Только теперь Камень понял, что за предмет так привлек внимание молодого Урагана по пути к мосту. Интересно, каким образом святыня великого Храма оказалась на земле? Обронила ли ее в смятении царевна или выбросил за ненадобностью узурпатор?
— Ты возгордился чистотой и древностью своего происхождения, — назидательно продолжил Ветерок, — возомнил, что дар Небес не имеет над тобой силы, между тем твой младший, всеми вами презираемый сын оказался гораздо умнее, поэтому жрецы Великого Храма или Словорек, с которым он общался во время своих прежних побегов, открыли ему то, что не сочли нужным доверить тебе.
— Ты все это только сейчас придумал! — обиженно проревел узурпатор.
— Давай проверим! — осклабился Ветерок, сделав движение, будто он собирается выбросить древнее сокровище.
— Стой! — дрогнул узурпатор. — Что ты хочешь?!
— Как и прежде. Обменять мою супругу на скрижаль. Только второй раз ты меня уже не обманешь.
— Ну и пожалуйста! — князь Ниак толкнул полуживую от ужаса царевну на мост с такой силой, что та едва не упала. — Если я получу амриту, у меня хватит сил уничтожить и Молнии. Или передать их Альянсу в обмен на новую наемную армию для усмирения бешеных кавуков из Гнезда Ветров.
Ветерок его не слушал. Как только возлюбленная оказалась рядом, он бросил скрижаль узурпатору и, подхватив избранницу на руки с быстротой, которой позавидовал бы прародитель рода Ураганов, помчался прочь по исчезающему вслед за всполохами заката мосту. Когда угас последний луч, и сияющие обломки обрушились в пропасть, Ветерок и Птица оказались на другой стороне, почти упав в объятия друзей и близких.
Не обращая ни на кого внимания, Ураган целовал любимую, словно хотел убедиться, что бесчестные оборотни вару ему вновь не подсунули мираж или обманку. Судя по тому, с каким самозабвенным упоением царевна отвечала на ласку, это была действительно она.
— Птица, сестричка, живая! — даже не пытаясь вытирать слезы, всхлипывала Лика.
В глазах Камня тоже что-то влажно блестело.
— Откуда ты узнал про скрижаль? — оросив слезами и покрыв поцелуями каждый шрам на лице Ветерка, спросила его Птица.
— Ну я же тоже общался с Обглодышем! — зарывшись лицом в ее волосы, улыбнулся Ураган. — Этот парень поразительно осведомлен. Ты специально уронила?
— Я хотела выбросить в пропасть, — голос царевны дрогнул, — но побоялась, что резкое движение привлечет внимание узурпатора, и он заподозрит подвох.
— Жалко, что побоялась! — сокрушенно покачал головой Дикий Кот, вглядываясь в темноту на другой стороне пропасти. — Мы ведь были так близки к победе!
— Насколько я понимаю, амриту надо еще добыть! — позволил себе заметить Камень.
— За этим дело не станет! — хмыкнул Синеглаз. — Отец мечтал об этом всю свою жизнь.
И в этот момент ночное небо полыхнуло ярчайшим заревом. Словно время повернуло вспять, и Владыка Дневного света в неурочный час появился на небосводе. Вот только в роли светоносного божества сейчас выступал гнусный князь Ниак. Именно от его фигуры исходило дивное сияние. Узурпатор не только вернул себе тот облик, который, кроме Синеглаза, из присутствующих видел разве что Камень, он сбросил несколько десятков лет и выглядел едва ли не моложе собственного сына.
— А вот теперь, кажется, пора удирать! И чем скорее, тем лучше. — Не без сожаления оторвавшись от царевны, глянул на противоположную сторону пропасти Ветерок. — Сейчас здесь начнется светопреставление!
Увлекая за собой любимую и показывая путь другим, он нырнул в горную теснину, ведущую к пещере, в которой когда-то располагалось святилище, посвященное духам ветра.
— Проклятье! Я передатчик с камерой уронил! — выругался Дикий Кот.
— Вот и хорошо! Увидим все, что будут происходить, в прямом эфире! — не сбавляя темпа, отозвался Ветерок.
— Иди уж с нами, братишка! Ишь какой асур тут грозный сыскался! — ухмыльнулся Синеглаз, словно домашнего мурлакотама поманив к себе попытавшегося преградить беглецам дорогу рыжего Роу-Су. При этом княжич не забывал прикрывать бежавшую рядом Лику.
Хотя Гарайя была выстроена в незапамятные времена как святилище, в годы восстания поклонников Темных Духов она использовалась в качестве убежища. Потому подземные ходы ее пещер уводили на такую запредельную глубину, что неискушенному путнику, застигнутому непогодой, представлялись лазами в иной мир прямиком в пасть к Трехрогому. Не стало исключением и святилище духов Ветра. Хотя следов хозяина исподнего мира обнаружить не удалось, нижние помещения храма, в одно из которых Ветерок привел царевну и товарищей, обладали не только крепкими стенами и мощными перекрытиями, но и надежно запирались от гнева
