========== Пролог ==========
Орки делают стрелы из кустарника хут-хут. Он колюч, с годами его древесина каменеет. А кончик острия дети Моргота смазывают ядом жаб, которые водятся в болоте, на окраине Ангбанда. Этот яд убивает не сразу. Едва проникнув в кровь раненного, он парализует его. Но смерть еще долго кружит рядом, не спеша забрать свою жертву. Для человека агония длится сутки. Для эльфа или гнома — дольше. Сутки полные невыносимой боли: будто с тебя живьём сдирают кожу, сверху присыпают солью и обливают кипящим маслом…
Для чего она вспоминает это именно сейчас, когда лежит на смертном одре от раны, нанесённой орочьей стрелой? Девушка всегда знала, что умрет в битве, защищая свой народ и свою семью, но знать и осознавать происходящее — совершенно разные вещи.
Её зовут Итариллэ, что на языке перворожденных значит «сверкающее великолепие». Но какая из неё красавица? И почему её назвали именем из древнего народа квенди? Она не любила свое отличие от остальных и старалась часто скрывать его, а ее семья любила ее, поэтому эльфийское имя в ее доме произносилось редко. Только теперь Итариллэ поняла, какой же глупой она была, пытаясь отречься от части самой себя, но уже было поздно. Отличие? Да, так получилось, что в ней течет кровь человека и перворожденной девы. Эта история началась задолго до рождения самой Итариллэ: с того, что отец девушки, будучи ещё молодым, гуляя по лесу, наткнулся на эльфийку-воительницу. Та сразила его своей красотой, и ещё долго он добивался своей возлюбленной, пока она не оттаяла и не ответила на его чувства.
Отец Итариллэ являлся князем небольшого города недалеко от некогда великого, но сейчас заброшенного Фрамсбурга, руины которого стоят у подножия Мглистых гор. Их княжество расположено на берегу реки Грейлин, которая сливалась с Андуином и, несмотря на близкое расположение к Гундабаду, уже продолжительное время являющегося столицей мерзких орков, в некоторой степени процветал. Её отец — Рагнавальд наречённый Справедливым, всегда гордился тем, что их народ продолжает следовать традициям некогда живших здесь племен Эотеда и приучал гордится своей кровью своих детей.
Лес Великого Страха, река Быстротечная и Эред Митрин являлись их своеобразными границами и в некотором роде защищали жителей Тарбата от множества напастей. Во времена молодости её отца многие молодые юноши и девушки любили гулять по тёмному лесу, покрытому мраком и тайной, испытывая свой характер и силу воли. Таким же был и её отец Рагнавальд, когда ещё был одним из трех наследников великого княжества.
Итариллэ, по словам отца, родилась в 2840 году Третьей эпохи, приблизительно в начале осени. Однако точного времени и даты своего рождения она не знала. Собственно, как и свою высокородную эльфийку мать. По восторженным рассказам отца, предназначавшимися только ей, её звали Анкалимэ и её имя отражало её суть ─ ярчайшая. Между отцом и дочерью сложились очень теплые отношения и он, не имея того, кому можно поведать о своей первой любви, говорил о ней с Итариллэ. Анкалимэ привлекла его своим мелодичным голосом и острой стрелой. Девушка оказалась стражницей Эрин Ласгален, как она называла Великий Лес, прозванный людьми Лихолесьем или Сумрачным лесом. Эльфийка не привыкла спрашивать чужаков о том, зачем они пришли, и разила всех меткими стрелами — правда, не насмерть.
Рагнавальд, несмотря на её более чем ясное предупреждение, через несколько дней вновь углубился в Лес и делал всё, чтобы светловолосая воительница обратила на него свое внимание. Прошёл целый год — так много для смертного мужчины и так мало для бессмертной девы, прежде чем она ответила ему взаимностью, и её необычайно яркие лазуритового цвета глаза загорелись любовью к человеку. Она согласилась последовать за ним в человеческий город, оставив свой дом где-то позади. Упорство человека покорило ее. Рагнавальд ещё не знал, что на границы Сумрачного леса отсылают тех, кто попал в немилость короля. Лишь перед самым прощанием со своим человеческим возлюбленным Анкалимэ призналась, что была отверженной, не поддержавшей волю Владыки Трандуила, что и определило её судьбу.
Рагнавальд и Анкалимэ стали одной из немногих смешанных пар в Средиземье. Но не прошло и пяти лет, как счастливый союз эльфа и человека распался. Эльфийка была вынуждена отправиться в Эрин Ласгален, обещая вернуться. Супруг отпустил её, зная, что его возлюбленная сможет защитить себя. Однако через пять месяцев, как ею было обещано, она не вернулась. Не появилась Анкалимэ и через год. Отчаявшись увидеть свою любимую, уже ставший князем Рагнавальд собрал небольшой отряд, чтобы выручить свою эльфийку из беды, пока не увидел её на пороге княжества. Теперь от былой красоты и нежности почти не осталось и следа: некогда прекрасная дева была худа, волосы потеряли свой лоск, из глаз ушла вся жизнь, и лишь к одному существу она все еще испытывала безграничную любовь. Этим существом оказался маленький ребенок на ее руках.
Тому ребенку — маленькой девочке — было не более года от рождения, но она уже изучала своими яркими, как у матери, глазками мир. Уже отчаявшийся Рагнавальд был невероятно рад видеть свою возлюбленную жену, но он так и не успел насладиться её обществом. Анкалимэ вручила ему засыпающую малышку со словами:
«Пойми, я должна была это сделать. Я одна из немногих ваниар, живущих в Средиземье и мой хина… ─ она часто переходила на квенья, когда волновалась, ─ должен был родиться там, где когда-то и я. Это — наша дочь. Она ─ плод нашей любви. Се эттул явиэ. Скажи ей, что она была рождена, едва лето сменила осень. Я нарекаю её Итариллэ, пусть её сверкающее великолепие освещает твою жизнь».
Больше она ничего не произнесла, и лишь слезы крупными каплями текли по её изнеможенному лицу, которое до сих пор оставалось для него самым прекрасным.
Князь долго уговаривал свою любимую остаться вместе с ним и их ребенком, но она лишь качала головой, отказываясь. Той же ночью Анкалимэ исчезла из Тарбата навсегда, прошептав в темноту «ни мелен елини» (я люблю вас), оставшись в сердце своего мужа навечно.
Князь, слава Эру, принял новорожденную как свою законную дочь. Малышка уже в юном возрасте была очень похожа на свою мать, взяв от отца совсем немногое, и тем не менее, Рагнавальд не усомнился в словах своей жены ─ это был его ребенок. С раннего детства Итариллэ жила как маленькая принцесса, наследница небольшого, но процветающего княжества. Однако проходил год за годом, и характером девочка все больше походила на своего смертного отца. С первых дней жизни в Тарбате девчушка слышала восторженный рассказы о своей ушедшей матери, и видя, как грустит ее отец, не желала расстраивать его еще больше. Она твердила себе, что ни за что не станет причинять ему боль, как это сделала её мать. Охтар ─ так она звала себя. Воин. Итариллэ не желала становиться княгиней и красивой женой для богатого воина. Все в ней противилось той судьбе, что была уготована девушкам их княжества. Она росла свободолюбивой и гордой, как все эльфы, сама не зная этого. Чаще всего ей было тесно в одном княжестве: душа её просила приключений и странствий, но ради спокойствия своего любимого отца она никогда не говорила ему об этом. Рагнавальд, к тому времени, как Итариллэ исполнилось десять лет, следуя традициям взял в жёны человеческую девушку. Та оказалась хорошей мачехой для юной Итариллэ. Получив от нее наследника мужского пола, он не запрещал своей возлюбленной малышке упражняться в воинских искусствах, и всячески поощрял её маленькие капризы.
Итариллэ росла в компании воинов и мальчишек. К тому времени, как у неё один за другим появились братья, она завоевала себе авторитет «лучшего компаньона по играм» и титул «юной воительницы». Итариллэ одевалась как воин: в мужские брюки и тунику, игнорирую платья и юбки; жила как воин: в походных казармах или на природе. И была им. Нередко её видели в компании военачальника Тарбата, и меча. Тот очень любил и уважал старшую княжну и старался научить её всему, что знал сам.
Рагнавальд видел в своей старшей дочери продолжения Анкалиме. За то время, что они прожили вместе, князь выучил немало слов на квенья и пытался обучить свою дочь. Той нравились часто захватывающие истории, связанные с каждым новым словом, узнанным Рагнавальдом, а потому девочка с удовольствием познавала их.
С каждым прошедшим годом Итариллэ становилась прекрасней и упрямей. Однажды, вернувшись с очередной прогулки, маленькая эльфийка заперлась в своих покоях, не выходя оттуда трое суток (еду ей доставляли отдельно). Только после того, как старая княжна Рианнон ─ мать Рагнавальда, поговорила с ней, девочка открыла свое сердце.
Призналась, что она не хочет быть эльфийкой. Не хочет иметь странное имя и необычную внешность. Она хочет быть похожей на отца или братьев с сёстрами, с их почти чёрными волосами и тёмными глазами. Тогда, пойдя на поводу очередного каприза Итариллэ, князь подарил ей колло ─ плащ, укрывающий её всю, и скрывающий её отличия. На протяжении долгих лет он верой и правдой служил юной княгине. Итариллэ, не желая отзываться на свое имя, данное ей матерью, стала зваться Рианой. Имя было выбрано в честь своей любимой бабушки ─ Рианнон.
Как и всякого другого бойца и защитника города, девушек и юношей обучали разным методам борьбы. Многие из её товарищей по играм выбрали себе лук и стрелы, которые гораздо удобнее использовать на стенах, окружающих город и деревни вокруг, и, подражая эльфам, разбираться с врагами издалека. Риана же всем сердцем полюбила холодное оружие. Достигнув всего пятнадцати лет она могла с лёгкостью выбить каждому своему обидчику пару зубов, и уже к своим тридцати шести годам прослыла лучшим воином в княжестве. Однако и с луком, впрочем, как и с любым другим видом оружия, она справлялась достойно, умело используя их по назначению.
Престол молодую княжну совсем не интересовал: она не видела себя ни в политике, ни в торговле, и, наверное, именно поэтому в её семье не было раздоров на эту тему. Свою новую мать она любила, как родную, впрочем, как и новых сестёр и братьев, а они отвечали ей тем же. Прислушавшись к просьбе, они никогда не напоминали ей, что она человек только наполовину, и относились к девушке ровно, как к одной из всех остальных. И уж точно никто не говорил ей, что она чужая в человеческого городе, за это Итариллэ была им очень благодарна. Наверное, именно благодаря им, она в первую очередь старалась показать свою принадлежность к человеческой семье, а не к неизвестной, но такой знакомой по многочисленным рассказам отца эльфийке.
Девушка с раннего детства посредством плаща и кос скрывала свои отличительные черты, доставшиеся ей от красавицы матери. Однажды она даже пробовала красить их краской, основанной на угле и травах. Побыть черноволосой ей удалось всего до первого купания ─ стойкая краска смылась с неё, вновь обнажив жемчужные локоны. Тогда её спасением стала краска для лица. Не любившая ранее украшать себя, девушка изменила свое мнение, когда увидела как темные тени скрывают глубину ее опаловых глаз, как чёрные линии подводят их, меняя им форму, как красная краска скрывала натуральный коралловый оттенок её губ. Только потом Риана поняла, как глупа она была в своей гордости и нетерпимости; как зря она не желала знать свои корни, но уже ничего было не изменить. Её семья не препятствовала её странным желаниям. Им было приятно, что девушка привязана к своей человеческой половине больше, чем к высшей, доставшейся ей от матери.
Как и все подростки в свои шестнадцать лет княжна Итариллэ обрела кумира из истории Арды, которую ей преподавали старые учителя мудрости ─ воин, которым она восхищалась еще долгое время. Этим воителем оказался погибший в жестокой Битве при Азанулбизаре в 2799 году король гномов — Трор. Он возродил великое королевство Эребор, которое процветало много времени и даже их княжество с ним когда-то давно торговало. Король тот, лишившись своей власти после нападения жестокого дракона Смауга на Гору и сокровища, вынудил гномов бежать. Дословно Риана не знала что делали гномы в изгнании, но великая битва за освобождение Мории, бывшей во власти орков – ненавистных всеми существ, была известна всем. Однако в жестокой битве Трор погиб, вынуждая армию орков бежать. Свой дом Кхазад-Дум гномы так до конца и не освободили, несмотря на разгромное поражение орков, так ослабленных прошедшей битвой. Имя же великого короля было оставлено в веках. Даже человеческие дети, почитавшие этот подгорный народ, знали его. По слухам, у короля Трора остался ещё сын и внуки, которые так же отличились в битве, но для неё интерес представлял только один великий король. Итариллэ надеялась, что застанет время, когда королевство Эребор восстановят, и её княжество снова будем торговать с гномами. А может быть она сама однажды посетит их царство…
Подгорный король Трор был для девушки идеалом воина. Она желала походить на него. Все в нём её восхищало: его мужество, храбрость, сила воли, умение управлять своим народом и небоязнь смерти. Восхищало до такой степени, что в то время юная полуэльфийка мечтала родиться гномом и жить под его мудрым управлением. Каждый мальчик их княжества хотел, наверняка, того же, а потому странная любовь Рианы была передана и другим. Ещё долгое время дети Тарбата, придумывая самые разнообразные игры, становились отважными королями и рыцарями, отвоевывали своё королевство у могучего дракона, и одолевали всех орков и прочих многочисленных врагов. Сама княжна вместе с братьями и друзьями успела побывать и королем, и его женой, и орком, и даже хитрым драконом, которого владыка, непременно, одолел бы, останься он жив. И у полных иллюзий и фантазий детей, находившихся в защищённом от вражеских стрел и мечей княжестве, развивалось свое представление о великом освободительном походе подгорного короля.
