Посмотри на меня (СИ) [Хоуп Лесс] (fb2) читать онлайн

========== Часть 1 ==========

— Даниил Маркович! Даниил Маркович!

Он слышал, как звучит его имя, но так — где-то издалека, будто даже не здесь, а за километр от него, но в то же время звук тоненького девичьего голоса заставлял его желать, чтобы это прекратилось. Где-то в подсознании вспыхнула мысль, что нужно прийти в себя и все закончится. Мозг отказывался работать снова.

— Очнитесь! Помогите!

Единственное, что он точно знал — это то, что он в сознании, иначе бы он просто не мог соображать. К сожалению, это было лишь предположение, на деле же ему нечасто приходилось терять сознание, поэтому сравнивать особо было не с чем. Когда он понял, что слух при нем, Даня почувствовал, как его кисти рук хвастаются за что-то скользкое, очень холодное, что-то их царапало. Вместе с этим мужчина ощутил на своих щеках чужие руки. После вернулось и зрение. Перепуганные глаза Камилы — первое, что увидел Даня. Девочка отступила, когда он смог сесть.

— Всё в порядке, — отмахнулся Даня.— Что было?

Сначала он заходил на какой-то прыжок. Это было спонтанное решение и совершенно бессмысленное, поэтому он не стал прыгать, а решил попробовать совершенно новую дорожку шагов. Камила, сопровождающая его рядом, сумела справиться и съехать в сторону, а он сам не рассчитал траекторию, левая нога, та что когда-то была травмирована, подкосилась и на большой скорости он, по-видимому , вписался в бортик. По крайней мере такие воспоминания остались при нем. Даня сел, а затем поднялся, стараясь не обращать внимания на адскую головную боль.

— Я могу позвать Этери Георгиевну, — Камила умоляюще сложила руки. — Или врача.

— Ками, иди на вращение, — Даня подтолкнул девочку. — Со мной все в порядке.

— Но вы были без сознания и…

— И мы никому об этом не скажем, да?

Камила смотрела на него с сомнением, да так по-взрослому, что ему стало перед ней неловко. Даня потрепал Камилу по плечу, легонько повернул её по направлению к центру катка и вновь подтолкнул, давая понять, что разговор окончен.

— Незачем пугать других, со мной все в порядке.

Камила оглянулась через плечо.

— Не веришь?

Она покачала головой. Даня вздохнул.

— Ну хочешь, я дупель сделаю, чтобы ты убедилась, что все в порядке.

— Нет! Я верю.

«Не то вы совсем убьетесь» — этого Камила вслух не сказала, но Даня прочитал это по её лицу, когда девочка, наконец, возвращалась к тренировке. Он огляделся. Этот инцидент не видел никто, кроме Камиллы. Они пришли на тренировку одни из первых, поэтому ничего страшного в принципе не произошло. Головную боль удалось заглушить только спустя несколько часов и полпачки обезболивающего. Даня сидел за тренерским столом, когда к бортику подкатила Камила, а за стол села Этери.

— Кто тебе показал это вращение? — в голосе Этери звучало удивление, вкупе с подозрением. Она покосилась на Даню, но он наблюдал за учениками, что увлечённо катали свои программы.

— Я его у Алины подсмотрела, — шепнула Камила.

— А Алине кто его показал? — Этери пришлось пихнуть Даню в бок, чтобы он обратил на неё внимание.

— Ну я, — наконец, произнёс он. — Решили попробовать что-нибудь новое.

Если Дане не показалось, то Этери закатила глаза, он продолжил следить за её реакцией, но к нему женщина больше не обращалась.

— Давай так, Камила, без тренерского разрешения ты ничего нового не пробуешь. Это похвально, что ты берёшь пример с Алины, но есть рамки за которые не стоит выходить. Иди катай короткую.

Камила поискала поддержки у Даниила Марковича, но он не выдал ничего даже отдалённо похожего, поэтому расстроенная Камилла оттолкнулась от бортик и последовала выполнять указание тренера. Дане показалось, что в глазах двоится, а затем все прошло и зрение прояснилось.

— Хорошее вращение, — сделала вывод Этери, — думаю, можно вставить его и Камиле в произвольную.

Даня даже оживился немного, когда услышал похвальные слова.

— Зачем же ты тогда Камилу обругала? — недоумевал Даня.

Этери удивлённо воззрилась на него, Дане даже показалось, что на него смотрят, как на идиота. В принципе, так оно и было, если посудить.

— С каких пор у нас ученики сами принимают решение, чем им заниматься на тренировке? Особенно, если учесть, что этот элемент она никогда не делала. Кстати, вон наша прима.

Алина ничуть не была похожа на приму. Взъерошенная, невыспавшаяся и запыхавшаяся, девушка ковыляла на коньках до скамейки. Даня заметил, как она прижимается к бортику, чтобы проскользнуть в калитку и скрыться в толпе других спортсменов.

— Она опоздала, — проворчала Этери, делая пометки в тетради, подписанной Камилиным именем.— Третий раз за неделю.

Даня ещё раз бросил взгляд на Алину. Она искренне верила, что Этери и он еще не обратили на неё внимания, умудрилась за секунду снять чехлы и…

— Постой, — Даня поднял руку вверх, давая Этери знак помолчать. — Сделаем вид, что не заметили её опоздания. А я потом с ней поговорю.

Этери этот план не понравился, она строго следила за дисциплиной в своей группе, однако исключение сделала и не стала застрять внимание на Алинином опоздании. В первую же минуту Алина распласталась на льду, но тут же поднялась. Даня услышал вздох Этери, но никак не стал это комментировать.

Потом начался Ад.

— Давай, я на лёд, а ты здесь их встречай. Прогоним программы.

Даня бы отказался, если бы вовремя вспомнил, что эпицентр громыхающей музыки находится именно в том месте, где он сидит. Этери выпроводила юниоров с катка и подала Дане знак включить музыку для Ани.

— Что с тобой?

Алина подкатилась к борту и резво дернулась в его сторону. Он сначала не понял вопроса, но потом обнаружил, что морщится от грохота, кажется, таблетки переставал действовать, если мозг раздражали громкие звуки. Алина стряхула с его куртки несколько пылинок.

— Всё в порядке, а ты снова опоздала? В чем причина?

Пока он пытался найти в куче тетрадей нужную, Алина старалась придумать отговорку. Тетрадь Даня нашёл, а вот Алине пришлось сказать правду:

— Я сплю плохо. Наверное, из-за предстоящей Европы, знаешь, как страшно. На России Алёна меня обошла.

— Если ты не будешь спать — это никак не поможет тебе выиграть.

— Отлично, и что ты посоветуешь мне?

Даня поднял глаза на Алину. Она смотрела на него с надеждой и такой верой, что ему самому стало совестно за то, что он не знает достойного совета. Послать бы её к Этери, там уж она бы поговорила с Алиной как следует, но девушка обратилась к нему, значит ему и отвечать.

— Ну… Постарайся уснуть.

Алина засмеялась, а потом вклинилась между Сашей и Алёной, продолжая разминку. Даня вернулся к тетрадям. Вопреки здравому смыслу в его руках была тетрадка с именем Саши. Он покачал головой и отбросил её в сторону. Не в силах больше терпеть, он немного убавил музыку, но головная боль с тем не ушла. В какой-то момент Даня даже подумал отпроситься у Этери, да отлежаться дома. Это был бы самый лучший вариант, но героизм и страдальческий характер Дани не позволил ему этого сделать.

Тренировку закрывала Алина. Сегодня она каталась легко, практически без нареканий со стороны Этери и вполне себе уверенно. Но что-то волновало Даню в её движениях, но что именно, он не мог понять. Когда Алина закончила программу, он первый подскочил с места. Его рабочий день заканчивался после того, как последний ученик выслушает все, что он и Этери с Сергеем Викторовичем о нем думают, но Даня по-видимому забыл этот факт, поэтому словил удивлённый взгляд Алины и подозрительный — Этери. Обе произвели на него должный эффект. Даня сел.

— У тебя есть, что сказать, Даниил Маркович? — Этери обратилась к Дане, но он мотнул головой. — Совсем ничего?

Этери был послан красноречивый взгляд, а Алина смущённо отвернулась.

— И все-таки, ты выглядишь плохо, — встревоженная Алина не отставала от Дани. Он шёл по коридору, думая куда лучше свернуть, чтобы она не последовала за ним, — точно все в порядке?

— Я тоже плохо спал, — признался мужчина. — Тоже думаю о твоей победе на Европе.

Алина расцвела и Даня немного смиловался и не стал так сильно гнать в сторону выхода.

— Ты хочешь, чтобы победила я? — это был риторический вопрос и оба это знали.

— Я загибот, — напомнил Даня, — думаю, этим все сказано.

— Постараюсь не разочаровать! — Алина прислонила руку к голове, делая вид, что отдает честь. — А теперь у меня хорео. Жаль Железняков сегодня не отпустит нас пораньше…

— Не увиливай, — Даня остановился, когда пришло время разминуться.— До завтра. Будем отрабатывать твоё новое вращение. Ты в курсе, что малышня за тобой следит и повторяет? Это немного…

— Мило? — Алина подмигнула Дани и исчезла за углом.

Даня ещё немного постоял. Сегодняшний день прошёл довольно продуктивно, если принять во внимания негативные факты. Уже дома, мужчина опустошил несколько стаканов воды, завалился на кровать и понял, что боль практически исчезла. Хорошо же он приложился головой. Но, кажется, что все обошлось. Он не чувствовал ни тошноты, как это бывает при сотрясении, да и боль была такой, словно локализовалась лишь в одном месте, вероятно там, где и был ушиб.

Даня закрыл глаза и практически сразу задремал. Сон был беспокойный, он то и дело просыпался, порываясь схватить обезболивающее — вовремя вспоминая, что много лекарств тоже не стоит пить. Телефон выпал из рук, а сквозь сон он слышал, как мама вернулась домой, заглянула в его комнату. Боль прошла, и Даня, наконец, уснул крепко.

========== Часть 2 ==========

Если вчера Даня чувствовал себя дерьмово, то сегодня было все не так плохо. Он проснулся с ощущением, что захочет выйти в окно от головной боли… Но её не было. Это он посчитал хорошим знаком и наплевал на вчерашнее неловкое падение. Бывает со всеми, спортсмены его вон, через одного падают, да бьются посильнее и все с ними в порядке. Эта мысль утешала, но не ослабила беспокойство, которое мужчина упорно прятал на задворках сознания с клеймом: «потом разбуресь».

— Ты встал? — мама крикнула из кухни и Даня накрылся одеялом с головой.

Он сел и с удивлением обнаружил, что уснул прям так — в уличной одежде, видимо, вчерашнее его «подремать» немного затянулось. Даня потянулся к телефону.

8 пропущенных звонков: Алина

Даня выругался.

Он никогда ещё не засыпал, не написав ей простого: «спокойной ночи». Возможно, она перепугалась, возможно, просто расстроилась. «Вконтакте» было ещё несколько сообщений от неё.

«Я вчера рано уснул» — написал Даня и добавил: «Сразу после работы»

Сообщение от Алины не заставило себя долго ждать. Это был просто смайлик, видимо, обозначающий «Слава небесам». Даня улыбнулся и бросил телефон на кровать. Нужно будет поинтересоваться чего она успела себе выдумать за это время.

— Дань!

— Да я проснулся! Иду в душ.

На столе стоял одинокий кусок пирога, купленный дня два назад в кулинарии. Даня поковырял его вилкой, вытащил несколько ягод смородины, а после отставил от себя тарелку. Аппетита не было, он был готов проспать ещё несколько часов, но на улице уже светало, а на работу опаздывать не стоило, Этери и без того была огорчена дисциплиной.

— А ты почему не завтракаешь? — спросил Даня маму, но вопрос был чисто риторический, потому что завтракать просто было нечем.

— Я не голодна, — женщина распахнула холодильник и оценила ситуацию. — Я думаю ты сегодня смог бы сходить в магазин.

— Заеду, какие проблемы, — протянул Даня.— А ты допоздна на работе?

— Да, у меня сегодня две группы.

— А у меня? — задумался Даня.— У меня только старшая.

Юниорами сегодня занимался Розанов, Дудаков был на подхвате, а у Дани была разгрузка только со взрослыми. К тому же чемпионат Европы не за горами.

— Саша сильно расстроилась, что не попадает на Чемпионат Европы? — спросила Людмила Борисовна, присаживаясь за стол.

— Лучше не спрашивай, — проворчал Даня. — Она устроила нам истерику, каких не выдавал мир.

— Вы её успокоили? — с надеждой спросила женщина.

— Ну… Мы сказали ей, что не виноваты в том, что она завалила Чемпионат России.

По лицу мамы было понятно, что она разочарована Даней, но что он мог сделать? Саша действительно завалила все, что только могла, не смогла вывезти четвёртые. Квоты было всего три и они достались Алёне и Алине, третью забрала Самодурова, Даня посчитал это справедливым, но пришлось долго успокаивать девочек, если учесть, что это их первый взрослый сезон. Ане повезло чуть меньше — она травмировалась перед вторым своим этапом Гран-при. Это больно ударило по её самомнению, но ничего особо страшного не произошло, спустя несколько недель она вернулась на лёд, но в форму не пришла. Косторная и Загитова чисто выполняли свои программы и, хотя Алина на Чемпионате России была лишь вторая, ей удалось пробить себе путь к квоте. Скандал был неимоверный, Даня до сих пор боялся открывать комментарии в своём инстаграме.

— Ей сейчас нужна поддержка, Даня, для девочки очень важно, что в неё верят.

Даня в Сашу не верил и не хотел верить. Вопреки правилу «у учителя не должно быть любимчиков» Даня обозначил Алину своей любимицей. Это было заметно для всех, но ему было абсолютно плевать. Алина и сама тянулась к нему, казалось, что их тандем вечен. Он не собирался спросить с этим мнением, Алина его понимала и все на этом.

— Найдутся люди, которые поддержат Сашу, мама. Я уже сказал ей, что мне жаль.

Он должен был чувствовать себя мудаком, но этого не случилось. Даня вымыл руки, достал из холодильника бутылку холодной воды и вышел из дома.

— Пойдёшь к ним на лёд? — спросила Этери, когда Даня уже успел удобно устроиться за столом.

— Пойду, — буркнул он. — Что у нас по плану?

— Нужно поработать с флипом Алины, но этим займётся Дудаков.

— Что у неё с флипом?

— Не может выехать. Понятия не имею.

— Так вчера же все было нормально. Она не падала.

Этери смотрела на него будто не могла решить издевается он или просто придуривается, наконец, она сделала вывод и отправила его на лёд.

Когда он ступил на лёд, то почувствовал какой-то страх, будто стоит ему сделать хоть шаг, то он точно подскользнется и травмируется вновь. Страх исчез, стоило ему подумать о том, что он все-таки на работе. К нему поспешили четыре девушки.

— Всем привет, — он посмотрел на каждую и выслушал ответное приветствие.— Как настроение?

— Отличное! — сказала неунывающая Алёна.

— Всё хорошо, — отозвалась Аня, заламывая руки за спиной.

— Могло быть и лучше, — вздохнула Саша, стараясь не смотреть ему в глаза.

— А ты чего молчишь? — Даня бросил взгляд на Алину. — Ты как?

— А ты? — на этом их с Алиной разговор был окончен, он отметил в её глазах беспокойство и это немного сбивало Даню с толку.

Началась работа. Программа за программой, и так несколько часов подряд. Даня прислонился к бортику, наслаждаясь горячим кофе и картиной на льду. В перерыве девушки решили немного развлечься, устроили игру. Алена построила всех по росту и заставила выполнять разные упражнения на льду.

— Я с вами!

Морис подкатился к девушкам, но вовремя не затормозил, пихнув Сашу, колонна пошатнулась и все взгляды устремились на парня. Даня ему посочувствовал.

— Что они делают? — спросила Этери, облокачиваясь на бортик.

— Кажется решают, как лучше убить Мориса. Я, кстати, считаю, что это хорошая идея.

— Детский сад, — закатила глаза женщина.

— Так они и есть дети.

Даня не отводил взгляда от Алины и она, заметив это, засияла, а после дождалась, когда Этери оставить его одного, подкатилась к нему. Из кармана Алина выудила что-то разноцветное.

— Это что? — спросил Даня.

— Фенечка. Дай руку.

Даня протянул ей левую руку и стал наблюдать за тем, как Алина химичит с кучей ленточек, она ловко заплетала их, что после превратилось в причудливый узор. Концы свисали, Алина их крепко связала между собой и стало вполне симпатично. Кривоватый браслет, очень похожий на то, что висело на Алининой руке с Чемпионата России.

— Соня научила меня, — с восторгом сказала Алина.— Я пыталась это сделать почти два месяца.

— Красивый, — согласился Даня. — Теперь, если я его вдруг потеряю, будет скандал? — усмехнулся он.

— Ещё какой! — с обидой Алина отвернулась от него, — только попробуй и я заставлю тебя повторить его точь-в-точь.

— Не потеряю. Что у тебя с флипом? — спросил он.

Алина покраснела. Иногда Дане казалось, что она смущается больше, чем следовало. Он её тренер и ничего плохого в том, что что-то не выходит, он не видел. Но происходило то, что происходило — Алина опускала глаза, краснела и говорила что-то невнятное себе под нос. Это слегка раздражало, хотя Даня старался понять Алину. Иногда не получалось.

— Что? — переспросил он, наклоняя голову к ней. — У тебя что-то болит?

— Ну… Не то, чтобы болит.

— Алина…

— Просто мне страшно приземлиться на ногу с флипа, потому что однажды я уже свалилась с него. С другими-то прыжкам все хорошо.

Это признание далось ей нелегко, но Даня постарался не выдавать своего удивления и даже лёгкого разочарования. Дело-то всего в психологическом плане, а это легко было исправить, как он считал, нужно только себя перебороть, нет разве? Алина судя по всему с ним была не согласна.

— Я справлюсь, — сказала она. — Обещаю тебе.

— Да я тебе верю, — Даня хлопнул её по спине и девушка улыбнулась. — Иди уже.

Алина покатилась к девочкам, Этери объявила об окончании перерыва и все началось по новой. Даня следил за реакцией Саши на Алёну и Алину. Меньше всего на свете ему хотелось, чтобы между ними был разлад, все же конкуренция дело сильное. Но на удивление Трусова держалась, все также смеялась с ними. Она стала более ответственно относится к рекомендациям Дани. Если раньше на вращения она заходила с ворчанием и недовольством, то теперь все было немного иначе и спокойнее.

— Прогуляемся сегодня? — предложила Алина, нагнав Даню в коридоре.

Гулять ему не хотелось. Он желал добраться до кровати и завалиться спать. Это было его единственным желанием на этот вечер, поэтому он помотал головой.

— Нет… Не сегодня. Да и ты, вероятно, устала.

Он бросил взгляд на Алину, которая тщетно старалась скрыть свое разочарование.

— Да, — сказала она.— Точно, устала.

— Я вечером тебе напишу, — пообещал мужчина. — Вчера меня вырубило рано.

— Я думала что-то случилось, — честно призналась Алина.— Эти два дня ты похож на человека, который очень много пил.

Даня усмехнулся. Однажды, это было, кажется в прошлом году, он пришёл на работу с похмелья и до жути напугал учеников своим состоянием. Алина до сих пор помнила, как сначала старалась уговорить его уйти домой, а потом покрывала его перед Этери, говоря ей о том, что Даниилу Марковичу стало плохо и он вообще не может работать.

— Я, честно, в порядке, Алина.

Когда он взял ее ладонь в свою, Алина побледнела, но Даня не особо в это углублялся, если заморачиваться над каждой выходкой женщин, то можно сойти с ума, их логика его убивала, кажется, у него даже иммунитет выработался за столько лет работы с ними.

— Я рада, — отчеканила Алина. — Пока. В смысле, спокойной ночи… Заранее, ты же все равно уснёшь рано.

Она осторожно освободила свою руку и поплелась в сторону раздевалки, а Даня повернулся к лестнице.

Алина оказалась права. Стоило Дане коснуться головой подушки и он тут же погрузился в крепкий сон.

========== Часть 3 ==========

— Это что? — Даня с удивлением обнаружил Алину, сидящую на подоконнике спортивного зала, в её руках был учебник, несколько тетрадей и ручка.

— Русский язык. У меня экзамены скоро, к сожалению, даже меня от них никто не освободит. А было бы круто иметь такую возможность.

Даня прищурился, стараясь разглядеть заголовок книги, но бросил эту попытку, когда Алина заглянула ему в лицо. Она смотрела на него пристально и с каким-то особым интересом. Даня перевёл взгляд на тренажёры.

— И как успехи?

— Как видишь. Приходится заниматься в промежутках между тренями. Кажется, у меня голова скоро лопнет.

— Верю, — улыбнулся Даня. — Я и сам сдавал экзамены таким образом. Думаю, что ты справишься. Ещё не решила куда будешь поступать?

Алина подвинулась, когда Даня подошёл ближе. Он забрался на подоконник рядом с ней, взял из её рук тетрадь и стал листать.

— А разве у меня есть выбор? — тихо спросила девушка.— Я навсегда обречена жить в мире фигурного катания. Не скажу, что мне не нравится эта идея, но я бы хотела попробовать себя в чем-то другом. Это сейчас драйв и экстрим, соревы, все дела… Потом будет скука смертная.

