За кончикоим хвоста [Купава Огинская Квэлиер] (fb2) читать онлайн

Купава Огинская За кончиком хвоста

Часть первая. Теория

Глава первая. Правила наема

Полутемное помещение, освещали которое лишь расставленные на полу свечи. Успевшие прогореть почти на три четверти и расползтись по деревянному полу причудливыми восковыми лужицами, скрывая под собой четкие, идеально прямые линии с вычерченными по краям символами. А в центре всего этого великолепия, щурясь, и стараясь откашляться, стояла я. В воздухе витал горький аромат жженных трав. А напротив меня, заложив руки за спину и постукивая кончиком хвоста по высоким сапогам стоял черт Самый настоящий черт. Потому что у нормальных людей не бывает хвостов с пушистой серебристой кисточкой на конце, под цвет переливающихся в полумраке густых и длинных волос, перевязанных темной лентой. Перекинутые через плечо, они доставали своему хозяину до широкого тисненого пояса, перехватывающего светлую свободную рубаху. Рогов, к сожалению, не было, но ничто не идеально в этом мире. Зато из-под густых волос виднелись кончики острых, слегка лопоухих ушей, которые, я была уверенна, чуть дергались в такт хвосту. Смуглое лицо с правильными, тонкими чертами можно было бы назвать красивым, если бы не глаза. Две белые льдинки с темной окаемкой по краю радужки. Они пугали, а потому я уделила все свое внимание хвосту.

Абсурдность ситуации не давала скатиться в банальную истерику. Вот стою я посередине пентаграммы, хотя всего минуту назад, с энтузиазмом пыталась догнать маршрутку, и понимаю, почему демонов все считают злыми. Как тут добрым будешь, когда тебя от важного дела отвлекает какой-нибудь оболтус, впервые в жизни правильно начертивший все необходимые закорючки. Едкий дым лезет в глаза, мешает вдохнуть полной грудью, от линий вычерченных чем-то черным, исходит противоестественный жар, не позволяющий их переступить, а по ту сторону стоит отличившийся умелец и с интересом тебя рассматривает. Творить добро в таких условия категорически не хочется.

Но это в теории, потому что на практике, я свято в это верила, демонов не существует. Уж кому как не жителю двадцать первого века об этом знать.

Вопреки логике, здравому смыслу и подступающей панике, черт, соляным столбом замерший у края пентаграммы, не спешил развеяться под натиском моего здорового скептицизма и все так же меня разглядывал. Взгляд был оценивающий, неприятный. Наконец отмерев, приказал:

- Подойди ближе.

Я не подошла, борясь с желанием скрутить фигу. Что происходило я не знала, но была уверенна, что все должно быть не так. Ведь это он сейчас должен стоять на моем месте и дышать этой гадостью, а не я. Кто из нас нечисть в конце-то концов!

-Я велел тебе...

Фыркнув, сделала шаг назад. Не исключено, что в погоне за своей маршруткой я попала под колеса чьей-нибудь чужой, и сейчас лежала на дороге или, если сильно повезет, тряслась в скорой на полпути к больнице. А раз так, то это всего лишь моя не слишком здоровая фантазия, распоясавшаяся после отключки сознания. Значит, я вполне могу наглеть и качать права. Мне за это все равно ничего не будет.

Вот сейчас кто-нибудь меня откачает и вернет в реальность, а этот некачественный образец неканонного фольклора исчезнет, будто его и не бывало. И никому я об этом не расскажу. Потому что в таких случаях принято видеть свет в конце тоннеля, а не блондинистых чертей на каком-то пыльном чердаке разглядывать.

В том, что это именно чердак я уверена не была, но ощущения создавались странно знакомые. По крыше над головой что-то мерно билось, подозрительно напоминая дождь. К запаху жженых трав добавился сырой и чертовски приятный аромат дождя и ночи. В детстве я часто гостила летом в деревне у бабушки и безумно любила ночевать на чердаке. Было в этом что-то волшебное. Раньше. Теперь я взрослая, тертая жизнью тетка и подобными глупостями не занимаюсь. И совсем не важно, что тетке недавно стукнуло восемнадцать, а знакомые кроме как малявкой не величают. И никого не интересует, что это я так полтора метра, а в душе очень даже двухметровый богатырь и меня обижать нельзя, ибо чревато.

Не интересовало это и ушастого. Нетерпеливо дернув хвостом, за что из ушастого тут же перешел в разряд хвостатых, черт рыкнул, проникновенно так:

- Я призвал тебя, ты должна мне подчиняться! - практически угасшие свечи, при его словах, зажглись ярче, вытянув язычки пламени почти до потолка, я взвизгнула и дернулась, вернувшись на прежнее место. В центр. Там спокойнее.

Такой наглости я от своей шизы не ожидала, а потому растерялась. Да и жар от огня оказался удивительно реальным. Не знаю, что этот ненормальный прочел в моих глазах, но самодовольно улыбнулся, выставив напоказ внушительные клыки. А мне стало не по себе. Решение пришло мгновенно. Оно было простым и кардинальным. Я ущипнула себя за ногу. Не помогло. В себя не пришла, но боль почувствовала. А хвостатый, которого теперь не грех было и зубастым величать никуда не делся.

- Сейчас ты подпишешь контракт и я выпущу тебя из пентагерона.

- Откуда? - голос звучал хрипло, незнакомо. В горле першило, но хоть говорить могла, что радовало.

Кивок мне под ноги, на тонкие, четкие линии, прояснил ситуацию. Покивав с умным видом, я тяжело вздохнула.

Контракт оказался довольно длинным свитком из желтоватой, тонкой бумаги, в котором обязанностей для несчастного призванного было намного больше, чем привилегий. Я должна была безоговорочно слушаться своего хвостатого работодателя, которого, как выяснилось, звали Мелор, в силу умений и способностей исполнять свои прямые обязанности, в которые вменялось читать. Что читать и в каких количествах, указано не было, а мой вопрос черт царственно проигнорировал, ненавязчиво протягивая тонкий, ножик. Я так подозреваю, ритуальный. Ножик игнорировала уже я, продолжая вчитываться в ту белиберду, что занимала почти два метра бумаги. С трудом осилила половину и плюнула на это дело. Резкий, неприятный запах, вопреки всякой логике, так же действовал на нервы, даже не думая развеяться, перед глазами уже начинало плыть.

Не знаю почему, но мысли о том, что пора бы мне уже приходить в себя и линять из того дурдома, что оказывается, живет в моей голове, больше не возникало. Все тревоги и неверие перекрыло раздражение и душивший меня запах жженых трав.

- Просто возьми нож, надрежь указательный палец и приложи в конце свитка, - нетерпеливо велел мне предприимчивый черт, которому уже надоело ждать.

- А если я не согласна с такими условиями работы? - забывшись, я все же вздохнула полной грудью, за что тут же поплатилась. Из глаз брызнули слезы и я хрипло закашлялась.

- Останешься здесь, посидишь денек, одумаешься и в любом случае подпишешь, - непреклонно поведал мне этот псих, когда я все же откашлялась.

- Меня ведь искать будут, - проникновенно вещаю я, все же заглянув в нечеловеческие глаза.

- Здесь не найдут, - еще одна улыбка, от которой мороз по коже и успевшее порядком набить оскомину, - подписывай.

Свиток полетел в наглую морду с запоминающимися глазами и милыми ушами. Вот уши его мне нравились. Длинные, красивые, так и хотелось их потрогать. Черт зашипел, скомкал договор, в полумраке блеснули когти, такого же серебристого цвета что и кисточка хвоста. Развернувшись на каблуках он поспешил куда-то во тьму, четко печатая шаг. Прямая, широкая спина недолго виднелась в темноте. Скрип, звук закрываемой двери и все стихло. Черт ушел. Оставив меня наедине с этим невыносимым запахом и безумными мыслями.

Усевшись на деревянный пол и уткнувшись носом в ворот теплой, мягкой толстовки я усиленно медитировала. Стараясь не думать о том, что все это не взаправду, что вот сейчас, через секунду я открою глаза и увижу перед собой доброго дяденьку доктора. Хотя чего уж там, я даже на не слишком доброго или откровенно злого согласная. Лишь бы кто-нибудь вырвал меня из этого бреда.

И меня совсем не волновало, что в догонялки с маршруткой я играла днем, а здесь глубокая ночь. В конце концов мое подсознание имеет право на свое видение реальности. Выдумало же оно хвостатого парня со страшными глазами и мерзким характером.

Свечи окончательно догорели где-то через час, может чуть больше. Стало совсем темно. Лишь звук дождя, мерный и успокаивающий. Так и уснула, на деревянном полу, среди оплывших свечей и черных линий очень надеясь, что проснусь все же не здесь, а где-нибудь в более привычном месте.

Желания мои никогда не исполнялись. Даже когда на новый год я просила у Деда Мороза велосипед или роликовые коньки, неизменно получала куклу. Под конец даже начала подозревать, что Дедушка не умеет читать. А когда узнала, что роль Деда Мороза неизменно исполняли родители, успокоилась. Потому что легче было смириться с мыслью, что все это обман, чем с явным дефектом чудесного волшебства.

Вот и теперь, мое невинное желание никто выполнять не торопился. Проснулась я от внимательного взгляда. На холодном полу.

Черт, в мятой рубахе, не менее мятых штанах, босиком, с распущенным волосами сидел на корточках и разглядывал своего будущего работника. Поймав мой взгляд усмехнулся и протянул злосчастный договор.

-Подписывай, - заметив, как скривилась моя физиономия, пригрозил, - иначе останешься без завтрака и обеда. Приду вечером перед ужином и ты все равно подпишешь.

Живот требовательно заурчал, недвусмысленно дав понять, что в отличие от хозяйки, все происходящее он сном не считает. Хвостатый изверг широко улыбнулся и почти ткнул свиток мне в нос. Скосив глаза на корень всех моих проблем, я тяжко вздохнула и попыталась развязаться. Ночью, видимо от холода, я свернулась в такую замысловатую фигуру, что при пробуждении, закостеневшее тело не хотело разгибаться обратно. Заметив мое состояние, черт сочувственно хмыкнул и туманно пообещал:

- Сейчас подпишешь и я тебе помогу.

Тело ныло, в голове звенело, а горло побаливало и единственное, чем он мог мне помочь - это прибить, чтобы не мучилась. Подумать только, одна ночь на полу и я уже простудилась.

Подписывать договор не хотелось, а уж собственной кровью тем более. Сейчас я уже не была уверена, что это все игра моего расшалившегося воображения. В конце концов, плохо мне было на самом деле. А следовательно, стоило бы прояснить некоторые вопросы, прежде чем хоть что-то делать.

- Где я? - слова болезненно царапали горло.

- Я все расскажу тебе и объясню, но только после того как ты подпишешь контракт.

- Я на больную похожа?

Черт обидно хохотнул и признался:

- Именно на больную ты сейчас очень похожа. Жалкое зрелище.

Хвост, полностью согласный со своим хозяином обвил его руку и чуть постукивая пушистым кончиком по свитку недвусмысленно намекал чего от меня ждут. А мне стало обидно. Вчера я была здоровой и вид имела вполне презентабельный, пока не встретилась с этим чудовищем хвостатым.

- Не подпишу!

- Да откуда ж ты такая упрямая на мою голову взялась? - черт опять начал раздражаться. А я не спешила ему объяснять, что если бы подписывать нужно было чернилами, то, вполне возможно, моя корявая завитушка уже красовалась бы на свитке. Но кровью., к такому я была морально не готова. Вопреки всему я была человеком суеверным и жертвовать свою кровь на всякие подозрительные мероприятия не собиралась.

Впрочем, под тяжелым взглядом против воли попыталась оправдаться. Наверное, лучше бы я этого не делала:

- Ты бы сам как на моем месте реагировал, если бы какое-нибудь хвостатое чудовище, - на этом месте черт обиженно засопел, но промолчал, а меня понесло, - неизвестно каким образом притащило тебя в подозрительное место, требовало подписать какой-то бред из которого вообще ничего непонятно, кроме того, что ты должен что-то читать и беспрекословно слушаться психа-энтузиаста с мутными намерениями. К тому же подписывать нужно своей кровью, что совсем не здорово.

Переведя дыхание, под тяжелым взглядом обиженного черта я продолжила:

-Я к донорству вообще не склонна, мне от вида крови плохо становится. И вообще, психика у меня хрупкая и тебе очень повезло, что я все еще вменяемая и истерики не устраиваю, - последнее я почти прокричала, понимая, что вот она, на подходе, та самая истерика, которую я не устраиваю.

- Закончила? - голос был тихим, но устрашающим. Сглотнув я кивнула и взвизгнула, когда разделяющая нас черта тускло вспыхнув растаяла, а черт, бросившись вперед уронил меня обратно на пол и, усевшись верхом, кровожадно улыбнулся. В его руке блеснул вчерашний ножик. Перехватив левую руку, он с силой сдавил запястье, пальцы, сжатые в кулак безвольно разжались. Я пыхтела, колотила свободной рукой по его плечу, била ногами по полу, но не могла вырваться. Не кричала, потому что знала, была уверенна, что на пару километров вокруг людей нет и на помощь мне никто не придет. И это знание пугало.

Легкого надреза я не почувствовала. Воображение рисовало кровавые расправы, потому не обратило внимания на такую незначительную деталь, как условно поцарапанный палец. Поняла, что убивать меня не собираются, лишь когда меня отпустили. Встряхнув свитком и быстро его свернув, черт довольно улыбнулся и протянув мне когтистую руку спросил, как ни в чем не бывало:

- Ну что, пошли завтракать? Я жутко голодный.

Посасывая пострадавший палец я возмущенно разглядывала возвышавшегося надо мной мучителя. Было обидно до слез:

- Так не честно! Это не считается!

- Почему? - помахав в воздухе свитком, он нагло заметил, - ты бы его все равно подписала, никуда не делась бы, а так я избавил тебя от нескольких неприятных часов. Поблагодарила бы лучше.

Задохнувшись от возмущения я дернула ногой, метя в неприятельскую голень и промахнулась, нога всего мгновение назад стоявшая прямо на линии удара незаметно сместилась, я завалилась на пол от рывка, а мой насильно навязанный хвостатый наниматель обидно хохотнул, но от комментариев воздержался. Даже руки не убрал, продолжая ждать, когда я сдамся.

С пола я поднималась самостоятельно, кряхтя и охая, но упорно игнорируя протянутую руку. Есть хотелось больше, чем выяснять отношения и восстанавливать душевное равновесие.

Подумать о важном можно и на сытый желудок. На очень сытый желудок. Запасы черта я планировала подчистить основательно. Он еще сам меня вернет туда, откуда взял. Лично.

Глава вторая. Читать как по книге

Я была права, место моего недолгого заточения действительно оказалось чердаком, и это было единственное радостное открытие за все утро. Хотя вру, второй и последней радостью был завтрак. Насколько я подозреваю готовил мой насильно навязанный работодатель, который грозился свернуть мне шею, если я еще раз хоть мысленно назову его хвостатым чудовищем. Хотелось бы знать, кто ему об этом расскажет. Уж точно не я.

В небольшом домике, состоящем из двух спален, одна из которых больше напоминала переделанную кладовую, большой комнаты, совмещавшей в себе кухню, гостиную и столовую и того самого злосчастного чердака, было тихо и даже уютно. Что почему-то огорчало. Не так я представляла себе берлоги сказочных злодеев.

Завтрак прошел в молчании. Я заедала стресс и на внешние раздражители не реагировала. А мой работодатель - интересно, мне его теперь боссом величать? - не спешил завязывать со мной беседу.

Лишь когда тарелка моя опустела, а еда приятной тяжестью осела в желудке, залитая немного странным, но довольно вкусным напитком, черт все же соизволил подать голос:

- Думаю мне стоит тебе все объяснить, пока действие трав не прошло?

- Каких трав? - разглядывая пустое дно пузатой глиняной чашки я мечтала лишь о мягкой постельке и к серьезным разговорам была не готова.

- Когда это случится, - мой вопрос вновь проигнорировали, а я поняла, что нужно было вчера все же дочитать контракт до конца. Потому что такого отношения мое и без того хрупкое самолюбие не выдержит, - ты можешь повести себя странно, возможно несколько нервно и мне бы хотелось объяснить тебе ситуацию до того как

ты...

- До того как я что?

Черт замялся и решил не развивать тему, приступив к делам насущным:

- Не знаю почему ты так не хотела подписывать контракт. Он весьма щедрый.

Хотелось бы мне знать в каком месте он там щедрый. Видимо я до него дочитать вчера не успела. Но вслух ничего не сказала, внимательно слушая своего работодателя и дожидаясь, когда наступит это интригующее мгновение, и неведомая трава меня уже отпустит.

- Читающих у нас прискорбно мало, а вытянутые из других миров слабы и зачастую не проживают и года. Не все, разумеется, - поспешно заверил черт, заметив мой ошалевший взгляд. Что удивило меня больше не знаю. Скорее всего возможная и очень быстрая смерть, причем далеко не от старости. Потому что смириться с путешествием в другой мир было значительно проще. Книги читать я люблю, а там и не такое бывает. Видимо, моя любовь к чтению меня и сгубила. А вообще, странно у них тут логика работает, вместо того чтобы нести знания в массы, они тащат людей из других миров в надежде, что вот этот конкретный индивид не склеит ласты раньше срока.

- Потому месяц ты поживешь здесь, обвыкнешься, смиришься, успокоишься. А потом мы вернемся в город и ты приступишь к своим обязанностям.

Ага, то есть, читать буду. Вот только он забыл одну деталь - мне бы еще выжить. Интересно, а как они здесь обычно умирают. От болезни? Или несчастные случаи преследуют их до последнего? А может, кончают жизнь самоубийством?

- Я, как призвавший, в свою очередь, разумеется, буду за тобой присматривать. Так что, все будет хорошо.

- Хорошо не будет, - мрачно заверила я, - а вам бы вместо того, чтобы людей воровать из других миров, своих грамоте обучить.

- Причем тут это? Читать и писать у нас умеет почти все. Даже большинство бедняков.

- Тогда зачем вам нужны "читающие"? - кажется, непонимание у нас взаимное.

Черт только хмыкнул:

- Очень интересно. То есть дар есть, а знаний нет? - вопрос был непонятным. Особых талантов у меня никогда не было. Рисовала я плохо, пела никак, да и танцевать не умела. Хотя, в последнем утешает то, что не пробовала. А значит, есть шанс, что все не так уж и плохо. Так что уж дара у меня точно никакого не было. И это вселяло надежду. Сейчас мы разберемся во всем, черт поймет, что ошибся, расторгнет контракт и вернет меня домой.

Реальность спустила меня с небес на землю быстро и больно. Следовало бы помнить, что желания мои и раньше не особо спешили исполняться, чтобы делать это теперь. На мои радостные заверения в его ошибке, хвостатый лишь отмахнулся, заявив, что это невозможно и он никогда не ошибается. А потом, когда я ехидно намекнула, что из всякого правила бывают исключения, он недобро прищурился, стянул какой-то странный медальон с шеи и меня накрыло.

Кажется я забыла как дышать. Чужие эмоции нахлынули неожиданно и резко. Я терялась в чужой усталости, раздражении, которое медленно перетекало в злость. Эмоции я чувствовала, буквально ощущала всей кожей. Для меня они имели свой цвет и даже запах. Усталость была сероватой с коричневыми потеками, через которые прорывались красноватые всполохи раздражения, быстро наливавшиеся багрянцем злости. И пахло почему-то паленой шерстью. Виски сдавила боль, перед глазами поплыло, на лбу выступила холодная испарина и я, наверное, отключилась бы, не прекратись все это. Черт вернул медальон на место, а я смогла дышать.

- Ничего. В первый раз всем тяжело. Со временем привыкнешь и научишься это контролировать.

- Что "это"? - в горле стоял ком, мешающий говорить. Схватив полупустой кувшин я с удовольствием влила в себя почти все содержимое. Стало немного легче.

- Твой дар. Ты умеешь читать не книги. Людей.

И почему я совсем не рада?

- И зачем тебе нужна читающая? - теперь хоть понятно, почему я так не хотела подписывать этот треклятый договор.

Проклятье. Зачем я вообще из дома вышла. Лучше бы сидела в четырех стенах и носу на улицу не показывала.

- Я состою советником при Императоре и читающий значительно облегчит мне жизнь.

- И как же ты раньше-то в одиночку справлялся? - злости на него не хватает. Это получается он моей жизнью тут рискует, чтобы свою облегчить. Скотина!

- А я и не справлялся. - честный и совершенно равнодушный ответ. И мне сделалось нехорошо.

-То есть читающий у тебя был? - и дождавшись кивка, я задала вопрос, на который совсем не хотела знать ответа, - и где он сейчас?

- Он...ммм, больше не может выполнять свои обязанности. Дар со смертью теряется и даже если бы я смог найти талантливого некроманта, это ничего бы не дало.

И вот что-то мне подсказывает, что умер он далеко не своей смертью. Уронив голову на руки я почти физически почувствовала как чудо-трава меня отпустила. Захотелось выть, бить посуду и свернуть шею одной конкретной сволочи. Желание было сильнее меня и пустая тарелка полетела в черта, следом чашка. Цели не достигли не та, ни другая. Подлый хвостатый тип увернулся. В дело пошли столовые приборы. Кувшин с остатками странного напитка. Я даже стул собиралась пустить в ход. Но черт уворачиваясь от снарядов, отступал к двери и когда я взялась за предмет мебели, позорно сбежал, на прощание хлопнув дверью.

- Вернется - убью, - пообещала стулу и разревелась.

Ревела долго, прочувствованно, расположившись в одной из спален, той, что больше. Укутавшись в плед, свернулась на жесткой кровати и щедро поливала ее слезами. Там и уснула. Уже сквозь сон услышала как тихо скрипнула дверь, по полу, хрустя пострадавшей посудой прошелся мой хвостатый работодатель, позвал негромко, что удивительно, по имени и, не дождавшись ответа, отправился на поиски. Искать, почему-то начал с маленькой спальни, а когда обнаружил меня совсем не в ней, то возмущенно фыркнул, но будить не стал, даже не подошел. Потоптался в дверях, повздыхал и вышел. Дальше я уже ничего не слышала. Вырубилась окончательно.

А проснулась все под тем же взглядом пугающих глаз. Мелор, удобно устроившись в кресле, что так удачно располагалось у окна, с большой книгой на коленях с интересом меня рассматривал. Заметив, что я проснулась, поделился своим уд и в ител ь н ы м набл юде н ие м:

- Знаешь, а ты разговариваешь во сне.

-И что же интересного я тебе успела рассказать? - с пробуждением ко мне вернулась и простуда, лишь ухудшившая мое настроение. Переживать стресс и мириться со своей незавидной участью было бы куда как легче, будь я здоровой. Насморк и больное горло, лишь усугубляли положение.

- Не знаю. Что-то неразборчивое, - побарабанив пальцами по твердой, на вид кожаной, обложке книги, спросил, - Как ты себя чувствуешь? В состоянии выслушать меня спокойно?

Ответом ему была тишина. Говорить не хотелось, а кивнуть не было сил, потому я просто очень выразительно моргнула. Черт удивленно приподнял брови, но понял меня правильно.

- Начну, пожалуй, сначала. Наш мир погибал. Ресурсы истощили себя, магические потоки стали нестабильны. Даже природа отвернулась от нас, -говорил черт негромко, ровно, задумчиво глядя сквозь меня, - нам пришлось бежать. Найти подходящий мир было довольно сложно, но мы справились. Первое время все шло хорошо. Нам позволили остаться, дали возможность развиваться и жить.

Мелор затих, словно забыв обо мне и полностью погрузившись в воспоминания. Я терпеливо ждала, но все же не вытерпев кашлянула, напоминая о своем присутствии:

- А что было дальше?

- А дальше...- неприятно усмехнувшись, ушастый зло выплюнул, - дальше нам стали завидовать. Раньше бесплодная земля в наших руках возродилась, урожаи с каждым годом становились все больше. Многим людям это не нравится.

- Подумаешь. Вам-то какая разница?

- Это может стать проблемой. Серьезной, - Мелор был напряжен как струна. Казалось, только тронь и он зазвенит, - мы не понимаем людей, не видим смысла в их обычаях. Не доверяем им. И это взаимно.

- А я-то тут при чем?

- Ты человек, - сказано это было просто, как констатация факта, но мне почему-то стало обидно, - ты мыслишь так же как они, но ты чужая в этом мире, как и мы, а значит и нас ты тоже можешь понять.

- Это все очень хорошо, - перебила я недослушав, - но ты так и не объяснил, зачем тебе нужна читающая?

- Не мне, всему моему народу.

Класс. Вот только этого мне, конечно, и не хватало. Будем спасать целую расу. Блеск. Просто бесподобно. Хотя, как-то мелковато. Кому-то весь мир спасать нужно, а мне всего лишь популяцию хвостатых.

-Хорошо, - соглашаться с ним оказалось очень просто, - предположим так оно и есть. Но зачем вам нужна читающая?

-Мы не понимаем людей...

-Да-да, ты уже говорил. - нетерпеливо просипела я.

- И не доверяем им, - полностью проигнорировав мой выпад, продолжал черт, - но нам приходится вести с ними дела.

-И?

-И ты поможешь нам понять, стоит ли доверять представителям твоего вида, - раздраженно закончил Мелор.

-А кто сказал, что я стану вам помогать?

- Ты связана контрактом, - самодовольно напомнил этот бюрократ, - и не сможешь солгать мне.

-Да ну?

-Хочешь проверить? - хищная улыбка мне не понравилась.

-Как-нибудь потом, - сглотнув вязкую слюну я все же спросила, - а предыдущий читающий, как он умер?

- Зачем ты хочешь это знать? - черт напрягся и сразу стало ясно, что смерть читающего была далеко не естественной. Оставалось надеяться, что хотя бы быстрой.

-Должна же я знать, что ждет меня в будущем.

-Об этом не стоит беспокоиться...

-Это моя жизнь, позволь мне самой решать стоит о ней беспокоиться или нет, - Мелор прищурился, подобравшись в кресле, а я в который раз пожалела, что не дочитала договор. Вдруг мне нельзя повышать голос на свое начальство. Попросить ознакомиться с ним еще раз, что ли?

-Был отравлен.

Погруженная в свои мысли, я не сразу сообразила, что это и был ответ на мой вопрос.

- Отравлен, - как в каком-нибудь не очень глубокомысленном историческом романе. Если кого-то нужно убить, то легче всего его отравить. Или заколоть. Но отравить лучше. - Моя жизнь еще никогда не была такой увлекательной.

Заметив язвительную усмешку на смуглой физиономии, я зло закончила:

-И лучше бы никогда не становилась.

На что Мелор лишь развел руками. А за окном, словно в насмешку, вновь начался дождь. Ленивый и серый.

Глава третья. Принцип возведения стен, или Ломать не строить

- Сконцентрируйся, представь стену и несколько секунд просто удерживай ее: - порядком охрипший голос доносился будто издалека. Голова моя пульсировала болью, отчего стена представлялась серой и шершавой, но в непонятных, красноватых разводах. И что именно было тому виной - нарастающая мигрень или алый закат на горизонте - я не знала. Возможно, и то и другое.

Небольшая уютная поляна перед домиком уже не казалась такой прекрасной, как всего неделю назад. Быть может оттого, что каждый день с утра и до поздней ночи, вот уже седьмые сутки подряд, именно на этой поляне, мой излишне строгий учитель, который с предметом тренировок был знаком исключительно в теории, мучил меня, не давая спуску.

- Представила, - стена в сознании подрагивала, то и дело растворяясь, но все так же упрямо возвращалась на место.

- Хорошо. Приготовься, - момент, когда Мелор снимал амулет, я чувствовала уже исключительно интуитивно. Просто внутренности скручивались, в ожидании новой порции неприятных ощущений, которые не заставили себя ждать и на этот раз. Перед глазами полыхнуло бледно-красным и сначала я решила, что это просто закат, но потом пришел запах. Резкий, чуть кисловатый, неприятный. Так пахли усталость и злость. За прошедшие дни я очень хорошо научилась их различать. Меня передернуло.

- Надень обратно!

- Ну сколько можно! - на последок вспыхнуло ярким багрянцем гнева и все исчезло. Мелор надел амулет и я открыла глаза, - неделя! Мы уже неделю пытаемся поставить тебе блок! Как можно быть настолько бездарной?!

Сидя на траве передо мной, он чуть отклонился назад, щуря свои устрашающие глаза. Легкий ветерок ерошил выбившиеся из косы пряди, которые лезли в лицо, заставляя Мелора морщиться и фыркать, что сводило на нет всю его внушительность.

- Я бы попросила...

- Попроси у создателя мозгов!

- Мелор!

- Варя!

- Я же не виновата, что не получается!

- Если бы ты лучше соображала...

- Если бы ты лучше объяснял! - злое, раскрасневшееся лицо моего персонального мучителя исчезло, голова взорвалась острой болью, в нос ударил тухлый запах незнакомого, но пугающего чувства, перед глазами поплыл сероватый цвет усталости, грязно-зеленый - голода и буро-желтый, с вкраплениями черного, того самого непонятного чувства. Отвратительного, пускай еще и не опознанного.

- Смотрите-ка, я тут отродье с девкой нашел, - на нашу уютную поляну вывалились трое потрепанных мужичков самого что ни на есть бандитского вида. Тухлый запах только усилился, а я уже не была уверена, пахнут ли так их эмоции или же они сами.

- Варя, иди-ка ты в дом, - напряженный Мелор, одним плавным движением, которому мне не научиться и за всю жизнь, поднялся с травы, повернувшись лицом к незнакомцам.

Пошатываясь, я повторила маневр хвостатого, не так изящно, в процессе чуть не свалившись обратно, и медленно, поплелась в сторону дома. Чужие эмоции накатывали изматывающими волнами, сжимая внутренности и лишая сил. От душившей меня вони темнело перед глазами.

Укрывшись за прочной дверью, медленно осела на пол, привалившись спиной к теплому дереву. Устойчивая преграда, способная остановить неприятеля, была не в силах укрыть меня от чужих эмоций. В ушах появился неприятный звон. Все тело мелко подрагивало. Никогда раньше я не чувствовала никого так долго. Недовольство, раздражение, злость переходящая в отчетливое и даже какое-то приятное для незнакомца, желание убить. Короткая вспышка удивления, боль, острый страх и темнота. И все эти эмоции были щедро приправлены чем-то темным, нездоровым, грязным. Болезненный и испуганный крик оказался для меня облегчением. Он принес с собой покой.

Когда Мелор открыл дверь, я так и вывалилась ему под ноги, блаженно щурясь. В себя приходила довольно долго и даже знать не хотела, чем же все это время занимался мой босс. Да, босс. Буду его теперь так звать. Кровавые разводы на некогда белой рубашке задушили последние признаки любопытства. Я всегда придерживалась правила: меньше знаешь, дольше проживешь. В этом конкретном случае, это правило вполне можно было понимать буквально.

- Все так плохо? - склонившись надо мной, Мелор поскреб подбородок пальцами с тонкой, темной окаемкой под заостренными ногтями. Когда мы занимались на поляне, ногти его были идеально чистыми.

- Все хуже, чем мне бы хотелось, - каждая мышца в теле болела. - Я и не подозревала, что чувства чужих людей - это так больно.

- Это с непривычки. Со временем станет легче.

- Ага. Со временем я стану мазохисткой.

- Для тебя это лишний стимул научиться защищать себя от чужих эмоций.

- Стимул? Ты заставлял меня заниматься, даже когда я болела. Да мне плохо становиться от одного упоминания о стене. Причем неважно о какой: деревянной, кирпичной...в сознании, - белые, чужие глаза с темным, расширенным зрачком, уже не казались такими страшными. В этот момент, на полу, после яростной атаки чужих эмоций, меня не пугало уже ничего.

- Ты бездарная, бестолковая, безголовая...

- Я так понимаю, сегодня у нас все слова на букву «бэ»?

Мелор запнулся, сглотнул очередной «лестный» эпитет и с несчастным видом посмотрел на меня. Ненадолго мне даже стало его жалко. Мучается тут со мной человек... не человек, а я этого не ценю. Но, жалость исчезла, будто ее и не бывало, когда я вспомнила, что, в общем-то, это меня вытащили из привычной среды обитания, нагрузили какими-то непонятными обязанностями, да еще и недовольны, что я все с лету не усваиваю. Мысль о том, что меня тут в любую секунду еще и убить могут каким-нибудь интересным способом, была последней каплей. Больше никогда не жалеть хвостатого я зареклась навсегда.

Дэвалиец по национальности (тут они гордо именовались дэвалийской расой) и черт по натуре, Мелор умудрялся раздражать меня просто так, одним своим присутствием. Просто потому, что я помнила кому обязана всеми вдруг появившимися проблемами, а мой хвостатый босс не спешил улучшать отношения со своей подопечной. И закрадывались порой подозрения в мой измученный постоянными тренировками мозг, что это не просто так, что проблем в моей, вдруг ставшей такой опасной, жизни намного больше, чем я пока понимаю.

- Варя, тебе необходимо сосредоточиться. Ты уже должна была научиться ставить стену, - со вселенской тоской в голосе поведал мой персональный мучитель, прогуливаясь между деревьями. Высокие стволы с неровной, будто шелушащейся корой глиняного цвета сильно напоминали сосны, вот только вместо ароматных иголочек их ветви украшали тонкие, темно-зеленые листики каплевидной формы.

После вчерашнего нашествия нежданных гостей, Мелор решил больше не заниматься на поляне, утащив меня за дом в рощицу, состоящую из вот таких, высоких незнакомых, но все же чем-то родных деревьев исполинского размера. Зачем он это сделал, я так и не поняла. Поляна была все такой же, о вчерашней потасовке на ней не напоминало ничего. Даже трупов не было. Я специально всю поляну еще с самого утра проверила, под каждый куст залезла, но так ничего и не нашла.

- Я же пытаюсь! - устроившись удобнее на поваленном бревне, я в который уже раз закатала рукава огромной рубахи, пожертвованной Мелором. В этот безумный мир я попала совершенно неподготовленной ни морально, ни материально. А разгуливать по летнему лесу, под палящим солнцем в теплой толстовке было довольно проблематично. Зато теперь я была обладательницей безразмерного балахона, который на своем хозяине смотрелся вполне приличной рубашкой, подчеркивая все его достоинства. На мне же она висела излишне просторным халатом, и доставала до колен. Даже шнурок, который черт вплетал в волосы и, который я беззастенчиво у него увела, чтобы перевязать это безобразие, и хоть как- то облегчить себе жизнь, не сильно помогал.

- Ты плохо пытаешься. Отвратительно. Твой предшественник за неделю не только научился ставить стену, но и успел овладеть точечным считыванием! А ты...

- А я не хочу закончить как мой предшественник, - перебила его, чувствуя, как меня начинает потряхивать. Постоянное давление со стороны этого деспота, не прекращающаяся мигрень и общее разбитое состояние не сильно способствовали мирному настрою. Подскочив с бревна, я сжала кулаки, чувствуя, как подрагивают пальцы и тихо, просто потому что боялась сорваться на визг, прошипела, - он был весь такой талантливый и одаренный, а яд проморгал. Ну и какой толк в его таланте на том свете?!

Мелор застыл между двумя деревьями и пристально ко мне пригляделся, словно только сейчас увидел. Нахмурился, и произнес, просто и очень искренне:

- Я не хотел, чтобы так вышло.

И меня отпустило. Злость прошла, а на ее место нагрянула апатия. На бревно я плюхнулась со смирением жертвенной овцы и, подозреваю, с выражением тупой покорности судьбе на физиономии. Не хотел он, чтобы так вышло. Дурак.

- Варь, ты в порядке?

- Не в порядке. Совсем не в порядке и уже никогда не буду в порядке, - монотонно пробубнила я, почти с любовью лелея свою обиду на весь белый свет. На секунду почувствовала себя глубоко несчастной жертвой обстоятельств и меня передернуло. Жалеть себя резко расхотелось, загнав поглубже бесполезные и, прямо скажем, постыдные мысли о своей горькой судьбе, я как можно бодрее предложила, не до конца веря, что сама это говорю, - давай лучше продолжим. Должна же эта проклятущая стена у меня хоть когда-нибудь установиться.

Мой хвостатый босс усмехнулся, и присев рядом, миролюбиво предложил:

-Давай продолжим. Сконцентрируйся...

Остаток дня я упрямо не желала удерживать стену под натиском чужих эмоций, шипела сквозь сжатые зубы, плевалась, но упорно старалась уяснить принцип действия моей единственной защиты от возможного помешательства. Минутная слабость, о которой не знал никто кроме меня, оказалась лучшим стимулятором, нежели все нотации Мелора. Чувствовать себя тряпкой было отчаянно неприятно.

- Ровненькая, гладенькая, серенькая, - уставившись осоловевшими глазами в противоположную стену, я сидела за столом, перед давно остывшей кашей и, раскачиваясь из стороны в сторону, пересохшими губами бормотала одно и тоже, как заведенная. Стена в сознании, разорви ее динамитом, все так же падала, стоило Мелору лишь снять медальон.

Теперь я думала о ней постоянно. Она мне даже снилась. Вот и сейчас, стоило моему боссу отлучиться в деревню за провизией, как я отложила ложку, позабыла недоеденный завтрак и принялась призывать неуступчивую стену.

- Убиться можно! - поздоровавшись с деревянной столешницей лбом, я, измученная бесполезными стараниями, готова была уже завыть, когда почувствовала чужое присутствие.

Пахнуло осенью. Именно так. Потому что запах прелой листвы и недавно прошедшего дождя я не спутала бы ни с чем. Чужая усталость, глубокая, казалось въевшаяся в кости, навалилась на плечи. Это была не обычная усталость путника, которому для того чтобы отдохнуть достаточно теплого обеда и мягкой кровати на ночь. Это было что-то более глубокое и безнадежное. Я подобралась не зная, что мне делать. Тот, кто медленно приближался к нашему домику, не был злым. По крайней мере в данный момент. А Мелор, как на зло, все где-то пропадал.

План созрел почти мгновенно и незваного гостя я встречала с огромной, тяжелой скалкой наперевес. Дверь приоткрылась и в проеме появился незнакомец, да так и замер, удивленно глядя на воинственную меня. Повеяло суховатым, крошащимся на языке, удивлением и здоровой долей скептицизма, окрашенного в ровный сиреневый цвет.

Не смущаясь, я для острастки два раз шлепнула скалкой по ладони. Не сильно, но, как я надеялась, внушительно. Надеялась я зря. Скептицизм посветлел, расцветая рыжеватым, с вкраплениями зеленого. Запахло лимоном и чем-то еще, пряным и приятным. А я узнала-таки как выглядит насмешка. Стало немного обидно, но хамить с ходу я не решилась.

Высокий, брюнетистый индивид с породистой, надменной рожей, но удивительно красивыми золотистыми глазами, был чем-то смутно похож на Мелора. Кожа у данного представителя дэвалийской расы была на пару оттенков светлее, чем у моего знакомца, а хвост, вместе с кисточкой, темными, в тон длинным, заплетенным в косу волосам. Зато уши, острые и чуть лопоухие, ничуть не хуже мелоровских, притягивали взгляд. Набраться наглости и попросить у черта потрогать его самую лучшую часть я так и не решилась, осмеливаясь лишь мечтать об этом. А теперь моим глазам предстал еще один обладатель данного чуда, лишь подогревая интерес. Если они все с такими ушами ходят, то, возможно, когда-нибудь я даже умудрюсь их пощупать.

- Где Мелор? - спросил он, вырывая меня из приятных размышлений. Небрежным жестом перекинул за спину косу и зашел в дом, тихо прикрыв за собой дверь. Голос у незнакомца был приятный, глубокий, хорошо поставленный. Не удивлюсь, если ему часто доводилось толкать речи перед большой публикой. Вот только манеры его оставляли желать лучшего.

- И вам здрасте, - едко выдала я, закинув свое деревянное оружие на плечо. Меня одарили цепким взглядом, а по комнате разлился удушливый запах неодобрения.

Не смущаясь, я недружелюбно скалилась хвостатому типу, имеющему наглость прессовать меня своими эмоциями, и тихо зверела. От сменяющих друг друга запахов и расцветающих перед глазами короткими вспышками цветов чужих эмоций уже кружилась голова. А я, по-шире расставив ноги, но, все же, чуть пошатываясь, следила за подрагивающим хвостом с темной, пушистой кисточкой и старалась выстроить эту проклятущую стену, чтобы перестать уже чувствовать незнакомца. Это просто сводило с ума.

Стена трещала, крошилась бесполезным щебнем и продолжала пропускать чужие эмоции.

- Послушай, девочка, - поджав губы, этот поставщик неприятных ощущений, шагнул вперед. Я инстинктивно отступила, тихо и вдохновленно матерясь сквозь сжатые зубы. Не знаю услышал ли он меня и если услышал, то понял ли смысл моих слов, а может ему просто не понравилась моя озверевшая физиономия, но хвостатый вспыхнул раздражением и это оказалось последней каплей. Перед глазами заплясали темные точки, меня повело.

- Варь, сегодня готовить будешь ты, - как дверь открылась я уже не видела, только голос Мелора доносился словно через вату, - с меня вполне хватило скандала с прода...

На секунду воцарилась абсолютная тишина. Мой босс осмысливал увиденное, а я не стала ждать, продолжения. Я упала на пол, чувствуя как сознание отключается. Последнее что услышала, был сдавленный стон:

Шаттис - дэвалийская богиня. Проматерь всего сущего. Изображается как молодая. простоволосая женщина в свободных струящихся одеждах. Великодушна, сострадательна и справедлива. Подношения богине состоят из овощей и фруктов.

з.ы. а вообще, повезло хвостатым с богиней.

Глава четвертая. У(с)покоить по возможности

В себя пришла в оккупированной мной комнате. Жутко хотелось пить, голова кружилась, а лоб холодило от выступившей испарины, но я уже никого не чувствовала и это было так прекрасно, что все остальное отходило на второй план.

Из комнаты выходила с намерением вызнать, что за неприятный брюнет заявился в наш уютный домик и натурально меня довел. Последствия его присутствия в непосредственной от меня близости, до сих пор отдавались мучительным покалыванием во всем теле.

— Это не выход! — Громкий и очень возмущенный голос Мелора застиг меня врасплох. Я застыла у стены, не дойдя всего пары шагов до двери, ведущей из небольшого коридорчика в комнату, совмещающую в себе кухню, столовую и гостинную до кучи. А голоса, что примечательно, доносились именно оттуда и не замолкали. Хвостатые не знали, что я снова с ними, в смысле, что в себя пришла, и, не стесняясь, орали на всю громкость.

— Эта дикарка не переступит порог моих покоев! — Бесновался незнакомый тип. А я тихо офигевала, не понимая, зачем бы мне вообще в его покои ломиться? Что я там могла забыть. Ну, чисто теоретически? По всему выходило, что совершенно ничего и страхи контуженного на всю голову дэвалийца беспочвенны.

— Она читающая, тебе придется с этим смириться, — это уже Мелор, пытался втолковать что-то своему приятелю. И, что самое удивительное, хвостатого совершенно не смущал выпад брюнета. В голову закралось нехорошее подозрение. Неужели, в покоях этот брюнетистого черта, есть что-то интересное?

— Читающая? Малахольная девица, которая не удосужилась почти за две недели научиться ставить простейший блок?!

— Вэлах, она старается, — с укором заметил мой босс.

А я за это время умудрилась сделать для себя уже целых два вывода: во-первых, брюнетистого чертазовут Вэлах, и, во-вторых, Мелор, все же, душка. Вон, даже защитить меня пытается. Нет, он, конечно, сволочь еще та, но я его уже немножко люблю. Для лютой ненависти у меня теперь есть этот хамоватый Вэлах.

— Тем хуже, — не унимался тем временем, предмет моих негативных эмоций, — если бы она была просто ленивой, ее еще можно было бы перевоспитать, но если она бездарна...

— Дай девочке шанс!

— Мелор, ты понимаешь, что меньше, чем через три месяца прибудут послы от короля. К тому времени у нас должен быть полноценный читающий, а не это...это недоразумение, — и добавил, уже без прежнего негодования, — и почему именно девчонка? Я надеялся, что ты найдешь кого-нибудь похожего на Ярека*.

А мне посчастливилось узнать, как же, все-таки, звали моего предшественника. Надо же, Ярек.

— Я тоже надеялся, — признался мой хвостатый наниматель, — но на призыв ответила именно она.

Сказал и тут же хмыкнул, видимо, вспомнив, как я отреагировала и на призыв, и на предложение работы, и вообще на все в целом. Я тоже вспомнила и скривилась. На кухне ненадолго воцарилась тишина, а потом Вэлах, тяжело вздохнув сдался:

— Хорошо. Пускай это будет она. У нас есть еще две недели.

— У нас? — Не понятно чему удивился Мелор, — а тебе разве не нужно возвращаться?

— Ничего страшного не случиться, если меня не будет каких-то две недели, — непримиримо выдал Вэлах, — я хочу лично проследить за тем, чтобы девчонка всему научилась. К тому же, ее неплохо было бы поучить манерам.

— Благополучие империи должно быть для тебя приоритетным. Ты должен...- с укором начал мой босс, но был перебит.

— Я прекрасно знаю, что и кому должен. И, поверь, империя не развалится, если меня не будет пару недель. Я оставил все необходимые распоряжения. Ничего страшного не произойдет.

Мелор страдальчески вздохнул, а я усиленно пыталась переварить полученную информацию. Если...если я все правильно поняла, то это я совсем недавно практически угрожала скалкой императору всей хвостатой популяции дэвалийцев? Ммм, а мне есть чем гордиться.

А ведь так и не скажешь, что этот хамоватый тип, какая-то высокопоставленная шишка. И где, спрашивается, свита? Ну, понятно, я никого сейчас не чувствую, видимо, самый главный черт разжился где-то медальончиком, но раньше-то я тоже кроме него никого не чувствовала. Странно все это.

Общаться уже ни с кем не хотелось. Хотелось лечь и подумать. Дав задний ход, я добрела до комнаты и тихо притворив за собой дверь, почти доползла до кровати и свалилась на нее, как подкошенная.

Нас почтил своим визитом сам император, остался нами недоволен и вознамерился лично проследить за ходом обучения. Наверное, мне должно было бы быть лестно, но почему-то не было. Даже наоборот. Очень хотелось, чтобы злосчастный Вэлах свинтил обратно в свою империю, заперся в своих покоях, наказав всем и близко к дверям не пускать одну конкретную читающую. И мы бы больше никогда не встретились.

Погрузившись в приятные фантазии, в которых брюнет шалым зайцем носится по всему замку, дабы избежать встречи с ужасной мной, я не заметила, как дверь приоткрылась и вошел Мелор. Поняла, что нахожусь в комнате не одна, только когда возмущенный голос моего несносного босса, проник в светлые мечты, возвращая в этот недружелюбный мир, где никто от меня бегать не будет, скорее уж меня с удовольствием погоняет.

— И давно ты в себя пришла?

— Ммм, только что.

— Врешь, — безапелляционно припечатали меня, — после обморока так нагло не улыбаются.

— Ну, не только что, — созналась неохотно, — но недавно.

Тяжко вздохнув, босс строго велел:

— Поднимайся и пойдем.

Куда мы сейчас направимся я и так знала — знакомиться с нашим хвостатым императором.

Вэлах ждал нас на кухне. Сидел на моем стуле, крутил в руках мою кружку и снисходительно рассматривал мою персону. И, если первый и второй пункт еще как-то можно было вытерпеть, то эта снисходительность просто бесила. Хотелось подойти, ухватить его за уши и хорошенько проехаться этой кислой, аристократичной рожей по столу, чтобы навсегда стереть с его лица это выражение.

— Итак, Варвара, познакомься, — о моих жестоких мечтах Мелор не знал, а потому вещал совершенно спокойно, даже расслабленно, — позволь представить тебе нашего императора, - и, указав на все так же сидевшего за столом черта, торжественно провозгласил, — Вэлах Нирааш Черный.

В комнате воцарилась звенящая тишина. От меня чего-то ждали, а чего я не знала, да и знать не хотела. Я же дикарка, к тому же малахольная, какой с меня спрос? Тишина неприлично затянулась, неловко стало даже мне, а покрасневший и гневно сопящий Мелор уже готовился на меня рычать, потому я спросила. Просто то, что первым пришло в голову:

— А почему Черный? — С подозрением разглядывая их хвостатое сиятельство, я очень надеялась, что у этого прозвища есть какая-то увлекательная история. Ну не в честь окраса же его так назвали, в самом деле. Или в честь? Судя по тому, как скривилось лицо Вэлаха, а рядом забулькал Мелор, поняла, что подозрения мои очень даже могут оказаться реальностью, потому поспешно добавила, — ладно, не хотите говорить, не надо. Пускай это и дальше будет вашей маленькой тайной.

— Чего и следовало ожидать, — сумрачно выдал наш обидчивый император, зло глянув на моего босса, — никакого воспитания. И ты собираешься тащить ЭТО в

замок.

— Вэлах, она всему научится, — начал Мелор, но был перебит уже мной:

— Мелор, пока не случилось страшное, ты мне только скажи, у вас тут как? — Лениво поинтересовалась я, брезгливо рассматривая новый образец хвостатого сапиенса. Вэлах отвечал мне тем же, — босс моего босса не мой босс? Или все намного печальнее?

— Что?

— Ну, та бумажка, которую ты меня подписать заставил, она только на тебя распространяется или на этого тоже?

— На этого? — Вэлах медленно поднялся, недобро глядя на меня, — я император!

Оглядев высокую фигуру, застывшую по ту сторону стола, я особое внимание уделила темно-серой рубахе с тонкой вышивкой по широким рукавам и стоячему воротнику, и темным, свободным штанам, с тисненым кожаным ремнем. Одежда, хоть и пропыленная, все же выглядела дорогой, даже на мой взгляд. Вот только меня это не особенно волновало, как и злой взгляд Вэлаха. Он не понравился мне сразу, с первого взгляда, да и свой позорный обморок я ему никогда не прощу. Приперся тут черт ушастый, задавил меня своими эмоциями, а теперь еще возмущается. Закончив осмотр, нагло поинтересовалась:

— А какие есть доказательства?

— Что? — Непризнанный император вздрогнул, его правый глаз дернулся и у меня угрожающе потребовали, — повтори!

Вот лучше бы он этого не говорил, честное слово. Нет, я не повторила, я просто стала развивать тему, любуясь тем, как вытягивается лицо у жертвы моего плохого настроения.

— Вот я читающая. У Мелора, — я даже пальцем в бок стоявшему рядом со мной боссу ткнула, чтобы закипающий мозг Вэлаха осознал кого я имею в виду, — документ по этому поводу имеется. А где ваша бумажка?

Глаз у брюнетистого черта дернулся еще раз и он зарычал. Мелор рядом со мной застонал, вторя своему императору. А я очень порадовалась, что Вэлах надел медальон, в противном случае меня бы уже давно снесло шквалом его эмоций. Лицо, шея и, что умилило больше всего, уши брюнета заалели от едва сдерживаемого гнева. Как же он злился, я даже залюбовалась.

— Вэлах, успокойся, — мой драгоценный босс как-то побледнел, — она не хотела тебя обидеть...

— Враки, — а хамить, так хамить, решила я, почему-то свято веря, что мне за это ничего не будет, — я очень хотела его обидеть. Я мечтаю об этом с самой первой минуты, когда этот хвостатый сапиенс порог переступил. Я готова обижать его каждый день, без перерыва на сон и отдых. Я согласна даже...ой!

Не дослушав, на что же я там согласна Вэлах бросился вперед. Очень быстро бросился. Даже при том, что нас разделял стол, который ему нужно было обогнуть, а я, заметившая его маневр почти сразу, так как на него во время разговора и смотрела, бросилась к выходу и, по всем правилам, должна была не только выскочить на улицу, но еще и среди деревьев затеряться, оказалась пойманной прямо в дверях.

Вэлах, разъяренным изваянием возник у меня на пути, не успевая тормознуть или сменить направление, я только пригнулась, надеясь проскочить у него под рукой и вылететь из домика. Благо, дверь открывалась от себя. Но не повезло.

Меня перехватили поперек туловища, вздернули вверх, выдавливая весь воздух и, повернувшись к выходу, вознамерились нести куда-то в лес. Предположительно, чтобы прикопать под сосной, ну или под тем деревом, которое здесь сосну заменяет.

— Вэлах, не трогай ее, — взволнованно попросил Мелор. Обвиснув комнатной собачкой под мышкой у оскорбленного величества, я хорошо видела бледное лицо блондинистого черта, — она же девушка.

— Не бойся, ничего ужасного я с ней не сделаю, — прорычал в ответ взбешенный император.

— Вэлах! — Дверь за нами закрылась, едва не хлопнув меня по носу, а мне стало обидно, но еще не стало страшно. Мой босс даже не вышел вслед за нами на крыльцо, чтобы хотя бы посмотреть в какую сторону несут его ценного работника.

А несли меня и правда в лес и, судя по направлению, к речке. Это я точно знала, потому что ходила туда каждый вечер, после безумных и бессмысленных тренировок, послушать тихое журчание кристально чистой реки и охладить ноги в приятно-прохладной воде. А сейчас, кажется, меня будут топить. Топиться отчаянно не хотелось, но вырваться из стального захвата не удавалось. Я изворачивалась, дергала ногами, пару раз даже за держащую меня руку ущипнула, но все, чего добилась — обидный шлепок по попе, после которого я благополучно притихла. Ненадолго. Перед глазами периодически мелькал темный хвост с пушистой кисточкой, наталкивая на нехорошие мысли. Мы были уже на полпути к месту моего притопления, когда я, психанув, решила действовать жестко. Когда перед глазами вновь мелькнула самая интригующая часть любого дэвалийца, я дернулась, ухватила хвост, еще успела удивиться, как он похож на ощупь на кошачий и свалилась на землю, выпав из вмиг ослабевших рук. Вэлах замер. Только уши дергались как сумасшедшие. Не зная, что делать, я несильно потянула хвост, чуть расслабила руку, пропуская его между пальцами. Император вздрогнул, уши встали торчком, а ошалевшее сиятельство обернувшись глянуло на меня круглыми, потемневшими до глубокого янтарного цвета, глазами и хрипло прошипело, коротко выдохнув:

— Пуссссти.

Я сглотнула, не отрывая глаз от напрягшегося дэвалийца, хорошенько дернула на прощание хвост и, выпустив его из пальцев, рванула в кусты, пока жертва моего эксперимента приходила в себя.

Убежала я недалеко. Не рассчитав скорость и коварность неровной земли. Вывалившись на невысокий обрыв, булькнула в воду, даже не успев удивиться. Вынырнув и отплевавшись, с грустью поняла, что вполне могу сама себя утопить, без всякого содействия оскорбленного сиятельства. Когда на крутой берег, с которого я так неизящно шлепнулась в реку, вышел Вэлах, я только и успела, что откинуть потемневшие от воды волосы за спину. Каштановые с медным отливом, который мне всегда так нравился, теперь они стали однотонно-темными. Я стояла по колено в прохладной воде, отжимая край мелоровой рубахи и бросила это занятие только когда хвостатый тихо хмыкнув, привлек к себе мое внимание.

Обозрев открывшуюся ему картину, Вэлах медленно, с похоронным выражением на породистом лице, спрыгнул в воду, не удосужившись даже сапоги снять. Я сбежать не успела. Просто стояла, таращась на этого ненормального и потеряла драгоценные мгновения. Меня вновь перехватили поперек туловища, хорошо хоть в этот раз я могла видеть, куда мы бредем. А шли мы вперед. В смысле, вглубь. Что особой радости не вселяло.

Скосив глаза на озверевшего Вэлаха поняла удивительное —, а мне все еще не страшно. В смысле, разозлить-то я его разозлила, вряд ли наша хвостатая светлость привыкли к такой наглости, но убивать меня за это точно не будут.

Когда Вэлах вошел по пояс в воду, я попыталась извернуться и забраться на этот танк, чтобы повторно намокнуть как можно позже. Перехватив поудобнее и отцепив мои руки от своей рубашки, этот садист предвкушающе улыбаясь макнул меня в реку. Вода над головой сошлась быстро и так же быстро меня вздернули вверх, чтобы сразу же макнуть повторно. Я булькала, я царапалась, я кашляла и рычала, а меня усердно макали в воду, с видимым удовольствием наблюдая как я отплевываюсь, не в силах выдавить из себя ни одного слова. Каждый раз, вздергивая меня вверх, Вэлах монотонно бубнил:

— Это тебе за доказательства. Это тебе за сапиенса. Это тебе за наглость. Это тебе за хвост!

Экзекуция закончилась довольно быстро, в последний раз притопив мою, уже почти не сопротивляющуюся тушку, Вэлах потащил меня на берег. Сгрузил на траву и уселся рядом, отерев воду с лица. Выровняв дыхание я придушенно прохрипела:

— Псих ненормальный.

— Еще хочешь? — Беззлобно огрызнулся этот энтузиаст.

— Нормальнее от этого не станешь.

— Откуда ты такая взялась только?

— У Мелора спроси, он знает, — рассматривая небо, виднеющееся в просветах между крон, я все же спросила, — и зачем надо было это делать?

— Сначала я просто хотел тебя припугнуть. А ты сбежала.

— И ты решил меня утопить!

— Не утопил же. Просто подумал, что холодная вода тебя успокоит.

— Успокоитель, блин, — буркнула я вяло. Просто чтобы последнее слово осталось за мной.

Вэлах хмыкнул и остался при своем мнении. Ну и я спорить не стала. Играть с хвостатым в Герасима и Му-му больше не хотелось. Помолчали еще немного и я, не утерпев, задала следующий интересующий меня вопрос:

— А сам зачем в реку полез? Я ведь и так в воде была, — запнувшись, язвительно закончила, — сама себя успокоила.

— Мне тоже надо было успокоиться.

Не найдясь с ответом, я только тихо хихикнула. Мне было так умиротворяюще хорошо. Тугая пружина где-то внутри, появившаяся сразу же как я оказалась в этом мире и скручивающаяся все больше с каждым днем, куда-то исчезла. Впервые за столько дней мне было совершенно спокойно. И все, что для этого требовалось — вывести из себя самого главного хвостатого типа. Миссия была выполнена, теперь я хотела только есть.

— Ну что, вашество, думаю, нам пора возвращаться.

На ноги я поднялась первой и первой же протянула руку удивленному Вэлаху. Стоять с протянутой рукой было глупо, но я не отчаивалась и миролюбиво намекнула:

— Мир?

Рукопожатия не состоялось. Странно на меня глянув, хвостатая светлость поднялись сами, встряхнулись и коротко кивнув, направились в сторону домика, оставив меня переваривать случившееся.

Я так и не поняла, что это было. Меня послали? Или у них тут просто так не принято? Отвечать на все мои вопросы было некому. А единственное, что я могла сделать, так это поспешить вслед за наглым чертом. Хвостатый утолитель, былин.

Пред светлые очи Мелора мы предстали мокрые, но мирные, что определенно порадовало моего босса. Окинув нас цепким взглядом, он услал меня переодеваться, от щедрот своих выделив еще одну рубаху.

Если в скором времени не обзаведусь собственными вещами, то рискую перетаскать у хвостатого все рубашки. Вряд ли он такому обрадуется.

Интересно, а содержание читающему назначается? Или я за спасибо буду работать на благо хвостатой нации?

С такими мыслями и покинула отведенную мне комнату, отжимая прямо на ходу волосы. На кухню входила, оставляя за собой тонкую дорожку из капель. Вода быстро впитывалась в сухое дерево и через пару минут о моем великом походе ничего не напоминало.

Мой босс же, вряд ли скоро забудут мое появление. Мокрые вещи я дальновидно развесила на верхней перекладине открытого окна. Через час, или чуть меньше в него как раз должно было начать светить солнце, что было мне только на руку. Джинсы, носки и кроссовки были ничуть не суше мелоровой рубашки и надеть, кроме пожертвованной одежки, мне было нечего. Босс об этом не мог не знать и, потому, его реакция на мое появление сама по себе казалась странной.

Выпустив из рук поварешку, которой он что-то помешивал в кастрюльке, Мелор круглыми глазами уставился на мои голые ноги. Хвост нервно дернулся и обвился вокруг ноги хозяина:

— Эт-то что такое?

Так и застыв в дверном проеме, я оглядела себя, поправила край рубашки, вполне целомудренно прикрывавший коленки и напомнила:

— Вся моя одежда мокрая.

— Но это недопустимо!

— Вот когда разживусь в вашем мире вещичками, тогда и буду одеваться допустимо, — отмахнулась я от его возмущения, подходя ближе к массивному, каменному агрегату, который и заменял здесь плиту. Вся его поверхность, состоящая из вплавленного в камень темного матового стекла, равномерно нагревалась, стоило только переключить маленький рычажок. Иметь дело с этим чудовищем я все еще боялась, отказываясь готовить в одиночку. Мелору пришлось с этим смириться.

— Но, Варя! — При моем приближении он почти вжался в камень, чуть не опалив волосы и возмущенно поведал, — это же неприлично!

— Да мы об этом никому не расскажем! — Клятвенно заверила его я, размышляя о том, чтобы случилось с этим хвостатым чудом, окажись он летом на пляже в моем мире. По всему выходило, что сердечный приступ ему был бы обеспечен. Перекинув мокрые волосы через плечо я поежилась, чувствуя как ткань рубашки на спине медленно намокает, и решила отвлечь себя от некомфортных ощущений одним маленьким, но очень интересующим меня вопросом. — Ты мне лучше скажи, неужели этот твой Вэлах и правда император?

— Он не мой, — поспешно открестился от такого подарочка босс.

— Конечно, он достояние всей вашей хвостатой популяции, — не подумав кому это говорю, ляпнула я и тут же зажала рот ладонью.

— Варя, — и столько укора было в его голосе.

— Прости. Он достояние всей вашей дэвалийской расы.

Ответом мне был тяжелый вздох. Но я планировала докопаться до истины не отвлекаясь на чужое недовольство.

— Так что, он правда император?

— Почему ты считаешь, что это не так?

— Ну... — я замялась, не зная с чего начать, потому решила с самого, на мой взгляд, главного, — какой бы император собственноручно пошел топить неугодного? Приказал бы подданным и все дела. И вот, кстати, да. Где его свита? Как бы он мог так спокойно уехать в одиночку? И, вообще, не похож он на императора. Вредный, конечно, наглый и шуток не понимает, но это же не показатель.

— А ты, значит, императора себе другим представляла? — Полюбопытствовал Мелор, возвращаясь к готовке. В кастрюльке что-то булькало, распространяя по кухне ароматные запахи.

— Ага. Император же должен быть таким, чтобы прямо сразу было понятно, кто перед тобой. А когда это недоразумение к нам заявилось, я его сначала за бандита приняла, — покаялась я, сунув нос в кастрюльку.

— Ты ему об этом главное не говори, — посоветовал Мелор, оттеснив меня от плиты, велел, — иди лучше сядь. Обед почти готов.

— И все равно, ты меня не убедил, — к столу я все же пошла и почти дошла, когда от дверей послышался голос нашего неординарного правителя:

— Что происходит?

Я напряглась, приготовившись к еще одному шокированному дэвалийцу. Повернувшись к хвостатому, гордо вскинула голову, уперев руки в бока, даже ноги пошире расставила. Вопреки ожиданиям, Вэлах не ужаснулся, только осмотрел то безобразие, которое я собой представляла и сказал, почему-то Мелору:

— Ей нужно будет заказать гардероб.

Больше он в мою сторону не глядел. Даже стул поставил так, чтобы сидеть вполоборота и видеть исключительно Мелора. Обижаться я не стала, решив припомнить ему все потом. Моего босса такое положение дел удивило не меньше меня. Выжидательно глянув в мою сторону, да так ничего не добившись, он стал сверлить взглядом Вэлаха. Так весь обед они и играли в гляделки, а я ела. С аппетитом. Изредка бросая недружелюбные взгляды на сидящего совсем рядом и так виртуозно игнорировавшего меня императора. Вот уж точно — черт.

— Варь, думаю, сегодня мы не будем тренироваться. Тебе стоит отдохнуть, — нетерпеливо ерзая на месте, обрадовал меня Мелор, с трудом дождавшись, когда опустеет моя тарелка. Я радостно квакнула и, вскочив с места, сгребла посуду, но была остановлена непреклонным, — Я все помою. Иди!

Ну, я и пошла. Недалеко. Прикрыв за собой дверь, так и замерла, чувствуя, что с жизнью такой, я вполне могу стать не читающей, а подслушивающей.

— Что это было? — Любопытный Мелор не заставил себя ждать. Вопрос был негромким, но хорошо различимым в полной тишине.

— Что? — Император легко сдаваться не собирался.

— Когда вы вернулись все мокрые, мне показалось, что ваш...ммм, — мой босс замялся, но быстро нашел слова, — ваш конфликт был разрешен.

— Тебе показалось.

— Вэлах, что случилось?

И их хвостатую светлость прорвало. Стукнув по столу кулаком, он прошипел:

— Она меня за хвоссст сссхватила, — еще раз наподдав ни в чем неповинной деревяшке, пожаловался, — еще и подергала.

Мелор молчал. Не знаю, что он там делал, но Вэлах не выдержав зло рыкнул:

— Что?

— Я...

— Не смотри на меня так! Что мне теперь делать? Это же...Это же...

— Она человек, она не знает, что нельзя. Просто...

— Вот именно — просто. А теперь представь, что будет, когда она узнает?

-Ну...

— Я не потреплю издевательств от этой девчонки!

На кухне воцарилась тишина. А я стояла, затаив дыхание под дверью и с нетерпением ждала продолжения. Очень хотелось узнать, что же такого страшного в том, что я его за хвост подергала. Если вспомнить поведение тех же котов, когда кто-то покушается на их хвост, то для дэвалийца это, скорее всего, неприятно, но

— Ладно, — первым подал голос, умудрившийся взять себя в руки, Вэлах, — ты уже придумал в качестве кого представишь ее ко двору?

— А о чем тут думать? Будет моим помощником. Займет место Ярека.

— Но, — император кашлянул, — она же девушка.

— Она человеческая девушка. К тому же, как ты мог убедиться, она боевая.

— Заметил, — недовольно подтвердил за хвост подерганный и серьезно поинтересовался, — ты ее уже предупредил, что она должна скрывать свой дар от всех?

— Еще нет. Какой в этом смысл, если она пока даже блок поставить не в состоянии,

— мой босс вздохнул и резко сменил тему, —, а на кого ты оставил все дела?

— На Инора.

— И он согласился? — Пораженно выдохнул Мелор.

— У него не было особого выбора. Мое распоряжение он получил в...ммм письменной форме.

— То есть, ты сбежал?

— Мелор!

— Но ведь сбежал, — упрямо стоял на своем мой босс.

