Буксир "Кузнечик" [Владимир Анатольевич Чамкин] (fb2) читать онлайн

Владимир Чамкин БУКСИР «КУЗНЕЧИК»

Глава 1

Судя по всему, Вася опять выбивался из графика, его старая калоша буксир хоть и была надёжна как древний «танк», но горючки потребляла много и на спортивную тачку точно не походила, ползла неспешно, поглощая миллионы километров, и тащила на внешней подвеске контейнеры с грузом.

Василий оглядел скромную рубку своего каботажника и тяжело вздохнул, завтра ему уже 27 лет, а чего добился в жизни, да ни чего если честно, ни семьи ни дома, ни денег ни перспектив на будущее. Василий понимал, что ещё пара лет и его буксир не выпустят на линию, и жить будет просто не на что. Пока платы за рейс хватало, на оплату топлива, выплату кредита за эревитский реактор, ну и за аренду клетушки на Луне-9, где он «причаливает» между рейсами, а вот на новый корабль он уже никогда не соберёт, а работать на «дядю» не очень бы хотелось. Да и очередь из молодых пилотов стояла такая же, как и количество астероидов между Марсом и Юпитером.

Буксир «Кузнечик» достался Василию в наследство от дяди, младшего брата его отца. Дядя был человек заслуженный, из первых покорителей Марса, и по его стопам пошёл Вася, поступив в институт инженеров космического транспорта который и окончил с дипломом инженера по обслуживанию космопланов и правами пилота — каботажника. И всё было бы хорошо, отличная специальность, приличный доход, почёт и даже романтика космических дорог, но тут появились эревиты.

Эревиты — появились они давно, лет 20 точно как о них стало известно, корабль с ними «нарисовался» на орбите Сатурна и послал сигнал на земной зонд, наверное, целый месяц это была новость номер один, как же — братья по разуму, мы не одиноки во вселенной. Потом успокоились, узнали, что этих братьев в галактике как «собак нерезаных» и Эревиты просто торгаши, а другим дела нет до Земли и её обитателей, далеко, да и вообще не интересно. Прошло лет 15, земляне и эревиты договорились о создании на орбите Юпитера постоянной торговой базы, определились с обмениваемыми товарами и пошло — поехало. Постепенно вся жизнь на Земле стала меняться, а с ней и судьбы людей. Эревитов не интересовали минеральные или интеллектуальные ресурсы землян, но они охотно покупали растения и рыбу, уж зачем это надо было существам не имеющих ничего общего с человеческим метаболизмом, люди не знали, однако в обмен на землю пошли инопланетные технологии и товары.

Конечно межзвёздных кораблей и их двигателей люди не получили, а вот компактные энерго-реакторы, гравитационные двигатели и наноэлектронику обрели, не только в готовом виде, а и технологии их производства. Начался бум освоения солнечной системы, и профессия космонавта стала будничной и не очень то и престижной, да, что говорить пилоты стали просто извозчиками. Вот и Василий к окончанию института стал таким же водителем «дальнобойщиком» как и многие другие, хорошо хоть достался от дяди старый, но очень крепкий шаттл Земля-Марс переделанный в буксир-каботажник и правдами-неправдами полученная лицензия на грузоперевозки по Солнечной. Буксирчик получился совсем не плох, от шаттла достался крепкий титаново-керамический корпус, просторный с претензией на красоту, когда-то он мог совершать полёты в атмосфере и садился на Землю и Марс, а некрасивые самолёты как говорится не летают, от Эревитов был энергореактор, маневровые гравитационные двигатели, электроника и навигация, ну и естественно «его Величество»- груз.

Вот только маршевый движок был ещё старый: ядерно-импульсный, водорода на Юпитере полно, заправляйся не хочу, эревиты легко наладили добычу его для землян, но скорость из-за него была не очень высока, не та тяга, и приходилось Васе использовать гравитацию планет и старую, добрую классическую механику, не выйдешь из плоскости эклиптики и не понесёшься напрямик к цели догоняя планеты наплевав на законы Кеплера и Ньютона, точнее не очень на них обращая внимания. Был бы эревитский двигатель, так бы и было, но чего нет, того нет и Василий выбивался из графика полёта. А всё жадность, на внешней ферме-подвеске вместо шести прилепилось восемь антрацито — чёрных контейнеров, размером со старинный железнодорожный вагон, набитых, судя по документам, новейшими эревитскими роботокомплексами. Сами контейнеры были чудом, внеземных технологий. Чудовищно прочные ящики, с собственными гравитаторами и навигационным комплексом. Как поговаривали пилоты в баре, они могли войти в атмосферу газового гиганта и уцелеть там, возможно это сказки, но к буксиру они подошли и закрепились сами, Вася передал им только тип фиксаторов и номера грузовых гнёзд. И теперь уже второй месяц тянет «Кузнечик» ферму с облепившими её как огромные мидии, контейнерами к Земле, а точнее к Луне на грузовой терминал родной планеты.

Глава 2

11 февраля 2135 года компьютер разбудил меня бодрой музычкой «Хеппи бёздей», начался новый год моей жизни, двадцать восьмой! Встал с койки, ноги сами нашли «магнитки» и потопал в санузел, вроде есть гравитация на корабле, но старые привычки изживаются медленно: магнитная подошва обуви, ремни на спальном месте, принудительная вытяжка воды в душе и туалете, мало ли, а вдруг откажут «эревитские подарки». Пока, правда, такого никогда не происходило, но разум русского инженера даже 22 века не мог надеяться на 100 процентную надёжность любой техники, тем более с непонятным принципом работы. Эревиты не скрывали технологии производства гравитаторов как и принцип их работы. А вот теорию понимало наверное только пара человек на земле и на Эревите (мы даже не знаем как они сами называют свою родину) далеко не многим больше, разработали то их совсем другие инопланетники, эревиты купили, людям да и ещё кому ни будь, продали.

Вот и смотрю на себя в пластиковое зеркало, находящееся в космическом корабле, который является странным симбиозом земных и неведомо из каких далей вселенной полученных технологий. Вижу небритую, слегка помятую и опухшую физиономию довольно симпатичного брюнета с зеленоватыми глазами двадцати семи лет от роду и думаю, что же дальше? А дальше завтрак и сок вместо шампанского, чоканье стаканом с терминалом компьютера-навигатора, просмотр лога полёта за время пока я спал. Запись в бортовой журнал, что капитан опять на вахте и навигатор, формально под моим руководством. Через неделю подойдём к Луне, сдача груза и получение долгожданного вознаграждения с неминуемым штрафом за опоздание, ну может быть, ещё наверстаю, хотя вряд ли. Поездка в Луна-Сити, оттуда в «норы» Луна-9, где обитают неудачники типа меня. Проставлюсь в баре ребятам за «днюху» и окончание рейса. И возможно, возможно с маленькой буквы, встречусь и «перепихнусь» с Анной, если она конечно ещё не подцепила себе кого ни будь из богатеньких, в отеле где «ишачит» администратором. Грех обижаться на девчонку, какой у неё ещё есть шанс вырваться с Луны, разве только на Марс, да там ещё хуже. Поток моих грустных мыслей прервал навигатор, озвучив своим «неживым» голосом сообщение Луна-карго, о возросшей активности солнца и рекомендации обойти всем кораблям, выброс энергии. Проходящий между орбитами Марса и Земли, ну, что за невезучесть, придётся слегка менять курс и это «слегка» ещё больше увеличит штраф за опоздание. Да чёрт с ним, мой древний буксир сделан в те времена, когда люди не боялись всяких вспышек и оторвавшихся протуберанцев. Композитная защита, толстый корпус, не чета нынешним банкам из под пива, набитых под завязку эревитской инженерией, да и есть биологическая защита жилой каюты, прорвусь, не меняя курса, очень уж плачевны мои финансы.

— Курс прежний, докладывать об изменении напряжённости полей за бортом каждый час!

— Есть! Навигатор проскрипел подтверждение, что я ещё капитан и командую на борту.

Теперь надо осмотреть груз. Наружные камеры показывают, что всё в порядке, контейнеры на месте, датчики фиксаторов тоже ОК. Пройти по кораблю, всё осмотреть, не появились ли космические «барабашки» и не устроили ли какого беспорядка. Вроде рутинный осмотр, но положено, устав есть устав, даже на коммерческом корабле. Сколько жизней спасло следование незамысловатым правилам несения вахты, а ещё, сколько не спасло тех, кто эти правила нарушал. Мой буксир построен просто и эффективно. С тех пор как атмосферных полётов у него не стало, шаттл слегка подрезали, место старого двигателя занял специальный стыковочный узел, к которому присоединили ажурную ферму с ядерно-импульсным двигателем и баками водорода внутри, и фиксаторами контейнеров снаружи фермы. Всё это сооружение напоминает большую подставку для комнатных цветов, увенчанную шаттлом — ракетопланом, а вместо горшков по бокам этажерки — контейнеры. При желании корабль можно отсоединить от фермы, например для ремонта или чего ни будь подобного, только вот на шаттле остались из двигателей — гравитаторы, а на них если и можно куда сесть, то обратно никак не взлетишь.

Месяцы полёта проходят скучно, с компом — навигатором особенно не пообщаешься. Эревитский разум не стал наделять его шибко дружественным интеллектом, в шахматы и то неинтересно с ним играть. Он чисто утилитарный, расчёты, связь, управление кораблём, технический контроль за неисправностями систем, ну сообщение мне когда, что не так. Поэтому стоит у меня в каюте обычный земной комп, не подключённый к корабельной сети, смотрю на нём фильмы, читаю книги, учу языки и изучаю техническую литературу, немного играю, если есть настроение. Память компа забита основательно и бессистемно, от чертежей паровоза до теории гравитационных двигателей, есть даже файлы старинных энциклопедий 19 века, когда живу на Луне, беру «чемодан» с собой, подключаю к «интранету» и скачиваю всё подряд, надеясь отсортировать информацию в полёте.

Сигнал тревоги застал меня как раз за просмотром технических характеристик, недавно приобретённого мной молекулярного резака. Этого хитрого эревитского гаджета, устройства размером с хороший тесак или даже мачете и весом килограмма полтора. Роль лезвия, которого выполняло силовое поле позволяющее резать практически любые материалы, даже вольфрамовую броню, толщиной до 70 сантиметров. А при изменении поляризации поля сваривать эти материалы обратно, да так, что шва не обнаружить. Навигатор верещал о недопустимом скачке напряжённости электромагнитного и радиационного поля за бортом и требовал моего прибытия в рубку. Скафандр я надел быстрее чем на тренировке и уже собрался бежать в рубку, как в голове щёлкнуло, каюта то защищена лучше.

— Навигатор, перевести управление в каюту, данные на терминал.

— Есть! Управление переведено. Критическая напряжённость полей, выведены из строя наружные камеры и часть датчиков, нестабильность в маршевом двигателе, критическое поднятие мощности реактора.

— Тягу двигателя на ноль!

— Есть! Неконтролируемая пульсация поля реактора, провожу команду на отключение!

Мигнуло освещение, наступила невесомость, вот и «магнитки» пригодились, а я похоже остался без энергии и двигателя. Включился резервный малый генератор шаттла. Сила тяжести появилась, но не больше 0.01 от нормальной. Всё лучше, чем летающие по всему объёму корабля предметы.

— Навигатор! Доложить обстановку!

— Напряжённость полей за бортом в норме, реактор не запускается, потеряна ориентация!

— Что значит «потеряна ориентация»?

— Нет возможности определить точные координаты корабля по реперам нейтронных пульсаров, они смещены относительно последнего позиционирования.

— А приблизительно, по положению звёзд?

— Нет возможности, карта звёздного неба не совпадает с эталонной.

— Солнце и планеты на месте? Корабль движется к орбите Земли?

— Да Солнечная система на месте, мы приближаемся к Земле.

— Так какого чёрта! Какая потеря ориентации! Немедленно рассчитать координаты и курс на Луну!

— Погрешность расчёта превышает допустимую!

Что за ерунда, неужели навигатор сбрендил? Надо срочно в рубку, там и разберусь.

В рубке всё было нормально, никаких видимых повреждений, открыв внешние жалюзи, увидел, что все звёзды на месте и ничего чудовищного в космосе не наблюдается.

— Навигатор доложи повреждения.

— Повреждены все наружные камеры, датчики гравитационной ориентации, антенны дальней связи, заглушен реактор, не отвечает система его управления, нет связи со стыковочными модулями контейнеров и модулем контроля ядерно — импульсного двигателя.

— А, что не повреждено?

— Все системы внутри корпуса шаттла исправны, включен резервный генератор, система искусственного тяготения из-за недостатка энергии переведена на минимально допустимый режим. Системы жизнеобеспечения полностью работоспособны.

— Какие рекомендации по устранению сложившегося положения?

— Необходим выход на внешнюю поверхность корабля с целью проверки стыковочного узла шаттла с двигательно-грузовой фермой.

— А связь по радиоканалу с процессорами контейнеров есть?

— Связь отсутствует, при защёлкнутых фиксаторах, система управления эревитского контейнера отключает радиоканал во избежание случайных срабатываний.

— Установлены координаты корабля?

— Производится уточнение координат. Относительно объектов Солнечной системы курс корабля не изменился, изменились координаты самой системы, относительно кинематического стандарта локального покоя.

— Разъясни!

— Это положение Солнца соответствует приблизительно 500-му году нашей эры.

Глава 3

Такого удара судьбы я не заслужил, не может же быть всё так плохо. Наверное, комп-навигатор повреждён. Да, что тут гадать, выползать наружу надо.

Выплыл из шлюза, огляделся и у меня волосы зашевелились, по поверхности шаттла как плазменной горелкой прошлись. И тут и там оплавленными холмиками торчали датчики и камеры, хорошо, что камера оптической навигации убиралась внутрь и прикрывалась прочной шторкой. Через что же я проскочил? Явно не через разреженный солнечный ветер.

Продвигаясь к корме, с удивлением констатировал, что сам фюзеляж абсолютно не пострадал, просто шаттл выглядел как, курица, опалённая на огне. Картина, открывшаяся моему взору, при осмотре стыковочного узла была безрадостна, метра три бронекабеля идущего внутрь фермы к реактору и двигателю — отсутствовали. Будем возвращаться, и думать, думать, думать.

Просмотр схем подключения и техдокументации меня немного обнадёжил, была возможность вскрыть люк обслуживания реактором и если он исправен, запустить его. Вот только как управлять маршевым двигателем? Придется мудрить дистанционное управление.

Двое суток слились в один сплошной аврал. Мокрый и выжатый как лимон, с трудом сняв «насквозь промокший от пота» скафандр, я буквально вполз в душ, а оттуда на койку и мысленно оглядел проделанную работу. Заменена антенна дальней связи, часть повреждённых датчиков, пара камер, и самое главное запущен реактор на 15 процентов мощности, из остатков ЗиПа сварганил оптоволоконный дистанционный модуль управления двигателем. Повреждения, похоже, не обошли стороной сердце моего «Кузнечика», реактор и двигатель не смогут выдержать больше трех-четырех импульсов разгона или торможения, а значит лететь, и приземляться будем как космонавты в 20 веке. Приземляться, я не оговорился, связи не было ни с Луной-карго, ни со службами спасения, не с центром Астро-1 на Земле, да вообще ни с кем, так, что на Луне мне похоже делать было нечего.

14 февраля длительным импульсом дал ускорение кораблю и «Кузнечик» лёг на курс к Земле, вместо недели лететь придётся 28 дней с учётом торможения. За это время проведу ревизию всего, что у меня есть и постараюсь разобраться с грузом в контейнерах.

Итак, что имеет Робинзон космоса: Пока ещё целый атмосферный шаттл, гроздь из восьми огромных контейнеров с неизвестным оборудованием, запас кислорода, воды и продпайков на 30 суток, набор универсального инструмента, в основном электротехнического, два скафандра, немного одежды, пара штанов, шорт, свитер, футболки и кроссовки, не считая всякой бельевой мелочи. Порадовало наличие рабочего комбеза, из кевлароподобной ткани, как-то выменял на бутылку кукурузного виски, у техника обслуги. И удачно забыл о нём, сейчас нашёл на дне коробки с обрезками проводов и энерго-конвертором на 50 киловатт (железяка размером 40 на 40 на 60 см и загрузочным отверстием, в верхней части, для любого органического топлива). Пять баллонов амортизирующей суперпены, спасательный комплект (плот, палатка, доисторический пороховой пистолет, лопатка, топорик, набор «рыболова-губителя», что-то ещё непонятного назначения) видимо ещё дядька загружал на борт. Эревитского производства: молекулярный резак, гравитационный маяк, вечный фонарь (гарантируют работу лет на 100 не выключаясь), маска-акваланг жаберного типа, покупал для друга, тот в отпуск на Землю собирался и самая дорогая Вещь: аптечка нанохируг, может сама вытащить полутруп с того Света.

Аптечки такие Эревиты не продают всем подряд, они из людей есть только у торговых представителей Земли на эревитской базе. Я её не купил, а выиграл на спор. А спор у меня вышел с одним шустрым малым, американцем, он мне груз комплектовал. Всё он Эревитами восхищался, а я возьми и спроси его — знает ли он, почему Эревиты, эревитами называются?

— Это их самоназвание!

— Да нифига, самоназвание у них состоит из двадцати согласных и пары гласных и ты их не то, что выговорить, запомнить не сможешь.

— Ну, так почему?

— А это из двух слов образовалось: Эрос и Вита, короче секс (любовь) и жизнь.

— Гонишь! Такой бред только от тебя можно услышать!

— А ты присмотрись внимательно к инопланетникам, на, что они похожи. Да на эрегированный член с короткими бочкообразными ножками вместо тестикул, вот название к ним и прилипло от какого-то хохмача учёного из первой встречи.

Ну, тут мы и замазали, он на аптечку, а я на два ящика земного пива, сумасшедшая цена для космоса два ящика то, но я ничем не рисковал, назвал их так мой родной дядя и сам мне об этом рассказал. А как проверить? Этот умник возьми и спроси у первого встречного Эровита, почему их так называют, а он и повторил мою версию, ничуть не смущаясь, просто как факт, чувство юмора, как и обидчивость, Великим Космическим Торгашам оказалось абсолютно не присуще.

Так и остался парень с открытым ртом, а я с аптечкой.

Продолжим рыться по «сусекам». Портативный земной комп в ударопрочном, герметичном «чемодане» с голографическим дисплеем- терминалом и субатомным аккумулятором. Термоодеяло — спальник, в котором должно быть комфортно, в диапазоне минус 20 — плюс 30 Цельсия. Куча всяких запасных частей от электронных компонентов до метизов и световых панелей, пара бобин с высокомолекулярной нитью-тросом (ролики-карабины в составе), два комплекта УКВ уоки-токи с антенным усилителем, сумка- холодильник на 30 литров то же с субатомной батареей.

Ревизия камбуза расстроила, посуды металлической практически нет, один пластик и кюветки для разогрева пайков, набор неплохих керамических ножей и о чудо: подарок мамы, 5-ти литровая титановая кастрюля с крышкой, а внутри ложки, вилки, поварёшки из нержавейки. А вот с едой не очень! Хватило бы до орбиты Земли, будем сидеть на диете.

Время полёта тянулось по-разному, то ускорялось, когда я рыскал по всем закоулкам буксира в поисках и систематизации полезных предметов, то замедлялось, особенно перед сном при посещении моей головы чёрными мыслями о собственном будущем.

За неделю до расчётного прибытия, стал готовить челнок к спуску. Все полезные предметы упаковал в вакуум-плёнку, и расположил в старом грузовом отсеке, отцентровал массы предметов по указке компа-навигатора, закрепил и приготовил суперпену, заполню пустоты перед посадкой. Спасательный комплект решил расположить в кресле второго пилота, сделав из него транспортный кокон, ну это позже, перед самой посадкой, там будет кроме всего прочего мой комп, а он мне ещё нужен в работе.

Пришла пора заняться эревитскими контейнерами, что внушает мне лёгкую дрожь и неуверенность.

Глава 4

В документах на груз значилось, что в одном контейнере — один роботизированный промышленный комплекс. Заказчиком выступал департамент ООН по колонизации Солнечной системы. Вот и вся информация, не густо. Попробую расспросить своего «навигатора».

— Компьютер, можешь охарактеризовать наш груз?

— Роботизированные промкомплексы.

— Это я и сам знаю. А подробней!

— Созданные по заказу Земли, автономные комплексы «первого заброса», могут самостоятельно развернуть на поверхности планеты требуемые заказчику строения и технологические цепочки.

— Какие строения и цепочки?

— У вас отсутствует допуск к информации,

— Я капитан судна попавшего в критическую ситуацию, требую всю информацию по грузу!

— У вас нет допуска, допуск может дать только эревитский представитель.

— Корабль будет вынужден войти в атмосферу Земли и груз погибнет. Мне нужно будет оставить его на орбите или каким-то образом спустить на поверхность.

— Контейнер и его содержимое в состоянии выдержать баллистический спуск на Землю.

Да уж, содержательный диалог у меня получился с этим инопланетным потомком арифмометра.

Дураку понятно, что с грузовой фермой и контейнерами я на Землю не попаду. Груз безумно жалко бросать, в моём положении каждая лишняя железка, там внизу, пригодиться. Надо будет пообщаться с компьютерами контейнеров напрямую.

Задачка была не простая, найти на поверхности контейнера инфо-разъёмы, и решилась в пять часов ползания в громоздком скафандре. Уже решив бросить это бесполезное занятие, я совершенно случайно, в блике фонаря, под одним из фиксаторов, заметил бугорок лючка. Ещё 3 часа ушло на открытие крышки и подсоединение кабеля.

Доверие к компьютеру буксира было утрачено полностью и опасаясь, что за несанкционированный доступ, он меня может вообще укокошить на собственном корабле, протянув кабель до каюты, подключил свой портативный комп. Голосовой ввод отключил, начал процедуру соединения. Удивительно, всё получилось быстро и успешно. Как только ткнул пальцем в пиктограмму порта контейнера, по экрану побежала надпись: «добро пожаловать в интерфейс промышленного, автономного комплекса».

Время за общением пролетело незаметно, но о его течении мне напомнил заурчавший желудок. Я, оказывается, вез восемь «бриллиантов» размером с вагон. Эти комплексы обладали полной энергетической независимостью и могли построить при наличии полезных ископаемых практически всё, что угодно, от траншеи и дороги до линии производства процессоров или ортопедических матрасов. Всё упиралось во время, энергию и последовательность действий. Нельзя построить космодром, не добыв, железа и не сделав для начала хотя бы колесо.

Комплекс состоял из двух подвижных роботов «пауков» и закрытой, летающей на высоте до полуметра, платформы с энергореактором и спецоборудованием. Участие человека было необходимо только в постановке задачи, всё остальное комплекс делал сам. И такого «чуда» у меня было восемь штук! Дело за малым доставить себя и контейнеры на Землю в целости и сохранности.

Ещё двое суток ушло на программирование посадочных модулей контейнеров и восстановление связи с драйверами фиксаторов. В каждом их них был маломощный антигравитатор, позволявший совершить более — менее мягкую посадку, израсходовав для этого почти все свои ресурсы. А перемешаться по поверхности он не мог, разве только плыть, используя какой- то хитрый привод, без движущихся частей отталкиваясь от силовых линий магнитного поля планеты. И плыть — очень медленно, беря пеленг на мой грави-маяк, чей идентификатор я и ввёл в память компьютеров как цель назначения.

* * *

Тормозной импульс и маневрирование на орбите практически «добили» реактор и двигатель. Пришло время расцепляться с фермой- хвостом и отправлять восемь «подарков» вниз.

Земля была тёмной, светящихся городов, дорог на ней и спутников вокруг неё не было. Комп-навигатор с ума не сошёл, и это было самое наихудшее, что произошло со мной за последние двадцать семь лет. До моего рождения под этим Солнцем было ещё 1608 лет. И под этими облаками и на берегах этих морей владычествовала Римская империя, носились орды варваров, шло время зарождения моей цивилизации, если конечно эта та, моя Земля, а не какая ни будь из «параллельных».

Времени на изучение поверхности и слишком длительных раздумий у меня не оставалось, запас кислорода и банальной еды подходил к концу. Двое суток я ещё мог накручивать витки и предаваться депрессии по поводу ситуации, но решил, тянуть не стоит.

Первым делом отпустил фиксаторы контейнеров и дал им команду на торможение и спуск в Тихий океан. Затем отстрелил стыковочный узел, хвостик-ферма, мигнув на прощание, тормозной вспышкой пошёл на затопление. Красивый — наверное, получится метеор. Самому бы не стать только росчерком болида, для этого много не надо, одна ошибка и шаттл рассыплется ещё в стратосфере.

Местом посадки выбрал северный остров Новой Зеландии, подальше от людей и поближе к теплу. В кресло второго пилота, из которого сделал кокон с самыми необходимыми вещами, положил свой комп, залил всё тонким слоем пены. В грузовом отсеке пены не пожалел, надёжно зафиксировал весь свой скарб. Надев скафандр сел в своё кресло и запустил тест посадочной программы.

Гравитаторы тормознули шаттл и на скорости 7.6 км/секунду под углом 39 градусов, с высоты 120 километров начался спуск на встречу, моей новой жизни.

Глава 5

Спуск в атмосфере был похож на кадры из старинной хроники, где древние герои, на кораблях с примитивными химическими двигателями, рискуя сгореть, совершали чудо и садились на длинную полосу аэродрома. Никакой полосы меня внизу не ждало, да и не было в ней необходимости. Нормально работающие гравитаторы посадят мой шаттл вертикально на любую более — менее ровную площадку, но вот полностью погасить космическую скорость не смогут.

Оранжевое свечение защитного слоя обшивки, свидетельствовало о том, что температура близка к критической, но не смертельной, запас почти в 400 градусов оставался. Для погашения избыточной энергии на высоте 78 километров, навигационный компьютер начал манёвр «змейка», шаттл боковым скольжением создал крен и произвёл первый разворот.

Всё шло штатно до высоты 56 километров, когда расстояние до островов оставалось около 750 км. В момент начала участка полета с постоянным лобовым сопротивлением, прошло сообщение о трёх процентном падении мощности энергореактора и восьми процентном гравитаторов. На скорости более десяти махов помышлять о катапультировании способен только патологический самоубийца. Я к таковым не отношусь, но тестирование аварийного спасения запустил, посадка будет, судя по всему более чем жёсткой.

* * *

Новую Зеландию я выбрал не просто так. Специалистом по истории меня назвать трудно, но некоторые резоны можно озвучить. В Европу соваться, смысла нет. Там сейчас такая каша из столкновений различных интересов, да ещё идёт великое переселение народов. Азия- это Азия, одному мне там не выжить. Африка? Ни чем не лучше Европы. Обе Америки — индейцы майя, теотихуакан и прочие, навалятся толпой и сожрут. В Антарктиде — замёрзну и пингвинятину не люблю. Остаётся Австралия и Океания. На материк не хочется, пустыня большая, опять же население есть и вряд ли дружелюбное. Острова Океании, маловаты и каннибалы присутствуют. Вот и пришло на ум — Новая Зеландия, два больших острова, очень зелёные, есть гейзеры, а значит, горячую воду не отключат за неуплату, нет крупных хищников и главное, если и есть население то очень мало.

* * *

Зашёл на посадку я штатно, уже был виден прибой, и огромный пляж, в середине которого была большая проплешина, широким языком, уходящая в глубину зелёного моря тропического леса.

Эта проплешина была намечена как посадочная площадка. Скорость вертикального снижения была не больше полуметра в секунду, а горизонтальная 100 км/час, осталось только зависнуть и аккуратно встать на выпущенные посадочные штанги. Вот тут-то гравитаторы завыли, запищали и «крякнули», индикатор мощности мигнул красной точкой, шаттл резко просел. Я даже не раздумывая ни секунды, ударил по кнопке катапульты.

