<p>
Дмитрий Ворожцов</p>
<p>
СООБЩЕНИЕ С ТОГО СВЕТА</p>
Разгорячённый молоденький официант вылетел из дверей кухни так, словно его не особо любезно выпроводили оттуда пинком под зад. Он выпрямился, пригладил намазанные гелем волосы, поправил галстук-бабочку и одёрнул жилетку такого же цвета, что и его лицо в эту минуту. Приведя себя в порядок, парень выровнял на руке полотенце и вернул на место съехавшую с центра серебряного подноса крышку. После этого тотчас отправился прямиком через обеденную зону ресторана к утопающей в зелени и залитой солнцем террасе. Юноша настолько грациозно вышагивал между рядами столов, что казалось, будто он не официант, а как минимум "восходящая звезда" Голливуда, шествующая по небезызвестной красной дорожке.
Хотя немудрено, в элитном ресторане "Le Fouquet's" заявленному уровню соответствовало всё, в том числе и персонал. Ведь не зря это заведение столько лет процветало в самом центре знаменитого "золотого треугольника" Парижа. Прямо на пересечении улицы имени британского монарха Георга V и проспекта, воспетого в бессмертной песне Джозефа Дассена.
Фешенебельный интерьер. Шик. Блеск. Роскошь. Отделанные ценными породами дерева стены, на которых развешаны фотографии бывавших здесь знаменитостей и позолоченные светильники-бра под старину. Резные стулья с обивкой из ярко-красного бархата. Круглые столы с белоснежными скатертями, сервированные дорогой посудой. Массивные антикварные люстры с лампами-свечами, свисающие с высоченных потолков. Приглушённый свет. Приятная классическая музыка. Восхитительные ароматы свежей выпечки, дорогих вин и изысканных кушаний, достойных королей. Колыбель запахов и вкусов настоящего Парижа и старой Франции. У каждого, заглянувшего сюда, голова шла кругом от фейерверка эмоций и незабываемых впечатлений.
Несмотря на заоблачные цены, заведение было под завязку забито посетителями. Повсеместно слышалась пёстрая смесь речи на всех языках мира и звенели бокалы. "Le Fouquet's" считался весьма популярным заведением не только у туристов, но и у представителей местного бомонда. Свободные места имелись исключительно на террасе, да и то лишь потому, что её по периметру охраняла полудюжина громил, одетых в стиле главных героев из кинофильма "Люди в чёрном".
Официант шагнул в двери веранды, но тут же упёрся лицом в грудь охранника, преградившего ему путь. Тот в очередной раз обыскал юношу, осмотрел блюдо на подносе и только после этого немного отодвинулся в сторону, жестом пригласив пройти внутрь. Парень, ни секунды не раздумывая, виртуозно проскользнул между охранником и дверным косяком и устремился к единственному занятому столику. За ним, скособочившись в кожаном кресле, сидел особо важный клиент весом центнера в полтора. Он нехотя ковырялся вилкой в тарелке с огромным норвежским омаром, сверкая увесистыми бриллиантами в золотых перстнях, надетых на толстые пальцы. Бедным посетителя уж точно не назовёшь - один только костюм цвета слоновой кости чего стоил! Его лично сшил на заказ Пьер Карден, заработав за семь квадратных метров ткани состояние, сопоставимое со стоимостью новенького спорткара.
По внешнему виду мужчине - около шестидесяти. Чёрные короткие волосы с пробивающейся сединой на висках. Поблекшие глаза цвета хмурого неба и тёмные мешки под ними, придающие сосредоточенному лицу замученный вид. Свисающая складками на шее рыхлая кожа, образующая второй подбородок. Глубокие морщины на лбу, по которому катились крупные капли пота, несмотря на то, что по помещению блуждал прохладный ветерок.
- Ваша говяжья вырезка с фуа-гра и трюфелем, мсье! - с напускным пафосом произнёс официант, сформировав на лице дежурную улыбку, которая больше раздражала, чем привлекала.
- Поставь! - взглянув исподлобья, распорядился клиент и уткнулся взглядом обратно в тарелку.
Официант отодвинул в сторону поднос с гребешками, уложенными на кубики льда, и аккуратно поставил заказ на край. Другого свободного места на столе на четыре персоны не оказалось.