***
Однако подошло к концу и беззаботное детство полуэльфийки Итариллэ. Девушка, полностью овладевшая воинским искусством, как и когда-то ее мать, стала выходить на защиту своего города против орков, любивших нападать на людские поселения и убивать неповинных граждан, разоряя всё на своем пути. Гроза орков или Черная эльфийка — таким стало её новое прозвище. Она была быстра, сильна и умела, а её эльфийские корни в этом очень помогали. Девушка очищала свою землю от жестоких созданий Моргота, спускавшихся с вершины Гундабад ─ крепости орков. Своими деяниями княжна завоевала себе призвание, уважение и любовь народа Тарбата и приближенных селений.
Но даже с кровью бессмертной девы, текущей в ее венах, она не была неуязвимой. Несмотря на то, что к своим восьмидесяти пяти годам она все так же обладала юной красотой, здоровым телом и некоторой долей удачи, несчастье настигло и её. Счастливую, в окружении своих первых маленьких внуков жизнь девушки, изменила самая масштабная битва при Тарбате, которую ей довелось увидеть. Захватчики, пришедшие с гор, не раз пытались опустошить эту плодородную местность, населенную людьми, но в тот раз они были наиболее жестоки. Словно сами Мелькор или Саурон, до сих пор навевающие страх, повелели уничтожить людей, живших в достатке и тепле. Братья эльфийской воительницы запросили помощь лесного короля Трандуила, который, непременно, помог бы им одержать победу без огромных потерь, однако тот не явился на призыв о помощи.
Людское княжество с трудом смогло защитить границы от захватчиков и потеряло множество молодых и старых воинов и защитников. Эльфийская княжна Итариллэ оказалась не исключением. Измазанная кровью — как своей, так и врагов, — она продолжала сражаться из последних сил. И увидев летящую орочью стрелу в спину своего младшего брата — в того, кого дома ждут родные, — она и не смела помыслить о чём-то другом. Его жизнь была для неё важнее. Чёрная стрела пробила её тело насквозь, причиняя непередаваемые страдания её и без того измученному телу. Но даже несмотря на страшную рану она попыталась восстановить справедливость и убить жестокого предводителя орков — Рока Омерзительного. Того, кто ранил её. Итариллэ потерпела неудачу. Стрела оказалась ядовитой, а попав в её кровь яд начал действовать незамедлительно. Обломав наконечник и выдернув из себя чёрное древо, полуэльфийка поняла, что с такими ранами ей не выжить. Итариллэ была спокойна. Она чувствовала, что поступила правильно, пожертвовав собой ради семьи и счастья их княжества.
Как бы легко не представлялась смерть, в реальности всё было гораздо хуже. Ранение орка было страшным: человек с такими ранами погибает в течение суток, она же мучилась гораздо дольше. Заботливый брат слишком поздно нашёл нужных целителей, знавших, как излечить ранение и вывести отраву. Ацелас или Королевский лист, был способен разрушить моргульский яд и затянуть рану только тогда, когда приложен сразу. Итариллэ, мучившаяся уже примерно неделю, не смогла побороть смертельную жидкость, убивающую её.
Королевский лист всего лишь затянул ужасную воспалённую рану и ожог, оставив небольшой шрам, вечно напоминающей ей об опасности моргульских стрел. Яд тот разжигал пожар в груди и сжигал её кровь. Когда боль отступала эльфийская княжна вспоминала своё детство, своих братьев и сестер, отца и вторую мать; вспоминала первые тренировки, уроки чтения и кулинарии, уроки вышивания и домоводства, обязательные к изучению каждой княжне. А когда боль возвращалась вновь, ей казалось, что она попала под пламя дракона: метавшись, выгибаясь на кровати, и крича от страшной агонии.
Спустя несколько дней отчаянных просьб прекратить её муки, ещё совсем молодая эльфийка последний раз выгнулась на широкой кровати и перестала дышать… Смерть — это покой, легкость. Жизнь была труднее.
========== Глава 1. Смерть - не конец. ==========
В глазах было темно. Абсолютная тишина. Она не чувствовала своё тело. Лишь её разум осознавал, что она ещё жива. Это смерть? Сюда отправляются души умерших? Внезапно вдалеке показался тусклый свет. Он приближался к ней, и девушка вдруг отчётливо поняла, что сейчас решается её судьба. Именно сейчас, а не тогда, когда перестало биться её сердце. Кто был этим светом девушка так и не узнала. Неужели сам Эру–Всемогущий Создатель всей Арды? Или Манве — повелитель людей, эльфов, майар и валар? Все что она тогда расслышала, был едва слышимый тихий шепот:
«Дитя, ты была необычайно храброй, сильной и самоотверженной. Ты спасла множество жизней человеческих. Не пожалела свою бессмертную душу, в надежде спасти дорогого, но не обладающего вечной жизнью человека. Твоя мать просила подарить тебе ещё один шанс на жизнь. Прислушавшись к зову с Эру и Манвэ, мы решили, что ты можешь вернуться в Арду и окончить свой жизненный путь так, как сама того пожелаешь. Однако, даже мы не в силах даровать тебе твоё изначальное тело. Каким бы оно ни было, оно всё ещё обладает человеческой кровью, и оно погибло. Ты займешь место одного из бессмертных детей Моргота и изменишь свою жизнь. Лишь помни ─ всё в твоих руках. Ты можешь многое. Не упусти свой шанс, Итариллэ ─ дочь Анкалимэ».
Тусклый свет и тихий шепот не ждал от неё никаких ответов и вопросов. Он мгновенно исчез, и девушка поняла, что её засасывает в некую невидимую воронку. В следующий раз, открыв глаза, Итариллэ обнаружила, что вновь может видеть. А видела она множество вещей с очень необычного ракурса. Перед ней находился разрушенный город: сломанные этажи и переходы, каменные плиты и туннели, тронный зал и горы золота. Где она оказалась? Почему разрушенный город находится в горе? Почему он кажется ей маленьким и большим одновременно? Почему она ощущает множество монет у себя под ногами? Риана не знала где находится, но место ей это очень нравилось. Здесь было тепло и сухо, а тусклый свет камней делал обстановку уютной… совсем как дома…
Она погрузилась в сон очень быстро. Её тело было слабо. Оно всё ещё ощущало редкие судороги, сковавшие его. Оно устало бодрствовать. Итариллэ подчинилась ему. На данный момент она волновалась лишь о своем душевном покое, и совсем не задумывалась о словах неизвестного спасителя, но настал день, когда Итариллэ очнулась полная сил и жизненной энергии. День, который изменил всю ее жизнь. День, когда она поняла кто она, а точнее – что она.
Открыв свои глаза, бывшая княжна поняла, почему в самом начале все казалось ей столь необычным и непривычным. Потому что теперь она не была человеком или эльфийкой. Ее рост превышал все возможные пределы: она возвышалась над землёй так, как на это способен редкий исполин. Её руки теперь были лапами, покрытыми грубой чешуёй, её ноги не отличались от лап, но были все же слегка мощнее. За её спиной развивались два огромных крыла, которые при взмахе были не меньше самого огромного паруса. У неё был хвост. Теперь некогда погибшая полуэльфийка Итариллэ стала драконом.
Едва она это поняла, то вновь чуть было не погибла по своей глупости. Девушка испугалась того, кем стала — отвратительной гигантской ящерицей, пожирающей всё, что видит. Разве это было возможно? Она стала перебирать лапами, пытаясь сбежать из места своего заточения или спрятаться куда-нибудь, но наткнулась на глубокую темную дыру. Не удержав на лапах свой титанический вес, Итариллэ повалилась на бок, а после поняла, что падает вниз. Она была огромным драконом, падающим в неизвестную никому глубину. Распахнув свои крылья, девушка-дракон попыталась как-то спастись. Она почему-то вдруг стала уверена, что такое падение не обернется для неё ничем хорошим. Наконец, почувствовав под крыльями ветер, она взмахнула ими, задерживая себя в невесомости. Несколько раз выдохнув, девушка попыталась как-то выбраться из собственной ловушки. Спустя несколько десятков взмахов впереди показался тусклый свет. Вылетев наружу, Итариллэ поняла, что это не её темница — это её дом. Дом, который был полон многовекового золота, покрывающего весь пол, и лежавшего там огромными горами.
Истратив всю свою небольшую энергию, недавно возрождённая предпочла улечься на него, чтобы подумать обо всём. Огромное перевешивающее туловище мешало. Кое-как Итариллэ смогла восстановить равновесие, а после лечь. Она не заметила, как закрылись её глаза, а после она уснула. Пробудившись от неожиданного сна Итариллэ попыталась найти хоть какие-то хорошие стороны в своем теперешнем положении. Кто сделал так, что она теперь стала зверем? Почему решили выбрать её? Что ей делать сейчас?
«Бессмертные дети Моргота», ─ пронеслось у неё в голове. Попытавшаяся было возмутиться, её утончённая эльфийская натура успокоилась и начала осознавать, что дракон ─ не такой уж и плохой вариант. Из всех прочих созданий Тёмного Властелина она оказалась в теле не худшего из них. Она могла стать орком ─ отвратительнейшим существом в Арде. Вместо обнаруженных у себя за спиной огромных крыльев, могла увидеть серую или коричнево-зеленую, покрытую рубцами, струпьями, словно их создатель не заботился о внешней привлекательности орков, кожу. Девушка поняла, что должна быть благодарна даже за такую возможность прожить жизнь заново, изменить её, попробовать начать сначала.
Итариллэ очень долго привыкала к своей новой сущности, ведь оказаться драконом после былой эльфийской сущности ─ по-настоящему ужасно: лапы были огромными и неповоротливыми, голова тяжёлой, а крылья и хвост вообще казались лишними. Немало времени ушло на то, чтобы учиться ходить плавно, переступая с ноги на ногу, резко поворачиваться, но при этом не спотыкаться о свой хвост, и не сбивать крыльями камни. Золото, лежавшее на полу пещеры, только мешало. Причём в прямом и переносном смысле. Монеты были мелкими, забиваясь в чешую на пузе, лапах и когтях, они мешали любым передвижениям. А драгоценные камни зачаровывали. Девушка-дракон замечала, что может подолгу лежать, глядя на них, обвивая хвостом остальное сокровище. Этот драконий инстинкт был выше её.
Дни пролетали, и она, теряя им счет, совсем не знала о том, сколько прошло времени. Сколько света сменило тьму с тех пор, как у неё появилось новое тело. В темноте подземной горы было трудно разглядеть день сейчас или ночь, не говоря уже о том, чтобы понять в каком году и в какую эпоху она живёт. Но вскоре ей удалось полностью слиться с телом этого могучего зверя. Теперь ни крылья, ни хвост не доставляли ей неприятностей, и ощущались как что-то естественное. Она летала по огромным подземным пещерам, исследуя свой новый дом, пытаясь понять где всё-таки находится, и как оттуда выбраться.
Наконец, ей удалось найти выход. Голод стал силен, а потому она покинула своё убежище в поисках пищи. Огромные ворота были словно подстроенные под неё, имея возможность выпустить её на открытое пространство. Взлетев над горой, которая спустя мгновение превратилась в маленькую точку, в голове Итариллэ пронеслись мысли, навсегда решившие её судьбу.
«Конец? Да вы с ума сошли!»
Она каждый день не сможет надышаться этим воздухом, насмотреться на эти огни, впитать, вдохнуть, растворить в себе эту жизнь… она жадная, ей всё время будет мало. Ощущения, чувства, эмоции… все это, как и новые дни, сейчас располагается на её перепутье, будто полотна неизведанных, нехоженых дорог. И только она решает, что теперь будет. Столько возможностей доступно ей теперь, столько времени даровано! Пока воспоминания прошедшей жизни оседают ровными хаотичными строчками, будущее рисует ей новые пути.
«Оно не закончиться, слышите?! Никогда не закончиться…»
Итариллэ ощутила необыкновенный восторг и наслаждение, облетая теперь свой Дом, ставший ей по-настоящему дорогим. Пора было забыть прошлую жизнь и начать все с нового листа. Теперь она не Итариллэ, живущая в княжестве Тарбат, раскинувшего свои просторы недалеко от Сумрачного леса, а дракон. Она ─ свободное существо… и она сама распорядиться своей жизнью.