Убедившись, что никакой полезной информации уже больше не получу я медленно, стараясь не шуметь, проскользнула в свою комнату, аккуратно прикрыв дверь. Вроде бы не так много информации и получила, но голова отчего-то начала побаливать. Растянувшись на кровати и бездумно рассматривая потолок, я не могла избавиться от одной навязчивой мысли... Очень хотелось знать, что не так с их хвостами?

Ярек - польское имя. Не в курсе, в ходу ли оно, собственно, в самой Польше, но интернет утверждает, что да. Поверим ему.)

Глава пятая. Особенности ночных прогулок, или Проблемы безопасности

Стена дрожала - казалось, я слышу шорох крошащегося камня - но она стояла. Несколько коротких секунд, за которые надежда на то, что у меня наконец-то получилось, разгорелась лесным пожаром. А потом потухла, забирая с собой все мои надежды и впуская чужие эмоции. Я застонала, Мелор выругался, Вэлах, привалившийся плечом к одному из деревьев у меня за спиной, хмыкнул.

- Да сколько можно?! - багряный закат окрасил светлые волосы моего несчастного учителя красными полосами и это могло бы показаться красивым, не будь мне так плохо, и не возмущайся Мелор так громко, - я уже просто не знаю, что мне делать!

- Может прекратить орать? - вызверилась в ответ, массируя виски дрожащими пальцами. Еще немного и я точно сорвусь в банальную истерику. Мы занимались целый день. Целый. Проклятущий. День. И все было бы ничего, если бы не Вэлах, чей тяжелый взгляд сверлил спину, мешая сосредоточится. Хотелось плакать, бить посуду, и морду кому-нибудь расцарапать тоже очень хотелось.

- Варя, Варенька, вот скажи мне, - игнорируя мой выпад, босс продолжал разоряться, нависая надо мной блондинистым утесом, - неужели можно быть настолько безголовой?!

- Знаешь что? - поднимаясь навстречу моей будущей жертве, я с трудом сдерживалась, чтобы просто не броситься на него с кулаками, - а не пойти бы тебе со всеми своими претензиями самым густым лесом и прямо к...

- Если вы каждый день так тренируетесь, - их хвостатое сиятельство подали, таки, голос, - то понятно почему ничего до сих пор не вышло.

- А? - я застыла в нелепой позе, чуть приподнявшись над бревном и быстро опустилась на место, обернувшись к говорившему.

- Извини, Мелор, но ты отвратительный учитель, - поведал император в ответ на удивленный взгляд босса. Оттолкнулся от дерева и, подойдя ближе, в прямом смысле, оседлал бревно, на котором я сидела. Отбросил косу за спину и строго велел, уже мне, протягивая руки, ладонями вверх, - руки дай.

- 3-зачем? - не спеша выполнять требования, глянула на Мелора. Он, конечно, сволочь, но не пытался, по крайней мере, меня топить. В ответ на мой взгляд, босс лишь пожал плечами и отступив в сторону махнул рукой, предлагая мне делать то, что велят.

Ну, я и сделала. Устроившись поудобнее, отерла влажные ладони о джинсы и протянула руки хвостатому, медленно, с опаской, готовясь в случае чего их сразу же отдернуть. Вэлах это заметил, закатил глаза и быстро сцапал мои конечности. Руки у хвостатого императора оказались теплыми, с широкими, шершавыми ладонями и сильными - это я очень хорошо почувствовала - длинными, узловатыми пальцами.

- Расслабься, - будто не заметив, как я дернулась, в попытке вырваться из захвата, велел мне Вэлах.

Я фыркнула, не зная как это сделать. Встряхнулась и уставилась на моего нового учителя, усиленно пытаясь удержать взгляд на его бровях. Темные, густые, с изломом, чуть приподнятые с концов. Я всегда мечтала о таких, как-то даже в салон записалась на коррекцию, надеясь, что из моих прямых и, в общем-то, ничем не примечательных, удастся сделать что-то такое. Не удалось. А сейчас передо мной сидел обладатель бровей моей мечты и, велел расслабиться.

- Варя, я могу узнать, что ты разглядела у меня на лбу? Там растут рога? - сумрачно спросил он.

- Да должны бы, по идее, - ляпнула я, думая о том, что чертям они по статусу положены. Мелор хрюкнул, сдерживая издевательский смех и отвернулся, удостоившись лишь злого взгляда. Все свое недовольство Вэлах решил излить на меня. Чуть сжав мои руки, качнулся назад, поджав губы и мрачно сверкая глазами. Говорить ему о том, что это бесполезно, я не стала. Вот светлые гляделки Мелора меня пугали до дрожи. Даже сейчас, уже пообвыкнув, я порой избегала глядеть боссу в глаза. А императору в этом плане не повезло.

- Ладно, - не дождавшись эффекта, на который рассчитывал, Вэлах сдался и безнадежно велел, - закрой глаза и подумай о чем-нибудь хорошем.

Я зажмурилась, не представляя о чем бы таком хорошем подумать. Сначала хотела нафантазировать что-нибудь попроще. Лес утром, море на закате, поле под ярким солнцем, а потом как-то сама собой вспомнилась сладкая вата, теплый летний ветер и прохладный ветер с моря. Открытые кафе с веселыми зазывалами и живой музыкой, надувной замок для детей и звук пляжной дискотеки. Картинка вышла на удивление четкой и правдоподобной, а потом раздался голос Вэлаха, рассеивая наваждение:

- А теперь медленно, по кирпичику выстраивай стену, - теплые пальцы массировали мои руки, а тихий голос направлял, - аккуратно. Не оставляя брешей. Никаких трещин. Только стена. Каменная и холодная.

Это оказалось удивительно просто. Стена стояла, даже не думая исчезать, а за ней слышался шум воды, пенистыми волнами набегающей на прибрежную гальку. Стена была высокой, серой, с прожилками темного скрепляющего состава, мощной и несокрушимой, как и говорил Вэлах. И только в одном я его не послушалась. Моя стена была теплой.

- Готово.

- Хорошо, - стоило мне закончить, как мои руки отпустили, а голос строго велел, - не открывай глаза.

Я покорно сидела, сложив руки перед собой и ждала дальнейших указаний. Стена в сознании даже не думала исчезать. И, что было особенно странно, я ее уже почти не чувствовала, словно она существовала сама по себе.

- Что-нибудь чувствуешь? - напряженно поинтересовался у меня император.

Вопрос поняла не сразу, а когда смысл слов до меня дошел...

Резко выдохнув, я открыла глаза, с каким-то странным, непередаваемым чувством глядя на медальон, что Вэлах крутил в руках. Первым порывом было броситься ему на шею и затискать до смерти, вторым тоже, да и третьим, если честно. А уже потом, пришел здравый смысл, немного охладив. Мало ли как он отнесется к такому моему порыву. Как бы еще раз не притопил где, сочтя обнимашки оскорблением его императорского достоинства.

Поэтому я только пискнула, качнулась вперед, сжала его руки, и, соскочив с бревна, бросилась к Мелору. Его и обняла, хорошенько сдавив ошалевшего черта в стальных объятиях. Несколько секунд он просто стоял, не веря происходящему, потом хрипло вздохнул и аккуратно обнял, погладив по спине.

- Не знаю как тебе это удалось, - босс удивленно и немного растерянно глядел на императора поверх моей головы, мерно поглаживая мою спину, - но я поражен..

Из домика выскользнула незамеченной и очень собой гордилась. Мелор, освободивший маленькую комнатку императору, перебрался на чердак, где и спал непробудным сном не мешая мне изображать из себя бездарного ниндзю. Тихо скрипнула под ногами первая ступенька, а я с трудом смогла подавить победное ликование, нервной дрожью прошедшееся по всему телу.

Всю жизнь я мечтала искупаться в речке ночью, но раньше была слишком мала для подобных экспериментов и меня никто никуда не пускал, а потом уже не было времени наведаться в деревню, чтобы воплотить мечту в реальность.

И вот, мне выпал этот удивительный шанс от которого я не могла и не хотела отказываться. Поляну, залитую светом однобокой, еще растущей луны преодолела быстро, легко пробежав по траве и нырнула в лесную темноту, свято веря, что смогу добраться до реки без приключений.

К сожалению, без приключений не получилось. Преодолев большую часть пути, я запнулась за какой-то корень, которого днем точно здесь не было и чуть не растянулась на земле, когда чья-то рука подхватив меня под локоть, помогла устоять. Утвердившись на ногах, я попыталась выдернуть руку из захвата и набрав в легкие побольше воздуха, уже собиралась заорать, но мне не дали. Дернули на себя, перехватили поудобнее, блокируя руки и зажимая ладонью рот. Сердце ухнуло в пятки, отбивая свой бешенный ритм уже там. А я вдруг отчетливо поняла, что моя маленькая детская мечта обернулась нехилым таким взрослым кошмаром. Дыхание перехватило, я замычала, дергаясь в стальном захвате без всякого успеха. Только когда макушку обдало теплым дыханием, и послышался негромкий, но знакомый голос я смогла снова вздохнуть:

- Прекрати дергаться, ненормальная.

Я застыла, чувствуя, как на глазах выступают слезы. То ли облегчения, то ли злости. Хвостатый энтузиаст, чуть не доведший до сердечного приступа, фыркнул мне в волосы и пообещал:

- Если не будешь орать, я тебя сейчас отпущу.

Я усиленно замычала кивая. Мне поверили и отпустили, позволив отскочить подальше и развернуться. Черта я не видела, зато очень хорошо различала сверкающие расплавленным золотом, прищуренные глаза. Они натурально светились в темноте, наталкивая на мысли о всяких ночных хищниках.

- Ты что здесь делаешь?

- Могу спросить то же у тебя, - ушел от ответа Вэлах, мягко шагнув ко мне. Движения я не заметила, только глаза вдруг стали намного ближе, а у меня потребовали объяснений, - ты куда посреди ночи собралась?

- На речку.

Мой чистосердечный ответ был встречен скептическим хмыканьем и недоверчивым:

- И зачем?

- Искупаться.

Не знаю, что он там обо мне подумал, быть может, посчитал сумасшедшей или просто непроходимой дурой, делиться своими мыслями черт не спешил, просто стоял, задумчиво меня разглядывая. Под изучающим взглядом сделалось неловко. Поежившись, я решила, что лучшая защита - нападение и предприняла слабую атаку:

- А ты, собственно, что посреди ночи в лесу забыл?

- Шел за одной безголовой девицей, которой, оказывается, захотелось ночью на реку сходить, - тяжело вздохнул и припечатал веским, - дура.

А мне стало обидно. Сделав шаг вперед, сжала кулаки и угрожающе потребовала:

- Повтори! - зачем я это сделала? Он ведь повторил. Потом еще раз повторил, а в конце еще и добил контрольным:

- Ты головой хоть немного думаешь? Ночью в лесу опасно. Мы на границе. Здесь если ни на дикое животное, то на какого-нибудь разбойника наткнуться можно. Ты это понимаешь?

Я это, конечно, понимала. Мелор все объяснил после той запоминающейся встречи с разбойниками, что сиганув через границу, набрели на нас. Не повезло мужикам. Умудрились сбежать из своего государства, чтобы оказаться убитыми первым встречным хвостатым.

На многие километры вокруг кроме нашего домика и небольшой деревеньки неподалеку, ничего не было. Только густой лес и одна дорога в ближайший город. Волею судьбы или прихотью дэвалийцев оказавшийся столицей империи - Агэш.

Не понимала я другого: зачем бы их светлости красться следом, когда можно было схватить меня еще на подходе к лесу и вернуть в дом. Странный, странный император у дэвалийцев. Но говорить ему об этом я предусмотрительно не стала. Обидится ведь.

- И что теперь? - я уже ждала, что мне сейчас прикажут возвращаться домой, но ошиблась.

- Раз тебе так хочется прогуляться ночью на реку, то пошли, - кажется, он пожал плечами, добив меня окончательно, - ты меня все равно разбудила. На будущее имей в виду, если захочешь куда-то сбежать, уходи через окно.

Я кивнула на автомате, пропуская Вэлаха вперед и послушно бредя следом за ним. Ниндзи из меня не получилось. Печально.

Река, при свете луны серебрилась, напоминая блестящую чешую, и журчала в ночной тишине. А я стояла на пологом песчаном берегу, чувствуя как холодит босые ноги успевший уже остыть песок. Кроссовки валялись совсем рядом и это, в общем-то, было единственным, что я сняла. В присутствии Вэлаха идея купания уже не казалась такой заманчивой.

- Ну, чего же ты? - поторопил он меня, откуда-то сзади. Выходить на берег черт не стал, оставшись в тени деревьев, - я не собираюсь всю ночь здесь торчать.

- Так возвращайся в дом, - огрызнулась, обернувшись на голос. Видеть я его все равно не видела, но так хотя бы создавалось ощущение, что собеседник стоит передо мной.

- Хорошо, - согласился он сразу и я уже было обрадовалась. Как оказалось зря. Вэлах все же вышел на свет, кивнул на мои кроссовки и велел, - обувайся.

- Зачем?

- Мы возвращаемся.

- То есть как это?

- Ты же не думаешь, что я тебя здесь одну оставлю? - ответил он вопросом на вопрос.

- Но... - возмутиться я не успела. Что-то изменилось.

- Тихо! - резко велел Вэлах, не дав договорить, к чему-то прислушиваясь. И то, что он услышал, ему явно не понравилось. Подавшись вперед, протянул руку в мою сторону, коротко приказав, - ко мне. Живо!

Сказано это было так, что не возникло даже мысли ослушаться. Подхватив кроссовки, я бодрой рысью бросилась к хвостатому, на носочках, чувствуя как песок просачивается между пальцами.

В протянутую руку вцепилась с поистине женским энтузиазмом. Оторвать меня от напряженно застывшего императора теперь вряд ли кто-нибудь смог бы. Разве только если вместе с его рукой.

Когда приглушенный треск кустов смогла различить даже я, Вэлах, тяжко вздохнув, отступил назад, под защиту деревьев, увлекая меня за собой. Не сопротивляясь, я аккуратно ступала следом, чувствуя, как медленно выскальзывают кроссовки из- под мышки, но рук упорно не разжимала. Уж лучше потерять обувь, чем Вэлаха. О том, что потеряться мне не грозит я отчего-то не подумала.

- А почему мы прячемся? - поинтересовалась шепотом, присаживаясь в траву, вслед за императором. Теплую руку выпустила с неохотой, но цепляться за Вэлаха и дальше было бы странно. Совсем не хотелось, чтобы он еще подумал, будто я тут чего-то боюсь.

- Думаешь, ночью в лесу можно встретить добропорядочных граждан? - не без иронии осведомился он, а меня уже начинала раздражать эта его привычка отвечать вопросом на вопрос.

- Ну, мы-то сейчас именно в лесу, - заметила я, чуть повысив голос и тут же была жестоко обшикана. Вэлах даже в мою сторону подался, чтобы рот зажать, но я отшатнулась, прижав к губам свою ладошку.

- Я здесь оказался исключительно из-за тебя, - заметил он, придвинувшись ближе, чтобы в случае чего успеть самому меня заткнуть.

- А я, значит, не похожа на добропорядочную гражданку?

- Могу тебя утешить, - насмешливо поведали мне, - на разбойницу ты тоже не очень-то похожа.

- А на кого тогда похожа?

- На головную боль, - и тут же велел, так и не дав мне возмутиться, - Молчи.

С противоположной стороны, не очень широкой в этом месте, реки, на залитый лунным светом берег из темноты вывалилось сразу пять подозрительных личностей. Двое из них несли небольшие фонари с мерцающим, внутри стеклянной клетки, светом. Для настоящего огня свет был слишком ярким и равномерным, ничего подобного мне еще не доводилось видеть в этом мире. Хотя, кроме небольшого домика посреди леса я еще ничего и не видела.

Лесные незнакомцы о чем-то тихо переговаривались, видимо решая в какую сторону стоит идти. Вэлах рядом со мной напрягся, вслушиваясь в неразличимый для меня разговор.

Когда один из тех, что держал фонарик, плюнул в сторону и побрел прямо в реку, стремясь перейти ее в брод и продолжить путь уже по нашей стороне, император одним быстрым движением прижал меня к своему боку, успев зажать рот раньше, чем я вскрикнула от неожиданности и быстро шепнул куда-то в волосы над ухом:

- Сиди тихо и не шевелись. Если они направятся в сторону дома, мне придется оставить тебя здесь ненадолго. В этом случае ты ведь не наделаешь глупостей? - и, не дождавшись от меня ответа, с нажимом повторил, - не наделаешь?

- Ммм, - я помотала головой. Хвостатый удовлетворенно хмыкнул и убрал руку.

Вслед за первым разбойником в воду ступили все остальные. Медленно, друг за дружкой, они преодолели реку, выйдя на песчаный берег именно в том месте, где всего несколько минут назад стояла я. И мне представилась возможность их разглядеть. Обросшие, босые, в потрепанной одежде, они казались жалкими, но никак не опасными. На несколько мгновений мне даже показалось, что они и не разбойники вовсе, а как раз наоборот жертвы какой-нибудь банды. Я чуть наклонилась, стараясь сквозь ветки кустов разглядеть еще что-нибудь. Очень хотелось понять права я или нет. Перед глазами все поплыло.

Как это вышло, я так и не поняла, блок стоял на месте, я сидела в кустах, прижимаясь к теплому боку Вэлаха, и в тоже время словно вылетела навстречу незнакомцам, скользила над песком, не касаясь его. А потом я сморгнула, стараясь развеять наваждение. И тихо охнула. Чужие эмоции нахлынули неожиданно, оглушив на несколько секунд. И в том, что это разбойники я больше не сомневалась.

Они о чем-то переговаривались на берегу и я могла бы даже услышать их разговор толком не прислушиваясь, если бы у меня были на это силы. Все, что я могла делать, это жевать рукав мелоровой рубашки, чтобы не выдать свое местоположение. Я не знала, что происходит, не понимала как это получилось и мне было очень страшно. Потому что стена стояла, я чувствовала ее, отчетливо и ясно, она была, она отгораживала меня от чужих эмоций и в то же время пропускала их.

Уши заложило, я не слышала ничего, кроме неприятного, не прекращающегося звона. От затхлого запаха чужих эмоций тошнило, а от быстро сменяющихся друг за другом ярких всполохов перед глазами кружилась голова.

Кажется, я всхлипнула. Кажется, меня даже услышали. К счастью не охотники. Голос Вэлаха звучал едва слышно:

- Варя? Варь, что происходит?

В ответ мотнула головой, боясь говорить. Я же сейчас мало что соображаю, еще выдам наше укрытие, что потом будет? Положим, в то, что Вэлах смог бы справиться с ними со всеми я верила мало. Нет, Мелор в прошлый раз, конечно, быстро разобрался с досаждающими нам неприятелями, но кто знает чего ему это стоило? Да и меньше их в тот раз было. Я сглотнула вязкую слюну и попыталась спрятаться у императора под мышкой, не особенно надеясь на успех мероприятия. Как ни странно, мне это почти удалось. Чуть повернувшись, сообразительный черт, позволил мне ткнуться носом ему в рубашку, обнимая. Запах чужих эмоций смешался с запахом дэвалийца и я все никак не могла разобраться, то ли это от их светлости пахнет помойной кучей, то ли разбойники расщедрились на незнакомые мне эмоции, отдающие миндалем.

Потерявшись в неприятных, почти болезненных ощущениях, я не сразу сообразила, что разбойники покинули берег, забирая с собой свои неприятные эмоции. Они успели уйти, я их больше не чувствовала и не слышала, да и Вэлах, судя по тому, как тот расслабился, тоже их уже не слышал. Но отпустить хвостатого я была не в силах. В эту минуту он казался мне самым замечательным существом на всем белом свете. Я готова была простить ему все, даже скверный характер и склонность к утоплению неугодных. Облегчение и чувство эйфории накрыли меня с головой, но счастье длилось недолго.

Меня аккуратно отцепили от сиятельной персоны и почему-то все так же шепотом велели:

- Ты посиди здесь, а я все же пойду разберусь с нашими новыми знакомыми. Еще не хватало, чтобы по моим землям сновали разбойники.

- Но они же не к дому пошли? - куда именно направились разбойники я не знала, хотя и чувствовала их отчетливо. Не до того мне было в тот момент.

- Нет. Но это дело принципа. Они направились к деревне и не должны до нее добраться.

-А...

- Просто побудь здесь, успокойся. Я быстро, - пообещал принципиальный черт. После чего погладив меня по голове, быстро и неслышно растворился в темноте.

Я, оставшись одна, благоразумно обулась и переползла к дереву, чтобы иметь за спиной твердую опору. Самоуверенное заявление Вэлаха меня изрядно напрягало. Разберется он с пятеркой матерых разбойников. Интересно как? Разве только перед тем как преследовать этих типов он зарулит в домик за Мелором, но я сильно в этом сомневалась.

В одиночестве сидела недолго. Только и успела, что слегка замерзнуть и переползти в сторону от какого-то странного куста со специфическим запахом блеклых ночных цветов. А потом меня повторно за одну ночь один и тот же черт чуть не довел до сердечного приступа.

- Заскучала? - голосраздался над самым ухом, а жесткая ладонь тут же зажала рот, не позволив даже пискнуть. Сграбастав меня, он хорошенько сдавил мое плечо, не давая возможности вывернуться. Все что я могла - мычать в ладонь бездарного шутника, без особых успехов пытаясь оторвать от себя чужую руку.

- Мхм мм-м!

- Визжать не будешь?

- Мм-ммм! - визжать я точно не собиралась. Я просто хотела поколотить одного конкретного представителя дэвалийской расы, которому волею судьбы в детстве недодали либо мозгов, либо просто воспитания. Вот интересно, если я сейчас ему врежу, меня за это потом казнят? Или Вэлах постесняется рассказывать, что его девчонка побила?

- Ты совсем ненормальный? - когда меня все же отпустили, я отползла подальше, уже не смущаясь странного запаха, что совсем недавно прогнал меня с удобного местечка. Рядом с кустами было куда как безопаснее, - я чуть со страху не умерла.

- Ты молодая, сердце у тебя сильное, нервы тоже. Ничего с тобой не случилось бы,

- безапелляционно поведал он, сверкнув в темноте глазами, - лучше объясни, что с тобой тут недавно творилось?

- Чтобы я еще знала, - почесав плечо, которое совсем недавно сжимал черт, честно призналась, - что случилось я не поняла, просто вдруг стала их чувствовать.

- Блок сломался? - беспокойство в его голосе меня немного удивило.

- Да не похоже. Тебя же я не чувствую.

- Что ж, значит ты не настолько бездарна как я думал, - признался Вэлах.

- И что это значит? - я величественно решила не обижаться на нашего хвостатого императора. Все равно занятие бесполезное.

- Это значит, что ты только что провела точечное считывание. Весьма неумело, но все же провела.

- И это хорошо?

- Это неплохо, - поправил меня черт, после чего заговорщицки поинтересовался, - ну что, ты все еще хочешь искупаться или пойдем домой?

- Что-то уже не хочется, - передернув плечами, я поднялась, потопталась на месте, дожидаясь пока Вэлах последовав моему примеру, поднимется, приблизится и сам - я в темноте все равно ничего не видела, - возьмет меня за руку, чтобы вести. И уже на ходу все же решилась спросить, - а ты их догнал?

- Их? - черт неопределенно хмыкнул, кажется, пожал плечами и подтвердил, - догнал.

- И что? - вот почему из него все надо вытягивать?

- И ничего, больше по моей земле чужие разбойники ходить не будут. У нас и своих с избытком.

- Ты что, один с ними разобрался? - проблемы преступности в империи меня волновали мало, больше интересовало другое, - их же было пятеро, а ты один!

- Варь, давай ты не будешь во мне сомневаться, а? - тоскливо предложил он.

Глава шестая. Итоги обучения

А утро встретило меня, не выспавшуюся и глубоко несчастную, порцией нотаций вездесущего Мелора, которому хвостатый предатель, все рассказал о нашей маленькой ночной прогулке. Нет, рассказывал-то он про разбойников, сетуя на слишком частое нарушение границ, но не упомянуть обо мне Вэлах, конечно, не мог Порадовал босса тем, что у меня даже получилось провести точечное считывание. Фактически похвалил. Только мне его похвала почему-то боком вышла.

Мелора достижения его даровитого работника отчего-то не порадовали. Недолго посверлив меня мрачным взглядом, он как-то многообещающе бросил «потом

поговорим» и полностью про меня забыл, уделив все свое внимание императору и проблемам с разбойниками.

- Что ты намерен делать?

- Может ужесточить патрули на границе? Мне не нравится, что это происходит так часто. Два перехода за столь короткий срок. И это только те, о которых мы знаем.

- Думаешь, у них там что-то творится? Девор, конечно, суровый правитель, но

царствует уже больше десяти лет, за это время все недовольные давно бежали из государства.

- Сомневаюсь, что это непременно должно быть связано с ним. В противном случае

беженцев было бы намного больше и вряд ли они стали бы скрываться. И, уж точно, это был бы не всякий сброд.

- Опять война за влияния среди разбойников? Проигравшие унимался мой неспокойный босс.

спасают шкуры? -

не

- Думаю, патрули все же стоит ужесточить, - думая о чем-то своем, Вэлах, поднимаясь из-за стола Тарелка его осталась почти полной.

хмуро отозвался

и тоже особо не ела, скорее дремала, монотонно помешивая кашу. Ложка иногда билась о глиняный бок тарелки, возвращая меня в реальность. После ночной прогулки я долго ворочалась в постели, не в силах заснуть. Задремать удалось

только под утро, но тут уж в дело вступил босс, бессовестно вытащивший меня из кровати. Вытаскивал в прямом смысле слова.

а итоге, за стол я попала неумытая, не причесанная, в одной рубашке, в которой спала (такой ужас, как мои голые ноги черта уже почти не шокировал), и на ручках у Мелора, бурчащего под нос что-то малоприятное.

Стоило императору покинуть комнату, как босс обратил свое внимание на меня - Итак?

- что? - разлепив-таки один глаз, я с опаской глянула на хвостатого.

- Напомни-ка мне, Варвара, говорил я тебе, что в лесу опасно? Особенно ночью.

Отвечать я не спешила, пораженная невероятным: черт в первый раз за все время

назвал меня полным именем. Неужели так злится? Или считает, что это должно

заставить меня проникнуться его словами? Так просчитался он, не прониклась я, удивилась только.

- Здесь же дикие животные водятся. Не только белочки, - продолжил он, не дождавшись ответа. Про белочку босс сказал намеренно. В первые дни, когда я только осваивалась в этом мире, стараясь не загнуться от тренировок и болезни, любила подолгу сидеть на поляне после издевательств над моим сознанием, греясь в лучах заходящего солнца и просто наслаждаясь тишиной.

В один из дней, я, как и обычно, сидела на поляне, когда по дереву, стоящему на

границе поляны, спустилась большая, рыжая белка. Нервно дергая хвостом, она

почти добралась до земли, потом передумала и быстро поднялась вверх, застыв

примерно посередине ствола. Замерев, она к чему-то прислушивалась, поблескивая глазками-бусинками.

К двери, ведущей в дом, я кралась по возможности медленно и тихо, стараясь не спугнуть лесную гостью, а уже оказавшись внутри, бросилась к боссу в стремлении поделиться радостью. Нашелся черт в своей комнате с книгой на коленях. Как только я ворвалась в помещение, чуть не внеся вместе с собой дверь, обеспокоенный Мелор подскочил как ужаленный. Книга полетела на пол:

- Что случилось?!

- Мелор! Там бегочка! - прогнусавила я, радостно улыбаясь. Перед глазами плавали черные точки, болезнь обессилила меня и короткий забег дался тяжело.

Но я была счастлива и стремилась поделиться счастьем и с этим кислым субъектом. Шмыгнув носом, я вцепилась в черта мертвой хваткой, вытягивая из комнаты в коридор, планируя, если придется, буксировать его таким образом даже на улицу. Черт не сопротивляясь шел следом. Наверное, ему просто очень хотелось узнать, что такое «бегочка» и почему я ей так обрадовалась.

На поляне он долго стоял, смотрел на мою ненаглядную «бегочку», которая осмелев уже что-то искала в траве под деревом. Потом посмотрел на меня, зачем- то пощупал лоб и, покачав головой, открыл мне страшный секрет:

- Мы в лесу, Варя, здесь не только белочки водятся.

- Да понимаю я, - было обидно, что он так спокойно к этому отнесся. Это же

белочка. Самая настоящая. Пушистая и красивая, - но ты посмотги какая она хогошенькая!

Мелор вздохнул, глянул на меня с сочувствием и, тихо подтвердив, что она,

конечно, хорошенькая, вернулся в дом, оставив меня в одиночестве созерцать прекрасное.

Кто ж знал, что мне эту белочку еще припомнят?

- Ну, ничего же не случилось, - не вдаваясь в подробности пробормотала я. Потому

что если вдаваться, то получается, что меня спас исключительно ушастый

император. Причем в этот раз «ушастый» звучало почти как комплимент. Его слуху можно было только позавидовать.

- А если бы случилось? Ты понимаешь, что тебя убить могли. Я же предупреждал, места здесь в основном дикие. Теперь еще и разбойники эти.

- Я больше так не буду.

- Будешь, Варь. Будешь. Я ж тебя знаю, - скорбно выдохнул он.

- Ты должна ЗАХОТЕТЬ почувствовать меня, - вещал Мелор, то и дело косясь на Вэлаха. После его успешной работы с моим блоком, босс и вовсе хотел скинуть все заботы с моим обучением на плечи своего императора, но не удалось.

Возмущенный таким заявлением Вэлах наотрез отказался выполнять чужую работу, согласившись быть исключительно наблюдателем.

Вот и сидел он теперь под деревом, наслаждаясь представлением.

- Я пытаюсь! - хотеть, как-то не получалось. Слишком изматывали меня чужие эмоции, чтобы добровольно их впускать.

- Пытаешься захотеть? - едко осведомился он, - Варь, у нас осталась неделя. Время выходит, а ты все еще ни на что не способна.

- Я знаю.

- Так работай!

Огрызаться не стала, прекрасно понимая, что бесполезно. Просто попыталась вспомнить как же у меня получилось почувствовать разбойников. Вроде бы я хотела

увериться, что они разбойники и есть. А в чем мне уверяться сейчас? Что босс черт со скверным характером? Так я это и так знала.

Прикусив губу чуть подалась вперед, сверля Мелора взглядом. Хотеть его

почувствовать? Я готова это хотеть хотя бы просто для того, чтобы уже все закончилось.

Нахмурившись, я гипнотизировала сидящего передо мной черта напряженным взглядом. И вздрогнула, когда картинка перед глазами на секунду поплыла, а в нос ударил запах сладкого перца. Перед глазами заискрился один из множества оттенков красного. Недовольство, напряжение, легкая мигрень. Сморгнув, я с удивлением поняла, что чувствую его. И это почти не напрягало. То ли я начинала привыкать к этому, то ли благодаря блоку чужие эмоции значительно слабее давили на мое сознание. Кто знает? Главное я усвоила: читать одного человека (или не совсем человека) значительно легче, чем группу. Гениальное открытие. Ура мне.

- Чувствую! - хлопнув в ладоши, я подпрыгнула на месте и тут же недовольно

выдала, - а ты, прежде чем начинать урок, мог бы отвар выпить, чтобы голова не болела.

Пропустив мимо ушей мое возмущение, босс подозрительно побуравил меня

взглядом, после чего, видимо, все же поверил мне, даже не пытаясь выяснить что же он чувствует и велел:

- А теперь прекращай.

-Что?

- Чувствовать меня прекращай, сделать.

- гениальный совет. Лучше бы объяснил

как это

Глубоко вздохнув, я попыталась втянуться обратно, виски сдавила боль и это были уже мои ощущения. Выругавшись сквозь зубы, я сжала голову руками.

- Варь? - сильные пальцы цепко ухватили меня за подбородок, заставляя поднять лицо, - что такое?

- Нормально все, - боль отступила так же быстро, как и пришла, я смогла

нормально дышать. Черные точки перед глазами медленно таяли, а я неуверенно похвасталась, - Получилось.

-Ты...

- Снова никого не чувствую, - призналась я и, не выдержав, повисла на шее у

ошалевшего черта. Как же прекрасно, когда все получается и, вдвойне прекрасно,

если получается с первого раза Я чувствовала себя исключительно гениальной личностью.

- Я бы не стал радоваться раньше времени, - голос императора вернул с небес на

землю, - неплохо было бы для начала закрепить результат. Первая удачная попытка могла оказаться только случайностью.

Отцепившись от босса, я недовольно глянула на Вэлаха:

- Умеешь ты настроение испортить.

- Не жалуйся, работай, - широко улыбаясь, посоветовал

он.

Прикрыв глаза и глубоко вздохнув, я задалась грустным вопросом: а станет ли моя

жизнь когда-нибудь спокойной? Сессии, зачеты, предэкзаменационный мандраж,

все это казалось таким далеким и смешным, по сравнению с этими индивидуальными уроками.

- Последний день, Варя. Сосредоточься.

- Да как тут сосредоточишься? Завтра я увижу ваш сумасшедший мир!

Сегодня мы кардинально поменялись местами. Мои персональные черти смирно сидели на поваленном дереве и с поразительной синхронностью следили за нервно прогуливающейся между деревьев мной.

- Почему ты раньше не сказал? Почему только сегодня утром?

- Знаешь, если бы знал, что ты себя так поведешь, ты бы об этом только завтра и узнала. Уже в пути.

- Но это же издевательство!

- Варь, вот чем ты недовольна?

- Как это чем? Тем, что узнала обо всем только сейчас. У меня же только день остался! - я запнулась, глянула на солнце, стоящее в самом зените и поправилась,

- меньше, чем день!

- На что? - голос подал император. С самого утра он был какой-то хмурый и неразговорчивый.

- Как это на что? Что бы собраться!

- Что собрать у тебя же нет вещей.

Я застыла прямо перед ними, уперла руки в бока и, чисто по-женски, решила не сдаваться, легко и непринужденно перейдя на новую тему для возмущения:

- Вот! - подняв палец в небо, сокрушенно подтвердила, - у меня даже вещей нет, - вздохнула и, опустившись на землю, прямо там где стояла, грустно поведала зеленой, сочной травке, - я бомжик.

Черти молчали, я тоже. Запал угас, возмущаться мне больше не хотелось. Как-то не очень интересно это оказалось.

- Эм, Варь? - первым голос подал босс, - что такое?

- Как это что такое? Я бомжик! Ты это понимаешь? Самый настоящий!

- А что такое...бомжик? - аккуратно осведомился Мелор, поднявшись на ноги.

- Это я, - пояснила со вздохом, не поднимая глаз на приблизившегося дэвалийца.

Император все так же величественно сидел на поваленном дереве, не участвуя в дискуссии. Вместо этого он как-то нервозно постукивал хвостом по трухлявому стволу.

- Может объяснишь? - Босс опустился на траву передо мной, левое ухо его чуть подрагивало и выглядело это довольно забавно.

- Да что тут объяснять-то? Ты меня на работу взял?

Мелор согласно кивнул.

- Взял, - удовлетворенно подтвердила я, - заботиться обо мне обещал?

Мелор кивнул, но уже не так уверенно, чувствуя подставу.

- Обещал, - расплылась в улыбке я, и грозно поинтересовалась, - так почему не заботишься?!

- То есть как это не забочусь?

- Почему у меня даже вещей нет? Почему мне нечего в дорогу собирать?!

- Потому что все необходимые тебе вещи будут заказаны в городе, - как можно спокойнее поведал он, хотя ухо стало дергаться сильнее. Раздраженно как-то, а хвост метался туда-сюда по траве, прибивая ту к земле. Некоторый травинки каким- то чудом умудрились запутаться в пушистом, уже порядком растрепанном, кончике.

- А сейчас мне что делать?

- Прекратить меня злить? - предложил этот наивный представитель интересной популяции.

Я только хмыкнула. Нервы у меня были на пределе. Совсем скоро я должна была попасть в новый и непонятный мне мир, где я была совершенно чужой. И это жутко пугало. Страх раздражал, а раздражение, копясь внутри, выливалось постоянными придирками и возмущениями, доводя несчастных хвостатых.

Спокойнее от этого не становилось, зато было значительно легче осознавать, что плохо не мне одной. Тогда я еще не знала, что передышка закончилась и этот мир возьмется за меня всерьез уже совсем скоро. Спрятавшись от всех проблем в небольшом домике на границе империи, я не могла даже представить, чем грозит мне необходимость его покинуть.

А ведь Мелор предупреждал...и это, пожалуй, было самое паршивое. Мой босс оказался чертовой Вангой.

Глава седьмая. Дорога в туда

Первая неприятность ждала меня вечером на привале. В дне ходьбы от домика и примерно на таком же расстоянии от города. Казалось бы, в самом безопасном месте из возможных — в кустиках.

Пока деятельные черти обустраивали полянку для ночлега их сиятельных персон и моей, не особо сиятельной, было решено услать меня к ручью за водой.

Лес вокруг был тихий, погода тёплая, а ручеек, протекавший всего в дюжине шагов от нашей стоянки, оказался удивительно чистым.

А неприятность моя зубастой, чёрной и голодной.

Я как раз пробиралась сквозь непролазные кусты, жмурясь и очень стараясь не выколоть себе глаза колючими ветками, когда ноги моей что-то коснулось, нежно пройдясь по голени.

Отмахнувшись от досадного препятствия пустым котелком, я очень неудачно проехалась по лысой, лопоухой голове притаившегося в кустах жутика. Пожалела о своём необдуманном поступке сразу же.

Просто, жутик не стал ждать от меня извинений, он возмутился сразу.

Обиженно рыкнув, что-то худое и угольно-черное, плохо различимое в густых вечерних сумерках, бросилось на меня, отшвырнуло в сторону котелок и хорошенечко вгрызлось в руку, которой я чудом успела прикрыть лицо.

Не привычная к тому, что из кустов на меня бросаются всякие тощие ужасы, я растерялась и отпор дать не смогла. Больно приземлившись на попу, я несколько мгновений тупо разглядывала его лысую голову. Боль пришла не сразу.

Не серьёзный и почти нежный шлепок по уху, зубастый кошмар проигнорировал, с рычанием вгрызаясь в моё свеженькое, вкусненькое мясцо. И визг мой оставил его совершенно равнодушным.

Его, но никак не впечатлившихся моими криками чертей.

Пока я пыталась вырвать свою руку из очень острых зубов, упираясь дрожащей ладонью в холодный лоб урчащего чудовища, хвостатые сноровисто пробирались ко мне. Всего несколько метров по кустам для них оказались очень длинной дорогой.

Первым показался Вэлах. Бесшумно выскочив из кустов, он очень угрожающе полыхнул золотистым взглядом, впечатлил этим только меня и сразу же попытался отодрать от моей руки целеустремленного зубастика.

К тому времени я уже не визжала, только сипела, чувствуя как из моей руки, в прямом смысле слова, выгрызают кусок мяса. От острой, нестерпимой боли в голове оглушающе звенело, рука горела огнём и на тихие ругательства сиятельства я не обращала особого внимания.

А чёрт ругался, глухо, неразборчиво, но очень эмоционально. Подоспевший следом, Мелор, тоже ругаться начал, как только в ситуации разобрался и рассмотрел, что так увлеченно меня ело.

— Снимите это, — просипела я, сквозь слёзы следя за тем, как чудовище, отмахиваясь от чертей свободной рукой, которой оно не цеплялось за меня, и ногами, тонкими, сгибающимися под невероятными углами, пытается поскорее отгрызть от меня кусочек, чтобы сбежать и спокойно пережевать часть меня в тихом месте.

Я была очень против, но забыла об этом, стоило только жутику мотнуть головой. Ткань рубашки затрещала, а из меня, кажется, все же вырвали кусок мяса.

Умудрившийся оторвать от меня это чудовище, Вэлах брезгливо отбросил его в сторону и даже не обратил внимания на гневное шипение и шорох кустов.

Так и не успевший мною поужинать, жутик поспешно ретировался.

Рука горела, было такое чувство, словно под кожу тонкой, острой иглой расплавленного огня впрыснули и он быстро, с явным удовольствием расползается по руке от места укола.

В ушах бился пульс, отдаваясь быстрой, болезненной дробью в висках и идея с расплавленным огнём совсем не казалась бредовой.

— Варь, — появившееся в расплывающейся тьме, нечёткое лицо обеспокоенного Мелора, ненадолго отвлекло меня от боли, — очень больно? Голова кружится? Тошнит?

— Конечно, ей больно, — проворчал Вэлах, потеснив моего босса, — и если ты сейчас же что-нибудь не предпримешь, мы потеряем ещё одного читающего, так и не доставив его во дворец.

Мою пожеванную руку дернули вперёд и чуть вверх, поворачивая так, чтобы место укуса было хорошо видно.

Проделано это было не очень аккуратно и боль, притаившаяся было во время их недолгого разговора, взорвалась новыми красками.

— Уууй, — слёзы из глаз все же брызнули, — сссадисты.

— Варь, почему из всех видов нечисти, обитающих в этом лесу, ты нарвалась именно на ядовитую? — босс мой был очень недоволен. А я начинала злиться. Мне было больно и уже почти страшно. Потому что тонкие, зеленоватые нити, протянувшиеся под кожей от места укуса, я все же рассмотрела. И выглядели они по-настоящему пугающе.

— А предупредить, прежде, чем за водой посылать, вы могли? — я ещё не рычала, но была почти готова к этому, — что-то вроде: Знаешь, Варенька, ты по кустам лазь осторожней, и котелком размахивай аккуратно, тут такие чуды-юды живут, что обратно к месту стоянки ты можешь попасть без котелка и по частям.

Монолог мой злобный вытянул последние силы. Сдавленно всхлипнул, я попыталась потерять сознание.

— Не смей! — По щеке похлопали холодной ладошкой и тряхнули за плечо. Спасибо ему большое, что за здоровое. — Сознание потеряешь, когда можно будет! Сейчас нельзя. Варвара!

Сиятельство было очень недовольным, но меня это волновало мало, я не хотела выполнять его приказы, не хотела смотреть на свою покусанную конечность и принимать во всем этом участие тоже не хотела.

Мне было больно и я планировала уйти туда, где это будет уже не важно.

Не дали. Мелор, которому человеколюбие было вообще незнакомо, чуть надавил на край раны, с интересом рассматривая темную, густую кровь, ленивую и вязкую, с трудом вытекающую из раны.

Я дернулась. Непроизвольно и не специально. Рефлекторно. Стараясь избежать боли.

— Варь, если ты не успокоишься, я решу проблему кардинально и, пока зараза не распространилась, просто оторву твою руку ко всем...

Мелор не договорил, с ужасом глядя на меня. В его глазах отчётливо светилось осознание. Понял белобрысенький, как много гадости от меня понахватался.

— Чертям, — закончила за него я, с умилением глядя на шокированного босса, — ты ж мой умненький. Запомнил.

— Варь, просто посиди тихонечко. Это не займёт много времени, — Вэлах не шокировался и продолжал командовать.

— Мне больно! Вот дал бы мне сознание потерять и я бы лежала себе спокойненько, пока вы меня мучили. Но ты не дал, так что теперь мучайтесь вместе со мной.

Наш славный император, которому мне предстояло служить не жалея живота своего и нервных клеток, нахмурился и зашипел. Не на меня зашипел, на Мелора:

— Подлечи её уже. Раненная она ещё невыносимее.

— Слишком много яда попало в кровь, — негромко признался босс, рассчитывая, видимо, что я не расслышу. А я расслышала, — я не смогу залечить рану, лишь слегка замедлить действие яда.

— И когда ты стал таким бесполезным? — злой император — зрелище не для слабонервных. Красивое, но страшное.

Лицо потемнело, отчего глаза засияли только ярче. От черных ногтей, вверх по пальцам, покрывая кожу сплошным слоем, потекло что-то чёрное, матовое. И рукав моей рубашки затлел в том месте где его рука продолжала касаться моего плеча.

— Маааамочка моя...

Заметила я эти метаморфозы лишь когда кожу начало припекать. Лучше бы не замечала:

— Вэлах, ты сам прокоптился и меня поджарить пытаешься!

Рука чернеть перестала и очень быстро вновь стала светлеть, возвращая коже природный цвет.

— Вместо того, чтобы злиться, лучше вспомнил бы, что основная моя специальность не целительство, — шипел Мелор не хуже Вэлаха, я бы даже сказала лучше. Душевнее. Шипел, глазками своими страшнючими сверкал, но ручку мою пожеванную, кажется, все же лечил. Поглаживая кожу вокруг раны лёгкими, едва ощутимыми прикосновениями, он каким-то чудом вытягивал яд из крови. Нити под кожей сделались тоньше и прекратили разрастаться и боль притупилась. Не ушла, но стала вполне терпимой.

— А теперь можно терять сознание? — прошептала я, прикрывая глаза. Облегчение, пришедшее после несложных мелоровских манипуляций, казалось самым замечательным чувством, которое я испытывала когда-либо.

— Теперь можно, — подтвердил Вэлах.

Разрешение его сопровождалось глухим треском ткани.

Вопреки ожиданию, сознание я не потеряла. Плавая в вязкой полудреме, отчётливо ощущая прохладную испарину на лбу, влажную от пота рубашку, липнувшую к животу и спине, и монотонную, пульсирующую боль в руке, я прекрасно осознавала все, что происходит.

Как руку мою аккуратно и бережно перебинтовали, и взвалив обмякшее тело, в котором, казалось, не осталось костей, куда-то понесли я прочувствовала во всех подробностях.

Судя по запаху нес меня босс, оставив своего императора выковыривать котелок из кустов и набирать воду из ручейка, до которого мне не удалось добраться.

Связь с реальностью я потеряла уже у костра, завернутая в одеяло. Просто уснула крепким и здоровым сном под согревающий треск костра и тихое фырканье двух лошадок.

Мне, как не умеющей ни обращаться с этими замечательными животными, ни, тем более, ездить верхом, была предложена роль пассажира. Отказаться от которой не было никакой возможности.

Дорога тянулась вперёд и казалась нескончаемой. Солнце, ещё не успевшее подняться и войти в силу, нежно согревало спину. И пейзаж окружающий нас был спокоен и умиротворяющ.

Но мне было плохо. Рука болела, неспешный шаг ленивой лошади раздражал, а болтающаяся прямо у меня перед носом чёрная коса так и просила её потрогать.

Я упрямо не трогала, вцепившись подрагивающими пальцами здоровой руки в рубашку сиятельства. Покусанная рука слушалась меня плохо. Распухла и пальцы сжимать не желала, бесполезным отростком покоясь на колене.

А коса все раскачивалась. И если бы не воспоминание о том, как Вэлах отреагировал на то, что я его хвост потрогала, я бы непременно её коснулась.

Но я помнила, и быть вновь притопленной в ближайшей речушке мне совершенно не хотелось.

— Ну так что за жуть меня вчера покусала? — вопрос этот я задала уже в третий раз за утро, но ответа так до сих пор не получила. Босс отмалчивался. Вэлах тоже. А я терялась в догадках.

Теряться мне не нравилось, я продолжала попытки прояснить ситуацию и этим очень раздражала несдержанного императора.

Чувствовала это отчётливо, хотя и не пользовалась даром, и очень этому радовалась.

Почему-то казалось справедливым, чтобы мучилась не только я. А я мучилась, и очень. И хотела, чтобы хоть кто-то разделил мои страдания.

— И что ещё у вас в лесах интересного живёт?

Тишина.

— А в замке у вас тоже гадость какая-нибудь опасная водится? Вы не подумайте, я не осуждаю, или что-то там ещё. Мне просто интересно как долго я протяну на этой работе. И стоит ли уже составлять завещание?

Тишина сделалась мрачной.

— А самое главное: успеет ли в моём завещании появится хоть одна запись до того как я, собственно, приставлюсь? Сейчас-то у меня ничего нет и завещать мне нечего...

Тишина стала совсем зловещей. Я копчиком чуяла, что очень скоро она поевоатится во что-то гоомкое и оаздоаженное.

Копчик мой почти не ошибся

— Если ты не замолчишь, то вероятность того, что ты доедешь до замка, будет ровняться нулю. Я прямо сейчас тебя где-нибудь поблизости закопаю, — раздраженно пообещал Вэлах.

Желание потрогать его косу, стремительно мутировало и переросло в нестерпимое желание ее подергать. Хорошо так, основательно, чтобы она в руке у меня осталась. Как трофей и напоминание потомкам хвостатого хама, что бешеным попаданкам не угрожают. Особенно когда им плохо.

— Этот вопрос мы прояснили, — сдержав все свои порывы, я как можно миролюбивее поинтересовалась:

— Ас зубастиком, меня покусавшим как дела обстоят? Он что такое и почему ядовитый?

— Норг, — подал голос Мелор, видимо опасаясь, что я доведу таки его императора и босс останется без своей незаменимой помощницы. Без меня то есть, — это создание называется норг. Они не хищники, скорее падальщики, но, если на глаза норгу попадается раненое или больное животное, он вполне способен его убить. Слюна его ядовита, как ты уже знаешь. Стайная нечисть.

Я знала, хорошо знала и на своей шкуре, во всех подробностях прочувствовала все прелести отравления норговской слюной.

И могла с уверенностью заявить, что вполне спокойно прожила бы и без этого печального опыта. Радовало только то, что норг нам попался в единственном экземпляре. Знакомства со всей стаей я бы точно не пережила.

— Но я же не погибну на радость какой-то мерзкой, ядовитой гадости?

— Не погибнешь, — подтвердил Вэлах. Вот только сказано это было совсем не успокаивающе.

Сиятельство, ещё с позавчерашнего дня потерявшее где-то все своё хорошее настроение, которого и так было не очень много, так до сих пор его не нашло. Что лично меня только угнетало.

Угнеталась я до полудня, не решаясь больше задавать вопросы. Угрюмый и раздражительный сверх меры Вэлах и задумчиво-мрачный Мелор как-то не располагали к весёлой беседе. Да они вообще ни к какой беседе не располагали.

В полдень, когда на горизонте показались тонкие шпили башен и покатые, блестящие крыши зданий, скрытых за высокими, каменными и казавшимися такими неприступными, городскими стенами, Мелор тихо велел, вглядываясь в приближающийся город — столицу этих земель:

— Варь, никто не должен знать, что ты читающая. Для всех ты просто моя помощница. Поняла?

— Так точно, босс, — бодро подтвердила я, дружелюбно полюбопытствовав, — ещё даже в замок не успела попасть, а уже в какую-то интригу влипла?

— И будь серьезнее, — велел Мелор, пропустив мимо ушей мой вопрос.

— Ну, знаешь, если первую просьбу я ещё как-то могу выполнить, то с «будь серьезнее» ты не к той обратился. У меня даже на экзаменах не получалось быть серьёзной. Понимаешь, к чему я клоню?

Босс понимал, я это по его поникшим плечам определила.

В город выезжали в молчании. Гробовом. Ворота уже были открыты и никому не пришлось кричать и требовать пропустить нас, всех таких важных, внутрь. Двое стражников, которым посчастливилось дежурить в тот день на воротах, почтительно склонились при виде своего императора. И все.

По мощенным чистым дорогам мы ехали не привлекая к себе особого внимания. Мы не имели никакой ценности для окружающих. Просто ещё одна парочка дэвалийцев куда-то едет с ненормальной человеческой девчонкой.

А со стороны я, наверное, именно ненормальной и выглядела. Крутилась в седле, стараясь разглядеть все в мельчайших подробностях. Выворачивала голову до хруста рассматривая яркие, искусно отделанные вывески, с интересом провожала взглядом лоточников, пару раз чуть не свалилась с лошади, пытаясь рассмотреть наряды горожан. Я была в восторге и постоянно повторяла как заведённая одно и то же:

— Невероятно. Просто удивительно. Уму непостижимо. Вот это да, — тихо бормотала я, глазея по сторонам и вдыхая сменяющие друг друга запахи. Пахло свежей выпечкой, цветами, где-то совсем рядом кто-то жарил мясо и его аромат забивал ноздри, рождая в желудке приятное волнение.

Замолчала только однажды, когда среди дэвалийцев заметила людей. Совершенно обычных. Без хвостов с кисточками, и остроконечных ушей. Поперхнувшись воздухом, я смело подергала Вэлаха за рубашку:

— А откуда здесь люди?

— Мы, в отличие от человеческого государства, не запрещаем селиться на наших землях представителям других рас, — ответил мне опять босс. Император же, кажется, даже не расслышал моего вопроса.

— Ас ним что? — аккуратно потыкав пальцем в спину закаменевшего сиятельства, я окончательно убедилась, что внимания от него мне не дождаться.

— Готовится вернуться в замок.

— А?

— Со временем ты все поймешь. — Заверили меня, не став ничего объяснять.

Замок располагался в самом центре города, а перед его коваными воротами раскинулась огромная, полукруглая площадь с большим, красивым фонтаном, чуть смещённым к домам. Находился он не в центре, но выглядело все настолько гармонично, что не возникало даже мысли, будто все могло быть иначе.

Ворота распахнулись сами, стоило нам только подъехать к ним. Вэлах же сделался совсем каменным, расправил плечи и поднял голову. Ехать с ним сразу стало совсем неудобно. Создавалось такое чувство, будто я на одной лошади со статуей сижу.

Погладив напряженного императора по спине, аккуратно между лопаток, я негромко посоветовала:

— Ты бы расслабился, болезный.

Вэлах дрогнул и зашипел, чуть повернув ко мне голову, хвост его несколько раз с силой ударился о сапог:

— Не семей так делать. И говорить без разрешения!

— Мелор, я не хочу с ним ехать. Он шипит и командует. Забери меня, а? — говорила я почему-то шепотом, интуитивно чувствуя, что орать не стоит. А лучше и вовсе сделать так, как требует император.

Босс не расслышал моих слов: зато сиятельство очень даже хорошо все расслышало и закаменело ещё больше. Мне даже показалось, что он сейчас заскрипит и крошиться начнёт он перенапряжения.

— Прости-прости. Уже молчу, — поспешно заверила я, нервно отдернув руку, которая опять протянулась погладить черта.

А по ступеням уже спешили. Полноватый дерганный дэвалиец, бодрым мячиком скатился к нам с высокой лестницы в три пролета. Уши его нервно подрагивали, хвост испуганно жался к ноге, спрятав кончик в сапогах. Высоких и невероятно дорогих.

— Вааааше императорское...

— Вэлах, тебе нужно сменить управляющего, — второй дэвалиец, спускавшийся сразу за нервным пухляшом, оказался огромным, рыжеволосым верзилой с развитой мускулатурой и увечным левым ухом. Острый кончик которого был кем-то бессовестно срезан.

— Что на этот раз? — голос у Вэлаха был ровный, спокойный и совершенно неприятный. Пустой.

Пухленький вздрогнул и прижал уши, выдавая себя с головой. Встречать своего императора выкатился управляющий, судя по всему, пойманный на горяченьком.

— Использовал твою личную печать, — коротко поведал рыжий, — собирался подарить три крупнейшие угольные шахты Девору.

Вэлах хмыкнул. Недобро так, осуждающие. И в осуждение его отчетливо ощущалась сырость холодных камер. Управляющий это точно осознал, побледнел сильнее прежнего и уже собирался свалиться в обморок, но не посмел этого сделать, пригвожденный к месту тяжёлым взглядом. Так и стоял дрожа и периодически глаза закатывая.

— За неплохую благодарность, разумеется, — вбил последний гвоздь в гроб хвостатого расхитителя императорской собственности рыжий.

— Это не-недоразумение, — проблеял управляющий, перед глазами у которого очень чётко встала картинка своего незавидного будущего.

— Мелор, разберись с девчонкой. У меня уже появилась работа.

Работа его была бледна, глубоко несчастна и, кажется, уже сто раз успела пожалеть о своём решении подзаработать.

Уже стоя рядом с боссом и глядя в спину удаляющемуся сиятельству я с грустью поняла, что дворец, каким бы большим и красивым он не был снаружи, и как бы богато украшен не был внутри...дворец этот мне уже совсем не нравился.

— И как часто здесь такое бывает? — без особого интереса полюбопытствовала я, бредя за Мелором. Лошадей увели как-то очень быстро и незаметно, оставив меня наедине с боссом, который не желал стоять на месте.

Поднявшись по лестнице, мы оказались в просторном помещении. Белые, мраморные стены, искусно вырезанные колонны, сводчатый потолок, оказавшийся таким высоким, что свет не достигал его, скрывая что-то очень интересное, в интригующем полумраке, и гулкое эхо шагов делали меня ещё меньше, незначительные, слабее, чем я была на самом деле. Мне не нравилось это чувство. И рука разболелась сильнее, напоминая о себе.

— Не очень. Как правило придворные дорожат своими жизнями и не злят Вэлаха.

— Ну, я его злила много раз и ещё жива.

Босс посмотрел на меня снисходительно:

— Что говорит о полном отсутствии у тебя чувства самосохранения. И бешеном везении.

— А сейчас что мы будем делать? — известие о своем везении я проигнорировала не решившись вступать в спор прямо сейчас. Все, что случилось со мной за последний месяц ясно свидетельствовало о том, что везет мне редко. Почти никогда.

— Отведем тебя к целителю, а после выберем подходящие покои.

Энтузиазма в его голосе не было, но мы все равно пошли. Лечиться и выбирать мне спальню.

Я никогда раньше не спала в музее. Не было в моей жизни подобного приключения до встречи с моим хвостатым нанимателем.

Оказавшись помощницей Мелора, я должна была не только читать всех на кого укажут, но и жить была обязана в неуютной спальне, больше всего напоминающих музей.

Покои мои были разделены сразу на четыре комнаты, одна из которых мне понравилась очень: ванная была светлой, большой и могла гордо именоваться Ванной. Именно так, с большой буквы.

Гардеробная из которой можно было сделать ещё одну ванную, гостиная и, непосредственно, спальня, в которой прямо посередине, на небольшом возвышении величественно стояла кровать исполинских размеров, заставили меня грустить.

В детстве у меня была небольшая, но очень уютная комната, которая мне нравилась совершенно всем, поступив в университет в другом городе, я стала снимать небольшую однокомнатную квартиру, которая так же меня всем устраивала, и, оказавшись вдруг хозяйкой таких обширных территорий, я растерялась.

Даже собиралась было выбить из босса покои поменьше, но не успела.

Пока я таращилась на то, чем меня так величественно одарили, Мелор смылся, пообещав напоследок, что обед мне принесут в покои.

Принесли.

И, по идее, я должна была бы быть рада.

Меня вылечили и рука больше не болела, а тонкие, белесые шрамики, оставшиеся после зубов нечисти, должны были скоро и вовсе исчезнуть. Меня накормили вкусной едой. И поселили в шикарных апартаментах...

Но именно последний пункт очень качественно перекрывал все предыдущие.

Я никогда раньше не спала в музее. Но в этот раз мне пришлось.

Часть вторая. Практика

Глава первая. Будние-будни.

Ещё пребывающую в шоке и лёгком ступоре, от окружающей красоты, мучили целый день, уже ближе к вечеру вернув моё едва живое тельце боссу.

Я была полностью обмеряна, частично невменяема и совершенно несчастно.

Невменяемой и несчастной я так и осталась, а сегодня, мне грозила ещё незавидная участь быть обколотой, если какой-то из нарядов не подойдёт и его нужно будет ушивать. А его точно нужно будет ушивать.

От жизни такой непростой, я сильно похудела и походила теперь на свеженький труп. Очень свеженький и очень заморенный.

— Варвара, прекрати испытывать моё терпение, — велел неугомонный босс, который, кажется, вообще не спал. Каждое утро, ровно в шесть часов, он врывался в мои покои и будил меня всякими страшными способами.

Сегодня, видимо, фантазия ему изменила. Не став макать в ванну или обличать холодной водой, он просто стянул меня с кровати за ногу. Почти стянул.

Когда моя попа почувствовала себя свободно парящей над полом, я начала вырваться. Свободу получила тут же, но радовало это не сильно. Я все-таки проснулась.

— Я отказываюсь работать в таких условиях, — сев на постели, я с грустью обернулась на примятую подушку, которая ещё хранила моё тепло и очертания растрепанной головы, — я буду жаловаться!

— Кому? — с искренним любопытством поинтересовался черт, присаживаясь рядом со мной.

— Инору!

Рыжий верзила, которого звали Инор и которого Вэлах так коварно оставил исполнять обязанности заместителя их императорской светлости, нравился мне больше Мелора и Вэлаха вместе взятых. Наверное потому, что не брал меня насильно на работу и нигде не топил. Даже наоборот, радовал мой голодный организм свежими пирожками. К сожалению, такие светлые моменты были редки, а голодной я была постоянно.

Все, что я делала дни напролет — это читала, зубрила и заучивала. И худела.

Вопреки всем моим опасениям, заучивать правила этикета мне не понадобилось, не было у хвостатых этикета как такового. Единственное требование, которое как-то высказал Мелор, заключалось лишь в одном:

Вэлах главный и всегда прав, а мне стоит молчать.

Босс, как раз показывая мне большую, светлую приемную и как бы между делом обронил, стоило мне только полюбопытствовать, где же обычно в работает император:

— Это не важно. И не забывай, Варя, Вэлах — император. Особых правил этикета у нас, в отличие от людей нет, но хамить ему не смей. Особенно при посторонних.

— А если без посторонних?

— Варя, — и столько укора было в его голосе, что я тут же дала задний ход:

— Ну, а что? Я же просто спросила.

— Знаешь, — сказал он задумчиво, — ты лучше постарайся вообще поменьше разговаривать.

И я обиделась. Ненадолго, правда. Когда узнала, что мне предстоит учить, обижаться перестала сразу же и чуть не впала в затяжную депрессию. Босс считал, что мне зачем-то нужно разбираться в геральдике и семейных древах человеческой знати. Не говоря уже об истории.

Вот и сидела я над книгами каждый день с утра и до вечера. Протирая дырку в штанах и вытирая вельветовое покрытие стула. Сидела все время в приёмной, перед кабинетом босса, на своём законном месте.

Как его помощница, я должна была выполнять все функции секретарши, да ещё и читать. Причём как книги, так и людей.

— Инор отбыл ещё час назад. Отправился на заставу. Там, говорят, нечисть разбушевалась. Так что, я повторяю вопрос: кому? — требовал ответа Мелор, совершенно не убоявшийся моей угрозы.

Новость меня не порадовала. Инор, помимо того, что по принуждению должен был выполнять работу Вэлаха, когда тому взбредет в голову куда-нибудь смыться, являлся ещё и командором.

В русских военных чинах я разбиралась плохо, но звания командора не помнила, зато помнила генерала.

У дэвалийцев командор был круче генерала.

И я искренне не понимала, зачем Инору лично проверять неспокойный участок?

Не понимала, но спрашивать не стала. Босс мой по утрам был особенно невыносим.

Так и не дождавшись от меня ответа (ну в самом деле, не Вэлахом же его пугать? А остальных дэвалийцев я знала плохо. Даже очень плохо) он велел:

— Пятнадцать минут на сборы. Жду тебя в своём кабинете.

И ушёл, оставив меня одну. Если бы не опыт прошлых дней, я бы бессовестно завалилась спать, проигнорировав требование черта. Но опыт был, и я прекрасно знала, что повторный приход Мелора будет особенно печальным.

Пятнадцати минут мне не хватило. И дело было даже не в том, что я долго выбирала что бы надеть. Из одежды у меня были лишь джинсы, две пары форменных военных штанов, почти моего размера, которые каким-то чудом раздобыл Инор и куча разнообразных рубашек. Особого выбора в одежде у меня не было.

Просто умывалась долго и с боссом столкнулась уже в дверях покоев. Он шёл воспитывать своего нерадивого работника, который на деле оказался очень радивым, просто медлительным.

— Пошли, — велел черт, хватая меня за руку, не так давно покусанную и успевшую УдаННР.Зажит^^^щр^чёХноогом не осталось напоминаний. Ни одного шоамика.

— Подумаешь. Я была очень голодная, — пробормотала я, внимательно разглядывая мелькающие при быстрой ходьбе носки своих верных кроссовок.

Вчера утром, по какой-то причине, мои своевольные ноги, занесли свою ещё сонную хозяйку на кухню, ведомые проснувшимся раньше мозга желудком.

Кухарка, что поразило меня больше всего при нашей первой встрече, чистокровнейшая человеческая женщина средних лет, с удовольствие накормила оголодавшего ребёнка, которого бессердечные дэвалийцыбросили на произвол судьбы.

Я с энтузиазмом кивала, полностью согласная со всеми эпитетами, которыми женщина награждалась хвостатых и за обе щеки уплетала кашу. Овсяная каша, в исполнении Ирии имела удивительный вкус. Она была сказочно вкусной и совершенно не походила на то, что я пробовала раньше. До знакомства с этой замечательной женщиной.

Именно на кухне, с полупустой тарелкой и набитым ртом, меня и нашёл босс. Как именно он меня отыскал я не знала, но почему-то казалось, что по запаху. Других идей мой заторможенный по утрам мозг придумать не смог.

Вот теперь и спешила я за боссом как привязанная, ловя на себе странные взгляды. Поразительно, но по утрам в коридорах можно было встретить в основном ледей любого возраста и положения. Мужские особи в это время либо ещё спали, либо уже работали и бесцельные брожения по замку были для них чужды.

Многие черти вообще вставали рано. И это знать, которой, по всем правилам, надлежало бы нежиться в кроватях до полудня.

Мне, почему-то казалось, что именно это им и надо было делать. Черти со мной согласны не были. Мучились сами и меня мучили с огромным удовольствием.

В приёмной меня усадили за стол, положили передо мной книгу по геральдике и утопали к себе, дальновидно не закрыв дверь.

Следил босс за тем, чтобы я не уснула на рабочем месте, а ответственно и усердно разбиралась все эти разнообразные и никому ненужные гербы.

Герб Вэлаха состоял из полностью чёрной хоругви, которая очень величественно развевалась на невидимом ветру, короны, золото которой потемнело от времени, и чёрного щита, поддерживаемого с двух сторон чёрными же волками. На самом щите, золотом с чёрной каймой, была нарисована чёрная рука. Когти и огромный массивный перстень с красным камнем также присутствовали. Подножие украшала массивная награда.

Герб его мне нравился, хоть и казался слегка жутковатым, но выглядел всякого лучше герба человеческого короля.

Хоругвь у него была выкрашена в синий и красный, белый щит со стилизованным глазом посередине, поддерживали какие-то бородатые дядьки и подножие казалось пустым, осиротевшим, без какой-нибудь награды. Хоть бы цветочек что ли нарисовали.

Пока я бездумно разглядывала глаз, чернеющий на белом фоне, передо мной на стол положили большой персик. Красивый и аппетитный до судороги в пустом животе.

— Ешь, несчастье, — велел босс и вновь удалился в свой кабинет.

Я не обиделась и даже поблагодарила удаляющуюся спину, с жадностью набросившись на фрукт.

Зря. Очень зря я это сделала. Сок брызнул в разные стороны, заляпав человеческий герб и его описание.

Несколько секунд я тупо пялилась на приключившееся несчастье. Когда осознала, во что вляпалась, смогла только тихо ругнуться.