- Что-нибудь ещё изволите, мсье?
- Жареную голову Гизо под луковым соусом, - процедил тот, откидываясь на спинку кресла.
Посетитель облегчённо вздохнул, вытащил засунутую за воротник рубашки салфетку и бросил её на стол. Ослабил узел на кроваво-красном галстуке и тут же обмяк, словно превратился в мешок с мукой.
- Извините, не совсем вас понял... - промямлил официант, глаза которого увеличились в размере вдвое.
- И не надо! Узнай лучше, где моё пойло. Если ваш бесподобный сомелье Гизо задержится ещё хоть на пять минут, то вы с ним на пару расплатитесь за обед. И в этот раз я не шучу.
Юноша едва удержался от того, чтобы скривить рот. Побелел, покрылся пунцовыми пятнами и поспешил ретироваться на кухню, так и не произнеся ни звука.
Человек в кресле, которого персонал ресторана за глаза прозвал "щедрым садистом", не кто иной, как Самюэль Тьерри Золланд. Новоиспечённый аристократ, преуспевающий бизнесмен, основатель и владелец крупнейшей во Франции агропромышленной корпорации. А с недавних пор ещё и известный политик. Он частенько захаживал в "Le Fouquet's", и всегда отдыхал с особым шиком, собственно, как и сегодня. На радость официантов, Самюэль оставлял космические чаевые, но взамен приходилось не замечать его шалостей на грани фола... стискивать зубы и терпеть.
В кармане пиджака бизнесмена раздался звук входящего сообщения. Самюэль нехотя вытащил платиновый "Верту" и нажал на кнопку. На загоревшемся экране увидел текст: "Когда не веришь в чудо, разглядеть трудней. На белом покрывале следы невидимых зверей". Странно лишь то, что это оказалось даже не сообщение, а всплывающее окно, вот только Самюэль не обратил внимание на сей факт. Как и на сам текст, которым он не проникся, посчитав, что кто-то ошибся номером. Самюэль убрал телефон на место и улёгся обратно в кресло. Теперь он перестукивал пальцами в ожидании зашуганной прислуги.
Бизнесмен любил здесь обедать, сейчас он мог себе это позволить. А ведь когда-то давно, будучи студентом, он и сам тут подрабатывал, и даже не официантом - разнорабочим. На ту зарплату не мог в этом ресторане даже позавтракать. Хотя Самюэль никогда не жалел о том времени. На кухне "Le Fouquet's" он познакомился с красавицей Жаклин - будущей женой, которая и стала его отправной точкой к успеху. Эта она заронила в голову Самюэля зерно уверенности в собственных силах.
Вот только сейчас их отношения стали скорее дружескими. С годами чувства потускнели, а некоторое время назад и вовсе угасли. Последние года два они спали не только в разных кроватях, но даже в разных домах на противоположных концах города. О сексе и говорить не стоит. И дело вовсе не в возрастных проблемах Самюэля. С "этим" у него как раз всё было отлично, работало как часы, чего не скажешь об общем состоянии здоровья.
- Ваше "Шато Марго" тысяча девятьсот восемьдесят шестого года, мсье Золланд! - пропел сомелье, расплываясь в улыбке.
Самюэль даже не увидел, откуда тот вышел, но подметил, что Гизо, меняя третью бутылку вина за обед, справился на две минуты быстрее, чем в предыдущий заход.
- Наливай! - скомандовал Золланд, протягивая бокал из-под белого вина.
Гизо не заставил себя ждать и наполнил его на треть. Самюэль сначала оценил вино на цвет, понюхал аромат, а затем залпом опрокинул в глотку содержимое бокала.
- Это то, что вы искали, мсье Золланд?!
- Блеск! Вот это в самый раз. Повтори! - выкрикнул он. Затем придвинулся к Гизо, схватил полотенце и сделал вид, что высморкался в него.
- Хорошо, мсье. У вас отличный вкус! - пробормотал сомелье, равнодушно наблюдая за действиями Самюэля и наполняя при этом доверху бокал.
- Ну, да... Ну, да... Ещё какой отличный. А где, кстати, мальчишка?
