<p>
Рубо мученически наморщил лоб.</p>
<p>
— Руна, она... как линза! — наконец-то подобрал нужное слово, да попроще, Игнац.</p>
<p>
— Ы-ы?</p>
<p>
— Фокус! Концентратор мысли!! На объекте!!! — горячился алхимик.</p>
<p>
Пылкость старика не концентрировала сути восклицаний в голове слушателя. Впрочем, Игнац и не думал останавливаться.</p>
<p>
— Только ясная, безупречно выстроенная мысль достигнет цели! Но! Без концентрации, без фокусировки — и самый убийственный посыл рассеется втуне!</p>
<p>
Рубо молча потел. Белиар дёрнул его за язык, не стоило же переспрашивать! Рановато ещё вникать в столь высокие материи, буквы хоть бы запомнить.</p>
<p>
— Линза! Понимаешь?! — вдохновенно разорялся Игнац. — Возьми-ка выпуклое стекло, поймай солнечный луч — и хрупкая безделушка воспламенит древесину!</p>
<p>
Алхимик на миг призадумался.</p>
<p>
— Сухую точно воспламенит, — пробормотал он скороговоркой и тут же торжественно возвысил голос, — как свет и линза порождают огонь, так замысел и руна сеют разрушение или исцеляют, по выбору мага, с согласия богов.</p>
<p>
Рубо хлопал заслезившимися глазами.</p>
<p>
— Но дабы сформулировать мысль безошибочно, — Игнац помогал себе отчаянной жестикуляцией, — недостаточно выучить буквы и вызубрить заклинание, нет! Без понимания глубинной сущности каждого слова твой замысел никогда не уподобится лучу! И даже выточенная по всем правилам руна не поможет. Хотя... откуда у тебя такая возьмётся? Ты и по слогам-то не читаешь, как руководство по обработке рунных камней разберёшь? Эх...</p>
<p>
Алхимик примолк, удручённый бессмысленностью своего выступления.</p>
<p>
— А как же я тогда, — залепетал ученик, — со свитком-то?</p>
<p>
— Просто, — нахмурился Игнац, — возьмёшь его вот так... да я же показывал! Дурень! Сколько можно! Развернёшь и подержишь над головой, пока не свершится. Неужели ты думаешь, что высшие силы неграмотны? Без тебя прочитают, только держи!</p>
<p>
Рубо вспомнил некстати о всеведении Аданоса, ежедневно восславляемого на площади смуглым проповедником в синем облачении, и спросил:</p>
<p>
— А за-зачем разворачивать?</p>
<p>
Игнац набычился и с шумом выпустил из ноздрей воздух.</p>
<p>
— Не наглей, а?! Топай в лес, вечером отчитаешься!</p>
<p>
Рубо переминался с ноги на ногу.</p>
<p>
— А... надолго? — плаксиво уточнил он.</p>
<p>
— Нет! — прорычал алхимик. — Зазеваешься — получишь в бок стрелу от Бартока. Или ещё чего похуже. Так что на дороге не околачивайся. Проваливай!</p>
<p>
Рубо втянул голову в плечи и припустил вон из лаборатории. Игнац не удосужился проводить взглядом бестолкового, но исполнительного ученика. Ещё успеет намозолить глаза...</p>
<p>
Упомянутый наставником зверобой Барток пугал Рубо куда меньше, чем лесной полумрак. Долго ученик изобретательного алхимика не решался сойти с дороги, выбитой колёсами фермерских повозок. Но понимая, что деваться-то некуда, всё же углубился в ельник. Продрался сквозь колючую мглу к поросшей бледно-зелёной травой просеке. Огляделся, прислушался, даже принюхался — вроде бы никакая клыкастая тварь не примерялась к его тощим окорокам. Рубо вздохнул и вытащил из сумки экспериментальный свиток. Припомнил инструкции алхимика, осторожно развернул хрусткую просьбу к высшим силам и замер в неудобной позе. Лист шершавой бумаги весил всего ничего, однако вскинутые над головой руки отяжелели и затряслись через считанные мгновения.</p>
<p>
"Я чуть-чуть, туда-сюда пробегусь, и хватит!" — старался побороть волнение Рубо. — "Боги, читайте же, читайте!"</p>
<p>
Пальцы лизнул жар, уколол холодок, по ладоням заструился прах распавшегося свитка. Экспериментатор не успел ни обрадоваться, ни испугаться. Его охватили туго закрученные потоки сияющего лазурью воздуха. У Рубо потемнело в глазах. Он уже не чувствовал ни рук, ни ног. Некая сила навалилась на него, скомкала и перемесила в нечто бесчувственное, плотно сбитое, тяжёлое и выдыхающее с шумными хрипами раскалённый пар.</p>
