Бабочки
Глава 1
1. Абигайл
Зелёная слизь затекает толчкообразным потоком, словно с неба прорвало канализацию. Это нечеловечно и не справедливо. Точки пульсирующего ужаса на корнях моих волос. Ноги мои преобрели лёгкость пузырей и готовы вот-вот лопнуть. Зона 51. Я здесь первая и последняя.
Как я здесь оказалась? Мой папаша имел меня во все дыры, а потом избавился от того что от меня осталось. Спихнул ЦРУ, а у этих одна гуманистическая опека свободы по всему миру. Проверили влагалище. Я там высохла за два года. Высохла как медуза, оставленная под одеялом в постели дурака-океанолога. Ненависть. Мне 18 лет, а у меня вагина как кожа старухи. Как они смогли такое допустить. Будь проклят тот день, когда я не сказала правду про своего кровнокровного изувера. Каждый маньяк не заслуживает снисхождения. Губят душу, а не тело. Христос, ты как всякий философ, был далёк от жизни и правды. Кому нужно твоё тело, если есть душа? Папаша терзал не моё влагалище, а душу. Рвал её клочками, макулатуру так не рвут. А зря.
Этот плешивый тварь приказывал, экспереминтировал. Фантазии его напоминали самую гнусную библию вавилонян. Вавилон - рассадник садизма и синего извращенчества. Абигайл это свидетельствует. Противный вонючий орган размножения. Я не рожала, но это воняет. Папаша - тоже самое. Жаль, там не растёт кость, я бы её перегрызла. Я злая девочка, очень злая. Каждой твари нужно моё тело. Но, сорри, моя душа. Мой дух жизни и любви. Последний мальчик мой умер от слёз. Абигайл оплакивает его и здесь, на этом необитаемом острове науки. Спи, моя радость, спи в моём сознании, там тебя никто не обидет. Ты можешь питаться мной, у меня много молока, которое ни в какие уста больше не втекёт. Моя река плодородия только для тебя, малыш. Только для тебя.
Какой кары заслуживает мой родитель? Сумасшествие ли, насилие ли, счастья ли? Дайте ему полные моих слёз эти счастья. И слёз того мальчика, которому я дала приют. В своём девственном лоне. Там тепло и там он видит бесконечные сновидения. Он улыбается. Я вижу это. Абигайл видит всё.
Но мои кошмары нужны и АНБ. Там вообще беспредел по-техастки. Пила отдыхает. Грудь моя, которую я готова разобрать изгрызанными ногтями, знает все ужасы мужского любопытства. На что способна такая как я. Этим ещё папаша мой пивной интересовался с пересохших от сигар перекошенным ртом. Ему не нужны Гавайи, ему нужен был минет. Искусственный мальчик, ставший изувером. Женский рот - как пылесос мужских фантазий. Поздравляю тебя, Абигайл, с покупкой. Ты могла бы стать лучшей горничной в Сан-Франциско. А стала шлюхой собственного отца. Да какой он мне отец, кричу я, вы на себя посмотрите. Не путайте мою душу с вашим магазином бытовых желаний. Я ходила в церковь и там мне было холодно. Крови не осталось во мне, я худа, бледна и от меня воняет собственной кровью. Чего вы морщите нос, вы сами в этом виноваты. Я была чистым ребёнком, во что вы меня превратили?!
Вот мои ногти сгребут ледяной деревянный пол. На нём мои следы души. Несчастная. Я плачу осколками зеркала, разбитого внутри меня. Плачу счастьем, кооторое абортировали ради меня самой. За меня всё решили изначально. За сироту отвечает отец, где бы он ни был. А он на несчастье моё всегда был рядом, в любое время года и суток. На расстоянии моих ног. Которые я раздвигала ему сама ради плошки молока и печенюшки. А ведь он желал ещё меня откормить как свинью, чтобы моё мясо ещё имело и такую выгоду. Абигайл врать не будет. Поздно на что-то надеяться. Это Зона 51. Экспереминтировали. Будущие обладатели Нобелевской премии. И моих останков души. И следов моего папаши внутри меня. Он везде во мне, где был. Он и есть там, в моём лоне. Потому что я женщина. Девушка. Я запуталась сама, прощайте.