- Здесь, мсье... - тотчас отозвался официант, выходя из-за кресла бизнесмена и вставая по его левую руку.
- Прям Бэтмен! Такой же шустрый... - повернувшись к парню, с восхищением произнёс Самюэль. - Принеси счёт! И чем быстрее это сделаешь, тем больше оставлю чаевых.
- Я имел наглость распечатать его заранее, мсье, - слегка дрожащим голосом сообщил юноша, протягивая кожаную счётницу.
- Мне нравится, когда меня удивляют. Далеко пойдёшь, мальчик. Может, лет через десять старшим официантом станешь.
Самюэль выпил в один присест бокал вина и только потом потянулся за счётом. Через пару секунд брови сделались зигзагообразными и свелись к переносице. Его озадачила не сумма, а крупная надпись внизу чека после итоговой цифры, которой здесь быть не должно: "Господь вложил слова Свои в уста пророка. Тот сам тебя найдёт, чтобы спасти от злого рока..." Самюэль что-то пробубнил и, уставившись на официанта, выкрикнул:
- Это ещё что за ерунда?!
- Что-то не так с суммой, мсье?
- Мне плевать на сумму. Вот это что такое? - прошипел Самюэль, тыча пальцем в листок.
- Не понимаю, о чём вы, мсье. Там пусто, нет никаких надписей или цифр. Здесь что-то должно быть написано? Я могу уточнить у метрдотеля.
- Ты меня за идиота держ... - разъярённый Самюэль осёкся, вновь взглянув на счёт. - Чертовщина какая-то. И вправду пусто. Но ведь я сам видел!
Надпись исчезла, как будто её и не существовала никогда. Подумав, что сегодня явно перебрал с алкоголем, Самюэль с трудом поднялся с кресла. Затем вытащил из внутреннего кармана пиджака портмоне, отсчитал стопку фиолетово-сиреневых купюр и небрежно бросил на стол. Посмотрел ещё раз на чек, тяжело вздохнул и потащился к выходу с террасы.
- Мсье! Вы не притронулись к вырезке, - окликнул его официант. - Я могу упаковать вам с собой.
- Неудачная шутка, мальчик, - пробурчал Золланд, не оборачиваясь и не останавливаясь.
Вскоре он уже вышел на улицу и двинулся по коридору из мордоворотов-охранников к лимузину. В глаза Самюэля били яркие вспышки. Слышались щелчки затворов фотоаппаратов и выкрики сдерживаемой телохранителями толпы неизвестно откуда взявшихся репортёров.
- Стала ли победа на выборах для вас неожиданностью? Когда вы начнёте реализовывать свою экономическую программу, мсье Золланд? Будете ли вы баллотироваться в президенты?
Самюэль пропускал вопросы мимо ушей и шёл к машине, выкрикивая: "Без комментариев!" Замолчал лишь тогда, когда уселся на заднее сидение автомобиля и за ним закрыли спасительную бронированную дверь. В салоне он почувствовал себя гораздо лучше. Здесь было тихо, а главное, не так жарко, как в ресторане, кондиционер отлично справлялся с работой.
Лимузин тронулся с места и выехал на бурлящие жизнью Елисейские поля. Бутики, торговые центры, автосалоны, банки, кафе. А ещё бесконечный поток людей, мельтешащих перед глазами, словно стекляшки в калейдоскопе. Ничего нового для Самюэля. Этот городской пейзаж "с живностью" осточертел ему уже давно, ведь он видел его почти каждый день, как минимум лет сорок.
Автомобиль дотащился по пробке до Триумфальной арки на площади Шарля де Голля, исполнил полукруг почёта и выскочил на улицу Великой Армии. Следующий пункт назначения - парижский Манхэттен. Деловой квартал Дефанс, где Золланду назначили на два часа встречу в Центре новейшей Индустрии и Технологий. Пробка незаметно рассосалась, и водитель лимузина вдавил педаль газа.
Самюэль сфокусировал взгляд на отражении в тонированном стекле и подумал о том, что выглядит отвратительно, и к тому же очень устал. Хотя немудрено: из-за выборов в парламент он провёл на ногах без отдыха и сна почти сутки. А ещё подумал о том, что сильно постарел за последние два года. Затем Самюэль плавно перешёл к размышлениям о смерти, подкрадывающейся всё ближе. Порою ему даже казалось, что он слышит бряцанье её костей и язвительный смех.