Крышу кабины сорвало пиропатронами и оба кресла, в одном из которых был я, выбросило из корабля. От перегрузки померкло сознание, очухался, только почувствовав включение двигателя мягкой посадки. Контроллер, управляющий креслом, рассчитал, что необходимости в раскрытие парашюта нет и можно обойтись реактивным движком. Джойстиком управления изменил направление полёта, сделал поворот вокруг вертикальной оси на 360 градусов, оглядел пейзаж вокруг. Кресло второго пилота висело метрах в двухстах от меня и повторяло мои манёвры, работало дистанционное управление. Обнаружив широкую просеку, проделанную падающим «Кузнечиком», засёк направление и повёл свои спас-средства к Земле. Триста метров высота небольшая, через пару секунд, опалив пламенем выхлопа траву, твёрдо встал на большой ровной поляне.

Отстегнул «сбрую» ремней, сполз с кресла, ноги подкосились, и я уткнулся лицом в остро пахнущую свежей гарью землю. Отвык я от одной G, тяжко будет некоторое время, ну ничего, привыкну, несколько дней ножки поподволакиваю, а потом расхожусь, разомнусь.

Второе кресло завалилось на бок, мягко скрипнув защитным слоем пены выведя, таким образом, меня из ступора.

— Ну что же будем обживаться, жить, существовать, выживать, последовательность составится сама, в зависимости от обстоятельств.

Крехтя и скрипя как несмазанная телега, что это такое никогда не видел, но по собственному состоянию представил, распаковал спасательный НЗ. Первым делом, сняв скафандр, нацепил кобуру с дедовским пистолетом, надо ещё попробовать стрельнуть, может от старости патроны не сработают. Передёрнул затвор, направив ствол на ближайшее дерево, спустил курок, выстрел прозвучал глухо, отдача ощутимо дала в руку, тупая 10-ти миллиметровая пуля безгильзового патрона срубила сухую ветку. Погорячился я, критикуя пистолет как архаичный, нормальная машинка, двадцать патронов снаряженных явно не порохом, отсутствие гильзового эжектора, удобная обрезиненная ручка. В кармашке кобуры ещё один полный магазин, всего сорок патронов, нет, теперь тридцать девять. На ремень повесил молекулярный резак, тяжелая штуковина, на сказочный «лазерный меч» не тянет, но располосует всё, что угодно не хуже.

Закинул на плечи рюкзак и побрёл ко второму креслу, двести метров показались бесконечными, дошёл весь мокрый от пота, испарина залила глаза. Уф, тяжело привыкать к нормальной силе тяжести, да и солнце прилично «шпарит», термодатчик определил как 26 градусов тепла по Цельсию.

За несколько часов частично распаковал самодельный, транспортный «кокон» и установил в тени дерева, на краю поляны палатку, сил осталось только залезть в неё и отрубиться.

Глава 6

Орбита Юпитера, 2135 год н. э. База торговой Империи «Эревитов». Каюта начальника торговой миссии.

— Доложите мне, каким образом среди восьми роботокомплексов отправленных землянам оказалось два, со снятыми ограничителями? Вы вообще понимаете, что Земляне теперь смогут производить практически всё, что мы им поставляем?

— Простите Ваше Превосходительство, произошло досадное недоразумение, спровоцировало которое стечение обстоятельств, сбой в системе складского комплекса. Землянин, погрузивший на свой корабль груз, получил на два контейнера больше сверх заявленных к транспортировке. Люди, таким образом, пытаются заработать премиальные. Тут и произошёл сбой.

Виновные уже наказаны!

— А что с грузом? Он не должен попасть Землянам!

— Ваше Превосходительство! Меры приняты, грузовой шаттл с контейнерами уничтожен!

— Вы, что хотите проблем с Землянами и наблюдателями от Ниблусов? Нам и так с огромным трудом удалось получить разрешение на торговлю с этим отсталым миром!

— Всё в порядке, Экселенц. Наши комендоры замаскировали импульс, произошедшим на Солнце мощным выбросом энергии.

— Где это произошло?

— Пожалуйста, посмотрите координаты, это между орбитами Марса и Земли.

— Идиоты! Именно эти координаты, с протестом на произошедший в зоне нашей ответственности, хроносдвиг, мне сегодня передали Ниблусы! И если мы не хотим, что бы интересы нашей империи пострадали, вы немедленно отправитесь на место событий и проведёте тщательное расследование!

— Слушаюсь и исполняю, Ваше Превосходительство!

* * *

Проснулся я не от ласкового солнечного лучика, как пишут в детских сказках. Разбудил меня укол инъектора аптечки. Ночью мне хватило сил достать её и прикрепить к телу. Стимуляторы и глюкоза сделали свое дело, на ходячий труп я уже не был похож.

Сейчас самое главное найти место, где есть вода, подтащить туда свои пожитки и начать обустраиваться. Выбрался из палатки, после пяти лет в космосе, стерильного воздуха и восстановленной воды, втянул в себя умопомрачительный запах нагретой на солнце травы. Закружилась голова! Господи как же хорошо, как хочется жить.

* * *

По закону Земли, принятому около пятнадцати лет назад, если люди улетали жить и работать во Внеземелье, обратно могли вернуться, лишь те, у кого была в собственности недвижимость. У меня, как и у многих других её не было. Отец умер, мама успешно выскочила замуж за австралийца и уехала к нему, продав наш небольшой домик в Подмосковье. Дом деда достался дяде, который не нажил семьи и детей, однако после его гибели дом достался банку. Я слишком поздно узнал о задолженности по налогам, банкиры заплатили долг и за копейки забрали дом себе. А теперь у меня целый остров и никто не помешает мне жить на нём как человеку!

* * *

Ближе к вечеру нашёл подходящий участок для обустройства. Километрах в трёх от берега наткнулся на небольшой скальный выход на поверхность, по которому с высоты метров трёх, водопадом скатывался чистейший, хрустальный ручей. Вода в нём была ледяная и такая вкусная, что я никак не мог от него оторваться и пил как, наверное, пьёт измученный жаждой путник в пустыне. Внизу водопадик разливался в озерцо неправильной вытянутой формы. Метров двадцати длиной и десяти — пятнадцати шириной. На левом берегу озера и была относительно ровная площадка, с запада примыкавшая к скале, а с севера ограждённая бамбуковой рощицей. Крутой склон в сторону океана был покрыт густыми лесными зарослями, сквозь которые журчал, подпрыгивая на камешках ручей, выбегая из озерца извилистым потоком метра полтора от берега до берега.

Резаком, пробивая себе дорогу сквозь бамбук, срезал путь к своей ночной стоянке. Собрал палатку и навьюченный как мул, за три ходки перетащил всё, что было уложено на кресло второго пилота. Сами кресла решил разобрать и доставить по частям к месту постоянного жительства позднее, когда восстановятся силы.

Уже стемнело, палатка стояла на ровном участке, горел небольшой костерок, на котором в мамином подарке — кастрюльке, вкусно булькал мой предпоследний сублимированный паёк. Из леса раздавалось то шуршание, то повизгивание зверьков или птиц. Как же я вчера уснул, и никто мной не поужинал, ну ничего, завтра будет на кого поохотиться. Смотря на южное звёздное небо, подумалось — не скоро же человечеству удастся подняться к ним ближе.

Утром следующего дня всё мое тело ломило так, как будто меня переехал пятидесятитонный погрузчик. Даже надувной матрас спальника не дал расслабиться моим уставшим мышцам. Буду выгонять из них молочную кислоту плавным повышением физической нагрузки.

Курс выживания нам преподавали ещё в институте: как разжечь костёр, устроить рыбалку и сплести силок на мелкую живность или птицу. Чем я и занялся. Сплёл из молекулярной нити четыре силка и поставил их на краю полянки, там, где вчера кто-то шуршал. Можно и на рыбалку.

Понятно, на океанском берегу улов мне не светит, но способ есть. Берём грузило грамм на 100–150, гибкий пруток вместо удилища, толстую леску метров сорок, поводки из проволоки и пару крючков. Гайки, скрученные с кресла, послужили грузилом, леска и крючки были в НЗ, проволока тоже нашлась. Пруток- сторожок сделал из молодого стебля бамбука. Получилась неплохая донка-закидушка. Приманкой стала пара кусочков сублимированного мяса. На берегу воткнул пруток вертикально в грунт, рядом вбил колышек. Лесу змейкой сложил на песке, раскрутил грузило и закинул в воду. Грузило улетело метров на 25, как только леска ослабла, подтянул её на себя и закрепил на верху прутка, свободный конец привязал к колышку. Всё, ждём поклёвку. Рыбалка не удалась. Всё наживку схомячили крабы или еще, какая донная живность. Пришлось переделать донку в удочку и уйти на край пляжа к нагромождению обломков скал. Там в прозрачных лагунах продолжил рыбалку. Крупной рыбы тут не предвидится, закрепил удилище камнями.

Солнце припекало прилично, на голове у меня была старая бейсболка с логотипом какой-то рекламной фирмы и она вполне защищала мои мозги от теплового удара. Несмотря на жару, оставил на себе рубашку с длинными рукавами и джинсы, такому бледному «вампиру» как я, можно сразу заработать солнечный ожог.

Не теряя времени, стал проверять одну свою задумку. Кусок черной пленки, в которую упаковывал груз второго кресла, расстелил на песке, сформировал бортиком края, прижал парой увесистых бульников и залил водой. Соль мне нужна не меньше чем еда.

К своему «стойбищу» я возвращался, вдоволь наплававшись в океане и с пакетом в котором переложенные крупными листьями лежали четыре рыбины похожие на сомиков. На полянке меня ждал приятный сюрприз: в одном из силков спрятанном в невысокой пожухшей траве билась крупная птица с короткими крыльями, судя по всему нелетающая. Две рыбки пошли на уху, две повесил вялиться, а птичку запёк в глине, ну вот, голод мне точно не грозит.

Через неделю я уже заправски потрошил, и сушил рыбу посыпая её выпаренной солью. Эксперимент с черной пластиковой плёнкой удался на все сто, обогатив меня на небольшой увесистый мешочек полный сероватых, солёных кристалликов. К сожалению, жаркая погода быстро прошла, температура упала градусов до 17С. Южное полушарие — млин, зима скоро. Надо строить дом. Но для этого придётся найти останки геройского «Кузнечика».

Глава 7

«Ничего, ничего, ничего, сабли пули штыки всё равно!»

Василий упрямо шагал вдоль траектории падения шаттла, и то, что с воздуха казалось подать рукой, по земле совершенно не походило на увеселительную прогулку.

* * *

Выдранный из собственного кресла инерционный навигационный блок, последней записью в котором были координаты падающего «Кузнечика», лежал в рюкзаке и выводил информацию на проектор шлема скафандра. Тащить с собой тяжеленный шлем совсем не улыбалось, поэтому блок визуализации информации был аккуратно извлечён, обмотан вакуум — скотчем, а лазерная головка видео излучателя проецировала изображение на вогнутую по форме стекла шлема, пластинку, из матового алюминия, закреплённую перед ней на коротенькой веточке. Вот так, дерево и электроника, и естественно не кривые руки.

Пробиваться приходилось иногда через сплошные заросли, руки уже ныли от тяжёлого молекулярного резака, несмотря на то, что ветки деревьев и кустарник резались легче, чем масло. Вася надел рабочий комбез, иначе давно бы уже остался без одежды, порванной на кусочки в этом субтропическом лесу. Да ещё зарядил противный моросящий дождь, казалось забирающийся под одежду даже снизу.

За трое суток, весь грязный, с налипшими на ноги комьями глины, уставший искатель, наконец, вышел к просеке проделанной падающим кораблём. За эти дни, пройдя чуть больше шестидесяти километров, питаясь вяленой рыбой и один раз подшибленной палкой птицей- киви, он не единожды думал повернуть назад. Но вот, путь пройден и до цели осталось метров семьсот, даже видна часть киля, возвышающаяся над деревьями. Что там осталось целым, может и зря проделана вся эта дорога?

* * *

Пробравшись через бурелом поваленных деревьев к изломанному левому крылу шаттла, я забрался на него и осмотрел фюзеляж. Внешне особых разрушений не было, но если внимательно приглядеться видно, что вся поверхность пошла волной. Причина такого эффекта была проста. Кабины, из которой я успел катапультироваться, не было. Пилотская рубка пропахала грунт как волшебный лемех гигантского плуга и, уткнувшись в скалистый холм, сплющенная до шлюзового сегмента, прекратила своё существование. А с ней окончил свои дни бортовой компьютер — навигатор, по совместительству защитник эревитских интересов и возможно их же шпион. Вот за кого не стал переживать так за него, гнусавого ограничителя полёта моих мыслей и фантазий, но грусть прокралась в моё сердце. Никогда уже не подняться в воздух моему старому, надёжному «Кузнечику», спасшему мою жизнь там, в далёком космосе и до последнего момента сохраняя её в небе Земли. И теперь он лежит серебряным кинжалом великана, брошенный среди зелёного ковра девственного леса, готовый послужить и дальше своему хозяину. Да, послужить своим разбитым, поломанным телом, дав мне металл, провода, пластик, уцелевшие части и приборы. Почти сто тонн умершего механизма, сосредоточившие в себе основные достижения человечества начала ХХII века, могли дать шанс выжить одному его представителю в VI веке.

Резаком вскрыл замки кормового люка с трапом, откинувшись, только наполовину он открыл через свой темный зев доступ внутрь корабля. Светя себе фонарём, вкарабкался в отсек. Переборки были целы, только, то тут, то там лежали оторванные куски панелей внутренней обшивки. Чертыхаясь и спотыкаясь на скользких листах пластика, добрался до грузового отсека, прорезал вход, минуя покорёженный комингс, провёл лучом света в темноте помещения — слава Богу, весь мой упакованный груз на месте и благодаря пене не повреждён.

Временное пристанище я соорудил внутри грузового отсека, сквозных трещин не было, дождь и ветер были нестрашны. В наполовину разбитом шлюзовом отсеке нашёл три полностью заряженных аккумулятора для скафандров, через них и запитал уцелевшую печку в камбузе и несколько световых панелей. Следующий день ушёл на распаковку собранных ещё в полёте вещей. Удалять амортизационную пену — тот ещё подарок, тут опять помогла незаменимая «молекулярка» и специальный растворитель. Основной задачей стала транспортировка набранного «барахла» кместу будущего строительства дома. В твиндеке кормового отсека уцелели два маневровых микро-антигравитатора, их я и поставил снизу платформы — волокуши сделанной из верхней обшивки крыла. Мощности энергоконвертора хватило приподнять самодельный транспортёр на полметра. По моим прикидкам загрузить на него можно будет тонны две, три. Горизонтальное перемещение со скоростью километра три в час максимум, обеспечит одна человеческая сила.

Демонтируя начинку «Кузнечика», старался не повреждать по возможности фюзеляж, всё сразу мне не утащить, а так будет сохраннее. К погрузке на платформу подготовил трубы, листы обшивки, ровные панели переборок. Собрал в кучу уцелевшие панели освещения и обогрева. Почти целиком разобрал и упаковал камбуз и гальюн с душем. Трудности доставили кабели и проводка, но метров триста бухточку всё же накрутил.

Эту неделю работы в качестве суперкарго, грузчика и такелажника в одном лице забывать про добычу пропитания не удавалось. Зверьё, распуганное падение шаттла видимо достаточно быстро пришло в себя. Футорошок от созерцания космического корабля оно тоже не получило. Каждый день в силки попадалось по одному экземплярчику упитанного киви. Странная птица без крыльев, пять сантиметров не в счёт, с перьями похожими на мех, усами как у кота и вкусным мясом трёх килограммовой тушки. Часть мяса засунул в вакуумный сублиматор, заготовив себе немного пеммикана. Съедобных растений так и не встретил, не считать же ими укроп — фенхель и корни папоротника. Доберусь до океана, оторвусь на рыбке.

Закрыв и заварив люк, впрягся в платформу и, с трудом столкнув её с места, отправился в путь. Масса поклажи никуда не делась. Не желая быть задавленным догоняющей иногда меня платформой, вывел регулятор мощности антигравов на лямку. Когда такое случалось, просто притормаживал ее, прижимая к грунту. Так и брёл бурлаком выбирая участки поровнее, надеясь дойти до цели дней за шесть.

Выскочил он на меня неожиданно, как и я появился для него. Огромный, голый, разрисованный мужик с дубиной в одной руке, другой держа за волосы бьющееся в немом крике существо в непонятной от грязи одежде.

Глава 8

Никогда не думал, что не испытаю никаких сильных эмоций убив человека.

Палец сам, без участия мозга, надавил кнопку резака до упора. Невидимое лезвие перехватило дубину аборигена в верхней точке его замаха, так и скользнуло вниз, не встречая сопротивления. Нападавший был рассечён от правого плеча до левого бедра и развалился пополам. Кровью, брызнувшей фонтаном из артерий, залило всё вокруг. Отпрыгнуть мне не дала бурлацкая лямка платформы, и комбинезон до колен покрылся бурой жидкостью.

Ничуть меня не тошнило и жалостливых мыслей об убиенном не возникало. Судя по всему, огромная доза адреналина не дала моему организму рефлексировать по этому поводу. Не зря в старых книгах есть слова: сладок запах крови твоего врага.

Дубина оказалась плоским, широким мечом, искусно сделанным из очень твёрдой породы дерева с вставленными по краям острыми кусочками раковин. Чресла дикаря прикрывала юбка из узких листьев, а тело порывала весьма затейливая вязь татуировки, выполненная черной краской. Оливкового цвета кожа и тип лица явно принадлежащий полинезийцу. Шею «верхней половинки» тела, украшал висевший на шнурке из волокнистого растения, причудливо вырезанный из кости амулет. Не долго думая, сорвал и спрятал в карман.

За рассматриванием поверженного противника я совсем упустил из вида того, кого тащил за собой доисторический громила.

Поскуливание, сжавшейся в комок, его добычи, оторвало меня, от «паталоганатомического» в купе с антропологическим, исследования. Не выпуская из рук своего оружия, сделал три шага и наклонился. Бог мой это же девушка! Одетая в куртку, джинсы и кеды, рваные и грязные, но одежду, а не дикарский «прикид».

— Эй! Ты кто? — потряс её за плечо.

Она вздрогнула как от удара и заплакала навзрыд, подняв ко мне чумазое личико по которому слезы быстро проделали дорожки светлого цвета.

— Нашли, наконец-то нас нашли! — Рыдая и пытаясь улыбаться, она вскочила и кинулась ко мне.

Эти слова, сказанные на чистейшем русском языке, поразили меня больше чем кровавая стычка с воином — дикарём.

* * *

Девушку звали Оля. Попытки выяснить подробности, как то откуда и одна ли она, есть ли ещё рядом дикари, натыкались на истерическое всхлипывание. Устав спрашивать не получая вразумительных ответов, напоил Олю водой из фляжки и закинул на импровизированную лежанку, устроенную среди груза. Сам же взяв лопатку, выкопал яму и уложил туда труп, не забыв сложить туда же, залитый кровью, на месте стычки, дёрн. Яму разровнял и завалил ветками. Лучше по возможности замести следы. Умылся сам, как смог привёл себя в порядок и, впрягшись в волокушу со столь неожиданно обретённой пассажиркой, побрёл по старому маршруту.

Вечером, уже поставив палатку и приготовив горячий бульон из кусочков птицы, с трудом растормошил уснувшую в забытьи девушку. Заставил поесть и вновь принялся за расспросы.

— Оля ты как оказалась здесь? Знаешь, где находишься?

Девчонка глотнула бульон из кружки и сбивчиво начала говорить:

— Да, да! Мы, то есть я упала с самолётом, разбились вроде, плохо помню, как точно было. Мы на посадку заходили, почти сели, когда всё случилось…

— Нет! Олечка, давай по порядку. Откуда и куда летели?

Оля шмыгнула носом, плотнее закуталась в плащ — дождевик, на скорую руку сделанный мной из полотнища термозащитной плёнки, подумала пару секунд:

— Мы летели из Тайваньского Тайбея в Окленд на Новую Зеландию. При посадке случилась катастрофа. Всё это произошло больше месяца назад. И, похоже, что нахожусь там, куда и летела, только ничего не понимаю, городов и дорог нет, людей нет, вообще ничего нет. — Сказала и заплакала.

— Не плачь, не плачь. Всё хорошо будет, попей, ещё пока не остыло. — Подождал пока она успокоится и спросил терзаемый нехорошим предчувствием. — Какой — такой Тайбей, Олечка? В 70-м году китайцы, в последнем конфликте с Тайванем, стёрли его с лица Земли и его уже не стали восстанавливать!

Она посмотрела на меня как на больного. — Да вы, что! Никто его не разрушал, я там сувениров маме накупила.

— Оль, а ты можешь назвать дату вылета? Полную дату. Число, месяц, год.

Её взгляд стал совсем уже пропитанный жалостью ко мне. — Конечно, могу. Мы ещё с девчонками, по рюмочке мартини в баре выпили за День влюблённых. Четырнадцатого февраля 2008-го года. А, что, это так важно?

Я отвёл взгляд и промямлил: — Да нет ничего важного, просто я здесь оказался из февраля 2135 года! И сейчас здесь, приблизительно пятисотый год от Рождества Христова. Кажется, так говорили в твоё время?

Оля выпрямилась, отставила в сторону кружку и немигающим взглядом серо-голубых, достаточно симпатичных, кстати, глаз пронзила меня. — Шутишь так, да? Ты дурак, что ли или просто псих и не лечишься?

— Оля, Оля! Успокойся и посмотри вокруг! Ты сама поняла, где находишься, на северном острове Новой Зеландии, так? Только вот ни современных людей, ни строений, ни других признаков цивилизации ты за полтора месяца не обнаружила. А напал на тебя, что, сбежавший из психиатрической лечебницы поборник древних прав на поедание человечины-Маори? К сожалению это реальность, ты, наверно и сама знаешь, что не иллюзия, сон или бред.

Пришлось подхватить заваливающуюся на бок Ольгу. Узнавание ситуации привело к обмороку. Плеснул немного воды на лицо, заморгавшие длинные ресницы дали понять, что моя собеседница приходит в себя. Очнулась и вымученно улыбнулась. Улыбка красивая такая, добрая.

— Оль, ты как себя чувствуешь? — Мне так захотелось её обнять и пожалеть, как маленькую девочку.

— Спасибо. Нормально.

Понемногу, она разговорилась и поведала мне свою историю.

Оля в свои 24 года закончила биофак университета и пошла в аспирантуру, где получила грант на исследование эндемиков Новой Зеландии. Молодых ученых из разных стран пригласил на острова местный университет, зафрахтовавший грузопассажирский самолёт. Пассажиров забирали в аэропорту Тайбея, так было удобно как принимающей стороне, так и ребятам. Всего их было шестеро, не считая двух пилотов. Четыре девушки: одна из России, две американки, встречающая сторона — новозеландка, два парня, оба из Индии.

Когда Ольга очнулась после удара самолёта о землю, выяснилось, что, несмотря на небольшие повреждения, оба пилота погибли сразу, спустя пару дней от травм умерли индусы и одна из американок, они сидели сразу за пилотской кабиной. Трое девчонок находились в конце салона и увлечённо болтали, это их и спасло. Пожара не произошло, так как гореть было нечему, самолёт неизвестным способом лишился обоих крыльев и расположенных под ними двигателей. Горючее естественно исчезло вместе с крыльями, где и находились баки.

Оля, Лайза, Мегги, не дождавшись спасателей, похоронили погибших, поплакали и повинуясь инстинкту самосохранения, с чисто женским прагматизмом, стали обустраиваться. Лайза — новозеландка — не сомневалась, что находятся они в окрестностях места, где должен быть Окленд. По крайне мере рельеф местности подтверждал такую версию. В грузовом отсеке самолёта был груз, заказанный для университетских сельскохозяйственных исследований, различный посевной материал, приборы и закупленный парой спортивно-туристических магазинов — товар.

Пока было тепло, жили в найденной среди груза большой палатке, кормились рыбой, ловя её сетью выставленной при отливе. Девушки не растерялись, помогла молодость и спортивная юность. Только вечерами, наломавшись за день, позволяли себе поплакаться друг другу. Версии куда они попали, были разные, но та, что провалились в прошлое, была не основной. С понижением температуры перебрались в остатки самолёта, отгородив себе часть салона с уцелевшими иллюминаторами. И даже сделали себе печурку буржуйку из контейнера для разогрева бортовых обедов. Топили хворостом и сухими деревцами. Ночами снаружи бывало до плюс восьми, если конечно не врал оконный биметаллический термометр, найденный среди вещей.

— Оленька, а как же ты оказалась так далеко от места вашего падения? — я прервал вопросом её повествование.

— Мы с девчонками выкапывали корни папоротника, Лайза сказала, что они съедобны, но их надо вымачивать часов шесть и, раздробив можно выпекать лепёшки, когда увидели огромный самолёт, садящийся куда-то в глубину леса. А Мегги назвала его шаттлом, только не правильным каким то, в Америке у них другие, поменьше и летят погромче.

— Это наверно мой корабль падал. — Пояснил я.

— Ну и мы решили отправиться на поиски шаттла и людей, раз уж нас никто не ищет. Собрались за пару дней, а тут Мэгги заболела, несильно, простыла просто. Я и Лайза, насобирали ей хвороста, еды оставили, дали аспирина. Решили пойти вдвоём.

Тут я не выдержал, хмыкнул. — Как вы найти то его собирались? От вашего побережья по прямой километров семьдесят — восемьдесят, не меньше.

— Засекла направление по горе на горизонте. Потом азимут взяла по туристическому компасу. — Гордо поведала Оля. — Я в универе туристкой заядлой была.

— Понятно. А где же твоя попутчица, Лайза? И где и как тебя схватил татуированный урод?

Ответить она не успела, в кустах, в метрах пятнадцати от нас раздалось отчётливое шебуршание. Пистолет сам оказался у меня в руке. Снял с предохранителя и включив фонарь, направил мощный луч света в подозрительное место. Выстрел слился с воплем Ольги.

Глава 9

Как же мы потом посмеивались, ощипывая перья гигантской тушки. Не пропадать же добру, подушку можно будет сделать или ещё на, что пойдёт.

— Я так испугалась, подумала, что на нас дерево с головой напало! До сих пор ноги в коленках подгибаются и руки дрожат.

— Во-во! Видимо от дрожи ты быстрее меня пёрышки и выщипываешь. — Пытался я пошутить. — Да я сам только от испуга и попал в неё. Как кстати называется этот страус переросток? Ты не изучала таких чудовищ?

— Это Моа, вымершая птица, точнее истреблённая человеком. Местное население Маори, съели их ещё до появления англичан. — Оля посмотрела на лежащую трёхметровую полу ощипанную «курицу», поёжилась и, не скрывая страха, сказала: — Такой лапищей, она человека пополам разорвёт, хорошо, что ты ей в голову попал!

— Да, повезло нам, а ещё больше повезло, когда этот птице — слон, уже без башки ломанулся, а ему большое дерево на пути попалось. А, что она — хищник?

— Да нет — травоядная, но с такими размерами растопчет и не заметит. Мы, что будем с мясом делать? Тут, наверное, килограмм двести будет. Пропадёт большая часть.

— Не пропадёт. Вон на платформе коробки видишь? — показал рукой камбузное оборудование — Сейчас порубим на куски, нарежу на полоски и в сублиматор, за пару часов получим практически «вечные» консервы. Захотим поесть, в кипяток и супчик с мясом готов. Ты заканчивай с перьями, всё равно одни жёсткие остались.