Алина мечтательно посмотрела в потолок, будто задумалась о чем-то очень занимательно. Даня следил за её реакцией, а потом девушка немного повеселела, на её губах расцвела улыбка и она обратилась к Дане.

— Вот ты, разве никогда не задумывался о том, что твоё место совсем не здесь?

Задумывался и не раз. Только у него не было возможности попробовать себя в другой сфере. Вся его жизнь, как и жизнь Алины была крепко связана с миром фигурного катания, в отличие от девушки он мечтал добиться хоть чего-нибудь и у него не было возможности мечтать ни о чем другом, кроме как показать и доказать, что он не просто проходил мимо. Впрочем, это ему удалось только уже будучи взрослым человеком. А его юность даром прошла.

— Иногда я представляю себя все ещё катающемся, — признался мужчина, сжимая тетрадь в своих руках. — Как одиночник. Не как танцор на льду.

Алина внимательно слушала, не смея, кажется, даже дышать. И только, когда Даня закончил предложение, она выдохнула. Такие откровения заставляли девушку жалеть его, но Даня никогда не понимал жалости. Ну нет у него медалей в личном зачёте, зато они есть у его спортсменов. Он радовался возможности отдать какую-то часть себя миру, чтобы только не быть бесполезным. В ином случае… Ради чего все это?

— Я уверена, — сказала Алина, отбирая у него уже мятую тетрадку. — Что если бы ты вовремя вылечил свою травму, то катался бы ещё долго.

Даня спрыгнул с подоконника.

— Постой, не ты ведь в этом виноват! — Алина постаралась ухватить мужчину за локоть, но успела захватить только край свитера и тот скользнул меж пальцев и девушка едва не свалилась с подоконника.

— Заканчивай с учёбой и давай на тренажеры. Сначала Европа, потом экзамены. Ладно? — это звучало довольно жестоко, Даня и сам понимал. Но что он мог ей ещё сказать? К тому же девушка решила остаться на этот сезон сама, никто не уговаривал её, никто не заставлял. Эта мысль его утешала, не давала Дане возненавидеть самого себя.

Алина была не согласна и Даня поспешил убраться из помещения, пока она не нашлась что ему сказать. Но слова Алины заставили его задуматься. Иногда ему казалось, что это она взрослая и мудрая, а он так… Вся его мудрость заключалась в том, чтобы не напиться перед важным стартом, ведь тогда можно неплохо хлопотать от Этери. Впрочем, Даня старался вести себя приемлемо. Вот и Алина указала ему на то, что все могло быть иначе. Но главный вопрос все ещё остаётся в том: хочет ли он это «иначе». Оказалось, что Даня не смог ответить себе на этот вопрос честно. «Жизнь длинная, — думал он.—Все успеется». Но через год он разменяет третий десяток, а это уже действовало на него угнетающе. Даня разозлился на Алину. Она заставила его чувствовать себя виноватым, обижаться на самого себя и родителей. Мужчина решил отложить этот мыслительный процесс на потом и заняться, наконец, делом.

Пока Алина занималась ОФП, Даня вернулся на ледовую арену к юниорам. Этери не было видно, зато здесь находился Роз. Мужчина ставил Усачевой триксель, но ничего не выходило и по лицу Сергея было видно, что он находится на грани того, чтобы обматерить весь мир. Мужчина оставил в покое удочку и отпустил девочку пробовать самостоятельно прыгать. Идея была такая себе, Даша тут же приземлилась на левую ногу, поскользнулась и больно ударилась бедром о лёд. Она поднялась.

— Иди немного отдохни, — сжалился Розанов. — Хромых!

— Как успехи? — поинтересовался Даня, пусть и сам видел, что не очень.

— Валиева валит тулуп. Я надеялся, что хоть с ней не придётся мучаться.

— Она просто устала, — решительно заявил Даня. — Пару дней назад мы с ней тренировались допоздна. Ей нужен отдых.

— Думаешь, реально выбить ей выходные? — Сергей задумчиво посмотрел на Даню и покачал головой.

— Я поговорю с Этери. Сейчас все силы положим на Косторную и Загитову. Как поживает триксель Алёны?

Лёгкая улыбка промелькнула на губах Розанова, но почти сразу же исчезла, Дане даже подумалось, что ему показалось.

— Тоже плохо. Иногда мне кажется, что мы только мучаем их и себя. Видно же, что у Алёны нет шансов прыгнуть триксель чисто. Про Алину я вообще молчу.

Разговор сводился к одному и Даня поспешил пресечь его. Он скрестил руки на груди, когда Розанов сворачивал удочки, но не было причин что-то говорить Сергею — он и сам понял по взгляду Дани, что стоит молчать.

— Когда лёд освобождается? — Даня хотел позаниматься с Алиной индивидуально, чтобы вращение идеально легло на музыку.

— Через полчаса.

Эти полчаса Даня собирался посвятить себе. Он вышел из Хрустального и направился к своей машине.

Снег хлопьями валил на землю и мужчина пожалел, что вообще вышел на улицу. Его привлекли голоса детей, он обернулся на шум, заметив Егора и Алёну, склонившихся над чем-то живым.

— Его нужно отнести Алине, она сфотает и его сразу же заберут.

— Блин, — Алёна потерла онемевшие руки, спрятала их в карманы.— Она ещё часа три будет там. У неё лёд.

— Тогда что делать? Он тут совсем замёрзнет.

— Что у вас там? — заинтересовался Даня.

Ребята закрыли спинами что-то скулящее. Даня подошёл ближе, преодолевая сугробы. Алёна попятилась назад, но затем все же сделала вывод, что не стоит испытывать терпение Даниила, и она отошла в сторону. Кот сидел в снегу и жалобно попискивал. Даня перевёл взгляд на Рухина.

— Вы где его взяли?

— Он тут и был, — оправдывался Егор.— Мы думаем, что с рук Алины его заберут сразу.

— На нем ошейник, — заметил Даня.

— Значит он чей-то!

— Егор, ты такой умный… — лилейно произнесла Алёна. Мальчик загордился. — На самом деле нет.

— Но нам нужно дождаться Алину. Где мы можем передержать кота, пока она на трене? — спросила Алёна, явно намекая Дани на его машину. — Там, где тепло…

— А вы почему не на тренировке? — нахмурился Даня.

— У Егора перерыв, а у меня все. Так что насчёт того, чтобы спасти кота?

Даня мотнул головой. Он был против каких-либо животных в его машине. К тому же он не был уверен, что облезлого кота вообще кто-то возьмёт. Он кивнул в сторону подвала и осмотрелся.

— Я попробую стащить ключи от подвала, там пока его передержим. Вы ему поесть купите.

— Хорошо! — обрадовалась Алёна. — Надеюсь у нас не будет проблем.

Даня бросил на неё недовольный взгляд. Мало того, что его лишили перерыва, так ещё нужно было как-то преодолеть охрану и забрать ключи от подвала. Администрация, конечно, не была против животных, но вряд ли бы им понравилось, что взрослый человек таскает живность в подвал. Могли возникнуть вопросы. Пока дети прятали кота за катком, Даня вернулся в помещение, где было намного теплее. Он прищурился, стараясь разглядеть на ключнице нужное ему наименование, но безрезультатно, перед глазами маячило что-то тёмное и Даня в итоге сдался.

— Кость, — он подозвал охранника.— Можешь ключи от подвала выдать?

Костя не выдал.

— Не положено. А тебе зачем?

Действительно, зачем? Даня нахмурился. Ему нужно было сразу придумать. Будь он чуть поувереннее, то на своём бы настояла и без проблем получил ключи, но Даня был Даней. Не добившись результата, он поспешил раздевалку для девочек.

— Алина! Ты там?

— Ага, уже переобуваюсь.

— Тогда давай обратно, надо кота спасать!

Даня не знал, каким образом Алина так быстро переобулась, но спустя несколько секунд она уже стояла перед ним перепуганная и взъерошенная. Девушка осмотрелась, заглянула ему за спину и уставилась на Даню.

— Какого кота, Даниил Маркович?

— Страшного. Алёна и Егор с ним на улице. Он, похоже, больной.

— Кто больной? Егор?!

— И Егор тоже, — буркнул Даня, — короче надо обойти Костю, он не даёт мне ключи. Ты сможешь его отвлечь?

Алина смущённо пожала плечами. Не то чтобы она была душой компании и с Константином — сорокапятилетним охранником вряд ли могла найти общую тему для разговора, поэтому Даня решил, что ничего не выйдет. Только Алина скорее бы сама переночевала на морозе, чем отказалась бы помочь коту.

— Я знаю что делать. Пойдём. Только ты быстро хватай ключ, если дядя Костя тебя поймает, страдать будут все.

Даня кивнул. Они с Алиной разминулись, когда Загитова спряталась за угол, а Даня невозмутимо вышел в холл.

— Ай!

Крик Алины заставил Даню встрепенуться, он резко повернулся и увидел девушку, лежащую на полу, ухватившуюся за ногу. Алина выглядела такой несчастной, что Даня сам чуть не побежал к ней помогать. Но тут к Алине бросился Костя, они о чем-то тихо говорили, Алина видимо жаловалась ему на придуманную (или не очень?) боль, она бросила мимолетный взгляд на Даню и кивком указала на пост охраны, мол, не стой как истукан. Даня обошёл стол и выхватил один из ключей подвала. Он ещё раз отметил, что не смог прочитать название с двух метров, но это его не удивило. Мужчина вышел на улицу.

Закоченевшие Алёна и Егор прижимали к себе облезлого, очень болезненного вида кота.

— Получилось? — спросила Алина, Даня показал им ключ и втроём они обошли здание.

— Мне, кажется, он болен, — сделал вывод Даня.

Только спустя пятнадцать минут Алине удалось вырваться. Она выбежала в подвал и уставилась на кота, а затем обратилась к Рухину:

— Иди за молоком, — и к Алене.— А ты за чем-нибудь мягким.

Ребята опасливо выглянул на улицу и вышли. Тем временем Алина склонилась над котом.

— Нормальный кот, — проворчала она. — Только голодный и замерзший.

— Он выглядит ужасно.

— Давай тебя оставим на улице, посмотрим, как ты будешь выглядеть. Думаешь, мы можешь его тут подержать немного, чтобы откормить?

— Ну, ключи у нас есть. А теперь передаём спасательную эстафету и идём готовить тебя к чемпионату.

Алина поднялась с колен. Она посмотрела на Даню так, будто он был виновен в то, что кот оказался на улице, Даня отказался это комментировать. Его качнуло. Даня успел схватиться за трубу батареи, прежде чем в глазах потемнело, а горло сдавило, подступила тошнота. Даня ощутил панику, пусть это и длилось всего пару секунд, да и Алине хватило этого, чтобы запаниковать. Она подошла ближе к Дане, протянула ему руку и он вложил свою ладонь в её. Когда зрение пришло в норму, а тошнота отступила, Даня перепуганно озирался. Он ещё не понял, что с ним происходит, но точно знал, что стоило поскорее взять себя в руки и не пугать Алину.

— Всё в порядке? — обеспокоенно спросила девушка.

— Резко встал, — соврал Даня, — идём. — Он улыбнулся Алине и вывел её из подвала.

Проще всего было списать этот приступ на недосып, что, собственно, Даня и сделал. Он зажмурился, открыл глаза и облегчённо вздохнул. Ничего страшного не происходило. Ничего. Стоит просто больше спать. Но себя было проще обмануть, чем Алину. Она крепко сжимала его ладонь, когда они шли по заднему двору Ледового дворца. Приступ настолько его напугал, что он сам отказывался отпускать руку Алины. «Ничего страшного не происходит» — словно мантру твердил сам себе Даня. Ничего не происходит — как девиз его жизни на несколько долгих месяцев.

========== Часть 4 ==========

Алёна и Алина стояли рука об руку. Ни Даня, ни Этери не говорили им ни слова, но девушки опустили глаза в пол и стыдливо молчали. Даня первый опомнился, а Этери все ещё приходила в себя.

— Это, наверное, больно…

— Совсем нет! — Алина покачала головой, все ещё не поднимая взгляд ото льда — Почти не чувствуется.

— Да как? — Этери схватила Загитову за подбородок, принуждая её посмотреть ей в глаза. Даня поморщился, заметив, как Алина тщетно старается отвернуться.

На её щеке зияла царапина размером с пять сантиметров точно, вторая красовалась над бровью. Алина стойко выдержала взгляд Этери, а когда она отпустила её и перевела взгляд на Алёну, Загитова отпрянула в сторону, а после и вовсе спряталась за спиной Дани, не желая больше объясняться. Алёна выглядела не лучше, вся её шея была поцарапана, девушка неплохо справлялась с маскировкой, нацепив на себя свитер и горловиной, но стало жарко, Алёна и не заметила, как сняла с себя свитер. Алина подошла к процессу маскировки творчески — замазала царапины тональником. Даня чутт едва за сердце не схватился, когда девушка вытерла лицо салфеткой, смывая с себя тональником вместе с потом. Тогда Этери все и заметила.

— Что с вами произошло? — спросила она.— Вы где были?

Девушки переглянулись, но так ничего и не смогли придумать. Обе посмотрели на Даню в надежде на поддержку, а тот как стоял с перепуганным видом, так и стоял. Он чувствовал, как холод пробирает до дрожжи, ему казалось, что произошло нечто страшное. Впрочем, это были всего лишь царапины, нет? Опомнился Даня только, когда почувствовал толчок в спину. Алина его так решила по-видимому подбодрить.

— Нас кошка Алинина поцарапала, — заявила Алёна. — Мы готовились к математике у неё и Ириска взбунтовалась.

Даня заметил, как в глазах Этери вспыхнуло облегчение, видимо, она решила, что вчера, когда она оставила его с девчонками наедине, он их обеих приложил о лёд. Этери потрепала Алёну по плечу и так тяжело вздохнула, будто ей с трудом удавалось не промыть девушкам мозги.

— Давай, Алёна, произвольную.

Девушка со вздохом покатила к центру арены, Этери заняла свое место за тренерский столом, а Даня воспользовавшись заминкой, протянул Загитовой чехлы. Алина без лишних вопросов их натянула.

— Уходим отсюда, — шепнул Даня.

И они скрылись за углом, пока Этери отвлеклась на Алёну.

Алина хихикнула.

— Оставили там Аленку на растерзание. Но думаю, что Этери не станет её ругать.

Даня нахмурился, забирая у Алины из рук салфетницу, чтобы она нормально смогла надеть кофту, которая то и дело сползала с плеч. Девушка застегнула замок и посмотрела на мужчину.

— Что? — спросила она.

— Вы что с котом делали?

Вопрос был интересным и Алина не сразу на него ответила.

— Ну, мы хотели его помыть, он ведь весь грязный.

Даня оставил это без комментариев. Он подтолкнул Алину к тренерской, если она и удивилась, то промолчала. Девушка опустилась на диван.

— Чай? — гостеприимно предложил Даня, но Алина замотала головой. — У меня есть крекеры. — Алина скосила взгляд на стол, но почти сразу отвернулась. — Да брось, ничего не будет. Ты же помнишь наш уговор? Ты обещала меня слушать.

Алину не пришлось долго уговаривать. Пока вода нагревалась, Даня достал из шкафа перекись, вату и какую-то мазь, похожую на ту, что однажды мама дала ему от ушибов. Он подумал, что это вполне обезвредит царапины. Он сел на диван перед Алиной.

— Будь осторожна с этим котом, он не внушает доверия, — признался Даня. — И лучше не ходи в этот подвал, узнают — проблем не оберешься.

Даня поймал Алинин взгляд и она покраснела.

— А если поймают Алёну и Егора? Ты им тоже скажешь?

Даня кивнул, капнул на ватку перекисью и приложил её к Алининой щеке, девушка дернулась.

— Да брось, — проворчал Даня, — это не можешь щипать.

Алина, похоже, не услышала его. Всё её внимание было сосредоточенно на пожелтевшем от времени ковре, будто там действительно было нечто прекрасное. Даня обратил внимание, как Алина опасливо спрятала руки за спину. Он нахмурился.

— Снимай перчатки.

Алина не сняла.

— Алина.

Девушка неловко стянула перчатку, затем вторую и Даня судорожно вздохнул. Её руки были в мелких царапинах, одна до сих пор кровоточила. Взял Алинину руку, Даня перевернул её и вопросительно посмотрел на девушку.

— Что? Кота нужно было помыть.

— Знаешь, иногда мне кажется, что ты специально ищешь приключение на… — он постарался подобрать слово, но только ещё больше загнал Алину в краску. — В общем ты поняла.

В глазах потемнело. Всё, что он видел — это расплывчатые очертания девушки, она что-то говорила, кажется, звала его, но Даня слышал только отдельные слова и никак не мог связать все это в одно осмысленное предложение. Голова закружилась и Даня заморгал, сжимая ватку с перекисью. И чтобы не пугать Алину, он потянулся к её лицу, чтобы обработать царапину над бровью. Перед глазами замерцало и мужчина сильно стиснул кулак.

— Даня!

Он вздрогнул. Рука с ватой замерла в метре от Алининого лица, а перепуганная девушка сжимала запястье Дани. Он ничего не понял, все что произошло, будто привиделось ему, а испуг в глазах Алины говорил о том, что это было правдой. Он потерял себя. Как-то очень неправильно.

— Ты хорошо себя чувствуешь? — допытывалась Алина.

— Кажется, у меня переутомление, — соврал он.— Чемпионат России всех вывел из равновесия. Успокойся и хватит дрожать.

Он схватил Алину за плечи.

— Всё нормально, — нервно добавил он, хотя самого колбасило не по-детски.— Успокойся, ладно?

Алина закивала.

— Не делай так больше, — попросила она, но не уточнила «как».

Даня выдавил на большой палец немного мази. Когда его рука коснулась Алининой щеки, она закрыла глаза. Он услышал судорожный вздох девушки, но списал это на испуг. Аккуратно, почти нежно, Даня провел пальцем по царапине Алины, а после обработал ранку и над бровью.

— Теперь чай? — спросил он, нехотя (пусть и не собирался себе признаваться в этом) руку от Алининого лица.

— Что?

— Крекеры. Чай. Еда, Алина.

Девушка прикусила губу, поднимаясь с дивана, её шатало, Даня был уверен, что она позабыла, что вообще-то на ней коньки.

— Ах да. Давай.

Даня открыл холодильник и очень тяжело вздохнул. Здесь почти ничего не осталось, но пока можно было ещё обойтись печеньем. И просроченным йогуртом.

— Кто пьёт просрочку, — усмехнулся он и йогурт полетел в мусорный бак.— Ты будешь сыр?

Алина не ответила, но и вопрос был риторический. Даня повернул в двери ключ и достал тарелку с сыром, выложил туда огурцы и помидоры. Он не стал ничего говорить, просто поставил перед Алиной и занялся чаем. Девушка покрутил в руках кусочек сыра и положила обратно.

— Ешь, — требовательно сказал он. — Иначе не выпущу.

— Это предупреждение? — усмехнулась девушка.

— Угроза.

Он сел напротив, подвинул Алине кружку. Он стал смотреть в окно, стараясь не смущать Алину. Пока она ела, он мог подумать над тем, что произошло десятью минутами ранее. Это никак не могло быть случайностью и дело не в нехватке сна. Даня старался придумать логическое объяснение этому явлению. В его распоряжении был целый интернет, но он боялся наткнуться на что-то действительно страшное, зная себя, он запаникует и сделает только хуже. С другой стороны нельзя было, чтобы о его двух приступа узнала Этери. Несложно было представить, чем могло все кончиться. Даня перевёл взгляд на Алину и что-то внутри нехорошо затрепетало. Она с аппетитом уминала помидор, будто это был самый дорогой деликатес мира. Девушка поймала его взгляд и протянула Дане половинку помидора.

— Спасибо, — усмехнулся он, на губах Алины заиграла улыбка, заразив Даню.

— Знаешь, на чемпионате Европы будут сильные соперники…

— Хочешь поговорить об этом? — спросил Даня.

Девушка покачала головой, потом кивнула и в конце-концов пожала плечами.

— Я не знаю.

— В этом году ты в хорошей форме.

— Не сказала бы…

— Ты критически к себе…

— Нет! — Алина вскинула голову, — забей. Не будем говорить обо мне. Лучше скажи, что с тобой было? Голова заболела? или что? Ты просто перестал реагировать на меня. Ты ваткой пытался дезинфицироватьпустоту.

— Что?

— Да! будто не мог моё лицо нащупать. Это ещё что такое?

Знал бы Даня ответ… Все равно бы ей ничего не сказал. Он бросил в тарелку помидор и поднялся из-за стола.

— Когда я ем — я глух и нем, — решил таким образом закончить спор Даня.

— Когда я кушаю — я говорю и слушаю! — не унималась Алина, сжав помидор так, что он лопнул в её руках.

— Что за детский сад? — Даня боролся с улыбкой, стараясь выглядит очень строгим, но вся серьёзность пропадала, стоило ему увидеть возмущенную Алину.

Они оба решили, что на этом стоит закончить пир. Даня убрал все обратно в холодильник, бросив на Алину недовольный взгляд. Обманывать её было сложнее всего, хотя бы потому, что она себя интересовала всегда меньше, чем окружающие и это его очень волновало. Она не должна была о нем так сильно переживать. Пока он думал над тем, как ему отвязаться от этой её опеки, Алина сложила вату, мазь и перекись обратно в шкаф, неловко повернулась на коньках и дёрнула дверь.

— И вообще, верни меня обратно! У меня тренировка.