Вспомнил и про идиотское исчезнувшее послание на чеке, пророчествующее о каком-то злом роке, но тотчас отмёл эту чепуху в сторону. Самюэль не верил ни в Бога, ни в дьявола, ни в сверхъестественные явления. Только в самого себя. Призадумался о том, как он одинок... и в его голове всплыл образ Жаклин. Несмотря ни на что, Золланд по-прежнему её сильно любил. Хотя на самом деле их отношения даже дружескими не назовёшь. Они поругались, по его мнению, из-за пустяка - Самюэль забыл поздравить жену с днём рождения. Замотался на работе, которая пожирала всё имеющееся в его распоряжении время, свободное от сна. А ведь бизнесмен даже не знал, когда и почему ему взбрело в голову удариться в политику. Наладить контакт с женой он так и не смог, слишком уж сложный выбор предложила Жаклин: или она, или работа. Самюэль представил лицо супруги, её восхитительную улыбку и изумрудные глаза...
Визг тормозов. Глухой удар. И тишина. Самюэль вынырнул из воспоминаний и нажал на кнопку, опускающую перегородку в салоне авто.
- Что случилось?
- Не успел затормозить. Какой-то придурок выскочил прямо на дорогу, мсье Золланд. Сейчас проверю, - ответил водитель и тут же вышел из машины.
Самюэль с минуту просидел в салоне, но, так и не дождавшись вестей, решил тоже выбраться на улицу. Первое, что он увидел, - троих охранников и шофёра, стоящих полукругом над человеком, лежащим на спине, как раз возле левого переднего колеса. Хотя вернее сказать, Золланд рассмотрел только торчащие босые ноги.
- Дерьмо! Только этого не хватало! Вот ведь новость для акул пера, - пробурчал Самюэль и двинулся к месту аварии.
Он подошёл к двум громилам и протиснулся между ними. На асфальте Самюэль обнаружил бородатого мужчину лет сорока - священника, судя по массивному серебряному кресту, покоящемуся на груди, и чёрной рясе. Глаза несчастного были выпучены, руки тряслись, и он безостановочно бормотал какую-то несусветную ересь. Хотя главное то, что Самюэль не увидел лужи крови, и этот факт его несказанно порадовал.
- Не волнуйтесь, мсье. С ним всё в порядке, даже переломов нет. Я его по касательной зацепил, - проговорил водитель, заметив появление хозяина. - Представляете, этот псих утверждает, что он мессия, который несёт в мир слово Господа. Видать, всё-таки головой основательно приложился. Божьей карой нас запугивает.
- Вы все сдохнете твари! Исчадья ада! Гореть вам в геенне огненной! - заверещал священник в подтверждение слов водителя.
- Что будем с ним делать, мсье Золланд? Вышвырнуть его на обочину? Или... - поинтересовался начальник охраны.
- Золланд? - в удивлении выкрикнул пострадавший и тотчас заткнулся. Лицо его побелело, глаза закатились, дрожь в руках исчезла, и он загробным голосом пробасил: - В сомнении - страх, а в страхе - смерть. За белым кроликом иди, и будет не о чем жалеть...
Священник произнёс последнее слово, захрипел и в ту же секунду произошли обратные метаморфозы. Вскоре он уже опять сквернословил, как сапожник, словно ничего и не случилось.
- Что это с ним такое произошло, мсье Золланд? - скрывая испуг, спросил водитель.
- Ничего не произошло. Не забивай голову ни себе, ни мне. Поехали! - пробурчал Самюэль и обратился к начальнику охраны: - Этого отвезёте в больницу и уладите все дела. А заодно выясните кто такой этот клоун.
- Хорошо, мсье Золланд.
Самюэль снова сидел на заднем сиденье лимузина и размышлял о словах священника. Шофёру он мог запретить думать о случившемся, с собой же фокус не проходил. Бизнесмен мало что понял из пророчества, логика в послании близилась к нулю, по крайней мере, ему её отыскать не удавалось. Вот только и забыть он об этом не мог, слишком много совпадений. Третье знамение за день - перебор: сообщение, которое почему-то уже исчезло из телефона, растворившаяся надпись на чеке и пророчество безумца. Самюэль думал о том, кто стоит за проделками, но не находил ни одного подозреваемого, как и не понимал, какие цели этот кто-то преследует. Предвыборная компания закончилась, и сейчас в кознях конкурентов не было смысла.