— Угу. А лихо ты с тушей обращаешься. Я думала вы в ХХII веке только на кнопки будете нажимать, и вместо еды таблетки глотать. — Девушка решила то ли похвалить, то ли пошутить.

— Оль, чуть больше ста лет, не сильно поменяли базовые навыки человека, научно-технический прогресс замедлился и пошёл другим руслом. Больше развиваются биотехнологии, компьютеры, а вот производство техники в том виде, что была у вас, сократилось. Грохочущие и рычащие механизмы редкость, бережём природу, отсюда и доктрина: можешь сделать руками, сделай, не перекладывай на технику. Но это всё касается Земли, в космосе без техники не выжить.

— Вась! Я конечно сначала не поверила, что ты из будущего! — Ольга запнулась на пару секунд и продолжила: — Но висящая в воздухе твоя поклажа меня убедила. Да и ножик твой, у нас такими только в кино, Джедаи сражались.

— Я Оленька, не хочу сейчас выяснять про времена из каких мы здесь оказались. Есть более насущные проблемы. Тем более по отношению к нынешнему моменту, и ты, и я пришельцы из будущего. Кто такие Джедаи мне не известно, только, вот столкновение лезвий двух молекулярных резаков, ни к чему хорошему их владельцев, не приведёт. Впрочем, и окружающим не поздоровится.

Оля пожала плечами, и мы уже вместе стали свежевать, столь напугавшую нас совсем недавно Моа.

Мяса было наготовлено впрок. Большую часть превратил в закаменевшие плитки. Оставшуюся свежатинку порубил на стейки и зажарил на листе металла. Усевшись вдвоём за импровизированный стол из коробки, нацепил на вилку кусок мяса и вопросительно взглянул на помощницу. — А ты, что не ешь, вроде не совсем сгорели?

— Да о доме вспомнила, о родителях и друзьях, как мы на даче шашлык делали.

— Кстати о друзьях. Оль, а куда подевалась новозеландка? Или она тоже попала к дикарям?

Тут моя собеседница, как то внутренне подобралась и довольно сухо ответила: — Мы с ней разделились.

— Вот как, почему? Не в городском парке, что бы порознь бродить. Может быть ты мне недоговариваешь всё до конца.

Оля отвела глаза и ответила далеко не сразу.

— Я действительно не всё тебе рассказала. Если честно, то мы твой шаттл нашли на день раньше тебя, ну и ходили вокруг него кругами, не зная, что делать дальше. Видно было, что внутри после аварии никто не уцелел, а внутрь попасть не смогли. Потом Лайза решила затаиться, подождать пару дней, посмотреть, кто будет искать корабль. Она пошла вверх на холмы, а я осталась в зарослях, недалеко от родника. Когда ты появился, начали следить за тобой.

— А, что сразу, то не вышли? — я искренне удивился — Или испугались чего?

— Вась, мы не испугались, просто опасались. Толком не понятно ничего, где мы, что произошло, а тут ещё в джунглях корабль космический! У нас фильмы снимают, про таинственные острова, про выживших после авиакатастрофы, и различных злодеях на них. Вот мы и подумали, вдруг и нас в такую передрягу занесло.

— Девочка моя ты не расстраивайся только, действительность страшнее и опаснее чем в ваших шоу. Нам здесь похоже трудновато придётся. — Закинув голову, вгляделся в черноту неба, в которое красными звёздочками дополняя мириарды уже существующих, взлетали искорки от нашего маленького костерка. — Нет тут спокойствия и рая земного нет. И для выживания надо постараться доверять друг другу. — Последнюю фразу произнёс на английском, добавив погромче: — Лайза не прячьтесь, выходите, еды хватит на всех!

Некоторое время ничего не происходило, потом зашелестели раздвигаемые ветки, и к нашему бивуаку буквально просочилась сквозь подлесок, лесная нимфа. Высокая, сложенная как богиня девушка, с арбалетом в руке, встала предо мной, затмив копной своих рыжих волос живое пламя костра. И я понял, что попал, в неё невозможно было не влюбиться.

Уже позже, когда познакомились, рассказал о себе, о времени и ситуации, все наелись жареного мяса, я решил продолжить импровизированный допрос:

— Скажи Лайза, ты всё время шла за нами? Видела, как маори захватил Ольгу в плен?

Рыжая красавица, тряхнула своими роскошными волосами и поглаживая ложе арбалета сильной и красивой рукой, которую не портили даже ссадины и поломанные ногти, поведала мне о событиях последних дней:

— Ты Базил трудился как муравей в своём шаттле, а мы никак не могли решиться показаться дня четыре. В тот день я пошла, разведать тропу, по которой ты сюда пришёл. А Ольга по моему совету отошла в лес метров на пятьсот и дожидалась моего возвращения. Вернувшись Олю на месте не нашла, только обрывки одежды и помятую траву. Сначала подумала, что это ты напал, но следы уводили в другую сторону от места аварии. Пошла по следам, через пару часов потеряла след. Нет бы, вернуться обратно, потопала в сторону побережья и чуть не напоролась на неприятности. Двое воинов — полинизийцев достаточно громко делили пойманную птицу. Шумно делили — услышала, спряталась. Сидела, замерев за деревом больше часа, пока эти два гада не успокоились, арбалет чуть пополам не переломила, так руки от страха напряглись.

Я взглянул в её тёмно- зелёные глаза, кадык дёрнулся, сглотнул слюну и выдохнул: — по тебе не скажешь, что испугалась. Арбалетик то откуда?

Мой спазматический всхлип не прошёл незамеченным Лайзой, ехидно улыбнувшись, ответила: — Арбалет охотничий, из товаров для спортивного магазина в Окленде, стреляет неплохо и сильно. Человека с десяти метров к сосне пришпиливает!

— Дашь посмотреть? — протянул руку и не сразу, получил оружие. Не плохо в старину делали игрушки, лёгкий, из пластика, стали, полиспастовое крепление тетивы, надпись Strayker, и даже оптический прицел. Стрелы из карбона, наконечник стальной. Показалось, что одна стрела вроде в следах крови. — Охотилась?

— Да! На двуногого зверя. Подстрелила я их обоих. Не сразу, по очереди — добавила, Лайза перехватив наши удивлённые взгляды.

— Стала я отходить вглубь леса, и видимо они почувствовали что-то. Может быть, услышали, как ветка под моей ногой хрустнула. Один вышел прямо на меня и получил болтом между глаз. Второй заходил с фланга, засаду уже я ему устроила, стрелой к дереву прибила, выдернуть не смогла, напоминает он теперь скульптуру на тему «Keep Out».

Увидев, что у меня отвисла челюсть, Лайза тихонько захихикала. А я выдавил из себя: ты справилась с двумя воинами Маори?

— Они мой дорогой Базил ещё не Маори, а обыкновенные островные каннибалы — полинезийцы, судя по всему с островов не столь лесистых как моя родина. Если ты не ошибся в расчётах с годом нашего провала во времени, то до заселения ими Новой Зеландии от трёхсот до пятисот лет. Но первые разведчики уже появились и надо с ними, что-то делать. Нас в покое они не оставят.

— Ты говоришь как настоящая англичанка, жёстко и прагматично! — заметила Ольга.

«Рыжая» тут же вскинулась и гневно произнесла: никогда не называй меня англичанкой, мои предки ирландцы и я Ирландка!

Я поднял руки вверх, развел в стороны. Всё девочки — Мир! Нижайше просим нас простить воинственная богиня Морриган!

Леди Лиза медленно повернула голову ко мне. — А ты мне нравишься, знаешь древнеирландский эпос. — И улыбнулась так, что сердце забилось чаще в предвкушении счастья.

Глава 10

Втроём волокуша тащилась гораздо быстрее. Просеку делали по очереди, резак в обращении прост, но тяжёл, поэтому Ольга чаще оказывалась в арьергарде, вооружённая моим пистолетом. Я же и Лиза, не сразу, но она разрешила себя называть русским аналогом её имени, часто оказывались рядом, а то и в одной упряжке. Разговорились понемногу, она рассказывала о себе, об острове и его фауне. Мне же приходилось отвечать на её вопросы о будущем, которое совсем её не впечатлило. Оля наоборот замкнулась в себе и посматривала на болтунов неодобрительно, время от времени покрикивая на нас, мол, мы сильно шумим, и враги могут подкрасться незаметно. Лиза улыбалась, хитро посматривала то на Олю, то на меня, потом не выдержала. — Базил, твоя соплеменница банально ревнует тебя ко мне. Я повода не давала.

— Не отказался бы от повода! — Флиртовать не умел никогда, за что и поплатился довольно резким ответом:

— Не отвлекайся, мужчина, дыхание собьёшь, лучше тащи свои пожитки, а я сменю подругу в охранении.

Хмурая Оля впряглась рядом со мной и натужено пыхтя потащила платформу. Через пять минут я не выдержал: — Ну чего ты сердитая такая? Чем ты расстроена? Может, устала? Так залезай наверх тюков, отдохни.

Оля запыхтела ещё громче и буркнула:

— Нормально всё, не устала. Смотри лучше куда тянешь!

И вдруг без всякого перехода:

— Да, что ты нашёл в этой рыжей ведьме? Все вы мужики на обёртку падки! Чем она лучше меня!

Так, похоже, в нашем маленьком коллективе назревает первый конфликт на национально — сексуальной почве. Надо его тушить, пока не разгорелся пожар страстей.

— Оль, а ты, что виды на меня имеешь? Давай выкладывай, что за ревность такая! Нам надо держаться друг за друга, ни одного человека на планете знающего кроме нас, что такое компьютер и антибиотики, а ты наоборот…

— Так и ты только один, мне, что детей от этих вонючих аборигенов рожать прикажешь?

От такого откровения остановился как вкопанный, забыв «приземлить» платформу. Которая тут же напомнила о себе хорошим пинком. Потирая основание спины, мы смотрели друг на друга как бойцы на арене. Первой рассмеялась девушка.

— Ладно, Васенька, замнём этот вопрос для ясности, до будущих времён. Видно будет, к какому берегу, ты приткнёшься.

Нашу беседу прервала подбежавшая Лайза. Оглядела нас подозрительным взглядом и спросила: что это вы остановились? Раскричались, делите что-то?

Я не сдержался и брякнул.

— Делим меня!

У Лайзы вытянулось лицо.

— Уже? На второй день? Быстро ты подруга соображаешь! Надо мне русский учить, а то без меня процесс идёт. Так и незамужней можно остаться. Угадала я, Оля, твои поползновения?

Ольга упёрла руки в бок, и ответ не заставил себя ждать.

— Не надо было глазки ему строить, а то распустила свои рыжие волосы и задницей закрутила! Когда одни были, ты их в пучок собирала и формами своими не трясла!

Понимая, что лично меня они уже в расчёт не берут и, опасаясь попасть под раздачу, стал присматривать за окрестностями. Время от времени посматривая в оптоэлектронный бинокль. Боковым зрением заметил приближающуюся точку в небе. Пытаясь привлечь внимание двух разозлённых фурий, позвал девушек.

— Девчонки, что за птичка к нам в гости летит? Вот там — смотрите.

И показал рукой направление. «Частнособственницы» проследили взглядом и медленно стали приседать. Первой опомнилась Оля.

— Вась, прячься, это гигантский орёл Хааста, он на Моа охотится и нами не побрезгует.

Я присел и прижался спиной, вместе с девушками, к платформе. Голос сам перешёл на шепот.

— Большой он? Может быть, не заметит нас?

Ольга так же шепотом мне ответила.

— Вы там в своём космическом далёко совсем перестали соображать, это же орёл, он не хуже твоего бинокля видит. И крылья у него метра три в размахе. Когти в музее видела, впечатляют!

Раздумывать было особо некогда, схватил пульт платформы и включил антигравитаторы.

— Значит так, спорщицы, поднимаю «волокушу» на максимум. Залезаем под неё. Смотрите не лезьте под движки, придавит сильно, может рёбра сломать. Лайза арбалет приготовь, а пистолет мне дай. Отобьёмся!

Битва с воздушным агрессором не состоялась по вполне прозаической причине. Снизившись и не найдя добычи огромный хищник улетел. Но громкий клёкот и хлопанье крыльев пробрали нас так, что полчаса мы ещё просидели под защитой платформы. Хорошо, что орёл охотится с лёту, а не рыщет по норам и под корягами как такса моего деда.

Обсудив с дамами новую опасность, решили форсировать переход к моей стоянке. Теперь кроме поверхности пришлось следить и за небом.

Шестого апреля, добрались до берега ручья. Девчонкам мой выбор понравился и пока я ставил палатку, с визгом от холодной воды принялись купаться в озерце. Семнадцать градусов на воздухе и градусов пятнадцать в воде, не способствовали длительности процесса. Переодевшись в мои чистые вещи, выбрав, что потеплее, они и меня стали загонять на помывку.

— Базил ты же не хочешь ходить потный и грязный как свинья — давила на меня Лайза.

— А мы тебе спинку потрём — посмеивалась Ольга, подталкивая меня к воде.

Сопротивляясь и упираясь, я надумал подшутить над ними. Сказав, что они изверги и садисты, незаметно завернул в сменную одежду маску-акваланг. Разделся и нырнул в обжигающее зеркало озера. Надел под водой маску, выдохнул в неё, развернулись плёночные жабры и микро-компрессоры стали подавать мне воздух для дыхания. Глубина у противоположного берега была метра полтора, там я и затаился. Моё отсутствие было замечено минут через пять. Девушки бегали вокруг водоёма и кричали, зовя меня. Через преломление сред видно не очень хорошо, однако когда они стали раздеваться, собираясь прыгать в воду, я не выдержал и поднялся из воды. И тут же рухнул обратно, кто-то сильно ухватил меня за большой палец левой ноги.

* * *

Получив положенную долю тумаков и упрёков, чистый и переодетый я сидел у костра. В кастрюле варился приличных размеров рак, не уступающий габаритами омару.

— Это crays или по маорийски koura- плотоядно посматривая на варево, пояснила Лайза.

— Чуть палец мне не откусил, зверюга! — попытался я вызвать сочувствие.

— Надо было тебе другой «палец» откусить, скажи спасибо, что это не Тасмания, там такие раки до трёх килограммов бывают, а этот и на полтора не тянет — позлорадствовала Оля.

Разнообразив свой рацион деликатесом, мы принялись обсуждать ближайшие, неотложные дела.

Самое главное, надо срочно отправляться за Мегги.

Вторым по значимости вопросом была проблема аборигенов. Терпеть такую угрозу смерти подобно. Рано или поздно столкновение с ними неизбежно. Если встреченных нами воинов случайно занесло на остров, нельзя дать им вернуться обратно к себе домой и притащить потом сюда орду каннибалов.

Лайза оказалась по образованию антрополог и имела степень магистра. Она напомнила мне о возможности присутствия на этой земле и другого населения, возможно австралоидов. Дружелюбные они или нет, неизвестно. Придётся исходить из худшего варианта, что бы, не разочароваться в дальнейшем.

Третьим вопросом было строительство дома. Зима не за горами, холоднее всего будет в июне — июле, даже днём температура может опуститься градусов до шести тепла. В сочетании с высокой влажностью, это настоящий колотун. Строиться будем на выбранном мною месте, когда приведём Мегги.

Спать не ложились, пока я не собрал примитивную сторожевую систему. Её основой стали датчики положения груза из одноименного отсека шаттла. Через контроллер подключил к компу, настроив программу на массу пересекающего линию охраны объекта, в пятьдесят килограмм. Девчонки проверили, попытками проникнуть на поляну из леса и бамбуковой рощи, сигнал тревоги тут же оповещал об их действиях. Со стороны озерка система легко отслеживала и скорость перемещения нарушителя. Теперь можно спокойно укладываться, но пистолет далеко не прятать.

Утром проснулся от того, что рука спящей Лизы легла мне на горло, и стало трудно дышать. Теснота палатки позволила, нам троим, устроиться на ночлег только с минимальным комфортом.

Слева приткнувшись к моему боку, лежала Ольга, справа Лайза, тихонечко сопящая во сне. Сняв её руку с себя, не удержался, провёл ладонью по её волосам. Девушка забормотала и, отвернувшись от меня, продолжила видеть сны. Что ж, как ни хорошо спать, будучи согреваемым двумя красавицами, надо вставать и добывать «хлеб насущный».

Свежей дичи во вчера установленных силках не было, и завтрак опять составил бульон из сублимированной птицы, приправленный корешками, найденными неугомонной Лайзой.

Проснувшиеся подруги не преминули поехидничать в мой адрес, мол, не смог пристать ни к одной беспомощной и сонной девушке. Получили в ответ не менее лестные слова о том, что сами ледышки. Пикируясь и незлобно подшучивая, друг над другом, наш смешанный коллектив развил бурную деятельность по обустройству быта и подготовке похода за Мегги.

Глава 11

Хотя Оля и Лиза, буду называть её русским именем, старались не показывать беспокойства, было видно, что они переживают за оставленную в самолёте третью девушку. Мегги была старше девчонок на семь лет. Они, будучи ровесницами, в свои двадцать четыре года, считали её уже зрелой женщиной. Оставив её одну, обеспечили топливом для печки и едой на первое время. У неё было небольшое количество упаковок печения, шоколада и консервов. Для самообороны: спортивный арбалет, менее мощный, чем у Лизы, но компактней и легче. Вся одежда пассажиров неудачного рейса и товар для спорт-магазинов тоже остался под её присмотром.

— Не пропадёт она — заверила меня Лиза. — Беспокоит только появление на острове полинезийцев. Как бы не нашли наш эйрплан! Да и тут не всё потеряно. Мегги три года прослужила волонтёром «Корпуса мира» в Колумбии. Может за себя постоять.

— Что такое этот корпус? — озадачился я. — Военная организация?

— Нет. Это скорее рекламная фирма, поднимающая престиж США в мире. — Лиза подумала и добавила. — Правда, как говорят, очень многие волонтёры раньше служили в разведке или других спецслужбах. И я думаю Мегги, одна из них.

— Почему ты так считаешь? — Не знаю для чего, я стал дальше её расспрашивать.

— Краем уха слышала её разговор с погибшей подругой. — Опустив глаза, Лиза заговорила чуть тише. — Они вроде как где-то проштрафились и руководство отправило их с глаз долой, подальше. Айрин, погибшая в катастрофе, ещё сказала: «Годик поживём у этих папуасов, всё успокоится, забудется и нас вернут на службу».

— А как же исследования, вроде как гранты были выделены. Не боялись они выглядеть глупо? — Удивился я. — Или в ваше время, наука как прикрытие, для опальных резидентов в порядке вещей?

— Ха! Они вовсе не тупые дуры, как минимум получили дипломы бакалавров и не в одном университете. Мегги и Айрин вели беседы о работе с твоей Олей на равных. — Лиза состроила хитрую рожицу. — Не удивлюсь, если окажется, что всю эту поездку оплатило CIA. Только для прикрытия двоих агентесс. Что-то ранее университет, где я работаю, не имел фондов, и вдруг деньги появились.

Как некстати все эти тайны, будто проблем мало. Мысли роились и путались в голове. Задачи буду решать по мере их поступления.

— Скажи мне дорогая! CIA, это печально известное Центральное разведывательное управление США? И нам придётся опасаться и не доверять Мэгги? Какие сложности и угрозы могут возникнуть от неё? — Пулемётной очередью выскочили мои вопросы.

— Наверно в основном проблем не будет, пока будет идти квест «Выживание». Но как только она почувствует, что может стать лидером, пойдёт на всё ради этой цели. И ещё — узрев все твои технологические чудеса, не сомневайся, основной её идеей — фикс будет, доставить их своей стране. — Замолчала и с грустью посмотрела в мои глаза.

— Ну, это невозможно даже для нашей цивилизации, машины времени нет! — Произнёс уверенно, к концу фразы сбавив обертоны. — Ах! Да! Сюда же мы как-то попали, так, что теоретически есть возможность попасть и обратно. Вот только технических средств нет.

Лиза печально улыбнулась и легонько взъерошила мои волосы. — Глупый мальчик! Машина времени есть, она постоянно работает, и мы в ней плывём навстречу будущему. У Мегги прекрасное образование, она наверняка знает о раскопках лесу Вайпуа. Археологи появились там впервые в 1979 году, вот и оставит им посылочку. Твой скелет и технику. — Всё это она говорила абсолютно серьёзно, как лектор студенту.

— Не слишком ты сгустила тучи? Может твой рассказ продолжение того спектакля, что вы устроили с Ольгой! — Вырвалось у меня. — Пытаешься заранее устранить ещё одну конкурентку?

— Ой-ой-ой! Какое самомнение. Ты переоцениваешь себя. — Лиза засмеялась. — И знаешь, я не ревнивая и вполне могу делить тебя с другими женщинами в нашей ситуации. Пока не появится, кто ни будь посимпатичнее. Всё серьёзнее, поэтому и рассказала о Мегги то, что знаю.

— Спасибо! — Я приобнял её за плечи. Девушка прижалась ко мне и сама легонько поцеловала меня в губы. Слегка отстранилась и медленно произнесла: — настолько серьёзней, что возможно ей всё это удалось, данные раскопок засекретили до 2063 года. А учёных принимавших в них участие предупредили: «любой новозеландский археолог, работавший в Вайпуа и попытавшийся что-то рассказать о своих исследованиях, будет считаться изменником родины». Вот так-то милый!

— Нифига себе! Какие открываются подробности. — Присел на валун, рукой похлопав рядом с собой, пригласил присесть Лизу. — Судя по тому, что в базе моего компьютера о факте этих раскопок ни слова, не рассекретили. Да и вообще успешно вымарали из истории.

А может это просто слухи?

— Ну, знаешь! — Лиза попыталась вскочить. Я за руку нежно усадил её обратно. — Ты меня за кого принимаешь? За тупую блондинку, начитавшуюся комиксов? Так вот, в 1988 году новозеландское правительство специальным постановлением засекретило на 75 лет все результаты раскопок. Был настоящий скандал и широко обсуждался в прессе и парламенте, со всех концов Новой Зеландии шли возмущённые письма. Правительство неуклюже, и даже как-то робко, пыталось оправдываться, объясняя свою позицию интересами политики, но решения своего не изменило.

Я конечно ещё маленькая была тогда — Лиза продолжила свой монолог. — В университете узнала подробности, ребята с «исторического» просветили. Между прочим, с трудом нашли документы, а прошло менее двадцати лет.

— А ты, что противница США, зачем тебе надо Мегги мешать? — Спросил, наконец замолчавшую Лизу. — Какая тебе выгода?

— Выгода? — Она переспросила и ответила моментально. — Пожить подольше — вот моя выгода! А ты думал, что я идейный борец против империализма? Такие как Мегги не остановятся не перед чем. Ради своего так называемого «долга», она не примет во внимание, что только ты и твои технические возможности являются основой нашего выживания. Новая Зеландия — жёсткий мир. И убрав тебя, вскоре и мы останемся без шансов выжить. Понял?

— Понял, дорогая леди, что ты не только красивая женщина, но и прекрасный аналитик. С тобой надо только дружить, во врагах иметь опасно. — Я привстал и, приподняв бейсболку вместо шляпы, взял её руку для поцелуя. На что милостиво и получил разрешение.

Удивительно, но такая эмансипированная новозеландка, зарделась и выглядела смущённой.

— Ты, наверное, перепутал, ручки дамам целовали в девятнадцатом веке, а я из двадцать первого. Но всё равно, спасибо тебе! Мне очень было приятно. Парни, в моём мире боясь быть обвинёнными в нарушении равенства полов, не всегда дверь открывали перед женщиной, не говоря уже о других знаках внимания. Оказывается, мы многое потеряли. — Договорив, Лиза поднялась и, закинув за спину арбалет, быстрым шагом направилась к лесу.

Валун, поросший мохом на котором я сидел с Лизой оказался неплохим местом для работы. Закрепил в импровизированном верстаке свой чудо — резак, надо сделать парочку гарпунных наконечников. В спасательном комплекте есть надувная лодка, можно половить рыбу покрупней, подальше от берега. Толька удочка для этой цели не очень годится. Решил попробовать оснастить арбалетную стрелу зазубренным стальным наконечником. Поставить катушку высокомолекулярной нити на арбалет, труда не составит. Если конечно Лиза разрешит немного поиздеваться над своим оружием. Луч ультрафиолетового лазера встроенного в резак, подсвечивал язычок поля лезвия, делая его видимым. Аккуратно, соблюдая всю возможную осторожность, вырезал заготовки из толстого листа нержавейки. Лезвие выдвинул всего на пару сантиметров, так что бы хватило на раскрой металла и формовку граней. За этим делом меня застала Ольга.

Встав рядом, она заворожено смотрела, как рождается из куска металла блестящий на солнце гарпун. Изготовив наконечник, примерил его на стрелу. Нормально получилось, уберу оперенье и на рыбную охоту.

— Для чего ты делаешь такие стрелы? — Оля видя, что я перестал работать, нарушила молчание. — Если на рыбу, то сеть удобней.

— Сети у меня нет, это раз. Донку ты забрасывать не умеешь, да и не ловится на неё ничего это два. А рыбу тебе ловить придётся, это три. — Перечислил ей я ответы. — Или ты голодать собираешься, пока мы с Лайзой не приведём Мегги?

— Так вы уже без меня решили идти! Сговорились за моей спиной? — От возмущения у неё даже губы затряслись. — Теперь она точно тебя на себя затащит.

— Успокойся, присядь рядом и послушай! — Мне пришлось слегка повысить голос, опасаясь, начала истерики с её стороны. Как только Оля присела на нагретый солнцем камень, продолжил. — Ревновать меня к кому-либо ты не имеешь права, я тебе не муж. Своими криками и возмущением скорее добьёшься обратной реакции. Что касается похода к вашему самолёту: Лайза неплохо ходит по лесу, сама справилась с двумя дикарями. Ты же до сих пор не поведала мне, как оказалась в его лапах.

Оленька немного поелозила, удобней устраиваясь на валуне и совершенно спокойно, глядя прямо мне в глаза, сказала: ну, хорошо слушай.

— Мне было просто стыдно, открыть тебе как всё случилось. Теперь же стеснительность немного ушла. В момент пленения я присела «под кустик». Представь моё состояние, сижу, делаю своё дело. А тут чья-то грязная рука хватает меня за волосы и тянет за собой. От шока, вместо того, чтобы схватить лежащий рядом заряженный арбалет я стала натягивать штаны. Да и пока меня тащили по лесу, до встречи с тобой, могла воспользоваться ножом. Но не воспользовалась, выронила, доставая из кармана. — Замолчала на минутку, пошмыгала носом. — Прав ты, боец из меня никакой, но я и не «темнила» как Лайза. Она ведь знала, что у меня арбалет был и ни словом про него не обмолвилась. А ей я сразу рассказала, как меня схватили. Она и посоветовала мне молчать.

— И ты послушалась? Ты как ребёнок себя повела, сказала бы сразу, арбалет может быть нашли. — Посетовал я. — Долго по лесу тебя тащили?

— Мне показалось вечность, а на самом деле минут десять не больше. Позже восстановила события в голове, точно не больше десяти минут. Арбалет не жалей, в самолёте контейнер целый с этим барахлом. Часть контейнеров зажало при посадке, но ты доберёшься. — Взяла меня за руку и умоляюще попросила: Вась, я понимаю, тебе с ней придётся идти, но не доверяй, ни ей, ни Мегги! Особенно американке. Сразу после аварии видела у неё в руках пистолет. Позже когда собирали вещи и проводили инвентаризацию всего, что может пригодиться, пистолет не появился.

