КулЛиб - Классная библиотека! Скачать книги бесплатно 

Записки журналистки [RePack by Diakov] (fb2) читать онлайн


 [Настройки текста]  [Cбросить фильтры]

Татия Суботина

«Записки журналистки»


АННОТАЦИЯ: Если вы боитесь подкроватных монстров, то знайте, сами монстры на дух не переносят журналистов! И вот как прикажете в погоне за очередной сенсацией не лишиться головы и уберечь сердце? Ане Машковой – молодой журналистке придется очень постараться, чтобы избежать всех опасностей сверхъестественного мира и не влюбиться в кого-то из соблазнительных монстров.


Теги:оборотниюмор и противостояние характеровнеунывающая находчивая героиня


ПРОЛОГ


Просматривая список контактов, я набрала следующий номер:

– Аня? Что-то случилось? – вместо приветствия раздался встревоженный голос Йогана.

И почему мне именно его захотелось сейчас услышать? Лучше об этом даже думать не буду.

– Что-то уже известно об убийстве? – на последнем слове голос все же дрогнул, зря храбрилась.

– Нет. Но расследование идет.

– Так ты еще не знаешь, кто это мог сделать?

– Нет, но… – Йоган взял короткую паузу, а потом ответил вопросом на вопрос: – Что произошло? Ты же не просто так звонишь?

– Не просто так, – в проницательности ему не откажешь. Или же за короткое время, что успели провести вместе в этой поездке, он так ловко научился меня чувствовать? Даже на расстоянии… – Кажется, наш убийца шлет мне подарки с намеком, что я – следующая.

– Что?!

От крика главгада мне пришлось отнять телефон от уха, иначе запросто могла оглохнуть.

– Рассказывай.

Я кратко пересказала ему про сюрпризы, не забыв процитировать записки.

Йоган выругался.

– Я приеду.

– Нет. Не стоит, – тут же отказалась я.

– Ань…

– У тебя есть чем заниматься помимо меня.

Замолчал, отрицать не стал. Значит, я права.

– Ты где?

– Почти дома, – соврала я. Не хотелось слушать очередные нотации и крики. Не передать как уже устала от них!

– Сиди дома и никуда не выходи. Я расправлюсь с несколькими делами и подъеду.

– Йоган…

– Не спорь. Я все сказал, – припечатал он, а потом все же немного смягчился. – Хочу сам убедиться, что с тобой все в порядке.

– Хорошо, – вздохнула я, вставая. За годы совместной работы хорошенько уяснила: спорить с ним бесполезно.

Надо возвращаться домой. А то, если главред заявится в квартиру до того, как я благоразумно окажусь внутри и закроюсь на все замки… мне несдобровать.

– Ань.

– Да?

– Еще одно. Инкубы чертовски сильно любят охоту… Своим страхом ты его только дразнишь.

– Поняла, – тяжело вздохнула. – Значит, надо только перестать бояться, и он от меня отстанет?

– Если бы все оказалось так просто, малышка…


ГЛАВА 1

Акула пера, говорите?


За несколько недель до описываемых событий…


В моменты, когда главный редактор навешивал мне очередное скучное до зубовного скрежета задание, единственную реакцию, которую он этим вызывал, жгучее желание убийства. Без суда и следствия. В особо жестокой форме.

Мысленно я проделывала над Йоганом Брониславовичем (вот удружили родители с имечком!), такие изощренные пытки, что сама набиралась жути от вымышленной кровожадности! В реальности же – безропотно слушала, кивала, получала оплеуху по профессиональному самолюбию и молча глотала обиду.

Пай-девочкам не пристало огрызаться, спорить и наглеть. Аня Машкова, о себе в такие моменты легче в третьем лице, до мозга костей пай-девочка.

Сколько себя помню, все время несла бремя ответственности: в кругу родных и близких, в школе, универе и теперь вот на работе.

Жизнь проходит, а я так и не меняюсь!

Подумать только, биологические часики отмерили уже двадцать семь годков! Двадцать семь! И когда они успели галопом промчаться мимо меня? Одним словом, ка-та-стро-фа!

Я уже даже почти смирилась, что годков так через десять-пятнадцать превращусь в старую деву с сорока кошками. Буду доживать в окружении муркоты и милоты. Ведь и в работе, и в личной жизни одни неудачи!

Кто бы знал, как же мне надоело амплуа «отличницы»! Хотелось приключений, веселья, романтики, успеха! Ну хоть какой-то движухи!

А вместо этого судьба расщедрилась лишь на неблагодарную работу, мизерную зарплату и тишину на личном фронте.

Нет, нужно брать быка за рога, ловить удачу за хвост или что там еще есть в перечне крылатых фраз? Если успех не идет к Машковой, то Машкова пойдет к успеху! Да!

– Йоган Брониславович, – скорее проблеяла, а не сказала я. Запал как-то мгновенно растерялся. – Может, вы могли бы…

От страха, стало казаться, что язык перестал помещаться во рту. Как бы ни подавиться, так и не дойдя к успеху!

– Что? – цепкий взгляд главного редактора уж никак не добавлял мне смелости. Ой-йошеньки! – Я многое могу, Машкова. Озвучь, наконец, свое желание.

Легко сказать!

– Дать мне какой-то…

– Что? – он недовольно скривился. – Ты можешь говорить громче? Или так и будешь бормотать себе под нос?

– Дать мне какой-то другой ма-материал, – выпалила на одном дыхании.

Йоган нахмурился:

– Другой?

В гневе наш редактор был страшнее финансового кризиса. Тот хотя бы медленно вам выкручивает жилы и высасывает все соки, этот же делает секир-башка сразу. Увольняет с волчьим билетом! И путь в остальные периодические издания, издательства, радио или телеканалы заказан! Все! Финита ля комедия! Пять лет учебы, практика, бессонные ночи, выходные, принесенные в жертву работе – все коту под хвост!

В лучшем случае можно рассчитывать на выплаты с биржи труда, но если уволят по статье (шеф всегда ревностно охранял собственную выгоду и частенько мастерски подгаживал неугодным), ни на что хорошее раскатывать губу не стоит.

Сейчас же Йоган был подозрительно спокоен, но от нервного ожидания той самой злобной вспышки с его стороны у меня дрожали коленки. Профилактически, ага!

– А чем тебя этот не устроил? Хороший заказ. Не из дешевых.

– Статья про мороженое? – я было возмутилась, но тут же сникла, вспомнив перед каким монстром пытаюсь сплясать джигу и не свалиться с парапета. – Ну это как-то не солидно…

– Не солидно, значит, Машкова… Вот как.

У меня сердце замерло и словно окаменело от ледяных ноток, явно прозвучавших в его голосе. Ой, что сейчас бу-у-удет!

Вот тебе и взяла быка за рога… Тьфу! Зачем только решилась! Все испортила!

Пока мужчина выдерживал паузу, мысленно я успела уволиться с позором, не найти новую работу и помереть с голоду. А еще призвать все кары небесные на свою непутевую головушку пока Йоган просто поразил меня ответом:

– Не всем дано сенсационный материал выдавать, Анна, – довольно спокойно ответил он. – Ты шла в журналистику за славой?

Да я вообще-то просто экзаменационные двери перепутала… Собиралась-то быть скромным учителем литературы, а стала журналистом-неудачником. Но ни в жизнь не признаюсь вслух!

Успех старшего брата-фотокора вскружил мне голову, ей-Богу! Отчего-то решила, что раз у него все сложилось наилучшим образом, то и я смогу, как умнейшее звено в нашем тандеме. Да и само провидение, казалось, подсказывало: кабинеты перепутала, экзамен сдала? Быть тебе акулой пера! Ну или хотя бы пираньей, не меньше!

Но-о-о… Не так все просто оказалось. Где-то провидение дало сбой. Наверняка, еще в момент моего рождения Марс что-то не поделил с Венерой, а Сатурн зашел не в тот дом… Точно-точно! Так все и было!

Других причин для патологического невезения у меня попросту уже не осталось.

– Журналистика – это не погоня за легкой славой, а каждодневный труд и усердие, – так и не дождавшись моего ответа, наставительно продолжил Йоган.

Ну вот… Начинается. Главред оседлал любимого коня. Вот у всех редакторов есть такая отличительная черта: их хлебом не корми, дай кого-нибудь поучить!

– А сенсации… Здесь особый талант нужен.

Мужчина окинул задумчивым взглядом статуэтку бронзовой оголенной дамы с пером, что стояла на его письменном столе с прошлого юбилея, подарок коллектива, и вздохнул. Так громко, что я от неожиданности даже подпрыгнула на стуле, где каждая пружина преследует цель побольнее впиться в мягкость пятой точки.

Неспроста этот раритет Йоган оставил в кабинете, а как предмет особой пытки! Чтобы никто не смел расслабляться в присутствии начальства, пока оно злобствует или медитирует в глубоком мягком кресле! Наверняка так все и обстоит на самом деле! Зуб не заложу, но уверена на все девяносто девять процентов!

– А у меня, значит, этого таланта нет?

Не знаю, откуда взялась наглость и смелость, но журналист во мне неожиданно востребовал справедливости, а женщина незамедлительно упала в тихий обморок под взглядом смоляных глаз шефа. В каждом из нас живут разные личности, некоторые называют их тараканами, другие – шизофренией.

Доигралась, Машкова. Ну и чего тебе тихо не пыхтелось в две дырочки?!

– У тебя? – редактор ослабил тугой узел галстука. – У тебя, Машкова, талант есть.

Ой, мамочки! Вату мне в уши, неужто похвалы дождалась?

– Спасибо на добром слове, шеф. Я не подведу, обе…

Не успела воспрянуть духом, как заметила, куда именно направлен взгляд главреда. Мужское внимание сфокусировалось на вырезе моей боксерки, тут же заставив передернуться от неприятных мурашек.

И вот хотя бы смотреть было на что! Не два прыщика, конечно, но и никаких шикарных форм.

Да, я из тех девушек, что обладают значительной долей здравой самокритичности.

А шеф – *удак, честное слово! Я давно это знаю!

– …щаю.

Хотя… Ничего чудаковатого, не считая имени, на самом деле в нашем главреде не было. Красавец-мужчина чисто испанского типажа: смоляные волосы, темные, как полночь, глаза, прямой нос, правильные черты лица, атлетическая фигура, безупречный стиль в одежде и туго набитый купюрами кошелек… Поговаривали, что у него родня в Испании и несколько вилл по заграницам.

Да в постель шефа стремилась попасть любая гламурная фифа! Ведь такой образец мужественности и страстной натуры не должен простаивать без дела!

Погодите переживать, он и не простаивал. Трудился, бедняжечка, в поте лица. Над удовлетворением трех пожизненно возбужденных официальных любовниц и жены–выдры, а также регулярно занимался поднятием квалификации кадров. К слову, работал ведь своим излюбленным способом. Легко можно догадаться каким, да?

Весь в работе, весь в делах, как ни крути.

О любовных похождениях Йогана в редакции едва ли не легенды слагали, а в неведении мог остаться разве что глухой, слепой или немой. Но таких в коллективе не наблюдалось. Главред убогих, по его же словам, всю жизнь на дух просто не переносил! Деспот!

– Хорошее обещание, – медоносным тоном заявил он, обольстительно улыбаясь. – Вот за что, Анечка, я тебя, как никого из штата, ценю, так за сообразительность.

Будь я такой сообразительной, сразу смекнула бы в чем подвох. Хорошо еще не велась на его мужскую бомбическую харизму, что многим девчонкам из редакции головы-то давно вскружила.

– Э-э-э…

Может, ему просто экзотики захотелось? Вот периодически и тонко намекает на определенно толстые обстоятельства. Продвижение по карьерной лестнице горизонтальным методом, ага.

Мало кто из наших журналисток решался отказать Йогану в желаемом. Да и большинство только рады были угодить главреду: пока он пользовал тело, это самое тело по полной использовало его. Хорошие связи и протекция в нашем деле никому еще не помешали.

Одна я вся такая непонятливая да честная попалась…

Вот Йоган и бесился, отказывая мне в стоящем материале, а выгнать – не выгонял, долгоиграющим штурмом пытался взять этот бастион! Настоящий упрямец!

– Я рад, Анечка, что мы, наконец, нашли общий язык, – вновь обласкал красноречивым взглядом то, что мужчины часто называют самыми очаровательными «глазами» женщин. – Хорошо, что ты прислушалась ко мне, подумала и стала развивать свой талант.

И он вновь расплылся в улыбке соблазнителя с немалым стажем. Мама дорога-а-ая! Вот это повело мужика! Держите меня семеро! Как бы дверь не сорвать с петель, сверкая пятками?! А то я хоть и хлипкая на вид, но могу! Перед лицом неминуемой гибели и белка станет жутким хищником.

В эту минуту я успела с полсотни раз возблагодарить маму и природу, что не наградили меня пятым размером груди. Все их старания ушли в мозг и попу. Последняя не отличалась шикарными округлостями, но с изрядным постоянством служила магнитом для неприятностей.

Если у Йогана на мой скромненький второй такая реакция, то страшно даже представить, с масштабами, какой катастрофы пришлось бы столкнуться, имей я формы попышнее.

Ураган, а не мужчина!

– Давно тебе говорю об этом, – он подмигнул. – Только вот не развиваешь ты его совсем, Анечка, не развиваешь.

Вот и упрек в принципиальности пожаловал.

– Грешно, Машкова, не давать таланту расправить крылья.

Ну да, нужно было «расправить» точнее раздвинуть и далеко не крылья. В принципе, я могла это сделать. Угу.

Йоган далеко не урод, как доставить удовольствие женщине он не только знает, но и, наверняка, может написать пособие к действию для молодого поколения. Да и современное общество не отягощено моралью.

Но… Я ведь не такая, ага! По любви хочу!

А спать с шефом ради подвижек в карьере… Ну гадко это как-то. Фу!

И пусть меня осудят!

– Йоган Брониславович…

– Да-да, Анечка? – жадно подался вперед он.

– Вы как-то не так меня поняли…

– Не так? – в первое мгновение растерялся шеф, а потом враз переменился в лице и заледенел взглядом.

– Да, неправильно, – не без боязни встретилась с ним глазами, но голос не дрогнул. Молодец, Машкова! Вот и первый шажок к успеху! – Я совсем не то имела в виду…

Прозвучало жалким оправданием. Будто я уже согласилась, повертела хвостом, а потом вдруг передумала и буксанула.

Когда шеф рубанул ладонью воздух, резко прервав меня на полуслове, я замерла:

– Перехвалил я твою сообразительность, Машкова, – Йоган встал и уткнулся ладонями в стол, навис надо мной грозовой испанской тучей.

Я скуксилась и вжала голову в плечи. Еще бы накрыться руками и все – я в домике! А что? В детстве всегда же срабатывало…

– Вот не пойму я тебя, Анька, – шумно выдохнул шеф. – Я так тебе противен?

– Н-нет? – ответ вышел ужасно неуверенно даже для меня.

Главред округлил глаза.

– Ты меня спрашиваешь сейчас?

Я поспешила исправить резко ухудшающееся положение. Катастрофа! Катастрофа же! Ты, как журналист, Машкова, больше мертва, чем жива сейчас. Давай реанимируй мужскую гордость!

– Нет, – и даже кивнула, чтобы придать своим словам большего веса. – Вы очень симпатичный, Йоган Брониславович.

Шеф поначалу застыл, оторопело моргая, как недалекая девица. А потом разразился громким хохотом, запрокинув голову назад.

– Симпатичный! Ну ты даешь, Машкова, – загадочно и даже как-то ласково сказал Йоган, как успокоился. – И почему у меня такое ощущение, что пытаюсь соблазнить вчерашнюю школьницу?

Мужики – странные существа.

По официальным данным, шефу скоро полтинник, хоть он на свой возраст и не показывает. Но по сравнению с ним я точно вчерашняя школьница!

Вслух, понятное дело, я такое не сказала. Нечего дергать тигра за усы! Сама еще не отдышалась от предыдущего провала.

Нет, Йоган был далек от совершенства, но источал такую ошеломительную мужественность и харизму, что мои ноги иногда слабели в его присутствии. Я бы даже могла влюбиться…

Если бы не его семейное положение, жутко вредный характер и патологическая полигамность!

– И чего тебе не хватает? – полюбопытствовал главред. – Я ведь не обижу…

Вопрос был чисто риторический, но я рискнула ответить. Помирать так с музыкой!

– Может, то, что вы семейный человек с тремя детьми?

Он фыркнул:

– И это все?!

Маловато будет?

– Я к нам жену приглашать не собираюсь, Аня.

– Еще чего не хватало!

Пошляк!

Я тут же вспыхнула и уткнулась взглядом в пол.

– Мой тебе совет, соображай быстрее, Машкова, – беззлобно добавил он. – Не то так и будешь бумажки до пенсии перекладывать, да мотаться по делам редакции «принеси-подай».

Или ищи работу, пока здесь не получила «волчий билет», добавила про себя. Если намеки перешли в открытый текст – это непросто тревожный звоночек, это, Аня, колокол!

– Ты меня слышала, Машкова? – повысил голос Йоган. Место на пьедестале вновь занял главред, а не импозантный обольститель. – Статья про открытие памятника мороженному должна быть у меня на столе завтра ровно в восемь.

– А если не успею?

Главред так красноречиво скривился, сверкнув глазами, что мне показалось – вот оно, именно так и выглядят гости из преисподней. Да-да. По крайней мере, мой личный тиран всегда при мне.

Писать о памятнике? Что там описывать–то? Сто оттенков камня или глубину задумки?

И на это я потратила бессонные ночи в универе? Для того чтобы крутиться загнанной белкой и писать про памятники?

Разочарованию не было предела. Скажи мне сейчас кто, что в К. упал метеорит и я единственный оставшийся в живых спецкор города – эта удача не затмила бы глобального падения в собственных глазах.

И мне бы возмутиться… Отстоять себя. Желательно вслух. Но…

– Да, шеф, – привычно промямлила. – Все будет готово в срок.

– Вот и славно, Машкова, – губы Йогана растянулись в хитрой усмешке и через мгновенье расслабились. Ленивая улыбка испарилась, словно и не было ее вовсе. – Вот и славно.

Я обрадовано вскочила с «пыточного стула».

Шеф же откинулся на спинку кожаного кресла и довольно прикрыл глаза. Все время не успеваю за стремительными перепадами его настроения!

Я мазнула растерянным взглядом по смуглому лицу, темным волосам, едва припорошенным сединой на висках, прямому носу и тонким губам, уголки которых вновь дрогнули в полу улыбке. Живая мимика главреда успокоилась, черты лица разгладились. Мужчина выглядел умиротворенным и загадочным. Словно он знал, что я глупо стою посреди кабинета, сжимаю похолодевшие пальцы, как школьница, и глазею.

Йоган потянулся, заложил руки за голову, кресло издало скрип, а мое сердце дрогнуло. Хорош, ничего не скажешь! Если бы не такой паскудник…

Мужчина хмыкнул, словно в точности мог знать мои мысли, но глаза, от одного взгляда которых лично меня бросало в нервную дрожь, не открыл.

В общем, главред всем видом показывал, что меня в кабинете уже нет. А что я? Не позволила себе убеждать шефа в обратном. На нет, как говорят…

Мышкой я выскользнула за дверь, тихонько прикрыв ее за собой. Ничего не должно помешать работе великого редактора газеты «Неделька». Иначе последствия будут разгребать все: от спецкоров и до уборщиц.

Мимоходом я кивнула Светочке, секретарю шефа, и поспешила убраться из приемной. Эта милая блондинка с очаровательным личиком, аппетитной фигурой и воистину стальным характером, дольше всех предыдущих помощниц редактора задержалась на занимаемой должности.

Уже три года как Светочка не бежит сломя голову от тирана-Йогана, а успешно работает на злобу женскому коллективу. Не всему, конечно, но большей его части.

Коридор встретил меня запахом краски. Типографской, когда втягиваешь воздух, а он, кажется, даже на ощупь стал вязким и жирным. Видать, новый тираж уже доставили в редакцию для расфасовки.

Быстренько проскользнув узкий «банан», как называли коридор от приемной шефа до общего кабинета коллеги, наконец, выбралась в светлые пенаты. Когда-то просторный зал теперь захватили не люди, нет. Столы.

Они были едва ли не повсюду. Серые, с тонкой пленкой по бокам, инвентарными номерами и кипой бумаг, что щурилась разноцветными тонами от темно-серого и желтого до ослепительно белого со всех сторон. Некоторые из этих документов никогда даже и не разбирались.

Уж я-то точно знаю.

Первые полгода своей «бурной» профессиональной деятельности я провела, в отделе сортировки входной документации. Очень ответственная, скажу вам, работа. И крайне интересная, да. А еще жутко опасная! Грозит пожизненной спячкой от скуки. И мозолями на пальцах. А иногда и порезами. Но это так, как сказал бы Йоган, легкий, сопутствующий ущерб. За то какая практика, какой опыт! Ух! Обзавидоваться самой себе можно, угу.

Сейчас, в разгар рабочего дня в редакции царил шум от болтовни, творческого чаепития и мозгового штурма на благо журналистики. Все писаки умещались в одной, немалой по квадратуре, комнате. Йоган выступал за снятие границ. Поэтому об уединении и личном пространстве не шло никакой речи. Единственное на что можно было рассчитывать: отдельный стол и невысокая пластиковая перегородка. Полупрозрачная к тому же!

Но никого это не смущало. Если журналист не может подстроиться под любые обстоятельства, любил повторять шеф, то какой это журналист?!

Не жалея сил, коллеги трудились над достойным, не слишком «желтым» наполнением следующего номера.

Тираж ушел в печать? Забудь о былых победах, не зевай и начинай все заново. Расслабляться в нашей работе некогда, иначе на следующий номер придется скрести по сусекам. Йоган за такие «шуточки» точно не похвалит, а то и примет меры построже: урежет зарплату, лишит премии или вовсе подыщет замену нерадивому работнику.

Пусть эта газета не являлась центральной фигурой успешного бизнеса Йогана, но только к ней, мне так виделось, он относился по-отечески заботливо и переживательно.

Горячие новости родного К. рождались прямо за столами–близнецами в этой самой комнате. Не воспринимайте буквально. В «Недельке» не было истошных криков рожениц, пыхтений медперсонала, предобморочных вздохов счастливых папаш. Нет. Только скрип ручек, мерное постукивание по клавишам, бесконечные походы в курилку и крепкие словечки, если материал шел слишком туго. А еще смех, шуточки и приятный чилаут фоном.

Такая каждодневная атмосфера вызывала во мне чувство глубокой сопричастности к чему-то важному и особенному. Правда, я пока шла строго параллельно, не соприкасаясь с этим самым «важным и особенным».

Моя роль сводилась к минимуму – выполнять приказы Йогана. Статьи я писала редко, все чаще бегала по поручениям, а если и писала, то это совершенно не означало, что положенные тридцать строчек появятся хоть на какой-то полосе номера. Не говоря уже о первой – элитной.

Успешно маневрируя среди узких проходов, я уселась за свой рабочий стол, отхлебнула из любимой желтой чашки холодный кофе и скривилась. Мерзкий. Не помню, кто сказал, что кофе имеет вкус жизни только горячим, но сейчас я была целиком и полностью согласна с этим умным человеком. Когда же кофе остывает, то вызывает унылой горечью у меня совершенно другие ассоциации.

– Опять Йошка приставал? – поинтересовалась Вера.

На прошлом новогоднем корпоративе под влиянием разочарования всем и вся, я перебрала с горючим. Если у кого под градусом поднимается настроение и проясняется в голове, то у меня развязывается язык, но мозг напрочь отключается. Имя главреда, словно застревало во рту, и никак не хотело правильно выговариваться. Вот я и сократила… На свою голову.

Мимо ушей это не пропустили. Уцепились!

С того времени между собой шефа все кличут Йошкой.

– Все так плохо?

Подруга, натуральная блондинка и по совместительству один из лучших авторов «Недельки», бесцеремонно отодвинула пачку еще не разобранных документов и уселась на мой стол, заложив ногу за ногу. До неприличия короткая джинсовая юбка, подобные которой Вера просто обожала, задралась еще выше и обнажила крутой изгиб бедра.

Невольно я засмотрелась на складки джинса, бронзовый загар девушки, в отличие от меня Веру солнце любило, лодыжку и потерялась в бесконечных завязках розовых босоножек. Предмет больной фантазии дизайнера мало того, что был на высокой платформе, так еще и каблук десятисантиметровый, не ниже!

Мамочки родные, да это же сродни тому, чтобы встать на костыли! Просто пытка современной инквизиции!

Но Вере шло. Она вообще необычайно органично смотрелась в трендовой одежде, платьях в облипочку, джинсиках-жертвах нападения своры псов, да во всем! Нацепи на себя и мешок из-под картошки, все равно будет блистать.

Есть уж такая категория шикарных женщин. Все им к лицу. Даже легкая полнота воспринимается аппетитными формами и вызывает восторг у мужчин.

Задумавшись, я опустила глаза в стол и сосредоточилась на жирной мухе. Отъелась паршивка! Вон как лениво перебирает мохнатыми лапками по новенькому пресс-релизу. Мухобойки на нее нет! Или хотя бы паука Георгия.

С полгода жил у нас такой, в углу курилки. И табачный дым ему не мешал, и открытая в любую пору года форточка. Парни даже имя ему дали, да частенько подкармливали – забавлялись.

А как однажды Георгий исчез, в редакции случилась настоящая трагедия! Все искали виновницу саботажа. Только баба, кричали взволнованные мужчины, может так вероломно ударить! Да так и не нашли. Хотя мне сдается, это тетя Валя, одна из уборщиц, не вытерпела восьмилапого гада и вымела его во двор.

Только не призналась. Недаром родители тети Вали были партизанами. Что-то ей в генах оттуда и передалось… Записалось в подкорке.

Вера истолковала мое молчание по-своему.

– Доиграется Йошка! – в сердцах стукнула кулаком по столу она.

Чашка подпрыгнула, звякнув ложкой, а в редакции воцарилась мгновенная тишина.

– Кастрирую! – сделала страшные глаза неуловимая мстительница.

Подруга была легка на расправу и тяжела на руку.

– Не надо! – сдавленно пискнула я, ловя на себе жадные взгляды коллег.

Любимая игра журналистов в три «с»: сплетни, секс и сенсации – началась.

– Не приставал он вовсе, – с нажимом зашептала, чуть не добавив «на этот раз», но вовремя спохватилась. – Не приставал!

Вера давно в курсе «телодвижений» шефа в мою сторону. Подруга, как-никак. Но, когда она все чаще порывалась защитить меня от домогательств главреда, наплевав на последствия, я ужасно жалела, что в свое время открыла рот и не сдержала откровений.

Ладно, я потеряю работу. Мне в «Недельке» особо успех нигде и не засветил. А вот Вера…

Умница, красавица, талантище, пробивная, как бронепоезд! В общем, настоящая звезда первой полосы!

Я нервно схватила чашку, чтобы хоть чем-то занять руки.

Вера прищурилась, смерила меня подозрительным взглядом, словно сходу сканировала: правду ей сказала или нет. Ха! Конечно правду! Подумаешь, пару деталей упустила, суть-то не изменилась.

Как там нас учили? От перемены слагаемых, сумма-то того… не меняется, вот!

– Упустила ты свой шанс, Машкова! – язвительно протянула Танька, что сидела через стол от меня и, конечно же, подслушивала. – Надо было на все соглашаться, пока Йошка предлагал.

– Чего? – я привстала и заглянула за перегородку.

Эта стервозина ответила мне милой улыбкой.

– Говорю, брать надо было тепленьким! Авось бы сейчас колонку свою вела, а не бегала по городу с заданиями «куда пошлют».

– Как ты что ли? – зло прищурилась.

Эта роковая брюнетка уж точно своего никогда не упустит!

– Ну хотя бы.

– Нет, спасибо.

– Вы посмотрите, какие мы гордые! – она повысила голос и эффектно развела руками, еще больше привлекая всеобщее внимание. – Ты бы поумерила крутой нрав, гляди и клюнет еще кто на симпатичную мордашку.

Мы с Верой единодушно скривились.

– А Йошку все, профукала, – хмыкнула Танька, накручивая длинную черную прядь на палец. – Видать, не хочет тебя больше наш гигант. Подурнела.

Больно надо!

– Заткнись, Жадкова, – процедила Вера. – Твое мнение никого не интересует.

– А что я такого сказала? – пожала плечами Танька, ловя пренебрежительный взгляд моей подруги. – Нет, ну что такого-то?

Она огляделась по сторонам в поисках поддержки, но никто с этим особо не спешил.

– Подумаешь, какие мы невинные. Тьфу! – взвилась она. – А я бы дала! Та-а-акой мужчина!

Танька мечтательно закатила глаза.

– Да ты бы всем дала! – нагло улыбался Мишка «Чиж», наш неизменный фотокор и, к слову, мой старший страшно рыжий брат.

Нарисовался – не сотрешь! Вот только его здесь и не хватало для полноты моего позора. Обязательно же что-то эдакое ляпнет, а мне красней потом!

Братец за языком следить с детства не приучен.

Мишка подошел ближе к брюнетке и нагло уставился в ее откровенное декольте. Короткий топ был настолько тугим, что Танькиным «прелестям» едва хватало в нем места!

Под взглядом братца девушка выгнула спину, вздернула подбородок и состроила томную мордашку. Мужское внимание ей явно польстило и сделало только увереннее в собственной неотразимости.

– Да вот только никто особо не предлагает. Да, Танюш? – невинно поинтересовался Мишка.

– Ну знаешь ли! – вспыхнула злым румянцем Жадкова.

Она обижено надула пухлые губы и отвернулась. Длинные локоны хлестнули Мишку по футболке. В тишине редакции звук получился громким. Вот это нарастила шевелюру!

Братец лишь кривовато улыбнулся, да пожал плечами:

– А что я такого сказал? – удачно перекривил он Танькину реплику. – Что такого-то?

Редакция разразилась хохотом.

– Дай пять, старик! – подставила ладошку Вера.

Миша весело шлепнул подставленную пятерню и заулыбался еще шире. Многочисленные фенечки на его запястье таинственно зашептались.

– Не могу смотреть, как моего братана обижают! – подмигнул он.

Я устало закатила глаза. Началось! Опять спелись!

У них это крайне редко бывает. Какая-то тотальная несовместимость между подругой и братом, словно кот с собакой. Не дружат, а скорее терпят друг друга ради моего спокойствия.

Но перед лицом возможной опасности неизменного буфера между ними, то есть меня, поразительно быстро находят общий язык.

– Думаю, впредь вам, – обвела эту «сладкую» парочку взглядом, – не стоит так рьяно опекать меня. Сама разберусь. Не маленькая!

– Конечно не маленькая, бро! Только наивная и чуть-чуть, – Чиж, проявляя завидную щедрость отмерил в воздухе расстояние с пол метра, – робкая. Капелюшечку. Правда, Верунчик?

Подруга недовольно прищурилась:

–Во-первых, не Верунчик, а Вера Андреевна.

– О-о-о! Так значит?!

Она приосанилась, совершенно не стесняясь обнаженных едва ли не до трусиков, бедер, и величественно кивнула.

– Простите великодушно, о свет очей моих, Вера Андреевна, – братец отвесил шутовский поклон. – Не хотел задеть ваши чувства.

Этим пафосом он ничего не добился. Подруга только раздраженно губы поджала. Похоже, кратковременному перемирью уже настал конец.

– А во-вторых, правда. Ты, Аня, наивная, скромная девочка. Либо будешь меняться, либо неумолимая машина, под названием журналистика, когда-нибудь тебя сожрет.

– И потрохов не оставит, – поддакнул Миша.

– Ну, спасибо!

Чего уж тут скажешь?!

Я нервно согнала с пресс-релиза муху, схватила листок и сделала вид, что внимательно читаю. Может сами уйдут? По-тихому?

Буквы прыгали перед глазами, расплывались и никак не хотели складываться в слова, смысл постоянно ускользал.

– И обидчивая, – хмыкнула Вера.

Я зря надеялась на обыкновенное чудо. Игнор на этот раз не срабатывал.

– И правильная до мозга костей, – вновь вставил своих пять копеек братец-предатель.

Вспомнился вдруг старенький желтобокий бабушкин чайник, который всегда при кипении издавал такой свист… Противный-противный. Уши в трубочку сворачивались, и мы спешили на кухню – прекратить пытку.

Похожий невыносимый свист грозил вот-вот прорваться из моих ушей. Мозги прямо вскипели от злости!

– Вы что собрались здесь перемывать мне косточки? Или делом займетесь? «Неделька» сама себя не напишет, не отснимет и в печать не уйдет.

Я привыкла, что акулы пера частенько затачивают зубки друг о друга. Издержки профессии, так сказать. Но все же каждый раз в такие моменты становилось невыносимо противно и обидно. Может, я зря трачу время, пытаясь состряпать из себя журналиста? И ну его в пень, а?!

– И вредная, – в янтарных глазах Веры вспыхнул лукавый блеск, – но…

Она грациозно спрыгнула со стола, одернула юбку и взлохматила мне волосы, превратив короткую прическу в форменный беспорядок.

– Чертовски притягательная, – понизив голос, зашептал Чиж, – в своей простоте. Не заморачивайся, бро.

Губи сами собой расплылись в улыбке. Приятно, когда тебя хвалят! Пусть и так топорно.

– Хоть нос и картошкой, – добавил он, ловко уворачиваясь от ручки, что я метко прицелила ему прямиком промеж глаз.

Хохоча, Миша гордо прошествовал между столами и скрылся в своей «святая-святых», фотолаборатории под лестницей.

Глупо улыбаясь, я проводила взглядом белого Микки-Мауса на обороте его футболки.

И за что только Бог меня наказал таким братцем?

Наглый, рыжий, самоуверенный и невыносимо сексуальный. Да, я спокойно могла это признать. Хоть и честно не понимала в чем секрет его успеха.

Девки на Мишку так и липли, как мухи или пчелы – каждому свое. То, что Мишка не ангел небесный – знали все, не мне их предупреждать. Почему-то не одну очередную поклонницу братца не останавливали ни его противный характер, ни пошлый юмор, ни бесконечный список любовных похождений.

Я постоянно задавалась вопросом, что такого особенного все они в нем находили? Мужик мужиком, да смазливый, да харизматичный… Но ведь это они просто не жили с ним под одной крышей! Такого соседа, как Чиж – я не пожелала бы и врагу.

Благо, мы с братцем уже полгода, как разъехались по съемным квартирам.

Сколько себя помню, я видела Чижа либо вечно пьяным, либо мучавшимся от последствий ночного веселья.

На его фоне мне доставалась роль серой мыши. Может, меня подменили в роддоме?

Ну, должно же быть хоть какое-то объяснение тому, что мы – полные противоположности оказались родственниками!

Технически у нас с братом одинаковая фамилия. Но если все в редакции знали, что я Машкова, то за Мишкой родная фамилия не закрепилась. А вот прозвище «Чиж» – еще как.

Правда, из-за чего прекрасную птичку обидели Мишкой – даже не догадывалась. В армию брата мы с бабусей проводили Михаилом Машковым, а встретили уже Мишку Чижа. Почему именно так – этот рыжий прохвост никогда не признавался.

– Ты самая обаятельная и привлекательная. Аня, запомни, – хитро прищурилась Вера, вырвав меня из размышлений. – Чиж прав.

– Ты думаешь, эти психологически установки со мной сработают?

– А ты нет?

Я пожала плечами, оставив вопрос без ответа. Кто знает?

– Так какое задание на этот раз придумал Йошка?

– Открытие памятника… мороженому, – вздохнула я, – даже не знаю, как с таким серьезным и важным заданием справится журналюжка во мне.

– Ну, мать, смотри на это по-философски, – пожала плечами Вера, – хоть пломбира бесплатно налопаешься.

– Не люблю пломбир.

– Все любят пломбир, – уверенно заявила она, – особенно бесплатный. Пошли, провожу к остановке. У меня встреча через час у мэра. Согласился-таки Гриша-доллар интервью дать.

Вот уже год я помогала Вере найти горячий компромат на нашего блюстителя порядка. Подруга хотела вывести на чистую воду всю местную верхушку власти, состряпать «убойный» материал и открыть глаза горожанам. Честно, не знаю для чего, ведь с закрытыми глазами живется намного проще и легче, чем тогда, когда суровой правдой тыкают прямиком в нос. Да и Йоган не согласится рисковать собственным благополучием ради удовлетворения журналистского честолюбия. Всем понятно, что на верхушке рука руку греет. Но Вера была непреклонна.

Так незаметно мы вышли из общей комнаты, прошли кухню, курилку и подошли к лестнице.

Я первая привычно схватилась за ярко-зеленый поручень. Ладонь легко скользила по металлу, наслаждаясь приятной прохладой. Железные ступени протестовали под тонкой шпилькой Веры, надрываясь тысячами голосов. С каждым шагом воздух становился горячее, раскаленней, вязче. Жара сквозь щели умело просачивалась к нам.

Редакция находилась в одном из подвальных помещений многоэтажки. Летом мы здесь выгодно спасались от пекла, а вот зимой всеми возможными и невозможными способами ухитрялись не замерзнуть. До оргий, правда, не доходило. Хоть Чиж и не переставал предлагать согреться естественным, так сказать, способом. Извращенец.

– Ну и пекло, – тяжело протянула Вера, отсапываясь, как только мы очутились на улице.

Шершавый асфальт напоминал раскаленный песок Сахары, потрескавшийся, он излучал горячий жар, что успел наполнить нутро за долгие дни. Аномальная жара в К. стояла третью неделю. И это в конце мая! Ни капли влаги, спасительной прохлады на утомленных солнцем обитателей мегаполиса. Казалось, будто кто-то главный включил огромную конфорку на полную мощь и забыл выключить. Совершенно случайно, да.

Изматывающая, тошнотворная нега, словно занавес, повисла над нашими головами. Чудилось, протяни руку и ухватишь жаркий кусочек. Мне сразу же захотелось вернуться обратно в редакцию, да там и остаться пока не наступит ледниковый период. Но я не поддалась малодушию.

Благо автобусная остановка находилась почти в двух шагах от многоэтажки, поддержав мою решимость не отступать от намеченого. Вскоре мы, вспотевшие и утомленные, стояли под синим козырьком, выглядывая маршрутку.

– Не отказалась бы я сейчас от мороженого… – мечтательно протянула Вера. – Если бы не Гришка, будь он трижды неладен, как пить дать пошла бы с тобой! Пломбир, м-м-м… Беленький, холодненький, сладенький…

Нет, неужели кто-то здравомыслящий может променять интервью с мэром на репортаж об открытии памятника?

Я хмыкнула. Веру с трудом можно было назвать здравомыслящей, степенной или осторожной. Порывистая, непредсказуемая, как ветер! Тем она мне и нравилась.

Недаром все ураганы названы женскими именами. То овеют робостью и милотой, а потом раз – и на месте вашей привычной жизни сплошные руины.

Каждый раз, когда я унывала, Вера баламутила воду, вытягивая меня за космы из житейского болота. Как Чип и Дейл в одном флаконе, она всегда спешила на помощь. С поправкой, что «последствия» от этой помощи мне потом еще приходилось разгребать. Мучительно и долго. Зато нескучно.

Но… Как ни крути, а только благодаря Вере я еще не бросила затею стать известным журналистом, со скандалом не уволилась и не укатила далеко-далеко. Куда-нибудь в Тьмутаракань или Тимбукту.

– С таким прикидом, – хитро подмигнула ей, – тебя Гришка не только мороженым угостит, но и звезду с неба достанет.

Вера запрокинула голову и расхохоталась, солнечные лучи золотом спрятались в ее волосах, пышная грудь, пережатая блузой с корсетной талией, призывно заколыхалась. Вот умеет Верка быть красивой! В любых ситуациях! Помню, как-то год назад…

Внезапно смех прекратился, подруга прищурилась и окинула меня внимательным взглядом.

– Вот не пойму я тебя, Ань! – нахмурилась она. – Вроде женщина, а одеваешься, словно тебе шестнадцать, и ты гопота из соседнего двора с пакетом семечек в кармане. Что это за вечные джинсы и майки? Ты б еще свой любимый махровый халат натянула!

– У каждого свой стиль, – нахохлилась я, приготовившись защищаться.

Вера грубо меня перебила, не став дожидаться перечисления плюсов спортивной одежды.

– Ты не женщина, Машкова.

Ну, если рассмотреть этот вопрос технически, то – да, не женщина.

– Ты – просто убийца потенции!

Ну началось!

Я снадеждой посмотрела вдаль – не выглядывает ли красный бок маршрутки или, на крайний случай, автобус? Такси?

Шоссе пестрело лишь иномарками. Надежда на скорое спасение от нравоучений мудрой Верки погасла так же быстро, как лампочка в подъезде моего дома. Ту стоит только вкрутить, и через полчаса уже не будет.

– Ну, ты же понимаешь…

– Мужика тебе надо! – поджала губы подруга. – Сильного, наглого мужика. Чтоб ты, наконец, ощутила этот запах…

– Какой запах? – насторожилась я.

Вот не надо никаких запахов! У меня и так чувствительный нос!

Мне Кольки с головой хватает, соседа по лестничной площадке. Так от него, то сельдью несет, то носками недельной давности. Небось, когда сосед их снимает перед сном, носки так и остаются стоять на полу. Немым укором бывшей жене, что полгода как сбежала к таксисту. Жуть!

– Запах секса! – глаза Веры загорелись, она закусила нижнюю губу и улыбнулась. – Мужика тебе надо, Машкова! Где это видано, чтобы девка в двадцать семь девственницей расхаживала?!

– Шшш! Вера!

Жар прилил к щекам, я замахала на подругу и воровато огляделась по сторонам. Бабульки, ожидающие автобус на лавочке неподалеку, казалось, превратились в одно сплошное любопытное ухо.

– Да ладно тебе! У тебя же на лбу написано: «Невспаханное поле». Мужика тебе надо! Срочно! – не унималась подруга. – Чтобы ты у него была вот где!

Она сжала пальцы в кулак и потрясла им у меня перед носом.

– Вера! – я сделала страшное лицо, но это не подействовало.

– Вот, к примеру, такого как тот! – она тыкнула куда–то за моей спиной и мило заулыбалась.– Ум-м-м. А ничего так экземплярчик.

Я проследила за восхищенным взглядом подруги – на противоположной стороне дороги, припарковался байкер.

Широкоплечий незнакомец в кожанке – подумать только, и это в тридцати пяти градусную жару! – снял шлем, закрепил его на мотоцикле и повернулся в нашу сторону. Брюнет лениво потянулся, распахнул кожанку и подставил лицо ветру.

Мое сердце ухнуло, екнуло, застонало и провалилось куда-то в район кедов. Издав что-то похожее на «ох», я приложила тыльную сторону ладони к пылающему лбу. Солнечный удар посетил?

Вера, наблюдавшая за мной, победно восторжествовала.

– Крепись, мать, – подмигнула она. – Ни одной тебе тяжко лицезреть эту гору тестостерона. Так! Надо переходить в активную фазу наступления, сопрут ведь! А шанс упускать нельзя. Иначе мне грозит вечно терпеть брюзгливую старую деву рядом.

Мой еще здравый рассудок отчаянно завопил о тревоге.

– Что ты задумала?

Вера неопределенно повела плечами.

Ох, не к добру это! Задницей чую! Она у меня чувствительная к неприятностям! Еще не подводила.

Я уже говорила, что Вера и здравомыслие, как две параллельные, никогда не пересекаются?!

В этот самый момент, подруга еще и заставила меня усомниться в ее трезвости.

– Мужчина! – крикнула Вера, приветственно замахав рукой байкеру. – Э-эй! Мужчина!

– Перестань! Что ты творишь?! – выпучила глаза я, пытаясь образумить эту коварную женщину.

Но, постойте-ка, разве мне хоть когда-то это удавалось?

Старушки на лавочке подсобрались, вытянули шеи, силясь разглядеть реакцию незнакомца. Я тяжело сглотнула, схватила подругу за руки, умоляюще заглянула в глаза. Готова поспорить, что выглядела жалостливее, чем кто-либо. Даже кот из Шрека.

– Не надо…

Вера стряхнула мои ладони, шикнула, на ее лице вновь заиграла ослепительная улыбка. Она перевела дух и закричала еще громче.

– Мужчина! Да-да, Вы! – Вера радостно закивала. – Не откажите в помощи девушкам! Прошу Вас!

Бессердечная!

Увидев, как Верка буквально расцвела, меня настигло понимание, что незнакомец направляется к нам. Словно ушат холодной воды вывернули на голову! Ну, Верка! Ну, погоди!

Боясь обернуться, я тихо сгорала со стыда.

Помню, в шестом классе во время ответа у доски с меня слетела юбка. Да-да! Удерживающую резинку «случайно» братец-паршивец в коридоре подрезал. И я осталась светить красными шерстяными труселями поверх колгот. Нет, совсем не дань той моды нет, а… Следствие бабусиной заботы, «чтобы, не дай Бог, дите себе ничего важного не отморозило». Дите не только не отморозило, а до десятого класса мужественно терпело прозвище «Панталончик», что будто приклеилось! Дети жестоки…

Так вот, о чем я? Даже тогда мне не было так стыдно, как сейчас.

– Вот у вас все срастется и утром еще спасибо мне скажешь, дуреха, – продолжая ослепительно улыбаться, шептала Вера. – Заново родишься, я тебе обещаю!

Перспектива «родиться заново» не прельщала. Быть опозоренной перед очередным недосягаемым красавцем – тоже. Явно же не моего поля ягода! Не стоит и пытаться.

Такие, как он, на таких, как я и случайно не смотрят. Просто проходят мимо, будто мы сотканы из невидимой материи.

Ну да я уже привыкла. А вот Вера…

Сводница с нее ужасная. С меня хватило стриптизера-романтика, патологоанатома-фетишиста, экстрасенса-недоучки и бизнесмена-шулера. Кошмаров и комплексов на всю оставшуюся жизнь только прибавилось!

И сколько раз я умоляла подругу перестать заниматься устройством моей личной жизни, но она все не унималась! З-зараза!

На мое счастье, к остановке подъехало маршрутное такси. Кто-то сверху просто сжалился надо мной! Спасибо!

Вера что-то бубнила рядышком, то ли давала последние наставления, то ли расписывала положительные стороны байкера, я не прислушивалась. А готовилась сорваться бегом в нужный момент.

И когда он настал… Я запрыгнула в салон, когда двери почти сомкнулись и маршрутка тронулась с места.

Вера что-то закричала.

Водитель хмуро обернулся, косясь через плечо.

– Пожалуйста, быстрее! Я опаздываю, – сунула ему в ладонь помятую купюру.

Рассеяно огляделась, подруга за мной не гналась, и уселась на свободное место рядом с каким-то парнем.

Водитель нажал на газ одновременно с повторным визгом Веры. Не знаю, что она кричала, но наверняка что-то неприличное и обидное. Как пить дать.

Эмоциональные девушки они такие несдержанные в выражениях!

Через несколько секунд телефон заверещал о приходе смс.

«Дура!»

Коротко и емко. Конечно же, от Веры.

Я повернулась, успев разглядеть в заднем стекле, как подруга резко жестикулирует рядом с байкером.

Вера явно не собиралась прекращать информационную атаку, и на мой телефон за несколько минут пришло около десяти сообщений нецензурного эпичного характера. Не зная, что ответить, я выбрала единственно верный шаг – молчание.

Вспышку ярости нужно просто переждать, мысленно убеждала я себя.

Последнее смс, что заставило сердце дрогнуть-таки и засомневаться в правильности поступка, гласило:

«Ну и хрен с тобой. Сиди в своем болоте до старости».

Верка отходчивая. Правда, она в порыве гнева способна смести со своего пути все мыслимые и немыслимые препятствия.

Но, Вера отходчивая. Да?

Да. Подуется денек–два и примется вновь за свою главную собственноручно возложенную миссию: устроить мою личную жизнь.

Как ни пыталась я себя успокоить – удавалось с натяжкой. Противный червячок сомнения уже принялся точить изнутри.

Верой я дорожила. Да, она со странностями, но верный друг и светлый человечек.

Глупо получилось с этим байкером, как ни крути.

И чего я так испугалась?

Как только маршрутка завернула за угол супермаркета и я спокойно выдохнула – от макушки и до кончиков пальцев пробрала противная дрожь. Мне-то надо совершенно в другой район!

Попутчик, косясь на меня, нервно промокнул лоб платочком. Видимо, не только я страдала от жары.

Или же это из-за того, что я первый раз так забористо материлась вслух?

Вот и долгое совместное проживание с братцем далось в знаки…


ГЛАВА 2

Пломбирный швах


Полквартала к месту открытия памятника пришлось добираться пешком. Ждать автобус или маршрутку – времени не оставалось. Солнце жарило вовсю, злорадством и напором напоминая, что сделает со мной Йоган, если материала не будет к завтрашнему утру. И ладно бы отделаться только увольнением…

Но сдается мне, наш деспот, горазд придумать кое-что похлеще…

После трех лет открытого «динамо» начальника в роли любовника – можно ждать чего угодно. Да и в последнее время всегда терпеливый и спокойный Йоган превратился в нервозного, взрывоопасного типа.

Ему что не хватало трех официальных любовниц и толпы неофициальных? Сдалась ему я, Аня Машкова, без пяти минут старая дева?

Разноцветные фасады зданий мелькали, словно кадры быстрого кино.

Благо, бегать я научилась еще в школе. Когда за тобой гонится толпа мальчишек из класса, пытаясь привязать дохлую крысу за жидкую косу с подачи братца – волей-неволей научишься быстро переставлять ноги.

Все разборки я решала посредством бегства. Вот теряюсь в конфликтных ситуациях! Что поделать?

Инфузория туфелька, как однажды обозвал меня Миша. Я предпочитаю считать себя миротворцем. Получше звучит, правда?

Обогнув очередную многоэтажку, я остановилась перевести дух. Колени дрожали, боксерка прилипла к спине, джинсы стали неприятно мокрыми, словно мне удалось облегчиться прямо в штаны. В такие моменты я искренне ненавидела лето! И свою приверженность к спортивной одежде! И похотливость Йогана! Так бы шорты натянула, ноги позволяли, и не парилась!

– Вы не подскажете… к-куда мне повернуть к… у-улице Пушкинская? – кинулась к первому встречному.

Дыхание сбилось, и выговорить связно даже пару слов без длительного перерыва не получалось. Хороша же Анна Александровна Машкова! Ох, хороша! Даже пустяковый материальчик состряпать по-людски не может!

Заблудилась в собственном городе!

Мужичок нахмурился, почесал живот поверх яркой малиновой майки, что была на два размера меньше и задорно вздыбилась, обнажив пупок–поплавок. Кривое выражение, что появилось на чуток помятом лице незнакомца, видимо означало глубокий мыслительный процесс.

– Там сегодня открытие памятника происходит, – удалось немного отдышаться.

– А! – просветлел мужичок. – Яйца Мони? Так тебе, девка, до конца улицы, потом направо, два раза налево и от аптеки прямо до перекрестка.

Мужичок улыбнулся, поправил грязно-желтую панаму и мечтательно уставился в сторону пивного ларька заплывшими глазками.

Чьи яйца?

– С–спасибо.

Заранее чувствуя, что статью я провалила, оставшийся путь преодолела на почти негнущихся ногах под злостные реплики Йогана в собственной голове.

Нет, все же это не тараканы там бушуют…

Народа на открытии памятника подсобралось немало. Горожане всех мастей: от малого и до велика со скучающим видом поглядывали на импровизированную сцену в центре площади. Надрываясь в шипящий микрофон, монотонно растягивал слова и нес прекрасное в массы директор завода мороженого Соломон Моисеевич Гольдман.

Запыхавшаяся, с дрожащими ногами, я привалилась к стволу ближайшего дерева, вроде, это был клен, и на секунду прикрыла глаза. Все, что можно было пропустить, я уже пропустила. Еще минута, чтобы перевести дыхание – роли не сыграет. Шершавая кора приятно холодила кожу – единственное приятное ощущение во время этой адской жаровни.

Сейчас отдышусь и брошусь к организаторам за интервью. Пару минуточек. Всего пару минуточек спокойствия.

– Паря, а мороженое уже раздавали? – чьи-то потные пальцы ухватили меня за плечо. – Сигаретку не одолжишь?

Вздрогнув, я резко обернулась и уткнулась носом во что-то твердое, горячее и дурно пахнущее. Брезгливо отскочив, сфокусировалась на горе, что заслонила собой половину безоблачного неба. Один плюс – тенек появился!

– А ты, не паря, – осклабился качок.

Да ладно?! Правда, что ли?! – мысленно язвительно осклабилась я.

Незабываемый комплимент! Меня всегда, конечно, не особо жаловал противоположный пол, но чтобы принять за «себе подобного»…

Говорила же Верка, что короткая стрижка убила всю мою и так нераскрытую сексуальность, а я не поверила. Вот вам – приплыли, не гребите!

– Девка! – улыбка стала хищной. – Только тощая, как доска. Так мороженое, говорю, раздавали?

– И ничего не тощая! – напыжилась я, мысленно давая отпор качку. – Да с этой работой и поесть нормально невозможно! Питаешься углекислым газом, да тем, что успеваешь запихнуть на ходу. А на ходу, как не прискорбно, не многое запихнешь.

И вообще! Разве качкам не вредно сладкое? Ишь, верзила великовозрастная, мороженого ему захотелось!

– Ущербная что ли… – протянул качок, почесывая могучей пятерней блестящую от геля, похожую на сдобный пряник, макушку.

– Чего?

– А я думал, ты того… Глухая.

– Нормальная я!

И почему мне не впервой приходится доказывать очевидное?

Без лишних слов прямо-таки отлипла от дерева и, гордо задрав голову, зашагала к сцене. Оставаться в обществе хамоватого братка – не хотелось. Глядишь, еще приставать начнет, а я баллончик в другом рюкзаке оставила. Так и потеряю честь без Веркиной помощи – она ж меня потом со свету сживет. За самодеятельность.

Шипение микрофона прерывалось бульканьем колонок, подхватывалось ровным гулом толпы и терялось где-то в шуме автострады неподалеку.

Кто придумал устраивать мероприятия под палящим солнцем? Чтоб им век жариться на сковороде тефаль с самым стойким покрытием! Нелюди!

Разноцветные огоньки вспыхивали перед глазами, в голове что-то ухало, во рту пересохло настолько, что казалось, я смогла бы ощутить шершавость собственных пяток.

Впервые пожалела о том, что не ношу бутылочку минералки про запас.

– Не заботишься ты о себе совсем, Аннушка, – почти как наяву прозвучал скрипучий голос бабули. – Ох, не заботишься.

Горло запершило. Я откашлялась, перевела дыхание и сфокусировала внимание на каменном виновнике моей сегодняшней пытки.

В центре площади аляповато выросла гранитная клумба. Или блюдо. Или корзинка. Что представляло собой темно-бардовое нечто на самом деле, разобрать не удалось. Верхом на блюде вальяжно разложились четыре огромных почти шара.

Яйца Мони.

Реплика мужичка теперь пришлась совсем кстати. Я прыснула в кулак. Как же точно подмечено!

По периметру от сия чуда современной архитектуры притаились гранитные лавочки. На одной из них, как раз сидел мужчинка унылого вида, пунцовый, аки рак. Говорю же, жара – зло!

Память меня еще ни разу не подводила. Разве что один раз было после третьего коктейля мартини в стрипклубе «Ако». Но этот эпизод безжалостно стерт совестью вместе с тем моментом, когда я срывала стринги с горячего мулата под командованием не менее пьяной Веры.

Присев на скамью, откашлялась. Разогретая солнцем гранитная поверхность обдала жаром мой тощий зад даже сквозь ткань джинсов. Кому я там желала мучиться на стойкой тефали? Закон бумеранга работает!

Еще чуть-чуть и запах подгорелого мясца будет слышен даже вон тому хамоватому качку, что застыл под кленом и до сих пор в открытую на меня пялился.

Да шоб йому повылазыло! Как сказала бы бойкая баба Клава, моя соседка с четвертого этажа.

– Здравствуйте, Нестор Петрович, – мужчина, в котором я узнала местного известного скульптора, ответил изумленным взглядом. – Спецкор газеты «Неделька». Разрешите задать пару вопросов?

– Попробуйте, – вздохнул Нестор.

Включив диктофон, я пододвинулась ближе.

– Я знаю, что проектом памятника мороженому «Соломон» занимались именно вы.

– Взял грех на душу, каюсь, девочка.

– Все ли получилось? Какова задумка этого, – перевела взгляд на блюдо и запнулась, – э–э–ммм… проекта?

Нестор хмыкнул и устало пригладил торчащие мочалкой волосы. Он ссутулился еще больше и стал похож на маленького поседевшего боровика.

– Вообще-то это рожок с шариками мороженого, – проронил скульптор. – В проекте было именно так. А вышло блюдо с яйцами. Судите теперь сами: все ли получилось или нет.

– Очень похоже на рожок, – закивала я.

Ну совсем не хотелось еще больше расстраивать человека!

Нестор Петрович скривился. Дотронулся ладонью моего оголенного плеча. На ощупь она оказалось сухенькой и холодной.

– Не успокаивайте, деточка, я очень старый, но еще не слепой.

– Но…

– А ведь все он виноват, – скульптор кинул злой взгляд поверх моей макушки. – Не волнуйтесь, узбеки все сделают как надо! Сделали. Теперь, когда помру, Микаловского будут поминать, как скульптора яйцам!

Я догадывалась, кого обвиняет Нестор, за моей спиной на сцене все еще исходил пафосом директор пломбира.

– Не переживайте так, – одобряюще сжала пальцы безвинного страдальца. – Вы прекрасный скульптор! И когда умрете, дай Бог вам еще долгой жизни, поверьте мне, горожане найдут, о чем вспомнить, кроме как памятника «Соломону». Полгорода ваших детищ, Нестор Петрович. И они прекрасны.

Здесь я не слукавила. Микаловский и, правда, был известным талантливым скульптором, еще со времен Советского Союза. Каждый его проект радовал не только тонким эстетическим вкусом, но и работой, как говорят, на совесть.

– Спасибо, деточка.

Нестор кашлянул в кулак. Мне показалось, что в уголках серых глаз блеснули слезы. На несколько минут наш разговор замялся. Обернувшись к сцене, я дала возможность скульптору собрать растрепанные чувства. Мужчины же не плачут.

Пломбирный король отер блестящую лысину красным платочком.

– А теперь в честь праздника, – он деловито улыбнулся. – Всех приглашаю попробовать наш фирменный пломбир!

Народ вяло потянулся к четырем холодильникам на колесиках.

– Бесплатно! – добавил Соломон Моисеевич.

По толпе пронесся одобрительный гул. Девочки, в фирменных фартушках «Соломона» напряглись, переминаясь на каблуках возле холодильников. Улыбки на их лицах потускнели с первой наглой людской волной, что накатила плотным кольцом рук.

– Идите и вы, деточка, возьмите мороженого. А то, глядишь, с таким энтузиазмом, вам ничего и не достанется, – кивнул Нестор, причмокнул и тихо добавил, скорее для себя, чем вслух. – Пломбир у них и, правда, неплох.

– Вам взять?

Я с облегчением поднялась с лавочки. Как пить дать на пятой точке останутся красные следы! Адские ожоги! Это интервью мне дорого обходится!

– Спасибо, не стоит. В моем возрасте сладкое вредно. А вам, – Нестор добро подмигнул, – как раз в пользу.

Ну вот, опять намек на мою несостоявшуюся фигуру! Странно, что людей она интересует все больше, чем обладательницу.

Толпа настолько плотно окружила маленькие холодильнички, что подступиться к ним не получилось даже с третьего захода. Как я ни старалась, каждый раз была грубо выпихнута назад, словно карась во время отлива.

И сдался мне этот пломбир? Я же вообще его не люблю!

– Пломбир все любят. Особенно бесплатный! – всплыла в памяти Веркина фраза.

Ну, раз бесплатный все любят – грех же не попробовать! Отерев мокрый лоб, я готова была направиться в четвертый заход.

– Я бы этого не делал, – прямо над ухом прозвучал безэмоциональный ровный голос.

Выдержка и спокойствие мгновенно улетучились в небытие, мило помахав мне ручкой. Ох, дерганая ты стала, Аня, нервишки подлечить не мешало бы…

В паре локтей, что-то записывая в красный блокнот, стоял мужчина. И совершенно не обращал на меня никакого внимания. Представительный, так я охарактеризовала его в первый момент.

– Это вы мне?

– Вам, – не отрываясь от писанины, спокойно подтвердил он.

Я успела оценить стройную фигуру, темно-серый деловой костюм и короткий ежик неестественных, почти пепельных волос.

Журналист? Что-то я его никогда ранее не видела среди нашей братии… Да и не похож он на акулу пера.

Слишком… интеллигентен, что ли.

– Что вы имеете в виду? – прищурилась я, мельком оглядывая толпу, что сужала круг вокруг нас.

– Я не имею в виду, а открыто говорю, что вам не стоит сейчас туда ходить, – сказал незнакомец, все так же утыкаясь носом в блокнот.

– Куда?

– Туда, куда вы направлялись, Анна.

Э-э-э…

Чудик перестал записывать. От его проницательного взгляда почти бесцветных глаз по моей коже прошел мороз. Вот вам и жара! Уже глюки словила.

Я не могла вымолвить и слова до тех пор, пока мужчина первым не прервал зрительный контакт и вновь принялся записывать.

Что-то было не так… Чуйка подсказывала.

– Откуда вы знаете, куда я направлялась? – похолодела я.

Мужчина усмехнулся и передернул плечами.

Глупый вопрос, да. В принципе, это и дурню понятно с первого взгляда.

– Откуда вы знаете, как меня зовут? – не унималась я.

– Прошу вас, Анна, – шикнул он. – Стойте тихо и не мешайте мне работать.

– Но…

– И помолчите.

Нет, мне показалось, или меня только что деликатно заткнули? Вот тебе и интеллигент выискался!

Я упрямо поджала губы, обернулась и решила показать характер. Ну, должна же я это сделать хоть однажды в жизни!

Всего шаг, и замерла. Что-то не пускало меня к холодильникам. Словно стена выросла прямо из воздуха.

Не поняла…

Я покосилась на незнакомца, его длинные пальцы крепко держали ручку, быстро и размашисто черкая в блокноте. Глаза смотрели в одну точку. Перед собой.

Все произошло в один момент. Что стало катализатором случившегося, я позже не раз думала, но так и не поняла.

По толпе прокатился возмущенный гул. Крики, звон стекла, шипение музыки из колонок – все слилось воедино.

Народ ринулся врассыпную.

Я сжалась в комок, готовая выставить локти для обороны. Только чем они мне помогут-то? Наивная, глупая девочка… Так и умру, не дошагав до успеха.

Но толпа, словно морская волна, накатывала с двух сторон, лизала бока невидимой стены и продолжала путь. Не затрагивая нас с чудиком.

Стекло холодильников не выдержало напора любителей халявы. Кому-то прищемили руки. Кто-то пал под неистовством толпы и скрылся из виду под рядом ног.

Один из холодильничков покачнулся и опрокинулся, накрывая собой девушку. Я уцепилась взглядом за край фирменного фартушка «Соломон», что одиноко выглядывал из-под кучи-малы на асфальте.

Люди спешили. Кто унести побольше халявного пломбира, да были и такие!, а кто собственные ноги.

Приоритеты у каждого свои, так в детстве любила повторять бабуля. Мудрая женщина.

Все завершилось так же внезапно, как и началось. Площадь опустела. Быстро прибывшие на место медики пытались оказать помощь пострадавшим в кратчайшие сроки. Получалось, как всегда – через раз. Не хватало машин для экстренной эвакуации тяжелых.

Фартушок так и остался торчать из-под холодильника. Его обладательницу увезли на скорой одной из первых. Я старалась не смотреть на многочисленные бурые разводы, покрывшие асфальт.

А ведь среди них уродливым пятном могла быть и моя кровь.

– Откуда вы знали, что начнется давка? – охрипшим голосом выдавила я.

«Писака» не ответил.

Опять игнорирует? Нет, так не пойдет!

Набрав побольше воздуха в грудь, как перед прыжком в воду я обернулась и…

И со свистом выдохнула. Незнакомца и след простыл.


ГЛАВА 3

Все не так плохо, как… Все еще хуже!


До маршрутки я решила сократить путь дворами.

Хотелось поскорей оказаться дома, включить вентилятор и подставить разгоряченное тело под струи холодного воздуха.

Журналист во мне ликовал во всю, предвкушая «острую» статью про сегодняшнее бесплатное угощение «Соломона». Недобросовестно установленные холодильники придавили людей, а спасающаяся толпа – страшная сила. Вот и началась давка.

Теперь Йоган уж точно не сможет оставить меня вне печати!

Человеческая же сторона, наоборот бала крайне подавленной, унылой и апатичной. Стоило прикрыть глаза, как стоп-кадром вспыхивал фартушок и пятна крови на асфальте.

Меня мутило. Теперь я долго не смогу смотреть на мороженное без содрогания.

За то время, что покоряла капризную журналистику, казалось, научилась разделять две личности в себе. Журналиста и простого человека. Иначе никак. Человек не может спокойно смотреть на чужое горе, журналист же – обязан.

Андрей Иванович, завкафедры журфака часто любил ставить нас перед выбором еще во время учебы:

– Представьте, что вы прибыли на место пожара, – преподаватель обводил хитрым взглядом аудиторию, – горит, предположим, пятиэтажка. Вы, как спецкор местного телеканала, включаете камеру и снимаете шикарные кадры: бушует пламя, дым застилает глаза, доблестные пожарники борются со стихией. Пока камера записывает, а уши заложило от воплей толпы, на последнем этаже из открытого окна кричит девочка. Маленькая, белобрысенькая такая, с пухленькими щечками.

Андрей Иванович на самом интересном моменте всегда замолкал, словно что-то припоминая, и через несколько секунд встряхивался новым залпом рассказа.

– Пламя вырывается из окна, пытается облизать девочку и… Ребенок прыгает. Что сделаете вы? – преподаватель понизил тон, но его голос все равно звучал оглушительно. В аудитории стояла мертвая тишина. – Будете продолжать снимать и делать свою работу или же ринетесь ловить ребенка?

Подобные вопросы всегда ставили меня в тупик.

Группа делилась на два лагеря. Приверженцы одного кричали, что главное не потерять человечность и моральные принципы прежде всего. Другая же стояла на защите профессионализма, мол, всех не спасешь, а раз назвался груздем – полезай в кузов.

Андрей Иванович не поддерживал ни ту, ни другую группу. Помнится, однажды я набралась смелости, чтобы задать ответный вопрос:

– А как поступили бы вы?

Андрей Иванович грустно улыбнулся, почесал затылок, довольно долго сохраняя интригующее молчание:

– Честно? – он красноречиво выгнул бровь. – Не знаю. Но только трезвый ум и холодное сердце помогают не сгубить профессионализм во время различных ЧП.

А стать профессионалом было моей заветной мечтой.

Запахло свежей травой. Это надрывно жужжа, за газонокосилкой корпел рабочий у домоуправления через дорогу.

Мысли собрались где-то в районе затылка и противно зудели тупой болью. Никак не покидало чувство, что «Писака» откуда-то заранее знал о том, что будет на площади. Неужели все спланировано?

– Акстись, Машкова! – хмыкнула вслух. – Подобие мелкого теракта, чтобы насолить пломбирному королю? Да кому он сдался этот пломбир! Не смеши людей. Так хочешь получить сенсацию, что уже выдумываешь откровенную ерунду!

Дойдя до автобусной остановки, обессиленная, я почти упала на потертую лавочку. Ноги гудели так, что чувствовалась даже вполне себе реальная вибрация в районе ягодиц Я не сразу сообразила, что это смартфон, который я поставила на беззвучный.

– Слушаю.

– Бро, выручай! – прокричал Мишка в унисон с шипением, лязгом и стуком, что раздалось фоном.

Я немного отодвинула мобильник от уха.

– Что это за адский шум?

– Что? – мощный гудок заглушил голос братца. – Я на заводе! Здесь такое творится! Ты не представляешь просто! Техника сошла с ума!

– В смысле сошла с ума?

– В прямом! Здесь, – в трубке противно зашипело, – … вот так вот. Представляешь? – стараясь перекричать лязг, надрывался Чиж. – Выручи меня! Через полчаса к местному СИЗО подвезут Алексея Дементьева. Надо сделать парочку кадров, а я здесь еще надолго.

– Но это на другом конце города! – возмутилась я. – И я не фотограф! Да и фотоаппарата у меня нет с собой!

К остановке подъехало маршрутное такси. Довольно улыбнувшись, я направилась к микроавтобусу. Перед глазами прямо-таки замаячил удобный домашний диван и вентилятор. Ух и хочется отлежаться!

– И вообще я почти дома! – злорадно улыбнулась.

– У тебя есть смартфон, который я подарил к Рождеству! Он отлично заснимет физию этого урода!

Вот паршивец! Подарок свой припомнил.

Низко это, Чижик, даже для тебя!

– Через полчаса! Не опоздай! – выкрикнул братец.

– Но…

Послышались короткие гудки.

– Блеск! – взмахнула руками я.

Теперь еще тащись к СИЗО в такое пекло!

Что за день сегодня? Дорогу никаким кошкам не перебегала, мусор не выносила, соль не просыпала. Меня кто-то проклял?

Уныло посмотрев вслед уезжающей маршрутке, я поплелась через дорогу к подземке.

Наградил же Бог братцем!


***

Единственное, что радовало в этой незапланированной поездке – ощущение прохлады. В метро гулял ветерок.

Я довольно улыбнулась, почувствовав, как встречный поток воздуха охлаждает пылающие щеки. Радость длилась недолго. Как только электричка остановилась, толпа подхватила и прямо-таки внесла меня в вагон.

Духота накрыла плечи тяжелым пледом.

Отсапываясь, я уцепилась за поручень. «Живое море» волновалось при каждом движении вагона. Вскоре не чувствуя пальцев от напряжения, я старалась остаться внутри и не быть выброшенной на перрон каждый раз, когда «море» выливалось в просторы подземки.

Необходимая станция расположилась на центральной ветке движения. Электрички этого маршрута никогда не пустовали. Но разве Чиж подумал, как я, уставшая и голодная, буду добираться в час пик, задыхаясь в вагоне?

Братец никогда не отличался пониманием или сочувствием. С его стороны не совсем наплевательское отношение можно было принять за настоящее чудо. Даже в тот год, когда мы остались без родителей, Чиж не горевал.

Вечеринка за вечеринкой, девки, выпивка – вот так он соблюдал траур. А ведь всего-то неделя прошла после похорон!

Помню, все чаще тогда я ловила себя на мысли, что лучше бы в той злосчастной машине был брат, а не родители. Именно в тот год понимание между нами дало значительную трещину…

К СИЗО я пришла заранее, взмокшая, разморенная жарой, но живая. Слава тем, кто выдумал метро. Отлично экономит время. Правда в ущерб нервам, но когда счет опозданию идет на минуты, собственные нервы отходят на второй план.

Первое, что заставило издать стон огорчения – лавочек не было!

Ноги уже возмущались вовсю, просто невыносимо гудели от усталости. Обморок же никак не входил в мои планы. Не хотелось пропустить ничего интересного, раз уж я сюда заявилась.

Выбрав приземистую яблоньку почти у кромки проезжей части, я присела на газон, выпрямив ноги. Ноющие мышцы не давали полностью расслабиться. Но жизнь показалась ярче, чем парой минут ранее.

Вот бы мне кто еще бутерброд пожаловал… Желудок прилип к позвоночнику, корчась в голодных спазмах.

За огромными серыми воротами, скрывающими дом правосудия от любопытных глаз, возможно было разглядеть немногое. Лишь несколько безликих этажей кирпичного здания и колючую проволоку, что извивалась по периметру заграждения.

– Свободно?

Широко улыбаясь, надо мной навис молодой парень в полицейской форме. Совсем «зеленый», как говорят про таких более опытные оперы.

– Как видишь.

– Очень хорошо, а то это пекло меня вконец доконает.

Я не одна такая!

Парень опустился на землю, тяжело привалившись к стволу яблони. Пришлось немного отодвинуться, чтобы наши локти не соприкасались. Настойчивый жар, исходящий от его тела, раздражал.

– Я, кстати, Андрей.

– Кстати, Аня, – уныло кинула я, не поворачивая головы.

– Журналистка?

– На лбу написано?

Голод и усталость паршиво влияли на мое настроение.

Андрей неопределенно хмыкнул. Я скосила глаза, парень отер пятерней высокий лоб, оттянув тугой воротник рубашки, подул внутрь.

– Да вас тут сегодня, как грибов после дождя. Не трудно было догадаться. Начальство бушует. Всех построило, будто президент к нам едет, а не очередной урод. На улицу вот выгнало – следить за порядком.

Собратьев по перу на территории, прилегающей к СИЗО и, правда, собралось прилично. Материал эксклюзивным не будет. Чиж ничего не потерял бы без фоток. Зачем только припахал?!

– Не понимаю, что такого в этом Дементьеве? – вслух удивилась я. – Обычный убийца.

– Ты боишься монстров? – внезапно спросил парень.

– Хм-м? – не поняла вопроса. К чему эта загадочность?

Андрей сцепил пальцы в замок. На его лице отразилось презрение.

– Ты в детстве боялась монстров, что неприятно шепчутся в спальне? Когда вечером запрыгиваешь на кровать и боишься пошевелиться, чтобы он не учуял твой запах.

Кажется, кто-то пересмотрел ужастиков. Я никогда в монстров не верила и фильмы такого жанра не смотрела. Ну маньяки, убийцы – это понятно. Какая-то мистика? Увольте! Все ужасы творят сами люди.

Полицейский вгляделся в мое лицо и вдруг широко улыбнулся. Напряжение, что сквозило в каждой его черте – спало.

– Ладно, не парься. Не совсем удачно выразился. Просто понимаешь, Дементьев из разряда таких вот монстров. В которых не веришь до того момента, пока тебя не утащат за ноги под кровать.

Я нахмурилась, пытаясь понять то, к чему он клонит.

Все мои познания об Алексее Дементьеве заключались в трех словах: «Подозреваемый под следствием».

Пару раз я краем уха слышала что-то в редакции, но из-за сверхзанятости просто не заостряла внимания. Телевизионные новости же были непозволительной привилегией для того, кто каждую минуту землю из-под себя рвал, дабы суметь заработать необходимый авторитет и вес в профессии.

Андрею удалось невозможное. Пробудить во мне уснувшее было любопытство.

Я подсобралась, облизала пересохшие губы и как можно более безразличней кинула:

– Суда еще не было. А значит, виновность не доказана.

– Да на нем больше тридцати эпизодов! – вскинулся парень. – И это только за год!

Попался!

Несколько ранее приметив отсутствие специальных нашивок на форме, я предположила, что Андрей не дослужился даже до сержанта. И, видимо, не прогадала. Тертый калач в этом деле ни за что бы так легко не повелся на мою простенькую провокацию.

Надеясь, что удача все еще ко мне не булками, я попробовала закинуть удочку глубже.

– Презумпцию невиновности так же еще никто не отменял. К тому же, – я послала пристальный взгляд в раскрасневшееся лицо парня, – все мы знаем, как умело добиваются признания в твоих кругах.

– Да ты что?! – Андрей поперхнулся возмущением. – Дементьев, мать твою, садист, каких поискать надо! Манипулятор! Нам вообще повезло, что удалось его поймать. Он еще и после убийств забавлялся с жертвами. Некрофил, хренов.

Я присвистнула.

Андрей замолк, нахмурился, уставившись в пустоту.

– Ты это специально, да? – повернулся он. – Спровоцировала?

На его лице мне удалось прочесть массу эмоций от банальной злости до почти детской обиды.

Я закусила нижнюю губу. Верка на моем месте наверняка бы кокетливо улыбнулась и промурлыкала что-то вроде «не волнуйся, котик, я тебя не выдам».

Я же совершенно не умела кокетничать.

Пришлось нагло соврать.

– Иначе, ты бы ничего мне не рассказал. Но я всего лишь внештатный фотограф малотиражки, статьи писать не умею. Так фоткаю, когда просят.

Напряжение, что заметно сковало спину Андрея, пропало. Отлегло от сердца, хотя чувствовать паршивой овцой я себя не перестала.

– Сам не понимаю, как мог выложить тебе такое, – замялся он. – Всего месяц как перевелся сюда из П. К-ого района. Жаль запороть карьеру, не успев ее начать.

– Я никому не скажу, – скрипнула зубами я.

Андрей просветлел.

– Спасибо.

Вглядываясь в его простецкое лицо, я отчетливо поняла, что за такие поступки ад мне обеспечен.

Я ведь не только расскажу, но и собираюсь забабахать такой материал, чтобы у Йогана зубы заныли от зависти!

Две стоящих статьи на меня маленькую! Да сегодня явно мой день! В кои-то веки.

