Сирота Пердиды [Стефан Вул] (fb2) читать онлайн

СТЕФАН ВУЛЬ Сирота Пердиды

ПЕРВАЯ ЧАСТЬ

«... Чем быстрее мы идем, тем медленнее идет время». Со скоростью света время перестает существовать; момент «сейчас» длится вечно. "

Артур К. КЛАРК.

ГЛАВА ПЕРВАЯ

Мужчина и ребенок бежали по траве лилового луга. Их тени, огромные в свете заходящего солнца, бежали перед ними.

Несмотря на высокий рост и спортивное телосложение, мужчина от усталости шатался и спотыкался каждые десять шагов. У него были все проблемы в мире, чтобы следить за играми своего сына. Со смертью в душе он заставил себя смеяться, изображать игру.Когда ребенок остановился, чтобы сорвать цветок своей маленькой ручкой, какая-то тоска охватила черты его отца.

- Беги, малыш! беги быстро, иначе я тебя поймаю!

И ребенок уходил, громко смеясь. Потный и бородатый, в лохмотьях рубашки, мужчина притворился, что веселится. Он сильно ковылял в погоне за сыном, которого хотел спасти. Время от времени он тревожно поглядывал через плечо. Он хотел добраться до холмов до наступления темноты.

Он внезапно упал на колени, кивнул, наклонил голову вперед, волосы упали ему в лицо.

«Я больше не могу этого выносить», - прошептал он.

Он был измотан, истощены все свои силы. Он весь день носил спящего ребенка на плечах. Больной, он почувствовал, как по венам пробежала злокачественная лихорадка. Он знал, что умрет. Но ему так хотелось добраться до холмов. Это была его последняя надежда.

Его дрожащие губы больше не были в силах сдерживать слюну. Слюна привязала его голову к полу луга. Слезы беспомощной ярости выступили на ее щеках. Он сделал ужасное усилие, чтобы поднять голову. Ему казалось, что это тонны. С затуманенным взглядом он увидел, как ребенок повторяет свои шаги.

- Нет, нет... - простонал он. Уходи, сынок!

Ребенок засмеялся, все еще веря в игру. Подхваченная опасностью энергия, его отец выпрямился медленными и болезненными движениями.

Он стоял, расставив ноги в траве, едва удерживая равновесие. Он был похож на пьяницу или пугало. Он повернул голову к великому красному солнцу, умирающему на краю мира. Его мохнатое лицо было окрашено светом заходящего солнца. Этот кровавый свет подчеркивал детали его лица, лепил плоские бородатые щеки, заставлял лихорадочную слюну сверкать на его открытых зубах. Он моргнул своими пурпурными глазами, напряг уши...

Зловещий гул, казалось, поднимался с самого горизонта.

«Они идут», - отчаянно прошептал мужчина.

«Играй еще раз, папа», - сказал ребенок, сжимая порванную штанину.

Он чуть не сбил с ног отца, который споткнулся в сторону, еле удерживая себя.

«Они идут», - повторил мужчина.

Он добавил усталым голосом, слишком низким и слишком хриплым, чтобы его мог услышать ребенок:

- Я не спасал вашу маму и не спасу себя. Но ты, малышка, ты... Я спасу тебя.

- Почему ты неслышно болтаешь? сказал ребенок, качая ногу своего отца. Ты забавный

На горизонте гудение стало отчетливее. Что-то вроде звука тысячи гигантских ульев.

Лихорадочный и неуклюжий мужчина полез в карман. Он вынул металлический предмет размером с яйцо, пронзенный тысячей маленьких отверстий, вроде наперстка. Он поднес его ко рту и пробормотал:

- Они идут... Я больше не могу этого терпеть и... ты меня хотя бы слышишь? Макс, ты меня слышишь?

Он поднес предмет к уху, услышал только постоянно модулирующую звуковую волну. Он встряхнул предмет, как часы с вышедшей из строя пружиной, затем посмотрел на него с грустью.

«Он» ее не слышал. «Он», вероятно, был занят чем-то другим. Мужчина облизал губы пастообразным языком и прошипел согласованную ноту. Эта записка на расстоянии световых лет вызвала автоматическую запись слов, которые он собирался сказать. Он прошипел ее три раза подряд, через равные промежутки времени, затем еще три раза, но был ошеломлен. (Она прошла подпространство, преодолела миллионы миль за доли секунды.)

Он услышал сигнал, объявляющий ожидаемый спусковой крючок. Звуковая волна изменилась по амплитуде. Он сказал торопливо:

- Слушай внимательно, Макс. Тебя там нет, так что я записываю... Они идут... Девайс перевернулся на полпути... Я больше не могу... Я умру... это дело часов. Я сдаюсь... не могу... двигаться дальше... слишком устал.

Он согнулся пополам и болезненно закашлялся. Он упал на колени. Предмет катился по траве. Его яйцевидная форма позволила ему сделать три небольших сальто.

Задыхаясь, мужчина протянул грязную дрожащую руку, взял таинственную коробочку и продолжил свое сообщение:

- Я... я отпустил малышку... совсем одну. Я... даю ему микрофон. Управляй им, дай ему совет, я... отправлю его в горы... Прощай.

Он поправил микрофон и швырнул ключ далеко в траву.

Шумиха продолжала расти. У мужчины был сумасшедший, галлюцинированный вид. Он передал предмет своему сыну пьяным жестом преувеличенной амплитуды, торжествующим от изнеможения.

- Возьми, - сказал он.

Ошеломленный, на грани слез, ребенок не двинулся с места. Он больше не узнавал своего отца, такого сумасшедшего с хриплым голосом и суровым взглядом. Он немного его боялся.

- Ты больше не играешь? - спросил он тихим, испуганным голосом.

- Возьми это, - сказал мужчина, сжимая мизинцами круглый предмет.

Ребенок заплакал и отпустил предмет. Стоя на коленях, мужчина подошел к своему сыну, взял микрофон и снова сунул его в руку.

- Всегда держи, малыш, понимаешь? Поговорите с ним и... внимательно слушайте, что он говорит. Всегда... А теперь беги... в горы... Спасайся!

- Папа! малыш захныкал.

Отец в ужасе оглянулся за спину. Затем он повернулся к ребенку и страшным голосом, в котором собрались последние силы

- Хочешь сбежать, собачье имя!

Он никогда раньше не говорил с ней таким тоном. Испугавшись, ребенок убежал метров на десять и развернулся, дрожа от рыданий.

- Папа!

Пошатываясь, отец встал и стал бросать в него камни.

- Беги, засранец!... В горы!

Ребенок побежал еще немного, снова остановился.

- Погодите, - сказал отец.

Он вынул из-за пояса пистолет. Осталось два патрона. Он дважды выстрелил в траву, справа и слева, между собой и ребенком.

Луг загорелся, и огонь, движимый ветром, начал скакать в погоне за маленьким мальчиком.

Человеку захотелось в последний раз улыбнуться убегающему человечку из-за пламени. Но он бежал, не поворачивая головы, навсегда сохраняя отцовский образ сердитого лица.

Все выше и выше ревело пламя, неумолимо таща беглеца к холмам.

Гудение сменилось металлическим гулом.

- Идут... поздно, - сказал. Тот человек. Они не... не поймут.

И он рухнул вперед.

*

* *

Продолжая бежать, ребенок покинул розовато-лиловый луг, где дневной свет постепенно сменился светом огня. Он вошел под прикрытием высоких деревьев, взбирающихся на холмы. В полумраке леса то тут, то там, как разноцветные фонарики, висели светящиеся плоды. Земля мягко поднималась. Чистый серебряный песок местами искрился под мхом.

Ребенок сбавляет темп. Он случайно погрузился в обстановку безмолвной ярмарки, его глаза поднялись на живые фонари, размахивающие ветвями. Он нюхал последние слезы.

Мало-помалу его большое горе превратилось в детскую неприязнь ко всему, что его окружало. Он говорил с деревом.

- Они не красивые, ваши фонари, - недобросовестно сказал он.

Это был Давид, бросающий вызов Голиафу, деревянному Голиафу с поднятыми руками, бесстрастному и высокомерному. Ребенок сердито пнул ногой по дну багажника. Он поранился и снова заплакал:

- Я скажу папе, он сильнее тебя.

Он рухнул на мох и зарыдал, призывая отца. Он заметил, что все еще держит в руке металлическое яйцо. Он посмотрел на нее без всякой вежливости и швырнул ее о дерево. Объект отскочил на несколько метров и остановился посреди песчаной отмели, его сто граней отражали сотню цветных отражений от фруктовых фонарей. Это было красиво. Ребенок угрюмо посмотрел на предмет.

- Ты не красивый! он сказал.

Это было его высшим оскорблением. Он думал, что подавляет людей или вещи, обвиняя их в уродстве.

Однако, забыв о своем дурном расположении, он подполз к объекту и катал его по песку, чтобы разнообразить его отражение. Поменяв свою игру через пять минут, он наполовину погрузил ее в металлический порошок, затем, наклонив голову, спросил:

- Ты в своей кроватке в порядке?

Он напевал невнятную мелодию, отвлеченно поглаживая устройство.

- У тебя есть глаза! Чтобы увидеть яснее?... И почему ты никогда не говоришь со мной? Ты все еще разговариваешь с папой.

Он уткнулся щекой в ​​песок, очень близко к яйцу. Он слышал, как звуковая волна всегда начинается снова. Он улыбнулся и подражал

- Ilouïlouïlouïlou...

Сон удивил его в таком положении. Он задремал, приоткрыв рот. Серебристый песок на щеках - следы слез.

Над лесом воцарилась полная тишина. Гул давно утих. Под наблюдением фонарей ребенок проспал до утра.

ГЛАВА II

Машина мчалась в космос. На его внешне неподвижном корпусе под звездами сияло его имя: «Гранд Макс». Это было также имя его владельца, великого мулата, известного во всех лирских системах.

Большой Макс спал в своей каюте. Обнаженный, его мускулистое тело рухнуло на койку. Сухая, изогнутая рука опустилась вниз, касаясь земли. Другой был загнут под его головой, с волосами, посиневшими от какого-то солнца.

Он был довольно красивым контрабандистом, контрабандистом в свободное время и отличным бегуном по мирам. Он немного принадлежал фольклору Лиры, как бог Космоса. Мы часто говорили о его выходках, о его тяжелых ударах, о золоте, которое он пригоршнями засеял в роскошных столичных игорных заведениях. Но полиции так и не удалось собрать доказательства его незаконной деятельности. Он сорвал все ловушки.

Он ходил туда-сюда, пропадал на долгие годы, снова появлялся в возрасте нескольких месяцев, все еще молодой, сохраненный скоростью его бега. Он смеялся в лицо чиновникам, отчитывал предателя, соблазнял королевскую дочь, внезапно удвоил или утроил свой капитал сенсационной и неопровержимой комбинацией..., тайно отдал половину своей прибыли бедному педерасту, чье лицо понравилось ему. Одним словом, окутанный легендами, он немного походил на любимого разбойника.

Он улыбнулся во сне и сделал жест, который разбудил ее. Некоторое время он стоял, приоткрыв глаза, на маленькой зеленой лампе, которая сияла над дверью, пробуя всем телом ощущение, что он дома. Едва заметная вибрация двигателей восхитительно массировала его до глубины души. Он был один, он общался со своим кораблем.

Он внезапно встал и потянулся, рыча как зверь. Стал ясно виден шрам на ее левой щеке, а также безумно дорогой браслет, украшавший ее запястье.

Этот браслет был знаменитым, уникальным. Он сделал это специально. Очень широкий, он скрывал половину ее предплечья. Его сотня маленьких циферблатов, увенчанная золотом, платиной и драгоценными камнями, показывала время сотен планет и многих других сложных вещей, в которых только владелец мог узнать себя. Оснащенный компенсаторами пространства-времени, он был чудом искусства и техники и, возможно, больше всего заботил Макса в мире.

Он посмотрел на него и нахмурился.

«Я проспал девять часов», - сказал он. Белль, должно быть, провела день раньше своего мужа.

Великий одиночка, он часто говорил вслух, чтобы составить себе компанию. Он бросился к двери и внезапно остановился, наморщив лоб.

- У меня есть время принять душ. Белль или Мартин позвонили бы мне, если бы было что-нибудь новенькое.

Вопреки обычаю, он взял на борт двух пассажиров для обслуживания.

Он вошел в туалетную кабину.

Через четверть часа он вышел и надел ламе из уважения к скромности своих товарищей. В одиночестве он любил как можно чаще жить голым. Это было его расслабление, эта свобода передвижения. Таким образом, он отдыхал от долгих часов ныряния, выкупа за пребывание на сложных планетах.

Он просвистел в проход и спустился по трем ступенькам, ведущим на подиум. Он открыл дверь.

Под скоплениями звезд, освещающих огромный экран, он увидел, как торс Мартина упал на приборную панель, а его волосы оставляли красное пятно на водно-зеленом пластике рамы.

Макс, ругаясь, вскочил, посмотрел на циферблат и поспешил опустить рычаг. Вибрация моторов была обогащена слабой нотой, в то время как щелчки играли таинственные кастаньеты в устройствах.

Макс потряс Мартина за плечо. Рыжая открыла один глаз

- Какая?

- Дурак! - прорычал Макс. Если вам хотелось спать, приходилось звонить мне или принимать таблетку. Мы ехали прямо на гоночной машине. Ты с ума сошел, идиот?

Другой запнулся

- Автоматический ретрактор...

- Не работает для масс более десяти тысяч тонн. Я уже убил себя, чтобы сказать тебе!

- Но это очень редко и...

- Это может быть очень редко, но мы действительно собирались столкнуться с одним. А потом ты меня бесишь, старик. Мало того, что ты ошибаешься, тебе еще нужно обсудить. Вы здесь не для того, чтобы судить, редки массы в десять тысяч тонн или нет. Пока я добавляю кого-то в доску, есть причина.

- Что происходит? - сказал мягкий голос, пронизывающий тревогу.

Двое мужчин повернулись к Белль, которая стояла у входа в коридор. Она заслужила свое имя. Ее гибкая туника моделировала очаровательную фигуру. Светлые волосы свободно спускались по круглым загорелым плечам, окружали лицо с чистым рисунком, изогнутыми губами, огромными глазами, чье удивление еще больше подчеркивало зеленый цвет.

- Бывает, - проворчал Макс, возвращаясь к циферблатам, - твой муж-идиот чуть не растерзал нас. Он заснул за пультом управления.

- Это правда, Мартин? Но тебе стоит...

- Заткнись, Белль! воскликнул рыжий.

Он был тем более зол, что чувствовал себя униженным перед женой. Он обратил свой гнев на нее и подошел, подняв руку.

- Привет всем! Макс предупреждал, мне не нравится эта жестокость. Я здесь главный. Мартин, присаживайтесь, пожалуйста.

- Ты главный! - закричал рыжий, зависнув над собой. Ты большой претенциозный парень, который... который ходит в нижнем белье, чтобы воздействовать на мышцы! Ты командующий, голубоголовый пират. Мы знаем, что вы, да ладно, претенциозный грязный контрабандист, который...

- Мартин! - упрекнула Белль.

- Заткнись! Я знаю, что я должен сказать ему, этому гангстеру, который вымогал у нас безумную сумму денег, чтобы взять нас на борт.

Маленький петух с искаженным от ярости лицом Мартин пошел на Макса. Бледный, с сжатыми губами, он оставался бесстрастным. В его глазах вспыхнуло ироническое пламя.

Мартин был очень близко к сопернику, он поднял кулак, но этот кулак так и не достиг своей цели. Его вернули за спину хозяина двумя быстрыми движениями мулата.

Рыжая застонала. Он был обездвижен железным кулаком, втиснутым в приборную панель. Он ахнул:

- Отпусти меня.

«Нет, пока ты не скажешь это», - сказал Макс. Сначала я хожу в нижнем белье, потому что оно мне нравится. А парень, который помешает мне одеваться по-моему, еще не родился. Во-вторых, «астрономическая» сумма, которую вы мне дали, едва покрывает половину расходов из-за лишнего веса вашего багажа.

Я не хотел тебе в этом признаваться, но ты меня достаточно рассердил, чтобы передумать. Я даже не хотел тебя ни о чем спрашивать, но боялся тебя обидеть. Ты казался таким уверенным в силе своих денег.

Он подражал рыжей

- «Я могу заплатить, старик. Давай, скажи свою цену! Ты сказал это самодовольно, отчего тебе захотелось рассмеяться тебе в лицо. Меня не волновали твои деньги, придурок. Я взял тебя на борт только из жалости, если ты хочешь все знать. И меня очень мало награждают.

Он отправил Мартина споткнуться на несколько ярдов. Он помассировал кривую руку, скривившись. Казалось, он потерял всякую агрессию. Он плохо посмотрел на Макса, по дороге толкнул жену и ускользнул, хлопнув дверью.

Макс слегка пожал плечами и посмотрел на Белль. У нее были слезы на глазах. Макс повернулся к нему спиной и сел за пульт. По окончании мучительного времени молчания он глухо сказал:

- Прости, Белль.

Не отвечая, она медленно подошла к нему, оставаясь неподвижной за его спиной. Потом она спросила:

- Это правда?

Он удивленно посмотрел.

- Какая?

Белль смотрела на звездный экран, не видя его. Звезды трагически осветили ее лицо своими огромными глазами. Она уточнила:

- Это вы взяли нам смешную оценку?

Он не ответил прямо.

- Ваш муж воображает, что я его украла, что я воспользовалась вашей ситуацией, чтобы заставить вас плюнуть. Шантаж, какой! Он не понимает, что космический корабль тратит фантастическую энергию на дополнительный фунт. Он также изменил вес багажа, и я сделал вид, что игнорирую его.

- Так это правда? Мы твои должники...

Великий Макс цинично рассмеялся.

- Нет! Гнев - плохой советчик. Она заставила меня преувеличить. Я не крал у тебя, но и не проигрываю. Я просто рассчитал максимально точно.

Он снова смеется, выглядя немного смущенным. Он посмотрел на Белль.

- Как ты думаешь, это мой тип проиграть?

Она нежно кивнула, ее светлые волосы касались ее плеч:

- У меня такое впечатление, что ты хочешь показать себя хуже, чем есть на самом деле. Я не знаю, что и думать.

- Так что не думай больше об этом!

Белль жестом положила руку Максу на плечо. В последний момент ее сдерживала застенчивость.

- Я хотела, чтобы ты знал, - сказала она.

- Какая? - сказал Макс, поднимая рычаг, который он опустил несколькими минутами ранее.

- Мартин не злой. Он слабоват. Он это чувствует. Он знает, что он неполноценен, и скрывает этот недостаток за агрессивностью.

В глазах Макса мелькнула радость.

- Знаю, - сказал он. Вот почему я его не виню. Вы правы, защищая мужа... Вы его любите?

Она заколебалась, но голос ее твердо ответил:

- Да.

Она добавила

- Это странно. Когда я был моложе, я мечтал о более славной любви. Но... Мартин внушил мне некую привязанность... Как это объяснить? Я хотел защитить его. Вы понимаете?

- Я знаю, что любовь многогранна, - сказал Макс.

Он хотел сменить разговор и ткнул пальцем в экран.

- Красивое зрелище в перспективе. Вы когда-нибудь видели распад массы в пятнадцать тысяч тонн?

- В космосе нет.

- Подожди еще... (он посмотрел на циферблат)... семь минут.

Они перестали разговаривать. Чтобы сделать панораму более рельефной, Макс выключил свет. На плате вспыхнули лишь несколько крохотных лампочек. Выше огромный круглый экран показывал черное пространство, великолепное, непостижимое, как гигантский аквариум, несущий в себе пузырьки красного, синего, желтого и серебряного цветов. Пузыри, которые были солнцами и мирами.

Это были Вега, прекрасная, и Каппа де ла Лира. Это была Бета Странная с ее туманностью и безлюдными мирами. Две Дельты, Изолированный Му, Эпсилон 1 и 2. Далее, на спине, сияли тяжелые скопления Дракона и сияние Медведя. И так близко, что можно было подумать, что мы можем взять их в руки, пестрые круги, вращающиеся вокруг лямбды, которую мы также назвали Дикарем.

Вдруг в центре экрана родилось новое солнце. Белль не сразу заметила это, но высокий Макс кивнул ей.

Светящаяся точка заметно росла, распадалась на сияющие брызги, заполняла весь экран светящейся печью, в которой летел блеск. И ясность стала такой сильной, такой болезненной в глазах, что Макс выключил зажигание. Большой пластиковый круг стал непрозрачно-серым. Он был не более чем слепой стеной с серебристыми отблесками.

- И вот так! Сказал Макс, включив основной свет. Мы его ликвидировали.

Белль прошептала:

- И мы пройдем посреди... этого ада.

- Эх да! - весело сказал Макс. Примерно через два часа. Успокойся; этот ад, как вы говорите, больше не будет опасен. Когда у нас есть...

Он молчал, его лицо застыло, его глаза были прикованы к маленькой синей лампе у правого края картины. Белль очень испугалась.

- Что случилось, Макс?