Она выглядела очень обиженной, дергая дверь из-за всех сил. Со вздохом, Даня подошёл ближе, убрал её руку от дверной ручки и повернул ключ.

— А… — протянула Алина. — В общем… Спасибо. — Пробормотала она и обиду, как рукой сняло.

Они направились обратно на арену.

========== Часть 5 ==========

По радио передавали погоду. Взяв стаканчик горячего кофе, Даня прислушался к голосу диджея, надеясь, что их снегопад обойдёт стороной. Точно. В Москве ожидалось потепление, что не могло не радовать. Даня никогда особо не любил холод, его нервировали тридцать три одежки, хотелось какой-то лёгкости и, наконец, лета. Иной раз он подумывал над тем, чтобы махнуть рукой и отправиться куда-нибудь в тёплые края. Возможно, он так и сделает, но много позже. Ожидая своей очереди, Даня прислонился спиной к стене. Прогноз погоды сменили новости и мужчину передернуло от слова диспансеризация. Это ещё раз напомнило ему о том, что с ним что-то происходило — что-то не очень хорошее. Но приступов не было вот уже несколько дней. Даня внимательно следил за собой, но все действительно было хорошо. Он постарался себя не накручивать, бросил все попытки разобраться с симптомами, пролистывая тысячную страницу в интернете. Симптомов больше не было.

— Даниил Глейхенгауз.

Даня помедлил. Он поставил стакан на подоконник.

— Сволочи, — выругался, вышедший из кабинета врача мужчина.— Он не подписал мне разрешение работать… Да какого черта?

Даня нахмурился.

— Почему? — задал он вопрос. И добавил:

— А что с тобой?

На вид мужчина был совершенно обычным и даже выглядел здоровым. Он сунул листок в карман джинс, повернулся к Дане, будто бы только сейчас его заметил, и неловко передернул плечами, словно говорить ему было неприятно, но он все же произнес:

— Да я с рождения мучаюсь со зрением. Но ещё никогда не было так… Чтобы мне не ставили печать.

Даня прищурился.

— Тебе это мешает жить?

— Нет, стоит только линзы правильные подобрать, но эти врачи. — На последнем слове он сделал ударение, обращаясь не к Дане точно.— Им лишь бы побольше денег вытрясти!

Больше слушать мужика Даня не стал, но и в кабинет не зашёл. Симптомов… Их не было. Да и к тому же, что бы сказала Этери, узнай, что у него проблемы со здоровьем? Это казалось противоестественным — чтобы она поняла все так, как оно было на самом деле. Ничего страшного не произошло. Возможно, ему стоило немного переосмыслить положение дел, но только не сейчас.

— Даниил Глейхенгауз есть? — донесся голос из кабинета в тот момент, когда Даня уже спускался вниз по лестнице.

Его кофе и надежда на выздоровления остались там.

Соблюдая традиции, Алина сидела одна в углу танцевального зала, обложившись книгами и тетрадями. Смотреть на неё было больно. Загнанная, уставшая и ей определённо следовало поспать. Пуанты валялись в паре метров от неё, а сама девушка удобно устроилась на матах.

— Снова учишь? — спросил Даня, подхватил одну из книг за корешок и повернул её.— Хочешь я тебе помогу?

Алина подняла на него взгляд.

— Я похожа на человека, которому нужна помощь?

Вообще-то, да. Но Даня не стал это комментировать, ему хватило и того, что Алина подвинулась немного, освобождая ему место. Он сел на мат и пролистал книгу.

— Скоро это закончится, — заметил он.

— Что именно? — покусывая кончик карандаша, уточнила Алина, явно не особо улавливая суть.

Даня оставил её вопрос без ответа, потому что как ей сказать, что кончится все. Они оба знали, что этот сезон станет для неё последним, завершающий и, возможно самым запоминающимся. Ему не хотелось расстраивать Алину, но и утаивать то, что он думает об этой ситуации, тоже не хотел.

— А ты где был все утро? — удивилась Алина.

Теперь, когда они сидели бок о бок, он мог видеть на её щеках следы от ручки. Даня поборол желание стереть пальцем черную линию под её царапиной. Казалось, Алина сейчас в своём мире, он не мог винить её за это.

— У меня были дела. Так что насчёт помощи? Ты сдаёшь математику, а я в ней шарю.

— Да ладно! Ты серьезно?

Даню ничуть не обидел её тон. На первый взгляд нельзя было сказать, что Даня асс в математике или какой-либо другой науке, но это действительно был его любимый предмет. Он удивлялся, как в юности, загруженный фигурным катанием и гулянками, он умудрялся уделять достаточное время этому предмету. Результаты говорили сами за себя. Алина пялилась на него, как на пришельца.

— Серьёзно, хуже уж точно не сделаю. К тому же заниматься дома намного приятнее, чем здесь. Так что после работы ко мне. Предупреди бабушку, а потом я тебя доставлю в целости и сохранности. А теперь давай прогоним проги. Все же у нас поставлена цель победить.

Алина сияла пока скидывала книги и тетради в рюкзак. Рюкзак она передала Дане, а сама взяла олимпийку.

Даня перешагнул порог своей комнаты. Его взгляд остановился на комоде, там стояло несколько фотографий, пара семейных, одна детская. Алина всегда гордилась тем, что на этом почетном мечте Даня хранит их совместные снимки. Здесь можно было найти фото с их стартов — сосредоточены и серьёзные, фото с прогулок — улыбчивые и спокойные. Особенно Дане была дорога фотография с Нового года, который они впервые провели вместе с Алиной. Это была сложная ситуация, когда оба оказались в таком положении, что никому не было до них дела. Алина, видимо, тоже приуныла, рассматривая снимок.

— Я ща, — Даня отвёл взгляд от комода. — Пойду приготовлю поесть, а ты пока распаковывай свой чемодан. И комп вон, — Даня кивнул на ноутбук. — Пока загрузи его.

На кухне нашёлся салат. Мама являлась ярой сторонницей здорового питания, не такого, чтобы готовить правильно и вкусно, а такого, как — накрошить на скорую руку капусту, приправить лимоном и назвать это диетическим блюдом. Именно поэтому излюбленным местом Дани, была кулинария неподалёку. Зато не было проблем с тем, чтобы накормить Алину. Он выставил на стол скудный ужин.

— Алин!

Алина не сдвинулось с места и даже шороха не издала. Даня снова позвал её, только девушка не ответила и на этот раз. Он обеспокоенно заглянул в коридор, а после пошёл в комнату, по пути запнувшись о Юки. Кошка зашипела на него и Даня ногой отодвинул её в сторону.

— Ты чего молчишь? Эй ты чего?!

Бледная Алина держала на коленях ноутбук. Она не могла отвести взгляд от экрана, но когда Даня задал второй вопрос, она вздрогнула так, что чудом ноутбук не полетел на пол. И, наконец, до Дани дошло. Он выхватил у неё ноут, вырубил незакрытую вкладку, бросил его на кровать, а Алину взял за руку.

— Что с тобой происходит? — выдавила из себя девушка, скосив взгляд на его руку, — почему ты читаешь такие странности?

— Странности?

— Про все эти болезни. Это как-то связано с тем приступом в кабинете? Ты болен?

Даня помотал головой. Он не считал, что есть проблема, так почему она должна была грузиться по этому поводу? Мужчина подтолкнул девушку в спину, пропуская её на выход из комнаты.

— Нет, не болен. И я читал это от нечего делать.

— Не говори ерунды, — немного успокоилась Алина. — От нечего делать ты обычно…

— Даже не смей заканчивать это предложение!

Алина закончила и Даня тихо рассмеялся. Напряжение немного спало, но он точно знал, что теперь Алина будет за ним наблюдать точно цербер какой-то. Пока она уминала салат, он делал себе бутерброд. Они молчали в течение некоторого времени, пока Алина не отставила от себя тарелку.

— И все же, я…

— Нет, давай мы не будем больше это обсуждать. И займёмся математикой. У тебя есть желания тратить время на ерунду?

Алина собиралась поспорить, мол, это вообще никакая не ерунда, но мужчина больше не желал ничего слушать. Он сунул Алине в рот кусок огурца и ушёл в комнату, чтобы не слышать её возмущения.

Спустя час Алина взвыла.

— Не хотела бы я себе такого препода, как ты, — бросила она, кидаясь в него ластиком.

— Я итак твой препод, — улыбнулся Даня, записываю очередное логарифмическое уравнение. — Реши ещё этот и сделаем перерыв.

— Нет. Прыгать лутц гораздо проще, чем решать математику. И это нечестно — заставлять меня так страдать. Я же защищаю честь страны, нет? — возмущалась Алина. — А как же всякие плюшки? Пусть заберут все медали мира, только освободят меня от этого кошмара.

Голос Алины стал каким-то приглушенным и Даня обернулся. Она закрыла голову подушкой, давая понять, что она — все.

— Никогда бы не подумал, что ты такой нытик! И можешь выпрашивать плюшки.

— Когда дело касается моей ненависти к математике, я готова на все.

— Точно? А как насчёт того, чтобы я тебе поставил к чемпионату мира новую программу? И ты будешь страдать, выкатывая её…

— Ты только и можешь, что угрожать, — обиделась Алина, выползая из-под подушки.— Решу я твои уравнения.

Она отобрала у него тетрадь. Пока Алина корпела над заданием, Даня подошёл к окну. Уже стемнело и он не видел ни черта. Это вызвало ощущение дежавю и Даня передернул плечами. Никогда бы не подумал, что он может так сильно переживать за себя, но при этом не делать ничего для того, чтобы это переживание хоть немного поутихло. Однажды такое уже было — его травма ноги, что повлекло за собой не очень хорошие последствия. Но тогда вся ответственность была на родителях и они говорили, что ему делать. А сейчас Даня был одинок в своём страхе. Он бросил взгляд на Алину. Она зачеркивала, перечеркивала, листала… Она бы могла помочь ему, выслушать и сказать, что было бы лучше для него. Но только он не мог позволить себе нагрузить этим Алину. У неё и без того было своих проблем куча.

— Забирай.

Даня протянул руку. Алина вложила в неё тетрадь и стала усиленно делать вид, что её не заботит то, что он подумает о ней, но Даня видел, как она заглядывает ему через плечо. Уравнение было решено верно.

— Теперь домой меня отвезти, — попросила она.— Я думаю, что мне нельзя так сильно перенапрягаться, вдруг я увлекусь и захочу стать великим математикой и вы потеряете великую спортсменка в моем лице?

Она улыбалась и Даня тоже не смог скрыть улыбку.

— Откуда такая гордыня?

Девушка пихнула его локтем в бок.

— Дай хоть с тобой повыпендриваться.

— Поехали, — усмехнулся он. — Спортсменка великая.

Алина забралась на заднее сидение машины. Она наблюдала за тем, как Даня копается в бардачке. После он выудил оттуда карамель и сунул горсть Алине. Она спрятала конфеты во внутреннем кармане куртки и облокотилась на спинку кресла.

— Включи что-нибудь повеселее, — попросила Алина, когда из динамиков раздалось чье-то завывание.

— Отстань, — проворчал Даня, — мне очень нравится.

Но все же он переключил радиостанцию. Даня не мог понять отчего он щурится, не то от мерцающего света фонарей, или от того, что падающий снег не давал нормально следить за дорогой. Он немного сбавил скорость, стараясь различить очертания чего-то непонятного вдали.

Несколько вещей произошло одновременно. Алина закричала, вцепившись в плечо Дани. Он надавил на тормоз, поворачивая руль влево. Раздался удар и Алину откинуло назад. Что-то «повеселее» раздавалось по радио, когда Даня коснулся своего лба. По пальцам стекала его собственная кровь. Как в тумане, он перевёл взгляд на зеркало заднего вида. Притихшая Алина не издавала ни звука и он с ужасом подумал о самом страшном.

— Алина…

Девушка пошевелилась. От сердца отлегло и он постарался открыть покореженную дверь, но ничего не вышло. Тогда Даня перелез через сидение и вышел через пассажирское место. Они врезались в фонарный столб.

В фонарный столб, который Даня не увидел.

========== Часть 6 ==========

Даня стоял за бортиком, нервно подергивая руками. Он смотрел прокат Алины, старательно делая вид, что его особо ничего не заботит. Только это было не так. Он не мог понять, какого черта вчера произошло и почему до сих пор Алина его не возненавидела. «Я сама виновата, нужно было пристегнуться и не прыгать по всему салону!» — сказала она ему, когда на её руке обнаружился небольшой ушиб. Он едва не потерял сознание, услышав эти слова, потом долго извинялся и, в конце-концов пришли к общему выводу, что ничего страшного не случилось. Алина пыталась выпытать у Дани причину произошедшего, но на все её вопросы он говорил: «машину занесло». Он не мог признаться ей, что просто не увидел поворот, как съехал с дороги и не разглядел столб сквозь снег. Голова все ещё болела от удара. Второй раз приложиться ей, явно не сулило ничего хорошего. Но Даня не мог взять просто и прийти к врачу. Это могло стать угрозой для его будущего. А потерять работу стало бы просто катастрофой. И Алина пока отстала от него с расспросами, сама боролась с приступом страха, который атаковал её, когда она поняла, что с рукой что-то не так.

— Да что происходит? — Этери остановила музыку и Алина, морщась, подкатилась к ней. — Почему ты третий раз срываешь бильман?

— Я не срываю! — возмутилась Алина.— Это не срыв…

— А что это? Бильман в три секунды — это вообще что?

Алина отвела взгляд, но Даня успел уловить беспокойство. Ему почему-то показалось, что Алина понимает, что бильман действительно безнадёжно был сорван, но принимать это как факт отказывается. Что-то здесь было не чисто. Этери успела схватить девушку за руку, прежде чем она откатилась в сторону. Раздался болезненный крик и Даня вцепился в бортик так, что костяшки на его пальцах побелели.

— Что с тобой? — Этери и сама опешила, перепугавшись не на шутку. — Я не…

— Это не вы, — простонала Алина, очевидно больше не в силах скрывать то, что ей больно.— Я вчера… Упала. И руку ушибла.

Даня поймал её мимолетный взгляд и чувство вины с новой силой охватило его. Не хватало Алине ещё брать на себя ответственность за то, что она повредила себе что-то перед самым стартом. Девушка собралась уже оправдываться, да и Даня видел, как лицо Этери изменилось.

— Марш в медкабинет. Поговорим потом.

Алину долго уговаривать не пришлось, придерживая руку (Даня больше не был уверен, что дело обошлось только ушибом) она надела чехлы и вышла из арены, не удостоив Даню взглядом. Мужчина провел рукой по своего лбу. Ссадину хорошо скрывала кепка. Это стало причиной для шуток, мужчина пытался смеяться со всеми, только ему было не до смеха, когда проходя мимо запасного выхода, он не смог прочитать ни слова на табличке. Прежде, это всегда ему удавалось.

— Как можно быть такой безответственной, — бесилась Этери. В её голосе звучал гнев, он граничил и с беспокойством, все же Алина была главной претенденткой на пьедестал. — Надеюсь, что с ней все будет в порядке…

А уж Даня как надеялся. Его совесть призвала все рассказать, взять вину на себя, но он боялся, что это может навредить его репутации… Тренер перед самым стартом калечит спортсменку. Такое себе резюме. Даня опустил голову, стараясь привести мысли в порядок. Он больше не сядет за руль, это точно. Если бы он не сбавил скорость, то дело могло закончиться не только рассеченным лбом и ушибленной рукой. Даня на миг представил себя в и Алину в покореженной машине и ему стало дурно.

— Ты в порядке? — спросила Этери.

— Да, — кивнул Даня.— Да. Просто спал плохо.

Эта отмазка уже никуда не годилась. Ему и самому было смешно повторять это из раза в раз.

— Я пойду посмотрю, как там Алина, — вызвался Даня, но Этери его остановила.

— Я сама. Как раз вправлю ей мозги, чтобы впредь была осторожно. А ты дождись Алёну, она вот-вот придёт.

И снова Даня подумал, что это неправильно, если Алина будет наказана из-за него. Хоть хватайся за голову — он не знал, что ему делать. Он опустился на стул, разглядывая опустевший лёд. Кто-кто, а Алина не заслужила… Даня не мог больше так. Он сорвался с места и рванул в больничное крыло, откуда доносились голоса.

— Это получилось случайно! — оправдывалась Алина. — Думаете я бы специально себе плечо выбила?

Даня так и замер, словно кто-то вышиб из лёгких весь воздух.

— Конечно, ты не специально, — немного успокоилась Этери.— Но мне-то теперь что делать?

Даня толкнул дверь, обращая взгляды всех троих на себя. Врач сидел в уголке явно не желая попадать под горячую руку Этери. Женщина склонилась над Алиной, а девушка баюкала руку на поддерживающей повязке.

— Я просто пришёл сказать… — начал Даня.— Что это я…

— Это Даниил Маркович все утро уговаривал меня рассказать вам правду, Этери Георгиевна.

Если бы он сейчас не держался за косяк, то точно бы упал. Алина выгораживает его и это ничуть не делает ситуацию легче. Этери все ещё злится, Даня все ещё страдает от чувства вины, а Алина до сих пор мучается.

— Если снизить нагрузки… — врач подал признаки жизни теперь все обратили внимание на него, он даже немного покраснел. — То плечо пройдёт за неделю, я его вправил, но вы должны понимать, что руке нужен покой.

— Мы не можем снизить ей нагрузки, скоро чемпионат Европы, — Этери, наконец, отошла от Алины и Даня заметил, как девушка расслабилась.— Ладно, горе ты наше. Сегодня иди отдыхай. Но завтра на тренеровку. Будем работать ногами.

Даня открыл рот, чтобы возразить, но Этери уже промчалась мимо него, хлопнув дверью так, что мужчина покачнулся. Алина бросила на Даню возмущенный взгляд.

— Мы можем поговорить ? — спросила она, спрыгивая с кушетки, — конечно, можем.— Тут же добавила Алина и потянулась к нему.

Они вышли из помещения, Даня плотно закрыл за собой дверь и повернулся к Алине, которая прижимала к себе руку, глядя по сторонам, будто шпион на разведке.

— Не мешай мне врать, когда я уже начала, — попросила она.— Не нужно Этери знать, что мы попали в аварию. Вот тогда проблем точно не оберешься.

— Она на тебя орала, — нахмурился Даня.— Ты по сути не виновата абсолютно ни в чем.

Алина остановилась и так по-взрослому на него посмотрела, что Даня почувствовал себя мальчишкой.

— Впервые что ли, — рассеянно произнесла она.— К тому же, тебе бы тоже следовало показаться врачу. Ты расшиб лоб, если ты не забыл.

— Я показался, — соврал Даня и снял кепку, открывая вид на пластырь, приклеенный наспех.

— Кого ты пытаешься обмануть, — тихо спросила Алина.— И самое главное — зачем. Думаешь, я не понимаю в чем дело?

Даня надел кепку и отступил от Алины. Пора было буркнуть что-то типа «не твоё дело» или «не лезь сюда». Но когда, он покалечил её… Это стало ещё каким «её делом». И все же он не собирался с ней разговаривать на эту тему.

— Спасибо, что не стала рассказывать об аварии. Больше я ничем не могу помочь тебе. Разве что пообещать больше не садиться за руль. А теперь давай домой.

Даня повернулся к ней спиной и последовал в сторону арены. Он несколько раз сильно зажмурился, чтобы сделать «картинку» чуть чётче. Ничего не вышло. Как было все расплывчато, как и осталось. Единственное, что изменилось — перед глазами появилось странное мерцание, как прежде в кабинете. Даня подумал, что вот оно — сейчас все снова повторится. И не ошибся. Он вцепился в стену, но тут же убрал руку.

— И да! — услышал он голос Алины. — Наши уроки ещё в силе?

Даня обернулся к ней, но головы не поднял. Ни черта он не видел, а рези в затылке стали просто невыносимыми и все же он смог выдавить фальшивую улыбку.

— Конечно. Я пришлю за тобой такси.

По звуку шагов Даня решил, что Алина ушла. И только, когда она схватила её здоровой рукой, он понял, что избавиться от неё не так просто. Он наощупь попытался найти Алинино плечо, а после просто обнял девушку в ответ.

Алина отскочила — это он понял по тому, как по полу стучали лезвия её коньков. Девушка не произнесла ни слова и убежала прочь, оставив Даню наедине со своей проблемой.

Приступ прошёл спустя каких-то пару минут. Он снова видит — пусть и не так хорошо, как прежде, но все же — он видел. Возвращаясь домой, Даня постарался придумать отговорки для мамы — почему его лоб похож на один большой синяк. Не придумал ничего лучше, чем сказать, что просто упал, он закрылся в своей комнате. Это было сильнее его — позволять другим людям решать его проблемы, которые он создал сам. Здравый смысл пинал его в больницу, страх заставлял немного подождать, а сам Даня боролся с желанием наплевать на все. Пока из троих побеждал Даня.

На столе лежала тетрадь, оставленная Алиной. Он присел на стул и открыл её, вооружившись ручкой. Даня написал несколько уравнений, но затем увлёкся и сам решил их. Это позволило немного отвлечься от того, что произошло за эту неделю. Все решится. Завтра же он купит линзы, что-нибудь для улучшения зрения и от головных болей. И все будет хорошо.

На полях Алининой тетради он заметил маленькое сердечко. Даня закрыл тетрадь, перевел взгляд на часы. Время до прибытия Алины ещё оставалось и он позволил себе забыться тревожным сном, чтобы хоть немного прийти в чувство.

