False mirrors (СИ) [Balrosme] (fb2) читать онлайн

========== Пролог ==========

Я стою посреди огромной пустоши, волосы треплет безжалостный ветер, с каждой секундой все больше напоминающий ураган. Над головой нависли иссиня-свинцовые тучи, бугристые, тяжелые, они готовы раздавить меня. Ветер гудит и сбивает с ног, свистит в скалах позади, яростно вспенивает серые волны моря, простирающегося до самого горизонта. Пожухлая трава под моими ногами трепещет на ветру. Холодно. Ветер повсюду, он пробирается под тонкую рубашку, хлещет меня по щекам, насмехается надо мной. На краю обрыва стоит знакомая мужская фигура. Я нервно кусаю губы, по телу разливается предательская слабость, ноги подгибаются. Вокруг уже бушует настоящая буря. Что-то не так. В груди - чувство необъяснимой тревоги, от которой немеют кончики пальцев на руках. Мужчина поворачивает ко мне свое лицо.

- Артур, - говорю я и не слышу за воем ветра собственного голоса.

Даже с такого расстояния видно, как он бледен, как резко обозначились черты похудевшего лица, одежда висит на нем мешком, порванная и грязная.

- Артур, - я делаю шаг к нему, а он отворачивается.

Он стоит слишком близко к обрыву, а под ним – безжалостное море и острые скалы. Я вдруг четко осознаю, что он собирается сделать.

- Артур! – кричу изо всех сил, - нет!

Я бегу к нему и знаю: мне не успеть. Дух захватывает, ноги скользят по траве, что непокорными стеблями оплетает все вокруг, мешая, словно гигантская паутина, в которой я запуталась, как глупая муха.

- Артур! – кричу, срывая голос.

И падаю, больно ушибая колени, ударяясь ладонями, ссаживая их в кровь о стылую каменистую землю.

- Артур!

Он делает шаг вперед.

***

Я вскакиваю с придушенным криком, больно ударяясь локтем о каменную стену пещеры, в которой я нашла ночлег. Сердце стучит где-то в районе горла, и я все еще чувствую боль в ладонях и коленях. Мне холодно, огонь давно погас, где-то капает вода, а снаружи шумит и свистит ветер. Я нервно сглатываю, пересохшее горло саднит, словно я действительно кричала. На ощупь нахожу флягу, пью холодную воду, давлюсь, проливаю часть на себя. И рубашка противно липнет к телу. Я откидываюсь назад на свою постель, разглядываю каменные своды пещеры. Сон. Это всего лишь сон. И не более того. В теле еще живут отзвуки страха, бесконечного ужаса, невыносимой потери. В уголках глаз собираются слезы. Сон, - повторяю я себе, как заведенная. Это только сон. Глупый, страшный, чудовищный сон, навеянный плохой погодой и мрачной пещерой. А еще тоской по Камелоту, по Артуру и ребятам. Я закрываю глаза. Кажется, пора возвращаться домой.

========== Глава 1 ==========

Я остановила Бруснику на небольшом пригорке, покрытом редким лесом. Сквозь ветви, на которых распустились первые светло-зеленые листочки, я смотрел на замок, который покинула полтора года назад.

Камелот полностью отреставрировали, темной громадой он нависал над городом у его подножия, который тоже ощутимо разросся. Со всех сторон к городу тянулись дороги, по которым шли люди, неслись всадники и ползли телеги. Если прислушаться, то в ленивой тишине полудня можно было расслышать гомон голосов, скрип колес, ржание лошадей.

Я склонилась к шее лошади, погладила ее. Сердце билось в предвкушении и одновременно робости. Я знала: меня ждут. Артур обещал, что Камелот будет ждать меня, но несвойственная мне нерешительность мешала сделать шаг вперед. Меня не было так долго, здесь все изменилось, это очевидно. Да и я изменилась.

Путешествовала по всей Англии и Шотландии, добралась даже до Ирландии, работала в трактирах и наемницей у купцов, что везли товары по всей стране, побывала даже при дворе одного шотландского короля, принимала участие в поединках за деньги, один из зимних месяцев прожила у сердобольной старушки в забытой всеми богами деревне в горах, помогая ей по хозяйству. Но месяц был самым большим сроком, на который я задерживалась на одном месте. А теперь я возвращаюсь. Наверное, насовсем. Чувство было странное и непривычное, будоражащее. Я нервно облизнула губы, Брусника нетерпеливо переступила с ноги на ногу.

- Ну что же, Брусничка, - негромко произнесла я, - вперед!

И пустила лошадь в галоп. Мы слетели с пригорка маленьким вихрем, ветки деревьев хлестали по щекам, теплый ветер трепал волосы, я вдыхала полной грудью запах цветов и трав, запах зелени, еще сырой коры деревьев, запах солнца и весны. Мы мчались по хорошо утоптанной дороге, взметая пыль, а Камелот был все ближе. Я поймала себя на том, что улыбаюсь, широко и счастливо. Я увижу их всех! Я уже предвкушала долгие рассказы о том, что случилось в мое отсутствие, расспросы о моих приключениях. Внезапно на дорогу передо мной выскочил человек. Я едва успела затормозить, Брусника присела на задние ноги, отчаянно заржала, потрясая передними, я едва удержалась в седле.

- Эй! – крикнула недовольно, - не надо выскакивать на дорогу прямо перед лошадью!

Мужчина неприятно оскалился, в руках его блеснул нож, он лениво сплюнул на землю.

- Слезай-ка с лошади, красотка!

Я приподняла бровь, боковым зрением заметила еще двоих его подельников. Они выглядели как самые худшие отбросы Лондиниума. Меня разобрал смех. Подвергнуться нападению разбойников в родных краях.

- Не то чтобы я богатая добыча, - спокойно произнесла я, - у меня в кошельке две монеты.

И это даже было правдой.

- Зато у тебя есть лошадь, хорошее оружие и сама ты очень ничего, - осклабился разбойник.

Я тяжело вздохнула. Мне вовсе не хотелось убивать этих идиотов, я размышляла, как мирно выйти из этой ситуации, но один из них не вытерпел.

- Мы сказали: слезай! – он схватился за поводья Брусники, она заржала, встала на дыбы, ударяя передними копытами прямо в грудь одного из разбойников. Я едва успела прянуть вперед, приникая к шее лошади, чтобы не вылететь из седла. Двое оставшихся замерли на мгновение, в ужасе глядя на своего слабо стонущего товарища.

- Ах ты сука! – заорал тот, что ближе. Я выхватила меч и спрыгнула на землю. Грабители попятились.

- Прочь! – зашипела я, - если хотите остаться в живых.

Но желание поживиться за чужой счет явно перевесило в них инстинкт самосохранения, да и наверняка они подумали, что вряд ли женщина способна владеть мечом. С воплями они кинулись на меня. У одного был нож, у второго подобие меча. Я зло оскалилась, сразу переходя в нападение. Схватка была недолгой, один лишился пальцев на руке и теперь верещал, зажимая раны, пытаясь остановить кровь, второй выронив от ужаса меч, пустился наутек. Я мрачно посмотрела ему вслед. Первый стонал где-то в кустах. Я вскочила в седло, швырнула на землю кошель с лекарствами.

-Позаботься о себе и друге, - процедила.

Грабитель посмотрел на меня в ужасе. Я быстро поехала прочь.

Ощущение было неприятное, словно я напала на своих. Но ведь я давно уже не девица из Дома Мадам с окраин Лондиниума, я вроде бы как леди. Я фыркнула, припоминая, что Бедивер что-то вещал даже о землях где-то на востоке, рядом с морем. При воспоминании о море меня передернуло. Ну уж нет. Никакого моря.

Чтобы въехать в город, надо было заплатить пошлину, и я рассталась со своими двумя монетами. Пробираясь по узким улочкам, заполненным людьми, я с интересом оглядывалась, подмечая, что город явно процветает, что люди выглядят довольными, и привычным взглядом замечала мелкие кражи и разборки. Любой город – это еще и пристанище для воров и преступников всех мастей. Это даже Артур не сможет искоренить. Я улыбнулась и подъехала к воротам в замок. Два бравых парня скрестили передо мной копья.

- Кто идет? – правый, совсем молодой выкрикнул рьяно и нервно. Его более старший товарищ шикнул на него.

Я склонилась вперед, с интересом разглядывая новую форму, коричнево-красноватую из дорогой кожи и недешевого металла.

- Мне бы увидеть короля, - негромко произнесла я.

Брови парней поползли вверх, молодой сглотнул. Их глаза метались от моего лица к моей потрепанной одежде, оценили и рукоять меча за плечом и лук, притороченный к седлу.

- Вы не можете увидеть его величество просто так, - ответил мне молодой, - тем более не можете попасть в замок с оружием! – он красноречиво посмотрел за мое плечо. – Если вы сдадите меч и лук…

- И засапожный нож, - беспечно перебила я его, - и кинжал на поясе, то тогда вы меня пропустите?

Парни переглянулись, явно недоумевая.

- Но вот в чем проблема, - я склонилась еще ниже, - я останусь при оружии. И пройду в замок.

- Нет, - решительно произнес второй, - не пройдете.

Я хмыкнула. Меня искренне забавляла вся эта ситуация.

- И вообще убирайтесь подобру-поздорову отсюда! – продолжил тот, что старше.

- Ой-ой, как грубо, - пропела я и решительно бросила, - кто ваш начальник?

- Сэр Персиваль! – от неожиданности ответил мне молодой, за что заслужил недовольный взгляд товарища.

- Вот и позовите мне сэра Персиваля, - произнесла я и, так как они не спешили выполнять, прикрикнула, - живо! Скажите ему, что приехала Гвин.

Они снова переглянулись, старший кивнул молодому, и тот поспешил в замок. Я улыбнулась второму, он недовольно нахмурился, глядя на меня. Я с интересом стала разглядывать крепостную стену, слушая позади себя шум города, улыбаясь, подставляя лицо теплому весеннему ветру.

- Какого хрена?! – послышалось недовольное, - какая женщина?! Что за чушь ты несешь?!

Появившийся Персиваль готов был, кажется, убить парнишку.

- Здравствуй, Персиваль, - мягко произнесла я.

Мужчина споткнулся, уставился на меня во все глаза, потом с шумом втянул воздух.

- Гвин, - прошептал, а потом накинулся на парней, - что встали, остолопы?! Немедленно открыть ворота для леди Гвиневры!

Парни побледнели, осознав, что спорили со знатной особой, я хмыкнула, спрыгнула с лошади. Провела Бруснику на территорию замка, стражники тряслись, словно листья осины на ветру. Мне стало их жаль.

- Ребята молодцы, лорд Персиваль, - вежливо произнесла, подмигивая молодому, - бдительные.

- Ну да конечно, - проворчал мужчина, пряча улыбку в бороде.

Мы быстро шли по коридорам дворца, и я с удовольствием замечала, что если полтора года назад здесь еще что-то напоминало о Вортигерне, то теперь от его смрадного присутствия не осталось и следа. Не осталось воспоминаний о том ужасе, что я пережила здесь когда-то.

- Вот все обрадуются! – оживленно говорил Персиваль, - мы уж думали, что ты сгинула где-то.

- Вот Бедивер был бы счастлив! – ядовито парировала я.

Перси коротко хохотнул.

- Нет, потому что Артур тогда со свету бы сжил всех. Он мрачнеет день ото дня, Гвин. Но теперь все наладится.

Я улыбнулась. Мы подошли к массивным дверям, ведущим в зал с круглым столом, возле которых застыли два стражника.

- Его величество запретил кого-либо пускать, - произнес один, преграждая нам путь.

- Открывай! – рявкнул Персиваль.

- При всем уважении, сэр Персиваль, - поклонился второй, - вы не наше начальство, мы не можем…

- Помолчи! – вскинул руку Перси, а потом указал на меня, - это леди Гвиневра, вернувшаяся из длительного путешествия. Ее очень ждет его величество. И если он узнает, что из-за вас он не увидел ее сразу же, как только она приехала, то вы не то, что больше не будете никому подчиняться, никогда больше даже близко к Камелоту не подойдете. А теперь – открыть дверь!

Стражи нехотя подчинились. И мы вошли в зал.

- Я же сказал никого не пускать! – рявкнул Артур, стоя спиной к двери и даже не повернувшись к нам.

- Ваше величество, - Персиваль низко поклонился спине короля, - обернитесь, посмотрите, кто вернулся.

Артур раздраженно передернул плечами, так знакомо, что у меня перехватило дыхание только от одного этого жеста. А потом он повернулся. И замер. Я смотрела в его серые глаза и не могла пошевелиться, жадно разглядывала черты его лица, чуть изменившиеся, ставшие чуть более жесткими. Артур молчал, только глаза его потемнели, расширились зрачки, он смотрел на меня неверяще, словно на призрак.

- Артур, - я сделала робкий шаг вперед, разрывая невыносимую тишину, что повисла между нами.

А потом он стремительно преодолел разделявшее нас расстояние и стиснул меня в объятиях.

- Гвин! – прошептал, зарываясь носом в мои волосы, - Гвин, ты вернулась.

Я уткнулась ему в грудь, сжалась вся, окутанная его теплом, его запахом.

- О Гвин! – Артур осторожно отстранил меня, заглянул в глаза, погладил большим пальцем скулу, второй рукой обнимая меня за талию, прижимая к себе крепко.

Дыхание сбилось, мир отодвинулся на задний план. Что-то вдруг возникло между нами, что-то томительно-тягучее, пряное и пугающее, что-то, что всегда было, но что я отчаянно не хотела замечать. Артур склонился ко мне ниже, губы мои приоткрылись. И тут двери распахнулись, заставляя меня вздрогнуть, а Артура недовольно посмотреть поверх моей головы.

- Сэр Бедивер, милорд Ле Фей, миледи ле Фей с дочерью и сыном! – объявил стражник.

Артур нехотя выпустил меня из объятий, но взял за руку.

- Выходит это правда, - констатировал Бедивер, пристально глядя на меня.

- И вам добрый день, канцлер! – хмыкнула я, вызвав мимолетную улыбку на губах мужчины.

Я посмотрела на вошедших вместе с Бедивером: первым шел высокий худощавый мужчина, темные волосы которого посеребрила седина, под руку его держала женщина средних лет в темно-синем платье, на красивом лице которой застыла вежливая заинтересованность, рядом с ними стояли юная девушка с рыжими волосами чем-то похожая на мать, но и вполовину не такая красивая, и юноша, отчужденно и чуть презрительно глядящий перед собой.

- Ваше величество, - голос женщины был мягким и нежным, - не представите ли нам вашу гостью?

- Она не гостья, - медленно произнес Артур, сжимая мою руку, - это леди Гвиневра. Она вернулась…домой.

Я вздрогнула, Артур тем временем продолжил:

- Леди Гвиневра, разрешите представить вам барона Уриенса ле Фей, его супругу – леди Моргану, их дочь – Эрин и сына – Ивейна.

Я часто-часто заморгала. Слышать из уст Артура «леди Гвиневра» было просто дико, я понимала, что того требует этикет, но это было странно, резало по ушам.

- О! – воскликнула Моргана, пристально меня разглядывая, - так вы и есть леди Гвиневра! Мы столько слышали о вас!

Женщина улыбалась мне, но голубые глаза ее оставались холодными, двумя омутами ледяной воды, в которую я падала и захлебывалась в ней. Вдруг невыносимо заболела голова, я едва сумела выдавить из себя улыбку.

- Надеюсь, только хорошее, - растеряно произнесла я.

- Не сомневайтесь! – рассмеялась леди ле Фей, - надеюсь, что мы с вами узнаем друг друга поближе и станем хорошими друзьями!

Я не успела ничего на это ответить, как дверь снова распахнулась. Пожалуй, здесь сегодня – самое посещаемое место в замке.

- Где она?! – в зал влетела Элиза, за собой, крепко схватив за руку, она тащила Тощего.

Рот у меня приоткрылся. Принцесса чуть пополнела и округлилась. Я во все глаза смотрела на ее живот, потом перевела взгляд на руку, на которой сияло золотое обручальное кольцо, как и на руке Тощего. Сложив два и два, я ухмыльнулась.

- Сэр Тристан, - пропела я, - вас можно поздравить, вы породнились с королевской семьей.

Друг смутился, Элиза звонко расхохоталась.

- Ты себе не представляешь, как долго мы уговаривали его величество.

Хихикая и улыбаясь во весь рот, принцесса все же обняла меня, оттеснив в сторону Артура, уступила место Тощему.

- Ты высоко взлетел, - произнесла я.

- И я рад тебя видеть, Гвин, - вполголоса произнес друг.

- Элиза, найди Гвин покои, - скомандовал Артур.

- Конечно! И не только покои, но и одежду, - Элиза скептически посмотрела на мои дорожные штаны, простую рубашку и кожаную куртку.

А я вдруг с ужасом осознала, что теперь я в Камелоте, при дворе короля, а значит, снова начнется пытка платьями, туфлями и прическами. Едва подавив стон ужаса, я поспешила за принцессой. Мне отвели покои в восточном крыле замка, где находились покои короля. Пока я принимала ванну, тщательно отмываясь от дорожной пыли и грязи, Элиза болтала не переставая. Она выглядела счастливой и довольной жизнью, чему я искренне была рада. Замотавшись в простынь, я вышла в комнату. На кровати лежали два платья: темно-зеленое и бледно-желтое.

- Ну спасибо, что не белое, - проворчала я.

- К вечеру придут портные, - произнесла принцесса, не обращая внимания на мой недовольный тон, - мы закажем тебе белье, повседневную и праздничную одежду, обувь. Пока я отдам тебе своих двух служанок, а завтра мы начнем искать тебе твоих.

- Одну, - прервала я подругу, - и я найду ее сама.

- Но, Гвин, - запротестовала принцесса, - дама твоего положения…

Взмахом руки я прервала ее и спросила:

- Кто они?

Элиза замолчала, отвела взгляд.

- Кто эти…ле Фей? – повторила я.

Меня все еще преследовал взгляд ледяных голубых глаз, по коже пробежали мурашки, нехорошее предчувствие сжало сердце и тут же отпустило.

- Уриенс – один из баронов, ле Фей – одно из самых знатных семейств запада, - произнесла Элиза, - он сведущ в военном деле и экономике, сейчас он занимает должность советника при Артуре. Его супруга – леди Моргана – одна из моих придворных дам, образец изысканности, большой знаток этикета. Ее сын мечтает служить в личной страже короля, тренируется день и ночь. А Эрин – милейшая девушка, исключительной доброты, играет на музыкальных инструментах, великолепно танцует, образована, умна, остроумна, вышивает гобелены потрясающей красоты, хорошо шьет. Она всеобщая любимица. Ее прочат в жены Артуру.

Я вздрогнула, сердце замерло, а потом застучало неровно. Отошла к окну, где вовсю светило яркое весеннее солнце.

- В жены Артуру, - эхом повторила я.

- Да, - ответила Элиза, - ты же понимаешь, он король. Теперь, когда война окончена, все только и говорят о том, что он должен жениться, что Англии нужен наследник.

Я смотрела вдаль, слова принцессы были мне неприятны. Хотя что может быть естественнее: красавица-жена из знатного рода, здоровый наследник. Это было ожидаемо. Это закономерно. Так отчего же мне так неприятно, словно меня лишили чего-то? Я все твердила себе, что это естественно хоть для простолюдина, хоть для короля. Но поняла вдруг, что никогда не представляла себе, что Артур будет принадлежать кому-то кроме нас с ребятами, кому-то, кроме…меня? Да чтоб тебя! Я же никогда не хотела его себе. Он был моим врагом, потом моим другом, старшим братом, партнером и боссом. Он гулял с девчонками, я крутила романы. Но никогда, никогда, никогда не думала о нем в качестве…возлюбленного? Мужа? Морриган и всё её воинство! Какого хрена?! Что со мной происходит?! Я едва сдержалась, чтобы не ударить кулаком по подоконнику, попыталась сосредоточиться на словах принцессы.

- Мы могли бы, - болтала Элиза, - устроить праздник.

- Что? – от неожиданности я обернулась, - какой еще праздник?

- В честь твоего возвращения, конечно, - женщина пристально вгляделась мне в лицо, медленно повторила, - я говорила, что мы должны как-то отметить твое возвращение. И я подумала…

- Никаких праздников! – решительно прервала я ее.

Мне стало дурно от одной мысли, что я стану объектом пристального внимания людей, половину из которых я не знаю. И не хочу знать. И там будут эти ле Фей, и Эрин, красивая и с манерами. Я заскрежетала зубами. Да что же это такое!

Элиза тихонько вздохнула, кажется, она расстроилась, растеряно затеребила краешек пояса, вдруг напомнив мне ту робкую девушку, что жила рядом с отцом, который ее не любил. И отчаянно искала его любви.

- Ну, - протянула Элиза, - в конце концов, скоро Бельтайн.

- Вот и хорошо, - ухватилась я за эту мысль, - отметим Бельтайн.

Элиза вдруг подняла на меня свои голубые глаза, теплые и светлые, ясные, совсем не такие, как у Морганы. И почему я вдруг вспомнила про леди ле Фей? Я поморщилась.

Элиза быстро поднялась.

- Ты, верно, устала с дороги? Я оставлю тебя, отдыхай. Не забудь про ужин.

Я рассеянно кивнула. Женщина шагнула ко мне и снова крепко обняла.

- Я рада, что ты снова в Камелоте, Гвин.

========== Глава 2 ==========

Ледяной ветер треплет мне волосы и бьет меня по щекам, воет в скалах злобно и тоскливо, я бегу, оскальзываясь на мокрой траве. Знаю: мне не успеть. Я кричу, не слыша собственного голоса, ветер воет и свистит, толкает меня, кружит, заставляет упасть, больно ударив руки и колени. Фигура на краю обрыва делает шаг вперед.

Я проснулась с придушенным воплем. За окном едва занимался рассвет. Какое-то время я лежала, восстанавливая дыхание, давая успокоиться сердцу, что стучало бешено, готовое вырваться из груди, покинуть свою хозяйку. Вдох и выдох, я с силой сжала край одеяла. Вдох и выдох, Гвин, это сон. Всего лишь сон. Я понимала, что больше не усну сегодня. Села на кровати, с раздражением покосилась на платья в углу комнаты.

Вчерашний ужин был…провалом. Я подзабыла правила этикета и поведения за полтора года своего путешествия, а парни наоборот поднаторели в этом. Конечно, на ужине были ле Фей, у меня снова разболелась голова, и кусок не лез в горло. Я едва могла поддерживать разговор, пыталась говорить на отвлеченные темы. А сама то и дело смотрела на Эрин, на то, с каким изяществом она держалась, как говорила с Артуром, как он наклонялся к ней. Девушка распоряжалась за столом, словно уже была хозяйкой Камелота. Элиза пыталась выручить меня, но получалось у нее с трудом, наверное, потому, что я сама не хотела, чтобы меня выручали.

Но когда ужин закончился, женщины откланялись, а мы с ребятами переместились в гостиную к большому камину, Тристан принес откуда-то бутылку крепленого вина, и разговор пошел веселее. Вот тут уже, в непринужденной обстановке мы смеялись, вспоминая былые деньки и путь Артура к трону. Даже Бедивер сменил гнев на милость и не сверлил меня недовольным взглядом. Разошлись далеко за полночь, Артур любезно проводил меня до моих покоев, долго обнимал рядом с дверью.

- Я рад, - произнес мужчина, - очень рад, что ты снова здесь. Не бросай меня больше.

Я пообещала не бросать.

Но одного взгляда на платья хватило, чтобы поколебать мою уверенность. Вчера с меня сняли мерки, а это значило, что платьев будет еще больше.

Я со стоном села на кровати. Наверное, надо одеться и прогуляться, решительно встала и замерла, осознав, что сама с одеждой не справлюсь. Пришлось звонить, чтобы пришли служанки. Две расторопные и милые девочки, которых мне прислала Элиза, имели вид заспанный и удивленный. Что же, им недолго придется привыкать к моим странностям, сегодня же я найду себе служанку в Лондиниуме. Когда я собралась, совсем уже рассвело. Я шла по галерее замка на звук мечей, кто-то тренировался с утра. Потом раздался вскрик боли, и злой смех.

- Ты бездарен! Потому что только человек благородного происхождения может в полной мере овладеть искусством меча.

Я вскинула брови и поспешила во двор, интерес мешался с раздражением. Открывшаяся картина заставила меня помрачнеть еще больше. Над поверженным противником с насмешкой во взгляде и превосходством во всей позе возвышался Ивейн ле Фей, а на земле в пыли, зажимая кровоточащее плечо, лежал Блу.

- Миледи, Гвиневра, - изящно поклонился мне ле Фей.

- Доброе утро, - процедила я, даже не посмотрев в его сторону.

Благородное происхождение, значит?! Ивейн был старше Блу по крайней мере на два года, был он и крупнее. Я подошла к парню, протянула ему руку. Блу хотел было оттолкнуть ее, но поднял взгляд, увидел, кто протягивает ему руку. По губам его скользнула ошарашенная и восторженная улыбка, с радостным воплем он практически подскочил с земли.

- Гвин! – кинулся мне на шею.

Он вырос и стал мужественнее, сравнялся со мной в росте, голос его ломался, то срываясь на писк, то опускаясь до баса.

- Ты вернулась! – весь пыльный и грязный, он пятнал мое платье кровью, но мне было все равно.

Это был Блу, которому я заменила и мать, и старшую сестру, и друга.

- Пойдем, - велела я, - тебя надо перевязать.

Я увела его в кладовку рядом с кухней, усадила на сундук с припасами, раздобыла воды и чистую тряпицу. Увела его подальше от места, где его унизили если не делом, то словами, подальше от любопытных ушей Ивейна ле Фей.

- Что происходит, Блу? – негромко спросила я, - почему он позволяет себе ранить тебя?

Парень понурился, сгорбился, отвел глаза.

- Ну, я хуже него в драке.

- Ты вырос в Лондиниуме, - возразила я, - ты не можешь быть хуже в драке. Что говорит Артур по этому поводу? Он не хочет отдать тебя в обучение?

Блу поджал губы, молчание затянулось.

- Блу? – я аккуратно взяла его за подбородок, заставила посмотреть мне в глаза.

- Тебя так долго не было, Гвин, - тоскливо произнес подросток, - а я…

Он снова замолчал. Я тяжело вздохнула, села рядом, крепко обняла его.

- Мы поедем с тобой в Лондиниум, - произнесла я, решив пока не давить на Блу, - я отведу тебя к Джорджу и договорюсь, чтобы он тренировал тебя сам или поручил кому-то из ребят.

- Но, - растерялся парень, - а как же мои обязанности при дворе.

- Придется часть из них выполнять кому-то другому! – отрезала я, раздражаясь.

- Но его величество…

- Я разберусь! – резко бросила я.

Вся эта ситуация нравилась мне все меньше и меньше. Не нравилось, что Ивейн ле Фей открыто издевается на Блу, не нравилось, что Артур, по-видимому, предпочитает не вмешиваться. Не нравилось, что Блу от меня что-то скрывает.

- Собирайся! – поднялась я, - мы едем в Лондиниум.

***

Женское седло не самая моя любимая часть поездки верхом, но переодеваться времени не было, я хотела уехать, пока замок спит. Конечно, Артуру доложат, что леди Гвиневра, не успев вернуться, снова сбежала в Лондиниум, но это было неважно. Нужно было отвезти Блу к Джорджу, найти себе служанку, а еще проветрить голову. Слишком много изменений произошло в Камелоте, и мне они не нравились. Сердце на мгновение снова сжало нехорошее предчувствие, когтистой лапой прошлось, причиняя боль. Я заставила себя дышать глубже. Все хорошо.

Сначала мы ехали молча, я вполголоса ругалась, привыкая к седлу, Блу посмеивался, глядя на меня. Потом вдруг посерьезнел и сам начал говорить.

- Они мне не нравятся.

Не было нужды уточнять кто. Мне они тоже не нравились.

- Не нравится, что барон ле Фей проник во все сферы жизни замка, Артур прислушивается ко всем его советам, ничего не решает без него. И если кто-то высказывает мнение противоположное, Артур всегда на стороне барона.

Я закусила губу. Это звучало странно. Я знаю Артура с детства, он никогда не был ни под чьим влиянием, никогда не был внушаем. Что же за человек барон, какой силой убеждения он обладает, что всего за год стал незаменим?

Откуда прибыла семья ле Фей, Блу не знал. Просто однажды Элиза представила их ко двору, и они остались. Тогда многие приезжали, чтобы засвидетельствовать свое почтение новому королю, получить почести и деньги, многие оставались, некоторые задержались. Но только ле Фей стали незаменимы.

- Леди Моргана очень красива, - продолжал Блу, - но я ее боюсь. Она…маг.

- Маг? – изумилась я, - ты уверен?

- Нет, - смутился Блу, - но иногда от ее взгляда оторопь берет. Она вроде бы ласковая, пыталась со мной подружиться, но находиться рядом с ней мне неприятно.

Я покусала губы. Я отлично понимала, о чем говорит Блу. Дружелюбие леди Морганы было слишком навязчивым. Вчера за ужином она уделяла мне повышенное внимание, подчеркивала поминутно, что я вернулась домой, что меня здесь ждали. Звучало так, что она будто бы больше всех, говорила, что я незаменима. Правда, в чем, я так и не поняла. Изо всех сил она старалась не замечать моих оплошностей, подсказывала правила этикета, прочно мной позабытые, унижая меня этим. Но выглядело это так, словно она добрая тетушка, помогающая неловкой племяннице. Неловкой племянницей я хотел быть меньше всего.

- Ивейн, - тем временем продолжал Блу и зло сощурился, - ну ты сама видела, что Ивейн. Заносчивый и высокомерный, мечтающий стать заместителем Тристана, быть при короле. Но он действительно здорово сражается.

- Ты будешь сражаться не хуже, - процедила я и продолжила, - вообще не понимаю, почему Артур не занимается твоим обучением!

- Ну, - отвел глаза Блу, - я…мы поругались, Гвин.

Я застыла. Что-то такое я подозревала.

- Почему? – ровным тоном спросила я.

- Я сказал, что мне не нравятся ле Фей. Я сказал, что Эрин – лишь бледное подражание тебе.

Я вздрогнула.

- Прости?

Блу вздохнул, но решил рассказывать до конца.

- Понимаешь, они так беззастенчиво хотят выдать ее замуж за Артура, что это видят все, кроме него. И все это одобряют. Но…- Блу смутился, - Артур как-то сказал, что для него нет никого, кроме тебя. Мне кажется, что это слышала леди Моргана. А потом Эрин стала интересоваться военным делом и верховой ездой, и даже волосы они ей…ну сделали рыжего оттенка.

Я вздрогнула. Все это попахивало каким-то горячечным бредом, звучало, как фантазии обиженного мальчишки. Но я доверяла Блу. Он мог быть вспыльчивым, как все подростки, где-то злым, но вряд ли он выдумывал это. Он вырос в борделе, он знал, наверное, все краски для тела и волос на свете.

- И ты сказал об этом Артуру, - мрачно произнесла я, - выдал что-нибудь вроде того, что они права не имеют и что Эрин никогда не стать мной. Артур разозлился, сказал, что это твои фантазии. Ты стал настаивать. А потом и вовсе решил не показываться лишний раз на глаза королю.

- Вроде того, - передернул плечами Блу.

Я уставилась вдаль, несмотря на теплый воздух весеннего утра, мне стало холодно. Что-то было не так. Где-то в глубине души теплом отозвались слова о том, что для Артура нет никого, кроме меня. Но это теплое чувство быстро ушло, сменившись леденящим холодом тревоги. Понятно было, что Артура заманили в какие-то сети, оплели паутиной…заговора? С какой целью? Ну не так много целей в этом мире, в конечном итоге все сводится к деньгам и власти. Власти и влияния у ле Фей было хоть отбавляй. Денег, наверное, тоже. А даже если и нет, Эрин как невеста короля, а потом как королева получит и земли, и деньги, и титулы. Оставалось лишь надеяться, что Артур хотя бы будет осторожен в вопросах власти. В конце концов, это его трон, его страна. Его гребаный меч, из-за которого два года назад разгорелся весь сыр-бор. Он сумеет защитить себя. Конечно, сумеет. Так я пыталась убедить себя, когда мы въехали в Лондиниум.

У Джорджа мое появление произвело фурор, парни посмеивались над платьем и прической, подначивали меня, указывая на то, что драться в платье будет неудобно. Я отшучивалась и посылала их подальше. Джордж выслушал мою просьбу со всей внимательностью, скептически покосился на Блу.

- Только если ты будешь дополнительно тренировать его сама. Мне здесь слабаки не нужны, - отрезал мастер.

- Без проблем, - пожала я плечами, отпивая чай и наблюдая за тем, как солдаты короля нападают друг на друга.

Среди них был и два вчерашних бдительных стражника. Тот, что помоложе, то и дело посматривал в мою сторону, отвлекался и вскоре оказался на земле, изрядно побитый. Я фыркнула, поднимаясь.

- Гвин! – приглашали парни, - давай с нами.

- В другой раз, - пообещала я.

Оставив Блу у Джорджа и пообещав забрать его на обратном пути, я отправилась в Дом Мадам. Здесь мало что изменилось с тех пор, как бордель отстроили заново. Утром девочки отсыпались, служанки убирали последствия ночного праздника, а мадам Эртон все так же была прекрасна, хоть и немного располнела за время моего отсутствия.

- Гвиневра, девочка моя, - мадам расцеловала меня в обе щеки, - как мило, что ты нашла время нанести визит старухе.

- Какая же вы старуха, мадам Эртон, - усмехнулась я.

Женщина искоса посмотрела на меня и кокетливо улыбнулась. Она налила мне вина, и мы устроились в креслах в гостиной.

- Артур, конечно, к нам не заезжает, - говорила мадам, - но это и естественно. Он король. Ему не по статусу бывать в борделе на окраине Лондиниума. Только если инкогнито, но он и этого не делает. Тебе бы тоже не следовало, - мадам пристально посмотрела на меня.

Я легкомысленно передернула плечами.

- Ну я-то не королева, мадам Эртон.

- Но ты знатная дама, - возразила женщина, все так же сверля меня взглядом.

- Да плевать! – фыркнула я, - кто узнает?

- Везде есть уши и глаза, - произнесла мадам, - тебе ли не знать? – и продолжила, - но каждый месяц его величество присылает подарки девочкам. Они в восторге. Так что нельзя сказать, что Артур нас забыл. Просто все меняется, Гвиневра. И это нормально.

- Кстати о девочках, - перешла я к сути визита, - мне нужна горничная, есть ли у вас кто-нибудь на примете?

Мадам Эртон задумалась.

- Пожалуй, - она прижала палец к губам, - мне будет жалко отдавать ее даже тебе. Но ради тебя, Гвин, я на многое готова, - она улыбнулась и легко поднялась. - Идем.

Мы прошли на кухню. И я словно оказалась в том времени, когда вот так же служанкой днем шла по пустым комнатам, знала, что надо будет убирать последствия ночного разгула. Или спешила в комнату после тяжелой ночной смены в зале. Воспоминания нахлынули на меня теплой и приятной волной, заставляя улыбаться. На кухне трудились четыре девушки, одним движением изящной руки мадам Эртон выставила за дверь троих и оставила одну. Я откровенно разглядывала ее. Юная и хрупкая, очень бледная с волосами цвета воронова крыла и темно-серыми глазами пасмурного неба, она была очень миленькой.

- Катарина, - подозвала мадам, - подойти, дитя.

Катарина робко приблизилась, не смея поднять глаз.

- Катарина, это леди Гвиневра из Камелота. У нее к тебе деловое предложение.

Удивление все же заставило девушку поднять голову, она посмотрела на меня с любопытством, но без страха. И это мне понравилось.

- Мне нужна горничная, - произнесла я, - я буду платить тебе вдвое против того, что ты получаешь здесь. Один выходной в неделю. И полная преданность только мне, а также умение держать язык за зубами.

Мадам Эртон бросила на меня быстрый взгляд. Я и сама поразилась тому, что сказала, осознала вдруг с кристальной ясностью, что вряд ли могу доверять всему Камелоту. А значит, мне нужен будет только мой человек в замке. И я собиралась сделать таким человеком Катарину.

- Если мадам Эртон позволит, - тихо произнесла девушка.

- Я отпускаю тебя, дитя. Леди Гвиневра сумеет о тебе позаботиться.

- Тогда я согласна, миледи.

- Чудно! – произнесла я, - собирайся.

И когда девушка пошла наверх за вещами, я положила перед мадам большой кошель.

- Я могу ей доверять, я полагаю?

- Разумеется, - с прохладцей произнесла мадам, - другую я бы тебе и не предложила.

Я кивнула.

- Гвиневра, - мадам внимательно посмотрела на меня, - до нас доходят слухи…о том, что…происходит в замке. Они доходят до всего Лондиниума. Часто мелькает фамилия ле Фей и…

Я молча ждала, неприятный холодок пробежал по спине, в горле вдруг пересохло, закружилась голова.

- Будь осторожна, Гвин. Эти люди…опасны.

Я прищурилась и медленно кивнула.

***

В замок мы возвращались втроем, Катарина ехала позади притихшего Блу, которому парни Джорджа наставили синяков, правый глаз у него заплыл синевой. Я кусала губы. Уж если в Лондиниуме знают о семье ле Фей и их влиянии на Артура, то все еще серьезнее, чем я полагала. Из головы не шли слова Мадам о том, что эти люди опасны. Для кого? Для Артура? Для Камелота и Англии? Или для тех, кто встанет у них на пути? Неужели я стану их врагом? Враждовать я ни с кем не хотела, погружаться в интриги – тоже. Мне этого хватило еще при Вортигерне. Не чувствовать себя нигде в безопасности в замке – так себе занятие. Я слишком хорошо помнила это чувство бесконечного страха, не прекращающегося, сросшегося с самой твоей натурой. Мелькнула мысль, что зря я вернулась. Я вздрогнула, покосилась на Блу, он в этом время посмотрел на меня. Мальчишка выглядел каким-то потерянным, младше своего возраста. Я зло тряхнула головой и пустила лошадь в галоп.

В замок ворвалась раздраженным вихрем, не глядя кинула поводья слуге. И остановилась в растерянности посреди двора. Энергия моя искала выхода, но я не знала, куда податься и чем заняться. Снова! Опять! Вернулась к тому, от чего бежала – в Камелоте у меня не было обязанностей, не было дела, не было должности. Захотелось зарычать по-животному, разнести что-нибудь, сломать. Позади спешились Блу и Катарина.

Я проводила девушку к слугам, попросила выделить ей хоть небольшую каморку и объяснить обязанности. Нужно было успеть переодеться до того, как встречусь с Артуром.

Я не успела, в большом зале меня встретила обеспокоенная Элиза.

- Ты пропустила завтрак, - произнесла принцесса.

- Я не голодна, - отбила я подачу, хотя после поездки есть хотела страшно.

Но это ерунда, до обеда потерплю.

- Гвиневра, - тихо произнесла женщина, - Артур…

- Злится, - кивнула я.

Но я тоже злилась. Злилась на всю эту ситуацию, которую допустил Артур и, по всей вероятности, чувствовал себя комфортно среди всего этого. А я – нет!

- Переживет! – грубо бросила я.

Обогнула принцессу, намереваясь пройти к себе в покои и все же привести себя в надлежащий вид, но не успела. В зал вошел Артур в сопровождении Тристана, Уриенса, леди Морганы и леди Эрин. Увидев меня, король нахмурился. Я изобразила неуклюжий реверанс.

- Доброе утро, ваше величество!

- Утренняя прогулка? – холодно спросил меня Артур.

- Я люблю верховую езду, - ответила я, - вы же знаете.

- Верховую езду сугубо в одном направлении! – надолго выдержки мужчины не хватило.

Я поджала губы, не зная, что на это ответить и нужно ли отвечать вообще. Решив, что закончить разговор, пока он не перерос в ссору, будет наиболее правильно, я произнесла:

- С вашего позволения, ваше величество, я бы хотела…

- Я не позволяю! – отрезал Артур, - и запрещаю тебе ездить в Лондиниум!

Глаза его зло сверкнули, я кинула взгляд на Тристана, друг отвел взгляд, леди Эрин слегка покраснела, ошарашено посмотрела на короля, видимо, не думала, что он может так говорить, а ее мать выглядела…довольной?

И я разозлилась окончательно. На себя, на Артура, на то, что происходит вокруг. Снова заболела голова, в левый висок будто раскаленный прут воткнули и начали хорошенько проворачивать, со вкусом и садистским удовлетворением.

- Я буду ездить, куда захочу, - мой хриплый от едва сдерживаемой ярости голос прозвучал для меня словно со стороны.

Испуганно охнула Элиза, Эрин была на грани обморока, отец заботливо поддержал дочь за локоток. Повисла нехорошая тишина.

- Нет, не будешь! – Артур повысил голос, шагнул ко мне, пытаясь нависнуть надо мной.

Я прянула назад, его голос ввинчивался в мозг, заставляя голову болеть еще больше.

- Не будешь! Это запрет! Если тебе нужно, он будет законодательно обоснован! Ты больше не будешь ездить в Лондиниум! Ты леди! И не можешь ошиваться среди отбросов!

- Ты вырос среди этих отбросов! – заорала я в ответ, больше не в силах сдерживаться, - или ты забыл, Артур?! Все, что ты есть, то, чем ты стал, все это благодаря отбросам с окраины Лондиниума! Благодаря девочкам, которым ты отсылаешь подарки, словно милостыню нищим, словно кость собаке! Ты не выжил бы и дня, если бы не отбросы! Как ты смеешь забывать об этом?!

