Алёна Снатёнкова
Сообщники поневоле
Аннотация:
Как расстроить свадьбу подруги и не вляпаться в неприятности?
Никак.
Потому что катастрофа – мое второе имя, сговор с другом жениха оказался провальной затеей, а игры никогда до добра не доводят. Что же делать? Знаю. Нужно сначала разобраться с сообщником и его интригами, а уж потом приступить к плану «похороним чужую свадьбу».
Глава 1
- Марусь, а у меня новости, – говорит Настя, когда я уже раз двести проорала, что собираюсь сбросить вызов и начать складывать вещи.
- Вот вечером их мне и расскажешь. Смирнова, я приеду через четыре часа. Дай мне напоследок от тебя отдохнуть, – шучу. Но все знают, что в каждой шутке живет маленькая правда.
- Злюка ты, Сажина, – ворчит, но и не думает обижаться. – Я соскучилась, между прочим. Целый месяц тебя не видела. А ты…
- Только не ной. У тебя минута, чтобы все рассказать. – Кидаю на пол дорожную сумку и падаю на кровать. – Время пошло́.
- Я выхожу замуж.
В обед мама приготовила грибной суп. Я два раза бегала за добавкой. Вопро́с: какие в нем грибы были, если меня такие галлюцинации накрыли?
- Прикольно. Минута прошла. Надеюсь, до моего приезда ты не успеешь родить. Все, Смирнова. Гудбай.
Ага. За хлебом сходить ее не заставишь, а вот замуж она побежала. Угу. Так я и поверила.
- Марусь, я не шучу. Слава вчера мне кольцо подарил. Краси-и-ивое.
- Надеюсь, твой Слава не санитар из психбольницы.
Подруга тоже, что ли, с утра пораньше грибов неизвестных наелась?
Ой, беда. Что с экологией в мире творится?
Еще месяц назад, перед тем как я уехала домой на летние каникулы, Смирнова записала себя в секту старых дев. Конечно, в наше время, когда тебе девятнадцать, не иметь мужа и шестерых детей – позор, который не смоешь, даже если переедешь жить в глухую тайгу.
Само собой, я подтрунивала над ней, намекая, что на день рождения подарю ей кошку. А потом еще одну. И еще. Смех смехом, но я и не думала, что она всерьез переживает. Надеялась, что девушку после сессии переклинило немного и мозг выдал ошибку. А она взяла и на самом деле с ума сошла, раз собралась замуж выйти за первого встречного.
Повторюсь, еще в июле никакого Славика не было.
Я бы знала.
Мы живем в соседних квартирах. Комнаты у двух подружек-пенсионерок снимаем и к тому же учимся вместе. Будущие психологи, между прочим. Видно, фиговые, если у одной с головой проблемы, а другая не разглядела беду.
Ну, с этим я потом могу разобраться. По приезде. До маршрутки, которая отвезет меня в ад, то есть родной универ, оставалось еще немного времени. А дел столько… Уйма. Диван не лежанный, кошка не затисканная, мама не расцелованная.
- Марусь, я там курочку в фольгу завернула. Пирожки в контейнере. А пирог рыбный ты бабе Вале передай. Она рада будет. Так… Что еще? Ой, малинку с сахаром перетертую возьмешь?
Мама моя – Вера Павловна Сажина, повар от бога. В кафе, в котором она поваром работает, люди с другого конца города на обед приезжают. И плевать им на дождь и град, все хотят полакомиться вкусной сдобой Верочки. А как ее любили мои одноклассники. Каждый день в гости напрашивались обжоры. Я им эту лавочку потом прикрыла, когда физрук кричать стал, что весь класс жирком оброс. Весело было. Я ею всегда гордилась. Она мне и мама, и папа в одном лице. Всех заменила, на ноги поставила, а сейчас волнуется, что дочка снова уезжает. Вон глаза на мокром месте. Еще чуть, и фонтаном польются. Причем у обеих. У нас с ней связь сильная. Если мне плохо, то мама чувствует. И наоборот.
Сейчас вот она волнуется. Стоит с банкой малины, а руки трясутся.
- Возьмешь. Лучшее лекарство при простуде. Ложку в чай добавишь и на утро резвой кобылкой на учебу побежишь.
- Ну, мам… - обнимаю ее за плечи. - Я ж на маршрутке поеду. Там от автовокзала еще до остановки топать. Потом домой… Конечно, я возьму все, что ты положишь. Ничего не оставлю. И сегодня же все съем. Курица с малинкой и сахаром. М-м-м. Шик.
- Ай, Маруська, вот как ляпнешь. Положу. Мне так спокойнее.
- Все хорошо. Не первый раз уезжаю. Чего ты? Отдохнешь. Никто не будет по утрам творожники клянчить. Посуду грязную в раковине оставлять. Свобода, мамуль. На свидание сходи.
Я села на стул и с удовольствием смотрела, как вытягивалось лицо у этой красивой женщины. Ага. Она думает, что я не знаю, кто ей по ночам звонит. Наивная, разве от меня что-то можно скрыть? Я Холмс, только умнее, красивее и без вредных привычек.
- Дядя Жора хороший, – осторожно продолжаю. - Ты это знаешь, и я это знаю.
Ага. Он всегда с нами рядом был. Хозяин кафе «Вера», в котором мама работает. Я еще в детстве поняла, что мама ему нравится. Но она боялась, наверно. Одна с ребенком… Ответственность. Я еще не родилась, когда отец нас бросил. Поэтому…
- Хочу на свадьбе быть подружкой невесты. Ну на фиг этих свидетельниц. Прошлый век.
- Дочь, ну вот в кого ты такая, а? – треплет меня по голове, а в глазах облегчение. – Смотри осторожнее там. По ночам не гуляй. С незнакомыми не разговаривай. Учеба – дом.
- Эй, женщина, вы не забыли, сколько мне лет? Так и представляю, как сижу на подоконнике, а мимо жизнь веселая пролетает.
- Никуда твоя жизнь не денется. Еще и повеселишься, и парня встретишь, надеюсь, правда, не сегодня, и…
- Какой парень? Ты мне это брось. Не нужны мне парни. Маленькая я еще. Птенчик, который только-только из родительского гнезда вырвался. Зачем мне новая птица-надзиратель?
Полотенце тут же летит в мою сторону, но я успеваю отвернуться.
- Все собрала?
- Ага.
- Хм. Проверим: куртка, джинсы, обувь, рубашка белая, блокноты, постельное белье?
- Не-а. Это не успела еще, – отмахиваюсь и, тяжело вздыхая, встаю со стула.
- А что ты тогда сделала?
- Я сумку из шкафа достала.
- Маруся! Быстро собирайся!
- Ой, да не опоздаем. Такую принцессу и подождут.
Поправочка, мы почти не опоздали. Спасибо дяде Жоре. Мама ему позвонила, когда до маршрутки оставалось всего ничего и было понятно, что трамвай нас быстро не домчит. Говорю же, отличный дядька, с ветерком прокатил нас, а потом еще и шоколадку в руки всунул.
- Удачи, Марусь.
- И вам, дядь Жор. – Ну, с мамой моей. Кажется, долго ему еще придется в калитку ее стучаться, чтобы она открыла. Но ничего, думаю, справится мужик. Я помогу, если что.
- Дочу́нь, ты как приедешь, сразу же набери. И баб Вале привет передавай.
В общем, вместе со своими баулами уселась я прямо на самое неудобное место. Надеялась вздремнуть, но как же, на колесе самое ВИП-место. На каждой кочке подпрыгивала и слышала, как позвоночник ломается. Сами понимаете, настроение было не самое радужное. Хотелось только кусаться. Особенно тех, кто дороги эти делает. Но я же девочка.
Закинула на плечо сумку весом в пять тонн, улыбнулась и потопала другой транспорт покорять.
- Марусь, - говорит в трубку Смирнова.
Чтобы ответить на звонок, мне пришлось твердым знаком выкрутиться. Телефон плечом придерживаю. Сумка в руках, но я еще умудряюсь ногой ее подталкивать.
– Ты где?
- Я бы в рифму ответила, но тут люди кругом. – Злюсь, бурчу, возмущаюсь. Говорю же, ребенок.
- Бегу навстречу. Стой на месте.
Ага. Посреди дороги я стоять должна? Нет уж, спасибо. Жить еще хочется.
Правая нога, левая, тяжелый вздох. Правая, левая, желание лечь и превратиться в лежачего полицейского. Правая, левая…
А-а-а.
Сумки в одну сторону, Маруся в другую, дятел, в которого я врубилась, стоит на месте.
Чтоб его блохи покусали.
Когда я только переехала в большой город, то выучила две фразы: «Не знакомлюсь» и «Куда прешь?».
Сейчас мне пригодилась одна из них.
- Куда прешь? Чуть не убил человека, – в сердцах воскликнула, когда подскочила и ушибленную задницу потирать начала. – Гад.
Ой, а он и не гад вовсе.
Высокий такой, темноволосый. И глаза голубые-голубые, будто на небо гляжу. А лицо… кому он душу продал, чтобы иметь такие идеальные черты? В общем, я чуть слюной не подавилась.
- Смотреть вперед научись, ненормальная!
Отмена слюны. Отмена. У него вместо языка во рту змея ядовитая. А я этих противных терпеть не могу. Стоило слово сказать, как все впечатление испортил.
– Ну-у. Долго еще глазеть будешь? Я на овечьи взгляды не ведусь. Стремный подкат прошлого века.
- Че-го? Какие на фиг подкаты? Ты меня с ног свалил. Ой, мамочки…
- Плохо? В обморок падаешь? Валяй. Много вас таких попадало. Только заваливайся так, чтобы людям было удобно через тебя переступать.
Вот же… Черт, да я слов подобрать не могу, чтобы описать, какой он дубина.
Руки сжались, врезать по наглой физиономии хочется, но даже в прыжке до носа его не дотянусь. Хм…
Бинго.
Спасибо, мамуля. Прости, мамуля.
Пока осел лает, я к сумке лечу, легким движением руки вытаскивая из нее ту самую баночку с малинкой. Открыть ее - дело одной секунды, еще одна, и содержимое красиво стекает с белой футболки паршивца.
- Приятного аппетита, баран. Не подавись.
Сказала. Голову кверху задрала, плечи расправила и с видом, будто сумка пять граммов весит, в закат укатила, пока он не очухался и не закопал меня на этом тротуаре.
М-да. И как Смирнова себе умудрилась жениха найти, если кругом одни уроды ошиваются?
΅
Глава 2
- Прям всю-всю банку? – вздыхает подруга, еще раз в сумку мою заглядывая. – Совсем ничего не осталось?
- Нет, блин, я половину на него вылила, а другую тебе приперла. Насть, конечно, всю. Ты бы слышала, как он разговаривал. Да от барана пафосом и самоуверенностью за километр несло. Не была бы я такой скря́гой, я бы ему еще и курицу на голову надела. – Уже час прошел после того, как я на гада натолкнулось, а меня до сих пор трясло от возмущения.
Знаете, такая поздняя реакция. Я ж только от него отошла, так в голову тысяча вариантов прилетела, как можно было ему ответить:
- Ты часом не засранец по гороскопу?
- Тебе зубы жмут или глазами не дорожишь?
Ну, и самое мощное:
- Слышишь ты, сырье для пробной версии фотошопа, не нарывайся.
Или не отвечать, а сразу между ног заехать. Ага. Нечего таким скворцам размножаться.
Бр-р-р.
Маруська на пределе.
- Точно раньше не видела его?
Села на диван, размышляя. По психушкам я не разгуливала, в зоопарке не была, где там еще психи обитают?
- Не, я бы запомнила. Ладно, забыли о нем. Ты мне лучше расскажи, что там за Славик и какой таракан тебя укусил, раз ты замуж за него собралась? Я только одного Вячеслава знаю. Из параллельной группы который.
- Что? – Ой, у Смирновой аж пирожок из рук выпал. Благо реакция хорошая. В полете поймать успела. Не то б я ее… Уф-ф-ф. – Тот очкастый? Не-е-ет, конечно.
- Ну, знаешь. Тебе не угодишь, подруга. То ныла, что старой девой останешься, а то носом вертишь, будто Мисс Мира шестьдесят восьмого года. Еще скажи, что твой Славик – Брэдли Купер на русских запчастях.
- Сажина, вот только ты можешь так брякнуть. Слава, он… Идеальный.
Угу. А мы точно о Славе говорим, а не о конфетках? Только последние могут быть идеальными.
- И где ты с ним познакомилась?
- Да возле нашего подъезда и столкнулись. Я в магазин выходила и дверью его случайно ударила. Марусь, все как в кино. У него телефон из рук выпал и разбился. А ему другу позвонить нужно было. Ну, я предложила свой. И…
- Поняла. Можешь не продолжать, – перебиваю ее, потому что мыльные мелодрамы терпеть не могу. Они скучны и наигранны. – Говори фамилию своего рукожопого будущего мужа. Лет ему сколько?
- Двадцать два. Вячеслав Обашкин. Ты его в гугле найти хочешь?
- Он что, такая важная птичка, что в гугле есть? Инстаграма для него достаточно будет. Стоп. Обашкин? Серьезно? Ты собралась стать миссис Обашкиной?
Нет, она точно заболела. Да ни одна баба в здравом уме не подпишется на такое. За исключением мамы этого Славика. Простите, тетя, но я вас не знаю. Могу говорить все что захочу.
- Нормальная у него фамилия.
Угу. Самая ненормальная из всех ненормальных.
Блин, профиль закрыт. Даже лица не разглядеть. По хэштегу глянуть, что ли?
- Марусь, прекрати, – телефон выхватывают из моих рук и на односпальную кровать бросают. – Я влюбилась. Вот знаешь, прям до бабочек в животе. Я когда голос его слышу, мне кажется, что с ума схожу. Он такой заботливый, внимательный. На следующих выходных поедем к моим родителям знакомиться. Представляешь?
- Все-таки залетела? – А что? Какие еще варианты в девятнадцать лет после месяца знакомства ехать с родителями знакомиться? То ли дело я. Вот когда в тридцать замуж соберусь выходить, прям перед загсом и познакомлю. Зачем раньше времени ремонт в квартире делать? А мама затеется, если я только намекну на предстоящие смотрины.
- Ты что? Да мы даже не… В общем, ничего не было.
Хм, верю. Когда Смирнова врет, у нее нос чешется. Эффект Пиноккио. Она подсознательно проверяет свой пятак. Вырос или нет?
Вот что значит хорошо человека знать. Обмануть друг друга просто нереально. И я правда верю, что Смирнова влюбилась окончательно и бесповоротно. Год ее знаю и могу сказать, что не в те времена она родилась. Она ж у меня аленький цветочек. Та, кто любит на подоконнике сидеть и письма Пушкина читать. Мало того, она и не общалась раньше ни с кем. Хотела принца на белом коне, а вокруг только кони и бегали, поэтому девичье сердечко тосковало.
- А давай я Славе скажу, чтобы сегодня с другом приехал. Как раз познакомитесь. Мало ли… Вдруг и у вас что-нибудь получится…
- Нет, спасибо. Парней мне на сегодня достаточно.
Ага. Не то несварение начнется.
- Почему? Из-за того барана? Брось. Ты его никогда в жизни больше не увидишь. Знаешь, что я в журнале прочитала?
- Статью, в которой говорится, что нельзя подруг сватать?
- Нет, что молодость дается нам один раз в жизни. Поняла? Один. Еще раз мы это время не повторим. А ты вот посмотри на себя. Красавица. Да все парни нашей группы шеи сворачивают, когда ты мимо проходишь.
Прямо-таки сворачивают?
Хотя чего я прибедняюсь?
Не страшная совсем. Рост, правда, подкачал, зато волосы длинные и красивые. Гордость моя, хоть я все детство и мечтала от них избавиться. А, еще ноги прямые. Говорю же, красота неописуемая. И не только по маминым словам.
В общем, согласилась я на гулянку парную сходить. А что? С меня не убудет, и к тому же воочию заценю выбор дорогой подруги, за которой приглядывать надо. Правда, придется и дружка его потерпеть, но ничего, женская дружба того стоит. Зато хоть узнаю, как идеалы на самом деле выглядят.
Ой, я ж пирог баб Вале не отдала.
Отличный повод выпроводить Смирнову и в тишине посидеть. На кровать завалилась, и рука сама к телефону потянулась, мамин номер набирая.
- Я на месте, большой босс. Товар передала, клиент счастлив. – У хозяйки квартиры слюна потекла, когда она выпечку увидела. Счастливая бабуля тут же побежала чайник на плиту ставить.
- Хорошо доехала? Никто не приставал?
- Приставали, мам. Тетка какая-то пристала, мол, оплатите проезд, оплатите проезд. Пришлось с кровными расстаться.
- Марусь, все шутишь? А я ведь переживаю. Подмести хотела, но ты в дороге была, не стала. Вот и сижу с веником в руках.
- Да что может случиться? Ты меня знаешь, я сама кого хочешь достану и пристану. Было бы желание.
- Вот этого и боюсь. Нарвешься так на кого-нибудь, а он не посмотрит, что ты девочка слабая.
Пф-ф-ф.
Наверно, маме лучше не говорить, как я сегодня бабуина одного уделала. Незачем женщину по пустякам волновать. Лучше сама собой гордиться продолжу. В тишине.
- Осторожнее будь. Я тебя очень прошу. Дома сиди.
- Кстати, насчет дома посидеть. Сегодня не получится. Представляешь, Настя замуж собралась.
- Сегодня?
- Ну, мам, какой сегодня? Скоро. Но я хочу на жениха посмотреть. Не нравится мне это все. Ты же знаешь Смирнову. Девчонка в облаках постоянно летает. Надо спасать подругу.
- Ой, дочь, не лезь ты туда. Хуже только сделаешь. А если Настя заревнует? Или, еще хуже, парень на тебя внимание обратит? Маленькая ты у меня, взрослых вещей не понимаешь.
- Мамуль, я чувствую, непростое это дело.
- Тогда тем более не лезь, раз чувствуешь. Послушай, повода не надо искать, чтобы подругу потерять.
- Все в ажуре будет. Женишок не один приедет, а с другом. Да и я сидеть ними долго не собираюсь. Баб Валя спать не ложится, пока я домой не приду.
Вот рассказала все на свою голову.
Какой барабашка за язык тянул?
Теперь приходится молча мамины наставления слушать и поддакивать, когда момент позволяет.
Мне двадцать скоро, а относится она ко мне будто к десятилетней. Я все и так прекрасно знаю, что с посторонними разговаривать нельзя, в чужие машины садиться запрещено, есть пирожки на вокзале опасно для жизни.
Ай, еще один пункт забыла: нельзя, категорически нельзя обливать вареньем незнакомых парней. На будущее надо запомнить.
Глава 3
Было сложно, но я все-таки заставила себя подняться с кровати и начать собираться. Безусловно, мне хотелось познакомиться с Обашкиным, но в войне с ленью я всегда проигрывала. Не в этот раз, три ха-ха-ха. Сегодня я Маруська-победитель и даже сделала вывод: любопытство - оно и лентяя заставит на край света сгонять.
Часов в девять позвонила Смирнова и сообщила, что женишок ее уже на карете своей в сторону нашего дома выдвинулся. Пунктуальный, чтоб у него будильник не всегда срабатывал.
Вот что бы мне ни говорили, но пунктуальным людям я не особо доверяю. Есть в них что-то бесячее, не считая тонны правильности в голове.
- Ох, Марусь, я так волнуюсь, – щебетала она в трубку, мешая мне найти носки в огромной сумке, которую я не собирала, а просто все в нее побросала. – Руки трясутся, я еле глаза накрасила. Два раза бегала умываться. Представляешь?
- Угу. – Не сдержалась и вывалила все содержимое баула на пол, села рядом, скрестив ноги, и начала активные поиски пропащих. – Глаз трясется? Не, не представляю. Жуть, наверно.
- Сажина! – А вот не надо в трубку так орать. Я ж заикой останусь. – Ты чем там занимаешься?
- Собираюсь, – говорит за меня Босс Мария. Она в нашей маленькой компании самая серьезная и ответственная. – Или ты меня продинамить решила, подруга?
Э-э-э, нет. Отмазаться у нее все равно не получится, даже если она и передумала. Я это, собралась уже. Время и силы потратила. А их ни за какие деньги не купишь. И ничего, что на мне еще домашние шорты с майкой и я даже не придумала, в чем пойти. Главное, а главное есть, да-да, носки нашлись. Считай, наполовину готова.
- Как - только собираешься? Марусь, нам выходить уже скоро, а ты еще не одета?
- Смирнова, не кипятись, как чайник электрический. Успею я все сделать к приезду твоего Обашкина, - вспоминаю фамилию, и меня снова на смех прорывает. – Последние штрихи остались.
- Называй его просто Славой.
- Почему? Просто Славе не нравится его собственная фамилия? Я поняла… В загсе он станет Смирновым, да?
- Смейся, смейся, потом встретишь того единственного, а он Пупкиным окажется.
- Значит, это не мой единственный. Да и к тому же я замуж не собираюсь. Зачем? У меня неплохо получается носки разбрасывать и пасту зубную в раковине оставлять. Самостоятельная личность, между прочим.
- Вторая половинка всем нужна. Поддержка и опора.
- Так она у каждого и есть. К зеркалу подойди и на спину посмотри, увидишь. Да и вообще, поддерживает меня пол, а опереться могу и на стену. Кстати, а в чем там невеста будущая пойдет?
Надеюсь, не в свадебном платье и с дурацкой косой на голове под миллионом слоев лака.
Брр-р-р.
- В розовом сарафане, – гордо отвечает она.
Хм, значит, красоткой пойти собралась. Небось и босоножки из коробки пыльной достанет, которые мы зимой на распродаже купили.
- А ты?
А я мамины слова вспомнила. И нет, я не считаю себя красивее Смирновой. Мы разные, как хомяк и золотая рыбка. Ничего общего. Если только рост. В нашей группе мы с ней как два карлика на празднике жизни великанов. В остальном… Настя кареглазая брюнетка с короткой стрижкой. У нее в шкафу нет ни одной пары джинсов или других брюк. Она не надевает кроссовки, считая, что девушкам они не идут. А еще в ее голове очень много сладкой ваты и ванильных романов о любви. Почему, вы думаете, я панику такую подняла? Смирнова наивная, как маленький ребенок, которому в обмен на уборку обещают дать большую шоколадку.
Самой иногда интересно, как две такие противоположности подружились. Мне палец в рот не клади, я ногу откушу. Она…
- А я тоже красивой буду, – вру и даже не краснею. Наоборот, хихикаю, вытягивая из груды одежды любимое трико. – Все, не мешай. У меня тут… А, выпрямитель уже дымится.
Угу, выпрямитель. Я его даже не включала. С хвостом пойду. Для солидности, пусть Обашкин не думает, что я в любовь его верю.
- А вот и моя Маруся, - говорит Настя, внимательно смотря на меня и прожигая взглядом. Нормально я одета. Ну и что, что не в юбке или сарафане? Пусть, вообще, радуется, что в трико не вышла, а все-таки передумала и джинсы надела.
- Вячеслав. – Ой, да какой ты Вячеслав, ты самый настоящий Славик. Славик Обашкин. Весь такой лощеный, волосы назад зализаны, рубашка белая, только бабочки не хватает.
- Приятно познакомиться, Сла… Вячеслав.
Так, Сажина, не забывай, что ты на задании. Будь скалой, которая шутить и подкалывать просто не умеет.
- Настюша только о тебе и говорила. Уже предложила быть свидетельницей на свадьбе?
Еще один тревожный звоночек. Уж слишком рьяно он жениться хочет.
Может, он того, с голубой планеты и, чтобы родные и близкие об этом не узнали, решил окольцеваться? Фи. Стыдись, Сажина. Вот что значит, когда мама все лето сериалы свои постоянно смотрела. У меня психика сломалась.
- Еще нет. Я, вообще, считаю, что свидетели – прошлый век. Сидят они, бедные, поесть нормально не могут.
- Маруся… - Что опять я не так сказала? - Слав, да все же быстро произошло, мы еще не успели посекретничать. Она только сегодня приехала.
- Я подумал, что вы уже все распланировали. – И вот сказал с каким-то намеком. – Девочки же так делают.
- Нет, конечно, – отвечаю и улыбаюсь от уха до уха. - Кто так сразу начнет планировать? Глупости.
- А я другу уже сказал и предложил быть моим свидетелем.
Упс.
Ну и кто тут девочка?
- Люди разные. – И плечами пожимаю, мол я ничего плохого не сказала, ты сам виноват. – В парк пойдем?
Я все рассчитала. Идти до парка минут десять, поесть мороженое - еще пять минут, за это время можно узнать о человеке практически все. В итоге через полчаса я буду уже дома пить чай с бабой Валей, которая вон с балкона на нас смотрит.
Ручкой ей помахала, мол: я ща, не успеешь соскучиться. И к парочке снова повернулась.
- Настя разве не сказала, что мы едем в ресторан? Его владелец - отец моего друга. Посидим в хорошем месте и познакомимся как следует.
Слышите звон? Это мой колокол уже разрывается. Парень сразу начать хвастаться своими богатыми знакомыми. Прям будто это что-то значит. У меня, между прочим, тоже есть человек, у которого свое кафе имеется. Дядя Жора. Но я же об этом не говорю всем.
- Маруся в курсе.
Ох, Смирнова, от твоего взгляда у меня волосы дыбом встали. Но, хоть убей, не помню про ресторан. Вкусная, а главное, халявная еда. Кто о таком забудет?
Смирнова и врушка, оказывается, слова-синонимы.
- Настя, что? – шепотом спрашиваю подругу, когда мы машину обходим. – Говори, не то лопнешь и обрызгаешь все коврики.
- Хорошо, ты сама сказала. Я думала, что ты как девочка оденешься. Платье. Волосы. Каблуки. Мы ведь не в магазин вышли.
Эй, она меня стесняется, что ли?
- Ты королева вечера, - мурлычу, наблюдая, как она тут же смущается и добреет. – Какая разница, во что я одета?
- Просто…
- Да, все просто. Нужно сесть в машину и ехать. Кстати, хорошо, что он друга с собой не взял. Я сегодня не в настроении быть нянькой.
- Фил к ресторану подъедет, – объясняет мне она. - Марусь, пожалуйста, не передумай ехать из-за этого. Кажется, я ему не нравлюсь, и он считает меня неровней Славе.
Че-го?
Да кто он такой? Меня прямо распирало от возмущения. Что эти Обашкины и Филы о себе возомнили? Неровня. У меня принцип. Ну, я им устрою.
Йуу-хууу. Прокатились с ветерком. Тачка у Славика и правда крутая. Я в названиях не разбираюсь, но в салоне пахло настоящей кожей. Это же круто, да? И он нас быстро до отеля довез. Это мне понравилось еще больше.
Ля-по-та.
Стоп. Отель? Я все правильно понимаю?
- Был же разговор про ресторан.
Меня не проведешь. Знаю я, как молоденьких девчонок в отели заманивают, горы золотые обещая, а потом…
Не, мне и на улице хорошо. Тем более тут неподалеку шаурму без котят делают. Можно пройтись. Пф-ф-ф, так уж и быть, я угощаю.
- Ресторан в отеле. Прости, не уточнил.
О-фи-геть. Хотя чего это я… В кафе «Вера» не хуже будет. Там повар самый лучший в мире. Скептически поморщила нос и за парочкой следом пошла, по сторонам оглядываясь.
И вот мама всегда мне говорила, что нельзя носом щелкать. Нужно всегда смотреть себе под ноги и не отвлекаться. Права была мама. Я так на картинку с русалкой засмотрелась, конечно же, продолжая идти, что и не увидела, как впереди меня официант с подносом в руке материализовался. Парень не пострадал, не-а. Я тоже цела и даже не упала. Но…
Все же знают, что без «но» ничего в жизни не происходит? Поднос, на котором стаканы стояли, улетел прямо на…
Черт. Черт. Черт.
- ОПЯТЬ ТЫ? – ревет Карлсон, он же любитель малинового варенья, и тычет в меня пальцем. Дурак, нет бы сразу в туалет бежать и спасать одежду, а он ругаться вздумал. – Блин, еще одна футболка в помойку.
Ой, а напомните-ка мне, где здесь выход. Я выпрямитель, кажется, забыла выключить.
- Вы знакомы? – доносится до меня голос Обашкина. – Фил?
А, так он даже не у меня спрашивает.
Ну-с, Филиппок, отвечай другу. Лучше говори, а не смотри на меня так, будто я два раза за день тебе жизнь усложнила.
Не, я остаюсь. Вечер мне начинает нравиться.
Глава 4
Разве в театре кто-то на ногах стоит?
Нет.
А у меня перед глазами крутейший спектакль разворачивается, поэтому я, как истинная леди, ну, мама меня всегда такой видеть хотела, пошла и без приглашения уселась за свободный стул.
Знаете, сидеть - оно полезно. Вот я два раза встречаю Карлсона, и он всегда на ногах. Итог какой? У него постоянно проблемы. Прям вот, знаете, по-человечески жалко паренька. Небось под несчастливой звездой родился. Я причина его проблем? Да что вы. Я так, просто мимо каждый раз пробегаю.
Ой, отвлеклась немного, представление-то в самом разгаре.
- Так, где вы с Марусей успели познакомиться? – никак не унимается Славян, продолжая допытывать друга. Что я могу сказать? Никогда ему следователем не стать. Нет в нем огонька того, который всем задницы поджарит, заставляя рассказывать то, о чем нельзя вслух говорить.
- С Марусей? Этого пекинеса зовут Маруся?
Ну-у-у, ваще-е-е.
- Карлсон, ты нарываешься. – Закидываю ногу на ногу, хватаю вилку со стола и через нее на парня смотрю. – Я из твоего пропеллера с легкостью фен сделаю на батарейках. Слушай, кажется, я знаю, почему у тебя аура над головой темная.
Ой, а что это на меня все так уставились? Про ауру ничего не слышали? Позор.
- Ты просто злой. А со злом надо бороться.
- И ты решила стать добровольцем?
- Ну а почему нет-то? Дракона не убил, значит, жизнь не прожил. Кто-то же должен.
- Ты издеваешься? – рычит он и (бли-и-ин, воу, воу, воу, парень, полегче) раздевается.
Маленькое отступление, никто ведь не забыл, где мы сейчас находимся? Напомню, в ресторане дорогого отеля. А в центре всего этого великолепия парень обнажается. Просто берет и стаскивает с себя верх, кидая шмотье в руки официанта, у которого даже челюсть не отвисла. Обычный случай? Так вот как богатые детки развлекаются.
Эх, не стать мне богатой.
- Издеваюсь? Если только самую малость. Чуть-чуть, для поднятия настроения.
А кто шипит? Ой, как я сразу не поняла, что это Смирнова. Смотрю на нее и взглядом сообщение передаю, мол, сорян, подружка, но ты же видишь, банка с кубиками сама нарывается.
- Ненормальная.
Ого, как его колбасит. Глаза сверкают, щеки надул, брови орлиные нахмурил. Мамочки, а если он лопнет, что будет? Фигово тебе будет, Маруська. Да, если честно, можешь и сейчас на хорошее не надеяться.
«Так, тараканы в голове, сидите молча. И без вас тошно».
Обашкин, чего заморозился, давай исполняй роль.
Нет? Молчишь? Вот, все за вас, мужиков, делать надо.
- Ой, прям ты образец для подражания. Салфеткой прикройся, не смущай людей.
- Ну, - очухался Славик, - раз все познакомились, предлагаю это дело обмыть.
- А кто-то уже начал обмывать. – вставляю свои золотые пять копеек и хихикаю, смотря, как Филимон буреет от ярости.
Какие мы нервные, вы только гляньте. Слово уже сказать нельзя. Или шуток совсем не понимает? Так это плохо. С шутками же как, веселее живется. А без смеха, плаваешь ты по жизненному пути унылой какашкой, плаваешь и света вокруг не замечаешь.
Печаль – беда.
Но не мне парня в чувство приводить.
Видимо, всем стоять надоело, ну, кроме нашего голенького друга. Смирнова со своим женихом рядышком со мной присели, руки на стол сложив. И все мы, наша почти дружная троица, смотрим на Фила, который нос морщит, зубами скрипит так, что даже мне, на расстоянии от него сидящей, все слышно. С такими нервами до старости он точно не доживет. Надо с ним поосторожнее быть. А то я ляпну что-нибудь не подумав, и все, окочурится красавчик.
Я его красавчиком назвала?
Имела в виду гад.
Конечно, гад.
Не подумайте, что после пекинеса я буду внешность его оценивать. Только стеб, только издевательства. Все самое лучшее, короче говоря.
- Фил, пожалуйста.
- Слава, блин. – Чертыхаясь, парень все-таки сдается и с выражением лица, будто его под дулом пистолета заставили, идет к нам.
Идет ко мне, так вернее. Голубки-то вместе сели, а за столом всего четыре стула. Еле сдержалась, чтобы по обивке не постучать, типа, садись, садись, приставать не буду.
Стоп. Свадьба. Я только из-за этого сюда приехала. Теряем память и забываем про стычку с Карлсоном, которому чуть ли не в зубах девка с огромным декольте футболку новую несет. Здесь такая услуга включена или только для сына хозяина?
Интересно, конечно, но проверять не буду. Уж совсем не хочется салфетками обматываться и просить Смирнову домой меня отвезти. Вообще, я планировала сама добраться. О том о сем поразмышлять. Миллион мыслей в голове. Пока переберешь, ночь закончится.
- Теперь можем познакомиться, – говорю парню, когда он уже одетый сидит. - Маруся, а не пекинес.
Нормальные люди, когда им протягивают руку, здороваются. А этот лось выжидать вздумал. Ух и противный тип. Поэтому я и обломала его. Когда он все-таки соизволил пожать мою ладонь и вытянул для этого свою, я руку под стол засунула. Здоровайся с воздухом, раз со мной по-нормальному не захотел.
- Фил, – коротко и по делу.
- Девчонки, что заказывать будете? – Обашкин листает меню, а сам на Настю смотрит улыбаясь.
- Мне только салатик, – отвечает ему девушка, а у меня глаза на лоб лезут.
Мать вашу, пять пирожков у меня захомячила, а сейчас диетчицу включила. Влюбленные все такие странные?
- Попросить, чтобы тебе вилок капусты принесли, Ма-ру-ся?
Фу, как он имя мое растянул, будто обслюнявил, честное слово.
Погоди… Отмотаем. На что намекает этот противный тип?
- Нет, мне, пожалуйста, твой мозг, в кляре. А то он мне в сыром виде не понравился.
Шах и мат. Теперь достаем карты, начинаем играть в дурака.
Не получилось. Не успела я обыграть его, с погонами из шестерок оставив. У Обашкина телефон завибрировал, и уже через несколько минут они с Настей подскочили с места. Тот, кто ему звонил, видно, умеет убеждать. Вон как запрыгали. Будто не голубки, а кузнечики.
- Марусь, никуда не уходи, мы быстро.
- Эй, вы куда? Сами позвали и сами же бросили.
- Фил, развлеки Марусю, мы скоро вернемся.
- Настя!
- Пожалуйста, - одними губами говорит она, скрываясь за колонной.
И резко стало тихо. Именно такая тишина, от которой неловко. Или меня смущал человек, рядом сидящий, и я была готова поспорить, что он улыбался. Такой заряд позитива в левый бок меня бил, что пришлось повернуться и убедиться.
- Ну-у, - не сдерживаюсь и нарушаю эту тишину, - развлекай, раз попросили.
Чего сидим-то?
Глава 5
- А ты всегда такая дерзкая?
Фил откидывается на стуле и оценивающим взглядом сканирует меня с ног до головы. Знаете, он будто на рынок пришел и курицу выбирает. Еще носом вертит, мол, сомневается, брать или не брать.
- Нет. По настроению. Но ты везунчик, второй раз под него попадаешь.
- Так себе везение, – бурчит под нос и палец вверх поднимает. Я думала, он у него затек, ну или парень решил проверить, дует ли ветер в помещении, ан нет, он официанта подозвал.
Если я так дома сделаю, мама мне палец этот с корнями вырвет и в форточку выбросит.
- Ну, что, салат? – выгибает бровь и внимательно смотрит. – Или просто водички попьешь?
Э-э-э, нет, парень.
Без понятия, с какими девчонками ты общаешься, но я листьями питаться не собираюсь. А если сэкономить на мне решил, то сейчас офигеешь от моей наглости.
- Зависит от того, кто платит.
Что?
Надо за хвост халяву ловить. Желудок мне не простит, если я его пустым отсюда вынесу.
- Вперед.
Типа, заказывай, что душеньке хочется, а я сегодня побуду твоей пищевой феей? Это я удачно его малинкой залила. Кстати, вот да, целая банка на него ушла. Пусть расплачивается.
- Так-с, - листаю меню и обращаюсь к парню, у которого блокнот в руке трясется. Он будто чувствует, что писать ему сейчас много придется. – Мне, пожалуйста, сашими с лососем, мидии, японскую устрицу, императорскую устрицу, морского ежа, осьминога…
- Что-нибудь еще?
Мне показалось или Карлосон смеется? Он разве умеет?
- Крем-брюле, – дарю ему самую милую улыбку и отдаю официанту книгу. - Ой, и яблочный сок.
- Может, вина? - спрашивает паренек, продолжая записывать все, что я сказала.
- Нет, спасибо. Я после алкоголя чудной становлюсь. – Эх, наивная душа, взяла и разболтала все.
- Только после? Сейчас, значит, все нормально?
- Так, Филимон, у нас перемирие.
По крайней мере, пока я не попробую все, что заказала.
- Мне воды, - отдает приказ, и парень испаряется. - Какой еще к черту Филимон?
- Фил. Филимон. Нет?
Эй, не нужно на меня паром из носа дышать. И смотреть так, будто на фарш пустить хочется.
- Филипп, – рычит и кулаки сжимает. Эй, тише, тише, бычок, я больше не буду. Наверно.
- Киркоров? – Простите, но как тут сдержаться?
- Довлатов.
- Вот и познакомились, – бесцеремонно пожимаю его руку, которую он на столе вытянул. – Могу сказать, с фамилией тебе повезло больше, чем другу. Хотя и у тебя она странная.
- Никогда не слышала?
- А должна? Я бы запомнила.
- Мне кажется, что ты врешь. Но могу списать на короткую девичью память. Так зачем ты сюда пришла?
Че-го-о?
- Ну, уж точно не потому, что тебя увидеть надеялась. А вообще, твой друг и пригласил.
- Или подруга твоя настояла? Ладно, забей, вон твоего морского ежа несут.
И правда, несут. А также половину из того, что я попросила.
М-м-м. Аппетитно.
Потираю руки, забывая о том, что Довлатов начинал говорить о Насте. Сначала устрицу съем, а потом и приступлю к расспросам.
Беру ее в руки, как в фильмах, поливаю лимонным соком и с нетерпением запихиваю себе в рот.
Наверно, на моем лице отразился весь ужас того, что я чувствовала.
Фу-у-у, что за противное рыбное желе? Мне это проглотить нужно, а я не могу, оно наружу просится. Так и кричит из моего рта: «Выплюнь меня, Марусенька». Как мне это сделать, когда хамоватый гад пристально смотрит и выжидает?
- Вкусно?
Мотаю головой, пальцем класс показываю. Даже умудрилась улыбнуться, словно говоря, что в жизни ничего вкуснее не пробовала.
- Выплюнь в салфетку. – И он протягивает мне ее. Хотелось, конечно, на принцип пойти и включить железную леди, но… Пошел он, этот принцип, куда подальше.
- Мог бы предупредить, – бурчу на него, залпом выпивая стакан воды. Его воды.
- Зачем? Весело же было.
Он прав. Я бы тоже о таком не предупреждала.
– Ежа хочешь?
- Нет, спасибо. – Угу. Хватило мне еды экзотической. – Фу. Гадость.
- Никогда не пробовала?
- Что ты? Каждый день на завтрак ем. У вас, наверно, несвежие просто. Экономите на клиентах и на черном рынке закупаетесь?
По мне разве не видно, что я любитель котлет и картофельного пюре? Да на лбу написано. Эх, надо было стейк заказывать.
- Тише ты. – Ого, он аж подскочил. – Между прочим, мы здесь не одни. Кто-нибудь услышит, проблемы будут.
Ой, и правда. Я голову повернула, а на меня Матрена с огромными губами смотрит.
- Приятного аппетита, дамочка, – стаканом салютую ей и ухмыляюсь, как она зеленеет на слове «дамочка».
Похоже, я здесь как попугай среди белых лебедей.
- Так куда будущие молодожены свалили? – спросила и отодвинула от себя поднос с морскими чудовищами. – Эй, Карлсон, прекрати взглядом раздевать силиконовую долину и ответь на вопрос.
На меня снова посмотрели как на сумасшедшую. А что такого я сказала? Я тут с ним разговариваю, а он на фифу уставился, подбородок почесывая. Кто так делает?
- Ты поела? – задает он свой вопрос и встает со стула. – Я с тобой посидел?
Киваю головой.
- А теперь извини, у меня дела. Славику передай, что меня отец вызвал, он поймет.
Эй, куда он уходит?
Я тут одна сидеть должна, что ли?
Ну, нет. Я сваливаю.
- Сам передай. – И обгоняю его, дух соперничества, чтоб его.
- Ты куда? Сказал же, чтобы сидела и ждала.
Ой, ой, командир нашелся.
- Я тебе не сторожевая дворняга. И Обашкина твоего ждать не буду. Давай, гудбай. Надеюсь, больше не увидимся.
Так, и чего мы встали друг напротив друга?
Маруська, ты знаешь, где выход, беги к нему, пока не нарвалась на неприятности. Но как бежать, когда неприятности умоляют, чтобы я их здесь подождала?
- А уж как я на это надеюсь. Потому что…
Не суждено мне было узнать, что он там сказать хотел. Впрочем, кажется мне, ничего хорошего я бы не услышала. Потом бы ему ответила, он мне, и так до бесконечности. Но нас отвлекли. Женский голос:
- Фил, я вас везде ищу.
Нет, не подумайте, кричала не девушка с ногами от ушей и волосами, как у Рапунцель. Скорее всего, в нашу сторону шла ее мама или молодая бабушка.
-Слава... Сволочь.
Ой, у меня от его тона волосы на голове зашевелились. Вот надо было бежать, когда возможность мимо летала. Хотя... Я и сейчас могу всем пятки показать.
- Они поэтому свалили.
- Слушай, я тебя не настолько хорошо знаю, чтобы с полуслова понимать. По-нормальному можешь сказать, кто эта женщина и почему она бежит так, словно за ней кто-то гонится?
- Галина Аркадьевна. Мама Славы.
Так вот как выглядит Обашкина. М-да, совсем не такой я ее представляла. -А-а-а. Приятного вам общения. Обашкины-это твоя забота. Разворачиваюсь, но меня тут же за руку хватают.
- Ты остаешься со мной. С этой женщиной я один не справлюсь. Здесь твой колючий язык пригодится.
Кажется, меня сейчас втянут во что-то плохое.
Глава 6
- А вы что здесь делаете, дорогуша?
Танк с именем Галина Аркадьевна подъехал и направил на меня свое дуло сотого калибра.
Самой бы знать, тетенька. Думаете, мне в радость стоять здесь и слушать, как вы меня дорогушей называете? Не-а. Если сравнивать, то я бы выбрала съесть ведро устриц противных, чем напротив вас стоять.
Понимаете, да, силу моего желания откланяться и домой уйти?
- Вы это мне? – Хоть бы не мне. Хоть бы не мне. Пальцы скрестила и по сторонам огляделась.
Ну, мало ли, вдруг у нее зрение офигенное, и она в конце улицы знакомую заметила и решила спросить, что она там забыла.
Так, я не поняла, а какого черта кучерявого Карлсон все еще держит мою руку? Вцепился в нее как в родную. Будто, если отпустит, его черная дыра вместе с ботинками дорогими засосет и волоска не оставит.
Ой, да я сегодня в ударе.
Не получилось только себя за искрометный юмор похвалить. Пока я в оловянного солдатика превращалась и мысленно награду забирала, тетка продолжала бухтеть:
- Фил, дорогой, объясни мне, зачем ты стоишьрядом с той, которая стала причиной раздора в нашей семье?
Смирнова, Смирнова, с виду аленький цветочек, а на деле -кактус. Это что же такого она натворила, что все семейство Обашкиных потрескалось?
- Женщина. - Ну и пусть я не Фил и в этот раз не ко мне обращались. Бочка-то в мою сторону катится, надо спасаться. – Послушайте…
- Я не отдам тебе моего Славика! – я аж на месте подпрыгнула от ее визга.
- Да я его сама не возьму, – одну руку вперед выставляю, мол, даже если он на распродаже появится со стопроцентной скидкой, то все равно не куплю.
- Тогда дело в деньгах?
Ну, здрасьте, приехали. Почему богатенькие люди все сводят к наличке?
– Вы ведь понимаете, что я не допущу, чтобы вам даже рубль достался из моего кармана? – женщина небрежно поправляет прическу и тяжело вздыхает. – Неужели сложно понять, что Славе нужна девушка из его окружения? А вот такие, как вы, жаждущие прискакать на все готовое, не нужны никому. Филипп, ну поддержи же меня. Может, я на каком-то другом языке говорю, раз барышня меня слышать не хочет? Скажи ей, что она не ровня таким, как ты со Славой.
Эй, я ведь и обидеться могу. Перестану мебелью притворяться и как зажгу, как воспламенюсь. Но…
В мою голову начали пробираться безумные идеи. Одна из них уловила важную интонацию из монолога женщины. С каким же трепетом она обратилась с Довлатову. Будто он царь, бог и предводитель в ползунках. Другая идея подбросила вариант красивого выхода из этой ситуации.
Интересно, Фил меня сразу убьет или мы с ним вместе потом посмеемся?
Зеленею, пытаясь вспомнить, что там говорится после слов «Да святится имя Твое», и выдаю:
- Фил так не скажет, - момент, и моя свободная рука ложится на локоть парня. - Разве он может говорить такие жуткие слова… - с трепетом смотрю на парня и чувствую, как он напрягся. – Своей девушке?
Страйк!
Маруська - победитель, Маруська - победитель!
Я даже не засмеялась, а так и продолжила смотреть на всех, будто они вруны, а я Святая Дева Мария.
Еще умудрилась Довлатова толкнуть немного, мол, чувак, я, конечно, понимаю, что ты своему счастью не веришь, но сейчас не самый подходящий момент.
- Девушке? – переспрашивает тетенька и шаг назад делает, будто ей половником по темечку врезали. Глазеет на нас и только сейчас обращает внимание на наши руки.
- Ну не мальчику же, – вырывается у меня, и приходится применить всю силу богатырскую, чтобы не дать Карлсону отцепиться от руки.
Не уйдешь!
Не отпущу!
Пока моё-ё-ё.
- Филипп, но как же так, я ведь думала… Что ты…
- Галина Аркадьевна, вам не нужно обо мне думать. А еще не стоит устраивать сцен. Наш администратор после прошлого раза никак не может прийти в себя.
Жестко и без эмоций Фил ее утихомирил. Хм, зауважать его, что ли? И он даже не попытался вырваться из моей мертвой хватки. Ноздри напряг, горлышко прочистил, глазками сверкнул, чтоб я не расслаблялась и продолжил:
- И вообще, с чего вы решили, что Слава здесь?
- Про меня скажи, чтоб не орала, – шепотом добавляю я, вставая на носочки, чтоб до уха достать.
Это он зарычал сейчас или мне причудилось?
Какие все нервные, только посмотрите.
- Так мне позвонили и сказали, что Слава с девушкой пришел. Я в машину - и вперед. А тут ты… с…
- Со своей девушкой, – как-то совсем не радостно заканчивает он.
Эй, улыбнись, не каждый день в твоей жизни такие события происходят.
– И мы пойдем, и так задержались. Надеюсь, вы понимаете, что орать, тем более оскорблять ее - запрещено.
- Я же подумала, что она со Славой.
- Да никогда в жизни.
Это я ей уже через плечо сказала. Фил меня уводил, и с каждым шагом его рука все сильнее и сильнее сжимала мои пальцы. Ой, а выход же с другой стороны.
Глава 7
- Слушай, Фил, это я только с виду такая вся бойкая и смелая. На самом деле внутри меня живет ма-а-аленькая Марусенька, которая сейчас забилась в уголочек и не понимает, почему какой-то парень тащит ее в неизвестном направлении и при этом дышит как медведь.
Ну да, пришлось поныть. А что делать, когда меня молча в лифт затолкнули с таким видом, будто не на десятый этаж едем, а в чистилище, на вечеринку к чертям, где главным десертом стану я? Тут хочешь не хочешь, а вертеться начнешь, шкурку родимую спасая.
- А-у-у. Фил, тебя не слышно. По глазам вижу, что ты сейчас мне что-то говоришь, но у тебя либо динамик сломался, либо звук пропал. Где кнопка перезагрузки?
Эх, скучный он человек. Как так можно? Взял бы и похвалил за отличное чувство юмора. Нет же, играть в молчанку ему в разы интереснее.
Сухарь.
- Я сдаюсь, – поднимаю одну руку вверх, мол, все, бери меня в плен, чертяга. Почему одну только руку? Так вторую мне никто и не отдал. – Начинайте лекцию, господин учитель.
- У тебя мозги есть или ты их вместе с устрицей выплюнула? Кто тебя за язык тянул, Обашкиной такие вещи говорить? Весь день, куда ни глянь, везде ты и проблемы. За что? Где я мог так накосячить?
- Не знаю, - пожимаю плечами. - На гусениц не наступал? Говорят, после этого карма портится.
- Ты помолчать можешь?
- Тише, тише, я же рядом стою, зачем так орать? Может быть, случилось что-то плохое. Возможно, ну, есть маленькая вероятность, что из-за меня. Но разве это повод так расстраиваться?
- С тобой невозможно общаться.
- Ой, а ты у нас прям великий болтун.
Все-таки он мастерски умеет глазами сверкать. Ей-богу, если б не зажмурилась вовремя, ослепла бы.
- В конце концов, никто не умер. – М-да, сглаживать углы - совсем не мое. – Хочешь, я тебе на забаву съем еще какую-нибудь гадость? Тогда мы будем квиты?
Он точно Фил? Видела я по телевизору одного Филиппа, так тому рот не закроешь. Монтажная пена не поможет.
- Слушай, я люблю игнорировать людей, но не люблю, когда игнорируют меня. Проорись, что ли, обещаю не перебивать.
- Не собираюсь я на тебя орать. Просто пытаюсь понять, для чего ты это сделала?
Хм, и правда не орет. Берите выше, он и руку мою отпустил. Рано радовалась, лифт остановился, и в меня снова вцепились железной хваткой и потащили по коридору.
- А для чего ты меня в номер тащишь?
И не надо так удивляться. Нормальный вопрос в такой-то ситуации. Девочка пошутила, а злой и страшный серый волк шутку не оценил, поэтому и решил ее спрятать в своем чулане.
В шикарном чулане, я вам скажу.
Номер – огонь.
Тут и плазма есть, почти во всю стену.
Ладно, волчонок, готова я в плену твоем посидеть.
- Чтобы ты еще больше проблем не создала.
Я уже успела сесть на диван, схватить пульт и включить телевизор, когда он очухался и объясняться начал.
– Не стесняйся, чувствуй себя как дома. Впрочем, ты уже освоилась. Кстати, ты всегда такая ненормальная?
- Почему сразу ненормальная? Я просто разговорчивая. А когда та тетка визжать вздумала и на тебя смотреть как на папу римского, я решила немного утереть ей нос. Согласись, у меня это отлично получилось.
- И не поспоришь.
Ого-о. Не знаю, что он имел в виду, но я расценю его ответ как самую настоящую похвалу.
- Но это ничего не меняет. Сейчас Обашкина всем растрезвонит, что моя девушка разговаривает так, как будто всю жизнь на рынке носками торговала. Улавливаешь неприятный момент?
- Ты имеешь что-то против носков?
Ляпнула и улыбнулась, сделав вид, что вовсе и не обидчивая. Но на самом деле… я мысленно связывала его носками и выкидывала в форточку.
- Я против, когда меня во что-то впутывают.