========== Часть 7 ==========

Даня все видел. Это первая мысль, посетившая его, когда он надел линзы и осмотрелся. Всё чётко — так, как и должно быть. Он различал цвета, и ему казалось, что все в порядке.

«Просто упало зрение немного, такое бывает»

Успокаивало и то, что никто не приставал к нему с вопросами, что же случилось с его лбом. Всё тактично молчали, поглядывая на перебинтованную руку Алины и его синяк. Некоторые, особо желающие покопаться в чужой жизни, предоставляли различного рода теории, от которых волосы вставали дыбом. Но лично никто к Дане не обращался. На тренировку он пришёл в приподнятом настроении.

— Когда-нибудь ты расскажешь мне правду, — вздыхала Этери, поправляя повязку Алины. Девушка улыбалась, скромно отворачивалась, но ничего Этери не говорила. В такие моменты совесть давала Дане пинка, он открывал рот, но только один взгляд на Алину говорил ему о правильности его молчания. Этери не поймёт. Да и никто бы не понял.

Даже Алина.

— Скоро ей лангету срежут? — поинтересовался, подошедший к ним Сергей.

— Обещали через неделю, — Этери протянула Дудакову план тренировок, по его лицу было видно, что он особо не хочет сейчас разбираться с этим, Даня улыбнулся, отмечая про себя, что он к документации ещё долго не подойдёт.

— Как же её угораздило… Бедная девчонка.

Даня был согласен с Сергеем — Алина бедная и её очень ему жалко, но слушать это он больше не мог.

— Алина справится, — услышал он голос Этери за своей спиной. — Всегда справлялась.

Алина тем временем нарезала круги по катку, Даня нагнал её.

— Сегодня ты выглядишь так, будто выспался, — буркнула она, поглядывая на мужчину.— Даже не ворчите.

— Настроение ничего так, — признался Даня. — Как насчёт кафе после тренировки?

— Только, если во время еды, ты будешь мне логарифмические неравенства объяснять. Может, тогда я и соглашусь.

Алина просияла и Даня понял, что ей дела нет до неравенств. Он и сам почувствовал прилив странного счастья. Возможно, дело было в том, что он решил проблему со зрением. Или у него был скрытый повод радоваться, который даже сам Даня не знал. Он подтолкнул Алину и она едва устояла на ногах.

— Если я ещё себе что-нибудь сломаю, Этери тебя не простит, — это было сказано после того, как Алина тихо (но он все слышал) выругалась.

— Прости, — Даня повернулся к тренерскому столу.— Они не видели, — значит, после тренировки, я жду тебя… Черт.

Алина и Даня одновременно обернулись. Даня заметил, как Алина стиснула повязку, сжала зубы, чтобы не ляпнуть чего лишнего. Неподалёку вскрикнула Косторная, а Егор замер в полуметре от тренерского стола.

Тот самый кот, который сейчас должен был сидеть в подвале, невозмутимо прокладывал путь по бортику. Даня следил за тем, как он ловко перепрыгнул пространство меж бортами, остановился возле Дудакова и направился прямо к Этери.

— О, Боги, — простонала Алина, — она его сейчас приложит о лёд.

Этери смотрела на кота, а он потерся о её руку, мяукая и мурча. Алина выдохнула, она, видимо, задержала дыхание в тот момент, когда увидела кота-самоубийцу. Как в замедленном кино, кот вильнул хвостом и прыгнул на колени Этери. По взгляду женщины Даня не мог понять её реакцию. А потом она просто погладила кота, посмотрела на ребят и недовольно бросила:

— Чего замерли? Тренировка продолжается.

Все согласились с тем, что продолжается, но никто ещё не мог сделать и движения. Конечно, дворовой, потрепанный, местами облезлый кот, должен был вызвать у неё бурную реакцию. Но все было иначе. Первым в себя пришёл Егор. Он подкатился к Косторной, что-то ей сказал и девушка улыбнулась. Они прокатились в противоположную от Дани сторону.

— Ну, — задумчиво протянул Даня. — Можно предположить, что нам не влетит за то, что мы незаконно держим кота в подвале.

— Если только никто не узнает, что это мы, — заметила Алина.

Даня споткнулся о собственную ногу. Алина невольно постаралась схватить его под руку, но её собственная нога поехала в сторону, Даня, чтобы помочь девушке протянул к ней ладонь…

И оба рухнули на лёд, смягчая друг другу удар, как это только возможно. Даня первый подскочил, отряхиваясь, а Алина так и сидела на льду, прижав к груди больную руку.

— Лучше я пойду, — Даня поставил Алину на ноги. — Иначе точно тебя инвалидом сделаю.

— В общем, да. Иди. А я напишу.

Даня оставил Алину, а сам вернулся к Этери и Сергею, которые были заняты тем, что определяли пол кота. Это была такая странная картина, что Даня даже немного опешил. Пришли к выводу, что кот — это кошка.

— Не может быть, — возмутился Даня. — Это точно кот, я же смотрел.

Этери бросила на него убийственный взгляд.

— Ты где таких несостоятельных котов видел?

Даня наклонился ниже, разглядывая кота. Действительно, таких котов он ещё не видел.

— Просто показалось, — нахмурился он. — Его, наверное, нужно убрать на улицу?

План был таков: забрать кошку, бросить обратно в подвал, там накормить и запереть, но ни Сергей, ни Этери не разделили его жестокого отношения к животным. Женщина отвернулась, давая понять, что кота она не отдаст и обсуждать это не будет. Дане же лучше. Он собрал свои вещи и оглянулся. Алина все ещё находилась на том месте, где он её оставил, и смотрела в его сторону.

На улице шёл снег и он не сразу сообразил, что странные белые пятна перед глазами — это не снежинки. Они были одинакового размера, одинаково размыты и мелькали перед глазами, вызывая у Дани опасения, что с линзами что-то не так. На входе у ближайшего кафе он наткнулся на любопытные взгляды прохожих. Он остановился, оборачиваясь. Позади никого не было, но он заметил свои же следы на снегу. Будто шёл пьяный человек, петляющий так, будто не способен стоять на ногах. Даня перевёл взгляд на вывеску и без проблем прочитал: «Кафе-бар Луна». Он распахнул дверь, вошёл, прежде чем услышал насмешки людей. Перед глазами перестало мелькать. Даня сел за столик, стягивая себя куртку. Ему принесли меню, но аппетита особо не было, если учесть, что он был напуган до смерти своим странным поведением, которого не замечал. Что это?

«Планы изменились. У меня внезапно поход к врачу, но вечером я приеду на занятие»

Даня прочитал сообщение и совсем расстроился. Он практически сразу надел куртку обратно, бросил взгляд на меню. У Алины не было привычки вот так менять планы, поэтому мужчина даже забеспокоился. С Алиной могло что-то случиться? Что-то с её рукой?

«Всё в порядке?»

Даня ещё немного посидел в ожидании ответа. Короткое «Да» никак не успокоил его сердце.

И только дома, когда в дверь раздался звонок, Даня перевел дух. Алина стояла на пороге, укутанная в свой пуховик, шапка едва ли не на глазах, а шарф повязан так, что лица не видно. Алина потянулась рукой к лицу, отогнула край шарфа.

— Там такая погода классная! — радостно заявила она.

Если не знать, что цвет пуховика Алины носит гордое название «черный», то Даня бы в жизни не догадался, что он именно такой. С ног до головы, Алина была усыпана снегом.

— Я вижу. Я думал, ты на такси.

— Ну, я попросила остановить меня недалеко отсюда. Хотела прогуляться.

— Здорово это все, — Даня потянулся и снял с Алининой руки варежку.— Но ты давай, раздевайся.

Алина поспешила снять шапку и шарф, её лицо было румяным и стремительно краснело. Неужели, ей настолько холодно? Даня метнулся на кухню и поставил чай.

— Горячий чай согреет! — крикнул он.

Алина что-то невнятное ему ответила, а когда пришла на кухню, он заметил, что её повязка заменена чем-то более… современным.

— Это что за штука? — спросил он. — Она такая…

— Поддерживающая лангета. Слушай, а ты знал, что кота Этери поселила в своём кабинете? Офигеть!

Даня поставил перед девушкой чашку с чаем.

— Не выражайся.

— Да ладно тебе, ты же сам в шоке.

Девушка накинулась на чай, будто это была её давняя мечта. Она грела здоровую руку, спрятав её в рукав свитера. Даня наблюдал за тем, как Алина ему рассказывает о прошедшем дне.

— Зря ты так рано ушёл. У нас было весело.

— Мне ещё завтра пахать с утра до ночи, — вздохнул Даня.— Юниорки и вы. Думаю, что завтра не сможем заниматься. Поучи сама.

— Помимо математики у меня ещё экзамены есть, — печально заметила Алина.— Поэтому мне будет чем заняться.

Выжав из чайного пакетика все, что только можно, Алина поднялась из-за стола. Это было так интересно — наблюдать за ней. Как она ногой открывает дверцу, бросает пакетик в мусор…

— Что это?

Не брезгуя, Алина сунула руку в мусорное ведро и выудила оттуда пачку из-под линз.

— Минус два с половиной. Это что же…

Пока Алина соображала в чем дело, Даня воспользовался моментом и отобрал у неё пустую пачку, бросив её в стол. Алина резко подняла на него взгляд, всматриваясь в его глаза.

— Ты носишь линзы? Так, значит, что-то неправильное все же происходит!

— В любом случае — это не твоё дело, — отрезал Даня, но Алина ничуть не обиделась его тону.

— Не моё, — согласилась Алина.— Было до тех пор, пока ты не решил поцеловать столб. Скажи честно, что происходит?

Даня молчал. Он не мог простить себе Алинину травму. А она явно хотела знать, почему тем вечером он не справился с управлением. Алина будто прочитала в его взгляде что-то такое, потому что тихо произнесла:

— Дело не в том, что было. А в том, что будет! А если завтра ты не увидишь…

— Брось! — Даня разозлился и даже сам не понял, как прикрикнул на Алину, её обычный румянец исчез, появилась бледность и Даня понял — он её напугал. — У меня просто немного упало зрение. Но сейчас все в порядке. Я вижу, Алина. Вижу.

Девушка не поверила, что все хорошо. Но больше ничего ему не сказала.

Этим вечером они сидели в тишине, лишь изредка раздавались недовольное бормотание Алины, когда она не могла решить очередной пример.

========== Часть 8 ==========

Даня поспешил захлопнуть дверь. Он сейчас и сам походил на Деда Мороза, укутанный в свое пальто. Два тяжёлых пакета мужчина тащил за собой на верхний этаж, где располагался хореографический зал. Он старался не думать о том, что в этот Новый год компания, в которой он отмечал праздник, состояла всего из двух человек. Алина и он. И, если с ним все понятно — его близкие решили отпраздновать вместе в тёплых странах, куда он просто не захотел лететь, то с Алиной было сложнее. Она не пожелала раскрыть ему тайну своего желания остаться здесь — вдали от своей семьи. Он подозревал, что там было что-то неладное, но не стал расспрашивать.

— Ты уверен, что мы должны остаться здесь? — удивилась Алина, разглядывая, как он накрывает мат каким-то покрывалом. — А не пойти, например, домой.

— Дом для слабаков, — усмехнулся мужчина, пусть сам и думал о том, как будут добираться до Алининой квартиры или его — все вокруг замело. — Я тут до ларька едва добрался.

— Суровая зима, нынче.

— Да.

Алина протянула руки к пакетам и стала выгружать из него все, что там было. Из алкоголя в ближайшем киоске было только три бутылки пива. Алина поморщилась, но не стала высказывать недовольство. Даня вытащил три салата — оливье, какой-то странный на вид кальмар и излюбленное блюдо Алины — фруктовый. Во втором пакете обнаружились бенгальские огни. Даня врубил на телефоне музыку.

— Это что! — рассмеялась Алина, бросая взгляд на его телефон, — голубой огонек?

— Ага. Можно вырубить свет. У меня даже свеча есть.

Так Даня и сделал. И спустя двадцать минут, они уже сидели, прислонившись к стене, в руках у них было по бокалу пива, а из динамика раздавались весёлый голос Верки Сердючки. Алина улыбалась, он видел в сумерках ее лицо. Свеча отбрасывала причудливые тени на ее щеки, ему хотелось коснуться их и (внезапно даже для него) их потискать. Когда девушка поймала его взгляд, он улыбнулся приподнимая бокал.

— Правильно говорят: неважно, где встречать Новый год. Важно — с кем.

Эти слова Алина произнесла так тихо, что Дане сделал вывод — ему почудилось. Он оставил их без комментариев.

— А как мы будем Путина смотреть! — спохватилась Алина, подрываясь на месте. Для неё это было важно — загадать желание под бой курантов, Даня бы с удовольствием не стал бы портить момент.

— Ну что мы в нем не видели? — бубнил он, стараясь предположить, где же можно добыть телевизор.

— Здесь куча телеков, но ни один не подключён к телевидению. Сложно.

Алина почти разочаровалась, но Даня потянулся к телефону. Долго он там копался, но, наконец, нашёл какой-то сайт, где позже будут транслировать видео обращение. Довольная Алина стала что-то писать на листочке.

— Что делаешь? — спросил Даня.

— Нужно написать желание на листочке, сжечь его и бросить в бокал с шампанским. Думаю, что пиво тоже сойдёт.

— А вдруг оно не обладает магическим свойством? — усмехнулся Даня, кивая на бутылку.

— Ну как? Каждый раз после него, ты магически превращаешься в бомжа.

Даня с неверием уставился на неё, а Алина задорно вскинула голову, сияя и улыбаясь. Ему нравилось видеть её счастливой. И он уж точно не думал, что она будет счастлива здесь, с ним, на матах и довольно спорным мнением о том, что загадывание желания можно проводить с пивом.

Они снова сидели молча. Даня крутил в руках бокал, думая о своём. «Как Новый год встретишь — так его и проведёшь» . Всё это ерунда. Даня не верил никогда в такие бредни, просто сейчас в голову лезли всякие мысли, эмоции обуревали такие, что хотелось дать им волю. Но не стоило, конечно. Не сейчас.

Алина первая нарушила тишину:

— Даня…

Он посмотрел сначала на единственный источник света — маленькую свечу. Отражение в зеркале создавало странное сияние и Даня удивился тому, какую иллюзию создают эти самые зеркала. Он перевёл взгляд на Алину. В глазах девушки стояли слезы. Это напугало его, но он все же не стал делать поспешных выводов и дал ей право выговориться.

— Я люблю тебя.

Что-то обрушилось внутри. Будто он теперь никогда не сможет быть прежним. Словно этим признанием Алина забрала у него какую-то часть его — Дани, который любил её по-своему. Не так, как любят девушку или, как хотят женщину. Он знал. Он всегда знал о её чувствах. Это казалось настолько правильным, что она сейчас произнесла эти три слова. «Всегда эти три слова, — пронеслось в голове Дани, — всегда ли эти три слова так грустно звучат?» Мог ли он похвастаться ответными чувствами? Мог. Он мог сказать, что безумно любит, когда она рядом. Ему нравится её поддержка, чтобы не случилось — она рядом. Однажды, вспомнил Даня, когда на него налетели медвеботы, она стойко выдержала все это и даже боролась с ним. Почему сейчас это воспоминание пришло ему в голову? Возможно, так устроен человеческий мозг. Он любил её. Любил то, что она делала для него. Но все было сложнее, чем хотелось бы. Алина перевела дух.

— Ты можешь ничего не говорить, — наконец, сказала она. — Просто, я хотела бы, чтобы ты знал. Ты и так знал, да?

Даня кивнул.

— Но не знаешь, что сказать, да?

Даня посмотрел на Алину. Она была умной девочкой и эта её смелость… Он ценил в ней все. Всё до мелочей. Алина выдавила дежурную улыбку — одну из тех, которые получали бесчисленное поклонники. Даня напрягся, но Алина положила руку ему на плечо.

— Ты не виноват, что не любишь меня так, как хотелось бы мне, — он видел — ей сложно было сказать эти слова, но она все же справилась.

— Я люблю тебя, но…

— Не так, как я тебя, — закончила его предложение Алина. — Ничего страшного. Мне было нужно это признание. Пусть это и эгоистично с моей стороны. Мы можем вести себя так, как ведём всегда?

— Конечно.

Больше они к этой теме не возвращались. Алина покинула зал. Пока её не было, Даня проверил соединение с трансляцией. До Нового года осталось считанные минуты и мужчина даже побеспокоился, что Алина пропустит куранты, а её желание так и останется написанным на листочке. Он поборол желание перевернуть его и прочитать. Всё же это было личное…

— Включай!

Девушка выбежала в зал и уселась снова рядом с Даней.

Когда куранты забили, Даня поднял бокал, глядя на Алину. Она мучалась со своим листочком и свечой.

Заиграл гимн. Даня отвёл от Алины взгляд и закрыл глаза.

Если верить тому мифу, то следующий год он проведёт с ней.

В темноте. С ней.

— Ты проверишь?

Даня чуть было не закричал, когда Алина ткнула ручкой ему в спину. Уже вот несколько дней они занимались математикой в его комнате, вот уже несколько сотен раз она ткнула ручкой ему в спину. Он желал этой ручке провалиться в ад, но сдержанно всегда поворачивается и спрашивал:

— Что?

— Уравнения, говорю, проверишь? Ты вообще застыл.

— Ну, я думал.

Алина подползла ближе и заглянула ему в лицо.

— О чем? О том, чтобы пойти к врачу?

Даня мог поклясться, что готов ей нагрубить. Но лангета на её руке все ещё вызывала те самые эмоции, от которых он очень страдал. Девушка поняла, что это тщетно — вызвать у него что-то типа жалости к себе самому, поэтому просто протянула тетрадь со своими неровно, выведенными цифрами. Писать забинтованной рубой было такое себе дело.

— Ты не стараешься. Из трех, правильно выполнен лишь один.

Даня заметил, как Алина расстроенно свела брови. Он набросал ещё несколько уравнений и потянулся к ней.

— Давай разбирать.

Разбор длился не менее часа. За окном уже стемнело и Даню тянуло в сон, особенно после воспоминаний, которые накрыли его этим вечером.

— Порешай пока, — Даня протянул девушке тетрадь, — я на пять минут выйду.

Даня вышел на балкон. Снег валился хлопьями, он протянул руку, чувствуя, как на руке появляется вода. Голова кружилась, он сослался это на нехватку свежего воздуха. И действительно — спустя несколько минут ему полегчало.

Послышался свист и небо окрасилось разноцветными красками. Даня взбудоражился.

— Алина!

Девушка не отозвалась. Боясь, что она пропустит фейерверк, Даня бросился обратно в комнату и застыл. Алине сейчас было не до математики, не до фейерверков, и даже не до него. Свернувшись на его кровати, она спала. К её щеке прилип листок, Даня тяжело вздохнул, выуживая из кармана телефон. Ему бы разбудить ее, да совести не хватит. Проще было поставить её бабушку в известность и уйти спать в гостиную. Но уйти сразу он не смог. Собрал все школьные принадлежности Алины, забросали их врюкзак, накрыл девушку одеялом и опустился на край кровати. Отгремел фейерверк, Даня поморщился, понимая, что пропустил такое зрелище. Но это едва ли его расстроило.

Даня ещё немного посидел с Алиной, а после достал из шкафа покрывало, свернул его и вышел за дверь. Он оглянулся через плечо, коснувшись переключателя. Секунда и свет погас. Даня ничего не разобрал в темноте. Темнота показалась ему такой привычной и даже близкой. Он подумал, что, если однажды она всегда будет его сопровождать? Могло ли быть такое? Или он просто пугал себя? Так или иначе, ему не хотелось проверять — как он переживёт этот факт.

Даня бросил покрывало на диван. Юки недовольно взвизгнула, выползала из-под тяжёлой ткани и спрыгнула на пол.

— Ну что? — усмехнулся Даня, — это моё место на сегодня.

Он опустился на пол перед кошкой. Она улеглась на его колени, потеревшись о его руку.

— - Все будет хорошо, — уверил он кошку.

Или себя.

Комментарий к

Спасибо большое моим читателям, я вас люблю 🌸

========== Часть 9 ==========

— Даниил Маркович, не поможете мне? Кажется, я никогда не сделаю этот элемент сама…

Даня не успел ответить Ане, из неоткуда появилась Алина, она ринулась на лёд, оказавшись перед Щербаковой за долю секунды. Никто из троих не смог бы точно сказать, что сейчас произошло. Невозмутимая Алина сняла с шеи бинт и бросила его Дане.

— Я тебе помогу.

Весь вид Щербаковой говорил о том, насколько она недовольна таким поворотом событий. Ничего не понимая, Даня откатился от девушек и направился в сторону тренерского стола. Здесь ошивалась Косторная, изучая тетрадь со своим именем.

— Знаете, — произнесла она, когда услышала шаги.— Вы не говорили, что собираетесь заявить триксель в КП. Почему?

Даня заглянул в тетрадь.

— Мы над этим только недавно думали. Ты уже стабильно его прыгаешь, почему бы нет?

Алена посмотрела на мужчину и ему показалось, что взгляд её обеспокоен и она как-то очень насторожена. Закрыв тетрадь, Алёна отошла от стола.

— Тебе страшно? — поинтересовался Даня, оглядываясь на неё. Алёна покачала головой, но объясняться с ним не стала. Бросив все усилия на то, чтобы разговорить девушку, Даня пришёл к выводу, что это бесполезно. Алёна оставила его одного, вернувшись на лёд.