Не говоря ни слова, мулат наклонился, чтобы нажать кнопку. Затем он ждал, напряженно.

«Синяя лампа», - сказал он сквозь зубы. Кто-то просит о помощи.

В комнате "Ilouïlouïlou..." эхом разносится звуковая волна. Волна, резко изменившаяся по амплитуде, уменьшившаяся, сменилась человеческим голосом:

"Привет, Макс? Привет, Макс!... Они застали нас врасплох. Моя жена умерла. Мне удалось пробраться через метро с малышкой. Мы в самолете и идем на север. Через черную долину у нас есть шанс. Я пытаюсь добраться до страны песен до наступления темноты. В случае более непосредственной опасности, я вам перезвоню. "

Волна вернулась, пульсируя. Макс повозился с несколькими контактами, чтобы увеличить скорость передачи. Он посмотрел на свой браслет и нахмурился. Его лицо посерело от боли. Синий свет вспыхнул несколько раз. Макс отодвинул язычок. Загадочный голос заговорил снова, казалось, очень усталым:

«Слушай внимательно, Макс. Тебя здесь нет, поэтому я записываю... Идут... Аппарат перевернулся наполовину. Я не могу больше этого терпеть, я умру... это вопрос часов. Я отпускаю... больше не могу... двигаться вперед... слишком устал... Я... я отпустил малышку... "

Постепенно лицо Макса расширилось, когда он прислушался к этому отчаянному голосу. На заднем плане он услышал низкий гул. И он знал значение.

«Шершни», - прошептал он.

Шершни Пердида, эти насекомые-монстры, брачный полет которых каждый год накрывал планету разрушительным облаком. Именно тогда ему пришлось на полгода заткнуться дома.

Макс дослушал до конца, услышал плач маленького мальчика, потрескивание огня, последние слова малыша перед сном, затем танцы и похотливую волну...

Макс потянул за другой язычок, чтобы начать работу. Он тихо говорил в микрофон...

«Дитя», - прошептал он, - «ты здесь?... Ты меня слышишь, маленький Клод?»

Послышался вздох, а затем, через несколько секунд, небольшой неуклюжий голос:

- Позвольте мне спать. Где он, папа?... Они очень красивые, огни...

Со вторым вздохом голос стих.

Макс встревоженно поднял бровь; он снова посмотрел на свой браслет и заговорил сам за себя.

- Он спит... Там сейчас темно... Его отец звонил мне семь часов назад. А я храпела как свинья!

Он невесело рассмеялся.

- С одной стороны, мучительный полет несчастного человека. С другой - сон свиньи! А теперь этот пацан! Этот маленький ребенок совсем один на большой планете!

Белль положила руку ему на плечо.

- Объясни мне, Макс. Это кто?

«Сын друга», - сказал мулат. Ему должно быть... (он на мгновение задумался) четыре года. И он один. Крошечная сирота, потерянная во вселенной. Я спасу его, клянусь звездами! Или Гранд Макс...

Он не закончил свою мысль и посмотрел на Белль.

- Тебе лучше спать, моя дорогая. Сообщите Мартину, что мы меняем курс. И пристегни себя крепко, очень туго. Мы увидим несколько сложных. Я объясню тебе позже.

Он виновато ухмыльнулся и наклонился над пугающе сложными картинами. Время от времени он что-нибудь проверял на циферблатах своего браслета, а другой рукой рисовал арабески на квадратной бумаге.

Белль молча удалилась, легкая как эльф.

*

* *

Через несколько часов Макс провел рукой по вспотевшему лбу. Он бросил компасы в ящик стола и откинулся на спинку сиденья, ломая мускулы своих длинных рук. Перед повторно освещенным экраном его силуэт напоминал силуэт жреца Вода, поклоняющегося Пространству.

Ее волосы были похожи на голубоватый огонь.

Он встал, заблокировал элементы управления тут и там, зажал курсоры на движущейся карте. Приковав глаз к стрелке, которая медленно двигалась по циферблату, он ждал. Когда игла коснулась красной точки, она коснулась.

Повсюду плясали пурпурные молнии, запертые, словно светящиеся белки, за защитными решетками.

Макс вышел. Он вскочил на три ступеньки и вошел в коридор. Он коротко постучал в дверь каюты и сразу вошел.

- Вы готовы? он сказал.

Лежащая на койке, Белль в бинтах выглядела как мумия. Макс подошел и натянул ремни.

- Недостаточно туго, - рассудил он, упираясь в крепкие связи.

Белль застонала.

- Простите, - сказал мулат. Я знаю, что это немного сокращает трафик, но это необходимо.

Он повернулся к Мартину, который лежал в своей личной нише. Он применил к нему такое же лечение. Мартин смирился с этим без возражений.

- Через десять минут, - объявил Макс, - устройство будет танцевать джигу и мчаться по звездам.

Мартин вышел из своего молчания

- Думаю, нет смысла менять свое мнение.

- Да нет необходимости. Почему?

Рыжая ухмыльнулась

- У тебя нет ни слова. Ты обещал отвезти нас в Сидуан.

«Я вообще ничего не обещал, - возразил мулат. На самом деле я собирался на Сидоин, когда вы умоляли меня взять вас на борт куда угодно. Казалось, это направление удовлетворило вас так же, как и все остальные. Вам особенно хотелось сбежать с родины. Приспешники реформатского государства недоброжелательны к сыновьям князей-банкиров. Я сжалился над тобой...

- И прежде всего мои деньги! И можем ли мы знать, куда мы идем?

Макс не заметил наглости. Он пожал плечами.

- На Пердиде.

- Не знаю!

- Изолированный мир на краю Гаммы: Гамма двенадцать, если хотите. Жил мой друг. Он мертв, и его сын будет бродить по холмам. Пока ребенок остается в лесу, шершни на него не нападут. Деревья выделяют газ, который сдерживает их. Но... эта ситуация создает массу проблем. Я должен спасти этого ребенка.

- Посмотри на меня, это большое сердце! - пошутил Мартин.

- Мартин, пожалуйста! - сказала Белль.

Макс то смотрел на них пустыми глазами.

«Подожди», - спокойно посоветовал он.

Он вышел из кабины, проверил магнетизм всех дверей и пошел пристегиваться.

ГЛАВА III

Во сне ребенок свернулся клубочком. Микрофон задел его левую руку.

Сверху светящиеся плоды потеряли свой блеск. Розовый день носился среди ветвей леса, ласкал листву, рассыпаясь неровными лучами до земли. Большое насекомое с музыкальным полетом танцевало в свете, собирая пищу то тут, то там. Он приземлился на лоб ребенка.

- Маленький Клод! взорвали микрофон. Ты здесь, маленький Клод?

Ребенок сонным жестом отогнал насекомое. Он открыл глаза. Его взгляд коснулся объекта.

- Ты еще там, маленький Клод?

Ребенок зевнул, оскалив свои белые зубки. Он приподнялся на локте.

- Что ты сказал? он спросил.

- Слава Богу, - сказал объект.

Затем более мягким голосом:

- Ты хорошо спал, Клауди?

- Да и ты? Как вас зовут?

Объект немного подкатился, хихикнул.

- Меня зовут Макс.

Ребенок хитро моргнул. Он пропел:

- Это неправда, неправда, неправда!... Макс, он очень высокий мужчина с очень синими волосами. Папа сказал мне. А ты, ты очень маленький, и у тебя нет волос; вы ясно видите.

Дразня, он бросил в объект горсть песка.

- Я один... Слушай внимательно, малыш. Я очень далеко от тебя и...

- Ты недалеко, отрезанный, дитя. Я могу прикоснуться к тебе. Беги немного, поймаю ли я тебя... Почему у тебя нет ног? Ты не мужчина, ты что?

Микрофон изменил голос и сказал очень тихим, но торопливым тоном:

- Давай, Макс, он не понимает. Вам следует...

Затем более серьезно

-Я знаю, Белль. Это сложно... Послушай, Клауди

- Какая? сказал ребенок. Что ты сказал? Почему ты говоришь маминым голосом?

Повисла печальная тишина.

- Как вас зовут? повторил ребенок.

- Гм... я... микрофон.

- Тебя зовут Микро?

- Я... Да, вот и все. Это мое имя.

- А ног у тебя нет. У вас очень маленькая голова и много маленьких глаз.

«Это не глаза, Клауди, а уши… и рты. У меня нет глаз, я слепой.

Ребенок был удивлен.

- Ты меня не видишь?

- Ничего не вижу, - сказал объект. Но я могу слышать и говорить, вот и все. И я очень образован.

- Очень что?

- Ученый. Значит, я много чего знаю. Ты всегда должен слушать меня, как раньше слушал своего папу.

Ребенок скривился. Его веки сузились.

- Где он, папа?

- Он... он вернется чуть позже, может быть, если ты будешь меня хорошо подчиняться.

- Я хочу, чтобы он вернулся из...

«Послушай меня, Клауди, - настойчиво перебил объект.

Как там у тебя? Есть деревья!

- Да, деревья с огнями. Но свет погас... Не все!

- Я так и подумал, - сказал объект чуть более глухим голосом. Он находится на холмах, граничащих со страной Сонг. Это единственное место в Пердиде, где растут фонарные деревья.

Ребенок не ошибся с изменением тона. Он спросил :

- С кем ты разговариваешь?

Затем, без перехода, охваченный безоговорочной необходимостью:

- Я голоден!

Микрофон издал раздраженное рычание:

«... должно было случиться», - понял Клауди. Слушай, малыш. Есть ли вокруг вас какие-нибудь фрукты, которые все еще сияют?

- Да, но я голоден!

- Конечно, конечно, милый, придет. Можно есть красные ягоды. Не желтки, особенно!

- Мне больше нравятся желтки.

- Нет, привет! Что ты делаешь, маленький несчастный?

Ребенок встал на цыпочки. Ветвь, отягощенная фруктами, наклонилась к нему. Ее мизинцы коснулись желтого фрукта в форме тыквы.

- Я собираю желток, - признался Клод.

- Остановился! ХААА!

Микрофон издал ужасный крик, нарочито оглушительный. Ребенок испугался, отбежал на несколько шагов в сторону и заплакал.

- Ты меня напугал... напугал, икнул малыш.

- Молодец! сказал микрофон. Вы ослушались меня. Быстро сорвите красный фрукт, пока он не погас.

- Для... почему?

- Если плоды потухнут, ты их не узнаешь, зверюга, все они будут одного цвета.

Поддавленный голодом, ребенок сорвал еще один фрукт, споткнулся под его весом, позволил ему скатиться на землю. Он сел на траву и глубоко впился в кору.

*

* *

Макс озабоченно посмотрел на передатчик. Он вдруг закричал:

- Привет всем! Ты знаешь красный цвет, Клауди? Что такое красный?

- Фрукт, который я ем, - сказал тихий голос в устройство.

- Но все равно? - лихорадочно спросил Макс. Расскажите мне о красных вещах?

- Эта... кровь!

Макс откинулся на спинку сиденья. Он вытер лоб.

- Уф! он вздохнул. Не знаю, смогу ли я продержаться три месяца с такими темпами. Малейший жест этого ребенка вызывает у меня холодный пот.

Он посмотрел на Белль.

- Ты попробуешь меня немного заменить? он умолял. Только помешайте ему есть желтые фрукты. Пока больше не о чем беспокоиться.

Белль кивнула и заняла свое место. Макс подошел к Мартину, который дулся в углу. Последний, казалось, о чем-то размышлял. Он лукаво посмотрел на высокого мулата и взглянул

- Что ты говорил раньше? Вы говорили о том, чтобы продержаться три месяца?

«А может, и больше», - признал Макс, садясь рядом с ним.

Мартин наморщил лоб.

«Я не знаю почему, - сказал он, - но ты все еще пытаешься меня обмануть, Макс. Я смотрел карты раньше, и не будучи...

«Заткнись, старик», - устало прервал его Макс. У вас болезнь преследования. И ты знаешь о навигации больше, чем... чем маленький Клауди! Мы не можем пойти прямо в Пердид. Прямая линия - не самый короткий путь из одной точки в космос. Сначала я должен догнать орбиту Сидуна.

- Вы могли бы нас туда подбросить.

- Нет! Я сказал орбиту, я не сказал саму Сидоин. Он будет в перигелии, то есть на другом конце линии апсид. Если бы я хотел достичь Сидоина, я бы выбрал орбиту Лямбды 3. Вы должны все вам объяснить.

Мартин как бы смягчился, он кокетливо улыбнулся и положил руку на руку сидевшего рядом с ним мулата.

- Послушай, - сказал он. У вас не получится. То, что вы пытаетесь сделать, очень благородно, но это не сработает. Этому малышу хватит на три месяца. Ты бы лучше...

- Ты красивый маленький ублюдок, - мягко перебил Макс.

Он встал и вернулся к Белль. Она выглядела наполовину удивленной, наполовину удивленной.

- Что происходит? - спросил Макс.

- Он просит... опорожнить его маленький мочевой пузырь.

Они вместе рассмеялись.

- Если бы были только эти проблемы! - воскликнул мулат.

Он наклонился над передатчиком

- Сделай немного сам, мой мальчик. Вы должны знать, как это сделать, верно?

ГЛАВА IV

Рикошет на краю миров Лямбды, машина крутилась в своем блуждании...

Обособленный от какой-либо системы, он, казалось, замедлился на три дня, ускользнул в бесконечность.

Но его путешествие было безупречно рассчитано, отсюда и его ленивое поведение, казалось, но с эффективной элегантностью, которое было признаком стиля.

Как будто случайно, он позволил себе упасть в поле Дьявольского шара, незначительной планеты, которая не была показана на всех картах.

Он трижды облетел Дьявол-Болл и приземлился через час после начала спуска.

*

* *

- Остерегайтесь шока, - предупредил Макс, приглашая хозяев покинуть космический корабль.

Мартин инстинктивно отступил.

- Что вы имеете в виду?

- Не бойся; Я говорю об эстетическом шоке. Devil-Ball - один из самых красивых миров, которые я знаю.

Он осторожно затолкал их в кабину небольшого лифта, который плавно скользил по корпусу.

Мысленно перефразируя заявление мулата, Белль подумала: «Макс - один из самых красивых мужчин, которых я когда-либо встречала». "

Он также был единственным красивым мужчиной, которого она не нашла толстым. Все его взгляды, все его слова и даже малейшие жесты были гоночными. И, что редкость, там нельзя было найти ни малейшего крика. Эта привычка ходить полуголым, например, была бы невыносима для другого. Но Макс носил свою красоту небрежно, как животное, равнодушное к цвету шерсти.

Чтобы сойти на берег, он был одет в простой спортивный костюм с высоким воротом, более или менее изношенный в локтях и коленях. Однако под этим обычным мусором он выглядел как принц в отпуске. Упираясь плечом в дверь, одной рукой на бедре, он вел себя расслабленно. Но под складками рыхлого материала угадывалась сила.

Когда кабина ударилась о землю, Макс широко распахнул дверь и сказал:

- Гравитация низкая, но не до такой степени, что требуются специальные подошвы. По-прежнему гуляйте осторожно.

Немного оцепенев от долгого пребывания в изоляции, они сделали первые шаги, как во сне. Они остановились в нескольких ярдах от них. Они находились на естественной террасе, на полпути к грандиозному цирку, возможно, древнему кратеру.

«Вот так, - просто сказал Макс.

Вот и все, Devil-Ball. Странная земля, ощетинившаяся черными сияющими горами на изумрудном небе, усеянная озерами, равномерно покрытыми слоями, как рисовые поля, разбитыми зеркалами по сторонам возвышенностей. И сотня гейзеров, обрушившаяся на линию горизонта своими разноцветными струями!

Некоторые рычали, как органы, а другие рыдали трагически, благородно.

Затем перья упали, рассыпаясь муаровыми парами, прежде чем достичь земли, в то время как другие, казалось, предавались сложной игре, меняя радуги.

А потом растения с большими листьями на краю фонтанов. Капельки фиолетовых гроздьев склоняются над спокойной водой. Танец лепестков, упавших в порфировые бассейны. И лазурные и серебряные волосы водопада, рассеченные на пути грубым гребнем скал, как тяжелые косы на плечах гор. Вот и все, Дьявол-Болл.

Еще это было тепло воздуха и запах измельченных цветов. Под подошвой лежала вибрация живой почвы, романтический и страстный пульс планеты.

Это тоже был страх. Да, в Devil-Ball было страшно. Она была слишком красивой.

*

* *

Мартин был бледен как смерть. По щекам Белль текли слезы. Макс осторожно прикоснулся к ним.

«Я знаю», - сказал он медленно, как в храме. В первый раз это всегда дает такой эффект. Но мы также учимся ненавидеть ее... как недоступную женщину.

Он покачал плечами, перевел взгляд на устройство, которое направило тройную антенну в зеленое небо.

Очень высоко маленькие розовые облака, окаймленные золотом, безвольно бежали на юг. Нахмурившись, Макс что-то искал. Его лицо просветлело, когда он увидел, как черная точка прошла по гребням.

- Это Силбад! - объявил он.

Периодически раздавалось странное эхо свистка. Черная точка выросла и превратилась в продолговатый шар: старая модель сидоинского самолета, который комично раскрыл свои три металлические ножки и приземлился рядом с космическим кораблем.

Появилось странное существо. Маленький человечек, который ковылял на ногах в обруче и приветствовал его руками.

Он обнял Макса и посмотрел ему прямо под нос, приподняв к себе лицо, сильно морщинистое и съеденное бородой. Его голубые глаза дружелюбно сверкали под взводом бровей.

- Матрос! - закричал он хриплым голосом, о! матрос, ты пришел!

С громким смехом Макс наклонился и поцеловал ее в обе щеки.

- Старый Силбад, - сказал Макс, - я оставил тебя с седыми волосами.

- А ты меня с белыми волосами находишь, да? Стареть всегда оставаться в одном углу.

- Ты не изменился.

Старик выглядел смущенным, он возился с любопытной прической, которую он носил привинченной к голове. Это была старая штурманская фуражка.

- Ой! Он сказал: о!... годы летят быстро.

Он взглянул на пару, которая оставалась на некотором расстоянии. Он посмотрел на Белль без стыда.

- Вы умеете их выбирать! он закричал.

Макс тяжело закашлялся, пытаясь выговорить последнее слово.

«Это Силбад», - сказал он, обращаясь к Белль. Представляю вам Белль и ее мужа Мартина Боза из принцев Атрала.

- А! Хорошо! - сказал старик, поднося два пальца к виску. Привет, моряки!

Они приветствовали его протянутыми руками, как принято на своей родной планете.

- Ты меня узнал? Макс улыбается, указывая на космический корабль.

- Ты думаешь! Я видел, как ты проходил между Темным Пиком и Диадемой. Я сказал себе, что рискуешь нанести только тебе. К тому же у меня все еще хорошие глаза, я знаю, как узнать Гранд Макса.

Он погладил подножку корабля и прищурил веки:

- Это то же самое?

- Он ее брат, - сказал Макс. Другой немного устал. Я сделал это бесплатно Синодом Эпсилона.

- Подарок?

- Да. За исключительные услуги.

Старик издавал странные звуки, каскады жира; он корчился от смеха. И когда он мог говорить:

- Но... а они так и не узнали, что вы финансировали контрреформу?

- Ой! что если! Но было слишком поздно. Я стал героем в глазах людей, они уже не могли повернуть назад. Вооруженные мной, освобожденные рабы окружили Храм под предлогом его защиты.

Старик все еще смеется. Он вытер глаза и несколько раз хлопнул Макса по руке, покачивая головой.

- Комедия, комедия, он несколько раз говорил, комедия! Эти свиньи всегда вызывали у меня отвращение.

Белль и Мартин ничего не поняли в этом разговоре. Они чувствовали в Максе только силу множества действий.

- Почему ты пришел? - спросил старый Силбад.

- За... (Макс достал из кармана яйцевидный шар с дырочками) за это!

Он поднес предмет к уху, прислушался и сказал:

- Я думаю, он еще спит, я сегодня заставила его много гулять.

- Микрофон? - сказал Силбад. Какая?

- Отведи нас к себе, - перебил Макс. Я вам объясню.

ГЛАВА V

Силбад жил в Башне принца.

Древняя и дорогостоящая фантазия романтического изгнанника из Сидоина. Башня стояла в конце мыса, как бесполезный маяк над цирками и ущельями.

Спрыгнув с устройства, Силбад сделал широкий жест гостеприимства. В его руке сиял огромный изумруд. Он провел гостей через колоннады у входа. Кое-где золотые брусчатки в холле рассыпались под натиском зеленых растений. В центре таз, где вода пузырилась вдалеке, казался чашей между пьяными пальцами; его перелива текла боком, извивалась наискось и терялась под мраморным постаментом.

Путешественников приветствовали крики попугаев, свободно гнездящихся под шатрами.

Силбад увел их. Следуя за ним, они поднялись на пять ступенек и вышли на крытую террасу, где он поселился. Там были его диван, его стол и его старая плита, которой он пользовался на досуге, не беспокоясь о батарее, «которая прослужит столько же, сколько и я», - сказал он.