Когда эйфория от первого полноценного полета поутихла, девушка начала подмечать все новые и новые детали. Гора, внутри которой она жила, была одинокой. То есть не было рядом с ней других похожих: рядом гор вообще не было. На западе она смогла разглядеть (а не увидеть его было просто невозможно) огромный лес. Лес, известный ей как Эрин Ласгален. Так неужели место, в котором она живёт, та самая Одинокая гора ─ королевство великого Трора, отвоёванное Смаугом Ужасающим? Неужели она и есть тот самый дракон — последний самый опасный дракон Средиземья?!
Так вот почему в её доме стоит огромная статуя гнома прародителя. Эребор. Она живёт в разрушенном королевстве гномов. Сокровища, что так страстно охраняет чудовище внутри неё, принадлежат гномам и людям. И однажды придет время, когда и этого дракона уничтожат. Не может не прийти…
Сразу вспомнила Итариллэ подгорного короля Трора, который бежал из Эребора, но ведь и у него были дети и внуки. Неужели они станут терпеть захватчика их королевства? Она вдруг очень испугалась смерти. Той смерти, что ей уже удалось пережить ─ вечной, заживо сжирающей своими муками. Испугалась настолько, что поняла: погибни она на этот раз, то отправиться в небытие, и уже больше никогда не вернётся.
Итариллэ решила исправить это всеми способами. А для этого она должна либо найти новый дом и переправить туда сокровища, либо договориться с гномами о мирном соседстве. Однако вспомнив то, как сильно подгорный народ ненавидит своего завоевателя, она поняла, что этот план неосуществим. Для того чтобы выжить, ей необходим новый…
========== Глава 2. Жизнь под горой и над ней. ==========
Комментарий к Глава 2. Жизнь под горой и над ней.
Ну что ж, вот еще одна глава. Она получилась большой и может слегка утомительной, но это лишь для того, чтобы ввести читателей в курс дела и не растягивать скучные будни на несколько глав (таких еще будет предостаточно далее). Семимильными шажками постепенно приближаемся к канону)
Время. Оно было ее главным помощником и врагом. Она не знала сколько его осталось до её «гибели», не знала она и в каком году здесь появилась. Однако именно время позволило ей лежать зарытой в сокровища и размышлять. Хоть драконом она не была рождена или создана, она им стала. Полностью приняла свою сущность и так же ревностно защищала свое имущество. Итариллэ невероятно манило находившееся тут золото: она чуяла его с удивительной тонкостью. Каждая монетка, каждый самоцвет отпечатывался в ее памяти. Очень часто девушка-дракон зарывалась в него с головой и подолгу спала. Нарушали ее зыбкий покой лишь «отважные» охотники за сокровищами. Они находили некие входы и выходы, действовали профессионально и долгое время оставались незамеченными. Однако стоило всего лишь одной монетке покинуть свой дом, просыпалась драконья ярость. Чудовище вырывалось из своего убежища и уничтожало нарушителей, не давая тем самым грабить свой дом и забыть о себе людям.
Жизнь ─ очень удивительная штука. Она может преподнести тебе самые долгожданные сюрпризы или перевернуть все с ног на голову. В случае Итариллэ произошло и то и другое. Чем дольше она жила драконом в одиночестве, тем грубее, замкнутей и жестче становилась. Она понимала это, но исправить пока никак не могла. Девушка ловила себя на мысли, что не отличается нежным и кротким нравом или милосердием к врагам, но и свойственная Смаугу ярость ей была незнакома. Она очень боялась, что как существо, созданное Мелькором, начнет подчиняться темным приказам или желаниям, но этого не происходило. Девушка как будто стала самой собой, просто обретя новую сущность. И вскоре она начала искать обходные пути. Как ей взять под контроль эти яростные инстинкты? Как не потерять себя в том одиночестве, коим она себя окружила? И однажды Итариллэ нашла выход.
Она настолько сильно соскучилась по своему оружию, так яростно желала снова вступить в бой и обезглавить нескольких орков, и, в конце концов, просто пострелять по мишеням (как в детстве) из лука, что у нее с непривычки даже кружилась голова. Зажмурив глаза, Итариллэ принялась ей трясти, желая избавиться от неприятных ощущений, а, открыв их, вдруг отчетливо поняла, что стала гораздо мельче.
Первым на что она обратила внимание были руки: тоненькие, с длинными пальцами и со старыми шрамами, раньше принадлежавшими полуэльфийке Итариллэ. Такого же осмотра удостоились и все остальные части тела. Она стала собой. Каким-то невероятным образом девушка вновь получила свое тело. Даже её слегка удлиненные почти эльфийские уши, которые достались ей от родительницы, и острые скулы, унаследованные от отца, остались при ней. Теперь Итариллэ со смехом вспоминала то время, когда она стыдилась их, всячески стараясь прикрыть волосами. Теперь не было ничего слаще ощутить былое совершенное тело. И даже шрам, оставшийся на храброй воительнице от той смертельной раны, теперь лишь напоминал ей о том, что она жива. Теперь он стал её отличительным знаком. Девушка знала, что пережила такую смерть не напрасно. Ей стоило пережить огромное количество времени для того, чтобы она нашла выход из такой непростой ситуации. Теперь драконья смерть в ближайшем будущем ей не грозит просто потому, что она была свободна. Если освободители Эребора и придут, у нее будет шанс сбежать.
Итариллэ хотела немедленно покинуть свой дом-тюрьму, но поняла, что не может этого сделать.
Первым на что девушка обратила внимание было отсутствие одежды, которая должна была прикрывать ее нагое тело. Второе ─ то, что она просто-напросто не знала где находится выход из-под горы. Будучи драконом, Итариллэ ориентировалась на потоки ветра или мышечную память. Сейчас ей было недоступно ни то, ни другое. По крайней мере в полном объеме. Бродить обнаженной по гномьему королевству долгое время было очень неудобно, но она привыкла и к этому. Пытаясь понять где и как ей можно добыть одежду, она забрела в верхние жилые помещения гномов. Подгорный народ бежал в спешке, оставляя множество своих пожитков на местах, но все из них сохранились в целости: многие ткани пришли в негодность от беспощадного гнета времени, но даже из остатков она смогла найти множество ценных для человека вещей.
Среди гномов оказалось мало женщин, поэтому отыскать дубовые шкафы, в которых хорошо сохранилась женская одежда, было трудно. Однако удача ее не покидала даже тут. Платье юной гномки, которое она позаимствовала, было ей мало и едва покрывало голени. Это было все так же неприлично, но уже гораздо лучше, чем ходить без одежды, прикрываясь лишь своими длинными волосами.
Уже гораздо позже Итариллэ полностью разобралась во всей присутствующей здесь одежде. На удивление, некоторые платья ей даже подошли, но в основном она предпочитала мужские брюки и рубахи, привычные своим комфортом и присутствующие здесь в изобилии. Они не стесняли движения, больше подходили ей по размеру, и были удобны и привычны. Ко всему прочему, в полуразрушенном городе особо и не походишь в красивых нарядах.
После того, как девушка немножко освоилась, собрала немного золота на первые дни и нашла единственный ход, используемый грабителями, она выбралась наружу. Это ход Итариллэ обнаружила благодаря все тем же охотникам за сокровищами. Главным ходом, открывающим вид на далекие окрестности, она не смогла бы воспользоваться просто потому, что до него было не добраться в облике человека. А может она еще не до конца изучила все хитросплетения ходов, лестниц и поворотов? Сами ворота были запаяны и закрыты на прочные замки, а драконий ход был слишком высок и недоступен для ее человеческого тела.
Холодный ветер поднял ей настроение. Одна единственная возможность ощущать его на коже давала невероятный заряд бодрости. Видя вдали огромное озеро и отдаленные очертания города, стоявшего на нем, Итариллэ была уверена, что с этого дня ее жизнь полностью изменится. В одном она была права: она изменилась. Девушка все еще была леди-драконом, но при этом имела человеческую ипостась, которую, как оказалось, было трудно контролировать.
Спеша по удаленной и заброшенной местности, девушка вдруг почувствовала странный жар в груди и руках, а посмотрев на них обнаружила ярко-красные прожилки: будто жидкий огонь течет по ее венам, не причиняя боли и не обжигая. Горячая волна поднялась к горлу. Миллионы маленьких солнц ужалили кожу, вгрызаясь в тонкие, прошитые капиллярами подрагивающие веки. Обнаженная кожа рук и плеч мгновенно покрылась испариной. Это зрелище было словно опасный танец: как древняя охота, где гулкий зов окрашивается в искрах костра темным золотом, и взмывает в небо. Ее движения замедлились, становясь плавными и точными. Лишь рваные вдохи Итариллэ раздавались в предрассветной тишине.
…выдох. И эхо голодным зверем несет отрывистые звуки.
…выдох. Пальцы сгибаются и впиваются появившимися темнеющими когтями во влажную кожу.
…выдох. Звон браслетов и приглушенный блеск черненого серебра на запястьях – миллиарды чешуек начинают покрывать обнаженную кожу.
…выдох. Стаккато барабанной дроби сердца…падающие жемчужины стучат по камням. Огонь разгорается под веками.
…выдох. Танцы пламени по ребрам, словно ласкающие нежные поцелуи оборачивают тело коконом при помощи огромных перепончатых крыльев.
…выдох. Ревущий огонь до, а пепел и пыль после.
Холод скопления колких звезд, разливающийся млечным путем по горячечной одержимости.
«Только не забудь об этом невообразимом чувстве потом. Не потеряйся, спрятавшись в слабом человеческом теле. Не становись обычной, как все они», ─ сладкий шепот ритмично пульсирует в ее висках. Потому что сейчас ты горишь, просто сделай… выдох огнем.
В гору вернулся дракон.
Не успела Итариллэ расстроится из-за того, что обратное превращение было временным, как обнаружила, что насытившись и успокоившись дракон отступал. И уже без каких-либо трудностей она вновь может стать человеком. Каждое новое превращение лишало ее защиты и былой уверенности в будущем, и лишь со временем Итариллэ догадалась, что зверь (так девушка называла свою вторую и неотъемлемую половину) появляется, когда в теле бурлят сильные эмоции: гнев, ярость, радость, восторг. Чем ярче их чувствуешь, тем сильнее ликует дракон, вырываясь на волю. Зверь по своей сути неразумен. Он лишь часть ее. Лишь новое тело. В ней самой нет той ярости и жестокости Смауга, что были в нем при жизни. Просто до сих пор она оказалась сильно податливой звериным инстинктам.
Беспечные вспышки радости неожиданно сменялись такими же яркими негативными эмоциями. Порой ей казалось, что она не умещается в собственном теле. Поначалу человеческое обличье было холоднее, чем весь ее дом: она не могла согреться, не могла защититься. Уже потом она привыкла перепадам температуры тел. Ей казалось, что она опаснее чем все вокруг; больше, чем любые кости; что в ее теле скрыто страшное оружие, которое может в любой момент выбраться наружу.
Часами бродя по пустым коридорам и развалинам, девушка подпрыгивала от малейшего звука или шума. Итариллэ ненавидела существо, живущее внутри нее: переворачивала все зеркала обратной стороной, чтобы не видеть себя, но одновременно с этим она больше не представляла свою жизнь без него.
Прошло немало времени прежде чем Итариллэ полностью, или почти полностью, исследовала Гору, отыскав множество новых помещений: комнат, кухонь, библиотеку, кузни, мастерские и тренировочные залы. Молодых гномов обучали владением секирами, боевыми топорами и мечами чуть ли не с колыбели. Воинственная леди нашла особое удовольствие в том, что вновь может взять в руки меч и начать тренироваться, что собственно и сделала. День за днем она восстанавливала свои умения, оттачивала навыки, тактики боя и стратегические ходы. Все-таки гномов не зря называют отличными воинами!
В их тренировочных залах находилось множество макетов, напоминающих своими очертаниями орков и просто человекоподобных существ. «Темная эльфийка» наконец-то нашла чем занять себя, пока тело понимает какой инстинкт наиболее силен, и когда следует выпускать зверя.
Кем бы девушка себя не изображала, будь то странник, воин или защитник, по натуре своей она все еще оставалась высокородной и обученной княжной. Итариллэ знала несколько языков: как Всеобщий, так и некоторые другие наречия. Благодаря таким «добрым» соседям, она была сведуща даже в Темном наречии. В основном это были приказы сродни убить, атака, назад и прочее, но для ведения боя этого вполне хватало.
У Итариллэ появилось очень много времени для размышления о том, кто или что она такое. Кто ей друг, а кто враг. Кого стоит опасаться, а кому безоговорочно довериться. И пока еще не нашла на них ответов. В ее сердце до сих пор горела ненависть к лесным эльфам, а в особенности к его королю, который не пришел на помощь… который позволил ей умереть.
