========== Глава 1. Перемены ==========
Ее жизнь была похожа на сказку: любящие родители, достаток, друзья, популярность. Она была умна и любознательна, но полностью испорчена американской золотой молодежью. Вседозволенность и высокое материальное положение привели к скуке и поиску новых впечатлений. В итоге юная Стейси — королева выпускного бала, главная красавица и модница в школе, которая могла поступить в любой колледж не только за счет денег своего папочки, но и из-за своего ума и проницательности, ударилась в вечные пьянки, вечеринки и наркотики. Она тусила с такими же детьми богатых родителей, прожигающих свои жизни, и не думала ни о чем, пока одним тихим вечером не умерла от передозировки.
Сама девушка не поняла, что произошло, просто потеряла сознание, а когда открыла глаза, мир вокруг оказался другим. Она лежала на грязной картонке, за мусорными баками в темном переулке. Поднявшись со своего грязного лежака, она осмотрела недружелюбное место и тряхнула головой, надеясь, что наваждение пройдет. Но ничего не происходило. Стейси посмотрела на свои руки и взвыла. Всегда ухоженные наманикюренные пальчики превратились в грязные маленькие ручки, с потрескавшейся кожей и обгрызенными ногтями. Она в ужасе ощупала свое тело и поняла, что по ощущениям она маленькая тощая девочка, не больше 5 лет. Стейси бросилась к луже и уставилась в размытое отражение. На нее смотрела чумазая нищенка в лохмотьях, с нечесаной копной каштановых волос и блеклой внешностью. Никакого сходства с собой прошлой она не нашла, и просто упала на сырую землю и завыла, схватившись за голову и молясь, чтобы наркотик побыстрее ее отпустил. Но шли часы, а происходящее не менялось и прошлая жизнь не возвращалась, а вот есть хотелось все больше.
Девушка заглянула за баки в надежде найти на своей лежанке хоть что-то съестное, и наткнулась на женщину. Но поняв, что бедняжка мертва, с визгом отпрыгнула назад. Ей казалось, что она сходит с ума. Иногда она мечтала начать жизнь сначала, все изменить и взяться за ум, но все, что происходило сейчас, казалось сюрреалистичным кошмаром. Паника находила все больше, но стойкое чувство голода не давало истерике разразиться в полном масштабе. Девушка встала с земли и с опаской, крадучись, вышла из переулка. Недалеко от места ее пребывания стояла телега. Молодой мужчина только что положил в нее целую корзину булочек и вокруг разносился умопомрачительный аромат. У Стейси свело желудок и она поняла, что обладательница этого тела не ела уже несколько дней.
Дождавшись, пока мужчина зайдет обратно в лавку, она подскочила к повозке и ловким движением выхватила пару булок и яблок, растолкав все по карманам хламиды, что была на ней одета. Что-что, а воровство было для Стейси привычным делом. Они с друзьями частенько крали дорогущие шмотки из модных бутиков, но не из-за нехватки денег, а ради острых ощущений. Она ни разу не попалась, но адреналин, что вызывало само преступление доставлял массу удовольствия. Но в этой жизни удача явно была не на ее стороне, так как выходивший из лавки хозяин повозки качнулся и задел девушку бедром. Стейси дернулась и одно из яблок выскочило из кармана и поскакало по мостовой.
— Ах ты ворье! — Заорал мужчина и бросился на девчушку. Но та успела отскочить на безопасное расстояние и уже стрелой летела в подворотню, где очнулась. Но мужчина догнал ее до того, как она успела спрятаться за баки. Он набросился на нее со всей яростью, нанося тяжелые удары хрупкому и изнеможенному телу ребенка.
Она в полубессознательном состоянии лежала на грязной влажной земле, практически не чувствуя боли, хотя точно знала, что у нее сломано несколько костей. Краем глаза она видела, как мужчина обшарил ее пристанище, нашел мертвую женщину и чертыхнулся. Он обшарил тело и сунул в карман какие-то бумажки, потом завернул девчонку в грязное пальто, снятое с трупа и вынес из переулка.
Вит, так звали мужчину, отвез девчонку к хозяину бродячего цирка, в котором работал дрессировщиком.
— И зачем ты притащил ее сюда? — Поинтересовался мистер Борисов, рассматривая изломанное тельце.
— Я не знал, что она сирота. Думал обычное ворье и перестарался. — Вит сплюнул на землю и отвернулся, вспышки гнева были у него частенько, после чего мужчину мучило чувство вины. — Ее мать недавно умерла, тело еще не разложилось.
— Совесть что ли проснулась? — Хмыкнул Борисов. — Брось ее где-нибудь, авось подберут и оттащат в больницу. Нам в город некогда возвращаться, мы и так тут задержались.
— А если не подберут? Долго ведь мучиться будет, умирая от голода.
— А ты что, выхаживать ее собрался? Самим бы прожить, так еще калеку кормить. Брось ее тиграм, хоть животные поедят.
— Но…
— Я все сказал, Вит! — Борисов хлопнул рукой по повозке. — Ты что, забыл свое место? Делай, что тебе велят.
