полно дел. Но его беспокойство не уходило — лишь утихало иногда.
И однажды ночью его разбудил стук в окно. Бен некоторое время лежал в кровати, не уверенный, что ему не почудилось, но стук повторился.
Подойдя к окну, Бен совершенно не удивился, увидев Рей, наоборот — у него отлегло от души. Он поднял раму и помог ей забраться внутрь.
— Фух! Еле вырвалась! — выдохнула Рей, когда Бен втянул ее внутрь. — Меня пасут, как преступницу!
— Ты сбежала сюда прятаться у меня под кроватью? — Бен улыбнулся.
— Да. — Рей улыбнулась ему в ответ, но улыбка у нее вышла слабая. — Я боюсь, — призналась Рей. — Никогда так не боялась.
Бен почесал затылок — он не знал, что нужно делать в таких ситуациях. Предложить плед? Чай и кофе?
— Присядем? — спросил он.
Они уселись на его кровать, и Рей подобрала ноги под себя, глядя на Бена в сумраке комнаты. Светила только тусклая настольная лампа, и в ее свете лицо Рей казалось каким-то незнакомым.
— Не бойся, — сказал Бен. — Ты едешь к лучшей жизни. И всегда сможешь заглянуть в гости. Всего четыре часа на машине.
— Да. — Рей вздохнула. — Знаешь, ты ведь единственный человек, по которому я буду по-настоящему скучать.
— Я тоже буду скучать. — Бен вдруг ощутил, что во рту пересохло.
Завтра Рей уедет. Почему он чувствует себя так, будто никогда ее не увидит? Почему хочет спрятать ее у себя и сделать вид, что не в курсе, куда она пропала?
— Жаль, я не могу взять тебя с собой, — Рей слабо улыбнулась. — Спрятать в багажнике.
— Ладно, спрячешь, а потом?
— Придумаем. — Ее улыбка слегка увяла. — Я шучу, Бен. Я понимаю, что…
Бен промолчал. Язык ему жгли невысказанные слова: что он готов ехать и в багажнике, но больше он хочет, чтобы Рей осталась здесь. В груди ломило так сильно, что боль была почти физической, будто его туда стукнули.
— Я приеду к тебе, — сказал Бен.
Рей не ответила. А потом она встала на колени и потянулась к нему, и Бен окаменел. Рей обвила его руками и уткнулась лбом ему в шею. Бен осторожно обнял ее, чувствуя, что ему становится легче: боль в груди притупилась, но ком в горле никуда не делся, наоборот, мешал дышать нормально.
— Мне кажется, что я больше никогда не увижу это место, — сказала Рей. — Глупо, да? Поэтому я пришла, попрощаться. Мы уезжаем рано утром.
— Зато твое желание исполнится, — заметил Бен, чтобы что-то сказать. — Накупишь себе модных шмоток, у тебя будет стилист. Парни будут оборачиваться, глядя на тебя. Найдешь себе какого-нибудь из Лиги Плюща.
— Да ну тебя! — Рей легко хихикнула, и Бен почувствовал тепло ее дыхания на своей шее.
Он медленно завалился на спину, прижимая Рей к себе, и они улеглись на его кровати, молча, крепко держась друг за друга.
— Как Кайдел? — спросила Рей. — Вы вроде…
— Вроде, — ответил Бен. — Вернулась. На выходных собирались встретиться все вместе и поехать на озера.
— Я бы тоже хотела, — тихо сказала Рей. — С вами. Но неловко получится, да? После той истории.
Больше они не говорили ни о чем. Бен заснул, держа Рей в своих руках, а проснулся от вибрации где-то рядом с бедром — это звонил ее телефон.
Уже рассвело. Они лежали в той же позе, что и заснули. Рей достала телефон — новый, а не та древняя «звонилка», которой она пользовалась, — не отпуская Бена, прижала телефон к уху и сказала:
— Я слушаю.
Бен задержал дыхание.
— Мисс Палпатин, я понимаю вашу любовь к прогулкам, но мы выезжаем через час, — сказал незнакомый голос по телефону.
— Я скоро буду, — ответила Рей и сбросила звонок, не прощаясь. Она приподнялась на локте и уставилась на Бена: — Пока, Бен.
— Я могу тебя подвезти. — Это было первое, что пришло Бену на ум.
Он не хотел отпускать Рей. Не хотел отпускать ее физически, не хотел отпускать ее в Нью-Йорк, и сейчас идея о путешествии в багажнике казалась ему неплохим планом.
Возле дома Платта стояли все те же машины. Рей ждали — высокий старик в бежевом пальто, сухой, с перекошенным шрамом лицом стоял у пассажирской двери. Рей помедлила, а потом вышла к нему, и Бен вышел следом. Его тревога усилилась неимоверно, в голове будто врубили сирену.
— Доброе утро, — поприветствовал их старик. — Мисс Палпатин, кто ваш друг?
— Бен Соло, — коротко ответил Бен.
— Соло, — повторил старик. — Ваша мать, случайно, не Лея Органа-Соло?
— Да.
Старик улыбнулся.
— Передавайте ей мои наилучшие пожелания. Моя фамилия Сноук. Идемте, мисс Палпатин, иначе опоздаем на самолет.
Рей обернулась к Бену, приоткрыла рот, будто собиралась что-то сказать, а потом просто помахала рукой и пошла к Сноуку. Он усадил ее на пассажирское сиденье сзади, а сам сел впереди. Машины тронулись одновременно, и Бен мог лишь смотреть, как они уезжают, и сердце щемило почти до слез.
***
Ничего не изменилось. Бен ходил на работу и на летние тренировки. Он встречался с друзьями и с Кайдел. Ничего не изменилось, но ему казалось, что от его сердца отняли маленький кусочек. Рей писала ему, прислала фотографии места, где ей предстояло жить, жаловалась на кучу правил и требований, что ее заставляют учиться, хотя сейчас лето… А потом стала писать реже. А потом перестала.
Наверное, так и должно было быть. На четвертое июля Бен поздравил ее, но не получил ответа.
Они отмечали четвертое июля с друзьями родителей. Кайдел звала Бена на озеро, посмотреть салют, но он отказался. Наверное, он бы остался в своей комнате, но мать зашла к нему и сказала, что ждет его снаружи.
— Приехал твой дядя, будь добр, поздоровайся с ним, — сказала она. — И одень что-нибудь поприличнее дырявых шорт.
— Мам, — окликнул ее Бен, когда она уже уходила. — Тебе знакомо имя «Сноук»?
Мать остановилась. Она медленно обернулась к Бену и сказала:
— Да. Где ты его слышал?
— Так звали человека, который увез Рей, — ответил Бен. — Ты знаешь. Девчонка из Джакку.
— Да, — Лея кивнула. — Рей Палпатин, чудесно найденная. А почему ты вспомнил об этом сейчас?
— Не знаю, — Бен пожал плечами. — Этот Сноук… он передавал тебе привет. Кто он?
— Ужасный человек, Бен, — ответила мать.
Бен резко сел на кровати, на которой валялся заложив руки за голову.
— Почему ты об этом никогда не упоминала? — спросил он. — Если он ужасный человек, как ему позволили увезти Рей?
— Он распоряжается деньгами Палпатина, — мать подошла и села на кровать рядом с Беном. — И, несмотря на то, что он ужасный человек, девочке будет лучше там. Он ничего ей не сделает, — Лея отвела глаза. — Лишь воспитает такой, как ему будет удобно… — она вздохнула и добавила: — Но я надеюсь, что Джанкертаунская выучка окажется сильнее. Как минимум, эта девица потреплет ему нервы.
Мать поднялась и пошла к двери. Обернувшись, она сказала:
— Спускайся, Бен. Если хочешь, расспроси Люка. Он тоже его знает.
Бена как ветром сдуло с кровати. Он торопливо переоделся в чистые вещи и быстрым шагом спустился в сад.
Негромко играла музыка. В воздухе плыл запах жареного мяса, тихо шипели напитки в бокалах. Солнце уже не жарило так сильно, как в середине дня, но ощутимо пригревало, и в его теплом свете и зелень, и цветы, и голубизна неба казались ярче.
Увидев Люка, Бен подошел к нему, поздоровался и спросил прямо, без предисловий:
— Ты знаешь Сноука?
— Сложно найти того, кто его не знает, — ответил Люк. — В определенных кругах. Он адвокат и душеприказчик Палпатина и его внучки.
— Он плохой человек? — спросил Бен.
— Несомненно. А с чего вдруг такой интерес ко Сноуку?
— Я знаю Рей, — ответил Бен. — И просто беспокоюсь за нее.
— Теперь за нее будут беспокоиться другие, — ответил Люк.
— Он опасен? — прямо спросил Бен. — Он может причинить ей вред?
— Он мог бы, но не станет, — сказал Люк. — Она ключ к деньгам Палпатина. Зачем ему это? Не беспокойся о ней, Бен.
Но тревога не утихала. Бен знал, что должно произойти что-то плохое. Он достал телефон и отправил Рей еще одно сообщение, вложив в него все свое беспокойство:
«Надеюсь, у тебя все хорошо».
Ответа он не получил.
***
Это было в каждой газете и на каждом сайте, в предложенных новостях в браузере, в разговорах и на радио.
Рей Палпатин таинственно исчезла. Никто не видел, как и когда она ушла, полиция обыскала Нью-Йоркский дом Палпатинов, допросила прислугу и нынешнего опекуна Рей — Сноука. Но ни следа не обнаружили.
Бен проснулся в другом мире.
За окном было пасмурно, накрапывал редкий дождь, а Бен одну за другой листал новости, надеясь увидеть хоть одну, в которой скажут, что Рей нашлась. Он знал, что ее телефон отключен, но все равно написал ей.
— Ее найдут, — сказала мать, когда заметила его состояние. — Скорее всего, она просто сбежала, она ведь… — Бен думал, что мать скажет «из Джанкертауна», но она сказала: — Не из самой благополучной семьи.
Бену хотелось думать, что Рей сбежала к нему. Что она сейчас едет в каком-нибудь автобусе и скоро постучит в его окно. Ночью он прислушивался — ничего — и его надежды таяли все быстрее.
На следующий день ничего не изменилось. Никаких новостей. Бен слонялся по дому, а потом натянул куртку — дождь не прекращался — взял ключи от машины и вышел.
Когда он подъехал к «Салону Маз Канаты», то с облегчением увидел, что вывески горят, и сам «салон» никуда не делся. Он вылез из машины, натянув куртку на голову, потому что дождь зарядил стеной, и в ливневках бушевали ручьи, потоки свивались в маленькие водовороты, неся с собой мусор. Перешагивая через лужи Бен быстро добрался до веранды и толкнул дверь. Зазвонил колокольчик, а в лицо знакомо пахнуло специями и благовониями.
— Минуту! — зазвучал голос Маз откуда-то из глубин дома. — Подождите немного!
Бен рукавом вытер мокрое лицо и взглянул под ноги: не натекла ли с него лужа. Раздались шаги и Маз вышла к нему, уже неся в руках поднос с чашками и чайником.
— Проходи, мой дорогой, — сказала она с грустной улыбкой. — Я знала, что ты придешь.
Бен снова сел в то же кресло, стянув мокрую куртку. Маз налила ему чаю и впихнула чашку в руки: несколько горячих капель плеснуло через край на пальцы, но Бен не обратил на это внимания.
— Мне жаль, — сказала Маз, присаживаясь напротив. — Я слышала про твою подругу.
— Я пришел, — сказал Бен хрипло, — чтобы загадать желание.
— Я не думаю, что оно исполнится, — возразила Маз мягко. — Помнишь, что ты сказал мне?
Бен непонимающе взглянул на нее: он много чего наговорил тогда.
— Ты сказал, что не позволишь себе потерять своего драгоценного друга, — сказала Маз. — Увы, некоторые вещи не в нашей власти. Срок твоего желания подходит к концу.
— Пожалуйста, — прошептал Бен. — Я готов сделать что угодно. Я…
— Сделай, — ответила Маз. — Но не здесь, и не для меня. Со мной ты расплатился.
— Почему вы мне отказываете? — спросил Бен.
Маз посмотрела на него сочувственно, чуть склонив голову на бок.
— Представь себе желание, как камень, висящий на веревке. Веревка постепенно истончается, и когда она оборвется, камень упадет. Ты сможешь подвесить новый. Или не подвешивать.
— Значит, — хрипло спросил Бен, — я еще могу найти ее?
— Как знать, мой дорогой, — ответила Маз. — Ты ведь еще не пытался.
Бен с силой поставил чашку на столик, так, что посуда зазвенела, и вылетел из гостиной. Он сбежал по лестнице, потом по дорожке, не глядя, куда наступает. По плечам и спине его колотили холодные капли дождя. Бен рывком открыл дверцу машины, и в этот момент на пороге дома появилась Маз.
— Я передам твою куртку Хану! — крикнула она.
Возможно, она сказала что-то еще, но Бен ее не слышал: он сел в машину, захлопнул дверь и завел мотор.
***
Это была идиотская идея с самого начала.
Навигатор и карты безбожно лгали — это заняло больше четырех часов. После шести часов за рулем Бен чувствовал себя вымотанным, но он наконец въехал в Нью-Йорк. Тучи висели низко над городом, и лишь у самого горизонта светило солнце. С моста, по которому Бен проезжал, открывался захватывающий вид, но Бен не обратил на него внимания. Он уже не один раз разочаровывался в своем плане, и вновь обретал надежду. Впадал в отчаяние. Теперь же им владели усталость и равнодушное спокойствие. Он должен найти Рей, как находил раньше. Может быть, Нью-Йорк немного больше, чем город, к которому он привык, но Бен справится. У него просто нет другого выхода.
Где ему начать? Направиться в район, где находились апартаменты семьи Палпатин? Или прямиком в полицейский участок? Ему ничего не скажут, он ведь не член семьи.
Пытаясь разобраться, куда ему ехать, Бен то застревал в пробках, то выезжал на перекрытые улицы, освещаемые мерно вспыхивающими огнями «авариек», и кружил, кружил — будто кто-то или что-то мешало ему не просто найти искомое, а вообще уехать из заколдованного места, где улицы были занавешены серой пеленой дождя, а машины постоянно сигналили. Эти звуки вгрызались в мозг, и в какой-то момент Бену захотелось выйти из машины под дождь и охладить голову.
Это была иллюзия, фата-моргана, порожденная его уставшим мозгом, но, выйдя на улицу и подставив голову и шею дождю, Бен вдруг уверился, что видит Рей на той стороне дороги. Он узнал ее: три нелепых пучка, джинсовые шорты не по погоде, застиранные настолько, что потеряли цвет. Это была она.
Бен бросился через улицу, шлепая по лужам кроссовками, игнорируя сигналящие машины и сердитые выкрики. Он вылетел на тротуар, врезавшись в кого-то плечом и застыл, оглядываясь.
— Эй, поосторожнее!..
Кто-то попытался ухватить его за плечо, но Бен сбросил чужую руку. Он был уверен, что видел Рей здесь, прямо на этом месте.
Но её не было.
— Я с тобой говорю!
Бен резко повернулся, собираясь ответить тому недовольному, которого случайно задел, чтобы валил нахер — и буквально нарвался на кулак.
Дождь застил улицы, смазывал лица, превращая людей в тени, а город — в шаткую декорацию из старого фильма. Когда Бен попытался ударить в ответ, кто-то схватил его сзади, а удары посыпались на него градом.
***
Он пришел в себя, сидя на бордюре. Джинсы промокли, но дождь почему-то не шел, хотя Бен слышал его шум. До него не сразу дошло, что это потому, что кто-то держит над ним зонт.
— Вот же ублюдки! — с чувством заметил мужской голос. — Среди бела дня…
Бен поднял голову и посмотрел на людей, стоящих над ним. Женщина в ярко-желтом дождевике держала над ним зонт, чуть поодаль стоял мужчина со своим зонтом.
— Ты в порядке? — спросила женщина.
— Да, — Бен попытался встать, и ребра разом заныли, как и костяшки, и висок, и все лицо. Будто все ощущения включились разом.
— Тебе нужно в больницу, — безапелляционно заметила женщина.
«Мне не нужно в больницу, мне нужно продолжать искать», — хотел возразить Бен, но его уже подняли на ноги.
— Это недалеко, — добавила женщина. — Не переживай за машину, ее не увезут.
Приёмный покой оказался на удивление тихим. Бен дождался своей очереди, и его осмотрели, обработали и заклеили рану на виске и сказали подождать: якобы, было подозрение на сотрясение, но нужный врач сейчас был занят.
В какой-то момент Бен остался один.
Ему не хотелось ждать врача, им овладела жуткая усталость. Все, чего ему хотелось — покинуть это место и немного поспать. Поэтому, недолго думая, Бен тихонько покинул смотровую и побрел, как ему помнилось, к выходу.
Путь пролегал мимо огромной общей палаты — той, где койки отделялись друг от друга хилыми шторками. Там пахло антисептиком, кто-то вздыхал и покашливал, и Бен остановился возле нее лишь потому, что очередной приступ усталости и слабости застал его врасплох.
Там он ее и увидел: она лежала на крайней койке, и шторка была чуть-чуть отодвинута — ровно настолько, чтобы Бен смог увидеть ее.
Не поверив своим глазам, Бен подошел и резко отдернул занавеску в сторону, уверенный, что у него снова галлюцинации. От дребезжащего звука с которым металлические кольца проехались по направляющей, она проснулась.
Рей открыла глаза и приподнялась на локтях, глядя на Бена.
— Рей? — пораженно выдавил он.
Рей неуверенно улыбнулась ему и осторожно спросила:
— Привет?
— Рей! — осторожно задернув занавеску за собой Бен подошел и уселся на край кровати, во все глаза глядя на Рей. Должно быть, он выглядел сейчас как бомж, опухший и в синяках. Неудивительно, что у нее было такое выражение лица. — Привет! Как ты здесь оказалась? Все с ног сбились, пока искали тебя, я думал, я с ума сойду…
— Извини, — осторожно ответила Рей. — Но я не понимаю, о чем ты. Это больница?
Бен кивнул.
— А кто ты?
— Рей, — сказал Бен упавшим голосом. — Это я, Бен. Помнишь меня? Как мы встретились из-за ведьминого колдовства? Как ездили на озера?
Рей с озадаченным видом покачала головой. Ее распущенные волосы рассыпались по плечам, и она была совсем на себя не похожа в больничной сорочке.
— Пожалуйста… — сказал Бен, и в этот момент занавеска, отделявшая их от общего зала, рывком была отодвинута в сторону. С той стороны столпилась целая куча народу: врач, медсестры, медбратья, мужчины в строгих костюмах, а во главе их — Сноук, лично.
— Рей! — с чувством сказал он. — Моя дорогая девочка, наконец-то ты нашлась!
Он шагнул к Рей, а кто-то отодвинул Бена в сторону, схватив за ворот футболки и рывком стащив с кровати. Когда Бен попытался рвануться обратно, дорогу ему перегородил рослый ухмыляющийся мужик с такими светлыми волосами, что они казались седыми. В отличие от прочих он, хоть и был в костюме, был без галстука, а его рубашка была расстегнута до середины груди. В вырезе можно было увидеть шрамы на коже: странные, темные.
— Часы приема заканчиваются, малец, — сказал мужик с ухмылкой. — Уступи место другим.
— Нет! — отрезал Бен. — Рей! Рей!
Но мужик легко схватил его за грудки и выволок в проход. Люди тут же сомкнулись за его спиной, отрезая Бена от Рей.
— Слушай сюда, — сказал мужик. — Меня зовут Рен, и если ты пытаешься добиться аудиенции у мистера Сноука или у мисс Палпатин, тебе придется иметь дело со мной. Только вот ты не внушаешь мне доверия, малец.
Бен попытался ударить его, несмотря на то, что ребра еще болели, и рука, но Рен легко ушел от его удара и скрутил его, как маленького мальчишку.
— Полегче, — сказал он. — Иначе вызовут полицию. Тебе есть восемнадцать? Ты в курсе, что в Нью-Йорке комендантский час для несовершеннолетних?
— Отпусти! — процедил Бен.
— Да пожалуйста! — Рен отпустил его, отступая назад, а Бен вырвался и резко развернулся к нему. — Ты не пробьешься к ним просто так, малец. Подключай мозг, — и Рен постучал указательным пальцем по виску. — А теперь двигай отсюда. Пока я копов не вызвал.
— Я хочу убедиться, что с Рей все будет в порядке, — упрямо ответил Бен.
— Все будет, — сказал Рен. — Если не будешь ее беспокоить. Она под моей защитой.
Он ухмыльнулся, и Бену мучительно захотелось ударить его, кровью смыть ухмылку с его лица, до такой степени захотелось, что заныло в груди и солнечном сплетении.
— Давай, топай, — сказал Рен. — Может, еще встретимся.
Бен не ответил.
***
— Что бы ни говорили, но лето — это пора жизни. Осень и зима означают смерть, холод и сон, — Маз поставила перед Беном на стол поднос с привычным чаем и печеньем. — Мне жаль, что твое лето заканчивается так рано. Но оно не последнее, милый, далеко не последнее.
— Я скучаю, — тихо сказал Бен. Он пришел к Маз, потому что больше не знал, с кем поговорить. А Маз, как правильно заметила Рей, умела слушать. Хоть и говорила странные вещи. — Я скучаю по Рей, а она даже не помнит, кто я.
— Но весна — время пробуждения, — добавила Маз. Она с сочувствием посмотрела на Бена. Бену не хотелось смотреть на нее, не хотелось чувствовать этот понимающий взгляд. Он хотел действовать. Ему всего лишь был нужен совет, было нужно направление, куда двигаться…
— Она вспомнит, — мягко сказала Маз. — Обязательно вспомнит.
— Я хочу загадать желание, — сипло сказал Бен.
— Милый мой, — Маз покачала головой, но не возразила.
— Я хочу найти способ быть с ней, — сказал Бен. — Любой.
— Что ты можешь дать взамен? — спросила Маз.
Бен криво улыбнулся. Он сунул руки в карманы и вывернул их, показывая, что у него ничего нет.
— Ты понимаешь, что тебе придется расплачиваться совсем иначе? — спросила Маз. — И цена может тебе не понравиться?
Бен кивнул. Маз вздохнула и взмахнула рукой, будто прогоняя его.
— Это твоя жизнь, — проворчала она. — Прощай, Кайло.
— Бен, — сказал Бен негромко. — Меня зовут Бен.
Маз посмотрела на него в упор, тяжелым взглядом.
— Прощай, Кайло, — повторила она.
Бен медленно поднялся с кресла, кивнул ей и пошел к выходу. Маз не стала его провожать.
Он почти не удивился, когда возвращаясь домой пешком — у него отобрали ключи в наказание за эскападу с поездкой в Нью-Йорк без предупреждения, — он увидел Рена. Он стоял, привалившись к старому спортивному «мустангу», черному, с сияющей хромом эмблемой.
— Привет, малец. — Рен лениво махнул Бену рукой.
Бен остановился, глядя на него. У него не было настроения устраивать перепалку.
— Я поспрашивал тут, — начал Рен. Он оттолкнулся от машины и шагнул к Бену. Бен непроизвольно напрягся, не сводят с него взгляда. — Ты не такой лопух, каким хочешь казаться.
— Чего тебе надо? — спросил Бен.
— Я здесь, чтобы предложить тебе работу, — ответил Рен. — Придется поучиться немного, дипломов мы не выдаем, а практику выдерживают не все, — он ухмыльнулся, глядя на Бена. — Зато будешь рядом со своей принцессой с помойки. Это я могу гарантировать.
Бен мрачно уставился на него.
— А если я соглашусь?
Рен сделал шаг в сторону и приглашающе указал на машину.
— Садись. Или тебе надо маму предупредить?
— Да, надо, — ответил Бен.
Рен ухмыльнулся шире. Он запустил руку во внутренний карман пиджака и достал оттуда визитку.
— Это тебе, — сказал он, протягивая визитку Бену. — Чтобы было проще нас найти.
Бен забрал визитку и оценивающе посмотрел на Рена.
— До скорого, Рен, — бросил он.
— Увидимся, малец, — Рен обошел машину, открыл дверь, но остановился, глядя на Бена. — Увидимся…
Бен молча смотрел вслед уезжающему «мустангу». Он сжалвизитку в кулаке, и она порезала ему палец до крови.
========== О личном. Отклонения от канона, стеб, саншайн-AU, ООС. Кайло/Рей ==========
Комментарий к О личном. Отклонения от канона, стеб, саншайн-AU, ООС. Кайло/Рей
Это фик относится к циклу фиков
https://ficbook.net/readfic/4268135/12410583
https://ficbook.net/readfic/4268135/13016682
https://ficbook.net/readfic/4268135/13019978
https://ficbook.net/readfic/4268135/22913865
Но знакомиться с ними не обязательно, и так все понятно XD
Покои генерала Хакса были знакомы Кайло Рену едва ли не лучше его собственной каюты. А все потому, что в свободное от работы время Рен взял за привычку заглядывать к генералу, даже если тот, в отличие от Рена, был совсем не свободен. Генерал не любил, когда его отвлекали от дел, но выставить навязчивого магистра было выше его сил — и физических, и всех остальных (хотя бы потому, что магистр выбил себе повышение до Верховного лидера). Поэтому он терпеливо выслушивал Рена и иногда, когда уж очень раздражался, даже немного глумился над ним. Вот как в этот раз.
— …Понимаешь, — сказал Кайло нервно, — мы с Рей тут беседовали о личном…
— Это когда? — прищурился Хакс. — Когда они с приятелем-предателем оглушили меня, и этот сантехник пытался саботировать что-нибудь на «Финализаторе»?
— Нет, в другой… — ответил Кайло.
— Когда они нам «Превосходство» чуть напополам не поделили?
— Нет.
— А! Значит это тогда, когда ты ворвался на мостик, потрясая какими-то анальными шариками, и потребовал нестись в какую-то галактическую жо… куда-то далеко?
— Это было национальное пасаанское ожерелье, и нет, это было не тогда! — насупился Верховный Лидер.
— Так значит в тот, когда ты улетел на «Сайленсере», прихватив с собой моих солдат и вырезал какую-то деревню, а потом еще с неделю по Галактике мотался, а мы тут по очереди твои обязанности выполняли?
— Нет! — рявкнул Кайло.
— Там еще и другой раз был? — Хакс невозмутимо поднял бровь.
— …И разговор у нас зашел о поцелуях, — силой вернул Кайло разговор в необходимое ему русло. — Она ни разу не целовалась.
— Какая ценная и интересная информация, — Хакс подпер подбородок ладонью и уставился на Рена. — Мне бы так непринужденно болтать с врагами о своем, о девичьем — о танках и истребителях… Да хоть с тем же Дэмероном, например.
— Ну так беседуй, кто тебе мешает? — съязвил Кайло, но Хакс его попытку подколоть проигнорировал.
— Рен, я понимаю тягу к молоденьким, но по законодательству некоторых планет она еще даже не совершеннолетняя. И это не считая того, что она активистка террористической организации.
— Да не в этом дело! — раздраженно рявкнул Кайло. — Она спрашивала у меня совета, а я сам… как-то… не очень.
Хакс посмотрел на него пристально и спросил:
— Ты не умеешь целоваться?
— Ну…
Кайло сначала возвел глаза к потолку, а потом вдруг проявил интерес к тексту у Хакса на голопаде. Хакс голопад поспешно убрал и продолжил:
— А мои действия какие? В бордель тебя сводить? Ты никогда не был в борделе?
— Был, — рассеянно ответил Кайло. — Но вот, веришь ли, целоваться там не учили.
— Ну да, — заметил Хакс.
— И мне нужна твоя помощь, — продолжил Кайло.
— Самому тебя целоваться научить? — спросил Хакс. — При всей моей лояльности к слэшу, Рен, я больше по противоположному полу, чем по своему. Ты сам, болезный, фанфиков не перечитал, коль лезешь ко мне с такими вопросами?
— Ты можешь нормально отвечать? — вспылил Кайло. — Не нужен мне урок, мне совет нужен. Чтобы ей дать.
— Пусть с предателем учится целоваться.
— Я так понял, у них отношения другого плана.
— Ишь, какой понимающий, — хмыкнул Хакс. — Пусть на фруктах тренируется.
— Чего? — озадаченно переспросил Кайло.
— Ой, как все запущено, — Хакс покачал головой. — Вот себя ей и предложи в качестве тренажера, заодно сам научишься. Заодно от меня отстанешь с идиотским вопросами.
— Я не могу, — Верховный лидер и магистр рыцарей Рен, гроза Сопротивления и первоорденского оборудования, покраснел. — Я…
— Ты все-таки по мальчикам? — не удержался Хакс. — Была б жива покойная Фазма — сказал бы ей. Порадовалась бы… Впрочем, продолжатели ее дела не дремлют, вот, сборник какой-то в ее память планируют.
— Что планируют? — не понял Кайло. — О чем ты вообще?
— Ни о чем, проехали, — ответил Хакс. — Так в чем же твоя проблема, мой великовозрастный нецелованный товарищ? Ну, кроме уже озвученной.
— Ни в чем, — поспешно ответил Кайло. — И вообще я считаю неприемлемыми отношения с врагами, — Кайло задумался. — И с младшими по званию.
— Ну слава богу, — съязвил Хакс. — Приятно знать, что и я тоже под охраной твоих высоких моральных принципов, — он вздохнул. — Рен, прекрати. Либо по отдельности разбирайтесь с вашими заморочками, либо чмокни ее уже, и расстаньтесь друзьями… Насколько это возможно в условиях войны. Только мне мозг не долби, у меня других проблем полно.
— Нетленка не пишется? — съязвил Кайло. — Ты поэтому меня под Рей подкладываешь?
— Рен, не буди во мне крайт-дракона. Я тебя никуда не подкладываю, а пытаюсь дать на твои дурацкие вопросы более или менее адекватные ответы, — Хакс хлопнул ладонью по столу. — И когда, если не секрет, ты собрался ей сакральные знания передавать?
— Да вот как случай подвернется, — ответил Кайло, слегка стушевавшись. — Он же постоянно подворачивается: то они диверсии устраивают, то мы их базы взрываем…
— Теплая, дружеская атмосфера, — пробормотал Хакс. — И каждый раз ты поразительно точно угадываешь, где будет твоя сопротивленка… Слушай, а ты ей случайно информацию не сливаешь?
Он с подозрением уставился на Кайло. Кайло ответил пристальным взглядом и спросил:
— Кстати. А что у тебя с личной жизнью?