Он относился к своим гостям согласно своим средствам, одновременно простым и великолепным, и покрыл деревянный стол золотисто-коричневой старой занавеской, которую он снял с окон первого этажа, но на которой все еще были переплетены инициалы Varlet d'Empire, с ростком звезд, фрамом и единорогом.

Он поставил великолепную посуду разной формы, поместив ополаскиватель для пальцев туда, где не хватало стакана, съел себя из задницы амфоры как тарелку, но разрезал мясо рукоятью придворного кинжала. слоновая кость.

Он подал им жареных попугаев, посыпанных пыльцой, и большие фрукты с сильным запахом. Он налил прохладную воду из курильницы, наполненной семенами мака.

Под аркадами террасы мы могли видеть темнеющую зелень неба, населенную сияющими танцами гейзеров. Силбад уставился на ароматный факел в металлическом кольце, опоясывающем колонну.

- В этой части Дьявольского шара ночь никогда не наступает, - объяснил старик. Остались сумерки за десять часов до возрождения дня.

Макс положил микрофон на стол. Опасаясь, что звук голосов может разбудить ребенка, он сделал его простым приемником.

- Вы знаете Клода? он спросил.

«Нет, но я слышал об этом», - сказал Силбад. Это парень, который переехал в Пердиде со своей женой. Шикарный мальчик! это выглядит. Пердиде тоже очень уединенный район, но приятный и без серьезных недостатков. Не считая шершней, гадости, которая выходит каждый год. Затем вам нужно закутаться дома в течение шести месяцев.

Он озадаченно взглянул на микрофон, плюнул семечком на перила и повернулся к Белль.

- Вы когда-нибудь слышали о шершнях Пердида, моя маленькая леди?

(Он называл всех мужчин: моряков, а женщин: моей хорошенькой. К Белль он относился с большим уважением.)

«Макс рассказала нам об этом», - сказала Белль своим музыкальным голосом.

Старик снял фуражку, обнажив металлический череп.

«Вот так, - сказал он, стукнув пальцем без кольца по звуковой пластине своего черепа. Шершни сделали это со мной много лет назад. Если бы не повезло, они бы попробовали мой мозг, как вареное яйцо. Любопытно, какая у них слабость для мозга и костного мозга! Не знаю, делает ли это их умными, но они хорошо умеют определять изолированного парня. Они размером с руку, и тысячи их падают на вас. У них есть щупальца, которые пронзают ваш затылок, как старый кусок картона. Они чуют человека на расстоянии лиги.

Он косо надел фуражку. Настой семян, казалось, дал ему в голову. Не заставив его потерять способности, она сделала его более разговорчивым.

- У Клода был сын, - сказал Макс. Он назвал его своим именем.

- Значит, он совершенно разорен для космоса, - рассудил старик. Женщина уже громоздкая, но с потомством прощай прекрасные путешествия!

«Он сделал все», - сказал Макс. Он и его жена мертвы. И ребенок один ходит по Пердиде.

Старик напрягся.

- Как мертв? - выдохнул он.

- Шершни!

После молчания Силбад прочистил горло:

- А маленький Клод?

- Перед смертью отец отправил его на холмы страны Сун.

Старик прищурил веки. Его глаза встретились с его бровями. Он сказал медленно:

- Понятно... Скажите!

*

* *

Макс перебрал всю историю. Он не знал, как это началось. Первый звонок Клода не сообщил подробностей. Несомненно, обманутый ранним сезоном, он оставил свой дом открытым во время бегства стаи.

- Он был очень болен? В спешке он почти не говорил об этом; но Макс и Силбад были знакомы с лихорадкой Пердида. И последняя слабость мертвого предполагала нападение.

В любом случае факты были.

- Почему этот микрофон? - спросил Силбад, указывая на объект. Это новая модель?

«Новейшая техника Эпсилон», - сказал Макс. Я не думаю, что с тех пор они продвинулись вперед в своих гражданских войнах. Эти микрофоны являются подпорками. С ними звук идет быстрее света. Связь практически мгновенная на любомрасстоянии.

Вы знаете, что я оказал Клоду большую услугу и что мы были очень близки. Он настоял на том, чтобы дать мне один. Он опасался за меня опасностей моей поездки к рудникам Лямбды 7. «При малейших затруднениях звоните мне, - сказал он. Я согласился сделать его счастливым. Но именно ему нужна была помощь.

Старик внезапно осушил свой стакан. Он спросил :

- Я не знаю ресурсов вашего Гранд Макса. Через сколько месяцев вы планируете добраться до Пердида?

- В течение двух месяцев.

Старик скептически зашипел.

- Послушай, - сказал Макс, - рад снова тебя видеть, но я ушел с Devil-Ball по другим причинам. Через три дня она будет в афелии, то есть в идеальном положении для полета в сторону Гаммы 10. Там я буду ждать неделю прохождения Голубой кометы. Сжав поле этой кометы как можно ближе, я достигну желаемой скорости.

- Ты сожжешь свои крылья, бабочка!

Макс уверенно рассмеялся.

- Если я правильно понимаю, - сказал Силбад, - нужно будет два месяца у микрофона выступить. Это неудобная работа. Вас не будет слишком много, вы и два ваших моряка. Тем более, что эти моряки мало что знают о Пердиде?

Он колебался:

- Я пойду с тобой!

Макс взял его за плечо.

- Я не осмелился спросить тебя, - сказал он тёплым голосом.

*

* *

Мартин спал, положив голову на стол. Белль села на балюстраду. Ее силуэт выделялся на фоне темно-зеленого неба.

Внизу черные ущелья обрамляли необъятное пространство плоской воды, отражавшее это небо. Настолько, что у нас возникло головокружительное ощущение подвешивания между двумя бесконечностями.

Гейзеры продолжили свой праздник света.

Силбад подошел и наклонился к Белль. Он страстно посмотрел на пейзаж и выплюнул еще одно семя. Затем он сказал тихим голосом:

- Сука, сука! Моя прекрасная сучка!

Поначалу удивленная, Белль посмотрела на Макса. Он приложил палец к губам, и молодая женщина поняла, что старик разговаривает с Дьявольским Боллом.

*

* *

Зильбад настоял на том, чтобы охранять микрофон, путешественники спали в пустой комнате на первом этаже. Удержанные песнями фонтанов и танцующими тенями листьев пандана, они спали, закутавшись в парчу и гобелены, упавшие с перемычек.

ГЛАВА VI

Макса разбудили голоса и взрыв смеха. По ягодам струился оранжевый день. Визжащие аргументы попугаев раздались из зала.

Оставив Белль и Мартина, которые все еще спали, Макс откинул одеяла и спустился по лестнице, небрежно проведя шариком для депиляции, который он вынул из кармана, по своей челюсти.

Он вошел в дом Силбада, который вытирал слезы смеха.

«А эта, малыш, - вскричал он, - ты ее знаешь?»

- Который? - сказал голос Клауди.

Силбад подмигнул Максу.

- Песня кометы!

- Спой мне, матрос? - спросил Клауди.

- Ха-ха! Слушай хорошо, сынок

Он запел мерзким голосом, протыкая кулаком стол:

Они вместе посмеялись, но ребенок возразил:

- Это ничего не значит, твоя песня. Что такое светильник?

- Ты хочешь знать все, дружище. Хорошо! Вот он: подставка для лампы - это стакан с трубкой из того же металла. Отсасываем через трубку, не теряя ни капли, даже вверх ногами.

- Хорошо?

- Если хорошо! Вы имеете в виду, что это настоящее удовольствие. Но я знаю кое-что получше.

- Какая?

- Красный фрукт, который вы не доели.

Микрофон тяжело вздохнул.

- С меня достаточно твоих фруктов. Они мне больше не нравятся. А потом я хочу пить!

- Пейте сок в середине.

- Нет, с меня хватит. Я хочу пить воду.

Макс отчаянно посмотрел на него, но старик жестом успокоил его.

- Хочешь пить простую воду?

- Да, почему?

- Потому что я знаю сенсационную воду, дружище! Это почти так же хорошо, как пить из фонарного столба.

- Я хочу немного.

Силбад несколько раз удовлетворенно моргнул, чтобы успокоить Макса.

- А вокруг тебя лианы?... Какие-то веревки с лентами свисают с веток?

- Где они?

- Посмотри внимательно, малыш. Посмотри немного. Вы очень хорошо знаете, что я не вижу ясно.

- Да, я там кое-что вижу.

- Иди, возьми их. Вытащите их.

Послышались шаги, затем шелест листьев.

Макс вопросительно спросил старика.

«Я собираюсь заставить его выпить сок лигола», - быстро сказал Силбад. Разве вы этого не знаете?

Макс покачал головой.

- Я никогда не задерживался на Пердиде.

- С кем ты разговариваешь? - сказал голос Клауди.

- Я говорю совсем один. Вы собирали лианы?

- Да, но я почесал палец.

- Неважно, малыш, это совсем не серьезно. Вы все еще хотите пить?

- Да, но в ваших лозах нет воды.

Старик откашлялся:

- Слушай внимательно, сынок. Как эти лианы? Кора гладкая и черная?

- Да, с листьями всех цветов.

- Это правильно! Суньте наконечник в рот и сильно пососите.

Было сильное сосание, затем вздох.

- Нет ничего, кроме воздуха.

- Соси сильнее, малыш. Преуспевать. Веди себя как в младенчестве. Вы все еще можете кормить грудью?

- Как собачек?

- Это оно.

Силбад отрезал микрофон, оставив трубку открытой.

«Целлюлозные мембраны должны разорваться», - сказал он Максу. Я хочу убить два выстрела из стрелы. Я объясню тебе позже.

Микрофон издал нетерпеливые звуки губ.

Силбад нажал кнопку.

- Хорошо, малыш?

- Да, очень хорошо. Это лучше, чем вода, но ничего не выходит.

- Разбейте лозу повыше и начните заново. Если вы хотите идти быстрее, вы можете даже жевать дрова зубами.

Он заставлял ребенка пить в течение десяти минут небольшими порциями, рассказывая ему истории. Смех маленького мальчика стих. Он отвечал на шутки хриплым голосом. Он замолчал.

*

* *

«Он спит, - сказал Силбад. В соке лиголлы содержится. безвредный алкалоид. Я думаю, нам лучше уложить его спать как можно дольше, чтобы он не совершал глупостей.

- Вы уверены, что не травите его?

Силбад прочистил горло.

- Хм! На самом деле, нет! Если я напью его два месяца, это начнет немного подрывать его здоровье. Но для устранения повреждений потребуется только хорошее лечение. И тогда, даже если бы это было раза в три вреднее, оно того стоило бы. Прежде всего, он не должен покидать холмы; шершни быстро с этим справятся.

Вошла Белль и поздоровалась с двумя мужчинами. Силбад был радушен.

- Вы хорошо спали, моя маленькая леди?

- Замечательно. Что станет с Клауди?

- Силбад был великолепен, - сказал Макс. Его сделали дедушкой. У него дела лучше, чем у нас. Клауди обожает его и называет Матросом.

Белль легонько рассмеялась. Она нашла старика очень сочувственным.

«Тебе нужно отдохнуть», - сказала она. Позвольте мне рассказать вам час или два.

Силбад возразил:

- Нет. Чувствую себя очень хорошо. Должен вам сказать, что с годами я почти не сплю. И этот ребенок потрясающий. К счастью, он умен. Ты уверен, что не ошибся насчет его возраста, Макс?

«Когда мы путешествуем, мы немного забываем об этих вещах», - сказал мулат. Но я проверил. Клауди не может быть больше четырех лет.

- Вот моряк! воскликнул старик, обращаясь к Мартину, который появился наверху лестницы. Дети мои, если хотите немного прибраться, советую следовать за Максом к горячим источникам. В этот час вода восхитительна. Гарантированно двадцать семь градусов! Но если подождать до середины утра, вас сварит, как раков. Ты должен им это показать, Макс.

- До скорой встречи! - сказал мулат, ведя пару в вольер в холле.

- Стоит посмотреть, вот увидишь! - воскликнул Силбад.

*

* *

Они пошли по тропинке, присыпанной охрой, и прошли среди больших листьев пандана, покрывавших всю южную сторону мыса. Тропа вилась пологим между скалами, блестящими от росы, черными и отполированными, как стекло, с то тут, то там потертостями и осколками, обнажившими их сияющие слюдяные сердца.

Макс бросил свой спортивный костюм на ступеньки вестибюля и с легкостью передвигал на солнце свои загорелые тела. Он пригласил своих товарищей сделать то же самое. На Белль теперь была только очень короткая туника, обтягивающая талию и поддерживаемая крючком на плече. Ее длинные стройные ноги слегка покачивались бедрами, напоминавшие танец.

Что касается Мартина, хотя он, казалось, страдал от жары, он отказался снимать рубашку с широкими рукавами и узкие трусики. Возможно, из-за боязни сравнения, слишком благоприятного для телосложения Макса. Он казался в задумчивом настроении.

Дорожка привела их в пещеру, скорее проход, который пронизывал гору и выходил на другую сторону.

И вот они были на краю теплого бассейна, естественной купели, нависшей над долинами. Газированная вода поднималась со дна этого бассейна, периодически икота. Здесь пропитывали свои аристолочи странные и красивые растения. Голубые и желтые попугаи пили по краям.

Вдалеке изолированный гейзер каждые пять минут разворачивал на горизонте серебряный веер.

Макс и Белль ныряли одна за другой. Мулат на огромной скорости обошел таз, и Белль была удивлена, что он не снял свой драгоценный браслет.

Проплыв в обоих направлениях, молодая женщина остановилась под цветами и подняла руки. Она сделала себе прическу из венчиков и смеялась, когда попугай на мгновение отдыхал на ее мокрых волосах. Ее бюст торчал из воды, как у русалки. Влажность легкой ткани раскрывала ее прелести.

Сидя на краю, Мартин, закатав штаны, небрежно хлестал ногой по поверхности жидкости, надуваясь. Внезапно приняв решение, он очень быстро разделся и нырнул, как будто ему было стыдно за свое тело. На своей тощей груди Макс успел разглядеть звездную татуировку знати Атра1.

Наполненная различными солями, извлеченными из сердца Дьявольского шара, и отваром ароматических растений, вода плавно скользила по коже, массируя мышцы, тонизируя ткани. От его запаха исходило легкое опьянение, которое, казалось, омывало душу.

Сам Мартин почувствовал воздействие. Он со смехом послал воду жене.

Макс подумал, что его видели таким впервые с тех пор, как он его встретил. Он был поражен его неправильными и острыми зубами, как у рыб. Ее лакированные волосы заканчивались концом на затылке и напоминали латунный шлем.

Немного уставшие по прошествии двадцати минут, все трое оперлись на край пустоты, не выходя из воды, положив руки на цветы.

С этого странного балкона они увидели, как перелив из таза перетекает во второй таз, отскакивает назад и теряется в пудре в глубине.

Все пространство пело рабочими водами. Они увидели оленей, катившихся по склону.

- Что вы думаете о Силбаде? - спросила Белль у Мартина.

- Что ты хочешь, чтобы я подумала? Он довольно грубый человек.

Белль увидела, как мышцы Макс напряглись, ее пальцы нервно сжимали горсть цветов. Она поспешила:

- Он хороший человек, который показывает себя таким, какой он есть. Естественность всегда придает определенное благородство.

Мартин пожал плечами и зевнул. Эти соображения его не интересовали.

«Он очень весел, - продолжила Белль, - но производит впечатление поверхностной веселости». Похоже, ему больно.

Макс подтянулся через край. Он сел среди растений. Капли скользили по его мускулам, как бронзовая статуя после шторма.

«Ему больно, - сказал он глубоким голосом.

Его рука рассеянно разграбила гроздь. Он бросил плоды попугаям, которые поймали их в полете. Белль посмотрела на него.

- Он терпит адские муки, - повторил Макс. Силбад был влюблен двадцать лет без надежды.

Мартин мимолетно улыбнулся. Мулат без любезности уставился на него. Рыжий отвернулся и соскользнул в воду. Он лениво поплыл на другой берег.

- Любовник? - поинтересовалась Белль. От кого?

Макс долго смотрел на нее, не говоря ни слова, детализируя ее так, что она смутилась. Но он думал о другом. Открыл рот:

- Из Дьявольского шара!

Он бросил связку в пустоту и сказал:

- Без надежды... Он любит ее, как богиню, как надменную и великолепную женщину, развратную и жестокую, которая показывает перед ним свои прелести, свои танцы, взор своих озер, кружит волосы своей воды, колышется его горные изгибы, серость духов... И почему? Зря! Планета ничего не может подарить человеку... Отчаянное восхищение, которое не вознаграждает.

Белль понравилось это последнее предложение.

- Она не моя, - сказал Макс. Силбад любит и ненавидит Devil-Ball. Она его заворожила. Только женщина могла изо всех сил оторвать его от этой страсти. Но это должно быть...

Он посмотрел молодой женщине в глаза.

-... Очень красивый. И вообще, Силбад слишком стар.

Он улыбнулся, чтобы избавиться от серьезности своих слов.

- Пошли домой, - сказал он. На данный момент мы больше ничего не можем сделать, но я чувствую, что бросаю Клауди.

Бок о бок они подплыли к уже одетому Мартину.

ВТОРАЯ ЧАСТЬ

«... Сердце помолвленного князя,

Прощай, блондинка,

Взрыв в сердце ночей Атрала. "

Это просто твердый замороженный камешек

Кто погружает его в потусторонний мир.

Вибрация и шатание, роковое кольцо,

ЖАЛОБЫ СТАРЕНИЯ ATRAL.

ПЕРВАЯ ГЛАВА

Как проиллюстрировано в древней истории Сидоина, Дьявольский Болл был крайней планетой Лямбды.

На протяжении тысячелетий он постепенно отделялся от своей первоначальной системы и позволял захватить себя Гамме Могущественному. Он очень медленно гравитировал вокруг этой звезды и, маленький камешек, затерянный в космосе, все еще колебался с каждой люстрой между двумя звездами.

Ее афелий значительно приблизил ее к Гамме 10, поскольку эта планета регулярно соединяется в этой крайней точке линии апсид.

Эта пятидесятая годовщина встречи двух миров стала единственным фактором его лояльности Гамме. Она висела на волоске.

Что касается Пердида, или Гаммы 12, она сильно отклонилась от плоскости эклиптики.

*

* *

Макс умел справляться со всеми этими экстраординарными трудностями. Он знал, что для увеличения своей скорости он должен использовать космические токи и постоянные поля, создаваемые сферами на их орбитах. Он скакал из мира в мир с легкостью серны среди пиков.

Машина двигалась в сторону Гаммы 10. Этот этап продлился две недели.

*

* *

В гостиной корабля Силбад показал карту Пердида.

«Я тренировал это по памяти», - сказал он. Никто не знает эту область так, как я.

Он положил палец на середину зеленого следа, свернувшегося полукругом.

- Это лес, о котором идет речь. Страна песен находится в центре. Что ты говорил, Макс? Что Клод пытался добраться до него через Черную долину?

Макс уточнил:

- Это самый быстрый путь от реки.

«Значит, ребенок где-то в Южном Роге», - сказал старик, пощупывая подбородок. Это хорошо, потому что пещер здесь немного.

В глазах мулата промелькнула тень неуверенности.

- Пещеры?

- Да, что! Разве вы не знаете сарпилов?

- Нет.

- Это еще одна чума Пердида. Пещеры кишат сарпилями; маленькие черви, которые проходят под ногтями и отравляют кровь. Вы всегда замечаете это слишком поздно. Есть только одно средство... профилактическое: не заходите в пещеры. Я знал довольно стройного парня, который был блаженно счастлив, потому что видел, как его предплечья и бицепсы становятся все больше и больше. «Я становлюсь жестким», - сказал он. Он объяснил это преобразование упражнениями. Честное слово, в течение нескольких месяцев он боролся с конечностями, и никто не осмеливался его расстраивать, когда он покачивал плечами.

- Сарпы...

- Позвольте мне закончить. Да, старик, к нему подошли сарпилы. В его больших биското дул ветер. Однажды мы видим, как он повернулся и упал носом в траву. Его мускулы трещали, как пузыри, и выпускали стаи зеленых мух: взрослых сарпилов. Он умер через два дня. Он был гнилым.

- Ты уверен, что Клауди...?

- Нет! Я не верю. Вчера я его серьезно расспрашивал. И я его предупредил. Но знаете ли вы, что может прийти в голову ребенку! Я бы предпочел опасаться, что он упадет в озеро.

Он указал на синее пятно на карте,

- Что необычного?

- Ничего. Но озеро всегда опасно для ребенка.

Белль сказала:

- Пердиде - это не тихий уголок, изображение которого вы нам недавно дали.

«Моя маленькая леди, - сказал старик, - вы видите, что путешествовали мало. Есть места похуже. Syrtes de Gamède, великий Combe des Monts Fous на Эпсилоне 7...

«Туманы Савахи Великого», - цитирует Макс.

- Я забыл об этом! воскликнул Силбад. Он тоже довольно подрумянился. Все это кишит болезнями, микробами и странными животными, о которых вы даже не подозреваете. И я не говорю с вами ни об осьминогах Малагона, ни о землеройках Вольпида...