2. Власта
У моего поклонника есть "компромат" на меня. Короче, он нашёл в сети меня в очень пикантном состоянии: мой вид сзади, вавка на вавке, но трусики приоткрыты так, что этот змеёныш наверняка рассмотрел всё в мельчайших подробностях. Вот и скажите, что мне делать если я ему обещала первую близость после свадьбы, а он сейчас окультуривает эту проклятую фотку, и я переживаю, а вдруг у моего парня возникнет психологическая трамва из-за пристрастия к этому отнюдь не эстетическому зрелищу? Я почему беспокоюсь? Да потому что он девственник как и я, ему любая голая попа в кайф, а тут я, его обожаемая русалка и трусики такие милые, прозрачные, они ему прямо сниться будут, ха-ха.
Вы скажите: он же твой любимый молодой человек, зачем же держишь его на голодом пайке? Добавите: двадцать первый век на дворе, девушки стали такими раскрепощёнными, им хочется показаться перед парнем в самом эротическом виде, во всей красоте своих неотразимых прелестей. Но он - мой парень, понимаете, я его никому не отдам, всё берегу для него одного, и моё - это его, но в своё время и в свой час. Нашёл в моих брошенных страницах это фото, я переживаю не за то, что он отвратительно подумает обо мне, мол, кому и зачем я позировала после медицинских страданий, но то что он пристрастится к этому греховному любопытству. Он такой лапочка, такой зайчик. Стоп, он мой мужчина, слабости и подачек с моей стороны ему не будет никогда. Это для его же мужского уважения. Все нужно добывать с трудом и любовью. Пусть пострадает. У нас всё будет красиво.
Поговорила с подругой, вот и вам пишу, мои двоюродные сёстры. Почти не сплю, я летаю как в раю. Но это и мой кошмар, я боюсь представить, что вдруг он сломается и изменит мне с какой-нибудь Янкой. Он верный? Разве поймёшь этих парней. Да, он робкий с девушками, но бывают и исключения. Иногда он развивает просто не человеческую активность, пишет стихи по полтетради за ночь, бегает в городе до изнеможения, пьёт крепкий кофе вёдрами. Монстр. И такие мысли посещают меня сумасшедшие: а когда мы встретимся, здороваться с ним за руку? Я конечно, буду с мамой, но она сказала, что я уже не маленькая и не хочет мне потворствовать. А я как дура лежу и думаю: у него такая мощная энергетика, меня вообще хватит на пару минут к нему навстречу. Может, он протянет обе руку, за пару шагов до меня, и мы возьмёмся кончиками пальцев, и по телам нашим пронесётся ток соединения наших душ. А потом он меня обнимет, легко, и поцелует...
Отдышалась. Поцелует он вряд ли прям сразу и у порога, он всё таки мой парень, мой будущий муж, если конечно не совершит таких поступков, после которых я буду обязана ради своей попранной чести затаить на него очень выразительные обиды. Измены я не прощу никогда. Пусть тогда пеняет сам на себя. Бессмысленно изменять своей суженной, образ которой был и будет его незабвенной Музой. Он только обо мне писал стихи и поэмы, страх не встретить меня был его самых ужасным из всех терзаний плоти и сердца. Мой Аполлон. Я твоя. Даже то фото было для тебя, для тебя, единственного. Любуйся, что ж, моя упругая попка и с местами после парочки болезненных укольчиков очень и очень соблазнительна. Но только не переусердствуй, сейчас она ещё лучше, ещё аппетитнее. Твоя рука оценит её по достоинству. Всё только для тебя, мой ковбой. Я твоя украинская цаца, самая смелая с тобой и самая тоскующая без тебя. От одной мысли о тебе я увлажняюсь и вся трепещу. Ты первый, кто возвёл меня на такой пьедестал. Любимчик моей мамы, тебе ли не знать, что твоё имя освещает нас дом с утра и до следующего утра! Моё лоно жаждет своего покорителя. Но ты там не особо зазнавайся, зазнайка, девушку нужно жаждать и сходить без неё с ума. Хотя, стоп, прекрасный мальчик, береги себя там ради Нас. Кузины, девочки, я немножко отвлеклась, все мои думки об этом моём Музе. Скушала бы его. Следенький мой. Девочки, я заканчиваю, Он звонит, пока, не скучайте. Целую.