— А с чего тебя она начала волновать? — ответил Хакс вопросом на вопрос.
— Ты успеваешь? Как? Я вдруг подумал, что мы никогда не обсуждали это.
— И ты решил задать все вопросы скопом сейчас? — медленно произнес Хакс. — И что же тебя натолкнуло?
— Просто ассоциации такие… — Кайло вздохнул. — С этими разговорами как-то вспомнилось, что давненько я не бывал в борделях…
— Рен, если ты не свалишь прямо сейчас из моей каюты, бордель будет на «Превосходстве», но, к твоему сожалению, лишь в переносном смысле. Я делами занят, понимаешь, делами?!
— Молодец, — меланхолично заметил Кайло. Мыслями он уже был далеко. — Премию тебе выпишу…
Он покинул каюту Хакса не прощаясь.
— Засунь себе свою премию… туда, куда мы в фанфиках пехаемся, да поглубже, — пробормотал Хакс.
Его охватили мрачные подозрения. А ведь и правда — Рен всегда подозрительно точен был в своих прогнозах, где ловить сарлаккову мусорщицу и ее команду. И всегда сопротивленцы уходили, хотя и численный перевес, и техника, и даже рыцари Рен — все было на стороне «Первого ордена». Не значит ли это, что Верховный лидер втайне поддерживает Сопротивление? Хакс вскочил из-за стола и в возбуждении начал нарезать круги по комнате.
Но смысл ему поддерживать врагов? С другой стороны, как успел заметить Хакс, рыцари Рен иногда действовали наперекор здравому смыслу, а Кайло был одним из них.
Хакс остановился.
«Да нет, ерунда какая-то. Сопротивление он хочет уничтожить вполне искренне, вон как припер эту фреллову отрубленную голову прямо на совещание, вонища стояла — три часа проветривали. Тогда в чем же дело…»
И тут до Хакса дошло. Все было более чем очевидно, интриган из Кайло Рена был никакой. Он хочет понравиться мусорщице и наверняка подкидывает ей какую-нибудь информацию по мелочи. А, может, и не по мелочи. Нет бы как нормальный человек, подкупить или банально оглушить и обездвижить, и там уже развлекаться, как душе угодно. Все у этого Рена сложно и через одно место.
Хакс задумался. Он не знал, желает ли он слегка помочь Рену, выполнив роль купидона и доставив ему мусорщицу, или наоборот, начать подпиливать ножки его трона, шепнув кому надо, что сам Верховный лидер на связи с Сопротивлением.
«И то, и другое, — подумал Хакс, чувствуя как побежали по спине приятные мурашки. — Пусть порадуется перед тем, как осатаневшая старая гвардия попытается устроить бунт».
У него были свои люди в Сопротивлении, все же деньги были нужны и им — особенно им! Какая-нибудь занятная «утка» вроде… Хакс задумался и припомнил одну из идей для фанфика. Точно! Не подкинуть ли ему идею, что нашлась информация по мусорщице? Что-нибудь этакое о ее родителях, например, что они — дети Палпатина. Оба.
«Нет, нет, — подумал Хакс. — Оба — это уже перебор. Инцест прямо. Пускай будет один. Один — ребенок Палпатина. Или даже клон! И информацию о них можно найти…»
Воображение генерала заработало, подстегиваемое тем, что теперь он не просто стучал пальцами по клавиатуре пада — писал историю в реальной жизни. Мусорщица помчится выяснять, Верховный, если он с ней на связи, помчится за мусорщицей… просто и, в то же время, элегантно.
«Может, в режиссеры податься?» — подумалось Хаксу.
***
Фестиваль праотцов проводился на Пасаане раз в 42 года. А фестиваль молодежи — каждый год. В целом, отличий было не очень много, но Финну этот фестиваль немного напомнил день ВДВ, как его праздновали на «Старкиллере». Правда здесь не было сугробов, чтобы в них нырять, но эстетика обильных возлияний и разбивания посуды об голову была ему знакома.
— Хорошо здесь, — заметила Рей, глубоко вдыхая сухой воздух пустыни. — Прямо как дома.
— Да вообще, — хмыкнул Финн. Ему что «Старкиллер» с его морозами, что Джакку с ее жарой казались одинаково отвратительными.
По тем временем времени не терял, раздобыл где-то бутылку местной сивухи, которую почему-то называли «зельем полной маны» — как сувенир товарищам-пилотам.
— Я тут поспрашивал, — сказал он. — Кроме того старого корабля, за экскурсию к которому Калриссиан содрал с нас… вы и без меня знаете сколько, тут ничего инопланетного нет. Ни баз, ни построек, ни других кораблей.
— Должно быть, — упрямо сказала Рей. — Надо спрашивать еще.
— Предлагали еще тур: по пустыне покататься, вексиз-змей покормить, но мы это все и в прошлый раз успели, — перечислил По. — Напутал что-то наш информатор.
Он огляделся и добавил:
— Давайте хоть на этом фестивале погуляем, не зря же прилетели. В прошлый раз «Первый орден» все испортил.
Финн не был в восторге от этой идеи, но альтернативное предложение — вернуться на базу — никто не поддержал. Рей кусала губы и снова и снова перечитывала сообщение, где общегалом по черному было написано, что информация о ее родителях (и Палпатине!) находится на Пасаане.
— Вы гуляйте, а я еще раз к тому кораблю съезжу, — решила она. — Я быстро — туда и обратно.
— Будь на связи, — мрачно сказал Финн.
— Ага. На тебя эль брать или не будешь? — спросил По.
Рей было не до эля — после памятной попойки на Ач-То она решила вести трезвый образ жизни. Когда она отправилась к кораблю, взяв взаймы спидер у какого-то местного, легко подверженного внушениям, По заметил:
— Вот ты веришь в эту фигню про Палпатина?
Финн покачал головой.
— И я не верю. И вообще я такой фанфик читал.
***
За то время, пока Рей тут не было, в пейзаже ничего не поменялось. Корабль все еще был на месте и относительно цел, хотя наметанный глаз мусорщицы сходу отметил еще годящиеся для работы детали, а также она припомнила про некоторое количество цветных металлов и полупроводников, использовавшихся в схемах бортового компьютера этой модели.
«Дикие, дикие существа, — подумала Рей про себя. — Даже обшивку не сняли».
Подумав, что, возможно, в памяти бортового компьютера могло что-то сохраниться, Рей смело полезла внутрь, полная решимости завести эту развалину. И надо было такому случиться, чтобы именно в этот момент связь между ней и Кайло Реном очнулась от спячки длиной почти в месяц.
— О, Ри’йа! — воскликнула Рей, и зажмурилась.
— Будь здорова, — сумрачно откликнулся Кайло, спешно нашаривая полотенце.
— Я не чихала, — ответила Рей. — Что тебе надо, подлец и убийца?
— В данный момент — одеться, но если ты против…
— Нет, нет, — ответила Рей, не открывая глаз. — Одевайся… и проваливай по своим делам, чем ты там сейчас занят, очередную планету уничтожаешь? Порабощаешь свободные миры?
— Собирался поужинать и спать лечь, — ответил Кайло. Он обернул полотенце вокруг бедер и подозрительно прищурился. — Ты опять на какой-то пустынной планете?
— Не твое дело, — сквозь зубы ответила Рей.
— И опять по какому-то металлолому рыскаешь.
— Откуда ты узнал? — от возмущения Рей открыла глаза, потом попыталась их закрыть, потом плюнула на это и уставилась Кайло в лицо.
— У тебя одежда в ржавчине, — пояснил Кайло. — И песок на обуви.
Рей оглядела себя с ног до головы и поняла, что Кайло прав.
— У тебя преимущество: ты можешь меня пристально рассматривать, а я тебя нет, — буркнула Рей.
— Почему нет? — Кайло едва заметно ухмыльнулся. — Рассматривай на здоровье.
— Хотя, чего гадать, и так известно, что ты на «Превосходстве», — продолжила Рей.
— А, может, я вовсе не на «Превосходстве», — возмутился Кайло. — Может, я на Канто-Байт отдыхаю.
— На тебе полотенце со штемпелем «Первого ордена», — возразила Рей.
— Может, я всегда с собой свое вожу. Брезгую, может, отельными.
Рей вздохнула и покачала головой.
— Да мне вообще наплевать где ты и чем ты занят, — сказала она как можно более равнодушным тоном.
Повисло молчание. Рей демонстративно посматривала на хроно. Кайло посматривал то на нее, то куда-то за нее.
— Помнишь, — начал он, — ты у меня спрашивала…
— Я же сказала тогда — забудь! — отрезала Рей, моментально разозлившись и смутившись. — Я была расстроена, мне не с кем было поговорить, а ты… подвернулся под руку!
— Мне так не показалось, — вкрадчиво заметил Кайло. — Разговор был очень… долгим.
— Был и сплыл! — ответила Рей.
— Ладно, — отозвался Кайло.
Рей отвернулась, стараясь игнорировать его, а Рен попытался подойти поближе.
— Еще шаг в мою сторону, и я достану меч, — предупредила Рей. — Больше ты ничего у меня не стащишь, а если и стащишь, то мое местоположение по этому предмету никак не определить.
— Я и не собирался, — ответил Кайло, но прозвучало это неубедительно. — Так… ты решила свою проблему?
— Не твое дело, — процедила Рей.
— Значит не решила.
— А, может, решила? Может, я уже со всем Сопротивлением… перецеловалась!
— Даже с Клаудом? — ужаснулся Кайло. — Не то чтобы я был против межвидовых связей, но это уже перебор.
— Нет! — Рей вспыхнула.
— Ну, не беда, — в голосе Кайло добавилось ехидства. — Можешь на фруктах потренироваться.
— На чем? — непонимающе протянула Рей.
— Прилетай — покажу, — не растерялся Кайло.
— Куда? На Канто-Байт? — Рей подняла бровь и саркастически улыбнулась.
Кайло уже собирался ответить, но вдруг опять уставился куда-то Рей за спину.
— Я занят, — сказал он. — Можешь подождать?
После короткой паузы он продолжил:
— Да, еще не помылся. И вообще, какая тебе разница, если тебе заплатили на два часа вперед.
— С кем это ты там? — Рей подозрительно прищурилась.
— Не твое дело, — ответил Кайло, втайне наслаждаясь ее реакцией. — Нет, это не тебе. Иди. И жди.
Он с облегчением вздохнул, когда невидимый собеседник — или собеседница — покинул его.
— Кто это был? — спросила Рей.
— Массажист, — ответил Кайло.
— Нафига тебе массажист? — лицо у Рей приобрело какое-то совсем нехорошее выражение.
— Спина болит после дневных трудов, — ответил Кайло.
— Так у вас там вечер… И ты перед визитом к массажисту намываешься во всех местах…
Прежде чем Кайло успел опомниться, Рей схватила его полотенце за край и дернула на себя (зажмурившись, она ведь не какая-то там). К счастью, на этом сеанс форсбонда прервался, а у Рей в руках осталось полотенце со штемпелем «Первого ордена» и цифро-буквенной комбинацией, которая могла сообщить, с какого именно корабля это полотенце.
***
Генерал был недоволен. Так все удачно складывалось, а эта сопротивленческая дурында вместо того, чтобы дождаться Верховного, сама рванула ему навстречу. В целом это подтверждало теорию Хакса, что эти двое давно в сговоре, но ему не нравилось, что его сценарий нарушен. Ладно, хоть тех двоих сопротивленцев взяли — и то неплохо. Оставалось добыть неоспоримые доказательства связи Верховного лидера и мусорщицы — и дело сделано.
Хакс вздохнул. Поручить такое дело он не мог никому. Была бы жива покойница Фазма, эх…
***
После сеанса массажа Кайло почувствовал себя живым человеком. Правда, поспать ему так и не дали: пришло сообщение, что взяли По Дэмерона и Предателя, и уже везут на «Превосходство» допрашивать.
Это, как предположил Кайло, могло подтолкнуть Рей тоже посетить недавно восстановленный флагман Первого Ордена. Поэтому Кайло принялся обдумывать, что можно ей сказать и есть ли какая-то возможность переманить Рей на Темную Сторону… впрочем, можно и не переманивать, достаточно и того, чтобы она перестала на него огрызаться, как бешеная вампа, и согласилась стать его ученицей.
Отчего-то при мысли, что Рей называет его «Учитель» и доверчиво смотрит при этом, у Кайло по позвоночнику начинали бегать приятные мурашки.
Он представил себе, как предлагает ей руку и стать его ученицей и помощницей в нелегком деле управления Галактикой. На душе немедленно потеплело, и Кайло добавил в мысленную сцену подробностей.
«Я могу научить тебя многому… — вкрадчиво шептал мысленный он мысленной Рей. — И это связано не только с путями Силы…»
У мысленной Рей на щеках появлялся слабый румянец.
«Мы с тобой — части одного целого, диада, — прошептал мысленный он мысленной Рей, прижимая ее ближе, и Рей послушно прижималась. — Позволь мне…»
И мысленная Рей, угадывая, что он хотел сказать, отвечала ему:
«Да, учитель. Конечно».
Дальше Кайло не думал.
«Нет, — мысленно оборвал он себя. — Это уже как в каком-нибудь… фанфике».
К фанфикам Рен относился с брезгливостью человека, искренне не понимающего, почему люди тратят на это время и пишут про него (и не только про него) заведомую чепуху. И даже подумывал снова запретить их законодательно, хотя предыдущий опыт показал, что как писали, так и будут писать, а Сопротивление начнет эту графоманию поддерживать чисто из принципа.
После того как его мать публично одобрила нетленку покойной Фазмы, Кайло уже ничему бы не удивился.
Он посмотрел на хроно: пора было идти. Надо будет вызнать у Дэмерона, зачем они околачивались на Пасаане — не там ли он увидел Рей? И зачем она забрала его полотенце? В голову лезли исключительно дурацкие варианты ответа, и Кайло слегка улыбнулся, перебирая их, направляясь к выходу из своих покоев.
К сожалению, реальность внесла в его планы свои коррективы причем самым жестким образом, в виде удара посохом. Удар Кайло отбил рукой, но его с помощью Силы втолкнули обратно в покои. А следом вошла Рей, злая, как десять вамп.
— И где массажистка? — спросила она.
— Это был массажист и он ушел, — ответил Кайло, потирая руку, ушибленную о посох. — Очень рад, что ты заглянула. Ты за своими друзьями или просто так? И когда полотенце вернешь? Неужели у вас в Сопротивлении даже вытираться нечем?
— За какими… — начала Рей. — Финн и По схвачены? Они тут?
— Их везут, — ответил Кайло. — Так ты зачем прилетела-то? Явно не с моей массажисткой… то есть массажистом разбираться.
Рей сначала покраснела, а потом помрачнела.
— Мы получили наводку, что на Пасаане есть информация о моих родителях, — сказала она.
— Дались тебе эти алкаши, пески им пуховой периной, — закатил глаза Кайло, и ему тут же пришлось уворачиваться от очередного удара посохом.
— Если у тебя с твоими проблемы, не думай, что у всех так! — огрызнулась Рей.
— Да, у тебя проблем нет, они же умерли. Продали тебя кролуту и…
Рей быстрым движением толкнула Кайло в стену и прижала посох к его шее, удерживая его таким образом. Несмотря на некоторый дискомфорт, Кайло вынужден был отметить, что в этом есть что-то волнительное.
— Ты ничего об этом не знаешь! — прошипела Рей. — В той наводке говорилось, что мой отец — клон Палпатина! Они вынуждены были это сделать! Они наверняка скрывались…
— Стой, — перебил ее Кайло. Он заметно помрачнел. — Клон Палпатина? Ты не ошиблась?
— Нет! — ответила Рей. Ее слегка смутила явная перемена в настроении Рена, но она посчитала это подтверждением ее слов. — И если это так…
— Нет, не так, — ответил Кайло. — Кажется, я знаю, кто может разъяснить тебе эту… историю, — он скривился, как от оскомины. — Если ты меня отпустишь.
— А откуда я узнаю, что ты не врешь? — подозрительно прищурилась Рей.
— Вот поэтому тебе и нужен учитель, — наставительно заметил Кайло. — Какой ты джедай, если даже ложь от правды отличить не можешь?
Рей прижала его посохом сильнее, сердито кривя губы. Кайло нервно выдохнул.
— Так… отпустишь? — сипло спросил он.
Рей тяжело вздохнула и отступила на шаг, убрав посох.
— Хорошо! — сказала она сердито. — Неужели ты не понимаешь, что я должна знать?
Она подняла взгляд на Кайло, и ему впервые за долгое время стало неловко.
— Нет, — сказал он честно. — Не понимаю. Но насчет «клонов Палпатина», — он показал пальцами в воздухе кавычки, и кожа его перчаток скрипнула, — нам может рассказать один небезызвестный тебе графоман.
— Кто? — не поняла Рей.
— Идем, прогуляемся, — сказал Кайло. — Тут недалеко. Только…
Он задумался. Дефиле по палубе в компании сопротивленки могло вызвать нежелательные вопросы.
— Посох придется оставить, — сказал он. — И…
Рей вопросительно подняла бровь.
— Ты не против притвориться пленницей? Я не буду сильно затягивать наручники.
— Нет! — был категоричный ответ.
— Тогда нужно достать тебе форму Первого Ордена, а то это ни в какие ворота не лезет.
— Послушай, а мы не можем просто дойти до… куда нам надо дойти? — спросила Рей.
— Нет, — ответил Кайло. — Я же Верховный лидер. Пока ты не примешь мою сторону, единственное место, куда я тебя могу вести, это допросная. Кстати, а как ты сюда попала незамеченной?
— Вентшахты, — ответила Рей. — Технические ходы. И я не буду извиняться за всех уничтоженных по пути дроидов.
— Не извиняйся, — разрешил Кайло. — Слушай… а эти ходы широкие?
— А зачем ты… — Рей осеклась. — Да ты издеваешься! Почему нельзя ногами дойти?
— Я тебе сказал, почему.
— Сколько сложностей! — Рей раздраженно выдохнула.
— Предложи другой план, который не будет меня компрометировать. А то некоторые уже задают вопросы, откуда я всегда узнаю, где будут сопротивленцы с последним джедаем, — обиделся Кайло.
Рей вздохнула.
— Да, — сказала она. — Шахты широкие. Но лезть туда лучше без плаща, и тебе будет неудобно… И куда нам надо?
— К Хаксу в каюту, на этой же палубе, — ответил Кайло. — По времени у него как раз самый разгар творчества перед сном. Опять полночи будет пад мучить, а потом утром каф пить прямо на мостике и спать с открытыми глазами на совещаниях, — добавил он недовольно. — А потом еще премии смеет выпрашивать.
— Избавь меня от подробностей, — сказала Рей. — Где каюта Хакса?
***
Из вентшахты Рей выскочила слегка запыленная, а вот Верховный лидер вывалился с проклятиями: его широкие плечи застревали во всех узких проходах.
— Говорила же, надо пешком идти, — не удержалась Рей. — Это каюта твоего генерала? А он сам где?
Кайло огляделся. По пути они слегка заплутали, но каюту Хакса нашли, и даже нашли ведущий в нее ход, узкий, как то отверстие у сарлакка, откуда то, что он и за тысячу лет не смог переварить, вытекает.
— Странно, — заметил он. — В это время он обычно тут.
Рей скептически хмыкнула.
— Будем ждать? — спросила она. — Я пока не тороплюсь.
— Можем подождать. А можем… — Кайло подошел к столу, включил пад Хакса и надолго завис, подбирая пароль. Но все-таки подобрал.
— Так что ты мне хочешь показать… — начала Рей, но тут от панели двери раздался характерный звук: попискивание, смешанное со скрежетом.
— Кто-то взламывает замок! — заметила Рей с интересом.
— В шкаф! — приказал Кайло, забыв про пад. — Быстро!
— Ни за что! — воспротивилась Рей.
— Если нас увидят, то вряд ли мы сможем легко покинуть эту каюту, — ответил Кайло. — Не говоря уже о том, что как Верховного лидера меня воспринимать не будут. Это даже важнее, чем то, зачем вламываются к Хаксу. И кто.
— Может, тогда тебе ничего не останется, кроме как убежать с нами! — выпалила Рей.
Кайло от неожиданности окаменел и забыл про треск и попискивание взламываемого замка.
— Что? — спросил он.
— Я… Я имела в виду, что, — Рей запнулась. — Знаешь, нам только на руку распри в вашем «Первом Ордене»…
— Ты хочешь, чтобы я улетел с вами? — спросил Кайло.
— Я хочу, чтобы с нами улетел Бен Соло, — ответила Рей с чувством.
Кайло несколько секунд пристально смотрел на нее, а потом движением пальцев распахнул шкаф и впихнул туда Рей со словами:
— Это уже чересчур мелодраматично!
Едва за Верховным лидером и норовящей садануть его локтем в бок экс-мусорщицей закрылась дверь шкафа, открылась дверь в каюту.
И внутрь заглянули генерал Прайд и Дофельд Митака.
— Митака! — шепотом процедил Кайло. — Так я и знал, что тебе нельзя доверять. И Прайд, старая имперская…
Рей торопливо закрыла ему рот ладонью, прислушиваясь к разговору Митаки и Прайда. Ладонь была в пыли, но Кайло не протестовал.
— И долго его не будет? — спросил Прайд, оглядываясь.
— Да, сэр, — ответил Митака. — Но он не сказал, куда направился.
— Наверняка туда же, — Прайд фыркнул. — Что за жалкая попытка отвлечь нас! Якобы, он пытался подставить Рена, доказав его связь с Сопротивлением. Чушь! Как будто никто не знает, что они с Реном закадычные собутыльники.
— Да, сэр, — вставил Митака подобострастно.
— Наверняка они прикончили Верховного лидера вдвоем, а потом придумали эту сказочку про джедайку, — продолжил Прайд. — Только на это Хакс и годен: писать отчеты да сочинять сказочки. Ему бы сводить баланс да служить интендантом на захудалой планете!
— Вы совершенно правы, — сказал Митака.
Он взял пад Хакса и удивленно вскинул брови, обнаружив, что тот включен.
— Даже пад у него не зашифрован, — заметил Митака.
— Подозрительно, — сказал Прайд. — Поищи, вдруг тут еще что-то есть.
Митака принялся копировать с пада информацию, пока Прайд прохаживался по каюте, рассматривая обстановку.
Когда он проходил мимо шкафа, Рей и Кайло не сговариваясь задержали дыхание.
— Чувствую себя как в тупом фанфике, — признался Кайло, когда Прайд отошел.
Это единственное, в чем он смел признаться и насколько хватило его дыхания. Дышать было тяжело, должно быть, в шкафу совсем не было воздуха. И жарко. И Рей, вынужденно прижатая к его груди как-то по-другому ощущалась, будто все его органы чувств (и, будем честны, не только… чувств, но Кайло списывал это на массаж и улучшившееся после этого кровообращение) были сосредоточены только на ней. Кайло было неудобно стоять, приходилось держать одну руку на весу — другим вариантом было опустить ее Рей на бедро, а Рей вряд ли бы стала такое терпеть.
— Да, — согласилась Рей шепотом.
— Не подумай, что я их читаю! — быстро добавил Кайло. — Меня они бесят.
— Меня тоже! — с чувством ответила Рей. — Я не понимаю, что все в них находят? Что в этом… увлекательного.
Кайло хмыкнул и слабо улыбнулся.
— Хоть кто-то здесь меня понимает, — пробормотал он.
— Ищи как следует, — приказал Прайд. — Мне донесли о подозрительной переписке между Хаксом и кем-то с Канто-Байт. Целые гигабайты переписки и вся зашифрована!
— Честно говоря, сэр, тут ничего такого, — сказал Митака. — Судя по всему… это его бета.
— Кто? — переспросил Прайд.
— Они обсуждают Хаксову писанину, — перевел на человеческий язык Митака. — И этот, с Кантоники, исправляет ошибки.
Прайд покачал головой, всем своим видом показывая, что считает такое времяпрепровождение глупым.
— Копируй все, — сказал он Митаке. — На всякий случай. Вдруг так что-то зашифровано. С Канто-Байт что-то нечисто, оттуда уже поступали подозрительные сигналы…
Прайд наклонился над падом, бегло пробежался глазами по строчкам.
— И эта сказочка про клонов Палпатина, — пробормотал он. — Вы слышали? — спросил Прайд у Митаки.
— Я это читал, сэр, — ответил Дофельд. — Сущая чепуха, сущая.
— Это Хакс придумал — про клонов, — прошептал Кайло. Его губы почти касались уха Рей, и Кайло казалось, что он может почувствовать запах разогретого металла и старой кожи — знакомый запах старого корабля, которым она пахла. — Я удивлен, что он решил использовать эту историю.
Рей не ответила. Кажется, она даже не обратила внимания на то, насколько они с Кайло были близко друг к другу.
— Не принимай это близко к сердцу, — тихо сказал Кайло. — Это не первая ложь, которую тебе скажут, чтобы использовать тебя: про твоих близких, про тебя саму.
Рей пожала плечами, но движение вышло дерганым, и Кайло решился, уложив уставшую руку ей на талию, и осторожно обнимая Рей.
Прайд с Митакой ушли, и Кайло с Рей с небольшим запозданием отодвинулись друг от друга.
— Пора уходить, — сказал Кайло. — Вряд ли твоих… друзей успели привезти.
— Я подожду, — бесцветно сказала Рей.
***
А тем временем на тюремном корабле, который вез По и Финна на «Превосходство», в личных вещах задержанных обнаружили купленную По сивуху. Заметив, что штурмовики нацелились забрать ее себе, По возмутился:
— Эй! Это мое!
— Тебе она уже не нужна, — возразил штурмовик.
— А вас сослуживцы заставят делиться, если узнают, что у вас есть, — заметил Финн, проявив неожиданное коварство.
— Ха, предатель! — штурмовик хмыкнул. — Думаешь, мы выпьем это и потеряем бдительность? Да нас на гаупвахту посадят, если заметят, что мы выпившие на задании.
— Но вы же в шлемах, — удивленно заметил По. — Как заметят?
— И то верно, — сказал другой штурмовик. — Такое под шлемами могла учуять только покойница Фазма. Нас тут десять, а бутылочка махонькая. Бахнем каждый по рюмашке, никакого вреда не будет.
В итоге с ним все согласились, но пили демонстративно, чтобы По видел, куда уходит купленный им сувенир.
Стоит оговориться, что ни Финн, ни По не знали о чудных свойствах «зелья полной маны», которым на Пасаане пользовались местные шаманы, чтобы проще было отправляться в экстатический транс, беседовать с духами и ощущать единение с Силой. К тому моменту, как транспорт вышел из гиперпространства, в сознании на нем было всего трое: пилот и Финн с По. Остальные же путешествовали по вселенной бесплотными сущностями, валяясь на полу и пуская слюни (а кое-кто и не слюни). Они все же были не шаманы, поэтому хватило им немного — рюмки.
***
В каюту Кайло они вернулись тем же путем, каким ее покинули.
Рей выбралась из вентшахты и, понурившись, уселась на подвернувшееся кресло. Кайло выпихнул себя из вентшахты, сдавленно ругаясь, и принялся отряхиваться. Заметив, что Рей грустит, Кайло ругаться перестал и отряхиваться тоже. Поразмыслив, чем быстро можно привести ее в чувство, он заметил:
— Зато теперь ты знаешь, что ты не родственница Палпатину. Тоже хорошо.
— Очень, — мрачно ответила Рей. — Если встречу вашего генерала, отрублю ему… руки. Чтобы нечем было истории набирать.
В глубине шкафа Кайло что-то нервно стукнуло, но Кайло на это внимания не обратил, или не захотел обращать.
— Кстати, — сказал он. — Давно хотел спросить… Так как Клауд целуется?
— Что? — переспросила Рей. Потом до нее дошло. — Опять ты… — она вздохнула и сказала: — Ни с кем я не целовалась… Все еще. Доволен?
— А хотела бы? — спросил Кайло, мысленно восхищаясь собственной дерзостью. Потому что получить за такое посохом было гораздо реальнее, чем получить нормальный ответ.
— С тобой что ли? — Рей прищурилась.
— Нет, сейчас пойду Хакса разыщу, с ним и будешь.
В шкафу нервно стукнуло во второй раз.
Рей окинула Кайло самым что ни на есть оценивающим взглядом и сказала:
— Может, и буду.
— С Хаксом? — тупо переспросил Кайло.
— А ты за него так стараешься? — вопросительно подняла брови Рей.
Кайло собрался и решительно шагнул к Рей.
Ну и естественно первое, что они сделали — это стукнулись носами.
Нет, потом они состыковались нормально и скоординировали собственные движения, но требуется смелость для такого, особенно если перед этим ты напропалую врал, что перецеловал пол-“Финализатора” и всех учениц Люка впридачу. И Кайло казалось, что Рей наверняка его подловила. Поэтому, когда они отодвинулись друг от друга, Кайло спросил, надеясь, что его голос не звучит слишком нервно:
— Ну, как ощущения?
— Не знаю… — задумчиво сказала Рей. — Джесс Пава предлагала научить меня целоваться… Думаю, нужно будет потренироваться еще и с ней.
В этот момент Кайло слегка покраснел и нахмурился — из-за целой гаммы противоречивых чувств, которые его раздирали. Внезапное желание убить Джесс Паву было лишь одним из них.
— Мне нужно еще немного практики, — решила Рей и, скомкав в кулаке ткань облачения Кайло, притянула его к себе.
А он и не протестовал, решив для проверки устроить одну из своих ладоней несколько ниже талии Рей. Когда возражений не последовало, там же Кайло устроил и вторую. И то, что они оба в пыли и паутине совсем перестало его заботить.
Хотя нет — мысль о том, чтобы смыть эту пыль вдвоем с Рей в одном душе была очень приятной.
***
Хакс, весьма неудобно устроившийся в шкафу, все это видел и слышал. Он всего-то хотел поставить пару жучков, но Рен со своей зазнобой вернулся так не вовремя. Зато у него были неопровержимые доказательства предательства Верховного лидера.
Но прежде чем слить это командованию, Хакс пошел на маленькие уступки собственным слабостям. Первым местом, куда он отправил снимок целующихся Верховного и джедайки, был их флагманский чат с подписью «шип подтвержден, сосите». Это было грубо и мелочно, но Хакс с затаенным удовольствие ждал бури, которая разразится после. А еще ему надо было как-то себя развлечь, потому что в шкафу было тесно, а прерываться Рен явно не планировал.