С тех пор, как он купил линзы прошёл уже месяц. Они перестали работать. Сначала он подумал, что как-то неправильно стал их носить, потом понял — без них он не может отличить ни одного человека, пусть он стоит всего в трех метров от него. Алина не шутила, когда говорила, будто иногда он смотрит как-то сквозь неё. В самые дикие моменты, Даня представлял, как однажды просыпается и не видит абсолютно ничего. Очертания собственных рук казались ему размытыми, а уж про дальнее расстояние и говорить нечего.

«Они выкинут тебя — дай только повод» — крутилась в голове, как заезженная пластинка. Никто не станет держать слепого хореографа в элитной группе у лучшего тренера страны. Даня представил, что однажды лишится работы и ему это казалось хуже, чем лишиться зрения. «Хуже не станет. Такого просто не бывает»

Поскольку эти линзы больше не помогали, Даня попытался взять другие, но зрение не становилось четче, что бы он не делал.

Сейчас он смотрел на некогда сверкающий лёд. Он казался ему теперь матовым, каким-то особенно мягким, будто застланный снегом, и только звук лезвий, бьющихся о лёд, напоминал Дане, какой он на самом деле — беспощадный, холодный и твёрдый.

— Держи руки, ну! Что за ласты?!

Голос Этери вернул Даню с небес на землю. Он даже подпрыгнул на месте, когда она оказалась рядом, положив свою руку ему на плечо. Этот жест был жёстким и не сулил ничего хорошего.

— Ты видишь, чем занимаются дети?

Даня не видел, но подозревал, что все-таки делом.

— Конечно, — попытался он.— Что-то не так?

Этери недоумевала и это отразилось на её лице. Воспользовавшись заминкой, Даня поднялся.

— Алёна возмущается тем, что мы не ввели её в курс наших планов.

— В каком смысле? — у Дани получилось сменить тему разговора, но теперь он переживал, как бы не сделал хуже. — С каких пор мы должны отчитываться перед ними.

— Не то чтобы отчитываться…

— Триксель у неё стабильный. В прогу вписывается и мне нравится, как Алёна рвётся его тренировать. Не вижу проблемы.

— Я тоже, но…

— Подростковые бредни. Ненавижу, когда дети входят в переходный возраст, они становятся такими раздражительными и обидчивыми. Знаешь, что Трусова устроила мне разнос за то, что вчера на хореографии ей мало уделяли внимания?

Даня слышал эту историю краем уха и то, потому что Алина фигурировала в скандале. Но он не понимал нападок на Сашу, каждый ученик хочет внимание тренера и это плохо, когда учитель выделяет любимчиков. На минуту Дане стало стыдно за то, что он-таки выделяет… Но после стыд прошёл. Он никогда не считал себя чересчур совместным человеком, а это, ему казалось, достаточно для того, чтобы себя оправдать.

— Мне нужно отъехать на пару часов. Через минут двадцать Серёжа приведёт юниоров. У Хромых нужно поправить бауэр.

— А что с ним? — удивился Даня, впервые слыша о проблеме.

— Сам погляди.

Она глотнула кофе, побросала в сумку свои вещи и умчалась. Даня сел на стул, печально глядя на размытые, стремительные, чёрные пятна. Перед ним появилась Алена. Довольная и сияющая.

— Давайте сыграем! — восторженно сказала она, — Алина придумала такую игру классную.

— И в чем её принцип? — осторожно поинтересовался Даня, поглядывая на каток.

— О, там все просто. Мы на листочках пишем название проги, потом все это перебуториваем, первый участник вытаскивает листочек. Что попалось — то он и катает.

— Даже, если это не его прога? — Даня усмехнулся.— Классная идея. Но я тут причём.

— Ну как же — вы же старый! Будет веселее.

— Косторная!

Он никогда не считал себя старым! Двадцать восемь лет! И это только в паспорте, а на вид ему до сих пор давали двадцать! Но девушка похоже совсем не обеспокоилась такой его реакции, даже раззадорилась и потянула его за кофту.

— Пошлите! Пока Этери Георгиевна нет, а то она точно нас заставит катать все прошлые проги в наказание.

Даня согласился. Не все же сидеть и грузиться. Он вышел на лёд вслед за Алёной. Девушка подкатилась к Алине, по пути разрывая листочки. Пока девушки писали на них названия, к ним присоединилась Саша. Она долго делала вид, что её не интересует импровизированная игра, но все же сдалась, и Даня улыбнулся, глядя на то, как она игриво пихает Алину.

— Итак! — провозгласила Загитова.— В шеренгу становись!

— Не увлекайся, эй, — попросила Алёна.

— Ладно, — проворчал Алина и яростно потрясла пакет с листочками. — Правила простые — вытягиваем листок и катаем кусок из проги, которая вам попалась. За компом Егор, он музыку нам врубит.

По очереди ребята вытаскивали листочки, Даня взял последний, судя по-всему сыграло то, что он стоял поодаль всех и не торопился сунуть руку в пакет. Все стали вчитываться в написанное. Даня взглянул на свой листок…

— По старшинству. Первым катает Даня! — заявила Алина, явно довольная тем, что он покраснел. — Что у тебя там?

— «Кармен», — невозмутимо Даня сунул свой листочек в карман.

— Не может быть, — фыркнула Саша.— «Кармен» у меня.

Даня постарался придать своему лицу безразличное выражение, но девушки потихоньку понимали в чем дело.

— Раскусили, — хмыкнул Даня.— Мне придётся катать юную Джульетту.

Позади послышался нервный смешок.

— Друг, Джульетта у меня, — Егор махнул листочком.

Теперь все взоры были направлены на Даню. Алина протянула руку, ожидая, когда он передаст ей лист. Даня нехотя вложил записку ей в руку.

— Жрица огня, — провозгласила она. — Что ж, карма штука классная. Ну давайте, Даниил Маркович.

Алина хохотала в голос, остальные откатились к бортику, ожидая шоу. Алина сложила листочки обратно в пакет и тоже прильнула к бортам.

— Это нечестно! Я не буду валяться на льду! — Даня попытался перекричать музыку, ему почему-то казалось, что Егор не просто так выбрал именно тот кусок программы, где Алина выполняла элементы непосредственно, валяясь на льду.

Он вспомнил, что именно там было. Очень неловко оказалось выполнять эти элементы перед толпой детей. Если бы сюда пришёл какой-нибудь социальный работник, то Даню скорее всего уже увезли бы куда-нибудь в обезьянник. Впрочем, он, кажется справился, потому что ему аплодировали, хотя смех все равно был громче. И вообще-то его растяжка была уже далеко не той, что прежде! Пыхтя, Даня поднялся со льда, прокатился ещё кружок и даже прыгнул тройной сальхов. Кажется, он сам от себя этого не ожидал, приофигел, но ему стало так легко и радостно на душе.

Теперь, когда он был в числе зрителей, все ухохатывались над тем, как Егор пытается катать Джульетту. Мало того, что он не знал хореографии программы, так ещё и импровизация его была такой жёсткой, что Даня был готов попросить миксер в глаза, потому что даже размытое пятно было очень нелепым.

— Замечательно! Все свободны! — довольно сказала Алина и прокатилась к калитке, когда её за локти схватили Аня и Саша.

— Постой, организаторша, а тебе-то что попалось?

Девушка неодобрительно посмотрела на них. Даня уловил в её взгляде какие-то страдальческие нотки.

— Прога Дани, — хихикнула Алёна.— Какая именно?

— Я была уверенна, что она не мне попадётся, — проворчала Алина. — Но было бы нечестно не вписать его прогу.

Егор вернулся за комп, а Даня старался подавить смех, потому что знал, что Алина если и выберет его прогу, то самую всратую. Так и получилось. Она докатилась до середины и крикнула:

— Врубай James Brown — I Got You!

Упали все. Смех пронёсся по арене почище, чем во время позорного проката Дани в образе жрицы. Поскольку на поиск музыки ушло время, Алина попыталась отмазаться.

— Но я не могу катать такой живчик — у меня рука болит!

— Тупой развод, — бросила Алёна, закатив глаза. — Ты вчера лупасила ей Даню.

— Он сам виноват, — Алина посмотрела на мужчину, но взгляды их не встретились.

На сердце снова упал камень. Он не видит Алину. Она превратилась в расплывчатый образ. Даня подкатился ближе и это немного улучшил положение. А потом заиграла музыка. Даня наблюдал, как она старается попасть в такт, у неё выходило, но не так, чтобы идеально. Несколько раз она изобразила движение руками и бёдрами — типичное для юных танцоров тиктока. Девушка смеялась, но смех её заглушали одобрительные крики одногруппников.

Завершив свой прокат, Алина вызвала всех на поклон. Вечеринка закончилась, когда юниоры заполнили лёд.

— Это было эпично, — похвалил Алину Даня, когда они шли по усыпанной снегом дорожке.

Даня пинал комки снега, разглядывая свои ботинки.

— Думаю, поставить тебе показалку под неё.

— А чего? Я не против, — усмехнулась Алина.— Тогда тебя обвинят в копикэте самого себя. Впрочем, мы выстоим, правда?

Даня стряхнул с её шапки снег, а Алина потянулась, чтобы поправить его шарф. Оба остановились и мужчина выпустил руку Алины. Шарф как всегда закрывал половину её лица, но Даня знал, что в данный момент она морщится. Это была её привычка — так выражать свое недовольство, поэтому он вернул её руку на место — вложив в свою ладонь.

— Перекусим и пойдём заниматься? Дома шаром покати, — признался Даня, — нужно ещё в магаз зайти.

— Так давай в магаз. Там и купим поесть.

Ближайший супермаркет встретил их теплым воздухом. Алина стянула с себя шарф. Направилась тут же к полкам с фруктами, а вот Даня поплелся к стойке с мясными продуктами. Они разминулись.

— Тележку возьми! — напоследок крикнула ему Алина.

Даня взял. Пока он думал, чтобы приготовить к ужину, Алина уже набрала себе фруктов, загруженная этим, она направилась прямо к нему.

— Ого, — Даня оценил масштабы Алининого голода. В основном она набрала любимого цитруса, — давай в тележку прям с продуктами, чего мелочиться.

— Ты думаешь мне слабо?! — возмутилась Алина.

— А ты думаешь слабо мне?

Так и пришли к выводу, что не слабо никому. Алина чудом не сломала ноги, пока забралась в тележку. А Даня понимал, что сегодня он точно попадёт в какую-нибудь камеру временного содержания. Но сегодняшний день был слишком хорошим, чтобы отказываться от удовольствия совершить глупость. Он разогнался, Алина прижимала к себе фрукты.

— Придётся заплатить штраф, — заметила она, прекрасно понимая, что кататься на тележках в магазине нельзя.— Чур, платишь ты.

— В этом все девушки, — проворчал Даня. — Чуть что — платишь ты.

Как Даня не врезался в стенд с шампунями — он так и не понял, но затормозил вовремя, Алина даже не закричала. Она притихшая, как и тогда в машине, сидела в тележке.

— Сделаем вид, — наконец, проговорила она.— Что ты специально решил устроить мне экстрим.

Даня повернул тележку и теперь Алина смотрела на него.

— Я с тобой точно поседею в нежные семнадцать.

А потом они пошли платить и краснеть в охранное помещение.

Алина неловко пряталась за спиной Дани, а он со всем героизмом принял удар на себя. Впрочем, сильно их не ругали. Были свои плюсы в популярности и знаменитости. Отделался автографами, им даже тележку в подарок предложили. Алина серьёзно подумывала над том, чтобы запрягать Даню в неё каждый день, а он сунул ей в рот конфету, предостерегаясь очередной «гениальной идеи».

— Отварим картоху, — сделал вывод Даня. — С помидорами и огурцами.

Он не стал обращать внимание на то, что выходя из магазина, не смог прочесть огромную вывеску с пяти метров. Он просто радовался тому, что прожил очередной день без особых переживаний. Если так продолжится и дальше, то все будет хорошо.

========== Часть 10 ==========

Он включил воду. Стон сорвался с губ Дани и он медленно опустился на пол, держась за край ванной. Такую дикую боль он ещё не испытывал. По крайней мере так ему казалось, будто голова вот-вот разорвется на части, каждая клеточка его тела отзывались болью, стоило Дане пошевелиться. Он не понимал, что происходит с ним. Он не видел, он не слышал. Все его усилия были направлены на то, чтобы оставаться в сознании. Алина. Он не должен был напугать её, девушка не должна была увидеть в каком он сейчас состоянии. Она спокойно решала примеры, не подозревая о том, что единственным желанием Дани сейчас было отключиться и не чувствовать эту боль. Такого приступа за прошедшие месяцы у него ещё не было. Такого жгучего желания полоснуть по венам лишь бы боль прекратилась, он не мог припомнить. Не было такого никогда. Даже во времена его травмы. Там он просто знал, что родители все решат, они смогут…

— Дань?

Голос Алины эхом пронёсся в его голове и мужчина резко подскочил, игнорируя боль. Он по-прежнему находился в темноте. Впрочем, это была не совсем темнота. Он различал какие-то световые круги, зигзаги и все это смешивалось в непонятную картину. Хотелось даже зарисовать, но рисовать он не умел, как и мыслить рационально. Нужно к врачу — это он знал, но ещё он знал, что ему ни за что не простят слепоту.

— Я сейчас выйду! — крикнул он, превозмогая боль. — Иди пока приготовь поесть!

С минуту Алина стояла у двери — он слышал, как она топчется на месте, не решаясь уйти и явно что-то подозревая, а потом он услышал её шаги, девушка удалилась. Даня же, опираясь на тактильные ощущения, постарался найти кран. Он коснулся рукой воды. Холодная, она давала возможность немного прийти в себя, он плеснул её себе на лицо. Все прекратилось также неожиданно, как и началось.

Сначала отступила боль. Даня облегчённо выдохнул, сделал глоток проточной воды и постарался выровнять дыхание, но это было сложнее, чем он думал. Сбитое сердцебиение, казалось, ускорилось вдвое. Потом к Дане вернулось чувство равновесия, он больше не дрожал, стоял на ногах ровно, но по-прежнему ничего не мог разглядеть. Его прекратило лихорадить, а вскоре и вернулось зрение — точнее то, что от него осталось. Размытые образы предметов потеряли свои краски, были бедными, казались прозрачными. Даня взял в руки зубную пасту и поднес едва ли не к самому носу. И только тогда смог прочитать то, что на ней написано.

Он выпрямился. Было страшно поворачиваться и смотреть на себя в зеркало, но он переборол этот страх, оглянулся. Отражение показало ему бледного, очень бледного мужчину с такими кругами под глазами, что любой наркоман бы позавидовал. Даже в самые загульные дни он не выглядел настолько плохо. Выйди он — и Алина тут же догадается, что с ним непорядок. Но и прятаться в ванной тоже был такой себе вариант. Он ещё раз ополоснул лицо холодной водой, вытерся и вышел.

Из кухни доносились звуки стука ножа о доску и Даня поспешил войти туда. Алина нарезала огурцы, когда он появился на пороге — тут же бросила на него взгляд. Нож соскользнул, лезвие резануло девушку по пальцу, но она вряд ли обратила на это внимание.

— Ай! — запоздало крикнула она, приподнимая руку вверх. Даня подошёл ближе, схватив полотенце. Кровь стекла вниз по запястью девушки. Она отобрала у него полотенце, прикладываю к порезу. — Что с тобой случилось? Почему ты выглядишь, как ходячий труп?!

И это было не преувеличение. Даня отвернулся от неё, копаясь в ящиках стола. Перекиси здесь не обнаружилось, он ушёл в зал, Алина тащилась следом за ним.

— Даня, что происходит?

— Я уже говорил, что это не твоё дело, — грубо.

Грубо, но правда. Алина открыла рот, чтобы возразить, но увидела выражение лица Дани. Сейчас он не собирался спорить, он не хотел с ней разговаривать, для него уже давно все было кончено — он смирился с тем, что с ним происходит и сознательно шел на это, вопреки здравому смыслу. У Алины же были другие приоритеты и он их не понимал.

— Ты не можешь так говорить, ты же знаешь, что я… — её голос дрожал — вот-вот расплачется. Даня не почувствовал ничего, кроме разочарования. Он никогда не пытался влюбить её в себя, следовательно, это была только её проблема. Он мог только оставаться ей другом. Жестоко, но это жизнь.

— Мне-то что? — вырвалось у него, прежде чем он подумал, а после его уже нельзя было остановить — Какое дело мне? Ты обещала не попрекать меня этим.

Алина отступила назад. Белая ткань полотенца окрасилась в красный. Даня протянул Алине перекись водорода, она не стала брать её, пялилась на него, точно перед ней не он, а кто-то очень чужой. В глазах Алины Даня видел что-то вроде разочарования или страха, а может, сейчас разрушилась её последняя надежда на что-то, о чем Даня не подозревал. Алина резко отвернулась, Даня метнулся в сторону шкафа. Они молчали, никто не пытался разрядить обстановку. Скажи хоть слово — станет хуже. Где-то мяукала Юки, привлекая к себе внимание, но никому не было дела до неё.

— Я расскажу… Этери.

Даня надеялся, что ему показалось. Он мечтал, чтобы это ему показалось! Сложно было поверить в то, что Алина на самом деле может так с ним поступить. Она всегда отличалась чрезмерной заботой о нем, а теперь так легко отступает. Возможно, потому что он обидел её, Даня не видел иной причины. Он почувствовал, как гнев берет вверх над ним, он не сразу сообразил, что держит Алину за руки так сильно, что девушка старается вырваться.

— Не смей ничего никому говорить.

Его собственный голос звучал жалко, Мольба. И дикое желание упасть на колени. Алина смотрела на него испуганно, таким она не видела его и никогда не должна была увидеть. Он сам себя страшился, поэтому резко отпустил её руки, ни них остались слезы от его пальцев и Дане поплохело.

— Иначе тебя не убедить пойти к врачу!

Она не отступала. Боялась, хотела убежать отсюда, но не отступала. Возможно, она не понимает всю серьёзность ситуации, возможно, ей движет месть, но Даня не мог позволить ей рассказать. Он не хотел, чтобы их дружба развалилась. Но, кажется, это было безнадёжно — что-то пытаться склеить.

— Уходи. Алина, я не хочу видеть тебя.

«И не могу!»

Она расплывалась перед глазами и Даня понял, что на глаза навернулись слезы. Он моргнул, а девушка потянулась к нему, но Даня не позволил ей обнять себя, именно это Алина и хотела сделать.

— Даня…

— Просто уходи. Я закажу тебе машину. Не нужно меня жалеть, я в порядке. Я сам за себя отвечаю и мне не нужна ничья помощь. Твоя особенно.

Алина убежала. В коридоре слышались шуршание её пуховика, шаги и громко хлопнувшая дверь. Даня опустился на колени, подбирая пропитанное кровью полотенце. Он вглядывался в бурые пятна и не мог понять, что только что произошло. Он её прогнал, но легче не стало. Никогда не будет легко от того, что он намеренно отгораживается от людей. Пару часов назад они весело катались на льду, бороздили просторы супермаркета, увлечённо решали примеры, смеялись над смешными видео, а сейчас он остался один. Даня не мог поверить, что мог быть таким жестоким. Это не то, что он от себя ожидал, но все же так оно было.

И только сон позволил ему забыть этот кошмарный вечер.

На тренировке Алина не появилась. Он ей писать не стал, достаточно было звонка бабушки с жалобой на то, что Алина словила температуру. Наглая ложь, которая почему-то задела Даню. Он представил, как Алина проревела всю ночь в подушку. Это пройдёт. Она всего лишь ребёнок, такое бывает у подростков. Бушуют гормоны и со временем это действительно проходит.

— И все же мне не нравится, как наша Алина готовится к Европе, — пожаловалась Этери, когда Даня ступил на лёд.— Она провалится, вот увидишь.

«Не увижу» — пронеслось в голове у Дани, но он прогнал эту мысль.

— Немного веры ей не помешает, — заметил мужчина.— Она в хорошей форме. Приболела немного, отлежится сегодня и придёт.

— Бухал вчера? — поинтересовалась Этери, вглядываясь в его лицо.

— Ага, — соврал Даня, — немного решил отдохнуть.

— Отличное начало недели, но все же возьми себя в руки, мне хватает Алины, которая наплевательски относится к тренировкам.

Даня не стал продолжать разговор. Он оттолкнулся и прокатился несколько кругов. Лёд заполняли размытые чёрные фигуры. Даня пожалел, что не может подарить каждому по новой футболке разного цвета, чтобы хоть как-то их отличать. Когда к нему обращались, Дане нужно было минимум минута, чтобы сообразить, кто с ним говорит. Судя по всему, со зрением он теряет ещё и способность нормально мыслить.

Алина появилась к концу дня. Она судя по всему не захотела пропускать ОФП. Он сидел рядом с Этери, когда Алина подошла к ним и что-то шепнула женщине. Даня был готов поспорить, что сердце его на миг остановилось. Этери неодобрительно покачала головой и перевела взгляд на Даню.

— Ну, забирай его.

Даня опешил. Он действительно не понял в чем дело, а Алина протянула ему ладонь. Даня смотрел на её руку. Он смог различить на её пальце пластырь, Алина заклеила порез и теперь зачем-то подавала ему руку.

— Дань, — тихо произнесла она, так, чтобы Этери их не слышала.— Можешь сколько угодно выгонять меня, но я не уйду.