3. Акулина
Мне за 30 и я ещё не замужем. Это это такое громадное давление на меня. Я это вижу по глазам. А в чём я виновата? В том что не такая как все вы? Я киевлянка, я красивая, я умная. Беречь верность первому мужчине - дар моего народа. Я не обменяю похвалу кого-то на что-то, в моей постели. Вы зря говорите, что я тяну резину. Я девочка и мой парень отнюдь не резиновый.
Когда я его увидела, у меня ещё были тяжёлые сновидения. Часто я бродила одна по библиотеке, в сумерках, и пословицы где скрипят как кости старухи; потом - чьи-то руки тянутся чтобы сорвать грубо с меня одежду, а я как заворожённая стою и не знаю чего я хочу; а ещё - я одна в глухом поле и мне так жутко это одиночество, так хочется объятий и красивых цветов у нашего дома, и я зову на помощь, но всё молчит. А потом мне стало лучше. Я в своём девичьем теле почувствовала себя женщиной. У меня даже грудь набухла. Я люблю смотреть на себя в зеркало. Оба соска так красиво смотрятся. Иногда я их проверяю, как там молоко. Это непередаваемые ощущения для девушки, однажды разуверившейся в своей любви. Конечно, я мог сколь угодно выйти замуж, у меня топовая внешность. Но раздеться догола и стоять голой, перед случайным, это ужасно. Ужасно потому что бессмысленно. Я писательница, сами меня понимаете. Я хранительница. Я украиночка. Знаете "Ночь на Ивана Купалу"? Таким, у воды, стоят мои сёстры и пускают по Днепру венки из цветов для своих Единственных. Олёша. Одна из них говорит: девушки, наши парни такие сильные, и мы будем как они, ни что нам не страшно, наши обереги - верность и доброта. И девочки хлопают в ладоши, берутся за руки и начинают водить хоровод с песнями.
Я боюсь ещё засыпать. Но это уже не настолько мерзко, как было раньше. Я обидчивая, почему все думают, что я толстокожая? Потому что я не замужем? Если девушка не замужем, то она безчувственная, равнодушная к детям. Так часто думают. А вы не задумывались, что девушка, чистая и скромная, имеет дар предвидения своего суженного? Она чувствует его на расстоянии времён и её внутренний взор никогда не ошибается. Только чистым девушкам дан такой дар. И потому она сносит любые косые взгляды, любые нелицеприятные высказывания даже близких людей, ей всё это больно, но она видит радость, будущую радость, а люди ведь могут говорить и думать всё что угодно, моя душа чиста.
И Он подобен мне. Он необработанный камень, из которого можно сделать Аполлона. Прекрасный поддатливый для женской руки материал. Высунув язычок, я с упоением творю моего героя. В моих глазах он преображается в произведение искусства. Его черты преобретают силу и элитарность. Даже мужской орган в моих руках набухает от одного моего случайного прикосновения, я чувствую как пульсирует в нём мужская всепокоряющая и оплодотворяющая сила. Моё лоно становится утренним садом, полным росы. Лёгкий ветерок по моей коже. Губы полны желания. Грудь тяжела и полна истомы. В голове несутся с огромной силой пухлые, белоснежные облака. Облакааа...
А может это только сон? Не думаю, душа не спит, душа моя бодрствует как невеста Божия. Всё в нас от Бога и всё для нас - от Него. Не отвергни - и будешь счастлив. Будь верным и честным, и будешь счастлив в своей чистоте. Плоть помнит прошлое, но душа преображает всё. Плоть соответствует душе. Если душа поёт сладким разноголосьем птиц в летнем саду - тело твоё как поле плодородия. Выйдешь в такое поле - не надышаться и не нарадоваться. Добрая сила даёт счастье. Женское и мужское. Соединённые в одно под пение ангелов.