Директор удалился, а дрессировщик перевел взгляд на девчушку. Она так ни разу не зашевелилась, да и глаза уже давно были закрыты. Понадеявшись на то, что она уже отошла в мир иной, он сделал что ему велели и бросил хрупкое тельце в клетку к животным, после чего залез в одну из повозок и напился в хлам. К тому моменту, как девочка смогла встать, он уже громко храпел.
Стейси слушала разговор двух мужчин и пребывала в шоке, смешанном с ужасом. Самым страшным было то, что она не могла пошевелить ни единой частью тела, она была будто парализована и ничем не могла предотвратить участь, что ее ждала. Хотя где-то глубоко внутри родилась мысль, что лучше уж сразу умереть, чем жить такой жизнью. Привыкшей к роскоши, ей было еще труднее принять жизнь нищей сироты, в грязи и вечном голоде. Быть такой, над которой ее друзья и она сама всегда смеялись, неухоженной, в старой, немодной одежде, которой придется пахать в поте лица, чтобы заслужить свой кусок хлеба. А еще она мечтала, чтобы это все оказалось сном и появилась возможность вернуться обратно в свою жизнь. Но та жизнь была навсегда потеряна, Стейси навсегда умерла, а маленькой девочке сиротке дали шанс выжить.
Оказавшись в клетке, она покрылась холодным потом, воображая ужасы, что могли с ней произойти. Но подошедшие тигры не тронули девочку, наоборот, одна из тигриц вылизала ее и легла рядом, согревая своим телом. Успокоившись, она почувствовала, как тело расслабляется и, наконец, смогла пошевелиться. Боль и до этого мало ее беспокоившая, отступила совсем, а ощупав свое тело она поняла, что все ее кости целы. Учитывая, что она переселилась в другое тело, мистическое исцеление было воспринято спокойно.
Остановившиеся на ночлег циркачи были удивлены, увидев маленькую девочку в клетке с тиграми, а все еще не трезвый Вит, подумал, что это все сон. Мистер Борисов, почесав седую бороду, разрешил девчонке остаться, если она готова вносить свою лепту и слушаться его безоговорочно. По документам, что нашли у мертвой женщины в переулке, девочка была Матильдой Сеймур 7-ми лет отроду. Стейси, точнее теперь уже Мети, пожала плечами и согласилась, хотя этот мужчина ей и не нравился, деваться было больше некуда.
Так началась ее новая жизнь в бродячем цирке, не сказочная, но в чем-то даже неплохая и разнообразная. Они ездили от города к городу, выступали перед людьми. Циркачи представляли собой пеструю компанию, но были не злыми и очень веселыми, каждый знал свое место и свою роль. Мети вместе с другими детьми обворовывала отвлеченную представлением публику, они бродили в толпе и тащили из карманов все, что могли. Если Борисов был доволен заработком, он отлично кормил своих маленьких работников. Вит, которого мучило чувство вины, взял девчонку под свое крыло и стал привлекать ее к дрессировке животных, но хоть и был грубоват, по своему заботился о ней. Так прошло 3 года, за которые циркачи стали ей семьей, пока однажды они не приехали в Лондон.
Мети была очарована городом еще с прошлой жизни. Сейчас же она помогала Виту закупать продукты для отправки, труппа уже отыграла свое представление и снова собиралась в путь. Девочка отошла от повозки и разглядывала оживленную улицу, на которой в ее мире стояли модный бутик, чайная с самым вкусным чаем, что она пробовала, любимый парфюмерный магазин и крутой клуб. Сейчас же улица была сера и безлика, как и весь этот мир. Внезапно ее за локоть схватил один из проходящих полицейских.
— Ты одна, девочка? — Спросил он и его напарник тоже остановился. Мети уже открыла рот, но тут подскочил Вит.
— Какие-то проблемы?
— Ваша дочь?
— Ну да.
— А документы у вас есть? — Спросил полицейский, продолжая крепко держать девочку за локоть, а Вит напрягся.
— Документы у директора цирка, мы артисты.
— Вот оно что… — протянул второй полицейский и кивнул своему коллеге. — Сейчас мой напарник отведет девочку в участок, а мы с вами съездим проверим документы.
Без лишних слов первый полицейский потащил Мети в сторону участка, она видела как поникли плечи Вита и боялась предположить самое худшее. Но это все равно произошло. Спустя несколько часов второй полицейский вернулся с большой холщовой сумкой, забитой вещами и листком мятой бумаги. Он вручил девочке записку, в которой Вит извиняется перед ней и говорит, что Борисову не нужны проблемы. Директор цирка отдал документы и вещи девчонки для определения ее в приют, так как она единственная из детей не была ничьей родственницей. Никто из циркачей не был настолько смел, чтобы возразить Борисову. Так Мети лишилась своей семьи уже второй раз и пока цирковые обозы тряслись по дороге, она с ненавистью смотрела на кованые ворота приюта Вула.