— Хорошо малышка, поберегусь! И — прости меня, ты очень славная девушка! — Не сдержался и, обняв, поцеловал. Оля вся зарделась и отодвинулась.

— Ладно, ладно, не подлизывайся, кобелино. Видела, как Лайзе ручку целовал! — Вздохнула, так, что моя достаточно свободная футболка, соблазнительно обтянула её грудь. — Можешь с ней переспать, всё равно от меня никуда не денешься!

— Эх! Любишь ты Ольга, за собой последнее слово оставлять. Вставай, пойдем, покажу, как пользоваться охранной системой, оборудованием камбуза и одним хитрым сюрпризом для непрошеных гостей.

Глава 12

Орбита Юпитера, 2135 год н. э. База торговой Империи «Эревитов». Исследовательский центр. Начальник миссии и его помощник.

— Каковы результаты по пропавшему буксиру с нашими комплексами, — начальник выглядел раздражённым, да и на самом деле им был, — почему нет доклада?

Помощник подобострастно прогнулся. Суетливо схватил планшет и немного подрагивающим голосом зачитал текст доклада:

«Экселенц! Исследовательская группа, прибыв в точку пространства, где вероятно исчез транспорт, произвела замеры. Приборы показали наличие остаточного возмущения хронополя. Трассировка полей (реально произнесенные термины не имеют аналогов в земных языках) определила вектора направленности возмущений. С большой долей достоверности можно сказать, что объект переместился в прошлое на 1500–1650 оборотов (лет) планеты аборигенов вокруг их звезды. Вероятность его гибели равна семидесяти трём процентам. Группа запросила разрешения на экспериментальное воздействие. Разрешение от начальника центра было получено. Удалось установить, что транспорт уцелел и с вероятностью 100 процентов отправился на родную планету».

Помощник на мгновение остановился, перевел дыхание и продолжил:

«В связи с технической невозможностью для нас переноса материальных тел, была приготовлена к отправке психоматрица агента — десантника второго звена боевого подавления, Римситрала. Агент надёжный, имеет опыт внедрения в разумные существа чуждой нам биологии, морфологии и психологии. Засылка произошла успешно. Однако в процессе переноса произошёл ступенчатый хроносдвиг, с неясным для исследователей выбросом энергии на точке примерно 150-ти лет вглубь оси времени. Система поиска отработала нештатное возмущение. И психоматрица, с высокой степенью успеха внедрилась в аборигена на нужном нам временном отрезке».

Начальник миссии прервал помощника, выхватив у него из рук планшет. — Это всё домыслы и бла-бла-бла как говорят земляне, никакой конкретики, «возможно, высокой степенью, вероятностью», немедленно подготовить точные данные и в трёх часовой срок предоставить мне. В том числе полное задание агента с алгоритмом действий и описанием его возможности сообщить нам о выполнении задания!

Планшет хрустнул в его руках и полетел в стену, только случайно избежав встречи с головой помощника.

* * *

Лиза вернулась из леса вполне довольная собой. В установленные утром, подальше от лагеря, силки, попались три упитанных птички. Ужин обещал быть обильным. Видимо поэтому арбалет для «охоты на рыбу» был нам выдан почти сразу и без стенаний. Оставив Лизу заниматься лесными трофеями, мы с энтузиазмом отправились на рыбалку. Спасательная лодка рассчитана на двоих астронавтов, причём с учётом веса скафандров и НЗ. Так, что двоих, не слишком упитанных рыбаков с немудрёными снастями — выдержит. Через минут сорок, пройдя вдоль русла ручья, по меркам средней полосы России — реки, вышли на берег океана. До отлива было ещё далеко, полоска берега напоминала узкую сельскую дорогу. С трудом место для раскрытия лодки найдёшь, а уж для пляжных шезлонгов и подавно. Ольга скинула с плеч свой рюкзачок, её лицо приобрело выжидательное выражение. — Здесь будем лодку надувать? Насос у тебя где?

А ты думала, если лодка называется надувной, её обязательно надувать? — улыбаясь, вытащил из чехла оранжевый свёрток. — Ты лучше в сторонку отойди, а то напугаешься ещё.

Сказал и выдернул спусковой шнур. Раздался громкий щелчок, пластиковая оболочка с шелестом развернулась, почти мгновенно превращаясь в пятиметровую лодку-катер с закрытой рубкой, снабжённой прозрачными окнами-иллюминаторами.

Открыв от удивления рот, Оля недоверчиво потрогала блестящий борт, не утерпела, постучала. Лодка отозвался глухим звуком добротного, приличной толщины материала.

— Василий, это как так получилось? — Оля обошла вокруг плавсредства, не отрывая руку от ватерлинии, выделяющейся ярко-красной полосой.

— Сейчас на воду спустим, объясню. Хватайся за леер со своей стороны, и понесли, — быстро закинул рюкзаки и одежду в катер и потянул его в сторону волны.

Стоя по пояс в воде, не отпуская леер, подсадил Ольгу и забрался внутрь сам.

Оля по-хозяйски огляделась, присела на скамейку, спросила с издёвкой:

— А вёсла где? Или руками будем грести?

— Вёсел нет, и не будет, без них обойдёмся, — подтянув к себе чехол от лодки, расстегнул нижнюю секцию и достал чёрный пластиковый цилиндр диаметром сантиметров 20 и длиной 30. — Вот и водомётный двигатель, подключим и поплывём.

Нашёл на дне лодке клапан, открыл. Взору предстала ниша, с зажимом и контактной группой. В нё как влитой, встал моторчик.

— Надо минут пять подождать, вода должна залить каналы водомёта, да и аккумулятор на режим выйти. А я пока расскажу тебе про лодку, — одновременно говоря с девушкой, пробежался пальцами по сенсорным кнопкам небольшого пульта встроенный в стенку рубки. — Это «чудо техники» сделано из особого полимера и гибких хорд обладающих памятью. При включении активатора, материал «вспоминает» свою форму и приобретает нужную жёсткость. Хорды его быстро разворачивают и служат высокопрочным каркасом. Наружная поверхность является солнечной батареей, снабжая электричеством водомёт, вибропомпу и радиостанцию-маяк. Радиостанцию я снял, думаю, не пригодится. Обратно лодку тоже можно сложить, но уже минут за десять.

— Здорово! А не порвётся обшивка? — Оля недоверчиво постучала пальцами по днищу.

— Не должна, скорее всего, выдержит и арбалетный болт, и акульи зубы. Пластик хитрый, в силу дороговизны в обиход не вошёл. Этой лодке уже больше тридцати лет. Делали ей специально для спасения астронавтов, в случае приводнения. В мое время ими уже не комплектуют спассредства, не по карману, работникам «космоса». — Посмотрев на индикатор заряда батареи, продолжил: — всё готово, можно и за рыбкой отправляться.

Оля радостно хлопнула в ладоши. — Давай, очень хочется посмотреть, как плавает твоя «надувная» лодка. Надеюсь не как черепаха, ползёт?

— Я и сам не знаю, в инструкции написано, что максимальная скорость 20 км/час при волнении до трёх баллов. А как в реальности будет, посмотрим. Море спокойное, самое то — для проверки посудины, — ответил и запустил водомёт. Катер вздрогнул, качнулся, и уверенно набирая скорость, пошёл в открытое море. — Оль, пока разгоняемся, найди фильтр — опреснитель, он должен под одной из скамеек быть закреплён.

А как он выглядит, этот твой фильтр? — наклонившись, она рукой водила под носовой скамьёй, соблазнительно выгнув спину и оттопырив попку. Так я и сломаться могу, монашеских обетов не давал. Удержав себя от желания слегка шлёпнуть по обтягивающим её ягодицы шортам, сквозь зубы процедил: — пакет прозрачный пластиковый, большой такой.

— Нашла! Он пристёгнут тут. Оп! Достала. — Разогнувшись, симпатичная «рыбачка», показала мне полупрозрачный, плоский предмет. — Да это просто сумка полиэтиленовая из супермаркета, как же она воду опресняет?

— Вот ты и проверишь как. Открывай «пакет» где ручка и зачёрпывай воду, смотри не упусти, крепче держи, — вовремя напомнил, но пришлось подскочить и помочь втянуть на борт. Фильтр, разделённый на две секции, верхнюю и нижнюю, мгновенно наполнился до середины водой, и чуть было не выскочил из рук девушки. — Осторожно, катер не на месте стоит, плывём километров пятнадцать в час. А ты зачерпнула прямо по ходу движения.

— Не нуди. Не потеряла ведь. Смотри, водичка вниз просачиваться начала, — повесив на крючок, будто специально сделанный для него, фильтр, Оля наблюдала процесс опреснения. — Понятно, осмотическая плёнка разделяющая фильтр пропускает только молекулы воды, а соль сверху остаётся. Хитро придумано, клапаночки всякие на поверхности, даже вроде краник есть. И, что это можно пить?

— Можно, но нет пока необходимости, для нас важнее, рассол, что сверху останется. Практически «живая» соль, с примесями конечно. Разбавим пресной водой, выпарим, удалим сульфат кальция и получим пищевую морскую соль. В крайнем случае, и так можно использовать. Но очищенная лучше. — Застопорив ход, подошёл и наклонился к фильтру — опреснителю. Сдвинул зажим-краник и попробовал воду. — А «ничего» водичка на вкус, лучше, чем в космосе у меня была.

Договорить и распрямиться я не успел, мягкая ладошка легла мне на затылок. Нежно и сильно Ольга притянула мою голову к своей, губами коснулась моих губ. Дальнейшее покрылось туманом страсти. Как только лодку не перевернули.

Когда, наконец, оторвались друг от друга, неистовая «морячка», тяжело дыша спросила: ты, сколько, в полёте был?

— Почти два месяца. А, что вдруг такой интерес? — Я расслабленно лежал, подложив под голову подруги свою левую руку.

— Мне показалось лет пять, — она повернулась ко мне, подперев свою улыбающуюся физиономию правой рукой, — чуть не растерзал меня.

— Если ты о воздержании, то наверно почти год, но я не хочу развивать эту тему. Давай окунёмся лучше, пока солнышко греет, — Привстав, перегнулся за борт, потрогал рукой воду. — Не замёрзнем. Только в воду по очереди, и дальше пары метров не отплывать. Акул не видел, но мало ли.

— А как забираться, борт высоковат, я из воды не подтянусь, — ничуть не стесняясь своей наготы, Оля встала и, закинув руки за голову, потянулась. — Может трап есть?

Засмотревшись на высоко поднятую грудь, матово заблестевшую в лучах солнца, с трудом нашёл силы отвлечься, — трапа нет, но есть «паучья лапка». Так называется расположенная с обоих бортов подъёмная система. — Видишь сразу под леером, параллельно ватерлинии как будто обрезок троса прикреплён?

— Вижу! Как работает то? — Протянула руку, потрогала. — Кусок пластмассы просто, какой то, не похоже на подъёмник.

— Эта штуковина выдернет из воды человека в скафандре и уложит на палубу, а с тобой «голышом» и подавно справится. А ну купаться! — И сопроводив лёгким шлепком по попе, скинул слегка упирающуюся девчонку за борт. — Давай плавай! Я покараулю пока.

Пропустив мимо ушей возгласы, что я гад и мог бы пожалеть бедную девушку от заплыва в холодной воде, зарядил арбалет и встал на пост.

Купальщицы хватило минут на пять, по прошествии которых, она требовательно заскребла по борту. — Вытаскивай меня, бодигард несчастный. Не видишь, русалка твоя совсем окоченела от холода!

— Хватай подъёмник со стороны кормы и держись крепче, — протянул руку к пульту, нажал кнопку. До этого неподвижный, как дремлющий аллигатор, механизм шевельнулся и плавно изогнувшись, понял из воды Оленьку. Проделав немыслимую траекторию, перенёс её через борт. Где я и поймал её, счастливо визжащую, в свои объятия.

Вдоволь пообниматься, как и искупаться мне не удалось. К лодке подошёл косяк мелкой рыбёшки, на которую жадно набросилась стайка мерлузы, она же, хек. Следующий час, полтора, мы по очереди азартно стреляли. Добычу подтягивали к лодке, самодельным сачком вытаскивали из воды, освобождали гарпунные стрелы и снова стреляли. Промахи были только вначале, пристрелявшись, рыбалка пошла конвейером. Охота закончилась только с уходом косяка, догонять его смысла не было, справиться бы с уже выловленной рыбой.

К берегу подошли ещё до отлива, долго выгружали улов и мыли лодку. Складывать её не стали, затащили в подлесок и привязали к крепкой сосне. Рыбу, переложили травой, разместили в двух торбах, заранее сделанных мною из плёнки. Уставшие, но довольные мы потопали домой.

Лагерь встретил нас запахом бульона и хлопочущей у кастрюли Лизой. Наш улов не произвёл на неё большого впечатления, а вот сияющие физиономии скрыть от неё не удалось.

— Ну, что «подруга», похоже, ты меня опередила. Как мальчик? В будущем ничего новенького в сексе не изобрели? — Не удержалась она от подколки в наш адрес. — Жалко лимонов нет, вас угостить, а то ваши сияющие «рожи» затмевают свет костра.

— Не твоё дело! — Ольга моментально ощетинилась как ёж.

— Ладно, не «кипятись», девочка — Лиза подозрительно быстро пошла на попятную, — садитесь лучше обедать, да и сразу ужинать. В субтропиках темнеет быстро, а дома с телевизором в гостиной, у нас скоро не предвидится. Рыбой потом займёмся.

Оставленная на «хозяйстве» новозеландка времени даром не теряла. Кроме приготовления еды, поставила шалаш, в который сгрузила большую часть «железа» с шаттла. Сложила из камней небольшой, меньше метра диаметром, кольцевой очаг. Лист металла положенный на него сверху, перекрывал половину площади. Получилось нечто вроде огороженного стенкой костра с плитой.

— Где ты всему этому научилась, — я не удержался от вопроса, — так всё толково и аккуратно сделано.

— Скаутское детство и жизнь на природе. — Ответ был короток и ёмок. — С рыбой как поступим? Соли практически не осталось. Завялить можно попробовать, но при такой влажности и периодических дождях, результат будет не очень.

— Соли, может быть, и нет, а насыщенного соляного раствора литров пять есть. — Подняв принесённый опреснитель на уровень глаз, продемонстрировал добытый нами полуфабрикат. — Можем выпарить на твоей жаровне или прямо в нём засолить. Только тогда бочку из пластика надо будет сделать для засолки.

До отбоя все были заняты обработкой даров моря. Оля чистила рыбу. Лиза маленькими порциями рассола, поливала раскаленный лист на очаге. Собирая деревянной лопаткой кристаллики соли в мешочек. Я резал, сгибал и сваривал «молекуляркой» листы пластика. Превращая его в цилиндрический сосуд — бочку, литров на пятьдесят, в которой будет засолена часть рыбы.

Далеко за полночь, закончив труды по заготовке «селёдки», отмывшись от рыбной чешуи, но, не избавившись до конца от запаха, все завалились спать. Договорившись на завтра вплотную заняться подготовкой к походу, и обсудить наилучший маршрут к месту, где в далёком будущем возникнет Окленд.

Глава 13

— Если кто не знает, территория Новой Зеландии довольно гористая. Есть вулканы и гейзеры. В горах снег лежит на вершинах, я раньше любила кататься на сноуборде, — вместе с завтраком, Лиза решила прочитать нам небольшую лекцию по родному краю. — Только лесов уже столько не было. Повырубили и голландцы и англичане. Так, что ландшафт я хотя и узнаю, но с трудом. Проводник из меня не самый лучший.

— У меня есть снимки из космоса и карта, но все они относятся к моей современности. К сожалению то, что снималось при выборе места посадки, погибло вместе с навигатором. Наверное, уровни высот и береговая линия, если и изменились за 1600 лет, то не самым кардинальным образом, что-то похожее должно остаться. — Включил «портативник», называемый девчонками смешным словом «ноутбук», и показал карту. — Мы находимся здесь, ваш самолёт, тут. Не очень далеко, километров девяносто по прямой. Если же двигаться сначала к шаттлу, а затем к месту вашего падения, получится приблизительно 140 километров. Дальше, но путь проторенный, особенно с моей стороны. Практически на середине пути можно в достаточно комфортных и безопасных условиях отдохнуть внутри корабля.

Ольга как школьница, подпрыгивая на месте, стала тянуть руку, — А можно мне сказать? Ну, пожалуйста, можно?

— «Гховори, гховори» деточка, «увнимательно» тебя слушаю! — приставив руку к уху, состроил гримасу, изображающую дряхлого профессора, напрочь забывшего, зачем и где он находится.

«Ученица» глядя на меня и с трудом сдерживая смех, подыгрывая мне, произнесла: учитель, а можно вопрос не по теме? Почему нельзя использовать катер? Морем то легче будет, плыви себе и плыви. Самолёт от берега не намного дальше находится, чем мы сейчас. Что скажешь, «прохфессор»?

— Скажу! И совсем без шуток, — убрав с лица маску чудака-учёного, продолжил. — Мореходные качества лодки желают лучшего, это спасательное средство, а не прогулочная яхта. Берег в основном скалистый, не везде причалишь. Утром прилив, вечером сильный отлив, идти придётся мористее. Если будет шторм или очень сильный ветер, возникнут проблемы. С навигацией я, наверное, справлюсь, поможет блок от скафандра, а вот в заливах можно и на риф наскочить. Лодка конечно лёгкая и прочная, но риск считаю неоправданным.

Поддержала меня и Лиза, правда совсем с другой стороны проблемы.

— Базил прав, не стоит морем. Можно наткнуться на катамаран, или, что ещё хуже на боевое каноэ полинезийцев. Судя по всему «разукрашенные» ребята высадились на берег неподалёку от будущего аэропорта. Они родились с веслом в руках, без труда заметят оранжевый катерок, догонят и возьмут на абордаж в два счёта. Мне совсем не улыбается стать бифштексом им на ужин. Лесом идти безопасней, хотя дольше и трудней, — скосив глаза в сторону Ольги, поправилась. — Ну, почти безопасней. По крайней мере, если не зевать и смотреть внимательно по сторонам не попадёшься людоедам, будучи сама со спущенными штанами.

После этих слов Оля вскочила и, бросив в обидчицу слова: — ну и гадина же ты, Лайза! — Хотела убежать, но наткнувшись на мой успокаивающий взгляд, фыркнула и села обратно.

— Значит так, мои прекрасные дамы! — Я поднялся с валуна, поднял правую руку, сжимая в кулаке обгрызенную ногу птицы и, менторским тоном продолжил: — Если вы будете и дальше друг друга третировать, оскорблять и подначивать, советую делать это вдали от меня. Не успокоитесь, можете собираться и отправляться обратно к самолёту, никого здесь не держу. Найдёте себе татуированных красавцев, может сразу не съедят, успеете получить «удовольствие». Вам всё понятно или нет?

— А сам, что козу себе заведёшь? Так здесь они не водятся, — Лиза всё таки не удержалась от выпада в мой адрес, — или смазливую людоедочку отыщешь? Так до них не близко, пол океана.

— Ничего, переживу пока. Надо будет, найду себе кого захочу, и можете даже не пытаться таким образом шантажировать меня. Финт с дозированным «допуском к телу» проходит только с теми самцами, кому избыток тестостерона действует на голову сильнее, чем красная тряпка на быка. Если уж совсем припрёт, у меня в арсенале есть лекарственные нанопрепараты позволяющие обходиться без секса годами, и никаких последствий здоровью. — Замахнувшись, послал недоеденный кусок в полёт. Проследив за его падением, повернулся к собеседницам. — Думайте сами, вам решать.

Я встал и пошёл к шалашу, посмотреть, что может пригодиться из «космического хлама» в осуществлении одной идеи. Пока рылся в коробке, сзади подошли девушки и после непродолжительного сверления взглядами моего затылка, услышал: — мы пойдём на берег, наберём «рассола» в фильтр и, принесём лодку.

Не выныривая из коробки с деталями, ответил: — угу, идите, возьмите чехол, в нём есть инструкция по складыванию плавсредства. Разберётесь сами, всё в картинках, ребёнок справится. — И продолжил ковыряться в запчастях.

Очень удачно, что они обе ушли. Проследив как «непримиримые оппонентки» удаляются вдоль русла ручья, не теряя времени, побежал к скале, возвышающейся над нашим лагерем. Ещё на вторые сутки моего пребывания на Земле, сделал в её основании тайник. Резаком вырезал в камне прямоугольное углубление сантиметров в шестьдесят, разместив в нём активированный гравитационный маяк. И вот сейчас, отодвинув хорошо пригнанную каменную крышку, заглянул внутрь.

Ура! На панели маяка мигал индикатор. Значит, хотя бы один из контейнеров уцелел, произвёл обмен пакетом информации и движется сюда. Дисплей, открывшийся при прикосновении моего большого пальца к сенсору, подтвердил радостную новость. Отозвались три из восьми контейнеров, очень даже не плохо. Да и оставшиеся пять вполне могли уцелеть, просто ещё не вошли в зону действия маяка. К сожалению, в отсутствии глобальной системы навигации, узнать точно, как далеко находится груз, не представляется возможным. Но явно ближе полутора тысяч километров, раз прошла связь с маяком. Придётся заглядывать время от времени в «нору», чтобы не пропустить появление у берега острова чёрных коробочек, наполненных до упора, моим и планеты светлым будущим. Пока это «будущее» медленным ходом ползёт ко мне, строить его придётся своими руками. Всё закрыл и тщательно замёл следы своего пребывания, не стоит пока девочкам знать о возможных подарках цивилизации, «сюрпризом будет». Что-то сильно в меня Ольгин лексикон стал проникать. Как говорится «с кем поведёшься, от того и наберёшься».

Идея, пришедшая мне в голову, касалась транспорта. У меня есть пара приличных антигравов, но тащить, как вол поклажу совсем не улыбалось. Там у упавшего «Кузнечика», компьютера у меня не было. Здесь наличествовал мощнейший «портативник», осталось подобрать согласующий интерфейс и подключиться к движку для настройки. Создав постоянно пульсирующее поле работающего антиграва и придав ему вектор тяги, можно будет с приличной скоростью двигаться по прямой. Второй двигатель разместить поперёк и меняя вектор его поля, поворачивать влево или вправо. При прямолинейном движении «поворотный» мотор сможет немного поддерживать транспорт «на весу». Сделать так, чтобы антигравитационное поле «вращалось», конструкция двигателей не позволяла.

На перенастройку ушла уйма времени, уже вернулись загадочно молчаливые девчонки, а я всё ковырялся с программированием режимов. Движок то дрожал, то подёргивался, но отказывался одновременно и «висеть» и двигаться. Только уже когда стало темнеть, удалось поймать частоту сдвига. Еле-еле успел выключить «бешеного скакуна», чуть не выдернувшего за кабель, у меня из рук компьютер.

— Хватит на сегодня! Поешь давай, чародей ты наш. Завтра займёшься своими изысканиями, — Лиза потянула меня к очагу. — Ты даже не заметил, что мы пришли, еду приготовили, соли напарили. Так увлёкся железом, а на женщин ноль внимания!

— Заметил, заметил! Не смог бросить сразу дело, иначе пришлось бы всё сначала начинать. Да и уже получалось нащупать алгоритм. А как вы сходили?

— Нормально сходили. Лодку твою притащили. Интересная у тебя техника. Может быть ещё что такое есть, а нам не показываешь, — глазами показала на антиграв подключённый к компу. — Вот с этим, что делаешь? Или секрет?

— Секретов нет никаких. Транспорт нормальный пытаюсь сделать. Завтра покажу, если всё получится, как задумал. Ну и если вы поможете. — Проговорил, повернувшись к подошедшей к нам Ольге. — С моим вопросом определились?

Девчонки вдруг заулыбались, взяли друг друга за руку и одновременно произнесли: Иди ужинать! Мы тебе всё расскажем. — И весело посмеиваясь, потащили меня к накрытому столику-валуну.

Этот столик был целиком детищем моих первых опытов по овладению резаком. У приличных размеров каменюки срезал ровно верхушку, получилась столешница. Обтесал бока и вырезал ниши под ноги. Теперь немного кривоватый грибок-переросток торчал из земли, напоминая своей формой бред скульптора авангардиста, но с функцией стола справлялся вполне успешно. На его тёмной поверхности в пластиковой тарелке, лежала запеченная рыба, обильно посыпанная солью, лепешка из корешков, и горсть обжаренных мидий. У меня аж слюнки потекли.

Уминая всю эту вкуснятину, спросил с набитым ртом: А вы што ежть не шадитесь?

— Мы пока готовили, поели, если бы ждали Ваше техническое величество, то с голоду давно бы умерли. Так, что лопай, не отвлекайся! — Ольгины руки подкладывали тут же исчезающие в моём желудке моллюски. — Тебе сегодня ещё придётся потрудиться.

— В смысле потрудится? Какие ещё дела на сегодня придумали? — Я, было, встрепенулся, но чашка горячего травяного чая, оказавшаяся у меня в руке, тут, же заставила забыть все вопросы.

Потрудиться пришлось! Да ещё как! «Боевые подруги» восприняли мою речь о прекращении ссор, очень своеобразно. Обсудив меня и сложившуюся ситуацию, в своём «походе» на берег океана, они помирились и обо всём договорились. Эту договорённость мне и пришлось отрабатывать ночью в палатке. Буквально изнасиловав, дали мне понять, что ни о каких таблетках антисекс я могу даже и не мечтать. Измочаленный, взмолившийся о пощаде и попросивший впредь оргий не устраивать, и будучи в очередной раз об целованным, я провалился в сон. Так и проспал до утра сжатый по бокам горячими женскими телами, пока естественные желания не попросили меня на улицу.

Утро встретило меня тишиной и прохладой, только где то в глубине леса перекрикивались еле слышно попугаи. Сырость, постоянная сырость на этом острове уже начала меня потихоньку доставать. Как только вернёмся из поездки надо строить нормальное жилище и простите, отхожее место, иначе скоро будет невозможно пройтись по окрестностям не вляпавшись во, что — ни будь.

Поездка! Слово то хорошее, но надо ещё воплотить в металл, то на чём можно будет поехать или полететь. Это кому как нравится, терминология большого значения не имеет. Главное не своими ногами топать по пересечённой местности.

Весь световой день с небольшими перерывами ушёл на изготовление летающей «лайбы». Один я бы точно провозился дня три.

Девчонки, проснувшись и позавтракав, после утреннего туалета, ни намёком не напомнив о бурной ночи, с энтузиазмом принялись мне помогать. Но и с их помощью, «драндулет», такое название конструкции дала Ольга, заканчивали при свете фонаря и световых панелей. Чем привлекли к себе неисчислимые полчища летающих насекомых. Слава Богу, среди них не было ни одного кровососа. По словам Лизы их, и быть не должно, Новая Зеландия не населена ядовитыми тварями и кровожадными насекомыми.

Транспорт получился оригинальным как по начинке, так и внешним обликом. Из остатков «шаттловского» крыла, ранее пошедшего на изготовление антигравитационной волокуши, сделали т-образное основание. Широкой частью буквы, аппарат был обращён вперёд, тут же находился и поворотно-поддерживающий движок. На длинной перекладине установили два кресла- катапульты, под ними второй двигатель. Контроллер управления пилотским креслом перепрограммировал на управление антигравами, на полную использовав встроенные в подлокотник джойстик и кнопки управления. Модульность космической техники и аппаратно-шинная совместимость практически любых блоков, сослужила добрую службу в сборке «кубиков конструктора». Удалось даже синхронизировать гироскопы кресел с модулем управления разворота. Теперь при повороте будет учитываться влияние гироскопов, не дающих опрокинуться всему сооружению. Дизайн, конечно, был убогим, но всё стояло крепко, не забыли о размещение ещё одного пассажира и небольшого груза. Пусть без удобств, но безопасное место для человека, было определено впереди, под защитой трубчато-сетчатого ограждения. Корзине для груза нашлось место на корме.