Он вложил свою дрожащую руку в её и понял, что она действительно от него никогда не отступится, сколько бы дерьма он не вылил на неё.

Это до чёртиков пугало. Он не знал, что будет дальше, но Алина судя по всему не пасовала перед трудностями. В отличие от него.

========== Часть 11 ==========

— У тебя глаза красные. Болят?

Даня зажмурился, а после и вовсе отвернулся от Алины. Глаза адски болели, слезились и постоянный зуд нервировал мужчину. Он постарался списать все это на усталость, недосып, лёд, в конце концов.

— Я могу сбегать за глазными каплями, они хотя бы зуд уберут.

Даня больше не пытался прогнать Алину. Ему нужна была помощь и было глупо отказываться от неё. Девушка больше не стремилась отправить его в больницу, не рассказала Этери. Вообще не обмолвилась словом о проблеме, которая существовала. Она просто была рядом, когда ему сложно было распознать человека, стоящего в четырёх метрах от него. Алина… Она всегда была рядом. И вот сейчас.

— Если тебе несложно, — наконец, произнес парень. — Я буду очень благодарен.

Алина отставила тарелку и поднялась из-за стола, но Даня махнул рукой.

— Нет, сначала доешь.

Пока Алина обедала, Даня заполнял документы. Каждый раз он подносил листок ближе к лицу, стараясь прочесть то, что там написано. Раз за разом, Алина тяжело вздыхала, охала или вовсе нервно постукивала пальцами по столу. Это бесило Даню, но он делал глубокий вдох, откладывал лист в стопку и брал следующий.

— Доела, — Алина показала поднесла к его носу пустую тарелку.— Теперь я побежала. А ты тут будь.

Даня здесь не собирался находиться. Дав Алине невнятный ответ, Даня вышел следом за девушкой. Они разминулись — Алина повернула за угол, а Даня вышел на арену. Играла музыка из произвольной Косторной и Даня подошёл к Этери. Она, как и всегда, делала заметки в тетради, он наклонился, чтобы посмотреть, но так ничего и не увидел.

— А Алина где? — спросила женщина, оглядываясь назад. — Вы же вдвоём уходили.

— Она на пять минут отпросилась.

Этери отложила тетрадь и ручку, она сжимала руки, Дане не понравился этот жест. Он понимал, что Этери беспокоится о чемпионате Европы, но все же…

— Чем вы все время занимаетесь?

Скрывать Даня не стал. Он пожал плечами, вглядываясь в мелькающие перед глазами тёмные пятна. Они казались чем-то мистический, как эффекты из фильмов. Даня потёр глаза и произнес:

— Математикой. Алине нужна помощь.

— Да, — согласилась Этери, щелкая языком, явно о чем-то думая.— Но ей действительно нужно бросить все силы на этот чемпионат.

— А потом бросить силы на чемпионат мира. Конечно, когда там заниматься учёбой.

И прозвучало это грубее, чем следовало. Даня тут же принял виноватый вид. Он не хотел грубить Этери, но ничего не смог с собой поделать. Алинины слова о том, кем он был бы, не будь фигурного катания, до сих пор преследовали его. Возможно, девушка хотела чего-то схожего — попробовать себя в другой сфере. Но никто не давал ей такого права. Даже экзамены для того, чтобы сдать, следовало найти сначала время на подготовку.

— Сядь, Дань. Нужно поговорить.

Даня нехотя сел. Если начнётся разговор, то он будет спорить, а спорить не хотелось совсем. К тому же, он действительно считал себя правым. Дать Алине шанс выбирать самой — это то, что сейчас нужно.

— Ты понимаешь, как важно, чтобы Алина взяла медаль Чемпионата мира?

— Как и для Алёны. Они обе достойны, только Алина уже выиграла большой шлем. Мы могли бы немного ослабить на неё давление. Хотя бы на этот год…

— Кто даст мне сто процентную вероятность того, что Алина не захочет завершить карьеру после этого сезона?

Повисла тишина. Музыка давно кончились, но Алёна не торопилась подойти к тренерам, понимая, что здесь идёт серьёзный разговор. Даня никогда не думал о том, что Алина завершит карьеру. Почему он не думал об этом? За столько лет он привык, что она всегда рядом, что сама мысль о том, что девушка исчезнет из его жизни, казалась ему дикой. И сейчас, когда Этери говорила об этом так спокойно… По телу пробежали мурашки, и далеко не от холода Даня поежился.

— Никто, — тихо сказал он.— Может, она будет ещё долго кататься.

— Ты сам-то в это веришь? Она устала и мы все это прекрасно понимаем. Поэтому этот чемпионат мира её единственный шанс уйти красиво.

— Но она хочет сдать экзамены…

— Да что ты заладил с этими экзаменами? Это не такая уж проблема, для Алины особенно. В общем к чему я весь этот разговор — постарайся, чтобы тренировкам она уделяла чуть больше времени. Тебя она слушает…

— Вас тоже.

Этери махнула рукой.

— Мои приказы ничто по сравнению с твоими просьбами.

И в голосе какое-то веселье. Дане это ни капли не понравилось, он покосился на женщину.

— Что ты хочешь этим сказать? — спросил он.

Алёна мельтешила перед глазами, катаясь из стороны в сторону, явно ожидая, когда тренеры наговорятся. Терпение Дани заканчивалось, он бросил на неё взгляд и прикрикнул:

— Косторная, иди уже сюда!

Повисла пауза. Силуэт медленно приближался, а когда девушка оказалась близко, когда Даня смог её разглядеть, он покраснел, ощущая, как тело будто в огне горит от стыда и страха.

— Даниил Маркович, я Саша.

Этери ничего не сказала. Она бросила на Даню взгляд, который ничего хорошего не сулил и отвернулась, а Даня с ненавистью посмотрел на ноутбук.

— Почему она каталась под музыку Алены?

— Просто фоном включили, — произнесла Саша с подозрением глядя на Даниила.

Мужчина больше не задержался здесь. Он вернулся в кабинет. Это была неловкая ситуация. Он был уверен, что на льду Алёна. Их движения были настолько похожи, фигуры и эта чёртова музыка. Казалось, их не отличить друг от друга и Даня понял, что нужно что-то менять в своём хореографическом стиле. Это какой-то ужас. Все что пишут о его «одинаковых» девочках — правда.

— Я вернулась!

Запыхавшаяся Алина вломилась в кабинет с полным пакетиков чего-то медицинского. Витамины, аскорбинка и гематоген, завалили диван. Даня тут же распаковал один из них.

— Эти капли помогают от раздражения, мне фармацевт сказала. Ты ложись на диван, я сейчас руки вымою и…

— Может, я сам? — попытался настоять Даня, но Алина была явно против. Она надавила на грудь Дани и он был вынужден улечься.

Через пару минут девушка вернулась и присела рядом с ним, распаковывая коробочку.

— Там ещё витамины для улучшения зрения. Не знаю, насколько они помогают, но…

Даня провел рукой по воздуху и коснулся Алининой руки. Девушка вздрогнула — он видел, как у неё открылся рот, а после Алина взяла себя в руки и вернулась к прочтению инструкции.

— Будет не больно, но пощипет.

— Ты уже когда-нибудь это делала? — настороженно спросил Даня.

— Что? Капала ли людям в глаза какую-то ерунду? — Алина издала нервный смешок.— Не-а. Все бывает в первый раз, верно?

Даня постарался успокоить собственное сердце. Он не доверял Алине хотя бы потому что она около пяти минут пыталась открутить крышечку с маленького пузырька. Наконец, ей это удалось и девушка склонилась над ним. Её руки тряслись, Даня машинально прикрыл глаза.

— Эй…

Её рука оказалась на Даниной щеке, только Алина её практически сразу убрала, явно смутившись. Дане захотелось вернуть её ладонь обратно, но он мужественно распахнул глаза и стал ждать. Сначала ничего не произошло. А потом Даня почувствовал, как что-то мокрое стекает по лбу, щекам и носу.

— Ой, — тихо произнесла Алина, хватая вату.— Я немного не туда. Ты не дергайся.

Даня не дергался! Но все же Алина сжала его запястье так сильно, что он почувствовал, как её ногти впиваются в его кожу. Он не успел возмутиться, капля попала прямо в глаз и Даня заморгал, чувствуя жжение. Алина отстранилась, разглядывая результат своей работы.

— А теперь во второй…

Второй раз получилось ловко. Алина промокнула лицо Дани ватой, а после отстранилась. Глаза Даниил так и не открыл, стараясь привыкнуть к пощипыванию, но жжения уже не было и зуд постепенно сходил на нет. Алина — он чувствовал, склонилась над ним, разглядывая его лицо, Даня приоткрыл глаза и уставился на девушку.

— Выглядишь дерьмово, — не стала скрывать она.

— Иногда правду лучше оставить при себе, — вздохнул Даня. — Дай гематоген.

Алина распаковала лакомство и сунула Дане в руку.

— Придёшь сегодня заниматься?

И в собственном голосе Даня услышал такую надежду, какой прежде ещё не слышал. Это было что-то странное — мечтать о том, чтобы она сказала «да». Это было как-то очень страшно, понимать, что Алина больше никогда не захочет прийти. Он смотрел на её реакцию. Она была неоднозначной. Сначала на губах Алины появилась мимолетная улыбка, а потом уголки её губ опустились, будто она пыталась решить какую-то очень сложную задачу. Славные эти влюбленные девушки, их эмоции с каждой минутой меняются, от чего легче не становится.

— Прости… За то, что прогнал тебя. Ты же знаешь, что дело не в тебе.

— Ненавижу это выражение, — призналась Алина.— Когда так говорят — не жди ничего хорошего.

— Да нет же. Серьёзно — не в тебе. Мне просто… Просто очень страшно.

Алина резко повернула к нему голову. Они встретились взглядом и Даня прекрасно понял… Ей тоже очень страшно. Только не за себя, а за него. Он не понимал только одного: как Алина может отдавать себя полностью и безвозвратно, когда знает, что между ними ничего не может быть, кроме дружбы. Это и есть настоящая любовь? Отдавать себя целиком, но не получать ничего взамен? Это, наверное, очень больно. Это, вероятно, хуже, чем даже потерять зрение. Даня иногда думал, что было бы, если б это он влюбился, а она дала ему отворот? Это не представлялось, потому что он ещё не испытывал такого странного чувства, как любовь. Алина… Возможно, ей когда-нибудь полегчает. А пока она будет закапывать его глаза, водить за руку и прощать.

Она будет ему слепо доверять.

«Надо же, — подумал Даня, он сел и их лица оказались очень близко, — какая странная ирония».

========== Часть 12 ==========

Люди аплодировали при каждом ее прыжке. Приземления или падении. Дане оставалось только прижиматься к Этери, сжимать в руках салфетницу и смотреть вперед, делая вид, что все в порядке. По отдельным частям музыки, Даня мог знать, что сейчас последует. Алина торопилась. Он слышал, как на последнем прыжке по трибунам пронёсся тихий стон, а после раздались жидкие аплодисменты.

— Второе место, — расстроенно сказала Этери, отступая немного от Дани.— Что ж… Косторная первая.

Этери развернулась и направилась куда-то в сторону. Даня старался держаться её, в планах у него было добраться до калитки и никого не сбить. Перед глазами так и оставалась пелена размытых красок. Он старался держаться ближе к борту, касаясь холодного металла в поисках калитки. Наконец, он её увидел — почувствовал, понял, что это она. Как ещё он мог описать то, что происходило? Наверное, он не мог сказать точно, что «увидел» её. Это сверкающее золотое платье. Он крепко обхватил девушку руками. Если Алина сейчас расстроится, то будет до конца сезона снова винить себя в происходящем, упиваясь чувством вины. Даня нежно поцеловал её в щеку.

— Молодец. Ты молодец…

Он не сразу понял, почему все вдруг замолчали. Даня отошёл от девушки и зажмурился, а после зрение немного прояснилось. Первое, что он увидел — перепуганные глаза Алёны, стоящей рядом с ним. Она отшатнулась, неловко его оттолкнула и попятилась назад, врезавшись в какого-то человека. И её блестящее бежевое платье, которое так легко было спутать с золотым Алины. Даня чувствовал, как его знобит. Это было самое страшное, что сейчас могло произойти. Алина… Она стояла у калитки. Её подталкивали дети, взрослые, она едва не упала, стараясь натянуть на лезвия чехлы. И Алина не сводила взгляд с Дани. Такое разочарование, которое непременно сделало ей больно.

— Алина, я…

Девушка пронеслась мимо, не удостоив взгляда ни Алену, ни Этери, ни кого-либо ещё.

— Даниил Маркович, вам стоит поучиться тактичности, — тихо сказала Алёна, осторожно, чтобы он больше не посмел её обнять или ещё чего, прошла мимо.

И только на награждении, когда девушки готовились к выходу, Алина заговорила с ним.

— Подержи кофту.

Даня протянул руку.

— Я не хотел обнимать Алёну. В смысле, не так…

Алина бросила на него взгляд, который вероятно, мог испепелить. Он понимал, что заслужил, но все же хотелось с Алиной объясниться. Только она, кажется, не желала сейчас разговаривать с ним.

— Я тебя не узнал…

Алина резко обернулась.

Когда их взгляды встретились, Даня ощутил несколько странные эмоции. Захотелось исправить свои ошибки и крепко-крепко обнять Алину. На этот раз он не спасовал и протянул руку. Алина прижалась к нему, но сделала это не так нежно, как он ожидал, а очень…

— Эй! — вырвалось у него, когда Даня ощутил, как Алинины ногти впиваются в его плечи и это не порыв страсти — Алина специально делала ему больно, желая отомстить за все на свете сразу.

— Ты же любишь мазохизм! — заявила она, — обожаешь, я погляжу. Подумаешь! Не видишь в пределах метра нихера! — и она снова ущипнула его, но теперь за бок, Даня не смог сдержать улыбки, а Алина злилась ещё сильнее. — Подумаешь, завтра будешь дорогу переходить, а тебя автобус собьёт! Ты идиот!

Она шептала все это ему на ухо, чтобы никто не мог услышать, но Дане было бы легче, если бы она просто на него наорала.

— Ненавижу тебя!

И уже не скрывая, она сняла чехлы и врезала ими Дане по рукам. Он сдержал недовольный стон, поджал губы и отступил назад. Когда прозвучало имя Алины, она с яростью умчалась на лёд.

В самолёте было душно. Или так себя ощущал Даня, но ему было сложно сосредоточиться на чем-то одном. Он старался отвлечься на музыку, занять себя проверкой Алининого задания. Или просто смотреть в окно, думая только о том, как приедет домой, да завалиться в кровать, прижав к себе пушистую Юки. Даня поднял голову, услышав свое имя. Алина сидела позади него и ему пришлось постараться, чтобы повернуться к ней, не треснув при этом спящую на его плече Алёну. Он несколько раз её скидывал, но она была настолько вымотанной, что плевала на приличия и вообще.

— Чего?

— Хочешь?

Даня протянул руку и в руке у него появилась конфета, он её покрутил и с подозрением взглянул на Алину.

— Почему сама не съешь?

— Она не вкусная.

Даня усмехнулся и повернулся обратно. Алина была неспокойна — он слышал, как она шумит позади него, создавалось впечатление, что Этери вот-вот взорвётся. Он услышал ворчание женщины что-то типа «больше с тобой никогда не сяду». В итоге Алина успокоилась только тогда, когда прошлась до туалета «случайно» задев Алену, что та подскочила на месте и больше не укладывалась на Даню. Мужчина не смог сдержать смеха, заслужив от Алёны толчок в бок.

Под конец полёта Алина довела всех, кого только можно. Когда стало тихо, Этери издала облегчающий стон, Даня обернулся. Загитова уютно устроилась, укутавшись в плед. Она спала. И это подействовало на всех одинаково — всех потянуло спать.

К вечеру Даня все же приложился к бутылке, не в силах больше контролировать свои эмоции, нервы и страхи. Он стянул с себя рубашку, подошёл к зеркалу и осмотрел следы, оставленные Алиной. Она злится. Нет. Она очень сильно злится и, возможно, не понимает, почему Даня поступает, как настоящий мудак по отношению к себе. Он хотел бы поделиться с ней тем, что чувствует, но почему он думает, что она не поймёт? Возможно, она поймёт его даже больше, чем он сам.

Юки подпрыгнула, шипя и выпуская когти. Даня уставился на кошку, а через пару минут раздался стук в дверь. Он распахнул дверь и, раскрасневшаяся от мороза Алина, юркнула в теплую квартиру Дани.

— Ты не сказала, что придёшь, — растерялся Даня, глядя на неё.

— Ну, дома скучно. А у тебя, я смотрю весело…

Даня взглянул на себя и пожал плечами. Пока Алина снимала верхнюю одежду, он для приличия накинул на себя футболку. Алина вошла на кухню в тот момент, когда Даня открывал холодильник.

— Пойдем я тебе что-то покажу.

Даня повернул голову на её голос и пошёл за ней. Алина вытряхнула все из своего рюкзака. Оттуда выпал плакат наподобие тех, кто висит в кабинетах окулистов. Даня покосился на Алину.

— Ты серьезно?

— Мне нужно знать, насколько все плохо, — тихо произнесла Алина, — ты должен довериться мне, ладно?

— Нет. Брось это.

Алина бросила на пол какой-то учебник, он не смог определить какой именно, да и не собирался. Девушка вырвала из его рук плакат и ушла. Раздавались какие-то звуки, Даня тщетно пытался разглядеть Алину, но понимал, что она где-то у стены.

— Так. Это какая буква?

Голос Алины строгий, серьёзный и… Дрогнувший.

— Я даже тебя не вижу, — Даня старался выглядеть спокойным.

Что-то упало. Алина подошла ближе и опустилась на диван, сжав свои колени так сильно, что Дане почудилось, будто и на них останутся следы от её маникюра. Когда она, наконец, подняла на него взгляд, Даня мужественно выдержал его.

— Мне страшно, — призналась Алина. — Почему ты игнорируешь врачей? Думаешь, что они не знают, как поступить, или что?

В голосе у Алины слышались отчаяние, но что он мог с этимподелать? Только тихо сидеть и слушать её, иногда пожимать плечами. Да и вид, он уверен, у него сейчас как у побитого щенка, который понятия не имеет за что его наказывают. Алина протянула руки, но Даня шугнулся, немного отодвигаясь от неё. Она не стала настаивать, роняя руки. В глазах Алины он не увидел разочарования, только страх и жалость. Она должна была сейчас сидеть дома и жалеть себя, как это бывало раньше — займи она не первое место. Но она была рядом. С ним.

— Ну что ты? — Даня заметил на щеках Алины слезы. — Ты с ума сошла? Не реви…

— Это ты сумасшедший, добровольно слепнешь, ради чего?

«Не знаю» — пронеслось в голове у Дани.

— Когда это началось, хоть скажешь?

— Несколько месяцев назад. Я, кажется, ударился о борт и потерял сознание. Не помню, как все началось, просто стал постепенно терять зрение.

Алина постаралась рассмотреть его глаза, но Даня это понял и теперь отводил взгляд так, чтобы она не пялилась на него. Оба не понимали, какого черта происходит, но оба теперь были в ловушке собственных страхов. Даня первый очухался, решив уже до победного изливать чувства.

— Мне страшно, что Этери не станет ждать, пока я вылечусь. Это долго и я понимаю это. Разгар сезона, Алин. Ты ведь понимаешь, что скоро Чемпионат мира? Слепой хореограф, кому он нужен?

Алина прижала руку к губам. Теперь у неё началась настоящая истерика, она тщетно пыталась сдержать слезы и рыдания.

— Я не думала, что так все плохо, — выдавила она.— Ты же можешь потерять зрение. Неужели работа для тебя важнее, чем…

— Да! Ты не понимаешь…

И, когда он это сказал, проклял всех, кто сделал это с ним — убедил, что он кому-то что-то должен. Всё то, что он пытался доказать Алине, желая ей наплевать на хейтеров, болельщиков, пытаясь убедить её не обращать внимание. Но это было сложно, понимать, что однажды ты просто станешь для всех никем. И сейчас Даня был на том этапе жизни, когда все могло так для него кончится.

— Ты не думал, что дело может быть не только в зрении, — из груди Алины вырвался всхлип, она заставила себя успокоиться и продолжила давить на чувство страха.— Что, если ты действительно повредил какую-то часть мозга. Ты же сам сказал, что приложился головой.

— Это уже мои проблемы и я сам их решу. Давай мы не будем больше об этом говорить?

Алина прильнула к нему. Он не стал её отталкиваться, не хотел потому что. С ней ему было спокойно и слушать её тихую ругань, и чувствовать несильные толчки в живот, когда она злилась. Все это напоминало ему о том, что есть люди, которые любят его не за достижения в карьере. Возможно, однажды он поймёт, что он тот, кто он есть.

А пока… Пока он жертвует собой ради чего-то великого.