Андрей вскочил на ноги так быстро, что я не сумела уловить момента, когда его добродушное лицо исчезло из виду.

– Пора, – он одернул рубашку и побежал в сторону ворот.

Там уже собралось с десяток человек в форме. Журналисты в нетерпении кучковались недалеко от полицейских. Я недоуменно оглянулась, медленно встала и включила смартфон в режим фотосъемки. На всякий случай.

Ничего не происходило. И почему они так напряглись?

Совсем рядом послышался скрип шин. УАЗик припарковался в паре метров от моей яблоньки. Сухопарый полицейский с тонкой ниткой черных усов распахнул заднюю дверцу авто. Его напарник, пухлый и приземистый, цепко ухватил Дементьева за наручники, и едва не силком выудил из машины.

Немного скрывшись за стволом яблони, я пристроила удобнее смартфон и сделала пару фото. «Некрофил» щурился, подставляя лицо солнцу, и улыбался.

Есть такой тип людей, на которых всегда хочется смотреть. К таким я неизменно относила Веру, Йогана, а теперь и… Дементьева.

Темные пряди волос слиплись и блестели неопрятными завитками. Загорелое лицо выражало столько спокойствия и уверенности, что можно было лишь позавидовать. Темная щетина придавала образу преступника еще большей загадочности. Я нахмурилась, сделав ряд снимков.

Дементьев улыбался, широко и открыто. Как будто он шел не по битому асфальту в СИЗО, а под бликами софитов, как минимум по красной дорожке за Оскаром. Вот только Оскар не дают за серию убийств.

Странно, но мое внутреннее чутье молчало.

Встреть я этого мужчину на улице – ни за что не поверила бы, что он способен совершить что-либо дурное. Разве что таракана пристукнуть тапком. И то случайно.

– Шевели ластами! – поджарый опер пихнул Дементьева в бок.

Подозреваемый споткнулся, дернулся. Светло-серая, потемневшая от пятен пота, ткань футболки плотно облепила его грудные мышцы. Посмотреть было на что.

Как в дурацких анекдотах, маньяк оказался действительно сексуальным.

Дементьев хмыкнул, поднял глаза и уставился немигающим взглядом прямо на меня.

Я что сказала это вслух?!

Ой-йошеньки!

Позвоночник оккупировала противная дрожь. Привычно нажав кнопку «сфотографировать», я вздрогнула. Мужчина довольно улыбнулся. Казалось, он способен гипнотизировать взглядом, как заклинатель змей.

– Э-эй! Пшла отсюда! – зло гаркнул «поджарый».

Я встрепенулась, мгновенно спрятала смартфон в задний карман джинсов, еще отберут!, и отступила на два шага вправо, выходя за кромку бордюра на шоссе.

– Горько! Горько! – раздалось где-то за спиной.

Недавно в зеленом доме напротив СИЗО расположился ЗАГС. Старое здание на Одесской готовили под снос, а лучшего места для проведения бракосочетаний, видимо, не нашлось.

Очень символично получилось. Зеки, наслаждаясь последними мгновениями свободы, смотрят на свадьбы, а женихи прощаются с ней, цепляясь взглядом за СИЗО.

Мда-а. Проза жизни.

– Горько! Горько! Раз, два… восемь, – продолжал надрываться хор веселых голосов.

Конвоиры, подталкивали Дементьева в спину, тот же вполоборота вывернулся, чтобы не потерять меня из виду. И что этот упырь так уставился?

– Анна!

С трудом отлепив от темных глаз Дементьева взгляд, я обернулась. На той стороне дороги, стоял «Писака».

Ох, ничего себе! Очередное совпадение?

– Вы не хотите задать мне пару вопросов? – прокричал он и помахал.

Очень хочу!

А ведь наглости этому типу не занимать! Любопытство всколыхнулось с утроенной силой. Пожалуй, я пристану на его заманчивое предложение. Тем более что пары фоток Чижу хватит с лихвой.

Не спуская глаз с «Писаки», я дошла до половины дороги, когда прогремел первый выстрел. Послышался истошный визг шин, звон бьющегося стекла и крик.

Я присела.

Почти перед самим носом пролетел микроавтобус.

Крепкая рука схватила меня за шиворот, силком поднимая, – ноги совершенно не слушались – и, поволокла в неизвестном направлении.

Просвистел новый залп выстрелов.

– Стой, с*ка! Не уйдешь!

– Петрович, ты как?! Жив?

– Ванечка! Ванечка! Очнись!

Крики сплелись в ужасающий вой. Страх превратил меня в камень: ни сглотнуть, ни вздохнуть.

Выстрелы смолкли так же мгновенно, как и начались. Что это вообще было?!

– Анна, у вас просто талант попадать в неприятности, – прошелестел над ухом знакомый голос, возвращая меня в реальность.

«Писака» укоризненно покачал головой. Его грудь под тканью пиджака тяжело вздымалась. Он дотащил меня до какого-то ларька и теперь пытался восстановить дыхание.

– Не виновата я, – просипела, сжимая трясущиеся руки, – они сами ко мне приходят.

– Кто? – округлил глаза мужчина.

– Н-неприятности.

– Не сомневаюсь.

– Что произошло?

«Писака» поджал тонкие губы, оттряхнул брюки от невидимой пыли. Мне показалось, что он тщательно обдумывал ответ перед тем, как озвучить его. Словно взвешивал все «за» и «против».

– То, что и должно было произойти, – наконец произнес он.

Глубокий тембр вновь приобрел нотки безразличия. Дыхание стало ровным и почти незаметным. Мое же сердце громким стуком в висках грозило заглушить весь мир.

– Какой информативный ответ, – съязвила я.

«Писака» и бровью не повел, вынул из внутреннего кармана пиджака красный блокнот и вновь стал что-то старательно записывать.

– Вы издеваетесь? – его безразличие пробуждало во мне зверя. – Что вы там вечно пишите?

Верка говорила, что во мне может пробудиться только бешеный хомячок, но ведь и у хомячков есть зубы!

Ответа, конечно же, я не удостоилась.

Я выглянула из-за ларька. Улица была похожа на декорации из дешевого боевика. Возле ЗАГСА на ступенях рыдала невеста, ее белоснежное платье окрасилось алым.

– Ванечка… – всхлипывала она.

Многочисленные гости разбежались. Несколько машин скорой помощи уже стояли неподалеку. Когда они успели подъехать? Я совершенно не слышала визга сирен.

Служебные автомобили перекрыли движение. На асфальте, накрытые черной пленкой, лежало несколько тел.

Яблонька, которую я облюбовала несколько ранее, была погребена под тяжелым кузовом микроавтобуса. По коже прошелся мороз.

А ведь там могла стоять я…

Вспышки многочисленных фотокамер привели в чувство.

– Где Дементьев? – предугадывая ответ, обернулась я.

­– Там, где и должен быть, – «Писака» перестал записывать. Наши взгляды пересеклись. – На свободе.

«Да на нем более тридцати эпизодов!» – отчетливо прозвучало в голове.

Со стоном я осела на землю, уткнулась в ладони. Руки подрагивали.

– Будет больше, – прошептала, – значительно больше.

Неестественная тишина давила на уши.

– Так ведь? – спросила громче.

Стоит ли говорить, что ответа не последовало? Когда я обернулась, «Писаки» рядом уже не было. И как у него получается так бесшумно исчезать? Прямо не человек, а Бэтмен!

И я последовала его примеру, чтобы не давать показаний. Только многочасовой волокиты у следака мне и не хватало. Для полного счастья сегодняшнего дня.

Не помню, как добралась домой, но стоило переступить порог, и силы окончательно покинули меня. Истерика сдавила горло, сквозь слезы я расхохоталась в голос. Тихонько сползла по стеночке.

Мысль о том, что меня кто-то проклял, показалась реальной как никогда.

Мистер Бом взволновано уткнулся холодным носом в ладонь. Я вздохнула, провела рукой по рыжей шерсти кота и предупредительно выставила указательный палец.

– Даже не спрашивай.

Немного прийти в чувство помог прохладный душ и бутылка вина, что я хранила для особых случаев в холодильнике. Конечно же, я думала, что этим случаем будет романтическое свидание, а не ощущение смрада смерти на собственном затылке. Но меня же никто не спрашивал. Пришлось откупорить.

Видеть никого не хотелось, слышать тоже. И все же страшно было оставаться совсем одной… Как в склепе. После произошедшего сегодня мне на ум приходили только такие мрачные ассоциации.

Верка не ответила на десятый по счету звонок. Тогда я плотно закрыла шторы и отключила мобильник.

В обнимку с вином и ноутбуком я веселилась, просматривая соцсети. Случайно отыскала страничку Йогана в твиттере. Вспомнила, что статью про «пломбирную веселуху» так и не написала.

Слова, никак не хотели складываться в адекватный текст. Перед взором то и дело мелькали пятна крови, фартушок, яблонька, красный блокнот и завораживающий взгляд Дементьева. Казалось, что даже сейчас он наблюдает.

Заснуть удалось под утро.

И снилась мне всякая дрянь.

***

На работу я ввалилась почти перед обеденным перерывом. Статьи сдала с опозданием в три часа.

Вера со мной не разговаривала, видимо-таки, обиделась на вчерашний позорный побег. Знала бы она, что стоило мне с безумными воплями не разрыдаться у нее на груди! Нервы перестали напоминать канаты, посатались и грозили вот-вот лопнуть. Только пресловутая бабская гордость заставляла упрямо «держать лицо».

Чиж включил открытый игнор. Из-за того, что фотки Дементьева я вчера так и не переслала, забыла, Йоган и ему всыпал по самое не балуй.

Под язвительные реплики Таньки, изо всех сил сдерживая поток обидных слез, я не придумала ничего лучше, как закрыться от мира в кабинке туалета.

Йоган меня не уволил. Злорадно вычитал при сотрудниках, довел до слез и ограничился выговором. Не забыл упомянуть про талант, который не использую и про то, что «терпелка» у него не железная. Открутить бы эту терпелку… Не главред, а главгад просто!

В окружении белых пластиковых стен кабинки я вдыхала химический запах апельсинового освежителя для воздуха и думала.

Память упрямо подсказывала, что я видела лицо «Писаки» раньше! Вот только где? Ночной штурм поисковиков и социальных сетей не принес абсолютно никакого результата. Особо не надеясь, я стала проглядывать электронную подшивку старых номеров нашей газеты. Благо доступ к архиву, как сотрудника, у меня имелся.

После трех часов изнурительного поиска, голова раскалывалась так, что впору было ловить мозг, вытекающий через уши.

Несколько раз меня пытались согнать с нагретого места, обзывали туалетной террористкой, но я стойко держала оборону. Возвращаться за свой стол и ловить заинтересованные взгляды коллег хотелось так же сильно, как собственноручно затянуть узел на шее.

Раздраженные сотрудницы перекочевывали в мужской туалет.

Нервно сжимая планшет, я воздела глаза к потолку.

Смирись, Машкова! Это просто паранойя.

Такое бывает с людьми каждый день. Вот настал момент, когда и к тебе глюк пожаловал. Выпьешь таблеточку и забудешься спокойным сном, глядишь, завтра попустит.

Интуиция продолжала вопить громогласной сиреной, что вчера творилось неладное и «Писака» неслучайно оказался в местах ЧС заранее. Может он наемник?

Наемник, что дважды спас тебе жизнь?

Здравый рассудок скептика твердил – подозрения беспочвенны. Показалось. Или банальное совпадение. И я согласна была поверить в последний вариант, с чистой совестью отмахнуться от чудилы в костюме, списать все на солнечный удар и бурную фантазию, только…

Только если б в открытой вкладке газетного архива, что только просмотрела – не маячил некролог с фотографией вчерашнего знакомца…


ГЛАВА 4

От порока никакого прока

Как думаете, человек может сойти с ума от стыда?

Если покопаться в интернете, наверняка, несложно будет отыскать несколько забавных теорий по такому поводу. Только не знаю, что на этот счет сказали бы многоуважаемые британские ученые, чьи мудреные статистики заполонили сеть, а я как раз проверяла подобное на собственном опыте.

Уверена, по цвету лица я переплюнула любую пожарную машину в городе. Стыд-то какой!

– Анка, тебе срочно нужно с кем-нибудь переспать!

Неудобно устроившись на высоком стуле за барной стойкой, я пыталась сделать две вещи: притвориться глухонемой и максимально удачно слиться с мебелью. Обе из них провалились с треском. Вера не терпела никаких возражений.

Господи, это ведь Вера!

Вездесущая, всюду сующая свою инициативность и неиссякаемый позитив, неунывающая Вера!

И если она что-то удумала, то пиши пропало, либо соглашайся добровольно, либо постфактум. Отказ – даже не рассматривается.

– Анка? – округлила глаза я. – Как пулеметчица?

– Да хоть зенитчица, – фыркнула подруга. – Хрен редьки не слаще. Ты, как всегда, не на том внимание акцентируешь.

– А на чем?

– Ну ты как маленькая! – вспыхнула Вера. – Зря я что ли билеты нам в самый элитный клуб города доставала?! С большим трудом, кстати.

Ага, знаю я, каким трудом.

Нет, ничего противозаконного или за гранью приличий.

Просто у Веры повсюду связи. И ей абсолютно ничего не стоит позвонить очередному знакомому, пообещать свидание (далеко не факт, что обещание она сдержит), и в итоге – получить желаемое.

Недаром говорят, что красивая женщина, как оружие массового поражения. А если она еще и умная… Все. Никто не спасется, если вдруг эта красавица решит добиться своего.

По крайней мере, от Веры еще никто не уходил. Живым.

Ну ладно, преувеличиваю из вредности. Убийцей она не заделалась. А вот кавалеры от подруги, и, правда, не уходили, не достав милой блонде очередную «звездочку с неба» или, хотя бы, слезно не пообещав сделать это в ближайшем будущем.

– Мужика ищи подходящего, а не зевай по сторонам!

– Угу, – буркнула я под нос и уткнулась в бокал.

Мохито красивого мятного цвета сейчас меня привлекало гораздо больше, чем все искатели приключений в этом клубе вместе взятые.

– Присмотрись, может, кто и понравится.

Не буду никого присматривать! Я что картошку на рынке выбираю?! Тоже мне смотрины устроила! Сваха-неудачница!

И это почти сразу после нашей маленькой ссоры на почве одного байкера, которым Вера решила меня осчастливить. Но я, как истинная параноичка, вовремя сделала ноги! Знай наших, аха!

Потом, правда, влипла в неприятности покруче, о них я подруге до сих пор так и не рассказала. Ни про то, что едва не погибла в очереди за мороженным, ни про стрельбу возле СИЗО и жуткие взгляды Алексея Дементьева – подозреваемого в жестоких убийствах. Ни про Писаку, дважды спасшего мне жизнь…

Кстати, главный редактор газеты «Неделька» принял-таки мои статьи в свежий номер. Только радоваться я не спешила. Материал о мороженном урезали до двадцати строчек, а про давку народа и вовсе убрали. Видимо, пломбирный король постарался, приплатил нашему Йогану, чтобы еще больше не подмочить уже изрядно подпорченную репутацию.

Статья про побег Дементьева прямиком из-под носа стражей правопорядка и пару десятков журналистов тоже вышла. На первой полосе! Успех? Едва ли. Материал напечатали под авторством Йогана Мейер де Бальбоа.

Где, спрашивается, справедливость?! А не стоит ее искать в кабинете того, кто четко объяснил тебе прописные истины: либо открываю доступ к телу женатому главреду, либо буду на побегушках до пенсии.

Куда ни глянь – засада! Словно весь мир сговорился против Ани Машковой! Честно говоря, я жутко устала об этом думать и ломать голову: как быть дальше. Вот и повелась на предложение Веры развеяться в клубе.

Почему смолчала и не поделилась случившимся? Банально не уверена: привиделось или же на самом деле вокруг меня творилась всякая… непонятная ситуевина? А еще хоть на чуть-чуть хотелось забыть обо всех проблемах. Да и ведь это уже совсем другая история…

Сейчас же мы с Верой в клубе праздновали долгожданную пятницу, примирение и я уже успела пожалеть минимум о двух вещах.

Первая, что это перемирье вообще состоялось, Веру в моменты счастья удержать так же легко, как бегемота в сезон спаривания. Вторая, что алкоголь развязал ей язык, а не свалил блондинистой тушкой под стойку. Сопела бы себе тихонько в две дырочки, иногда похрапывала бы и дала честным девушкам насладиться музыкой с довольно вкусным коктейлем.

Да! Я именно из той категории редких людей, что ходят в клубы не для знакомств! А тупо хорошо провести время, забыть о тяжелых рабочих буднях, расслабиться и потанцевать!

Жаль, сегодняшний вечер пройдет не по привычному сценарию. Раз Вера завела волынку, не успокоится, пока не выжрет мне мозг чайной ложечкой. И уж лучше уступить…

Я ведь теперь отчетливо понимаю, почему подруга не спешит-таки связывать себя узами Гименея. Бедный тот мужик, что решится на такой подвиг!

Не жить ему. Долго и счастливо.

– М-м-м… Только глянь, сколько ходячего тестостерона! – восхищенно протянула Вера, чем заставила меня в очередной раз скривиться. – Бери, не хочу!

– Вот именно, что не хочу!

– Зря нос воротишь, малая.

Я фыркнула, едва не поперхнувшись коктейлем.

Вера всего на три года старше меня! Ха, тоже мне большая выискалась!

– Ты посмотри, какие образцы настоящей мужественности! – она улыбнулась и кокетливо помахала двум бугаям у противоположной стороны стойки. – Послушай тетю Верю, малая, у нее отменный вкус!

Ну начинается!

Раз в ход пошла знаменитая «тетя Вера», значит, градус алкоголя в крови подруги достиг отметки достаточной для глупых подвигов.

В девяноста девяти процентах случаев наши вкусы с ней никогда не совпадали. Для дружбы — это, конечно, к лучшему, тут и спорить нечего. Но-о-о… для сохранности моей нервной системы и душевного спокойствия – весьма сомнительный плюс.

Не помню, в какой именно день недели, сейчас догадываюсь, что по року судьбы это обязательно должна была быть пятница тринадцатого, Вера загорелась идеей наложить строгое табу на мою целомудренность.

Именно с того времени вся моя жизнь – сплошная полоса стремных попыток избавиться от девственности. Будто это заразно, ага.

Вера настаивала, сохранность девичьей чистоты до свадьбы вообще пережиток прошлого!

– А как же опыт? – частенько, бывало, начинала сокрушаться она. – Ты что с мужем бревно бревном лежать будешь? Нет, деточка, он так от тебя в первую брачную ночь пятками и сверкнет – замучишься ловить потом!

Инициатором кардинальных перемен в личной жизни всегда выступал никто иной как живчик-Вера. Экстракт валерианы ей в кофе! Да позабористее! Чтобы немного поубавила активной активности.

Мне мой образ жизни и скудный интимный опыт, а точнее отсутствие такового, совсем не мешал. Нигде не натирал, о себе не напоминал и даже не зудел, как грозилась подруга.

Наоборот, лишних проблем на голову было меньше, а времени для профессионального роста – больше. Впрочем, и роста этого тоже не наблюдалось. Но сейчас не об этом.

Подруга почему-то железобетонно решила исправить вселенскую несправедливость, и осчастливить меня ухажером-любовником. Чем последних два года упорно и занималась.

Счастья моей скромной персоне не привалило, а вот неприятностей прибавилось.

И ей бы остановиться… Ну подумаешь, не получилось проявить себя в амплуа Купидона! Но-о-о…

Вера, не была бы Верой, если бы оставила хоть что-то не доведенное до конца.

Наверняка, до моего мучительного и стремительного конца…

Как же, как же! Ее планы ведь всегда срабатывали на «ура», будь то очередное журналистское задание или составление короткого маршрута в незнакомом городе. Чуйка, как у ищейки, и удача никогда не давали сбой.

Подруге вообще чертовски везло во всем.

Единственная осечка ее гениальности сейчас пыталась срочно дематериализоваться или же перестать «гореть», словно жертва лихорадки, от стыда.

– Я буду не я, если ты сегодня же не избавишься от этого досадного клейма старой девы! – назидательно подняла указательный перст Вера. – Мы начинаем поиски мужика на ночь. Выбира-ай, и-ик!

Это расплылась в довольной улыбке не умудренная опытом женщина, а алкоголь.

Если капля никотина убивает в вас трудягу-лошадь, то алкоголь срывает башню и сдувает напрочь совесть.

Вера набиралась спиртным очень редко, но метко. Сегодня, чует моя печень, именно такой вот «редкий вечер».

Подруга глушила коктейль за коктейлем, не замечая, что и с чем смешивает. До стадии поросячьего визга и истеричных звонков бывшим осталось максимум пять стаканов.

Интересно, с чего такое рвение?

– Хотя, все мужики – козлы! Даже пернатые и те козлы! – нахмурилась, будто о чем-то серьезно задумалась, Вера. – Но у каждой красотки должен быть свой козел, а не общедоступный. Вот.

Довольная собственными «высокоинтеллектуальными» выводами, она вновь заулыбалась.

– Пернатые? – не уловила я суть.

– Чиж – козел.

Опаньки! Я-то спорить не собираюсь, мой братец, та еще гадость. Но когда это он успел насолить Верке, если они друг к другу на пушечный выстрел не приближаются, пока меня нет рядом?

– Причем тут Мишка?

Братец до сих пор припоминал мне, что фотки Дементьева не сбросила в срок, бессовестно подвела и ему, бедненькому, пришлось терпеть гнев главреда. Главное, никакие оправдания и слушать не захотел! Знай, обвинил себе, вынес вердикт без суда и следствия! Как маленький, честное слово!

– Тс-ш-ш! Не поминай имя козла всуе! – негодующе взвилась она. – Еще заявится.

Сказала и сразу сделала страшные глаза, видать, для пущего убеждения.

Ожидала, что испугаюсь?

Не тут-то было! Я не из особо пугливых, это, во-первых, а, во-вторых, вовсе и не против компании Чижика. Может, хоть всяких наглых стремных личностей отгонять от нас будет! А то, что-то не нравится мне здешняя атмосфера фривольностей…

Вера же особо никогда не жаловала этого рыжего шалопая, но… Такая бурная реакция стала для меня новостью.

– Вы поссорились? – осторожно попыталась прощупать почву я.

Когда успели?

– Пф-ф! Еще чего! Больно много чести с ним ссориться.

– Тогда…

– С него станется лишний раз испортить мне все веселье! – зло прищурилась Вера. – Кажется, это любимое занятие твоего братца.

Портить все и вся? Это да. «Катастрофичность» передалась ему по крови, только вот Мишка научился ею управлять и не стал ходячей неприятностью. В отличие от меня…

– Да? – даже подалась вперед я. – И что же такого он сделал?

Подруга прикрыла глаза, всем своим видом показывая, какая вселенская мука для нее говорить о Михаиле «Чиже», как таковом.

– Скорее вся соль в том, чего он не сделал.

– И чего же он не сделал?

Вера тяжело вздохнула и открыла было рот для ответа, как вдруг вся воодушевилась:

– А мы разве в клуб пришли обсуждать мою личную жизнь?

И ресничками так наивно «хлоп-хлоп» сделала, губки бантиком сложила – святая простота! Но меня настолько легко не проведешь!

– Погоди-ка, к-какую личную жизнь? – от неожиданности я даже заикаться начала. – С м-моим противным братцем?

– Нэ-э-т!

Мне показалось, Вера встрепенулась и даже отрезвела чуток от собственного крика.

– Чтобы я? С ним? Да никогда!

Была у Веры любопытная особенность: она совершенно не умела мне врать. Другим – пожалуйста, и комар носа не подточит, а со мной… Чем больше старалась, тем заметнее фальшивила. Прям, как сейчас.

Поэтому эта неугомонная блондинка старалась увиливать, недоговаривать, хитрить, если нужно было, но врать… Нет, откровенного вранья в дружбе мы обе избегали.

– Так уж и никогда?

– Теперь никогда, – подруга неистово закивала, осеклась и сразу изменилась в лице. – Хочешь зуб дам?

Она побледнела, а после стремительно покраснела. В отблесках неоновой светомузыки эти метаморфозы на самом деле смотрелись жутковато.

Да и на моей памяти Верка ни разу не краснела. Я вообще была точно уверена, что эта функция в тело энергичной занозы изначально не заложена.

– Не стоит. Боюсь, что из-за вранья может пострадать твоя челюсть.

– Я не вру! – весьма натурально возмутилась она.

Пф-ф! Актриса погорелого театра!

– А качественные вставные зубы нынче дорогое удовольствие. Потом, гляди, кашку тебе жуй и супчики на пюре перетирай. Нет, зубы трогать не надо.

– Анька, з-зар-раза! Не смешно!

Я хмыкнула. Кому как.

Мне вот, очень даже. Особенно, если ты ценишь открывшуюся возможность подтрунивать над подругой и братцем, как я.

– Что-то ты темнишь…

Не знаю, где здесь собака зарыта, но обязательно узнаю! Если не у Верки, то у Чижа! Мужики – они же хуже баб! Развести на сплетню сильный пол, как два пальца обосс…!

– Это я темню? – прищурилась Вера. – Это ты нагло съезжаешь с темы! Словно срослась уже со своей девственностью!

Несмотря на «трум-ца-ца» музыки, я тут же возмущенно зашипела, словно кошка, которой бессовестно наступили на самое ценное. Хвост, то есть.

– А громче ты не можешь? По-моему, те двое в дальнем углу бара тебя еще не услышали!

– Не беспокойся, кнопка, – со смешком наклонился ко мне красивый бармен-блондин, презентуя очередное безалкогольное мохито. – Такое интригующее заявление мог пропустить только глухонемой.

– О чем это ты?

– Ты прекрасно знаешь, о чем.

И он красноречиво поиграл модными сейчас широкими бровями. Аккуратными такими, волосик к волосику, блестящими – наверняка с гелем расчесанными. Я едва сдержала дрожь брезгливости. Точно метросексуал!

Терпеть не могу таких!

Раньше женщины переживали, как бы заставить мужика носки и трусы донести до стиральной машинки, а не оставлять «ароматные инсталляции» где попало. А теперь впору нервничать, хватит тебе бальзама для волос, крема от морщин и средства для депиляции до конца месяца или же все вымажет твой бойфренд?

Приведи в дом такого, а потом и щипчиков для завивки ресниц не досчитаешься или средство для укрепления ногтей пропадет…

Тьфу!

С такими темпами инноваций в женских и мужских программах, девочки скоро будут вовсю щебетать с любовниками, «папиками», мужьями на гламурные темы, либо абсолютно точно начнут скучать по древним временам. Когда мужик на деле был добытчиком (выследил мамонта, укокошил его и притащил домой), а в душе оставался художником (рассказал о славной охоте всему селению, приврал с три короба).

А теперь что?

Зачем эти все сережки, браслетики, косички? Чего только стоят одни джеггинсы! И вот, когда увидишь такого очередного «кузнечика» в облипочку, так сразу и начинаешь комплексовать по поводу стройности собственных бедер.

Оно мне надо?

Сто лет нет. Одной спокойнее. Хочу халву ем, хочу пряники. Ох, как права была Тося! И ведь зорко, как в воду, глядела на столько лет вперед!

Из-за такой «подружки-метросексуала» еще и огрести можно! В темной подворотне же не ему, а мне нас защищать придется…

Не-е-ет! Упаси Боже.

– Жди, кнопка. Парни сейчас просто составляют план, как штурмовать эту неприступную крепость, – бармен вторгся в мои размышления, откровенно флиртуя. – Из клуба ты одна точно не уйдешь.

Ха-ха три раза!

Он окинул меня горячим взглядом, от которого любая другая на моем месте точно «поплыла» бы.

Любая другая – да. Только не я.

За два года борьбы за выживание среди мачо, которых мне с завидной регулярностью подкидывала Вера, у меня выработался иммунитет. Ни многообещающие взгляды, ни пошлые шуточки – не вызывали во мне «ответного горения», как называла это подруга.

Единственный отклик, который подобное во мне пробуждало, необыкновенно сильное желание сбежать на край света или похитить волшебную мантию Гарри Поттера. Если бы я только знала, где ее достать… Шапка-невидимка тоже не оказалась бы лишней…

Жаль, ни то, ни другое было неосуществимым, поэтому приходилось скромненько довольствоваться скрипом зубов, читая про себя мантру: «Мои нервы, как канаты. Я спокойна. Я супер спокойна!».

– Да не дай Бог, – искренне возмутилась я, вновь косо поглядывая в сторону тех двоих, что пристроились у дальнего от нас конца стойки.

Прямо-таки настоящие терминаторы!

И если Шварценеггера в этой роли я считала стремненьким, но вполне терпимым вариантом, то незнакомцы подходили только к первому пункту. Стремные качки-переростки, бандитской наружности.

В непосредственной близости от таких меня всегда посещает отличная мысль, как руководство к действию: «Бежать!». И желательно, как можно дальше и скорее.

Жаль подруга вечный противник такого вот моего энтузиазма.

– Не тушуйся, Анька, это ведь то, что нам и надо, так?

Кому надо-то?

– Попрошу напомнить, на кой черт я вообще сюда приперлась?

Отдохнуть захотелось? Так, не переработалась совсем!

Посидели немного, надо и честь знать. Пора в койку – баиньки. А дома еще и Мистер Бом, толстый рыжий кот, наверняка уже проголодался. Он вообще всегда голодный! Иногда я просыпаюсь от кошмаров, что мой троглодит, не жравши вискас, доедает меня.

– Ну так новые впечатления и все такое… – Вера отсалютовала коктейлем.

Бармен лучезарно улыбнулся нам обеим.

– Незабываемые впечатления наше заведение гарантирует. Особенно таким очаровательным девочкам, как вы. Без внимания, красотки, точно не останетесь. Еще коктейльчик?

Эта его мимишность будила во мне странные желания.

Например, выплеснуть мохито прямо в рожу лощеного хлыща. Исключительно ради того, чтобы лыбиться перестал.

И откуда во мне такая кровожадность? До тех самых дней, когда женщина способна только убивать и плакать, еще далеко. Луна под влиянием Марса?

– Не думала, что девственницы нынче так популярны, – скривилась я, сделав глоток мохито. – Прямо-таки в очередь ко мне все выстроились – готовы дарить новые впечатления.

Хотела утереть нос хлыщу? Своего добилась. Улыбка бармена тут же испарилась. Но вскидывать руки и танцевать победный танец – особого желания не было.

Блондин изогнул брови домиком, приоткрыл рот буквой «о» и онемел от какого-то радостного удивления.

Я же чуть не захлебнулась напитком, сообразив, что именно ляпнула.

По его доподлинной реакции стало ясно – все подробности нашего с подругой разговора, бармен не расслышал. Я же сейчас собственноручно исправила эту досадную оплошность.

Молодец прямо!

– Ну разве она не чудо? – хмыкнув, чуть ли не пропела Вера. Изрядно захмелевшая подруга потрепала меня за щеку, как няшного щенка. – Ути-пути, моя ты – мисс непосредственность!

Я передернулась, когда Вера отклонилась, и чуть не свалилась со стула.

Даже безалкогольный напиток развязывает язык! А может, это все чудодейственное влияние развратной атмосферы клуба?

Кто только за язык меня дернул когда-то признаться Вере в этой своей физиологической особенности? Авось и жилось бы спокойнее…

А отсутствие любовников могла бы списать на… нетрадиционную ориентацию, например. Хотя нет, не вариант. Тогда Вера стала бы мне подыскивать подходящую девушку.

Ох, и за что мне все эти муки?!

Блондин криво ухмыльнулся:

– Не боись, кнопка. Ты пришла по адресу.

– В смысле?

– Найдем тебе подходящего партнера для удовольствий.

– Постойте, но я…

Бармен довольно продолжил, окончательно выбив меня из колеи своим ответом:

– К нам по другим причинам и не захаживают.

ГЛАВА 5

Феерия тестостерона!

– К нам по другим причинам и не захаживают.

Я вытаращила глаза и огляделась по сторонам. И словно прозрела!

На танцполе было не протолкнуться, а плавные движения, ужимки, потирания посетителей друг о друга мог назвать танцем только человек с бо-ольшой фантазией. Или такой же любитель подобной гадости!

Боже, в какое гнездо разврата меня притащила эта прожженная журналюга?!

– Сю-юрпри-из! – растянула губы в пьяной улыбке подруга. – Потанцуем?

– П-потанцуем?

Бармен как-то странно внимательно поглядывал на меня, натирая стаканы. Будто заняться ему было нечем, кроме тщательного сканирования посетителей. Пф-ф!

Такой форменной подставы от Веры я никак не ожидала:

– Т-ты с дуба рухнула?

Нет, я, конечно, понимаю, что она еще не совсем отошла от обиды после моего злополучного побега от того стремного байкера. Но ведь, сколько можно дуться? Чего-чего, а мстительности за Верой я никогда не замечала. Так, мелкие шалости, на которые и обращать внимания смешно. Но сейчас...

Это переходит все допустимые границы!

Вместо ответа Вера пригубила очередную «Маргариту».

Я уже готова была не на шутку разойтись и устроить ей головомойку, как краем глаза случайно приметила знакомую фигуру.

Мужчина почти на полторы головы возвышался над толпой. Такого, честно сказать, сложно не заметить.

Он единственный, как по мне, в одежде из черной кожи не смотрелся нелепо. Даже в жару. Этакий брутальный красавчик с цепким взглядом и квадратным подбородком. Жгучий брю... байкер! Чтоб ему икалось!

Высокий, мощный, опасный. Явный плохиш! О таких мечтают наивные девчонки, начитавшиеся романов про большую и чистую. И бегут такие, как я. Чтобы не стать очередной легкой добычей в длинном списке побед, безымянной зарубкой на столбике кровати. Чтобы заранее обезопасить себя от неминуемой боли! Вот я и... побежала.

Правда, безалкогольное мохито неожиданно затуманило голову и напрочь убило правильную ориентацию в пространстве. В итоге со стула я не грациозно слезла, а свалилась клушей, приземлившись на пятую точку. Основательно ею еще и приложившись.

– Ой, осторожнее! – пискнула подруга.

Я зашипела в ответ. Всю конспирацию испортит ее жалостливость!

Отбивать-то, как думалось, было нечего. Гены! Но-о-о… от этого только больнее! Аж слезы на глазах выступили!

Впрочем, долго рассиживаться не стала. Резво вскочив на ноги и мысленно молясь, чтобы никто, кроме подруги, свидетелем моего позора не стал (а особенно никто слишком брюнетистый и слишком мужественный в этой толпе), двинулась на Веру.

– А потанцуем! – питбуль наверняка позавидовал бы хватке, которой я вцепилась в запястье подруги.

Едва Вера успела расплыться в предвкушающей, победной улыбке, как я уже резво тянула ее к танцполу. Байкер как раз приближался к бару. И судя по загадочному взгляду, которым он меня провожал, остаться незамеченной не вышло.

Надеюсь, мужчина скорее переключится на какую-нибудь красотку, чем пойдет знакомиться с девушкой, которая уже дважды умудрилась от него удрать. Причем дважды с особым шумом, рвением, да «грациозностью»! Оказалась, не побоюсь этого слова, просто «блестящим стратегом»!

А вообще, я была уверена, что незнакомец меня совсем не запомнил. Вот ни на капелюшечку! Если конечно моя слишком инициативная подруга не пригласила его в этот клуб специально! Мельком глянув на Веру, состроившую хитрую моську, мне захотелось ее придушить.

З-зараза! Неужто ее рук дело?!

– Ты его пригласила?!

Жизненное кредо Веры, что она не постеснялась месяцами вбивать мне в голову: «в любой непонятной ситуации – улыбайтесь!». Вот и сейчас, рассматривая ее ослепительную улыбку, как лучшее оружие массового поражения, я понимала – подруга хитрит.

– Признавайся, давай! Ну Верка, ну погоди!

Злость внутри скрутилась тугой пружиной и вот-вот готова была выстрелить. Правда выяснить отношения (банально наорать), я не успела.

На танцполе не ведут разговоров. Это я, как последняя идиотина, сбежала чтобы поговорить и понять, что здесь реально происходит. Глупо, да? Надежды не оправдались. И минуты не прошло, как к нам пристроились несколько мужчин, взяв в узкое кольцо из танцующих.

Среди незнакомцев я заметила и тех двух мачо-мучачо, которых еще недавно мне сватала Вера. Чтоб ей пожизненно икалось!

Пока мужчины вокруг нас проявляли непонятное мне рвение, я решила сымитировать столб. Или чучело на крайний случай. Ничего не знаю, ничего не умею, э-эй! И нечего у меня перед глазами мельтешить!

Господи! Кто из мужчин придумал натягивать на себя футболки, как минимум, на два размера меньше? Вместо того чтобы любоваться «игрой» перекаченных мышц, я переживала, как бы ни стать свидетелем, когда одежда танцора-энтузиаста поплывет по швам. Это будет значительный удар по моим уже до предела натянутым нервам.

Подруга же, наоборот, зря времени не теряла.

В отличие от меня, выбравшей привычные черные джинсы и майку-алкоголичку, она в клуб пришла при параде: в коротенькой красной юбке и задорном белом топике с ярким принтом. Учитывая полный третий размер груди и красные туфли на десятисантиметровой шпильке, что делали стройные ноги Веры едва не от ушей, смотрелась она эффектно. И сейчас не менее эффектно отплясывала, взяв в оборот каких-то троих мужчин. Несла, как любила говорить, красоту в массы. А скорее проверяла стойкость психики «сильных мира сего» пока вся эта внушительная красота маняще двигалась под заводные ритмы ди-джея. Двоих из троих, судя по остекленевшим взглядам, уже можно было выносить. Заценили.

А третий, видать, оказался из тех самых. Ага. У кого... крепкие орешки. Вот Верка и решилась использовать тяжелую артиллерию – встала под неоновые огни, где ее белый топик сделался вдруг прозрачным, наглядно продемонстрировав, что даже полный третий размер не всегда нуждается в поддержке белья.

Крепкий орешек поплыл. Подруга ослепительно улыбнулась. Очередная победа!

Пока я во все глаза наблюдала за этим безобразием, кто-то из особо ушлых ухажеров взял меня в оборот. Причем в прямом смысле этого слова. Ка-а-ак обернул! Едва носом танцпол не пропахала. Спасибо качку, не дал проредить зубы.

Я ведь не шутила: поход к стоматологу нынче дорогое удовольствие!

– Двигайся, детка, – успел прокричать он мне на глухое ухо.

Оглохла я заранее. От ора музыки. Поэтому с чистой совестью могла сделать моську кирпичом, мол, ничего не услышала.

Правда, мужчина попался из настойчивых и старательных. Раз уж наметил жертву, старательно пытается ее доконать. Либо силой, либо остроумием. Так как последним здесь и не пахло, следующая его реплика получилась гениальной и окончательно ввела меня в ступор.

– Хочу заценить твою аппетитную попку.

Я просто обязана была заверить, что никакие мои филейные части априори не могут вызывать аппетит! Это неестественно и противно. Хотя… Попробуй угнаться за извращенцами! Развелось в последнее время их, только успевай держать ухо востро и клювом не щелкать. А то ведь с них станется показать тебе новые пятьдесят оттенков фетишизма. На миг потерял бдительность и все – поминай, как звали. Тьфу!

Если вспомнить о голоде иного рода, то мой тыл вызвать его просто не способен!

Сколько себя помню, фигура смотрелась угловато. Отчасти благодаря генетике, но в большей мере из-за неправильного питания или едва ли не отсутствия такового. То работа, то пятое, то десятое.

О таких, как я говорят, что мясо на костях не держится или: «не в коня корм». Даже баба Клава – бдительная соседка с четвертого этажа, заприметив меня, каждый раз сокрушалась и пыталась накормить. Мол, у них в анатомичке на таких когда-то строение человека изучали.

Это она, конечно, здорово преувеличила. Но я не обижалась. У бабушек поголовно гипертрофировано желание обогреть, накормить, пожалеть и попутно влезть в твою личную жизнь по самую макушку. Да, чисто из-за собственного богатого жизненного опыта и правила: «а вот я в твои годы…». И нет, банальное любопытство со скуки здесь никаким боком. Ага.

– Сладенькая девочка, – не унимался здоровяк.

Он все-таки твердо решил попробовать меня на вкус! Такие гастрономические пристрастия меня уже откровенно пугали.

А стремный ухажер продолжал дышать мне в ухо, едва его не облизывая. Буэ-э!

Что здесь скажешь? Мужчина зря времени не терял, воспользовался моим кратким онемением и закружил в танце. Правда, назвать это танцем язык не поворачивался. Так, брачная пляска спятивших медведей. Я с успехом топталась по ногам качка, а он, совершенно наплевав на музыку, усердно терся об меня со всех сторон. Помечал территорию? Он бы еще ногу задрал, да-а-а…

Варвар!

Растерянность отступила в сторону и меня охватила невыносимая злоба. Наверняка именно такие состояния и приписывают к нашумевшему универсальному аффекту, оправдывающему насилие.

Перестав играть в топтуна, я мстительно подыскивала новую цель: вцепиться зубами в эти крупные пальцы-сосиски, которыми качок стал поглаживать мою грудь, или сделать коридоры в его нахальной улыбке? Одна польза от детства с братом – силовые приемчики не раз, первым делом, отрабатывались на мне.

И вот сейчас не стоило быть провидцем – беда казалась неминуемой. Чистая случайность изменила все. Я вновь встретилась взглядом с… байкером. Как только разглядела сквозь толпу? Пожалуй, высокий рост мужчины сыграл ему на руку. Даже в другом конце зала у бара он привлекал внимание. Тоже мне, осовремененный дядя Степа!

Насмешливое выражение лица байкера больно резануло бы по изюминке каждой девушки.

Самолюбию.

Не секрет, затрагивать оное себе дороже. Потому как последствия всегда непредсказуемы. Ведь никто и не предполагал, что я – закомплексованная трусиха, способна на безумства! Иначе свои дальнейшие действия назвать не могу.

Гордо выпятив подбородок и продолжая прожигать знакомого незнакомца взглядом, я стала покачиваться в такт движениям здоровяка.

– Мх-ммм, – невразумительно выдохнул он мне в шею.

И этот звук я восприняла, как одобрение. Не знаю, какой бес в меня вселился, но танцевала с необычным для себя энтузиазмом. Выгибалась в пояснице, медленно гладила предплечья качка, что уже едва сдерживал откровенные прикосновения. Вскоре я ощутила очевидное воодушевление партнера, которое упиралось мне в поясницу. Получите! Я еще ого-го!

Ого! Как там у него…

Но не этот факт заставил меня внутренне вспыхнуть от злой радости. А то, что на моих глазах саркастическая улыбка байкера испарилась, он потемнел лицом и даже, показалось, подался всем телом немного вперед. Решил прекратить переглядывания и присоединиться? А вот кукиш тебе!

Что дальше сделал мужчина, я толком не увидела. Объятья качка превратились в стальную хватку на моей талии, танцпол качнулся, калейдоскоп огоньков размытым пятном пронесся перед глазами. На целую минуту, а может и дольше, я утратила чувство ориентации в пространстве. А когда опомнилась, увидела, что мы оказались в затемненном коридоре с множеством дверей.

Здоровяк толкнул первую попавшуюся.

Один рывок, и мы оказались в комнате.

Цепи, поручни, металлические крюки в потолке, высокий стол с кожаными ремнями по бокам, красный свет ламп – вполне себе органичная обстановка для фильма ужасов. Динамичный трек, звучавший здесь приглушенно, не помешал мне отчетливо услышать хлопок закрывшейся за спиной двери.

Я резко обернулась.

Мужчина облизнул узкие губы. Предвкушение, отразившееся на его лице, для меня сработало ушатом ледяной воды.

Вот попала!

Ой-йошеньки!

– Иди ко мне, детка.

Ага, щас! Прямо так разбежалась, прыгнула в ручки и позволила посадить себя на цепь, как последнюю шавку. Я что настолько сильно смахиваю на дуру?

Хотя… если вспомнить выверт на танцполе…

Нет, ну с кем не бывает ошибок? Правда, со мной они происходят с завидным постоянством, но это уже дело десятое. Кто считать будет, ага? Точно не я!

Господи, но почему я вечно вляпываюсь по самое не балуй в неприятности?

Знай, что сыпать через левое плечо, на котором перекрестке поплевать на все стороны света и с каким черным котом завести дружбу – как пить дать, выполнила бы. Лишь бы задобрить госпожу Удачу. Та еще сте…

Качок поманил меня пальцем.

– Продолжим начатое здесь. Ты меня не хилозавела, детка. Думал не дотерплю и прямо там на танцполе…

Я лихорадочно замотала головой. С таким энтузиазмом подошла к этому делу, что даже головокружение заработала. Излишки старательности.

Мой немой протест здоровяка-извращенца не остановил. Лишь вызвал снисходительную усмешку. Качок оказался не из гордых и решил воспользоваться незыблемой истиной: «Если гора не идет к Магомеду…».

В этом случае, гора реально надвигалась на меня, еще и похабно улыбаясь:

– Больно не будет.

Ага, интересная попытка, но провальная. Вернусь домой – обязательно пристально всмотрюсь в зеркало. Видать интеллект реально исчез из глаз. Кто вообще может повестись на такой откровенный бред?

Мимоходом оглянувшись на цепи, что оказались на стене как раз за моей спиной, я истерично выкрикнула:

– Врешь!

– Вру, – поразительно спокойно ответил мужчина. – Больно будет. Но тебе понравится, сладкая.

Вот здесь я запросто могла поспорить. Ох, и поспорила бы! Не прилипни язык к мягкому небу.

Качок медленно приближался, я же вторила его движениям. Только не вперед, а совершенно в противоположную сторону. Так и пятилась пока спиной не уперлась в стену, поняв, что все – дальше отходить просто некуда. Ноги подрагивали, грозясь в любую минуту подкоситься и перестать мне служить.

Ой-йошеньки! Мамочки родные!

Я двинулась вдоль стеночки попутно натыкаясь руками на прибамбасы, что служили декором этого пристанища садюг. Жуть! Тихое позвякивание – вот и все звуки, что сопровождали попытку моего бестолкового бегства.

Игру в гляделки никто не решался прерывать первым. Хитрый прищур глаз мужчины и это вселенское спокойствие, что застыло на его лице – заставляли меня еще больше нервничать.

Впервые в жизни чувствовала себя глупой мышкой в мышеловке. И ведь даже на кусок сыра не позарилась! До обидного глупая зас-сада!

– Поиграли, детка, и хватит, – поскреб гладковыбритый квадратный подбородок здоровяк. – Иди ко мне.

Покачала головой. Агась. Видишь? Бегу – спотыкаюсь.

– Я ведь знаю, что ты тоже этого хочешь.

– Х-хто?! – от неожиданности остановилась на мгновенье и ткнула себя пальцем в грудь. – Я?!

Мужчина кивнул. Выпучила глаза, нервно хватая воздух открытым ртом.

– Не может такого быть! – сорвавшийся с губ смешок даже мне отчетливо напоминал истерический. – Вы меня с кем-то путаете!

Снисходительная улыбка – вот и весь ответ, которого добилась.

– Точно вам говорю! – голос стал словно чужим, охрип, а еще то и дело проскакивали визгливые нотки.

Похоже, я вот-вот познаю первую женскую истерику за двадцать семь лет. И не только ее… Тьфу!

– Я даже не знаю, как вас зовут! – обвинительно ткнула пальцем. – А как без имени? Я так не могу-у!

На этот раз качок заломил бровь в удивлении. Хоть чем-то удалось его пронять! Может, и до здравого смысла достучусь?

– Зови меня Мастер, детка.

А нет, показалось.

Моим же именем Мастер, я мысленно поморщилась, не поинтересовался.

По спине прокатился неприятный холодок. Богатая фантазия подсунула очередную версию. Если раньше я думала, что катастрофа обойдется потерей девичьей чести, то сейчас… Зачем узнавать имя той, кого и в живых не собираешься оставлять? Логично?

Ло-гич-но, Аня! Попала ты, доигралась!

Вот умру и буду являться Верке из мира мертвых! Житья ей спокойного не дам! Пусть и не думает даже, что станет развлекаться, да порхать стрекозой дальше! Это она меня сюда затащила. Душегубка!

Боже, о чем я только думаю? Нет, чтобы подкинуть блестящий план выхода из этой западни! Так всякий бред в голову лезет.

Тем временем, мужчина решительно расстегнул и вытянул ремень из джинсов.

У меня тут же потемнело в глазах от ужаса.

Казалось, только теперь я отчетливо поняла: он не шутит.

– Что вы собираетесь делать, М-мастер?

– Покажу тебе все прелести порки. Эта попка так и просила ремня еще на танцполе. Ты ведь этого добивалась, маленькая?

Скажем, ремня моя попка в детстве недополучила – здесь согласна.

Родители придерживались воспитания методом «кнута и пряника». Весь кнут неизменно доставался брату и за мои проделки тоже, а я, аки принцесса, довольствовалась пряником. Бабушка, та вообще даже голос никогда на меня не повышала. Видать, любила слишком сильно. Несмотря на каверзы и вредный характер. Может, и зря меня в детстве не пороли? Но я не согласна наверстывать упущенное!

– А д-давайте н-начнем с чего-то менее к-кардинального?

– С чего, например? – искренне заинтересовался он.

Предложение меня отпустить и подыскать себе более подходящую жертву, то бишь мазохистку, так и застряло в горле. Не прокатит.

– Мх-м…– от вида гладкого ремня из черной кожи у меня перехватывало дыхание. – С л-ладошки?

Мужчина сбился с шага.

– Совсем новенькая?

– В первый раз, – сама, не понимая толком, какую именно игру затеяла, я продолжала разговор.

Оставалась одна надежда, что сориентируюсь по ходу и отыщу лазейку, чтобы выбраться отсюда живой и желательно невредимой.

Один цепкий взгляд с ног до головы, из-за которого мне захотелось съежиться и стать невидимкой, и качок вновь облизал губы. Видимо, остался доволен увиденным, так как согласился.

– Хорошо. Начнем с ладошки, – смилостивился он. – А потом я покажу тебе кое-что другое.

Не успела я открыть рот и полюбопытствовать, что именно он так стремится мне показать, как мужчина загадочно добавил:

– Ты полюбишь боль, детка, я уверен.

Именно эта фраза стала решающим залпом по моей нервной системе. Доконала. Я вновь впала в секундный ступор.

Мастер воспользовался заминкой и мгновенно оказался рядом со мной, словно вырос из-под земли. Оценив ранее его мощную фигуру, было сложно поверить, что этот мужчина умеет так легко и плавно двигаться. Не убедись сама, и предположить не смогла бы. Но…

В одной его руке запросто уместились обе мои ладошки, которые он сжал и крепко зафиксировал над головой. От этого я впервые ощутила себя бабочкой, пришпиленной к стене кнопками. Еще, вроде, все понимаешь, а сделать уже ничего не можешь.

Двумя пальцами свободной руки мужчина придержал меня за подбородок, вновь внимательно всматриваясь в лицо. Вчерашний день он там искал что ли?

Таким взглядом полноправный хозяин одаривает владения, быстренько в уме решая, с чего именно начать осваивать новые территории и вводить запланированные перемены.

– А, м-может, поговорим сначала?


ГЛАВА 6

Глаза боятся, а руки делают!

– А, м-может, поговорим сначала?

Здоровяк хмыкнул и перешел к активным действиям.

Его поцелуй напоминал начало своеобразного наказания и вызывал во мне лишь отвращение.

Поняла, разговоры он не жалует. А карты, нарды, шашки?

Поначалу я крепко сжимала губы, выказывая таким образом хоть какой-то протест. Мастера, казалось, это только забавляло. Он быстро преодолел смехотворное сопротивление. Вскоре его язык уже хозяйничал у меня во рту, причем со странным энтузиазмом пытаясь достать гланды. Буэ!

Слюна стала отдавать горечью, желудок скрутило узлом. Похоже, качок рисковал воочию увидеть остатки моего ужина. Если, конечно, не прекратит извращенно вылизывать и нагло лапать.

В момент, когда мужчина сжал мою грудь, как никогда ясно поняла – Мастер настроен серьезно. Не то чтобы он до этого шутил…

Так Машкова, бери себя в руки! Забирай все имущество из чужих лапищ и делай ноги! Поняла?

Мда-а. Не так я себе представляла свой первый раз. Не в такой атмосфере. И не с таким партнером.

Попробуй я сейчас взбрыкнуть, ударить или закричать – мужчине не составит труда заломить мне руки, ткнуть «фейсом об тейбл» и начать испытывать все припасенные здесь жуткие штучки. Оно мне надо? Правильно: и задарма не улыбалось.

Поэтому, как ни странно, я просто… расслабилась. Не в анекдотическом смысле: «расслабься и получай удовольствие», а скорее – «притворись и выжидай».

Сделать это сейчас оказалось труднее, чем терпеть руки и губы мужчины на своем теле. Едва сдерживалась, чтобы не передернуться и не вытереть рот – так противно было.

Совсем скоро Мастер повелся на мою уловку, сначала ослабил хватку, а после и вовсе перестал удерживать руки. Сам же полностью переключился на грубые ласки.

– Больнее всего будет от первых трех ударов. А дальше ты привыкнешь и словишь кайф, – горячечно шептал он мне в шею. – Я сам тобой займусь, детка. Тебе понравится. Обещаю.

Мужчина настолько увлекся собственными больными фантазиями, что проявил беспечность, тем самым подарив мне долгожданный шанс. Мастер расслабился.

Впервые за двадцать семь лет пришлось признать: детство бок о бок с Чижом – не прошло даром. После того, как брат увлекся борьбой, он часто пытался отрабатывать новые приемы на младшей сестренке. Она, то бишь я, едва ли переносила несправедливости в гордом молчании, а с завидным упорством доносила о каждом промахе Чижа бабусе. От которой последнему хорошенько доставалось на орехи. А вот нечего издеваться над мелкими и слабыми! Даже если они умеют въедаться до печенок своим незавидным характером.

Кто бы мог подумать, что сейчас эти приемчики, как кадры старого кино, промелькнут перед глазами?

Безотчетно, я согнула руку и двинула мужчину локтем в подбородок.

Вопреки ожиданиям, Рэмбо из меня вышел так себе. Качок не отшатнулся, лишь недоуменно глянул и потер пальцами место ушиба.

Ой-йошеньки!

Медлить и ждать ответного шага было бы верхом глупости, поэтому останавливаться на достигнутом не стала. Изо всех сил пнула его в коленку. Жаль, отказалась обуть Веркины ходули! С тракторной, тяжелой подошвой – они оказались бы неплохим оружием. А вот простенькие кроссовки…

Но ничего. Сработало!

Скривившись, здоровяк сделал крохотный шажок назад. Я даже воодушевилась, быстренько соображая, куда ударить дальше. Так чтобы побольнее!

Только победу праздновала рано.

– Детка решилась поиграть? – Мастер нехорошо ухмыльнулся. – Ну тогда сейчас мой черед.

По его глазам я догадалась, что расплата будет жестокой.

Мужчина замахнулся.

Вряд ли мне повезет остаться в сознании после столкновения с его кулаком-кувалдой…

Уже не веря в успех, в последний момент я умудрилась поднырнуть под его руку. И не бросилась бежать, нет. Схватилась за мужские причиндалы. Скорее от отчаянья, чем от любопытства проверить: накаченная бицуха компенсирует малый размер кое-чего другого или просто идет в комплекте?

Мастер замер. Казалось, даже забыл, как дышать.

– Д-детка?

К слову, его бицуха ничего не компенсировала.

Там все было в полной боеготовности.

Я сжала пальцы. Мужчина болезненно застонал. А после, словно подкошенный, рухнул на колени.

Кто сказал, что маленькие и хрупкие девочки не могут уложить таких бычков? Запросто! Всего-то пришлось дернуть рукой вниз и одновременно крутануть ею вправо.

Стон перешел в надрывный вой. Я даже засомневалась, что этот звук перекроет музыка на танцполе. Только дружков извращенца здесь и не хватало!

Я опрометью кинулась к двери. Она, как ни странно, не была запертой. Поэтому удалось без приключений выбраться в коридор.

Оглядываться на мужчину не стала. Зачем мешать человеку кайфовать? Он же любитель наслаждаться болью… Тоже мне Мастер-фломастер!

Дорогу в этот затемненный узкий коридор я не запомнила. Вообще сложно толком что-либо рассмотреть, когда болтаешься вверх ногами на плече какого-то извращуги. Так что пробираться на танцпол предстояло наобум. Никаких подсказок, опознавательных знаков не было, куда голову не поверни – коридор с чередой одинаково черных дверей по обе стены.

После пережитой встряски ноги, казалось, превратились в студень. Бросило в пот. А в «боевой» руке неприятно тянуло. И тревожила тяжесть в ладошке, точно выбегая из комнаты я кое-что прихватила с собой. Неужели сувенир?!

Передернувшись, я внимательно осмотрела ладонь. Пустая. Даже растерянно пощупала кожу. Ведь ощущение присутствия причиндалов здоровяка осталось. Вот это был бы номер, захвати я его колокольчики!

Недолго думая, я повернула в противоположную сторону от комнаты, где была. Логично же. И взяла курс на ускорение. До жути боялась, что качок кинется вдогонку. Месть – тот еще стимул! Если поймает, вряд ли мне сказочно повезет повторно унести ноги. Попой чуяла: Мастер их просто выдернет! С корнем.

За каждой закрытой дверью мне чудились монстры. Бритоголовые такие и старательно накаченные, с плетками в руках. Мастера, зовущие своих жертв «детками». Ага.

Стоит признать, страх – отличный мотиватор. Ловко так подпихивал в спину, заставляя вполне бодро двигаться онемевшее тело.

Не помня себя, я завернула за угол и едва не расшибла лоб от столкновения с твердой, как стена, мужской грудью. Отлетев назад, не удержалась на ногах и приземлилась на многострадальную попу. Опять!

– Уй!

– Смотри, куда прешь! – писклявый женский голос неприятно резанул слух. – Дура!

Подняв голову, я встретилась с насмешливым взглядом байкера, на руке которого повисла какая-то крашеная в ярко-рыжий вобла. Она-то и успела выплеснуть свое высокоинтеллектуальное «фи».

– Зачем же так грубо? Я уверен, девушка просто спешила к своему парню и чисто случайно нас не заметила. Так? – снисходительно улыбнулся краешком губ мужчина. – Помочь?

Я даже кивнуть не успела, как байкер, не церемонясь, отцепил воблу от себя и аккуратно поставил меня на ноги. Причем не забыл вежливо поинтересоваться:

– Сильно ушиблась?

Точно это ему правда было интересно!

– Пойдем, милый, – тут же материализовалась рядом девушка, не ожидая моего ответа. – Какая-нибудь комната, наверняка, уже освободилась.

Не отводя от меня взгляда, байкер полюбопытствовал:

– С чего такие выводы?

От его приятного баритона меня захватила странная дрожь. Восхищение? С какого перепугу?!

– Раз эта, – вобла пренебрежительно ткнула в мою сторону пальчиком, демонстрируя безупречный маникюр алого цвета, – здесь.

Мужчина прищурился:

– И?

– Просто так в этом коридоре не появляются, – едко заметила рыжая. – Мы что будем терять время на ненужные разговоры? Может, еще в слова сыграем?

Щеки опалило жаром.

Под внимательным взглядом байкера мне захотелось съежиться, исчезнуть, раствориться. Попадос! В сотый раз за вечер пожалела, что не имею мантии-невидимки. Как попаду домой – неделю на улицу не выйду! Этот стресс надо пережить в своей норке.

– Я-а просто... заблудилась, – проблеяла еле слышно, но и мужчина, и его спутница прекрасно разобрали слова, иначе не объяснить злую ухмылку воблы:

– Заливай больше, – она пригубила коктейль из высокого стакана, что держала в свободной руке. – Понимаю. Всегда сложно признаться, что тебе попался скорострел, детка.

Байкер весело хмыкнул. Хоть кого-то эта дурацкая ситуация забавляла!

– Сочувствую, – добавила эта гадина. Судя по улыбке, больше напоминающей хищный оскал, сочувствие – последнее, что она вообще способна испытывать в этой жизни. – Но ты не расстраивайся. Может, тебе сегодня еще повезет подцепить кого-то поопытнее.

Мужчина перестал ухмыляться. Помрачнел. Впрочем, стопроцентно утверждать не стану. В полутемном коридоре, та еще видимость.

И где, спрашивается, былой боевой настрой, с помощью которого я смогла сбежать от качка? Пшик! Испарился, как только пришлось столкнуться лицом к лицу с очередной стервозиной.

Я продолжала глупо молчать. Все умные мысли и слова пропали, оставив меня в полной прострации, словно чистый лист бумаги. Где же твое остроумие, Машкова? А еще журналист называется!

– Или снимем вип-кабинку? – выдвинула новое предложение девушка. Она явно решила меня игнорировать. – Нам с тобой всюду будет хорошо.

Вобла потерлась внушительной грудью о руку байкера. Тот даже голову в ее сторону не повернул, но ладонь на круглую попку спутницы положил, не стесняясь задрать короткое платье.

И этот жест вернул мою злость. Подействовал, как красная тряпка на быка. С чего спрашивается? А вот не знаю! Но крышу снесло напрочь.

– Можете пристроиться у стеночки, – процедила сквозь зубы я. – Все равно тебе много времени не понадобится. Но ты не расстраивайся. Еще найдешь с кем перепихнуться. Полон зал народу. Или всех уже успела объездить, детка?

В последнее слово добавила побольше язвительных ноток. И откуда только это все взялось? Совсем на меня не похоже.

Показная невозмутимость мужчины дала трещину. Только вместо раздражения, он продемонстрировал широкую улыбку. Вот... байкер!

– Что-о?! – истерически взвизгнула вобла. – Да я! Да... ты!

Мужчина уже не сдерживал смеха.

– И ты собираешься смолчать?! – напустилась на него рыжая. – Когда эта дура меня оскорбляет?

– На правду не обижаются, – байкер простецки передернул плечами.

Это он сейчас подтвердил собственную мужскую несостоятельность или же общедоступность спутницы?

– Да как ты смеешь? – напустилась она на него.

Понятно-о. Видать, вобла-то не особо привередливая в связях.

– Легко, – хмыкнул байкер. – Или скажешь, ты хранила себя для меня?

Девушка онемела. Ее лицо перекосило такой уродливой гримасой, что я забеспокоилась, как бы бедняжку удар не хватил.

Мужчина хитро подмигнул мне.

На мгновение мне показалось, что его глаза блеснули ярко-желтым отсветом. Чего только со страху не причудится! Чур меня чур!

– Где эта тварь?! – прогремело за спиной. – Су..!

Я нервно подпрыгнула.

Не дожидаясь продолжения фразы и в особенности его обладателя, ринулась вперед. Плечом неловко задела воблу, краем глаза заметив, как бокал с коктейлем выплеснулся ей в декольте. Визг рыжей смешался с отборным матом преследующего меня качка.

Втянув голову в плечи, я припустила дальше.

– Постой! – донеслось от байкера. – Как тебя зовут-то?

Любопытство, конечно, взыграло, но любое промедление сейчас смерти подобно. Поэтому я даже не обернулась.

Байкер еще что-то прокричал мне, признаться честно, не услышала. Так сердце грохотало в ушах, просто у-ух!

Я неслась по коридору, пытаясь выгрызть себе необходимую для побега фору. Вот надо было зацепиться за этого байкера и его девку? Наверняка уже ловила бы такси, найдя Веру. А так только зря спасительное время потеряла! Глупая!

– Убью, дрянь! – разъяренным рыком било в спину.

Нет, все же страх – лучший стимул. Куда там делась вся моя слабость, головокружение и растерянность?! Как ветром сдуло.

За очередным поворотом меня не ждал желанный выход на танцпол или еще лучше – из клуба. Нет. Везение явно не числилось в рядах моих талантов. Набрав предельную из возможных скорость, я слишком поздно заметила резко открывшуюся дверь.

Затормозить, конечно, не успела.

Неминуемого столкновения с дверью лишь чудом удалось избежать. И только по чистой случайности: как молниеносно она открылась, так же и захлопнулась с громким, неприятным звуком. А вот не налететь на выходящего из комнаты не получилось.

И в отличие от байкера этот незнакомец пострадавшей стороной выступать не пожелал, сразу же ощутимо двинул мне в ухо. На инстинктах я выбрала активную защиту. Другим словом – нападение.

Получи, вражина! Ату его, ату!

Живой не сдамся!

Не сразу за кутерьмой рук и ног, я разобрала, что сцепилась с девушкой.

И только когда хорошенько стукнулась затылком об стену, после ожидаемого парада звездочек перед глазами прояснилось.

– Ты?! – одновременно возопили мы с Веркой. – Где ты шлялась, дура?!

И застыли. Всего на долю секунды. Видимо, осознавая весь идиотизм ситуации.

– Я чуть с ума не сошла! Куда ты подевалась? – вновь проявили странное единодушие. – Хватит за мной повторять!

Верка нахмурилась и уперла кулаки в бока.

Топот и мат, прозвучавший совсем рядом, напомнил, что расслабилась я вновь рано.

– Это еще что за…?

– Это за мной, – содрогнулась я.

Подруга изогнула бровь в немом вопросе. Не будучи сейчас многословной, я ограничилась кивком. Мол, да, довела-таки несостоявшегося ухажера до бешенства.

– Убьёт? – с сомнением протянула Верка, повторяя обещание Мастера, что с трудом можно было разобрать среди забористых ругательств.

– Ноги вырвет.

– Хр*н ему, – припечатала подруга. – Я люблю эти ноги.

Она схватила меня за запястье и настойчиво потянула за собой. Послушно семеня по коридору следом за Верой, я пыталась смириться с будущей потерей конечностей. Неминуемое поражение прямо-таки холодило затылок.

Через несколько метров подруга открыла очередную дверь, за которой оказалась темная комнатушка.

– Куда мы?

Вера продвигалась вперед, упрямо таща меня за собой.

– Спокуха, Анька. Все будет хорошо.

Эх, мне бы ее уверенность!

В такой темени как раз и сбегать. Хоть глаз выколи! Лишь браслеты, что выдали нам на входе в клуб, источали тусклый зеленоватый свет. До ужасного мало, чтобы сориентироваться в незнакомом, темном месте. Но Вера, казалось, не испытывала и малейшего дискомфорта. Словно заранее знала, куда точно идти.

За какой-то хламидой, что на самом деле оказалась шторкой, пряталась еще одна дверь. Из декольте подруга достала ключик и, провернув его в замке, выпустила нас на свободу.

Вечерняя духота показалась мне настоящим раем.

Вместо парадного входа с яркой неоновой вывеской и элитной парковкой рядом мы вывалились в захламленный мусором узкий переулок. Запах нечистот тут же ударил в нос, заставив меня скривиться. Неприятная, давящая атмосфера клуба утратила свою силу, стоило перешагнуть за порог. Даже дышать стало легче.

Правда, вонь перекрывала всю радость от вернувшейся возможности вдохнуть на полную мощь легких.

– Не отставай! – махнула рукой подруга. – Я оставила Жужу поблизости.

Я отчетливо помнила, как Верка тормознула у клуба, бросив ключи от «матиза» подскочившему парню в униформе «Blaze». Но после первого же коктейля она ненадолго отлучилась. Тогда я подумала, что в уголок задумчивости, оказалось: поменять дислокацию Жуже.

Зная, что подруга никогда ничего не делает просто так, я нахмурилась. Ощущение, будто меня провели вокруг пальца оказалось настойчивым и далеко не из приятных.

Да и Вера была подозрительно собранной, серьезной и ловкой, как для пьяной до стадии «в хлам». Весь алкоголь за полчаса выветрился?

Не верю.

В двадцати метрах от заднего входа в клуб за огромным мусорным баком показался забор.

Верка втиснулась в узкое пространство между баком и металлической сеткой и отогнула ее левый край. Перебравшись на другую сторону, попридержала сетку и нетерпеливо шикнула, стоило мне немного застопориться.

Акробатические трюки никогда мне не давались. И сейчас, несмотря на костлявое телосложение, пролезть-то я пролезла, но в процессе умудрилась неловко порезать руку о зазубренные края сетки.

– Ой!

Проклятье!

Ранка на предплечье сразу же покрылась бисеринками крови. В глазах защипало. Я часто заморгала, чтобы прогнать подоспевшие непрошенные слезы и глубоко вдохнула. Боязнью крови ведь никогда не страдала! А сейчас, гляди, зрение поплыло, дыхание сперло… И я судорожно стала вспоминать, когда в последний раз проходила вакцинацию от столбняка.

Бр-р! Что за паника?

Видать, просто сказались натянутые до предела нервы! Того и гляди терпение лопнет. Только истерики для полного счастья мне и не хватало!

– Что ты там застряла? – недовольно повернулась ко мне Верка, что уже успела резво поскакать дальше по переулку. И это вопреки босоножкам, которые иначе как ходули и не назовешь!

– Иду!

Мысленно я плюнула на порез, не до него сейчас, и поспешила догнать подругу.

За первым поворотом у водонапорной колонки стояла Жужа. Даже ночью в тусклом свете одного единственного фонаря «матиз» цвета фуксии лишь слепой мог не заметить.

Эпатаж – хроническая болезнь Верки, передалась и машине. Иначе, как объяснить длинные реснички над передними фарами, расписанный в белые ромашки капот, розовый салон и руль в стразах Swarovski?

Верка счастливо пискнула, позвенела ключами и открыла переднюю дверцу. Усевшись на водительское сиденье, она по привычке довольно потерла руль, и только тогда повернула голову ко мне, нахмурившись.

Качаясь с пятки на носок, я не спешила обходить Жужу и следовать ее примеру.

– Чего ты застыла? – недовольно скривила губы подруга. – Цигель-цигель, ай-лю-лю!

– Ты ничего не хочешь мне объяснить?

– Сейчас? – выпучила глаза она. – Тебе не кажется, что для разговоров несколько неудачное место и время?

В последнем Вера, конечно, оказалась права. Лучше не задерживаться у злополучного «Blaze». Но черта с два ущемленная гордость позволила бы мне признать ее правоту!

– Ты все подстроила?

– Что именно? – состроила невинную мордашку Вера.

Врунья из подруги никудышная! Но вот юлить, изворачиваться, замалчивать и выдавать желаемое за действительное она прекрасно научилась. Лучший журналист «Недельки», как-никак!

– Вера, – глянула со всей возможной строгостью.

– Хм-м?

– «Blaze» не просто клуб для релакса от скучных будней, как ты мне сказала?

Подруга отвела взгляд, накрутила локон на указательный палец, немного потянув, пожевала кончик волос губами. Она всегда так делала, когда начинала нервничать. Хотя по виду, ни дать, ни взять – агнец Божий во плоти. Сама невинность!

Только знание, какая фурия скрывается за этой милой внешностью, не дало мне попасться в сеть самообмана.

– Вера, я не умею читать мысли.

– Ну что ты такая тошнотная, Анька! Я расскажу! Все расскажу! Но, давай, не здесь? Нам бы удачно свалить, а не выяснять отношения! Или ты все-таки решилась распрощаться с ногами?

Я поджала губы. Стервозина! Знает, на что давить!

– Вера, – подруга не раз признавалась, что ненавидит мою способность произносить ее имя так, будто вложила в него как минимум получасовой монолог о деградации личности.

Она скривилась, промямлила что-то невразумительное под нос и заявила:

– Сначала сядь в машину.

Я знала, когда стоит надавить на Веру, а когда – поддаться и отступить. Фраза прозвучала неоспоримым условием. Мол, крутись, как юла, а ничего не услышишь, пока не выполнишь. Быстро сев на переднее сиденье рядом с водительским, я захлопнула дверцу и повернулась к подруге.

Та потупилась.

– «Blaze» – не совсем клуб для простого релакса.

– Я уже догадалась.

– Скорее, это клуб с определенной, узконаправленной специализацией.

Вопрос «какой?» повис в воздухе. Хотя ответа он и не требовал. Уже ясно было, что услышу, когда Верка выдавит из себя признание.

– Секс услуги.

Приглушенное ругательство вырвалось из моего рта. Я потянулась к ручке, послышался щелчок. При блокировке дверей дергать их бесполезно.

– Открой.

– Нет.

– Открой немедленно.

Вера проигнорировала мое раздражение и завела мотор.

– Что ты делаешь?

– Страхую тебя от глупостей.

«Матиз» плавно двинулся с места.

– Куда ты уселась за руль пьяной! Угробить нас хочешь?!

– Все будет нормально, – заверила она. – Я не пьяная. Не психуй только.

Ага, легко сказать.

– Ты меня подставила!

– Нет!

– Да! – в сердцах я стукнула по святому из святых в Жуже. Рулю в блестяшках.

– Погоди махать кулаками, подруга, – Верка закусила губу. – Все совсем не так, как выглядит. Я объясню дома.

Я хмыкнула и отвернулась к окну. Ага. Банальное оправдание.

Вера выехала из переулка, свернула налево и, проехав в опасной близости от «харлея», конечно же, зацепила его. Мотоцикл завалился на левый бок.

– Мои реснички! – завопила она. – Бедная Жужа!

Пришлось закусить костяшки пальцев, чтобы не прыснуть от смеха.

Как бы я не злилась на Веру, но блондинку в ней, что периодически просыпалась, сложно было игнорировать. Только она способна переживать о наклеенных ресницах машины, когда мы кинулись в бегство от бешенного качка из секс-клуба и сбили чужой мотоцикл.

Внутреннее чутье мне подсказывало, что это «харлею» знакомого байкера не повезло. Маленькая, но приятная пакость, если так. За воблу!

Пока Вера нещадно давила на газ, казалось, совсем не обращая внимания на ползущий к красной отметке указатель на спидометре, я задумалась.

Собственное поведение сегодня не поддавалось обычной логике. Когда это еще я была такой дерзкой, смелой и свободной? Разве что в люльке.

Чудесные метаморфозы? В чудеса я не верила. Что-то нехорошее (наверное, тщательно лелеемая паранойя) подсказывало мне: безалкогольный мохито был не таким уж и безалкогольным. Конец Верке! Я кинула зловредный взгляд на безупречный профиль подруги. Зуб даю, ее проделки.

Вот поганка!


***

Короткое бульканье смартфона озвучило приход очередного сообщения. Открывая смс, я уже заранее знала от кого оно.

Нет, экстрасенсорика не мой конек. Третий глаз у меня не открылся, дополнительное ухо не прорезалось. Просто если смс тридцатое за час, особо не задумываясь, скажешь, кто же продолжает заниматься выносом мозга.

«Не злись».

Я нажала кнопку и экран погас. Затылком чувствовала: Вера настойчиво ищет мой взгляд. Не поддаваясь зудящему желанию уступить и посмотреть на подругу, я отвернулась в противоположную сторону. К столу Таньки Жадковой. Не самое приятное зрелище. Но в нашей редакции куда ни глянь – акулы пера. Или просто пираньи.

«Анюта», – еще одно смс.

«Пожалуйста», – тут же следующее.

«Выслушай».

«Даже приговоренному к смертной казни дают последнее слово!» – давила на жалость Вера. Еще и толпу просящих смайликов прикрепила.

Ну а что я? Я – кремень. Ни капли жалости и послаблений.

«Я уже все осознала и раскаялась», – последнее, что прочла.

Мазохизмом я никогда не страдала и начинать не собиралась. Поэтому решительно (а может даже и показательно) выключила смартфон, прекратив поток смс от Веры.

Раз уж я игнорировала ее вживую, а также в телефонном диалоге, отказавшись говорить о случившемся и выскочив из Жужи у ближайшего спуска в метро, подруга решила схитрить и перешла на письменную осаду. Facebook и «ВКонтакте» стали для меня под запретом. Выходные пришлось провести в тотальной изоляции и неприятных размышлениях.

Еще с ведерком мороженого, которое я особо-то и раньше не любила, а уж после трагедии на открытии памятника! У-ух! Воспоминания не из приятных. Но лучшего антидепрессанта я у себя в закромах не нашла.

Разве что Мистер Бом, которого старательно наглаживала, пытаясь поймать дзен под его мурчание.

Сладкое, что радует, не осело на бедрах или попе. А кошак, к слову, оказался совсем не против внеочередного приступа внимания. Тот еще рыжий единоличник!

Когда уловка с соцсетями не сработала, Вера решила маньячить по смс. Молчать и терпеливо ждать пока я перестану обижаться, совершенно не в ее стиле. Такая уж неуемная натура.

Но и я не собиралась отступать. В этот раз Вера перегнула палку. Ее выходка, использовать меня «в темную», в непонятно каких целях, чуть не стоила мне жизни!

Хорошо! Возможно, я и склонна несколько преувеличивать, но не удивлюсь, если после такого «релакса» в «Blaze» обнаружу в шевелюре седые волоски!