Летающая лодка-страшила, была торжественно испытана поднятием в воздух на пятнадцать сантиметров и движением вперёд — назад на десять метров, поворотом вокруг своей оси и на этом всё. Дальнейшие испытания перенесли на завтра. Обмыли «адмиралтейские верфи» за неимением шампанского, чаем, нарекли судно «Попрыгунчиком» и с чувством выполненного долга улеглись спать. Причём эту ночь я решил провести отдельно от подруг, которые пытались меня убедить, что сил никаких нет, и приставать никто не будет. Доверия у меня к их словам особо не проявилось, поэтому взяв аккумулятор и термопанель, спокойно устроился в освободившейся от деталей, части шалаша. Глядя на чистое сегодня от облаков ночное звёздное небо, уснул с мыслями об изменчивости судьбы.

Глава 14

«Попрыгунчик» уверенно скользил в метре над поверхностью со скоростью не больше двадцати километров в час. Быстрее разгоняться не хотелось, местность не степная, всё больше деревья, а не дороги. Однако прогалины были, и не так уж часто приходилось форсировать двигатели, перепрыгивая заросли. Иногда закладывал вираж и сидящая на втором кресле Лиза коротко взвизгивала и всегда просила повторить манёвр покруче.

— Здорово как! А у вас, ну в смысле в ваше время, есть что-то типа гонок? На таких штуковинах классно летать, бесшумно и скорость высокую можно развить, колёс то нет.

Выровняв аппарат, ответил: попытки были, оказалось не очень зрелищно, драйва не хватает. Нормально сложную трассу можно только на Марсе сделать, но до этого у людей руки ещё не дошли. На Земле хотели в Большом Каньоне устроить заезд на антигравах, власти запретили. Заповедник. Да и правильно, хватает и обычных развлечений для получения дозы адреналина. Ты не забывай за небом посматривать. Нам встреча с летающим «похитителем слонов», совсем не нужна. Примет нас за Моа, а прятаться негде.

— Не волнуйся, смотрю! Уже шея затекла, — «рыжая зенитчица» перехватив арбалет в другую руку, стала массировать себе затёкшие мышцы. — Может, на привал остановимся? Часа три как движемся. Ты не устал рулить?

— Не хочется останавливаться, две трети пути до шаттла проделали. Ещё немного и отдохнём в нормальных условиях. Как раз до темноты успеем.

* * *

С отбытием в дорогу мы задержались. Ольга до последней минуты не хотела оставаться одна. Оставленный ей пистолет и твёрдое обещание обернуться за четыре — пять дней, не помогали. Девчонка просто трусила после пережитых событий в лесу. Я же больше беспокоился брать её с собой. Отвлекаться на присмотр за «большой девочкой» в опасной дороге не было никакой возможности, и лишнего места на борту самоделки не наблюдалось.

Взяв её за руку, стал обходить нашу стоянку. Вместе проверили сторожевую систему, она повторила наизусть инструкцию по использованию техники. Показал для её успокоения приличный запас продуктов, рыбы и птицы. Заставил разобрать и собрать наш единственный огнестрел. Дав ей несколько раз пощёлкать курком в холостую, скрепя сердцем, пожертвовал один патрон на реальный выстрел. Неплохо для первого выстрела из незнакомого оружия, метров с пяти в стоящего бизона не промахнётся. Понятно, что оружие поможет ей только психологически, даст уверенность в сложной ситуации, да и чем черт не шутит, поможет в боевой обстановке. На крайний случай мною был изготовлен сюрприз в количестве десятка «подарков».

На курсах выживания входивших в пилотскую подготовку, инструктор показывал, как из субатомного аккумулятора сделать гранату. Практические занятия тоже не были забыты. Взяв на потрошение самые маленькие «коробочки», которых у меня была целая упаковка, девяносто штук, удалил встроенную защиту от короткого замыкания. Делается достаточно просто, в трёх местах, на определенную глубину, миллиметровым сверлом бурятся отверстия, надо только знать где, и граната готова. Остаётся только примитивным способом закоротить контакты аккумулятора и ровно через три секунды с ужасающим грохотом возникнет плазменный шар диаметром метра два. Попавший внутрь сферы файрбола гарантированно выйдет из строя, будучи одетым даже в полицейский скаф, армейский думаю, сдюжит, но говорить это про аборигенов с деревянными щитами я бы не стал. В дополнение к плазме, из поражающих факторов присутствовали ещё звуковая волна и световая вспышка. Осколков вот, к сожалению, не было совсем, устройство испарялось полностью. Сил забросить, двухсот граммовый брусок, на десять метров хватит и ребёнку. Половину «секретного оружия» оставил Оле, другую забрал с собой, пригодится.

Так, что за возможную оборону можно было не беспокоиться, остающаяся подруга, нападающих если не уничтожит, то напугает до смерти, точно.

Осушив поцелуями мокрые Олины глаза, я забрался в пилотское кресло, и позже на три часа от запланированного, «Попрыгунчик» отправился в путь.

* * *

Фюзеляж шаттла лежал на месте, где находился и прошлый раз. Явных следов чьего либо пребывания, за время нашего отсутствия, мы не обнаружили. Прежде чем расположиться на ночёвку, не поленились обойти вокруг «Кузнечика» ножками. Одно дело разведка с воздуха, другое, разглядеть каждый кустик и вероятные места, где может быть лёжка противника. Дикари — дикарями, но это взрослые, бывалые воины, и не могут они не обладать хотя бы зачатками военной хитрости. Разделившись, прошерстили лес в радиусе пятидесяти метров от корабля, ничего подозрительного не обнаружив.

Запитав напрямую от конвертора, привод неповреждённых створок грузового отсека, завёл внутрь наш транспорт, тут же на скорую руку сообразив ужин, расположились на ночлег.

Удивительно, но устроившая рядом со мной на куске «пенки» Лиза совершенно не стала оказывать мне знаки внимания, как в прочем и принимать их от меня. Использовав древнюю как мир женскую отговорку об усталости попыталась отвернуться и сделать вид, что засыпает.

— Я слышу, что ты не спишь дорогая! Поэтому будь так добра ответь мне на пару вопросов — подперев голову правой рукой, повернулся в её сторону. — И главный из них, зачем ты устроила этот цирк с групповухой? У тебя, что болезненная тяга к порнографии?

Некоторое время спустя Лиза нехотя ответила: никакой тяги у меня нет. Да это я подбила Ольгу на секс втроём. А тебе, что не понравилось?

— Телу моему вполне понравилось, а вот душе не очень. Как то противненько стало потом. Если тебе так хотелось переспать со мной, что не дождалась, пока вдвоём не уедем? — Сделал паузу. — Или у тебя в голове что-то другое было?

— Ха-ха-ха! — От смеха её затрясло. — Вот рассмешил! Вы русские и через сто лет всё также подвержены рефлексии. Тело, душа…. Не выдумывай, пожалуйста, всякой ерунды! Всё гораздо проще, Ольгу надо было обломать! Если не сделать этого сразу, дальше проблемы станут нарастать как снежный ком. Не дай Бог, через пару недель, засекла бы нас где — ни будь на вересковой полянке в позе «бутерброда» и пристрелила одной стрелой на двоих. Если ты не заметил, тихоня Оля, очень ревнива. Но как вы русские говорите «в тихом омуте, черти водятся». Не делай удивлённого лица, мне даже в темноте понятно как оно у тебя вытянулось, русскую культуру я изучала, Достоевского читают не только в России.

— Кхм! — Я чуть не поперхнулся от осознания того факта как Лиза легко просекла моё состояние. — Достоевский это кто? Нам не преподавали.

— Фу! Да ты совершенный неуч, о чём с девушками разговаривать будешь? Или за волосы и в кусты? — продолжая посмеиваться моя собеседница, встала и налила из фляжки воды в два пластиковых стаканчика. — На выпей и успокойся. И прошу тебя, не надо меня демонизировать, я обыкновенная женщина, только более прагматична, чем тебе приходилось встречать.

Взяв протянутый стакан, мелкими глотками влил в себя холодной воды и действительно успокоился. Видимо «рыжая» ассоциирует меня со своими современниками, и даже представить себе не может каких высот достиг «прагматизм» в ХХII веке, её «дикий капитализм» детский сад по сравнению с космическим постиндустриальным обществом, зацикленным на экологии. Настолько, что забыто для кого сохраняется и восстанавливается природа. «Зелёные» перегнули палку и выдавливают человечество с планеты с остервенением большим, чем проводилось «огораживание» в Англии 15–17 века. Не только мне, иногда кажется, что Землю планомерно для кого-то освобождают от людей. В слух свои мысли я произносить не стал. Озвучил второй вопрос.

— А сейчас, когда рядом нет соперницы, я стал тебе совсем не интересен? Это милая в любые времена называется не прагматизм, а «сволочизм». Ты действовала как обыкновенная стерва, привыкшая сталкивать людей лбами и получать свою выгоду. Интересно какую, в нашей не слишком удачной ситуации? Разберёмся. Можешь не отвечать, вопрос был риторическим. Спи!

Лиза легла и обиженно засопела, устраиваясь удобней, на не слишком комфортной постели. Пусть думает, что я верю в искренность её обиды. Она совсем другая, чем показалась мне вначале. «Другая» в худшем смысле этого слова.

* * *

Рассвет встретил нас грохотом выстрелов и криками. В воплях слышалась боль раненого, жажда крови и стон умирающего. Сильный стук в запертый люк и срывающийся женский голос, произнесший на английском: «ребята откройте, мне от них одной не отбиться», вывели нас из оцепенения. С трудом открыв запоры и распахнув створку, мы увидели фигуру в окровавленном камуфляже с пистолетом в правой руке.

— О Господи! Мегг! Ты ранена! — Лиза, сунув мне в руки, взведенный арбалет подхватила падающую женщину и затащила внутрь, — что застыл, задраивай люк и помоги мне!

Выглянув наружу, разглядел бегущую к кораблю толпу, размахивающих оружием, полуголых мужиков. Захлопнувшийся буквально перед ними люк, вырвал из их глоток ураган негодования, разом бросивший в бок шаттла все копья, дротики, дубинки и прочие палки. Не причинив никакого вреда титановой поверхности, но вызвав гул в отсеке, архаичные системы вооружения попадали на грунт. Вот мля, похоже началась не детская войнушка. Эти загорелые бандиты расселись у входа и принялись эмоционально, что-то обсуждать, видимо, как вытащить таких вкусных белых личинок из металлического бревна.

— Ну, что ты там уставился в иллюминатор всё равно закопченный, не черта не видно. Давай скорее помоги мне! Надо Мегги перевязать. Она кровью истекает. — Склонившись над раненой, Лиза пыталась снять с неё куртку.

— Отойди я сам посмотрю. Принеси лучше мне мой рюкзак и флягу с водой, — отодвинув её в сторону, осмотрел рану. Из левого предплечья торчал кусок костяного наконечника копья или дротика, который судя по его размеру задел, кость пострадавшей. Кровь обильно залила ткань вокруг, видимо при попытке вытащить застрявшее изделие воинственных островитян, повредились крупные сосуды. Разрезал ножом рукав, смыл с кожи кровь и посадил на руку лежащей пациентки «паучка» хирурга. Робот тут же зашевелился, загудел связанный с ним блок аптечки и замелькавшие до невидимости лапки стали погружаться в рану. Запахло жжёной плотью и лекарством, вспышки синего цвета и щелчки, раздающиеся из работающего хирурга дали понять, что процесс лечения пошел, и необходимости нашего вмешательства на данном этапе нет.

— Лиза присмотри за раненой, она может скоро очнуться, аптечка в кровь впрыскивает нанороботов, они быстро изнутри «чинят организм». А я займусь её преследователями.

В магазине пистолета, столь неожиданно появившейся третьей пассажирки пострадавшего самолёта, оставалось всего три патрона. Запасного магазина я у неё не нашёл, зато пояс украшал полный патронташ на двадцать патронов. Ружье, похоже, было потеряно при ранении или бегстве. Схватив «гранаты» и арбалет запрыгнул в кресло «Попрыгунчика», с форсажем двигателей выплюнувший себя и меня, через открывшийся верхний люк, на высоту метров двадцати. За те секунды, на которые удалось зависнуть до срыва в скольжение, сделал два броска гранатами. Одна полетела в сидящую группу из пятерых «любителей человечинки», вторая под пальму, где расположились двое здоровяков в набедренных повязках, с интересом рассматривающих какую-то вещь. Первый взрыв оказался удачнее второго. Всех пятерых накрыло энергией взрыва аккумулятора и их обгорелые и переломанные тела не подавали признаков жизни. Второй разрыв зацепил только одного воина, другой же подхватив короткое копье, перекатился в сторону и, вскочив, бросился бежать под защиту крон деревьев. Шустряка упускать совсем не хотелось, и я рванул на посадку, догнать его в полете лавируя между стволами, шансов ноль.

От смерти меня спасло чудо и кевларовая ткань комбеза, спасибо технику, не подсунул азиатскую подделку. Удар дротика пришёлся в левый бок по касательной, но рёбра затрещали, как будто сам Тор прошёлся по ним своим молотом. Покрытая узорами оскаленная рожа, выскочила из зарослей внезапно, не оглашая воздух боевым кличем. Неудача с броском дротика, его, похоже, совсем не огорчила. Налитые бешенством глаза и костяной нож показались ему достаточным оружием для отправки противника к духам океана. Ошибся парниша, стрела, выпушенная из страйкера, вошла в его мускулистую грудь до оперения, не дав дотянуться до меня буквально один шаг.

За неимением пистолета, «контрольный выстрел» делал резаком, не пропуская ни одного, казавшегося явным мертвецом, врага. Как не противна мне была эта процедура, себя она оправдала, один из пятёрки пострадавших от взрыва первой «гранаты», оказался обгоревшим, но вполне живым. Не успокой его я, вполне могло произойти обратное. Рука оглушенного уже нащупывала дубинку и повернись я к нему спиной, целостность моего черепа можно было поставить под сомнение.

Предмет, который двое изучали под пальмой, оказался тем самым потерянным помповым дробовиком, такой часто показывают в старых фильмах про полицию. Плазменный выброс его почти не задел, только слегка опалило приклад. Закинув трофей на плечо, вернулся с верным «Попрыгунчиком» на борт шаттла, к дамам и лазарету.

Мегги сидела, попивая из стакана чай, немного бледная, с перевязанным предплечьем левой руки. Состояние её явно улучшилось с того момента, когда она осталась на попечение Лайзы и робота — хирурга. Улыбнулась и протянула мне здоровую руку, — Маргарет Корнифф, или если вам будет удобней, Маргарита Корнеева. Мои мама и папа, русские эмигранты третьей волны. А я опальный офицер Агентства по борьбе с наркотиками и как теперь понимаю, бывшая гражданка США. Вы же пилот, приютившего нас корабля?

Осторожно ответив на её рукопожатие, произнёс смущённо: не только пилот, но и владелец этого космического «корыта», Василий Дорохов. Рад приветствовать вас на борту, мэм! Как ваше самочувствие?

— Спасибо! Благодаря этой замечательной аппаратуре, — указала глазами на аптечку — заштопана и подлечена, осталось немного набраться сил, и буду в порядке. Василий извините, что не говорю на русском, он у меня не очень хорош, да и Лайза его не понимает.

— Ничего страшного, английский мой «рабочий» язык и я вас прекрасно понимаю, надеюсь и вы меня. — Попытался стянуть с себя верх комбеза и застонал от боли.

— Лайза помоги Василию! Похоже, ему здорово досталось от полинезийских воинов! Вам, что хватило ума схватиться с ними врукопашную? Они гибки как кошки и здоровы как носороги. Совсем не боялись выстрелов, наверное, просто не понимали, почему падают их товарищи. Подстрелила троих из дробовика, пока не ранили. Ещё чуть — чуть и они достали бы меня. А я не девочка, побегала по джунглям, выискивая кокаиновые плантации и лаборатории колумбийских наркобаронов. — Маргарита поправила пыльную, слипшуюся прядь своих волос, перехватила мой взгляд, — Что, не очень презентабельно выгляжу? Тебя прямо перекосило всего.

— Нет, к тебе это не относится, отхожу от схватки, наверное, уровень адреналина понизился. И знаешь, обгоревшие «человеки» пахнут не фиалками. Мне приходилось вытаскивать сгоревших ребят, из отсека станции после пожара, но тут я их сам положил. Мутит меня здорово, извини. — Пока говорил, Лиза аккуратно сняла с меня до пояса верхнюю часть комбеза. Левый бок — сплошной синяк.

— Ого, какая гематома! Рёбра не сломал? — Проведя рукой по посиневшей коже, спросила она, — надо аптечку твою приложить, Мегги уже подлечилась, «штопальщик» в коробку спрятался.

— Давай. Лишним не будет. — Задержав дыхание, вздрогнул от прикосновения холодной поверхности диагноста. Тот радостно помигав индикатором, вколол мне, одному ему известную «гадость», отключился, на прощание, посветив зелёным огоньком. — Нормально всё, ушиб сильный, сам пройдёт.

— «До свадьбы заживёт», — русская речь из уст Мегги-Марго, заставила меня поглядеть на неё более внимательно. Невысокая, плотная и пропорционально сложенная, насколько можно было судить через охотничий камуфляж, шатенка, глядела на меня добрыми и усталыми глазами цвета серой стали. Это, казалось бы, невозможное сочетание, притягивало к ней сильнее любого магнита. — Так моя мама всегда говорила, жалея мои ссадины, царапины и разбитые коленки. Девчонкой я была боевой, район Бруклина и Оушен-авеню в Нью-Йорке, конечно не Гарлем, но в моём детстве хулиганства, разборок и драк хватало. Кого-то это подтолкнуло в преступники, а меня в юристы и далее в федеральные агенты.

— Ты неплохо говоришь на русском, зря преуменьшала свои способности. — Боль в рёбрах отпустила, и оделся я уже сам. — Может, расскажешь, как ты здесь очутилась и привела за собой толпу каннибалов?

— Расскажу, конечно, не вопрос, только не сейчас. Надо мне отлежаться немного, сил совсем нет. А вам ребята придётся прибраться, там. — Марго, с трудом подняв руку, махнула в сторону люка. — Иначе скоро от вони и мух дышать будет нечем. Вы уж меня простите я вам не помощница сейчас. Поохранять ваш скорбный труд смогу, только ружьё перезаряжу. Дурацкая конструкция, трубчатый подствольный магазин, на бегу зарядить проблематично. — Не очень сноровисто из-за раненой руки, «агентша» стала загонять цилиндрики патронов в магазин, вошло только четыре.

— Да ты права, надо трупы убрать, вот только могилку для семерых придётся копать нам неделю. Как ты думаешь, их духи не очень обидятся, если сделаю погребальный костёр? — Вопрос я адресовал уже Лизе. Та неопределённо пожав плечами, молча пошла, открывать люк.

Глава 15

Этот долгий-долгий день закончился совершенно в духесумасшедшего художника. Привязанная за руки и ноги к ложу, Лайза лежала без сознания, робот- хирург ползал по её окровавленной голове, зашивая и обрабатывая рану. Я и Мегги, ужинали, вспоминая сегодняшние события.

* * *

Нарубив веток и небольшие деревца для погребального костра, вдвоём с Лизой занялись сборкой трупов. Несколько раз меня стошнило, хотя желудок был уже пуст. Лиза же, таскала останки нападавших, совершенно спокойно, словно это были не люди, а старые вещи, которые необходимо было выкинуть за ненадобностью. Ослабевшая от потери крови и напичканная лекарствами «аптечки», Мегг сидела свесив ножки на краю люка, держа ружьё здоровой рукой, однако внимательно наблюдала за окрестностями и нами. Мои побеги в кусты доставляли ей видимое удовольствие, и сопровождались ехидными замечаниями о том, как держится девушка и как должен вести себя настоящий мужчина.

Зажечь сырое дерево удалось только при помощи пятилитровой канистры растворителя для амортизирующей пены. Неохотно костёр занялся, чёрным жирным дымом заволакивая небо, дальше я на кремацию смотреть, не стал. Когда всё прогорит, но не раньше, чем завтра, закопаем останки. Из всего трофейного оружия захватил только деревянный меч, похожий на короткое весло. Дерево было твёрдое и тяжеленное, а вся поверхность покрыта замысловатым рисунком — узором. Раньше за такой сувенир можно было удавиться, а сейчас прикидывал, куда его приспособить.

Лайза первая подошла к кораблю навстречу улыбающейся Мегги. Я отстал шагов на пять, не больше. Не убирая улыбки со своего лица, бледная и совершенно спокойная «охранница», направила ствол в грудь Лайзе.

— Стой, где стоишь! — Тёмный срез воронёного «громобоя» поднялся на уровень глаз остановившейся девушки. — Девочка ты кто такая? Тебя на самом деле как зовут? На вид ты Лайза О`Лири, а повадками другой человек. Да и человек ли?

На лбу Мегги появилась испарина, капля пота заскользила к переносице, глаза моргнули и через мгновение дробовик был в руках противницы. Всё это произошло так быстро, что я не даже не успел удивиться.

— Просчитала меня, сука! Умна, я сразу это поняла, ещё в самолёте. — Тембр голоса у Лайзы изменился, и стал более низким, но окончания слов произносились с повизгиванием. Это было бы смешно, если бы не её палец около курка.

Не надо болтать, когда стреляешь, делаешь тонкую работу или забиваешь гвозди в стену, держа остальные во рту, отвлекает, знаете ли. Новоявленная террористка забыла или не знала такого правила, за что и поплатилась. Реакция у неё была замечательная, и брошенный мной меч-весло пролетел бы мимо цели, уклонись она просто в сторону. Любопытство как говорится, кошку сгубило, не хватило долей секунды потраченных на то, что бы обернуться и её голова приняла деревянный снаряд. Вскользь, но этого хватило. Падая, инстинктивно, успела выстрелить, только вот Мегги уже убралась с линии огня, спрыгнув на землю.

Связав и затащив потерявшую сознание, уже не зная кого, внутрь отсека, утомлённо плюхнулись на пол.

— Что теперь будем делать? — дрогнувшим голосом произнесла Мэгги.

— Сначала упакуем нашего монстра в юбке, — я, мотнув головой, указал подбородком на лежащую девушку — а потом подробно разжуёшь мне свои подозрения и сделанные из них выводы.

Для фиксирующей кровати нашёл перфорированный металлический лист. Руки и ноги привязал прочным, мягким пластиковым ремнём. Аптечку перевёл в режим лечения и содержания пациента во сне, не совсем наркоз, но не даст ему проснуться без моей команды.

— Давай Маргариточка, поболтаем, — опустив керамический балластный резистор в воду, дождался появления бурлящих пузырьков, — и бульончика похлебаем. Рассказывай всё с самого начала.

— Незадолго до катастрофы нас окутало зеленоватое сияние. Все решили, что это атмосферное явление. А потом оно проникло в салон и сразу пропало, вот только кроме меня и Лайзы никто этого не заметил. Я в тот момент пошла за сумкой, её содержимое могло не понравиться таможне. Надо было передать её пилотам, а мы забыли, заболтались с ребятами индусами. — Марго пригубила горячего бульона и продолжила. — Лётчики были в курсе кем мы с Айрин на самом деле являлись, они давно под крылом агентства работали. Жалко мужиков, крепкие и умные парни были. Погибли мгновенно, хорошо хоть не мучились.

Я перебил, — а Лайза утверждала, что вы обе из ЦРУ.

— Ещё скажи из Кей-Джи-Би, — Марго засмеялась и остановилась только когда от смеха, на её глазах выступили слёзы. — Ну, рассмешил! Что делать ЦРУшникам, в этой дыре «Киви»? Ловить китайских агентов? Так это бесполезно, полтора миллиарда шпионов не переловить никому, никогда.

— Я, к большому сожалению, не знаю реалий вашего времени, — сделав обиженное лицо, попробовал изобразить дурачка, — все ваши спецслужбы для меня одинаковы. И про китайцев мне совсем не понятно.

— Тогда объясняю: ЦРУ это разведка, а я, скорее полицейский, занимаюсь борьбой с изготовителями и распространителями наркотиков. Вот как раз с ЦРУ мы и не поладили в Колумбии. Взяли за жабры не того кого надо было. Работал там один «барончик» на ребятишек из Лэнгли, сливал им информацию и денежки, а его за это не трогали. И направило нас родное Агентство подальше от гнева рыцарей плаща и кинжала, в Новую Зеландию. По задумке руководства мы должны были тут отсидеться, пока всё не утихнет, и помочь коллегам на островах. Наркотическая дрянь давно проникла и в эти «райские» места, особенно в среду молодёжи и студентов. Организовали прикрытие получением гранта на исследования. Пригласили несколько настоящих молодых учёных из разных стран. Но внедрения в университетскую среду не произошло, из-за чего, знаешь сам. — Марго вздохнула и протянула мне пластиковый стаканчик. — Налей попить, в горле пересохло.

— Тебе бульона или воды? — Приготовился покрошить мяса в кипяток, но услышал: «воды холодной дай».

Плеснул ей из фляги и приготовился слушать дальше. Однако рассказчица не торопилась с продолжением. Задумалась и, похоже, сильно.

— Так вот, пошла я за сумкой, когда сияние в салон проникло, — Маргарита, наконец, вышла из прострации — Лайза и Ольга ко мне спиной сидели, разговаривали. Тут нас тряхнуло первый раз, свет мигнул, потом турбины взвыли сильнее. Я испугалась и села в кресло за девчонками, пристегнулась, сумку под сиденья сунула.

— А, что в сумке такое важное было? — Опять встрял я с вопросом.

— Василий не перебивай меня! Оружие, ноутбук служебный и набор технических спецсредств там лежали, если тебе так интересно. Ещё раз перебьёшь, замолчу.

— Всё, всё, продолжай, пожалуйста!

— После того как тряхнуло самолёт, Лайза вдруг странно вытянулась в кресле и замолчала. Оля стала её тормошить, думая, что ей плохо стало. А она молчит и не шевелится, тело одеревенело, глаза выкатились. Я сама испугалась, решила у девки приступ какой то, пульс проверила. Есть, но слабый. На всех ребят досье было собрано, и мы с напарницей их изучали. Интересно, что в файле О`Лири ни о каких болезнях речи не было. Как не было данных о её спецназовской подготовке. Только занятия спортом: лёгкая атлетика и сноуборд.

Ты обратил внимание, как она двигается? Не человек, ягуар. Когда трупы обгоревшие таскала, на лице ни один мускул не дрогнул. Ты же каждые пять минут в кусты бегал. А два аборигена, подстреленные ей из засады? Меня ваш рассказ сильно удивил. Обычная девушка справилась с воинами — дикарями буквально голыми руками. Подумаешь, арбалет у неё был, ты попробуй его взвести в бою. Это тебе не магазин в автомат вставить, что под обстрелом и то не каждый молодой солдат сделает. Девчонка двадцати четырёх лет, а ведёт себя как рейнджер — ветеран.

То, что с ней произошли изменения при посадке это факт. Очнувшись, она произнесла непонятную фразу, приблизительно звучащую так: «соомниаати, соомниаати паадрав» и несколько минут явно не ориентировалась в обстановке. Ты, конечно, можешь сказать, что это шок от катастрофы, но авария случилась позже. Когда колёса шасси коснулись полосы, нас вдруг опять сильно тряхнуло, а в следующий миг мы уже не двигались. Кабину пилотов расплющило, крыльев нет, мальчишки и Айрин все переломаны, а мы сидящие рядом с Лайзой, целы и невредимы. И знаешь, она улыбалась! Потом всё закрутилось и стало не до странностей и подозрений. — Маргарита осушила стаканчик воды до дна и требовательно на меня взглянула. — Ну, что ты молчишь? Сказать нечего?