Артур побледнел, дернулся, словно я его ударила.

- Не забывайтесь, леди Гвиневра, - процедил он холодно, глаза его опасно блеснули, в голосе прорезалась сталь.

И я отшатнулась. Это был не Артур. Не тот человек, которого я знала. Это был король. А меня сейчас за оскорбление королевской особы вполне могут кинуть в подземелья Камелота, даже казнить. Нет, я не боялась смерти. Но так сильно мы не ругались со времен нашей юности. Ярость, злость и жгучая обида разъедали меня, как кислота, меня тошнило от головной боли, от голода, мир вокруг закружился. Чудовищным усилием воли я заставила себя стоять прямо, смотреть в глаза Артуру. Если бы можно было выяснить наши отношения грубой силой, я бы прямо сейчас вызвала его на бой, на поединок. Сдаваться я не собиралась. Если мне здесь не рады, я могу уехать прямо сейчас.

- Забываешься здесь ты! – отрезала я.

Резко развернулась, запуталась в подоле платья, яростно выдернула ткань из-под ноги, услышав треск. Да наплевать! Одним уродливым платьем больше, однимменьше.

- Гвин! – его полный ярости окрик настиг меня уже в дверях.

Я повернула голову в сторону и послала его куда подальше в самых грязных выражениях отбросов с окраины Лондиниума.

========== Глава 3 ==========

- Плохо! – резко бросила я, отправляя Блу в пыль внутреннего двора замка, помогла парню подняться, - еще раз!

Звон металла, короткая схватка, вскрик боли, Блу снова полетел на землю.

- Плохо! Еще раз!

Я была безжалостна и почти жестока, но ничего не могла с собой поделать. В голубых глазах Блу то и дело мелькала обида, но я не собиралась давать ему отдых, пока у него не получится. Не собиралась давать отдых и себе, хотя пот с меня тек в три ручья.

Со дня нашей с Артуром ссоры прошло три дня, и мы успешно включили режим игнорирования, как во времена нашей юности в Лондиниуме. С той лишь разницей, что мне все же приходилось приветствовать его реверансом, он ограничивался сухим кивком. А еще мы сидели за одним столом за завтраком, обедом и ужином. Все мои попытки пропустить прием пищи жестко пресекались. Солдаты получили распоряжение хоть за волосы меня тащить. Я молча сидела, молча жевала и исчезала, как только было позволено. В схему мрачного молчания были включены почти все в замке. Придворные смотрели на меня почти с ужасом, ожидая не иначе дня казни, Бедивер разговаривал сквозь зубы, Тристан и Перси вполголоса, словно боялись, что их за это казнят тоже. В зоне моего одиночества была лишь Элиза, которая сделала пару попыток примирить нас с Артуром, но нарвавшись на яростное сопротивление с обеих сторон, махнула рукой. Оставался еще Блу, которого король не очень хотел отпускать в Лондиниум. Но тут уж я наступила на горло своей гордости и привела неоспоримые доводы. Артур молча выслушал меня и сухо кивнул, позволяя. Блу был почти рад. Но его, кажется, расстраивала наша с Артуром ссора. Расстраивала она и меня.

Мне было тошно и тоскливо, не по себе от злого взгляда серых глаз. И я старалась не смотреть на друга. Я боялась любых его слов, вздрагивая просто от его голоса, обращенного даже не ко мне. И это задевало тоже. Чувство отчаяния и какой-то потери поселилось в груди, не желало отпускать меня ни днем, ни ночью. Я чувствовала себя совершенно разбитой и уставшей, вымотанной этой молчаливой войной. Пару раз готова была уже наступить на горло своей гордости и пойти мириться, но трусливо отступала, только представив, как Артур оттолкнет меня с моими извинениями. Я злилась, даже плакала за закрытыми дверями покоев от обиды и тоски, но переломить ситуацию была не в силах. Я плохо спала, мне снились кошмары, периодически мучили приступы головной боли. Все было не в радость, все было не так.

- Плохо! – снова зарычала я, понимая, что просто срываюсь на мальчишке, - еще раз!

- Оставь его, Гвин, - раздался позади голос Персиваля, - он уже еле на ногах держится.

Разъяренной фурией, я круто развернулась к Перси, поджала губы, стиснула зубы, чтобы не сказать какую-нибудь злобную гадость, резкость, о которой пожалею.

- Если тебе нужен кто-то для тренировки, есть ведь еще и мои парни, и парни сэра Тристана.

- Нахрен людей короля! – процедила я.

Персиваль помрачнел, покачал головой.

- Ведете себя, как малые дети, - проворчал мужчина.

Я вскинула брови, набрала побольше воздуха в грудь, но резкую отповедь устроить не успела.

- Вот вы где, леди Гвиневра, - раздался мягкий голос, и во двор, мягко ступая, вошла леди Моргана, - могу я попросить вас уделить мне немного времени?

Ее голубые глаза лучились дружелюбием, на губах играла мягкая улыбка, складки темно-синего платья лежали безупречно. Я стояла перед ней в мужской одежде, вся в пыли и кое-где, где Блу все же достал меня, в крови. Персиваль и Блу низко поклонились леди ле Фей. Я стиснула рукоять меча, борясь с желанием нанести этой женщине удар, настолько меня злила она и вся ситуация, что раскручивалась.

- Разумеется, - холодно произнесла я, сунула меч в ножны, повернулась к Блу. У парня был настолько несчастный вид, что мне стало стыдно. Ну что я за дрянь такая?! – Блу, ты молодец. Мы обязательно продолжим завтра.

Мальчишка просветлел, рядом раздалось хмыканье Персиваля, который натолкнувшись на мой взгляд, полный ярости, поспешил замаскировать его кашлем.

- Леди Моргана, - учтиво кивнула я и последовала за женщиной.

Какое-то время мы шли молча по коридорам дворца, меня окутал сладковатый запах духов Морганы, снова разболелась голова. Наконец, мы достигли длинного балкона с видом на долину. Я оперлась о камень, подавляя желание прислониться лбом к каменной стене, было ощущение, что у меня начинается жар.

- Я подумала, леди Гвиневра, что вы могли бы поучаствовать вместе с нами в организации Бельтайна, - начала говорить Моргана, - мы все расстраиваемся из-за вашей ссоры с королем. И мне кажется, что если вы начнете участвовать в жизни замка, его величество сменит гнев на милость. Пока же он видит, что вам безразличны дела Камелота.

- Мне, - начала я.

- Постойте! – мягко улыбнулась Моргана, - я не договорила.

Я замолчала. Меньше всего мне хотелось, чтобы эта женщина или ее семья вмешивались в мои отношения с Артуром, но, видимо, это уже произошло.

- Знаете, когда вы вернулись, его величество хотел включить вас в состав Королевского Совета, вы ведь были в нем до отъезда. Но я и сэр Бедивер отговорили его. В конце концов, вы не знаете, каково положение дел в стране сейчас, да и не женское это дело.

Я застыла, ногти чиркнули по камню, дыхание перехватило. Я уставилась вдаль, стараясь дышать ровно, ничем не выдать своих ярости и обиды. Я всегда участвовала в делах парней! Всегда! Единственная женщина. Всегда в стороне, никогда не лезла в общие споры, высказывая свое мнение потом. И никогда никто не смог бы назвать мои предложения глупыми! И вот теперь эта…сука и Бедивер поговорили с Артуром. И он согласился! Согласился! На глаза навернулись слезы. Да как он мог поддаться на эти разговоры?! Почему, в конце концов?! За что?! Мне вспомнились прощальные слова Элизы полтора года назад о том, что я могу попросить у Артура любую должность. Я этого не сделала, а теперь все мои заслуги оказались перечеркнуты, словно это не я рисковала жизнью, вместе со всеми добывая для Артура трон. Это было подло. Он даже не спросил меня, хочу ли я этого. Я не смотрела на Моргану, стараясь ничем не выдать своего состояния.

Женщина, словно не замечая выражения моего лица, – или делая вид, - продолжала:

- И я решила, что почему бы вам не присоединиться к нам. Ее высочество принцесса Элиза, моя дочь и еще несколько дам занимаемся организацией праздника. Все единодушно поддержали меня, когда я пожелала привлечь вас. Знаете, - Моргана накрыла мою руку своей, ее рука была мягкая, теплая. Я постаралась не вздрогнуть. От необходимости держать себя в руках, от невероятного напряжения, голова разболелась еще больше, появилось неприятное жжение в груди. – Моя дочь в восторге от вас, моя дорогая. Вы ее кумир.

- Что? – едва слышно произнесла я, с трудом повернула к Моргане голову, ощущая, как каждое движение отдается чудовищной болью. В голубых глазах женщины мелькнуло нечто, похожее на злорадство. Она словно бы знала о моем недомогании и радовалась этому. Мелькнуло и тут же пропало. И я усомнилась в том, что увидела.

- Ей нравятся ваша решительность и даже ваша резкость. И ваше умение обращаться с оружием. Говорят, вы великолепный стрелок, не так ли? – леди ле Фей улыбалась, а мне чудился злобный оскал.

- Со стороны виднее, - тихо произнесла я

- О том, как вы помогали королю, легенды ходят. О том, как прожили несколько месяцев в замке рядом с Вортигерном, водя его за нос. Это, должно быть, требовало недюжинной силы духа.

Ее похвалы резали меня без ножа, напоминая лишний раз, что то, что было, то прошло. И цены теперь никакой не имеет.

- Никогда бы не подумала, - отстраненно произнесла я, раздумывая о том, как бы мне сбежать подальше от этой женщины. И вообще из замка.

Артур запретил мне покидать Камелот, приказ не выпускать меня ни при каких обстоятельствах получили люди Персиваля и Тристана, охраняющие замок. Но когда мне мешали такие мелочи?

- Так вы согласны? – спросила Моргана.

Я не хотела. Не хотела никакого участия ни в какой организации праздника. Да и самого праздника не хотела.

- Поверьте, - вкрадчиво произнесла Моргана, - его величество непременно это оценит. Вы помиритесь. Со временем. И замок вздохнет свободнее. Вы такие…вспыльчивые личности. Весь замок трясет от башен до подземелья до сих пор.

Я вежливо улыбнулась, стараясь не закричать от боли и обиды, от ярости и злости, что душили меня, рвались наружу. И дала свое согласие.

***

- Вы действительно верите, что участие в организации праздника поможет вам помириться с его величеством? – спросила меня как-то утром Катарина.

Она неспешно расчесывала мои волосы, не уставая восхищаться ими, пока я не пресекла ее восторги. Они слишком напоминали мне о навязчивом дружелюбии Морганы ле Фей и Эрин, которая при каждой встрече ловила каждое мое слово, пыталась повторять движения и расспрашивала о стрельбе из лука. Это было…жутко. Она носила зеленые платья, хотела знать подобности моей жизни. Неужели Блу прав? Неужели она пытается…подражать мне? Но как раз сейчас это вряд ли пойдет ей на пользу. Я в ссоре с королем, почти в опале. Чего же добивается эта девочка при активном содействии своей матери? Мне было страшно. А еще не стало менее тоскливо. Общество этих дам навевало такую скуку, что отвлечься от грустных мыслей мне никак не удавалось, хоть я и пыталась изображать заинтересованность. Элиза была в восторге от моего присутствия на обсуждениях праздника, от моих попыток участия в жизни Камелота. Но я бы лучше была на Совете среди мужчин. Только и этого меня лишили. Хотелось подойти к Бедиверу и спросить: какого хрена? Но я, конечно, этого не сделала. Я покорилась обстоятельствам. И ненавидела себя за это.

Мной овладела тоскливая апатия. И я обсуждала праздник, до которого оставалась неделя, не чувствуя ни радости, ни желания праздновать вообще.

Вопрос Кэт застал меня врасплох. Я поймала в зеркале ее пристальный взгляд и прикрыла глаза.

- По-моему, вам не по душе эти сборища. Вы только мучаетесь. Почему бы вам просто не поговорить с его величеством? – продолжила девушка.

Она мне нравилась, поэтому я не оборвала ее сейчас. Но и не стала откровенничать, говорить, как мне страшно, как жутко даже просто встретиться с Артуром взглядом, не то, что поговорить. Это было невыносимо. Мы были так близки последние несколько лет: соратники и друзья. А теперь все это рухнуло, рассыпалось в прах из-за одной дурацкой поездки. Но я ведь считала себя правой. И если бы отыграть назад, поступила бы точно так же снова.

- Вы часто плачете, миледи, - тихо произнесла Катарина, подавая мне темно-зеленое платье, расшитое серебряной нитью.

Я судорожно вздохнула, чтобы не разрыдаться прямо сейчас при Кэт, которая смотрела на меня с жалостью. Пока я придумывала язвительный ответ только, чтобы не дать волю слезам, Катарина ловко зашнуровала платье и помогла мне обуться. Я присела на кровать, глядя прямо перед собой.

- Не хочу туда идти, - прошептала я, ощущая себя крайне подавлено.

С удивлением заметила, что у меня трясутся руки, слезы все-таки вскипели в уголках глаз, я сглотнула, глубоко задышала через рот. Я не стану рыдать! Не стану! Я пойду туда и…что? Зачем? Для чего?! Зачем я вообще согласилась?! Что за дурость и блажь?!

- Так не ходите, - простодушно произнесла горничная.

Я усмехнулась, спрятала лицо в ладонях, потом зло отерла слезы. Не ходить. Не слушать всю эту чушь об обрядах, праздничном столе, еде, выпивке, музыке. О деньгах. Я вздрогнула. Стоп. Меня словно молнией прошило. Деньги. Вчера Моргана сказала, что ее супруг выделит любые средства в соответствии с нашими пожеланиями. Но причем тут Уриенс ле Фей? Я вспомнила, что говорил Блу о том, что тот ведает и финансами Камелота. И тогда подумала, что Билл уехал на какое-то время. Тогда почему Моргана говорит, что ее супруг выделит любые деньги?

Я резко поднялась, блуждающим взором обвела комнату. Катарина посмотрела на меня испуганно. А я вся дрожала от возбуждения, от ужасной догадки. Но мне нужно было подтверждение. И я поспешила к начальнику королевской стражи.

Тристана я нашла среди своих ребят, отдающего какие-то распоряжения. Стража приветствовала меня почти восторженно, им нравились мои тренировки с Блу. Я едва им улыбнулась.

- Сэр Тристан, - голос мой звенел от напряжения, - на пару слов.

Друг вскинул брови, конечно, заметив и мой бледный вид, и покрасневшие глаза, и нетерпеливое постукивание ногой по земле.

- Конечно, леди Гвиневра.

Мы вышли на свежий воздух, прошли пару метров и когда повернули за стену, я шагнула к другу, всмотрелась в глаза.

- Где сэр Уильям? – процедила.

Друг вздрогнул, отвел взгляд, чуть попятился. И молчал. Меня затрясло, руки и ноги похолодели.

- Где он?

- Гвин, понимаешь, - начал Тристан.

- Не понимаю! – оборвала я, друг растеряно огляделся, словно ждал откуда-нибудь помощи, что избавит его от меня. Ну уж нет! Я была намерена добиться правды хотя бы в этом. – Какого хрена, Тощий?! – зашипела я рассерженной змеей, - где Скользкий? Что, твою мать, произошло здесь, пока меня не было?!

- Тише, - друг взял меня за руку, - тише, Гвин. Я все сейчас расскажу. – Он глубоко вздохнул, - понимаешь, около полугода назад барон ле Фей предложил новый закон по реорганизации финансовой системы Англии. Билл был против. Разгорелся жаркий спор, они перешли на личности. И…Артур поддержал барона. Я не знаю, чем так плох был этот закон, я мало что в этом понимаю. Но Билл… он не сдался, он приводил все новые и новые доводы, несколько дней, не переставая, говорил об этом Артуру. Тот взбесился. И…на Совете снова произошла перепалка между Уриенсом и Биллом. И Артур лишил Скользкого должности. Тот уехал тем же вечером.

- Куда? – спросила я.

- К себе во владения.

- Где они? – напирала я.

- Гвин, - начал Тощий, - ты не можешь…

- Тебя не спросила! – вызверилась я, - где?!

- Но Артур…

- Плевать на Артура!

- В полудне езды на восток, - сдался друг.

Я попыталась уйти, намереваясь прямо сейчас уехать, но Тощий схватил меня за руку.

- Гвин, ты не можешь, - повторил он, - у меня и у Перси приказ. Я вынужден буду остановить тебя.

- Попробуй! – зашипела я, вырывая руку, - попробуй и увидишь, что будет! Я уеду из Камелота, чего бы мне это ни стоило!

Тристан посмотрела на меня растеряно.

- Ну что ты хочешь узнать у Скользкого? – обреченно спросил он.

- Я хочу узнать мнение человека, не очарованного семейством ле Фей!

***

- Я смогу дать тебе несколько часов форы, - пообещал мне Тощий, - но, Гвин, не удивляйся, если на пороге дома Билла появятся солдаты короля.

Я коротко кивнула в знак благодарности и побежала в свои покои. Ворвалась в комнату вихрем, не обращая внимания на вскочившего при моем появлении Блу и мучительно покрасневшую Кэт. Сейчас мне точно было не до выяснения того, что между этими двумя. Симпатия? Да и пусть! Я кинула им кошелек.

- Значит так, - вытащила из сундука ножны с кинжалом, не обращая внимания на смутившегося Блу, нацепила их под платье на бедро, - вы двое – вон из замка. Погуляйте в городе. Или лучше отправляйтесь в Лондиниум.

Я надела темно-серый плащ, волосы скрутила в пучок и спрятала под капюшоном.

- Мне нужно уехать, а вы не должны попасть под горячую руку короля. Ясно?

Блу и Кэт ошарашено переглянулись.

- Куда ты едешь, Гвин? – спросил Блу и тут же предложил, - я с тобой!

- Нет! – отрезала я, - делайте, как я сказала. Я вернусь, как только закончу дела.

- Но, - попробовал протестовать парень, Катарина дернула его за руку, призывая молчать.

- Мы все выполним в точности, миледи, - тихо произнесла девушка.

Я коротко кивнула в ответ и вылетела за дверь.

Во весь опор я неслась на восток, зная, что долго такой бешеной скачки Брусника не выдержит, да и мне было не то чтобы очень удобно в женском седле. Но выбора не было. На счету была каждая минута, прежде чем мою пропажу обнаружат. Я боялась и помыслить о том, в каком гневе будет Артур, когда узнает. А он узнает. Понимала, что только усугубляю ситуацию, но я должна была увидеть Билла.

Через несколько часов мы с Брусникой остановились возле небольшого ручья, я дала лошади напиться, умылась сама. Какое-то время мы шли по дороге между деревьями, я вела лошадь на поводу. В другое время я бы насладилась и свежим воздухом, и тишиной леса, и теплым весенним солнцем, но не сегодня. Какое может быть солнце, если на душе беспросветный мрак и тревога? Наконец, мы вышли из небольшой рощицы, и я снова вскочила в седло.

Тощий не обманул, было около трех часов дня, когда я увидела большой дом, расположенный на возвышенности и окруженный каменной стеной.

- Давай, милая, - склонилась я к шее лошади, - еще немного.

И мы понеслись вперед.

Ворота мне открыл старый и немного всклокоченный слуга.

- Я хочу видеть сэра Уильяма! – потребовала я.

Слуга посмотрел на меня с удивлением, потом с откровенной враждебностью вскинул подбородок.

- Сэр Уильям никого не принимает!

- Скажите, что приехала Гвиневра.

Старик вскинул брови, поджал губы. Он явно колебался. Не знал, кто перед ним: леди или простолюдинка. Потому что одета я была дорого, но леди вряд ли решится путешествовать в одиночку по не самым безопасным дорогам. И, конечно, проскакав полдня, я была вся в пыли и поту. Лошадь моя, путь и с дорогим седлом, но тоже была вся мокрая и тяжело дышала. Слуга колебался. И я уже готова была пробиваться с боем, как вдруг услышала знакомый голос:

- Что происходит?

К воротам подошел Билл и замер, увидев меня. А в следующий миг я буквально упала ему на руки, слезы хлынули из глаз.

- Гвин, - растеряно шептал мужчина, обнимая меня, гладя по голове, по спине, прижимая к себе крепко, - о Гвиневра.

Вполголоса Билл отдал распоряжение о том, чтобы лошадь накормили и напоили, а мне приготовили ванну и покои. Мы медленно пошли к дому, от слез все расплывалось перед глазами, Билл аккуратно поддерживал меня за талию, я то и дело спотыкалась. Наконец, мы вошли в дом. Расторопные служанки проводили меня наверх, помогли мне принять ванну, кое-как привели в порядок мое платье. Я оделась, мокрые волосы заплела в простую косу и спустилась вниз. Уильям сидел за накрытым на двоих столом. Я присела рядом.

- Мне так стыдно, что я тебя потревожила, - тихо произнесла я.

- Не говори ерунды, - пожал плечами мужчина, пристально посмотрел на меня, - я рад тебя видеть. И дай угадаю: в Камелоте ты пришлась не ко двору?

Я поджала губы, вяло поковырялась в тарелке с мясом.

- Не совсем, - ответила неохотно. – Но я не понимаю, что там происходит. Только что бы ни происходило, мне это не нравится.

Билл усмехнулся.

- Ожидаемо. Я знал, что если ты вернешься, то вряд ли будешь в восторге, - мужчина побарабанил пальцами по столу, - он выгнал тебя?

- Нет, - покачала я головой, - наоборот, я уехала, нарушив приказ не покидать замок. Так что…

- Если на моем пороге возникнут солдаты короля во главе с разъяренным Артуром, я не должен удивляться, - невесело рассмеялся Билл.

- Тристан и Персиваль обещали мне дать время, - произнесла я, - а король слишком занят, - последнее вышло горько и зло.

- Ревнуешь его к этой маленькой Эрин? – склонил голову на бок Билл и продолжил, - не ревнуй. Она лишь слабое подобие тебя, хотя очень старается.

Я вздрогнула, посмотрела на мужчину со страхом.

- Что произошло, Билл? – тихо спросила я, - кто такие эти ле Фей? Откуда взялись? Почему вдруг Артур поддался их влиянию? Почему ты уехал? Что за ерунда с Эрин, которая…пытается подражать мне? Я ничего не понимаю! И мне страшно!

Билл посмотрел на меня с жалостью.

- Если вступишь с ними в борьбу, то проиграешь, - предостерег меня сразу.

- Я не могу поступить иначе, - возразила я.

Мужчина поморщился.

- О Гвиневра, - покачал головой, - по-прежнему готова на все, ради Артура, да?

Я решила не отвечать. Это было и так очевидно. Два года назад я готова была рисковать своей жизнью, плетя интриги под носом у Вортигерна, теперь готова была спасать Артура от неведомой опасности. А он был в опасности, я была уверена в этом.

- Ну хорошо, - кивнул Билл и начал рассказывать, - они прибыли через пару месяцев после твоего отъезда. Владения ле Фей где-то на севере Англии. Элиза представила их ко двору. Вроде бы Уриенс когда-то давным-давно поддерживал еще отца Артура, а когда Вортигерн занял трон, то удалился в свои владения, не желая иметь ничего общего с новым королем. Он действительно умен и поначалу давал дельные советы, не преследуя вроде бы никакой собственной выгоды. Да и зачем бы ее преследовать богатому барону. Я, однако, навел справки, и оказалось, что не так уж он и богат. Несколько неурожайных лет и бесснежные зимы поставили его на грань разорения. Я решил, что никому не стану об этом говорить. Зачем? В конце концов, каждый выживает, как может. Хочет барон остаться при дворе, чтобы поправить свое материальное положение? Почему бы и нет. Его супруга быстро вошла в свиту принцессы Элизы, любезная, красивая и безупречная. Знаешь, меня всегда настораживали люди, которые друзья всем, того и гляди нож в спину воткнут. Поэтому к Моргане я старался не поворачиваться спиной. Однако вскоре она стала задавать тон всему двору: этикет, праздники, порядок приема просителей. Артур словно бы не замечал всего этого. Его всегда мало интересовала эта сторона жизни замка. Но попасть на аудиенцию к королю отныне можно было только пройдя через Уриенса или Моргану. Они отсекали нежелательных посетителей, привечали тех, кто готов был поддержать их деньгами или делом. Ивейн мечтает возглавить личную охрану короля. Между нами говоря, мальчишка заносчив, груб, высокомерен. Неплохо управляется с мечом, но он не мастер. Собрал вокруг себя таких же молодых выскочек, сыновей знатных лордов. Золотая молодежь, любители кутить в кабаках Камелота и Лондиниума, проводить выходные в борделях. Эрин, - Билл усмехнулся, - а вот это уже интересно. Девчонку беззастенчиво подсовывают Артуру. Но тут вышла незадача, - Билл пристально посмотрел на меня, - наш король любит только одну женщину уже, видимо, много лет. А она этого замечать никогда не желала. Хотя ей об этом все в лицо говорили, не так ли, Гвин?

Я покраснела и отвела взгляд. Сердце забилось неровно, и похолодели кончики пальцев. Билл тяжело вздохнул.

- Тогда Моргана решила сделать из девочки тебя. Начала с внешности, потом досуг и манеры. Но девочка не ты. И ей никогда тобой не стать. Характера не хватает. Она мягкая глина в руках матери, которая, иногда мне кажется, просто околдовала весь двор.

- Блу сказал, что она маг, - растеряно произнесла я.

- Возможно, - кивнул Билл, - но хорошо маскируется. Или же она не маг. Но обладает просто невероятной силой убеждения. Всегда добивается своего.

- И чего же она хочет добиться? – спросила я.

- А она уже добилась, - пожал плечами мужчина, - Уриенс потеснил меня и запустил свою загребущую лапу в казну Англии, Моргана статс-дама при принцессе, которая распоряжается двором. Ее сын будет в личной охране короля, а через пару лет они потеснят Тристана с его должности. Ну а дочь станет королевой, получив все мыслимые и немыслимые привилегии. Одна семья станет править Англией. Артуру только кажется, что он сам принимает решения. Уже давно нет. А Бедивер в восторге от ле Фей, как и все остальные. У него словно шоры на глазах, как и у нашего славного короля.

Билл замолчал. Повисла звенящая тишина, я залпом выпила вино и, плюнув на скромность и манеры, налила себе еще. Меня мелко трясло.

- И что делать? – спросила я Билла.

Он пожал плечами.

- Лично я ничего делать не буду. Я посмотрю, как они развалят страну. Потому что то, что предлагает Уриенс, несомненно, обогатит его и его соратников, но жизнь простых людей лучше не сделает.

Я закусила губу, поднялась, сделала пару шагов по комнате.

- Мне все твердят вокруг, что ле Фей опасны, - хрипло произнесла я, остановившись у окна, наблюдая, как солнце склоняется к горизонту, - и я не знаю, что сделать. Артур взбесился потому, что я уезжала в Лондиниум. Мы с ним не разговариваем. И меня пугает одержимость Эрин мною. Когда мне рассказ об этом Блу, я ему сначала не поверила, но пообщавшись с ней и ее матерью, я убеждаюсь, что Блу прав. Мне все вокруг твердят, что Артур любит меня, но я не смогу переубедить его в отношении этой семьи, ведь так?

Билл молчал, потом поднялся и подошел ко мне, обнял за талию, уперся подбородком в плечо.

- Может, не нужно никого переубеждать, Гвин? – тихо произнес, поцеловал меня в шею, - зачем? Ты погубишь себя, если вернешься в Камелот. Оставайся здесь, я смогу защитить тебя.

Я вздрогнула, по телу разлилась сладкая истома.

- Не сможешь, - прошептала я, - я только подвергну тебя ненужной опасности.

- Тогда мы уедем, - снова поцелуй, - подальше от опасности. Хоть в Шотландию. А хочешь, пересечем море и отправимся в Ирландию. Мы скроемся. Ты и я. Нас никто не найдет.

Я закрыла глаза, откинулась на грудь мужчине, чувствуя, как его руки блуждают по моему телу, как горячие губы касаются шеи, угла челюсти, щеки, виска.

- Я не могу, - произнесла я, - не могу.

Билл сжал меня в своих объятиях крепче, горько усмехнулся.

- Всегда готова идти до конца ради Артура.

Я часто-часто задышала. Да, я готова была идти до конца. Я не знала, что мне делать, как переломить ход событий. Но знала, что должна быть рядом. Я была одна против паутины заговора и, возможно, магии. Но сдаваться я не собиралась.

- Останься хотя бы сегодня, - попросил Билл.

Я развернулась, секунду смотрела ему в глаза, а потом поцеловала.

========== Глава 4 ==========

Волны бьются о темные скалы, накатывают на безжизненное тело внизу. Я стою на краю обрыва, и сердце мое, кажется, не бьется больше. Ветер воет и насмешничает, ветер толкает меня в спину, заставляя оскальзываться на мокрой траве. На лицо падают первые капли дождя. Я оборачиваюсь и вижу, как скалы позади меня складываются в огромное зеркало, изломанное трещинами. Мое отражение искажается, ломается, с лица клочьями сползает кожа. И вот уже я вижу не себя. Из зеркала на меня смотрит Эрин ле Фей. В ужасе я отшатываюсь. Земля осыпается под ногами, и я лечу вниз. Удар.

Я проснулась с криком на губах.

- Гвин! – Билл прижал меня к своей груди, - Гвиневра! – встряхнул, разворачивая к себе лицом.

Сердце мое колотилось быстро-быстро, отдаваясь молоточками в висках, комната плыла перед глазами, воздуха отчаянно не хватало. Я ловила ртом воздух, пытаясь отдышаться.

- Кошмар, - выдавила я из себя, - всего лишь сон.

Билл посмотрел на меня внимательно. Я не стала говорить, что сон повторяется из ночи в ночь, не давая мне нормально выспаться. И мне страшно. Отчаянно страшно за Артура. За окном было еще совсем темно, но оставаться дольше я не могла.

- Мне пора, - я выскользнула из постели.

Билл не стал меня останавливать.

- Что у тебя из оружия? – он скептически посмотрел на мой кинжал.

- Не очень удобно было брать с собой меч или лук, - ответила я, быстро одеваясь.

Билл помог мне зашнуровать платье, поцеловал еще раз крепко в губы.

- Я дам тебе арбалет. Ночью на дорогах небезопасно.

- На них и днем не безопасно, - хохотнула я, скручивая волосы в пучок, - меня чуть не ограбили рядом с Камелотом. Представляешь?

Мужчина хмыкнул.

- Охотно представляю.

Билл проводил меня до ворот, помог забраться на лошадь, посмеялся, пока я ругалась на женское седло. И когда я уже готова была пустить Бруснику в галоп, придержал лошадь.

- Ты всегда можешь вернуться сюда, Гвиневра, - произнес серьезно.

- Где-то я уже это слышала, - пробормотала я.

- Но я не Артур, - покачал головой Билл, отступая.

Его слова неприятно царапнули по сердцу, я поджала губы, накинула капюшон и пустилась в обратный путь. Самое удивительное, что я не боялась, хотя следовало бы. Темная ночь, одинокая женщина на хорошей лошади. И пусть к седлу был приторочен арбалет, которым я могла в случае необходимости очень быстро воспользоваться, но когда это останавливало разбойников и бродяг. Назад я ехала гораздо медленнее, понимая, что не хочу возвращаться в Камелот. И в помине не было того чувства радостного возбуждения, ожидания встречи, как неделю назад. Надо же, всего неделя прошла, а как все изменилось. Я снова остановила Бруснику у ручья, давая ей напиться, умылась сама, чувствуя, как непреодолимо клонит в сон. На мгновение возникло острое желание вернуться, скользнуть в теплую постель в объятия к Биллу. И принять его предложение уехать. Мы бы назвались даже другими именами, мы бы путешествовали, пока не нашли бы самое лучшее место на свете, которое понравилось бы нам обоим. И остались бы там. Вдвоем. Я тяжело вздохнула. Я не могу бросить Артура, не могу бросить человека, которого я…что? Люблю? Я закусила губу, покачала головой, отгоняя ненужные мысли. Забралась в седло и резко тронулась с места бодрой рысью.

В Камелот я вернулась, когда только-только порозовело небо на востоке. Проехала через ворота, на которых стояли уже знакомые мне по первому дню стражники. Теперь я знала, что молодого зовут Оуэн, а того, что постарше – Кристофер. Они отсалютовали мне, а Оуэн даже улыбнулся.

- С возвращением, леди Гвиневра!

Удивительное дело: меня никто не поволок ни в разгневанному королю, ни в темницу. А стражники приветствовали, как ни в чем не бывало. Это было одновременно и хорошо, и пугающе. Напоминало затишье перед бурей. Я сама расседлала Бруснику, дала ей сухарь, погладила по морде, понимая, что тяну время. Понимая, что когда я войду в замок, надо будет что-то делать, что-то решать. А я не знала, что мне делать. Быть может, впервые в жизни пребывала в такой растерянности.

Войдя в покои, я застала там Катарину. Девушка повернула ко мне лицо, искаженное гримасой ужаса, левую скулу ее украшал синяк. Я замерла.

- Миледи! – девушка кинулась мне в ноги, - остановите его! Остановите, миледи!

- Кого? – опешила я, пытаясь поднять горничную, - что случилось? Откуда синяк?

- Блу, - рыдала Кэт, цепляясь за подол моего платья, - Блу…он вызвал сэра Ивейна на поединок.

- Что?! – я похолодела, руки и ноги онемели, закружилась голова.

Пусть Блу стал сражаться чуть лучше, но полноценный поединок – это убийство.

- Зачем?! – я оттолкнула девушку, кинулась к сундуку, выхватила меч, - где?

- Пустошь, - пробормотала Кэт, глядя на меня покрасневшими глазами, в которых застыл ужас, - за замком. Сэр Ивейн…- рука девушки метнулась к лицу.

Я стиснула зубы, задрожала от приступа ярости.

- А Блу бросился меня защищать, - тихо произнесла Кэт. – Они договорились встретиться на рассвете.

Я круто развернулась на каблуках.

- Оставайся здесь!

Не чуя под собой ног, я промчалась по коридорам, скатилась по лестнице, едва не подвернула ногу, прихрамывая, бросилась к воротам, ругаясь сквозь зубы. Оуэн и Кристофер встретили меня изумленными взглядами.

- Миледи?

- Ивейн и Блу! – отрывисто бросила я.

- Да, - кивнул Кристофер, - парни пошли тренироваться.

Но увидев мое искаженное лицо, стражник побледнел, поняв, что вовсе не тренировка погнала парней на рассвете на пустошь. Я помчалась дальше, путаясь в подоле платья, оскальзываясь на мокрой от росы траве, зацепилась за какой-то куст, порвала платье, едва не упала. Правая лодыжка болела все сильнее. Но это было неважно. Если Блу будет ранен или убит, я никогда себе этого не прощу. Я не смогу дальше жить с этим. Когда я добралась до небольшой площадки среди камней, образующих естественный круг, солнце посылало первые лучи, обещая теплый весенний день. Кажется, я уже ненавижу весну.

Еще издалека я видела, как сражаются эти двое. И видела, как подставляется Блу. Где-то на задворках сознания мелькали мысли о том, что надо бы подтянуть защиту мальчишке, но все это было вскоре вытеснено ужасом, который накрыл меня, когда Блу полетел на землю, когда Ивейн со злобной ухмылкой, напомнившей мне Моргану, занес над Блу меч. Последние полметра я пролетела, падая на колено, скользя по траве, слыша треск ткани платья, встречая клинок Ивейна, что скользнул по моему мечу с вибрацией, отозвавшейся почти болью в руках.

- О! - нехорошей ухмылкой протянул ле Фей, - мамочка прискакала спасать тебя!

Взвизгнула сталь, расцепляясь, я поднялась на ноги. Мы закружили друг напротив друга.

- Уходи, Блу, - не глядя на парня, бросила я.

И замерла, вытянув в руке меч, изо всех сил сжимая рукоять. Ивейн бросился на меня с придушенным криком ярости, я уклонилась, отвела меч, отпрыгнула назад. И снова застыла. Бросок Ивейна, моя защита, вибрация меча, визг стали. Я прыгнула в сторону. Парень был неплох, но Билл сказал совершенно правильно: он не мастер. Слишком поспешен, слишком прямолинеен. Хороший потенциал, который он, я надеялась, никогда не раскроет. Удар, удар, мой меч чиркнул по камню, высекая искры, я крутанулась на одной ноге, переходя в нападение, тесня мальчишку вон из круга. Звенела сталь, меч порхал в моей руке. Я была быстрее и ловчее, обманный выпад, сталь прошлась по его руке, Ивейн вскрикнул, замер на мгновение.

- Достаточно? – подначила я его.

Он с воплем бросился на меня снова, нанося удар в живот, я выгнулась дугой, отскакивая, поворот, прыжок, снова удар. Мой меч пролетел в сантиметре от шеи парня, заставив его побледнеть и со свистом втянуть воздух, промедлить мгновение. Я хмыкнула, не давая ему передышки, напала, он едва успел отбить мой удар, следующий заставил его прянуть в сторону, нога его поехала по мокрой траве. Мой меч пролетел у него над головой, в последний миг Ивейн успел пригнуться, с воплем я ударила сверху, вкладывая в удар всю силу и злобу, ле Фей чудом остановил мой меч. Мы замерли. Утреннее солнце играло на стали, скользило лучами по росе, заставляя траву сиять мириадами брызг, похожих на драгоценные камни. Я тяжело дышала. По вискам Ивейна катился пот, парень смотрел на меня со страхом и немой мольбой. Его положение было невыгодным. Стоит мне расцепить клинки и нанести удар, и он может не успеть парировать. И тогда – если не смерть, то серьезная рана. Я злобно ухмыльнулась, готовая сделать это. И в этот момент моей шеи коснулся меч.

- Отойди от него, Гвин.

Я вздрогнула всем телом. Откуда он узнал?! А потом меня затопила злость, замешанная на жгучей обиде, расплавленным металлом побежала по сосудам, заставляя сердце биться от ярости. Я резко развернулась, отводя меч. Артур смотрел с презрением, от которого сбилось дыхание.

- Победила мальчишку и довольна? – сплюнул король, - найди себе противника по мерке!

- Возьми другой меч, - процедила я, посмотрев на украшенный рунами Экскалибур.

В ответ Артур ударил. Я едва успела парировать, охнув от боли, что прострелила руки. Я и забыла, какой сильный у него удар. Я и раньше-то не была равна ему, а теперь, когда в его руках Экскалибур, и думать нечего о том, чтобы победить. Мои уловки и прыжки, попытки перейти в наступление из глухой защиты, ничего не дали. Артур теснил меня, нанося удары с самых неожиданных сторон. Я крутилась волчком, но проигрывала. Проигрывала в силе, держась еще, только за счет ловкости и скорости, за счет хитрости и обманных уловок. Глаза Артура горели мрачным огнем, весь его вид не обещал мне ничего хорошего. Вот он взял меч двумя руками, и…время будто замерло. По земле прошла едва заметная дрожь, в воздух взметнулась пыль, взгляд Артура подернулся дымкой, лицо застыло.

- Арт, - прошептала я.

Он кинулся на меня в безжалостной атаке. Удар, еще один, взвизгнули клинки, на моем мече появились уродливые зазубрины, руны на Экскалибуре горели холодным огнем. Еще удар, я охнула от боли, прострелившей запястье, пригнулась, уворачиваясь от меча, что проскочил рядом с моим лицом. Отпрыгнула, оступилась, едва не упала, снова увернулась от меча. Следующий удар встретила прямо, надеясь удержать меч, и он сломался с оглушительным звуком, лопнула сталь, в моих руках остался жалкий обломок. Я поднырнула под руку Артура, надеясь оказаться сбоку, он не дал мне совершить маневр, его меч описал дугу, устремляясь мне в бок, в последний миг я прянула вниз, падая на землю, а клинок вонзился мне в бедро, распарывая его до колена. Я закричала от жуткой боли.

- Артур! – наперерез мужчине кинулась невесть откуда взявшаяся Элиза, буквально закрывшая меня своим телом, - хватит!

Повисла жуткая тишина, Артур опустил меч, лицо его приняло растерянное выражение, быстро сменившееся ужасом, он выронил Экскалибур, попятился, потом остановился. Я пыталась зажать рану на бедре, но кровь толчками просачивалась сквозь пальцы, пятная траву вокруг и светло-голубое платье Элизы. В поле моего зрения оказался Тощий, бегущий, чтобы помочь своей жене, Персиваль и Оуэн в ужасе смотрели то на короля, то на меня. Леди Моргана обнимала бледного Ивейна, на лице ее застыло выражение сожаления. Ко мне подлетел Блу.

- Гвин, - он слепо шарил руками по моему бедру, пачкаясь в крови, причиняя мне еще большую боль.

В груди у меня жгло, кружилась голова, и пересохло горло. Нужно было добраться до замка. Но я стремительно теряла сознание, все вокруг кружилось, плыло в дымке. Я думала, что пытаюсь подняться, на деле же – едва пошевелилась, ногу прострелило болью, я вскрикнула. И тут Артур отмер. Решительно оттеснил Элизу и Блу, и подхватил меня на руки, заставив застонать.

- Тише, Гвин, - мягко произнес, - тише.

Он прижал меня к своей груди и быстрым шагом направился в замок. Когда мы проходили ворота, я, наконец, потеряла сознание.