Приют оказался местом страшнее клетки с дикими животными. Дети были злыми, воспитательницы строгими, а директриса часто прикладывалась к бутылке. Еда была ужасной, помещение душным и холодным, за любую провинность жестоко наказывали. Мети, никогда не отличавшийся кротким нравом, часто доставалось от нянечек. Вит тоже ее наказывал, например отхлестал ее кнутом, когда застал за курением (от этой пагубной привычки она не смогла избавиться с прошлой жизни), но раны затянулись уже к утру. Все только дивились волшебному исцелению. Здесь же любое отклонение оценивалось, как ненормальность, и когда высеченная розгами девочка появилась с целой спиной, все стали чураться ее.
Однажды случилось событие, которое напугало и саму Мети. Она сидела во дворе приюта и играла с кроликом Билли Стаббса, зверек, как и все животные, слушался ее команд безоговорочно. Но увидевший выступления своего любимца Билли не обрадовался и не развеселился, как было в цирке, наоборот, мальчик разозлился, забрал кролика и толкнул Мети в грязь. На следующий день кролика нашли повешенным на стропилах и были в ужасе.
Позже, когда все разошлись, Билли набросился на Мети, утверждая, что это именно она причастна к гибели кролика. Никакие объяснения и оправдания на него не действовали, он назвал девчонку грязной ведьмой и ударил по лицу.
— Будь ты проклят! — Мети так разозлилась, что не смогла сдержать слов. Мальчик тут же упал на плиточный пол в коридоре и больше не поднялся. Девочка с опаской подползла к Билли и перевернула его. По всему лицу и телу распространялись красные пятна, а сам он был без сознания. Недолго думая, она вскочила с пола, бросилась в комнату и не выходила до самого вечера. Она была так напугана, что не заметила, что за углом стоит Том Реддл, еще один ребенок в приюте, заслуживший статус ненормального. К вечеру пошел слух, что Билли Стаббс заболел ветрянкой и Мети облегченно выдохнула. Об этом происшествии она решила никому не рассказывать, пока однажды не упала со скалы.
Это было летом, когда детей из приюта вывезли на природу, в небольшую деревушку на берегу моря. Мети убежала подальше от всех, спряталась за скалы и достала пачку сигарет, стянутую со стола местного охранника. Но стоило ей прикурить, она услышала чьи-то голоса и тихое поскуливание. Она с любопытством перегнулась через камни и увидела чуть ниже, на небольшом выступе Тома Реддла. Он что-то говорил, а рядом с ним сидя на земле, тихо поскуливали Эми Бенсон и Деннис Бишоп.
— Что происходит? — Спокойно поинтересовалась Мети, кое-как спустившись к ним. Как только раздался ее голос Эми и Деннис вздрогнули, вскочили на ноги и бросились карабкаться вверх по склону, а Том медленно повернулся, сверкая темными глазами.
— Ты помогла им сбежать и они так и не усвоили урок. — Практически прошипел мальчишка и сузил глаза. Мети, наблюдавшая с какой скоростью дети убегают, хмурясь повернулась к нему. Но стоило поймать его взгляд, голову пронзила ужасная боль. Страшные картинки из прошлой и нынешних жизней стали всплывать перед глазами, зарождая панику.
— Прекрати. — Задыхаясь произнесла девочка, падая на колени и обхватывая голову. — Прошу хватит.
Том расслабился и отвернулся на горизонт, и только тогда Мети почувствовала, что паника отступает. С трудом она смогла подняться на ноги и с опаской подняла взгляд на собеседника.
— Как ты это сделал?
— Почему ты с криками не бежишь жаловаться воспитателям? — Том перевел взгляд снова на девочку, но уже заинтересованный. — Ты не боишься?
— Нет. — Ответила Мети, вздернув подбородок. Это было ложью, она боялась повторения, но любопытство пересиливало страх.
— Ты врешь. Твое сердечко сейчас несется галопом. — Произнес Реддл и хлопнул в ладоши в ее сторону. Его уловка подействовала и девочка отшатнулась. Она сделала шаг и часть выступа обвалилась, утягивая девчонку в пустоту. Мети успела схватиться за выступающий камень и сейчас висела, держась кончиками пальцев.
— Том! — Она с надеждой взглянула на мальчика, но он не спешил ей на помощь. Больше того его взгляд остался безучастным. — Помоги. Я же упаду.
— Если я тебя спасу, твоя жизнь будет принадлежать мне.
— Что? — Мети тряхнула головой, пропуская мимо ушей весь этот бред про долги, которые когда-нибудь придется отдать. — Вытаскивай меня.
После этих слов он подошел к краю и протянул руку. Пальцы уже соскальзывали и Мети едва успела ухватиться за нее. Оказавшись снова на выступе, они оба тяжело дышали.
— Запомни этот момент, Матильда.
— Уж поверь, не забуду. И прошу зови меня Мети или Метс, только не полным именем. Оно ужасно. — Каждый из присутствующих понял разговор по своему, Мети была рада, что жива и не стала зацикливаться на словах сумасшедшего мальчика, а Том поставил себе мысленную галочку. Которая в будущем повлияет на жизни обоих.
— Так ты расскажешь, как проделал этот фокус с моей головой?
— Не здесь. — Таинственно произнес он и отвел ее в пещеру, что скрывалась в стене обрыва.