Страдая от тесноты, духоты и скуки, Хакс отправил тот же снимок своей бете, заодно вылив туда все свое возмущение по поводу неудобной локации и нежелания Рена хоть на пару минут покинуть каюту.
***
В Канто-Байт звезд было не видно: их затмевали фейерверки и городские огни. По ночам город шумел, и этот шум уже стал привычным для Люка Скайуокера, выбравшего такое необычное место, чтобы скрыться от врагов и соратников.
Сейчас бывший джедай выглядел весьма и весьма благообразно: его борода была аккуратно подстрижена, отросшие волосы были зачесаны назад в короткий хвост, а одет он был в приличную и дорогую одежду. В Канто-Байт боролись с мошенниками, но Силу не мог засечь ни один детектор. Люк играл по собственной схеме, дабы не слишком мозолить глаза охране многочисленных казино постоянными выигрышами, но он уже сумел скопить неплохую сумму — особенно по меркам бывшего бессребреника.
Пад на столе негромко пискнул.
— Опять Хакс пишет, — заметила Фазма.
Она, как и джедай, выглядела гораздо лучше, чем во времена несения службы: нюдовый макияж, прическа, уложенная локонами, украшения. При Люке ей приходилось играть две роли: девицы в элегантном платье, виснущей на локте игрока (хотя, честно говоря, это Люк мог повиснуть на ее локте без особых проблем), и телохранителя (свою чувствительность к Силе Люк не афишировал, а потому желающих помочь ему расстаться с выигрышем в бантов рог крутила именно Фазма).
На Кантонике их свел случай — или, как выражался Люк, воля Силы — а уж дальше они объединили усилия ради взаимного обогащения.
Фазма протянула пад Люку, где был открыт чат на троих.
s o u l l e s s
Да сколько можно! 😡😡😡😡😡
Я заколебался тут торчать!
yourshiny_fantasy_
сочувствую. подожди немного, может они уйдут в душ.
s o u l l e s s
У них девственность в подкорке головного мозга прописана! 👿👿👿👿 До утра могут так лобызаться!👿👿👿👿👿
Где этот хренов транспорт! Хоть так бы их отвлекли.
s o u l l e s s
Кстати, что там с вычиткой?
Люк вздохнул и напечатал ответ:
OldButGold
Завтра. С утра сброшу вычитанное.
— Интересно, про какой он транспорт? — заметила Фазма.
***
А тем временем штурмовики, так неудачно хлебнувшие «зелья полной маны», пришли в себя на Пасаане в духоте нагревшегося на солнце транспорта. Связанный пилот сердито мычал, требуя, чтобы его развязали и вынули кляп. Оружие и часть боеприпасов исчезли, взятые хозяйственным Финном и По в счет потраченного «зелья», а сами пленники уже давным-давно были далеко: пытались отыскать Рей.
========== Копия. AU, OOC, нон-кон, первый раз, фантастика, тлен. Кайло/Рей ==========
Инцидент произошел на обеде. Обычно Рей не покидала отведенную им зону, но в этот раз она уронила брошь, которую показывала Финну, а какой-то идиот случайно пнул ее ногой, и она улетела аж на другой конец столовой. Рей воровато огляделась и прошмыгнула между столов, перейдя невидимую границу. Было ещё рано, и альфы не пришли. Брошь поблескивала под одним из столов — хотя, какая это брошь, дурацкая безделушка из остатков медной проволоки, которую Рей смастерила своими руками. Но Рей она казалась красивой. Финну тоже, он похвалил ее и сказал, что у нее есть талант видеть необычное в обычном.
Рей присела на корточки, дотянулась до броши и встала, держа ее на ладони. Она просто сделала шаг назад. Она даже не врезалась в него — просто заступила дорогу.
— Что ты здесь делаешь?
Рей резко обернулась. Ее глаза расширились от испуга, руки вытянулись по швам, и она выпрямилась — условный рефлекс. Кайло Рен стоял прямо перед ней, держа поднос в руках. Черный комбинезон облегал его тело, выгодно подчеркивая мускулы и ширину плеч, гораздо изящнее, плотнее подогнанный к телу, чем то, что носила Рей. Кайло Рен выделялся в нем посреди белоснежной столовой, как чернильное пятно. Где-то позади него дрейфовали ещё шесть таких же пятен, но сейчас Рей смотрела только на Рена.
— Простите, альфа! — выпалила она. — Я ухожу.
Кайло еле заметно кивнул ей, и Рей повернулась, чтобы уйти. Толчок в спину был неожиданным и сильным — Рей пролетела сквозь проход и врезалась в пустой стол, сдвинув его. Казалось, что все в столовой замерли, уставившись на нее, и Рей неловко выпрямилась и поспешила к своему месту, глядя под ноги.
Рен говорил негромко, но она его прекрасно слышала:
— Знай своё место, бета.
Он имел на это право, кажется. Он был альфой, совершенной версией, во всем превосходящей Рей. У него даже было собственное имя — Рей свое придумала сама, старалась особо об этом не распространяться, и для всех была лишь Семьсот двадцать восьмой.
Кайло Рен в своем роде был уникален — правда, когда Рей сказала об этом Финну (ее другу, который работал в секции обслуживания коммуникаций и с которым они общались достаточно близко, чтобы Рей рассказала, какое имя она выбрала) он заметил, что это лишь до тех пор, пока линейку Кайло Ренов не поставят на поток. Тогда он станет одним из многих.
Но не сейчас. Сейчас он былединственным образцом.
Созданный из генетического материала Бена Соло, более сильный, более умный, с великолепным зрением, слухом, здоровьем, Кайло Рен был пригоден для любой работы. Рей было интересно, кто такой этот Бен Соло и где его беты, но узнать ей было негде. Сама она, как и сотни других, была сделана из генетического материала Киры Палпатин.
Иногда Рей задумывалась о других, таких как она, работающих в школах и детских садах, рассказывающих детям о доброте и справедливости императрицы Палпатин, моющих полы в домах, лежащих на кроватях в борделях, в ожидании клиентов. Финн рассказывал, что когда императрица узнала о том, что значительная часть ее реплик ушла в бордели, она рассмеялась и сказала: «Пусть хоть так эти бедные ублюдки смогут прикоснуться к совершенству!»
Иногда Рей смотрела на себя в зеркало и не могла поверить, что у нее и императрицы одно лицо. Видя Киру Палпатин по головизору, Рей искренне восхищалась ее красотой. Она была прекрасна. Ее обожали.
«Именно поэтому, — заметил Финн как-то, — так и не выпустили альфа-реплику. Никто не должен быть лучше совершенства».
Это было настолько близко к крамоле, что Рей попросила его замолчать. Пусть они тогда работали на нижних технических уровнях башни Первого Ордена, где не было камер, но все-таки.
Рей восхищалась императрицей. Иногда она пыталась повторить ее жесты или походку, но все это было не то. Кира Палпатин была Кирой Палпатин, неповторимым оригиналом. Рей же… Рей была обычной бетой без имени, лишь с серийным номером. Когда-то она мечтала попасть в личную свиту императрицы, но, увы, этой чести удостоились другие номера.
Финну не нравилось такое отношение к правительнице. Более того, иногда он смел открыто критиковать какие-то ее действия!
— Ты думаешь, она хороший человек, — сказал он однажды и показал Рей жуткое фото на своем паде: избитая и переломанная бета, голова откинута, лицо залито кровью, глаза закатились. — Это одна из ее личных реплик. Это Кира с ней сотворила. У нее их сотни, и она делает с ними все, что пожелает. Меняет их, как перчатки.
Рей не поверила. Про себя она решила, что это пропаганда республиканцев, но Финну об этом говорить не стала. Она любила императрицу, и знала, что императрица любит их всех — даже таких реплик, как она.
Инцидент в столовой забылся быстро всеми, кроме Рей. Ей было обидно, но жизнь такова — она бета, он альфа. Ему можно.
Но Рей казалось, что даже люди обращались с бетами вежливее, чем некоторые альфы.
А потом Семнадцатая рассказала Рей потрясающую новость (они вдвоем были единственными репликами из одной линии на весь комплекс и хорошо между собой общались): Кайло Рен и другие шесть реплик разных линий, объединенных под одним именем «Рен», станут частью личной охраны Киры Палпатин. Она уже назвала их «своими рыцарями Рен» в коротком обращении к работникам комплекса, когда приезжала проверить и оценить качество продукции. Это было восхитительно. Они видели ее живьем! Как жаль, что Рей не знала — может, получилось бы в этот день отпроситься ненадолго и взглянуть на императрицу хотя бы издалека!
— Кто знает, — заметила Семнадцатая, — может они останутся уникальными моделями. Императрице пристало владеть только уникальными вещами.
Рей согласилась. Они еще поговорили про императрицу, посмотрели ее новые фото с открытия верфей, обсудили все-все: платья, макияж, спутников, а потом разошлись каждая на свою работу.
Чудесно. Вот же повезло Кайло Рену. Рей почувствовала укол зависти к нему. Он будет видеть императрицу каждый день. Может еще и останется уникальной моделью.
И, будто ее мысли прочитав, Кайло Рен появился в коридоре, который Рей трудолюбиво отмывала вместе с дроидом-уборщиком. Дроид ездил и мыл пол, а Рей следила за его работой, переключала режимы и изредка каталась, сидя на нем верхом из чистого озорства. У нее с собой были еще и обыкновенные губки, тряпки и средства для уборки, но это было на крайний случай, если дроид не мог справиться. В стерильно-белых коридорах верхних уровней башни обычно такой лютой грязи не водилось, то ли дело внизу, где Рей работала с Финном.
Кайло Рен остановился, и Рей притормозила дроида, пропуская альфу вперед. Она заметила, что он смотрит на ее брошь и ощутила абсурдное желание прикрыть ее. Украшения не были под запретом. Просто у большинства реплик их не было — у них вообще почти не было своих вещей, все выдавал «Первый орден».
Кайло Рен не уходил.
— Значит, ты уборщица, Семьсот двадцать восьмая, — заметил он с каким-то странным выражением на лице, будто его это забавляло и отвращало одновременно.
— Нет, альфа. Не только. Еще я помогаю ремонтными службам, — отозвалась Рей.
Кайло Рен некоторое время смотрел на нее, а потом вдруг плюнул на пол. Просто взял и плюнул, ни с того ни с сего. Рей застыла в недоумении, а он посмотрел на нее со слабой ухмылкой и приказал:
— Убирай.
Рей хотела бы спросить, зачем он это сделал, но она не смела. И просто направила дроида обратно к свежевымытому участку пола, где теперь красовался плевок. Противно.
— Нет, — остановил ее Рен, и Рей непонимающе уставилась на него. — Руками. Бери тряпку и отмывай руками.
Рей моргнула, но не пошевелилась.
— Что такое? — спросил Рен. — Ты же бета. Ты должна исполнять приказы.
— Да, альфа, — отозвалась Рей. Она с трудом сглотнула пересохшим горлом и добавила:
— Но и ты не человек.
Она не хотела его оскорбить, а всего лишь напомнить, что он реплика, как и она. Да, лучше, но реплика. Реплики исполняют приказы людей и вышестоящих реплик — как, например, работавшего с ними По-Третьего, который был замом главного электрика. Кайло Рен не был для нее вышестоящим. Собственно, пока он был для нее никем.
Что-то дрогнуло в лице Рена, и в следующую секунду он стащил Рей с дроида и прижал к стене, держа за горло. Он двигался быстро, почти неуловимо. Его пальцы стиснули шею Рей, и она сипло и часто задышала, конвульсивно сглатывая. Он мог убить ее. Он мог сломать ей шею, ведь она всего лишь бета, и она оскорбила его. Даже если не собиралась.
— Я всего лишь хотела сказать, что ты такой же как я, — выдавила Рей.
— Я не такой же как ты, — процедил Рен. Он приблизил свое лицо к ее и добавил: — Не путай основополагающие понятия.
Он отпустил Рей и отступил. Рей сползла по стене, ощупывая горло и не отрывая от него взгляда.
— Вытирай, — повторил Рен свой приказ, и Рей подчинялась. Опустившись на колени, она вымыла плевок и протерла пол еще раз, и застыла, глядя перед собой. Она не поднимала взгляда и видела лишь ноги Рена в ботинках, похожих на армейские. Прошуршав, на пол перед Рей упала какая-то бумажка.
— И подбери мусор. Похоже, тебе нравится в нем копаться.
Рей сжала губы и ничего не ответила. Рен ушел: его ноги исчезли из ее поля зрения, и только когда шаги за ее спиной стихли, Рей обернулась. Он ушел. Тогда она поднялась и заставила дроида сделать дополнительный круг по этому месту.
***
Семнадцатая погибла, упав с огромной высоты, практически из-под самого купола главного холла, пролетела несколько сотен метров и разбилась о мраморный пол внизу у фонтанов. Она должна была проверять освещение, и непонятно было, почему с ней не было дроида, почему страховка не была надета.
Вокруг сразу собралась толпа: работники, посетители, клиенты, все они сгрудились вокруг, на некотором расстоянии. Финн не пустил Рей в первые ряды, и они наблюдали издалека. Толком ничего не было видно, и Рей была этому рада. Она не могла представить Семнадцатую мертвой. Не могла вообразить лицо, почти копию ее собственного, залитое кровью. Она не могла поверить, что Семнадцатая больше никогда с ней не заговорит. Никогда.
Никогда.
Финн незаметно сжал ее руку, а Рей даже не могла заплакать. Ее губы кривились, но эмоции словно пропали, будто все ухнуло в какую-то яму, и она сама оказалась где-то там на дне.
— Чего еще следовало ожидать от беты? Даже дроиды умнее их.
Эмоции вернулись так быстро и внезапно, что Рей не сумела совладать с собой. Гнев, чистый и окрыляющий, захватил ее. Резко развернувшись на голос, Рей направилась туда, на ходу ускоряясь. В Кайло Рена она почти врезалась, толкнув его, и он не удержался на ногах.
Склонившись над ним, Рей рявкнула:
— Это была Семнадцатая! И она одна была лучше десяти таких, как ты!
Ее оттащили раньше, чем альфа среагировал: когда он поднялся на ноги, в его движениях появилась какая-то опасная гибкость, и толпа вокруг него поредела, остались лишь другие альфы. Финн держал Рей, а она все рвалась обратно, желая вбить в голову этому отвратительному альфе, что Семнадцатая погибла, а он смеет говорить такое!..
— Тише, Рей, тише, — уговаривал ее Финн, уводя подальше.
Он сказал, что им необходимо доделать работу и отвел Рей на нижние уровни, туда, где местами было грязно, местами плохо пахло, а кое-где и света не было. Там, усевшись на трубу, пока Финн разбирался, где тут протекает вода, в компании дроидов, Рей постепенно пришла в себя. А, остыв немного, Рей почувствовала стыд.
— Прости, — сказала она Финну. — Я сорвалась. Просто… И ты назвал меня по имени при всех.
— Никто не слышал, — успокоил ее Финн. — И ты должна собой гордиться, — он грустно улыбнулся. — Уложила альфу на лопатки.
— Он просто не ожидал, — пробормотала Рей, отводя взгляд.
Она принялась за работу вместе с Финном, несмотря на то, что он предложил ей посидеть еще, но ее мысли снова и снова возвращались к Семнадцатой. И в какой-то момент Рей просто опустилась на колени и горько заплакала, до конца осознав, что Семнадцатая покинула их навсегда.
***
У Рей и у Семнадцатой были свои маленькие комнаты. Первый Орден мог себе позволить распределять реплик по отдельным комнатам, а в некоторых местах они все спали в общих спальнях. Рей довелось жить с Семнадцатой, и ей это совершенно не понравилось. Семнадцатая ужасно храпела. Рей задумалась, храпит ли она сама. Храпит ли императрица? Нет, даже думать о таком было кощунственно. Допустим, если императрица и храпит… Она наверняка не храпит. Она может позволить себе все, операцию на носоглотке, да даже новые органы вместо больных. Но они ей не нужны. У императрицы идеальное здоровье.
А Семнадцатой теперь нет.
Рей застыла на пороге ее комнаты, оглядываясь. Комната почти не отличалась от комнаты Рей, отличался тот небольшой набор личных вещей, которые были у реплик. Что-то, что им могли подарить или что они могли найти. Тут была забавная фигурка, скрученная Рей из проволоки для Семнадцатой. Картинки, вырезанные откуда-то и приклеенные на стены. Все то, что скоро отправится в мусор вслед за ее телом.
Рей присела на кровать, оглядываясь. Они с Семнадцатой не были идентичны. Рей заплетала волосы в три пучка, Семнадцатая в один. У Рей был шрам на коленке, а у Семнадцатой много родинок на руках, потому что она два года провела с рабочими, работавшими снаружи под жарким солнцем и постоянно носила комбинезон с закатанными рукавами. Семнадцатая обожала красивые картинки и пыталась рисовать сама, и Рей нравилось, как у нее получалось.
Может быть, стоит взять один из ее рисунков на память? Рей выдвинула ящик из-под кровати. Она хранила там инструменты, а Семнадцатая, как оказалось, белье. Среди однотипных белых и серых трусов и топов Рей заметила яркое голубое кружево. Чуть нахмурившись, она подцепила кружево пальцами и вытащила из кучи вещей кружевное бюстье. Кто-то достал это для Семнадцатой. Кто-то подарил ей это, и она носила его. Возможно даже перед тем, кто дарил…
Зашипела, открываясь, дверь, и Рей уронила бюстье обратно в ящик и торопливо задвинула его ногой. В комнату заглянул По-Третий, и Рей заметила, как он вздрогнул, увидев ее.
— Это всего лишь я. — Рей улыбнулась, но улыбка вышла несчастной. — Хотела взять что-нибудь на память, прежде чем все выкинут.
По-Третий кивнул.
— Да, — сказал он. — Я… тоже.
Он медленно прошел по комнате — она была такая маленькая, что пересечь ее можно было парой шагов — и остановился перед полкой.
— Ты для нее это сделала? — спросил По-Третий, указывая на фигурку из проволоки — маленького барашка, Рей видела их на картинках и по голо-тв.
— Да, — Рей кивнула. — Мы когда-то хотели попасть в зоопарк. Посмотреть на настоящих животных, а не на биоконструкты.
Внезапно, она поняла, что плачет. Слезы полились сами собой, словно кто-то открыл кран. Рей закрыла лицо руками и всхлипнула.
— Мне ее не хватает, — выдавила она.
Рей почувствовала, как прогнулся матрас рядом, а потом По-Третий обнял ее за плечи.
— Мне тоже, — сказал он, и Рей показалось, что он тоже плачет.
***
Надеясь подбодрить Рей, Финн рассказал, что императрица снова собирается посетить их комплекс. Должно быть, ей очень сильно понравились ее новые рыцари, что она проведывала их так часто. Финн даже предложил сходить посмотреть на ее прибытие и сказал, что отпросит Рей у руководства — а Рей знала, что он ни за что бы не согласился на такое без существенного повода.
Сначала Рей хотела отказаться. Это напомнило ей о Семнадцатой. Как же было бы хорошо, если бы Семнадцатая была тут! Они бы пошли вместе, волнуясь, рассматривали бы императрицу Палпатин издалека, и неделю бы обсуждали все, что увидели.
Рей вдруг поняла, что без Семнадцатой ей уже не интересно, во что одета императрица Палпатин и как она выглядит. Теперь, когда она не могла поговорить об этом с Семнадцатой, так мало смысла стало в разглядывании фотографий и голограмм.
Но увидеть императрицу живьем удается может быть раз в жизни, особенно, если твоя жизнь коротка, как у всякой реплики. И Рей согласилась.
Они заняли наблюдательную позицию у одного из огромных окон, откуда было видно посадочную площадку и рыцарей, выстроившихся там ровной шеренгой в ожидании: прямые спины, черные закрытые комбинезоны. Рядом стоял кто-то из руководства: некоторых Рей знала, других видела впервые. Даже сам Сноук был там.
Наконец флаер императрицы опустился на площадку. Она вышла оттуда в сопровождении охраны и секретарей, подала руку встречающему ее Сноуку. Рей прижалась к транспаристилу, чтобы лучше рассмотреть ее. Да, вживую она казалась более похожей на своих реплик. То есть, конечно, это они были похожи на нее. Делегация двинулась к комплексу, и Рей увидела, как императрица подозвала к себе Кайло Рена, чтобы он шел с ней рядом. Рей не было видно его лица, зато она видела, как императрица опирается на его руку. Должно быть, на ее высоких каблуках действительно было неудобно ходить.
— Он ей явно нравится, — заметил Финн. Понизив голос, он добавил: — Нашла себе новую игрушку.
Рей не стала ничего ему говорить. Когда императрица и ее люди скрылись в комплексе, Рей и Финн вернулись к работе.
Императрица провела в комплексе почти полдня, всюду таская с собой почётный эскорт в виде Ренов, даже на обеде и во время короткого отдыха, и только вечером улетела. Ее отлета Рей не видела: они весь день маялись с проводкой на нижних уровнях башни, которые были построены очень давно. По-Третий прислал им на помощь кучу дроидов, но работа все равно поглотила остаток дня. Поднявшись наверх, Рей подумала, что даже есть ей не хочется — поскорее бы вымыться и лечь спать. Если бы Семнадцатая была здесь, Рей могла бы зайти к ней, но теперь башня словно опустела.
Большинство реплик сейчас были на ужине, а сотрудники из дневной смены уже ушли домой. Рей неторопливо шагала в сторону своего сектора, когда из-за поворота навстречу вышла фигура в черном. Кайло Рен был мрачен, и выглядел он совсем не как бравый альфа. Если бы это был кто-то другой, Рей бы сказала, что он выглядит подавленным. Но заметив Рей, альфа оживился. Это было злое оживление, и Рей непроизвольно замедлила шаг. Но альфа прошел мимо, и Рей уж было собралась поспешить к себе, как в спину ей донеслось.
— Значит, называешь себя «Рей»? — в его голосе было столько презрения, что в нем можно было утопить целый город.
Рей остановилась. Он все-таки услышал, как Финн звал ее тогда.
— Ты просто бета с порядковым номером, — продолжил Кайло Рен. — Не выдумывай себе лишнего.
Рей круто развернулась к нему. Злость закипела в ней: она вспомнила, как Рен отозвался о погибшей Семнадцатой. Как толкнул ее, хотя она ничего не сделала.
— Я слышала радостную новость, что императрица выбрала вас, Ренов, в качестве личной охраны, — пропела Рей елейным голосом. Смена тона явно удивила альфу, и поэтому, когда Рей продолжила своим настоящим, злым голосом, это подействовало на него как удар: — Надеюсь, ты разозлишь ее, и она изрежет тебя, как своих реплик, переломает тебе все кости и выбросит… — Рей намеренно сделала паузу, наслаждаясь реакцией Рена, — как мусор. А ей потом сделают нового.
Его лицо потемнело от гнева. Прежде, чем он сделал шаг к ней, Рей поняла, что надо бежать, развернулась и опрометью бросилась по коридору, надеясь добраться до своей комнаты раньше, чем Рен ее догонит. Но альфа нагнал ее почти сразу. Рен схватил ее за ворот комбинезона, и он врезался Рей в горло, не давая вздохнуть. Кайло Рен дернул ее назад, развернул к себе и ударил по лицу внешней стороной ладони. Голова Рей мотнулась. Во рту стало солоно. Рен ударил ее еще раз, коротко, открытой ладонью, и Рей поняла, что он намеренно целил ей в губы. Она замахнулась, пытаясь ударить его в ответ, но Рен легко перехватил ее руки, и сжал запястья с такой силой, что Рей вскрикнула. Ей казалось, что ее кости сейчас затрещат, от боли из глаз брызнули слезы, а голос взлетел до высочайшей ноты — а Рен продолжал стискивать ее руки.
— Что происходит?
Кайло Рен отпустил ее в ту же секунду, едва прозвучал вопрос, и вытянулся, как солдат на построении. Рей покачнулась, ее руки бессильно обвисли. В запястьях пульсировала боль, они не желали шевелиться, и Рей казалось, что если попробовать, то теперь их можно будет разворачивать в любую сторону, ведь костей там точно не осталось.
Она посмотрела на своего нежданного спасителя — и замерла, вытянувшись так же, как и Рен.
Это был Сноук. Создатель. Тот, кто создал каждую реплику их линий.
Взгляд Сноука скользнул по Рей, задержавшись на секунду на ее руках, а потом переместился на Кайло Рена.
— Кайло?
— Она выдумала себе имя! — сказал Кайло Рен со злостью и искренним возмущением в голосе. Он звучал, как обиженный ребенок — двух метров ростом, легко гнущий пальцами гвозди.
— Неужели? — Сноук посмотрел на Рей. — И какое же имя, номер семьсот двадцать восемь?
— Р… Рей, — выдавила Рей. Это конец. Создатель наверняка не обрадуется.
Сноук же усмехнулся и склонил голову на бок.
— Неужели этим она заслужила побои, Кайло? — Длинный палец Сноука коснулся разбитой губы Рей.
Кайло Рен сжал губы и покачал головой.
— Не обижай мою хорошую девочку. — Сноук погладил Рей по голове. — Все мои реплики хорошие девочки и мальчики… В отличие от оригиналов.
— А кем был Бен Соло? — спросила Рей. Она с трудом могла представить себе человека, который был бы хуже Кайло Рена. В другое время она бы никогда не решилась задать такой вопрос — в другое время создатель ее бы просто не заметил.
Сноук криво улыбнулся и снова погладил Рей по волосам.
— Не забивай этим свою голову… Рей, так ведь? — сказал он. — Вам незачем знать историю. Кайло, — он посмотрел на альфу. — Будь готов, когда императрица призовет тебя. Чего бы она от тебя ни потребовала.
Он двинулся дальше по коридору, шелестя полами длинного халата, а Рей и Кайло остались стоять друг напротив друга.
— Если я буду служить императрице хорошо, — еле слышно процедил Кайло, почти не разжимая губ, — я могу попросить ее, чтобы тебя перевели ко мне.
Он посмотрел на Рей в упор.
— А альфы служат хорошо. Зато бет никто не считает.
Спина у Рей покрылась мурашками. В другой ситуации обещание забрать реплику из башни могло выглядеть как чудо. В исполнении Рена это выглядело угрозой — ею и было.
Рей справилась со страхом и как можно более равнодушно ответила:
— Посмотрим.
Они разошлись в разные стороны. Рей дождалась, пока свернет за угол, и бросилась по коридору бегом. До самой комнаты. Она боялась, что Рен передумает и нагонит ее снова.
***
Должно быть императрице не терпелось увидеть своих рыцарей в работе. Как иначе объяснить, что буквально через несколько дней на посадочной площадке опустился флаер, откуда вышел один из ее личных помощников (Рей не знала точно, но этот мужчина часто мелькал рядом с Ней в новостях) императрицы — высокий и худощавый, с рыжими волосами. Его сопровождали две помощницы-реплики, брюнетка и блондинка, почти одинакового роста, в одинаковой одежде. Рей знала эти линейки, но ни одна из таких реплик с ней еще не работала.
Они недолго пробыли у создателя, и очень скоро Сноук и Кайло Рен лично провожали их обратно к флаеру. Финн и Рей тогда возвращались после наружных работ, тепло укутанные и увешанные веревками с зацепами и страховочной сбруей — чтобы не сдуло порывом ветра.
— Он не выглядит осчастливленным, — заметил Финн, кивнув на Рена. Кажется, уже все знали, что императрица хочет их себе побыстрее.
— Он просто не умеет радоваться, — бросила Рей.
Рен выглядел мрачным, и она этому только порадовалась. Жизнь несправедлива, и очень скоро этот злой альфа увидит целый мир вместе с императрицей… Но хотя бы Рей с ним больше не встретится.
— Да нет, — Финн задумчиво посмотрел на уходящих альфу и создателя. — На его месте я бы тоже не сильно радовался.
В этот момент Рей подумала, что вполне может задать Финну вопрос, который давно ее беспокоил. Он наверняка смог бы ответить.
— Финн, а кто такой Бен Соло? — спросила Рей. — Кто послужил образцом для Кайло Рена?
Финн слегка озадачился. Он отвел взгляд, хмурясь.
— Понимаешь, — начал он, — это политика… Нужно знать всю историю, так сразу и не объяснишь.
— Он был плохим человеком? — спросила Рей.
— Да, несомненно, — быстро ответил Финн. Но Рей знала его достаточно хорошо, а еще помнила, что они на верхних уровнях, где полно камер.
Ей так и не удалось узнать у Финна, кто такой Бен Соло.
Прошел день.
Пришел вечер.
Работники разошлись по домам, ночная смена — по своим местам. Реплики разошлись по своим крохотным комнатам, чтобы завтра по сигналу подняться и пойти на работу снова.
В комнате Рей не было окон — их вообще не было ни у кого из реплик. В десять вечера освещение автоматически сменялось на более тусклое, и Рей могла выключить его совсем, если хотела. Но ей нравилось лежать на кровати, закинув руки за голову в полутьме. Иногда она зажигала самодельный ночник и рассматривала тени, отбрасываемые на потолок и стены, и пыталась разглядеть в них что-то.
Но сегодня все пошло не по привычному расписанию. Примерно полчаса спустя после перехода на ночной режим в дверь кто-то постучал. Рей села на кровати, недоуменно глядя на дверь. Кто бы это мог быть? После смерти Семнадцатой Рей ни с кем не общалась близко.
Стук повторился, и Рей слезла с кровати и направилась к двери. Она уже переоделась ко сну, но переодеваться обратно было бы слишком долго. Вдруг это что-то важное. Помедлив немного, Рей нажала на кнопку открытия и склонила голову на бок, наблюдая, как дверь отползает в сторону.
К тому, кого она увидит за ней, Рей оказалась не готова. Она судорожно вздохнула и непроизвольно сделала шаг назад, столкнувшись взглядом с Кайло Реном.
— Что ты здесь делаешь?! — страх зазвучал в ее голосе, и Кайло Рен это заметил.
Его самодовольная ухмылка стала жестче. Он сделал шаг вперед, и Рей отпрянула, не сразу сообразив закрыть дверь. И когда дверь закрылась за спиной Кайло Рена, запечатав их внутри, Рей почувствовала отвратительную слабость в ногах.
— Ты уже знаешь, что я стану личным охранником императрицы, — заметил Рен. — Но мне, чтобы хорошо выполнять свои обязанности, необходимо практиковаться. Подготовиться.
Он долгим взглядом окинул Рей — от пальцев босых ног до лица, будто отмечал каждую складку на ее мешковатой пижаме.