***

В бреду и горячечном забытье я снова и снова оказывалась на утесе. Злобно свистел ветер в скалах, толкая меня к обрыву, пожухлая трава опутывала ноги, Артур вновь и вновь шагал с обрыва вперед, и я кричала, не в силах спасти его. Я звала его. И он приходил. Прохладной ладонью касался моего лба и что-то тихо говорил. Волны бились о скалы внизу, вспениваясь с рассерженным шипением, и я вновь и вновь падала с обрыва, захлебываясь горько-соленой водой, кричала. Но меня никто не слышал. И вот уже вой ветра превращался в злобный смех леди Морганы, слышался звон клинков. И пожухлая трава превращалась в первую весеннюю траву в каменном круге, где Ивейн убивал Блу. И я ничего не могла с этим поделать. Я рассыпалась в пыль, в пустоту, превращаясь в сияющие в утреннем свете капельки росы.

Нога болела невыносимо, я чуть пошевелилась и застонала.

- Миледи! – ко мне подскочила Катарина, синяк на ее лице расцвел всеми оттенками зеленого, желтого и синего, - вы очнулись, миледи!

- Пить! – прокаркала я.

Девушка заметалась по комнате, что-то уронила, ойкнула, опасливо покосилась на меня.

- Прекрати мельтешить, - поморщилась я, откидываясь на подушки, прикрывая глаза.

В губы мне ткнулась кружка, и я с наслаждением выпила прохладную воду, глотая ее жадно, рискуя поперхнуться.

- Сколько? – спросила я.

Девушка непонимающе посмотрела на меня.

- Сколько я провалялась без сознания? – терпеливо пояснила я.

- Два дня, миледи, - ответила Катарина.

В целом, могло быть и хуже. Чувствовала я себя слабой и больной, меня немного лихорадило, пульсирующая боль в ноге не давала о себе забыть.

- Ну-ка, - скомандовала я, - помоги мне.

Катарина помогла мне сесть, подставила подушки под спину, заботливо подоткнула одеяло, дала выпить какой-то горький отвар, который якобы должен был уменьшить боль в ноге. Я подумала о том, что вообще могла ноги лишиться, если бы Элиза не остановила Артура. К слову об Элизе. Кэт рассказала, что Оуэн перебудил весь замок сообщением о поединке сэра Ивейна и сэра Блу. И о том, что туда отправилась леди Гвиневра. Артур рвал и метал после того, как все закончилось. Наказание понесли и Блу, и Ивейн. Моргана и ее дочь старались не показываться на глаза королю. А Элиза не хотела пускать короля ко мне, не уставая напоминать Артуру, что это он виноват в том, что я оказалась на грани жизни и смерти. Разъяренным стражем принцесса охраняла мои покои, почти не отходя от меня. Но когда в бреду я стала звать Артура, то смилостивилась и пустила короля ко мне.

- Его величество почти не отходил от вас, - Кэт чуть покраснела, - все сидел рядом, пока не пришел Блу. И не стал кричать, что его величество виноват. Они страшно поругались. И тогда ее высочество выпроводила отсюда обоих, заявив, что вам нужен покой, а их вопли точно не прибавят вам здоровья.

- Чудесно, -пробормотала я, коснувшись садящей груди. Странно: не помню ударов в грудь.

- Миледи, если мне будет позволено, - Катарина проследила за моей рукой, - ваш медальон…

- А что с ним не так? – удивилась я, опустив глаза на серебряный медальон, покрытый кельтскими рунами, который мне подарила старушка, у которой я прожила месяц в горах.

- У вас ожог от него, миледи, - произнесла горничная.

С изумлением я увидела, что она права. Так вот откуда жжение в груди! Я погладила сейчас абсолютно холодную серебряную пластинку. Что еще за фокусы!

- Открой ставни, - велела я.

Кэт выполнила просьбу. За окном догорал день, солнце багровыми лучами расцветило комнату, я прищурилась.

- Я хочу видеть его величество, - произнесла я.

Кэт посмотрела на меня почти испуганно, поспешно кивнула и выбежала за дверь.

Пора заканчивать это глупое противостояние. Я больше так не могу.

Артур пришел всего спустя каких-нибудь десять минут.

- Ты хотела меня видеть? – от его тона я вся сжалась.

Но раз уж начала, то надо идти до конца.

- Да. Нам нужно поговорить.

Мужчина коротко мне кивнул и повернулся к Катарине.

- Оставь нас.

Девушка замерла, потом вопросительно посмотрела на меня.

- Я сказал: оставь нас, - в голосе короля прорезался металл.

Кэт, однако, и бровью не повела.

- Миледи?

Гхм. Надо будет еще раз отблагодарить мадам Эртон за такое сокровище.

- Можешь идти.

Катарина присела в реверансе и выскользнула из комнаты, плотно притворив за собой дверь. Артур проводил ее задумчивым взглядом.

- Это за ней ты ездила в Лондиниум?

Я решила не отвечать.

- Присядь, - я похлопала по кровати рядом с собой.

Артур приблизился, постоял какое-то время, аккуратно присел на кровать. Но все равно потревожил мою больную ногу, я зашипела от резкой боли. И с лица мужчины слетела вся маска равнодушия.

- Гвин! – он в тревоге схватил меня за руки, - прости! Прости меня, Гвин! Я не хотел ранить тебя и вообще не хотел с тобой драться. Сам не знаю, что на меня нашло, помрачение какое-то. Боги! Я же мог убить тебя!

Я сжала его руки в ответ, закусила губу, прерывисто вздохнула.

- Ну, - произнесла негромко, - я вроде как тоже виновата. И тоже должна извиниться.

Артур аккуратно обнял меня, и я, ободренная этим жестом, продолжила:

- Леди Моргана сказала, что ты и я очень вспыльчивые личности. И это действительно так. Но, пожалуйста, давай больше не будем молчать. Я понимаю, - я хмыкнула, - что это опыт, проверенный годами, но прошу: мы должны говорить. В конце концов, я люблю тебя, и эти дни были одними из самых мучительных в моей жизни.

Артур вздрогнул.

- Что? – он отстранил меня, пытливо посмотрел в глаза.

- Что? – удивилась я.

- Неважно! – после небольшой паузы покачал головой мужчина и снова обнял меня, - мы будем говорить, - он поцеловал меня в макушку, я почувствовала его улыбку, - ты знаешь, сначала меня готов был разорвать на куски Тощий за то, что я замахнулся мечом на его жену и ребенка. Потом Элиза тоже готова была убить меня, обвиняя во всех грехах. Затем Блу решил, что мне мало, и орал на меня добрых полчаса, говоря, что я покалечил тебя.

- Не покалечил, - хмыкнула я, - нога при мне. И жизнь моя при мне. Что было, то было.

- Ты еще скажи, что мы должны это забыть, - мрачно произнес Артур.

- Нет, не скажу, - ответила я, - но мы извлекли из этого уроки. И будем двигаться дальше.

- Какая ты мудрая стала в этом своем путешествии, - фыркнул Артур, взъерошив мне волосы, и протянул мне руку: - Мир?

Я сжала его ладонь, а потом чуть отодвинулась.

- Забирайся!

Он скинул сапоги и сел поверх одеяла рядом, прижал меня к себе, я опустила голову ему на плечо.

- Это были и для меня самые мучительные дни, Гвин, - тихо сказал Артур, - а еще те, когда ты металась в лихорадке и кричала, - он помолчал, а потом просил, - что происходит? Ведь что-то происходит?

Я тяжело вздохнула, рассеянно стала чертить пальцем узоры на рукаве его рубашки. В груди поселился неприятный холодок, по коже побежали мурашки.

- Мне снятся кошмары, - прошептала я, - кошмары, где ты погибаешь. И я ничего не могу с этим поделать.

Какое-то время Артур молчал.

- Я большую часть жизни прожил с кошмарами, но, Гвин, иногда сны – это всего лишь сны. Я здесь, я жив. И умирать в ближайшее время не собираюсь.

«Как будто хоть кто-то собирается!» - вертелось на языке, но я промолчала. Вместо этого произнесла, устраиваясь поудобнее на его плече:

- Не уходи, пока я не усну.

- Я не уйду, Гвин, - он поцеловал меня в висок, - не уйду.

В эту ночь мне не снились никакие кошмары.

========== Глава 5 ==========

- Ты мало внимания уделяешь его защите, - произнесла я и откусила большой кусок от яблока, с аппетитом захрустела.

- Ты его тренируешь или я? – изогнул бровь Артур.

- Ну, - я продолжила хрустеть яблоком, - я. Ты – временная мера.

Артур только глаза закатил. Блу коротко хохотнул в ответ на мое заявление, и я беззастенчиво подмигнула парню.

Ранним весенним утром Блу и Артур тренировались во внутреннем дворе. Арт сам предложил заменить меня на тренировках, пока я окончательно не выздоровею.

Я сидела и наблюдала за ними, греясь на весеннем солнце, щурясь, как кошка.

Со дня нашего с Артуром поединка прошла неделя, большую часть которой я провалялась в постели. Нога болела нестерпимо, иногда не давая спать по ночам. Я старалась не жаловаться. Катарина, однако, замечала все и почти насильно поила меня горьким настоем, уменьшающим боль, перевязывала рану, терпела мою ругань и заставляла есть. Хотя отсутствием аппетита я не то чтобы очень страдала. Жизнь вообще заиграла яркими красками, потому что мы помирились с Артуром. Он заходил ко мне каждый день, оставался на ночь, и тогда мне не снились кошмары, которые все равно никуда не делись. Я не знаю, что думали другие обитатели замка об этом. Даже если это компрометировало его или меня, не наплевать ли? Он король, ему вообще все позволено, а моя репутация меня вообще не волновала.

Каждый день заходила Элиза, рассказывала о последних новостях. О том, что Артур не удостаивает сэра Ивейна даже приветствием, но по-прежнему благоволит леди Моргане и леди Эрин. Я постаралась удержать лицо при этих словах. В конце концов, Артур приходил ко мне. Так какая разница, кому он благоволит?

Заходили ко мне и ле Фей. Уриенс, чтобы лично принести мне и моей горничной извинения за поведение сына. Моргана зашла лишь раз, узнать о состоянии моего здоровья. И после ее визита у меня долго болела голова. Эрин…О! Именно Эрин пугала меня больше всего, когда восхищалась моим поединком с Артуром, который даже не видела, когда расспрашивала меня о технике боя на мечах, о стрельбе из лука, о моей жизни в Лондиниуме, когда пыталась копировать мои интонации. После ее визита мне еще долго было не по себе.

Артур же предложил тренировать Блу. Мальчишка долго упирался, но я, применив все свое красноречие, сумела заставить его пойти на примирение с королем, пообещав, что буду присутствовать на тренировках.

- И что ты предлагаешь? – Артур отвлекся на меня и получил весьма ощутимый удар от Блу.

Я открыто ухмыльнулась, серые глаза короля полыхнули огнем.

- Иди-ка сюда! – Артур протянул мне руку.

Я приподняла бровь.

- У меня вообще-то нога болит! – заявила капризным тоном, хотя нога почти и не болела последние два дня.

- Давай! – Артур взял меня за руку, - я буду твоими ногами.

- Да серьезно? – я доела яблоко, выкинула черенок, позволила себя поднять.

Оказалась вдруг так близко к Артуру, что от его тепла закружилась голова, и пересохло в горле. Я нервно облизала губы, приковав к ним внимание мужчины.

- Нам не понадобится слишком много усилий, - произнес Артур, с трудом отводя взгляд, очерчивая кончиком меча на земле круг, - помнишь, как нас учил Джордж?

- Ты серьезно хочешь научить его этому трюку? – фыркнула я.

- Это же защита, нет? – Артур смотрел на меня с максимально невинной улыбкой.

И я вдруг поймала себя на мысли, что отчаянно хочу его поцеловать.

- О чем речь? – вступил Блу.

Я пожалела, что мы с Артуром сейчас не одни. Наверное, я все же решилась бы на поцелуй.

- Сейчас увидишь, - пообещала я.

Взяла меч, Артур сжал рукоять, переплетая свои пальцы с моими, посылая по всему телу импульсы, от которых кружилась голова, а сердце билось быстрее. Я почувствовала, что краснею, что на губах расцветая глупая улыбка. Боги! Да я, должно быть, сошла с ума!

- Какой он легкий, - недовольно произнес Артур, делая пару парных взмахов мечом, пренебрежительно отзываясь о клинке, который сам же и подарил мне, взамен сломанного.

- Ну прости! – фыркнула я, откидываясь ему на грудь, перенося часть веса на здоровую ногу, а часть веса – на мужчину. Свободной рукой Артур обнял меня за талию, ладонь его оказалась у меня на животе.

Я чувствовала спиной его тепло, его дыхание на своей шее. Хотелось закрыть глаза, раствориться в этом невольном объятии. Жар его ладони у себя на животе, мерно вздымающаяся грудь, тепло и запах. Мир перед глазами словно дымкой подернулся и вовсе не от слабости, вызванной ранением.

- Готова? – голос мужчины был хриплым.

- Да! – я постаралась взять себя в руки, отвлечься, иначе - поняла вдруг – я за себя не ручаюсь! Велела Блу, - нападай!

Парень посмотрел на нас скептически и напал. Неуловимое движение наших с Артуром рук, - и меч вылетел из рук Блу, с громким звоном покатился по каменным плитам двора. Парень охнул, растеряно посмотрел на свои руки.

- Но как?

- Сейчас объясним, - пообещал Артур, продолжил, - главное не выходить из круга, вся соль – в движении рук, - и обратился уже ко мне, - ты неправильно ставишь кисть!

- Мне так удобнее! – фыркнула я.

- Но Джордж, - запротестовал король.

- Но Джордж сказал, что с легким мечом – это как раз удобнее! – оборвала я.

Раздалось недовольное сопение, но Артур промолчал, обратился к улыбающемуся Блу:

- Нападай! Еще раз! Медленно.

С третьего или с четвертого раза Блу понял, в чем смысл. А потом стали нападать мы, чтобы парень отточил навык. Надо сказать, что, несмотря на то, что часть веса я перенесла на Артура, нога все равно заныла, очень неприятно и ощутимо. Мое страдальческое выражение лица заметил Блу.

- Может быть, хватит Гвин? – спросил парень.

- Нет, - возразила я, - я вполне готова…

- Хватит! – прервал король, развернул меня к себе, пытливо вгляделся в лицо. В его глазах было столько страдания и вины, которые я видела всю эту неделю, что мне стало не по себе. – Тебе надо отдохнуть.

В любое другое время я бы стала спорить, но сейчас лишь покорно кивнула.

- Прости, Блу, - обратилась к парню, - хреновый я наставник сейчас.

Парень передернул плечами, в его глазах тлело что-то похожее на радость и удовлетворение, когда он видел нас с Артуром вместе.

- Тебе нужно выздоравливать, Гвин. А меня ждут обязанности, - он поклонился Артуру и мне, а потом быстро пошел в сторону замка.

Мы с Артуром проводили его задумчивыми взглядами. Мужчина не спешил выпускать меня из объятий, а я вовсе не хотела корчить из себя возвышенную леди и вырываться.

- Может быть, тебе следует приобщать его к государственным делам? – спросила я, - место в Совете? В конце концов, если бы Кабан был жив, он был бы в составе Совета, а Блу – его сын.

Артур поджал губы.

- Он еще слишком молод.

- Да брось, Арт! – фыркнула я, - ему скоро шестнадцать. Что ты делал в шестнадцать?

- Пытался подмять под себя весь Лондиниум и привлечь внимание одной упертой рыжей стервы, - ответил Артур.

- О неужели? – ухмыльнулась я.

Он был близко, так преступно и правильно близко, что кружилась голова. Я смотрела в серые глаза и тонула в них. Дыхания отчаянно не хватало, и я, казалось, готова была провести вот так вечность: стоять на залитом солнцем дворе, чувствовать, как сильные руки Артура блуждают по моей спине, смотреть ему в глаза, ловить каждый вздох, каждую улыбку, забыть обо всем на свете.

- Поехали прогуляемся? – предложил Артур, - только ты и я.

И я почти обиделась на него, что разрушил магию момента, что даже не попытался меня поцеловать.

- А как же охрана? Почетный эскорт? Лепестки цветов под копытами твоей лошади?

- С ума сошла? – ошарашено посмотрел на меня мужчина, - какие лепестки? Какие копыта?

- Обыкновенные! – рассмеялась я и тут же посерьезнела, - как мы проедем через ворота и город? Да Бедивер с ума сойдет, когда узнает, что ты уехал со мной и без сопровождения.

- Пусть сходит! – пренебрежительно махнул рукой Артур, - а мы поедем через пустошь.

Я недоверчиво поджала губы, но позволила потащить себя в сторону конюшен. Конюх лишь улыбался в окладистую бороду, глядя, как мы, споря, препираясь и ворча друг на друга, седлаем лошадей. Артур изъявил желание помочь мне забраться в седло, я, закатив глаза, оскорбившись, запрыгнула на лошадь сама. И тут же пожалела об этом, когда потревоженная больная нога разболелась с новой силой. Я, однако, все же удержала лицо, даже не позволив себе отчаянно ругаться на себя саму. Мы выехали через небольшие ворота в задней части двора, за конюшнями, которые даже не охранялись, но были хотя бы заперты.

- Не хочешь поставить и сюда охрану? – поинтересовалась я, - довольно слабое место в замке.

- Почему бы тебе не высказать свои предложения на Совете? – поддразнил меня Артур.

Я замерла, превратилась вся в натянутую струну. Издевается? Сам исключил меня из всякой жизни Камелота и Англии, а теперь говорит такое? Но Артур, кажется, не заметил, что именно сказал. И на смену глухой обиде пришло удивление и раздражение. Вообще он мог бы быть и деликатнее! Я поджала губы, и чтобы не наговорить гадостей, не начать ругаться снова, пересилив себя, максимально бодрым голосом предложила:

- Наперегонки? Вон до того холма! – указала рукой и, не дожидаясь согласия, пустила Бруснику в галоп.

Позади раздался возмущенный вопль, вызвавший на моих губах победоносную ухмылку. На холм я, конечно, взлетела первой, резко остановила взмыленную Бруснику, которая выглядела сейчас довольной, наверное, настолько же, насколько и я.

- Это нечестно! – Артур оказался рядом буквально через пару мгновений.

- И что? – заломила я бровь.

Мужчина хмыкнул и спрыгнул с лошади, пошел к небольшой рощице, что раскинулась на вершине холма. Мне ничего не оставалось кроме, как последовать за ним. Вокруг стояла поразительная тишина, только тихо жужжали стрекозы и мухи, пахло травой, корой деревьев и чем-то сладким, напоминающим мед, попадались первые цветы. Я сорвала парочку и вплела себе в волосы. Дул легкий ветерок, не дававший теплу превратиться в зной. Я улыбалась солнцу, с наслаждением подставляясь теплым лучам.

Я нашла короля развалившегося под раскидистым дубом, он полулежал на траве, задумчиво смотрел перед собой, чуть нахмурившись, думая о чем-то, наверное, малоприятном. Артур увидел меня, лицо его просветлело, он улыбнулся, и я не могла не улыбнуться в ответ. На душе мгновенно потеплело.

- Иди сюда, - он похлопал по земле рядом с собой.

Я аккуратно опустилась рядом с мужчиной, поморщившись от боли, прострелившей бедро. Артур сграбастал меня в объятия, я уютно устроилась у него на груди, прикрыла глаза, слушая его дыхание, биение его сердца.

- Мы ведь никогда особенно не выбирались из Лондиниума, - произнесла я, нарушая тишину.

- Повода не было, - я почувствовала, как Артур передернул плечами, - да и надолго, например, выбираться было нельзя, мигом бы потеряли контроль над частью города.

- Это верно, - вздохнула я, - но и сейчас тебе выбираться надолго нельзя. Ты же король.

- Я король, - отозвался мужчина, - мне все можно.

Я могла бы с этим поспорить, но не стала. На языке вертелось множество вопросов о том, что произошло за полтора года моего отсутствия, о том, как он здесь был без меня, о семье ле Фей, наконец. Ведь почему-то же Артур им доверяет? Я вдруг осознала, что спросила и выслушала мнение всех, кроме того, кто был мне дороже всего на свете, кроме того, кому я безоглядно доверяла, и за кем по-прежнему была готова идти, несмотря ни на что. Это тоже было неправильно и нечестно. Я уже готова была начать разговор, но Артур меня опередил:

- Рассказывай.

Я подняла на мужчину удивленный взгляд.

- Что рассказывать? – спросила обескуражено.

- Ты же полтора года путешествовала, - отозвался Артур, - неужели тебе нечего рассказать.

Я задумчиво закусила щеку.

- Ну. Вроде бы есть.

***

Злой зимний ветер швырял мне в лицо пригоршни снега, видимость снизилась до нуля. Брусника недовольно фырчала, идя за мной. А я ругала себя на все корки за то, что не спросила дорогу, пока была возможность, а теперь забрела в настолько глухие места, что и спросить уже было некого. Понадеялась не пойми на что и заблудилась. Поняв, что больше не могу, я остановилась, растеряно огляделась по сторонам. Вокруг – только снег, метель, кое-где искривленные ветки одиноких деревьев и горы, подпирающие своими вершинами серое небо, с которого сыплется бесконечная снежная крупа. Я замерзла и дрожала так, что зуб на зуб не попадал, одежда моя, конечно, не очень подходила для зимних путешествий в местах, где не укрыться от стужи. Изо рта вылетело облачко пара, и я поняла, что, наверное, нужно возвращаться назад. Я развернула лошадь, и мы побрели обратно. Но следы мои уже надежно замело снегом, и вскоре я поняла, что снова потерялась. На меня накатил страх. Умереть посреди гор из-за собственной глупости и самоуверенности – это как-то слишком. Я снова замерла, постояла, обводя взглядом белое пространство в слепой надежде увидеть, быть может, дым очага или огонек свечи. Ничего подобного. Я покосилась на Бруснику, лошадь смотрела на меня с осуждением.

- Да, милая, - вполголоса произнесла я, - дерьмо, но, - попыталась улыбнуться, ободрить саму себя, - мы и не в такие передряги попадали. А я – в еще большие в Лондиниуме.

Лондиниум. Я вдруг поняла, что скучаю по узким грязным улочкам, по полутьме борделя, по запаху вина, пьяным крикам, по тренировкам у Джорджа, по девочкам, по мадам Эртон. И, конечно, скучаю по ребятам. Особенно по Артуру. Я вздохнула. Поездка была чудесной идеей и, наверное, даже хорошо, что я скучаю, значит, по-прежнему их всех люблю. Но воспоминания о тепле очага – это хорошо, но лучше бы мне попался сам очаг. Я продолжила идти, чувствуя, как становится холоднее к ночи, как стремительно темнеет вокруг. Очертания гор стали мягче, а я окончательно потерялась в снежной круговерти. Руки и ноги совсем замерзли, холод противной дрожью простреливал вверх по позвоночнику, слезились глаза, а губы потрескались. Я все шла и шла, чувствуя, что еще немного, и упаду. Когда мне попался на глаза первый из покосившихся домишек, я чуть не расплакалась от счастья, даже, когда поняла, что дом заброшен, как и большинство в этом поселении, запрятанном глубоко в горах. Лишь в нескольких домах я заметила слабые огоньки, а постучалась в тот, что был ближе всего к лесу.

Матушка Мона была старожилом этой деревни, из которой многие ушли на заработки да так и не вернулись, другие умерли. Осталось лишь пять семей. Здесь жили уединенно, не любили чужаков, относились к ним с опаской и насторожено, но против меня никто и слова не сказал, несмотря на оружие, которое я привезла с собой. Матушка Мона замолвила за меня словечко. Я не собиралась долго злоупотреблять ее гостеприимством, но уйти, пока не закончилась зимняя вьюга, я не могла. Потом ударили лютые морозы. И снова я осталась. В общей сложности я провела там около месяца. Я помогала по хозяйству, слушала старые предания и сказки, рассказывать которые Мона была большая мастерица. Маленькая, юркая, очень ловкая, с лицом изборожденным глубокими морщинами, старушка практически ничего не рассказывала о себе, но и не спрашивала почти ничего обо мне. И это меня вполне устраивало. Мы расстались страшно довольные друг другом. На прощанье Мона подарила мне медальон. Я долго отнекивалась и отказывалась. Вещь была старинная, дорогая. Да и я никогда особо не любила украшения.

- К чему он мне здесь, деточка? – спросила Мона, - да, он стоит денег. Но кому его продать здесь? Здесь в цене иные вещи: теплый очаг, хворост, вода и немного хлеба. Медальон пылится здесь, ему здесь одиноко, - старушка говорила о медальоне, как о живом существе, - а с тобой он увидит свет. Возьми, деточка, не обижай меня.

И я приняла небольшой серебряный диск, испещренный старинными кельтскими рунами. Когда медальон коснулся моей груди, я почувствовала иррациональное тепло, но не придала этому значения.

***

- То есть ты могла погибнуть, - задумчиво произнес Артур.

- О не начинай! – фыркнула я, переворачиваясь на живот, - погибнуть я могла и на улицах Лондиниума десятки раз!

- Я не должен был тебя отпускать, - серьезно посмотрел на меня мужчина.

- Ага, - хмыкнула я, - попробовал бы ты меня удержать!

Ответом мне были вскинутые брови. А я вдруг поняла, что оказалась с Артуром почти нос к носу. Я нервно сглотнула, вздрогнула, когда мужчина подался ближе ко мне, но не отодвинулась. Как завороженная, наблюдала за ним, прерывисто дыша. Сама подалась вперед, прикрыла глаза.

- Ваше величество! Леди Гвиневра! – раздалось вдруг откуда-то издалека.

Я отшатнулась, почувствовав, как запылали щеки. Артур грязно выругался, вызвав у меня нервный смешок.

- Я же говорила! – рассмеялась я, пытаясь скрыть неловкость, - в покое тебя не оставят.

Мы быстро поднялись, я отряхнула одежду, на которую кое-где налипли травинки и листья, выдернула из волос цветы, быстро скрутила максимально аккуратный пучок.

- Ваше величество!

Мы пошли навстречу голосам, держась на расстоянии друг от друга, хотя я все равно всей кожей, каждым нервом ощущала присутствие Артура рядом. И досадовала на его слишком рьяных подданных.

- Ваше величество! - на холм поднялся запыхавшийся Тощий, за ним следовал по меньшей мере десяток стражников.

- Что случилось? – недовольно поинтересовался Артур.

- Канцлер, - начал Тристан.

Я расхохоталась, обрывая друга.

- И в этом я была права, - ехидно произнесла.

Тощий посмотрел на меня мрачно, перевел взгляд на короля.

- Ваше присутствие требуется в Камелоте, ваше величество, - произнес Тристан.

Артур коротко кивнул ему.

Уже в замке Тристан отозвал меня в сторону.

- Зайди, пожалуйста, к Элизе. Она очень просила, - вид у друга при этом был такой несчастный, что я тут же забеспокоилась.

- Что-то случилось?

- Нет-нет! – поспешно произнес Тощий. Слишком поспешно, я, прищурившись, смотрела на друга, который отвел взгляд, - просто…зайди, Гвин.

Он слегка сжал мою руку, нехорошее предчувствие ледяной водной пробежалось по спине, достигая затылка, в котором тут же поселилась мучительная боль. Я подняла глаза, в одном из окон замка заметила леди Моргану, она слегка улыбнулась мне и кивнула, я изобразила реверанс. И поспешила в свои покои, чтобы переодеться.

Темно-синее платье сидело на мне красиво и почти привычно. Я старательно напоминала себе, что я леди, когда шла по коридорам замка, улыбаясь и раскланиваясь со всеми, кто попадался мне навстречу. Замысловатая прическа из кос, которую соорудила Кэт, тянула волосы, вызывая отчаянное желание вытащить все шпильки, что скрепляли прическу и кололи кожу, и своенравно тряхнуть волосами. Я стоически терпела. В конце концов, прическа действительно была красивой, а Катарина очень старалась.

Элиза вместе с двумя придворными дамами занимались рукоделием. Я присела в реверансе, приветствуя принцессу. Элиза ласково мне улыбнулась.

- Оставьте нас, - попросила дам.

И они быстро покинули комнату.

- Присаживайся, - произнесла подруга, указывая на кресло рядом с собой.

- Что ты вяжешь? - поинтересовалась я, наблюдая, как ловко снуют спицы в руках принцессы.

- Это пинетки для малышка, - пояснила женщина, - а еще мы вышивали пеленки и платки, простыни, салфетки. Хочешь помочь? – в глазах ее прыгали смешинки.

Я невольно улыбнулась в ответ.

- Я могу вести хозяйство и считать деньги, еще могу научить твоего малыша защищать себя, когда он или она вырастет, но я всегда отвратительно шила, и уж тем более я не умею вязать!

- Я знаю, - широко улыбнулась принцесса, - я просто так.

Какое-то время мы молчали. И эта тишина нервировала меня. Будь передо мной кто-то другой, а не Элиза, я бы подумала, что это молчание намеренно такое долгое, чтобы довести меня до нужной точки кипения. Но скорее всего подруга просто собиралась с мыслями. Наконец, она отложила вязание, сжала руки, сложив их на коленях.

- Гвин, завтра Бельтайн и…

- И я помню, - ответила я, откидываясь в кресле, - прекрасный праздник, но вы, мне кажется, придаете ему чрезмерно большое значение.

- Нет, - вскинула руку Элиза, - погоди, дай мне договорить.

Что-то в ее тоне, властность или волнение, отбили всякое желание перебивать и шутить.

- Сначала будет официальная часть, костры на рассвете, жрецы, дары богам. А вечером…прием для знатных семейств Англии.

Я постаралась дышать ровно, чтобы ничем не выдать охватившего меня волнения.

- И что? – спросила спокойно, - я все это знаю.

- Нет! – резко бросила Элиза, - ты знаешь не все! – она посмотрела на меня с какой-то странной жалостью, от которой мне стало не по себе. – На приеме будет объявлено о помолвке его величества и леди Эрин ле Фей.

Повисла тишина. Я растеряно смотрела на подругу, из комнаты будто разом выкачали весь воздух, я не сразу поняла, что открываю и закрывают рот в попытке дышать. Я с силой сжала руками подлокотники кресла. Чудовищная боль, разрывающая на части все тело, всю душу, острыми когтями безжалостно терзала меня. Перед глазами запрыгали черные точки, с губ сорвалось задушенное сипение. Элиза что-то говорила, про то, что это давно решено, что это важный и выгодный союз, про то, что Эрин влюблена в Артура, что она милая девочка и сделает его счастливым, будет достойной королевой, родит здоровых наследников. Слова подруги доносились до меня, словно сквозь толщу воды. Это было…невозможно! Нет! Не теперь, когда мы с Артуром только-только снова стали друзьями. При королеве в лице Эрин ле Фей, да даже не в качестве королевы, в качестве невесты короля, мне не будет места в Камелоте.

- Хватит! – хрипло произнесла я, не глядя на подругу, - не хочу это слушать! Не понимаю вообще, зачем ты мне это говоришь!

- Гвин, - мягко произнесла Элиза, - в последние дни вы с королем много времени проводите вместе и…

- И что?! – выкрикнула я, - он мой друг!

- Гвин, - Элиза потянулась, мягко коснулась моей руки, я резко отдернула ладонь, подруга огорченно вздохнула, - то, что между вами, следует прекратить.

Я дико посмотрела на женщину.

- А что между нами? – спросила медленно, - что?! – выкрикнула не в силах сдерживаться, - расскажи мне, что?! Я и сама этого не знаю, а ты, оказывается, в курсе! Просвети же меня!

- Гвин, - терпеливо говорила принцесса, - я понимаю, что ты…

- О нет! – я резко поднялась, закружила по комнате, остановилась у окна, - нет, Элиза! Ты не понимаешь! Дай-ка я скажу, что думаю, - я злобно ухмыльнулась, - я думаю, что все дело в том, что я простолюдинка. Да, у меня есть титул и земли, дарованные королем из Лондиниума. Но король из Лондиниума был королем по праву рождения, хоть и рос в борделе. А я всегда была никем, никакой знатной крови! Но только ты, принцесса, сама выбрала человека не знатного!

- Не понимаю, при чем тут это, - ледяным тоном произнесла Элиза.

Я бросила на подругу быстрый взгляд. Она побледнела, сидела в кресле неестественно прямо, забытые пинетки некрасивой горкой ярких петель лежали на ее коленях, приковывая мой взгляд. Я устыдилась. Мне было больно, мне было плохо. Все рушилось вокруг, и я была погребена под обломками, которые невыносимой тяжестью давили на меня. Я снова отвернулась к окну.

- Мне ведь не будет места в замке при королеве Эрин, - грустно произнесла я.

- Ну что ты такое говоришь, Гвин! – Элиза поднялась, подошла ко мне, обняла за талию, устраивая свою голову у меня на плече, окутывая меня теплом сочувствия и поддержки, - конечно, место будет. Конечно…

- Нет, Элиза, я, может быть, и не очень соображаю в тонкостях придворного этикета, но я не дура.

Я глубоко задышала, чтобы не заплакать, но на глаза все равно навернулись предательские слезы, я быстро отерла их ладонями.

- В любом случае спасибо, что предупредила, - произнесла я.

***

Ночь давно накрыла Камелот своим звездным покрывалом, а я сидела на восточной стене, игнорируя косящихся на меня стражников. Я пришла сюда после того, как несколько часов бесцельно пробродила по замку, не в силах даже мыслить конструктивно, полностью поглощенная своим отчаянием и своей болью. Следовало признать, что будь Артур мне просто другом, вряд ли я отреагировала бы так остро. Элиза была совершенно права то, что назревало между мной и королем, следовало прекратить, пока мы не совершили окончательной ошибки. Я твердила себе, что должна оставаться его другом, несмотря ни на что. Но понимала, что остаться в замке я не смогу.

Я смотрела на восток, туда, где находились мои владения. Возможно, мне следует отправиться туда, и решить, как жить дальше. Предчувствие скорой разлуки было невыносимо. Я не знала, как мне завтра удержать лицо, когда объявят о помолвке короля. Боги! Ведь я люблю его, и отдать его в руки другой женщины просто немыслимо! Напрасно я убеждала себя, что Эрин действительно лучшая пара для него и лучшая королева для страны, ничего не помогало. Как назло вспомнились слова Билла о том, что Артур долгие годы любит меня. Но если так, то почему женится на леди ле Фей? Впрочем, это не было удивительно. Артур всегда был практичен, а его трезвый ум редко затеняли эмоции, он выбрал то, что полезнее для Англии. А значит все правильно.

Я судорожно вздохнула, вздрогнула от резкого порыва ночного ветра. Мне следовало бы пойти спать, а не предаваться здесь отчаянию. В конце концов, на рассвете нас ждет праздничная церемония, потом поездка в Камелот и Лондиниум к подданным, потом праздник в замке. И везде я должна буду сопровождать короля. Должна буду улыбаться, вести себя естественно. Я не могу. Кого я обманываю?! Я не смогу. Я стиснула зубы, резко выдохнула, глубоко вздохнула. И еще раз. И еще. Пока не закружилась голова, пока я опасно не покачнулась, рискуя упасть со стены. Вот так. Возьми себя в руки, Гвин! Ты всегда была сильной, так что же случилось теперь?

- Леди Гвиневра?

Я вздрогнула от неожиданности. Надо же, как я расклеилась. Обычно незамеченным ко мне никто и никогда не мог подобраться вот так близко.

- Оуэн? – я удивленно посмотрела на стражника, - что ты здесь делаешь?

- То же самое могу спросить вас, - парень слегка улыбнулся, - вы позволите? – он указал на место рядом со мной.

- А ты разве не на службе? – проявила я неуместную бдительность. Какая мне, в конце концов, разница, отлынивает парень или нет.

- Нет, - ответил парень.

Я отрывисто кивнула. Оуэн опустился рядом.

- Ждете праздника, леди Гвиневра?

Я поморщилась. Надоели все вокруг со своим праздником!

- Вижу, что не очень, - мягко произнес парень, - у вас что-то случилось? Может быть, я мог бы помочь? – он, кажется, искренне переживал.

От его участия вдруг стало не так тяжело, стало тепло и почти легко. Боль отступила. Захотелось вдруг все ему рассказать. Он чужой человек, у него беспристрастный взгляд. Но нельзя. Я еще не настолько сошла с ума, хотя мои чувства – прямая дорога к помешательству.

- Выпить есть? – хрипло спросила я.

Оуэн молча достал небольшую фляжку. Я сделала глоток, крепкое вино обожгло рот, язык, огнем прокатилось по пищеводу, упало в желудок, согревая. Голова слегка закружилась, в конце концов, я съела сегодня только одно злополучное яблоко на тренировке Блу и Артура. Я отпила еще. Мир вокруг закачался и слегка поплыл, я зло ухмыльнулась. Завтра я буду настолько хотеть спать, что никакие эмоции меня не коснутся. А послезавтра я уеду. И больше никогда не вернусь в Камелот.

========== Глава 6 ==========

Мы вышли из замка до рассвета, большая процессия, возглавляемая жрецами в белых одеждах. Я надела бледно-зеленое платье, волосы были заплетены в простую косу. Потом я переоденусь в более дорогой наряд, и прическа будет более замысловатая, но сейчас я сделала выбор в пользу простоты и удобства.

Я спала от силы час этой ночью, и сейчас в голове было восхитительно гулко и пусто, чуть ломило виски, тело словно кому-то другому принадлежало, но я все воспринимала четко и ясно. Спать совершенно не хотелось. Меня выдавали лишь круги под глазами да бледный вид – наносить краску на лицо я отказалась. Катарина только головой качала.

Вчера она по моему приказу сказала Артуру, что я сплю, когда тот пришел ко мне вечером, мол, решила, как следует, отдохнуть перед праздником, велела извиниться и просила не беспокоить. Артур поверил. А я в это время сидела на восточной стороне крепостной стены, пила крепленое вино и болтала с Оуэном ни о чем, просто так, обо всем на свете, рассказывала о путешествиях и слушала его рассказы о детстве в Лондиниуме. И на душе было тепло. Жестокая реальность, правда, напомнила о себе укоризненным взглядом моей горничной, но Кэт лишь попыталась облегчить мне утреннюю головную боль, привела меня в порядок, но не сказала и слова осуждения, хотя наверняка подумала всякое. Золото, а не девочка.

Мы поднимались на холм пешком, к двум огромным кострам, вокруг которых были вырыты рвы. С первыми лучами солнца Артур зажег один костер, а жрец в белых одеждах – соседний. Люди запели гимн солнцу и весне. Я стояла молча, отблески пламени танцевали на моем лице, жар от костра был почти нестерпим, но я стояла позади короля, в толпе придворных. Эрин ле Фей была рядом с Артуром. Она надела светло-зеленое платье, и волосы ее были заплетены в простую косу, украшенную зеленой лентой и первыми цветами. На мгновение мне показалось, что это я стою там, рядом с королем, я молодая и невинная, та, что сделает его счастливой. Меня затошнило от этих мыслей, по телу пробежала дрожь. Я никогда не молилась богам, и праздник Бельтайн не совсем подходящее время, чтобы просить о личном, но сейчас я просила Луга (1) и Бригид (2) дать изобилие и мир этой стране, защитить и оградить тех, кого я люблю. Я мысленно воззвала к Немоне (3), древней богине-защитнице, покровительнице домашнего очага. Пусть Артур будет счастливым. Медальон на груди нагрелся, наверное, от пламени костра, и я сделала шаг назад. Трижды обошла костер, принесла зажженный факел в замок. Вместе с Кэт мы зажгли огонь в очаге.

Я присела на небольшой стульчик напротив зеркала, ожидая, пока Катарина распустит мне волосы и соберет их заново в высокую прическу, достойную леди, украсит волосы жемчугом и серебром. Из зеркала на меня смотрела уставшая молодая женщина, под глазами залегли тени, бескровные губы потрескались, черты лица заострились.

Должно быть, я задремала все же на несколько мгновений, потому что отражение в зеркале вдруг задрожало, стало искажаться, ломаться, рассыпалось вдруг на сотни частей, а когда собралось, то на меня из зеркала смотрела древняя старуха, оскаленная и злобная, она вдруг дико расхохоталась, вгоняя меня в дрожь. Я вскрикнула, отшатываясь.

- Миледи? – ко мне подбежала Катарина.

Я судорожно ощупывала свое лицо, в глазах застыл ужас. Боги! Что происходит?! Я с силой сжала виски, стараясь унять дрожь, зажмурилась крепко-крепко, глубоко вздохнула пару раз, призывая себя успокоиться.

- Все хорошо, - ответила ровным тоном, - давай приступим к сборам. Я не могу опаздывать.

- Как прикажете, миледи, - кивнула девушка.

Темно-фиолетовое платье сделало меня еще бледнее. Впрочем, меня сегодня что угодно сделало бы бледнее. И я махнула рукой. Я не собиралась красоваться или поражать кого-то своим внешним видом. Для этого есть…другие. Я невесело усмехнулась, глядя на себя в зеркало, расправила плечи, вскинула подбородок и вышла из покоев.

На улицах Лондиниума нас приветствовали горячими и радостными выкриками, улыбками и песнями. Артур ехал впереди, чуть позади него Бедивер, Уриенс и Эрин, потом Ивейн и Моргана, я старалась привлекать к себе, как можно, меньше внимания. Я почти с грустью оглядывалась по сторонам, желая запомнить этот город – мой дом. Скорее всего, уехав завтра, я никогда больше его не увижу. При первой же возможности под неодобрительным взглядом Тристана я выскользнула из кортежа, и, пустив лошадь рысью, отправилась в Дом Мадам. Девочки приветствовали меня с восторгом, кружили вокруг, рассматривая наряд, трогая ткань платья и заставляя меня несколько раз повернуться, чтобы запомнить прическу.