- Ничего, что ты виноват? – Не, нормальный? Сам виноват, а делает вид, будто ни при чем. Так только я могу делать. Терпеть не могу, когда меня копируют.
- Я виноват?
- А кто меня не отпускал? В руку вцепился, будто тебя призрак за ногу схватил, и держал. Между прочим, я домой уйти хотела. Но это ты: «Спаси меня, Марусенька, я без тебя с этой женщиной не справлюсь, не бросай меня». Вот… Пожалела на свою голову. Видишь, до чего сочувствие доводит?
- Надо было тебя сразу домой отправить, чтобы…
- Замри, – взмахом руки даю ему знак заткнуться, а сама за телефоном в карман лезу. Мама звонит. – Мысль не теряй, я с мамой поболтаю, а потом разрешу тебе выговориться.
Ох, каким же он взглядом на меня посмотрел.
Бу-у-у. Страшно немного стало.
Честное слово, будто Медузе Горгоне в глаза заглянула.
- Привет, мам. Только-только о тебе вспоминала.
Ага. Не вру. Когда меня Довлатов к лифту тащил, я так и подумала: «Ой, мамочки». Небось, моя маман в этот момент икнула.
- Марусь, я быстро, не буду мешать. В комнату твою зашла и увидела, что ты зарядник от телефона забыла.
- Так это твой. Я свой и не брала.
И мама об этом прекрасно знает. Сколько раз за лето ругалась, что я на место ее вещи не возвращаю.
- Ясно. Все хорошо?
Любопытная моя Варвара, то есть мама Вера.
- Угу.
Отвечаю, а сама Фила взглядом ищу. Куда он свалить умудрился за две секунды? Только что перед глазами маячил, моргнуть не успела, а его и след простыл.
- Не можешь разговаривать?
- Угу.
- Ясно. Ты, когда дома будешь, набери, хорошо?
- Слушаюсь, большой босс.
Сбрасываю и с дивана пятую точку поднимаю. Мне ж интересно, куда Карлсон улетел. Может, он там варенье ест и без меня.
Вау, номер и правда шикарный. Но он какой-то неправильный. Откуда здесь кухня с посудой? Ага, я двери открывать начала. Ох, гардеробная, забитая мужскими шмотками. Мой любопытный нос не видел преград. Когда еще появится возможность в таком месте походить? Да и повод есть: надо срочно найти парня. Поэтому в последнюю дверь я влетала, предвкушая, что там единороги будут на феях кататься, а там…
Прикройся.
Зажмурилась и отвернулась.
Единорогов нет, зато голый торс Довлатова есть. Хорошо еще, что парень в штанах, не то бы девичье сердечко Маруси не выдержало такого зрительного удара.
-Стучать не учили?
- Я ж не думала, что ты раздеться вздумаешь, когда у тебя гости. Фу. Карлсон, это неприлично ведь.
- Значит, по чужому номеру разгуливать прилично, а в своем переодеваться неприлично. У тебя с логикой проблемы, малыш.
Нет, ну это уже слишком. Я терпела, когда он меня ненормальной обзывал. Но малыш... будто плюнул, честное слово.
- Довлатов, ты нарываешься.
Разворачиваюсь, а он стоит во всей красе и до сих пор срам не прикрыл. Хотя... Будь я парнем и имея такой пресс, серьезно, ходила бы голой.
- Пока я остаюсь Карлсоном, ты будешь малышом. Понятно?
Какие мальчишки нынче обидчивые пошли. Мне бабушка рассказывала, как она с дедом моим познакомилась. Он ее за косичку дернул, а она его за это ведром огрела. И ведь не обиделся. Замуж после такого взял. Тут же...
- К моей радости, мы с тобой больше не увидимся.
- Надеюсь на это. И чтобы ускорить процесс расставания, сам отвезу тебя домой. Пока ты своим присутствием отель не разгромила.
Отель не разгромила. Бла-бла-бла. Нет, все-таки он меня бесит.
Глава 8
- Одобряю суть, а вот подача подкачала. Но все равно я согласна, Довлатов.
Парень нахмурился, но я слишком люблю свое одеяло, чтобы с ним делиться. Нет уж. На себя его перетяну.
- Разрешаю побыть моим водителем. Собирайся, Филька, жду тебя у двери. И это… Оденься. Не позорь мою голову перед дворовыми бабульками. У меня репутация, знаешь ли, не хочу ее портить, разъезжая в тачке со стриптизером.
Да пошутила я. Господи.
Где огнетушитель? Тут у человека из ноздрей пар валит. Люди добрые, вызывайте МЧС, мои перышки хотят подпалить.
- Брысь отсюда, мелочь. И только попробуй подруге рассказать, что я тебя в свой номер привел. Язык твой длинный садовыми ножницами отрежу. Поняла? Кивни, если да, а потом беги в другую комнату, пока я тебя…
Что он меня?
Нет, ну вот кто так делает? Кто замолкает на самом интересном? И это он на стриптизера обиделся? Нашел на что обижаться. Может, я комплимент сделала? Или он имеет что-то против красавцев, которые танцующими копилками подрабатывают? Тогда это не мои проблемы. Со своими комплексами пусть сам справляется. Меня втягивать не нужно.
- Нет, погоди. – Клянусь, я когда снова на парня посмотрела, зубы сами в губу вцепились. Это чисто рефлекс. Не больше. – Договори сначала. Я ж потом зависну на неделю в попытках догадаться, что ты хотел со мной сделать. Связать? Выбросить в окно? Накормить осьминогом? Закопать в лесу? Поцеловать?
Фу-у-у. Чего его лицо вытянулось, будто я была близка к правде?
- Целовать меня нельзя, даже если сильно хочется. Что неудивительно, между прочим.
Вы когда-нибудь видели, как бегают гуси? Шея вперед, крылья в разные стороны, а лапы…
Если видели, значит, представляете, как Фил сорвался с места, взлетел на кровать так стремительно, что я даже моргнуть не успела, как он надо мной навис и медленно так вперед двинулся. Шаг, еще шаг, он идет, а я назад отступаю. И главное, молчу. Знаю, что должна орать, будто меня заставляют таракана живого проглотить, но я и не пискнула.
Я выстраивала в голове логическую цепочку: если он положит руку мне на плечо, то тут же его пах пострадает от встречи с моей коленкой. Фил согнется, и другая коленка познакомится с его носом. Ну, и зачем орать, если ничего плохого не случится?
Вообще, может, все и обойдется.
Эй, почему я дальше не иду?
Какой идиот на этом самом месте вздумал стену поставить? Я в нее уперлась и почувствовала себя мышкой, которая от любопытства решила посмотреть, как выглядит мышеловка изнутри.
- Я еще никогда не встречал таких наглых, вредных, противных…
- Спасибо. Приятно быть первой.
На лице парня отразилась вся степень его раздражения, которое он испытывал в данный момент. Честное слово, мне его жалко стало. Ну, вот правда. Жил он себе, кубики на прессухе увеличивал, устриц поедая, а потом где-то наступил на… на белую полосу, и все… думается, если я не заткнусь, он поседеет. Да все телки этого города не простят, что из-за меня эта шикарная шевелюра пеплом покрылась.
- Только попробуй еще раз открыть рот.
Влетит мне сейчас. Вот точно влетит.
– Прикинься немой. Ты же любишь играть, твой шанс продемонстрировать талант.
— Это да, такой уж я уродилась.
Ну сложно мне молчать, практически невозможно. Я даже во сне разговариваю. Когда к бабе Вале жить переехала, она ночью услышала мой бубнеж и подумала, что и не сплю вовсе. Так, по ее словам, она со мной целый час разговаривала и даже не заметила подвоха.
Нет, надо парня поторопить. Не то домой меня привезут в разных мусорных пакетах.
- Я…
Понять ничего не успела, как мне на лицо наклеили что-то липкое и неприятное, а потом то же самое сделали и с руками.
Скотч.
Ах он гусь ощипанный.
— М-м-м-м-м. – Перевожу: Карлсон, тебе не жить, если не отпустишь.
— Вот, - обмотав лентой мои ладони, он с довольным видом смотрел на свои труды. - Сейчас ты похожа на человека, с которым можно нормально разговаривать. Чем-то смахиваешь на адекватного собеседника.
- М-м-м-м. – Пытаюсь оторвать со рта мерзкий скотч, а потом понимаю, зачем он пальцы перевязал. Чтобы я ничего ими сделать не могла. Продуманный гад. – М-м-м-м.
- Что говоришь? Рада знакомству со мной? Не скажу, что счастлив сам, но вот именно сейчас мне тоже приятно.
Да он издевается.
- М-м-м-м. – Такими темпами я чечетку выучу в рекордно короткие сроки. Хоть какая-то польза будет от того, что я как дура на одном месте прыгаю.
- Танцевать хочешь? Не проблема. Включу музыку, пока одеваюсь. А то, знаешь, наверно, в соседнем номере теленка держат. Мычит кто-то.
Даже пошутить смешно не смог, извращенец комнатный.
В критических ситуациях в голову приходят разные воспоминания. Например, как я над мамой смеялась, которая захотела йогой заняться. Я по полу каталась, когда она становилась в позу льва, садясь на коленки с выпученными глазами и языком на прогулке. Город слышал не ее рык, а мой гогот. После этого маман решила стереть ухмылку с моего лица и попросила, как самую умную, продемонстрировать свои таланты. Думаете, я сдрейфила? Со словами: «Сажины и не такое умеют» с легкостью закинула ногу за голову, правда, после этого маме пришлось разматывать меня. Но это не важно. Маленькие погрешности.
Если я год назад так смогла, почему бы сейчас не попробовать?
Подловила момент, пока Карлсон скрылся в другой комнате, плюхнулась на пятую точку и приготовилась…
Вдох-выдох.
Я смогу.
Во-о-от, еще чуть-чуть, пальцами ноги уже касаюсь подбородка. П-ф-ф, да я прирожденная гимнастка. Осталось всего ничего. Подковырнуть скотч и отодрать его. Как же я сейчас радовалась, что в джинсах из дома вышла. В юбке я бы постеснялась так ноги задирать. А тут…
Свобода.
И гордость. Маруська – молодец.
- Нехило. Не ожидал. Со второй можешь так сделать?
Да чертову бабушку, что за подстава?
Эй, там, наверху, оборзели совсем? Не могли землетрясение вызвать, чтобы Фила задержать?
Подскочить попыталась, но фиг там. Коленка, на которой сидела, затекла. Подняться вообще без вариантов. А этот ржет стоит, будто клоуна увидел. М-да, нормальные мужики вместе с динозаврами вымерли.
Права была бабушка.
- Наверно, моя помощь тебе не нужна.
Будто он хотел помочь. Оперся на комод и руки скрестил. Не удивлюсь, если ведерко попкорна закажет в номер. Он может, создание бесчувственное.
Не буду его просить. Не-а. Скорее, мамину позу льва повторю, чем к нему обращусь.
Смотрю на парня с таким лицом, словно каждый день пяткой нос чешу, и с легкостью отрываю скотч. Не зря ж корячилась-то.
Ой, как вовремя он зааплодировал.
- Обойдусь, – бурчу и зубами освобождаю руки. – Знаешь что, Кудрявый?
- Я весь во внимании.
- Я тебе это припомню.
И с поднятым подбородком продефилировала мимо него к двери. Пошло оно все. Сама до дома доберусь. А всякие мажоры пусть в лес идут за волчьей ягодой.
Я сказала, сама?
О, не-е-е-ет.
Стоило только из номера выйти, как сразу же увидела Обашкину в конце коридора. Тетка по сторонам оглядывалась и по телефону разговаривала.
Этот день когда-нибудь закончится?
- Фил, - прикрываю дверь и ору парню. - Там опять она.
- Кто?
- Твоя человечность, – огрызаюсь и силой толкаю его в проем. – Уводи меня отсюда, не то я ей скажу, что не просто твоя девушка, а невеста, которая вот-вот родит. Сам потом будешь объясняться.
Что, серьезно повелся? Слабак. Я бы на такое не купилась. А этот же глаза закатил, пальцами дал знак молчать и звонить кому-то начал.
- Серег, на моем этаже мать Славяна. Устрой пожар, потоп, перестрелку, но выведи ее отсюда. Жду.
Что там за Серега, который на такие подвиги способен?
Ну-ну.
Но не прошло и двух минут, как возле Обашкиной нарисовался парень и, рукой показывая на лифт, увез женщину с нашего этажа.
- Молодец, Филь… Фил. Хотя это не ты сделал. Передай Сереге, что он молодец.
- Все сказала? А теперь двигай, нет у меня времени с тобой возиться.
Первый раз с момента нашей встречи я была полностью с ним согласна.
- Гад.
- Что?
- Говорю, слуховой аппарат купи. Сама уеду.
И он даже не попытался возразить. Не кинулся на меня со словами: «Маруся, Марусенька, пожалуйста, разреши отвезти тебя домой. Для меня это будет честью» и бла-бла.
Он просто взял и дверь перед моим носом захлопнул. Эх, не сдерживала я себя, когда захотелось ногой по деревяшке шарахнуть. Двинула и ринулась к лифту. Успела, не поймал. Жаль, что он и не пытался.
Конечно, весь вечер я пыталась дозвониться до Смирновой. Еще бы, столько новостей. Например, рассказать о том, какую чокнутую в скором времени ей придется называть мамой. Но нет. Не получилось. На звонки она не отвечала, а утром история повторилась.
В итоге достав из сумки тапочки, пришлось тащиться в соседнюю квартиру, будить спящую красавицу.
- Марусь, прости, пожалуйста. Славе знакомый позвонил и попросил срочно приехать. Я была уверена, что мы назад вернемся.
- Смирнова, когда не надо, ты без конца названиваешь, а когда надо было, даже смс написать не смогла. Что за подстава? Оставила меня с этим гоблином и на звонки не отвечала. Подруга, называется. Тебя сейчас не смущает, что жениху твоему позвонили, когда его мать на подходе была? Ты с ней, вообще, знакома?
- Нет пока. Слава говорил, что ей нездоровится. Решили, что сначала к моим поедем, а потом только к ней.
- Поверь, та тетка своим здоровьем может с городом-миллионником поделиться. Врет твой Слава, неужели не понимаешь?
Мы сидели на кровати в Настиной комнате, и после моих слов она резко встала.
- Не врет. Мы и правда ездили за город к его другу. У него что-то с машиной случилось, и Слава запчасти возил. А сообщить не могла, потому что телефон где-то оставила. Не злись на меня. Я себя очень виноватой чувствую. Фил что-нибудь говорил?
Подруга и правда раскаивается. По глазам вижу.
- Да что он сказать мне может? Это я зажигала. Кстати, когда Обашкина спутала меня с тобой, мне пришлось ляпнуть, что я к ее сыночку никакого отношения не имею, а являюсь девушкой Довлатова. Ты бы видела ее глаза. Серьезно, тетку нервный тик накрыл. Сказать толком ничего не могла.
- А Фил?
- Что - Фил?
- Подтвердил. Разве я ему выбор оставила? Хотя была уверена, что он меня в шахту лифта скинет.
Подруга смеется, руками рот прикрывая.
- Марусь, ты мой герой. Честно. Я бы никогда в жизни не смогла так с Филом разговаривать. Серьезно, я при нем дышать боюсь.
П-ф-ф-ф. Карлсона бояться - варенье не любить.
- Он еще смотрит так… Как на мышь. Будто деньги его отца позволяют ему людей унижать.
Эй, мы сейчас об одном человеке говорим?
- А кто его отец?
- Ты чего? Анатолий Довлатов, великий бизнесмен. У него своя сеть отелей и ресторанов. Помнишь, мы в кафе с тобой ходили после сессии? Ты еще возмущалась, что нам кредит взять придется, чтобы воду там оплатить. Это кафе Довлатова. Слава им восхищается. Говорит, дядь Толя – мировой мужик. Я его видела несколько раз. Даже и не скажешь, что у него есть взрослый сын.
Отобрав у подруги подушку, развалилась на кровати.
М-да. Ну и дела. Отели, рестораны, орущие матери. Не завидую я Смирновой. Но спасти попробую.
Для начала, нужно наладить контакт с врагами.
Я – гений.
Глава 9
- Марусь, ты представляешь, мне Фроська сегодня заявила, что я злая, как ведьма. Как ведьма, понимаешь? Мало того, что она меня старой каргой обозвала, так взяла и злюкой добила.
Кхм-кхм. Дамы и господа, минуточку внимания. На сцену выходит Валентина Андреевна, в народе просто баба Валя. Женщина, простите великодушно, девушка, коей она себя считает, веселая, добрая, но имеет огромные проблемы с логикой. Впрочем, вы сами это уже прекрасно поняли.
- Баб Валь, так это ж комплимент. Вы дома постоянно сидите и не знаете, какие ведьмы в наше время водятся. У них это… Ноги от ушей, грива до копчика, а ресницы… два взмаха, и они уже на Кипре загорают с коктейлем в руке.
- Красивые такие?
- А то. Поэтому надо было бабе Фросе спасибо сказать и конфеткой угостить.
- Ей сладкое нельзя.
- В этом и соль. Она вас злюкой, а вы ей конфетку. Надо соответствовать прозвищам.
Смеюсь и руку протягиваю к заварнику. Чай облепиховый. М-м-м. Я только ради него и встала с кровати в свой последний выходной перед учебой. Не знаю, что женщина в него добавляет, но, выпив несколько глотков, хотелось бежать и горы двигать.
- Я ей потом скажу, чтоб не завидовала. – Баб Валя кладет полотенце на стол и идет к плите с половником. Блинчики сами себя не напекут. А на меня надежды нет.
Имея маму-повара, я даже макароны варить не умела. Вот вроде все элементарно, закинул пачку в кипящую воду, помешал, потом соусом заправил - и наслаждайся. Нет же. Мои макароны горят, чернеют, слипаются и до соуса уже не доживают.
Мама давно бросила попытки научить меня кашеварить. Хозяйка квартиры пыталась до момента, пока я чуть не спалила оконную занавеску. С тех пор на кухне мне разрешается только кушать и мыть посуду. Другое дело - Смирнова. Соседка не нарадуется такой квартирантке. И готовит, и окна моет, так еще и варежки вяжет. Иной раз придет баба Фрося к нам в гости телевизор смотреть и как начнет свою песню запивать: Сла-а-а-вься-я-я-я, Настюшенька, гордо-о-о-ость народная-я-я. Так Валентина, которая Андреевна, уши затыкает и начинает меня восхвалять. Могут весь вечер проспорить. В такие моменты я становлюсь: умницей, помощницей, рукодельницей и еще фиг знает какой девушкой. Там главное, кто спор выиграет. А на смысл и правдивость слов никто и внимания не обращает.
- Из-за чего в этот раз поругались? – сворачиваю в трубочку горячий блинчик и макаю его в варенье. Малиновое, черт его дери. Чуть аппетит не пропал, честное слово.
- Так Настя домой с букетом цветов пришла. Фроська взяла его и мне притащила хвалиться, мол, Маруське твоей таких не дарят. Разве я промолчать могла? Так и сказала, если моя Маруська захочет, все клумбы города возле нашего подъезда будут. Слово за слово… В общем, ты сама все поняла.
Не только поняла, но и представила, как они шепотом ругаются, руками размахивая в разные стороны. Эх, пока спала, такой концерт пропустила.
- Не в цветах счастье, баб Валь.
- Вот и я об этом. У каждого свои причуды. Тебе, наверно, вместо цветов колбасу таскать будут. Копченую.
Эй, я чуть блинчиком не подавилась.
- Почему это копченую? – Не обжора я вовсе. Не-а. Обычный любитель плотно покушать. – Я докторскую больше люблю.
И снова взгляд цепляется за варенье. Противный, гадкий, самоуверенный Фил. Хватаю ложку в руки и размешиваю содержимое банки, в которой малинка плавает. Наверно, если бы телефон мой в комнате не зазвонил, я бы так просто от банки не отстала. Разве можно, когда вместо нее отчетливо видно лицо Карлсона.
Бли-и-н, Смирнова. Сейчас снова начнет просить помочь ей цветы в горшках пересадить. Вчера еле слиняла от нее из-за этого. И главное, она даже не поверила, что у меня аллергия на землю, горшки и на зеленые листочки. Перчатки в меня кинула, решив, что не сбегу. Я и не сбегу. Наивная душа. Вылетела, как джинн из бутылки, и даже совесть не проснулась.
- Да, кха-кха, Насть. – М-да, за такой псевдокашель Оскара мне не дадут. – Ты извини, горло болит, громко говорить не могу.
- Ты заболела?
Нет, блин, я просто лодырь, который не хочет тебе помогать.
- Немного. Вот лежу и чай с медом пью. Не смогу тебе с цветами помочь. Сама понимаешь.
- Ой, забудь. Я их вчера еще пересадила.
- С этого и надо было начинать. – Долой хандру, август на дворе. Заговорила нормальным голосом, понимая, что не стать мне великой актрисой. Так, только на рекламу кошачьего корма и подойду. – Чего тогда звонишь? Небось, блинный запах учуяла? Не успела, я все уже съела.
- Сажина! Я ведь поверила, – бурчит в трубку и как-то совсем неуверенно продолжает: - А позвонила… Марусь, можешь мне купальник свой зеленый одолжить, который ты для бассейна купила, но так туда и не сходила?
Да-а-а, летом я твердо решила заняться собой и начать ходить в бассейн. Даже два купальника ради такого дела прикупила. Кто ж знал, что по пути я встречу чебуречную и сверну за угол? В общем, я решила, что еще идеальнее у меня в принципе стать не получится. Потому что все, потолок. Высшая степень красоты и шикарности.
- Легко. Ты куда собралась?
- Славу друзья за город позвали. Он сказал, что там искупаться будет можно. У меня же купальника нет, вот я и решила…
- Ясно, Насть… - тяжело вздыхаю, выдыхая прямо в трубку. Режиссеры и сценаристы, возвращайтесь. Второй дубль снимать будем. – Конечно, приходи, забирай. Удачно вам повеселиться. Ты только потом мне все расскажи, хоть послушаю…
Три.
Два.
Один.
Один.
Что-то пауза затянулась.
Один!!!
- Марусь, может, ты с нами поедешь?
Бинго.
- Ну, я даже не знаю, Насть. Меня никто не приглашал. – Сама тем временем вскочила с кровати и к шкафу побежала, вываливая из него все содержимое. Шорты нашла. Где шлепки? – Это будет неудобно.
Черт, неужели я их дома оставила?
- Ты чего? Нет, решено, ты едешь с нами. Вместе отпразднуем последний день лета. Тем более Фила там не будет. Значит, веселье обеспечено даже мне.
Карлсона не будет? Пропеллер начищает или на морского ежа сел? Пф-ф-ф, да пофиг на него. Мне же лучше. В два счета Обашкина на чистую воду выведу.
Настя еще что-то говорит, когда я перебиваю ее:
- Смирнова, не продолжай. Через десять минут я буду готова.
Обманула. Я собралась за пять, а через шесть я уже барабанила в соседнюю дверь.
Посмотрим-посмотрим, как богатенькие детишки развлекаются. Все-таки здорово, что Довлатова там не будет.
Глава 10
Скукота смертная.
Складывалось ощущение, что меня подло обманули и вместо вечеринки привезли в гробницу Тутанхамона на его скучные поминки. Смеяться? Что вы, нельзя. Танцевать? Совсем с ума сошли? Дышите вы, милочка, через раз, здесь это тоже не поощряется.
А я на месте устоять не могла. Меня разрывало от эмоций вулканических. Как только увидела дом, в который нас Обашкин привез, готова была выпрыгнуть из машины и на своих двоих быстрее преодолеть оставшейся путь. Славик раздражал неимоверно. Будто специально плелся, как улитка комнатная. Чего говорить, он у самых ворот взял, гад, и притормозил, чтоб колесо проверить. Постучал по нему пятками, и только потом мы тронулись.
Я ж представляла, что за дверьми всего этого царит рай любого студента. Громкая музыка, шезлонги, толпа кричащей молодежи. А в итоге что?
Парочка самоуверенных придурков и кучка белобрысых стерв.
Обратили внимание, как мастерски я умею в людях разбираться? Учитесь, пока Маруська жива. Если девушка смотрит на тебя, будто ты пустое место, вердикт – она стерва. А если парень пялится и всем своим видом показывает, что он представляет тебя голой – он самоуверенный придурок. Попра́вочка, озабоченный придурок.
Хорошо, что Смирнова рядом. Удивительно, но именно сейчас и общество Обашкина приводило меня в восторг. Знакомая физиономия, она может успокоить, даже если ты находишься в клетке со злыми крокодилами. На эмоциях взяла и улыбнулась парню. Он, правда, напрягся и шаг в сторону сделал, но ничего. Я его второй улыбкой добила.
- Марусь, развлекайся. Мы с Настей отойдем ненадолго.
Эх, зря я Славика хвалила. Секунды не прошло, как он меня снова бесить начал. Забираю все свои улыбочки и награждаю его взглядом с кодовым названием: «Чувак, ты серьезно решил меня расстроить?».
- У тебя полная свобода. Правда, на второй этаж подниматься запрещено.
Ну и крендель же ты, Обашкин. Меня теперь разорвет от любопытства.
- Слав, - начинает Настя, задирая голову, чтобы посмотреть на парня. – Ты иди. Я с Марусей останусь. Мы тебя здесь подождем.
Съел, Обашкин?
Против женской дружбы ты не попрешь.
- Насть, Маруся не маленькая девочка, чтобы ее охранять. А ты мне нужна. Хочу познакомить со своими друзьями, пока выпала такая возможность. Марусь, я ведь прав?
Лучше бы ты свою правду обмотал колючей проволокой, подключил к розетке и запихнул себе в…
- Я не признаю никакую правоту, кроме своей, – отмахиваюсь от него и глазами стреляю, как из пулемета. Хочется взять и сказать сказать: «Обашкин, не беси меня. Я и так тебя не доверяю». – Насть, иди. Ты же должна знать друзей человека, за которого замуж собираешься. Кстати, кто, как не друзья, могут рассказать самые темные секреты будущего избранника?
Он снова на шаг от меня отошел? Это уже несерьезно. И совершенно не весело.
- Точно?
Встревоженный голос и подруга, которая, как болванчик, головой туда-сюда мотает.
- Я тебя когда-нибудь обманывала? – Ох, зря так сказала. – Сейчас точно нет. Вперед, покажи всем, кто главный на этом тухляке жизни. Обашкин, не нужно на меня так смотреть. Я не виновата, что у тебя друзья такие. Сам выбирал.
Ага, вылупился, будто я что-то лишнее сморозила. Вот люди, а, даже на правду обижаются.
- Не все такие… активные. У нас другие ценности, Маша.
Два раза меня оскорбил, зараза.
- Всем сердцем сочувствую вам. На пенсию во сколько выходите? В двадцать?
- Марусь, мы быстро. – Смирнова хватает женишка под руку и уводит, прежде чем я найду что-то тяжелое и двину ему по голове за активную Машу.
Вот вам еще одно доказательство, что Обашкин мутный тип.
Когда парочка скрылась за дверью, ведущей на улицу, я снова осмотрела помещение. Все тело так и рвалось туда… на второй этаж.
- Привет. Ты со Славой приехала?
Поворачиваю голову, а рядом две клонированные барби стоят. Знаете, как в тех американских фильмах, у каждой противной стервы есть две глупые подружки. Вот рядом со мной такие же.
- Угу. С ним, – бурчу под нос, вспоминая, что мне еще обратно в его машине ехать.
- Я Даша, а это Саша. – И как вас различать? Жертв пластических хирургов. Так-с, запоминаем, у одной лапа сорок пятого размера, а другая свистит, когда дышит. Блин, кто из них кто? – Ты знакомая Славы?
- Как тебя зовут?
- Кто твои родители?
- Чем они занимаются?
- Ты из семьи политиков или бизнесменов?
- У тебя загар такой красивый, в Греции отдыхала?
Угу. Греция, которая за городом, у бабушки во дворе. Там еще картошку сажают. Ух, целый месяц с лопатой отдыхала так, что больше отдыхать не хочется.
- Напомни свою фамилию. Мы не услышали.
Не удивлюсь, если это Обашкин их на меня натравил. Вопросы лились, как вода в сломанном унитазе. После каждого слова барби делали шаг вперед, я же, как обычно, отступала.
- А я вам ее и не говорила. – Раз, и в сторону отскочила. Фиг вам, а не Сажина на ужин. – Мне нельзя ее вслух произносить.
- Почему?
- Да, почему?
Вот любопытные вороны. Я откуда знаю? Не придумала еще. Предположила, что вы сразу же отстанете.
- Если скажу, то придется избавиться от вас. – У-у-у-у. Но нет, они не из пугливых. Даже нос не почесали. – Мама моя того… - пальцем вверх показываю. - А никто не должен знать, что она того…
Умора, но на их лицах взгляд такой понимающий появился. Господи, они поверили.
Кому расскажу, обхохочутся.
У самой слеза потекла, хоть я сдержалась и не засмеялась.
- А-а-а.
- А-а-а. Я поняла… Ой, дать салфетку?
Не успеваю ничего ответить, как свисток лезет в свою сумку и тут же протягивает мне влажную салфетку.
Хм, пять за оперативность.
- Ваша семья часто благотворительностью занимается, да?
Ну, как сказать? Мы вещи старые не в мусорный бак выбрасываем, а рядом ставим. Это считается благотворительностью?
Будем думать, что да.
- Коне-е-ечно. Каждую неделю что-то да выки… пожертвуем.
- Точно.
- Что? – переспрашивает та, которой лыжи не нужны.
- Пойдем, надо рассказать. Пока.
Вот чучундры. Свалили, когда мне только-только стало чуточку веселее.
Протираю салфеткой лоб и смотрю, как мои новые знакомые бегут в другой конец комнаты, где сидит просто ослепительно красивая блондинка. Ой, стерва-злыдня, не иначе. А мама говорила, что американские фильмы зло. Какой там? В них можно жизнь свою разглядеть.
Что это?
Фу-у-у. первое правило: никогда не берите что-то из рук барби. Рассматриваю свои ладони, которые все в идиотских блестках. Это значит… Мое лицо!
Правило второе: всегда носите с собой зеркальце.
Правило третье: если у вас куча денег, не скупитесь на ванные комнаты.
На первом этаже, конечно же, я ничего не нашла. Может, плохо смотрела, но не в этом суть. Я сразу почувствовала, что на втором я смогу найти то, что ищу.
Направо или налево?
Я девочка, куда хочу, туда и иду.
Первая дверь, и я попадаю в чужую спальню. Стильная такая, все-все белое, даже ручка на письменном столе. Знаю, что уйти надо, но любопытный нос просит остаться. Вот тебе и плазма белая. И кровать… клянусь, с удовольствием бы на ней сейчас полежала. Только времени нет. Вдруг Обашкин вернется и выдаст меня?
Я уже к двери подошла, когда на лестнице чьи-то шаги услышала.
Точно, Славян на поиски отправился.
Спалит меня. Вот найдет и шум поднимет после моих-то убийственных взглядов.
Времени нет, поэтому, не придумав ничего умнее, лечу к кровати, на которой совсем недавно хотела поваляться, и юркаю под нее.
Стремно, но, когда на кону жизнь стоит, не только шваброй половой прикинешься.
Черт, засада. Дверь открылась, и показались мужские ноги. Блин, а я не помнила, в чем там Славик сегодня был? Сейчас, почти перед моим носом, расхаживали чьи-то кроссовки. Что делать?
Нет, я останусь здесь. Не выйду из засады.
Никогда.
Стук каблуков, а затем противное:
- Я ждала тебя… Фил.
Да ну на фиг! Быть такого не может. Хотелось на месте подпрыгнуть, но спасибо старушке-кроватке, не позволила так лажануться.
Хотя мало ли Филов в этом городе развелось?
Верите в совпадения? Сейчас мне очень хотелось в них верить.
- Оксан, не начинай. Мы с тобой давно во всем разобрались.
Черт. Черт. Черт.
Вот попала, а. Довлатов, свалился на мою голову. Даже если сильно захочешь, все равно его голос не забудешь.
Я бы заныла от досады, но рядом драма развивается, не хотелось ничего пропустить.
- Ты во всем разобрался, а меня слушать не захотел. Фил, нам же было хорошо вместе.
- Было. А потом стало скучно и пресно.
- Я соскучилась.
М-да, ну и дела.
– Очень соскучилась. И я не поверю, если ты скажешь, что не скучал.
Так, а что с ее голосом? Чего она как кошка мурлычет?
Карлсон, включи пропеллер и вылети отсюда. Нечего тут мою психику детскую ломать непристойностями своими.
- Раз ты приехал, может…
Что может? У меня все тело затекло лежать в неудобной позе. Валите вы уже.
Ох ты блин…
Честное слово, я не хотела палиться. Думала, смогу отсидеться, а потом мышкой на улицу проскочить. Но…
Жирнющее но… я увидела, как на пол упала чья-то одежда.
- Стойте! – заорала, на ноги поднимаясь. – Не двигайтесь. Отдел по борьбе с пылью. Проводим проверку. Разговаривать тоже запрещено, пыль может попасть к вам в легкие, и тогда все… конец.
Ой, как мои щеки запылали. Было страшно на парня смотреть, но взгляд его я чувствовала.
- Фил, кто это?
- Лена Лежачая, - вместо Фила отвечаю я. Что-то мне сейчас не особо хотелось, чтобы он разговаривал. – Девушка, мы снимаем программу. Отойдите немного, вы загораживаете камеру.
Слишком долго я молчала. Мозг теперь разный бред выдает, восстанавливаясь.
- Ладно, можете не отходить. Я ненадолго освобожу помещение.
И по стеночке, на носочках, к выходу потопала. Немного осталось, два шага, а потом… потом я на своих двоих в город убегу. Причем в соседний.
- Стоять! – Фил очухался. Плохи мои дела. – Не двигайся, Сидячая.
Блин, еще шутит. Ну, точно по башке мне прилетит.
- Лежачая, – шепотом поправляю его, а у самой во рту все пересохло. Мне бы водички, но вряд ли кто-то принесет.
- Оксан, выйди. Потом договорим.
Оксан, не выходи. Тебе нельзя выходить. Посмотри на парня, по которому ты скучала. У него лицо белое, как у покойника, и пыхтит, как паровоз. Как ты его в таком состоянии можешь бросить, бессердечная?
- Зачем ей уходить? Она только пришла. Я выйду.
- Я сказал, стой, где стоишь.
Оу, вот это рык. Пробрало. Мое ему почтение. Даже я так не умею.
Оксанка вообще подпрыгнула на месте и к выходу пошла. Сначала сделала вид, что не замечает меня, а потом так пристально посмотрела.
- Что с твоей кожей?
О чем она?
Рукой провожу по щеке и на пальцы смотрю. Блин, долбаные чучундры со своими салфетками.
- Фея в лицо плюнула, – отмахнулась и сделала вид, будто так и должно быть. Стоп. Это же она в углу на первом этаже сидела. Точно-точно она. Красивая такая. Моднявая и уверенная в себе деваха.
Когда блондинка, фыркнув, вышла из комнаты, мне стало немного холодно. Мороз пробрал, а руки задрожали.
- Даже спрашивать не хочу, как ты здесь оказалась.
- Это ты правильно. Зачем время тратить на ненужные вопросы? Мы все деловые люди, в конце концов. – Парень открывает рот, но я тут же перебиваю его: – И вообще, Фил, где твои манеры? Разве так встречают старых друзей?
Лучшая защита – это нападение.
Моя любимая тактика.
Глава 11
Все. Доигралась, вернее, дошутилась.
Вон как Довлатова плющит от радости от встречи со мной. Видать, не успел соскучиться парнишка.
Хотя зря он так. По мне скучать надо. Даже если считаешь занозой в мягком месте.
- И долго ты под кроватью валялась?
Блин, что за человек? Мог бы и промолчать дляприличия.
- Не особо, но успела узнать, чем вы тут… - А чем они тут? Фил стоит возле открытого шкафа, а на полу валяется его же футболка. Эх, чуть не опозорилась, делая громкое заявление насчет расстройства моей детской психики. – Чем вы тут дышите. Сплошная пылюка. Проветривать помещение надо.
Выкрутилась?
Пусть докажет, что я о другом подумала.
- Спустить тебя с лестницы уже не кажется такой зверской идеей.
Во загнул. Меня? С лестницы? Карлсон должен быть добрый, а мне какой-то бракованный попался.
- Я и сама спуститься могу. И даже с радостью это сделаю.
Левой, правой, раз, два…
- Стой. Мы еще не договорили.
Посмотрите на него. Раскомандовался тут. Я что, на бобика похожа, которого надо обучить командам «лежать» и «сидеть»? Сейчас как… гавкну. Или за пятку его укушу. Будет знать, как с Сажиной разговаривать.
- Если ты здесь, значит, и подруга твоя сюда приперлась? Хотя меня не сильно удивит тот факт, что ты сама могла через забор перелезть.
- Чтобы на тебя посмотреть? Зачем так утруждаться? Можно же просто в поисковике вбить запрос: «напыщенный павлин» и смотреть на картинку. Все элементарно, Филька.
- Обиделась, что я сказал «приперлась»?
Какие мы догадливые.
- Хочешь извиниться?
- Вроде взрослая, но ведешь себя как ребенок. И, на будущее, если я захочу тебя обидеть, то ты поймешь это сразу.
Ой. Ой. Ой.
Батюшки, да тут прямая угроза в меня летит. Филимон оперился, что ли?
- Говоришь так, будто у тебя получится, – бурчу себе под нос, а затем громко продолжаю: - Я не ребенок и не дура. Поэтому сейчас уйду, и мы точно больше не увидимся.
- Подожди… - Секунды не прошло, как он сдался. Пф-ф-ф. А строил из себя бессердечного мафиозника. – Маруся, да? Признаю, погорячился. Я детей не обижаю.
У меня на лице было написано, что я роль обиженки исполняю? Чего он продолжает наезжать на невинное создание?
- Вы с подругой все планы мои испортили.
Он посмотрел на меня, будто ожидая ответную реакцию. Я держалась. Прикусила язык, чтобы утихомирить себя и не начать пытать парня.
- Смирнова здесь при чем? – Нет, любопытство точно вперед меня родилось. – Это же я помешала тебе с Оксанкой того… О звездах поговорить.
Хорошо, что я такая разговорчивая. Знаю же, что он от этой Оксанки шарахался, будто у нее на лице огромный герпес. Но мне ведь надо было что-то придумать.
- Чего? Так, забывай все то, что ты увидела и услышала. Поняла? Не для твоих ушей.
- Делать мне больше нечего, как мозг вашим мусором засорять? Что за план? Я уже забыла про ваш разговор.
Наш препод по психологии как-то рассказывал, что двадцать пятый кадр – отличный метод воздействия на подсознание людей посредством вставки в видеоряд скрытой рекламы в виде дополнительных кадров.
Спасибо университету, хоть что-то за год обучения я запомнила.
- Слава должен был приехать один, развеяться и забыть о свадьбе. Черт.
Прокололся. Е-е-е.
И нечего на меня так смотреть, будто я тебя за ноги над пропастью повесила и пытала щекоткой.
- Карлсон, ты оборзел? – возмущаюсь, подпирая бока руками. - Собрался гадить моей подруге? Нет, это ужас. Я в шоке. Додумался же до такого. Совсем мозгов нет? Вечеринку он придумал. Да тут столько людей, что у меня даже возможности не было разговорить Обашкина, чтобы Настя поняла, какой он человек…
Стоп!
Сажина, остановись.
Эх, Григорий Николаевич, предупреждать надо, что методы ваши имеют побочный эффект.
Сама взяла и проговорилась.
- И это у меня нет мозгов? – Он ерничает, что ли? Именно сейчас, когда я без настроения из-за своего прокола?
- Разговорить не значит обманным путем заставить человека забыть о девушке. А-а-а. Теперь я поняла, почему внизу почти одни бабы сидят. Филимон, ты меня с каждым разом все больше огорчаешь.
- Переживу. – Разворачивается и, закрыв шкаф, идет в сторону стола, возле которого я стою.
- Эй, между прочим, я тебе здесь лекцию читаю.
- Я слышу.
- Даже оправдываться не будешь?
Угу, удивил. Совсем плевать на чужое мнение? Может, зря я его гадом называю? У нас есть что-то общее.
- Зачем? Ты сама от меня недалеко ушла.
Почему это прозвучало так ободряюще?
- Думаю, нам нужно объединиться, – держа папку в руках, повернулся ко мне. – Я не доверяю твоей подруге, считая, что в тихом омуте гиены водятся, а ты не доверяешь Славику. Это удивляет, конечно, потому что Слава парень ведомый и наивный. А еще мы вместе не хотим, чтобы их свадьба состоялась.
- Это Обашкин наивный? Серьезно? Или мы про разных людей говорим, или я Мисс Вежливость. У него на лице написано, что он что-то затевает. А вот Смирнова… на одуванчики не дует, боясь их обидеть. Какая из нее гиена?
- Сейчас мы точно о разных Смирновых думаем. Так что? Согласна? Только с условием, что никто не должен знать о нашей сделке, и на людях будешь делать вид, что мы незнакомы. Не надо мне такого счастья, как друг в твоем лице.
- Будто ты мне нужен.
Хочу сказать, мол, катись со своей сделкой прямиком в горящую баню, как слышу голос с лестницы:
- Понятия не имею, куда Маруся делась.
- Давай ты направо, я налево. Так быстрее найдем.
Пронесло.
Значит, меня Настя через минуту найдет.
Сто-о-о-оп! Я ж налево повернула.
Обашкин, чтоб ты икал весь ближайший год. Не иди ко мне.
- Довлатов, прячься, быстро, – шиплю на парня, к кровати его толкая. – Они не должны знать, что мы с тобой общались.
- Сама прячься, это моя комната.
Я? Снова? Никогда.
Хватит. Належалась.
- Нашел время для спора. Сейчас сюда зайдет твой дружок и догадается, что мы козни готовим за их спинами. Мне-то ничего, я выкручусь, но ты, мил человек, врать не будешь, признаешься. И спалишь нас всех. Это еще больше сплотит нашу парочку, и они завтра же в загс убегут.
- Ладно.
- Что?
- Спрячусь, но ты сразу же уведешь его отсюда.
- Конечно, – я даже руку на сердце положила. – Барашкин и дверь не успеет открыть. Не косись, Обашкин он, я в курсе.
Филька смотрит на меня как на врага народа, а затем подрывается с места, чтобы тут же на пол упасть.
М-м-м.
Ребенком он меня называл? Ну-ну.
Удивил, под кровать пролез. Хотя с виду верзила такой. Улыбаюсь, напевая веселую песенку себе под нос: «Ничего на свете лучше не-е-ету, чем шутить над грозным Филимо-о-оном». Эх, допеть не успела. Шаги уже возле двери слышались.
- Фил? – шепотом говорю я. - Довлатов?
- Что? – ох он и тигр. Рычит так правдоподобно. Ну, думаю, это не его предел. Сейчас он взвоет.
- В твоем шкафу целая рота поместится, ты зачем под кровать полез? Считаешь себя котиком?
Ну вот. Я ж говорила, что он громче рыкать может. Я не ошиблась.
Глава 12
Так, что у меня есть? Запрет на посещение второго этажа, разъяренный человек, который мне этот запрет озвучил, ой, еще Довлатов под кроватью в наличии имеется.
И вот что прикажете мне делать с этим богатством?
Тук-тук-тук-тук.
Чего?
Обашкин стучит в дверь, прежде чем войти?
Какой… удивительный человек. Чтоб его…
Тук-тук-тук-тук.
- Маруся, ты здесь?
Ох и не нравится мне его голос. Мое имя он не сказал, а прям срыгнул, засранец.
Плюхаюсь на кровать, сами понимаете, почти с разбега, чтобы Филька почувствовал, и, хватая журнал с тумбочки, отвечаю:
- Не входи.
Блин, что за журнал такой, где нет картинок, а только одни цифры? Правильно, фигня, а не журнал.
- Почему?
Да, а почему ему входить-то нельзя? Как-то об этом я не подумала.
- Я это… разделась. Жарко стало.
Молодец, Маруська. Умно придумала.
- Какого черта ты там голая делаешь? – шипит Славка, но от двери вроде отошел. По крайней мере, мне так показалось. – Быстро выходи.
- Голой? Твои друзья меня не поймут. Обашкин, идите, я вас догоню. Не сомневайся, у меня пятерка по физре была.
- Сажина! – М-да, а этот чудик рычать совсем не умеет. Будто мышка пропищала.
- Обашкин.
Не знаю, на что он рассчитывал, но его фамилию я могу до бесконечности повторять.
Судя по топанью ног за дверью, наивный Славик надеялся, что я испугаюсь и тут же выскочу. Эх, испуг совсем не про меня. Знал бы он, какого зверя я под кроватью держу.
Кстати, о звере.
Притаился, котяра. Небось, скоро выпрыгнет и на части меня разорвет. Но кто с котом в игру не играл, тот жизни не видал. Пока жених Смирновой что-то бурчит, я наклоняюсь и опускаю руку на пол. У меня в детстве был котенок. А играли мы с ним так: я к нитке привязывала фантик от конфеты и бегала с ним по комнате, убегая от хвостатого. Конфет нет, к сожалению, а то я голодная, ниток тоже не замечаю рядом. Зато есть рука. Только вот незадача. Кот какой-то странный, играться не хочет.
- Настя, скажи своей подруге, чтобы она немедленно вышла из комнаты.
- Марусь, все в порядке?
- Угу. Насть, я сейчас. Идите.
И снова за дверью: бу-бу-бу-бу. И Настино в ответ: ля-ля-ля-ля.
А Фил так и не подает признаков жизни.
Делать нечего, ложусь на живот, головой вниз к полу, гляжу, и страшно становится. Ну, вы представьте себе: заглядываете под кровать, а там лицо, перекошенное от злости. Клянусь, я видела, как от нервного дыхания Фила пыль столбом поднималась.
- У тебя все хорошо?
Ой, зря я спросила. Моя доброжелательность точно боком вылезет.
- Все идеально. Еще раз задницей прыгнешь, я тебя…
Много разговаривать вредно. Резко выпрямляюсь и случайно, но все же подпрыгиваю, слыша при этом совсем некультурное слово. Офигеть, Филька ругаться умеет? Я вообще не понимаю, почему мы друг друга невзлюбили? Столько схожестей.
Э-э-э, по плану тишины быть не должно. Откуда она?
Насте удалось утащить Обашкина? Эй, зачем так рано? Как я теперь успею смотаться, пока тигр не выпрыгнул из клетки?
Ноги. Надо делать ноги, и как можно быстрее.
Аккуратно так встаю и лошадиным забегом лечу к двери, стараясь не обращать внимания на громкий звук за спиной. Пофиг на него. Сейчас главное - до Смирновой добежать, а публично Довлатов меня убивать не станет. Не по статусу.
- У тебя отличный дом, – выпаливаю, когда меня хватают за руку у самой лестницы. – Красивый.
- Согласен. Возле него тебя и закопаю.
Вот это заявление. Мне начинать бояться, что ли?
Эй, а куда он меня тащит-то? Вниз? Там же люди.
- Можно спросить?
- Нет.
- Один вопрос?
Качает головой.
- Половинку вопроса? Я могу без гласных.
- Нет.
Вот заладил, нет и нет. Будто слов других больше не знает.
- Да пофиг. Хотя бы кивай. Ничего, что сейчас нас Обашкин с Настей увидят?
- Плевать.
Приплыли. Что за мужики пошли? Сначала одно, потом передумал, другое. Девчонки так никогда не делают.
- Я помню твои слова. Ты сказал…
Не знаю, кто виноват, но мы начали падать. Хотя знаю - Филька. Я точно не могла подвернуть ногу, испугаться, вцепиться в парня двумя руками и развернуться так, чтобы завалиться на него. Не-а. Не могла. Поэтому в том, что я прокатилась сверху, а он головой вниз по ступенькам спустился, виноват он сам.
Дурилка.
Как только приземлились, я сразу же подскочила на ноги и с восторгом ляпнула не подумав:
- Капец, я волну оседлала.
Но вот Карлсону, который вовремя пропеллер включить не смог, было не до шуток. Он за средний палец на руке схватился и проклятиями в разные стороны кидался.
- Эй, ты чего? Не идиотка я. Ты сам виноват.
- Ты мне палец сломала.
Вот врун. Ну как я могла ему палец сломать?
Подхожу, а он вцепился в него как в родного и, сидя на заднице, раскачивается в разные стороны. Симулянт. Переигрывает. Уж я-то знаю. У меня черный пояс по симуляции. Я в этом деле палку съела.
- Дай посмотрю.
- Чтобы ты мне и второй сломала? Обойдусь.
- Хватит ныть как девчонка. Палец покажи.
Морщится, но меня фиг проведешь. Присаживаюсь на коленки и с видом главного врача самой крутой больнице в мире смотрю на его палец. Да вроде нормальный. Не синий. Может, выбил? Надо проверить. Резко тяну его на себя, и, клянусь, я первый раз в жизни услышала беззвучный крик. Он на меня глазами орал. Жуть та еще.
- Не перелом. Не-а. Ты бы вопил как резаный. Да и кто, вообще, ломает себе средние пальцы? Ногу еще ладно, но палец. Парень, тебя точно сглазили. После того как рентген сделаешь, сходи к бабке, пусть она тебе куриной лапкой сглаз снимет.
Фил поднимается на ноги в тот момент, когда к нам подбегает Обашкин.
- Фил, ты как? Сажина, что с ним?
И вот тут до меня начал доходить смысл того, что прямо сейчас произошло. Губы задрожали, и я первый раз в жизни не знала, что сказать и что делать.
-я...
- Слав, - рявкает Довлатов, смотря на меня, - угомонись. Сам никогда не падал, что ли? Хм-хм-хм.
Он не думает ничего рассказывать?
Тогда чего я молчу? Это же не в моем стиле.
- И правда, Обашкин, чего ты к человеку пристал? Не видишь, больно ему. Лед принеси. Настя, не стой столбом, твой нервный сам ничего не найдет.
Быстренько разрулила ситуацию и к Филу подошла.
-Люблю я командовать.
- Я тоже. В моей комнате лежат ключи от машины. Бегом.
- А волшебное слово?
- БЫСТРО!
Будем считать, что волшебство свершилось. Ой, а если он и правда палец сломал?
Глава 13
- Обашкин, будь человеком, прекрати слоняться по коридору, как зомби в первый день после укуса. Уже голова кружится от твоих короткометражных забегов.
Славик смотрит на меня как на ведьму, которая казни избежала, и, закатывая глаза, идет на следующий круг.
Вот дятел.
- Марусь, так что произошло? Как Фил умудрился с лестницы упасть?
Знаете, какой раз по счету мне задают этот вопрос за последний час? Правильно, первый. Довлатов все внимание на себя переключил, поэтому никому не было дела до прямого свидетеля.
- Ты ноги его видела? – смотрю на подругу, качая головой, мол, разве так сложно понять элементарное? – Там не ноги, там шпалы скелетные. Наверно, на муху загляделся и запутался в конечностях. Всякое бывает. Не стоит над этим смеяться.
- Я не смеюсь, что ты?
Это я для себя пометку сделала. Всю дорогу ржала, пока смотрела, как Карлсон, схватившись за больной пальчик, вздыхал, словно последний раз в жизни. Ага, так и сидел на переднем сиденье с видом, будто не в травму направляется, а сразу в яму, над которой уже священник стоит и ждет бедолагу.
- Просто… Понимаешь, это Фил. Я успела узнать, что парню несвойственно совершать ошибки. Слава говорит, его друг никогда не проигрывает, никогда не оступается. Правильный во всем. Я уверена, он даже йогуртом никогда не обляпывался. А тут упал.
Эх, Смирнова, знала бы ты, как он после моего приказа под кровать щемился. И лежал там, пока я бежать не вздумала. Ты бы точно свое мнение о нем изменила. Но… Пока у меня нет в планах портить репутацию Довлатова. Пока. Пусть это останется нашим маленьким секретом, который по удобному случаю я использую против него самого.
- Может, человеку полетать вздумалось? Хватит анализировать. Упал и упал. Хотя да, чудной он, ты права. Все руки или ноги ломают, а он палец.