Живя вблизи от Эрин Ласгален, девушка за всю свою жизнь так и не видела эльфов. Лишь немногочисленные портреты матери и ее самой давали некие подробности. К своим шестидесяти годам княжна Итариллэ все еще руководствовалась некоторыми подозрениями к бессмертной расе, но не могла не любить свою мать — ту, что подарила ей жизнь. Причем подарила ее дважды. Княжна больше не чувствовала к ней былых детских обид.
Эта раса благородных, к которым продолжала принадлежать леди-дракон, имела множество талантов. К числу таких относился и лингвистический навык. Где-то в глубине себя Итариллэ всегда понимала, что знает квенья ─ эльфийское наречие. В детстве отец обучил ее всему, что знал сам, но эти знания были ничтожны по сравнению с огромным разнообразием существующих в мире слов. Тем не менее девушка чувствовала, что едва ей удастся услышать ту мелодичность слов вновь, то понять их не составит труда. Итариллэ не знала откуда в ней живет уверенность, но она жила.
Книги ─ это лекарство. Воплощение мысли. Они спасают от тоскливой реальности или проблем. Они приносят другие эмоции. Литература есть нечто такое, что проходя через века и тысячелетия заносит на скрижали великие деяния, безобразия, подвиги самоотверженности, и гнусные подстрекательства трусости и легкомыслия. И всё некогда занесенное ею не пропадает, но передается от потомков к потомкам, вызывая благословения на головы одних и глумления на головы других.
Благородная княжна вспоминала это, обнаружив нетронутую библиотеку гномов. Священное хранилище книг поражало своим разнообразием и количеством. От пола до потолка возвышались огромные книжные полки. Заполненные бесценными трудами людей, эльфов и гномов, они поражали её воображение. Вновь окунуться в написанные людьми знания было бесценным.
Но как со всеми лекарствами важно избегать передозировки. Эльфийка отчетливо понимала, что интересно бывает настолько, что уже становишься болен историей. И чем глубже ты туда погружаешься, тем сильнее выцветает и тускнеет реальность, а объемный мир книги выглядит роднее и желаннее. И когда ей кажется, что она стала умнее, научилась избегать этих подмен, Итариллэ вновь находила историю, которая переворачивала её беспросветную жизнь, и всё по новой: бессонные ночи, диалоги с персонажами, попытки оттянуть неизбежный конец, не переворачивая последнюю страницу и больное, ощущение подрагивающих пальцев после прочтения, ─ осознание того, что еще одна любимая книга закончилась.
Впрочем, находились и такие манускрипты, что не поддавались ей. В них был странный язык ─ грубый, резкий, отрывистый. Буквы острые и молчаливые. Полуэльфийка осознала, что наткнулась на язык подгорных жителей. Их наречие было слишком непонятным и неблагозвучным, а во время произношения слов (первых самостоятельных проб освоить новый язык) казалось, что язык во рту пытается вывернуться наизнанку. Бывшая княжна была недовольна тем, что есть что-то такое, чего она осилить не может, но с другой стороны восхищалась тем, что у не менее великого народа было что-то доступное лишь им одним. Тайный и секретный язык, который подгорный народ ни подкаким предлогом не открывал даже своим друзьям, являлся огромным преимуществом.
Помимо чтения и дальнейшего исследования казавшегося бесконечным Эребора, она пыталась решить свою проблему с внезапным превращением. Вначале было трудно, но лишь спустя бесконечно тянущееся время Итариллэ просто приняла то, что это она управляет инстинктами, а не они ею. Когда эльфийка чувствовала зарождающийся жар в груди, она начинала глубоко дышать, стараясь успокоиться. Иногда это помогало, иногда нет. Но вскоре даже такие упражнения ей не понадобились. Все легче и легче было чувствовать единение двух сущностей.
Однако даже по прошествии такого количества времени, все еще существовала одна маленькая проблема. Одежда. Она не выдерживала ее превращения. Каждый раз, когда Итариллэ выбиралась летать, ей приходилось искать себе новый гардероб или же просто обнажаться, ведь чаще всего превращение было спонтанным. И если с частичными изменениями вроде крыльев, когтей и огненного дыхания, которые она вскоре научилась применять в бою, девушка смогла справиться, просто-напросто перешив существующие рубахи и платья, избавляя их от верхней части на спине для того, чтобы появляющиеся крылья не рвали одежду, то с полным превращением было все так же туго.
Княжна вспомнила свою юность, когда усиленно прятала свою отличавшуюся ото всех внешность под темными плащами, и решила вернуться к истокам. Но теперь причина была в другом. Будучи благородной девой, она могла себе позволить необычные наряды, здесь же для всех она была никем. Если её увидят в странных рубахах, кафтанах и брюках, то обязательно возникнут подозрения. Не стоило забывать, что она идёт со стороны Горы, дальше которой лишь иссохшая пустошь и Эред Митрин. Девушка решила скрывать свою внешность как можно дольше, а потому поверх ее одежды Итариллэ стала носить темный плащ. Тот, вероятно, принадлежал когда-то гномке. Он имел глубокий капюшон, которым эльфийка прикрывала свою голову, и не давал бы рассмотреть её ближе.
Наверное, с тех пор как девушка почти полностью исследовала верхние этажи, которые были несколько разрушенными, но все же имели свои лестницы и проходы, она обнаружила королевские покои. Ведь если судить по их богатому убранству, никому кроме владык Эребора они не могли принадлежать. Да, король и королева гномов не поскупились на свои удобства. Гигантская кровать для сравнительно небольших существ, о которых она читала в учебниках и книгах (тогда оставшаяся в одиночестве эльфийка ещё не подозревала, что гномы рода Дурина ─ правителей Эребора, являлись самыми высокими среди своих собратьев), мягкие шелковые простыни, теплые одеяла и украшенная драгоценными камнями кровать. Даже время не тронуло удобства королей. Стены комнаты были украшенные неизвестным ей узорами с инкрустированными драгоценными вставками, и словно просили не покидать их предела. Девушка не посмела отвергнуть их «приглашение» и устроилась здесь с комфортом. А уж когда примерила злато и каменья самой королевы гномов, поняла, что сама себе кажется королевой.
Многочисленные украшения теперь заняли прочное место в её сердце. Итариллэ словно теряла голову, видя необычайные драгоценности. Она любила надевать их на себя, украшать руки, голову, шею и даже ноги. Эльфийка обнаружила, что драконья броня не разрушает их. Если ткань рвалась и деформировалась под напором драконьей мощи, то украшения из металла всегда оставались на ней. Они лишь преображались, оставляя на коже необыкновенной красоты узоры, но даже после обратного превращения оставались на ней.
В огромных залежах золота Итариллэ обнаружила то, что навсегда пленило её сердце. Необычайной красоты камень. Он, наверняка, был величайшим сокровищем гномов. Драгоценный камень светился невероятным светом, исходящим изнутри. Искусно огранённый и отшлифованный подгорным народом, он будто вобрал в себя свет извне. Будто сочетал в себе свет тысячи звезд, и преломлял его десятками белых сверкающих граней, а это белое свечение переливалось всеми цветами радуги. Свечение сродни оптической иллюзии завораживало и словно гипнотизировало, убеждая никогда его не отпускать, забрать себе, и обладать им. Итариллэ понимала, что данная привязанность ненормальна. С чего ей вдруг так сильно желать обладать им? Не зная что с ним делать, девушка умудрилась спрятать предмет своего помешательства так хорошо, что и сама бы никогда не смогла найти. «Сердце горы» — так она его назвала. Называла потому, что камень был самой чудесной и невероятной находкой из всех многочисленных сокровищ, копившихся тут сотнями лет. Теперь он нашел свою обитель в ее особом тайнике в покоях королевы. Не имея возможности смотреть на него, непереносимая жажда обладания утихала. Тайник постепенно пополнялся различными вещами, но ничто не соответствовало и десятой доли его величия.
Помимо таких естественных вещей, как контроль над собой и поиск пропитания для обеих своих сущностей, она снова и снова развивала свои навыки. Не жалея себя, девушка отдавала этому всё свое время: училась сдерживать эмоции, контролировать страх, бороться с всепоглощающей жаждой к золоту, затмевавшей ее разум, и чувствовать каждый сантиметр драконьего и человеческого тел.
Приложив титанические усилия эльфийка нашла гармонию в обоих своих ипостасях, а все органы чувств дракона передались её людскому образу. Нельзя было сказать, что она стала идеальной смесью человека и зверя, но все же некоторые умения развились в её женственном теле: новое зрение было гораздо острее обычного, и без усилия было способно различать всевозможные предметы в темноте. Обоняние было несравнимо с тем, что было в ее прежде. Даже во сне, правда лишь в виде дракона, девушка чуяла приближение чужаков, коих к её то ли радости, то ли грусти было очень немного. Руки всё так же были крепки, мышцы подвижны, а молниеносным реакциям тела, и умению «чуять» живое на расстоянии, могли бы позавидовать с десяток самых ловких хищных зверей.
Течение бесконечных дней сменялось ночами. Эльфийка, снова и снова размышляя о своей нелегкой участи, не раз погружалась в раздумья о своей семье. Не единожды задавалась вопросом о том, почему не вернулась к ним. А дело было в том, что девушка уже не знала сколько времени прошло с тех пор, как она вернулась обратно. С тех пор, как заново обрела жизнь. Для своей семьи она была мертва, а вернувшись к ним живой только испугала бы их. Гнёт мыслей не давал покоя:
«А что, если все кого я знала погибли? Что, если наш род уже сменился не одним поколением? Нужна ли я там буду? Наше княжество справляется и само. Тем более, моя семья навсегда останется в моем сердце такой, какой я ее помню».
Когда Итариллэ окончательно осознала, что драконья сущность полностью подконтрольна ей, она стала выбираться в ближайший город на сваях — Эсгарот. Попасть в этот град на озере было проблематично. Если бы она пришла со стороны Эребора, то тотчас же оказалась бы под пристальным вниманием. В тех местах больше не жили люди, не путешествовали торговцы и воины, и продолжалось это с тех пор, как все покинули Дейл. Ей приходилось огибать огромную территорию в облике дракона, неся в когтях сверток с одеждой, а, достигнув Леса, оборачиваться человеком. Девушка знала о королевстве лесных эльфов, которое располагалось неподалеку от людского города, а потому старалась опуститься как можно дальше от мест обитания перворожденных. Чаще всего Итариллэ оказывалась неподалеку от заброшенного тракта Мен-И-Наигрим или Старой Лесной Дороги ─ единственному доступному пути.
Освоенная окружающую территория драконом предоставила ей замечательное место, где она тренировала свои реакции. Вместо каменных или соломенных манекенов тут были живые. Они сполна удовлетворяли ее внутреннюю кровожадность. Тень Саурона накрыла Эрин Ласгален, превратив его в Лихолесье, а из темной крепости Дол Гулдур, расположенной на окраине этого некогда великого леса, вылезали полчища темных тварей: орков, гоблинов, пауков, варгов. Те заполоняли лес, мешали ему жить и постепенно приближались к жилым городам. Эмин Дуир ─ Темные Горы ─ были пристанищем последних. В горах селились наиболее опасные твари. Там она и охотилась.
В начале было страшно вот так вот безо всякой защиты выходить один на один с мерзкими тварями, вооружившись лишь мечом и щитом, ведь повторять свою судьбу она не желала, но очень быстро поняла, что опасаться ей нечего. Острый гномий меч и отточенные боевые навыки помогли одерживать победу за победой. Со временем Итариллэ напрактиковалась, как, куда, и с какой силой нужно правильно бить, чтобы с одного удара снести голову орку или пауку. Когда врагов становилось слишком много, на помощь ей приходила мощь дракона. Однажды, всадив меч слишком глубоко, Итариллэ не успела его вынуть.
Развернувшись и глядя на приближающихся пауков, она выпустила свои когти. Острые кинжалы рвали врагов, не давая им приблизиться. Твердая броня, покрывшая ее уязвленные участки тела, защищала от любого удара. Точные и смертоносные удары лишали их жизней, а после огонь дракона обращал в пыль их останки, зачищая место побоища. Теперь лишь ветер, разносящий пепел, мог поведать о том, что здесь происходило.
С орками было так же. Отличало их от пауков только вкусное мясо. Устав сражаться, леди-дракон выдыхала огненное кольцо, окружая им своих противников, а ощущая ласковое пламя на своей коже, она оборачивалась в дракона. Им некуда было деться. Ловушка, из которой для них не было выхода. Зверь любил теплое мясо с бегущей по венам кровью. Сама эльфийка, едва вспоминая об этом, испытывала отвращение, но дракон любил горячее мясо. Он поглощал орочьи тела, хрустел их костями и хрящами, обращал остатки в пыль и пепел, сжигая горячим пламенем, затем потушив его крыльями. Итариллэ старалась никогда не оставлять свидетелей своих обращений. Среди слышимых и понимаемых слов орков были: раб, огонь, зверь. Девушка боялась, что однажды ее тайна перестанет быть тайной, а потому зачищала лес от любых глаз.