Том еще ни разу никого не приводил в нее и ни разу ни с кем не разговаривал о своих способностях, так же как и Мети больше никому и никогда, кроме него, не рассказывала о своей прошлой жизни. Он вытащил из нее информацию о том, как она наложила проклятье, и что умеет еще, а также показал, что может сам. Пещера похоронила их секреты и связала их жизни навсегда, они вышли оттуда не просто сиротами, они вышли теми, кто пройдет свой путь вместе.
========== Глава 2. Школьные годы ==========
Воспитатели были не удивлены союзу двух самых странных воспитанников из всех, что им приходилось встречать. Том и Мети были абсолютно не похожи, но при этом тянулись друг к другу, как магниты. Девочка не боялась его и с упоением слушала наставления, она до одержимости выспрашивала подробности его умений и возможностей. Тому же в свою очередь нравилось оказывать покровительство, и восторг в ее глазах, когда он показывал очередной фокус.
Когда в приюте появился профессор Дамблдор из школы волшебства Хогвартс и протянул детям 2 конверта, восторгу не было предела. Они вместе посетили Косую аллею, вместе выбирали товары, вместе вздыхали над книгами по магии в Флориш и Блоттс. Том все рассуждал о возможной принадлежности своего отца к магическому миру и гадал на какой факультет поступит, а вот Мети была уверена, что ее родители не были волшебниками, по крайней мере мать точно, ведь она умерла в той грязной подворотне. Была бы у нее магия, жизнь бы точно сложилась по-другому.
В Хогвартс они тоже ехали вместе, вместе поступили на Слизерин, вместе подвергались нападкам детей из чистокровных семей из-за статуса своей крови. Тома это ужасно бесило и он все свободное время тратил на то, что бы найти хоть какую-нибудь информацию о Реддлах. Он был уверен, что его отец волшебник и хотел утереть нос всем недоброжелателям. Мети же принимала все оскорбления с высоко поднятой головой и была уверена, что ее настигла карма, ведь она оказалась на месте школьников, которых сама же всегда задирала.
Они оба прилежно учились, засиживались в библиотеке, черпая новые знания, и помогали друг другу, но не смотря на одинаковое время занятий, Том всегда был лучше. Легче схватывал, быстрее запоминал, он был любимчиком у всех преподавателей и постепенно однокурсники от него отстали. Более того, к 3 курсу он стал одним из самых популярных учеников и собрал вокруг себя компанию верных друзей.
Мети была не интересна популярность, у нее была новая жизнь, которую она планировала прожить с умом. Она не обладала таким магическим потенциалом, как Том и старалась черпать волшебные знания отовсюду. Реддла часто приглашали в гости на каникулы его друзья из чистокровных семей, и девушка ездила с ним только ради древних трудов, хранящихся в секретных библиотеках. Друзья Тома ее откровенно раздражали, они в тайне посмеивались над ней, называя карманной собачкой. В глубине души Мети знала, что они правы, ведь Том воспринимал ее, как должное и всегда держал при себе.
Единственным другом для нее стал Альфард Блэк, тихий спокойным мальчик, учащийся с ними на Слизерине. Он всегда мог выслушать и поддержать девушку, она выплескивала ему все свои обиды на Тома, и он покорно выслушивал и давал советы. Он специально заваливал некоторые предметы, чтобы попросить Мети подтянуть его и провести с ней некоторое время. И хотя он считал семейные ценности о чистоте крови глупостью и никогда не поддерживал Реддла, Альфард бы никогда не решился предложить Мети что-то большее, чем дружба. Ведь все знали о негласном запрете даже смотреть в сторону Матильды Сеймур. К тому же, все это было бесполезно, помимо своей одержимости знаниями, ее мысли были заняты Томом, а сердце навсегда заперто для кого-либо еще.
Время неслось галопом, у парня появилось новое имя и новая цель. Теперь он звался Лордом Волан-де-Мортом, а его приспешники — Пожирателями смерти, их целью было избавление магической Британии от пагубного влияния маглов. Они сидели в факультетской гостиной, предвкушая свой 6 год обучения. Реддл был в центре внимания, с упоением рассказывая, как летом он узнал, что его мать — Меропа Мракс происходила из чистокровного рода Мраксов, потомков самого Слизерина и Певерелов. Абрахас Малфой важно кивал, Рейбан Лестрейндж игрался со снитчем, изредка подсказывая Дерику Эйвери и Редмонду Нотту ходы в шахматной партии, Друэлла Розье с подружкой Кетлин Гойл томно вздыхали в сторону юного лидера.
— Да! Получилось! — Раздался победный голос, и все обернулись на Мети, сидевшую в углу.
Том с интересом подошел к подруге и его вниманию предстала птица с белыми затуманенными глазами и ранами на теле, сквозь которые проглядывали кости. Птица хромала по кофейному столику, подволакивая сломанную лапу.
— Фу! Что это такое? — Взвизгнула Друэлла.
— Это инфернал. — Просто пояснила Мети и снова углубилась в книгу, водя волшебной палочкой над зомби-птицей.
— Что это ты читаешь? — Реддл забрал у нее книгу и взглянул на обложку. — Тайны наитемнейшего искусства? Где ты ее взяла?
— В доме Мраксов. — Неохотно пояснила девушка. — Она ножку стола подпирала, чтобы не качался, ну я и взяла полистать.