"Муж мой, я жена Твоя", - что ещё может быть благозвучнее в этом мире? Где есть небо и земля. Где сны и яви сплетаются в четыре руки, в шесть, восемь, десять, двенадцать. Боже, как же я Тебя люблю, мой Господь! Спасибо Тебе за него! Спасибо!
4. Глория
Я умру в колледже. Задёрганная, с синючими руками, вся потерянная и забытая. Хотя я люблю учится, но у меня не получается. Смотрю как дура на волосы Брук и рука моя тянется к животу. Брук блондинка, мой вкус, мой срыв мозга. Я видела её в душе, у меня тогда губы пересохли, во мне пробежали приятные муравьишки по внутренней стороне кожи. Я вышла, умереть ещё я успею, мне два года ещё сюда ходить. Ради Брук.
Я напишу ей письмо. Зачем, и сама не знаю. Я хочу почувствовать гладкость её кожи. Как то раз случайно коснулась её, и это была россыпь спелых персиков. Рука так и заныла пройтись пальчиком от её попки и до шейки, снизу вверх. Это кайф, мне башню сносит от одной мысле об этом.
Но Брук молчалива. У неё в подругах только Стефани. Эта открытая би. Обожает кататься на скутере, носит часики и говорит, что принимает душ четыре раза в день. Я так подумала, гигиена не в счёт. Она что русалка блин? Хвост отцепной и только для ношения дома?
Они с Брук шепчатся на всех парах. Шипят как две добрые змейки, а мне это как лезвием по сиськам. Чего ты в ней нашла, Брук? Через годик у Стефани будет ребёнок или она сделает аборт. Ходили слухи, что к ней привязался её кузин. Длинные волосы, волевой подбородок, бицепсы - рокер, наверное. Меня от него тошнит. Наверняка, от Стефани несёт за две мили бензином после вечеринки с этим уродом. Но я с ним бы разок попробовала. С парнем нужно переспать, это даже не обсуждается. Иначе я буду старой мисс Глория, с пучком высохших волос и висячими сиськами, как яйца у мужиков, ха-ха.
Брук, я сделаю тебе приятное. Как ты захочешь. Девочка девочку всегда поймёт, только ты меня не отвергни. Я стала носить такое же нижнее бельё, как и ты, моя любовь. Трусики плотно облегчают мой низ живота, это так классно. Про прокладки даже и не спрашивайте. Я стала её двойником, но Брук нравится эротоманка Стефани, а я как бы не в счёт. Сказала как пацан "не в счёт". Может и так. Войти в Брук я бы не... И что я такое несу, но как вызывающе феерично реагирует на фантазии моё тело. Я красиво сложена, мальчики уделяют мне довольно много симпатий, но я зависла на Брук. Брук, сука ты такая, ты мне слышишь? Я зависла в тебе! Не, не слышит. Может, я сплю или упала вниз головой? Да нет, лифчик начал снова давить на соски. Моя мама считает, что чем плотнее облегчает лифчик, тем больше шансов сохранить упругость груди после 26 лет. Ну не знаю, мама. Хочется тебе верить.
Я добьюсь Брук, я познаю её как мужчины. Потом пусть спит с кем хочет. После меня хоть потоп. Конечно, я не откажусь от продолжения нашего разврата, Брук. Тебе точно понравится. Я знаю как девушки между собой так делают. Смотрела кое-что. Моя сладкая Брук, я-то точно разработаю твою щелочку, тебе гарантирован первый полноценный оргазм. Вылижу, вымою, и даже высушу. Буду лежать и дуть на твою взбудораженную киску, а ты будешь разговаривать по телефону со Стефани.
- Сте, я в ванне, говори по-громче. Что ты там шепчешь? Я ничего не слышу...