Книга эта была из личной мелоровской библиотеки. И он очень доходчиво объяснил, что со мной случится, если я испорчу его прелесть. А я испортила. Не очень хорошо с моей стороны.

— Ооо, черт, чёрт, чёрт, — тихонечко подвывая, я попыталась стереть следы своего недопустимого поведения краем рубашки. Ничего умнее мне в голову не пришло, — чёрт, чёрт, чёрт...

— Что? — привлеченный моим бормотанием, из кабинета выглянул босс.

— А? Нет, ничего. Это я не тебя зову. Это я ругаюсь.

— Что?!

Сначала я было подумала, что он так на черта обиделся, что его аж перекосило всего. Правда оказалась куда печальнее. Босс заметил заляпанную соком страницу.

— Варенька, скажи мне, пожалуйста, у тебя от природы руки кривые, или это следствие какой-то травмы?

— Какой травмы? — прошептала я, завороженно глядя как разгораются холодной белизной его глаза.

Когда золотыми гляделками сверкал Вэлах это выглядело красиво. Страшно, но красиво.

Когда это проделывал босс, это было просто страшно.

— Как часто тебя по голове били?!

— Ммммелор, а ты же помнишь, что сам мне персик принёс? Так что, сколько бы меня по голове в детстве не били, тебя лупили больше.

Жуткий, светящийся глаз дернулся. Раз дернулся, потом ещё один раз. И ещё.

Босс пытался взять себя в руки и, возможно, у него даже получалось, но нервный тик только набирал обороты.

Кажется, я умудрилась испортить его любимую книгу. И никого уже не утешит, что пара бледных пятен где-то посередине — не так уж и страшно. Для Мелора это было страшно. А значит для меня тоже.

И не придумав ничего лучше, я выскочила из-за стола, планируя спасаться бегством.

Из приёмной вылетела шалым зайцем под грохот опрокинутого мною же стула. Яростный рев босса настиг меня уже в коридоре:

— ВАРЯ!

Варя бежала, как никогда раньше и останавливаться не планировала. Тем более после такого раскатистого рыка, прошедшегося по коридору гремящим эхом.

Служанка, показавшаяся как раз из-за поворота, непроизвольно присела и отшатнулась обратно. Кажется, она тоже побежала. И я не могла её осуждать. Это было действительно страшно.

Самым ужасным в этой ситуации было то, что Инор уехал и переждать вспышку гнева, спрятавшись у него в кабинете, который больше походил на небольшой музей холодного оружия, я не могла.

Единственное, что оставалось возможным в сложившейся ситуации — бежать в сад и затерявшись среди кустов и деревьев схорониться там на пару часов. Переждать бурю и вернуться. Кто знает, быть может, я даже извинюсь...

Наверное, лучше бы меня придушил взбешенный босс.

В саду обнаружилась гадость похуже. И это я не об императоре, который как раз вырулил мне навстречу из-за огромного, пахучего куста. Цветы на нем были маленькие, собранные в пушистые белые грозди и очень пахучие. Именно там, дурея от тяжёлого, приторного аромата, я попыталась уронить сиятельство на выложенную камнем дорожку.

Уронилась сама, больно приложившись попой о неровные камешки, и ещё раз чертыхнулась.

— Насколько я знаю, сейчас ты должна находиться в кабинете Мелора, — заметил Вэлах, очень ровным до бешенства равнодушным голосом.

— Ага, а у тебя с утра тоже дела должны быть, — вякнула я, цепко оглядывая кусты вокруг. Хамить императору я не имела права, но очень хотелось. Особенно когда он такой мороженный и ни на что не реагирует.

Приподняв бровь, Вэлах ждал ответа. Мой выпад был царственно проигнорирован.

— Слушай, а если я тебя сейчас за хвост дерну, ты на это тоже внимания не обратишь? Или попытаешься притопить меня в ближайшем фонтане?

Где-то там, по замку носился злющий черт, разыскивая малолетнюю вандалку, которая посмела испортить ему книжечку, впереди маячил вездесущий портной с моим устрашающим гардеробом и бесплатный сеанс иглоукалывания, если гардероб мне и впрямь окажется великоват. Причём весь, или только половина, значения не имело.

День не задался с самого утра, настроение у меня было припаршивейшее, а страдать от этого предстояло Вэлаху. Очень не вовремя он мне на глаза попался.

— Я могу приказать, бросить тебя в темницу. Посидишь в сырости, среди крыс на хлебе и воде пару дней, возможно, научишься уважению, — так же равнодушно поведал он, продолжая смотреть на меня сверху вниз. Даже руку не подал, чтобы помочь подняться. Гад.

— А если это не научит меня уважению? — ехидно поинтересовалась я, самостоятельно поднимаясь на ноги.

— Будешь сидеть там пока не научишься.

— Вэлах, а куда надо посадить тебя, чтобы ты разморозился? В печку?

У сиятельства дернулся глаз. Ну совсем как у босса всего несколько минут назад.

Кажется, был у меня все же определённый талант. Наверное, даже дар. Я умела мастерски выводить из себя чертей.

Вот только конкретно этот выводился из себя как-то странно. Воровато оглядевшись, он схватил меня за руку, чуть выше локтя и потащил за собой вглубь сада.

Черти, они, вроде, такие разные, а на самом деле совсем одинаковые. Этот вот тоже почему-то решил, что за руку меня таскать — дело хорошее и правильное.

Когда мы вылетели к фонтану, я правда слегка испугалась. Подумалось почему-то, что он меня действительно сейчас притопит по-тихому.

Не притопил.

Ещё раз осмотревшись, уверенно подтащил меня к бортику, да на него и толкнул.

— Тебя Мелор не предупреждал, что мне нельзя дерзить?

— Предупреждал, — подтвердила я, устраиваясь на влажном от брызг бортике удобнее, — но что делать, если очень хочется?

— И за что мне Шаттис послала такое испытание? — пробормотал Вэлах, беспомощно разглядывая мою сияющую физиономию.

Не улыбаться у меня не получалось. Просто это был первый раз, когда подмороженный дэвалийский император обратил на меня внимание за все то время, что я мариновалась во дворце. И меня это почему-то очень радовало. Хотя, по идее, не должно было. Ведь если сейчас босс меня найдёт, то смертоубийство моё будет особенно печальным. За меня сразу два черта возьмутся и вряд ли я после такого выживу.

— Варь, прекратить улыбаться.

— Не могу. До разговора со мной снизошел самый главный черт. Я рада этому безмерно.

— Самый главный...кто?

Журчание воды за спиной приобрело угрожающее звучание, но я не убоялась.

— Ты.

После признания моего повисла угрожающая тишина. Вэлах давал мне возможность забрать свои слова обратно и извиниться.

А я не хотела. Я любовалась злобненьким сиятельством и в первый раз за эти недели мне было по-настоящему радостно.

— И, раз уж мы так удачно столкнулись, может объяснишь, почему ты меня избегаешь? Я умненькая, честно, и не буду тебя позорить на людях...дэвалийцах. Ну ты понял.

Кусты слева от нас зашуршали и Вэлах замер, подобрался весь и уставился на бодрое растение.

То смутилось и шуршать перестало, но сиятельство это не успокоило. Уши его чуть заметно подрагивали, пока чёрт прислушивался, очень напоминая этим собаку. Или кота.

Минуту спустя, когда шум так и не повторился, а Вэлах продолжал прислушиваться, полностью игнорируя мою персону, я подала голос:

— Там ничего нет. Если и было, то давно уползло.

— Видимо, так оно и есть, — задумчиво подтвердил он, с трудом оторвав взгляд от кустов.

— Так почему ты меня игнорируешь?

— А тебе это так важно?

— Конечно, важно! Кому же будет такое приятно? Мне обидно, вообще-то. А когда мне обидно, я за свои действия не отвечаю, — сиятельство нахмурилось, а я уточнила на всякий случай, — это не угроза, если что. Дружеское предупреждение.

— Поверь, в твоих же интересах, чтобы нас видели вместе как можно реже.

— Ага. А почему?

— Вряд ли тебе хотелось бы повторить судьбу Я река, — предположил он мрачно, присев рядом со мной. На его плечах тут же заблестело несколько капель, с трудом впитывающихся в плотную ткань камзола. Выглядел Вэлах в данный момент совершенно не по-императорски, но, кажется, его это нисколько не беспокоило.

— Это ты мне сейчас угрожаешь?

— Предупреждаю. Вы, люди любите побеждать. И не слишком разборчивы в средствах достижения своего. Скоро приедут послы от Девора. И будет лучше, если они тебя не заметят. На помощницу Мелора едва ли обратят внимание. Ты понимаешь к чему я веду?

— Ага. У меня есть все шансы умереть молодой и красивой, — понятливо покивала я, и спросила, заговорщицки понизив голос, — слушай, Вэлах, а у вас тут как, на пенсию по вредности раньше не отпускают? Потому что у меня, кажется, очень вредная работа. Я бы даже сказала — смертельно опасная.

Кусты зашуршали опять. На этот раз значительно интенсивнее.

Пододвинувшись к вновь напрягшемуся сиятельству, я почему-то очень на него разозлилась из-за того, что он сел с другой стороны. Неспокойные кусты как-то очень неудачно оказались рядом со мной и шуршать не прекращали.

Чудище, выпрыгнувшее из них, наглядно продемонстрировало насколько же опасная у меня работа.

Тощее, черное, очень зубастое и до боли знакомое.

Как оно называется я вспомнила уже барахтаясь в фонтане, придавленная ко дну тяжестью тела их императорского сиятельства.

Норг булькал рядом, очень страшно кося круглым, налитым кровью глазом, в мою сторону. Вгрызался при этом, он в руку Вэлаха, который каким-то чудом успел спасти меня от покусания.

Себя вот не спас.

Крутанувшись в воде, я носом прошлась по скользкому дну, оставив после себя след и подталкиваемая целой рукой сиятельства, в которую никто не вгрызался, вынырнула. Пока я откашливалась и убирала с лица волосы, Вэлах успел оторвать от себя зубастую нечисть и с интересом рассматривал извивающееся у него в руках существо. Стоило норгу завозиться активнее, как безжалостный император сжимал пальцы на его шее и зубастик затихал.

— Тебе нужно к врачу...в смысле, к лекарю, - там, где Вэлаху воды было по пояс, мне она доходила почти до груди, я барахталась рядом, и пыталась разглядеть во всех деталях как норга, так и пострадавшую руку моего нежданного героя.

— Пустяки. Он не смог прокусить рукав, — самодовольно улыбаясь, чёрт продемонстрировал мне руку, которая оказалась совершенно целой.

Я специально и рукав закатала и руку его осмотрела со всех сторон.

— Вэлах, а подари его мне, а?

— Норга? — недоуменно переспросил, шокированный моей просьбой император.

— Да на кой чёрт он мне сдался? Камзольчик подари. Я в нем ходить буду, а то у вас тут в замке не безопаснее, чем в лесу. Всякая гадость рыскает, и цапнуть норовит.

Норг возмущённо дернулся. Он совершенно не считал себя гадостью.

— Я тебе лучше защитный амулет подарю, — пообещал император, нехорошо глядя на зубастика, — он эффективнее будет.

Я не возражала. Мне просто нравилась сама идея быть защищенной.

Норг сидел в небольшой клетке, исподлобья разглядывая нас сквозь потемневшие от времени прутья.

— Думаешь, тот же самый? — хмуро поинтересовался босс у Вэлаха, обходя клетку по кругу. Зубастик послушно крутился на месте, не отрывая от него взгляда, и что- то раздраженно шипел.

— Есть какая-то разница? Её опять попытались съесть. Нечисть в моём дворце. Просто уму непостижимо.

В соседнем стойле нервно всхрапнула лошадь.

Находились мы на конюшне и чистокровным скакунам императора совсем не нравилось соседство ядовитой нечисти.

— А когда я спрашивала, водится ли у тебя в замке опасная гадость, ты мне не ответил. А она водится, — встряла я в разговор, непроизвольно потирая некогда покусанную руку.

Болеть она не болела, но почему-то начинала зудеть, когда я смотрела на норга. Видимо, помнила ещё остроту его зубов.

— Варь, помолчи, — велел Мелор, не удосужившись на меня хотя бы посмотреть.

— Я хочу жить долго и счастливо, и не хочу молчать. Меня уже второй раз чуть не сожрали, — вспомнив, как булькала в фонтане, обвиняюще добавила, — а Вэлах чуть не утопил. Опять.

— Я тебе жизнь спас, — возмутился наш героический император.

— Хочу заметить, что именно благодаря вам моя жизнь в опасности оказалась. Так что, благодарности не дождешься.

Сиятельство молчало. Смотрело на меня тяжело и молчало. Кажется, надеялось, что я сейчас раскаюсь и начну извиняться.

А я не начинала. Стояла, теребила край рубашки, уже сухой и опять мелоровской и разглядывала норга.

Он был все такой же чёрный, купание в фонтане никак не повлияло на его окрас.

— А чего вы с ним теперь сделаете?

— Избавимся, — вынес приговор босс. Норгу он не очень понравился, но оспорить его возможности у зубастика не было.

Как и у меня не было возможности узнать как именно они от него собрались избавляться. Будут ли его умерщвлять каким-то гуманным способом, или отпустят на свободу где-нибудь за чертой города.

Глава вторая. Потрясательные потрясения

Платье решительно жало в талии, а все потому, что период интенсивной зубрежки и постоянного голода, сменился на более приятный. Есть теперь я могла сколько душеньке угодно и заучивать ничего с меня уже не требовалось.

Борьба с распоясавшейся нечистью заняла у Инора неделю и чуть не лишила его ноги.

Один особенно ретивый нечистик чуть не отъел командору его драгоценную конечность, хорошенько распоров бедро.

Ходил Инор с трудом, каждую минуту рискуя здоровьем и игнорируя требование не нагружать ногу. О том, что швы могут разойтись он не думал, чем очень злил и меня, и лекаря.

Меня, кажется, даже больше.

Я постоянно крутилась рядом, вздыхала неодобрительно и усиленно пыталась выполнять функцию его совести и здравого смысла. Получалось плохо.

Вот и сейчас, вместо того, чтобы соблюдать постельный режим, Инор гонял молодежь и периодически пытался побегать сам.

Бегал, к счастью мало, зато меч натирал усердно, пытаясь отполировать его до зеркального блеска.

И был он настолько увлечен, что совершенно неосознанно покачивал хвостом, в такт своим размеренным движениям.

Кончик у него был без кисточки, но равномерно пушистый и чем-то напоминал кошачий. Такой в меру пушистый кошачий хвост

И вот это чудо шевелилось в непосредственной близости от меня, буквально на расстоянии вытянутой руки.

И побороть такое искушение было очень сложно. Инор, в отличие от Вэлаха или моего несносного босса был добрым и терпеливым. Хотя впечатление производил совершенно противоположное.

Помнится, при нашей первой встрече он меня здорово напугал. Строго говоря, она стала уже второй, так как первой была эпичная встреча на ступенях дворца, когда на меня никто не обратил внимания.

Все были увлечены нечистым на руку управляющим, которого, впоследствии куда- то сослали. В тот раз я была на коне и габариты рыжего по достоинству оценить не смогла.

Зато на следующий день, стоя ножками на полу, в непосредственной близости от него, я во всех подробностях прочувствовала исходящую от командора мощь.

Инор был огромен. Мелор и Вэлах, не обделённые ростом и размахом плеч, как-то терялись на его фоне. Это как если бы рядом поставили танк Т-50* и Ландкраузер Монстр*. Вроде бы одно и то же, но разница все же есть. Причём разительная и видна невооруженным глазом.

Помнится, обозрев внушительную фигуру, я пришла к неутешительным выводам: этот рыжий легко раздавит меня и даже не заметит. Он был на полголовы выше даже Мелора, которому наш славный, хвостатый император уступал в росте на несколько сантиметров.

— Даже не думай, — велел Инор, не отвлекаясь от своего занятия.

Руку, которая так успешно преодолела почти половину расстояния до его хвоста, я поспешно отдернула и попыталась придать лицу как можно более равнодушное выражение, с которым и поинтересовалась:

— Тебе жалко, что ли?

— Варь, а скажи мне, пожалуйста, что ты сделаешь, если я, скажем, — меня окинули придирчивым взглядом и нагло поинтересовались, — потрогаю тебя за грудь.

— Врежу, — уверенно ответила я.

— Здесь тот же принцип. Наши хвосты — вещь деликатная и дотрагиваться до них разрешено только близким.

— Ну, знаешь, если у вас все так сложно, так прятали бы вы свои хвосты, вон, как ваши девушки делают. Под юбкой и не видно его и пощупать невозможно.

— Признак трусости и слабости, — авторитетно заявил командор, — мужчина должен быть сильным. Если он не в состоянии постоять за себя, то и семью защитить будет не в силах.

— Это значит, хвост прятать нельзя?

— Именно так, — с улыбкой подтвердил Инор.

— И чего ждёт несчастного покусившегося на ваше достояние? — меня очень интересовал этот вопрос. В конце концов, должна же я знать, чего мне избежать посчастливилось.

— Наказание. Раньше за такое отрубалась рука. Разумеется, если оскорбленный оказывался сильнее. Сейчас рук уже не рубят, но пострадавший имеет право наказать обидчика так, как посчитает нужным.

— Ага. В меру сил и богатства фантазии, — понятливо поддакнула я, вспоминая свой незавидный опыт. Фантазия у Вэлаха была больная, зато силы хоть отбавляй.

— Именно так, — командор кивнул, убрал меч и попытался подняться. С больной ногой получалось у него это не очень и я, сноровисто подскочив, протянула ему руку, желая помочь.

— Ты что творишь? — напряженно спросил он, странным взглядом разглядывая мою ладонь.

— Помочь тебе хочу. Ты же раненый.

— Никогда не протягивай руку дэвалийцу, — хмуро велел он, поднимаясь совершенно самостоятельно, — это неприкрытое оскорбление.

— А по-моему всего лишь попытка помочь, — не согласилась я с ним, очень обижаясь на такое пренебрежение.

— Ты человек и не понимаешь, но для нас это значит совсем другое.

— И что же?

— Что ты сильнее и выше, и я настолько слаб в твоих глазах, что нуждаюсь в помощи.

— Вы такие сложные, что я бы вас всех к психологу записала, — пробормотала я, шокированная ещё одним признанием.

Это получается, я тогда не просто Вэлаха оскорбила, когда за хвост подергала, я его еще и унизила, когда руку ему протягивала. И как он не прибил меня только? Ума не приложу.

— Что? — командор стоял, чуть пошатываясь, но все попытки помочь игнорировал и усиленно мучил раненую ногу.

— Говорю мозг вам на правильное место поставить некому А жаль.

— Варвара, — с укором протянул он. Ну прямо как босс. Создавалось такое впечатление, что они вместе где-то курсы проходили по пристыжению нерадивых сотрудников.

— Варвара хочет много интересного рассказать Мэлору. Он, вообще-то мог бы предупредить меня о всех ваших пунктиках. А если бы я не твоё терпение испытывала? А чье-то другое?

О том, что я уже испытала терпение императора, тактично умолчала. Не нужно было командиру знать о моих промахах.

— Для нас все это обыденные правила. Думаю, он не мог даже представить, что ты не знаешь...

— А Ярека он что не учил что ли? — отчего-то вспомнился разговор, который я в домике подслушала. Знал Мелор прекрасно, что я ничерта в их законах не смыслю. Вот только, кажется, после моих геройствований он уже не очень хотел меня на эту тему просвещать.

— Этим Ирия занималась. У неё муж был дэвалийцем. А Ярек всегда любил хорошо поесть.

Невольно погладив живот, я грустно вздохнула. Ирия была удивительно талантливым человеком. И я вполне могла понять Ярека. Готовила повариха восхитительно.

С тренировочной площадки уходила задумчивая, но очень внимательная. Командор наш, который сложнее всех дэвалийцев вместе взятых был, гордо хромал впереди, и все, что мне оставалось — семенить рядом и надеяться, что до кабинета своего он доберётся без приключений.

Наверное, ему это даже удалось, но я этого не увидела. По пути к кабинету, меня перехватил мой очень недовольный чем-то босс и молча потащил в неизвестном направлении, оставив слегка прибалдевшего командора в одиночестве.

— Почему я должен бегать по всему дворцу и искать своего собственного работника?! — Мелор негодовал, уши его гневно подрагивали и хвост очень яростно молотил по ногам, с головой выдавая состояние своего хозяина.

— Почему? — глупо переспросила я, семеня следом за ним и надеясь лишь на то, что скорость он уже увеличивать не будет. — И куда ты меня тащишь?

— Пришло время немного поработать, — заинтриговал меня хвостатый и прибавил таки газу.

К массивным дверям из темного дерева меня притащили уже едва живую.

Я хрипела, готовилась выплюнуть легкие, упиралась дрожащими руками в не менее дрожащие колени и клятвенно пообещала себе с завтрашнего дня начать бегать по утрам. В который уже раз пообещала.

— Что ж ты хилая такая, — горестно вопросил почти не запыхавшийся босс.

— Я...хххх...я...я не...- слова давались с трудом, но я была упрямой и достаточно злой, чтобы все же выдавить, — не хилая я. Просто ты слишком резвый. Подстрелить бы тебя.

— Никакой субординации, — тоскливо констатировал чёрт и за шкирку, не дожидаясь пока я в себя приду, втолкнул меня в комнату. На деле это оказался огромный кабинет. Шикарный и мрачный, призванный, видимо, угнетать неудачливых посетителей, которых Вэлах изволил в нем мориновать.

Насколько я уже знала, таких вот кабинетов всего было три.

Один просторный и светлый, выходил окнами в сад и был очень уютным. Второй, небольшой и строгий, наполненный звоном мечей, который постоянно доносился с тренировочного полигона, расположенного прямо под его окнами.

И вот это вот мрачное безобразие, в интерьере которого преобладали два цвета: чёрный и золотой, заставляя вспоминать герб правящего императора.

Стоило мне оказаться внутри, как три пары глаз тут же безошибочно нашли меня на фоне массивной двери из тёмного дерева. Вот когда я пожалела, что платьице утром надела радостного зелененького цвета. Слишком сильно я выделялась среди всей этой мебели.

— Прошу меня простить. Неотложные дела, — подал голос Мелор, неслышно вошедший вслед за мной, — можем начинать.

— Девушка... — начал было щупленький, иссушенный то ли возрастом, то ли болезнью человек, и это точно был человек. Стопроцентный. Перебил его босс, легко подтолкнув меня в спину:

— Моя помощница. Она не помешает.

Дотолкав меня до длинного стола на двенадцать персон, босс небрежно отодвинул стул и усадил на него меня.

Проделал он все это с такой быстротой и сноровкой, что я не сразу сообразила, что уже сижу, продолжая пялиться на странный гостей.

— Продолжайте, — велело император, возвращаясь к каким-то бумагам.

— Мы... — тощенький дядька бросил на меня ещё один подозрительный взгляд, но все же с неохотой произнёс, — мы бы хотели получить объяснение вашего отказа. Понимаете, наш светлейший царь...

— Вашему светлейшему царю стоило бы внимательнее следить за тем, что происходит на его землях, — не отрывая от бумаг взгляда заметил Вэлах.

— Читай, — едва слышно шепнул босс, цепко разглядывая второго человека. Тот был массивен, угрюм и молчалив. Одно слово — воин.

Не знаю, заметил ли Мелор как я скривилась, но пинок по ноге под столом получила очень ощутимый. Побуждающий к действию.

Читать тощенького было неприятно. Пахли его эмоции чем-то прокисшим. И цвет имели серый.

— Мы делаем все возможное для урегулирования конфликта. Виновные будут схвачены и наказаны.

— Мы все будем с нетерпением ждать этого момента, — подал голос мой босс, — а пока досмотр на границе будет ужесточен.

— Но наши купцы недовольны! — красное на сером казалось таким же грязным. Дохлячок разозлился. — Данные недопустимые действия с вашей стороны могут повлечь за собой неоправданные и непоправимые последствия.

— Это ваши разбойники на моей земле могут повлечь за собой непоправимые последствия, — скучающе заметил Вэлах.

Не удержавшись, я потянулась к императору в порыве любопытства желая считать его эмоции. Зря, наверное. Внешне совершенно спокойный, он очень неожиданно оказался багряно-красным внутри. Сиятельство было очень злым.

Запах паленой шерсти эмоций Вэлаха смешался с кислым запахом, которым щедро делился со мной тощенький. Получившийся коктейль забил нос густым, тошнотворным ароматом.

— Вы не понимаете! — тощенький повысил голос и кислый запах стал более насыщенным. Перед глазами заплясали красные пятна. В ушах зазвенело и что-то звонко тренькнуло, пройдясь горячими иголочками по всему телу.

Перед глазами, разбавляя красные цвета, замаячил желтоватый цвет усталости. Виски сдавило от чужой головной боли. Не удержав контроль, я стала чувствовать ещё и босса.

— Мелор...

— Единственное чего я не понимаю, так это почему по столь незначительному вопросу, вы так настойчиво требовали встречи со мной, — голос нашего императора доносился до меня будто издалека.

— Варь, не отвлекайся, — босса я слышала чуть лучше.

— Меня мутит.

— Тебя... что?

— Вырвет меня прямо сейчас! — громче, чем следовало прошипела я.

— Кажется, вы утверждали, что ваша помощница не помешает, — равнодушно заметил молчавший до этого воин.

А я решила ещё и его почитать. Как будто мне без этого плохо не было.

Когда в нос ударил насыщенный медный запах, я не выдержала.

Булькнув неразборчивое, но искреннее извенение, вылетела из-за стола, стараясь сдержать позывы.

В коридоре, доскакав до первой попавшейся ниши, в которой очень предусмотрительно располагался небольшой диванчик, я обессиленно на нем растянулась, подтащив поближе большую, напольную вазу. Наверное очень дорогую и не предназначенную для того, как я задумала ее использовать, окажись мой организм не в состоянии справиться с тошнотой.

Разбушевавшийся желудок постепенно успокаивался.

Прижавшись щекой к мягкой обшивке диванчика я блаженствовала, продолжая, впрочем, ненавязчиво поглаживать пальцами прохладный бок вазы.

Недолго правда.

Нашёл меня чёрт минут через пятнадцать. Только почему-то не мой, а общественный. Император тобишь.

— Что это было?

— Ммм?

— То выступление, что ты устроила, — терпеливо пояснил Вэлах, присаживаясь передо мной на корточки. Не достойная повелителя поза. Но коридор был стандартно пуст и возмутить никого это не могло, — я тебе, конечно, благодарен. Нэвирс был настолько шокирован твоим неподобающим поведением, что оказался не в силах продолжать разговор.

— И чего? Они ушли? — одно упоминание о тощеньком, которого, оказывается, Нэвирс звали, рождало рвотные позывы, но я терпела.

— Нет. Я оставил их на Мелора. Полагаю, когда Нэвирс придёт в себя, то вспомнит о теме разговора.

— Ты бросил моего босса на растерзание этому плохо пахнущему дяде?!

— Плохо пахнущему?

— Да прямо скажем, вонючему! — в порыве чувств я подскочила и с тихим стоном опустилась обратно, чувствуя как вместе со мной встрепенулся и мой желудок, — нехочуууу никого читать. Домой хочууу.

— Варь, что ты имела в виду? Почему плохо пахнущий? — проигнорировав мой эмоциональный порыв, сиятельство интересовалось исключительно своими проблемами.

— Да эмоции у него на застиранный носок похожи! Что по цвету, что по запаху. Не то, чтобы я любила нюхать носки, мне просто так кажется.

Вэлах молчал и смотрел на меня очень удивленно.

— Я увольняюсь. Не хочу больше никого для вас читать.

— Это невозможно, — решительно ответил он, — контракт не предполагает расторжения.

— Чтооо значит не предполагает? — на этот раз садилась я медленно, памятуя о прошлом неудачном опыте.

— Ты не читала контракт? — неприятно удивился чёрт.

— Я его даже подписывать не собиралась, — проворчала я. Ведь не зря же так не хотела подписывать. Интуиция, как оказывается, у меня очень хорошо работает. Чего нельзя сказать про удачу.

— Так что значит «не предполагает расторжения»? Почему? И ещё одно: отпуск у меня тоже не предусмотрен?

— Контракт с призванным нерасторжим. Это основное правило, — пояснил Вэлах,

— что такое отпуск?

— Понятненько. Ясненько. Все просто замечательно, — пропела я, уже заранее зная ответ на следующий вопрос, но все равно его задав, — а обратно в мой мир, хотя бы на пару дней я уже тоже попасть не могу?

— Разумеется нет. В этом попросту нет необходимости.

— Необходимости нет? — переспросила я тихо, чувствуя как немножечко, вот самую капельку зверею, — а родители мои? Предположим, никто не будет беспокоиться обо мне сейчас. В конце концов экзамены, практика. Искать меня пока никто не будет, но очень скоро ведь каникулы наступят. Если я ничего не напутала по времени, то через две недели я уже должна буду ехать домой на летние каникулы. Родители, в отличии от друзей, у меня мнительные и точно не решат, будто Варенька пошла на поводу у своих тараканов и где-то бузит. Ты это понимаешь?!

— Не совсем, — признался Вэлах, — что именно тебя так беспокоит?

— Меня? Это родителей моих очень обеспокоит тот факт, что дочка их не приехала. И связаться с ней уже столько времени невозможно, — я с запозданием осознала весь ужас ситуации. Последним пришло понимание самого страшного, — я же их теперь никогда не увижу...

— В вашем мире очень часто пропадают люди. Ярек рассказывал. Не думаю, что твоих родителей сильно шокирует...

— Если ты сейчас не замолчишь, я тебя стукну, — предупредила я тихо. Предупреждение моё, видимо, было не очень убедительным, потому что сиятельство не замолчало:

— Варвара, ты, кажется, не понимаешь, с кем сейчас разговариваешь.

— Сам напросился, — прошептала я и хорошенечко треснула его ладонью по макушке. Чёрт хекнул округлившимися глазами бессмысленно разглядывая взбешенную читающую. За действия свои я уже не отвечала и мало что соображала. Иначе, вряд ли стала бы пинать самого главного черта.

Попала по голени, умудрившись уронить Вэлаха на пол.

На ноги вскочила позабыв про желудок, который даже не булькнул от резкого движения. Я все была в ярости. Полностью.

И ярость моя была направлена на одного конкретного дэвалийца.

В скором времени императору придётся искать себе другого советника.

Босса я планировала по-тихому убить. А если по-тихому не получится, то убивать его собиралась громко с ругательствами и угрозами.

Прямо на глазах у тощенького, плохо пахнущего Нэвирса и его неразговорчивого приятеля.

Поверженный император остался где-то позади. Наверное, пытался смириться с мыслью, что его только что побила девчонка.

Уже на подходе к кабинету и неминуемой расправе, меня перехватил бодро хромающий навстречу Инор.

— Куда это ты такая решительная идёшь? — спросил он, ненавязчиво закрывая мне подступы к двери.

— Убивать, — попытка поднырнуть под рукой у бывалого воина провалилась. Меня перехватили, вернули на прежнее место и миролюбиво согласились:

— Дело хорошее. И кого ты планируешь убивать?

— Мелора.

— Хмм, признаться, мне и самому порой очень хочется.

— Так пошли вместе, — предложила я, справедливо решив, что вдвоём у нас будет больше шансов. От меня босс вполне мог бы и отбить, от Инора вряд ли.

— Он меня случайно не для того вызвал, чтобы я его от тебя защитил? — озабоченно поинтересовался рыжий, без видимых усилий удерживая меня на месте.

— Вряд ли. Он ещё не знает, — я мрачно улыбнулась. Наверное, вышло у меня слишком кровожадно, командор посерьезнел:

— Варь, что случилось.

— Он мне жизнь испортил. Я родителей больше никогда не увижу, друзей не увижу. И загнусь здесь прямо в расцвете лет от чего-нибудь страшно ядовитого, — говорила я медленно, ровно, не отрывая тяжёлого взгляда от двери. Но на последней фразе всхлипнула. Дверь, которая всего секунду назад была четкой и отчётливо различимой, поплыла перед глазами.

— Тааак, знаешь, пошли-ка ко мне, — решил Инор, увлекая меня за собой прочь от Мелора и смертоубийства.

***

— Он скатина! — ревела я, ерзая на неудобном стуле в неуютном кабинете Инора.

— Скотина, — подтвердил командор подливая в мою кружку своего ядреного пойла.

— Гад!

— Тот ещё гад, — охотно поддержали меня, — ты пей-пей.

Пить из походной кружки с промятыми краями и погнутой ручкой какую-то высокоградусную дрянь было даже приятно. Первая порция пошла у меня тяжело. Хватанув хорошенько, не сообразив еще, что за гадость мне плеснули, я обожгла горло и, по ощущениям, полностью спалила желудок, но быстро разобралась в чем тут дело и с большой охотой топила горе в самогоне. Первое время на грани сознания ещё билась мысль, что черти все гады, а этот гад меня ещё и споить пытается, чтобы я его гадского друга на тот свет не отправила, но быстро зачахла под натиском алкоголя.

После третьей кружки мне было уже плевать на босса. Я жалела себя и предупредительный командор мне в этом очень помогал.

Единственное, что радовало, так это доза спиртного, которая мне выдавалась.

Если бы в кружке моей содержимого было больше, чем на донышке, я бы уже давно сопела лицом в стол. Но предусмотрительный чёрт решил дать мне возможность чутка побузить, покорно выслушивая все мои стенания.

— Я ему ещё отомщу!

— Отомстишь.

— Я его налысо побрею!

— Побреешь, — на автомате подтвердил Инор, но призадумавшись, воодушевленно выдал, — а это хорошая идея!

Командор, как и все его бравые войны, длинные волосы не носил, предпочитая удобство, всем этим модным направлениям.

— Ты мне поможешь? — в кружке вновь было пусто и я требовательность протянула её рыжему, ожидая пока её наполняет.

Не дождалась. Злой голос ещё волосатого босса нарушил идиллию:

— Пока я жду тебя там, ты здесь спаиваешь моих работников? Как это понимать?

С душераздирающим звуком острозаточенное лезвие встретилось с каменным полом, выбило искру, да так и осталось лежать на полу, чуть не отхватив мне пол ноги. Алкоголь в крови испугаться не позволил.

Секира оказалась тяжеловата для хиленькой и уже порядком пьяненькой мстительцы.

— Я потом все уберу, — клятвенно заверила я командора, который с грустью смотрел на своё славное оружие и уже, кажется, начинал жалеть, что привёл меня именно сюда.

— Инор, ты что с ней сделал? — тихо поинтересовался босс, пока я выбирала чем буду его убивать.

Обернувшись к рыжему, я мрачно спросила:

— А есть ли в этой комнате хоть что-то что я смогу поднять?

Вокруг меня было полно оружия. Две секиры. Три меча, один из которых двуручный Так что ты сейчас пойдешь и доходчиво ему объяснишь почему он не прав, а мы не пойдём на уступки. В конце концов, ты командор и о делах на границе знаешь лучше моего.

И ничего из всего этого мне не подходило.

— Метательные ножи, — предложил Инор, указывая на стол у стены, под огромной и очень красочной картиной сражения. На ней дэвалийцы слаженно и целеустремленно мочили каких-то мерзких гадов. Эпичное побоище мне нравилось, как и ножи, небрежно разбросанные по столу. Это была уже не часть коллекции командора. Просто метательные ножи, которые метают. Обычное оружие, которым очень удобно резать яблоки.

Я знала это хорошо. Успела уже проверить на практике.

— Варвара, зачем тебе оружие?

Жертва моя, вместо того, чтобы бежать, решила задавать вопросы. Глупые и не продлевающие жизнь.

— Не нужны мне ножи, — решила я, вдохновленная праведным негодованием и нехилым градусом, вместо убиение хвостатого гада, я решила воплотить в жизнь менее кровавый, но более страшный план, который так понравился командору, — и так справлюсь. Голыми руками справлюсь. По волосинке повыдергиваю.

— Я бы с удовольствием на это посмотрел, — заметил Инор, окинув мою пошатывающуюся фигуру задумчивым взглядом, — но нужно успокоить человеческого купца.

О том, что успокоится купец вряд ли, если за эту непростую миссию возьмется тот, кто его пугает, Инор как-то не подумал.

Когда дверь за командором закрылась, а Мелор вдоволь налюбовался на меня, очень медленно и очень кровожадно рукава закатывающую, то задал самый правильный вопрос из всех возможных:

— Варя, что ты делаешь?

— Ещё ничего, но сейчас устрою тебе сеанс эпилящии. У тебя ещё долго волосы расти не будут, — представив его лысую голову, которая станет ещё ушастее, я невольно умилилась. Боссу, конечно, такая прическа не пойдёт, но кого это волновало?

Точно не пьяную меня. И очень жаль, что я пьяная была.

Была бы трезвая, то сообразила бы, что чёрт быстрее, сильнее и вряд ли разделяет мои планы по поводу его прически. А это значит, что действовать нужно обманом.

Но я же была пьяная. Мне же море по колено и босс — не серьёзный противник, а так, бесправная жертва. И не подумала я как-то, что жертва может ещё и сопротивляться.

В моём понимании она должна была покорно сложить лапки и только рыдать, пока я таскаю ее за волосы.

Рыдать Мелор не стал, чем очень меня озадачил. И ещё больше озадачил, когда нагло скрутил, так и не дав дотянуться до его косы.

— И что мы будем с тобой делать? — мрачно спросил чёрт, сжимая меня в объятиях. Возможно, мне было бы не так плохо, если бы босс мой хоть иногда думал и не давил так несчастному и нетрезвому работнику на живот.

Но Мелор не думал, приподняв над полом, он очень увлеченно сжимал меня, выдавливая воздух, обед и все пять кружек самогона.

— Отпустим, — просипела я, чувствуя себя глубоко несчастной. Говорить приходилось сквозь зубы. Были у меня вполне законные опасения, что попрут из меня далеко не слова, стоит только рот пошире открыть.

— Только после того как ты объяснишь своё поведение.

Объяснение моё было коротким и очень емким. Я угрожающе булькнула. Первым на свет рвался обед.

Поняв все по своему, чёрт скорбно вздохнул:

— Холодный душ.

— Не надо.

Но меня уже не слушали, меня выносили в коридор.

Такой несчастной я себя в последний раз чувствовала...да минут десять назад и чувствовала. До того, как захмелела и решила мстить.

И вот, чувство это вновь вернулось. На этот раз я была особенно несчастной.

И стала ещё несчастнее, когда оказалась в собственной ванне, в собственных

— Я ж тебя теперь точно покалечу — стуча зубами бессовестно угрожала я. С суровой действительностью меня мирило лишь то, что босс мой бессовестный, тоже порядком пообмок, пока пытался удержать меня под душем.

— Значит продолжим, — решил чёрт и вновь потянулся к вентилю.

— Не надо! Я уже нормальная!

— Я не был бы так уверен, — ровно заметил босс, — что ты устроила в кабинете? Ты должна была на них потренироваться, а не позорить себя, меня и Вэлаха заодно.

— Я не виновата, что для тренировки ты выбрал самого мерзкого подопытного из всех возможных! И у Вэлаха дурное настроение было, а ты вообще был усталый и тоже злой. И никто меня не предупредил, что придётся работать в таких условиях. А запах паленой шерсти и чего-то прокисшего сочетается плохо. Ты мне вообще благодарен должен быть, что меня прямо там не вывернуло! — выпалила я, глядя в прищуренные гляделки босса. Простояли мы так с минуту и я не выдержала первой, — вытащи меня отсюда, пожалуйста. Холодно.

— Варенька, а скажи-ка мне, будь добра, как ты думаешь, что я сейчас с тобой сделать хочу? — угрюмо поинтересовался он, всем своим видом показывая, что вытаскивать меня из ванны — последнее, что он хотел бы сейчас сделать.

К черту я потянулась неуверенно, даже робко, не очень желая его сейчас чувствовать. Были у меня подозрения, что не понравится мне знание того, какие эмоции он сейчас испытывает.

Опасалась зря. Запах пыли в данной ситуации оказался даже приятным. Глубоко втянув воздух и прикрыв глаза, я призналась с дебильноватой улыбкой:

— Свернуть мне шею и больше не мучиться. Меня, кстати, тоже желание преследует. Только у меня точно не получится тебе шею свернуть, — открыв глаза, я тоскливо призналась, — и это меня очень печалит.

— Варь, что происходит?

— Правда интересно? — мрачно поинтересовалась я, продолжая следить за чертовыми эмоциями. Перед глазами мягко вспыхнул бледно-зеленый цвет беспокойства и сиреневый — напряжения. По ванной поплыл терпкий запах трав.

— Ты ведь не из-за неудачной попытки чтения решила напиться? — злость его улеглась, её место полноправного заняла тревога, — что случилось?

— Мелор, а почему ты меня сразу не предупредил, что я вообще больше в свой мир не смогу вернуться. Даже ненадолго?

— Мне казалось,что все и так было понятно. В контракте это ясно прописано и

ты...

— Не дочитала контракт до конца!

— Не очень предусмотрительно с твоей стороны.

— Сволочь ты, босс.

Глава третья. Доброе/не доброе утро

Сон не шёл. Я почти час крутилась в кровати: жалела себя несчастную и представляла как коварно и жестоко мщу боссу за все: что он сделал.

Предаваться фантазиям было приятно и не опасно, что тоже немаловажно. Попыталась я днём покарать черта за все хорошее, а теперь страдала от насморка и вполне законно опасалась вновь слечь с простудой.

В этом их сумасшедшем мире здоровье моё как-то очень сильно подорвалось. И это было обидно.

До встречи с Мелором я не болела целых три года подряд и жутко этим гордилась. После встречи с ним, рисковала заболеть второй раз за два месяца.

Фантазии мои приятные прервало тихое, глухое рычание и негромкие шаркающие шаги.

Окна в комнате я никогда не зашторивала, предпочитая скрываться от любопытной луны, заглядывающей в окно по ночам, с помощью балдахина.

И очень порадовалась своей предусмотрительности, когда в свет луны ступил норг.

Медленно передвигая кривые ноги, он рычал, скалил мелкие острые зубы и сверкал красными глазами.

— Быть такого не может, — прошептала я, с запозданием понимая, что на двери, ведущей в покои, все же не просто так замок пристроен. Им пользоваться нужно. А я, глупая, почему-то решила, что раз босс напротив меня живёт и стража обход периодически делает, то и боятся нечего.

А оно вон как все оказалось. Есть чего бояться.

Норг, осознав, что его заметили, плюхнулся на пол и уже на четвереньках, резво припустился ко мне. Прошлое наше с ним близкое знакомство я ещё не забыла и с не меньшим энтузиазмом вывалилась из кровати, больно ударилась коленом о край возвышения, и шлепнулась на пол, почему-то сжимая в руках подушку.

Подушек на моей кровати было много, но эта была любимой и пахла полевыми цветами.

Прожила она у меня, правда недолго и закончила своё существование в зубах нечисти.

Просто, когда лысая голова моего кошмара показалась над краем кровати, я не придумала ничего лучше, чем метнуть пуховую защитницу во вражескую харю и сбежать, пока норг ее потрошил.

В коридор выбегала под возмущенный вой нечисти, которая сообразила таки, что жрать подушку нельзя. Она невкусная и не питательная.

Спрыгнувшее на пол чудовище, за моей спиной, очень споро припустилось следом и врезалось в дверь, которую я так удачно закрыла прямо у него перед носом.

Пока норг воевал с дверью, я решительно бросилась в сторону покоев, что занимал босс. Находились они почти напротив моих и тоже были не заперты.

Ввалившись в гостиную, где преобладал белый цвет на фоне которого богатая вышивка серебряной нитью несколько терялась.

Интерьер мелоровских покоев интересовал меня мало, мне нужен был их хозяин, который в такое время должен был находить в своих покоях и видеть десятый сон.

Мелор и правда находился в своих покоях, вот только не спал.

— И это его смущали мои голые ноги! — очень громко возмутилась я, когда разглядела во всех деталях представшую моим глазам картину и справилась таки с шоком.

— Варвара! — босс мой, сноровисто закутал полуголую хвостатую девицу в одеяло и даже телом своим прикрыл. Более одетым, — ты что здесь делаешь?

— Спасаю свою жизнь, — гордо оповестила его я, с нескрываемым любопытством рассматривая девушку. Хорошенькая и, судя по тому, что я видела, богиней не обделенная, блондиночка была глубоко шокирована моим недопустимым поведением и очень раздражала, — почему пока твоего незаменимого работника пытаются съесть всякие грязнорылые чудовища, ты тут преспокойно развлекаешься с какими-то ледями?!

— Кто тебя пытался съесть? — растерянно переспросил босс, пропустив мимо ушей мое нетактичное замечание.

— Норг!

— Это невозможно. Вэлах лично свернул ему шею.

— Тогда давай сходит к нему и посмотрим откуда у вашего императора руки растут. Потому что шею норгу он недокрутил!

— Варвара! — Мелор окончательно вышел из себя.

И очень зря. Я уже давно была вне себя и на его окрик отреагировала очень эмоционально:

— Варвара не хочет стать чужим обедом!

— Мелор, мне кажется, будет лучше тебе заменить помощника, — подала голос блондинистая ледь.

Задохнувшись от негодования, я очень выразительно посмотрела на выглядывающую из-за плеча босса девушку, после чего медленно перевела взгляд на Мелора и почти спокойно поинтересовалась:

— Ты с норгом что-нибудь делать собираешься? Или я сегодня у вас ночую? Смуглая щека дернулась.

— Ты не думай, я мешать вам не буду. Спаривайтесь, — миролюбиво предложила я, с нетерпением ожидая реакции черта. Я очень надеялась на скандал. Я о нем мечтала.

Мне нужно было куда-то выплеснуть все скопившееся напряжение. День выдался сложный и ночь оказалась не из простых.

А нервны мои, как выяснилось, истрепались уже окончательно.

— Хорошо, я разберусь с норгом, — после недолгого размышления выдал босс, сползая с кровати и поправляя штанишки. Радовался, наверное, что снять не успел,

— пойдём.

— Эээ, а давай я тебя здесь подожду? Мне повторно с ним встречаться совсем не хочется.

— Я не оставлю тебя наедине с Риной. Пойдём, — и не дожидаясь моей реакции, чёрт не очень аккуратно выставил меня из комнаты, больно вцепившись пальцами в плечо.

— Ну хоть познакомились, — философски заметила я, выворачивая голову, чтобы в последний раз глянуть на блондинистую Рину.

Девица поджимала губы и всем своим видом показывала как же она недовольна. Меня это почему-то радовало.

Но ещё больше радовало раздраженное сопение Мелора. Справедливость вновь вернулась в этот мир и я обрела покой.

В конце концов, если страдаю я, то почему босс должен наслаждаться жизнь? Не должен.

И теперь, моими стараниями, не наслаждается.

Дверь в мои покои была открыта настежь и гармония с миром оказалась нарушена.

— Варенька, ты могла хотя бы дверь закрыть, чтобы норг не сбежал? — спокойно поинтересовался чёрт.

А я видела как дергается его правое ухо и кончик хвоста остервенело молотит по ноге. Спокойствие это давалось Мелору с огромным трудом.

— А я закрывала, — отозвалась гордо, выглядывая из-за спины хвостатого, — это достоверные сведения. Не закрыть её я не могла, потому что до тебя тогда уже не добежала бы.

Мелор молча созерцал мою гостиную. Дверь, ведущая в спальню, была так же широко открыта и скромно демонстрировала кусочек кровати и разодранную подушку.

— Мелор, а ты же понимаешь, что я теперь точно у вас ночую. Норг сбежал и одна я здесь не останусь. Он ведь и вернуться может.

Босса моего от этой перспективки передернуло. Поежившись, он резко крутанулся на пятках и, цапнув меня за руку, припустился вглубь коридора:

— Только тебя у меня в спальне сегодня и не хватало.

— Я очень рада, что ты так считаешь, — пяточки мои босые и уже порядком отмороженные на холодном полу, больно шлепали по камню и становились не только холодными, но ещё и отбитыми, — только покои твои в другой стороне находятся.

— Я знаю!

— Так куда ты меня...

Не договорила. Мы резко притормозили около очередных дверей и я врезалась в босса основательно отбив о него лоб:

— Ую-юй, как бы шишечки не было, — пробормотала я, озабоченно ощупывая лоб. Мозг отказывался работать в таких условиях и выдавал странные мысли. Наверное, это было даже к лучшему.

Пока я беспокоилась о сохранности своего лба, чёрт бессовестно колотил в дверь кулаком.

— Мелор, а если хозяин этих покоев спит? Ты же его разбудишь, — уже не беспокоясь о шишке, зашипела я, воровато оглядываясь по сторонам, — имей в виду, я за тебя страдать не буду. На орехи огребать будешь один. Вы, дэвалийцы и так сложные, а разбуженные ещё и агрессивные...

Посмотрев на то, с какой озверевшей физиономией он колотит несчастную дверь, грустно уточнила:

— А некоторые и не разбуженные полные психи.

Дверь открылась резко и очень вовремя, чёрт на мою реплику отреагировать никак не успел.

— Что?! — Вэлах вид имел сонный, помятый и совсем не царственный. На щеке розовел четкий отпечаток подушки. Ну просто прелесть, а не чёрт.

И сразу видно, что император спал, а не с девицами всякими зажигал, пока незаменимую со всех сторон меня пытался сожрать ядовитый человеколюб.

— В её покоях сейчас небезопасно. Ей нужно перено...

— Нет! — решительно отказался император, так и не узнав суть проблемы.

— Вэлах, к ней пробрался норг и пока Варя за мной бегала, он исчез.

— Пусть переночует у тебя.

— У меня Рина.

— И я ей не понравилась, — решила напомнить о себе я. Об обещании сиятельства не пущать меня в свои покои я помнила и раньше меня это вполне устраивало, но сейчас, стоя здесь, я очень сильно захотела посмотреть, что у него там такого особенного есть, раз меня пускать так отчаянно не хотят.

— В этом нет ничего удивительного, — огрызнулся император и тут же обо мне забыл, обращаясь к Мелору, — отведи её к Инору. Пусть он за ней присмотрит.

— Днем Инор пытался ее споить. Я не оставлю Варю на него, — сдал командора вредный босс, пока я пыталась решить обидели меня слова Вэлаха или нет. Пришла к выводу, что обидели и решила возмутиться:

— То есть, ты считаешь, что я и понравится никому не могу? — выдернув руку из ослабевшей хватки босса, я угрожающе выступила вперёд.

— Варвара... — сиятельство выглядело растерянным и, кажется, собиралось что-то объяснять. Но я не позволила:

— Это потому что я человек, да? Ты этот...ты расист?!

— Варь, успокойся.

— Я не хочу успокаиваться. Я хочу к Инору. Я и мое ущемленное самолюбие не останется наедине с этим хамом!

— Боюсь, в сложившихся обстоятельствах выбирать не приходится, — заметил недружелюбно порядком взбешенный босс. И его можно было понять. У Мелора в спальне сидела на все согласная девица самого привлекательного вида, а он тут со мной мучается. Я бы на его месте уже, наверное, послала меня и оставила наедине с мерзким императором, а сама пошла бы развлекаться. Босс оказался ответственные меня. Наверное, потому босс он.

— Я требую, чтобы мою нежную психику берегли и не подвергали таким испытаниям!

— Именно этим я и занимаюсь, — вызверился Мелор и толкнул меня к императору.

Врезалась я в сиятельство с неожиданной силой. Чёрт пошатнулся и невольно обнял меня, только после этого возмутился:

— Мелор!

— Одну ночь ты с ней как-нибудь переживешь, — уверенно заявил босс, —, а у меня Рина.

— И я ей не понравилась, — влезла с напоминанием я, понюхала мятую рубашку, в которую носом ткнулась и милостиво согласилась, обнимая ошалевшего от происходящего императора за талию, — так уж и быть, я согласна. Останусь. Ты вкусненько пахнешь, мне нравится.

— Я...

— Рад, что с этим мы разобрались.

Босс сбежал, оставив шокированного Вэлаха и присмиревшую меня.

— Вэлах, а чем ты так хорошо пахнешь? Я тоже так хочу.

— Отпусти меня, — потребовал он мрачно. Странный, очень странный чёрт.

— А давай спать?

— Варя; отпусти меня.

— Чтобы ты прямо у меня перед носом дверь закрыл? Ну уж нет. Я на такое не согласная. Тут где-то поблизости бродит норг, которого ты недоубил.

— Я его убил, — смирившись с тем, что отпускать его я не планируют, Вэлах отступил вглубь комнаты, увлекая меня за собой.

Я послушно увлекалась, пару раз с чувством наступив ему на ногу.

— Значит ко мне приполз убитый тобою Норг желая отомстить, — покладисто согласилась я, косясь по сторонам. Покои императора, чем-то напоминали кабинет, в котором я чуть не распрощалась с обедом.

Те же черные цвета, разбавленные золотым. Золото на чёрном выглядело особенно ярко и дорого, но совершенно неуютно.

— Все значительно хуже. Норги стайные особи. Одна стая может насчитывать до дюжины голов.

— И чего? — от сиятельства я все же отцепилась. Освобождение вызвало облегченный вздох и меня сразу же отпустили. Чёрт даже на шаг назад отступил, опасался, видимо, что я опять обниматься полезу.

— Теперь за тобой охотится около десятка норгов. Один из них попробовал твою кровь. Видимо, другие тоже хотят.

— А раньше вы мне этого сказать не могли?!

— Мы в центре города, в охраняемом дворце...

— В который уже как-то пробрался один норг, — ехидно заметила я.

— Охрана была усилена, — вскинулся император, чье самолюбие было мною задето.

— Плохо работает твоя охрана, вашество. Ущербные они у тебя какие-то. Проглядели норга, бездари.

Отчетливо скрипнули зубы и я решила не усугублять ситуацию. Очень вовремя пришла светлая мысль, что меня еще могут выкинуть за порог, оставив на съедение нечисти, которая вполне могла все ещё бродить по коридорам.

— Не будем о грустном, — оптимистично предложила я, опасливо приближаясь к приоткрытой двери, ведущей в спальню, — где тут кроватка, в которой я нынче ночую? Показывай давай.

Вэлах безнадежно вздохнул, и поплелся за мной. Я могла собой гордиться. Командую самым главным чертом без зазрения совести и всяких травмоопасных последствий.

Кроватка была меньше моей. Я это на глаз определила сразу же. И возвышения для нее в императорских покоях предусмотрено не было. И мне так завидно сделалось сразу. Так грустно.

Постель была разобрана. Одеяло, затянутое в черный атласный пододеяльник, небрежно валялось в изножье кровати, опустив свой край на пол, одна из подушек валялась рядом.

— Ааактивненько ты спишь, — поделилась я своими выводами с застывшим у меня за спиной сиятельством, — небось ещё и пинаешься во сне.

— Тебя что-то не устраивает?

— Нет, что ты. Все в полном порядке. В конце концов, я девушка приличная и спать в одной кроватке с посторонним мужчиной не согласная...

— К чему ты клонишь? — нетерпеливо поинтересовался чёрт, очень угрожающе сложив руки на груди. Не знал несчастный, что всю его внушительность загубил все ещё различимый след недавней спячки на щеке.

— Бери подушку, какая нравится и иди-ка ты на диван.

— Варя, это моя спальня.

— Не хочешь на диванчик, можешь занять сегодня мою спальню. Я не возражаю.

Вэлах хмурился, но сразу отказываться не стал и во мне проснулась надежда. Подступив поближе к сиятельству, я преданно заглянула ему в глаза и проникновенно поинтересовалась:

— Поменяемся?

— На тебя охотится один норг, на меня целое человеческое государство. Если я буду ночевать где-то вне пределов своих покоев, то поутру едва ли проснусь.

— А в своих покоях стало быть проснешься?

— Я их почти пять лет каждый день заговаривал. В этих стенах столько защитной магии, сколько нет во всем дворце, — гордо ответили мне.

Хотелось напомнить ему, что вся его защитная магия так и не смогла остановить одну мелкую читающую, которую славный правитель не хотел видеть в своих покоях. Вот она я, стою посреди спальни и пытаюсь выпроводить её законного хозяина вон.

— А кому ты уже успел дорожку перебежать? Признавайся, Вэлах, что ты успел натворить?

— Стал императором, — чёрт со странным выражением следил за тем безобразием, что я устроила.

И ведь было на что посмотреть. Пнув валяющуюся на полу подушку куда-то под кровать, я по-хозяйски, обошла ее, забросила одеяло на законное место и забралась на измятую простынь, встав в полный рост. Складки тяжелой, темной ткани балдахина находились высоко и мне, даже вытянув руку, не удалось до них дотянуться.

Убедившись, что достать до них я могу только в прыжке, успокоилась и упала на подушки, блаженно растянувшись. При этом умудрилась как-то занять почти все пространство. Не нужно было, наверное, разбрасываться конечностями, но это было сильнее меня.

Изображая из себя морскую звезду, я полюбопытствовала, хитро косясь на застывшего у кровати черта. Вэлах выпал в осадок от подобной наглости и выглядел очень забавно:

— Ну и какая разница человеческому государству, кто у вас тут рулит процессом?

— Проблемы взаимопонимания.

— В смысле, ты их тут всех в ежовых рукавицах держишь и досмотры на границах ужесточаешь, а они грустят?

— Не только, — меня решительно отодвинули в сторону, забросили мою руку на мой уже пустой живот и решительно пристроились рядом.

Повозившись с минуту, Вэлах подгреб к себе поближе аж три подушки, повернулся ко мне спиной и накрылся с головой одеялом.

Разговаривать со мной больше не собирались.

Но я не обиделась. Мстительно забрала себе оставшиеся подушки и попыталась отвоевать кусок одеяла. Завернувшийся в него как в кокон, чёрт делиться не спешил.

— Вэлах, ты же понимаешь, что я замерзну без одеяла? А я мерзнуть не хочу и если ты сейчас со мной не поделишься, то я полезу к тебе обниматься. Ты тепленький и меня точно согреешь.

Одеялом со мной поделились в рекордно короткие сроки. Что было, конечно, хорошо, но немного задевало меня как девушку.

Гад не хотел со мной обниматься и это было обидно.

Нормально поспать не удалось даже в суперзащищенных покоях сиятельства. Да и как тут поспишь, когда угроза находится не за пределами комнаты, а коварно притаилась внутри.

От какого именно по счёту тычка проснулась, я так и не сообразила, просто в какое- то мгновение поняла, что вот-вот свалюсь на пол и открыла глаза.

Упавшая мне на грудь рука, прилетевшая из ночной дали и оказавшаяся очень тяжёлой, больно хлопнула по грудной клетке, прижав к кровати. Я не удивилась. Просто, не успела проснуться и осознать, что происходит. Удивилась чуть позже, когда рука дернулась и холодные пальцы, с острыми, чёрными когтями легонько почесали моё предплечье. Я бы даже сказала, поскребли.

Затаив дыхание, я ждала, что же будет дальше. Лучше бы не ждала.

Сиятельство, которое не хотело обниматься со мной добровольно, в бессознательном состоянии очень настойчиво пыталось подгрести моё тепленькое тельце, к себе поближе. Судя по всему, я сопротивлялась, пыталась уползти и, в конечном счёте, оказалась на краю. Бежать было некуда, а холодный как ледышка чёрт, продолжал наступление.

На этот раз под бок он меня все же подгреб, ещё раз прошелся когтями по моей руке и облегчённой выдохнул.

Как оказалось, слова мои были почти пророческими. Вот только исполнил их Вэлах. Замёрзшее ночью по какой-то причине сиятельство, уверенно и нагло пыталось согреться за мой счёт.

И даже грелось, отмораживая мой бок своим ледяным телом.

— Надеюсь, утром ты проснешься и тебе будет стыдно, — проворчала я, на пробу потыкав удерживающую руку пальчиком.

Вэлах дернулся, едва различимо промычал что-то недовольное, но не проснулся, продолжая меня морозить.

— Я тебе это ещё долго буду вспоминать, — пообещала я спящему, но будить, чтобы устраивать разборки сразу же не стала.

Как оказалось, создание я доброе и жалостливое.

Иначе мой порыв не объяснить. Жалко мне было будить Вэлаха. Замучить его можно было и поутру. Когда он бодрый и выспавшийся, осознает всю неприглядность ситуации.

Злобненько похихикав, я устроилась поудобнее, отвернулась от сопящего холодильника и быстро уснула, обнимая подушку и чувствуя как спина у меня медленно покрывается инеем.

Позлорадствовать не удалось. Проснулась я поздно утром, в гордом одиночестве. Чёрт сбежал раньше не разбудив меня и не дав возможности повозмущаться его наглостью.

И единственное, что радовало меня этим утром, так это отсутствие босса в комнате. Не пришёл Мелор меня будить.

И с одной стороны это было хорошо, со всех остальных сторон — плохо.

Я оказалась одна в чужой спальне в сорочке и как именно буду пробираться в свои покои средь бела утра не имела никакого понятия.

На полу валялось уже три подушки, не считая той, что я мастерским пинком, забросила под кровать, и почти все одеяло. А я была закутана почему-то в огромный мужской халат и валялась поперёк кровати.

— Варвара, надеюсь, ты уже проснулась. В противном случае нас ждёт серьёзный раз... — заглянувший в спальню босс запнулся на полуслове, оглядел место эпического побоища, особое внимание уделив почему-то одеялу и тихо закончил, — говор. Чем вы тут ночью занимались?!

— Точно ни тем, чем ты там со своей Риной, — гордо отозвалась я, кутаясь в трофейных халат.

— Варя, — глаза Мелора нехорошо блеснули, — почему кровать разворочена, а ты в халате Вэлаха?

— Потому что друг твой спать спокойно не умеет и обниматься лезет своими леденющими хваталками, — ответила я, вздернув подбородок, —, а халат откуда не знаю. Я в нем уже проснулась.

Мелор стоял в проеме дверей сложив руки на груди и смотрел на меня. И, кажется, не верил. И это очень бесило. Мой собственный босс подозревает меня в каких-то гадостях, хотя сам ночью с непонятной ледью зажигал. Променяв своего незаменимого работника на хвостатую девицу. Бесячая ситуация.

— Босс, ты дурак и я уже подумываю потребовать с тебя моральную компенсацию.

— За что?!

— За то, что ты меня во всяких гадостях подозреваешь. Император твой обнаглевший, полночи об меня грелся, чуть не заморозив всю, а теперь ты на нервы действуешь.

— И как, — пропустив мимо ушей моё возмущение, Мелор полюбопытствовал, — согрелся?

— А мне откуда знать? У него спроси! И почему тебя это так интересует?

— Да потому, Варенька, что если он согрелся, то мы решим сразу две серьёзные проблемы. И тебя обезопасим от ночных происшествий. И Вэлаха от холодных ночей.

— Оооот холода? Так он у вас что, на самом деле мороженный? Взаправду?!

— Он не мороженный, — оскорбился за своего босса мой...босс, — просто мерзнет по ночам. Побочный эффект дара.

— Какого дара? — выбравшись из халата и медленно спустившись с кровати, я под настороженным взглядом Мелора отправилась в нелёгкий квэст. Нужно было отыскать ванну. И найти её было не так просто уже хотя бы потому, что в покоях сиятельства, в отличие от моих, было аж три двери, не считая той, что вела в гостиную.

— Помнишь, ты спрашивала, почему Вэлаха зовут чёрным?

Вспомнив инцидент в лесу, когда рука нашего холодненького императора почернела и чуть не подожгла мне рубашку, я неуверенно кивнула. Были у меня уже некоторые подозрения на этот счёт, но узнать правду всегда лучше.

— Вэлах способен одним прикосновением до основания сжечь небольшой дом.

— Ну хорошо. Вэлах — ходячий факел: но почему он тогда по ночам мерзнет? — за первой мною открытой дверью находилась гардеробная. Меньше моей, она оказалась ещё и очень тёмной. Оглядев одежду сиятельства, преимущественно тёмных тонов, я тоскливо пробормотала себе под нос, — мрачненько.

— Я же сказал, побочный эффект. Дар требует тепла. Чужого или своего хозяина ему не важно.

— Слушай, так он же мог меня ночью того...прожарить до хрустящей корочки, — прошептала я холодея. Пальцы, вцепившиеся в дверную ручку непроизвольно дрогнули.

— Не мог. Только вытянуть немного твоего тепла, — успокоил меня босс.

— Немножко, — проворчала я, — да он меня чуть до состояния сосульки не проморозил.

За второй дверью оказался кабинет. Ещё одно отличие между нашими покоями.

По закону подлости ванна обнаружилась за последней дверью, на которую я и подумать не могла.

— А что там насчёт того, что он согрелся за мой счёт? — застыв в проеме, я обернулась. Прежде чем идти плескаться, нужно было прояснить один немаловажный вопрос, — что это значит?

— А значит это, Варенька, что ты очень тёплая и наша небольшая проблема наконец-то решится, — улыбка его мне не понравилась. Не хорошая это была улыбка.

— То есть?

— Вэлах больше не будет мерзнуть, а ты по ночам будешь в безопасности.

— В смысле, меня будут использовать как плюшевую игрушку с подогревом? — подозрительно уточнила я.

Босс радостно кивнул и тут же был озадачен яростным:

— А вот и хрен вам! — дверь с чувством треснула о дверной косяк, ставя громкий восклицательный знак после моих слов.

Плюшевой игрушкой я быть не собиралась. Тем более с подогревом. Тем более для сиятельства, которое не хотело добровольно со мной обниматься.

Глава четвертая. Грелка как главная проблема спокойствия

- Я отказываюсь с ним спать!

- Это мои слова, - мрачно заметил Вэлах, который вместе со мной жизни не радовался. Обложили нас враги сразу с двух сторон, под видом друзей заманившие императора в его собственный кабинет Не в тот, что в покоях находился, но тоже в очень мрачный и неуютный. Меня сюда никто не заманивал, просто злобный босс взял за ручку и привел.

А Инор дверь за моей спиной закрыл. На замок.

Глядя на эту несправедливость, я думала только об одном: и этому черту я доверяла. У сиятельства в глазах стояло то же обреченное негодование.

- Норга мы так и не нашли, - пытался пробиться к моему чувству самосохранения Инор, в то время как Мелор прессовал Вэлаха:

- Ты же сам сказал, что тебе было тепло.

- Сказал, - угрюмо подтвердило сиятельство, - и уже об этом жалею.

- А я вообще ни о чем не говорила. Почему я должна страдать? Я не хочу с ним спать. Он ходячий морозильник. А что если я так заболею? - в подтверждение своих слов даже носом шмыгнула, который у меня ещё после вчерашних купаний в фонтане не оправился, - я уже заболеваю! И вообще, как же моя репутация? Вы об этом подумали?

- Норг, - коротко напомнил командор.

- Норг... - задумчиво повторила я. С нечистью нужно было что-то делать. Становиться обедом совсем не хотелось, но и спать в одной кровати с сосулькой, у которой ко всему прочему ещё и характер мерзкий, я не хотела так же сильно. И был из этой непростой ситуации лишь один выход, - Инор, а, Инор, а пусти меня к себе ночевать?