И пока Йоган пожаловал мне очередную стопку входящей корреспонденции на разбор (чем только у него там Светочка занимается?), я собиралась держать оборону. С недельку «звезду Недельки» помучаю, а там, может, и снизойду до разговора. Как раз пар выпущу, нервы восстановлю, да продолжу поиски неуловимого Писаки… Моего нечаянного героя, рыцаря в сияющих доспехах и заодно «мертвеца», что на поверку оказался живее всех живых.


ГЛАВА 7

Раз шпионка, два шпионка


Обычно понедельники для меня – сущий авральный кошмар. Пока остальные заняты творчеством, приходится разбираться с кипой бумаг, которых всегда в достатке. На сортировку внешней и внутренней корреспонденции, а также составление и отправку ответов, когда нужно, уходило чуть ли не все рабочее время. Иной раз и на обед прерваться некогда.

Мне бы поинтересоваться, чем именно тогда занимается Светочка – секретарь главреда, раз такой шмат явно не журналистской работы перепадает мне, но… На Йогана где сядешь, там и слезешь. В бутылку лезть мне совсем не хотелось.

И так по лезвию ножа хожу, испытывая терпение шефа, с оттягиванием ответа. Ну не готова я прыгать к нему в койку, не готова! И другую работу еще не подыскала… Да и искать особо не хочется, столько лет убила на «Недельку», верила, что зачтется! А Вселенная пожаловала мне большой и жирный шиш!

Надежда, как говорят, умирает последней… Моя оказалась пуленепробиваемой и до сих пор проявляла поразительную живучесть!

Удивительно, но сегодня со своими нелюбимыми обязанностями я справилась крайне быстро. До конца рабочего дня оставалось чуть больше двух часов, и чтобы не маяться от скуки, а так же от обиды на одну вредную блондинистую личность я решила заглянуть в архив. Доступ к нему Йоган дал еще в начале практики, мол, чтобы читая, набиралась опыта и разбиралась как нужно и не нужно писать.

Опыта я набралась еще в универе, но, как показала жизнь, можно было его засунуть под хвост Мистеру Бому, моему рыжему любимцу. Или в любое другое место, где все ненужное покоится с миром.

Легкий слог и талант находить «горячие» новости никак не влияли на количество строчек, что выделялись журналисту в номере и возможность как можно чаще «засветить» имя. Главным оказались «нужные связи» и правильная дружба с главредом.

Такой вот компот, о котором я и не подозревала, когда спешила по направлению альма-матер в газету «Неделька» «отрабатывать» возможность учиться на попечении государства.

Но сейчас не о том. Разочарование и собственную неудачливость в профессиональном плане я регулярно запивала горьким кофе. Попривыкла даже. А вот навязчивое воспоминание о Писаке так и не оставило в покое, как я ни старалась отвлечься на текущие дела.

В последнюю неделю рядом со мной официально мертвый незнакомец не объявлялся. Мы не пересекались, что казалось мне даже более необычным, чем те встречи при странных и несколько трагических обстоятельствах. Внутреннее чутье подсказывало не сдаваться и «копать» дальше. То, что просто разыгралась паранойя – в расчет я не брала.

Поиски в сети, в электронных подшивках газет – ничего не дали. Странное дело, но даже тот некролог, на который мне посчастливилось наткнуться по чистой случайности исчез! Как и сам номер из электронной подшивки.

Другая бы на моем месте поверила, что показалось, никакого некролога и в помине не было, но… Другая, не я! Когда Аня Машкова решила явить себя миру попой кверху, впереди нее лезло упрямство. Так и живу с тех самых пор в тесном тандеме: упрямство и я.

Оставалось одно – наведаться во все еще действующий архив газеты. «Неделька», как таковая, родилась сравнительно недавно – всего десять лет назад, до этого газета имела другие названия и совершенно иную направленность, а так же приоритетность в печати. Первый номер увидел свет еще в дореволюционные времена. Удивительно, но даже подшивки газет происторической «Недельки» сохранились в архиве!

Сам этот кладезь информации находился через два квартала от редакции в подвале одноэтажки. Это здание причислили к архитектурным ценностям города и берегли, как могли. Жильцы оттуда давно съехали, квартиры пустовали, только в одной находился филиал музея гончарству. Ну и наш архив, в который я только на вторую неделю после встречи с Писакой смогла выбраться.

Всю прошлую неделю – усердно трудилась, Йоган завалил меня работой по самую макушку, и я всячески игнорировала подругу. Решение проучить неуемную блондинку оказалось верным, как никогда! Вера из кожи вон лезла, чтобы я простила ей подставу с клубом! И после вторых выходных в тотальном одиночестве, я уже и подумывала сменить гнев на милость. Поостыла чуток, эмоции улеглись. Да и скучно без этой занозы!

Но сегодня… Вера странно затихла. Перестала названивать, писать, пытаться поговорить… Неужели, плюнула стараться искупить вину?

– Долго же ты к нам не захаживала, Анечка, – Мария Федоровна отвлеклась от вязания и приветливо мне улыбнулась.

Полноватая седая женщина, добрая, как на внешность, так и по характеру, давно работала в архиве. Скучная должность служила ей хорошей доплатой к маленькой пенсии. Раньше, когда еще позволяла загруженность, я любила забегать в архив на чай с плюшками. Собеседником Мария Федоровна была интересным и привычек совать нос в чужую личную жизнь не имела.

– Слишком много работы, простите.

– Понимаю, деточка. Совсем Йоган Брониславович тебя загонял – ирод.

Я привычно отмахнулась (сволочизм у главреда всегда был в крови), поинтересовалась здоровьем внука, трехлетнего неугомонного Максимки, повторно извинилась за редкие визиты и поспешила к подборкам газет.

В цифровом архиве, где был и сплыл некролог Писаки не указывалось никаких деталей, кроме даты смерти, фотографии и полустертых строчек, в которых даже фамилию с именем оказалось трудно разобрать.

Бумажный же аналог некролога в нужном номере я нашла быстро. Не удивительно, Мария Федоровна любила во всем порядок.

Только пыль все равно оседала на подшивках. Ну куда от нее, заразы, денешься?

Повторно просмотрела знакомый уже текст и задумчиво покусала губы. Фотография плохого качества и несколько «сухих» строчек – вот и весь улов. Вооружившись лупой, я тщательно рассмотрела статью под лампой дневного света. Может, что пропустила?

Вишневский Алес Витольдович трагически погиб около двадцати восьми лет назад. Как и при каких обстоятельствах – оставалось загадкой.

Имя узнала и то хлеб! Но болезненное любопытство не унималось! Я подняла всю подшивку газет за тот год, когда предположительно умер этот Вишневский и в итоге оказалась вознаграждена крохотной статейкой. Не зря пыль глотала!

Какой-то господин Петров Н. сообщал, что известный в узких кругах химик Вишневский А. В. погиб при проведении очередного опыта, ставшего его последней неудачей. Автор скупо выразил соболезнования родственникам и саркастически пожелал остальным научным сотрудникам быть на порядок внимательнее, работая на благо родины. Не Петров – язва.

Вот и все что удалось узнать. Хотя и копнула глубже, просмотрев газеты за несколько лет до гибели Вишневского, о химике больше нигде не упоминалось. Жаль… Но если учесть, что, отправляясь сюда, я особо и не надеялась что-либо толковое отыскать, то впору, наоборот, радоваться.

Безудержное веселье не просыпалось. Во-первых, кощунственно радоваться чьей-либо смерти. Во-вторых, крупицы новой информации породили только еще больше вопросов. А ответы стребовать можно лишь непосредственно с Писаки. И как же мне его найти?

Я еще чуточку посидела в тишине, ожидая чудесной подсказки от интуиции: где именно «копать» дальше, но ничего не придумала. Мельком глянула на часы: рабочий день с полчаса как завершился. Стоило на законных основаниях поспешить домой. Даже если спешить было не к кому и не особо хотелось. В отличии от Марии Федоровны.

Ой, балда! Она же к внуку вечно бежит! Налюбоваться малышом не может, все свободное время с ним проводит! А тут я…

– Мария Федоровна, простите, что задержала, – поспешила к женщине.

– Да что ты, Анечка, я вышла из того возраста, когда вприпрыжку уходят с работы, – покачала головой она. – Лучше скажи: нашла, что искала?

Добрейшей души человек, добрейшей!

– И да, и нет, – неопределенно пожала плечами.

– Ну может вдругой раз повезет.

– Может быть.

– Заглядывай еще, деточка. – Мария Федоровна вручила мне лоточек с румяными пирожками собственного приготовления, отказаться не получилось, и привычно перекрестила напоследок: – И пусть хранит тебя Бог.

Вернуться к столу, выключить компьютер и забрать рюкзак не заняло много времени. Благо охранник Петр Степанович попривык что я частенько засиживаюсь допоздна и спокойно пропустил в уже опустевшую редакцию.

Внутри меня встретила непривычная тишина и полутемень. Даже жутковато стало.

Лишь из кабинета Йогана слышался разговор и веселый женский смех. Опять главред развлекается, он же у нас мужчина с горячим испанским темпераментом!

Задерживаться дольше и стать невольным свидетелем очередного разврата шефа хотелось меньше всего. И так на душе кошки зарывали нагаженное.

Как же Вишневскому удалось выжить и не постареть? Или же я виделась с сыном химика, чудесным образом, как две капли воды похожим на отца? Почему «Писака» оказался в местах незадолго до ЧП и выглядел странно спокойным? Откуда он знал мое имя? Вопросы только множились и все, как один оставались без ответа. Раздражающая мистическая нотка в этой истории ужасно злила и выводила меня из привычного равновесия.

На улицу я вышла словно в тумане. Погрузившись в размышления не сразу заметила Веру, что поджидала меня у крыльца.

– Ань, садись, подвезу, – махнула рукой подруга в сторону Жужи и неуверенно улыбнулась.

Сделать вид, что в прошлые выходные ничего не произошло и ссоры между нами не было, у нее не получилось. Улыбка вышла кривоватой, а непривычная бледность наводила на мысль, что не одна я мучилась бессонницей. Злорадство мстительно подняло голову. Не то чтобы я отличалась этой поганой чертой характера, но иногда бывало.

С Верой мы никогда надолго не ссорились. Многое я списывала на ее неуемное альтер-эго. По большому счету, безвредное. Но на этот раз, необдуманный проступок подруги мог привести к очень серьезным последствиям. Причем для нас обеих. Она просто не осознала весь масштаб возможной катастрофы! А я не виновата, что страдаю чрезмерно богатой фантазией!

– Ань! Ну хватит! – не обращая внимания на ее стенания я направилась прочь от редакции в сторону автобусной остановки.

Сразу за поворотом меня настиг двойной гудок. От неожиданности подпрыгнула и едва разрыв сердца не получила!

Когда рядом довольно резко притормозила серебристая «хонда» и открылась передняя пассажирская дверца я уже знала, кого увижу. Такие внезапные появления любил только один человек в моем окружении.

Без лишних приглашений, я быстро скользнула в салон.

Рюкзак зашвырнула на заднее сиденье, потом осмотрительно пристегнулась ремнем безопасности. Водитель из братца был тот еще Шумахер.

После смерти родителей, что погибли в автокатастрофе, я ненавидела езду почти на любом транспорте. Честно? Просто ужасно боялась, а в этих железных коробочках я никогда не чувствовала себя в безопасности. Но пешком много не протопаешь, приходится переступать через собственные фобии. Сцепив зубы, конечно, да так, чтобы никто и не понял, что у тебя от ужаса внутри все дрожит.

Кататься в машине Чижа всегда являлось для меня тем еще испытанием на прочность. Братец ездил на грани допустимой скорости, постоянно и мне, и себе щекоча нервишки.

Обычно с работы, если получалось, меня подвозила Вера. Но раз и сегодня вышло иначе, то между толкучкой в двадцать третьей маршрутке и поездкой с Мишкой, я выбрала второе. О чем сразу же успела пожалеть, стоило рыжему паршивцу открыть рот.

– Может, хватит уже ее мучить? – «хонда» сорвалась с места, а братец без предисловий перешел к главному.

– Уже пожаловалась?

– Ты что Верку плохо знаешь? – хмыкнул он. – Партизанит же по-взрослому блонда. И слова не вытянешь, если не захочет.

– Тогда откуда?

– Догадался.

Эк, догадливый какой! Вы только посмотрите!

– Вы же и минуты друг без друга не проводите. Если не шушукаетесь, то смсничаете. А здесь: Верка с виноватой миной, а ты отворачиваешься и губы дуешь. Рассказывай давай, чего не поделили?

Я досадливо покачала головой.

Искушение поделиться случившимся с Чижом, излить обиду и просто банально пожаловаться было огромным, но недальновидным. Узнай Мишка все подробности нашего попадоса... К паршивому характеру братцу достался еще и взрывоопасный темперамент.

Так что рисковать я не стала.

Не хотелось потом пожинать плоды очередных неприятностей, если Чиж вдруг решит «разрулить» все с барского плеча. О последствиях своих поступков он, казалось, вообще никогда не задумывался. Братец – еще больший неадекват, чем Вера. Может, именно поэтому они так плохо ладили.

– Ничего мы не делили. Тебе показалось.

– Ага, заливай больше.

Вот поганец! Я сцепила зубы.

– Мужика не поделили?

От такого предположения я подавилась слюной. Вот это фантазия!

Ох, Мишка, знал бы ты о «Blaze», обоим всыпал бы по первое число. Верке за глупую инициативность, мне за наивность, что не заподозрила неладное, когда поперлась на эту «пятничную» вечеринку.

Ей все-таки удалось впопыхах попытаться оправдаться передо мной. В прошлый четверг Верка принялась за отчаянные меры: заперла меня в кабинке туалета (самое подходящее место для откровений!) и протараторила список причин, почему я едва не стала жертвой маньяка в секс-клубе.

Признаюсь, вот подозревала подругу в неудачной попытке сводничества и очередной своеобразной помощи по избавлению меня от девственности, но все оказалось гораздо серьезнее.

Вера решилась разоблачить гнездо разврата, которое по слухам от ее информатора, крышевал Гриша-доллар. Поборник порядка, справедливости и кристальной честности. Образцовый семьянин, порядочный служитель закона, настоящий пример для честных граждан. Да. Наш разлюбезный мер.

Подруга хотела увидеть всю кухню, изнутри, так сказать. А после отдать это журналистское расследование в печать. Если не Йогану, то нескольким смелым изданиям, что еще остались в городе или за его пределами.

Скажи она о своих намерениях заранее, как пить дать, я предприняла бы множество попыток отговорить ее от авантюры. Многие честные журналисты доживают хотя бы до тридцати пяти? Особенно, если еще и лезут в самое пекло. Правильно. Единицы.

Вера предвидела мою реакцию, поэтому решилась на хитрость.

Когда ее самостоятельные вылазки в клуб не принесли должных результатов, она подвязала в это болото меня. Тем более, что на последней вечеринке от бармена краем уха услышала: «Blaze» – ищет девственниц. Для чего не трудно было догадаться. Богатые клиенты любили баловаться своеобразной экзотикой современности – нетронутыми девочками.

И Верка еще меня обвиняла в детской наивности! Где был ее мозг, когда эта шпионка местного разлива поверила, что сможет добыть инфу, защитить себя, меня и выйти сухой из воды?! Не иначе, как настоящая блондинка, о которых так любят шутить в анекдотах, в ней опять проснулась.

Подруга рассчитывала заинтересовать мною бармена (что несомненно ей удалось, ведь эта белозубая сволочь, наверняка, подсунула мне вместо безалкогольного коктейля какую-то бурду), получить пропуск на закрытую вечеринку и спокойненько вернуться домой. Особо ретивый качок, он же Мастер-фломастер, с извращенными желаниями в ее план не входил.

Ужасающая беспечность! Только чистая случайность и просто неимоверное везение помогли нам избежать серьезных проблем.

Нет. Рассказывать Чижу точно не стоило.

– Сделай мне одолжение, рули молча.

Братец недовольно прищурился, но пожелание мое исполнил. Больше приставать с расспросами не стал.

До нужного микрорайона Чиж домчал меня быстро. Что тоже порадовало. И в обычный день общество братца частенько напрягало, а сегодня – особенно. Хотелось поскорее остаться в одиночестве. Едва «хонда» тормознула у моего подъезда я поспешила выскочить.

– Аня, не дури, – серьезный тон братцу определенно не шел.

Из рыжего шалопая-мачо он сразу же превращался в мрачного, опасного верзилу.

– До завтра. Спасибо что подвез.

Хлопать дверцей не стала. Машина-то в том, что родственные отношения у нас еще с детства не особо заладились, не виновата. Как, впрочем, и в моем плохом настроении.

Мистер Бом встретил меня требовательным мяуканьем.

– Троглодит ты рыжий, а не кот, – сказала в ответ, спешно снимая кроссовки. – Ползарплаты прожираешь.

Животинка не спускала с меня зеленых глаз, в которых отчетливо виднелся немой укор. Я поспешила на кухню.

Пока Мистер Бом удовлетворенно хрустел Вискасом, включила электрочайник. И даже переодеться не успела, как раздался дверной звонок.

Посмотрев в глазок, я тяжело вздохнула и на несколько секунд зажмурилась решая, открывать или не стоит. В итоге все же открыла.

На вытянутых руках Верка держала тортик и пакет с остальными вкусностями.

– Прости меня, – всхлипнула она.

Я застыла в растерянности. За эти дни она оправдывалась, объяснялась много раз, даже пыталась манипулировать и давить авторитетом, а вот извинялась – впервые.

– Ань, не прогоняй меня, а? Я не могу, когда ты обижаешься. Хочешь на колени встану?

– Не надо, – успела подхватить ее под локоть, ведь уже опускалась на цементный пол. – Проходи.

Странное дело, после извинений злость, как рукой сняло. А долго обижаться на Верку я никогда не умела. Приросла она ко мне, влезла под кожу, словно родная сестра, которой не суждено было родиться. Да и ситуацию с клубом стоило обговорить. Решать что-то все равно придется. Сомневаюсь, что мой выкрутас причиндалов Мастеру остался незамеченным.


ГЛАВА 8

Есть ли у вас план, мистер Фикс?


Трюфельный тортик с шоколадной крошкой и мармеладинками-малинками…

М-м-м! Волшебно!

Даже я, тот еще любитель сладкого, смогла по достоинству оценить сей шедевр кулинарии. Вере явно пришлось хорошенько постараться с выбором вкусностей для задабривания.

Хорошая терапия – шоколад и зефир. А лучше зефир в шоколаде. Правда, будь у меня несколько иная комплекция и не мамины гены, то пришлось бы поумерить аппетит или расширять дверные проемы. Застревала бы.

После третьего куска торта я уже могла спокойно поинтересоваться, почти не скрипя зубами:

– Встреча с байкером в клубе тоже твоего хитрожо… ума дело?

– Не поверишь! – беспечно отмахнулась подруга. – Ни слова ему не сказала.

– Вер…

Подруга зачастила:

– Хотя по телефону мы и сконтачились, признаюсь. Но о встрече не договаривались! Вот совпаденьице, да?

Она права: не поверю. В любой другой раз. Но сейчас, учитывая обстоятельства, Вера-сваха и Вера-шпионка – это уже реальный перебор.

В отличие от меня, Вера почти ничего не съела, мотивируя боязнью поправиться в стратегически важных местах. Мол, некоторым все с рук сходит, а другие только посмотрят на хлебушек – сразу лишний килограмм на весах замаячит. Вселенская несправедливость!

Подруга размазала кусочек торта по тарелке и вновь подняла на меня глаза. Этот виноватый взгляд не предвещал ничего хорошего, поэтому сразу мне не понравился.

– Ань, в эту пятницу опять будет закрытая вечеринка. Мы должны вернуться в «Blaze» и отыскать стоящий материал.

Не ожидая такого подвоха, я расслабилась, как раз откусила зефирку, жадно хлебнула горячего шоколада и… Прыснула темной жижей через нос, подавилась, долго откашливаясь.

Пока вновь вернулась к нормальному дыханию, успела решить, что смогу стать первым человеком, умершим от зефира. С Вериной легкой подачи.

Вот поганистая блондинка! Совсем что ли не в курсе? Шокирование людей во время еды чревато серьезными последствиями.

– Ты же знаешь, я разрабатывала Гришку-доллара давно! Сама мне помогала, – она ткнула в меня пальцем. – Сколько всего на нем висит – закачаешься! Только подступиться никак не получается. Крышуют. А вот на «Blaze» наткнулась недавно и совсем случайно. Шурик проговорился по пьяни.

Шурика, одного из бывших бойфрендов Веры и теперешнего ее информатора, хотелось больно стукнуть. Вдруг мозги вернутся на место? Нашел с кем откровенничать, идиот!

– Как только стала раскручивать эту тему поняла, вот он: шанс вывести Гришку на чистую воду! Разве можно такое пропустить, если само плывет в руки?

– Само еще плывет знаешь что?

– Ой, Анька! Не начинай.

– А твой Шурик случайно место на кладбище тебе не припас, нет? Сейчас это жутко дорогое удовольствие, знаешь ли. Надо бы озаботиться заранее, подруга.

Вера надулась, выпятила нижнюю губу и скривилась:

– Вот, значит, ты как?

– Именно так.

– В клуб не пойдешь?

– Не пойду! – для придания большей авторитарности словам я даже кулаком по столу стукнула, чуть не вывернув чашку с горячим шоколадом себе на колени.

Эпическая точка в споре получилась бы.

Вера резко вскочила на ноги.

– А еще подруга называется!

– Какая есть! – я поднялась вслед за ней. – Сомнительное удовольствие носить цветочки тебе на могилку, знаешь ли! Поэтому в этой авантюре чистой воды я участвовать не собираюсь. И тебе запрещаю, слышишь?!

Подруга фыркнула и фурией унеслась в коридор. Никогда раньше она так быстро не одевалась. Долго, правда, босоножки не могла застегнуть – не по пьяни, руки тряслись. И все это молча. Видать, задела я ее сильно.

У двери Вера предприняла новую попытку уговоров:

– «Blaze» – не только секс-клуб по интересам. Кого этим сейчас удивишь? Мне удалось узнать, что через него еще и проворачивают любопытные сделки с товаром.

– Наркота?

– Живым товаром.

– Работорговля? – выпучила глаза я. – В нашем городе? Шутишь?

– Я похожа на клоуна? – смерив ее взглядом, отрицательно мотнула головой, мол, совсем не похожа. Даже с ужасным пристрастием выбирать вещи «вырви глаз» цветов. – Какие тут шутки? Ты статистику пропаж молодых и красивых видела?

– Нет, я…

Честно признаться, что совсем не интересовалась криминальной хроникой города или еще поюлить?

– Вот и полюбопытствуй на досуге, – Вера бросила на комод визитку. – А потом и решай: стоит рисковать или нет.

Подруга рывком распахнула входную дверь:

– Я все равно пойду туда. А с тобой или одна – решай сама. Заставлять и тянуть на аркане точно не буду.

Вера от души хлопнула за собой дверью. Разочарование, которое удалось отчетливо разглядеть в прощальном взгляде подруги, послужило мне метафорическим ударом под дых.

Ну и пусть! Ну и ладно! Все равно ведь я права!

Мазнув растерянным взглядом по белому прямоугольнику на комоде, я упрямо отказалась даже смотреть, что именно Вера мне оставила.

Вместо этого скрупулезно убрала со стола, навела видимый порядок в кухне, бесцельно послонялась по квартире – приговорила три часа времени. Потом легла спать.

Как назло, сон не шел. Хоть плачь! Вот тогда-то я и сдалась.

Вернулась в коридор за визиткой, на обратной стороне которой оказался логин и пароль к полицейской базе. Один из многочисленных бывших Верки был служителем порядка. Я даже помню этого скромного очкарика, всегда задавалась вопросом, что наша фурия в нем нашла. Вот теперь-то стало попонятнее… Информацию тянула, хитруля.

Не знаю, каким образом ей удалось выцыганить доступ к закрытому сайту, но она его получила. Причем успела как-то мне похвастаться трофеем и наглядно продемонстрировать его в действии. Так что как подключиться к базе я запомнила.

Убеждая себя, что чисто от нечего делать иду у подруги на поводу, я залогинилась и быстро нашла необходимые данные.

Количество пропавших горожанок К. всего за последний год действительно впечатляло. Все девушки в возрасте от шестнадцати до тридцати пяти, не связаны узами брака, не дурны собой, полны жизни и оптимизма. Такие выводы я сделала, наспех просмотрев досье потеряшек и их фотографии в базе. Не факт, что все из них попали в рабство. Но даже если представить хотя бы треть из этих девчонок сексуальными рабынями, то волосы вставали дыбом.

Под ложечкой неприятно засосало.

Я нащупала смартфон и наизусть набрала номер. Мельком глянула на часы. Четыре часа ночи. Третьи петухи уже отпели.

– Алле-о, – Вера ответила хриплым спросонья голосом. – Кому это жить перехотелось?

Я сжала губы.

Кто-то наглый и блондинистый подкинул мне информацию, а сам спокойненько завалился на боковую, не терзаясь бессонницей!

– Я согласна.

Минута шумного сопения в трубку и весь сон с подруги, как корова слизала.

– Ура! Спасибо, спасибо, спасибо! Анька, ты не представляешь, какой материал мы с тобой забабахаем!

– Но у меня будет условие, – поспешила оборвать этот фонтан оптимизма.

– Все, что угодно!


***

Вера продолжала упрямствовать:

– Только через мой труп!

Напоминать, что такая перспектива для нее вполне возможна в ближайшем будущем, я не стала. Обидится еще. Замучаешься потом объяснять, что черный юмор – это не повод задеть ее побольнее, а просто способ снять напряжение. Так уж повелось: в моменты стресса я способна выкидывать те еще фортеля.

– А говорила: «все, что угодно», – перекривила тоненьким голоском.

– Все, что угодно, но только не брать этого с собой!

– Вай, красотка-э, когда ты успе-эла мэня разлюбить, э?!

Вера пихнула «этого» кулачком в плечо и возмущенно засопела.

– Он же нам всю конспирацию сломает своей довольной рожей!

Чиж хмыкнул, но заметив наши совсем недобрые взгляды, перестал кривляться и тут же попытался сделать серьезное лицо:

– Предлагаете мне с траурной миной раскручивать всех цыпочек? Не проблема. Готов потренироваться хоть сейчас.

Кто бы сомневался! Братец давно был мною причислен к виду мужчин «всегда готов, везде готов, с любой готов».

Мишка повел плечами, как борец перед схваткой на ринге, встряхнулся, насупился и сложил руки под грудью. Игривое выражение лица сменилось бесстрастной маской. От тяжелого взгляда из-под бровей мне захотелось поежиться. Мужского обаяния, конечно, Чиж не растерял, но вот опасностью от него зафонило сильно. На таких впору табличку с предупреждением вешать: «Не влезай, убьет!». Встреться мне такой Мастер на танцполе «Blaze» – драпанула бы, сверкая пятками, и к бабке не ходи.

– По-моему ты слегка перестарался, – первой озвучила очевидное Вера.

– Думаешь?

– С такой миной от тебя бежать за милю будут – никого окучивать не останется.

– Что, реально, такой страшный? – загадочным тоном полюбопытствовал у нее братец.

Подруга отточенным до совершенства движением откинула волосы с плеч за спину:

– Смотря для кого…

Чиж задумчиво почесал бровь.

– Выходи из образа давай, вурдалак рыжий. Герой-любовник у тебя получается лучше. Хоть кровь в жилах не стынет, – язвительно заявила я. – Никого окучивать и не придется, можешь уже закатывать губу обратно.

– Чего? – выпалили оба. Причем, как ни странно, с вполне одинаковым возмущением.

– Того. Чиж с нами в клуб не пойдет.

– Как не пойдет? Но он же твое «особое условие» на поход в «Blaze». Я думала…

– Я сказала, что он будет рядом с нами, но не говорила, что в клубе.

– Не понял, – хмуро протянул братец. – Ты чего это удумала, мелкая?

– Ты будешь нашей страховкой для безопасного возвращения. Подождешь возле запасного выхода.

– Отличная идея! – тут же воодушевилась подруга, не в пример помрачневшему Мишке.

– Д*рмовая твоя идея. Не согласен.

– Если вдруг что-то пойдет не так, ты нас спасешь.

– Каким это, интересно, образом? – он не на шутку взъярился. – Полицию вызову?

Таким злым я видела его, пожалуй, лишь второй раз в жизни.

Первый случился почти сразу после смерти родителей. Во время очередной дикой пьянки брата нервы у меня сдали. Я ворвалась в комнату Мишки, пытаясь расцарапать его наглую рожу. Когда все мои попытки сделать рыжему говнюку побольнее не увенчались успехом, я пошла на крайние меры.

Очень громко пожалела, что Мишка в ту злополучную ночь в машине не погиб вместо мамы с папой. А чего от подростка можно было ожидать? Чиж кутил, развлекался и искал себя в бутылке, я же дурила иначе.

С того момента наши отношения окончательно испортились. Вскоре братец ушел служить по контракту. Через три года в город вернулся уже не Михаил Машков, а «Чиж». В нужные моменты веселый балагур, как и прежде, но чутье подсказывало мне, что братец стал совершенно другим. И если Мишку я не пыталась узнать получше, то Чиж сам не подпускал меня ближе, соблюдая дистанцию. Он учился на заочном, работал, ездил на практику, как будущий фотокор, и отлично сросся с маской рыжего бабника. Впрочем, о сближении я сама никогда не настаивала. Больно хочется напрашиваться.

– Надо будет, вызовешь.

– Думаешь, они не в доле?

Вера притихла, наблюдая за нашей перепалкой.

– Не знаю. Тогда придумаешь что-то другое!

– Вы, значит, в д*рьмо ныряете, а я придумывай, как ваши шкурки оттуда вытаскивать! Хорошенькое дельце, бл*!

Тяжело вздохнув, нажала кнопку электрочайника. Вода уже успела остыть. Чуйка подсказывала, наш разговор здорово затянется. Кофе можно и повторить.

– Ну, Чижик, ты умненький, ты все сможешь, – заискивающе улыбнулась подруга.

– Молчи, Вера, я с сестрой разговариваю! Откуда ты только взялась на ее голову?! Вечно куда-то тянешь! Шило в жопе жмет? Или, может, где еще что свербит? – Чижа конкретно занесло на поворотах. Судя по сжатым кулакам и лихорадочном блеске глаз, остановиться он уже не мог. Никогда раньше Мишка даже слова кривого в ее сторону не сказал, а тут… на тебе. – Так ты только скажи, подруга, я подсоблю. Почешу лучше, чем все твои ухажеры. Выдели мне три часика в твоем плотном графике. Тебе ведь от недотр*ха в голову всякие «гениальности» лезут?

– Миша… – совсем растерялась она.

Даже у меня внутри что-то дрогнуло от ее этого совсем беспомощного «Миша», а вот рыжего гада не проняло.

– Или нет, тебе и пятнадцати минут хватит, чтобы унять свой зуд в одном месте, да? Я, как раз, и всуну в перерыве между очередным л*хом и сенсационным расследованием. Хочешь? Так я всегда готов, только скажи!

Всегда бойкая Вера неожиданно задохнулась возмущением, покраснела, побледнела и не нашлась с ответом.

– Я не брезгливый, могу и после всех попользовать, тебе и в клубешник твой больше не понадобится.

– Ну, знаешь! Я не ш…ва, к которым ты привык! – подруга размахнулась и влепила Чижу хлесткую пощечину, у него даже голова дернулась от силы удара.

А после в кухне воцарилась мертвая тишина.

Взгляд Мишки, наконец, приобрел осознанность, запал прошел, а Вера…

Открыв форточку, она уселась на подоконник и закурила. Прежде чем отвернулась, я заметила, что у подруги дрожит подбородок.

– А ну брейк! – не знала, что еще сказать: как ни крути ситуация оказалась из ряда вон. Неподготовленная к такому повороту, я растеряла все нужные слова. – Мы уже все решили. Либо ты идешь с нами, либо мы находим кого-то другого для подстраховки. Запретить влезать в это мне ты не можешь, я давно и крепко совершеннолетняя. Так что…

– П*здец, допрыгались. Мелкая, я тебя выпорю и запру где-нибудь. Будешь бунтовать тихо.

– Избавь меня от своих БДСМ-фантазий. Поможешь или нет?

Чиж скривил губы:

– Откуда я узнаю, когда у вас что-то там пойдет не так?

Ура, товарищи! Лед тронулся.

Осталось закинуть последнюю удочку.

– Ты обеспечишь нас прослушкой.

Мишка даже рот открыл от моей наглости.

– А звезду с неба ты не хочешь?

Вода в чайнике закипела. Красная лампочка погасла, отключив нагрев. Я достала кофе и деловито рассыпала его по чашкам. Дешевый суррогат, а хороший варить в турке было некогда. Себе добавила сахар и сливки. Чиж с Верой любили крепкий напиток.

– Звезду можно потом. Хватит изображать растерянность, я знаю, что у тебя остались армейские связи. Не думаю, что найти для нас несколько нужных штучек станет проблемой.

– Аня, ты доиграешься, – с предупреждением в голосе выдал он.

– Когда-нибудь обязательно.

Чиж сдался. Пусть мы с ним не особо ладили, но в тяжелый момент я знала к кому именно стоит обратиться. Не подведет.

Мы еще долго обсуждали все детали предстоящей вылазки. Вера пообещала развести Шурика на пригласительные. Мишка вышел в другую комнату, сделал несколько коротких звонков и порадовал меня новостью, что прослушка – будет. Что и требовалось доказать! Только упрямился дольше!

Поостыв, братец то и дело виновато поглядывал на Веру, но подруга успешно делала вид, что его вообще не существует. Мирить их я не собиралась. Сами разберутся, не маленькие. Тем более я знала, что Верка отходчивая. Пообижается денек и вновь разговаривать начнет, как ни в чем не бывало.

Разошлись мы далеко за полночь.

И если Мистер Бом буквально за десять минут вновь спокойненько посапывал у меня в ногах, то мне чтобы снять перевозбуждение и хоть как-то отдохнуть пришлось глотнуть три таблетки болгарской валерианки. В эту ночь сон был неспокойным. До роковой пятницы оставалось чуть больше суток.


ГЛАВА 9

« Blaze нуться» можно!


– Что-то мне тревожно, – в который раз за последний час пожаловалась я. – Может, ну его, а?

Верка поморщилась:

– Я тебе дам «ну его»! Отставить панику! Мы же уже все давно решили! Ведь решили?

Ее пристальный взгляд заставил меня нехотя кивнуть:

– Да.

– Ну вот и ладушки. План разработан, триста раз повторен, боевой раскрас почти готов – скоро в путь.

Полцарства за такую уверенность!

Мой воинственный настрой сдулся этим утром.

И чем ближе большая стрелка на настенных часах продвигалась к «часу ХЭ», тем мизернее становился энтузиазм. Нет, отказываться от задуманного, конечно, я не собиралась. Все же подводить подругу не в моем стиле. Но трезвый разум вопил, что лезть в клуб без надежной защиты, просто верх беспечности и глупости!

Жаль, голос разума никто не собирался слушать. Назвался груздем, так сказать…

Кто бы знал, как у меня тряслись поджилки! От нервов и крошки с утра не съела. В горле стоял противный ком. А вот Верка, наоборот, просто сияла в предвкушении. Еле высидела до конца рабочего дня. Втайне завидую ее слоновьему спокойствию!

У некоторых людей напрочь отсутствует чувство самосохранения. То ли подруга из таких, то ли мастерски научилась скрывать собственную нервозность.

– Выпей, – она подсунула мне под нос чашечку в белый горошек.

Подозрительно скосив глаза на содержимое, я крепко усомнилась, что предложенным оказался чай или кофе. А резкий запах, стоило понюхать янтарную жидкость, подтвердил догадки.

– Ты же знаешь мое отношение к алкоголю, – скривилась я.

– Это лекарство, – преодолевая мое вялое сопротивление, подруга заставила отхлебнуть коньяк. – Считай, вместо успокоительного.

В живот словно пламя скользнуло! Я закашлялась.

– Тише-тише. Вот так, – постучала она меня по спине. – Теперь нервы гарантировано отпустят. Иначе ты своими трепыханиями всю конспирацию нам провалишь.

И действительно всего через несколько минут напряженная пружина внутри меня безболезненно разжалась, тремор исчез. Правда, появилось кратковременное легкое головокружение. Все же нельзя пить на голодный желудок!

За финальными приготовлениями Веры я наблюдала с убийственным спокойствием. Не сопротивлялась ни платью, ни босоножкам на платформе.

По выбору подруги через десять минут из зеркала на меня смотрела милая блондинка со стрижкой каре. В меру невинная, как уверяла Вера, и в меру сексуальная. Вечерний макияж подчеркнул кошачью форму глаз, точеный овал лица, а вот губы обошли яркой помадой. Подруга их мне лишь слегка подкрасила медового цвета блеском и осталась вполне довольной.

– Да ты красотка, Анька, – улыбнулась она. – Давно тебе говорю.

Увлеченно разглядывая невесомое кружево платья, легкомысленно пожала плечами. К собственной внешности всегда относилась спокойно. Уловками макияжа пользоваться особо не умела.

В общем, несла я в массы почти всегда только натуральную красоту. Кому-то же надо было начинать продвигать естественность!

– Это все парик и удачный макияж, – отмахнулась от подруги.

– Глупости! Это – ты!

Сама Вера из шальной блондинки преобразилась в жгучую брюнетку. Черное платье обтягивало ее аппетитную фигурку, как вторая кожа. Без глубокого декольте с высоким вырезом на уровне ключиц его можно было назвать пуританским, если бы не вставки из кожаных ленточек по бокам от подмышек и до кромки низа. Они ясно давали понять: обладательница смелой вещицы – без белья.

У-ух! Я на такое и после бутылки горячительного не решилась бы!

Вера подкрасила губы алой помадой, поцеловала салфетку и, оставив ее на комоде, махнула мне.

– Не дрейфь! Прорвемся, подруга!

Ну да. У оптимиста всегда наполовину полный стакан. Вот только бы этот оптимист проверил еще содержимое стакана… Прежде, чем радоваться.

– Пошли. Там этот рыжий говнюк уже заждался.

Летящей походкой от бедра подруга продефилировала к выходу, не забыв клатч, куда спрятала для нас пригласительные, добытые Шуриком. Я посеменила следом, мысленно молясь не переломать ноги на этих ходулях. Пытка же, а не обувь!

– Пожелай мне удачи, – пискнула Мистеру Бому перед тем, как закрыть на ключ входную дверь.

Котяра ответил хитрым прищуром зеленых глаз. Надеюсь, я этого троглодита вижу не в последний раз…

«Жучки», которыми снабдил нас Чиж, совсем не ощущались на теле. По опыту просмотра фильмов про шпионов, я ожидала нечто помпезное и обязательно с проводочками. На деле, записывающие устройства оказались парой крошечных таблеточек, одну из которых я прилепила под правой чашечкой бюстгальтера, а вторая досталась Вере. Куда засунула ее подруга, учитывая, что платье наличие бюстгальтера не предполагало, даже и думать не стала.

К сожалению, для двусторонней связи мы ничего не получили. Чиж виновато оправдывался, что ничего покруче достать не смог.

Выходило, братец будет нас слышать и «писать», мы же его – нет. И между собой общаться тоже не сможем. Жутковато вдвойне! Бодрящее, мотивирующее словцо в нужный момент лишним бы точно не было! Хотя… поддержка и Чиж, как два полюса.

– Детка, ты и брюнеткой сладкая конфетка! – восхищенно выдохнул братец, как только заприметил Веру. – Даже стихами вот заговорил, цени!

Высокомерный взгляд и острый изгиб одной брови – вот и вся реакция подруги, которую он добился сомнительной рифмой. Мишка не растерялся и заботливо приоткрыл «блондинке под прикрытием» дверцу.

Вера галантность проигнорировала и устроилась на заднем сиденье, мне же досталось переднее пассажирское. Рискованная привилегия. Я поспешила пристегнуться. Чиж рывком тронулся с места, чертыхаясь сквозь зубы.

Эка его зацепило!

Нет, ну что же между ними произошло? Я же лопну от любопытства!

И ведь спроси сейчас, никто из них не ответит. Как бы не послали пешим ходом в... «Blaze».

В салоне надрывалась радиостанция поп-музыки. Благодаря трекам и старанию диджея с приятным тембром голоса молчание между нами не так сильно напрягало. Мишка то и дело через зеркало заднего вида поглядывал на Веру.

Подруга с загадочным видом смотрела в окно. Обычно необидчивая, она недавнюю выходку Чижу не спустила, либо игнорируя рыжего балбеса, либо держась холодно и отстраненно. Тот попыток помириться не бросал. Но ни одна из них не принесла еще должного результата.

В какой-то момент противостояний характеров мне даже стало искренне жаль братца, но потом память заботливо подкинула несколько воспоминаний о его гадком характере и переживать я перестала. Подумаешь, помучится немного! Ему только полезно! Авось, и совесть проснется. Если она вообще у него имеется.

Довольно скоро мы притоморзили у клуба. У Веры пиликнул смартфон. Просмотрев сообщение, подруга скривилась.

– Что? – тут же насторожился Чиж.

– Планы изменились, – после недолгой паузы выдала она. – Пойдешь вместо Шурика.

Он самодовольно хмыкнул, едва не раздуваясь от самодовольства:

– Ради тебя, Верунчик, я на все готов.

Подруга не впечатлилась.

– Всякие там Верунчики тебя по первому зову ублажать готовы, прошу меня с этими дешевками не путать.

– Вер… – заметно растерялся Чиж.

– И запомни: твое «все» – мне и даром не нужно, – безапелляционно добавила она. – Прикрой Аньку.

С этими словами Вера и выскользнула из машины, поспешив ко входу в «Blaze».

Чиж проводил подругу таки-и-им голодным взглядом, что сомнений кого он хочет прикрыть, у меня не осталось. Увы, но этим вечером братец, возможно впервые, узнает все прелести птички-обломинго…


***

Соглашаясь на это безумство, я точно была не в себе!

Вышибала на входе в клуб долго рассматривал наши пригласительные, потом особое внимание уделил внешнему виду. По его непроницаемому лицу с застывшим выражением «покерфейс» читать что-либо не получалось.

Я едва не заработала инфаркт, честное слово!

А вот Вера вела себя непринужденно и даже успевала флиртовать со вторым качком, лысым, как лампочка. Чем, казалось, и добилась особого расположения охраны. По крайней мере, ее не так долго мурыжили на входе, как нас с Чижом.

Контроль на входе здесь был серьезнее, чем в местах не столь отдаленных, не дай Боже туда попасть когда-то!

В «Blaze» нас с братцем все же пропустили.

Меня даже удостоили подмигивания и легкого хлопка по нижним округлостям. Наличие мрачного Чижа рядом, что не отпускал мою руку, не остановило качка от наглого флирта. А убийственный взгляд Мишки не произвел должного впечатления, лишь вызвал кривую ухмылку охранника. То ли качок оказался бесстрашным, то ли больным на всю голову и бесшабашным. А может, Чиж потерял сноровку в запугивании. Разбираться мы не стали.

Странное дело, страх исчез едва мы с братцем переступили порог клуба.

Веру я сразу выпустила из виду. Подруга быстро скрылась в толпе. Сегодня мы должны были действовать по отдельности. Вряд ли бармен так хорошо запомнил нашу внешность при прошлой встрече, но рисковать не стоило. На парик и смену имиджа много надежд не возлагали. Сомнительно, что это могло бы поменять нас до неузнаваемости.

Чижу идея разделения категорически не понравилась, но особого права голоса в этой авантюре он и не имел. Вспыльчивость братца могла за секунду испортить все наши планы. Поэтому его роль была пассивной и ограничилась нашим прикрытием.

Залогом моей же легенды должен был стать Шурик. Который просто взял и не явился! Трусливый гад!

Коней на переправе, конечно, не меняют, но уж если такая беда приключилась, то лучше согласиться на осла, чем рисковать послать задуманное в тартарары.

Громкие биты музыки давили мне на голову, а толкотня раздражала и выбивала из нужного настроя. К такому ажиотажу в клубе я не готовилась, поэтому глупо растерялась. В прошлый раз такого не было.

Хорошо еще, что братец не растерял уверенности и спокойствия. Поставив перед собой, он крепко обнял меня, защищая от локтей особо наглых тусовщиков. Таким образом, мы медленно пробрались к бару. За стойкой работал все тот же лощеный хлыщ.

Я кинула на него взгляд из-под ресниц. Кажется, не узнал. Или сделал вид…

Мишка галантно помог мне удобно устроиться на высоком стуле, сам же привлек внимание бармена.

– «Маргариту» моей девочке! – перекрикивая музыку, заказал он. – Хотя нет. Лучше «Секс на пляже». Пусть название поработает сегодня на меня.

Хлыщ ухмыльнулся, принявшись готовить коктейль.

– Если ты понимаешь, о чем я, – подмигнул братец ему.

Я сделала вид, что увлечена перепиской в смартфоне. Сама же отправила пустую смс Вере, которая послужила ей сигналом о начале моего задания, и ненавязчиво принялась наблюдать за барменом.

– Пусть повезет, – сказал тот, двигая бокал с напитком к Чижу.

– Спасибо, брат! Я не прощу себе, если упущу эту куколку.

– Так хороша? – на проявленный скептицизм хлыща я едва сдержала ругательства.

Вот и не заработай тут комплексы! Даже в парике и при полном параде мужики берут под сомнения мою привлекательность!

Лишь задание изображать из себя почти глухую до поры, остановило от возмущения.

Чиж перегнулся через стойку и что-то шепнул наглецу на ухо. После того собственнически приобнял меня за талию, помог спрыгнуть со стула и потянул к танцполу.

–А коктейль? – крикнул нам бармен.

В спешке мы совсем о нем забыли! Чиж вернулся и захватил напиток со словами благодарности.

Даже спиной я теперь чувствовала заинтересованный взгляд хлыща, что едва не прожигал во мне дыру.

– Что ты ему сказал? – поднявшись на цыпочки, я проговорила братцу прямо в ухо.

– То, что он хотел услышать, – поджал губы он. – Не нравится мне это, Анька.

– Думаешь, мне нравится?

– Пока не поздно, давай переиграем все и свалим.

– А как же Вера?

– Я ее заберу, – заявил Мишка.

– Ты что Веру плохо знаешь? Она не уйдет.

– Уйдет, – непоколебимо сказал он. – А если нет, то закину на плечо и вынесу – весь разговор. Потом еще спасибо скажет.

Кто? Верка? Спасибо за то, что расстроили все ее честолюбивые планы? Пф-ф-ф! Как бы вместо благодарности проклятие до седьмого колена не получить!

Когда что идет не по ее плану, подруга превращается в ту еще ведьму!

Я хмуро покачала головой.

– Поздно.

Прикрыв меня своей широкой спиной, Чиж в два глотка прикончил мой коктейль. Забавную трубочку он проигнорировал. Пустой бокал я пристроила на ближайшем столике.

– Не пей здесь ничего сегодня, – приказал Мишка.

По плану Шурик должен был нахально и откровенно лапать меня во время танцев. Мысленно я к этому даже успела подготовиться. Кто же знал про форс-мажор!

Чиж в подобном амплуа вызывал стойкий рвотный позыв. Причем реакция у нас обоих была на удивление похожей.

– Чувствую себя извращенцем, – скривился братец, поглаживая меня по пояснице. Спустить руку ниже он пока не решался.

И правильно, неизвестно еще, какие рефлексы у меня записаны в подкорке. Даром что ли братец с детства учил приемчикам самообороны?

На танцполе мы специально выбрали место, которое хорошо просматривалось с бара. Мишка заверил, что бармен почти не сводит с нас глаз. И это просто отлично. Хлыщ и есть главный зритель запланированной трагикомедии.

– Как ни странно, я тоже, – прикусила нижнюю губу.

– Что?

– Чувствую тебя извращенцем.

Чиж улыбнулся и сильно хлопнул меня по заднице. Совсем не эротично, скорее издевательски. Но со стороны, наверняка, смотрелось иначе.

– Думай о том, какой выйдет материал, если у нас все выгорит, – предложила я, отвесив ему пощечину.

И даже удовольствие получила! Ну надо же! Хоть какой-то плюс.

Братец сгримасничал.

– Я могу думать только о том, какая моя сестра дура, а Верка тупоголовая идиотка, – буркнул он и тут же взволнованно поинтересовался: – Как считаешь, у нее все в порядке?

– У тупоголовой идиотки – нет.

Чиж нахмурился:

– Может, мне вмешаться?

– А у Веры – да, – уверенно закончила я.

– Анька! – возмутился он. – Я же серьезно!

– А я что нет? Она не пропадет. Ты же знаешь, какая Вера.

– Знаю, – так тихо выдохнул он, что я скорее догадалась об ответе, чем услышала его. – В том-то и проблема.

Братец резко притянул меня к себе, едва не впечатав в собственное тело носом. Держал он не крепко, поэтому мне легко было изобразить возмущение, еще раз съездить ему пофизиономии, прошипеть что-то обидное и рвануться уйти.

– Будь осторожна, Анька, – напоследок попридержал Чиж меня за руку. – Пожалуйста. Не рискуй зазря.

– Обещаю, – искреннее беспокойство, которое удалось разглядеть в его глазах, толкнуло меня на неуклюжую попытку успокоить родственничка. – Не переживай.

– Если что, я – рядом. Запомни и ничего не бойся. Главное, скажи мне, если нужна будет помощь. Поняла?

Я кивнула.

Может, между нами не так все и потеряно?

– Поседею – с тебя краска для волос.

– Заметано, – согласилась, пряча улыбку.

Я всегда представляла Мишку таким… непоколебимым, спокойным, даже несколько равнодушным к чужим бедам, что сейчас его попытки заботы грозили мне разрывом шаблона.

Крикнув ему еще что-то из разряда обидного, чисто для поддержания спектакля, я вернулась к бару.

– Налей чего-нибудь, – махнула бармену.

– Полегче, покрепче?

– Без разницы. На твой вкус.

Хлыщ приготовил мне очередной коктейль. Только теперь кислотно-желтого цвета.

– Неудачный вечер? – спросил он.

– Неудачная жизнь, – буркнула я и сделала вид, что пью бурду, которую он мне подсунул.

Дважды попадаться на одну и ту же уловку с выпивкой я не собиралась. Хватило и прошлого неадеквата. Хотя дерзости со смелостью мне бы не помешало поднабраться. Поджилки так и тряслись.

Волнение скрыть, конечно, не удалось. Хорошо, что оно не слишком выбивалось из моей сегодняшней роли брошенной, разочаровавшейся в мужчинах девственницы. Хм-м... и почему это амплуа в двух словах вполне характеризует мою же настоящую жизнь в последнее время?

– Я могу чем-то помочь? – поинтересовался блондин.

Он слишком старался изобразить участие, поэтому мне легко было разглядеть фальшь в каждом жесте или фразе. Но это не помешало подыграть, как раз наоборот.

– Ты еще и психоаналитик по совместительству?

Бармен на язвительный тон среагировал ослепительной улыбкой и развел руками, мол, что есть, то есть.

– Все бармены чуточку мозгоправы. Я хорошо умею слушать.

Насмешливо фыркнула.

– И если тебе надо, то я могу…

– Ну только если я не отвлекаю и тебе действительно интересно, – с сомнением протянула я, поглаживая ободок стакана.

– Не отвлекаешь.

Попался! Как карасик на крючок!

Вызов брошен.

Я внутренне подсобралась, а потом прикусила нижнюю губу, скуксилась и состроила печальную мордашку. Хорошо еще Верка заставила потренироваться перед зеркалом. Ради правдоподобия. С тысячу раз.

Теперь я точно знала, что выгляжу очень мелодраматичной, наивной и пьяненькой. Даже речь научилась растягивать, чтобы соответствовать образу.

Делая короткие, но вполне трагические паузы в нужные моменты, я вовсю жаловалась бармену на жизнь. Личную, интимную жизнь. Мол, мужики совсем меня такую распрекрасную оценить не могут, попадаются одни козлы, да обижают. Вот и не могу начать вести здоровую сексуальную жизнь, а ведь очень хочется, да и возраст уже обязывает.

Хлыщ кивал китайским болванчиком с пугающе воодушевленным взглядом. Разве что слюной всю барную стойку еще не закапал.

Завершая свою «исповедь», я потянулась ближе к бармену и доверительным тоном сообщила ему, что придется подаваться в лесбиянки, раз уж с мужиками у меня совсем не складывается.

– Бедная малышка, – сокрушенно покачал головой он и взялся спешно готовить еще какой-то светло-голубой коктейль. – Но Дима тебе поможет, не сомневайся.

– Какой Дима? – непозволительно трезво удивилась я.

– Я есмь Дима, – заявил этот шут, который почти что царь. Только короны поверх нимба и не хватало.

– А-а-а… нь…я.

– Как-как? Не расслышал.

– Агния.

– Приятно познакомиться, крошка, – отсалютовав стаканом со свежеприготовленным напитком, он протянул его мне. Совершенно не обратив внимания при этом, что предыдущий я так и не выпила. – Это тебе. За счет заведения.

– С-спасибо…

– Как своеобразная компенсация за испорченный вечер.

– Ум-м-м… – невразумительно промычала в ответ и растянула губы в вымученной улыбке.

– Ты же хочешь, чтобы сегодня стало хорошо? Хочешь расслабиться, Агния?

Заторможено кивнула. Кажется, бармен вышел на финишную прямую в своем грязном замысле. Надеюсь, Чиж все пишет и эти басы не слишком забивают наш разговор.

– Тогда выпей «Голубые Гавайи».

– Чего?

– Твой коктейльчик, – ангельски улыбнулся хлыщ. – Очень вкусная штучка. Как раз то, что тебе сейчас нужно.

Пистолет и грозный телохранитель? Сомневаюсь, что они по мановению волшебной палочки явятся из воздуха, выпей я эту гадость.

Чтец желаний из бармена никудышный.

– Дима решит все твои проблемы. Поверь, крошка.

Под неусыпным и даже каким-то жадным контролем оказалось сложно быстро придумать, как выкрутиться из этой подставы. Эх, где наша не пропадала! Надеюсь, не отравит!

Внутренне морщась и костеря себя за непутевость, я сделала три крохотных глоточка. Кисленький.

Бармен довольно улыбнулся и, казалось, вновь задышал.

Даже от такой малой дозы этой бурды вскоре моя голова стала пустеть. Я опустила руки под стойку и сильно впилась ногтями в ладони. Боль немного отрезвила. Хотя бы помогла сделать вполне логичный вывод. Кажется, я вновь попала. Только вот, куда?

Откровенный ответ даже самой себе давать не хотелось. Слишком пессимистично и неутешительно он прозвучал даже мысленно.

Удача улыбнулась тогда, когда я уже смирилась с полным провалом нашего с Веркой плана. Бармена отвлекли особые клиенты. Явно мажористые, судя по прикиду и степени наглости, и явно в зюзю.

Они требовали обслуживания на высшем уровне и внимания к собственным персонам. Пока Дима отвернулся я выплеснула коктейль под стойку, надеясь, что посреди ночной вакханалии никто не обратит внимания на лужу возле бара и особо не покалечится. А если уж кому-то не повезет по моей вине, то конфуз всегда можно списать на алкоголь. Мол, в голове помутилось и тому подобное.

Как только бармен удовлетворил запросы золотой молодежи его внимание вновь переключилось на меня.

– Ну как ты, крошка?

– Хо-ро-шо-о… – счастливо улыбнулась я.

Божечки, кто бы знал, как тяжко изображать пьяную! В голове хоть и не перестало шуметь, но здравомыслие уже вернулось. Видимо, что бы не подмешал мне этот урод, такой дозы маловато для полного помутнения.

– Готова развлечься, ягненочек?

– Я-а.. А-а-гния!

– Ягненочек – ты, Агния, – усмехнулся он.

Ага. Тот, кого ведут на заклание. Намек понят! Что-то мне уже очень нехорошо!

Бармен махнул кому-то. Буквально за минуту возле меня вырос, как гриб после дождя, сплошной сгусток тестостерона. Еще один качок, такой же незапоминающийся для меня, как и все предыдущие. Медом здесь им намазано что ли?

– Забирай девчонку, – сказал Дима незнакомцу. – Готова составить компанию особым гостям.

– Что? – паника зазвенела внутри тревожным колокольчиком.

– Развлекайся, Агненочек-ягненочек, говорю. Этот вечер тебе запомнится.

Сто процентов как!

– Пойдем, – качок аккуратно, но настойчиво взял меня под локоток и потянул за собой. – Ты же послушная девочка?

– Скорее нет, чем да, – вяло ляпнула я.

Мужчина хмыкнул и ядовито прошипел мне на ухо:

– После Димы все послушные. И ты станешь.

И вот даже малейшие сомнения не закрались. Сразу поверила. Разве не гадство?!


ГЛАВА 10

Верю – не верю

Я шла, едва переставляя ноги от страха. Со стороны, наверняка, смотрелась жутко пьяной и неуклюжей. Впрочем, из общей толпы таких же совсем не выбивалась.

А с края танцпола возле входа в уже знакомый коридор вдруг увидела Верку. Возле нее, как всегда, крутились одни красавчики. Подруга соблазнительно извивалась под зажигательные ритмы и на первый взгляд казалась полностью поглощенной флиртом и танцем. Но стоило попасть в поле ее зрения, как Вера меня заметила.

«Блондинка под прикрытием» округлила глаза, в них так и светился немой вопрос: «Куда ты, дура, прешься?! Это не по плану!». На что я так же молчаливо, но не менее красноречиво ответила: «Сама дура! Что прикажешь делать? Придумай что-то!».

Верка нахмурилась. От былой уверенности, что все будет хорошо, и следа не осталось.

Вот теперь я точно попала! Ой-йошеньки!

А ведь просто должна была сыграть роль брошенной, пьяной девственницы и расспросить бармена о клубе. В такой глупенькой блондинке он бы точно не увидел угрозу! Попытайся, хлыщ меня с кем-нибудь свести, появилась бы Вера, как третий партнер возможного распутства. Мужики редко от такого отказываются, если счастье само плывет в руки.

А дальше Верка уже должна была выпытать все возможное у любителя разврата (у нее отлично получается втираться в доверие), и вытащить нас через черный ход. Там, как раз, припарковался Чиж.

Но-о-о… Ни о каких особых гостях и речи не шло! И, погодите… Куда это мы, а?

– Ой, сладенький, а ты не меня ищешь? – когда рядом раздался знакомый Веркин голос, я чуть не описалась от радости.

Вот честное слово!

– Нет.

Подруга на мгновение опешила, но быстро вернула боевой настрой и прильнула к руке качка внушительным бюстом:

– А ты хорошенько подумай, пупсичек. Вдруг, поймешь, что теряешь.

Мужчина одарил Верку заинтересованным взглядом, но почти сразу поморщился:

– Отвали.

– Фу, как грубо! – совершенно натурально возмутилась она. Но тут же вновь вошла в роль. Артистка! – Но, знаешь, я люблю плохих парней. С ними интереснее.

Я наблюдала за разворачивавшейся картиной с раскрытым ртом. Ну и умение вжиться в роль! Верка откровенно терлась об моего провожатого, словно кошка в течке, а он даже бровью не вел. Знай себе стоял столбом и хмурился.

Вот это я понимаю выдержка!

Пока Верка всячески уговаривала угрюмца уступить ее обаянию, мне бы слинять под шумок, но… не тут-то было! Незнакомец вцепился в мою ладонь мертвой хваткой, фиг руку освободишь! У-у-у, подлость!

– Ты же меня накажешь, да? – она провела острым ноготком у него под подбородком. Качок дернулся.

Невероятно, но факт! Он не клюнул на звезду «Недельки»! Да ей даже Йошка в повышении зарплаты отказать не может!

Ну надо же…

Верка не собиралась униматься, заглянула мужчине в глаза и ласково улыбнулась:

– О! Я вижу, этот вариант тебя заводит! Так я не против!

– Уйди, шальная, – фыркнул он, хотя в его глазах заблестел интерес, а уголки губ приподнялись в намеке на улыбку. – Я занят.

Ого! Едва ли не первые признаки эмоций на лице! А то я уже успела подумать, что качок – андроид.

Казалось, лед тронулся! В моей груди расцвела надежда.

– Так и я не свободна, – с завидным энтузиазмом попыталась подхватить разговор Вера. – Думаешь, такая шикарная штучка может быть одинокой?

Он фыркнул.

– Уходи. Пока еще ходить можешь. Поищи себе развлечение в другом месте.

Явному предупреждению подруга не вняла. Чувства самосохранения в ней вообще отродясь не было!

– А я хочу с тобой! Пусть в другом месте, я согласна.

Смотря на потуги Верки, хотелось рыдать от смеха из-за комичности ситуации. Еще чуток и раздеваться здесь начнет. Только бы принять огонь на себя. Вот бесшабашная!

Но смеяться было рано, а вот слезы от страха, наоборот, выступили.

Верка бросила попытки уболтать угрюмца зряшными разговорами и прыгнула на него, отпихнув меня в сторону:

– Возьми меня! Давай!

Вероятно, рассчитывала, что ему понадобятся две руки дабы поймать ее. Но нет!

Мужчина не растерялся и выверенным движением, легко отцепил ее от себя. При этом и меня из виду не выпустил!

Но и на этом не остановился. Как только Верка попыталась вновь, он оттолкнул ее более агрессивно. Точно рассчитанной силы хватило как раз, чтобы подруга стукнулась затылком о стену, скользнула по ней вниз и… затихла.

У меня внутри все так и обмерло. Вместо крика ужаса вырвался непонятный стон.

– Отдохни чуток. Я скоро вернусь, – кинул этот душегубец ей и решительно потянул меня за собой. – Дожился. Уже от сочных девок, прыгающих прямо в руки, отказываюсь. А все из-за тебя.

– М-меня? – аж дар речи вернулся с перепугу.

– Попутал черт связаться с этим придурком! Глаз у него на товар наметан, как же! – он с досадой сплюнул на пол.

Как ни дергалась, а мужчина держал крепко. Пришлось семенить за ним следом. Точно ягненочек!

В груди нарастало тревожное чувство. Оставалось надеяться, что интуиция у меня так себе, а с Верой все в порядке. Очень сильно хотелось в это верить.

И ведь Чижу никак не сообщишь о случившемся, не рассекретив себя! Может, по обрывкам разговора и сам догадается о неладном?

– Тоже мне, товар для особых гостей, – продолжил ворчать качок. – Бледная мелочь. Закуска.

– Чего?

Конечно же, ответом меня не удостоили. Мда.

Вот и злобные похитители нос воротят от такой жертвы! И как здесь не задуматься, что с тобой не так?! Хотя…

Если, Машкова, ты так конкретно попала, как кажется, то думать на перспективу будущего можешь не заморачиваться. У тебя его попросту не случится. Угу.

Ой-йошеньки!

Проплывая мимо закрытых дверей, как на буксире, больше всего я боялась, что одна из них откроется и меня затолкнут в комнату к какому-то извращенцу. Страх не оправдался.

В конце коридора мы свернули за угол и спустились по лестнице, оказавшись возле бронированных дверей. Качок провел карточкой возле панели на стене рядом, раздался отчетливый щелчок. Мужчина потянул ручку на себя, и легонько подтолкнул меня вперед.

От бесконтрольно нахлынувшего ужаса в первое мгновение так сильно зажмурилась, что, когда открыла глаза, кроме разноцветных звездочек толком ничего перед собой и не увидела. Качок, моим «ослепленным» состоянием не озаботился, особо не церемонясь он протолкнул меня еще дальше на несколько шагов.

Музыка здесь также была достаточно громкой. Но отличалась от клубных миксов отсутствием басов и агрессивной ритмики. Не глушила, а будто заманивала и лилась в уши тягучими переливами. Завораживала. Околдовывала.

Бегло осмотреться я смогла лишь после того, как хорошенько проморгалась и привыкла к приглушенному здесь освещению.

Источниками света служили клетки посреди зала, решетки которых оплетали неоновые ленты. Внутри извивались обнаженные девушки. Их то резкие, то плавные движения совсем не были похожи на танец, пусть даже и совсем странный. Скорее напоминали некое подобие гипнотического транса. Слишком уж сюрреалистично выглядело.

Да и все здесь казалось каким-то фантастичным, на грани реальности. На первый взгляд, вроде, обычный зал. Только большой и, почти ничем не отличающийся от того, где сейчас продолжалась более безопасная туса. Стоило приглядеться получше и все больше деталей интерьера заставляли меня задуматься о дикости, чужеродности этого места.

Абсолютно черные стены вокруг кое-где разбавляли ядовито-красные брызги. От страха подвело живот. И уже не понять: то ли краска, то ли кровь. Цепи, клетки, столбы, веревки, наручники, плети и остальные странные приспособления, что были выставлены напоказ, иначе как пыточными даже назвать не получалось. Тьфу! Гадость!

– Новенькая для тебя, Марикетта. Из рук в руки, как говорится, – усмехнулся качок. – Дима заверил, что как раз попадает под особые вкусы наших сегодняшних клиентов.

Когда в непосредственной близости от меня оказалась высокая, утонченная блондинка я и не заметила. Слишком отвлеклась, глазея по сторонам.

– Благодарю, Борис. Можешь прийти к концу приема, подберу и тебе развлечение, – на откровенно похабные взгляды мужчины эта Марикетта лишь сдержано улыбнулась.

– Я уже присмотрел игрушку на ночь, дожидается меня в коридоре, но спасибо за предложение. В другой раз.

Это он о ком так? Неужели к Верке вернется?

– Как знаешь, – пожала плечами женщина.

Качок церемонно ей поклонился, отпустил мою руку и пошел обратно к выходу. Как ручной пес, честное слово!

Если бы мои ноги вдруг предательски не отказали двигаться, кинулась бы за ним. Лучше знакомое зло, чем неизвестность!

Заберите меня, кто-нибудь отсюда, а?

– Добро пожаловать в VIP-зал, девочка, – приторно улыбнулась женщина. От взгляда ее неестественно ярко-синих глаз холод мгновенно пробрал меня до самых костей. – Что же ты застыла на пороге, как неродная?

– Э-э-э…

– Как тебя зовут, куколка?

– А…ния…

– Аня?

Сердце захлебнулось от страха. Хотя какая теперь разница? Тут опасность маячит гораздо серьезнее разоблачения!

– Агния, – чувствуя, что краснею, проблеяла я.

Женщина улыбнулась, кивнув. Этот жест заставил меня облегченно выдохнуть. Кажется, ложь пошла за чистую монету. На этот раз.

Эх, и почему я такая никудышная актриса?

– Пойдем, Агния. Я тебе все покажу. Ты же здесь впервые?

– Д-да… – выдавила из себя, когда блондинка не больно, но ощутимо взяла меня за предплечье и повела вперед.

Кое-где вдоль стен стояли диваны, мягкие кресла и пуфы из темной кожи. Вместо столиков – редкие стеклянные стойки с напитками. Судя по большому наличию на них по-прежнему полных бокалов, пили здесь редко.

Я фыркнула про себя. Глупо и наивно полагать, что в секс-клуб ходят для того чтобы просто выпить! Или потанцевать…

Тем более, что и диваны с креслами использовались не для отдыха ногам. На них, не стесняясь публики, откровенно ласкались где парочки, а где и группы извращенцев. У меня чуть глаза из орбит не выскочили. Камасутра по сравнению с «Blaze» явно нервно курит в сторонке. Тихо завидует, ага.

Из-за неоновых ламп, мигающих в своем каком-то особом ритме, все здесь периодически погружалось в различные цвета. То синело, то зеленело, то краснело и даже чернело, когда на секунду в гипноритме образовывалась короткая пауза.

Мужчины вокруг были разной комплекции: и высокие, и низкие, мускулистые, худощавые и даже с прекрасно заметным брюшком. Единственной объединяющей их чертой стали смокинг и черная, плотная маска, закрывающая половину лица. Своеобразный дресс-код? Мда.

К слову, хотя бы отдаленно прилично одетых женщин вокруг, кроме Марикетты и меня, я не увидела. Все, на которых натыкался взгляд красовались, либо в полупрозрачных красно-черных комбинациях, либо абсолютно голые. Ослепнуть можно от такого количества разврата на квадратный метр!

Музыка продолжала плыть по залу, завораживая своей загадочностью, тягучестью звучания. Только вот никто, кроме девушек в клетках, не танцевал.

Все были заняты… сексом. Либо наблюдением за сексом, либо прелюдией к нему с выбранной партнершей, партнером или группой, либо самоудовлетворением. Вот это я попала!

Я не смогла сдержать дрожь отвращения. Которую, конечно же, эта странная женщина прекрасно заметила.

– Страшно?

Замявшись от ее слишком пристального и даже въедливого взгляда, я чисто по наитию покачала головой.

– Нео-ожиданно прос-сто.

Марикетта на секунду довольно прикрыла глаза.

– Это нормально для такой, как ты. Привыкнешь. Ты же пришла за удовольствием, девочка?

За материалом я пришла, тетенька. Но, видимо, не выгорит. Угу.

– Э-эм… Да?

– И ты его получишь, если будешь послушной.

Ой держите меня семеро! А лучше покажите выход из «Blaze», что вдруг превратился в одну большую и беспросветную зад... В общем, выпустите. Секс – не мое, я точно решила!

Блондинка окинула меня хитрым прищуром, явно что-то подлое задумала, и потянула в сторону красных обрезков легкой ткани. Под потолком эти своеобразные занавеси держали зажимы в виде серебряных ладоней. Полупрозрачный шифон, трепещущий, словно крылья бабочки, от каждого порыва воздуха, совсем не скрывал происходящего за ним.

Понятно. Легкие декорации для понтов.

За ткань Марикетта заходить не спешила. Мы остановились рядышком.

– Смотри, – приказала она мне. – И будь внимательна.

Полупрозрачный шифон – слишком плохая преграда для глаз. Что за ним творилось, рассмотреть проще простого. Правда, я была бы рада никогда не видеть этого зверства, которое не раз еще повторится в моих ночных кошмарах. С поправкой на маленький нюанс: если выживу после сегодняшней авантюры.

Плохая была это идея, Вера. Ой, плохая!

В центре низкой и малогабаритной сцены находился крупный металлический столб. За руки к нему была прикована обнаженная девушка. Если бы не длинные рыжие волосы, я бы в первые минуты серьезно засомневалась в половой принадлежности этого нечто.

Близко подходить не пришлось, чтобы понять: на теле незнакомки и живого места не осталось.

Вместо бледной кожи, которой всегда могут похвастаться рыжие, отвратительное месиво, сплошь исполосованное ранами, синяками, ссадинами. Среднего размера грудь какого-то дикого сине-фиолетового цвета, соски увенчаны гирьками. Лицо – опухшее и разбитое до неузнаваемости, искажено в гримасе боли. Вместо одежды – кровь, где запекшаяся, где совсем свежая, насыщенно красная.

И глаза, напугавшие меня до нехватки воздуха в груди.

Пустые, безжизненные, застывшие в бесконечном потоке отчаянья.

Глаза мертвеца.

Наслаждение от боли, говорите? Заверните эту ложь соплюшкам, так радо обманувшимся трендовой фальшью! В боли нет никакой романтики, любви и тем более удовольствия! Лишь темнота, страх и чудовища, скрывающиеся под лживой благообразностью.

Вокруг несчастной девушки, точь-в-точь как хищники, уже почуявшие кровь, кружили шестеро мужчин. Трое из них принимали непосредственное участие в пытке, остальные пока наблюдали. Но, судя по безумному блеску неестественно ярких глаз в прорезях масок и предвкушающим ухмылкам, бездействие это временное.

Каждый из активных трех извращенцев так и норовил добавить бедняжке боли: отхлестать, ущипнуть или просто дернуть за волосы. Сколько ударов плетью она получила?

Я сбилась со счета, но ни один из них не смогла воспринять без дрожи. Пришлось закусить нижнюю губу до соленого привкуса во рту, чтобы сдержать рвущийся наружу крик. А вот жертва, наоборот, ни разу не вздрогнула. Терпела стойко, молча. То ли уже ничего не чувствовала, то ли держалась из последних сил на каком-то только ей ведомом упрямстве.

Удовольствие, да? Ну-ну.

Лишь когда один из садистов, приспустил штаны и приступил непосредственно к самому действию, рот девушки открылся в безмолвном крике. Это еще сильнее подстегнуло подонков к больной активности: новой порции ударов, щипков и хриплого смеха.

Толпа зрителей улюлюкала, воодушевляя садистов к более жестоким мерам.

Мне же смотреть на это было гадко до ужаса.

Несколько раз я даже попыталась отвернуться, но Марикетта неожиданно сильно схватила меня сзади за шею, заставляя замереть на месте. В момент кульминации извращенца тошнота комом подступила к горлу. Я дернулась, усиленно сглатывая, и женщина резко развернула меня к себе.

Безобразная сцена осталась за спиной. Перед внутренним зрением так и стоял стоп-кадр: гримаса ужаса, исказившая обезображенное лицо девушки, и похоть, легко читающаяся, в глазах извращенцев. В моих ушах все еще звенел крик девушки, да смех этих монстров в масках. И завораживающая музыка не смогла его для меня заглушить.

Я никогда не отличалась особой религиозностью, но сейчас отчаянно обратилась: «Отче наш, иже еси…». Спасибо бабуле, что благоговейно вычитывала утреннее и вечернее молитвенное правило перед иконками и лампадкой. Видать, в памяти отложилось, да сейчас вспомнилось…

– Вот так у нас поступают с плохими девочками. Запомни, куколка.

– За ч-что? – еле слышно просипела.

Блондинка услышала или догадалась, так как ее ответ не заставил себя долго ждать:

– За непослушание и нарушение правил.

– П-правил?

Женщина потянула меня дальше, видимо, осталась довольна произведенным эффектом. Ее хватка сделалась только крепче, а в голосе теперь звучали металлические, повелительные нотки. От милой блондинки с доброжелательной улыбкой не осталось и следа.

Я и не думала заблуждаться на счет Марикетты, но так скоро не ожидала появления настоящей фурии. Такая лишь пасть раскроет, и не успеешь моргнуть, как окажешься без головы. Брр…

– И правило первое, девочка, забудь свое имя. Здесь нет настоящих имен, куколка. Как назовет твой господин, так и будешь откликаться.

Господин? Ой-йошеньки!

– Н-но…

– Правило второе, ты должна беспрекословно слушаться господина. Если же нет, понесешь наказание.

Я передернулась. В памяти все еще была свежа картина издевательств над незнакомкой. Верно истолковав мою реакцию, Марикетта ядовито усмехнулась:

– Не сразу такое же, как та рыжая, пупсичек, не волнуйся, – она снисходительно потрепала меня по щеке. – Но тоже весьма и весьма болезненное. По-другому здесь не бывает.

– Откуда ты зна…

Блондинка скривилась.

– Правило третье, с этой ночи ты должна забыть, что есть остальной мир за порогом «Blaze», все и всех, что тебя с ним связывает. Твоя жизнь теперь здесь. Не забудешь сама, тебе помогут.

– Н-но… я не хочу!

– Что-то ты слишком разговорчивая, куколка, – прищурилась Марикетта. – Неужели Дима нахимичил что-то с дозой или тебе одного коктейльчика мало? Хочешь добавки?

Я застыла. Из-за непозволительного сейчас страха вполне могла еще и расстаться с незамутненным дрянью разумом и скоростью реакции.

– А нет, показалось, – усмехнулась блондинка. – Наш ловкий парень еще ни разу не ошибся с товаром. И с их состоянием.

– Что?

– Спокойные, как удавы, что. Первое время, – зло рассмеялась она. – Пойдем, куколка. Тебя ждет отбор.

– О-отбор?

– Сегодня ты узнаешь, какому господину достанешься и получишь удовольствие, за которым сюда пришла. «Blaze» всегда удовлетворяет запросы клиентов. Даже если они очень специфические.

– Запросы?

– И запросы тоже.

Последняя фраза прозвучала с изрядной долей сарказма.

– А если я откажусь? Мне больше уже ничего и не надо.

Марикетта изогнула брови в притворном удивлении.

– «Blaze» не нужно тратить ресурсы и заниматься моим удовлетворением, – я передернулась. – Вообще Дима неправильно меня понял. Меня все устраивает, правда-правда! Просто нужно хорошо выспаться.

Я частила, пытаясь убедить женщину меня отпустить. Понимание тщетности затеи никуда не пропадало, но попробовать стоило.

Чиж там оглох что ли?! Где спецотряд, где вертолет и группа спасения?

Эх, наивная Машкова… Вся эта затея с самого начала была гиблой.

– А ты с юмором, девочка, – саркастическая ухмылка оказалась красноречивей слов. Никто меня отпускать не собирался. – Товар из «Blaze» уходит только двумя способами.

Она сделала паузу и только убедившись, что я внимательно слушаю, продолжила:

– С господином, если понравишься настолько, что кто-то захочет тебя выкупить в единоличное пользование, или на тот свет.

В моем случае с фатальным невезением, только ногами вперед. Веселая перспектива!