Ну конечно, Брук, у тебя ушки будут слушать только меня. Можешь повторить движения, мой язычок приготовился. Наслаждайся, Брук, я твоё наслаждение. А потом я достану из сумочки купленную в долг игрушку для взрослых и медленно, медленно, а потом всё быстрее и быстрее мы взлетим на крыльях, наслаждаясь королевским полётом на полем с самыми прекрасными цветами на свете. Там будут пастись лошади, а я буду брать тебя долго и сладко, вкладывая в свои движения всю свою любовь к тебе. Девочка будет брать девочку по-мужски. Во всю глубину. Потом я займу твоё место, если ты захочешь. И ты тоже будешь брать меня по-мужски. Так, чтобы слёзы радости залили наши сиськи, а внизу, так, чтобы неделю не могли отмыть после нас. Брук, ты хочешь?
5. Джесси
Любимым человеком мужского пола был брат. Его звали Джеймс, он погиб в автокатастрофе. Как я не свихнулась за множество недель дикого отчаяния, я не знаю. Знает один Господь Бог. Брат был для меня всеми материками и всеми морями, с ним был покой и отдых. Без него наступила тьма.
Я ввязалась в привычку разговаривать с его портретом, висящим на окном. Я говорила ему как при жизни, видела жизнь в его грустных и добрых зрачках, но ответов я и не требовала. Какие нужны ответы от того, кого любишь больше своей жизни. Какие ответы можно требовать от ночного небо. Есть небо, и больше ничего не надо. Я ведь альтруистка, я жажду отдавать, а не брать, отдавать вопреки, без всякой прибыли и дивидендов. Христос всё отдал всем, и пусть кто-то не верит что он родился от непорочной девы и ходил по Генисаретскому морю, самое главное - его слова, в них он весь, Агнец для живущих во тьме. Во тьме просто нужно не давить друг друга, иметь терпение и незлобие, ведь каждый может упасть и быть затоптанным безумной толпой. Брат всегда был именно подающим руку. Он ничего не жалел для друзей, голос его был прекрасен и мягок, добрые глаза видели намного более, чем могли сказать.
Я любила с ним кататься по автостраде. "Джесси, не стучи коленями об щиток с приборами, ты прямо вся извелась". Я улыбаюсь, я хотела всеволишь обратить на себя внимание и я добилась своего. Мне так радостно, словно мы мчится в рай. Солнце такое яркое, яркое, я не верю своему счастью. Рядом мелькает мир, очертания чего-то или кого-то, а я мельком наблюдаю за братом снизу вверх и мир настоящий рядом со мной, а не за этими стёклами. Мой мир такой маленький, там не хватит места всем, там местечки только для избранных мною, самых дорогих, тех, кто любил и любит отдавать, ничего не ожидая взамен. Этот мой внутренний грот охраняют птицы и дикие звери, там не страшно, там можно делать всё, кроме зла. Разве я этого не хотела ещё до своего рождения. Ещё как.
Мы проезжаем, мы пролетаем мост, моя блузка мгновенно ощюпала всё моё тело сильными щупальцами, хвост соломенных волос взметнулся как у кита и хлопнул по самой верхушке головы. Я впилась от неожиданности к сиденье, маленький щюпленький крабик, цепляющийся за ветку павшего в море дерева, окатываемого раз за разом неутомимой пенистой волной. Море такое огромное, но крабику не страшно. Есть дерево и оно ещё долго будет помогать ему и ни раз. Зачем чего-то бояться, когда небо и солнце так певуче радуют тебя. Жизнь это мгновение, жизнь это не прошлое и не настоящее, это то, чего ты хочешь, но хочешь так, как и не хочешь, как если бы тебе его настойчиво предлагали, а ты отвечала бы, что есть другие, более достойные чем ты, жить и радоваться.
А вот и Кентукки. Красивое место. Скорость становится минимальной, можно сидя в машине, прогуляться и посмотреть на магазины, лица людей, лужи. Будучи в укрытии, можно любоваться на всё что угодно, потому что ты в домике и тебя никто не знает. Ты не поймаешь чей-то случайно отвратительный взгляд, не почувствуешь вонь из мусорных баков и плевков, не вздрогнешь от мимо бегущей огромной чёрной собаки, из пасти которой брызжит красноватая слюна, не споткнёшься об камень или бордюр, тебя не похитит ЦРУ или инопланетяне, ты не...
Мы оставливаемся у светофора и смотрим на прохожих. Их очень и очень много. Они повсюду, со всех сторон и их непонятное количество всё увеличивается, словно они выползают из-под земли, закованной в безупречный асфальт.