- Землеройки?

Старик смеется.

- Да. Так мы называем своего рода вязкие батрахианы, похожие на ужасных хороших женщин, полных фурункулов. Они будут...

Он снова смеется.

- Нет, больше не скажу, это уж слишком... Знайте, что нет судьбы страшнее, чем пасть между лап.

На мгновение он увидел сон, погруженный в воспоминания, на губах которых появилась ухмылка отвращения.

«Возвращаясь к Пердиде, - сказал он, - это восхитительное место по сравнению с этим. В конце концов, вам нужно опасаться только трех вещей: лихорадки, шершней, сарпилеса. Это все.

«Четыре с ядовитым газом», - поправил Макс.

- Если хотите, - признался Силбад. Но это намного южнее, в стране Салаг. Вы никогда не ступите туда, если не упадете на голову!

Белль смеется.

- Что тебя радует, моя красотка?

«Это ты, Силбад», - ответила она, нежно положив руку ему на плечо. У вас красочный способ рассказывать о вещах.

Старик казался польщенным.

- Я видел! - сказал он, почесывая край пластины черепа под кепкой. Я хотел бы дать несколько советов! Вот, например, вернемся к Пердиде. Когда я услышал, что Клод переезжает туда, я сказал: «Сорвиголова! Пердид приятен и относительно безопасен, но не для одного человека.

- Он был женат.

- Это то же самое. Может быть и хуже. Если однажды эта планета будет эксплуатироваться с любыми шансами на успех, ее придется атаковать с применением тяжелых средств. И массово! С шагом в миллион человек. Только государство может финансировать этот стартап. Не так ли, Макс?

Мулат рассеянно кивнул. Он был погружен в детали карты.

«Я говорю осознанно», - сказал Силбад, стуча по металлическому черепу. Вы знаете, когда шершни сделали это со мной?

- Расскажи мне эту историю.

- Это не красивая история, моя маленькая леди, но поучительная. Макс всегда знал меня с этой чертовой кепкой из металлолома. Когда меня спросили, он еще не родился. Мне было восемнадцать, и я жил на Пердиде со своими родителями. Мы были одной из десяти семей пионеров-ламбдийцев, пытавшихся выжить там. Сразу скажу: последняя из десяти семей, потому что остальные девять ушли с отвращением.

- От чего отвращение?

- Клянусь этими грязными шершнями, имя фонаря! Послушай меня, моя хорошенькая... Пердида чудесно плодородна. Эта необычайная плодовитость превышает продукцию фотосинтетических фабрик, то есть вы! Он что-нибудь туда толкает. Вы можете мне не поверить, но я видел, как растения картофеля вырастали до размеров дуба за три месяца с клубнями по пятьдесят килограммов каждый. Или урожай в одну тонну с растения. Финансирование: маленькая картошка размером с кулак. Вы можете сказать мне, что пищевая промышленность способна конкурировать с сельским хозяйством?

- Похоже, что в Сидоине...

- Ваш, ваш, ваш! Я знаю жителей Сидоина. Все они обманщики.

- А шершни?

-Я иду, моя красотка, иду. Каждый год: шершни! Вы ничего подобного не видели. Они скребут все до костей. Ты думал, что за шесть лет заработаешь состояние, черт! Все нужно начинать заново. У вас нет времени защищать свои акции, это справедливо только в том случае, если вы можете защитить себя. Полгода вы стоите на страже и боретесь с этим паразитом, который проделывает дыры в ваших стенах.

- В стенах?

- Отлично. Шершню требуется час, чтобы открыть проход в трехсантиметровой чугунной пластине. И они сгущаются в доме группами! Имейте в виду, что дома созданы для этого. Мы привозим панели из нитрида бора готовыми к сборке. Хорошо! шершни все равно проходят, и необходимо ставить на место дополнительные пластины. Дома ощетинились убийственными антеннами, похожими на подушечки для булавок. Эти антенны тысячами истребляют этих грязных зверей, но приходят миллионы. По истечении шести месяцев борьбы, когда вы выходите из своей тюрьмы-сарая, с цветом лица папье-маше, вы видите, что половина усиков съедена. И ваши стены всего в несколько дюймов толщиной. Еще пятнадцать дней - и ты у шершней!

- И что? Чего-то не хватает, Силбад. Почему пионеры не покинули Пердид до того, как ушли стаи? Когда сезон закончился, продав свою продукцию, они могли начать все сначала.

Силбад поджал губы.

- Нет, милая. Учитывая огромные затраты на транспортировку и установку, учитывая тот факт, что Perdide находится в хорошем положении только каждые два года для быстрого возвращения на более гостеприимную планету, на это уходит шесть лет. удача. В противном случае это бесполезно, вы вернетесь беднее, чем раньше.

- А как насчет твоего черепа, Силбад? Ты не сказал мне, как...

- Верно, - сказал старик, теребя кепку, - я об этом больше не думал. Хотя, в некотором смысле, теперь вы знаете достаточно, чтобы представить остальное. Я лишил эту тему своей болтовни. Кажется, что в мою комнату проникли шершни, пробив угол крыши.

- Это выглядит?

- Так мне сказали родители. Что до меня, я ничего не запомнил. Я проснулся в клинике в Сидоине с этой штукой на голове, вот и все. Полная амнезия!

Он пережевал очень старые воспоминания медленным голосом

- Мой отец был энергичным человеком. В следующем году мы вернулись в Пердид. Но по прошествии восемнадцати месяцев моя мать сходила с ума, чтобы оставаться запертой под оболочкой из бора.

Мы определенно сдались, как и другие... Вот почему я сомневалась, что Клод сможет выдержать то, что потерпел мой отец. Я знал этого Клода только по его легенде. Кажется, фантастический парень. Как Макс! Но я его никогда не встречал. Я бы сказал ему, что он делает что-то безумное. Мой отец тоже был фантастическим парнем! А я... красивая свинья

Белль была удивлена ​​этой прогулкой.

- Да, - сказал Силбад, - красивая свинья! В то время в семьях пионеров и путешественников дети были редкостью. Аппараты были плохо защищены от лучей, что делало пары бесплодными. Мои родители любили меня. Сын, так думаю! Я оставил их без помпезности и не знаю, что с ними стало. Космос позвал меня. Я считаю, что шершни опустошили аффективный центр из моего мозга. Кроме того, я всегда слыл шеф-поваром, чокнутым. Макс не предупреждал вас о моем аккаунте?

Не дожидаясь ответа, он спросил

- Как поживает ваш князь муж с ребенком?

Белль очаровательно улыбнулась. Незаметный огонь раскрасил его скулы.

- Намного лучше, чем я ожидал! Он уделял Клауди... внимание, на которое я считал его неспособным. Вы знаете, что это он сейчас настаивает на том, чтобы занять мое место у микрофона! Думаю, он гордится этой новой для него игрой.

Макс встревоженно приподнял лоб.

- Почему, сказал он, тебя это так радует?

Молодая женщина отвернулась. Тень прошла по его лицу. Она призналась

- Мартин не... Я имею в виду, что он не может иметь детей. Так я подумал...

Его неуверенный взгляд скользнул по двум мужчинам.

- Продолжай, - сказал Макс.

- Клауди сейчас сирота. Я надеялся принять его.

Она поспешно добавила

-... Если Макс даст разрешение. В моральном плане он в некоторой степени исполнитель.

После минуты молчания мулат сложил карточку Пердида.

«Давайте сначала спасем ребенка», - сказал он, направляясь в свою хижину.

Белль закусила губу. Силбад взял ее за плечо и ободряюще посмотрел на нее.

«Пойдем посмотрим, что делает Мартин», - посоветовал он.

*

* *

Мартин склонился над микрофоном, словно хотел его загипнотизировать.

«Конечно, я умею плавать», - прошептал он нежным голосом. Бросьте меня в озеро, и вы увидите.

«Ты утонешь», - ответил голос Клауди. Озеро очень большое и очень глубокое. А у тебя нет ни рук, ни ног, Микро!

- Мне не нужно плавать, дорогая. Брось меня в воду.

- А я, Микро, говорю, ты утонешь.

На висках Мартина выступил пот нетерпения. Он предложил:

- Тогда займемся чем-нибудь другим. Вы прыгаете в озеро. И я пойду за тобой. Ты сказал мне, что умеешь плавать.

Ребенок нерешительно признался:

- Это было неправдой.

- Маленькая лгунья, - нежно отругала рыженькая, - Чтобы наказать тебя, я научу тебя плавать по воде. Не бойся, я здесь, чтобы тебя догнать. Прыгай со мной прямо в озеро. Если ты будешь держать меня крепко, тебе нечего бояться.

- Это точно?

- Вот увидишь, это очень весело.

Голос Клауди на мгновение замолчал.

- Что делаешь? - спросил Мартин.

- Я окунаю ногу в воду.

- Вы должны замочить оба. Плоф! внезапно, как большой мальчик.

- Холодно.

- Нет, дурочка, это просто...

Дверь на подиум распахнулась. Мартин сделал раздражительный жест и внезапно вскрикнул.

- Нет, прыгать нельзя. Я не люблю эти шутки, Клауди!

- Это ты...

- Нет нет. Запрещаю подходить к озеру.

- Название лампы! - взвизгнул Силбад, выходя на подиум с Белль.

Девушка бросилась к мужу. Она была очень бледной.

- Озеро! она простонала.

- Да, - сказал Мартин, алый. Он хотел там искупаться. Я запрещаю тебе, слышишь, Клауди!

- Микрофон, - воскликнул ребенок, - вы говорите сразу всеми своими голосами! Снова повтори голос моряка.

- Я не против, приятель. Если ты пойдешь в лес, я спою тебе песню кометы!

Белль провела рукой по лбу Мартина. Он восстал.

- Оставь меня в покое

«Вы все расстроены», - мягко сказала она.

ГЛАВА II

«Гранд Макс» приземлился на Гамма 10, на поляне в Мертвом лесу.

Окаменелые веками на этом месте Мертвый лес создавал трагическую и пустынную обстановку. Очень высокий, со всех сторон, скелет деревьев стягивал неразрывную сеть по небу. Длинный белый, как снег, песок скапливался вокруг пней и в пазухах ветвей, создавая зимнюю иллюзию, которую сразу же опровергала мучительная жара.

- Это всего лишь шаг, - сказал Макс. Нет интереса оставлять устройство. Мы проведем восемь дней в этом безлюдном мире. У нас будет только пять недель путешествия для Пердида благодаря прохождению кометы.

Белль спросила, везде ли выглядит гамма 10 одинаково.

- Нет, - сказал Силбад. В двадцати пяти километрах к северу лес останавливается на краю Ступени Гиганта. Будьте уверены, здесь никогда не было гигантов. Мы называем это огромной, почти круглой воронкой с регулярными ступенями, спускающимися к Рассолу: невероятно соленому морю. На этой планете четыре или пять подобных морей, и всегда в углублении воронки, гладкое и круглое, как линза на дне телескопа: уже упомянутый Рассол, Гранд Марэ, Хрустящий и т. Д. , Я забыл имена остальных. Это впечатляет, когда ты ничего не видел. На этот счет есть теория. Утверждается, что эти воронки - остатки древней цивилизации. Мужчины, которые искали бы воду еще ниже. Это вполне возможно, моя маленькая леди, и я благодарю вас.

Белль не знала, удивляться ей или смеяться над герметичной шуткой. Она округлила глаза и приоткрыла губы. Силбад усмехнулся

- Спасибо, что выслушали мою бессмысленную чушь. И особенно смотреть на меня этими глазами. Мне нравится разговаривать с тобой, моя маленькая леди, и я скажу тебе, почему...

Он замолчал и покачал головой.

- Если подумать, я вообще ничего не скажу.

Макс рассмеялся.

- Вы преувеличиваете, Силбад. Невозможно возбудить любопытство женщины, не удовлетворив ее.

- Макс прав, - сказала Белль. Сильбад, скажи мне, зачем тебе говорить со мной.

- Делать нечего, это все испортит.

Она надула губы, наполовину смеясь, наполовину сердясь.

- Ты не хороший.

- Слишком много сказал, - сказал старик, ковыляя на скрюченных ногах. Хорошо! Я расскажу тебе однажды.

Она хотела знать, когда. Он колебался, возился с изумрудом на пальце.

- Когда мы вернемся в Devil-Ball.

Он вышел и сказал

- Посмотрю, как малышка. Его долгая прогулка привела его к пещере, и это меня немного беспокоит.

*

* *

- Ты ему нравишься, - улыбается Макс. Я никогда не видел его таким. Если бы он был моложе, ваш муж имел бы право ревновать.

Белль гортанно рассмеялась.

- Не будь смешным, Макс. Бедный старый Силбад! Он любит Devil-Ball, ты мне это сказал. Как вы хотите, чтобы простой смертный соревновался с планетой? Он действительно странный старик; во вторую ночь в Башне принца я слышал, как он кричал червей, бродя по террасе. Он заявил, я не знаю что, примерно так:

Задуши чрезмерное пламя из моего сердца

К медленным ушам твоих похотливых волн...

- Да, - сказал Макс, - я знаю это стихотворение. Это не лучший Силбад. Обычно он импровизирует пафосные банальности с прилагательными. Но так как он всегда вышивает на одну и ту же тему, в итоге он очищает свою форму и иногда преуспевает в великолепных изделиях. Его голова набита рифмами, которые трепещут в его металлическом черепе, как попугаи, под сводами зала. Когда он ушел, он принес большие жертвы...

Он прыгнул. Концерт проклятий разразился в конце отрывка, за которым последовал шум борьбы.

Опередив Белль, Макс выскакивает на подиум. Они нашли Силбада без кепки верхом на распростертом теле рыжего. Он схватил последнего за горло и ударился головой о землю, выкрикивая оскорбления со всех диалектов лиры.

- Довольно! воскликнул Макс.

Наклонившись над противниками, он с трудом развязал нервную хватку старика.

- Фигня! - воскликнул Силбад. Ты не что иное, как навоз холеры, гной землеройки. Я убью тебя, шершень!

Пойманный руками Макса, он изо всех сил пытался вернуться в атаку, сжимая костлявые дрожащие руки вперед, опасные, как когти, там, где изумруд блестел трагическим огнем.

Белль опустилась на колени рядом с мужем, который казался вялым. Вдруг старик передумал. Ярость сменилась паникой на его усталом лице. Его череп отбрасывал необычные отражения. Он рыгнул:

Ребенок! Макс, держи ребенка подальше... Где микрофон?

Мулат вдруг понял, что в основе всей этой суматохи - детские слезы. Он отпустил Силбада и побежал к микрофону, который все еще кивал на полу через всю комнату.

- Почему ты кричишь всеми своими голосами? простонал ребенок. Прекрати, Микро, ты злой.

Лихорадочным пальцем Макс отключил передатчик.

«Заткнитесь все вы», - прогремел он.

Он посмотрел на старика, который дрожал всеми конечностями.

- Что случилось, Силбад?

- Скорее, Макс, - пробормотал старик, не давай малышу войти в пещеру. Эта свинья... (он жутко посмотрел на Мартина), эта свинья пыталась столкнуть его туда.

Все еще лежа, рыжая с трудом дышала. Белль встала, открыла рот.

- Позже, Белль! - вмешался Макс.

Он вернулся к микрофону и очень тихо сказал

- Где ты, Клауди? Вы не заходили в пещеру?

- Нет, я не пойду, - крикнул тихий голос. Ты слишком злой. Ты меня напугал. Я не пойду в твою пещеру!

Невинно в этих словах обвинялся Мартин. Белль коротко всхлипнула.

- Устранив последние сомнения, голос возобновился:

- Во-первых, в вашей пещере нет сладостей.

Бледный, Макс спросил:

- Я тебе это говорил, Клауди?

- Да, вы это сказали, но нет.

- Вы ходили смотреть?

- Нет.

- Ты был прав, мой мальчик. Это была шутка.

Он успокоил ребенка, увел его из опасного места, потратил сокровища своего воображения, заставив его выпить сок лиголлы. Ребенок заснул через полчаса усилий.

*

* *

Обессиленный Макс положил микрофон и повернулся к остальным. Они не двигались, как неподвижные восковые фигуры, изображающие драму.

В одиночестве Мартин встал, чтобы пойти, и рухнул на табурет возле двери. Силбад наполовину наклонился вперед; он все еще не взял фуражку. Что до Белль, прямая и белая, как мрамор, с сухими глазами, она повернулась к Мартину спиной.

Макс заговорил глухим голосом. Обращаясь к рыжеволосому, он назвал ему свой титул, но тоном, посмеившимся над этим титулом.

- Принц Атрала, может быть, вам есть что сказать в свою защиту?

Силбад презрительно усмехнулся. Мартин безмолвно посмотрел на него с ненавистью.

- Хорошо, - сказал Макс.

Он посмотрел на Белль, которая открывала пустые глаза.

- Если бы он не был твоим мужем, - сказал он, - может, я бы убил его собственноручно. Я не знаю... Ради тебя я брошу его на первой же пригодной для жизни планете. На Пердиде, где он займет место ребенка, которого хотел потерять. Это слишком мягкое наказание, но и очень плохое.

Его голос стал медленнее, а взгляд смягчился, когда он добавил:

- Мне жаль тебя, Белль. Само собой разумеется, что у вас будет выбор личной судьбы. Предлагаю провести вас, куда вы хотите. Даже если бы ты совершил безумие, связав свою судьбу с судьбой Мартина, я бы не стал возражать... Ты просто нашел мое решение?

Она слегка наклонила голову. Макс вздохнул и подошел к Мартину. Он крепко взял его за руку, чтобы вывести в коридор.

- Я могу ходить одна, - сказала рыжая.

Не отвечая, мулат подтолкнул его вперед. Спустились в бункеры. Макс разрезал магнитный замок. Собираясь открыть дверь, рыжий взял его за руку. Макс вопросил его глазами.

- Раньше, - сказал Мартин, - вы меня спрашивали, есть ли что сказать в свою защиту.

Мулат дождалась отдыха. Другой улыбается.

- Мне есть что сказать для своего искупления.

Макс нахмурился.

«Не смотри так», - спросила рыжая. И послушай меня.

Он указал пальцем на все еще закрытую дверь.

- Вот мой багаж. В них целое состояние, и я предлагаю вам половину его, если вы вернете меня в Сидоин.

Макс скривился от отвращения.

- Нет, - сказал он.

Глаза Мартина превратились в две узкие щелочки.

- Полагаю, ты оставишь мой багаж на Пердиде?

- Нет, - сказал Макс, открывая дверь.

- Понятно, - плюнул Мартин. Вы играете благородным линчевателем, но ухватываетесь за возможность присвоить мое богатство.

Мулат взял его за плечи и, стиснув зубы, посмотрел ему в лицо.

- Я попал в чувствительную точку, - злорадно воскликнул Мартин.

- Глупый преступник, прорычал Макс. Вы верите, что все можно купить. Имейте в виду, что ваш багаж долгое время путешествовал в космосе, где-то между Атралом и Дьявольским шаром. Мне нужно было облегчить устройство, чтобы он работал быстрее. Я бы выплатил вам компенсацию, когда прибыл в Сидуан.

- Вор, чужой пес! Вы дешево делаете добро другим людям и...

- Заткнись. В этом приключении я потеряю больше, чем ты. Ваше богатство, как вы говорите, было просто несчастьем по сравнению с грузом редких металлов, который у меня был в моих бункерах. Я отдал все, чтобы спасти этого ребенка. Это еще одна вещь, в которую вы не поверите со своим извращенным умом. Так что пойдите и посмотрите, посмотрите, что мои трюмы пусты!

Сказав это, он жестоко вытолкнул Мартина в проем и захлопнул дверь.

ГЛАВА III

Несколько дней на борту неподвижного самолета царила атмосфера скованности.

Белль мало говорила и чаще всего оставалась дома, где Макс приносила ей еду, к которой она почти не прикасалась. Однажды он спросил ее, хочет ли она увидеть Мартина, но она отказалась с некоторым страхом.

Смущенный быть невольным зачинщиком драмы, Силбад избегал молодой женщины. Он отвернулся, когда проходил мимо нее в коридоре.

*

* *

Однажды вечером старик дежурил у микрофона, и ребенок потребовал для колыбельной чего-нибудь, кроме матросской песни.

- Спой мне Принца любви!

Смущенный, Силбад импровизировал, чудовищный, ублюдочный куплет, в котором некий принц по имени Дамур пил из светильника...

- Это не то! запротестовал ребенок. Знаете, это красивая песня. Мама ее часто пела.

- Оставь это, Силбад! сказал голос.

Старик подпрыгнул и посмотрел на Белль, которая молча разбила лагерь позади него.

- Я знаю эту мелодию, - сказала Белль. Дай мне место.

Силбад поспешно встал.

- О да! - крикнул Клауди, пой голосом мамы.

Белль села и начала причитать из старины Атрала:

«Включись посреди ночей Атрала», - добавил слабый голос. И после?

Белль была сбита с толку. Ее дрожащие губы с трудом формулировались

-Где он, твоя прекрасная любовь...