<p>
Звуки собственного дыхания первыми вернулись к нему, оглушительные и неузнаваемые. Затем прорезался свет, невыносимо яркий, но лишённый каких-либо красок. Рубо взвыл не своим голосом, заревел и, гонимый резью в глазах, рванулся в чащобу, не разбирая дороги. Он то и дело застревал между стволами деревьев, будто надумавшими вдруг сомкнуть ряды. Валились оземь надломленные лесины, разлетались с треском сучья, но озверевший ученик алхимика не сбавлял скорость. Остановился лишь когда наконец прозрел в сгустившейся тени, но перестал узнавать местность. Рубо, озираясь, топтался в благоухающей тиной и болотником жиже, и, осознав, что стоит на четвереньках, посмотрел вниз. Он увидел не замызганные руки в взбаламученной водице, а толстенные мокрые лапищи, косматые, седые, с огромными чёрными когтями. И почувствовал, как на загривке вздыбилась щетина, по дёснам полилась слюна, а в нутре закипел бессмысленный рык. Ликование бурно мешалось с ужасом в одичавшей душе испытателя.</p>
<p>
Преображённый смутно помнил, какое бесхитростное действо вернёт его в мир людей. Недовольный голос Игнаца высверлил в скукоженном рассудке надёжный путь к отступлению.</p>
<p>
"Говорить вслух ты не сможешь, даже не пытайся! Только мысленно. Спокойно, чётко помысли своё имя — и звериная шкура тотчас испарится."</p>
<p>
Отрывистые звуки пульсировали в памяти, но, увы, Рубо не улавливал в них смысла. Вместе с даром речи ученик алхимика утратил и дар понимания. И сколько не силился успешный экспериментатор выдавить из опустошённого сознания верную мысль, серебристая шкура не редела, не сползала лоскутами с чудовищно раздобревшего тулова.</p>
<p>
Отчаяние вновь заставило пуститься в бега серого гривастого зверя. Он мерил трещащий по всем щелям лес гигантскими разрушительными прыжками, но резко сменил курс, когда приземлился на дне засыпанного рыхлой прелью лога и едва не придавил одним махом двух обомлевших варгов. Перепуганный гигант нёсся прочь от парочки безжалостных чащобных убийц, и не слышал, как скулят улепётывающие от него красноглазые твари. Он не заметил порскнувших во все стороны кабанов, не обратил внимание на кротокрыса, с визгами покатившегося кубарем от случайного удара когтями по хребту. И уж, конечно, ведать не ведал о поспешном бегстве доблестного охотника Бартока в Хоринис.</p>
<p>
Ничто так не оживляет обстановку как рёв обезумевшего мракориса.</p>
<p>
Между тем солнце постепенно остыло и закатилось в ночь. Задрожали в мрачнеющей синеве звёзды. Сумерки успокоили мятущегося зверя, уняли его непроизносимую тревогу. Безымянный мракорис возлежал на распоротой в клочья душистой полянке и, скосив глаза, следил за медленным скольжением лунного блика по рогу, украшающему его лобастую голову. Бессловесно и бессвязно перерождённый ученик портового алхимика думал о требовательном человечке из вонючего дощатого логова. О том, что уже никогда не услышит сварливых окриков чудаковатого старикана. И не сожалел об утраченном.</p>
<p>
Чуткий великан и ухом не повёл, когда позади его возникла из клубящегося мрака непроницаемая фигура в причудливом рогатом шлеме и вперила в крестец утомлённого долгой беготнёй хищника немигающий взгляд, полный багряного жара преисподней. По безукоризненно ровным складкам длинного одеяния блуждали мертвенно-лиловые сполохи. Под неумолчные трели сверчков торжественно прозвучала краткая речь, доступная слуху немногих смертных, но ни один мускул беспросветно чёрного лика не шелохнулся.</p>
<p>
Мракорис только ощутил брюхом ропот недр и обеспокоенно хрюкнул в ночную прохладу, когда нечеловечески глубокий бас произнёс с насмешкой:</p>
<p style="color: rgb(0, 0, 0); font-family: "Times New Roman"; font-size: medium; text-align: justify; background-color: rgb(209, 240, 194);">
— Прочитать-то и я прочитаю, раз уж вам так приспичило. А кто будет за вас ошибки исправлять, грамотеи?!</p>