— Разве это не в моих интересах, чтобы ты плохо выполнял свои обязанности? — парировала Рей, хотя ей было жутко. В ее комнате не было камер. Он мог бы запросто убить ее тут, никто бы не обнаружил это до утра.
— Конечно, — согласился Рен. — Но неужели тебе хочется, чтобы императрица огорчилась?
Его слова подействовало на Рей как ушат холодной воды. Мысль о том, чтобы своими действиями, пусть и косвенными, огорчить императрицу, была непереносима. Рей была создана, чтобы служить, а наивысшей точкой служения, было служение императрице и Империи. Кто она, если не может выполнить своего предназначения?
Ее сомнения отразились на ее лице, и Рен заметил и это. Он продолжил говорить, медленно обходя Рей по кругу:
— Ты права. Она может выбросить меня и получить нового, но представь, как она расстроится, если Ее приказ не будет выполнен? Она станет сердиться. Она будет не счастлива.
Рей судорожно сглотнула, хотя сглатывать было нечего — горло пересохло.
Кайло Рен остановился за ее спиной.
— Так, ты решила расстроить Ее? — спросил он.
Рей покачала головой.
— Что тебе нужно? — спросила она, имея в виду: для выполнения какого приказа ему необходимо подготовиться, и причем тут она.
— Раздевайся, — последовал ответ.
Рей одеревеневшими пальцами стала стаскивать пижамную рубашку через голову. Она поняла, о каком приказе шла речь, хотя ей не верилось, что императрица, окруженная самыми прекрасными людьми, может обратить внимание на реплику, пусть даже и альфу. Эта мысль остановила ее.
— Откуда я знаю, что ты не врешь? С чего императрице отдавать тебе такие приказы? — спросила Рей.
Она ощутила прикосновение: ладони Рена легли на ее оголившуюся кожу на талии.
— С того, что я единственная причина, по которой она хочет своих рыцарей себе как можно скорее.
Рей замерла ненадолго, но пальцы на ее талии чуть сжались, и она сняла рубашку одним рывком, не обратив внимания на то, что ткань затрещала. Ее кожа покрылась мурашками, хотя в комнате было тепло. Кайло Рен развязал узелок на ее пижамных штанах, и они соскользнули вниз, оставив ее почти полностью обнаженной. Руки Рена изучающе скользнули по ее животу, и мышцы пресса у Рей непроизвольно поджались. Она стиснула зубы, пока Рен трогал ее: ее грудь, будто измеряя ее своими огромными ладонями, ее бедра. Когда его рука скользнула под резинку ее трусов, Рей дернулась, пытаясь отстраниться, и Рен прижал ее к себе, пока его пальцы исследовали складки между ее ног. Рей попыталась сжать бедра, чтобы не дать руке протиснуться глубже, и захват стал сильнее. Но руку Рен убрал.
— На кровать, — приказал он Рей и легонько подтолкнул ее в ту сторону.
Забравшись на кровать с ногами, Рей не смогла удержаться и отодвинулась к самой стене, вжалась в нее спиной, затравленно глядя, как Кайло Рен раздевается. Застежки на его комбинезоне негромко вжикали, когда он расстегивал их, неторопливо стаскивая верхнюю часть, обнажая бледную кожу, под которой двигались мышцы — легко и размеренно, прекрасный образец вида хомо сапиенс в самом своем расцвете.
Рей зажмурилась, чтобы не видеть его.
Рей никогда не испытывала к сексу какого-то особого интереса. Она знала, что Семнадцатая уже занималась этим — она сама проболталась об этом, но хранила в тайне, с кем. Рей знала, что такое секс, и для чего люди им занимаются вдвоем, и ее вполне устраивало это сухое академическое знание, заложенное ей в голову во время обучения.
А теперь она должна была столкнуться с этим в самой унизительной форме, как те беты в борделях. Просто копия императрицы, ее лицо и тело, легко доступные, в отличие от оригинала.
Рей услышала шаги.
— Ложись, — приказал Рен.
Она вытянулась на кровати, не открывая глаз, напряженная, нервно комкая в кулаках простыню. Рей примерно представляла, что должна делать, но не имела понятия, сколько это должно продлиться.
— И посмотри на меня.
Рей покачала головой. Она не обязана смотреть на него.
Кайло Рен опустился на кровать перед ней: она была узкой для двоих. Рей почувствовала, как он стаскивает с нее трусы и механически приподняла бедра. Пусть все это закончится побыстрее, и он уйдет.
Рен раздвинул ее колени, и Рей ощутила тепло его тела, нависшего над ней. Он провел ладонями по ее бедрам, пододвинул ее ближе, и Рей вздрогнула. Рен снова прикоснулся к ней рукой там, и теперь бы свести бедра не вышло. Его палец осторожно протиснулся внутрь нее, на пробу, и Рей зажмурилась сильнее. Это было неприятно, но терпимо. Оставалось надеяться только, что примерно так все и будет…
Но когда Рен убрал руку и начал пропихивать внутрь нее свой член, сантиметр за сантиметром, Рей поняла, что поторопилась с выводами. Это было больно. У него не получилось с первого раза, и Рен сдавленно выругался. Наконец, он оказался в ней целиком и замер, прижавшись вплотную. Рей чувствовала его внутри себя — странное и болезненное распирающее ощущение — и ждала. Когда он начал двигаться, Рей стиснула зубы и еще сильнее сжала простыню в кулаках. Рен вышел из нее почти полностью и остановился снова. Рей приоткрыла глаза: он, наклонив голову, рассматривал следы крови на своем члене — ее крови. А потом он поднял голову, поймав ее взгляд, и Рей опять зажмурилась.
Он делал это снова, и снова, раз за разом вбиваясь в ее неподвижное тело. Рей отвернулась к стене, чтобы случайно не посмотреть на него, если откроет глаза, а сама мысленно считала. Больше ей не на чем было сосредоточиться. Она свыклась с саднящим ощущением внутри, она игнорировала жаркое дыхание на своей щеке, игнорировала тяжелые толчки, заставлявшие ее со свистом выдыхать сквозь сжатые зубы. Когда толчки участились, с ее губ сорвался короткий стон, но Рей тут же замолчала.
Рен остановился.
«Пожалуйста, — подумала Рей. — Прекрати это. Я больше не могу».
Но она ничего не сказала. Слезинка скатилась из ее глаза как маленькая горячая бусина, оставляя за собой влажный след, и Рей понадеялась, что Рен не заметит этого. Но он заметил. Он прижался губами к ее мокрой щеке, к этому следу, а потом прошептал ей на ухо:
— Не плачь. Таким как мы не дозволено плакать.
Больше он не сказал ей ничего до самого конца, пока не кончил, не налег на нее всем весом, часто дыша. Но стоило Рей шевельнуться под ним, как он тут же приподнялся. Когда он отодвинулся и Рей, наконец, смогла свести ноги вместе, она почувствовала, как влажно между бедер. Тут же захотелось вытереться, отмыть с себя это. Рей открыла глаза и посмотрела на Кайло Рена — он одевался, не глядя на нее, и не глядя на нее направился к дверям.
— Я думаю, мне не помешает еще немного практики. Позже, — заметил он, остановившись в дверях, но Рей ничего не ответила. Когда дверь закрылась за ним, она села, дотянулась до скомканной пижамы, валяющейся на полу, и принялась одеваться.
Комментарий к Копия. AU, OOC, нон-кон, первый раз, фантастика, тлен. Кайло/Рей
Однажды мне пришло в голову: а что, если альфа, бета и омега – это стадии тестирования программного обеспечения? XD
Правда тут я прое… то есть я хотела сказать, тут все наоборот, ведь альфа-версия и вообще альфа идет раньше беты, но хотелось сохранить некоторые ассоциации с омегаверсом.
***
Ну, здравствуй, октябрь :3 🍂
***
Тут уже отметили сходство с “Островом”, а я бы еще хотела “Небесную куклу” добавить во вдохновляющий список
========== укку. Modern!AU, ООС, нон-кон, мистика. Бен/Рей ==========
Комментарий к укку. Modern!AU, ООС, нон-кон, мистика. Бен/Рей
История, написанная под впечатлением от фика “WARNING” succubusybody.
Плохой коп Бен Соло и его попутчица😈
Осторожно, ненормативная лексика.
Бен возвращался после дежурства, когда в синих вечерних сумерках увидел на обочине дороги неторопливо шагающую тонкую фигурку с рюкзаком за плечами. Он не стал включать мигалки или сирену, чтобы не спугнуть раньше времени: дорогу окружал лес, и если это был очередной сбежавший подросток (а Бен был уверен, что так и было), то он мог рвануть в заросли.
Поэтому Бен сбросил скорость, стараясь подстроиться под шаг, и опустил стекло, поравнявшись с девушкой.
— Добрый вечер, — заметил он. — Мэм, все в порядке?
Девушка чуть притормозила — Бен заметил, каким взглядом она окинула его машину и как нервно ухватилась за лямки рюкзака — и ответила:
— Все в порядке.
— Могу я увидеть ваши документы?
— Я забыла их дома, — ответила девушка.
— Вы совершеннолетняя?
— Да! — ответила девушка, и бросила на него косой взгляд.
Бен был уверен, что она врет — у него на такое был глаз наметан.
— Могу я узнать ваше полное имя?
— Зачем? — Девушка остановилась, прожигая его взглядом.
— Чтобы позвать на свидание. — Бен позволил себе улыбнуться, а девушка растерянно уставилась на него. — Мне нужно проверить, мэм.
Бен заглушил мотор, видя, что пока она никуда сбегать не собирается. Хотя могла: стояла, так же крепко держась за лямки рюкзака, случись чего — и рванет прочь.
— Рей, — ответила девушка. — Рей… Джонсон.
— Рей Джонсон, очень хорошо. — Бен открыл базу данных на планшете. — Никаких особенностей написания?
— Имя через «а».
— Ясно, — в базе не было никаких Рей Джонсон — ни разыскиваемых, ни упомянутых — но Бен был уверен, что девчонка назвала ему выдуманную фамилию. — Джонсон?
— Да.
— И документов нет.
— Я же сказала, я их дома забыла! — огрызнулась Рей.
— К сожалению, мисс Джонсон, нам придется проехать в отделение для выяснения вашей личности. Вы не выглядите совершеннолетней, и на часах уже больше десяти.
— Я просто молодо выгляжу, — возразила Рей. — У меня есть права.
— А у меня есть обязанности, мисс Джонсон. Как только мы точно установим, что вы и есть Рей Джонсон, то вы сможете продолжить свой путь, — ответил Бен спокойно.
— И вы привезете меня на это самое место? — Рей прищурилась.
Бен улыбнулся.
— Так точно, мэм. На это самое.
Рей отвела взгляд, нервно покусывая губу.
— Я тороплюсь, — пробормотала она.
Бен отстегнул ремень безопасности и заметил, как Рей напряглась, услышав щелчок. Он убедился, что видеорегистратор выключен, и вылез из машины.
Всегда так: когда он выпрямлялся в полный рост, на лицах возникал этот тип удивления, «как так, неужели он настолько высокий». Все сомнения Рей были написаны у нее на лице: стоит ли бежать, нужно ли было бежать, пока Бен был еще внутри… Бен поднял руки в миролюбивом жесте и сказал:
— Все в порядке. Мы можем договориться, Рей.
— Да? — с сомнением спросила Рей.
— Мне не обязательно везти тебя в участок, если ты не хочешь.
— О! — Рей кивнула, и ее плечи расслабились. Самую капельку.
— Но я должен быть уверен, что ты не потеряешься в лесу, и что ты доберешься до дома живой. Нам тут не нужны лишние трупы, знаешь. — С каждым словом Бен подходил к ней все ближе, осторожно, как к дикому зверю.
— Понятно.
Бен остановился напротив Рей.
— Давай я тебя подброшу, куда скажешь. Так я хотя бы буду уверен, что твоя смерть не на моей совести.
Рей пожала плечами.
— Ладно. Но сзади я не поеду.
— Я не могу посадить тебя впереди. Это против правил.
Рей бросила на него острый взгляд.
— А подвозить меня не против правил?
— Нет, — ответил Бен. — Так что?
— Идет. — Рей вздохнула.
Бен распахнул перед ней дверь, и Рей уселась на заднее сиденье, крепко прижимая к груди свой рюкзак
Бен сел за руль и, поправив зеркало заднего вида, посмотрел на Рей.
— Там есть кроссворды, если тебе скучно.
Рей фыркнула.
— Кроссворды в патрульной машине?
— Мне часто приходится убивать время, — ответил Бен.
Он выехал с обочины, постепенно прибавляя скорость. Темный лес пролетал за окнами, лишь вспыхивали под светом фар дорожные знаки и разметка. Рей молчала. Бен посматривал на нее в зеркало: она задумчиво глядела в окно сонным взглядом. И, когда Бен свернул с дороги, не сразу очнулась.
— Эй, — обеспокоенно сказала она. — Это не дорога к Карбон-Ридж.
— Я знаю все местные дороги, — успокоил ее Бен. — Тут тоже можно проехать.
Но Рей не выглядела убежденной. Когда Бен выехал на широкую стоянку, утрамбованную колесами многочисленных машин, заезжавших сюда, Рей вжалась в спинку сиденья, держа рюкзак перед собой как щит.
— Где мы? — спросила она.
— У озера, — ответил Бен. — Карбон-Ридж на другой его стороне.
— И что мы здесь делаем? — спросила Рей.
— Заехали полюбоваться видом.
Бен заглушил мотор и вылез из машины. Обойдя ее, он распахнул заднюю дверь, и Рей тут же отодвинулась от него.
— Вылезай, — мягко сказал Бен. — Я не причиню тебе вреда. Мы договоримся. Или отвезти тебя в участок?
Рей раздумывала, кусая губы, а потом оставила свой рюкзак на сиденье и вылезла. Бен подал ей руку, и она неуверенно оперлась на нее.
— Пойдем, поглядим на озеро, — предложил Бен.
Площадка была огорожена крупными валунами: берег тут был обрывистый и каменистый, и этих валунов тут было множество. Самые крупные служили как столы или сиденья, были расписаны маркерами и баллончиками, а в трещины в них были втиснуты бычки. В тусклом свете поблескивали осколки бутылок, втоптанные в землю.
Отсюда открывался отличный вид и на озеро, и на карьер Карбон-Ридж. Карьер был ярко освещен, оттуда доносился низкий гул работающих механизмов.
Рей в нерешительности остановилась перед крупным валуном, глядя на озеро.
— Что теперь? — спросила она дрожащим голосом.
— А теперь ты окажешь мне небольшую услугу, — пояснил Бен.
Рей замотала головой в отрицании.
— Ну же. Все не так плохо, — продолжил Бен. — Маленькое одолжение — и я отвезу тебя, куда захочешь, а не в участок.
Рей тяжело сглотнула и огляделась с обреченным видом.
— Я ведь не первая, кого ты сюда приводишь? — выдавила она.
— Ну что ты, — солгал ей Бен. — Просто ты такая красивая, что я не смог удержаться.
Губы у Рей задрожали.
— Пожалуйста, — она уставилась на Бена своими карими, увлажнившимися глазами. — Не надо. Я никому не скажу.
— Конечно не скажешь, — ответил Бен. — Иначе я найду тебя и утоплю в этом ебучем озере.
Рей судорожно вздохнула. Бен сделал шаг к ней, и она дернулась, вжавшись в крупный валун за ее спиной.
— Не бойся, сладенькая, — мягко сказал Бен. — Мы можем сделать это так, чтобы понравилось и тебе, и мне. Согласна?
Рей дерганно кивнула в ответ.
— Вот и отлично. Повернись ко мне спиной и облокотись о камень.
Рей не пошевелилась. Она продолжала таращиться на Бена расширившимися и потемневшими от страха глазами.
— Повернись и облокотись о камень! — повторил Бен с раздражением.
Рей наконец-то повиновалась. Она осторожно устроила свои локти на валуне и низко опустила голову. Бен подошел к ней, замечая, как она вздрагивает при звуке его шагов, и окинул ее взглядом: узкая талия, маленькая задница. Бен положил ей руку на поясницу и сказал:
— Выгнись.
Рей вздернула свою попку выше, и Бен довольно усмехнулся. Он провёл ладонью по ее спине, задирая футболку, запустив под нее руку. Он дотянулся до ее маленькой девичьей груди и сжал, и Рей ойкнула.
— Тише, — сказал ей Бен. Его большой палец поигрывал с ее соском. — Ты будешь делать все, что я скажу, хорошо? И я верну тебя целой и невредимой.
Рей кивнула.
Бен убрал руку от ее груди, расстегнул ее джинсы и сдернул из вниз вместе с бельем.
— Ты сегодня мылась?
— Нет! — быстро ответила Рей.
Бен лениво шлепнул ее по заднице — не очень сильно, но на коже остался розовеющий след. Он добавил еще один шлепок, с другой стороны.
— И тебе не стыдно?
Рей не ответила, еще ниже опустив голову.
Бен облизал два пальца и приставил их к ее промежности, медленно надавливая, и оба пальца один за другим проскользнули в тесно сжатую вагину. Рей вздрогнула. Бен двигал ими медленно, наблюдая, как она дергается каждый раз.
— Уже не девственница, —прокомментировал он. — Ты за этим вышла на дорогу? Вы все выходите на дорогу за этим.
Рей затрясла головой.
— Нет, — еле слышно сказала она.
Бен вытащил из нее пальцы, влажно поблескивающие от его слюны и ее влаги, провел ими по складкам, подразнивая, обвела клитор, ощущая, что ему все тяжелее сосредоточиться. Форменные брюки стали тесными и неудобными, и он прервался ненадолго, чтобы расстегнуть ремень и приспустить их.
Услышав звук звякнувшей пряжки, Рей буквально оцепенела.
Бен снова погладил ее между ног, снова осторожно просовывая внутрь нее палец, пока один. Он заметил шрамы у нее на спине, когда сдвигал ее футболку, и спросил:
— Откуда шрамы?
— От отчима, — ответила Рей. Она охнула, когда Бен добавил второй палец — она все-таки потекла, такая же развратная, готовая раздвигать ноги по первому щелчку, как и все остальные. — Но он все равно был со мной добрее, чем родной отец.
Бен решил, что она уже влажная достаточно. Убрав руку, он ухватил Рей за бедра, проталкивая в нее свой член, чувствуя, как тесно в ней, как горячо, как приятно она сжимается вокруг него.
Рей тихо застонала.
— Не надо, пожалуйста.
Бен не слушал ее. Он погрузился в нее глубоко, до самого основания, растянул изнутри — и как же это было приятно. Чувствовать эту безысходную податливость и покорность.
Он начал медленно двигаться, наслаждаясь ощущениями. Рей молчала — она низко опустила голову и совсем не шевелилась, будто Бен трахал манекен, лишь один раз тихо всхлипнула — он едва расслышал. И ему это не нравилось.
— Вот так, — Бен протянул руку и погладил Рей по голове. — Не грусти, сладенькая.
Рей издала тихий звук — что-то среднее между смешком и всхлипом. Она обернулась, и Бен заметил, что ее глаза сухие. Она не плакала, а теперь смотрела на него так, будто ждала от него чего-то, да еще скучала в процессе. Будто это она контролирует ситуацию.
Это взбесило его. Бен склонил голову на бок и посмотрел на Рей, ловя ее взгляд.
— Поверни голову и смотри перед собой, — приказал он.
— Любишь кроссворды, да? — спросила Рей, нахально глядя на него через плечо. — А еще любишь привозить сюда беззащитных девушек, которые никому не смогут рассказать?
Она двинулась ему бедрами навстречу. Бен потянулся, чтобы схватить ее за волосы, ткнуть лицом в валун, заткнуть ее, но его рука бессильно улеглась на талию девчонки.
— Ничего, Бен, я удовлетворю тебя полностью, так, что больше тебе никто не понадобится.
Новое движение бедер словно послало разряд по его нервам, и Бен коротко охнул.
— Ну же, любитель кроссвордов, догадаешься сам?
Рей снова насадилась на него, с тихим стоном, и Бен двинул бедрами в ответ, в одном ритме с ней.
С ужасом он понял, что не может остановиться. Его тело ему больше не подчинялось. Рей выгибалась под ним, подставляя ему свою маленькую задницу, будто предназначенную, чтобы ее отшлепали, а Бен трахал ее, удерживая за талию. Пот стекал у него по вискам, наслаждение мешалось со страхом: его тело ему не принадлежало!
— Давай, — попросила Рей с придыханием. — Сильнее, папочка.
Его тело послушалось: Бен вбивался в нее, чувствуя, как с каждым движением он приближается к краю. Удовольствие копилось в нем, болезненно-приятное ощущение внизу живота, будто плотина, готовая прорваться. И Бен кончил с жалким стоном, въебываясь в Рей так сильно, как только мог, под ее нежное «о-о-ох!».
Не удержавшись на ногах, он упал, комично плюхнулся на задницу, глядя на Рей снизу вверх. Мелкие камешки впились ему в кожу, но он не отводил от девушки взгляда. Она стояла, выпрямившись, не глядя на него — смотрела на озеро. Его сперма стекала по внутренней стороне ее бедер, но Рей это совсем не беспокоило.
— Каково чувствовать, когда тебя поимели, Бен? — спросила она. — Не беспокойся, ты привыкнешь к этому ощущению. Мы еще встретимся. Много, много раз.
И она пропала. В одно мгновение, стоило Бену моргнуть, она просто испарилась. Будто и не было ее, но следы на коже и запах на пальцах Бена говорили о другом. Он с трудом поднялся на дрожащие ноги, отряхнулся и застегнул брюки. И поплелся к машине, шагая мелко и нетвердо, как старик.
Он пытался понять, что это было. Он сходит с ума? Это злая шутка? Дойдя до машины, Бен увидел, что рюкзак Рей все еще лежит на заднем сиденье. В приступе ярости он дернул дверь, подхватил рюкзак и вышвырнул его в кусты. Это немного успокоило его, притушило пылающий в груди огонь. Бен сел за руль и растерянно осмотрелся. Потянулся, чтобы поправить зеркало заднего вида, и замер: в нем отразился он сам и широкая прядь седых волос на виске, которой не было еще полчаса назад.
========== Время. Modern!AU, фантастика, ООС, Рей/Бен ==========
Комментарий к Время. Modern!AU, фантастика, ООС, Рей/Бен
“…а контрамоция обязательно должна быть непрерывной?” (с) АБС
Осторожно, местами стекло.
Фик сырой, но в итоге я пришла к выводу, что ничего уже с ним не сделать, поэтому пускай будет, как есть.
Первый раз Бен увидел эту леди, когда ему было лет пять-шесть, может, чуть больше. Был жаркий осенний день, его забрали из школы раньше, потому что они должны были ехать к бабуле Брехе на ее день рождения. И эта леди была почти такая же старая, как бабуля Бреха.
Бен слонялся по детской площадке в одиночестве, изнемогая от жары, пинал пучки травы, выросшие в щелях старой, растрескавшейся бетонной дорожки. Он надеялся, что хоть кто-нибудь выйдет на улицу прежде, чем его усадят в машину на дурацкое детское сиденье, хотя он был уже совсем большой. Он как-то умудрился зацепиться за край такой щели кроссовком и упал, с размаху впечатавшись коленом прямо в угол бордюра. Боль была адской. Слезы хлынули у него из глаз. Бен уселся на асфальт, кривя губы и шмыгая носом. Коленка была разбита, у него пошла кровь, и, увидев кровь, Бен тихо завыл. Почему-то, пока он не видел кровь, было не так больно и обидно. А при виде нее все будто включилось на полную мощность. Этот ужасный день, предстоящая долгая поездка, жара и одиночество — бабуля жила далеко, и там совсем не было детей возраста Бена, лишь совсем взрослые ребята из средней и старшей школы, которые его просто не замечали.
На него упала чья-то тень, и кто-то сказал:
— Какая неприятность.
Это была та леди. У нее была забавная прическа, совсем не такие носили леди ее возраста.
Леди со вздохом присела рядом с Беном, встав коленями на горячий асфальт.
— Не плачь.
Она порылась в своей сумке и достала оттуда пузырек антисептика с распылителем. Увидев его, Бен замотал головой.
— Обещаю, он не будет щипать, Бен, — сказала ему леди и улыбнулась.
Бен знал, что она врет. Взрослые всегда так врут, и он снова покачал головой.
Леди вздохнула, смочила антисептиком носовой платок и осторожно протерла его коленку, не касаясь раны, стирая пыль и кровавые потеки.
— Тебе лучше показаться маме, — сказала она.
— А откуда вы знаете, как меня зовут? — спросил Бен.
— Я немножко ведьма, — ответила леди. Она подняла на него внимательный взгляд мутновато-зеленых глаз. — Беги, Бен Соло, или я тебя заколдую.
Бен не верил в ведьм, но он поднялся, отряхнул шорты и поспешил домой. Коленка болела. На ходу он оборачивался несколько раз: леди была все там же, стояла на коленях возле того места, где он упал.
***
В следующий раз Бен повстречался с ней, когда ему было двенадцать. Он и сам не знал, почему запомнил ту женщину, но узнал он ее из-за прически. А потом увидел ее глаза и уверился: точно она. Она показалась ему такой старой тогда, но оказалось, что она была ненамного старше его матери, когда уселась рядом с ним на скамейку и поставила себе на колени маленький ланчбокс с глазастыми пингвинятами.
— Не возражаешь, если я тут присяду? — спросила она.
— Нет, мэм, — ответил Бен. Он поглядывал на нее искоса: узнает или не узнает? Должно быть, она была их соседкой тогда, иначе откуда ей знать его имя.
— Ждешь, пока кончатся занятия? — спросила женщина, открывая ланчбокс и вооружаясь палочками для еды.
— Ага, — ответил Бен. — Собираюсь попрощаться с ребятами в клубе. Больше я ходить сюда не буду.
— Почему так? — спросила женщина.
— Мы переезжаем, а ездить сюда с другого конца города бессмысленно, — ответил Бен. — Я просто не успею…
Он пожал плечами и добавил:
— Наверняка в другой школе тоже будет такой же. Кружок юных физиков, или как-нибудь так.
— Но этот — самый лучший, — заметила женщина. — Я слышала, что мистер Скайуокер раньше преподавал в университете. И что он возил вас туда, чтобы посмотреть на лабораторию.
— Да, — Бену вдруг стало не по себе — неприятно. Он подозрительно посмотрел на женщину — откуда она столько знала?
— А вы знакомы с мистером Скайуокером?
— Нет, но очень надеюсь познакомиться, — ответила женщина. — Сразу, как закончу свой ланч. У меня к нему дело.
— А, — Бен потерял к ней интерес. Просто женщина. Ничего подозрительного.
— Не переживай, Бен, — вдруг сказала она. — В новой школе тоже будет клуб. А еще они введут курсы при университете через пару лет.
Бену снова стало не по себе. Он огляделся, а потом слез со скамейки и сказал:
— Ладно, я пойду. До свидания и приятного аппетита, — решив, что может подождать внутри школы.
— Удачи, — ответила женщина. — Не упусти курсы, Бен. Ты станешь великим ученым, если не будешь отлынивать.
— Ага, — быстро сказал Бен и заторопился прочь. Она была странной, эта женщина, и он не мог сказать, что с ней не так. Если она знала его, почему не представилась и не поздоровалась? Если знала его родителей, почему не передала привет?
У его матери были недоброжелатели, Бен знал это. Именно поэтому он почти год прожил с дядей. И теперь, ступив под своды школы, с которой готовился попрощаться, он ощутил себя спокойнее. Ощутил себя в безопасности.
Когда двери закрылись за ним, Бен обернулся и посмотрел сквозь забранное сеткой окошко. Женщина все еще сидела на скамейке, ловко орудуя палочками и поедая свой ланч.
Наверное, стоило сказать о ней дяде. Но Бен забыл — совсем вылетело у него из головы, когда он увидел товарищей.
***
День, когда он стал заведующим лабораторией «Первого Ордена», их ведущим инженером, был, наверное, одним из самых счастливых дней в его жизни. Перед ним были открыты все дороги: не было недостатка ни в кадрах, ни в финансировании. Единственное, что слегка огорчало — секретность. Он не мог опубликовать свои исследования раньше, чем с экспериментов бы сняли секретный статус. Но Бена успокаивало то, что никто в мире не мог себе позволить такие эксперименты — кроме них. Огромный магнетрон, ускоритель частиц, занимавший по площади почти целый город, лабораторный комплекс, где было все необходимое, жилой комплекс, чтобы не отвлекаться от исследований и не тратить время на поездки от дома до работы… О таком можно было только мечтать.
И, разумеется, лаборанты. Они могли позволить себе самых талантливых и умных.
Одна из них сразу привлекла его внимание — и все из-за прически. И ведь Бен даже не сразу понял, что не так, и эта мысль долго вертелась у него в голове: где же он уже видел такую прическу, эти три забавных пучка? Потом поводов стало больше, потому что Рей Ниима раздражала его неимоверно. Сотни вопросов, всегда готова поспорить, но не ради истины, а ради самого процесса спора. В общей столовой она ела как дикарка, подбирая остатки супа хлебом, не стесняясь схватить пальцами то, что можно было спокойно наколоть на вилку. Бен даже сделал ей замечание. А она очень развеселилась, увидев, как Бен ест палочками, и заметила, что те, кто ест палочками, не критикуют тех, кто ест руками.
Бену захотелось загнать одну из палочек ей в глаз, и он стиснул их так крепко, что дерево затрещало под пальцами. Она должна была быть очень талантливой, раз выиграла грант имени его дяди.
Как минимум, не тупой.
***
Это был длинный вечер. Вышел из строя магнетрон, и Бен присоединился к техникам, чтобы убедиться, что все будет сделано правильно. Рей и другие лаборанты тоже пришли: это входило в их обязанности. Они наблюдали за разборкой корпуса магнетрона, помогали по мере сил, пока рабочие развинчивали и снимали панели, вынимали внутренности магнетрона, раскладывая их рядом. Ниима, разумеется, тоже была тут.
Когда рабочий день закончился, ремонт было решено возобновить завтра с утра, и внутренности магнетрона остались разложенными вокруг, а его нутро — раскрытым. Бен хмурился, пока бродил между огромных катушек, и огромных сфер «ПО Индастриз», поддерживавших его работу. Когда установку запускали, сферы начинали негромко гудеть, и это странное гудение отдавалось где-то в костях черепа.