- Ты же его не толкала?
- Я? Смирнова, как ты можешь думать обо мне так? Чтобы я, маленькая, хрупкая девочка, смогла столкнуть с места этого медведя-шатуна?
- Ты могла. Вернее, силы хватит.
- Могу, - на секунду зависаю, детально вспоминая мой героический полет, а потом резко отмираю, чтобы не вызвать лишних подозрений. – Но сегодня я невинна, как ангелочек.
Тем более я уверена, что никакого перелома там нет, а Фил просто неженка, которого все детство на руках таскали, чтобы он коленки не разбивал и не знал, что такое боль.
Эх, не жил он в моем дворе. Не бегал по гаражам и заброшенным зданиям. Бедный, непросто ему. Скучное детство.
- А зачем ты разделась в его комнате?
Если бы я сейчас пила воду, то поперхнулась бы, честное слово. Никто кроме меня не знает, что такие вопросы надо задавать шепотом в глухом лесу? А лучше вообще не задавать. Смирнова, кто тебя воспитывал?
- Слава сказал…
- Жарко мне стало, – отвечаю ей и на ноги встаю, разминая коленки. - Насть, заканчивай с допросом. За стеной парень, между прочим, мучается. А ты все заладила, зачем, когда и почему.
- Когда мы сюда ехали, тебе не было его жалко.
Вот возьму и обижусь. Чего она вздумала меня бессердечной выставлять?
- Господи, а сейчас жалко. Я прозрела, – размахиваю руками и выхожу на трассу, по которой уже минут двадцать гоняет Обашкин.
Парень, как настоящий джентльмен, пропускал меня на поворотах. Хотя мне казалось, Славик просто боялся, что я его задавить смогу. Но не важно. После третьего круга дверь, за которой Айболит лечил нашего Карлсона, открылась, и из нее вышел дяденька в белом халате.
- Все в порядке. Перелома нет.
- А я говорила, – довольная, комментирую врача, но на меня даже внимания не обратили.
- Что тогда? – Мать Тереза Вячеславия никак не унимается. – Вы рентген сделали? Внимательно посмотрели? Он мой друг, и я видел его лицо, когда вез его сюда. Ему было больно.
- Молодой человек, это моя работа, и я прекрасно знаю весь ее алгоритм. Мы сделали все, что могли…
- Он умер? – взвизгнула я, прикрывая рот руками. Что? Обычно слова «мы сделали все, что могли» заканчиваются именно этим.
- Девушка, типун вам на язык. Скажете тоже. Все с вашим другом в порядке. Просто у него низкий болевой порог. Мы дали ему обезболивающие, и уже скоро он к вам подойдет.
Мужичок с типуном ушел, а вот косые взгляды голубков остались. Даже Смирнова смотрит на меня так, будто я ее любимого Онегина Петькой назвала.
- Обашкин, зря стараешься, - ерничаю, когда молчание затягивается. – Меня взглядом не убьешь.
- Маруся, – качает головой подруга, а затем напоминает женишку своему, что они врача без презента оставили, а нормальные люди так не поступают.
Нехотя, но Обашкин позволяет себя увести, и снова я одна остаюсь.
В принципе, могу домой уйти. Могу на месте попрыгать. Придумать кличку для Славика. Хотя с такой фамилией она ему не особо и нужна. Раз не нужна, тогда стоит проведать больного. Ему, наверно, там плохо. Со мной станет еще хуже, но мне совесть не позволяет бросить нового знакомого в беде. Ведь как бывает: либо плохо, либо хорошо. Золотой середины нет. Значит, надо кое-кого добить.
- Здоровья твоему пальцу, Филипп. – Захожу в процедурный кабинет и оглядываюсь. – Как ты? Слышала, у тебя обычный ушиб.
И отвечать не надо, сама вижу, что все хорошо. Сидит на кушетке, весь бледный, будто в мешке с мукой побывал, и с раздражением смотрит на меня. Говорю же, он всем доволен.
- Ты все еще здесь?
Оглядываюсь по сторонам и плечами пожимаю. Интересно, он в курсе, что от ушиба пальца галлюцинаций не бывает?
- Решила закончить начатое?
- Какое еще начатое? Так, зашла поиздеваться. Но не стану.
- А я буду. Если кто-нибудь узнает, как я под кроватью валялся, издевательства будут тебя преследовать всю жизнь. И насчет падения тоже молчи. Обашкину я сам все объясню, а остальным знать не обязательно. Все ясно?
- Я и не собиралась никому рассказывать.
- Молодец. Иногда ты бываешь адекватным человеком.
Иногда?
- Фи, Карлсон, не начинай. С таким низким болевым пороком лучше не нарываться.
- А с твоим умением создавать проблемы из ничего лучше прямо сейчас свалить из этой палаты. Слава, зараза, матери позвонил. И она, как я понял, уже на подъезде. Зная тебя, ты не сдержишься и ляпнешь какую-нибудь фигню, из которой мне потом выкручиваться придется. Поэтому - на выход. От греха подальше. Мне и так проблем хватает после встречи с тобой.
- Эй. Я просто…
- Ты просто уходишь и ждешь подругу как можно дальше от меня.
Да пожалуйста. Будто мне самой хочется здесь стоять. Разворачиваюсь на одном месте и с гордо поднятой головой иду к двери.
- Я тебе позвоню, малыш.
Если бы в этой комнатушке был бы еще кто-то, я бы сначала не поняла, что он ко мне обратился.
- Будешь малышом, пока я буду Карлсоном.
Блин, его ведь даже бить нельзя. Мало ли, вдруг загнется совсем.
Бр-р-р-р. Сдержалась и молча вышла под песню его идиотского смеха.
Ну, припомню я тебе все, ушибленный.
Не стала звонить Насте и говорить, что я переместилась в другое крыло больницы. Когда она очухается, сама наберет. Прошлась по коридору и уселась на свободную лавку. Бросила сумку на соседнее сиденье и вытянула ноги. М-да, совсем не так я свой день представляла, поедая утром блинчики. Может, и правда все дело во мне? Может, Довлатов прав, и я доставляю людям только неприятности?
Да ну. Бред какой-то.
Как можно верить человеку, который из-за ушиба поднял такую панику?
- У вас здесь родственник?
Слышу над ухом мужской голос и поворачиваю голову. Хоть мама меня и учила не разговаривать с незнакомцами, этот милый дядька никакого опасения не вызывал.
- У меня? Нет, что вы. Знакомый летчик.
- Летчик?
И вот знаете, по взгляду мужчины я поняла сразу две вещи: первое – он волнуется, второе – мне хотелось выговориться и тем самым поднять ему настроение.
Ну, я взяла и сдала Долматова с потрохами. А что? Смешно же со стороны. Взрослый парень, а вел себя как девчонка. Кому я еще могла рассказать, чтобы вместе посмеяться? Мама начнет нотацию читать, Смирнова у нас Мисс сочувствие, а баба Валя… О, ей потом расскажу.
- Обычный ушиб?
- Ага. Представляете? Он всю дорогу на палец свой молился, с таким видом, будто умирает.
Мужчина засмеялся. Нет, он заржал, хватаясь за живот.
- Не поверите, мой сын такой же. По виду и не скажешь, собранный, деловой, а в детстве на льду поскользнулся и упал. Ох я испугался. Думал, сломал что-то. И его жалко было, и себя. Жена убила бы сразу же. Но нет. Обошлось.
- Уверена, ваш сын точно так себя не вел.
- Я тоже в этом уверен, Фил повзрослел. Сейчас его ничего не возьмет. По крайней мере, вида не покажет. Передайте другу, что и ему нужно как-то держать себя в руках, особенно когда он в обществе дам.
Мужчина все еще продолжал хихикать, когда в мою голову начали прокладывать дорожку подозрительные мыслишки.
А что, если?
Не-е-ет.
Мало ли парней в этом городе с дурацким именем и непереносимостью боли?
Небось, тысячи.
Правда?
- Дядь Толь, вы чего здесь? – Неправда, если подходящий Обашкин обращается к моему соседу по смеху. – Фил в другой стороне. Пойдемте, я вас провожу.
- Марусь, а ты почему от него ушла?
Бли-и-и-н. Настя. Настя. Зачем?
Ну, все.
Теперь мне точно конец.
Глава 14
Очухались мы с дядечкой минуты через три, но комментировать наши с ним сплетни, хоть это и было весело, не решились. Зачем? И так же ясно, что мы разговаривали о совершенно разных людях. Разве кто-то сомневается в этом?
Эх.
Разбросаем по полкам события моего дня: первое - вылазка на второй этаж. По словам Обашкина, этот короткий поход равносилен преступлению и карается смертной казнью через щекотку. Так, едем дальше. Потом про Славика вспоминать будем. Особенно про взгляд его красноречивый, которым он меня сейчас карает. Второе – самое сладкое, издевательства над Филом. Честно-честно, понравилось. Когда я стану старой бабулей, то выйду во двор, сяду на лавочку и буду местной ребятне рассказывать сказку, как красна девица голыми руками расправилась с драконом. Да после таких баек я стану бабкой-легендой. Это которая не пирожками внуков пичкает, а анекдотами. Третье – тоже, кстати, веселенькое дело, но с последствиями: серфинг на Довлатове и его ушибленный палец. Четвертое – ну, вы и так в курсе, что сплетничать я не хотела, а незнакомый дядька, оказавшийся папой Фила, пытал меня. Если этот разговор всплывет, я очень надеюсь, что Филимон поверит мне, а не своему отцу. Чего ему-то верить? Я хоть про малознакомого парня трындела, а он, вообще, о сыне.
Покачала головой, глядя на мужчину, неодобрительно фыркая. Типа, ц-ц-ц, ну как так можно? Про любимого ребенка. Куда мир катится?
- Слав, вы идите. Скоро вас догоню.
Догоню. Все уловили смысл? Значит, сейчас от меня избавляться будут. От мыслей, что два непонятно откуда появившихся амбала силком потянут меня к выходу, стало немного тошно. Интересно, дядька на такое способен? В принципе, он воспитал Карлсона, который то и дело грозится выкинуть меня в окно. Если прикинуть и представить, что Фил - огурец, а его батя – грядка. На какое расстояние огурец может откатиться?
Ох, мамочки.
Мне сейчас точно пинка под зад дадут.
Ну, на фиг.
- Насть, а что у тебя с глазом? – охаю, смотря на идеально чистый глаз Смирновой.
- Что там?
- Но раз мы в больнице, не помешало бы проверить. Пойдем, я видела, где находится кабинет лора.
- Так, если глаз, окулист же нужен.
- Я и его видела. Пошли, пошли.
И пока Обашкин не спалил меня, схватила его девушку под руку и потащила за угол.
- Что с глазом? Марусь, лучше ты скажи, чем я сама увижу. Распух? Отек? Капилляр лопнул? Бли-и-ин. Говорили мне, чтоб в темноте книжки не читала, а я же…
Слежки нет, амбалов на горизонте тоже не виднеется, а выход вон за той дверью. Поворачиваюсь к подруге и разжимаю хватку, отпуская ее руку.
- Дай еще раз посмотрю, – вглядываюсь в ее перепуганное лицо, и моя совесть даже не чихает. И правильно. Уж лучше пусть Смирнова поволнуется, чем я. – Не-е-е, показалось. Ничего нет. В больницах такое жуткое освещение, не замечала раньше? На лампочках экономят, что ли? А дальше что? Школы без мела останутся?
- Стоп. Я не успеваю. Лампочки, мел. Что?
- Эх, Смирнова. Замуж еще не вышла, а с соображалкой уже проблемы. Ты соберись, в конце концов. Людей понимать перестала, – и опять головой качаю. – Ладно, беги к своему. А мне идти надо.
- В смысле идти? Куда? Домой? Марусь, подожди, давай Славе скажем, и он нас отвезет. Вместе поедем. День такой тяжелый.
У тебя?
Не смеши мой купальник, Смирнова. День у нее тяжелый. Ну, дает.
- Бедная, – сочувственно отвечаю ей. - Но мне по магазинам пробежаться надо. Завтра в универ, а у меня ручки до сих по нет и ластика. Не скучайте.
Оставляю ее одну, а сама к выходу иду.
Пф-ф-ф, не скучайте.
Судя по выражениям лиц Обашкина и всего его окружения, они только и делают, что целыми днями скучают.
Эх, нет в них Сажинского жизнелюбия.
А вот Смирнову, кажется, все устраивает.
Ужас.
Вот сейчас как до остановки добегу, как сяду в желтый лимузин за двадцать пять рублей с человека, и умчусь в закат. Правда, ехать долго придется, а еще и с пересадками, ведь Довлатова отвезли в частную клинику. Негоже его заднице, то есть пальцу, обычную посещать. Взял и настроение мне испортил, даже не присутствуя при этом. Сильно испортил.
После того, как я минут десять бегала от здания к зданию в поисках остановки, была готова вернуться и доломать Филькин палец. От меня люди шарахались. Представьте, мимо вас проносится запыхавшаяся, лохматая девчонка и под нос себе бурчит: «Пусть у Петьки не болит, у Егора не болит, а у Филимона прыщ на носу выскочит». Говорю же, настроение на нуле.
Благо собралась с мыслями, успокоилась до состояния «приеду домой, съем кактус» и нашла все-таки временную стоянку маршрутчиков.
На расписание смотрела, когда в двух метрах от меня машина посигналила. А я что? Пусть сигналит. И не страшно совсем. День на дворе. Вокруг куча людей. Когда второй раз сигналку услышала, тоже проигнорировала. На третий развернулась и готова была этот чертов гудок затолкать в…
Довлатова.
Какого черта он тут делает?
Нет, Марусь, так спрашивать нельзя. Что люди подумают? Точно. Леди, прежде всего я леди.
- Филимон, тебя давно не били? Чего разгуделся?
М-да, с таким длинным языком до пенсии я скорее всего не доживу.
- Ты долго стоять будешь?
- Пока маршрутка не приедет. А ты?
- А при мне только что разговаривали о предстоящей свадьбе.
М-м-м. Так вот зачем он приехал. Я уж грешным делом подумала, что ему отец на меня нажаловался.
- Ты, случайно, с отцом своим не разговаривал? - уже сидя в машине, спросила его.
Конечно, я запрыгнула в его тачку. Пусть везет, раз уж приехал.
- Чего? Сажина, только не говори, что успела достать моего отца.
- Я? Нет. Просто спросила. Отношения отцов и детей – важная, – закатываю глаза и быстренько даю заднюю: - Так что там насчет свадьбы?
Блин, не поверил. Но промолчал.
- У меня есть план, как сделать так, чтобы она не состоялась. Надеюсь, твой мозг понимает, что дело нечистое.
-Вот сейчас обидно.
Отворачиваюсь к окну и мысленно соглашаюсь с парнем. Обашкин нечист. Не в плане, что он душ с рождения не принимал, хотя не нюхала, не знаю. Но в другом я уверена, не просто так он на Смирновой жениться вздумал. Может, из-за мамани? Допекла паренька. Или его бывшая беременная, а он решил скрыться за другим семейным очагом? О-о-о, наследство. А вступить в права он может только будучи женатым?
Ох, я точно сериальчиков пересмотрела.
- Ты опять обиделась, что ли?
- Нет. Но если бы я была богатой и престарелой женщиной, которая собралась писать завещание, то про тебя бы не вспомнила.
Ох, как посмотрел.
- Вот сейчас подумал, надо отцу позвонить. Пообщаться. Может, что-нибудь новое от него узнаю?
Эй, это угроза? Как низко.
Но действенно. Обиду как рукой сняло.
- Ладно, что у тебя есть на наших голубков?
Глава 15
От мыслей, что у Филимона есть грандиозный план по спасению жизни подруги, я на минуточку смогла забыть, что совсем недавно хотела сломать ему палец.
- Ну, рассказывай. Предупрежу сразу, у Сажиных с терпением огромные проблемы. Поэтому не тяни и поведай тете Марусе, как ты собрался испортить свадьбу своего дружка Обашкина?
Что бы он ни сказал, в любом случае я придумаю что-то лучше. Но местами я ленивая, вот и решила выслушать его, и если понравится, забрать себе его идею. Пусть потом докажет, что сам придумал.
- Эй, ты чего остановился? Филь, ты мне это брось. Даже если я тебя по дороге убью, ты все равно будешь обязан меня до дома довезти.
Он посмотрел на меня как на душевнобольную барашку и отстегнул ремень.
Так-с, где мы?
Точно не в моем спальном районе. Чтобы от моего дома до торгового центра дойти, придется часа два топать ножками, а тут он через дорогу. Да и трамваи ходят, у нас такой роскоши никогда и не было вовсе. Эх, год в городе прожила, а ориентироваться так и не научилась.
- Кофе хочешь?
- С ядом?
- Если попросишь, то обязательно с ним, – ерничает и из машины выходит, громко дверью хлопая. Эх, дядя Жора бы ему за это уши в разные стороны открутил. Он однажды официанта на своей машине подвозил, и тот так же дверью ласточку его обидел. Так мамин начальник потом два дня учил его, как машину закрывать надо. На холодильнике.
- Я тебя здесь подожду, – зачем-то ору, заранее зная, что парень меня не слышит.
Угу, не услышал. Глаза прищурил и только внимательно смотрит. По губам пытается читать?
П-ф-ф, сейчас попрактикуемся.
- Филька дурак.
Блин, на последнем слове он в лице изменился? Правда понял? Ну и дела. Я его когда-нибудь зауважаю, если честно. Такой скрытый талант.
Я даже соизволила на улицу выйти.
- На свидание с тобой все равно не пойду, и не мечтай.
Да-да, лучше сейчас со всем этим разобраться, перед тем как мы в одну лодку сядем. Мне вот любовных проблем совсем не надо. Мужики – все портят. Собственно, зачем они мне, если я сама спец по неприятностям?
- Если я когда-нибудь приглашу тебя на свидание, знай, я болен. С моей головой явные проблемы. Лучше сразу вызывай скорую.
Нет, он определенно хочет получить Сажинских люлей.
- Тебе даже скорая не поможет, бесчувственный, – бурчу и первая в кафе залетаю, окунаясь в прохладу кондиционера.
- Филипп Анатольевич, добрый день, – прямо передо мной откуда ни возьмись появилась белокурая нимфа, которая, кажется, меня даже не заметила. – Вам как обычно?
А-у-у-у.
Нет, не слышит. Это и понятно, наверно, в детстве «Растишки» переела. Я не пойму, почему в этом городе все длинноногие? Такими темпами у меня скоро комплекс маленького роста появится, или, чего хуже, я начну ходить на каблуках.
- Свет, меню принеси, мы на месте разберемся.
Вот «мы» сказал, а сам протопал мимо меня, будто и не знакомы вовсе.
- Да, Света, и водички, пожалуйста. Без газов, – пробурчала и вперед потопала, за Филиппом Анатольевичем. А я такую важную шишку называю Филимоном.
В этой кафешке смеяться можно? Просто очень хочется.
- Кстати, мог бы меня сначала домой отвезти, а после ехать и набивать свой желудок.
- И упустить возможность накормить тебя устрицами?
Он смеется, потому что я позеленела или это снова шутка за двести пятьдесят?
- Сам их ешь, – бурчу в ответ, по сторонам оглядываясь. Сегодня праздник какой-то? Чего все вырядились как на свадьбу? Рядом с нашим столом сидит дядечка в пиджаке.
Август на дворе. Жара плюс тридцать, а он в пиджаке.
Другое дело я. Шорты и майка. Хоть не сопрею.
- Знакомого увидела? – с интересом спрашивает Фил, листая меню.
- Здесь? – едва ли не прыскаю от смеха. – Мои знакомые на фуд-кортах питаются.
- Ну, насколько я понял, Смирнова твоя - любитель ресторанов и всего шикарного.
Настя? Моя Смирнова? В жизни не поверю. Я-то знаю, как она два гамбургера за раз слопать может, картошкой фри заедая. У нее, конечно, бывают дни здорового питания, когда она сельдерей вилкой ест, но такое случается редко.
- Чего ты к ней прицепился? Постоянно гонишь на девчонку. У меня только один вариант: влюбился. Окончательно и бесповоротно. Но не хочешь отбивать и ставить крест на дружбе с Обашкиным.
Он резко отложил меню в сторону и посмотрел на меня.
Да какой там посмотрел, дыру во мне прожег.
- По этой логике, ты – влюбилась в Славика. Сама к нему придираешься.
Фу-у-у. Меня тошнит.
- Никогда вслух так больше не говори. Даже слышать противно. Бр-р-р. Просто твой Обашкин - двуличный тип. Он хочет казаться хорошим, но меня не проведешь. У меня нюх на таких.
- Так чем же Смирнова от него отличается?
- Вот заладил. Говорю же, Настя – тургеневская девушка. Наивная до ужаса, а такие люди двуличными быть не могут. Я ее год знаю, успела понять.
- Со Славиком мы знакомы с первого класса.
- Поздравляю вас. Когда свадьба?
Кривляюсь, но он сам виноват. Решил тут дешевыми аргументами в меня кидаться. Да Довлатова обмануть - как два раза на асфальт плюнуть. Я бы с легкостью с этим справилась.
- Тебе в кофе сколько ложек яда добавлять?
- Поняла, молчу.
Конечно, не всегда я грань дозволенного вижу, но сейчас мне Филька ее через лупу продемонстрировал.
- Обашкину надо показать, что он теряет, ставя штамп в паспорте в таком возрасте. Напомнить, как было весело до встречи с Настей. Уверен, через несколько таких напоминаний он удалит ее номер из телефона.
- Офигеть ты злой. Даже Гринч со своими попытками похитить Рождество добрее будет. Не забывай, что ты говоришь о девушке, у которой сердечко ранимое. Сочувствия совсем нет?
- Поверь, если Смирнова встретит парня побогаче, она сама забудет про жениха.
Судя по выражению его лица – он действительно верит в это. Еще как верит. Только вот объяснять мне ничего не собирается. А мне, по сути, и не нужны его объяснения. Я знаю, что Обашкин не подходит на роль мужа для Насти. Только она сама должна это понять. Сама. Без разбивания сердца и без предательств. Я на себя грех брать не рискну. Может, я и не самая лучшая в мире подруга, но не до такой степени, чтобы калечить чужую жизнь.
- Довлатов, у тебя голова не болит? Корона не давит на черепную коробку? С какого фига богатые думают, что всем от них нужны только деньги? Что вы за люди такие?
Да, меня бомбануло. Но правда достал такой стереотип. Не все алчные и жадные. Разве сложно принять и запомнить?
- Обычные люди, которые с легкостью могут определить, чего от них хотят. И нет у меня короны на голове, просто твоя Смирнова этого еще не поняла, поэтому и продолжает корчить из себя невинность.
-А твой Обашкин гад.
- Вы готовы сделать заказ? - спрашивает девушка, и, о чудо, ко мне обращается.
- Этому молодому человеку принесите осьминога.
Улыбаюсь и всем своим видом даю ей понять, что сейчас мы не готовы ничего заказывать. Открываю меню и нахожу цену на этого самого осьминога.
- Сколько он стоит? Да вы офигели? Хотела сама оплатить и по голове тебя им шарахнуть, но нет уж. За твой счет гулять будем.
Ой, я сказала что-то смешное? Или откуда эти хрюкающие звуки, похожие на смех?
- Сажина, откуда ты такая взялась?
- Красивая?
- Ненормальная.
- Сам такой. И план у тебя фиговый.
- Придумай свой. С удовольствием послушаю.
- Да легко. Даже думать особо не придется.
Не ожидал, что соглашусь?
- Завтра расскажу. Теперь вези меня домой.
- Так мы заказ не сделали. Я с утра ничего не ел, а потом вообще в больницу попал. Блин, как это я сразу про его палец не вспомнила?
- Больно, да? Покажи.
М-да, еще один наивный человек в моем окружении.
Когда Фил протягивает мне руку, я щипаю его за ладонь и удовлетворенно выдыхаю, когда он дергается, как маленький ребенок.
-Черт!
- Это тебе за Смирнову. А теперь поехали, по дороге купим шаурму. Хоть поешь, как нормальный человек.
Глава 16
- Вкусно? - спрашиваю у Довлатова, когда он откусывает маленький кусочек от аппетитной шаурмы с сочной курицей и овощами. Клянусь, мой желудок в этот момент возвел меня в ранг предателей тела и запел скорбную песнь на всю улицу, пока я смотрела на Фила. Да-а-а, сейчас-сейчас Карлсон упадет ко мне в ноги и станет благодарить за царский обед, который я организовала ему. Это вам не мерзкие устрицы, между прочим. Эта пища бога Студентиуса, покровителя всех малобюджетных студентов. Филимону такое и не снилось.
- Ну… Понравилось?
Вот каждое слово приходится из него вытягивать. Такими темпами через несколько секунд я сама себя благодарить начну, а этот немтырь так и будет молча стоять и башкой своей кивать.
- Нет. Как ты это ешь?
Это как, вообще?
После таких слов его даже казнить мало будет.
- Молча, Довлатов. Я ем молча и с улыбкой на лице. Поэтому повторяй за мной и не порть аппетит своей кислой физиономией. – Делаю большой кусь, и у меня на автомате глаза от удовольствия закатываются. – Не выпендривайся. Все равно малинового варенья с собой нет.
Пожимаю плечами и подмигиваю парню.
Довлатов, не обращая внимания на мои слова, подзывает к себе дворовую собачку и отдает ей начиненный лаваш.
- Ты что делаешь? – взрываюсь, когда песик за раз проглатывает свой обед. – Так нельзя. А вдруг он отравится?
- В смысле отравится? Ты только что меня заставляла это съесть, да и сама сейчас продолжаешь хомячить.
- Я – это я. Мой желудок чугунную сковородку переварит, и даже изжога не появится. Но вот собаке может быть плохо.
- А то, что мне могло быть плохо, тебя мало волнует, да? Сажина, ты не перестаешь меня удивлять.
- Чего разнылся? Ты вредный, а вредных людей даже чума не возьмет. Как там говорится? Зараза к заразе? Твой случай. А собачка милая.
- Ты тоже милая, как эта собака. Так же в любой момент можешь откусить полноги.
Он меня сейчас собакой обозвал, что ли?
А дальше?
Дрессировать начнет?
Кидать палку и ждать, когда я ее в зубах принесу обратно?
- ГАВ, – прожевав, говорю ему, бросая в мусорку бумажный пакет. – Даже не надейся, все равно не попрошу за ушком почесать.
Ох, еще один грозный взгляд в мою сторону.
Мне это уже нравится.
Блин, о чем-то я забыла. И зачем я, вообще, решила ехать и кормить Довлатова? Благодарности ноль без бамбуковой палочки. Еще торчу здесь с ним, когда домой надо срочно попасть. Баба Валя там, наверно, уже поисковую бригаду из своих подруг собирает.
А-а-а-а.
Память моя куриная. Я про Настю забыла и про ее недоразумение, то есть свадьбу с Обашкиным.
Потопала вперед, догоняя Фила, который быстрым шагом шел к своей машине. Уж не знаю, сбежать он от меня вздумал или просто прогуляться, но я все равно его догнала. Причем очень скоро.
- Куда намылился? Сам же обещал домой отвезти.
- Домой? Ну и наглая ты, Сажина. Про дом разговора не было.
- Это как?
- Вот так. Возле больницы же остановку нашла, вот и здесь найдешь.
Парень посмотрел на меня и улыбнулся. Будто вспоминал что-то или…кого-то.
- Ты видел, как я бегала вокруг здания?
- Все видели. Некоторые даже телефоны доставали.
Ответ настоящего мужчины. Нет бы из окна крикнуть, куда идти, он же просто наблюдал и, скорее всего, громко ржал.
- Я счастлива, что смогла порадовать кучку богатеньких снобов. Это же такая честь - вас веселить, дуру из себя изображая, не понимая при этом, домой попасть. Из-за тебя, между прочим. Могла бы не ехать вместе с вами, а спокойно, без нервов, самостоятельно добраться. Но нет же. Поперлась. Точно дура. Знаешь, я, конечно, в курсе, что бываю не подарком, но зла во мне нет. И любить себя я тоже не прошу. Достаточно просто относиться по-человечески. Хотя кому я это рассказываю?
Мне показалось или во взгляде парня вина промелькнула?
- Марусь, успокойся. Никто тебя дурой не считает. Вредной, да. Колючей, немного. Но… Слушай, в конце концов, я бросил родителей в больнице и забрал тебя.
- Ага. Чтобы дать пинка под зад через несколько остановок. И если бы твоя голова не придумала тот идиотский план, то ты так и продолжал бы из окна смотреть и от смеха давиться.
- Да не ржал я, – возмущается он, ключи от тачки в руках перебирая. – Пока шел к машине, отец разогнал всех зевак.
Теперь мне стало стыдно, что я не попрощалась с веселым дядечкой.
- Ладно, просто отвези меня домой.
И не спрашивая никакого разрешения, открываю дверь и усаживаюсь.
Конечно, хотела не проколоться, чтобы парень не учуял развода, но нет же, загордилась собой, не сдержалась и заулыбалась.
- Черт. Развела, как малолетку. Опять! – зарычал он, но все-таки потопал в сторону своей двери.
И нет, меня не накрыли муки совести, и на голову не посыпался пепел. Я домой еду в комфортных условиях, какие могут быть мучения?
Пробок не было, и мы стремительно ехали по нужному адресу не разговаривая. Только вот проблема, молчать я совершенно не умела. Уже минут через пять начинала превращаться в шар, который мог бы в любую секунду лопнуть.
- А давай ты скажешь Смирновой, что Обашкин в детстве зассанцем был и это у них в семье по наследству передается. Типа, детишки до выпускного в памперсах ходить будут. Оно ей надо?
- Это и есть твой гениальный план?
Аллилуйя. Филимон разговаривает.
Счастье-то какое.
Я уж думала, все, от злости язык откусил, проглотил и переварил.
- Я разминаюсь перед тем, как выдать наикрутейшую идею, которая тебе и не снилась.
- Разминка растянется на года, – бурчит в ответ и останавливается около того самого места, где мы встретились в первый раз.
- Воспоминания, да?
- Скорее, кошмары. – Отстегивает ремень и наклоняется ко мне. – Так, Сажина, пока у нас есть общее дело, ты…
- Общее? Вообще-то, я еще не дала своего согласия. Особой выгоды в сотрудничестве не вижу.
- Выгоды? – Он так и обомлел. Бедный, но смешной. – Ты сама не хочешь, чтобы подруга портила себе жизнь.
- Может быть. Но, судя по твоим действия, у тебя есть своя цель. А это значит, что моя помощь тебе больше нужна.
- Бред.
- Раз бред, то я пошла. Спасибо, что подвез, мелочи на чаевые у меня не осталось, за шаурму твою платила, между прочим. Не серчай. Как-нибудь увидимся еще.
- Ладно, что ты хочешь?
Вот, это уже другой разговор.
- Твою машину, – невинно хлопая глазками, отвечаю ему.
- Чего? Оборзела? Ты хоть знаешь, сколько она стоит? Не дождешься.
- Попытка не пытка, – пожимаю плечами, мол, попробовать-то стоило. За спрос уши не отрывают. – Хочу… Ой, сложно. Тут думать надо, чтобы не просчитаться. Потом скажу.
Эй, он испугался, что ли?
- Завтра в шесть встречаемся на этом месте.
- В шесть не могу, не спрашивай почему, сама не знаю. Я девочка, поэтому имею права немного повыпендриваться.
- Я с тобой с ума сойду!
- Главное, чтобы не от любви. А то потом будешь с высунутым языком за мной бегать, руки и ногу предлагая.
- Если подумать, то я и сам могу с Обашкиным пообщаться. Несколько слов и поездок - и парень в себя придет. Зачем мне ты, собственно?
Так, я не поняла, чего это он обижаться вздумал и заднюю давать?
Нет уж.
Меня никто не может за борт выкинуть, даже если мы еще не отчалили от берега на деревянной шлюпке.
Не-а.
Вот я сначала сяду в нее, а потом сама и выпрыгну.
- Ладно, уговорил. Так уж и быть, помогу.
- Наверно, не надо. Сам справлюсь.
- Так, Филимон, не беси. Сказала, помогу, значит, помогу.
И пока он не начал спорить, выпрыгнула из машины.
- Сажина! – кричит он мне в спину, чуть приоткрыв окно. Я поворачиваюсь, смотрю на его кривую физиономию и понимаю одну вещь: я наступила на свои же грабли. Этот гад меня развел моей же схемой.
- Не скалься. В следующий раз у тебя ничего не получится.
- Вот завтра в шесть и узнаем.
Что завтра-то будет?
Ой, кажется, зря я в это влезла.
Блин, Маруся, вот почему тебе дома не сидится? Думаешь, приключения тебя там не найдут и расстроятся? Найдут. Не обязательно самой их искать. Об этом я и думала всю дорогу, пока в квартиру не поднялась. Открывала дверь своим ключом, а за ней хозяйка квартиры с вещами бегает, туфли из рук не выпуская.
- Баб Валь, вы чего? Пенсию прибавили, и вы решили бросить все и уехать на Кубу? Или на свидание собираетесь? М? Колитесь, кто он?
Разгребаю диван от завала и сажусь на краешек, с интересом смотря на происходящее вокруг.
- Какое еще свидание в моем возрасте? Скажешь тоже, – бурчит, вытягивая из комода брюки непонятного цвета и непонятного года пошива. – Сестра звонила. Хочет завтра встретиться.
- Ого. Так это же круто. Чего волнуетесь?
Хозяйка как-то рассказывала мне, что у нее есть сводная сестра, с которой они никогда не общались. Разница в возрасте, моя бабуля старше, разные интересы сделали свое дело. Тем более сестры они по отцу, которого и отцом-то назвать язык не повернется. Но это не моя история. Молчу.
- Не волнуюсь я, – спорит, ногой топая. – Чего мне волноваться? Не дождутся. Ты пойдешь со мной.
Угу. Совсем не волнуется. Я так и поняла.
- Зачем?
- А о чем мне с ней разговаривать? Всю жизнь не знались, даже по праздникам друг друга не поздравляли, а тут здрасти-мордасти: Валюшенька, давай увидимся.
- И на сколько запланировано сие знаменательное событие?
- Ну, я ж знаю, что у тебя завтра учеба, поэтому и сказала, что после пяти смогу, не раньше. Она, вообще, про утро говорила, значит, мы к шести подъедем.
Я зависла. На шесть-то я с Довлатовым договорилась. Не скажу, что жажду встречи, но все равно не привыкла обещаниями разбрасываться.
- Пораньше никак?
- И чтобы Лилька подумала, что я по первому ее зову прибегу? Нет уж. Ой, Марусь, я и не спросила, может, у тебя планы какие были, а тут я со своими проблемами.
Так-с, разберем, что важнее, встреча с Филом или поход с хозяйкой?
Баба Валя для меня готовит. Решено. Иду с ней.
И вот опять же, Довлатов сам виноват, что я его кину. Готовил бы мне, может, я бы и подумала еще.
- Не-а. Никаких планов. Посмотрим на вашу сестренку. Вы говорили, она вашу шкатулку разбила? Отомстим. Никто не подкопается.
- Маруся, – смеется, и ее немного отпускает. - Это… чуть не забыла. Ты принарядись. При полном параде пойдем. Пусть у всех рты пооткрываются от вида таких красоток.
- Да мы и так красотки. Куда еще красивее-то? Невозможно просто.
Бабуля засмущалась и продолжила в шкафу ковыряться, когда я в комнату свою уходила.
М-да, ну и денек.
А завтра будет еще хуже.
Но знаете, завтрашний день я в своем календаре красным маркером обведу. Не каждую среду Маруська Сажина динамит такого парня, как Довлатов.
Честное слово, ежегодно буду отмечать эту дату. Может даже с устрицами.
Глава 17
Марусь, ну какая дата? Ты об экологии подумала? У Довлатова не машина, а танк на колесах, он пока через весь город до тебя доберется, выхлопными газами половину Африки задушит. Тимон и Пумба тебе этого никогда не простят. А бедные гамадрилы? Подумало ли твое бездушное сердечко о маленьких гамадрильчиках?
Все.
Решено.
Надо звонить Карлсону и говорить, чтобы зря пропеллер не заводил.
Сказать легко, конечно же, только где его номер искать?
Я минут десять таращилась на телефон, будто надеялась, что после такого гипноза Фил сам почувствует, что нужен мне, и позвонит. Думаете, почувствовал? Позвонил?
Нет. Нет. И еще миллион раз нет. Тугодум чертов.
Зато про меня вспомнил любимый мясной магазин, в который я за колбасой через день гоняю. Не зря, значит, сидела. Скидку вон наколдовала. Завтра пойду, как куплю кило докторской, как захомячу с яичницей.
Яичница?
Черт, я же Филу звонить собралась.
И не заметила, как начала гуглить тот отель, в котором совсем недавно весело время проводила. Один номер, второй, третий, да тут их десятки. Кто метнется к Довлатову и телефон ему в руки передаст? Вряд ли управляющий отелем этим занимается. А вот администратор помочь должен. Он-то точно знает, у кого в его команде самые быстрые ноги.
- Здравствуйте, мне срочно нужен Карлс… Филипп Анатольевич. – Чуть язык себе не откусила, пытаясь не засмеяться на последних словах. Анатольевич. Четыре «ха-ха». – Можете позвать его к телефону?
- Добрый вечер. Извините, но мы не беспокоим наших постояльцев. Если вы оставите свой номер, то по возможности мы передадим его гостю.
Гостю?
Маруська, ну и дурында же ты.
- Довлатов. Мне срочно нужно поговорить с Довлатовым.
И чего это мы замолчали?
Фиу-фиу, как со связью дела?
- К сожалению, мы не можем…
- Да господи, что вы, вообще, можете-то? – Так, нужно держать себя в руках. Если наору, то проколюсь. Тогда мне Филимона точно не услышать. А если не наору, то лопну от возмущения. Какой сложный выбор. Почему меня никто не предупредил, что быть взрослым и ответственным человеком настолько замороченно? – Понимаете, мне срочно необходимо поговорить с Филиппом.
- Девушка, вы поймите, в мои обязанности не входит…
Не можем, не входит. Бла-бла. Все войдет, стоит только захотеть.
- Я беременна. От Фила. И если вы сейчас же не найдете его и не передадите телефон лично в руки, об этой новости узнают все. Представьте, что Филимон сделает с вами после этого?
Вот же черт.
Что я несу?
Взяла и Филимоном парня обозвала при левом человеке.
Ой, вы про беременность?
Так это запланированный бред. Секунд десять ушло на то, чтобы его придумать. Зато какой результат? Парень посвистел чуток и ломанулся куда-то, громко пыхтя в трубку.
- Сейчас. Он только недавно вернулся. Скорее всего, пошел в ресторан. Лена, ты Филиппа Анатольевича не видела? ЛЕНА!
Пока парень летал по отелю, я взбила подушку, достала сухарики из сумки и, включив громкую связь, развалилась поперек кровати.
Комедия без картинок, честное слово.
- Кто это?
Я так веселилась, что сразу и не поняла, когда в трубке услышала рык Довлатова.
- Я не могу сказать. Вслух, – отвечает ему недавно бегающий администратор. – Вы можете пройти в мой кабинет и там…
- Сеня, ты издеваешься?
- Нет. Простите. Там очень важное дело. Можно я вам на ухо скажу?
А-а-а, у меня сейчас живот лопнет от смеха. Никогда в жизни так не смеялась. Честное слово.
- ЧТО? Какого?
Ой, кажется, Филимон все-таки подставил ушко.
- Не сбрасывай.
Это он мне?
Без проблем, я и не собиралась так-то. Зря я, что ли, все затеяла?
Повисла пауза. Клянусь, за это время я даже успела пожалеть о миленькой шуточке. Чуйка подсказывала, что в любую секунду из динамика телефона вылезет рука Фила и не совсем ласково скрутит мою шею. Я на всякий случай даже от мобильного отодвинулась. Ну на фиг такую фантастику.
- САЖИНА! Какого черта ты творишь?
- Стоп. Как ты узнал, что это я звоню?
- Из всех моих знакомых только ты такая ненормальная. Свалилась же на мою голову.
- Поправочка, не на голову, а на палец. Разные части тела, между прочим.
- Ты что удумала? – Эх, без разницы ему на детали. А жаль. Полезная информация, как-никак. – Мозгов вообще нет, чтобы такую фигню персоналу нести?
- Как бы я еще с тобой связалась? Просто так парень не хотел тебе телефон относить.
- У подруги спросить не додумалась? – сквозь зубы рычит Фил.
Действительно, почему я у Насти не спросила?
Знаю ответ: Сажины не ищут легких путей. Совсем нет. Им приключения подавай.
- А у нее телефон недоступен, – вру, но лучше уж врушкой быть, чем той, у которой голова плохо соображает. – Я чего звоню-то?
- САЖИНА!
- Не рычи. – Чего он рычит? Нормально же общаемся? – Короче, не смогу я завтра с тобой встретиться.
- И это все?
- Ага.
- Ты ради этого загоняла администратора, у которого сегодня первый рабочий день? А твой бред насчет… беременности. Сажина, ты хоть представляешь, какой слух может пойти?
Пф-ф-ф. Какой еще слух? Было бы о чем трепаться. Тем более кто рискнет разговаривать о сыне владельца отеля? Смертники? Да разве такие работают пять дней в неделю за аванс?
- От меня лично поздравь его с первым рабочим днем.
- Убил бы.
- Убивать не надо. Ты ему еще зарплату не выплатил.
- Все сказала? Или у тебя уже схватки начались?
- Филимон, юмор - вот совсем не твое. Не шути в приличном обществе. Ведь не поймут же. А так - да, все. Встретиться не получится. Вроде все сказала. Ты же не расстроился?
Может, мне открыть секцию «Как довести до бешенства мажора за три секунды?». Что? Деньги буду грести бульдозером.
- Я очень расстроился. Не поверишь, сейчас заплачу.
- Почему не поверю? Очень даже поверю. Поэтому и позвонила, чтобы предупредить.
- САЖИНА!
-Ладно, Фил, давай потом пообщаемся. Ты сегодня нервный какой-то, а я не до такой степени психолог, чтобы выслушать и расспросить о причине твоего плохого настроения. Созвонимся еще.
Ну-у-у, Маруська. Хорошо, что вы по телефону разговаривали. При реальной встрече Довлатов бы язык твой с корнями оторвал.
И вот теперь я точно нарвалась. Интересно, а Смирнова часто его видит? Есть вероятность, что мы хотя бы несколько дней встречаться не будем? Хорошо еще, универы разные. Можно спокойно идти на пары и не переживать, что в любую секунду тебя прижмут к стене.
Глава 18
- Марусь, может, после пар в кафе сходим?
Мы еще до универа не успели дойти, а Смирнова уже думает, что будет делать после него.
- Ага. И за один вечер прожрать все деньги? Нет уж. Давай по старинке: с чипсами на лавочке.
- Ну-у-у, Марусь, опять у тебя все в деньги упирается. Давай хотя бы на один день забудем, что у нас их мало. Тем более сейчас это не так.
- В смысле? – Через плечо смотрю на Настю, рукой в разные стороны размахиваю, чтоб меня маршрутчик увидел и остановился. – Продала почку? Или ты продала всего Обашкина?
- Ни то и ни другое. Скажешь тоже.
- Тогда с чего это ты решила швыряться деньгами?
- Не швыряться, – отмахивается и первая запрыгивает в маршрутку, занимая мне свободное место. – Просто Слава считает, что у меня вчера не получилось как следует отметить последний день лета. И он настаивает, чтобы мы с тобой сходили куда-нибудь. Я сначала была против его подарка, но Слава настоял.
- Обашкин твой так и сказал: возьми с собой Марусю? Или он сказал: возьми с собой любую, хоть из психушки, но только не Марусю?
- Вообще-то он знает, что кроме тебя у меня нет больше подруг. И я тебя очень прошу, пожалуйста, подружись с ним. Он ведь самый хороший.
- Мне так мама говорила, когда я хомяка отказывалась кормить, который меня кусал постоянно. Мол, доченька, подружись с ним, он хороший, и пофиг, что чуть палец тебе не оттяпал.
- Слава же не хомяк.
Это еще не доказанный факт.
Проверить надо.
Причем тщательно.
- Насть, я ничего не имею против Обашкина. Твоя жизнь. – Правдоподобно получилось? Во-о-от, могу, стало быть. Чего тогда перед Довлатовым постоянно лажаю?
- Значит, решено? После универа сразу же в кафе?
Халяву я люблю, конечно, но не до такой степени.
- Не, не получится.
- Почему? Я ведь все объяснила.
- Потому что не могу. Планы у меня на этот вечер.
Отмахиваюсь и, замечая в окне знакомую остановку, встаю и двигаю в сторону двери. Впереди меня ждет скучный первый учебный день, преподы, которые только из отпусков вернулись загорелыми, и еще спящие студенты. Сказка? Ага. Но вот сзади Смирнова плетется с вопросами своими.
Бр-р-р.
- Какие планы? Марусь, ну расскажи. Мне интересно стало.
- Ничего особенного. – Закидывая сумку на плечо, гусиным шагом иду к родименькому универу.
- Как это - ничего особенного? Мы с тобой целый год из дома толком не выходили. Планов, кроме учебы и похода в магазин, не было. А тут я тебя в кафе приглашаю, а ты занята. Кто он?
- Баба Валя. И она – ОНА.
- А-а-а-а.
Это что сейчас было? Разочарование?
Нет уж, только я имею право так протяжно «акать».
- Особый случай. Я буду в платье.
У Смирновой опять глаза загорелись и рот открылся для нового вопроса, но в толпе студентов идти рядом и разговаривать было крайне сложно, поэтому спросить она ничего не смогла, а я воспользовалась моментом и слиняла по-быстрому от нее. Недалеко, правда, но хватило, чтобы она забыла обо всем и переключилась на учебу.
Мне же лучше.
Есть время подумать о предстоящем скучном вечере. Судя по всему, баба Валя и правда решила выйти из дома при полном параде. Эх, точно придется платье отпаривать.
- Ох, Маруська, наконец-то ты вернулась. Посмотри, я выгляжу на сорок лет?
- Так вам же…
- Я ВЫГЛЯЖУ НА СОРОК? – немного зловеще переспрашивает хозяйка квартиры, крутясь перед зеркалом в платье в огромный горошек.
- На восемнадцать, баб Валь, - осторожненько так отвечаю ей и по стеночке сваливаю в свою комнату, пока женщина не додумалась попросить меня сфоткать ее.
Обычно перед тем, как обновить фотку в соцсетях, мама именно с этого и начинала. А я терпеть не могу кого-то фотографировать. Сплошной мрак. И скучно. Особенно когда из миллиона фотографий одну-единственную выбрать не могут. Ну, на фиг. Свалила, пока нервы на месте и меня никто из квартиры не выгнал с вещами за бурчание себе под нос.
Вроде вовремя ушла.
По крайней мере, баба Валя всего лишь несколько раз ко мне заходила, но только чтобы проверить, собираюсь ли я.
А я собиралась. Не скажу, что тщательно, но как могла.
Сначала платье отгладила и чуть дырку на нем не оставила, задумавшись о Филе, который, гад, даже не расстроился из-за моего отказа. Потом я долго не могла найти босоножки и решила в сандалиях идти, но нарядная пенсионерка поставила ультиматум: либо подходящая обувь, либо из еды только хлеб с хреном. Понятное дело, босоножки нашлись через две секунды. Я даже удивилась, как могла их под кроватью не заметить?
- Маруська, ты, главное, рядом всегда будь.
- Куда я денусь-то? – успокаиваю женщину, а сама думаю, может, перед Довлатовым извиниться?
- Я молодежь знаю. В телефоне своем засядешь - и все, считай, ушла и пропала.
- Когда я пропадала-то? Так, баб Валь, выдыхайте, это всего лишь ваша сестра. Чего волнуетесь, будто к королеве на прием собираетесь?
- К ней и собираюсь.
Я чуть слюной не поперхнулась. В смысле? Нет, хозяйка рассказывала, что ее сестра вышла замуж за богача какого-то. Но королева. Серьезно?
- У нее не дом, а дворец самый настоящий. Их как-то по телевизору показывали. Не скажу, что мне интересно смотреть было, но под мытье полов – подошло.
Угу. Я так и поверила.
- Прям-таки дворец?
- Еще какой. Три этажа, и вся мебель в золоте. Чего, ты думаешь, я разоделась? Не могу лицом в грязь упасть.
- Зависть, баб Валь, плохое чувство, – смеюсь, и не думая скрываться.
Неудивительно, что в меня гелевая ручка прилетела.
- Я тебе дам - зависть. Тут другое. Все равно не поймешь. Маленькая еще.
Идеальный ответ: ты маленькая и ничего не поймешь.
А может, мне интересно?
Любопытство не порок – это такое хобби. Все согласны?
- Ты давай не отвлекайся и собирайся. Я к Фроське на секундочку заскочу.
- Повыпендриваться захотели, да?
- Маруська, вот честное слово, спать будешь, а я тебе язык отрежу.
- Где-то я это уже слышала, – вслух размышляю и продолжаю: - Идите, я пока такси закажу. Адрес только назовите.
- Не нужно такси. Лилька сказала, что сына за нами отправит. Он уже приехать должен, но я успею вернуться. Давай, на сборы десять минут, и выходим. На улице его подождем.
М-м-м, сын все-таки.
Эх, хорошо, что бабулька моя не из общества свах. Иначе, честно, я бы больной притворилась и никуда не поехала.
Стоило только одной остаться, как я сразу про Фила вспомнила. Может, и правда перегнула? У нас с ним дело общее планируется, а я в игры играть надумала. Вот зачем, скажите? Нет бы подругу начать спасать, которой по кафешкам бегать вздумалось за чужой счет, я беру и издеваюсь над своим сообщником.
Вот сколько раз обещала себе повзрослеть, и ни разу даже не попробовала.
Тре-е-е-ень.
Тре-е-е-ень.
Я зависла.
Неужели хозяйка так быстро вернулась? Блин, я ж еще не причесалась. На скорую руку поправив волосы, побежала к двери, боясь по пути ноги сломать на этих чертовых ходулях.
Шаг.
Еще шаг.
- Вам надо ключ на шею повеси-и-и-ть. – У туши, которой я сегодня ресницы красила, срок годности вышел, что ли? Иначе из-за чего ко мне галлюцинации в гости пришли? – Ты не Фил, ты глюк. Уходи.
- Сажина, есть в этом городе такое место, где я с тобой не смогу встретиться?
Упс, точно не глюк.
Довлатов в моей квартире.
А-а-а-а.
Глава 19
А если я дверь резко захлопну, будет считаться, что мы друг друга не видели? Блин, я себя знаю, захлопну ведь так, что обязательно парню что-нибудь прищемлю. Потом слушай его нытье на весь подъезд.
План – отстой, надо дальше думать, пока красотка баба Валя не вышла и не спалила Отелло без букета.
Кстати, раз он меня нашел, значит, так сильно желал встретиться. Вывод…
- Довлатов, где твои манеры? Если уж захотел принцессу из замка умыкнуть, мог бы хоть ромашку притащить.
- Сажина, с каждым разом ты все страннее и страннее.
- А ты у нас прям простой, как пять копеек. Чего пришел-то? Сразу говорю, извиняться не собираюсь. Я за свои шутки прощения не прошу. Принцип, понимаешь?
- Ты что здесь делаешь, принципиальная?
Во дает, мил человек. Сам приперся, так еще и вопросы задает.
- Живу я здесь, Филька. А то ты не в курсе.
- Если б знал, за километр бы этот дом обходил. И табличку бы повесил: «Осторожно, злая такса».
Он меня ушастой коротконожкой обозвал? Этот подкроватный котяра и правда решил, что у него девять жизней? Так я сейчас покажу ему, где хвостатые зимуют.
Рот открыла - и ничего.
Хочу съязвить, а не получается.
Чертово платье. Я в нем себя чувствую слишком уж девушкой. Даже пошутить нормально не могу.
- Ты в платье? И на каблуках?
Эй, откуда такое удивление в голосе?
Стоп. Он заметил. Оценил, кажись.
Соберись, Сажина. Не раскисай. Мысленно ударь себя по румяным щечкам и прогони его.