— И мне об этом упомянуть забыла.
— А что такое, с чего я вообще должна перед тобой отчитываться? — Мети вздернула подбородок и с вызовом посмотрела в глаза Тома. Не разрывая зрительный контакт, она бросила заклинание в птицу, и та вспыхнула ярким пламенем, издавая пронзительный писк. Том продолжил хранить молчание, сверля ее взглядом. Мети уже чувствовала, как он забрался в ее голову. Против его способностей, ее навыков окклюменции никогда в жизни не будет хватать, по силе Реддлу не было равных. — Книгу, как я понимаю, не отдашь?
— Нет. — Процедил парень. Он был зол, но не остановил Матильду, когда она резко развернулась и умчалась к своей комнате.
— Твоя игрушка выходит из-под контроля. — Произнес Лестрейндж, задумчиво смотря на догорающего инфернала. — Не пора ли преподать ей урок?
— Это не ваша забота. Никто не притронется к Мети, кроме меня.
Стоящая на лестнице девушка сжала кулаки. Ей больше не нужно было покровительство Тома, она хотела добиться в своей жизни большего, чем быть игрушкой Темного Лорда, а для этого нужно было разорвать все связи.
Как раз кстати подвернулся Карлус Поттер, красавчик гриффиндорец с ослепительной улыбкой. Слизнорт устраивал праздник по случаю нового учебного года и Поттер, давно бросающий в ее сторону заинтересованные взгляды, решился позвать девушку в качестве своей пары. Представив насколько это может взбесить Тома, она согласилась.
Мети не была красавицей в традиционном смысле этого слова, но она была необычной и интересной для этого столетия. Вспоминая свою прошлую жизнь, она выкрашивала прядки волос в красные оттенки, а в одежде наоборот предпочитала темные цвета, не носила шляпки, перчатки и гольфы, чем выделялась среди обычных девочек. На вечеринках Том часто упрекал ее, что она отличается от всех, на что она отвечала, что ей плевать, и она — не все.
В этот раз девушка не зря старалась, Поттер всю дорогу поглядывал на спутницу и довольно улыбался. На вечеринке у Слизнорта они сфотографировались и успели станцевать один танец, когда появился Реддл в компании своих почитателей. Том поприветствовал профессора и отошел к столу с закусками, не сводя взгляда с Мети. Она стояла у окна, наблюдая за звездным небом, пока ее собеседник с придыханием ей в чем-то объяснялся. Девушка вежливо улыбалась, изредка косясь на мальчишку и снова возвращаясь к созерцанию красот природы, было очевидно, что речи Поттера ей откровенно скучны.
Мети раздумывала над тем, чтобы сослаться на здоровье и покинуть вечеринку, ведь Карлус Поттер оказался наискучнейшим из всех известных ей людей. Он говорил про себя, свою семью, про магловские фермы, от которых был в восторге. Фермы Мети не любила и изо всех сил старалась сохранить улыбку. Внезапно произошло сразу несколько событий, но так быстро, что она едва успела что-либо понять. Карлус обнял ее за талию, привлекая внимание и разворачивая к себе. Но еще до того, как она успела возмутиться, гриффиндорца отбросило от нее и завертело по комнате. Следом Том подскочил к ней и, крепко схватив за локоть, выволок с вечеринки.
Девушка безуспешно пыталась скинуть с себя захват, дергая рукой. Он дотащил ее до одного из заброшенных классов и втолкнул внутрь. Мети врезалась в парту и, резко развернувшись, выхватила палочку, которая, в прочем, моментально вылетела из руки. Ей было бесполезно тягаться с Томом и девушка, предчувствуя опасность, сложила руки на груди и насупилась.
— Что же тебя сподвигло пойти с этим ничтожеством? — Спокойно спросил Реддл.
— Ну ты же меня не позвал.
— И что с того?
— Я устала, Том. Я люблю тебя, но больше не могу быть рядом и слепо делать все, что ты велишь.
— Любовь для слабаков! Выкинь эту муть из головы.
— Если ты ничего ко мне не чувствуешь, тогда отпусти. Я хочу жить самостоятельно, не хочу больше таскаться в компании твоих подхалимов, не хочу больше делать только то, что ты мне говоришь.
— Нет.
— Что нет?
— Этого не будет.
— Том… — Мети растерялась от спокойствия, прозвучавшего в его голосе, будто, они говорили о чем-то будничном, а не о ее жизни. От осознания этого она тут же вспыхнула. — По сути, мне и не нужно твое разрешение. Я вольна делать все, что захочу.
Он за секунду оказался перед ней и схватил за горло, спокойствие полностью испарилось и глаза налились кровью.
— Ты будешь делать то, что я тебе скажу, потому что ты моя, и так будет всегда! Тогда, на скале ты дала обещание, и с тех пор твоя жизнь принадлежит мне. Ведь я мог и не пощадить тебя.
— Да ты с ума сошел! — Прохрипела девушка, пытаясь освободиться. — Немедленно отпусти меня.
— Зачем? — Он ослабил хватку, спуская руку с горла на грудь. — Ты же именно этого и хотела.
— Не хотела. — Мети отвернула голову, когда он плотнее прижался к ней.