У нее хватило духа выключить передатчик, прежде чем скрыть рыдания в скрещенных руках.

«Нет, ты ошибаешься», - сказал Клауди. Ты снова начинаешь с начала... Я спою тебе продолжение, я:

Голос ослаб, запнулся что-то непонятное. Ребенок заснул.

Однако Силбад смущенно смотрел на рыдающие плечи Белль и золотой пучок ее волос, разложенный по столу, и его глаза были затуманены.

На пороге в течение нескольких минут Макс ничего не потерял в этой сцене. Он подошел и протянул Силбаду поднос, который держал в руке.

«Отнеси эту еду Мартину», - сказал он старику, осторожно выталкивая его наружу.

Он вернулся к молодой женщине и погладил ее по голове.

«Давай, Белль», - тихо сказал он. Давай, малышка...

Белль подняла мокрое лицо. Прошептала она:

- Я смешон, я... Ты был там, Макс?

Он склонил голову.

- Это та песня, - призналась она, вытирая глаза. Я не знаю, что меня захватило.

- Я очень хорошо понимаю, - сказал Макс.

- Нет, нет! вы не понимаете! Я надеялся, что Мартин согласится усыновить Клауди. Я ему об этом рассказал. Он казался сторонником этого проекта, и я представила, как наша жизнь преображается присутствием ребенка... А теперь мне стыдно, Макс, если бы ты знал, как мне стыдно!

Макс сел напротив нее.

«Послушайте», - сказал он с какой-то резкостью. Вы не женщина, которой можно причинить боль. В этой истории наказание поражает вас больше, чем вашего мужа. Это не честно. Я сделаю все, что ты хочешь, Белль. Милость Мартина принадлежит вам.

Она в изумлении открыла глаза и покачала головой

- Нет, Макс. Вы видите, что не поняли. Делай с ним все, что хочешь. Я не хочу больше его видеть. Мне даже неловко знать это в этом устройстве.

Она мечтала:

- Странно. Я бы не поверил, что это возможно; так быстро отпускать кого-то. Он упал с меня как... как мертвая ветка. И теперь ко мне возвращаются болезненные воспоминания: день, когда он истязал свою собаку, время, когда он бросил свою колесницу в раба, переходящего дорогу. Как я мог...? Я не хочу больше думать обо всех этих вещах. Но это оставляет ужасную пустоту. Я чувствую себя одиноким, без семьи и без родины.

«Не говори так», - возразил Макс. Силбад и я, мы...

Он быстро подошел к двери и прислушался.

- Во имя неба! он выругался, кто управляет лифтом?

Он упал с металлических лестниц и, миновав дверь грузового отсека, наткнулся на тело Силбада, лежащее в коридоре среди обломков перевернутого плато. Подняв своего старого друга, он прислонил его к стене. Колпачок соскользнул в сторону, обнажив кровавую линию вокруг металлического колпачка.

Старик покачал головой, проклиная:

- Достал меня, грязный шершень!

Он жестикулировал, чтобы встать.

- Оставайся там, - сказал Макс.

Затем, обращаясь к прибывшей Белль

- Заботиться о нем! - бросил он, бросившись к шахте лифта.

*

* *

Макс бежал по стопам рыжего. Следы беглеца отпечатались на песках. Мы могли видеть путь, петляющий между стволами мертвого леса. Стволы огромны, как колонны.

Макс задыхался, как в духовке, и раскаленный песок опалил ступни его босых ног. На бегу он задавался вопросом, какое безумие толкает его на охоту за человеком, потерянным на этой засушливой планете.

Мулат действовал, не задумываясь, и он больше не знал, ищет ли он Мартина, чтобы убить его собственноручно или плюнуть ему в лицо, что он должен был умереть от жажды в течение нескольких часов, прежде чем высохнуть на месте. Это было последним словом. Он не знал, намеренно ли рыжий искал смерти или достаточно сумасшедший, чтобы рискнуть в таких условиях. Но для него было особенно невыносимо то, что нападение Силбада осталось безнаказанным.

На изгибе окаменевшей рощи, его глаза горели от пота, он увидел красное пятно, танцующее примерно в пятидесяти метрах: волосы Мартина. Этот тяжело взбирался по песчаной дамбе. Макс набрал высоту и в несколько шагов достиг подножия дюны, когда Мартин достиг вершины. Но там он увидел, как его человек пошатнулся, опрокинулся и скатился по склону. Мулат побежал ему навстречу, удовлетворенно рыча. Он получил тело за ноги и расправил его за волосы. Глаза Мартина были закатаны, рот был в крови; с металлическими фланцами из груди торчала короткая крепкая стрела.

С колотящимися висками Макс не слышал хриплых криков и внезапного тявканья пустыни. Подняв глаза, он увидел гребень дюны, ощетинившийся жестикулирующими фигурами.

В то время удивление помешало ему иметь четкое представление о ситуации. В его голове крутились наброски гипотез: «Кто эти... друзья, раз уж они застрелили Мартина?... Откуда такое враждебное отношение... нет?» Этот мир безлюден... мираж? "

Эта нерешительность длилась всего секунду. Он понимал, что на него действительно напали. Обнаженный и безоружный, он убежал.

Но другой отряд повернул дюну и шел справа. Увлеченный своей инерцией, он не мог связать крючком, чтобы избежать этого, столкнулся прямо с самым быстрым из своих противников, большим дьяволом с жестоким лицом, который покатился по земле и в процессе схватил его за ногу. В свою очередь, он споткнулся, выпустил свой член, ударил кулаком, как гоночный автомобиль, в лицо с оскалившимися зубами, схватил протянутую к нему руку, закрутил в воздухе тело, которое на лету скосило еще двоих. Он увидел брешь и бросился... Но петля зашипела у него на плечах и повалила на землю.

Он жевал песок и пот, сел посреди круга разрозненных мечей, которыми владели люди... столь же несоизмеримые.

- Я сказал «живым»! крикнул пронзительный голос.

Мечи опустились.

Одетые в мишуру, его нападавшие представляли собой разношерстную выборку всех известных рас. У некоторых были тонкие конечности и черепа из сахарной головы людей Эпсилона. В других случаях разрезанные глаза и усы-запятые в уголках рта допускали каппианское происхождение; их доли были расширены золотыми кольцами. Ритуальные татуировки секты Веги вплетались на низкие лбы. Несколько верховых зверей, которых Макс никогда раньше не видел, с длинными ногами, приспособленными для бега, горбатой спиной, высокомерными спокойными головами на конце огромной шеи.

На одном из них человек с волчьими глазами прорезал толпу и подошел к Максу. На нем была кепка, напоминающая шапку Силбада, но украшенную носовым платком, который висел на шее сзади. Его широкую волосатую грудь подиагонали перегородил пояс с атомными зарядными устройствами. На его сложенной руке сияло современное оружие.

Пятками он заставил свою лошадь встать на колени и спрыгнул на землю, перебросив поводья одному из своих людей. Став лагерем перед пленником, он приказал:

- Стою!

Макс мило улыбнулся:

- Нет!

Ропот пробежал по оборванной толпе. Кто-то потянул за веревку, и Макс откинулся назад.

- Тишина, пираты! крикнул начальник.

Его лицо было красным от гнева. Он опасно теребил пистолет. Но он, казалось, успокоился и улыбнулся в свою очередь. Он сказал мулату:

- Я удержу вас от вашей наглости, если вы дадите мне веское объяснение. Обратите внимание на свой ответ.

- Все очень просто, - заявил Макс. С моей стороны это не было глупым хвастовством. Я очень хорошо знаю, что нахожусь в твоей власти. Но если я подчиняюсь, как ребенок, ты, может, и убираешь меня, но с презрением ко мне. Если я проявлю немного гордости, вы, вероятно, меня каким-то образом избили или пытали, но я выиграл битву за престиж. Что касается смерти... Я слышал, вы приказали взять меня живым

- Почему вы хотите выиграть эту битву за престиж?

- Потому что это единственный способ поговорить с вами на равных...

В толпе раздался смех, который вождь жестом оборвал:

- Я сказал: тишина!

-... И мне ужасно нужно обсудить, - заключает Макс.

Настала очередь мужчины расхохотаться.

- Отличный ответ, - обрадовался он. Но ты, должно быть, испытываешь жажду, бегаешь голышом на солнце, мальчик.

Он взял тыкву со стороны своего скакуна и протянул ее мулату, который встал сам и стал пить большими глотками.

- Привет всем! - возразил мужчина, дай мне немного, мальчик. Жидкости здесь мало!

- Вано! - крикнул голос, - я знаю, кто этот синеволосый парень.

Все головы обратились к человеку, которого Макс еще не заметил: помесь человека и курдила, судя по его зеленому цвету лица и ушам с крыльями летучей мыши.

Странное существо протянуло мулату когтистый палец.

- Хорошо! говорю, сказал начальник.

«Вано, я знаю, кто он», - повторил метис с визгливым акцентом. Это великий Макс!

- Что, Гранд Макс? - воскликнул Вано. Мы знаем, что это название его устройства.

Полукровка Курдила замахал руками. Его чешуйчатые веки трепетали над красными глазами.

- Нет-нет, - возразил он, я имею в виду, что это «действительно» великий Макс. Название его устройства не вымысел.

Он повернулся к насмешникам и вскрикнул на удивление высоким голосом:

- Не смейтесь, идиоты! Я видел синеволосых мулатов раньше и... и не принимал их за большого Макса. Мы иногда называли их так, чтобы посмеяться, но мы знали...

- Докажите это! - сказал Вано.

- Да, - сказала смешанная кровь, - настоящая.

Снова разразился смех. Некоторые говорили, что он умер триста лет назад; другие утверждали, что его никогда не существовало, что согласно легенде, даже более щедрой, он имел высоту три метра.

Вано пришлось хлопать хлыстом вокруг себя, чтобы успокоиться и услышать курдил. Последний рассказал, что в детстве в пригороде Ню-7 он видел, как по улице проезжал всадник, не отвечая на возгласы толпы. Этот человек вел своего зверя к Дворцу собраний. У него были лазурные волосы и повязка на щеке. Из любопытства молодой метис последовал за ним в компании других малышей.

- Прибыв во Дворец, он заставил своего зверя подняться по лестнице и толкнул стражников, чтобы они сели в полукруглый велосипед верхом. Толпа бросилась за ним, и все гадали, что он собирается делать. Он вытащил что-то из сумки, свисавшей с его седла, что-то очень большое и тяжелое, которое он держал на расстоянии вытянутой руки: голова дракона из последнего дракона в Ну. Он крикнул: «Я выхожу из больницы, это, кажется, вам не нравится, господа». Вы надеялись увидеть мою смерть? Ну посмотрите! "

«Он сорвал повязку, и все увидели яркий шрам, тянувшийся от виска до подбородка. Другая его рука все еще размахивала головой дракона. Он повернулся к толпе, заполнившей общественные трибуны, и крикнул: «Заслужил ли я награду?» Толпа ревела от сочувствия. Поэтому он сказал: «Ваши городские власти пытались отравить меня в больнице; Прошу двойную! "

«Стоя на стременах, он повернул голову дракона, удерживая ее за гриву, и бросил на стол президента. Затем, подняв шум, он снял алмазную люстру и поскакал к боковому пролету, удерживая люстру в воздухе, как он держал свой трофей. Поднявшись на верхнюю ступеньку лестницы, он тем же жестом покрутил люстру, крикнув: «За людей!» Люстра сбежала по ступеням, потеряв все камни; и толпа бросилась на ветер.

Курдил провел раздвоенным языком по губам и посмотрел на Макса.

- Это он; Я узнаю шрам и браслет. Я ясно вижу эту золотую руку, которая раскачивала люстру на солнце, наверху ступеней!

Вокруг Макса воцарилась великая тишина, чей рот дернулся от улыбки. Вано спросил его:

- Это правда?

Макс склонил голову. Вано посмотрел на мулата и курдила по очереди.

- Но..., он заколебался, ты намного моложе его.

- Я много путешествовал, - сказал Макс. Ранее один из ваших людей утверждал, что я был мертв уже три столетия. Это было немного натянуто. Скажем, мне было бы 150 лет, если бы я не всегда переезжал.

Смущенный лассо, прижимавшим одну руку к его телу, он внезапно напряг мускулы, и веревка с треском порвалась. Мужчины подняли мечи, отступая.

- Довольно! - воскликнул Вано.

Затем мулату:

- Макс, как и ты, я должен отвести тебя на Рассол. У меня нет права обсуждать с вами. Вы увидите Мастера.

Я не связываю тебя, но не пытайся убежать... Кстати, а кто был этот рыжий?

«Паразиты, которых нужно убить, - сказал Макс. Но я бы предпочел сделать это сам.

Вождь посмотрел на человека, едущего на одной из странных лошадей. Мужчина пытался спрятать под тряпками короткий арбалет.

- Гамаз, - сказал Вано, - ты всегда стреляешь слишком быстро! Отдай своего зверя Максу. За хлопоты вы сделаете дорогу пешком.

ГЛАВА IV

На борту корабля Белль и Силбад были обеспокоены, так как Макс не вернулся в течение нескольких часов.

- Послушайте, - сказал старик, - мне нужно пойти посмотреть. Все это ненормально.

Кепка, сидящая на перевязанном тюрбане, заставляла его выглядеть комично. Но Белль не хотела смеяться.

- А если и домой не придешь! - выдохнула она.

- Это бы меня удивило, - рассудил старик. Я возьму гусеницу. Макс так бы и поступил, если бы гнев не ослепил его. Однако нужно все спланировать. Макс уже отрегулировал ползунки, и через два дня устройство пойдет само по себе. Если со мной случится какое-нибудь несчастье, интересно, какое, тебе не придется ни о чем беспокоиться, кроме как пристегнуться ремнями.

Она возразила:

- Но все равно, Силбад, ты понимаешь, о чем говоришь! Вы видите, как я в одиночку отправляюсь в космос! Вместо этого выключите зажигание или покажите мне, как это делается.

- Вместо этого я покажу вам, как приземлиться на Пердида. Поездка будет автоматической, Белль, тебе нечего бояться. Развитие устройства, возможно, будет немного менее акробатическим, чем если бы Макс позаботился о нем. Вы будете двигаться медленнее, не беспокоясь об этой милой ее сердцу комете. Просто обратите внимание на посадку, хотя корректоры там, чтобы исправить ваши маленькие ошибки.

Она отказалась что-либо слышать.

Но Силбаду удается ее убедить.

- Если нас не будет через два дня, - сказал он, - верьте, что вы нам абсолютно ничего не сможете. Но у вас всегда будет ребенок, которого нужно спасти.

Он сообщил ей, и она, убитая горем, отпустила его.

Бросив на гусеницу оружие и банку с жидкостью, он опустил ее на конце подъемника. Подтянув трос, он сам поднялся на лифте.

Вскоре после этого он в пылающей жаре ехал по следам двух пропавших без вести. Он спел знаменитую арию о комете, которая пила из его лампы. Каждые пятьсот ярдов он выплевывал на дверь семя мусора и делал глоток из банки.

Он достиг дюны, на которой Макс сражался за четверть часа. На песке остались следы, и что-то лежало на полпути, как груда ткани.

Выругавшись и плюясь, Силбад вышел из машины и, шатаясь, приблизился. Под дряблой одеждой он увидел невероятно тонкое существо, кожа которого настолько прилипла к костям, что формировала его контуры. В этом черепе, губы которого прижаты к зубам, он с трудом узнал Мартина, полностью обезвоженного. Он увидел короткую стрелу, воткнутую в его грудь, и проворчал

- Плохо! Очень плохо! Что это означает?

- Это значит, что вы будете следовать за нами без шума, - сказал голос позади него.

Силбад навис над собой и увидел, что ему угрожает собственная винтовка, зажатая жирным форбаном, левая ноздря которого была украшена рубином. Далее гусеницу окружила дюжина разноцветных человечков, один из них был за рулем. Они смеялись, как одержимые, передавая канистру изо рта в рот.

Разъяренный Силбад не нашел времени подумать об этом. Он прыгнул обеими ногами перед лицом своего ближайшего противника, и они вместе покатились на дно дюны.

Винтовка взлетела в небо, на секунду в песок.

В каком-то тумане старик сопротивлялся, размахивая кулаками и ногами во все стороны. Но ошеломленный, он вскоре обнаружил, что привязан к капоту гусеницы.

- Космосом, кто-то ругался, этот старик дракона съел

Они хлопнули его по плечу и потрепали за бороду, а он закатил глаза в ярости.

- Трусы! крикнул Силбад, бункерная игра! Снимите с меня эти веревки, и я возьму вас по одной!

Гаммиан с лицом, испещренным прыщами, сказал ему под носом

- Не кричи так громко, дедушка, у тебя борода разлетится!

- А ты, строптивой Вольпида воняешь, свинья! Не нужно дважды смотреть на себя, чтобы понять, что у вас гнилые кости. Я тебя разорву на куски!

Багровый, Гаммиан поднял кинжал с треугольным лезвием, но его прислужники удержали его.

- Вано защищал это, - сказал тот, кто оказался главным.

Пусть двое мужчин отведут его к Рассолу.

Остальные хотели сесть в машину. Гусеница с пятью пьяными скандалистами рванула на север. В насмешку Силбада изменили стиль с козырьком на носу.

*

* *

Через три четверти часа трекер остановился, и Силбад был сбит. Он моргнул на солнце и покачнулся на задушенных ногах. Его руки были связаны за спиной.

Они были на краю Лестницы Гиганта, которая последовательно спускалась по утесам к Рассолу, как ступени фантастического Колизея. Внизу тихое море казалось куском сланца. Другая сторона неуклонно поднималась к горизонту.

Пятнистый Гаммиан хотел попробовать спуск на гусенице по хаотичным пандусам из-за оползней. Остальные отказались, назвав его сумасшедшим.

Крошечный караван, они спускались зигзагами с уровня на уровень, пользуясь конусами осыпи или наклонными разломами, или подбираясь к грубым деревянным лестницам, установленным в труднодоступных местах.

Проходя мимо пещер, которые по горизонтали пронизывают скалы, Силбад учуял запахи животных и слышал звуки конюшни. Подойдя к одному из них, небольшой отряд развернулся и пошел под арку. Силбад видел силуэты животных с длинными шеями, которые то тут, то там на коленях стояли на сухой траве.

- Клянусь моей лампой! - воскликнул он, - разве это не дромы, эти звери?

«Ты выиграл, дедушка», - сказал анонимный голос, пошлость которого отразилась на хижинах Сидуана на расстоянии лиги.

Разъяренный тем, что забыл свои решения оскорбленного молчания, старик стиснул челюсти.

Дромс! Он никогда не видел их, кроме окаменелых в камне. Живые дромы!

Что касается этих парней, то Силбад давно догадался об их происхождении. Вам не нужно было быть великим ученым, чтобы распознать характерные рубцы на определенных плечах (хлыст заключенных Савахи), ни печально известный знак числа Каппиева, вытатуированный под ногтями, ни шрамы старых язв вокруг лодыжек, которые знали кандалы Дзета.

Все пахло пиратом Интерстела и камбузом, сумкой, веревкой и флибустьером. Бог знает, как сюда попали эти космические отбросы!

Они вязали крючком несколько раз в тени наклонных коридоров и выходили на солнце тремя этажами ниже.

Монотонный, утомительный спуск длился еще час до последнего обрыва, который все еще возвышался над Рассолом на пятьдесят метров. Там в расщелинах скал росли болезненные мхи и колючие кусты. Зияло несколько отверстий, одно из которых представляло широко открытый рот титанической человеческой фигуры, гигантской фигуры, наполовину разрушенной веками.

Силбада втолкнули в этот туннель со стенами, уставленными дымящимися факелами. Растянувшись на земле, небольшие группы мужчин перестали играть в костяшки, чтобы высмеивать презираемые стариком насмешки.

Его заставляли продвигаться по лабиринту лестниц и коридоров, повторяя ритмичный писк. Выйдя в комнату с аркой, Силбад увидел, как крутится большая клетка с белками, вяло управляемая людьми с тупыми глазами. Эта клетка была переплетена с норией, сливающей воду в канаву. Оттуда сильно пахло солью.

После нескольких объездов пещер Силбада столкнули в темную комнату, дверь которой захлопнулась перед ним.

- Сквозь космос, Силбад! Голос Макса выругался, почему ты ушла?

Этот голос согрел сердце старика.

- Так вот ты где! - воскликнул он, округляя глаза, чтобы попытаться увидеть.

Но уже Макс нежно держал его за плечи.

- Старый дурак, - упрекал он, - ты меня дождался!

- Всегда говори, моряк. Что бы вы сделали на моем месте?

Он взглянул на высокое отверстие, из которого проникал косой свет.

- Кажется, я нашел вход в древний город, эти шершни!

- Если бы они ее не нашли, они бы давно умерли. Вы видели обломки самолета?

Старик удивился:

- Какая? Какой мусор? Эти паразиты закрыли мне глаза шапкой.

«Старый корабль« Каппа », - сказал Макс, - в пяти или шести километрах отсюда. Вано признался мне, что семь лет засыпал там илом. Они так и не смогли уйти.