Снова трогаемся и поворачиваем то направо, то налево, опять направо, мы проходим обязательный городской лабиринт, чтобы где-то после заглушить мотор и подняться по лифт к самым облачным небесам. Там будет душ, освежающие напитки и мороженое, мультики, семечки, поп-корн, мягкие тапочки и лёгкая музыка, такая убаюкивающая, что я тихий и нежно усну, а брат отправится по своим делам, будет сосредоточенно колесить по городу, таскать какие-то тяжёлые ящики туда-сюда, как если это был весь смысл человеческой жизни.
6. Паола
Хорошо что сегодня льёт дождь. Я увидела полчаса назад свою мать, которая бросила меня в такой же мрачный день много столетий назад. Мамочка моя нерадивая, что же ты сделала со мной? Почему моё существо ты оценила не нужнее бутылки виски твоих собутыльников? В чём я провинилась пред тобой? Почему я смотрела на тебя и ты поглотила меня как Иону библейский кит? Где моя ненависть к тебе? Где моя зависть к тебе? Где мои страхи о тебе? Я превратилась в статую, на которой трещин больше, чем следов от поцелуев. Один Боженька достоин моих слёз, но плачу я по тебе, моя мамочка, плачу, потому что люблю. Впервые за 25 лет люблю. Раньше - никогда и никого. Странная штука, женская душа. Очень странная. Как весеннее небо.
Я буду ходить следом за тобой. Я должна узнать тебя поближе. Это как при покупке нижнего белья обязательно нужно прикоснуться к нему рукой, чтобы понять, подходит ли оно твоей коже. Любовь на уровне симпатии кожи. Присмотреться, подержать в руках, взят навсегда себе. Ты будешь жить со мной, моя странная мамочка, я прощу тебе прошлое и будущее, только будь рядом, навсегда, кожа к коже, иначе зачем мы увиделись, зачем разбередили старые, уже почти затянувшиеся раны.
Смотри, я прямо сейчас сочиню для тебя стихотворение:
"А ведь, мама, я тебя ждала,
Ждала, когда все вокруг смеялись,
Когда дрались, когда пытались
Любить, пусть и каждая малым-мала.
Я не умею писать стихи,
Я больше умею молчать как ночь,
Дела мои, мама, дурны-плохи,
Но я ведь нашла, тебя, я - твоя дочь!"
Хорошо, я первая подойду к тебе, ты ведь инвалид. Глаза твои полны тоски осеннего леса. В них давно угасла живость. Брошенный нерадивым хозяином когда-то полный жизни и красоты пруд. Разве может человек, обладающий душой и благородством бросить часть самого себя, часть плода своих прудов? Как же ты смотрела в глаза мимо проходящих, что ты видела в их глазах? Что случилось с твоей судьбой, что ты решила убить меня бесконечностью серый дней в чужих стенах, среди зла и отчаяния? Чем так я провинилась перед вами, людьми, что мне вы не дали ни единого шанса встать с колен и посмотреть на вашу свободу и на вашу добропорядочность? Ни единого шанса.
Мама, я верю в тебя. Ты ведь хорошая, у тебя такие тёплые руки. Они пахнут земляникой. Прелой земляникой. Для человека, впервые ступившего в лес, этот странный запах вкуснее всех остальных. Это голод души, мама, голод свободы. Даже самая нелепость и самый пустяк от страха прошлых дней драгоценее всех диковинных ароматов. Даже эту прелость страшно потерять. Страшно упасть и никогда не подняться. И по тебе снова будут идти неизвестные, неизвестные, сотни безымянных лиц. Куда они идут, не знают они сами. Но они идут по мне, мама, идут, идут, прямо маршируют, а я даже не знаю как закричать, чтобы всё это прекратилось. Возьми мою руку, я тоже хочу пахнуть земляникой, после дождя. А может, на моё счастье, она будет пахнуть ещё и солнцем, я ведь в праве мечтать об этом, моя добрая и милая мамочка?
Раз, два, три,
Четыре, пять,
Мама,
Я хочу тебя обнять.