- Ты так красива, моя дорогая девочка, - мадам Эртон, потрепала меня по щеке, посмотрела пристально, - тебе надлежало бы быть рядом с Артуром, приветствовать народ, а не сбегать сюда.

Я передернула плечами, проглотила горький комок в горле. Может быть, следовало бы. Но к чему теперь все эти разговоры. Я положила на стол перед мадам Эртон кошелек.

- Катарина – просто чудо, - произнесла я, - я очень благодарна.

- Передавай девочке привет, - тепло улыбнулась мадам, - и Артуру передавай. Скажи ему, чтобы не забывал нас. И сама не забывай.

Мадам Эртон всегда была проницательна.

Я присоединилась к кортежу на обратном пути, легкая грусть поселилась в сердце. Но я все сделала правильно: я попрощалась. И на душе стало легче. Мне передали, что его величество требует меня к себе – в начало кортежа. Я легко пробралась мимо расступившихся, перешептывающихся придворных.

- Ваше величество, - почтительно склонила голову.

По губам Артура скользнула легкая улыбка, он демонстративно пару раз дернул носом. Конечно, от платья и волос немного пахло духами и благовониями Дома Мадам.

- Вам передавали привет, - нисколько не смутилась я, - уверили вас в своей лояльности и, - я склонилась чуть ниже, игнорируя все правила приличия и недовольный взгляд Бедивера, - огромной любви.

Артур улыбнулся еще шире.

- Спасибо за послание, леди Гвиневра.

Я едва слышно фыркнула. Послание, скажет тоже! Сердце билось радостно оттого, что он пригласил меня во главу колонны, оттого, что не забыл обо мне и от его восхищенного взгляда. Нельзя! Нельзя! Но какая разница, если завтра я уеду? Какая разница, что на нас смотрят? Что снова начинает ломить виски от головной боли, когда его величество, не скрываясь, делает комплимент моему внешнему виду, а я чувствую, как розовеют скулы от его похвалы. Завтра все это закончится. А сегодня я не в силах больше сопротивляться самой себе. Сегодня на празднике я улучу момент и все-таки поцелую его на прощание.

***

На пустоши горели костры и факелы, были установлены столы, доносилась музыка, крики и смех. Я отпустила Катарину веселиться вместе со всеми. Но как я подозревала, убежали они вместе с Блу. Счастливый Блу, будущий сэр Блейз, он пока еще может выражать свою привязанность открыто, не считаясь с общественным мнением. Когда же для меня все изменилось?

Я стояла и смотрела в окно, малодушно медлила. На мне была широкая красная юбка, белая блузка, кожаные ботиночки, я намеренно оделась, как простолюдинка. Хотя за свою меня не приняла бы ни одна крестьянка, слишком дорогие ткани пошли на наряд. Волосы я вновь заплела в косу. Я рассеянно играла медальоном, понимая, что боюсь туда идти, не хочу присоединяться к общему празднику. Не хочу слышать, как Эрин назовут невестой короля. Хлопнула дверь покоев.

- Гвин! – Блу влетел в комнату, таща за собой раскрасневшуюся Кэт, - ты чего тут прячешься? Тебя все обыскались!

Я вздрогнула.

- Идемте, миледи! – широко улыбнулась девочка, глаза ее блестели от выпитого алкоголя.

Я нацепила на лицо самую веселую и безбашенную из своих улыбок, гордо вскинула голову и поспешила за молодыми людьми. Я с ходу влилась в общую толпу, мне в руки ткнулась кружка с пивом, которую я радостно осушила наполовину. Кто-то затянул Tri martolod (4). Я начала подпевать:

- Tri martolod yaouank (tra la la, la la la la)

Tri martolod yaouank o voned da veaji

Tri martolod yaouank (tra la la, la la la la)

Tri martolod yaouank o voned da veaji

O voned da veaji; ge, o voned da veaji

O voned da veaji; ge, o voned da veaji

Танцуя и приплясывая, я допила пиво, прихлопывая в ладоши, кружилась вместе станцующими. На талию легла горячая рука.

- Ты такая красивая,- почти мечтательно протянул Артур.

Я рассмеялась, повернулась к нему, протягивая руки, которые он радостно сжал. Мы танцевали под быстрые звуки музыки, я улыбалась, пока она кружил меня, прихлопывала в ладоши, забыла на мгновение, что произойдет совсем скоро. Была счастлива. Музыка играла все громче, я была пьяна от весеннего воздуха и близости Артура, он смотрел только на меня. Не было никого в этом мире, кроме нас. Так легко было забыть сейчас, что он король. Мы словно снова были в Лондиниуме, где никто был нам не указ, не мог диктовать свои правила, навязывать свои решения. Мы были друг к другу, быть может, ближе, чем позволено. Но сегодня же праздник! Пока еще праздник, и правила не работают!

Музыка стихла, все захлопали в ладоши, благодаря друг друга за этот танец.

- Внимание! – выступил вперед Бедивер, - тишина! У нас есть…новость! – канцлер взглянул на меня и Артура, на наши переплетенные пальцы, нахмурился.

Я почувствовала, что бледнею, подкосились ноги, но я отпустила руку Артура, отошла назад, в тень, где отблески костров не могли выдать выражение моего лица. Потому что я вовсе не была уверена, что сумею не то, что выразить радость, скрыть свое горе и свою злость, обиду, что уже заранее разрывала меня на части.

- Сегодня мы, - голос Бедивера громко разносился по пустоши, - имеем честь объявить всем присутствующим, а также народу Англии о помолвке и скорой свадьбе нашего любимого короля Артура, - раздались приветственные возгласы и аплодисменты. Кто-то вытолкнул Артура вперед, тот смущенно улыбнулся, - и леди Эрин ле Фей!

Толпа закричала еще громче, завизжали подруги Эрин. Покрасневшую девушку ее мать подвела к Артуру, тот взял ее за руку, чуть пожимая пальцы. Я почувствовала, как перед глазами все расплылось, судорожно выдохнула, сжала руки в кулаки так, что ногти впились в кожу. Как мне это пережить? Как забыть, что Артур на глазах у всех нежно поцеловал Эрин, вызвав бурю восторга у присутствующих, как забыть ее счастливое выражение лица и торжество на лице ее матери. Боги! Это выше моих сил! Я развернулась и побежала прочь.

Я рыдала навзрыд, уткнувшись лбом в большой камень на той самой поляне, где Ивейн чуть не убил Блу. Рыдала, как в детстве, когда Артур обижал меня. Как он мог?! Я изо всех силу дарила ладонью по камню. Почему так поступил?! Почему поставил сомнительные интересы государства выше любви?! Но кто сказал, что он любит тебя? – ехидно зашептал внутренний голос, - кто сказал тебя такую глупость, дурная девчонка?

Я закричала и снова ударила камень, сползла на землю, захлебываясь слезами, давясь рыданиями.

- Гвин, - послышался обеспокоенный голос Блу, - Гвин! Ты что здесь…- он растеряно смотрел на меня, - там все тебя ищут…

Я повернула к парню заплаканное лицо.

- Ты плачешь, Гвин? – еще больше растерялся Блу, - но почему? Что случилось?

Я проигнорировала его вопрос.

- Зачем меня все ищут? – спросила я несчастным голосом.

- Я…я сказал им, что ты красиво поешь. Они…леди Моргана выразила желание послушать. Все ее поддержали.

Не выдержав, я застонала, а потом истерично рассмеялась, вызывая на лице Блу выражение настоящего ужаса.

- Песня? Серьезно? – я почти кричала, - на помолвку Артура и этой…этой…- я задохнулась от обиды и боли.

На лице Блу мелькнуло понимание.

- Если хочешь, я скажу, что не нашел тебя, - тихо произнес парень.

Я шмыгнула носом, вытерла слезы, прижала ладонь ко рту, пытаясь сдержать новый виток рыданий, снова посмотрела на Блу.

- Не хочу. Помоги мне подняться, - я протянула парню руку.

Быстро отряхнула платье, помахала руками на лицо, понимая, что все равно будет заметно, что я плакала. Впрочем, в отблесках костров и полумраке, может быть, и не все это заметят. Песню, значит. Я зло улыбнулась. Этот праздник они надолго запомнят.

- Леди Гвиневра! Вы от нас спрятались, - ко мне поспешила Моргана.

- Ни в коем случае, - вежливо улыбнулась я, - мне стало нехорошо от жара костров, вот я и пошла прогуляться.

- В самом деле? – с насмешкой спросила Моргана, ее взгляд прожигал меня насквозь, медальон вдруг снова стал жечь грудь.

Я не удостоила ее ответом.

- Гвин! – выкрикнул Тощий, - песню!

- Гвиневра! Леди Гвиневра! – послышалось со всех сторон.

Я подняла руку, призывая всех к тишине, встала так, чтобы лицо мое было в тени. И запела.

- An hini a garan, gwechall bihan er gêr

Pa oamp tostig an eil, an eil ouzh egile

Va c’halon ne gare, gare nemet unan

Pa oan bihan er gêr an hini a garan

An hini a garan, ‘m eus kollet da viken

‘Mañ degouezhet pell ha ne zistroio ken

Ha setu ma kanan, kanan keti ketañ

Ha setu ma kanan d’an hini a garan

An hini a garan, un deiz ‘n eus va losket

Aet eo d’ar broioù pell, d’ur vro n’an’vezan ket

Aet eo d’ar broioù pell da c’hounit e vara

Kollet, kollet un deiz, an hini a garan (5)

Я замолчала, вокруг стояла настолько плотная тишина, что слышно было, как ухает филин вдалеке. Никто не говорил ни слова, я поймала задумчивый взгляд Артура, Эрин рядом с ним выглядела недовольной. Вот девушка демонстративно зевнула и произнесла:

- Красиво, конечно, но для праздника можно было бы выбрать и что-то повеселее. В вашем репертуаре, леди Гвиневра, разве нет веселых песен?

Я замерла на мгновение, а потом меня словно злые духи за язык потянули.

- Когда будете королевой, леди Эрин, тогда сможете выбирать. Но пока вы ею не являетесь. А мой репертуар, тот, что повеселее, вряд ли придется по вкусу столь утонченной особе, как вы. Все же я выросла в борделе.

По толпе пронесся гул. Я с усмешкой проследовала мимо ошарашенных людей, мило улыбнулась бледной от гнева Эрин. И не спеша пошла к замку, ощущая вдруг себя свободной. Хотелось рассмеяться, пусть этот смех и был отчасти горьким. Я запрокинула голову, любуясь звездами. И охнула, когда Артур схватил меня за руку повыше локтя, цепкие пальцы причиняли боль, наверняка оставляя синяки, зашипел рассерженной змеей.

- Что ты себе позволяешь Гвин? К чему эти выходки?

Я вырвалась, круто развернулась к мужчине.

- Отвали, Арт! Слушать ничего от тебя не буду! – рявкнула я.

- Ты оскорбила леди Эрин, будущую королеву, ты…

- Она еще не королева! – вскинула я подбородок, - не понимаю, чем она лучше меня! Тем, что не в борделе выросла, да?

Артур побледнел от гнева, глаза его потемнели, ноздри раздувались. Он сделал шаг ко мне, я прянула назад, почувствовала, как медальон на груди стал нагреваться. Да что с ним такое?

- Ты сейчас же пойдешь и извинишься перед Эрин! – заорал Артур.

Словно пощечину мне влепил.

- Хрен там! – зло бросила я, - даже и не подумаю!

- Ты это сделаешь! – Артур навис надо мной, - а не то…

- Не то что?! – выплюнула я, - ударишь меня? Попробуешь снова убить в поединке? В темницу бросишь?! Только попробуй, Артур! И я тебя убью!

- Знаешь, Гвиневра, - зло процедил он, - лучше бы ты не возвращалась.

Глаза его полыхнули злобным огнем, мою грудь ожгло, я резко отшатнулась, расширившимися глазами смотрела на человека передо мной и не узнавала его. Это был не Артур, не тот, которого я знала. Грудь словно тисками сдавило, сердце билось молоточками в висках. Я бросилась бежать прочь.

***

Утро застало меня за сбором вещей. Я так и не легла вчера ночью, в ужасе и отвращении металась по комнате, хватая то одну вещь, то другую. Мысли блуждали, прыгали в хаотичном беспорядке. Я поверить не могла, что Артур так поступил, заставлял меня извиняться перед этой девчонкой. Это был словно бы другой человек. Это было просто невозможно! Но разум меня не обманывал, не подводил. Своим глазам и ушам я привыкла доверять. Слез больше не было, остались злость и разочарование. Тем лучше, наверное, теперь не так тяжело будет уезжать.

Солнце уже совсем взошло, а Катарины все еще не было. Впрочем, наверное, стоит оставить девочку в Камелоте, порекомендовать ее, например, Элизе. В конце концов, я совсем не знаю, что ждет меня в моих владениях, а путешествовать я и вовсе привыкла одна. Тем более что Катарина и Блу явно симпатичны друг другу, не стоит их разлучать.

Собрав вещи, я подошла к окну. На холмах горели костры, и гореть они будут еще два дня. Я, сощурившись от яркого света, смотрела на восток, туда, куда собиралась отправиться. Самый лучший Бельтайн в моей жизни, будь оно все проклято!

Когда дверь в покои с громким стуком распахнулась, послышался лязг оружия и топот ног, я злобно оскалившись вылетела из спальни. В комнате было тесно от солдат.

- Леди Гвиневра, - холодно склонил голову в приветствии Бедивер.

Я скользнула по нему презрительным взглядом, винила именно его в сводничестве, почти ненавидела за то, с какой радостью он вчера объявлял о помолвке. Посмотрела на бледного Тристана, тот отвел взгляд.

- Что надо? – я решила не играть в манеры.

- Леди Гвиневра, - снова произнес Бедивер, - вы арестованы по обвинению в убийстве короля.

______________________________________________________________________________

1. Бог света и солнца в древней Ирландии

2. Кельтская триликая Богиня Огня: огня вдохновения, поэзии, художественной ковки, исцеления, плодородия и гадания.

3. Покровительница домашнего очага, верховная жрицей кельтских обрядов и богиня-защитница общины кельтов

4. (брет. Три моряка) – бретонская народная песня:

“Три юных моряка (тра-ла-ла, ла-ла-ла-ла)

Три юных моряка отправились в моря

Три юных моряка (тра-ла-ла, ла-ла-ла-ла)

Три юных моряка отправились в моря

Скользя по водной глади, скользя по водной глади

Скользя по водной глади, скользя по водной глади”

5. Песня “An hini a garan” - традицигонный бретонский гверз (бр. “gwerz” - “плач”, один из самых узнаваемых жанров бретонской песенной традиции. Это обыкновенно длинные и печальные песни, с минимумом инструментального аккомпанемента (исторически и вовсе исполнявшиеся а-капелла) в которых рассказывается некая история), повествующий о трагической любви мужчины к девушке, чувства которого родились еще в детстве

========== Глава 7 ==========

- Что? – мне показалось, что я ослышалась, инстинктивно попятилась и замерла, расширившимися от ужаса глазами, глядя на присутствующих.

Я почувствовала, как закружилась голова, перехватило дыхание, словно меня ударили под дых. Я отчаянно зажмурилась, надеясь, что это дурной сон, но когда открыла глаза, окружающая реальность никуда не делась.

- Что ты говоришь такое, - растеряно произнесла я, посмотрела на хмурого Тощего, - Тристан…

- Взять ее! – выплюнул друг, круто разворачиваясь и выходя из комнаты.

Я ринулась было за ним, желая получить объяснения, понять, услышать, что все это злая и жестокая шутка. Перед моим лицом с лязгом скрестились копья. На мгновение мелькнула шальная мысль бежать, вступить в неравную схватку. Мелькнула и тут же пропала, но не потому что я испугалась, на меня навалились апатия и отупение. Я позволила заковать себя в кандалы и вывести из комнаты.

По пустынным коридорам замка мы шли в гробовом молчании, лишь топали сапоги, да лязгало оружие. Это же неправда. Неправда! Артур…мертв? Да нет! Так не бывает. Так не могло быть! Я в растерянности огляделась по сторонам, замедлила шаг, получив за это болезненный тычок древком копья в спину. В камеру в сыром и мрачном подземелье меня буквально втолкнули. С грохотом захлопнулась решетка, со скрипом провернулся ключ в замке. И я будто отмерла, кинулась в панике назад.

- Бедивер! Что…что….- я заикалась, воздуха не хватало, - что произошло?

Канцлер притормозил, лицо его искривилось от презрения и ненависти.

- Что произошло? Ты убила короля!

- Нет, - прошептала я, - нет. Нет.

Я в отчаянии помотала головой.

- Да, мы поругались, - сбивчивым свистящим шепотом начала объяснять я, - но потом я ушла к себе. Я не выходила из покоев. Нет! Артур…

- Не смей произносить его имя! – заорал Бедивер, изо всех сил жахнув по решетке, в которую я судорожно вцепилась. По железу прошла дрожь, заставив меня отшатнуться, - ты убила его! Я своими глазами видел его тело, а рядом твой меч. Стража слышала вчера, как ты грозилась убить его!

Я вздрогнула всем телом, прижала ледяные ладони к щекам.

- Нет. Нет, - я мотала головой, как помешанная, - нет, Бедивер. Нет. Все не так. Все…

- Тебя казнят через два дня, - бросил канцлер и ушел.

Блуждающим взором я скользила по камере: сырое и грязное помещение, в одном углу – соломенный тюфяк, покрытый какими-то пятнами сомнительного вида, в другом – ведро для справления естественной нужды, все в потеках дерьма и мочи, узкое окошко под потолком, пол усеянный крысиным дерьмом.

- Нет, - все шептала я, - нет.

Я не могла поверить в то, что Артура больше нет. Мы поругались вчера, наговорили друг другу ужасных вещей, а теперь его нет. От одной мысли, что я больше не посмотрю в серые глаза, искрящиеся усмешкой, не увижу улыбки на губах, не услышу родной голос, не почувствую тепло его тела рядом, меня скрутил мучительный спазм. Я едва добежала до ведра, и меня вырвало выпитым ночью пивом, потом желчью. Но даже когда уже ничего не осталось в желудке, он продолжал мучительно сокращаться, заставляя меня согнуться в три погибели. Наконец, меня отпустило, я вытерла губы тыльной стороной ладони, во рту прочно поселился горький привкус желчи. Я кое-как дотащилась до тюфяка, на который и упала, кандалы звенели при каждом моем движении, натирали запястья. Но все это было неважно. Артура больше нет. Он убит. Мною? Но боги! Я же не сошла еще с ума, я помню все, что происходило вчера. Мы расстались с Артуром, а потом я не выходила из своих покоев до утра. Я его не убивала! Тогда кто? Нет. Нет. Я снова в отчаянии замотала головой. Не важно. Не важно. Его больше нет. Я охнула, горло сдавило от подступивших рыданий, но слез не было. Я с ужасом осознавала, что не могу плакать. Мне, наверное, стало бы легче. Но я не могла. Нет. Так не бывает. Я изо всех сил закусила губу, чтобы не завыть от боли и ужаса, от необратимости того, что свершилось. Как же так? Как такое вообще могло произойти?

Я не знаю, сколько я так просидела, раскачиваясь взад и вперед, бормоча себе что-то под нос, ловя злобные взгляды охраны, что проходила мимо. Взгляд мой блуждал по полумраку камеры, выхватывая какие-то незначительные фрагменты, вроде выцарапанных ругательств на стенах или пятен на полу, подозрительно похожих на плохо затертую кровь. Узкий прямоугольник света из небольшого окна полз по полу, отмеряя время моей жизни. Но какое она теперь имела значение, если Артур мертв.

Я просидела так до вечера, иногда мне казалось, что я проваливаюсь в сон или теряю сознание, потому что я смутно помню проведенные в камере часы. А потом я выныривала в реальность, которая напоминала о себе невыносимой болью потери. Я пыталась заплакать. И не могла. В темнице стояла тишина, даже стражники не переговаривались. Тишина давила на уши, заставляла потеряться, и я уже не понимала: во сне я или наяву. Иногда хотелось кричать, только чтобы слышать хоть что-то, но горло сдавило спазмом. Мне казалось, что я вовсе не смогу заговорить больше никогда.

Послышался скрип внешней двери, тихий женский голос, бряцанье оружия, топот сапог. Я не пошевелилась, продолжая смотреть прямо перед собой. С лязганьем распахнулась решетка и только, когда моего носа коснулся сладкий аромат, а рядом со мной остановились ноги в дорогих туфлях, прикрытые юбкой черного цвета, я подняла голову. Холодные голубые глаза леди Морганы смотрели с интересом. Голова вдруг раскололась дикой болью, настолько резкой, что я вскрикнула, отшатываясь, закрывая голову руками, словно от удара, как будто это могло помочь. Моргана сверлила меня торжествующим взглядом, на губах ее играла улыбка, она чуть склонилась ко мне. Глаза ее полыхнули огнем, головная боль разгорелась мучительным пожаром. Я заскулила, как побитая собака, полуслепая от боли шарила руками вокруг себя, словно пыталась найти хоть что-то, что облегчит боль. Медальон на груди огнем жег кожу, и если бы я могла, то дотянулась бы до него, сорвала, отбросила в сторону. Но я не могла. Слабость охватила все тело.

- Ммммм, - Моргана отошла от меня, - знаешь, я ненавижу черный цвет, - она рассеянно разгладила юбку платья.

На мгновение боль уменьшилась, я отшатнулась, откидываясь на холодную и сырую стену, ударяясь затылком. По вискам стекал пот, я дрожала, как в лихорадке, короткими сипящими вдохами через рот пытаясь просто дышать.

- Но теперь весь двор носит траур, - Моргана остановилась, посмотрела на меня с легкой улыбкой, - какая жалость, - запричитала она притворно, - какое горе, какая потеря. Мы все так его любили, - женщина перевела дух и продолжила, подражая грозному тону, - это все она. Она всегда была бунтаркой. Она всегда была опасна. Как было хорошо, когда ее не было, - Моргана насмешливо смотрела на меня, - это все о тебе, Гвиневра. Ты просто героиня всех разговоров. Еще бы! Убить короля!

- Я не…- хрипло произнесла я, по-прежнему тяжело дыша, вжавшись в стену, не зная, чего ожидать от этой женщины.

- Что такое? – вскинула брови Моргана, - не убивала его? – женщина приблизилась ко мне, головная боль стремительно нарастала, она положила мне руку на лоб, и я закричала, от невыносимой боли, в глазах потемнело, я кричала так громко, что вскоре охрипла.

Моргана одним пальцем приподняла мою голову за подбородок, она мягко улыбалась.

- Я знаю, дорогая Гвиневра. Я знаю, что ты его не убивала. И знаешь, что самое интересное, моя милая, его никто не убивал.

Повисла тишина, я расширившимися от ужаса глазами смотрела на леди ле Фей.

- Что? – наконец, произнесла я.

- Твой милый, милый Артур, - пропела Моргана и добавила зло и желчно, - самоуверенный, глупый, никчемный мальчишка, которому досталось неслыханное богатство только из-за везения! Неслыханная власть, которой он не достоин! Но ты не переживай, - она снова мило улыбалась, - он жив. Просто, - женщина неопределенно махнула рукой, - так далеко отсюда.

Секунду я пыталась осознать, что она сказала.

- Ты! – я попыталась подняться.

- Сядь! – рявкнула Моргана, сделав шаг ко мне, и я сползла на тюфяк. Женщина улыбнулась, - хорошая девочка.

Она начала кружить по комнате, черной птицей, злобной тенью. Ее вид пугал меня, ее стремительно меняющееся настроение, ее жестокая улыбка и нервные движения. Во рту пересохло, головная боль не прекращалась, грудь жгло.

- Как же ты раздражала меня еще до того, как появилась в Камелоте! Все эти рассказы о тебе, разговоры, надежды на твое скорое возвращение. Артур без ума от тебя, влюбленный сэр Уильям, просто смешно! – продолжила Моргана, - в тебе нет ничего такого! И вот ты вернулась, и я очень быстро поняла, что ты могла нарушить мои планы. У нас с Эрин почти получилось, но из-за твоего появления все летит псу под хвост. И Артур никого не видит, кроме тебя. И когда вы стали сближаться, - ле Фей усмехнулась, - я почти встревожилась. Но – пара слов Элизе, и вот уже она читает тебе нотации, а ты покорно уходишь в сторону. Вся эта чушь – если любишь, отпусти. Сущая глупость!

Снова повисло молчание, я пыталась осознать то, что только что услышала.

- Зачем? – через какое-то время решилась спросить я, - зачем? Ради власти? Но ты…убила его, и теперь твоя дочь не сможет стать королевой!

- Не убила! – рявкнула Моргана, - вовсе нет! Ты не слушаешь! – капризно произнесла она, приблизилась ко мне, опустилась на корточки, заглянула в лицо, улыбнулась, когда я скривилась от приступа усиливающейся боли. – Эрин не станет. Но все равно она невеста короля, пусть и официально покойного. Мой муж – главный казначей. Я – главная придворная дама. А знаешь, кто следующий в очереди на престол?

Я похолодела. Нет-нет-нет!

- Верно, - ухмыльнулась женщина, - малышка Элиза. А молодые мамочки так часто гибнут…при родах или позже. И вот одинокий, несчастный малыш остается совсем один с самого рождения. Его никчемный папаша, конечно, убивается по жене. И погибает по неосторожности в пьяной драке, например. А малыш остается. Под опекой самых преданных королевству людей, людей влиятельных – семьи ле Фей.

Я, стиснув зубы, смотрела на Моргану, готовая кинуться на нее и глотку ей перегрызть. Ярость затопила с головой, я сжала руки в кулаки, напряглась всем телом, готовая к броску.

- Ну шшшш! – Моргана снова погладила меня по голове, заставив громко застонать.

- Ты не учла одного, - прохрипела я, - Артур вернется. И тогда тебе не сдобровать.

- Ах, Артур! – Моргана поднялась и снова стала ходить по камере, - милый, милый Артур. Но девочка моя, я хочу, чтобы он вернулся.

- Что? – ошарашено посмотрела я на нее.

- Считаешь меня сумасшедшей? – улыбнулась ле Фей, - ты не права. Мой разум яснее многих. И уж тем более яснее разума Артура, каким он будет, когда вернется. Я хочу, чтобы он вернулся, - голос ее стал жестким, в глазах полыхнула злоба настолько сильная, что я вся сжалась, - хочу, чтобы видел, что сестра его мертва, что друзья его погибли, что страна, о которой он так печется, забыла его. Что женщина, которую он так любит, погибла по обвинению в его же убийстве, которого не было.

Она дышала тяжело от ярости и злобы, что душили ее, пальцы ее скрючились, царапали воздух, словно она готова была голыми руками разорвать Артура, окажись он здесь. Черты лица ее исказились, почти уродуя красивое лицо, губы некрасиво искривились, Моргана скрипела зубами. Я нервно сглотнула.

- Но почему? – решилась задать вопрос.

И снова передо мной стояла учтивая леди ле Фей.

- Это уж мои причины, - мило улыбнулась она и направилась к решетке, уже у двери остановилась, - и не думай, что ты можешь кому-то это рассказать, Гвиневра. Стражники ничего не подтвердят. Они так сладко спали все это время.

Моргана вышла за дверь, повернулся ключ в замке. Я откинулась на стену, чувствуя, как промокает тонкая ткань блузы. Меня заколотило от холода и страха. Головная боль понемногу утихала, медальон остыл. Я резко выдохнула, осознав вдруг, что на какое-то время неосознанно задержала дыхание. Что это, мать твою, было сейчас?! Я ущипнула себя и зашипела – не сон. Хотелось торжествующе сказать: я была права! Гнилая семейка ле Фей! Но кому? Я горько улыбнулась. Кому сказать-то? Артур…Стоп. Я потрясенно выдохнула. Он жив, и если верить Моргане, где-то спрятан, похоже. Заперт? Может быть, ранен? Я вскочила. Я должна помочь ему! Все обиды, разногласия и злые слова не имели значения. Я потом скажу ему про его глупость и слепоту, но сейчас я должна найти его! Я ринулась к решетке и тут же замерла. Но ведь я тоже заперта! Я ударила резко по решетке. И снова. И снова. Звон и грохот эхом пронесся по подземелью, моя рука была во влажной ржавчине.

- Эй ты! – один из стражников ударил по решетке древком копья, - не шуми!

- Я хочу видеть сэра Тристана! – рявкнула я.

- А я хочу править Англией, - фыркнул второй, - сядь на место и не вякай.

Я ударила по решетке снова. Второй поднялся, попытался ткнуть в меня копьем сквозь решетку, я прянула в сторону, обхватывая копье чуть выше наконечника, и изо всех дернула на себя. Стражник охнул, в последний момент выпустил копье, иначе врезался бы в решетку всем телом. Я затащила оружие в камеру.

- Эй! – забеспокоился первый, - отдай.

- Сэр. Тристан, - процедила я и демонстративно отшвырнула копье к стене.

Они переглянулись, второй помчался к выходу из темницы. Тристан пришел нескоро, и я вся извелась от собственных мыслей, кружила по камере, нервно стискивая руки в кулаки. Невозможность действовать, сделать хоть что-то меня угнетала, выбивала из колеи. Стоило признать: в такой передряге я еще не была. Когда хлопнула дверь темницы, я кинулась к решетке. По ступенькам спустился бледный Тристан, остановился в паре шагов от камеры, молча посмотрел на меня. Я замерла, внутри что-то оборвалось. Я знала, что Тощий сейчас – один из немногих, кому я могу доверять в замке. Но взгляд его не предвещал ничего хорошего.

- Вели им выйти, - сипло произнесла я.

Друг скептически посмотрел на меня.

- Зачем? – его голос был холоден, как лед.

Я открыла рот, но не выдавила из себя не звука, с лязгом сомкнула зубы, отвела взгляд не в силах смотреть в глазах мужчине.

- Пожалуйста, - попросила тихо.

Помедлив, Тристан коротко кивнул, стражники тут же испарились. Я сжала решетку непослушными пальцами.

- Тристан, послушай. Я…Артур, он…- я запнулась, не зная, с чего начать.

- Чего ты хочешь, Гвин? – устало произнес друг, - я не хочу с тобой разговаривать. Боги, Гвин! Я видеть тебя не хочу! – его голос набирал обороты. – Ты убила его! Убила нашего друга! Нашего короля! Из глупой ревности!

- Нет! – я вскинула руку, - прошу! Нет, Тристан! Я не убивала его. Я…нет! Ты не понимаешь! - я была в отчаянии, - он жив, слышишь?

- Что за бред, Гвин? – презрительно бросил мужчина, - я видел его тело, я видел твой меч. Гвиневра, есть свидетели вашей ссоры.

- Я не знаю, как, - я говорила, глотая окончания слов, - не знаю. Но Моргана сказала, что он жив. Это ее план, понимаешь? Элиза в опасности, ле Фей хотят…

- Элиза, - зло перебил меня друг, - слегла из-за всей этой истории! – мужчина сверлил меня яростным взглядом, - слегла из-за тебя! Если с ней и ребенком что-то случится…

- То что? – горько спросила я, - меня казнят меньше, чем через двое суток. А ты не хочешь меня слышать! Ради всего святого, Тощий! – заорала я, - да услышь же меня! Я не убивала Артура! Он жив! А леди Моргана хочет убить тебя и Элизу, чтобы стать регентом при вашем ребенке!

Повисла тишина, Тощий смотрел на меня с недоверием, потом вздохнул, потер переносицу.

- Знаешь, Гвин, я большей чуши в жизни не слышал. Будь хотя бы до конца смелой, отвечай за свои поступки. Это ведь всегда было первым правилом там, где мы выросли, не так ли?

- Тощий, - прошептала я, осознавая, что он мне не верит, не хочет верить.

Потрясенная и опустошенная я отступила от решетки в глубь камеры. Тристан проводил меня взором, полным сожаления.

- Прощай, Гвин, - он развернулся и вышел.

Я вновь опустилась на сырой тюфяк.

***

Мир вокруг искажается и ломается, ощущение, что у меня все плывет перед глазами. Но я понимаю, что дело не во мне, а в мире вокруг. Надо мной пасмурное небо со свинцовыми тучами, под моими ногами пожухлая трава. И земля дрожит, как при землетрясении. Я мечусь, не находя выхода. Мир вокруг сводит меня с ума, заставляя сжимать виски от боли. Ощущение, что я оказалась внутри кривого зеркала. Я бегу к обрыву и сама прыгаю вниз, желая спастись от этого безумия. Удар.

Ахнув, я резко села на тюфяке, стараясь унять бешеный бег сердца. Голова еще немного ныла в области затылка, словно отзвук сна, что никак не желал выпускать меня из цепких холодных щупальцев. Я посмотрела на свои трясущиеся руки. Мне нужна была точка в окружающем пространстве, за которую можно было бы зацепиться взглядом, словно бы это был якорь, тормозящий корабль в бурном море.

- И часто тебе снятся такие сны? – раздался вопрос.

Взвизгнув от неожиданности, я скатилась со своего ложа, вскочила, принимая боевую стойку, глядя в темный угол, откуда доносился голос.

- Тише, - поморщилась девушка, выходя на свет, - не надо орать.

Приоткрыв от изумления рот, я смотрела на свою гостью, потом кинула быстрый взгляд на запертую дверь камеры, на стражу, что вела себя так спокойно, будто ничего не происходит.

- Для них ты спишь, и в камере меня нет, - произнесла Мэрит.

- А ты есть? – уточнила я на всякий случай.

- А я есть, - сухой смешок сорвался с губ магички.

Она остановилась в паре шагов от меня, оглядела придирчивым взглядом.

- Мда, печальное зрелище, - процедила и тут же набросилась на меня с упреками, - какого хрена, Гвиневра! Ты хоть раз слушала то, о чем я тебе твердила?

- Что именно? – мрачно поинтересовалась я, скрещивая руки на груди, осознавая, что я рада видеть Мэрит, несмотря на все наши разногласия в прошлом.

- Ты нужна была Артуру, ты нужна была в Камелоте! – повысила голос девушка, - ты бросила все, уехала! И каков результат?

Я скривилась.

- Можно подумать, если бы я осталась, все было бы иначе.

- Возможно, - отрезала магичка, - с большой долей вероятности.

На языке крутился злобный ответ, но я промолчала. Какой смысл вступать в спор о том, что было бы, если бы. Все так, как есть. И это уже точно не изменить. Но повлиять на будущее мы еще можем. И я решила перевести тему.

- Часто, - ответила на ее первый вопрос, - почти каждую ночь.

Лицо девушки приняло обеспокоенное выражение, она задумчиво пожевала губу, а потом решительно произнесла:

- Ладно. С этим мы разберемся чуть позже. А сейчас надо выбираться отсюда.

- Интересно как?

Магичка закатила глаза.

- К счастью, в этом замке у тебя еще остались друзья.

Она махнула рукой в сторону охраны, и парни повалились, как убитые. Я ошарашено смотрела на них.

- Сон, - коротко ответила Мэрит и издала мягкий, переливчатый свист.

Тут же на лестнице послышались осторожные шаги, мягко ступая, Катарина обошла кругом охранников, ее аккуратная ручка без единого звука вытащила связку ключей у одного из стражников, так же бесшумно открыла дверь. Девчонка мило улыбнулась мне, как ни в чем не бывало. Я во все глаза смотрела на горничную. В голове вдруг что-то щелкнуло, мне нравилась ловкость ее рук, бесшумность движений, то, как она ловко открыла замок, кажется, я знала, каким ремеслом промышляла Катарина в Лондиниуме, пока не попала в Дом Мадам.

- Миледи, - девчонка присела в реверансе.

Я не удержалась и чмокнула ее в макушку, проходя мимо. Кэт просияла, так же бесшумно закрыла дверь, вернула ключи обратно. Быстрым шагом мы поспешили прочь, стараясь ступать осторожно, не издавать лишних звуков.

Свежий ночной воздух был самым сладким, что я пробовала в своей жизни. По губам моим скользнула невольная улыбка. Свобода! На меня с придушенным воплем налетел Блу, крепко обнял. Мэрит шикнула на него.

- Идем, - парень потянул меня прочь, - скорее. Стража вот-вот придет сюда с обходом.

Двор был освещен скудным лунным светом и парой факелов, мы быстро нырнули в какую-то арку, протиснулись в щель между двумя стенами, а потом вышли к небольшому лазу в стене. Я хмыкнула. Надо же. Он сохранился с тех давних времен, когда я была в замке частой гостей, потому что крутила роман с одним из стражников. Мы вывались на краю крепостного рва. Я едва удержала за рубашку Катарину, которая чуть не упала в воду. Девчонка охнула, я прижала палец к губам. Мы поспешили вдоль рва, туда, где, насколько я помнила, дно выше, и можно пройти вброд. Вода поднималась не выше колен, прохладная и почти не противная, хоть и ужасно грязная и тухлая. Я подумала, что нужно сказать об этом ходе Артуру. Ведь не только можно выбраться из замка, можно еще и попасть в него. Наконец, мы вышли на противоположном берегу. В небольшом перелеске нас ждал еще один человек, в котором я при ближайшем рассмотрении с удивлением узнала Оуэна.

- Леди Гвиневра, - поклонился мне стражник, подводя ко мне лошадь.

Я вскинула брови, но ничего не сказала, подобрала полы юбки, сетуя на то, что не во что переодеться и забралась на лошадь, поморщилась и вдруг смутилась от взгляда Оуэна, устремленного на мои оголившиеся до колена ноги. Но выбора не было. Хорошо, что вообще есть лошади, пусть и с мужским седлом.

Впрочем, Оуэн быстро взял себя в руки.

- Леди Гвиневра, - он протянул мне лук и колчан со стрелами, - ваше оружие.

Я широко улыбнулась. А вот это было очень хорошо. Просто замечательно. Я сразу же почувствовала себя увереннее. Конечно, было бы неплохо еще и мечом обзавестись, мне будет не так просто найти себе подходящий. Но в этот миг я почему-то верила, что все решаемо.

- Вперед! – Мэрит направилась лошадь в сторону пустоши.

Какое-то время мы скакали молча. Потом я все же решилась спросить.

- Что ты тут делаешь, Мэрит?

- Вообще вернулась в Камелот узнать, как у вас дела. А узнала о смерти короля от рук безумной придворной. Не надо было быть магом, чтобы понять, что речь шла о тебе.

Я фыркнула. Мэрит бросила на меня пронзительный взгляд.

- Ты не выглядишь особо расстроенной смертью Артура. Он ведь не мертв, я права?

Споткнулась лошадь Блу, Катарина изумленно ахнула.

- Нет, - процедила я сквозь зубы, - и я его даже и не пыталась убить, знаешь ли. Хотя за некоторые его поступки и слова, стоило бы.

Мэрит коротко кивнула.

- Так я и думала, - девушка нахмурилась, задумчиво прикусила губу, - ты знаешь, кто такая Моргана ле Фей?

- Придворная дама, аристократка, жена барона, - перечислила я, - наверняка, какая-нибудь графиня по рождению.

- Не только, - тяжело вздохнула Мэрит, - совсем не это главное. Хорошо, - она решительно кивнула, словно придя к какому-то решению. - Мы доберемся до убежища, я расскажу тебе, что знаю я, а ты поведаешь мне о том, что знаешь ты. И тогда мы решим, что нам делать дальше.

- Вытаскивать Артура, - ответила я.

- Но откуда? – встрял Блу.

Я махнула рукой, призывая его к молчанию.

- Я, кажется, знаю, откуда, - ответила магичка, - вопрос в том: как.

========== Глава 8 ==========

Убежищем оказалось покинутое логово разбойников на окраине леса, в нескольких часах пути от Камелота. Я хмыкнула, оглядываясь. Поймала такой же веселый взгляд Блу. Словно мы оказались в прошлом, и вот сейчас Бедивер и Скользкий столкнутся с Артуром, а я попытаюсь влезть в драку. Я вздохнула. Бедивер сидит в замке, Скользкий с интересом посмотрит, как развалится все то, что Артур строил эти полтора года, а сам Артур неизвестно где. Я бросила быстрый взгляд на магичку. Она знает, где. Но сначала мы все должны отдохнуть, поесть, а мне было бы неплохо привести себя в порядок.

У Катарины нашлись запасная рубашка и подобие шаровар. Обуви не было. Ну хотя бы так. Мы ушли к небольшому ручью. С помощью девушки я разделась, кое-как вымылась, переоделась, мокрые волосы собрала в пучок на затылке. Долго еще стояла, глядя на бегущую воду, щурилась на взошедшее солнце. Когда вернулась в логово, Блу и Оуэн уже сварили нехитрую похлебку и поглощали ее с завидным аппетитом. Передо мной поставили чашку с дымящимся бульоном, к которому я едва притронулась. Мэрит пристально наблюдала за мной, а потом вдруг резко произнесла:

- Вслух!

- Что? – я удивленно посмотрела на девушку.

- Мысли свои выражай вслух. Рассуждай, Гвиневра.

Я резко поднялась, сделала два шага по небольшому помещению, остановилась, нахмурилась, рассеянно потерла висок. Сделала еще два шага. Посмотрела на парней и Катарину, перевела взгляд на Мэрит, все они смотрели на меня, ждали моих слов.

- Ну хорошо, - сдалась я, растеряно замерла снова, не зная, с чего начать.

- С самого начала, - словно прочла мои мысли Мэрит. А, может, так оно и было?