– А если я сама себя выкуплю в единоличное пользование у клуба?

Марикетта даже приостановилась, посмотрев на меня с некой долей уважения.

– Ты еще и остроумная, девочка? – слегка улыбнулась уголками губ. – Жаль, ничего не выйдет.

– Почему? Я найду деньги!

– Дело не в сумме, а в репутации «Blaze» в определенных кругах. Этим я рисковать не стану.

От досады у меня слезы выступили. Или от страха?

– Ты, я погляжу, поразительно трезвомыслящая для накачанной наркотой, – сказала она, одарив меня загадочным взглядом. – В этот раз очарование Димы дало осечку.

Я замерла. Ой! Все-таки забылась и выдала себя! А ведь предупреждала Веру, что играть роль не мое!

– Придется дать тебе еще дозу, – как ни в чем не бывало сказала Марикетта. – Испробуем твое сердечко на крепость?

И она мне подмигнула.

Этой женщине отлично удавалось постоянно держать меня в напряжении и одновременно удивлять. Предсказать ее действия казалось за гранью фантастики. В один момент она проявляла поразительную жестокость, в другой с наслаждением упивалась моим страхом, в третий – давала понять, что не страдает эмоциональным равнодушием.

– Нет, пожалуйста!

Мое сердце заранее зашлось в тревожном ритме. Того и гляди не выдержит подобного стрессового марафона!

– Ты будешь вести себя хорошо?

– Д-да, – с готовностью кивнула я.

Марикетта еще некоторое время задумчиво разглядывала меня, словно сомневалась в принятии решения. А потом великодушно кивнула:

– Ну хорошо, посмотрим. В твоих интересах, куколка, не подорвать мое доверие.

Я отвела глаза, изо всех сил изображая из себя вселенскую покорность.

Подмога сегодня будет, а?

А ведь недаром бабуля считала Мишку шалопаем! Ни в чем положиться нельзя!

Пока шли через весь зал, Марикетта молчала. А мне все невыносимей хотелось передернуться от отвращения и спрятаться. Хотя лучше – исчезнуть. И почему я так не умею?

От взглядов мужчин, которые нам встречались по пути, я чувствовала себя мясом. Таким себе бифштексом. И это совершенно не придавало уверенности в благоприятном исходе нашей с Верой вылазки. Надеюсь, хоть ей повезло больше: она вовремя очнулась и уже выбралась отсюда, не встретившись с Борисом.

Как только мы завернули в коридор, почти идентичный тому наверху клуба, где я уже успела побывать, блондинка заметила:

– И запомни, во всем слушайся меня.

– Это тоже правило?

– Это негласная истина, – весело подмигнула Марикетта.

– А ты…

– Для тебя, куколка, я теперь – Бог, госпожа и мать родная. Для остальных – совладелица клуба.

Ну ничего себе! И почему я так сильно была уверена, что хозяин «Blaze» мужчина? Наверняка, из-за воинственности и решительности Веры. Она так слепо верила: во всех грехах города виноват мэр, что подобный настрой и мне передался.

Удивление не удалось скрыть и это вызвало довольный смех блондинки. Казалось, она откровенно наслаждается моими неподдельными эмоциями.

– Ах, куколка, ты такая наивная и так сладко пахнешь… – демонстративно потянула женщина носом. – Пожалуй, я и сама с тобой позабавлюсь.

Отшатнуться не позволила хватка, стискивающая мое запястье. Не в меру сильная, как для женщины.

– После того, как получу бабки за твою девственность. Знаешь, куколка, ты очень редкий и дорогой товар, – я внутренне содрогнулась после ее слов, но ни на секунду не усомнилась в их правдивости. Невозможно так виртуозно лгать, когда во взгляде отчетливо читается безжалостность, корысть и холодный расчет. – Нам повезло, сама ведь пришла сюда, наивная дурочка. Даже искать особо не пришлось. Сколько вас таких глупышек попадает сюда, знаешь?

– Я-а…

– И правильно. Откуда тебе знать? Ты-то, небось, и дважды два сейчас с трудом сложишь.

Она была недалека от истины. Ведь как я ни пыталась придумать план побега, ничего путного в голову не приходило.

Марикетта открыла первую попавшуюся дверь и втолкнула меня в комнату. Рассмотреть, где мы оказались, не представлялось возможным. Гораздо важнее стало удержаться на безопасном расстоянии от блондинки. Сейчас именно она мне виделась наибольшей, сродни смертельной, угрозой.

Марикетта приближалась ко мне. Медленно, бесшумно, с грацией сытой, но все еще заинтересованной в охоте, кошки.

Я же продолжала пятиться до тех пор, пока спиной не уперлась в препятствие. Стену. Ох, что-то это мне напоминает…

– Игрушки должны быть привлекательными и послушными до тех пор, пока с ними не надоест забавляться, – женщина приблизилась вплотную и провела пальцем по моей скуле.

Ее руки были теплыми, но от каждого, пусть пока и невинного, прикосновения меня бросало в леденящий душу холод.

– А потом?

– Потом? – казалось, она даже задумалась. Правда, хищная улыбка, что растянула ее губы несколько позже, показала, как сильно я ошиблась. Блондинка просто умело сделала вид, позволяя мне проникнуться ожиданием ее ответа. Она явно испытывала какое-то больное удовольствие от моего страха. – Потом от них избавляются или же продают другим желающим. Менее разборчивым в качестве и долгой жизнеспособности товара.

Я дернулась. Пальцем женщина как раз обводила мой подбородок и шею, поэтому непроизвольно поцарапала. Тут же цыкнула и покачала головой, не отводя от меня пристального взгляда, слизала каплю крови с ногтя.

– М-м-м… Но тебе об этом пока думать рано. Поверь мне, кто бы ни стал твоим господином, он не захочет так скоро избавляться от такой сладкой куколки.

Я уже с тысячу раз пожалела, что подписалась на эту авантюру!

– Пока мы с тобой просто отдохнем, поболтаем. Нам же весело вдвоем, правда? – Марикетта просто лучилась самодовольством. В ответах она совсем не нуждалась, лишь наслаждалась моментом, пугая меня. – А потом я принесу тебе сок, куколка. Особенный. И совсем скоро тебе станет так хорошо, что, когда начнется отбор ты станешь умолять взять тебя.

– Опять н-наркотики?

– Фи, как предсказуемо! – поморщилась она. – Нет, сладенькая, афродизиак. Слышала про эту забавную штучку когда-то?

Не то чтобы особо интересовалась этой темой, но… основные понятия, конечно, знала. Поэтому скупо кивнула.

– Таким, как мы стимулировать половое влечение не нужно, а вот товар стоит приводить в готовность, – улыбнулась Марикетта. – Так вы становитесь сговорчивее.

От открывающихся перспектив меня уже било мелкой дрожью. Женщина напротив была полностью безумна. И, явно видно, способная на все.

– Позже, когда твой господин на первую ночь утолит свой голод, приду я. Тебе будет приятно звать меня госпожой, девочка? Я умею доставить удовольствие.

Дверь открылась бесшумно. И если бы мужчина не заговорил, его присутствия в комнате я бы не заметила. Слишком оказалась поглощена страхом, что вызывала эта женщина.

– Марикетта, наши особые гости требуют тебя.

– Ты вдруг ослеп и не видишь, что я занята?! – прошипела она.

На короткий миг, прежде чем блондинка резко повернулась в сторону помешавшего, ее глаза изменили цвет на серебряный. Это произошло так стремительно и всего на долю секунды, что я списала все на игру света или воспаленного сознания. Может, и парочка глотков того «особенного коктейля» бармена все еще сказываются и имеют галлюциногенный эффект?

– Они настаивают только на твоем присутствии при обмене, – спокойно ответил он.

Хорошо рассмотреть вошедшего мешала Марикетта, вдруг заслонившая меня собой. Но голос мужчины показался отдаленно знакомым. К его внешности я не присматривалась, страх туманил взгляд.

– Они недовольны товаром?

– Не могу знать.

Блондинка сощурила глаза, мужчина поспешил добавить:

– Они отказываются говорить с кем-нибудь кроме тебя.

– Ох уж эти кошки! Одни проблемы с ними. То запах не тот, то мяса на костях маловато, – скривила губы блондинка. Вернув внимание мне, заявила: – Придется тебе подождать, куколка. Не скучай, я скоро вернусь и развлеку тебя.

– Новенькая?

– Спецзаказ, – недовольно отозвалась женщина, не спуская с меня глаз.

– Отдай ее мне.


ГЛАВА 11

Роковую встречу заказывали?


– Отдай ее мне.

Ты спятил? – фыркнула Марикетта.

– На время. До отбора.

Я задрожала. Темное предвкушение слышалось в его просьбе. И сразу же перед глазами всплыла картинка избитой до полусмерти рыжей девушки. Неужели предчувствие?

Какой бы жуткой не казалась мне Марикетта, но сейчас я всем сердцем желала услышать ее резкий отказ. Только вот блондинка, как назло, молчала и будто бы раздумывала.

О чем тут вообще думать!

– Ты ее так хочешь?

– Да, госпожа.

– Что ж, – Марикетта поочередно смерила нас задумчивым взглядом, – дай мне что-то взамен ради этой уступки.

– Как пожелает моя госпожа, – мужчина почтительно склонил голову.

Едва ли блондинка успела заметить, каким насмешливым дьявольским огоньком зажглись его глаза. Покорностью здесь и не пахло.

Навстречу друг другу они двинулись одновременно. И остановились почти в центре комнаты вполоборота ко мне. Марикетта погладила край маски у носа мужчины. Этот жест словно бы послужил сигналом к действию. Незнакомец притянул блондинку к себе и залепил ее рот жестким поцелуем.

Демонстрация животной страсти долго не продлилась. Марикетта отстранилась первой. Из приоткрытого рта мужчины к ней продолжала тянуться серебряная дымка.

Что за чертовщина?!

Стоило мне моргнуть – дымка рассеялась, а я заметила лишь довольную улыбку женщины.

– Моя госпожа довольна?

– Пока мне достаточно, можешь остаться с девчонкой. Заслужил.

– Благодарю. Вы так щедры, моя госпожа, – неужели она не слышит неприкрытого сарказма в его голосе?

Марикетта лишь улыбнулась уголками губ.

– Она должна остаться нетронутой. Это главное условие нашей сделки, – напомнила ему. – И я не хочу, чтобы эта куколка потеряла свой товарный вид. Ты меня понял?

– Безусловно.

Около двери женщина обернулась:

– И запомни, ее девственность принесет мне такую прибыль, что при срыве сделки придется продать тебя по частям. Лишь бы вернуть хоть треть обещанного вознаграждения. И я продам. Ты меня знаешь.

– Знаю, – охотно кивнул мужчина.

– Хорошо, – подытожила она. – Не скучай, куколка. Я долго не задержусь.

Как только за ней закрылись двери, мне стало не по себе от пристального взгляда. Я поежилась, борясь с желанием скукожиться, забиться в угол и спрятаться, как беззащитный зверек.

– Ну здравствуй, детка, – растянул губы в улыбке мужчина. – Теперь я буду звать тебя маленькой лгуньей. Не узнала?

Довольно крупный мужчина в смокинге и традиционной черной маске в пол-лица. С ультракороткой стрижкой, квадратным подбородком и словно бы болезненным блеском глаз. Где я его могла видеть раньше? Узнавание робко скреблось в уголке сознания, но пока память молчала.

– Я помогу, – сказал он и снял маску.

Меня кинуло в жар:

– М-мастер?

– Не ожидала? – хмыкнул он. – Я сам не был уверен, что после нашей последней встречи все будет фурычить как надо. Ну и цепкие у тебя пальчики, детка. А знаешь, что?

– Ч-что?

– Мне даже понравилось, – признался он вкрадчивым тоном, словно решился доверить секрет необычайной важности. Мужчина приблизился вплотную. – Я даже не прочь повторить.

И пользуясь растерянностью, тут же заковал мои запястья в наручники. Пока я лишь глотала ртом воздух, Мастер отодвинул меня немного в сторону и пристегнул цепочку наручников к металлической трубе выше по стене. Таким образом, я оказалась в ловушке.

– Только в этот раз все будет по моим правилам, – от этой победной улыбки мне захотелось громко взвыть.

– А может…

– Не может, – отмахнулся от моей робкой попытки договориться.

– Но Марикетта сказала…

Мастер поморщился.

Ха! А госпожу-то он не особо жалует! Хотя по их страстному поцелую и не скажешь о неприязни…

– Детка, поиграть можно и не покушаясь на твою девственность, что так ценна для Мари. Не знала? – он медленно провел костяшками пальцев вниз по моей шее, касаясь ключиц и ямки между ними.

От его прикосновения я непроизвольно дернулась и вжалась в стену, чем вызвала нехорошую усмешку мужчины.

– И сделать тебе больно можно, совсем не оставив следов. Я не сорву эту сделку, сладкая, но и тебя обязательно попробую. Слишком ты мне запомнилась…

Да? Амне всегда казалось, что я серенькая мышка, офисный планктон, старая дева пока только с одним котом! Лучше бы и оставалась такой, нет… захотелось приключений, разнообразия! Скучно мне жилось, видите ли!

Ох, как же нужно быть осторожным со своими желаниями!

– Не бойся. Еще не время, девочка, – только неимоверным усилием воли я заставила себя перестать дрожать. Может ничего плохого и не случится? Вдруг просто попугает чуток да успокоится? Последующие слова Мастера тут же растоптали всю наивность моих надежд. – Я скажу, когда. Ты думала, я тебя не узнаю?

– Э-э-э…

– Этого нелепого маскарада мало, чтобы я забыл ту, что произвела столь неизгладимое впечатление при последней встрече.

Чиж не говорил, что выкручивание причиндалов вызывает привыкание у жертвы! Ой, мамочки!

Он подхватил прядку волос из моего парика и потер ее между пальцами.

– Мило. Знаешь, а давай оставим этот образ. Женственная невинность мне сегодня больше нравится, чем твой естественный унисекс, – Мастер наклонился, поцеловал меня за ушком, шумно выдохнул: – Тебя выдал запах, маленькая лгунья.

– З-запах?

– С той самой ночи я его не перепутаю ни с чем другим, – добавил он. – Ты думала, ваш обман так легко сойдет тебе с рук? Не в «Blaze», детка.

Эй, я регулярно моюсь! Какой запах?

– О ч-чем ты? – сощурив глаза, я изо всех сил пыталась изобразить недоумение вместо ужаса.

Мастер скептически ухмыльнулся.

– Хорошая попытка, но мимо. Как думаешь, твоя подружка уже нас*сала себе на еще несколько часов жизни или уже сдохла? Она, в отличие от тебя, товар подержанный.

Горло сдавило спазмом. Вместо слов вырвался лишь жуткий хрип.

– Ну-ну, детка. Ты всерьез верила, что о твоей любопытной журналисточке никто здесь не догадывается?

– Я-а-а…

Казалось, он даже всерьез задумался.

– Какая слепая беспечность! Или же попросту глупость?

– Н-но…

– Знаешь, какое самое противное качество в твоей блондиночке? – Мастер скривил губы. – Ее вечная тяга засунуть нос в чужие дела и слепая уверенность, что все окажутся глупее ее.

С этим я мысленно согласилась. Но большинство журналистов благодаря именно такому рвению и стали популярными! Если не погибли раньше времени.

– Мы просто выжидали, к чему ее любопытство приведет, а когда она притащила с собой девственницу…

Я тяжело сглотнула. Так это все было хорошо спланированной ловушкой? И на самом деле мы не в роли орудия правосудия, а глупой приманки…

– Мышки возомнили себя кошками и попали в мышеловку, – продолжал издеваться он. – Вы недооценили «Blaze», маленькая. Клуб бы давно закрылся, будь у нас все налажено, как в шарашкиной конторе. Думаешь, за эти годы было мало желающих прищемить госпоже хвост?

А о мэре вообще ни слова не сказал. Может, и здесь Вера промахнулась? Хотя нет, подруга имела такую журналистскую чуйку на сенсации, что никогда не ошибалась.

Жаль, из-за беспечности мы просто сгинем в этом гнезде порока, как очередные, безымянные жертвы.

Мастер картинно закатил глаза, выдержал эффектную паузу и вновь заговорил:

– Пока существует тяга к извращенным страстям, это место будет процветать.

Я же в этот момент думала вот совсем о другом. Стоит мужчине раздеть меня и он поймет о прослушке. Вряд ли он обрадуется…

Внутри все еще теплилась надежда, что Мастер блефует: с Верой все в порядке, и она обязательно выберется, поможет мне, найдет, кому передать добытую информацию, клуб закроют. А значит, нужно вызвать этого извращенца на очередную откровенность. Ведь Чиж ведет запись. И брат обязательно придумает, как вытащить меня из этой западни! Да-да! Иначе… Даже подумать страшно.

– Как вы находите девушек?

– Проснулось любопытство, сладенькая? – мужчина подмигнул. – Разве я могу отказать такой прекрасной девушке и не исполнить ее желание?

Одна вера, что все не зря, до сих пор и помогала мне крепко держаться на ногах. Хотя противную дрожь от страха не притупляла.

– Кого как. Кто сам приходит потусить и попадает под запросы наших клиентов. Кого продают или предлагают взамен уплаты долга. Кого находят через «добрых» знакомых.

– И что дальше? Сексуальное рабство?

– Пока не теряют товарный вид, – хладнокровно кивнул он.

– А п-потом?

Мастер поскреб подбородок, внимательно следя за моей реакцией.

– Потом? Смерть.

Я закусила губу, чтобы не закричать. Какой кошмар творится у нас под носом! Никогда и подумать не могла о таком…

– Или пожизненное рабство, если кто-то выкупит то, что останется после наших игр. Игрушки «Blaze» всегда высокого качества и на любой вкус. Жаль только они долго не живут после некоторых развлечений. Едва ли не одноразовый товар, – вздохнул он с фальшивым сожалением. – Но кое-где рады пользовать и таких. Например, в Мексике или Палестине.

– А как же родственники, друзья, полиция? Неужели девушек никто не ищет?

– Ищут, но, как ты понимаешь, не находят.

– Н-но…

– Маленькая, не будь такой наивной. Пока у тебя есть связи и деньги, много-много денег – полиция твой лучший друг, – хмыкнул он. – Ну что, я удовлетворил твое любопытство? Теперь готова поиграть?

Отчаянно замотала головой, но, похоже, мое согласие мужчине совсем не требовалось.

– Вот теперь пора, можешь начинать бояться, маленькая лгунья, – на мой сдавленный писк он лишь хмыкнул и отошел к шкафу. – А я пока подберу подходящие игрушки.

Мастер повернул ручку в виде уроборос, передняя стенка шкафа отъехала в сторону, предоставляя доступ к полкам, что оказались просто забиты предметами для всяческих извращений. Я успела разглядеть плетки, зажимы, дубинки, цепи, наручники, флоггер и даже ножи.

Господи, что за болезнь с этой популярной тотальной тягой к садизму?! Нет, понимаю, есть любители темных игр, но я никогда не мечтала стать героиней нашумевших пятидесяти оттенков!

– Как ты относишься к стеку? Пожалуй, я сначала тебя отшлепаю за побег, а потом… – он не стал озвучивать планы, но и не стоило. Я и так находилась на грани обморока от страха. – Сегодня, детка, я не ограничусь ладошкой, даже и не проси.

Ой-йошеньки!

Я лихорадочно подергала наручники. Бесполезно! Слишком крепко сидят. Не вырваться.

Как там в фильмах бывает? Сломать большой палец и освободиться?

Дудки!

Да я бы его даже отгрызть согласилась, лишь бы это помогло сбежать отсюда. Но, увы. Никак не извернуться и не дотянуться. Ну не гимнастка я, не гимнастка!

Мысленно взвыла от отчаяния и обвела комнату взглядом в поисках спасения.

У противоположной стены около кожаного диванчика разглядела… «Писаку». Все в том же сером костюмчике и с неизменным блокнотом в руках.

От неожиданности нервно икнула. Очередные глюки?

Мельком глянула на Мастера, тот был занят подбором секс-игрушек. На «Писаку» же никак не среагировал, что еще раз послужило доказательством моего помешательства.

Я закусила губу. Эх, была ни была!

Откашлялась. «Писака» перестал строчить что-то в блокноте, вскинул голову и, как только мы встретились глазами, побледнел до синевы.

Узнал, миленький! Вот он, мой шанс?

– Помоги! – беззвучно прошептала я, надеясь, что мужчина, кем бы он ни был, умеет читать по губам.

Я повторяла немую просьбу, пока он не нахмурился и не опустил взгляд в пол. Странная реакция. Это еще сильнее заставило напрячься.

«Писака» больше не поднимал головы, и такое вот поведение лучше слов показало его отношение к ситуации в целом. Казалось, он не только не спешил на помощь, но и совсем не собирался вмешиваться. Вот гадство!

Мастер тщательно выбирал орудие пыток у дальнего шкафчика, и чем дольше что-то позвякивало и потренькивало, тем сильнее мне хотелось провалиться сквозь землю. Нервы и так были на пределе, а когда уже и «Писака» демонстративно отмахнулся от мольбы, меня порвало:

– Да что ты же за чурбан такой бесчувственный!

– Что-что, маленькая? – удивленно отозвался Мастер, но я на него сейчас не обратила и малейшего внимания.

Куда важнее казалось не выпускать бывшего химика из поля зрения, достучаться до его спящей совести и… надеяться на чудо.

Пусть даже «Писака» и мог оказаться лишь плодом моего больного воображения, ну а вдруг нет? Поэтому, преследуя цель, я не стала стесняться в выражениях.

Появился вот спасатель и тот какой-то бракованный! Где, скажите, где справедливость?

Эх, рискнем?! Все равно ничего хорошего меня не ждет.

– Или ты вуайерист? Будешь наблюдать и наслаждаться?

Последняя брошенная в запале фраза принесла-таки результат. Мужчина перестал изображать соляной столб, стремительно поднял голову и прожег меня таким красноречивым взглядом, что в ошибке собственных скорых выводов я тут же убедилась. Нет, не вуайерист.

– Я предпочитаю действовать, сладкая, – хмыкнул Мастер.

– Тогда сделай что-то! – потребовала я.

– Сейчас-сейчас, нетерпеливая моя, – вновь отозвался мой будущий мучитель. – Я почти готов.

Я истерично рассмеялась. Призвала к активным действиям, называется. Но не того.

«Писака» поморщился, сжал губы в тонкую линию и… сделал. То, что я вот совсем от него не ожидала. Он… исчез. Спец по неожиданностям просто!

Несколько секунд я бездумно пялилась на то место, где недавно стоял загадочный мужчина. Понимание приходило медленно.

Он меня бросил? Просто взял и самоустранился?

– Трус! – крикнула вдогонку, надеясь, что он услышит.

А потом надрывно рассмеялась сквозь слезы. От бессилия.

От меня сбежала даже галлюцинация! Прекрасно, Машкова. Дожила.

Мастер проследил за моим взглядом, округлил глаза, а потом сделал вывод:

– Переборщил Димыч с дурью.

Эта его неподдельная растерянность вызвала у меня новый залп смеха.

– Пожалуй, на сегодня покончим с откровениями, – решил он, недовольно хмурясь. – Не люблю играть с испорченными куклами.

Стоило извращенцу вновь приблизиться вплотную, как смех застрял в моем горле колючим комом страха.

– Марикетта будет недовольна! – выпалила первое, что пришло на ум. – У нее на меня грандиозные планы!

Попытка ухватиться за соломинку не принесла результата. Мужчина не выглядел особо впечатленным угрозой.

– Возможно, но поверь, детка, она будет злиться совсем недолго. Я просто позволю ей подпитаться мной досыта.

– А?

Мастер снисходительно улыбнулся:

– Глупая маленькая лгунья. Ты ведь даже не знала, что лезешь в логово к самым настоящим монстрам?

Он потрепал меня за щеку, как милого пупса и, совсем не нуждаясь в ответной реакции, сам кивнул:

– Конечно, не знала. Никто из вас даже и понятия не имеет куда попадает, пока не замечает у хозяина рога, хвост или клыки.

– Э?

– Но тогда уже поздно рыпаться. Да, девочка? – Мастер хищно оскалился. Божечки, у него всегда были такие ужасающие зубы? Прямо-таки набор Фредди Крюгера во рту. – Поздно бояться, когда стала игрушкой инкуба или, например, оголодавшего в преддверии гона оборотня.

Инку… что? Что, скажите мне, за фигню он мелет? Или это коктейльчик бармена вновь играет со мной жуткую шутку?

– Красивая кукла. Жаль лишь, что со слишком слабой психикой, как и все прежние. Человечки такие хрупкие…

– Ты же говорил, что не собираешься срывать сделку госпожи! – вскрикнула я, словно больше всех ратовала за деньги клуба.

– Я солгал.

Мужчина провел пальцем вдоль моей шеи к ключице, оттянул вырез платья и вдруг насторожился. Неужели каким-то образом смог заметить жучок? Через бюстгальтер? Чем черт не шутит! У него, как показала жизнь, вообще специфическое чувство юмора.

Я застыла, ожидая смертельного приговора.

Мастер шумно втянул носом воздух. Нахмурился. Тяжелым взглядом зыркнул в сторону двери.

– Ч-что? – невольно вырвалось.

Точно мне явно не терпелось продолжить начатое. Стой себе и не привлекай лишнего внимания! Ан, нет! Правильно говорят, любопытство – не порок…

– Дымом тянет.

Я шумно вдохнула и… ничего не почувствовала.

– Дымом? Почему именно… дымом?

– Шашлыками мы здесь не балуемся, детка, – огрызнулся он. – Догадайся сама.

– П-пожар?

На несколько секунд между нами повисло тяжелое, угнетающее молчание. Мужчина продолжал шумно втягивать воздух и тревожно смотреть на дверь, а потом встряхнулся и, к моему безмерному удивлению, все же ответил:

– Похоже на то.

Я застыла, оглушенная звуком собственного пульса, что словно обезумевший грохотал в висках.

– Жаль, не успели поиграть.

Мастер обвел меня задумчивым взглядом, неожиданно скривился и, резко махнув рукой, поспешил к выходу.

– Э-эй! К-куда?! – встрепенулась, звеня наручниками. – Э-эй!

Пришлось хорошенько пошуметь, пока мужчина обратил на меня внимание и нехотя обернулся.

– Ты к-куда это с-собрался? – дрожащим голосом повторила вопрос.

– Наружу, маленькая, куда же еще? – спокойно ответил он и улыбнулся, будто забавлялся моим недоумением. – Знаешь ли, этим вечером я не собираюсь стать хорошо прожаренным стейком.

– А-а-а… А я?

– А ты останешься здесь.

– К-как здесь?

Мастер пожал плечами.

– На одну маленькую проблему станет меньше, – последовал его безразличный ответ. – Жаль, не попробовал тебя. Ну может еще встретимся по ту сторону. Дождешься меня, а, сладкая?

Мужчина, довольно посмеиваясь, размашистым шагом поспешил уйти.

– Стой! – срывая голос, кинулась в мольбы я. – Ты же это несерьезно, правда? А как же… Как же я?!

Он не остановился. Лишь бросил на ходу, довольно безразлично, но громко, чтобы хорошо расслышала:

– Несчастный случай. Я почувствовал возгорание и решил проверить, как обстоят дела наверху, а вот вернуться за тобой не успел. Мне поверят. Я много лет в постоянных клиентах клуба.

– Н-но…

– Правильно, девочка. Никто не обвинит меня во лжи. Даже Марикетта, эта вечно голодная злобная с*ка, – он зло оскалился. – Я – VIP-клиент. А ты кто?

Я тяжело сглотнула.

– Всего-то маленькая лгунья, что оказалась лишь досадным эпизодом в жизни клуба. Сладкой игрушкой, что так глупо погибла. Завтра о тебе уже никто не вспомнит, найдутся другие.

Погибла? Божечки, как избавиться от отчетливого ощущения, что меня уже похоронили?!

– Зато, детка, ты умрешь нетронутой, – ядовито хмыкнул мужчина. – Это ведь тебе так важно, да? Может, не стоило сбегать от меня в тот вечер, как думаешь? Смотри и сложилось бы все иначе…

Он что это? Мстит?!

– Погоди, ты что…

– Можешь не благодарить, детка, – скривил губы Мастер. – Я и так слишком милосерден к тебе. Не переживай, твою журналисточку я тоже найду, прослежу, чтобы и она получила по заслугам, если ее еще не оприходовали другие.

– Неужели ты так предан «Blaze»?

– «Blaze»? Не смеши меня! Я просто не терплю, когда меня держат за дурака!

– Так это мелкая месть за мой отказ?

– Отказ? – мужское лицо обезобразилось уродливой гримасой ярости. – Ты меня чуть импотентом не заделала, дрянь! Как инкубу быть без причиндалов, не подумала?!

– Инкубу? И-издеваешься?!

– Глупая, – презрительно сплюнул. – Попади ты в руки Мари, скоро сама стала бы молить о смерти. Даже в узких кругах о ней слава, как о той еще садистке. А так… Почти никакой боли.

Я не сдержала истерический смешок. Посмотрите-ка! Он еще и одолжение мне делает!

– Пламя до тебя не доберется, ты быстрее задохнешься от дыма. Хочешь, чтобы я тебе сначала шею свернул? Я могу. Хотя сам в шоке от собственного великодушия! Но, если ты так боишься смерти, то я…

И вот почему-то не сомневаюсь: этот и не такое может.

– Нет, с-спасибо, – процедила сквозь зубы.

Он пожал плечами, мол, как знаешь, сама выбрала.

– Цени мой подарок, девочка.

И мужчина ушел.

Звук закрывшейся за ним двери, послужил, как удар в грудь. А контрольным выстрелом в голову стала тишина в ответ на все мои крики и мольбы.

Я рвалась на свободу, орала, словно умалишенная. Но единственное, чего добилась, содранные в кровь запястья, боль в горле и сорванный до неестественной хрипоты голос.

В какой-то момент я перестала дергаться в попытке выбраться и повисла на руках. Ноги едва держали.

Просто отчетливо поняла: это все.

Спасение не придет, смерть уже поджидает за порогом. Зачем зря силы тратить на бесполезные крики и проклятья?

Опять же, никаких картинок-воспоминаний, как показывают в кино, перед глазами не мелькало. Врут все. Вместо озарения в моменты смертельной опасности, какое-то отупение и заторможенность. Один плюс, страх исчез, зрение сразу прояснилось.

В хаотичном потоке мыслей, я, наконец, собралась с главным. Если прослушка все еще работает…

– Чиж, Чижик? Ты меня слышишь? – голос охрип, слушался с трудом, горло першило. Хотелось пить. Не обращая внимания на жажду, я торопилась выговориться. – Мишка, если ты меня сейчас слышишь, я никогда прежде тебе этого не говорила, но хочу, чтобы ты знал.


ГЛАВА 12

Любопытство не порок, а большое…


Я откашлялась, облизала пересохшие губы.

Очень тяжело признаваться в чувствах. Оттого, что знаешь, это твой последний шанс поговорить с близкими людьми, пусть так – односторонне, легче совсем не становится.

– Я люблю тебя, – выпалила на одном дыхании, замолкла и вдруг улыбнулась. – Вот я это и сказала! Господи, ты не представляешь, как хорошо от того, что, наконец, можно не держать это в себе.

Даже задышалось легче. Дым еще совсем не чувствовался, и я могла насладиться моментом.

Правду говорят, что перед смертью не надышишься. Воздух становится каким-то «пьяным», ты втягиваешь его в себя большими порциями, а хочется еще и еще, и еще!

– Я знаю, что наши отношения были далеки от семейной теплоты и в этом большая часть именно моей вины. После гибели родителей, – горло сжал спазм. Я не стала сдерживать слез. Все равно никто не видит. – Каждый из нас переживал горе по-своему. Ты – кинулся во все тяжкие, я… А я закрылась от мира. И от тебя. Мне казалось, чем дальше я буду держать тебя, тем легче переживу твою потерю, если вдруг так случится…

И хорошо, что Мишка не может мне ответить. Иначе слезы превратились бы в настоящий потоп и помешали говорить.

– Прости, братик. И… забудь все гадости, что тебе сказала когда-то. Это неправда. На самом деле, я горжусь и всегда гордилась тобой, как и бабуля. А еще я тайно равнялась на тебя… Миш, да я даже в журналистику пошла, только чтобы догнать тебя в достижениях! Представляешь?

Вот был бы номер, услышь я в ответ Мишкин голос! Он обязательно отчебучил бы какую-то шуточку. Испортить момент, просто талант Чижа!

Но в этой странной комнате, среди гадких декораций, никого кроме меня не наблюдалось.

– Если я, если со мной… Позаботься о Мистере Боме. И Веру не оставляй. Она дурная, конечно, частенько бывает, но добрая. А без присмотра совсем пропадет. Обещаешь? – я замолчала, прикусив губу. – И, если не получится использовать записи, как мы рассчитывали, не лезь на рожон. Я не хочу, чтобы в попытке восстановить справедливость, «Blaze» сожрал и тебя. Просто живи, братик, хорошо? Женись на какой-нибудь хорошей девчонке, хотя нет, ты же ей все нервы истреплешь, лучше выбери кого себе под стать, но серьезную! И нарожайте мне много-много рыжих «чижиков»…

Не стесняясь, я плакала и некрасиво шмыгала носом. Еще чуток и захлебнусь собственными соплями, вытереться-то никак.

– Я, конечно, извиняюсь, что перебиваю на таком важном моменте ваш монолог, Анна, но, – прозвучало совсем рядом, – не пора ли вам выбираться наружу? Предаться чувствам и там можно.

Я икнула. К-кто еще пожаловал?

Хорошенько проморгавшись, слезы застилали глаза, я заметила «Писаку». Он оказался в нескольких шагах от меня, иронично поглядывая. Наверняка, подсознание опять издевается!

– А завещание составить вы всегда успеете.

– Вы так думаете? – саркастично переспросила я. – У меня нет хорошего адвоката, дайте хоть речь отрепетирую, чтобы не опозориться.

– У меня есть несколько на примете, я вам дам визитки. Позже, – серьезно кивнул он. – А теперь поспешите. Если, конечно, еще желаете встретиться с братом лично, а не на том свете.

Вот это правдоподобный глюк! Я почти верю, ага.

– С этим возникнут маленькие трудности, – я пошумела наручниками и красноречиво изогнула брови. С кем еще попрепираться успею, как не с собственным подсознанием?! – Не находите?

– Ах, Анна, это не трудности, всего-то задачи, – «Писака» приблизился, взял в ладонь крепление посередине наручников и… звенья цепочки с глухим звуком распались. – Вполне решаемые, к тому же.

Без сдерживаемой цепочки, мои руки опустились, резкая боль тут же отозвалась в плечах. Но это почти не зацепило моего внимания, как свобода!

– Ничего себе! – выдохнула я, разглядывая браслеты наручников, что так и остались на запястьях. – Но-о… как?!

– А вот «как» совершенно не ваша забота, Анна.

– Так вы настоящий? – не дожидаясь ответа, я стремглав кинулась к мужчине с объятьями. – Спасибо!

– В какой-то мере… – донеслось до меня запоздалым предупреждением.

Я уже пролетела мимо «Писаки», единственно обняв лишь воздух.

– Так вы не настоящий? – выпучила глаза, обернувшись.

Мужчина так и остался стоять возле стены. Даже костюмчик не примялся!

– Призрак?!

Мой странный спаситель поморщился.

– Анна…

– Я ведь нашла ваш некролог! И я читала о призраках, да-да! – зачастила, всплескивая руками. Стресс вылился в возбуждение. Хотелось глупо хихикать и пританцовывать. Вот и отходняк пожаловал… – У вас осталось незаконченное дело, правда? А я вас вижу, потому как должна помочь завершить его?

– Анна, – он закатил глаза.

Правда, что мужчина дальше хотел сказать я так и не услышала. Не утерпела, перебила:

– Ну тогда вы попали в надежные ручки! Я все сделаю как надо и быстренько вас упокою!

– Если не перестанете трещать без умолку, то скорее упокоитесь вы, Анна.

– Вы мне угрожаете? – даже отшатнулась в сторону. – А знаете, я не боюсь! Да. Слишком много угроз за один вечер. Лимит исчерпан.

Мужчина как-то тяжко вздохнул:

– Вы всегда так много говорите?

– Вообще-то нет, – я задумалась. – Наверное, последствия стресса.

– Очень на это надеюсь.

– А вы, как я посмотрю, совсем не разговорчивый.

– Поторопитесь, Анна, – он поджал губы. – Вы – та еще копуша.

Ух, как я возмутилась!

– Я? Копуша? Совсем нет!

– Совсем да, – мужчина ответил мне хмурым взглядом. – Вы еще недавно так стенали на весь эфир, так молили об освобождении, даже осмелились оскорбить меня! Вот, вы свободны! И что? Совершенно не торопитесь выбираться из клуба.

Поначалу я задохнулась от волны негодования, но вовремя успела присечь себя. А ведь он в чем-то прав…

– Будьте снисходительней! – отчаянно пряча взгляд от стыда, нашлась я. – У меня колоссальное потрясение!

– Огонь не будет спрашивать про ваши потрясения, как доберется сюда.

– Я впервые встретила призрака!

Он вновь поморщился, будто откусил лимон.

– Я не призрак.

– Да-а?! А кто тогда?

– Неважно.

– Нет, важно! – стояла на своем.

Мужчина поманил меня к двери.

– Нет времени, Анна. Пойдемте.

– Вишневский Алес Витольдович! Я не сдвинусь с места, пока вы мне не скажете, кто вы такой и что за ерунда вокруг творится! – для пущего эффекта собственных слов, сложила руки на груди и насупилась.

Он совсем не удивился, что я знаю его по имени. Или же просто умело сделал вид.

– Не сдвинетесь с места, говорите?

– Не сдвинусь!

– Ну, как знаете, Анна, – он беспечно пожал плечами и… растворился в воздухе.

Первый миг я осталась глупо пялиться на теперь пустое место, где еще секунду назад стоял странный мужчина. Потом заозиралась по сторонам – его и, правда, нигде не было! После кинулась к двери:

– Алес! – позвала громким шепотом. – Алес!

Остаться одной, вновь без поддержки оказалось жутко страшно! Вся моя показная смелость тут же исчезла, стоило «Писаке» испариться.

– Алес! – выходить из комнаты в одиночестве было еще страшнее, но я решилась.

Потянула дверь на себя, выглянула в коридор и едва не столкнулась носами с «Писакой».

– Алес!

– Раз вы все же «сдвинулись с места», Анна, – он сделал акцент на последних словах, – то поспешите за мной.

Та еще язва этот химик!

Но я перестала препираться, нагнав мужчину. Тот, казалось, и ждать меня не собирался! Знай себе, припустил по коридору спокойным, быстрым шагом. Еще догонять пришлось!

А когда поравнялась плечом к плечу, не удержалась и тыкнула в него пальцем. Ожидаемо, палец прошел сквозь руку. Не призрак он, как же!

Я совершенно ничего не почувствовала. А вот Алес возмущенно взвился:

– Перестаньте так делать, Анна!

– Простите, – охотно повинилась я, но тут же повторно попробовала тоже самое. Ну должен же он хоть как-то ощущаться! – Мне просто жутко любопытно.

– Вы – сущий ребенок!

– Простите еще раз, – пропустила его бурчание мимо ушей и вновь тыкнула, теперь уже со спины. Странно было смотреть на кончик своего указательного пальца, торчащий из груди Алеса. – А вы? Призрак? Фантом? Глюк? Вурдалак?

– Вурдалак?

Ну а чем судьба не шутит?!

– Так меня еще не называли, – на его губах замаячило подобие легкой улыбки. Впервые!

– Ошиблась? Ну так, а кто?

– Вам этого знать не нужно, Анна.

– Еще как нужно! Знаете, как говорят? Мы в ответе за тех, кого приру… спасли!

– Я вас еще не спас, – сказал, как отрезал, он.

– Так за чем же дело стоит? Спасайте!

– Ох, Анна, с вами одни проблемы…

– Не проблемы – задачи! Сами сказали, – я назидательно подняла указательный палец, не все же им тыкать! – Так давайте одну решим вместе. Вы…

Мужчина сжал переносицу двумя пальцами, прикрыл глаза, словно боролся с головной болью. Через некоторое время непродолжительного молчания, заговорил:

– Наблюдатель.

– Наблюдатель? – я всерьез удивилась. Что за чушь? – И за чем же вы наблюдаете?

– За ключевыми событиями.

– А-а-а… – сделала вид, что все понятно. – А для кого наблюдаете, м-м-м?

– Для организации.

Очень многословно! Прямо не химик, а оратор от Бога!

– А организация занимается тем,…

– О чем вам, Анна, знать не стоит.

Оборвал! Вот ловкач!

– Больше расспрашивать, я так понимаю, смысла нет?

– Я и так рассказал то, о чем вам знать не положено, – поджал губы Алес. – И непозволительно вмешался в ход событий, устроив пожар…

Ну надо же! Я заинтересованно повернулась к нему:

– И почему тогда вмешались?

– Вы еще и недовольны?

– Очень даже довольна! Но вы не ответили, – напомнила ему. Ух, мастерски привык съезжать с темы!

Мужчина пожал плечами:

– Просто не смог иначе.

Один серьезный вид Алеса говорил, что он из немногословных мужчин. Вытянуть из таких лишнее слово иной раз, смерти подобно. Поэтому я перестала мучить странного наблюдателя неудобными вопросами и просто отдала должное:

– Спасибо, что вмешались. Самой мне было не выбраться.

– Знаю.

В отместку за раздражающую самоуверенность хотелось опять ткнуть его пальцем сквозь тело. Раз это его так бесит! Но сдержалась. Что я, в самом деле, такая вредная?! Совсем нет.

Некоторое время мы молча шли коридором. Навстречу нам так никто и не попался, что, несомненно, только порадовало.

– А теперь, Анна, послушайте меня внимательно, – сказал Алес, как только мы попали в главный зал. – Дальше мне с вами нельзя.

– Как нельзя? – не стала скрывать, что расстроилась.

– Вам осталось добраться до двери, ведущей из этого подвального этажа наверх. А там вы дорогу знаете.

Я вспомнила, как Борис привел меня сюда.

– Н-но… дверь бронированная и по карточкам. Как я выйду?

– У вас получится, – странно уверенно сказал он. – Поспешите. Огонь приближается.

И больше не тратя времени на разговоры, Алес пропал. Я сжала руки в кулаки. По спине прошелся холодок. Никогда не привыкну к этим его внезапным исчезновениям!

Как бы ни пугала перспектива быть зажаренной заживо в этом клубе, но через главный зал я не бежала. Скорее осторожно кралась. Не отпускало чувство, что я могу быть здесь не одна.

Хотя вокруг, на первый взгляд, никого и не было. Опустевшие декорации в тандеме с гипнотизирующей музыкой и подсветкой агрессивных тонов создавали тот еще сюрреалистический эффект. Я словно стала вдруг главной героиней фильма ужасов. Бр-р!

От вожделенной двери меня отделяли каких-то пять шагов, как по спине вновь прошлась неприятная дрожь. Я не придумала ничего лучше, чем обернуться.

Никого не было. На первый взгляд, а вот на второй…

Ее я заметила не сразу. Ту девушку, над которой издевались шестеро. Бедняжка все еще была прикована к столбу. И именно от ее молчаливого цепкого взгляда спину мне холодило неприятное чувство.

Уже потянуло дымом.

Не раздумывая, я кинулась к незнакомке. Состояние ее даже на первый взгляд казалось плачевным. Вся в ранах, синяках, ссадинах… Как девушка еще на ногах держалась ума ни приложу!

– Сейчас-сейчас, – успокаивающе приговаривала я, обходя ее по кругу. – Я что-нибудь обязательно придумаю!

Стоило мне зайти к ней за спину, как послышалось утробное рычание.

– Та-ак…– я тяжело сглотнула. Зверья поблизости вот совершенно не наблюдалось. А это значит…

Значит, дикие звуки издавала измученная незнакомка.

Вот это да…

Принимая во внимание полчище странностей, с которыми сегодня пришлось столкнуться, очередной финт реальности не выбил меня из колеи и даже страха не вызвал. Лишь жгучее любопытство.

Я обошла рыжую и склонилась к ее лицу. Глаза девушки горели ярко-зеленым огнем, обезображенное лицо скалилось в яростной гримасе.

– А еще можешь?

Незнакомка перестала рычать и вперилась в меня взглядом, в котором явно читалось изумление.

– Из-здеваешьс-ся? – оскалилась она.

– Нет, прости, нет, – поспешила уверить в кристальной чистоте собственных намерений. – Просто мне очень любопытно. Я впервые столкнулась со всем этим и…

Девушка шумно потянула носом:

– Человек, – несколько удивленно выдала она.

– Ну да. А ты нет? – в моменты опасности я открыла в себе ужасно раздражающую черту: начинаю болтать без умолку. – Глупый вопрос. До сих пор не верю, что у меня не глюки.

Она хмыкнула.

– Нам нужно выбираться отсюда. Ты не знаешь, где ключ от наручников? – я прошлась тщательным взглядом по сцене. Может, повезет и его уронил кто-то из тех подонков?

Девушка не ответила, лишь продолжала настороженно следить за моими действиями. Цепочка ее наручников была идентичной моей, ключа поблизости я не заметила. И как их снять?

– Его нет, – наконец, неохотно призналась она.

По хриплому голосу и странной манере говорить, отрывистыми фразами, растягивая слова и даже глотая некоторые слоги, я сделала вывод: рыжая долго молчала. Едва ли не столько, чтобы вообще забыть, каково это – общаться.

Ужас какой!

– Ничего, – попыталась подбодрить ее я. – Значит, мы придумаем что-то другое.

И очень быстро, кстати.

Насущный вопрос: что?

Два шашлыка, один на вертеле, другой рядышком меня вот совсем не устраивают! Думай, Машкова, думай!

– Это какая-то ловушка? – спросила девушка.

Незнакомка помогать совсем не собиралась. Бедняжка! От ее недоверия у меня сердце сжалось и сразу не нашлось ответа.

– Оставь меня и уходи. Ключа все равно нет, а так не открыть.

– Должен быть другой выход, – я потерла лоб.

Ну давай, мозг, выдай очередной гениальный план! Как раз сейчас пригодилось бы!

– Его нет, – упрямо настаивала она. – Беги, пока никто не заявился.

– Да, щас прямо – разбежалась! Машковы своих в беде не бросают!

Когда это я успела причислить незнакомку к «своим» и за что, совсем не поняла. Просто сработал какой-то инстинкт, не самосохранения, нет. Но девушку бросить здесь я просто не могла! Не могла и все тут!

Пленница подслеповато моргнула не заплывшим от побоев глазом, но ответить ничего не успела.

– Алес! – громким шепотом позвала я. – Алес!

Кричать почему-то было очень боязно.

«Писака» или наблюдатель, как он сам себя назвал, на призыв не отзывался. Хотя меня не покидало странное чувство, что мужчина слышит и выжидает удобного момента где-то совсем рядом. Чуйка мне об этом подсказывала. Надеюсь, она не сбоит.

– Алес! Я буду портить ваш эфир, – вспомнила диковинное выражение мужчины, – пока вы не появитесь! Алес!

– Чего ты вопишь? – недовольно зашипела незнакомка. Ну вот совсем как натуральная кошка! – Хочешь, чтобы инкубы побыстрее сбежались обратно и добили нас?

– Алес!

– Анна, – раздалось недовольное над ухом. – Что же вы такая громкая? Мешаете мне работать!

Сама звала, сама вскрикнула и подпрыгнула от неожиданности, сама попыталась отмахнуться в раздражении от мужчины, опять пройдя рукой навылет сквозь его тело. В общем, я по жизни очень самостоятельная девушка!

– Откройте нам еще одни наручники.

Алес выпучил глаза, незнакомка, кстати, тоже. У нее даже заплывший фингалом левый глаз неплохо приоткрылся.

– Пардоньте, – смутился мужчина наготы рыжей, отводя взгляд. – Анна! От вас одни неприятности!

– Не неприятности, Алес. Задачи! – охотно поправила его. – Освободите эту девушку.

– Анна…

– Сами же говорили, нам стоит поторопиться. Огонь и все дела.

– Анна, – закатил глаза к потолку Алес. Выражение вселенской муки на лице его любимое?

– Проверните ту штуку с наручниками! – требовательно тыкнула пальцем в сторону незнакомки. – Что вам сложно? Пожалуйста!

– Мне запрещено вмешиваться в ход событий! – возмутился он. – Я могу только наблюдать.

Ну и где логика?! Я нетерпеливо пританцовывала на месте:

– Алес, миленький, открою вам тайну. Вы уже вмешались! Хуже все равно не будет.

Мужчина насупился.

– С кем ты разговариваешь? – ошарашенно спросила рыжая.

– С Алесом. Погоди… – я прищурилась. – Ты его разве не видишь?

Она отрицательно мотнула головой, я тут же засомневалась в собственной адекватности. Это что получается-то, а? Я вполне могу быть прикована к той трубе и просто смотреть «мультики» в отключке?!

Ухватила себя чуть повыше запястья.

– Ай!

Больно!

То, что надо. Не сплю.

– Не вижу, но слышу, – запоздало уточнила девушка.

Фу-ух! Уже легче. Массовые галлюцинации бывают редко. Наверное.

Я подозрительно прищурилась, обратившись к Алесу:

– А почему я вас вижу, а она – нет?

– Анна, вы и мертвого уговорите, – тяжело вздохнул он.

Ага! Чья бы корова мычала! Просто решил опять так ловко уйти от ответа! Ну ничего, дай мне только выбраться из этой передряги и я тебе припомню. У меня вообще отличная память! Все вопросы, что проигнорировал, буду повторять и засорять «эфир» Алесу, пока не получу нужную информацию.

Мужчина подошел к девушке, несколько секунд подержал цепочку, соединяющую браслеты наручников между собой, и она распалась в его руках. Рыжая оказалась свободна!

– Алес, вы – прелесть! – пискнула я, подхватывая новую знакомую. Та едва устояла на ногах.

– Надеюсь, вы знаете, что творите, Анна. Хотя… что-то мне подсказывает, вы предпочитаете импровизацию.

Мужчина состроил кислую гримасу и растворился в воздухе.

– Но как? – повернулась она ко мне.

Помнится, буквально недавно я задала такой же вопрос.

– Долгая история, – отмахнулась. – Пойдем.

Я потянула рыжую в сторону двери, но она неожиданно заупрямилась:

– Нет.

– Нет? – удивленно переспросила.

– Я никуда не пойду.

– Н-но…

– Убей меня, Аня.

– Чего?! – вот это номер!

– Убей меня.

– Ты серьезно?

Девушка кивнула.

– Нет, – в ужасе отшатнулась я.

Без моей помощи рыжая зашаталась, но устояла. А еще совершенно не стеснялась собственной наготы.

– Что за бред ты несешь?

– Убей! – пыталась настоять она. – Я все равно опозорена! Зачем мне жить?

Не такого ответа я ожидала.

После секундного ступора меня накрыла небывалая злость:

– Глупая! Нет ничего ценнее жизни! О близких ты не подумала?

Рыжая закусила губу и потупила взгляд:

– Так будет лучше.

– Кому? – она не ответила и тогда я сделала это за нее. – Разве что только тем, кто сотворил это с тобой.

Девушка резко вскинула голову и зарычала. На этот раз я не испугалась. Попривыкла что ли?

– Хотели сломать и что?! – настала моя очередь кричать. – Удалось, значит, да?! Сдалась?! Слабачка!

На ее рычание я ответила своим: отчаянным подобием звериного устрашения. Девушка замолкла, приподняла брови, будто безмолвно спрашивала: ну и что дальше?

– Я без тебя не уйду, поняла, рыжая?! – нахмурилась, в гляделки играть тоже умею. – И я безумно жить хочу! Я в этом мире еще толком ничего не видела, не пробовала, даже не влюблялась ни разу! И если умру в этом гадком клубе, то по твоей вине! Усекла?

– Лина, – невпопад ответила мне.

– Что?

– Зовут меня так, – она, казалось, растерялась от моего напора и потеряла остатки глупой бравады. – И я не хочу, чтобы кто-нибудь пострадал по моей вине.

У меня аж перед глазами прояснилось. Ура! Значит, покончили пока с суицидальными настроениями!

– Хорошо, Лина, – ободряюще улыбнулась ей. – А теперь поспеши. Мне уже не по себе от запаха дыма.

Повторяешься, Машкова. А если бы угрозы с девушкой не сработали бы? Вот Алес не повелся и тебя перехитрил…

Думать, что стала бы делать в случае неудачи, не хотелось. Получилось же.

Лина впервые кинула взгляд вниз, на свое избитое оголенное тело. Я поняла ее без слов.

– Погоди, – запасной одежды не было, мое коротенькое платьице едва задницу прикрывало.

Поэтому я кинулась к пародии на завесу у сцены. Сильно дернула, сорвала одну полосу и вернулась к Лине, обернула шифон вокруг нее несколько раз и закрепила узлом спереди. Благодаря нескольким слоям ткани, полупрозрачная материя сейчас не просвещалась, создавая иллюзию закрытости. Правда, во многих местах импровизированное платье сразу же окрасилось кровью… Красное на красном, мда.

Низ я с трудом оторвала, чтобы не мешал ходить. По длине наряд получился чуть выше щиколоток, а по виду… Как раз для фильмов ужаса! Эх…

Но Лина приободрилась. С моей помощью она спустилась со сцены, проковыляв к двери.

Я видела, каждый шаг давался ей с огромным трудом, тело плохо слушалось, но Лина ни разу не застонала и не пожаловалась. Вот это характер!

Не успела я порадоваться, что удалось убедить рыжую немного воспрянуть духом, как столкнулась с новым разочарованием.

Дверь была заблокирована. Как мы ни ухитрялись ее открыть – напрасно.

– Все зря, – слезы защипали глаза.

Старалась, старалась и на тебе! Так и помру в этой мышеловке, не выбравшись наружу. Гадство вселенского масштаба просто!


ГЛАВА 13

class="book"> Гори, гори ясно!


– Прости, – отвернулась Лина.

– Тебя-то за что?

– За то, что застряла здесь со мной.

– Ерунды не говори! В этом-то ты точно не виновата, – я тронула ее за плечо и скривилась, когда Лина резко увернулась. Любые прикосновения были ей неприятны. – Я вляпалась в «Blaze» по собственной глупости. На самом деле, это довольно интересная история, будь у нее положительный финал.

Девушка робко улыбнулась:

– Расскажешь?

Видать, собственная реакция на привычные за пределами клуба прикосновения без грязного контекста, вызывала в ней стыд.

– Почему бы и нет, – пожала плечами я и попыталась пошутить. – Умирать будет веселее.

Шутка не удалась. Черный юмор явно не мое.

Лина хмыкнула, поразительно легко поддержав меня в желании не поддаваться грусти.

Мы уселись на пол, упираясь спинами в стену. Между нами расстоянием была лишь злополучная дверь – камень преткновения на пути к свободе. Я спокойно отнеслась к стремлению Лины сохранять дистанцию. После того, что ей пришлось пережить…

Я начала рассказ с того самого момента, как уступила напору подруги и впервые пришла в «Blaze». А стоило дойти до разговора с Марикеттой, свет замигал и вдруг погас.

Мы остались в кромешной тьме.

Буквально через секунду с отчетливым щелчком дверь открылась. Видать, замкнуло электричество, и система блокировки отключилась. Терять такой шанс было бы глупо.

– Ничего не вижу, – распахнув дверь, я досадливо повернулась туда, где по моим представлениям, была Лина.

В темноте даже силуэт девушки рассмотреть получилось с трудом. Лишь неестественный огонек светился совсем рядом.

Зеленый глаз. Один. Жутко.

Я икнула.

– Успокойся, это всего-то я, – ответила Лина. – Возьми меня за руку. Дальше я поведу.

Когда я послушалась и ухватилась за ее холодную ладошку, девушка на мгновение будто вся заиндевела. Тяжко ей пришлось, э-эх. Преодолев страх перед прикосновением, а может, просто на время его заглушив, Лина уверенно повела меня вперед.

Продвигались мы медленно, любое движение давалось моей спутнице с трудом, но она не жаловалась. И я не стала, когда от жажды сводило горло, температура с каждым пройденным метром, казалось, только возрастала, а от дыма слезились глаза.

Как только завернули за угол, едва не задохнулись. Чем ближе подбирались к свободе, тем тяжелее дышать становилось. Пришлось даже опуститься вниз и ползти на коленках, концентрация дыма вблизи к полу оказалась меньше.

В какой-то момент Лина сильно дернулась, взбрыкнула и зашипела. Из-за того, что я крепко держалась за ее ногу, повторила движение и даже кувыркнулась через ее голову вперед. Приземлилась с глухим стоном прямиком на копчик. Вот это да-а…

Разлеживаться мне не дали, резко вздернули вверх.

В темноте и дыму сложно было что-либо разобрать. Единственное, что я сразу сообразила: меня держал мужчина и он… светился.

Нет, не посланник небес. Просто подвеска на его груди излучала тусклый голубоватый свет. Но его хватило, чтобы проморгаться и понять, кто передо мной.

– Ты?! – мы были поразительно единодушны в своем удивлении.

– Что ты здесь забыла? – нахмурился байкер.

У меня, кстати, к нему появился аналогичный вопрос, но озвучивать его не стала. Даже обрадовалась, что встретила знакомого незнакомца, а не Мастера, например. Хотя втайне продолжала рассчитывать на помощь братца.

– Отпусти ее! – послышалось рычание за спиной.

– Лина?

– Даниил?

– Нашел, наконец-то, – его вниманием полностью завладела моя спутница. – С тобой все в порядке?

Они явно были знакомы.

Байкер кинулся к девушке:

– Ты ранена?!

В порыве беспокойства, мужчина совсем забыл обо мне. Он попытался подхватить рыжую на руки, но она неожиданно взъярилась:

– Сама! Не трогай!

– Да ты еле на ногах стоишь!

– С-сама! – с нажимом потребовала Лина.

– Ну хорошо, – порывистым движением он снял куртку и протянул ее рыжей. – Прикройся.

От одежды Лина отказываться не стала. А я успела тихо позавидовать. Где мой обещанный спецназ? Где забота обо мне любимой?

Все приходится делать самой, а ведь я бы с удовольствием повесила эти решения на сильные мужские плечи!

– Пойдемте, стоит поспешить выбраться, – скупо кинул нам. – Скоро здесь станет совсем не до разговоров.

Казалось, отказ девушки смог его разозлить, но спорить Даниил не стал. Вместо этого резко развернулся и едва ли не бегом направился по коридору, совсем не пригибаясь. От дыма слезились глаза, першило в горле, появился кашель. А Даниил, знай себе, шел к цели и будто никакого дискомфорта не испытывал. К тому же прекрасно ориентировался в темноте. В отличие от меня.

За несколько минут, наверное, я с десяток раз успела споткнуться и неловко пихнуть байкера в спину. Но он стоически молчал до поры до времени. Пока я в очередной раз не продемонстрировала собственную неуклюжесть, едва не подвернув лодыжку.

Ногу прострелило болью. Даниил вовремя успел меня подхватить под руку, не дав упасть. Правда, видавший виды парик слетел. Столько приключений сегодня ночью со мной прошел, а близости этого мужчины не пережил! Ну надо же.

– Занятно все же, – сказал он, проводив задумчивым взглядом парик. – Любительница переодеваний?

– Маскировки, – буркнула я, припадая на ногу.

– Ты тоже «сама»? – язвительно переспросил он, все еще поддерживая меня.

– От помощи не откажусь, – таким же тоном ответила.

А что? Я не гордая!

Мужчина хмыкнул и легко подхватил меня на руки. Я пискнула от восторга. В кои-то веки на ручках прокачусь! Приятно, е-мое! Пусть и при таких обстоятельствах.

– Старайся дышать через раз, – он пригнул мою голову к своей груди.

Разумно. Носом я уткнулась ему в футболку, чтобы, поменьше вдыхать дым.

Лина молча шла за нами. Ну и характер! Кремень просто.

Вдалеке слышался шум огня. Страшная безжалостная стихия. Было жарко, душно до тошноты, но, рядом с Даниилом, совершенно не страшно. Я зажмурилась и… не молилась, нет. Просто замерла. Впала в какой-то кататонический ступор.

Как мы выбрались наружу не помню. Все смешалось воедино.

Порыв свежего ветра заставил поднять голову и осмотреться: мы оказались в переулке, куда попали недавно с Верой, сбегая из клуба. Видать, Даниил вывел нас тем же путем.

Только в этот раз здесь не было пустынно и жутко, а скорее многолюдно. Пожарные, полиция, медики, толпа посетителей верхнего «Blaze», случайные зеваки… А позади «трещал по швам» клуб, огонь вырывался из окон второго этажа, брызгали стекла. Видать, очаг возгорания находился именно там. Мне чудесным образом просто повезло, что вообще успела выбраться! Со всеми этими промедлениями…

Бр-р! Даже и представлять свое альтернативное будущее было страшно.

Нас тут же взяли в плотное кольцо трое пожарных, оттесняя в безопасное место.

– Анька! – женское верещание отозвалось болью в груди.

Верка, чумазая, запыхавшаяся, в порванном платье и съехавшим на бок парике, стремглав мчалась сюда.

– Девушка… – попытался было остановить этот вихрь один из пожарных. – Зайдите за ограждение.

Да куда там! Веру сейчас и спецназ не угомонил бы!

– Жива! – сграбастала меня в объятья она и принялась выцеловывать. – Анечка, Анютка, маленький мой! Ты как?

Это говорящее цунами едва не сбило с ног Даниила. Мужчине пришлось отпустить меня и отойти. Верка была непреклонна в своей любви! Собственнически прижала к себе, едва не удушив, а всех других оттеснила. В общем, выглядела так же, как Голлум со своей «прелестью».

Впрочем, я против совсем не выступала. Соскучилась, страху натерпелась, руки-ноги онемели.

– Как ты? Что ты? Где болит? – не унималась она. – Доктора сюда! Скорее! Что вы там копаетесь?!

Вера успевала на все стороны, видать, от шока так разошлась. Что же с ней приключилось и как удалось выбраться? Скорей бы узнать!

– Почему ты молчишь? – вновь обратилась ко мне.

– Ты ее сейчас задушишь, малахольная, – вклинился братец.

О! И Чиж тут! Тоже чумазый, с подбитым глазом… Явно без приключений не обошлось.

Рыжий привлек меня в объятья, игнорируя писк протеста Веры. Обнял то он меня вместе с ней.

– Я тоже тебя люблю, – шепнул мне на ухо братец. – Но это не умаляет моей злости, засранка. Чтобы больше не вытворяла такого, поняла? Умирать она собралась!

– Зуб даю!

Да ни в жизнь на такую авантюру не подпишусь! Буду сопеть в две дырочки и жить тихой спокойной жизнью офисного планктона. Угу. Хватит с меня приключений, едва до смертельного порога не доскакалась. Все.

– Заметано.

Как-то незаметно Лина и Даниил отошли в сторонку, общаясь с медиками, полицейскими. Девушку и вовсе погрузили в скорую помощь, а вскоре увезли с мигалками. Байкер, понятное дело, поехал вслед за ней на своем потрясном монстре – Харлее. Даже и парой слов с ними перекинуться не успелось.

Внутри заворочалось какое-то смутное сожаление, но сосредоточиться на нем я не смогла. Было кому внимание уделить!

– Как ты выбралась оттуда? – спросила Веру. – Борис не хило так тебя приложил. Голова болит?

– Борис?

– Тот качок-переросток, к которому ты «клеилась», пытаясь меня выручить, – охотно подсказала я.

– Он не появился. Я очнулась уже в машине Чижа.

– Мне пришлось срочно ее вытаскивать, по прослушке понял, что дело дрянь, – пояснил братец, заприметив мой вопросительный взгляд. – Пока туда-сюда, пока Вера очухалась, мы упустили время. Я вызвал знакомых ребят на подмогу, но в клуб к тебе мы не пробились.

Вот отсюда, видать, и фигнал нарисовался. Все же брат с боем пытался ко мне прорваться! Это грело душу.

– Потом уже ментам позвонили, хотели поднять шумиху. А здесь вдруг и пожар начался. Под общую панику я ринулся в клуб за тобой, но в дыму не разобрался куда бежать, наткнулся на пожарника и…

И был отправлен наружу, в безопасное место. Понятное дело.

Я кивнула.

– Прости, Анюткин, я тебя подвел, – повинился Чиж. – Если бы не чистая счастливая случайность, я мог сегодня тебя потерять…

Ну скажем, совсем не случайности надо сказать спасибо, а Алесу…

– Перестань. Я тебя не виню.

Только братец покачал головой, не убедила. В непосредственной близости от него меня, наконец, настиг отходняк. Затрясло, в голове зашумело, тело стал бить озноб.

– Кстати, а как ты выбралась? – спросила Вера.

– Потом все расскажу.

Вроде все закончилось хорошо. А меня не отпускало неприятное чувство, что кто-то наблюдает… Даже по сторонам заозиралась.

В толпе мелькнуло знакомое лицо. Я прищурилась…

Алексей Дементьев! Шастает тут с шальной улыбкой до ушей. В самой гуще событий, у полиции под носом!

Встретилась с мужчиной взглядом и обмерла. Он мне подмигнул!

– Дементьев, – не своим голосом прокаркала я.

– Кто? – недоуменно переспросила Вера.

– Где? – брат был поточнее.

Вот вам и различия мужского и женского восприятия!

Я тыкнула в сторону сбежавшего маньяка, но… его и след простыл.

Чиж долго всматривался в толпу, а потом серьезно вынес вердикт:

– Нет там никого, Ань. Дыма наглоталась и не такое покажется.

Неприятное чувство не отпускало. Я встряхнула головой и растянула губы в фальшивой улыбке.

Может, действительно показалось…

– Когда ты уже отвезешь меня домой? Там Мистер Бом и…

– Какой домой! – в один голос возопили они. – Сначала больница!

– Ну ребята-а!

– Никаких ребят, – веско отрезал братец. Не Чиж – сатрап и деспот прямо! – Пока доктор не осмотрит, домой тебе зась, Анька. Заодно и Вера покатается в томографе.

– Мишка! – возмущенно зашипела подруга.

Во-от! Не одной мне предстоит отдуваться за эту вылазку! Справедливость восторжествовала!

– Не мишкай, не уступлю. Мозги – это не шутка, – строго ответил он. – А судя по твоим последним выходкам, у тебя и прежде их было в дефиците.

Не мог он без подколок, это уже не привычка, это характер!

– Ну знаешь! – вспыхнула она.

Чиж ответил озорной улыбкой:

– Знаю-знаю.

Я довольно улыбнулась, пока они привычно цапались. Все возвращается на круги своя. Э-эх… Хорошо-то как!

ГЛАВА 14

Не шефом единым


– И как это понимать, Машкова? – Йоган раздраженно хмурил брови.

Главреду роль главгада всегда хорошо удавалась!

Вот и сейчас, не успела я прибежать на работу тютелька в тютельку за минуту до опоздания, как он вызвал к себе на ковер. И сидит весь такой важный, серьезный – мрачнее грозовой тучи! Страшно смотреть!

– Как понимать? – я растерянно хлопала ресницами.

И ведь ни сном, ни духом кто успел нагадить шефу в тапки!

Убить этого «шутника» мало! Спаскудничал спозаранку, а редакции теперь весь день разгребай! Потоки язвительности, сарказма и раздражения у Йошки неиссякаемы.

Особенно в те самые дни. Неудовлетворенные которые. И кто ему не дал опять?

Надо ему завести такую любовницу, чтобы вот всегда-всегда была готова! Гляди, и коллективу полегчает.

Главред в настроении – журналисты спокойно работают, главред без настроения – журналисты активно ищут пути отступления, только бы на глаза начальству лишний раз не попасться! Тут уже не до творчества. О сохранности собственной шкуры надо позаботиться!

– Вот и я думаю, как мне понимать твой финт ушами, – недовольно поджал губы Йоган. – С виду ведь умная девка…

У меня внутри все похолодело от плохого предчувствия. Вроде и похвалил, а, выходит, и нет. Черт ногу сломает в его настроениях! Как пить дать, сказывается горячая испанская кровь…

–… а так меня подставила!

– Да что я сделала-то? – так и кондратий может хватить с этим «тянем-потянем»!

И ведь знает, что на пределе держит! А все равно мастерски напряжение нагнетает. Как есть главгад!

– Что сделала?! – он нехорошо прищурился. – Почему о журналистском расследовании в «Blaze» я узнаю последним?!

Опаньки, это мне, значит, голову открутить надо? Не будем, пожалуй, спешить с линчеванием. Мы – журналисты, народ незлобливый, отходчивый.

– Э-э-э…

Потому что расследование было неофициальным, и мы не рассчитывали на поддержку начальства? Мда. Правду точно озвучивать не стоило. Лучше сразу яду выпить. Безболезненнее будет.

– Думаешь, мне нужны эти ночные разбирательства с полицией?

А кому они вообще нужны?

Да, с места преступления, как выразились стражи правопорядка, нас вчера так просто не отпустили. Допросили по форме, протокол составили, контактные данные взяли и-и-и… заставили дать номер телефона главного редактора газеты, раз уж мы назвались журналистами той самой «Недельки». Кто тогда думал, что они вообще станут дозваниваться Йогану, проверять?

Я – точно нет. Безумно хотелось одного: отделаться от всех вопросов побыстрее и умчаться в далекие дали. То есть не такие далекие, всего-то в противоположный район города – домой. Но, как говорится, не судьба.

После разбирательств с полицией на месте, благо в участок нас не потянули, я чувствовала себя мочалом. Эмоционально и физически была выжата до предела. Выглядела, видать, соответственно. Ведь едва уселась в машину братца, как тот помчал к больнице. От помощи медиков в скорой сознательно отказалась, сославшись, что чувствую себя отлично.

Чиж на эти враки, естественно, не купился. И нашим с Веркой уговорам, подруге тоже не улыбались ночные метания в больнице, не внял.

По дороге в клинику я как раз и успела подробно рассказать о своих приключениях в «Blaze». Часть они слышали благодаря прослушке (Чиж все записал на флешку), часть «благополучно» не записалась, остальное пояснила я. И столкнулась с тотальным скепсисом.

Что подруга, что братец не поверили в существование инкубов и «Писаки»… Нет, в его помощь им, конечно, верилось, а вот в принадлежность Алеса к призракам или таинственным наблюдателям, как он сам брался утверждать, – нет.

С пеной у рта кидаться в убеждения обратного я не стала. И самой верилось бы с трудом, не произойди все странности на моих глазах. Да сумей я найти другие правдоподобные объяснения случившемуся, с удовольствием поверила бы! Все лучше, чем признать существование мира сверхъестественного.

Увы, иных объяснений у меня не было. А вот не отвеченных вопросов к Алесу осталось уйма. И пусть я обещала Чижу, что больше ни ногой не полезу в любые авантюры, а намерений добиться ответов не бросала.

Через пятнадцать минут мы уже завалились в приемное отделение ближайшей частной клиники. В государственной ночью вряд ли кто пальцем пошевелил бы ради обследований. Пришлось бы ждать утра. А его хотелось встретить в собственной удобной постельке.

А вот в частной, нашу дикую компанию приняли, как положено: с улыбками и воодушевлением взялись хлопотать вокруг. И правильно, того, кто платит бешеные бабки за обслуживание – нужно холить и лелеять.

Взялись за нас с Веркой плотно: консультации со специалистами, обследования всякие… И никто из персонала категорически не обращал внимания на глухую ночь! Вот это, я понимаю, сервис!

– Машкова, я с кем разговариваю тут? – грозно прищурился Йоган. – Ты меня вообще слышишь?!

– Слышу, – с готовностью кивнула я.

Просто задумалась. Вслух я в этом смертельном грехе, конечно, не призналась.

Главред привык, что его речи нужно не только слушать, им необходимо внимать! И не дай Бог пропустишь хоть слово, потеряешь нить разговора или в открытую покажешь собственную скуку… Сожрет и не подавится!

– Ты что бухая? – возмутился шеф.

Нет, ну вот это чуйка!

В моей крови действительно обнаружили сильнодействующие препараты. В народе о таких отзываются просто – дурь. Но концентрация их оказалась маленькой, неопасной для жизни. Несколько капельниц, чтобы нейтрализовать и вывести действующее вещество, и добрый доктор пообещал, что утром я буду, как огурчик. Разве что побочных эффектов не удастся избежать: сонливость, некая заторможенность или наоборот вспышки бурной активности – жить можно. Тем более, что все должно пройти за несколько дней. Перетерплю.

Жаль только, больничный не взять. У Йогана точно не допросишься, разве что одной ногой в могиле стоять будешь. Нет? Тогда, будь добра, паши!

– Нормальная я, – буркнула, даже слегка обидеться успела.

– Вижу я твою нормальность, Машкова. Синяки под глазами, взгляд расфокусированный и на ногах едва держишься!

Ну-у-у… Что есть, то есть… Какой там зомби-апокалипсис? После двух часов сна так будешь выглядеть, что любые зомби передохнут от зависти.

– Скажи-ка мне вот что, – главред заинтересованно подался вперед, опираясь локтями о столешницу, – какого ляда вы вообще полезли в этот клуб?

Под жгучим взглядом темно-карих глаз шефа, я стыдливо потупилась:

– Девушки пропадали, а все зацепки вели в «Blaze»…

– И вы решили сыграть роль доблестных полицейских. Думаешь, без вас стражи правопорядка не справились бы?

– Да они там все продажные! – он хмыкнул, а я вновь потеряла смелость в открытую протестовать: – То есть проплаченные… А мы хотели пролить свет на это дело, расшевелить общественность и…

– Заработать огромные неприятности на свои любопытные задницы, – весомо закончил шеф. – Последнее вам определенно удалось.

– Вера сказала…

– Вера сказала, – перекривил он меня, перебив. – Вера вот договорилась до больницы!

И правда, удар об стену так просто подруге не прошел.

Чиж не зря настоял на МРТ. Сотрясение мозга и… субдуральная гематома.

Диагноз звучал устрашающе, но лечащий врач спешил нас успокоить: при эффективном лечении, все должно прийти в норму. Со временем.

Вере пришлось остаться в больнице. Подруга новость восприняла болезненно, но деваться было некуда – жить хотелось.

– Эх, Машкова, Машкова. Глаз да глаз за тобой нужен, глупая, – покачал головой Йоган.

Его строгость вдруг сменилась тревогой и даже некая нежность проскользнула во взгляде.

У-у-у! Сейчас вновь начнет расписывать прелести романа с ним любимым, а, может, и страшать безработицей, увольнением с волчьим билетом или еще какими «жутиками»…

– Не нужен мне ваш глаз, у меня свои на месте.

Ляпнула и тут же удивилась собственной смелости. Обычно, в присутствии главреда я либо мямлила нечто невразумительное, либо отмалчивалась. В общем, на рожон никогда не лезла. А тут…

Йоган не психанул, лишь криво улыбнулся:

– Зубки отращиваешь? Молодец. А теперь слушай сюда, Машкова.

Вот не знаю, чего я так скукожилась вдруг, но мгновенно вжала голову в плечи. Жутко захотелось сделаться невидимой. За последние недели это просто самое популярное мое желание!

– Материал по «Blaze» до завтра должен быть у меня на электронке.

– Ка-а-ак?!

– Каком кверху, – гаркнул он. – Мне тебя еще учить писать нужно? За все эти годы не научилась?

– Научилась, но… я думала, что вы не собираетесь давать этому делу ход.

– И упустить такой эксклюзив? – вкрадчиво уточнил главред. – За идиота держишь?

– Нет, что вы, Йош… гх-м... Йоган Брониславович!

Он еще с полминуты сканировал меня мрачным взглядом, будто проверял на честность. А потом уверенность в собственной неотразимости и гениальности перевесила любые сомнения по этому поводу.

– То-то же, Машкова. И не смей думать за меня, у тебя это плохо получается.

– Хорошо, Йоган Брониславович, – вновь поддакнула я, на что главред недовольно поморщился.

– Ходячая неприятность ты, Анька. Хоть и симпатичная.

Да неправда это! Ни первое, ни, к сожалению, второе.

– Не связываться бы с тобой… Чую, подведешь ты меня, Машкова… Материал на первую полосу…

– Не подведу! – едва из джинсов не выпрыгнула. Такой шанс раз в жизни бывает!

– Эх! – махнул рукой Йоган. – Все равно Вера выбыла из строя неизвестно на сколько. Кстати, что там с ней?

– Сотрясение мозга. Лежит, капается.

– И правильно, – со знанием дела покивал он. – Пусть полежит, подлечится. А там смотри, с новыми силами и идеями сразу в строй «Недельки» вернется.