- Что? - рыжий опешил и невольно глянул на императора.

- Я тепленькая, - в маркетинге я ничего не смыслила и рекламировала себя как могла, - и компактная. Мало места занимаю.

Последняя моя характеристика вызвала у Вэлаха обидный смешок. В мою компактность чёрт не верил, но я не смущалась. Мне не его убеждать нужно было.

- А как же твоя репутация? - ехидно поинтересовался босс, - уже не боишься её испортить?

- С Инором ее портить не так страшно.

- А со мной значит страшно? - уязвленно спросил Вэлах.

- С тобой холодно и не интересно.

- Варвара...

- Вы меня как читающую наняли? Вот и используйте по назначению. Я вам не грелка!

- Да ты как читающая ничего не можешь! - Взорвался Вэлах.

- Ну не скажи. Нэвирса ей впечатлить удалось. Уж не знаю, что она сделала, но мне убеждать его ни в чем не пришлось, - заступился за меня Инор, - он сразу попросил проводить его к карете и уехал ничего не требуя.

Три пары глаз безошибочно нашли героиню вчерашнего дня. Мне почему-то такое внимание совсем не льстило.

- Подумаешь. Всего лишь почиталась их немного, - пробормотала я, смущенно потупившись.

- Почитала, - согласился Мелор и ехидно добавил, - а потом угрожать начала и сбежала.

- Я не...

- Имей в виду, Варя, сегодня ночью я запрусь. И если тебя после полуночи опять кто-то навестить придёт то мне ты об этом сможешь сказать только утром. Если доживешь, - скатился до угроз босс.

- Я зачитаю тебя до смерти! - Пообещала я злобно.

- Как тебе будет угодно, но вечером ты должна быть в покоях Вэлаха.

Сам хозяин покоев булькнул что-то негодующее, но громко возмущаться не стал. Задело нашего императора то, что гробить свою репутацию я согласна с командором, но никак не с ним.

- Моя подмоченная репутация будет на вашей...

- Варь, успокойся. Ничего страшного с твоей репутацией не случится, - заверил меня босс.

- То есть, у вас в порядке вещей ночевать в покоях у посторонних мужиков?!

- Рина же у меня ночует, - возмутился Мелор. Остальные черти в разговор не вмешивались, с любопытством ожидая развязки.

- Это вот сейчас совсем не мотивирующий довод.

- Варя!

- Варя тебе сейчас истерику устроит с битьем белобрысой головы о все твердые поверхности!

Босс на это ничего не сказал, но посмотрел так, что я не выдержала. Понесло меня:

- Из родного мира выдернул, работать на себя заставил и не предупредил даже, что работа у меня сложная и загнуться я могу даже юбилей не справив. Свалился на мою голову чёрт плешивый с диктаторскими замашками. И босса своего отмороженного на все органы подогнал, который вообще тиран! И на кой чёрт мне нужна такая ущербная коллекция из хвостатых гадов?!

- У неё истерика? - негромко спросил Инор, с сочувствием глядя на мою перекошенную физиономию.

А я стояла перед ними тяжело дыша и сверкая глазами, и пыталась разжать кулаки. Дрожащие пальцы свело судорогой и расслабляться они отказывались категорически.

- У неё серьёзные проблемы, - хмуро поправил друга Вэлах, - что значит "отмороженный на все органы"?

- Тебе-то что, я вообще плешивый, оказывается, - хмыкнул Мелор и беззлобно осведомился, - успокоилась?

- Нет, - рвано выдохнув тихо призналась, - руки чешутся вас за уши оттягать и хвосты завязать бантиками. Можно?

- На такие жертвы я ещё не готов, - прикрывая почему-то увечное ухо, Инор отступил аж на два шага назад. Черти с целыми ушами повели себя совершенно по- другому:

- Нельзя!

Сказано было в один голос и очень угрожающе.

Черти - гады, я - недооцененный гений и не признанный страдалец, а яблоки в императорском саду вкусные. Только не те вон красненькие, которые хоть и красивые, и блестящие, но слишком приторные и жесткие, а вот эти зелененькие, пускай и мелковатые, но одуряюще сочные и с приятной кислинкой.

К таким выводам успела прийти, скрываясь в самом центре сада от оскорбленных мною дэвалийцев. Завязать хвосты мне не дали, но удерживать насильно больше не стали, даже нежданным выходным порадовали, испортив все брошенным уже в спину требованием в одиннадцать вечера находиться в императорских покоях.

Непечатный посыл, которым я одарила чертей, был воспринят очень бурно. Вэлах все же озверел и бросился следом обещая выдрать меня хорошенько. Даже ремень для этих целей готов был у Инора забрать. Военный ремень, он хороший, тяжёлый и с огромной бляхой, на которой красовался символ императорских войск. Огромная волчья морда, держащая в зубах меч.

Морда была красивая, искусно сделанная, но иметь её отпечаток на своём мягком месте мне совсем не хотелось. Да и стыдно было перед чертями. Я им такого наговорила, а они все слышали. Совсем все. И ведь запомнили скорее всего.

Потому и пряталась, заедая стресс яблочками.

- Варвара!

Яблочко выпало из ослабевших рук, а я сама чуть не свалилась с ветки, прямо под ноги Рине.

- Меня здесь нет. Поищи меня в другом месте, - подала я голос, когда мы насмотрелись на разбившееся о каменную дорожку яблоко.

- Спускайся. Мне нужно с тобой поговорить, - искать меня в другом месте она не стала.

- О чем поговорить?

- Спускайся, - не вдаваясь в подробности, продолжала интриговать хвостатая ледь.

- Я на сумасшедшую похожа? Может ты мне собираешься косу по волосинке выдернуть за то, что я вам вчера романтический вечер испортила. А я на такое не согласна. Меня вполне устраивают мои волосы, - я демонстративно погладила рукой тугую косу в которую уже вполне хорошо вплеталась отросшая и успевшая выгореть на солнце, челка.

- Не буду я тебя трогать, - пообещала Рина, - спускайся.

- А давай ты мне так все расскажешь? - я уже почти согласилась слезть, но мысль о том, что Мелор за меня точно не заступится, если его подружка меня все же поколотит, пришла вовремя и удержала от необдуманных поступков.

Девушка была выше меня и, вероятно, значительно сильнее. И мои опасения были вполне оправданы.

- У меня уже шея ноет, Варвара, имей совесть...

- Не хочу. От неё одни проблемы.

- Да не сделаю я тебе ничего!

Пару секунд я разглядывала застывшую под деревом девицу и пыталась понять, надо оно мне, или не очень.

По всему выходило, что не очень-то оно мне и надо, но я все равно полезла вниз, предупредив дэвалийку на всякий случай:

- Имей в виду, если ты меня обидишь, я Инору пожалуюсь.

- Жалуйся кому хочешь, - снисходительно кивнула она, отбросив за спину искрящиеся на свету, светлые пряди.

Вчера я и не заметила насколько красивую девушку себе Мелор нашёл.

А она была по-настоящему красивой. Начиная от светящихся глаз удивительного сиреневого цвета и заканчивая выдающимися достоинствами, эффектно подчеркнутыми струящимся, летним платьем.

Такими в книжках обычно рисуют воздушных эльфиек. А у этой дэвалийки даже ушки были. Заострённые и не такие лопоухие как у мужского населения империи. Аккуратные.

- Итак? - Рина оказалась на пол головы выше меня, что не могло радовать. Только огорчать. И я с удовольствием огорчалась.

- Полагаю, нам давно пора с тобой познакомиться, - издалека начала она.

- Не, это вряд ли. На самом деле, я сомневаюсь, что нам с тобой вообще стоит знакомиться.

- Варя, поверь, это для твоего же блага, - заговорщицки понизив голос, она заставила меня подойти ближе, поддавшись минутной слабости. А любопытство -моя самая большая слабость.

- Ммм?

- Полагаю ты не в курсе, что именно задумали наши девушки для тебя на сегодняшний вечер?

- И что же они задумали? - о том, что я не особо нравлюсь дэвалийским ледям, я знала, но беспокоило меня это мало. Не настал ещё тот момент, когда я могла бы наконец об этом подумать и забеспокоиться. А стоило бы, судя по всему.

- Подробностей я не знаю, но тебе будет лучше не ночевать сегодня в своих покоях.

- Хммм...

- Если хочешь, можешь переночевать у меня.

- И с чего такая щедрость? - полноценная паранойя у меня ещё не развилась, но мнительность уже была здесь и навязчиво нашептывала всякие ужасы.

- Мелор о тебе беспокоится. И если с тобой что-нибудь случится, он очень расстроится.

Вспомнив как босс пытался всучить меня ночью императору, я имела все основания не доверять её словам. И не доверяла, но говорить об этом не стала. Только решила, что сегодня, так уж и быть, осчастливлю императора своим обществом. А завтра уже буду спокойно спать в своей неуютной кроватке.

Рина, которая имела счастье во всех подробностях рассмотреть мою коварную улыбку, невольно отступила. Иногда я бывают очень страшной.

- Сова, открывай! Медведь пришёл! - Я барабанила в дверь и ждала, когда сиятельство ее наконец-то откроет. В отличие от меня и Мелора, Вэлах запирался. Что, разумеется, было очень полезно для его спокойствия, но не для моего.

Я мерзла в коридоре и срывала голос, пытаясь докричаться до внезапно оглохшего сиятельства.

Вэлах открывать не спешил. Не опасался гад, что я ему репутацию испорчу. На этом этаже жил только он, Мелор, да я, каким-то чудом такой чести удостоенная. Даже Инор ночевал в другом крыле. Почему мне никто не говорил, но я и сама догадывались.

Оттуда было ближе бежать на тренировочную площадку, чтобы гонять солдат. Рыжий был жутким боссом. И насколько бы сильно он мне не нравился, но я очень радовалась, что родилась не мужчиной и находилась не под его руководством.

- Если ты не откроешь, я дверь выломаю!

Тишина.

- Имей в виду, я не вру!

Тишина.

- Считаю до трех!

И все та же бесячая тишина. Чёрт ещё был не пуганный, и все ещё верящий, что защита его, в которую он аж пять лет вливался, выстоит против меня. Я верила в другое.

- Раз!

- Варвара, я могу узнать, что ты делаешь? - поинтересовались у меня за спиной ровным голосом.

- Опаньки...

- Что ты делаешь под моей дверью в десять вечера?

- Тебя жду. Вот, - погладив дверь, по которой только что так увлеченно лупасила, я медленно обернулась к Вэлаху, - очень жду.

- Зачем? - гениальный вопрос сиятельства застал меня врасплох.

- Эээ...спать? - с сомнением протянулась я, уже не совсем уверенная, что утренний разговор имел место быть. Может мне это все приснилось, я напрасно страдала весь день, а сейчас ещё и люлей огребу от черта, который меня в свои покои пускать категорически не хочет, а я так настойчиво пытаюсь туда пробраться.

- Ты должна была прийти в одиннадцать, - устало напомнил хвостатый, возвращая мне душевное спокойствие. Ничего мне не приснилось и с ума я пока что не схожу.

- В одиннадцать я уже буду спать.

- Варя, я имею право отдохнуть хотя бы час от...

- Величество, а давай ты будешь отдыхать, а я спать? Я тихо сплю и не храплю даже. Ты меня и не заметишь.

Замок за моей спиной тихо щелкнул. Вэлах был настолько уставший, что даже спорить не стал:

- Проходи.

- Обалдеть. Так ты порой бываешь совсем нормальным и даже добрым, - выдохнула я восхищенно.

Восхищение моё было искренним, но Вэлаха оно почему-то разозлило:

- Молча! Ты обещала, что я тебя не замечу.

- Поняла-поняла. Я ещё и невероятно умная. Схватываю все на лету, - и мне было совсем не стыдно себя хвалить. В конце концов, от этих близоруких чертей похвалы все равно не дождешься.

- Варя! - Вымотавшийся за день, злой Вэлах сделал шаг вперёд, очень качественно мотивируя меня на действия.

- Уиии, - втянув голову в плечи, я быстро заскочила в императорские покои и даже дверку за собой закрыть попробовала. Спешащий следом за мной чёрт не дал этого сделать.

- Если ты не успокоишься, завтра спать будешь в своих покоях. И мне плевать даже если норг тебя съест. Поняла?

- Я незаменимый работник!

- Ты ходячая головная боль, - не согласились со мной. Не видел Вэлах своего счастья, а ведь вот оно, совсем рядом стоит в белых тапочках...с помпонами.

- Ну и ладно, - моя безумная надежда, что недолюбливающие меня леди и норг, сегодня ночью перебьют друг друга и комната, ставшая местом великого побоища сделается уже не пригодной для проживания, воплотится в жизнь. Это было бы просто замечательно. Я убила бы сразу двух зайцев: и от врагов бы избавилась и сменила бы наконец покои. Сплошные плюсы. Главное, чтобы удача была на моей стороне.

- Иди спать, - велел Вэлах, который не знал о моих надеждах и зловещая, но мечтательная улыбка на моём лице ему совсем не понравилась.

- А ты что делать будешь?

Мне не ответили. Проигнорировали самым наглым образом и спрятались в кабинете.

Я не обиделась. В моём расположении была вся кровать и я планировала расположиться так, чтобы Вэлаху места на ней уже не осталось.

Напрасно старалась. Полюбоваться возведенной мною баррикадой хвостатый не пришёл ни через час, ни через два и вряд ли вообще планировал идти спать вообще. Но я, озверев от ожидания, в половину первого ночи, с подушкой наперевес, которая оказалась лишней и не задействованной в моём мстительном плане, отправилась в кабинет. Учить сиятельство уму разуму отправилась, но что- то пошло не так.

Вэлах сидел в своём мрачном кабинетике, за мрачным столом из какого-то чёрного и, подозреваю, очень дорогого дерева и цедил что-то тёмное и явно алкогольное из полупустого стакана, с таким мрачным выражением лица, что мне как-то совсем разонравилась идея нести умное, доброе и вечное в это пристанище депрессии и безосновательной агрессии. А в том, что агрессия будет, стоит мне только на глаза Вэлаху попасться, я была уверена.

Тихонечко порадовавшись тому, что император все своё мрачнющее внимание уделил пузатой бутылке из тёмного стёкла, которая очень удачно вписывалась в окружающий интерьер, я покрепче прижала к груди подушку и попыталась урулить назад в спаленку, к такой надёжной кроватке. И разобрать баррикаду от греха подальше.

А то вот он, грех, сидит и наводит на всякие нехорошие мысли. Очень нехорошие.

Вэлах, словно почувствовав мои вполне законные опасения, медленно поднял глаза. Медленно и вдумчиво он обозрел сначала подушку, во всех деталях рассмотрев вышитый на наволочке узор и только после этого взглянул мне в лицо.

- Что ты здесь делаешь?

- Ды-дыверью ошиблась. Уууборную ищу, - ещё один спасительный шажочек назад, чтобы можно было смело закрыть дверь, я сделать уже не смогла.

Он был черненький. Весь. И на черной его роже ярко горели золотые глаза.

Император наш славный был весь как сожжённая головешка. Угольно-черный и какой-то безнадежный что ли. Жуткое зрелище:

- Вэлах, а что случилось? Ты похож на удачную жертву пожара.

- Удачную? - переспросил он, медленно отставив стакан в сторону.

- Ну, в смысле, тебя уже прожарило хорошенечко и даже пеплом сверху присыпало.

- Иди спать, Варя, - велел он, устало прикрыв глаза и почти сливаясь с креслом. Если бы не золотой узор на чёрной рубашке, фиг бы я его в кабинете нашла.

- Да я бы с удовольствием. Только вдруг ты тут пожар устроишь, пока я там спать буду?

- Я себя контролирую.

- Ага. А чёрный ты из-за неудачного похода в солярий.

- В...куда?

- В туда, чёрный человечек. Что случилось? Когда ты меня в покои запускал, то нормально выглядел.

Грустно глянув на отставленный стакан, Вэлах с трудом начал светлеть. Лицо и шея быстро приобрели прежний цвет, руки чуть ниже локтя - тоже. А вот ладони, кисти рук и ещё немного сверх того, были все ещё матово-черными. И я могла это очень хорошо разглядеть благодаря подвернутым рукавам.

- Теперь ты довольна?

- А ручки? - лично мне было бы спокойнее, если бы чёрным у него лицо осталось. Он же своими чёрными ручками может схватить что-нибудь неудачно и оно загорится. Как моя несчастная рубашка. Которая, по-хорошему, была мелоровской и уже до императора успела пострадать от зубов норга. Но все равно обидно очень было.

- Не стану я ничего поджигать!

- Да-да. Оно само подожжется.

- Варя! - Вдарив по столу раскрытой ладонью, Вэлах очень удачно впечатал её в какую-то бумажку. Не исключено, что это был какой-то важный документ. Раньше. До того, как бешеный пироманьяк его потрогал.

Бумажка охотно вспыхнула под чёрной рукой.

- А я говорила! - Поражаясь радости, которая проскользнула в голосе, я выронила подушку и подскочила к небольшому столику у стены, на котором стоял поднос. Золотой поднос уставленный бутылками. И все они были под завязочку наполнены алкоголем. Даже в графине плескалось что-то градуссодержащее, - ты воду здесь совсем не держишь что ли?

Глава четвертая. Грелка как главная пробпе

Очень важный документ догорал, оставляя на столе подпаленный след и горку пепла.

- Зачем мне вода? - удивился Вэлах, равнодушно сгребая бумажные останки в кучку.

- Пожары тушить, - сунув нос в последнюю непроверенную мною бутылку, отшатнулась, чувствуя как на глаза наворачиваются слезы. Ядреная дрянь, - Да тебе здесь вообще огнетушитель держать надо. С твоими-то талантами.

Нигде ничего уже не горело, только в кабинете пахло жженой бумагой, и инспектировать бутылочки я продолжала уже из чистого любопытства.

- Варя, иди, пожалуйста, спать. Мне сейчас совсем не до тебя.

- Ага. Тебе бы только что-нибудь поджечь, - поправив графин, который не очень гармонично вписывался в эту бутылочную картину, сурово спросила, - что такого страшного произошло, раз ты решил в юного поджигателя поиграть?

- Послы приезжают раньшедоговоренного срока. Сегодня пришло сообщение. Вечером они миновали границу.

- И чего? Встреть их так, чтобы они домой захотели.

- Есть какие-то идеи? - оживился огнеопасный страдалец, с интересом глядя на меня.

- А то. Оставь меня с ними наедине на пару часиков. И дверь запри на всякий случай. Я смогу убедить их в том, что дома значительно лучше, а в гостях не так уж и хорошо.

Поразмыслив немного, Вэлах с сожалением отмел мою гениальную идею:

- Нет. Мне не нужна война с Девором.

- Почему сразу война?

- Потому что, если я оставлю послов наедине с тобой, да ещё в закрытой комнате, они вполне смогут трактовать это как покушение на убийство. А вам людям только дай повод развязать войну, вы с удовольствием за него ухватитесь.

- Гад неблагодарный! Я ему все! Я для него на такие жертвы! А он?!

- Варь, не кричи, пожалуйста. У меня жутко болит голова.

- Пить надо меньше! - Огрызнулась я, но градус негодования поубавила и уже совсем тихо проворчала, - алкоголик.

- Это первый стакан! - Меня расслышали и попытались оправдаться.

- Из этой бутылки? А она какая по счету?

- За этот вечер.

- Вообще-то, уже ночь.

Вэлах открыл рот, чтобы возмутиться, но очень удачно посмотрел на часы, заценил целеустремленность стрелок, которые упорно спешили к часу ночи и рот закрыл. Ненадолго, правда. На пару секунд, после чего задал очень неудобный вопрос:

- Тогда почему ты все ещё не спишь?

- Не знаю, - огрызнулась смущенно и зачем-то пояснила, - творец во мне требует, чтобы его шыдевр оценили по-достоинству.

- Какой шедевр?

- Оборонительная конструкция из подручных материалов, - отчеканила я и, развернувшись на пятках, гордо потопала в спальню. По пути очень удачно подхватив подушку с пола.

- Оборонительная? - вопрос, прилетевший в спину, царственно проигнорировала, - Варя!

И скорость прибавила после окрика сиятельной персоны, которой спать предстояло на полу.

Чёрт поспешил за мной, да так на пороге и замер.

- Что это такое?

- Шыдевр!

Шедевр мой был около полуметра в высоту, благодаря подушкам, которые я по всем комнатам собирала.

Даже маленькие думки из гостиной притащила, чтобы придать сооружение более внушительный вид. Сверху все это было укрыто одеялом.

Как на мой взгляд, получилось недурно. Но Вэлах отчего-то не оценил полёт моей мысли.

- Разбери это немедленно.

- Что значит "разбери"?! Я старалась между прочим. Творила. Так что любуйся.

- А спать я где буду?

- На полу у двери. Оттуда вид на баррикаду особенно хорош.

- Варь, тебе не кажется, что все это слишком далеко зашло?

- Это мой протест так выражается, - сочла нужным пояснить свои действия.

- Протест против чего?

- Против чертей и вашей чертовой диктатуры. Если я буду страдать, то и вы жизни радоваться не будете.

- Пока здесь страдают только я, - Вэлах был спокоен. Как-то угрожающе спокоен, и мне бы следовало это заметить, но я все ещё злилась, обижалась и тосковала. И мне было не до сиятельства и его настроений.

- Вообще-то больше всех здесь страдаю я, - не согласилась с ним и все же попыталась объяснить, когда заметила, что он моими словами не сильно проникся,

- я же уже говорила, что невозможность видится с родными и вполне реальная возможность убиться вотпрямсчас, не рождает в моей душе особого чертолюбия...

- Прекрати звать нас чертями. Мы дэвалийцы. Я же не зову тебя человечкой.

- Можешь звать, я не обижусь.

Скрипнув зубами, сиятельство сделало шаг в мою сторону. И быть бы мне немного битой, если бы не душераздирающий визг.

В сторону выхода мы бросились одновременно.

Вэлах хотел проверить что там происходит, а я же, как лицо осведомленное, спешила посмотреть как много ледей успеет съесть норг, пока его не запинают миниатюрные девичьи ножки.

- Вернись в спальню, - велел хвостатый, когда заметил, что я спешу за ним.

- И нееет. Я должна это увидеть!

Повторный визг, на тональность выше, помешал Вэлаху что-нибудь предпринять.

Он поднажал, я неслась следом, безнадёжно отставая.

От покоев императора, до моей спальни, было метров триста и преодолели их мы в рекордные сроки.

Третий визг, совсем уж несчастный и панический, раздался когда Вэлах скрылся за дверью.

В комнате, забравшись с ногами на кровать, жались друг к другу три девицы. А на полу перед ними, извиваясь и шипя, лежал норг, растирая едко пахнущую зеленую дрянь по всему телу.

Изредка он задевал ногами кастрюльку, в которой эта гадость раньше хранилась. По комнате проносилось негромкое "бдзыынь", заставляющее девиц визжать.

- С ногами на мою кровать?! - Чудом не налетев на Вэлаха, я ворвалась в комнату и тут же ударилась в праведное негодование, - да я вам ходилки ваши кривые повыдергиваю и под хвост повставляю. Курицы пергидрольные!

Изящные, светловолосые красавицы, пропустили мимо ушей мои угрозы, продолжая с ужасом разглядывать норга.

Нечистик прекратил кататься по полу. Замер, принюхался, безошибочно нашёл меня и бросился. Прямо так, из положения лёжа. Взвился в воздух и полетел ко мне, загребая руками по скользкому от зелёной гадости полу.

Между мной и неминуемой смертью вырос Вэлах, поймал в объятия несчастного норга и тут же решил все проблемы разом.

Короткое «хряк» и норг обвис в руках императора, хорошенько измазав ему рубашку и руки зелёной слизью.

— Что вы здесь делаете? — не выпуская безвольное тело из рук, сиятельство перевело взгляд на девиц.

Те медленно и очень слаженно осели на постели, не отрывая взгляда от норга. Заценили чёрные по локоть руки своего императора, так легко свернувшие шею ядовитой нечисти и уже, кажется, во всех деталях представили, как он сейчас вот этими вот руками и им шеи свернет, предварительно даже не отмывшись от слизи.

— Какая разница, что они здесь делали? Они мне кровать вымазали и пол испортили, — говорить о запахе, который с каждым мгновением становился только насыщенные и отвратительнее, я не стала. Даже если я, сквозь свой насморк его чувствую, то и Вэлах должен был заценить этот гнилостный аромат.

— Я здесь жить отказываюсь. Требую себе другие покои. А эти пускай вот они занимают.

Полуобморочные девицы тихонечко всхлипнули. Меня они не слышали, продолжая гипнотизировать взглядом норга.

— Варь, вернись в комнату, пожалуйста, я сам здесь разберусь, — император был само терпение.

— Но они...

— Тебя ждёт твой шедевр, который нужно разобрать.

— Вэлах...

— Имей в виду, если к моему возвращению ты ничего не исправишь, то я свяжу тебя и оставлю здесь, ночевать в компании норга.

— Да я что? Я только за. Там тихо, спокойно, безопасно. И не пахнет ничем. А ты тут страдай.

На прощание я внимательно присмотрелась к полуобморочным девицам, планируя их запомнить. Должна же я знать в лицо тех, кто так мною недоволен.

Глава пятая. Цвета и запахи

— Эээ; Мелор, а это что? — в ворота решительно, с какой-то похоронной неторопливостью, въезжало самое настоящее войско. Колонна звенящих железом солдатиков, насчитывала голов пятьдесят, а вслед за ними, гордо прячась в карете, вкатились сами послы, приведя следом за собой ещё с дюжину воинов.

И вся эта орава каким-то чудом умудрилась уместиться на площади перед дворцом.

— Послы, — просветил меня босс.

— А чего они с собой столько железок притащили? Это они нам так войну объявляют? — встречающая делегация состояла из меня, моего босса и каких-то высокопоставленных хвостатых шишек, с которыми я едва была знакома и которым уже заочно не нравилась. Их-то я в лицо знала, хоть и плохо, а вот они меня едва замечали, но почему-то страшно не любили.

Командор, узнав о приезде послов, так поутру и сбежал, сославшись на какие-то важные учения за чертой города. Просто собрал своих солдат и счастливо промаршировал на выход, оставив нас почти беззащитными перед лицом грядущей опасности.

И вот она, опасность, приехала. Топчется у подножия лестницы, дребезжит своими доспехами и пытается выковырять из кареты послов.

Глядя на это дело, я очень хорошо понимала Вэлаха, который категорически отказался встречать гостей, скинув эту неприятную миссию на Мелора.

Босс страдать в одиночестве не захотел и прихватил с собой меня. Не смутило его даже то, что я вместо платья в штаны вырядилась.

Это было неизбежно. Слишком много красивых и разных туник нашил для меня портной, чтобы я могла отказать себе в этом маленьком удовольствии.

Вот и топталась я теперь на ступенях, готовая шокировать человеков своим непотребным видом.

Ну не принято было у людей, чтобы женщины брюки носили. Зато это не запрещалось у дэвалийцев, чем я и пользовалась без зазрения совести.

— Обычная для них практика, — босс весь творившийся внизу цирк рассматривал лениво, без каких-либо эмоций, — нас они считают агрессивными и непредсказуемыми.

— Так послали бы вы их подальше и не мучились.

— Насколько подальше? — вряд ли ему действительно было любопытно куда именно я предлагаю послать наших самых близких соседей, но вопросы задавал.

— На рудники золото добывать.

— Варь, на рудниках в основном добывают руду, но никак не золото, — терпеливо, как маленькую просветили меня. Не понял черт моего коварного плана.

— О чем и речь! Загоним их всех в шахту и не выпустим, пока они хотя бы полкило золота не добудут.

Мелор хмыкнул, пригляделся к упитанному, розовощекому мужичку, выбравшемуся таки из недр кареты и скривился. Посол был ему хорошо знаком и никаких нежных чувств не вызывал.

— Откуда столько неприязни к людям? Ты ведь одна из них.

— Нет у меня к людям неприязни. Одна приязнь. Но не к этим. Этих мне читать придётся. Вот этих вот надменных задохликов с кислыми мордами. Мелор, ты посмотри на того, что в красном камзольчике, мне кажется, его укачало. Сам весь зелёный и лицо такое, будто его стошнит сейчас, — индивид в красном камзоле вид имел и правда странный. Настолько странный, что я всерьёз беспокоилась о чистоте дороги, — Мелор, надо что-то делать. Если его сейчас вывернет, это же кому-то прибирать придётся. Может ему пакет предложить? У меня, правда нет, но я на кухню сбегаю. Там Ирия целую упаковку держит. Для выпечки. Они бумажные, правда, но лучше так, чем прямо на дорогу.

— Он всегда так выглядит. Успокойся.

— Что, совсем всегда?

Ещё раз обозрев перекошенную физиономию, явственно отсвечивающую зеленцой, я совершенно искренне выдохнула:

— Сочувствую его жене.

— Он не женат, — в наш тихий разговор влез чёрт, что стоял рядом с Мелором и все-все слышал. В отличие от моего босса, этот был вполне нормальным блондином, с золотистым отливом густой шевелюры. Он не шокировал окружающих снежной белизной. И глаза у него были нормальные. Голубые и совершенно обычные. Зато кислое выражение холеной физиономии портило весь положительный эффект от приятной внешности. Чем-то он напоминал посла в красном камзоле.

— Вы, небось, тоже не женаты, — ляпнула я, критически осматривая хвостатого. Если мне не изменяла память, именно он и рулил отделом по внешней политике.

Черт скривился еще больше и предпочел сделать вид, что меня здесь вообще нет.

По лестнице, медленно и величественно, поднимались послы в количестве трёх штук. По одному, видимо, ездить к неблагонадежных дэвалийцам, они опасались.

Ступали слаженно, удерживая на лицах выражение вежливой брезгливости и по сторонам не смотрели.

И глядя на приближающееся безобразие, я с ужасом поняла страшное: после чтения этих вот дорогих гостей, я тихонечко в гроб лягу. Потому что миссия заранее невыполнима и отчётливо мазохизмом попахивает. А я вообще не мазохистка и на такой экстрим не подписывалась, а потому, лучше сразу донести до босса свою позицию:

— Мелор, я отказываюсь читать. Делай что хочешь, но я против.

— Мы с тобой об этом позже поговорим, в моём кабинете, — прошипел он, с трудом удерживая на лице невозмутимое выражение. Уголок рта у него несколько раз нервно дернулся, но на этом демонстрация негодования была закончена.

Мой самый жуткий кошмар почти до нас добрался, ещё издалека обдав удушливым приторным запахом.

И это были не их эмоции. Всего лишь духи. Но меня, почему-то, опять начало мутить.

Вэлах наклонился ко мне. Я вжалась в кресло, не в силах отвести глаз и почти не дыша.

— Ты будешь присутствовать на совете и будешь читать всех.

Вскинувшись от возмущения, я глубоко вдохнула воздух, казалось состоящий исключительно из терпкого, тяжёлого одеколона бессердечного правителя, за которым прятался тухловатый запах варева, и чихнула. Звонко и прямо в высокородную рожу.

Черт отшатнулся от меня, отер лицо ладонью и тихо зарычал. Наш славный император был на грани безумной ярости и, кажется, моя выходка чуть не столкнула его за черту.

— Ты...

— Ну я же говорил, что чихать она хотела на все наши приказы, — с какой-то затаенной радостью встрял в наши разборки Мелор. У Вэлаха дернулся глаз. А я, шмыгнув носом, решила прояснить ситуацию и извиниться. Кто же знал, что от этого станет только хуже?

— Прос-чхи меня, — попыталась извиниться я, — просто от тебя ужасно пахнет. Сиятельство тихо зарычало, и прохрипело, скрывающимся голосом:

— Жду на совете.

После чего выскочил за дверь, хорошенько треснув ею на прощание.

— Мелор, ты обещал, что в твоём кабинете мы поговорим об этом с тобой, а не с бешеным Вэлахом. Чего он пять злится?

— Я обещал, что мы поговорим в моём кабинете, мы и поговорили. Сначала мы с тобой поговорили, потом ты с Вэлахом поговорила. Весьма продуктивно, как я могу судить.

— Да ничего подобного! Он на меня наорал и все. Никакого конструктивного диалога.

— А что ты хотела? — топтавшийся во время разговора у двери, чтобы я не попыталась сбежать, босс наконец-то отлип от стены и медленно прошёл к своему рабочему месту, — послы только приехали, а его уже попытались отравить.

— Что, вот прямо так, внаглую?

— Почему же внаглую? Яд хороший. Выявить его в еде невозможно. И если бы не перстень Вэлаха, мы бы оказались без императора.

— А что за перстень?

— Защитный артефакт. Реагирует на прямую угрозу для жизни хозяина.

— Полезная вещица, — позавидовала я нашему неуравновешенному правителю, очень кстати вспомнив, что он мне тоже амулетик защитный обещал.

— Не скажи, — растянувшись в кресле, Мелор обессиленно откинулся на спинку, блаженно прикрыв глаза, — срабатывает не всегда. У этого артефакта довольно странный взгляд на опасности.

— Так может в еде никакого яда и не было? Ложная тревога?

— Крыса сдохла.

— В смысле? Вы на животных эксперименты проводите? Еду им подозрительную скармливаете? — уточнила я.

— Тебя что-то не устаивает? — удивился босс.

— Да нет. Все просто замечательно. Так им и надо, зубастым разносчикам нехороших болезней. Только непонятно, почему в таком случае не избавиться от всех этих послов? Они же пытались отравить не кого-нибудь, а самого императора.

— У нас нет доказательств. Быть может это и не люди вовсе виноваты. Среди дэвалийцев так же встречаются недовольные политикой Вэлаха.

— Ив этих кошмарных условиях я работаю, — прекратив изображать из себя запуганную жертву, я удобнее разместилась в кресле, отлипнув таки от его спинки,

— переловили бы уже давно всех несогласных и устроили им преждевременное свидание с Шаттис. Пускай бы они в её садах клумбы топтали и интриги свои плели.

— Варь, я тебя очень прошу, сегодня вечером просто читай. Я выдам тебе список присутствующих и те вопросы, что планируется затронуть. Ты будешь отмечать поведение послов исключительно в письменном виде.

— То есть?

— Молчать. Сегодня вечером ты должна молчать.

— Но Мелор!

— Это не запуганный Нэвирс, которого твоя выхода не разозлила, а скорее удивила. Ты должна быть серьёзной, собранной, внимательной и молчаливой. Ты меня поняла?

— А мне новые покои выделят?

— Ты со мной торгуешься? — поразился босс.

— Я тебя шантажирую. Хочу новые покои и внеплановый отпуск. После сегодняшнего вечера мне вообще нужна будет помощь специалистов, но я сильно сомневаюсь, что психологи у вас тут обитают.

— Хорошо. Новые покои и три дня отдыха.

— Неделю!

— Два дня, — хладнокровно понизил ставки босс.

— Хорошо, три дня, — поспешно вернулась я к первоначальному предложению.

— Я рад, что мы пришли к взаимопониманию.

Лично я сильно сомневалась, что мы действительно к взаимопониманию пришли, но Мелор был в этом так уверен, что спорить я не решилась. Что оказалось серьёзной ошибкой с моей стороны.

Вечером, сидя в злопамятном кабинете, выдержанном в мрачных тонах, на неудобном стуле, за спиной Мелора и силясь удержать на коленях все бумажки, я тихо паниковала и пыталась сообразить за что хвататься сначала. Их странный междусобойчик начался совсем не с тех вопросов, которые мне расписал босс.

Грид — первый вывалившийся утром из кареты посол, забив на все, упорно прессовал Вэлаха, навязчиво требуя безвозмездной помощи в борьбе с разбойниками. Они-де совсем распоясались и их надо бы приструнить, но не бросать же на это людские ресурсы, когда рядом живут дэвалийцы, которых не жалко.

Помощи он требовал мягко, заискивающе, не наседая, скорее выпрашивая. Но при этом расцвел грязноватыми розовыми пятнами, распространяя по комнате едкий серный запах. Презрение его было настолько ярким, что перебивало даже аромат духов, в которых он, казалось искупался.

Стараясь дышать как можно реже и преимущественно ртом, я тихо ненавидела и Вэлаха, и сидящих рядышком с ним каменными изваяниями, дэвалийцев и Мелора заодно, но больше всего ненавидела послов.

— Я не совсем понимаю, чего именно хочет от меня Детор, — равнодушно заговорил Вэлах, когда приторный до тошноты Грид наконец-то замолчал переводя дыхание, — этот вопрос был оговорен уже давно. Я не вмешиваюсь во внутренние дела людей, вы не пытаетесь влиять на нас. Что-то изменилось за минувшие четыре года?

— Это экстренный случай. И наш король дозволяет вам...

— Не стоит, — раздражение Вэлаха накрыло злость посла насыщенным рубиновым цветом даровав короткий отдых. В сравнение с человеческими, эмоции дэвалийцев были легче и терпимее. От них меня почему-то не тошнило.

После слов императора, послы очень слаженно взорвались черной дымкой. Единодушное пожелание сдохнуть самому главному черту, пахло затхлостью и сыростью. По спине прошелся холодок. В голове зашумело. Слишком сильная эмоция, к тому же в тройном размере чуть не отправила меня в нокаут.

Поутру я поинтересовалась у Мелора будет ли в честь приезда дорогих гостей бал или какой-то праздничный ужин, на что получило категоричное «нет».

Сейчас пытаясь отойти от испытанного шока, я была полностью согласна с боссом. Хари треснут у этих гадов от такого счастья.

Впервые я порадовалась тому, что традиции дэвалийцев так сильно отличаются от человеческих.

Чёрная дымка истончилась, посерела и я задохнулась от удушливого запаха. Тяжелого и густого, забивающего легкие.

Пожелание смерти нашему замечательному правителю мутировало во что-то мною не опознанное, но страшное.

Глядя на серую муть, плавающую перед глазами, и пытаясь отыскать хоть немного воздуха в этом тухлом киселе, я упорно удерживала связь с реальностью. В ушах беспрестанно щелкало, заглушая голоса и мои собственные мысли. Единственное, что я четко понимала — молодец Вэлах, что покои свои заговорил. Ему бы из них еще и не выходить, пока послы не уедут.

Неказистые на вид, внутри они были опасными и скользкими. Напоминали слизней и заставляли непроизвольно ежится от гадливости.

— Варя? — меня потрясли за плечо, растревожили болото, в котором я увязла и попытались из него вытащить. Шелест бумаги, медленно опавшей с моих колен, был первым осознанным звуком за долгое время.

— Что с ней?

Болото светлело, запахи пропадали, оставляя лишь свежий и вполне приятный запах тревоги.

— Не знаю. Вэлах, мне это не нравится. Она совсем бледная. Ей нужно к лекарю.

— Не надо...

— Ожила, — облегчённой выдохнул босс, а я не смогла отказать себя в удовольствии и полной грудью вздохнула нежный цитрусовый запах его эмоций.

Как же хорошо, когда поблизости нет людей.

— Я требую себе недельный отпуск!

— Быстро ты в себя пришла, — недовольно заметил босс.

— Неделю, слышишь, Мелор? — продолжала наглеть я, не обратив внимания на недовольные интонации начальства. Пускай он ими вон Вэлаха пугает, а я-то чувствую, что хвостатый рад и совсем не злится. И, судя по мягкому зеленоватому свечению, он вполне готов дать мне этот недельный отпуск.

— Только после того, как уедут послы, — выдвинул суровые условия босс.

— Но...

— У тебя есть какие-то возражения?

Насыщенный зелёный цвет и едва уловимый запах мяты заставили меня закрыть рот и отрицательно качнуть головой. Босс был неумолим, и ничего уже не могло изменить его решения.

— Можно, я хотя бы сейчас просто пойду к себе и немного отдохну? — жалобный взгляд и несчастный вид даже не пришлось изображать. Я на самом деле была очень несчастной.

— На сегодня ты свободно, — благожелательно кивнул Мелор и озабоченно поинтересовался, когда я чуть не свалилась при попытке встать, — может тебя проводить?

— Сссама! — терпеть присутствие босса дольше необходимого мне совсем не хотелось. И прекратить чувствовать его у меня не получалось, отчего перед глазами метались сиреневые всполохи, а обоняние раздражал какой-то сухой запах, от которого свербело в носу. Босс был раздражен, утомлен и немного, совсем капельку расстроен.

— Сама ты не дойдешь, — тактично заметил Вэлах. Его я тоже чувствовала и не испытывала радости по этому поводу. Император наш хвостатый, так же как и Мелор, не мог похвастаться позитивными эмоциями. Самого главного черта все достало, и мне предлагалось прочувствовать это во всех подробностях.

— С вами я точно не дойду. Загнусь по дороге, — признание моё чистосердечное вызвало бурный отклик в черствых дэвалийских душах. Очень слаженно они не одобрили мои слова, а я чуть не задохнулась.

Ноги подкосились и я упала обратно на стул. От чужих эмоций в прямом смысле дыхание сперло.

— Не дойдёт, — скорбно постановил босс.

Я была уверена, что дойду, а если даже и не дойду, то доползу точно. Но кто бы спрашивал моего мнения?

— Я её отведу, — пообещал Вэлах и, не особо церемонясь, вздернул меня на ноги. Протестующе крякнув я пошатнулась, но вцепившийся в моё плечо чёрт, не позволил опустится обратно на стул.

— Это произвол! — на меня пахнуло тяжёлым дэвалийским одеколоном.

— Это помощь, — не согласился со мной Вэлах.

— Это кошмар, — пробормотал Мелор. Босс оказался прав. Это был кошмар.

— Меня от тебя тошнит, — вынуждена была признаться я, на носочках спеша вместе с императором в мои покои. Просто, отпустить меня Вэлах так и не отпустил, скорость развил будь здоров, и увлеченно изводил меня тяжелым ароматом своего раздражения, одеколона и варева криворуких ледей, запах которого так и не исчез с его кожи.

Мимо нас с неподдельным удивлением на холеных мордашках, пронеслась стайка девушек. О том, что это мы мимо них пронеслись, я догадалась только когда огромное витражное окно, изображающее какого-то жуткого монстра, мелькнуло справа от меня и затерялось где-то позади.

Вэлах маршировал бодрым шагом, я спешила за ним не очень бодрой рысью,

— Вэлах...ты слышал? Тошнит! — я уже немножко задыхалась и совсем чуть-чуть озверела, — я тре...

Нам навстречу, показавшись из неширокого коридора, выплыли бледные, немного заторможенные леди самого несчастного вида, и я встала. Просто прекратила бежать и застыла на месте, круглыми глазами глядя на этот произвол.

Вэлах, который не заметил моего маневра, продолжал нестись вперёд и чуть не уронил меня на холодные плиты пола.

— Варвара, какого... — чёрт затормозил, удержал в вертикальном положении моё шаткое достоинство и был раскатан по полу моим же возмущением:

— Какого черта здесь происходит?! — зашипела я, не дав императору договорить,

— это же они!

Вэлах посмотрел в нужном направлении и нахмурился.

— Я их наглые морды запомнила. Это они норга напугали, спальню мне провоняли и кровать испортили! И ведут себя так, будто ничего этого не было!

Тут я была не права, девицы застыли, завидев нас и теперь стремительно серели от ужаса глядя на меня.

— Варь, поверь, их присутствие во дворце идет тебе только на пользу, — искренне веря в свои слова, попытался успокоить меня чёрт.

— Вэлах, ты сейчас вообще понимаешь, что говоришь?

— Благодаря этим девушкам, ты теперь являешься гордой обладательницей стаи ручных норгов.

— Что?

— Сплетни. Теперь тебя едва ли побеспокоит хоть одна леди. Они будут тебя бояться.

— Меня?! Да кто им вообще поверит? Откуда бы у меня взяться ручному норгу?

— Одну из девушек...не знаю которому именно, норг успел укусить. Всю ночь она провела у лекаря, — открыл страшную тайну Вэлах, даже не представляя, как сильно меня обрадовали его слова. Во-первых, получается, не я одна теперь норгами покусанная, а во-вторых, бедный нечистик хотя бы смог за себя отомстить.

— А пошли поздороваемся? — предложила я азартно, уже предвкушаю как надменные леди станут разбегаться с моего пути и жаться по стеночкам в ужасе закатывая глаза, когда я буду проходить мимо.

Эти три девицы уже боялись меня до невменяемого состояния и чуть не свалились в коллективный обморок, когда я к ним дернулась, позабыв о том, что я нынче на коротком поводке.

Теплые пальцы сильнее сжались на моей руке, я отчётливо ощутила как покалывают кожу острые коготки величества.

— Не думаю, что это хорошая идея, — меня потянули назад, возвращая в царство запахов. Одеколон, протухшее варево и нежный, едва уловимый аромат с мягким, кремовым цветом. Чувство было лёгкое, воздушное, очень приятное и напоминало радость.

Что именно так повеселило черта, я так и не поняла.

— Вэлах. — сглотнув ком в гооле. я поосипела. — меня от тебя...

— Варя, позволь мне открыть тебе небольшой секрет, — меня вновь потащили вперёд, подальше от ледей, которые начали дыхание переводить прямо у меня на глазах. Не дождались, паразитки, пока я за поворотом скроюсь, — эта дрянь не отмывается!

— Ты просто плохо мылся!

— Желаешь мне помочь? — внезапно оказавшийся на пути Вэлаха слуга, тащивший куда-то большую корзину, на мгновение растерялся, но очень быстро пришёл в себя и сноровисто шарахнулся в сторону, вжавшись в стену и нежно прижимая к груди свою ношу. И так все это быстро у него получилось, что закрались в мой слегка размякший от свалившихся на него испытаний мозг подозрения. Должно быть, часто Вэлах по дворцу носится, раз слуги такие натренированные.

— Спинку тебе потереть? — едко уточнила, уже представляя с каким бы удовольствием я натирала несчастную императорскую спину куском самой жёсткой наждачной бумаги. Да я бы этот запах с него вместе с кожей содрала!

— Ну, раз ты сама предложила, — в тон мне, ответил он, открывая дверь в мои покои. Первым в гостиную ворвался Вэлах, осмотрел цепким взглядом помещение и потащил меня дальше. Норга искал, не иначе.

Норга нигде не было, зато был запашок. Тот самый, который с императора не отмылся. С пола он тоже не отмылся и не выветрился даже, хотя окно было открыто настежь.

— Вэлах, я здесь не останусь. Здесь воняет! Где мои новые покои?

— Они ещё не готовы, — чёрт принюхался, нахмурился, видимо, тоже запашок различил и попытался меня утешить, — вечером сможешь переехать. А пока...

— А пока я, пожалуй, у тебя перекантуюсь.

— Что?

— Веди меня в свою спаленку, — нагло потребовала я, предпринимая попытку вытолкать черта из комнаты. Попытка провалилась.

— Здесь отдохнешь, ничего с тобой не случится.

— Вы меня наняли и должны предоставить нормальные условия! А вы?

— Мы предоставили...

— Норга вы мне предоставили да девиц безмозглых, злобных и не сообразительных! И вонючую спальню!

— Варя, я не обязан с тобой нянчиться.

— А я не прошу, чтобы со мной нянчились. Ты меня в комнату свою отведи и все. От тебя больше ничего не требуется.

Вэлах не хотел, я это прекрасно чувствовала без всякого чтения. Он свои покои считал неприступной крепостью, а чем они станут, если запустить туда человека?

В какой-то мере я его даже понимала, но сдаваться все равно не хотела. Я ведь его покои тоже неприступной крепостью считала. А раз так, то меня там ни норги, ни леди не достанут. И человеческие послы тоже не доберутся.

— Я ничего не сломаю. Честно.

Такой мучительной борьбы в одном конкретно взятом черте я ещё не видела. Вэлах в прямом смысле страдал у меня на глазах. Его крючило и корежило, но он пытался бороться.

— В конце концов, я у тебя уже два раза ночевала, — очень кстати вспомнив как нагло ввалился в императорские покои босс, когда за мной в первый день пришёл, я позволила себе небольшое возмущение, — и вообще, Мелору-то можно. А мне почему нельзя?

— Ему я доверяю.

— И мне доверяй! В конце концов, после того, что между нами было, — воодушевленно начала я, и подавилась словами, с восхищением глядя на Вэлаха. Он бесился и чернел. Очень сильно бесился и очень быстро чернел:

— Ничего между нами не было!

— Здрасти пожалуйста. А кто меня две ночи подряд тискал?

— Одну, — тихо поправил меня черный-черный чёрт, — сегодня я не спал.

— Так ты поэтому такой злой, да? А я под одеялом проснулась, а не в твоём халатике.

Император оскорбился, поджал губы и едва заметно вздрогнул, когда за его спиной раздался звонкий голос Рины:

— Варя, ты здесь? Ты почему дверь не... — девушка прошла гостиную, показалась в дверном проеме и осеклась, увидев с кем я тут общаюсь. И такой ужас в её глазах отразился, а уж как меня им основательно шибануло по всем не перекрытым каналам. Читанула я Рину и чуть не свалилась прямо на пол, аккурат в том месте, где ночью норг валялся.

Резкий запах, почему-то напоминавший запах нашатырного спирта очень хорошо сочетался с мутно-белыми пятнами. Раньше чужой ужас мне испытывать не доводилась, отчего неподготовленная я с огромным удовольствием рухнула прямо на черненькие ручки черненького императора.

Когда Вэлах меня подхватил, не дав поваляться по полу, Рина решила меня добить и ударилась в панику. Эмоции её бушевали, а сама девушка продолжала стоять на месте, круглыми глазами глядя на нас. Смотрела и ждала, когда я загорюсь. Я гореть не хотела и с трудом возвращала блок на место.

— Варвара? — первым голос подал Вэлах. Все ещё черненький, но уже не такой насыщенный. Теперь он был скорее угольно-серый.

— Вот о чем я и говорю. Никакого покоя мне в этих...покоях.

— Я...я... — несчастная Рина, которую я уже не чувствовала, но которая все ещё продолжала гипнотизировать нас напряженным взглядом, в ожидании пожара, попыталась что-то сказать.

— На сегодня, пожалуй, хватит, — не очень понятно, но решительно, постановил Вэлах, сгрузил меня на кроватку, по которой ночью леди топтались и удалился, поспешно светлея. На шарахнувшуюся в сторону при его приближении девушку, он не обратил никакого внимания.

Когда дверь за императором закрылась, громче, чем следовало бы, Рина наконец- то отмерла:

— Он же чуть тебя не сжег!

— Кааакие глупости, — протянула я, с трудом скрыв досаду. Вэлах сбежал, а я так и осталась в плохо пахнущей спальне.

— Ты напрасно так легкомысленно к этому относиться, — неодобрительно сказала Рина принюхиваясь, — а чем здесь пахнет?

— Ночной диверсией, — грустно подперев ладошкой щеку, я с тоской уставилась в дверной проем.

— Это в которой участвовал твой ручной норг и Милани?

— Ручной норг? — ненадолго призадумавшись, я полюбопытствовала, — а кто такая Милани?

— Ты же сама на неё своего норга натравила, — со странной улыбкой ответила Рина, присаживаясь рядом со мной. Прямо на кровать. Как будто мы с ней лучшие подруги и ей все на свете можно, — подозреваю, того самого норга, из-за которого выдернула Мелора в самый ответственный момент.

— Он был почти полностью одет, до самого ответственного момента вам было ещё далеко, — нагло напомнила я, ожидая, что она сейчас смутится и тему развивать не станет.

— Из-за тебя, ответственного момента мне пришлось ждать почти час, — с укором заметила Рина и не думая смущаться.

— Враки! Он меня сразу в надежное место оттащил и к тебе побежал. Там и десяти минут не прошло.

— К стражникам он побежал, — грустно призналась Рина, — потребовал, чтобы они весь замок перерыли и нашли сбежавшую нечисть.

— А они не нашли, — поддержала я девушку, — зато ваши хрупкие леди его нашли и страшно покарали.

Рина хмыкнула, хрупких ледей она недолюбливала.

— Слушай, а покажешь мне эту Милани?

— Зачем тебе?

— Ну должна же я знать, кому обязана своим новым статусом владелицы опасной нечисти. Спасибо ей скажу что ли.

— Знаешь, боюсь, она не обрадуется твоей благодарности.

— Не беда, — зажмурившись, я откинулась на спину, с наслаждением вспоминая испуганные глаза ледей. Как оказалось, это очень приятно, когда тебя боятся.

Глава шестая. Сплетни

Воздух дрожал от звона мечей.

Солдаты человеческих послов тренировались, я...тоже.

Сидела на скамеечке под могучим раскидистым деревом, больше всего напоминающим дуб: и тренировалась.

Азарт, вспышки радости от удачных атак, колкие искры боли при пропущенных ударах и море энергии. Читать их было даже приятно. От простых чувств обычных солдат меня не мутило. Горьковатый аромат мешался с пряным и морозно-свежим, перед глазами расцветали краски, отчего сражение приобретало почти волшебный вид.

На меня внимания не обращали, позволяя беспрепятственно читать всех, кого мне вздумается. Пару раз я ловила отголоски любопытства, но затухали они быстро. Никто не хотел связываться с личным помощником советника самого императора.

Только сейчас, скрываясь от солнца под густой кроной, я поняла насколько высокую должность, оказывается, занимают Впору было бы собой гордиться. Вот только не получалось. Похвастаться было не перед кем. Все родные, знакомые и друзья остались в другом мире. Некому было меня похвалить. И завидовать мне тоже никто не будет

Вэлаха боялись, а Мелора недолюбливали. Меня теперь тоже недолюбливали, а некоторые даже боялись. И никто даже не думал мне завидовать.

Обстановка на плацу изменилась незаметно. Звон мечей затих, солдаты заозирались, послышались неразборчивые шепотки. К нам приближался Мелор. С каменным выражением на надменной роже. Хвост его нагло мотался по сторонам, призывая кого-нибудь его потрогать.

Азарт и радость исчезли, любопытство набирало краски, присыпанное сверху опасениями и недовольством.

Не обращая внимания на людей, босс уверенно направлялся ко мне:

— Варвара, — Мелор возвышался надо мной угрюмым утесом. Очень угрюмым, — почему ты не на своём рабочем месте?

— Тренируюся, — довольная своим трудолюбием, я гордо выпятила грудь, готовая принимать похвалу.

— В кабинет, живо, — босс шипел и хвалить меня явно не собирался.

— Но, Мелор...

— Живо!

Со скамьи меня как ветром сдуло. Эхо раскатистого чертового рыка ещё не успело затихнуть, а я уже преодолела почти половину расстояния до замка. Босс нынче был не в духе и страдать опять предстояло мне.

Догнал меня Мелор уже на подходе к кабинету. Схватил за шкирку и дернул назад.

— Кха! — более разборчиво возмутиться подобным произволом не получилось.

— Чтобы, — меня крутанули, поворачивая лицом к злобненькому черту, — я больше не видел тебя рядом с этими солдатами. Поняла меня?!

— Да чего я сделала-то?

— Сидела без защиты рядом с непосредственной угрозой? — едко предположил босс. Хвост его метался из стороны в сторону изредка задевая стену.

— Какой дурак стал бы на меня нападать посреди белого дня, да ещё на глазах у стольких свидетелей? Я же не император, которого им очень надо на тот свет спровадить.

— Я сказал, ты услышала. — меня ещё раз крутанули, слегка придушив, и подтолкнули к дверям. — И если сегодня ты опять запрешься в своих покоях...

От холодка, прошедшегося по спине при звуке его голоса, я невольно поежилась, но довольная улыбка на лице все равно расцвела.

— Я обживала покои!

И это было чистой правдой. Новые покои, которые подготовили для меня, находились ближе к комнатам Вэлаха. И это было единственно отличие от того безобразия, в которое меня заселили по прибытии. Слишком много свободного места и кровать на возвышении. Один сплошной кошмар.

Увидев это вчера вечером, я просто заперлась изнутри и несколько часов медитировала перед огромным зеркалом, занимавшим в гардеробной всю дальнюю стену. Потом пришел Мелор и развлекал меня обещаниями выдрать за непослушание и угрозами кровавой расправы. Это он так, стало быть, меня в императорскую кроватку зазывал. Что примечательно, сам Вэлах за своей эксклюзивной грелкой не пришёл.

Я обиделась, мстительно пожелала величеству замерзнуть, и не вышла. Дверь Мелор взламывать не стал и ушёл, на прощание не менее мстительно пожелав приятного аппетита тому норгу, который придёт меня ночью есть.

Норг ко мне ночью так и не пришел, чем очень расстроил босса.

— Если ты сегодня посмеешь запереться... — Мелор не договорил, предоставив возможность моей богатой фантазии самой все додумать.

— А чего ты ко мне ходишь? Не с тобой же мне спать надо! Вот пускай Вэлах сам и приходит!

За спиной у Мелора что-то звонко разлетелось вдребезги.

Служанка, стопроцентная человечка, замерла над осколками чайного сервиза. Не донесла несчастная кому-то чай.

— Ну вот, теперь я буду не только хозяйкой выводка норгов, но ещё и того... — с тоской глядя на аккуратную лужу, блестящую среди осколков тонкого фарфора, тихо пробормотала я.

— Кхм...я с ней поговорю, об этом никто не узнает, — тихо пообещал Мелор. Очень наивный мне достался босс, не понимающий, что такую шикарную сплетню уже не удержать.

Любовницу императора боялись даже больше, чем хозяйку нечисти. Это я осознала вечером, когда очередная служанка, случайно встреченная мною в пустынном коридоре, поспешно убежала, пряча глаза.

И, наверное, это было бы даже забавно, не будь так обидно. И самым обидным было то, что я даже обвинить в этом никого не могла. Сама орала на весь коридор. Сама виновата.

Унынию предавалась недолго. На горизонте показалась Милани. Что было особенно ценно — шествовала моя жертва в гордом одиночестве. Целеустремленная девица спешила куда-то глядя исключительно себе под ноги. Возможно, именно поэтому не заметила меня сразу. А когда заметила, бежать было уже поздно.

— Кааакая встреча. Очень рада вас видеть! — самое замечательное в данной ситуации было то, что я ни капли не врала. В это позднее время, в ожидании очередного противостояния с Мелором, за право спать там, где я хочу, увидеть несчастную девушку было почти подарком судьбы. Вглядываясь в её бледное личико, я с удовольствием отметила, что жизнь, она ведь не так уж и плоха. Даже очень хорошо. А если не мелочиться, то вполне можно согласится с тем, что она

— Вечер... — начала было леди дрожащим голоском. И я с удовольствием подхватила:

— Удивительный вечер. Полностью с вами согласна. И с каждой секундой он становится только лучше.

Милани согласна со мной не была. Но спорить не решилась. Конечно, разве ж можно спорить с ужасной мной?

Нельзя.

— Я как раз думала прогуляться по саду. Не составите мне компанию? — леди побелела и пошатнулась. Но на ногах устояла и даже попыталась отказаться от такого подарка:

— К сожалению, сейчас я...

— Вот и замечательно. Пойдемте, — вцепившись в холодную, влажную ладошку своей жертвы, я целеустремленно потащила её в сторону сада.

На ходу осознавая, почему черти так любят меня за собой таскать. Это, оказывается, очень круто, держать ситуацию под контролем.

Милани, послушно плелась следом за мной, глубоко дыша. Пыталась сдержать слёзы.

О том, как такой нежный цветочек решился ночью пробраться ко мне в спальню и обмазать жертву вонючей жижей, я поразмыслить не успела. Впереди показались стеклянные двери, ведущие в сад. И посол, скрывшийся за ними. Кожа его все так же отдавала зеленцой, а узкие плечи укрывал красный камзол.

— Очень интересно, — почему вражеские послы бродят по дворцу без присмотра я не знала, но планировала выяснить. Любопытство — это ведь страшная сила. И страшнее этой силы, в моём арсенале не было ничего.

— Нам нельзя разговаривать с послами, — робко заметила Милани, впервые попытавшись вырвать свою ладошку из моих пальцев.

— Кто сказал? — руку её я не выпустила, но остановилась и даже сподобилась развернуться лицом к говорившей, чтобы во всех деталях разглядеть ее быстро розовеющие щеки.

— Приказ императора, — на меня она не смотрела, предпочитая разглядывать пол. Он-то конечно интереснее моего озадаченного лица. Мне почему-то никто ничего не приказывал и это было даже обидно. Чем я хуже этих хвостатых девиц? Меня не жалко что ли? Или послы только для трепетных дэвалиек опасны? Может заразные они? А я вот сегодня после обеда в непосредственной близости от пухленького Грида прошла.

Пока я переваривала полученную информацию и пыталась понять, стоит ли идти и устраивать скандал из-за того, что мне не запретили с послами общаться, Милани добила меня едва слышным, дрожащим полушепотом:

— На вас это, разумеется, не распространяется, но мне нельзя...

— И мне очень интересно, почему это на меня не распространяется, — хмуро призналась я, перехватила озадаченный взгляд зелёных глаз и совсем уж зло поинтересовалась, — а ещё мне интересно как такая полуобморочная фиялка додумалась участвовать в диверсии? Тебя кто надоумил ко мне в покои со своим варевом наведаться?

— Я... — всхлипнув, трепетная ледь плотно сжала дрожащие губы и признаваться не стала.

— Значит, говорить не будешь? Тогда, пошли общаться с послом. А потом к Вэлаху пойдём, расскажем о впечатлениях.

— Не надо, — Милани всхлипнула, а я себя вдруг такой сволочью почувствовала. Ну просто Мелор, только мелкая и без хвоста. Но не останавливаться же на полпути?

— Рассказывай, — повелела я, — кто? Зачем? С какой целью?

— Я не хотела...

— Конечно, ты не хотела. Ты же сейчас от одной мысли о том, чтобы ослушаться приказа Вэлаха готова лапки сложить. Куда уж тебе гадости делать. Так кто же?

— Девочки сказали, что если ничего не предпринять, то ты так и будешь рядом с Инором... — проглотив слово «крутится», она несчастными глазами уставилась на меня.

— С Инором... — была ли я поражена? Да я в шоке была и дажескрыть этого не могла, — а ты, фиялка, умеешь удивлять.

— Меня зовут Милани, — уверенно произнесла она, упрямо глядя мне в глаза.

— А меня Варя, вот и познакомились, — миролюбиво представилась я, умиляясь кратковременной вспышке ее негодования. Если черти ко мне хоть в половину так же снисходительно относятся, я готова поотрывать им хвосты без всяких вспомогательных приспособлений, — так значит, ты мне мстила за то, что я якобы у тебя Инора увожу, а подружкам твоим я где успела насолить?

— Мелор, — шокировала меня эта скромница.

— А Рина? — было бы логично предположить, что девицы будут мстить непосредственной фаворитке босса, а не его работнику. Но леди с логикой знакомы не были.

— Рина у него уже больше года, — несмело пояснила она сильно краснея, но продолжая говорить. Не иначе, слова своих подружек повторяла, — она ему скоро должна была бы надоесть. А тут ты появилась и...

— Они решили, что я место Рины могу занять? Очень мило. Я польщена.

— Можно я уже пойду?

Я с сомнением смерила её подозрительным взглядом. Милани этого не выдержала:

— Пожалуйста...

Молча разжав пальцы, я ещё долго смотрела ей в след.

— И все-таки фиялка, — вынесла вердикт я, спеша в сад и размышляя о том, насколько благодарен мне будет Инор, если я устрою его личную жизнь. И не лишится ли Вэлах случайно самого ценного своего работника, который не сможет пережить благодарность командора. Мелькнувший впереди красный камзол вытеснил из моей головы все посторонние мысли.

Посол крался среди кустов и кого-то выискивал. Эмоции его, в которых смешался страх, нетерпение и легкое беспокойное раздражение, давили мне на плечи, но я продолжала упорно читать неудачного заговорщика. Точно заговорщика, потому что нормальные люди так по саду не гуляют, и точно неудачного, потому что на меня нарвался. И я не планировала терять его из виду. Остановить меня не могли даже кусты, сквозь которые я пробивалась, стараясь ступать как можно бесшумнее. Пока это у меня получалось.

Когда посол выскочил к небольшому фонтанчику, который я хорошо запомнила еще по предыдущему знакомству с норгом, его там уже ждали.

Пухленький Грид развалился на скамье, любуясь цветами, и на своего подельничка внимание обратил не сразу. Повернуть голову и заглянуть в худое лицо, отдающее зеленцой, он соизволил только когда посол в красном камзоле заговорил:

— Он до сих пор жив.

Подавшись вперёд, я затаила дыхание, чувствуя, как шевелятся волосы на голове.

Я присутствовала при разговоре самых настоящих заговорщиков. Всамделишных. И, наверное, опасных.

— А я говорил, что яд не подействует, — лениво заметил Грид, растеряв где-то всю свою суетливость и слащавые улыбочки, — но ты меня никогда не слушал. Ты же всегда считал себя умнее, верно, Крел.

Грид наслаждался мгновениями триумфа, растекаясь по округе приторным до дурноты злобным торжеством. Крел злился.

— Какие ещё у нас есть варианты? — раздраженно спросил зелёноморденкий, с ненавистью оглядывая умиротворенный пейзаж, — ночью его не достать, а при свете дня это слишком рискованно. Он не выходит на улицу и большую часть времени проводит в своём кабинете.

— Есть у меня план, как можно достать нашего несговорчивого императора в его неприступных покоях, — самодовольно произнёс Грид. И я непроизвольно затаила дыхание.

Крел недоверчиво хмыкнул и хорошенечко долбанул меня своим кислым скептицизмом:

— Ив чем же заключается план?

— Скажи-ка мой драгоценный друг, — издалека начал Грид. В это мгновение я готова была его убить. Не было сомнений в том, что злил он Крела намеренно, и получал от этого неимоверное наслаждение, но я-то страдала. И меня это жутко бесило, — слышал ли ты последние новости?

— Какие именно? — устав топтаться на месте, Крел присел на бортик фонтана, проигнорировав скамью, на которой восседал его товарищ.

— У императора новая фаворитка...

Сначала я удивилась, потом воодушевилась, потому что это значило лишь одно: греть их отмороженное сиятельство мне больше не придётся. И очень сильно загрустила, когда Грид продолжил:

— Девчонка — помощница Мелора.

— Это всего лишь сплетня, — равнодушно заметил Крел.

— Я мог бы посчитать это простой сплетней, если бы её не видел. Бездарная девка, без особых талантов. Мне смотреть на её глуповатое лицо противно. Такая не могла стать помощницей самого советника самостоятельно.

Закусив губу, я с трудом сдерживала рвущуюся наружу злость. Это я-то бездарная? Это у меня лицо глуповатое? На себя бы посмотрел.

— Я всегда подозревал, что у дэвалийцев совершенно нет вкуса, — продолжал между тем Грид, и не подозревая, что совсем рядом, в соседних кустах, сидит объект их разговора и тихонечко бесится, — их император лишь подтвердил мои подозрения. Вместо того, чтобы выбрать фаворитку из дэвалиек, он потащил в постель слабоумную человеческую девку.