Вот мы и обнялись. Всё в порядке, мама, всё хорошо. Нет такого плохого поступка, которое невозможно простить. Пока ты сам жив и сам можешь сострадать. "Что такое Любовь? Наверное, всё".
7. Розмари
Я росла настоящим ангелочком. Наш школьный автобус всегда меня встречал как святой Иаков. Парни замолкали, проверяли свою совесть и наблюдали как за стёклами барабанит рок-эн-рольный весенний дождь. Отец наверняка подставил все бочки под сливы крыш, вода всегда нужна на нашей ферме. 266 зверски сильных буйволов, это вам не шутка. Они после хорошой кормёжки способны выпить Мёртвое море. Папа знает об этом, он любит как своих сыновей, которых тоже не меньше.
Я, Розмари, единственная. Первый поцелуй мне презентовала тётя Роз. Это такая виртуозно воинственая женщина, презирающая всех, кто не на каблуках. Даже наш шериф её побаивается, и однозначно не выписывает ей штрафы за превышение скорости. Тётя Роз помешана на психоанализе, бывала в Танзании. То ли она там лечила замученных нищетой детишек, то ли впаривала местным князькам откровенную порнографию. Деньги, деньги, и ничего кроме денег. Но поцелуй от миссис Роз мне достался просто так. Спасибо, тётя Роз, ты навсегда в моём бестолковой голове.
Вы были в Небраске? Я всех вас приглашаю к себе в гости. У нас самые жирные утки, кряк-кряк. Мой отец покатает вас на наших лошадях. Они покладистые и трудолюбивые. Они полезнее всякой психологии, я сама в этом убедилась, когда погрузилась в дичайший кризис своей души. Своими липкими и вкусно пахнущими языками они очистили меня всю с ног до головы, и это было здорово. Не знаю, чем они лакомятся раньше меня, но я чувствую ароматы клевера и ромашки. Но откуда им взяться сейчас? Может, отец выращивает их в маминой оранжереи? Мама она ботаник, у нас по материнской линии одни сплошные любители тычинок и пестиков. У мамы в айпаде есть редчайшее фото цветения папоротника. Мы принадлежим к Церкви Святых последних дней. Родители познакомились именно в церкови. То же самое ждёт и меня. Очень скоро. Даже раньше, чем я этого хочу. И мой жених будет прыщавым как аллигатор. Зато он будет много работать и от него не будет разить табаком и виски с содовой. Разве это не чудо?
У меня есть очень быстрый велосипед. Сажусь на него и несусь по тропинке прямо к озеру, где плескаются маленькие блестящие рыбёшки. Там всё дно усыпано улитками и камешками оранжевой раскраски. Тётя Роз говорила по секрету, что эти камни прилетели к нам из Марса. Плохо верится, но и в книге Мормона тоже не всё так, как было на самом деле. Однако все верят, и я тоже делаю вид, что я не дура посреди величайших знатоков Библии.
Когда я вырасту, я накуплю много косметики и уеду во Францию. Я обожаю запах французских духов, это совершенство из совершенств. Желательно самой такие сделать. Там есть курсы юных модельеров и парфюмеров. Я стану лучшей. Розмари всё по плечу, даже пулемёт. Вот такие мы, девочки из Небраски. Наши волосы омыты в Платт-Ривер, наши ноги всегда стоят на Скоттс-Блафф. Мы дети, но взрослее нас нет.
8. Анна
Ничего не происходит. Я молоденькая девушка. Ничего не происходит. Я всегда останусь такой. Ничего не происходит. Я таю на твоих губах, руках, созвездиях.
Грязь мне не к лицу. Что может заставить вас во мне усомниться? Что способно развенчать во мне ваше величественное отношение ко мне? Моя торопливость в желаниях, когда вы протягиваете ко мне свою руку, а я лозой оплетаю ваше мужественное тело, и сок сочиться с моих губ. Я готова упасть, и вы меня подхватите, я знаю, вы меня обязательно подхватите, и мой зонтик, и мою Лялю с новым розовым бантиком на хвосте. Вы подхватите и всю Вселенную, если вам покажется так, будто она падает нам на голову. Ну зачем вы так по-детски улыбаетесь, вам совсем не идёт такая сладкая улыбка, добавьте туда непременно изрядную щепотку самого жгучего перца. Мужчина не должен стоять на коленях, даже перед дамой, если он, конечно, не принимает у неё преждевременные роды. Да, да.