- Итак, - я сплела пальцы рук перед собой, начала расхаживать туда-сюда, - что мы имеем? Есть семья ле Фей, где главную роль, очевидно, играет леди Моргана. Она хочет наказать за что-то Артура, возможно, отомстить ему. Каковы ее мотивы, я не знаю. Но она постепенно приводит свой план в исполнение. Ее муж втирается в доверие к Артуру, получает доступ к казне Англии, место в Совете. Он производит впечатление толкового человека, пекущегося о благе страны. И первое, скорее всего, действительно так. Насчет второго я бы не была так уверена. Он выживает из Совета Билла, единственного, кто не доверяет семейству ле Фей. Не доверяет настолько, что, не скрываясь, говорит об этом, открыто выступает против Уриенса на Совете, вступает в конфликт с королем. В итоге Билл проигрывает и оставляет Камелот. Уриенс безраздельно властвует в Совете, в замке, голове короля. Сын леди Морганы – Ивейн, с виду примерный богатый молодой человек, успешно скрывающий свои похождения в бордели и сомнительные заведения Лондиниума. Неплохой воин, которого, при поддержке матери, конечно, замечает Артур. Он с виду восторжен, учтив, желает попасть в личную охрану короля. А там, кто знает, стать правой рукой сэра Тристана, а может быть, заменить его, как Уриенс заменил Билла. Мальчишку продвигают, поощряют, ставят в пример. Неважно, что он конфликтует с небезызвестным сэром Блейзом, - я кинула взгляд на мрачного Блу, - неважно, что пристает к служанкам, - взгляд на все еще заметный синяк Катарины, - мальчишке все сходит с рук. Он тоже часть плана своей матери, которая хочет со всех сторон упрочить положение семьи ле Фей в Камелоте и Англии. Есть леди Эрин – дочь Морганы. Милая девушка. Хорошо воспитана, знает придворный этикет, со всеми учтива и любезна. Всеобщая любимица. Богатая и завидная невеста, объект поклонения почти всех придворных. Ее прочат в жены королю, Моргана активно продвигает эту идею, Эрин участвует в жизни замка, Эрин всегда на виду. Но вот незадача, она не совсем та жена, которую желал бы Артур, - я осеклась, покачала головой, - точнее она…, - я замолчала. Выразить свои мысли было очень трудно, на щеках вспыхнул предательский румянец, - она…

- Она не ты, Гвин! – резко бросил Блу, - она не ты. А Артур любит тебя.

Я вздрогнула, поймала ошеломленный взгляд Оуэна, глаза которого стали, как блюдца. Он единственный был не в курсе всех наших межличностных отношений.

- Она не я, - тихо произнесла я, - и тогда они пытаются сделать из девочки хоть что-то отдаленно напоминающее меня. И вот здесь план дает ощутимую трещину. У Эрин не получается. Впрочем, того, что она сделала, оказалось достаточно, чтобы о помолвке короля объявили во всеуслышание. А дальше, - я рвано выдохнула, - дальше я не уверена. Возможно, они и не хотели инсценировать смерть Артура или хотели сделать это после свадьбы, оставив Эрин править Англией, но тут очень ловко подвернулась я со своим скандалом и угрозой убить Артура. Они инсценируют его смерть, Эрин остается невестой покойного короля, семья ле Фей остается при дворе. При Элизе, которая – следующая в очереди на престол, которая ждет ребенка, при котором можно будет выбить себе регентство, если вдруг родители малыша внезапно погибнут. Единственное, чего я не пойму, как они объявили Артура мертвым? – я вопросительно посмотрела на Мэрит, - Бедивер и Тристан утверждали, что видели тело!

- Тело, которое потом исчезло, - тихо произнес Оуэн.

- Ничего они не видели! – раздражено произнесла магичка, - это морок, иллюзия. Моргана не просто аристократка и жена барона. Она сильный маг. Обучалась у Мерлина с детства, отданная ему собственной матерью. Но и это еще не главное, - Мэрит побарабанила пальцами по столу, поморщилась, - она дочь Утера.

- Что? – в один голос воскликнули мы с Блу.

- Она сестра Артура? – выдохнула я, во все глаза глядя на магичку.

- Она дочь Утера и знатной дамы с севера, сильного мага. Артур – поздний ребенок, а его отец, к сожалению, не всегда был верен своей жене.

- Утер знал о дочери? – спросила я тихо, пытаясь как-то уложить эту информацию в своей голове, но она укладываться никак не желала.

Мир в очередной раз встал с ног на голову, искажался и дробился, как в моем сне. Я с силой зажмурилась, а когда открыла глаза, Мэрит по-прежнему смотрела на меня, ожидая, пока я справлюсь с эмоциями.

- Знал, - кивнула Мэрит, - а ее мать надеялась, что он заберет девочку в Камелот. Не объявляя своей дочерью, все же даст ей титул, владения, обеспечит будущее. Но Утер хотел забыть свою интрижку, тем более, что вскоре родился Артур, и король посвятил себя сыну. Моргана росла, слушая рассказы матери о короле и их непродолжительном романе, росла, пропитываясь ненавистью матери к Утеру, к Англии, к Артуру. Она росла, ощущая в себе огромную магическую силу, взращивая в себе единственное желание – отомстить.

- Вот почему она не хотела убивать Артура, - пробормотала я, - ей не нужна его смерть. По крайней мере до тех пор, пока он не станет страдать сам. До Утера и Игрейны ей не дотянуться уже, но остался их сын.

- Именно, - кивнула Мэрит, - она училась у Мерлина много лет. Постигала такие глубины магии, какие мне и не снились. Она очень сильный маг. И навести какой-то морок для ее не труднее, чем выпить стакан воды.

Я нервно сглотнула, присела за стол и все же отпила уже остывший бульон, просто чтобы чем-то занять себя, отвлечься хоть на секунду от свалившейся на меня информации.

- И что дальше? – наконец, спросила я, - где Артур?

Мэрит задумчиво пожевала губу.

- Есть мир, - она неопределенно повела рукой, - мир между мирами, где не работают законы природы нашего мира. Открыть туда проход сложно и опасно, поместить туда человека – практически невозможно. Но я думаю, что Артур именно там. Лучшего места спрятать человека и не придумаешь: его никто не найдет, он сам никогда оттуда не сбежит, нет нужды в стражах, которые могут предать или помочь пленнику бежать. Но мир этотсводит с ума, он неправильный, как кривое зеркало, искаженный. Он выматывает, иссушает тело и разум, путает чувства, заставляет сомневаться в самом себе. Я не знаю, сколько Артур сможет там продержаться.

Я часто-часто задышала, чувствуя, как мир вокруг закачался, голова закружилась, я схватилась за стол, чтобы не свалиться на пол. Мир между мирами, значит. Да твою мать! Я шарахнула по столу кулаком, Катарина вскрикнула от неожиданности, Блу укоризненно на меня посмотрел, прижимая девушку к себе. Но мне было не до испуга служанки.

- Хорошо, - решительно произнесла я, - ты сможешь меня туда отправить?

- А ты готова пойти? – испытующе посмотрела на меня магичка.

- И ты еще спрашиваешь?!

***

Я сидела на большом камне, нагретом полуденным солнцем, и болтала ногами в прозрачной воде ручья. Всегда любила воду, ее было так мало в Лондиниуме. И, бывало, что мы с парнями выбирались на реку купаться, я всегда с удовольствием плавала. Однако вспоминая бурное море с ледяной водой из своих снов, я инстинктивно поджимала пальцы ног. Оуэн, Блу и Катарина спали в логове, Мэрит куда-то делась, а я, так и не сумев толком уснуть, ушла сюда. Журчание ручья и бег воды успокаивали меня, теплое весеннее солнце приятно грело кожу, тишина леса убаюкивала. Я, наконец, начала клевать носом, когда меня разбудила подошедшая Мэрит.

- Тебе нужно отдохнуть, - непререкаемым тоном произнесла магичка.

- Угу, поэтому ты меня сейчас разбудила, - ворчливо отозвалась я.

Мэрит присела рядом, пристально посмотрела на меня, чуть подалась вперед. Было ощущение, что она принюхивается ко мне.

- Что? – раздраженно спросила я, не выдержав.

А магичка вдруг резко выбросила вперед руку и вытащила из-под рубашки мой медальон, охнула и разжала пальцы.

- Откуда он у тебя? – в ее голосе мешались ужас и благоговение, на лице застыло выражение потрясения.

Я вскинула брови. Никогда не видела Мэрит такой, обычно она сдержана в выражении своих эмоций.

- Он ценный? – зачем-то спросила я.

- Откуда? – прокаркала Мэрит.

- Это подарок, - пожала я плечами.

- Чей? – не отставала девушка.

- Да что случилось-то?! – воскликнула я, - ну медальон, серебро и руны. Что такого-то?

- Серебро и руны, - тихонько рассмеялась магичка, прикрыв глаза рукой, - боги! – она посмотрела на меня, мягко коснулась моей руки, - пожалуйста, ответь на мой вопрос.

Я передернула плечами. Странное поведение магички, если честно, раздражало.

- Это подарок одной старушки, у которой я прожила месяц зимы на севере. Ее звали тетушка Мона. Она спасла меня от смерти, я заблудилась во вьюгу. Я недолго прожила у нее, помогала ей по хозяйству. На прощанье она подарила мне медальон.

Мэрит глубоко вздохнула, глаза ее загорелись огнем, было видно, что девушка едва сдерживает себя.

- Тетушка Мона, - потрясенно прошептала она, - Гвиневра, ты хоть знаешь, у кого жила зимний месяц?

Я вопросительно посмотрела на магичку.

- У Немоны, - ответила мне девушка.

Я тупо продолжала смотреть. Доходило до меня со скоростью медленной старой клячи, везущей тяжелую повозку.

- Чего? Рехнулась? Богиня Немона? Богиня-защитница? Что за чушь ты несешь, Мэрит!

- Медальон полон магии, запредельной и мне неподвластной, - не обращая внимания на мою грубость, произнесла девушка, - думаю, даже Мерлину неподвластной. Я сразу почувствовала это, как только увидела тебя. Только никак не могла понять, в чем же дело.

Я поджала губы. В то, что говорила магичка, верилось с трудом. И все же…

- И что? – спросила грубовато, - мне что с этого всего?

- Он, наверное, защищает тебя. Быть может, - Мэрит закусила губу, подбирая слова.

- Он нагревается иногда, - выдала я, - когда я была рядом с Морганой, у меня всегда болела голова. И случалось так, что он нагревался. А еще в минуты опасности тоже.

- Это действие медальона, - убежденно произнесла Мэрит, - он предупреждал тебя. Возможно, защищал от влияния Морганы, вступал в конфликт с ее силами, поэтому у тебя болела голова. Странно, что Моргана не пыталась как-то выкрасть у тебя медальон, едва ли она не заметила его.

- Я ни разу его не снимала с тех пор, как мне его подарили.

Мы помолчали.

- Но ты уверена, что это медальон богини? – не выдержала я, - это звучит странно, не находишь?

- Металл, руны, форма, магия, которой он окутан, - перечислила Мэрит. – Я уверена. Никогда такого не встречала, только слышала. Это поразительно! Ты так понравилась богине, что она проявила к тебе благосклонность, решила оказать тебе свое покровительство! Невероятно, - с придыханием произнесла девушка.

А я скептически поморщилась.

- Мне это поможет там, куда я отправлюсь? – поинтересовалась я.

На мгновение Мэрит задумалась.

- Не знаю. С большой долей вероятности.

Я скривилась.

- Отлично!

Магичка вдруг посмотрела на меня почти с жалостью.

- Ты по-прежнему готова на все ради него.

Я вздрогнула, вспоминая такие же слова Билла.

- Он мой…

- Друг, босс, король, - тихонько рассмеялась Мэрит, - он любит тебя. Это было видно всем, кроме тебя.

Я почувствовала, как заалели щеки, по телу пробежала нервная дрожь.

- Я тоже его люблю, - ответила тихо.

И чтобы как-то скрыть возникшую неловкость я спросила:

- Когда ты отправишь меня в этот мир между мирами?

- Не здесь, - отрезала магичка.

И поднялась.

- Что значит не здесь? – растерялась я.

- Нам предстоит небольшое путешествие, - глядя на мое недоуменное лицо, девушка чуть заметно усмехнулась, и добавила, - пора вам, леди Гвиневра, познакомиться со своими владениями.

***

Как оказалась в мир между мирами, как когда-то в Темные земли, можно попасть только из определенной точки пространства. В Англии таких было несколько и ближайшая находилась в трех днях пути на восток, на границе с моими владениями.

- Только не говори, что на берегу моря! – раздраженно произнесла я, глядя на магичку.

Ответом мне был пристальный взгляд и отрицательный взмах головой. И на том спасибо. Нам пришлось разделиться, на этом настояла я. Маленький отряд привлекает меньше внимания, ведь даже если мы будем пробираться тайными тропами, то все равно всегда найдутся свидетели. Блу, конечно, хотел ехать со мной.

- Нет, - покачала я головой.

- Почему?! – возмутился парень, он, кажется, был уверен, что будет сопровождать меня, - я могу помочь! Мы же бывали в стольких переделках, Гвин! Я умею сражаться, я ничего не боюсь, я…

- Я знаю, - я потянулась потрепать мальчишку по голове, но он ловко увернулся и мрачно посмотрел на меня, решительно скрестил руки на груди.

- Я поеду за тобой тайно! – пригрозил.

- Блу, - я старалась быть убедительной, - послушай меня очень внимательно: ты и Катарина нужны мне в замке, - я бросила быстрый взгляд на сосредоточенную девушку, - ее высочеству грозит опасность. И я хочу, чтобы вы были рядом. Катарина, мне все равно, как, но постарайся быть ближе к принцессе. Прислушивайтесь, принюхивайтесь, ведите себя тише воды, ниже травы. Втирайтесь в доверие к ле Фей и к их союзникам, хоть подружитесь с ними, но будьте настороже, при малейшем намеке на опасность, хоть похищайте принцессу. Мы должны спасти ее и малыша.

- Но это же притворство и лицемерие! – воскликнул Блу, Катарина мягко взяла его за руку, успокаивая. Парень насупился, - я не хочу втираться никому в доверие, не хочу с ними дружить! Гвин, ты сама не понимаешь, о чем просишь!

- Да ну? – заломила я бровь, и парень тут же отвел взгляд, - я несколько месяцев провела при дворе Вортигерна, ради тех, кого люблю. Ради Артура. И да, это было лицемерие и притворство. Но это необходимое зло. Мне нужно, чтобы вы были в замке. В конце концов, когда мы с Артуром вернемся, нам нужно знать расстановку сил. Пожалуйста, Блу. Ради меня, ради Артура.

- Ради Англии, - тихо произнесла Кэт.

Я бросила на девочку быстрый взгляд. Все это время она держалась поразительно стойко, ни слова жалобы, упрека, недовольства. По-прежнему ловкая и спорая, даже в этих условиях она настаивала на том, чтобы прислуживать мне. «Вы остаетесь моей леди», - улыбалась своей кроткой улыбкой девушка.

- Ради тебя и Англии, - мрачно произнес Блу, - Арт тут совершенно не при чем.

Я тихонько рассмеялась, повернулась к Оуэну.

- Оуэн, я не могу тебя просить…

- Можете, миледи, - перебил меня мужчина, поклонился церемонно, прижав руку к сердцу, - ради вас и короля я готов пойти на любой риск.

Я улыбнулась, отчаянно надеясь, что он не предатель. Стражник мне нравился, в нем были простота и благородство. А еще он вырос в Лондиниуме, пусть и в благополучном районе, а не в трущобах, как я. Это странным образом нас роднило, подспудно я доверяла ему. Хотя, может быть, и зря. Таким образом, было решено, что я, Мэрит и Оуэн отправляемся на восток, чтобы достигнуть дольменов на границе с моими владениями, где я отправлюсь спасать Артура, а Блу и Катарина вернутся в Камелот.

- Солгите, что пропадали в Лондиниуме, - произнесла я, - никто не удивится. Можете даже не скрывать своих симпатий друг к другу, - при этих словах молодые люди покраснели. Катарина попыталась отнять свою руку у Блу, тот удержал, с вызовом взглянул на меня. Я закатила глаза, - ты неправильно меня понял, Блу, - я продолжила, - при малейшем намеке на опасность увозите Элизу или, - я помедлила, - уходите сами. Я не хочу, чтобы вы пострадали!

Мальчишка лишь скривился. Я вздохнула. Кажется, последнее он точно не сделает. И это плохо. Я посылала этих детей на возможную смерть при самом плохом раскладе. Я никогда не прощу себе, если с ними что-то случится. Но выбора у нас не было. Они действительно нужны мне в замке, и я не хотела тащить их с собой. Мы ведь тоже не на увеселительную прогулку отправляемся. Три дня пути – это неизвестность и реальная возможность погибнуть от рук каких-нибудь разбойников. Тем более что меня, скорее всего, ищут по всей стране. Бедивер, небось, награду за голову объявил. За мою и за тех, кто мне помогал. Именно поэтому было так важно, чтобы Блу и Катарина придумали убедительную причину своего отсутствия в Камелоте именно в тот момент, когда я сбежала. Какое, однако, совпадение! Я надеялась, что дети смогут выстоять.

- Не геройствуйте, - наставляла я, - в крайнем случае, сознавайтесь во всем. И валите все на меня, что я вас заставила, угрожала вам, да хоть в заложники взяла.

Блу посмотрел на меня возмущенно. Я постаралась улыбнуться ему как можно более легкомысленно.

- Мне хуже уже не будет. Я короля убила!

Мы расстались ранним утром. И я так и не решилась обнять Блу и Катарину на прощанье.

========== Глава 9 ==========

Я лечу в бездонную пропасть, вокруг свистит ветер, внизу бушуют волны, разбиваются об острые скалы. Мне кажется, что их рев – это рев неведомого зверя, что готов разорвать меня на части, растерзать. Зверь ждет свою добычу с радостью, а я готова к боли, что последует за ударом о волны, об острые скалы. Но все это ничто по сравнению с той болью, которую я испытала, когда Артур столкнул меня со скалы.

Я резко села на своем импровизированном ложе. Какое-то время дышала глубоко, пытаясь успокоиться. Привыкнуть к этим кошмарам невозможно. Мэрит предположила, что это Моргана насылала на меня эти сны.

- Она мастер иллюзий, морока и обмана. Мастер манипуляции с чужим разумом, - говорила магичка.

- Но первый сон был до моего прибытия в Камелот, - возразила я, - и именно после него я решила, что пора возвращаться. Моргане это было невыгодно. Да и теперь меня в Камелоте нет, а сны продолжаются, - я покачала головой, - нет, Мэрит, - здесь что-то другое.

Огонь костра немного слепил, было относительно тепло, но меня все равно передернуло от ночной сырости, от снов, что не давали мне покоя. Чем ближе мы были к дольменам, тем нервознее я становилась. Сдерживаться было все труднее, казалось, что любая мелочь готова вывести из себя, заставить орать на всех вокруг. Из всех вокруг были Мэрит и Оуэн. На первую орать я бы не осмелилась, а на второго орать было стыдно. Поэтому я копила напряжение в себе, мрачнела час от часа, стискивала зубы и мысленно призывала себя к спокойствию.

- Боишься? – спросила меня магичка, когда оставался один день пути.

- Боюсь, - пожала я плечами, помешивая бульон в котелке.

Мэрит пристально посмотрела на меня.

- Но не за себя.

- За себя тоже, - фыркнула я, - не обольщайся, я не светлая героиня со сверкающим мечом без страха и упрека. Моя шкура мне дорога, знаешь ли. Но, - я помедлила, - не успеть я боюсь больше. Что будет, если я не успею? – я почти с мольбой посмотрела на девушку.

- Я не знаю, - отвела глаза магичка.

- Врешь, - хмыкнула я.

Мы обе знали, что будет: вероятнее всего – Артур сойдет с ума, а безумный король должен остаться в безумном мире.

Меня снова передернуло, я огляделась. На противоположной стороне костра сидел Оуэн, чья очередь была дежурить. Я поднялась, завернулась в тонкое одеяло, подсела к мужчине.

- Иди поспи, - велела.

- Не спится? – поинтересовался он.

Я поморщилась, подтверждать очевидное не хотелось.

- Я мог бы пойти с вами, леди Гвиневра, - в который раз предложил Оуэн.

Я покачала головой. Тащить за собой парня туда, откуда я могу и не выбраться, не хотелось. Обрекать его на смерть или безумие.

- Не называй меня леди Гвиневра, - в который раз попросила я.

Мужчина едва заметно улыбнулся и ничего не сказал.

- Как вы…

Я строго посмотрела на Оуэна, и он исправился:

- Как ты познакомилась с королем?

- Ну, - протянула я, - мне было три, ему пять, и он отобрал у меня кусок хлеба за ужином.

Оуэн вскинул брови, а я внезапно рассказала ему, как мы росли вместе в Лондиниуме, как ругались и даже дрались, как пытались подставить друг друга перед мадам Эртон, как не разговаривали годами, а потом все это ушло, остались партнерство и дружба, моя преданность ему и общие дела.

- Ходят слухи, что вы способны с завязанными глазами поразить цель из лука, - произнес Оуэн.

Я фыркнула.

- Вы могли бы, - он замялся, - научить меня?

Я пристально посмотрела на него.

- Оуэн, чтобы попасть в цель с закрытыми глазами, нужно видеть ее до этого, еще лучше – пристреляться. Неужели же ты думаешь, что те состязания в Лондиниуме, о которых столько все говорят, были честными? – я ухмыльнулась, - там, где деньги, честности и чести нет. А мы с ребятами делали деньги, - я почти мечтательно улыбнулась своим воспоминаниям, - впрочем, - с этими словами я бесшумно поднялась, - Оуэн удивленно посмотрел на меня, не прекращая говорить, я двинулась к своим вещам, - иногда, - я достала лук и стрелу, - бывает достаточно хорошенько прислушаться.

Я вскинула лук и выстрелила в темноту леса. Тут же донеслось сдавленное хрипение, а потом и звук падения тела. Через мгновение Оуэн был на ногах с мечом в руках, тут же проснулась Мэрит, резко села на своем ложе. Я сунула палку в костер и с этим импровизированным факелом помчалась в лес. Огонь высветил тело со стрелой в горле. А в следующий миг я получила удар в спину, полетела вперед, упала, больно ударившись о землю грудью, палка вылетела из руки, упала в лужу и с шипением погасла.

- Сука! – прохрипел голос надо мной.

Меня грубо схватили за волосы, приложили лбом о землю. Где-то я слышала окрики Оуэна и Мэрит, мой противник потянул меня на себя, сжав горло предплечьем, и как я ни старалась, закричать не могла.

- Я получу хорошую награду за тебя.

Я нелепо дергалась, чувствуя, что воздуха стремительно не хватает, что темнота леса становится все чернее. Так глупо погибнуть от рук каких-то охотников за головами, почти достигнув цели. Я почти потеряла сознание, когда хватка ослабла, а потом раздался звук удара, и мужчина заорал от боли. Я кулем повалилась наземь, с надсадным хрипом пытаясь вдохнуть воздух, царапая когтями землю, неуклюже пытаясь подняться.

- Вилли! Ты чего, Вилли?!

- Оставь ее, - хрипло произнес еще один голос.

- Но Вилли! – спорил первый, - мы же договорились!

- Оставь, я сказал, кое-что изменилось.

К моему лицу поднесли факел, я зашипела от яркого света, зажмурилась, попыталась отползти.

- Это точно ты, - произнес тот, кого звали Вилли.

Я открыла глаза, посмотрела на мужчину передо мной. На вид ему было лет пятьдесят, волосы посеребрила седина, борода торчала неопрятными клочьями, на руке, сжимавшей факел, не хватало двух пальцев. Вилли проследил за направлением моего взгляда, коротко хохотнул.

- Помнишь?

И я вспомнила. Поняла, почему он кажется мне знакомым. Это один из тех разбойников, что пытались ограбить меня на пути в Камелот.

- Решили подзаработать деньжат, - прохрипела я.

- Это верно, - Вилли поднялся и протянул мне руку, - поднимайся.

Я с опаской покосилась на его ладонь, но все же оперлась на нее и поднялась.

- Сдадите меня канцлеру? – спросила, не зная, чего ожидать.

- Нет, - Вилли выпустил мою руку

- Но Вилли! – снова завопил его подельник.

- Заткнись! – беззлобно бросил Вилли и снова обратился ко мне, - мы хотели. Но ты, - он ткнул мне в грудь покалеченной рукой, - не убила нас, оставила лекарства, тем самым спасла жизнь. Я должен тебе. Я тебя не сдам. Но ты должна знать, леди Гвиневра, по твоему следу идет очень много людей. Награда более чем щедра.

Я нервно сглотнула. Я знала это и так, но столкнуться с этим воочию вовсе не то же самое, что думать и делать выводы.

- Гвиневра! – из-за деревьев вылетел Оуэн с мечом наперевес, за ним неслась Мэрит, в ее руках было какое-то подобие кинжала.

- Нет! – я буквально кинулась наперерез мужчине, - не надо!

Оуэн замер.

- Все…в порядке, - прохрипела я, - все…нормально.

Оуэн ошарашено посмотрел на меня, едва удержал в руках меч, на лице магички не дрогнул ни один мускул.

- Ты уверена? – спросила девушка, вскинув бровь.

- Да, - кивнула я и повернулась к Вилли, - пойдемте к костру.

Разбойник усмехнулся.

***

Вилли и его друг по имени Кен промышляли разбоем на большой дороге. После неудачного нападения на меня возле Камелота затаились, лечили раны, раздумывали о том, куда уйти.

- Уж больно приметным теперь я стал, - хохотнул Вилли, продемонстрировав всем руку, - Вилли Трехпалый.

Ну а потом объявили о смерти короля, за голову сбежавшей леди Гвиневры была назначена награда.

- Взять живой. Только живой. Говорят, канцлер Бедивер и сэр ле Фей никак не могут решить, кто же из них казнит вас лично, миледи, - подмигнул мне Вилли.

Я вздрогнула, задышала часто-часто, Оуэн, сидевший рядом, слегка сжал мое плечо.

- Что еще говорят? – спросил мужчина.

- Ну, - протянул Трехпалый, - в Лондиниуме не очень верят в вашу виновность. Те, кто знал вас и Артура, те, кто не очень-то жалует канцлера. Говорят, что Скользкий поклялся убить канцлера и все семейство ле Фей, если с вашей головы хоть один волос упадет, леди.

- Боги, - прошептала я, прикрыв глаза, - Билл.

Меня затошнило от всего ужаса ситуации. Я вовсе не думала, что во все это еще и Уильям захочет вмешаться! Я мчалась спасать Артура, не очень-то задумываясь о тех, кого оставила позади. Удушливой волной окатило беспокойство за Блу и Кэт. Выстояли ли ребята? Или сейчас они в какой-нибудь сырой темнице? Искалеченные, испуганные, без надежды выбраться. Картинка была настолько живой, что я с трудом подавила панику, желание вскочить на ноги и мчаться обратно в Камелот, забрать ребят. Мелькнула мысль о том, что надо было отправить их к Биллу. Он бы не отказал мне, приютил их. Там бы они были в безопасности! Да чтоб тебя! Я резко поднялась на ноги, уставилась на восток, где алел рассвет.

- Как вы нас нашли? – тем временем спросила Мэрит.

- Как догнали? – в свою очередь поинтересовалась я.

- Ну, - Вилли ухмыльнулся, - вы, конечно, молодцы, хорошо идете. Но я вырос в этих местах, знаю все тайные тропы, по которым можно сократить путь.

- Сможешь нас провести к дольменам на востоке? – резко поинтересовалась магичка.

- Э, нет, - поднял руки перед собой разбойник, - я не нанимался своей шкурой рисковать.

- Я заплачу, - резко бросила я, оборачиваясь, пристально взглянула на Трехпалого.

- При всем уважении, леди Гвиневра, - разбойник скептически посмотрел на меня, - ты без монеты в кармане, и это видно.

- На востоке, рядом с дольменами мои владения, - я решила не обращать внимания на его грубость, - там наверняка есть что-то ценное. Ты получишь столько, сколько пожелаешь. Но вместо дня пути, я хочу добраться вдвое быстрее.

- Зачем вам дольмены? – вдруг подал голос Кен, - это злое, страшное место.

- Только для тех, кто не умеет себя вести подобающим образом, - раздраженно передернула плечами Мэрит.

Я все смотрела на Трехпалого.

- Так что? – спросила, - по рукам?

Разбойник колебался, а я понимала, что рискую. Он мог завести нас в топи, в чащу, в пропасть, в лапы к разбойникам и людям Бедивера. Мог взять деньги, вернуться в Камелот и сообщить, где сейчас разыскиваемая леди Гвиневра. Но я всегда неплохо играла в кости, рисковала, шла ва-банк и частенько выигрывала. Но жизнь свою я никогда на кон не ставила. Хотя в сущности с той самой драки в подворотне со стражниками Вортигерна, когда я кинулась на подмогу ребятам, с того самого момента моя жизнь превратилась в риск, в непрекращающуюся игру в кости.

- По рукам, - Трехпалый плюнул на ладонь, протянул мне руку.

Так делали в иных трущобах Лондиниума, скрепляя договор. И это почти всегда было гарантией его нерушимости, гарантией честности сторон. Почти всегда. Почти.

Я криво ухмыльнулась, плюнула на ладонь и пожала протянутую руку. Вилли бодро поднялся.

- Нечего рассиживаться. Собирайте манатки. И в путь!

***

Вид с вершины холма открывался просто потрясающий: зеленая долина, которую пересекала небольшая река, несущая свои мутные воды, а вдалеке, на возвышенности, каменный дом, окруженный невысокой стеной. И все это – мое. Я удивленно смотрела на долину, на дом, не совсем осознавая, что это принадлежит мне. Хотелось ущипнуть себя, убедиться, что это не сон.

- Чего застыли? – грубо окрикнул Вилли, - вперед.

И мы поспешили спуститься с холма, ведь находясь на нем, мы не только отлично просматривали всю долину, но и сами были мишенью. Меня только мучил один вопрос: как мы попадем в дом? Как убедим слуг, которые ни разу меня не видели, что я и есть леди Гвиневра. Я решила не высказывать своих опасений. В голову не приходили никакие идеи, поэтому я решила, что положусь на волю случая. Будь что будет.

Мы подошли к добротным деревянным воротам, обитым железом. Пока я мешкала и собиралась с мыслями, Вилли громко постучал, а все еще недовольный Кен, услышав шаги во дворе, подтолкнул меня вперед. Остальные, словно нарочно, отступили чуть назад. Да чтоб тебя! Дверь медленно, словно в насмешку, словно специально, распахнулась. И челюсть моя упала. Во все глаза я смотрела на стоявшую передо мной женщину.

- Салли?!

- Гвин?!

Мы воскликнули одновременно. Затем Салли вздрогнула и поспешно присела в реверансе, опустив голову.

- Прошу прощения, леди Гвиневра!

Я зависла на мгновение, а потом, грубо выругавшись, схватила подругу за плечи, поднимая, и крепко обняла.

Оказалось, что через месяц после того, как я уехала из Камелота, а король пожаловал мне эти владения, он нашел Салли и предложил ей поселиться здесь в качестве управляющей. Салли, которая к тому времени, по меркам борделя была уже стара, чтобы работать в Доме Мадам, согласилась. Мадам Эртон отпустила ее, да еще и денег дала в дорогу. Впрочем, даже если бы этого не случилось, то Салли все равно была бы обеспечена – Артур был очень щедр. И теперь она жила здесь, вела хозяйство. И нет-нет да и смотрела в окно, надеясь, что на дороге появлюсь если не я, то хотя бы король в сопровождении свиты.

- Я скучала, - произнесла Салли, когда мы остались наедине, разместив всех гостей по комнатам, - но и сюда доходят слухи, - лицо женщины стало жестким, - это правда?

Я поджала губы, долгим взглядом посмотрела на подругу.

- А сама как думаешь? – процедила.

- Думаю, что это какая-то ошибка и путаница, но, - на глаза Салли навернулись слезы, - он, правда, мертв?

- Нет, - покачала я головой, и лицо подруги просветлело, - но все очень сложно, Салли. Я здесь, чтобы спасти его.

- Здесь? – удивилась женщина.

- Все очень сложно, - повторила я, - если ты ничего не будешь знать, то…

- Не смогу рассказать, если меня спросят, - понимающе кивнула Салли, едва заметно усмехнулась, - закон Лондиниума. Но твои спутники, им можно доверять?

- Оуэну и Мэрит можешь доверять, как мне. С Вилли и Кеном будь осторожна, особенно с Кеном, - я сжала руки подруги, - Салли, мне нужно будет отлучиться на некоторое время. Потом, я надеюсь, что вернусь. Вернусь вместе с Артуром. Будь приветлива с моими гостями, но не забывай об осторожности. Если, - я тяжело перевела дыхание, - если через две недели я не вернусь, то…

- Ты вернешься, - уверенно перебила меня Салли.

Я грустно улыбнулась. Ее уверенность и вера в счастливый конец были поразительны для женщины, что в своей жизни в основном видела лишь грязь самого дна Лондиниума.

- Хотелось бы мне в это верить, - пробормотала я.

- Идем, - поднялась Салли, - я покажу тебе твой дом.

Дом был трехэтажным и каменным, здесь было прохладно сейчас, и, я надеялась, не очень холодно зимой. Мы прошли по всем трем этажам, осмотрели комнаты и кладовые, заглянули на кухню и в погреб, в гостиную и даже в зал для приемов. Салли представляла меня слугам, которые смотрели с недоверчивым интересом, словно не веря, что я их хозяйка. Мне понравился большой двор, вымощенный каменными плитами, и конюшни. Конюх – крепкий мужчина средних лет – показал мне лошадей, которые имели вид ухоженный и здоровый. За домом, огороженные уже не каменным, а деревянным забором, располагались сад и огород, которые Салли продемонстрировала мне с гордостью, сказав, что занимается ими лично.

Я с удивлением посмотрела на бывшую шлюху, никогда бы не подумала, что в ней есть страсть к садоводству. Но Салли светилась от радости, демонстрируя мне результаты своих трудов. Она говорила о доме с любовью. И я невольно проникалась этим же самым чувством, поймав себя на мысли, что вполне могла бы тут жить. И даже быть счастливой. Может быть, когда все это закончится, мне действительно стоит уехать сюда? Хотя бы на какое-то время, отдохнуть от всей этой истории.

Мы вернулись в дом, где был накрыт стол для ужина, а Вилли, не дождавшись остальных, под неодобрительным взглядом Оуэна, уже что-то жевал. При нашем появлении стражник поднялся и низко поклонился, а Салли чуть покраснела. Я фыркнула и пригласила всех к столу.

***

Восток едва-едва подернулся дымкой скорого рассвета, когда я встала в центр круга, очерченного дольменами. Я никогда не была чувствительна к магии и не особенно верила в мистику до истории с Экскалибуром, но в этом месте было…что-то, что заставляло говорить тише, отнестись с благоговением к древним камням, излучающим сверхъестественно тепло, даже сейчас, когда от утренней сырости по коже пробегали мурашки.

Вчера после ужина мы с Салли перешивали мужские вещи, и теперь на мне были плотные штаны, рубашка и теплая куртка. Нашлись даже сапоги по размеру. За спиной – лук и колчан со стрелами, еще из оружия были засапожный нож и удлиненный кинжал на поясе, найти подходящий мне по весу меч нам не удалось, что мне расстраивало, я никогда особенно не была сильна в обращении с ножами и кинжалами. Но выбирать не приходилось, лучше так, чем совсем без оружия. В конце концов, со мной был верный лук, а это уже немало.

Я натянула кожаные перчатки, сжала и разжала руки. Мэрит, не обращая на меня внимания, что-то шептала, прикрыв глаза. Вне круга стоял Оуэн, поглядывавший на меня неодобрительно. Вчера он снова предложил пойти со мной, я отказала. И сейчас стражник был мрачнее тучи. Не выдержав, я подмигнула ему и едва заметно ухмыльнулась. Мужчина в ответ закатил глаза.

Солнце постепенно освещало холмы вдалеке, потом поползло по долине, заставляя росу на траве сверкать ослепительными огнями. Первые лучи коснулись камней, и по ним зазмеились узоры, полыхающие ярко-оранжевым огнем. Я ахнула. Мэрит раскачивалась в трансе, ее голос стал ниже и грубее, она словно напевала древнюю песню. Узоры полыхали, линии переплетались между собой, менялись, ползли куда-то, словно живые. От камней стал исходить жар.

Я нервно сглотнула, ощутив, как похолодели кончики пальцев на руках, онемели ноги. А страх, которого я не испытывала все это время, скрутился тяжелым комком под сердцем. Я поняла, что дороги назад нет. Я осознанно пошла на этот риск, но желание выйти из круга, встряхнуть Мэрит, сбрасывая с нее магический транс, желание прекратить все это удушливой волной накатили на меня, обдавая ледяным холодом, несмотря на то, что в круге было жарко. По лицу ползли капли пота, я отерла лоб. И в этот самый миг, камни завибрировали, дрожь передалась земле, она вздыбилась, и я едва устояла на ногах. Ахнула невольно, осознав вдруг, что от страха у меня пропал голос.

Песня Мэрит взмыла вверх, отражаясь от камней, а потом словно ударила меня, вышибая дух из легких. Перед глазами потемнело, все тело стало расслабленным и словно бы чужим. Голова закружилась, звуки отодвинулись на задний план, пока не затихли совсем, оставляя меня в пустоте. Все вокруг подернулось дымкой, поплыло, смазываясь в причудливый калейдоскоп цветов, лишь узоры перед глазами по-прежнему полыхали ярко-оранжевым огнем, тепло которого я все еще ощущала на коже. Мир вокруг завертелся, вызывая тошноту. По коже от ног побежали мурашки, вызывая онемение, охватили ноги, заставляя меня упасть на колени, добрались до груди, лишая дыхания, коснулись губ, оставили металлический и соленый привкус крови на языке, коснулись носа, лишая меня свежих запахов весенней травы и полевых цветов, прошлись по глазам, оставляя меня во тьме. Я закричала, но с губ не сорвалось ни звука. А потом сознание оставило меня.

========== Глава 10 ==========

Все вокруг подернуто дымкой, тело немного ломит, а в груди поселились отзвуки того страха, что я испытала в круге дольменов. Я прихожу в себя в каком-то сарае. Меня немного тошнит, стены качаются вокруг, идут какой-то рябью. Я медленно сажусь, верчу головой по сторонам, чувствуя, как ломит виски. Место кажется мне странно знакомым. С улицы доносятся крики, звон мечей, звуки ударов, тянет гарью. Меня вдруг словно молнией ударяет. Это же старый лодочный сарай на окраине Лондиниума! Я вскакиваю, на мгновение меня ведет в сторону, я хватаюсь рукой за стену, мягкую под моими руками. С удивлением я смотрю на ладонь, на которой остались следы какой-то слизи. Это еще что за хрень?! Я вытираю ладонь о штаны, решительно двигаюсь к выходу. С улицы доносится пронзительный вопль. Я подпрыгиваю от неожиданности, замираю на месте. Этот крик я бы не спутала ни с чем и никогда! Я выбегаю на улицу. Над Лондиниумом полыхает зарево, запах гари становится резче, от дыма слезятся глаза. А по реке окутанная темнотой ночи уплывает лодка. Приоткрыв от изумления и неожиданности рот, я вижу саму себя в грязном и порванном платье, прижимающую к груди заплаканного и брыкающегося Блу, только что потерявшего отца. Грудь сжимает тоска, боль почти физическая, такая, что я задыхаюсь от нее, отступаю на шаг, нервно облизываю пересохшие губы. Ну не оказалась же я в прошлом?! С реки наползает туман, скрывая звуки. Я нервно верчу головой по сторонам. Мэрит говорила не верить тому, что видишь. Мэрит говорила, что этот мир искаженный. Но она не говорила, что он будет играть с моими воспоминаниями, Морриган раздери эту магичку! Злость придает мне сил. И я шагаю прочь от реки, туман становится все плотнее и гуще, и я уже почти не вижу, куда иду. Из тумана доносятся звуки человеческих криков и ударов, звон стали, какой-то противный писк, похожий на комариный, звенит над ухом, ввинчивается в голову, заставляя меня морщиться. Я понимаю, что потерялась. На мгновение прошивает ужас. Я резко оборачиваюсь, когда мне кажется, что кто-то коснулся моей спины. Но позади никого нет. Только плотный белый туман. Я в растерянности подношу руку к лицу, понимая, что не вижу ничего дальше собственного носа. Так. Спокойно. Я глубоко дышу. В конце концов, это долбанный Лондиниум! Я знаю его, как свои пять пальцев. Да я с закрытыми глазами могу тут передвигаться! Главное: успокоиться. Я делаю шаг вперед и с визгом, оглушившим меня саму, падаю в какую-то яму.

Яркое солнце слепит глаза, теплый весенний ветерок треплет мои волосы, а руки натерты веревкой, связаны за спиной под немыслимым углом, так, что суставы болезненно вывернуты. Я стаю на эшафоте.

- За убийство короля Артура Пендрагона, - зачитывает Бедивер, - леди Гвиневра Ист приговаривается к смерти.