После удачной охоты в горах, она пешим ходом добиралась до Эсгарота. Путь был длинным и неудобным, но рассудительная и смелая эльфийка старалась делать все, чтобы не быть разоблаченной, и не попадаться под чьи-то взоры.
Она старалась приходить в людской город не слишком часто, чтобы не вызывать лишних подозрений и пересудов, но жители Эсгарота все равно удивлялись, видя незнакомку. Итариллэ делала все возможное, чтобы казаться обыкновенной путницей с юга. И люди частенько интересовались, как ей удается пересекать столь опасный путь одной. Они знали, что непроходимые болота затягивали в свои топи, а сама дорога стала зарастать, поэтому практически не оставалось добровольцев идущих в этот край. Орки часто пользовались этим путем, и любого путника там мог ожидать неприятный сюрприз. И если раньше рядом с проходящим сквозь лес трактом жили люди, и такие переходы были естественны, то теперь, когда от небольшого поселения недалеко от реки Быстротечной никого не осталось, путь казался непреодолимым.
В один из визитов, стража, охраняющая мост к Эсгароту, спросила ее о том кто она и откуда следует. Не желая поведать им и и половины правды, Итариллэ сказала, что к побережью озера ее привела «Тропа эльфов». Итариллэ читала старые людские хроники. Она знала, что раньше торговля между людьми и высокродным народом была развита. И «Тропа эльфов» была единственным путем, соединяющим их королевства. Было бы глупо назвать что-то еще. И это оказалось правильным решением. Стража, получив от нее небольшую пошлину в виде нескольких монет, взятых из гор баснословных сокровищ, без лишних утомительных вопросов пустила её в город. Мило улыбаясь, мужчины привратники, на радости от внезапной наживы, еще и похвалили её отличный меч.
Едва войдя в город, Итариллэ была оглушена резкими запахами и звуками. Так долго она провела в тишине, что могла слышать шепот камней и ручьев, а теперь человеческий шум давил на виски и буквально врезался голову. Приглушив чрезмерно развитые органы чувств, полуэльфийка больше не могла видеть с закрытыми глазами и ощущать малейшие движения рядом с собой, зато человеческий смрад теперь почти не доставлял ей дискомфорта.
В дальнейшем она старалась попасть в Эсгарот через перевозчика. Иной раз его приходилось ждать по несколько дней, но это того стоило. Он не задавал лишних вопросов. Золотая монетка, и вот она плывет в его лодке, окруженная бочками для вина, рыбы или мяса.
Но даже там Итариллэ старалась не привлекать к себе внимание и не задерживалась надолго. Все, о чем мечтала девушка, это услышать человеческую речь и узнать какой сейчас год. Будучи не обделенной золотом, но видя как бедно живут жители озерного города, она, подавив в себе драконью жадность, старалась всячески помочь им. Тарбатская княжна покупала рыбу вдвое дороже и «забывала» колечки или монетки на виду у вдов, бедствующих, или еле сводивших концы с концами торговцев. Итариллэ понимала, что людям срочно нужно менять бургомистра. С таким властителем им не страшен и сам дракон. Уровень жизни там был не сравним с её Тарбатом. Судя по всему, бургомистр Эсгарота почти не скрывая того, подворовывал доходы жителей, заботясь лишь о себе. Совсем скоро найдется человек, который изменит жизнь в озерном городе, ведь рано или поздно его ангельское терпение закончится. По крайней мере, ей очень хотелось в это верить.
Сама леди-дракон не собиралась вмешиваться в их дела. Все, что ей было нужно в городе, — это информация. А добыть ее у несколько подозрительных жителей было ой как непросто. Особенно тогда, когда она сама скрывала свое лицо, не желая лишний раз идти на контакт. Ей повезло наткнуться на лавку старьевщика, который продавал множество различных вещей. В их числе она нашла карту и лунный календарь. Пришлось разговориться со стариком Перишом, и даже придумать причину посещения их города. Впрочем, наверное, каждый имеющий мозг догадывался зачем пришла странная девушка, скрывающая свое лицо и тело.
«Очередная охотница за сокровищами», — шептали за ее спиной.
Жители Эсгарота не верили в крылатого зверя, но знали и слышали старые сказки о нем, а потому находились еще любители быстрой наживы, зажженные желанием добыть золота из драконьих сокровищ. И никто из них не возвращался. Может они погибали на пути к горе? А может, добыв то что искали, спешили уйти или уплыть в более благоденственный край?
Старик Периш признался, что впервые видит такую молодую девчонку. Глядя на девушку мягким взором, он старался уберечь ее от похода в опасное место, обещая место в его лавке. Итариллэ была благодарна пожилому человеку за такую заботу, но всячески отклоняла его предложения. Узнав у сердобольного старика что сейчас идет 2937 год Третьей эпохи, она ничуть не удивилась. Сама Итариллэ погибла много лет назад, а сейчас ей было бы уже 97 лет. Полуэльфийка прожила почти полное столетие. И из него провела в полном заточении двенадцать лет.
После таких “выходов в свет”, она на несколько месяцев укрывалась в безопасности Эребора. Последнее посещение Эсгарота и знакомство с Перишем заставило её задуматься о том, что ждёт её дальше. Судя по погоде и пресловутому календарю, лето только-только вступало в свои права. Устроившись рядом с могучим водопадом, спадающим с Горы, Итариллэ задумалась. Восходящее солнце осветило все на много миль вокруг, и она вдруг поняла, что ей пора покинуть Эребор.
Больше её здесь ничего не держит. Если она хочет до конца своих дней переживать все свои горести, не делая абсолютно ничего, то для чего ей вообще подарили новую жизнь. Целый мир открыт перед ней. Их невероятная Арда прекрасна и есть много уголков, где она будет чувствовать себя уютно, даже обладая таким телом.
Откопав в большой библиотеке гномов старинные карты и сравнив их с той, что она приобрела у Периша, Итариллэ пометила край, куда хочет направиться в первую очередь. Шир. Неунывающее сердце путешественницы подсказывало, что там она найдет то, что ищет.
========== Глава 3. Путешествие в Шир. ==========
Надеяться на свои крылья в достаточно густонаселенной местности Итариллэ не стала, потому что помимо них прилагалось еще и огромное драконье тело, которое было видно издалека. Если перелететь Долгое озеро не составляло большого труда, то с Эрин Ласгален было труднее, ведь едва она соберется опуститься на землю, как живущий там народ без труда ее заметит. Именно поэтому, собрав лишь большой рюкзак, купленный в Эсгароте, и накинув его на плечи, она пошла пешком. По ее расчетам и суждениям путешествие в Шир может затянутся на долгие полгода, и неизвестно что может пригодиться в такой дальней дороге. Девушка старалась учесть абсолютно все и хорошо подготовиться.
Перво-наперво, она взяла золота и украшений. Это основной денежный эквивалент и его никогда много не бывает. Украшения вполне можно было бы продать, появивись такая нужда. Далее в ее рюкзак уместились сменные одежды: несколько купленых в Эсгароте платьев, мужских брюк и рубах, в которых особенно удобно двигаться и орудовать мечом. Следом к вещам добавилась теплая зимняя накидка — скоро теплое лето, во всю властвующее в Эреборе, подойдет к концу. Настанут холода, а в горах к тому же никогда не бывает тепло.
Естественно, не обошлось и без некоторой провизии: каким бы живучим драконом она не была, пересечь полмира на своих двоих и не есть при этом будет просто невозможно. А то, что Итариллэ не будет обращаться в дракона, она для себя решила окончательно. Отметив на карте основные пункты своего назначения, и места, которые ей следует обойти, девушка поняла, что готова отправиться в путь. В число нежелательных мест для посещения оказались два эльфийских королевства: то, что расположено в Великом Лесу, и известный своим дружелюбием Ривенделл. Итариллэ не знала, могут ли эледримы видеть ее сущность, но и не хотела этого узнавать.
Свое оружие, как неотъемлемый атрибут, она поместила в ножны. Отлично выкованный и заточенный гномий меч не раз выручал ее в опасных вылазках в горы. Точный, с хорошо натянуто тетивой лук, вместе с колчаном полным стрел висел позади нее. Как бы не относилась Итариллэ к стрельбе, она не могла не учитывать ее возможности. Иногда хорошая и быстрая стрела разит гораздо точней и быстрей, чем удар меча, и нередко выигрывает доли важных секунд. Не обошлось дело и без дополнительных защитных средств. Самым надежным, по ее мнению, являлся сверхтонкий изогнутый нож. Девушка закрепила его на подошве сапог. Гладкий метал не ощущался при ходьбе, но в минуту опасности мог ей помочь. Несколько кинжалов было припрятано и по всему телу. Острые шпильки, смазанные сонным зельем, купленном в озерном городе, были осторожно вставлены в крепкую длинную косу.
Последний раз взглянув на красоту открывающейся здесь природы, Итариллэ обнажилась и начала свое превращение. Подхватив когтями рюкзак, девушка взлетела высоко в небо, прощаясь с тем местом, которое уже долгие годы было для нее домом. Уже опустившись на ее привычном месте, она обернулась в свое эльфийское обличие и поспешила укутаться.
Недалеко от входа на тракт находилось небольшое заброшенное поселение. Именно там путники раньше останавливались на ночлег и там же закупались необходимыми товарами. Сейчас ничего такого не было. Лишь обвалившиеся вывески трактиров и заброшенные дома. Пройдя от Эмин дуир до Мен-И-Наигрим, эльфийка поняла, что пешим ходом она не осилит такой длинный путь. Ей нужна была верная помощница ─ лошадь.
В месте, где жила и росла маленькая княжна, в треугольнике, образованном слиянием двух рек ─ Лангвелл и Грейлин в Андуин, ─ первоначально жили племена Эотеода. Племя людей Севера, ставших предками рохирримов, были и ее предками. Ее отец очень гордился своим наследием и приучил своих детей любить его с не меньшей силой. Эотеды были наездниками. Лучшими в своем роде. Они покоряли лошадей с детства. После жестокой битвы людей Гондора и истерлингов, проходившей при Келебранте, эотеды перебрались гораздо южнее и основали новое государство ─ Рохан. Лишь их дальние предки остались жить на своей исторической родине. Они продолжали чтить свои традиции, выращивать лошадей и обучать непревзойденных наездников. Обладая высокой подвижностью и маневренностью, в сочетании со стремительным ударом, такие воины играли решаю роль во многих битвах.
Приученная с детства к конным поездкам, как и каждый ребенок Тарбата, девушка уже не могла представить себе такое долгосрочное путешествия на своих двоих. Если бы это небольшое селение было жилым, то приобрести себе лошадь ничего не стоило ─ денег у нее было достаточно. Сейчас это представляло некоторые проблемы. Однако Итариллэ необычайно повезло, поскольку она обнаружила неподалеку пасущийся табун. И в который раз она поблагодарила свою матушку, которая выбрала ее отца своим мужем. Эльфы ведь очень близки с природой: они могут слышать ветер, понимать звезды, без труда читать следы и общаться с животными. Добиться к себе хорошего отношения почти любого зверя для Итариллэ не составляло никакого труда, а потому главная ее проблема сейчас состояла в том, кого выбрать: молоденькую кобылу или быстроногую взрослую особь. В конце концов, выбрав себе самую достойную зрелую лошадь и понадеявшись на ее умения и скорость, эльфийка въехала в Эрин Ласгален.
***
По одинокой и запущенной дороге, ведущей сквозь старый и страшный лес, галопом передвигалась лошадь, оседланная одинокой путницей. Девушка не обращала внимание на почти полное отсутствие дороги, разросшиеся болота, которые мешали лошади пройти, и страшные шорохи по разные стороны от нее. Порой она гнала коня несколько дней и ночей к ряду, а порой останавливалась на долгие ночевки, предварительно проверяя территорию.
Иной раз на пути Итариллэ возникали орки, жаждущие наживы и караулившие новых жертв. Уничтожать их она поднаторела с помощью стрел, ведь времени, отведенном на то, чтобы остановиться и провести полноценный бой, у нее не было. Ее острый взгляд и хорошее обоняние, обострившиеся в мрачном скрытом от солнца лесу, улавливали любые, даже отдаленные движения, и не давали застать себя врасплох. Часто девушка сравнивала появившихся перед ней существ с теми, что обитали около ее княжества. Те хоть и предпочитали ночные сражения, но изредка появлялись и днем. Орки же, жившие в Лесу, никогда не показывались днем. По крайней мере ей на пути не встречались. Даже некоторые твари, сражавшиеся с ней недалеко от Эмин Дуир, предпочитали показываться после того, как солнце заходило за горизонт.
Иной раз девушка, не желая вступать в новую потасовку и расточать свои силы, просыпалась среди ночи и вновь отправлялась в путь.