— Вижу, тебя очень возмущает этот факт, — скучающим тоном заметил Крел. О том, что внутри у посла закручивается в тугую сизую спираль раздражение пополам с любопытством, знал только он. Ну и я, разумеется. Но меня это сейчас волновало мало. Я бесилась. Слабоумной меня даже Мелор не называл. Даже когда я его очень сильно доставала. Дурой — да, но не слабоумной.

И меня это вполне устраивало. Быть дурой казалось не так уж и обидно. Теперь я знала точно, что это совсем не обидно. Ярлык «слабоумной» буквально жег кожу. И неважно было, что это мнение всего лишь какого-то человека, которого я и сама ни капли не уважало.

— Разумеется, возмущает. Если бы у меня был выбор, я бы ни за что не позарился на человеческую девку. Дэвалийки куда как соблазнительнее, — вскинулся Грид, и закончил, с искренней печалью, — к сожалению, они все меня почему-то избегают.

— С чего бы это, — протянул Крел, даже не пытаясь скрыть ироничные нотки в голосе.

— Но мы отвлеклись, — почувствовав насмешку в словах своего коллеги, Грид быстро взял себя в руки, — я уверен, что это не просто сплетня. Девчонка действительно спит с императором. И это может сыграть нам на руку. Я уже отправил письмо их величеству. Если он одобрит мой план, у нас будут все шансы покончить наконец с императором.

Тут я вынуждена была с ним согласится. Сплю. Но редко. Очень редко. За все время всего разочек-то и спала. Но это же не повод меня в его любовницы записывать. И, тем более, сообщать об этом аж своему королю.

Совсем близко послышался лёгкий стук подкованных каблуков отбивающих быструю дробь по каменной дорожке.

Заговорщики притихли и очень слаженно повернулись на звук. Когда из-за высокого куста выскочил человеческий солдат, они так же слаженно расслабились, пройдясь по моему несчастному обонянию приятным запахом свежеспиленной древесины.

— Пришло письмо от короля, — отрапортовал прибывший, преданно глядя на Крела. Сразу становилось ясно, кто ему жалование назначает.

— Давай его сюда, — нетерпеливо потребовал Грид

— Никак не могу. Оно осталось у лорда Эстера.

— Скользкий змей — тихо ругнулся Крел, подскочив со своего места. Грид был с ним совершенно солидарен. Третий из послов ни одному из этих двоих другом не приходился.

Пока интриганы спешили разыскать скользкого змея Эстера и отнять у него монаршее послание, я бросилась на поиски императора. Пришло время узнать ушастенькому, как же сильно его не любят послы.

Начать поиски императора я почему-то решила с его спальни.

Решение оказалось правильным, хоть и стоило мне дорого. Подозреваю, очень долго ещё слуги сплетничали о том, как наглая человечка ломилась в императорские покои.

Но кто же знал, что злополучный слуга вырулит на этаж, спеша по своим очень важным делам, как раз в тот момент, когда я буду так эмоционально общаться с дверью в покои Вэлаха.

Открыл мне почему-то Мелор. К сожалению, этого слуга уже не видел. Слинял негодяй.

— И что ты здесь желаешь? — недружелюбно поинтересовался босс, когда все же справился с шоком.

— Ну ты же сам хотел, чтобы я вечером была в спальне Вэлаха. Так вот она я! — расправив плечи, я ждала, когда меня впустят. Голова слегка болела, в ушах звенело и чувствовала я себя немного пьяной, но очень довольной.

— Приходи через два часа, — велел Мелор и попытался закрыть дверь прямо у меня перед носом.

— Что значит через два часа?! — взревела я, налегая на дверь всем своим весом, в бессмысленной попытке не дать черту оставить меня за бортом. — У меня есть важная информация! Я требую, чтобы меня впустили!

Мелом вздохнул, смерил меня скептически взглядом и ещё раз вздохнул, но сдался и крикнул куда-то вглубь комнаты:

— Вэлах, впусти Варю!

— Ни за что! — прилетело в ответ и все осталось так как было.

— Что он только что сказал? — стряхнув с туники листик, который прицепилась к мягкой ткани во время моих славных геройствований, я угрожающе ступила вперед, планируя зайти в комнату, найти Вэлаха и повыяснять с ним отношения. Попытка проникнуть во вражескую гостиную успехом не венчалась. — Эсь?

Повторная попытка пробраться в покои императора так же оказалась неудачной. Меня что-то не пускало внутрь.

— Вэлах, у неё какая-то важная информация, — сочувственно глядя на меня, Мелор продолжал перекрикиваться с императором.

— Мне не интересно!

— Мелор, а что происходит, а? А как это понимать? — жалобно спросила я, когда и третья попытка провалилась.

— Защита, — коротко ответили мне.

— Но я же в прошлый раз смогла спокойно пройти.

— Тогда ты с Вэлахом было.

— Э нееет, после того, как он очередному норгу шею свернул, я одна возвращалась. Он там ваших ледей стращать оставался.

— Ледей?!

— Мелор, не отвлекайся от темы, — велела я хмуро. И совсем не радовал меня прифигевший вид вредного босса. Я не могла попасть в покои Вэлаха. Вот не могла и все.

— Тогда он позволил тебе пройти. Сегодня не хочет.

— Ну раз так, то передай ему, что идея с отравленной едой точно была придумана человеческими послами. Сейчас они очень грустят и придумывают очередной план по устранению нашего злобного императора.

Сказала и гордая попыталась удалиться. Не дали. Вцепившись в моё плечо, Мелор дернул меня назад, впечатал спиной в невидимую преграду и как гаркнул на весь этаж:

— Вэлах, это важно!

И удивительное дело, меня больше ничего не сдерживало, я смогла спокойно нырнуть в императорские покои спиной вперёд и с поразительным энтузиазмом врезаться в босса.

В печально знакомый кабинет меня в буквальном смысле втащили, так и не дав обернуться и нормально идти.

— И что такого важного случилось, раз я должен терпеть её в своих покоях? — хмуро поинтересовался Вэлах, сидя за столом и увлеченно копаясь в каких-то бумажках.

— Тебя собираются убить, — радостно известила его я, как-то забыв, что гонцов принесших плохую весть, обычно не шоколадками угощают.

— Расскажи мне что-нибудь, чего я не знаю, — скучающим тоном попросил Вэлах.

— Убивать тебя, кажется, с моей помощью будут, — ещё радостнее поделилась с ним последними новостями.

— Что?

— Ну, я же теперь вроде как эта...твоя фаворитка...

Неприятности, что подкарауливали меня все то время, что я находилась в этом мире, были мгновенно забыты. Это зрелище стоило того, чтобы за него пострадать.

Вэлах побледнел, глаза округлились до размеров полноценного блюдца, и уши, эти замечательные уши, которые я так мечтала потрогать, растопырились во все стороны, став почти перпендикулярно голове. Император был в шоке.

— Что?

— А ты разве не знал? Плохо работает твоя разведка, — нежно произнесла я, любуясь дивным видом.

— Варь, я тебя придушу, — с болью в голосе пообещал босс. И я как-то сразу сообразила благодаря чьим стараниям эта веселенькая сплетня так и не добралась до Вэлаха.

— Так ты же не говорил, что слабое сердце твоего драгоценного императора не выдержит такого шока, — тихо шепнула я.

— Ты...

Чего именно я, так и осталось тайной. Вэлах пришёл в себя, вдарил по столу раскрытой ладонью и под шорох падающих на пол бумаг, заорал:

— Меня! С человеческой девчонкой!

И мне сделалось обидно. Вот совсем. Потому что именно это и Грид сказал, после того, как проехался по моему внешнему виду и умственным способностям.

Ждать, когда Вэлах усомниться в моих умственных способностях, я не стала. Развернулась к Мелору и быстро заговорила, пока Вэлах хрипел за спиной и разогревался для ещё одного негодовательного вопля:

— В общем так, у послов ваших очередной коварный план зреет, в чем он будет заключался я не знаю. Они не успели на эту тему договориться. Солдат какой-то помешал. Там, кстати, письмецо от их короля пришло, вдруг вам интересно будет. Мало ли. И скажи этому, когда он успокоится, что будет лучше их высочеству в покоях своих перекантоваться, пока послы не уедут восвояси. Настроены они решительно. На переговорах ваших, на которых ты меня присутствовать заставил, их чуть не разорвало от желания Вэлаха убить. — обернувшись на буйного, который подуспокоился и тоже слушал, я решительно закончила свою мысль. — Ну, вы тут думайте, а я пойду. Не хватало ещё, чтобы всякие хвостатые расисты топтались по моей самооценка.

Глава седьмая. Спокойной ночи

Проснулась от странного ощущения. Сквозь сон до меня доносились негромкие звуки. Кто-то настойчиво и нервно барабанил в дверь.

Слушая как пытаются выломать проход в покои; но как-то слабо и неумело, я даже пожалеть успела, что на Вэлаха обиделась и опять заперлась у себя. Сейчас спала бы себе спокойненько. Никто бы меня не будил и нервы бы мне не трепал.

Полежав немного в ожидании, когда уже стучащему надоест, он успокоится и уйдёт, я дождалась истошного женского визга.

Из кровати вывалилась быстро, крик ещё не успел затихнуть, когда я была почти у двери.

Простая мысль «Зачем я это делаю?» нагнала меня уже на когда я открыла дверь.

Прижавшись спиной к стене дрожала Милани, с ужасом глядя на приближающегося неровными скачками норга.

— Сюда! — втянув полуобморочную леди в спальню, я ещё успела заметить как поднажал норг, сообразив, что жертва может от него уйти, и быстро закрыла дверь. Щелчок замка в тишине прозвучал очень успокаивающе.

— Итак?

Девушку трясло, остекленевшими глазами уставившись прямо перед собой, она что-то бормотала.

Прислушавшись, я с трудом смогла различить всего одно слово:

— Окно...

— Эээй? — глядя на Милани, я была уверена в одном — я не стала бы читать её сейчас ни за что на свете.

За дверью хрипло дышал норг, недовольно ворча и царапая ногтями пол.

— Что произошло?

— Я...я оставила окно открытым и он...он... — дэвалийка вздрогнула и разрыдалась.

— А ко мне-то ты чего прибежала?

— Отзови его, пожалуйста, — с трудом выдавливая из себя слова, попросила она, стараясь справиться со слезами, — пожалуйста.

— Э... — глянув на дверь, за которой все ещё терпеливо ждал норг, я глупо спросила, — как?

— Это же твой норг...

— И как давно?

— А... — ответа на этот вопрос Милани не знала.

— Вот-вот, — радостно подтвердила я, любуясь замешательством на бледной мордашке.

Норг угрожающе взвизгнул, шлепнул лапой по двери и куда-то побежал.

— Уходит? — леди тоже прислушивалась к шуму в коридоре и настроена была очень оптимистично.

Бодрый цокот острых ноготков нечисти по каменному полу оборвался странных бульканьем и коротким всхлипом. Наступившая за этим тишина была зловещей.

Интуиция злорадненько нашептывала, что значить этот звук мог лишь одно — норг столкнулся с кем-то страшнее себя. Чувство самосохранения паниковало и бессвязно вопило, что пора валить отсюда, пока дверку в покои никто не выбил и нас не сожрал. Милани шептала тоже самое:

— Нужно бежать.

— Куда? Запасных дверей на свободу у меня здесь не предусмотрено. Или ты предлагаешь выйти в коридор и попытаться сбежать от того, кто только что норга на тот свет спровадил?

Девушка жалобно шмыгнула носом и от ещё каких-нибудь глупых идей воздержалась.

Несколько томительных мгновений ничего не происходило, а потом к нам постучались. Чей-то могучий кулак заставил содрогнуться дверь и нас за компанию.

Отшатнувшись вглубь комнаты, там и застыли, усиленно делая вид, что никого здесь нет.

В коридоре что-то грузно шлепнулось на пол и в дверь вновь забарабанили.

— Варвара! — голос был настолько человеческим, насколько мог быть, при условии, что принадлежал дэвалийцу.

— Император, — побелевшими губами прошептала Милани. Главного черта она почему-то даже больше норга боялась.

— И чего ему тут надо, спрашивается? Замёрз что ли? — судьба норга мне теперь была известна. Очередной несчастный нечистик сложил лапки в руках Вэлаха.

— Варя! — дверь загудела от обрушившихся на нее ударов, а мне открывать совсем не хотелось. Он там только что норгу шею свернул и, если судить по энтузиазму, с которым в мою дверь колотит, мне сейчас тоже что-нибудь свернет.

— Надо открыть, — робко заметила леди, с ужасом глядя на дверь.

— Ну если ты так считаешь... — я тоже заценила эту незабываемую картину, очень ясно осознала, что любого, кто сейчас дверку открыть попытается, ею же по стене и размажет, и царственно разрешила, — открывай.

Девица мне попалась трусливая, но упрямая и тоже хорошо соображающая. Отступив на шажок назад, она отчаянно замотала головой:

— Это ваши покои.

— А это был твой норг и тебе за него на орехи получать.

Милани упрямо отступила назад, оглянулась и коварно спряталась в моей спальне.

— Э? — такой подставы от трепетной фиялки я не ожидала и ненадолго выпала в осадок.

— Варя! — в себя пришла от грозного рыка императора.

— Ты что же так орешь? — голос предательски дрогнул, но буйный убивец беззащитных норгов этого, кажется, не заметил и молотить в дверь прекратил:

— Ты в порядке? - спросил он и, не дождавшись подтверждения с моей стороны, потребовал, - Открывай.

— Неа.

— Варя.

— Нет, ну, а зачем мне открывать? А вдруг сейчас тут кто-нибудь как раз решит дорогу сократить через этот этаж и увидит как я тебе дверь открыла? Это же кошмар. Это же ужас. Это же они сразу подумают, что ТЫ и какая-то человеческая девчонка, — да, я все ещё на него злилась, и мне все ещё было обидно.

— Если кто-то решит сократить путь и увидит, как я у твоей двери стою, слухи будут те же самые, — угрюмо заметил Вэлах, — так что открывай.

— Нет!

— Я же все равно войду. — кто-то был о себе слишком высокого мнения.

— Ну попробуй.

Когда дверь загорелась чёрным пламенем без суеты и дамы опадая на пол пеплом, я с сожалением поняла, что это я была слишком высокого мнения...о двери.

Последней на пол свалилась раскаленная до красна дверная ручка. Ни стену, ни дверной косяк огонь не тронул.

— Это произвол, — грустно сообщила я несчастной ручке.

— И стоило упрямится? — с укором спросил хвостатый поджигатель, отряхивая чёрные руки и разглядывая меня цепким взглядом. — Ты в порядке? Я слышал крики.

У ног его лежала нечисть со свергнутой шеей. И была она так же несчастна как я, и дверная ручка.

— Стоило. Зато теперь я знаю, что ты законченный псих и беспокоиться не о тебе нужно, а о беззащитных послах, которые вообще не знают с кем связались.

— Если мне не изменяет память, то я только что спас тебя от очередного норга.

— Не меня, — довольной такой я в последний раз вчера утром была, когда в одиночку половину ягодного пирога схомячила. Тогда мне тоже было хорошо и радостно, — Милани! Выходи и отблагодари своего спасителя!

В спальне царила мертвая тишина. Невоспитанная ледь не хотела никого благодарить.

— Милани!

И тишина. Под настороженным взглядом сиятельства, я попыталась открыть дверь в спальню и шокировано выдохнула. Она была заперта. Наглая девица заперлась в моей спальне. В моей!

— Слушай, Вэлах, а ты можешь и эту дверь сжечь? А лучше, наверное, сразу всю спальню, — настроена я была очень решительно и настрой мой в спальне почувствовали. Фиялка была не только трусливой, но так же наивной и очень доверчивой.

Замок щелкнул и в гостиную, скромненько потупив взор и кутаясь в моё одеяло, выскользнула Милани. В отличие от меня воспитание ей не позволяло появляться перед посторонним мужчиной в ночнушке.

— Что здесь происходит? — обреченно спросил Вэлах, глядя почему-то на меня.

— Норг вот ее съесть собирался. Она окно оставила открытым, он к ней пробрался и хотел полакомиться, но не получилось, — вдохновенно вещала я, поглядывая на валяющийся у порога труп, — жертва оказалась быстрая и коварная. Заманила его сюда вот, где он и был жестоко убит.

Вэлах молчал, леди тоже молчала, только одеяло в дрожащих ручках сжимала так, что побелели пальцы.

А я молчать не могла.

— Я только понять не могу, почему они теперь к Милани прицепились? Ведь тот норг, который её покусал, той же ночью дух испустил. Следовательно, поделиться ощущениями ни с кем не успел. У них там что, высший разум что ли? Который один на всю стаю?

— Норги толком не изучены. Попавший в неволю норг погибает в течение суток, — пояснил Вэлах неохотно.

— Значит, высший разум, — меня такой вариант вполне устраивал.

— Тебе нужно быть осторожнее, — хмурого императора, кажется, не устраивало ничего.

— Мне нужен защитный амулет, который ты мне обещал ещё два норга тому назад,

— быстрый взгляд на труп нечисти заставил внести некоторые изменения, — уже три норга.

— Я помню, он уже почти готов.

Это известие меня приободрило, огорчило другое:

— Слушай, Вэлах, а спать я сегодня где буду? Ты мне дверь совсем сломал. Её теперь и не починишь.

Посмотрев почему-то на Милани, черт страдальчески поморщился:

— Другого выбора нет.

— Хорошо, — разглядывая императорскую кровать в императорской спальне, я милостиво кивнула, — так уж и быть, сегодня я переночую здесь. Можешь идти.

— Что? — Милани Вэлаху пришлось уводить в её комнаты самому, а потом самому же разыскивать стражников и приказывать со зверским выражением лица, оставить охрану у покоев леди и убрать тело от моих. Теперь он был немножечко, самую малость зол до невменяемого состояния.

— Говорю, можешь идти. А то вдруг утром кто-то узнает, что мы ночевали в одних покоях. Это же новые слухи. Это же такой позор. Ты же этого не переживешь!

— Варя...

— Иди-иди. Я тебя не задерживают. Ты только скажи, дверка тут запирается как и обычная, или есть какой-то секрет.

— Хорошо, я понял. Я тебя обидел. Прости.

Я молчала. Стояла вся шокированная с головы до ног и пыталась осознать удивительное: передо мной только что сам император извинился. Самый настоящий, стопроцентно натуральный император.

Вэлах мой пришибленный внешний вид понял по-своему и продолжил меня шокировать:

— Но меня тоже можно понять. Сплетен обо мне никто не распускал уже несколько лет. К тому же...таких. И вдруг, меня подозревают в связи с человеческой девушкой, которая ко всему прочему на меня работает.

— Ага. И тебя это страшно оскорбило. Только вот работаю я на Мелора. И мне может тоже неприятно, но я же не ору, что МЕНЯ да с каким-то чертом!

— Варя.

— Точно, с дэвалийцем, - неохотно исправилась я и укоризненный взгляд проигнорировала.

— в таком случае, полагаю, пора ложиться спать, — ровно сказал Вэлах, он всем своим видом давая понять, что не собирается развивать данную тему.

— А...

— И я не собираюсь ночевать в других покоях, - сказано было это настолько решительно, что я прямо почувствовала как меня вот прямо сейчас выставят за дверь, если я еще хоть что-то вякну.

— Тогда чур среди ночи холодные лапы к моему тепленькому тельцу не тянуть и одеяло халатом не подменять, — неохотно сдалась я и быстро, пока чёрт не успел возмутиться, забралась в кроватку.

— И зачем ты мне здесь нужна, если я даже погреться не могу?

— Не знаю, сам же меня сюда привёл, — в ходе поисков верной подушки, которая приглянулась мне ещё в первое посещение этой мрачной спаленки, на пол были свалены две обычных и ничем не примечательных, но ни Вэлах, ни, тем более я, на это внимания не обратили.

— Надо было оставить тебя в твоих покоях, — проворчал кровожадный чёрт, который точно знал, что со мной могло случится, если бы я в своих бездверных покоях ночевала.

— Ага, а утром ты бы рыдал над моим хладным телом, — мстительно заметила я, со всеми удобствами укладываясь в императорской кроватке, — местами обглоданным.

Наглое тело бессовестной читающей, развалившееся прямо посреди кровати, Вэлаху почему-то совсем не понравилось. Меня отодвинули на край и клятвенно заверили, что это последний раз и никогда больше я не переступлю порог его покоев.

Радостно покивав, я пришла к неутешительному выводу: верить на слово нашему императору нельзя. Он его все равно не держит.

С этими оптимистичными мыслями и уснула.

А ночью, проснулась от того, что затекли шея, рука и вся левая сторона моего едва тепленького тела. Причина неприятных ощущений обнаружилась сразу. Драгоценный император, который во всю включил функцию заморозки, возлежал на мне со всеми удобствами, туго обмотав хвостом мою ногу. Кисточка щекотала чувствительную кожу под коленкой и это было единственное, что чувствовала нога. Все остальное, что находилось ниже колена, онемело.

И меня совсем не беспокоило, что ночнушка задралась и что морозильник мне уже все немного подморозил, и я сама сейчас чувствовала себя ледышечкой. Такой трепыхающейся ледышечкой, пытающейся сохранить остатки тепла. Кроме ноги, которую я не чувствовала ниже колена, меня уже не волновало ничего.

— Вэлах! — вежливая попытка разбудить черта возымела неожиданный эффект, меня решили спихнуть с кровати.

— Да чтоб тебя норги грели! — с кровати спихиваться я не хотела и очень активно сопротивлялась.

— Варь, успокойся, — потребовал сонный голос, когда я уже всерьёз раздумывала над возможностью оттаскать сиятельство за хвост, который и не думал расставаться с моей ногой.

— Это я успокойся? То есть то, что ты меня пытался на пол скинуть, это нормально и я не должна возмущаться? И убери свой хвост! Мне моя нога дорога. Я планируют эксплуатировать её до старости. И запасных у меня нет.

— Мой хвост... — гневно начал Вэлах, приподнимаясь над подушкой, но пошевелил кончиком хвоста, шокировано уставился на одеяло, под которым его предательский отросток коварно приставал к моей ноге. Хвост мгновенно исчез.

— Твой хвост совсем обнаглел, — прошипела я, жмурясь от неприятных ощущений. К ноге возвращалась чувствительность впиваясь в мышцы сотнями тоненьких иголочек, — имей в виду, про норга, это было не пожелание. Это было проклятие.

Хвостатенький, которого предал собственный хвост, нахмурился и сел в кроватке.

— Кстати, насчёт норгов, — гениальная мысль, которая пришла в мой сонный мозг, пожелала тут же быть высказанной вслух, — а вдруг они, наконец поймут, что по одному со мной не справиться, я для этого слишком крута? Вдруг их высший разум решит, что всей стаей со мной будет легче разобраться? Ведь если один норг может пробраться во дворец, то и два смогут. А где два, там и вся стая.

— Всю стаю стражи заметят, — проворчал Вэлах, поворачиваясь ко мне спиной и вновь собираясь спать.

— Веришь ты в своих стражников, — спать я не могла, тело все ещё плющило от излишне тесного общения с сиятельством.

Спать не могла я, и не собиралась давать спать Вэлаху. Не одной же мне мучиться, в конце концов.

Похлопав по холодненькому плечу, я решила размышлять вслух:

— Вот ты представь, нагрянет во дворец стая норгов и все за твоим незаменимым работником. И как ты будешь меня у них отбивать?

— Никак. Отдам тебя им и приятного аппетита пожелаю.

Хвост его под одеялом я нашла случайно, зато дернула специально и с большим удовольствием.

— Варвара! — Вэлах подскочил на кровати, крутанулся и попытался выдернуть свое сокровище из моих цепких ручонок. Выдернуть не выдернул, зато чуть хвоста не лишился. — Пусти немедленно!

— И не подумаю! — воинственно потрясая зажатым в кулаке трофеем, я наслаждаясь тем, как щекотно касался руки растрепанный кончик хвоста.

Зря отвлеклась, как выяснилось. Взбешенный чёрт, не заботясь о целостности своего сокровища, бросился на меня. С кровати мы свалились вместе и почти минуту пытались разобраться кто где есть, и в каком месте заканчивается одеяло.

— Придушу, — пообещал Вэлах мне в спину, пытаясь выпутать руку и приступить к выполнению своего обещания.

— Руки коротки! — первой распуталась я, о чем и сообщила бешеному черту, от души дернув его за хвост. Такой радости я не испытывала уже давно. Восторг, эмоциональный подъём и убойная доза адреналина смешались во мне и грозили взорваться.

Последний раз дернув Вэлаха за его пушистую гордость, я выпустила заложника из рук и бросилась в сторону двери. Бежала в гостиную. Хоть мозг мне и отказал, зато с чувством самосохранения все было впорядке. И оно истерично верещало, напоминая о том, что где-то там есть выход из покоев и свобода.

Выход из покоев там действительно был. Свободы не было. Открыв дверь, ведущую в коридор и безопасность, я наткнулась на печально знакомую невидимую преграду.

— Куда-то собралась? — униженный мною чёрт показался в дверях спальни.

— Ааага. К норгам. Они там наверное голодные очень. Несчастные совсем. Вот решила осчастливить бедненьких. Пускай они меня скушают.

— Никаких норгов, — такой хищной улыбки мне видеть ещё не доводилось, — сам тебя съем.

— Да подавишься!

— Сомневаюсь.

Чёрт, который, оказывается, и человечинкой не брезгует, бросился вперёд. Вэлах был быстрый и, по идее, должен был бы меня поймать. Но я была напуганная и успела ласточкой нырнуть за тёмный диванчик, который ничем не выделялся в мрачном интерьере гостиной.

Больно ударившись коленом, я быстро вскочила на ноги и смогла перевести дыхание. Черт стоял по ту сторону дивана. Хвост жался к ноге хозяина и выглядел совершенно несчастным.

— Вэлах, ты делаешь ошибку!

— Ошибку я сделал, не утопив тебя, когда была возможность!

— Вот это сейчас обидно было. Я полезная!

Он фыркнул. Очень так недоверчиво, я бы даже сказала презрительно.

— Кто тебе про заговор послов рассказал?

— Это не было особой неожиданностью.

— А письмо от их короля?

— Было уничтожено сразу после прочтения. Что именно там было написано, мы так и не узнали, — злобный-злобный чёрт плавно сделал шаг вправо, — единственное, что удалось узнать: к письму прилагался какой-то сверток. Но что в нем, мы тоже пока не знаем.

— А про яд-то я тебе рассказала!

— Это не имело особого значения, — пренебрежительно бросил он, продолжая медленно красться куда-то вправо, - к тому же ты все равно опоздала.

О том, что крался Вэлах не «куда-то», а целенаправленно диванчик обходил, я сообразила, когда было уже слишком поздно.

Чёрт бросился.

В безумной надежде сбежать, я рванула обратно в спальню и была поймана в дверях. Обидно поймана. За косу.

Униженный и оскорбленный не церемонился, схватил за то, до чего дотянулся и дернул на себя.

— Уууй! — из глаз брызнули слёзы и когда я врезалась в бессовестного мстителя, то не попыталась вырваться и сбежать, предварительно надавав по наглой роже, а за голову схватилась. Просто, на мгновение показалось, что Вэлах с меня скальп снял. Волосы оказались на месте, а коса вся так же была зажата в чертовом кулаке. — Сссадюга.

— То есть, мне нельзя, а тебе можно?

— Я же нееежно. Можно сказать, с любовью тебя подергала. А ты меня чуть без головы не оставил.

— Не велика потеря, — фыркнул он, но волосы из рук выпустил и даже голову мою ощупал на предмет внезапно возникших проплешин, — все на месте.

— И что, это все? — вытерев выступившие на глазах слезы рукавом ночнушки, я возмущенно повернулась к Вэлаху. Убивать меня, кажется, никто не собирался, есть тоже, и я снова могла наглеть:

— А извинения?

— Что?

— Ну, извиняться ты планируешь?

Ненадолго в комнате повисла удивленная тишина.

— Пожалуй, ты права, — задумчиво согласился чёрт, нарушая молчание.

Это был первый раз, когда я пожалела, что не читаю его круглосуточно.

Если бы читала, то ни за что не поверила бы, что он совсем успокоился и даже согласен извиняться.

Но я его не читала, а потому расслабилась и приготовилась внимать.

В спальню Вэлах меня втаскивал молча и торжественно, и пока мы до кровати топали я все пыталась понять, чего он удумал и почему сразу извиняться не стал.

Поняла, что зря черту поверила, уже бдучи перекинутой через колено.

Меня отшлепали как какого-то сопливого карапуза.

— Ты! Да ты! Ты! — попа горела огнём — рука у Вэлаха оказалась тяжёлая — но ещё сильнее горело лицо и почему-то уши. — Да я тебя!

Вэлах наслаждался ситуацией и его совсем не трогали ни мой угрожающий вид, ни негодующие вопли. Вопли были очень негодующие и совсем бессвязные.

— Гад!

Гад на столь точную характеристику никак не отреагировал, продолжая улыбаться. Его эта ситуация только веселила.

А мне даже пожаловаться некому было. Инор сбежал от послов подальше, а Мелор все равно не пожалеет. Может даже добавить.

Двери не было. Вот как ночью её Вэлах сжёг, так на утро она волшебным образом и не появилась. Только тело норга куда-то все же оттащили, да пепел смели.

Сначала меня это почти не беспокоило. В конце концов, утром, при свете солнца, мне казалось, что все замечательно и ничего непоправимого произойти не может.

Оптимистичный настрой продержался до вечера.

И вот уже вечером я осознала, что ужин не за горами, а там и спокойной ночи. А какое мне будет спокойной ночи, когда двери нет?

Идея завалиться к Милани и потребовать приютить меня на ночь, отмела сразу же. Её норги теперь тоже любят, и не будет мне спасения в её покоях.

Рина так же на эту роль не подходила. Я примерно знала, что сделает со мной Мелор, если норг нагрянет в покои к его ненаглядной. И знание это пугало.

К Мелору меня тоже никто не пустить.

Оставался только император. Гадский чёрт, который меня отшлепал.

Такой расклад меня совсем не устраивал.

Вот и мялась я перед своими покоями в надежде, что дверь волшебным образом появится передо мной и проблема будет решена.

Она не появлялась, и с каждой секундой мне становилось все грустнее.

— Это несправедливо! — проворчала я и решительно переступила порог.

Мне почему-то казалось, что лишившись двери, гостиная должна была как-то измениться, но она осталась такой же, как была вчера, пока у неё ещё была надёжная дверь, которую я могла запереть.

Все осталось на своих местах, только в спальне не хватало одеяла, которое стеснительная ледь мне так и не вернула, да на прикроватном столике лежала подвеска. Жуткая морда какого-то животного вырезанная из полупрозрачного черного камня. Морда походила и на волка и на медведя и даже на кабана.

Я сразу же радостно надела подвеску, с трудом протиснув голову в цепочку, застёжка на которой не предусматривалась.

Стало мне значительно легче и веселее. Я даже злиться на Вэлаха перестала, отчего-то решив, что эта жутковатая подвеска и есть обещанный мне защитный амулет.

Показалось на минуточку, что теперь жить стало гораздо безопаснее.

— Варя! — любопытная Рина, которая, кажется, уже забыла как шокировало её увиденное, когда она в прошлый раз вот точно так же нагрянула в мою спальню. Тогда дверь была просто открыта, в этот — её не было совсем, что как бы должно было натолкнуть на вполне обоснованные подозрения.

— Знаешь, а я думала, врут, — восхищенная дэвалийка, сияющими глазами уставилась на меня.

— О чем врут?

— А что ты нашла себе ещё кого-то и изменяла с ним императору. А он узнал и ночью пошёл проверять. Ну и... проверил. Теперь в твоих покоях нет двери, а у тебя нет поклонника. Некоторые хвалились, что лично видели, как стражники его тело куда-то увозили.

Норг, поняла я. Мне устроили трагическую любовь с норгом.

Пока я переваривала информацию и пыталась утешить себя тем, что вечер уже просто не может стать хуже, деятельная Рина продолжала меня шокировать:

— Сначала я не поверила. Правда. Но двери же нет.

— Я никому ни с кем не изменяла!

— А дверь?

— Норг, — коротко и по существу.

— Ещё один?! — мне поверили сразу.

Полученную информацию она обработала быстро, решила, что эта тема недостаточно интересна для обсуждения и в одно мгновение перешла к другой:

— В любом случае, важно сейчас не это...

И мне стало страшно. Просто вид у неё был такой предвкушающий, что я сразу стала ждать худшего. И дождалась:

— Ты уже определилась, что наденешь на вечер?

— А что будет вечером?

— Поездка в храм, — пояснила она, прищурившись, — Мелор тебе ничего не говорил сегодня?

— Только то, какая я бесполезная и что с таким характером как у меня вообще непонятно почему я до сих пор живая...

С каждым моим словом Рина хмурилась только больше. Меня это напрягало и я решила спасти босса от возможных разбирательств:

— Один раз, правда, похвалил.

— Один раз? И ты это терпишь?

— Да как бы... — говорить о том, что Мелор о себе тоже много интересного благодаря мне узнал, почему-то было стыдно.

— Я с ним поговорю, — пообещала Рина. И настроена она была решительно, — а сейчас мы с тобой выберем платье для поездки в храм.

Покорно бредя за ней, в сторону гардеробной, я не без удовольствия отметила, что у меня теперь не только защитный амулет есть, у меня теперь ещё и «крыша» имеется. Грозная такая «крыша», которая без всякого ущерба для здоровья, может наехать на моего босса.

Храмы дэвалийцы строили на совесть. Большие, просторные, величественные.

Даже небольшая капелла Шаттис, которая находилась непосредственно во дворце и в которую ходили, как правило, чтобы попросить богиню о какой-нибудь мелочи или поднести небольшой подарок за проявленную милость, поражал воображение.

В этом плане, строгое пристанище Всеединого во дворце, куда для того же самого ходили люди, выглядела совсем непрезентабельно.

Я знала это доподлинно, так как самолично в них побывала. Любопытство, оно такое.

И глядя на стены храма, которые почти светились в лучах заходящего солнца, я с нетерпением ждала момента, когда мы окажемся внутри.

Мне казалось, что там есть что-то волшебное, что-то такое, чего я никогда раньше не видела.

И это радостное нетерпение полностью вытеснило, и раздражение от неудобного платья, которое жало в самых неожиданных местах, и монотонный голос Мелора, который ещё не знал, что его ждёт серьёзный разговор и деловито пытался донести до меня сразу несколько вещей:

Во-первых, мне надлежало находиться рядом, молчать, вести себя прилично и хотя бы попытаться выглядеть серьёзной девушкой. Рина, которая находилась совсем рядом, все это тоже слышала и нехороший блеск в её глазах разгорался тем сильнее, чем дольше говорил босс.

Вэлах, который величественно ступал самым первым, внимания на нас не обращал и даже не обернулся ни разу, чтобы удостовериться, что все нормально.

Мелора я не слушала, усиленно крутила головой по сторонам и все яснее понимала, что людей в этой чертовой толпе прискорбно мало. Их почти нет. Среди ушастых рож мне удалось всего раз различить вполне такую обычную человеческую харю. И это была стопроцентная харя. Небритая и оплывшая.

Все остальное пространство занимали черти.

Но о них я забыла сразу же, как мы оказались внутри храма.

Огромное помещение с высокими сводами и удивительной красоты лепниной. Сквозь большие витражные окна, на которых изображались великие сражения, внутрь заглядывало солнце, заставляя пол и стены сиять десятками разных цветов.

— Вааау! — выдохнула я восхищенно. Потому что это действительно было «вау».

— Варя, — грозный босс, который эту красоту уже сто раз видел, моего восторга не разделял и очень негодовал из-за того, что я посмела голос подать.

— Да чего ты злишься? Я же восхищаюсь. Вашей Шаттис это должно быть приятно даже. Она же женщина, — мой шепот отразился от каменных сводов и неразборчивым гулом пронёсся по храму.

Мелор на мгновение зажмурился, глубоко вздохнул и медленно выдохнул. Успокоился и, наградив меня уничижительным взглядом, отвернулся.

И по этому взгляду, а ещё напряженным плечам и хвосту, который в сапог вцепился как в самое дорогое, что у него было, я очень ясно поняла, что во дворце меня ждёт подзатыльник. А может ещё и часовая лекция на какую-нибудь пространную тему.

Слева от меня опять мелькнула уже знакомая харя. Мужик, судя по одежке, должен был бы идти в хвосте процессии, а не рядом с высокопоставленными шишками, но он почему-то шёл именно рядом с шишками целенаправленно пытаясь прорваться вперёд. То ли для того, чтобы к Вэлаху поближе быть, то ли чтобы его обогнать и первым засвидетельствовать богине своё почтение.

Особо в разъяснения Рины, которая умудрялась критиковать мой гардероб и инструктировать на тему вечернего паломничества, я не вслушивалась, но все равно умудрилась запомнить, что на поклон к Шаттис дэвалийцы идут в строгом порядке. От самого главного и по убывающей. Мне бы, по идее, надо было бы идти где-то в середине процессии, но благодаря каким-то поблажкам, поклониться статуе богини я должна была шестой.

И мужик с разбойничьей харей уж точно не мог быть впереди меня.

Потянулась с намерением почитать голубчика, почти не думая об этом. Просто подозрительный тип, который не внушает особого доверия, сподвиг меня на героический поступок. Я захотела его прочесть и убедиться, что ничего плохого он не замышляет. Желание было странное, но меня оно порадовало. Сразу стало ясно, что тренировки даром не прошли и зря Мелор на меня ругался.

Мужик боялся, я отчётливо различила ядерный запах его страха. Пах он почему-то лошадью и навозом. Задержав дыхание, я напомнила себе, что могло бы быть и хуже.

Мужик боялся и с каждым новым шагов страх его становился все сильнее, а запах насыщеннее.

Оборвав контакт, я с наслаждением вдохнула прохладный, пахнущий какими-то травами воздух и расплылась в блаженной улыбке.

Мужик уже не казался таким уж подозрительным. Страх его я прекрасно понимала. Если бы кто-то потрудился обратить на него внимание, просто так он бы не отделался. Дэвалийцы в принципе довольно мирные, но неуважения к своей богине не потерпят ни от кого. И если мужик влез туда, где ему находиться не положено по закону, он должен быть наказан.

Впереди показалась высокая фигура вырезанная из белого мрамора. Тонкая девушка в свободном платье держала в вытянутых руках плоское блюдо. Пустое.

Узнать в ней дэвалийку можно было лишь по кончиками ушей, чтовыглядывали из- под густых волос, спадающих на хрупкие плечи.

Шаттис была прекрасна.

Первым к статуе подошёл Вэлах, приклонив колено, он шепнул что-то своей богине и отошёл. Вторым был совсем седой дэвалиец в белых одеждах. Он проделал то же самое, что и Вэлах.

Третьим пошёл Мелор. А я стояла и с ужасом понимала, что я не помню, что нужно делать. Девушки встают на одно колено или на оба? А говорить что надо? И как быстро стоит подниматься, чтобы моё поведение не сочли оскорблением?

На негнущихся ногах я подошла к богине, когда настала моя очередь и плюхнулась перед ней на колени. Статуя возвышалась надо мной белой, холодной скалой. А я так и не смогла вспомнить, что нужно говорить.

— Эээ...з-здравствуйте...а я тут вот это...

Шаттис стояла, успевшие уже приклонить колени перед богиней, ушли в другой зал, в который вел небольшой арочный проем и неширокой коридорчик, а я сидела на коленях и понятия не имела, что от меня требуется.

— Пойду я, пожалуй. Всего вам хорошего.

С пола подскочила бодро и с неожиданной прытью бросилась во второй зал, каждую секунду ожидая, что вот сейчас кто-то возмутится, меня схватят и заругают. Не схватили, во второй зал я попала без всяких приключений.

Здесь не было никаких статуй, зато все стены украшали барельефы, на которых, судя по всему, изображались славные деяния богини. Почти на всех хрупкая девушка героически побеждала разных чудовищ не расставаясь при этом с тем самым плоским блюдом, которое держала в руках статуя.

— Ну что? — здесь говорить было уже можно, чем и воспользовался Мелор, поджидавший меня у входа.

— Все прошло в лучшем виде. Не извольте беспокоиться, — бодро соврала я, очень надеясь, что гром сейчас не грянет и земля не разверзнется под ногами лжеца.

— Хорошо. Пойдём. Сядешь рядом со мной.

— А зачем? — я послушно последовала за боссом к стене, где уже сидели Вэлах и тот самый старец, который вторым поприветствовал свою богиню. Остальные дэвалийцы почему-то не спешили составить компанию этим двоим.

— Что бы я мог за тобой приглядывать, — не оборачиваясь пояснил босс.

Старый чёрт оказался каким-то хранителем и был даже важнее Вэлаха, который в присутствии других дэвалийцев становился похож на отмороженную каменную глыбу.

В их обществе мне было совсем неуютно. И стало только неуютнее, когда зал полностью заполнился чертями, а откуда-то сверху раздался напевный женский голос.

Женщина пела на незнакомом языке и голос её дрожал в сводах зала, набирая силу и растворялся в темноте на пике своей мощи. Дэвалийцы слаженно выпрямились. Теперь все они сидели в одинаковых позах, закрыв глаза. Странным мне это казалось недолго. Когда картины сражений на стенах начали двигаться, я поспешно зажмурилась и не рискнула открыть глаза, пока голос не смолк. Легче было посидеть немного с закрытыми глазами, чем потом пытаться убедить себя в том, что я не сошла с ума и фигурки на стене действительно двигались.

Голос смолк, совсем рядом послышался шумный выдох и лёгкий ветерок. Открыв глаза, я успела заметить лишь бок и ремень. Именно ремень почему-то особенно ярко врезался в память. Старый и потертый он был когда-то порван и зашит. Стежки отчётливо виднелись на истрепавшейся коже.

То, что это как раз тот мужик, который мне не понравился, я поняла спустя секунду.

И ещё несколько секунд понадобилось на то, чтобы осознать, что боялся он далеко не кары за нарушения храмовых законов. Он боялся расплаты за убийство императора, но все равно это сделал.

Нож ударил Вэлаху аккуратно между ребер, по рукоять ушёл в тело, да там и остался.

Попытавшегося сбежать человека схватили сразу же, не дав ему пройти и нескольких шагов.

Об этом я узнала уже потом, намного позднее. В то мгновение волновал меня не убийца.

Император закашлялся и завалился назад, опираясь о стену.

— Жжется, — сипло пожаловался счастливчик, которому каким-то чудом удалось избежать прямого удара в сердце, — если бы на сантиметр выше ударил, убил бы.

— Ты-то откуда знаешь?

— Чувствую.

— Чувствует он. Тебе к лекарю надо. Быстро!

— Боюсь, быстро не получится, — Вэлах кашлянул и тут же поморщился, — я сейчас не в состоянии быстро передвигаться.

Где-то за спиной возмущённо роптали черти. Чья-то идея растерзать негодяя прямо здесь и сейчас получила бурный отклик. И ещё более бурный отклик вызвало напоминание, что они в храме.

Странные черти вместо того, чтобы броситься на помощь своему императору собирались вершить расправу над преступником.

— Варь, ты чего ревешь? — у раненого ещё были силы удивляться.

Всхлипнув, я с запозданием осознала, что действительно реву, и прошло всего несколько мгновений, а не часы, как мне показалось. И черти вовсе не забыли о совсем императоре, они просто не успели о нем подумать.

— Чего реву? — утерев рукавом слёзы, я заторможено отметила, что левая рука у меня почему-то в крови и ляпнула, решив, что черт никогда не узнает, что я за него испугалась, — а вот помрешь ты и кто меня тогда в твои покои пустит?

— Оставлю для тебя исключительное разрешение, только не реви.

И, конечно, я разревелась сильнее. Мелор, который и отбивал убийцу у разъяренных чертей, вернулся в самый разгар моего слезливого представления.

— Уже послали за всем необходимым, — сообщил босс, стойко перенося мои всхлипы и даже негодовать умудрялся, — я просто не могу понять, почему лекарь не ходит со своими инструментами? Для чего он оставляет их дома.

— Что с убийцей? — хрипло спросил Вэлах. Император был здоровый, сильный и выносливый, и отчаянно пытался всем показать, что его какой-то царапиной не проймешь. Все вокруг охотно проникались крутостью своего правителя.

— Его увели. Сегодня же допрошу, — пообещал Мелор.

Подоспели стражники и принялись ответственно выпроваживать любопытных зевак из зала.

Когда среди толпы раздался негромкий, но жутко противный голос, интересующийся не помер ли там уже император, а то ему, видите ли, не видно, солдаты заработали активнее.

К тому времени, как подоспело все необходимое для лечения, Вэлах уже с трудом изображал бодрость духа, Мелор стал совсем беспокойный и каждую минуту интересовался не принесли ли ещё инструменты, а я перестала плакать и сидела рядом с раненым, мёртвой хваткой вцепившись в его руку. Кажется, я рассказывала, как именно собираюсь отравлять ему жизнь, когда он выздоровеет.

Шипение Мелора о том, что я не помогаю, а от такой чудесной перспективки Вэлах может скончаться просто, чтобы с ним таких ужасов не случилось, проигнорировала.

Сбилась только когда совсем посеревший император едва слышно прошептал:

— У тебя голос дрожит.

И как по заказу, именно в это мгновение лекарь получил свои растреклятые инструменты, а меня вывели из храма и оставили на ступенях.

Я так и села там, где меня бросили. Ни сил, ни желания куда-то идти не было.

— Через неделю полнолуние, — задумчиво заметила Рина, присаживаясь рядом со мной.

Без особого интереса глянув на небо, где среди ярких звёзд расположилась быстро набирающая объём луна, я рассеянно кивнула:

— Ты почему ещё здесь?

— Жду Мелора.

— Аааа, — после недолгой заминки, я неуверенно предложила, — подождем вместе?

Рина не возражала.

Мимо нас, вниз по ступеням, пронесли безвольное тело убийцы. Я откуда-то знала, что он не без сознания, что все намного серьезнее. Что Мелор не сможет допросить задержанного. Некого уже допрашивать.

И я, почему-то, не сомневалась, что прикончили его не пылающие праведным негодованием дэвалийцы. Тут поработал кто-то другой...

— Послы, наверное, сейчас очень грустят, — рассеянно заметила я.

— Почему?

— Ну как же, очередное неудачное покушение, — я была на все сто уверена в том, что это все их рук дело. Не возникало даже сомнения, что это мог быть кто-то из недовольных императором дэвалийцев. Насколько бы сильно его недолюбливали подданные, но вряд ли хоть один из чертей осмелился бы осквернить храм своей богини убийством.

Часть третья. Закрепление результата

Глава первая. Амулеты. Защитные и не очень

— Пей!

— Нет!

И этот ответ я слышала уже третий вечер.

— А я сказала пей! — кружка в моих руках опасно накренилась.

— Варя: имей совесть. Это отвратительное пойло...

— Поможет тебе быстрее встать на ноги!

— Я уже и без него неплохо могу стоять, — огрызнулся вконец вышедший из себя Вэлах. Вспомнил черт, как вчера по спальне своей бродил, чуть не доведя меня тем самым до сердечного приступа.

Я задохнулась от негодования:

— И на эту тему мы с тобой еще серьёзно поговорим, — зловеще пообещала, сунув кружку с варевом неаппетитного бурого цвета, прямо под нос сиятельству, — пей.

— Варя...

— Лекарь велел пить это каждый день, — упрямо напомнила ему.

На третьи сутки после ранения, озверевший от постоянно отирающегося рядом лекаря, Вэлах надёжно перекрыл тому дорогу в свои покои.

Не растерявшись, сообразительный дяденька пристроил к присмотру за больным одну читающую, которая себя отчего-то виноватой ощущала и не могла отказать.

Меня чёрт потерпел всего два дня и тоже попытался перекрыть доступ к своему пострадавшему телу, наплевав на обещание сделать мне исключительное разрешение на посещение покоев.

В отличие от лекаря, мне скидывать свои обязанности было не на кого. Мелор, к которому я сунулась с предложением поухаживать за своим другом, покрутил пальцем у виска и признался, что он не самоубийца и ему таких проблем не надо. А Вэлах и сам выздоровеет, главное его не нервировать.

После такого совета от черствого босса, мне стало очень жалко несчастного императора, которому даже лучший друг не хочет помочь и я решила ухаживать за раненым до полного выздоровления. Даже против его воли.

Собственно, именно в то мгновение участь Вэлаха и была решена.

После часового концерта под дверью императорских покоев, в которые меня нехотели пускать, черт все же допустил меня до своей потрепанной персоны, полностью смирившись с необходимостью терпеть меня рядом.

С тех пор и мучился.

— Сама пей эту мерзость.

— Хочу заметить, что это ты здесь раненый лежишь.

— Мази неплохо помогают. Все остальное будет лишним.

— Вэлах, или ты это пьешь добровольно, или я придумаю способ, как влить в тебя это силой. И поверь, тебе мой способ не понравится.

— Ты мне угрожаешь? — бледный чёрт недобро прищурился.

— О чем ты? Это всего лишь дружеское предупреждение. Пей.

Кружку из моих рук он все же принял. И даже выпил все содержимое. Но проделал все это с таким выражением на лице, что я едва смогла сдержать обидный смешок.

— А теперь выметайся, — велел он, возвращая мне кружку. Пальцы у него были ледяные.

— Слушай, а может тебя погреть? - сама была в шоке от того, что предлагаю, но не спросить просто не могла. Жалостливая я до ужаса.

Чёрт выпал в осадок, а я на мгновение залюбовалась выражением полнейшего шока на его лице.

— Что?

— Ну ты раненый, дар контролировать сейчас не может Он жрет твоё тепло как бешеный и ты весь холодненький лежишь. Так и околеть недолго. Нет, я бы тебе просто грелку принесла, но после того, как ты ещё в первый день в меня ею швырнул, как-то опасаюсь.

— Варь, это точно ты?

— Стопроцентно натуральный продукт, — гордо подтвердила я, — а чего?

— Возникли сомнения, — лаконично ответил он и замолчал, все ещё подозрительно меня рассматривая.

— Ну так что, греть тебя? Или ты предпочитаешь замерзнуть в расцвете лет?

После недолгой борьбы с собой, Вэлах кивнул:

— Греть.

В кровать я забиралась полностью довольная собой:

— И где здесь моя любимая подушечка?

Ответом мне было недовольное сопение. Император мне попался жадный и очень расстроился, когда узнал, что у меня в его комнате уже есть любимая подушечка.

Меня это порадовало особенно. Так и подмывало напомнить, что после первой нашей встречи, которая еще в злопамятном домике произошла, он вообще не собирался меня в свои покои пускать.

Но я молчала. Не хотелось повторить подвиг горелки. Тем более, далеко б я все равно не улетела.

Милани я заприметила утром, спускаясь на кухню за завтраком для Вэлаха.

Когда меня временно понизили из личного помощника советника императора, до сиделки самого императора, я расстроилась, но потом узнала, что Вэлах сладкое не любит, а упрямая Ирия каждый раз готовит для него какой-нибудь замечательный десерт, и повеселела.

Две порции десерта, это же всегда лучше, чем одна.

Милани цвела и благоухала, медленно бредя куда-то вдаль и меня не заметила, погруженная в свои мысли.

В волосы её были вплетены живые цветы, и разило от хрупкой леди до одури приторными духами. Глядя на вооруженную до зубов фиялку, я сразу поняла, что она на охоту вышла. И раз трепетная ледь вышла на охоту, значить это могло только одно...

— Инор вернулся! — вспугнув радостным воплем проходившую мимо служанку, я бодро поскакала в сторону кабинета командора. Вэлах с его завтраком, и даже два десерта были на время забыты. Ведь там Инор вернулся, и я должна была сказать ему, как же рада его видеть, и какой же он козёл, что бросил нас одних на произвол судьбы.

В кабинете командора не было. Постояв на пороге несколько секунд, я бездумно разглядывала помещение, пытаясь сообразить, где стоит искать свою жертву в таком случае.

Логика подсказывала, что начать стоит с его покоев.

Как оказалось, с логическим мышлением все в порядке было не только у меня.

И пока я носилась по этажам, распугивая слуг не хуже Вэлаха, Милани величественно доплыла до пункта назначения и даже умудрилась поймать жертву первой.

Заметила я их уже подбегая к покоям Инора.

Командор был бледен, взволнован и на разговоры не настроен, но и нагрубить юной леди не мог, отчего очень страдал.

А леди мило улыбаясь, надёжно перегородила ему путь к побегу и что-то тихо лепетала, не поднимая глаз.

Инор был совсем несчастным и, кажется, уже успел пожалеть, что сунулся в коридор из такоих надежных покоев.

-...и я очень рада, что вы вернулись. В такое время нам как никогда нужно...

— Одеяло! — радостно закончила я за неё, подкравшись сзади.

Милани вздрогнула и резко обернулась ко мне:

— Что?

Пока фиялка удивлялась, Инор успел перевести дыхание, немного повеселеть и теперь глядел на меня с надеждой.

— Одеяло мое где? В такое время оно мне очень нужно, а его у меня нет. Ты забрала, да так и не вернула. Ты не думай, я все понимаю. Одеяло у меня замечательное. Тёплое, мягкое, пахнет цветочками. И спится под ним чудесно. Я бы с таким тоже расставаться не хотела. Но и меня же можно понять. Я же мерзну. Мне нужно одеяло.

— Но вы же все равно ночуете в покоях императора... — фиялка вскинулась, подняла на меня негодующий взор и начала быстро краснеть. Поняла стесняшка, что только что сказала.

— И чего? Теперь можно моё одеяло не отдавать? — не смущенная ее выпадом, я с удовольствием смущала ее саму. — Да если хочешь, мы можем поменяться. Ты к императору, а мне одеяло. Согласна?

На секунду мне показалось, что её удар хватит. Но нет, дэвалийские леди, они все же сильные, их так просто не возьмешь.

Они бегут с места боя, но в обморок так просто не падают.

— Я...мне пора...я, наверное, пойду.

Покидала нас Милани поспешно, так и не сообщив Инору, чего же именно нам нужно в такое время. И мне не ответила, согласна ли меняться.

— Спасибо, — увидеть такое облегчение на лице бывалого вояки, я, пожалуй, не ожидала.

— Инор, только не говори, что ты её боишься.

— Ты думай что говоришь!

— А что тогда?

Инор молчал. Просто обошел меня и пошёл по своим очень важным делами. Конечно, я же не трепетная ледь, со мной миндальничать не надо. Меня и проигнорировать можно, я же не обижусь.

— Ты от ответа не увиливай, да! — подстроиться под его широкий шаг у меня так и не получилось. Приходилось постоянно срываться на бег.

— Я не знаю о чем с ней говорить. Как себя нужно вести. И не понимаю, чего она от меня хочет, — с досадой признался командор.

— Внимания, любви и свадьбу, скорее всего летом, — глубокомысленно изрекла я и тут же перегнала Инора. Несчастный остановился как вкопанный и недоверчиво уставился на меня.

— Что?

— Нет, ну, может, конечно, и зимой. Но мне почему-то кажется, что такие фиялки лето предпочитают. Или весну.

— Варь, ты что несешь?

— Истину!

— Ты...

— Замечательный человек. Таких как я больше нету...

— И не надо, — проворчал рыжий, возобновляя путь.

Теперь мне приходилось бежать постоянно. Быстрые эти черти, просто ужас. Особенно те, которые за два метра, рыжие и пытаются спастись бегством от мелких, но очень цепких человеков.

А мы, человеки, так просто никогда не сдавались. Особенно, когда есть силы и желание нести умное, доброе и вечное в это пристанище недалекого, злого и быстротечного.

В смысле, терпение у командора кончилось очень быстро. Он после возвращения какой-то нервный сделался. Или это так общение с фиялкой на него повлияло. Но меня вздернули за шкирку аккурат на третьем ребенке, который пошёл бы весь в папу. И назвали бы его Зигизмундом. Почему Зигизмундом?

Потому что полностью отражает суть.. Да и просто очень красивое имя. А я бы стала его крестной и был бы он самым счастливым ребёнком на свете...

— Хек? — объяснить почему Зигизмунду все бы завидовали, уже не смогла. Стоя на носочках, я преданно заглядывала в глаза будущему многодетному отцу семейства.

— Я не собираюсь на ней жениться, — произнёс командор раздельно.

— Это пока, — оптимистично квакнула я, чувствуя, как меня немножечко душит моя же собственная рубашка.

— Никогда!

— Инор, я тебя так люблю. Ты такой наивный.

Из-за спины командора, который как гора и может спрятать за собой кого угодно, послышался весёлый голос Рины:

— А Мелор знает, что его личный помощник питает настолько тёплые чувства к нашему командору?

Лицо Инора надо было видеть. И я очень радовалась, что мне довелось заценить всю гамму чувств.

Его даже читать не нужно было, чтобы понять, Рину он видеть совсем не рад. Не в комплекте со мной, так точно.

— Строго говоря, я пока с Вэлахом нянчусь и не являюсь его помощником. Меня на время одолжили.

Рина фыркнула и вышла из-за совсем скривившегося командора.

— Если вы не против, то я пойду, — сделав шажок назад, Инор напомнил мне о том, о чем я бы напрочь забыла, — у меня друг ранен и я хотел бы его навестить.

— Точно! Завтрак! — не прощаясь, я бросилась назад к лестнице, чтобы наконец-то забрать еду и мои два десерта. После того, как Вэлах заперся у себя и отказался впускать лекаря, я и завтракала, и обедала, и даже ужинала в его покоях. По версии, которую я изложила Мелору и Вэлаху — чтобы ему не было скучно. По версии, которую придумали себе окружающие — чтобы окончательно окрутить несчастного императора, и женить таки его на себе.

И никто не знал, что все дело в десертах. Ирия не оставляла попыток разбудить в Вэлахе любовь к сладкому и каждый раз старалась приготовить для него что- нибудь особенное.

Вэлах её стараний не ценил. В отличие от меня.

— Ты куда? — длинноногая Рина нагнала меня быстро и без особых сложностей пристроилась рядом.

полукилометровый КОридор Л |рооежала. — г\оща появилась 1ы, с шло немнош веселее.

— Ну да. Благодаря мне сразу вон сколько новых сплетен появилось. Да ваши леди просто боготворить меня должны.

— Они недалеки от этого. Каждая в тайне мечтает увидеть твоего норга.

— Но они же меня боятся!

— Именно поэтому, никто еще так и не осмелился попросить его показать.

— Попадосики, — одно я поняла точно, когда-нибудь они перестанут меня бояться и тогда бродить по коридорам мне станет даже опаснее, чем Инору.

Его только одна влюбленная ледь караулит, а меня будет караулить толпа любопытных, изнывающих от скуки девиц.

И я почему-то была уверена, что такого пункта в моём договоре точно нет.

Не должна я прятаться от дэвалийских женщин, так же как не должна спасаться от норгов, которые, к счастью для меня, в императорские покои забраться не могут. И Вэлаха я тоже греть не должна. Это точно.

И, по всему выходило, что ждёт меня серьёзный разговор с боссом и ощутимое повышение зарплаты. Если она у меня есть. До этого места в договоре я как-то не успела в прошлый раз дойти.

Скосив глаза на шагающую рядом девушку, я с трудом поборола желание, попросить её за меня поговорить с Мелором. После того, как Рина вставила боссу мозг на правильное место, он стал ко мне относиться значительно лучше.

Оптимистично решив, что попросить её всегда успею, я вновь прибавила скорость, пытаясь решить, стоит ли делиться десертом с Риной и какова вероятность того, что она тоже не любит сладкое?

Как показывает практика, полнолуние — это не только сезонная проблема для всех видов оборотней, это ещё и огромная опасность для меня.

Строго говоря, опасность, скорее всего, предназначалась как раз для Вэлаха, а я шла с ней в комплекте в качестве расходного материала. Что было ещё обиднее.

Сначала, ничего не предвещало беды. Вэлах, после утреннего разговора с Инором был задумчив, немногословен, но очень послушен. Не спорил, выпивал все, что я приносила, съедал все, что готовили на кухне (даже десерт, что меня особенно опечалило) и вел себя очень примерно.

И стоило бы мне заподозрить неладное, ведь у меня спокойных дней не бывает. Не предусмотрено для меня спокойствие в этом безумном мире. Уж хоть что-нибудь, да должно приключиться.

Вот оно и приключилось. Ночью, когда полная луна заглянула в императорскую спальню.

Проснулась я от странного ощущения. К тому, что спину мне постоянно морозит холодненькое императорское тельце, я уже привыкла. Не ожидала только, что и грудь у меня заледенеет. От того и проснулась.

Морда на цепочке обжигала холодом и чуть заметно вздрагивала, выбрасывая небольшие облачка чёрного дыма. Этот дым уже стелился по сбившемуся до уровня коленей, одеялу, растекаясь в разные стороны и беззвучно спадая на пол.

— Вэлах?

Холодильничек за спиной завозился, пробормотал что-то неразборчиво и снова затих. А морда стала дрожать интенсивнее. И дымок попер активнее, холодными змейками скользя по груди и лениво просачиваясь сквозь тонкую ткань ночнушки, чтобы влиться в общий чёрный поток и осесть на полу подрагивающей массой.

— Вэлах! Твой амулет совсем оборзел. Сделай что-нибудь!

— Какой ещё мой амулет? — хрипло поинтересовались сзади, ну очень недовольным голосом.

— Который защитный.

— Что? — не до конца проснувшийся еще черт приподнялся на локте и без особого любопытства глянул, что именно так возмущается его неспокойную грелку.

Как только Вэлах разглядел дымок, который во всю оккупировал пол, тут же полез беспредельничать.

— Какого? — холодная рука бесцеремонно пролезла в вырез ночнушки, стремясь что-то там нащупать и попутно отмораживая мне все выдающиеся части тела. — Убери сейчас же от меня свои грабли!

Вдарить больно по наглой императорской лапище я не успела. Чёрт нащупал таки амулет и быстро вытащил его.

— Откуда это у тебя? — дымок сочился у него между пальцев. Вопрос был задан хриплым, напряженным полушепотом и возмущение мое как-то очень быстро завяло, так и не вылившись в полномасштабное выяснение отношений.

— Так ты же сам мне его в спальне на столик положил, — неуверенно напомнила я, с запозданием сообразила, что вряд ли он стал бы так удивляться своему собственному творению, и, холодея, тихо спросила, — не ты, да?

— Сними его немедленно! — меня вздернули вверх, заставив сесть. Стянуть цепочку через голову почему-то не получилось. И без того не очень длинная, казалось, она стала короче на десяток звеньев.

— Она не снимается.

— Дай сюда! — Вэлах снова сжал амулет в кулаке и дернул. Цепочка больно впилась в шею: но не порвалась.

Вэлах выругался и дернул ещё раз. Дымок прекратил растекаться по полу. Он начал медленно собираться в какую-то фигуру.

— Больно, — тихо пискнула я, с ужасом наблюдая за тем, как от руки Вэлаха вверх поднимается вполне такой обычный дымок. Пахнущий, как мне показалось, жареным мясом.

Чёрт плотно сжал зубы и ещё раз дернул. Цепочка не выдержала и все же порвалась, а морда полетела на пол. Прямо в копошащуюся тьму.

Сам амулет упал, но на ладони у Вэлаха отчётливо виднелся выжженный отпечаток.

— Подарочек на память, — усмехнулся он, болезненно морщась.

— Тебе нужно руку под холодной водой подержать, — отпечаток на ладони выглядел ещё более отталкивающим, чем оставившая его безделушка.

— Мне нужно поскорее добраться до кабинета, — прошипел он, вытаскивая меня вслед за собой из кровати, — да и тебе тоже.

— А... — дымок наконец-то определился с формой и сейчас на полу у кровати стояла огромная тварь отдаленно похожая на тигра, но с печально знакомой медвежье-свинячьей мордой, она поразила меня своим видом до глубины души, — давай поторопимся.

Добраться до кабинета мы успели как раз в тот момент, когда чудовище разобралось таки в своих лапах и бросилось в погоню.

Свет в помещении вспыхнул как раз в тот момент, когда в дверь с той стороны с силой врезалась туша. Затрещало дерево, по его поверхности заметались золотые искры.

— Вэлах, а дверь выдержит? — чудище, которое раньше амулетом было, ещё раз боднуло отделяющую его от нас преграду.

На пол посыпались новые искры.

— До утра должна продержаться, — озабоченно отозвался император, которому не очень нравилось то обилие искр, которое сыпалось в разные стороны.

Чудище за дверью предприняло ещё две попытки добраться до нас и ненадолго отступило, увлечённо круша императорскую спальню.

Черт слушал, морщился и становился все мрачнее.

— Руку покажи, — за дверью жалостливо застонала кровать, а я мысленно простилась с моей любимой подушечкой, которая служила мне верой и правдой, но совсем недолго.

Вэлах неохотно протянул мне пострадавшую руку. Отпечаток морды на его ладони покраснел и вздулся.

— Надо было нам в ванной запереться, там хоть доступ к воде есть.

— Кабинет защищен лучше, — не согласился Вэлах, — в ванной нас бы уже достали.

— Слушай, а что это вообще такое?

— Тёмное колдовство, — рассеянно отозвался он, прислушиваясь к беспределу, творящемуся за дверью, — и ты принесла эту мерзость в мою спальню.

— Я думала, это твой амулет. Откуда мне было знать, что кто-то посторонний может осмелиться пробраться ко мне. И вообще, это ты мне дверь сжег, если бы она была на месте...

Где-то совсем рядом стеклянно зазвенело. Монстрик добрался до ванной и увлеченно крушил зеркало.

— К тебе все равно смогли бы пробраться. Я уверен.

— И чего теперь делать? — на все попытки Вэлаха забрать свою руку я никак не реагировала и возвращать её в его безраздельное пользование не собиралась. Мне так было спокойнее.

— Ждать утра. С восходом солнца он должен исчезнуть.

— А амулет? — на некоторое время с той стороны воцарилась тишина. Монстрик добрался до гардероба Вэлаха и увлеченно его потрошил.

— Изучим и уничтожим, чтобы избежать неприятностей в следующее полнолуние,

— после недолгой паузы и вялой борьбы, вследствие которой чёрт все же вернул свою немного поджаренную руку себе, он добавил, нехорошо улыбаясь, — и с послами поговорим.

— С послами я с удовольствием поговорю. Как думаешь, Инор одолжит мне какую- нибудь из своих игрушек? Я бы с удовольствием познакомила Грида с той замечательной шипастой дубиной, что у командора на стене висит. Выглядит она впечатляюще. Так первобытно.

— Это палица и ты не будешь просить её у Инора, — не в силах стоять на ногах, Вэлах медленно осел прямо на пол у двери, обессиленно привалившись к ней спиной.

— Это почему ещё? Думаешь, не даст?

— Я сам планирую поговорить с Гридом и если за этим покушениям стоят послы, то пообщаться с ним после меня у тебя едва ли получится.