Я ахаю, когда меня подталкивают к плахе. Нет-нет-нет. Стоп. Что за чушь! Я верчу головой, натыкаюсь на полный ненависти взгляд Тристана и презрительный взгляд Элизы, вижу испуганного Блу и довольную чету ле Фей. Уриенс держит Моргану за руку, поглаживая тыльную сторону ее кисти большим пальцем. На губах женщины играет зловещая улыбка, она смотрит мне прямо в глаза. Сознание мое становится кристально ясным, все вокруг воспринимается ярче, более резко. Я хочу закричать, но не издаю ни звука, оцепеневшая и растерянная. Ужас ледяной лапой сжимает сердце, заставляя меня шептать: «Это все иллюзия, иллюзия. Этот мир нереален. Нет». Удар топора. Адская боль пронзает шею, и я кричу, но не издаю ни звука. Со стороны вижу, как моя голова падает в специальную корзину, как безвольное тело оседает на залитые кровью доски помоста, слышу, как ревет толпа. Кровь повсюду, липкая, густая, ее запах пропитывает все вокруг, тошнотворно-сладкий. Я падаю в темную пропасть, лечу куда-то. От удара о землю, перехватывает дыхание.

- Вставай! – рявкает кто-то.

Я утираю кровь с разбитой губы, на мгновение меня снова мутит от этого запаха.

- Вставай! – пинок в бедро, в живот, по ребрам.

Я откатываюсь в сторону, вскакиваю на ноги. И мне стоит огромного труда, чтобы не закричать от ужаса. Передо мной Мерсия – худший из моих ночных кошмаров. Он еще человек, не восставший мертвец. Я быстро оглядываюсь. Место напоминает худшие подворотни Лондиниума, несет мочой и дерьмом, кто-то блюет на углу, из какого-то трактира доносятся пьяные выкрики. Мерсия заносит руку для удара, я ставлю блок. Мы сходимся в рукопашной. Ноют ребра, дышать тяжело. Я уворачиваюсь от удара, подныриваю под его руку, наношу удар со спины. Он разворачивается так быстро и стремительно, как никогда бы не смог в реальном мире. Реальность вокруг него чуть размывается, словно неаккуратные мазки краски на картине художника. И я лишний раз убеждаюсь, что это искривленный мир. Мир нереальный. Но мои ушибы, моя боль реальны, кровь текущая по шее от удара топором – тоже реальна. И я стремительно слабею. И снова напоминаю себе: «Все это нереально. Все это лишь морок». Очередной удар верного паса Вортигерна выбивает воздух из легких, заставляет прикусить до крови губы, захлебываться собственной кровью. Мир вокруг искривляется, линии домов становятся изломанными и нечеткими, земля идет волной, заставляя меня балансировать, пытаясь удержать равновесие, Мерсия и его стражники стоят ровно. Меня кружит и подкидывает, небо расцветает алыми огнями, линия горизонта заваливается на бок. Я падаю.

Мы в зале для приемов в Камелоте, на мне платье болотного цвета, расшитое драгоценными камнями и золотой нитью, в ушах тяжелые серьги, а массивное ожерелье неприятно холодит грудь. Волосы, уложенные в сложную прическу, тянет, и от этого болит голова. Я машинально потираю висок, морщусь. Ноют ребра, по которым пришлись удары Мерсии, и я точно знаю, что на животе у меня темно-лиловые синяки, знаю, что Катарина долго пыталась наложить мне на губы краску так, чтобы не было заметно, что они разбиты.

- Не правда ли, прекрасное торжество? - раздается рядом мягкий, вкрадчивый голос.

Я поворачиваю голову в бок ровно настолько, чтобы соблюсти вежливость, но даже и не пытаться показать свою заинтересованность.

- И это ваша заслуга, леди Моргана.

Ле Фей довольно улыбается. Жрец в белых одеяниях осеняет Эрин и Артура знаком благословения богов. Я сглатываю вставший в горле комок, пытаясь сдержать слезы. Сегодня ведь праздник – королевская свадьба. Но это больно, больнее, чем раны и синяки на моем теле. Я глубоко вздыхаю, отвожу взгляд, не в силах смотреть. В голове бьется мысль, что он будет с ней счастлив, счастливее меня. Я готова погрязнуть в самоуничижении, я говорю себе, что я никчемная, глупая. И я ему не нужна. Никогда не была нужна. И все слова окружающих о том, что он любит меня, всегда любил, не более чем ложь. Стоп. Я вздрагиваю. Грудь внезапно жжет, все сильнее и сильнее. Я тяну за простую серебряную цепочку, достаю медальон, на котором холодным голубым огнем сияют руны. Стоп. Не может быть ран, потому что Мерсия мертв, и как я могу находиться здесь, если я мертва? Мне ведь голову отрубили. Машинально тру шею, которая все еще болит. Стоп. Иллюзия. Все это морок, сон, кошмар. Я сжимаю в руках горячий медальон, не замечая, что он оставляет на ладони ожог. Шепчу:

- Спасибо!

На мгновение вижу перед собой тетушку Мону, которая одобрительно мне кивает. А затем я разворачиваюсь и выхожу из замка.

Я стою посреди пустоши, одетая в ту одежду, что мы перешивали с Салли. Отпускаю медальон, на ладони остается круглый ожог. Но это и хорошо. Отныне это мой якорь, чтобы не потеряться среди кривых зеркал.

- Запомни, - говорю я сама себе, - только это реально.

Я оглядываюсь вокруг, позади меня отвесные скалы, темные и грозные, под ногами пожухлая трава, сырая от влажного воздуха, по ней скользят ноги, я делаю шаг и оступаюсь, едва не падаю. Впереди шумит море, и я морщусь от этого звука, понимаю вдруг, что никогда не захочу больше пуститься в морское путешествие. Ни за что. Не после моих снов. Сны. Я замираю и холодею. Это же место из моих снов. Сердце ухает куда-то вниз, во рту мгновенно пересыхает.

- Нет. Нет-нет-нет, - шепчу я, - боги! Немона! Пожалуйста.

Я бегу вперед. Я должна успеть. Должна. Сердце бешено колотится, воздуха не хватает. Я оскальзываюсь на мокрой траве, падаю, ушибая ладони и колени, поднимаюсь и снова бегу. Ветер толкает меня в спину, потом в бок, в грудь, кружит, насмешничает. Где-то вдалеке раздается раскат грома, столь оглушительный, что на мгновение не слышно звука ненавистного моря, чьи волны разбиваются о неприютные скалы внизу. Темнеет в преддверии надвигающейся бури, словно сумерки опустились на землю, хотя точно знаю, что еще день. Я бегу, дыхания не хватает. Фигура на краю обрыва до боли знакомая.

- Артур! – кричу я, но меня не слышно за новым раскатом грома.

Сверкает молния, ослепляя меня на мгновение.

- Арт! Нет!

Я бегу вперед и знаю, что мне не успеть. Ни за что не успеть. Артур делает шаг вперед, падая с обрыва. Я кричу, срывая голос, сердце останавливается в груди, слезы ярости и боли текут по щекам. Я останавливаюсь на краю обрыва. Внизу бушует море, его черные волны разбиваются о скалы, злобно шипя, откатываются назад. Я визжу от бессилия. Я не вижу тела. Должно быть его унесло море. А значит, есть шанс, что Артур не разбился о скалы. Я скидываю куртку, бросаю лук и колчан, разбегаюсь и прыгаю вниз. Ветер свистит в ушах, падение длится долю секунды. А потом я со всей силы ударяюсь о воду. Это больно настолько, что на мгновение я теряю сознание, горькая вода заливается в нос и рот, я не слышу ничего за шумом волн. Пытаюсь всплыть, но меня швыряет из стороны в сторону, словно соломинку. Ледяная вода сковывает движения, правую ногу сводит судорогой, меня ударяет о скалы. Я погружаюсь с головой в воду, всплываю, оглядываюсь кругом, но нигде не вижу Артура, ныряю, открываю глаза под водой, но передо мной лишь тьма. Воздуха не хватает, и я всплываю снова. Небо темнеет, не переставая, громыхает гром. Очередная волна кружит меня, вода заливается в рот, я отплевываюсь, пытаюсь плыть, но ноги сводит все сильнее. Неумолимое море тянет меня на дно. Я брыкаюсь и барахтаюсь, но уже понимаю, насколько глупы мои попытки выбраться. Меня прошивает ледяной ужас. Я не могу погибнуть так глупо здесь! Не могу оставить Артура! Меня швыряет на скалы, ударяет головой, перед глазами темнеет.

***

Я прихожу в себя в каком-то подобии грота, влажные каменные стены едва подсвечены пламенем костра, где-то вдали шумят волны. Тепла от костерка немного, но это лучше, чем ничего, одежда на мне все еще влажная и заскорузлая от соли, волосы растрепались и слиплись, а кожа шершавая и противная на ощупь. Я медленно сажусь, осознавая, что лежала на чьей-токуртке, голова немного кружится. Оглядываюсь и замираю: напротив на камне сидит Артур. Я часто-часто моргаю, боясь поверить в то, что вижу именно его. Вдруг это очередной морок? Я быстро кидаю взгляд на ладонь – округлый ожог на месте. Медленно сглатываю, все еще ощущая привкус морской соли на языке.

- Арт?

Он молчит так долго, что я готова поверить в то, что мне все это вновь снится.

- Даже не уверен, что ты реальная, - тяжело вздыхает мужчина и поднимается.

Я тоже встаю и оказываюсь с ним лицом к лицу. Он измучен, под глазами залегли тени, лицо бледное и осунувшееся, рубашка и штаны порваны в нескольких местах, а волосы взлохмачены.

- Реальная, - шепотом говорю я, отчего-то боясь повысить голос.

Артур качает головой, глядя на меня с сомнением. И тогда меня берет злость, я размахиваюсь и влепляю ему звонкую пощечину. Звук удара эхом разносится по гроту.

- Так лучше?! – рявкаю я.

Артур ошеломленно потирает щеку, глаза его округляются.

- С ума сошла! – он резко встряхивает меня за плечи.

- И этого еще мало! – рассержено шиплю я, вырываясь.

- Да за что?! – вопит он.

И тут меня несет.

- За что? – я понижаю голос до свистящего шепота, а потом начинаю орать, - за что?! За долбанных ле Фей! Мошенника Уриенса, который разваливает казну Англии и гребет под себя государственные деньги. За его хренову женушку, чертову ведьму, которая пыталась меня извести и подсовывала тебе свою убогую доченьку! За их самодовольного недомерка-сыночка, который издевался над Блу, а ты не сделал ничего! За то, что ты считал их всех правыми! За то, то выгнал Билла! За то, что не ждал меня! За то, что тебе без меня лучше! За то, что объявил о своей помолвке с Эрин! За то…

- Тихо! – голос Артур низкий и страшный.

И я захлопываю рот, пячусь к стене, Арт наступает на меня. Я упираюсь лопатками в стену грота, рубашка мгновенно намокает, я вздрагиваю от холода.

- Какая нахрен помолвка? – спрашивает Артур.

- О! - ядовито тяну я, - только это тебя задело?

Он грубо встряхивает меня.

- Какая помолвка, Гвин? – в глазах его наряду с яростью и злостью растерянность и непонимание.

В голове что-то щелкает.

- Постой, - в замешательстве шепчу я, - что последнее ты помнишь?

Артур все еще держит меня за плечи, но хватка его ослабевает.

- Танец с тобой на празднике в честь Бельтайна, - отвечает он нормальным голосом.

И злость моя мигом испаряется. Облегчение затапливает с головой, словно те самые волны в которых я чуть не утонула. На губах расползается улыбка. Он не собирался жениться на Эрин! Он не говорил о том, что я зря вернулась! То есть технически это был он, но не его воля. Я кидаюсь ему на шею, целую в висок, в щеку, а потом и в губы. Артур вздрагивает и замирает на мгновение, мне кажется, что он меня сейчас оттолкнет. Но ровно до того момента, как он сжимает меня в объятиях так сильно, что ребра трещат, а потом яростно отвечает на поцелуй. Его губы мягкие и такие невообразимо сладкие, что я теряюсь в ощущениях. Жар охватывает все тело, заставляя меня дрожать, цепляться за Артура, потому что ноги подгибаются. Мы целуемся так долго, что грудь начинает гореть от нехватки воздуха. Наконец, Артур отрывается от меня, дышит часто, взгляд его расфокусирован. Я целую его в угол челюсти, в шею, скольжу руками под рубашку, ощущаю горячую кожу, с губ срывается тихий стон.

- Останови меня, - хрипло говорит Артур, а руки его уже развязывают мою рубашку.

Я отрицательно качаю головой, и сама быстро стягиваю рубашку.

Артур тяжело сглатывает, смотрит на меня потемневшим взглядом. А потом на меня обрушивается ураган. Его руки, губы, язык везде. Мы отлепляемся от стены, не желая выпускать друг друга из объятий. Запинаемся, почти падаем на влажный песок, торопливо стягиваем друг с друга одежду. Артур целует меня снова и снова, ласкает шею, грудь, живот. Закидывает мою ногу себе на бедро и входит одним рывком. Я вскрикиваю, выгибаясь, мы замираем на мгновение. А потом он начинает двигаться. Наслаждение ослепительное и обжигающее, настолько острое, что, кажется, мне его не вынести, захватывает каждую клеточку моего тела, вышибая воздух из груди, а все мысли из головы. Я цепляюсь за его плечи, проезжаю ногтями по спине, наверняка оставляя царапины. Артур шипит рассержено, впивается губами в шею, движется быстрее и жестче, заставляя меня стонать от ощущений, что крышу сносят начисто. Мир вокруг взрывается, мой крик отражается от стен грота, нас словно швыряет на скалы той самой обжигающе-ледяной волной темного моря, в котором я чуть не утонула. А потом мы остаемся на безопасном берегу. Вместе.

- И почему мы не сделали этого раньше, - бормочет Артур, целуя меня в плечо.

Я фыркаю.

- Не переспали? – я поднимаю на него взгляд.

Серые глаза серьезны и даже чуточку мрачны.

- Ну да, - отвечает он.

- Ну, - тяну я, - ты был моим врагом, потом моим боссом и другом. Я никогда и не думала о тебе, как о возлюбленном.

- А я любил тебя, наверное, с того самого момента, как ты появилась в Доме Мадам, - мрачно тянет мужчина.

- Тебя это расстраивает? – удивленно спрашиваю я.

- Нет, - Артур рассеянно гладит мой живот, - знаешь, я ведь еще раздумывал спасать ли тебя. Видел, как ты прыгнула с обрыва в море. Но я так запутался в этих видениях, что уже не отличал реальность от иллюзии. Потом подумал, что если это морок, чтобы добить меня, чтобы я утонул в море, так тому и быть.

Я вздрагиваю и смотрю на свою ладонь.

- Что это? – Артур легонько проводит пальцем по ожогу.

- Мой якорь, - отвечаю я, - и я реальная. И ты тоже, - я целую его запястье.

Некоторое время мы молчим, наконец, я решаюсь спросить:

- Почему ты собирался жениться на Эрин?

- Да не собирался я! – раздраженно произносит Артур, - не надо считать меня тупым и слепым. Да, возможно, я просчитался с ле Фей, доверял тем, кому нельзя было доверять. Но я никогда и ни при каких обстоятельствах не женился бы на Эрин! Я не дурак, Гвин, я видел, что они делают, как пытаются сделать девочку похожей на тебя, но она не ты, Гвин. И этого достаточно.

На душе становится тепло от этих слов, я целую Артура в подбородок. Хочется забыться, отпустить все наши проблемы. Но сделать этого никак нельзя, поэтому я продолжаю:

- Ты знаешь, кто такая Моргана?

- Судя по тому, что ты спрашиваешь, не просто жена Уриенса, - вздыхает Артур.

Мягко и как можно более деликатно я рассказываю Артуру то, что мне поведала Мэрит: о том, что его отец не всегда был верен его матери, о том, что Моргана его старшая сестра, о том, что она талантливый маг, мастер иллюзий, морока, игр с разумом.

- Не исключено, что ты подвергся ее влиянию, - говорю я, - многое ты не помнишь?

- Были провалы в памяти, - мрачно говорит мужчина, - да, примерно с того времени, как в Камелот прибыли ле Фей, но я все списывал на рассеянность от усталости. Те месяцы были непростыми, Гвин. Да еще и ты уехала. Было нелегко, знаешь.

Я закусываю губу, чувствую себя виноватой, мерзкой эгоисткой.

- Я должна была уехать, - твердо говорю я.

- Я знаю, - кивает Артур, - но я скучал.

- Я тоже.

- Почему же не вернулась раньше? Почему, когда вернулась, снова отгородилась от жизни в Камелота? От дел Англии? Мы же всегда все решали вместе, Гвин, с тех самых пор, как я взял тебя в дело!

Я замираю, обида пульсирует в области груди.

- Погоди, - я приподнимаюсь на локте, - постой, но ведь ты сам согласился с Бедивером и Морганой в том, чтобы исключить меня из состава Совета!

Я повышаю голос, но терпеть вот эти обвинения нет сил. Артур смотрит озадачено, потом притягивает меня к себе, я сопротивляюсь и брыкаюсь, но он сильнее. И вот я уже прижата к горячей груди.

- Бедивер сказал, что ты сама отказалась.

Я вздрагиваю.

- Наверное, с подачи Морганы, - продолжает Артур.

- Или же она ему внушила это, - бормочу я и все-таки вырываюсь, - а ты тоже хорош! – ударяю его кулаком в грудь, - не поговорил со мной! Поверил ему!

- Ты тоже со мной не говорила, - парирует Артур, - с того самого момента, как прибыла в Камелот. Ты говорила со всеми, даже к Биллу съездила! Но ни слова мне о том, что тебя тревожит!

Я отвожу взгляд.

- Биллу не будет места в Камелоте, - мрачно произносит Артур, - даже и не мечтай. Я не буду терпеть даже его взгляды в твою сторону.

- Не понимаю, что ты имеешь в виду, - дрожащим голосом заявляю я.

- Я уже говорил, Гвиневра, - строго говорит мужчина, - я не слепой.

Я обижено соплю, потом кидаю на него быстрый взгляд и снова смотрю в сторону.

- Мы должны выбираться отсюда, - глухо говорю я, - Мэрит сказала, что время здесь и время там течет по-разному. Пока мы тут, там могли пройти месяцы, если не годы.

- Мы должны отдохнуть, - Артур обнимает меня, прижимает к себе, - спи, Гвин. Мы обязательно выберемся. Иначе и быть не может.

Я верю ему. На душе становится спокойно, тело расслаблено, я вожусь, устраиваюсь поуютнее. И почти мгновенно засыпаю.

***

А просыпаюсь я одна. Вскакиваю, осознав, что полностью одета: штаны и рубашка, но словно с чужого плеча. Я в панике оглядываюсь, готовая скулить от ужаса. Ожога на ладони нет. Я глубоко дышу, сжав медальон, который по-прежнему на шее переливается холодным серебром, а руны на нем горят голубым огнем. Место мне откуда-то знакомо. Сырое подземелье, с разбросанными тут и там колоннами, лестница без перил уходит вверх, посередине – подобие пруда с мутной водой. Я хмурюсь. Слышится плеск, в воде мелькает змеиная чешуя. Вскрикнув, я отшатываюсь. Это же подземелья под башней Вортигерна. По коже бегут мурашки, холодеют руки. Ощущение, что король спустится сюда сейчас, посмотрит на меня своим тяжелым, безумным взглядом и спросит: «что же мне делать, Гвиневра?»

- Гвиневра, - слышится шипящий голос со стороны воды, и я замираю, не в силах пошевелиться. Ужас накатывает тошнотворной волной, заставляя застыть на месте.

- Гвин, - шипит голос, плещется вода, мелькает серебристая чешуя, - все, что захочешь, Гвин.

- Гвиневра, - продолжает другой, - ты выберешься отсюда. Отдай то…

- …что дорого и получишь то, что хочешь…

- Гвин…

Нет! Нет-нет-нет! Я зажимаю уши руками, чувствуя невероятное искушение прекратить все это, закончить с этими жестокими иллюзиями, поддаться искушающим меня голосам. Я бегу к лестнице, оскальзываюсь на сырых камнях, падаю, поднимаюсь и снова бегу прочь. Вслед мне летит насмешливое шипение. Я взлетаю по каменной лестнице, запинаюсь о порог, падаю на землю. Вдыхаю сырой ночной воздух, медленно поднимаюсь.

Я вовсе не в Камелоте. Я нервно сглатываю, смотрю на ладонь – ожога по-прежнему нет. Да чтоб тебя! Я почти в отчаянии. Пытаюсь понять, где я на этот раз оказалась. Передо мной лабиринт из камней и растений, что взмывают вверх живыми стенами, образуя причудливые переплетения дорожек. Я смотрю вбок – там горы. Да, я знаю, что это за место. Это Шотландия. Смотрю на себя: на мне платье, подаренное дядей шотландского короля, старый сластолюбивый ублюдок очень хотел залезть мне под юбку. Сиреневое платье с серыми вставками, расшитое аметистами и серебряными нитями, переплетающимися в узор из причудливых цветов. Нервно сглатываю, снова смотрю на лабиринт. Мне туда? Медальон на груди нагревается. Хорошо. Лабиринт я помню смутно, но выбора, похоже, нет. Помнится, тогда я носила под платьем кинжал. Провожу рукой по бедру. Отлично – ножны на месте. Вытаскиваю кинжал, крепко сжимаю рукоять. Никогда особенно не умела с ним обращаться, но лучше такое оружие, чем никакого. Из-за облаков на мгновение выглядывает луна, бледные лучи ее вспыхивают на стали клинка. Я глубоко вздыхаю и движусь ко входу в лабиринт.

Здесь темнее, под ногами стелется туман. Я движусь медленно, вокруг стоит поразительная тишина, словно я оглохла, даже звук моих шагов, шорох юбки доносятся, словно сквозь толщу воды. Я иду мимо камней и растений, каждый миг ожидая, что на следующем повороте столкнусь с неведомой опасностью. Но пока тут темно, тихо, и лишь туман ползет все выше, достигает уровня колен, потом талии, груди, плеч. И вот уже я вся скрыта в нем. Словно плыву в молоке, смутно видятся очертания стен лабиринта. Туман скрадывает те немногие звуки, что еще были, влажным покрывалом ложится на плечи, ткань платья становится тяжелее, ладонь скользит по рукояти кинжала. Это вот совсем некстати.

Оглушительный скрежет заставляет меня подпрыгнуть, я останавливаюсь, прислушиваюсь, стараюсь не дышать слишком громко. Сердце стучит где-то в районе горла. Скрежет повторяется, похожий на то, как если бы когти проехались по камню. Очень внушительные когти. Звук приближается. Я замираю, закусив до боли губу, лишь бы не заорать от ужаса, когда к звуку когтей добавляется еще и звук громыхающей цепи. Что-то шевелится в голове, какие-то байки из детства, которыми мы с мальчишками и девчонками на улице пугали друг друга. Я пытаюсь убедить себя, что это все чушь собачья, детские страшилки. Но когда из-за камня выскакивает одноглазое существо с огромной несуразной головой на тщедушном тельце, держащее в когтистых лапах огромную цепь, я визжу, как детстве. Уворачиваюсь от удара цепи, налетев на камень, из которого следующий удар высекает искры. Существо рычит и ворчит, с клыков его капает слюна. Я прыгаю в сторону, прячусь за камнем, который сотрясается от удара цепи. Еще раз и еще. И снова это ворчание. Немона, если только выберусь живой после схватки с фаханом (1), принесу жертвы не только тебе, но и всем богам! Медальон, однако, не нагревается, помощи ждать явно неоткуда. А рычание все ближе. Я пробегаю за камнем, выскакиваю в просвет, оказавшись сбоку от фахана, с диким воплем бросаюсь вперед, метя ему в шею, едва успеваю пригнуться, цепь пролетает у меня над головой, ударяется в ограду из растений, в разные стороны летят листья и ветки. Фахан рычит, обдавая меня смрадным дыханием, когда его морда оказывается совсем близко. Ударяю в шею, но клинок едва-едва прокалывает толстую морщинистую кожу. Понимаю, что я просто…в жопе! Я рычу от ярости не хуже этого монстра из древних легенд, отпрыгиваю назад, когда он пытается достать меня когтистой лапой, путаюсь в подоле платья, почти падаю, налетаю спиной на камень, цепь свистит рядом с ухом. Снова предпринимаю отчаянную попытку добраться до монстра. Прыжок в сторону, ограда служит отличным препятствием, нащупываю под ногами камень, швыряю в сторону, и пока фахан отвлекается, налетаю на него с другой стороны. Кинжал проходится по его морде, здесь кожа мягче, течет зловонная кровь. Монстр воет, цепь оплетает мою ногу, он дергает меня на себя, я падаю, со всего маху ударяюсь спиной о землю. Фахан тянет меня к себе, я проезжаюсь спиной по мелким камешкам, пытаюсь развернуться, приподняться, кинжал вылетает из руки. Я визжу не хуже баньши, когда монстр склоняется надо мной, оскаливается, демонстрируя внушительные клыки. Я нащупываю какой-то камень и со всей силы ударяю фахана по голове, потом по носу, по глазу. Он визжит, прижимая когтистые лапы к глазу, я ползу на коленях, хватаю нож. Успеваю развернуться в последний момент и всадить кинжал в глаз бросившемуся на меня монстру. Его тяжелая туша с воем падает на меня. А потом исчезает. Я тупо смотрю в небо, мрачное и темное, луна то выплывает из-за туч, то исчезает вновь. Какое-то время я просто лежу на спине, ощущая боль в лодыжке, больше не сжатой цепью, боль в спине и коленях. Пальцы мои все еще судорожно сжимают кинжал. Я начинаю ругаться, вслух и со вкусом в самых грязных выражениях Лондиниума, ругань перемежается с истерическим хохотом и всхлипываниями. Как ни странно, через какое-то время мне становится легче.

Я с трудом поднимаюсь, нахожу в траве кинжал. Ощущение, что туман, который было развеялся, стал только плотнее. Я движусь дальше, и вскоре вновь не вижу ничего перед собой – только плотную пелену тумана. Ненавижу это! Слышится шум, словно где-то что-то празднуют. Я не уверена, что хочу идти туда, но вдруг понимаю, что коридор из листьев и растений не имеет ответвлений. Снова ругаюсь себе под нос и иду вперед. И вот уже туман постепенно исчезает, коридор лабиринта сменяется коридором замка. Я замираю, нервно сглатываю. Оглядываюсь по сторонам. Я знаю это место и знаю, что будет дальше.

И верно: в конце коридора, со стороны залы, где король Шотландии празднует помолвку своей дочери, идет его дядя в сопровождении двух крепких молодцов из его личной охраны. Я чуть пригибаюсь, плотнее обхватываю рукоять кинжала.

- Гвиневра, - пьяно тянет мужчина, - ты такая красивая сегодня.

Я вежливо улыбаюсь, уже зная, что все мои улыбки не изменят грядущего хода событий.

- И такая же холодная, как и всегда.

Миг – и я прижата к каменой стене, трясущиеся руки пытаются задрать мне юбку, меня обдает запахом вина и пива. С воплем отвращения я отталкиваю его.

- Хорошо же, - злобно цедит мужчина и отрывисто кивает.

Против двоих молодцов я выстоять смогу, наверное. С большими потерями. Как бы то ни было я дорого готова продать себя. Я отбиваюсь, мне удается ранить одного в руку, за что я получаю оглушительный удар по лицу, который на какое-то время дезориентирует меня, мне заламывают руки.

- Не калечить! – визжит дядя короля.

А я плююсь и брыкаюсь, за что получаю болезненный удар в ребра, а потом в живот, что заставляет меня охнуть и согнуться от боли.

Мужчина приподнимает мое лицо, вздыхает с сожалением.

- Что, прямо в коридоре трахнете? – злобно выплевываю я.

Меня тащат прочь.

- Ну-ка стоять! – вдруг раздается знакомый голос.

От изумления у меня кружится голова, я хватаю ртом воздух, ставший вдруг таким сладким. Один из охранников отвлекается на Артура, что дает мне возможность уложить второго на лопатки. Но сил моих хватает ненадолго, и я оседаю на каменный пол. Артур подхватывает меня в последний миг.

- Ты цела? – напряженно спрашивает он.

Я улыбаюсь разбитыми губами, кидаю машинальный взгляд на ожог на ладони, а потом мы вместе оказываемся на берегу моря.

- Как ты меня нашел? – спрашиваю.

- Сам не знаю, - пожимает плечами Артрур.

Я прислоняюсь лбом к его плечу. Ноет лицо, болит тело. Я снова в своей одежде, но обессилена так, как никогда до этого. Начинает болеть голова, виски ломит, а по затылку словно кувалдой ударили. Медальон на шее нагревается, и только тогда до меня доходит, что что-то не так. Я поднимаю голову и едва удерживаюсь от крика.

- Браво! – к нам приближается Моргана.

Мы медленно разворачиваемся, Артур крепко прижимает меня к себе, я делаю шаг вперед, хочу закрыть Артура собой.

- Ваше величество, - Моргана изображает придворный реверанс, - леди Гвиневра, - кивок мне.

Меня трясет, как в лихорадке.

- Вы отлично справляетесь, - снисходительно говорит ле Фей, - но это ненадолго.

Она делает взмах рукой, и нас снова охватывает плотный туман. Я вцепляюсь в Артура изо всех сил. Я не могу потерять его среди этих иллюзий снова! Налетает порыв ветра, мне слышится шепот и смех, какие-то неясные звуки: скрежет когтей и детский смех, звон металла и крики. Перед глазами расцветают звезды от невыносимой головной боли.

- Думаешь, вы можете победить меня? – шепчет мне в ухо Моргана, - думаешь, ты сильнее, потому что любишь его?

Издевательский смех бьет по ушам. Я больше не чувствую рук Артура, не вижу его рядом. Но ожог все еще на ладони. Полуслепая от боли, я иду куда-то, потом останавливаюсь, изо всех сил сжимаю медальон на шее. Он горячий, он сияет голубым светом рун. И боль немного отступает, туман становится как будто реже. Я вижу Артура, что…уходит прочь, обнимая за талию…меня саму.

- Артур! – кричу я изо всех сил и кидаюсь за ним.

Он останавливается, поворачивается ко мне вместе с женщиной, у которой мое лицо. Я останавливаюсь так резко, что чуть не пролетаю вперед по инерции. Я смотрю на незнакомку, на лице которой застало такое же ошеломленное выражение, что, наверное, сейчас у меня. Взгляд Артура в растерянности мечется от меня к ней, он пытается понять, кто же из нас настоящая Гвин. Мое потрясение настолько сильно, что я уже сама начинаю сомневаться, что я это я. Я всматриваюсь в собственное лицо, мои губы, мой нос, овал лица, и даже его выражение – все мое. Вот только глаза голубые. Ледяной и острый взгляд. Издав злобный рык, сжав изо всех сил медальон, я наступаю на Моргану под моей личиной. Ее губы кривятся в злобной усмешке, она делает взмах рукой. И ничего не происходит. Снова взмах. Я иду вперед. По телу от медальона разливает иррациональное тепло, головная боль отступает. Я останавливаюсь напротив ле Фей, в глазах которой мелькает страх.

- Думаешь, можешь спорить с богиней? – шиплю я, - это слишком даже для тебя, Моргана!

Она отшатывается, когда порыв горячего воздуха ударяет ей в лицо. С нее слетает моя личина. На растерянность на ее лице приятно смотреть. Я снова наступаю на нее, в моей руке оказывается кинжал. Я уже замахиваюсь. Она снова делает пасс рукой. Позади нее возникает белое свечение, Моргана шагает в него. Я быстро оглядываюсь на Артура. Я знаю, что делать.

- Живо! – я подбегаю к мужчине, хватаю его за руку и тащу к свету.

Он почти меркнет, почти исчезает, когда мы прыгаем.

________________________________________________________

1. http://www.drui.ru/content/view/553/70/

========== Глава 11 ==========

Я ударилась о землю спиной так сильно, что из глаз брызнули слезы. Рядом с губ Артура сорвался болезненный стон. Догорал закат, круг из дольменов радовал глаз. К нам кинулись Оуэн и Мэрит.

- Ваше величество! – воскликнул Оуэн, - леди Гвиневра!

Я приподнялась было, но почувствовав, как кружится голова, легла обратно на землю, уставилась в темнеющее небо, из глаз потекли слезы на этот раз уже облегчения. У меня получилось! Я смогла. Артур с кряхтением поднялся, навис надо мной.

- Вставай, - протянул руку.

Я скептически посмотрела на него, потом перевела взгляд на свою ладонь. Ожог был на месте. Что же, даже если это очередная иллюзия, то мы хотя бы вместе и рядом.

- Не то чтобы у тебя было все время мира, чтобы валяться, - в поле моего зрения возникло недовольное лицо магички.

- И я рада видеть тебя, Мэрит, - пробормотала я, ухватилась за руку Артура и рывком поднялась.

И в тот же миг земля вздыбилась под ногами, мир вокруг завертелся, а дольмены пустились в пляс. Меня повело в сторону, и я буквально повисла на Артуре, выругалась вполголоса.

- Дай мне секунду, - пробормотала задушено.

Артур приподнял бровь, а в следующий миг подхватил меня на руки. Я поймала ошарашенный взгляд Оуэна и залилась краской.

- С ума сошел? – прошипела Артуру, но он уже шагал к дому, - поставь меня! Я могу идти сама!

- Не дергайся, - велел король, - иначе я тебя сейчас еще и поцелую на глазах у всех.

Я почувствовала, как краска сползла с лица на шею и грудь. Артур тем временем продолжил:

- Неужели ты думаешь, что то, что случилось там, там и останется? – он посмотрел на меня строго.

В растерянности я затихла в его руках.

Так мы и вошли в дом под причитания и возгласы Салли. Она тут же развернула бурную деятельность: велела приготовить ванны для меня и Артура, чистую одежду, прибежала ко мне с сундучком с лекарствами. Ушибов, синяков и порезов на моем теле было хоть отбавляй, чудо еще, что я ничего не сломала себе и не лишилась какой-нибудь важной части себя.

- Сколько нас не было? – спросила я, пока Салли обрабатывала мои раны.

- Двенадцать дней, - ответила подруга, - мы уже начали терять надежду. Но Оуэн все твердил, что леди Гвиневра сильная и справится, что она не привыкла сдаваться, что у нее все непременно получится, - Салли закончила обрабатывать последнюю рану, еще раз критически осмотрела меня, - ты нравишься мальчику.

- Главное, чтобы он предателем не оказался, - вырвалось у меня.

- У тебя есть основания его подозревать? – спросила подруга.

Я отрицательно покачала головой, зябко повела плечами. Ночной воздух стал прохладным и сырым, близость моря добавляла прохлады.

- Я оставлю тебя, Гвиневра, - Салли легко поднялась, поцеловала меня в лоб, - нам всем нужно отдохнуть. Вам с Артуром от вашего приключения, нам всем от ожидания. Одна ночь ничего не изменит, а завтра начнем планировать, хотя Арт уже сейчас рвется поехать в Камелот.

Я фыркнула, Салли улыбнулась в ответ и вышла.

Я откинулась на подушки, натянула одеяло до подбородка и прикрыла глаза. Я никогда не придавала большого значения комфорту, но сейчас по достоинству оценила и свежесть белья, пахнущего лавандой, и мягкость перины и подушек, тепло одеяла. Это было тем более потрясающе, что все это было мое. Я никогда и ничем особенно не владела, только деньгами, но не очень представляла, во что превращу сверкающие монеты, да и не стремилась к этому. Оказывается, комфорт – это до жути приятно, а деньги можно конвертировать во множество полезных вещей. Я широко улыбнулась.

Раздался стук в дверь. Я резко села на подушках, мгновенно напряглась.

- Войдите! – крикнула громко.

В дверях появился Артур, он смешно медлил и словно бы смущался, хотя после того, что случилось там, это было, по меньшей мере, глупо.

- Что-то случилось?! – встревожено произнесла я.

- Нет, - покачал головой мужчина и все-таки вошел, приблизился к кровати, аккуратно опустился на краешек, - зашел поговорить.

Я внимательно посмотрела на короля. Он выглядел растерянным и непривычно робким, в серых глазах, однако, тлела странная решимость. Знать бы еще, на что он решился.

- У тебя красивый дом, - начал Артур издалека.

Я фыркнула.

- Это ты Салли скажи. Я тут не бывала до этих событий. Это тебе сказать надо спасибо за красивый дом и богатые земли. Да и прислать сюда Салли было отличной идеей.

Артур едва улыбнулся в ответ на мои слова, взял мою руку, переплел наши пальцы. В груди зашевелилось нехорошее предчувствие.

- Если ты собрался оставить меня здесь, а сам поедешь один разбираться с Морганой, то я не позволю! – выпалила я.

Артур вздрогнул, хмыкнул.

- Была такая мысль, если честно. Но я знаю, что не смогу удержать тебя здесь, лучше уж ты будешь при мне, так безопаснее.

- Ну знаешь! – возмутилась я, - это не я попала в другой мир, где чуть не погибла!

Артур в ответ лишь пожал плечами и продолжил:

- Да и я эгоистично хочу видеть тебя рядом с собой. Ты нужна мне, чтобы отвоевать обратно мой трон.

- Может быть, и воевать не придется? – робко спросила я.

- Ты веришь в это, Гвин? – спросил меня Артур, глядя в глаза.

- Не знаю, - отвела я взгляд.

Повисла напряженная тишина. Было слышно, как за окнами дома свистит ветер с моря, шуршит трава на пустошах, шумят кроны деревьев, ухает филин. Мне казалось, что главное – это вернуть Артура в этот мир. А потом мы поедем в Камелот и просто войдем в замок. И Артур просто возьмет в руки Экскалибур и сядет на трон. И все будет, как прежде. Он выгонит все семейство ле Фей, я, наконец, войду в состав Совета. И мы просто будем жить дальше. Но глупо было бы думать, что Моргана, которая так долго плела сети интриг, не придумала не только, как получить власть, но и как удержать ее. Я была уверена: просто не будет.

- Но поговорить я хотел не об этом, - прервал мои грустные размышления Артур. Он глубоко вздохнул, в волнении сжал мою руку, - а о том, что уже сказал тебе несколько часов назад.

Я вопросительно посмотрела на мужчину, не прерывая, по спине пробежал холодок.

- О том, что уже ничего не будет, как прежде. Я больше не собираюсь тебя никуда отпускать, ни в безрассудные путешествия по всему острову, ни куда-либо еще, даже сюда не отпущу, только если с вооруженной до зубов охраной. И я не буду скрывать то, что между нами. Мы больше, чем друзья. Я люблю тебя. Ты вернешься в Совет. Хотя, как королева, ты могла бы заниматься бытовой частью жизни замка, но с этим отлично и Элиза справляется. А ты быстро зачахнешь.

Во рту пересохло, я прошлась сухим языком по потрескавшимся губам, попыталась сглотнуть, пару раз кашлянула. В голове билось одно: королева, королева, королева.

- Артур, - произнесла шепотом, коснулась кончиками пальцев его щеки, он подался к моей руке, чуть прикрыв глаза от удовольствия, - Арт, ты не можешь.

Он резко отдернул голову, с вызовом посмотрел на меня.

- Не могу чего?

- Ты сын короля Утера Пендрагона и королевы Игрейны. И не имеет значения, что ты вырос в борделе в Лондиниуме. Ты знатной крови, поэтому все эти напыщенные аристократы в конечном итоге приняли тебя как короля. Я же действительно никто.

- Ты леди! – припечатал Артур, даже не дав мне договорить, - ты леди Гвиневра Ист, владелица самого крупного поместья на востоке Англии. Ты не уступаешь мне в знатности. И ты станешь моей женой.

Я невесело рассмеялась, откинувшись на подушки.

- Ты даже меня не спрашиваешь, - я не могла этого не сказать, хотя бы из врожденно чувства противоречия, - ты уверен, что я выйду за тебя замуж. Королевский приказ?

- Какой нахрен приказ, Гвин! – рассердился Артур, - ты, - он со свистом втянул воздух. И вдруг стал растерянным и робким, как будто бы даже моложе. Словно ему снова пятнадцать, и он принес мне деньги за тех ублюдков, что изнасиловали меня в Доме Мадам, - я ошибся?

Я погладила его по щеке, подалась вперед, прижалась лбом к его лбу.

- Я люблю тебя, Артур. И больше всего на свете хочу быть рядом, быть с тобой. Но, Арт, это неразумно делать королеву из девки из подворотни.

- Это все возражения? – деловито спросил Артур.

Я растерялась.

- Да.

- Тогда славно. Тогда мы договорились, что теперь ты официально королевская невеста.

- Но остальные, - лепетала я, - Бедивер…

- Нахрен Бедивера! – фыркнул Артур, - он вообще должности лишится, когда все это закончится. А теперь подвинься, я не собираюсь спать один.

***

Я проснулась, когда солнце уже поднялось, освещая теплым желтым светом комнату, потянулась на кровати. Артура рядом не было. Я замерла, вспомнив ночной разговор, покачала головой. Поверить не могу в то, что Артур это сказал, в то, что он так и сделает. Меня страшило то, что он предлагал. Я была готова быть рядом с ним в качестве любовницы, даже делить его с той неведомой девушкой, которая станет достойной женой для короля Англии. Если только, конечно, это будет не Эрин ле Фей. Я хмыкнула своим мыслям. Я могла бы успокоить себя тем, что он еще передумает. То, что произошло там, то, что происходит тут, будет казаться таким далеким, когда мы вернемся в Камелот. И все обещания забудутся в столице. Но я слишком хорошо знала Артура, он вряд ли передумает. Кто-то постучал в дверь. Тяжело вздохнув, я села на постели.

- Да!

Вошла Салли вместе с двумя служанками.