Рей Ниима тоже оставалась тут, хотя большинство ее товарищей и коллег Бена тоже ушли, ведь на часах было уже больше десяти. Она сидела, скрестив ноги по-турецки, возле свитых кольцами толстых проводов, держа в руках подключенный к тестеру планшет. Бен ощутил необоснованное раздражение от ее присутствия. При ней он постоянно думал о том, как выглядит со стороны, боялся показаться глупым — хотя это было явно не то, чего стоит опасаться учёному его уровня. Если бы Ниимы не было, он был бы спокойнее. Возможно бы попытался разобраться в проблеме сам или пересмотрел расписание на завтра, все сдвиги с учетом того, что магнетрон работать не будет…
— Я хотела извиниться, — заметила вдруг Ниима, вырвав его из его мыслей. — Но никак не могла найти подходящий момент. Вы же постоянно заняты.
— Я руководитель лаборатории, — заметил Бен чопорно и рассердился на себя. Больше очевидных вещей, Бен Соло.
Ниима тихо вздохнула и посмотрела на Бена.
— В тот раз, в столовой… Я смеялась не над тем, что вы едите палочками, — заметила Ниима. — Просто вы так серьезно относитесь к застольному этикету…
Что-то умерло у Бена в груди. Она заметила? Неужели, это было так очевидно? Что еще она могла сказать?
Помолчав, Рей добавила:
— Я бы в жизни не стала смеяться над вами. Честно.
Было что-то в ее глазах, в этом взгляде снизу вверх на Бена, что-то, что вдруг породило у него в груди чувство, совершенно противоположное тому, что он испытывал обычно. Заставило его захотеть ее поцеловать.
Они молча рассматривали друг друга, и прошло явно больше минуты, когда Рей отвела взгляд и вернулась к планшету, лежащему перед ней на полу.
***
Их отношения начались странно, одной ночью, когда Рей вдруг пришла к нему без предупреждения. Хотя она улыбалась и шутила, Бен видел, что она сдерживается, чтобы не заплакать. На осторожные вопросы она не отвечала, а, когда Бен спросил прямо, просто поцеловала его вместо ответа. Если бы тогда он нашел в себе силы отказать ей, кто знает, может, ничего бы и не было. Была бы его обычная жизнь, лабораторные будни, в которых между ними не было ничего, кроме дела и разговоров.
Но Бен не отказал ей.
Может быть, он почему-то ждал этого. Может быть, она каким-то образом заметила, как он на нее смотрит. Может быть…
— Нам лучше молчать об этом, — заметила Рей.
— Разумеется, — хмыкнул Бен. Почти армейская дисциплина в лабораториях «Первого Ордена» означала запрет любых отношений между сотрудниками.
Рей положила указательный палец ему на губы, заставляя его замолчать. Сейчас она выглядела старше — уставшей, может быть. Они все уставали.
— Я серьезно, — сказала она. — Веди себя как обычно. Шипи на меня как обычно, если я ошибусь. — Бен удивленно вскинул брови. — Ни словом и не взглядом не показывай, что мы… Не говори со мной об этом. Не спрашивай, что я буду делать вечером.
— Хорошо, — ответил Бен с легким смешком. Ему было забавно от того, как серьезно Рей отнеслась к требованию безопасности. — Значит, я могу ожидать, что ты придешь еще раз?
— Да, — ответила Рей. Она снова погрустнела. — Да, можешь.
И он выполнял данное обещание.
Почти каждый вечер она приходила, они болтали, они занимались сексом, они обсуждали работу… Рей строила безумные — на самом деле безумные — предположения, и Бен слушал ее с искренним интересом, потому что сказанное ей больше напоминало сказку. Что, если время может двигаться в обратную сторону? Как чувствуют себя люди, живущие в обратном временном потоке? Как воспринимают их те, кто живет в правильном временном потоке? Иногда она не желала умолкать, говоря с лихорадочным блеском в глазах, и Бен осторожно успокаивал ее. Ему казалось, что подобного рода фантастические идеи могут жить лишь там, откуда Рей их почерпнула — в фантастических книжках.
— Как думаешь, — спросила Рей как-то, — человек, который движется во времени в обратном направлении, может изменить будущее?
— Можем ли мы изменить свое прошлое? — ответил Бен вопросом на вопрос, решив ей подыграть.
— Ну, не свое «свое», — ответила Рей. — А свое — себя самого до часа Х. Отговорить заниматься физикой, например. — Рей негромко фыркнула.
— Тогда он создаст альтернативную ветку событий, — ответил Бен. Он обнял Рей за плечи и прижался губами к ее виску. — Или аннигилирует вселенную.
— Или ничего не произойдет, потому что все предопределено, — заметила Рей.
— Мне не нравится думать, что все предопределено, — возразил Бен. — Мне хочется верить, что мы можем повлиять на события в своей жизни. Хотя, знаешь… — Он задумался. — В детстве мне… предсказали, наверное, что я стану великим ученым.
— И как, ты стал? — спросила Рей с усмешкой.
— У меня все впереди, — самоуверенно заметил Бен. — И… Странно, но я запомнил. У той женщины была прическа как у тебя. Поэтому я тебя заметил в первый же день.
Выражение лица у Рей стало странным. Не удивленным, не печальным, не веселым — оно просто застыло.
— Да? — спросила она. — Надо же, как интересно.
Бену тогда показалось, что не стоило этого говорить. Какой девушке будет приятно, что на нее обратили внимание только из-за того, что она на кого-то похожа?
Он продолжал выполнять условия их договора, хотя иногда ловил себя на том, что ему приходится сдерживаться, чтобы не подойти и не взять Рей за руку, чтобы не выдать себя взглядом. Лишь один раз он не сдержался: когда из-за скачка напряжения у них выбило все предохранители, а репульсорные сферы взрывались, как петарды. Когда выяснилось, что все целы, Бен первым делом подошел к Рей и спросил:
— Все в порядке?
— Да, сэр, — ответила Рей, и добавила со смешком: — Нет нужды на меня ворчать, это не моя вина, что у нас напряжение подскочило.
— Я беспокоюсь о тебе, — это вырвалось у Бена само собой, и он тут же пожалел об этом. Выражение лица у Рей стало таким удивленным, будто он сообщил ей, что Земля плоская, ее глаза широко распахнулись, а брови подлетели вверх. Бен смешался и поспешно добавил:
— Неважно.
Он ушел, но потом замечал несколько раз, что Рей рассматривает его внимательно, когда ей казалось, что он не смотрит в ее сторону. Но вечером она не упомянула об этом инциденте, и Бен не стал вспоминать тоже.
***
Служба безопасности связалась с ним, попросив проверить некоторых сотрудников, в том числе Рей. По их словам, она посещала те зоны, в которые у нее не было допуска. Бен тогда почти разозлился, потому что это была какая-то ерунда: в то же время Рей и остальные были в лаборатории, она не могла ничего посещать — так Бен и сказал СБшникам.
***
В ночь перед экспериментом Рей не пришла. И в предыдущую ночь тоже. А до этого — позавчера — она была подавлена, хотя днем вела себя как ни в чем не бывало, обсуждая с коллегами грядущий запуск установки. Бен сказал себе, что это не удивительно: им нужно было выспаться, а вдвоем они вряд ли бы смогли это сделать. Но какое-то нехорошее предчувствие поселилось у него в груди. Рей действительно была в подавленном настроении. Она словно все больше мрачнела, чем ближе был день эксперимента.
Бен решил, что завтра они должны объясниться. Поговорить нормально, плюнуть на идиотские правила… После эксперимента. Когда все успокоятся.
***
Перепад напряжения спровоцировал преждевременный запуск установки — так говорилось в отчете. На самом деле, как сказал Бену глава службы безопасности, они были почти уверены, что это была диверсия. Они работали над этим.
Когда Бен спросил, почему бы им не поработать над исчезновением одной из его лаборантов, глава СБ, обычно холодный и бесчувственный, как гадюка, вдруг сменил своё выражение лица на другое, отдаленно напоминающее сочувствие, и попросил Бена пройти в его офис.
Там Бену пришлось усесться в кресло для посетителей, а Хакс, глава СБ, развернул к нему монитор своего компьютера и открыл какое-то видео. На стоп-кадре застыло лицо Рей, слегка виноватое, слегка упрямое, и Бен ощутил одновременно облегчение и злость. Несколько долгих секунд он был уверен, что СБ нашло Рей, что это ее вина — и был рад тому, что она жива.
— Эта запись сделана две недели тому назад, — сказал Хакс. — Ее просмотрел профессор Сноук и дал свое разрешение на… то, чтобы мисс Ниима продолжала свою деятельность вне штатного расписания. Согласно воле допрашиваемой, теперь ее можете посмотреть и вы.
Он щелкнул мышкой и шагнул назад. Бен наклонился вперед, уперевшись локтями в колени, рассматривая лицо Рей, будто он видел ее впервые — или в последний раз.
На экране Рей вздохнула и скрестила руки на груди.
— Мисс Ниима, как вы объясните свое одновременное присутствие в двух местах? — раздался за кадром голос Хакса.
— С помощью физики элементарных частиц, — ответила Рей. — Вы, должно быть, уже некоторое время меня ловите, да?
— Да. И это не ответ на мой вопрос.
— Дело в эксперименте, — ответила Рей. Она вздохнула и потерла лоб. — Который был… Который будет. Он пройдет неудачно. И будут… жертвы. Вы не досчитаетесь одного человека. Меня. Я появлюсь в то же время в… по вашему, — она криво усмехнулась, — исчислению во вчерашнем дне, дезориентированная и оглушенная. В лаборатории, вы сможете проверить… Потом. Время то же, восемь сорок пять вечера.
— Очень интересно, — заметил Хакс.
— Сначала я не поняла, что произошло. Я направилась прямо к главному инженеру, но передумала и пошла к себе. Я думала, что у меня помешательство… Пока не увидела саму себя, спящую в кровати, — продолжила Рей. — На следующий день мне стало понятно, что меня перекинуло назад во времени. Честно скажу, я не знала, что делать. Я хотела отключить установку, но… В итоге сделала хуже. В восемь сорок пять меня перекинуло в предыдущий день. И на «следующий» день тоже. К этому моменту я почти смирилась с тем, что происходит, но не потеряла надежды как-то объяснить происходящее другим, еще не понимая, что с каждым днем сделать это будет все труднее. Я пыталась придумать, как мне вернуться обратно в нормальный временной поток…
— Очень интересно, — повторил Хакс.
— Еще интереснее вам станет, когда вечером я исчезну из камеры, — снисходительно заметила Рей. — Говорю заранее, если хотите меня найти, я буду у магнетрона почти весь день. Проверьте: вчера ваш охранник должен был видеть меня выходящей из пустой камеры… Как же хорошо, что вы их не запираете!
Хакс снова коротко переговорил с кем-то за кадром.
— То есть вы утверждаете, что теперь живете в прошлом?
— Да. Не совсем. Наше прошлое теперь мое будущее, — ответила Рей. — Я двигаюсь назад во времени, перемещаясь в предыдущий день в один определенный, фиксированный, если можно так сказать, момент. Если вам не сложно, пошлите человека, который встретит меня… Семнадцатого числа у лаборатории вечером. Пусть он скажет мне перестать ломать технику. Не паниковать. И зайти к Бену Соло, и делать вид, будто все происходящее — само собой разумеется. Я… — она запнулась. — Мне в тот момент действительно будет нужна помощь, серьезная помощь.
— То есть, вы хотите сказать, чтобы мы не пытались предотвратить это?
— Я уже пыталась, — терпеливо пояснила Рей. — И сделала еще хуже. Теория верна, просто… Нужно доработать технику. И как вы себе представляете, — она грустно улыбнулась. — Что скажет Бен Соло, если вы велите отложить эксперимент? Не верите мне — покажите эту запись профессору Сноуку. Он должен понять.
Запись остановилась. Рей замерла на экране с полуоткрытым ртом и страдальчески заломленными бровями.
— Это… — начал Бен. — Правда?
— Вы мне скажите, — ответил Хакс. — Это возможно?
— Теоретически… — Бен запнулся. Он не знал. В голове вдруг стало пусто, словно все знания вдруг стерлись — как будто кто-то кликнул мышкой. Странное ощущение. Заставляло почувствовать себя беспомощным.
— Я своими глазами видел, как она материализовывалась в коридоре, — сказал Хакс. — Самая жуткая вещь, которую я видел когда-либо в жизни. С этого момента у нее был свободный проход всюду, мы лишь присматривали. Мы предполагаем, что мисс Ниима покинула комплекс тридцатого ноября.
«Тридцатого», — подумал Бен. Первого декабря она пришла к нему.
— Куда… — начал Бен, но оборвал себя. Кто мог знать? — Что сказал профессор Сноук?
— Думаю, вам с ним стоит поговорить лично, — ответил Хакс. — Но он явно воодушевлен произошедшим.
«Воодушевлен, — подумал Бен. — Воодушевлен…»
— Там было еще что-то? — спросил он.
— Да, — ответил Хакс.
Он щелкнул мышкой, и Рей на экране ожила.
— Вы покажете эту запись профессору Соло? — спросила она. — Не сейчас. После эксперимента.
— Вам лучше знать, — в голосе Хакса послышалось ехидство.
Рей покачала головой.
— Пожалуйста. Он… — она вздохнула. — Я надеюсь, что он продолжит свои исследования, — она посмотрела в камеру, и Бену показалось, что она смотрит прямо на него. — Станет великим ученым, как ему и предсказали. Найдет способ вернуть меня назад… — она осеклась, зажмурилась и помотала головой: — Нет, нет! Это не показывайте! Сотрите это. Я ничего не говорила. Даже если способ и будет, я не смогу вернуться.
Она перевела дух и снова посмотрела в камеру.
— Прощай, Бен.
Запись остановилась. Бен никак не мог сообразить: она закончилась или ее остановили, и там есть что-то еще. Что-то важное. Там должно было быть что-то важное. Какая-то подсказка. Намек. Что это просто розыгрыш. Или что там, в прошлом, Рей нашла ответ на вопрос, как вернуться и…
— На этом все, — сказал Хакс.
========== Крючья. Modern!AU, ООС, подвешивание, принуждение. Бен/Рей ==========
Комментарий к Крючья. Modern!AU, ООС, подвешивание, принуждение. Бен/Рей
Вычитывала вполглаза и наверняка что-то пропустила (눈_눈)
Дополнительные предупреждения: нецензурная лексика, нехронологическое повествование, mild blood
Навеяно **Marilyn Manson - Blood Honey**
— Пожалуйста…
Это прозвучало тихо, не громче шелеста крыльев мотылька. В пыльной, гулкой, ничем не нарушаемой темноте, где пахло отсыревшим деревом, где изредка что-то скрипело, да слышался иногда гул от проходившей мимо подземки. Когда поезд шел, в темноте раздавался мелодичный поминальный звон стекла о стекло, дребезжание и позвякивание металла — а потом вновь наступала тишина.
— Пожалуйста…
И все снова смолкло.
*******
— «Первый Орден» выкупил всю землю в этом районе. Все здесь готовится под снос, все старые многоквартирные дома, ветхое жилье, в том числе. — Рей подтянула распечатку поближе к себе, подняла так, чтобы было всем видно, и ткнула в неё пальцем: — Здание кинотеатра «Олимп». Оно построено в начале прошлого века и первоначально принадлежало театру, потом было переоборудовано в один из первых кинотеатров в штате. Он был закрыт, когда рядом проложили метро. Здание все еще ждет очереди включения в реестр исторических ценностей.
Рей оглядела немногих собравшихся в комнате и посмотрела на монитор ноутбука, на окошки Зума.
— Если здание внесут в реестр, они не смогут снести его и застроить район по уже принятому плану. План они менять не хотят, это дополнительные деньги, поэтому «Первый Орден» торопится. Мы не можем дать им снести «Олимп».
Рей перевела дух и продолжила:
— Помимо здания кинотеатра там же находятся объекты архитектурного наследия: здание Корусантского банка, станция метро «Хосниан-Прайм», спроектированные архитектором Ланневером Виллечамом… Мы не можем позволить просто уничтожить их. Я связалась с Леей Органой, которая когда-то была сенатором от нашего штата. Она и фонд «Сопротивление» готовы оказать нам помощь, но нам нужна огласка. Значительная часть зданий в районе пустует или занята бездомными, а жилой фонд будет расселен. Большинство жильцов, те, что живут там легально, совсем не против. Поэтому привлечь их на нашу сторону будет тяжело. Но мы должны объяснить, что мы не против сноса всех домов, лишь хотим сохранить исторические памятники.
— Митинг согласован на субботу, — добавила Роуз. Она сидела чуть позади Рей, откинувшись на спинку стула. — Собираемся в восемь утра у метро. Приводите друзей.
Бен не пришёл на собрание. Рей ощущала и беспокойство, и облегчение из-за этого. Он работал в «Первом ордене», и Рей, пользуясь этим, пыталась выведать через него что-нибудь, что не попадало в документы. Не слишком удачно, но рассказал же он о том, что «Первый орден» перенес сроки работ с июля на конец мая? Он им действительно помог, но…
Иногда Рей ловила себя на мысли, что её странно нервирует Бен. Он был неплохим парнем — хоть и работал в такой гадской компании как «Первый орден». Но он был странно навязчив — иногда. Иногда мог пропасть, и Рей начинала думать, что что-то случилось. Иногда она ловила на себе его пристальный задумчивый взгляд и ежилась. И целый один раз ей пришлось отклонить его предложение как-нибудь погулять вечером.
Роуз считала, что Рей себя накручивает. Бен был частью их команды, какой-никакой — получше, чем некоторые, например тот же Ди-Джей. На всякий случай Рей решила написать ему дополнительно: и про митинг, и… вообще.
*******
В темноте раздался звук: тихий, но отчетливый скрип, далеко разнесшийся по гулкому помещению. Рей, последние несколько часов лежавшая в прострации от охвативших её безнадёги и ужаса, напряглась. Она попыталась приподняться, но тело затекло и не слушалось.
— Эй! — позвала она. — Здесь кто-нибудь есть?
Ответом ей была лишь тишина. Внизу вновь загрохотала подземка, вытесняя остальные звуки, пол завибрировал, но Рей была уверена, что тут кто-то есть, что он приближается, пользуясь шумом.
— Кто-нибудь! — позвала Рей, когда все стихло. — Помогите мне, пожалуйста! Я здесь!
Под чьими-то тяжелыми мерными шагами заскрипел пол, что-то покатилось в сторону, раздался шорох. А потом Рей ослепил свет, и она, коротко ахнув от неожиданности, зажмурилась.
— Извини, не хотел тебя ослепить. — Ни капли извинения в чужом голосе не было.
Свет ушёл в сторону. Рей распахнула глаза, хотя ничего не могла разглядеть из-за плавающих перед глазами кругов.
— Б… — пересохшие губы слипались. — Бен! Это ты?
— Да. — Рей смогла рассмотреть знакомую высокую фигуру и у нее отлегло в груди. Это Бен, он освободит ее! — Погоди-ка, я сделаю немного посветлее.
Бен прошел мимо, и Рей услышала, как он щелкает чем-то. Включились прожекторы: два луча рассекли воздух прямо над Рей, осветив потолок белым светом, и в этом отраженном свете Рей смогла рассмотреть Бена, сидящего возле автомобильного аккумулятора, к которому были подключены большие фонари.
Увидев, что Рей на него смотрит, Бен улыбнулся ей.
— Здесь нет света, проводка сгнила, а часть проводов срезали и сдали в переплавку. Я подумал, что мы обойдемся фонарями… Здесь так красиво, — он направил луч своего фонаря на потолок, украшенный лепниной, осыпавшейся и потускневшей позолотой, на заплесневевший пыльный занавес, когда-то алый, с крупными кистями. В луче фонаря танцевали целые потоки пыли, вздымавшиеся вверх.
Рей растерянно заморгала. Ей было смутно знакомо это место. Это… сцена? Она видела рампы для осветительных приборов, видела странную конструкцию из перекладин, покачивающуюся прямо над ней на длинных шнурах. На ней позванивали блестящие карабины. В отличие от рамп, и занавеса, и потолка с отсыревшей осыпающейся побелкой, они были новые.
Бен направился к ней, и Рей завозилась, разворачиваясь к нему. Доска под его ногой треснула, и Бен со смешком воскликнул, обходя опасное место:
— О! Нужно быть осторожным. Пол совсем прогнил.
Рей обратила внимание, что лежит не на полу: часть сцены была заселена новыми листами двп, ещё пахнущими специфическим магазинным запахом.
Кто-то приготовился перед тем, как притащить Рей сюда, перед тем, как напасть на нее и оглушить. Кто-то…
Рей перевела взгляд на Бена, возвышающегося над ней. Ее глаза расширились, а сердце застучало, словно она пробежала марафон.
— Пожалуйста, — выдавила Рей. Язык не слушался, с трудом ворочаясь во рту. — Бен, отпусти меня.
Бен некоторое время смотрел на неё, а потом наклонился к ней, и на мгновение, на несколько наполненных надеждой секунд Рей подумала, что он действительно её отпустит. Но Бен присел рядом с ней на корточки, глядя на Рей сверху вниз.
— С чего бы мне это делать? — спросил он.
Рей приоткрыла рот, беспомощно хватая им воздух, как выброшенная на берег рыба. Этот простой вопрос выбил зыбкую метафорическую почву из-под её ног. В её мире не существовало причин, чтобы связывать людей, ей и в голову не могло прийти, что для того, чтобы быть свободным, если ты не преступник, тебе нужна причина, и она не могла придумать ни одной, чтобы заставить Бена развязать ее.
— Потому что… — Рей сглотнула пересохшим горлом. — Потому что я прошу тебя… Пожалуйста.
Бен тихо и коротко выдохнул. Он протянул руку к Рей, и она непроизвольно вздрогнула, но он всего лишь погладил её по голове.
— Тебе это понравится, — пообещал он и поднялся на ноги.
— Хотя кому я вру, — задумчиво добавил он, как бы обращаясь к самому себе. — Мне это нравится.
— Бен! — беспомощно повторила Рей. — Бен! Развяжи меня! Отпусти меня!
Бен не слушал ее. Он сбросил со спины рюкзак и присел возле него, копаясь внутри.
— Бен, клянусь, я никому не скажу! Просто отпусти меня!
— Дело в том, Рей, что я на тебя обижен, — заметил Бен как ни в чем не бывало, будто они вели обычный разговор, встретившись в полупустом кафе или на улице. — Сильно, — добавил он мрачно и уставился на Рей. Рей замерла, а Бен тихо фыркнул и улыбнулся. — Нет, не настолько сильно. Просто… ты мне нравишься, Рей. Но, кажется, я нужен тебе только ради твоей дурацкой общественной деятельности. Из-за того, кем работает моя мать, из-за того, кем работаю я… но не из-за меня самого.
— Это неправда, — пролепетала Рей.
— Не лги мне! — с неожиданной яростью рявкнул Бен, и Рей замерла. — Я для тебя — пустое место, источник информации! Единственный раз, когда ты обратила на меня внимание — когда я заболел и не мог участвовать в твоих долбанных акциях, не мог помогать тебе, не был удобным, полезным!..
Бен тяжело выдохнул, переводя дух, и вернулся к разбору рюкзака. Он расстелил рядом чистую одноразовую салфетку и осторожно стал выкладывать туда какие-то блестящие в слабом свете предметы.
— И ты, и моя мать, и Сноук… вам всем нужен кто-то удобный. Кто-то послушный. Я вам не нужен.
— Я не… — Рей сглотнула. — Ты никогда не…
— Да, я старался. Пытался добиться вашего внимания, и когда ты переписывалась со мной, весь тот месяц, я был на седьмом небе. Думал: наконец-то я сам стал кому-то интересен. Херня! — Бен огляделся. — Все дело было в «Первом ордене». Но, знаешь, Рей, я устал. Быть для всех хорошим очень утомительно.
Рей наконец рассмотрела то, что он выкладывал на салфетку. Это были веревки. Крюки. Здоровенная бутыль антисептика и какая-то коробка.
— Но, — продолжил Бен, — ты все еще мне нравишься.
Он выпрямился и раскинул руки, оглядываясь.
— Я подумал, что лучше места, чем сцена «Олимпа», не найти, чтобы разыграть наш маленький спектакль.
— Какой спектакль? — спросила Рей. — Бен, мне страшно.
— Не бойся, — Бен улыбнулся ей. — Как я уже сказал, тебе понравится. Ты родишься заново. Я помогу тебе родиться и, может быть, новая ты станешь ко мне немного внимательнее.
*******
Отправленное письмо с ссылкой осталось непрочитанным, на звонки Бен не отвечал. Весьма очевидно высказанное желание, чтобы его никто не беспокоил. Но Рей не умела останавливаться на полпути: увидев в мессенджере, что Бен онлайн, она написала ему:
«Все в порядке?»
Ответ Бена был лаконичным:
«Нет».
«Что случилось?»
Долгое молчание: Рей видела, что Бен набирает что-то, но ей необходимо было лавировать в плотной толпе, и она не часто смотрела на экран. Телефон завибрировал.
«Неважно. Боюсь, я не смогу присоединиться к вам в субботу».
«Все нормально, — написала Рей. — Если хочешь…»
Она стерла последнюю фразу и написала:
«Ты не обязан это делать».
«Ты все еще на собрании?»
«Нет, еду домой. Уже в метро».
Рей видела, что Бен набирает ответ, но она уже спустилась в самый низ, торопясь к подъехавшему вагону, и очень скоро десятки метров земли, бетона и стальных конструкций отрезали её от связи — и от Бена тоже.
*******
Теперь, когда Бен направил фонарь на свои вещи, Рей смогла раглядеть их как следует, и от этого у неё волосы на затылке зашевелились.
— Эти крюки для веревок? — спросила Рей. Её голос слегка дрожал
— Эти? — Бен поднял крюк, сияющий в электрическом свете. — Эти для кожи.
— З-зачем?
— Затем, что я собираюсь тебя повесить, — пояснил Бен.
Он взял ножницы и подошел к Рей. Перевернув её на спину, он присел рядом и принялся разрезать её футболку точно по центру, негромко насвистывая.
— Прекрати!
Рей дернулась, одно из лезвий царапнуло её кожу, и Бен положил тяжелую прохладную ладонь ей на шею.
— Не дергайся, — предупредил он. — Иначе я могу тебя поранить. Я не могу снять с тебя одежду, пока у тебя связаны руки… — он продолжил щелкать ножницами. — А одежда нам не нужна.
— Не надо, не надо! — зашептала Рей.
Она не шевелилась, чувствуя, как внешний край лезвия, холодный, прижимается к её коже каждый раз, когда Бен собирался продолжить разрез. Острие задело край её топа, и Рей вздрогнула.
Разрезав футболку, Бен на мгновение задержался, рассматривая Рей: она почти физически ощущала, как скользит по ней его взгляд. Его рука на её горле дрогнула, а потом он убрал ладонь и перевернул Рей на живот.
Окончательно расправившись с футболкой, Бен отложил ножницы и погладил Рей по спине. Его пальцы скользили медленно — по позвоночнику, по напряженным лопаткам. Он провёл рукой до самой талии и надавил ладонью Рей на спину, прижимая её к полу.
— Отпусти меня, — глухо повторила Рей. — Отпусти меня, Бен.
— Потом, — ответил Бен. Он убрал руку. — Когда мы закончим.
Он вернулся к своим вещам, а Рей дернулась, пытаясь перевернуться, пытаясь освободиться. Её руки затекли, ноги были плотно связаны вместе — она была как гусеница, беспомощная, не могла убежать, не могла обороняться.
— Отпусти меня! — крикнула Рей.
— Не кричи, или я заткну тебе рот, — ответил Бен. — Кроме меня тебя никто не услышит, ты знаешь. А те бомжи, что иногда наведываются сюда, не станут вызывать полицию.
Но, несмотря на его слова, Рей закричала снова, и её крик отразился от высоких потолков «Олимпа».
Когда Бен вернулся к ней, на его руках были латексные перчатки. Он протер Рей спину чем-то холодным и влажным, и в воздухе поплыл запах антисептика.
— Вот теперь не дергайся, — предупредил Бен. — Я не хочу тебя ранить, Рей. Честно.
Рей не видела, что он делает с её спиной, и от этого ей было лишь страшнее. Она часто и мелко дышала. Бен оседлал её бедра, не давая двинуться, его пальцы захватили широкую полоску кожи у неё над лопаткой, и Рей тихо застонала — от страха.
— Я еще ничего не сделал, — заметил Бен.
И воткнул в неё что-то.
Рей тихо вскрикнула. Место укола горело огнем, а Бен бессердечно протискивал иглу дальше. Рей чувствовала, как кожа натягивается, а потом — хлоп! — игла вышла с другой стороны. Ей все еще было больно, но теперь, когда Бен не стискивал её так и не трогал иглу, уже не так сильно.
— Сейчас будет первый, — ласково предупредил он Рей, и игла вновь пришла вдвижение.
Следом за ней в отверстие прошло еще что-то — крюк. Он был чуть шире, и Рей снова застонала, чувствуя как неприятно он растягивает кожу.
— А теперь следующий, — бодро сказал Бен.
Рей ощутила, как игла снова проскальзывает в её кожу, медленно протыкая её, и опять сдавленно застонала.
Когда он закончил, Рей уткнулась в пол лбом, чувствуя дурноту. Может, она просто потеряет сознание? Отключится и пропустит этот кошмар?
Бен позванивал чем-то за её спиной.
— Тебе лучше сесть на колени, — предупредил он.
Он подхватил Рей, осторожно усаживая её, и Рей покачнулась. Сидеть было неудобно, перед глазами все плыло. Крюки дернули её кожу — сначала один, потом второй. Раздалось металлическое позвякивание, а потом Бен отошел куда-то. Рей сидела, чуть покачиваясь, привыкая к ноющей боли и новому ощущению.
— Приготовься, — сказал Бен. Его голос полнился радостным возбуждением.
А потом крюки потащили её вверх.
Рей вскрикнула. Медленно, болезненно натягивая кожу, они возносили её все выше и выше, до тех пор, пока ее ноги не повисли в полуметре над полом.
Кажется, Рей на несколько секунд потеряла сознание: от боли, от дезориентации, и очнулась, понимая, что на неё направлены белые, слепящие лучи фонарей. Все её тело молило вернуть её на землю, развязать, дать зализать раны, но вместо просьбы с губ сорвался еле слышный стон.