— Не надо играть со мной, Матильда. — Реддл припал к ее шее. На белой коже, как клеймо, тут же появились следы от поцелуев. Грубо схватив за подбородок, он заставил ее посмотреть себе в глаза. — Я видел твои мысли, твои сокровенные желания. Разве не об этом ты мечтала, быть со мной?
Мети прикрыла глаза, признавая свое поражение. Он брал ее снова и снова, терзая тело, а она ему позволяла, смиряясь на время, что не может этому противостоять. Она осталась рядом с ним, подчиняясь его условиям и признавая его главенство над ней. Но события, свидетельницей которых она становилась, откровенно беспокоили девушку. Том становился все сильнее, коварнее и беспощаднее. А началось все с открытия Тайной Комнаты, при котором пострадала когтевранка Миртл Уорен.
— Этот Дамблдор что-то подозревает. Он всегда меня недолюбливал. — Том метался по Тайной комнате, сжимая и разжимая кулаки. Мети перечитывала свой доклад по зельям, изредка поглядывая на василиска. Животные любили девушку и василиск не стал исключением, но вот ей он не приглянулся. — Придется снова запечатать комнату.
— А как же василиск?
— А что с ним?
— Его надо как-то усыпить, иначе он так и продолжит ползать по трубам. — Мети задумчиво постучала кончиком пера по щеке. — Может этого полувеликана спросить, он просто спец по разным ядовитым тварям.
— Кого?
— Рубеуса Хагрида, с 3 курса. У него у самого живет акромантул, правда еще не очень большой.
— Откуда ты знаешь?
— Мне было интересно, что за коробку он тащит после отбоя, и я за ним проследила. Он держит паука в заброшенной кладовке на 2 этаже.
— Это просто замечательно, Метси. Мы можем рассказать про мальчишку и его зверя, и все подумают, что это он монстр из тайной комнаты. — Том пустился в придумывание плана, а Мети тяжело вздохнула. Подставлять Хагрида она не собиралась, но Тома было не переубедить, поэтому она просто промолчала. Складывая вещи в свой рюкзак, девушка взяла в руки черную тетрадку, но тут же бросила обратно. От тетради веяло темной магией и еще чем-то очень страшным.
— Что это такое? — Мети выжидательно уставилась на юношу, но тот не спешил с ответом.
— Он еще не готов, не бери в голову.
— Я чувствую темную магию, это колдовство из той книги?
— Я же сказал, он не готов. Ты все узнаешь в свое время. — Отрезал Том, а Мети еще раз покосилась на тетрадь. Эксперименты с настолько темной магией еще никого не доводили до добра, взять к примеру Грин-де-Вальда буйствовавшего где-то в Америке. По слухам этот волшебник уже совсем потерял рассудок.
На следующий день, Рубеуса Хагрида обвинили в нападении на Миртл и исключили, акромантул сбежал, а Том стал героем и получил награду за заслуги перед школой.
На весенние каникулы Реддл объявил, что у него дела и отправился в путешествие один, чему Мети была несказанно рада. Больше не нужно постоянно напрягаться, скрывая свои мысли, выполнять чужие приказы, на целую неделю ее жизнь вернулась обратно в ее руки. Она мечтала поскорее закончить школу и сбежать как можно дальше, туда, где Темный Лорд до нее не доберется. Хотя часть ее хотела навсегда остаться с ним.
Неделя прошла, и прошлое снова ее настигло. Девушка сидела с Альфардом в библиотеке и пропустила момент, как друг напрягся, поняв, что происходит только когда была грубо вздернута на ноги и получила жестокий, причиняющий боль поцелуй.
— Я соскучился. — Произнес Том. — И у меня новости, моя поездка закончилась успешно. — Он дернул Мети к выходу, бросая на однокурсника предупреждающий взгляд. Юный Блек только смиренно потупил глаза.
Реддл затащил девушку в пустой класс и прижал к стене. Он никогда не был нежен, только брал свое, причиняя боль и наслаждаясь этим. Мети ни разу не воспротивилась ему, отчасти от того, что тоже наслаждалась происходящим. Они оба отрицали, что были, как инь и янь, и не могли существовать по раздельности.
— Я верю, что ты никогда не предашь меня. Только тебе я могу доверить свои тайны. — Шептал он ей на ухо, прижимая к себе.
Том рассказал про убийство родственников Реддлов, про создание крестражей, про планы по захвату мира и сбору союзников в лице великанов, оборотней и других тварей. Мети была в ужасе и во многом не разделяла его точки зрения, но тем не менее ехала в стаю к оборотням вместе с ним. Там то и открылся секрет ее рождения, когда главарь стаи оборотней, некий Фенрир Грейбек признал в ней родную кровь.
— Но я не оборотень! — Возмутилась девушка.
— А что плохого в жизни оборотня? — Рыкнул Грейбек. — Может если тебя куснуть разок за аппетитную попку, в тебе проснется наше наследие.
— Следи за языком, если не хочешь его потерять. — Том произнес фразу в своей обычной спокойной манере, от которой волосы на затылке становились дыбом. — Если знаешь что о ее родителях, расскажи.