Итариллэ ожидала большей опасности или продолжительности Старой Лесной Дороги. Однако к концу шестнадцатого дня путешествия по непроходимому Лихолесью, она обнаружила видневшийся вдалеке просвет. В самом лесу деревья были настолько большими и старыми, что скрывали свежий воздух и солнце. Если не знать куда идешь, то можно легко заблудиться. Появившийся вдали свежий поток воздуха и проглядывающее сквозь растительность светлое небо, свидетельствовали о том, что начиналась дубовая роща. А это означало ничто иное, как окончание Великого Леса.
Благополучно покинув пределы Лихолесья, Итариллэ еще сутки гнала кобылу подальше от проклятого леса. Достигнув долины у берегов Андуина, в которой обитали грозные воины Беорнинги, она решила остановиться и набраться новых сил.
На ее памяти в этом месте процветало княжество Беорнингов. Те со всей присущей им силой и мощью охраняли свои территории от орков и варгов, водившихся здесь полчищами. Нечасто жители долины обеспечивали путникам спокойный проезд. Сейчас поселение этих людей-медведей уменьшилось по неизвестным ей причинам, а к чужакам они начали относиться не с таким как прежде расположением и любовью, но по крайней мере не так агрессивно, как к оркам. Итариллэ было дозволено восстановить силы после стремительного путешествия через Старую Дорогу, которую даже такие воины как они опасались пересекать в одиночку, но за услугу усиленной охраны они все же потребовали некоторую плату. У подножья Мглистых гор девушка провела семь дней, ведь дальше она предчувствовала не менее опасный и долгий переход через Мглистые Горы, которое займет намного больше времени времени.
***
Потратив на отдых рядом с беорнингами значительный запас своего золота, девушка подумала о том, что могла бы подготовиться к путешествию лучше. Итариллэ решила, что когда будет возвращаться обратно, соберется получше. Путешествуя по мрачному Лесу она осознала, что еще вернется туда. Девушка не хотела забывать свой Дом: тот красивый край и живописную красоту, которая все те долгие года будто принадлежала только ей. А пока она планировала зарабатывать себе пропитание посредством собственных умений и оружия.
Мглистые горы ─ самый большой горный хребет Средиземья, некогда являясь домом для многих гномов, живших в Мории. Сейчас это горное королевство захвачено войском Саурона, а единственный проходимый путь лежит через Проход Имладрис или Кирит Форн-эн-Андраф. Девушка знала об этоих местах лишь на словах. Никогда ранее она и близко не мечтала совершить переход через могучие горы. Карты указывали, что данный проход ведет прямо в Ривенделл ─ королевство эльфов, которое она хотела избежать, а потому, сверившись с картой еще раз, Итариллэ решила обойти долину Имладрис. Там не было хорошо проложенной дороги, так как Великий Восточный Тракт вел путников прямиком через Ривенделл в Шир, разделяя королевства Кардолан и Рудаур, куда она, собственно, и направлялась. Эльфийка намеревалась пересечь исток реки Митетгель и, пройдя сквозь троллистую пущу, вновь выйти на Великий Восточный Тракт ─ недалеко от моста через реку Буйную. В теории это оказалось легче, чем на практике.
Это был самый трудный отрезок ее пути. Путешествовать с лошадью и вещами через горы было трудно, но возможно. Как она тогда была рада тому, что гномы и эльфы проложили этот проход. Идя день за днем в полном одиночестве, пока тебя окружают одни лишь серые скалы, было непросто. Будучи драконом, девушка могла не нуждаться в еде каждый день, лишь находясь в состоянии сна. А оставаясь бодрой и подвижной в слабом человеческом теле (она наконец-то признала, что драконы гораздо выносливее человека), Итариллэ была вынуждена искать себе и ее верной спутнице пропитание. Первое время их выручала еда, запасенная эльфийкой у подножья гор и купленная в свое время у эсгаротцев и беорнингов.
К концу двадцатого дня путешествия Итариллэ стала замечать, что лето подходит к концу, ведь в горах каждую ночь становилось все холоднее и холоднее. Ее спасала зимняя накидка из меха, драконья кровь и ночной костер, но она чувствовала, что это ненадолго. За время своего путешествия девушка совершенно случайно обнаружила, что невосприимчива к внешнему холоду лишь когда оборачивалась совсем недавно. После ее последнего оборота прошло несколько месяцев, а потому сейчас она стала практически человеком. Лишь изредка девушка могла позволить себе погреться внутренним огнем, не обращаясь при этом в дракона. Тогда же Итариллэ узнала, что драконье пламя не зависит от ее полного превращения и может гореть долгое время, не нуждаясь в подпитке (ей повезло, что это свойство она обнаружила в горах, а не в опасном Лихолесье, которое только лишь чудом не сожгла).
Идя по достаточно широкому пути, Итариллэ, с помощью усиленного обоняния учуяла другую жизнь. Это не были мелкие зверьки, которыми она питалась остатки путешествия. Это были некие разумные обитатели. Их было много, и находились они внутри горы. Кто они? Жители гор не походили на орков, а запах их Итариллэ давно выучила. Оставалось надеется, что она так никогда не узнает кто они, потому что сил на неравные драки в случае их недружелюбия почти не осталось. Остаток перехода через Имладрис эльфийка охотилась на мелких зверьков, живших в пещерках и скалах, а лошадь щипала редкую траву, росшую у камней.
Ривенделл показался ей к концу двадцать девятого дня путешествия. О, он был прекрасен. Глядя на это невероятной красоты нетронутое темными силами место так и хотелось проследовать туда, где всегда гостеприимные эльфы дадут тебе приют. Крутая извилистая тропа была словно создана для уставших путников, а деревья, что начинали расти у подножья Мглистых гор, говорили ей, что она почти прошла данный путь. Однако Итариллэ еще не забыла своих страхов и не могла позволить себе такую роскошь (она считала себя глупой трусихой, но пока не могла убедить себя навестить эльфов). Свернув с проторенной дороги вправо, откуда вели множество разветвленных и труднопроходимых тропинок, полуэльфийка похлопала лошадь по крупу и велела ей направляться прямо в обитель короля Элронда. Девушка подозревала, что поведя за собой четвероногую спутницу просто-напросто погубит и ее, и себя. Там где она собиралась пройти, наверняка, не ходила еще нога ни одного человека. И она оказалась права. Пускай Итариллэ значительно увеличивала время своего пути, зато спасала невинное животное от гибели в непроходимых скалах.
Девушка достигла истока реки Митейтель. Та вытекала из северной части Мглистых гор, где согласно картам пересекалась у Последнего моста и сливалась с Бруниеном. Итариллэ решила пересечь ее в наиболее узком месте. Чтобы попасть в троллистую пущу и в княжество Рудаур, возникшее от разделения королевства Арнор на три части, ей нужно было перейти ее вброд. Течение горной реки было большим. Едва справившись с набегающими потоками, подводными камнями и холодом воды, девушка, тяжело дыша, расположилась на острых прибрежных камнях. Увесистый меч и вещмешок, куда отправилось все остальное оружие и сапоги, совсем не придавали ей ускорения, и не облегчали ее ношу. Эльфийке крайне повезло: проверив сумку Итариллэ обнаружила лишь слегка намокшую немногочисленную одежду. Провизии там давно не было, а потому терять ей было нечего.
Устроив привал и хорошо отдохнув на берегу реки, девушка, высушив свою промокшую одежду в остатках холодного осеннего солнца (поленьев для поддержки огня там не оказалось), вновь выдвинулась в путь, следуя по местности именуемой Троллистым плато. Оно было полно разнообразными деревьями, растениями и животными. Судя по названию местности, здесь должны были обитать горные или лесные тролли, но в процессе ее путешествия к реке Буйной, она не наткнулась ни на одного. Зато остро ощущала стоящий здесь запах орков. К их счастью на глаза Итариллэ они не попались. На обратном пути эльфийка решила остерегаться данной местности и не пересекать ее без сильной на то нужды.
Несколько дней она шла сквозь троллистую пущу, пока наконец вдалеке не услышала шум быстро бегущей реки. Вновь вернувшись на Великий Восточный Тракт, в ней снова поселилась уверенность в счастливом будущем. Перейдя по мосту через Буйную, Итариллэ увидела печальную картину, раскинувшуюся перед ее глазами. Много миль бесплодных земель и бескрайних болот, располагающихся по правую сторону, и вырубленная пустыня по левую.
Была бы у нее лошадь, этот дальний путь девушка бы преодолела за гораздо более короткое время. Однако пеший поход с остановками каждые двадцать миль занял у нее примерно тридцать ночей. И, судя по окончательному отсутствию теплых дней и наступлению заморозков, сейчас уже шел наркуэлиэ (октябрь) ─ месяц предшествующий окончанию осени.
Темная постройка посреди тракта, отмеченная на карте как крепость Амон-Сул, оказалась почти полностью развалившейся и поросшей мхом. Однако хоть что-то похожее на убежище было встречено уставшей и изнеможенной путницей почти с ликованием. Видневшаяся крепость означала середину Великого Тракта, и приближала эльфийку к людям и цивилизации. Оказывается, когда ты находишься в защищенной, теплой, полной всяких удобств Горе, то наличие собеседников тебя совершенно не волнует. Особенно тогда, когда есть огромная библиотека (про свое светлое прошлое Итариллэ больше не вспоминала. Зачем сравнивать то, что было “жизнь” назад). А вот идя по абсолютно пустынной дороге, окруженной болотом и полем, под холодным ветром и бьющим в глаза снегом, не имея при этом никакого средства передвижения, и не зная правильно ли ты идешь, начинаешь понимать важность человеческого общения.
Наверное, только теперь эльфийка поняла, что воспитание княжичей далеки от представлений жизни в реальном мире. Несмотря на то, что Итариллэ всегда была свободолюбивой особой, не любившей придворный этикет и сбегавшей при первой возможности к своим менее знатным друзьям, она не могла и представить, что жизнь заставит пережить ее такое. Даже те походные и лагерные остановки с дружиной ее княжества, и несколько лет жизни в полуразрушенном Эреборе, давались ей значительно легче, чем данное путешествие.
Переночевав в руинах некогда великой дозорной башни, отогревшись в тепле драконьего костра и подкрепившись остатками запасенной в пуще едой, она с новыми силами двинулась в путь. До Шира оставалось всего ничего.
Спустя еще несколько недель ходьбы по бескрайнему и пустому тракту, располагавшемуся средь камней, девушка поняла, что ее путешествие подходит к концу. Заброшенная гостиница и полустёртая вывеска «Последняя Гостиница», лежащей на земле, находилась в руинах, но именно она являлась последним местом отдыха для путников, некогда путешествующих на Восток. Совсем скоро она прибудет в Бри, где восстановит свои силы после столь утомительного путешествия.
Итариллэ была права: день стремительного похода и перед ней открылся вид на большой населенный пункт, обнесенный воротами и длинными глубокими рвами, а с внешней их стороны росла живая изгородь. Девушка поняла, что это Бри — единственное жилое поселение от самого Шира до Ривенделла. Восточные ворота запирались в тёмное время суток и охранялись ночными караульными. Поскольку подошла Итариллэ к городу уже после захода солнца, то ворота были закрытыми. Она почему-то подумала, что эту ночь ей вновь предстоит провести за пределами города, так как ее внешний вид не особо располагал к доверию. Однако она ошиблась. Стража немедленно пустила уставшую девушку в город (только потом ей объяснили, что Бри открыт для всех не напоминающих орков или разыскиваемых разбойников), и один из караульных даже показал ей единственный на много ближайших миль трактир, впрочем, не единственный в городе.
Недалеко от въезда в город ею действительно обнаружился трехэтажный, самый большой во всем Бри трактир. Из окон дома лил свет, а из каждой его щелочки звучала музыка.
«Гарцующий пони» был тем местом, где уставшая от многодневного пути Итариллэ остановилась на долгое время.
Девушка подозревала, что спустя несколько месяцев выматывающего путешествия выглядит не слишком привлекательно, но не ожидала, что зрелище будет настолько ужасным. Едва она ступила в светлую и теплую гостиницу,как к ней под ноги кинулась небольшая женщина, ростом едва достигающая ее талии, и пахнущая совершенно новым и неизвестным для нее запахом. Судя по ее босым волосатым ногам и крупным кудрям на голове, Итариллэ поняла, что наконец-то встретила представителя прелестного маленького народца — хоббитиню.
========== Глава 4. Даже дракону комфорт приятен. ==========
Ею оказалась жена хозяина трактира — необычайно деятельного и гостеприимного хоббита*, который до сих пор хорошо вел дела и был рад каждому путнику. Хоббитиня Мерри встречала гостей и исполняла все их пожелания. Итариллэ она показалась ласковой и доброй, чем-то похожей на ее покойную сиделку в детстве.
— Бедное дитя, где ты так уморилась? Должно быть, издалека пришла? И что вам молодым не сидится в теплых и уютных норках и домах — все жаждете каких-нибудь приключений. И далеко ли ты ушла? Небось из Мичела Делвинга пришла, на дальнее-то не хватило. Как зовут-то тебя, дитя? Меня Мерри Хэт, жена Пула Хэт, — затараторила она, чем заставила эльфийку улыбнуться и понять, что та наконец-то завершила свой долгий путь.