Самюэль безрезультатно прокручивал случившееся в голове снова и снова, как вдруг совсем рядом послышался гул спортивного автомобиля. Пассажир посмотрел в окно и обомлел. Буквально в полуметре от лимузина вальяжно прокатился чёрный "Мазерати" с тонированными окнами. Шокировала его не марка автомобиля, а наклейка на борту - белый кролик из мультика "Алиса в Зазеркалье".
- Гони за чёрной "Мазерати"! - скомандовал водителю Самюэль, не теряя ни секунды.
- Хорошо, мсье Золланд. Но результата не гарантирую. У него движок на табун лошадей мощнее, - откликнулся шофёр и вдавил педаль акселератора в пол.
Через оживлённый поток машин на сумасшедшей скорости нёсся спорткар, преследуемый лимузином. Их водители не обращали внимания ни на знаки ограничения скорости, ни на камеры видеофиксации. "Мазерати" как будто играл с огромной неповоротливой машиной: то ускорялся, то замедлялся, то перескакивал из крайнего левого ряда в крайний правый. Лимузин же, хоть и натужно рычал, но не отставал.
Внезапно на спорткаре зажглись красным стоповые огни. Он остановился как вкопанный. Рёв мотора. Чёрный дым из-под колёс. "Мазерати" сорвался с места и исчез в одном из ответвлений дороги. Лимузин же по инерции пролетел мимо.
- Давай! Давай! Быстрее! - подгонял шофёра Золланд, впиваясь ногтями в обивку кожаного сидения. Пульс Самюэля зашкаливал. Ему нравилось чувство охотничьего азарта, разгоняющего застоявшуюся кровь.
Остановив весь поток машин, лимузин Самюэля сдал назад и рванул за "белым кроликом", которого уже и след простыл. Возможность они упустили. Бизнесмен это понимал, но водителя не останавливал, лимузин по-прежнему мчался по одной из узких улиц Дефанса, преследуя невидимого противника. Самюэль уже решил развернуться и ехать на встречу с инвесторами, как вдруг услышал крик шофёра:
- Вон он! Добегался!
Золланд взглянул через лобовое стекло и увидел раскуроченный "Мазерати", врезавший в бетонную стену одного из прилегающих к дороге домов. Из капота столбом валил белый дым, но пламя пока не появилось. Лимузин остановился. Самюэль только выбрался из машины, как услышал голос одного из охранников, который уже успел осмотреть разбитый автомобиль:
- Пусто, мсье Золланд. Водителя нет, подушки спасли. Сбежал. Ни документов, ни номеров. Всё обыскали. Машину наверняка из салона угнали.
- Дерьмо! - выругался Самюэль, сжимая кулаки. - Впустую гонялись.
Он плюнул в сторону разбитой "Мазерати" и только тогда понял, что преследовали они её не зря. Над автомобилем висел огромный плакат с изображением отеля "Four Seasons", расположенного на улице Георга Пятого. На картинке значилось послание: "Вернись туда, откуда начинал свой путь. Тебя уж заждались, не стоит времени тянуть".
Самюэль уже бывал в этом отеле, но вспоминать ему об этом совсем не хотелось. Его лицо помрачнело, но он твёрдо решил довести начатую игру до конца.
- Оставайтесь здесь и тщательней обыщите машину. Выясните, откуда она взялась, их не так много в Париже, - распорядился Золланд и переключился с охранников на водителя: - Мы возвращаемся. Вези меня в отель "Четыре сезона"!
Швейцар в белом парике и старинном камзоле распахнул перед Самюэлем массивные двери. Самюэль вошёл в отель и направился к стойке администратора.
- Добрый день! - поприветствовал Золланда элегантный мужчина, лицо которого показалось Самюэлю знакомым. - Чем могу вам помочь?
- Посмотрите, нет ли корреспонденции для Самюэля Тьерри.