- Уходи.
Ну, не так же. Кто тебя воспитывал, бестолочь?
- Фил, в соседней квартире Настя живет. И если она узнает, что ты ко мне пришел, то у девчонки появятся вопросы. Оно нам надо?
Что за человек? Я ему улыбаюсь, а он дергается и напрягается. Никакого дружелюбия, честное слово.
- Я не к тебе пришел, если что. И знать не знал, что ты здесь живешь.
Пф-ф-ф. Баба Валя, конечно, шикарная женщина в самом соку, но не до такой степени, чтобы за ней подобные мажорики бегали.
- Расскажи это кому-нибудь еще. Может, поверят. Филимон, серьезно, я уже ухожу.
- Куда?
Вот пристал, а. Неужели я со стороны тоже такой прилипалой кажусь? О чем это я? Точно нет.
- А я еду на прием к королеве в ее сказочный дворец. – Съел? Пусть гадает, с какими людьми я «общаюсь». Это вам не сеть отелей и ресторанов. Там, наверно, люди целыми городами владеют. – И прямо сейчас за мной должен приехать водитель. Сам понимаешь, времени нет на подъездную болтовню.
- Водитель, значит…
Опять ухмылка? Достал, вот честно.
- Ох, а ты, наверно, Лилькин сын, – слышу добрый голосок хозяйки и головой верчу. – Как на мамку-то похож.
Кто сын?
Здесь кто-то есть?
Я еще раз подъезд оглядела. Но кроме меня, бабы Вали, банки с окурками и Фила никого больше не было.
Это… Это…
Да ладно?
Серьезно?
- Все говорят, что на отца, – улыбается. Блин, Довлатов улыбается. – Здравствуйте, Валентина Сергеевна. Я за вами.
- Ой, какая еще Валентина Сергеевна? Просто тетя Валя. Иди, обниму племянника.
Довлатов улыбается и обнимается.
Причудится же такое.
Черт, это же реальность.
Фил и правда передо мной стоит и обнимает за плечи МОЮ бабу Валю.
Мою. Ох ты ж... попадос.
- Марусь, а ты чего замерла с открытым ртом? Познакомься с Филиппом.
- Добрый день, – бурчу себе под нос и руку парню протягиваю. – Я просто думала, что это опять голодранцы пришли нам кастрюли свои втюхивать. Я Маруся.
- Филипп, ты не обращай внимания. Маруська у меня шутница.
А что я такого сказала?
- Да я привык, теть Валь. Уже ничем не удивишь.
В смысле ты привык, дурень?
- Это как? Знакомы, что ли?
Договорился?
Мое «нет» и Довлатовское «да» как-то не особо убедительно прозвучали.
Вот все мужики такие, нет бы молчать в тряпочку или, в случае с Филом, просто для красоты постоять, они же болтают, когда не надо. А выкручиваться кому? Конечно мне.
- Наверно, Фил имеет в виду, что шутниц сейчас на каждом углу встретить можно.
- Э-э-э, нет. Таких, как Маруся моя, больше нет.
Взгляд парня так и говорил: куда еще? Больше таких и не надо.
Хорошо хоть, комментировать не стал, а то, ей-богу, сцепились бы и никуда точно не стартанули. Если только до больницы.
- Ну, поехали? Лилька ждет там, наверно.
Фил кивает, а мне что-то совсем ехать перехотелось. Это ж я там про замок плела, про водителя и про принцессу. Вот надо было так опозориться.
Мамочки.
В общем, из подъезда я вылетаю первая и двигаюсь в сторону знакомого танка.
- Ох, Марусь, - говорит мне в спину хозяйка, - а ты как машину-то угадать смогла?
В самом деле, как?
- Так в нашем дворе таких нет. Предположила, баб Валь. Интуиция.
- А-а-а. Я бы точно не додумалась, по мне, они все на один капот. – Что правда, то правда. Мы однажды из магазина возвращались, и мимо нас свадебный кортеж проезжал. Так баб Валя лимузин запорожцем назвала и не понимала, чего я ржать вздумала. – Марусь, ты спереди садись. Не дашь Филиппу скучать.
Хотите устроить себе незабываемую поездку? Закажите попутчика Марусю Сажину. «Маруся Сажина, десять километров пролетят, как одна секунда, и вас не укачает». Суперслоган. Где мой бульдозер с деньгами?
Но делать нечего, сажусь под ухмылку Довлатова.
- Вот же старая калоша, я сумку у Фроськи оставила, – щебечет не совсем калоша и пулей выскакивает из машины. – Ждите. Без меня не уезжайте.
- Так давайте я сбегаю. Чего вы ходить будете? – другими словами: пожалуйста, умоляю, я не готова остаться с Карлсоном наедине.
- Сиди, Маруся. Я сама.
А-а-а. Понятно все с вами, Сергеевна. Она специально обратно вернулась, чтобы бабе Фросе машину из окна показать. Пенсионный детский сад, который никогда не закончится.
- Фил, а твой папа будет? - спросила, скрещивая пальцы.
- Будет ли отец у себя дома? Даже не знаю. - Сарказм, да? Заслужила. - Конечно будет. Когда я выезжал, мать заставляла его галстук надеть. Хотя мы всегда в галстуках ходим. Во дворце живем все-таки.
- Не смешно.
-А я и не смеюсь. Чтобы смеяться, нужно у принцессы разрешения спросить.
- Довлатов!
- Знаешь, я с тобой скоро психом стану. А сейчас тогда кто ты?
- Или нормальным человеком. Хотя, может, и убийцей. От меня многое зависит, конечно.
Фух, если буду держать рот на замке, то все пройдет как по маслу. Убью двух зайцев: и с Филом поговорю, и бабу Валю в беде не брошу. Я ведь справлюсь? Что за вопрос? Конечно, у меня все получится. Раз плюнуть. Наверно.
Глава 20
Так, так, так.
Ну-с, сейчас посмотрим, что там за дворец у Довлатовых. Судя по всему, мы уже свернули на нужную дорогу, и вон впереди виднеется президентский забор. Почему президентский? Так за ним и здания трехэтажного не видно. Вот не понимаю, какой смысл покупать шикарный особняк, чтобы потом его от людских глаз прятать?
Непонятно.
Я… Я. Даже веточку на территории не посадила бы, не то что заборище. Чтобы вообще помех для просмотра не было. Да я бы рядом с домом маяк построила. Пусть светится и на земле, и в космосе. Все, абсолютно все должны будут знать, в каком доме сама Сажина живет. О, а рядом с дверью унитаз золотой стоял бы. Последний штрих, так сказать.
А тут… Скукота, да и только. Небось, по периметру верзилы со стволами ходят, и, если вдруг кто-то попытается близко к воротам подойди, все. Дротик в попу, и привет мусорке.
- Марусь, ты только глянь. Красота какая.
Где? Я кроме двух березок ничего не вижу.
- Угу, – мычу, а сама на Фила смотрю, мол, где обещанный замок? Принцесса тут, а королевского жилища все еще нет.
- Надеюсь, в этот раз ты не заберешься в мою комнату, – шепотом говорит парень.
- А что такое? Не понравилось под кровать щемиться? Не знаю, я до сих пор этот момент с гордостью вспоминаю.
Чего? Снова рычит?
Надо как-то решать проблему с его нервным состоянием. И я даже знаю как. Мамин сосед фармацевт-самоучка. Его как с работы уволили, так он в депрессию и впал. А потом, по его рассказам, конечно, нашел в какой-то газетенке верное средство по избавлению от стресса. Настойка зверобоя. Угу. Мужик каждое утро светился от счастья. Правда, спился вскоре. Видно, дозу увеличил. Но Довлатов мальчик правильный. С рецептом разберется.
- Когда-нибудь и у меня такие воспоминания будут.
- Не, Фил, даже не надейся.
- Посмотрим.
- Посмотрим.
В гляделки играем? Ха, у меня черный пояс.
- За дорогой следи.
- Вообще-то мы стоим, а твоя тетя Валя уже с моей матерью разговаривает.
Да? Вот черт рогатый, я из-за него все пропустила.
- Мог бы и сказать.
- Зачем? Я люблю, когда на меня девчонки смотрят. Не стал лишать себя этого удовольствия.
Да он… Да он…
Из машины он выскочил, нарцисс недоделанный.
- Валюша, как же я рада тебя видеть.
Ой, какая мамка у Довлатова красивая. Такая высокая, что я даже в прыжке до ее макушки не достану, вся такая статная, ухоженная. И взгляд добрый, слава богу. Пирожками собственного приготовления не накормит, конечно, но с легкостью посоветует, какие брюки подходят под блузку.
- Лиля. – Я никогда не видела, чтобы хозяйка плакала. Правда. Никогда. А сейчас смотрю, как она еле слезы сдерживает, и самой зареветь хочется. Такой момент трогательный, что я и забыла, кто со мной рядом стоит.
Женщины еще несколько минут обнимались, а потом меня своими глазными софитами осветили.
- А это Маруся моя, – бабуля тычет в меня пальцем, не отходя от сестры.
- Приятно познакомиться, Лилия Сергеевна.
Что?
Могу я быть нормальной. Не надо Филу так удивляться.
- Какая девочка хорошенькая, – обращается ко мне Довлатова. - Спасибо тебе, Маруся, за все.
Я так и не поняла, за что она меня поблагодарила, но переспрашивать не стала. Они снова болтать начали, а я ж девочка воспитанная, никого не перебиваю. Никогда.
- Чего ж мы на улице стоим? В дом. Все в дом, – говорит гостеприимная хозяйка. - Валюша, как же я соскучилась. А все эта чертова гордость. Прости меня, дорогая.
Батюшки. Не врали, здесь и правда дворец. Вот прям такой, который в фильмах показывают. С колоннами, арками, огромными окнами и… Это купол?
Серьезно?
- Понравилось? – спрашивает Филимон, когда мы все с места сдвинулись и в сторону двери пошли. Без понятия, как так получилось, что баба Валя про меня забыла, но идти мне пришлось в хвосте рядом с Филькой. – Дворец?
- Ты про домик? Ну, так себе. У нас дача такая же, может, чуть поменьше.
- Не сомневаюсь.
Это и правильно. Сажиной можно верить. Она никогда не врет.
А внутри-то как красиво. Если бы я в руках себя держать не умела, то уже давно визжала бы как истеричка. Кстати, хорошо еще, что я не инста-телочка. Не то бы заставила Довлатова фоткать меня у каждого квадратного метра.
Откуда-то раздавались голоса, и я напряглась, вспомнив про главу семейства.
- Папа твой там, да?
- Не понимаю, почему он тебя так беспокоит. Отец не кусается, Марусь. Будешь себя хорошо вести, и я не укушу.
Вы только посмотрите, как родные стены могут человека изменить?
Не укусит он, угу.
Зубов не хватит, чтобы мою шкурку прокусить.
Но встреча с его отцом меня все равно немного напрягала. Как вспомню, что я ему про его же сыночка говорила и ржала как лошадь, так еще раз улыбнуться хочется и тут же покраснеть. Чувствую, встреча будет фееричной. И баб Валя не спасет меня от рыка Фила. Она, вообще, кажись, забыла про меня. Утопала с сестрой и даже не обернулась.
Эх, и не обидишься.
Все ведь понимаю.
- Ма, а с кем отец разговаривает?
- Ой, сынок, ты пока за девчонками нашими ездил, к нам Обашкины в гости заскочили. Валюш, ты ведь не против, что мы не одни посидим?
Против!
Она против.
- Нет, конечно, – отвечает предательница и мне улыбается, мол, спасибо, что со мной приехала.
А я бы с удовольствием сейчас домой срулила. К маме. Да куда угодно, лишь бы от Обашкиной подальше.
- Что делать будем? - спрашиваю у Фила, хватая его за руку.
- В смысле?
Во дает, глухой, что ли?
- Там Обашкина. Не слышал?
- И что?
- Ты издеваешься? Вспомни, что ты ей наговорил.
- Я?
- Не цепляйся к словам.
- Уверен, она тебя не помнит. Видела-то один раз, и то ты тогда зеленая была, после устриц.
Че-го?
Нет, я ему точно врежу. Потом.
-А вдруг? - никак не унимаюсь я.
- Не вдруг. Сегодня две сестры встретились спустя столько лет. Ты думаешь, кто-то вспомнит о нас? Пошли.
Шаг. Еще шаг. Голоса все ближе, нервы на пределе. Клянусь, ладошки вспотели, пока дошла до нужной двери.
- Сестры, - повторяет Фил, пропуская меня вперед.
Хм, вполне логично. Может, и правд...
- Ли-ля-я, а ты не говорила, что Филипп с невестой приедет.
Пристрелите меня.
Глава 21
Че-го-о-о?
Какая еще невеста? Мадам, вы чем вообще слушали?
Моему возмущению не было предела. Это ж надо такое выдумать. Честное слово, даже я бы не смогла. Тетка-танк-Обашкина и меня по сказочности переплюнула. Кто бы мог подумать, что такое возможно?
Бр-р-р.
От одной мысли, что кто-то из Обашкиных может меня к стене прижать, становилось чуточку противно.
Вру.
Уж лучше я еще одно ведро морских чудовищ съем, чем допущу Сажинское падение лицом в…
Эй, а почему стало так тихо в комнате?
- Довлатов, - шиплю на парня, в потолок смотря. - Включайся. Давай, Филиппушка, начинай разруливать ситуацию.
- В смысле, я? Ты эту кашу заварила, ты и…
- Нашел время вспоминать, кто из нас двоих великий шеф-повар, – фыркаю в ответ. О, люстра-то какая красивая. А-а-а, какая люстра, дурында? – Фил, дорогой мой человек, ты своих предков знаешь лучше. Поэтому козыри в твоих руках. Не тупи, а начинай придумывать сказку, на которую они поведутся. Ты сможешь. Верю в тебя.
- Только это у тебя на лице написано, что ты горы свернешь.
- Я в дела природы не лезу, и ты не лезь. Тем более гора так и будет стоять, а вот насчет Обашкиной и твоей мамы я что-то о-о-очень сомневаюсь. Зуб даю, сейчас лопнут и пытать нас начнут. Предупреждаю сразу, я сдамся и тебя сдам. К потерпевшим сочувствия больше так-то.
Да, точно. Наглых врунов никто не любит.
Эх, как хорошо, что я не такая.
Ы-ы-ы.
- Фил, я что-то не пойму. Вы с Марусей знакомы, что ли?
- С кем? А, с Марусей… Мы…
Спалится сейчас.
Человек совсем врать не умеет. Стыдно должно быть. За столько лет не научиться.
- Лиль, да не она это, – подскакивает Обашкина и к нам двигает. Клянусь, я на месте подпрыгивала от каждого ее шага. – Точно. Не она. Я ж видела их в отеле. Та наглая была, с лицом таким зеленоватым и лохматая. Но в основном наглая. А эта девочка, посмотрите, какая спокойная, да еще и красивая. Точно не девушка нашего Филиппа.
На секунду обидно даже стало. Но всего лишь на секунду, пока задница посылала команду мозгу, мол, все в порядке, я не горю.
Пронесло, так сказать.
- Конечно не девушка. – М-да, не вариант мне сейчас спокойно стоять и молчать. – Мы с Филиппом только сегодня познакомились.
Выкрутилась?
Ай да Сажина, ай да молодец.
- Все равно ничего не пойму, - мама Фила садится на диван и к мужу обращается: - Ты знал, что у нашего сына невеста есть?
- Понятия не имел, – разводит руками и на меня смотрит.
Узнал. Он точно узнал. Вон как глаза прищурил и заулыбался.
Да-а-а, дядечка, весело мы с вами в тот раз пообщались.
- Ма, а ты не забыла, для чего всех здесь собрала?
О, нормальный вопрос. Я даже улыбаюсь Карлсону, смог тетку переключить.
- И правда, – охает и немного погодя добавляет: - Мы потом с тобой поговорим.
Ну все. Хана Филимону. После таких слов ничего хорошего точно ждать не надо. Ему небось ремня всыплют или в угол поставят.
От мыслей, что такой шкаф в углу стоять будет, башкой в потолок упираясь, захихикала.
- Веселишься?
- Немного. А ты?
И не надо на меня как на врага дятлов смотреть. Между прочим, я всего лишь шучу, а не дерево его спиливаю. Тем более он сам рядом со мной сел. Чего, собственно, ждал? Что я о погоде говорить начну? Наивный, не могу.
Вечер тем не менее заиграл новыми красками. Баба Валя хоть и несколько раз стрельнула глазами в мою сторону, но подходить не подходила. Слава богу. Ее-то не проведешь. Она и про наглость знает, и про лохматость. Небось быстренько сообразила, что наглая красотка, по цвету кожи похожая на Шрека, и ее любимая Маруся – один и тот же человек. Уверена, потреплет еще мою шкурку вопросами своими.
Но это произойдет не скоро.
Не в ближайший час.
Поэтому… Чего это Фил такой расслабленный?
Зловещая улыбка? Не-е-ет, что вы? Я всегда так на красивых парней зыркаю.
- Ты чего на меня так смотришь?
- Где-то сказано, что на тебя смотреть нельзя? – отмахиваюсь от него. - Рассказывай, наверно, рад меня видеть?
- Очень.
И опять к тарелке с яблоками нарезанными тянется. Не, вот кто так делает? С ним девушка красивая изволила пообщаться, а он желудок набивает. Обжора.
- Как ты мог не знать, что Обашкина в гости к вам заявится?
Как же хорошо, что взрослые дяденьки и тетеньки разговором увлечены и даже не обращают на нас никакого внимания.
- А ты всегда в курсе, кто к тебе домой придет?
- Конечно, – пожимаю плечами. – Мама меня за сутки доставать начинает, чтобы я за веником бежала и с ним по квартире летала.
- Посмотрел бы я на это.
- Что?
- Яблоко хочешь?
- Ну тебя. Скучный ты, Довлатов. Так на встречу меня уговаривал, а стоило встретиться, так ты сидишь и молчишь. Ты всегда такой?
- А ты всегда такая говорливая?
- Да, я очаг стабильности. Как друг твой поживает?
- Все-таки как похожа-то.
Нет, вот стоит вспомнить про кого-то из Обашкиных, так они сразу объявляются. Маманя Славика еще минуту назад анекдотами всех травила, а сейчас на меня пристально смотрит, будто привидение увидела.
- Галь, опять ты к девочке пристала, – вмешивается Довлатова, убавляя громкость телевизора. – Похожи и похожи. Чего ты?
- Так, ты понимаешь, я дня два от того знакомства отходила. Никогда в жизни таких наглых девок не встречала.
Еще надо доказать, кто из нас наглее, Баба-яга, то есть тетя Галя Обашкина.
- Наглость - это хорошо. – Аллилуйя, хозяйка заговорила. – Без наглости сейчас никуда.
- Правильно, Валюш. В наше время только так, либо ты, либо тебя съедят. Галь, и я уверена, что ты просто сама, как обычно, что-нибудь сказала, как ты можешь, вот и получила в ответ.
Слушайте, а мамка у Фила – огонь. С такой и в горы, и в море не страшно. От любого зверя спасет. От танка в том числе.
- Конечно, а уважать человекатолько за его возраст - не дело. Уважение заслужить нужно. Ой, баб Валь, зря вы про возраст сказали. Ой, зря.
Я прям ощутила, как холодным ветерком повеяло.
- Фил, спорим, моя бабуля уделает Обашкину? По стенке размажет.
- Эту женщину никто не сможет переспорить. Поверь.
- Сейчас и проверим. - Мысленно потираю руки, готовясь к великому батлу.
- Сынок, - шепотом говорит Лилия, - развлеки Марусю. Ты же знаешь маму Славы, сейчас здесь начнется театр одного актера. Не надо девочку пугать.
Чего «пугать» сразу? «Веселить» же больше подходит.
- Да я посижу здесь. Все нормально.
- Она здесь посидит. Сама же слышала.
Ну вот, может же быть умным, когда захочет. Правильно, Фил, не надо меня от самого главного развлечения этого вечера уводить.
Так я и думала, пока к нам Довлатов-старший не подсел. Тут-то я напряглась, но все же поздоровалась.
А дальше? Делать вид, что я его не знаю или что?
Взрыв мозга.
Мужчина молчит. То на меня глядит, то на сына. А потом как выдаст:
- Фил, как рука? Не болит?
Посмотрела я на него, он на меня. И оба так зловеще заулыбались. Одну волну поймали, проще говоря. У меня прям отлегло. Правда-правда, так спокойно стало. И уже Обашкина была не настолько страшна.
-Так, Марусь, пошли. Развлекать тебя буду.
Парень встает и утягивает меня из комнаты, но я все же успеваю услышать слова его папы:
-Да, на каждый карандаш найдется своя точилка.
Что?
Это я точилка?
Не поняла.
Глава 22
А вот с карандашом я была полностью согласна. Было в Карлсоне что-то деревянное и твердолобое.
Даже сейчас вытащил меня из комнаты, и все, руку отпустил. Мол, беги сама кузнечиком за мной и старайся не отставать. А я и стараюсь. Заблудиться же никто не хочет, правильно? Здесь не лес, конечно, но квадратных метров столько, что я со своим сломанным навигатором с легкостью за колонной потеряюсь.
- Фил, мне кажется, ты идешь слишком медленно. – Хочу его за рукав схватить, так он шутку мою не оценил и еще быстрее втопил. И это на лестнице. И это я. Человек, который лифту каждый день поклоняется. Да для меня на второй этаж пешком подняться сродни героическому подвигу. – Так, а ну стой, длинноногий.
- Что? Только не говори, что тебе каблуки мешают. Знай, на руках не понесу.
А-а-а, башка моя бестолковая. Так вот почему я черепахой плетусь. Чертовы каблуки или платформа, как эта фигня на подошве называется-то? Точно не кеды. Любимые кроссовки небось дома на полке сейчас ржут надо мной.
- На каких еще руках, Филимон? Ты мне эти мысли из головы выбрось. Никогда такого счастья не испытаешь. Понял?
Хотя, если по-честному, на шею я бы к нему залезла. Поймите правильно, это определенно лучше, чем еще один пролет на своих двоих тащиться.
Куда мы, собственно, направляемся?
- Слушай, а вы на каком этаже людей казните? – У меня уже отдышка, потихоньку начинаю в собственных ногах путаться, а этот как шел, так и продолжает через одну ступеньку перепрыгивать. И ведь молчит, партизан, не говорит, куда девицу ведет.
- В подвале.
А, раз в подвале, то можно выдохнуть. Мы ведь наверх идем.
Стоп. Крыша - тоже отличный способ избавиться от говорливой девчушки, которая шутить любит.
- Но для тебя я всегда готов сделать исключение.
Вот совсем не успокоил.
Одна ступенька, вторая, третья. По ощущениям, я уже на двадцатый этаж поднялась, вниз смотрю, третий. Либо у меня галлюцинации, либо надо начинать спортом заниматься.
Пусть глюки. Ну, пожалуйста.
О, поворот направо и вторая дверь, которую открывает мой мучитель. Первое, что в глаза бросается, – кровать. Знаете, что я делаю? Правильно, забываю о том, что в гостях, и лечу на сказочное ложе, по пути скидывая неудобную обувь.
- Чувствуй себя как дома.
- Ага.
И плевать, что это был сарказм.
- Ладно, Довлатов, доставай его. – Поудобнее усаживаюсь на кровать и наблюдаю за тем, как парень что-то ищет в шкафу. После моих слов резко поворачивается и смотрит так, будто я приказала ему прямо сейчас избавиться от одежды. А я-то про альбом с фотографиями. Все же фотки показывают, да?
- Никогда ты такого счастья не испытаешь. Поняла?
Эй, он меня сейчас цитирует, что ли?
- Дубина, – бурчу себе под нос и еле сдерживаюсь, чтобы ладонью по лбу не шарахнуть. – Вот о чем ты думаешь, а?
- О том, что лично привел тебя в свою комнату. Спрашивается, зачем?
- Да кто тебя знает? Может, ты меня считаешь близким человеком и решил поделиться чем-то секретным?
- Тебя я считаю занозой в одном месте.
- Сойдет. – Не впервой, как говорится. – Главное, что я о тебе хорошего мнения.
- Серьезно?
- Серьезнее не бывает. – Блин, вот переборщила с сердечностью, кладя руку на сердце. Только потом поняла, что сердце-то с другой стороны.
- Сделаю вид, что поверил. – Довлатов замолчал, снова посмотрел на меня, а потом в карман за телефоном полез.
Как так можно? Понимаю, звонят ему, но отворачиваться от меня - это перебор. Раз уж в одной комнате находимся, мог бы и сбросить.
- Да, Слав.
А-а-а. Обашкин. Ладно, пусть разговаривает.
Подумала так, будто кто-то спрашивал мое мнение.
- Да, она у нас. И что? А мне об этом зачем знать?
Что там? Что там?
Не скажу, что меня жизнь Обашкина интересует, но… Надеюсь, парень влип там во что-то мегасмешное, и у меня появится повод как следует постебать его. Хотя, если уж совсем начистоту, зачем мне повод нужен? Одна фамилия парня чего стоит.
- Сам разбирайся.
- Фил, что там? – не сдерживаюсь и подхожу, пытаясь хоть немного подслушать. – Наклонись.
И, не дожидаясь, сама его за руку тяну вниз, подставляю ухо к динамику.
Эй, все, что ли?
Обашкин, ты чего сбросил-то?
- Подслушивать – нехорошо.
- Умничать тоже. Рассказывай, что задумал этот шалопай.
- Смирнова твоя на отдых рвануть хочет, – тут же отвечает он, и не думая делать из этого секрета.
- Я тоже на отдых хочу. И что?
Тоже мне, сенсация. Да в любого человека пальцем ткните, он вам так же ответит.
Раз ничего интересного я не услышу, можно вернуться на пригретое задницей место. Кровать и правда удобная.
Жаль, что в сумку не поместится. А то бы позаимствовала.
- Она через неделю хочет. На острова.
Ого. Губа не дура у Смирновой. Но это все равно ничего не значит.
- А тебе Обашкин зачем звонил? Отпрашивался? Или хотел с собой позвать?
- Ты громко смеешься, когда тебе весело? – интересуется он, садясь на край кровати.
- Довлатов, не тяни кошку за хвост. Рассказывай.
- Просил уладить этот вопрос с его матерью.
Да, смеюсь я и правда громко.
- Боже… Собрался девчонке мир показать, а у мамы отпроситься не может. Почему я не удивлена?
Это же Обашкин, прости господи. Чего от него ожидать?
- Ты же понимаешь, кто стоит за этим предложением?
Без понятия кто, но намек парня я быстро словила.
– До Смирновой он и за город редко выезжал.
- Тебе самому не надоело? Не нужны Смирновой чужие деньги. Это глупо. Сейчас смешно скажу, но: она не такая. Славик там что-то мудрит. Не Настя.
- Вот поэтому и нужно как можно быстрее разогнать их по разным углам.
- Тебе это зачем?
Может, я и повторяюсь, но что-то не помню ответа на этот простой вопрос.
- Потому что меня задолбали его постоянные звонки. Я в психологи не нанимался. Тем более если человек не может разобраться со своей будущей женой, значит, он ошибается в выборе.
- Значит, он тряпка, – заключаю я. - Смирновой такой мужик не нужен. Короче, я согласна. Давай похороним эту свадьбу.
Знаете, чем мы занимались следующие двадцать минуть? Мы договор на стикере писали. Ага. Карлсон отказывался со мной сотрудничать без бумажки. Мол, не настолько доверяет моему слову. Представляете? Не Фил, а Фома неверующий, самый настоящий.
- Выполнять то, что ты говоришь? – возмущаюсь, перечитывая его корявые писульки. – Я что, на собаку похожа?
- Гавкни. Проверим.
- Сейчас нос откушу. А это что? Блин, ну и почерк у тебя. Ничего не понятно.
- Давай прочитаю, – и руку свою тянет, которую мне ударить захотелось.
- Не надо мне ничего зачитывать. Я и так могу сказать, что все это полный бред. Людям доверять надо, Филимон.
Довлатов пытался отобрать у меня лист, но я быстрая. Раз, и уже подскочила на пол и к окну подбежала. Два, смеюсь, когда парень повторяет мои телодвижения. Три, пробегая мимо кровати, задеваю мизинцем чертову деревянную ножку и солдатиком лечу вниз. Не успеваю понять ничего, как на меня летит тяжелое тело Карлсона, забывшего пропеллер включить. Честное слово, он когда на меня приземлился, я даже забыла о ноющем пальце. Да и понятное дело, разве вспомнишь что-то, когда лицо такого красавчика в сантиметре от твоего собственного.
Не двигаемся, а просто смотрим друг другу в глаза.
Что в такой ситуации сделает адекватная девушка? Честно, не знаю. Я идиотка, раз взяла и гавкнула. Еще хотела за нос укусить, но дверь неожиданно открылась.
- Поздравьте нас, мы с Валюшей решили поехать в круиз. Фил, ты будешь присматривать за Марусей. Ой, а вы что на полу делаете?
- Поздравляем! – в один голос отвечаем женщине и откатываемся в разные стороны.
Стыдно-то как. Мама дорогая. Это еще хорошо, что баба Валя этого срама не видела. Не то б она…
- Кто на полу лежит?
А вот и, собственно, она.
Глава 23
- А я тебе говорила, что поза покойника не так делается, – тыкаю пальцем в сторону парня и награждаю его осуждающим взглядом, мол, опять мне приходится спасать твою задницу. – Ой, а мы вас и не заметили. Как дела? Все обсудили?
- Маруся, ты что вытворяешь?
Что я вытворяю? Секунду назад пялилась на Довлатовские губы. Ага, в меня будто бес вселился и заставлял на них глазеть. Только, чую, бабе Вале такое объяснение вряд ли понравится. Если быть точнее, старушка в шоке будет, скажи я так.
- Йогой занимаюсь, – пожимаю плечами и все-таки поднимаюсь на ноги. – Фил, оказывается, тоже. Начинает только, вот я и показала ему мастер-класс.
- Сынок, йога?
- А чему вы удивляетесь, теть Лиль? – Да, я не ее сынок. Но, если Фил сейчас говорить начнет, то моя легенда в пух и прах разлетится. Уж лучше я. Так надежнее. – Йога – полезна. Она на обмен веществ положительно влияет. У вас, конечно, шикарные и худые гены, но мы живем в век фастфуда. Вот Фил и начал заранее переживать за свою фигуру. Правда, Фил?
По взгляду его понятно – неправда. Берите выше, совсем не правда. Да он еле сдерживается, чтобы на вертел меня не посадить, вместо барашка какого-нибудь.
- Фил, надо быть аккуратнее, – Довлатова, проходя мимо сына, треплет его по голове, подходя к окну и раздвигая шторы. – Чуть не задавил хрупкую Марусю. Практикуйся с кем-то из своей весовой категории.
- В следующий раз так и сделаю, ма-ма.
Зачем рычать-то? Все ведь хорошо. Самое главное, кажется, мне поверили. Баба Валя так точно, она уже привыкла к моему сумасшествию и в курсе про мамины занятия йогой. А насчет Фила…
Я ему потом распечатаю, как надо становиться в позу дерева.
Сейчас об этом говорить не стала. Сама понимаю, что момент не совсем подходящий. Да и вообще, Карлсон хоть и деревянный, но для дела мне еще нужен. Зачем мне его злить?
«Для веселья», – подсказывает внутренний голос, и я с ним полностью согласна.
- Ладно, с этим разобрались, - продолжает женщина, но все еще смотрит на сына. - Теперь к главному: мы с Валюшей решили отправиться в круиз. Не вижу радости в глазах за старшее поколение? Сынок, тебе ведь можно доверить Марусю?
«Не-е-е-е-ет», - всю дорогу до дома орала в голос истеричка внутри меня. Нельзя Филимону меня доверять. Нельзя и еще миллион раз нельзя. Черт, да я бы ему даже свою шаурму не доверила бы. А тут… себя.
- Баб Валь, что вы там с сестрой удумали? Зачем мне нянька?
Дура я, наверно. Точно дура. Какая нормальная девушка откажется от бебиситтера, который красивый, самоуверенный и к тому же гоняет на крутой тачке? Хотя о чем это я? Когда я нормальной-то была? Вот поэтому и возмущаться начала сразу же, как только мы домой вернулись.
- Маленькая ты еще. Не готова к самостоятельной жизни.
- А Фил ваш прям взрослый и ответственный. Вы с первого взгляда поняли?
Хах. Это еще проверить надо будет. Оставьте нас с Довлатовым одних в лесу. Увидите, кто первый из него выйдет со шкуркой медведя на шее. Я. Конечно же, я. Фил через пять минут спотыкнется и ныть будет на всю рощу. И опять же мне придется его спасать. Наверно, даже на себе тащить.
Бр-р-р.
- А вот и поняла. Я, вообще, в людях очень хорошо разбираюсь. Замечательный парень. И воспитанный, и голова на плечах есть, не спорь. Сама, наверно, поняла. Не глупая. Не могу я тебя одну оставить. Переживать буду. И мамка твоя, кстати, тоже. А на Настьку твою надежды нет. И поддержки не дождешься. Девчонка дома редко появляется. А вдруг грабители?
- Ну какие грабители, баб Валь? Что у нас красть? Сковородку чугунную или тетрадки мои? Вот сами себя накрутите, а потом жалуетесь, что сердце болит.
Головой качаю, и на женщину смотрю.
- Это когда я тебе жаловалась-то? – возмущается она и достает из шкафа огромный чемодан, который, наверно, раза в три меня старше. – Насчет красть нечего ты права. Кроме тебя и меня в этой квартире и ценного ничего нет. Ремонт нужен.
- Да-а-а, не помешал бы.
И сразу вспомнилось, как совсем недавно мне плитка на голову упала, когда я в ванной мылась. Нет, вы не подумайте, что мы живем плохо. Хорошо мы живем. Весело, а то, что последний раз ремонт здесь делался, когда я еще пешком под стол ходила, я промолчу. Или нет.
- Решено! Хочу себе красную комнату. Прям чтоб вырви глаз какая красная.
- Э-э-э. Вы чего? Какая красная? Утром проснетесь и не поймете, у себя дома вы проснулись или в желудке великана. Вы подумайте, время есть, а пока давайте к вашему отдыху вернемся. Мне нянька не нужна.
- Какое время, Маруся? Нет его. Если мы через три дня уезжаем, значит, надо к этому дню и все начать уже. Вернусь, а все готово.
Вот это новости.
Как же я?
На улицу? Под мост?
- А мне куда? Квартиру искать? Не ожидала я от вас такой подставы, баба Валя. – И вот с обидой сказала, что самой зареветь захотелось. Какой мне переезд? Куда? К Смирновой точно не пойду. У нее хозяйка вредная. Настю она любит, а меня и мои шутки не особо.
- Какая подстава? Что за слово такое? Ты как могла подумать, что я тебя на улицу выгоню? Да ты и твоя мамка как родные мне. За год настолько прикипела к вам, что как дочку и внучку воспринимаю. У меня ведь всю жизнь никого не было. Всегда одна, а потом по совету Фроськи решила комнату сдать, и вы сразу же позвонили. Знак. Я верю в знаки, ты же знаешь. И как после всего этого я тебя выгнать смогу? Думай, о чем говоришь.
- Так вы уезжаете, ремонт и я остаемся. Что…
- Я с Лилькой поговорю, и мы тебе найдем квартиру. Марусь, только маме об этом не стоит знать. А то она переживать будет. Или, того хуже, решит тебе другую старушку найти. Я ж без вас не смогу.
И как тут возмущаться, когда у женщины слезы по щекам покатились?
- Ладно. Не ревите. Все хорошо будет, – подхожу к ней и обнимаю.
- Не бросишь меня?
- Не дождетесь.
- А с Филом немного поживешь?
- Поживу, - на автомате отвечаю ей, и только потом до меня доходит. - Что-о-о? Какой еще Фил? Про него разговора не было.
- Мы когда про круиз заговорили, Лилька сразу предложила, чтобы Фил к тебе на это время переехал. Она быстро поняла, что ты мне как родная. Я тогда отмахнулась, но если мы с тобой обе с ремонтом согласны, то...
- Женщина, вы меня хотите подселить к незнакомому парню? А если он маньяк? Закроет меня в комнате, привяжет к батарее и будет издеваться.
- Ребенок, я больше боюсь, что издеваться будут над ним.
Господи, где я так согрешила? За что мне это все?
Глава 24
Обычно мы со Смирновой на учебу вместе из дома выходили. Стучали линейками по трубе, подавая знак о том, что время настало. Я думала, сегодня утром будет именно так же. Раз постучала, второй. Даже на кухню за ложкой столовой сходила, ну, чтоб Настя наверняка услышала мой позывной клич, размахнулась, долбанула - и ничего. Услышала только рык соседа снизу, грозившийся уши оторвать паршивцу, который спать ему мешает. Ушки мне были дороги, так же как и репутация человека, опаздывающего крайне редко, поэтому никого дожидаться я не стала и в полном одиночестве побежала ловить маршрутку.
Пока возле двери толкалась и мелочь за проезд передавала, как-то умудрилась написать соседке сообщение, мол, где тебя черти носят, почти миссис Обашкина? И стикер в конце залепила, на котором обезьянка симпатичная смеется. Думаю, она мне за этот вполне обдуманный прикол еще мозг съест, но разве я могла сдержаться?
Тем более она сама виновата. Я ее не заставляла встречаться с парнем с такой фамилией. Стоп! Обашкин. Встречаться. На учебу не пошла. Отдых.
«А-а-а», - тараканы забегали по моей черепной коробке от мыслей, что подруга уже в самолете сидит и на облака смотрит.
Уехала, что ли?
И мне не сказала?
С детства тайны не люблю. За моей спиной, конечно же. Сама-то могу промолчать, но ненавидела, когда что-то скрывали от меня. Это с детского сада началось. В один из дней воспитательницы во время тихого часа закрывались в нашей раздевалке и о чем-то болтали не своим голосом. Несколько дней я наблюдала за ними, пыталась даже подсматривать, но все равно не могла ничего понять. Помню, и сделку предлагала: я им отдаю свою кашу, а они мне рассказывают, что затевают. Не прокатило. Сказали, что у них и так этой каши целая кастрюля. Тогда я пошла на крайние меры. Взяла в руки свой самосвал, для подстраховки, и пошла в раздевалку, пока все спали. В общем, так я и узнала, что Дед Мороз – это наша нянечка, а не дед, который с оленями дружит.
Только сейчас мы не в ясельной группе находимся. Реальная жизнь, в которой подруга совершает огромную ошибку.
- Девушка, вы выходите?
А? Что?
- Дай пройти. Вот молодежь пошла, и не столкнешь их с места.
Между прочим, у тетеньки это получилось. Я и понять ничего не успела, как уже стою на улице, причем не на своей остановке.
Ну и дела.
Такими темпами я точно на пару опоздаю. У Смирновой хоть причина уважительная. Придет и скажет: простите, я на пляже была, вот вам магнитик. А у меня? Не буду же говорить: извините, я пока всех ворон в городе пересчитала, ваше занятие уже закончилось, господин преподаватель.
Делать нечего, побежала, думая о том, как с Филом связаться. Он точно должен знать, где друг его бесхребетный пропадает. А чего думать? Возьму и в отель позвоню. Делов-то. Один раз прокатило, какие могут быть проблемы со вторым? К тому же он богатый и со связями. Быстро все разузнает.
- Марусь!
От бега точно бывают глюки. Нельзя мне спортом заниматься. Точно нельзя.
- Сажина, да остановись же ты.
Глюки бывают такими реалистичными? Как со мной может Настя разговаривать, если она в самолете попу греет?
- Маруська!
Э-э-э.
Я кое-как остановилась, сами понимаете, разгон был лошадиный, ну, или как у пони точно, и замерла.
Смирнова из окна машины вылезла и рукой мне машет, а рядом с ней Обашкин пыхтит, что-то ей пальцами показывая.
- Ты не ул…
Улетела? Сажина, не тупи. Настя не должна понять, что ты в курсе ее планов.
- Опаздываешь, Смирнова?
- Я? Нет. Ты бегом решила заняться?
Она стебется надо мной? Когда научилась-то? Где аленький цветочек Настенька? Почему мне кажется, что в машине сидит калла?
- Марусь, не стой столбом. Слава говорит, здесь парковаться запрещено.
Два раза мне повторять не нужно, поэтому уже через секунду я сижу на заднем сиденье Обашкинской машины. Конечно, с неохотой села, но это всяко лучше одиночного забега и выплюнутых легких.
- Чего меня не предупредила, что с водителем поедешь?
Ой-ой, как Славик посмотрел. Прости, чувак, у меня после спорта всегда настроение такое.
- Так я тебе сообщение написала, – не оборачиваясь отвечает подруга.
Хм, и правда прислала. Три минуты назад!
«Марусь, проспала. Меня Слава отвезет».
Надеюсь, она выспалась. Вы представляете, я чуть Довлатову не позвонила. Опять. Сама. И это перед тем, как к нему переехать. Святые тапки, чуть снова на неприятности не нарвалась. А Смирнова просто спала. Так и хотелось ей леща подарить, хорошо, что вовремя вспомнила, что она моя подруга.
- Настён, позвони, как освободишься. Я за ТОБОЙ заеду.
Ага, Славик всем своим видом дал понять, что даже за чаевые меня домой не отвезет.
Хм, больно надо.
Взяла и дверью «случайно» хлопнула. А потом еще и такое неуверенное «упс» добавила. Типа я случайно. Верь мне.
Не поверил.
И Смирнова не поверила.
- Ты можешь хотя бы сделать вид, что он тебе нравится?
Не-а. Я себя знаю. Вру только тогда, когда мне это нужно. Сейчас не тот случай.
- Боюсь переборщить и в любви ему признаться.
- Марусь! Ну, правда. Он же тебе ничего плохого не сделал. Слава хороший. Например, вчера узнал, что я никогда на море не была. Знаешь, что он сделал? Тут же купил билеты.
- У мамы хоть отпросился? – шепчу себе под нос, открывая дверь.
- Что?
- Говорю, осторожнее будь. Кишечная палочка не дремлет.
Смирнова посмотрела на меня как на завистливую клушу, но потом взяла себя в руки и улыбнулась.
- Когда уезжаете?
- Ой, а я даже и не спросила. На радостях забыла. Представляешь? Всю ночь вещи перебирала, не зная, что с собой взять. Знаешь, что Слава на это сказал?
- Куплю тебе все новое, дорогая?
Так-с, надо завязывать. Со стороны и правда может показаться, что я завидую. На самом же деле нет. Чему завидовать? У нее всего лишь есть парень. Богатый парень. Который исполняет все ее желания. Шмотки покупает. На учебу отвозит. Не-е-е, это точно не зависть.
Не-а.
Скорее, сочувствие. Я-то свободная птичка. Куда захочу, туда и полечу. Она так не сможет.
- Нет. Он сказал, что я и в обычных шортах буду самой красивой на пляже.
А. Ясно все. Мамка узнала о поездке и денег лишила. Ну, или Обашкин решил не тратиться.
- Насть, он прав, – улыбаюсь самой правдивой улыбкой и отключаюсь от Смирновой, смотря на вошедшего преподавателя.
Отключилась так, что вспоминаю о подруге, когда она, приобняв меня, убежала к уже знакомой машине. М-да, вот что отношения с людьми делают. Они про общественный транспорт забывают. Подумала и снова на остановку потопала в гордом одиночестве. Может, Довлатов и прав? Меняется Смирнова. Прям на глазах берет и меняется. Даже микроскоп не нужен, чтобы это разглядеть.
- Наконец-то ты вернулась! Марусь, беда!
Услышав бабу Валю, не разуваясь лечу в комнату, даже не представляя, что у нее могло случиться.
- Ограбили? Сердце? Аппендицит?
- Сплюнь.
Смотря на то, как хозяйка квартиры сидит на диване, а рядом снова стоит чемодан и вещи валяются, я даже знала, в какую сторону плевать.
Кто так людей пугает? Я ведь и правда испугалась. Мало ли что могло произойти, пока я в университете была.
- Мне с собой взять нечего, – качает бабуля головой. – Я на телевизоре канал нашла, так там про моду. Нынче желтый цвет в… как его? О, в трынде. А у меня из желтого только перчатки, в которых я полы мою. Что делать? Лилька там, наверно, разоденется. Все ведь на нее смотреть и будут. А я так… карга старая.
Еще одна «голая» модница, которой надеть нечего.
- Так вы в перчатках и езжайте. Никто сестру вашу и не заметит. Только на вас смотреть будут. Уверяю.
- Не стыдно над старушкой смеяться?
- Да где вы здесь старушку увидели? Даже женщиной язык не повернется вас назвать. Кстати, что на обед?
- Вот лиса. И улыбается еще. – Не одна я. Баба Валя тоже улыбнулась и, проходя мимо зеркала, на свое отражение успела полюбоваться.
Эх, как мало женщинам для счастья нужно.
Скажи ей, что она красивая, и все… Щи с фасолью вам обеспечены.
Ну а мне и несложно иногда повторять это. Одни плюсы после этого.
- Утром Лиля звонила. Ну, расспрашивала, как доехали, и интересовалась, не передумала ли я.
- А вы что? Передумали?
- Нет, конечно. Я последний раз куда-то ездила, когда еще от завода путевки раздавали. Давно это было, и уже забыто. Можно сказать, что это мой последний шанс отдохнуть. Не молодею. Но я за другое тебе рассказать хотела.
- М? – Как тут разговор поддерживать, когда полный рот щей? Вот и мычу, кивая периодически.
- Оказывается, Фил жениться собирался. Представляешь?
Был полный рот, а сейчас пустой он и открытый. Зато стол «наелся».
Да я так удивилась, что поперхнулась и чуть не задохнулась. Благо баб Валя вовремя сориентировалась и несколько раз мне по спине ударила. Была мысль, что она мне позвоночник переломала, но я думала только о женишке Филе.
Надо же…
Шутки сами начали в голову лезть. Честно, я их не придумывала.
Глава 25
- И что произошло? Нет, не рассказывайте. Я сама догадаюсь. – Отодвигаю от себя тарелку, все равно аппетит пропал, и, прочищая горло, начинаю: - Бедный Филипп одиноко стоял возле свадебного алтаря и гадал, когда же появится его невеста. Парень стоял и стоял, а невеста все не шла. Гости постепенно начали расходиться, священник и вовсе уснул. Тучи сгущались. Где-то на горизонте сверкнула молния. В этот момент парень все понял: любовь всей его жизни не придет. Фил ударил кулаком по земле и поклялся навечно остаться черствым пончиком, не знающим об улыбке. Так, да?
- Кто тебе рассказ…
- А слеза по щеке стекала? – перебиваю женщину, пока образ драматурга не испарился. – Это очень важный момент. Вспоминайте, что говорила тетя Лиля?
А зачем баба Валя руку к полотенцу тянет?
Когда тряпка прилетела на мое плечо, я узнала ответ на этот вопрос. Больной какой-то ответ. Опять я из-за Фила получаю.
- Вот дурында. Я ведь поначалу и поверила. У самой чуть слезы не потекли, когда представила бедного мальчика.
- Брошенного мальчика, – смеясь, поправляю ее и уворачиваюсь от новой встречи с кухонным полотенцем.
- Не смейся. Мы не знаем, как там на самом деле было. Лилька в подробности не вдавалась, а я не стала лезть не в свое дело.
- Зря. Надо было залезть и все разузнать. Между прочим, вы меня к нему подселить хотите.
- Чего плетешь? Как это связано-то?
- В смысле? Вдруг невестушка его зубную пасту в раковине не смыла, а он ее за это того…
- Что?
- По разным мешкам раскидал, в лес вывез и под сосной закопал.
- Договоришься ты у меня. Ой, договоришься. Главное, чтобы он тебя не вывез. С такой-то фантазией. А еще хорошо будет, если я ему не подскажу, где лопату взять и в какой лес ехать.
Ну вот. Они точно родственники. Шуток совсем не понимают. Не дай бог секту организуют и в мою фотку будут дротики кидать, каждое утро.
Бр-р-р.
Пришлось встать и сразу каяться, пока бабе Вале ничего криминального в голову не пришло.
- Да ладно вам. Все у нас с Филом будет чики-пуки. Даю вам Сажинское слово.
Женщина поднимает голову и снова руку в сторону тянет.
- Какие еще пуки? Маруся!
Я ж откуда знаю. Какие-нибудь точно будут. Без них никак. Сажины по-другому не умеют.
- Вижу, вы уже начали собираться? – заключает тетя Лиля, беглым взглядом осматривая нашу гостиную, заполненную коробками и пакетами. – Это правильно. Сама люблю все заранее упаковать, чтобы в последний день не бегать как в глаз ужаленная. Маруся, ну, ты решила? Поживешь немного у Фила?
Пока я решила, что, когда у меня появится собственная квартира, никакого ремонта я в ней делать не буду. Это факт. А насчет Фила у меня не было времени думать. Когда? Сначала баба Валя заставила меня в магазин за коробками сгонять, потом отправила за клеенкой, а после еще за чем-то. Появлялось такое ощущение, что мы не к ремонту готовимся, а к концу свету, с надеждой, что коробка из-под пылесоса нас спасет.
- Вы ему уже сказали?
- Нет еще. Но я сына мужчиной воспитывала. Он никогда и никому в помощи не откажет.
- Как это? – удивляюсь я и роняю на пол скотч. Да я думала, что Довлатова о таких вещах заранее предупреждать надо, чтобы успел успокоительные пропить.
- Вот так. Зачем ему говорить, если он у себя в квартире редко появляется. В отеле почти всегда ночует. Мне, вообще, кажется, он и не догадается, что в его квартире кто-то живет.
- Точно?
- Наверно, – как-то уже неуверенно отвечает женщина и тут же достает из сумки свой телефон.
- Лиль, ты лучше сообщи парню. Не дело так с ним поступать. Марусь, а ты пока разбери весь хлам на шкафу. Только осторожнее, там вроде бы гиря лежит. Чтоб она на тебя не свалилась.
Что там лежит? Гиря? Да ну на фиг такие сборы.
Я в клининговую компанию работать не устраивалась. Тем более, как все смогли забыть, что я самый ленивый человек на земле? А ленивые люди – умные.
- Подождите, – выкрикиваю, снимая с рук перчатки. - Да разве можно по телефону о таких вещах сообщать? Нельзя. Нужно лично, в глаза. Так и реакцию понять легко. Давайте я сама ему обо всем скажу. Прямо сейчас поеду и поговорю. Если он за мной присматривать должен, нам ведь надо как-то поближе познакомиться.
- Куда ты собралась? – выступает баба Валя, которая, видимо, не хочет рабочую лошадку на волю выпускать.
- Валюш, а девочка права. Пусть дети пообщаются. Познакомятся как следует. Я тебе здесь сама помогу. Марусь, езжай. Он с отцом в отеле. Сейчас адрес запишу.
- Да я знаю… - Ой, дурная башка. – Филипп вчера рассказывал.
Ну, не буду же я им говорить, что могу с закрытыми глазами дойти до номера, в котором парень живет. Зачем им знать-то?
- Валь, слышала? А ты говорила, не уживутся. Они уже вчера успели о личном поговорить.
Какое еще личное, тетя?
Не трепались мы о таком. И даже о подобном. Еще чего.
Быстренько бегу в комнату, снимая с себя все пыльное и грязное. Надо спешить, пока баба Валя не передумала и не заставила меня лезть в склеп, который она на шкафу соорудила. Минут через пять я уже обувалась, боясь, что попросят мусор с собой захватить.
- Маруся, – кричит тетя Лиля, - вы только йогой не занимайтесь там. Не дай бог покалечите друг друга.
Ха-ха-ха.
Ой, как смешно. Не могу. А тетки ржут, и палец им показывать не надо.
Конечно же, я промолчала. Решила не обращать на это внимания. Меня впереди ждало нечто более веселое. Интересно, Фил будет рад меня видеть? Впрочем, скоро узнаем.
Глава 26
- Девушка, а вы куда?
- Туда. Наверх.
- Простите, но вы не можете перемещаться по отелю, не являясь нашим постояльцем, – говорит парень в желтом костюме, у которого на груди красуется бейджик с именем Арсений Игнатьевич. Оу. Администратор. – Это запрещено правилами отеля.