Вера-то? Она и сейчас, небось, из палаты в бой рвется! Зная ее неуемную натуру, я была в этом больше, чем уверена. Да только кто пустит? Лечение в приватной клинике не только дорогое, но и правила строгие. Пока не вылечат, не выпустят. Или пока все деньги не высосут…

– Свободна, Машкова, иди работай. И помни, материал нужен мне к утру. Еще посмотреть нужно, что ты там наваяешь. Завтра вечером в типографии номер отпечатывать будут, если подойдет – успеем в последний вагон заскочить и выпустить эксклюзив.

Я угукнула и поспешила к выходу.

– Машкова? – он окликнул меня на пороге.

– Да, шеф?

– Вот что, иди ты домой, Машкова. Там напишешь, – повелительным тоном приказал Йоган. – Выглядишь хр*ново.

– Спасибо, Йоган Брониславович, – тут же нашлась я.

Шеф прямо мастер комплиментов! Ну а я что? Я не гордая! Временами…

Йоган хмыкнул, растянув губы в снисходительной улыбке.

Вроде и поблагодарила за возможность дистанционно работать, а вышло – за сомнительный комплимент. И здесь отличилась.

Из кабинета главреда я уходила со стопроцентной уверенностью: эта статья либо станет удачным стартом моей карьеры, как журналиста, либо… окончательно потопит.

Редакцию покинула в кратчайшие сроки. Маршрутка тоже быстро подошла. Несмотря на паршивое самочувствие, я решила сначала проведать Верку, а потом уже завалиться домой работать.

В супермаркете, за квартал от клиники, я купила яблоки, йогурт, круассаны и бутылку минералки. Так себе гостинцы, но уже не с пустыми руками. На проходной охранник смерил меня подозрительным взглядом из-под козырька бейсболки «хэви метал форева», но тормозить не стал. И на том спасибо.

В неврологическое отделение я поднялась вооруженная бахилами и бумажным пакетом с гостинцами. Веркина восьмая палата находилась в конце коридора, но я уже на входе в отделение прекрасно расслышала, что там лежит моя подруга. Ее гневные вопли ни с чем не перепутаю. Катализатором раздражения, конечно же, послужил Чиж.

Братец стоял посреди палаты и не уступал Вере в воинственности:

– Дура безмозглая!

– Ну почему же безмозглая? – раскраснелась подруга. – Меня вот только вчера сфотографировали – там, как видишь, все на месте.

И она красноречиво помахала результатами томограммы.

Чиж скривился.

– Что за крик, а драки нет? – я громко обнаружила свое присутствие.

Эти двое так были сосредоточены друг на друге, что благополучно не заметили моего появления. И не заметили бы, как подсказывало внутреннее чутье, еще долго. А подсматривать и подслушивать некрасиво.

– О, Анютин пришел! – искренне обрадовалась подруга. – Избавь меня от своего деспотичного братца. Пользуется, гад, тем, что я пока не в форме для полноценного отпора!

Чиж был ко мне вполоборота, скрестив руки на груди, он недовольно хмурился. Солнце стояло в зените, в его лучах, что как раз пробивались из окна, прическа братца выглядела по-настоящему огненной. Всегда, если честно, завидовала его яркому цвету волос.

– Мишка, ты чего это раскричался? – искренне удивилась такому поведению.

Он, конечно, славился вспыльчивостью, но ничего лишнего никогда себе не позволял. В наших спорах всегда буянила я, братец по большей части слушал, да сохранял покерфейс. Чем бесил меня еще больше.

А здесь… Прям разошелся не на шутку! Того гляди дым из ушей повалит!

– Вот отделение переполошили! Признавайтесь, чего опять не поделили?

Чиж поморщился, но отвечать не спешил.

Ночевал он у меня, а потом свалил с утра пораньше. Чудесное спасение из горящего клуба подействовало на братца… неожиданным образом. Что удивительно, из вечно саркастичного типа он превратился в курицу-наседку. Вот и Веру, наверняка, достал своей гиперопекой, а подруга не из тех, кто способен поддаваться влиянию кого-либо. Не смолчала.

– Да вот вздумал диктовать мне, как поступать, – состроила кислую мину она. – И решил, что я послушаюсь.

– А что остается делать, если, как сказала бы наша почившая бабуля, из-за твоей дурной головы и ногам горе? – хмуро уточнил Чиж. – Хотя в твоем случае, как раз голова и пострадала…

Вера едва с кровати не вскочила от возмущения:

– Зарубить себе на носу, что ты мне никто! Не брат, не сват, не муж и уж точно не хозяин. Поэтому подчиняться я тебе не собираюсь. Сколько еще повторить, чтобы понял?! Дать ответ в письменном виде? Может, так дойдет лучше?

Мишка побагровел от злости, сжал кулаки, но стойко выдерживал паузу.

– Или ты только через объектив фотоаппарата понимаешь? Так включай свою зеркалку, я тебе объясню простым языком, – Вера выставила средний палец, а остальные сложила в кулак. Всем понятный жест. – Хорошо видно?

Прекрасно. Я открыла рот от изумления. Чиж весь прямо вскипел изнутри.

– Гляди-ка, – подруга не унималась, – пришел, красавец-мачо, и раскомандовался тут! Оставь меня в покое!

– Да кому ты нужна! – яростно выпалил братец. – Дура!

Эта реплика для неуемной блондинистой натуры девушки послужила, как красная тряпка для быка.

– Кто дал тебе право вечно меня оскорблять?! – она едва с кровати не свалилась, штатив капельницы тревожно накренился, бутылочки с физраствором возмущенно звякнули. – Пошел вон отсюда!

– И пойду! Больно надо таскаться к тебе. Только время зря потратил!

– Время потратил? Бедняжка! Так ты мне телефончики всех заждавшихся твоего внимания в блокнот запиши – я перезвоню, извинюсь, что задержала. А то ведь обидеться могут и перестанут давать. А для тебя это катастрофа, да, Чиж? У тебя же все бабы строго по дням недели расписаны!

Он громко скрипнул зубами.

– Вер, ау, успокойся, – ситуация принимала тревожный оборот, и я просто обязана была вмешаться. – Кому-то вообще-то нервничать противопоказано, не забыла?

– К черту!

– И правда, чего я заморачиваюсь? – Мишка нервно дернулся. – Выздоравливай!

Он швырнул ей на колени бумажный пакет. На одеяло тут же вывалилась связка бананов. Вера схватила их и запульнула обратно в Чижа.

– Твоими молитвами!

Братец ловко поймал бананы. А подруга вдруг позеленела, округлила глаза и прикрыла рот ладошкой. Я успела лишь тазик подставить, который стоял под кроватью, как ее в него вывернуло.

В этот самый момент в палату ворвался Веркин лечащий врач: высокий блондин среднего возраста и вполне себе респектабельного вида.

– Что вы здесь творите?!

Он быстро оценил ситуацию и резко повернулся к нам:

– Моей пациентке противопоказаны любые негативные эмоции! У нее строгий постельный режим и круглосуточное наблюдение! – его возмущению не было предела.

Хорошо, что врачи не носят огнестрельного оружия. Иначе некоторые из них точно расстреливали бы всех вредителей скорому выздоровлению пациентов.

– А вы что устроили? – напустился на нас эскулап. – Так хотите довести ее до операции на головном мозге?

Чиж отшатнулся. Он резко изменился в лице: всю злость, как рукой стерли, заменив на явно заметное чувство вины, раскаяния и тревогу.

– Я не хотел. Вер…

– Не хотел он, – пробурчал доктор, помогая пациентке удобнее устроиться на кровати. – А до приступа довел.

– Вер, – обеспокоено выдал Чиж. – Прости, я…

Подруга и до этого выглядела не ахти: всколоченная, бледная, измученная, а сейчас и вовсе напоминала бледную тень от себя прежней.

– Уйди, – обессиленно простонала.

– Я…

– Прошу тебя, уйди, – повторила, закрыв глаза. Точно и смотреть на него сейчас была не в силах. – Я больше не могу, хватит.

Я усиленно замахала, указывая Мишке на дверь.

– Хорошо, – неохотно кивнул он и через несколько секунд был таков.

Действительно ушел, аккуратно прикрыв за собой дверь, не попрощавшись и больше не поднимая ни на кого взгляд.

– Ну что ж вы, Вера Александровна, так неосторожно себя ведете, – не успел за Мишкой и след простыть, как доктор переключился журить пациентку. – Я же предупредил вас: никаких волнений, лежите и спокойно принимаете лечение. Гематома в мозге – не шутка.

– Простите, Вадим Сергеевич, – охотно покаялась подруга. – Я ведь вполне хорошо себя чувствую…

– Кому вы сказки рассказываете? Шум в ушах, головокружение, тошнота и головная боль… Вот сейчас рвота.

– Просто, наверное, съела что-то не то.

– Вы с ночи ничего не ели, Верочка. Вопрос с операцией пока открыт, – прищурился мужчина. – Или память тоже подводит?

– Нет, что вы доктор. С памятью все в полном порядке. Она, как положено, девичья.

Он хмыкнул.

Хоть Верка и выглядела: краше только в гроб кладут, а естественного обаяния не растеряла. Вон даже лечащий врач пытался флиртовать.

– Может, все-таки отпустите меня домой? – заискивающе улыбнулась подруга.

– А может, все-таки будете прилежно лечиться и перестанете давить на мою ответственность?

– Но ведь это так скучно…

– Эх, Верочка, допрыгаетесь – прооперируем. А риск и процент осложнений, сами знаете, высокий.

– Обойдемся, Вадим Сергеевич, без операций, – округлила глаза она. Заметно испугалась.

– Только если вы будете лечиться, как следует.

– А как следует?

– Это я вам подробно расскажу. Позже, – мужчина ответил ей красноречивым взглядом. – Если будете буянить, Вера Александровна, запрещу посещения.

– Я не буду.

– Гематома у вас маленькая и такая же капризная, как хозяйка. Последствия сотрясения мозга могут быть совершенно непредсказуемыми. Поберегите себя, Вера.

– Слушаюсь и повинуюсь, доктор, – захлопала ресницами подруга.

Вот! Раз кокетничать вновь начала, точно идет на поправку!

Вадим Сергеевич счастливо рассмеялся и вышел из палаты, пообещав зайти позже, проверить состояние пациентки и, если все будет хорошо, порадовать ее обедом.

– Ты что творишь, а? – тут же напустилась на нее я.

– Ой, Анькин, не начинай хоть ты!

– Что это вообще было?

– Что? – Вера сделала вид, что удивилась.

– Не притворяйся, ты прекрасно поняла, о чем я, – не купилась на откровенную ложь. – Что произошло между вами с Чижом?

– Ничего особенного. Ты что братца своего не знаешь? Командует по делу и без.

– Между вами что-то есть?

Подруга скривилась и закатила глаза:

– Не хочу это обсуждать сейчас, пожалуйста, а?

И пусть она ушла от ответа, но и не ударилась в протесты, как еще недавно. Это натолкнуло на мысль, что все же что-то есть… Да и дыма без огня, все знают, не бывает.

Не окажись Вера в больнице с реальным риском серьезной операции, я бы точно настояла и вытянула из нее правду. Но сейчас отступилась:

– Хорошо. Но…

– Как только захочу и буду готова поговорить об этом, ты первая, кто узнает, – пообещала она.

На этом и остановились. Я перестала затрагивать неприятную Вере тему, о Мишке больше не вспоминала. Подруге сейчас нужно сосредоточиться на здоровье, а этому любая нервотрепка уж никак не способствует. Главное, скорейшее выздоровление, с остальным потом разберемся.

Разместив гостинцы в тумбочке у кровати Веры, я присела на табурет у окна и рассказала о делах насущных. А именно про утренний вызов на ковер главреда.

– Машкова, ты хоть понимаешь, что это реальный шанс засветиться и утереть тому же Йошке нос? – радостно выдала она.

Знай, что эта новость так поднимет болезной настроение: вон глазки заблестели, на щеках появился легкий румянец, давно бы рассказала!

– Понимаю, но…

– Тогда какого ты здесь просиживаешь у меня? Марш домой – писать!

– Как какого? – выпалила я. – Разве красиво даже не навестить лучшую подругу в больнице?

Вера нетерпеливо отмахнулась:

– Ой, оставь эти красивости! Такой шанс упускать нельзя! Если материал пройдет – засветишься и Йоган не посмеет больше задвигать тебя на скамейку запасных. Да и шумиху вокруг «Blaze» поднимем, а то ведь замнут все по-быстрому: девчонок даже искать не будут и этим гадам опять все сойдет с рук!

Это да-а-а…

В суматохе и потрясениях мысли о том, какие обороты примет вся эта история в дальнейшем, особо не приходили. Все же основную роль сыграл шкурный интерес: выбралась? И слава Богу! Нырять обратно во всю эту грязь жутко не хотелось. Расшифровать и размножить на флешки запись должен был Чиж, я к этому не касалась.

Вера права, если мы сейчас смолчим, то девушки, как пропадали, так и будут пропадать. Сексуальное рабство (и это в нашем-то городе!), процветать не перестанет. Да и недавнее опасное приключение, получается, пройдет зря…

– Ты права.

– Я всегда права, – улыбнулась она.

– И скромна сверх меры.

– Скромность в нашем деле не порок, а большое свинство, – самоуверенно заявила Вера и указала мне на дверь: – Иди-иди, не увиливай.

– Выздоравливай, – искренне пожелала ей. Пусть сбудется. – Без тебя все как-то не так.

Вера тепло улыбнулась, в ее глазах заблестели слезы. Ну надо же! Никогда сентиментальностью не отличалась, а сейчас так легко растрогалась.

– Анютин? – окликнула у порога.

– Да?

– Я в тебя верю. Ни пуха!

– С Богом!

С такими словами я вышла из палаты, быстро минула отделение, спустилась на первый этаж, не дожидаясь лифта, и вышла из здания. Вдоль березовой аллеи до проходной было метров сто. Я прошла совсем немного, как что-то дернуло обернуться обратно на клинику. А все пресловутые «мурашки» виноваты, такое у меня всегда случалось от чужого взгляда. Вот и пришлось искать источник.

Первым делом подняла взгляд на окна Вериной палаты, вдруг подруга ослушалась приказа врача и поднялась? Нет, в нем никого видно не было. А через две палаты Веры у окна стояла девушка. Именно ее пристальный взгляд я и почувствовала.

После того как надышалась дымом, зрение немного расплывалось. За несколько дней все должно было прийти в норму, ну а пока мне приходилось щуриться, чтобы навести фокус.

Девушка выглядела смутно знакомой. А когда она мне приглашающе и как-то отчаянно помахала, узнавание вспыхнуло с дикой силой.

Лина?!

Вот это встреча!


ГЛАВА 15

Спокойная жизнь? Не слышала!


Повинуясь порыву, я вернулась в клинику. Постовая медсестра неврологического отделения меня не остановила. Видать, уже примелькалась.

В нужной палате оказалось… пусто. Лины нигде заметно не было. Но стоило переступить порог, как дверь за мной плотно и резко закрыли.

– Ты не представляешь, как я рада тебя видеть!

Сердце зашлось от неожиданности. В первый момент показалось, что девушка появилась из ниоткуда, на самом деле, она просто прижималась к стеночке сбоку от двери.

– Привет, – несколько растерялась я. – Как ты здесь?

В памяти был еще довольно свеж образ измученной, израненной девушки. Но сейчас эта Лина едва ли напоминала ту, которую хорошо запомнила я.

Меньше чем за сутки, ее разбитое лицо зажило, лишь едва заметная ссадина осталась на лбу. Держалась рыжая прямо, не морщась поминутно от боли. А значит, и раны на теле не причиняли ощутимого дискомфорта.

В больничном халате и со всколоченными грязными волосами ее трудно было назвать красавицей, но Лина притягивала взгляд. Живая мимика, выразительные глаза, редкого светло-янтарного цвета и россыпь милых веснушек на бледной коже – черты сами по себе невыразительные, но в тандеме интересная смесь. Хотелось смотреть и смотреть. Чем я, не стесняясь, и занималась.

– Ужасно!

– Почему ты шепчешь? – нахмурилась я.

Не успела спросить о столь быстром выздоровлении, как Лина округлила глаза.

– Если нас услышат, то обеим несдобровать! – она тревожно покосилась на дверь. – Аня, ты должна мне помочь!

– Что случилось?

– Помоги мне сбежать отсюда!

Я растерялась. А кто бы не растерялся?

– А сама ты что выйти не можешь?

– Будь это так, думаешь, я бы тебя просила?

Логично.

– Не понимаю… Объясни толком, что случилось?

– Если до обеда ничего не придумаю, меня отправят в психушку! – заломила руки Лина.

Ну ничего себе новость! Девушка умеет удивлять.

– Родственники решили, что после случившегося в клубе, мне нужно подлечиться в закрытом учреждении. Мол, я в этом нуждаюсь. В чем? Транквилизаторах, гипнозе и подобии тюрьмы? Ты тоже считаешь, что именно это мне нужно для восстановления?

– Э-э-э…

– Тоже думаешь, что я слетела с катушек?

По правде говоря, сейчас она выглядела слегка диковато, что наводило на определенные мысли, но… Лина явно не была сумасшедшей. Да, она рычала в клубе и до сих пор избегала прикосновений, только мне ли ее судить? Для таких строгих мер в лечении нужно поведение безумнее. Или я совсем ничего не понимаю в жизни.

– Прости, ты меня совершенно не знаешь, я не вправе задавать такие вопросы, еще и срывать злость, – виновато пробормотала Лина. – Только я не выживу в лечебнице закрытого типа, мне нужна свобода…

– За что семья с тобой так? – и представить подобное страшно, а ощутить в реальности…

Девушка закусила губу:

– У них на меня были определенные планы. Зимой у меня запланирована свадьба.

– Оу! Поздравляю!

– Спасибо, – Лина скривилась. – Этот союз поможет соединить два влиятельных рода, укрепить власть в клан… гхм-м, укрепить власть, расширить бизнес.

– Брак по расчету?

Подобное в наши времена совсем не редкость.

Она пожала плечами.

– Теперь я опозорена…

– Жених от тебя отказался? – охнула я. – Но ведь это не твоя вина!

– В какой-то мере моя. Я сбежала от него в тот вечер нашего первого свидания, скучно наводить мосты с тем, кого навязали тебе родители, – спокойно пояснила Лина. – Вместо однообразных разговоров с почти незнакомцем, я решила повеселиться в клубе. Повеселилась, как ты уже знаешь.

– Все равно это подло перекладывать вину на жертву негодяев и отказываться от обязательств!

Мой гнев неожиданно развеселил девушку, она улыбнулась и даже несколько воодушевилась в ответе:

– Нет, от обязательств жених отказываться не собирается. Он, как раз, решил проявить благородство и выполнить обещанное, свадьбу отменять не собирается. А вот я…

Она взяла короткую паузу, отвела взгляд, точно стыдилась того, в чем решила признаться:

– … это я не хочу свадьбы и успела заявить о своем решении семье, – Лина сжала руки в кулаки. – После того, что случилось в «Blaze»… Вся эта грязь… Не думаю, что когда-нибудь снова смогу с мужчиной…

Ее передернуло от отвращения.

– А он хороший и не заслуживает мучиться со мной из-за долга перед семьей и собственного благородства.

– Погоди, но, может, со временем…

– Нет, – резко и даже как-то испугано ответила мне. – Ты не понимаешь, но я уже другая. Я не смогу пройти через это снова! Во мне что-то сломалось и как-то неправильно срослось. И тут либо оставить, как есть, либо…

– …ломать заново, – кивнула ей, уловив правильную мысль.

– Да.

– Так что это получается, семья решила «подлечить» тебя в психушке?

Какая дикость!

– Скорее придержать до свадьбы и так накачать «колесами», чтобы в нужное время только кивать и смогла бы.

– Невероятно! – взволновано заключила я.

Сюжет не из жизни, а точно из бразильского сериала. Вот это страсти! Не думала, что такое возможно в реальности, да в наше, далекое от варварских обычаев, время. А оно вот как выходит…

– Помоги мне сбежать!

И столько отчаянья прозвучало в этой просьбе, что у меня сердце дрогнуло.

– Я понимаю, что многого прошу, Аня… Но ты мне помогла уже раз, помоги еще! Я в долгу не останусь…

– Да погоди ты со своим долгом! – отмахнулась, сразу сосредотачиваясь на главной задаче. – У тебя что есть из одежды?

– То, что на мне…

Не густо.

В больничном халате и тапочках ее мимо проходной охранники, как пить дать, не пропустят.

– Жди.

Лина ничего не успела ответить, как я уже выскользнула из палаты и вернулась к Вере, предвкушая долгие объяснения. Но их не случилось: подруга спала сном младенца. Не теряя времени впустую, я забрала ее одежду и обувь из шкафа. Потом ей обязательно объясню пропажу, как только улучу момент.

Вере все равно еще с неделю одежда не понадобится, может, и дольше, потом разберемся, а Лине сгодится. Навскидку размеры у них почти одинаковые, только в отличие от подруги рыжая не выглядела аппетитной и фигуристой, скорее спортивной и была выше на полголовы.

Вернувшись к Лине, заставила ту быстренько переодеться. Платье Веры, предназначенное для роли роковой соблазнительности в «Blaze», та еще порнография! Но за неимением ничего лучшего… На безрыбье и рак рыба, как говорят!

Хорошо еще, что захватила с собой джинсовку. Несмотря на жару, я сегодня мерзла. Видимо, нервишки шалили после встряски.

Короткая курточка оказалась кстати, с ней платье не выглядело столь откровенным. На каблуках Лина держалась отлично, обувь оказалась ей мала на размер, придется потерпеть. Из непослушных волос рыжей я скрутила пучок, закрепив его на макушке – получился так модный сейчас творческий беспорядок.

Общий вид порадовал. В Лине пациентку теперь заподозрит разве что лечащий врач и медсестра, которую приставили следить за несчастной ее же родственнички.

– Главное, держись уверенно, – посоветовала ей перед выходом. – Представь, что ты навещала кого-то и просто возвращаешься домой.

Подсознательно наш мозг не реагирует на уверенность, а вот признаки нервозности отлично считывает. Это привлекает лишнее внимание, заставляет сопоставлять, думать и анализировать. Нам такого добра сейчас не надо.

– Я поняла.

Раздав последние напутствия, мы вышли из палаты.

По отделению прошли без проблем, постовая медсестра спокойно себе разгадывала кроссворд и вниманием нас обошла. Частная клиника, государственная, а персонал грешит одним и тем же. Заняться ерундой на работе – святое дело!

А личный соглядатай Лины куда-то отлучилась. Какая удача!

Выбрались на улицу тоже без приключений. Особая напряженность охватила меня в десяти метрах от проходной. Хоть бы сработало!

Одного из охранников на посту не оказалось. Словно само провидение было на нашей стороне!

Второй же мельком глянул на нас и прикипел горячим взглядом к Лине. Губа не дура! Девушка держалась молодцом и виду не подала, что нервничает. А я вот вспотела, как беговая лошадь, сердце билось, точно сумасшедшее! Нет-нет, и казалось, сейчас нас поймают с поличным.

Вертушку я прошла легко, а вот рыжая застопорилась. Охранник поставил руку, преградив ей этим путь.

У меня внутри так все и обмерло. Даже сбилась с дыхания от ужаса. Неужели, догадался?!

– Красавица, дай телефончик, а? – похабно улыбнулся мужчина. – Созвонимся вечерком.

Фух… Всего-то очередной стареющий ловелас. Вот седина уже пробивается на висках, а все туда же!

Лина поразила чарующей улыбкой. А она отлично держится и не перестает меня удивлять!

– Ну пиши.

Охранник заметно воодушевился и послушно записал продиктованные цифры.

– Я позвоню.

– Буду ждать, – ответила она и задорно подмигнула кавалеру.

После этого мужчина задерживать нас больше не стал. На негнущихся ногах мы вышли за ворота клиники и без лишних слов припустили вниз по улице. Казалось, на одном дыхании миновали квартал! И тогда я повернулась к Лине, озвучив то, что не давало мне покоя всю дорогу:

– Чей номер ты ему дала?

– Своей тетушки, – охотно пояснила она. – Та еще неудовлетворенная стерва! Больше всех выступала за идею с психушкой до свадьбы. Вот пусть теперь отваживает этого кавалера.

Я хмыкнула. А она мстительная. Мне нравится.

Хоть иногда, но добро должно быть с кулаками. Особенно в нашем современном, чуждом морали, времени.

Дальше разговор не клеился и мы сосредоточились на дороге. Такси словили еще через квартал. Водитель попался не в меру веселый и разговорчивый. У таких за баранкой язык будто развязывается. И всю дорогу вам приходится слушать, либо бородатые анекдоты, либо истории из жизни до надцатого колена в роду таксиста. Лучше бы радио включил.

Огонь на себя опять-таки приняла Лина. Девушка, на удивление, легко и непринужденно общалась с мужчиной, расточала улыбки, словно смогла как-то выключить свою «психологическую травму» для пользы дела. А я вот рефлексировала. Просто сидела, как замороженная, на заднем сиденье и глядела в окно пустым взглядом. Говорить не хотелось. Хорошо еще, что буркнула адрес, куда везти, стоило залезть в салон. А потом как перемкнуло, накатила усталость. Расплатилась с таксистом тоже без лишних слов и махнула Лине, чтобы следовала за мной.

Только зайдя в квартиру, я смогла спокойно вздохнуть. Наконец-то, дома!

Мистер Бом встречать не выбежал. Наверняка, спит где-то, ленивая зараза! Ничего, сразу найдется, как проголодается!

– Проходи, чувствуй себя, как дома. Есть хочешь?

Лина кивнула и тут же стушевалась.

– Что?

– Мне бы помыться, – ответила она, неловко переминаясь с ноги на ногу.

– Да запросто!

Пока девушка сиротливо осталась стоять в коридорчике, я взяла из шкафа спальни комплект полотенец, свой спортивный костюм, футболку и нижнее белье: новое, еще в магазинной упаковке. Занесла все это добро в ванную, показала гостье, что где лежит из банных принадлежностей и оставила осваиваться.

– Ради Бога, не стесняйся, – кинула напоследок. – После того, что мы вместе прошли, уже ведь точно не чужие.

– Как-то неловко тебя стеснять… Навязалась на твою голову.

– Ой, перестань! Я уверена, ты для меня сделала бы то же самое, – заявила я.

Ответная улыбка Лины была искренней, подсказавшей, что думаю в верном направлении. Девушка без подлости, просто попала в неприятности. Такой грех не помочь.

На кухню я вошла в приподнятом настроении, тут же включила приемник: люблю готовить под музыку, так веселее. На любимой радиоволне играла классика в современной обработке. Еще совсем недавно, в такси, я едва глаза держала открытыми, а сейчас вот пританцовывала. Будто кто прибавил мне лишку энергии!

Пока Лина плескалась, я успела сделать омлет с овощами, легкий салатик из помидоров, болгарского перца, оливок и сыра фета, нарезать канапе с ветчиной. В заварник засыпала смесь черного и зеленого чая, а в корзинку для сладостей подложила песочное печенье, шоколадные конфеты и леденцы, зефирки. Сдобного добра у меня всегда было в приличном запасе: Чиж тот еще сластена, да и Вера любит вкусности, только редко себе позволяет – бережет фигуру.

Привычный свист наполнил кухню: вода в чайнике закипела. Я достала две краснобокие чашки в белый горошек.

– У-уф, – раздалось за спиной. – Как заново родилась.

От неожиданности посуда едва не пала смертью храбрых. Лина подошла бесшумно. Раскрасневшаяся после душа, с тюрбаном из полотенца на голове, она просто лучилась от радости.

– Как мало нужно женщине для счастья, – улыбнулась ей.

– Всего-то хорошенько вымыться, – поддакнула гостья.

– Не стой на пороге, присаживайся, сейчас обедать будем.

Стоило мне отвернуться, чтобы залить кипятком заварку, как сзади вдруг послышалось шипение и кошачий вой.

Мистер Бом, сделавший засаду на холодильнике, с дикими воплями спикировал Лине на голову. Девушка грозно зашипела в ответ, скинув паршивца на пол.

Как я чайник от такой картины не выронила, ума не приложу!

В мгновении ока тело Лины пошло рябью, подернулось дымкой и… вместо девушки появился каракал.

– Ёшкин кот!

Дикая кошка благородного золотого окраса, величественно выбралась из-под полотенца и вороха одежды. Мистер Бом позиций не сдавал. Так и застыл, выгнув спину дугой, завывая на протяжной ноте. Мой защитник!

А задние лапки-то трясутся от страха… И как же я его понимаю!

–Х-хорошая кис-са… – мертвой хваткой вцепившись в чайник, в свою очередь проблеяла. – Ты же своих не кушаешь, да?

Кошка одарила меня взглядом, в котором ясно читалось: «Сдурела?». Интересно, это она о кошачьих или про то, что человечинкой не брезгует?

За питомца, правда, было страшновато. По габаритам, да набору клыков/когтей у него с каракалом имелись разительные несоответствия. Мистер Бом зверю на один зуб!

Внутренняя ехидная мысль уже прозвучала, как именно каракал попал на мою кухню. Да я же видела все собственными глазами!

Но-о-о… вслух реальность нереального все же трудно было признать. Хотя с существованием инкубов я почти смирилась. Где-то глубоко внутри, очень глубоко.

Стоило избавиться от прямой угрозы и налет сверхъестественного в клубе поблек в памяти. Продолжать жить обычной жизнью гораздо спокойнее, чем задумываться обо всех существах, на самом деле нас окружающих.

– Л-лина?

Каракал повел ушами, кисточки на кончиках забавно встопорщились. Выражение ярко-зеленых глаз зверя оказалось разумным, а на морде легко отражались вполне понятные мне эмоции. Вот сейчас, например, заметен был страх.

– Я, конечно, ничего не имею против такого вот твоего, – неопределенно махнула свободной рукой, – образа. Но ты не думаешь, что нам стоит поговорить?

Лина-кошка тяжело, по-старчески вздохнула, несколько виновато опустила морду, будто нашкодивший котенок и… обернулась обратно в человека. Превращение вновь произошло так легко и молниеносно, что я почти ничего заметить не смогла. Вот был каракал, а теперь на его месте вновь девушка. Голая.

– Таки оборотень, – не своим голосом озвучила очевидное я.

В голове странно опустело, в груди потяжелело, а тело, наоборот, стало вдруг легким-легким.

– Я думала, ты знаешь…

Кухня вдруг покосилась и в следующий же миг резко выпрямилась. Это Лина вовремя оказалась рядом, удерживая меня и чайник, с которым я отчего-то срослась, от неминуемого падения.

– Так ты не знала? – спросила она, участливо заглядывая мне в лицо.

– Догадывалась.

– Вот это я попала! – округлила глаза она.

А я?!

– А тебе лучше присесть, – ответила Лина, подтверждая, что я озвучила праведные возмущения вслух.

Она подвела меня к столу, отодвинула пуфик и помогла устроиться. Чайник, словно новое продолжение руки, покоился на столешнице передо мной.

Мистер Бом верещать перестал, но боевую стойку сохранил и периодически шипел. Гроза оборотней! Прямо горжусь! Дурной котяра, прожорливый, но смелый! Как оказалось…

– У тебя, наверное, много вопросов, да? – скуксилась девушка. – С чего мне начать?

– С одежды.

Лина совершенно не стыдилась наготы. Писатели фэнтези-романов в чем-то угадали: похоже, чувство робости или стеснения собственного тела не про оборотней.

Девушка двинулась к одежде – кошак активизировался с новой силой. Лина не уступала ему в напористости глотки. Чем громче надрывался Мистер Бом, тем яростнее шипела гостья.

Надо же! Каракал спорит с персом за территорию. У меня на кухне. Кому скажи, покрутят пальцем у виска. А ведь прямо противостояние века развели!

– Хватит! – резко скомандовала я.

Просто невыносимо сильно надоело шипение.

Самое интересное: мгновенно послушались оба. Значит, главенство в квартире все же оставляют за мной. Приятно, е-мое!

Лина спокойно оделась, а Мистер Бом, задрав хвост, вышел из кухни. Весь из себя гордый альфа-самец.

Сев за стол, девушка, в двух словах объяснила, что существование мира сверхъестественного держат в тайне. Люди все еще побеждали численностью существ. Последние не хотели зря рисковать. Века войн, гонений инквизиции еще недостаточно поблекли в их памяти, чтобы предпринять новую попытку раскрытия секретности.

Но находились среди существ и те, кому надоело скрываться, кто использовал свои способности во вред человечеству. Не для мелкой мсти, а утверждая собственную власть, силу и могущество над людьми.

За соблюдением неразглашения следила некая организация существ, она же собирала заседания совета, если находились прецеденты нарушений, и выносила наказания. Не уверена, что это та организация, о которой обмолвился Алес, но сомневаюсь, что у них их тысячи.

В общем, хорошо я уяснила одно: узнай кто, что Лина так нелепо разбазарила мне секрет клана – ей несдобровать. Ну и мне, понятное дело, заодно.

Теперь я поняла, почему Мастер в клубе так легкомысленно обмолвился про инкубов и других монстров. Он был уверен, что я не выживу, а, значит, никому не скажу.

Пока Лина рассказывала, меня отпустило. И пальцы вновь стали слушаться. Поэтому я смогла разжать их и, наконец, отлепиться от чайника. Потом подогрела омлет и мы принялись за еду.

– Мням-хм-м, – с набитом ртом заговорила гостья. – Очень вкусно!

– Спасибо, на самом деле, я люблю готовить, только с моей работой времени на это не всегда хватает.

– Меняй работу, то, что ты сделала – просто зашибись!

Похвала была приятной. А кому неприятно? Но сменить журналистику на кулинарию я никогда не мечтала, поэтому просто усмехнулась.

После очередных потрясений мне особо кусок в горло не лез, так немного поковырялась в тарелке. А вот Лина нервами не страдала, уплетала все за обе щеки с завидным аппетитом. Заметив мой интерес, девушка сказала:

– Прости, мы всегда много едим, – она пожала плечами. – Быстрый обмен веществ и все такое.

– Верка бы позеленела от зависти…

– М-м-м?

Я охотно пояснила:

– Вера – моя подруга. У нее вечная дилемма: покушать или похудеть. Узнай она, что у оборотней мечта всех девушек: «жрать и не полнеть» – реальность, взвыла бы от вселенской несправедливости.

Девушка рассмеялась:

– Пожалуй, это приятная сторона жизни оборотнем.

– А есть и неприятная? – искренне удивилась я.

– Конечно, – Лина стала загибать пальцы. – Животная натура в нас очень сильна, мы часто идем у нее на поводу. Ну ты видела, как с твоим котом, – на этом моменте она стыдливо покраснела. – Поэтому приходится жить в постоянном контроле, особенно, если у тебя сильная вторая сущность. И знаешь ли, в мастерстве скрывать свое истинное лицо, мы преуспели. Оборотней недаром принято считать лучшими притворщиками!

Она прервалась, отхлебнув чай, который я уже разлила по чашкам, и закусив шоколадной конфеткой.

– Жизнь в постоянном вранье, скажу тебе, та еще лажа.

Я участливо закивала и почти сразу же спохватилась:

– Погоди. Это если оборотни и инкубы реальны, кто еще живет рядом с людьми?

Лина задумалась:

– Да кто только не живет…

– Да? Погоди, ведьмы?

– Дамочки с адским характером, – подтвердила гостья. – Таким лучше дорогу не переходить, не успеешь моргнуть, как проклянут чем-то гадким до седьмого колена.

– Вампиры?

– В зеркалах отражаются, чеснока не боятся, на солнце не светятся. Предпочитают вести ночной образ жизни. Гробы, как кровати, не используют.

– Демоны?

– Низшие и высшие, – с деловым видом кивнула она. – У них такая градация по силе, ее уровням и возможностям магии, что кто угодно ногу сломает! Здесь, если что конкретное, спрашивать нужно у демона.

– Лешие?

– Любители дикого отдыха, веганы до мозга костей и ценители всего живого. Это с их легкой руки появились и разрослись группы защитников природы.

Я почесала лоб:

– И русалки есть?

Лина кивнула.

– Они действительно живут под водой?

– Шутишь? Человеческий прогресс существ разбаловал, – девушка усмехнулась. – Русалки большие ценительницы комфорта. Теперь они предпочитают роскошные виллы с бассейном любому другому водоему. В остальном, эти девы такие же как тысячи других женщин.

– Н-но… А как же хвост?

– А что хвост? – удивилась Лина.

– Не мешает?

Девушка посмотрела на меня нечитаемым взглядом, выдержала паузу, а потом загадочно поинтересовалась:

– А тебе, Аня, правое ухо никогда не мешает?

– С чего бы?

– Вот и я думаю, с чего бы русалкам стал мешать хвост, если они прекрасно управляют собственной трансформацией?

– Мда-а, – почесала макушку. – Глупо вышло.

Гостья на моей промашке лишний раз сосредотачиваться не стала, беспечно отмахнулась:

– Тебе простительно.

– Почему это?

Очень не хотелось бы, усомнись кто в моих умственных способностях.

– Только-только мир сверхъестественного познаешь, все интересно, не знаешь, где правда, а где вымысел. Глупые вопросы, я считаю, это нормально.

Прям от сердца отлегло. Золото, а не девушка!

– Слушай, а эльфы, драконы существуют?

– А вот неуемное любопытство стоит немного поумерить, – улыбаясь, покачала головой она. – До добра, как люди же и любят говорить, оно не доводит.

– Ой ладно тебе!

Меня переполняла какая-то невиданная восторженность, воодушевление и радость. Такое бывало от забытого уже чувства первооткрывателя, того самого – родом из детства.

– А Дед Мороз?

Лина даже чай пить перестала:

– Что Дед Мороз?

– Он существует?

Молчание в ответ заставило меня жадно податься вперед от нетерпения, а последующий за этим хохот – резко отпрянуть. Тьфу! Напугала!

– Дед Мороз? Аня, ну ты даешь!

– А что? – даже обидно как-то стало. Совсем чуточку.

– Такая взрослая девочка, а в сказки веришь!

Нет, ну скажите, пожалуйста! Я нахохлилась.

– То есть, ты хочешь сказать, что все существа, обсуждаемые нами, представляются более реальными, чем Дед Мороз?

– Э-э-э…

Да! Озвучить мысль с подвывертом я умею! Годы и годы тренировок промывания мозга братцу! Недаром он не любит со мной спорить.

– Вот! А раз не можешь, так не руби чужую надежду на корню! – мысленно я уже праздновала легкую победу. – Все эти существа из сказок! Так чем зимний старичок, исполняющий желания, хуже?

Лина покачала головой:

– Не хотелось бы тебя разочаровывать…

Что-то мне уже не нравится такое начало!

– Но сказки как раз и выдумали существа. Для людей. Чем больше вы думаете, что знаете нас, тем меньше вам известно на самом деле.

Вполне себе логично. Недаром же один из методов контроля противника – распространение дезинформации. Умно.

– Ну-у-у… – вот не могла я так просто согласиться с Линой.

– Деда Мороза не существует.

В роду Машковых есть одна отличительная черта – гадкое упрямство! И сейчас оно опять-таки не пожелало склонить голову, признав правоту за кем-то другим.

– Не факт.

Гостья хмыкнула, улыбнулась, но больше спорить не стала. И спасибо! Хоть один умный человек сообразил отступить. Ой, не человек!

Мы еще немного посидели на кухне, поболтали, а потом перекочевали в гостиную. Мистер Бом сразу всполошился, вновь встав на дыбы и заведя любимую песню. Вот не думала я, что мой рыжий такой территориальный собственник. Как бы все углы не пометил, зараз-за!

Вот где бы пригодилась уступчивость Лины! Но здесь она ее не проявила. Тоже заняла воинственную позу и зашипела в ответ.

Нет, ну это уже просто смешно!

– А ну цыц мне! – не хуже этих кошачьих зашипела я. Довели! – Еще раз хвостами мериться станете – вышвырну на улицу! Обоих.

Угроза подействовала мгновенно. Удивительно, но факт.

Мистер Бом с гордым видом вновь скрутился клубком на кресле, сделав вид, что мгновенно заснул крепким сном. И мордаху еще такую невинную состроил – хоть к ране прикладывай! А Лина устроилась на диване.

– Прости, – виновато пискнула она. – Некоторые реакции просто сильнее меня.

Похоже, гостья не шутила о неприглядных сторонах жизни оборотнем…

– Какие дальнейшие планы? – бодро спросила я. Надо же было знать, к чему еще стоит готовиться.

– Планы? – она растерянно пожала плечами. – Я как-то об этом не задумывалась пока…

Понятно-о-о… Полная импровизация.

– Можно я останусь у тебя? На несколько дней? – вдруг оробела Лина. – Но если ты против, то могу и прямо сейчас уйти…

Ну-ну, какие мы гордые!

– И куда же пойдешь? – скептицизм в голосе скрыть не удалось.

Она отвела взгляд:

– Что-нибудь обязательно придумаю.

Ага! Держи карман шире! Был бы запасной аэродром, ко мне бы ехать и не согласилась. А так… Сцапают ее родственнички и несколько часов не пройдет! Уж если там все так серьезно, как она расписывала в клинике…

– Оставайся сколько надо. Ты мне не мешаешь.

– Спасибо, – Лина заметно повеселела.

Не знаю, как там все устроено в мире оборотней, но у меня ее точно никто искать не будет. По крайней мере, сразу. А там, дай Бог, придумается что-то другое.

– Главное, с котом не перегрызите друг другу глотки. Вам развлечение, а мне потом ковры оттирать.

Мистер Бом тревожно вскинул голову, скосив на нас офигевший взгляд. Мы с Линой рассмеялись.

И вот говори теперь, мол, животные мало что понимают. Брехня! Иногда получше нашего кумекают.

Время до ужина и сна провели в девчачьих разговорах: знакомились ближе. Лина оказалась хорошей девчонкой, заканчивала учиться на экономиста, собиралась поступать на магистратуру в следующем году, увлекалась кантри. Ужинали мы творожной запеканкой вприкуску с чаем, Мистер Бом наслаждался Вискасом. Двойной порцией. Заслужил, паршивец, за храбрость.

Постелила Лине в гостиной, улеглись спать мы далеко за полночь, все никак не могли наговориться. Совершив традиционный обход квартиры на тему все ли в порядке, я стала готовиться ко сну. Переодевшись в пижамные шорты и майку, уже и свет погасила, как сознание прострелила жуткая мысль: статью-то я так и не написала! Балда!

Йоган меня сожрет и не подавится!

Глаза слипались, день выдался насыщенным на события, хоть в календаре значился официальным выходным недели. При подготовке очередного номера «Недельки», когда поджимали сроки, у нас частенько совсем не бывало продыху: работали и в субботу, и в воскресенье.

Я, захватив ноут, забралась на подоконник. При ремонте специально попросила его укрепить и расширить, чтобы можно было без страха сидеть. Знаю, что странность! А что поделать, если лучше всего мне работается именно здесь?!

Самое тяжелое в написании материала на заказ – достойное начало. В поисках подходящих фраз можно просидеть не один час. Проверено на себе.

В этот раз я мучилась особенно тяжко. Груз ожидания, ответственности и невозможности ошибиться просто-таки давил на плечи.

Я перебрала с полсотни возможных завязок, а материал все не ложился. Часы отсчитывали минуты. Время дедлайна неумолимо приближалось.

«Вечер в пятницу может стать билетом в удачные выходные. Мне же он стал пропуском в настоящий ад. Я – журналистка, едва не ставшая сексуальной рабыней. И это моя история», – на таком начале я в итоге и остановилась.

В универе нам напомнили забытую истину – ничто не сможет так удачно завладеть вниманием читателя/зрителя, как исповедь очевидца событий. На этом трюке я и решила сыграть. Сложнее всего было обходить ненужные подробности, сомневаюсь, что нелюди скажут мне спасибо, открой я правду про их существование миру, остальное давалось легко. Я опиралась на собственные впечатления и факты, рассказанные Верой о «Blaze».

По ощущениям работа спорилась быстро. Поставив последнюю точку и сохранив документ, я глянула на часы. Дисплей электронного будильника показывал три ночи. Вот это засиделась! А, впрочем, когда творишь, вообще не следишь за временем.

Как только скинула материал на электронку Йогана, с чистой совестью отправилась спать. Заснула, едва коснулась головой подушки. Сны этой ночью, вернее почти утром, меня не тревожили.


ГЛАВА 16

Проснуться знаменитой?


Блаженство ничегонеделанья продлилось катастрофически мало!

Ранние побудки придумал настоящий садист! Все во мне сопротивлялось этому. Особенно в воскресенье! По всем правилам тело требовало дать заслуженный отдых, но Йоган заранее предупредил, что выходные перед выпуском номера рабочие и ничего против не попишешь – начальство.

Легким движением руки я заткнула верещащий будильник, хорошо еще отучилась от привычки швырять его в стену. Так будильников не напасешься! А зарплата у меня до уровня олигарха хотя бы местного разлива никак не дотягивает.

С закрытыми глазами поплелась в ванную. Прямо явление зомби-Ани народу. Как ложиться спать, едва ли не с первыми петухами – так это я запросто! А как проснуться, оперативно собраться и успеть на работу вовремя – так, извините, здесь я мимокрокодил.

Хотите вернуть бодрость тела и духа? Перепутайте в душевой краны с холодной и горячей водой. Ледяной поток на голову мгновенно лечит всю сонливость, лень и апатию, к тому же вытягивает из вас столь витиеватый поток словесной брани… м-м-м… Невольно задумываешься, а в ту ли профессию подался. Среди грузчиков, да, тех самых, портовых, я точно стала бы своей. С таким-то богатым словарным запасом!

А на кухне меня ждал сюрприз.

Лина трудилась, аки пчелка, у плиты. Мистер Бом бдительно следил за каждым ее движением. А на столе остывали ароматные оладушки.

– Вот это чудеса! – восхищенно протянула, остановившись на пороге.

– С добрым утром, – улыбнулась гостья. – Я подумала, что тебе некогда будет готовить завтрак перед работой, слышала ты вчера поздно легла.

– Слышала?

– У оборотней отменный слух, – объяснила она. – Надеюсь, ты не против, что я нагло похозяйничала здесь…

Кто будет отказываться от заботы? Только дурень! Я тут же замахала на Лину, вызвав ее улыбку:

– Да хозяйничай на здоровье и почаще!

Мне только легче!

– Заметано. Черный чай, зеленый или кофе?– спросила девушка, держа в руках пакетики с чаем и баночку заварного кофе.

– Зеленый чай. Кофе на работе хлебну, у нас там автомат. Конечно, дрянь растворимая, но часто выручает, когда нужна очередная доза кофеина.

Лина быстро сделала чай, пакетированный я не особо жаловала, но постоянно держала дома из-за катастрофической нехватки времени.

– Прошу к столу.

Дважды меня просить не потребовалось. Оладушки с малиновым джемом, что я хранила в холодильнике, были просто объеденье!

Пока я, обжигаясь, старалась быстрее нахвататься, чтобы не опоздать, Лина высыпала в миску кота мокрый вискас.

Ага! Мосты налаживает!

Рыжий любимец одарил гостью подозрительным прищуром, но от еды отказываться не стал. И правильно. Война войной, как говорится, а обед по расписанию.

Когда девушка вернулась к столу, я как раз пыталась вместить в рот целый оладушек, прожевать и не подавиться. Поэтому встретила ее выпученными глазами и раздутыми, как у хомяка, щеками.

– Что ж ты так спешишь? Даже и вкуса не чувствуешь, наверняка.

– Опаздываю, – пробубнила с полный ртом я. – Очень вкусно.

Лина несколько оторопело наблюдала за мной какое-то время, а потом припечатала выводом:

– Убить твоего шефа мало, за то, что заставляет работать по воскресеньям.

Дожевав оладушек, я запила его чаем и стремглав вскочила, едва не задавив не ждавшего такого подвоха кота. Трагедии удалось избежать каким-то чудом! А вот смертельной обиды от питомца нет. Мистер Бом та-а-к на меня глянул, что стоило уже заранее ждать мсти в тапки или любимые кеды.

– И не говори! – поддакнула уже из коридора. – Спасибо за завтрак.

Минутное дело у меня заняло запрыгнуть в джинсы, надеть желтую бейсболку, обуть кеды, захватить ноут, бутылку воды и дать деру.

– Номер моего рабочего телефона и мобильного в записной книжке в коридоре. Если что, звони! – предупредила Лину.

Мало ли что может случиться. Тьфу-тьфу-тьфу три раза.

– Спасибо!

– Буду вечером! Не поубивайте друг друга! – крикнула на пороге.

Не дожидаясь ответа, привычно закрыла дверь своим ключом. Гостье ни к чему выходить и светиться в моем районе. Пусть побережется.

Путь к автобусной остановке занял около пяти минут, на ожидание нужной маршрутки потратила еще пять, доехала до своей остановки за двадцать. Итого, опоздала на пятнадцать минут. А все виноваты ранние подъемы, будь они неладны!

В редакцию я вошла с явным предчувствием беды. А вокруг прямо-таки кипела жизнь. Впрочем, иначе в этом царстве новостей и не бывало.

– Доброго утра! – приветствовала я коллег.

– Воскресенье добрым не бывает, если оно рабочее, – тут же мне ответил кто-то из них.

Едва рюкзак на стул повесила, как из-за перегородки раздалось ехидненькое:

– И как оно?

Жадкова, признанная акула пера и пиранья кошелька папенек побагаче, не спускала с меня глаз.

– Что оно?

– Спать с главредом за хорошее место в номере, – расплылась в хищной улыбке Танька. – Или ты не за место, а на голом энтузиазме?

– Чего?! – криком я едва не подняла всю редакцию на уши.

Жадкова лишь усмехнулась:

– А ведь так натурально строила из себя святошу… Я не такая, я жду трамвая бла-бла-бла… Даже я почти поверила.

Как обухом по голове!

Достойно ответить не дала секретарь Йогана. Светочка впорхнула в зал, обвела всех деловым взглядом и прикипела ко мне.

– Машкова! Шеф вызывает.

Сказать, что у меня сердце ухнуло и голова кругом пошла – ничего не сказать!

Ой-йошеньки, что ж на этот раз ты от меня хочешь?

Короткий путь в кабинет главреда показался дорогой на эшафот. В шлейфе сладких духов Светочки я брела, мысленно прокручивая варианты грядущего. И, кроме как, плохого, катастрофичного и еще хуже – ничего в голову не приходило.

В общем, накрутила я себя так, что порог кабинета шефа переступила на грани истерики. И вместо должного приветствия волком глянула на виновника всех моих бед:

– Что?

Брякнула недовольно и тут же стушевалась. Никогда хамкой не была, а здесь вот вырвалось. Никому доверять нельзя, даже себе.

Йоган поскреб подбородок.

– Будем считать, что ты не выспалась.

Я сконфуженно кивнула.

– И тебе доброе утро, Машкова, – продолжил язвить он. – Чего застыла, как бедный родственник? Поди ближе.

Под гипнотическим взглядом его темных глаз я сделала шажок вперед.

– Ближе. Еще ближе, – приговаривал Йоган, пока я семенила крохотульками. А потом его терпение лопнуло: – Сюда быстро!

Он ка-а-ак рявкнул – я мигом оказалась у стола.

– Сидеть!

Ухнула на близстоящий стул, ноги словно и не держали.

– Хорошо, – одобрительно кивнул.

А во мне даже возмущение не поднялось, что главред рычит и приказывает, скорее как питомцу, чем сотруднику. Все мысли были о том, чтобы скорее выбраться из кабинета тирана, не оставив ему и шанса моей кровушки напиться.

– Не думал, Машкова, что ты так можешь, – загадочно завел главред, от этой непонятной фразы у меня эта самая кровь в жилах так и застыла. – Удивила. Вот удивила, честное слово.

– И что я натворила на этот раз? – не своим голосом спросила его.

– Сделала мой день, вот что!

– Я?!

– Ты-ты, не делай такие большие глаза, – отмахнулся Йоган. – Вот умеешь же, когда захочешь! Умница!

– Я-а?!

– На, полюбуйся! – он шлепнул на стол передо мной свеженький номер «Недельки».

От этого резкого пассажа я едва со стула не свалилась, так дернулась.

На главной полосе пестрел мой материал с интригующим названием крупным шрифтом: «Как я попала в сексуальное рабство. Исповедь журналистки». Заголовок явно Йоган поменял, чувствуется рука мастера. Провокатор!

Я шокировано посмотрела на шефа. Тот победно улыбнулся:

– У меня столько звонков с самого утра! Ты не представляешь, как у нас рейтинг взлетел! Живем, Машкова!

– Уже напечатали? – приглушенно отозвалась я.

– Как письмо твое получил – срочно созвал всех в редакцию и типографию.

– Ночью?!

– Какой ночью?! Четыре часа – вполне себе полноценное утро! Балованная ты, Аня, – фыркнул в ответ. – Отпечатали номер, к шести он уже был на всех газетных прилавках города.

– Ы-ы-ы…

Утро значит…

– Тебя вот даже будить не стал. Цени мою доброту!

Я бегло прошлась взглядом по материалу, существенных изменений не заметила. Значит, пропустил без редакторской правки. Редкий случай, чтобы Йоган не вставил своих «пять копеек». Оттого приятнее вдвойне.

Только вот подписью значилось «А. Сладкая».

– Сладкая?!

– Машкова, все уважающие себя журналисты берут псевдоним, – спокойно объявил очевидное он. – Или ты рассчитывала под таким компрометирующим «Blaze» материалом своей фамилией светить?

– Э-э-э… нет.

– А так редакция сохранит твое инкогнито, даже если будут претензии со стороны владельцев клуба. Будь спокойна, не выдам.

Очень сомневаюсь, что это поможет, объяви инкубы на меня охоту. Сдалась им моя фамилия, так найдут. А Мастер? Надеюсь, он газет не читает!

– Но-а Сладкая?!

– А чем ты не Сладкая, – усмехнулся шеф. – Сама в тексте говоришь, что тот крендель так называл. Почему бы и нет? Звучит!

Я скривилась. Да уж.

– И знаешь, Машкова…

– Что?

– Я умею признавать собственные ошибки.

– Да-а?! – совершенно не наигранно выпучила глаза, на что главред скривился.

– Твой скептицизм, конечно, не вдохновляет, но да. Я был неправ насчет тебя, признаю.

Мать моя женщина! Йоган и похвала даже рядом никогда не стояли, а тут… Вот это да-а!

– Оказывается, ты хорошо пишешь, будешь и дальше публиковаться.

Что должен чувствовать человек, когда оказался на пороге мечты? Счастье, наверное, да? А вот я кроме недоумения никак и не отреагировала. Разве что жар к щекам прилил.

– С моей протекцией далеко пойдешь, – добавил главред.

– С п-протекцией?

– Я своего предложения не забирал. Хорошенько об этом подумай, пока будешь дорожную сумку собирать.

– Дорожную сумку?!

Ну как есть утро вопросов!

– Я вечером уезжаю в столицу на международную конференцию по журналистике. Ты со мной.

М-ма-ать! Я еще не встречала мужчину, кроме главреда, чтобы мог за секунду лишить девушку речи. Напрочь.

Так эффективно затыкать представительниц слабого пола, это еще талант нужно иметь!

– На три дня.

И вот сомневаюсь, что на мое место не нашлись бы кандидаты получше.

– Послушаешь доклады, заведешь нужные знакомства, в нашей сфере это никогда лишним не бывает, опыта поднаберешься. Да и развеешься, погуляешь по столице, так, смотри, и познакомимся поближе.

– А почему я? – получилось совсем жалко.

Главред нахмурился:

– Что-то не слышу радости.

– Так я радуюсь, но…

Где-то очень-очень глубоко внутри. Ага.

– Тебе такой опыт лишним будет?

Такой опыт? Прямо рвалось с языка вновь переспросить. Но не стала.

Я хоть и была по жизни несколько наивна, но глупостью никогда не страдала. И ведь понимаю, что Йоган обязательно использует подвернувшуюся возможность по полной, все из ситуации выжмет и перевернет в свою пользу! Понимаю, а сделать ничего не могу…

– А-а-а…

– А отказываться не советую, – припечатал он.

Мы с минуту играли в гляделки, в итоге я нехотя решила:

– Поняла.

– Вот и умница. Иди домой – собирайся, в восемь за тобой заеду.

Я вылетела в приемную главреда пулей. Волком зыркнула на Светочку. Будто бы она во всем и виновата. Хотя…

Вот недаром же плохому гонцу в старину руки или язык отрубали.

– Прими мои поздравления, Аня, – кивнула секретарь. – Это успех.

– Да уж. Точно.

Задерживаться в приемной не стала. Двинулась в редакционную, так и оставив недоумевающую Светочку позади.

И ведь обещала Чижу, что ни на какие авантюры подписываться не буду! Оборотня приютила, в газете «Blaze» пропесочила, теперь собралась на непонятную конференцию с любвеобильным шефом! З-зараза!

Ничему жизнь не учит!

– Машкова! – послышалось справа, стоило выйти в коридор.

– А?

Петька – спорткор, решительно шагнул ко мне:

– Уважаю, Машкова, – уверенно стиснул мою руку. Все пальчики тут же как-то жалобно хрустнули. Даром, что ли бывший спортсмен.

Хотя… В народе говорят, что бывших спортсменов, как и бывших военных, не бывает.

– Отличный материал, – кинул он и был таков.

Я даже ответ сообразить не успела, мужчина уже умчался по делам. Он такой: говорил строго по делу, весь в заботах и поиске свежих новостей мира спорта.

Мы вообще никогда особо не общались, да и не пересекались по работе. Слишком разные интересы. Я вообще за все время работы впервые, кажется, с Петькой хоть каким-то словом перекинулась…

По пути в общий зал то и дело встречались коллеги, да слышалось со всех сторон:

– Статья супер!

– С боевым крещением!

– Машкова! Да ты огонь!

Вот тебе и редакционная тайна… Оказывается, все уже в курсе, кто такая А. Сладкая. Наивный Йошка! Разве от журналистской братии что утаишь? Ни в жизнь!

В общем зале коллегинеожиданно встретили меня дружным рукоплесканием.

И пусть в журналистике никого не удивишь завистью, подсиживанием, сплетнями и бешеной конкуренцией, но и проявление солидарности нам не чуждо. Местами.

От пристального всеобщего внимания бросило в жар. Небось, опять покраснела, как рак.

– Спасибо, – с натянутой улыбкой поблагодарила всех и быстрым шагом направилась к своему столу.

Признание коллег приятно, не буду кривить душой, но и завистливых взглядов я не избежала. То и дело перехватывала фальшивые улыбки. Да и Жадкова вновь прицепилась.

– Так быстро? – ядовито поинтересовалась она. – Ты знаешь, а я была лучшего мнения о Йогане. Или это ты особо не старалась?

Я подхватила рюкзак. С Танькой спорить, себе дороже.

– Ну конечно! На первую полосу уже нас-с… настаралась, – не унималась эта стерва. – Дальше можно и схалтурить. До следующего номера. Так, Машкова?

– По себе судишь? – не выдержала, обернулась. И откуда только характер вдруг прорезался?

Голос понижать не стала. Жадкова же спецом громкость набрала такую, что половина редакции в курсе разборок. Не я начала, не мне и стыдиться.

– Ты – Танька, у нас известная любительница нас-с… настараться на безбедную жизнь. А вот другим приходится зарабатывать головой, а не только тем, куда остальные едят.

Жадкова натуральным образом опешила. Я и сама немного растерялась от собственной смелости. Все-таки танцы на грани смерти в «Blaze» что-то во мне изменили.

Пока редакционная стерва глотала широко открытым ртом воздух и соображала с ответом, я направилась к выходу. Больно надо с ней цапаться! Можно подумать, делать мне больше нечего, чем доказывать, что не осел.

Меньше чем через минуту я была уже на улице. И, несмотря на аномально жаркий июнь, вне стен редакции мне дышалось свободнее.

Не успела я и двадцати шагов в сторону автобусной остановки сделать, как в переулок въехала знакомая машина. А из нее выскочил всколоченный Чиж.

– И как это понимать?

Кажется, у кого-то с самого утра с настроением не сложилось. От слова совсем.

– Что это?

Братец под самый нос сунул мне свеженький номер «Недельки»:

– Какого фига на рожон лезешь, А. Сладкая? Веры с сотрясением мозга тебе не хватило?

– Воу-воу! Полегче, горячий парень! – отшатнулась от праведного гнева Мишки.

В иной раз он бы уже улыбался, да травил бородатые анекдоты, а в эти несколько дней стал таким серьезным, страшно подойти! Так и хотелось взмолиться, чтобы вернули моего непутевого братца-балагура. Да знать бы к кому…

– Мало получила в этом клубе? Захотелось еще отхватить? – не собирался отступаться он. – Или думаешь, скандал просто замнут?

– Во-первых, не кричи на меня. Уже люди оглядываются. Истеришь, как баба.

Чиж нахмурился. Но хоть замолк, нехотя, правда.

– Во-вторых, думаешь, мы жизнью рисковали, чтобы просто оставить все, как есть? Спаслись, а остальные пусть сами, как могут, так?

Он скривился.

– И, в-третьих, редакционное задание еще никто не отменял. Йоган сказал, я либо делаю, либо улетаю пинком под зад с работы. Перспективы, сам понимаешь…

– Могла хотя бы посоветоваться.

– Пф-ф! Это что-то изменило бы?

– Ох, Анька! – в сердцах взмахнул руками братец. – Треплешь ты мне нервы, получше любой жены-стервы! Я почему еще холостяк?

– Не нагулялся потому что, – хмыкнула я. Ну наконец-то у него от сердца отлегло, а то взял тут моду кричать.

– Неа. Просто я двоих таких не выдержу. Слягу с инфарктом, – ответил Чиж, за что тут же схлопотал тычок под ребра.

– Записи где?

– Несколько копий на флешках, в облаке, у надежных друзей, Йогана, в полиции и прокуратуре.

После объяснений Лины я даже порадовалась, что та часть, где Алес появился меня спасать и дальше, чудесным образом не записалась. Как и признания Мастера своей сверхъестественной сущности. Мистика, да и только!

– Ого! Как ты расстарался! – не смогла сдержать искреннего удивления. – Оперативно так. Вообще не спал?

Мишка отмахнулся:

– Не до сна сейчас. Тебя в полицию уже вызвали?

Я забеспокоилась.

– Нет.

– Странно, – он потемнел лицом.

– А тебя? Что странного?

– И меня нет. Вот это и странно, – Мишка нервно взлохматил челку. – По идее шумиха должна стоять несусветная. Обязаны зашевелиться полиция, прокуратура, мэрия, остальные ведомства. Как же! Такой скандал под носом мэра – добропорядочного блюстителя порядка!

Я хмыкнула. Добропорядочного, ага.

– Допросы, следствие, бумажная волокита… все ожидаемо! А здесь… тишина. Пресса вспыхнула чуток, народ взбурлил… Толку? Телеканалы молчат, правоохранительные органы тоже. Это наводит на нехорошие мысли.

– Что у хозяев «Blaze» все куплено?

Он прищелкнул пальцами:

– Именно. Либо, что у всей верхушки местной власти рыльце-то в пушку. Наверняка, многие из них бывали частыми гостями в этом клубе…

Мда.

Мы переглянулись и прекрасно поняли друг друга без слов.

Если там все именно так схвачено, то… Дело – трындец.

– Я не буду говорить, что предупреждал вас не ввязываться в это дерьмо, – каким-то замогильным голосом заговорил Чиж.

– И не говори, лишнее. Сейчас уж точно.

Мы немного постояли в тишине, каждый в своих тяжелых мыслях, а потом Мишка переключился.

– Ты куда это намылилась посреди рабочего воскресного дня?

– Домой.

– Мне, значит, паши здесь за всех, а ты отдыхать?

Тоже мне трудяга нашелся!

– Йоган берет меня с собой на международную журналистскую конференцию. Нужно сумку собрать, вечером заедет.

Братец присвистнул:

– Круто.

– Угу.

– А ты, как я посмотрю, горишь прямо желанием ехать.

Вот язва проницательная! Я только глянула в ответ, красноречивей любых слов, а Мишка уже все понял.

– Йоган – мужик толковый. Он хоть и зараза местами, но с ним не пропадешь. Предприимчивый.

– Этого-то я и боюсь… – еще больше скривилась.

От серьезного взгляда братца сделалось не по себе, как в душу заглянул.

– Без твоего желания он ничего не сделает, не бойся.

Меня вновь кинуло в жар. Ну не нормально такие разговоры со старшим братом вести! Не нормально! А что поделать, если матери нет… А из родственников только Чиж и остался.

– Знаю.

Йоган – не насильник. Меня больше беспокоит, как бы он не включил ошеломительное обаяние на полную катушку и у меня крышу не снесло… Потом ведь, как пить дать, жалеть буду.

Я отмахнулась и от дурных мыслей, и от братца. А от предложения подвезти так легко уйти не удалось.

– Тебе разве на работу не надо?

– Работа никуда не убежит.

Мишка так быстро взял меня в оборот, что опомнилась я уже в салоне, как завелся двигатель.

– У Веры была?

– Еще нет. Звонила.

– Как она там? – не отрывая сосредоточенного взгляда от дороги, поинтересовался он.

– Без существенных изменений.

– Это как?

– Не хуже, но пока и не лучше.

Между бровей братца пролегла глубокая морщинка.

– Отсутствие видимого результата, как говорит ее лечащий врач, тоже хороший результат, – поспешила развеять обеспокоенность Чижа. А то еще сорвется сейчас в клинику. – Сам, почему не сходишь?

– Меня не пускают в отделение. Запрет врача. Говорят, что я мешаю выздоровлению Веры.

Ого! Нехило так взялся за спокойствие пациентки Вадим Сергеевич.

– А позвонить?

– Она не отвечает. Видимо, действительно перегнул я палку в тот раз… – Чиж тяжело вздохнул. – Не привык еще следить за словами. С Верой же все время, как на вулкане.

– Что между вами происходит?

Сразу он не ответил. Я уж было думала, что и не дождусь даже слова, но Мишка передумал.

– Прости, Ань, ты, конечно, моя сестра…

Начало мне уже не понравилось.

– Но то, что между нами с Верой останется между нами. Пока она не решит иначе.

Весомо. Строго. По-мужски.

Во мне даже проснулась гордость за такие решения братца и… чуточку женской зависти. Не совсем он пропащий бабник! Гуляка придерживается совсем других понятий, а не хранит личную жизнь за семью печатями.

Любопытство, конечно, никуда от меня не делось. Но донимать его лишними вопросами я перестала. Захочет – расскажет, как и подруга. Дождаться бы только этого времени, а не лопнуть от нетерпения!

Дальнейший путь мы пустых разговоров не вели. Лишь тихие ритмы радио разбавляли тишину в салоне.

Я совсем не обиделась, как мог подумать Чиж, просто разговор сам по себе иссяк. А искусственно его поддерживать сил не осталось. Да и думалось уже совершенно про другое…

У моего подъезда братец плавно притормозил, подняться в квартиру я его не пригласила. А сам Мишка настаивать не стал, проявил редкую деликатность, хоть голодные трели его желудка отчетливо слышались на весь салон.

Накормить вечно голодного родственничка у меня явно найдется чем, только… Стоило на секунду представить, как стану оправдываться и объяснять появление девушки из «Blaze» у себя дома… Все благородные порывы засыхали на корню.

Напоследок Мишка придержал меня за руку:

– Береги себя, Ань. Слышишь?

Настоящую тревогу в голосе ему скрыть не удалось.

– Обязательно, – дала очередное обещание. – И ты.

– Может и хорошо, что подвернулась эта конференция… В столице тебя пока искать точно не будут.

Я пожала плечами, стараясь отогнать от себя любые тревоги. Ведь что бывает страшнее смерти? Жизнь в ее ожидании.


ГЛАВА 17

Главгад в ударе!


С братцем попрощались мы довольно тепло. Я сохраняла уверенную улыбку до самого подъезда. А когда послышался звук отъезжающей машины, губы расслабились, играть роль стало не перед кем. Весь путь до самой квартиры меня не покидало чувство легкой тревоги. Чижу таки удалось заразить меня паранойей!

Теперь всюду мне будут мерещиться заговоры и убийцы. Жуть!

Вот и в квартире как-то непривычно тихо. Мистер Бом не спешит встречать, Лины не слышно… Уснула она что ли? По позвоночнику тут же прошла дрожь страха.

Я даже разуваться не стала, быстрее убежать можно будет. Так и пошла в кедах вглубь квартиры. И вот, вроде, день ясный на дворе, а у меня мысленно картинка перед глазами, как раз хоррору подходящая. Когда знаешь, что в подвале убийца, а эта курица – главная героиня, все равно туда прется с ослиным упрямством. Вот такой курицей и себя почувствовала…

– Куда по помытому?!

Едва инфаркт не схлопотала от этого рявка! Подскочила и за грудь схватилась, будто могла так проверить: на месте сердце или уже выскочило на паркет? Который, я только заметила, действительно блестел, как свежевымытый.

Лина высунулась на коленках из-за дивана. Самое интересное: Мистер Бом показал свою любопытную мордочку вслед за ней. Спелись?

– Зачем так пугать-то?

Девушка растерянно нахмурила бровки-домиков:

– Все время забываю, что у тебя нет нашего слуха. Ты уже вернулась?

Я обратила внимание на половую тряпку, которую Лина держала в руках.

– А я тут уборку вот затеяла.

– А я вижу. Почему швабру не взяла-то?

– Не нашла, – пожала плечами она.

Понятное дело, я же ничего толком ей и не показала, своим умом пришлось, видать, догадываться и методом тыка. Стыдливо вернулась в коридор и нормально уже разделась: страх отпустил. Пока Лина домывала полы, я кинулась в спальню собирать сумку.

– Это хорошо, что ты так быстро здесь осваиваешься, – крикнула девушке. – Меня три дня не будет. Остаешься за хозяйку.

Не прошло и минуты, как Лина уже стояла рядом со мной. Ненавижу эту ее способность двигаться почти бесшумно! Точно поседею раньше срока!

– Ка-ак? – ахнула она.

– В командировку отправляют, – приметив резко побледневшее лицо гостьи, поспешила ее успокоить. – Не волнуйся. Ты со всем справишься. В магазин я схожу, выходить тебе никуда не надо будет, пересидишь тихонько, а там и я вернусь. Да?

Лина моего энтузиазма не поддержала.

– Ага, – совсем сникла.

– Ну прости, я не собиралась тебя оставлять в одиночестве! Но с приказами шефа не спорят…

– Я уже заранее ненавижу твоего шефа!

Помня настроения в редакции, да происки конкурентов «Недельки», улыбнулась:

– Поверь, ты не одна. Йоган – та еще заноза в заднице.

Лина хмыкнула в ответ, немного повеселела. По крайней мере, собственным видом больше ходячий труп не напоминала. Видимо, взяла себя в руки и вспомнила, что она вообще-то хищник, а не кисейная барышня.

Вот и ладушки. Одной проблемой меньше.

Сумку я собрала быстро. На три дня вещей много и не надо, ограничилась самым необходимым. Только вот от любимых джинсов и кед пришлось отказаться, да, кроме брючного костюма, рубашки и блузы, взять два платья: коктейльное и вечернее, а еще босоножки на устойчивом каблучке. Мало ли… Никогда не была на таких мероприятиях раньше, но вряд ли меня поймут, заявись я на конференцию в бермудах с футболкой или в джинсах и майке-алкоголичке.

Вот Вера бы удивилась! Она меня в таком и не видела толком. Все думала, если предпочитаю уличный стиль, то из одежды ничего другого у меня и нет. И кто из нас наивный?

В дорогу же я все равно выбрала удобные джинсы-бананы, укороченную ярко-синюю футболку, балетки, захватила кенгурушку. Несмотря на то, что лето было не просто теплым, а очень жарким, ночи частенько оставались холодными.

Несколько часов спустя я сходила в супермаркет, ближайший в моем районе, и сделала хороший запас. Чтобы ни Лина, ни Мистер Бом не оголодали за три дня моего отсутствия.

Жаль, заскочить к подруге в больницу все равно не успевала. Поэтому вновь отзвонилась и постаралась коротко рассказать про кардинальные изменения в моей жизни. Такой поворот, как же!

Вадим Сергеевич запретил любимой пациентке долго трындеть по телефону, ссылаясь на вредность и замедление выздоровления после ее травмы. Поэтому, как не фонтанировала Вера эмоциями, а пришлось остановиться на дозволенных трех минутках. Иначе врач-тиран подвида Альболитовичей, как сама подруга за глаза его называла, грозился забрать смартфон до выписки из клиники. Рисковать мы не стали. Вадим Сергеевич, Вера ручалась, слов на ветер не бросал.

Вкусным ужином меня накормила Лина. Просто не девушка, а находка какая-то! Без ее помощи и заботы, я бы вновь осталась сыта одним воздухом, как всегда ничего толком не успев приготовить.

Без пяти восемь я вышла из квартиры, надежно закрыв дверь на два замка, и спустилась на улицу. У подъезда уже был припаркован знакомый Лексус, а Йоган, вальяжно опирался на капот, ожидая меня. В кои-то веки не опоздала!

Шеф явно хотел произвести впечатление, поприветствовал меня ослепительной улыбкой, от поцелуя в щеку удалось увернуться, и галантно открыл дверцу авто. Еще и руку подал для удобства. Прямо само очарование!

Только роскошного букета из роз и не хватало, чтобы наверняка вырвать у меня стон благоговения! Но! Йоган просчитался. Восхищаться не стала, наоборот, попыталась принять безучастный вид. Мысленно раз двадцатый уже себе твердила, что этот мужик – не просто мужик.

Он мой шеф! К тому же редкостно полигамный, женатый и с детьми. Одним словом, гад! Пусть и харизматичный, обаятельный и успешный.

– Добрый вечер, Аня, – в его голосе звучали бархатные нотки. – Готова к головокружительному путешествию и новым впечатлениям?

В потертых джинсах и ослепительно белой футболке Йоган выглядел непривычно и на лет десять моложе, чем в строгом костюме. Одним словом, опаснее. Для моего душевного спокойствия.

– А можно обойтись без головокружений?

Он хмыкнул:

– Как скажешь.

В салоне приятно пахло хвоей и знакомым уже ароматом парфюма шефа. Йоган поставил мою сумку в багажник и занял водительское сиденье. Обычно главред ездил с Владимиром – личным водителем, но, видать, не сегодня. Хотя с третьим знакомым человеком в машине мне было бы на удивление спокойнее.

– Надеюсь, ты запаслась хорошим настроением, – обаятельно улыбнулся главгад, который главред.

– И не надейтесь, – хотелось оборвать его мне, но не стала.

Уж слишком грубо прозвучало бы, даже для меня. Нарываться на ссору смысла не было. Совсем глупо решиться срубить сук, на котором уселась. Поэтому просто пожала плечами, пусть понимает, как хочет. Он не стал настаивать на более подробном ответе.

Я удобно устроилась и, дабы избежать искушений пялиться на безупречный профиль Йогана, отвернулась к окну. Долго наслаждаться видами в тишине не смогла, как только заметила, что мы свернули с центральной дороги на объездную, всполошилась:

– Мы разве не на вокзал едем?

– Зачем на вокзал? Отлично домчим до столицы на машине, успеем как раз к началу.

– Но ведь это всю ночь придется без отдыха ехать…

– И что? Боишься не осилю, усну за рулем?

– Э-э-э…

Честно говоря, меня больше удивила готовность шефа на такие вот жертвы. Он мне всегда казался эдаким холеным бабником, акулой бизнеса, не способной ущемить собственные интересы, поставив на первое место нечто иное. Выходит, ошиблась…

– Это не первая моя поездка на такие расстояния. Опыт есть.

– Разве с водителем не было бы спокойнее?

– А зачем нам третий лишний здесь? – подмигнул мне мужчина. Но заметив, что его веселье я не поддержала, исправился. – Не переживай, Машкова, со мной ты в полной безопасности.

И это комментировать не стала… Только время покажет: различаются слова Йогана с поступками или я вновь заранее сделала выводы.

И вообще! В непосредственной близости от шефа в неформальной обстановке я терялась еще больше, чем тет-а-тет с ним в кабинете. Отчего испытывала удушающую неловкость и сидела, как воды в рот набрала.

А вот у мужчины подобного стеснения совершенно не наблюдалось. Одурманивающее обаяние из него лилось рекой, трудно было устоять и продолжать изображать недовольную всем буку. Да и дареному коню, как говорится, лучше никуда не заглядывать, иначе неприятностей не оберешься.

В какой-то момент я словила себя на мысли, что с удовольствием поддерживаю непритязательный разговор и больше не испытываю дискомфорта. Как-то даже непозволительно сильно расслабилась в присутствии Йогана. Что удивительно и совершенно не в моем характере.

Причины столь непохожего, на меня обычную, поведения остались тайной.

Через полтора часа Йоган остановился у заправки. Взял себе крепкий кофе, двойную порцию, а мне травяной чай. И от рогалика с повидлом я отказываться не стала, чем заметно удивила всегда непоколебимого шефа. А чего такого-то?