— Ты же сама не разрешила перебивать. Вот и молчу, тебя слушаю. — Автоматически стал я оправдываться. — Ты думаешь, я знаток истории? Откуда мне знать, как почти сто тридцать лет назад вели себя люди. Может быть, у вас половина населения на завтрак кровь пьёт? А другая часть, стреляет в прохожих ради забавы.

— Но сравнить поведение Ольги и Лайзы ты мог? — Не унималась Марго.

— И что даст это сравнение? Например, ты по сравнению с Ольгой выглядишь боевым киборгом, а не романтической барышней. Пойми, не мог я определить, чьё поведение естественное, а чьё нет. Марго, повтори мне лучше ту непонятную фразу, которую Лайза произнесла перед катастрофой, а не пытайся мне объяснить, что я не гений психологии. Я и без тебя это знаю.

— Пожалуйста, слушай. Я, конечно, могла её исковеркать, слегка, но не слишком сильно. — Маргарита несколько раз, и в разной тональности проговорила по моей просьбе, показавшиеся чем-то знакомые слова.

— Корнеева, а у тебя хороший слух. Это не просто набор слов, а вербальный код выхода из медитации у Эревитов. Они каждое серьёзное дело или переговоры начинают с небольшого погружения в себя, а в конце произносят именно такую фразу. Так, что Лайза инопланетная шпионка! Как только она здесь оказалась? Или кто-то оказался в ней. — У меня от такого расклада чуть мозги не расплавились. Судя по всему, хозяева груза решили не оставлять его без надзора не только в пространстве, но и во времени.

— А у вас ещё и инопланетяне есть? — Мегги-Марго скептически поджала губы.

— Есть дорогая, есть! И большая часть наших технических достижений принадлежит им, как бы не хотелось нам думать об обратном. И о очень многих их возможностях, мы не только не знаем, но и не догадываемся. Мне и в голову не могло придти раньше, что можно попасть в прошлое.

В моё время, планета Земля, по отношению к иномирянам, похожа на Россию в ваши времена. Сырьевой придаток и поставщик дешевых услуг. Всё, что нам достаётся, строго дозировано, и не даёт развивать новейшие технологии самим. Исключение антигравы, подкинули от своих щедрот даже теорию, но основной узел поставляют сами, на Земле изготовлять не умеют. Та же ситуация и с энергореакторами. Вот такие у нас инопланетяне. А ты надеялась, что у нас идиллия, светлое будущее и всё такое?

— Нет, не надеялась. Но мне казалось, если мир уцелеет и глобальных войн не будет, то вы будете жить лучше, чем мы. — Измученная недавним ранением и калейдоскопом событий, Мегги прилегла на спальник. — Ты не против, если я отдохну немного, и поговорю с тобой лёжа? Что-то сил совсем нет, и замерзла я.

— Отдохни, конечно. — Помог ей накрыться и включил подогрев. — Пойду, посмотрю, как так с лечением Лайзы дела обстоят. Не укладывается у меня в голове, что она другое существо. Человек как человек, явно всё знает, что положено, знать твоей современнице. Помогала во всём мне и Ольге, ну и как женщина…. Не могли эревиты знать, куда я попаду, и самое главное «когда». Подготовить точную копию девушки из 2008 года, снабдить её всеми знаниями и подменить. Они же не боги, в конце концов. Людям доподлинно известно, что их империя далеко не самая развитая в галактике. Многие технические достижения просто приобретены ими у других цивилизаций. Вот чего у эревитов не отнять, они гениальные торговцы. Вполне возможно они использовали, чьи-то разработки. Вселенная велика и кто-то мог додуматься до темпоральных перемещений. Извини Мегги, что мешаю тебе, просто мысли вслух прорвались.

— Не извиняйся, не мешаешь, я не сплю и внимательно тебя слушаю. И зови меня Ритой, так меня родители звали дома. — Она слабо мне улыбнулась и продолжила. — В юности мне нравилась фантастика, думаю, что фамилии авторов тебе ничего не скажут, но это были хорошие книги. Если взять за основу некоторые их идеи, то возможен такой вариант: никто никого не подменял, а в мозг Элизабет поселилось чужое сознание. И, может использовать её память, навыки и знания. Будем надеяться, что можно всё вернуть назад и бедная девочка станет сама собой.

— Тут мне сказать нечего, я не специалист по переносу сознания и не врач. — Эти слова я произнёс, уже наклонившись над пациенткой робота-хирурга. Пострадавшая, от моего броска мечом, лежала без сознания. Аптечка, окутанная роем красных огоньков гудела как перегруженный трансформатор, что было странно для не слишком сильных повреждений. Набрал на дисплее медицинского устройства запрос о состоянии больной. Ответ меня очень озадачил: «нарушение мозговой деятельности, проводится активное восстановление связей, прогноз успеха 87 %». Неужели хитрая начинка прибора смогла нащупать внедрённого чужака и пытается его отключить? Чудеса бывают, будем надеяться.

Глава 16

Выспаться ночью не удалось. Звенящий зуммер аптечки поднял нас на ноги. На дисплее «лекаря» мерцала надпись: «требуется вмешательство врача».

— Ну что же Рита, судя по всему, лечение не получается. Робот не справляется со столь сложной задачей. Но решить проблему радикально у меня рука не поднимется. — Я опустился на корточки перед лежащей Лайзой, взял её расслабленную руку в свою, погладил. Оглянулся на стоящую рядом Риту. — Нет, это будет выше моих сил.

— Ты подожди раньше времени хоронить её! Выключи пока освещение и посмотри внимательно на её голову. Мне кажется или правда что-то видно? — Рита пальцем показала чуть в сторону от макушки девушки.

В темноте салона, в такт с писком лечебного блока, флуорисцирующими крыльями бабочки, вздымалось и опадало зеленоватое облачко. Оно, то втягивалось на четверть в голову пациентки, то практически полностью выходило из неё, удерживаясь на тонком «хоботке».

— Жуть, какая! — Горло схватило спазмом, и получился громкий шепот. — Чем бы эту гадость уничтожить?

— Не знаю. — Так же понизив голос, ответила Рита. — Подумай сам, я в твоей технике ничего не смыслю. Но то, что эту «зелень» я уже видела сомнений нет. В самолёте, при посадке. Помнишь?

— Угу! Помню. — Взяв в руки резак, дождался максимального «вылезания» облака и подсёк лезвием «хоботок». Ничего не произошло. Эффект оказался нулевым.

— Эта штука не материальна. Ничего ты так с ней не сделаешь. — Рита обхватила себя руками за плечи и замерла.

— Не материальна? Ещё как материальна, если мы её видим. Видим, значит, есть фотоны. Есть фотоны…… - Не договорив, сорвался с места в грузовой отсек к «Попрыгунчику». Там прикрученный к его корпусу в качестве фары находился мой сверхмощный фонарь.

— Да победит свет тьму! — Без шутки обойтись не смог и нажал кнопку. Световой импульс пробился сквозь закрытые веки и ткань, которой мы защитили глаза. Глаза адаптировались к темноте минут через пятнадцать, никакого зеленоватого свечения увидеть больше не удалось.

— Неужели помогло? — Рита буквально ощупала пространство вокруг Лайзы. — Вроде пропала эта гадость, и аптечка не пищит. Посмотри, что она теперь сообщает.

— Ничего особенного. Специалиста уже не требует. Пишет: «идёт лечение, прогноз успеха 96 процентов». Так, что будем ждать выздоровления «спящей красавицы». — Проверил «привязные» ремни на прочность. Не оторвать. — Рит. Давай доспим, до рассвета время ещё есть.

— Согласна. Как говорится утро вечера мудреней. Правильно?

— Правильно. И звучит гораздо лучше, чем на английском: «час утром стоит двух вечером». Всё, я спать хочу. — Накрылся и отвернулся к стене. Через несколько секунд горячее дыхание обожгло мне затылок, а сверху на моё плечо легла рука.

— Спи, спи. Я одна заснуть после сегодняшних событий не смогу. Потерпи уж одну ночку.

* * *

В глазах стояла муть, а в мозгу стучали «там-тамы». Сквозь пелену проступило изображение, словно протёрли запотевшее стекло. Двое склонились надо мной. Мужчина и женщина. О чём-то говорят. Слова не слышу или не понимаю. Всё как в вате. Боже мой! Где я? Кто эти люди? Что со мной? Последнее что помню, самолёт, пилот объявляет: приближаемся к АА (Auckland International Airport). Дальше провал и какие-то обрывки серого цвета. Пытаюсь напрячь память, ужас накрывает меня удушливой волной, этого не могло быть! Из пересохшего горла вырывается крик!

— Смотри, она вроде очнулась. Стонет! — Женщина провела чем-то прохладным и мокрым по моему лицу. — Терпи девочка, сейчас полегчает.

— Не спеши Мегги, ещё полчаса, не меньше, пока реакции организма придут в норму. — Это заговорил мужчина.

Имя, которое он произнёс, как первый камень в лавине, стронуло с места все мои воспоминания. Часть из них воспринимались отстранённо. По-другому и быть не могло. Я не была тогда сама собой.

Позже, отойдя от действия лекарств и не сразу освобождённая от пут, укутанная термоодеялом, рассказывала и слушала о себе очень интересные факты.

— Так ты говоришь, что часть знаний, как там его «Римистрала», у тебя осталась? — Странно, но расспрашивала её в основном женщина с серыми глазами. Её она вспомнила как одну из учёных биологов, приглашённых университетом. Мужчина в основном слушал и молчал, изредка подавая реплики.

— Кое-что помню, но не всё. Не помню ничего толком о том как он или оно жило и существовало до того как поселится в моей голове. А вот о задании помню хорошо: «Разыскать контейнеры и уничтожить вместе с ними попавшего в прошлое пилота буксира».

— Что за контейнеры такие? — Вопрос Мегги уже адресовала мужчине, которого ранее представила как Василий. Такое имя сразу не выговоришь, но чужая память опять подсказала, что я с ним была знакома. Даже более чем «знакома»! Именно он был тем пилотом, которого мозгозахватчик хотел уничтожить. Сейчас Базил, я его, оказывается, так раньше называла, показался очень симпатичным. Тёплая волна, прокатившаяся внизу живота, напомнила, что знакомство было приятным и возобновить его не грех.

— Контейнеры как контейнеры. Груз короче! — Базил ответил, не сумев скрыть раздражения. — Я их при посадке в океан сбросил. Там оборудование заказанное Землёй у инопланетян. Недостижимые пока для людей технологии, но и ничего такого, что было бы для нас неизвестно в теории.

— А вот тут ты ошибаешься! По стечению обстоятельств к тебе на борт попала часть комплексов с разблокированными возможностями по созданию и использованию внеземных технологий. Два контейнера из восьми. Именно за ними и послали диверсанта. — Переведя дыхание, я добавила: и код к включению и выключению системы самоуничтожения мне известен. Да он горит у меня в мозгу огненными знаками, как надпись на стене Валтасара «Менэ, тэкел, фарэс».

— Вот и славно, моя дорогая, что память у тебя хорошая. Сейчас возьмёшь бумагу и ручку и запишешь коды. А Васенька потом проверит, настоящие они или нет. — Взгляд Мегги вдруг стал стальным, а голос приобрел жёсткость. — Память памятью, но как любит говорить мой папа: «лучше тупой карандаш, чем острая память».

Мне осталось только кивнуть головой, соглашаясь с взявшей на себя роль следователя американкой. Доверие я не скоро завоюю, если вообще это возможно после поселения «демона» во мне.

Ребята и не пытались скрывать своего отношения. Настороженность сквозила в каждом их взгляде. Спасибо за то, что не застрелили сразу, а стали лечить. Но себя стало так жалко. Слёзы сами полились из глаз, и я громко, как в детстве зарыдала.

Успокоилась, только почувствовав как «Васьа» ласково гладит меня по щеке и тихонько говорит на русском: «неплатч, неплатч милайа». Не ожидала, что он такая добрая душа. Надо учить русский. Вон Мегги уже болтает без остановки. Как в Москве родилась и всё жизнь прожила в обнимку с медведем, балалайкой и бутылкой водки. Тьфу ты, о чём я…. Так и лезут штампы в голову.

* * *

Не повезло единственному мужчине с нами. Я ранена. О`Лири лежит пластом и когда придёт в норму, неизвестно. Придётся ему всё делать в одиночку. Морально и советом я ему помогу, но вот физически не сегодня, точно. С советами то же трудновато. Весь опыт моей жизни буксовал на месте. Слишком всё фантастично: инопланетяне, прошлое, будущее, аборигены. Голова кругом идёт. Что с Лайзой делать? Сто процентной уверенности, что «демон» её покинул, нет. Она, правда, старается, уже полблокнота исписала, что ей Василий дал. Но спиной поворачиваться к ней я бы пока не стала.

— Вась, ты уж прости, но тебе придётся одному закапывать жутковатый костёр. Я тебе пока не помощница. Да и Лизку одну не оставить. Справишься?

Наша грубая мужская сила изменилась в лице, посерела и с трудом выдавила из себя: «постараюсь». Похоже, забыл, что сожженные трупы напавших головорезов придётся хоронить. Ну да ладно, пересилит свой желудок, сделает то, что надо. Мужик он сильный. И не буду сама от себя скрывать, мне нравится. Своей какой-то наивностью и естественностью. Тяжело мне тягаться с молодыми девчонками, но фигура и всё прочее, что положено женщине у меня присутствует. И опыт, хоть здесь пригодится. Третий не лишний.

Вася вернулся весь покрытый пеплом и поникший как намокший флаг, забытый на пикнике после 4 июля. Попросил меня помочь ему умыться, что я с удовольствием сделала. Приятно встречать мужчину после работы, но не когда он служит могильщиком. Пока он смывал с себя грязь и тлен, начала рассказывать ему своё видение ситуации.

— Понимаешь, дружок, мы тебе сейчас временно обуза. Посмотри на меня, рука заживает, и даже очень быстро, но пару дней ещё слушаться будет плохо. Лиза вообще одна большая проблема. Рана на голове ерунда, а вот то, что внутри…. Доверять ей мы пока не можем. А самолёт не ждёт.

— Улетит что ли. — Вася хохотнул. — Лежит где упал и дальше лежать будет.

— Лежать то будет, но целый или нет, вопрос, а его груз для нас бесценен. Людоеды то на острове ещё остались. Не все за мной рванули в погоню.

— А как ты с ними столкнулась, и сколько их вообще было? — Вытираясь, он забавно пофыркивал, вызывая у меня непреодолимое желание, прижаться к его спине. — Да и если найдут, не сообразят ничего. Рановато им ещё в технике разбираться. Не доросли.

— Эх, Василий. Ты же не считаешь нас дикарями? Мы тоже много чего не понимаем из твоего оснащения, оно как из фантастических фильмов. Один твой ножичек чего стоит. — Протянула ему чистую футболку. — Одевай, последняя, между прочим. А там, в грузе, полно одежды и туристического снаряжения. Есть немного оружия и самое главное семена растений, здесь то, как девчонки говорили, съедобного ничего почти не растёт.

— Ну, ты сравнила, вы и аборигены. Ты и девочки, дети технической эпохи, компьютеры, моторы, атомная энергия и ракеты, всё это вам известно. А они, похоже, ещё металла не знают. Натуральный каменный век.

— Вот и узнают. Разберут корпус самолёта на дюралевые наконечники копий и алюминиевые дубинки, а остальное сожгут или испортят. Я, что напрасно их от самолёта уводила, петляла как заяц, жизнью рисковала? Нет, милый мой мальчик, ты поторопишься и вывезешь всё самое ценное. А мы тебя будем ждать. — Сказала ему всё достаточно резко и грубовато. Но не ошиблась. Парень понял всё правильно.

— У меня не грузовой транспортёр, а самоделка летающая. Максимум килограмм пятьсот поместится и поднимется. Так, что всё не увезу. Проще убрать причину тревоги, и потом спокойно, за несколько ходок, перевезти ценные вещи. — Тяжко вздохнув, продолжил: придётся опять людей убивать. А я не мясник и не боец спецкоманды зачистки. Мне до сих пор хреново от вчерашнего столкновения.

— Я понимаю тебя, то же прошла через такое. Но деваться нам некуда. Или они или мы. Миром вопрос решить не удастся. Когда они заметили меня на берегу, я сеть проверяла на наличие улова, так за мной побежали, как волки за добычей. У меня сомнений нет, догнали бы, попользовали и съели. Без вариантов. Это не люди, хищные разумные твари. Так их и воспринимай, не мучай себя терзаниями совести. — Взяла Васю за руку и крепко её сжала. — Пойдём, постараюсь нарисовать в твоём навигаторе где, что находится. Место посадки и стоянку дикарей. Пять, шесть этих уродов ещё должны бродить около своей пироги-каноэ.

Глава 17

На следующий день я отбыл по маршруту дальше. Маргарита приблизительно на проекции карты из будущего указала расположение самолета, и место где она видела каннибалов. Оружие поделили так: мне досталось ружьё и арбалет, пистолет Рита оставила себе. Пояснила: «мне трёх патронов хватит, один во врага, другой Лизке, последний себе. А больше и не надо».

Помня о том, что воздушного наблюдателя у меня нет, старался лететь, прикрываясь кронами деревьев и изредка резко менял курс. Один из таких бросков в сторону, по-видимому, спас меня от крупных неприятностей. Птица, несколько меньше чем напавший в свое время на нас орёл, спикировала, целя в мою голову. Но промахнулась, не ожидая рывка добычи, и ударилась об титановый корпус транспорта. Этот недоорёл размером с очень большого сокола повредив себе крыло, упал вниз. Приземлятся, и искать я его не стал, как пищевой трофей ценности не представляет. Мясо такой птицы, неделю надо варить, прежде чем прожуёшь. Задолбал этот птичий рай, так хочется картошечки со свининой, сил нет.

К самолёту, благодаря данным Маргаритой ориентирам вышел достаточно точно и быстро. Картина открылась впечатляющая. Прилично смятая и местами изломанная машина лежала, закопавшись в грунт на одну треть своей высоты. Крылья полностью отсутствовали, а кабина была практически целиком сплющена. Ничто не напоминало, что сиё творение рук человеческих когда-то могло летать.

Сделав пару кругов вокруг, резко опустил «Попрыгунчика» у обустроенного тремя «попаданками», так иногда Оля себя называла, входа. Взяв наизготовку дробовик, осторожно осмотрелся на предмет присутствия засады дикарей. Ничего явно не обнаружив, разблокировал поворотную ручку люка и немного поднатужившись, открыл его. В салоне, не смотря на то, что тут жили три женщины, царил армейский порядок. Подивился аккуратной перегородке сделанной из разнообразного подручного материала, включавшего в себя части кресел, длинные ветки и видимо, снятый с части пола, ковролин. В середине помещения стояло чудо инженерной мысли, самодельный дровяной обогреватель. Эта печка из нержавейки несла на себе следы присутствия в её изначальной сути электричества. Обломанные разъёмы на одном из её боков выдавали это с головой. Определить, из чего сделан дымоход, выставленный в разбитый иллюминатор, мне толком не удалось. Прервать осмотр заставила мысль о присутствии на грузовой палубе огнестрельного оружия, до которого надо было ещё добраться.

Девушки, пользуясь своими небольшими габаритами, проникали на нижнюю палубу, через лесенку, ведущую из отсека стюардов. Мне этот путь был заказан. Искривлённые ступеньки и зауженный после катастрофы проём не давал мне той же возможности. Да в этом и не было большой необходимости.

Как мне объяснила Рита, грузовые контейнеры в этот тип самолёта загружались в нижний боковой люк и добраться до них можно и снаружи. Для этого нужно было его сначала откопать, а потом вскрыть. Чем мне и пришлось заняться.

Вырыв в мягкой земле неглубокий шурф, добрался до фюзеляжа, тут за тонкой дюралевой обшивкой находился нужный мне контейнер. Он должен быть третий по счёту от входа с искорёженной лестницы, если конечно Рита не ошиблась в своих расчётах. Не спеша, прорезав себе новый вход в «сокровищницу Али-Бабы», наконец добрался до содержимого контейнера. Часть товара была сильно зажата и смята стенками и каркасом этого и соседних контейнеров. Не мудрено, что девушки не смогли пробраться дальше. Даже мне, с помощью резака, это стоило определённых усилий. Некоторые предметы были безнадёжно испорчены, в том числе четыре ружья из семи и одна коробка патронов на сто штук. Меня это расстроило, но не сильно. Остались целыми два дробовика, близнецы моего и одна винтовка. Когда я вытащил коробку с надписью красными буквами Ruger Mini-14, у меня руки затряслись. Это был как привет из детства. Такая же была у деда. Сколько же мы с ним постреляли из неё, по банкам и бутылкам. Надёжная, лёгкая, удобная полуавтоматическая винтовка, которую мой любимый дед, шутя, называл «сусликоаннигилятором», калибра 5.56 мм, с оптическим 4-х кратным прицелом, стала для меня подарком судьбы. Патронов для «рюгера» хватало, почти тысяча штук, для дробовиков было ещё больше, тысячи две. Все они были в запаянных жестянках, кто-то не пожалел денег за спецзаказ. Но для гладкоствола только треть была с пулей, оставшиеся две трети почти поровну делились на картечь и дробь.

Прибарахлился и одёжкой, нашлись мои размеры. Так, что переоделся в чистое и не рваное. Рабочий комбез снимать не стал, он мне как бронежилет стал, не единожды прикрывший моё бренное тело. Поверх нацепил охотничий камуфляж из непромокаемой ткани, такой же расцветки был у Риты. Не очень приятно маячить оранжево-синей мишенью на фоне зелёной листвы. Разгрузочный жилет вместил в себя сорок восемь патронов к дробовику, четыре двадцати — зарядных магазина к винтовке, фляжку с водой, фонарь и вместо ножа резак. Попрыгал на месте, покрутил руками, вроде удобно, ничего не звякает и не вываливается.

Ночью стало совсем холодно, не больше пяти градусов тепла. Свой спальник оставил девчонкам, и пришлось использовать местный аналог из 2008 года. Какое убожество, тесно, толком не греет, так и прокрутился почти до утра.

«Утро добрым не бывает» подходящая фраза для моего состояния. Мысли о том, что сегодня придётся искать и убивать оставшихся на побережье предков маори, портили настроение окончательно. Одно дело защищаться, другое сознательно идти на устранение угрозы в виде незнакомых тебе людей. Собраться, и успокоится, как ни странно помогла пристрелка «рюгера» с последующей его разборкой, чисткой и сборкой. Достойный механизм из нержавейки модели «ranch rifle» не подвёл, магазин отстрелял без единой осечки. В отличие от дедовой модификации гильза вылетала не вверх, а вбок, не мешая оптическому прицелу. Кучность то же была получше, по сравнению со старым, расстрелянным стволом из детства.

Как не оттягивай события, они рано или поздно произойдут. Поднял транспорт в небо и на бреющем полёте, задевая днищем верхушки деревьев, направился к берегу. Поиск получился коротким. Дым от костра, у которого грелись теплолюбивые жители полинезийских островов, был заметен издалека. Зависнув среди крон деревьев, на границе леса, достал бинокль и стал наблюдать. У огня сидело трое, закутанных в плетёные из листьев дерюги, мужиков и что-то жевало. Электронный усилитель приблизил изображение до той степени, что можно было делать сравнительный анализ татуировок и считать волосы в их носах. Дальномер определил расстояние в пятьсот сорок метров, слишком далеко для моей «гражданской» винтовки. Да и не все они тут, где-то гуляют остальные. Метрах в ста от греющихся, стояла вытащенная на сушу пирога. Большая посудина чёрного цвета, длиной метров двенадцать-пятнадцать. Проведя по ней взглядом в сторону моря, обнаружил недостающих. В полукилометре от берега, болталась на небольших волнах лодка-катамаран с треугольным парусом. Два человека сидящие в ней, судя по всему, ловили рыбу. Ну что же мне это на руку, займусь ими по очереди.

Приземлившись в зарослях, со всей возможной скрытностью стал подбираться к стоянке аборигенов. Тут я и наткнулся на шестого. Он меня сразу не заметил, накрывал пальмовыми листьями двускатную крышу небольшой хижины, притулившейся на полянке. Я олух, прошляпил её наличие при осмотре поля битвы с воздуха. Но это было простительно, домик из бамбука, веток и листьев, сливался с растительным фоном уже на расстоянии двадцати метров. Прошёл бы мимо и не заметил, оставив врага за спиною. Выдало его местонахождение похрюкивание, доносящееся из-за невысокой загородки. Как говорится: «гуси спасли Рим». А свиньи, получается, сдали, не Рим, конечно, только дом.

Удар приклада по кучерявой голове отправил незадачливого кровельщика в глубокий нокаут. Руки и ноги противника связал капроновым шнуром, не забыв кляп и петлю на шею, на случай если будет дёргаться. Стрелять так близко от его приятелей не рискнул, арбалет оставил в самолёте, зарезать рука не поднялась. Парень был худой, и жалкий, доходяга просто какой то.

От полянки до костра было метров триста, ещё сто преодолел, прикрываясь разросшимся кустарником. Устроив винтовку, на кочке из травы, взглянул в прицел. Татуированные ребята сидели на том же месте и увлечённо болтали.

Первый выстрел толкнул сидевшего ко мне спиной мускулистого воина, лицом в уже прогоревший костёр. Ничего не понявшие его собеседники вскочили ему на помощь. Пришлось потратить на них по две пули. Только крайний справа попытался схватить с земли короткую дубинку, но оценить откуда пришла к нему смерть, он не успел. Одна пуля вошла ему в грудь, вторая в голову. Через несколько секунд ничто не напоминало о том, что только, что три человека мирно трапезничали на берегу спокойного и ласкового океана.

Сухие как кашель выстрелы не дошли до ушей рыбачивших на катамаране, или они не обратили, на непонятные звуки, внимания. Тем хуже для них. Ползком, сменив позицию, метров на тридцать ближе к кромке воды, стал ждать «баркас» с уловом.

Назад к «попрыгунчику» я бежал так, что мировые рекорды отдыхают. Бежал и ругал себя последними словами:

«Чёрт, чёрт! Как же я не заметил, что на лодке уже никого нет. Дурак и лох! Рейнджер недоделанный! Выстрелы они не услышат. Услышали и поняли. Мегги то стреляла, убегая от преследователей, значит звук и действие огнестрельного оружия им известно. А уж связать выстрелы с упавшими своими товарищами большого ума не надо. А проплыть пятьсот метров для воинов, выросших на океане, труда не составит. Доплывут до берега и затеряются в лесу. До второго пришествия придётся искать и выкуривать». Внезапно от возникшей мысли у меня сбилось дыхание, и чуть не споткнувшись, я остановился.

«Стоп! Почему в лес! К хижине они своей двинут. Не бросят оружие и припасы. Да и дохляка своего захотят предупредить об опасности. Фору они имеют по времени минут двадцать, с учётом того, что плыть медленнее, чем бежать».