========== Часть 13 ==========

Он пытался вставить ключ в замок. Руки дрожали, не слушались, он не мог сосредоточиться. Перед глазами мерцало все тоже непонятное сияние. На днях Алина спросила его: «что ты видишь?». На что он ответил — силуэты, немного цветов и расплывчатые очертания своих рук. Так было неделю назад. Если бы Алина спросила «что ты видишь сейчас?» Даня бы соврал и ответил тоже самое, что и в прошлый раз. Но это было далеко не так. Все, что было перед глазами, даже картинкой нельзя было назвать. Это можно было сравнить с тем, что тебе резко посветили фонарём в глаза, ты поймал «зайчиков» и они теперь вечно тебя преследуют. А кроме них… Кроме них, сущая пустота. Даня научился различать день и ночь. Днем сияние становилось ярче, насыщенней, будто слепило. Стоило выключить свет и оно немного уменьшилось. Даня задавался вопросом: а так ли «видят» все слепые? Ему казалось, будто должна быть темнота. Когда он подносил к глазам свои руки, то представлял, какие они и это давало иллюзию, что зрение, оно ещё при нем. Наверное, человек привыкает ко всему. Сложно было поверить, что Даня сможет приготовить себе ужин, когда не видит ровным счётом ничего. Это было сложно, но он справился. Изрезал руки, обжог пальцы, но справился. У него был слух, осязание и он чувствовал запахи. Человек не умирает, лишившись одно из чувств. Он продолжает жить, пусть и не так, как привык.

— Ты не обязана приходить каждое утро.

Алина накрыла его руку своей. Так происходило уже несколько дней подряд. Он наощупь пытался всунуть ключ в замок, она неслышно поднималась, отбирала у него ключ и запирала дверь.

— Хочу и прихожу.

Когда Алина брала его за руку, Даня чувствовал себя в безопасности. Это было странно, ведь она всего лишь такой же человек, как он, человек, который бы не смог защитить в случае чего. Слишком хрупкая для защитницы. Но именно она давала ему ту необходимую опеку, которая сейчас так нужна была Дане. Он не отказывался от помощи, больше нет.

Ключи упали в его карман, а ладонь Алины обхватила Данину, он переплёл их пальцы и шли они в тишине, поскольку Даня был увеличен подсчётом ступенек, ведущих вниз. Их было ровно столько, сколько и вчера. Странное умозаключение, но Дане это показалось хорошим знаком. Он усмехнулся, хватаясь за ручку двери.

— Чего смеешься? — спросила Алина и в голосе у неё появились весёлые нотки.

Ей тоже было нелегко и Даня знал это, пусть и не видел её лица. По её голосу, интонации, манере вечно держать себя в рамках, установленных для того, чтобы н напугать Даню ещё сильнее, чем он уже был напуган. Она старалась не говорить о его слепоте, но иногда, сидя вечерами за математикой, она выдавала что-то типа:

— А как это — быть слепым?

В такие моменты Даня не знал, что ответить. Хотелось съязвить, обругать её, но потом он вспоминал кто именно довёл его до такого состояния. Даня не отвечал на этот вопрос, а Алина толкала его в плечо.

— А как это — знать, что ты больше не увидишь близких тебе людей?

— Давишь на мою совесть?

— На твою адекватность, если она ещё осталась.

Он оставлял Алину одну, а сам уходил на балкон — проветриться и успокоиться. Возвращался — Алины уже не было. Иногда она хитрила, зная, что Даня не видит ровным счётом ничего. Пока он пытался уснуть, она сидела рядом, ничем не выдавая себя, казалось, даже не дышала. Даня знал, что она была все это время рядом с ним только по щелчку замка, когда Алина уже покидала его квартиру. Это было своего рода жутко, но он не просил её прекратить. В такие моменты он чувствовал себя по-особенному…

В остальное время, когда Алина не играла в ниндзя-шпиона и не была ну очень плохим психологом, они занимались математикой. Это стало труднее, поскольку занимало больше времени, чем прежде. Он не мог видеть цифры, а Алина отказывалась играть честно. Пока она очень медленно ему диктовала уравнение, Даня пытался понять — правильное это решение или нет, а девушка за его реакцией следила.

— Ой, там не три, а четыре…

— Тогда верно, — гордый за свою ученицу, говорил Даня, пока не понял, что она халтурит и над ним издевается.

— Дойдёшь сам? — спросила девушка, когда они добрались до арены Хрустального. — Мне нужно переодеться.

— Конечно, — самообман вещь такая.— Все в порядке.

Возможно, «все в порядке» уже давно потеряло свое значение, когда это произносил Даня. Алина нервно толкнула его по направлению к двери, а сама потерялась где-то позади Дани. Он взялся за ручку, отпер дверь и холод ударил ему в лицо. Лязганье лезвий, детский смех, тяжёлое дыхание — все это сопровождал Даню и он беспрепятственно дошел до своего рабочего места. Сложнее было, когда его просили поработать над нарезками. Тогда приходилось придумывать разные отговорки и теперь Алина была его подменой. «Я всего лишь хочу научиться!» — говорила она, когда Этери кидала на неё подозрительные взгляды.

— Ты как? Выглядишь не очень… — вопрос Этери пробудил в Дане желание посмотреть в зеркало.

Он был уверен, что выглядит хреново. То, как он брился первый раз, не видя своего отражения — целый аншлаг. Царапины, кажется, до сих пор не сошли.

— В порядке, просто температура была… Ночью. Вроде. Что у нас на повестке дня?

— Загитова и Косторная. У тебя только они, нужно к миру подготовить их так, чтобы прога отлетала. Сможем?

А в голосе такая странная мольба. Откуда Даня знал, смогут они или нет. Обе были уже задолбаны этим сезоном, обе теряли интерес к происходящему, Алина и вовсе была больше впечатлена экзаменами, чем каким-то там Чемпионатом мира.

— Да должны, — буркнул Даня. — А ты куда?

— Я бы хотела сегодня побыть с Дишей. Ты знаешь, она уезжает учиться…

— Да, окей.

Больше Даня не хотел разговаривать, если учесть, что он мог только слышать Этери, а это было с какой-то стороны криповато.

Следующим этапом было надеть коньки. Это было несложно, но дойти до раздевалки, не налетев на стену, казалось непостижимой задачей, поэтому Даня дождался, когда Этери покинет арену. Он позвал её, но женщина не откликнулась.

— Я здесь! — воскликнула Алина, спеша к Дане. — Ты куда?

— В раздевалку.

— Только не говори, что ты собрался встать на коньки. Это самая глупая твоя идея за все время. Ах нет — первой было желание ослепнуть.

Даня проматерился, Алина, кажется, тоже прошептала что-то нецензурные ему в ответ. Они так и стояли друг напротив друга, девушка протягивала ему руку, но он этого не мог знать, пока она не ткнула ему в грудь пальцем.

— Ладно, не буду. Но как я по-твоему должен тренировку проводить?

— Никак, — заявила Алина, — пусть тренировку проводит Этери, а мы поиграем.

Даня нахмурился.

— Давай, ты будешь накатывать прогу, а я тихонько посижу за столом. Так будет лучше. Если Этери узнает, что я здесь с вами в игрушки играю, она уничтожит нас всех.

— Но она не узнает! — возмутилась Алина, — мне надоело каждый день катать одно и то же. Полчаса погоды не сделают, ты же знаешь это. К тому же я такую игру крутую придумала.

Даня тяжело вздохнул. Нащупал Алину, чтобы укоризненно на неё посмотреть, и, наконец, согласился.

— Что за игра?

— Игра называется: «отгадай чей секрет». Ребят!

Даня слышал, как несколько человек подкатились к бортик. Среди них он слышал Мориса и Сашу. Больше распознать никого не удалось.

— Ну так. В игре Алёна, я, Даниил Маркович, Саша и Морис, Анюта. Шесть человек итого.

Послышался шорох бумаги и Даня понял, что Алина разрывает листы.

— Каждый пишет свой секрет на листочке и отдаёт мне. Я делаю то же самое, а потом зачитываю то, что вы написали. А вы должны отгадать — кто и что написал!

Морис присвистнул.

— Наконец-то, скелеты из шкафов повыползают! — довольно сказал он.

— Пишем в мужском роде, так как у нас тут смешение полов. Даю всем пять минут.

Дане вручили ручку, но Алина вовремя спохватилась, забрала у него листок и стала ждать, когда он что-нибудь выдаст. После, когда все передали листочки Алине, девушка перемешала их в пакете.

Дане нравилось то, что она не на шаг от него не отходит, а если это случалось, то она непременно возвращалась к нему и он чувствовал, что она рядом. То, как она отвлекала ребят играми, когда он оставался в тренерский команде один, его очень трогало. Алина ненавидела то, что он не рассказывает никому о своей проблеме, но в тоже время хранила его тайну. Этому не нашлось объяснения, но Дане оно и не нужно было.

— Итак, первый секрет… «Когда мне было пять лет, я лизал лёд и думал, что это большой чупа-чупс», — зачитала Алина, вызывая смех у фигуристов.

— Морис!

— Это Алёна, она любит все лизать, — съязвил Морис и, кажется, Косторная ему треснула.

— Алина!

Кто-то сделал смелое предложение, что это снова Алёна.

— Морис! На прошлой неделе я видела, как он лизал лед!

— Правильно, это Морис, — провозгласила Алина. — Годы идут, а ты не меняешься. Ты зачем лёд лизал?

— Я случайно, — буркнул он.

Алина снова достала листочек.

— На прошлой неделе сделал татуировку. Если кто-то узнает об этом, меня убьют.

Повисла тишина, а затем единогласное:

— Алена!

Девушка нервно стукнула коньком по бортику.

— Издеваетесь? Меня бы мама прикончила.

— Даниил Маркович? — предположила Саша, но Даня побелел, он не то, чтобы боялся боли, но ради какого-то рисунка, не стал бы терпеть несколько часов адское пекло.

— Нет!

— Неужели, Трусова? — Морис, кажется, был в шоке, что кто-то сделал татушку, а он ещё нет.

— Не-а, — спокойно сказала Алина.

Даня схватил девушку за руку. Да так, что Алина вздрогнула и он был уверен — уставилась него.

— В каком месте?

Наверное, Алина сейчас была рада, что Даня слепой, потому что она явно покраснела или побледнела, а может это произошло одновременно.

— Не бойся, — сказала Алина очень тихо, чтобы никто, кроме него не услышал. — Ты-то уж точно её никогда не увидишь.

Наступила пауза.

— Нет, мы продолжим, а? — крикнул Морис. — Хотя я бы подписал петицию! Чтобы Загитова нам татушку показала.

Даня был готов уничтожить Мориса. Что-то непонятное появилось, такое чувство, не знакомое и очень нехорошее. Он вдруг осознал, что до сих пор держит Алину за предплечье, она аккуратно убрала его руку и вытащила очередной листочек.

— Дома хранятся залежи порно… фильмов.

Всё пришли к единогласному решению, что это Морис. Кто-то даже попросил поделиться. Даня хлопнул себя по лбу. Они, скорее всего забыли, что он вообще-то тут за тренера.

— Я не стану читать твой секрет… — тихо проговорила Алина, — он же только для меня, да?

Даня улыбнулся.

На этом их импровизированная игра была закончена. Он отправил Алину и Алёну накатывать программы, остальных подозвал к себе. Впрочем, настроение действительно поднялось. У Алины был особый талант — заряжать людей позитивом даже в самые тяжёлые времена.

========== Часть 14 ==========

Алину не было слышно. Сначала Даня решил, что она и вовсе ушла из его комнаты. Спустя некоторое время послышался шелест страниц и Даня повернул голову на звук. Девушка никак не отреагировала, а он не стал ее отвлекать. Было в этом что-то жуткое — чувствовать, что ты не один, но не видеть никого рядом. Он старался абстрагироваться от мысли, что Алина не всегда будет рядом. Когда-нибудь ей придется уйти, покинуть его и все тут. Ничего не поделаешь. Он знал, что со своей бедой он навсегда останется один. Казалось, что это… просто невозможно — так глупо ослепнуть. Но случилось то, что случилось. Алина его больше не ругала. Особенно после того, как убедилась, что он ее не видит. Абсолютно.

— Ты решила? — наконец, поинтересовался Даня, поднимаясь с кровати, чтобы дойти до стола.— Диктуй.

— А? Что? — Алина будто только проснулась, ее голос был уставшим и очень тихим.— Нет, не решила. Я нашла клинику, которая тебе поможет. И завтра мы идем туда.

Даня остановился.

— Ты не должна так поступать.

Прежнего возмущения в голосе больше не было, но зато сомнения— хоть отбавляй. Даня не мог точно сказать — хочет он лечиться или уже все к черту. Это был своего рода барьер, который он не мог преодолеть, барьер, который его дико пугал. Конечно, он хочет лечиться! Но вместе с этим приходило понимание, что он сам довел себя до такого состояния и только он ответственен за произошедшее. Все это было ради карьеры. Карьеры, которая все равно теперь ему не светит. Никто еще не догадался о том, что произошло, но Даня сам дико боится возвращаться. Вчера произошло что-то очень страшное. Или могло произойти? Алина ему не рассказывает всего, а он сам не видит. Ступая на лед, он хотел доказать Алине, что даже ослепнув, он может выполнять свои обязанности. Каким образом под его ногами распласталась Валиева, Даня не понял, но если бы Алина вовремя его не схватила за руку, то он точно бы раздавил ребенка. Камила испугалась, но вопросов не задавала, а Даня старательно держался, чтобы в тот же момент не ринуться оттуда.

Лечиться нужно было, и все тут.

— Хорошо, — тихо сказал Даня.

— Отлично! — в голосе девушки послышалось облегчение, кажется, она готовилась к эмоциональной борьбе, — отлично. Завтра мы с тобой идем в клинику. И все Этери рассказываем. Нет… я сама с ней поговорю.

— Нет! Ты не должна решать мои проблемы. Я сам. Алина, — Даня нащупал ее плечо и несильно сжал его. — Ты и без того делаешь для меня столько всего…

— Теперь тебе стоит побриться, — заметила Алина.— Ты иди, а я…

Даня добрался до ванны, но теперь перед ним стояла задача побриться так, чтобы не раскромсать свое лицо. Он нащупал бритву, покрутил ее в руках, бросил обратно на полку. Пока он тянулся за пеной для бритья, куча флакончиков полетело в ванную. Даня опустил руку. На него напала такая тоска, что он прислонился к стене, стараясь взять себя в руки. Когда стало все настолько плохо, что…

— Я помогу. Позволишь?

Даня бы никогда не позволил себя брить. Но теперь, когда от него ничего не зависело, он медленно кивнул, пытаясь сохранить последние остатки самообладания. Слышал, как что-то гремит. Он потом понял — это Алина притащила стул.

— Как эта штука работает?

Кажется, побриться самому было не такой уж страшной идеей. Алина протянула ему бритву, а он направил ее пальцы на кнопку включения.

— Ты похож на деда Мороза, — хихикнула Алина, намазав его пеной.— Если я не сделаю селфи с тобой с таким, то считай зря жила!

— Ты издеваешься над бедным, больным человеком, — усмехнулся Даня.— Тебе не стыдно?

— Совсем нет! — задорно сказала девушка

— Все будет хорошо.

Последняя ее фраза звучала так, будто была сказана для его успокоения. Оно и понятно — Алина не могла точно сказать, смогут они вернуть ему зрение или нет. Пока Даня раздумывал над этими ее словами, Алина пыталась устроиться поудобнее, чтобы сделать фотографию. Она едва не свалилась, споткнувшись — Даня успел подхватить ее за талию и девушка оказалась между его колен.

— Отпусти меня, — тихо — тихо попросила она.— Иначе я не…

Фразу она не закончила, но Даня так и не отпустил. Она прижималась спиной к него груди, а его собственное сердце билось с рекордной скоростью. Это было так странно — чувствовать Алину в своих руках. И это ощущение ему нравилось. Она не шевелилась, сидела спокойно и, кажется, старалась не дышать. Момент был испорчен выпавшей из ее рук бритвы. Аппарат включился и жестко загудел. Алина вздрогнула и Даня выпустил девушку из рук.

— Может, я все-таки сам? — осторожно спросил он, но Алина не отказалась от своей идеи.

Даня чувствовал, как Алина настраивается, ее руки коснулась Даниной щеки, она вляпалась в пену и выругалась. В этот же момент приложила бритву и Даня затаил дыхание. Если он останется жив после всего этого, то…

— Видишь, — произнесла Алина, ненароком погладывая шею Дани пальцем.— Видишь, у меня получается.

Получалось действительно аккуратно. Алина старательно выводила бритвой замысловатые круги на его подбородке.

Когда она закончила, Даня облегченно вздохнул, понимая, что остался цел и невредим. Ему хотелось увидеть ее лицо. Выражение на нем, когда девушка поняла, что умудрилась не покалечить его. Ее улыбку — ведь он точно знал, что сейчас она улыбается.

Он мог почувствовать ее дыхание на своей щеке, а после — едва уловимое касание ее мягких губ. Секунда и она отстранилась, порыв холодного воздуха отрезвил его и Даня открыл глаза. Не было разницы :закрыты они или же напротив — нет. Это не имело значения.

То, что сейчас произошло, никогда не будет обсуждаться. Никто не вспомнит. Они сделают вид, что ничего не было. Возможно, сейчас Алина ненавидит себя за то, что подалась порыву, за то, что не сумела удержать себя, но…

— Спокойной ночи…

Но она ушла. Он так и остался сидеть на стуле в ванной, сжимая в руках флакончик с пеной для бритья.

На утро Даня не ждал Алину, однако она пришла еще раньше, чем обычно. Даня постарался не думать о вчерашнем. Он даже стал думать, а не причудилось ли ему это? Возможно, так и было, Даня просто накрутил себя. Алина вошла в квартиру, от нее веяло морозным воздухом, мужчина поежился, протягивая ей руку.

— Поговоришь сегодня с Этери, а я сгоняю в клинику. Там нужно встретиться с врачом, прежде чем… впрочем неважно.

— Что значит неважно? — нахмурился Даня.— Я разве не должен присутствовать?

— Должен, но не сегодня. Тебе нужно с Этери поговорить. Поверь мне, она все поймет.

И голос такой странный.

— Ты что-то знаешь?

— Абсолютно ничего. Давай быстрее собирайся, у меня мало времени. Первый ворчать будешь, что я на тренировку опоздаю.

Это было сложно. Этери стояла где-то в районе своего стола, а он старался усидеть на диване, сжимая и разжимая руки, ладони его вспотели, а правильные слова совсем не приходили на ум. Этери молчала, молчал и он. Скрипнула входная дверь, но никто не подал голоса, Даня бросил взгляд в ту сторону следуя инстинкту. Он ничего не увидел, не услышал и снова посмотрел в ту сторону, где должна была стоять Этери.

— Не видишь значит… и как долго?

Больше не было сомнений — Алина была здесь и все ей рассказала. Вот только в душе зародилось неприятное чувство, осадок какой-то и Даня был готов поспорить, что при встрече с Алиной все ей выскажет. Или же скажет спасибо?

— Давно. Два месяца.

Этери снова молчала. В кабинете была та самая атмосфера от которой хочется сбежать. Даня поднялся, держась за спинку дивана.

— Да сядь ты, — вздохнула Этери.— Нужно подумать, кто будет тебя заменять, пока ты на лечении.

Даня сел. Он не понимал ничего. Что происходит и почему Этери так спокойно реагирует на то, что он только что признал свою слепоту. Он не мог догнать, какого черта все так легко оказалось. Признайся он раньше, был бы результат такой же?

— Ты меня не выгонишь?

— У меня нет выбора, — вот он — ее любимый тон, — Алина поставила такие условия, при которых я останусь на дне. И ты прекрасно знал, что она будет это делать.

Этери злилась и Дане захотелось оказаться подальше отсюда. Он не понимал, почему его обвиняют в сговоре с Алиной, он ведь по большому слову и не знал ничего. Этери этого не объяснишь, да и пытаться не стоит. Зачем лишний раз портить себе нервы. Они и без того испорчены к херам. Даня подскочил на месте. Его колотило от осознания во что он превратил свою жизнь за эти несколько месяцев.

— Что она сказала?!

Этери оказалась где-то совсем рядом и он точно слепой щенок вертел головой.

— Что Алина сказала?

Если он и ждал внятного ответа, то его не последовало. Этери не собиралась раскрывать карты. Даня знал, что и Алина не расколется. Это было нечестно по отношению к нему. Он должен был знать, что происходит!

— Спроси у нее. Думаю, она не станет от тебя утаивать такие вещи. А сейчас собирайся и иди домой. Завтра оформляешь больничный и чтобы я не видела тебя возле детей до тех пор, пока ты не вернешь зрение. Если, конечно, это еще возможно. Ты просто идиот….

Раздались ее тяжелые шаги, а затем послышалось тихое, но очень сильное:

— Не разговаривайте так с ним. Никогда.

Даня хотел ее видеть. Алина стояла позади, судя по всему она так и стояла здесь, вот почему он слышал скрип двери. Вот, почему он ощущал эту напряженную атмосферу. Этери ничего не ответила. Она прошла мимо, вышла из кабинета и хлопнула дверью.

— Что ты ей сказала?

Его пугал свой собственный беспомощный голос, который сорвался на последнем слоге. Даня вновь опустился на диван.

Что я наделал…

Комментарий к

Извините автора за задержку, нужно было немного разгрузить голову)

========== Часть 15 ==========

— Что тебе сказал врач?

По голосу Алины Даня понял, что она обеспокоена и напугана, но он бы не сказал, что на это есть особые причины. Девушка схватила его за руку и он накрыл ее своей ладонью. Попытался выглядеть бодреньким, но это выходило плохо, поскольку у него были собственные причины сейчас себя ненавидеть.

— Меня упекли в больницу, — Даня старался сказать это спокойно, но его голос выдавал волнение. — Сначала на обследование. Врач уверен, что мне предстоит операция.