Некоторое время, размышляя ни о чем и идя по пустынной дороге, девушка задумывалась о своем имени. Стоит ли ей оставить то, что при рождении дала ей ее мать, и тем самым почтить ее память, но так же признаться, что она не совсем человек. Или назваться другим, не давая существовать сомнениям в том, что эта девушка уже давно погибла. Этот выбор дался полуэльфийке с трудом. Однако не желая воскрешать боль потерянного прошлого, она решилась назваться простым человеческим именем: тем, под которым ее знали в детстве. Но и Риана была для нее большим и тяжелым напоминанием, поэтому Итариллэ окончательно решила зваться коротким, но емким именем — Риан.
— Мое имя — Риан, госпожа Мерри. Я пришла издалека. Очень издалека. Мне пришлось оставить своего коня, и долгие месяцы я путешествовала налегке с одной лишь кладью, уместившейся в этом мешке. Мне пришлось рано оставить свой дом и добывать себе пропитание самой, — сказала девушка, и в самом деле нисколько не приврала этой любезной хоббитянке. Ведь она, если сравнивать с продолжительностью жизни эльфов, действительно покинула мир очень рано. В ее теперешние девяносто восемь лет она выглядела на все те же двадцать пять, остановив старение в самом рассвете сил.
— Бедная, бедная девочка, сколько горя натерпелась. И какая я тебе госпожа? Зови меня просто Мерри, — с нескрываемым сочувствием проговорила собеседница, — какую тебе комнату подготовить? — моментально переключилась она.
— Денег у меня достаточно, ─ уставшая Риан была готова отдать все, лишь бы наконец-то отдохнуть в теплоте и комфорте, ─ я хотела бы теплые и сухие апартаменты с горячей ванной и мягкой постелью. Я хочу выспаться, — с вымученной улыбкой произнесла она.
Золото, что она припасла с Горы на самом деле нигде кроме долины беорнингов ей не пригодилось. Пускай там она и потратила значительное количество золотых монет, но сейчас их у нее оставалось много. И поэтому Риан могла позволить себе оплатить лучшую комнату, теплую ванну и вкусную горячую еду, которая бы разительно отличалась от сырого или полусырого мяса.
Поднявшись на второй этаж вслед за добродушной хоббитянкой, предварительно оплатив свое спальное место, девушка обнаружила довольно милую комнату. Улыбчивая Мерри показала расположение основных вещей в ее временном доме, и распорядилась помощникам нагреть горячую ванну. Скинув сумку на пол, Риан решила, что не двинется с места пока не выкупается. В большом зеркале, расположенном на стене, путешественница увидела настоящего заморыша — тень себя прежней. Длинные волосы, некогда восхищавшие своей длинной и здоровьем, сейчас были грязны и тусклы, крепкая коса давно расплелась, а воспоминания о последней принятой ею «ванне», которая была в середине осени в холодной реке Митейтель, вызвали улыбку.
Платье, купленное в Эсгароте и перешитое ей же, сейчас напоминало старую тряпку. Его Риан выкинула тотчас же, решив, что теперь вполне может обойтись лишь мужскими брюками и рубахой. Ее темный плащ, несмотря на тяжелые погодные условия, пережил это путешествие и даже не пострадал, чему она была рада, ведь даже мужские рубахи в ее мешке имели открытую спину и носить их просто так, тем более зимой, было очень неудобно.
После принятой теплой ванны, по которой девушка соскучилась с тех пор, как покинула Эребор с его горячими подземными источниками, она плотно поела. Наконец-то она трапезничала едой, приготовленной не ею, а чьими-то заботливыми и мастерскими руками.
Прежде чем Риан погибла, будучи полуэльфийкой Итариллэ, к мясу она относилась равнодушно, в большей степени предпочитая растительную пищу, хлеба и овощи. Сейчас же данное блюдо составляло ее главный рацион. Успешно поглотив целого кролика, девушка укуталась в теплые одеяла и уснула в мягкой постели на долгие два дня.
Проснувшись на удивление бодрой и счастливой, Риан спустилась в таверну, чтобы вновь подкрепиться. Хозяйка, завидев ее издали, вновь завела беседу, буквально через слово жалея «бедную малышку» за то, что она попала в передрягу. Риан не стала опровергать ее слова, и в дальнейшем славная и добрая хоббитянка, так не похожая на ранее виданных ей существ, стала ее главным источником информации. Вообще, как девушка узнала позже, «Гарцующий пони» был местом всех слухов и сплетен. Именно с «Гарцующим Пони» связаны две поговорки: «Брийские новости» и «Такого и в Бри не услышишь», восходящие ещё к незапамятным временам, когда в большом зале этого трактира можно было услышать новости со всех окружающих земель и отдалённых мест. И там же, правда гораздо позднее, девушке совершенно случайно выпала честь встретиться с подгорным королем.
Благодаря Мерри, Риан быстро находила себе разнообразную работу. Выполняла самые различные поручения: от разносчицы еды в трактире, до почтальона. На самом деле такая деятельность не была ее основной занятостью, но заботливой Мерри, которая взяла ее под свою незримую опеку, было важно, что она не будет голодать. Девушка не решилась признаться доброй хоббитине, что она бы не голодала даже оставшись без единой золотой монетки.
Эльфийка наконец-то воспользовалась всеми своими знаниями и умениями, чтобы отлавливать разбойников. Риан, неизвестно по какой причине, необычайно повезло на дороге с Эребора ─ она не встретила ни одного разбойника. На самом деле таких неприятных личностей было предостаточно, и девушка предпочитала уменьшать их количество. Если немного отдалиться от главных дорог, ведущих в Бри, то можно встретить на них много не самых приятных и честных людей.
На карте Риан было отмечено, что Бри располагается на пересечении двух дорог — Великого Западного Тракта и Зелёного Тракта, к северо-востоку от Шира и к югу от руин Форноста, являясь таким образомкрупнейшим населённым пунктом среди окружающих его безлюдных пустошей. И то, что на самом деле он и его окрестности, в число которых входят деревеньки Стэддл, расположенный на юго-восточном склоне холма, Комб, находящийся у границ Четвудского леса на вершине холма, а также Арчет, расположенный непосредственно в Четвудском лесу, не считаются частью Шира, было для нее удивительным.
Бри является фактическим торговым центром на территории от Шира до Ривенделла и крупнейшим поселением людей в Эриадоре тогда, когда Шир населяют преимущественно хоббиты. Несмотря на такие различия, жители Шира настолько привыкли к близости Бри, что практически не различали эти два места.
Пускай Шир и славился спокойным и неагрессивным населением, но помимо разбойников с разоренных и разрушенных городов изредка случались нападения орков и варгов, приходивших с пустынных холмов и болот. Они разоряли сельское хозяйство хоббитов, людей и редких оседлых гномов, обитавших здесь. Орки даже не гнушались канибализмом, особенно в тот холодный год в северной чети, когда ей выпала честь раскрыть свои умения.
«Защитницей бедных хоббитов» ─ такую репутацию она себе заработала. Риан стала своего рода защитником и стражем этих славных существ, которые покорили ее своей гостеприимностью. Пускай не все они любили чужаков и людей — «верзил», как называли их особые вредные экземпляры, но очень многие всегда старались предложить помощь, и теперь ее частенько зазывали на четырехчасовой чай.
Тем же днем, купив у Мерри и ее супруга лошадь, которая была одной из тех, что стояли в конюшнях как раз для таких путников как она, девушка отправилась в глубь города Бри. Он был известен скоплением большого количества разных народов: людей, хоббитов, гномов. Остатки золота она потратила на свой новый гардероб в лавке готового платья госпожи Элеонор. На этот раз хозяйкой оказалась человеческая женщина лет под пятьдесят. Видимо она очень хорошо владела своим делом, так как без промедления подобрала нужную ей одежду. У нее было все: мужские рубахи и брюки, как из простой ткани, так и из кожи. Женские платья и юбки, шубы из меха различных животных и мелкие, но очень важные детали гардероба. У нее же девушка приобрела замечательное платье, которое потом носила очень долгое время, а позже заказывала такие же еще не раз.
Платье то было совершенно необычным и невиданным ею ранее нигде. Цвет его был черным, словно ночь, рукава его были длинными и облегающими всю руку, ткань была мягкой и удобной, а длина достигала середины щиколотки. Что больше всего понравилось в нем Риан, так это кожаный корсет с декоративной шнуровкой спереди, благодаря чему такое платье было очень удобным для носки и любых движений. Уже позже, вспоминая свои навыки рукоделия, леди-дракон, как обычно, обрезала ткань с верхней половины спины, и подшила удобным ей образом. В данной ситуации черный кожаный корсет очень выручал ее: он крепко обхватывал ребра на середине спины, и не давал сползти ткани вниз.
Поверх такого платья Риан надевала свой любимый черный плащ, а зимой еще полушубок из теплой серой шерсти и длинные черные перчатки, полностью скрывающие ее руки. С непривычки она пугала местных жителей, предпочитавших яркую и свободную одежду. Мало того, что для них она была человеком чужеземцем, так еще и странным человеком. Не такой, как другие, однако вскоре брийцы привыкли к ней.
В качестве обуви в соседней лавке девушка выбрала отличные черные и мягкие кожаные сапожки с небольшим каблуком, сменив ими старые, купленные еще в Эсгароте. Новая обувь идеально подходила для того, чтобы тонкий вогнутый нож помещался на подошву и при этом его было бы удобно достать. Зимой в них было не холодно, а летом — не жарко, ноги не уставали и не прели.
Объездив весь Бри, Риан осталась довольна этим городом и решила остаться тут, а не в Шире, как планировала изначально. Город был достаточно плотно застроено домами, значительная часть которых (около сотни) — каменные. Для архитектуры Бри являлось характерным использование смешанного типа построек: первые этажи домов нередко выстраивались из камня, а вторые (третьи же были большой редкостью) — из дерева. Большая часть домов была повёрнута парадными фасадами на запад — к Великому Тракту.
Население Бри составляют преимущественно люди: жили здесь тёмно-русые, ширококостные, приземистые люди весёлого и независимого нрава; никаких властей они не признавали, зато отличались особой толерантностью и доброжелательностью в отношении как друг к другу, так и к представителям остальных рас и народов Средиземья: хоббитов, гномов, эльфов.
Вторую по численности группу представляла диаспора хоббитов, обитавших преимущественно в селении Стэддл, и отчасти — в Комбе. Так же не обошлось и без малочисленной группы гномов, среди которых самым известным был торговец Гроф из Синих гор. Эльфов тут не видели очень давно.
С помощью Мерри Риан удалось найти домик, в котором жила ее двоюродная внучатая племянница Пэм Сэвидж и поселиться в нем. Как стало известно ей позже, хоббиты — народ, ценивший семейные связи даже превыше чем гномы, а потому такая связь была не больше чем тетя-племянница.
Пэм была дружелюбна и доверчива: она сразу же поверила тете, что ее гостья — хороший человек. Свои удлиненные уши Риан удавалось прятать под волосами, поэтому пока никто не подозревал ее в полукровном происхождении.
На обдумывание своей жизни у нее была целая смерть и долгие двенадцать лет. За это время Риан запомнила каждое слово таинственного голоса, который сообщил ей о том, что ее мать была тем, кто умолял дать ей новую жизнь. Девушка не знала была бы она достойна ее, если бы не ее родительница. Она часто вспоминала свою мать с улыбкой на устах, и ни в коей мере не стыдилась своего происхождения, но здесь и сейчас считала разумным скрывать его. Чистокровный человек, пусть и слегка непохожий на других людей, менее опасен и интересен, чем неизвестная полуэльфийка.
Обманывать и обижать Пэм девушка не собиралась. Исправно платя ей за жилье и питание, Риан между делом выполняла ее маленькие просьбы: будь то доставить тетушке или матушке письмо, купить еды или сообщить старой Аре на конце города о новой появившейся безделушке (та уж очень любила их собирать).
Именно такие маленькие просьбы побудили Мерри каждый раз предлагать ей работу подобной деятельности, помимо некоторой помощи ей в таверне. Все же девушка была благодарна ей за то, что она взяла ее под свое «крыло». Осознавая, как трудно бы ей пришлось осесть в гостеприимном Бри без ее помощи, Риан каждый раз с теплотой вспоминала первую встреченною ей хоббитянку Мерри Хэт.
Наверное, у каждого сейчас возникнет вопрос, а становилась ли она вновь драконом за время всего путешествия и жизни в Бри? Так вот — нет. Да, пока девушка шла по одинокой и пустынной дороге, грелась в лесу и меж камней, она могла себе позволить разжечь огонь просто дыхнув на поленья пламенем. Могла выпущенными когтями наловить себе рыбы в реке и разделывать животных, чтобы приготовить себе еду. Даже крылья и хвост она изредка отращивала, но только для того, чтобы понять не мешают ли они ее платью и одежде.