Бен медленно приблизился к ней и обошел по кругу. Остановившись за её спиной, он легким касанием стер тонкую одинокую струйку крови, вытекшую из прокола. Переведя взгляд на палец, на котором теперь горел алый мазок, Бен рассматривал его некоторое время, а потом быстро сунул палец в рот, слизывая с него кровь. После чего вернулся к Рей.
— Идеально, — прошептал он, осматривая Рей с головы до ног.
Тросы были едва видны, и в серебристо-белом свете Рей казалась парящей в воздухе. Её кожа сияла неестественной белизной. Её лицо покраснело, щеки расчертили мокрые дорожки слез. Она тихо вздрагивала, часто и мелко дыша, но Бен не считал это уродливым — её слезы и её боль чудесно дополняли картину.
Его широкие ладони обхватили талию Рей. Бен прижался губами к ложбинке между её грудей, глубоко вдыхая запах её кожи, ощущая, как бешено бьется её сердце, заставляя мелко сотрясаться грудь.
Он медленно отстранился и поднял взгляд на Рей. Его глаза, темные, спокойные, поблескивали в свете фонарей.
— Я надеюсь, — негромко сказал Бен, — они снесут этот ебучий театр, сраную станцию и банк как можно скорее. Я думаю, я даже смогу договориться насчет трансляции с коптера, чтобы увидеть, как все это будет происходить. Ты же не против посмотреть её вместе?
========== Архангел. Отклонения от канона (или нет), OOC, фантастика, стекло, драббл. Рей/Бен ==========
Рей появляется, когда корабль продвигается в очереди к Архангелу почти на треть. Она проскальзывает в рубку неслышно, становится позади кресла Бена и обвивает спинку руками. Её пальцы едва заметно задевают его волосы, и Бен улыбается, делая вид, что не заметил ее.
До корабля впереди несколько километров, и это очень мало. Очередь строится тесно, и приходится прилагать усилия, чтобы не подпалить своими маневровыми двигателями носы тем, кто позади, и не обжечься самому. Архангел сияет впереди яркой, бело-голубой, мерно пульсирующей точкой. «Врата рая», — как в шутку называют его некоторые пилоты. «Или ада», — вторят им другие.
Руки Рей опускаются Бену на плечи, и вот она уже рядом, заглядывает ему в глаза, пристально смотрит исподлобья. Её рука чуть сжимает его плечо, а потом Рей словно ныряет вперёд, касаясь своими губами его губ, его щек, его шеи, умудряясь в перерыве между поцелуями промурлыкать ему в ухо:
— Я хочу тебя.
— Сейчас? — спрашивает Бен, хотя ответ очевиден. — Нет, Рей. Мы в очереди.
— Мы тут уже несколько часов, и еле движемся, — тихо говорит Рей. — Уверена, ты сможешь выделить немного времени.
— Нет, Рей, я…
Вместо ответа она опускается на колени, а её руки уже расстегивают ширинку на его штанах.
— Я не могу отвлекаться, — говорит Бен, а потом дергает рычаг, чуть отодвигая кресло назад, давая Рей больше места, и оно со скрипом отъезжает по полозьям. Чтобы вернуть его обратно уйдет вечность.
Когда губы Рей накрывают его член, Бен задерживает дыхание. Ему не требуется много времени, чтобы возбудиться, и очень скоро он закрывает глаза, полностью отдаваясь ощущениям. Рот Рей вокруг его члена, то, как она опускает голову, вбирая его почти до самого основания, как поигрывает языком с головкой.
— Стой! — выдыхает Бен, и Рей поднимает голову. Тонкая, слабо поблескивающая ниточка слюны тянется к её губам, и её глаза в полумраке рубки тоже блестят — странным неземным блеском. — Подожди…
Рей не собирается ждать. Она стягивает бриджи, забирается ему на колени, обвивая руками за шею, и трется об него, тихо вздыхая, и в какой-то момент Бен сам удерживает её за бедра, направляя свою длину внутрь неё, заставляя её двигаться в том темпе, который ему потребен, и Рей не протестует. Они трахаются в быстром, дерганном, рваном ритме, Бен чувствует, как мышцы Рей сжимаются вокруг его члена, и ему приходится удерживать себя, чтобы не кончить прямо сейчас.
Когда это все-таки происходит, Рей продолжает двигать бедрами, будто выдаивает из него последнее. И когда Бен расслабленно обмякает на сиденье — из него будто вытащили какой-то стержень, саму волю к жизни — Рей прижимается к нему. Она лежит у него на груди, рассеянно перебирая пряди его волос, а ее дыхание греет ему шею.
Корабли впереди все так же стоят, ожидая своей очереди, и за блеском огней разметки, за тусклым мерцанием габаритных огней сам космос будто выцветает, становится меньше.
— Иногда мне тебя так не хватает, — замечает Рей. — Как будто ты не здесь.
— Я здесь, — отвечает Бен. — Он обнимает её за плечи, гладит по спине, прижимается губами к виску и повторяет: — Я всегда буду здесь…
…с тобой.
Бен просыпается с этими словами. Тихо попискивает сигнал: очередь впереди собирается прийти в движение. Кресло отодвинуто назад, но в рубке никого, кроме Бена, нет.
Он возвращает кресло на место, налегая на него плечом, и, когда очередь снова сдвигается, его корабль тоже легко скользит вперёд. Что-то болезненно тянет у Бена внутри, будто кто-то потер его душу наждаком.
Ее здесь нет. И никогда не было, тут только Бен и Архангел, сияющий впереди. Архангел, который никогда не приведет его туда, где он должен быть, к планетам, названия которых не знает никто, кроме него. Которых нет ни на одной карте, ни в одной из известных галактик.
Или…
Архангел пульсирует почти гипнотически. Корабли исчезают в нём примерно через равные промежутки времени, будто камни, падающие в круглый зев колодца. Бен смотрит на эту пульсацию, неосознанно отсчитывая время между вспышками.
А вдруг он может?.. В конце концов, рассказывают же истории о кораблях, очутившихся далеко за Разломом Орла, об отклонениях от курса, таких мизерных, что компьютер не смог их засечь, но которых хватило, чтобы Архангел изрыгнул тебя в другом месте.
«Его стоило назвать Левиафаном, — думает Бен. — Архангел — чертовски неудачное название».
Свет впереди пульсирует. Зовет.
Достаточно совсем немного отклониться от курса, чтобы вместо переноса по гипертуннелю тебя размазало на атомы отсюда и до Чёрной Андромеды.
Очередь продвигается, и Бен кладет руки на штурвал. Очередной корабль нырнул в бездну.
Это все одиночество. Одиночество и космос, и сны, и банальное неудовлетворение, и все это лечится маршрутом «бордель — мозгоправ — рекреация». Нет другого мира, кроме этого, вселенная пуста и безвидна, и человек постепенно исправляет это Божье упущение… А если Бен продолжит думать об этом, то после следующего приёма у мозгоправа у него отзовут лицензию.
Просто повторяй, Бен, нет иного мира, кроме этого, а сны — всего лишь сны.
Архангел впереди сияет, даже сквозь поляризующий щит его свет вызывает резь в глазах, но Бен все равно смотрит туда, будто может увидеть что-то. Или кого-то.
Нет иного мира, доверься компьютеру и поверь в Архангела. Мы строим лучшие миры сами, когда-нибудь построят и те, что тебе снятся.
Или…
========== Последнее желание. Отклонение от канона, OOC, стеб, крэк, Кайло/Рей, ЗФБ ==========
Комментарий к Последнее желание. Отклонение от канона, OOC, стеб, крэк, Кайло/Рей, ЗФБ
Написано для WTF Star Wars Sequels 2021.
— Рей, пожалуйста, — сказал По.
Его лицо было полно искреннего сочувствия.
— Нет, — отрезала Рей.
— Рей, я тебя прошу. — По молитвенно сложил руки. — Ради Новой-Новой Республики.
— Ни за что!
— Рей, это вопрос жизни и смерти! — не выдержал Финн. — Или ты хочешь, чтобы Кайло Рен жил?
— Я хочу правосудия, — сухо ответила Рей.
— Ну?!
— Но не такой же ценой! — сердито выпалила Рей.
Первый Орден проиграл войну. Выносились приговоры, а самые тяжелые приговоры выносились, разумеется, правящей верхушке. Верховный лидер не заслуживал ничего, кроме смертной казни, но в чью-то светлую голову пришла мысль обставить все гуманно — они же не Первый Орден. И Кайло Рену предложили высказать его последнее желание. Причем эти «светлые головы» догадались сделать это публично.
А Кайло Рен и пожелал. Честно глядя на людей с голо-проекторов, он сказал, что сам готов лечь под гильотину, вколоть себе яд или сесть на электрический стул — или что там придумают — и не пытаться сбежать… После того, как переспит с последним джедаем Рей с Джакку. В ясном уме, трезвой памяти и по ее добровольному согласию.
— Зачем вообще ему предоставили это право? — спросила Рей. — В Первом Ордене бы с ним не церемонились.
— Потому что мы не Первый Орден и не собираемся им уподобляться, — наставительно заметил По.
— И, если попробуем, об этом тут же узнают все существующие в галактике голо-издания, — пробурчал Финн. — Так что либо так…
— Может поторгуемся с ним? — предложила Рей. — Может он согласится на кого-то другого?
— Не согласится, падла, — сокрушенно сказал По.
Пытать приговоренных тоже было нельзя, а потому вынудить Рена согласиться на что-нибудь другое не получалось. Рей сомневалась, что даже будь у них такая возможность, из этого бы что-то вышло. Проклятый Рен наверняка бы вытерпел все из чистого упрямства.
— Давайте подойдем к этому с другой стороны, — предложил Финн. — Если ему нечем будет… ну, вы поняли, то желание неисполнимо. Может, получится устроить ему… несчастный случай?
— Жаль тебя расстраивать, но у него еще останется… другой вариант. На любителя, — ответил По. — И от Рей потребуется больше… умений.
— Хватит! — воскликнула Рей. — Я не хочу это обсуждать, я не хочу даже думать о об этом! Этого не случится, и точка!
— Люди ждут исполнения приговора, — заметил По.
Рей фыркнула.
— Люди ждут другого. Подумаешь! Почему бы просто не сменить ему приговор на пожизненное?
— Приговор не подлежит обжалованию, — возразил Финн.
— Но никто не пытался! — возразила Рей.
— Никто этого не хочет, — ответил По.
— Ладно, — сердито сказала Рей. — Тогда я это сделаю — добьюсь обжалования.
— Неужели ты не понимаешь, что именно этого он добивается! — воззвал По. — Он хочет остаться в живых.
— То есть тебе плевать, что я чувствую, лишь бы Рен умер? — спросила Рей. — Прекрасно. Ты прекрасный друг, По, так и знай.
Рей от своих слов не отказывалась, а потому сразу же после разговора пошла выяснять — как водится, вопросами в лоб, подкарауливая необходимых ей людей — можно ли обжаловать приговор Верховному Лидеру. Теоретически это было возможно, но никто браться за такое не желал. Даже скромная про-имперская коалиция в Новом-Новом республиканском правительстве заткнулась и быстренько выдала оправдание, мол, с пресвятой Империей Первый Орден ничего общего не имеет, не путайте теплое с мягким, а хруст имперской булки — с топотом сапог первоорденцев.
Тогда, как предложил Финн, Рей решила подойти к этому с другой стороны. К этому — то есть к Кайло Рену.
***
Камера, в которой держали бывшего Верховного Лидера (хотя почему бывшего? То, что Первый Орден уже не существовал, не значило, что Рена разжаловали), была вполне комфортабельной: теплой, сухой, с голопроектором, настроенным на канал галактических новостей, да еще кормили трижды в день, а в выходные полагался еще и полдник, и прогулки на свежем воздухе. Рай на шести квадратных метрах.
Правда Верховный там явно скучал, и когда Рей заявилась к нему, его глаза зажглись интересом — но и только. Он даже положения не поменял: как лежал на койке, заложив руки, с надетыми на них ограничивающими браслетами, за голову, так и продолжил лежать.
— Пришла исполнить мое последнее желание? — поинтересовался Рен. — Так скоро?
— Нет, — возразила Рей. — Пришла, чтобы потребовать… чтобы попросить тебя поменять свое последнее желание.
— Нет, — ответил Рен просто.
— В смысле — нет? — переспросила Рей.
— В прямом, — ответил Кайло. — «Нет» — значит нет, мне казалось, каждая девушка об этом знает.
— Я не принимаю такой ответ, — сказала Рей. — Меняй желание.
— Нет, — ответил Кайло. — Не беспокойся, я готов ждать сколь угодно, пока ты морально созреешь. Хоть всю жизнь.
— Ты понимаешь, что это — фарс? — прошипела Рей. — И… Ты пытаешься привлечь к себе внимание или что?
— Я пытаюсь прожить подольше, — ответил Кайло. — А в фарс это превратили ваши… республиканцы. К ним и адресуй все претензии. Кстати, если ты не в курсе, все, происходящее в этой камере записывается. И, если ты все-таки решишь выполнить мое последнее желание, это запишут тоже.
Кайло указал на потолок, и Рей автоматически подняла голову. На потолке чернел поблескивающий глазок камеры.
— Крифф! — пробормотала Рей.
— И тебе не хворать, — добродушно заметил Кайло. — Еще что-то? Возможно, у тебя есть какие-то пожелания по поводу самого процесса? Ты хочешь обговорить свои предпочтения заранее?
Рей ничего не ответила и вылетела из камеры со скоростью бластерного выстрела.
Но она не собиралась сдаваться.
***
— Пожалуйста, — взмолилась Рей. — Вы были сенатором. Вы были генералом. Вы, крифф побери, его мать!
— Я ничего не могу сделать, — повторила Лея Органа. — Рей, это уже давно вне моей компетенции. Я на пенсии.
— Но кому-то другому можно же! Что-то сделать, я имею в виду! — воскликнула Рей. Она прошлась сначала в одну сторону, потом в другую по крохотной светлой гостиной — у заслуженной пенсионерки Галактики был очень уютный домик на Набу. — Потому что это какой-то цирк. Либо нормально привести приговор в исполнение, либо заменить другой мерой наказания. Я не понимаю, чего все ждут!
— Все ждут увлекательного шоу, — ответила Лея с недюжинным спокойствием, будто это не об ее сыне они сейчас беседовали. — Впрочем, кто знает. Осталось очень много недовольных тем, что наказание отложено. Они могут попытаться исполнить приговор сами.
— Вы сейчас меня предупреждаете или подсказываете? — уточнила Рей.
— Я лишь рассматриваю все варианты, — ответила Лея. — И их всего три: Кайло Рен остается жив, Кайло Рена казнят, после того, как вы… исполните его последнее желание, и последнее — кто-то пойдет на преступление, чтобы его убить. Возможно, слава народного героя скрасит для этого смельчака дни в тюрьме.
Рей медленно опустилась на стул и схватилась руками за голову.
— Что же делать? — огорошенно сказала она.
— Хочешь совета? — спросила Лея. — Выжидай.
— Я не хочу выжидать, — Рей поднялась. — Я хочу разобраться с этим как можно быстрее.
В ответ Лея лишь развела руками.
***
Ждать Рей не хотелось — тем более, ее нетерпение подогревали голо-издания, то и дело мусолившие тему последнего желания и строившие предположения, как и когда все закончится, и Кайло Рен отправится в мир иной, и не хитрый ли это план, придуманный его матерью, и вообще, почему мы должны учитывать мнение массового убийцы?.. Так как все доступные ей методы не сработали, Рей решила разом покончить со всем этим и исполнить это криффово желание. Пусть подавится перед смертью!
Однако, чем ближе она подлетала к тюрьме, где содержался Рен, тем быстрее таяла ее решимость. А мысли о том, что кто угодно потом сможет увидеть записи с внутренних камер, и подавно не радовали. Поэтому, когда Рей оказалась перед мощными бронированными дверями, защищавшими Галактику от Кайло Рена, она уже не так была уверена в своем решении.
Был поздний вечер, заключенные готовились ко сну, и, когда Рей вошла, Кайло Рен тоже готовился ко сну. Чем немедленно вызвал в памяти Рей ач-тойские флэшбеки об их первых форсбондах.
— Ну что? — мрачно спросила Рей, свирепо глядя на Рена. — Вот она я. Пришла последнее желание исполнять.
Кайло явно не ожидал такого. Он застыл, держа в руках верхнюю часть невзрачной униформы, которую выдавали заключенным, озадаченно глядя на Рей и осторожно спросил:
— Ты уверена?
— Более чем! — ответила Рей резко. — Давай только по-быстрому? Чтобы к утру управились с твоей казнью.
Она сделала шаг вперед, нервно сжимая и разжимая кулаки.
— Вот как, — задумчиво заметил Рен. Он присел на край кровати, подперев подбородок рукой. — Ты настолько хочешь моей смерти, что готова переспать со мной. Даже несмотря на то, что запись с камер тут же сольют репортерам, а тебе самой будет ненавистен сам процесс.
— Именно, — процедила Рей. — Ну, так что?
— Ладно, — согласился Кайло. Он вытянулся на кровати и скрестил руки на широкой груди с самым независимым видом. — Приступай.
— В смысле? Ты издеваешься надо мной? — выпалила Рей.
— Нет, — ответил Кайло. — А что, у тебя какие-то проблемы? Недостаток опыта? Как я уже говорил, я подожду.
— Я полагала, — прошипела Рей, — что секс подразумевает активное участие двух сторон.
— Когда как, — ответил Кайло. — Если тебя смущает недостаток энтузиазма с моей стороны, то, пойми правильно, уже поздний вечер, а я устал. Но я уверен, энтузиазм появится если ты… постараешься. Определенным образом.
Рей застыла, чувствуя сильное желание достать скайуокеровский меч и устроить самосуд. Кайло Рен с самым независимым видом лежал на койке, будто это он тут устанавливал правила, будто Рей была заключенной. На его губах играла усмешка, а в глазах светилась полная уверенность в том, что Рей не станет делать ничего. Что она просто сбежит. И, надо сказать, какая-то часть Рей — большая ее часть, если уж на то пошло — хотела сбежать.
— Как скажешь, — ответила Рей, мимоходом отмечая, что собственный голос звучит как-то глухо.
Она направилась к койке, и Кайло тут же резко сел.
— Погоди! — он предупредительно поднял руку. Улыбка сошла с его губ.
— Что еще? — спросила Рей.
— Я говорил, что ты должна быть в ясном уме, — сказал Кайло. — Поэтому, пожалуйста, пройди необходимую проверку, в том числе и на запрещенные вещества.
— Что?! — возмутилась Рей.
— Это часть условий, — Кайло пожал плечами. — Чтобы потом мне еще не предъявляли перед смертью, что я тобой просто воспользовался, пока ты была не в состоянии соображать. Поэтому встретимся после проверки.
— Нет уж! — отрезала Рей. — Мы сделаем это сейчас!
— Не-а! — ответил Кайло.
Он дотянулся до малозаметной кнопки в стене, нажал на нее и елейным голосом позвал:
— Охрана! Нападение на заключенного!
— Они тебя от меня защищают? — Рей буквально задохнулась от гнева.
— Да, — ответил Кайло. — Я под охраной во всех смыслах. Вот это я понимаю, цивилизация, не то что Первый Орден, где ни с кем не считались.
Он снова улегся на койку. Рей хотела было подойти к нему, силой заставить сесть и вытребовать от него… чего-нибудь, но двери камеры открылись, и в камеру зашли охранники с выразительными лицами и в полном вооружении. В камере тут же стало тесно.
— Все в порядке? — спросил один из охранников у Рей.
— Почему вы спрашиваете у нее, а не у меня? — возмутился Кайло. — Это я вас вызвал. Джедай желает пройти проверку, чтобы выполнить условия… исполнения последнего желания.
Охранники с выразительными лицами уставились на Рей. Выразительно.
— Да, — промямлила Рей. — Именно так. Где я могу пройти такую проверку?
— В нашем медотсеке. Пройдемте. — Охранники посторонились, давая Рей пройти, и вышли следом за ней.
Перед тем, как двери закрылись, Рей обернулась. Кайло лежал на койке, закинув руки за голову, и на его губах играла довольная улыбка.
***
Оказалось, что результаты полной проверки будут готовы только к утру, но Рей, морально измотанная беседой с Реном, не стала протестовать. Помимо прочего проверка выявила у Рей высокий уровень стресса, а меддроид настоятельно порекомендовал ей немного отдохнуть.
Отдохнешь тут!
Чем летать туда и обратно и тратить время зря, Рей решила подождать утра прямо в медблоке. Сняла накидку, свернула ее в плотный куль и улеглась на него, как на подушку, заняв одну из скамей. По-простому. Ее никто не беспокоил, даже снующие мимо меддроиды не мешали, и постепенно Рей стала задремывать. Ее зрение слегка размылось, но в какой-то момент Рей поняла, что смотрит на Кайло: он, как и она, лежал на боку, и за его спиной можно было различить смутные очертания тюремной камеры.
— Опять ты, — пробормотала Рей.
— А ты ждала кого-то другого? — спросил Кайло. — Не переживай, после моей смерти ты меня больше не увидишь.
— Я не переживаю. Я изо всех сил стараюсь не переживать. А ты специально делаешь все, чтобы вывести меня из себя, так? — пробурчала Рей. — Потому что злость ведет на Темную Сторону…
— Да, именно поэтому. Сижу себе в тюремной камере и думаю, как бы тебя на Темную Сторону склонить… — заметил Кайло с напускной серьезностью. Но нарочитость пропала из его голоса, когда он спросил: — Ты настолько хочешь моей смерти?
Он устроился поудобнее, подложив локоть под подушку и неотрывно глядя на Рей.
— Нет, — возразила Рей сонно. — Но этого ждут другие. Не так, значит по-другому, но это произойдет.
— И ты захотела лично в этом поучаствовать?
— Я не знаю, чего я хочу! — откликнулась Рей.
От ее резкого голоса видение будто всколыхнулось и пропало, и Рей поняла, что смотрит на проезжавшего мимо дроида-уборщика. Дроид, видимо, решил, что она обращалась к нему, поэтому застыл.
Вздохнув, Рей посмотрела на хроно, поняла, что до утра еще масса времени и повернулась на другой бок, закрывая глаза и отстраняясь от мерного приглушенного шума.
***
Разбудил ее сигнал комлинка. Рей почти минуту сонно шарила по карманам и сумке, пытаясь отыскать его, а когда нашла и нажала на кнопку, из крошечного динамика в нее, как оплеуха, ударил невероятно бодрый голос По Дэмерона.
— Рей! Я горжусь тобой! Я понимаю, насколько это тяжелое решение, насколько оно непростое для тебя лично, но знай — это настоящий подвиг! Что бы ни говорили всякие… это подвиг! Мы с тобой! Мы никогда не забудем этого… этого, не побоюсь такого слова, жертвоприношения!
— Что? — выдавила Рей. Это было все, что она могла сказать, да еще из тирады Дэмерона она уловила лишь то, что он ей гордится и что будет какое-то жертвоприношение.
— Я имел в виду то, что ты все-таки решилась. Это настоящий Поступок, с большой буквы! Вот честно. И если потом тебе потребуется помощь, я не знаю, реабилитация, у меня есть контакты…
— Погоди, По. — Рей села, растирая глаза. Вокруг нее уже шумела и кипела привычная деятельность медблока: сновали дроиды, врачи, какого-то заключенного, крепко привязанного к носилкам и с надетой на нижнюю часть лица маской везли на медосмотр… Судя по всему, было раннее утро. — О чем ты говоришь?
— То, что ты решилась покончить с этим и трахнуть Кайло Рена, гори он синим пламенем.
— Так, — сказала Рей неожиданно севшим голосом. — А ты откуда знаешь?
— Из его заявления! — ответил По. — Он его с утра пораньше сделал.
— Ясно, спасибо, По, пока! — Рей выключила комлинк и торопливо достала пад, собираясь проверить последние галактические новости.
Так и есть: с утра пораньше Кайло Рен с самым скорбным видом сделал заявление, что они с последним джедаем уже договорились насчет исполнения последнего желания, и очень скоро он — то есть Кайло Рен — оставит этот свет. Такая новость, понятное дело, просто взорвала все медиа. Ради собственного спокойствия Рей решила не углубляться в эти дебри и, тем более, не читать комментарии. Вместо этого она направилась к главврачу, чтобы узнать, готовы ли анализы.
Анализы были готовы. Дело было за малым, пойти и…
***
— Я не смогу ничего сделать, если там будут включены камеры, — безапелляционно заявила Рей. — Это не развлечение, а серьезное дело.
— Но мы должны следить за заключенным без перерывов, — возразил ей начальник тюрьмы. — А вдруг он успеет что-то сделать, пока наблюдение будет снято? Вдруг он сможет сломать или отключить свои наручники за это время?
— Там буду я, — заметила Рей.
— Вот именно! Вам тоже может грозить опасность. А Рен… он же запросто сможет потом заявить, что ничего не было, и вы просто в сабакк играли, и желание не выполнено, — стоял на своем начальник.
— Да, действительно, — заметил его заместитель. — Этот Рен… крифф его дери. Чувствуется материна кровь.
— У меня есть предложение, — заметил главврач. — Мы просто установим ему и мастеру Рей… — Рей непроизвольно поморщилась, когда он ее так назвал, но не объяснишь же непосвященным, что мастер она такой же, как главврач — хаппабор. — …небольшие импланты, регистрирующие изменения гормонов в крови. Поверьте, во время секса их выделяется достаточно…
— Дофамин, окситоцин, вазопрессин, адреналин, — начал перечислять его помощник, но главврач остановил его движением руки и продолжил.
— …Что это вполне можно счесть доказательством, что последнее желание было исполнено. По этим же имплантам мы поймем, если мастеру Рей попытаются нанести какой-то вред.
— Неплохая идея, — признал начальник. — Вы согласны?
Он посмотрел на Рей.
— Да, — ответила Рей.
***
Когда Рей вошла в камеру, и двери закрылись за ней, Кайло ждал ее, явно продумав все заранее. Заметив, насколько нервно Рей реагирует, когда он появляется с обнаженным торсом, именно в таком виде он возлежал на кровати, подперев рукой голову.
— Не низковата ли ты для джедая? — спросил он с ухмылкой на губах.
— Зря стараешься, они отключили камеры, — заметила Рей.
Она принялась расстегивать пояс, впрочем, не особо торопясь.
— Значит, — задумчиво заметил Кайло, — ты пришла к выводу, чего все-таки хочешь.
Рей кивнула.
— Я бы отпустил какой-нибудь остроумный комментарий. — Кайло медленно поднялся с кровати. — Но в данный момент голова занята совсем другим.
Он одним шагом сократил расстояние между ними, и Рей поняла, что ей страшно. Это был непривычный страх, не боязнь за себя или за других — страх перед неизбежным, чем-то, что она не могла проконтролировать, что готовилось поглотить ее целиком. В этом ощущении смешалось все: ее сомнения, легкое, но отчетливое осознание собственной вины, злость, на то, что происходящее было выставлено на всеобщее обозрение, отношение к этому людей, которые ее окружали, ощущение безысходности, от которого она так яростно пыталась избавиться…
— Я надеюсь, — негромко сказал Кайло, — ты уверена в своем решении.
***
— А я говорил! Говорил! — бушевал начальник тюрьмы.
Он метался по своему небольшому кабинету, как по клетке, а прочие присутствующие — его заместитель, начальник охраны и главврач — терпеливо внимали этой истерике. И даже немного сочувствовали.
— Не надо было отключать камеры! Да кому вообще пришла в голову эта идиотская идея с последним желанием?!
Как и опасался начальник тюрьмы, заключенный сбежал, прихватив с собой в качестве заложницы и живого щита последнего джедая. Не помогли ни сдерживающие браслеты, ни исаламири, которых спешно привезли в тюрьму, на всякий случай. Теперь исаламири, за неимением другого места оставленные прямо в кабинете начальника в этой суматохе, грелись у радиаторов и лениво обгрызали цветы в горшках, не делая различия между живыми и искусственными.
— Что вы смотрите на меня? Не вас с должности снимут за побег! Но вы не переживайте, я с вас три шкуры спущу, я вас…
— Импланты все еще на месте, — заметил главврач. — И они все еще передают информацию на наш компьютер.
Начальник застыл на месте.
— По ним можно отследить их местоположение? — спросил он.
— На это потребуется время, — ответил врач. — Наши техники ответят лучше, но передача все еще ведется.
— Значит надо поторопиться! — начальник тяжело обрушился на стул. — Чего стоим, кого ждем? Отследите сигнал! Кстати… — добавил он. — Что он передает-то?
Главврач вздохнул и пожал плечами.
— Повышенный уровень дофамина, окситоцина, вазопрессина, адреналина… Серотонина и пролактина, — перечислил он скучающим тоном. — В данный конкретный момент.
— У обоих? — зачем-то уточнил начальник.
— У обоих, — подтвердил главврач.
— Криффов фарс… — пробормотал начальник. — Да не стойте же! Действуйте! Они не могли улететь далеко…
========== В другой раз, может быть. Отклонения от канона, ООС, джен, страдашки ==========
Комментарий к В другой раз, может быть. Отклонения от канона, ООС, джен, страдашки
Собственно с этого и начался когда-то фик «До последнего вздоха» [ https://ficbook.net/readfic/6745454 ].
Изначально планировалась короткая зарисовка про пеший поход через пустыню после неких с о б ы т и й, а потом все заверте… Фик уже не будет закончен, так что пусть все будет так, как и планировалось когда-то давно - просто отрывок :))
**Дополнительные предупреждения**: от врагов к друзьям, безудержный совместный сон :3
Когда взрыв сотряс землю, разметав обломки зданий лаборатории на добрые мили, Рей и Кайло успели выбраться из зоны поражения. И когда почва вздыбилась под их ногами, выбрасывая фонтаны песка, а в небо за их спинами поднялся колоссальный гриб, состоящий из пыли, камней, дыма и пламени, они упали на землю, прикрыв головы. Спустя ещё немного времени град из мелких камней и обломков застучал по ним, их окутало пылевой завесой, но это были сущие мелочи по сравнению с тем, что случилось с теми, кто остался в лаборатории.
Наверное, туда им и дорога.
К полудню, когда дымная пелена, поднявшаяся от места взрыва, рассеялась, они достигли границы зоны — небольшой перевалочной станции, где когда-то находился пропускной пункт. Рей надеялась, что там могли остаться спидеры или что-нибудь вроде. Зря. Там ничего не было, кроме ржавеющего металла, наглухо закрытых ставней на окнах и вездесущей пыли. Зато там был насос, и они смогли умыться и напиться вдоволь. Рей промыла глубокий порез на ладони и перетянула ее куском ткани.