- Доброе утро, миледи!

Я поморщилась, но ничего не сказала.

Салли сама причесала меня и помогла надеть платье цвета слоновой кости с таким жестким воротничком, что его хотелось оттянуть подальше, казалось, что он душил меня. Было еще очень рано для завтрака. Тем более, справившись об остальных, я узнала, что Артур и Оуэн тренируются на заднем дворе, а Мэрит ушла куда-то из дома.

Я решила пройтись. Поместье было большим, и я, наверное, даже могла бы здесь заблудиться. Я шла бесцельно по утоптанной дорожке на звук звона металла. И вскоре набрела на кузницу. С удивлением увидела там Вилли и помогавшего ему Кена. Увидев меня, они отвлеклись от своего дела.

- Привет, миледи! – поклонился мне Вилли.

Настороженно посмотрев на меня, Кен последовал его примеру.

- Доброе утро, - растерянно произнесла я и вошла внутрь, - не знала, что ты кузнец.

- Ну, - смущенно улыбнулся бывший разбойник, - я не всегда грабил на большой дороге, как видишь. А мой папаша, перед тем, как умереть от пьянки, кое-чему успел меня научить. А Салли предложила остаться тут, помочь с кузнечным делом.

Говоря о Салли мужчина покраснел.

Я медленно кивнула, с интересом оглядела оружие, развешенное на стенах. Оно выглядело добротным. Может быть, не изящным или красивым, но уж точно надежным. А это-то нам как раз и нужно будет. Я взяла в руки большой лук, попробовала ногтем тетиву, поморщилась – слишком тугая для меня. Рядом был лук поменьше, но он плохо лежал в руке. Я закусила губу, раздумывая: оружие мне все равно будет нужно.

- Попробуйте вот этот, миледи, - тихо произнес Кен, протягивая мне лук и пару стрел.

Одну стрелу я положила рядом, вторую наложила на тетиву. Чуть прищурилась и выстрелила, за первой стрелой последовала вторая. Я улыбнулась.

- Я возьму его, прекрасная работа. Твоя? – посмотрела на Вилли.

- Нет, - покачал головой мужчина и кивнул в сторону внезапно смутившегося Кена.

Я коротко кивнула, рука немного ныла от отдачи, на указательном пальце сочилась кровью крохотная ранка. Подавив желание, как в детстве, сунуть палец в рот, чтобы унять небольшую, но неприятную боль, я снова огляделась.

- Мне нужен меч, - произнесла медленно, - а лучше два.

- Вы можете взять любой, - произнес Вилли, обводя рукой оружие на стенах.

- Нет, - покачала я головой, - они не подойдут. Слишком тяжелые и длинные для меня. Меч должен быть короче и максимально легкий.

Вилли задумчиво смотрел на меня, потом нырнул куда-то в подсобку.

- Вот, - протянул мне ножны.

Я медленно вытащила клинок, взвесила в руке. Он все равно был длинноват для меня, но, пожалуй, я приспособлюсь. Я сделала пару выпадов, сетуя на платье, не дававшее мне, как следует развернуться.

- Вообще спрятал с глаз подальше такой брак, но вам он, кажется, по душе, - произнес Вилли.

- Подойдет, - кивнула я, - сможешь сделать такой же второй?

- Как прикажете, миледи, - поклонился Вилли.

Я удовлетворенно кивнула, еще раз оглядела кузницу, потом прихватила со стола в углу длинный стилет.

- Это я тоже возьму.

Вилли хмыкнул.

- На войну собираетесь, миледи.

- Почти, - кивнула я.

Внезапно с улицы послышался какой-то шум, он все нарастал, цокот копыт, крики, стук ворот и дверей, топот ног. Да что там происходит.

Я вышла из кузницы с мечом в руке.

- Леди Гвиневра! Леди Гвиневра! – по дорожке неслась служанка.

Увидев меч, девушка ойкнула, но воспитание перевесило опасения.

- Леди! – она присела в реверансе, - там требуют вашего присутствия немедленно. Там девушка, она утверждает, что ее зовут Катарина и она ваша горничная из Камелота.

Я вздрогнула и, не выпуская меч из руки, понеслась к дому.

Случилось что-то непоправимое, раз Катарина нарушила мой приказ и примчалась в поместье.

В холле уже были Мэрит и Салли. Оуэн и Артур, запыхавшиеся, с мечами наперевес прибежали откуда-то со стороны внутреннего двора.

- Миледи! – Катарина, рыдая, кинулась мне в ноги.

Выглядела девчонка так, словно три дня скакала без передышки. Я бросила быстрый взгляд через открытую дверь во двор. Вид взмыленной лошади убедил меня в моей догадке.

В два шага я оказалась рядом с девушкой, подняла ее, всхлипывающую и безвольную.

- Миледи! Моргана…она…Элиза…Блу…войска, - остальное потонуло в рыданиях.

Я почувствовала, как подгибаются колени. Только очень серьезная причина могла привести Кэт сюда. Я быстро оглянулась на остальных, стоявших молча. Решительно тряхнула головой.

- Лошадь увести на конюшню, напоить, накормить и почистить, - твердым голосом отдала я распоряжение, - Салли, вели приготовить ванну, смену одежды для Катарины. И я бы хотела накрытый к завтраку стол. Ваше величество, Оуэн, будьте добры привести себя в порядок к завтраку.

- Но миледи, - запротестовала Кэт, - я должна рассказать вам немедленно!

Мне вспомнились слова Салли о том, что одна ночь ничего не изменит, и я произнесла:

- Час не изменит ничего, Катарина. И не надо спорить с моими распоряжениями!

Нам всем нужна ясная голова, а не истерика и поспешные действия под влиянием эмоций. И ничто так не приводит голову в порядок, как обыденные действия, которые совершаются каждый день.

Когда я спустилась вниз, полностью одетая в платье цвета слоновой кости с высоким и плотным Через час все собрались за столом. Катарина с несчастным видом ковырялась в тарелке, умытая, но заплаканная, с темными кругами под глазами и бескровными губами. Увидев меня, девчонка дернулась было вскочить, но натолкнулась на мой свирепый взгляд и села обратно. Я села не во главе стола, а напротив Кэт. Девушка отложила ложку.

- Итак? – мягко спросила я.

Катарина быстро-быстро задышала, пытаясь не расплакаться, а потом начала говорить. Из ее рассказа выходило, что после моего отъезда их с Блу, конечно, заподозрили в том, что они причастны к моему исчезновению, но они так убедительно разыгрывали беспечных влюбленных подростков, сбежавших веселиться в Лондиниум, что даже Бедивер, который подверг их допросу с пристрастием, в итоге поверил. Блу лично отвел Катарину к Элизе. И принцесса приняла девушку к себе, в штат своих слуг. Катарина выполняла мелкие поручения, почти не допускалась к самой принцессе за редким исключением.

- Она всегда была такая грустная, - говорила сейчас Кэт, - очень скучала по вам, Ваше Величество. И все говорила, что не может поверить в то, будто леди Гвиневра вас убила.

Блу все крутился возле Элизы, как и два года назад, взяв на себя роль ее верного пажа и рыцаря. Тем временем Бедивер и Уриенс встали во главе Совета, пытаясь управлять страной. По всей Англии пошли волнения, народ не очень-то верил в смерть короля, ведь никто не видел тела, хоть и прошли официальные похороны, на которые позвали и простолюдинов. Но пошли слухи, что будто бы король жив, а его попросту сжила со света ведьма, что засела в Камелоте. А Лондиниум открыто отказался подчиняться людям, которые не имели к королю никакого отношения. Кроме того Лондиниум отказывался верить в то, что леди Гвиневра, на которую объявили охоту, виновна в смерти короля настоящей или мнимой. В городе начались беспорядки, открытое оскорбление власти. Сэр Персиваль ввел туда войска, на улицах то там, то тут вспыхивали драки и сражения. Моргана и Эрин стали частыми гостями в покоях принцессы, а та внезапно заболела и слегла. Лечила ее сама леди ле Фей.

- Блу был неотрывно при Элизе, но он не заметил, чтобы, например, леди Моргана травила чем-то принцессу. Хотя мы с ним сразу заподозрили, что болезнь ее высочества возникла не на пустом месте.

Тристан очень переживал за жену, но был занят укреплением обороны замка, потому что волнения из Лондиниума достигли и Камелота. Блу пытался следить за Морганой и ее дочерью. И как-то леди сказала, что планы меняются. И, возможно, им придется использовать запасной. А три дня назад всегда спокойная и вежливая леди Моргана превратилась в настоящую фурию. Она вернулась с утренней прогулки, куда уходила каждый день, и велела созвать сначала Совет. А после и народ Камелота.

- Она, - Катарина прерывисто вздохнула, - она объявила себя внебрачной дочерью Утера Пендрагона. Поначалу ей не очень-то поверили, но нашлись люди, которые подтвердили ее слова. Многих из них канцлер Бедивер знал лично. Их слова не вызывали сомнений. Таким образом, она оказывалась главной претенденткой на престол.

- Женщина не может править страной, - мрачно возразил Артур.

- Не может, - откликнулась Мэрит, - но у Морганы есть сын, а до того, как ему исполнится двадцать один, ее супруг станет регентом при юном короле. А, значит, фактически страной будет управлять Моргана.

За столом повисло напряженное молчание.

- Они велели стягивать войска от границ к Камелоту, - тем временем продолжила Катарина, - когда я мчалась сюда, я иногда останавливалась. Люди говорят, что в некоторых местах наши воинственные соседи, а также разбойничьи шайки, от которых войска защищали наши территории, осмелели. Они нападают на деревни и поселения, грабят, насилуют, убивают, сжигают все дотла. Моргане нет до этого дела. Она…

- Знает, что ты придешь, - перебила я Катарину, глядя на Артура, - и она боится. Талантливая дрянь, ей понадобилось немного времени, чтобы привлечь союзников, развалить то, что ты строил.

Артур скрипнул зубами, сжал руки в кулаки, я сама дышала глубоко, пытаясь справиться с яростью, которая душила меня.

- А после этого леди Элиза пропала, - подала голос Кэт, - все бросились на ее поиски, но тщетно. Она просто испарилась из своих покоев. Сэр Тристан места себе не находит от горя, как и Блу, который винит себя в ее исчезновении. И мы с ним решили, что вы должны все это знать, миледи. Быть готовой к тому, что вас ждет в Камелоте. Вы ведь отправитесь в Камелот, правда?

Девчонка с мольбой посмотрела на меня, а потом на короля.

- Конечно, - медленно произнесла я, - мы отправимся вКамелот. И как можно скорее.

Я поднялась из-за стола и стала нервно расхаживать по комнате, размышляя.

- Вслух, - напомнила мне Мэрит, и я слабо улыбнулась в ответ.

- Что мы имеем, - пробормотала я, - Моргану – фактически во главе королевства, войска, часть из которых уже, несомненно, достигла Камелота. Но часть из них еще в пути, что играет нам на руку. Часть войск в Лондиниуме, который по-прежнему предан королю, пусть и, вероятно, мертвому. Нам нужно в Камелот, но нас немного, - я обвела взглядом присутствующий, - я, вы, ваше величество, Мэрит и Оуэн.

- Я, - заикнулась было Катарина.

- Никуда ты не поедешь, - покачала я головой, - пока все не утрясется, останешься здесь.

- Я могу помочь! – запротестовала девчонка.

- Ты и так сделала достаточно, - отрезала я.

Кэт мучительно покраснела, а потом тихо и с тоской произнесла.

- Но там…Блу. Пожалуйста, миледи! Позвольте мне пойти с вами.

Я мрачно посмотрела на горничную и ничего ей не ответила. Катарин тихонько вздохнула.

- Нам нужно вернуться в Камелот и, как это ни прискорбно, доказать, что вы, ваше величество, тот, за кого себя выдаете.

Артур вскинул брови.

- И для этого нам нужен меч, - подала голос Мэрит, - как только вы возьмете его в руки, сомнений не останется.

- Меч в Камелоте, - тихо произнесла Катарина, - надежно охраняется личной охраной короля. Его попытался взять Ивейн, но…у него ничего не вышло.

- Хотя должно было бы, - пробормотала я, - он все-таки тоже потомок Утера.

- Не надо путать меч с портовой шлюхой! – холодно ответила мне Мэрит, - он выбрал себе хозяина. И хозяин этот еще жив. Поэтому Экскалибур не подчинится никому, кроме Артура.

Я неопределенно хмыкнула, но ничего не ответила.

- Итак, нам нужен меч. А для этого нужно проникнуть в замок, который сейчас усиленно охраняется. Непростая задача. Мы также можем собирать войска, но это займет время. Мы можем попытаться проникнуть тайно. И это, наверное, сейчас лучшее решение. Кроме того, есть еще Элиза. Если бы Моргана убила ее, то, скорее всего это уже стало бы известно. Остается надеяться, что Элиза жива, но она пленница. Вопрос в том, где. Где-то поблизости, чтобы ее можно было быстро предъявить, поставить на линию огня.

- Зачем? – поинтересовался Оуэн, - проще и безопаснее убить.

- Нет, - поморщилась я, - Моргане не нужна ее жизнь, не нужна жизнь ее ребенка, но Моргана знает, что Артур скоро придет. И жизнью его сестры короля можно отлично шантажировать. Так же, как можно держать на коротком поводке Тристана. Ведь именно его ребята охраняют меч. Как думаешь, насколько яростно будет сражаться Тристан за жизнь своей семьи? Скорее погибнет сам, но не отдаст меч, не пустит Артура обратно в Камелот. Итог печален, ваше величество, союзников у нас немного. Блу, возможно, Перси. Лондиниум. И…

- И я, Гвин, - раздалось от двери.

Я подпрыгнула от неожиданности, разворачиваясь к двери, краем глаза заметила, как помрачнел Артур.

- Билл! – я стремительно пересекла комнату и обняла мужчину.

- Привет, - тихо прошептал Скользкий, прижимая меня к себе крепче, чем того требовало простое приветствие.

Наконец, мы отпустили друг друга. Билл приблизился к Артуру, небрежно поклонился королю.

- Ваше величество, можете рассчитывать и на меня, - в глазах Уильяма так и сквозила насмешка.

Артур смотрел мрачно, на щеках его играли жевали, кулаки он стиснул изо всех сил, едва сдерживаясь.

- С чего бы это? – процедил король.

И я поняла, что легко не будет, вздохнула украдкой, поймала напряженный взгляд магички и едва заметно передернула плечами, в ответ на ее немой вопрос. Я не буду ни объясняться, ни оправдываться.

- Ну уж не ради тебя! – фыркнул Билл, - ради страны и ради леди Гвиневры.

Я вздрогнула, бросила умоляющий взгляд на Артура, который побледнел от едва сдерживаемой злости.

- Ты не сумел удержать власть Артур, глупо попался в сети, расставленные магичкой. Но все еще можно исправить. Думаю, не лишним будет человек, который множество раз ускользал от стражников и знает все тайные ходы и выходы Камелота, а еще знает нынешнее положение в стране.

- Конечно, не лишним, - произнесла я, пытаясь хоть немного разрядить напряженную обстановку, - мы очень рады тебе, - я попыталась улыбнуться, но натолкнулась на полный ярости взгляд Артура и умолкла.

- Я еще не дал своего согласия, - тихо произнес Артур, - кто знает, что он не лжет нам, Гвин.

- Я не лгу, - передернул плечами Билл, - я хочу помочь. И я уже сказал ради чего и ради кого.

- Особенно ради кого, - бросил Артур, поднимаясь.

Билл пожал плечами, посмотрел на меня, улыбнулся. Я едва заметно улыбнулась в ответ. Артур сверлил меня мрачным взглядом, потом резко развернулся и вышел из комнаты, я услышала, как хлопнула входная дверь. Вздохнув, я прикрыла глаза и обессилено опустилась на стул, уперевшись локтями в стол, прижала ладони к губам, посмотрела на Билла.

- Я полагаю, что это «да»? – ничуть не расстроился Скользкий, насмешливо глядя на меня.

Я велела слугам принести еще тарелку и приборы для сэра Уильяма. А сама пошла за Артуром.

Я нашла его за воротами, стоящего на краю склона и глядящего вдаль. Обняла со спины, почувствовала, как мужчина вздрогнул, прижалась щекой к спине.

- Ну? – спросила.

Артур молчал.

- Послушай, - тихо произнесла я, - Билл нам действительно нужен. Нужен его опыт, его умение проникать всюду и скрываться отовсюду.

Снова молчание, такое долгое, что я уже думала, что Артур никогда мне не ответит. Я закрыла глаза, вслушиваясь в шум ветра, мне казалось, что я даже различаю шум моря вдали.

- Между вами что-то было? – наконец, спросил меня Артур.

Я снова вздохнула. Отпираться я не собиралась.

- Было, - честно ответила я, - еще с юности. И сейчас. Было и могло бы быть еще больше.

Артур ощутимо напрягся, задышал тяжело.

- Но я с тобой. И я люблю тебя. И я стану королевой, а не леди Уильям Уилсон. Разве этого мало?

Артур развернулся так резко, что я отшатнулась и едва не упала. Скрестив руки на груди, мужчина сверлил меня недобрым взглядом исподлобья. Я молча стояла, глядя ему в глаза. А потом он крепко обнял меня, и я поняла, что мы, наконец, все прояснили. И разговор этот отныне закрыт. Стало так легко, что я улыбнулась, а потом, осмелев, потянула Артура в дом.

Мы вышли на рассвете. И Катарина все же увязалась с нами.

========== Глава 12 ==========

Яркие костры горели вокруг замка, превращая ночь в день. Артур едва слышно присвистнул, увидев это. Это был настоящий военный лагерь, который гудел на разные голоса. Я мрачно разглядывала пространство вокруг замка, размышляя о том, что в таком ярком свете нам ни за что не пробраться незамеченными. Мой взгляд скользил по военным палаткам, солдатам и военачальникам, дозорным на стенах. Я бросила быстрый взгляд на Билла, в конце концов, это он обещал провести нас в замок. Но как?! Скользкий усмехнулся уголком губ и скомандовал:

- Пошли.

Мы двинулись куда-то в обход замка, подальше от ворот, на границе света и тьмы. Билл что-то рассеянно выглядывал в темноте. Что он там вообще мог увидеть, я не представляла. Потом мужчина произнес нечто вроде: «Ага! Вот и оно». И начал считать шаги. Наконец, мы оказались возле небольшого камня, рядом к которым рост невысокий куст шиповника, его цветы белыми пятнами выступали на фоне ночи, сладкий аромат кружил голову. Билл ногой расчистил площадку возле куста, ухватился за что-то и с глухим звуком, взметая пыль и землю, открыл крышку люка. Перед нами зиял провал в земле.

- Прошу, - ухмыльнулся Билл.

- И куда он ведет? – напряженным голосом спросил Артур, не отрывая взгляда от хода.

И я его понимала. Уже есть, по крайней мере, два хода, которыми можно проникнуть в замок. И это только мне известные. Это не могло не тревожить.

- Ход разветвляется, - как ни в чем не бывало, ответил Билл, словно не замечая мрачного взгляда короля, - один коридор вел в зал рядом с тронным, ну тот, с уродливыми гобеленами. Но его засыпало землей год назад. Второй ход заканчивается в главной кладовой, рядом с кухней. Мы направимся туда.

Я закусила губу, глядя в темный провал в земле. Интересно только, как мы будем двигаться в полной темноте.

- Откуда тебе известно про эти ходы? – продолжал допрос Артур.

Билл передернул плечами.

- Знакомые контрабандисты да убийцы рассказали. Этих ходов было еще больше, но многие, на твое счастье, засыпало землей, обрушились стены, а восстанавливать их больше некому.

Тон Билла сомнений не оставлял: о тех тайных проходах, что еще сохранились, он точно не расскажет.

- Идемте! – решительно произнесла Мэрит.

Магичка что-то шепнула, из воздуха прямо перед нами соткались два искрящихся белых шара, дающие мягкий свет. Мэрит сделала пасс рукой и шары подлетели ко входу, освещая шаткую ржавую лестницу, уходящую в глубь земли. Присвистнул Оуэн, глаза Катарины стали, как два блюдца. Билл фыркнул и спустился первым. Артур пошел за ним, затем Катарина, Оуэн, Мэрит. Я замыкала шествие, плотно закрыла люк.

Лестница подрагивала под моим весом, руки быстро стали грязными от ржавчины и мокрыми от сырости. Обрывалась лестница где-то в полуметре над полом. Я спрыгнула, угодив в грязь, отряхнула руки, поправила меч на бедре. Второй меч, выкованный Вилли, был за спиной, стилет уютно устроился в ножнах на руке, скрытых рукавом рубашки. Мы все были вооружены до зубов. Только у Катарины был единственный кинжал, на который она смотрела с опаской, когда я ей его вручила, на ходу показав пару самых простых приемов владения оружием. Да Мэрит полагалась лишь на свою магию.

Мы двинулись по коридору за шарами, что освещали путь. Прошли мимо засыпанного землей хода, ведущего в зал с гобеленами. Уродливыми. Я усмехнулась. Как же я была солидарна с Биллом в этой характеристике. Мы шли быстро и молча. Напряжение в груди нарастало, кончики пальцев у меня похолодели. Я поняла, что волнуюсь. Мы шли в неизвестность. Вшестером отвоевывать замок, окруженным войсками, преданными семье ле Фей. Даже авантюра с мечом два года назад меркла и бледнела перед тем, что мы собирались сделать сейчас. И мне было не по себе. Коридор петлял, постепенно уровень земли стал повышаться, стало теплее. Сверху доносились какие-то звуки, потом появились запахи еды. И наконец, мы достигли деревянной двери, обитой железом. Доски кое-где рассохлись, сама дверь покосилась, железо проржавело. Внушительный засов едва-едва сумели вытащить вдвоем Оуэн и Артур. Дверь открылась с легким скрипом. Ну хоть петли здесь смазывали на совесть. В том же порядке мы выбрались из-под земли. И действительно оказались в главной кладовой замка.

Настороженно оглядываясь по сторонам, двинулись вперед. Билл схватил из какой-то бочки большое яблоко и увлеченно им захрустел. Подмигнул в ответ на разгневанный взгляд Мэрит. Артур выругался, Билл только глаза закатил в ответ. На наше счастье на кухне в этот час никого не оказалось. Мы вышли в один из боковых коридоров, и дальше нас повела уже Катарина. Мы старались идти, как можно более, бесшумно.

Замок спал, ни единого звука, только гул людских голосов за окнами, да отблески пламени танцевали на стенах, полу, потолке. Казалось, что город за окном в огне. И огонь этот все ближе, и ближе к замку. Я передернула плечами, настолько мне стало не по себе. Медальон на груди стал нагреваться. Я сжала его в ладони, подавляя желание бежать сломя голову…только куда? Казалось, стены сдвигаются вокруг меня. Того и гляди, раздавят без сожаления глупую-глупую Гвин. Внезапно послышался какой-то шум, потом топот ног. Мы замерли, напряженно переглянулись. Раздалось шуршание мечей, покидающих ножны. Как заправские, тренированные солдаты, мы сделали это, не сговариваясь, одновременно. Топот приближался. Из-за угла вылетела взмыленная фигура, в которой я узнала Блу. Он резко затормозил, увидев группу людей, вооруженных до зубов, в глазах его мелькнул страх. А потом сменился паникой.

- Уходите! – почти выкрикнул он, - сейчас же!

Я опешила. Лопнула натянутая струна тревоги, накрывая меня ледяным ужасом неотвратимой беды, заведомого поражения, отчаянной потери. Словно пропасть разверзлась под ногами, и мы падали в нее, зная, что погибнем.

- Блу? – Катарина сделала шаг вперед.

Парень сгреб ее в объятия, жадно зарылся носом в волосы, стиснул так, что девчонка вскрикнула.

- Бегите, Гвин, - поверх головы служанки Блу посмотрел мне в глаза, - они знают, что вы здесь. Они убьют вас, и никто даже не узнает об этом и не вспомнит о вас.

Повисло гнетущее молчание. Я бросила быстрый взгляд на Артура, его лицо помрачнело, став жестким.

- Мы никуда не уйдем, - процедил король.

- Уходите! Сейчас же!

- Блу, - мягко произнесла Мэрит, - может быть, ты объяснишь нам…

- Не время! – отрывисто произнес парень, - бегите, пока не поздно.

Я переступила с ноги на ногу, а потом услышала тяжелую поступь шагов, бряцанье оружия, скрип кожи и поняла, что уже поздно. Блу задрожал, его дрожь передалась Катарине. Я вытащила меч из ножен в тот самый момент, когда в коридоре появился отряд во главе с Ивейном ле Фей.

- Так-так, - насмешливо протянул парень, - кто тут у нас? Предатель Блу и его славная подружка. Я убью тебя на глазах у нее, а с ней мы хорошенько позабавимся, верно, парни?

Парни радостно загудели в ответ. Я быстро пересчитала отряд: пятнадцать человек плюс Ивейн. Шестнадцать. Против нас пятерых. И еще Блу и Катарина, но тут не понятно, будет больше от них вреда или пользы.

Взгляд Ивейна скользнул дальше, глаза его расширились, как до этого у Блу.

- О! – на лице его появилось выражение мстительной радости, - ваше величество! – он изобразил издевательский поклон, - вы вернулись в свои владения. Но вот незадача, - лицо его стало жестким, напоминая черты Морганы, заставляя меня вздрогнуть, - вам тут не рады больше. Думаю, если я принесу матери вашу голову на блюде, она оценит.

Я инстинктивно попятилась, занимая боевую стойку, оценивая диспозицию, сетуя на то, что широкий в обычной жизни коридор будет очень узким для схватки. Слишком много людей и слишком мало места. Артур такими размышлениями явно не терзался, выхватив меч, он ринулся в атаку. И мне ничего не оставалось, как последовать за ним, на ходу оттирая Блу и Катарину к стене.

- Защищайте друг друга!

Если мне не придется переживать за них во время боя, мои руки будут развязаны. Я влетела в самую гущу схватки, нанося рубящие и колющие удары. Звон мечей, звук ударов, крики ругань, стоны боли и предсмертные хрипы. В какой-то момент меня отшвырнули к стене, я ударилась спиной о камень так, что на мгновение дух вышибло из легких. Едва успела увернуться от меча, что чиркнул совсем рядом с головой, высекая искры из камня, поднырнула под занесенную с мечом руку, нанесла удар, выбивая меч, а потом еще один – в шею. На рубашку щедро плеснуло кровью, совсем рядом просвистел еще один меч, я развернулась, встречая удар. Передо мной горели голубые глаза Ивейна ле Фей. На лице его застыло глумливое выражение, хотя руки дрожали. Я чуть подалась назад, не столько от испуга, сколько давая себе возможность для маневра. Мальчишка же расцвел улыбкой, решив, что я его боюсь. Что же, пусть так и думает. Несколько обманных выпадов, нарочитая неловкость движений. Пусть думает, что я устала, хотя эйфория боя придавала дополнительных сил, заставляя кровь быстрее бежать по сосудам, заставляя трепетать каждую клеточку моего тела. Я чувствовала свою силу, свою ловкость. Я вдруг уверилась в том, что мы сумеем победить, по крайней мере, в этой стычке. А я сумею победить Ивейна ле Фей. Я отринула злость и ненависть, раздражение от самодовольства юнца. Эмоции не затмевали разум, заставляя мыслить ясно, а действовать с четко выверенным хладнокровием. И ле Фей попался в мою ловушку.

Удар, удар, обманный финт, нарочито медленное парирование его удара, я сделала вид, что подставляюсь, позволила выбить ему меч из рук, с испуганной улыбкой попятилась назад, а потом резко ушла в сторону, выхватывая второй меч, нанося удар по руке мальчишки. Он заорал от боли, парировал, увернулся, попытался напасть, я с легкостью отбила его атаку, кончик его меча описал дугу, задевая мое плечо. Резкая боль, еще один его удар, вот тут я уже подставилась неосознанно, едва не получила удар в живот, сталь проскочила в миллиметре от кожи, я оступилась, налетела на стену, больно ударяясь рукой, развернулась встречая меч, взвизгнула сталь, оставляя зазубрины на моем клинке. А следующим выпадом я выбила меч у мальчишки из рук и приставила клинок к его горлу, надавила, заставив Ивейна вскрикнуть. Вид алой крови на бледной шее заставил меня хищно улыбнуться.

- Сдавайтесь! – рявкнула я, - иначе я убью его.

Бой замер, в коридоре воцарилась противоестественная тишина.

- Ты не убьешь меня, - процедил Ивейн, впрочем, не очень уверенно.

- Да ну? – осклабилась я, - назови хоть одну причину, почему нет?

- Моя мать…- начал парень и осекся, когда я злобно расхохоталась.

- Бросайте оружие! – приказала я.

Снова тишина, потом звон мечей, ударившихся о каменный пол. Я хмыкнула. Рядом появилась Мэрит, шепнула что-то, и руки Ивейна оплела тонкая нить, соткавшаяся прямо из воздуха, магичка прищурилась, по ногам ле Фей пробежало сиренево-серебристое сияние.

- Теперь он никуда не сбежит, - довольно произнесла девушка.

Я покосилась на нее: бровь у магички была рассечена, плащ кое-где порван, опалены волосы, на скуле алел кровоподтек. Но в остальном она почти не пострадала. Я собиралась было обернуться, чтобы оценить состояние остальных, но не успела. Один из людей Ивейна, с придушенным воплем кинулся на меня занося кинжал, я прянула в сторону, вскидывая руку, понимая, что не успею защититься, что мне не развернуться в узком коридоре, тем более, что я не хотела выпускать из поля зрения Ивейна. Маленькой тенью, решительным ураганом, взявшаяся буквально из ниоткуда Катарина налетела на меня, отталкивая, подставляясь сама. Раздался дикий крик, эхом прокатившийся по коридору, и лишь, падая на колени, подхватывая ставшее вдруг ставшее таким тяжелым тело Кэт, я поняла, что это был мой крик. Удар пришелся в живот, кинжал торчал в боку, на рубашке стремительно расплывалось черное пятно крови, глаза девушки закатились, по лицу разлилась мертвенная бледность.

- Нет-нет-нет, - зашептала я, пытаясь зажать рану, делая, наверное, только хуже, - Кэт.

Краем глаза видела, как Блу кинулся на солдата, что ударил Кэт, парень наносил удар за ударом, меч поднимался и опускался с отвратительным чавкающим звуком, Блу не остановился, пока Артур и Билл силой не оттащили его.

- Хватит! – прикрикнул Арт и крепко прижал к себе брыкающегося парня, - хватит, Блу!

Я подняла испуганные глаза на Мэрит, которая, закусив губу, смотрела на Катарину.

- Мэрит, - прошептала я, - что-нибудь, пожалуйста…

Руки мои тряслись, я не знала, как и чем помочь своей верной служанке. Но эта преданная девочка, что кинулась защищать меня, не должна была погибнуть!

- Мэрит.

Магичка решительно тряхнула головой.

- Мне нужны лекарства, - произнесла.

В голове моей тут же оформился план.

- В моих покоях, - произнесла я, - Блу тебя проводит, - я бросила быстрый взгляд на бледного парня, который отвел взгляд от распростертого на моих руках тела Катарины, секунду смотрел мне в глаза, потом отрывисто кивнул, - Артур, отпусти его.

Король чуть помелил, потом разжал руки, Блу бросился ко мне. Со всей осторожностью, бережно поднял Катарину.

- Прости меня, Блу, - прошептала я, потеряно глядя на парня.

- Ты здесь не при чем, - твердо произнес Блу, потом посмотрел на магичку, - идем. Я провожу.

Когда они скрылись за поворотом, я часто-часто задышала, пытаясь не разрыдаться. Я развернулась к Ивейну, на лице которого горела злобная усмешка.

- И поделом ей, - сплюнул парень, - грязная шлюшка из борделя! А строила из себя, по меньшей мере, королеву.

Он провоцировал меня, я понимала это, и мне бы сдержаться, но не было сил. Я размахнулась и ударила парня наотмашь с такой силой, что голова его мотнулась в сторону, виском он ударился о стену, а у меня заныли костяшки пальцев. Я размахнулась еще раз. Руку перехватили, я резко обернулась, готовая если не ударить того, кто меня удержал, то грязно выругаться.

- Перестань, Гвин, - Артур держал руку мягко, но крепко, - сейчас не время.

Я блуждающим взором смотрела на него, отмечая, как тяжело вздымается его грудь, что на скуле у него синяк, одежда кое-где порвала и залита кровью, как и моя.

- Ты не ранена? – спросил Артур, наверное, желая отвлечь меня.

Я прислушалась к себе, пара царапин, синяки, ссадины, ушибы, рана на руке, но вроде бы никаких серьезных повреждений. Я отрицательно покачала головой и высвободила руку. Вытащила кинжал, схватила Ивейна и приставила клинок к его горлу.

- Отведешь нас к Экскалибуру или можешь прощаться с жизнью, - прошипела.

- Вы и так меня убьете, - пожал плечами Ивейн, - так с чего бы мне вам помогать?

- Отлично, - фыркнула я, - тогда убью тебя прямо сейчас!

Я усилила нажим, достаточно для того, чтобы пропороть кожу, чтобы по шее побежала кровь.

- Нет! – тут же дернулся в моих руках Ивейн, заставив меня жестоко ухмыльнуться.

- Нет? – невинно поинтересовалась я и еще усилила нажим.

Повисла тишина, Артур смотрел бесстрастно, Билл так вообще собирал оружие с мертвых противников, лишь в глазах Оуэна тлел ужас пополам с восхищением. Наверное, парень не ожидал от меня подобной жестокости. Не скажу, что я сама от себя ее не ожидала. Ожидала и еще как. Я не прекраснодушная дева, я злая Гвин, выживавшая на улицах Лондиниума. Убей или будешь убит.

- Я отведу вас, - хрипло произнес ле Фей.

- Тогда вперед, - процедила я, подталкивая парня в спину.

Возле массивных дверей одного из залов дежурили двое стражников, мгновенно ощетинившиеся мечами, увидев нас. Реакция Билла была молниеносной, он выстрелил, стрела, пролетев длинный коридор, вонзилась в горло одного из парней. Второй замер, в ужасе глядя на нас. Подойдя ближе, я узнала Кристофера. Узнал его и Оуэн.

- Именем короля, - громко и почти торжественно возвестил парень, - открывай.

Кристофер нервно сглотнул, перевел взгляд на меня и связанного Ивейна, потом посмотрел на Билла, целящегося в него из лука и, наконец, встретился глазами с Артуром. Парень охнул, а потом просветлел лицом. И я поняла, что в этом замке и в этом городе у нас еще остались союзники. Кристофер быстро поклонился, и открыл дверь. Мы ворвались в зал. И первое, на что наткнулся мой взгляд, был меч, лежащий на небольшом постаменте. Свет скользил по металлу, играл на рунах. Артур рядом со мной задержал дыхание, вздрогнул и устремился к мечу. И только тогда я огляделась, едва успела остановить короля.

- Стой!

Артур замер, удивленно уставился на меня. Я быстро оценивала ситуацию. На небольшом балконе, опоясывающем зал, не менее пяти лучников, которые сейчас держали нас на прицеле. Еще пятеро воинов в нишах в стенах, окружили нас, сделав шаг вперед. Я напряглась, вцепилась в Ивейна мертвой хваткой, словно боялась, что его сейчас кинуться освобождать. Хотя скорее им нужен был не он.

- На твоем месте, Арт, я бы послушал ее, - к нам вышел Тощий.

Он был бледен, под глазами залегли тени, бескровные и сухие губы были плотно сжаты.

- Тристан, - тут же расслабился Артур, - как хорошо, что ты здесь. Отзывай своих парней. И мы закончим все это, наконец.

Король сделал шаг вперед, рядом с его рукой просвистела стрела. Артур выругался и замер.

- Какого хрена, Тощий?!

- Я же сказал тебе послушать Гвин, - спокойно произнес Тристан.

Настолько спокойно, что я забыла, как дышать. По спине пробежал неприятный холодок. Нет, это было попросту невозможно! После всего, что мы когда-то пережили, после всего, что было, Тощий не мог предать нас! Только не он!

Я растеряно оглянулась на Билла, который по-прежнему держал тетиву лука натянутой, Скользкий хмуро смотрел на Тристана, как и я, пытаясь понять, что происходит. В наступившей вдруг жуткой тишине мне казалось, что я слышу скрип натянутой тетивы, шуршание вытаскиваемого из ножен меча, скрип кожи доспехов.

- Тощий, - Артур сделал крохотный шажок вперед.

- Не двигайся! – рявкнул Тристан, потом тяжело вздохнул, - прости, Артур, но у нее моя жена.

И все разом встало на свои места. Я выдохнула бы облегченно, но ситуация явно к этому не располагала. Мысли мои лихорадочно метались в попытке найти выход из сложившейся ситуации.

- Мы освободим Элизу, - произнес Артур снова делая крохотный, почти незаметный шажок вперед.

- Нет, - покачал головой Тристан, - не освободите, потому что не знаете, где она. Никто не знает, кроме леди ле Фей. Она убьет ее, если я позволю тебе взять меч! - с отчаяньем выкрикнул Тощий, - неужели ты не понимаешь!

Я нервно сглотнула.

- Тощий, - вступила, не в силах оставаться в стороне, переключая внимание мужчины на себя, - мы все понимаем. Мы все любим Элизу не меньше тебя. Но если мы оставим все, как есть, то ни тебе, ни Элизе не будет жизни в этой стране при Моргане, неужели ты этого не понимаешь?

Тощий смотрел на меня с мукой во взгляде, губы его страдальчески искривились, он словно бы был на грани помешательства, не зная, как поступить, разрываемый на части любовью к жене и ребенку и преданностью Артуру.

- Отпустила бы ты сэра Ивейна, Гвин, - пробормотал Тристан, - леди Моргана не простит тебе этого.

И меня это развеселило, отчаянное и злое веселье захватило с головой. Я громко фыркнула, зло тряхнула парня, клинок скользнул по его шее, срывая с губ Ивейна невольный вскрик.

- Да плевать! – бросила я, - даже если твои парни меня сейчас пристрелят, я успею воткнуть кинжал в шею этого ублюдка! Сдохну, но и его с собой утяну. Мне терять нечего, Тристан!

Я лгала и блефовала. Терять мне было что. И кого. Да и умирать не особенно хотелось. Но еще хотелось дать Артуру возможность взять, наконец, этот проклятый меч. А значит, я должна отвлечь внимание на себя.

- Так что валяй, Тощий, отдай приказ! Пусть меня превратят в ежа, но сэр Ивейн, отличный доспех. Да, милый? – я потрясла опешившего от такого Ивейна. Парень нервно сглотнул, я весело рассмеялась. Тощий смотрел на меня обескуражено.

Я несла какую-то чушь, молясь всем богам, чтобы Артур понял меня, я не смела даже взгляд кинуть в его сторону, но продолжала кривляться и насмешничать, отвлекая внимание на себя. А потом Билл и Оуэн, словно сговорившись, напали одновременно. Просвистели две стрелы, одна за одной, и еще одна, и еще, лучники на балконе, не успевшие ни укрыться, ни сориентироваться, полетели вниз. Стражи в нишах зала, кинулись вперед, но Оуэн напал первым. Артур ринулся к мечу, а я, прикрываясь Ивейном, заняла оборонительную позицию.

Вокруг свистели стрелы, звенели мечи, я уворачивалась от ударов и пыталась нанести свои. Рядом просвистела стрела, я едва успела развернуться, и она вонзилась в Ивейна, а потом еще одна. Мальчишка всхлипнул, руки его затряслись, на губах забулькала кровь, он потянулся к горлу, из которого торчал наконечник стрелы. Его тело стремительно тяжелело у меня в руках. С воплем я отпрыгнула, Ивейн кулем повалился к моим ногам. Секунду я ошарашено смотрела на наследника леди Морганы, словно не веря, что он мертв, хотя это, без сомнения, было так. Где-то на задворках сознания билась мысль, что я бы, наверное, все-таки и не убила Ивейна, сколько бы ни грозилась, если только защищая себя. Что и произошло.

Я покрепче обхватила рукоять меча, а потом встретилась взглядом с ней. Меня словно молнией ударило, по коже пробежала дрожь ужаса и паники, потому что на меня с мечом в руке надвигалась…я сама. И если там, в мире между мирами, было еще какое-то отличие, то здесь сходство было полным. Мой близнец с воплем напал на меня. Я парировала удар автоматически, попыталась напасть в ответ, но она знала все мои уловки, все мои приемы. Я дралась с собственным отражением. Не видя и не слыша ничего вокруг, кружила напротив такой же леди Гвиневры, которая так же скалила зубы, так же сверкала зелеными глазами, даже волосы ее были растрепаны точно так же. Словно дурной сон, кошмар, а я никак не могла проснуться. Вокруг кипел бой и, конечно, нас заметили не сразу, а когда заметили, мы уже успели нанести друг другу не серьезные, но ощутимые ранения. Одинаковые. В какой-то момент мы с рычанием сцепились клинками, приблизившись друг к другу настолько, что я почувствовала ее дыхание на своей щеке, запах пота, крови и стали. Я видела рану на ее руке, такую же, как у меня, видела синяк у нее на виске, идентичный моему. Ее руки дрожали так же. В наступившей вдруг оглушительной тишине я осознала, что и дышит она мне в унисон.

- Нет! – вдруг раздался вопль Артура, - нет, Билл!

Мы расцепились с моим двойником, и быстро огляделись. Синхронно. Скользкий наставил на нее стрелу, наконечник слегка дрожал, по вискам друга струился пот, он был бледен до серости, губы сжаты в одну тонкую линию.