Совсем привык он к обществу сушеных вобл, ревностно следящих за фигурой! Такие частенько жуют жидкий листик салата, а потом с голодухи переключаются на мозг спутника. И усердно стараются над ним чайной ложечкой…

Я же пусть и сушеная вобла, но от природы, не из-за дурных склонностей к похудению! Поэтому покушать люблю, да за калориями не слежу и не собираюсь. Чем снискала жгучую ненависть подруги, ей-то приходится постоянно подсчитывать съеденное и частенько устраивать себе разгрузочные дни. Ужас!

– Может, еще принести? – поинтересовался Йоган, с любопытством наблюдая за тем, как я быстренько прикончила рогалик, скорее рогалище, если судить по размерам местной выпечки. Вполне себе неплохой, кстати.

Перед тем, как ответить, запила чаем, мечтательно закатила глаза и сыто выдохнула.

– Я бы не отказалась, но, боюсь, не влезет.

Шеф довольно рассмеялся.

– Эх, Машкова! Обожаю тебя!

– Чего это? – тут же насторожилась я.

– Твоя естественность даст фору любой жеманности так называемых леди, – загадочно ответил он. – К тому же, я давно не был в компании женщины, что так искренне наслаждалась бы едой. За тобой приятно наблюдать.

Ну вот. Опять он хрипотцу соблазнителя в голос добавил. Охмуряет, гад!

Под пристальным взглядом шефа не смутиться смогла бы лишь умудренная опытом женщина или камень. Ни то, ни другое было явно не про меня, поэтому оставалось краснеть и ерзать.

Хорошо еще, Йоган тонко чувствовал мое настроение и давить не стал, деликатно отступил. В редакции подобным джентльменством он не отличался. А здесь… Но я не в обиде. Наоборот, ведь на руку.

Вскоре мы вновь отправились в дорогу.

В салоне было тепло и уютно. Рядом с шефом, как ни странно, я действительно чувствовала себя в полной безопасности. По крайней мере, пока. Хотя Йоган так и оставался для меня той еще темной лошадкой.

Он отодвинул и немного опустил мое кресло назад, в итоге я полулежала, а еще смогла свободно вытянуть ноги. Шеф заботливо снабдил меня шейной подушечкой и совсем скоро от подобного удобства я из последних сил боролась со сном.

Чтобы самому не задремать, он часто останавливался на заправках и просто накачивался кофе, совершенно не жалея желудок. По задумке, кофеин и болтовня диджея по радио вперемешку с попсой должны были помочь продержаться шефу до утра. Эту эпопейную борьбу со сном я наглым образом пропустила. А вот не надо было так печься о моем комфорте! Уснула!

В сон без картинок, что случалось со мной крайне редко, пробился насыщенный аромат кофе и приятный баритон Йогана:

– Просыпайся, соня.

– Еще минуточку, – сморщила нос я. – У меня еще осталось время до будильника.

Послышался смешок.

– А ты, Анечка, забавная девочка и я бы полюбовался на спящую красавицу в иной раз еще немного, но у нас действительно мало времени. К сожалению, – мужчина провел рукой по моей щеке. Ласка чувствовалась столь нежной и неуловимой, что я восприняла ее за продолжение сна. – Конференция начнется через полтора часа.

Последняя фраза таки заставила меня резко распахнуть глаза.

– Доброе утро, – Йоган улыбался.

Он выглядел посвежевшим, вопреки бессонной ночи. А еще успел переодеться в деловой костюм и раздобыл нам кофе. Не в пластиковых стаканчиках, а в красивых белых чашечках.

– Уже приехали? – прохрипела со сна.

– Примерно с час назад. Не хотел заранее тебя будить, – не дожидаясь лишних вопросов объяснил он. – Оформил нас, взял именные бейджики и программки. Твой багаж уже в номере.

Я огляделась.

Машину шеф припарковал на подземной стоянке среди множества других автомобилей.

– Твой кофе для бодрости, – напомнил он.

Йоган по-прежнему держал чашки, демонстрируя просто ангельское терпение.

– Спасибо.

На вкус напиток был крепким и горячим, с приятной горчинкой: все, как я люблю. Откуда только узнал…

Пока наслаждались кофе, Йоган ввел меня в курс событий, отдал ключ от номера, программку, приглашение и бейдж. На то, чтобы освежиться и привести себя в порядок, осталось чуть меньше часа. Маловато будет. Особенно для той, что с катастрофическим постоянством везде опаздывает.

Расстались с шефом в холле шикарной гостиницы. Номер у меня оказался не менее роскошным: двухкомнатный, с удобной планировкой, королевских размеров кроватью, баром, джакузи и отличным видом на город. Я такие только по телевизору и видала, не то чтобы бывать когда-то…

Завтрак заказала прямо в номер, всегда хотела это сделать. А пока дожидалась доставки, приняла душ. Вышла как раз вовремя.

Стандартный гостиничный завтрак мне понравился. Омлет, салат из свежих огурцов и помидорчиков черри, поджаренные до хрустящей корочки хлебцы, творожная запеканка, яблочный сок. На сколько мнехватало опыта судить, здесь работал отличный повар. Несварение желудку точно не грозило.

В темно-синем костюме я выглядела на порядок солиднее. Клатч, туфли-лодочки на удобном каблуке дополнили образ бизнес-леди. Минимальный макияж, только чтобы подчеркнуть глаза, прозрачный блеск и я даже сама себе понравилась.

В условленное время спустилась в холл. Йоган, как и обещал, дожидался там. При взгляде на меня его лицо преобразилось очаровательной улыбкой, а в глазах загорелся уже знакомый плутоватый огонек.

– Выговор тебе, Машкова, – взял меня под локоток шеф.

Да-а-а… Не такого приветствия ожидала.

– За что?

Вроде и натворить ничего еще не успела, только ведь приехали.

– За то, что прятала такую красоту за бесформенными майками и джинсами.

Я задохнулась от его горячего взгляда.

– Скажете тоже… – промямлила невразумительно.

– И скажу. Более того, введу дресс-код в редакцию. Ты меня убедила.

– Я что? – выпучила глаза. – Чего?!

– Того. Официально запрещаю тебе, Машкова, стиль унисекс. Шеф я или кто? Имею право.

И ведь по мимике да тону голоса фиг поймешь: шутит или всерьез.

Вот зараза!

Отвечать на провокацию не стала.

Мы вышли из гостиницы, обошли огромное здание и вошли в него с другой стороны. Конференция запланирована была в бизнес-центре с сетью залов, ресторанов, кафе и гостиниц. Удобно. Ездить особо никуда не нужно, все на месте.

Первые полчаса конференции я продержалась стойко. А потом началась зевота. И как ни старалась, а вернуть строгое внимание не получалось. Йоган явно ошибся в компаньоне, сам-то он слушал доклады с большим интересом.

Мне же было откровенно… скучно.

Англичане, учредители мероприятия, оказались верны традициям делать все дотошно и обстоятельно. Это, конечно, плюс к профессионализму, но минус к интересу. То ли подобного рода конференции совсем не мое, то ли с динамикой действа напортачили.

К тому же с английским у меня не сложилось еще со школы. Могла бегло «спикануть» со словарем, вот и все таланты. Поэтому выступления на иностранном языке на слух плохо воспринимались, приходилось постоянно отвлекаться на переводчика.В итоге, я теряла нить доклада.

Пока стоически боролась со сном, Йоган просто сиял от счастья. Он с упоением слушал докладчиков, а во время перерывов с таким же энтузиазмом таскал меня знакомиться с «нужными» людьми.

В одну из таких вылазок главреда за связями я и ускользнула к банкетному столу. Все лучше, чем расточать фальшивые милые улыбки, да кивать болванчиком. Ничего же не понимаю на этой тарабарщине.

Шведский стол радовал обилием закусок. Я и не устояла. Да и перекусить уже хотелось, время близилось к вечеру.

– Я бы не рисковал брать это канапе, – остановил мое рвение приятный мужской баритон.

Его обладатель, к слову, внешностью совсем не подкачал. Просто эталон мужской красоты – не удивлюсь если у меня из открытого рта слюна уже капает. Я таких красавцев только на обложках глянца и видала. Не то чтобы особо зачитываюсь женскими журналами…

И не старый. Едва ли немногим старше меня. Судя по костюму и манере держаться: явно не из бедных.

Высокий, представительный брюнет с ярко-синими глазами одарил чарующей улыбкой. Ой-йошеньки! Коленки сразу ослабели.

– И чем же я рискую? – выдавила из себя.

– Здоровьем, – уверенно продолжил незнакомец. – Этот сыр далек от свежести и если вы не хотите провести всю конференцию в…

Вот только подробностей сейчас не хватало!

– Я вас поняла, спасибо за проявленную заботу.

– Мне только в радость пригодиться столь красивой девушке, – он обольстительно улыбнулся и неожиданно поцеловал меня во внутреннюю сторону запястья. – Позвольте представиться – Феликс.

От крошечного клочка руки, куда пришелся поцелуй, стремительный жар захватил все мое тело, задурманив голову.

– А…Анна, – промямлила, едва шевеля пересохшими губами.

– Прелестное имя, как и его обладательница.

Я смутилась.

– Спасибо…

– Что вы здесь делаете, Анна? Разве такому нежному созданию пристало скучать в одиночестве?

– Я-а-а…

– Дожидается меня и выбирает закуски. Впрочем, можем не перекусывать, а заказать ужин сразу в номер. Обязательная программа на сегодня завершена, – Йоган появился так внезапно, что я даже вздрогнула. – Сын.

– Отец, – в тон ему ответил Феликс и так же чопорно кивнул.

Отец? Ну и дела!

Теперь я понимаю откуда у моего нового знакомого столь сильный магнетизм. Весь в папочку! Такой же обольстительный гад.

– Рад тебя здесь видеть.

– И я, – очередной обмен любезностями не затронул их глаз. Пусть особых эмоций не выказал ни один, ни другой, но я заметила, как тень недовольства набежала на лицо Феликса. – Анна твоя…

– Одна из лучших журналисток «Недельки», – подхватил Йоган.

– Ну надо же! – как-то даже удивился его сын. И ничего странного. Мне самой это стало дикостью. – Редкая удача, когда в женщине сочетается красота и ум.

Сомнительный комплимент.

Будь похвала Йогана правдой я бы уже скакала до небес, а так… Понимаю же, что ничего другого главреду просто на ум не пришло. Все лучше, чем очередная любовница, за которую принял меня Феликс. Симпатия к нему, кстати, тут же поугасла. В моей жизни целиком хватает одного представителя рода Мейер де Бальбоа. Двое – уже перебор. Боюсь, мои нервы не выдержат выкрутасов горячей испанской крови.

– Раз нам, Анна, посчастливилось встретиться на этой конференции, глупо упускать возможность познакомиться поближе, – улыбнулся Феликс. – Я как раз сегодня вечером устраиваю вечеринку в честь открытия еще одного издательского дома. Буду рад видеть вас у себя в загородном доме.

Йоган тут же напрягся и повелительно положил руку мне на спину:

– Не думаю, что это хорошая идея. Анна наверняка устала с дороги.

– Отдых в приятной компании вряд ли ей повредит. Или же лучший журналист «Недельки» и в личное время беспрекословно подчиняется начальству? – он саркастически ухмыльнулся.

Я вспыхнула. Не поверил, что я не пополнила ряды многочисленных пассий отца.

– Вечеринка говорите? – твердо стряхнула руку Йогана со своего плеча. Рядовыми сотрудниками так не опекаются. Пусть не переигрывает. – С удовольствием.

Феликс довольно кивнул:

– С нетерпением буду вас ждать.

Холодно распрощавшись с отцом, он вновь клюнул меня поцелуем в руку, словно жалящее клеймо поставил, написал на салфетке адрес и был таков.

На Йогана смотреть оказалось страшно: мрачный, как похоронил кого, губы поджаты, в глазах смутное пламя гнева… А какие взгляды он кидал на мою поцелованную руку… Словно бы мечтал ее отсечь! Ну и ну… Варвар!

Правда, я не особо загонялась по этому поводу. Раз конференция на сегодня закончилась, (и слава Богу!), нужно было скорее добраться до номера, отдохнуть, поесть и выбрать наряд на вечер. Шуры-муры с младшим Бальбоа я крутить не собиралась, но утереть нос его отцу… Да запросто!

Развлечение чисто ради мести!

Сколько бессонных ночей я провела в журналистском поту из-за вредности главреда? Сколько было пролито слез? Сколько раз он заставлял меня чувствовать себя едва ли не ничтожеством в профессиональной сфере, потакая собственной природной вредности? А этот терроризм с пошлыми намеками чего только стоит! И вот подвернулся шанс хоть как-то насолить обидчику…

Земля таки круглая!

Упустить возможность подергать Йогана за метафорические усы? Ни в жизнь! Хоть я и девушка преимущественно скромная, тихая и незлопамятная. Местами.

Видимо, приключения на грани жизни и смерти вытянули-таки всю мою вредность наружу.

В номере я первым делом сняла злополучные туфли. Хоть и на удобном каблуке, а к такой обуви совсем не привыкла! Пока в ванной набиралась вода, куда я налила колпачок душистой пены с ароматом шоколада, присела на кровать, проверила телефон. Так и думала: несколько входящих от Верки, один от Чижа, которые благополучно пропустила, переведя смартфон на беззвучный.

Сердце прямо в пятки ухнуло, а вдруг, что серьезное?

Подруга отозвалась на третий гудок.

– Нашлась, пропажа?! – проворчала она сонным голосом.

– Ты что спишь? – выпучила глаза я, тревога, между прочим, как-то сразу улеглась.

– А чем мне еще здесь заниматься? Колюсь, валяюсь и жру. К выписке придется гардероб менять, совсем расплывусь от лени.

Я громко рассмеялась: Верка и на смертном одре останется такой же! Все будет думать о внешнем виде, язвить, да подсчитывать калории.

– Ха-ха, смешно ей, – с фальшивым недовольством проворчала она. – Конечно, тебе участь свиноматки не грозит, можешь смеяться.

– К тебе она тоже никоим боком, кстати. А от надуманных комплексов пора бы и избавиться, подруга.

– Так, минутка терапии окончена. Мне Вадима хватает, с его лекциями о пользе для здоровья. Ты же этой ерундой, как я помню, никогда не страдала.

– Какого Вадима? – не сразу поняла я.

– Сергеевича.

– А-а-а… Твой доктор уже перешел к активным действиям?

И одного взгляда на мужчину тогда в палате мне хватило, чтобы понять: ряды Вериных ухажеров пополнились светилом медицины. Еще один не устоял перед обаянием блондинки. Бедняжечка. Нервы она ему потреплет знатно, выжмет все, что пожелает, а рядом не останется.

На моей памяти, у Верки никогда не было продолжительных романов. Так, чисто для пользы тела. Для души же, утверждала подруга, мужики не годились. Разве что гадить туда. А таких она за версту чуяла и близко не подпускала.

– Лечит он активно и эффективно, к моему удовольствию, обойдемся мы без операции. Гематома сдалась, рассасывается. Скоро вернусь в «Недельку» и буду всем выедать мозг. Тебе в первую очередь, подруга! Я уже и чайную ложечку заготовила!

– Отличная новость! – не стала сдерживать радость.

Как ни крути, а мне ее очень не хватало.

– Ага. А вот ухаживать Вадим не спешит, так пока болтологией занимается. То ли такой стеснительный попался, то ли очередной м*дак…

Я присвистнула. Вера осталась резка на поворотах, это лечение, может, и подправило ей здоровье, но характер оставило таким же вредным.

– … сама еще не поняла, – добавила она.

– И нужен тебе этот врач?

– Посмотрим, еще не решила. Мне скучно. А он хоть немного развлекает.

В этом вся Вера! Скука уж точно не про нее!

– А Чиж?

В ее голосе тут же прорезались стальные нотки:

– А что Чиж?

– Ну-у-у… – я замялась. – Вы с ним виделись?

– Не виделись, не слышались и не собираемся.

– Хм-м-м…

– Не мычи там в трубку. Твой братец, Анька, тот еще ганд…

– Э-эй!

– Говнюк, – исправилась она. – С ужасным характером. Просто ходячий мистер Козлозло, рыжий, наглый бабник! Но, знаешь, меня это совсем не обходит.

На этот счет лично меня терзали вполне естественные сомнения, но озвучивать их благоразумно не стала. Начинать тяжелый разговор по телефону, гиблая затея. Ни к чему не приведет. Только поцапаемся.

– Лучше расскажи, как там у тебя? Что за конференция, как Йошка? Уже подкатывал?

Я хмыкнула. Кто, о чем, а Верка, о том же. Но в прекрасной интуиции подруге не откажешь. В двух словах пересказала ей события дня, не забыла упомянуть о знакомстве с Феликсом и предстоящей вечеринке.

– Вот это моя девочка! – восхитилась подруга. – Задай Йошке жару! А если этот Феликс такой ничего, то-о-о…

– Вера!

– А что Вера-то?! Вера тебе, между прочим, только добра желает, дуреха!

– Не начина-ай!

– Ладно-ладно. Только, Ань…

– М-м-м?

– Возможностей не упускай, лады? Они могут и не повториться.

– Лады, – покаянно вздохнула я, мысленно соглашаясь с подругой. Жизнь коротка. Наши приключения последних дней это только подтвердили.

Дальше быстренько свернула разговор и попрощалась. Тут же перезвонила братцу, отчиталась, что жива-здорова, шеф не снасильничал, а только холит и лелеет. Правда, это его сейчас вряд ли так уж сильно интересовало. На заднем плане я четко расслышала музыку и женский смех. Чиж явно не скучал. С кем? А вот это не мое дело.

Только отчего-то внутри все равно почувствовала нотку разочарования… Впрочем, быстро ее отогнала. Мерило судьи никогда в руки не брала и не собираюсь. Пусть живет, как хочет. И Вера тоже. Это их разборки, остальным там делать нечего. Даже если этим «остальным» и очень любопытно.

Раз уж я засела на телефоне, еще и Лину проверила. Оборотница долго не брала трубку, видать, сомневалась, а потом все же ответила. У них с Мистером Бомом была тишь да благодать. Чудеса и только! Никто Лину не тревожил, девушка не скучала, занималась домашними делами, что ей, как оказалось, очень нравилось, и серфила инет. Еды было в достатке, голод не грозил.

Со спокойной душой я закончила разговор, хоть дома все в порядке. И поспешила в ванную. Вовремя! Еще чуть-чуть и вода хлынула бы за край! Только устроить потоп в дорогущем номере не хватало!


ГЛАВА 18

«Вечеринки, явно не мое»


Вот, кто бы что ни говорил, а принятие ванной – настоящий подарок из рая! Не только расслабляет, казалось бы, каждую клеточку тела, но и отлично прочищает мозги, успокаивает нервы. В комнату я вернулась пышущая здоровым румянцем, довольная аки слон, с улыбкой в тридцать два зуба. Правда, она тут же превратилась в акулью, стоило приметить сюрприз, что дожидался меня на кровати.

Скрестив руки в замок за головой, этот сюрприз поигрывал мышцами груди и демонстрировал крепкий торс. Рубашку он где-то посеял, а черные штаны оказались с какой-то ну очень низкой посадкой. На змеящуюся дорожку темных волосков, что скрывались за поясом этих самых брюк, я старалась совсем не смотреть. Беспредел и провокация!

Вот такой вальяжной позой и ленивой улыбкой встретил меня шеф.

– Долго же ты плескалась, Анечка. Ужин почти остыл.

Ну не наглость, а?! Я едва не задохнулась от возмущения.

На злой, мне бы очень так хотелось, взгляд Йоган ответил своим плотоядным прищуром. Наверняка от выражения его жгучих глаз девчонки всегда сами покорно укладывались, готовые к всякого рода разврату. У меня же вместо сладострастия все это вызывало недоумение, раздражение и невольную дрожь страха.

Бр-р-р!

Я посильнее запахнула махровый халат на груди. И как же здорово, что не решилась прогуляться по номеру голышом, а закуталась, несмотря на жару! Вот бы конфуз приключился…

– Ч-что вы делаете?

– Отдыхаю, – хмыкнул мужчина.

– В моем номере?!

– Поправочка, Анечка, в нашем номере.

– В на… что?!

– А ты не знала? – главред состроил невинную мордашку. – Нам выделили всего один номер на двоих. У организаторов какая-то там накладка произошла…

Вот и на минутку даже не поверила!

– Я еще утром хотел тебе сказать, но ты так сладко спала, что не решился будить. Вот принял душ, привел себя в порядок, а потом и тебя поднял. Да, видимо, так замотался, что совсем забыл рассказать о нашем вынужденном соседстве на три дня.

– Забыл, значит…

– Но ведь это маленькое недоразумение не испортит же нам настроения, правда?

– Правда, – выдавила я сквозь зубы. – Потому как одному из нас следует попросить свободный номер.

Йоган изогнул левую бровь:

– Думаешь?

– Уверена. И сделать это немедленно, – я постаралась изобразить милую улыбку, а не злостный оскал. – Так как из нас двоих, джентльмен только один, сделать это придется вам.

Он хмыкнул. Впечатлился за джентльмена, видать. Я старалась.

– А свободных номеров нет. Я уже проверил.

Подстава чистой воды! Ведь знаю, что главред все подстроил, нутром чую, а доказать нечем! Гр-р!

– Да неужели? – процедила сквозь зубы.

– Вот так вот, – он пожал плечами. – А еще позиционируют себя, как вполне фешенебельный отель. Беспредел.

– Полностью согласна.

Не убила я его чисто из-за подноса с привлекательным ужином, от запаха которого у меня уже голова закружилась! Повезло гаду!

Йоган быстренько смекнул, что слюнки у меня текут исключительно на еду (вот такая я неправильная!) и галантно предложилприсоединиться к угощению. Дважды уговаривать ему не пришлось.

Кто ужинает лососем, запеченным на гриле, и овощным рагу, приправленным каким-то мудреным соусом? Точно не бедные журналисты!

Беспредел Йогана тут же был забыт, стоило попробовать еду.

Я не только наелась, перестав беспокоиться о вторжении главреда на мою территорию, но и едва язык не проглотила! Ну очень вкусно!

Сытость сделала меня добрее. Я даже поблагодарила хитреца и улыбнулась вполне искренне. Это, конечно, зря. Ведь Йоган тут же попытался сесть на любимого коня:

– А теперь будем отдыхать?

И он так красноречиво поглядел на кровать, что меня прошибло дрожью. Ну вот, похоже, без активных приставаний все же не обойдется. И почему я не захватила Чижкину биту? Она бы лишней сейчас не стала…

– Спать с вами я не собираюсь! – тут же выпалила.

Йогана такое заявление совсем не смутило.

– А кто говорил о сне? Время еще совсем детское.

– Йоган Брониславович, ну и шутки у вас!

Он поморщился.

– Анечка, перестань мне постоянно выкать.

Я совсем опешила:

– Так, а как иначе? Вы же мой шеф.

Мужчина хмуро глянул в ответ, будто я какую глупость несусветную сморозила:

– Отбросим ненужные формальности. Будь проще и…

Люди к тебе потянутся, да-да, знаем, не пальцем деланные. Благодарствую, но обойдусь.

– Я бы не хотела фамильярничать… – как бы отшить его поделикатнее?

– Я настаиваю, – о! Вот и командирские нотки прорезались! Попробуй отказать. Обидится – отомстит. Мужики, как показал мой ещемаленький, но уже опыт, порой, чувствительнее женщин. И на порядок злопамятнее.

– Ну хорошо… Я попробую. Н-но…

Йоган довольно кивнул, просветлев лицом.

– Приставать не буду, – улыбаясь, заверил меня он. – Если сама не попросишь.

Последнее мужчина добавил, подмигнув. Мне в лицо кинулась, казалось, сразу вся кровь. Жарко стало.

Попрошу?! Ага, щас! Держи карман шире.

Ничего не ответив, я подошла к шкафу и вытащила дорожную сумку.

– Не понял, – Йоган округлил глаза.

– Чего именно?

– Я тебе настолько противен и неприятен, что ты решила съехать прямо сейчас?

Поглядев сначала на вытянувшуюся в удивлении физиономию главреда, а потом на дорожную сумку едва не прыснула от смеха. Выглядело со стороны действительно именно так. А уж как изумился Йоган, искренне считающий себя лакомым кусочком для всех женщин! Это надо было видеть! Незабываемое зрелище.

«Неужели от него такого неотразимого можно отказаться?» – так и читалось в мужских глазах.

– Не будем пока прибегать к крайним мерам. Просто хочу приготовиться к вечеринке.

Йоган тут же помрачнел. Надо же, как быстро у него скачет настроение! Интересно, а у мужчин бывает своего рода климакс? По поведению ну очень похоже! Да и возраст обязывает…

– Не думаю, что это хорошая идея…

– А вы…

– Ты, – надавил он. – Мы же договорились.

– А ты не думай, – кивнула в ответ, ладно – уступлю. – Феликс пригласил, я – согласилась. Не сдерживать обещания не в моем характере. Да и чем не шанс познакомиться с… твоим… сыном поближе?

Йоган скрипнул зубами:

– Поближе не стоит.

Ревнует? Ну и ну…

Усмехнувшись, я пропустила дальнейшее брюзжание мужчины мимо ушей и скрылась в ванной. Единственное местечко с кое-каким уединением! Не переодеваться же перед шефом! Хотя возражений от него я бы точно не услышала. Не на того напала!

Вот и вечернее платье пригодилось. Дома-то я его ни разу не надела, как-то повода не нашлось. А здесь импозантный Феликс, загадочная вечеринка…

В элегантном темно-синем платье длиной до колена я смотрелась миниатюрной статуэткой. А благодаря V-образному вырезу хрупкость силуэта еще выгоднее подчеркнулась. Черные босоножки на каблучке добавили роста.

В таком наряде меня точно не назовут сушеной воблой, а вот стройности лишь позавидуют. С прической заморачиваться не пришлось. А над вечерним макияжем, наоборот, с непривычки провозилась дольше: подчеркнула глаза и слегка прошлась по губам прозрачным блеском. Из украшений выбрала синие сережки-кисточки – подарок Веры. Из нас двоих это она приверженка следить за веяниями моды и стилем.

Завершил образ любимый парфюм, смесь пряностей со слегка сладковатой ноткой. По капельке на запястье, за ушки, в ямку между ключиц и аромат надолго оставался с тобой, несколько изменяясь со временем. Этой хитрости меня еще мама научила. Странное дело, ее врожденную женственность я не переняла, а советы, которые она в шутку давала еще маленькой дочке, накрепко врезались в память. Обычно я деталями не заморачивалась (может, не для кого было?), а сейчас пригодилось… Этот новый облик совершенно не вязался с привычным имиджем простачки-босячки.

– В таком виде ты там точно не покажешься, – вот таким грубым замечанием встретил меня Йоган, как только вновь обрел дар речи.

Я лишь вопросительно изогнула брови. Мол, с чего бы?

– Слишком шикарна для этой вечеринки, – скривился шеф, признавшись.

Этот комплимент потешил мое женское эго и заставил почувствовать жар, что прилил к лицу. Смущаться, видимо, мне не дано разучиться. Хоть что-то осталось неизменным.

– Что ж, – я передернула плечом. – Тогда справлюсь и без сопровождения.

Главред несколько секунд сверлил меня нечитаемым взглядом, а потом решительно заявил:

– Дай мне пять минут! Всего пять!

Йоган проворно вскочил с кровати, пронесся смерчем по комнате и занял ванную.

Я усмехнулась. Похоже, тоже учусь находить нужную мотивацию для мужчин. Верина школа не прошла даром.

Собрался шеф действительно быстро. В недрах его чемодана «совершенно случайно» завалялся шикарный смокинг. Стоит ли говорить, что этот костюм делал мужчину еще более привлекательным? Мне далось немалых усилий, перестать на него пялиться, пока мы преодолели путь от номера до стоянки.

Всю дорогу проехали в молчании. Настроение, в отличие от безупречного внешнего вида, у шефа явно было гадким. Йоган недовольно сопел под нос, я же с интересом рассматривала ночную столицу и не особо страдала от недостатка его внимания.

Вскоре мы выехали за город, мелькающие огнями окон многоэтажки сменила тихая лесополоса. Я не успела заскучать, как Йоган свернул на другую дорогу и заехал на территорию закрытого поселка. Даже охрану пришлось проезжать, притормаживая и объясняясь.

Когда же мы подъехали к шикарному двухэтажному особняку, то не смогла сдержать восхищения.

– Вот это да-а-а…

Йоган скривился, как от зубной боли:

– Феликс привык шиковать.

– С таким-то папашей и не удивительно, – мысленно держала ответ я.

Вслух же только хмыкнула и потянулась к дверце.

– Сидеть! – рявкнул этот ненормальный главред, заставив меня подскочить на сиденье и едва кончик языка себе не откусить. – Я сам!

Лихие замашки! Нет, я и раньше замечала за ним неуравновешенность нервной системы, но в этой поездке… Йогану удалось меня поразить. На лицо явное невротическое расстройство! Зря я списывала все на бешеный нрав и испанскую кровь. Ой, зря…

Он выскочил из машины, шарахнув дверцей, обогнал капот и открыл авто с моей стороны.

– Я еще в силах поухаживать за обворожительной девушкой, – Йоган протянул мне навстречу ладонь, терпеливо ожидая, что я ее приму. – Не стоит избавлять меня этого удовольствия.

Его галантность омрачалась диким блеском в глазах, хмурой миной и всяческим выражением собственного неудовольствия, вопреки словам. Ох и что же они такого не поделили с младшим Бальбоа? Раз папочку каждый раз едва ли нервный тик не хватает при одном упоминании о сыночке…

– Анна? – он вопросительно изогнул бровь.

И да, эти его ледяные нотки в голосе... Просто идеальный метод влияния!

Я тут же перестала раздумывать и позволила помочь выбраться из машины. Точно вдруг стала немощной, ага. Ну все милые девушки так делают, да? Мы же слабые, нуждаемся в опеке, заботе и вовремя притащенном в семейную пещеру мамонте. Ох, что-то далеко размечталась…

А потом я так же безропотно позволила довести себя до входной двери. Йоган заботливо поддерживал меня под локоток. На крыльце он несколько замялся, вся его поза выражала напряжение, словно бы мужчина вдруг передумал входить. Но, когда дворецкий без лишних вопросов пропустил нас внутрь, вроде, поуспокоился, точно принял неизбежное. По крайней мере, так смотрелось со стороны.

Мы, конечно, заявились несколько поздновато для званого ужина. Но ведь Йоган со своим блистательным появлением в номере и виноват в этом! А нечего порядочную девушку до шока доводить!

Но ничего… Надеюсь Феликс нам простит этот поздний визит, и вечеринка еще не закончилась. Интересно, как развлекаются богачи? Никогда прежде не приходилось гостевать в таких роскошных особняках…

К моему удивлению, зал оказался полон народа – не протолкнуться. Все мужчины были в смокингах, а их спутницы в вечерних платьях разной степени оголенности и… неизменно в масках, закрывающих половину лица. Среди них, единственная без маски, я выглядела, как белая ворона.

Женщины, не стесняясь, одаривали своих кавалеров недвусмысленными знаками внимания. В ответ получали такие же откровенные ласки. И никто никого не стеснялся. Словно бы парочки находились не среди огромного количества зрителей, а в уединении спальни.

От неприятного открытия я остолбенела еще в холле. Костюмированная вечеринка с сексуальным уклоном? Феликс не предупреждал о такого рода развлечениях… Так и я не спрашивала, сразу согласилась на приглашение. Как за соломинку уцепилась, лишь бы уколоть его отца. Со стороны, наверняка, смотрелось, что я отчаянно пытаюсь заинтересовать мажора, вот и на все согласна. Дуреха.

Играла завораживающая музыка, свет был приглушен, полуголые официантки (ультракороткие платьица не в счет) разносили напитки. Что-то это все мне напоминало…

Позвоночником прошелся холодок. Под ложечкой неприятно засосало.

Я обернулась к Йогану, готовая признать собственную неправоту и немедля вернуться в отель. Главред невозмутимо осматривался. Его, казалось, совершенно не смущало происходящее, словно бы он бывает на подобных вечеринках едва ли не каждый день.

– Кажется, я…

Сглупила! Сбрендила! Спеклась!

Подобрать правильное слово собственной глупости не успела, была перебита уверенным:

– Анна, вы пришли! – Феликс широко улыбнулся. И почему эта улыбка показалась мне вдруг хищной? – Как я рад вас видеть!

Вот не могла сказать того же, но ответную любезность изобразила: растянула непослушные губы в подобии улыбки и кивнула.

– Что же вы скучаете здесь? – фальшиво удивился хозяин. – Присоединяйтесь ко всем.

Он махнул рукой, я проследила за направлением, куда указал хозяин этого безобразия. Недалеко от нас вовсю развернулась едва ли не оргия… Я даже проморгалась несколько раз, думая, что словила глюк. Ан нет… Некоторые парочки действительно переходили к довольно активным действиям на глазах у всех.

Ой-йошеньки!

На ватных ногах я направилась к выходу, минуя Йогана.

– Куда же вы? – Феликс не дал мне и трех шагов ступить, больно схватил за предплечье. – Веселье только начинается. Не правда ли, па-па?

Я нервно икнула.

Вид у него был шальной: распахнутая рубашка на груди, растрепанные волосы, нездоровый румянец на скулах. И улыбка истинного безумца.

Вся симпатия, которую он вызвал при знакомстве на конференции, пшик!, волшебным образом испарилась.

– Я себя что-то плохо чувствую. Похоже, поторопилась с решением выйти в свет.

– Все-таки были неразборчивы с закусками? – усмехнулся он.

– Наверное…

– А я всегда говорил и говорю, – Феликс красноречиво посмотрел на отца. – Для девушки разборчивость очень важное качество. Не стоит связываться с кем попало.

Весь лоск с него слез, будто змеиная кожа с гадины во время линьки. И красота превратилась в устрашающую. Лишний раз смотреть не хотелось. А вот о шапке-невидимке замечталось с утроенной силой!

– Мне бы вернуться в номер и прилечь.

Я попыталась освободиться, но тщетно. Мужчина совершенно не собирался меня отпускать. А Йоган не вмешивался, спокойно наблюдая за сыном. Предатель!

– Ну что вы, Анна, не стоит никуда спешить. Разве у нас не найдется, где прилечь?

В глазах Феликса промелькнул огонек, словно бы изменив на несколько мгновений цвет от синего до стального. Знакомый такой огонек… Как у Мастера.

Меня прошибло холодным потом.

Инкуб?

– Раз уж вы лучший журналист газеты и столь любезно сопровождаете ее шефа, то явно знаете обо всех предпочтениях моего отца, – он заметно ерничал. – А давайте проверим, так ли отличаются наши с ним вкусы в постели?

– Да что вы себе позволяете! – рванулась я, но куда там! Сильный гад!

Развернувшаяся сцена привлекла слишком много лишнего внимания со стороны остальных гостей. Нет, музыка не стихла, но я не только видела, всем нутром чувствовала чужие заинтересованные взгляды. От них делалось неприятно и кидало, то в жар, то в холодную дрожь.

Группа мужчин подалась ближе к нам. У многих на лицах застыло выражение праздного любопытства и даже жажда будущего показательного представления. А глаза некоторых, как и Феликса, блестели алчным огнем похоти.

Вот это попала!

Так бежала от возмездия инкубов из клуба «Blaze», что, похоже, угодила в самое логово этих развратных существ! И не все ли равно по каким клубам они шастают… Здесь наверняка найдутся те, кто захочет свернуть мне шейку. За просто так.

– Отпусти ее, – властно прозвучал приказ Йогана.

Феликс и бровью не повел.

– А то что?

– Ты не захочешь этого знать.

Он покачал головой:

– Что-то ты не больно вежлив с хозяином дома, отец. Теперь я – глава клана. Не стоит ли проявить должное уважение?

– Правила приличия вспомнил? А разве они не запрещают посягать клановца на чужой трофей?

Позади нас кто-то сдавленно охнул.

– Так она не только лучшая из лучших, как ты говоришь, но и твой трофей? – взгляд Феликса переменился. – Интере-есно ка-ак…

Теперь от него явственно ощущалась непонятная злоба и пренебрежение. Мужчина тщательно обвел меня глазами, точно прикидывал, стою ли на самом деле таких усилий? Или задавался другим вопросом, например, что его отец во мне разглядел?

Йоган отвечать не стал. Лишь резко дернул меня к себе. Его сын разжал пальцы, и через мгновенье я оказалась прижата к крепкому телу главреда.

Не удержалась, потерла руки – точно синяки останутся! Что у сына, что у отца просто бульдожья хватка!

– Йоган! – прошипела я дикой кошкой.

– Что-то твой трофей не больно ласков, – тут же заметил Феликс. – Не ездишь ли ты нам по ушам, папочка?

Мужчина крепко сцепил зубы, я видела, как заходили желваки на его скулах.

– Просто она с характером, – он подцепил двумя пальцами мой подбородок, чтобы смотрела в глаза. – И это мне нравится.

– Да?

– Но, как и все, уже подсела на удовольствие, что мы можем дарить, – продолжил Йоган. – Правда, маленькая?

В его глазах появился дьявольский блеск. Простите, далеко не дьявольский, инкубский.

Он пристально всматривался мне в лицо, точно гипнотизировал. В какой-то момент его брови слегка дрогнули в удивлении, а зрачки расширились. Видимо, желанного эффекта Йоган не добился. Тогда он сжал меня сильнее и прошептал едва слышно прямо в губы:

– Подыграй мне, – и впился поцелуем.

– Д-да, Йоган Брониславович, – проблеяла я после того, как он, наконец, от меня немного отстранился.

Недаром всегда мысленно называла Йогана главгадом! Гад он и есть!

– Йоган Брониславович? – нахально переспросил Феликс.

– Что сказать, мне попалась девушка с выдумкой.

Сын рассмеялся и зааплодировал:

– Только вот раньше ты не особо переживал, когда делился со мной своими подстилками, – задумчиво кинул Феликс.

События так стремительно развивались, что мне оставалось лишь воздух хватать широко открытым ртом. Но надышаться и успокоиться все равно не получалось.

– А кто сказал, что я не намерен поделиться?

Его сын тут же расплылся в предвкушающей улыбке, а у меня сердце, казалось, остановилось.

– Так-так-так…

– Но не прежде, чем сам вдоволь наиграюсь. Дай мне ключи от комнаты. И такой, чтобы снаружи открыть нельзя было! – на ответный удивленный взгляд, он отмахнулся: – Не люблю, когда мешают.

А теперь мое сердце ухнуло в пятки.

Казалось, Феликс с полминуты раздумывал, бездействуя, стоит ли верить отцу, а потом протянул тому ключи.

– Можешь, воспользоваться моей спальней.

– Благодарю, – Йоган подхватил меня под руку и потянул за собой.

Не сказать, чтобы я оказалась способна на достойный отпор… силы-то не равны!

– Я в предвкушении пиршества! – крикнул вдогонку Феликс и притянул к себе какую-то полуголую блондинку, что восторженно пискнула от его внимания. – Как в старые времена, па-поч-ка! А теперь повеселимся, да, Юлечка?

Меня замутило.

В толпе скалящихся похабными улыбочками мужчин мелькнуло знакомое лицо. Где-то на грани узнавания мое сознание за него на миг зацепилось, но отпустило. Я была в столь огромном шоке от происходящего, что совсем не до копаний в памяти оказалось!


ГЛАВА 19

«Интервью с инкубом»


Йоган решительно тащил меня за собой по лестнице на второй этаж, а потом и по длинному коридору. Комната, в которую главред меня впихнул, была последней среди тех, что мы благополучно миновали.

Мужчина зашел следом и сразу же закрыл дверь на ключ. Звук проворачивающегося замка полоснул по моим нервам не хуже скрежета ногтей по стеклу.

Когда Йоган повернулся ко мне, я отступила. Живой не дамся!

Он пошел на меня, я же отпрыгнула в сторону. Ха! Вот так тебе! Придется побегать, размять косточки.

– Не дрожи, – как-то устало выдохнул он, садясь на кровать. – Не трону.

Я прищурилась. Не очень-то поверила его заверениям. С такими, как Йоган, всегда нужно быть начеку.

– Ты инкуб?

Он кивнул.

Вот это да. Человеческий мир… Нормальность…

Один обман, фикция кругом!

– Вот почему ты меняешь любовниц, как перчатки…

Неуместное озарение, но удержаться сил не было.

– Издержки… – мужчина замялся на полуслове, –… сущности. Что ты о нас знаешь?

– То, что пишут в интернете.

Он криво усмехнулся.

– Вы живете за счет секса.

– Поправочка, милая Анечка, мы подпитываемся сексом, да и остальными ярко выраженными эмоциями, если быть совсем честным. Чем сильнее эмоции, тем дольше длится период сытости. Голод сущности игнорировать не получается, приходится искать… пропитание.

– И как только твоя жена терпит постоянные измены? – покачала головой я, возмущенно реагируя на его улыбку. Еще и веселится, идиот!

Он остановил меня хмурым взглядом, долго молчал, словно прикидывал что-то в голове, а потом все же ответил:

– Если связь всех энергоцентров сильна, то партнеры подпитывают друг друга, замыкают круг и вливаний извне не требуется. Но не всем везет найти идеальную половинку.

Я потопталась на месте. Да-а-а… Главред всегда слыл тем еще бабником, казалось, что это издержки разнузданного характера. О каких-то проблемах в его личной жизни мне бы и в голову не пришло подумать.

– Куда отец, туда и сын… Можешь гордиться.

Он нахмурился:

– Я надеялся, Феликс перестал творить глупости. Особенно после того, как перенял мой пост по наследству. До конца хотелось верить, что мы попадем на обычную вечеринку. Но, как видишь… Как кутил раньше, так и продолжает. Зря я отошел от дел.

Вот это да-а…

Неловко получилось… Выудила из Йогана откровенность, как без белья его оставила…

– Много здесь еще инкубов? – на последнем слове выдержка мне изменила и голос все же дрогнул.

– Лучше бы спросила, сколько здесь не инкубов. Разве что парочка суккуб, все остальные женщины – люди. От вас подпитываться гораздо вкуснее.

– Ты знал, куда я вляпываюсь? Знал, что Феликс, приняв меня за твою очередную любовницу, решит пустить по рукам? Или это привычная практика?

Йоган отвел глаза.

– Коне-е-ечно! Тебе же на раз-два просчитать собственного сына!

– Э-эй! – пошел в защиту он. – Только не говори, что я не пытался тебя остановить!

Ярко вспомнилось его безумное появление в номере.

– Ты решил меня поразить натурой?! – я задохнулась от возмущения. – А словами, Йоган, словами объяснить не пробовал? В следующий раз попробуй с девушкой просто поговорить! Просто поговорить, запомни! А не изображать из себя самца в период гона!

Он возмущенно вскочил на ноги:

– Машкова! И как ты себе это представляешь? Я должен был открыть перед тобой все карты? Выложить про инкубов?!

– Да!

Йоган отшатнулся и перешел на шепот:

– Да ты просто сумасшедшая! – и не понять, чего в его голосе было больше: восхищения или негодования.

– Да я о них еще в «Blaze» прекрасно узнала! Никакой тайны! – фыркнула в ответ. – Мало мне безумных похитителей девушек, так еще и сынок твой нарисовался. Вот ты скажи мне, Йоган Брониславович, все инкубы того?

– Чего того?

– С приветом!

– Попахивает расизмом, Машкова. Не чуешь?

Я отмахнулась. Мол, нашел время шутить неудачно.

– Нет, не все, – все же серьезно ответил он. – Но у многих крышу сносит от вседозволенности. Сложно устоять, когда имеешь власть над людьми.

– Хочешь сказать, что, – я подозрительно прищурилась. – Инкубы управляют…

– Да, своими партнерами посредством эмоций, удовольствия, секса – называй, как хочешь. Мы испускаем особую ауру, что подчиняет человеческий разум и способна влиять на его действия.

– Это ужасно!

– Кстати, мне нужно кое-что проверить, – он в два шага сократил расстояние между нами и теперь стоял очень близко.

– Не прикасайся ко мне!

– Ой, да не дергайся, больно не будет, – как-то утомленно выдохнул Йоган.

Все мои дальнейшие возмущения были прерваны поцелуем.

И если поначалу я сопротивлялась такому беспределу, то вскоре… лишь удовольствие получала.

Целовался главгад просто отменно! Я еще там, на первом этаже, приметила. Правда, тогда насладиться процессом не получилось, слишком страшно было. А вот сейчас… М-м-м…

Когда Йоган отстранился, в голове у меня было пусто, а коленки подкашивались, перед глазами плыл романтический туман…

– Раздевайся, – послышался четкий приказ.

Вот так сразу, да?

Весь туман возьми и в ту же минуту развейся. Обидно.

– Чего?

– Раздевайся и ложись на кровать, – еще властнее сказал Йоган.

– Ага, щас. Спешу прям спотыкаюсь. Насильничать будете?!

Мужчина нахмурился:

– Так я и думал!

– Что?!

– На тебя не действует наша сила! – сияя, словно новогодняя гирлянда, возвестил он. – А может, это я потерял сноровку?

И этот деспот опять впился в мои губы. У-у-у!

– Раздевайся, – тот же приказ, как только отодвинулся.

– Неа.

– Да не может такого быть! – всплеснул руками Йоган и азартно кинулся в очередные поцелуи. – А теперь?

– Да иди ты к черту, Йоган Брониславович! Хватит меня слюнявить!

Молодец, Машкова! Прямо-таки взяла себя в руки! Кремень, а не девка! У-ух! А далось-то как тяжело… В ушах так и шумит кровь. Целуется он точно по-главгадски! Крышесносно!

– Что с тобой не так, Машкова? – прищурился Йоган.

Ну здрасьте, приехали! Вот если девушка не реагирует так, как тебе хочется, то сразу в ней и проблема! Это какого размера эго должно быть? С Пизанскую башню не меньше!

Я вот даже онемела от этой наглости. А Вера Йошке за такое уже голову откусила бы. Повезло «Недельке», что вместо Веры я оказалась. А то осиротела бы газетушка наша.

– Что ты чувствуешь? – он наклонился, пристально всматриваясь в мое лицо. – Признавайся.

Я ответила ему таким же долгим немигающим взглядом, а потом взяла и… призналась. Просил же!

– Есть хочу.

Он моргнул. Один раз, другой и вконец развеселился.

– Ты точно ненормальная, Машкова, – поставил мне диагноз Йоган, как только отсмеялся.

И было в его голосе оно, то самое… Восхищение-е!

Теперь-то я это явно расслышала!

– У меня быстрый обмен веществ. А еще стресс… Немудрено, что я голодная!

– Да-да, – кивнул мужчина китайским болванчиком. – Но за едой тебе спускаться не буду, боюсь, не поймут. Придется потерпеть до утра.

Я едва не взвыла во всю глотку:

– Как до утра?!

– Ты что помрешь с голоду за это время? – вполне искренне удивился он.

Пф-ф!

– Я не собираюсь ночевать в этом гнезде разврата!

– А придется, – по-доброму усмехнулся главгад. – Иначе примешь в этом разврате самое, что ни на есть, непосредственное участие. Там как раз все только развернулось.

Я поежилась. Бр-р! Нет, спасибо. Пожалуй, устроюсь здесь, смирю брезгливость.

– А если сюда кто ворвется?

– Не ворвется. Я своего сына знаю. Ключ единственный, без него двери не открыть. Да и охранки магические по периметру комнаты наверняка навешаны. Можешь спать спокойно. Никто ломиться не будет, не звери же мы, ей Богу.

Ох я бы и поспорила…

– А где будешь спать ты? – скрестила руки на груди.

– На пол даже не намекай, Машкова. У меня спина больная. На такие жертвы даже ради тебя я пойти не готов.

Эх… Старость – не радость. Что я изверг какой? Еще утром не разогнется. Кто меня тогда защищать станет?

– Будешь приставать я…

– Не буду, – нетерпеливо перебил он. – Если сама не попросишь.

Я зыркнула на него исподлобья:

– Не попрошу.

– Ну тогда и волноваться нечего.

Ага. Легко ему говорить. Это не он с инкубом одну постель делить собрался!

Я демонстративно тяжело вздохнула, но согласилась. А что делать было?

Расстилать кровать мы предусмотрительно не стали. Мало ли с кем Феликс там кувыркался. А новым бельем застилать… Да и стоит ли стараться на пару часов? Легли поверх, прикрылись простыней, что Йоган достал из шкафа. Свет погасили.

Но сон не шел. Близость горячего мужского тела и жгучие поцелуи, которые до сих пор чувствовались на губах, не давали заснуть. Мысли всякие настойчиво лезли в голову… Недостойные…

– А кто такие трофеи? – почему-то шепотом спросила его я, не беспокоясь, заснул главред или нет.

Чувствую же, что не спит.

– Женщины, которые прекрасно подходят инкубам для питания. Их можно делить с остальными или дать особые привилегии. Или жениться. Но это редко.

Еще бы! В погоне за постоянным удовольствием и на семью времени не остается.

– А ты это специально про трофей сказал, чтобы он отстал или я действительно для тебя… – идеальный корм? Очередная игрушка? Что-то особое значу?

Я сама толком не знала, что именно спросить…

– А тебе бы самой как бы хотелось?

Ответить мне оказалось нечего, поэтому я сделала вид, что пропустила вопрос мимо ушей, а Йоган настаивать не стал.

Покусывая нижнюю губу, я размышляла о случившемся.

– Слушай, а почему у тебя конфликты с сыном? Чего не поделили-то?

– Это долгая история.

– А я никуда не спешу.

Несколько минут в тишине комнаты слышалось только пение цикад из сада. Легкий ветерок колыхал прозрачную занавесь. На потолок отбрасывала светлую дорожку луна.

– Спи, Машкова! А не разговоры разговаривай. Утром опять запоешь свою песню про будильник!

– Не запою! – обиженно засопела я.

Йоган лишь шикнул на меня и вскоре я действительно забылась сном без картинок. Даже о переживаниях забыла! Вот это вымоталась!

Что снилось не помню, а просыпалась я медленно. Никакой будильник над ухом не звенел, никто не будил, тело нежилось от расслабленности. Первым, что увидела, открыв глаза стало лицо Йогана. Мужчина наклонился ко мне очень близко, приобнял одной рукой за плечи, а второй поглаживал лицо и шею.

– Доброе утро, Анечка, – просиял улыбкой шеф.

Пока я окончательно не проснулась, он не упустил возможность сорвать лишний поцелуй. И как-то так получилось, что короткий чмок перерос во что-то гораздо большее…

Целовались мы до тех самых пор, как я собрала мозги в кучку и стала кипеть праведным гневом:

– Мы же договаривались! – упрекнула довольного главгада.

Думаете, проникся? Ничуть!

– О чем это? – состроил невинную мордаху.

– О том, что не будешь приставать!

– А разве я пристаю?

Ох и хитрый лис мой шеф! Как бы сам себя не перехитрил ненароком.

– Инкубские штучки на меня не действуют, – хмуро заметила я. – Забыл?

Он пожал плечами.

– Я должен был еще раз попробовать. Вдруг, вчера просто осечка вышла?

Да-а-а… хорошенько этот «сбой» съездил по главгадскому самолюбию. Иначе, с чего бы его так корежило?

– Да и, Анюта… – он улыбнулся. – Я же вижу, что тебе это нравится. Сила существ…

– Здесь не при чем, – нахмурилась еще больше, перебив слишком довольного Йогана.

Замешательство в его глазах быстро сменилось пониманием, а потом и каким-то ликованием.

– Погоди… Не хочешь ли ты сказать…

– Не хочу.

– … что я нравлюсь тебе, как мужчина?

Да ни в жизнь такого не скажу! Я даже губы прикусила. Так, чисто для верности.

– Ань, у меня есть шанс?

Йоган проникновенно заглянул в лицо, мое сердце предательски дрогнуло и… раздался громкий стук в дверь. Как вовремя!

– Кого еще принесла нелегкая? – проворчал мужчина, впрочем, довольно проворно дошел до двери и открыл ее.

В комнату тут же ввалился запыхавшийся Феликс. Я мгновенно натянула простынь едва ли не на нос, с учетом, что до сих пор оставалась полностью одета.

– Она… – хрипло прокаркал сыночек и вцепился в отца, как утопающий в соломинку.

Выглядел Феликс еще хуже, чем накануне. Бледный, как смерть, кожа в заметной испарине, руки дрожат, глазки бегают, а взгляд… пугает до ужаса! Дикий какой-то, отчаянный, словно у загнанного в угол зверя.

– Что? – нахмурился Йоган, поддерживая пошатывающегося сына.

– Она мертва.

– Кто? – ахнули мы с главгадом в унисон.

Феликсу не сразу удалось совладать с голосом. Несколько раз он открывал рот, а оттуда не доносилось и звука.

– Расскажи толком, что случилось, – хорошенько встряхнул его Йоган.

И вот тогда осознанность немного вернулась во взгляд младшего Бальбоа.

– Я проснулся утром, а Юлька лежит рядом. Холодная. И взгляд такой… застывший, – он передернулся. – Это что такое получается… Я ее… Того, да?

Мы с Йоганом переглянулись.

– Я теперь убийца?!


ГЛАВА 20

«Тятя, тятя! Наши сети притащили…»


Обратная поездка домой выдалась не в пример напряженнее. Как только машина вышла на трассу, Йоган гнал на ста пятидесяти, не сбавляя скорости. Иногда стрелка спидометра отклонялась вправо даже дальше. Ради сохранности нервной системы я не особо присматривалась к цифрам.

А еще мужчина пялился в лобовое стекло так пристально, точно хотел проделать дыру наружу. Казалось, и не моргнул ни разу.

Предусмотрительно я главгада не трогала. Даже радио не попросила включить, так и ехали молча. Что я вражина себе лютая? Да и смысла не было. Вряд ли после всего случившегося он в адеквате. Еще накинется. Оно мне надо?

Надергалась хищников за усы, хватит. Инициатива, как показала практика, особенно, если она твоя собственная, ни к чем хорошему не приводит.

Честно признаться, и говорить совсем не хотелось. Произошедшее откровенно удручало. Мне тоже было, о чем подумать. Например, как не убиться по дороге домой: Йогана совсем вот не смущала запредельная скорость, а меня, наоборот, вжало в сиденье, словно при взлете самолета.

Удивительно, только закономерного страха не появлялось. Рядом с шефом, оказавшимся вдруг (или не вдруг?) инкубом, я чувствовала себя спокойно. Какие бы подвыверты он не совершал.

И совсем не к месту вспоминались наши поцелуи… Чисто для проверки: воздействует на меня инкубская сила или нет. Лучше бы мужскую харизму отключил, она-то и очаровывала по полной. Куда там хваленой инкубской магии браться!

Пока Йоган пребывал в тяжелых думах, а машина неслась в родной город, я мысленно вернулась в ту комнату…


Солнце уже поднялось высоко, через открытое окно по потолку расползлись его лучи. В воздухе отчетливо слышался запах корицы и пачули. Я сразу уловила этот аромат, как только Феликс вихрем пронесся по спальне.

– Я убийца, папа? – еще надрывнее спросил мужчина. И столько в его вопросе было отчаяния, что и у меня сердце дрогнуло. – Я ведь так, поиграть, напугать всегда готов – ты знаешь, а всерьез… Никогда! Слышишь?!

Он вновь скатывался в банальную истерику. Вроде вполне взрослый мужик, а гляди, чуть-чуть еще и зайдется в рыданиях. Фу!

Нет я понимаю – нервы и все такое, но мужчина должен оставаться мужчиной. Тем более тот, кто еще пару часов назад строил из себя хозяина положения и грозил жестокой инкубской расправой.

– Заткнись, – грубо оборвал его Йоган.

Вот он мужской стержень, как есть! Недаром главгад по совместительству главред «Недельки». Если уж коллектив креативных журналистов и внештатников приручил и держал в ежовых рукавицах, с остальным на раз плюнуть справишься!

Феликс захлопнул рот, некрасиво икнув при этом. Его амплуа мачо растаяло, как мороженое на солнце, не оставив после себя ничего, кроме банальной брезгливости. И я хоть на минуту смогла предположить роман с таким? Серьезно!

Мне прямо за себя стыдно!

Изумление и оторопь, что охватили шефа в первые мгновения феерического заявления сына прошли. На их место вновь вернулись хладнокровие, рационализм и жесткость.

– Где она?

– Так в красной комнате осталась…

– Веди.

Феликс нерешительно кивнул и повернулся в сторону двери, Йоган двинулся следом.

– Я сейчас, – бросил он мне на ходу.

Решил, я смиренно буду сидеть здесь и ждать?! В этом гнезде разврата?

Не тут-то было!

Я мигом отбросила простыню, вскочила с кровати и через несколько секунд уже дышала Йогану в спину.

Лучше свой знакомый инкуб, чем толпа чужих! От них непонятно чего ждать, а этот… почти изучен, вот!

И даже перспектива увидеть труп меня не пугала!

– Ты куда? – удивился он.

– С тобой!

– Посиди тихонько здесь. Я не думаю, что это займет много времени.

– Я с тобой! – вздернула подбородок, продолжая настаивать на своем.

Смело схлестнувшись взглядами с главгадом, уступать и отводить глаза не стала.

– Ань, сейчас вот совсем не время включать упрямую журналистку, – Йоган устало махнул рукой. – Если любовница сына действительно мертва, его ждут огромные проблемы. Мне не до тебя сейчас.

– Я понимаю, но одна здесь не останусь.

– Боишься?

Чему и научили меня прошлые приключения, так тому, что инкубам доверять нельзя! Поэтому да, страх присутствовал. Но фиг я в этом так легко признаюсь!

Йоган ответа не дождался, а мое молчание истолковал по-своему:

– Я отдам тебе ключ, закроешься изнутри, никто не войдет. Потом меня впустишь.

Он протянул мне обещанный ключ, но я не собиралась его принимать.

– Я буду тише воды, ниже травы, – выдвинула свои аргументы.

Йоган недовольно поджал губы.

– Пожалуйста, – пришлось включить женское обаяние, надеясь, что этих моих крох будет достаточно для убеждения. – Я хочу с тобой.

Несколько мгновений Йоган, казалось, сомневался, а потом сдался:

– Черт с тобой, – выругался сквозь зубы. – Но если потом будешь страдать желудком и бессонницей – пеняй на себя!

– Слушаюсь и повинуюсь, шеф!

Я радостно пискнула. Словно бы не на место убийства собираюсь, а в Диснейленд. Даже неловко стало за свой эмоциональный подъем.

– Твой бы энтузиазм, да в мирное русло…– покачал головой главред. – Цены бы тебе не было, Машкова.

Эти его переходы от имени к фамилии значили одно: настроение уже препаршивое, а злость так и рвется наружу. Как бы ни рвануло!

Попасть под раздачу мне не улыбалось, поэтому я заранее со всем согласилась, не стала и спорить. А когда мужчины вышли из спальни, тихонько пристроилась за Йоганом, чтобы лишний раз не отсвечивать, и мысленно зареклась не задавать никаких вопросов. Просто сама покорность! Хоть к ране прикладывай!

Похоже, хвалить себя я поспешила. Все зароки молчания позабылись стоило войти в комнату за пять дверей от спальни, где мы с Йоганом провели ночь.

– Обалдеть! Она действительно красная!

Оба мужчины обернувшись, шикнули на меня и одарили неодобрительными взглядами. Просто поразительное единодушие!

Стены, потолок, мебель, остальные детали интерьера: все здесь было выдержано в единой цветовой гамме от алого и до темно-бордового.

У меня даже голова кругом пошла. Уж слишком агрессивный цвет! Никогда такое не нравилось. Только плеток здесь и не хватает, ан нет… Вот и они родимые. Выставленные напоказ на стене напротив кровати, как главная достопримечательность.

Интерьер спальни уж очень напоминал VIP-комнаты в клубе «Blaze». По крайней мере ту, где мне не посчастливилось побывать с Мастером.

Я негодующе глянула на Феликса, тот все еще был бледен, как смерть, и предпочитал смотреть в пол. Еще один инкуб-извращенец! Пусть сейчас и испуганный, это сути не меняет.

Кажется, про извращенца вслух высказалась. Иначе с чего бы главреду так возмущенно пыхтеть?!

– Простите, – я поспешила сделать покаянную мордашку, а то еще отправят обратно сиднем сидеть. А в одиночестве страшно и невыносимо скучно. – Неприятные воспоминания донимают.

Судя по хмурой складке, что пролегла аккурат между бровей Йогана, главгад только и искал повод, избавиться от меня. А я что? Вот не дам ему этого! Не дождется! Буду паинькой!

Долго Йоган сверлить меня взглядом не стал, отвлекся на сына и безотлагательные дела. Прочитать нотацию он мне всегда успеет, проверено.

– Рассказывай, – мужчина подошел к огромной кровати (действительно огромной! Пятеро спокойненько уместились бы!) и отодвинул балдахин в сторону.

Я подалась вперед, вытянув голову.

– А что рассказывать? – растерянно отозвался Феликс и встал так неудачно, что закрыл мне весь обзор!

Я закатила глаза к потолку. Ну надо же так тупить! И кровати толком не видно, и девушки. Выглядывать из-за широкой спины инкуба стало бы верхом наглости, главгад точно не оценил бы.

– Что было, то и рассказывай, – проявил просто ангельское терпение мужчина.

– Хорошо, – его непутевый сын кивнул. – Значит, что было-то… Ну потусили со всеми в зале, повеселились, а потом и решили с Юлькой…

Йоган хмуро закончил фразу:

– …продолжить веселье здесь.

– Ну да.

– Говорил я тебе, поумерь аппетиты. Особенно сейчас, когда стал во главе рода вместо меня. Слишком многое теперь на тебе завязано и компрометирующий секс…

– Если ты не заметил, я давно вырос, – тут же гневно взвился Феликс, не дав отцу закончить. – И сам могу решить насчет способов и частоты утоления сексуального голода. Да и когда секс для инкубов стал чем-то компрометирующим? Не смеши меня.

Йоган хмыкнул.

– Вырос, сынок, не спорю. А ума так и не набрался.

class="book">Мысленно я ему уже аплодировала. Трагедия – стара, как мир, вечное противостояние отцов и детей.

– Куда уж мне! Суккубу из правящего рода я еще не подобрал, брак по расчету не составил, как некоторые. Вот и приходится довольствоваться тем, что перепадает, – слова Феликса так и сочились ядовитой издевкой. – Это преступление?

Я даже отступила от него на несколько шагов. Вдруг и ко мне вновь прикопается? Не только же на отце злость срывать…

– Это? Нет, – твердо ответил Йоган. Либо его совершенно не задели злые слова сына, либо он ловко делал вид. – А вот обнулять человечку – да.

– Что?!

– То.

– Но я не… – растерянно проговорил он, разом потеряв весь злой запал, а потом решительно двинулся к отцу.

Набрался смелости взглянуть на любовницу?

Как только Феликс отошел, обзор ко мне вернулся. Прекрасно просматривалась кровать и хмурый Йоган, что склонился к трупу обнаженной девушки…

То, что Юля действительно мертва было видно невооруженным глазом. Живым не присуща такая бледность, да и налитые чернотой вены, что проступили совсем близко к поверхности кожи по всему телу. Девушка лежала, раскинув ноги и руки в стороны и вперив помутневший взгляд в потолок. В уголке ее рта запеклась кровь, а полностью седые волосы веером разметались по подушке.

Образ веселящейся блондинки, которую я краем глаза видела вечером, совсем не вязался с тем, что от нее осталось.

Нет, никакой расчлененки не было, да и брызг крови тоже, но девушка будто бы утратила все краски, кроме серости и синевы.

И от этой картины такая жуть меня пробрала! Прямо до костей! А внутренний холод, появившийся словно из ниоткуда, быстро захватил власть в теле. Едва ли зубами не стучала.

Феликс крякнул, буркнул что-то нечленораздельное и резко метнулся в сторону выхода из спальни. Правда, не добежал, склонился и его вывернуло.

То, что взрослый мужик не справился с собственным желудком, неожиданно даже как-то меня приободрило. Силы вернулись. И падать без чувств я передумала. Настолько, что подошла ближе.

Не дура ли?

– Выйти не хочешь? – изогнул бровь Йоган.

Я помотала головой. Уж лучше здесь с ним и трупом, чем в коридоре с явной угрозой напороться на незнакомых инкубов.

Он иронично хмыкнул.

– У меня крепкий желудок, – продолжила храбриться.

Более чем красноречивый взгляд показал всю степень скептицизма главреда. Но опровергать мое смелое заявление он не спешил.

– Вечером она точно не была седой, – проронила я.

– Не была.

– И эти вены…

– Я не слепой!

Йоган ответил довольно резко, хотя тут же и поморщился от собственного тона. И будто бы извиняясь, объяснил:

– Тебе не повезло наблюдать за последствиями несдержанности инкуба. Именно так и выглядят обнуленные жертвы.

– Обнуленные?

– Выпитые, иссушенные до дна, – мужчина сжал переносицу двумя пальцами, точно терзался от головной боли. – Вот что происходит, когда инкуб заигрывается и не прерывает питание. Вся жизненная энергия уходит из жертвы, сердце все еще пытается трепыхаться, вены сдуваются, кровь чернеет, а волосы и глаза меняют цвет. Медленная и болезненная смерть.

Жуть.

– Чем это так пахнет? – спросила я, принюхиваясь. – Чувствуешь?

Йоган шумно втянул воздух.

– Мне всегда казалось, что у мертвецов есть свой… довольно специфический запах…

На мою неуверенность, мужчина кивнул.

– Так и должно быть.

– А здесь…

– Какие-то пряности, – закончил за меня, сильно хмурясь при этом.

Точно! Корица и пачули. Именно эти нотки я почувствовала недавно от Феликса.

Йоган ближе склонился к Юлии:

– И этот аромат исходит от ее тела, – несколько растерянно пробормотал он.

Видимо, такое – точно необычное явление, а не в порядке вещей. Не то чтобы мертвые любовницы привычные будни инкубов! Хотя… Кто их знает, с этими извращенными вкусами…

Пауза несколько затянулась. Я не знала, что ответить, а Йоган не спешил делиться собственными соображениями.

Феликс привел себя в порядок, уселся на пуфик у дальней от нас стены, вмешиваться в разговор не спешил. Да я и не уверена, слышал ли он его или нет? Выглядел инкуб потрясенным: потерянный взгляд, устремленный под ноги, сгорбленная спина, руки, сжатые в кулаки до белизны в костяшках…

Мне бы даже могло стать его жаль. Не будь столь реальной возможность пожалеть жестокого убийцу.

– Думаешь, это… он? – шепотом спросила тревожащее. – Заигрался?

Хотя могла и не понижать голос, Феликс все равно не отреагировал.

Йоган пожевал губами, а потом нехотя ответил:

– Думать придется не мне. А эксперту из ВСС.

– ВСС?

– Высший совет существ.

– О…

Главред накрыл Юлию с головой покрывалом и тут же достал мобильный телефон из кармана пиджака. Не став медлить, Йоган с кем-то перебросился парой скупых фраз и прервал звонок.

Не прошло и двух минут, как в спальню вошел высокий, худощавый очкарик. В деловом костюме он смотрелся, как повзрослевший Гарри Поттер. Даром, что блондин. Да и под густой взъерошенной челкой не виднелось шрама.

Эх, жаль! Деда Мороза не существует, Гаррика – тоже! За то извращенцы, маньяки и убийцы в наличии. И где справедливость?

– Что за срочность?! – недовольно скривил нос незнакомец.

– У нас труп.

– Уже вижу, – деловито кивнул мужчина.

Йоган коротко обрисовал пришедшему ситуацию. Блондин не перебивал, слушал внимательно, успел осмотреть комнату и Юлию, после повернулся к нам:

– От совета такого не скроешь, все равно придется вызывать представителя.

– Знаю, Владис. Но прежде хотел, чтобы ты подсказал, что делать, как в этом случае максимально обеспечить безопасность сыну?

Мужчина посмотрел на меня:

– Чем смогу, Йоган. Ты же знаешь.

– Знаю.

– Но труп далеко не единственная и не самая серьезная твоя проблема, – хмуро продолжил Владис.

– Что еще?!

– А еще свидетель-человек. Ты хоть понимаешь, что творишь?

Главред твердо встретил взгляд гостя, не отступил.

– Анна ничего никому не скажет.

– Ты собрался предоставить совету два трупа? – поинтересовался довольно буднично Владис, даже не удивился. Точно это был самый ожидаемый и лучший вариант.

Внутри меня что-то оборвалось и зазвенело тревожной нотой.

– Нет! – мгновенно возмутился Йоган. – Как можно было такое… Бред! Анна – умная девочка и не из болтливых. Я в ней уверен.

– Твоя умная девочка почти подписала тебе и сыну смертный приговор. За разглашение тайны существ у совета слишком строгие наказания.

Йоган упрямо поджал губы:

– Значит, совету о ней знать не стоит.

Владис весело хмыкнул, мол, говори-говори, да не заговаривайся.

– Не знаю, сможем ли мы такое скрыть…

– А ты попробуй.

Казалось, блондин несколько мгновений раздумывал, взвешивал: выгодно ему это или нет.

– Моя попытка будет за отдельную плату.

– Разумеется.

– И никаких гарантий положительного результата не дам.

Йоган согласно кивнул, точно другого просто не ожидал.

– Тогда выметайтесь отсюда, езжайте в свой Мухосранск и как можно быстрее. Не время вам здесь отсвечивать.

– А Феликс? – он оглянулся на сына.

Тот с напряжением следил за решением отца и Владиса.

– Твой сынок останется здесь, на месте преступления. Как возможный виновник и глава клана инкубов. Если он сбежит, суд никто созывать не будет, просто приведут приговор в действие. Сам понимаешь.

И вновь главред согласился, даже не предприняв попытку возразить. Поразительная покорность! То ли Йоган так сильно доверял мнению очкарика, то ли даже немного пасовал перед ним. Мощную ауру силы от Владиса даже я ощутила.

Схватив меня за руку, будто собиралась упираться пятками и тормозить, главред направился к двери. У самого порога Владис его окликнул.

– Йоган.

– Да?

– Рано ты решил оставить пост главы.

– Хотел передать часть ответственности, отдохнуть.

– Отдохнул? Восемьдесят лет отдал клану и еще столько же выдержал бы, а то и в два раза больше. Рано ты спекся, Бальбоа.

Йоган поморщился, но спорить не стал.

Меня же больше заинтересовали озвученные цифры. Это что такое выходит… Инкубы–долгожители? Вспомнив Мастера, захотелось перекреститься.

– Все будет хорошо, – пообещал главред резко побледневшему сыну. – Владис поможет.

У меня очкарик должного доверия не вызывал, как, впрочем, и у Феликса. Великовозрастный сыночка спал с лица и вновь онемел. Ох, какая же у мужиков слабая нервная система!

Дожидаться, когда он выйдет из очередного ступора, Йоган не стал, дернул меня к спальне. А там забрал свой пиджак, мой клатч и был таков. Резвым козликом пронесся по коридорам на первый этаж, в гараж за машиной, совершенно не обращая внимания на попадавшихся по пути людей (или не людей?). И все это не выпуская моей ладони из своей. А то я куда денусь!

Вцепился клещом! Только зубами выгрызай теперь.

И даже внимания не обращал на мои неудобства. Я едва поспевала за этим всполошившимся инкубом, да все боялась споткнуться и упасть! Вряд ли он остановится, так и потащит меня волоком за собой дальше! Уууу, здоровая великовозрастная детина!


ГЛАВА 21

«Ответы?»


В машине я зло зыркнула на хмурого Йогана:

– А что этот очкарик плел про твой возраст? Какие-такие восемьдесят лет?

– Обычные. Мои.

Сама вежливость и радушие прямо. Ну ничего…

– Да? И как давно? – в его глазах зарождалась просто буря гнева. Испугаться бы… Ха! Я отставать не собиралась. – Сколько тебе на самом деле?

По всему было видно, что Йоган говорить не хотел. Но я буду не я, если не выпытаю информацию! Женское любопытство – страшная сила…

– Сто восемьдесят три.

Ну и ничего, что челюсть едва на колени не упала. Не такой цифры я ожидала! Вот правда!

– Сколько-о?!

– Сто восемьдесят три, – скрипнул зубами инкуб.

– Ого, – я покачала головой, как только вернулась способность говорить. – Ты прямо мне как прадедуля. У меня, кстати, его никогда и не было. Наверстаем?

Главгад аж на сиденье подпрыгнул от негодования. Нет, ну а что? Юмор инкубам неведом?

– Совсем сбрендила, Машкова?! Какой прадедуля?! Я не старый! Чтоб ты знала, для инкуба – это самый расцвет сил, мы спокойненько празднуем и пятисотые юбилеи! А то и тысячные тоже!

Э-эй, челюсть! Опя-я-ать?! А ну-ка вернись на место! Вернись, кому сказала!

– Да ты не старый, Йоган, – пожевала губами, наконец, перестав демонстрировать пломбы. – Ты почти древний. Соли еще не сыпятся?

Он неожиданно смутился. Я едва воздухом не подавилась, как увидала румянец на мужских щеках. Главгады не смущаются! Никогда! По закону жанра. А этот вот… Незадача.

– Много ты понимаешь про инкубов, Машкова, – буркнул он.

– Справедливо. Почти ничего. Но ты же мне расскажешь?

Мужчина заинтересованно глянул в мою сторону. Стыд, доля растерянности и гнев больше не кривили его лицо. А вот привычная маска безупречности вновь вернулась на место.

– С чего бы мне это делать?

Да и мужское обаяние тоже…

– С того что больше некому?

Судя по скепсису инкуба – ответ неправильный. Попробуем другую тактику.

– Потому что лучше тебя никто меня не просветит?

Йоган хмыкнул. Оттаял?

– Ну раз ты так просишь… – он красноречиво поиграл бровями. – Так и быть, займусь просветительной деятельностью.

И ежу понятны эти намеки.

Нет, ну как так можно?! У него сын подозревается в убийстве! Его, может, ждет страшная участь (дикие у них правила я уже просекла), а он опять туда же! Ишь, ожил! Зашевелился! Инкуб и на смертном одре останется инкубом!

– Раз убивать ты меня отказался, другого выхода не вижу, – едко ответила, лишь бы стереть эту самодовольную ухмылочку с его лица. Получилось. – Либо рассказывай, либо сама докопаюсь до правды.

Он фыркнул:

– И обязательно нарвешься на очередные неприятности. Знаю я тебя.

Я хотела бы выглядеть пристыженной, но, видать, не получилось. Йоган только покачал головой, тяжело вздыхая.

– Одна головная боль от тебя, Машкова! – пожаловался главгад. – И никакого удовольствия.

– А его никто тебе и не обещал.

– Надо было на конференцию Жадкову брать, – зло ответил он. – Убил бы двух зайцев сразу: и конференцию прослушал бы, и голод утолил.

Я не смогла сдержать сарказм, сочувственно скривилась:

– Так кушать хочется, да? Бедняжка…

Йоган не оценил. Прошипел что-то сквозь зубы, очень неразборчивое. Надеюсь, не проклятия. Хватит с меня невезений.

– Так чего не взял? – сделала заинтересованное лицо.

– Думаешь, ошибся с выбором?

Провокация! Провокация чистой воды же! Вон как косится на меня, все ждет потоков чисто женской реакции: возмущения, ревности, претензий. А не дождется!

– Однозначно.

Главгад скрипнул зубами и сильнее сжал руль, даже костяшки пальцев побелели. Злится. Достала!

– Вот и я так думаю.

– И правильно. С Танькой-то оно сподручнее, она работать ради удовольствия начальства привыкшая. Знатная энтузиастка! А я все больше головой, да смекалкой. Уж простите.

Жаль в машине невозможно шутовской реверанс отвесить. Так и хотелось уколоть мужчину побольнее. Ишь, Таньку ему подавай!

– Скорее задницей.

– Чего?

– Не головой, а задницей, Машкова, – не стал отнекиваться этот хам, повторил специально для не расслышавших с первого раза. – Поверь мне, я за тобой присматриваю давно и в последнее время, твой хваленый разум ушел в отгул.

– Ну знаешь… те! – я задохнулась от возмущения. – Если вам со мной так тяжко, то не надо было тащить в столицу на эту скукотень! Я не напрашивалась!

– Такая, как ты попросит – как же! Скорее ледники растают!

– Ха! Не сомневаюсь даже в вашем инкубском долголетии. Мне же по вкусу экземпляры не столь преклонного возраста.

– Гр-р! Да вот как лучше захотел сделать, идиот, – едва не с рычанием выплюнул главгад. – Спасти невинную зайку от опасности, а зайка оказалась не зайкой. Палец в рот не клади. Акула! Вот с та-а-акой челюстью! – он развел руками. – Хищница!

Я тут же разоралась:

– Ты что творишь?! Руль не отпускай!