— Мой отец связался однажды с ведьмой и заделал ей ребенка. Но ее родители были из чистокровных, они такого позора принять не могли, отца моего убили, а дочь свою зельями опаивали, чтобы ребенка потеряла. Но девка та, ребенка терять не хотела, всю магию свою на защиту пустила и осталась сквибом. Ребенок правда родился обычным, но семья его все равно не приняла, как и дочь свою непутевую, которая и ведьмой то уже не была. Они ее и выгнали с младенцем. Это мне сам этот Сеймур рассказал.
— Сеймур? — Мети оживилась и шагнула вперед. — Это фамилия моей матери.
— Стало быть ты сеструха моя. — Хмыкнул Фенрир. — Но ты сопливых воссоединений семьи не жди, ты не оборотень и наша стая тебя не примет.
— Пф, больно надо. — Она повернулась спиной и услышала рык.
— Поуважительнее, девчонка. Не посмотрю, что родня, в миг горло перегрызу, как деду с бабкой твоим.
— Сеймуры мертвы?
— Да, кровь за кровь.
— Ну и отлично, не нужно будет самой руки марать. — Она оставила Тома вести переговоры, а сама удалилась, раздумывая над тем, что лучше бы правда никогда не открывалась.
Пролетел 7 год обучения, были превосходно сданы ЖАБА. Том пробовался на место преподавателя защиты от темных искусств, но его кандидатуру не приняли. Зато Мети получила должность преподавателя по уходу за магическими существами. Теперь она понимала природу своего таланта управляться со зверями, они чувствовала в ней животную сущность и принимали за свою, что очень помогло получить работу.
Теперь они с Томом были далеко друг от друга. Он собирал себе армию единомышленников, наращивал магический потенциал и строил большие планы на будущее, а Мети была его глазами и ушами в Хогвартсе.
========== Глава 3. Круг не имеет ни начала, ни конца ==========
Прошло три года с окончания школы, которые Мети провела в родном Хогвартсе, но уже в качестве преподавателя. Она была в хороших отношениях с персоналом, нравилась детям, хотя и была строга. За время преподавания она написала несколько трудов про магические популяции, за счет чего стала весьма популярна в кругах магозоологов.
Лучшим помощником для нее стал Хагрид, которому Дамблдор помог устроиться на место лесничего, когда стал новым директором школы. Полу великан был недалеким, но добрым и просто обожал всех самых страшных тварей. Мети было жаль парнишку, ведь она была причастна к его отчислению, что навсегда загубило его жизнь. Поэтому она давала ему возможность поучаствовать в экспериментах и приложить руку к научному прорыву.
Девушка размышляла о возможности сбежать в родную Америку, о которой уже стали размываться воспоминания, ведь именно там находилась Вашингтонская магическая академия, одно из немногих высших учебных заведений в мире волшебства. Но бежать сейчас, было равносильно предательству, а Лорд Волан-де-Морт не прощал предателей. За стенами тихого уютного Хогвартса разразилась магическая война. Темный Лорд во главе своих верных пожирателей смерти терроризировали всю магическую Британию. Тысячи маглов, грязнокровок и полукровок становились жертвами фанатиков, возомнивших себя вершиной творения.
Мети редко появлялась на собраниях ближнего круга, не участвовала в налетах и отказывалась набивать на руке татуировку в виде черепа со змеей, чем сильно злила Тома. Надо сказать, для того, чтобы его разозлить не нужно было сильно стараться. Он стал раздражителен и вспыльчив, его внешность изменилась, глаза стали красными, а черты размытыми. Каждый раз когда Мети оставалась с ним наедине, она пыталась убедить его забыть о крестражах, ведь она была уверена, что эти изменения прямое последствие разделения души. Но все попытки заканчивались одинаково, они ругались, дрались и она проигрывала. Из всех приближенных к Темному Лорду, Мети прощалось и позволялось больше всего, но даже она не могла избежать наказаний за не подчинение. Поэтому девушка все еще была здесь, работала в школе, следила за Даблдором и ждала своего часа.
Час настал поздним зимним вечером 1950г., когда она шла из совятни, на ходу читая письмо из Университета. Ее принимали в магистратуру, на кафедру магозоологии, что вызывало сразу несколько разных эмоций. Всякий раз, когда Дамблдор пытался внушить ей, что Волан-де-Морт — это больше не Том Реддл, а самое большое зло за прошедшее столетие — она не придавала этому значения, когда он предлагал ей защиту в обмен на информацию о Темном Лорде — она не слушала, когда он угрожал ей — она не реагировала. Сейчас же, читая записку от декана академии, ссылающегося на хорошую характеристику от нового директора Хогвартса, Мети признала, что профессор привлек ее внимание. Она не понимала, из каких корыстных целей Дамблдор решил ей помочь, но решила съездить на разведку в Вашингтон. Сейчас шли зимние каникулы и было полно свободного времени. Снова и снова вчитываясь в строчки, она не смотрела вперед и врезалась в фигуру в черном плаще. Когда мужчина развернулся, Мети непроизвольно ахнула.
— Том? — Он скривился от магловского имени, Мети никак не хотела называть его как-то иначе, но поправлять он ее не стал. — Что ты тут делаешь?