- Вано?

Макс рассказал ему, как он позволил себя забрать. Говоря это, он помог ей развязать запястья.

Что-то шевелилось в тени. Силбад повернулся к фигуре, прислонившейся к стене.

- Мы не одни, - сказал Макс. Вы видите там пилота аппарата Каппиана. Он почти не разговорчив. Его плен полностью оглушил его.

Фигура безумно рассмеялась. Макс коснулся пальцем лба.

- Понятно, - сказал Силбад. Веселая компания!

- И красивый? - спросил мулат.

Силбаду пришлось рассказать свою историю и отстоять принятое решение. Он изменил разговор

- Как вы думаете, чего они от нас хотят?

- Не надо долго думать!

- Ты имеешь в виду...

- Поляна, на которой стоит Гранд Макс, полностью окружена. Они ищут способ справиться с этим, но опасаются реакции экипажа.

- Команда...

Макс ударил старика ногой по ребрам и осторожно показал фигуре бывшего пилота. Его голова повернулась к стене, казалось, он спит.

- Поставьте себя на их место, - сказал Макс. Их много, возможно, тысяча согласно размерам их корабля, но их оружие - всего лишь причудливые мечи, вырванные из старых коллекций в городе. У них почти нет боеприпасов для остальных. Подумайте о бойне, которую наши тридцать человек могли устроить с лучами.

Мулат склонился над ухом Силбада.

«Я тоже рассчитываю на восстание», - прошептал он. Они видят, что Grand Max не может вместить их всех. Представляете реакцию тех, кого стоит там оставить?

- Вы видели того, кого называют Мастером?

- Еще нет.

Силбад с отвращением огляделся.

- Я хочу пить, - сказал он. Эти пираты забрали у меня банку с мусором.

«У двери амфора и кубок», - сказал мулат.

Старик ворчал на амфору. Он воткнул в него кубок, свисающий со стены на цепочке, и поднес к губам. Он сделал глоток и сплюнул.

- Ух! он сказал, эта вода воняет старой солью... А что они здесь едят?

- Мне дали не очень вкусный бульон, в котором плавали остатки грибов. Из того, что я мог узнать от этого парня, они выращивают несколько растений слоевища в своих пещерах. Они также собирались охотиться на диких дромов на другой стороне планеты, когда у них еще были средства передвижения.

- То есть есть уголок Гаммы 10, который не совсем пустынный?

- Кажется, что мы находим несколько скудных оазисов вокруг полюсов. Но они предпочли поселиться...

Громовой рев оборвал его и разнесся от подвала к подвалу. В своем углу плененный летчик задрожал. Однако он смеялся, и этот судорожный смех передавал странные толчки его и без того потрясенному пугающему телу.

- Что это? - спросил Макс.

- Привет привет! мучительно бросил пленника, это Зверь, конечно!

- Что за зверь?

- Ты не знаешь? Привет привет! Они не знают, хи-хи! Это толстая Любимая Мастера. Она ест из его рук. Два таких он нашел семь лет назад в нижних галереях. Но один мертв. Одним меньще! Привет привет! Она была прокаженной... Другой тоже, но она исцелилась.

Он пел сам с собой под детскую мелодию

- Исцелил, исцелил! Жирная любимица мастера, исцелена!... Она, знаете ли, сейчас очень толстая. Она не может пройти ни в какой коридор. К счастью, тем более, что она нас всех съела, как цыплят. Она подчиняется только Мастеру. Потому что он был очень маленький, только высокий, как... как дром!

Вторая труба разорвала тишину подвалов. На конце цепочки кубок звенел по амфоре.

- Хо-хо-хо! Она кричит, потому что голодна. Сначала его кормили заключенных. Теперь мы кормим ее новорожденных дромов время от времени, когда она насытилась грибами.

Силбад взорвался:

- Что, черт возьми, он говорит?

Заключенный приложил палец к губам:

- Тише! Вы должны быть мудрыми, иначе Мастер отдаст вас Зверю. Всегда будь мудрым. Меня ни разу не выдали, потому что я хороший, как хороший мальчик. Я пытаюсь найти формулу, по которой устройство уходит; Я очень стараюсь...

Он прижал изможденную руку ко лбу и запел:

- Тонна угля для обогрева эжектора. Медленно отпустите дроссельную заслонку, до 10:30 на шкале. Больше нет, несчастный, основная форсунка будет плавиться как воск... Подскажите разные точки плавления в зависимости от используемого топлива, аспирации!... Вы не знаете? Вы никогда не станете пилотом!

С криком ярости он встал, сжимая кулаки, слюни на губах:

- Разберись с дромом, свиньи!

Он позволил себе упасть на матрас, тяжело дыша. Долго гладил по голове, дул:

- Мудрый, малыш, будь мудрым. Иначе Чудовище съест тебя, как курицу.

Затем он поделился неслышным разговором с воображаемым собеседником.

- Клянусь туманом Савахи, - мягко выругался Силбад, - он сведет меня с ума, как и он сам.

Но в коридоре послышались шаги. Раздался металлический шум, дверь открылась, и увидели шестеро вооруженных до зубов мужчин. Один из них попал в тюрьму. В левой руке он держал факел; другой держал нагрудный меч в форме листа пандана.

- Мастер хочет тебя видеть, - сказал он.

Их руки были связаны.

ГЛАВА V

Их вели по все более широким коридорам и лестницам, вымощенным шаткими плитами. Попутно факел осветил странные барельефы на стенах.

Они миновали каменный мост, перекинутый через ров шириной с реку. Запах овощной гнили поднимался из глубины, погруженной в тень.

Они вошли под хранилище, поддерживаемое массивными колоннами, и оказались в огромном круглом помещении, окруженном перистилем. На вершине ряда концентрических рынков стоял своего рода алтарь. Вонь стала невыносимой.

Плотно обрамленные своими стражами, Макс и Силбад поднялись по ступеням, ведущим к алтарю, под которым открылась ниша.

В алькове на матрасах космического корабля валялся невероятно толстый мужчина. Он был очень похож на Будду, этого бога-пророка древней религии.

Будда наклонил две огромные ноги и сел на край своей кровати. Он приложил кулак размером с дыню к ее пухлому бедру. Другой рукой он хватает чашку с низкого столика. Под гладким полированным черепом прищуренные глаза смотрели на двух пленников. Особенно он смотрел на мулата.

- Так вот Гранд Макс! - сказал он двойным басом, от которого задрожали три сложенных подбородка.

- Значит, есть Мастер! - возразил Макс.

Мастер залпом выпил свою чашку и отправил ее прочь. Он отскакивает от тротуара. Макс заметил, что его правая рука была покрыта блестящей металлической перчаткой. Будда улавливает это любопытство на лету. Он протянул перед собой металлическую ладонь, как гигантский робот-паук.

- Однажды я потерял настоящую руку, - сказал он самодовольно. И я не жалею об этом. Он сильнее и лучше держится за кости запястья.

Он протянул руку и схватил меч стражника. Он пошевелил пальцами; меч смялся, как бумага, между его костяшками пальцев. Он бросил непригодное оружие на землю и громко засмеялся.

Он указал на браслет Макса.

«Человек с платиновой рукой против человека с золотой рукой», - сказал он. Мне кажется, что человеку с золотой рукой не повезло.

- Не очень, - с улыбкой сказал Макс.

Мулат разорвал звенья своих запястий, как шерстяные нити, и наклонился, чтобы поднять меч. В три движения голыми руками он расправил его и с презрением вернул охраннику рукоятью вперед.

- Я вижу, у тебя есть ответ на все. В принципе мне это не нравится. Но как вы... Гранд Макс! Я принимаю это с добротой.

Ирония Будды не ускользнула от мулата, который ответил тоном дружеской беседы.

- Я вижу, вы относитесь ко мне с некоторой снисходительностью. В общем, это меня расстраивает. Но как вы... Мастер! Я пока не обиделась.

Он продолжил, прежде чем другой смог открыть рот

- Если мы остановим это учтивое нападение! Поговорим по сети. Чего вы ждете от нас?

Не отвечая, Будда поставил ноги на землю. Он встал. Его рост был колоссальным. Он был на полголовы впереди Макса. Ее конечности представляли собой пучки круглой плоти, но живот образовывал толстый пояс, перекинувшийся через оранжевый саронг, обвязанный вокруг ее чресл.

Он повернул голову в дальний конец комнаты и сказал:

- Слышишь, милая? Чего мы хотим от большого Макса?

Макс посмотрел. Он видел только что-то вроде гигантского камня, который, казалось, катился между двумя колоннами перистиля. Сероватая скала с неточными очертаниями, вмятина, как обломки разрушенного дома.

- Слышишь, моя большая дорогая? повторил Мастер.

Масса внезапно раскололась по всей длине, открывшись пополам во влажную розовую пещеру, из которой свисали обычные сталактиты из слоновой кости... И Макс вдруг понял, что огромный камень был всего лишь головой зверя, который зевал, показывая зубы, безвольный язык и туннель глотки с безвредными скоплениями миндалин.

Дрожащее шипение наполнило зал, когда горячее, зловонное дыхание, подобное ветрам Савахе, достигло людей.

- Судя по космосу, - проревел еще не заговоривший Силбад, - вот эта падаль так воняет!

Рот захлопнулся, как волна на рифе, и всюду взорвалась слизистая мокрота. Ее голова поднялась над землей и тяжело кивнула между двумя колоннами.

- Все в порядке, дорогая, все в порядке! воскликнул Мастер.

Он сердито посмотрел на Силбада.

«Вы ее раздражаете, старый мусор», - сказал он. Она все понимает, никогда этого не забывает! Ее тело слишком велико, чтобы пройти между колоннами, но я не могу ответить за прочность этих решеток, если вы поставите ее назад оскорбительными отражениями! Вся комната рухнет.

Зверь продолжал пробиваться под напором невидимых плеч. Ее голова все еще качалась. Она вспенилась. Максу показалось, что он увидел трещину в колонне...

Охранники в беспорядке отступили к выходу.

Обладая ловкостью, о которой можно было подумать, Макс и Силбад увидели, как Мастер спустился по лестнице и побежал к зверю. Он протянул руки с криком:

- Довольно, дорогая. Я обещаю вам этого человека. Вы получите это!

Поддерживая обеими руками морду чудовища, он пошатнулся в насмешливых попытках оттолкнуть его.

- Обещаю! - снова закричал он.

Голова перестала опасно вертеться. Она издала короткий трубный звук, похожий на вопрос.

- Я обещаю! - снова закричал Мастер.

И мы стали свидетелями дантовского и омерзительного зрелища. Толстый язык чудовища прошел между его роговой пастью. Она облизала Будду с головы до ног в тяжелых восходящих ласках, от чего ее живот задрожал. Он споткнулся, смеясь, под мокрым толчком. Он продолжал повторять

- Будет, будет! Но да, дочка, обещано. Вы получите это!

Затем он ударил металлическим кулаком по морде со словами:

- Теперь все в порядке, это так. Лежа! Я сказал: ложись!

Голова громко фыркнула через ноздри и упала на пол. Будда случайно сел на выступ нижней челюсти. Он сердито посмотрел на охранников, которые вздрогнули, глядя на Макса и Силбада.

Эти последние двое не двинулись с места. Будда жестом пригласил их подойти. На секунду Макс чуть не отказался от приглашения из-за зловония: но, боясь показаться трусом, он спустился по ступенькам.

Силбад последовал за ним, ворча на свое. борода.

На трех метрах толстый укротитель протянул руку, чтобы остановить их.

- Больше не надо, - посоветовал он.

Охранники тоже неохотно выступили вперед. Они снова подставили своих заключенных.

Вблизи и в профиль чудовищная голова выглядела хаотичной и сероватой. Очищенные пятна образовывали поляны в его редких волосках. При небольшом внимании можно было различить пропорционально крошечный глаз, сияющий, как драгоценный камень в дыре в стене, на высоте двух метров над землей.

Своим платиновым кулаком Мастер приподнял, словно занавес, утяжелил часть верхней губы, обнаружив таким образом выставку пересекающихся клыков на розоватых слизистых оболочках.

- Впечатляет, а? - сказал он с гордостью.

Он отпустил губу и пояснил:

- Это роющий зверь. Древние гаммианцы этой планеты приручили его, чтобы он рыл туннели быстрее любой машины. Об этом говорят барельефы. Этот подземный город - дело рук его предков... По крайней мере, для тяжелой работы.

- Очень интересно, - сказал Макс. Но я предполагаю, что вы пригласили нас для чего-то другого, кроме занятий по зоотехнике.

Мастер улыбается.

«Мы увидим это позже», - сказал он. Не торопись.

Мулат отчаянно думал о Белль, о ребенке, о своем устройстве, которое неизбежно войдет... (он воздержался от взгляда на свой браслет) примерно через сорок часов.

Мастер весело посмотрел на Силбада.

«У тебя был слишком длинный язык, старая борода», - заявил он. Вы подписали свой смертный приговор. Я должен был пообещать тебе, Хани, успокоить ее. Пока этого не будет. Посмотрим завтра... или через несколько дней. Она не забудет этого, поверьте мне. На самом деле она только об этом думает. У нее очень тонкое чувство данного слова и отличная память.

Силбад презрительно пожал плечами. Он протянул Максу свои связанные запястья.

«Убери это, чтобы я сломал ей лицо», - естественно спросил он.

Охранники возились с оружием. Но Мастер задыхался от смеха. Своей рукой он жестом показал своим людям, чтобы события продолжались.

- Давай, большой Макс, - икнув, сказал он, сними галстуки, чтобы нам немного повеселиться!

Макс посмотрел на своего старого друга.

«Силбад, - сказал он, - обещай мне не дурачиться.

- Хорошо, хорошо, - сдался старик, будет на потом. Но забери это от меня.

Макс развязал узлы поворотом большого пальца, и Силбад подавил проклятие под ушибленными веревками. Он нехотя засунул руки в карманы.

Мулат повернулся к Мастеру, который все еще смеялся, вытирая глаза пухлыми пальцами.

- Прекрати немного свою нелепую выставку, - сказал он. Мы видим, как ваш жир трясется повсюду. Это отвратительно. И поскольку вы не хотите затрагивать эту тему, я беру на себя инициативу. Тебе нужно мое устройство, не так ли?? Но вы не осмеливаетесь заставить его атаковать из страха перед командой. Лучше терпеливо подождать, пока мои люди выйдут и попытаются найти меня. Не рассчитывай на это, толстяк. Они получили приказ взлететь, не заботясь обо мне, примерно через десять часов.

Решив ускорить события, он заговорил, не давая другому возможности сказать ни слова, смешал истину с ложью и сократил задержки; не забывая набивать свою речь обидными словами, призванными сломить хладнокровие своего противника.

Зверь уже рычал. Его разъяренный хозяин вскочил и крикнул стражникам:

- Заставь его заткнуться!

- К нам, Силбад! - приказал Макс.

Два друга раньше попадали в трудные ситуации. Молчаливое соглашение и их давняя привычка друг к другу облегчили тактику. Фактически, Силбад с самого начала понимал, чем все закончится. Это был странный и хорошо поставленный балет.

Двое мужчин резко отодвинулись друг от друга и упали на свои места. Каждый из них вращался на одной заднице, и их вытянутые ноги косили двух охранников, дезориентированных этим стилем боя.

«Остановите их», - кричал Будда. Зверь сердится!

Этот приказ был далеко не эффективным, но только усугублял замешательство, потому что зверь опасно перемещался между колоннами. И ужас нарисован на лицах охранников. Силбад уже встал с мечом в руке. Его правая нога нанесла резкий удар в висок вытянутому противнику, а его оружие молниями закружилось вокруг другого.

Макс держал человека на расстоянии вытянутой руки и швырнул его в трех нападавших, которые упали как булавки.

Мастер очень быстро понял, что единственный способ успокоить монстра - это остановить бой. Он перестал отталкивать гигантскую морду и, уверенный в своих силах, прыгнул на Макса. Его металлический кулак упал, как молния, и разбил лоб... охранника, которого Макс поднял перед собой, как щит.

В мгновение ока Макс увидел картину: огромный, неуравновешенный силуэт толстяка вырисовывался на фоне красного рта, открытого, как кратер, как дверь театрального ада, а чуть дальше начинались колонны. скользить по их базам. Макс расслабил свое тело в катапульте, и его голова с дряблым звуком ударилась о живот Мастера. Медленное видение показало ему, что Будда поднялся с земли и полетел назад. Мастер, казалось, на мгновение парил на вершине параболической траектории, расставив конечности, с видом невыразимого удивления. Макс видел, как он упал назад, прошел под зловонным театральным сводом открытого рта... Гигантская челюсть высохла!

"Занавес! - подумал Макс, прыгая издали.

Затем он заметил, что в суматохе голос Силбада кричал на него.

- Предупреждение!

Около тридцати человек, которых он не видел, уже беспорядочно возвращались к выходу с выпученными глазами, не заботясь о Силбаде, который отпрянул перед ними, размахивая мечом, как если бы он сам был их лидером. заказ вывода.

В двух потрясающих прыжках Макс присоединился к ним, когда вся комната рухнула позади него, в грохоте, где рычание зверя смешалось с треском камней.

На бегу Макс смеялся от радости. Все шло прекрасно.

- Мастер мертв, а Зверь сбежал! он закричал.

Этот крик хлестнул беглецов. Они перешли каменный мост, бросив свои армии. В спешке один из них был сбит в темную канаву. Ее крик раздавался бесконечно затерянным в глубине.

Прижавшись локтями к телу, Макс бросился вместе с Силбадом. Прежде чем вязать крючком в узкой прихожей, они повернули голову.

Чудовище прошло фантастической мордой под аркой выхода. Они увидели, как его гигантские когти оторвали камни, преграждающие ему проход, угадали зубчатый позвоночник, похожий на вершину ламбдийского храма.

- Быстро! - сказал Макс.

Они заблудились в лабиринте извилистых тропинок. Далеко впереди или отраженный прихотью беспорядочного эха, звук быстрых шагов и панических голосов выдавал панику пиратов. Крик Макса повторили десять, сто ртов

- Мастер мертв, Зверь сбежал! Мастер... Зверь... сбежал... мертв. Зверь! Зверь!

Снова шаги! Звук падающих мечей, подпрыгивающих по ступеням, грохот оползней в глубинах огромной мухи слона, опустошенной чудовищем.

Достигнув перекрестка, Макс жестоко столкнулся с мужчиной, который шел сбоку. Мужчина упал вдоль стены под танцующим светом факела. Мулат узнал Вано, лидера тех, кто застал его врасплох в пустыне.

- Вы! - подумал Вано.

- Эх да! - сказал Макс, дружище, поднимая современное оружие, которое пират уронил. Силбад, возьми его журнальный пояс. Это избавит нас от этих нелепых мечей.

Вано отпустил.

- Вот, - просто сказал он Силбаду, - у вас есть кепка, как у меня.

- Это потому, что я был офицером во флоте Лямбды во времена Империи. А ты?

- Второй капитан на борту Frâm, эскадрилья 7.

- Все нормально, - перебил Макс. Сейчас не время размышлять о военных воспоминаниях. Этот ужасный парень, которого вы называете Мастером, мертв, Вано!

- И Чудовище выпущено, я знаю.

- Куда ты так быстро бежал?

Вано пожал волосатыми плечами.

- Невозможно заставить эту кучу паникующих слушателей прислушаться к разуму. Это правда, что я был единственным с Мастером, у которого было подходящее оружие. Я просто собирался убить Зверя. Она не может быстро двигаться в трудных местах. И у нее есть идиотский рефлекс, чтобы широко открывать рот, когда вы ее раздражаете. Эту цель сложно не заметить. Я уверен, что хороший сквирт в миндалины будет правильным.

Он подозрительно посмотрел на Макса

- Ты все это начал?

- И как! Силбад согласился.

Вано улыбается.

- Развернитесь, - приказал мулат. Давай свяжемся с ним по счету Fat Chérie. Пират снял со стены факел.

«Я думаю, вы выиграли игру», - признался он. Мужчины будут подбадривать вас; они никогда не могли почувствовать запах этого зверя. Его аппетит заставлял их вдвое больше работать на грибных фермах.

ГЛАВА VI

Это было немного сложно, но не очень долго.

Ведомые Вано, они столкнулись с монстром в монументальном коридоре и успели только прыгнуть на более узкую тропу.

Как и предсказывал Вано, зверь попытался последовать за ними и начал расширять отверстие. Им пришлось вернуться примерно на тридцать метров, чтобы избежать удара.

Оттуда Макс выпустил короткую очередь по роющей морде. Разъяренный зверь открыл окровавленную пасть. Макс послал свои трассирующие снаряды ей глубоко в горло. Она щелкнула челюстями и мгновенно открыла их для ужасающего вздоха. Мы видели, как его голосовые связки дрожали, как металлические листы. Макс выстрелил в третий раз по дну этой живой пещеры.

Голова резко дернулась назад со звуком землетрясения. Оползень возвел каменную стену перед этим кошмарным видением.