Йоган послушно вернул руки на баранку, буркнув себе под нос:

– Не ори.

– А ты не выпендривайся! Мне, в отличие от инкубов, собственная жизнь дорога. И уж если взял в целости и сохранности, будь добр, привези домой такой же. С ручками, ножками, головой и остальными частями тела!

Мужчина ответил не сразу. А когда соизволил это сделать, говорил гораздо спокойнее:

– Прости. Все оставалось под моим контролем.

– Угу, я видела, – обижено буркнула я.

Скукожившись на кресле, обняла колени руками и нечитаемым взглядом уставилась в окно. Тело до сих пор била нервная дрожь. На мгновение мне показалось, что эта поездка станет для нас последней. Хотя… Может, инкубы бессмертны. Мне же, простому человеку, таких привилегий природой не дано.

– Ань…– в его голосе прозвучали нотки вины.

И были мной проигнорированы.

– Прости. Последнее, что я хотел – это тебя напугать.

– Не хотел, а здорово получилось, – с горечью подумалось мне, но вслух этого не признала.

Повернулась к мужчине, тот выглядел действительно обеспокоенным произошедшим. Благодаря нескрываемой искренности, я стала оттаивать. Страх и обида отпускали. Да и сама хороша, нашла время для споров. Вот и вывела мужика из себя, решила вдруг проявить вредный характер, испытывая терпение инкуба на прочность. В чем-то Йоган, правда, оказался прав. Разум во время моих вывертов подозрительно молчал.

– А говорят, что с возрастом приходит опыт и мудрость. Безбожно врут. Сто восемьдесят три годика, а детство все еще играет.

– З-зар-раза! – выдал, улыбнувшись, инкуб.

– Псих, – ответно растянула губы в улыбке. Напряжение отпустило обоих.

Куда только делась серая мышка – Аня Машкова? С каждым последующим препятствием, опасным приключением, столкновением со сверхъестественной стороной мира я незримо менялась. Становилась смелее, увереннее, рискованнее.

– Погоди, – как только успокоилась, сознание зацепилось за нестыковки в нашем споре. – От какой такой опасности ты хотел меня защитить?

Главгад недовольно поморщился. Вот, видать, сболтнул в гневе лишнего, а в то, что я уцеплюсь за его слова в попытке услышать подробности, не особо верил. И зря.

– А что у тебя, Машкова, мало неприятностей? Да они за тобой толпами ходят – выбирай, не хочу.

– Йоган! – шикнула я. – Не съезжай с темы!

Он тяжко вздохнул, точно держал сейчас на плечах непосильный груз.

– Серьезным инкубам ты дорожку перебежала, Машкова. Пришлось замолвить за тебя словечко и взять под свое крылышко.

– В смысле? – непонимающе уставилась на него. Что-то главгад темнил…

– Объявил нашим, что ты моя, – нехотя признался Йоган.

У меня внутри все похолодело:

– В каком смысле твоя?

– Трофей.

А ведь Йоган так странно меня уже называл на этой вечеринке, но я не особо обратила внимания, хоть объяснения и получила.

– Этот статус дает нужную защиту?

– Если инкуб из высших – да.

– А ты?

– Да, я – высший, – подтвердил он, догадавшись, о чем хочу спросить. – Таким образом, я смог избавить тебя от посягательств других инкубов. Только самые обезумевшие решатся тягаться с высшим за…

– Еду, – закончила за него я.

Несколько минут мне понадобилось на то, чтобы осмыслить сложившуюся ситуацию.

– А Вера тоже трофей?

Йоган кивнул.

– А-а-а… Чиж?

На этот раз паузу взял главгад, я же его ответ ждала с затаенным дыханием.

– Да.

– Ну Йоган Брониславович, – едва сдерживая душивший смех, простонала я. – Какие интересные у вас вкусы, однако.

– Мне надо было отдать твоего брата на корм инкубам? – не поддержал юмор главгад.

Смеяться тут же резко расхотелось.

– Нет, конечно. Я… – смутилась, – Не знаю, что и сказать…

– Может быть, «спасибо»?

– Может быть, – растерянно кивнула опешившему мужчине.

– Ну вот что ты за человек, Машкова?! Даже поблагодарить нормально не можешь!

Я виновато пожала плечами. Что есть, то есть.

– Ань, а ты, правда, думала, что история с «Blaze» так легко закончится? – через несколько минут молчания вновь поднял эту тему он.

Думала? Да я вообще старалась об этом, как можно реже вспоминать! Каждый раз бросало в холодный пот от ужаса.

– Разворошили с Веркой осиное гнездо и решили, что жизнь будет спокойно продолжаться?

– Да ничего мы не решали! Нам как-то в тот момент об этом и не думалось. Лишь бы ноги унести, да остаться живыми…

– Вот-вот, а мне потом разгребать всю эту каку за вами пришлось.

– Стой, погоди, – помотала головой я. – Запутал! Так ты же на статье и настоял тогда!

– А что мне оставалось делать? – выпучил глаза он. – Смотреть, как вас всех тихонько под кустиком мои же и прикопают, когда выпьют досуха? Пришлось придать делу нужную огласку. Да так, что ВСС заинтересовался делами инкубов, заправляющих клубом.

Вот это я понимаю, взять ситуацию под контроль.

– Поднялась грязь среди существ из-за нарушений по отношению к людям. Завели дело. Под шумок разбирательств я и взял обязательства за вас на себя. А чтобы некоторым неповадно было попытаться провернуть какую-то гадость в мое отсутствие, потянул тебя за собой.

Я хмыкнула:

– А вот Феликс не побоялся…

– Да ничего он тебе не сделал бы! – небрежно отмахнулся Йоган. – Так, хотел мне насолить. У сына ко мне старые счеты, все никак свести не может. Не угомонится.

– А…

– Это дело прошлое, – не дал мне и договорить, как сурово припечатал. – Нечего и вспоминать.

Скорее звучало, как «не твое дело, Машкова». Но я девочка понятливая, любопытство поумерила, да смолчала.

– Ой!

– Что опять? – недовольно глянул на меня.

– Я-то с тобой, а Вера и Мишка в городе остались! А вдруг там…

– Не вдруг и нет, – сказал Йоган. – Что за страшные фантазии, Машкова? Все с ними в порядке.

Ниточки у меня не сходились. С ними, значит, все нормально там, а меня за собой тащить надо было, да?

– Ты – эксклюзив, Машкова, – добавил он, вновь догадавшись, о чем задумалась. – Для инкубов ты словно с огромной мишенью во весь рост и надписью «тра…

– Я поняла!

– … меня», – договорил Йоган, усмехаясь моему смущению. – А особенно после того, как повиляла хвостом в нашем клубе.

Нашем, надо же!

– Частый ходок туда, да? – сощурила глаза я.

– В моей жизни многое бывало, Аня, отрицать не буду, – загадочно выдал главгад. – Но я предпочитаю проводить досуг в более интимной обстановке, а не у всех на виду. Так что нет, девочка, «Blaze» – не для меня.

Тихонько выдохнула с облегчением. И сама не заметила, как затаила дыхание, пока Йоган не спешил с ответом.

А дальше главгад мне все же рассказал, что инкубы, особенно высшие, живут очень долго. О-очень долго! Особенно, если хорошо и регулярно питаются, как Йоган. Так что перспектива увидеть таянье ледников для моего шефа вполне осуществима.

В отеле мы долго не задержались. Собрали сумки, сдали номер и вновь укатили. Мне даже перекусить не удалось! Йоган постоянно подгонял. Из-за бурчания голодного желудка настроение упало ниже некуда. Немудрено, что и мне постоянно хотелось ворчать. Голодная женщина – несносная женщина.

– Может, ты уже расскажешь мне, наконец, куда мы так спешим?! – не выдержала и все-таки возмутилась я.

– Домой.

Информативный ответ. А то будто я не знала!

Поняв, что большего не добьюсь, сменила тему:

– А кто этот Гарри Поттер местного разлива?

– Кто?

– Ну очкарик твой, Владис! – нетерпеливо махнула рукой.

– Наемник, приближенный к совету. Мы давно сотрудничаем. Он хоть и дерет втридорога, но щепетильные вопросы решает на раз-два. Профессионал.

После того, как в спешке покинули отель, Йоган вновь сосредоточенно гнал по шоссе и старался не отвлекаться. Вовлечь его в очередную беседу, чтобы разузнать больше, у меня не получилось. Как ни старалась.

Главгад словно замкнулся на собственных размышлениях и мрачнел с каждой минутой все больше и больше. Точно то, о чем думал, совершенно ему не нравилось.

Его настроение неосознанно передавалось мне и вызывало непонятный мандраж. Я нервничала, кусала губы и… почему-то стала бояться ближайшего будущего. Будто бы ничего хорошего там меня уже не ждало…


ГЛАВА 22

«Сюрприз, сюрприз!»


Я настолько погрузилась в мрачные думы, что и не заметила, как Йоган притормозил у заправки и принес нам еды. Только возмущенный вопль собственного желудка, среагировавшего на аппетитные запахи, и вывел из мрачного ступора.

– Прости, что по моей вине ты лишилась нормального отдыха.

Йоган смотрел виновато, чем вызвал мое дикое удивление. Редко увидишь шефа таким, а в последние сутки он вообще бьет все рекорды по разрыву шаблонов. Прямо-таки дни открытий для меня! А у главгада то и дело скачет настроение. Нет, все же мужчины тоже подвержены влиянию гормонального фона. Зуб даю!

Все слова разом вылетели из головы, инкуб же воспринял мое молчание за своеобразный протест.

– Ань, ну поешь, пожалуйста, – мужчина протянул мне бумажный пакет с контейнером. – Это, конечно, не пища богов, но голод утолит.

Живот опять повело голодной судорогой. Ну я и схватила пакет, для приличия изобразив суровую мину, мол, легко обошлась бы без всего этого! Ага! Обошлась бы! Чуть салон автомобиля слюной не закапала!

А в контейнере всего-то картошка фри, гамбургер, коктейль и творожная запеканка. Не еда богов, говоришь?! Да ты не с теми богами дружбу водишь, инкуб! Любая еда лучше голодной смерти! А я девушка неприхотливая. И гвозди, приправленные кетчупом, сжевать смогу, если сильно припечет!

– Спасибо.

Он кивнул.

Поели мы молча.

Допрашивать главгада в очередной раз мне не хотелось, он выглядел уставшим. А сам инкуб первым начинать разговор не спешил. Так и продолжили путь в гнетущем молчании. Ну хоть накормил, и то веселее. Вот бы еще музыку какую-то легкую поставил или радио включил… Но это уже так, чисто для настроения. Просить не стала, можно обойтись.

Под покровом ночи бороться с дремотой оказалось очень сложно. И полная тишина в салоне этому способствовала. Мы еще несколько раз останавливались по пути, размять ноги, освежиться, Йоган брал себе кофе, мне – чай. Но и это не помогло совладать с усталостью, даже не помню, как провалилась в беспокойный сон. А вот проснулась от легких прикосновений к лицу и слов Йогана, что мы уже на месте.

Возле моего дома мы были в половине четвертого утра. Серело. Воздух радовал приятной прохладой.

– В кровати будет удобнее. От сна в машине лишь головную боль возьмешь и никакого отдыха, – по-доброму усмехнулся инкуб. – На работу можешь не выходить, мы еще официально на конференции. Отоспись, отдохни.

– А завтра? – поинтересовалась я, массируя успевшие затечь мышцы шеи.

– По самочувствию.

Ого! Невиданная щедрость!

Я хмыкнула, на что Йоган со всей присущей ему серьезностью предупредил:

– Я буду звонить.

Да ни дай Бог! Обойдемся как-нибудь без таких звонков. Внутренне я возмутилась, а вот внешне постаралась держать марку и выглядеть невозмутимой. Получилось ли? Как знать…

Йоган достал мою сумку из багажника, но как только я взялась за ручку, накрыл ладонью запястье:

– Я провожу.

– Не стоит, – решительно отказалась от такой заботы.

Еще наличие оборотня в квартире не хватало объяснять. Хватит на сегодня сюрпризов.

– Ну как хочешь, – недовольно поджал губы он.

Обиделся. Судя по живой мимике, которую не успел скрыть, именно так. Только вот раздумывать над обидчивостью инкубов мне не хватало для полного счастья! Мысленно махнула рукой. Да ну это все!

Я кивнула, мол, да, именно так и хочу. Больше не стала тратить время на пустые разговоры, поспешила уйти. Главгад не препятствовал, только и уезжать не спешил. А когда я была возле подъезда и взялась за дверную ручку, окликнул.

– Аня!

– Хм-м? – обернулась без особого энтузиазма.

Ну чего еще надобно, старче?!

Он молча сверлил меня загадочным взглядом, а потом криво улыбнулся.

– Спокойной ночи.

Если верить собственным ощущениям, инкуб не за этим меня звал. Но ощущения нельзя причислить к фактам, слишком слабое доказательство... Если, конечно, ты не обладаешь даром ясновидения, предчувствия и сверхсильной интуицией, чем меня не наделили.

– Скорее, доброго утра!

Я улыбнулась, немного постояла в ожидании продолжения от Йогана, но его не последовало. Мужчина лишь пристально смотрел, да молчал. Махнув рукой на прощанье, я скрылась в подъезде. Странные у нас отношения. Уже не деловые, но и не близкие.

Дорожная сумка не была тяжелой, поэтому особых трудностей при подъеме по лестнице я не испытывала. Поднявшись на площадку, из внутреннего кармана сумки достала ключи, звонить не собиралась. Лина наверняка еще спит. Время-то позднее или правильнее сказать, еще раннее. Разогнувшись, заметила на придверном коврике то, чего там быть точно не должно.

Меня дожидалась подарочная красная коробка, перевязанная большой черной лентой.

Первым ощущением было недоумение. От кого? Поклонников у меня не наблюдалось, разве что Йоган. Но тот никогда подарков не дарил, да и расстались мы едва-едва. Значит, не он.

Повинуясь любопытству, подхватила коробку – легкая, но открывать не стала. Нечего на полутемной площадке простаивать. Странное дело, только впервые за все время, как я живу здесь, в подъезде мне было неуютно. Точно кто-то наблюдал со стороны, выжидал чего-то. От этих параноидальных мыслей я и поспешила скрыться в квартире. Закрылась на все два замка, еще и цепочку повесила. Чувство безопасности это не вернуло, но страх притупило.

Коробку я пристроила на сумку, сняла туфли и на цыпочках двинулась к ванной. Сон прошел, захотелось освежиться. К своей цели успела сделать всего лишь несколько шагов, как была сбита с ног тяжелым, налетевшим на меня нечто.

– Уй! – больно приложилась затылком об пол. Даже звездочки засветились перед глазами!

Тусклого света из окна хватило, чтобы разглядеть: у меня на груди распласталась огромная хищная кошка.

Нет! Не кошка! Каракал!

– Л-лина, – натужно прохрипела я.

Девушка никогда не казалась мне полной, а вот в ее второй сущности хватало веса, будь здоров. Того и гляди придавит!

Каракал блеснул глазищами и, уткнувшись мне в лицо, облизал щеки.

– Фу! Слезь с меня! – отпихиваться было бесполезно, я могла лишь вяло вертеть головой. – Задушишь ведь!

Вернее, залижешь.

Эта разумная животина громко фыркнула, как мне показалось, даже виновато. И вполне резво дала мне свободу. Еще через мгновение в коридоре вместо каракала была Лина. Рыжая, обнаженная и смущенная.

– Вот это встреча, – проворчала я, крайне наслаждаясь вернувшейся возможностью свободно дышать.

– Прости, – пискнула девушка и опрометью кинулась в гостиную.

Мистер Бом (и он здесь нарисовался!), остался сидеть в проеме кухне, поглядывая на меня. Даже не подошел приласкаться. Видать обиделся, что оставила на хозяйстве и уехала… Тоже мне капризуля!

Вернулась оборотень быстро. В футболке и шортах. Тут же подскочила ко мне и помогла встать.

На несколько секунд у меня потемнело перед глазами от головокружения, но вскоре все прошло и на ногах я стояла твердо.

– Что на тебя нашло? – хмуро спросила гостью. – Раньше ты меня так не встречала…

– Нервы что-то ни к черту.

Я удивилась:

– С чего бы?

– Вчера вечером, да и сегодня кто-то шастал под дверью, я слышала, – она передернулась, будто и вспоминать об этом ей было неприятно.

– Может, соседи? – предложила я. Хотя нет, подарочек же мне вот оставили…

– Не знаю, может, и соседи. Я сидела на диване и боялась лишний раз шелохнуться, – стыдливо призналась Лина. – А еще оборотень, называется.

Бедная. После того, что ей пришлось пережить немудрено и от каждого шороха шарахаться. А она вон, наоборот, держится, даже улыбаться стала.

– Я бы тоже испугалась, – решила ее поддержать.

Лина лишь слабо улыбнулась.

– Вот и я. А когда спросонья услышала, что в квартиру кто-то вошел: обернулась и кинулась.

– А как же ваш хваленый нюх?

– Прости. Я не подумала… Страх затмил все инстинкты, – повинилась она. – Могла лишь думать, если родные – без боя не дамся.

Да-а… Настроена решительно. Ну и неудивительно. Кому захочется в психушку, а потом насильно замуж за нелюбимого? Раздражение на импульсивную выходку Лины тут же улеглось, я приняла ее сторону, прекрасно понимая настроение и чувства.

– Ну и правильно. Если кто сунется за тобой – дадим ему отпор!

Девушка встрепенулась и робко улыбнулась:

– Хорошая парочка. Трусишка-каракал и журналистка.

– Скорее трио. Мистера Бома забыла! – кот поглядывал на нас ленивым взглядом и тщательно вылизывал лапу. – А еще у меня где-то здесь была бита… Я с ней, знаешь, какая? Ого-го!

– Ну если «ого-го», то мне ничего с тобой и не страшно, – рассмеялась она.

И до того искренне, что я не смогла сдержать ответной улыбки. Перекинувшись еще парой фраз и расспросив про дела здесь, я отправилась в душ. Клятвенно пообещала все рассказать о своем преждевременном приезде позже.

Водные процедуры сняли усталость, взбодрили и вновь пробудили аппетит. Да-а-а… будь здесь Верка, лишний раз напомнила бы о вселенской несправедливости: кто-то жрет, как лошадь, а кто-то поправляется лишь от мысли о шоколаде.

Понятное дело, что роль вечно жующей твари в нашем тандеме досталась мне. Ну не виновата я! Это все быстрый метаболизм или удачные гены! В нашей семье никто не страдал от полноты, даже бабушка до глубокой старости дожила с объемом талии в 55 сантиметров.

Одевшись в короткие шорты и маечку, я выплыла в кухню. Лина порхала там аки фея, накрывала на стол под шум закипающего чайника.

Четыре утра? И что! Ранний завтрак еще никто не отменял! К тому же, у меня стресс после пережитого, имею право расслабиться.

– У меня на лице было написано, что умираю от голода? – с удовольствием вдыхая запах яичницы и тостов, спросила ее.

На что Лина хмыкнула:

– Скорее твой желудок подсказал громким возмущением.

Мне бы оробеть, застесняться, но в обществе оборотницы я чувствовала себя легко и непринужденно.

– К тому же, – добавила она. – В отличие от людей, оборотни едят много, часто и тогда, когда захотят. Хоть круглые сутки!

Вот это по мне!

– А тебе с дороги явно не помешает подкрепиться. Садись, сейчас еще твердый сыр достану и зефирки к кофе.

Вот умница, а не оборотень! Настоящий подарок!

О, подарок!

Хлопнув себя по лбу, я вскочила и кинулась в коридор. Коробка так и стояла, сиротливо пристроенная на дорожной сумке. Совсем забыла!

В кухню я вернулась вприпрыжку, сгорая от нетерпения.

– Подарок? – вскинула брови Лина, стоило мне пристроить коробку на столе.

– Ну-с, посмотрим, – пробормотала, с предвкушением потянув за нарядный упаковочный бант. Завязано было туго, поэтому пришлось приложить некоторые усилия, чтобы справиться. От усердия я даже кончик языка высунула.

Наконец, бант поддался, дав возможность заглянуть внутрь.

На темном наполнителе лежала одинокая черная роза. Шикарный бутон, размером с два моих кулака, уже распустился. На стебле предупредительно не оказалось ни одного шипа…

Я нахмурилась.

Рядом с цветком заметила полупрозрачную бутылочку с янтарной жидкостью. Судя по этикетке, это был лосьон для тела.

Теряясь в догадках, я отвертела колпачок и принюхалась. Знакомый такой запах…

Корица и пачули! Точно!

Именно этот аромат преследовал меня в особняке инкубов и, особенно, возле трупа девушки…

Руки затряслись и бутылочка выпала на пол, разбрызгав по паркету половину содержимого. По воздуху тут же поплыл этот ненавистный запах…

К горлу подступила тошнота.

Я закрыла рот ладонью и перевела взгляд на коробку, только теперь заметив, что под лосьоном осталась записка в виде сердечка.

К клочку бумаги я прикасалась с такой опаской, точно к гадюке. Послание, записанное ровным почерком, скупо гласило: «Моей сладкой девочке. Тебе понравился мой сюрприз?».

По спине прошел мороз.

– От кого это? – нахмурилась Лина.

– Если бы я только знала…

Не добившись больше никаких разъяснений, девушка подняла лосьон, забрала из моих, словно вдруг одеревеневших, пальцев записку, все это кинула в коробку. Саму ее захлопнула и со всем содержимым выбросила в мусорное ведро. Радикальное решение.

Меня как-то сразу немного отпустило.

– Э-э-э… а откуда ты?

– По твоему побледневшему лицу догадалась, – предугадала окончание вопроса Лина. – Сюрприз из неприятных, я права?

Слов не было, кивнула и обессилено опустилась на стул. Ноги не держали.

Оборотница молча вышла. Вернулась с ведром и шваброй, убрать разлившийся лосьон. А еще окно настежь распахнула, концентрированный запах пряностей просто выедал глаза. И это мне! Что же тогда говорить о сверхчувствительном обонянии оборотней?

Справившись, Лина деловито разлила кофе, подала мне омлет и едва не насильно заставила поесть. Я была благодарна ей за заботу, сама бы точно не смогла что-либо сделать сейчас. Слишком сильное впечатление произвел этот сюрприз…

Поначалу я просто от нечего делать гоняла кусочки по тарелке, но погодя аппетит вернулся. А поев, все случившееся уже не казалось в таких мрачных тонах. Ну произошло и произошло. Будем разбираться, нечего трагедию разводить.

Понятное дело, Лине я все рассказала в подробностях. Оборотница внимательно слушала, не перебивая, лишь хмурилась сильнее, то на одних, то на других фрагментах моего рассказа. А стоило замолкнуть, как мрачно выдала:

– От инкубов добра ждать не приходится.

Я кивнула. Ей ли не знать? Столько натерпелась, бедняжка…

– Зря ты полезла в это дело.

– Дык… Я, вроде, как случайно, – промямлила. – На этот раз точно ничего заранее не планировала! Оно само!

Девушка покачала головой:

– Само ли? Что-то это больше похоже на тщательно спланированную ловушку, чем на случайность.

Здесь и я задумалась. А ведь, правда. Опять у меня неприятности с инкубами, опять я в центре жутких событий…

– Не надо было ворошить то осиное гнездо в клубе, – добавила она.

– Закрыть глаза на издевательства над девушками? – я искренне возмутилась. – Может, и тебя надо было бросить там умирать?

Лина закусила губу.

Пусть в самом начале нашего знакомства в ее глазах от пережитой боли светилось отчаянье на грани безумия. Но сейчас… в них вновь зажглась искра жизни. Значит, все не зря. Значит, стоило.

– Так знай, пусть мое вмешательство в дела инкубов больше походят на пляски с бубном, чем на реальную угрозу их грязным делишкам, но я ни о чем не жалею. И представься возможность отмотать время назад, поступила бы также. Хотя бы ради твоего спасения.

Лина нагнула голову, чтобы скрыть волосами слезы, явно заблестевшие в ее глазах. Но я успела их заметить.

– Мой тебе совет, – хрипло сказала она, после нескольких минут молчания. – Не доверяй инкубам. Никому из них.

Мне тут же вспомнился шеф. Он, конечно, редкостный главгад, но ведь совсем не откровенная сволочь!

– Я думаю, Йогану можно ве…

– Никому из них, Аня. Никому, – безапелляционно сказала оборотница. – Запомни.

Я кивнула. Спорить в таком настроении с ней – бессмысленная трата времени. Пусть даже я и не согласна с таким кардинальным мнением.

Мы еще немного посидели на кухне, встретили алый рассвет за очередной чашкой кофе, накормили вечно голодного кота (весь в хозяйку!) и отправились отдыхать.

Хоть от усталости и клонило в сон, даже кофеин уже не поддерживал фальшивую бодрость в теле, а надоедливые мысли никак не оставляли меня в покое.

Как? Ну как убийца мог отправить мне подарок? То, что это сделал именно он – сомнений у меня не возникало. Слишком прозрачный намек. Да и запах этот… Уж больно специфичный, чтобы оказаться банальной случайностью. А записка? Нет, все сделано с умыслом. Но вот зачем? И это не менее значимый вопрос, чем «кто?», на которые у меня пока ответов не находилось…

Промаявшись сумятицей в голове, я все же сдалась и, наконец, уснула. Слава Богу сном без сновидений. Боюсь даже представлять, что могло присниться после последних дней…


ГЛАВА 23

«И ты, Брут?»


Проснулась, когда солнце уже перевалило за середину неба. Нехило так отрубилась почти на весь день! Радует, что в теле не осталось и следа от былой усталости, а настроение, несмотря на угрозу убийцы, оказалось распрекрасным. Жизнь вновь радовала буйством красок и я готова была сиять оптимизмом вместе с ней. К тому же у меня первый незапланированный выходной за последние три года! Чем не повод для счастья?!

– Доброе утро! – стоило выйти в гостиную, как Лина встретила меня улыбкой.

class="book">Девушка серфила инет по планшету, который я оставила ей, чтобы не скучала.

– Дак день уже, – хмыкнула я.

Привыкшая просыпаться рано, мне всегда было в диковинку столько времени тратить на сон.

– Как спалось?

– А, знаешь, просто отлично! – ответила ни капли не солгав. – Без сновидений.

– Вот и здорово. Еда на сковороде. Хочешь, подогрею?

Я смутилась.

– Слушай, тебе не надо со мной нянчится…

– А мне не в тягость.

– Лин, – я покачала головой. – Ты же не кухарка и не домработница, а все время проводишь в домашних заботах. Кончай уже прыгать вокруг меня.

– Ну, во-первых, мне эти заботы всегда нравились. А, во-вторых, ты меня приютила, поверила, укрываешь от родных, кормишь-поишь…

– Ты мне ничего не должна! – резко оборвала ее, потому как этот список мог продолжаться до бесконечности, судя по решительному выражению лица оборотницы.

– Я знаю, – потупилась она. – Но мне бы тоже хотелось быть полезной.

– Лин, а кто должен измерять этот уровень полезности? Я так точно не собираюсь! Так что…

– Позволь мне позаботиться о тебе. Ань, мне, правда, все эти дела очень нравятся.

Девушка не кривила душой, искренность светилась в ее глазах, поэтому я смягчилась. Ну хочется ей среди кастрюлек, поварешек да тряпочек обитать, да пожалуйста!

– Раз так нравится, то я не против. Поступай, как хочешь.

Лина счастливо улыбнулась.

– К тому же, если за тобой не следить, ты вообще есть перестанешь и превратишься в мумию!

– Ну начинается! – шутливо закатила глаза я.

Лина, не сговариваясь с Чижом, села на его любимого коня. Братец был твердо убежден, я о себе позаботиться вообще никак не умею и настолько во взрослой жизни беспомощна, что впору носить подгузники и баловаться пустышкой.

– Здоровье надо беречь! – наставительно подняла указательный палец оборотница. – Так что давай, приводи скорей себя в порядок и марш на кухню – обедозавтракать!

И пусть к пустой голове руку не прикладывают, а я Лине отсалютовала.

– Да, мамочка! – и отправилась в ванную.

На столе меня уже дожидалась жареная картошка по-деревенски, салат из свежих помидоров и огурцов, кофе и тертый пирог. Как ни крути, а Лина отличная хозяюшка. А под столом отирался сытый Мистер Бом, выпрашивал еще какую-то вкусняшку. Рыжая жадина!

Даже легкий флер корицы и пачули, что пока так и не выветрился полностью, не испортил мне аппетит. Я просто отгородилась от мрачных мыслей и радовалась настоящему, не загадывая, что ждет в ближайшем будущем.

Помыв посуду (раз уж меня так вкусно кормят, тоже буду полезной!), я заглянула в холодильник. Кулинарные таланты Лины существенно подточили запасы, пришлось выбираться в ближайший супермаркет с целью пополнить провизию. Да и прогуляться в такой приятный солнечный денек оказалось только в радость. Оборотницу, понятное дело, оставила в квартире. Нечего ей пока вне дома светиться. Кто их знает этих оборотней со сверхчувствительным нюхом… Вдруг сразу отыщут?

Такой исход даже с моим богатым воображением представлялся с трудом, но все же… Ничего списывать со счетов нельзя. Особенно в сверхъестественном мире, где я совсем не разбиралась.

Купив все необходимое, я не спеша направлялась к дому. По дороге успела насладиться пением птичек, ласковыми лучами солнца, жару сегодня разбавлял прохладный ветер. Настроение было отличным! Даже переговорила по пустякам с бабками-соседками, что привычно восседали на любимом посту – лавочке возле подъезда.

А по возращении домой меня ждал очередной сюрприз…

Еще одна коробка с подарочным бантом стояла под дверью.

Словно воришка, оглянувшись по сторонам и никого не заметив, я подошла поближе. Стоит ли говорить, что в руки коробку взяла с таким страхом, будто она могла в любое мгновение случайно взорваться. Из-за дрожи в пальцах с первого раза ключом в замок, конечно, я не попала. А когда зашла в квартиру, Лина уже любопытно выглядывала из гостиной.

Сил у меня хватило лишь поставить пакеты и усесться на пуфик при входе. Злополучную коробку пристроила на коленях, так и не выпустив ее из рук.

– Еще одна?! – хмуро уточнила оборотница.

Не дождавшись моего кивка, Лина выхватила коробку, сорвала бант и решительно заглянула внутрь.

– Ч-что там? – дрожащим голосом спросила я, с замиранием сердца дожидаясь ее ответа.

Девушка поджала губы.

– Ничего особенного, – она вернула крышку на место и отправилась в сторону кухни. – Очередной хлам.

Я догадалась, что и эту коробку сейчас постигнет участь ее предшественницы.

– Погоди!

Лина остановилась.

– Я… хочу посмотреть.

– Ань, – засомневалась она. – Оно тебе, правда, надо?

Надо ли?

Я и сама четко не смогла бы сейчас ответить на этот вопрос. Но врожденное упрямство помогло в принятии решения.

– Дай сюда.

Тяжело вздохнув, девушка еще немного поколебалась, но все же поступила так, как я и просила.

– Ну как знаешь.

Мысленно приказав себе перестать дрожать, заглянула в нутро личного ящика Пандоры. Там вновь оказалась одинокая черная роза, флакончик духов и записка. Духи я даже вскрывать не стала. И так ясно, какой у них окажется аромат. А вот записку взяла.

«Такая ли ты сладкая, как мне хочется, моя девочка? Скоро проверю».

От этого обещания меня охватила еще большая дрожь, чем до этого.

– Я же говорила, что обычный хлам!

Глухо зарычав, Лина выхватила бумажку, запихнула ее обратно в коробку и рваным шагом ворвалась в кухню.

Судя по шуму, второй сюрприз от маньяка не попал в мусорное ведро. Его попросту вышвырнули из окна. На радость бдительным бабкам!

Я осталась сидеть, глупо пялясь пустым взглядом в стену напротив.

Не удивительно, что, когда раздался звонок смартфона, даже дернулась на нервах. Ну и поговорила с братом не совсем адекватно…

– Я не понял! – с ходу начал он. – Ты уже в городе, а мне ни слова? Почему я вижу Йошку на работе, а ты прохлаждаешься дома?

– Мгхм-м…

– Как прошла конференция и почему вы вернулись раньше? – продолжал сыпать вопросами Чиж. – Ты когда в редакцию нос покажешь или съездила с шефом разок и уже загордилась?!

Он хмыкнул в тон собственной плоской шутке. Только вот мне было совсем не до юмора сейчас… Зубы так и клацали от страха, а мысли крутились лишь вокруг одного…

– Аньк! Ты меня слышишь там? Чего сопишь, как ежик?

– Он за мной следит… – наконец, совладала с языком и прохрипела.

Последующее за этим признанием молчание вторило ощущению зловещей тишины внутри меня.

– Ань? Кто следит? Аня!

Чиж еще что-то продолжал кричать, но я обессилено уронила руки. Ничего не смогла бы объяснить. Не сейчас так точно. Вскоре смартфон перестал надрываться голосом братца и замолк, видать, Мишка сбросил вызов. Он-то хорошо знал, что в критические моменты у меня могут быть всего две реакции. Первая: безудержная болтовня на нервной почве в придачу с активной активностью и… полный ступор, сродни кататоническому.

В первое время после гибели родителей я просто выпала из мира. Не могла даже с кровати встать. Что удивительно – слез не было, а вот голос пропал. Как аппетит и любое желание двигаться, что-то решать, жить…

– Так, пойдем-ка, Аня. Вставай, – Лина подхватила меня подмышки, потянула на себя. – Давай, хорошая. Двигай ножками.

С горем пополам мы добрели до кухни.

– Хм-м… Где-то здесь я чуяла алкоголь, – пробормотала под нос она, заглядывая в шкафчики. – Где же? Ага! Есть.

Вскоре перед моим носом помахали стаканом с янтарной жидкостью. Коньяк оборотница налила на два пальца. В закуску порезала дольками лимон.

– Тебе нужно выпить.

– Я не пью.

– А я не спрашиваю, – заявила она и решительно всунула в руку мне стакан. – Прими, как лекарство.

Девушка помогла мне поднести алкоголь ко рту (руки до сих пор тряслись, как у пьяницы со стажем), а потом я решительно опрокинула содержимое внутрь. Дыхание перехватило. На глазах выступили слезы.

– Ух!

– Вот и умница, – одобрительно кивнула Лина и продолжила за мной ухаживать. – Лимончик.

Все еще не совсем осознанно я сжевала дольку кислинки и, шумно выдохнув, откинулась на спинку стула.

Почти мгновенно у меня в груди разлилась приятная теплота, а голова потяжелела, панические мысли замедлились…

– Не бойся. Если кто-то сунется – загрызу, – сказала Лина. – В обиду тебя не дам.

И столько суровости, решительности даже жестокости было в ее обещании, что ни на секунду не усомнилась в правдивости слов. Куда только подевалась сломленная инкубами девушка? Сейчас передо мной стоял зверь в человеческом обличии, хищник с железной хваткой, настоящий борец и защитник.

Вот это перемены…

Оборотница ненадолго отлучилась, я, как оказалось, не особо и заметила ее отсутствия, ушла в мысли. Встрепенулась лишь тогда, когда она опять бесцеремонно согнала меня с насиженного места, заставив двигаться.

– Э! Куды-а?!

– Не куксись, надо расслабиться.

– Кому надо? – проворчала я.

Лина рассмеялась.

– Либо коньяк у тебя странный, либо реакция не такая, как надо. Вместо активности и хорошего настроения, ты бурчишь и засыпаешь.

Тю!

– А я по жизни всегда странная, не удивляйся, – отмахнулась.

Пунктом назначения была ванная комната. Оказалось, оборотница уже успела набрать мне воду и пустить туда душистую пену.

– Раздевайся. Полежишь, расслабишься в теплой водичке, весь страх, как рукой снимет, – спокойно скомандовала она.

Пока я в недоумении таращилась то на воду, то на Лину, эта несносная девчонка, что вдруг возомнила себя командиром, потянулась к одежде. Намерения я разгадала еще до того, как ее пальцы коснулись низа моей футболки.

– С-сама! – возмущенно взвилась.

Оборотница выставила руки ладонями вперед, мол, без проблем:

– Давай-давай.

Мне не понравились ее снисходительный тон и улыбка. От рюмки коньяка не пьянеют так быстро, да и маленькой девочкой я в одночасье не стала, чтобы со мной возиться! Поэтому дождавшись, когда Лина выйдет, я со всем спокойненько справилась сама.

Идея с принятием ванны оказалась донельзя толковой! Во-первых, из тела исчезло противное напряжение, а, во-вторых, расшалившиеся нервишки действительно успокоились.

Эти «подарочки» от маньяка были посланы мне с определенной целью. Сомневаюсь, что отправитель не догадывался о том, какое впечатление произведут его сюрпризы. Скорее, именно на это все и было рассчитано.

Поэтому, наилучшим сейчас выходом я видела: успокоиться, трезво поразмыслить обо всем и решить, что делать дальше. Без помощи ведь точно не справлюсь, но обращаться в полицию не стану. Чем они помогут? Только на смех поднимут, попробуй докажи, что цветочки – реальная угроза, а не презенты от тайного наглого поклонника.

Нет, не вариант.

Вода порядком успела поостыть, поэтому я нехотя выбралась из ванной, замоталась в полотенце, а на голову повязала другое в виде тюрбана. Уже собиралась выходить, как за дверью послышался шум и рычание. Выскочила, точно ужаленная, не представляя с какой стороны ждать беды…

А в коридоре меня ждала занимательная картина. Лина изменила форму на кошачью, хищно скалилась и рычала. Мгновение-два и оборотница готова была кинуться на нежданного гостя. Возле двери напряженно застыл Чиж.

Я уж было кинулась защищать брата, но не успела и рта раскрыть – ситуация приняла неожиданный поворот.

Вспыхнуло слепящее сияние, и вместо рыжего Мишки на моем пороге застыл… тигр.


ГЛАВА 24

«Чисто семейные тайны»


– Ик! – вырвалось на нервной почве.

Хотелось зажмуриться, протереть глаза и проснуться.

Я так и сделала, за исключением последнего. Реальность все равно никуда не делась. А в ней каракал, что напротив тигра выглядел скорее куцым котенком, чем хищником и брат, как оказалось, оборотень. Вот это подлянка!

Оборотницу разница в размерах ничуть не остудила. Наоборот, Лина яростно ощерилась, вздыбила шерсть на холке и припала на передние лапы, точно замерла в мгновении перед смертельным прыжком.

Девушка не соврала, в ее зверином прищуре явно светилась решимость стоять до конца. Хотя исход этой схватки был слишком предсказуем.

Тигр обнажил здоровенные клыки и грозно рыкнул, отчего у меня затряслись поджилки. Хоть по-звериному не бельмеса не понимаю, но четко уловила приказ отступить и покориться.

А вот Лине угроза оказалась нипочем. Совсем страх потеряла, глупая девчонка! Рыкнув в ответ, она прыгнула.

Не теряя времени, тигр тоже оттолкнулся от пола.

Я завизжала.

Можно подумать, это хоть как-то на зверье повлияло. Абсолютно нет! Только в сказках происходящую на глазах катастрофу можно предотвратить за мгновение.

– Лина, это мой брат! – успела крикнуть перед их неизбежным столкновением.

Ой, что сейчас будет!

Две хищные кошки сцепились в рыжий клубок. Тигр оказался сверху, раскрыл пасть, демонстрируя набор смертельно опасных клыков…

– Не надо! – я зажмурилась.

Руки похолодели от ужаса.

Секунда-две, а никакого агонического вопля не последовала.

Я осторожно приоткрыла левый глаз: Мишка все так же прижимал Лину к полу. Только оба потеряли ауру агрессивности и мохнатые шкуры.

– Брат? – удивилась девушка. – Он пахнет иначе.

Чиж зашипел.

Не растерявшись, оборотница ответила тем же, а потом еще и заявила:

– Слезь с меня! Я в своем праве!

Хорошенькое же дело: обнимаются голяка, а в ус не дуют! У оборотней вообще стыд потерян? Вон у меня от этой картины даже уши уже «полыхают»!

– Праве? – изогнул брови братец. – Это в каком же?

– Защищаю своего человека!

Он рассмеялся прямо ей в лицо, заставив поморщиться.

– Этот человек – мой, – жестоко припечатал. – Запомни, кошечка.

– Этот человек свой! – вклинилась я, забрав из ванной два халата и кинув этим нудистам. – Тьфу! Ничей! Свободный, ясно?!

Оба скривились. Мишка, наконец, выполнил просьбу Лины и дал ей волю. Да еще и руку подал, чтобы помочь подняться. Но рыжая проигнорировала этот жест, справившись самостоятельно.

И только потом оба оделись, еще и глянули на меня недовольно.

Будто я всю жизнь мечтала лицезреть брата нагишом! Про Лину вообще говорить не стоит. За последние несколько дней оборотница столько раз светила передо мной телом, что страшно даже подумать!

– Ты! – повернулся ко мне братец, бесцеремонно тыкая пальцем. – Всегда тащила в дом что ни попадя! Собачку, лягушку, кошечку, птичку, любую зверушку! Я молчал! Но-о оборотень?! Оборотень?! Анька!

– Что? – тут же отзеркалила его возмущенную позу, вперив руки в бока.

– Где ты подобрала оборотня?!

Лина зашипела, точно ей прищемили хвост:

– Я не бродяжка!

– Да? – ехидно переспросил Чиж. – И где же спрятались представители твоего клана? На антресолях? Или ты хочешь сказать, что отдана под опеку мужу? Так я не вижу метки принадлежности!

У меня закружилась голова от непонятных разборок.

– Я свободная кошка!

Он ядовито хмыкнул:

– Так я и подумал.

После его ответа девушка, словно уменьшилась в росте…

– Не поняла, о каких таких метках речь?

Мишка скривился и до ответа снизошел очень нехотя:

– Самок среди оборотней мало. Их тщательно охраняют с младенчества. Сначала родные, потом супруг, что и ставит метку принадлежности.

– Варварство, – закатила глаза к потолку.

– А без метки и защиты рода, – продолжал гнуть свою линию Чиж, отдав все внимание поникшей Лине, – самка среди своих бесправна. Попользовать ее может любой.

Оборотница вздрогнула. Я и сама поежилась от тяжелого взгляда братца.

Никогда еще настолько жестким его не видела! Даже на нас с Верой из-за клуба он, конечно, бушевал, но-о… не так категорично и на грани фола! Это я только сейчас отчетливо поняла.

– Такие, появляются очень редко и, как правило, платой за серьезные проступки, – мрачно добавил Мишка.

– Не пойму, как вы с таким подходом к женщинам, еще не повымирали все?!

Мои вставные реплики он успешно продолжал игнорировать. Рыжий гад!

– Так что твоя гостья, либо глупая беглянка, либо преступница. И в том, и в другом случае ее ничего хорошего дальше не ждет. Законы у оборотней древние и давно не менялись.

Я внутренне поморщилась от вида слез, что проступили в глазах оборотницы.

– Мишка, перестань вести себя, как самый лучший придурок на районе! – взрычала, не вытерпев откровенных насмешек братца. Ну нельзя же добивать слабого, когда он и так опрокинут на лопатки! – Лина – мой гость! Посмеешь и дальше ее обижать – спущу с лестницы.

– Ну Ань… – как-то сразу стушевался он.

Хоть внимание обратил! Прямо спасибо!

Во мне разгорелась злость.

– Не Анькай мне тут! Ворвался, напал на мою подругу, оскорбил ее, насыпал мне обиняков, а сам?!

– Что?

– Ничего сказать мне не хочешь?

– М-м-м? – состроил невинную мордашку он.

После всех потрясений очередное я восприняла почти спокойно. Приближение истерики, по крайней мере, не чувствовала. И то хлеб. А то так ведь и коньяка не напасешься…

– С чего это ты вдруг начал отращивать хвост?

И от его злости не осталось даже следа. Весь как-то сдулся, стал мрачнее грозовой тучи, напружинился…

– Ну-у-у…

Братец переминался с ноги на ногу. Тема для него оказалась неприятной, было видно. Будь его воля, запросто бы ушел от ответа.

– Я жду, – напомнила, приняв еще более грозный вид.

Главное, старательно не думать, как выгляжу со стороны: босая, в полотенце и качающая права.

– Не вдруг.

– Что? – нахмурилась, не понимая, о чем он там пробормотал под нос.

– Наверное, я пойду на кухню, – заговорила Лина. – Чайник поставлю…

– Отличная идея.

– Ты нам совершенно не мешаешь, – хоть мы и высказались с братцем в унисон, но диаметрально противоположное.

И, конечно же, я не забыла на него шикнуть.

Ну хоть каплю вежливости можно проявить?! Лина кинулась в защиту, совершенно не думая о последствиях. Готова была за меня умереть, понимаешь ли, а он… Хамло рыжее! Даже чуть-чуть терпимее не может быть!

Вот никогда раньше не замечала за ним такой жесткости и безапелляционности! Все Чижа знают, как балагура, душу компании, рубаху-парня и того еще бабника! А он оказывается… узколобый дикарь, тиран и мохнатый эгоист!

Оборотница благодарно мне улыбнулась:

– Вам стоит поговорить наедине, – и все же ретировалась из коридора, даже дверь за собой прикрыла, создавая нам видимость уединения.

– И когда это ждет меня? – сложила руки на груди, подтягивая полотенце.

Мы хоть с братом и не чужие люди, а легче сгореть со стыда, чем остаться при нем в чем мать родила. Я не столь уверена в собственной неотразимости, как некоторые.

– Что?

– Когда мне придется шампунь от блох покупать? – я ухмыльнулась. – И кем я стану? Тоже какой-то кошкой, да? Это же, наверняка, передается по наследству…

Мишка с мученическим видом почесал макушку:

– Ань…

– Не шутить про блох? Больная тема? Поняла – больше не буду! Зуб даю!

– Аня.

– Ты же меня посвятишь в эти ваши оборотнические штучки? А то совсем дремучая, не понимаю ничего, – улыбнулась еще сильнее помрачневшему братцу.

Ну и чего он такой кислый?

– А тебе и не надо.

– Это еще почему? – заинтересованно подалась вперед. – Только не говори, что у вас тотальный патриархат и женщин до сих пор принижают даже в информации! Феминизма на вас не хватает!

– Людям про мир оборотней знать ни к чему. Это карается общим законом.

– То есть как? – поначалу не поняла, о чем он. А когда в голове промелькнула догадка, я едва не задохнулась от охватившего напряжения: – Хочешь сказать, что я…

Он закончил за меня:

– Человек, – пожевал губами и поспешил добавить: – Мой любимый человек.

– Разве это справедливо? – постаралась пошутить я, остаться безучастной к догадке, срочно найти другое правдоподобное объяснение. Хотя где-то в глубине души я уже знала горькую правду. – Все оборотнические гены перешли тебе, а я? Где мой хвост и лапы?

– Не думал я, что когда-то придется начинать этот разговор… – он тяжело вздохнул, шумно выдохнул и выпалил: – Мы не родные по крови.

– То есть как?

Мишка еще тяжелее вздохнул:

– Когда отец сошелся с нашей мамой, ты уже у нее была, как и я у него.

– Как это? – глупо прохрипела я.

Голос сел от нахлынувших эмоций.

Чиж прятал глаза, а мой привычный мир, как раз, рушился на части. Или нет, это я рассыпалась на атомы, а вот мир оставался нетронутым. Просто меня от него отрезали, как ненужный ломоть. Ну что ж… Бывает?

Наплевать и растереть? Замазать грязью?

Все так. Только отчего внутри груди неистово болело, словно от зияющей раны? А перед глазами все мелькали картинки из детства: как папа гулял со мной по парку, покупал сладкую вату, строил песочные замки или садил меня на колени и читал сказки. Каждый вечер! А самую мою любимую, «Алису в стране чудес» мы перечитывали, наверное, с сотню раз.

Вот и сейчас, я, как маленькая девочка – Алиса, попала в страшную сказку. И разница лишь в том, что ей повезло, она смогла проснуться, а мне это не грозит. Увы.

– То есть, ты мне не брат? – и пусть я задала вопрос еле слышно, губы онемели, но Чиж услышал и взвился:

– Брат!

– А отец… – еще тише продолжила, не обращая внимания на то, как Мишка сжал кулаки и напрягся, словно перед очередной схваткой. – Не отец?

– Отец! – выдвинул вперед подбородок бра… он. – Просто не по крови.

Я кивнула.

– Теперь мне все понятно…

– Что тебе понятно? – он нахмурился, а когда я не ответила, вдруг закричал: – Что тебе понятно, Ань? Что?!

Я отвернулась. Даже смотреть на него сейчас не хотелось.

– И то, почему мы с тобой так непохожи и твое отношение… Зачем сближаться с тем, кто тебе неродной? Бесполезная трата времени. Правда ведь?

– Дура!

– Вот. И оскорбить меня тебе раз плюнуть, – так же меланхолично проговорила я. Хоть внутри все звенело от эмоций, а наружу они пока не прорывались. – Я всегда знала, что с нами что-то не так…

Чиж подскочил ко мне, резко развернул к себе и схватил за плечи:

– С нами все так! Я просто хотел защитить тебя, глупая!

– От чего? – скорее, отдавая дань привычке, чем от любопытства, спросила я.

– От этого мира! От существ! От их дебильных законов! – с каждой фразой он распалялся еще больше и тряс меня, как грушу. Словно намерился вбить свою правду. – Чем меньше ты знаешь, тем в большей безопасности! Неужели так трудно это понять?

– Ты опоздал. Я все равно узнала о вашем существовании. Только вот не от тебя.

Он шумно выдохнул.

– Анька, ты даже не представляешь, куда ты вляпалась из-за глупого любопытства! Иногда мне кажется, что неприятности родились вперед тебя…

– Хорошо, что тебя они не затронут, – тут же вставила я. – Не пойму, почему ты не сказал нам о «Blaze»? Знал же, для чего мы туда суемся, план с нами разрабатывал, а о главной опасности умолчал.

Предатель.

Его глаза блеснули желтым. На мгновение мне даже показалось, что на меня смотрит зверь, а не человек.

– Да не знал я, что этот клуб инкубский! Не знал! – почти прорычал он. – Иначе ноги бы вашей с Веркой там не было! Уж я бы позаботился!

Ага. Свежо предание. Защитник выискался.

– А какое удовольствие ты, наверняка, получил, когда делал из меня дуру! В глаза смотрел и доказывал, что инкубов не существует! Еще и наплел, что конца записи нет. Ты ее стер, да?

– Ты не понимаешь, Аня! Я из себя дурака делал. Из себя! – он хорошенько так меня встряхнул, аж зубы клацнули. – Ты должна была мне поверить и забыть про это дело! И остаться защищенной от моего ужасного мира!

Я хмыкнула. Как у него все просто получается! Прикрылся благородством и будь здоров, не виноват. Не обманывал, не лукавил, не манипулировал, как куклой.

– А ты…

– А я опять оказалась неправильной, не такой, как вам всем надо! Да?

– Да! Нет, – он закусил губу. – Ань…

А я ведь всегда равнялась на него… Хотела быть пусть не лучше, но никак не хуже.

– Перестань меня трясти, наконец!

– Прости, – Мишка разжал руки. На моих предплечьях так и остались красные следы от его пальцев. Мысленно я вяло отметила, что будут синяки. – Ань… Ты моя сестра, понимаешь?

Чиж приподнял мое лицо за подбородок и заставил заглянуть в глаза:

– Моя любимая младшая сестренка. Была, есть и всегда будешь. А кровь… Что кровь? Черт с ней! Ты моя родня и это ничего не изменит. Веришь?

Глядя на этого взрослого мужчину, в чьих глазах сейчас светилась искренность, тревога и даже ранимость, мне очень хотелось верить. Но… что-то внутри болело и не давало это сделать, наоборот, подзуживало на совершенно другие эмоции.

– Отец, – на этом слове я неловко запнулась, подавилась воздухом. Имею ли право так называть его? – Он тоже…

– Оборотень. Да.

– А мама?

– Человек. Как и ты.

– А твоя мама?

– У нас одна мама на двоих, Аня, – он поджал губы. – А про биологическую я ничего не знаю и знать не хочу.

Я замолчала. Сурово.

Чиж обеспокоенно крутился рядом, все пытался поймать мой взгляд. А я смотрела на разорванную одежду, что пала смертью храбрых от оборота хищных кошек, на оставленную возле двери дорожную сумку, которую забыла разобрать… В общем, всюду, лишь бы не на чужого родного Мишку.

– Мама знала?

В солнечном луче, будто прорезавшим коридор пополам, кружились пылинки. Надо бы затеять влажную уборку…

– Да.

– Вот как? – сглотнула горечь, комком вставшую в горле.

– Отец ее любил, – словно в оправдание развел руками он. – Да и маленького они ждали. Мама должна была знать, что носит оборотня.

Мне как по голове кто дал:

– Маленького? Откуда ты…

Чиж потер виски, сжал переносицу. Голова у него, что ли, разболелась?

– Узнал незадолго до аварии.

Я сощурила глаза и не смогла сдержать обиды:

– А ты говоришь опасно… Папа вот не побоялся рассказать маме правду.

– И погиб! – жестко припечатал в ответ.

Я похолодела от очередной ужасной догадки. Ну вот что за деньки у меня настали?! Один страшнее другого!

– Ты думаешь, та авария была неслучайной?

– Не знаю, – буркнул он. – Прямых доказательств, конечно, у меня нет… Но и в совпадение, что аккурат после того, как отец раскрыл перед мамой существование оборотней, мы попали в автокатастрофу, верится с трудом.

С одной стороны, мне было очень больно об этом говорить. Пусть гибель родителей в прошлом, много времени утекло, а боль не притупилась… А с другой, хотелось побольше узнать о той скрытой от меня стороне их жизни. Сама себе сейчас напоминала того, кому и хочется, и колется. Просто эмоциональный мазохизм чистой воды какой-то…

– Как она восприняла это?

– Она его любила, – просто ответил Чиж и замолчал.

Будто любовь сама собой все объясняет.

Между нами повисло напряженное молчание.

Все эти годы мне не давал покоя один вопрос. И когда, как не сейчас его озвучить? Раз мы впервые, выходит, говорим начистоту…

– Как тебе удалось тогда выжить?

Мишка в дополнительных уточнениях не нуждался, сразу понял, о чем я. Только взгляд его потяжелел и опустел, точно он сейчас мысленно вернулся в ту роковую ночь.

– Я спонтанно обернулся во время столкновения. Как из машины выбрался, не помню. Очнулся в лесу уже после взрыва.

Вот и очередная разгадка… Ничего особенного, но на сердце почему-то стало не легче, наоборот, потяжелело.

– Я хочу побыть одна, – бросила на ходу.

Скорее в спальню, подальше от, как оказалось, лживой жизни.

Только вот Чиж меня так просто не отпустил.

– Ань… Анютин… – стеной встал на моем пути. – Котенок…

– Ты стал жаловаться на слух? – сама удивилась металлическим ноткам, прозвучавшим в голосе. – Уходи, Миша.

– Я никуда не пойду!

– Вот как? Тогда пойду я!

– Куда?! – рявкнул он. – Ты не в себе!

– А ты, можно подумать, в себе! – съехидничала в ответ. Ишь, нашелся оценщик адекватности! – Хватит меня опекать!

Я обогнала рыжего наглеца, залетела в спальню и захлопнула перед его носом дверь.

– Ань, – глухо окликнул меня.

– Я переодеваюсь!

После этого, конечно, ломиться в двери он перестал, но не ушел и не бросил попытки меня доставать.

Я натянула первые попавшиеся джинсы, майку, волосы сушить не стала – так высохнут. Не забыла запихнуть в рюкзак кошелек и мобильник.

– Выходи давай. И кто за тобой следит? Что за бред ты несла по телефону? Почему вы с Йошкой вернулись раньше?

– Не думаю, что сейчас время устраивать ей допрос, – послышался голос Лины.

– Тебя только не спросил! А ну брысь!

Раздалось шипение, и я поспешила выйти из спальни. Еще опять сцепятся, а мне потом их разнимай. Хотя…

Я в няньки к оборотням не нанималась!

Мишка и Лина застыли друг напротив друга недалеко от моей двери. По их позам и выражению лиц и дурак заметил бы обоюдную неприязнь. Это надо же невзлюбить друг друга с первого взгляда!

– Он тебя обидел? – стоило появиться, как Чиж накинулся на меня с очередными вопросами. – Аня!

– Не твоего ума дело.

Я обогнула его по дуге и юркнула в коридор, где быстро вскочила во вьетнамки.

– Анька! Стой, засранка!

– Ань! – и Лина кинулась вслед. – Может, не стоит горячиться? А вдруг, там он?

Тоже мне голос разума!

– А плевать! – махнула обоим рукой.– Значит, скорее познакомимся!

Трезво мыслить я сейчас была не способна. В квартире же, рядом с Мишкой мне словно воздуха не хватало. Казалось, задержусь и вот-вот задохнусь!

– Никуда ты не пойдешь! – этот рыжий гад схватил меня за руку и теперь сверлил сердитым взглядом. – Прекрати истерику! Я жду объяснений.

– А не дождешься!

– Анька!

– Хватит за мной таскаться! – такая злость меня взяла, что хоть кричи, хоть кусайся. – Ты мне даже не брат!

Сказала и осеклась.

Мишка застыл, побледнел и как-то сразу осунулся. А еще опустил руки и больше меня не удерживал.

Это был удар ниже пояса. Внутренне я поморщилась, знала ведь, что поступаю подло, делаю больно… Но слов не воротишь.

– Вот, значит, как ты обо мне думаешь?

И мне бы промолчать, обдумать, остыть, повиниться… Только какая-то детская обида всколыхнулась и вырвалась наружу очередной порцией яда.

– Да, так! – крикнула ему в лицо. – Оставь меня в покое!

Я выскочила за дверь, кинулась вниз по лестнице, словно ужаленная. Нет, за мной никто не гнался. Только вслед донеслось злое:

– Ну и катись!

Вот я и покатилась… На все четыре стороны…


ГЛАВА 25

«Нежданный гость»


Сколько бродила по улицам, не разбирая дороги?

Не знаю.

Время будто текло мимо меня.

Я же упивалась личной трагедией сполна. Занялась обидой, самоедством, злостью на родных и брата… В общем, всем, что так сильно бьет по самолюбию и заставляет еще больше жалеть себя.

Самым тяжелым оказались воспоминания из детства. Они-то меня и преследовали, куда ни шла. Все стояли перед глазами: моргай не моргай. Навязчивые картинки, вызывающие боль в груди.

Улыбающиеся родители, отец в роли Деда Мороза, Мишка, ведущий меня в школу, воскресные пикники на даче у бабули, очередные сказки перед сном… Неужели все эти улыбки, объятья, слова любви были ложью?

Очнулась на лавочке в парке.

Смеркалось.

А я крутила в руках смартфон, всматриваясь в черный дисплей, и не знала, кому позвонить… Мишку вот добавила в черный список, как только вылетела из дома…

– Ну привет тебе, подруга! – Верка включилась в разговор после второго же гудка. Гипнотизировала телефон, как и я, что ли?

– Тебя уже выписали?

– Почти, – весело пропела она. – Ань! Ты не представляешь, этот Вадим… А что с голосом?

– Ничего.

– Ага, так я тебе и поверила. Опять Йошка-поганец?

– Нет, – нехотя призналась. – Мишка.

Подруга ненадолго замолчала, видимо, переводила дух, но вскоре предсказуемо взорвалась возмущением:

– Что этот козел успел тебе сделать? Ну погоди, вот я выберусь отсюда… Покажу ему Кузькину мать!

Я слишком привыкла к нашей дружбе, обоюдной помощи и поддержке. Первым моим желанием было все-все рассказать подруге. Очень хотелось поделиться с ней тем, что тревожило. Уверена: мне полегчает. Но не успела я открыть рот, как пришла другая отрезвляющая мысль. Чиж не зря предупреждал об опасности при разглашении тайны существ, да и Йоган не раз говорил об этом. Значит, не врут.

Хочу ли я подставить Верку под возможный удар только лишь, чтобы облегчить душу? Конечно, нет! Придется носить эту глыбу на сердце и справляться с тяжестью самостоятельно. Уже большая девочка, хватит перекладывать ответственность на других.

– Просто повздорили немного, – нашла невинное оправдание плохому настроению.

Вера все равно уже не отстанет, пока не выпытает. А правду рассказать я не рискну. По крайней мере, пока не узнаю, насколько для нее это реально опасно.

– Я надеюсь, ты ему этого не спустила? Не осталась пасти задних, как всегда?

Вспомнив, сколько обидных слов высказала Чижу, я поморщилась.

– Нет, я была в ударе, как никогда.

– Моя девочка, – с улыбкой в голосе похвалила подруга. – Так ему и надо. Пусть не думает, что раз родился на пяток лет раньше, то и командовать тобой направо и налево может.

Я хмыкнула. Верка в своем репертуаре: настоящий борец за справедливость и женскую самостоятельность. Если бы феминизм у нас уже не существовал, его бы точно ввела Вера!

– Кстати, кто-то спер мою одежду! Ты представляешь? А еще платная клиника называется!

Я прикусила губу.

– Какой ужас! – выдохнула, а правду опять рассказала, тогда бы пришлось и про Лину признаваться…

– Ой, Ань! Прости, мне нужно бежать. Вадим за мной зашел и ведет ужинать.

– В столовую?

– Бери выше! В ресторан! – и столько счастливого предвкушения слышалось в ее голосе, что мне стало стыдно за собственное эгоистическое желание задержать подругу подольше и еще поныть.

– А одежда?

– А служба доставки на что? – вернула она.

– А как же постельный режим?

– Вадим сам за ним проследит, – она хихикнула. – В разумных пределах, конечно.

– А как же Мишка? – так и крутилось на языке, но я вовремя его прикусила.

Не знаю, что между ними произошло, но и Чиж особо не горевал, да не давал обет целибата. Собственно, почему тогда Вера должна страдать в одиночестве?

– Хорошего вам вечера, – пожелала от души. – Повеселись там и за меня.

– Обязательно, Анютин. Не грусти! Еще созвонимся.

– Ага.

Я закончила разговор с улыбкой на губах. Несколько печальной, правда, но настроение немного поправилось. И про маньяка я так и не рассказала. Никогда не думала, что попаду между «молотом и наковальней», и буду скрывать от лучшей подруги такие важные моменты из собственной жизни!

Но ничего не попишешь, если хочешь сохранить дорогого тебе человека в безопасности. Подумала и резко выпрямилась, словно жердь проглотила. Где-то сегодня я это уже слышала…

Просматривая список контактов, набрала следующий номер:

– Аня? Что-то случилось? – вместо приветствия раздался встревоженный голос Йогана.

И почему именно его захотелось сейчас услышать? Лучше об этом даже думать не буду.

– Что-то уже известно об убийстве? – на последнем слове голос все же дрогнул, зря храбрилась.

– Нет. Но расследование идет.

– Так ты еще не знаешь, кто это мог сделать?

– Нет, но… – Йоган взял короткую паузу, а потом ответил вопросом на вопрос: – Что произошло? Ты же не просто так звонишь?

– Не просто так, – в проницательности ему не откажешь. Или же за короткое время, что успели провести вместе в этой поездке, инкуб так ловко научился меня чувствовать? Даже на расстоянии… – Кажется, наш убийца шлет мне подарки с намеком, что я – следующая.

– Что?!

От крика главгада мне пришлось отнять телефон от уха, иначе запросто могла оглохнуть.

– Рассказывай.

Я кратко пересказала ему про сюрпризы, не забыв процитировать записки.

Йоган выругался.

– Я приеду.

– Нет. Не стоит, – тут же отказалась я.

– Ань…

– У тебя есть чем заниматься помимо меня.

Замолчал, отрицать не стал. Значит, я права.

– Ты где?

– Почти дома, – соврала я. Не хотелось слушать очередные нотации и крики. Не передать, как уже устала от них!

– Сиди дома и никуда не выходи. Я расправлюсь с несколькими делами и подъеду.

– Йоган…

– Не спорь. Я все сказал, – припечатал он, а потом все же немного смягчился. – Хочу сам убедиться, что с тобой все в порядке.

– Хорошо, – вздохнула я, вставая. За годы совместной работы хорошенько уяснила: спорить с ним бесполезно.

Надо возвращаться домой. А то, если главред заявится в квартиру до того, как я благоразумно окажусь внутри и закроюсь на все замки… мне несдобровать.

– Ань.

– Да?

– Еще одно. Инкубы чертовски сильно любят охоту… Своим страхом ты его только дразнишь.

– Поняла, – тяжело вздохнула. – Значит, надо только перестать бояться, и он от меня отстанет?

– Если бы все оказалось так просто, малышка…

– Ты не подбадриваешь!

– Я не хочу тебе врать, – оправдался он.

Зря главгад так сказал. Я тут же уцепилась за эту фразу.

– Ну раз так, то ты и сейчас скажешь мне правду?

– Да-а-а… – даже не видя его, я поняла, что такой поворот в нашем разговоре шефа напряг, но отступать не в принципах Йогана. И, на его беду, я это прекрасно знала.

– Ты знал, что мой бра… Мишка оборотень?

Молчание. И через несколько моих нервных вдохов, наконец, он дал краткий ответ:

– Да.

А мне захотелось взвыть. Кругом один обман!

– И ты, Брут?!

– Ань, я…

– Все понятно, – нервно резанула рукой воздух, словно он мог это видеть. – Не стоит лишних оправданий.

– Ань, я все объясню, как приеду, – пообещал Йоган. – Ты только глупостей там сгоряча не натвори. Ладно?

Я закусила нижнюю губу:

– Ладно.

Не стоит же говорить, что я их уже… натворила. Когда обидела Мишку и удрала из дому, словно обозленная на весь мир школьница.

Мы наскоро попрощались и я поплелась домой. Хорошо еще, что этот парк оказался за два квартала от моей улицы, недалеко забрела. А то пришлось бы ловить такси.

Когда поднялась в квартиру, на улицу уже опустилась непроглядная темень. Эмоции улеглись и на душе у меня было паршиво. Да и страх вновь вернулся. Все же никогда не стоит принимать решений сгоряча. Только переступив порог, я в полной мере осознала, какой опасности подвергла себя. Неосмотрительно, жутко глупо и эгоистично! Недаром Мишка назвал меня дурой… Тут даже и обижаться не на что.

А дома меня встретил мяукающий Мистер Бом, темнота и тишина. Ни Мишки, ни Лины нигде небыло. И если первый вполне мог смотаться на свою жилплощадь, тем более, что я его фактически выгнала, то куда делась вторая? Неужели что-то случилось?

Из-за нервов я не находила себе места. Покормила кота, подогрела чайник, даже сделала несколько бутербродов для себя, но кусок в горло не лез. Но удалось спокойно и трезво поразмыслить обо всем. И как я ни крутила, а если отбросить ненужную обиду, то на Мишку напала зря. Надо бы извиниться.

Да, он врал. Да, это подло и больно. Да, я ожидала полной искренности от… брата.

Только не всегда наши ожидания соответствуют реальности. И Мишка мне ничего не должен. К тому же, он преследовал благую цель. Не скажу, что сразу смогу привыкнуть к нынешнему положению вещей, простить ложь и ни разу не упрекнуть в этом Чижа, но… однозначно постараюсь.

Решено! Извинюсь.

Мишка – моя родня. Остальное, переживем.

Способность признавать собственные ошибки передалась мне от бабушки. Хоть одним талантом обладает Аня Машкова, и то хлеб.

Я потянулась за смартфоном, разблокировать номер Чижа, как раздался звонок в дверь.

Йоган приехал? Или Лина вернулась? А может, Мишка? Хотя у последнего свой набор ключей, что я пожаловала на случай, если нужно будет попасть в квартиру во время моего отсутствия.

Поздний гость еще раз настойчиво позвонил.

Я пронеслась к двери и, не заглядывая в глазок, распахнула ее в нетерпении. А вот открыв, застыла в нерешительности. Опять пошла на поводу у собственных эмоций и поступила неосмотрительно.

– Ты?! – выпучила глаза. – Что ты здесь делаешь?

– Добрый вечер, Анна. Я войду?

Не дожидаясь разрешения, инкуб бесцеремонно отодвинул меня в сторону и зашел в квартиру. Еще и дверь за собой закрыл. Вы посмотрите, какой вежливый!

Демонстрируя верх бесцеремонности, мужчина прошел на кухню. Не разуваясь.

Мистер Бом встал на дыбы, проводив ночного гостя горящим немигающим взглядом.

– А у тебя здесь мило, – прежде, чем обернуться ко мне, инкуб бегло осмотрелся по сторонам. – Кофе мне сделаешь?

Я насупилась и воинственно подбоченилась:

– Может, тебе еще и мясное рагу подогреть, да пирожки выложить на блюдо? Или красную дорожку постелить? Хлеб с солью подать?

– Не откажусь, – он уселся на табурет и царственно махнул рукой. – Так и быть, давай.

Нет, ну каков! Я прямо задохнулась от инкубской наглости.

– Обойдешься.

– А жаль, – пожал плечами мужчина. – Негостеприимная ты хозяйка, Анечка.

– Что тебе надо, Феликс? – я закатила глаза к потолку.

– Неласковая, – он демонстративно громко вздохнул, прижав ладонь к сердцу. – И чем ты только отца взяла?

Опя-ать одна и та же песня!

– Неужели, настолько терзает любопытство, что даже приехал в такую даль, чтобы узнать?

– Ну и это тоже, – на его губах заиграла лукавая полуулыбка. – А знаешь, ему ведь всегда нравились другие. Дерзкие, смелые, с кричащей красотой и эго с Пизанскую башню. У меня и мать именно такая. Кто бы мог подумать, что через сотню лет его заинтересует… вот это…

От пристального, какого-то жадного и одновременно уничижительного взгляда Феликса у меня по позвоночнику поползли мурашки. И под ложечкой засосало от нехорошего предчувствия… Почему только я не заглянула в глазок?!

Хотя… От сына Йогана подвоха не ждала и, в любом случае, впустила бы. А вот сейчас уже совсем не уверена, что «мальчик» так безобиден, как казался. Может, он и есть тот сумасшедший убийца… Только с гениальными артистичными данными.

– Наивное, светлое, нетронутое… чудо, – пренебрежительно хмыкнул инкуб. – Я всегда думал, отца девственницы не интересуют. Ну сколько удовольствия можно получить от бревна? Оказывается, ошибся. Он не только готов отбивать невест у сына, но и экзотикой не брезгует. Что сказать? Молодца! Не стареет.

Откровенная злость в его голосе заставила меня поморщиться и отступить поближе к выходу из кухни.

– Только не пойму, чего он с тобой тянет? Оприходывал бы уже, снял пробу, раз так свербит, да переключился бы на другую игрушку – делов-то.

Будь моя воля, уже сейчас бы бесследно растворилась в глубине квартиры или выбежала бы на улицу. Но умение трезво оценивать собственные шансы на успех тоже числится в моих достоинствах. От взрослого, сильного мужчины, тем более инкуба, мне так просто не скрыться. Не стоит напрасно тешить себя иллюзиями.

– Я повторю, – спокойно заговорила, изо всех сил стараясь не показывать страх. Йоган недаром мне об этом сказал. Не стоит возбуждать в инкубе охотничий азарт. – Что тебе надо, Феликс?

Он покачал головой, улыбаясь.

– Нетерпеливая. А мне даже это нравится. Да и ты мне нравишься, Аня.

– Я польщена, – хрипло вставила в ответ.

Спокойствие, Машкова, только спокойствие! Ты со всем справишься! Ты же взрослая девочка. Ищи выход!

– Ты забавная. И красивая. А еще вкусно пахнешь, – он плавно поднялся и, не спеша, двинулся на меня. – И, наверняка, умная. У отца всегда была слабость на умных женщин.

– С-спасибо за комплимент.

Я пятилась назад, пробираясь по квартире. Феликс медленно шел за мной. Глазами же давно ощупывала пространство, все надеялась ухватиться за что-нибудь, что смогу непосредственно использовать в качестве защиты.

– Так что не бери на свой счет.

– Ч-что не брать?

– Все, что дальше произойдет, – прозвучало зловеще.

Мы уже прошли половину коридора в направлении к входящей двери. И меня сейчас, как никогда сильно, мучила одна мысль. Успею развернуться, открыть замок, что защелкнул Феликс, и выбежать в подъезд или нет? Разум подкидывал неутешительные выводы, мол, даже рыпаться не стоит, а в сердце теплилась надежда на спасение.

Раз спасение утопающих – дело рук самих утопающих, то на помощь со стороны и полагаться не стоило. Придется пожинать плоды эмансипации и выпутываться самой. Впервой ли?

– Твой отец придет с минуты на минуту! – ухватилась за соломинку.

Феликс в удивлении выгнул брови:

– Что ж, тогда надо ускориться.

В одно мгновение я еще пятилась к двери, а в другое уже оказалась схвачена инкубом.

– Знай, ничего личного, – хмуро бросил непонятную фразу он. – Они сказали, либо ты, либо я. Поэтому сама понимаешь, выбор у меня простой.

– Не надо! – приглушенно пискнула.

Не бояться у меня не получилось. Можно сказать, я с треском провалила роль смелой амазонки. Ну не мое амплуа, не мое!

– А Юлю я не убивал. И отбывать наказание за чужой просчет не собираюсь. Так почему бы мне не воспользоваться любезно предоставленным шансом на свободу?

Я даже особо и не вслушивалась в то, что молол этот сумасшедший. Тут бы выбраться из очередной передряги… Живой и, желательно, невредимой. Или хотя бы потянуть время до прихода старшего Бальбоа. В то, что Йоган не обманул и заявится, возможно, даже с минуты на минуту, я свято верила.

– Послушай, Феликс, – едва совладала с дрожащим голосом. – Что бы ты ни собирался сейчас сделать, знай: всегда можно поступить по-другому.

Он рассмеялся мне в лицо:

– Господи, Аня! Откуда ты взялась, наивная простота? Я думал таких больше и не делают…

– Ну как видишь…

Мужчина нахмурился. Выглядел он не наилучшим образом.

Только сейчас в непосредственной близости от инкуба я заметила, что не одна здесь храбрюсь. Столичный лоск поблек, следы усталости четко проступили на лице Феликса, одежда была примята, а волосы – в беспорядке. В глазах застыло не омерзение и довольство, как мне показалось на первый взгляд, а какое-то загнанное выражение. Такое бывает у дичи на охоте, когда та вдруг понимает, что сколько ни бегай, все равно настигнут и перегрызут глотку.

– Мне жаль, девочка, ты просто не тем перешла дорогу.

– Феликс!

Он сжал мое лицо ладонями и заглянул в глаза. Его зрачки расширялись, а во взгляде загорелась инкубская сила.

– Сейчас ты спокойно заснешь и не проснешься, пока я тебе не разрешу, – гипнотическим голосом приказал мужчина. – Раз, два… Что за черт?

– Ваша сила на меня не действует.

– Да? Как любопытно… – пробормотал он. – Ну раз так, то придется действовать по старинке. Не жалуйся потом на головную боль.

Ничего не успела ответить, как крепкий удар кулака Феликса пришелся мне в висок. Перед глазами все померкло, и я отключилась.


ГЛАВА 26

«Ну что за встреча! Век бы вас не видеть»


Пришла в себя от головной боли, точно какой-то «дятел» принялся монотонно постукивать в моих висках молоточками. В теле чувствовалась непривычная усталость. Можно подумать, мне не двадцать семь, а целых восемьдесят семь.

– Очухалась? – мужской голос вызвал очередную порцию боли.

Я застонала.

Что же так плохо-то, а? Вот тебе и коньячок на два пальца, расслабиться. Ну спасибо, Лина. Удружила.

Перед глазами все плыло. Хорошенько проморгаться и навести резкость получилось не с первого раза. А уж на то чтобы поднять отяжелевшую голову и сесть ушло с добрых две-три минуты. Может, даже и больше. Никто ведь не засекал.

Воспоминания последних событий заставили резко дернуться и вновь застонать. Не дома. А-а-а где?

Я огляделась. Полутемная маленькая комнатка, два на два, и разбежаться некуда. Из мебели лишь кушетка, что издавала противный скрип на каждое мое движение. Серые цементные стены, пол… Под потолком медленно раскачивалась лампа на шнурке – единственный источник тусклого света.

От затхлого воздуха свербело в носу. А из-за повышенной влажности дышалось совсем тяжко. Такое ощущение, что пытаешься кисель протолкнуть в легкие.

По всему было похоже, что оказалась я где-то в подвале…

– Фел-ликс? – горло пересохло, а язык ощущался во рту чем-то большим, неповоротливым и чужеродным. Поэтому и слова выходили с трудом, а голос казался хриплым, неестественным.

– Не угадала.

В правом углу комнаты стоял мужчина. Из-за плотной тени там я не могла толком разглядеть его лицо.