Эх, Сеня. Невезучий ты человек. Я тебя вспомнила. Вернее, имя твое. Надо же было снова на тебя нарваться.
- Мне срочно нужно увидеть Довлатова-младшего. Он у себя?
Парень подозрительно посмотрел на меня, а потом на лифт, потом снова на меня. Даже дурак сразу поймет, что Филька у себя и, скорее всего, предупредил, чтобы сумасшедших на вид блондинок к нему не впускали.
- Филипп Анатольевич занят. Он…
Бла-бла. Что-то подобное мы уже проходили.
- Он будет счастлив меня видеть. Особенно после тех вестей, которые я ему несу.
Разворачиваюсь в сторону лифта, но и шага не успеваю сделать, как маленький цербер в концертном костюме Киркорова будто перепрыгивает через меня и загораживает проход.
- Девушка, пожалуйста, послушайте. Он и правда занят. – А потом шепотом добавляет: - Или у меня будут проблемы.
Ну, Филимон дает. Прям зла на него не хватает, кто так людей запугивает?
Я ему…
- У вас их точно не будет. – Ага, я весь огонь на себя возьму. Мой бронированный панцирь выдержит гнев Карлсона. – Давайте так, Сеня. Вы ему позвоните и предупредите. Идет?
Парень с облегчением выдыхает, и кажется, он как-то умудрился угадать голос. Иначе почему он так на мой живот косится?
- Кхм. Да, так по правилам.
- Можете просто сказать про блондинку с ослепительной внешностью. Он сразу поймет, – подсказываю, с серьезным видом рукой поправляя лохматые волосы, которые больше напоминают стог сена. Чего вы хотите? Я же бежала.
- Филипп Александрович. Тут к вам пришли. Да, девушка. Она… - И снова на меня придирчиво смотрит, будто я тонну вешу и пришла на кастинг «Мисс мира». – Ага. Точно. Как вы и говорите.
Так и хотелось ему по носу щелкнуть, но вместо этого я просто выхватываю из его рук злосчастную трубку.
- Не-е-е. Ни под каким предлогом не пропускай ее, – слышу в трубке голос Фила, но не перебиваю его. Пусть поговорит, малец. Мне не сложно иногда и помолчать. – Скажи, что меня нет. Уехал. Стой! Сень, передай, что я умер. Только что.
- Даже смерть не спасет тебя от встречи со мной, Филимончик. – Отвожу телефон от уха и тихо говорю рядом стоящему администратору: – До смерти будет рад меня видеть. Слышите? Визжит от радости.
А Довлатов не визжит, он пыхтит в трубку, которая скоро плавиться начнет.
- Сажина, что тебе надо?
- И я по тебе соскучилась, дорогой. Жди. Сейчас поднимусь. – Протягиваю телефон Арсению, а он стоит как вкопанный, будто не знает, что дальше делать. – Ох, да вы не обращайте внимания. Фил у меня такой артист. На людях сдерживает себя и делает вид, будто мы не знакомы. Но стоит нам остаться наедине, как тут же превращается в плюшевого мишку.
- Ф-Филипп Анатольевич? В мишку?
- В зайчика. Ему больше нравится, когда его зайчиком называют.
Шах и мат, Довлатов.
Это ему за то, что пытался от меня отделаться.
Сказала и все-таки дошла до лифта. Нажимаю на нужную кнопку и радуюсь, что хотя бы в прошлый раз запомнила дорогу.
И не особо счастлива тому, что в лифте телефон сеть ловит. Я еще до второго этажа доехать не успела, как до меня мама дозвонилась. Вот черт. Как не вовремя-то. Она будто чувствует, что ее единственная доченька поднимается в номер к не совсем знакомому парню.
Ох уж это материнское сердце.
- Привет, мам. Как дела?
- Дочь, ты куда пропала? Где ты? Не звонишь, даже сообщение утром не отправила.
У нее голос встревоженный, и меня в этот момент совесть с размаху в челюсть бьет. Со своими идиотскими приключениями совсем забыла про маму. Мало того, что не звоню, как раньше, так и врать стала больше. Врать, конечно, слово громкое, скорее, чуточку недоговаривать. Но все равно ощущения неприятные.
- Да все хорошо. Не волнуйся. Я исправлюсь и буду постоянно на связи. Даже ночью. В пять утра звонить буду. Хочешь?
Так, шестой этаж. Осталось чуть, а мама все еще на линии.
- Где ты? Баба Валя занята, сказала, что ты вышла, потом прокричала кому-то, чтоб не смели выкидывать ее сапоги, и сбросила.
Где я? А я, мамуль, еду к парню, у которого жить скоро буду. Кстати, он меня не особо любит, поэтому есть вероятность, что он возможно мою голову оторвет и вместо чучела на стену повесит.
Так-с, а если я мысленно родительнице правду рассказала, это считается разговором по душам?
- Марусь, ты пропадаешь. Куда идешь?
- В ад, мамуль. – По сути, я даже не обманула никого. Сейчас начнется самое пекло. – На встречу с дьяволом в крутых джинсах. Уже почти поднялась.
- Так ад же под землей, – смеется женщина, небось подумавшая, что ее дочь в своем юморном репертуаре. – А ты поднимаешься.
- Это в твое время он под землей был, потому что по земле тогда динозавры ходили. Все меняется, он сейчас переехал на десятый этаж.
Нет, пошутить надо было. Маруся не Маруся, если что-нибудь да не ляпнет.
- Так бы и сказала, что баб Валя тебя опять на почту отправила. А то: ад, дьявол. Ладно, не буду отвлекать. Как будешь дома, перезвони.
- Конечно. Люблю.
- Дочь, - продолжает она как-то слишком серьезно, и даже показалось, что мама меня сейчас увидела. - Пожалуйста, не обломай там дьяволу рога и не оторви копыта. Не заставляй бабу Валю потом краснеть за тебя.
- Как ты могла обо мне так подумать! Максимум, сломаю палец. Все, пока.
Сбрасываю в тот момент, когда лифт сигналит о прибытии. Чуть не спалилась, честное слово. Мама бы сразу поняла, что ни на какую почту меня не отправляли. Ну, разве там лифты так сигналят? Стоп! Они там, вообще, бывают?
Ой, дура-а-а.
Убираю телефон в карман и оглядываюсь. Да, тут я точно была, но за какой дверью Фил прячется?
Вторая или третья?
Вот она. Точно она.
Тук-тук.
- Открывай, сова. Медведь пришел.
Оглох, что ли?
Тук-тук.
Ну, наконец-то.
Предстал красавец передо мной.
- Молчи, - грозит мне пальцем, - Тихо.
Еще чего не хватало.
Даже «привет» не сказал, а сразу затыкать начал. Что за человек? Злой он. Значит, надо его обрадовать. Сейчас прям с порога его новостью ошарашу. Он в обморок грохнется и, пока в отключке будет, подобреет.
Идеальный план.
Ну-с, приступим.
- Я бежала к тебе обгоняя все пробки, не боясь остановки пульса, чтобы сообщить: мы теперь будем жить вместе. Можешь танцевать.
Чего это он себя по лицу бьет? Танец такой?
А руками зачем лицо закрывает?
Эй, он там ржет, что ли? О, Господи. От радости с ума сошел. Сажина, что же ты наделала? Взяла и довела человека до дурки.
Тетя Лиля с бабой Валей меня убьют.
Но не тут-то было. Фил продолжает смеяться, как дятел Вуди Вудпекер, и одной рукой открывает дверь до конца.
Что сказать? Теперь хотя бы понятно стало, чего он смеяться вздумал. Здрасти, тетя-танк Обашкина.
- Мог бы и предупредить, - бурчу на парня с улыбкой на лице для мамани Славика.
- Я пытался.
Но точно не старался.
- Проходи, Сажина. Сбежать не получится. - И вперед меня толкается-, оставаясь стоять за спиной. Холодом подуло. Не к добру это.
Глава 27
В комнате стало так тихо, что мне на секунду показалось, будто я оглохла. Серьезно, даже кондиционер гудеть перестал. А я сама только глаза тети-танка видела, которая мне сейчас чем-то дементора напоминала, но вместо воспоминаний грозилась высосать мозг через коктейльную трубочку, лежащую рядом с ней на столе.
Теперь мне точно конец. С живой, как говорится, не слезет.
Даже зажмурилась, когда Обашкина рот открыла:
- Маруся, здравствуй, дорогая.
Или не конец.
Кто ж этих дементоров поймет? Они ранее наукой не изучены. Анализы не сдавали, флюорографию не проходили. Кто знает, на что они способны?
- Здрасти. – Ой, голосом таким ответила, будто не поздоровалась, а весь род прокляла. Наверно, поэтому Довлатов, стоящий за моей спиной, хрюкнул. – Ты что с женщиной сделал?
- В смысле? – шепотом отвечает он, продолжая меня вперед подталкивать.
- Откуда «дорогая Маруся» взялась? Если еще недавно была обычной хамкой. Колись, зельем опоил или просто по голове табуреткой стукнул?
- Опять голубки шепчутся, - тетя-танк направляет на нас свое дуло, то есть рот, и не дает парню раскрыть великий секрет дрессировки. – Марусенька, проходи, не стесняйся. И, кстати, вы оба можете расслабиться. Я никому больше не расскажу, что вы вместе. Правильно же поняла, родители пока не в курсе? Фил, ты меня хорошо знаешь. Я и про ваше совместное проживание молчать буду.
- Какое еще проживание?
Правильно, Филька. Кинь в нее бочку. Не дай почувствовать, что она на коня забраться сможет.
- Галина Аркадьевна, с чего вы взяли?
- Так Маруся и сказала.
- Ты говорила?
- Я? – изображать удивление - мой фирменный конек. Если это станет мировым видом спорта, я без труда заберу себе все золотишко. – Нет. Не говорила.
Без понятия, какую комедию играет Филимон, но я определенно вступаю в его труппу в роли главной актрисы. Потом сказать надо будет, что он может со мной рассчитываться не деньгами, а едой.
- Как же не говорила? Я своими ушами все слышала, когда Фил тебе дверь открыл. Дети, вы меня разыгрываете?
- А-а-а. – Кхм-кхм, видать, пришло мое время.
- Да-да. – Тетка усаживается поудобнее, небось думая, что я перед ней сейчас распинаться буду. Вот не дождется.
Не-а.
Сажины - народ молчаливый. Любой подтвердит.
- Вы не так все поняли.
Молчаливый, но иногда брехливый. Особенно когда задница подгорает. Как сейчас, например.
– Это была просто песня. «Я бежала к тебе обгоняя все пробки, не боясь остановки пульса-а-а-а». – М-да, не стать мне русской Мадонной. Да и американской Пугачевой, кстати, тоже. Я вообще ни разу в ноты не попала.
- Песню? – морщится Обашкина, будто перед ней комар летает и жужжит.
- Ага. Не слышали, что ли? Отличная песня. Ее сейчас по всем радиостанциям крутят. Фил прям обожает ее. Правда же?
- Целыми днями слушаю, – поддакивает он, а у самогона лице написано, если еще раз услышит мое пение, то выпрыгнет из окна. – Галина Аркадьевна, у Маруси дело ко мне есть, поэтому…
- Конечно-конечно. Я все понимаю, – засобиралась она, тарахтя что-то себе под нос. – Фил, я очень тебя прошу, подумай о том, что я сказала. Хорошо?
Она и правда уйдет?
Серьезно?
Ого-го. Я сейчас Фила еще больше зауважала. Но мне стало любопытно, слово «поэтому» способно абсолютно любого человека выгнать? А что? Я на будущее интересуюсь. Обашкину после него прям ветром сдуло. Был танк в номере, и нет его больше. Остались только Малыш и Карлсон.
Эх, надо было варенье с собой прихватить.
- Так, Сажина, никогда… никогда больше не пой при мне. Чуть не оглох.
Ой-ой-ой. Какое мы нежное создание. Пение ему мое не понравилось. Да кто он такой, чтобы критиковать? Я классно пою. По крайней мере, гель для душа и флакон шампуня никогда не жаловались.
- А что вы здесь делали вдвоем? – интересуюсь, игнорируя его нытье. – И почему Обашкина, которая еще недавно была готова откусить мою пятку, сейчас еле сдерживалась, чтобы не накинуться с поцелуями?
- Все просто: у тебя появились связи, против которых она не пойдет.
- Чего? Какие связи? Откуда она про дядю Жору узнала?
Не удивляйтесь, мамин шеф - влиятельный человек в нашем городке. Один из первых бизнес свой открыл. Но он и Обашкина… Бред какой-то.
- Марусь, после твоей песни про переезд у меня настроение ни к черту. Какой еще дядя Жора? Я про мать свою говорю. Обашкина увидела, как мать вас встретила. Этого достаточно, чтобы сделать выводы и из танка превратиться в трехколесный велосипед.
- А-а-а. Прикольно. Я теперь под крышей Довлатовых. Клас-с-с.
Даже весело стало.
- Мне долго ждать объяснений? – говорит Фил, и мне на расстоянии видно, как у него глаз задергался. – И без шуточек, не то с лестницы спущу.
Как представила, что Фил меня за ухо схватит и к выходу потащит, стало еще веселее. Наивный, если думает, что я позволю. Не-а. Сама сбегу, забыв про личную войну со спортом.
- Да ладно тебе, можешь не включать режим крутого мачо, – улыбаюсь, по сторонам оглядываясь в попытках найти что-то, за чем можно спрятаться в случае чего. – Я помню историю с твоим пальцем. Угрозы не прокатят. Эй-эй. Поняла. Молчу и говорю по делу.
Шутки закончились, когда он пульт в воздух подкинул и ловко поймал. Не сложно было угадать, что если скажу еще хоть одно слово, то он прилетит мне в лоб. Тогда все, привет, синяк и подколы одногруппников.
Пришлось забыть про шуточки, которые я по пути в отель придумывала, и изложить всю суть в том соусе, в котором она была приготовлена.
- Чего? Мать там совсем сдурела, что ли? – возмутился он, наяривая сотый круг по комнате. На рекорд идет. Ставлю сотку, еще два - и он сдуется. – Это ты придумала.
- Что? Соображаешь, о чем говоришь? – Мои глаза автоматически округляются, и я от возмущения на месте подпрыгиваю, будто задницей на ежика села. – А-а-а. Я поняла. Небось сейчас возомнил, что я хочу руку засунуть в ваши кошельки. Фу-у-у. Довлатов, да ты..
- Я так не думал, – тут же отвечает он, перебивая. – Хватит бредить.
- Хоть на этом спасибо, – бурчу и разворачиваюсь к окну. – Баба Валя счастлива. Твоя мама вроде бы тоже. Тем более нам и жить вместе не придется. Ты в отеле, а я в твоей квартире. Даже не пересечемся. Обещаю проблем не создавать.
- Так ты и про квартиру знаешь?
- Довлатов, я все о тебе знаю. Прям все-все, – снова вру, но мне так понравилось выражение его лица. – Мир? Отпразднуем? А то мне домой ехать совсем не хочется.
Кажется, рано я праздновать собралась. Парня все еще бомбило. Он снова превратился в раненого кузнечика и пытался понять, где смог так согрешить, раз в наказание на его шею меня посадили. Но против сестер, которые только-только начали сближаться, пойти не мог. Сам понимал, как это важно для его матери. И я все понимала. Ржала над ним, но спихивала все на защитную реакцию. У меня тоже стресс, между прочим.
- Ладно, но подруга твоя не должна знать, где ты будешь жить. Ясно?
- Как дважды два.
- Марусь, куда ты снова сбегаешь? Уже неделю тебя поймать не могу. Пойдем в кафе посидим. Расскажешь, куда тебя баба Валя перевезла.
- Насть, времени нет. Дела у меня. Я тебе вечером позвоню, – отмахиваюсь и не останавливаясь к выходу лечу.
- Ну какие дела? Я это уже слышала. Пойдем, пожалуйста.
- Личные, Смирнова. Очень личные.
Не буду же я ей рассказывать, что меня Довлатов уже час ждет. С обеда названивает, хотя сам на вокзале ясно дал понять, что нянькаться со мной не будет. Прям так и сказал:
- Сажина, не путайся под ногами и не спали мою квартиру.
Вот я и обалдела, когда сегодня его номер телефона на экране увидела, который меня тетя Лиля заставила записать. Переживаю, конечно, вдруг что-то случилось.
- У тебя кто-то появился, да? – Смирнова не унимается и уже не просто говорит, а громко восклицает.
- Да, нервный тик от твоих вопросов. Насть, серьезно, чего пристала? Тебя вон Барашкин ждет.
- Обашкин!
- Да какая разница?
И правда, никакой. Стоило подруге только увидеть Славика, как у нее тут же пропало желание сходить со мной в кафе. Бежала к нему так, что было видно ценник на подошве.
Ужас. Честное слово, клиника какая-то.
Мне вроде бы самой спешить надо, но я не могу упустить возможность улыбнуться Обашкину и посмотреть, как он снова дергается. Каждый раз пугается, будто не меня видит, а страшное привидение. Меня это, конечно, веселило, но не сегодня.
Сейчас у меня начинала болеть голова, и с каждым шагом становилось все хуже и хуже. Не знаю, на кого я была похожа, но стоило Довлатову меня увидеть, как он тут же усадил меня в машину и закрыл все окна.
- Эй, ты как себя чувствуешь? Марусь?
- Тебя увидела, и стало…
Он меня Марусей назвал? Марусей? Не, как обычно, Сажиной?
Ого-о-о.
- Лучше?
- Хуже. Теперь меня тошнит.
- Ты даже когда болеешь, все равно остаешься язвой.
- Я никогда не болею. Сейчас посижу минуту с закрытыми глазами, и все пройдет. А когда пройдет, я тебе отвечу за язву.
Подумаешь, горю вся. Может, температура немного поднялась. Сама виновата, уснула под кондиционером. Но ничего, можно не волноваться. Сажиных никакая зараза не берет. Проверено.
А потом я почувствовала, что меня пристегнули ремнем и машина тронулась с места. Еще чуть позже мерещилось, будто я летала. Правда-правда. Парила в воздухе, а рядом кто-то бурчал и возмущался. Кажется, это был мой лучший сон. Так я и думала, пока не проснулась в чужой постели, переодетая в чью-то футболку.
Не-е, точно не проснулась. Кошмар снится. Самый страшный кошмар любой хорошей девочки. Надо себя ущипнуть, и тогда это все закончится.
Эй, почему не больно? Еще одна попытка – ничего. А может, пока я спала, меня радиоактивный паук укусил? Теперь я не просто человек, а Суперпаучиха с мощной суперсилой?
Стоп. Я не свою руку щипаю.
- А-а-а-а-а-а-а.
Глава 28
- Сажина, давай спать. Потом орать будешь.
Спать? Он и правда думает, что я сейчас закрою глаза, свернусь калачиком и усну под его боком? Серьезно? Я его во сне по голове била, что ли? Вот ведь индюк безмозглый. Да я дышать не могу, а от возмущения еще сильнее визжать хочется, когда он, не просыпаясь, закидывает на меня свою тяжеленную ногу.
- Подъем, спящая красавица, – отталкиваю его от себя и тихо радуюсь, видя на нем одежду. Без понятия, откуда мысли дурные ко мне в голову залезли, но меня обрадовал факт того, что Филька рядом со мной не голенький лежит. – Ты что со мной сделать хотел?
Ай, голова раскалывается. Будто моим черепом в стену долбили.
- Правда хочешь знать?
Если честно, то не очень. Особенно когда вижу его кривую ухмылку на лице. Так, Сажина, собери последние остатки мозга и вспомни, что произошло.
Универ. Смирнова. Обашкин. Фил и его губы. Отключилась.
Универ. Смирнова. Обашкин. Фил и его губы. Отключилась.
И так раз двадцать, пока до меня не дошло.
Ну, точно.
Меня Обашкин сглазил!
Дед шептун недоделанный. Небось, заклинание зачитывал, когда на расстоянии мне в глаза смотрел.
- Сглазил? Сажина, ничего умнее придумать не могла?
Эй, я вслух разговариваю?
Мамочки!
- Что там с моими губами-то? Ты, пока бредила, только о них и говорила.
Смотрю на улыбающегося гада, а сама надеюсь, что сглаз Обашкина еще не закончился и прямо сейчас превратит меня в жабу, чтобы я в один прыжок свалила отсюда куда подальше. Согласна даже на болото. Однокомнатный листочек под деревом - идеальный вариант для кончины от идиотизма.
Но для начала надо ему врезать. И даже повода искать не придется. Он в этот повод меня переодел.
- А что с моей одеждой, извращенец? Баба Валя мне сказки рассказывает, мол, какой Фил ответственный и правильный, а он при первой же возможности с меня все шмотки стянул и в кровать уложил. – Встаю и по сторонам оглядываюсь. Куда гад мое тряпье родимое спрятал?
- Во-первых, переодевал тебя не я, а медсестра отеля, да и в кровать ты улеглась сама, – перебивает он мои попытки накрутить себя до предела.
- А ты небось глазел.
- Было б там на что глазеть. Мне моя психика дорога, поэтому я сразу вышел.
Чего? Это он сейчас меня… про меня… так и сказал?
- Слушай сюда, хоббит отечественного производства, не беси меня. Быстро говори, что со мной, иначе я…
- Сейчас начнется вторая серия Сажинских угроз? Подожди, тогда нужно весь отель сюда позвать. Они вчера успели насладиться твоими ораторскими способностями. Кстати, ты где так материться научилась? Даже мой отец после некоторых слов краснел и попросил принести блокнот с карандашом.
- Счастливое детство во дворе, – отмахиваюсь, но все равно чувствую, как стыдно становится.
- Ангелина там тебе лекарств оставила. Выпей, пока снова не начала… В общем, пей. Это приказ.
Да что со мной?
Не удивлюсь, если чума. Я ведь «удачливая». Какие там симптомы должны быть?
Само собой, приказа я не ослушалась и побежала к столику, на котором содержимое целой аптеки поместилось.
- И про воду не забывай, – кричит парень мне в спину. – При отравлении надо больше жидкости употреблять. Цитирую Ангелину. У нее халат белый есть, только из-за этого ей можно доверять.
Отравление?
Всего лишь?
Пф-ф-ф. Я-то думала…
Не зря мне та котлетка из ларька около трамвайной остановки какой-то странной показалась. А все жадность. Деньги-то за нее отдала. Вот и пришлось съесть.
Стоп. Ангелина, она…
Кто она?
- Ты реально ничего не помнишь?
- Даже и пытаться не буду. И это… спасибо, что помог. И Ангелине, которую я не знаю и знать не особо хочу, тоже передай.
- Обязательно передам.
Что с его голосом? Если думает, что я расспрашивать про медсестру буду, то он глубоко ошибается. Не хочу я знать про баб его.
- Фил… Ты не врал, когда про отца своего говорил? Он правда меня слышал? Не, по-другому спрошу: почему я… кхм… громко разговаривала?
- Громко? Да ты… – смеется он. - Ладно, молчу. Я отцу все объяснил. Не переживай.
- Что ты ему объяснил?
- Как бы сказать. В машине ты отрубилась, а я понятия не имел, что с тобой делать. Потом ты начала… - Фил замолчал и внимательно посмотрел мне в глаза. – Не важно. Короче, я позвонил нашей медсестре, которая и сказала привезти тебя сюда. Я так и сделал, а когда на руках выносил тебя из машины, то…
- Что-о-о?
- То случайно задел твоей головой дверь. Ничего серьезного, но ты проснулась и начала проклинать всех, а меня грозилась посадить на горящий кол.
Так вот почему у меня голова болит.
Кстати, в случайности я не особо верю. Вернее, не верю совсем. Но и мстить парню тоже не хочется, он ведь не бросил меня этой Ангелине. Рядом был.
- Узнаю себя. Да, так могла сказать. Но меня другое все-таки больше волнует. Ты точно не торчал тут, когда меня переодевали?
- Сажина, вот не за что бы не поверил, что ты стеснительная. Не смотрел я на тебя. После того как ты несколько часов с унитазом разговаривала, у меня пропало желание смотреть на всех девчонок.
Что я делала?
Не-е-е. Он точно шутит.
Конечно, поговорить я люблю, но не до такой же степени.
- Так тебе и надо. На Обашкина своего теперь смотри.
Иду обратно к кровати и ложусь на прежнее место. Наверно, мне нужно собраться и уехать домой. Лечиться там и не доставать Фила своим присутствием. Но я с места не двигаюсь. Потому что мне все еще плохо, да и доставать Фила я люблю, как оказалось.
К сожалению или к радости, сон я любила больше, поэтому и проспала весь день. Проснулась и поняла, что в комнате я одна и в этот раз Фил не пытается меня к матрасу прижать. Не огорчилась, нет, но встала и пошла на поиски парня. Или еды. Мой желудок дико орал, требуя чего-нибудь жареного, острого и обязательно мясного. И так всегда. Даже с температурой под сорок я мечтаю о пирожках и булочках.
Знаете, что меня в гостиной ожидало?
Ни-че-го.
И никого.
Только телевизор, который я и решаю посмотреть, пока буду ждать хозяина номера. Или не ждать? Может, Фил таким образом и дал мне понять, чтобы я свалила как можно быстрее? Он же интеллигент, чтоб его. Не захотел лично на дверь показывать, выбрал такой способ. Тогда чего я здесь сижу и жду?
Наверно, своих вещей.
Не выйду же я на улицу в одной футболке. Даже для меня это перебор. Решено, немного подожду Довлатова, а потом залезу к нему в шкаф и стырю все, что не будет болтаться на мне, как на вешалке. Блин, да где его самого черти носят?
- Езжай одна. Ксю, я не приеду. – Слышу его голос до того, как открылась дверь. – Ага, дела. Сверхважные. И ты не приезжай.
Я выключила телевизор и села.
- Ответь сразу, если ты хотел, чтобы я ушла, пока тебя не было, то почему вещи мои не вернул?
И вот кто меня за язык тянул?
Так себе отмазка. Меня ведь никто и не держал. Сама осталась.
- Чего? Не-е-е, ты отсюда не уйдешь.
М-м-м, меня запрут в шикарном номере отеля? Отличная тюрьма, я вам скажу. Принесите еды, и я поставлю вам звездочку и напишу хороший отзыв.
Но вот знаете, после его слов так и захотелось поспорить.
- С чего бы?
Сейчас вот встану и покажу ему свои ноги. Так уж и быть, пройдусь походкой от бедра, как модель на подиуме. Пусть не думает, что я себя клеем приклеила к этому дивану в надежде остаться.
- Все просто. Когда я первый раз тебя увидел, сразу решил: мы должны жить вместе.
Он решил это до того, как я его вареньем накормила или после? Это важный момент, между прочим. Мне нужен точный ответ. Девичье сердечко требует.
Но сначала надо перестать улыбаться как идиотке и закрыть рот.
Глава 29
- Ч-чего? Ты и правда подумал…
Как только увидел, сразу и решил? Это получается, он… Фил в меня… с первого взгляда?
Хм, а Филька ничего такой. Опять же, глаза красивые. Вредный, но при профессиональной дрессировке можно и из него человека сделать.
Эх, как же хорошо, что кроме нас с Довлатовым в этом номере больше никого нет. Никто не увидел позора, в который я бомбочкой с разбега запрыгнула. Скорее всего, так на меня котлета плохая подействовала. Я же всегда подкалывала тех девчонок, которые после грамма заботы или обычного комплимента от парня из наливных яблочек превращались в яблочное пюре и сразу начинали планировать, в какую школу отдать будущих детей и какой подарок купить на десятую годовщину.
Нет, так нельзя. Ну могут быть отношения? Есть только общее дело, и точка.
- Фил, даже не думай в меня влюбляться. А если уже втюрился, что неудивительно, кстати, борись с этим. Понимаешь, да? Мне об учебе думать надо. Только учеба, и никаких назойливых поклонников.
- Сорян, чувак, случайно тебе отправил, – продолжает парень, и я только сейчас вижу телефон в его руках. – Сначала я хотел спросить, что в голове у Обашкина, если он мой номер спутал с номером Смирновой, но меня больше интересует, не залезла ли ты в мой бар?
- В смысле? Это ты не мне говорил?
- Поверь, даже под дулом пистолета тебе такого не скажу.
- И не влюбился?
- Боже упаси.
И премия «Лопух года» достается Марии Сажиной за долгий стаж непрерывного труда в области идиотизма.
- Ну и дурак. Потом женишься на анорексичной модели с ногами от ушей, пробкой вместо мозга и грудью размером с мою голову и будешь ночами вспоминать о веселой Марусеньке, которую не разглядел вовремя. Расслабься, Филька, я же пошутила. У меня по сообразительности твердая пятерка. Сразу поняла, что бамбук Обашкин снова чудит.
- А насчет всего остального?
- Не, тут не шутила. Вангую: жить тебе с королевой инстаграма, но вспоминать меня. Вечно.
Почему, спрашивается, я еще не сиганула из окна? В чем проблема вовремя рот не закрывать? Теперь вот стою перед парнем и делаю вид, что у моего чувства юмора сегодня дебют. Провальный дебют, к сожалению.
- Да-а, такую точно не забудешь.
Он больше ничего мне не сказал и прошел в комнату, из которой вышел через несколько минут уже в другой одежде, но с тем же гробовым молчанием.
- Ты обиделся, что ли? Слушай, да не обращай ты на меня внимания. Я иногда несу что попало не думая. Хочешь, перегадаю? Вместо анорексички будет родовитая спортсменка. И двое детей. Нет, трое. А вообще, гадания — это все бред.
Нет, ну вот кто так делает? Я ж ничего плохого не сказала. Должен был привыкнуть к моим маленьким закидонам, а он же… В ноутбук уставился, будто раньше не видел, и тыкает по кнопкам. А я? Про меня-то забыл.
- Сажина, ты хоть иногда можешь…
О, заговорил. Это главное, а дальше и слушать необязательно. Я и так знаю, что он сказать хотел.
- Стоп! Смирнова к Обашкину переезжает, что ли?
Все-таки талант у меня темы менять. Есть чем гордиться.
- А ты чего сидишь? Фил, надо что-то делать. Им нельзя съезжаться. Да они до свадьбы десять детей заделают и внуками обзаведутся. Что мы их малышне скажем? Простите, маленькие Обашкины, но ваш папа не подходит вашей маме?
- Или наоборот.
И опять он ту же частушку включил.
Честное слово, захотелось сломать этот проигрыватель.
- Так, Филька, давай считать кости твоей зеленой кошки.
- Чего? – удивляется он. – Я тебя без переводчика не понимаю.
- Говорю, что догадываюсь, почему ты на Смирнову постоянно гавкаешь. – О-о-о, Маруська, пришло твое время логику включить. – Настя выбрала Обашкина, а не тебя. В этом проблема?
- Что? – подскочил так, чуть стол не перевернул. Хорошо еще, ноутбук не на краю стоял. Не то бы все, прощай, дорогая техника, привет, блокнот и книги. – Где я и где твоя Смирнова? Думай, о чем говоришь.
- И где ты? – спокойно спрашиваю у него. – В крутом отеле, а Смирнова в маленькой съемной комнатушке?
- Сажина! Я не сноб. Ясно тебе? – а скривился так, будто самый настоящий представитель.
- Да ладно? – и сама встала с дивана. А то как-то неправильно, он надо мной стоит, а я в уголке сижу. Нет, Сажины тоже могут подскакивать с мест и вопросы задавать. – С трудом верится, но сделаю вид, что поверила.
- Да мне все равно, веришь ты или нет.
- Мне тем более.
И тишина.
Коты разбежались по разным углам и перестали шипеть друг на друга.
Ненадолго, правда.
- Значит, мой вариант отпадает? – на всякий случай отошла от него на безопасное расстояние и спросила. – Просто ты ей не веришь. Так?
- Так.
- А как девушка она…
- Не в моем вкусе.
Хм, что я знаю о парнях? Им нравятся девушки спокойные, тихие, красивые, умеющие готовить, стирать их носки и выкидывать мусор из-под дивана. Ну, это же Смирнова. В чистом виде она.
Фил врет или выпендривается?
- Тогда кто в твоем вкусе? – Зря спросила? Не зря. Должна же я знать хозяина футболки, в которой сейчас сижу. – Опиши мне эту бедняжку.
Он посмотрел на меня, и кажется, сначала послать хотел, но что-то его остановило.
- Во-первых, она должна молчать.
- Всегда? Мы сейчас о девушке разговариваем или о статуе? – Эй, вот только не надо так цокать на меня. - Ладно, молчу. Что дальше? Блондинка или брюнетка?
- Блондинка.
- Старше тебя или младше?
- Конечно младше.
- Жаль. У бабы Вали есть симпатичная соседка. Не блондинка, правда, но разве это сейчас проблема? Час, и вот перед тобой уже мечта с ежемесячной пенсией. Хочешь, познакомлю?
- Хочу, чтобы ты помолчала. Серьезно, не то я скоро жалеть начну, что не оставил тебя на улице.
П-ф-ф. Как ребенок, честное слово.
- Надо было и оставить.
А что? Я тоже могу капризничать. Тем более никогда не понимала, когда в лицо хорошими поступками тыкают. Если не хотел, мог бы и не помогать. Я не просила.
Взяла телефон в руки и уткнулась в него. Тишина ему нужна? Лови. Смотри не оглохни теперь.
Ух, оказывается, пока я тут пыталась Довлатова узнать, меня Смирнова сообщениями закидывала.
- Твоего проклятия испугался. – Фил плюхается рядом, снова смотря на меня. Это он извиняется, что ли?
Ладно, так уж и быть, прощаю.
Он хотя бы попытался.
Пожимаю плечами, мол, тогда не ной, и снова на телефон смотрю.
«А-а-а-а. Слава предложил съехаться».
«Маруся-я-я, перезвони».
«Я так волнуюсь».
«Подруга, где ты?»
«Нужно встретиться».
- Где они жить собираются? С мамой-танком?
Ох, не знает Смирнова, что ее ждет.
Всем сердцем сочувствую.
- У Славика квартира есть. Он там не жил никогда, но… – отвечает Фил, смотря на экран моего телефона. – Черт!
- Что?
- Она рядом с моей.
- Че-го-о-о? Кто до этого додумался? Подожди, не отвечай. Обашкин. Да? Все за тобой повторяет?
- Не-а. Мать его.
- Без разницы. Если они туда переедут, то я там жить не смогу. А это не дело. Мне квартирка понравилась. Я уже освоилась и вещи разложила.
- Вот ты быстрая. Надеюсь, мои не трогала, – хмуро говорит он.
Если я быстрая, то он смешной. Конечно же, я трогала его вещи. Берите выше, их больше нет в шкафу. В пакете лежат. За кроватью. Что? Я так себя комфортнее чувствовала.
- Что ты? Даже не прикасалась к ним.
Поверил?
Ага.
Я умею убеждать одним лишь взглядом.
- Молодец, Сажина. У меня там деньги лежат, поэтому никого не води. Поняла?
- Какие деньги? Там кроме шмоток больше ничего нет. Я все доставала.
Ой, бли-и-ин.
Сама себя сдала.
А-а-а-а.
- Мне надо срочно встретиться с Настей, – подскакиваю в попытке закончить разговор, но меня хватают за руку и тянут обратно.
Ох, мамочки.
Как у Довлатова на коленках удобно-то. Будто на облачко прилегла. Мы уставились друг на друга, не до конца понимая, как так получилось. Секунда, еще одна. В какой-то момент я почувствовала, как его рука легла на мою спину. Даже через футболку прикосновение обжигало кожу. Я понимала, что мне нужно встать и отойти. И кажется, Фил думал так же. Но вот этот чертов магнетизм…
И мой идиотизм.
- Ты меня поцеловать хочешь, да? – Ага, я спросила.
- Тебя? Нет, – отвечает, смотря на мои губы.
- И правильно. Не надо меня целовать. Даже не думай об…
Хорошо, что он меня не дослушал. Когда его губы прикоснулись к моим, я задавала себе вопрос: что мы творим? Зачем?
Ответа я не нашла, поэтому и думать перестала.
Потому что Фил крепче прижимал меня к себе, осторожно, пробуя на вкус, а я пыталась не свихнуться от нахлынувших эмоций.
О-фи-геть.
Глава 30
Атака на мои губы продолжалась даже тогда, когда я закинула руки на плечи Фила, сжимая кожу через тонкую футболку. Он словно и не замечал этого. С каждой новой секундой все больше и сильнее завладевал моими губами, и делал это настолько мастерски, что монашка Маруся чувствовала себя самой желанной девушкой на планете.
К черту Смирнову вместе с ее Обашкиным. Плевать на все и всех. У меня сердце стучит с такой скоростью, будто, если Фил остановится, оно взорвется. Но он и не думал останавливаться. Одна его рука рисовала узоры на моей спине, а другая сминала кожу на бедре.
Довлатов замер на секунду и внимательно посмотрел мне в глаза. Немое молчание, за которым не было неловкости или сожаления. Молчание, после которого прикосновения перестали быть нежными, а становились все смелее и смелее.
А я понять не могла, разве между нами может быть так? Вот это полное растворение друг в друге, оно реально? Мои щеки горят, губы покалывает, словно я ими на ежа свалилась, пальцы дрожат, но не как от холода, по-другому. Все сейчас было иначе. Так, как никогда в жизни еще не было.
А может, я сейчас не целуюсь с самим Довлатовым, а лежу в кровати с галлюцинациями? У обычного отравления есть такой симптом? Надеюсь, что нет. Иначе после этого я добровольно уйду в психушку и разрешу проводить на себе опыты людям в белых халатах.
Как бы ни хотелось все прекращать, я последний раз наслаждаюсь жарким прикосновением и, зажмуриваясь, щипаю себя за руку.
Хм, не больно.
Еще раз.
- Маруся, черт.
Да быть такого не может. Опять не себя ущипнула?
Дура, точно ненормальная. Своими пронырливыми руками взяла и вернула нас с небес на землю.
Так-с, а лестница хотя бы есть? Я обратно хочу, пока чувство стыда не накрыло.
- Можно просто Маруся.
- Просто Маруся, поздравь меня. Я нашел идеальный способ, как заставить тебя молчать, – говорит, а сам продолжает на губы смотреть, не отдергивая руки.
Ага. Его пальцы все там же. Наверно, поэтому я в себя прийти не могу, вот и дышу ртом. Ну, или потому, что мне было мало. Это как попробовать до невозможности вкусную конфету, съесть ее, а потом мечтать о другой такой же. В моем случае, зачем мечтать, если я сижу на целой коробке?
- Уверен, что нашел? – дерзко отвечаю ему, смотря прямо в глаза. – Сумма квадратов катетов прямоугольного треугольника равна…
- Никто еще не рассказывал мне теорему Пифагора сидя на моих коленках.
- Квадрату гипотенузы, – заканчиваю предложение и охаю, когда наши губы снова встречаются.
Наверно, потом я буду об этом жалеть. Скорее всего, начну щемиться по углам и не смотреть ему в глаза. Но не сейчас ведь. Точно не сейчас.
- Сажина, проще до президента дозвониться, чем до тебя, – ворчит в трубку Смирнова. – Ты куда пропала, подруга? У меня тут жизнь как на вулкане, а единственный человек, с кем могу поговорить об этом, пропал. И еще я переживаю. Вчера уснуть не могла.
Во дела. Я будто с рассерженной мамой разговариваю, а не с подругой.
- Никуда я не пропала. И можешь так не орать, у меня и без тебя голова болит. – И будет болеть, если по ночам не спать, а за Филом подсматривать, который после моего трусливого побега в другой комнате расположился в обнимку с ноутбуком.
- Ты заболела? – встревоженно спрашивает Настя. – Говори адрес, мы приедем и до универа тебя довезем. Сейчас меньше нужно по улицам шататься.
- Не-е-е, Насть. В универ сегодня без меня. Маруська на больничном. – Потягиваюсь в кровати и надеюсь, что Фил не пошутил насчет больничного листа.
- Все равно говори адрес. Я лекарств привезу.
- А вдруг заразишься? Не надо. Хотя ты можешь отправить ко мне Обашкина. Его не жалко.
Веселая шутка, чего она рычит на меня?
Когда я Филу об этом сказала, он только посмеялся. Мол, станет наглым говоруном и будет всех доставать своим королевским чувством юмора. Конечно, вряд ли у него это получится, сухарь все-таки, но человек хотя бы распознал сарказм.
- Все настолько плохо? Марусь, может, в больничку? Или просто скорую вызови.
Что-то тут не так. Конечно, Смирнова заслуживает титул Мисс Сочувствия, но сейчас она явно темнила. Уж я в таких делах разбираюсь.
- Или ты просто расскажешь, что тебе от меня надо. Не тяни, Настюха, меня не проведешь.
Ох, она даже удивление изобразила. Пожурить меня пыталась, но не получилось.
- Слава предложил сегодня вечером отметить наш будущий переезд. Пожалуйста, не бросай меня одну. Там будут все его друзья. Все-все.
Беда-беда.
Мне бы ее проблемы.
- Ты подумала о том же, о чем и я?
- М?
- Тебя принесут в жертву? Я бы не удивилась, Обашкин странный человек. Нормально, если он состоит в какой-то секте.
- Маруся!
- Не ори на больного человека. Шутки - единственное, что у меня осталось. Мои антибиотики.
- Поэтому тебе и нужно приехать. Развеешься и другими глазами посмотришь на моего Славу. Пожалуйста.
Угу, я на него уже в здоровом состоянии смотрела, и он мне не понравился. Сейчас что изменится? После таблеток Ангелины я его полюблю?
Фу-у-у.
Бе.
Никогда.
- И можешь не беспокоиться насчет Фила. Слава сказал, что он не один придет, а с девушкой. Ой, а может, мы и тебе кого-нибудь подберем? Представь, как будет круто.
- Смирнова, меня и так тошнит, а сейчас совсем плохо станет. Готова взять на себя ответственность за мою смерть?
У Фила есть девушка? Прям самая настоящая девушка с руками и ногами? Ну и гад же он. Вчера, значит, меня… обнимал, целовал, пока баба его…
- Марусь, ты меня слушаешь?
- Не особо, – честно говорю ей. - Насть, после поцелуя девушка становится любовницей?
Надеюсь, нет.
Мне такой расклад совсем уж не нравился. Берите выше, стало мерзко и противно.
- Что? Не знаю. Нет, наверно, - задумавшись, отвечает подруга, и я на расстоянии слышу, как заработали моторчики в ее черепной коробке. - ТЫ? С кем? Расскажи мне все.
- Смирнова, не начинай. Я просто спросила. Нет у меня никого. А сейчас я спать хочу, и чтобы ты меня дальше не доставала, скажу: с огромной радостью притащусь на праздник полного желудка, то есть вашего переезда. Адрес напиши.
Когда она завизжала, пришлось телефон от уха оторвать.
- Ты лучшая. Спасибо. Спасибо. Адрес ты знаешь. Отель Довлатовых.
Глава 31
Разве Сажины умеют унывать и расстраиваться? Нет, конечно. Они плюют на проблемы и идут дальше искать новые неприятности.
Где там Довлатов? Сейчас как врежу ему фикусом по самоуверенной физиономии, будет знать, как язык свой распускать. Только надо найти фикус для красочности. В кино бабы мужиков букетами роз бьют, а Маруська отличится. Танцевать начну, если кактус под руку попадется.
Эй, а куда делась будущая отбивная?
Я даже под диваном посмотрела, но гада Филимона и там не нашла. Как сквозь землю провалился Карлсон. Небось, умчал к своей старушке Фрекен Бок.
Р-р-р-р.
Как вспомню, так и вздрогну. Моя психика еще не до такой степени окрепла, чтобы я спокойно реагировала на роль запасного варианта. А он же, паразит мохнатый с руками загребущими, даже и не обмолвился о своей девушке.
Вот не зря я от него трусливо сбежала. Как знала, нельзя у дьявола на коленях сидеть и рога его гладить. Еще, дура, переживала, что повела себя как малолетка. А оказалось, я здесь самая умная.
В этот раз я не стала ждать, когда парень объявится. Уверенным шагом прошлась по номеру в сторону шкафа и вытянула из него всю Филькину одежду. Пиджаки и рубашки сразу же откидывала, не мой стиль, а вот футболки и треники спортивные разглядывала, будто покупать собиралась.
Минут через пять в зеркале я увидела хоббита в шмотках великана. Современные модницы посмотрят и скажут: стиль гранж, я же скажу: бомж стайл. Когда низ футболки в узел завязывала, то сумку свою около двери заметила. Радости не было предела, особенно когда ключи в ней нашла. Десять минут позора на улице, и я буду дома. Осталось только незаметно свалить от приставучих администраторов.
- Мария, вы почему встали? Я же передала Филу, чтобы он ни в коем случае не разрешал вам подниматься с кровати.
Вот уж не думала я, что, когда лифт откроется, на меня истерично орать начнут.
Фигово.
На админа не нарвалась, зато Ангелину встретила. Ну, может, и не Ангелину. Но, судя по белому халату и чемоданчику, она точно не сантехник. Хотя-я-я.
- Здрасьте.
- Ага, – отвечает девушка, которой на вид лет двадцать. Серьезно, даже у меня морщин будет больше, чем у нее. – Пройдемте в номер. Не нужно вам в коридоре находиться после такого приступа. Где Фил?
- Не знаю, но я его найду. Прямо сейчас и отправлюсь на поиски.
- Стойте. Какие поиски? Маша, совсем недавно вы и на ногах стоять не могли, Филипп вас на руках носил. Непредусмотрительно так себя вести. Я сама его найду. Поймите, я как врач…
Медсестра. Делаю поправку.
- …запрещаю вам.
- И долго он меня на руках таскал?
- Каждый раз, когда вам нужно было попасть в ванную комнату. Никогда еще не видела, чтобы Фил так переживал.
Это что, зависть в глазах?
Что означает ядовитый взгляд?
- Все когда-то бывает впервые. Кстати, спасибо за пилюльки. Сами видите, помогли. А сейчас мне нужно идти, вернее, бежать, поэтому…
- На тебе его одежда.
Эй, а в какой момент мы на «ты» перешли? Как я это пропустила?
- Его, – отвечаю ей и нос кверху задираю. – Мне идет, да?
Было смешно, особенно когда у нее чуть чемоданчик из рук не выпал.
- Нет? Ну ладно. Сниму при первой же возможности.
Шах и мат, Айболит в юбке. Так-с, первый раунд пройден. Первый динозавр Филимона убит. Кто там дальше? Надеюсь, не крысы. Терпеть не могу этих хвостатых.
Я уже в подъезде была, когда телефон зазвонил. Кто бы мог подумать? Довлатов.
- Ты куда пропала?
Так, Маруся, соберись. Не дело по телефону обиды высказывать. Тем более это для тебя поцелуй означает что-то важное, а для него, может, и нет. Поцеловать девушку будто руки помыть. Ничего особенного и запоминающегося. Вывод какой? Надо молчать.
- А ты, когда язык свой в пляс пускал, не думал, что в этот момент делает твоя девушка?
В принципе, можно сказать, что я сдержалась. Не так, как планировалось, конечно, но и не так, как на самом деле хотелось.
- Нет. Не думал, – ровным тоном отвечает он. – Так куда ушла? Ангелина же запретила тебе уходить. Почему не послушалась?
- Может быть, потому, что я не такса? Команды плохо выполняю.
- Смешно. А если серьезно?
- Серьезно, не твое дело. Захотела и ушла. Ты тоже иди к своей Ангелине, или кто там у тебя еще есть. Кстати, медсестра очень сильно желала с тобой встретиться.
Тьфу ты. Веду себя как ребенок. Зачем, спрашивается?
- Погоди… Сажина, ты ревнуешь, что ли?
Че-го?
Я? Ревную? Ох, зря я его с фикусом не дождалась.
- Не дождешься, Довлатов. Просто я ненавижу, когда меня используют. – Хотела сбросить вызов, но потом решила добавить: – И можешь не переживать. Твоя девушка не узнает, что ты делал вчера вечером.
И отключилась. Почему так гадко, а?
Потому что Фил гад. Все просто.
Остаток дня я провалялась на диване, периодически отвечая на сообщения Смирновой. Сегодня подруга была в ударе. Телефон разрывался от ее голосовых. Сначала она не знала, в чем ей пойти. Потом подошла очередь прически и маникюра. В какой-то момент мне показалось, что я общаюсь не со своей подругой, а с незнакомой фифой, у которой в голове одни лишь шмотки.
- А ты можешь прийти с парнем. Вы ведь живете вместе.
Вот здесь я и напряглась.
Пока думала, что ей ответить, Настя продолжила:
- Можешь не скрывать. Баба Фрося слышала разговор бабы Вали и ее сестры. Они как раз обсуждали, как вы уживаться вместе будете. Почему мне не рассказала?
- Ты бабу Валю не знаешь, что ли? – спокойным голосом отвечаю ей. – Она, наверно, знала, что ее подслушивают. Так в каком платье ты пойдешь?
Эх, надеюсь, сработает. Потому что я понятия не имела, что отвечать. Послать ведь не могла, меня ж не волки воспитывали, но и рассказать язык не поворачивался.
- Сейчас пришлю фото.
Сработало! Пф-ф-ф, повелась Настюха.
Но не тут-то было. Она мне перезвонила почти сразу же.
- Смирнова, что еще? Тебя слишком много сегодня.
- Не бурчи. Я соскучилась. А еще скажу, если ты не хочешь показывать мне своего знакомого, может быть, тогда придешь с другом Славы? Марусь, пойми, там все парочками будут. Так веселее.
- Может, мне вообще не приходить? Так я с радостью.
Ага. Нервы целее будут.
- Нет, что ты? Пожалуйста, не бросай меня. Это Слава придумал. И он даже сказал, что у него есть знакомый друг на примете, который идеально тебе подойдет.
Представляю, какой там друг. Обашкин мне плохого не подберет. Не удивлюсь, если он психушку ограбит и заберет оттуда самого тяжелобольного пациента. Для меня же старается.
- Слава твой свахой подрабатывает? Похвально. Но нет, обойдусь. Насть, что с тобой происходит? Ты совсем не похожа на ту Смирнову, которую я знаю.
- Все хорошо. Марусь, не обижайся. Скоро свадьба, я нервничаю. Но я все та же Смирнова, хоть и стану Обашкиной.
Не особо мне в это верилось. Вернее, совсем не верилось. Хоть я и знала, что люди меняются, но не думала, что с такой скоростью. Надо срочно приводить Смирнову в чувство. Барашкин плохо на нее влияет.
Глава 32
Снова звонит телефон. Опять Смирнова. Миллионный раз я хочу переместиться в те времена, когда единственным средством связи были голуби. Не ответила на сообщение - и не виновата. Птичка по пути сдохла или на юг улетела. Какие могут быть претензии? Сейчас, к сожалению, так отмазаться не получится. Судя по частоте звонков будущей Миссис Обашкиной, она бы и голубя нашла, и заставила его заговорить.
- Маруся, где ты? Если скажешь, что передумала, то я тебе этого никогда не забуду.
- Хм. Угрозы вместо приветствия? – насмехаюсь, стоя за колонной и смотря, как подруга с улыбкой на лице орет в трубку. Надо же, какие театральные способности даром пропадают. – Могла бы просто посмотреть по сторонам.
- Где? Не вижу тебя.
Зато я вас всех очень даже вижу.
Особенно Филимона. Стоит в центре зала, а рядом с ним коровы ногами своими дергают. Серьезно, будто он не Фил «Заткну тебе рот поцелуем», а единственный бык в стаде. Чтоб у него копыта заболели и хвост в узел завязался. Какой же противный тип.
Но я не просто так решила в прятки поиграть. Можно сказать, и не прячусь. Я за этой колонной наблюдательный пункт соорудила. Видели бы вы глаза официанта, перед носом которого я вазу ростом с себя пронесла. Позвоночник скрипел и в любой момент обещал переломиться, но Сажины не сдаются. Вздумали издалека посмотреть на богатых мажориков, сделали. Не могла же я просто войти в отель, как все нормальные люди.
Фи-и-и. Просто - значит скучно.
- Хотите шампанского? Или сок? – Снова тот же официант. Нет бы шепотом спросил, так он орет. Еще чуть, и прогорю.