- Я знаю, кто вы, мсье Золланд. Для вас есть письмо. Вот, возьмите, - учтиво произнёс администратор, протягивая белый запечатанный конверт.
Самюэль выхватил его из рук, оторвал с краю полоску и вытащил открытку с изображением Эйфелевой башни. На обратной стороне прочитал надпись: "Ты долго шёл к успеху, в конце пути - трофей. Скучаю, жду, целую. Твоя Силвэйн". И вместо точки - отпечаток ярко-красной губной помады. Самюэля бросало то в жар, то в холод. Волосы на голове зашевелились. Ноги подкашивались, словно ватные. Он два года пытался забыть о том чёрном дне и чертовке Силвэйн. Но всё опять всплыло на поверхность, словно разлагающийся труп со дна реки. И это в такой прекрасный день, когда он добился того, к чему так долго шёл - победил на выборах. Самюэль не мог поверить в реальность послания, это казалось ему бредом. Она не могла написать это письмо, бизнесмен был уверен на сто процентов.
- Ваш ключ от пентхауса, мсье Золланд, - перебил его мысли администратор, протягивая магнитную карту. - Просили передать вместе с письмом.
- Кто просил?
- Не могу знать, мсье. Я только заступил на смену.
Самюэль взял ключ и поплёлся к лифту, переваривая случившееся. Он всегда шёл до конца, это главное правило всей его жизни. Через пару минут Самюэль уже стоял у заветной двери. Он опустил карту в щель электронного замка. Собачка щёлкнула, и деревянная дверь приоткрылась. Золланд легонько её толкнул, и она бесшумно распахнулась.
В номере, на краю кровати королевского размера, сидела девушка лет двадцати пяти. Стройная, пышногрудая, длинноволосая брюнетка, одетая в вечернее кроваво-красное платье. Она смотрела на Самюэля томным взглядом голубых глаз и приветливо улыбалась.
- Привет, Самюэль! Я скучала... Иди ко мне.
Самюэль её сразу узнал - бывшая секретарша. Лицо его обезобразилось от ужаса. Руки затряслись, казалось, что голова ещё больше поседела, но он всё-таки вошёл в номер и молча поплёлся к кровати, словно зомби за куском окровавленного мяса. Последний шаг. В его голове что-то щёлкнуло.
Самюэль со всего размаха ударил девушку по лицу открытой ладонью. Бросил её на кровать. Навалился всем телом и сжал руки на хрупкой шее. Его обуяла неукротимая ярость...
- Как ты выкарабкалась, сука?! Это невозможно!
Она вырывалась. Кричала о какой-то нелепой ошибке. Безуспешно. Самюэль не ведал жалости - он всё сильнее сжимал тиски.
Из горла несчастной теперь вырывались лишь хрипы.
Девушка обмякла и затихла. Лицо посинело. Но Самюэль не останавливался. Словно безумец, давил всё яростнее, ломая жертве позвонки.
В полной тишине раздался звонок телефона во внутреннем кармане пиджака. Заиграла зловещая мелодия - органная "Токката и фуга ре минор". Самюэль ослабил хватку. Расцепил пальцы. Отдышался. Достал левой рукой сотовый, поднёс к уху и нажал на кнопку ответа.
- Да! - спокойным голосом произнёс он, словно минуту назад ничего и не происходило.
- Поздравляю с победой, Самюэль!
- Спасибо! - поблагодарил Золланд. - Анри, я немного занят.
Анри числился не только его партнёром по бизнесу, но и лучшим другом, ещё со школьной скамьи.
- Я на это надеюсь. Понравился сюрприз? Мне сообщили, что ты уже забрал ключи от номера.
- Какой ещё сюрприз? - выдавил ошарашенный бизнесмен.
- Ну, как же... Мне доложили, что ты рьяно включился в игру. Кстати, это идея Димитрия. Ты должен помнить его, пару раз вы пересекались. Он работает у меня начальником службы безопасности. Это Димитрий всё придумал. Игра называется "Ночной дозор". Правда, я не знаю, что это означает. Сейчас эти "дозоры" очень популярны в России. Люди просто с ума сходят. Загадки, секреты, погони, экстрим... Ты же любишь, когда тебя удивляют.