В большом коридоре эхом разнесся грохот взрывов и заглушенных труб.

«Она хлестает стены своим хвостом», - объяснил Вано. Она все разрушит во время агонии. Давай выбираться отсюда.

Между ними и умирающим зверем протянули добрых два километра лабиринта, не встретив ни одной живой души. Взяв Вано за руку, Макс помешал ему вести их дальше.

- Давай поговорим, - сказал он.

Вано удивленно взглянул на него. Он указал на оружие мулата на перевязи.

- Вы все еще чувствуете потребность поговорить? Я говорю вам, что вы выиграли игру. У других нет ничего, кроме кусков хлама, чтобы противостоять вам сейчас.

- Хотелось бы быть уверенным. Что, если ты загнал меня в ловушку!

Пират пожал плечами.

- Очевидно! он сказал. У вас нет доказательств моей добросовестности.

Макс попытался оценить своего человека. Он подверг это испытанию

- Сколько вас в этом городе?

- Девять центов без учета жертв Зверя.

- Вы прекрасно знаете, что моя камера не унесет вас всех. Представляете, в последний момент состоится битва. Дайте нам выход отсюда без барабанов и труб, и я возьму вас с собой; в одиночестве.

Пират медленно покачал головой.

- Нет. Я не могу сделать это с ними... Ой! конечно, они ничего не стоят, но они в некотором роде доверяют мне и... Я тоже ничего не стою, но есть пределы человеческой мерзости. Я не могу бросить таких парней, с которыми страдала более семи лет.

- Возьми с собой двух или трех. Те, кого вы считаете достойными...

- Нет, Макс. И др?

- Но все равно, - настаивал Макс, - все равно всех забрать невозможно! Невозможно! И как вы думаете, они будут колебаться на вашем месте?

Вано почесал лоб.

- Наверное, нет, - признался он. Но это вопрос принципа. Если бы мне случилось пойти с вами, я бы не скрывался, после того как они поклялись вернуться и поискать их.

- Они не поверят.

- Я знаю. Но это шанс сбежать. Те, кто меня хорошо знают, могли успокоить других.

- Их бы зарезали.

- Этого тоже следует опасаться. Я допускаю, что здесь есть дело с совестью. Возможно, мне нужно подумать, но одно можно сказать наверняка: я не буду скрываться

Силбад хрипло спросил:

- Покажи левую руку, Вано?

Пират протянул руку. Силбад раздвинул пальцы и вглядывался в кожу между безымянным пальцем и мизинцем. Он увидел там маленькую синюю точку.

«У него легальная татуировка», - сказал он. Он действительно ветеран имперской эскадрильи. Ты можешь идти, Макс. Спросите его что-нибудь о его чести как офицера, если хотите быть уверенным. Пират или нет, но этот парень не способен нарушить свое слово.

- Я уже понял, - сказал Макс. А поскольку вы также были частью Имперской армии, он не предаст нас больше, чем он предаст свою собственную. Так что давайте играть честно.

Он повернулся к Вано.

- Поговорим побыстрее, - сказал он. Признаюсь, мы очень торопимся. Не говори тебе почему.

Они сошлись во мнении об отношении к другим.

*

* *

Берега Сомюра были безлюдны; пустой, последний обрыв. Пираты поднялись выше, поставив два или три этажа между собой и подземным городом.

Выйдя на солнце, трое мужчин вспомнили беглецов с огромными барабанами оружия. Вано сунул руки в мегафон.

- Зверь мертв! он крикнул. Макс убил Зверя!

Взволнованные пираты кидались вниз по лестницам и уступам дороги. Они собрались вокруг мулата, забравшегося на скалу. В таком положении он доминировал в оборванной толпе. Ей его жаль. Он был поражен, увидев небольшое место, которое могли удержать несколько сотен человек на большой планете. Они выглядели убогими и беспомощными.

Внизу, Рассол искрился вековой безмятежностью, как будто ему безразлична судьба тех человеческих микробов, которые загрязняли его берега.

- Это правда, что я убил Зверя, - сказал Макс. Но Вано проявил инициативу.

Большинство лиц, смотрящих на него снизу вверх, приобрело выражение облегчения. Мы ему аплодируем. Макс протянул руки, призывая к тишине.

- Я вижу, что вы не обвиняете меня в том, что некоторым из вас приходилось карри. Но признай, что я был в рамках своих прав. Я тебя тоже не виню, ты ни на что не годен.

В этом шутливо резком апострофе мужчины не ошиблись. Смех бегал туда и сюда. Макс нашел правильный тон, чтобы понравиться им. Он продолжил :

- Давайте перейдем к сути дела. Лично я, ничем тебе не обязан, позволил бы тебе умереть на твоей гнилой планете; Вы видите, что я с вами откровенен. Но Вано воспротивился этому, несмотря на мои попытки коррупции. Тогда поблагодарите его, думая, что немногие мужчины сделали бы для него столько же!

Бывшего офицера приветствовали.

- Поэтому мы едины. Вы тоже захотите покинуть этот восхитительный уголок! Поскольку у меня загорелая кожа от природы, мне неинтересно загорать, и я пил достаточно солоноватой воды на всю оставшуюся жизнь...

Он позволил смеху, вызванному его словами, утихнуть. Затем он размахивает пистолетом, говоря:

- Чтобы доказать вам свою добросовестность, я возвращаю его оружие Вано, вашему новому лидеру. Но сначала я требую от вас такой же жертвы. Кто-то владеет винтовкой Силбада, той старой матросской бородой, которую вы видите рядом со мной. Пусть кто-нибудь передаст винтовку Вано. Как единственный владелец единственно подходящего оружия, ваш лидер будет арбитром ситуации. Он дал вам доказательство лояльности.

В толпе поднялся переполох. Они вытолкнули вперед человека, худого и загорелого, как старая кожа. Он протянул винтовку Вано и сказал с ноткой сожаления в голосе:

- Хорошее оружие.

- А теперь, крикнул мулат, пойдем к твоему устройству. У меня на борту есть запасные части. Не должно быть невозможным поднять ваш старый ящик для мусора с земли!

*

* *

Пиратский корабль не заслужил другого названия. Это было старое каппийское грузовое судно, украшенное вышедшими из употребления лучевыми пусковыми установками, батареи которого были разобраны для использования городских насосов в течение первых трех лет.

Чтобы сэкономить время, Макс попросил Вано объяснить самому себе детали древнего двигательного механизма, в то время как люди, охваченные надеждой, расчищали песок вокруг треноги.

Машину сдерживала не проблема с полетом, а проблема с взлетом. Чтобы преодолеть притяжение планеты, потребовалась тяжелая и громоздкая сборка из примерно пятидесяти больших турбореакторов, каждый из которых был оснащен десятью осевыми компрессорами с тридцатью ступенями. Однако около пятнадцати сопел расплавились от тепла выбрасываемых газов. Поэтому любой полет закончился бы катастрофой.

- Вы проверяли, как работает молекулярная блокировка? - спросил Макс.

Вано выглядел смущенным.

«У меня такое впечатление, что мы говорим на разных языках», - смущенно сказал он. Позвольте мне рассказать вам то, что я знаю. Обычно карбул доводит сопла до теоретической температуры плавления, но это плавление не происходит из-за поверхностного окисления металла. На Gamma 10 все по-другому, потому что редкий элемент его атмосферы действует как помадка. По крайней мере, так сказали наши техники перед тем, как Мастер передал их Зверю за недееспособность. Таким образом он лишил нас наших последних шансов.

Макс думал, что это сон.

- Да все-таки, прогремел он, о чем ты! Как ты мог отправиться в космос на... Нет-нет, это потрясающе! Что ты мне говоришь про оксиды и помадку! Покажи мне молекулярную блокирующую систему.

- Я не понимаю. Знаете, я никогда не был техником.

Макс вскинул руки к небу.

- Если вы заблокируете молекулярное перемешивание металла, он не сможет нагреться.

- Я это понимаю. Значит ли это, что существует?

Макс засмеялся и хлопнул ее по плечу.

- Вы и ваши товарищи слишком долго были в пиратах. Вы потеряли всякую связь с техническим прогрессом. Не волнуйтесь, я подниму вашу большую машину с земли с невредимыми реакторами в короне. Вы не поедете очень быстро, но этого будет достаточно, чтобы сплотить выбранную вами цивилизацию. Однако небольшой совет: отпустите пирата. Ваше устройство сломается после последней поездки.

Он повернулся к Сильбаду.

- Запрыгивайте на гусеницу и успокойте... экипаж. Возьмите Вано с собой, чтобы люди, окружающие Гранд Макс, пропустили вас. В запасниках вы найдете два больших ящика с пометкой BL. Принеси их как можно быстрее... Принеси новости и о маленьком.

*

* *

Трекер вернулся через полчаса. Силбад корчился на похоронах.

- Ящики нашли? - спросил Макс.

- Они здесь!

- А Клауди?

Силбад болезненно сглотнул.

- Хорошо! что? мулат забеспокоился.

- Около двадцати часов он... он не подавал никаких признаков жизни.

ТРЕТЬЯ ЧАСТЬ

«... Les événements ne se produisent pas, ils sont en place et nous les rencontrons inéluctablement en suivant notre ligne d'univers. »

Sir Arthur EDDINGTON.

ПЕРВАЯ ГЛАВА

Gamma 10 и его пираты остались лишь воспоминанием. «Гранд Макс» двигался параллельно эллипсоидной орбите Голубой кометы.

Ребенок не отвечал два дня, и мулат все время сидел у микрофона, оставленный ему опасениями опасного судоходства.

Ни Белль, ни Силбад не могли дать ему покоя. Чтобы продержаться, он принимал наркотики до смерти. Он возражал против медлительности своей камеры, которая, однако,двигалась со скоростью 95 процентов от скорости света. Он мечтал о подводных космических кораблях.

«Его не существует», - говорил Силбад.

- Он должен существовать! Макс поправил плохо. Легенда гласит, что некоторые народы Ориона хранили этот секрет.

- Легенда ничего не может подтвердить, матрос.

- Если подпространственные микрофоны возможны, то и устройства.

- Вопрос не в этом, Макс. Будьте немного реалистами и сделайте все правильно. У нас есть хорошее устройство, которым надо радоваться, вот и все. К тому же, если бы мы были на борту суб-космического корабля, мы бы не знали, как им пользоваться, согласитесь. Но, насколько я знаю, вы все равно попытаетесь отправить нас в какое-то измерение без надежды на возвращение. Это была бы отличная ножка для маленького Клауди!

Сильбад обеспокоенно взглянул на циферблат. Он положил руку своему другу на плечо.

- Ты пугаешь меня своими фотонами. Вы знаете, что у нас 95?

- Через три дня перейдем на 99,9! Не бойтесь, я должен был пойти на этот риск раньше, когда меня выследила милиция Дельтас. И я все еще здесь, чтобы рассказать вам.

- Все еще! настаивал старик, вы много рискуете. И почему? Чтобы натолкнуться на эту непреодолимую стену в 85 световых дней.

Белль была удивлена:

- Ты сказал сорок!

- По прямой! - уточнил Макс. Но по прямой я бы пошел медленнее, как бы странно это ни звучало. По эллипсу нам предстоит пройти более двух миллиардов километров, но у нас будет впечатление, что мы сожжем их через десять дней, если я достигну желаемой скорости.

Силбад покачал головой.

«Это эгоистичная точка зрения», - сказал он. Для маленького Клауди это будет еще 85 дней + x.

Макс стал нетерпеливым.

- Ты поймешь раз и навсегда, что я все это очень хорошо знаю, старый бродяга. Я очень хорошо знаю, что не смогу превысить скорость света и что Клауди будет ждать нас не менее 85 дней. Я не пытаюсь сократить эти 85 дней, это невозможно! Но я могу уменьшить значение этого лишнего x, который вы мне отрываете. Я могу играть только на этом x, и, несмотря на космос, я буду играть усердно! Клод был моим другом, и я поклялась себе спасти его сына или умереть.

Он устало улыбнулся.

- Простите, дети мои, я немного рассердился.

Он посмотрел на микрофон. Он представил себе другого, Пердида... Он видел его потерянным в дупле куста, одиноким и трагически отражающим огни фруктовых фонарей, в то время как потерянный ребенок напрасно звал его за много миль. место, где он отпустил.

Он видел, как ребенок ходит кругами по холмам, крича: «Микро! Он видел, как ребенок плачет, он видел, как он засыпает в слезах, просыпается от боли, скитается с холма на холм, входит в пещеры в Сарпе... Нет! Он не хотел себе такого вообразить.

Но вопреки самому себе, его разум вернулся ко всем опасностям, угрожающим Клауди: сарпилы, озеро, шершни... Что, если бы этот маленький дурак спустился с холмов! Что он мог поделать, великий Бог! что он мог сделать?

Он не заметил, что его друзья тихо вышли из комнаты, чтобы оставить его наедине с собой. Он наклонился к микрофону, установил его на максимум.

- Клауди! Клауди, я здесь!... Клауди, тебе звонит Микро!... Ответь мне, маленький Клауди!

Ничего, по-прежнему ничего. И этот громкий голос, кричащий в лесу, тоже рисковал напугать ребенка.

Так что?... Звонок тихим голосом?... Нелепо!

Уставший, он записал свой голос нормальным тоном и дал устройству бесконечно крутиться перед микрофоном.

- Клауди, я здесь!... Клауди, ты где? Клауди, я здесь! Клауди, ты где? Клауди...

Он отчаянно ждал ответа. Монотонная литания записи неожиданно усыпила его.

*

* *

В корабельном лазарете Белль переодевала Силбада.

- Я силен, - подтвердил старик. Травмы головы, когда они не убивают вас мгновенно, они вообще не убивают. Но твоя рыжая немного напряглась, не так ли?... О! извините, я не должен был упоминать его.

- Расскажи мне о Пердиде, Силбад. То, что вы мне рассказали об этой планете, кажется мне неправдоподобным. Почему. разве колонисты не жили в холмах?

- Что вы имеете в виду?

- Раз уж шершни не ходят!

- Ой! но... ты забываешь одну вещь, моя красотка. И акции! Пашня далеко от холмов. Транспортировка запасов была бы невозможной без больших механических средств. Мы можем жить на холмах, есть как можно лучше и пить сок флотилий или лиголовый сок, но мы не зарабатываем там состояние. А вот сажать фонари вокруг ферм невозможно. Рельеф не подходит им больше, чем холмы подходят для выращивания крупных культур... Нет, я уже говорил вам, эту планету можно колонизировать только в национальном масштабе. Любой индивидуальный бизнес обречен на провал,

- Но как же в этом не заинтересовано ни одно правительство?

- Ой! вы знаете, как идут дела. Например, страны Гаммы 3 постоянно находятся в состоянии войны друг с другом. Мы должны подождать, пока их цивилизация не достигнет возраста разума. Что касается Сидоина, то тут то же самое. Когда падение Империи изменило все, встал серьезный вопрос. Остальные слишком далеки... В принципе, большие постройки наций имеют свои маленькие преимущества. См., Например, Devil-Ball! Как вы думаете, мог бы Макс ее купить без падения Империи?

Белль закончила одеваться, и старик снова надел фуражку. Затем она прыгнула

- Что ты говорил, Силбад? У Макса было...

- Приобретен Devil-Ball из Республики Сидойн. Вы не знали?

- Макс владеет...

- От Devil-Ball, отлично: он его лорд, а я его вассал, его консьерж, его доброжелательный и бесполезный опекун. Прежде всего, я старый моряк на пенсии, для которого Макс открыл рай для отдыха.

Белль не могла сдержать своего удивления. Ему казалось невероятным, что одинокий человек был хозяином мира.

- Это его большой бизнес, - уточнил старик. Вы знаете, почему Макс так безумно гонится за деньгами?

- Думаю, для спортивного удовольствия.

- Немного, но особенно для того, чтобы создать в Devil-Ball идеальную нацию, рай счастливых людей. На самом деле, я знаю, что он может осуществить свой план, когда захочет. Но он все еще ждет. И снова знаете почему?

Она хотела знать. Злоба отразилась на лице Силбада. Он наклонился над ней.

- Это секрет, - прошептал он. Он понятия не имеет, что я догадался. Ты меня не предашь?

- Пойдем, Силбад!...

- Хорошо, я вам скажу: он ждет моей смерти. Это в его роде.

- Какая! Я не понимаю.

Старик усмехнулся себе под нос.

- А все просто. Он знает, что я люблю одиночество на Шаре Дьявола. Он слишком привязан ко мне, чтобы беспокоить меня. Он ждет, пока я медленно выключу, говорю вам! Он молод, его акробатические путешествия еще больше добавляют ему молодости. У него много времени... И я вам еще кое-что скажу... Пираты...

- Хорошо!

- Он по-своему подшутил. Он установил их устройство на спутник Gamma 10. Они никогда не пойдут дальше! Он оставляет их в резерве, чтобы они были частью будущих избранных. Когда они познакомятся с Devil-Ball, будьте уверены, они не будут его винить. Тем более что спутник особо не неприятен, пока жду чего-то лучшего. Это может быть не рай, а его вестибюль. Он любит делать сюрпризы.

- Как он мог ввести в свой рай людей из вретища и веревки?

Силбад подмигнул.

- Поверь ему, моя красотка. Великий Макс всегда знает, что делает. Должно быть, он в чем-то сочувствовал им. Или он думал, что несколько старых космонавтов могут пригодиться, если когда-нибудь разгорятся колониальные аппетиты.

- Но доверять пиратам очень рискованно!

- Поверьте, ослушаться большого Макса гораздо рискованнее. Он будет знать, как их удерживать. И они будут ему преданы, как сторожевые собаки. Нет ничего более преданного праведному и сильному господину, чем коварный старейшина. Этим парням все плевать, все презирают, больше ни во что не верят; дайте им идеал и доблестного лидера, они будут рубить за него. У Макса есть вся необходимая для этого личность... Почти везде, на краю Лямбды, он держит людей в резерве, чтобы заселить Дьявольский Шар: ученых, художников...

Некоторое время они молчали. Белль еще не видела Макса в таком свете. Она считала его способным на мужскую преданность и щедрость; его рвение спасти Клауди в достаточной мере доказало эти качества. Но она бы не думала, что он уязвим перед какой-то детской сентиментальностью... Рай счастливых людей на планете грез!

Она бы даже не осмелилась произнести такие слова в его присутствии, опасаясь насмешливой улыбки с его стороны.

«Я думала, что он циничен», - сказала она.

- Он! - заявил Силбад. Он ужасно такой. Он испытывает к людям и обществу, управляющим этими людьми, своего рода нежное презрение. Но, как и многие циники, он большой разочарованный идеалист. Я его хорошо знаю, давай! Он держал сердце ребенка под осознанной внешностью. И смерть Клода ужасно потрясла его. Он был старым товарищем, которого тоже собирался взять с собой на Дьявольский бал. Когда он говорит, что скорее умрет, чем пропустит спасение ребенка, он совершенно искренен. Это не пустые слова. Но он может уничтожить нас вместе с собой в своей ярости на успех любой ценой!

- Значит, эта поездка такая опасная?

Силбад воскликнул:

- На 99,9 света!... Это удар превратиться в лучи света. Мы будем хорошо выглядеть! Но мое беспокойство сдерживается уверенностью в его технических знаниях. Он и демон, и полубог одновременно, этот парень. Я никогда не слышал, чтобы он чего-то не добился... Давайте закроем глаза и дадим ему это сделать. Вы увидите, что он спасет ребенка.

Белль говорила сдержанным и ярким голосом

- Ой! Да! Я бы этого хотел, Силбад, хотел бы изо всех сил. Как вы думаете, он позволит мне позаботиться о нем?

Силбад сузил хитрые глаза.

- Я думаю, ты мог бы получить от него все, если бы знал, как спросить, моя красотка... Ты привязана к этой потерянной маленькой жизни, не так ли? Тем более что у вас был своего рода... комплекс вины за...

«Не говори об этом», - сказала она на грани слез.

- Будьте уверены, Белль. Макс умеет решать благословенные проблемы.

Она не совсем поняла, что он имел в виду. Силбад заметил это.

- Простите, - сказал он, - это выражение Сидоина. Другими словами: у него есть дар брать на себя то, что «должно» добиться успеха. Мы найдем Клауди!

Он встал и вздрогнул на одной ноге. Ему пришлось сдерживаться на краю стола.

- Название лампы! - сказал он, но я сегодня ничего не пил. У меня уже несколько дней кружится голова. Это удар для Макса с его 99,99! Для тебя это важно?

Белль призналась, что не чувствовала проблем.

«Значит, - сказал старик, - это может быть мой удар по голове. Это пройдет.

ГЛАВА II

Корабль замедлял ход три дня. Пердида можно было увидеть невооруженным глазом на экране подиума.

Макс не сводил глаз с планеты. Считается, что он стремился отличить холмы, деревья от холмов и ребенка, заблудившегося среди этих деревьев.

Перед ним поставили микрофон, как бесполезную реликвию. Макс подумал, не сумасшедший ли он. Он открывал его несколько раз, чтобы проверить сборку. Этот казался целым, насколько можно было судить, не разбираясь в под-техниках. Но, может быть, неисправен другой микрофон, детский...