- Нет. Уходи. Давай же.
- Девушка, а вы точно приглашены?
Вот же прилипала. Конечно приглашена. Пряталась бы я, не имея приглашения? Нет. Тогда бы я раскачивалась на люстре, привлекая к себе внимание, мол, смотрите, я же как та кошка, которая куда захочет, туда и идет.
- Так, давай свой сок и иди. На… На кухню иди. Фил просил передать, чтобы ему устриц принесли. Да побольше. Тащите все, что найдете.
- Но…
- А еще он что-то про чаевые говорил.
Я бы и сама пареньку денег подкинула, но у Довлатова их больше. Зачем мне свои тратить, если можно все на Фила скинуть?
Кстати, прилипалу как ветром сдуло. Услышал про чаевые и ускакал в неизвестном направлении. Надеюсь, у повара все-таки есть в запасе морские чудовища. Не хотелось бы, чтобы парень их побежал искать по всему городу ради парочки купюр.
- Сажина, с кем ты разговариваешь?
Черт. Смирнова!
Она все это время слушала?
- Ой, Настюх. Сейчас с таким парнем познакомилась. Ух-х-х, прям Кен, который бросил свою Барби и мне в любви глазами признался. Хочешь, для тебя узнаю его номерок? Мне ради подруги ничего не жалко.
Я и отсюда вижу, что Смирнова не хочет.
Полегче, девочка. Оставь в покое свои волосы, иначе лысая останешься.
- Иду я. Иду. Поверни голову и увидишь, как в твою сторону идут самые красивые ноги этого города.
- Что? Марусь, тебя очень плохо слышно. Кто идет?
Конечно плохо слышно. Врубили музыку, будто одни глухие собрались, вот и приходится орать.
- МОИ ШИКАРНЫЕ НОГИ!
Проорала в трубку и только потом поняла, что в зале не дикий шум, а тишина гробовая.
Какой идиот выключил музыку?
И почему на меня все так уставились?
А-а-а-а-а-а. Попадос. От слова задница.
- Все убедились? – говорю чуть громче обычного. – А теперь продолжайте. Болтайте, пейте свой сок… ДЕЛАЙТЕ ЧТО-НИБУДЬ!
- Классные ножки, – кричит кто-то из толпы.
- Ага, – с выражением, будто каждый день мне это говорят, двигаю в сторону Смирновой. – Увидел - значит не зря жил.
Господи, как модели по подиуму ходят, когда на них так все пристально смотрят? Это же ужас какой-то.
Главное, от бедра и не упасть солдатиком. Как мантру повторяла, пока к Насте шла.
- Маруся!– хватает за руку подруга. – А ты не могла появиться менее помпезно? На нас все смотрят.
- И тебе привет. Ладно, можешь не благодарить, что я вообще пришла. Ты видела люстру?
- Какая на фиг люстра? Сажина!
Эх, отвлечь не получилось.
- Чего ты переживаешь? На меня же смотрят, не на тебя. Забей. Разрешаю сказать, что я твоя неуравновешенная подруга. Хочешь, укушу для правдоподобности?
- В том то и дело, что на тебя, – шепотом отвечает она, и я понимаю, о чем она говорит. – Красивое платье.
- Насть, я…
- Я бы сказал, очень красивое платье. – Из-за спины подруги появляется Барашкин и оценивающим взглядом проходится по мне. – Привет, Маруся, отлично выглядишь. Эффектное появление.
От шока хочется спросить, не бился ли он головой, но Настя перебивает:
- Это я ей платье выбирала. Рада, что тебе понравилось.
- Пять баллов.
Фу-у-у-у. Меня будто прокисшим супом облили. Одно дело, когда странный только Обашкин, совсем другое, когда к нему Смирнова присоединяется. Не иначе две бракованные палочки твикс нашли друг друга.
Гадство.
- Я просто промолчу. – Но на всякий случай отступаю назад. Мало ли, вдруг их состояние заразное. – Даже не буду делать вид, что понимаю вас. Но, вообще-то…
- Ой, да. Мы же разговаривали, – перебивает подруга, снова хватая меня за локоть. – Слава, не скучай. Мы пошли сплетничать.
- Чего? – Вот сейчас Настя меня действительно пугает.
- Только далеко не отходите, – кивает этот ненормальный и пристально смотрит на меня. – И, если будут приставать, говорите, что вы со мной.
- Чтобы нас пожалели и отпустили? – считаю до пяти, чтобы до Обашкина дошло, и договариваю: - Шутка. Славян, ты же понял, что я пошутила?
- Маруся, шутница.
- Я понял.
Лучше бы до тебя дошло, что вот так смотреть на меня опасно для жизни. Тетя-танк Обашкина не обрадуется, если ее горячо любимый сыночек пострадает. А угроза так и витает над его башкой. Сейчас как…
Настя отводит меня в сторону, залпом вливая в себя весь сок из стакана. Лезет в сумочку, а я тем временем смотрю на обстановку вокруг. Народа становится все больше и больше, еще чуть-чуть, и кислород закончится. Все красивые. Разодетые, будто не к Обашкину пришли, а на вручение Оскара. Хотя если присмотреться внимательно, то на Славика мало кто обращает внимание. Он со всеми здоровается, ему в ответ лишь кивают и отворачиваются.
Пока я так стояла на одном месте, его раз десять продинамили.
- А это точно все его друзья? – спрашиваю у девушки. Со стороны кажется, что они Обашкина видят второй раз в жизни. В первый он при них в штаны наделал.
- Кто? А. Конечно. Не удивляйся количеству. Слава очень общительный.
Ага. Я заметила.
Настя разочарованно выдыхает и еще раз начинает копаться в сумке. Не иначе клад ищет. Так упорно. Старательно. А я до сих пор не понимаю, чего она добивается.
- У меня лоб блестит? Чувствую, что блестит. Слушай, я сейчас отойду, а ты стой здесь. Никуда не уходи. Марусь, мне с тобой поговорить нужно. Стой.
Она бы меня еще на поводок посадила.
Что с людьми происходит?
Обашкин на меня пялится, Смирнова шарахается. Не удивлюсь, если сейчас сюда баба Валя на коне заедет.
- Почему такая красивая девушка одна? – говорит молодой парень, нависая надо мной. – Хочешь, составлю тебе компанию?
Терпеть не могу, когда кто-то нагло влезает в мое личное пространство. Особенно с таким видом. Будто я прямо сейчас обязана скинуть с себя одежду. Обычно я сразу посылаю таких вот самоуверенных гиен, но сегодня на мне чертово платье и я обещала Смирновой не портить ее вечер.
- Вов, гуляй. Девушка со мной. – Слышу знакомый голос и, о боже, личное пространство снова только мое. Довлатов стоит за спиной, и я не знаю, что он там взглядом показывает парню, но последний не прощаясь двигает в сторону другой девчонки.
- Ну вот. Взял и отвадил моего кавалера.
- Не волнуйся. После такого появления все кавалеры твои.
Вызывайте скорую! Фил так дышит, будто у него тахикардия.
Глава 33
С другой стороны, зачем врачей беспокоить? Это ж им собираться нужно, ехать, потом еще с Филимоном возиться. Не-е-е, кто-то же должен думать о наших медиках. Этим человеком буду я. Добью Довлатова, и дело с концом.
- А тебе-то что? – разворачиваюсь, руки по бокам выставляя. – Расфуфыренные матрешки плохо развлекают, раз ты меня в этой толпе заметил и решил в защитника поиграть?
- Отлично развлекают, но вазу нужно вернуть на место.
Ох, черт.
Он видел, как я пыжилась?
Мамочки. Надеюсь, не слышал, как я при этом кряхтела.
- Не понимаю, о чем ты.
- Серьезно?
- Что ты ко мне пристал? Если говорю, что не трогала твою вазу, значит, я ее не трогала. И вообще, не мешай веселиться. Это у тебя с личной жизнью все в полном порядке, а у меня… Куда ушел этот Вовка?
- Наверно, бывшую свою проведать, – морщась, отвечает он. – Говорят, она с лестницы упала. Официальная информация такая.
- А неофициальная?
- Ты умная, сама все понимаешь.
Фил пожимает плечами, мол, такие вот дела.
А у меня шок. Причем самый настоящий.
- Тогда какого фига ты его пригласил?
- С чего ты взяла, что это я?
- Догадалась. Сам говоришь, я умная. Еще и наблюдательная. Могу с уверенностью сказать, что среди всех присутствующих с Барашкиным общается только моя Смирнова. Ну и ты.
- Кстати, куда она делась?
- Вон туда пошла.
Не успеваю я пальцем показать точное направление, как Фил берет меня за руку и заталкивает в первую же дверь, закрывая ее на ключ.
Темно, ничего не видно, зато слышно чье-то тяжелое дыхание.
Боже, мое. Будто не девушка дышит, а паровоз гудит.
- Плохой, плохой Фил. Не думаешь ты о телках своих. Они там переживают, мучаются, гадают, куда пропал их молоденький спонсор. А ты в чулане каком-то прячешься. Не стыдно?
- А тебе?
- Так мне стыдиться нечего. Не я же тебя сюда затолкала.
И тишина. И я не вижу его взгляда. Хочется увидеть, но не могу. Хоть бы спичкой кто посветил.
От нечего делать решила отойти от опасной близости, но не получилось. Только шаг в сторону сделала, сразу же зацепила что-то и раздался жуткий грохот.
Испугалась так, что к Филу на руки запрыгнула. Цепляюсь за его шею и будто отпускать никогда не планирую.
Боевая Маруся на самом деле тот еще трус.
Чего вы хотите? Здесь темно. Мало ли, вдруг они в этой кладовке змей держат.
Кто их знает?
- И? – протягивает он, и я по голосу понимаю, что он смеется.
- Что?
- Долго я тебя держать должен?
- До конца своих дней, Филька. Считай, они уже наступили. Не я прибью, так баба твоя.
И чего он жалуется? Когда еще такое сокровище в руках подержит? Тем более сам меня сюда затащил, неизвестно зачем.
- Ладно. Сажина, рассказывай, про какую бабу ты мне постоянно намекаешь? – вздыхает, руки крепче сжимая.
- Намекаю? Да я тебе прямым текстом говорю. Твоя ба… девушка. И ты гад, раз меня…
- Целовал?
- Да. Целовал.
- Мне кажется или ты сейчас много разговариваешь?
- Нет. – Э-э-э. Нельзя. Сажина, одумайся. Ты знаешь, что он может сделать. Опять. – Так, Довлатов, держи свой язык в клетке. На замке. Не поведусь я снова на твои голосовые махинации.
- Что? Голосовые махинации?
- Именно. А теперь можешь отпускать. Смирнова небось освободилась и ищет меня.
- Это она про девушку сказала?
- Барашкин.
- Ты с ним разговаривала? – поинтересовался он. Странно, но мне показалось, что он напрягся. – Когда?
- За несколько минут до того, как ты меня в чулане закрыл. Что здесь такого? Не в первый раз же.
- Марусь, теперь подробнее, что именно Славик тебе говорил?
И что это значит? Нет я, конечно, понимала, что лучшими друзьями их не назовешь. Слишком разные. Но вот так… Да прям допрос про одного. Не-е-е, не представляла.
- Это так важно?
Мне интересно, он долго собирается меня на руках держать? Не скажу, что мне неудобно или неловко, но совесть-то надо иметь. Вдруг он надорвется. Мне что потом с ним делать? А матери его как объяснить? Ух-х-х.
Но он словно прочитал мои мысли и еще сильнее к себе прижал.
Ну ладно, громила, твои проблемы.
- Отвесил комплимент по поводу платья и сказал, чтобы далеко от него не отходила.
- Какого? И все?
- Так я подальше и отошла. Вернее, Смирнова меня оттянула. Теперь все. Слушай, может, уже пойдем? Я хоть и не боюсь маленьких пространств, но вот с темнотой с детства проблемы. Невидимый друг из шкафа, который по ночам возле меня ходил, не даст соврать.
Щелчок, и я жмурюсь от резкого света.
А Довлатов, зараза, смеется. Как бы дать ему… В глаз. Пяткой.
- А раньше не мог этого сделать?
- Зачем интимный момент портить? Тем более ты так прижималась.
- Я боялась. Ясно тебе? Боялась.
Хм. Вот дура. Это же его отель. Конечно, он с самого начала знал, где тут свет включить можно. Как сразу не догадалась-то?
Ух, Маруся. Очнись!
- Сделаю вид, будто поверил, – наконец-то отозвался Фил. – Насчет остального… Иди ко мне в номер.
- Чего?
- Черт. Ладно, далеко не отходи, будь всегда на виду и, если Обашкин предложит домой подвезти, отказывайся. Все поняла?
- Нет. Почему я тебя слушаться должна? Другим приказы отдавать будешь. Работникам своим, собакам, кошкам, крысам, девушке.
- Именно в этой последовательности?
Девушка после крысы. Что не так? Правильно расставила.
- Да. И можешь…
- Нет, ты реально много разговариваешь.
Глава 34
И Фил приближается.
Он что собрался сделать?
Меня? Снова? В губы?
- Э-э-э, нет, мил человек, – выставляю ладони вперед, мол, эту конфетку трогать нельзя, кариес будет, и сама ближе к двери подхожу. – Даже не мечтай. Снова у тебя этот трюк не пройдет.
- Какой трюк? – слишком правдоподобно охает он. - Всего лишь хотел открыть дверь. Или ты сквозь нее пройти сможешь? Не удивлюсь. Сажины – это сверхлюди.
Ой, и кто у нас тут такой юморист? Аж бесит.
- Смогу, если надо будет.
- Ну, тогда тебе моя помощь и не нужна. – Судя по его выражению лица, он издевался. А уж когда в сторону отошел и оттуда ключами позвенел… Уххх. Гадалка с картами не зови. Филька сегодня в юмористическом загуле. Ой, это получается, он меня и целовать не хотел? Вот засранец. А я уже себе представила, как продинамила такого красавчика.
- Открывай давай.
- Зачем? Не терпится личную жизнь наладить? Сильно уж не надейся, здесь нормальных парней можно по пальцам пересчитать. А тебе ведь нужен…
- Никто мне не нужен. – Топнула ногой и на него пошла. – Отдай ключи и выпусти принцессу на свободу. Серьезно, Фил, не то я подумаю, что ты не хочешь со мной расставаться.
Я надеялась, что после этих слов он кинет связку мне в ноги, перекрестится и святой водой обливаться начнет, поэтому и шла на него как танк. Уверенно, не отводя взгляда.
- Я и не хочу.
Танк заглох, танкист ударился головой и отключился.
- Фил! Ты там? – забарабанили в дверь, мешая мне в себя прийти. Чего вы хотели? Может, я и тигр снаружи, но внутри точно маленький котенок.
- Тебя заперли? Фил!
Бум – бум – бум.
Ужас.
Голос женский, а по двери бьет, будто за ней Халк стоит.
- Наверно, это все-таки тебя ищут, – говорю и разрываю зрительный контакт. Хватит пялиться. Скорее всего, это одна из его девушек. Вот и пусть она его в чувство приводит. И меня заодно.
- Я что, один Фил в этом отеле? – отвечает мне, потому что тихо. - И, кстати, скажу вслух для не самых сообразительных, у меня нет девушки. И я без понятия, зачем тебе так наплели. Но узнаю. А сейчас… Сейчас мы выйдем, и ты будешь находиться в поле моего зрения. Когда все закончится, я сам отвезу тебя домой.
Ну, командир. Честное слово, ему бы в генералы.
Только он одного не учел.
- Смирнова все равно захочет меня подвезти. Она моя подруга. Не бросит меня ночью посреди улицы.
- Придумай что-нибудь. Марусь, не мне тебя учить, как людей дурить. Хоть в вазе спрячься, но в машину к Славику не садись.
Бум – бум – бум.
- Ты долго еще будешь мне эту вазу припоминать? – не обращая внимания на очередной стук, спрашиваю у него.
- Не-е, не думаю. В скором времени ты выкинешь еще что-нибудь, и я начну по новой.
- Фил, не волнуйся, я отправила официанта за ключами. Сейчас вытащу тебя оттуда, – надрывается женский голос, будто она нас из пасти дракона вытаскивать собралась.
Спасательница чертова. Не удивлюсь, если она в купальнике за дверью стоит с кругом в руке.
- Как переживает за тебя. Ух. – Надо с этим сарказмом что-то делать. Он меня жуть как подставляет.
- Не ерничай. Главное, чтобы ее никто не услышал.
Это да. Не хочется мне выйти из одной комнаты вместе с Филом под десятки заинтересованных глаз.
- У тебя тут… - Фил тянет руку, поправляя бретельку моего платья. – Ладно, пошли.
- А…
Время идет со скоростью света? Готова поспорить, сейчас было именно так. Потому что я слышала, как кто-то вставил ключ в замочную скважину, собралась идти на голоса, но с места не сдвинулась, потому что Фил прижал меня к себе и, не дав сообразить, одним резким движением прижался к губам. Секунда, всего лишь секунда, и он отодвинулся. Но этого хватило на то, чтобы у меня дыхание участилось.
- Теперь ты точно будешь поспокойнее.
- Наконец-то Поворачиваю голову и вижу в проеме брюнетку, которая с интересом смотрит на меня.
– А-а-а, ты здесь не один.
Какая сообразительная мадам. И умная, раз до двух считать умеет.
Не обращая на нее внимания, мы с Филом выходим, и, черт, первый, кого я вижу - Обашкин. Рядом с ним Смирнова непонимающе хлопает ресницами.
- Друг, вы чем там с Марусей занимались? – интересуется Славик и по сторонам оглядывается, будто пошутил и поддержку ищет. Но все молчат. На нас смотрят и молчат.
- Голубей считали, – резко отвечает Фил.
- Десять штук в наличии.
Кошусь на Барашкина.
– Иди проверь.
И опять он шарахается, стоило мне только к нему обратиться. Что за человек?
Пока все расходились, Фил среди всех, вместе с брюнеткой, которая прилипла к нему, как жвачка к трусам, мне ничего не оставалось, как подойти к Смирновой и ее хахалю.
- Марусь, все хорошо? – спрашивает Настя, и в ее голосе я узнаю прежнюю подругу. Может, не все еще потеряно?
– Когда я сегодня по ошибке открыла эту дверь, там света не было. Не испугалась?
Смирнова в курсе, как я к темноте отношусь, но вот сейчас об этом не стоило говорить. Тема щепетильная, и она веселит Барашкина.
- Маруся боится темноты? Это правда? Не верю. Ты же…
- Темнота для меня как луна для оборотня. В такое чудовище превращаюсь. У-у-у. В эти моменты откусывать головы тем, кто неудачно шутит, мое любимое занятие.
Славян чуть слюной не подавился.
Испугался, скорее всего.
Бу.
- Я хотел сказать, ты же такая бесстрашная.
И опять этот взгляд, будто он на рынок за морковкой пришел и выбирает ту, которая самая аппетитная на вид.
– Сама можешь любое чудовище… У тебя блеск по губам размазался.
- Ты прав. С чудовищами у меня разговор короткий. – Если он подумал, что сможет смутить меня, то ничего у него не получилось. – Очень короткий.
Пришлось зловеще рассмеяться, чтобы посмотреть, как у парня щеки покраснели.
Вот такой вот разговор. Представляю, как Настя сейчас хочет перевести тему, но сдерживается. Не знаю почему, но она молчит и пытается улыбаться. Не очень у нее это получается, конечно, но не мне ж ее учить, в самом деле.
- О, Славян, здорово. – К нам подходит парень и пожимает Обашкину руку. – Не знал, что ты здесь будешь. Говорят, жениться собрался. Может, познакомишь с невестой?
Так, разберем ситуацию.
Как это понимать, он не знал?
И еще один момент: почему он на меня смотрит? Уж не подумал ли он…
Чур меня.
- Она невеста Славика, – шарахаюсь, тыча пальцем в Смирнову.
- М-м-м, – протягивает он. – Это радует. Я подумал, что…
- Не дай бог, – говорю и только потом понимаю, как резко это прозвучало. Еще и Настя зубами заскрипела, а Славик так вообще, побелел. – Славе досталась самая лучшая из лучших. Улыбнись, Насть.
Ага, а то смотрит на меня, как собака на котенка.
Честное слово, дико так. Жуть.
А еще страшнее, когда все на тебя смотрят, а ты смеешься. Одна. Никто тебя не понимает, а ты улыбаешься как ненормальная.
- Меня Маруся зовут, – здороваюсь с парнем, чтобы хоть как-то разрядить обстановку.
- Майкл.
Э-э-э, кто? Американец, что ли?
- Мишка? – переспрашиваю с детской наивностью в голосе.
- Ты, красотка, можешь называть меня как угодно. Потанцуем?
И уйти от этой парочки? Да я с радостью. Но перед тем, как ответить, в сторону посмотрела. Фил буквально в паре метров от меня. Рядом с ним те же коровы на каблуках. Хочу ли я теперь уйти в пляс? Безумно.
- Она не танцует, – встревает Обашкин. – Насть, помнишь, ты говорила, что Маруся не умеет.
- Я говорила? – удивляется Смирнова. – Слав, и я танцевать хочу. Пойдем? Ну, пожалуйста.
Вот дураки.
Парень ведет меня на импровизированный танцпол, объясняя, кто он такой. Не особо слушаю его. На Довлатова смотрю. А он на меня.
- Фил, дружище, здорово, – кричит мой кавалер.
Эх, чувак. Кажется, Фил не очень и рад тебя видеть.
Глава 35
А чего это у нашего господина лицо такое, будто перед его носом яйцо тухлое валяется?
М? Не думал альфа-самец, что Маруська тоже популярностью пользуется? Зря. Я говорила. Да-да. Так и сказала в прошлый раз: профукаешь момент, Карлсон на батарейках, потом будешь пятки кусать. Все. Укатила рыбка на танцпол для танца зажигательного. Смотри и наслаждайся, как говорится.
- Здорово, – отвечает мой надсмотрщик и рукой подзывает, мол, топай сюда, друг недоделанный. – Уже уходишь?
Парни пожимают друг другу руки, и у меня появляется возможность поглазеть на фанаток Довлатова.
Тю. Ничего особенного. Я бы сказала, обычные. Ноги длинные? Давно уже стремянку изобрели. Если мне нужно будет до потолка достать, я ей и воспользуюсь. Что? Попа как орех? Вы мою видели?
- Мне совесть не позволит бросить вот эту красоту и уйти. – Американский Мишка смотрит на меня и улыбается. Другая бы на моем месте давно уже прыгала от счастья. Визжала бы, радуясь, ведь на нее такой симпатичный парень внимание обратил. Только мне не хочется. Как там говорят: не в моем вкусе? Тот случай.
– С первого взгляда покорила мое сердце.
- Когда успела-то? – заламывает бровь Филька
Молодец. Отличный вопрос. Мне тоже интересно, как я умудрилась?
- Две минуты назад. Еле вырвал ее из рук Славика.
Мишка продолжал нам в уши кисель заливать, а я вижу, как Фил напрягся.
А я еле сдерживаю себя, чтобы не схватить Довлатова за грудки и вытрясти из него все, что гад скрывает. Вот на лице написано, но я прочесть не могу. И бесит это меня. До скрежета зубов бесит.
- Я добровольно пошла, – сказала, потому что надоело молча стоять. – Должен же хоть кто-то развлекаться на этом празднике… Фил, напомни, по какому поводу ты нас собрал? Память девичья, сами понимаете.
Подруги Филимона посмотрели на меня как на сумасшедшую.
- Девочка, ты нормальная? – удивляется одна из них. – У Фила сегодня день рождения.
Эм, что-о-о?
- Классная шутка. А если серьезно?
Чего они на меня так уставились? Денег я у них не занимала. Бить не била. Шутку оценила и даже посмеялась над ней. Что еще?
Одному Филу весело.
Но с ним-то все понятно, что насчет остальных?
- Сажина, только не говори, что пришла без подарка, – наигранно удивляется парень. – Как ты могла?
Я взглянула на Фила и на его друга. Потом еще раз огляделась. Ну да, вечеринка. Да, официанты по залу бегают. Где шары? Где надпись: «С днем рождения, Филимон»? В конце концов, торт где?
Как по всему этому можно понять, что у кого-то именины?
И взглядом у него спрашиваю, мол, правда, что ли?
Думала, он засмеется, а он кивает.
Эх, подставила меня Смирнова. Я и не догадывалась, что она обманывать умеет. Вот вам и нежный цветочек, любитель Пушкина.
И что делать теперь?
- С днем рождения, – торжественно говорю. – Расти большой.
И обниматься лезу как к старинному другу.
- Мог бы и сказать, – шепчу ему на ухо.
- Я думал, ты и так знаешь.
- Откуда? Ты мне свой паспорт не показывал.
Отстранилась, пытаясь войти в роль забывчивой дуры.
- Какая радость. Повзрослел. Еще на год ты стал ближе к пенсии. Хочешь, тост скажу?
Ой, блин. Офигенное поздравление, Маруся. Иди поешь гвоздей.
- Вообще-то, день рождения завтра, – протягивает одна из подруг. – И Фил не любит всей этой мишуры.
- Да-а-а, и так всегда было, – подхватывает Мишка. – Но мы привыкли. Поздравлять будем завтра. Подарки дарить тоже завтра. А сегодня гулять и пить на халяву, но молча. Идеальный друг. Согласна?
Ага. Идеальный. Как купюра пятитысячная.
- Пошли танцевать? Не будем отвлекать завтрашнего именинника.
- В другой раз, – отвечаю ему, а сама взглядом ищу Смирнову с ее засранцем брехливым. – Спину прихватило. И коленки болят. А еще голова и…
- Ты разбиваешь мне сердце.
То покоряю, то разбиваю. Прям не Маруська, а кардиолог.
- Филипп Анатольевич, - парень в костюме появляется из ниоткуда, обращая на себя все внимание. Ух, спаситель мой. От ответа спас. – Устриц привезли. Как вы и просили, скупили все, что было.
- Чего? В смысле вы все скупили?
- У поставщика в наличии их больше нет. Правда, пришлось переплатить, он заломил цену, но мы все равно уложились в бюджет, – хвастается парень, протягивая Филу черную папку.
Ой, кажись, мой «подарок» подъехал.
Вопрос: мне сейчас убегать надо или все нормально и я могу на минутку задержаться?
- Семь килограммов? – слишком громко удивляется Фил, и сложно понять, это он от счастья так разорался или же мои дела плохи? – Вы чем думали, когда столько закупали?
Ой, жесть.
Беги, Сажина. Со всех ног беги и не оглядывайся.
- Так вы же сами…
- Что - я сам? Что?
Не покидала я место преступления. Не-а. Всего лишь ушла по-английски. Впрочем, как и все остальные. Пока Филька работника своего отчитывал, даже подружки его в разные стороны разбежались.
Сами понимаете, нельзя встревать в чужие разговоры. Некультурно это. Тем более, вдруг на меня еще пальцем ткнут. А потом и счет выставят. Одно дело - за шаурму заплатить, и совсем другое - за столько килограммов устриц. Семь. Господи. Как же убедительно я официанту наврала. Хотя… Сам виноват. Надо было идти и у хозяина переспрашивать, а не о чаевых думать.
Хотела Смирнову найти и отчитать, так не нашла. Километры по залу намотала, а эта парочка как сквозь землю провалилась. Пыталась позвонить, но стоило только телефон разблокировать, как он тут же выключился. Батарея села. И зря Фил переживал, что Барашкины меня подвезти захотят. Зря. Они первые свалили с этого праздника старости. Знали, наверно, что им от меня достанется.
Офигеть, они меня не только подставили, но и кинули.
Вруны.
Небось рассчитывали, что Фильку, как обычно, никто сегодня поздравлять не будет. Но каким же надо быть идиотом, чтобы не додуматься, что я все равно узнаю. Здесь не два человека. Тут их десятки.
От любви своей совсем без мозгов остались?
Не зря они сегодня были страннее обычного. Вот и причина. Мама всегда говорит: правду не скроешь. Тем более от меня.
Наверно, вы понимаете, что, пока искала Смирнову и Обашкина, я всеми силами пыталась не попадаться на глаза Филу. Скрывалась как могла. Один раз даже пришлось за колонной спрятаться и перестать дышать. Мало ли, вдруг услышит. Он-то искал. Я видела, как его головешка в разные стороны вертелась.
Когда он скрылся за дверью, только тогда я смогла облегченно выдохнуть. Так, надо вызывать такси. Угу. Как, если телефон разрядился?
Бочком, бочком, мимо честного народа, прямиком на ресепшен.
- Девушка, а можете вызвать мне такси?
- Конечно. Скажите только адрес, и я...
- Кать, отбой. Не нужно такси, - говорит Фил администратору, вот только смотрит на меня. - Ты остаешься.
Ой, теперь ко мне обращается?
Глава 36
- Девушка, - наклоняюсь и шепотом обращаюсь к администраторше. - Это он вам говорит.
- Не-а, – тут же поправляет меня мужской голос. - Не ей.
- Вам. Вам.
- Сажи-и-ина, – пропевает Фил, не жалея связок.
Нет, ну что с людьми жажда крови делает? Петь заставляет.
- Он не ушел? – спустя секунду спрашиваю у девчонки. А та лишь головой качает и улыбается.
Кто-то еще верит в женскую солидарность? Я нет. Давно на ней крест поставила.
- Кхм-кхм, – прокашливается Довлатов за моей спиной. Что? Думает, обернусь? Сажины так просто не сдаются. Как висела на стойке, так и продолжаю висеть. Авось Фильке надоест, и он уйдет.
– Кхм.
Вот настырный.
- Может, вы ему водички принесете? Мучается, бедненький. Иль заболел. Тогда нужно срочно Ангелину вызвать.
- Кать, не хочешь погулять?
Э-э-э, куда? Зачем ты меня с ним оставляешь? Я ж копчиком чую, как Фил паром дышит. Еще секунда, и на мне появится хрустящая корочка.
Ладно.
Один. Два. Три.
- Фил, привет. Давно здесь? – оборачиваюсь с распростертыми объятиями. На шею не прыгаю, но улыбку растянула от уха до уха. – Представляешь, а я стою, жду, а тут никого нет. Рабочее место - и пустует. Не дело это. Тебе надо со своими работниками пообщаться. У одних со слухом не все в порядке, а у других задница на месте не сидит.
Вот тебе, Катюха. Будешь знать, как надо мной смеяться.
- У кого со слухом проблемы?
- У пенсионеров. Бедные бабушки и дедушки, которые…
- Сажина!
- Молчу, – пальцами «застегиваю» невидимую молнию на губах. – Ты злишься, да? Я не думала, что все так получится. Честно-честно. О, я компенсирую расходы. Хотя… Ну, давай будем трезво смотреть на вещи, столько денег у меня нет. А если бы и были, то я бы их на дребедень не спустила. Кредит мне не дадут. У мамы спрашивать не буду. А вырезать почку из-за невкусных устриц…. Короче, тебе остается только понять меня и простить.
И? Чего он молчит-то?
- Это ты заказала устрицы?
Так он не знал?
Пф-ф-ф. Мог бы и сразу сказать. Я тут две минуты пыхтела и потела, пока на ходу речь придумывала.
- Нет.
- Я думаю, да.
- Нет.
- Кать, - кричит Фил, поворачивая голову к неподалеку стоящей девушке. – Позови…
- Меня подставили. Нет, я готова на чистосердечное. Стой! Точно, подстава. Моя сестра-близняшка пакостит. Всю жизнь мне портит. Она в нашей семье самое настоящее зло. Никому спокойно жить не дает.
- И ты ее каждый день в зеркале видишь?
- Да. Что? Не-е-ет. И нечего смеяться. Я тебе, между прочим, семейный секрет доверила. Душу раскрыла и обнажила. Не втыкай в нее острый нож.
Все мои умершие предки, если вы сейчас смотрите эту комедию, пожалуйста, переключите канал на своем райском телевизоре. Вы не должны видеть моего позора.
- Ты ненормальная.
- Знаю. Поверь, мне тоже сложно с этим жить.
По взгляду вижу, не верит.
- Я думал, ты со Смирновой уехала.
- Так я их не нашла. Пока от тебя пряталась… то есть красоты отеля оценивала, искала парочку, но они испарились.
И снова он головой качает. Такими темпами она у него скоро открутится.
- Отклейся от стойки, и пошли. Разберусь со всем и отвезу тебя домой. И не спорь, а то заставлю съесть весь твой заказ.
Чего?
Семь килограммов устриц?
Одной мне?
- Не сможешь. – И тут же добавляю: – Ты добрый. Как Карлсон.
Буркнув что-то о сумасшедшем малыше, он оторвал меня с места и к лифту повел, сзади подгоняя. Меня прям ностальгия накрыла. Через пять минут мы уже заходили в его номер, и я села на тот самый удобный диван.
- Да, Сень. Когда будут спрашивать, говори, что видел меня секунду назад. Ага. Пусть ищут.
Короткий разговор по телефону, и трубка приземляется возле со мной.
- А обманывать нехорошо. Мама говорит, язык распухнет и лопнет.
- Твой не лопнул.
Он заваливается, рядом вытягивая ноги.
- Что с Обашкиным? Я сразу поняла, что весь народ к нему никакого отношения не имеет. Серьезно, они его стороной обходили.
- Они тебя не предупредили?
- Смирнова сказала, что Славик замутил вечеринку в честь их предстоящего новоселья. А у тебя правда завтра день рождения?
- Угу.
- А что с тем парнем, который шутку мою не понял?
- Ничего. Я его уволил.
- А-а-а. Что? Фил, нельзя. Верни его. Он же не виноват, что я дура.
- Ну, с этим не поспоришь.
Захотелось спуститься на первый этаж, забрать оттуда вазу и натянуть ее Довлатову на голову.
- Нормально все с ним. Но он сказал, что найдет тебя и отомстит.
- Серьезно? Смело увольняй. Прям не жалея.
Фил улыбается с закрытыми глазами, а я смотрю на него и не решаюсь заговорить про Обашкина. Вот так мне не хотелось портить эту минутку упоминанием про одного брехливого циклопа.
- Ты уснул, что ли?
- Не-а, – мычит и голову мне на плечо опускает. – Нужно позвонить отцу. Поговорить с директором ресторана. Отвезти тебя. Потом…
Он спит.
На моем плече спит.
Скинуть его, что ли? Чего развалился? Подумала, подумала и решила не трогать. Вдруг приземлится так, что синяк останется. Он меня точно тогда прибьет, если на своем празднике будет с фингалом или сломанной рукой.
Черт.
День рождения.
Подарок же нужно купить. Что наш Филька любит?
А я откуда знаю? Вот вздумал же подставить меня и родиться именно в этот день. Надо с Настей разбираться, а придется голову ломать.
Убедившись, что он крепко спит, осторожно встала и тут же вышла из номера. В этот раз у меня получилось вызвать такси. Сидя дома на своем Филькином диване, я поняла, что подарю ему. Только вот для этого надо разбудить маму.
Как раз ее номер набирала, когда на экране высветилось имя Довлатова.
- Опять сбежала? Почему не дождалась?
- Так я это... За подарком для тебя ушла.
- Зачем? - сонно выдыхает он. - Марусь, не напрягайся. Можешь просто подарить мне яхту. И все. Я не привередливый.
Чего? Он там не проснулся еще? Или все-таки упал?
- Не поверишь, именно ее и хотела. И назовем мы ее «Марусей». А потом...
На лестничной площадке кто-то загремел ключами и заматерился. Как шпион, прокралась к двери и посмотрела в глазок.
Мамочки!
- Не-е-е. Если я ее так назову, то она потонет раньше, чем на воду станет.
- Довлатов, да забудь ты уже про свою яхту. Тут это... Обашкины.
- В смысле? К тебе пришли? Славик?
- Не ко мне. К себе. Тетя-танк и ее сын-велосипед. Надеюсь, в чемодане, который они с таким трудом катят, не лежит Смирнова.
-Я бы не удивился.
-Что?
-Жди в гости. Я еду.
Ага, конечно. Вот прямо сейчас и выезжай. Пусть тебя все увидят.
- Нет. Ты чего? На часы посмотри.
- Почему ты постоянно споришь? И тишина.
Он сбросил? Кто так делает? Тем более на таком моменте.
Ой, не он. Телефон мой выключился. Бросив подсматривать за соседями, которые уже спрятались в своей норе, вернулась в комнату. Может, перезвонить? Или не надо? Если позвоню, что скажу?
А-а-а-а. Как сложно-то.
Минута. Вторая. Третья. Смотрю на часы и набираю номер.
- Мам, срочно. Как приготовить малиновый торт и не спалить квартиру?
Глава 37
- В твоем случае - никак. Выйди из кухни и закрой за собой дверь. Лучше всего на ключ, который сразу же выкинь из окна. Родительский рецепт получила, а теперь можно я продолжу спать?
- Мама! Я серьезно.
- Думаешь, я шучу? Ты к духовке подойти не успеешь, как она тут же взорвется. Кто потом ремонт будет делать у бабы Вали? Не, дочь, никаких тортов, тем более на ночь.
Может, и правда к черту торт? Я с легкостью могу сходить в магазин и купить ему… яхту. Точно. Он ведь ее и хотел. Только Филька забыл уточнить, где именно их продают. Я вот сразу на детский рай подумала. Небось, там есть. И такая… ух. Чтоб прям руль крутился и с запасными батарейками. Пусть радуется и вспоминает беззаботное и безтрусое детство.
Попыхтела, попыхтела и решила от первоначального плана не отходить. Тем более мамы Фила в городе нет. Отца, если не ошибаюсь, тоже. Кто его домашней выпечкой порадует?
- Пожалуйста, – протягиваю в трубку, зная, что мама все еще слушает. – Мне очень-очень надо. У человека день рождения, а он один, понимаешь?
- Кто один? Маруська, а ты мне ничего рассказать не хочешь?
Эх, вот надо было мне с этого и начинать. Мама там, наверно, с места подскочила и по комнате забегала, остатки сна прогоняя.
– Так, если у тебя парень появился, то я должна об этом знать. А теперь говори, кто он?
- Мам, ты чего завелась, как трактор в поле? Нет у меня никого. И в ближайшее время не будет. Помнишь мой план жизни? Парень в нем появляется после двадцати пяти, когда я уже стану старой. На всякий случай скажу, сейчас я молода и в полном расцвете сил. Поэтому не теряем время и начинаем учиться готовить. Часики тикают, мамуль.
- Точно? – переспрашивает взволнованный голос.
- Я тебя когда-нибудь обманывала?
- Еще спрашиваешь?
Блин, лучше бы в интернете рецепт посмотрела. Там бы меня никто вопросами не заваливал. Максимум показали бы место, где можно с помощью хрена и горчицы увеличить грудь и отрастить километровые ноги.
- Зато сейчас не обманываю. Говорю как есть: у человека праздник, и мне хочется его порадовать. И если мы закончили, то давай приступим к готовке. Чем раньше начнем, тем быстрее пожарные приедут. Уснуть не успеют люди.
- Что?
- Шутка. Я решительно настроена. Возгорания не допущу.
- А где баба Валя? – Ох, вопрос не прозвучал, он выстрелил и попал прямо в цель. В мой лоб. – Как она вообще разрешила тебе на кухне хозяйничать?
- Просто она мне доверяет, в отличие от некоторых. Про вас говорю, маменька.
- Дочь, да я… Эх, ладно, записывай.
Что? Писать надо? Мы ведь просто торт печь собирались. Что за подводные камни?
Так-с. Мука, разрыхлитель, масло, яйца, соль, сахар, молоко и сливки, ванильный экстракт (без понятия, что это такое, надеюсь, не приворотное зелье) и малина.
Из всего у меня есть… Соль. Начало положено, но все равно немного не хватает.
- Мам, а бывают тортики из одной соли?
- Конечно, которую берут из моих слез. Воспитала бездаря, теперь спать не могу, – ворчит она в трубку. - Маруся, конечно, нет. Какая соль? И кстати, у вас же все ингредиенты есть? Если ты собралась поздно ночью идти в магазин, то даже не думай.
М-да, с логикой у женщины явные проблемы. Вот как у меня может что-то быть, если я несколько минут назад узнала рецепт? Не телепортировалась же я, в самом деле. Да и скатерти-самобранки не существует.
Ужас.
- Никуда я не пойду. – Ох, с враньем и правда надо завязывать. Но сейчас вроде бы другой случай. Ложь во благо. Берегу мамины нервы. – Ты же знаешь скупщицу бабу Валю. Да у нее есть то, чего в магазинах нет. Лет двадцать как. Давай так, я сейчас все в одну кучу соберу и перезвоню тебе. Не спи!
- Поспишь тут с тобой. Посуду не побей.
Блин, у Довлатова ж и посуды нет.
Еще и это покупать.
Он мне за такой подарок должен будет всю жизнь руки целовать и на машине куда угодно возить. Эх, Маруся, добрая душа.
Хорошо, что рядом с домом магазин есть круглосуточный. Одна нога здесь, а другая там. Райончик элитный, не такой, как наш с бабой Валей. Тут маньяков нет. Ну, кроме Обашкина.
Как назло, с ним я чуть и не столкнулась, возвращаясь в квартиру с двумя огромными пакетами. Увидела этого маньячеллу рядом с маманькой, и пришлось за угол бежать, прятаться. Вышли из подъезда и орут на всю улицу, к машине направляясь. А мне интересно. Я пакеты на землю поставила и уши навострила.
- Славочка, пожалуйста, поехали домой. Там и комната твоя обустроенная, и еда здоровая, и все для тебя. Я там. Поехали, сынок.
- Хватит. Я все сказал.
Чуть не заржала и не спалилась от его детского бурчания. Еще бы губы надул для эффектности.
- Сынок, ну зачем ты так? У папы сердце, у меня давление. Разве оно того стоит?
Ох, вот дела. Смирнова у них – оно? М-да, Настюха, не повезло тебе, парень -валенок, а мать его - иголка швейная. Колется.
Не услышала я ответ Барашкина. Он в тачку запрыгнул, подождал, пока мама-танк пристегнется, и по газам, будто за ним стадо оленей несется.
А я домой потопала, надеясь, что спустя несколько часов этот самый дом не рухнет. Интересно, а в случае чего меня можно будет через суд лишить дееспособности за неумение пользоваться духовкой?
Фил.
Как только связь прерывается, откидываю телефон в сторону, снова падая на диван. В голове хаос из идиотских мыслей, и я понять не могу, чего на самом деле хочу. Судя по сообщениям друзей, которые до сих пор не могут меня найти, их поиски продолжаются. Люди, которых я буквально знаю всю жизнь, не понимают, что я их кинул. Свалил не попрощавшись и не предупредив, когда в поле своего зрения не увидел ее.
Мой самый страшный кошмар. Обычная девчонка, которая одним предложением умеет пробудить в человеке желание ее убить или запереть в подвале. Мария Сажина – единственная девушка, способная вызывать во мне настолько противоречивые чувства. Она везде. За короткий срок смогла пролезть в каждый уголок моей жизни, удобно расположившись. После очередной стычки с ней мои нервные клетки самоуничтожаются, мозг взрывается, а сердце обещает сломать пятку.
Рядом куча девчонок, которые могут сказать «да» после кивка головы в их сторону, но я все равно, как идиот, вспоминаю ту, кто называет меня Карлсоном и матерится, как сапожник с тридцатилетнем стажем.
Я могу сейчас спуститься вниз, а подняться с той же Ангелиной, которая уже несколько месяцев демонстрирует свою растяжку, намекая на умелые способности.
Гадство.
Чертова Сажина с ее неуверенными прикосновениями и выдохами в рот, от воспоминания которых до сих пор сносит башню.
Спасали только мысли о том, что скоро все закончится. Вернутся родители, и блондинка освободит мою квартиру. Вскоре и Обашкин бросит свою лицемерку. Тогда я снова стану хозяином жизни, не думая о мелких вредителях.
Лежать и пялиться в потолок надоедает уже через пять минут. Смотрю на телефон, но переламываю себя и не набираю тот самый номер.
Спускаюсь вниз и наблюдаю всю ту же картину. Народ веселится, музыка гремит, усталые официанты с раздражением бегают по залу. И их можно понять, расходиться никто не собирается, а это значит, что работа продолжается. Киваю головой наивному дураку, который повелся на прикол Маруси, и двигаю в сторону друзей, среди них сидит тот самый танцор, которому ничего в штанах не мешает.
- Бро, ты куда пропал? – Мишка с трудом перекрикивает музыку, одной рукой обнимая девчонку в коротком платье и с голубыми волосами. – Ты не говорил, что у тебя в отеле такие цыпочки живут. Познакомься с моей… Малышка, как тебя зовут?
- Елизавета, – отвечает ему и переводит все свое внимание на меня, демонстрируя длинные ноги. – Очень рада.
Скучно.
Настолько скучно, что хочется пойти на кухню и сожрать все устрицы. После них хотя бы не знаешь, что тебя ждет и как закончится ночь. А вот с Мальвиной все до тошноты предсказуемо.
Не смотря на нее, сажусь на стул, заказываю минералку.
- Фил, чего у тебя морда такая зеленая? – продолжает парень. - Расслабься и получай удовольствие, можно даже молча.
- Не интересно, – отвечаю, жадно делая глоток холодной воды.
- Лизок, музыка классная, потанцуй, – выпроваживает он девчонку и наклоняется к столу. – Смотри, какая. Ноги просто… отвал башки. Не такие, конечно, как Машки, но ничего, сойдут.
Машка. Машка. Машка.
Стоп.
Маруся.
Черт, он прав, конечно. Не поспоришь и в морду ему не заедешь.
- Кстати, ты ее не видел?
- Не-а.
- Вы знакомы. Номерком не поделишься?
- Стреляй номер у своей Мальвины. – Отталкиваю от себя стакан, улыбаясь. – И сразу узнай, нет ли у нее Буратино, который одним ударом выбьет тебе все зубы.
- Жмотяра. – Друг и не думает притворяться будто он не догадался, что номер говорить я тупо не хочу. – Прикинь, я сначала подумал, что она пришла с этим слизняком Обашкиным.
- М?
- Да у него слюна ядовитая текла, когда он на нее смотрел. Так еще и новости про свадьбу. Он реально жениться собрался?
- Угу.
- Жаль, не обратил внимания на эту ненормальную, которая согласилась. Ябы ее сфоткал и фото в рамочку поставил, с надписью «Герой России». Она в курсе, что Славик жить без мамки не может?
Снова киваю.
- У-у-у-у, тяжелый случай. Слушай, а красотка каким местом к ним прилипла?
- Подруга будущей жены, – нехотя отвечаю ему и телефон из кармана достаю.
- Чур, я свидетель на свадьбе, – тут же орет он, потирая руки. – Лучшая подруга, да? Я в деле.
- Не надейся. Она сожрет тебя, прежде чем ты откроешь рот.
«Или я тебя прибью», - договариваю про себя, и пальцы неосознанно сжимаются в кулак.
Миха косится на меня и разочарованно добавляет:
- Понял. Не дурак. Значит, Обашкин никак угомониться не может?
Пожимаю плечами и смотрю на время.
Сажина спит или…
На экране высвечивается номер Славы, и мне приходится ответить.
- Дружище, здорово, – пыхтит он. – Ты где?
- В Мексике.
- Как? А-а-а, ты шутишь. Слушай, я сейчас к себе на квартиру приехал. Прикол, еле от матери улизнул. Она такое представление устроила, будто мне десять, и я…
- Слав, давай по делу, – обрываю его, не собираясь снова слушать его жалкие бормотания о тяжелой жизни под мамкиной юбкой.
- Да-да. Хорошо. В твоей квартире кого-то убивают. То визги, то дикий стук. Я бы мог к двери подойти, но обещал матери еще сегодня вернуться. И…
И просто испугался. Можно же называть вещи своими именами.
Сбросил и, забыв что-то сказать Мишке, рванул к выходу. Сам не понял, как очутился в машине и ногой давил на газ. Ключи от квартиры в кармане. Телефон остался лежать на столе. И у меня не было другого выбора. Только ехать. Да я бы и не смог отсидеться в отеле. Время позднее, Сажина не будет просто так орать. Грабитель? Но как в квартиру попал? В рекордно короткие сроки я добрался до дома, нарушив сотни правил дорожного движения. Не дожидаясь лифта, бегом помчал по лестнице, перепрыгивая через ступеньки.
На лестничной площадке было тихо.
Может, Сажина уже прибила вора и сейчас разделывает его труп? В том, что она сумеет за себя постоять, я не сомневался. Мне было жалко человека, который встанет на ее пути. Но…
Зайдя в квартиру, я не сообразил включить свет. Тихо прошел по коридору, зашел в спальню, посмотрел в ванной.
Никого нет.
Словно тут никто и не живет.
Только непонятный запах напоминает о том, что я не должен быть здесь один.
Я уже в гостиной был, направляясь в сторону кухни, когда услышал топот ног и дикий визг:
- А-а-а-а-а-а! Получай, извращенец.
Выставил руки, но поздно. От удара чем-то тяжелым по голове увидел, как звездочки перед глазами летают. Прежде чем отключиться, выдавил из себя:
- Сажина, твою мать.
И все. Темнота.
Глава 38
А-а-а-а-а.
Я человека убила.
А-а-а-а-а.
Черт.
Нет, в таких случаях не к нему, а к Господу обращаются. Но он грешникам не помогает вроде.
И у гугла ответ не спросишь. После моего запроса «Я убила человека. Что теперь делать?» ко мне в гости приедут парни из ФСБ, и повяжут без разговоров. Им ведь не объяснишь, что я честь свою спасала. Не поверят рассказу, мол, пока я с наушниками в ушах тесто месила, кто-то пробрался в квартиру и хотел замесить меня.
Это я уже потом поняла, кто пожаловал. Довлатовский грозный рык разве с другим спутаешь? Нет. Но вначале я испугалась, когда боковым взглядом тень промелькнувшую увидела. Думала, все, не успею торт праздничный допечь. С мамой не попрощаюсь. Пение птичек не услышу. И меня такая обида взяла, за птичек. Не раздумывая, схватила в руки сотейник и пошла.
Удар.
Рык.
Крик.
И глухое падение.
Потом я еще минуты три бегала над Филькой, пытаясь вспомнить, как Франкенштейн оживлял свое чудовище. Еще несколько минут представляла, какую мировую славу получу, если у меня это все-таки получится. А несколько секунд ушло на то, чтобы пофантазировать над будущим внешнем видом моего Филимона.
Только после этого случайно стукнула себя по лбу все тем же сотейником и пришла в себя.
Осознала, что произошло, и, зарыдав медвежьим ревом, кинулась к парню.
- Фил! Очнись! – аккуратно толкаю его. – Филечка, родненький, пожалуйста.
А-а-а.
Он и глаза не открывает.
- Ну, давай же. Филька, ну же, вставай. Обещаю, я больше не буду столько болтать и подкалывать тебя. Никогда, никогда. Даже Филькой называть не буду. Рабыней твоим стану. Да я…
Это все готовка. Права была мама, когда говорила, что ни к чему хорошему мои жалкие попытки стать кондитером не приведут. Как в воду глядела мамочка. Чувствовало ее родительское сердечко.
- Что - ты? Продолжай, мне интересно.
- Да что угодно. На все готова. – А у самой руки трясутся, и плакать хочется.
- Класс. Не зря мне прилетело, – отвечает мужской голос.
- Ты только не умирай. Живи, Фил. Тянись к свету. Иди на мой голос.
Так, стоп.
- Довлатов! – Смотрю, а у него глаза открыты и улыбка от уха до уха. – Фи-и-ил.
Это нормально, что он улыбается?
Не хочется, чтобы после моего удара он дурачком стал.
- Сажина, без лишних движений. Вообще не дергайся. Неизвестно, на что ты еще способна. Ты меня чуть не убила.
- Я не х-хотела.
- Да ладно? По мне, так хотела. Что в руках было? Сковородка? Откуда в моей квартире сковородка? Вот до чего доброта доводит. Разрешил человеку переехать, и мало того, что она свои порядки здесь наводит, так она еще и голову мне решила отбить. Сажина, ты совсем ненормальная?
А ты слишком разговорчивый.
- Фил, я правда не знала, что это ты.
- Значит, других людей бить можно?