- Ты не знаешь, кто из них настоящая Гвин! – повторил уже чуть спокойнее Артур.

Он припал на одну ногу, штанина пропиталась кровью, меч в его руке дрожал.

Билл перевел стрелу на меня. Я вздрогнула всем телом. Мысли метались в беспорядке. Как доказать, что я это я? Захотелось рассмеяться от абсурдности ситуации, но смех вырвался наружу лишь в судорожном истерическом всхлипе. Может быть, я сошла с ума? И мне все это снится? Мир вокруг дрожал и искажался, кружилась голова. Я, наверное, должна что-то сказать, что-то, что знаю только я. И этот вопрос тоже поставил меня в тупик. Что сказать? А мой двойник вдруг шагнула вперед.

- Билл, - ее голос был мягким и нежным, был моим голосом. Скользкий напрягся, переводя стрелу на нее, - Билл, мы уедем. Помнишь, как мы говорили? Шотландия или Ирландия. Туда, где нас никто не знает. Зачем нам это место? И эти люди. Мы будем далеко, только вдвоем.

Она слегка улыбнулась. А я почувствовала, как земля уходит из под ног, краска прилила к лицу и тут же отхлынула, перед глазами все поплыло. Она знала! Откуда-то знала о нашем с Биллом разговоре! О том, что мы…В ушах зашумело, я посмотрела на Артура, он расширившимися глазами глядел на моего двойника, на лице его застыли обида и растерянность, боль мелькнула в потемневших серых глазах. Я мелко-мелко задрожала, перевела взгляд на Скользкого. Он вдруг горько усмехнулся, а потом выстрелил.

Стрела пронеслась, взметнув мне волосы, так близко, что я услышала свист рассекаемого воздуха.

- Нет! – раздался женский вопль.

Стрела замерла в воздухе в нескольких миллиметрах от горла…Эрин ле Фей.

Распахнулись двери, в зал ворвались Уриенс и Бедивер с, по меньшей мере, десятком солдат. Из ниши же вынырнула леди Моргана, на красивом лице ее застыло выражение ужаса и отчаяния.

- О! Канцлер, - первым отмер Артур, - как всегда вовремя.

Побледневший Бедивер блуждающим взглядом обозревал побоище, потом перевел взгляд на Скользкого, так и не опустившего лук, на раненого Артура, на меня. На меня он смотрел дольше всего. Я тяжело дышала, не в силах отойти от пережитого, сердце колотилось где-то в районе горла.

Мелькнула стремительная тень, Оуэн одним прыжком оказался возле Эрин, перехватил одной рукой стрелу, второй схватил взвизгнувшую девушку за талию, прямо посмотрел в глаза Уриенсу.

- Сдавайтесь, барон! Велите своим людям сложить оружие. Ваша игра окончена, и вы проиграли. Сдавайтесь, или ваша дочь умрет, - парень приставил к горлу Эрин наконечник стрелы.

- Сдаваться?! – завизжала Моргана, вид у нее был поистине безумный, - вам?! Ублюдкам, шлюхам и оборванцам?!

- При всем уважении, - Оуэн ответил Моргане так учтиво, словно мы были на ужине во дворце, а не среди трупов и крови, - мой род, леди Моргана, едва ли менее знатен, чем ваш.

- О да, - ядовито зашипела ле Фей, - но вы предпочитаете знаться с отребьем, сэр Ланселот!

У меня отпала челюсть. Сэр?! Вот это поворот!

- Хоть бы и так, - пожал плечами парень, - но вашу дочь это не спасет! – он покрепче перехватил Эрин.

- Мама! – расплакалась девушка.

- Ну хватит! – вступил вдруг Уриенс, - пора прекращать это. Хватит, Моргана! Я не позволю жертвовать жизнью своей дочери, как ты пожертвовала сыном! – его взгляд, полный боли, остановился на распростертом на полу теле Ивейна, - хватит! Пора признать, что мы проиграли.

- Нет! – зашипела женщина, - нет-нет-нет! Там армия! Там люди! – она замахала рукой в сторону окна, - там…

- Там все меньше тех, кто поддержит нас, - устало ответил барон ле Фей, - ты не успела приобрети такую любовь, как твой брат, - Уриенс посмотрел на Артура, - я хотел бы переговорить с вами, ваше величество, наедине.

- Не о чем разговаривать, - мрачно бросил Артур, - вы сдаетесь. И точка. Дальше я решу, что делать с вами, вашей женой и вашей дочерью. Вы сдаетесь, отказываетесь от всех своих притязаний, а так же от земель и титулов. А еще говорите, где Элиза.

Всем телом вздрогнул Тощий, услышав это, устремил почти умоляющий взгляд на Моргану, которая истерически расхохоталась.

- Элиза, Элиза, милая Элиза. Милая сестренка, - пропела женщина.

И у меня мороз пробежал по коже.

- Что ты с ней сделала, тварь?! – Тощий подскочил к женщине.

А та вдруг вцепилась ему в горло мертвой хваткой, заставив Тристана захрипеть, забиться, пытаясь высвободиться.

- Надо было убить ее, - зашипела Моргана, - убить!

Значит, Элиза жива. Я почувствовала, что готова разрыдаться от облегчения, но понимала, что пока мы не узнаем, где принцесса, расслабляться рано.

- Жизнь вашей дочери в обмен на жизнь ее высочества! – звонко выкрикнул Оуэн.

Моргана оттолкнула Тощего, сделала шаг вперед и тут же оказалась под прицелом Билла.

- Не советую, леди ле Фей, вам делать и шага дальше, если только вы не хотите отвести нас к принцессе.

Моргана замерла, взгляд ее, полный ненависти и злобы, скользил по нам, вот он остановился на мне. В голубых глазах что-то вспыхнуло, медальон на моей груди нагрелся, причиняя боль. Моргана хищно улыбнулась.

- Хорошо, - процедила женщина, - я отведу к Элизе. Но только леди Гвиневру.

Охнул Тристан, дрогнула рука Билла.

- Нет! – бросил Артур.

- Или так, или прощайтесь с вашей сестрой, ваше величество, - процедила Моргана, с сожалением скользнув по лицу смертельно побледневшей Эрин, осознавшей, что мать готова пожертвовать ею не колеблясь.

- Я убью ее! – рявкнул Оуэн.

- Убивайте, - равнодушно бросила баронесса.

- Моргана, - потеряно прошептал Уриенс.

Женщина не удостоила его ответом. Она стояла неестественно прямо, вся ее напряженная поза дышала презрением и ненавистью. Пауза затягивалась, становилась невыносимой. Я закусила губу, в висках стучали молоточки, грудь горела огнем и болью.

- Я согласна, - я сделала шаг вперед.

- Гвиневра! – предостерегающе крикнул Артру.

Но мне было все равно, если это цена жизни Элизы, то я готова.

- Всегда знала, что женщины разумнее мужчин, - удовлетворенно произнесла Моргана, кивнув мне.

Я повернулась к Артуру, он в страхе смотрел на меня. Я слабо улыбнулась, подошла к нему ближе.

- Гвин, - тихо произнес король, - не надо. Мы найдем другой способ.

- Нет другого способа, Арт, - я легко поцеловала его в скулу, - все будет хорошо.

- Я пойду с тобой! – решительно произнес мужчина.

- Ты же знаешь, что это невозможно, - я усмехнулась, сунула меч в ножны, еще раз поцеловала Артура, на этот раз в губы и развернулась к Моргане, - я готова!

========== Глава 13 ==========

- Боитесь, леди Гвиневра? – спросила меня Моргана, когда мы шли по коридорам замка, полного стражников, потрясенно смотревших нам вслед, но не смевших нас остановить.

- Вас? – презрительно процедила я, хотя в груди все сжалось, - едва ли.

- А стоило бы, - задумчиво произнесла Моргана.

- Хватит болтать! – бросила я, не желая вступать с ней в разговор, боясь вступать с ней в разговор.

Я помнила, что говорила Мэрит: Моргана – мастер иллюзии и морока, мастер игр с разумом. Что, если при разговоре ей будет легче меня запутать? Медальон на груди больше не жег, он грел приятным теплом, распространяющимся по всему телу, словно обещание поддержки и защиты. Хотелось бы мне, чтобы это действительно было так. Я машинально посмотрела на свою ладонь: ожог был на месте, и это меня успокоило.

Мы вышли из замка все под теми же ошеломленными взглядами солдат и военачальников. Однако нас никто не остановил, даже шага не сделал в нашу сторону. На Моргану смотрели со страхом и почтением, во взглядах, что останавливались на мне, было больше ненависти. Невольно я поежилась, это было неприятно, но волновало меня сейчас в меньше степени, чем женщина, идущая рядом. Я была уверена, что Моргана задумала какую-то гадость, какой-то подвох. Она ведь могла просто сказать, где Элиза, и мы бы забрали ее. Но нет, ведьме понадобилось потащить меня куда-то. Или же она просто тянет время и треплет всем нервы напоследок, понимая, что проиграла и больше ей такой возможности не представится. И это был бы лучший вариант. Но что-то мне подсказывало, что это далеко не так.

Я не сразу поняла, куда мы идем, а когда осознала, то запнулась, притормозила, почувствовав, как мурашки побежали по коже, в горле пересохло, я нервно сглотнула, закашлялась. Моргана насмешливо посмотрела на меня.

Остатки башни Вортигерна, так и не снесенные до конца, еще оставались неподалеку от дворца, на окраине Камелота, окруженные свалкой, через которую мы вынуждены были пробираться, пристанище нищих, которых не пугала дурная слава этого места и жестокое прошлое. Чем ближе мы подходили к руинам, тем страшнее мне становилось. Каждый шаг давался с трудом, казалось сам воздух сгустился вокруг, он с трудом проникал в легкие, со свистом вырывался обратно. Я поняла, что дышу часто и глубоко, так, что на мгновение закружилась голова. Необъяснимый страх заставлял меня медлить, движения были скованными, неловкими. Я сейчас была бы отличной мишенью, убить меня было бы легче легкого. Но что это? Мои потаенные страхи? Надуманное или реальное? Злое колдовство этого места? Или злое колдовство Морганы?

Я бросила на женщину полный ненависти взгляд. Она, казалось, чувствовала себя здесь на своем месте, лицо ее словно бы стало моложе, черты его смягчились, глаза горели мягким голубым огнем. Я стиснула зубы, призывая себя успокоиться, собраться, ведь от моей собранности зависит жизнь, по меньшей мере, двоих человек. А если посчитать и себя, то троих.

- Знакомое место, леди Гвиневра? – насмешливо спросила Моргана, сверкнув глазами.

Призвав на помощь все свое самообладание, я сухо ответила:

- Кто же в Англии его не знает?

В основании остатков башни зиял провал, оплавленные края топорщились острыми гранями и плавными линиями, чуть поблескивая в свете луны и далеких костров, вниз уходила винтовая лестница. Я нервно сглотнула, едва подавив в себе желание отшатнуться. Моргана сама медлила, и я разозлилась.

- Вперед! – процедила я и толкнула ле Фей в спину.

Та злобно посмотрела на меня, но полезла вниз. Со злорадством я смотрела, как она путается в складках дорогого платья, рискуя упасть. Я стала спускаться следом за ней во тьму, которая рассеивалась лишь неверным светом луны, попадающей через разломы в остатках стен, фундамента и провалах в земле. Перил не было, щербатые ступени крошились под моими ногами. Где-то мерно капала вода, что-то шуршало, звуки наших шагов гулко отдавались в сверхъестественной тишине. Глаза не сразу привыкли к темноте, а когда привыкли, я оступилась едва, не полетев вниз, замерла, балансируя на краю ступеньки, едва сумела выровнять положение тела. В ушах шумело. Это было то самое подземелье, где Вортигерн убил свою жену, принося ее в жертву чудовищам, то самое, где он чуть не убил Элизу. Я, наконец, достигла подножия лестницы, огляделась нервно, не в силах сдержать дрожь. Словно наяву я вновь слышала голоса, искушающие и нежные, вкрадчивые и мягкие: «Отдай то, что тебе дороже всего, и получишь все, что пожелаешь». Я потрясла головой, отгоняя призраков прошлого. Моргана наблюдала за мной с садистским удовлетворением, чуть склонив голову на бок, ловила каждую эмоцию на моем лице.

- Где она? – процедила я.

Моргана улыбнулась.

- Там, - указала куда-то во тьму.

Я сделала шаг вперед, ощутила болезненный тычок в спину и полетела на землю. Позади раздался хохот, яркая вспышка на мгновение ослепила, а потом я с ужасом увидела Элизу и…Вортигерна. Перехватило дыхание. Словно два года назад, он тащил принцессу за собой, в руках его был кинжал. И так же, как и два года назад, якинулась ему наперерез. Уже не было дела до Морганы, до ее козней. Я не знала, морок ли это, сон или я оказалась в прошлом, но я должна была спасти принцессу. Только на этот раз мне не придет на помощь Артур.

Иллюзия или нет, но Вортигерн был вполне реален, его безумная усмешка пугала по-прежнему, а удары были сильны и точны. Он был прекрасным воином, едва ли худшим, чем его племянник. Я была вымотана и очень скоро поняла, что мне не выиграть эту битву. В довершение ко всему вокруг было темно, сыро, я то и дело оскальзывалась на влажных камнях, получая мелкие, но ощутимые ранения, налетала в темноте на колонны и обломки стен, запиналась о мусор, разбросанный повсюду.

Я путалась. Мне казалось, что я в двух реальностях одновременно: в одной была целая башня, здесь было светло, колонны взмывали ввысь, а Вортигерн наносил мне изматывающие удары, во второй: темнота не давала мне пространства для маневра, вокруг были лишь обломки и не было никакого Вортигерна, а был…Я никак не могла сосредоточиться на том, что видела в настоящем, ныряя в прошлое, словно в бурное море, то самое, из моих снов. Я задыхалась, голова кружилась, во всем теле разлилась невыразимая усталость. Я отбивала удары все медленнее, все чаще подставлялась под меч, чудом еще не получив смертельного ранения. Тыкалась, как слепой котенок, во тьме, вспышки, подобные той, что толкнули меня сюда, возникали все чаще, ослепляя, путая меня, выматывая. Вспышка: я отбиваю удар, вспышка: падаю на колени, вспышка: меч ударяет меня в плечо, заставляя закричать от боли, вспышка: я вскакиваю на ноги, оскальзываюсь, почти падаю, замахиваюсь мечом, вспышка: уворачиваюсь, парирую, отпрыгиваю назад, разворачиваюсь и нападаю, вспышка: наотмашь бью Вортигерна по лицу, а потом вкладываю в удар мечом всю силу и, медальон на груди жжет кожу с такой силой, что я вскрикиваю уже от этой боли и невольно медлю, отвлекаясь.

- Гвин!

Меч выпал у меня из рук. Измученная и бледная Элиза с ужасом смотрела на меня, закрываясь рукой, пытаясь остановить смертельный ход моего меча. Я замерла, во все глаза глядя на принцессу, в голове было гулко и пусто, боль сжала виски, по спине струился пот, медальон на груди постепенно остывал. А до меня дошло медленно, что я чуть было не убила подругу. Губа Элизы была разбита, и я с ужасом посмотрела на свои руки, которые это сделали. Меня начало трясти, я глубоко задышала, пытаясь успокоиться, сжала и разжала в руки кулаки, с губ сорвался всхлип потрясения.

- Ты в порядке? – едва выдавила из себя хриплым голосом.

- Да, - чуть слышно ответила подруга.

Я сделала шаг вперед, заставив принцессу вздрогнуть, протянула ей руку.

- Идем, - произнесла, пытаясь говорить уверенно, - нам надо выбираться отсюда. Почему ты сама не ушла?

- Я, - Элиза все же оперлась на мою руку, - я не могла, каждый раз, когда пыталась выбраться, все равно оказывалась здесь.

Я кивнула, словно бы поняла, почему так происходит. Впрочем, все это было сейчас неважно. Нам надо выбираться отсюда, как можно, скорее.

- Вы останетесь здесь! – раздался полный ненависти крик.

Я едва успела обернуться, отталкивая в сторону Элизу, закрывая ее собой. Чудовищная боль пронзила плечо, а потом грудь и живот. С безумным криком Моргана снова занесла кинжал, я выбросила вперед руку, останавливая лезвие, ударяя ле Фей свободной рукой. Она отлетела в сторону, упала, окровавленный клинок со звоном покатился по камням. Я охнула, оседая на землю, чувствуя, как одежда пропитывается кровью, перед глазами плыл туман. Рядом раздался вскрик Элизы. Неужели она все же ранена?! Я с трудом поднялась, поспешила к принцессе. Подол ее платья был в крови, схватившись за живот, подруга охнула, лицо ее исказила мука. Нет-нет-нет! Только не сейчас! Не здесь! Элиза с мольбой во взгляде посмотрела на меня. Я должна была что-то сделать.

- Мы еще не закончили! – услышала я визг позади себя.

Я развернулась, выхватывая кинжал, с размаху всаживая его в живот Моргане. Леди ле Фей покачнулась, недоуменно посмотрела на меня, потом перевела взгляд на клинок, на кровь, что грязным пятном расплывалась по ее платью. Снова вскрик Элизы. С отвратительным чавкающим звуком я вытащила кинжал и нанесла новый удар, и еще один, и еще. Я била и била уже мертвое тело Морганы, пока пальцы сами не разжались от слабости. Меня шатало из стороны в сторону, перед глазами прыгали черные точки, мир стремительно уплывал куда-то, онемело лицо, а пол под ногами качался. Я подхватила вновь вскрикнувшую Элизу.

- Ты ранена! – в ужасе посмотрела на меня подруга и снова скривилась при очередной схватке.

- Идем, - мой собственный голос доносился до меня словно издалека, - идем.

Медленно, оступаясь и запинаясь, мы двинулись к лестнице. Я задыхалась, Элиза периодически замирала, пережидая очередную схватку. А я, припоминая все те роды, что были в борделе, думала о том, что кровь у нее – это ведь не нормально, это опасно для нее и малыша. Мы подошли к подножию лестницы. И я опустилась на ступеньку, Элиза застыла надо мной. А я поняла, что не смогу подняться наверх. Я едва сюда спустилась, а теперь, когда силы стремительно покидали меня, подняться было бы немыслимо.

- Иди, - велела я.

Расширившимися от ужаса глазами принцесса посмотрела на меня.

- Я не пойду без тебя!

- Иди! – рявкнула я, - иди, - повторила уже мягче, добавила, - приведи помощь. Давай же, Элиза!

- Но я не смогу! – исказилось лицо принцессы, по щекам побежали слезы, - я не доберусь одна! Без тебя, Гвин!

- Сможешь, - я сжала ее руку, пятная ее кровью, - сможешь. Ради себя и малыша. Давай, принцесса. Я в тебя верю.

Она в отчаянии замотала головой, прижала кулаки ко рту, стараясь удержать рыдания.

- Не медли, - из последних сил я легонько подтолкнула подругу к лестнице, - давай.

Медленно, осторожно, замирая и оступаясь, Элиза стала подниматься наверх, держась за стену. Я проводила ее взглядом, а потом откинулась на ступеньки. Кровь текла и текла, никогда не думала, что ее может быть так много. И вместе с кровью утекало мое сознание, меркло, искажалось. Стало холодно, я зябко поежилась, провела языком по пересохшим губам. Потом прикрыла глаза, окончательно расслабляясь. Вот так. Я всего лишь немного посплю здесь. Сон – это то, что мне сейчас действительно необходимо. А потом, восстановив силы, поднимусь наверх.

***

Я сижу на склоне холма, теплый весенний ветерок треплет волосы, в воздухе разлился полуденный зной, и аромат медуницы туманит голову. Непреодолимо клонит в сон. Я щурюсь на яркое солнце, разглядываю долину внизу. Небо ослепительно-голубое, по нему лениво ползут редкие облака. Здесь так хорошо и спокойно, что я счастливо вздыхаю. Наконец-то передышка.

- Ну? – вдруг раздается над головой голос, - догеройствовалась?

Я медленно поднимаю голову. Надо мной стоит красивая и молодая женщина, по спине ее буйными кудрями струятся темно-рыжие волосы, серо-зеленые глаза сверкают почти гневно, она одета в рубашку и штаны, высокие сапоги, на груди подобие доспеха, из-за спины выглядывает рукоять меча. Что-то знакомое в выражении ее глаз и в чертах лица. И когда я понимаю, кто передо мной, то поспешно вскакиваю, кланяюсь чуть ли не до земли.

- Сядь! – приказывает Немона и сама опускается рядом со мной.

Ее поза расслаблена, она некоторое время обозревает окружающее нас пространство, я искоса смотрю на богиню. Наконец, она вздыхает, поворачивается ко мне.

- И что дальше, Гвиневра?

Я пожимаю плечами. Вряд ли в моих силах что-либо изменить теперь. Но повторись все снова, и я снова поступила бы точно так же.

- Ты не права, - мягко говорит мне богиня, - тебе стоит лишь пожелать.

Я удивленно вскидываю брови.

- Пожелать?

- Ну да, - кивает мне Немона, - пожелать вернуться. Прожить долгую и счастливую, полную опасностей и трудностей жизнь рядом с Артуром. И сделать жизнь в Англии лучше. Просто не будет, даже не надейся. Но вряд ли тебя можно этим испугать, не так ли?

- Не испугать, - киваю я.

Вернуться туда. Одна эта мысль кружит голову, и даже спокойствие и умиротворение этого места не в силах меня удержать, если есть возможность вернуться. Но я слишком часто попадала в ловушки, чтобы не спросить сейчас:

- А что взамен?

Немона тихонько смеется, смотрит на меня одобрительно.

- Построишь в честь меня святилище. Или два. Посвятишь жизнь своей дочери мне. Будешь молиться мне каждый день. Будешь воевать и строить домашний очаг во имя мое, - передергивает она плечами, - да мало ли способов благодарности.

Я настороженно смотрю на богиню. В ее словах чудится подвох. Но очень хочется верить, что его там нет.

- Хорошо, - медленно произношу я.

Немона становится серьезной, приближает свое лицо к моему.

- Никогда не забывай то, что пообещала, Гвиневра.

А потом мир крутится волчком и меркнет перед моими глазами.

***

- Ты не должен был отпускать ее одну! Это ты виноват! – злой голос Билла разорвал темноту, заставив меня поморщиться.

- Что же ты сам ее не удержал?! – огрызнулся Артур, - ты же имеешь на нее влияние, как я погляжу!

- Ты идиот, если считаешь, что на Гвиневру вообще кто-то имеет влияние! – зашипел в ответ Скользкий.

Раздалось недовольное хныканье младенца.

- Ну вот что вы наделали! – возмутилась Элиза, - разбудили Анну! Пошли вон отсюда! Оба! Ваши вопли нисколько не прибавляют здоровья Гвиневре!

- Тебе бы тоже не следовало так прыгать и скакать, - мрачно произнес Артур.

- Тебя не спросила, братец! – зло бросила Элиза и заворковала, очевидно, над малышом.

Я попробовала пошевелиться. Все тело отозвалось такой тянущей и мучительной болью, что меня мгновенно вновь швырнуло в бездну забвения.

Когда я очнулась в следующий раз, то смогла открыть глаза. Элиза дремала в кресле возле моей кровати, она была бледна, губа все еще припухшая, но в целом никаких больше увечий. На руках у нее дремал ребенок. Вот он открыл глазки, встретился взглядом со мной и захныкал. Элиза мгновенно проснулась и бросилась укачивать дочь, что-то ворковала ей, напевала. Я затаила дыхание, наблюдая за этой картиной, боясь обнаружить свое присутствие. Элиза аккуратно уложила дочь в кроватку, а потом повернулась ко мне, ахнула и замерла.

- Привет, - прошептала я.

- Ох, Гвин! – Элиза бросилась ко мне, упала на колени рядом с кроватью и разрыдалась, вгоняя меня в ступор, она захлебывалась слезами и всхлипывала так отчаянно, что у меня защемило сердце.

Я неловко обняла подругу, погладила по спине, по голове, приподнялась, прижала Элизу к себе покрепче.

- Ну все, - прошептала я, стараясь не обращать внимание на боль во всем теле и мгновенно закружившуюся голову, - все. Все, Элиза. Все закончилось. Теперь все будет хорошо. Я обещаю тебе, клянусь. Я все для этого сделаю.

Элиза постепенно затихла, потом отстранилась, вытерла глаза.

- Как ты себя чувствуешь?

- Хреново, - не стала геройствовать я.

Принцесса покачала головой, поднялась, шумно высморкалась. В кроватке недовольно закряхтел ребенок. Я невольно посмотрела в ту сторону.

- С девочкой все в порядке?

- Ее зовут Анна, - гордо провозгласила Элиза, улыбаясь.

И я поняла, что все хорошо, невольно улыбнулась в ответ. На меня снизошло спокойствие и умиротворение, как там, за гранью, где Немона дала мне второй шанс. Я машинально потрогала медальон на груди. Он был теплым.

========== Эпилог ==========

- Это обязательно, да? – простонала я.

Элиза больно дернула прядь моих волос и возмущенно выдала:

- Конечно! Хватит того, что вы поженились тайно!

Я довольно ухмыльнулась своему отражению в зеркале. Ради того, чтобы еще раз увидеть потрясенное лицо Бедивера, я с удовольствием повторила бы церемонию еще раз.

Я намеренно распахнула дверь в зал с круглым столом, где собирался Совет, с ноги. Зашла, оглядела собравшихся, закрыла дверь с грохотом. Лица были удивленными, кое-кто, в частности канцлер Бедивер, смотрел гневно. Артур едва сдерживал усмешку. Я закусила губу, чтобы не рассмеяться. Этот спектакль мы придумали вместе. В полной тишине, под недружелюбными взглядами я прошла к Артуру, склонилась, нежно поцеловала в губы. В глазах короля прыгали искорки. Он, как и я, получал удовольствие от всей этой сцены. Истинную подоплеку знал лишь сэр Ланселот, который был свидетелем на нашей тайной свадьбе. Даже Блу смотрел ошарашено сейчас, не зная, как ему реагировать.

- Итак, - я села за стол рядом с Артуром, только что ноги не закинула на этот самый стол, - что у нас на повестке дня?

Молчание, как затишье перед бурей. А потом Бедивер все же не выдержал.

- То, что ты спасла ее высочество, не позволяет тебе, Гвиневра, вести себя подобным образом! – выпалил гневно.

Ноздри его раздувались, глаза метали молнии, губы были сжаты в тонкую полоску. Если бы взглядом можно было убивать, я бы уже давно стала хладным трупом.

- Это просто неподобающе! – продолжал Бедивер.

Вдоволь насладившись его возмущением, Артур небрежно произнес:

- Позвольте, канцлер, это вы себя сейчас неподобающе ведете по отношению к королеве.

На пепельно-серое лицо Бедивера, на котором проступало осознание и потрясение, на его взгляд, который метался от меня к королю и обратно, было любо-дорого посмотреть. Я едва сдерживалась, чтобы не расхохотаться. Сжала руку Артура под столом, ощутила в ответ такое же сильное рукопожатие.

В наступившей потрясенной тишине было слышно, как поют птицы за окном. Луч летнего солнца скользнул по столу. Кто-то шумно выдохнул, Блу улыбался во весь рот, Ланселот качал головой. Я подмигнула бывшему стражнику.

- Что же, - наконец, отошел от ступора Бедивер, - думаю, в повестку дня надо включить вопрос о коронации.

- И уж коронация, конечно, обязательна! – с нажимом произнесла Элиза.

Я прикрыла глаза, отдаваясь ее рукам, которые собирали мои волосы в сложную прическу. Мысленно выругалась. Никакой коронации, помпезности и пристального внимания я, разумеется, не хотела. Но признавала, что это было необходимо. Подозреваю, что в будущем мне придется признавать необходимость многого. Я тяжело вздохнула, вскрикнула и выругалась, когда Элиза в очередной раз потянула мои волосы.

- Что за выражения, ваше величество!

Я подпрыгнула от неожиданности, распахнула глаза и возмущенно посмотрела на подругу. Ее глаза в отражении зеркала откровенно смеялись. Я фыркнула, невольно улыбаясь в ответ.

- В честь коронации было бы уместно даровать помилование преступникам, - произнес Бедивер, устремляя на меня взор, - кому-то из семейства ле Фей. Уриенсу или Эрин, ваше величество. Народ с восторгом примет проявление милосердия от королевы.

Я постаралась удержать лицо. Выбирать кому жить, а кому умереть, было тяжело. Одно дело убить в бою, защищая себя и тех, кто тебе дорог. И совершенно другое – отдать приказ, сидя на троне. Я знала, что простить и Уриенса, и Эрин опасно. Я не была уверена, что сохранить жизнь кому-то одному, тоже разумно. Но, наверное, Бедивер был прав. Акт милосердия – это красивый жест, благоприятное начало правления. Я иррационально и глупо все еще ревновала к Эрин. И сейчас ее жизнь была в моих руках, я могла отдать приказ, и в течение нескольких дней девчонки не станет. Девчонки, что претендовала на Артура, которая пыталась украсть мою жизнь. Я бросила быстрый взгляд на короля, обвела взглядом присутствующих. Я должна была поступить разумно. Все ждали моего решения.

- Я сохраняю жизнь леди Эрин ле Фей, - глухо произнесла я, - но с повелением удалиться в ее владения на севере. И никогда ни ей, ни ее потомкам не приближаться к столице.

Бедивер коротко кивнул мне.

- Принесла! – в покои ворвалась запыхавшаяся Катарина.

Она затормозила на середине комнаты и присвистнула.

- Ой, Гвин! Какая же ты красивая!

Я подозрительно посмотрела на девушку.

- Что ты принесла?

Они с Элизой переглянулись с заговорщицкими улыбками, и мне это совсем не понравилось.

На столик передо мной Кэт поставила шкатулку. Я коснулась ее кончиками пальцев и тут же отдернула руки, скрестила их на груди.

- Ну?

- Расслабь руки! – заорали в два голоса Элиза и Катарина, - ты помнешь платье!

- Эй! – возмутилась я и открыла шкатулку.

На тканом полотне лежало массивное золотое ожерелье и крупные серьги к нему. У меня приоткрылся рот.

- Ни за что! – я оттолкнула шкатулку, - и не мечтайте.

Элиза поджала губы.

- Это драгоценности королевы Игрейны, - тихо произнесла принцесса, - теперь они твои.

Я отрицательно замотала головой.

- Ну-ка не верти головой! – тут же одернула меня Элиза.

А Катарина просто надела ожерелье мне на шею. И улыбнулась мне.

- Девочка должна получить какой-то титул! – настаивала я, - Арт, она мне жизнь спасла, чуть сама не погибнув!

- Так отблагодари ее, - оставался непреклонен король, - я не могу раздавать титулы и земли направо и налево. Англия не так уж велика, знаешь ли!

Я поджала губы и решительно скрестила руки на груди. И Катарина, и я выздоравливали мучительно медленно. Несмотря на все протесты Элизы и Мэрит, я, даже когда мне еще было рано вставать, навещала Кэт, по мере сил ухаживала за ней. Понимала, что и без меня есть, кому проследить за лечением девочки, но я хотела выказать ей свою признательность. Очнувшаяся Катарина была, казалось, счастлива только от того, что я жива и почти невредима. Мы проводили долгие часы за разговорами. В конце концов, чем еще заняться двум выздоравливающим, когда окружающие упорно не хотят признавать, что они выздоравливают.

- Я найду способ, - пригрозила я, - но тебе он не понравится. Я тебя предупредила!

Артур только мрачно посмотрел на меня.

Я же, наступив на горло собственной гордости, пошла к Бедиверу. Стража пропустила меня беспрепятственно, низко поклонившись. Канцлер разбирал какие-то бумаги и при моем появлении удивленно вскинул брови. Не дожидаясь приглашения, я уселась за стол, закинула ногу на ногу, поморщившись от боли, прострелившей тело, откинулась на спинку стула.

- У меня к тебе дело, Бедивер.

Канцлер слегка усмехнулся.

- А я уже думал, ты пришла душеспасительные беседы вести в стиле «давайте жить дружно».

- Вот еще! – фыркнула я, - мы и так будем жить дружно. Ты же не хочешь оказаться в ссылке или на плахе.

- Угрожать мне вздумала? - развеселился Бедивер.

- Нет, - мило улыбнулась я, - всего лишь пришла по делу.

Мы еще пару секунд смотрели друг другу в глаза, потом одновременно друг другу кивнули. Кажется, между нами установился если не мир, то соглашение терпеть друг друга. Ради страны и ради Артура.

Когда я положила перед Артуром на стол бумаги, удостоверяющие, что Катарина теперь является моей приемной дочерью и наследницей моего титула и моих владений, мужчина только руками всплеснул. И даже орать не стал. Только беспомощно посмотрел на меня.

- А я говорила, - фыркнула я, - тебе не понравится.

Ведь теперь леди Катарина Ист была не просто дочерью леди Гвиневры, а дочерью королевы и падчерицей короля. Блу был в восторге.

Я взглянула на себя в зеркало и не узнала женщину, что смотрела на меня. Платье было кроваво-красным, расшитым золотом и рубинами, тяжелым, с длинными рукавами и длинным шлейфом, отороченным мехом, грудь холодило массивное золотое ожерелье, серьги оттягивали уши, прическа на голове была такой сложной, что я боялась лишний раз головой пошевелить. А ведь еще на голове будет корона. Боги. На лицо Элиза нанесла совсем немного краски, только чтобы подчеркнуть линию губ и глаз, немного очертить скулы. Но теперь из зеркала на меня смотрела незнакомка, красивая и величественная.

- Если я запутаюсь в подоле платья и упаду, это будет ваша вина, - проворчала женщина в зеркале.

И вместе со смехом Элизы и Катарины магия исчезла. Я снова видела недовольную и непокорную Гвин. И от этого стало легче. В дверь аккуратно постучали. С поклоном слуга передал мне какой-то сверток. Я развернула его и замерла. Перчатки, краги и записка: берегите руки, ваше величество. На глаза навернулись слезы, я часто-часто задышала.

- Уезжаешь?

События повторялись, жизнь шла по спирали. Но теперь я оставалась, а Билл уезжал.

- Так надо, ты же понимаешь это, Гвин, - пристально посмотрел на меня Скользкий.

И я прерывисто вздохнула. Я понимала, знала, что мне не удержать его. Да и не приведет это ни к чему хорошему. Но эгоистично не хотела отпускать его, хотела оставить его себе. Как глупо и подло.

- Куда? – спросила я, рассеянно разглядывая его лошадь.

- К себе, - ответил Билл, - а потом, - он усмехнулся, - передо мной открыт весь мир.

Я слабо улыбнулась в ответ. Глубоко и часто задышала, приоткрыв рот, чтобы только не расплакаться. Это было бы так некстати!

- О Гвин, - он мягко улыбнулся, коснулся рукой моей щеки, я закрыла глаза, прижалась лицом к его ладони.

А потом спросила то, что мучило меня уже давно:

- Как ты узнал?

Он тут же отнял руку, взгляд его потемнел, стал печальным и отчасти злым. И он, и я знали, о чем я спрашиваю. Наверное, не стоило заводить этот разговор, но я не хотела, чтобы перед расставанием между нами оставалась хоть какая-то недосказанность.

- Потому что я знаю тебя, Гвин, - серьезно произнес Уильям, - знаю, быть может, лучше, чем ты сама. И уж точно лучше, чем Артур. Ты никогда бы не сказала тех слов, потому что свой выбор ты сделала уже очень давно.

Я отрывисто кивнула и быстро отерла все же полившиеся из глаз слезы. А потом подалась вперед и прижалась губами к губам мужчины в прощальном поцелуе, он ответил на него мягко и нежно, а потом аккуратно отстранил меня. Какое-то время держал за плечи, вглядываясь в лицо. Затем резко отпрянул, вскочил на лошадь.

- Прощай, Гвин!

- Прощай, Скользкий! – кивнула я.

Он пустил лошадь в галоп. А я поднялась на стену замка и долго смотрела ему вслед, не пытаясь остановить слезы, что бежали по щекам, пока даже облачко пыли из-под копыт лошади не исчезло.

Уже в галерее столкнулась с Артуром. Он посмотрел на меня мрачно и с жалостью. Вызывающе вскинув голову и скрестив на груди руки решительным жестом, я выпалила:

- Что?

- Прощалась со своим другом Скользким? – выделив слово «друг», спросил Артур.

У меня задрожали губы, подавшись вперед, я уткнулась в грудь мужчине, и разрыдалась. Арт помедлил, а потом крепко прижал меня к себе.

- Гвин, - растеряно произнесла Элиза.

Я глубоко вздохнула, отложила сверток, пора отпустить прошлое. Я бросила быстрый взгляд в окно. Там, под стенами замка, собралась толпа. После официальной части коронации, мы с Артуром выйдем на балкон приветствовать народ. Я подошла к окну, приоткрыла его, вдыхая холодный октябрьский воздух, долина пестрела яркими желтыми, оранжевыми, красными, рыжими красками, радуя глаз. Меня затошнило, и я поглубже вдохнула свежий воздух, машинально положила руку на живот.

- Когда ты скажешь ему? – спросила подошедшая принцесса.

- О чем? – беспечно ответила я, не глядя на подругу.

- Гвин, - мягко произнесла Элиза, - ты думаешь, он будет не рад?

Я помедлила с ответом. Признаться, я думала, что Артур будет в такой же растерянности, как и я. Рада ли я сама, вот в чем вопрос. Я не думала, что это случится так скоро, хоть это и было закономерно. И по всем срокам наш ребенок даже не бастард. Он зачат уже после свадьбы.

- Не знаю, - пробормотала я.

- Ваше величество! – в покои заглянула одна из придворных дам, - пора!

Я расправила плечи, нацепила на лицо улыбку. И в сопровождении Элизы и Катарины вышла из комнаты.

Стражники у дверей приветствовали меня с необычайной теплотой.

Артур рвал и метал, он жаждал крови Тристана. Бесполезно было напоминать ему, через сколько передряг мы прошли в прошлом вместе с Тощим. Арт ему не доверял. Я уговаривала его очень долго, Элиза не вмешивалась. Хотя она-то, как принцесса, особа королевской крови, сестра короля, распорядительница двора, могла бы и имела право просить за супруга. Просить о милосердии. Речь заходила даже о казни за предательство короля, короны и страны. Артур даже приготовил приказ о ссылке сэра Тристана на север, в действующую армию. Узнав об этом, я буквально ворвалась в покои короля. Придворные склонились в низком поклоне.

- Оставьте нас, - холодно произнесла я.

Они еще раз низко поклонились и вышли.

- Что? – раздраженно поинтересовался Артур, - мы тут обсуждали важные государственные дела, знаешь ли.

- Подождут твои дела! – отрезала я и сразу перешла в наступление, - это, правда, что ты отсылаешь Тристана?

Артур сверлил меня мрачным взглядом.

- Правда.

- Арт, - начала я.

- Нет! – резко прервал меня мужчина, - возражения не принимаются.

- Но я буду возражать! – возмутилась я, - он наш друг!

- Он меня предал!

- Артур, - мягко произнесла я, присаживаясь на ручку кресла, где сидел король, - Моргана взяла в заложники Элизу. Он переживал за нее и малышку Анну. Послушай, - торопливо говорила я, - мы должны дать ему второй шанс.

- Предавший однажды предаст еще раз, - отрезал Артур.

- Но не Тристан, - возразила я, - из каждого правила должны быть исключения. Да, он сплоховал и струсил. Но я сама не знаю, как повела бы себя в ситуации, в которой он оказался. Это же немыслимо, когда угрожают твоим близким! Артур, - я склонилась ниже, мягко поцеловала его в губы, - пожалуйста, - заглянула в серые глаза, из которых постепенно уходили злость и непреклонность, - пожалуйста, - скользнула губами по шее, - подумай только, как расстроится Элиза. Она же любит его. А малышка Анна? Ты оставишь племянницу без отца? Ну же, Арт, - я поцеловала его за ухом.

Дыхание мужчины сбилось, а потом он, перехватив меня за талию, резко потянул к себе на колени. Я вскрикнула от неожиданности и рассмеялась, когда он прошелся короткими поцелуями от угла челюсти, по шее и к ключице.

- Под твою ответственность, твое величество! И не забудь напоминать ему ежедневно, кому он обязан тем, что остался в Камелоте с семьей!

Саму церемонию коронации я запомнила смутно, помнила, как мне кланялись дворяне, как Артур смотрел на меня непривычно серьезно. Как мерцали глаза Мэрит, магичка коротко кивнула мне, а потом затерялась в толпе. Теперь я никуда не денусь, по ее мнению, останусь в Камелоте рядом с Артуром, буду жить на благо страны.

Вокруг стоял какой-то неясный гул, жрец в белых одеждах произносил приличествующие случаю слова, смысла которых я не улавливала. Да и не вслушивалась, если честно. А когда на голову опустилась тяжелая корона, я подумала, что она легче, чем я предполагала. И эта простая мысль сняла какую-то иррациональную тяжесть с моей души.

Да, я больше не была той Гвин с окраин Лондиниума, теперь я королева Гвиневра. Я прошла долгий путь, от трущоб до королевского трона, от девчонки без роду и племени до королевы. Но путь мой не закончен. Впереди целая жизнь, и сделать нужно так много. Я была уверена, что у меня получится. У нас с Артуром получится.

Я широко улыбнулась и, взяв Артура за руку, переплетая наши пальцы, потянула его на балкон.