За весь их долгий путь они не перемолвились ни единым словом. Рей избегала смотреть на Рена. Возможно вообще не стоило помогать ему спастись, но в тот момент она даже не подумала о такой возможности. Да и выбраться вдвоем оказалось гораздо проще. Когда тебе грозит смертельная опасность, начинаешь мыслить более простыми категориями, и о мести или правосудии думаешь в последнюю очередь.
Солнце опустилось ниже точки зенита, подернувшись тонкой дымкой. Здесь было холоднее, хотя пустыня казалась точно такой же, к какой Рей привыкла. Холодный ветер навевал воспоминания об Ач-То, но был сухим, и нес не морские брызги, а скрипящий на зубах песок.
— Нам стоит передохнуть здесь.
Рей не обернулась, но ответила:
— Нет, надо двигаться.
— Насколько здесь холодно ночью? А ближайшее поселение, сколько до него? До заката мы добраться не успеем.
— Здесь тоже делать нечего. — Рей повернулась к Рену и встретилась с его спокойным — на диво спокойным, учитывая ситуацию — взглядом. — Этот хламовник за ночь промерзает насквозь. Ничего, что могло бы помочь нам, тут нет, а если в лаборатории кто-то выжил, они могут отправиться в погоню.
— У выживших будут другие заботы, — возразил Рен. — А здесь есть вода. В пустыне ее не будет.
Рей хотела возразить. Сказать, что ночью выпадет иней, и его можно растапливать и пить, что в пустыне есть скрытые от чужих глаз источники. Но вместо этого пожала плечами и сказала:
— Ладно.
На станции была крошечная каморка, в которой отдыхали дежурные. За десятилетия все здесь покрылось сантиметровым слоем пыли, частью проржавев, в креслах устроили гнезда юркомыши.
Там они и устроились на ночлег после рейда по всем нишам и ящикам, шкафам и комнатам. Солнце ещё не село, а оба уже спали.
На следующий день они отправились в путь с рассветом.
— Ты указывай путь, — сказал Кайло.
— Все просто, — Рей вздохнула. — Идем прямо туда, — она махнула рукой, — и, в конце-концов, дойдем до Гоазонских пустошей. Если повезет, выйдем на Дорогу Пилигримов, но тут и без нее можно дойти. Здесь много скальных выступов, мало песка. Черви не смогут подползти. А вот грызоглоты…
Рей не помнила, забираются ли сюда грызоглоты. Не помнила, говорил ли кто об этом, скорее потому, что те, кто встречался тут с грызоглотами, уже ничего не могли рассказать.
— Как же мне повезло, что у меня есть проводник.
Рей мрачно покосилась на Кайло, но ничего не ответила, лишь поежилась от утреннего холода. Скоро ходьба помогла согреться, но пронизывающий ветер в спину не давал расслабиться.
Кроме ветра Рей беспокоил порез. Рука не кровоточила, но припухла и слегка покраснела. И побаливала, самую капельку. Сейчас бы бакты немного, но у них не было ни бакты, ни примитивного антибиотика. Только и оставалось как можно скорее добраться до обитаемых мест и поискать помощь там.
Говорить им по-прежнему было не о чем.
Солнце поднималось выше, а они выдыхались. Ветер потеплел, сменил направление и теперь нес пыль и песок прямо в лицо. После короткого привала, заглушив бурчание в желудках несколькими глотками воды, снова двинулись в путь, а горы за их спинами постепенно становились меньше, подернулись жёлтой дымкой.
На очередном привале Рей просто села и уткнулась лбом в колени. Дыхание постоянно сбивалось, и если с утра она могла двигаться с Реном шаг в шаг, то теперь ей постоянно приходилось подгонять себя, чтобы не отстать. Она задремала, даже не поняв, что засыпает, а проснулась от того, что стала заваливаться на бок. Рей оперлась раненной рукой о песок, и боль острой стрелой пронзила руку от ладони до локтя.
— Все в порядке? — голос Рена был сиплым, негромким. Прямо как у нее самой.
— Да. — Рей неловко поднялась на ноги. — Идём.
К вечеру они достигли вышек, отмечающих старый торговый путь. Воздух прогрелся, но ночь обещала быть холодной, а ни укрытия, ни топлива для костра они найти не смогли.
— Может оно и к лучшему, — заметила Рей. — Тепло костра могло бы привлечь грызоглотов.
Когда стемнело далеко-далеко впереди зажглись оранжевые огоньки — поселение, к которому они направятся завтра. А пока предстояло переждать ещё одну ночь. Без костра и теплой одежды они улеглись прямо на песок прижавшись друг к другу. Воздух ещё был тёплый, и они смогли заснуть.
Рей снились кошмары. Она вновь оказывалась в старой имперской обсерватории, но во сне дверь не открывалась, и Рей оставалась там умирать. А иногда там был Кайло Рен с равнодушными глазами своего учителя. А голос Сноука звучал у Рей в ушах.
Проснувшись посреди ночи от холода, она ощупала раненную руку. Рука болела и была горячее, чем все остальное тело. Рей вспомнила, как на Ач-То ей приходилось лежать рядом с раненым и беспомощным человеком, согревая его своим теплом. Сейчас им тоже требовалось тепло, и Рей подвинусь к Рену ближе, стараясь уложить руку так, чтобы не тревожить ее.
— Не спится? — послышалось над ухом. Казалось, что даже дыхание у Рена еле тёплое. — Я подумал, что возможно нам стоило идти по ночам и отдыхать днём. Так мы точно не собьёмся с пути.
— Хорошая мысль, — признала Рей. — Предлагаешь идти прямо сейчас?
— Да.
— Тогда идём.
Ходьба помогла им согреться немного, а, когда стало светлеть, они смогли рассмотреть небольшую долину. Рей казалось, что она видит какие-то строения, но она не была уверена. После бессонной ночи ее пошатывало, рука болела. Возможно у нее поднялась температура.
Когда они нашли укрытие и остановились на привал, Кайло спросил:
— Все в порядке?
— Нет, — ответила Рей. — Мы безоружные бредем по пустыне, что тут может быть в порядке?
— Я спрашивал о другом. — Рен протянул руку, чтобы дотронуться до лба Рей, но она отшатнулась.
— Тебя трясет и у тебя испарина, — заметил Кайло.
— Давай сначала доберёмся до поселения, а потом уже будем беспокоиться о здоровье, — отрезала Рей. — Я хочу спать.
На самом деле она хотела согреться и поесть. Проспать несколько дней подряд. И чтобы рука перестала болеть. Рен обнял её за талию, прижимая к себе плотнее, и Рей едва не застонала, когда он задел ее руку.
Солнце грело как следует, и от его слепящих лучей им приходилось укрываться. Рей то впадала в забытье, странное состояние между сном и явью, то вновь приходила в себя. Ей по-прежнему было холодно.
Когда солнце опустилось ниже, они вновь двинулись в путь. Жажда иссушала, губы сохли, но Рей не чувствовала жары. Ее трясло.
***
Сначала впереди показались старые, полузасыпанные песком сторожевые вышки и сломанные влагоуловители. Потом Кайло разглядел мельтешение посреди поселения, состоящего из глинобитных хижин и выцветших тентов. С одной стороны поселение защищали скалы, где и происходила основная суета. Рен остановился, щурясь, и приложил ладонь козырьком ко лбу.
Рей продолжала брести вперед, но медленно. Ее пошатывало. А когда Кайло окликнул ее, она вздрогнула.
— Нам нельзя останавливаться, — пробормотала Рей. — Мне кажется, я видела риппер-рапторов… Они падальщики. Нужно идти.
— Каких еще рапторов? — спросил Рен. Вокруг них на мили не было никого и ничего, ни на земле, ни в небе.
— Там… вон они.
Рей пошатнулась и упала на колени, и Кайло с тоской и возрастающим беспокойством осознал, что до поселения ее придется тащить. Он подошел к ней и попытался помочь Рей встать, но ноги не держали ее. А когда Рен взвалил Рей на себя, она неожиданно ясно произнесла, хотя ее глаза уже закрывались:
— На Джакку не любят гостей.
Но Кайло уже догадался об этом.
***
Рей пришла в себя в темноте и духоте, придавленная чем-то тяжёлым — одеялом? Пошевелилась, освобождаясь из-под жаркой плотной ткани, облизнула шершавым, будто в песке извалянным языком сухие губы. Попыталась вспомнить, где она и как тут очутилась.
Вчерашний день был как те горы на горизонте — затянутый мутной дымкой. Они, кажется, дошли до поселения, и что-то там случилось… Рей не до конца была уверена, но, кажется, встретили их там не слишком приветливо?
Одеяло рядом зашевелилось, и Рей поняла, что она не одна.
— Ты так сипела ночью, — заметил Рен, одним движением откидывая тяжёлую ткань. — Я думал ты тут и умрешь. Почему не сказала, что с рукой беда?
— Ну сказала бы, и что? — спросила Рей. — Она бы исцелилась?
Вспомнив о руке, Рей осмотрела ее — в свете тусклой лампы ничего было не рассмотреть, и она провела по ладони пальцем: было не больно. Порез зажил.
— Сколько мы здесь уже? — спросила Рей.
— Всего сутки. У местных было немного бакты, и они согласились ею поделиться.
— Как мы тут оказались? — спросила Рей. — Я не помню.
— Как выяснилось, в этой деревне очень чтят Одаренных, — Рей не увидела — почувствовала, как Рен самодовольно улыбается. — И они поменяли своё мнение о нас, с этим им тоже пришлось помочь, — он сел, выпрямился, потянувшись. — Они даже кажется посчитали нас за супругов или близких родственников.
Рей не удержалась, чтобы не спросить:
— Почему?
— Наверное потому что я тащил тебя сюда на руках. — Кайло посмотрелна нее в темноте, и Рей сделалось нехорошо от его пристального взгляда. Слишком он напомнил ей, как смотрел на Рей Сноук. — В чем-то они правы.
— Насколько я знаю, надолго местным радушия не хватает, будь ты хоть самим Йодой, — сказала Рей. — Раз рука зажила, то нам лучше выдвигаться.
— Давай хотя бы утра дождемся, — сказал Кайло. — Думаю, я смогу убедить их одолжить нам транспорт, чтобы добраться до космопорта.
Он вновь укрыл душным покрывалом их обоих и прижался к Рей, накрыв ее своей тяжёлой рукой. И снова ей вспомнилась Ач-То и месяц, тянувшийся дольше года. Словно это был эпизод из параллельной вселенной, и прожил его кто-то другой, а не она — так Рей себя ощущала. Одежда промокла от пота насквозь, Рей будто лежала в болоте, тяжело дыша.
Кайло не спал, но и не говорил ничего. Размеренно вздыхал за ее спиной, и его дыхание ненадолго высушивало крошечный участок кожи на щеке.
Рей заснула первой, отодвинувшись от него на край кровати.
Ближе к утру Кайло проснулся от того, что Рей тяжело и сдавленно стонала, комкая в руках простыни. Ее тело, напряжённое и горячее, сжалось рядом с ним в позе эмбриона. Кайло осторожно дотронулся до плеча Рей, и она вздрогнула, как от удара, но не проснулась, продолжая скулить и хныкать.
Было что-то страшное, но одновременно привлекательное в ее дрожи, в издаваемых ей звериных звуках. На мгновение у Кайло даже перехватило горло от подступившего болезненного возбуждения, но это чувство быстро прошло. Он прижал к себе трясущуюся в лихорадке темного сна девушку и приказал себе спать. Спать и видеть сны, потому что такая возможность ему подвернётся ещё не скоро.
Утром Рей и проснулась раньше. Кайло проснулся, когда она вернулась в хижину. Ее силуэт на фоне светлого прямоугольника дверного проема вызвал прилив не самых приятных воспоминаний.
Несильно размахнувшись, она швырнула в него бутылкой с водой. Кайло остановил ее над собой: бутылка повисела немного в воздухе и упала на кровать.
— Это тебе, — сказала Рей. — Умыться и попить… если что-то останется.
Закрыв дверь она добавила негромко, и вроде как для себя:
— Хочу убраться отсюда поскорее.
Часть хижины была отделена чем-то вроде ширмы, туда Рей и направилась. Кайло видел ее размытый силуэт на фоне ткани: как она стягивает одежду, склоняется над низкой тумбой. Соскользнув с кровати, он подошел к ширме и заговорил:
— Что ты собираешься делать?
— Умыться. Разве не заметно?
— Я спрашивал о другом.
Рей замерла.
— Я вернусь в Сопротивление, — сухо сказала она. — Ты можешь вернуться туда, откуда сбежал.
— Я не сбегал, — ответил Кайло. — Ты знаешь, что это был план Сноука. Он даже не обвинял меня ни в чем, зачем ему это?..
— Да? — спросила Рей и продолжила умываться, демонстрируя, что разговор окончен.
Кайло сделал шаг назад, наблюдая за ее силуэтом.
— Я ко всему привыкла, но мне по-прежнему неуютно, когда ты на меня пялишься, — донеслось из-за ширмы.
Рен отвернулся, добрел до кровати и завалился на нее, закинув руки за голову. «Можешь вернуться туда, откуда сбежал»… Кайло ухмыльнулся, но без веселья во взгляде. Если бы это место еще существовало… Если бы тот, кто сбежал, ещё существовал.
Когда Рей закончила с утренним умыванием и вышла из-за ширмы, Кайло собирался занять ее место. Кажется, Рей даже слегка успокоилась, но, стоило ее взгляду встретиться со взглядом Кайло, как ее глаза тут же потемнели. Словно она забыла, что он был тут, а теперь вспомнила.
— Почему ты злишься? — спросил Кайло.
Рей раздражённо вздохнула и резко спросила:
— А почему ты так спокоен? Твой мастер предал тебя… И ты ведёшь себя так, будто ничего не произошло.
— Я ожидал чего-то такого, — признал Кайло. — И… я рад, что ты оказалась рядом. Один я бы не справился. И у галактики был бы новый Верховный лидер.
— Я оказалась там из-за него! — ответила Рей и отвела взгляд. Ей стало неловко и стыдно от слов Рена, и она злилась на себя за это. — Из-за его голоса в моей голове, а не из-за того, что хотела спасти тебя или чего-то ещё!..
— В любом случае, я рад, — просто ответил Кайло. — Когда твои голоса уговаривали тебя убить меня или зайти в пещеру, ты не спешила им поддаваться.
Рей бросила на него набыченный взгляд.
— И ты так и не сказала, почему ты злишься? — добавил он.
— Я… Я не знаю! — раздражённо воскликнула Рей. — Все!
Она подхватила вещи и вышла на улицу быстрым шагом.
Когда позже Кайло вышел следом за ней на улицу, Рей уже не злилась — это будто чувствовалось в воздухе. Но она была напряжена, и, стоило Кайло открыть рот, она заговорила раньше:
— Я поспрашивала насчет спидеров. Один из местных согласен докинуть нас до космопорта. Ты идешь?
— Да, — ответил Кайло, и Рей, не дожидаясь его, зашагала прочь.
***
Суета Ниимского космопорта была знакома Рей. Что-то сжалось у нее в груди, когда вдалеке показались знакомые силуэты кораблей на Звездном Кладбище, выцветшие тенты и кривая ограда вокруг стартовой площадки. Возвращение сюда не было возвращением домой, но все же Рей не могла избавиться от странной тоски по чему-то несуществующему, что жило лишь в ее памяти.
Здесь ей и Кайло Рену предстояло разойтись. Кажется, Рена это совсем не беспокоило. А вот Рей задавалась вопросами: как он выберется отсюда, свяжется ли с Первым Орденом… Что до нее, то она напросилась (не без применения внушения Силы) на один из кораблей, который отлетал через час. Один из многих кораблей — ей предстояло много пересадок, прежде чем она доберется до финальной точки своего путешествия.
Наверное, Рей должна была радоваться тому, что наконец-то избавится от общества Кайло Рена. Вместо этого мысли об этом лишь усиливали ее тоску. Он был рядом с ней сейчас — и до этого — как ее тень. В каком-то смысле она привыкла к нему.
— Ты мог бы… — Рей запнулась. Рен повернулся к ней, и ей тут же захотелось сделать вид, что она ничего не говорила, но слова жгли ей язык. — Полететь со мной. В Первом Ордене тебя не ждут и…
— И как ты себе это представляешь? — спросил Кайло. — Я прилетаю с тобой, мне быстренько выносят приговор и — прощай, Галактика?
— Да. — Рей тряхнула головой и уставилась на свои ботинки. — Глупо. Ну, значит прощай.
— До свидания, — ответил Кайло. — Потому что мне кажется, что мы еще встретимся.
Рей подняла на него взгляд.
— Это звучит почти как угроза, — сказала она.
Кайло пожал плечами.
— Воспринимай как хочешь. У тебя будет много дел, у меня будет много дел, но пути Силы неисповедимы. Сводили нас раньше, сведут снова. Хочется надеяться, что в следующий раз мы с тобой будем на одной стороне. Не Силы, но сражения.
— Мне тоже, — сказала Рей негромко. Горло ей стиснуло странное чувство, будто она… собиралась грустить из-за того, что Кайло Рен улетает. Сглотнув, она добавила:
— Постарайся не умереть. Мне кажется, твой учитель сильно на тебя обижен.
— Ты тоже. Мне кажется твой учитель перегнул палку, и его пора спасать, — ответил Рен. — И всех, кто рядом с ним. Думаю, у тебя получится. Ты почти профессиональный спасатель.
Рей вспыхнула и возмущённо проглядела на него.
— Если мы нахамим друг другу на прощание, будет легче, — заметил Кайло. — Я серьезно. Скажи мне что-нибудь мерзкое.
— Я… Я… — Рей открыла рот, пытаясь сказать что-то, но не могла найти слов.
Единственное, что пришло ей в голову, было абсолютно неправильным. Наверное, таким же неправильным, как оставлять в живых того, кто убил кучу людей и пытался убить тебя. Рей зажмурилась, раскинула руки и быстро шагнула вперёд, заключая Кайло Рена в неловкие объятья.
========== Дримлэнд. Modern! AU, OOC, джен, драббл ==========
Комментарий к Дримлэнд. Modern! AU, OOC, джен, драббл
¯\_(ツ)_/¯
Здесь не было никаких звуков, кроме шума прибоя и свиста ветра в ржавеющих остовах павильонов. Огромное, навсегда застывшее колесо обозрения упиралось в низкое, красное, первобытное небо. Песок медленно заносил его основание, серый и грязный. Вода, накатывающая на берег — снова и снова в гипнотическом ритме — тоже была грязной, она оставляла после себя на песке мерзкие хлопья пены и мусор: окурки, щепу, клочки бумаги и пластиковые бутылки. Все это место было пропитано духом запустения и одиночества. Всего десять лет назад это был парк развлечений «Альгамбра», уже не тот, что прежде, но ещё живой — или притворяющийся живым. Когда-то давно он притягивал к себе всю местную молодежь, а в уик-энд аттракционы были забиты до отказа, и к ним выстраивались длинные очереди. Здесь Бен впервые поцеловался. Теперь же он брел по песку, медленно продвигаясь по полузасыпанной дощатой набережной, вслушиваясь в тишину. Парк более не был парком — это был его обглоданный скелет, где в уцелевших павильонах ютились бездомные, а укромные углы были превращены в общественные туалеты.
Не самое лучшее место для прогулок.
Проржавевшие кости парка гудели, пели на ветру, и внутри Бена что-то откликалось этому звуку, как камертон. Найдя уцелевшую скамейку, исписанную скабрезными надписями и граффити, он опустился на неё, в ожидании.
Она все-таки пришла, уже тогда, когда Бен почти потерял надежду на это. Не то, чтобы он сильно расстраивался — он знал, что Рей никогда не последует за ним. Но она все же пришла. Может быть…
Её силуэт показался на гребне песчаной дюны, слабо различимый в подступающих сумерках. Цвет неба медленно загустевал и темнел, ветер усиливался, и Бен застегнул куртку. Он не отрывал от Рей взгляда, и, когда она приблизилась, улыбнулся ей.
— Неподходящее место для одинокой девушки, — заметил Бен.
— А я и не одна, — откликнулась Рей. Она опустилась на скамейку рядом с ним, натягивая рукава старенькой джинсовки на кулаки. Бен разглядывал Рей, не скрывая этого: её профиль, её волосы, заплетенные в три растрепавшихся пучка, упрямо сжатые губы.
— Итак, — сказала Рей.
— Итак что? — спросил Бен, подначивая её.
— Ты все-таки хочешь сделать это, — обвиняюще заметила Рей.
Бен хмыкнул. Он мог бы возразить, что он уже делал это — они делали это — что он никогда не переставал, но он промолчал. Хотя стоило бы сказать Рей все, что он думает. Она так привязалась к своей простой унылой жизни, так боялась потерять все немногое — может быть его слова встряхнули бы её хоть немного.
— А ты? — спросил Бен.
Рей помотала головой с таким ожесточением, будто пыталась стряхнуть что-то. На её лице застыло упрямое выражение.
— Брось, — Бен откинулся на спинку скамьи. — Что ты теряешь? Хреновую работу, где тебе не платят? Конуру, которую зовешь домом? Босса, который никак не решит, хочет он уволить тебя или трахнуть?
— В отличие от тебя у меня есть чем дорожить, — тихо возразила Рей.
— Да, да, твои драгоценные друзья, — закончил Бен. Он повернулся к Рей, пристально глядя на неё. — И все-таки ты пришла. Может быть, ты убеждаешь себя в обратном, но ты так же как и я хочешь соскользнуть. Увидеть, что там. Остаться…
— Я не хочу ничего видеть! — отрезала Рей. — Я пришла, чтобы отговорить тебя!
— Поздно, — Бен покачал головой. — Если ты начинаешь, это уже тебя не отпустит. Ты тоже там окажешься, Рей, только я иду туда по своей воле, а ты просто соскользнешь в один прекрасный день, когда будешь тащиться с работы до дома, мысленно считая, сколько у тебя останется денег после уплаты всей суммы за квартиру.
— Ты никогда не думал, что все может оказаться не тем, чем кажется? — спросила Рей. Её голос прерывался от волнения. — Ты не думал, что там… просто приманка. Красивая картинка, скрывающая что-то ужасное?
— Что-то более ужасное, чем твоя жизнь? Или моя? Чем эта невыносимая скука?
Бен надеялся обернуть эту фразу в шутку, но у него не получилось. Рей обиделась, серьезно обиделась, но она все еще была полна решимости отговорить его.
— Намного, — коротко ответила она.
Как будто он уже не задумывался об этом. Как будто ему не приходило в голову, что под поверхностью прекрасного моря Изабеллы могут таиться страшные чудовища, живущие в бездонных впадинах. Проблема была в том, что Бен не видел ничего плохого в том, чтобы к ним присоединиться.
Он поднялся со скамейки и взглянул на Рей сверху вниз. Уже почти стемнело, и он с трудом мог различить черты её лица.
— Идем со мной, — Бен протянул ей руку, но Рей осталась сидеть, сжимая в кулаках рукава. — Пожалуйста.
Она не пошевелилась.
— Пусть так, — Бен опустил руку, почувствовав себя очень глупо. — Раз ты хочешь…
Он повернулся к Рей спиной, глядя туда, где небеса ещё слабо багровели последними отблесками заката.
— Останься, Бен.
Она говорила так тихо, что её слова, оставшись не услышанными, тут же были подхвачены ветром и унесены прочь — возможно, чтобы достигнуть нужных ушей, но уже совсем в другое время и в другом месте.
— Я ухожу, — добавил Бен, как будто это не было очевидно. Он не надеялся, что Рей вскочит и воскликнет «Я иду с тобой!». Но ему бы очень этого хотелось.
Рей наблюдала, как он медленно идет прочь по занесенной песком дорожке, как его силуэт истаивает, сливаясь с подступающей темнотой. Наконец он исчез — и Рей точно знала, что его больше нет. Здесь его больше не было.
Рей рвано вздохнула: всхлип попытался вырваться из её груди, но она сдержалась, словно Бен все еще мог увидеть её или услышать.
А потом обратила внимание, что на скамейке осталось кое-что: захватанная руками бутылка темного стекла, крепко заткнутая пробкой. Обжигающее горло пойло, по вкусу похожее на травяной ликер, и, раз Бен оставил его здесь, значит больше ему были не нужны никакие дополнительные средства — он мог ускользать сам.
Оставил его ей?
— Как будто я собираюсь пить непонятно что, — пробормотала Рей. Она поднялась со скамейки, ежась, и побрела прочь — пусть содержимое бутылки вылакает какой-нибудь бродяга — а потом рванула бегом, словно кто-то собирался её догнать и всунуть проклятую бутылку ей в руки.
*
С момента исчезновения Бена прошли месяцы. Поисков не вели, потому что его никто не искал, лишь немногие общие знакомые сплетничали о том, куда он мог податься. Но несмотря на обычные заботы и неумолимое время, у Рей не шли из головы его слова: что, как бы ей ни хотелось думать, что все под контролем, в один прекрасный день она соскользнет туда, откуда возврата не будет.
«И ты будешь рада этому», — заметил голос Бена в её голове.
Рей зажмурилась, заставляя себя сконцентрироваться на работе. Она иногда воображала свои разговоры с ним, а иногда её воображение отвечало ей его голосом без её ведома. Но это было лишь воображение. Рей выбрала реальную жизнь, решила твердо встать на ноги и смотреть только вперёд. У неё были друзья, у неё была работа (не самая лучшая, но Рей уже присмотрела другую), и пусть она скучала по Бену — в чем бы никогда ему не призналась — ей было страшно. Страшно думать о том, что она могла бы увидеть. Страшно думать, что оно могло бы увлечь её. Страшно думать, что сейчас она могла бы быть с ним.
«Почему ты думаешь, что эта жизнь — реальная?»
Но дела шли на лад. Ночные и вечерние тени оставались тенями. В стенах не возникали двери — там, где их быть было не должно, а все незнакомцы были до боли обычны. Рей не обращала внимания на приметы, и постепенно они стали тем, чем были изначально — просто совпадениями. Все тайны мира можно было объяснить после просмотра передач на Нэйшнл Джиогрэфик. Это была хорошая жизнь. Но иногда…
Но иногда, когда закатное небо становилось тревожно-алым — первобытным — Рей обеспокоенно посматривала на него и старалась поскорее зашторить окна и включить свет, или ускоряла шаг, чтобы побыстрее нырнуть в подземку. Когда ветер затихал, и все замирало, как перед грозой, Рей включала музыку в наушниках погромче и старалась не смотреть по сторонам, словно она в принципе была лишена бокового зрения. Когда ей наметало листьев на подоконники, она сметала их в мусор, не присматриваясь, говорила себе, что это должно быть с дуба прилетели такие затейливо-резные, удивительно яркие листочки. И она никогда, никогда больше не притрагивалась к алкоголю — вообще ни к чему, что могло помутить ее мысли. Она поставила себе цель и установила правила, и они действовали.
Одним холодным декабрьским днем Рей забежала в кафе по пути с работы, чтобы согреться. Она была одета не по погоде в тонкое пальто, и теперь отчаянно мерзла. Все, что ей было нужно — маленький стаканчик кофе, чтобы согреть руки и нутро, прежде чем она доберется до станции метро. Отстояв короткую очередь, Рей, не глядя на доску, где мелом был выведен прайс, скороговоркой выпалила:
— Простой кофе, без всего.
— Может, сахара? — предложил парень за стойкой. Он бросил на Рей взгляд поверх монитора кассы и усмехнулся. — За него денег не берем.
— Нет, спасибо, мне просто кофе, главное, чтобы был горячий, — ответила Рей.
Пока готовился кофе, она отогревалась, поглядывая по сторонам: никогда сюда не заходила. Должно быть, кафе открылось совсем недавно - или она просто не замечала его, когда проходила мимо. Такое вполне могло быть. Наконец парень протянул ей стаканчик, пожелав приятного вечера и добавил:
— И бонус от заведения. Чтобы было проще согреться.
Рей кивнула ему, наскоро пробормотав слова благодарности, подхватила стаканчик и выскользнула в декабрьский холод. Стакан грел ей руки, и уже у самого входа в метро, когда он порядком остыл, Рей остановилась, чтобы отпить немного. И тут же закашляла, едва сделала глоток.
Бонусом от заведения был какой-то ликер, едва сладкий, но обжигающий горло, и определённо крепкий. Откашлявшись, Рей с сожалением отправила кофе в мусорку. У неё слегка закружилась голова с непривычки, и Рей поспешила зайти в метро.
«Это просто кофе с ликером, а не колдовское зелье» — убеждала себя Рей, пока спускалась вниз, на платформу.
Нет никаких других миров, Бен пропал куда-то, куда сам захотел отправиться, уехал, а ей наплел с три короба. А сейчас она едет домой, и это главное.
На платформе было сумрачно: часть ламп не горела. Рей прошла вглубь, протискиваясь мимо других пассажиров, и глядя только под ноги: ее слегка вело. Она подняла взгляд лишь один раз, когда кто-то задел ее плечом, и, сделав несколько шагов, резко обернулась.
Нет, разумеется ей показалось. Бена точно не могло здесь быть. Тем более в таком виде. Рей просто померещилось, что на платформе стоял он в странном долгополом плаще, замотанный каким-то потрепанным платком вместо капюшона в компании кого-то, кого Рей не успела рассмотреть, да и, сказать по чести, не горела желанием это делать — их было несколько и они были… странные.
Головокружение вернулось. Лица искажались, и уже казалось, что они не совсем человеческие. Поэтому, когда подъехал ярко освещенный вагон, Рей зашла в него, чувствуя облегчение. Вагон был обычным. Ободранные объявления, монитор с рекламой, запах пота, духов и сигарет — все как всегда. И головокружение тут же прошло, как по волшебству.
Ей просто показалось. Когда вагон тронулся, Рей не удержалась и обернулась, чтобы посмотреть на платформу, но толком ничего не успела рассмотреть.
*
Она жила на конечной. В середине пути место прямо перед ней освободилось, Рей рухнула на него и задремала почти сразу же. Дремота была тяжелой, Рей едва разлепила глаза, когда услышала сквозь сон, что объявили ее остановку. Во сне она тоже ехала в метро, вот только это было не совсем метро. Не совсем такое, но оно точно перевозило людей, и не только людей. Сон даже можно было бы счесть интересным, если бы не отступавшее беспокойство и подспудное огорчение.