- Да. Нет. Черт. А что мне еще оставалось делать? Сижу, никому не мешаю, по идее в закрытой квартире, смотрю, тень. На домового не подумаешь, они не такие длинные. Вор. Маньяк. Обашкин, который под дверью терся. Масса вариантов. А я девочка маленькая, чем могу, тем и защищаюсь.
- Сковородкой?
- Сотейником.
- Даже не знаю, что это. Голова трещит.
Представляю как. У парня вид такой, будто его танк переехал. Честное слово, до сих пор боюсь, что он захочет меня из окна выкинуть, поэтому и помогаю подняться с осторожностью.
- Может, скорую? Или давай позвоним твоей Ангелине.
- НЕТ! Ее здесь не хватало.
- Тогда…
- Чем воняет? Только не говори, что ты решила поджечь квартиру вместе со мной, чтобы уничтожить все улики?
- Ой, коржик.
- Кто?
Не стала пояснять, а рванула труды свои спасать. Не получилось. Суждено в этой квартире сегодня кому-то откинуться. Смотря на сгоревшую печенюху, поняла, мои попытки научиться готовить опасны для здоровья. Вон как Филька пострадал.
- Что это? – он подходит сзади и смотрит на обстановку.
А здесь есть на что посмотреть.
Все валяется, мука на полу, битые яйца в раковине. И нет, я ни с кем не сражалась, просто так получилось.
- Торт твой.
- Сначала ты решила меня отравить, потом прикинула и не стала заморачиваться?
Ой-ой-ой. Посмотрите на него. Подумаешь, стукнули его. Да я в детстве сильнее головой билась. Мама не даст соврать. А тут… Зря сказала, что ради него старалась. Надо было промолчать.
Наверно, на моем лице транслировались все мысли и эмоции. Фил внимательно пригляделся, а потом понимающе кивнул.
- Только не думай, что я забуду про встречу сковородки со своей головой.
- Малиновый.
А что? От юмора никто не умирает. Пока. Такими темпами я стану первой.
- Он сгорел.
Не, вот дает человек. Ему приятное захотели сделать, а он еще и придирается.
- Подожди, это ты мне на день рождения решила подарить? Малиновый торт? Марусь…
И он заржал.
Громко так, заливисто. В общем, как псих из фильма ужасов.
- Тебе присесть надо. – Качаю головой, пальцем ему на стул показываю. – А лучше лечь. Сколько будет двести тридцать умножить на сорок восемь?
- Чего? Сама-то знаешь?
Конечно, нет. Но Филька умный, знать должен.
- Я здесь при чем? Не мою голову проверять надо. Так сколько?
- Как раз твою. И я без понятия, сколько это будет.
- А раньше знал?
- Сажина!
Наверно, не знал. Фи. Зато строит из себя самого умного.
- Ладно, с этим потом разберемся. Ты лучше скажи, зачем приехал?
Эй, что я такого спросила? Фил смотрит на меня, будто я всем его детские фотки показала, на которых он с голой задницей.
- А ты зачем кричала и гремела на весь дом? Поэтому и приехал. Соседи жаловались.
- Барашкин, что ли? Теперь понятно, зачем он дверь обнюхивал. И не кричала я. Вырвалось немного, когда все из рук падало, но это был не крик. Так, мычание под нос. Для тебя старалась, между прочим.
- Больше не старайся. Тогда все будут живы и здоровы. Рисуй открытку. Только с карандашами поосторожнее.
- Как смешно. Ха-ха. Ничего больше делать не буду. И хватит трескать мою малину, – говорю ему, когда он в пятый раз в тарелке тянется. Удивительно, но она цела осталась. Наверно, потому, что до нее очередь еще не дошла.
- Рабыням слово не давали. Сама предложила. – И целую охапку, да прямо в рот. Не стесняется, главное. – Теперь…
Договорить Фил не успел. Так же, как и я дослушать. Включенный ноутбук, который на столе стоял, ожил, и на экране появилась фотография моей мамы в колпаке.
Мама не просто хотела со мной поговорить, она меня увидеть хотела.
- Вставай, – занервничала я, бегая по кухне. – Уходи. Прячься. Иди в другую комнату и молчи. Если мама тебя увидит, то у меня с бабой Валей будут проблемы.
- Что? Почему она не спит?
- Я разбудила, поэтому и не спит.
- Ты и мать свою достаешь?
- Я всех достаю. А теперь брысь, пока я до сковородки не добралась.
Фил еще не ушел, когда я ответила на вызов.
- Ну, что там? Все цело? Получилось? – Мама с интересом смотрит, лежа на подушке.
- Да тут… Знаешь… Как бы…
- Знаю, я тоже боялась первый раз твоему отцу готовить. Волновалась, жуть. Но ничего, он съел, хвалил и даже выжил, к сожалению. И твоему парню понравится. Не зря же ты так старалась. С любовью делала.
Что-о-о-о?
Глава 39
- Или ты маму за дуру принимаешь? Думаешь, она своего ребенка как свои пять пальцев не знает? Я сразу поняла, дочуня моя влюбилась. Рано, конечно, но палки в колеса вставлять не буду. Воспитывала тебя с головой на плечах. Сама разберешься.
В квартире стало настолько тихо, что я без труда могла услышать, как мое сердце от испуга ушло в пятки, попрыгало там, как на батуте, и на прежнее место вернулось. Щеки пылали с такой силой, что на них даже яичница бы сгорела. А язык… Клянусь, он онемел.
- Чего застыла? Марусь, все хорошо. Первая любовь, она…
В другой комнате что-то с грохотом упало. И нет, не мое чувство собственного достоинства, оно уже и так повесилось из-за происходящего, там Довлатов гремит. Скорее всего, челюстью своей паркет портит.
- Она меня обошла, – перебиваю маму, и до меня доходит, в кого я такая болтушка. – Нет никакой любви. С чего ты, вообще, это взяла?
- Ну как же? Например…
Господи, если ты существуешь, сделай так, чтобы у мамы в квартире интернет пропал. Отправь к ней любого ангелочка с ножницами, чтобы он провод перерезал, иначе она меня потопит.
- Без примеров, пожалуйста. Это все недосып, мамуль. Не спишь нормально, вот тебе и мерещится. Ко всему этому прибавь еще и сериальчики. Неудивительно, что ты немного тронулась.
- Что я сделала?
- Ошиблась в выводах. Никого я не люблю. Никого у меня нет. А торт для покалеченного судьбой человека. Жалко мне его стало. Все-таки по башке прилетело.
- Ты ведь говорила, у него день рождения.
- Ага. В день рождения получил по голове. Анекдот, да? Нет? Ну, ладно.
- Маруська, что-то ты темнишь.
- А ты не спишь. Ложись спать, мамулик. Отдыхай. Представь, что это все сон.
- Нет, пока торт твой не увижу, не усну. И почему ты до сих пор лампочку не вкрутила? Как ты, вообще, в темноте готовишь?
Хвала моей смекалке. Перед тем как ответить, я опять свет выключила. Как бы я маме объяснила про другую кухню на заднем фоне? Она бы точно не поверила в сказку про школу ремонта, где пришли добрые дяденьки и не только перекрасили всю кухню, но и заметно увеличили ее квадратные метры. А так, без света, фиг поймешь, что я не в квартире бабы Вали.
- Да у меня взгляд как у совы. Никакая мышь не пройдет. А если надумает, то у меня всегда сотейник под рукой найдется. Бац. И нет мышки.
- Хватит. Хватит. Хватит. У меня уже голова от тебя кругом. Сначала торт, потом кого-то по голове ударили, а сейчас моя дочь говорит, будто на самом деле знает, что такое сотейник. Нет, я точно сплю и это все сон.
- Прекрасный сон, с дочерью-принцессой в главной роли. А теперь я отключаюсь. У меня тут по программе кошмары начинаются. Ты будешь на единорогах кататься, а я с драконом воевать.
Мама тяжело вздыхает, мол, и это моя дочь, но все-таки сбрасывает, давая мне возможность перевести дух перед сражением века.
- С принцессой? Серьезно?
От голоса Фила у меня волосы на затылке зашевелились. Маме и правда повезло. Она сейчас спать будет, а мне как-то надо от Фильки избавиться, который слишком много услышал.
- Хочешь сказать, я не похожа на принцессу?
Лучшая защита – нападение. Я это еще в школе усвоила.
- Если бы ты была принцессой, запертой в замке с драконом, а я - принцем на белом коне, то, не раздумывая, пошел бы спасать дракона.
Вот тут даже обидно стало. Серьезно. За принца. Как Карлсон может себя так называть? Лошадью - да, и то надо будет попросить прощения у животинки.
- Не успел бы. Я бы тебя с башни камнями закидала. Я меткая. Хочешь проверить?
- Обойдусь, – раздраженно отвечает, головушку потирая.
- Это правильно. Лучше не стоит. Я, вообще, считаю, что тебе осторожнее надо быть. Филь, ну серьезно, неудача – твое второе имя. То палец, теперь голова. А что дальше? Даже мне становится страшно за тебя.
Ой, а чего это он зубами клацает? Нормально общаемся, зачем рычать?
- После того как ты появилась в моей жизни…
- Я осветила ее. – Встаю со стула, закрываю ноутбук. – Украсила. Можешь не благодарить.
Ну все, прибьет. Вот сейчас точно нарвалась. Даже захотелось чем-то рот себе заткнуть, чтобы еще больше не нарваться на неприятности. Но под рукой был только сгоревший коржик, поэтому и передумала.
Ох, как он смотрел на меня. Жуть. Будто в любой момент сорвется и забодает. Теперь-то есть чем. Небось, шишка по размеру как мой кулак.
- Так Обашкин переезжает? – как бы между делом спрашиваю, включая свет. – И что делать будем?
У него, вообще, план имеется? Мне же не придется жить через стенку с Барашиком? Его вытурить надо. Для этого нужен план. А мне в голову приходит только одна идея – развести костер под соседской дверью. Что? Зато действенно. Чирк спичкой, и Славик на своих кривых двоих летит к мамке.
Красота.
- Не знаю.
Я так и застыла с кружкой в руке.
- В смысле? Он не может там жить. Нельзя.
- Это его квартира. Что я могу сделать?
- Поговорить с ним. Скажи, что у тебя завелся полтергейст и ты поэтому съехал. Точно. Можно даже добавить, типа он на стенах кровью писал: «Дуракам здесь не место».
- Я, по-твоему, тоже дурак?
Бли-и-ин. Что у меня за словесное недержание? Это лечится? Надеюсь, не отрезанием языка.
- Ты эгоист. Вот так и любишь о себе поговорить, – качаю головой, мол, фу-фу, нельзя таким быть. – Мы сейчас про Обашкина и его переезд разговариваем. Я рядом с ним жить не хочу. И Смирнова. Надо уже заканчивать этот цирк со свадьбой. Мне такая Настя не нравится.
Фил наконец-то отлипнул от стены и сел на стул.
- Может, она такая и есть? Люди умеют подстраиваться под ситуацию. Давай так сделаем: завтра вечером соберемся в клубе, там все и решим.
-Что именно?
- Все, - улыбнулся Фил улыбкой клоуна Пеннивайза. - Кстати, а почему моих вещей нет в шкафу? Кто разрешал убирать?
На моем лице не дрогнул ни один мускул.
- Не понимаю, о чем ты.
- М-м-м. Хорошо. Тогда... О чем ты там с мамой разговаривала? Первая любовь?
Глава 40
- Ты кого высматриваешь? – Настя смотрит по направлению моего взгляда, наверно пытаясь понять, почему ее подруга ведет себя как трусливый Миньон, танцующий чечетку. – Маруся, а-у-у-у. Ты где?
- На необитаемом острове, – бурчу, вспоминая, как выталкивала Фила из его же квартиры, потому что тупо не знала, что ему ответить. – Неговорящие обезьяны - идеальные собеседники. Жуют банан и попу чешут. Круто, да?
- С тобой все в порядке? Сажина, ты странная последнее время. У тебя ничего не случилось?
Как всегда, люди чудят, но в странностях обвиняют других. Мою жизнь в принципе нельзя назвать нормальной. Особенно сейчас, когда Довлатов поймал меня за хвост. Но… Здесь жирное «но», мои странности даже близко не стояли со Смирновой и не дышали с ней одним кислородом. Поэтому не ей тут в следователя играть.
Мне.
- А у тебя? Кто вчера свалил и бросил бедную меня на растерзание богатеньким мажорам? М? Что случилось? Передали о наступлении конца света? Тебе плевать на подругу? Или время позднее и Славика домой загнали? В любом случае ты могла хотя бы предупредить.
Вот это я загнула.
После такого Смирнова точно зависнет и перестанет обращать внимание на мои попытки высмотреть Довлатова.
- Да я хотела…
- Обашкин не разрешил? Ему срочно понадобилось утащить принцессу с ее липового балла?
- К бабе Фрося скорая приезжала. – Настя смотрит на меня как на воробья, который только что нагадил ей на голову. – Она попросила срочно приехать.
Я голубь, который гадит.
Черт.
Фиговое чувство.
- Как она? Все хорошо?
- Да. Ты же ее знаешь. Скучно ей без бабы Вали. Вот и развлекается.
- Вызывая скорую?
- Как может, так и привлекает к себе внимание.
Судя по интонации Смирновой, шалости ее хозяйки - моя вина.
- Но тогда я не знала, – продолжает Настя. – Испугалась и попросила уехать. Не обижаешься? Марусь, я только дома про тебя вспомнила. Честное слово, все из головы вылетело. Даже про Славу забыла. А он волновался. Сказал, всю ночь не спал, звонка моего ждал.
Волновался? Интересно, в какой момент? Когда вещи перетаскивал или когда от мамкиной юбки со скоростью света убегал?
- Ты к нему переезжаешь, да? Когда?
Как хорошо, что Смирнова привыкла к моему умению менять темы. Поэтому она и не удивляется, когда слышит вопрос, ответ на который уж очень сильно меня волнует.
- Не знаю. Там все сложно, – пожимает она плечами, повышая голос. Музыка в клубе с каждой секундой становится громче, и даже мне приходится орать. – Квартиру затопило. Представляешь? Слава говорит, сухого места не осталось. Вся мебель, вещи… Короче, там и находиться нельзя, не то чтобы жить.
Апельсиновый сок, которым я несколько минут назад наслаждалась, стал горьким и невкусным. Желание врезать Обашкину увеличилось. Вот же гаденыш. Еще и мерзкий врун. Так обидно за Смирнову стало. Хотелось схватить ее и не стесняясь рассказать все про обожаемого парня. Но не поверит же. По глазам вижу, не поверит. Он ей потом в уши воды зальет, я еще и виноватой останусь.
Влюбленные дуры, правду игнорят.
- Ничего. Время есть. Ремонт закончится, и стану я хозяйкой его хором.
Что?
Крокодиловый хвост мне в ухо. О чем она?
Есть только один способ проверить теорию Фила. И надо поторопиться. Барашкин скоро вернется. Не будет же он час разговаривать с матерью по телефону.
Хотя…
Совсем не удивлюсь, если тетя танк в клуб припрется, чтобы сынка образумить.
- Настюх, вон тот парень, - тыкаю пальцем в первого попавшегося чувака, - от тебя уже минут десять взгляд не отрывает. Посмотри…
- Какой?
- Вон тот… Белобрысый.
- Правда? – охает она и по сторонам оглядывается. – Не вижу. Где он?
- Зачем смотреть? Пошли знакомиться.
И вперед ее толкаю, мол, быстрее, пока не убежал.
- Что ты? Нет, – тут же одергивает она меня. – Сажина, ты не забыла, что у меня Слава есть? Одно дело - посмотреть, весело. Другое - знакомиться. Мне это ни к чему.
Вот так, Филька. Одним предложением я доказала, что Смирнова моя -хорошая, а друг твой - козел, портящий девчонок.
- Скучаете без меня?
Рядом мелькнула знакомая головешка, и тут же раздался скрипучий голос вернувшегося Барашкина. Правильно говорят: вспомнишь «бревно», вот и оно.
Бесит.
Он становится между нами и передает высокие стаканы, которые на подносе держит симпатичная девушка-официантка.
Ну, хорошо хоть не сам притащил. Зная его, он и плюнуть в напиток может. Такие вруны на все способны.
- Марусь, а ты как сюда попала? То есть Фил сам тебя пригласил?
- А что такое? Я тебя смущаю своим присутствием?
- Слав, пожалуйста, не приставай к ней, – встревает Смирнова. - Хорошо, что Маруся рядом и мне не приходится одной здесь торчать. За женскую дружбу.
Звеним стаканами с соком, и я мысленно салютую подруге. Может, есть надежда на то, что она сама все понимает?
Кстати, где Фил?
Почему его нет на собственном празднике? Главное, такси за мной отправил, Барашкина позвал, а сам не пришел.
Зря я, что ли, локоть свой грызла? Зря переживала и речь готовила? А платье? Да мне в магазин пришлось в спешке бежать и терроризировать продавщицу.
- Марусь, а ты что Филу дарить будешь? – кричит Настя. Я краем глаза вижу, как она вцепилась в рукав своего парня, и тяжело вздыхаю. Нет. Сама она точно ничего не поймет.
- Открытку. Лучший подарок – это подарок, сделанный своими руками. Не знали? Новый тренд.
Чего они смотрят на меня как на идиотку? Между прочим, я действительно сама эту чертову открытку вырезала и цветочки на ней малевала. Берите выше, там даже яхта нарисована. Человек с фантазией ее точно увидит. А скудно мыслящие люди пусть продолжают орать, называя мой шедевр каракулей двухлетнего ребенка. Плевать. Филька хотел открытку, вот я и исполнила его заветное желание.
Прям не Маруся, а золотая рыбка.
Правда, кое кого хочется хвостом стукнуть.
- Что не так? Не торт же я для него печь должна. А все остальное у него и так есть. Сами-то что купили?
- Чехлы в его новую тачку, - с гордостью вставляет Барашкин.
Это намек на то, что я с фигней пришла? Пф-ф-ф. Нашел чем гордиться. На чехлах Фил задницей сидеть будет, а мою открытку в рамочку поставит. Я проконтролирую.
- Ясно. - На пофигизме отвечаю ему, ногти разглядывая.
- У меня точно такие.
- Наверно, ты и машину такую же себе купил? Угадала?
- Что в этом плохого? - удивляется он, дергая плечом. - Я ее первый заказал. Филу просто доставили быстрее.
- Конечно. Так все и было.
Квартира в одном доме, еще и на одном этаже. Теперь машины... Свадьба.
Стоп.
Фил жениться собирался.
Обашкин собирается.
- Марусь, ты куда? - слышу вслед голос Смирновой. - Подожди нас.
- Скоро вернусь.
Очень скоро. Надо только найти Довлатова как можно быстрее. Не то я прямо здесь упаду и стану лежащим полицейским. Ноги ватные, а голова, наоборот, чугунная.
И танцевать хочется.
Из мозга тут же вылетают все вопросы, которые я хотела задать Филу. Походкой королевы, ну, по крайней мере, именно так я себя и чувствовала, двигалась по залу. Мне улыбались все, а несколько парней кричали вслед, прося вернуться и сесть за их столик.
Не интересно. От слова - совсем.
Я собиралась найти Довлатова.
Именно его.
А когда увидела, как он вошел в дверь, здороваясь с кем-то за руку, двинула в его сторону.
Фил был не один. Рядом с ним стояли несколько парней и до боли знакомая женская мордашка.
Его бровь насмешливо ползет вверх, когда он замечает мое приближение. У девчонки так вообще челюсть со звоном на пол упала.
Но разве «королеву» это остановит?
Пусть не надеются.
- И чего ты здесь торчишь? - встала перед ним, глядя в глаза. - Действуй.
- В смысле? Сажина, ты...
- Пригласи девушку на танец. Неужели непонятно?
Глава 41
Так мы и стояли друг напротив друга, и кажется, никто не собирался пускаться в пляс.
Что со всеми? Неужели не хочется погреметь суставами в такой-то вечер? Честное слово, я на одном месте еле держалась. Пока на Фильке взгляд фокусировала, мысленно поставила миллион новых танцев, представляя, как после финального движения все начинают мне аплодировать.
И не только.
В моей фантазии Фил вырывается из цепкого захвата рядом стоящей девчонки и кричит что-то типа: «Милая Маруся, я восхищен твоим асамбле. Выходи за меня, вот тебе пуанты».
- Кто это? Кажется, я где-то ее видела.
- Это…
- Ой, я вспомнила. Лена Лежачая. – Блондинка заулыбалась и, демонстрируя свой ярко-желтый маникюр, обхватила руку Фила. – Она же передачу какую-то снимала в твоей комнате. Да-а-а-а. Под кроватью пыль собирала.
А я еще думала, откуда мне ее лицо знакомо.
Так это же Оксанка. Любительница по комнатам шнырять.
Не узнала. Богатой девка будет. Или без волос. Резко захотелось ее ощипать.
- Она Маруся, -грозно рявкает Довлатов и отдергивает руку. Мол, отстань от меня, белка. Я тебе ни разу не орех. Грызи камни.
- А Маруся разговаривать не умеет, что ли? – упрямо продолжает она, будто ее только что не отвадили.
Довлатов усмехнулся.
- Еще как умеет. Оксан, ты лучше не нарывайся. Не потянешь. Я серьезно говорю.
- Пф-ф-ф.
Так, а что со мной? Чего это я молчу?
- Между прочим…
- Вы идите. Мы с Марусей сейчас вас догоним.
Ох ты блин.
- Фил, а как же…
- Оксан, вперед.
- Только вперед, Ксюха. Ни шагу назад. – Ну, и кто меня за язык дернул? Ничего бы и не случилось, постой я с закрытым ртом. На органы бы точно не продали. И на опыты не сдали. А тут… взяла и выставила себя не пойми кем перед Филом.
- Довлатов, ты опоздал. – Не узнаю свой голос, когда спустя несколько секунд, проводив блондинку взглядом, поворачиваюсь к парню. – Ик. А я спешила. Даже за платьем бегала. Ик. Открытку эту дурацкую рисовала. Ик. Ик.
Икота, икота, перейди на Барашкина с Оксанкой.
- Тебе кто пить разрешал? Сажина, не забыла, что ты под моей ответственностью?
Че-го?
- Вообще-то я уже девочка взрослая, ик, и разрешения ни у кого спрашивать не должна, – отвечаю ему и к стеночке прислоняюсь. Хоть что-то меня поддержит. – И я не пила. Только сок. А-апельсиновый.
- Наверно, переспелый попался. – Он подходит и отрывает меня от холодной стены. – Маруся, что мне с тобой делать? Стоило задержаться на час. Час. Но ты все равно успела найти приключений на свою задницу.
- Ты меня не слышишь? Говорю же, сок я пила. СОК.
- Ага. И часто у тебя из-за простого сока язык заплетается? Я, по-твоему, на идиота похож?
- Нет. Ты красивый. Но такой громкий. Жужжишь и жужжишь под ухом. Потише, Карлсон. У старушки Фрекен Бок голова немного побаливает. Имей уважение.
- От моего присутствия ее так штормит. Первая любовь - она такая.
От неожиданности я замираю и не знаю, что делать, когда Фил подхватывает меня на руки и выносит на улицу.
Уф-ф.
Прохлада уже через несколько минут начинает отрезвляюще действовать. А уж когда меня сажают в машину и всучивают в руки бутылку минеральной воды, я чувствую, как веселое настроение постепенно покидает меня.
Довлатов стоял рядом и, скривив уголки рта, с интересом наблюдал за мной.
- Лучше?
- Мне и не было плохо. – Протягиваю ему бутылку, но он качает головой. – Если ты не замечаешь, то перед тобой хрупкая девушка сидит, а не верблюд двугорбый. Столько воды в меня не влезет.
- В тебя, может, и нет, но в старушку Фрекен Бок…
- Не смешно.
- По-моему, очень даже. С этим потом. Но не думай, что я забуду.
- Фи-и-ил.
Вот чего он смеется? Я понятия не имею, какой демон в меня вселился.
- Так что ты заказывала? Должен же я знать, чем тебя в следующий раз угощать.
Улыбка исчезла с его лица.
- Марусь, я серьезно.
- Я тоже. Обашкин два раза сок нам приносил. И все. Я не пью, правда. И не пробовала никогда.
- Слава?
Господи, сколько вопросов! Еще доказать надо, у кого здесь рот не закрывается.
- Нет. Его добрый брат-близнец. Конечно Слава. Двух Обашкиных планета тупо не выдержит. Стоп. Этот засранец меня напоил?
- Не знаю, – пожимает плечами. – Может, ты сама? Дома, для храбрости, перед встречей со мной. Я пойму, если так на самом деле и было.
- Не дождешься.
- Угу. Наверно, и правда не дождусь. Кстати, молодец, что платье это купила. Мне нравится.
Ответить нечего, поэтому остатки воды в бутылке я допивала молча.
- Ужас. Со мной никогда такого не было. Прямо сейчас найду этого бармена недоделанного и с корнями вырву его бараний хвост.
- Вот теперь видно, что ты протрезвела. Со Славиком я сам поговорю.
- Еще чего.
- Сажина, ты можешь просто молча кивнуть и не влезать?
- Не могу.
- Учись. А теперь пошли, пока ты не начала много разговаривать, а мне не захотелось тебя…
На секунду мне показалось, что он хочет меня поцеловать, но мимо проезжающая машина осветила нас, и он передумал.
Наверно, так все и было.
Хотя в данный момент я бы себе не особо доверяла.
А раз не доверяю, то можно и пустить ему пулю в лоб:
- Почему ты не женился?
- Я и не собирался.
- В смысле? Твоя мама сама бабе Вале рассказывала.
- Чего? – вполне правдоподобно удивляется Фил. - И до нее дошло? Я просто прикольнулся.
- Что собираешься жениться? Зачем? И кто, вообще, такими вещами шутит?
- Мне было интересно, сможет ли Славик это повторить. Как видишь, смог.
- Вы идиоты, что ли?
В стороне послышались голоса.
- Давай вернемся, а потом поговорим. Если ты не забыла, сегодня мой день рождения, и я хочу свой подарок.
- Обойдешься.
- А если я сам возьму?
- Что? Как это?
Эй, полегче, парень. Чем ближе ты наклоняешься, тем быстрее мое сердце откажет.
Маруська, не смотри на его губы. Отвернись, закрой глаза. Главное, не пялься. Ты же не тупая малолетка, которая сохнет по старшекласснику. Ты сильная девушка. Женщина. Не позорься и не пускай слюни.
- Посмотри на меня.
Ой, лучше бы не смотрела.
Интересно, Довлатов по взгляду не смог понять, что я только что мысленно призналась ему в любви?
Вот так просто, смотря парню в глаза, подумала: «Старушка Фрекен Бок втрескалась в жужжащего Карлсона».
Даже странно, что я этого вслух не сказала.
- Замерзла? – Фил рукой дотрагивается до моей щеки.
А я понимаю, что окончательно спалилась. И нет, не замерзла. Скорее, наоборот. Горит Маруська. Она пылает. Ее и пожарные не спасут, как бы они ни старались.
Чертовы гормоны. Они во всем виноваты. Заставляют меня тупить и лишь головой качать, мол, не, не замерзла я. Просто примеряю на себя роль твоей девушки.
Что Фил ответит, если я ему так и скажу?
Не узнаю, если не проверю.
- Ты на меня так действуешь.
Фух. Сказала. И честно, ничего страшного не произошло. Язык не отвалился, руки и ноги целы, да и феминисток на горизонте не видно. Уж они бы меня точно в живых не оставили, после такого-то откровения.
- Заставляю трястись?
Да он издевается просто. Болтун. Сколько можно разговаривать? Такими темпами целоваться мы начнем за пять минут до выхода на пенсию.
Ладно, так уж и быть, помогу.
Как там девчонки в фильмах кокетничают? Голову вбок наклоняют и ресницами хлопают? Да легко. Я справлюсь.
- Что с тобой? Шея болит? В глаз что-то попало?
- Смешно тебе?
- На самом деле страшно. Ты когда голову наклонила, подумал, все, сейчас от меня мокрого места не останется.
Он смеется. Пока я тут краснею и веду себя, как ненормальная, этот гад веселится.
- Да иди ты.
Все, достал. Пусть стоит здесь один и локти кусает, наслаждаясь моим шикарным видом сзади. Уже представила, как сейчас пойду, бедрами в разные стороны виляя, а вслед буду слышать крики: «Не уходи, Марусенька. Вернись. Я все понял».
Только вот отойти так и не получилось. Довлатов хватает мою руку и притягивает к себе. Ох меня и тряхануло, когда он пальцами провел по пояснице.
Это вам не мамкин слезами выпрошенный массаж. Это разряд тока, секундная передышка, и все по новой.
- Мне и здесь хорошо, – шепчет в губы, перед тем как впечататься в меня.
Показалось, что я отчетливо услышала, как замерло мое сердце. Черт, легкие сжались, и было сложно вспомнить, как дышать.
Фил прижимает меня к себе так, будто это единственное, что ему сейчас нужно. А я и рада стараться оказаться ближе. Ага. Еще и руки распустить, пока возможность есть, и положить их на его плечи. Пальцами сжимать его кожу через рубашку и до конца понимать, что эта реальность на самом деле происходит со мной.
- Маруся.
И плевать, что стоим мы на парковке. Пофиг. Я обо всем забыла, стоило почувствовать его дыхание на своей коже.
Сегодня Довлатов завладел не только моими губами, но и чувствами.
Но мы оба понимали, что не сможем вечно стоять возле машины. Реальность требовала нашего возвращения, поэтому нам ничего не оставалось, кроме как отлипнуть друг от друга.
Сердце все еще продолжало бешено стучать. Щеки горели, а губы покалывало, будто мы только что… нет, меня еще не отпустило. Я продолжаю где-то летать.
- Если скажу, что это один из лучших дней рождения, я выставлю себя эмоциональным идиотом? – спрашивает и переплетает наши пальцы, заставляя меня снова подпрыгнуть на месте.
- Правда?
- Правда, Марусь. С тобой по-другому быть не может. Я…
- Фил! Куда ты пропал?
Рядом послышался женский голос, но мне не хотелось поворачиваться и видеть ту, которая помешала нам. Филу, кстати, тоже.
- Напомни, почему мы не уехали отсюда?
- Не знаю, – пожимаю плечами. – Я сейчас задаю себе этот вопрос.
Мы улыбнулись друг другу, и Фил первый повернул голову.
- Тебя все ждут. Народ переживает, куда пропал именинник. – Оксана становится напротив и всем своим видом дает понять, что не замечает меня.
Странно, но мне не хочется доказывать ей, что я не невидимка. Просто хочется так же стоять, крепче сжимая пальцы Фила. Наверно, я и правда не отошла от нашего умопомрачительного поцелуя.
Ой, хоть бы у меня на лице было написано, чем мы здесь совсем недавно занимались. Пусть Ксюха позеленеет от зависти. Она-то в этот момент торчала в клубе и ждала моего Карлсона, когда он…
- Мы сейчас придем. Оксан, не жди. Возвращайся.
Ы-ы-ы. Он сказал «мы». Вслух. Пришлось нос кверху задрать, мол, поняла, Оксана?
- Не-е-ет, так не пойдет. Мне приказали, без именинника не возвращаться. – Она делает шаг вперед, но, когда замечает наши руки, цепенеет. – Фил, ты что творишь?
Не спрашивает, она визжит.
А я почувствовала, как Фил сжал пальцы.
- О, вот вы где? – За спиной блондинки появляется Барашкин с моей подругой. – Настя переживать начала, когда ты долго не возвращалась.
Кто следующий?
Кто еще припрется на эту дурацкую парковку? Баба Валя? Мама с дядей Жорой? Давайте. Здесь для всех места хватит.
- Я просто… - начинает Смирнова, но Славик перебивает ее:
- Оксан, чего кричишь? Оу. Какие новости.
Хочу выдернуть ладонь из Довлатовского захвата, когда Обашкин посмотрел, но Фил не позволяет мне этого сделать. Наклоняется и говорит:
- Пусть смотрят. Тебе не плевать?
Пф-ф.
Еще как плевать.
На Обашкина.
Вообще не волнует, что он думает. После ядреного сока, которым он нас угощал, даже хорошо, что Фил меня держит. Не то я бы уже давно с места сорвалась и с разбега врезала этому гаду между ног.
-Дружище, ты мне не рассказывал, что начал мутить с подругой моей девушки. Поделился бы с другом.
- Зачем? - спокойно отвечает Фил. - Ты и так об этом знал. Вопрос, когда успел понять?
- Я? Откуда? Даже не догадывался.
- Уверен? Получается, ты просто так решил ее напоить? Сомневаюсь. Что за звук?
А-а-а, это у Барашкина сердце упало и пятку сломало. Перевела взгляд на Настю, а на ней лица не было.
- Что? - Она смотрела то на меня, то на Фила. - Слава, объясни. Я ничего не понимаю.
- Настен, не обращай внимания. Фил, как обычно, прикалывается. Чувак, поосторожнее, не все понимают твои шутки.
-Так я и не шучу.
-Да заткнитесь вы! - срывается блондинка и, как ребенок, топает ногой. - Достали! Фи-и-ил, какого хрена ты держишь ее за руку? Ты же говорил, мы поженимся. Ты говорил.
Глава 42
Эй, а чего она на меня смотрит, будто я ЗАГС сожгла, в котором она планировала Фила окольцевать?
Плохи дела, раз я на расстоянии слышу, как она дышит. Девчонка прям еле сдерживается. За минуту несколько раз на месте подпрыгнула, небось, высчитывала, с какой стороны лучше подлететь, чтоб меня без волос оставить. С трудом, но я старалась не улыбаться.
- Кому я это говорил, Оксан? С тобой последний раз мы виделись несколько недель назад. И об этом мы не разговаривали.
Да-да, я свидетель. Мне под кроватью было все слышно. О свадьбе там даже не заикались. Ишь удумала.
- Раньше, – объясняет Оксана, отступая на шаг назад. – Ты говорил об этом до того, как под твою кровать залезла эта лохматая выскочка.
Стоп, она про меня, что ли?
Во дает баба.
Топит и топит себя.
- А раньше мы с тобой без разговоров обходились.
Почему мне эта фраза какой-то двусмысленной кажется? Чем они там занимались, гады? Так-с, если человеку с низким болевым порогом воткнуть ногти в ладонь, он заорет? Или…
- Кстати, не стоит называть мою девушку выскочкой. Да и лохматой тоже не надо. У нее удар тяжелый, а ты нарываешься. Потом мне придется разбираться и искать место, чтобы спрятать твой труп. Оно мне надо?
Че-го?
Нет, я не про труп. С этим всегда помогу, если потребуется. Фил сказал «девушка»?
- Я не твоя девушка, – на всякий случай говорю шепотом, чтоб никто не услышал. Зачем им правду знать и облегченно выдыхать, когда мне так понравились их позеленевшие физиономии после Филькиных слов.
- Конечно, ты моя девушка, – сказал как отрезал.
Когда успела-то?
Ну, Маруся. Да я саму себя умею удивлять.
Краем глаза вижу, как зашатало Оксанку с Обашкиным. В шоке, да? Не поверите, и я офигела.
- Моя, – одними губами добавляет Фил.
Он правда так думает или это все последствия встречи его головы с сотейником? Потому что если второй вариант, то я снова организую им ночное рандеву.
- Сначала со свадьбой разберись, женишок. Я второй женой в твой гарем не пойду, не надейся, – комментирую я, намекая, что пора бы уже разогнать всю толпу.
М-да, рядом стоящие уже стали напрягать.
- Оксан, так кто тебе сказал?
- Фил, что ты…
- Кто сказал? Слав, а ты куда собрался? Подожди, сейчас и до тебя очередь дойдет.
- Чувак, ты рехнулся? Какая на фиг очередь? Я не собираюсь в твоем цирке клоуном подрабатывать. Насть, пойдем. Отвезу тебя домой.
Барашкин уж было хотел развернуться, но, слава русалке Ариэль, Оксанка заговорила:
- Обашкин мне и сказал. Не только мне, но и моим родителям, между прочим.
- Ты гонишь, что ли? Горбачева, не неси бред. На фиг ты мне сдалась, чтобы я тебе о таких вещах рассказывал?
- Да пошел ты, – раздраженно рявкает она. – А ты, Фил, покажи ему дорогу.
Ох, ничего не скажешь, уходила Оксанка как королева, с гордо поднятой головой.
- Хих. – Смотрю на удивленную физиономию Довлатова. – Тебя только что послали. Еще прикольнее, что в одно место с Обашкиным.
- Ничего не говори.
Похоже, с ним такое впервые происходит.
Оттого и смешнее.
Бедненький.
- Вряд ли я это забуду. Кстати, если мы о баранах заговорили, вернемся к Славику. Ты зачем меня напоить хотел, придурок? Насть, обрати внимание, за этого человека ты собралась выйти замуж.
- Ты кого бараном назвала?
- Тебя, – вместо меня отвечает Фил. – И я все еще не слышу ответа. Давай, Слав. Не тяни. Мы все ждем.
- Отстаньте от него, – выкрикивает Смирнова, хватая парня за руку. – Это был мой коктейль! Сажина, ясно тебе? Мой. Официантка – дура, перепутала. Теперь все успокоились?
Она врет.
Настя защищает своего идиота. Но зачем?
Я же знаю, что она не стала бы пить.
- Насть, зачем ты так? - Отпускаю руку Фила и делаю несколько шагов в сторону подруги. – Мы ведь обе знаем, что официантка ничего не путала.
Смирнова зажмурилась.
- Ты с самого начала невзлюбила Славу. Вечно придиралась к нему и подкалывала. А сейчас вообще…
- Что «вообще»? Я же не сама такой коктейль заказала.
- Может, и сама. –Прищуривается, смотря на меня как на муравья. – Специально, чтобы потом обвинить Славу во всех грехах. Ты ведь никогда не признаешься в своих ошибках. Сделаешь все, чтобы выставить виноватыми других, а сама, как обычно, отойдешь в сторону и будешь ржать над своими проделками.
Из меня будто весь воздух выкачали. Было так мерзко слышать эти слова от подруги, с которой столько времени близко общались.
Может, я и не ангелочек, читающий прозу, держа свечку, но на подлость я точно не способна.
- Я за тебя переживаю.
- Не надо за меня переживать. У меня все хорошо. О своей личной жизни подумай. Благодаря мне она у тебя появилась.
- Что?
- Настен, пойдем. – Барашкин ловко вклинивается между нами и, глядя на меня… скалится. – Я тебя предупреждал насчет нее. Теперь мы будем умнее. Пересмотрим список гостей на свадьбу.
Кто сказал, что девочки не должны парней бить? Покажите мне этого ненормального.
Я бы сначала ему врезала, а потом и Обашкину леща отпустила.
- Пусть идут. – За спиной становится Фил.
- Нет. Он врет ей, – уже прикрикиваю. – Настя, да включи ты голову. Он даже вчера тебе наврал насчет квартиры. Я сама видела, как он вместе с матерью вещи перевозил. Не было там никакого потопа. И эта свадьба… Да он за Филом, как псих, все повторяет.
- А ты?
- Я?
- Ты повторяешь за мной, но я тебе ничего не говорю. У меня появился парень, и ты себя быстренько пристроила. Даже фантазию не включила, приклеилась к первому, с которым тебя познакомили. Себя ты психом считаешь?
- Себя она считает самой умной, – качает головой Барашкин. – Сажина, зря стараешься. Настя мне верит.
- Слав, закрой рот, – бросает Фил. – Мне плевать, кому там верит твоя Настя. И всегда было пофиг на твои заскоки, но не переходи за грань, а то…
- Что? Чувак, неужели ты пойдешь против друга ради этой…
Договорить он не успел.
Я и сама понять не могла, как Славик так быстро оказался на земле, держась за нос.
Фил ему врезал.
Да мой молодец.
- Рука болит теперь, да?
- Сажина! Не порть момент.
Что? Чего сразу Сажина? Я же переживаю. Знаю, как он к обычному щипку относится, а тут прямой удар в нос.
Ух.
Защитник.
Так и хотелось крикнуть: «Это мой парень, поняли?»
- Слава. Славочка, – кудахчет Смирнова. – Довлатов, ты что делаешь? Думаешь, тебе все дозволено? Достал! Сколько можно издеваться над ним? Не надоело? А от тебя, Сажина, я такого не ожидала. Теперь хватай своего ненормального и валите отсюда.
Бабы – дуры. Влюбленные бабы – хуже дур.
И вот какой смысл с такими разговаривать?
- Пойдем? – пожимаю плечами и смотрю на Фила.
Он кивает и снова берет меня за руку.
Не знаю, что в этот момент делает подруга, потому что я не стала оборачиваться.
Мы пошли к машине, но домой ехать я не планировала. Блин, а может, Смирнова права? Может, я все это придумала и испугалась, что подруга в скором времени отдалится от меня? Я до такой степени эгоистка?
- Я ошиблась? Могла ошибиться?
- В Обашкине? Нет. – Рука Фила перемещается на мое плечо. – Он… такой.
- Ты специально так про свадьбу сказал? Чтобы проверить?
- Раньше я не обращал на это внимания. Одинаковые игрушки, компьютеры, телефоны. Что в этом странного? Дальше больше. Квартира, машины, отдых. Копировалось буквально все. Его мать первая заметила и пришла ко мне.
- Зачем?
- Не знаю, – ответил он. – Несла какую-то чушь о тяжкой роли быть на втором плане. Одним словом, бред. Но мне захотелось приколоться. Честно, не думал, что он и правда соберется жениться.
- А почему именно Смирнова? Стоп. Надеюсь, на нее ты пальцем не показывал? Типа, хочу ее взять в жены. Заверните и упакуйте.
Чуть не засмеялась, представляя это.
Эй, и чего он замолчал?
- Так, Довлатов, отвечай: хотел взять Смирнову в свой гарем или нет?
Нет, я точно сейчас отберу у него тачку и по-быстрому сгоняю за сотейником. Что-то мне подсказывает, двух ударов будет достаточно, чтобы Карлсон заговорил. Конечно, после того, как придет в сознание. Уж я-то постараюсь, чтобы он отключился и встретился с апостолом, который объяснит ему, что с Сажиной лучше не связываться.
- На фиг она мне нужна?
- Да кто ж тебя знает? Может, ты фанат Есенина. Общие интересы, один сборник на двоих и томные разговоры под кактусом, – пожимаю плечами, мол, без понятия, что творится в твоей голове, но, если ты сейчас скажешь, что запал на Смирнову, я тебя прибью.
Другими словами: я тебя, гад, вареньем кормила, на груди пригрела, поэтому ты не имеешь права любить мою подругу.
- Филька, не заставляй тетю Марусю тебя пытать. И знай, терпение – не мой конек. Я сначала творю и только потом думать начинаю.
- Я заметил, – не особо весело отвечает он, доставая ключи из кармана. – Кстати, можешь не ревновать. С твоей Смирновой я познакомился в тот же день, что и с тобой. Никогда не думала, что я мог забыть около твоего дома?
- За углом продают вкуснющие чебуреки.
Ради них я бы и в другой город смоталась.
А вообще, я и правда не задумывалась, что Филимон делал на моей территории. Был и был, мне-то какая разница?
- Ради чебуреков только ты готова рвануть неизвестно куда. Я – нет. И… Короче, я думал, что Славик встречается с тобой.
Чего?
Шок. Шок. Шок.
- Со мной? Фил, если ты считаешь, что можешь вывалить мне на уши тонну китайской лапши, а я буду стоять с вилкой и прыгать от счастья, то скажу сразу, ты зря стараешься. Не прокатит. Я – королева отмазок. Меня не проведешь.
- Я и не отмазываюсь, – возражает Фил. – Когда Обашкин сказал, что нашел девчонку, которая разнесла кафе из-за цены на воду, а потом еще и меня стулом прибила, я, конечно, подумал на тебя. Что неудивительно, ведь Смирнову я тогда и не заметил.
Стоп!
Из-за воды?
Этот день я помню. Настя потащила меня в кафе праздновать окончание сессии. Помню, как посмотрела на цены в меню и начала возмущаться. Черт. Хоть убейте, не помню, чтобы Довлатов где-то на горизонте бегал. Уж я-то его бы заметила.
- Не помнишь?
- Как била тебя стулом? Не-а. Наверно, я на такие вещи не обращаю внимания.
- А я обратил. Сидел, никого не трогал, ждал отца. Потом влетела ты и переорала даже музыку со словами: «Если это кафе для пижонов, то и хомячить тут должны одни пижоны. А нормальные люди могут и пирожки на лавочке поесть».
- Ты запомнил?
- Не поверишь, тебя запомнили все. Нам даже пришлось цены сбить, чтобы Сажинское нашествие не повторилось.
Пффф. И где людская благодарность? Никто и спасибо не сказал. А я старалась, между прочим. Наверно.
- А Смирнова здесь при чем?
- Не знаю. Говорю же, не видел ее. Славик появился в тот момент, когда я собирался подойти к тебе и разобраться в ситуации.
- Но не подошел.
- Не успел. Ты шорох подняла и убежала до того, как я очухался. Проходя мимо, стул задела, который на меня и свалился. До сих пор палец синий. Показать?
Издевается? Почему он смеется? Да я сейчас…
Ой, получается, он в меня еще тогда влюбился?
Прям с первого взгляда?
Пф-ф. Я так и думала. Небось, когда я орала, он стоял и думал, как назвать нашего пятого ребенка.
- Аркашей.
- Что?
Вслух сказала? Позор тебе, Маруся. В такой важный момент ты тупишь.
- Спрашиваю, дашь порулить?
- Доставала меня с вопросами, а сейчас неинтересно стало?
- Ага. Все с тобой понятно, Филька. Так что гони ключи.
- Обойдешься. – Закатывает глаза и открывает для СЕБЯ дверь.
- В смысле? Я же твоя девушка. – Должна же для меня быть какая-то польза от такой роли.
- Поэтому и не дам.
- Жадина.
- Зато живой.
Он смеется и пристегивается, дожидаясь, когда я сяду на свое место. Эх, не дал порулить. Впрочем, сидеть рядом с ним мне хотелось больше, чем ногой на педаль давить. Это же мне пришлось бы на дорогу смотреть, а сейчас я могу смело пялиться на Фила.
Уф, Сажина, о чем ты только думаешь?
- Что там насчет моего подарка? Раз с друзьями я так и не встретился, тебе одной придется меня развлекать и отдуваться.
В смысле? С каких это пор целовашки подарком не считаются? Во дает. Да мужики раньше за женский платок на дуэль выходили, а он же…
- Вообще-то я планировала поехать домой. Думаю, ты и сам с отдуванием справишься.
Давай, Филька, не подведи. Пойми, что я просто цену себе набиваю, и не вези меня домой.
- Хорошо, – он кивает.
Хорошо?
Фил реально так сказал или у меня со слухом проблемы?
Черт.
Надо что-то срочно предпринять. Вспоминаю про сумку, которая на коленках лежит, и расстегиваю замок.
Открытка. Тут же запихиваю ее обратно, потому что если Фил сейчас от меня избавится, то и подарка ему не видать как своих ушей.
- Ой, представляешь, - включаю режим кота из «Шрека» и жалобно смотрю на парня. – Я ключи не могу найти. Точно помню, что в сумку их кидала. Может, Обашкин стырил?
Фил останавливает машину и удивленно смотрит на меня. Секунда. Другая. И ничего не меняется.
- Не парься. Моя связка лежит в бардачке.
Ну-у-у. Мы переходим на другой уровень. Если что, Довлатов, ты сам напросился. Меня потом не обвиняй.
- Ты мой спаситель, – пропеваю в ответ и тянусь за злополучными ключами от моей темницы. – Где они? О, нашла.
Пока восклицаю от радости, мол, не придется девчонке спать на улице, параллельно жму на кнопку, опуская стекло.
- Подаришь брелок? Красивый такой, а у меня… Ой. – Одно движение, и ключи покидают пределы Довлатовского танка. – Даже не знаю, как это получилось. Эх, придется тебе, Филька, уступить мне свой диван. Я слишком стара, чтобы спать в подъезде. Спина больная, давление. Еще и…
- Ну, Сажина… Я ведь и так не собирался отвозить тебя. Блин. Взяла и выбросила.
Не собирался? Так это же меняет дело.
- Случайно, Фил. Они сами как-то из рук вылетели. На свободу им захотелось. Пойми их и прости.
Я кивнула. Оставалось надеяться, что он не станет поднимать шум из-за такой мелочи. Иначе мне придется сознаться, что я сама ничего не теряла и мои ключи лежат в сумке. Ох, вот краснеть от стыда совершенно не входило в мои планы.
Моя романтическая душенька требовала продолжения вечера.
- Что будем делать?
- Торт. Я хочу торт.
- Ваше желание для меня закон.
Кто же знал, что мы не в магазин поедем его выбирать, а нагрянем в кухню отеля.
Божечки, я и не представляла, как на Довлатове будет шикарно смотреться обычный фартук. Я же в своем утонула и была на грани позора. Я ведь не запомнила рецепт, которым со мной мама поделилась. Пока краснела, собирая слюни, пыталась спросить совета у гугла, но он отказывался мне помогать.
Чертов оператор со своим долгим интернет-соединением.
Я запрыгнула на стол, думая, а не позвонить ли мне снова любимому повару?
Точно нет.
Если бы мне кто-нибудь пару дней назад сказал, что я буду готовить, да еще и рядом с Филом, я бы от души посмеялась над этой тупой шуткой и послала юмориста в далекое пешее за бананами. Блин, может, я еще не отошла от сока, которым меня Обашкин напоил, и все происходящее - это всего лишь мой кошмар? А на самом деле я сейчас валяюсь где-нибудь под столом клуба?
Так, надо себя ущипнуть.
Не успела.
Фил в этот момент пристроился напротив, положив руки на мои колени. Затаила дыхание, боясь выдать свою реакцию. Или боясь спугнуть его. Мало ли что он сделает, когда я начну дышать как паровоз.
- С чего начнем?
- Н-не знаю.
- Что нам нужно?
- Не знаю.
Чего пристал? Я сейчас с трудом могу вспомнить свое имя, а он с тортом меня достает и не останавливается:
- Чего ты хочешь?
- Тебя.
Черт. Черт. Черт.
Глава 43
- Поздравить я тебя хочу, Довлатов. Поздравить. Улавливаешь разницу между тем, о чем я говорю, и трансляцией Камасутры в твоих глазах? Фу, извращенец. А с виду ведь приличный человек.
Спрыгиваю со стола и с выражением лица, будто меня только что пчела в задницу укусила, начинаю забег по огромной кухне, по пути открывая каждый ящик.
- Тогда и ты выключи свой прямой эфир. Знаешь, он меня отвлекает.
Фил щурит глаза и подходит сзади.
- Не любишь фильмы ужасов?
А что еще он в моих глазах увидеть мог? Конечно же, сцену, как Карлсон остается без пропеллера. Пусть не врет, именно это я и представляю.
- С твоим участием?
На что он намекает?
Быть скромной, скажу я вам, чертовски сложно.
Хочется же съязвить и выкрутиться, а не могу. Леди внутри меня уже натянула на руку длинную перчатку и ищет веер.
- Так, держи себя в руках, Филимон. – Выставляю ладонь вперед, типа, не суйся, чувак, в мою клетку, не то наброшусь, и делаю шаг в сторону. – Я понимаю, влюбился, чувства и прочая ванильная фигня, но у всего же есть предел. А вообще, тебя не поймешь. То ты торт хочешь, то меня на грех склоняешь. Определись уже.
- На грех склоняю? – ржет Довлатов на весь отель. – И как? Получается?
Пришлось трусливо закрыть глаза, чтобы не спалиться так по-глупому. Думаете, удалось? Вряд ли. Фил знает, что по верному пути идет. Стоит рядом, не прикасается. Но этого и не нужно. Я и так его чувствую. Его одного, забыв про Обашкина, про подругу, которой помощь моя и не требовалась. Просто ощущаю его дыхание на своих волосах. Слышу, как бьется сердце. А еще тепло… Как только я начинаю думать о нем, становится нереально жарко, будто сам сатана меня в кипящий котел закинул.