— Но ведь это здорово! Ты снова сможешь видеть и…

И Алина замолчала. Она отдернула руку. Дане показалось, что она даже отошла от него на несколько метров, поскольку он больше не чувствовал ее рядом. И ему это не понравилось.

— И что? — спросил он.

— Ничего, — отрезала девушка. — Будет круто.

Как-то это звучало из ее уст не очень ободряюще и Даня насторожился. И все же он решил поведать ей причину по которой абсолютно точно не хочет торчать в больнице.

— Я хочу сопровождать тебя на чемпионат мира. То, что меня там не будет — это вообще как?

Алина снова оказалась где-то рядом. Даня обернулся, пытаясь найти ее, перебирая руками. Когда он коснулся ее волос, то не удержался и провел рукой по ним. Алина не шелохнулась, напротив — подалась вперед и обняла Даню, прижимаясь к его груди. Он мог вечно так стоять, перебирая пряди ее волос. Только не за этим они встретились сегодня.

— Будешь меня по телеку смотреть… — Алина осеклась, а Даня усмехнулся. — Слушать в смысле. А потом я тебе позвоню. Но лечиться нужно, Даня!

Он прекрасно это знал и больше не возмущался, не бесил ни себя, ни людей. И все же к Алине у него было много вопросов. Опустившись на скамейку, Даня похлопал по месту рядом с ней.

— Хочу узнать, что такого ты наговорила Этери. Почему она не стала увольнять меня и дала время на лечение? Нет, я такой вариант допускал, но ты и сама понимаешь, что шанс был мизерным.

Пока девушка думала, что ему ответить, Даня внимательно прислушивался к каждому шороху. Они сидели в холле больницы, он слышал разговоры пациентов, какие-то указания медицинского персонала, но особо в разговоры не вслушивался.

— Я ей сказала, что в случае чего уйду следом за тобой.

О чем-то таком Даня подозревал, только услышать это от Алины было как-то совсем неловко. Он рывком поднялся, хватаясь за стену, чтобы не рухнуть. Девушка, судя по звуку, тоже поднялась.

— Ты понимаешь, чем ты рисковала? — поинтересовался Даня, стараясь держаться прямо.— Она могла не принять твоих условий или вообще — выкинуть тебя следом. И что бы ты в этом случае делала?

— За тобой бы пошла. Это не отменяет ничего того, что…

Даня не знал на кого больше злился: на себя, Алину или весь этот несправедливый мир. Он хотел схватить девушку за плечи и хорошенько встряхнуть. Если бы он мог видеть и найти Алину, то так бы и сделал.

— Да хватит это делать! Жертвовать собой, Алина. Поверь, это последнее, что ты должна…

Кажется, сначала он почувствовал обжигающую боль, а только потом услышал хлопок с который Алина влепила ему пощечину. Он ошарашенно моргал, стараясь прийти в себя и понять, что же сейчас произошло. Она действительно ему врезала?

— Это ты собой жертвуешь, придурок! И непонятно для какой цели! Ты уже измучил уже всех близких тебе людей и не понимаешь этого! Мне плевать — хоть под поезд иди кидайся, только знай, что я лягу рядом с тобой. А сейчас дуй к врачу и говори, что ты готов лечь в эту чертову клинику прямо сейчас или ты не только потеряешь зрение!

Спустя три часа Даня валялся в палате. Из развлечений у него был только телевизор, который он мог только слушать. В руках Даня перебирал найденный здесь же кубик-рубика. Он вертел его и размышлял над тирадой Алины. Щека до сих пор пощипывала, возможно это было простое самовнушение, но ему казалось, что он навсегда запомнит этот миг. Он хорошо представлял полные ярости глаза Алины и сердце у него сжималось. Он не хотел ее обижать, но почему-то это получалось несколько неосознанно, словно она вечно попадала ему под руку. Она могла даже в самые страшные моменты найти какой-то выход, какого Даня найти не мог. Это и пугало. И радовало одновременно.

— Хореограф сборной по фигурному катанию России из команды Этери Тутберидзе попал с больницу. Пока ведется журналистское расследование, по нашим данным Даниил Глейхенгауз лишился зрения.

Даня повернул голову в сторону телевизора. Ну, конечно, теперь они будут мусолить это дело. Бог видит — они еще и сюда припрутся. Зашвырнув кубик в стену, мужчина закрыл глаза, прячась под одеяло.

Когда зазвонил телефон, он не сразу его нашел, пришлось немного помучаться. Он точно знал кто именно ему звонит. И оказался прав.

— Ты больше на меня не злишься? — это был первый вопрос, который Даня задал Алине.

— Злюсь. Даже не думай на быстрое прощение. Тебе еще придется попотеть, чтобы я успокоилась.

— Здесь ужасно. Делают уколы и пичкают лекарствами. А еще берут кучу анализов. Знаешь сколько…

— Можно без подробностей! — перебила его Алина.— Я прекрасно понимаю, как ты там страдаешь и ничуть не жалко мне, понял?

Даня затаил дыхание, а потом так тихо произнес, что, кажется, сам себя не услышал.

— Ты хорошая.

Алина молчала и Даня молчал тоже. Девушка первая нарушила тишину рассказом о том, как ходила кормить Юки, как та оцарапала ее и вообще кошка без Дани стала бешенная. Он слушал ее и радовался, что она не отказалась от него после всего, что он наговорил ей за эти месяцы. Другой человек бы давно плюнул, но Алина?

Нет. Наверное, она всегда будет рядом. А если нет, то кто знаешь, сможет ли он чувствовать себя счастливым.

========== Часть 16 ==========

Он старался представить все до мелочей — бесцветный потолок, причудливую медицинскую лампу, снующих по операционной врачей. Даниил вертел головой в надежде, что зрение внезапно прояснится и он сможет найти в этом помещении часы. Не было ни единого шанса узнать время, на его вопросы никто не отвечал. Что-то кольнуло его в руку, Даня поморщился не то от боли, не то от страха, сковавшего его.

Ничего плохого ему не сделают.

Это обычная операция.

Ему что-то положили на глаза и Даня затаил дыхание. Врачи… они разговаривали с ним? Наверное, это был анестезиолог. Голова закружилась, он чувствовал себя безвольной куклой, казалось, будто мир кружится и уходит куда-то… это действовала анестезия, он знал. И в конечном счете Даня отключился.

Проснулся он спустя… сколько часов? Минут? Для Дани все прошло в одну секунду — вот он лежит на операционном столе, а вот он в палате, совершенно не понимая, что происходит вокруг. Он по-прежнему ничего не видел, но теперь он и глаз не смог разомкнуть, на них была тяжелая повязка. Даня тяжело дышал, его подташнивало и жутко хотелось пить. Боль, которая теперь распространилась, казалось, по всему телу, мешала соображать. Даня постарался подняться.

— Не вставай! Лежи.

Алина.

— Тебя сюда не должны были пускать, разве нет?

Никого не пускают после операций, разве… нет? Но то, что она была здесь его только радовало. Он не чувствовал себя одиноким и Алина — она нужна была ему сейчас. Он потянулся к ней, но рука безвольно опустилась обратно на кровать.

— Ну, а мне позволили. Ты же знаешь, это было несложно.

Она сама взяла его за руку, переплетая их пальцы. Даня облегченно вздохнул. Если Алина здесь, то ничего плохого с ним больше не может случиться. Но он ее не видел. Он надеялся, что сможет открыть глаза, только зрение не прояснилось, его окружала темнота. И теперь даже не было странных узоров и вспышек света, как прежде. Теперь он на самом деле был в темноте.

— Врач сказал операция прошла успешно.

Поверить в это было сложно, но если они так говорят, то это действительно так. Даня сильнее сжал руку Алины.

— Но я ничего не вижу, — признался он, — абсолютно.

Девушка погладила его по плечу, а затем по щеке. Ее рука задела край одеяла и Алина вздохнула.

— Это пройдет. Нужно несколько дней для того, чтобы ты поправился. И ты снова будешь видеть. Правда, мы не успеваем к Чемпионату Мира тебя подлечить, тебе придется слушать меня по телеку. Но я обещаю передать тебе привет из КиКа.

Это обещание придало Дане сил. И, казалось, что все теперь в порядке… нет? Девушка потянулась к нему, слегла склонилась — он чувствовал ее дыхание на своей щеке. Что-то капнуло на его лицо и Даня протянул руку к Алине.

— Ты плачешь? — спросил он, — почему?

Она не ответила.

Вместо этого ее мягкие губы коснулись Даниных: они оба замерли в попытке осознать, что же сейчас произошло. Даня не отстранился. Алина не стала проявлять никаких дальнейших действий. Когда его руки обхватили плечи Алины, она приоткрыла рот и он поцеловал ее — по-настоящему, нежно. Это казалось таким правильным и одновременно странным, будто он давно должен был сделать это. Они целовались и, казалось, что не нужно никакого зрения, чтобы прочувствовать всю любовь Алины, которую она хранила эти годы. Они целовались, а он не мог точно сказать, что это происходит по-настоящему. Будто через минуту он очнется от наркоза и все это окажется бредом. Но нет. Алина отстранилась, но все еще находилась рядом. Он чувствовал ее тепло, ее руки.

— Ну… ну я пойду. У меня самолет вечером…

— Постой. Я буду ждать…

Алина не сдержалась и снова с какой-то опаской, потянулась к Дане и вновь коснулась его губ. Он ответил на поцелуй — на это раз более уверенный.

И после она ушла.

***

Слушать Татьяну Анатольевну вместо того, чтобы смотреть прокат лично — наверное, это его личный ад. Даня старался не нервничать так сильно, но ему не удавалось взять себя в руки. Спустя уже два дня после операции он нарезал круги по палате, очень надеясь, что не вырвет на голове все свои волосы. Медсестра даже попыталась запретить ему включать телевизор, но столкнулась с искренним непониманием — какого черта он должен лишать себя последнего шанса узнать, как выступила Алина? Короткая программа была выиграна, но как не ему знать, что даже с отрывом можно оказаться за пьедесталом. Алина ему не звонила — они договорились, что не будут друг друга травмировать пока все не решится. С Этери Даня разговаривал, но она объяснила ему, что лучше пусть лечится и не забивает голову работой. И отключилась! Больше не брала трубку.

Он все еще не видел. Поэтому, когда уселся прямо перед телевизором, прислушиваясь к каждому слову комментатора, создавалось впечатление, что он сошел с ума. Его безуспешно пытались накормить, Дане хватало воды, чтобы продолжать существовать. Он не понимал, почему его бросает то в жар, то в холод, не знал сколько еще сможет терпеть неизвестность.

Наконец, когда объявили Загитову, Даня медленно опустился на кровать. Когда музыка заиграла, он живо представил Алину на льду, каждый ее элемент, прыжок. Он точно смотрел ее прокат, полностью погружаясь в ту самую атмосферу, когда стоишь за бортиком и ожидаешь результата. Казалось, Даня не дышал несколько минут, пока Алина катала программу. Наконец…

— Умничка! — восклицала Тарасова, голосом, который перепугал Даню. — Вот она — настоящая олимпийская чемпионка!

От сердца отлегло. Судя по результатам Алина лидировала, но пока еще не откатала Алена. Сидя здесь, Даня чувствовал, что его сердце не выдержит еще одного такого «слепого» проката.

Телефон зазвонил и Даня потянулся на звук, схватил его.

— Ты слышал?! Нет… наверное не слышал, конечно. Мы с Этери передавали тебе привет!

Голос Алины взволнованный и беспокойный, но вместе с тем, кажется счастливый. Даня перевел дух.

— Думаю я пережил самое страшное в жизни, — тихо проговорил Даня.

— Что?! Слепоту? — не поняла девушка.

— Нет. Комментарии ТАТ, которые невозможно выключить, потому что нужно знать хоть какую-то информацию.

Алина рассмеялась, но на этом разговор был окончен. У нее еще куча дел, а Даня снова остался наедине с Татьяной Анатольевной.

На этот раз катала Алена.

Когда что-то теряешь, а потом обретаешь вновь, начинаешь очень сильно это ценить. Так Даня, к которому постепенно возвращалось зрение, наконец, понял, что он мог натворить. Он смотрел вокруг себя и не мог насмотреться. Ему нравилось бродить по больничным коридором, читать плакаты, разглядывать весенние улицы и просто понимать: он видит. Не так хорошо, как хотелось бы. Все было таким… серым что-ли. Врач уверял, что беспокоиться напрасно и скоро зрение восстановится.

Алина не навещала его с тех пор, как улетела на соревнования. Она должна была прилететь лишь через несколько дней, а после у нее начинается серьезная подготовка к экзаменам. Страх, одолевающий Даню прежде, вновь сковывал. Алина победила на чемпионате, но если она завалит ЕГЭ, это ее убьет. А у нее был немаленький шанс завалить, поскольку подготовка сошла на нет, когда она полностью отдала себя фигурному катанию. Он еще помнил ее слова о том, что она хочет попробовать себя в чем-то другом. И помнил слова Этери о ее возможном уходе. Но судя по всему, Алина пообещала ей еще один сезон.

— Ты меня не ждал?

Алина появилась в холле больницы спустя пару дней. Она неловко топталась на месте, а Даня не мог сдвинуться. Он смотрел. Смотрел на нее и не понимал, как мог добровольно отказываться от того, что дарила ему сама судьба. Алина первая не выдержала, она бросилась в объятия Дани и мужчина крепко ее обхватил, целуя в висок.

— Я чемпионка мира! Теперь бы математику сдать и вообще шик!

Даня смеялся, Алина тоже не сдерживала эмоции.

— Прикинь!

— Прикинул, — усмехнулся Даня.

========== Часть 17 ==========

Это был ее последний старт. Салфетница выпала из рук в то время, как Алина приземлила лутц. Даня мучался в попытках понять, что именно ему сейчас сделать: поднять салфетницу или продолжать смотреть прокат Алины. Он попытался извертеться так, чтобы не упустить ничего, но при этом дотянуться до заветной игрушки. Удалось, но мужчина стукнулся подбородком о бортик и выругался.

— Спокойнее, эй.

Даня краем глаза заметил, как напряглась Этери ,и ему стало смешно: успокаивает его, а сама готова рвать и метать. Финальная поза — прозревший человек, который смог найти себя в этом мире. Это была странная идея, но на ней настояла Алина.

«Я хочу катать это и все тут!» — кричала она, зашнуровывая коники, а он слушал. Он всегда слушал.

И программа получилась. Произвольная, в которой потерявший зрение человек не видит ничего, кроме пустоты. Все было неоднозначно. Даня старался писать это с себя.

«Пока я был зрячим, я не видел ничего».

Как бы это пафосно не звучало, но это было правдой. Он не видел Алину, которая любила его. Даже после ее признания ему казалось, что все это — детские игры и скоро, ну, оно должно пройти. Только с каждым ее приходом, с каждым словом, он и сам влюблялся в нее. Возможно, тот поцелуй стал толчком, чтобы разобраться в их с Алиной чувствах, но только после было принято негласное правило — дать друг другу разобраться. Ему нужно было прийти в себя, обдумать то, что произошло в течении этих месяцев, почувствовать вкус этой жизни и снова ощутить себя цельным. У Алины была мечта поступить в университет, пусть она пока не говорила в какой, но он догадывался. Экзамены стали для Алины тем этапом, когда жизнь дает пинка, но ты падаешь, встаешь и снова идешь бороться. Ей удалось. И жизнь Алины заиграла новыми красками, бесконечные шоу сменялись подготовкой к вступительным, она пыталась совместить несовместимое и в какой-то момент Даня решил, что она сойдет с ума. А после открылся новый сезон фигурного катания. Алина билась о лед раз за разом, вышибая дух из Дани. Легче стало к чемпионату России, где Алина заняла второе место, Европа стала для нее серебряной и здесь, на ее третьем чемпионате мира, Даня молился, чтобы золото украсило ее шею. Ему хотелось для Алины красивого ухода. Никто не должен был винить ее или что-то подобное.

— Остался каскад, — Даня услышал голос Этери и закрыл глаза.

— Все…

По вдоху Этери, Даня понял. Его мечта сбылась и теперь Алина смотрела на него в ужасе. В каком-то непонятном, выражение ее лица было неспокойным, но Даня мог понять, почему так.

«Это конец»

Это ее последний старт и они оба об этом знали. Когда Алина обняла Этери, а после рванула к Дане, он почувствовал ту самую любовь, которая была с ним все эти полтора года. Девушка плакала, но ее рыдания заглушались криками и аплодисментами людей. Взрыв радости, всплеск эмоций. Все это усиливало наполняющие Даню эмоции. Он схватил Алину за руки и она засмеялась.

— Трехкратная! — не без гордости сообщила она.

— Трехкратная! — согласился Даня.

Она выступала последняя и КиК теперь был всего лишь формальностью. Они бросили взгляд на Этери и женщина склонила голову, явно оценивая ситуацию. Кажется, она понимала насколько им важно разделить этот момент вдвоем, но пока все еще сомневалась. Алина потянулась к ней и что-тошепнула на ухо. Даня не мог расслышать того, что она сказала.

— Мне нужно найти Алену. А вы идите.

Даня поспешил за Алиной, которая ринулась в КиК, будто не отпрыгала вот только что сложнейшие элементы. Даня уселся на диван и посмотрел на Алину.

— Иди обниму, — рассмеялся он, глядя на то, как на лице Алины играет улыбка.— Ты молодец. Капец! Я думал ты свалишься. — Он поздно прикусил язык, но, кажется, Алина не расстроилась.

— Я и сама думала, что налажаю, — не стала скрывать девушка.

Оценки были такими, какими Даня и Алина представляли. Глаза обоих сияли счастьем и Алина покосилась на него.

— Дань, — Алинин голос сорвался до шепота, он повернуся к ней. — Может… может поцелуемся снова?

Мир, который полтора года назад перевернулся с ног на голову, сейчас… ну он перевернулся опять. Даня смотрел на Алину непонимающе и как-то страшился того, что она сказала. Разум помутнел, а Алина не растерялась ни капли. Она потянулась к мужчине, ее ладони обхватили его щеки и девушка поцеловала его. Нежная, манящая, теплая… он не мог точно сказать сколько сидел без движения, но наконец, пришел в себя и ответил на ее поцелуй, обхватив за талию.

Вокруг стало тихо. Кажется, даже болельщики перестали кричать, притихли и комментаторы.

— Она… — Татьяна Анатольевна пришла в себя первая, не упуская возможность прокомментировать важнейшую новость фигурного катания.— Мама дорогая, сделала!

В миг на людей обрушилось понимание и теперь и Даня, и Алина едва не оглохли от криков. Он разорвал поцелуй, но взгляда не отвел от лица Алины. Большим пальцем он продолжал гладить подбородок девушки, а она смотрела на него так, сложно это и была та самая победа. Победа, к которой она шла всю свою жизнь.

— Ну вот, — Алина прерывисто вздохнула и бросила мимолетный взгляд на камеру. — Ну вот… теперь мы вместе? Тебе не отвертеться.

Даня рассмеялся. Он не понимал, как в таком состоянии еще способен смеяться.

— Похоже, я попал.

Теперь он потянулся к Алине за поцелуем. Он был уверен, что камеры теперь выключили, поскольку чемпионат мира по фигурному катанию превращался в реалити-шоу.

Но эта была жизнь. Жизнь, которую они собирались прожить вдвоем, не деля ее ни с кем.

***

Ревели все. Даня один сидел за ноутбуком и составлял план на новый сезон. Женские слезы — это самое удручающее, что он видел. А если женщин больше десяти, то это вообще боль для любого мужчины. И все они плачут, провожая Алину на заслуженную пенсию. Море цветов, концертная программа, подарки, благодарности и слезы, слезы, слезы. Даня натянул наушники на уши. Он уже не боялся показаться бесчувственным. Страшно было первые несколько часов, потом стало все равно.

— Ты же не помирать собралась, в конце концов, — заметил Даня, когда за ноутом ему сидеть стало скучно и он подъехал к Алине.

— Ты идиот, — сообщила она, утирая слезы. — Ну я рада, что могу теперь заниматься тем, что мне тоже по душе. Но все эти люди…

Все эти люди: Этери, Аня, Саша, Алена, вчерашние юниорки и парни, тоже ревели. Последние честно пытались показаться сильными, но уход Алины был для всех болезненным, пусть он и планировался на протяжении года. Все знали — это последний ее сезон. Даня приобнял Алину, чмокая ее в висок. По арене пронесся коллективный вздох.

— А на свадьбу пригласите? — спросила Этери, не то обиженно, не то с укором.

— Думаете я действительно выйду за него? — усмехнулась Алина, будто не думала об этом все эти годы.

— Да мы так, — согласился Даня.— Развлечься.

— Видела я ваши развлечения в эфире. Тарасова чуть инфаркт не схватила. Как и твои родители, Алина.

Алина покраснела. Это был долгий. Это был очень долгий и очень неприятный разговор, где фигурировали маты, нарекания, монотонные нотации… Все закончилось более менее хорошо, но Даня по-прежнему отказывался гостить у ее родителей. Они скоро должны были привыкнуть, а Алина не сомневалась, что все счастливы.

— Так Даниил Маркович значит, единственный знает, где у тебя татуировка, да, Алина?

Вопрос Косторной заставил и Алину, и Даню покраснеть. Смущение, которое испытала девушка, кажется, было несравнимо ни с чем. Она попятилась назад, опуская голову, давая понять, что разговор окончен.

— Косторная! — возмутилась Этери, но на Даню бросила любопытный взгляд.

А он что? Покатился вслед за Алиной с тем же выражением лица.