И Рей почти уверена была, что видела во сне Бена. Поэтому она проснулась расстроенной. Спеша домой по улицам, под первым, редким снегом, сыплющимся с тускло-серого неба, она не могла отогнать от себя мысли о нем.
«Может быть, — думала Рей, поднимаясь по лестнице к своей квартире, — когда я лягу спать, мне приснится что-то хорошее…
(не он, потому что от снов с Беном одни огорчения)
…Приснится что-то… нормальное».
Откуда ты знаешь, что это — не сон?
Рей задрожала.
— Мне приснится обычный сон, — сообщила она крохотной прихожей, а потом прошла в такую же крохотную гостиную, совмещенную с кухней. Там было холодно, потому что, экономя деньги, Рей выкручивала отопление на минимум. И все же Рей холода не чувствовала.
— Или вообще ничего не приснится, — закончила Рей. Она потянулась к чайнику, чтобы включить его. — Я просто высплюсь.
В этот момент свет мигнул — проводка тут была ни к черту. Несколько секунд Рей окружала темнота, и на протяжении этих пугающих секунд Рей была твердо уверена, что она уже не дома. Что вокруг нее — огромное, гулкое, пустое помещение, наполненное шорохом длинных алых занавесей (Рей почему-то была уверена, что они алые).
Но свет включился, и Рей поспешила выключить свет в прихожей, чтобы не нагружать проводку. Все было в порядке: вместо огромного зала ее маленькая квартира, вместо занавесей — отстающие обои. Она не хотела думать о другом мире — о мирах, коих бесконечное неисчислимое множество, и все были открыты для неё.
И там ты могла бы стать кем-то.
Нет. Рей закрыла глаза, сосчитала до десяти и открыла их. Комната не изменилась. Все тем же жёлтым светом заливал её икеевский торшер, так же светил в окно фонарь, так же гудело неподалёку скоростное шоссе. Комната была… Обычной. Привычной. Реальной.
Постепенно её отпустило. Рей включила чайник, заглянула в холодильник и вспомнила, что так и не купила молоко. Было уже поздно, но магазин на углу должен был быть еще открыт, и накинув пальто и сунув в карман кошелек, Рей выскользнула из своих крошечных апартаментов. Её ботинки глухо простучали по ступеням и наконец Рей вынырнула в морозный вечерний воздух. Она ещё раз огляделась, отмечая потрясающую обыденность, обычность, а потом поспешила в магазин, пока он ещё не закрылся. Тучи разошлись, снег прекратился. Фонари светили ярко, и небо на их фоне казалось непроглядно-черным, но подняв взгляд, Рей увидела тонкие, нарождающиеся полумесяцы лун, нависающих над городом, и похожую на расплывшееся акварельное пятно ало-бирюзовую туманность над ними. Какая-то мысль крутилась у неё в голове, но Рей не придала ей значения, и двинулась вперёд, глядя лишь прямо и игнорируя странные тени, явно нечеловеческих форм, что скользили вдоль домов и в переулках.
========== На своём месте. Modern!AU, OOC, дарк, тлен, Кайло/Рей ==========
Комментарий к На своём месте. Modern!AU, OOC, дарк, тлен, Кайло/Рей
ПоБУшничаем немного. Все по лекалам МалРев: опаивание, удержание против воли, объективация, нон-кон.
По мотивам интересно начавшегося, но так и не досмотренного сна 😔
I’m the world’s forgotten boy
The one who’s searchin’, searchin’ to destroy
Бар был абсолютно пуст в такое время: десять утра, постоянные клиенты ещё на работе или глаза не продрали. Чудо, что он работал — у Рей возникло ощущение, что в сонном городишке, через который они проехали, никто не начинал работать раньше полудня.
Они с Финном и По устроились прямо за стойкой. Недружелюбный хозяин буркнул, что придётся подождать, мол, им тут не дайнер, и они коротали время, попивая колу и глядя в телек, приглушенно бормотавший что-то. Как раз начался выпуск новостей, и Рей заинтересованно уставилась на экран: ей было интересно, о чем можно было рассказывать в этой глуши. Увы, новости были совсем не радующие: дикторша сообщила, что продолжаются поиски человека, совершившего двойное убийство, всех неравнодушных просят сообщать все, что им известно по номеру ниже, а в городе введён комендантский час. Рей бы с удовольствием послушала ещё, но на стул рядом с ней кто-то тяжело уселся, так, что стул скрипнул, и низкий мужской голос попросил:
— Переключи, Кас. Негоже девушкам смотреть такое с утра пораньше.
Рей покосилась на своего нечаянного соседа. От него пахло сигаретами, одет он был в новую фланелевую куртку в красно-черную клетку с белой опушкой по воротнику. Под курткой виднелась футболка, застиранная настолько, что посерела. Джинсы незнакомца тоже были вытерты так, что заломы побелели. Ну и самое главное, незнакомец был здоровым, как медведь. Дело даже было не в росте или не только в нём: стоило незнакомцу сесть, как у Рей появилось ощущение, будто рядом с ней припарковался двадцатитонный тягач.
Заметив взгляд Рей, незнакомец ухмыльнулся и посмотрел на неё в ответ. Волосы у него были густые и чёрные, а лицо пересекал старый шрам.
— А когда девушкам можно смотреть такое? — Рей кивнула на экран телевизора. — На сон грядущий или в обед?
— Я бы такое вообще запретил смотреть, — ответил незнакомец. — Нечего забивать женщинам голову всякой ерундой.
— То есть новостями? — уточнила Рей.
— Одно название, — мужчина фыркнул. — И никакой пользы.
Рей хмыкнула.
— А польза тогда от чего? От кулинарных шоу?
— Да, — нахально отозвался мужчина, глядя на неё в упор. — Некоторым — самое то. Понахватаются умных слов в своих колледжах, а даже яичницу сделать не могут.
Рей ощутила вполне закономерное возмущение, но попыталась уверить себя, что мужчина не имел в виду её. Даже несмотря на то, что она сидела перед ним в куртке с логотипом университета.
— Некоторым вообще зря разрешили образование получать, — добавил мужчина.
— Вы, несомненно, им не испорчены, — ядовито заметила Рей. — Образованием.
— Меня жизнь отлично обучила, — невозмутимо откликнулся мужчина. — Для охоты диплом колледжа не нужен.
— Рада за вас, — ответила Рей. — Вы хотя бы можете прочесть то, что написано в вашей охотничьей лицензии. Тоже наверное лес научил? Или с чтением не срослось, как и с колледжем?
— Рей, — осторожно позвал её Финн.
В отличие от полыхающей праведным гневом подруги, он совсем не хотел втягиваться в конфликт с местными — особенно, если этот местный в плечах косая сажень и с барменом на ты.
Однако незнакомец не выглядел обиженным, наоборот, его снисходительная и добродушная усмешка раззадорила Рей ещё больше. Неизвестно, что бы еще она ему сказала, и какими любезностями они бы обменялись, но вернулся бармен и брякнул перед Рей и По тарелки на стойку, да так, что содержимое подскочило.
— Ваш заказ, — сообщил он. — Твой ещё готовится, — добавил он, обращаясь к Финну. — Что-нибудь еще?
— Пинту пива для начала, — заметил сосед Рей. — А там посмотрим.
— А жизнь вас не научила, что не стоит садиться пьяным за руль? — не удержалась Рей. — Или вы сюда пешком пришли?
— Может и пешком, — незнакомец продолжал усмехаться. — А ты чего так обо мне беспокоишься?
— Не о вас, поверьте, — бросила Рей и отвернулась, вперив взгляд в тарелку и твердо решив не отвлекаться на соседа.
Бармен налит ему полный стакан пива и снова исчез на кухне.
— Вы местный, так? — спросил По.
— Допустим, — ответил мужчина. — А что?
— Нам надо на метеостанцию на пике Фересси, — ответил По. — Хотел узнать, может есть путь покороче, чем давать крюк вокруг горы.
— Только пешком, — ответил тот. — Вы, значит, метеорологи?
— Я метеоролог, они нет, — откликнулся По.
— Пока нет, — добавил Финн.
— Мне казалось, на пике есть метеоролог, — заметил незнакомец.
— Мы на практике, — сказал По.
— Ну удачи тогда, — отозвался незнакомец и отхлебнул пива.
На этом разговор затих. Вернулся бармен с заказом Финна, и друзья наконец-то смогли нормально поесть. Незнакомец в основном молчал и пил свое пиво, пару раз перебросившись с барменом ничего не значащими фразами.
— Я бы на твоем месте не разливался соловьем о том, куда мы едем, — заметил Финн, когда они вышли из бара. Солнце поднялось высоко, ощутимо пригревало, и над асфальтом клубилось марево. Рей стянула куртку и повязала её на пояс.
— Боишься, что местные придут нам кости считать? — По фыркнул. — Забей. Метеоролог местный, он нормальный мужик. Тем более, мы тут всего на неделю.
— К счастью, — добавила Рей. — Контингент тут конечно…
Она не закончила. Когда они садились в машину, Рей заметила, что тот мужик, который сидел рядом с ней, вышел из бара и встал в дверях, привалившись плечом к откосу — смотрел, как они уезжают.
***
Рей пришла в себя со сверлящей болью в голове: даже открыть глаза было тяжело. Во рту был горький привкус желчи, язык был был сухой, и ужасно хотелось пить.
Рей с трудом пошевелилась, чувствуя, что лежит на чем-то мягком, укрытая тяжёлым одеялом. От одеяло пахло давно не стираным бельем, воздух вокруг был спертый. Рей открыла глаза и прищурилась, пытаясь хоть что-нибудь разглядеть в темноте. Где она? Что случилось?
В её воспоминаниях был какой-то провал: она помнила, как они поднимались на машине по узкой дороге, а потом что-то случилось… Что-то, что выпало из её памяти. Они попали в аварию? Тогда где она? Где Финн и По? Это ведь не больница.
Рей попыталась позвать на помощь, но вместо внятных слов у неё вырвался хриплый стон. Она с трудом спихнула с себя тяжелое одеяло и попыталась сесть. От этой попытки её замутило, но Рей уперлась руками в мягкую постель и заставила себя держаться прямо. А потом попробовала снова:
— Эй…
Рей сглотнула сухим горлом и уже громче, голосом, похожим на сиплое карканье, выдавила:
— Здесь есть кто-нибудь? Эй!
Темнота перед её глазами качнулась, словно кровать поплыла куда-то, как лодка. Раздался щелчок замка, и темноту разрезала светлая, быстро расширяющаяся щель. Это была дверь, и кто-то стоял там, освещенный со спины.
— Тише, малышка, — сказал кто-то, и Рей узнала голос. — Тебе лучше полежать.
Он прошёл внутрь, держа что-то в руках.
— Где я? — выдавила Рей.
Послышался вздох. Незнакомец — тот самый, из бара, от него даже сигаретами пахло так же, и Рей снова замутило — присел на кровать рядом с ней и твердо, почти бесцеремонно прижал к её рту край кружки. Рей стукнулась о него зубами.
— Пей, — приказал незнакомец, и Рей пришлось подчиниться, иначе она бы захлебнулась. Немного воды пролилось ей на грудь.
— Все, — сказал незнакомец, убирая кружку. — Хорошего помаленьку. Завтра сможешь нормально напиться.
— Кто вы? — хрипло спросила Рей. — Где я? Где мои друзья?
— Завтра, малышка, — ответил ей незнакомец.
— Н-нет! — Рей схватила его за грудки, но он легко стряхнул её руки.
— Завтра, — повторил он и поднялся. — Полежи, станет легче.
Он ушёл, оставив Рей в темноте, и она, обессиленная, рухнула на кровать. Под веками в такт биению пульса, в такт боли, сжимающей голову обручем, пульсировали алые круги. Словно кто-то обернул голову мотком колючей проволоки и стягивал, стягивал…
Рей провалилась в тяжелый сон, и даже там, во сне, все было алым, как кровь, и болела голова.
***
Утром Рей чувствовала себя получше. Когда она открыла глаза, комнату заливал слабый сумеречный свет. Комната была совсем небольшой, двуспальная кровать, на которой Рей лежала, занимала её почти полностью. Стены были отделаны дешевыми пластиковыми панелями, единственное окошко находилось высоко под потолком.
Рей полежала немного, рассматривая потолок, а потом заставила себя встать. Держась за кровать, она прошла почти до двери, а едва отпустив кровать, тут же привалилась к стене из-за накатившего головокружения. Когда оно прошло, Рей дернула дверь на себя. Она открылась с легким скрипом, и Рей смогла выглянуть наружу.
Это была гостиная, захламленная, с такими же крошечными окошками под самым потолком. Длинный диван со смятым пледом, низкий столик перед ним, заваленный старыми книгами и журналами. Выключенный плоский телевизор. Полки с книгами. Огромная и пыльная устрашающая кабанья голова на стене. Протертый ковер на полу.
Как Рей тут оказалась?
Спотыкаясь, она прошла дальше: в темный коридор, который вёл непонятно куда. Там горел всего лишь один жёлтый плафон, освещавший три двери.
— Эй, — позвала Рей. — Есть кто?
Она толкнула ближайшую к себе дверь, и за ней обнаружился шкаф — или кладовка. За следующей дверью была ванная комната, где пахло лавандой. А за следующей обнаружилась кухня — и давешний незнакомец.
Он сидел за столом и курил, читая газету. Заметив Рей, он затушил окурок в пепельнице и добродушно спросил:
— Уже вскочила, ранняя пташка? Как себя чувствуешь?
— Где я? — спросила Рей вместо ответа.
— У меня в берлоге, — ответил незнакомец. — Я Рен. Забыл представиться, mea culpa. Знакомство не слишком задалось, но возможно мы сможем его переиграть. — Он улыбнулся и многозначительно вскинул брови.
— Что я здесь делаю и где мои друзья? — спросила Рей. Ей тяжело было стоять, и она опустилась на стул напротив Рена.
— Вы попали в аварию на дороге. Коварное местечко. Было бы здесь пооживленнее, месяца бы не проходило, чтобы кто-нибудь не разбился. А так ездим тут только я и старик Чиррут.
— Почему я тут? — повторила Рей.
— Я нашел вас и привез тебя сюда, — просто ответил Рен, как будто это все объясняло.
— Что? — переспросила Рей. — Зачем?
— Предпочитаю держать свои вещи при себе, — ответил Рен. — Ты голодная? Тебя неплохо приложило, но думаю, немного травяного чая тебе не помешает.
— Мне нужно позвонить, — возразила Рей. — Что с моими друзьями?
— Все нормально, — ответил Рен. — Тебе не нужно никуда звонить, детка.
— Я тебе не детка! — огрызнулась Рей, но её голос сорвался. — Где мой телефон?
— Откуда ж мне знать, — откликнулся Рен. — Я же не его забрал, а тебя.
— Я не понимаю, — Рей растерянно уставилась перед собой. — Мне нужно позвонить! У тебя есть телефон?
— Где-то есть, — ответил Рен. — Редко им пользуюсь.
Он поднялся из-за стола и потянулся к навесному шкафчику.
— Сейчас выпьешь чаю и взбодришься…
— Мне нужно позвонить, — повторила Рей. — Пожалуйста, дайте мне позвонить. Зачем вы привезли меня сюда? Почему не в больницу? Мне нужно знать, что с моими друзьями все в порядке.
— Бестолковая ты, — беззлобно посетовал Рен. Он достал чашку, влил туда заварку из керамического чайничка, и потянулся за большим металлическим чайником, стоявшем на газовой плите. — Я же сказал. Предпочитаю держать свои вещи при себе. Меня так воспитали. Мое — значит мое. Я его с первого взгляда вижу.
Рей слушала его и не понимала, что он говорит. Его слова были похожи на бред сумасшедшего, случайный набор слов. Или она настолько хорошо стукнулась, что перестала понимать людей?
— Моя мать была необычной женщиной, — продолжил Рен. Он поставил перед Рей полную чашку и сел напротив. — Очень сильной. Она была исключением, которое подтверждает все правила, — он улыбнулся. — Именно она привила мне те ценности, которые сделали меня тем, кто я есть, — он чуть наклонился вперед и добавил: — Пей.
— Я не хочу пить! — отрезала Рей, но ее голос задрожал. — Я хочу знать, что с моими друзьями! Я хочу в больницу!
— Пей, — приказал Рен. Несмотря на то, что его улыбка не изменилась, в его голос просочилось что-то холодное. Не до конца высказанная угроза. — Ты плохо себя чувствуешь, я понимаю. Ты плохо воспитана, чего еще ожидать от современных девушек. Могла бы поблагодарить за то, что я спас тебя и приютил. Хотя бы за чай.
— Поблагодарить? — переспросила Рей.
Она взмахнула рукой и сшибла чашку. Чашка полетела на пол, расплескивая горячий чай, а лицо Рена застыло, пока он наблюдал за этим.
— Мне нужно позвонить, — повторила Рей. — И попасть в больницу.
Она уставилась на Рена в упор. Виски вновь начали пульсировать: боль, поначалу едва заметная, нарастала, и Рей чувствовала, что ей тяжело фокусировать внимание на одном предмете.
Рен медленно поднялся из-за стола.
— Я думаю, — сказал он, — тебе нужно полежать еще немного. Переварить все. Захотеть пить. Обдумать свое поведение.
— Выпусти меня отсюда, — тихо сказала Рей.
Рен не ответил. Он подошел к Рей, схватил ее за локоть и вздернул на ноги, а потом повел в комнату. Рей попыталась вырваться, но он держал крепко. Он довел ее до самой кровати, силой усадил на нее, а потом вышел. Рей услышала, как с щелчком закрылся замок.
Если бы у нее были силы, она бы закричала. Попыталась вырваться. Но Рей рухнула на кровать, как подкошенная, чувствуя, как кольцо боли снова сжимается вокруг ее головы.
Рей не знала, сколько времени она провела в комнате, лежа в кровати. Все было смутно: она то проваливалась в забытье, то просыпалась, тщетно пытаясь заставить себя встать. Иногда ей удавалось это, она подходила к двери, но та по-прежнему была заперта. Постоянной была только жажда. Рей уже успела пожалеть о том, что не выпила чай, но в ней теплилась надежда, что этим она продемонстрирует, что ее не так-то просто сломить. Что этот безумец, кем бы он ни был, отпустит ее. Неизвестность давила почище головной боли. Рей не знала, где она, не знала, что случилось с ее друзьями, а к моменту, когда за окнами стемнело, все, чего она хотела — это воды.
…Щелкнул замок, и Рей открыла глаза. Ее похититель неторопливо прошел в комнату и остановился возле кровати. В руках он держал бутылку с водой. Не говоря ни слова, он протянул ее Рей, но, когда она потянулась к ней, убрал за спину.
— Волшебное слово, — сказал он.
— Пожалуйста, — процедила Рей.
— Пожалуйста что?
— Пожалуйста, дай мне воды.
Рен протянул ей бутылку с предусмотрительно отвинченной крышкой, и Рей быстрым движением выхватила ее и припала к горлышку. Рен наблюдал, как она пьет, а когда Рей утолила жажду, а бутылка опустела, забрал ее и заговорил:
— Вежливость отличает нас от обезьян, детка. Никогда не забывай об этом.
Рей вытерла губы тыльной стороной ладони, затравленно и зло глядя на него. А ее похититель как ни в чем не бывало продолжил:
— Думаю, ты не откажешься от ванной? Тебе бы не помешало умыться.
Рей молча кивнула, опасаясь говорить что-то. Может, если она будет… сотрудничать, он успокоится. Или потеряет бдительность. Рен подал ей руку и помог встать. Так, опираясь на его руку, Рей добрела до ванной. Где до нее дошло, что Рен не собирается оставлять ее одну.
— Может, — голос у Рей был хриплым, — выйдешь?
— Я не буду подсматривать, — с усмешкой заверил ее Рен. — Тебе может стать плохо. Для этого я тут.
Он отвернулся к стене. Рей включила воду и принялась умываться. Одного взгляда в зеркало над раковиной было достаточно, чтобы понять, что насчет ванной Рен был прав: волосы на темени слиплись от крови, высохшие бурые следы были на лбу. Рей обернулась, глядя на Рена: он смотрел в стену, не оборачиваясь к ней. Возможно, она смогла бы ударить его чем-то и сбежать?.. Рей огляделась, но в ванной не было ничего подходящего.
Она тихо вздохнула.
— Мне нужно помыться, но я не могу делать это при тебе, — сказала Рей. — Правда. Ты можешь хотя бы выйти за дверь, не закрывать ее.
— Хорошо, — неожиданно легко согласился Рен. — Если почувствуешь головокружение, зови меня.
— Ага, — пробормотала Рей. — Спасибо, — добавила она через силу.
Рен улыбнулся ей и вышел. Рей принялась раздеваться, с опаской поглядывая в сторону двери. Ей казалось, что стоит ей раздеться, как Рен ворвется внутрь и…
«Как будто что-то мешало ему сделать это раньше», — подумала Рей.
Она залезла в ванну и опустилась на колени, потому что стоять было выше её сил. Включив воду и дожидаясь, пока она нагреется, Рей огляделась. Занавеска над ванной была старая, пожелтевшая. Все здесь было старым, хоть и чистым. Рей задумалась, подбирая нужное определение. Будто в этом доме очень редко жили. Минимум вещей, никаких картин, из мебели только самое необходимое… Несмотря на то что вода была теплой, у Рей кожа пошла мурашками. Вдруг этот псих притащил её куда-то в лес?
«Нет, нет, — подумала Рей. — Здесь есть телевизор, есть электричество… Это не какая-то лесная глушь».
И хотя часть её сомневалась, Рей решила считать именно так.
Кожу на голове защипало, когда Рей подставила её под душ, и Рей решила обойтись без шампуня. Она вымылась, а, выключив воду, долго сидела на краю ванны, завернувшись в полотенце.
Дверь приоткрылась, и Рей вздрогнула.
— Все в порядке? — донесся до неё голос Рена.
— Да, — быстро ответила Рей. — Я уже заканчиваю.
Ей нужно было придумать что-то. Выбраться отсюда.
— Слушай, — начала она, нервно покусывая губу, — у тебя нет ничего от головы? Аспирин, может быть?
Посмотрев на Рена, Рей добавила, надеясь, что это сработает:
— Пожалуйста?
— Есть, — ответил тот. — Но сначала тебе нужно хоть что-нибудь съесть. Вредно глотать таблетки на пустой желудок.
— Да, — пробормотала Рей, опуская взгляд. — Спасибо.
Они прошли на кухню, где Рей уселась на стул, а Рен принялся готовить: яичница, бекон — запахи щекотали ноздри, но Рей совсем не чувствовала голода. Ей нужно было выбраться отсюда. Она не видела поблизости телефона — если он есть, Рен наверняка носит его при себе. В маленькие окна было не рассмотреть, где они находятся: в лесу или в городе. Рей не слышала шума машин.
— Душновато здесь, — негромко заметила она. — Не думал открыть окна?
— Не хочу, чтобы ты простыла после купания, — ответил Рен.
Больше Рей ни о чем не заговаривала. Когда Рен приготовил поесть и поставил перед ней тарелку, Рей пробормотала слова благодарности. Пока она вяло скребла вилкой по тарелке, Рен вышел — Рей слышала, как он ищет что-то в шкафу в коридоре. Она осторожно поднялась со своего места и подошла к мойке. Возле неё стоял держатель для ножей, но Рен наверняка заметит, если одного будет не хватать. Рей выдвинула один ящик, второй, но они были полупусты. Ничего полезного.
Она вернулась на своё место как раз вовремя: Рен появился в дверях, подошёл к ней и положил на стол маленькую желтую таблетку.
— Я дам тебе воды, — сказал он.
— Спасибо, — повторила Рей.
Она попыталась поесть, но еда буквально в горле застревала. С горем пополам домучив половину порции, Рей отодвинула тарелку, запила таблетку водой и обняла себя руками, глядя на Рена. Он как раз наливал себе кофе, зажав в зубах незажженную сигарету.
— Послушай, — начала Рей. — Спасибо, что… помог, но мне правда важно знать, что с моими друзьями. Они в порядке? Их нашли?
— Я уверен, что их нашли, — откликнулся Рен. — Чиррут ждал этого парня, метеоролога.
— Они наверняка беспокоятся обо мне, — заметил Рей. — Пожалуйста. Дай мне позвонить.
Она потерла лоб рукой. На неё снова наваливалась сонливость.
— Позвонишь, — ободряюще сказал Рен. — Но позже. Идем, кажется, ты снова вот-вот заснешь.
Рей попыталась встать, но ее ноги были ватными, и едва ее держали. Рен помог ей, а потом просто подхватил на руки, когда они вышли в коридор, и понес в спальню.
— Пожалуйста, — запинаясь повторила Рей. — Я прошу тебя.
— Все будет хорошо, детка. — Рен пинком открыл дверь в спальню донес Рей до кровати и осторожно уложил. — Тебе просто нужно выспаться.
Он наклонился и поцеловал Рей в лоб. И Рей хотела бы запротестовать, но ватная тяжесть навалилась на неё, и она заснула тут же — будто ее кто-то выключил.
***
Рей просыпалась несколько раз, прежде чем окончательно пришла в себя: она то пыталась открыть глаза, то вновь уплывала куда-то в сны без сновидений. Наконец она вернулась в реальность — ей было жарко, но было еще что-то. Ощущение, что она не одна — в этой комнате, в этой кровати. Рей осознала это, когда поняла, что чья-то рука лежит у нее на бедре — на ее обнаженном бедре, а тот, кому рука принадлежит, тяжело дышит ей в затылок…
Рей вздрогнула всем телом и попыталась отодвинуться, но руки и ноги все еще были ватными, и она лишь перекатилась на живот и почувствовала себя еще более беспомощной.
— Тише, ну-ну, — раздался знакомый голос в темноте. Рука вернула Рей на место, и Рей вновь почувствовала, как Рен прижимается к ней сзади. Он потерся о нее пахом, продолжая удерживать рукой за бедро. — Я не хотел тебя беспокоить, пока ты еще не здорова.
— Что ты делаешь? — выплюнула Рей. — Прекрати!
— Прекращу, только дай мне время. — Движения возобновились. — Несколько… чертовых минут, детка…
— Нет! — Рей снова попыталась вырваться, но теперь Рен прижал ее к себе обеими руками, почти подмяв под себя.
— Я не буду делать тебе больно, детка, — сказал он. — И, признаюсь, то, как ты вздрагиваешь и пытаешься убежать, заводит… Но мне не хочется с тобой бороться. Просто лежи… спокойно.
И Рей замерла — как он и сказал, борясь с отвращением и головокружением, пока он… терся об ее задницу и пока он наконец не кончил. Рей почувствовала, как теплая сперма брызнула ей на спину, и тут же Рен отпустил ее и перекатился на кровать.
— Лежи, — лениво приказал он, а потом пошуршал, ища что-то рядом, и снова повернулся к Рей.
Рей почувствовала, как он протирает чем-то ее спину.
— Все. Теперь все в порядке. Можешь спать дальше, сладкая.
— Я не… Я не сладкая, — беспомощно выдавила Рей.
— Да? — Рен наклонился к ней и глубоко вдохнул запах ее волос. — Мне так не показалось.
— Уйди от меня! — Рей попыталась оттолкнуть его. — Не трогай меня!
Рен откатился в сторону, но с кровати не слез. Он просто лежал рядом с Рей, и когда в темноте зазвучал его голос, в нем появились новые, мрачные ноты.
— Я уйду тогда, когда сам захочу. Я пытаюсь быть с тобой добрым, детка. Я знаю, как тяжело привыкать к новому. Давай сделаем это мирно.
— У меня есть имя, — процедила Рей. — Меня зовут Рей, и я не твоя детка!
— Да? — заинтересованно спросил Рен. — «Кира» нравится мне больше. Может, стоит переименовать тебя, Кира?
Он негромко хохотнул, а потом сел и принялся натягивать джинсы. Рей слышала, как звякает пряжка ремня, кровать скрипнула, когда Рен поднялся и раздался короткий «вжик» молнии.
— Оставлю тебя одну, — сказал Рен ей в темноте. — Отдыхай. А потом начнешь привыкать к тому, как у меня все заведено. У каждой вещи есть свое место, запомни это, детка.
И он ушел. Действительно оставил Рей. Она прислушалась, но не услышала щелчка. Рен не запер дверь. Может быть, если он уснет, она сможет сбежать. Рей вцепилась в эту мысль, как в спасательный круг, съежившись под одеялом, наполовину обнаженная. Она не знала, где ее джинсы, где ее белье и обувь, но повторяла про себя, что нужно подождать — и она уйдет. Босиком, если потребуется.
Ее голова была тяжелой, и стоило больших сил остаться в сознании, не уснуть снова. Когда Рей показалось, что прошло уже достаточно времени, она осторожно сползла с кровати и на ощупь добралась до двери. Потянула ее на себя за ручку и прислушалась.
Снаружи было тихо, и Рей сделала шажок вперед.
— Куда собралась, сладенькая?
Рей вздрогнула от неожиданности. В гостиной было темно, она могла различить лишь очертания предметов.
— Захотела в туалет, — ответила Рей после паузы. — И где мои джинсы?
— Получишь их утром, — ответил Рен. — Доберешься до ванной сама?
— Постараюсь, — пробормотала Рей.
— Ну-ну. Если что, зови.
Рен пошевелился — судя по звукам, он лежал на диване. Рей прошла мимо, слепо шаря руками впереди, чтобы ни на что не натолкнуться.
— Вторая дверь справа, детка. Если ты забыла.
Рей не забыла. Она дошла до ванной, включила там свет и плотно прикрыла за собой дверь. В ярком желтом свете обстановка там казалась еще более убогой, чем днем. Давящей. Уродливой. И Рей застряла здесь, неизвестно где, не зная, что с ее друзьями. Ее губы задрожали. Рей всхлипнула и опустилась на корточки, обняв колени руками и тихо сдавленно плача. Она старалась не шуметь, но очень скоро дверь открылась, и Рей услышала голос Рена.
— Ох, детка…
Он встал на колени рядом с ней, и Рей вздрогнула и зарыдала еще пуще.
— Я понимаю, как это тяжело, — раздался голос Рена рядом с ее ухом. — Поверь мне. Но все к лучшему, детка. Ты теперь на своем месте. Ты — моя, я это знаю точно. Я свои вещи с первого взгляда вижу. Теперь все будет хорошо. Просто нужно привыкнуть.
Он обнял ее за плечи, и Рей с тихим воем попыталась вырваться, но Рен прижал ее к себе, гладя по голове и баюкая, как ребенка.