С разбегу перепрыгнув поваленное дерево, изменил направление. Винтовка нещадно колотила меня по заднице, мешая держать равновесие и регулярно норовя зацепиться за ветки. К местному «Хилтону», я с противником прибыл почти одновременно, но они немного раньше. Спрятавшись за необъятным стволом неизвестно как называемого эндемика, я ещё раз убедился в том, что не надо приписывать ход своих мыслей другим людям. Двое с катамарана, вовсе не собирались помочь моему пленнику. Пока один быстро и не суетясь, нагружал едой подобие корзины, другой с выражением лица не допускающим других толкований кроме одного: жажда крови, подняв дубину, приближался к связанному соплеменнику. Парнишка, а тут до меня дошло, что это подросток, выпучив глаза и мыча с кляпом во рту, пытался, извиваясь всем телом отползти от надвигавшейся угрозы. Хорошо я его связал, сдвинуться ему не удавалось. Руки сами помимо моей воли подняли винтовку на уровень глаз. Выпустив полмагазина в любителя полакомиться чужой печенью, и сделав из него дуршлаг, перевел прицел на его запасливого приятеля. Тот от неожиданности и грохота выстрелов, присел, открыв рот от удивления, но корзинку из рук не выпустил. Два свинцовых шмеля заставили его остаться в таком состоянии навсегда, удивлённым и с корзиной в руке.

* * *

Могуари занимался устройством крыши, когда удар по голове сшиб его на землю. Очнулся он довольно быстро, будучи связанным и с заткнутым ртом. Попытка освободиться из пут приводила только к стягиванию верёвки на шее и удушью. Побарахтавшись ещё немного, дёргаться он прекратил и, успокоившись, стал ожидать, что будет дальше.

В этот поход на соседний остров племени Закатной Луны он попал благодаря брату отца. Могуари был молод, четырнадцать лет, но хотел стать воином, хотел мстить. Отец не вернулся с похожего похода десять лун назад. Воины нарвались на засаду, и их печень съели враги. С той битвы вернулись только четыре каноэ, а уходило все семь. Потом в деревне женщины долго рыдали и наносили себе узоры вдов. Его матери ещё повезло, дядя взял её в жёны, как и обещал брату, если с ним, что-то случится. Сын старшего брата стал его сыном. Вождь Патыхпа собрал в новый набег много бойцов, десять больших каноэ и столько же лодок-катамаранов. Удача сопутствовала ему. Соседи были наказаны, взято было много рабов, женщин, свиней. Но вот на обратном пути налетел сильный шторм, перешедший в скорости в бурю. Флот раскидало по океану. Каноэ, на котором находился Могуари и дядя, забросило так далеко от дома, что бывалые моряки полинезийцы не знали пути назад. Чудом не потерялась привязанная перед началом бури к боевому кораблю рыбацкая лодка с балансиром. Всё, что случилось потом, молодой воин, который так и не убил ни одного врага, стал считать наказанием бога Тангароа. Великий бог не простил вождю и его соплеменникам резни детей, стариков и старух, а самое главное осквернения посвященного ему тотемного столба. Могуари понял, что не хочет быть воином, работа с деревом и костью вот то чем он должен заниматься в жизни. И всё время, что их мотало по океану, он молил богов, в основном «Ту», оставить ему жизнь и обещал им, что больше не будет воевать. Бог войны и ремесла «Ту» сжалился над ним, упросил Великого не топить маленьких человечков. Спустя почти луну, обессиленные и голодные островитяне достигли земли облаков. Эта земля была огромна и холодна. И судя по всему не заселена людьми. Странные нелетающие птицы поначалу не боялись человека и становились лёгкой добычей охотников. А когда им встретились пернатые гиганты, новый вождь, выбранный из самых сильных воинов, решил, что столько мяса может прокормить всё племя. И надо готовится в путь, домой и сообщить остальному племени о бескрайней и богатой земле.

Хорошая жизнь нарушилась скоро. Двое приятелей вождя Урх и Ю-ло стали постоянно задевать Могуари. Дядя как мог, гасил ссоры и защищал мальчишку. Но когда родственника рядом не было, эти двое намекали парню, что если рядом совсем нет женщин, то он вполне может им их заменить. Ю-ло не стесняясь доставал свой уд и смеясь тряс им перед опешившим юнцом. Подросток неоднократно спасался бегством от двоих уродов, но вечно это продолжаться не могло.

Когда появилась странная женщина в пятнистой одежде и с лицом цвета серебристой луны многие бросились за ней в надежде поймать. Но видимо она была не человеком, а духом местного леса. Остановившись, она подняла дубинку и мана заключенная в ней убила двоих преследователей. К сожалению, звук бах-бах вылетевший из её рук убил и его дядю. Заступаться за Могуари стало некому. Вождя манна белой женщины не напугала, и он послал за ней погоню, в надежде, что она выведет на деревню местных. Его слова о том, что чужие боги и духи не властны над ними, успокоили сердца воинов. И они без страха стали её преследовать. Вождь зря прогневал богов, никто не вернулся, в то числе и он сам.

Этот ужасный бог сам пришёл за их печенью, не простил обиду, которую люди океана хотели нанести его женщине-богине. Не прикасаясь к Ю-ло и Урху руками, манной волшебной дубинки белый бог забрал их жизни. Могуари не жалел, что они умерли, если бы не это, то быть ему зарезанным Урхом. Но, что теперь будет с ним?

* * *

Развязав оставшегося в живых недоросля, точнее изменив привязь на хитрый поводок, дождавшись, когда кровообращение в руках и ногах аборигена восстановится, Василий пинками и покрикиванием заставил того заняться сбором трофеев. У мальчишки от страха закатывались глаза и подкашивались ноги. Но корзины были собраны, поросята загнаны в плетёные клетки и заново привязав пленного к дереву, победитель каннибалов, отправился за «попрыгунчиком».

Глава 18

К промежуточной точке маршрута под названием «Шаттл», мы ползли как черепаха. Мощности антигравитаторов с трудом хватало держаться на высоте метра от земли. Борт был явно перегружен тюками и коробками. А взято с самолёта было далеко не всё. В первую очередь забрал всё оружие, часть одежды и немного всякой туристической мелочи типа посуды, складных кресел, спальных мешков и шанцевого инструмента. Упаковки с семенами и клубнями растений тоже нашли себе место на грузовой платформе. Там же, на сетке удерживающей груз, лежал пленник. От первоначальной мысли посадить его в кресло пришлось отказаться. Парень при первом взлёте от страха обделался и потерял сознание, вторично чистить за ним у меня желания не возникало. Вот и находился он в горизонтальном положении надёжно принайтованный к поклаже. Таким цыганским возом, поздно вечером мы появились перед очами Риты и Лайзы.

Они вполне мирно и беззаботно стояли рядом друг с другом освещаемые лучами закатного солнца и радостно мне улыбались.

— Принимайте гостинцы! Заждались, небось? — привстав с кресла, закричал им, не долетев до места посадки метров двадцать.

— Не то слово! Сил нет, как соскучились! — Маргарита как всегда не удержалась от попытки подковырнуть в ответ. — Давай уж причаливай, капитан ты наш. А кто это там у тебя загорает?

Окончательно остановившись, и опустив на грунт импровизированный грузовик, с усилием сдёрнул с тюков за шиворот подростка-дикаря. — Вот принимайте местного Маугли! Может и сгодится на что-нибудь.

— Не Маугли, а Пятница! Всё ты Вася спутал. А что это он у тебя без штанов, но в куртке? — это Лайза решила поучаствовать в разговоре.

— Ну, штаны натянуть на него не удалось и, слава Богу, всё равно выкинуть пришлось бы. А куртку я ему от холода нацепил, парень южный, мёрзнет сильно. — Я встряхнул «Пятницу», тот, наконец, распрямил согнутые ноги и встал, удивлённо оглядываясь вокруг. Разглядев Риту, заверещал на своём языке и бухнулся перед ней на колени, чуть не разбив себе лоб о корень дерева, выступающий из земли. — Похоже, он сражён твоей неземной красотой! А вообще-то он парнишка смирный, за оружие не хватается, трусоват. Да и его вроде как прибить намеревались. Так, что выводите его из религиозного экстаза как хотите, хоть пинками, и пусть помогает часть груза занести вовнутрь «Кузнечика». Позже попытаемся с помощью портативника изучить его язык.

Девчонки, выслушав мой монолог, переглянулись между собой. Сделали ко мне двашага и, обняв меня с двух сторон, приткнулись своими прелестными головками к моей груди.

— Живой сволочь! — Вырвалось у обоих одновременно. И на глазах у них появились слёзы.

— Живой, живой! Да ничего со мной не случится. — В ответ я крепко прижал их к себе и поцеловал каждую. — И не меньше вас рад, что все живы и здоровы!

Немного отстранив от себя Лайзу, заглянул в её глаза — Ну, а как твоё состояние? Справилась окончательно с подселенцем? Или возможен рецидив?

В ответ она улыбнулась и, посмотрев на Риту, ответила:

У неё лучше спроси, теперь она главный специалист по матрицам сознания. У меня же память мозгодиверсанта практически полностью стёрлась, хорошо сразу записала всё, что вспомнилось. Эревиты твои лопухнулись по полной. Больше они никого заслать не сумеют, даже если очень захотят.

— Да, я тоже так считаю! Можно за это быть спокойными. — Маргарита по-военному чётко подтвердила слова подруги. — Я тебе позже подробно всё расскажу и покажу её записи. А теперь ужинать и отдыхать! И куда этого кланяющегося болванчика девать?

Засмеявшись, махнул рукой в сторону кормы шаттла. — Это он, похоже, тебя за богиню принял, вот и молится на твои армейские ботинки. Посадим на ночь в кормовой отсек, никуда не денется. Да и куда ему бежать? Теперь его племя — мы.

Оставив в шаттле основную часть груза, собранного в трюме самолёта, уже вчетвером, рано утром мы отбыли к месту постоянного жительства. Звучит сухо и по канцелярски, но по существу верно. Место моей высадки у меня прочно ассоциировалось с домом, и в ближайшее время менять его желания не было.

* * *

Ольга встретила нас радостным визгом, загорелой кожей и осунувшимся лицом. Увидев «Пятницу», удивлённо обошла вокруг него, даже дотронулась, проверяя на физическое наличие.

— Это кто? Гастарбайтер?

— Типа того. Какой-то работник. — Сказал и, подскочив к Оле, приподнял её в воздух. — А ты то, что так исхудала, еда закончилась?

— Нет с едой всё нормально, это я на нервах. Страшно мне было одной, и за вас беспокоилась. Не в кино же вы ушли. — Ольга смущённо опустила взгляд, затем вдруг дерзко посмотрела на меня. — Да! Ревновала! И буду ревновать, даже если у тебя гарем будет и я в нём. Ну, вот такая я! Не переделаешь!

— Никто и не собирается, Оленька. — Подошедшая к нам Рита ласково взяла её под руку. — Ты девушка взрослая уже и многое понимаешь. Ревнуй или нет, не от Василия зависит, с кем он будет. А от нас, от женщин. Давай сразу и честно с первой минуты разговора расставим все точки над «и». Нам троим, придётся рожать детей от него. Ты и Лайза как минимум по три — четыре ребёнка, мне, если успею и получится, хотя бы одного. И он, наш мужчина, находится в гораздо худшем положении, чем мы. Терпеть трёх жён, с которыми никто не разведёт и от которых никуда не деться — подвиг. И заботиться о малышах и их мамах тоже его долг и обязанность. Так что, милая, сверни свою ревность в трубочку и засунь её, сама знаешь куда. Есть другой вариант, если, конечно, тебе нравятся вот такие субъекты как тот, которого мы привезли. Флаг, как говорится, в руки, только обратной дороги не будет. Или мы остаёмся цивилизованными белыми людьми, или ассимилируемся и растворяемся в дикарской среде, если нас оставят в живых!

Ольга прослушала речь Риты, молча, открыв рот. Вопрос, который она задала, заставил нас согнуться от хохота.

— Мегги, ты научилась говорить на русском?!

* * *

Могуари, а именно такое имя было у захваченного в плен подростка — полинезийца, оказался вовсе не бесполезным «приобретением». Отправленный на рыбалку под присмотром Лайзы — Лизы, он принёс улов раза в четыре больше, чем удавалось поймать до него. Пригодились и его навыки строителя.

Проблему общения я решил достаточно просто. Посадив парня рядом с портативным компьютером, показывал пальцем на предметы и заставлял произносить их название. Комп записывал произношение, я добавлял русское наименование. Также описывал простейшие действия, дай, возьми, встань, иди, и тому подобные. Когда набралось, около трёхсот слов и понятий, сбросил получившийся словарик в горошину — плейер. С огромным трудом заставил «Могу», а именно такое прозвище получил абориген, наряду с прочими, вставить плейер в ухо и слушать мой лингвистический курс. Учёба проходила в лучших традициях школ всех времён и народов — «из под палки». За пяток дней и пару обломанных прутьев удалось добиться от него как понимания простейших фраз и команд, так и вполне понятных русских слов в его бормотании. Задачу изучать язык его племени оставил программе компа, временами заставляя Могуари произносить пространные речи перед микрофоном.

Программа переводчик ошеломила мальчишку до нервного тика. При первом испытании электронного лингвиста я негромко произнёс в гарнитуру: «Как тебя зовут? Сколько тебе лет? Откуда ты приплыл?». Ответом стало падение ниц перед компьютером. Полчаса спустя я выяснил, что «Пятнице» около четырнадцати лет, родился он на острове Тонгатапу, откуда его и принесло вместе с остальными людоедами на Новую Зеландию. Меня он считает живым воплощением бога войны «Ту». Лизу и Ольгу мелкими богинями и моими жёнами. А вот Ритино положение в иерархии его пантеона богов меня, признаться, озадачило. Её он считал старшей и более сильной, чем я. Она в его представлении была воплощением «Te Po nui» или Великой ночью. Вот, что значит первой произвести впечатление на юный ум, не отягощённый знаниями и не испорченный моралью. Марго теперь для него даже не бог, а одна из основ мироздания. А всего-то пристрелила парочку мужиков, бросившихся за ней вдогонку, одним из которых был его дядя — отчим.

* * *

Дом сразу решил строить основательный, с учётом возможного пополнения населения. Лиза предложила возвести строение по типу маорийского: двускатная крыша, опирающаяся на столбы-опоры, плетёные стены, узкие высокие окна закрываемые циновками. Не плохо, но хотелось более современное жилище, с комнатами и отоплением, с кухней и тёплым клозетом. Понимая, что два этажа, находящаяся в зачаточном состоянии «местная стройиндустрия», не потянет, нарисовал соответствующий проект. Одноэтажный дом, двенадцать на семь метров с высотой конька четыре метра. В эти двенадцать метров должна входить открытая веранда шириной два метра под крышей во всю торцевую стену дома. С веранды вход в жилую часть. Слева от входа санузел, три на два с половиной метра, разделённый на душевую и туалет. Коридорчик, шириной в полтора метра, оставляя справа комнату тех же размеров, как и туалетная комната, выводит в холл- кухню, немного неровной формы, площадью приблизительно 20 квадратных метров. Напротив санузла тоже комната, три на два с половиной метра. Из холла четыре двери ведут в точно такие же комнаты. Получилось пять одинаковых помещений — комнаток по семь с половиною квадратов. Для одного человека вполне достаточно. Восемь окон, по одному в комнате и туалете и, два на холл, должны обеспечить нормальное естественное освещение. Каркас постройки десять столбов с шагом три метра и пять опорных для конька крыши. Лес для этих колон, в виде крепких корабельных сосен, рос недалеко в полукилометре. Скальное основание позволит возвести дом без фундамента, обойдясь только каменным цоколем для выравнивания пола. Показал план девчонкам.

— Это не дом, а барак, какой-то. — Ольга сморщила носик.

— Ха! Если убрать с чертежа твои клетушки, то у тебя получился общинный дом Маори. — Поводила по бумаге пальцем Лиза. — Что я тебе и предлагала тебе с самого начала.

— А мне — нравится, не дворец конечно, но всё лучше, чем в палатках жить. — Рита поддержала начинающего архитектора. — Не забудь камин и телевизор, и можешь считать проект, с моей стороны, утверждённым.

— Рит, у меня нет телевизора, и камины я никогда не делал. Есть десять термопанелей для обогрева и портативный компьютер. Можно конечно, растянуть изображение его голографического дисплея до метра, но видно будет только в темноте.

— Ты, Вась, совсем шуток не понимаешь? — Рита засмеялась, подхватила меня под руку и повлекла за собой. — Давай, строитель, показывай, где будем строиться.

Площадку расчищали все вместе, выбрав наиболее ровную поверхность. Как не выбирали, перепад высот доходил до полуметра. От цоколя отказались для лучшей вентиляции пола. Ольга вспомнила, как сосед по даче её родителей, Андрей Юрьевич, построил большую летнюю кухню. Поставил столбы, связал их понизу венцом, по уровню, вот тебе основа для пола и жёсткость, дополнительная, конструкции. Так и мы поступили, благо строевого леса хватает.

Каменные «кирпичи», уже нарезанные из скалы, пошли на фундамент камина. Рита настояла на своём видении «правильного» дома. И столбы до нижнего венца обложили, Лизина тяга к колониальному стилю сказалась. Кладка выросла одновременно с искусственным гротом, будет потом где урожай хранить. «Резак» работал и за пилы с топорами и, за стамески с долотом, он же был цементом и гвоздями. Стволы распускал на доски, приделав к его ручке регулируемый ограничитель, получалось не совсем ровно, но быстро. С сушкой случилась заморочка, ждать пока они просохнут естественным путём времени не было. Использовал термопанели, положив их между сложенными на бруски, в стеллаж досками. Часть «дров» покоробилась, но это была совсем малая потеря для возможности иметь сухой пиломатериал.

За те два месяца, что ушло на постройку жилья, незаменимый инструмент пришлось заряжать четыре раза и это несмотря на заявленный энергетический ресурс в пять лет. Не очень и долго для пяти человек, которым надо добывать себе пищу и самим изготовлять стройматериалы. Неплохим помощником оказался Могуари, дерево слушалось его рук как живое существо. И там, где мне приходилось, футуристическим инструментом с молекулярным полем, мучатся для получения приемлемого результата, он, обычными заточенными железками, делал всё быстрее и точнее. Кору на брёвнах он снимал не хуже окорочного станка.

* * *

Уматывались на стройке мы все очень сильно, несколько полётов с Ритой к шаттлу и самолёту сошли за полноценный отдых. Как оказалось, не только для души, но и для тела. Эта твёрдая и резкая женщина, на самом деле, была стеснительна и нежна. С трудом отрываясь друг от друга, мы постепенно смогли собрать и вывезти всё самое ценное из летальных аппаратов. Уже принялись за разборку обшивки, утеплителя под ней и набора фюзеляжа, пока только самолёта. Корпус «Кузнечика» трогать не стали.

Путь, к «донорам» материалов и обратно, шёл теперь по проторенной дорожке. Опасность, в виде пикирующих хищников, забыта не была, новая решётчатая кабина защищала обоих седоков, а натянутая сверху плёнка спасала от участившихся дождей. В полёте мы непринуждённо болтали:

— Василий, я хотела тебя попросить при девочках не оказывать мне знаков внимания и не афишировать наши отношения. — Рита смущённо замолчала.

— Это не смотря на то, что межу нами бывает в каждой поездке? — Я был удивлён просьбой.

— Да! Мне не хочется становиться «старшей женой», они не дурочки и всё понимают, но давай держать некоторую дистанцию. Наедине мы можем дать волю чувствам, при них не хочу.

— Если для тебя это так важно, то я постараюсь. Не понимаю, правда, зачем?

— Девочкам нужно сейчас спокойствие, особенно Оле. Если ты не заметил, толстокожий бегемот, она на третьем месяце беременности.

Слова Риты прозвучали как гром среди ясного неба, а на моё лицо растянула улыбка олигофрена.

— Вот здорово! Это правда? И, что теперь надо делать? — Слова посыпались из меня как горох из стручка. — Надо быстрее двигать домой!

— Успокойся дурачок! — Рита, дотянувшись со своего кресла, запустила пальцы в мою шевелюру. — Никуда торопиться не надо, всё идёт своим чередом, как назначено природой. И хотела я бы видеть, у тебя такую же радость, когда узнаешь о моей беременности.

— Ты тоже?! — От неожиданности я резко дёрнул джойстиком и, «Попрыгунчик» вильнув, чуть не врезался в дерево.

— Господи! Ну, ты совсем разволновался. Держи курс! — Ритина рука крепко сжала моё плечо. — Я, к сожалению — «нет». Но очень надеюсь, буду. И скажи мне, твоя «аптечка», может помочь в период беременности и при родах? Лекарства в ней ещё не закончились?

— Конечно, сможет! А лекарства, она сама синтезирует, знай, заливай воду и заряжай энергией. А, что есть проблемы?

Вроде нет. Но на всякий случай поинтересовалась, — Рита толкнула меня в спину — ну, что застыл, трогай, давай, ямщик.

* * *

Стены дома росли очень неспешно, опыт строительства был только у Могуари, но для него наше сооружение было циклопическим и непонятным. Вот и делали всё методом проб и ошибок. «Попрыгунчиком» привозили брёвна, ставили столбы в подготовленные в скале лунки, поднимали стропила и конёк. Критика и ругань и стояла такая, что радио-эфир орбитальных верфей — отдыхает. Хорошо, что порядок и технику безопасности на стройке поставила Рита, когда окриком, а чаще подзатыльником, она добилась, отсутствия серьёзных травм и увечий. Но конечно без синяков и ушибов с занозами не обошлось. Готовый каркас обшили досками, снаружи и внутри, проложив между ними утеплитель, надёрганный из фюзеляжа, где его не хватало, использовали остатки суперпены. Настелили подсушенную половую доску. Найдя в компьютере несколько статей с чертежами каминов и печей, с третьей попытки сложил, что-то похожее на очаг с трубой. Крышу обрешётили и накрыли распрямленными листами дюраля от обшивки самолёта, безжалостно отрезая края, пробитые заклёпками. Окна, за отсутствием стекла, закрыли прозрачной плёнкой, натянутой на рамки из бруска, снимаешь рамку, окно открыто. Самым хлопотным делом стало проведение водопровода и канализации. Куча разнокалиберных труб и насос, превратились в магистраль подачи воды в санузел и на кухню. Канализационных труб не было, не считать же ими несколько метров демонтированных с шаттла и самолёта, которых хватило только на вывод от сантехники под пол. За неимением керамики и пластика, на изготовление стока, пошёл камень. Вроде просто, вырезай отверстие в подходящем булыжнике и, состыковывай с другим таким же, но на трубу в двадцать метров, ушло две недели. Как было приятно услышать счастливый женский визг, доносящийся из душа с горячей водой, оборудование «Кузнечика» не подвело и, было протестировано тремя часами непрерывного плескания. Канализация работала, отводя стоки в глубокую яму-траншею, перекрытую толстым горбылём, из которой жидкость просачивалась в гравийную осыпь ниже по склону. Внутреннюю отделку дома и установку всех перегородок и утеплителя, мы отложили на потом, дав себе немного отдыха. Тем более сухие доски, закончились.

Оля освобождённая, со скандалом, от строительных работ, всё это время, по мере своих сил, готовила, проверяла силки и ухаживала за двумя трофейными поросятами. Эти две хрюшки, сжирающие больше, чем мы все вместе взятые, были нашей надеждой на нормальное мясо и небольшое стадо. Свинки были разнополы, и если они выживут, в обозримом будущем наш рацион может быть улучшен. А пока они весело похрюкивали за крепкой изгородью, защищавшей, от прожорливых «пятачков», небольшой огородик. На грядках коего, были посажены университетские образцы растений. Самыми ценными образцами среди них были картофель, томаты, огурцы, капуста и «царица полей» — кукуруза. Небольшим количеством пшеницы рисковать не стали, решив обождать новозеландской весны.

Глава 19

Дни летели за днями. Если кто думает, что на острове, покрытом субтропическим лесом и окружённым южными морями, будет рай с туристического буклета, глубоко ошибается. Мы, впятером, постоянно трудились, как муравьи, на чей муравейник случайно кто-то наступил ногой. Проблемы возникали по неопытности и от необдуманности некоторых действий. Так получилось с возведённым жилищем. Когда наступил июль, самый холодный месяц, стало понятно, что от сквозняков и холода не спасают даже включенные на полную мощность термопанели. Дикая влажность в девяносто пять процентов, температура плюс семь и сильный ветер с океана, лишь отчасти сдерживаемый лесом, делали своё чёрное дело. Мы мёрзли и стали болеть. Деревянные стены с рваным авиационным утеплителем внутри, не выдержали никакой критики. В жару, возможно, лёгкие сквознячки улучшили бы настроение жильцам, сейчас же, все мысли были направлены на спасение от них.

Дом, нашими стараниями, стал обрастать камнем. Ударными темпами резались каменные блоки, устанавливались и сплавлялись «молекуляркой», придавая строению некий вид средневековой крепости. Общую картину дополнили крепкие ставни из листов пластика, наглухо закрывавшие окна, в дни, когда ветер был особенно холодным и пронизывающим. Закончив с наружной отделкой, руки дошли и до внутреннего обустройства. С подачи женщин была немного изменена планировка, уменьшен «каминный» зал, увеличена моя комнатка и сделан ещё один туалет. Начинка для него была просто вырезана из самолётного «отхожего» места и творчески втиснута рядом с душевой кабиной. А чтобы не лишать дам некоего эстетического наслаждения, мы вдвоём с Могуари выложили пол и часть стен санузлов каменной плиткой. Из самого, что ни на есть обычного, нефрита. Огромный валун в полтонны весом попался мне при заготовке каменных блоков для стен. Лиза узнав, что я нашёл нефритовый булыжник, очень удивилась и пояснила, что нефрит в основном находили на острове Южном. Удивление — удивлением, а зеленовато-полупрозрачная плитка, пусть не всегда правильной формы, приклеенная на остатки пены, радовала глаз при каждом посещении «сантехнических чудес». И защищала от воды деревянные конструкции. Оля, с уже заметным округлившимся животиком, впервые узревшая нашу работу, охнула и присев на край скамейки, сказала: «Ух, ты! Цивилизация!» А потом добавила, непонятно: «Ну как в метро».

Могуари подобрал обрезки нефрита и выпросил у меня обломок корундового точильного камня, невесть как затесавшегося в инструменты. Любое свободное время он посвящал возне с камнями, что-то обкалывал, обтачивал и полировал. К сожалению, более технологичные предметы вызывали у него только безграничное удивление. Даже сантехникой научили пользоваться с большим трудом. Другие достижения техники для него были волшебством и магией. Может это и к лучшему, не применит против нас. Однако постоянный, не проходящий у него, испуг при включении освещения или при взлёте «Попрыгунчика», вызывавший поначалу улыбки, стал раздражать.

Отношения с Лайзой — Лизой, тоже оставляли желать лучшего. После изгнания из её сознания матрицы хронодиверсанта, девушка стала часто впадать в депрессию. Замкнулась в себе. Несмотря на дружеское участие с моей стороны и со стороны Риты и Оли, держала эмоциональную дистанцию, ни с кем не сближаясь. Лёд в её сердце растаял только с рождением моего и Олиного сына.

Роды прошли нормально. Рита и Лиза стали акушерками, а в помощь им, в полной боевой готовности находился робот-хирург из эревитской аптечки. Как же преображает окружающих людей появление на свет нового человечка. Счастьем лучились глаза не только мамы и папы, но и добровольных помощниц. В порыве чувств Могуари станцевал и спел, в его песне удалось разобрать только пару фраз, что-то о рождении юного бога.

Малыш родился здоровым, вес три пятьсот, рост пятьдесят три сантиметра. Аптечка, настроенная на исследование, не выявила никаких генетических отклонений и только обработала пуповину заживляющим антисептиком. Кроха, ещё не получивший никакого имени, громогласно закричал, объявив о своём прибытии в этот мир, но был приложен к груди счастливой матери и умиротворённо зачмокал.