— А можно мне будет хотя бы попрыгать на кучке пепла, которая от него останется? — сдаваться просто так я не собиралась.

Вэлах фыркнул:

— Если захочешь.

— А что мы сейчас будем делать? — пристроившись под боком у постепенно возвращающего себе тепло императора, я только вспомнила о главном:

— Рана как?

— С ней все в порядке, — опровергая свои слова, Вэлах коснулся повязок, скрытых под рубашкой и слегка поморщился.

— Как с ней может быть все в порядке, если лекарь предупреждал, что тебе нужен покой, а ты постоянно нарушаешь его указания, — сварливо взвилась я, но тут же притушила градус негодования, сраженная чертовым ультиматумом:

— Варь, если ты сейчас же не замолчишь, я выкину тебя за дверь, где ты сможешь отчитать то создание, что очень хочет нас съесть.

— Вот только не надо мне угрожать, — проворчала я недовольно, и за злобного черта ухватилась на всякий случай, чтобы ему сложнее было свою угрозу воплотить в жизнь.

На этот раз вырываться он не стал, только хмыкнул обидно.

Мне сразу захотелось его самого выкинуть из кабинета, чтобы он с монстриком пообщался.

Недолго позлившись, я задремала, бессовестно привалившись к Вэлаху и очень испугалась, когда дверь вновь сотряслась от сильного удара.

— Вернулся, — недовольный и уже холодненький чёрт, который тоже успел уснуть, с силой растер лицо ладонью.

— И чего теперь? — золотые искры осыпались на волосы и плечи, но не обжигали. Таяли они значительно медленнее, чем появлялись, и после четвёртого удара, я была все немножко золотая.

— Теперь мы отойдем подальше и подождем восход солнца в безопасном месте.

В подтверждение своих слов, он встал и даже руку мне протянул, помогая подняться, чем очень озадачил.

— А где здесь безопасное место?

— Подальше от двери, — просветили меня.

И потопал раненый, а теперь ещё и немного поджаренный чёрт, в свой алкогольный уголочек, долго звенел там бутылками, один раз обернулся, смерил меня критическим взглядом и зазвенел активнее.

В итоге мне всучили заполненный на две трети бокал, в котором плескалось что-то красное.

— Вино. Из одного маленького южного человеческого городка. Должен признать, в вине люди разбираются неплохо.

— И зачем мне вино? — поболтав темную жидкость в бокале, я выжидающе уставилась на Вэлаха.

— Потому что ничего менее алкогольного у меня здесь нет, а нам неплохо было бы немного расслабиться, — признался он, как бы намекая на то, что лично ему хочется выпить, а я иду в качестве собутыльника.

Монстр продолжал ломиться в закрытые двери с завидным упорством. И это здорово нервировало.

— Напомни, я тебе уже говорила, что ты алкоголик?

— Варь, мне сейчас больно, холодно и совсем нет настроения с тобой спорить, потому, давай отложим этот разговор до лучших времен. Договорились? — смотрел он пристально и очень напряженно. Пришлось кивнуть. — Вот и умница.

После чего Вэлах осушил свой стакан, в котором плескалось что-то янтарное, искрящееся в искусственном свете ламп.

— А почему тебе холодно?

— Потому что кое-кто меня не греет.

Дверной косяк треснул. Предательское «хресь» было отчётливо слышно. И возмущаться императорской наглостью я уже не хотела, теперь хотелось спрятаться где-нибудь, где меня точно не найдет это сверхъестественное чудовище.

— Кажется, твоя хваленая защита не выдержит, — прошептала я.

— Моя защита распространяется на внешние стены. Если бы он бился во внешнюю дверь, то даже не поцарапал бы её, — огрызнулся Вэлах, — но кое-кто пронес его в мои покои, если ты помнишь.

— Сам виноват. Обещал мне защитный амулет да так и не сделал.

— Хорошо, что ты вспомнила, — пока монстрик пробивался к нам, Вэлах рылся в своём столе.

Нашел то, что искал он быстро и с гордым видом продемонстрировал мне колечко. Обычное такое колечко с камешком и тонкой полоской непонятных символов по ободку.

— Держи.

— И что это? — покрутив кольцо в пальцах, я подняла глаза на довольного собой императора.

— Твоя защита.

— Как-то не очень похожа.

— То есть, — Вэлах обиделся, — непонятную безделушку подозрительного вида, ты с лёгкостью приняла в качестве защитного амулета, а настоящий амулет не хочешь?

— Ну, та подвеска была очень в твоём стиле.

— Что?

— А что? Мрачная, страшная и чёрная вся.

— Ты...верни амулет! — Вэлах совсем обиделся и попытался отнять колечко силой.

— Ладно-ладно, прости! — зажав его в кулаке, я отшатнулась назад, чудом не выплеснув все содержимое бокала на качнувшегося в мою сторону черта. Очень агрессивно настроенного черта.

Дверь затрещала и поддалась внутрь комнаты, но все же устояла. В последний раз. Следующий удар оказался решающим.

— Мамочка...

В дверном проеме, стоял монстрик, которого уже не могла сдержать сломанная преграда.

На морде, прямо между широко посаженными маленькими глазками, можно было различить вплавленный прямо в чёрную лоснящуюся шкуру амулет. Концы порванной цепочки свободно свисали по обеим сторонам тупоконечного носа.

Зверь оскалился, демонстрируя длинные желтоватые зубы.

— Вэлах? — мой едва различимый шепот потонул в предвкушающем рыке голодного хищника.

Монстрик бросился, я взвизгнула и поступила очень по-женски — метнула во вражью харю то, что оказалось в руке. Полный бокал то есть.

Меткой назвать меня было сложно. Но в этот раз я попала. Прямо в лобешник и попала.

Бокал разбился, по чёрной морде потекли быстрые струйки. Зверь замешкался и ошалело мотнул головой облизывая мокрый нос и смешно отфыркиваясь.

Пока чудище приходило в себя, черт действовал. Решительно так, хоть и немного медленно.

— Чего встала? Бежим!

Бежать мимо монстрика было страшно, но ещё страшнее было оставаться вместе с ним в кабинете. Потому я и не подумала сопротивляться, когда Вэлах, уже проверенным способом проволок меня вслед за собой вцепившись холодными пальцами в мою руку чуть выше локтя.

Император был раненый и слабый, я просто медлительная, но добраться до выхода мы успели. Да там и остановились почему-то.

Вэлах тяжело дышал, прижав руку к ране, на лбу у него выступили капельки пота. Привалившись спиной к противоположной стене, он напряженно вглядывался в дверной проем.

— Вэлах, нам бежать надо. Чего ты встал? Он же сейчас в себя придёт и за нами бросится.

— Бросится, — радостно подтвердил он, — и я тебе докажу, что защита на моих покоях стоит хорошая.

— А давай ты мне это как-нибудь потом докажешь? — в отличие от него, я в защиту верила мало, очень боялась и нервно дергала излишне самоуверенного черта за рукав, — Вэлах, пошли, а? Я тебе верю. Давай не будем проверять.

В глубине кабинета яростно взревело чудовище, которое, видимо, отошло от шока.

— Вэлах!

Вырвав рукав из моих пальцев, он дернул меня на себя и сжал, фиксируя моё полуобморочное тело, после чего самодовольно шепнул:

— Смотри.

И ведь было же на что посмотреть. Монстрик несся прямо на нас.

— Вэээлах...

Жуткий оскал на чёрной морде будет сниться мне в кошмарах, это я знала точно. А когда зверюга со всего разгона впечаталась в невидимую преграду, я чуть не потеряла сознание со страху.

— Видела? — Вэлах был неимоверно собой доволен.

— Ты головой вообще думаешь хоть иногда? Я ж чуть не умерла от разрыва сердца!

— Хм, — меня поспешно выпустили из рук, — ты же вроде говорила, что мне веришь.

Чудище растерянно тыкалось в невидимую преграду носом, не понимая, что происходит.

— Ты совсем больной, да? На всю свою голову, да? Да?!

— Варь, у тебя, кажется, истерика...

— Кажется? На меня только что зубастый кошмар несся, а я даже убежать не могла, потому что другой кошмар, который безмозглый и самоуверенный, меня держал! — пока я орала на самого настоящего и немного прифигевшего от подобной наглости императора, монстрик притих, прислушиваясь. А потом ещё и заворчал, подтверждая, что все так и есть, что я совершенно права и вообще, черти сволочи. Работу выполнить не дают. Добровольно сожрать себя не позволяют, так ещё и запирают. Козлы.

— Было бы из-за чего переживать, кольцо ты надеть успела, а это значит, что бояться тебе нечего.

Молча продемонстрировала ему зажатый в кулаке тонкий ободок.

— Я не успела его надеть.

— Тогда чего ты ждешь? Надевай скорее. Нам ещё к Гриду заглянуть нужно. У меня к нему серьёзный разговор.

— И ты хочешь взять меня с собой? — кольцо оказалось маловато и с трудом налезло на палец.

— Кто-то же должен будет его читать.

— Ну да, конечно, — ничего другого от Вэлаха я не ожидала, только еще раз пообещала себе серьёзно поговорить с Мелором насчёт моего договора. Его просто необходимо было пересмотреть.

— Пошли, — черт, бесцеремонно схватил меня за руку и потянул за собой, в сторону западного крыла, где и разместили человеческих послов.

Участь Грида была решена. Ему предстояла с нами пообщаться. Бедный, несчастный посол.

Грид действительно оказался бедным и несчастным. Настолько несчастным, что даже открывать нам отказался. Лично я вполне могла его понять. Когда Вэлах вот так же молча колотил в мою дверь, мне тоже её открывать совсем не хотелось.

Я-то посла понимала и начинала ему немного сочувствовать, а вот Вэлах, к которому вряд ли кто-то так же страшно ломился хоть раз в жизни, не мог знать что чувствует сейчас несчастный человеческий дядечка, и раздражался все больше.

— Спалю ко всем подземным тварям, — глухо пообещал чёрт двери и стал медленно чернеть. Этот завораживающий процесс пришлось останавливать мне. Не хотелось очень, чтобы очередная дверь стала жертвой гнева несдержанного императора.

— А давай мы просто найдём ключника, или кто у вас тут за это дело отвечает и попросим открыть дверку.

Вэлах медленно перевёл на меня взгляд и тихо напомнил:

— Я император.

— Да, ты прав, — спорить с ним, когда у него глазки вот так вот злобненько блестят и ручки по локоть чёрные, мне было страшно, — мы ему прикажем.

Чёрт призадумался на секундочку и идею мою отверг:

— Слишком долго, — после чего с силой хлопнул раскрытой ладонью по вздрогнувшей двери. Чёрный огонь взметнулся быстро и бесшумно. Через пару мгновений двери уже не было, а на полу лежала печально знакомая кучка пепла и раскаленная до красна дверная ручка. А в гостиной, прижав руку к груди, стоял Грид. Стоял, смотрел и глазам своим не верил.

И поспешно бледнел.

— Император, — прошептал он непослушными губами.

— Он самый, — подтвердила я дружелюбно, с интересом разглядывая его ночнушку, чем-то очень на мою похожую, — цел и даже относительно здоров. И, раз уж так приключилось, что никого из нас ваше темномагическое чудовище не сожрало, быть может расскажите кому в голову пришла бредовая идея облагодетельствовать меня таким подарочком?

Грид отчаянно замотал головой:

— Совершенно не понимаю о чем вы говорите.

— Врет! — азартно сдала я посла, который не в курсе был, что мне врать бесполезно.

Вэлах угрожающе шагнул вперёд и Грид воспринял это как сигнал к действию. Неудачливый заговорщиков попытался скрыться в спальне и был всем телом впечатан в ещё целую дверь озверевшим чертом.

— Сейчас, — Вэлах говорил негромко и очень спокойно, но голос его пробирал до костей, — ты мне все расскажешь.

— Я совершенно не понимаю о чем вы говорите! — голос посла сорвался на истеричный визг, — я буду жаловаться. Вы не имеете права!

— На что жаловаться? Я ещё ничего не сделал, — совершенно искренне удивился Вэлах, — Варвара, разве я сделал что-то незаконное?

Закрыв глаза на одну сожженную дверь и напуганного до полусмерти Грида, которого Вэлах вжимал в пока ещё целую дверь спальни своими чёрными ручками, я бодро ответила:

— Совсем ничего, вашество. А вот чудище в ваших покоях изрядно пошалило.

— Ты права, — согласился Вэлах и за шкирку отцепил посла от двери, — как думаешь, стоит показать нашему глубокоуважаемому послу, какое несчастье приключилось в моих покоях?

— Думаю, он раньше такого не видел, а новые знания всегда полезны, — с каждой минутой происходящее нравилось мне все больше. Я чувствовала себя самой настоящей разбойницей. И это было классно.

— Мне тоже так кажется, — подтолкнул совсем посеревшего от страха посла в моем направлении, Вэлах грозно приказал, — иди!

— Послушайте, вы не можете этого сделать!

— Я на своей земле, — холодно заметил Вэлах, — в своём дворце. И делать могу все, что посчитаю нужным.

— Все-все, — охотно поддакнула я.

— У меня неприкосновенность, — напомнил посол слабым голосом.

— Ну так мы же вас и не тронем, — радостно заметила я, — просто проведем экскурсию по покоям императора. Сомневаюсь, что такой чести хоть кто-то удостаивался.

— Никто, — подтвердил Вэлах.

— Не надо.

— Рассказывай, — велел император и, заметив, что Грид все ещё мнется, сделал сразу три шага к выходу, грубо толкая посла перед собой.

— Хорошо! Что вы хотите знать? - который точно знал, что ждет его в императорских покоях.

— Так бы сразу, — удовлетворенно усмехнулся Вэлах и потянул посла в спальню.

— Эээй! А я? Меня-то подождите! — остаться в гордом одиночестве, в гостиной без двери мне совсем не улыбалось. В спальню я протиснулась последней и надёжно перекрыла выход свои телом.

— Варя, работай, — дал команду чёрт, вызвав непреодолимое желание встать по стойке смирно и гавкнуть.

Лаять я не стала, но встала ровнее и неохотно потянулась к Гриду. Посол боялся, злился и люто нас ненавидел, отчего лично у меня все внутренности в узел скрутило.

За неделю в роли сиделки я никого не читала и успела подзабыть насколько же это неприятно.

— Сделано, вашество, — грустно отозвалась я. Весело мне больше не было.

— Кто из вас маг?

— Никто, — охотно ответил Грид. Этот вопрос он не считал опасным и даже не думал врать, — послом может стать лишь чистокровный человек без всяких дефектов.

Последние слова он произнёс с гордостью. И мне стало обидно за магов:

— Сами вы дефектный. На всю голову. К тому же с осложнениями.

— Варя, не отвлекайся.

— Этот гад не врёт и очень меня бесит, — отрапортовала я, стараясь взглядом раскатать посла по паркету. Я ему еще «слабоумную» не простила, а он уже опять нарывается.

— Я надеюсь, вы понимаете, что я должен буду доложить об этом королю? — возмущенно спросил Грид, смешно вытягивая шею.

— О том, что тебя оскорбила мелкая девчонка, или о том, что все три ваши покушения провалились? — едко поинтересовался черт.

— Я не имею понятия о каких покушениях вы говорите. И почему слову какой-то девки вы верите больше, чем моему? — не моргнув и глазом соврал Грид.Нет, выглядел он очень убедительно, но я-то его чувствовала, а потому отлично знала, что он...

— Врёт.

— Можно подумать, я не знаю, — проворчал Вэлах, — меня не интересует кто пытался меня отравить, но я должен знать чья была идея убить меня в храме и кто из вас додумался подкинуть Варе амулет.

— Я ничего...

— Ещё раз соврешь и мы отправимся в мои покои. Сразу и без всяких разговоров,

— фраза была настолько двусмысленной, насколько только могла бы быть, но императора такие мелочи смутить не могли, он до правды докапывался, — итак, начнём по порядку. Амулет с запертым в нем заклинанием — чья идея?

— Король прислал, — прохрипел Грид, круглыми глазами глядя в лицо очень злого черта, — с приказом подбросить его в ваши покои.

— А при чем здесь Варя? Откуда вы могли знать, что она окажется в моих покоях в ночь полнолуния?

Грид молчал.

— Я задал вопрос.

— Ия, кстати, совсем не понимаю, зачем задавать вопросы, на которые и так знаешь ответ, — подала голос я, ощущая в висках болезненную пульсацию. Грид боялся слишком сильно и с полной самоотдачей, — напомнить тебе, какие слухи про нас ходят? Я между прочим эта...которая фаворитка.

— Варь, не вмешивайся, будь добра.

— А ты не пугай его так сильно, у меня сейчас голова взорвётся.

Требование мое он проигнорировал:

— Убийцу зачем подослали?

— Это была идея Крела. Он решил подстраховаться, — подельничка Грид сдавал с великой охотой и едва различимыми огоньком тайной надежды, что его коллеге не повезёт и бешеный император свернет таки ему шею, — нанял убийцу для вас и оставил надежного человека, проследить за выполнением задания.

— Очень предусмотрительно, — не могла не согласиться я, особенно, если учесть, что перестраховка зеленоморденького посла была не лишней, — только мне не понятно, как бы вы у меня свой амулет забирали, в случае удачного завершения покушения?

— Зачем бы нам совершать подобную глупость? — искренне удивился Грид, — запечатать магию уже было невозможно. Зверь все равно вырвался бы наружу.

— То есть...

— Да, Варя, ты бы пережила меня всего на неделю, — угрюмо подтвердил Вэлах и зло добавил.

Смотрел он при этом исключительно на посла и тому делалось все хуже и хуже. А уж мне-то как плохо сделалось.

— Вашество, а давай ты ему уже все свои вопросы задашь, чтобы я могла перестать работать.

— У меня остался только два вопроса: кого вы прочили на мое место в случае удачного покушения и что вы планировали сделать, если бы амулет не сработал?

— Ничего. Подобный вариант не рассматривался, — посол не врал и очень жалел, что они не придумали ещё какого-нибудь коварного плана, — и определенной кандидатуры на ваше место у нас не было. Подошел бы любой.

— Не врет, — поспешно подтвердила я и робко поинтересовалась, — а можно я тоже один вопрос задам?

Вэлах величественно кивнул, позволяя утолить свое любопытство. Посол смотрел на меня с тупым смирением.

— Ас чего вы вообще взяли, что я стала бы добровольно носить такой ужасный ужас на себе? Не одна уважающая девушка не надела бы такую подвеску добровольно, — о том, что я ее как раз добровольно и надела, дальновидно промолчала.

— Я не могу знать какую именно форму принял амулет, — искренне заверил меня Грид, — он выбирает произвольный вид, подстраиваясь под человека, который находится в непосредственной близости от него. И закрепляет форму только после того, как окажется на носителе.

— И как он выглядел для вас?

— Браслет с шиарскими рубинами, — бесхитростно признался он.

И мне стало стыдно. Я, наверное, и правда дефектная, раз даже амулет, способный принять любую форму, превратился в такой ужас.

— Это все? — деловито поинтересовался император, никак не прокомментировав услышанное.

-Да.

— Хорошо, — отступив на шаг от посла, Вэлах окинул того задумчивым взглядом, заставив Грида вновь напрячься и ровно произнёс, — сегодня утром вы покинете мой дворец. Вернетесь к своему королю и сообщите ему, что просьба о помощи в деле с разбойниками удовлетворена не будет. Я закрываю границу и прерываю все торговые отношения с вашим государством.

— Вы не можете! — самое поразительное в его словах заключалось в том, что Грид действительно в это верил. Он был уверен, что Вэлах не может так поступить.

— Могу.

— Вы понесете серьезные потери. Это же поставит под угрозу экономическое равновесие наших стран.

— Вы хотели сказать — вашей страны, — миролюбиво поправил его Вэлах, — сегодня утром вы покидаете мой дворец. Все необходимые бумаги к тому времени будут готовы.

Я поспешно закрылась, не желая быть погребенной под жгучей яростью, пылающей в душе посла. Ему можно было только посочувствовать. Вряд ли их король образуется такому сообщению. Но сделать Грид уже ничего не мог.

Даже не пытаясь скрыть злой улыбки, уже все решивший черт, медленно отвернулся от ошеломленного человека и тут же потерял к нему всякий интерес.

— Полетят головы, — поделилась я своим авторитетным мнением с Вэлахом, когда мы уже выходили из увечных покоев Грида.

Разрушитель дверей лишь пожал плечами и улыбнулся:

— Я уже давно мечтал это сделать. Но не представлялось возможности. А сейчас...

— Вэлах, я, конечно, ничего не понимаю в экономике, но разве по вам это не ударит? В смысле, если ты прекратишь торговать с Детором, то пострадает не только он.

— Человеческих государств много, а мы одни, — самодовольно поведал чёрт, — отправлю утром послов с выгодными предложениями и через пару месяцев у нас будут другие договора. Империя не разорится, уж я об этом позабочусь.

Усомниться в его словах я не смогла. Не потому что поверила, хотя, поверила, конечно, но помешало мне совсем другое обстоятельство. Тощее, чёрное и зубастое.

С утробным рыком мне на спину прыгнул норг.

Этот норг был больше всех предыдущих, или мне просто показалось, так как предыдущие смертнички не пытались на моей спине покататься, попутно пытаясь оторвать косу и вгрызться в шею.

Недоделанного вампира оторвал от меня Вэлах, когда смог таки удержать верещащую жертву на одном месте.

Просто страшно очень было ощущать на коже влажное дыхание нечисти. И утробное рычание с которым он пытался дотянуться таки до мясца тоже очень пугало. Но ещё больше пугали обжигающие спину темные молнии, они яростно жалили норга, который фыркал, скулил, но упрямо пытался уцепиться так, чтобы его не било током, и наконец-то полакомится моим мясцом.

Норг рычал, я верещала, а Вэлах матерился, требуя от меня включить мозг и не мешать ему меня спасать.

Я мозг включать отказалась, пришлось черту поднапрячься и без помощи с моей стороны, спасать жертву далеко идущих гастрономических планов ядовитой нечисти.

Ухватив за тонкое горло, хрипло квакнувшего норга, Вэлах с трудом оторвал его от меня и отшвырнул в сторону, с болезненной миной встряхнув обожженную руку. Здоровой он в моё плечо вцепился, пытаясь удержать на месте. А третьей руки у него не было, и пришлось черту немного пострадать.

Норг рыбкой нырнул в бездверный проем, с глухим шлепком упав на пол.

— Ты как? — Вэлах был все ещё перекошенный, обожженная рука явно болела, и на рубашке от излишне бодрых телодвижений проявился красный след. Растревоженная рана закровила. Но он этого пока не замечал, — ничего не болит?

— М-молнии, — прошептала я, ощупав шею и плечо.

— Амулет странно сработал.

— Очень странно, - согласилась, медленно огляделась. Норга видно нигде не было,

— а где...

Истошный визг и просьбы снять с него это чудовище, доходчиво разъяснили, где именно находится сейчас нечисть и чем она занят.

Не имея возможности попробовать деликатес в моём лице, неразборчивый в еде норг, решил побаловать себя фастфудом и сейчас увлеченно жрал посла.

— Ну и приятного ему аппетита, — искренне пожелала я, поражаясь своей кровожадности.

Вэлах согласен со мной не был, он вообще какой-то странный сделался. Побледнел весь и метнулся на выручку Гриду, как будто сам совсем недавно не мечтал его убить. Я бросилась следом, совсем не горя желанием остаться в небезопасном коридоре в одиночестве. А ну как тут ещё один норг бродит поблизости.

— Вэлах, а чего ты творишь, — в спальню я ворвалась в самый ответственный момент. Оторвав норга от порядком пожеванного посла, чёрт быстро и уже даже привычно свернул шею нечисти.

Вздрогнув, я поспешно отвела взгляд и невольно передернула плечами.

— Ты...ты...ты...это все ты! — орал Грид зажимая дрожащей рукой рваную рану на плече. Смотрел он почему-то на меня и трясущимся пальцем тоже в меня тыкал. Обвиняюще так, — это был твой норг!

— Открою вам страшный секрет, этот норг точно был не мой.

Грид не поверил и, кажется, планировал разревется. Этого я бы точно не выдержала.

Ситуацию спас Вэлах, не церемонясь и не думая о собственных ранах, он вздернул посла вверх и прохрипел:

— Ты к лекарю. Живо!

— Вэлах, тебе бы тоже не помешало к лекарю отправится, — заметила я, с беспокойством глядя на пошатывающегося черта.

— Потом, — попытался отмахнуться от меня он.

И очень напрасно он это сделал. Я ведь за последнюю неделю на подобные заявления выработала вполне определённую реакцию. Умерев руки в бока я исподлобья посмотрела на Вэлаха. Молча. Опытным путём удалось выяснить, что его это очень раздражает.

— Варь, я сказал позже. Сейчас нужно разобраться с норгом и выставить охрану у моих покоев. На случай, если защита все же не выдержит.

— Я все сделаю. Ты только скажи куда надо бежать и кому что говорить.

— Тебя никто не станет слушать.

— Тогда я разбужу Мелора. Не одной же мне страдать.

Вэлах прищурился, а я окончательно обнаглела:

— Давай-давай. Вот вас сейчас до лазарета провожу, лекаря разбужу и побегу босса тиранить. Хотя я не понимаю, зачем надо было вообще этого спасать.

Этот, который тоже на ногах едва стоял от пережитого ужаса, на подобное пренебрежение не обратил никакого внимания, застывшим взглядом уставившись на лежащего у ног императора норга.

— Он в моем дворце и под моей защитой.

— Но ты же сам хотел его убить за все хорошее.

— Думаешь, я позволю убить его кому-то еще, если сам этого не сделал?

— Ничего не понимаю.

— Ну кто бы сомневался, — фыркнул чёрт и едва не завалился назад.

— К лекарю, — желание поспорить с ним пришлось запихнуть очень глубоко. Бензинчик у Вэлаха кончился. Он выдохся и уверенно шёл в направлении обморока.

Тащить императора пришлось почти силой, черт едва шёл и периодически предпринимал попытки прилечь на холодном полу прямо посреди просторного коридора.

Я злилась, неприлично ругалась и каждые пять минут мечтала бросить это дело, и оставить обессиленного Вэлаха и раненого Грида, который тоже капризничал и идти не хотел, на произвол судьбы.

Но продолжала тащить их дальше, постоянно напоминая себе, что мне ещё лекаря будить придётся и, что самое страшное, как-то Мэлора поднимать из тёплой постельки без особого вреда для моего хрупкого здоровья.

Миссия была совсем невыполнима, но я со всем справилась, о чем потом гордо сообщила пришедшему в себя после двенадцати часового сна Вэлаху.

Наградой меня за такой героический подвиг скупой чёрт не одарил, что было немножечко обидно.

Покинуть императорский дворец послы смогли только два дня спустя.

Глава вторая. Фонтан

Рыбка не ловилась. Ни большая, ни малая. Никакая. Впрочем, большой тут и не водилось, что меня очень печалило. Уж она бы от меня точно никуда не делась.

Раньше я как-то не наблюдала за собой особой любви к рыбалке, но вчера, когда в фонтан с застоявшейся водой запустили стайку мелких, блестящих на солнце розовым золотом, рыбок, поняла, что хочу поймать хоть одну.

Вот и сидела теперь почти по грудь в воде, после самой первой неудачной попытки, когда вместо того,чтобы отловить рыбку, я свалилась в фонтан. Уже давно вся мокрая и совсем несчастная. И без рыбы.

— Варя! — в отличие от меня, император, показавшийся на каменной дорожке, выглядел неприлично счастливым, а когда увидел в каком я виде сижу посреди фонтана в окружении шустрых рыбок, сделался ещё и очень удивленным, — что ты делаешь?

— Рыбачу.

— И где же улов? — Вэлах был чем-то очень довольный и ругать меня за порчу казённого имущества не спешил.

— А не ловится твоя дурацкая рыба, — проворчала я, не в силах оторвать глаз от мелкой нахалки, которая осмелилась подплыть совсем близко ко мне.

— Так может, хватит их мучить? — дружелюбно поинтересовался чёрт, — редкий вид, между прочим.

— Я тоже редкий вид, — рыбка была совсем близко, стоило только протянуть руку и схватить, — но меня почему-то все обижают и не против даже помучить.

Она подплыла ещё немного ближе, покрутилась у меня перед носом и застыла, гордо демонстрируя свой хвост Судьба наглой рыбешки была решена. Подавшись вперёд, я резко опустила руки в воду, стремясь схватить жертву. Радостно взвизгнула, когда почувствовала под пальцами маленькое тельце и с возмущённый бульком ушла под воду.

Дно было слишком скользким, а движения мои достаточно резкими, чтобы опора ушла из-под ног В воду я ушла с головой, так ничего и не поймав.

— Ммм, Варь, думаю, на сегодня хватит.

Вынырнув из прохладных глубин и отплевываясь от пахнущей тиной воды, я с поразительной ясностью осознала, что надо мной смеются.

Чёрт, у которого и без того с утра настроение было замечательное, благодаря мне словил ещё одну нехилую такую дозу позитива и стоял сейчас у края бортика с неприлично широкой улыбкой:

— Теперь я знаю как должна выглядеть настоящая водяница, — поведал он.

— Сам ты кикимора, - в словах его небыло ничего обидного, но я была совсем мокрая и очень злая, потому решила обидеться. Обидеться и отомстить.

— Кто я? — опешил Вэлах, незнакомый с нашим славным фольклором.

— Кикимора, — веско припечатала его, продвигаясь к бортику фонтана и моей все ещё счастливой, но слегка озадаченной жертве. Уж я-то ему покажу как над мстительными человеками смеяться.

— Знаешь, я даже не хочу знать, что это значит, — в конце концов признался он, протягивая мне руку, чтобы помочь выбраться на сушу.

— И правильно, и не зачем тебе знать, — подтвердила я, ухватившись за протянутую ладонь. Тепленькая, сухонькая. Но ненадолго.

Вцепившись в него понадёжнее, я с радостным визгом дернула ничего не подозревающего Вэлаха на себя и второй раз ушла под воду. Теперь вместе с императором.

О том, что это можно было бы расценивать как покушение на убийство, я подумала только когда отсмеялась и смогла нормально дышать.

— Ты! — Вэлах был уже не такой счастливый, как всего минуту назад. Теперь он пылал жаждой мести. И мстить собирался вот прямо сейчас.

— Я, — пятясь назад, я жалела лишь об одном, что не было у меня под рукой фотоаппарата. Такой кадр пропадал.

— Знаешь, Варя, я все же тебя утоплю, — как-то даже меланхолично признался чёрт, стирая с лица воду.

— Очень редкий вид, — тихо напомнила ему, любуясь подрагивающим ухом. То ли нервный тик у него такой своебразный, то ли от воды избавиться хотел, но выглядело это очень мило. Намного милее перекошенной, решительной физиономии бывалого утолителя.

— Плевать.

— Вот тебе плевать, а Мелор расстроится. Меня не жалко, друга пожалей.

— Если мне тебя не жалко, почему должно быть жалко его? — удивился чёрт, не переставая на меня наступать. Попытка давить на жалость провалилась.

— И очень грустно, знаешь ли, что тебе меня не жалко, — фонтан был круглым и я спокойно пятилась назад, одной рукой держась за бортик. До Вэлаха ещё не дошло, что так он никогда не загонит меня в угол, но осознать это он мог в любой момент. Эта мысль и сподвигла меня на героический побег.

Героический побег заключался в банальнейшей попытке быстро выбраться из фонтана и затеряться среди кустов, пока мой утолитель находится в шоке от такой наглости.

Забраться на бортик я успела лишь наполовину. Проехалась животом по нагретому на солнце камню, почти коснулась пальцами дорожки и почувствовала как меня тянут за ногу назад в воду. Вэлах шокироваться не хотел. Побег мой накрылся так же, как и попытка давить на жалость.

Плюхнувшись обратно в воду, я ещё успела вынырнуть, а сбежать уже не удалось.

— Итак, — руки чёрт опустились на бортик, полностью отрезая мне путь к побегу, — как мы будем тебя топить?

— Ааа, без особого рвения, — робко предложила я, злясь почему-то на фонтан. Вот что бы ему стоило быть не таким глубоким? Я бы тогда успела сбежать и не обсуждала сейчас планы по моему утоплению. А так стояла, почти уткнувшись носом во влажный камень и тихонечко себя жалела не имея никакого желания поворачиваться к императору и смотреть в его злющую рожу. У меня и так с нервами не все в порядке, — можно вообще не топить. Это же проблемно очень. Жертва царапается, вырывается, ещё и булькает всякие матерные гадости. Вот тебе оно надо?

— Когда шёл сюда было не надо. Но сейчас все изменилось.

— И чего ты сюда шёл вообще! — в сердцах воскликнула я. Обидно очень потому что. Сидела я себе в давно не чищенном фонтане, который полностью подходит для обитания каких-то очень мелких и очень вертких рыб. Ловила тех самых рыб голыми руками. И было мне хорошо. Но вот пришёл черт и я уже не рыбак, я уже почти утопленник. Где справедливость в этом мире?

— Хотел поделиться последними новостями с одной наглой девчонкой, которая ничего не знает о субординации, — укоризненно сказал он.

А я что? Я мокрая, несчастная, к утоплению вот готовлюсь, и мне совсем не стыдно. Только надежда появилась, что удастся его от темы утопления увести:

— И чего за новости?

Отпечатки моих палец быстро высыхали на белой поверхности бортика, а Вэлах молчал. Потоптавшись с минуту в ожидании ответа, я не выдержала и обернулась. Чёрт стоял и тоже разглядывал мои быстро исчезающие отпечатки.

Постоял, посмотрел, потом зачем-то опустил поверх отпечатка свою ладонь, полностью лишив меня свободного пространства, и скорбно вздохнул:

— Совсем мелкая.

— Новости-то какие? — я бы с удовольствием поспорила с ним на тему моего роста вообще и комплекции в частности, но угроза быть притопленной все ещё витала в воздухе.

— На границе Грид подвергся нападению небольшой стаи норгов.

— Э? Высший разум решил, что Грид вкуснее Милани и меня? — не веря услышанному, я всем корпусом повернулась к черту и негодующе вскинулась, — вкуснее меня?!

— И тебя сейчас только это интересует? — поинтересовался Вэлах прищурившись.

— Нет, конечно, — все еще возмущенная такой подставной от нечисти, я злобно спросила, — сожрали его?

— К счастью для меня, страже удалось отбить посла. При этом ни один норг не пострадал, — хорошее настроение быстро возвращалось к императору, — Грид тоже остался невредим.

— Ну и чего ты тогда так радуешься?

— Видишь ли, Варя, отбить Грида удалось на моей земле, но, по донесению пограничной стражи, норги отправились вслед за каретой на территорию Денерима.

— Надеюсь, ты уже пожелал им приятного аппетита, — смысл дошёл до меня быстро. Гриду можно было только посочувствовать. Ему предстояло стать едой, — а в их землях раньше норги водились?

— До этого дня нет, — Вэлах расплылся в широкой улыбке, — но что-то мне подсказывает, что теперь заведутся.

— И чего? Праздновать будем?

— Я буду, — подтвердил он, — ты вряд ли.

— А... почему?

— А потому, Варя, — ручки перекочевали с каменного бортика на мои мокрые плечи, — что я тебя сейчас топить буду. После чего праздновать тебе будет уже нечего. Разве только перерождение.

— Ты давай мне тут только без угроз, — ладони на плечах были совсем горячими, что наталкивало на всякие нехорошие мысли. Единственное, что немного успокаиволо — чертовые ручки были пока беленькие, а это значило, что будут меня только топить, но никак не сжигать. То есть, шанс выжить есть.

— А я не угрожаю, — с предвкушающей улыбкой чёрт надавил мне на плечи, на полном серьезе намереваясь притопить.

Я разозлилась. Очень. Просто топиться мне совсем не хотелось. Особенно в фонтане, а Вэлах этого не понимал, за что и поплатился.

Вода, она может движение и замедляет, и я без ботинок опять же, но когда злая читающая врезала по чертовой голени ногой, рискуя переломать пальцы, он отпрянул. Не из-за того, что больно, скорее просто от неожиданности, но это были уже мелочи.

Стряхнув с плеч горяченькие руки, я оттолкнула его, заставив сделать ещё два шага назад и, развернувшись, проворно заползла на бортик, по ходу дела лягнув в грудь бросившегося ко мне утолителя.

Очень так удачно лягнула. Вэлах поскользнулся и с головой ушёл под воду. Я этого к сожалению не видела, но многообещающее «буль» расслышала хорошо.

На дорожку свалилась под хриплую ругань вынырнувшего черта, который следом за мной метнулся.

Ждать, когда он выберется на сушу, надает мне по шее и вновь утянет в воду, чтобы довести до конца своё мокрое дело, я не стала.

Бросилась прочь забыв про туфельки. Я жизнь свою спасала.

Так и побежала, шлепая босыми пятками по камням и оставляя за собой отчетливый влажный след.

Когда впереди замаячили спасительные двери, за которыми дэвалийцы и Инор, у которого можно будет схорониться на время, меня поймали.

Опять за косу. Глухо взвыв, я клятвенно пообещала себе обрезать ее ко всем тем подземным тварям, которых так любят поминать черти, и остановилась, послушно отступив назад, чтобы мокрую предательницу никто не тянул. Очень хотелось согнуться пополам, в боку кололо с такой силой, что я на минуточку себя подушечкой для иголок почувствовала.

— Ну и что мне с тобой делать? — Вэлах тоже запыхался, но в отличие от меня пополам не согнулся, только дышал неровно.

— Понять, простить и отпустить, — прохрипела я, прижав руку к груди. Сердце билось быстро и неровно.

— Нет, думаю тебя надо наказать.

— Косу хоть отпусти, — продолжая хрипеть и склоняться все ниже к земле, я пыталась что-то ещё требовать. Удивительное дело, но косу он все же отпустил.

Отяжелевшие от воды волосы ощутимо прихлопнули по спину и соскользнули вниз.

Разогнуться и сбежать я не попыталась. Качнулась вперёд и врезалась головой в чертов живот.

Чуть не отбила себе мозг, но результат того стоил.

Вэлах хекнул и отступил, прижимая руки к рубашке в том месте, где голова моя поздоровалась с его сиятельством.

А я, уже заранее понимая, что далеко убежать все равно не смогу, нырнула в приоткрытые двери.

— Варя!

В последний раз на меня так сотрясательно рычали, когда я книжечку Мелору испортила. Тогда орал босс, теперь сам император, но радости по этому поводу не было.

Йей! Я всех обманула и вернудлась раньше времени.)

Ну и еще раз предупреждаю. потому что вряд ли многие видели сообщение в комментариях:

Если вдруг прода не появилась в срок( а расписание у нас вторник суббота), значит она уже вряд ли появится и стоит ждать следующего продного дня. А если совсем интересно, то можно заглянуть в группу в контакте, там я точно напишу почему и насколько я обленилась.

Ссылка есть в профиле и по ней всегда можно перейти. Гоуппа открытая, так что в неё даже не обязательно вступать.

Я из последних сил бежала в сторону кабинета командора, стараясь не думать о том, что лестницу, ждущую меня впереди, могу и не осилить.

Нырнув в неширокий, но светлый коридор, я до полусмерти напугала двух служанок и понеслась дальше, уже заранее представляя какие интересные сплетни поплывут по дворцу.

- Остановись немедленно! - гневный голос Вэлаха, подстегнул фантазию полуобморочных служанок и придал мне сил.

Окончательно взбешенный моим неповиновением, чёрт поймал меня уже на подходах к лестнице. Оставалось преодолеть всего несколько метров коридора и небольшую свободную площадку перед лестницей, когда меня схватили. Ради разнообразия не за косу.

Дернули назад и хорошенечко впечатали в стену.

Сейчас будет убивать, подумала я, готовясь орать и звать на помощь, и к совершенно не логичным действиям окончательно поехавшего черта оказалась не готова.

Лица коснулось неровное, горячее дыхание.

Хвостатый гад не стал меня душить, он целоваться полез.

Пахло от него все тем же одеколоном, который с ног сбивал, и застоявшейся водой, в которой так нравится плавать всяким мелким рыбкам. И был он весь мокрый, но горяченький и настойчивый.

Пришлось сдаваться и терпеть чертовый беспредел, не думая ни о чем.

Не думать получалось превосходно. Вэлах об этом позаботился.

Первая вялая мыслишка навестила мою совсем пустую голову спустя несколько минут, когда излишне увлекшийся процессом чёрт выцеловывал что-то на моей щеке, успев обслюнявить почти все лицо.

Лично я бы побрезговала себя сейчас целовать. Все же запашок того самого болота с рыбками у нас был один на двоих, но черта это не смущало.

Зато вопрос мой смутил:

-Вэлах...а ты совсем того, да? - шепотом поинтересовалась я, боясь спугнуть момент. Просто хорошо было. И даже уютно, хотя я вся мокрая и к холодной стене прижатая. Спугнуть момент боялась, но все равно спугнула. В голове-то пусто и нет никаких препятствий. Оттого случайно забредшая туда дурацкая мысль тут же была озвучена.

- Что? - меня не отпустили, но приятно уже не было.

- Ты меня утопить хотел, - напомнила тихо, - а сейчас вообще...того.

- Пойдём топиться? - спросил он ровно, глядя поверх моей головы на стену.

Я отрицательно замотала головой. Топиться не хотелось.

- Хорошо, - меня отлепили от стены, заботливо поправили косу, перекинутую через плечо, и велели, - переоденься.

После чего Вэлах развернулся и ушёл. Просто ушёл. Даже не обернулся. И не объяснил чего это на него нашло.

Пойдя на поводу у любопытства, я не сдержалась и протянулась его почитать.

Вэлах был в смятении, очень злой, немного пришибленный и в шоке от себя.

И это было бы ничего, если бы злился он на меня, но Вэлах злился на себя.

Когда злой и нелогичный император скрылся с глаз за спасительным поворотом, я ещё с минуту стояла на месте, бессмысленно разглядывая пустой коридор.

Объяснить поведение Вэлаха вряд ли смог бы и он сам, не то что я. Потому пришлось мириться с тем фактом, что чёрт немножко сошёл с ума и совсем обнаглел, успокаиваться и понуро брести в свои покои. Переодеться и правда не помешало бы.

Не добрела. На полпути наткнулась на Инора, который очень целеустремленно спешил куда-то, не глядя по сторонам и полностью поглощенный бумагами, которые так безответственно читал почти на бегу.

Конечно, ему-то, с его комплекцией, все равно. Если попадется на пути какое препятствие - сметет и не заметит. Беспокоиться и заблаговременно убираться с его пути стоило всем остальным, кто не хотел бы оказаться затоптанным огромными военными сапогами.

В другое время я бы наверное тихонько отошла в сторону и пропустила занятого командора, позволив ему ускакать по его очень важным командорским делам.

Но сейчас я была мокрая, помятая и растерянная, и тихонько делать ничего не хотела.

Особенно, когда в поле зрения оказался чёрт, которого я не видела вот уже три дня. Избегал меня хвостатенький, не иначе. Очень необдуманно с его стороны.

-Инор! - окликнуть его я попыталась радостным голосом, чтобы ненароком не спугнуть. План провалился. В голосе моём явно слышалось страстное желание к членовредительству и рыжий невольно вздрогнул.

- Варя? - всю мою мокрость и помятость Инор оценил с первого же взгляда, - что с тобой случилось?

-Тесное знакомство с императором, - поежилась я, стараясь не вспоминать об этом знакомстве. Если я возьму и покраснению, это же может пагубно повлиять на мою репутацию. Это же все могут решить, что я умею смущаться, а значит и напугать меня можно, и вообще, не такая уж я и страшная.

Так ведь меня и бояться перестанут.

- Он тебя опять топил? - с улыбкой спросил командор, ощутимо расслабившись.

- Тут ещё неизвестно кто кого, - с загадочным видом произнесла я. Инор хмыкнул, уже совсем без опасения глядя на мелкую мокрую совсем озябшую читающую. Меня такой расклад немножко не устраивал. Я собиралась самоутверждаться и устраивать разборки, а не поднимать настроение всяким рыжим чертям, - но разговор у нас пойдёт не об этом...

Улыбаться Инор перестал, но сбежать не попытался, что было хорошо. Плохо было то, что узнать тему разговора он тоже не попытался, что напрочь лишало пафоса заготовленную фразу.

Так и не дождавшись с его стороны проявления хоть какого-то интереса, я раздраженно спросила:

- Ты чего меня избегаешь?

- Я не...

- Следственный эксперимент, - перебила его я, значимо подняв верх указательный палец, - доказал, что ты меня избегаешь. И я хочу знать почему.

- Вэлах официально объявил о прекращении всех контактов с Детором. Я занят. У нас столько торговых путей и открытых дорог, которые в скором времени нужно будет перекрыть моим солдатам. У меня совершенно нет времени, - проворчал командор, - тебе нужно переодеться в сухое и согреться.

- Хороший план, как раз занимаюсь воплощением его в жизнь. - поверить в то, что меня не избегают было сложно. Видимо, слишком много я в последнее время с императором общалась. Он на меня плохо влияет, я уже всех подозревать начинаю.

- Тебя проводить? - предложил Инор, доказываея, что да, он меня действительно не избегает, просто очень занят.

Растроганная его предложением, я отрицательно мотнула головой. Стыдно было отвлекать по пустякам такого замечательного, чудесного, просто удивительного дэвалийца, который обо мне заботится.

Отпустив командора с миром, я побрела в свои покои, уверенная, что и сама совершенно нормально до них доберусь. Не добралась.

Я как раз проходила мимо раскрытых дверей одного из балкончиков, на котором была Рина, сидящая на неудобном диванчике, в окружении трёх дэволиек. Она заметила меня первой:

- Варвара!

Окружавшие ее девицы даже на первый взгляд выглядели трепетными ледями, рядом с которыми и Милани могла показаться грубой и невоспитанной. Как именно в их нежные ряды затесалась Рина я не имела ни малейшего понятия.

- Привет-привет, - пытаясь не обращать внимания на ужас целой клумбы фиялок, я усиленно старалась подавить в себе желание им улыбнуться. Кровожадно так. Чтобы у них кровь в жилах застыла.

- Что с тобой случилось? - удивлению её не было предела. Впрочем, как и ужасу ледей. Полуобморочные цветочки с отчаянной тоской смотрели на распахнутые настежь двустворчатые двери за моей спиной. Смотреть-то смотрели, но не одна не попыталась сбежать. - В каком болоте ты плавала?

- В фонтане, - смущенно призналась я, чувствуя, как внутри разгорается ненависть к этим злосчастным рыбкам. Переловить их всех, зажарить и скормить какому- нибудь коту. Пускай расплачиваются, мелкие, за мои бредовые идеи.

- Отмыть. Одеть. Накрасить. - огорошили меня планом действий на ближайшие пару часов.

-Ась?

- Помощница Мелора не может ходить в таком виде, - критически оглядев мои влажные волосы и общий, немного помятый вид, она с сомнением хмыкнула, - пойдем. Сделаем из тебя приличную девушку.

Идея мне не то чтобы нравилась, но спорить я не решилась. В конце концов, ну не станет же хуже.

Оказалось, хуже очень даже может стать.

Спустя несколько часов, когда Рина успокоилась и удовлетворенно разглядывала дело рук своих, в ее хорошенькую, светловолосую головку забрела поистине ужасная идея:

- Последний штрих и можно вести тебя к Мелору, - предложила она, - пускай видит как ему повезло с помощницей.

Глава третья. Пару слов о браслетах

Платье нещадно давило, благодаря тугому корсету, и неприлично выпирало в районе груди. Раньше у меня никогда не было таких форм. Зато они были у Рины: а следовательно и у её платьев, которые шились по фигуре.

Забраковав все мои наряды, она щедро одолжила своё платье и теперь любовалась делом рук своих.

Никогда раньше у меня не было такой пышной груди, такой тонкой талии и настолько несчастных глаз.

- Что ж, - разглядывая меня, Рина удовлетворенно улыбалась, - а ты можешь быть красивой, если постараешься.

- Я бы предпочла дышать, - отражение в зеркале мне нравилось, не нравилась катастрофическая нехватка воздуха, - теперь-то я понимаю, почему этот ваш портной настоятельно советовал мне выбирать фасоны платьев не предусматривающие корсет. Это же пытка!

- Глупости, - беспечно отмахнулась она, - вот корсеты ваших человеческих женщин это пытка. Я как-то попробовала такой надеть. Выдержала в нем всего два часа. Если хочешь, можешь его примерить, чтобы почувствовать разницу. Он где-то здесь должен лежать.

Я была в ужасе и не считала нужным это скрывать:

- Риночка, маленькая, я ещё жить хочу.

- Я почему-то так и подумала, - фыркнула она, - ну что ж, теперь можем идти к Мелору.

- А знаешь, - в том, что я не дойду до кабинета босса, даже не сомневалась. Я стояла-то с трудом, что уж говорить о ходьбе, - давай как-нибудь в другой раз. Ага?

— Ну уж нет. — не слушая моих стенаний, Рина потащила меня за собой.

Как умудрилась добраться до кабинета Мелора и не свалиться по дороге в обморок, ума не приложу. Однако же, я стояла перед знакомой дверью, пыталась дышать и старалась не обращать внимания на мельтешащие перед глазами белые точки.

— Давай! Я в тебя верю. Ты главное не забудь сказать, что это я тебя одевала.

— Так может пойдешь со мной и сама ему об этом скажешь? — идея в одиночку идти к боссу в этом наряде заставляла тихо паниковать.

— А вдруг ему не понравится? Моя ранимая душа этого не переживет. А тебе все равно ничего не будет. Это же я тебе наряд подбирала, — шепнула Рина на прощание и втолкнула меня в приемную, пожелав напоследок удачи.

Приёмная была пуста, что и не удивительно, ведь здесь должна сидеть я. А я не сижу, я, блин, стою и пытаюсь не упасть.

Первый шаг дался тяжело, второй ещё тяжелее, зато на третьем меня как будто понесло вперёд.

В закрытую дверь, за которой скрывался босс, я в буквальном смысле врезалась.

Бабахнулась об неё с разгона всем телом и на секундочку замерла. А когда все же смогла открыть дверь, увидела Мелора, который был на полпути к о мне. Встал чертик белобрысенький, чтобы посмотреть, кто там в его дверь бьётся. А тут я. Вся такая красивая и несчастная. И все ещё в обнимку с дверью.

— Хм, Варь, что-то случилось?

— Случилось, — надрывно просипела я, сильнее вцепившись в дверную ручку.

— Никакого больничного, — очень строгий чёрт, которого отчего-то не пронял мой несчастный вид, был неумолим.

— Не нужен мне больничный! — раздраженно квакнула я, собирая последние силы.

На мгновение мне просто захотелось развернуться и уйти. И пускай Рина сама Мелору рассказывает о том, какой у него оказывается прихорошенький помощник... помощница.

— Сама добраться сможешь? Или помочь? — махнув рукой в сторону кресла, которое ждало меня напротив его рабочего стола, Мелор выжидающе посмотрел на меня.

Сначала я собиралась гордо заявить, что сама со всем справлюсь, но, к счастье, не заявила. Потому что сама бы я точно не справилась. Не дошла бы до кресла, а растянулась прямо на ковре, по которому ещё неизвестно кто ходил.

— Помочь, — получилось очень жалобно.

Босс хмыкнул, но до кресла меня дотащил и даже комментировать это никак не стал. Откинувшись на спинку, я блаженно прикрыла глаза. Так было значительно лучше.

— Итак, — заняв своё место по ту сторону стола, Мелор с любопытством посмотрел на меня, — сегодня какой-то праздник? Почему ты так одета?

И ни капли восхищения моей неземной красотой. Ни одного комплимента. Ничего.

— А...это Рина постаралась. Чтобы ты осознал, что помощник у тебя замечательный со всех сторон. Не только как работник, но и просто как человек, — сглотнув, я с несчастным видом погладила ткань темно-сиреневого платья, которое больше всего походило на извращенную конструкцию для пыток и выдала свою версию событий, — но, на самом деле, мне кажется, что она просто похвастаться хотела. Показать, что даже из меня сможет сделать презентабельную девушку.

— Это все просто замечательно, но почему на тебе ее платье? — присмотревшись ко мне, он добавил, — а еще её духи и, судя по всему, косметика.

— Ну, предположим это все и правда ее, — нагло заявила я и тут же ринулась в атаку, — между прочим, это все потому, что у меня ничего нет. И зарплату, кстати, ты мне не платишь.

— Зарплату? — обескураженно переспросил Мелор, — Зачем? Казначей выдаст тебе любую сумму по первому требованию.

— Э? — рассказать об этом раньше он, конечно же, не мог. — А зарплата?

— Варь, я полдня пытался стребовать с Вэлаха этот указ, а ты пристаешь ко мне с какой-то зарплатой. Если хочешь себе зарплату, то назначь какую нравится и ходи за ней когда хочешь.

Я зависла. С одной стороны босс, конечно, сволочь, но с другой...это ж как же он мне должен доверять, чтобы такое провернуть. А ну как я растащу всю их имперскую казну и сбегу потом?

— Сейчас угадаю, на эту тему есть какой-то пункт в договоре. Верно? — мне было не стыдно сомневаться в Мелоре. Как оказалось, зря.

— Нет. Ты мой личный помощник и у тебя должно быть все.

Я не растрогалась только потому что этому очень мешал корсет.

— Так значит, вы с Риной хорошо ладите? — босс вернулся к той теме, которая его интересовала.

— Ну...кажется, хорошо.

— Варь, у меня к тебе есть серьёзное дело.

Нервно хихикнув, я приготовилась внимать. Серьёзное его дело мне уже не нравилось, но послушать, что от меня хотят было интересно.

— Мне нужно, чтобы ты съездила с Риной в город. Прогулялась по ювелирным магазинам, посмотрела какие украшения ей нравятся.

— А зачем?

— А ты как думаешь? — огрызнулся Мелор.

— Если я сейчас выскажу своё предположение, то рискую получить по шее, — тактично заметила, решив быть предельно честной. В конце концов, я теперь не безденежная, а босс ещё и сам предлагает мне по магазинам прогуляться. С Риной. Подарок судьбы, не иначе, — ты мне только скажи, мне свадебные кольца смотреть? Или с помощью каких приспособлений у вас тут женятся? Или просто какое-нибудь украшение в подарок?

— Браслет. Наши невесты носят браслеты. Кольца одеваются уже после свадебной церемонии, — чёрт устало прикрыл глаза, — Рина ни о чем не должна догадаться.

— В смысле, ей не стоит знать, что ты собираешься делать предложение? То есть, ты правда собираешься делать ей предложение? А когда, кстати? Не подумай, что я интересуюсь из праздного любопытства. Я спрашиваю просто чтобы знать когда тебя не стоит искать, чтобы случайно не загубить романтический момент.

— В тёмный день.

Я промолчала, только лишний раз убедилась, что у чертей с людьми много общего.

Если влюбленные человеки считают романтичным делать предложение в день Святого Валентина, то дэвалийцы предпочитают делать это во время затмения. Ушастые недоромантики.

— Знаешь, это даже как-то обидно. Получается, что ваши леди мне вообще незаслуженно мстили, — попыталась пожаловаться я на вселенскую несправедливость.

Мелор усмехнулся.

В принципе, жаловаться мне было не на что.

Леди тогда испугались и про меня слухи разнесли очень полезные, а варевом их несколько дней Вэлах пах, что мне было только в радость. Но ведь все равно обидно.

— Было бы неплохо, если вы съездите в город завтра, — сказал он, поднимаясь из- за стола. Черт непрозрачно намекал на то, что мне пора. А это значит, что придётся вставать и я снова смогу ощутить все прелести корсетной жизни.

— Если ты поможешь мне добраться до покоев, то я так и сделаю.

Выковыривание меня из кресла сопровождалось тихим, обидным смехом.

Моя мстительная натура мечтала напялить корсет на излишне веселого черта и посмотреть как он в нем будет передвигаться.

— Очень серьёзные переговоры. Правда, — голос Рины был хорошо слышен в приёмной. Любопытная дэвалийка не ушла, она ждала меня за дверью и пыталась не пустить кого-то внутрь.

— Милая леди, мне доподлинно известно, что сейчас Мелор разбирается с бумагами и никого не принимает.

Услышав этот голос Мелор тут же прекратил смеяться, я как-то тоже перестала на него злиться. Теперь я Риной восхищалась. Спорить с императором. Сумасшедшая девица. И не то, чтобы я так никогда не делала. Но я же дурная человеческая девчонка, мне по статусу положено. А у неё какое может быть оправдание?

Дверь открыл Вэлах, заметил нас, да так и замер. Маячившая за его спиной Рина удовлетворенно проговорила, не сумев сдержать проскользнувшего в голосе злорадства:

— Я же говорила.

— Вэлах, что-то случилось? — обеспокоенно спросил босс.

Вэлах не ответил, продолжая хмуро меня рассматривать. Нашел тоже зверюшку в зоопарке.

— Проводи, пожалуйста, Варю, - Мелор подтолкнул меня к Рине и пояснил, обращаясь к императору, - она перестаралась с нарядом, едва ходит.

— Я вижу, — мрачно согласился он, продолжая задумчиво меня рассматривать, — красивое платье.

— Да я сегодня вся на диво хороша, — подтвердила нагло. И пускай он только попробует со мной поспорить. Упаду в обморок прямо на него, будет знать.

— Конечно, я ее провожу, — предприняла попытку протиснуться мимо императора Рина.

Чёрт встрепенулся, отмер и быстренько сграбастал моё едва дышащее тельце, по ходу дела чуть не приложив о дверной косяк со всей чертовой ответственностью.

И никто с ним не спорил. Да и кто бы посмел? Ну, кроме меня. И я бы, конечно, поспорила, не будь занята другими, более важными делами.

Всю дорогу я занималась лишь одним - пыталась понять какой из моих внутренних органов сплющило меньше всего.

Вэлах принял моё задумчивое молчание за добрый знак и совсем распоясался.

Не дойдя до моих покоев каких-то два недлинных коридора, он хорошенько меня встряхнул, подарив ни с чем несравнимые ощущения, которыми мне сразу захотелось с ним поделиться, и прошипел прямо в лицо:

— Что все это значит?

На меня пахнуло его одеколоном. Тем самым, который мне совсем не нравился.

— Слушай, если не хочешь нарваться на грубость, то отодвинься и дотащи меня уже наконец до спальни. Я дышать хочу, — меня раздражали белые точки перед глазами, раздражал недостаток воздуха и наглый чёрт меня тоже раздражал. Но больше всего раздражало, даже бесило, то, что ему было совсем не стыдно. Пару часов назад он тут целоваться лез, а сейчас делает вид, будто этого и не было. А где смущение? Где раскаяние? Где извинения?! Наглость какая.

Вэлах не отодвинулся и возобновлять путь не поспешил. И я решила действовать.

Выдохнула, глаза закатила и попыталась растянуться на полу.

Дальше я передвигалась уже на ручках у самого настоящего императора ипоражалась насколько я замечательная актриса. Как натурально у меня обморок получился. Недолго правда поражалась.

— Я знаю, что ты в сознании, если тебе вдруг интересно, — скучающим тоном сообщил Вэлах, проходя мимо моих покоев.

— А чего тогда сразу не сказал? Зачем тащишь? — по хорошему, стоило бы промолчать и сделать вид, что я в стопроцентной обмороке, а ему просто показалось. Но я не промолчала. Я молчать вообще не умела.

— Понятия не имею, — злобный и нелогичный, Вэлах уносил меня куда-то прочь от моих покоев. И все бы ничего, покататься на самом главном черте — дорогого стоит, но я же все ещё хотела дышать, что сильно портило удовольствие.

— Вэлах, мы прошли мои покои.

— Я заметил.

— Так может вернёмся?

— Нет.

И все. И тишина. И совсем непонятно куда меня тащат с таким зверским выражением лица.

Нет, через минуту, конечно, все прояснилось, но нервы себе потрепать я успела.

Притащили меня во временные императорские покои, которые уступали старым комнатам по всем параметрам.

А все благодаря очень ответственному чудовищу.

Пробить дверь в императорских покоях монстр не смог, но сами покои разворотил основательно. И внутренние стены каким-то чудом умудрился разгромить.

На утро после полнолуния я ради любопытства заглянула в спальню и получила заряд бодрости на весь день. Не уцелело ничего. Вместо мрачного интерьера глазам моим предстали руины.

Теперь Вэлах жил в соседних комнатах, дожидаясь пока его убежище отремонтируют и жутко бесился по этому поводу.

Молча, с пугающей до колик, мрачной решимостью меня сгрузили на кроватку и встали рядом, сложив руки на груди.

Ослабить шнуровку корсета он не предложил, самочувствием моим не поинтересовался, и вообще вел себя очень нагло.

— Чего? — пуговки на спине расстегивать было неудобно, но я в себя верила. Мне всего то и надо было расстегнуть парочку, чтобы можно было добраться до завязок корсета.

— Это что за наряд? — мрачно спросил Вэлах, которому свободно дышалось и хорошо жилось.

— Хорошее платье. Подол, правда, длинноват, но кто там на ноги мне смотрит? Между прочим, ты сам сказал, что платье красивое, — пуговки упрямо выскальзывали из пальцев и расстегиваться не хотели.

— И не твое, — припечатали меня.

Глупый чёрт, как будто я сама этого не знаю.

— Не моё, — легко согласилась я, — и оно меня душит. И если ты мне сейчас не поможешь, то я задохнусь. Как ты тогда объяснишь, что в твоей спальне делает труп помощницы твоего советника? Да ещё в чужом платье. И почему ты меня вообще в спальню притащил? В гостиной есть вполне неплохой диванчик. Я видела.

Вэлах молчал, всем своим видом давая понять, что на мои вопросы отвечать не намерен. А мне почему-то казалось, что он и сам не знал ответа.

— Платье, — впервые за все то время, что я жила во дворце, я сочувствовала дэвалийским женщинам.

— Повернись, — хмуро велел он.

Я послушно повернулась, ожидая, что вот он сейчас аккуратно расстегнет пуговки и так же аккуратно с корсетом разберется. А я ему потом, может, даже спасибо скажу.

Не подумала я как-то, что поворачиваться спиной к неадекватным чертям опасно.

Пуговки разлетелись в разные стороны, парочка затерялась между подушками, но большая часть весело поскакала по полу.

Пока я пыталась осмыслить произошедшее и понять как мне теперь возвращать платье, Вэлах разобрался и с корсетом. Так же как и с платьем. Просто порвал шнуровку.

— Так лучше?

Издевается, поняла я. Острых ощущений не хватает. Адреналина захотелось.

— Вэлах, — я старалась говорить спокойно, очень старалась, но голос все равно дрогнул, — а тебе жить надоело, да? Совсем-совсем?

— Ты сама просила помочь, — рожа кирпичом, а в голосе столько злорадства, что я сразу поняла — смерти своей ищет, ушастый идиот.

— Я не просила портить чужое платье, — поворачивалась я медленно, боясь, что если сделаю хоть одно резкое движение, то на этом уже не остановлюсь. Брошусь на вредителя с кулаками и совершу таки то, что не удалось послам.

— Нужно чётче формулировать просьбы, — невозмутимо ответил он.

— Значит, — моя выдающаяся грудь заметно съехала, и я решила её разобрать. Первым из-за ворота платья, под шокированным взглядом сиятельства, я вытащила скомканный чулок, — просьбы нужно чётче формулировать?

Чулок полетел в черта. И ведь даже долетел, ударил его в грудь, а потом шлепнулся прямо на императорские сапоги.

Вэлах растерянно посмотрел на это безобразие, но стряхивать на пол не стал.

— А сам ты, стало быть, сообразить не мог, — следующим я вытащила платочек и тоже запустила в императора. Платочек не долетел, свалился на полпути, — что нужно не рвать, а расстегивать.

Вслед за платочком я вытащила второй чулок, тонкий, шелковый шарфик, короткую сорочку непонятного назначения и ещё один платочек. На этот раз с вышивкой.

Все полетело в Вэлаха. Второй чулок очень удачно повис на его плече.

А я выпрямилась и гордо выпятив резко уменьшившийся бюст, заявила:

— На что уставился?

Император был в шоке. И я даже не собиралась ему объяснять, что выбора у нас особого не было и грудь мы делали из подручных средств. А что ещё можно найти в женском гардеробе?

Медленно стянув с плеча чулок, он пару секунд заторможено его разглядывал, после чего поспешно выпустил из рук, с брезгливым выражением лица.

— Чистый, между прочим, — ехидно просветила его, чувствуя себя на редкость замечательно.

Посмотрел на меня, потом на разбросанные вокруг детали женского гардероба и нервно дернул ухом.

— Ты так и не извинился за испорченное платье, — напомнила ему.

Ухо дернулось ещё раз, а Вэлах, резко развернувшись на каблуках, решил спасаться бегством пробормотав что-то насчет сумасшедших и неадекватных.

— А ну стой! — дышать я теперь могла, а значит и орать тоже. Сбросив туфельки, на слишком высоком для погони каблуке, я бросилась следом.

Платье сползало с плеч и норовило запутаться в ногах, корсет целеустремленно продвигался вслед за платьем, но я все равно погналась за вредителем.

Вэлах не бежал, он очень быстро шёл, пытаясь не растерять по дороге всю свою внушительность, и не обращал внимания на меня.

Я неслась следом, в первые радуясь, что на этот этаж слуги забредали редко и увидеть мой полуголый забег было некому.

Нагнать свою жертву я смогла только на подходе к лестнице. Не думая о последствиях, ухватила его за косу. За хвост было боязно.

— Варя! — не оборачиваясь возмутился Вэлах.

— Варя требует справедливости. И лучше бы тебе успеть извиниться до того, как сюда кто-нибудь заглянет.

— Я не обязан перед тобой извиняться. Пусти.

Волосы я выпустила, уж очень страшно он это потребовал, но забежала вперёд, пытаясь перегородить ему проход:

— Я требую, чтобы меня уважали! И хочу, чтобы ко мне серьёзно относились!

— Тогда прекрати вести себя как ребёнок, — вызверился чёрт, угрожающе склонившись ко мне. Коса скользнула по плечу и упала ему на грудь, вновь оказавшись в поле моего зрения, — когда ты начнешь вести себя как взрослый и серьёзный человек, тогда мы с тобой и поговорим.

— Предлагаю этого не ждать. Все равно не дождемся, — сейчас я чувствовала себя ну очень серьёзной.

Вэлах нахмурился, а я, не выдержав, опять потянула руку к его косе. И тут же получила по пальцам. Чёрт выпрямился и отступил на шаг:

— В таком случае, нам с тобой не о чем разговаривать.

— Тогда, я требую, чтобы меня вернули домой. Достали вы все меня уже дальше некуда.

— Договор.

— Сбегу к Детору и буду для него чертей читать. И никакой договор меня не остановит.

Вэлах прищурился, но смолчал, видимо, и правда пункт о побеге в договоре прописан не был. Очень непредусмотрительно с их стороны.

— Как же просто было с Яреком, — тоскливо признался император.

