Шар Судеб, задержавшийся было на гребне Излома, срывается вниз, сминая судьбы и руша отлично продуманные планы. Но ведь есть и те, кто смахнет карты со стола и начнет сначала, бросив на кон всё и посмертие. Сбрасывает всадника становящийся пламенем конь, но если выпал шанс шагнуть за грань — нужно шагать. Читает накорябанный поверх черновика стихов приказ маршал Капрас. Смотрит в спину уходящим на смерть полковник фок Фельсенбург. Клянется в заведомо невозможном Селина Арамона. Маршал Савиньяк может больше себя не беречь: вернулся регент, ну а герцог Алва себя и не берег никогда. Кровь на эспере, кровь на клинке, кровь на снегу, кровь и конские следы. Зимний Излом. «Четыре армии и праздник. Будет весело. Очень».
Дураки вечно путают величие с напыщенностью и вино с бутылкой…
Рокэ, герцог Алва
Когда задело берутся короли, логика может удавиться.
Марсель, виконт Залме