— Был у Дамблдора, но этот маразматик снова отказал мне в должности. — Глаза Волан-де-Морта блеснули красным, но он тут же взял себя в руки. — Впрочем, уже не важно. Я сделал все, что мне было нужно.
Реддл окинул ее внимательным взглядом и сосредоточился на бумаге, которую она старалась, как можно незаметнее, сложить в сумку.
— Что там у тебя? — Не дождавшись ответа, он выхватил лист и пробежался по нему глазами. Хотя на лице не дернулся ни один мускул, по сжатой челюсти было понятно, что мужчина недоволен. — Выбрось это из головы.
Он скомкал письмо и бросил на пол, после чего кивнул на выход. Но поняв, что Мети не спешит за ним, удивленно повернулся. Девушка замялась, но все равно подняла письмо, разгладила, положила в сумку и только тогда подошла к Реддлу.
— Ты не поедешь туда, Матильда. Ты нужна мне здесь. — Резко произнес он.
— Посмотрим. — Мети расправила плечи и прошла мимо разгневанного Тома.
Они молча дошли до Кабаньей головы, где в номере на 2 этаже их ждали Нотт, Розье, Мальсибер и Долохов. Мужчины расспрашивали повелителя о разговоре с Дамблдором, обсуждали грядущие планы и новых союзников, пока Мети стояла у окна, наблюдая за падающими снежинками.
— Ты какая-то слишком тихая сегодня, Метс. — Заметил Нотт.
— О, я скажу тебе, в чем причина. — Слова Темного Лорда сочились ядом. — Наша дорогая Мети решила нас покинуть. Она считает, что наше дело не такое интересное, как изучение всяких зверушек.
— Я пока ничего не решила. — Ответила девушка, чем взбесила мужчину еще больше.
— Так ты теперь будешь фермером? — Хохотнул Мальсибер.
— Магозоологом, придурок. — Огрызнулась Мети.
— Да все одно. Будешь на братце своем эксперименты ставить, ему уже ничего не страшно. Он привет тебе, кстати, передавал.
— Пошли вы оба куда подальше со своими приветами.
— Тише, не надо ругаться. Мы должны порадоваться за Матильду. Если она хочет быть ближе к природе, мы не будем ей мешать. — Девушка перевела недоверчивый взгляд на Тома. Слишком резкое изменение мнения об учебе, настораживало. — У меня даже есть для тебя подарок. Все никак не мог найти повод подарить, но сейчас думаю самое время.
Темный Лорд протянул ей коробку, которую она с опаской взяла с его ладони. Внутри было красивое кольцо из белого золота в виде змеи с россыпью бриллиантов и изумрудов по периметру. Оно было похоже на кольцо Мраксов, что Том забрал у своего дяди Морфина, но более утонченное. Девушка продолжала его рассматривать, но надевать не спешила.
— Что с тобой, Мети? Надевай же. Некрасиво отказываться от подарков.
Она поджала губы и достала кольцо из коробки. Все внутри говорило, что не стоит этого делать. Мети подняла глаза на пожирателей смерти, но они сами были в недоумении и ждали исхода.
— Надевай. — Рыкнул Том, и Метс нацепила кольцо на средний палец. Украшение тут же сузилось, до крови впиваясь в кожу, бриллианты окрасились в красный, но тут же побелели. — Вот и умница.
Теперь Реддл был расслаблен и доволен. Он с улыбкой наблюдал, как девушка пытается снять, намертво севший на ее руку, артефакт. Она сжимала и разжимала, начавшие вдруг неметь, руки и в ужасе подняла глаза. Тело менялось, кости ломались, кожа растягивалась и уже через минуту вместо девушки посреди комнаты лежала большая зеленовато-коричневая змея.
— Что ты со мной сделал? — Зашипела Мети, поднимая свое массивное змеиное тело на уровень Реддла.
— То, что надо было сделать уже давно. Я дал тебе слишком много свободы и ты подвела меня. Неужели ты думала, что я позволю тебе покинуть меня?
— Прошу, Том, я никуда не поеду, я останусь с тобой, только верни все назад.
— Этого не произойдет. — Произнес он, и змея зашипела. — Ты всегда ненавидела свое имя, теперь тебя будут звать Нагайна, как королеву змей.
Реддл протянул ей руку, и она покорно заползла ему на плечи. Заклинание, наложенное на кольцо, полностью подавляло свободу воли. Спустя некоторое время Мети больше не будет сопротивляться, она навсегда останется Нагайной, главной целью которой будет служение хозяину.
— Ты всегда была моей любимицей. — Он погладил змею по голове. — И мы вместе пройдем этот путь, как и планировали.
— Друзья. — Он обратил свое внимание на 4-х мужчин, в ужасе наблюдавших за происходящим. — Пора отправляться. У нас впереди долгий путь.
Он вышел в холодную снежную ночь, и его последователи заспешили следом. Больше ни у кого не возникало мыслей о непослушании. Все знали, насколько Мети была особенной для повелителя, как много он ей позволял, и если ей была уготована такая участь, пощады не будет никому. В ту ночь Волан-де-Морт обрел абсолютную власть над своими последователями.