Обратно, в его покои меня тащили уже на буксире. И корсет я все же умудрилась где-то потерять.

Где именно его потеряла не заметила.

— Чего именно ты хочешь? — спросил Вэлах, закрывая за нами дверь.

— Ты слышал, — выдернув руку, я гордо прошествовала к диванчику.

— Варь, давай я расскажу, как все выглядит для меня, — предложил он, присаживаясь рядом со мной, — Мелор призвал читающего, который на деле оказался читающей. Наглой и импульсивный. Ко всему прочему ещё и слабой. Постоять за себя ты не можешь, но соответственно своему статусу себя не ведешь.

— В смысле, я должна ходить как все эти ваши цветочные леди?

— Они слабы, нуждаются в защите и ведут себя соответствующе, — подтвердил он мои самые страшные подозрения.

— Но Рина себя так не ведёт!

— Её отец военный, с детства обучал дочь драться. Ей позволяется значительно больше, чем обычным девушкам. Она доказала, что достойна, — отрубил чёрт, — ты же постоять за себя не можешь.

— Вести себя как ваши леди я тоже не смогу. Так что привыкайте.

— Полагаю, тебе тоже стоит привыкнуть к тому, что всерьёз тебя никто воспринимать не будет.

— Тогда научи меня драться.

— Что? — с таким удивлением он на меня ещё ни разу не смотрел.

— Ну, если в вашем мире нужно уметь дать в рожу, чтобы с тобой считались, то я согласна. Научи меня.

— Варь, ты маленькая и слабая. Даже если я попытаюсь тебя научить, из этого ничего не выйдет.

— Замкнутый круг какой-то, — угрюмо пробормотала я.

Мы помолчали. Я жалела себя и злилась на чертей. Вэлах, подозреваю, думал свои очень важные императорские думы.

Не до чего важного не додумался и решил меня добить:

— Хорошо, я попробую.

— Научить меня драться? — воодушевилась я.

— Начать относиться к тебе серьёзно, — фыркнул он, — хотя это будет очень сложно.

Мне даже немного обидно стало. Я ведь умею быть серьёзной. Иногда. Ненадолго. Если очень прижмет.

— Варь, прекрати, — Рина вновь открыла дверцу кареты, только что захлопнутую мной в приступе тихой паники.

Моя хорошо отредактированная версия о том, что наряд своей ненаглядной, в который я вырядилась, Мелор узнал, удивился и настоятельно посоветовал мне обзавестись своими маленькими женскими радостями, чтобы не воровать чужие, вызвала у дэвалийки радостный энтузиазм. Её даже не пришлось просить отправится со мной по магазинам. Сама предложила.

Тогда меня очень порадовал такой поворот дел. И ещё больше порадовало то, что подробно пересказывать наш разговор она не потребовала. Поинтересовалась как Мелор на мой внешний вид отреагировал и без перехода начала красочно расписывать наш замечательный поход по магазинам.

Я не сопротивлялась, радостно поддакивала, в глубине души страстно желая, чтобы любопытство её не проснулось и она не потребовала подробностей.

А теперь, сидя в карете, перед первым магазином из целого списка тех, что мы должны посетить, я уже не радовалась.

Там кругом были черти со своими хвостами: ушами и не до конца изученными мною законами. И не было ничего удивительного в том, что выходить я не хотела.

— Рина, а тут нет улиц поспокойней? Чтобы че...дэвалийцев поменьше было?

— Это центр, — не понимая моего страха, она огляделась, — здесь самые лучшие магазины.

— А давай не в самый лучший заглянем, а?

— Варя, — нахмурившись, она чем-то напомнила мне Мелора, — или ты сейчас же прекращаешь заниматься глупостями, или мы возвращаемся во дворец и я больше никогда никуда с тобой не поеду.

— Вот и ты мне угрожаешь. Все мне угрожают. Нет бы посочувствовать. Пожалеть. Слово доброе сказать. — ворчала я, медленно переползая по сидению ближе к двери. Это её «мы возвращаемся во дворец» очень мотивирующе прозвучало. Во дворец нам было рано. Миссия моя ещё не была выполнена. — Если какой-нибудь хвостатый абориген решит, что я на него как-то неправильно посмотрела и внезапно оскорбится до глубины души, отбивать меня у него сама будешь.

Закатив глаза, Рина одним быстрым, отточенным движением ухватила меня за руку и вытащила из кареты в недружелюбно настроенную окружающую среду.

— Черти, мамочки, кругом черти, — озираясь по сторонам, я уже сама вцепилась в Рину, с намерением не выпускать её из рук ни при каких обстоятельствах.

Вокруг, по аккуратным ровным и вычищенным тротуаром, мимо ярких, завлекательных витрин, в которых очень эффектно были выставлены самые новые товары, гуляли дэвалийцв. И было их невиданное множество.

Раньше я и подумать не могла, что, оказывается, боюсь больших скоплений народа. Впрочем, раньше меня не выбрасывали из уютной кареты посреди оживлённой улицы почти на произвол судьбы.

— Варя, если тебя увидит кто-нибудь из придворных, твоя устрашающая репутация серьёзно пострадает, — попыталась воззвать к моему здравому смыслу дэвалийка. И это меня очень возмутило. Сама здравомыслием не отличается, от сопровождения отказалась, а теперь от меня чего-то требует.

А я тут самая мелкая, самая хилая и среди больших хвостатых горожан это ощущалось особенно четко.

— Хочешь повторения инцидента с взваром? Имей в виду, у Вэлаха тоже поклонницы имеются и их очень раздражает тот факт, что им он предпочел какую-то человечку.

— Вот с этого и надо было начинать, — угрюмо сказала я, отцепившись от Рины. Близкого знакомства с поклонницами Вэлаха я бы очень хотела избежать, мне и мелоровых хватило за глаза, — пошли что ли.

День обещал быть сложным и обещание своё выполнил.

Он действительно был сложным, но интересным. А главное — продуктивным.

Затащить в ювелирный магазинчик Рину оказалось делом простым и даже приятным. Она не только любила украшения, но ещё и неплохо разбиралась в камнях. И охотно делилась знаниями со мной. В других областях под грифом «маленькие женские радости» она разбиралась не хуже и ответственно просвещала меня по всем вопросам. Вместе со знаниями нагружая меня еще и выбранными лично ею обновками.

Вечером же, уставшая, но довольная жизнью и покупками, я уже никого не боялась и мастерски лавировала между прохожими, спеша вслед за неутомимой дэвалийкой.

Браслет мечты мы нашли в последнем из её списка небольшом и аккуратном ювелирном магазинчике, который не мог похвастаться броской вывеской, зато по праву гордился своими украшениями.

— Здесь лучшие камни и чистейшие металлы, — воодушевленно вещала Рина, пропуская меня внутрь первой, — но самое главное: хозяин — маг. Он в прямом смысле слышит камни, что позволяет ему создавать идеальные в своей гармоничности украшения.

Магазин ослеплял. Это первое, что я осознала, когда перестала бессмысленно таращиться по сторонам.

В самом углу, где располагалась небольшая, отдельная витрина, на темной подушечке, искусно оттеняющей сияющую красоту искрящихся камней, лежал тонкий браслет из белого золота.

Зайдя в магазинчик, Рина первым делом направилась к нему и застыла на несколько долгих минут, любуясь украшением.

— Красивое, — прошептала я, пристроившись рядом.

— Уже полгода хожу на него любоваться, — призналась она, с нежностью гладя стекло витрины.

— Ну и в чем проблема? Возьми, да купи, — не знала я ещё, что этот браслетик и есть то самое, что мне предстояло найти для Мелора.

— Девушка не может купить этот браслет, только получить в дар. Разумеется, если готова завести семью.

Залюбовавшись Рининой прелестью, я совсем не заметила как к нам подошёл немолодой уже дэвалиец.

— Он очень красивый, — с трудом оторвав взгляд от сверкающих камней, я с любопытством посмотрела на хозяина магазина, — неужели никто не хотел его купить?

— Хотели, — охотно подтвердил мужчина, — но я не захотел продавать.

— Почему?

— Он был создан не для них.

— Конечно, не для них, — азартно согласилась я, в тайне надеясь, что слова мои окажутся пророческими, и с гордостью добавила, — он был создан для Рины.

Дэвалийка фыркнула, досадливо морщась. Кажется, она совсем не верила, что может когда-нибудь стать обладательницей этого великолепия.

И мне очень хотелось доказать ей обратное. Внутри все чесалось от желания притащить Мелора сюда, ткнуть носом в браслет и заставить покупать. И хозяина этого, с камнями разговаривающего, тоже чем-нибудь ткнуть, если он вдруг заартачится и продавать не захочет.

Всю дорогу до замка я провела как на иголках. Разыгралась жуткая паранойя, мне постоянно казалось, что пока мы едем кто-то уже пришёл в тот магазинчик, увидел

Рина этого бы не перенесла. Да и я тоже. Уверенная на все сто, что браслет предназначен именно ей, я мучилась гаденькая мыслью о том, что камни этого могут и не знать.

Потому во дворце, скомкано попрощавшись с дэвалийкой, которая решила, что мне просто не терпится все свои покупки просмотреть, я бросилась к Мелору, чувствуя себя на редкость героической личностью. Разузнала очень важную информацию всего за один день.

Глава четвертая. Дикие домашние животные

С того момента, как я ввалилась без стука в кабинет босса и до мгновения, когда браслет оказался в его руках, я нервничала. После — была запредельно счастлива.

Вечерние сумерки, что так быстро и довольно успешно уступали место ночи, казались волшебными, хвостатые жители замечательными и очень дружелюбными, а Мелор самым лучшим боссом. Да и дворец не казался уже столь неприветливым и неуютным. Хороший такой дворец. Почти пустой. Красивый и чистенький.

Да и покои мне выделили премиленькие. И даже огромная кровать стала выглядеть куда как удобнее.

Хорошее настроение продержалось недолго. Стоило только поверить в то, что жизнь налаживается и задремать в своей собственной кроватке, которую не навещала уже очень давно, за новенькой дверью, которая тоже совсем недавно заменила свою сожженную предшественницу, как в эту самую дверь требовательность забарабанили.

В двенадцатом часу ночи кто-то упорно добивался моего внимания. И я откуда-то даже знала, что за наглый чёрт мешает мне спать.

А у меня был сложный день. У меня гудели ноги, болели руки и даже спина ныла. Шопинг по-дэвалийский — дело долгое и изматывающее. Требующее нехилой сноровки, терпения и нервных клеток. А уж сколько нервов я угробила, чтобы уговарить Мелора отправиться за браслетом вотпрямсчас, высидеть в карете положенное время и не броситься в магазинчик обогнав очень медлительного босса. И совсем сложно мне пришлось, когда ювелир, с сомнением разглядывая Мелора, рассеянно поглаживал искрящиеся камни браслета.

Не отдавая себе отчёта, даже дыхание затаила и выдохнула лишь когда хозяин сдался.

И вот теперь, когда я расслабилась и решила насладиться заслуженным отдыхом, в мои покои ломился чёрт. Самый наглый.

Вставать было лень и, если бы пробиться ко мне пытался босс, я бы не встала, но там за дверью топтался Вэлах.

А дверь у меня была совсем новая и её вполне оправданно было жалко. Потому пришлось вставать, кутаться в покрывало, так как одеяло мне возвращать никто не спешил, и брести на выход. Разбираться.

— Нормальные люди уже, вообще-то спят, — просветила я императора, открыв дверь, — и нелюди, кстати, тоже. Ты знаешь сколько сейчас времени?

— Знаю, — угрюмо подтвердил он, мрачно разглядывая мою укутанную персону.

— И чего ты тогда хулиганишь? Я уже почти спала, знаешь ли.

— А у меня не получается уснуть, знаешь ли, — едко отозвался он и очень так обвиняюще спросил, — ты почему сегодня не пришла?

Обнаглел, поняла я. Не стоило по доброте душевной, его греть безвозмездно столько дней. Нужно было прекратить еще когда покои его непригодны для проживания стали. Тогда он точно не заявился бы сейчас со всякими претензиями. Скорее всего, здесь бы Мелор стоял, требуя тепла для своего друга.

Но босс-то двери жечь не умеет, ему бы я точно не открыла и спала бы сейчас спокойно.

А вместо этого, стояла и пытаюсь не сильно возмущаться.

Вчера он целоваться лез,ине удосужился раскаяться и извиниться, а теперь вообще злиться из-за того, что я не пришла его греть.

— А я может опасаюсь теперь с тобой наедине оставаться. Тем более в спальне. Тем более в кроватке. Ты в этом плане не благонадежная личность, — поведала ему, выразительно проигрывая бровями, - до сих пор удивляюсь, как эту ночь вообще пережила, но повторять подвиг что-то совсем не тянет

— Мне все равно, — намека он не понял, или просто решил проигнорировать, схватил за руку и потащил меня за собой. Босую и в покрывале.

— Это произвол!

Беспредельщик молчал. И, казалось, совсем не замечал моих попыток освободиться и сбежать.

Затолкав меня в свои временные покои, дотащил до кровати, где и усадил, строго велев сидеть на месте. После чего очень решительно ушёл в гардеробную.

Я не рыпалась. Не потому, что император велел, просто любопытно было. За мной он пришёл в том виде, в каком и пытался уснуть, то есть переодеваться ему было не за чем. Вот потому и сидела, выполняя чертов приказ. Узнать хотела, что он в гардеробной забыл.

Вернулся Вэлах быстро, принеся с собой подушечку. Местами заштопанную и не такую уж теперь красивую, но очень знакомую.

— Держи свою любимую подушку, — проворчал он, всучив мне ветерана монстрячьих боев.

Придирчиво её осмотрев, я с удивлением узнала в этом потрепанном недоразумение ту самую подушку и очень растрогалась.

— Ладно, — погладив потрепанный бок, я сдалась, — так уж и быть, погрею тебя сегодня.

Благодарить меня за мое великодушие никто не стал, приняв согласие как должное. И если бы не подушечка, которую я сжимала в руках, плюнула бы на все и сбежала. К Рине бы и сбежала. И пускай бы наглый черт искал меня по всему дворцу. Но у меня же была подушка, которую император лично (и в этом почти нет сомнений) среди завалов разыскивал.

Я решила не придираться и быть великодушной просто так. Не знала тогда ещё, что великодушие моё выльется в ещё одну бессонную ночь.

Впрочем, винить в этом императора было бы неправильно, но и самой быть виноватой не интересно. А винить норга...такое мелкое, зубастое, но очень милое создание просто не могло быть виноватым.

Я не успела толком ещё заснуть, когда почувствовала как в ногу вцепился хвост.

Подергав конечностью и убедившись, что ей вполне комфортно, успокоилась.

Неспокойно стало, когда во вторую ногу вцепились тонкие, тёплые пальчики. И это точно был не Вэлах. Потому что его холодные лапищи морозили моё тельце, а это были тепленькие, маленькие пальчики...

— Вэлах, — шевелиться была страшно, но ещё страшнее было просто лежать и чувствовать как мою ногу ощупывают с неподдельный интересом. Мне отчего-то казалось, что интерес этот гастрономический, — Вэлах проснись немедленно.

На мой шепот чёрт никак не отреагировал. Пришлось прибегать к более действенным способам.

— В следующий раз я тебя свяжу, — сонно пообещал завозившийся император. В правильно место, стало быть, попал мой локоть.

— А следующего раза может и не быть. Меня кто-то под одеялом щупает.

Хвост тут же исчез, а Вэлах приподнялся на локтях, чтобы лучше меня видеть, стало быть, и ненатурально возмутился, опасно повысив голос:

— Что за глупости ты говоришь?!

Пальчики замерли, нервно подрагивая. Я замерла вместе с ними, пугая черта застывшим взглядом округлившихся глаз. Он проникся:

— Варь?

— Я не твой хвост имела в виду, — обмирая от страха прошептала, только сейчас заметив в рассеянном лунном свете невысокий холмик, что притаился под одеялом на уровне моих лодыжек.

Вэлах его тоже заметил:

— Не шевелись, — велел и медленно потянул за край одеяла.

Я зажмурилась не в силах на это смотреть.

Пальчики нервно вцепились в мою ногу. Кожи коснулось что-то горячее и пушистое.

Когда одеяло исчезло и больше не скрывало хозяина тёплых пальчиков, по комнате разнеслось испуганное, истеричное верещание, которое сменилось моим истошным визгом.

На моих ногах, сидело что-то маленькое и чёрное, сверкая в темноте красными, бликующими глазками. Глазки были большие и круглые, а верещание его чем-то напоминало кошачье мряканье и мышиный писк.

Мой визг ничего не напоминал, зато чудовище с моих ног как ветром сдуло.

Пискнув что-то невразумительное, но скорее всего матерное, обладатель тёплых пальчиков, взвился вверх, на добрых полметра взлетев над постелью, и глухо плюхнулся на пол.

Неопознанная мною мелочь попыталась спастись бегством, но Вэлах, который скатился с кровати вслед за глазастым недоразумением, поймал его в дверях.

Свет включался под аккомпанемент визгливого верещания перепуганного досмерти глазастика.

В вытянутой руке Вэлах держал норга. Только этот норг был совсем маленьким, напуганным и пушистым.

— Щенок, — брезгливо констатировал чёрт, удерживая нечисть за шкирку. Тот прекратил сопротивляться сразу же, как загорелся свет. Он поджал лапки и тоненько поскуливал, глядя на меня своими огромными несчастными глазищами.

— И чего мы с ним будем делать?

— Свернем шею и избавимся от тела, — жёстко постановил Вэлах.

Пушистик всхлипнул. А мне его так жалко стало. Вот всех предыдущих норгов жалко не было, а этого стало.

— А может, мы его просто отпустим?

— Варь, он пытался тебя съесть.

— Вообще-то, он меня не ел. Только щупал.

Скептически глядя на меня, чёрт продолжал удерживать на весу норга. И ведь рука не устала у бессердечного душегуба.

— Вэлах, ну пожалуйста, ну давай мы его не будем убивать.

После недолгой паузы, чёрт выдал:

— Когда в следующий раз он придёт тебя есть, отбиваться будешь сама.

— Хорошо!

— И ночевать теперь постоянно будешь в моих покоях, — продолжал выдвигать требования он, — приходить будешь сама.

— А ты не оборзел? — вяло возмутилась я, потому что уже прекрасно знала, что и греть его теперь буду и сама приходить буду, а все потому что у кого-то очень несчастные глаза. И этот кто-то совсем не император.

— Значит, от норга мы все же избавляемся, — решил он, и уже потянул свою холодную руку к его тепленькой шейке.

— Нет! Я согласная! — качнувшись вперёд и затаив дыхание следила за тем, как Вэлах медленно убирает руку.

Очень грустно, когда у кого-то есть иммунитет против больших несчастных глазок.

— Хорошо, — кивнул хвостатый шантажист и вынес нечисть из спальни.

А я же мнительная и чертям не доверяю. Потому в тёплой и надёжной кроватке я не осталась, а решила проверить, что там Вэлах с бедным норгом сделает.

И вот, первый час ночи, император бодро куда-то топает, явно только из постели выбравшийся, сжимая в руках мелкого пушистого норга, а за ним, то и дело срываясь на бег, спешит личная помощница советника, которая тоже в наряде не для прогулки по коридорам рассекает.

Картину эту эпическую посчастливилось увидеть аж двум стражником, обход делавшим и трем слугам, которые непонятно почему вместо того, чтобы спать по ночам, слоняются без дела по коридорам.

К тому моменту, как мы добрались до неприметной двери, через которую на кухню доставлялись продукты, я уже точно знала, что завтра нас ждет очередная порция невероятных слухов.

Вэлах, слуг не заметил и о грядущих сплетнях ещё не знал, видимо именно поэтому очень спокойно вышвырнул норга на улицу и дверь закрыл. После чего, с каменным выражением лица развернулся ко мне, чтобы без всяких объяснений закинуть на плечо.

Обратно в покои я возвращалась в очень интересной позе и все, что мне оставалось — тихо надеяться, что возвращения нашего уже никто не видел.

Если бы знала, что неубитые норги бывают очень настойчивыми, беспокоилась бы не о том, что ждет меня днем. Нервничала бы по поводу следующей ночи.

Вэлах сопел под боком уже не так активно морозя своей обледенелой персоной, а хвост его, которому приглянулась моя нога, вновь вцепился в неё, не желая отпускать. Но разбудило меня не это.

Кто-то настойчиво и основательно ощупывал мою руку. Рука, в общем-то, виновата была сама. Не стоило ей свешиваться с кровати.

— Урк? — вчерашний норг, которого Вэлах лично выпроводил из дворца, и который в глазах впечатлительных слуг превратился в целую стаю нечисти, попытался откусить мне мальчик и очень удивился, когда его обед выдернули из лапок так и не дав полакомиться.

— Хочешь жрать, так бы сразу и сказал, — проворчала я, вытирая обслюнявленный палец о простынь.

Нечисть мигнула красными гляделками и ещё раз курлыкнула. Маловразумительно, но очень информативно.

Кто-то хотел жрать и послушно сообщал об этом.

У меня было два варианта развития дальнейших событий: я бужу Вэлаха, он сворачивает шею норгу и вновь заваливается спать гордый собой. Или я не бужу Вэлаха и мы вместе с норгом отправляется на поиски пропитания.

Второй вариант мне нравился значительно больше.

Наверное, потому что норг этот оказался очень миленьким.

— Вэлах? — лупасить его и орать, чтобы отпустил, я не стала, справедливо опасаясь, что он проснется, увидит норга и в жизнь воплотится первый вариант, который мне не нравился. Потому пришлось шептать и гладить холодную руку, — хвост свой убери, а?

Вэлах завозился.

— Хвост убери, — попросила ещё раз, наглаживая его руку.

Хвост неохотно исчез, чёрт лениво пошевелился и, прошептав хрипло «спи», чмокнул меня куда-то в волосы, после чего уснул.

Шокировал меня свои поведением и счастливо вырубился. Молодец.

На полу призывно уркнул норг и я решила, что шокироваться буду как-нибудь потом. Сейчас у меня дела поважнее были. Нужно было раздобыть что-нибудь на пожрать.

Выждав ещё минуту, я аккуратно выбралась из кровати, каждую секунду ожидая, что вот, Вэлах сейчас проснется и поинтересуется куда это я собралась.

С одной стороны, хотелось бы посмотреть на его лицо, когда он узнает, что я собираюсь на поиски еды для норга. С другой — норга было жалко.

Вэлах не проснулся и мы выскользнули в коридор, никем не остановленные.

— Итак? Что ты вообще ешь кроме человеченки?

Нечисть уркнула и нежно погладила мою ногу. По спине от этого прикосновения побежали холодные мурашки.

— Я же сказала, кроме человеченки, — отступив на шаг назад, решительно проигнорировала грустный взгляд, которым меня наградил голодный пушистик, — пошли на кухню, там должно быть свежее мясо.

Норг радостно уркнул и преданно заглядывая мне в лицо, побежал рядом. Ходить на двух конечностях ему было неудобно, но он честно пытался, то и дело плюхаясь на все четыре лапы.

По коридорам я шла с оглядкой, опасаясь нарваться на ещё какого-нибудь припозднившегося слугу.

После вчерашнего ночного представления от меня уже почти никто не шарахался.

Нет, к стеночке они все так же жались, стоило мне показаться на горизонте, но в глазах вместо ужаса теперь горел неприкрытый интерес.

И если обычные черти хоть и страдали от любопытства, но держали себя в руках, то Рина желала знать, какими такими непотребными вещами мы с Вэлахом по ночам занимаемся и зачем нам для этого норги.

Правду слышать Рина не желала, она была слишком неинтересной.

Мне уже просто становилось страшно от одной мысли о новых сплетнях и удвоившемся любопытстве неугомонной дэвалийки.

Потому на кухню я пробралась как самый настоящий воришка, чем очень нервировала норга. Нечисть хотела жрать и не хотела бродить по замку со скоростью престарелой улитки.

— Ты, конечно, милый, но если ещё раз так сделаешь, то я пожалуюсь Вэлаху, — пригрозила я, когда норг от нетерпения вцепился в мою руку и несильно укусил ладонь. Негодование моё было вполне оправданным. Эта мелочь вряд ли была менее ядовитой, чем её собраться и если бы её слюна попала в кровь... Вэлах свернул бы шею норгу, а потом и мне.

Умная нечисть прижала ушки к голове и утробно заворчала, оседая на задние лапы.

Дальше он топал молча, не пытаясь меня больше поторопить. За что и был награждён внушительным куском свиной вырезки.

Совсем холодной, но очень свежей.

Кухня в это время была совершенно пуста и никто не мог видеть как мелкий Нонг с рычанием вцепился в мясо острыми зубками.

Пока нечисть набивала брюхо, я тоже без дела не сидела. Отыскала пирог, что остался с ужина и с удовольствием вгрызлась в него, совсем как норг пару минут назад в свиную вырезку, представляя как удивится завтра поутру Ирия не досчитавшись пары кусков вырезки и пирога.

— И как это понимать? — от этого вопроса, заданного знакомым голосом, я подавилась.

— Кха...

— Это не ответ, — озвучил очевидное Вэлах.

А я как-то некстати поняла, что зря норга императором пугала.

Он же чёрт. А черта если помянуть, он же появляются. Вот он и появился.

Нечисть на новое действующее лицо не отреагировала. Пушистик был полностью поглощен свининкой.

— Вэлах, а чего ты не спишь?

— Замерз, — лаконично ответил он, переводя взгляд с моей вымазанной физиономии на довольно урчащего норга.

— А нашёл нас как?

— Вас видела служанка.

— У тебя слуги вообще спят?! — раздраженно поинтересовалась, не пытаясь скрыть досаду. Это же очередные сплетни. Это же мне теперь от Рины прятаться придётся в два раза усерднее.

— Я, вообще-то тебя спасать бросился, — мрачно заметил Вэлах, который и сам не знал спят ли у него слуги.

— А меня не надо спасать. Тут жертва только вон свинка, — мотнула головой в сторону доедающего свой совсем поздний ужин норга, — только ее спасать уже поздно.

— Да. я вижу.

— Он совсем ручной, — зачем-то сказала я, — и умный очень.

Император молчал. Стоял, смотрел на нас и молчал.

— Вэлах?

— Поставь чайник, — устало велел он, подходя ближе к столу.

— Хороший план, — согласилась я, завороженно смотря на то, как усевшийся напротив меня чёрт медленно утягивает из моих рук блюдо с пирогом. А пирога-то там ещё много осталось. И не то, чтобы мне было жалко, было странно.

— Но ты же сладкое не любишь, — тактично напомнила ему, надеясь ещё отвоевать пирог.

— От такой жизни я не только сладкое полюблю, — раздраженно признался Вэлах, всем своим недовольным видом показывая, что есть мой пирог он планирует. И моё мнение по этому вопросу его мало волнует.

И сделалось мне очень грустно. Чёрт тоже по какой-то причине сидел весь мрачный.

Хорошо было только норгу. Сытому и довольному жизнью.

Дверь с силой грохнула о стену, а на пороге застыла Рина.

— Я требую подробностей!

— Я тоже! — горячо заверила её, быстро застегивая оставшиеся пуговки на рубашке.

Глядя на воинственную девушку, я отчётливо поняла, что зря решила переодеваться в своих покоях. Надо было вещички собрать и сбежать к Вэлаху. Там безопасней. Но эта гениальная мысль пришла ко мне слишком поздно.

— Варя, не притворяйся! Прошлой ночью тебя видели в компании императора и норгов, когда вы разгуливали по дворцу с непонятными целями. Сегодня ты с норном пряталась от императора на кухне...что происходит?

— Я не пряталась. Я искала пропитания, а Вэлах искал меня. Это не очень интересная история. Давай ты мне лучше расскажешь как тебе спалось?

— Ты мне зубы не заговаривай! — сложив руки на груди, Рина медленно, но неотвратимо наступала на меня, — я не стала расспрашивать тебя о том, как вы с императором умудрились разнести его покои, потому что ты говорить об этом отказалась...

— Я бы с удовольствием тебе рассказала, — искренне заверила ее, преданно заглядывая в глаза, — но Вэлах запретил.

И я даже не врала. Вэлах действительно запретил. Не хотел чёрт, чтобы все узнали об очередном покушении на его монаршую особу.

— Про то, что вчера произошло, он тоже запретил рассказывать?

— Н-нееет, но история действительно не интересная...

— Рассказывай, — велела она, позволяя мне правильно оценить ее решимость. Я оценила. Пришлось рассказать.

Рина слушала не перебивая. Расположилась на моей постели со всеми удобствами и внимала, пока я рассказывала о неожиданно объявившемся во временных императорских покоях мелком норге.

— То есть, я правильно тебя понимаю... — спросила она, когда я закончила свой рассказ, — у тебя все же появился ручной норг?

— Наверное.

— А давай кого-нибудь им напугаем? — азартно предложила Рина. Глаза её заблестели.

— Боюсь, он еще не настолько ручной.

Рина погрустнела:

— Может тогда хоть покажешь его?

Теперь погрустнела я:

— А не получится. Он сбежал сразу как набил брюхо. Я даже не заметила, когда этот гад смылся.

Норг незаметно сбежал почти сразу после того, как набил своё мохнатенькое пузо, но виновата в этом в общем-то была я. Если бы не отвлеклась полностью на пирог, стараясь отъесть больше, чем император, внезапно воспылавший любовью к сладкому, точно заметила бы побег нежити.

Но я была занята и по сторонам не глядела.

— А когда он к тебе придёт опять? Я ещё ни разу не видела живого норга, — запнувшись, она грустно призналась, — мертвого, по правде сказать, тоже не видела.

— Рина...а когда у вас тут ближайший тёмный день? — осторожно полюбопытствовала я. Просто, глядя на неё, я поняла, что норгу стоит опасаться не только Вэлаха, но и Рину. Если первый просто хотел бы свернуть ему шею, то эта точно затискает этого милого представителя нечисти. Зря он оказался пушистеньким. Очень зря.

— На следующей неделе, — озадаченно нахмурилась Рина, — А что?

— Просто интересно. О том, что у вас тут затмение раз в сезон происходит я уже знаю, но увидеть этого ещё не получилось, — и это была почти правда. Я правда хотела увидеть их затмение, но ещё больше я хотела, чтобы Мелор сделал уже ей предложение и счастливая невеста на время забыла о норге, увлеченная другим, более захватывающим мероприятием. А там, глядишь, пока она будет разбираться со своей свадьбой, пушистик облезет и станет обычным, среднестатистическим норгом, которого уже не очень сильно хочется потискать.

Мысль это грела душу весь день и только ближе к ужину я узнала, что спасение норга может накрыться медным тазом.

Жизнь оказалась на удивление несправедливой штукой.

Глава пятая. Таланты

— Что значит, ты уезжаешь?! — дверь с грохотом ударилась о стену, а я на минуточку себя Риной почувствовала. Она ко мне утром примерно с такой же претензией в спальню ворвалась. Мелор даже не вздрогнул.

От Рины я узнала, что Вэлах моего босса собирается отправить к какому-то левому человеческому правителю с непроизносимым именем, до которого добираться только две недели надобно. Это было очень...грустное известие. Мы погрустили вместе минут десять. Вернее, грустила Рина, которая не очень хотела расставаться со своим ненаглядным. Она-де ещё не отошла от его предыдущего исчезновения, когда Мелор на месяц в лесах затерялся, меня обучая.

Я сидела рядом, сочувственно вздыхала и гладила её по руке.

А через эти долгие десять минут осознала, что путешествие у босса займёт больше месяца и выезжает он через три дня, а затмение на следующей неделе...и мне тоже стало очень грустно. Но ненадолго.

Решительно пообещав дэвалийке, что никуда Мелор не денется, я бросилась на поиски босса, чтобы наставить его на путь истинный.

Нашёлся он в своём кабинете.

— Не стоит беспокоиться, ты остаешься во дворце, — босс не соизволил даже на секундочку отвлечься от бумаг, чтобы взглянуть на своего обнаглевшего работника. Картина маслом: очень занятой чёрт, весь в государственных делах, — тебе не достаёт практики и знаний. Мне не хотелось бы рисковать, беря с собой неподготовленную читающую.

Вокруг него валялись горы бумаг, свитков и папок, в которых определённо находились очень важные документы.

— Но затмение на следующей неделе. Как же ты Рине предложение сделаешь? — только сейчас я осознала, что он и правда мог меня с собой взять. А я об этом как- то даже не подумала. Хороша помощница, что тут скажешь.

— Значит, дождусь следующего.

— Но... — я сейчас уже даже не о норге беспокоилась, которому точно придётся почувствовать себя мягкой игрушкой, мне Рину было жалко. Она же может опять к ювелиру наведаться, чтобы на браслет своей мечты полюбоваться. А его там нет. И что тогда будет? — А как же Рина?

— Варь, чего ты от меня хочешь? Это личный приказ Вэлаха. Предлагаешь мне его ослушаться? — босс поднял на меня покрасневшие от усталости глаза.

— А почему он не отправит в это длительное путешествие того ушастого, который у вас за внешние отношения отвечает? Это же его работа, нет? - имя "того ушастого" я отчаянно не помнила.

— Ингрим категорически отказался ехать.

— И ему Вэлах, конечно, же не мог приказать? — ехидно поинтересовалась я.

— Мог, — босс сделался не просто уставшим, он теперь ещё и очень грустным был,

— но я не вовремя под горячую руку попал.

— Значит, чисто теоретически, И-ингрим может отправиться вместо тебя?

Мелор кивнул, даже не подозревая как сильно улучшил сейчас моё настроение.

— Готовь романтическую речь, чтобы Рина точно согласилась за тебя выйти, — велела я, выскакивая за дверь и напрочь игнорируя понесшийся вдогонку окрик.

— Я купидон, я купидон, — душа пела, а вместе с ней пела и я. Ужасно фальшивя.

Хорошее настроение закончилось на подходе к кабинету Вэлаха. У двери стояли стражники в количестве двух штук. Представительные и полностью экипированные.

Глядя на эту картину я засомневалась в благополучном исходе своей затеи, но не сдалась. Я же читающая, неужели меня могут напугать два каких-то стражника?

— Вечер добрый, — я была само дружелюбие, — как поживаете? Давно стоите? Императора сторожите, стало быть? И как оно, сложная работа?

Стражники на меня даже не посмотрели. Ни один, ни второй. Так и стояли две статуи с пустыми глазами.

— Эээй? — помахала перед носом у того, что слева стоял и на мир таращился серыми глазами. Реакции ноль. Такое впечатление, что он спит стоя, — ну вот и ладушки.

Медленно потянувшись к дверной ручке, я решила не врываться к императору так же, как я заявилась к боссу. Это ж если я сейчас дверью хлопну, то эти молодцы могут меня просто в капусту изрубить не разбираясь в ситуации. Это уже потом, когда они разберутся в чем дело и осознают кого тут искрошили. Может быть, им даже стыдно станет. Возможно их даже накажут. Но мне-то уже все равно будет.

— Император занят, — выдал сероглазенький. Не спал, значит.

— Ничего страшного, я постучу.

— Приказано не мешать, — это уже тот, что справа расположился.

— У меня очень важное дело, — поведала я, но руку опустила, — можно сказать, судьбоносное! Стражники на это ничего не ответили, я больше не посягала на уединение их императора, меня можно было опять игнорировать.

— Послушайте, — полный игнор, — ну я же не ради забавы пришла. Правда. У меня серьёзное дело.

Стражникам это было неинтересно. Я злилась, но попыток прорваться не предпринимала. Не хотелось их злить.

В последний раз, когда я черта разозлила, он целоваться полез. И это император! А что эти могут учудить я даже предположить не могла.

— Ну... — беспомощнооглядев пустой коридор, я застыла, жадно разглядывая распахнутые створки балкончика, что располагался слева от императорского кабинета, — ну и ладно.

На балкончик я заходила гордо подняв голову. Постояла недолго, прислушиваясь. Никто за мной не пошёл и проверять, что это я делаю не стал. И очень зря.

Может быть, тогда бы я не смогла воплотить в жизнь свою дурацкую идею.

Балкончик был небольшой с резными перилами. Симпатичный такой, но особая его прелесть заключалась в небольшом выступе, что проходил по внешней стене и вел как раз к окнам того кабинета, в который мне нужно было попасть.

Было высоко и страшно, но желание увидеть лицо Вэлаха, когда я к нему таким оригинальным способом заявлюсь, оказалось сильнее страха.

— Да и кустики внизу растут, — тихо подбадривала себя я, свесившись вниз и разглядывая те самый кустики, — не расшибусь.

Второй этаж во дворце больше всего напоминал третий в обычном панельном доме. А то, глядишь даже четвёртый, но я, всю жизнь прожив на седьмом и к высоте привыкла.

— Это почти как мытье окон, — бормотала я, осторожно перебираясь через перила, — и совсем не страшно.

Выступ был достаточно широким, чтобы я могла спокойно на нем удержаться, вся беда заключалась в том, что кроме этого выступа других приспособлений для стенолазания не было.

Держаться было не за что, пришлось прижать ладошки к шершавой стене и надеяться, что этого окажется достаточно.

Оказалось. До окна я все же добралась, где и вцепилась в раму холодными пальцами, пообещав себе, что больше никогда не сделаю ничего подобного.

Есть много других глупостей, которые я могу совершать без особого вреда для здоровья.

Вон, хотя бы Вэлаха за хвост дергать. Это определённо безопаснее.

Сердце бешено билось в груди и не планировало успокаиваться пока ноги мои не получат устойчивую опору. И, в общем-то, я была с ним полностью согласна.

Окно было большим, что позволяло беспрепятственно заглянуть и проверить внутри ли Вэлах и к тому ли окну я приползла, что несмело и проделала. Вся смелость у меня закончилась ещё когда я отпустила надёжные перила балкончика и вцепилась в нагретую под солнечными лучами стену.

Вэлах сидел за столом, полностью поглощённый работой и что-то писал. Приползла я туда, что радовало.

С замиранием сердца я постучала в стекло.

Чёрт обернулся...и я поняла, оно того стоило.

Удивление, осознание, страх, а вслед за ним и злость. Я имела возможность разглядеть все это на лице Вэлаха.

Радостно помахав взбледнувшему сиятельству, я настойчиво тыкнула пальцем в стекло.

Чёрт понял меня правильно.

Окно распахнулось, а Вэлах, вцепившись в мою ногу, гневно зашипел:

— Тебе жить надоело? Ты соображаешь, что делаешь, ненормальная?!

— Соображу, когда ты меня впустишь, — пообещала, запоздало порадовавшись, что окна здесь открываются внутрь. В противном случае я имела бы все шансы на практике узнать насколько мягкие кустики растут под императорскими окнами.

— Какие норги, — раздраженно бормотал он, пока я медленно и очень аккуратно забиралась в его кабинет, — ты сама себя прикончишь без посторонней помощи.

— Ты обо мне слишком высокого мнения, — ноги дрожали, но во всем теле чувствовалась удивительная лёгкость. Я ощущала почти эйфорической счастье, — но, знаешь, я нехилую дозу адреналина получила. Мне даже понравилось.

— Если ещё хоть раз попытаешься проделать нечто подобное, я сам тебя прибью, поняла? — он по стенам не лазил и не мог понять моей радости.

— Может я человек-паук. Может это моё призвание, по стенам лазать, — миролюбиво предположила я и повисла на Вэлахе. Ноги совсем не держали.

— С каждым днём я все больше склоняюсь к мнению, что твоё призвание заключается в том, чтобы трепать мне нервы, — проворчал он, но отцепить меня не попытался и даже до кресла дотащил.

Впервые в жизни я сидела на месте самого настоящего императора.

Сам хозяин кресла навис сверху:

— Зачем ты это сделала?

— А потому что не надо было от меня за стражниками прятаться. И вообще, где они шлялись, когда были нужны? Почему появляются только когда не надо? Ты им за это жалование платишь?

— Варя, — Вэлах присел на край стола, потеснив тоненькую папочку, — это не стража во дворце плохо работает. Это ты настолько невезучая, что все неприятности, что с тобой случаются, происходят когда они находятся совсем в другом месте.

— Зато сейчас они как раз там, где надо.

— Представь себе, — подтвердил чёрт, не уловив иронии в моих словах, — но, вижу, даже они не могут спасти меня от тебя.

— А от меня вообще спасения нет, — чистосердечное признание моё вызвало странный эффект.

Вэлах хмыкнул и скорбно подтвердил:

— Я это уже понял.

— То есть, спорить ты не будешь?

Вопрос проигнорировали.

— Давай, ты сейчас расскажешь что тебе от меня понадобилось, раз ты решила жизнью рискнуть.

— И ничего я не рисковала. Там внизу кустики были.

Вэлах выразительно выгнул бровь.

— Ладно, так уж и быть, давай перейдем к главному, — величественно согласилась я, — ты не можешь отправить Мелора в качестве посла!

— Не могу? — Вэлах выглядел ошеломленным. Кажется, раньше ему ещё такого никто не запрещал. Сомнительно, что ему раньше вообще что-то запрещали.

— Совершенно точно не можешь. У него тут романтическое признание намечается, со всеми вытекающими и ты не имеешь права все портить.

— Признание? — император недогонял.

— Признание, свадьба, детишки. Потом внуки и счастливая старость в долгосрочной перспективе.

На это моё заявление никакого отклика не последовало. Вэлах ждал продолжения.

— Мелор собирается Рине предложение делать. На следующей неделе.

Вэлах все ещё молчал.

— В тёмный день. Он уже даже браслет купил, — больше сказать мне было нечего.

— И кого ты предлагаешь мне вместо него отправить? Самому ехать, быть может?

Я невольно расплылась в довольно улыбке:

— Ингрима, этого вечно недовольного типа!

Вэлах задумался. О чем он думал, я не имела ни малейшего понятия, но очень боялась, что откажет.

— В конце концов, я сильно сомневаюсь, что у него есть какие-то планы на тёмный день. А у Мелора есть. - император не обратил на мое заявление никакого внимания. У меня остался последний аргумент. - Ты не можешь лишить своего друга возможности испортить себе жизнь свадьбой! - и добавила жалобно. - Ну, пожааалуйста.

Вэлах неохотно сдался:

— Если ты так хочешь, — вытащив чистый лист, он быстро на нем что-то написал, сложил вдвое и протянул мне, — передашь это Ингриму.

— Я?! — листок взяла рефлекторно и только после этого сообразила возмутиться.

— Именно ты, — подтвердил он, за руку вытаскивая меня из своего кресла, и потащил к дверям.

— А может ты пошлешь кого-нибудь более стрессоустойчивого? Мне после общения с этим подкисшим субъектом всегда плохо становится, — я канючила и упиралась, с тоской глядя на неумолимо приближающиеся двери.

— Я уверен, ты справишься, — с этими словами он открыл дверь и выставил меня в коридор, под шокированные взгляды стражников. После чего шокировал их ещё больше, — её пропускать в любое время.

И захлопнул дверь.

У сероглазенького глаза увеличились вдвое.

— Как вы туда попали? — первым в себя пришёл тот, что стоял справа.

— Ну я же говорила, что мне очень надо, — помахала зажатой в руках запиской, — а когда очень надо, то преград для меня не существует.

Стражников я покидала в отличном настроении. Нас ждали новые сплетни.

Квест «Разыскать Ингрима» оказался очень трудным. По сравнению с ним мои акробатические трюки на стене — детские игры.

Ингрим оказался неуловим. Он всегда был где-то рядом. Его только что видели. Он всего минуту назад проходил вон туда...

Наткнулась на неуловимого черта я совершенно случайно и уже ни на что не надеясь. Он как раз величественно выплыл из архива, держа подмышкой сразу три папки.

И рожа у него была ну очень кислая, а когда он меня увидел, то совсем скривился.

Ну, а мне что? Мне всего-то и нужно записочку передать и посмотреть как его всего перекорежит, когда он узнает, кто все же отправляется с дипломатической миссией к нашим будущим друзьям.

— Вечер добрый, — сверкая широкой улыбкой, я надёжно перекрыла черту коридор, — как я рада вас видеть.

Ингрим прищурился:

— Вам от меня что-то нужно?

— Очень. Очень нужно, чтобы вы вот это вот прочли, — протянув записку, я выжидающе уставилась на него.

Листок он взял, покрутил в руках, убедился, что записка не запечатана и прочесть её может любой, неприязненно посмотрел на меня:

— Что это?

— Император велел передать. - гордо отрапортовала я.

Ингрима ощутимо передернуло. И совсем его скрючило, когда он прочёл содержимое. Вот именно это выражение я и надеялась увидеть на его высокомерной роже.

— Хорошего вам путешествия, — радостно пожелала, даже не представляя как нарываюсь.

— Ты... — папки упали на пол, а записка была безжалостно скомкана, — это ведь благодаря тебе император пересмотрел своё решение?

— Он его пересмотрел, потому что является очень умным и дальновидным правителем. Вы со мной не согласны?

Чёрт побелел от гнева и мне стало не по себе.

— Вы, пожалуйста, успокойтесь. В конце концов, это же ваша работа.

— Моя, — тихо подтвердил он. Шаг вперёд и рука, унизанная сверкающими перстнями, вцепилась в ворот моей рубашки, — и я выполняю свою работу. А ты? Что делаешь ты?

Меня хорошенечко встряхнули.

— Я тоже очень стараюсь, — призналась придушенным шепотом.

— Единственное, что у тебя неплохо получается, так это путаться под ногами, — прошипел он, ещё раз меня встряхнув.

— Да чего вы злитесь-то? Я же ничего не сделала.

— Что здесь происходит?

Трясти мое хилое тельце Ингрим прекратил и очень медленно перевёл взгляд с меня на моего спасителя. Спаситель стоял за моей спиной и, видимо, выглядел очень внушительно, потому что пальцы, вцепившиеся в мою рубашечку, дрогнули и чуть разжались.

— Это не твое дело, Инор. Не мешай.

Недостаточно внушительно, оказывается, выглядел командор.

— Это очень его дело! — поспешно встряла в разговор. Чувствовала просто, что ждет меня неминуемая расправа, если командор сейчас действительно уйдёт, оставив нас наедине, — Инор, ты стой где стоишь, пожалуйста. И мешай ему активнее. Очень тебя прошу.

Ингрима совсем перекосило. Я такой жуткой физиономии даже у Вэлаха не видела ни разу.

— Отпусти ребенка, — велел командор, опустив тяжелую руку мне на плечо. Сразу стало очень спокойно. И на «ребенка» я ни капельки не обиделась. Даже тихонечко поддакнула.

Медленно разжав пальцы, Ингрим с трудом отвел от меня яростный взгляд и выдохнул.

Напряженное молчание царило в коридоре до того момента, пока Ингрим, держа спину неестественно прямо, не скрылся с глаз.

— Что ты опять натворила? — негромко спросил Инор, продолжая рассматривать опустевший коридор.

— Ничего противозаконного. Просто сообщила, что его ждет увлекательная поездка в одно из соседних государств. Босс не может разъезжать с деловыми визитами. У него на следующей неделе важное событие. Он предложение Риге делать будет, между прочим. А Ингриму какая разница?

— У него тоже были серьезные планы на тёмный день.

— В смысле, он тоже предложение делать собирался? — нервно приглаживая ворот рубашки, я ехидно поинтересовалась, — что и браслет уже купил?

— Купил, — подтвердил Инор.

— Э...нет, ну тогда понятно. Ситуация неприятная, но зачем так нервничать? У вас тут этих тёмных дней полно. Сделал бы ей предложение в какой-нибудь другой.

Инор молчал. Очень задумчиво. И молчание его мне не нравилось:

— А кто его избранница?

Недолго помучив многозначительной тишиной, Инор все же утолил моё любопытство:

— Милани.

— Вот это фиялка дает, — я была в шоке, — просто бразильский сериал какой-то, честное слово.

— Что? — про бразильские сериалы Инор ничего не знал. Счастливый человек.

— Откуда ты об этом знаешь?

— Ингрим пришёл ко мне пару дней назад и рассказал о своём намерении.

— Зачем? Милани же в тебя, вроде как влюблена. Получается, вы соперники. Нетактичная я, но что поделать?

— Потому что он тоже считает, что мы соперники.

— Вот мне сейчас понятнее совсем не стало, — с самым серьёзным видом, я похлопала командора по руке, — с вами, с дэвалийцами, вообще мозг сломать можно.

Мы помолчали немного. Этого времени вполне хватило, чтобы в голове моей зародилась очередная гениальная идея.

— Не знаю, на что он надеется, делая предложение девушке, которая другого любит...

— Думает, что любит, — сварливо уточнил рыжий. Ему почему-то совсем не льстила эта фиялкина любовь.

— Вообще не важно, — авторитетно заявила я, не позволив сбить себя с мысли, — так вот, даже в этом случае, я готова ему помочь.

— Помочь? — с неприятно-скептическим выражением переспросил командор.

— Попробую уговорить Вэлаха отложить поездку на неделю. Пусть Ингрим попытает удачу.

Смотрели на меня с откровенным недоверием.

— Если ты, конечно, не против, - ехидно заметила я, - ты тут сейчас внезапно не осознал, что Милани тебе самому нужна и ей нужно срочно делать предложение?

— Не осознал, - поспешно открестился он от такого счастья, - но что ты собираешься делать?

— Секрет, - я была уверена, что идея у меня гениальная и не прощаясь с Инором, поспешила обратно к императору. Спокойно поработать с документами ему уже было не суждено.

Если стражники, охранявшие покой императора и были удивлены моим возвращением, то вида не подали. Только сероглазенький с подозрением на меня покосился, но остался стоять на месте, не пытаясь заступить мне дорогу.

— Вэлах, у меня к тебе просьба!

Увлеченно что-то строчивший чёрт вздрогнул и поднял на меня несчастные глаза. Рады мне здесь отчего-то не были.

— Чего ты хочешь?

— А перенеси поездку на неделю, а? Очень надо.

— Кому?

— Да всем надо. Боссу надо, а Ингриму совсем надо, — медленно, шаг за шагом, я подкрадывалась к Вэлаху, — раньше я и предположить не могла, что вы, дэвалийцы, настолько неинтересные. Как тёмный день, так обязательно замуж звать надо. Никакой фантазии.

Император молчал. Последних новостей он ещё не знал и не имел понятия к чему я клоню. Пришлось просветить:

— В этот тёмный день не только Мелор предложение делать собирается. Ингрим тоже.

Вэлах не удивился, быстро переварил полученную информацию и равнодушно спросил:

— И ты поэтому меня отвлекаешь?

— Перенеси поездку на неделю и я больше не буду тебя отвлекать. Весь день не буду. Честно.

Заманчивое мое предложение было встречено подозрительным молчанием, но Вэлах в итоге все же сдался.

— Ему придётся нагнать потерянное время. Если понадобиться, будет ехать даже ночью. Передай, — велел чёрт, теряя ко мне интерес.

— Так точно!

Выплыв за дверь, я дружески похлопала по плечу сероглазенького:

— Живём!

Я была уверена, что сделала доброе дело и уже знала как Ингрим назовет своего сына, если Милани все же согласиться за него выйти.

Зигизмунд — это же такое замечательное имя, даже если Инор его не оценил.

Глава шестая. Темный-темный день

— Что значит, поездка на природу?! — известие это застало меня в гардеробной. Ещё совсем сонную и плохо соображающую. Я как раз пыталась решить, что бы мне такое сегодня одеть, когда в гости нагрянула счастливая невеста...ну, почти невеста. — Сегодня же тёмный день!

— Ну да, — подтвердила Рина, роясь в моей одежде. Неугомонная дэвалийка пыталась найти подходящий такому случаю наряд, раз уж я была не в состоянии сама это сделать, — и я хочу встретить его на природе. За городом у реки специально для этого несколько лет назад даже беседку поставили.

— Но... — на языке вертелся очень интересующий меня вопрос «а как же предложение?», но Рина ни о каком предложении ничего не знала, следовательно и ответ был ей неизвестен.

— Не беспокойся, — велела она, гордо продемонстрировав темно-вишневую тунику с тонкой вышивкой на груди, которую мне предлагалось надеть, — тебе понравится.

— А Мелор как же?

— А он сегодня весь день занят, — Рина помрачнела и решительно швырнула в меня тунику.

— Рина...

— Если сейчас выяснится, что и ты сегодня весь день занята, — угрожающе проговорила она, медленно наступая на меня, — то я за себя не отвечаю.

В голове было совсем пусто. С одной стороны, самая занятая сегодня была именно Рина, но она об этом не знала. Видимо, обиделась на невнимание босса в такой романтический день и решила поэксплуатировать меня.

— Я ничего не знаю, нужно спросить у босса, — пробормотала я, прижимая к груди одежку.

— Хорошо. Я узнаю, кто будет нас сопровождать, а ты пока решил все дела с Мелором.

— Сопровождать? — не поняла я.

— Это же не поездка в город по магазинам, — серьёзно ответила Рина, — в лесу без охраны опасно.

— А я к боссу. Срочно, очень срочно к боссу, — пробормотала чуть заторможенно, когда дверь за нарушительницей спокойствия закрылась.

Искать Мелора, когда он усиленно готовится делать предложение своей ненаглядной — дело непростое. В кабинете его не было и никто не мог сказать наверняка, где именно находится мой босс. После часа бесполезных поисков и парочки запуганных слуг, я случайно наткнулась на Милани, спешившую куда-то с сосредоточенным видом.

— Утро доброе! — преградив ей путь, я широко улыбнулась и задала уже поднадоевший вопрос, — Мелора не видела?

— Нет, — меня попытались обойти, но я уже немножко озверела и так просто отпускать её не собиралась. Босс не находился, а Рина меня уже скорее всего искала. День начинался просто ужасно.

— А куда ты спешишь?

— Простите, но это личное и я...

— Не пущу, пока не скажешь, — мрачно пригрозила ей, чувствуя, что с предложением руки и сердца Ингрима тоже что-нибудь не так пойти может.

— Я... — фиялка покраснела, — я готовлюсь.

— И к чему? — личность я невоспитанная и совсем нетактичная, потому даже видя, что отвечать Милани не хотела, продолжала задавать вопросы, — должно случиться что-то важное?

Потупившись, она молчала. Нервно заламывала руки, кусала губы, но молчала.

— Не пущу, — и мне было совсем не стыдно её шантажировать. У меня тут признание босса рискует накрыться медным тазом, если ещё и Ингрим не сможет Милани предложением сделать, это будет совсем конец. Это будет моё личное поражение, а от такого оправиться очень сложно.

— Это вас не касается, — в голосе её слышались слёзы. И я сразу поняла, фиялка готовит облом для Ингрима. Ещё не зная, что именно она делает, я знала, что это точно облом для вечно недовольного черта.

— Очень касается. И вообще, что за секреты у тебя могут быть от меня? Ты у меня от норгов спасалась, одеяло моё эксплуатируешь, нервы треплешь и вообще...что ты задумала?!

Вздрогнув, Милани всхлипнула и призналась:

— Хочу сделать предложение командору.

— Сделать что? — черти совсем психи и не важно какого они пола, это я поняла очень чётко.

— В тёмный день нельзя ответить отказом. Это оскорбляет Шаттис. Тот кто имел наглость её оскорбить потеряет возможность завести семью, — убежденно проговорила сумасшедшая фиялка, продолжая рассматривать пол под ногами.

— Что, совсем потеряет возможность? — глупо переспросила я.

— Говорят, что если причина отказа была уважительная, а отказавшийся три года ходил в храм вымаливать прощение, то есть шанс вернуть благосклонность богини.

Я вспомнила хрупкую фигуру их ушастой богини, вырезанную из белого мрамора и присвистнула:

— А по ней и не скажешь, что она такая серьёзная тетенька.

— Ч-что?

— Говорю, ты поэтому Инора ищешь, предложение ему сделать хочешь? Неуверенный кивок в ответ.

— И браслеты достала?

Еще один кивок был мне ответом.

Я, конечно, подозревала, что не все мастера так щепетильно относятся к покупателям, как тот даровитый ювелир, у которого Мелор браслет приобрел. Но почему-то думала, что продают их только мужчинам. Судя по всему, я страшно ошибалась. Но не это меня сейчас занимало сильнее всего.

— И чего ты в Инора вцепилась?

— Он добрый, — промямлила Милани, втягивая голову в плечи, — и сильный. И мужественный. И...

— И где-то кусок уха потерял, — поддакнула я.

— Ты ничего не понимаешь! Его ранили в сражении!

— Кто же спорит? У него небось куча шрамов, — легко согласилась я, — только, такой трепетной фи...девушке вряд ли стоит это видеть.

Фиялка упрямо засопела.

— Другое дело Ингрим. Работа у него спокойная, значит и шрамов нет, следовательно, ничего не будет тебя смущать, — говорила я и думала о том, что Ингрим мне теперь должен. И за рекламу себя любимого должен, и за то, что я Милани перехватила раньше, чем она командора нашла.

Просто, я-то знала, что Инор сейчас тренирует солдат, в окно его видела. И ещё я знала, что Милани его нашла бы минут через пять. В правильном направлении она спешила. Следовательно, я в прямом смысле дала Ингриму шанс. И Инора тоже спасла.

— Он меня пугает, — призналась фиялка, подняв таки на меня глаза.

— Ингрим?

— Да. Он всегда хмурый и взгляд у него тяжёлый. А когда он на меня смотрит, — передернув плечами, Милани поморщилась, — я себя сразу в чем-то виноватой чувствую.

— Что, совсем не нравится? — грустно спросила я, уже пытаясь сообразить где-бы можно было спрятать фиялку, чтобы Ингрим её не нашёл и она не узнала почему я её прячу. Жалко было отдавать девушку этому мрачному типу, который ее, ко всему прочему, еще и пугает. Ко всему прочему, мне самой надо было прятаться от Рины и найти Мелора. И за что мне такие испытания?

— Когда улыбается, он очень красивый, — бесхитростно призналась Милани, даже не подозревая как этими словами облегчила мне жизнь, — знает очень много интересных историй и рассказывать умеет. Но это редко бывает. На самом деле, только несколько раз и было, когда ему приходилось меня на прогулках сопровождать. Обычно он мрачный.

— И почему я не любила бразильские сериалы? Это же так весело.

— Что?

— Инора там нет, я только оттуда, — врала безбожно и было мне не стыдно... почти, — поищи его в другом месте.

— Но...

— И не спорь! — помимо босса мне теперь ещё и Ингрима нужно было найти, чтобы предупредить о планах его избранницы.

День обещал быть безумным.

— Вэээлах? — тихо позвала я, опасливо заглядывая в кабинет. Стражники у дверей честно старались на меня не коситься, чем очень раздражали. Пошли бы погуляли что ли.

Мне никто не ответил, но я-то знала, что император внутри. Не пустой же кабинет эти звенящие солдатики охраняли. Дурная чертова привычка кругом держать стражников, так и не изжила себя. Теперь стражники были везде, что сильно затрудняло жизнь мне и норгу, который стал совсем ручной и охотно отзывался на кличку Кефир. Кличка привязалась к нему после того, как голодная нечисть в одно пузо уговорила заквашенное Ирией молоко.

Чёрт дрых, самым бессовестным образом опустив темноволосую голову на очень важные бумаги. На них, должно быть, спалось особенно сладко.

— Вэлах?

Он спал и на раздражитель в моём лице не реагировал. Умаялся, видимо, бедный.

Уже осознавая, что император спит крепко и едва ли сейчас проснется, я опасливо кралась к столу.

Волосы, собранные в косу, не скрывали уха, которое вяло дернулось при моём приближении. Ухо-то дернулось, но Вэлах не проснулся. Не знал он, какую ошибку только что совершил. Сюда я бежала в надежде получить убежище и защиту. Просто Мелора-то я нашла и сразу же выложила все о планах Рины на день. Сразу после босса очень удачно нарвалась на Ингрима, которому тоже доброе дело сделала. И как-то так получилось, что сразу после Ингрима я Рину увидела. Я увидела её, она увидела меня и мы замерли. Как стояли в разных концах коридора, только вырулив из-за поворота, так и замерли. Первой пошевелилась она, сделав небольшой шажок вперёд. Я же, не долго думая, бросилась прочь, почти не обратив внимания на её гневное «Варя, стой!». На меня во дворце все орут и чего- то от меня требуют, я к этому уже привыкла.

Теперь же, когда опасность миновала, а я топталась рядом с вырубившимся чертом, который так нахально помахал мне своим завлекательным ухом, меня мучили странные думы суицидального характера.

Хотелось пощупать.

Осознание того, что если Вэлах проснется, то спросонья, не разбираясь, может за такое и что-нибудь оторвать пока останавливало, но я знала, что надолго моей сознательности не хватит.

Запоздало пожалев, что не выяснила у Инора всю правду про их уши, плюнула на все, понадеялась, что с ушами все обстоит не так серьёзно как с хвостами, и нерешительно потянулась пощупать.

В конце концов, тёмный день сегодня. Ненормальные черти предложения делают, а ненормальные человеки щупают уши.

Ухо на ощупь оказалось холодным и совсем обычным. Жёсткая состоящая из хряща верхняя, остроконечная часть уха и мягкая мочка. Совершенно обычное ухо, тем не менее, было очень забавным. Острый кончик оказался настолько жёстким, что не гнулся и казался окостеневшим, а мочка мягкой и приятной на ощупь. Если мои уши имели небольшие шрамики от дырок для сережек, то его были совершенно целыми и такими гладенькими.

— У меня есть ещё одно ухо, — хриплым со сна голосом, признался Вэлах.

Я вздрогнула, отскочила и поспешно соврала:

— Я ничего не делала.

Повернув голову, черт подставил мне второе ухо и потребовал:

— С этим тоже ничего не делай.

— И ты даже не будешь меня за это убивать? — я была ученая и вполне законно подозревала во всем этом обманный маневр. Вот я сейчас расслаблюсь, ручки протяну потрогать, а мне их ррраз и оторвут!

— Я даже скажу тебе за это спасибо, если захочешь, — фыркнул он, нетерпеливо дернув ухом, — за работу.

Я топталась на месте, не спеша ему верить.

— За работу, — повторил черт. И я решила рискнуть.

— Вот так придешь спрятаться, а тебя работать заставят, — ненатурально возмутившись, робко пощупала холодненькое ухо.

— Что ты опять натворила раз прячешься? — обреченно спросил Вэлах, не открывая глаз. Ничего хорошего он точно не ожидал. Вот известия о том, что его дворец захватила стая норгов, или я где-то откапала ещё какого-нибудь монстра, который теперь бродит по коридорам замка, пожирая каждого, кто встретится ему на пути — это да, на это я способна и именно этого он от меня ожидал.

— Спасаюсь от Рины. Она хочет темный день провести на природе, а я хочу, чтобы Мелор сделал ей предложение.

— И это все? — недоверчиво спросил он.

— Ты разочарован? Так я могу...

— Не надо! — резко выпрямившись он потер ухо и отрицательно качнул головой, — я тобой горжусь. Не надо ничего больше делать.

— Ну так что, я у тебя тут спрячусь ненадолго, можно?

На меня посмотрели с вежливым интересом:

— А если я сейчас скажу «нет», ты уйдешь?

Я насупилась и осуждающие глядя на бессердечного черта, который готов выкинуть меня из надежного укрытия на произвол судьбы, решительно мотнула головой.

— Я почему-то так и думал, — кивнул он.

За окном во всю светило солнце, как-то очень быстро поднимаясь над горизонтом. На небе не было ни облачка и меня интересовали более важные вопросы, нежели мысли заспанного императора:

— А когда вообще у вас тут тёмный день начинается? Когда солнышко того? Сколько мне у тебя кантоваться?

— В полдень, — покосившись на часы, Вэлах чётко определил время моего пребывания в его кабинете, — ещё час.

После чего он устроился поудобнее, собираясь продолжить прерванное мною занятие.

— Эээ, а как же я?

— А что ты? — спросил он, не открывая глаз.

— Вот ты сейчас спать собираешься, а мне что делать?

— И тебе неплохо было бы вздремнуть. Сегодня ночью мы опять не смогли нормально выспаться из-за твоего норга.

— Кефирчик не виноват! Он вообще жертва. Твои ущербные солдаты нашли мясо, которое я для него спрятала и псам скормили. А Кефирчик голодный был.

— Поэтому он чуть не отгрыз мне ногу? — все ещё возмущенный до глубины души норговским коварством, Вэлах приоткрыл один глаз.

— Ну, он ведь ещё маленький и слюна у него пока не ядовитая. Так что, я не понимаю, чего ты злишься?

— О том, что норг неядовитый, мы только сегодня узнали, — огрызнулся он и открыл второй глаз, — до этого подобной информации у нас не было.

— Зато теперь знаем, — оптимистично напомнила я, — и вообще, ты-то чего злишься? Я сама до смерти напугалась.

Поежившись, невольно вспомнила как чуть сама, собственными руками, норгу шею не свернула, когда увидела ногу Вэлаха. Тогда я сильно напугалась и всех вокруг напугала. И норга, который точно не ожидал, что я его за уши таскать буду, и лекаря, к которому посреди ночи прискакала полоумная девица, вереща что-то о серьёзно раненом императоре, который едва ли не присмерти. И солдат, обход делавших, тоже напугала. И даже Вэлаха умудрилась напугать.

Нет, сначала он был почти спокойный, пытался объяснить, что ничего страшного не случилось и у него ещё несколько часов есть, пока яд не начнёт действовать, потому не стоит плакать и норга можно пока отпустить, и если я ему сейчас уши оторву, то делу это не поможет. И было бы неплохо, если бы я за лекарем сходила.

Он был спокойный очень долго, испугался только когда я полезла обниматься к перебинтованной жертве острых зубов нечисти, пообещав, что вотпрямсчас сама покусаю норга.

Тогда меня встряхнули, обозвали дурой и потребовали, чтобы я даже думать об этом не смела. Мол, у норгов не только слюна ядовитая, но и сами они совсем в еду непригодные. И если у этого конкретного норга слюна еще не ядовитая, то это еще не значит, что и мясо его в пищу пригодно. А противоядия от моей дурости у лекаря нет.

Пришлось обещать, что никого я кусать не буду, вытирать сопли и проводить с несчастным Кифиром воспитательную беседу.

После этого веселого приключения Вэлах слегка хромал, а я немного нервная стала и о ромашковом чае ещё с ночи мечтала.

— А ведь я ещё не завтракала, — пробормотала, непонятно к кому обращаясь.

— Знаешь, — Вэлах поправил листочки, на которых ему так сладко спаслось, — я тоже.

— А Ирия сегодня обещала каким-то новым десертом тебя побаловать...

Черт хмыкнул и поднялся из-за стола.

— Только, — с опаской глянув на дверь, я замогильным голосом провыла, — Ринааа.

— И что?

— Она же меня ищет. Так что завтракать придётся на кухне, а добираться до еды перебежками.

— Варь, ты же будешь со мной.

— Нет, ну я, конечно, понимаю, что ты авторитет и вряд ли Рина попытается меня у тебя выкрасть, но давай все же не будем рисковать.

Вэлах только хмыкнул и, не оглядываясь, пошёл к дверям, мне пришлось спешить следом.

