— А в чём разница между этими двумя? — поинтересовался тесть. — Ну, дампиры и вампиры…
— Вампиры боятся солнца и серебра, вынуждены пить кровь, чтобы избавиться от их негативного воздействия и не могут иметь детей. А дампиры всех этих недостатков лишены.
— А что, дампиры могут пить кровь? — спросил тесть.
— Могут. Так ты, дядь Коль, тоже можешь её пить даже сейчас, будучи человеком. Вспомни, когда мы свинью резали, скажи ещё, что не ты крови из чашки отхлебнул?
— Ну, так традиция, — тесть пожал плечами. — Первая свиная кровь оздоравливающей считается, но лучше всё же в виде кровяной колбасы… Но я тебя понял. Дампиры ничем кроме долгой жизни и отменного здоровья от других людей не отличаются?
— Примерно так, но не совсем. Дампир, как и вампир, может пить кровь любых живых существ, за счёт этого увеличивается здоровье и продолжительность жизни. Но есть минус — кровь нужно пить, присосавшись к «жертве». Только вампиры это делают, чтобы от боязни солнца избавиться, а дампирам такая диета нужна только для продления жизни. Оттого почти все вампиры знатные скотоводы. Если на протяжении сорока лет каждый день отпивать у скотины по сто граммов крови, то после этого можно ещё в десять раз жизнь продлить. Ещё лет через сорок такой диеты можно лом в узел завязать, ну и так далее, пока в потолок развития не упрёшься.
— Противное это дело, — тесть поморщился.
— Согласен. Поэтому мы подобным не занимаемся, иначе у нас тут стадо коров паслось бы.
— Как погляжу, ты чрезмерно силён, — прищурившись, как бы невзначай произнёс тесть.
— Предпочитаю заниматься по старинке — ушу и штанга. Вы же помните Ли Чана?
— Конечно, — подтвердил тесть. — Хороший мужик, хоть и китаец.
— Он мастер боевых искусств. Даже будучи обычным человеком, Чан способен на большее, чем высшие вампиры. Люди полны загадок, а человеческий организм и его возможности до сих пор до конца не изучены.
***
Целый месяц Маша обрабатывала свою маму, прежде чем последняя согласилась на процедуру инициации.
Рано утром тридцатого сентября мы начали процедуру обращения тёщи в дампира. Я уже выяснил, что кровь жены можно переливать тестю с тёщей, поэтому не стал извращаться с поением через шланг, а собрал систему переливания крови от дочки к матери. Как оказалось, такой способ намного эффективней, чем пить кровь, поскольку Маше понадобилось в три раза меньшее количество драгоценной жидкости, нежели Ивану Фомичу при обращении меня. Я сидел возле пациентки, когда появилась заветная табличка, в точности копирующая появившуюся при инициации супруги. После того, как был выбран вариант с превращением в дампира, тёща потеряла сознание.
Вечером следующего дня Татьяна пришла в себя и удивлялась тому, что не почувствовала никаких изменений. Немного оклемавшись, она стала капать всем на мозги, я не придумал ничего лучше, чем выдать дамам кредитную карту и отправить в Корею.
Следующий месяц мы жили в блаженной тишине. Дедушка занимался внуком, я занимался своими делами, Катя училась в Каяани, где и жила в довольно комфортабельном студенческом общежитии. Она приезжала к нам на выходные примерно раз в две-три недели. В общем, не жизнь, а сказка.
Вскоре я встретил в аэропорту города Хельсинки двух девушек, которые выглядели как сёстры, только одна выглядела лет на пять старше. Узнать в этой симпатичной стройной девушке примерно тридцати лет — полноватую пожилую и покрытую морщинами Татьяну Васильевну, было никак невозможно.
Пока я с ног до головы осматривал жизнерадостную тёщу, моя бедная жаба быстро подсчитывала в уме, сколько на это было потрачено. В голове проносились мысли: «Лицо — около восьмидесяти, если не сто штук… Бока откачали, задницу подтянули — прощайте ещё минимум полсотни… Грудь не обвислая и подросла — тю-тю ещё тридцатка»…
— Ну как? — с гордостью спросила Маша, показывая рукой на свою маму.
— Шикарно, словно сёстры. Огласите весь список, пожалуйста — насколько мы стали беднее?
— Всего-навсего триста тысяч евро, — небрежно произнесла супруга.
Я впал в ступор, как суслик, ослеплённый фарами автомобиля и одновременно скованный всепоглощающим ужасом.
Триста штук! Мама — роди меня обратно! Они потратили триста тысяч моих денежек… Да это же два