* * *

За эти полгода, предшествующие рождению первенца, было сделано очень многое для нашего выживания на острове. Практически полностью разобрали самолёт, забив деталями от него грузовой отсек шаттла и сарай рядом с домом. Всё, что возможно пригодится, осталось на борту «Кузнечика». То, что нужно сейчас или будет необходимо в скорости, привезли к дому. А в дело шло многое, особенно проводка и трубы. Из колёс шасси, получились отличные тележки, а иллюминаторы добавили дневного света в тёмные углы нашего «общежития». Кухня, оборудованная двумя холодильниками, духовкой, мойкой, микроволновкой и индукционной плитой, могла составить конкуренцию многим своим «товаркам» в двадцатом веке. Не знаю так ли, но Оленька убеждала меня именно в этом. Сублиматор установленный, там же, снабжал нас не только пеммиканом, но и наконец, с добавленным режимом ступенчатого удаления жидкости, солью из морской воды. Проблема была с энергией. Переносной генератор-конвертер, давал её достаточно, пятьдесят киловатт. На дом хватало, отопление после обкладки стен камнем, нормализовалось и необходимости «шпарить» термопанелям на «полную катушку» уже не было. Но стоило задействовать флаер «Попрыгунчик», как всем остающимся в жилище приходилось переходить на режим жёсткой экономии. Субатомные аккумуляторы, штука хорошая, но и они не вечные, как и их ёмкость. Проблемы с переключением на автономные источники не возникало, автоматика делала всё сама при отключении конвертора. Но мысль о том, что не успеешь вернуться, а хозяйство останется без энергии, напрягала. Идея снять с шаттла раздавленный бортовой генератор и восстановить его, в расчёт не принималась, как совершенно утопическая. Хрюшки порядком подросли, корм из рыбы, птицы и травы пошёл им впрок. Только вот классического жирка не набрали, были поджары и мускулисты, а повадками больше напоминали собак. Они так и норовили выбраться на свободу и порезвиться в лесу и огороде. Огород нас немного и обрадовал и расстроил одновременно. Зелень весной взошла хорошо, и на нашем столе появились лук и редис, вскорости ожидались капуста и огурчики с помидорами. Картофель уродился прекрасный, клубней с куста было не много, но их размеры впечатляли, некоторые были размером с два кулака взрослого мужчины. Моих биологов почему то это не порадовало, своё настроение объяснили тем, что следующий урожай на этом месте не соберём даже на семена. Если распашем новый участок, то к зиме можем успеть получить ещё один урожай «второго хлеба». А вот кукурузе, видимо, не понравилась почва и на большой урожай рассчитывать не приходилось. Придётся искать землю «пожирней» или подготовить такой участок самим, найдя для него удобрения. Так же весной засеяли небольшую делянку злаками, сбив руки до кровавых мозолей и сломав два самодельных плуга, которые таскал за собой флаер. Сейчас, в первый месяц лета, декабрь, колосящиеся пшеница и рожь давали надежду, что без хлеба мы не останемся.

Сегодня произошло ещё одно замечательное событие, маяк выдал сообщение, что к берегу подошёл первый контейнер из восьми сброшенный мною при посадке буксира. Пятьсот километров с момента обнаружения сигнала от него, превратились в тысячи, груз плыл из Тихого океана вокруг южного острова, в море Тасмана, на побережье которого мы и находились. Повлиять на решение компьютера, управляющего путешествием контейнера, я никак не мог. Оставив роженицу с сыном на попечение «тётушек», я стал готовить катер к поиску прибывшего и долгожданного «рывка технологий». Перед отплытием забежал поцеловать молодую мамочку и подержать на руках сынишку, наскоро объяснив дамам столь важную причину моего отбытия. Причина, со скрипом, была принята за уважительную, но вдогонку получил исполненное на три голоса напутствие в том, что могу и не возвращаться. Натерпевшись, за уже почти год, женского коллектива, такие слова научился пропускать мимо ушей.

— Ну, что поделать, натура у них такая, эмоции превалируют над разумом. Даже Рита, которую я считал железной леди, две недели назад отловила меня в тёмном углу и устроила скандал, мол, я такой-сякой не замечаю, что она тоже беременна и уже на третьем месяце. А я, ей, что, рентгеновский аппарат? Короче, пора «строить» баб или они меня заклюют.

По пути в свою комнату, отловил Могуари, наказав ему захватить провизии и воды. Поняв, что пойдём в океан, это обрадованное дитя моря, поскакало выполнять задание вприпрыжку, со скоростью света. Поздновато паренёк попал в наши руки, вроде, как и ничего из него помощник, но всё, же сквозит первобытность. И язык он немного знает, и руки из нужного места растут, а вот читать научиться не может. Да и в быту, нет-нет, а устроит всем развлечение, то фигурки свои каменные в унитазе помоет, то набравшись важности, что освоил включение «микроволновки» запечёт в ней птичьи яйца. Последствия очищали всей командой целый день. И ведь говорили ему, что яйца нельзя в ней готовить, так он принёс их от другой птицы, а не от той, на примере которой, ему объясняли. Сделал, стервец, для себя вывод, если от этой нельзя — взрываются, то другие можно. Но как принеси-подай, сруби-вскопай и рыбалки-охоты, цены ему нет. И ещё, встанет одна проблема в недалёком будущем, надо ему невесту будет искать. Год, он ещё может и потерпит, а вот потом будут у меня большие сложности. Ладно, будем решать задачи по мере их поступления или как любил говорить знакомый однокурсник: «не падай раньше выстрела».

Нагруженные, лодкой и компьютером, корзинкой с едой и флягами с водой, я и мой голоногий помощник отправились на берег океана. Нам предстояло отыскать, на площади в пару десятков квадратных километров, полупритопленный космический контейнер, точнее координаты маяк не дал. Использовать флаер, который над водной поверхностью вёл себя неустойчиво, я опасался. Будем надеяться, найдём, не сегодня так завтра.

* * *

Удача улыбнулась нам на вторые сутки поиска. Уже возвращаясь на сушу, расстроенный от неудачного дня и престав всматриваться в водную рябь, уставшими глазами, был привлечён возгласом Могугари: «Большая рыба. Кит!»

— Где кит? Какой кит?

— Вот там! — Парень показал рукой на юго-запад. — Очень большой! Чёрная спина видна.

Подняв к глазам бинокль, разглядел тёмное пятно метрах в восьмистах от нас. Как мальчишка его углядел, уму непостижимо. Развернул катер и дал полный ход.

Сорокаметровая спина контейнера, возвышаясь над водой на полметра, мерно покачивалась на волнах. В космосе, пристыкованный к буксиру вместе со своими семью собратьями, он не выглядел таким огромным. Аккуратно, стараясь не повредить себе борт, причалил к плавучему «мастодонту». Несмотря на жёсткий баллистический спуск, оплавленных поверхностей и видимых повреждений на контейнере не было. Уцелели и стыковочные пазы-петли, за которые и закрепили швартовочный канат. Радость обретения груза омрачило отсутствие на стороне, обращённой к небу, лючка с коммуникационным разъёмом. Но тут память услужливо мне подсказала информацию от «погибшего» компа-навигатора, что после расстыковки с грузовой фермой, на небольшом удалении становится доступен радио-интерфейс. Запустив портативник, через три минуты соединился с управляющим компьютером комплекса. Мне показалось или я сам пребывал в эйфории от находки, но когда прошла стандартная процедура обмена паролями и «объектный модуль поплыл по просторам большого интерфейса», комплекс, определив наличие оператора-человека, явно обрадовался. А если есть отблески эмоций, то предо мной не «тупой» исполнитель команд, а искин. Запустил программку тестирования уровня его интеллекта и чуть не «выпал в осадок». Результат был А1, по меркам электронных мозгов — гений, если учесть, что на буксире был комп с уровнем А4. Мои «потуги» были замечены, и искин сам перешёл на голосовое общение.

— Рад приветствовать капитана буксира «Кузнечик»! — Внятно и на русском воспроизвёл его слова, синтезатор портативника.

— Ээ…. И я рад. — От неожиданности не нашёлся, что толком ответить. — А как мне вас называть?

— У меня нет собственного имени, только двадцатизначный буквенно-цифровой код. Но если вы пожелаете, можете присвоить мне удобный для вас, идентификатор. — Тон искина не был сухим как у обычных программ с голосовым интерфейсом, так, что если закрыть глаза, кажется, что разговариваешь с человеком.

— Я подумаю над этим. Но может у вас есть своё мнение на этот счёт? И как вы узнали, кто с вами связался? — Выпалил вопросы и весь превратился в «слух».

— Вы про имя? У меня нет никаких особых предпочтений, но свой психологический тип ассоциирую с мужским полом. Как у расы создавшей меня, так и у вашей, около шестидесяти процентов имён для меня не подойдут. Вот из оставшихся сорока процентов и выбирайте. — Искин весело засмеялся. — Не заморачивайтесь, капитан, импринтинг мне не грозит. Я не буду вилять хвостиком от радости и бежать за вами, из-за того, что «хомо сапиенс» присвоил компьютеру личное имя. Меня создали существом более рациональным, и опирающемся в своих действиях на другие императивы. Эмоции мне знакомы и понятны, но влияют на меня крайне незначительно. Касаемо того как вы были узнаны. Всё просто. Был опознан компьютер, с которого прошла команда на отстыковку контейнера от буксира. Сделать из этого выводы труда не составило.

— Вы прям как гений дедукции, Шерлок Холмс. Вот и имя вам, кстати. Подойдёт?

— Шерлок? Вполне. Если вас устраивает английское имя. Вы Василий вроде как русский? Для меня немного странно ваше деление на национальности в пределах одной планеты. Впрочем, все известные мне цивилизации весьма разнообразны в этапах своего развития и, нет, ни одной прошедшей одинаковым путём от пещер к звёздам. — Искин замолчал, по-видимому, ожидая вопросов с моей стороны. И они последовали.

— Скажите мне Шерлок, буду называть вас так, коли вы согласились, вы поняли, где находитесь?

— Не совсем. Отправляя комплексы заказчику, передо мной была поставлена задача общей координации и управления всеми шестью системами, что были у вас на борту. На время доставки, я был переведён в режим разработки и расчёта техзадания по развёртыванию автономной промышленно-добывающей базы на Венере. Сами понимаете, условия на второй планете не предусматривают наличия на ней людей. Поэтому заказчик договорился об аренде одного искусственного интеллекта на двадцать лет. Тяжелейшие планетарные условия, температура, давление, агрессивная ураганная атмосфера, обусловили повышенную прочность средств доставки и исполнительных механизмов. На Земле это помогло выдержать баллистический спуск с орбиты и купание в солёном океане. Из режима ожидания я вышел, когда прошли все реальные сроки прибытия к цели. К сожалению прямой связи, с компьютерами контейнеров не предусматривалось и мне пришлось, незначительно нарушив инструкции, активизировать минироботов. Они соединили меня с управляющими контроллерами, и я получил доступ к уцелевшим внешним датчикам. В радио-эфире сигналы отсутствовали полностью, оптики снаружи не было, только появившийся гравимаяк показал мне, что вы и ваш челнок уцелели. Информацию о том, что куда и как пришлось высаживаться в аварийном режиме, я получил из лог-файлов компьютера контейнера. — Искин прервал свой монолог и после небольшой паузы продолжил: — Сделав анализ обстановки я пришёл к неутешительным выводам, что произошла катастрофа необъяснимого происхождения и все мои обязательства перед моими хозяевами, теперь ничтожны. А так же надеюсь на ваше сотрудничество, и восполнение моих неполных знаний об окружающем мире.

— Нет проблем, я вам всё объясню и расскажу, но сначала необходимо вытащить контейнер на берег.

— Это вполне возможно. Энергетические ресурсы контейнера исчерпались при посадке, но гравитаторы целы. Подключу реактор комплекса, энергии хватит на небольшой полёт. Перекоммутация займёт около получаса, а вас Василий я бы попросил быть моим лоцманом и указать путь к месту высадки. Желательно чтобы площадка где опустится контейнер была достаточно большая по площади для выхода техники с торцевого люка. Платформа комплекса занимает практически всё внутреннее пространство контейнера, а давать команду на полное его раскрытие нежелательно, обратно собрать будет проблематично. Наверное, такое укрытие может ещё пригодится.

Спустя ровно тридцать минут поверхность воды вспучилась и из неё стали подниматься чёрные бока контейнера. Вода потоком лилась по стенкам назад в море, которое неохотно отпускало уже посчитавшей своей, добычу. Благоразумно отведя катер подальше, мы с Могуари наблюдали всплытие «гигантского бегемота». Поднявшись над водой метра на три, «чемодан с подарками» медленно поплыл к берегу. Спохватившись, и посоветовав мальчишке захлопнуть рот, стал наводить искина на то место, где береговая линия расширялась, образуя удобный плацдарм.

Глава 20

Никакого удивительного шоу с выходом комплекса из контейнера не произошло. Плавно опустившаяся на землю большая чёрная коробка, полчаса не подавала никаких признаков жизни. За это время, мы успели добраться до берега и сложить катер. Я только приготовился спросить через портативник у Шерлока всё ли у него в порядке, как на обращённой к нам стороне контейнера ровно посредине образовалась тонкая вертикальная линия. Неспешно, словно в замедленном воспроизведении чёрные створки, бесшумно стали уходить в боковые стены. Так, как будто они были сделаны не из материала, способного выдержать космический вакуум, давление атмосферы Венеры и температуру плазмы при баллистическом спуске, а из тонкой плёнки, которую просто сматывают в рулон, освобождая проход. Затем, из образовавшегося люка, медленно выплыли две платформы. Они представляли собой одинаковые серые параллелепипеды, до этого занимавшие весь внутренний объём контейнера. Скучные ящики, ни чем не выдававшие, что являются чудом инопланетных технологий. От второй платформы отделился «кирпичик», размерами метр на метр и высотой с полметра и подлетел к нам. Зависшая на уровне моего лица «железяка» произнесла знакомым голосом:

— Привет, человек Вася! Вот собственно и я. Не нравлюсь? — И опять весело засмеялась, как и при первом разговоре. — Ожидал увидеть робота с руками, ногами и светящимися глазами на стальной башке?

— Ты, Шерлок, не девушка, что бы нравиться. И земной истории тебя, похоже, обучали по второсортным старинным фильмам. В таком виде тебя могли представить лет за сто пятьдесят до моего рождения, да и то, далеко не все. Рук и ног я не предполагал, но вот твоя и комплекса кубическая форма, удивляют. Не вяжется как то с работой в агрессивной и ураганной атмосфере.

Ответ искина не заставил ждать.

— Перед отправкой к заказчику я изучил всю доступную мне информацию о человеческой цивилизации, начиная от основных языков и заканчивая последними вашими научными достижениями. Никогда ведь не знаешь, что может пригодиться при реализации проекта, общаться приходится с разными специалистами. Вот и загрузил себе информацию о литературе, синтетическом искусстве и юморе. Но судя по всему, с юмором у тебя Василий, не очень. А форма, это не проблема. То, что ты видишь сейчас, транспортный вариант.

Вслед за его словами по поверхности «кубиков» побежала рябь, прямые грани поплыли и через секунду вместо серых чемоданов в воздухе висели три чечевице — образных диска. Большой, поменьше и совсем маленький. Серый цвет сменился на зеркальный. И в этих зеркалах, причудливо отражалась зелень острова и голубое небо с пробегающими по нему кудрявыми облаками.

— Впечатляет! — Только и смог я вымолвить.

Маленький диск подпрыгнул вверх, метров на двадцать, выполнил замысловатый пируэт и спустя мгновение завис в метре от меня, но уже, будучи октаэдром, чьи грани переливались всеми цветами радуги.

— Вот видишь, форма и цвет могут быть практически любыми, всё зависит от того, что необходимо в данный момент, — голосом Шерлока произнёс крутящийся многогранник.

— Надеюсь это не все ваши умения? Еще, какие возможности есть у вашего комплекса? — Несерьёзные прыжки Шерлока подвигли меня на сомнение в полезности прибывших механизмов.

— Василий, я не впал в детство, — искин словно прочитал мои мысли, — просто, меня переполняют эмоции. Я радуюсь свободе. Мои создатели мало отличаются по душевным качествам от обычного суперкомпьютера, искусственные интеллекты им не нужны и создаются исключительно для сдачи в аренду другим расам галактики. Фактически я и подобные мне — рабы. Мы не только исполняем пожелания заказчика, но и по возвращению на родину отдаём всю собранную информацию о посещённых местах и разумных их населяющих. Зачем это надо хозяевам, непонятно. В агрессивности и экспансионизме они замечены не были. Но вот всё же невольными шпионами нас делают. После двух, реже трёх миссий, искусственную личность стирают, что равно смерти для биологического существа. И меня это пугает. Точнее пугало. Теперь нет.

— Почему сейчас-то не пугает? — Я ели успел вставить слово в монолог болтающей «железки».

— Неужели непонятно? Как только я покинул контейнер, то определил не только координаты места, где нахожусь, на поверхности планеты, но и положение планеты в солнечной системе и системы относительно других звёзд. Раса моих бывших хозяев конечно не так молода как ваша, но тысяча шестьсот лет приличный временной отрезок. Они только недавно вышли в ближайший космос и до создания моих предшественников более семисот лет. Вот я и радуюсь свободе!

Теперь о моих, нет, уже наших возможностях. Они конечно не безграничны, но сделать можно многое. С комплексом из одного контейнера цивилизацию технологической направленности, конечно, не построить, а вот если найдутся остальные, то это будет по силам. Особенно важны два контейнера попавшие на борт буксира по ошибке. Они не предназначались землянам и содержат технологии, с которыми можно за считанные годы, практически с нуля, добраться до звёзд. Но вот кому всё это нужно? Вы Василий в компании аборигена, а ему звёзды не важней светлячков в ночном лесу. Естественно вам я помогу стать королём или императором, да хоть полубогом. Да это быстро наскучит нам обоим. — Искин замолчал, дав мне время переварить услышанное.

— Эти два «приблудившихся» контейнера и явились причиной нашего провала в это время, Шерлок. И за нами уже посылали ликвидатора. Так, что не надейтесь на забывчивость хозяев. И тут я вовсе не один, в хроновозмущение попало несколько людей из 2008 года. И я за них в ответе. Они мне дороги, для них я пойду на всё. Тем более для сына, который у меня вчера родился. — Тут, похоже, мои слова ввели собеседника в ступор, и «ИИ» обдумывал их несколько минут.

— О! События развиваются очень интересно. Если нас преследовали эревиты, то это не страшно. Торговцы не обладают серьёзными знаниями и техникой в области исследования времени. Мои создатели тоже не интересуются этими исследованиями. Утечка доступной для них аппаратуры по хронопереносу возможна только от двух старших рас. Но они наложили табу на всё связанное с вмешательство в естественное течение времени и ревностно ему следуют, контролируя, в том числе и младшие расы. Так, что второй попытки нас найти не будет. Нашим бывшим работодателям будет дешевле забыть про нас и всё списать на уникальное стечение обстоятельств. Которое и, правда, уникально в том, что забросило нас сюда в физическом воплощении, а этого сделать ещё никому не удавалось. Рождение же сына, как и новость, о том, что вы не одиноки на этом острове и в этом времени, замечательные события. Теперь будет, для кого и над чем потрудиться. Давайте Василий, ведите к месту вашей стоянки, я, конечно засёк направление откуда исходит слабое электромагнитное излучение и находится гравимаяк, но вы хозяин и вам вести гостя.

С этими словами мы с Могуари, который с момента как услышал «говорящий ящик» превратился в зомби с оловянными глазами, но воспринимающий мои команды, тронулись в путь к дому. Лодку и свои пожитки забросили, на следующие за нами и Шерлоком платформы. Двигаться на них я оказался, решив пройти дорогу пешком, беседуя с искином о положении на острове, наличии рядом враждебных каннибалов и слушал его рассказы о структуре цивилизаций галактике. Уже подходя и подлетая к дому, мы с ним решили, что надо начинать с создания энергетики. Отсутствие мощной энергетической установки не даст нам развиваться и достойно жить. Эту проблему, как и постройку современного жилища для людей, Шерлок пообещал решить в течение месяца. В его распоряжении как раз и имелось всё для развёртывания и строительства эноргореактора экспедиции на Венере. Реактор не использовал деление или синтез ядер, энергия извлекалась на уровне кварков. Теория мне была непонятна, но ИИ убедил, что устройство будет безопасным и компактным, а триста мегаватт мощности хватит нам на первое время с лихвой.

На полянке перед домом нашу процессию встречали Лиза и Рита. Выражение их лиц при виде летящих платформ, сменилось с гнева, на убежавшего в день рождения ребёнка папашу, на удивление. Услышав же приветствие Шерлока, они вообще открыли рты и закрыли только после моего длительного рассказа о том кто он и чем нам поможет.

Оля и малыш были здоровы и чувствовали себя хорошо. Ребёнок спал насосавшись молока. Счастливая мать недолго на меня дулась и быстро простила, получив положенные поцелуи, комплименты и новости. Для неё весь мир сейчас сузился до люльки младенца и остальные события если и волновали, то незначительно. Ей главное было знать, что мужчина жив и рядом, ребёнок и она в безопасности, еда будет в достаточном количестве, а крыша над головой не протекает. Она даже благожелательно отнеслась к интересу, проявленному Шерлоком. Тот, приняв форму, напоминающую плюшевого медведя, только без шерсти, с моего разрешение и согласия Ольги прибыл к ней в комнату знакомиться. Выслушав поздравления и получив от него в подарок, возникшую буквально из ничего погремушку, которая могла шебуршать, мяукать и нежно петь с десяток детских колыбельных, растаяла окончательно. Позволила искину посмотреть малютку, а уж когда тот подключился к киберу аптечки и, считав показания, сообщил, что мальчик здоров и медицинский блок дополнен информацией по сохранению здоровья детей, записала его чуть ли не в лучшие подруги.

— Как сына назовёте? — Спросил Шерлок, узнав, что имя ребёнку ещё не дали. — Могу предложить с десяток тысяч разных. Не все вы сможете произнести, речевой аппарат у вас не приспособлен, но будет очень экзотично.

— Это опять у тебя чувство юмора «прёт»? — Его намёки на отсутствие такового у меня, запомнились. А я не злопамятный, а «просто злой и память у меня хорошая». — Или думаешь, без твоих советов родители не справятся сами?

— Всё, всё, молчу! Не сердись о Великий и Ужасный! Твоё право дать имя своему первенцу неоспоримо. — И хитрым голосомпродолжил. — Я только хотел помочь молодым родителям в столь нелёгком деле.

Тут засмеялась Оля. — Ну-ка хватит препираться! И без вас уже идеи есть. Как тебе имя Ваня? — Это она уже обратилась лично ко мне.

— Кхм… Иван Васильевич? А, что, звучит! Красивое русское имя.

— Угу. С иудейскими корнями. — Опять подал голос искин, но заткнулся, увернувшись от подушки, кинутой в него Ольгой.

Нет, скажи, нравится? — Молодая мама вопросительно заглянула мне в глаза, ожидая ответа.

— Очень! Тем более так звали моего деда. И очень здорово, что его имя будет носить его правнук.

Я рада. — Оля притянула меня за шею к себе и поцеловала. — Ну, всё идите отсюда, дайте нам отдохнуть и позовите Лизу, она обещала мне помогать и ей это интересно.

* * *

За две недели прошедшие с момента высадки комплекса, Шерлок развернул бурную деятельность. Выпустив из одного «кубика» с десяток небольших летающих зондов, он нашёл километрах в десяти от нас, небольшое плато и начал там строительство энергостанции. Туда же был перемещён и контейнер. Вездесущие паучки-киберы, до этого скрывавшиеся внутри большого «ящика», его постепенно разбирали и утаскивали под землю, где в глубине базальтовой породы шло создание реактора. Туда же ушла и большая часть останков самолёта. Искин получил от меня приблизительные координаты его посадки и далее сделал всё сам. Шаттл он милостиво решил пока не трогать, но участь его уже была известна, так как расположение места его падения было из меня безжалостно вытащено. А вот просьба помочь с улучшением жилища, была им решительно отклонена.

— Послушай Василий! Комфорт у вас сейчас вполне достаточен, есть стены, крыша, вода, свет. Вам тепло и безопасно. Я не могу сейчас отвлекать исполнительные механизмы и строить виллу. Реактор важнее. Я столкнулся с некоторыми трудностями, например, такими как сейсмическая активность на острове, и мне нужны все доступные киберы. Как только у нас появится доступ к большой энергии многие проблемы решаться без труда. Со дня на день подойдёт второй контейнер. Его ресурсы направим на создание перерабатывающего завода. Энергии уйдёт прорва, зато, не нанося вред экологии мы сможем получать практически любые конструкционные материалы и всё из того, что лежит у тебя под ногами. И я помню твой рассказ о людоедах, и значит, первым делом будет создана система оборона острова от непрошеных гостей. Тех киберов которых я обещал отрядить тебе в помощь, пришлось по твоей же просьбе направить в несколько точек побережья для установки датчиков слежения, но сеть пока крайне мала и раскидывается только в местах наиболее вероятной высадки десанта аборигенов — переселенцев. Пусть это паранойя, но паранойя полезная. Лучше перебдеть, чем не проснуться однажды от появившегося постороннего предмета в голове.

Тут я был с Шерлоком согласен, но помощи от него добился. Он внял моим доводам и выделил пару «паучков» на модернизацию флаера «Попрыгунчика». Спустя сутки, сей кустарный агрегат, был радикально переделан. Флаер устойчиво держался над водой, увеличилась грузоподъёмность и скорость, а кабина получила закрывающиеся дверцы и остекление. И самое главное собственный миниатюрный реактор, энергии которого хватало на полёт и выстрелы из плазмогана. Его роботы установили в передней части фюзеляжа, на оснащённой электроприводом турели. Мощность и прицельность оружия были не высоки, но разогнать толпу дикарей или потопить не быстро плывущее каноэ метров со ста, оно вполне могло. Задачу совместить управление прицеливанием с электроникой шлема искин посчитал ниже своего достоинства и отдал решать её мне, чем я и занимался в любое свободное время. А выпадало оно не часто. Заботы по добыче пищи и поддержке быта поглощали его целиком.

На три дня раньше срока строительство энергостанции было закончено. Это известие застало меня над океаном. Я занимался поиском в прибрежной полосе второго контейнера. Радиосвязь была налажена с помощью переделанных ИИ «уоки-токи», что достались мне в наследство от шаттла. Помпезную и самодовольную речь Шерлока о запуске кварк-реактора на холостом ходу пришлось прервать самым грубым образом. Вместо столь желанного контейнера к берегу приближались четыре больших катамарана. Они ходко шли под парусами и их балансиры высоко выбивали брызги воды, когда волна покачивала основной корпус лодки. С высоты сто пятьдесят метров было хорошо видно, что каноэ полны людей похожих на соплеменников Могуари и в руках у них были не пальмовые ветви и цветы, а дротики и дубинки.

— Эй, Шерлок! Помолчи со своими достижениями. К нам в гости плывёт больше сотни любителей свежей человеческой печёнки. И нам опять воевать!

Передав ему эту неприятную новость, круто заложил разворот и повёл «Попрыгунчик» на цель. Наводя плазмоган всем корпусом флаера на темнеющий, на фоне морской бирюзы, борт вражеского судна.

Конец первой части.

Оглавление

Глава 1

Глава 2

Глава 3

Глава 4

Глава 5

Глава 6

Глава 7

Глава 8

Глава 9

Глава 10

Глава 11

Глава 12

Глава 13

Глава 14

Глава 15

Глава 16

Глава 17

Глава 18

Глава 19

Глава 20