- Конечно…. НЕТ. – Хотели посмотреть на Сажинскую реакцию? Смотрите. – Да и вряд ли получится. Знаешь, какой синоним у моего имени?
- Катастрофа?
- Нет.
- Стихийное бедствие?
- У тебя пятерка по ОБЖ была, что ли?
- Угу, – качает головой, протягивая ко мне свою руку. – Не отвлекайся. Рассказывай, что там насчет грехов? Я за пару часов уложусь перетащить тебя на темную сторону?
- И не надейся. У меня принципы.
- Даже так? – комментирует он, обходя стороной, чтобы зажать меня в угол. – А с силой воли как обстоят дела?
Фил пальцем дотрагивается до моей щеки.
Эй, это запрещенный прием. Нельзя так делать. Могу ведь и не сдержаться.
- М?
- Все отлично. Можешь не переживать.
Пришлось присесть, чтобы выскочить из Довлатовской ловушки. Ага. Обложил, гад, еще и издевается.
- Хорошо, не буду.
Минут через десять, когда я уже порхала по кухне, кидая на стол все, что на глаза попадалось, я поняла, почему Фил не стал со мной спорить. Он ждал удобного момента. Ага, дал мне время на передышку, чтобы потом атаковать. Мою выдержку проверяли на прочность, легкими, но будто случайными прикосновениями.
Вам смешно, а мне вот не особо.
Из рук и так все валилось, а тут еще он со своими касаниями. Не жалел девчонку, добивал, неблагодарный.
- С тобой все нормально?
Его рука скользнула по моей спине и замерла.
А-а-а, кислорода мне, срочно. Спасайте Маруську, пока не поздно.
Какой к черту торт, когда хотелось развернуться и уткнуться в мужскую шею.
- Ага.
- Я не мешаю?
Сходить с ума? Он об этом?
- Не-а. Чем ты можешь мне мешать?
Блин, зря сказала. Да я будто перед разъяренным быком в красных труселях пробежала. Язык мой – враг мой. Надо бы уже запомнить.
Повернулась, чтобы посмотреть на его реакцию, и тут же пожалела. Потому что все, финал. Это как перед худеющим человеком поставить коробку конфет. Мало кто сдержится и не накинется.
Я не сдержалась.
Бросила на пол банку с мукой и сама к Филу потянулась, обвивая шею руками. Не было мыслей, что он оттолкнет и посмеется над этим порывом. Наоборот, складывалось ощущение, что Сажинская стена разрушена и Маруська вышла на свободу, чтобы тут же попасть в мужские объятия. Притягивала парня ближе к себе, не сопротивляясь, когда он посадил меня на стол, чтобы тут же накинуться на мои губы жарким поцелуем. Я лишь закрыла глаза, пытаясь сохранить в памяти этот сумасшедший момент.
Поцелуй с каждой секундой становился все откровеннее, пробуждая во мне внутренний голод, который требовал продолжения.
Со звоном на пол летели тарелки, разбиваясь на маленькие осколки, но, кажется, даже Фил не обращал на это никакого внимания.
- Почему рядом с тобой я не могу себя контролировать? Марусь, ты меня с ума сводишь. Понимаешь это? – Он гладит мои губы, пристально вглядываясь в лицо.
Я ответить не могу, лишь головой качаю. Мне дышать нечем от такого признания. Смотрю в его глаза и вспоминаю нашу первую встречу. Кто бы мог подумать, что парень, которого я малиновым вареньем облила, станет для меня таким важным. От которого будет сносить крышу. Которого я…
- Dieu! Сe qui se passe ici? ( Боже! Что здесь происходит? Прим.автора) – слышу я мужской крик за спиной Фила. - Ma cuisine! Dieu! (Моя кухня! Боже!)
Отталкиваю от себя Фила и вижу в дверях незнакомого мужчину, который орет на французском, кидая на пол поднос с профитролями.
Довлатов спокойным голосом отвечает ему, а я чувствую себя дурой, потому что ничего не понимаю. Ясно только одно - истеричного мужика зовут Леон и его явно кто-то разозлил.
О, еще моя задница, которая собралась уходить на пенсию, чтобы больше не нарываться на приключения, требовала взять ноги в руки и бежать.
И я хотела. Только Фил не хотел. Переплел наши пальцы и собой прикрыл, пока с французом разговаривал. Теперь пришла моя очередь стоять с открытым ртом, потому что Фил владел этим языком так, будто всю жизнь прожил под Эйфелевой башней.
Когда за мужчиной громко хлопнулась дверь и мы остались одни, Фил засмеялся.
- Кто это был? – немного отходя от шока, спросила я. – И почему он орал так, будто мы съели всех его лягушек?
- Наш временный повар. Отец лично летал за ним в Париж, уговаривая поработать на него.
- И? Кричал-то он почему?
- Потому что мы съели всех его лягушек. – И снова смеется.
А мне не смешно. Чувствую себя старой девой на свадьбе подруги.
– Леон считает кухню своим домом. А мы здесь немного…
Смотрю по сторонам и краснею. На полу нет чистого места, все в муке и разбитых яйцах. Это мы?
Не-е-е. Точно не я. Между прочим, я хрупкая девочка. Да и тем более на столе сидела. Фил. Он во всем виноват.
- В чем проблема? Сейчас мы все быстро приберем. Мне не впервой, – намекаю ему на тот бардак, который я развела в его квартире. – Что смешного?
- Леон отказался. Заявил, что ноги его не будет в этом отеле. А завтра здесь проходит банкет, ради которого отец его и привез. Соберутся партнеры, организатор я.
- У-у-у.
Меня накрыло такое гадкое чувство, будто это я француза выгнала.
Фил тянется ко мне и крепко прижимает.
- Останешься со мной, пока я буду искать нового повара? Не хочу тебя отпускать.
Не сдерживаюсь и сама целую его в щеку, обнимая.
- Зачем кого-то искать? Разве в отеле нет своих поваров?
- Все должно быть на высшем уровне. Специальные блюда. Другое меню. Лучший штат. Тот официант, над которым ты издевалась, взял выходной.
Испугался, что я снова устриц попрошу?
М-да, странный у них персонал.
Стоп! Повар нужен?
- О, у меня идея.
- Может, не надо?
- Ты мне доверяешь?
Ответ Фила означает многое. От него зависит все. Я трусливо закрыла глаза, ожидая услышать «нет».
- Да, – выдыхает он мне в рот.
И вот все. Это вам не «выходи за меня». Это покруче будет.
Меня снова подхватывают и опускают на стол, но я ловко уворачиваюсь от поцелуя и под вопросительным взглядом Фила иду к сумке за телефоном.
Опять придется разбудить маму среди ночи. Эх, на что только не пойдешь, ради парня своего.
- Катастрофа! – кричит в трубку баба Валя, и я от испуга падаю с кровати. – Маруська, срочно дуй домой.
Непонимающим взглядом я смотрю на телефон, на пол, в который я лицом впечаталась, и только потом начинаю подниматься на ноги. Самое удивительное, упала я с грохотом, а Фил даже не проснулся.
- Маруся!
Ой, там же хозяйка ждет.
- Баб Валь, что случилось? – зеваю и стараюсь говорить как можно громче.– Неужели ремонт закончился? Так быстро? Значит, я возвращаюсь в свою комнату?
Оп-па, кто у нас так резко проснулся? Бедненький, в пледе запутался, когда пытался встать. Прям не Карлсон, а русалочка.
Ы-ы-ы.
- Какой там закончился. Мне Фроська сейчас звонила, говорит, работнички черт-те что в квартире устроили. Дед с первого этажа разбираться приходил, так лодыри дверь ему даже не открыли. А он им полицией угрожал. Езжай домой, ради бога. Только Фила с собой возьми. Набери ему и скажи, что я попросила. Одна не вздумай, поняла? Мало ли что у этих на уме.
Судя по взволнованному голосу, бабулька моя не шутит. А то промелькнула в моей голове мыслишка, что она меня таким образом решила к спорту приобщить.
- Может, обойдемся без Фила? Я и сама справлюсь.
Баба Валя умная. Если бы я сразу согласилась Филу звонить, она бы тут же обо всем догадалась. Знает, что не в моем стиле кого-то о помощи просить.
- Не вздумай, – ругается женщина. – Запрещаю одной. Слышишь? Фила бери. Мне так спокойнее будет.
- Ну-у-у, ладно. Если вы настаиваете. – Блин, сдалась как-то слишком быстро.
- Настаиваю. Поторопись, моя хорошая. Не нужны нам проблемы с соседями.
Откидываю телефон в сторону и смотрю на Фила. Пробегаюсь взглядом по его телу и замечаю, что на парне надеты одни лишь шорты.
Руки так и тянулись, чтобы прикоснуться. Но я скала, сдержалась.
- После обеда приезжает твоя мама. Ты помнишь об этом?
- Угу.
Как я могу забыть офигевший взгляд Фила, когда он узнал, что ему на помощь выдвигается тяжелая артиллерия в лице Сажиной старшей?
Ух, это было нечто.
- Но мы все равно поедем разбираться с гастарбайтерами?
- Угу. Не бойся. Если что, я спасу тебя от перфоратора с дрелью.
Ох, зря сказала.
Уже через секунду меня вдавили в матрас, зажав руки над головой. Не скажу, что я особо сопротивлялась этому. Так, чисто для приличия несколько раз дернулась. Нечего Филу знать, как на меня действуют его прикосновения.
- Значит, спасешь? Уверена?
- Конечно. Собой прикрою. Это лучше, чем потом неделю в больницу мотаться и слушать, как тебе больно.
Зря сказала, номер два.
Но не успела я и губы облизнуть, как на них накинулись с долгим поцелуем, который грозился лишить меня памяти. Я потянулась к нему, но получилось только приподнять голову, но даже этого хватило, чтобы Фил отпустил мои руки и у мне удалось вырваться.
- Довлатов, имей совесть, не издевайся ты над человеком.
- Это я издеваюсь?
Ой, а чего он вздумал пледом укрыться? Неужели замерз? Бедный, но греть точно не буду. Опасно, знаете. Да и на грелку я не особо похожа.
- Подъем! Мне еще в универ попасть надо, между прочим. Поэтому едем на квартиру, потом ты везешь меня на учебу. Что? Не смотри так. Сам назвался моим парнем, тебя за язык никто не тянул.
Пока я по номеру бегала в поисках резинки для волос, Фил даже не начал собираться.
- Вставай.
- Не могу.
- В смысле? Отпусти ты этот плед. Чего вцепился в него как в родного?
А-а-а-а. Дошло! Маруська не дура и не наивная девочка. Сразу все поняла и отвернулась, чтобы психику свою не калечить.
- Расскажи мне что-нибудь. Неважно что. Просто говори.
- Прямо сейчас?
- Именно сейчас. Надо отвлечься, иначе…
С одной стороны, мне хотелось узнать, что будет после иначе. Но с другой… Стремно признаваться, но Маруська тоже умеет волноваться.
- У некоторых видов обезьян настолько развитый хвост, что только на его кончике они могут выдержать собственный вес.
Кажись, не в ту сторону пошла.
- В детстве я ненавидела молочный суп, но мама готовила его почти каждое утро. Тогда, насмотревшись ералаша, я решила дождаться, когда она выйдет из кухни, и вылить всю бурду в окно. Так мама и познакомилась с дядей Жорой.
- Дядя Жора?
- Ага. Можно сказать, он мне отца заменил, но мама все равно не спешит ему «да» говорить.
- Он тоже приедет?
- Наверно.
Э, вот это скорость. Я моргнуть не успела, а Фил уже джинсы на себя натягивал.
- Вперед, Сажина, – толкает он меня в сторону двери. – Куча дел, а ты на месте застыла.
Довлатов умеет удивлять. Раньше я считала его высокомерным гадом, которого не волнуют другие люди, а дорога только собственная задница. Сейчас же я вижу парня, которому не хочется сесть в лужу перед родственниками своей девушки.
Как мило.
Фила волнует предстоящее знакомство.
Почему мне одновременно весело от этого и приятно?
Спустя двадцать минут езды на машине и бесконечных вопросов о моей жизни мы наконец-то поднимались в квартиру. Шли по ступенькам, держась за руки, и было в этом что-то особенное.
Волнительное.
Обычное прикосновение, но оно обжигало. И сложно думать о рабочих, когда перед глазами стоял Фил в одних шортах и подзывал к себе.
Не сдержалась и потянулась к нему, не боясь, что на лестничную площадку выйдет одна из бабуль-соседок и поймает нас на месте преступления.
Щеки тут же загорелись, стоило ему только дотронуться до моей спины.
- Марусь, что ты со мной делаешь? – говорит шепотом, каким-то ломаным голосом. – Если не прекратишь так на меня смотреть, то рассказы о дяде Жоре не помогут меня отрезвить. Без разговоров дотащу тебя до машины и… Тебе точно нужно появиться на парах?
Почему его интонация заводит так, что хочется сгонять в универ и забрать документы?
Черт, надо как-то брать себя в руки.
Иначе Фил подумает, что я маленькая идиотка, которая не знает, чего хочет. Наверняка он уже так подумал, когда я его одного оставила и попрыгала на нужный этаж.
Вот же…
- Где все? – слышу за спиной голос Фила, и только сейчас до меня доходит, что я зависла около открытой двери и не двигаюсь.
- Не знаю, – пожимаю плечами и иду в глубь квартиры.
Стремянка, несколько коробок, мешки. Комната больше напоминала строительный магазин, вот только продавцов здесь не было. Зато есть покупатель, который огнем дышит.
- Мы могли бы остаться дома и заняться более приятными вещами, чем гнать через весь город, чтобы посмотреть на мешки с цементом.
А, теперь понятно, из-за чего дым.
Фил уверенным шагом шел ко мне, а я снова превратилась в трусиху, у которой сердце бешено стучало.
- Согласна?
- Я… М-м-м. А-а-а. – Перевожу: я дура. – Пить хочу.
И к тому же идиотка, раз сбежала.
Что со мной происходит?
Кое-как найдя в одной из коробок стакан, я трясущимися руками набрала в него воды. Фил подливал масла в огонь, встав за спиной, перебирая прядь волос. Голова кружилась от запаха его парфюма. Когда его пальцы переместились на мою шею, я, все еще держа стакан, резко развернулась.
Черт!
Никогда на криворукость не жаловалась, но сейчас захотелось. Я не просто разбила кружку бабы Вали, я еще и Фила облила. Капли стекали с его футболки, когда он, смотря мне прямо в глаза, начал ее снимать, а потом и вовсе откинул в сторону.
Взгляд Фила говорил: спорим, ты так не сможешь.
И меня это подстегнуло.
Не знаю, что произошло и как я до этого дошла, но Маруську будто подменили. Я чувствовала, как загораются мои глаза, выжигая весь страх из головы. Вот я опускаю руки и задираю футболку, без стеснения оставаясь в одном бюстгальтере.
Это был вызов с его стороны. Я его приняла.
Сажины не сдаются.
- Ты проспорил, – хрипло произнесла и тут же почувствовала, как горячие губы Фила коснулись моей ключицы.
Глава 44
- А если они вернутся? – спрашиваю, когда Фил перестает терзать мои губы, давая мне возможность заговорить. – Работники. Если они зайдут, а мы здесь…
- У них не получится даже дверь открыть, – не отрываясь от моей шеи, улыбается он. - Я ее закрыл и ключ не вынимал.
Какой предусмотрительный Карлсон.
Хотела его за это похвалить, но стоило только снова открыть рот, как его тут же заткнули наглые губы.
Мы оба понимали, что пути к отступлению больше нет. Да и отступать совершенно не хотелось, ведь впереди много чего интересного. И если раньше меня окутывал страх только от мыслей раздеться перед Филом, то сейчас во мне бурлил дикий интерес.
Он прижал меня к себе, а затем посмотрел в глаза.
- Марусь, не могу больше ждать. – Обхватывает лицо руками и, наклонив голову, прикасается своим лбом к моему. – Если ты не готова… Я пойму. Сойду с ума, лягу в психушку, буду кидаться на санитаров, но пойму. А если…
- Я готова, – выдыхаю, кожей чувствуя на себе его горячее дыхание. – Так уж и быть, спасу санитаров от одного сумасшедшего.
Прежняя неуверенность испарилась.
Мы оба видели зеленый свет и бежали к нему. Я сама толкала Фила в сторону своей комнаты, отдавая ему власть.
Поцелуи опьяняли, и я с трудом держалась на ногах. Неудивительно, что, проходя мимо стремянки, я чуть не завалилась на нее. Фил ловко подхватил меня и под грохот мини-лестницы занес в комнату.
Увидев, что ее еще не коснулась рука ремонта, я облегченно выдохнула.
- Мешки с цементом меня бы не остановили, – говорит он, будто читая мои мысли. – Я слишком долго тебя ждал.
Ох, мой уверенный в себе Карлсон.
Сама к нему потянулась, не найдя слов для ответа. Зачем разговаривать, когда можно просто прикоснуться и он сразу все поймет.
Да-а-а, я тоже ждала. Не понимала этого, кусалась, вела себя как идиотка, но ждала.
Когда Фил, улыбнувшись, притянул меня к себе, я с шумом выдохнула. Вздрогнула всем телом, когда он беспроблемно расстегнул застежку бюстгальтера. Я даже понять ничего не успела, как краем глаза увидела, что кружевная тряпка отлетела в сторону, а Фил уже пристально смотрит на мое тело.
Этот голодный взгляд будоражил. Разрывал мое сердце на тысячи мелких осколков, заставляя поверить в то, что я самая желанная девушка на планете. Под ним хотелось раскрыться. Хотелось соответствовать. Не стесняться и не зажиматься. Ведь это нормально, когда твой мужчина смотрит на тебя. Нормально любить его только за такой взгляд, полный восхищения.
Да-а-а, именно любить.
- Маруся.
Клянусь, у меня дух перехватило, когда он снова накинулся на мои губы. Голова кружилась, и не было сил обдумывать каждое свое действие. Как голодная, я мертвой хваткой вцепилась в его плечи, зарывшись пальчиками в волосы.
Страсть одновременно накрыла нас обоих.
Дрожь по всему телу, но мне не холодно.
Жарко.
Очень жарко.
Фил сжимает мои ягодицы и еще сильнее прижимает к себе. Отвечаю ему с той же готовностью и не думая о самоконтроле. Растворяюсь в нем.
- Марусь… Я так сильно хочу тебя.
Шумно выдыхаю, слыша это откровенное признание.
- Не закрывай глаза, – шепчет он, губами касаясь кожи на шее. – Я хочу видеть тебя. Знать, что это реальность, а не мой каждодневный сон.
Не сдерживаюсь и провожу ноготками по его спине.
- Вот тебе реальность.
- Самая настоящая, – улыбается он и кусает меня за плечо.
Меня накрывает. Нас накрывает. Полностью, с головой. В сторону летит обувь, а затем и остатки одежды. Не помню, в какой момент я оказалась на кровати. Фил нависал сверху, разглаживая кожу на животе. Смешно, но от его прикосновений по телу будто проходил разряд тока.
- Я думал о тебе еще с нашей первой встречи в кафе. Хоть ты меня и не заметила.
Боже, он и правда это говорит? Мне? Марусе Сажиной? Обычной девчонке, у которой нет длинных ног, а есть длинный язык? Ущипните меня. Пожалуйста.
Но я верю. Верю каждому слову, потому что взгляд не может обманывать.
- А сейчас ты моя. Полностью моя, и я никогда в жизни тебя больше не отпущу.
- Твоя, и…
Черт, как сказать парню, что на эту планету еще не приземлялись космические корабли? Почему меня, вообще, это смущает? Я никогда не стыдилась, наоборот. Считала, что даже в таком деле отличаюсь от большинства современных девчонок.
Но сейчас…
- И-и-и…
Фил замирает, наверно решив, что я передумала. Хватаю его за плечи и тяну на себя, тут же утыкаясь лицом в шею.
Да блин.
Чего я туплю?
- Не жди от меня шпагата или мостика. А еще не смейся, когда я буду краснеть. Потому что я…
Честное слово, от блеска в его глазах, когда он понял, что ему пытаются объяснить, можно было ослепнуть.
- Я догадывался. – Наши взгляды встречаются. – Но не верил, что могу быть настолько удачливым засранцем. Сажина, ты идеальная. Идеальная во всем. А от мыслей, что ты навсегда останешься только моей…
Клянусь, после такого поцелуя Спящая красавица тут же оживет. Волшебство. Самое настоящее волшебство в спальном районе города.
- Фил, пожалуйста.
Пожалуйста - что? Скорее всего, все и сразу. Я готова годами слушать все, что он мне скажет, но сейчас, когда парень гладил мои бедра, мне хотелось только одного.
Его самого.
- Скажешь это вслух?
Опять издевается?
Мотаю головой, сжав губы.
- Скажи. – Пальцем проводит по груди. - Хочу услышать это от тебя.
А я тебя прибить хочу, но ничего. Держусь. Плавлюсь от твоих губ и прикосновений, но ведь держусь.
- Маруся…
Еще одно касание, после которого молчать невозможно.
- Да-а-а. Хочу тебя. Целовать, обнимать, чувствовать, когда ты…
Договорить мне не дали. Превратившись в двух сумасшедших, мы отдавались друг другу, сливаясь воедино. Не сдерживались, потому что сдерживаться было невозможно.
Мы воплощали в реальность все наши желания. Фил не остановился, когда меня пронзила вспышка боли. Он целовал меня, словно пытался забрать ее себе. И у него получилось. Через секунду я уже забыла о ней и мечтала, чтобы этот день никогда не заканчивался.
Уже после, когда мы, взявшись за руки, выходили из этой квартиры, меня накрыло странное чувство. Я смотрела на эти стены, на свою кровать, на Фила, и мне казалось, что в скором времени я сюда вернусь.
Но на этот раз одна.
Глава 45
- Не пойму, если у тебя парень появился, то почему я еще с ним не познакомилась? – Мама ловко орудует ножом, и мне в этот момент кажется, что она разрезает не помидор, а мой мозг. Вернее, сейчас начнет резать. – Зря я, что ли, храню в кошельке фотографию, где ты сидишь на горшке и сгущенку трескаешь?
- Мама!
- А моя тетрадка с твоими приключениями? Столько лет ждала, чтобы перед будущим зятем зачитать несколько интересных историй. Эх, Маруся. Вот кто так с родителями поступает?
- Здравомыслящие дети, которые не хотят позориться. – Тяну из тарелки помидор и тут же закидываю его себе в рот. – И откуда фото? Я же пару лет назад разорвала его.
- Пф-ф-ф. Я знаю свою дочь, - смеется она. – Поэтому не поленилась и сделала несколько копий. У меня даже есть свой тайничок на случай, если ты бы все попрятала.
- И что в нем? Нет, где он?
- Так я тебе и сказала. Вот с парнем познакомишь, тогда я и открою Ящик Пандоры.
- Не боишься, что он сбежит после этого? Подумает, что девушку он себе выбрал немного пришибленную, и даст деру куда глаза глядят. Тогда же все. Дочь домой вернется и заведет десять кошек. Не забывай, у тебя на них аллергия.
- Так он это знает.
- Че-го?
- Сзади тебя стоит и кивает. Значит, знает. Фил, да? Дочь не говорила, как тебя зовут, но я подслушала официантов, которые только и болтают про Фила и его девушку. Привет, - родительница снимает перчатку и протягивает руку. – Я – мама этой прекрасной обезьянки. На случай, если ты думал, что ее воспитывали клоуны.
- Мама!
- А что? Думаешь, легко мне было, когда ты Гоше меня сватала? Не-ет. Теперь терпи месть материнскую. Да, Фил?
- Фил, познакомься, это моя мама Вера Павловна. Она в молодости шутки для жены Петросяна писала, поэтому не удивляйся, – смеюсь, целуя маму в щеку. – Кстати, не верь ей, когда она начнет показывать тебе фото девочки со сгущенкой. Это фотошоп.
- Приятно познакомиться. – Довлатов удивляет меня, когда не просто пожимает мамину ладонь, а лезет обниматься. – Девочка со сгущенкой?
- Да-а-а. В одной руке банка, в другой ложка, а сидит она…
- На троне, – перебиваю женщину и наклоняюсь к ней. – Клянусь, при дяде Жоре больше слова не скажу. Никаких намеков и шуток.
Секундная пауза, за которую я успела помолиться всем богам, чтобы они прямо сейчас устроили землетрясение и спасли меня от величайшего позора.
- Не, Марусь. Я уже закаленная, да и слишком долго ждала этого момента. – И поворачивает голову к Филу. – На горшке она сидела. Так еще и песню запевала про царевен, которым жить приходится в неволе.
Что смешного? Почему они смеются, когда мне совсем не смешно?
- Марусь, - прокашливаясь, говорит Фил. – Напомнишь песню?
Вот же… Хотелось ему не песню напомнить, а поездку в больницу с больным пальцем.
Предатель. Мог бы и тему замять. Весело ему, видите ли.
- Давай, дочь. Как ты пела: а я не хочу, не хочу по расчету. А я по любви, по любви хочу.
Ну, мама. Ну, я тебе это припомню.
- А где дядя Жора? – сквозь зубы спрашиваю у нее, нарушая всеобщее веселье и забывая о клятве. – Так давно с ним не общалась. Жуть как соскучилась.
- Не знаю, – пожимает плечами. – Убежал куда-то. Иди поищи, а я пока вчерашнего именинника тортиком накормлю.
- Торт? – в один голос голосим мы с Филом.
- Ага. – Довольная мама идет к холодильнику и достает из него коробку. – Она же не спалила ТВОЮ квартиру?
- Нет.
Эй, у Фила слюна потекла, что ли? Чего он так на торт малиновый уставился, будто никогда в жизни не видел?
– Квартира на месте, но по голове мне прилетело.
Стукач.
Были бы мы детьми, сидящими в песочнице, я бы его ведерком огрела.
- Ябеда, – шепчу как змея, но парень меня уже не слышит. Вперед побежал.
- Доча, доча, – вздыхает мама. – Фил, а представь, каково мне? Ну, ничего. Вместе мы с ней справимся. По одиночке нет, но вот общими усилиями…
- Вера Павловна, подойдите, пожалуйста, – кричит один из поваров.
- Так-с, оставляю вас. Работать надо. Не просто же так я сюда приехала.
- Вера Павловна, номер для вас уже подготовлен, – говорит Фил с набитым ртом. – А после банкета мы можем собраться и разработать план.
- Согласна!
Проходя мимо меня, добавляет:
- Он мне нравится. Хороший мальчик.
- Знаю.
Потому что и мне он очень нравится. Хоть я и никогда не любила стукачей.
- Сдал меня, да? – отбираю у него вилку. – Как не стыдно.
- Теперь знаю, кому звонить, когда ты в следующий раз решишь меня покалечить, – смеется и сажает меня к себе на колени. – У тебя отличная мама, Марусь. Мы с ней поладили.
- Да ладно? – наигранно удивляюсь, по сторонам оглядываясь. Не очень хочется, чтобы мама меня в такой позе увидела. Стыдно как-то. – А я-то подумала, что вы друг друга возненавидели. И не поладили, а спелись за моей спиной.
- За твоей голой спиной. – Пальцем проводит по позвоночнику, заставляя мурашки забегать по коже. – Классное платье.
Да, мне снова пришлось идти на шопинг. Пока Фил по телефону с отцом обсуждал важные моменты банкета, а мама была на подъезде к городу, я успела сгонять в магазин и оставить там свои последние деньги. Проклинала всех богачей с их вечерами, на которые тратиться приходится, но, когда увидела на себе этот красный шедевр с открытой спиной и короткими рукавами, длиной чуть выше колен, тут же влюбилась.
И это странно, ведь еще совсем недавно я готова была жизнь отдать за кеды и джинсы.
- Примерить не дам.
- А снять?
Спрыгиваю с колен и отхожу на безопасное расстояние.
- Только после ЗАГСА.
Ой, я и правда это сказала?
- Шутка, – тут же оправдываюсь. – Не думай, что я мечтаю тебя окольцевать.
- Нет? – он встает со стула и надвигается на меня.
Вот почему он такой красивый? Какому дьяволу душу продал? А?
- Н-нет.
- Уверена?
-Д-Да.
Черт, я когда-нибудь перестану дрожать от его прикосновений?
Вряд ли.
-Твоей мамы нет, до ужина еще есть время, - шепчет он мне на ухо, пальцами играя с прядью волос.
- Может, мы...
Тре-е-е-ень.
Тре-е-е-нь.
Господи, спасибо тому человеку, который придумал мобильник.
-Телефон! - подпрыгиваю на месте. - Телефон звонит, слышишь?
Фил смеется, а я к стулу несусь, на котором сумочку свою оставила.
- Видишь? - показываю ему экран. - Мне звонят. Прости, не получится в твое логово подняться. Конечно, я хотела, мечтала просто, но сам понимаешь, звонок, наверно, важный.
-Хотела, значит?
Ну зачем он таким голосом со мной разговаривает?
А-а-а-а.
- В другой раз.
И выбегаю из кухни, пока не передумала.Трусиха Маруська, знаю. Но лучше быть трусихой, чем быть пойманной мамой на месте преступления, с размазанной помадой на губах.
Тре-е-е-ень.
Смотрю на телефон и только сейчас замечаю имя звонящего.
Смирнова.
Блин.
Глава 46
- Смирнова! Да ладно? Когда увидела твой номер, подумала, что с ума сошла и меня глюки накрыли. – Подхожу к окну и плюхаюсь на мягкий стул. – Чего желаете? Что-то не договорила и решила продолжить? Я вся во внимании.
- Прости меня.
Э-э-э. Что?
Я не поняла, меня сейчас не будут обвинять во всех смертных грехах?
Пф-ф-ф.
Скукота.
- Марусь, я дура. Самая настоящая идиотка.
- Даже поспорить с тобой не могу. Насть, а ты зачем звонишь? Барашкин в курсе? – повторяю я свой вопрос, высматривая в зале Фила.
- Его сейчас нет рядом. У него дела с мамой, а я не вытерпела и позвонила тебе. Марусь, пойми, я не хочу с тобой ругаться. Ты моя единственная подруга, которая всегда рядом была, а сейчас… Знаю, я виновата. Как дура себя повела и наговорила бреда. – Слышу всхлип, и желание кольнуть подругу тут же исчезает. – Но я так не могу. Давай забудем. Пожалуйста. Вернемся к тому, что было.
- А Барашкин? Не хочется быть третьим колесом на вашем розовом самокате.
- Слава - мой парень. Ты - моя лучшая подруга. Я не хочу выбирать. Понимаешь? Я знаю, что у меня не получится сделать так, чтобы вы нашли общий язык. Но мы с тобой ведь можем общаться.
Надежда на то, что Настя что-то поняла, откинулась первая. Вера и Любовь живы, но и они уже на грани и видят свет в конце тоннеля.
- Смирнова, до тебя реально ничего не дошло? Даже мыслишка не проскочила, что твой Славик – гад редкостный?
- Он не …
- Гад он. Мне можешь не доказывать обратное. Хотя нет, скажи, чем он тебя зацепил?
Не сказать, что мне это сильно интересно, но для постановки диагноза не помешает узнать немного общей информации.
- Не знаю. Марусь, сложно сказать, за что ты полюбила человека.
Да ладно?
Сложно?
Да проще не бывает. Как только ты начинаешь узнавать человека, ты сразу смотришь на него другими глазами. Внешность - одно. Человек может быть красивым снаружи и уродом внутри. Может быть и наоборот. В Довлатове идеально все. Он красивый, как Джэнсен Эклс, даже лучше, и душа у него светлая. Фил будет рядом, когда плохо. Не испугается и не свалит, как сделали бы многие. Он веселый. А еще он заставляет мое сердце биться, будто в последний раз. Про мурашки и бабочек в животе и вспоминать не надо.
Черт.
Есть миллион слов, чтобы сказать.
- Да, Насть. – Встречаюсь взглядом с Филом и улыбаюсь. – Наверно, и правда сложно.
Особенно когда ты не влюблена.
Встаю и подхожу к окну.
- Мы же сможем остаться подругами? Мне Слава рассказал все. Я знаю, что это Фил тебя против него настроил. Но я не сужу. Правда. Пусть парни между собой разбираются, а мы останемся в стороне.
- Давай встретимся и поговорим.
- Сегодня? Давай. Слава сказал, что повез маму за город и приедет только завтра. Куда ехать…
- Завтра. Сегодня я не смогу.
- В кафе?
- В парке.
Не то я опять начну возмущаться по поводу цен на воду. А я начну. Без денег-то осталась.
- Хорошо, как скажешь. Можно только…
- Шикарно выглядишь, Маруся, - гремит за спиной мужской голос, и я резко оборачиваюсь.
Обашкин.
- Привет.
- Скорее, пока. Еще лучше: проваливай. – Смотрю по сторонам, но Фила не вижу. А еще Смирнова продолжает висеть на линии. Ох, надеюсь, связь не подведет.
- Это не твой отель, и ты не можешь меня выгнать. А вообще, я хотел с тобой поговорить.
Я на секунду замираю, а потом считаю до десяти, чтобы успокоиться и врезать Барашкину стулом по башке.
- О чем?
- О нас с тобой. О наших отношениях.
- Обашкин, ты пьяный, что ли? Или головой ударился? Или тебя головой стукнули при родах? Ты чего несешь? Какие к черту отношения?
- Фил тебе уже рассказал свою любимую сказку, да? О том, как злой Славик вечно путается у него под ногами и все за ним повторяет. Марусь, он так всем девушкам говорит, которые мне нравятся.
Это розыгрыш? Где Пельш с букетом цветом в одной руке и камерой в другой? Когда появится, я ему этот букет засуну в…
- Честно, мне надоело. Надоело молчать и делать все, чтобы другу было хорошо. Когда я узнал, что вы вместе, решил для себя, что пора заканчивать.
- А Настя? Про нее не забыл?
- Не думай о ней. – Черт, я даже на расстоянии слышу «о-о-хх» Смирновой. – Сам не знаю, что на меня нашло, когда я предложил ей выйти за меня. Наверно, надеялся, что с ее помощью смогу выкинуть тебя из головы. Не получилось. Потом еще Фил… Он когда узнал, что я в тебя с первого взгляда влюбился, сразу же начал к тебе клеиться. Представляешь, я…
- Стоп! Барашкин, у меня на лбу написано «тупая дура»? Не написано. Поэтому прекращай позориться и вали отсюда.
- Но это правда. Фил специально с тобой общается, чтобы меня позлить. Он такой. Всегда таким был. Каждую девушку, которая у меня появлялась, он отбивал. Всеми способами настраивал их против меня, а потом выбрасывал как мусор. Ему постоянно нужно доказывать, что он лучше. Только ради этого он всегда за мной повторяет. Марусь, ты же умная девчонка. Должна понимать, из-за чего он резко на тебя переключился. Откуда взялась любовь, если вы виделись всего пару раз, и только тогда, когда я был рядом?
Первую часть его нытья я уже где-то слышала.
Только в тот раз поверила, а сейчас не собираюсь.
Славик ошибся в одном: с Филом мы виделись и без него.
- Насть, ты все слышала? Теперь понимаешь, с какой сволочью ты общалась? – говорю в трубку и улыбаюсь от вида выражения лица Славика.
Если я скажу, что он офигел, значит, я ничего не скажу.
Смирнова не ответила. Связь прервалась, но я даже этому рада. Она не стала снова защищать его. Может, дошло?
- Она должна была узнать. – Он будто берет себя в руки и продолжает: – Так же, как и ты. Маруся, давай уйдем отсюда, и я тебе все объясню.
- Не получится, Славик.
- Почему? Из-за Фила? Не нужна ты ему. Он и не заметит, что ты ушла. Забудет сразу же, как только на горизонте появится другая девчонка.
- Думаешь?
Ну он и идиот. Мог бы хоть что-нибудь поинтереснее придумать. А то… Бред пятиклассника. Я могла бы и лучше.
- Не думаю, а знаю. Ты бы только слышала, что он рассказывает о медсестре своей. Да они больше года спят вместе. Она ему все прощает, а он звонит ей, когда становится скучно. Марусь, не глупи. Пойдем.
- Барашкин? Ты плохо слышишь. Говорю же, не получится. Мой парень против.
- Какой еще парень?
- Который у тебя за спиной стоит. Предупреждаю, он злой. Глаза красные, а из носа дым валит. Хочешь совет? Беги.
«Из этого города», - хотела добавить, но договорить мне не дали. Потому что Славика развернули и четким ударом снесли с ног.
- Обашкин, как же ты меня достал, – орал мой некогда спокойный парень, схватив вруна за воротник рубашки. – Какого хрена?
- Да пошел ты.
Бум!
Еще один удар.
А я стою, не зная, что делать.
- Мой сын, – слышу чей-то голос, полный гордости, и разворачиваюсь. – Наконец-то он перестал подтирать этому сопли.
Оказывается, не я одна была свидетелем этих разборок. Чуть дальше стояли все. Чета Довлатовых, баба Валя и моя мама.
Последняя ничего не понимала и, схватив дядю Жору за руку, ладонью прикрывала рот.
- Доченька… что? Как? Из-за чего?
- Так из-за нее, наверно, – вставляет баба Валя. – Лиль, зря мы с тобой старались их свести. Вот взяли и просто так выгнали рабочих из квартиры. Наши-то сами нашли друг друга.
Потом придется прижать их к стенке. Но это потом…
Обашкин засмеялся.
- Старались они. Дружище, спорим, она тебе через неделю надоест? Вы ее мама, да? Похожи. Знайте, мама, с вашей дочерью поиграются и забудут.
Я видела, как Фил уже занес руку для нового удара, поэтому и подскочила к нему, прижимаясь всем телом.
- Тетя-танк от нас мокрого месте не оставит потом.
- Плевать.
- Мне нет. Пусть проваливает.
Фил тяжело дышит, не отпуская Славика.
- ЧТО ЗДЕСЬ ПРОИСХОДИТ? Славочка, сына.
О, стоило только вспомнить про Обашкину, так она тут как тут. Бежит, спотыкается и громко орет.
- Еще раз увижу, ты пожалеешь. Понял? Обашкин, ты понял?
- Да понял. Отвали от меня. С радостью уйду, чтобы морду твою счастливую больше не видеть. Ты мне всю жизнь испортил, дружище.
- Я?
- А кто еще? Мам, да подожди. – Отталкивает от себя женщину, вытирая кровь с губы. – Весь такой идеальный Фил. Слава, бери пример с Фила. Слава, а Фил это… Фил то… Фил, Фил, Фил… Ненавижу. Вас всех ненавижу.
Ого. Походу, надо вызывать санитаров.
- Сыночка, что ты такое говоришь?
- Правду, мама. Ты с детства мне это твердила. Постоянно вдалбливала, какой Фил хороший, а я фиговый. Прости, что я не такой. Не дотягиваю до нашего великого Фила. А ты…
Я?
- Даже не смотрела на меня. Дура. И я дурак. Ошибся. Не понял, на кого таращился Фил, и подцепил идиотку Смирнову. Такой план провалился. Не могла подыграть?
Честно, я не хотела.
Рука сама потянулась и влепила гаду звонкую пощечину.
- И даже не думайте на меня орать, – сказала, когда тетя-танк открыла рот. – Он сам напросился.
- Галь, - заговорила мама моего Довлатова. – Забирай сына, и уходите. Нечего ему здесь делать.
Полностью согласна с этой женщиной, которая стала поближе к моей родительнице.
Фил не сразу, но все же посмотрел на меня.
- Марусь, прости, охрана не доглядела, и он вошел. Я не услышал все, что он наговорил, но…
- Я ТЕБЕ верю, – перебиваю его. – Иначе побитым уходил бы ты.
- Я тебя люблю, Сажина. И с того дня, когда я первый раз увидел тебя в кафе, у меня никого не было. Поклялся себе, что обязательно найду эту наглую девчонку. И нашел. Теперь не отпущу.
- Кто-нибудь объяснит мне, что здесь произошло?
Ох, мама. Как же не вовремя ты решила заговорить.
- Верунь, любовь у нас тут, – отвечает ей баба Валя и берет ее под руку. – Пойдем, с будущими родственниками познакомлю. Породнимся мы с тобой, Верунчик. Лиль, знакомься…
Наверно, моя улыбка освещала весь город. А блеск в глазах был виден из космоса. Взявшись за руки, мы с Филом вышли на улицу. Он рассказывал про Обашкина, про их так называемую дружбу, и знаете… Мне было жаль Славика. Он не виноват в своих поступках. Его просто таким воспитали. Его мать во всем виновата. Она с детства ставила его на второе место, а он всеми силами пытался взобраться наверх.
- Как там Смирнова? Может, позвонить?
- Дай ей время. Завтра вместе встретимся с ней и поговорим.
- Ты тоже?
- Я плохо о ней думал. Хочется извиниться.
- С чего ты вообще взял, что она была с Барашкиным из-за денег?
- Тогда я не понимал, что влюбиться в человека можно за такой короткий срок.
- Сейчас понимаешь?
Легкий поцелуй в висок, и я чувствую, как руки Фила обнимают меня.
- Сейчас понимаю. Ты даже не представляешь, как я испугался, когда подумал, что ты сможешь поверить Славе. Уже начал перебирать в голове все слова, чтобы переубедить. Потом решил, что запру тебя в номере и не выпущу, пока не выслушаешь.
- Когда успел-то? Ты же почти сразу ему врезал? Кстати, больно?
- Не больно, – рычит он, еще сильнее прижимая меня к себе. – Вот перед тем, как врезать, тогда и решил. Я тебя никому не отдам. Прямо сегодня поедем к теть Вале и перевезем все вещи.
- В отель? Чтобы мне не пришло в голову снова громить твою кухню в попытках испечь торт?
- Я согласен каждый день есть твои горелые торты.
Смотрела на парня и не верила своим ушам. Это вообще законно, быть таким классным? Если нет, то я готова взять его под стражу.
- Теперь ты. Ничего не хочешь мне сказать?
- Я? Вроде нет.
- Точно?
- А-а-а. Обещаю научиться готовить.
- Я не про это.
Смеюсь, утыкаясь лицом в его грудь.
- Ты же и так все знаешь. Зачем вслух говорить?
- Хочу услышать. Давай, Сажина, порадуй своего парня. Услышать он хочет. Вот же...
Вдох. Выдох.
На счет три.
Раз.
Два.
Три.
- Люблю тебя, Карлсон. Больше, чем малиновое варенье. Больше, чем устриц. Больше, чем...
Нежный поцелуй заставил меня замолчать. От него закружилась голова, и ослабли ноги. Появилось такое ощущение, что мы не стоим на улице, а парим где-то над землей. Теперь я очень хорошо понимала Смирнову: когда любишь человека, не замечаешь ничего вокруг.
Мы не замечали.
И с трудом оторвались друг от друга.
- Пойдем?
- В смысле? Куда?
Фил засмеялся и снова обнял меня.
- Знакомиться с родителями и смотреть фотографии.
О, нет.
- Позвони тете-танку и попроси забрать меня отсюда, - ворчу в ответ, скрещивая руки на груди. -Какие фотки? Мама шутила. Не верь ей. Вообще не верь, что бы она ни говорила.
- Не бойся. Чем раньше начнем, тем быстрее закончим и останемся наедине.
-Тогда чего мы стоим? Побежали!
Эпилог
Два года спустя.
- Марусь, мне до сих не верится, что я замуж выхожу.
- Серьезно? Даже сейчас? Смирнова, посмотри на свое платье. Неужели ты думаешь, что пришла в белом и с фатой на голове в кафе чай попить? Кстати, давно хотела сказать, но тебе и в этот раз с фамилией парня не повезло.
- Отстань.
- Как скажешь, миссис Мухина. – Пожимаю плечами и тянусь к кусочку тортика, за который мы с Филом отвалили кругленькую сумму.
- Какая разница, какая у человека фамилия? Главное же - любовь. А я Вову люблю, по-настоящему люблю, понимаешь? И он меня. В этот раз я чувствую.
В этот раз.
Как вспомню все слезы Смирновой по Обашкину, так тут же ком в горле появляется и дышать мешает. Полгода мне приходилось силой тащить ее на учебу, потому что любительница Есенина заливала подушку слезами и не хотела видеть никого вокруг. Никогда не думала, что человек может столько плакать. Серьезно, своими слезами она с легкостью залила бы всю пустыню. Но все прошло, Настя в один день забетонировала свои слезные каналы и уже через два месяца познакомилась с Вовкой Мухиным.
- Про Славу ничего не слышно?
Как бы и слушать не хотелось. Квартиру, которая рядом с нашей, Обашкины продали почти сразу же. Тетя-танк перестала бегать к Филу и лишь иногда звонила его маме. Кажется, Славик решил пожить самостоятельной жизнью и свалил в Париж. Ну, как самостоятельной. Париж – детская мечта Фила. Он планировал переехать туда на несколько лет, но встретил меня.
Ы-ы-ы.
Я круче Франции, понятно?
- Мухина, да хватит о плохом. Лучше напомни, почему ты не оставила свою фамилию?
- Вот будешь замуж выходить, поймешь.
Ох, Смирнова, не думая, наступила на мою самую больную мозоль – замужество. Раньше я только и смеялась над теми, кто в двадцать лет хочет поскорее в ЗАГС попасть. А сейчас я им завидую. Мы уже два года с Филом вместе, но предложения я так и не дождалась.
Статус последней незамужней бесил жутко. Особенно когда все одногруппницы стали примерять свадебные платья. Потом мама, которая все-таки сдалась и переехала к дяде Жоре. А добила меня баба Валя. Она замуж не вышла, но сосед с первого этажа начал к ней часто в гости наведываться. Как она говорит, Купидон до нее наконец-то долетел.
Поэтому я решила, если не дождусь от Довлатова предложения руки, сердца и ноги, то свяжу его и в багажнике в ЗАГС повезу. Потому что намеков моих он не понимает. А я для этого делала все. По совету тети Лили разбросала по всей квартире свадебные журналы, заставляла его смотреть мелодрамы со счастливым концом. Блин. Да я специально пошла с Настей на примерку платья и втиснула себя в нечто воздушное, прикрепив фату на голове. Думаете, он прослезился, когда фотографию увидел? Какой там. Лишь спросил, не порвала ли я платье, когда снимала.
А-а-а-а.
Дошло до того, что я начала посматривать на кошек. Видела усатых созданий на улице и представляла, как в скором времени я буду сидеть на диване, рядом десять рыжих четвероногих, а где-то поблизости не понимающий намеков индюк Фил.
Кстати, куда он делся?
- Ты Фила не видела? – спрашиваю у Насти и оглядываюсь по сторонам.
- Я? – слишком эмоционально удивляется она. – Нет.
- Ну и плохо. Если твои незамужние подруги или родственницы зажали его где-то в углу, то я вам такой праздник устрою. Всю жизнь вспоминать будете.
- Ой, твой Фил ни на кого и не смотрит. Да у него на лбу написано: занят. Кто рискнет к нему подойти?
- Те мартышки, которые читать не умеют. Необразованного населения в мире уйма.
- Маруся, – смеется невеста и смотрит на свое кольцо. – Зато у всех есть инстинкт самосохранения.
- Ты счастлива?
- Очень. А ты?
- Буду, как только моя пропажа появится. Пошла искать, а ты тут не скучай. И на торт не налегай. Представь, как Мухин удивится, когда под платьем увидит бегемота.
- Сажина! – Смирнова давится куском тортика и кидает в меня салфетку.
Пока шла по залу, во все глаза смотрела, но Довлатова так и не нашла. Зато увидела кучу других парочек, которые обнимались, раздражая меня блеском своих колец.
А-а-а-а.
Женатики.
Одна из окольцованных посмотрела на меня с такой жалостью в глазах, что я еле сдержалась, чтобы не…
- А теперь пришло время невесте кидать букет, – кричит в микрофон ведущий, и я не успеваю придумать, что же хотела сделать с этой дамочкой. – Незамужние девушки, выходите в центр зала и молитесь. Сейчас решится ваша судьба.
Еще чего.
Не собираюсь я свою судьбу доверять какому-то жалкому букету. Прямо сейчас позвоню тете Лиле, и мы вместе придумаем, как ее сыночка заставить одуматься и не жить больше в грехе.
- Ты не замужем, – верещит тетка Смирновой и толкает меня в центр позора. – Давай же. Это весело.
Ага. Очень. Сейчас живот от смеха лопнет.
Нет, это издевательство какое-то. Насмешка судьбы. На свадьбу Мухиных приехало больше трехсот гостей. Можете представить, что из такой толпы незамужних было только двое. Я и еще одна женщина, которой на вид лет сорок.
Пристрелите меня.
Какого черта все глазеют? Одна Настя счастливой походкой идет и тащит свой красивый веник. Я посмотрела на женщину и взглядом ей сказала, мол, ловите, вам нужнее. Она кивнула и шаг вперед сделала.
Где Фил?
Пусть только появится. Я ему… Я ему…
Эй, что творит Мухина? Зачем она идет в мою сторону? Решила поддержать и еще больше опозорить?
Может, сбежать? Каблуки не помеха, я и на них бегать могу. Да тут недалеко. Пересижу в кафе напротив, а потом вернусь, когда надо будет в Мухиных рис кидать. Уж я-то постараюсь, чтобы в них каждая крупинка попала. В лицо целиться буду.
- Смирнова, что ты задумала?
- Держи, – вручает мне букет, и я слышу, как сбоку разочарованно вздохнула моя соседка по горю.
- Ей отдай, – шиплю сквозь зубы. – Тетке нужнее. Сама не видишь, что ли?
- Но кольцо не для нее. – Дыхание Фила касается моей кожи, и я тут же разворачиваюсь. – Оно для тебя. Марусь, ты выйдешь за меня?
Вау! Да я такого камня в жизни не видела.
Моё. Моё. Моё.
- Ура-а-а-а, – ору слишком громко, и только потом до меня доходит, что я должна сказать немного другое слово. – Ой. Да-а-а.
- Ура, ты кричала веселее, – смеется сзади Настя, а потом обнимает нас. – Прости, что не сказала. Но я пообещала Филу держать язык за зубами.
Подруга, называется.
Да я чуть человека не похитила, а она молчала.
Моего человека. Моего Фила. От взгляда которого у меня до сих пор голова кружится. Он обнимает меня, прижимает к себе, и мне даже представить страшно свою жизнь без него.
- Нам не придется заводить кошку?
- Если только ты этого хочешь.
- Не-е-ет. Никогда. Даже не вздумай.
Он смеется и снова целует меня, заставляя забыть, что мы не одни.
- Насть, спасибо, что разрешила украсть у тебя минутку праздника. – Фил улыбается Мухиной, все еще продолжая обнимать меня. – И подругу. Ее я тоже забираю. Прямо сейчас. Поехали? У нас есть дела поважнее.
Ох, с каким же удовольствием и ослепительной улыбкой я посмотрела на всех присутствующих. Типа, всё, ба́боньки, обломитесь. Видите, какой у меня парень? Ха, завидуйте.
Он меня любит.
- Да, Насть, очень важные дела, – поддакиваю я. – Я тебе позвоню завтра. Может, послезавтра.
- Идите уже, – смеется она. – Люблю вас.
Секунда на обнимашки, а потом быстрый забег до машины.
- Ты кому звонить собралась? – спрашивает Фил, когда я беру телефон в руки.
- Как это кому? ВСЕМ! Пока ты особую фазу Луны ждал, чтобы сделать мне предложение, наши мамы создали чат поддержки с названием «Маруся – мы с тобой».
- Все так серьезно?
- А ты как думал?
- Стой! Не звони им. Не то они сейчас на радостях приедут, и потом не отделаешься от них. А у меня планы на свою будущую жену.
Жену.
Ох, какое же красивое слово.
- Хорошо. – Убираю телефон в сторону и тянусь к парню. – Видишь, как я серьезно отношусь к браку. Уже сейчас начинаю слушаться будущего мужа. Ой, тормозни возле магазина.
- Зачем?
- Так варенья захотелось.
- Малинового?
- Малинового.
Эх, все-таки хорошо, что в тот день я Фила не жареной курочкой избила. Согласитесь, это было бы не так романтично.
- Довлатова Мария. Классно звучит, да?
- Лучше не бывает. Иди ко мне…
И я иду.
Всегда буду идти к нему.
KOHEЦ