Прогуляемся по этому берёзовому раздолью. Как же я не люблю степи и все прочие пустынные бескрайние моря бесплодной земли. Мне непременно нужно повязать пусть даже своим воображением своё самое драгоценное желание на одну самую сильную веточку. Белый цвет притягивает счастье. Посмотрите, я кружусь сейчас для вас, мой юнкер, я прямо как дервиш, ну что вы смеётесь, юноша, что смешно в слове "дервиш"? Разве кружится как все планеты - это не поклонение Всевышнему? Так, вы так не считаете. Возьмите меня за руку, я покажу вам невероятно красивый берег.
Несёт река мои мечтанья,
Но ветер вновь их возвратит...
Посмотрите на эти огромные отпечатки сапог. Нет, нет, не наступайте ни в коем случае, что вы! Это следы моего отца. Понимаете, это невозможное чудо: прошло уже несколько десятков лет, а они новы и прекрасны! Заметьте, мой отец не был святым, хотя что я вам здесь вру и не краснеть, он был добрым, а что если не доброта, искренняя и наивная, есть главное отличие мужчины от какого-то мужлана, садиста и охотника за невинными душами. Эти следы... Знаете, у меня сердце готово взметнуться ввысь, вместе с вами, с вами, милый Сашенька, и оставить следы, и оставить всё, что связывает меня с этой землёй, но туда, туда хочется, где высота, где захватывает дух от света звёзд и комет, где ангелы стерегут людскую любовь, слабую по-земному, но великую и священную в этих космических просторах, где Россия, одна Россия, и больше нет воспоминаний иных.
Сашенька, вы видели когда-нибудь, чтобы Нева плакала? Боже мой, друг мой сердечный, я вовсе не экзальтирую перед вами, ну что вы такую чушь мне, девушке, пытаетесь сотворить! Вы не девушка, поэтому для вас Нева и не плачет. А вот у Фёдора Михайловича, то бишь, Достоевского, Нева плачет, плачет наша супружница, да и как ей не плакать, если камни так холодны и осень скоро. Вот мы в этом леске, у этой речушки, а она, Нева наша, она тоже тянется сюда, к этим берёзам, тянется изо всех сил, а ей нельзя, просто нельзя свернуть своё русло, изменить поток своих слёз, люди не поймут, да и не текут большие реки вспять, если только чудо какое...
Вы подумаете, почему это вас Анна каким-то юнкером обзывает. А вы хотите быть скрипачом, я слышала о вас такое. Скрипач это не плохо. Мой отец выдалбливал лодки из двухсот летних лиственниц. Всё сам, и маму любил не меньше. Мастеровит был, и я через силу говорю вам "был", иначе вы примите меня за сумасшедшую. Но он есть. Есть, Сашенька, есть, разве боги нашего детства умирают? Тогда и мы бы умерли вместе с ними. А они есть в нас, в нас, сотворённых по их образу и подобию. Какую же надо иметь силу здесь, на этой земле, чтобы произвести на свет ребёнка! Вопреки смерти и разлуке, сомненьям разума - дать Жизнь! Забыть на минуту, на час, отключить силы разума и дать возникнуть чуду Любви!
Шёпотом вершатся судьбы. Только шёпотом возможно понять мужчину и женщину, когда они отреклись от всего мира ради одного человека, который хочет жить. Хочет так же любить, как и они, видеть ночь, трогать звёзды и молиться Богу, тоже шёпотом, по-другому и нельзя. Какое же счастье - любить и быть любимым! Любовь - наша единственная надежда на абсолютное счастье, на непрерываемое счастье. После уроков земных - высшая награда. А пока будем учиться любить здесь, как сможем, как захотим сами, но только чистыми сердцами, и шёпотом, милый мой, шёпотом...
Оглавление
Глава 1