- Люблю... - прошипел Золлдан, пытаясь ослабить узел галстука.
- А в финале - награда. Ну, ты уже в курсе. Я ведь помню, как ты переживал, когда от тебя секретарша сбежала. Не ошибусь, если скажу, что вас наверняка связывало нечто большее, чем просто работа. Не зря твоя жена так бесилась! Силвейн, конечно, мне отыскать не удалось, но девушка на неё очень похожа. Димитрий увидел её на сцене одного из стрип-клубов и показал мне. Тогда мы и придумали, как тебя оригинально поздравить. Думаю, оценишь. Можешь делать с ней всё, что вздумается. Разумеется, в рамках закона.
Самюэль перевёл взгляд на труп и брезгливо его осмотрел. В мёртвых глазах девушки увидел контактные линзы. Над посиневшей губой - родинку, которая отсутствовала у Силвейн. Под слетевшим париком рассмотрел гидроперитные волосы. На левом плече обнаружил татуировку дракона. Самюэль всё понял. Теперь он ничего не видел и не слышал вокруг. Его разум пытался сбежать от самого себя.
- Самюэль, у меня есть ещё подарки для тебя. Через пять минут буду в пентхаусе. Я познакомлю тебя со всеми участниками спектакля. А потом мы уйдём и не будем вам с Силвейн мешать...
Самюэль сидел на кровати без движения и вспоминал тот чёртов день, который уже почти стёрся из памяти - это произошло почти год назад. Они с Силвейн, как обычно, встречались в этом отеле. Молоденькая секретарша стала его любовницей, хотя Самюэль и сам не понимал, как так получилось. Раньше он не изменял Жаклин. Сказать, что секретарша его совратила, у него язык не поворачивался. Понимал - глупо...
В тот вечер девушка призналась ему в том, что написала книгу об их любовных отношениях, и хочет продать её издательству. Силвейн предложила выкупить молчание за десять миллионов евро. Золланд в порыве гнева отвесил пощёчину, девушка упала и ударилась виском об угол тумбочки. Нелепая случайность. Самюэль не знал, как ему поступить, ведь при любом раскладе его ожидали проблемы. И он выбрал самый лёгкий путь: сложил бездыханное тело любовницы в чемодан и утопил в Сене возле Латинского квартала. На следующий день инсценировал её побег с кражей со счетов крупной суммы, и забыл всё, как страшный сон. Его политической карьере больше ничего не угрожало.
Убийца услышал звук шагов из коридора и обернулся. В комнату входили люди, которые веселились и смеялись, словно шли на праздник. Самюэль узнал официанта из ресторана, безумного пророка, репортёра с улицы, администратора отеля, шофёра и многих других. Видел, как они переступали порог, делали несколько шагов и замирали, образуя затор. Наблюдал, как улыбки на лицах превращались в гримасы ужаса.
Самюэль понимал... всё кончено. Он не сможет их всех убить. Не сможет купить. Ничего не сможет изменить. Уже сегодня новость "взорвёт" Париж. Да что там - Францию. Его лицо будет на первых страницах газет и журналов.
Золланд не испытывал угрызений совести. Ни печали. Ни скорби. Не переживал о том, что попадёт в тюрьму на всю оставшуюся жизнь. Жалел лишь о том, что сразу не сознался в измене Жаклин. Теперь она его точно не простит. И Самюэль никогда не увидит её волшебных изумрудных глаз.
Раздался визг горничной, заглянувшей в номер. Самюэль очухался, слез с кровати и подошёл к окну. Ему никто не мешал и не останавливал. Он посмотрел на чудесный вид за окном и прошептал:
- Ты меня даже с того света достала, чертовка Силвейн. Отомстила. Но ничего, я не собираюсь сдаваться. Я должен всё рассказать Жаклин сам.
Бизнесмен поковылял в направлении балкона. Он помнил о том, что видел там пожарную лестницу. Сделал пять-шесть шагов, как вдруг ему показалось, что он слышит безумный смех любовницы. Обернулся, запутался в ногах и потерял равновесие. Самюэль полетел на пол и, падая, ударился виском об угол тумбочки. По странному стечению обстоятельств, той же самой, что отняла жизнь Силвейн...
<p>
-//-</p>