— И ещё кое-что, — выскользнув из его кабинета, я преданно заглянула ему в глаза и проникновенно спросила, — тебе же сегодня сладкого не хочется, да? Десерт...

— Кто знает, — Вэлах равнодушно пожал плечами, — посмотрим.

— Что?

Снизойти до ответа он не пожелал, даже не обернулся на притормозившую от шока меня, продолжая идти.

— Вэлах, что это значит? Ты же сладкое не любил никогда. Вэлах! — я бросилась следом, ещё не до конца веря, что сегодня меня ждёт только один десерт.

Затмения я так и не увидела. Просто, когда солнце скрылось с глаз, а хвостатые недоромантики делали предложения, я пыталась отвоевать у императора его пирожное.

Глава седьмая. Темный-темный вечер

— Варя!

Вот вроде бы уже вечер, Рина должна быть счастлива и не должна не меня обижаться, но я все равно вздрогнула.

— Варя, ты не поверишь, что сегодня было!

— Ты тоже не поверишь, — вякнула я, невольно пятясь назад.

Радость Рины была настолько сильной, что казалась почти осязаемой. Чтобы почувствовать её, мне даже не нужно было пользоваться даром.

— Что? — она перекатывалась с пятки на носок, притопывала ногой и совершенно не могла устоять на месте.

— Вэлах съел пирожное.

— Что?

— Пирожное, говорю, сам съел, отломил мне кусочек, а все остальное схомячил. А ведь сам сладкое никогда не любил! — прошло уже четыре часа, но я все ещё возмущалась. И меня даже не успокаивало то, что помимо своей порции, я получила ещё половину императорской. Казалось, что он это мне назло сделал.

— Варь, ты могла бы просто попросить Ирию сделать еще. Тебе бы она вряд ли октказала, — осторожно заметила Рина, заглядывая мне в лицо.

— А... — как-то так вышло, что я об этом не подумала раньше, и признаваться в этом было стыдно, — ладно, пусть так, но чего он вел себя подозрительно? И это его "людей я раньше тоже не любил, но все меняется" — передразнила я его, — что это вообще значит? Он теперь всегда свои десерты сам съедать будет что ли?!

— Мда... Варь, помнишь, ты мне говорила, что сладкое для мозгов полезно? От него они работают лучше.

— Помню, — я ей такое и правда заявляла, когда Рина поинтересовалась не слипнется ли у меня что-нибудь от употребления сладкого в таких количествах.

— Так вот, тебе сладкое не помогает, — припечатали меня со всей серьёзностью.

— А...

— Я плохо знаю, что у вас происходит. Кое-кто мне ничего не рассказывает, - проговорила она, наградив меня таким укоризненным взглядом, что сразу стало ясно кто этот загадочный "кое-кто" и кому именно должно быть стыдно. Но стыдно почему-то не было, - но если все те сплетни, что о вас ходят, хоть вполовину правдивы, то нам стоит в скором времени ждать императорской свадьбы и большого скандала.

— Скандала?

— В истории нашей империи подобного раньше не случалось.

— Чего не случалось? — мне пытались втолковать какую-то очень важную информацию, но она до меня не доходила. День был сложный, я хотела спать и есть. И не хотела думать. И история с десертом меня все еще беспокоила. Попросить Ирию я, конечно, могла, и она бы мне даже не отказала. Но это было бы уже не так интересно. Десерт вкуснее, когда он чей-то. Особенно, когда он императорский.

— Человек ею ещё не рулили, если выражаться твоими словами.

— Рина, а давай ты мне простым и понятным языком все объяснишь? Давай представим, что мне семь лет и я отстаю в развитии.

— Сама со временем все поймешь. В конце концов, это не я императора за хвост дергала.

— А ты откуда знаешь? — я была в шаге от неконтролируемой паники. Если об этом во дворце узнаю... Вэлах же меня уже топить не будет, за такое унижение меня ждёт судьба двери. Пших и я смогу уместиться в небольшую шкатулочку.

— Мелор проговорился, — беспечно отмахнулась Рина.

— Об этом никто...

— Не должен знать, — закончила она за меня, — да, я в курсе. Если тебя это успокоить, то узнала я об этом, когда заплетала Мелору на хвосте косичку. Знаешь, у него очень мягкая кисточка. Вот на голове волосы жёсткие, а хвост как шелковый.

Я затравленно оглянулась. Мы стояли посреди коридора, что радовало — пустого, а Рина так просто и не стесняясь рассуждала о достоинствах хвоста босса. С ума сойти.

— Кстати! — невысоко подпрыгнув, она схватила меня за плечи и встряхнула, — совсем ты меня со своим императором с мысли сбила, у меня же новость!

— Вэлах не мой, он вообще-то ваш, — попыталась возмутиться я, но меня ещё раз встряхнули и я заткнулась, готовая внимать.

— Варвара, я выхожу замуж! — у меня перед носом потрясли браслетом, — ты представляешь, Мелор выбрал именно тот браслет, который я хотела. Он просто удивительный!

И меня снова встряхнули, потом ещё разочек, после чего начали трясти непереставая. Я, конечно, понимала, что у неё эмоции выхода требуют, и она не специально из меня душу вытрясти пытается, но все равно возмутилась:

— Кто удивительный? Браслет или Мелор?

Рина на мгновение застыла, раздумывая над вопросом и решительно выдохнула:

— Оба, — а потом все же добавила, — но Мелор удивительнее.

— Тогда поздравляю, — я была за неё рада, но известие это по вполне понятным причинам меня не удивило.

— Ты ведь знала об этом, да? — тонкие девичьи пальчики сильнее сжались на моих плечах

— Ась?

— Ты не удивлена. И пряталась от меня весь день, когда узнала, что я хочу тёмный день за городом встретить. И браслет именно тот, который я так хотела и о котором рассказала только тебе, — Рина выглядела задумчивой, но, кажется, не злилась, хотя уверенная в этом я не была:

— Ты злишься?

Она моргнула, удивленно посмотрела на меня и фыркнула, впечатав меня в своё тело:

— Нет, конечно! Я очень счастлива!

Прижатая к её груди, я несколько долгих секунд позволяла себя тискать, но когда не по комплекции сильная дэвалийка сжала меня крепче, чем следует, решила, что прошло время спасаться:

— Рина, я за тебя очень рада, правда, но мне бы теперь Милани найти.

— Зачем?

— Ей сегодня тоже должны были предложение сделать.

— Так чего же мы ждем?!

Не успела я хоть что-то сказать, как меня потащили вперед, в сторону сада.

— Я тебя сначала в саду искала, и на Милани наткнулась. Не думаю, что она успела уйти.

Фиялка действительно не успела никуда уйти. Она сидела на скамье, над которой высоко нависали кусты с мелкими цветками, собранными в пушистые грозди, и создавалось такое впечатление, что сидит здесь она уже давно.

— Милани? — отчего-то мне было неловко нарушать эта задумчивую тишину.

Она медленно подняла на нас глаза и кивнула. Личико у неё было совсем белое и мне стало не по себе. Рина тоже выглядела сбитой с толку и как будто смущенной:

— С тобой все в порядке?

— Наверное.

— Неутешительный ответ, — обеспокоенно шепнула Рина мне на ухо.

Переглянувшись мы слаженно шагнули вперёд и, не сговариваясь, присели рядом с Милани. Рина приобняла её за плечи, я неловко погладила по руке.

Я видела фиялку разной. Напуганной, смущенной, растерянной и даже возмущенной, но никогда ещё я не видела её настолько потерянной:

— Что случилось?

— Мне сделали предложение, — тихо проговорила она, нервно потеребив браслетик на тонком запястье.

— Ну, судя по тому, что я вижу, ты согласилась, — радостно заметила Рина, — почему тогда сидишь такая несчастная? Вот мне сегодня тоже предложение сделали, так я петь готова.

— А ты сейчас будто в обморок грохнешься, — осуждающие заметила я.

— Просто, я не знаю, что мне теперь делать.

— Как это что? К свадьбе готовиться! Вы уже решили, на какой день её назначить? А давай сделаем двойную свадьбу? Это должно быть шикарно! — Ринино счастье оказалось заразительным, Милани улыбнулась, — жаль Варю никто замуж не позвал, устроили бы тройную свадьбу. О ней бы ещё много лет говорили.

Я развелась руками, как бы говоря, что не срослось.

— А давай, ты сейчас сама императору предложение сделаешь? — азартно предложила Рина, которую покорила идея устроить тройную свадьбу. — Вот мы сейчас прямо съездим к ювелиру, купим браслет, и ты пойдешь и...

— Не нужно никуда ехать! — поспешно перебила её я.

— Конечно, — смущенно подтвердила Милани, — у меня есть неиспользованный.

— Вот видишь, Варя! Это знак. Сама Шаттис этого хочет. Берём браслеты и идём к императору. Тёмный день, конечно, закончился, но это не страшно, у нас еще есть темный вечер.

— Я не хочу стать кучкой пепла, — мрачно предупредила её, в ужасе от подобной перспективы.

— Но почему сразу кучкой пепла? — возмутилась она.

— Мы сейчас о Вэлахе говорим.

— А...да, — Рина погрустнела, но быстро нашла, чем утешиться, вновь вернувшись к недавней теме, — ну и кто же будущий муж? Кто этот счастливый дэвалиец?

— Ингрим, — робко прошептала фиялка.

— Оу, — помолчав недолго, Рина вздохнула, — сочувствую.

— Он хороший! — возмутилась Милани, кажется, уже забыв, что ещё утром боялась его. Но подумав немного, неуверенно добавила: - Наверное.

— И добрый, — фыркнула я, — и мужественный, и...

Милани осуждающе посмотрела на меня.

— У него очень сложная и нервная работа, - неуверенно проговорила она, сама себе веря с трудом. Наверное, так обычно и выглядят люди, планы которых рухнули в одно мгновение. Еще утром она собиралась делать предложение одному черту, рассчитывая на то, что в темный день он не сможет отказаться, а вечером уже была женой другого, который рассчитывал на тоже самое, но оказался удачливее фиялки.

Выглядела она настолько потерянной, что я попыталась ее подбодрить. Очень...своеобразным способом:

— Я вообще не спорю, у меня босс такой же. И ответственный, и нервный, и орет очень громко.

— Эй! — Рина больно ткнула меня пальцем под ребра, — ты о моём будущем муже говоришь.

— И о своем действующем боссе.

— Ингрим не плохой, - Милани не выглядела уверенной в том, что говорит, но отчаянно пыталась убедить нас в этом, и очень хотела убедиться в этом сама.

— Предлагаю за это выпить! — у Рины было очень хорошее настроение и портить его она совершенно не хотела, — я знаю, где здесь можно раздобыть вкуснейший ликер.

— Но... — фиялка замялась.

— Устроим репетицию девичника? — я была готова к новым экспериментам.

— Репетицию чего? — ни Рина, ни Милани не были в курсе этой маленькой, человеческой традиции.

— Ооо, чувствую, я вам сегодня много интересного расскажу, — пообещала я, радостно потирая руки.

— Что все это значит? — нашёл меня Вэлах в первом часу ночи, в компании моих почти замужних собутыльниц, как раз в тот момент, когда я собиралась рассказать им, что такое «горько» и почему в момент, когда гости это орут, нужно целоваться. Сама теорию знала плохо и едва ли смогла бы выдавить из себя что-то вразумительнее пафосного «так исторически сложилось», потому появлению императора очень обрадовалась...кажется, это были именно мои эмоции. Сидевшие рядом дэвалийки как-то не выказывали особого восторга, лицезрея в непосредственной близости самого императора.

— Как хорошо, что ты пришёл! — я чувствовала себя отвратительно пьяной, зверски счастливой и немного растерянной. А все потому, что после пятой рюмочки ликера, который мы нагло распивали в кабинете босса, у меня напрочь слетела защита и мои эмоции уже давно потерялись среди чужих. Я не знала кто из нас что чувствует, но совсем не беспокоилась по этому поводу. Мне было хорошо и остальное не имело значения.

— Я спросил, что это значит?

— Ну... — вразумительного ответа у меня не было.

Милани пьяно хихикнула и откинулась назад, безвольно упав на ковёр.

Спивались мы на полу первое время воровато прислушиваясь к шуму за дверью. Все боялись, что вернётся Мелор и нас застанет, или несчастный, которого Рина обворовала на несколько бутылок ликера, бросится искать пропажу и, собственно, вора, но спустя полчаса и пол одну бутылку, нас это уже совсем не беспокоило.

— Ты знаешь сколько времени? — мрачно спросил чёрт. Его раздражение прихлопнуло меня поголове, разгоняя разноцветную дымку, витавшую перед глазами.

Ошалело сморгнув заклубившийся перед глазами красный туман, я робко уточнила:

— Уже очень поздно?

Вэлах кивнул. Ему много чего хотелось мне сказать, наверное, не все из этого было цензурным, но присутствие свидетелей его останавливало.

— Ноу меня есть оправдание. Мы праздновали!

— Что? — Вэлах считал, что оправдания мне нет.

— Подходящее к концу, замечательное время незамужней жизни, — чёртово недовольство грубо смяло мой мозг. Оч-чень неприятное ощущения. Мне стало обидно за свои мозги и за наш праздник, — ты, кстати, можешь присоединиться. Тебе сегодня тоже есть что праздновать.

— Что же? — и никакого любопытства.

— Чудесное избавление от принудительной свадьбы, — выпалила я, ожидая удивление или хоть чего-то похожего на него. Получила только больше раздражения и усталость, тяжело навалившуюся на плечи.

— О чем ты?

— Тебя планировали женить. Насильно. Не спрашивая твоего мнения. А я тебя спасла!

— От кого?

Расслабленный алкоголем мозг не мог уследить за разговором, я заторможенно моргнула и глупо переспросила:

— Чего?

— От кого ты меня спасла? — у кого-то терпение кончалось, — на ком меня женить хотели?

— А! Ну так это легко! От себя я тебя и спасла. Понятно?

Рина икнула и закрыла глаза, повалившись на ковёр вслед за Милани. Сидеть осталась только я. Последний герой, блин.

— Понятно, — легко согласился Вэлах, и, не церемонясь, за шкирку поднял меня с пола. Придушенно хрюкнув, я поспешно вытянулась в полный рост, но даже так ворот продолжал давить на горло и никто не спешил возвращать мне свободу, — понятно мне, что тебя проще в комнате запереть и не выпускать никуда, чтобы проблем избежать.

— Я читающая, — хрипло напомнила ему. Радостно уже не было.

— Мелор призовет другого. Серьезного и ответственного.

— Вам же будет скучно.

— Нам будет спокойно, — признался Вэлах, закидывая меня на плечо, — мне будет спокойно.

— Кхе... — сумасшедший чёрт понес меня прочь из кабинета. Напоследок я ещё успела заметить, как Рина открыла один глаз, убедилась, что беда прошла стороной, унеся с собой всего одну жертву, и потянулась к бутылке, собираясь помянуть меня добрым словом.

Показав ей на прощание кулак, я безвольно обвисла, пытаясь совладать с подступающей тошнотой.

Жесткое плечо сильно давило на живот, кровь медленно приливала к голове и дышать отчего-то было очень тяжело. А ещё меня покидали радость и растерянность, и изрядная доля алкоголя тоже осталась в кабинете.

В прохладном коридоре, где гуляли сквозняки и порой можно было встретить любопытных слуг, не спящих в столь поздний час, болтаясь на чертовом плече, я очень ясно осознала, что была почти трезвой. И это было даже немного обидно.

Потому что я оказалась не настолько пьяной, чтобы не обращать внимания на эмоции Вэлаха, но и недостаточно трезвой, чтобы поставить блок на место.

Приходилось бороться с тошнотой, ерзать на плече и ощущать смешенные в тугой, разноцветный клубок, императорские эмоции.

Изредка, где-то на грани сознания вспыхивали отголоски чужих эмоций, но быстро затухали. Один раз я прямо пятой точкой ощутила шокированное удивление двух стражников, которым не посчастливилось повстречаться на нашем пути. Но Вэлаха я чувствовала постоянно.

И это было бы совсем не страшно, если бы все, что я ощущала, мне было понятно.

Нет, усталость, раздражение, непонимание и почти осязаемую безнадежность, за которой сразу выскакивало смирение, я понимала. Занимало меня совсем другое чувство. Оно вкусно пахло печеньками и расцветало перед глазами золотыми вспышками. И было таким приятным, что в нем хотелось утонуть.

— Ты нашел Варю, — не вопрос, констатация факта, — а Рина?

Босса я узнала сразу. Не по голосу, по пыльному запаху усталой озабоченности.

— В твоем кабинете.

Перед глазами дрожащими кругами разошелся сиреневый цвет. Ингрим, который был очень обеспокоен, находился тут же:

— Милани...

— Там же, — подтвердил Вэлах, вернув на место мое сползающее тело. Мутить стало сильнее, — отвратительно пьяные.

Кажется, Ингрим не поверил, потому что император значимо добавил:

— Даже Милани.

Первым в сторону кабинета босса ринулся как раз Ингрим, обогнав Мелора на несколько шагов.

— Мда...репетиция, определенно, можно считать неудачной, — пробормотала я, глядя им в след.

Как-то совсем не так я себе все это представляла.

— Когда же это закончится?

Разбудила меня какая-то возня под боком и яростное шипение Вэлаха. Открыть глаза и сесть заставило возмущённое и очень знакомое урчание. Эмоций я уже не чувствовала, что очень радовало. Блок вернулся на место. Еще бы не чувствовать яростного копошения под боком и продолжать спать. К сожалению, настолько сильно мне не везло.

В темноте можно было различить только блеск золотистых глаз Вэлаха и кровавые вспышки круглых гляделок норга.

— Развлекаетесь? — просипела я: чувствуя себя...плохо.

— Почему твоя нечисть пытается меня съесть? — прорычал чёрт, ткнув в меня норгом.

Тот жалобно уркнул и вцепился в меня, прижавшись к груди лопоухой головой.

— Наверное, ты ему не нравишься, — во рту ощущался гадостный привкус недавнего праздника, мысли в голове ворочались очень медленно. Они были ленивыми и неповоротливыми. Хотелось спать.

Глаз у императора нервно дернулся. Мне даже жалко его стало. Вэлах еще от нашей репетиции девичника не отошел, а тут норг посреди ночи попытался его сожрать. На его месте любой бы разозлился.

— Когда мои покои наконец будут готовы... — задохнувшись от гнева, он недоговорил.

Но тут и так все было понятно. Когда его прежние покои наконец отремонтируют, Кефирчик уже не сможет так просто пробираться ко мне ночью. Мимо императорской защиты ему не пройти.

Но до окончания ремонта Вэлаху нужно было как-то все это вытерпеть.

И что-то мне подсказывало, что он не выдержит. Кефирчик, пушистый самоубийца, уже вторую ночь подряд, испытывал черта на прочность.

— Он тебя не покусал? — я обняла норга и бледные, прохладные пальцы императора тут же отпустили его шею.

— Не успел, но очень хотел.

— Плохой Кефирчик. Так делать нельзя, — я несильно потянула его за ухо.

Норг обиженно заворчал и попытался спрятать мордочку в складках моей ночнушки.

— Варь, если он меня ещё раз спутает с куском мяса, я от него избавлюсь, — Вэлах был совершенно серьезен, — тебе придётся искать себе другого питомца.

— Но он хороший. Просто маленький ещё.

— Это не имеет значения.

— Как это не имеет? А вдруг он из той стаи, что за Гридом ушла? Это тогда он тут один совсем остался и о нем некому позаботиться, — Вэлах непримиримо молчал,

— и это наша вина.

— Если тебе его так жалко, тогда выдрессируй его и не подпускай ко мне. Ясно?

— Где я его дрессировать буду? Его ведь сразу какой-нибудь нервный солдат убьет и все скажут, что он прав. Потому что нечисть по дворцу разгуливать не должна.

Кефирчик согласно уркнул.

Императора это не тронуло. Буркнув «я предупредил» он демонстративно лег ко мне спиной, натянув одеяло до ушей и затих.

Норг заглянул мне в глаза и несогласно курлыкнул. Дрессироваться ему не хотелось. Как и мне не хотелось его дрессировать.

Во дворце есть куча других, более интересных дел. Так мне казалось.

Глупая. Лучше бы я действительно взялась за дрессировку своей невоспитанной нечисти

Глава восьмая. Печеньки

В просторную гостиную, расположенную в покоях Рины, щедро светило солнце, но мне было серо и безнадёжно.

— А если вот это? — тонкий пальчик указал на зарисовку пушистого белого платья, на котором голубоватыми разводами краски были намечены тени и блестела россыпь драгоценных камней, украшающих корсаж.

— Очень красивое, — покорно сказал Мелор, которого пытали уже больше часа.

— А ты что думаешь? — воодушевлённое личико с сияющими глазами повернулось ко мне.

— Очень красивое, — равнодушно подтвердила я. Меня, в отличие от босса, мучали с самого утра. То есть, уже почти шесть часов. Сил уже просто не осталось.

Рина нахмурилась:

— Вы издеваетесь?

Переглянувшись с Мелором, мы слаженно помотали головой.

— Оно действительно красивое, — босс был новеньким на этом празднике жизни, у него ещё были силы изображать восторг У меня уже не было. Спеклась я.

— Тогда почему лица такие, словно вы ничего страшнее в жизни не видели? — Рина ткнула в меня пальцем. — Особенно у тебя.

— Я устала и хочу есть. Шесть часов, Рина. Я уже почти ничего не соображаю.

Босс поспешно кивнул, подтверждая, что именно так все и есть.

— Да? — она задумалась, — пожалуй, ты права. Я бы тоже не отказалась перекусить. Давайте прервемся на полчасика.

— На часик! — громче, чем следовало, взмолилась я.

— Хорошо, на часик, — мрачно согласились со мной.

Комнату Рина покинула первой, мы с Мелором чуть отстали, медленно передвигая ногами.

— Знаешь, я уже успел пожалеть, что тебе удалось убедить Вэлаха отправить Ингрима вместо меня, — пропустив меня вперёд, босс последним вышел из гостиной. Рина величественно плыла на добрых десять шагов впереди, даже не допуская мысли, что мы не идём следом. Не обернулась ни разу, — я ему даже завидую. Сделал предложение и уехал, спасаясь от всех проблем.

— Ну, попроси Вэлаха, чтобы он и тебя куда-нибудь отправил, — перед глазами встал образ пухлой папки с эскизами платьев, под которой лежало ещё три таких же объемных чудовища, таивших в себе много ужасов. Образцы тканей, образцы пригласительных, примеры сервировки и украшений. Образцы образцов и просто черновые зарисовки. Меня передернуло, — только обязательно попроси, чтобы меня с тобой отправили. Я этого долго не выдержку.

— Ты выдержала уже неделю.

— Не напоминай, — взмолилась я, поежившись, — так что, попросишь?

— Я уже просил, — хмуро признался босс, — нарвался на выговор.

— За что?

— Настроение у Вэлаха было плохое.

— Ну так обратись к нему с этим же вопросом, когда он будет в хорошем настроении. Делов-то?

— Он уже четвёртый день исключительно в плохом настроении, — жутковатые белые глаза глядели на меня с укором, — что ты натворила?

Рина впереди остановилась, поймав одного из слуг. Пока деятельная невеста что-то активно втолковывала быстро кивавшему слуге, мы тоже притормозили.

— Я последнее время веду себя очень примерно. Даже не разговаривают с ним почти. И исправно выполняют работу грелки.

— Не разговариваешь? — переспросил чёрт и нехорошо уточнил, — может еще и избегаешь?

— Ну...наверное, да. Но Вэлах должен быть только рад. Я его не отвлекаю, не раздражаю, и не мешаю.

Рина закончила свои увещевания. Мы пошли дальше.

— Почему?

Солнечный свет, косыми линиями лежал у ног, нагревая мраморный пол. В этой части замка окна были обычными. Не витражными. А мне все еще было не солнечно. Я еще не отошла от недавних испытаний.

— Как думаешь, можно ли впасть в зависимость от чтения?

Мелор странно на меня посмотрел и замедлил шаг. Рина сильно вырвалась вперед.

— Ну, в смысле, не всех без разбора читать, а кого-то одного.

— Ты читаешь Вэлаха? — пораженно выдохнул он. Все же, какой сообразительный у меня босс.

— Уже не читаю. Четыре дня как в завязке. А до этого да. Читала. Все время за ним ходила и всякие глупости делала. Его только Рина и спасала, иначе, я бы ему вообще работать не давала.

— Но... зачем?

— Понимаешь, — говорить об этом было стыдно, — он так вкусно печеньками пахнет И когда золото перед глазами вспыхивает — так здорово. Не ослепляет, а как будто внутри все щекочет

— Ты за ним три дня ходила, — догадался босс.

— Ага. Как в тёмный день его случайно читанула, так потом и того.

— Я бы не сказал, что его раздражало твоё присутствие, — Мелор задумчиво потер бровь, — наверное, нужно было тогда его о каком-нибудь задании просить.

— Думаешь, отпустил бы нас? — я в этом сильно сомневалась. Именно тогда черт ходил хмурый и постоянно огрызался, что не мешало ему, в прочем, щедро делиться вкусными запахами.

— Меня так точно, — хмыкнул чёрт.

Рина наконец обернулась, заметила, что мы сильно отстали и уверенно потопала к нам. Тяжёлый взгляд исподлобья не сулил ничего хорошего.

— Что хоть за эмоция тебя так зацепила? — Мелор с беспомощным смирением смотрел на приближающуюся девушку.

А ведь ему с ней всю жизнь прожить предстояло.

На короткое мгновение мне босса даже жалко стало. Император у него с мутировавшими, бешеными тараканами в черепной коробке. Тяжёлая у него жизнь.

Потом вспомнила, что император с тараканами, он и мне император, эта вот своевольная барышня — моя подруга, а босс...тоже не сахар. И ещё неизвестно кому из нас повезло меньше.

— Не знаю. Что-то знакомое, но определить не могу.

— Быть может, не испытывала этих чувств раньше? — задумчиво предположил

босс.

— Я подумывала об этом, но что тогда это за чувства такие загадочные, которых я ещё не испытывала? Они же кажутся мне знакомыми. Значит, есть шанс, что я их испытывала. Может, просто не так?

— К сожалению, на этот вопрос ответить можешь только ты, — Мелор выпрямился, готовясь встретить негодование Рины.

И оно не заставило себя ждать.

— О чем шепчетесь? Имейте в виду, если насчёт свадьбы, то я должна знать все. Это самый важный день в моей жизни. И если что-то пойдёт не так...

— Все будет так, как надо, — заверил её Мелор, приобнимая за плечи. Покосившись на меня, он заметил, — а тебе лучше разобраться с Вэлахом. От того, что он злой ходит, лучше никому не станет.

Глядя на эту сладкую парочку, я тоскливо вздохнула.

Вот как я с Вэлахом разберусь? Это ж невыполнимая миссия.

Не то, чтобы я такие миссии раньше не выполняла, но...хотя нет, такие ещё не выполняла.

Дотащить раненого императора до целителя было куда легче, чем в нем разобраться.

И помочь мне было некому. Вот когда я пожалела, что рядом нет ещё какого-нибудь читающего, который мог бы мне объяснить, что вообще происходит.

После этого непростого разговора я сделалась задумчивая и мрачная. Настолько мрачная, что это умудрилась заметить даже ушедшая с головой в свадебные хлопоты Рина.

Три дня она ничего не замечала, я становилась все задумчивее, Вэлах все раздражительнее, а Мелор начал требовать, чтобы я все сделала как было раньше. До того, как его лучший друг, который ещё и император ко всему прочему, начал вести себя неадекватно и жечь все подряд.

На четвёртый, Рина начала что-то подозревать, на пятый зажала меня в тёмном уголочке и потребовала страшным шепотом:

— Рассказывай.

— Там Милани. Она нас ждёт. Нужно цветы выбирать, — попытка избежать серьезного разговора с грозной дэвалийкой, которая прессовала меня своим выдающимся бюстом, раскатывая по прохладной стеночке, потерпела неудачу.

— Подождет, — зловеще пророкотала она, — я не хочу, чтобы на моей свадьбе что- то пошло не так только потому, что у тебя плохое настроение.

— У меня не плохое...

— Мне лучше знать.

Самоуверенное заявление, но я согласно закивала, надеясь, что после этого мне вернут свободу и уже не нужно будет прижиматься к холодному камню.

— Ты с императором поссорилась, так? — продолжила издевательства эта милая особа.

— Когда я с ним поссорилась?

— Понятия не имею. Но ты ходишь задумчивая, он позавчера стол в пепел превратил, сегодня чуть малый обеденный зал не спалил. И ходят слухи, что вы поссорились. Придворные уже ищут того смельчака, который попытается уговорить тебя помириться с императором.

— А почему сразу я должна мириться?

— Ты не такая страшная.

— Не такая страшная? — я нахмурилась. — Это, вообще-то, оскорбление.

— Ты поняла, что я имела в виду, — меня сильнее вжали в стену.

— И почему они к тебе не обратились за помощью? — стена была прохладной, а Рина горячей как печка и этот контраст мне почему-то нравился.

— Обратились. Но у меня слишком много своих забот из-за свадьбы, чтобы ещё и их проблемами заниматься.

— Ну, ты, кажется, уже занялась, — тактично заметила я, дальновидно не предпринимая попыток сбежать. Если отреагировав на мое шевеление, Рина попытается вжать меня в стену сильнее, то до свадьбы я могу и не дожить. Раздавят меня.

— Выбора нет. Ты можешь испортить мою свадьбу.

— Ничего я не испорчу! И вообще с чего все решили, что это я что-то Вэлаху сделала? Может это кто-то другой?

— Кто например? У нас других самоубийц во дворце не водится.

— Может, они просто хорошо прячутся, — не сдавалась я.

Рина закатила глаза, мотнула головой и вся словно закаменела, глядя влево. Из-за поворота, в этот прохладный полутемный коридор как раз ступил Вэлах.

Вот знала же я, что его лучше не вспоминать без острой необходимости. Он же черт.

— Слушай, нас там Милани ждёт, — напомнила я, все ещё надеясь, что мы успеем сбежать, — и Мелор уже, наверное, тоже.

Рина неохотно отпустила меня, но осталась стоять на месте, не давая возможности уйти.

Впрочем, сбегать не было никакой необходимости. Едва заметно кивнув на приветствие Рины, Вэлах прошёл мимо, даже не посмотрев в нашу сторону.

Когда он скрылся за поворотом, я негромко поинтересовалась:

— И как это понимать?

— Все ещё будешь утверждать, что между вами ничего не произошло? — ехидно поинтересовались у меня.

— Произошло? — я заторможено перевела взгляд на Рину, и возмущенно вскинулась. — Это он так и печенек меня может лишить!

— Что? — не слушая её, я поспешила следом за чертом, собираясь устроить разборки. Если я воспитываю характер и не читаю его, это же ещё не значит, что я больше не хочу печенек. Хочу, но терплю.

Поймала его уже на лестнице, вцепившись в болтающийся на спине хвост. Настоящий хвост, бешено хлестал по сторонам и ухватить его не представлялась

возможным.

— А ну стоять!

Вэлах остановился. Его голова дернулась назад, когда я вцепилась в волосы, и он замер.

— Отпусти, — голос был тихий и страшный, но мне было все равно. Ни рек, ни фонтанов, ни каких-либо других глубоких емкостей с водой поблизости не было, а значит, опасаться мне тоже было нечего. Топить меня было негде потому что.

— Отпущу, — пообещала я, наматывая жёсткие, гладкие волосы на кулак. Вэлаху пришлось сделать шаг назад, чтобы не расстаться со скальпом, — вот когда ты объяснишь, что происходит, тогда и отпущу.

— Ты... — лица его я не видела, но шея и уши быстро почернели, почти сравнявшись по цвету с волосами. Кто-то был немножко не в себе...даже множко не в себе. Раньше он так быстро ещё не чернел.

— Ох ёёёё, — запоздало сообразив, что утопление — не единственное, что со мной может сделать поехавший чёрт, я поспешно отпустила его волосы. И даже руки за спину на всякий случай спрятала.

Резко крутанувшись на каблуках, что было очень опасно делать на лестнице, он оказался лицом ко мне:

— Хочешь знать, что происходит? — вкрадчиво спросил Вэлах, сделав шаг вперёд. На ту единственную ступеньку, что разделала нас.

— Уже не хочу, — тихо призналась я, уткнувшись носом в его рубашку. Поднимать глаза было страшно. Я уже видела как-то его в таком черном-черном виде и прекрасно знала, что за этим может последовать. А я ещё очень молода, чтобы повторять подвиг двери, — давай мы забудем об этом небольшом недоразумения, согласен?

— Нет.

— А если очень хорошо подумать? — оптимизм во мне ещё до конца не угас.

— Я очень хорошо подумал, Варя, и пришёл к выводу, что тоже хочу знать, что происходит?

— А ты не знаешь, да? — на секундочку я все же подняла глаза и мне совсем не понравилось то, что я увидела. Решительная чёрная физиономия с горящими глазами — это очень страшно.

— Почему ты меня избегаешь?

— Потому что, зависимость, как правило, пагубно влияет на человека. А я не хочу, чтобы на мне что-то пагубно влияло, — выпалила на одном дыхании, готовая говорить правду, только правду и ничего кроме правды...лишь бы меня не подожгли.

— Что?

— Не надо было начинать пахнуть печеньками!

Недолгая, но тяжелая тишина сменилась возмущенным осознанием:

— Ты меня читала?! — на плечи легли черные-черные руки и я зажмурилась.

— Уже не читаю. Правда. И больше никогда не буду честно-честно. Ты только ручки убери, пожалуйста.

Вэлах молчал, но рук не разжал, даже наоборот. Пальцы сильнее стиснули мои плечи.

Надеясь, что вцепился он в меня хотя бы чистыми руками, и я больше не рискую быть сожженной, приоткрыла один глаз.

Очень вовремя приоткрыла. Как раз успела увидеть сколнившееся ко мне лицо. Все ещё чёрное и огнеопасное. Зажмурилась снова.

— Ты не соблюдаешь правила пожарной безопасности! — взвизгнула я, отворачиваясь.

Прохладные губы ткнулись в щеку, застыли на мгновение и скользнули вверх к виску. От лёгкого прикосновения по коже теплыми волнами поползли мурашки. Сердце на мгновение остановилось.

показалось, что меня все-таки решили поджечь.

— Ты что, творишь? — голос оказался неожиданно сиплым.

— Ты меня читала без моего ведома, тебе не кажется, что я имею право на компенсацию?

— Никакой компенсации. Вы меня из родного мира выдернули работать на себя заставили как раз потому что я читать умею, — напомнила тихо, усиленно пытаясь решить, как относиться к желанию обнять черного, огнеопасного черта. Желание это плохо пахло одной хорошо прожаренной читающей, — а ты ещё и печеньками разбрасываешься направо и налево. Как будто тебе не жалко. Откуда только берутся?

— Ты читающая, ты мне скажи, — фыркнул он, убрав одну руку с плеча, чтобы тут же коснуться шеи. Тепленькие пальцы мягко поглаживали кожу и я его все же обняла, пообещав себе, что потом разузнаю есть ли в этом сумасшедшем мире психологи. Мне очень нужна была консультация. Ткнувшись носом в мои волосы, Вэлах вынес приговор, — но ты мне все же должна.

— Я против, — проворчала упрямо и потерялась щекой о его рубашку, доверительно сообщила, — ты тепленький.

Вцепившийся в ногу хвост как бы намекал, что Вэлах не только тепленький, но ещё и нехило так нагленький.

Не сдержавшись, я воровато сняла блок, глупо опасаясь, что об этом кто-то может узнать, и утонула в одуряющем запахе печенья. Расцветающий перед глазами золотые фейерверки были приятным дополнением.

Осознание пришло как всегда внезапно и с удовольствием приласкало по голове, именно в тот момент, когда я уже готова была замурлыкать, а Вэлах перебирая пряди волос, щедро делился со мной своими чувствами.

Я поняла, что именно за эмоции пахнут для меня печеньками и значить это могло только одно...

— Мне конец, — прошептала я, резко открыв глаза.

— Ммм? — Вэлах медленно отстранился, что особенно радовало, был он уже беленький.

— Печеньки, что б их, — глядя ему в глаза, я пыталась понять, как оно все так обернулось?

Вэлах нахмурился, все благодушное настроение его куда-то улетучилось:

— Что случилось?

— Мне срочно нужно к Мелору. Поговорить о выпечке.

Вэлаха я покидала с немного невменяемым видом, бормоча под нос «печеньки, будь они неладны. Во всем виноваты печеньки». Защиту на место поставить удалось только с третьего раза.

Где искать Мелора я знала. Он должен был находиться там же где Милани, цветы и Рина, при условии, что она не стала ждать меня в полутемном коридоре, где так ответственно зажимала, требуя правды. На первом этаже в небольшой зале.

— У нас серьёзные проблемы!

При моём, столь эпичном появлении вздрогнула Рина, которая уже была здесь, Милани выпустила из ослабевших рук кремовую розу на длинном стебле, а Мелор просто поднял на меня несчастный взгляд.

На всякий случай уточнила:

— В смысле, у меня серьёзные проблемы.

Спокойнее от этого никому не стало.

Обновление от 22 июля

— Я поняла, что значат печеньки, — выразительно поиграв бровями, я отчаянно ждала, когда до босса дойдёт смысл моих слов.

Смысл не доходил. Мелор, которого сегодня в оборот взяли сразу две невесты, был совсем недогадливым.

— Я, Вэлах, мой редкий талант и чертов запах, чертовых печенек!

В пугающе белых глазах появилось понимание.

— Я знаю, что это значит, — выдохнула обреченно.

Мелор, не очень понимая, почему я такая несчастная, неуверенно улыбнулся:

— Поздравляю?

— С чем? — в разговор вмешалась Рина, которая и так очень долго молчала.

— С озарением, — уверенно заявил Мелор.

Рина нахмурилась. Она не понимала ничего, я в отличие от неё кое-что понимала, но особой радости мне это не приносило.

— Мелор, выйдем? — скорее всего, со стороны моя просьба прозвучала угрожающе, но босса это только повеселило.

— Если ты настаиваешь, — чёрт поднялся мне на встречу с самым раздражающим выражении лица, какое у него было когда-либо. С пониманием и сочувствием.

— Куда? — подозрительно прищурилась Рина. Как девушка любопытная и нетерпеливая, она не могла позволить нам иметь от неё какие-то секреты.

— Ты же сама хотела, чтобы я с Вэлахом помирилась? — раздраженно напомнила ей, невольно передернув плечами. Обнимашки на лестнице уже можно было бы считать мирным договором, если бы не эти злосчастные чертовы чувства. И надо было им пахнуть печеньками? — Вот именно для этого мне босс и нужен.

Смерив меня взглядом, Рина только недовольно проворчала:

— И это тоже будет из категории «мне нельзя об этом говорить»?

— Прости, — улыбка получилась кривая и какая-то жалкая.

Мелор вытолкал меня из комнаты, чтобы тут же затолкать в соседнюю, обставленную в ютных, светлых тонах:

— Что ты хотела?

— Поныть.

Босс удивленно смотрел на меня.

— Я в шоке, если что. Мне нужно, чтобы меня пожалели, — призналась, чувствуя себя обиженной жизнью, — если я поняла, что значат эти печеньки, то, получается, я его того. А как я могу его того, когда он наглый, самоуверенный и, ледышка такая, ко всему прочему огнеопасный? Бред какой-то.

Мелор, в отличие от меня не знал, что за чувства для меня печеньками пахнут. Пришлось пояснять специально для него:

— На всякий случай предупреждаю, у меня нет мании величия, я не сошла с ума и ничего не путаю, — набрав в грудь побольше воздуха, произнесла то, во что ещё сама не до конца поверил, — кажется, Вэлах меня любит.

Мелор не стал крутить пальцем у виска, заверять меня, что я сошла с ума и объяснять, почему это не может быть правдой. Вместо этого он произнёс:

— Это могло бы объяснить его поведение в последнее время.

Несколько секунд я просто глупо таращилась на него, не веря услышанному. Он меня не высмеял. Не усомнился в моей адекватности и вообще считал, что это может быть правдой.

Собравшись с силами, я решила признаться ему ещё в одном:

— И знаешь, это ужасно, но кажется я его тоже...того.

— Это бы подтвердило нашу теорию. Видимо, ты все же разобралась в своих чувствах и смогла определить...

— Тебя это совсем не удивляет? — я была сбита с толку, растеряна и точно не собираясь ему рассказывать о том, что ни в каких чувствах не разбиралась, а просто пару минут пообнималась с чертом и ко мне прошло озарение.

— Меня это устраивает, — бесхитростно признался он, — к тому же, после того, что вы устроили во дворце, это является вполне закономерным исходом.

— А что мы во дворце устроили?

— Слуги утверждают, что много интересного. Сплетни поползли уже по городу, — босс говорил об этом совершенно спокойно, не выглядел обеспокоенный, даже наоборот, казался довольным, — как ни странно, но это только повысило его рейтинг среди людского населения. Если он на тебе женится...

Я невольно поежилась.

— Давай не будем загадывать так далеко, ага?

— Ты же сказала, что любишь его, — удивился Мелор.

— Я сказала «кажется». К тому же, это не значит, что я мечтаю о том, чтобы стать его женой. Вэлах наглая, вспыльчивая ледышка. У него мерзкий характер, наглый хвост и холодные руки. А ещё он обещал свернуть шею Кефирчику.

Мелор передернул плечами. Мой норг ему не нравился. А ведь Кефирчик ещё не успел сделать боссу ничего плохого.

— И вообще, очень странно обсуждать свадьбу человека, который ещё возможно и не в курсе, что он меня оказывается любит, — поведение Вэлаха, конечно, было странным, но на влюбленного он походил мало.

— Так пойди и скажи ему, — предложил Мелор, добавив с иронией, — раз считаешь, что сам он в себе разобраться не в состоянии.

— И как ты себе это представляешь? Вэлах, ты только не пугайся, но ты от меня без ума. Нас ждёт долгая совместная жизнь и куча детишек? — представив это, я зябко поежилась. Картинка вырисовывалась жутковатая, — я даже знаю как он на это заявление отреагирует.

— Устроит внеплановое знакомство с рыбками. А я ещё от последнего притопления не отошла.

— И что ты предлагаешь? — скептически уточнил он. Боссу мои тревоги и сомнения понятны не были. Конечно, он-то вон уже давно во всем признался. А я к таким подвигам готова не была. Совсем.

— Давай все оставим как есть?

— Варь...

— А что? Так безопаснее. Подождем, понаблюдаем...может, оно само пройдёт.

— Ты так говоришь, будто это болезнь, — недовольно проворчал Мелор, который уже давно в этом деле увяз. Уже даже жениться собирался.

— Болезнь, — убеждённо подтвердила я, — заразная к тому же.

— Ты точно девушка? Вам же только и нужно, что романтика и любовь до гроба.

— Вот именно, что романтика. А с Вэлахом какая романтика? Чуть что, он двери жжёт, столы в пепел превращает и, вон, целые столовые после него выгорают. И я бы совсем не хотела пополнить этот список случайных жертв.

— Вэлах умеет себя контролировать.

— Конечно, умеет, а мебель сама загорается. Ещё скажи, что он никогда людей не сжигал.

— Сжигал, — неохотно признался босс, поспешно заметив, — но это было давно. Как будто, это что-то кардинально меня.

— Насколько давно?

По глазам было видно, что он хотел сорвать:

— Уже почти шесть лет, — проговорил он медленно, безнадёжно добавив, — если не считать разбойников, которых вы в лесу встретили.

— Вот же...поджигатель, — а я ведь о нем тогда даже беспокоилась. А он...жег.

— Но тебе бояться нечего, — уверенно заявил босс.

— Ага, точно. Он меня не сожжет, он меня утопит. Два раза уже пытался, на третий все должно получиться, — убежденно подтвердила я.

— Варя...

— Варя хочет влюбиться в какого-нибудь милого, доброго, не опасного человека. А не в...императора.

— Поздно, — злорадно улыбнулся чёрт. Как будто и не его я работница, и заботиться обо мне ему не надо, — я бы посоветовал тебе смириться, но ты же меня слушать не станешь.

— Трындец, — глубокомысленно изрекла я, не представляя, что будет дальше. Что дальше-то будет?

Ответ на этот сложный вопрос нашёлся на следующий день. И найти его помог Кефирчик, когда пробравшись в спальню ранним вечером, вместо того, чтобы радостно броситься ко мне, смущенно пополз к Вэлаху, прижимая уши к голове и опасливо щурясь.

— Это как понимать? — вечер можно было считать безнадёжно испорченным, — то он три дня не появляется, а теперь ещё и это?

— Он появлялся, — рассеянно отозвался Вэлах, сидя на кровати и продолжая выпутывать репейные колючки из кисточки хвоста.

Привыкший гоняться за мной по чистенькому саду, где весь сорняк извели ответственные садовники или по дворцовым коридорам, где отродясь ничего не росло. Вэлах как-то забыл, что в пределах его дворца есть ещё и обычные, всеми заброшенные заросли на заднем дворе, аккурат за кухней, где жили три кошки, питавшиеся объедками, и гнездилась одна наглая ворона. А ещё там было море сорной травы, в которой проблемными островками рос репейник.

На предложение расчесать кисточку ему на хвосте, Вэлах ответил отказом, а на мою попытку ослушаться его, решил наглядно продемонстрировать почему делать так нельзя. Я была против и сделала то, что делала всегда в таких случаях — бросилась бежать не разбирая дороги. В итоге, хвост императора я так и не потрогала, убедилась, что влюбленный чёрт остаётся таким же вредным, как и не влюбленный, а Вэлах теперь сидел и сам разбирался со своими проблемами, которые появились у него моими стараниями. Но совесть моя молчала. Заявив на прощание, что Вэлаха никто за мной в кусты лезть не заставлял, она удалилась в туманные дали. И вид потрепанного императора меня не сильно трогал.

— Что значит, появлялся? Я же его не видела.

— Ты крепко спала. Подготовка к свадьбе хорошо на тебя влияет, — в небольшую кучку рядом с ним, упал ещё один цепкий шарик.

— Хорошо? Издеваешься?

Норг подполз к Вэлаху и потерся о его ногу, пытаясь заглянуть в глаза и что-то негромко лопоча.

— Ты стала спокойнее.

— Да Рина из меня всю энергию высасывает, я уже не знаю где от неё прятаться.

— В моём кабинете полно места. Можешь прятаться там, — просто сказал Вэлах, не отрываясь от своего увлекательного занятия.

Не дождавшись внимания, норг легонько подергал край сапога, пытаясь привлечь к себе монаршее внимание.

— Так и сделаю, — если мои подозрения подтвердятся и Вэлах действительно любит подремать на рабочем месте, то у меня будет возможность сделать с его хвостом все, что мне заблагорассудится. И одной косичкой он уже не отделается, — ты мне главное скажи, как ты Кефирчика у меня переманил?

— Кормил его, пока ты спала. Твоя нечисть слишком прожорлива.

Пушистый предатель, нагрянувший сегодня раньше обычного, согласно уркнул и ещё раз подергал за край сапога.

— Кефир, предатель несчастный! Променял меня на набитое пузо? — приподнявшись в кресле, я гневно смотрела на норга. Хотелось оттаскать его за уши. И Вэлах тоже хорошо. Сначала грозился шею ему свернуть, а теперь подкармливает. Приятно, конечно, что он о нем заботится, но все равно обидно. Я себя почему-то лишней почувствовала.

Норг втянул голову в плечи и нежно обнял Вэлаха за ногу. И глазки свои красные закрыл.

— Начнешь кормить его снова, он вернётся к тебе — равнодушно заметил Вэлах

— И зачем мне такой перебежчик нужен, если его можно едой сманить? А просто так, безвозмездно меня любить он не может?

Чёрт хмыкнул, покосился на меня и заметил:

— Безвозмездно любить тебя очень сложно.

Нахохлившись, я исподлобья посмотрела на него, не зная как на это реагировать. Это он просто так сказал? Намекнул на что-то? Или так своеобразно в любви попытался признаться? Что происходит вообще? Вэлах на все эти вопросы ответа не дал, быстро переключившись на дела насущные.

— Пошли, покормим твою нечисть, — как только он встал, Кефирчик тут же бросился к двери, полностью готовый кормиться.

— А твой хвост?

— Потом закончу, — обернувшись назад, дернул хвостом, критично осмотрел кисточку, в которой было запутано ещё штук пять больших репейных плодов, смерил все еще нахохлившуюся меня взглядшом и великодушно сообщил, — или лучше тебе поручу.

— И расчесать потом дашь? — уточнила подозрительно.

— Если будет что расчесывать, — пообещал Вэлах, грустно глядя на свою гордость.

Жутко захотелось его обнять, или хотя бы просто по плечу погладить. Настоящая жертва с его стороны доверить мне свой хвост.

— А ведь мог сразу разрешить мне его причесать, не было бы сейчас таких проблем, — проворчала я, пытаясь скрыть за недовольством смущение.

Обниматься к нему я все же полезла.

— Варь, — Вэлах растерялся, отступил на шаг назад, утягивая меня за собой, — что ты делаешь?

— Обнимашки, — сообщила очевидное.

Ещё несколько секунд ничего не происходило, я уже готова была его отпустить, ругая себя за импульсивность, когда подвисший чёрт наконец пришёл в себя и включился в процесс. Обнимашки у него получились крепкими. Значительно крепче тех, что мне на лестнице выделили.

На макушку опустился подбородок и мы замерли. Было тепло и вполне комфортно. Под ухом размеренной и сильно билось чужое сердце.

И я уже готова была поверить, что все не так уж страшно и Вэлах очень даже милый чёрт...когда не злился.

Но идиллию нарушил голодный Кефирчик, которому надоело топтаться у двери.

— Урк? — подергав Вэлаха за сапог и убедившись, что внимания он так не добьётся, сообразительный норг предпринял попытку забраться по черту наверх.

Вряд ли раньше хоть один норг лазил по императору, но этому удалось.

— Варь, ты уверенная, что тебе нужна эта нечисть? — задумчиво спросил Вэлах, когда Кефирчик взобравшись по ноге, вцепился в его рубашку.

— Если ты предложишь ему шею свернуть, то я тебя покусаю, — моей руки коснулся горячий нос, Кефирчик обнюхал ее, лизнул, пытаясь понять можно ли это есть, или стоит ползти дальше, — но прокормить его стоит.

— Дожил, подкармливаю норга в собственном дворце, — пробормотал Вэдах, неохотно разжимая объятия. Кефирчик, вцепился в рубашку покрепче и протестующих заверещал, когда его попытались отцепить.

— Может, так пойдём? На кухне он сам отвалится, — с сомнением предложила я.

Наградив меня хмурым взглядом, Вэлах ещё раз попробовал отцепить от себя несогласную с таким ходом дела, нечисть, потерпел неудачу и смиренно потопал на выход.

Я поскакала следом. Впереди нас ждала кухня, очень поздний ужин и, очевидно, новые сплетни.

С каждым днем жизнь во дворце становилась все веселее.

Эпилог

— А можно я никуда не пойду? — спросила с надеждой, плотнее кутаясь в одеяло. За окном валил снег, обещая в скором времени сугробы до крыш. — Кто вообще женится в такую погоду? Это же ненормально.

— У тебя есть час, — донесся строгий голос из гардеробной, где Вэлах, в отличие от меня уже вовсю готовился к предстоящему торжеству Из-за приоткрытой двери показалась растрепанная голова — если по истечению этого времени ты не будешь готова, в храм отправишься в этом одеяле.

— Там холодно, там снег кругом и какой смысл нам ехать в храм, если внутрь кроме жениха с невестой никого не пустят? Остались бы во дворце. Все равно же торжество здесь пройдёт, — я отчаянно не хотела выбираться из тёплой кроватки в плохо отапливаемую комнату.

Черти тоже страдали от внезапно пришедшей холодной зимы, какой здесь не было уже лет сто, но, в отличие от меня, страдали они как-то вяло, без огонька, умудряясь не околеть на вечном сквозняке, что гулял по дворцу, завывая в тёмных коридорах.

А я вот мерзла и в последнее время все отчётливее понимала, что скоро уже мне самой понадобится грелка. Потому что погреться об Вэлаха было невозможно.

— Традиции нужно соблюдать в любую погоду.

Из-под кровати выбрался сонный и совсем мохнатый норг. За прошедшие четыре месяца он отъелся, обленился и еще больше распушился.

— И запри его где-нибудь, — велел Вэлах, кивнув на зевающую нечисть, — мне не нужна паника в разгар празднования, если он вдруг решит показаться среди гостей.

— Кефинчик свободолюбивые норг, он не привык, когда его запирают

— Или он на один день к этому привыкнет, или спать будет под дверью, потому что в комнату я его больше не пущу.

— Это шантаж, — я насупилась.

После того как заговоренные императорские покои вновь стали пригодны для проживания, Вэлах обнаглел окончательно, не упуская возможности напомнить, что в эти комнаты без его разрешения не проберется ни один норг, и Кефирчик ночует под кроватью благодаря исключительной доброте хвостатого императора.

— Я знаю как это называется, — кивнул он, вновь скрываясь в гардеробной, — у тебя осталось пятьдесят пять минут.

Переглянувшись с норгом, которому никуда идти было не нужно, я грустно вздохнула. Себя было жалко.

Влюбленные черти, как показывала практике, в сто раз хуже невлюбленных.

Просто потому что невлюбленным от вас ничего не нужно и они вас не трогают, стараясь и не вспоминать о вашем существовании. А влюбленные как раз забыть не могут.

Вэлах был совсем плохой уже хотя бы потому, что доставать меня доставал, но ни в чем не признавался, и если бы не запах печенья, на который я основательно подсела, то решила бы, будто я его чем-то обидела.

А так, я нюхала, мирилась с происходящим и категорически отказывалась следовать дурному мелоровскому совету.

Босс, который друга своего больше меня любил, настоятельно советовал прекратить мучить себя, Вэлаха и его заодно, и признаться уже подмороженному сиятельству в чувствах.

Я первый шаг делать не хотела, злилась и мечтала натравить на Мелора норга, чтобы хотя бы один черт оставил меня в покое.

И если первый месяц это ещё было возможно, то с началом осени, когда Кефирчик округлившийся и основательно затисканный Риной, уже не мог охотиться, натравить его хоть на кого-то было невозможно.

— Вот заболею и буду ныть, — сообщила я норгу, но услышал меня Вэлах:

— Тебе не обязательно ждать у дверей храма, если захочешь, останешься в карете.

— Так может, я останусь в кровати? — этот вариант мне нравился намного больше предложенного. Счастливых невест я все равно могла увидеть уже только после обряда.

До посещения храма им не разрешалось видеться не только с женихами, но и с дэвалийцами вообще. И даже с людьми.

Одеваться помогали им служительницы храма, и до кареты провожали тоже они, укрыв девушек под полупрозрачной накидкой.

— Можешь попробовать, — согласился Вэлах, — но через пятьдесят минут в карету я отнесу тебя в одеяле.

Кажется, кто-то не хотел мерзнуть у храма в одиночестве. Конечно, со мной же мерзнуть будет хотя бы веселее.

— Ты же понимаешь, что это увидят все? — опасливо уточнила я. Норг забрался на кровать и тихо уркая на выдохе, зарылся в одеяло, где и затих.

— Не думаю, что кто-то удивится, — равнодушно отозвался Вэлах, и напомнил, — время.

И самое обидное заключалось в том, что он был прав. Удивляться уже никто бы не стал. Даже сплетен новых бы не появилось. Ко мне и тому безобразию, что вокруг меня творилось, черти уже давно привыкли. Бестолковая помощница императорского советника их больше не впечатляла.

Побежденная и заранее готовящаяся замерзнуть, я неохотно выползла из кровати, очень завидуя Кефирчику.

Вот уж кому было просто замечательно.

В карете было холодно, но это ощущалось не так сильно, если поплотнее закутавшись в свой плащ, забраться под плащ к Вэлаху, который был тёплый в любое время суток, кроме ночи.

— Варь, мы подъезжаем, — предупредил он, вытряхивая меня из надежного убежища. Сразу же стало очень холодно.

— Лучше бы я сссвитер надела, а не это дурацкое платье. Его же под плащом все равно не видно, — попытка забраться обратно в тепло провалилась. Обратно Вэлах меня уже не пустил.

— Обряд займёт не больше пятнадцати минут. Можешь подождать в карете.

— Ну уж нет. Раз я сюда притащилась, то хоть поучаствую.

Впереди заржали кони. Карета с виновниками моего бедственного положенияостановилась.

Мы ехали сразу за ними, что позволило мне оказаться у дверей храма одной из первых. На самом деле я была второй. Первым шёл Вэлах и никто не смел его обогнать.

Впереди ступеней на двенадцать, медленно и чинно поднимались уже почти молодожёны.

Когда они скрылись в прохладном полумраке храма, мы остались стоять чуть в стороне от входа, на неширокой площадке.

— И зачем мы здесь вообще? — проворчала я, пытаясь согреть замерзшие пальцы. Слишком много холода появилось в моей жизни в последнее время.

Вэлах стоял заложив руки за спину и, казалось, совершенно не чувствовал этого пробирающего до костей мороза. Если бы не покрасневшие уши, которые не могла скрыть причудливо заплетенная коса, я бы в это даже поверила.

— Варь, мне казалось, ты изучала наши традиции.

— Изучала и там не упоминается зачем бы нам нужно было мерзнуть сейчас под дверями, — подтвердила я, подавив порыв ткнуть его пальцем в грудь. Вокруг было слишком много любопытных глаз, чтобы позволить себе подобную вольность.

Горожане застыли внизу, не дойдя до дверей храма ступеней десять. Теперь они перешептывались, переминались с ноги на ногу, кто-то подпрыгивал и притопывал желая согреть. Все ждали, когда обряд закончится и можно будет посмотреть на счастливых молодоженов.

— Кто-то же должен подать им кольца, — Вэлах разглядывал собравшихся равнодушно, погруженный в какие-то свои мысли.

— И обычно этим занимается отец жениха, — удостоившись монаршего взгляда, я гордо кивнула, — говорила же, что изучала ваши традиции.

— Отец Ингрима умер пять лет назад. Родители Мелора погибли вместе с моими больше восьми лет назад. Подать им кольца некому, именно поэтому я сейчас здесь.

— О, точно...прости, — пробормотала я, опустив взгляд. Так неловко мне не было уже очень давно. Я ведь знала об этом. Еще летом выяснила все про сорвавшуюся с горной дороги карету, где погиб предыдущий император вместе с лучшим другом и женой. Отдых обернулся трагедией.

Неловкий момент спасло возвращение молодоженов. Выйдя из храма, они прямой наводкой двинулись к нам.

Каблучки звонко стучали по расчищенному от снега камню.

Первыми к нам подошли Малор с Риной. И я забыла как дышать. Платье я уже видела, сама помогала его подбирать, но даже представить не могла, что законченный её образ будет таким...невесты прекраснее видеть мне ещё не доводилась. Рина вся сияла. Белое платье с россыпью полупрозрачных искрящихся камней, которые несомненно были драгоценными, но на земле едва ли встречались, светилось даже в эту хмурую снежную погоду. Она была похожа на солнышко.

Перехватив мой восторженный взгляд Рина широко улыбнулась, церемонно поклонилась и тут же выпустила локоть своего мужа, чтобы, нарушая все правила, сжать меня в объятиях.

В толпе послышался удивленный шепот.

Но стоило Мелору выразительно кашлянуть, как я тут же получила свободу, а Рина вернулась на своё место, продолжая ослепительно улыбаться. И смущенной она не выглядела.

Босс тоже преобразился и выглядел непривычно представительным и солидным в белом камзоле, вышитом серебряной нитью, который удивительно гармонично смотрелся с его своеобразной внешностью и косой, которая по сложности плетения могла бы посоперничать с императорской.

Сжав в пальцах ладошку своевольной жены, он наградил неодобрительным взглядом почему-то меня.

Вэлах, не обративший внимания на это вопиющее нарушение традиций, молча раскрыл бархатную коробочку, волшебным образом появившуюся у него в руках.

На тёмной тканевой подушечек лежало два кольца, которые тут же оказались на пальцах.

Торжественность момента портил только холод.

Сразу после первой пары подошел довольный Ингрим и смущенная Милани. Она краснела, не отрывала глаз от земли, и в новоиспеченного мужа вцепилась так, что побелели пальцы. И обниматься ко мне не бросилась.

Когда и они получив свои кольца, начали спуск по лестнице, я дернулась за ними, но была остановлена.

Сжав мою руку, Вэлах потянул меня в храм. Обряд был закончен и заходить внутрь уже было можно, но зачем это нам я не понимала. У ступеней храма дожидалась карета, которая должна была доставить нас туда где тепло и есть еда. И норг запертый к комнате меня ждёт. Некормленый.

А Вэлаху приспичило со своей богиней пообщаться.

Протащив меня по просторному, освещенному факелами, залу до статуи Шаттис, он выпустил мою руку и быстро опустился на колено, почти рухнул, приветствуя ее.

Я растерялась и пока соображала, стоит ли мне тоже преклонить колено, Вэлах порывисто поднялся и сурово потребовал:

— Дай руку.

Опускаться на колени было уже поздно.

Послушно протянула правую руку, с любопытством ожидая, что он будет делать.

— Другую.

Любопытство моё усилилось, я молча подчинилась, не задавая вопросов, уверенная, что сейчас все прояснится.

Впервые в жизни я решила быть послушной. И очень зря, как оказалось.

Отсветы факелов, дрожащие на мраморном лице статуи, создавали причудливые тени. Казалось, богиня улыбается.

Я отвлеклась всего на мгновение, рассматривая игру света. И Вэлах мастерски воспользовался этим мгновением.

На руке защелкнулся браслет. Камни, светились в полумраке мягким сиреневыми светом.

Я растерянно встряхнула рукой, покрутила браслет и нашла то, что искала. На застежке отчётливо различался небольшой округлый символ. Отличительный знак всех брачных браслетов.

— Вэлах, а ты сам понимаешь, что сделал?

— Понимаю, — кивнул он, — сначала я хотел дождаться тёмного дня, но вспомнил, что тебе эта наша традиция не нравится и решил не ждать.

— Эм... Вэлах, я, конечно, не в курсе как именно у вас тут делают предложения, но вряд ли вот так. Я сильно сомневаюсь, что Мелор Рину хватал и куда-то тащил, а потом ещё и браслет на неё одевал не поинтересовавшись её мнением, — я рассматривала браслет и все еще не совсем верила в происходящее.

— Он не делал предложения перед лицом богини, — пафостно заметил чёрт.

— Ты, в общем-то тоже, — напомнила ему, поражаясь своей дальновидности. Говорила же Мелору, что от Вэлоха романтики не дождешься. Вот вам, пожалуйста. Сделал предложение, называется. Поставил перед фактом и стоит довольный, а я должно как-то все это переварить, — как это вообще понимать?

Закатив глаза, он вздохнул и спросил:

— Вавара, ты выйдешь за меня?

— А может, ты сначала браслет снимешь?

— Чтобы ты мне отказала и сбежала? И не подумаю.

— И какое это тогда предложение? — проворчала я, прокручивая браслет на запястье. Он был лёгким и почти неощутимым.

— Оригинальное. Как ты и хотела.

— 0...оочень, — подняв взгляд на Вэлаха я тут же вновь опустилась его на браслет, — оригинально.

— Тебе следовало учесть все возможности, когда ты просила относиться к тебе как ко взрослой и воспринимать серьёзно, — Вэлах тоже уделил все своё внимание браслету.

— А это тут при чем?

— Я стал относиться к тебе серьёзно. Хотя, порой это было очень сложно.

— Относиться серьёзно и замуж звать — разные вещи, — Вэлах хмыкнул, несогласно и очень обидно, — а ты даже не звал. Ты перед фактом поставил. Ни тебе романтического ужина, ни признания в любви и обещаний сделать меня самой счастливой на земле. И...

— Варя, — перебил он меня торжественно, — я тебя люблю и хочу чтобы ты стала моей женой.

— Обалдеть, — счастливой и удивленной я себя почему-то не чувствовала. Вот шокированной чувствовала, а счастливой как-то не очень.

Собиралась я сидеть тихо и ждать, что будет дальше. Вот и дождалась.

И что больше всего меня удивляло, определить я не могла. То ли это его внезапное решение жениться, не поинтересовавшись моим мнением, то ли отсутствие у меня по этому поводу каких-либо категорических возражений. Устраивало меня не все, но странная, щемящая нежность приятно сжала сердце. Черт мне достался бестолковый, но другого было не надо. Правда, едва ли я теперь сказала бы ему об этом. Только не после того, что он только что натворил.

Мы замолчали. Вэлах смотрел на меня выжидающе. Я тоже ждала продолжения. Не дождалась.

— А обещание сделать меня самой счастливой?

— И это тоже, — послушно согласился он. Большего добиться мне не удалось.

Так же как затаскивал в храм, Вэлах решил отконвоировать меня до кареты.

— Знаешь, наверное, это было самое бездарное предложение на всем вашем дэвалийском веку, — проворчала я, послушно семеня вслед за Вэлахом.

— Не думаю, — кареты стояли там же, где их оставили по приезду в храм. Все. Новобрачные тоже никуда не уехали послушно дожидаясь пока император займёт своё место, — около ста лет назад наши предки похищали понравившуюся девушку и вводили в свой дом. Никаких обрядов и ненужных традиций.

— А если девушка была не согласна? — спросила я и удостоилась удивленного взгляда.

Снег, казалось, стал ещё гуще. Он уже успел полностью укрыть ступени и спускалась я крепко вцепившись в Вэлаха, боясь поскользнуться и упасть.

— Её желание не имело значения.

— Недалеко ты от своих предков ушел, — проворчала я.

Вэлах фыркнул, но развивать тему не стал. Мы уже достаточно приблизились к горожанам, чтобы нас было хорошо слышно.

Забравшись в карету я недолгое время посверлила взглядом расположившегося рядом черта, но ничего этим не добилась.

Вэлах был собою очень доволен и не чувствовал никакой угрозы.

Видимо не рассказывал ему Мелом про ужасы свадебной подготовки и долгие, нудные часы в компании пухлых папок со всякими эскизами.

Недолго поборовшись с собой, я все же перебралась поближе к Вэлаху. Желание согреться перебороло желание позлиться:

— Грей меня.

Он безропотно подчинился, прикрыв меня полой своего плаща.

Пока Вэлах грел меня, не подозревая насколько веселую жизнь он себе обеспечил этим необдуманным и ультимативным предложением, я разрабатывала свой самый коварный план.

Раз уж предложение, было сделано настолько бездарно, то свадьба моя должна была стать самым запоминающимся событием последнего десятилетия.

Чего бы Вэлаху это ни стоило.

Оглавление

Купава Огинская За кончиком хвоста

  Часть первая. Теория

  Часть вторая. Практика

  Часть третья. Закрепление результата

  Эпилог