– Ты все такая же сладкая девочка, как была в нашу последнюю встречу, – он шагнул ближе, попав в полоску света. Сердце зашлось от страха. – Берегла себя для меня?

Мастер. Ухмыляющийся, довольный, как сытый котяра и с горячим предвкушением в глазах. Жуть.

Он-то здесь что забыл?

Мой ночной кошмар.

Точнее сказать, один из ночных кошмаров. За последние полмесяца я ими обзавелась на полжизни вперед.

– Умница. Порадовала. Обещаю быть с тобой понежнее, – он усмехнулся. – Если получится.

Судя по его злому взгляду, не получится.

– Я соскучился. Ты ушла, не прощаясь, натравила на клуб совет.

– Ты меня оставил гореть заживо! – возмутилась не к месту, но инкуб даже не отреагировал.

– Марикетту слили, совет приговорил ее к пожизненному. А мне вот теперь приходится прятаться и избегать ненужных разбирательств!

Я дернулась встать с кушетки – раздался звон, ногу что-то сдерживало.

На лодыжке оказался широкий металлический браслет, цепочка с крупными звеньями от него змеилась к стене. Кандалы?

Ой-йошеньки!

– Где я?

– В гостях, – последовал незамедлительный ответ.

– У кого?

– У хозяина клуба, в котором вы с подружкой решили навести свои порядки, – нехорошо улыбнулся Мастер. – Как ее здоровье, кстати? Еще дышит?

– Твоими молитвами.

– Это ненадолго. «Blaze» всегда раздает долги вовремя.

От этого зловещего обещания у меня по спине пошел мороз.

Мы, конечно, знали: затея с клубом рисковая, но что она приведет к таким последствиям… Кто бы вообще мог подумать?!

А как же протекция Йогана? Не такая-то это хорошая и защита оказалась, да?

– Что тебе от меня надо?

Фирменный попадос!

И ведь сама себя подставила! Не психани я с братцем, не осталась бы одна в квартире на ночь глядя, спокойно дождалась бы Йогана, а не его трусливого сынка… Эх, и Чиж меня не найдет… Да и станет ли искать? Я же его так крепко обидела, еще и поставила на недозвон.

– Любви? – подмигнул он. – Мести?

– Ты меня спрашиваешь?

Казалось, инкуб искренне наслаждался моей растерянностью и чувством обреченности. Страх, помня подсказку Йогана, я старалась не допускать. Пусть обломается, гад!

– Ставлю перед выбором. Сам-то я еще не решил. А ты, если будешь послушной ласковой девочкой, сможешь на него повлиять.

Ну да! Как же! Лапшу на уши вздумал мне навешать.

У мужчины на морде ясно написано, что зверь в овечьей шкуре. Подобные ему удовольствие получают от унижения заведомо слабых, утверждая, таким образом, собственную власть. На проявление милосердия здесь и рассчитывать не приходится. Да и какое доброе отношение можно ждать от инкуба? Вот Лину едва до смерти не «залюбили». А Юля… Той тоже очень «повезло». Кто ее пожалел?

Йогана я почему-то упорно продолжала считать исключением из правил.

– Где Феликс?

– Черт его знает. Наверняка, зарылся в нору поглубже и пережидает бурю, хорек, – пренебрежительно процедил сквозь зубы мужчина. – За шкуру свою трясется, не доверяет решению совета.

Он прошелся туда-сюда перед моей кушеткой. Да, всего три шага в одну сторону и столько же в другую. Тесно.

– Пока его папашка пытается утрясти все легальным путем, сыночек решил пойти в обход. Ловко мы его развели, да?

Выходит, те, кто стоит за Мастером, пообещали Феликсу помочь с обвинением в убийстве Юли. Вот как они его поймали на крючок!

– То есть помогать вы ему не собирались?

Он склонил голову набок, сверля меня довольным взглядом:

– Я же говорил, что ты умненькая девочка. У хозяина много связей, но кто станет напрягаться из-за пешки?

Бедный Йоган. В сложившейся ситуации мне больше всего было жаль главреда. Он-то ожидает, что вырастил хорошего сына, да не без недостатков, но никак не продажную шкуру.

– Ну хватит разговоров. Вижу, ты совсем пришла в себя. Пора приступать к собственным непосредственным обязанностям. Тем более, тебе их часто теперь придется выполнять. Ласково и с удовольствием. Хозяин поговорит с тобой и, я уверен, отдаст мне. Так что советую привыкать к новой роли, детка.

– К-каким обязанностям? – как ни храбрилась, а голос подвел. Вместо вопроса вышел скорее комариный писк. Впрочем, инкуб понял.

– Кормушки.

От свободы меня отделяла весомая цепочка и металлические двери, на первый взгляд, хорошо укрепленные. Возможно даже бронированные. Зас-сада!

– Не подходи!

– Все вы для нас просто мясо, корм. С той лишь разницей, что одни вкуснее, другие нет.

– Я очень невкусная! Даже гадкая! Фу! – глупо было надеяться, что подобное может остановить инкуба.

Он лишь развеселился за мой счет.

– Как раз наоборот, куколка. Что даже странно, – мрачно покачал головой мой будущий насильник. – На моей памяти впервые встречаю настолько манящего человечка. В чем твой секрет?

Я глупо открыла рот. О чем вообще речь?

– Можешь не отвечать. Мне доставит удовольствие самому понять, – Мастер приблизился и погладил меня по щеке, – когда буду обнажать тебя слой за слоем, пока не доберусь до сердцевины.

Он сумасшедший!

Я дернулась, но это мало что дало. Мужчина одной рукой крепко схватил меня за волосы, запрокинув голову, а другой уцепился в шею.

– Не…

Стоило открыть рот, как инкуб заткнул мне его грубым поцелуем.

Если раньше я подумывала, что ласки Йогана были столь приятными лишь из-за его магнетизма, присущего инкубам, то в эту минуту прозрела. Мастер действовал жестко, жадно, прикусывал мне губы, точно даже так стремился наказать, и совершенно не реагировал на боль, которую причинял. Этот поцелуй вызывал отвращения и никаких приятных чувств.

Я начала задыхаться, он же не ослаблял напора. Пыталась колотить его по груди, спине, голове… Где там? Легче глыбу сдвинуть.

Наконец, Мастер дал мне сделать долгожданный глоток воздуха, что я жадно втянула со свистом. Порадоваться не успела, инкуб вновь припал к моему рту. Только теперь остановился в сантиметре от губ и шумно вдохнул. Тоненькая полупрозрачная струйка от меня потянулась к нему.

Я выпучила глаза. Это еще что такое?!

Но задаться вопросом вслух не смогла, словно парализовало всю. А вскоре навалилось головокружение... Чем дольше инкуб «вдыхал», тем гаже мне становилось.

В какой-то момент я даже поверила, что это все. Совсем все. Финита ля комедия.

– Разве я разрешал ее трогать? – совсем рядом раздался незнакомый мужской голос.

Откуда мужчина здесь взялся? Словно соткался из темноты. А может, я все пропустила.

Перед глазами темнело, мир подергивался мутной дымкой.

– Х-хозяин? – Мастер отшатнулся от меня, его голос дрогнул: – Прошу!

– Никто не останется безнаказанным, разевая пасть на то, что принадлежит мне по праву.

Тень метнулась к инкубу, раздался хруст и мужчина упал наземь. Тот, кого Мастер назвал хозяином, склонился над телом. От мертвеца вверх отделилась черная субстанция, которую мой жуткий спаситель втянул в себя. На этом сознание не выдержало потрясений, благополучно меня покинув.

Следующий раз, вынырнув из приятной темноты, я была готова к наихудшему повороту событий. Но совсем не к тому, что окажусь в богато обставленной просторной спальне с высокими потолками и на роскошной кровати в окружении подушек.

А в кресле напротив этого царского ложа спокойно дожидался моего пробуждения… Алексей Дементьев! Беглый преступник, некрофил и жестокий убийца, если верить газетам. И хоть профессия обязывает газетам не верить, но на счет этого мужчины у меня особых сомнений не возникало.

– Как ты себя чувствуешь? – участливо поинтересовался он.

– Э-э-э… Нормально?

Я прислушалась к собственным ощущениям, с удивлением поняв, что не соврала. Действительно нормально.

Усталость исчезла, зрение не подводило, в голове если и осталась боль, то тупая и отдаленная. Как себя вести с Дементьевым я не знала, вконец растерялась, поэтому вопросы задавать не спешила. Все таращилась на мужчину, ожидая его дальнейших действий. Точно почувствовав это, он вновь заговорил:

– Прости за причиненные тебе неудобства, Анечка. Ты должна была быть гостьей в моем доме, а не пленницей.

Вот это заявочки!

Я даже рот раскрыла от изумления. Села, свесив ноги, не хотелось перед убийцей оставаться лежать, как поросенок на блюде, и рукой задела что-то мелкое, нежное на ощупь, гладкое. Поначалу не сразу поняла, что же это такое. И только поднеся ладонь с черным лепестком ближе к глазам, едва не задохнулась от потрясения. Вся кровать была устлана лепестками черных роз, как покрывалом! А это значит…

– Хорошенько же вы привыкли обращаться с гостями…

Мой сумасшедший тайный поклонник едва заметно поморщился:

– Феликс должен был привести тебя сюда в целости и сохранности, а Сашка вообще не имел никакого права давать какие-то распоряжения на твой счет и тем более, пить твою сущность. Оба сплоховали: проявили неуместное рвение и неуважение ко мне лично. Я же не проследил за выполнением указаний, за что и прошу прощения. Этого больше не повторится.

– Э-э-э…

Дементьев встал, я в ту же секунду непроизвольно дернулась. Хотя между нами оставалось около трех метров расстояния. Они бы меня точно не спасли, но инстинкт самосохранения сработал на ура.

Мужчина замер.

– Все должно было пройти не так. А теперь ты меня боишься, – с упреком в голосе сказал он.

Э, минуточку! Между прочим, это меня здесь похитили!

– Разве не стоит? – спросила, решив последовать его больной логике.

– Тебе – нет.

Интересно, и как я должна отреагировать на это безумное утверждение?!

– Хотя, признаюсь, даже твой страх мне очень нравится. У него глубокий и насыщенный аромат, как у кофе с перцем. И вся ты такая ладная получилась, манящая, что я не удержался от соблазна чуть-чуть поиграть и подразнить свою девочку.

Вот и прозрачный намек о жутких «подарках» подоспел.

– Я вас не понимаю. Мы разве знакомы? Что вам от меня надо? Зачем я здесь?

– Сколько вопросов, – усмехнулся Дементьев. – Теперь вот я узнаю свою любопытную журналисточку. До этого ты, словно, не проснулась еще толком. Кстати, профессию себе выбрала так себе. Хлопотную и неблагодарную. Телодвижений приходится делать много, а выхлопа, как такового, ноль.

Он на шаг стал ближе. Двигался плавно, с непередаваемой грацией, словно перетекал с одного места в другое.

– Вот даже взять ту историю с «Blaze». Чего ты добилась своим глупым демаршем? Ничего. Всего-то привлекла ненужное внимание к себе, помахав красной тряпкой перед носами у голодных инкубов. У меня, между прочим, заняло много усилий, чтобы устранить конкурентов, претендующих на твое расположение, – и вновь не злость, а упрек в голосе.

Я, как завороженная, не могла отвести от него взгляда, уже и, забыв, что совсем недавно Дементьев убил Мастера, Юлю, еще неизвестно сколько народу и, по всей видимости, собирается что-то очень жуткое проделать со мной. Судя по разговорам, да и «подаркам», у него точно нелады с головой. Но мужчина обладал такой сильной энергетикой, харизматичностью, хищной грацией, что не следить за ним оказалось просто невозможно. И меня постоянно не покидало чувство, что я его где-то видела, знаю, но не могла ухватить за хвост разгадку.

– Чего уж там с клубом. Закрыл я его. Давно надо было сделать это, надоел. Да и совет «сожрал» неугодных ему, выполнил, так сказать, норму по поимке злодеев. Все остались довольны. Я даже девчонок отпустил, раз это тебя так расстроило, которые еще не отправились к новым хозяевам. Остальных, уж прости, вылавливать по миру не буду. И вообще… Мягкотелая какая-то ты у меня получилась, Анька, – недовольно покачал головой непредсказуемый маньяк. – Все планы мне нарушила. Как показалась там у ментовки, пробудила родную кровь, так вся жизнь наперекосяк и пошла. Непутевая ты какая-то, девочка…

– Э-э-э…

У него хорошо получалось сбивать меня с толку. Вот все слова растеряла даже… Я совершенно не знала, чего от него ожидать.

– Но это от того, что меня не было рядом, правда, детка? Некому было тебя направлять, теперь все будет иначе. Я обещаю.

– Я не понимаю… Вы…

– Называй меня на «ты», что ты, в самом деле? – поморщился Дементьев. – Не чужие ведь друг другу люди.

– Не чужие? – как во сне повторила за ним.

– Гхм, – мужчина приосанился, одернул пиджак. – Я даже как-то волнуюсь. В последнее время часто представлял себе, как это будет, когда ты узнаешь правду и… вот.

Его сбивчивая речь, да и непонятное, загадочное с толикой безумия поведение в целом, заставляли меня напрячься в ожидании очередного кошмара.

– Вот?

– Я твой отец, Анна.

Абсурдность ситуации достигла апогея. То ли основную роль сыграл пережитый стресс, то ли сама сцена, как из дешевого кинофильма: где героиню похищает ее же отец. Желательно безумный и стремный, как атомная война, что, в принципе, недалеко ушло от истины. Вот я и не выдержала, прыснула со смеху.

Лицо Дементьева вытянулось. Брови подпрыгнули, едва ли не до кромки волос, глаза округлились… Да, мужик. Вот такими неадекватными бывают пленницы! Не знал?

– Не такой реакции я ожидал.

Еще бы! Сама от себя в шоке.

На глазах уже выступили слезы. Давно я так не смеялась.

– Прости, – заявила, как только отдышалась.

Машкова! Не забывай, что перед тобой маньяк обыкновенный! Хватит его провоцировать!

– Просто все это прозвучало как-то… – развела руками в попытке подыскать нужное слово.

– Глупо?

– Ага.

– Неожиданно? – вновь подсказал он.

Я прищелкнула пальцами. Страх под давлением едва ли не анекдотической ситуации уже испарился.

– Точно!

– Поверь, для меня тоже, – хмыкнул новоиспеченный родственничек. – Если бы я знал, что одна из моих девок залетела, нашел бы тебя раньше.

После признаний Чижа я уже ничему не удивлялась. Привыкла что ли? Хотя, наверное, просто вовремя мысленно дистанцировалась и старалась пока не думать об этом. Дементьев воспринимался мною, как мужик, качественно приложившийся крышей. Все. А сама ситуация виделась на грани сюра.

– Зачем?

– Как зачем? Моя кровь дала плоды! Все эксперименты были не зря! – со злым торжеством выдал он. – У таких, как я, это крайне редко бывает, чтобы попросту разбрасываться выпавшим шансом. Ты не представляешь, как долго я тебя ждал! И сколько провальных попыток пережил…

Я покивала со знанием дела. Мол, да, понимаю-понимаю ваши тяготы, господин сверхъестественный чудик.

– А-а-а… У таких, как ты? А кто ты?

– В моем роду, теперь и в твоем, девочка, много крови намешано, – с готовностью стал объяснять Дементьев, будто только и ждал этого вопроса. – Инкубы, демоны, маги крови, стихийники, некроманты…

Ох, а воодушевился то как! Еще бы семейный фотоальбом вытянул! Папашка!

– Значит ли это, что я не человек?


ГЛАВА 27

«Призрачная кавалерия»


– Значит ли это, что я не человек?

Ответа с затаенным дыханием не ждала. Мне было любопытно, и не более. Никакого замирания сердца, внутреннего трепета или предвкушения. Так бывает, когда слишком перенервничаешь, я читала. Организм компенсирует прошлый бурный выплеск эмоций тем, что затормаживает реакцию на любой внешний раздражитель. Жаль, что эффект не длительный.

– Ты совершенно особенный… человек! Пока, – его глаза фанатично блеснули. – Во-первых, на тебя не действует магия существ, а во-вторых, что мне удалось уже выяснить, ты идеально подходишь любому из нас, независимо от расы! А остальные способности мы с тобой обязательно выясним позже. Вместе. Я уверен, у тебя огромный потенциал. Может, даже проснется одна из скрытых сущностей… Моя дочь – уникальна. В этом я постарался.

Поразительное самомнение.

– Подхожу?

С каждым словом Дементьев едва ли не подпрыгивал на месте от нетерпения. Вот это безуминка у мужика... Даже думать не хочу, что он действительно мой отец. Это же полный аллес капут! Лучше удавиться, чем жить с такими генами.

– Инкубам, как лучший энергетический донор, оборотням, как желанная самка, что гарантировано даст здоровое потомство, ты уже, наверное, знаешь, у них с этим проблемы, – пояснил маньяк. – Демонам, как недостающая половинка души, вампирам, как кормилица, магам, как сосуд для восстановления сил и артефактов, фантомам, как…

– Достаточно, – скривилась я. – Все понятно.

Круто, значит, все-таки универсальная кормушка, как и предрекал совсем недавно Мастер. И почему даже сверхъестественная сторона мира не может расщедриться для меня на более завидную долю?

Ни тебе бессмертия, ни необыкновенной силы, ни даже способности становиться невидимой! Лишь талант притягивать неприятности… Ну спасибо.

– Ну и зачем все это? – покрутила рукой в воздухе. – Нельзя было просто подойти и познакомиться?

– Познакомиться? – Дементьев удивленно поморгал, точно этот вариант развития событий никогда ему в голову и не приходил. До этого самого момента. Хорошо еще не спросил, как это. Через несколько мгновений, правда, мужчина вернул себе былую невозмутимость. – Я слишком долго живу. Мне просто было скучно.

– Скучно? – …у меня в голове не укладывалось. – Убийства, подарки, интриги, похищение…

– Ты забыла собственную вылазку в мой клуб, в том жутком парике.

– Не поняла…

– Все ты поняла, Аня, – в его обращении ко мне впервые проскользнули жестокие нотки. Этот мужчина совершенно не был мягким и пушистым, каким хотел поначалу мне показаться. – Думала, вас никто не контролировал? Ошибалась, девочка. Я просто дергал за нужные ниточки, а ты вела себя именно так, как мне того и хотелось.

Боже, куда я встряла? Теперь уже и не уверена, что с самого начала всей истории этот безумец не контролировал каждый мой шаг. Гадкий манипулятор!

– А еще забыла шумиху в прессе, мой отлов нашей доблестной полицией и грандиозный побег Дементьева из-под стражи, – он подмигнул, явно довольный собой.

Да уж. Я на своем веку успела поведать многих эгоцентриков, но этот… просто с тысячным левлом себялюбия!

– Это так уважительно про себя в третьем лице?

– Отчего же. Именно про Дементьева, не про себя.

– А ты не Дементьев? – я уже убедилась в его сумасшествии, теперь осталось подыскать подходящий диагноз. Шиза в действии?

– Думаешь, я настолько глуп, чтобы светить подлинную личность? Дементьев был специально мной придуман, для разного рода развлечений.

Я выпучила глаза:

– И вот это все просто от скуки?!

Он беспечно пожал плечами.

– Ну да.

– Ну да? Вот так просто?

– А что тебя удивляет? – казалось, мужчина совершенно не мог понять моего изумления. – Когда долго живешь и не такое придумаешь, чтобы разнообразить собственные будни.

– Я сплю, я сплю, я сплю…

На всякий случай зажмурилась и крепко потерла глаза, ущипнула себя в изгибе локтя – не помогло. Этот театр абсурда никак не заканчивался.

– Тебе нехорошо? – встревожился мой так называемый папашка.

Ха-ха! Мне очень даже хорошо!

– Я не понимаю…

– Чего?

– Ну скучно, ну бывает. Но зачем же убивать?

Не знаю, какого я ждала ответа, но получив его, едва не слетела с кровати.

– Иногда я заигрываюсь.

Очень хотелось вцепиться ему в лицо и разодрать его в кровь, стереть это самодовольное выражение навсегда.

– А если бы я сдохла от твоих игр? Совершенно, скажем так, случайно…

Вспомнились и нападение Мастера, и пожар, и голодные взгляды инкубов в особняке Феликса…

– Тебе ничего не угрожало! – он потемнел лицом.

И я бы, конечно, могла поспорить… Но не хотелось.

– Я просто хотел пробудить твои способности, сделать тебя сильной, проводил эксперимент! Все было под контролем.

Ну да, ну да. Так же, как и очередная пакость инкуба, успевшего затащить меня в подвал и едва не сожрать живьем, прямехонько под носом все контролирующего папашки!

– А зачем было убивать Юлю и устраивать весь этот спектакль?

– Бальбоа не будет кормиться от моей дочери! Она мне сама нужнее, – вспыхнул самой настоящей яростью мужчина. – Феликс – первое предупреждение, потом я устраню и Йогана.

– В смысле? – от последнего предложения меня сразу бросило в холодный пот. – Что значит нужнее?

Не будет же он, как и любой другой инкуб требовать от дочери…

– То и значит.

Неужели? Да быть такого не может!

Не успела толком отреагировать, а мужчина уже оказался рядом. Навис надо мной, как неминуемое возмездие за все грехи. Его глаза блеснули инкубьей магией  и тут же появился этот ненавистный запах. Корица и пачули. К горлу подступила тошнота.

– Нет… Ты не можешь от меня требовать этого, – ошарашенно промямлила я, глядя в его наглые глаза.

– Почему нет?

– Н-но… я ведь твоя… дочь?

Он промолчал, лишь прожигал меня внимательным взглядом, точно вознамерился разгадать все тайны сиюминутно и за раз. А я, столь неприятно и неожиданно для себя же, нашла у нас схожие черты. Темные волосы, цвет глаз, форма носа и скулы… Господи, неужели я такое же чудовище?

– Моя девочка, ты слишком отягощена моралью, – наконец, соизволил ответить он, улыбаясь лишь уголками губ. – В принципе, я могу питаться и так. Ты отдаешь впустую очень много вкусной энергии, эмоций и так быстро восполняешь запас, что не замечаешь потери. Думаешь, почему Бальбоа крутился вокруг, как верный пес? А вкусно ему было потому что!

Нет, Йоган он не такой. Он ведь заботился, хотел… сделать меня своей любовницей!

Очень благородная цель, да.

В памяти всплыли злые слова Лины, что ни одному инкубу доверять нельзя. Сейчас мне они казались, как никогда, близкими к истине…

– Но, если ты добровольно захочешь прийти ко мне… А ты захочешь, – уверенно заявил этот извращенец. – Я проведу тебя в мир наслаждений. Это мое право.

Какое такое право? Что за бред?

– И тебе понравится все, что я сделаю. Даже не сомневайся.

Все это время он попросту играл со мной! Именно его я видела у клуба, среди гостей Феликса и даже, кажется, на конференции... Может, и еще где?

Я вывернулась из рук безумца и не совладала с отвращением, продемонстрировала содержимое желудка прямиком… на туфли папашки. После вытерла рот и привалилась спиной к кровати. Ужасный день, ужасная ночь.

Вспышки ожидаемой злости от инкуба (или кто он там еще из того бесконечного списка) не последовало. Мужчина протянул мне стакан с водой:

– Держи, – пока я жадно пила спасительную жидкость, в горле совсем пересохло, он с прискорбным видом констатировал: – Совсем ты слабенькая у меня. И синяк останется на пару деньков.

Даже не побрезговал погладить по виску и скуле. Видать, напоминание о любезности Феликса уже на лицо. Точнее, на лице.

– Голодная?

Всегда отличалась здоровым аппетитом, а сейчас вот совершенно потеряла интерес к пище... Вопреки правде, утвердительно кивнула, в надежде, что хоть какое-то время побуду подальше от этого больного ублюдка.

И не прогадала.

– Сейчас вернусь, – купился он. Бросив на меня последний нечитаемый взгляд, мужчина стремительно вышел из комнаты.

Глядя, как за ним бесшумно закрылась дверь, я могла думать лишь об одном. Нужно отсюда выбираться… Оставался вопрос, как это провернуть?

– Пс-с! – в мысли ворвался непонятный звук. – Пс!

Повернув голову в поисках источника, я увидела за одним из окон бледного, как мел, Писаку. В отсвете луны его внешность смотрелась еще более жутко, чем днем. Уписаться можно, если без подготовки взглянешь!

Но как же я обрадовалась его появлению! Так бы и расцеловала!

Окна здесь были пластиковыми и свободно открывались без замка, чем я поспешила воспользоваться, выглянув наружу.

– Алес, миленький мой, вы как здесь оказались?!

– Вы опять вляпались в неприятности, Анна! – негодующе зашипел он. – А мне вас вытаскивай!

Я развела руками, мол, извините, не виновата, они сами за мной всю жизнь таскаются.

– А вы можете? – радостно спросила его.

– Что?

– Вытащить меня сможете?

От нетерпения не могла устоять на месте, все покачивалась с пятки на носок, барабанила пальцами по подоконнику, покусывала нижнюю губу…

– Полезайте ко мне.

Алес балансировал на узком карнизе. Вид из окна был просто убийственным. Третий этаж, как-никак! А внизу не бассейн – альпийская горка!

– Ну что вы медлите!

Я откровенно сомневалась в успешности этой затеи:

– А по-другому никак?

Алес сделал морду кирпичом:

– Желаете остаться здесь?

Тоже мне, интеллигент называется! Никакой поддержки, лишь провокации!

Я покосилась на дверь. Безумный папашка извращенец еще не вернулся. И если буду медлить, то ведь дождусь его прихода. А тогда…

– Не желаю!

Возможность разбиться насмерть виделась мне лучшим вариантом, чем жизнь с инкубом, что не против заняться сексом с родной дочерью!

Закусив губу, я решительно влезла на подоконник, а потом медленно переползла за окно на карниз, вцепившись в раму и каменную стену мертвой хваткой. Как хорошо, что дома так и не успела переодеться! Осталась в удобных джинсах и футболке. А то светила бы сейчас чем ни попадя в платьице или шортах.

– Умница, – похвалил Алес. – Давайте понемногу двигаться влево, через десять метров будет пожарная лестница, по ней вы сможете спуститься и добежать до забора. Путь я расчистил, камеры выключены, охрана обезврежена.

Я кивнула, сосредоточившись на медленном, но верном движении. Балансировала на одних носочках, прилепившись к стене, как к родной матери. Нагретая за день от солнца стена все еще была теплой и отдавала жаром. Пальцами до боли впивалась в углубления между камнями. Хорошо еще, что дом не из гладкого кирпича! Повезло, можно сказать!

Ноги тряслись, ладошки вспотели, во рту пересохло.

– Только вниз не смотрите, – посоветовал мужчина, двигавшийся по правую руку от меня.

Подобные запреты не работают в чрезвычайных ситуациях! По закону подлости, конечно же, я сразу глянула под ноги…

Трехэтажная высота показалась просто ужасающей, а земля невыносимо далекой. Ой-йошеньки! В итоге вцепилась в стену так крепко, что костяшки побелели. Меня никто отсюда теперь не сдвинет!

– Я же сказал, не смотреть вниз!

– Лучше бы вообще молчал!

Раньше никогда не замечала за собой боязни высоты, а теперь вот сердце выскакивало из груди, а к горлу подступал панический ужас. Даже зажмурившись, не удалось хоть немного успокоиться.

– Так, Анна, – сквозь мою панику пробился спокойный голос Алеса, – сделайте медленный вдох-выдох. Успокойтесь. До лестницы не так много осталось, давайте, соберитесь.

Я провела эти нехитрые манипуляции, а после рассерженно зашипела на советчика:

– Вы не помогаете!

Лучше бы за руку взял, ей Богу! Поддержал по-человечески. Нет, знай себе стоит столбом, да наблюдает, как за собачкой Павлова. Но я – девушка не гордая и сама запросто могу сделать первый шаг!

Я потянулась к руке Алеса, а схватилась за стену. Моя ладонь прошла сквозь него, не встретив абсолютно никакого сопротивления.

– Тьфу! Все время забываю, что вы – призрак! Выглядите ведь, как живой!

Писака осторожно отодвинулся, будто мое касание могло причинять ему дискомфорт.

– Я не призрак, – поджал губы он.

Вот упрямец! Очевидно же. Своими глазами вижу доказательства, а он все отпирается!

– Пойдемте.

В короткой перепалке с Алесом и не заметила, как страх улегся. Такой момент упускать не стоило. Дальше я двигалась в ровном темпе, не отвлекаясь на разговоры. Вниз смотреть больше не рискнула.

Под редкие подбадривания мужчины я добралась до пожарной лестницы, ни разу не пошатнувшись, а дальше аккуратно спустилась вниз. От счастья, что оказалась на твердой поверхности, возникло стойкое желание пасть на колени и лобызать землю. Жаль, времени на сантименты не было.

– Пригнитесь и побежали, – вновь скомандовал Алес.

Сгорбленная в три погибели, я послушно припустила за мужчиной. Мы быстро миновали лужайку, достигли высокого каменного забора и двигались какое-то время вдоль него. Куда подевалась вся охрана и слуги? Ведь их наверняка здесь немало… Как Алес смог все это организовать? Почему маньяк не кинулся следом?

– Стойте. Это здесь. Забирайтесь.

Попытка сделать, как сказано, не удалась ни с первого, ни со второго раза. Даже в прыжке я не доставала до края каменного забора, чтобы уцепиться и подтянуться.

– Что вы возитесь? Поспешите! У нас мало времени! Скоро коридор безопасной вероятности, что я для вас построил, захлопнется, и двор опять будет кишеть охранниками! – тяжело вздохнул мужчина. – Одни неприятности с вами, Анна.

– Задачи, Алес, никаких неприятностей! – смешливо хмыкнула в ответ.

Объяснений требовать не стала, раз говорит, что времени мало, не буду его зря терять. Потом все выясню!

Он что-то пробурчал себе под нос, а потом выступил с новым предложением.

– Пробуйте еще раз, я подсоблю.

Я с ним само послушание! Даже горжусь.

Как именно он «подсобит», уточнять не стала. Просто подпрыгнула в который раз. И почувствовала, что меня поддерживают под попу вполне себе материальные руки! Совсем не призрака!

Пока застыла, словно громом пораженная, Алес ощутимо подтолкнул меня вверх, отчего я просто-напросто перелетела через забор. А не зацепилась за его край, как было задумано!

Упс!

Перестарался.


ГЛАВА 28

«А прокатите меня с ветерком, сударь!»


Падала я спиной вперед, правда, нема, как рыба.Даже визг застрял в горле, так боялась, папашка услышит и помешает побегу.

Что успеешь сделать в такой ситуации? Не знаю, как кто, а я отлично умею зажмуриваться. Вот и сейчас продемонстрировала этот «талант» в полной мере.

Вместо болезненного столкновения с землей, я упала в чьи-то заботливо подставленные руки.

– Ух! – весь воздух из меня выжало от крепости объятий неожиданного помощника.

Резко распахнув глаза, уставилась на своего героя.

– Ты?! – мы опять были поразительно единодушны, как в последнюю нечаянную встречу.

Рядом опять оказался тот, чьего появления ожидала я меньше всего. Тот, кто заставлял мое сердце встревоженно биться быстрее… От непонятного чувства. Или из-за внезапной болезни? Приступы тахикардии в двадцать пять с хвостиком вполне возможны, да!

– Ты опять у моих ног, – байкер встретил меня поразительно очаровательной улыбкой.

Ох, уж мне эти ямочки! Прямо сердце заходится. Сейчас бы успокоительное не помешало…

– Это тебе, я вижу, очень понравилось таскать меня на руках, – я вообще девочка не жадная, в долгу никогда не остаюсь.

Мужчина хмыкнул:

– Не спорю, понравилось. Когда Алес попросил выручить его знакомую, я согласился только из-за того, что задолжал ему за одну услугу, но если бы знал, что знакомая – это ты…

– Отказал бы?

– Наоборот, кинулся бы сюда сломя голову.

– Тоже мне шутник! – отмахнулась я и отвернулась, только бы не заметил, как щеки опалило жаром!

– Какие шутки? Я серьезен, как никогда.

Насмешки в выражении его лица я действительно не заметила. И лучше бы он смеялся! Может, хотя бы это отрезвило мое глупое сердце и гормоны, что вдруг решили не ко времени разбушеваться!

Успокойся, Машкова! По пятам идет маньячный папа! Здесь не до романтики.

– Познакомились? – рядом бесшумно материализовался Алес.

Я вздрогнула от его неожиданного появления. Вот ненавижу, когда он так делает! Нервы ни к черту!

– Да мы как бы уже… – ответил Даниил, не сводя с меня взгляда.

И пусть света луны не хватало, чтобы в мельчайших подробностях рассмотреть его мимику, девичья фантазия дорисовала все сама.

– Тогда чего застыли? Пора выбираться отсюда, – вновь взял бразды правления Алес. Как для того, кто должен только наблюдать, он слишком активен. – С минуты на минуту группа силовиков начнет штурмовать особняк. Если Анну здесь застанут, ты сам знаешь, что совет с ней сделает. Да и с тобой твои же панькаться не будут.

Мужчина помрачнел, скупо кивнул и двинулся за Писакой.

– Я могу и сама… – без особого энтузиазма я предприняла попытку слезть с рук Даниила, которую он пресек строгим ответом.

– Так будет быстрее.

И все. Спорить я не стала. Какая девушка добровольно откажется прокатиться на мужских ручках? Вдруг, того и гляди, на шее даст поездить…

– А чего это совет вздумал штурмовать особняк Дементьева? Я думала, у него все схвачено у вас там…

– Дементьева? – переспросил Писака. – А-а-а… Понял-понял.

Признаюсь, на секунду закралась мысля, что весь сыр-бор из-за меня любимой. Но Алес вовремя посадил с небес на землю.

– Слишком много у него долгов накопилось перед существами и людьми. Подкупить весь совет невозможно. Сколько веревочке не виться…

Ну все! В фольклор ударился…

Мужчина еще тихо повозмущался на тему жадных до власти беспредельщиков и девиц, умудряющихся постоянно влипать в неприятности, но вскоре замолк.

Даниил тоже молчал и мне говорить не хотелось. В руках байкера было тепло и спокойно, а еще преследовало настойчивое желание свернуться клубочком, да замурлыкать довольной кошкой. Откуда только такие несвойственные мне мысли появились? Ох, Машкова, Машкова! Остается списывать все на последствия стресса…

Двигался Даниил быстро. На холм мы забрались за минуты две-три, мужчина совсем не запыхался и даже не вспотел! Хотя шел, считай, с двойной нагрузкой. Силен!

Возле кромки леса был припаркован Харлей. И как не побоялся оставить здесь этого красавца? Хотя в этой глухомани вряд ли найдется тот, кто позарится на байк. Снежному человеку транспорт ни к чему.

Мужчина спустил меня с рук, потянулся за шлемом и тут всю округу сотряс звук взрыва. Реакция у байкера оказалась нечета моей. Пока я глазами хлопала, он схватил меня в охапку и прикрыл собой. Так мы и пережидали громкие залпы.

– Ты в порядке? – спросил, отстраняясь, как только все более-менее стихло.

– Ага. Что это было?

Я выглянула из-за его плеча. Отсюда прекрасно просматривался особняк. И сейчас он пылал. Вблизи пожара даже небо казалось алым.

– Что-то пошло не так, – задумчиво пробормотал Алес.

А я глаз не могла отвести от бушующей стихии. Вновь избежала смерти… Новообретенному папашке так вот не повезло.

Только что поджарился мой биологический отец. В сердце ничего не дрогнуло. Я ведь даже его настоящее имя не узнала…

И самое удивительное, вот совершенно не жаль. Наверное, что-то от монстра во мне все же есть.

– Поехали отсюда, – погладил меня по руке Даниил. – Нечего отсвечивать. Еще кто заметит, как начнет прочесывать периметр.

– Да, поехали.

Я надела заботливо протянутый мне шлем и села на байк позади мужчины, крепко обняв его за талию. Алес так и остался стоять, загадочно наблюдая за неутихающим пожаром. Призракам Харлеи без надобности, сами могут появляться в любой части света по собственному желанию.

Ночную мглу разрезал рычащий звук мотора. Железный конь стремглав уносил нас от места, где совсем недавно в реальность могли воплотиться мои самые немыслимые кошмары.

Поначалу долго ехали по бездорожью, но все же выбрались на шоссе. С Даниилом мы не разговаривали, за исключением того, что я по его просьбе назвала нужный адрес, как только въехали в черту города. В моем дворе притормозили уже когда светало.

Кажется, возвращаться домой вместе с рассветом входит в привычку…

Даниил помог мне слезть с Харлея. Своевременная забота, от долгой езды ноги затекли.

– Спасибо, – заглядывая ему в лицо, отдала шлем.

Мужчина улыбнулся, мимолетно погладив меня костяшками пальцев по щеке:

– Береги себя, Аня.

– И ты…

Я ждала продолжения. Поэтому и замялась возле байка, не сразу ушла. Все надеялась, что Даниил вызовется провести меня до квартиры или возьмет номер телефона. Ну хоть какой-то знак подаст, что он заинтересован в продолжении знакомства!

К моему, наверняка заметному, сожалению мужчина молчал. И сердце у меня упало. Глупое. Я же говорила, что вся романтика – придуманная, всего-то последствие пережитого стресса.

Там, за городом, Даниил был куда словоохотливее. Только я сама придумала черте что. Как оказалось, совершенно напрасно.

– Еще раз спасибо за помощь, – кивнула собственным мыслям.

Даниил пристроил шлем на ручке байка.

– Обещай мне не попадать больше в неприятности.

– Как показала практика жизни, такие обещания сдерживать я не умею…

– Постарайся, – нахмурился мужчина.

Я оставила его приказной тон без внимания.

– Прощай.

Уходила я нарочито бодрой походкой, а между лопатками ощутимо сверлило от пристального взгляда таинственного знакомца. Жаль, что наши пути расходятся, а мое сердце, впервые так странно отозвавшееся на мужчину, ошиблось.

В подъезде было привычно сыро, прохладно и тихо. Звук щелкнувшего за спиной кодового замка вывел из оцепенения. Дверь закрылась и словно отрезала меня от Даниила. Я вновь смогла нормально мыслить и спокойно дышать. Просто показалось. Никаких чувств. Стресс.

Первый лестничный пролет преодолела вяло, а вот второй едва не пролетела. Всей сутью вдруг ощутила, что дома меня очень ждут! И не ошиблась.

Чиж спешил мне навстречу, перепрыгивая по две ступени сразу. Столкнулись мы между этажами, сплетясь в тесных объятьях.

– Анька!

– Тс-с! – сквозь улыбку укорила его я. – Весь дом перебудишь своими криками.

– Услышал твои шаги, – пробормотал он мне в макушку. – И не смог усидеть в квартире. Тебя где черти носили, дурочка? Что с лицом? Мы с Линкой полгорода исколесили, больницы, притоны все объехали… Даже Верку на уши поставили. А ей волноваться нельзя. Ну ты в курсах. Кстати, завтра от этой занозы по первое число получишь, готовься.

И говорил он странно сдавленным голосом, будто запыхался. Хотя с его-то идеальной физической формой это просто невозможно! Брата переполняли эмоции… И мой наглый, самоуверенный, гордый Мишка впервые не мог сдержать их в себе.

В горле запершило от слез.

– Где носили, там больше нет.

– Ты чего это, – он ошарашенно вгляделся мне в лицо, – плакать удумала?

– Это я от радости.

– Что случилось?!

Вот. Опять перепугала не на шутку.

– На самом деле, это очень-очень длинная история, Миш.

– А ты что куда-то опять спешишь?

Нахмурился, взглядом из-под бровей стал стрелять. Ну грозный старший брат, ни дать, ни взять!

– Я тебе все-все расскажу, обязательно. Только давай уже завтра? Очень спать охота…

Почувствовав себя вновь в безопасности, рядом с настоящей семьей, я расслабилась.

– Точнее уже сегодня, но только позже, – исправилась, вспомнив, что уже фактически утро.

– Ловлю тебя на слове.

Он потянул меня вверх по лестнице, крепко вцепившись в ладошку. Отпускать руку Чижа я и сама не собиралась.

– Миш…

– М-м-м?

– Прости меня, а? Я – дура, ты был прав, признаю.

Он по-доброму усмехнулся:

– Ты – девочка. Тебе иногда разрешены истерики. Только, пожалуйста, пусть они не входят в привычку.

– Обещаю.

– Принято.

– Ты мой самый любимый брат, ты знал? – доверительным шепотом сообщила ему.

Это стоило сказать, хотя бы для того, чтобы увидеть, как счастливо заблестят глаза моего любимого рыжего охламона.

– Запомни это, малявка, – щелкнул он меня по носу. – И никогда больше не смей забывать. С твоими выкрутасами мне точно краска для волос скоро понадобится. Сколько всего я передумать успел за эту ночь! И врагу не пожелаешь…

– Прости меня.

– Проехали, – Мишка чмокнул меня в лоб.

Все же у меня лучшая родня: бабуля и родители, царствия им небесного. И защитник-брат, что никогда не даст в обиду. А еще мне посчастливилось иметь любящего отца, Александра Александровича, что просто волшебно умел читать сказки на ночь! Чем не счастье? Пусть и короткое, но оно было в моей жизни. А теперь мы с Чижом будем ценить мгновения, проведенные вместе. Это я точно знаю.

– Миш?

– Ну.

– А почему тебя зовут Чижом? – мне всегда хотелось это узнать, но раньше бы братец вряд ли ответил, все же мы долгое время держались несколько отчужденно.

– Это во время службы прицепилось. Нас забросили в учебку, создали адские условия – попробуй, выживи! В общем, часто приходилось туго. Так я оборачивался, как и многие другие, чтобы найти пропитание. Говорят, даже чижами не брезговал… Хотя, наверняка, брехня это все. Не помню за собой наклонности гоняться за мелкой птицей.

Я улыбнулась. Ну чисто кот. Хоть птичку и жалко.

Едва мы переступили порог, как на шею мне кинулась зареванная Лина с Мистером Бомом, которого держала в руках. Кот, конечно, не рыдал. Но красноречиво взирал на меня с мольбой, скорейше избавить его от общества расчувствовавшейся оборотницы, что я и поспешила сделать. Едва животинку опустили на пол, как его словно ветром сдуло.

– Та-а-ак, и кто тебя обидел? – спросила я девушку, отстранившись.

Хватит мне футболку слезами орошать, а то и я запросто могу подхватить унылое настроение.

Серьезный взгляд достался и Чижу. Тот тут же поспешил демонстративно капитулировать, подняв руки вверх:

– Не я. Это она по тебе так убивалась. Словно за матерью родной тут хлюпала. Настоящий потоп устроила!

– Не было такого, – шмыгнув носом, возразила оборотница.

А глазки-то отвела… Значит, не только я к ней привязалась за эти дни.

– Машкова! – грозной тучей из кухни собственной персоной выплыл Йоган. – Ты где промышляла всю ночь? Совсем совесть потеряла?

Интересно, мне навстречу еще кто появится? Чай квартирка не резиновая, собрали тут толпу.

– А у меня ее, Йоган Брониславович, отродясь и не было.

Я заметила, мужчина даже растерялся от моей холодности. Явно не ожидал такого. Но ничего, потерпит, от него не убудет.

После недавнего общения с… инкубами в особняке, пока мне не особо хотелось видеться с главгадом. Возвращались неприятные воспоминания и разочарование. Вдруг, лже-Дементьев оказался прав и шеф меня просто пользует, чтобы оставаться сытым?

Да и сынок его подсобил моим последним приключениям. Как-то ведь еще сказать это Йогану придется…

Не хочу сейчас об этом думать.

Перебросившись еще парой фраз с троицей, я отвоевала себе право рассказать все утром. Есть не стала, быстренько ополоснулась в душе и вскоре под бдительным контролем братца, отправилась в спальню. Сейчас вот совершенно не напрягало, что он ходил за мной хвостом, прекрасно понимала – переволновался. По моей же вине.

Уже в кровати, неожиданно поняла, что сон не идет. Некоторое время просто лежала, смотря в потолок при включенном ночнике. А потом настигло ощущение, что в комнате я уже не одна. Страха не было. Я сразу узнала пришедшего.

– Спасибо, что помогли мне в очередной раз.

Писака сдержанно кивнул. Он, казалось, с искренним интересом рассматривал обстановку спальни.

– Алес?

– Да, Анна.

– Скажите, вы ведь не просто так появляетесь в моей жизни?

Мужчина остановился у полки с книгами, принялся рассматривать семейные фотографии. Уделил им довольно много внимания, пока, наконец, не выбрал одну. Которую и взял в руки.

– Вы догадливая девушка, Анна, – после длинной паузы заговорил Алес. – Не просто так.

– Да еще и в самые опасные моменты жизни… Когда запросто могла покалечиться или даже умереть, – озвучила очередную догадку.

– И умная, – впервые, наверное, за все время нашего знакомства он слегка улыбнулся. – Все так, Анна. Все так. Я просто не мог оставаться в стороне и наблюдать за вашей гибелью.

– Почему?

– Вы должны жить. Другого я себе просто не смогу простить.

И он вновь замолчал. Это могло длиться долго, поэтому я решила вновь его подтолкнуть:

– Не понимаю, откуда такая забота? Что вам до меня, Алес?

Он подошел ближе и передал мне фотографию. Оказалось, выбор мужчины пал на изображение моей молодой матери. На снимке ей едва исполнилось двадцать. Там она беспечно улыбалась, стоя на фоне института и даже не подозревала, что меньше чем через девять месяцев я уже заявлюсь на свет.

– Вы очень красивая, Анна, – печально заметил Алес. – И очень похожа на Машу.

– Откуда вы знаете мою мать?

– Все просто.

С недавних пор я возненавидела разного рода откровения. Как оказалось, не все из них приводят к хорошему. Вот и сейчас замерла в ожидании, а внутри все задрожало от напряжения.

– Я ваш дядя, Анна.


Продолжение следует…

Конец 1 книги,

март 2019 г.


БОНУС

«Одинокий инкуб желает познакомиться»

За сто лет до наших дней…

В кабаке было шумно, дымно, тесно. Музыканты фальшивили, улыбки певицы смотрелись показушными, а ее импровизированные танцевальные движения откровенно пошлыми. Блондинка слишком старалась понравиться гостям, заказавшим этот вечер.

Сегодня здесь отдыхали молодые инкубы.

В отличие от оборотней выпивали они мало, все больше играли в карты, да развлекались с приглашенными человеческими девушками. Сюда пришли лишь те, кто умел держать язык за зубами.

Существование сверхъестественной стороны мира в обычной реальности должно оставаться тайной. Альянс не собирался повторять собственных ошибок, времена охоты на ведьм их многому научили. И пусть сила на их стороне, но за людьми преимуществом количество. Так было сотни лет назад, так и осталось до сих пор.

– Еще по одной? – спросил черноглазый блондин – Антоний, лениво разглядывая толпу взглядом пресытившегося сметаной кота.

Высокий смуглый брюнет поправил, выбившуюся из хвоста, прядь волос, заправил ее за ухо и усмехнулся:

– Разве что на посошок. Скоро светает, надо заявиться домой до восхода солнца.

– Отец опять бушует?

– Да как с цепи сорвался! Вбил себе в голову, что меня обязательно нужно срочно женить и проходу не дает. А я, может, еще не нагулялся, – он ущипнул за аппетитную попку рыженькую девушку, что стояла с ним, ожидая своей очереди на «инкубскую любовь». – Да, милая?

Незнакомка кокетливо хихикнула, а как только брюнет погладил ее по скуле, томно выгнулась от касания его руки. Свободная, жаждущая наслаждений, раскрепощенная девица, готовая к разного рода постельным экспериментам. Других в компании инкубов и не бывало.

– Пойдем, куколка, – приобнял девушку за талию, увлекая за собой. – Поговорим в более тихой обстановке.

Энергетический голод исчез еще после первой за сегодняшний вечер случайной любовницы. Но жадность до удовольствий и пресыщенности осталась. Поэтому инкуб не мог отказать себе в приятном перед дорогой. Да и зачем? Девушка сама хочет. Аромат ее предвкушения, грациозные движения и слепое восхищение во взгляде подкупали, будили в нем желание взять то, что само добровольно плыло в руки.

Он завел рыженькую в одно из подсобных помещений кабака, которые хозяин любезно предоставил гостям для утех. В свете керосиновой лампы черты лица девушки казались загадочнее, мягче. Инкуб еще раз мысленно возблагодарил моду за создание этих облегающих платьев с простой застежкой, теперь не приходится заморачиваться, пытаясь выпутать партнершу из многосложной одежды.

– Иди сюда, куколка, – поманил девушку пальцем.

Обнажаться не спешил, а вот заласкать и оценить голое тело партнерши – да. Впрочем, она не стеснялась. За этим сюда и пришла.

Правда, один раз немного отстранилась от него в поцелуе, спросив:

– Ты разве не хочешь узнать, как меня зовут?

– Конечно, хочу, – покладисто ответил он ей. – И как тебя зовут, милая?

– Дарина.

Инкуб снисходительно улыбнулся:

– Красивое имя.

Дарина, Мария, Кристин, Валерия, Анастасия… без разницы. Он забыл ее имя почти сразу же, как и десятки, сотен, тысячи имен случайных партнерш до этого. Все они были похожи на вкус, аромат и ощущение. Всего-то перекус, дарящий непродолжительное чувство сытости. Ничего запоминающегося.

Только каждая приходящая девчонка отчего-то мечтала стать для него особенной. Настолько, чтобы получить звание трофея и заслужить привязанность инкуба. Глупые девочки, верящие в сказки.

Он на них не злился, больше недоумевал, сталкиваясь с такой наивностью. Чтобы разбудить в инкубе другие чувства, помимо обыкновенной похоти, должно было случиться что-то из ряда вон. За восемьдесят три года такого с ним еще не приключалось, а значит, сама возможность близится к нулю. Нечего и беспокоиться.

Очень хорошо. Он хранил уверенность: чувства – основа слабости. В мире инкубов иначе и не было.

– Спасибо, – разрумянилась девушка, пряча взгляд.

Больше отвлекаться брюнет не стал.

А дальше… Дальше инкуб воплотил все сексуальные мечты рыженькой в реальность.

В общий зал они вернулись довольные. Он – пресыщенный, она – разнеженная, расслабленная и на своих двоих. В отличие от девушки, которую без сознания вынесли из соседней комнаты.

Вильман, вышедший следом за обслуживающим персоналом, не выглядел виноватым. Каждый знал: секс с инкубом всегда риск. За удовольствие приходится платить.

Это он старался не переходить грань, не иссушивать энергетический потенциал любовниц до критической отметки, по-своему берег их. Зачем зверствовать, если всего-навсего можно поменять с десяток партнерш за ночь? Другие инкубы совестливым отношением к еде не страдали.

– Ты как? – шепнул брюнет на ушко девушке. – Купить выпить?

Она посмотрела на него расфокусированным, будто опьяневшим взглядом, но вопрос поняла и даже ответила:

– Лучше не бывает.

И без выпивки развезло.

– Отправлю-ка я тебя лучше домой, милая.

Он подозвал одного из служащих кабака, дал ему денег и заручился обещанием доставить рыженькую домой в целости и сохранности. А после вернулся в круг друзей, прохлаждающихся за одним из карточных столов.

– И как? – полюбопытствовал Антоний, стоило ему подойти.

– Чувствую себя сытым на месяц вперед.

– Скажешь тоже, на месяц! До субботы.

Инкубы понятливо улыбнулись. Каждый из них знал, что без регулярной подпитки, они не обойдутся. Неделя, самый оптимальный срок, за который голод не станет мучить, а лишь легонько напоминать о себе, как надоедливый зверек.

– Йоган! – послышалось сзади.

– Кажется, ты зря спешил домой, – ядовито хмыкнул друг. – Твой бдительный папашка уже сам нарисовался.

Брюнет медленно обернулся. Так и есть. Отец стоял возле стены за три столика от них.

Впечатления от развлечений тут же испортились.

Только его здесь и не хватало.

Йоган скривился, но очень быстро стер всяческое недовольство с лица и поспешил подойти с самой благожелательной улыбкой на устах. Что-что, а лицемерить, хитрить, манипулировать и жонглировать эмоциями клан инкубов блестяще его научил.

Глава рода Бальбоа встречал приближение сына тяжелым взглядом из-под бровей. Будь его воля и точно прожег бы дырку во лбу несносного отпрыска.

Вот уже восемьдесят три мальчику минуло, а остался дурень дурнем!

Все кутит, развлекается, знай себе, девок портит, да в ус не дует. А как же семья?

Брониславу жутко уже хотелось уйти «на покой», пожить еще с полвека или век, как получится, для себя: завести с десяток новых любовниц, отправиться в путешествие. Только с его должностью это все оставалось недосягаемым.

Из-за собственной неудовлетворенности, он еще больше злился на сына с его беспечным отношением к жизни.

Чтобы передать дела клана старшенькому, Бронислав должен чувствовать уверенность: Йоган достаточно окреп для самостоятельных решений, ответственности за других и оправдает надежды рода.

Женитьба в данном случае виделась ему наилучшей проверкой сына на крепость. Если он сможет привести в дом достойную супругу, поладить с ней в течение года (дальше пусть разбираются сами), то с делами клана точно справится. Женские истерики частенько пострашнее будут, чем объявление межрасовой войны. Это он из своего семейного опыта прекрасно уяснил.

Матушка Йогана, суккуба, обладала тем еще характером. Врагу не пожелаешь. Жаль в молодости он жену не по нраву выбирал, а совсем по другим критериям…

– Добрый вечер, отец, – чопорно кивнул этот балбес. – Какими судьбами здесь? Неужто в кои-то веки решили проветриться? И маман отпустила?

Нет, он еще имел наглость издеваться!

– Когда я увижу твою невесту?

– Здесь вы ее точно не увидите, – хмыкнул Йоган, чем вызвал в отце очередную волну недовольства.

– Сын, ты меня расстраиваешь, несерьезно относишься к делам клана, к собственным обязанностям…

Он вновь его не дослушал, перебил:

– А вам никогда в голову не приходило, что я не хочу быть причастным к этому, что оно мне не нужно?

Бронислав поджал губы.

– То, что ты хочешь, никого не интересует, есть еще обязательства, передающиеся от старшего поколения к младшему.

– Должность главы мне ни к чему, – инкубы Бальбоа славились упрямством. – Оставьте ее лучше себе.

– Как и деньги, я полагаю.

– Какие деньги? – насторожился Йоган.

– Те, на которые ты нанимаешь кабаки, девок и развлекаешься вместе с кучкой таких же балбесов, как сам.

– Разве это не мои деньги?

– Клановские, и, конечно, наследство, – губы старшего Бальбоа растянулись в злой улыбке. – Которых я тебя лишу, если не женишься на достойной девушке через месяц.

– Вы не посмеете!

– Еще как, – заверил отец. – Ради твоего же блага я готов сделать, что угодно.

Умолчать о своей выгоде, к примеру.

– И посмотрим, сколько из твоих дружков-прихлебателей останутся рядом. Думаешь, кто-то будет заказывать тебе девок на свои кровные?

Йоган помрачнел, но признавать поражение не спешил.

«Ничего-ничего, мальчик хорошенько подумает и поймет, как сделать правильно, – промелькнуло у Бронислава. – А для принятия единственно верного решения, он его всего немного подтолкнет».

– Я жду твоего решения, сын. Подумай, – с этими словами инкуб пошел к выходу из кабака.

Он недаром столько лет занимал столь важную должность. Многолетнее управление инкубами научило его всем тонкостям интриг, манипулирования ради достижения нужной цели. Теперь сын точно сделает так, как он того хочет. Здесь и думать нечего. Бронислав не оставил ему иного выбора, а значит, можно спокойненько возвращаться в особняк, под крылышко язвительной женушки.


Через две недели после произошедшего…

Они стояли на террасе загородного увеселительного дома. Летняя ночь сейчас не радовала прохладой, от земли, согретой за день лучами палящего солнца, поднимался жар. Стрекотали сверчки.

Йоган курил и не отводит задумчивого взгляда от кромки леса напротив.

– И что ты собираешься делать? – Антоний заговорил первым, потому как напряженное молчание между ними уже невозможно было вынести.

Этот инкуб единственный из бесконечной череды так называемых друзей Йогана, что протянул ему руку помощи. И уже дважды утолял инкубские аппетиты за свои кровные. Да и жить позволил у себя.

Он, конечно, мог применить магию инкубов на человеческих женщинах, но такие случаи отслеживал совет. Поэтому «инкубская любовь» разрешалась с определенными женщинами, за деньги. Оставалось надеяться, что с течением времени это изменится.

Остальные приятели сделали вид, что совсем не при делах. Мол, хватило ума вляпаться в неприятности, хватит и выкарабкаться из них. В чем-то отец оказался прав: ему надо быть разборчивее с ближним кругом.

– Буду искать невесту.

Друг едва не подпрыгнул от возмущения.

– Пойдешь у папеньки на поводу? – съязвил он. – Это сегодня он тебе приказал жениться, а завтра что?

В их компании Антоний всегда отличался бунтарским характером. Жаль, скудный кошелек не позволял ему проявить эту свободу от сложившихся устоев в полной мере.

– Завтра будет завтра, тогда и решать стану.

Найди Йоган возможность и дальше жить сыто, даже не вздумал бы выполнять отцовские приходи. На свои он бы точно заработал.

Но старший Бальбоа перекрыл доступ к любому отступлению. Озаботился не только деньги забрать, но и шепнул кому надо, чтобы к работе ему ход был закрыт. Хитрый жук.

Прошло время, когда Йоган злился на отца. Две недели – достаточный срок, чтобы проверить собственную самостоятельность и ощутить настоящий голод жадной сущности. Теперь стоит признать собственное поражение и пойти на мировую.

Глупым он никогда не был, да и, чего скрывать, красиво жить любил. Раньше деньги открывали перед инкубом все двери, и он к этому слишком попривык.

– Ну как знаешь, друг, – разочарованно махнул рукой Антоний.

Не дожидаясь ответа, он вернулся в дом.

Йоган невесело усмехнулся.

Пора вернуть себе то, что принадлежит по праву. Деньги, статус, сытость. И если для этого придется пойти на уступки и жениться, что ж… пусть так и будет.

Остается подыскать подходящую женушку…


Двенадцать дней спустя…

Йоган скучающим взглядом провожал танцующие парочки. Сам-то он одиноко подпирал одну из колонн. На званом ужине, устроенном аристократическим родом демонов Ди Мельве, никого подходящего для него не нашлось.

С отцом ему пришлось пойти на мировую. Тот тут же понимающе возобновил доступ к счетам, но… ненавязчиво напомнил о сроках. И они истекали ровно через четыре дня.

Черт! Он никогда и не думал, что найти жену будет такой сложностью!

Человеческих женщин, которых окрутить ему ничего не стоило, род Бальбоа не примет. Да и подобный мезальянс привлечет только лишний шум среди общества существ. Отец не одобрит. Он явно преследует какие-то свои планы.

А вот с девами своего круга: вампиршами, демоницами, ведьмами так просто не получится. Эти любили долгие ухаживания, некоторые виды еще и обязательные испытания придумывали для избранников! Нет, у него совершенно не было времени на это.

О том, чтобы подобрать идеальный вариант для инкуба – суккубу и речи не шло. Таких редких невест умные инкубы давно разобрали, заключив договоренности между семьями едва ли не с пеленок.

Род Бальбоа всегда брезговал договорными браками. Узнай кто из живых родственничков, что сейчас он едва ли не мечтал об этом, получили бы удар! А почившие, перевернулись бы в семейном склепе!

Йоган оттолкнулся от колонны и направился на балкон. Нужно было подышать свежим воздухом, проветрить голову и заодно решить с планом дальнейших действий.

Снаружи приятно радовала легкая прохлада и тишина. Стоило ему закрыть за собой стеклянную дверь, как шум из зала стал почти неслышим. Йоган оперся на каменные перила и втянул воздух. Экзотические цветы, он не знал их названия, что оплетали полстены особняка демонов, источали просто волшебный аромат. Не столь сладкий, сколько манящий и возбуждающий интерес.

Инкуб не успел толком решить, что предпринимать дальше с поисками будущей жены, как его тайное убежище потревожили голоса. Мужской и женский. И судя по повышенным тонам, парочка ссорилась на соседнем с ним балконе.

Йоган уже положил ладонь на ручку двери, роль свидетеля чужих разборок совсем не прельщала, как что-то его остановило, заставило немного обождать. И после он ни разу не пожалел, что прислушался к интуиции.

– Альдис, ты просто не можешь так со мной поступить!

Инкуб насторожился. Не тот ли это Альдис из рода ледяных демонов? Отвратный тип, как и вся его семейка. Йоган несколько раз с ними пересекался по делам.

– Как, Тори? – мужчина даже не скрывал недовольства в голосе. – Все было ясно с самого начала. Я думал, что ты понимаешь.

– А я думала, ты собираешься на мне жениться! А не торжественно объявить о своей помолвке на званом вечере моей же семьи! Это верх цинизма, не находишь?

Йоган едва сдержался, чтобы не присвистнуть. Теперь он точно узнал, чей разговор случайно подслушивал. Старшей дочери демонов семьи Ди Мельве и того самого Альдиса из ледяных, что сегодня представил свою избранницу. Ею оказалась младшая дочь демонов Альваис, приближенных к совету.

– Демонам, девочка, не до чужих чувств. Разве ты еще не уяснила?

Послышалась возня, шорох одежды…

– Стой, Дис! Стой! – отчаянно взмолилась Тори. – А как же наша любовь?

– Любовь? – переспросил демон, а потом зашелся злым смехом, от которого Йоган невольно поежился. – Ты что-то путаешь, Тори. Между нами любви не было и быть не могло. Так, просто приятно провели время.

– Нет… Я не верю. Ты же говорил мне…

Голос девчонки звучал так потеряно, что Йоган сжал кулаки от нестерпимого желания проучить ее обидчика.

– Я бы и не такое сказал, лишь бы затащить тебя в постель. А как иначе я мог проверить правдивость слухов?

– К-каких слухов?

– Что в тебе течет суккубская кровь, красавица, – хмыкнул он. – Ты оказалась действительно сладкой, отзывчивой любовницей, Тори. Но жениться?

Девушка ахнула, Альдис, между тем, безразлично продолжил:

– Не говори глупостей, у меня на жену есть определенные планы. В которую грязнокровки никак не вписываются.

Будь эти демоны прокляты с их глупыми принципами «чистоты» крови! Если ты принадлежишь к одному роду, например, огненных демонов, как Тори, то в тебе не должно быть способностей иных демонских ветвей. Другое считалось признаком слабости. Поэтому демоны, в основном, выбирали пару очень тщательно и по родословной до надцатого колена. Инкубы такими странностями никогда не страдали.

Молчание продлилось ненадолго. Вскоре послышался звук захлопнувшейся двери и… Тори разразилась безутешными рыданиями.

У Йогана сжалось сердце. Кто бы мог подумать, что оно у него способно на такую «подлость»?

– Гхм-м, – откашлялся он. – Я прошу прощения, что невольно подслушал ваш разговор…

– Кто здесь?

– … но должен сказать, что Альдис еще не понял, какое сокровище только что упустил. Я же не буду столь глуп.

Инкуб взобрался на перила и, обогнув широкую колонну, спрыгнул на пол следующего балкона. Тори отшатнулась.

– Не бойтесь! – попросил он девушку. – Меня зовут Йоган. Йоган Мейер де Бальбоа.

Девушка так и осталась стоять в стороне, настороженно на него взирая. Даже с заплаканными глазами, она была очаровательна. Низенькая, стройная, но с аппетитными формами, умная, умеющая подать себя… Да еще и с примесью суккубской крови! Чем не идеальная жена?

– Что вам от меня надо?

– Согласие.

– На что? – нахмурилась демоница.

– На мое предложение.

Тори негодующе нахмурила брови.

– Либо вы косноязыки, Йоган, либо совершенно не умеете делать предложения. Мне так и придется вытягивать из вас по слову?

– Вы правы, – инкуб ухмыльнулся. Девушка оказалась с характером. Тем лучше. Он бы не хотел видеть рядом тихое, забитое создание. – Я делаю это впервые. Выходите за меня замуж, Виктория.

Девушка позабыла держать лицо, изумленно разинула рот и выдохнула:

– У вас в голове помутилось от выпитого?

– Почему же? Я серьезен, как никогда.

Тори покачала головой, одна длинная прядка выбилась из высокой прически и упала на щеку девушки. Ее волосы так и притягивали взгляд Йогана. Он еще не видел дам с таким насыщенным цветом красного дерева, который бы идеально подчеркивал алебастровую кожу и миловидные черты лица.

– Разве так начинают знакомство?

– Хорошо, начну по-другому, – он лукаво блеснул глазами. Внутри уже поселился азарт. Йоган хотел заполучить эту девушку. Ну просто идеальный же вариант! – Я – одинокий инкуб, который желает познакомиться с очаровательной, прекрасной, изумительной демоницей. С вами, Виктория. Выходите за меня замуж.

Она рассмеялась. На щечках расцвел милый румянец.

– Вы безумны, Йоган.

– Не спорю, Виктория. Соглашайтесь. Обещаю одно: со мной вам точно скучно не будет.

– Зачем мне это?

– Ну, во-первых, я выгодная партия, – и он не кривил душой. В обществе род Бальбоа был не последним, что имел существенную власть. – Во-вторых, я вас не обижу. А в-третьих, разве вам не хочется утереть нос выскочке-Альдису, что посмел вами так откровенно нагло пренебречь?

Синие глаза демоницы загадочно блеснули. Йоган нащупал рычаг давления.

– А как же любовь? Вы меня разве любите?

– Я не буду вам врать, Виктория, не люблю, – инкуб заметил, как тень разочарования набежала на лицо девушки. Неужели и она верит в эти романтические бредни? – Я предлагаю вам договорной брак. Свою защиту, опеку, дружбу и, что немало важно, уважение. Что из этого может дать вам любовь? Она мимолетна. Сегодня есть, завтра – нет. А договор, он останется. Мы все обсудим.

Девушка не спешила отвечать, но и не уходила, что радовало Йогана.

– Так что? – искушающе улыбнулся инкуб. – Сделка? По рукам?

Тори ненадолго замолчала, точно в уме прикидывала все «за» и «против». Йоган и сам не заметил, как затаил дыхание в ожидании ее ответа.

– По рукам, – наконец согласилась она и протянула ему ладонь.

Это рукопожатие положило начало их брачному союзу.


За десять лет до наших дней…

– Пупсик, ты уверен, что это хорошая идея?

Полностью голая блондинка застыла у панорамного окна, накручивая длинный локон на палец.

Йоган уже тихо ненавидел эти милые прозвища, как и явную недалекость любовницы. Его всегда привлекали умные женщины. Жаль, мороки с ними больше и отношения без обязательств не прокатывают. Потом отвязаться сложно: истерики, слезы, проклятья, претензии неизбежны. Так что приходится довольствоваться куклами. В таком временном союзе каждый получал свое: он желаемое удовольствие, она же возможность запустить руку в его кошелек. Никаких чувств. Квиты.

– И не сомневайся, – ответил, развязывая халат.

– А если я замерзну?

– Думаешь, я не смогу тебя согреть?

Блондинка хихикнула, лукаво стрельнув глазками. Что-то, а ведьмочка заводилась с полуоборота. Этим и привлекла инкуба, хотя он старался не связываться с существами, жены хватало за глаза.

Йоган решительно открыл стеклянную дверь. Морозный воздух заставил его поежиться, но отказаться от задуманного – нет.

Горячее джакузи в мороз – несравнимое удовольствие. Которое он решил разделить с Адой. Заказал домик на горнолыжном курорте, озаботился, чтобы вожделенное туристами «все включено» действительно было включено. Нанял частный самолет, благодаря процветающему бизнесу, мог себе и не такое позволить.

Этот уикенд должен был стать незабываемым наслаждением. А в понедельник он с Адой расстанется, и так их мимолетная интрижка растянулась на месяц – дольше терпеть девушку у него сил не осталось. Так пусть эти выходные будут его прощальным подарком ведьмочке, заслужила. Девушка оказалась с фантазией. Что она вытворяла в постели! Ух!

– Ну как? Не замерзла? – шепнул ей на ушко, притягивая ближе к себе.

Различие температур воздуха и воды не особо ощущалось из-за густого пара, что поднимался от мини-бассейна.

Ада прислонилась спиной к груди любовника и принялась вырисовывать незамысловатые круги пальчиком по колену инкуба:

– С тобой мне это не грозит, – томно промурлыкала ведьмочка и подставила губы для поцелуя.

Инкуб не заставил себя долго ждать. Целоваться с ней тоже оказалось приятно.

– Меня, значит, тебе уже мало, да, милая? – в их идиллию ворвался третий. – Решила не просто войти в род Бальбоа, но и заручиться поддержкой его главы?

Ада вздрогнула, резко отшатнулась к противоположному бортику. Йоган нахмурился такой ее реакции, поднял голову и встретился с гневным взглядом старшего сына.

– Феликс? Что ты здесь делаешь?

– Да вот любуюсь, как невеста мне изменяет с будущим свекром.

– Свекром? – Йоган не смог так сразу справиться с недоумением. – Ты собрался жениться?

Феликс ответил мрачным нечитаемым взглядом.

Йоган не смутился, но из джакузи поспешил выбраться. Собственная нагота его не тревожила. Когда зашли в дом, Ада дрожала явно не от холода. Такой бледной он ведьмочку ни разу не видел.

Мужчина бросил ей халат:

– Прикройся.

После оделся сам.

– Ты нас уже сравнивала, любимая? – ядовито улыбнулся сын. – И с кем тебе больше понравилось?

Его улыбка скорее напоминала звериный оскал, глаза лихорадочно блестели, а на щеках проступил нездоровый румянец.

– Феля, это не то, что ты думаешь! – театрально вскрикнула ведьма. – Фелечка, я все могу объяснить!

– Ты совсем дура? – взревел сын. – Или я похож на слепого? Как ты могла, Ада?

Йоган сложил руки на груди. Он абсолютно ничего не понимал в сложившейся ситуации, но, похоже, был единственным здесь, кто остался в трезвом уме.

– Инкубы всегда предпочитали свободные отношения, природа у нас такая. К чему эта драма? – спросил он у сына.

– К тому, что я не такой, как ты, папочка! Я собрался жениться по любви и быть с одной женщиной!

– По любви? С одной? Феликс, ты пересмотрел человеческих фильмов, – спокойно возразил Йоган. – Любви не существует, это просто выдумки. Да и тебе рано жениться. Зачем так спешить?

– Я буду сам решать, когда и что мне делать!

Упрямство инкубов Бальбоа всегда не знало границ и, конечно же, Феликсу оно передалось еще в утробе матери.

– Конечно, сын, – он выставил ладони в капитулирующем жесте. – Только вряд ли тебе нужна такая жена.

Йоган красноречиво глянул на Аду. Пусть девушка была горяча в сексе, но если она способна терять голову ради удовольствия, забыв о женихе, то в семье Бальбоа ей не место.

– Как ты могла? – покачал головой Феликс. – Мы же хотели…

– Он меня заставил! – затряслась девушка. – Я не виновата!

Йоган лишь покачал головой. Оправдываться? Он никогда этим не занимался раньше, не будет и впредь.

Ада сама с ним познакомилась, сама прыгнула в койку. Он ее не заставлял и никак не склонял к интиму. Знай, Йоган, раньше, что сын имеет на эту девушку определенные виды, вообще не стал бы с ней связываться. Не потому что он мечтал о такой невестке, нет, просто дорожил хорошим отношением с Феликсом.

В отличие от собственного отца, Йоган еще с рождения детей старался сформировать с ними крепкую родственную связь. По-своему нуждался в этом.

Феликс перевел осуждающий взгляд на отца.

– Я так и знал. Ты просто решил забрать у меня то, чего лишен сам.

– Это не так, сын.

Он не собирался его слушать:

– Ненавижу тебя.

Йогану часто доводилось слышать эти слова. В основном, от брошенных любовниц. Но никогда еще они не производили на него такой эффект. Словно горячей кочергой ткнули под дых. Дыхание сперло.

Феликс кинулся прочь, Ада, как есть – в халате, поспешила за ним:

– Феля, подожди! Феля!

Когда за ними захлопнулась дверь, Йоган сел на кровать. На него вдруг навалилась какая-та невыносимая усталость.

Этот уикенд должен был стать незабываемым. По истине, так и случилось. Незабываемо.


Наши дни

«Телефон абонента выключен или находится вне зоны действия сети. Попробуйте перезвонить позже».

Йоган отложил смартфон. Что толку? Слышится один и тот же механический женский голос, сколько раз он бы не набирал номер сына.

Пусть инкуб и договорился с Владисом, что дела с советом будут улажены, но оставлял в столице сына с неспокойным сердцем.

За столетие брака Тори никогда не предъявляла ему претензий. Это был сильный союз со свободными нравами. Они с женой считались больше равноправными партнерами, чем супругами. И обоих это устраивало.

Да, они спокойно относились к свободным отношением друг друга на стороне. И это нормально в такой особенной семье, как у них.

Йоган не единожды убедился, что его выбор тогда не был ошибочным. С Тори у них все сложилось как нельзя лучше и без ненужных чувств. А вот дети… Детей они искренне любили.

От того и ставало больнее в разы, что непонимание между ним и старшим сыном, переросло в неприязнь Феликса. За десять лет тот досадный случай в горах проложил между ними настоящую эмоциональную пропасть.

Ее не уменьшили попытки Йогана объясниться, заново наладить мосты… Он даже отказался от своей должности главы в пользу сына. Без каких-либо условий. Переехал в другой город, управлял остальным бизнесом дистанционно, полагаясь в основном на разумность среднего сына.

Феликс навстречу не шел. Все так же грубил, бунтовал и всячески пытался насолить отцу, как только выпадала подобная возможность. Чего только стоило недавнее поведение сына с Анной!

Единственной отдушиной для инкуба осталась газета «Неделька». Проект не для бизнеса, чисто для души. Помнится, он выкупил это издание в день рождения первенца, в его честь… Раз в десять лет, правда, приходилось пользоваться услугами чистильщиков, чтобы воздействовали на человеческую память и не возникало лишних вопросов, почему один редактор, как две капли воды, уже столько лет похож на первооснователя…

Звук рингтона заставил его дернуться. Йоган глянул на дисплей – не Феликс. Аня Машкова. Светлая девочка, к которой его невообразимо тянуло. Поначалу он относился к ней, скорее, как к неведомому зверьку, пытался подчинить своей воле. А сейчас… Сейчас все переменилось.

– Аня? Что-то случилось?

Девушка привычно быстро защебетала в трубку и под звук ее голоса Йоган поначалу неосознанно расслабился. Но чем дольше длился этот разговор, тем сильнее тревожился инкуб.

– Я приеду, – с готовностью подорвался Йоган.

В кабинет постучали и зашла секретарь.

– Нет. Не стоит, – тут же отказалась она.

– Ань…

– У тебя есть чем заниматься помимо меня.

Светочка уже сгрузила пачку неподписанных документов к нему на стол и застыла в ожидании. Девушка занималась делами не только газеты, но и принимала документацию по другим его бизнес-проектам.

– Ты где?

– Почти дома.

Йоган махнул секретарю идти, но она осталась стоять столбом, точно не поняла его знаков. Пф-ф! Да за несколько лет работы Светочка единственная научилась читать его без слов!

– Сиди дома и никуда не выходи. Я расправлюсь с несколькими делами и подъеду.

– Йоган… – в голосе Анны явно прозвучали сомнения в разумности такого решения.

Озвучить их он ей не дал.

– Не спорь. Я все сказал. Хочу сам убедиться, что с тобой все в порядке.

Светочка свела брови на переносице. Йоган краем глаза успел заметить недовольную мину девушки до того, как она вновь вернула себе безмятежное выражение лица.

Разговор перетек на другую тему и Йоган совсем забыл о присутствии секретаря. Хорошо еще, что она не являлась человеком, иначе узнала бы сейчас много нового.

– Ну что еще?! – рявкнул на девушку, как только связь с Аней оборвалась.

Единственно, что хотелось – бросить все и оказаться рядом с ней в ближайшие минуты.

Света на крик даже и бровью не повела. Привыкла.

– Там в приемной ждет мужчина. Просил доложить лично. Представился Владисом.

Йоган выпрямился в кресле:

– Пусть заходит. И сделай нам кофе, – напряженно сказал он. – Пожалуйста.

– Одну минуту, шеф.

Светочка еще не дошла до двери, а в голове Йогана уже пронеслись сотни неприятных сценариев. Если Владис приехал сюда, чтобы лично рассказать, как проходит расследование… дела сына совсем плохи.

Вечер обещает быть долгим. Похоже, быстро вырваться к Ане не получится. И как бы он не хотел обратного, а есть дела, что важнее всего. Особенно, если на кону стоит жизнь сына.