*

* *

Мулат ни разу не ложился спать с Gamma 10. Время от времени на посту его удивлял сон. Затем он рухнул на приборную доску и провел несколько часов в мучительных кошмарах в неловком положении.

Чаще всего его будила Белль, которая заставляла его немного поесть.

Что касается Силбада, то он страдал от все более частых головокружений и обычно дремал перед бутылкой сока.

*

* *

Однажды Макс резко проснулся. Он позвонил Белль.

«Я думаю, он что-то сказал», - сказал он.

Они слушали. Фактически, мы могли слышать паразитные потрескивания, но они исходили откуда-то еще, из бортового диффузора!

Разочарованный, но заинтригованный, Макс внес коррективы и подумал, что ощущает отдаленные зашифрованные излучения. Интенсивность этих передач постепенно становилась такой, что больше не было места для сомнений.

«Мы приближаемся к нескольким другим космическим кораблям», - сказал Макс. Здесь есть люди.

Еще до того, как он завершил расчеты, чтобы определить местонахождение источника выбросов, специальный экран триангулировал эскадрилью из пяти самолетов, следующих друг за другом по линии 278-5-30 над ними, всего десять тысяч. километров.

Макс должен был быстро изменить курс, чтобы избежать столкновения. Пять устройств пролетели как молния, испуская таинственный позывной, не ответив на приветствие, которое Макс послал им по воздуху.

- Им не любопытно, - сказал Макс. Они могли бы поговорить с нами открыто или хотя бы ответить на мое приветствие. Это наименьшее из вещей в космосе.

Но уже другие передачи заменили те, которые затихли на расстоянии.

По тому же маршруту, что и первый, на полном ходу прошли пять других кораблей, затем три, затем еще пять...

Хотя это было сложно, Макс успел сфотографировать одного из них. На сетке изображена сфера диаметром два километра, на полированной оболочке которой висели буквы.:

IMP-EXP-PERDIDE-GAMMA III

Он едва успел удивиться, как другая программа заставила трубку завибрировать. Поначалу это была просто очередная последовательность бессмысленных чисел. Затем она заговорила открыто.

Тяжелый голос и сильный гамма-акцент произнес:

- Астронеф, отвечая на позывной ГРАН-МАКС, вы на коммерческом пути. Сверните свой маршрут на 270-7-30 выше и остановитесь.

Кто ты? - спросил Макс.

- Патрульный полицейский gammienne AX 52. Повторяю: сверните свой маршрут на 270-7-30 выше и остановитесь. В противном случае мы начнем обычный вызов.

Макс недоуменно посмотрел на Белль.

«Я мог бы не подчиниться», - сказал он. Это будет не первый раз, когда... Право, я подчинюсь... Пердиде?...

Он повернул ползунки в новом направлении и щелкнул дросселем.

*

* *

Двумя часами позже патрульный подошел к «Гранд Максу», и он был заполнен полицией Гаммиана.

Командир расспросил мулатку. Он стал менее холодным, поскольку ответы Макса подтвердили его добросовестность и невежество. Постепенно офицер утратил надменность и строгий тон. Время от времени он украдкой бросал восхищенный взгляд в сторону Белль. В конце концов он улыбается и заключает:

- Тебе сойдет с рук простой штраф. Как видите, ты давно не был здесь, мой мальчик. Что ты делаешь на Perdide?

- Я собирался спасти сына друга, заблудившегося на окраине страны Сон. Осмелюсь ли я просить вас пойти с нами, командир? Малыш совсем один на холмах, и сезон шершней в самом разгаре, если можно так выразиться. У нас никогда не будет слишком тесно, чтобы найти его и спасти от худшего. Думаю, у вас есть основы на этой планете. Я не знал, но я рад этому. Не могли бы вы предупредить их, прежде чем мы приедем?

Командир покраснел, как петух. Он посмотрел на Макса, как будто имел дело с сумасшедшим.

- Какая? он задохнулся. Не говори мне этого... Но на Пердиде уже сорок лет не было шершней, старик! Что ты рассказываешь?

Макс был поражен. Он рухнул на сиденье.

- Командир, один из нас...

- Это ты, товарищ, это ты болтаешь. Спроси моих людей. Ты слишком много путешествовал, старик...

Позади них раздался хриплый голос. События разбудили Силбада от дремоты, но не заставили его уронить бутылку.

- Клянусь моей лампой! он сказал. Такое впечатление, что что-то не так. Что говорит этот солдат?

Он споткнулся и вцепился в плечо Белль, которая поддерживала его, как могла. Макс поспешил и взял старика под мышку. Он посоветовал

- Тебе следует вернуться в постель, Силбад.

Офицер подозрительно посмотрел на троицу.

- Вы трое принимаете наркотики?

- Нет, - сказал старик. Я пьян, а остальные нет... Вы утверждаете, что на Пердиде нет шершней, матрос?

Полицейский посмотрел на своих людей, словно хотел призвать их к даче показаний.

- Эти три чудака говорят так, будто ничего не знают о Развитии. Я считаю, что здесь мы имеем дело с явным несоответствием.

Макс прыжки

- Вы ошибаетесь, командир. Мы связались с Perdide не более трех месяцев назад. Мы были примерно в 50 световых днях от этой планеты. Я не возражаю, что мы не пошли по прямой и что пройденное расстояние равно... скажем, 90 световым дням. Признавая, что есть пространственно-временное отставание, это будет длиться только шестьдесят дней, а не сорокалетняя ошибка... Я так понимаю, что Пердид выделялся все это время?

- Разработка началась шестьдесят лет и три дня назад, - уточнил офицер.

- Плюс 22 минуты 3 секунды! Силбад усмехнулся.

- Я категоричен, потому что позавчера прошел национальный праздник Пердиде. Он ознаменован улучшением гаммы 3.

Был момент изумления.

- Национальный праздник? - прошипел Макс. У Пердиде национальный праздник?... Значит, она нация?

Офицер вздохнул

- Вы должны всему научиться. Perdide обрела независимость двадцать лет назад. Он больше не связан со своим бывшим мегаполисом Гамма 3 только благодаря очень прочным экономическим связям. Но она управляет собой.

- Но ты сказал мне, что ты Гаммиен

- Конечно. Межпланетная политика - это обычное дело. Я, например, Гаммиан, нахожусь под властью главы сектора Пердидиана. И как минимум половина моих людей - уроженцы Пердида. Верно, лейтенант?

Один из милиционеров широко улыбнулся.

- Лейтенант Форест, 26 лет, родился в клинике в блоке 7, Ситенёв.

- Какая? - воскликнул Силбад, - что это, Ситенев?

- Столица.

- Я вам говорю, что вы не в ногу, - настаивал командир.

- Вы разрешаете, - извинился Макс.

Он сел за стол своего калькулятора и тщательно проверил ситуацию, глядя на графики и циферблаты на своем браслете.

Он заставил машины выполнять большую часть операций, и внезапно он резко ударил кулаком по столу. Он был бледен.

- Имя собаки! - сказал он, - я позволил микрофону ввести себя в заблуждение. По звонку Клода я ни на секунду не подумала, что микрофон может выйти из строя. Я сделал ошибку ста трех лет. Если предположить, что Клауди был спасен и что он не сдвинулся с места от Пердида, ему теперь будет сто семь лет... Вы были правы, командир. Я путешествовал слишком много и слишком быстро. Пока я жил десять лет, жители Пердида старели на многие века. Это отставание.

- Я никогда не сомневался в этом, дорогая.

Силбад пожал плечами, как старая марионетка.

- Клауди старше меня?

- Если он еще жив, да!

- Но эй, я... Я говорил с ним. Я спела ему воздух кометы, чтобы он рассмешил... И он засмеялся!

- Его голос пришел к нам с опозданием на сто три года.

- Но меня это не удивляет! кричал старик. Я все еще могу это понять. Что я не могу переварить, так это то, что он ответил нам «око за око», без промедления. Итак, было ретро... эээ... ретроактивность...

- Надо это признать! - вмешался Макс. Это экскурсия по подпространству, и я не могу дать объяснения... Продвинулись ли исследования подпространства в вашей области, командир?

Командир покачал головой.

- Они не входят в десятилетний научный план. Некоторые математики иногда говорят об этом, но они не пошли дальше. теория. Где вы нашли этот субпространственный микрофон?

- Клод дал его мне, отцу Клауди. Он привез его из Эпсилонов...

«Мы увидим это позже», - сказал офицер. Я заберу тебя на магнито-трейлере и отвезу на космодром Ситенев. Приходится соблюдать определенные формальности... Но кто твой друг?...

Белль и Макс повернулись к Силбаду. Он пошатнулся и упал назад прежде, чем его удалось удержать атакой.

ГЛАВА III

Они пробыли две недели на Пердиде

Как только Сильбад выздоровел, Макс забрал его из клиники, где он был госпитализирован. Он поселил его на роскошной арендованной вилле на окраине Ситенева и, оставив его на попечение Белль, проводил большую часть своего времени, роясь в старых архивах и библиотеках по всему миру.

Он вздумал найти след Клауди.

Однажды, после многих разочарований, он получил в свои руки произведение некоего Бадера: Пердида в героические времена. Книга его заинтересовала, поинтересовалась автором и узнала, что он еще жив. Он пошел к нему.

*

* *

Бадер был высоким стариком сидоинского происхождения, но давно натурализованным. Он принял Макса учтиво, счастлив, что может поговорить о былых временах.

Когда Макс спросил его, знает ли он что-нибудь об исчезновении ребенка на окраине страны Сун, старый Бейдер побледнел и потребовал свиданий....

*

* *

Макс вернулся на виллу как можно быстрее. Он поставил арендованный двигатель рядом с другим кораблем на металлической площадке собственности и спрыгнул с самолета, даже не дождавшись, пока двигатель перестанет гудеть.

Он быстро пересек парк с великолепными деревьями и, поднимаясь по ступенькам четыре на четыре, наткнулся на слугу.

Наскоро извиняясь, он сделал несколько шагов и вдруг повернулся, чтобы задать сразу несколько вопросов:

- Принцесса Белль здесь?... Что это за устройство, которое я видел на гумне? У вас есть посетители?

- Принцесса у постели командира Силбада, сэр. Он в худшем состоянии... Устройство принадлежит доктору, которого меня попросили запросить ранее.

Макс открыл было рот, чтобы что-то сказать, но отказался и прыгнул в комнату Силбада.

Он встретил Белль в коридоре.

- Я нашел Клауди! - объявил он.

Но Белль приложила палец к губам. Макс волновался:

- Все так плохо?

- Приходи к нему. Он спрашивал вас раньше.

Макс прислонился к стене и провел рукой по лбу, его лицо было искажено слишком сильными эмоциями. Он жестом пригласил девушку войти в комнату без него.

- Дай мне минутку, - сказал он, - я не хочу его шокировать.

Она непонимающе посмотрела на него и повернулась к уходящему врачу.

- Хорошо! доктор?

Практикующий сделал неопределенный жест.

- Он приходит в сознание, - сказал он. Но конец близок...

Белль закусила губу и вошла в комнату, пока Макс прошептала для разъяснений.

Доктор отвечал как мог.

- Это слишком старое поражение. Я ничего не могу сделать, кроме как продлить его жизнь на сорок восемь часов. Без меня он бы даже не проснулся.

*

* *

Силбад держал Белль за руку.

«Мне есть что сказать тебе, моя красавица», - сказал он слабым голосом, искаженным параличом губ.

«Не беспокойся, Силбад, скажи мне это позже.

- Нет нет. Прямо сейчас... Ты помнишь, как я отказывался признаться тебе в чем-то во время поездки? ​​... Знаешь... Я не хотел говорить тебе, почему... среди прочего... Мне понравилось Говорить с тобой. И вы были недовольны...

Она вспомнила небольшой инцидент.

- Хорошо! вот ты где... Я любил поговорить с тобой, потому что тебе пришлось... смотреть на меня... и... твои глаза точно такого же цвета, как небо Сидуана... Если бы ты знал, твой взгляд мог потерять естественность.

Она провела рукой по забинтованной голове.

- Это очень деликатная мысль, Силбад. Но отдыхай.

Старик проигнорировал совет.

- Старый дурак, Белль, я был старый дурак, чтобы любить планету! Надо было искать женщину с зелеными глазами, правда?

Он болезненно рассмеялся и фыркнул:

- Я должен сказать Максу... Он не должен отпускать женщину... вроде тебя... Лучше, чем любить... камешек, старую плюющуюся гальку...

Белль сильно покраснела и повернулась к Максу, входившему в спальню. Но мулат, похоже, не слышал. Он взял Силбада за другую руку и улыбнулся:

- Ты напугал нас, старый друг.

Силбад медленно оторвался от дружеских объятий. Неуклюжими пальцами он снял кольцо с мизинца. Он передал его Максу.

«Ради... твоей жены», - сказал он.

- Но я не замужем!

- Еще... позже... - пробормотал старик перед тем, как заснуть.

Тоска прошла по лицу Белль.

- Макс! Это?...

«Нет», - сказал мулат, прощупывая пульс пациента. Оставим его в покое.

Он отвел Белль в сторону и повторил:

- Я нашел Клауди. Кто-то еще однажды спас его.

Она прижала руки к горлу, словно пытаясь подавить удушье. Макс подумал, что она не поняла его, когда он сообщил ей эту новость несколькими мгновениями ранее.

Она немного успокоилась и прошептала:

- Он, наверное, очень старый?

- Он старый, да...

- Не думал, что у тебя получится. Он мог бы уйти отсюда или...

- Он ушел. Но он вернулся.

- Он помнит?

Макс покачал головой

- Он не знает.

Белль сказала: «А? И пусть тишина пройдет, прежде чем спросить

- Где он?

Макс долго смотрел на нее. Затем он кивнул в сторону кровати умирающего.

- Это Силбад.

ГЛАВА IV

Старый Бадер, к которому Макс пошел повидать, рассказал ему историю Клауди.

Молодой энтомолог по заказу императорской администрации, Бадер изучал ежегодный полет шершней, его отправные точки, методы сбора и распространения.

Однажды, летя низко над краем страны Сун, он увидел стаи, сходящиеся в одном направлении и кружащие над фиксированной точкой...

"... Однако не совсем исправлено. Издалека шершни казались пыльным вихрем, незаметно двигавшимся на северо-северо-запад над лесом. Заинтригованный, я искал подходящий угол, чтобы увидеть, что привлекает насекомых, стараясь не отпугнуть их, так как я хотел изучить их поведение. "

А потом он увидел.

«- Он был полуобнаженным человеком. Сначала мне показалось, что я узнал женщину, потому что светлые волосы падали ей на плечи. Я без промедления бросился посреди опасного облака, и шершни разошлись. Конечно, они не представляли опасности, пока женщина оставалась под деревьями. Но она, казалось, направлялась к поляне... Я проехал несколько метров над ней, и тогда она подняла на меня испуганное лицо. Мое первое впечатление исчезло. Она была маленькой девочкой, почти младенцем; по крайней мере, я все еще верил в это... "

К сожалению, ребенок боялся даже больше, чем шершни. Он скрылся под прикрытием деревьев.

Бадер тогда поздравил себя с этим. Но там лес терял густоту. Завесы фонарных деревьев становились тонкими и распускались вокруг все больших полян. Ребенок рисковал худшим.

Быстрая посадка, долгие минуты, потраченные на надевание защитного костюма, поиски и преследование ребенка, напуганного этим монстром, запряженным в металл, - все это Бадер рассказал.

Он наконец поднял измученное тельце на руки...

"Как бы я ни пытался улыбнуться ему через окно, он сопротивлялся, пиная мой водолазный костюм. Я побежал к своему устройству, позируя в открытом грунте, как можно быстрее! На нас напали шершни. Я держал ребенка под мышкой. С другой стороны, я сделал катушки из своего оружия, чтобы защитить его завесой пламени. Но шершни... это было ужасно... сняли с него скальп на моих глазах...>

Тем не менее ему удалось снова войти в аппарат с ребенком-калекой. Покалеченный, но живой. Только тогда он узнал маленького мальчика, бедного мальчика с наполовину обглоданной головой, и местами можно было разглядеть его мозги.

- Вы спросили его, как его зовут?

- Он потерял сознание... Во время погони назвал кого-то... любопытное имя, что-то вроде Икло...

- Микрофон?

- Вполне возможно... Я ухаживал за ним, я как можно быстрее вернулся в Сидун, чтобы доверить его докторам и...

- Да?

- У меня не было детей, понимаете... Я... мы с женой усыновили его. Но он доставил нам много хлопот. Он оставался годами в состоянии, граничащем с идиотизмом. Мы много работали, чтобы вылечить его. Все специалисты Sidoine были там один за другим. В восемнадцать лет он перенес операцию, которая сделала его нормальным существом. Мы плакали от радости. Он потерял всякую память о своей прошлой жизни, и мы сочли ненужным рассказывать ему об этом. Для него мы были его настоящими родителями.

- А потом?

- У него был очень ласковый темперамент, но при этом капризный и мечтательный. Когда я ушел из администрации, чтобы попытать счастья на Пердиде, он увлекся путешествиями, космосом... Однажды он оставил нас. С детьми скука, всегда бывает время, когда они уходят. Больше я его, мою маленькую Сильвен, никогда не видел... Потом умерла жена, и я сам много путешествовал. Я надеялся найти его. С возрастом я смирился.

- Сильвен, говоришь?

- Да, это имя мы дали ему Сильвен Бадер. Его товарищи звали его Сильбад.

Макс прыгнул

- Какая?

Затем он умело развеял удивление старого Бадера. Он симулировал ошибку, считая жестким объединение двух существ, так долго разделенных, так сдвинутых пространством-временем.

И старик показал ему фотографии, на которых мы видели маленького мальчика в металлической кепке, затем подростка с измученным лицом: это был Силбад, без всякой ошибки. Это был он, моложе, но прекрасно узнаваемый...

*

* *

Силбад умер на неделе. Его агония была болезненной. В моменты бреда он звонил Мику детским голосом или скулил: «Спой мне мелодию Атрала голосом мамы». "

Когда все закончилось, Макс приказал ему положить его в саркофаг, чтобы похоронить на Дьявольском балу.

Белль была поражена так же, как потеряла родителей. Макс должен был ее утешить.

- Как вы думаете, Силбад был бы счастлив увидеть, как вы плачете? Он обвинит вас в том, что вы потревожили небеса Дьявольского шара.

- Что вы имеете в виду?

- Помните: цвет зеленый!

Она улыбается в слезах.

- Если он нас слышит, - сказал Макс, - он, конечно, со мной согласен. Белль была удивлена.

- Ты веришь в выживание, Макс?

- Не знаю. Это выше нас... Посмотрите на Силбада: он обращался к себе в прошлом. Старик помог спасти ребенка, которым он был. Но если он, старик, уже был спасен, должно быть, и Клауди. И в таких же условиях! Это своего рода постоянство прошлого... и будущего.

«Я бы сказал имманентность… Ах! Я больше не знаю, что говорю, Белль. Все написано, несомненно... "

Белль снова улыбнулась, грустно и насмешливо. Спросила она:

- Было ли написано, что великий Макс впервые проиграет в поездке?

- Что вы имеете в виду?

- Помни, Макс. Вы всегда льстили себе, что выиграли. Вы сказали: «Как вы думаете, это мой стиль - потерять его?» И здесь вы потеряли двух близких в одном человеке, месяцы ненужных путешествий и состояние, представленное вашим грузом. Вы уязвимы для всего, кроме чувств. Это то место, куда тебя нужно было бы отвезти, чтобы сбить с толку, верно?

Макс в свою очередь улыбается.

- Это зависит. Чувства могут побудить меня приобрести больше, чем потерять. На самом деле, эта поездка принесла мне больше пользы, чем все остальные одновременно.

Она выглядела почти потрясенной:

- Ты нашел способ...

Он вырезал:

- Я не говорю о деньгах.

Он посмотрел на нее и нашел ее великолепной. Ее глаза, поднятые к нему, заблестели яркостью недавних слез. С ее слегка припухшими губами, расставленными в ожидании перламутра зубов, она была более желанной, чем когда-либо.

Он уточнил:

- Я медитирую, чтобы взять Devil-Ball - сокровище, которого никогда не было у моего устройства...

Он немного охрип и признался низким и серьезным голосом:

- Тебе решать.

Но она уже поняла и позволила себе пойти в его объятия.

Оглавление

ПЕРВАЯ ЧАСТЬ

  ГЛАВА ПЕРВАЯ

  ГЛАВА II

  ГЛАВА III

  ГЛАВА IV

  ГЛАВА V

  ГЛАВА VI

ВТОРАЯ ЧАСТЬ

  ПЕРВАЯ ГЛАВА

  ГЛАВА II

  ГЛАВА III

  ГЛАВА IV

  ГЛАВА V

  ГЛАВА VI

ТРЕТЬЯ ЧАСТЬ

  ПЕРВАЯ ГЛАВА

  ГЛАВА II

  ГЛАВА III

  ГЛАВА IV