Вообще соотношение драконьего и человеческого тела было неравным. И почему-то получалось так, что когда Риан выпускала наружу крылья и хвост, они становились соразмерны ее человеческому росту, и не превышали стандартных размеров тела. Можно сказать, что она была некой невообразимой смесью человека-ящерицы с хвостом и крыльями на спине.
Полноценным же драконом Риан побоялась стать. Когда все то драконье золото в охраняемом Эреборе осталось позади, оно перестало так сильно звать ее назад, Риан стало гораздо легче контролировать свою натуру. Теперь редкие вспышки ярости совсем не беспокоили девушку. И стать драконом она могла лишь для того, чтобы размять свои крылья, почувствовать сквозь них ветер и полетать на свободе.
_________________________________________________________
* Барлиман Баттербур в ВК — был уже старым и, соотнеся временные рамки, я думаю, что в это время он мог только-только родиться, но уж никак не быть хозяином таверны.
========== Глава 5. Идеальный дом. ==========
Риан понравился новый дом и новый край. Ей понадобилось немного времени, чтобы разузнать все о Шире, его областях, окрестностях и населении, поскольку хоббиты очень щепетильно относились к своей истории, а не знать место, где живешь, было просто некультурно. Хоббиты — маленький и на первый взгляд непримечательный, но очень древний народец. Из-за своего маленького роста (около 3.9 футов, редко, когда достигавших 4.9 футов)* их также называют полуросликами, на что они частенько обижались.
Хоббитские хроники начинались с прихода в Шир и достоверно так и неизвестно, что их подтолкнуло на очень опасный и долгий переход через горы в Эриадор, ведь раньше они проживали в верховьях Андуина — между Мглистыми Горами и Ясным бором. Сами хоббиты по рассказам дедов внукам, жаловались на людей, которых стало слишком много в их краях, а иногда упоминали Тень, павшую на Великое Зеленолесье и превратившую его в Лихолесье.
Хоббиты — оседлый народец. Живут в благоустроенных норках, либо в построенных на земле домиках. У богатых представителей расы норы очень хорошо благоустроены.
Полурослики не селятся в больших городах. Чаще всего живут небольшими группами в селах, или же вовсе поодиночке. Благоприятный климат и трудолюбие жителей Шира позволяют им заниматься земледелием и животноводством. В меньшей степени — охотой. Рыболовство здесь было развито мало, поскольку им занимались прежде всего жители Бэкланда — единственные хоббиты, имевшие лодки.
Хотя сельскохозяйственная продукция производиться по всему Ширу без исключения, в ней существуют определённые местные различия. Производство ячменя и пива наиболее распространено в Северной Чети, тогда как в Южной Чети выращивался лучший виноград, изготавливаются хорошее вино и табак. Табак (или, как его называют сами хоббиты — трубочное зелье) являлся основным продуктом ширского экспорта. Именно хоббиты первыми в Средиземье начали его курить, а от них эта привычка распространилась среди других народов. Лучшими сортами ширского табака были «Старый Тоби», «Лист Долгой Долины» и «Южная Звезда».
У хоббитов есть много трактиров, где они собираются вечерами и обсуждают любые интересные новости и покуривают трубки. Однако Риан так и не могла понять прелесть этого процесса. Ее драконьи легкие не принимали посторонний запах, и самопроизвольно начинали извергать огонь, дабы избавиться от неприятных ощущений. Курить рядом с ней могли без всяких опасений, а вот девушка не могла позволить себе такого развлечения.
Кроме того, популярностью за пределами Шира пользовалось местное пиво (в его необычном вкусе и качестве она убедилась самолично, будучи еще молодой девушкой в Тарбате). Основная часть экспорта проходила через город Бри, делая его одним из важнейших торговых городов Шира.
Ремёсла, несмотря на довольно широкое распространение, обслуживали прежде всего нужды местного населения: не только хоббитов, но и людей. В основном именно люди заведовали такими промышленными предприятиями, как пошив одежды, обувная мастерская, оружейная и прочее. Редкие гномы владели ювелирными и антикварными лавками, посудными мастерскими и изготавливали строительные материалы.
Хоббиты очень любят поесть, как призналась ей Мерри, они могут кушать до шести раз в день. Также хоббиты в своем большинстве боятся приключений и именно поэтому жалеют путников и стараются им угодить.
«Мы простой народ, приключений не жалуем. Б-р-р… От них еще пообедать не успеешь», — такие слова можно часто услышать от хозяйки трактира и ее близкой подруги Пеппи Райд.
Однако, несмотря на это, хоббиты, особенно под чужим влиянием, часто отправлялись на поиски приключений, а этим потом влияло на их репутацию немного неблагосклонно: они удостаивались звания сумасбродных молодых хоббитов, и соседи частенько поглядывали на них с неодобрением. В особенности такие случаи участились после повествований приходящего в эти края мага Гэндальфа, а рассказывал он о дальних морях, высоких деревьях, эльфах и чудесных странах.
«Сколько тихих юношей и девушек отправилось невесть куда! Умел он тогда перевернуть все вверх дном в наших краях!» — сетовала Мерри Хэт, но в тайне признавалась, что если бы не было бы таких путешественников, то не было бы и столь интересных историй. Имя мага заинтересовало Риан. С одной стороны её любопытство не давало покоя, настаивая на встрече с магом, а с другой, разумная часть, подмечающая каждую мелочь, советовала быть осторожней со своими желаниями. Еще неизвестно, что увидит чародей в ней самой. Но даже такое метание не смогло смутить Мерри. Та, заметив интерес своей подопечной, пообещала, что едва прознает о том, что маг появился в их краях, известит её.
Изначальная территория Шира подразделялась на четыре Чети: Северной, Южной, Западной и Восточной. И не дай Эру перепутать названия четей при разговоре с хоббитами. Они не жаловали тех, кто приходил к ним и при этом не озадачивал себя хотя бы что-то узнать о своих соседях.
Северная Четь была наименее населенной частью Шира. Именно там в основном выращивался ширский ячмень. И там же в год сильного снегопада девушке удалось прославиться как «великий воин и защитница хоббитов». Эта Четь стала знаменита произошедшей около трехсот лет назад битвой при Зеленополье. Навстречу отряду орков, пришедших из Мглистых гор, и возглавляемых предводителем по имени Гольфимбул, вышел Бандобрас Тук по прозвищу «Бычий рёв», который управлял войском хоббитов.
Гольфимбул был убит, а орки — побеждены. По легенде, Бандобрас Тук обезглавил короля орков одним ударом дубины, голова его покатилась по земле и попала в кроличью нору; именно так и была изобретена игра в гольф, а семья Туков стала самой богатой, хоть и менее уважаемой из-за частых исчезновений юных хоббитов. Именно оттуда и взяли свое начало предубеждения хоббитов насчет приключений. Риан частенько останавливалась в Долгом Кливе у Торба и Агаты Тук — тех самых родственников знаменитого «Бычьего рёва», и вольно-невольно ей пришлось выучить всю их историю.
Южная Четь, благодаря более тёплому климату этой части Шира, была местом расположения Долгой долины, где выращивалось лучшее трубочное зелье или табак, обожаемый всеми хоббитами без исключения.
Сарнский брод — каменистый брод через Берендуин, который являлся южной граница Шира. Этот вход в Шир охраняли Следопыты, также известные как Дунэдайн Севера. Неустанно патрулируя границы Эриадора, они были вынуждены прекрасно владеть мечом, луком и копьём. Именно поэтому там Риан появлялась редко. Только если желала отдохнуть от утомительных поездок.
Восточная Четь граничила с городом Бэкландом, который номинально не являлся территорией Шира, и включала в себя города Дрягву и Белооземь, а также многие фермы, в числе которых были фермы Марей — плодородные, но болотистые сельскохозяйственные земли, располагавшиеся вдоль Брендивайна — четвертой по длине реку в Средиземье, проходящей по восточным границам Шира. Молодой фермер Мэггот, с которым Риан была хорошо знакома (все благодаря общительной Мерри), также жил в Марях на ферме Бамфёрлонг. Он выращивал грибы – любимейшее блюдо хоббитов, которые частенько подворовывали юные хоббитята и так же частенько убегали от трех злых собак фермера.
Брендивайнский мост был единственным мостом через эту реку и соединял Восточную Четь с Бэкландом – удивительным и самым необычным местом жительства хоббитов.
Главным входом в Бэкланд с севера были Заплотовые Ворота, открывавшиеся на Восточную дорогу, проходившую из Шира в Бри. В отличие от прочих хоббитов, жители Бэкланда готовились к встречам с опасностями и были менее наивными, чем ширские хоббиты. По ночам они закрывали Заплотовые Ворота и запирали двери своих домов, а при звуках Рога Бэкланда готовы были броситься с оружием в бой. Большинство жителей Бэкланда были единственными хоббитами, использовавшими лодки. Однажды Риан даже пришлось учить юных хоббитят владеть мечом (к тому времени она, уже прожив в чудесном Шире довольно длительное время, успела побывать везде и завести себе много новых знакомых), а после ее визитов по деревне еще долго носились юные мальчики и девочки, с деревянными палками.
И, наконец, Западная Четь — западная часть Шира. Простиралась она от Трёхчетевого камня на запад. Вплоть до Дальних Увалов. В Западной Чети находилось большинство городков и деревень. В том числе главный город Шира, откуда, как предположила Мерри в самом начале их знакомства, прибыла Риан ─ Мичел Делвинг. Мэр Мичел Делвинга, избиравшийся на семь лет, был единственным выборным представителем власти в Шире.
И тогда уже нельзя не упомянуть Хоббитон. Это, наверное, самая уютная деревня Шира. Его девушка посетила одним из последних и, кажется, навсегда полюбила. На севере Хоббитона располагался большой холм Бэг Энд, и являлся местной знаменитостью. Он был домом для Бэггинсов — самых уважаемых, и одних из самых богатых хоббитов Шира. Тогда Риан еще не знала, что один из тихих, любящих уют хоббитов, именуемый Бэггинсом, станет таким отважным существом, который спасет ее жизнь.
Рассказывая об этом чудном народе, нельзя не затронуть их сильные стороны, ведь просто некрасиво, что со стороны они выглядят так, будто только и делают, что курят и едят.
Совершенно необычной на первый взгляд особенностью хоббитов является их способность к бесшумному передвижению: если хоббит не хочет, чтобы его заметили, он может двигаться так, что его не услышит даже сородич. Из-за этого многие люди и гномы, живущие с ними бок о бок, подозревают их во владении магией, однако на самом деле, как пояснила достопочтенная Мерри юной Риан, это всего лишь опыт, даваемый той жизнью, что проходила у полуросликов в единении с природой. Леди-дракон всегда хотела научиться подобному мастерству, но как ни старалась, ничего у нее не выходило. Она, по сравнению с человеком и гномом, тоже двигалась почти бесшумно, но с хоббитом ей было просто не сравнится.
Кроме того, хотя хоббиты и известны своим миролюбием, они обладают великолепным глазомером и координацией движений, из-за чего безошибочно попадают в цель любым метательным оружием: от камня до лука.
«Если хоббит нагнулся за камнем, то убирайся подальше», — часто подшучивали ее знакомые хоббиты, и девушка была с ними согласна, так как имела честь увидеть это собственными глазами, и хорошо то, что не она была объектом подобных шуток.
Если считать времена года, а летоисчисление и названия месяцев у хоббитов отличалось от всеобщего людского, по которому жили все, и Риан в частности, то провела она в благополучном Шире три зимы. За это время случилось много самых потрясающих историй и открытий, а одна из них называется «становление защитницы».
Лес Байндбоул, расположенный в Северной Чети недалеко от селенья Долгий Клив, был одним из крупнейших лесов Шира. Переплетённые и скрученные стволы многих деревьев делали его густым и труднопроходимым, особенно довольно снежной и морозной зимой, как в 2938 году по всеобщему календарю или в 4538 году по совершенно необычному хоббитскому летоисчислению. Риан помнила, как освоившись, и хорошенько отдохнув в Бри, ее чересчур деятельная натура изъявила желание объездить весь Шир. Она не стала противиться этому желанию, и начала свое второе великое путешествие с Северной Чети.
Был месяц Ненимэ или Солмат по хоббитскому** (Риан долго привыкала к новому календарю и в итоге остановилась на общих временах года, главных праздниках хоббитов и смешению годов. Просто прибавляя каждый раз 1600 лет к всеобщему году, она получала год по хоббитскому и ширскому календарю). В Северной Чети выпал обильный снегопад и девушке посчастливилось проезжать труднопроходимый лес Байндбоул, где она и обрела друзей среди одних из самых верных теперь ей хоббитов.
Время было позднее, солнце стремилось к закату, а на лес медленно ползла тень. Ничего не предвещало опасности, как вдруг чуткий слух полуэльфийки расслышал крики. Моментально спешившись, сняв со спины лук и выхватив стрелу из колчана, Риан отправилась на крики и успела вовремя. На двух маленьких фигурок, сидящих в снегу, надвигалась пара огромных и голодных волков, которые подобрались слишком близко к селению в этот год. Выпустив натянутую стрелу, меткая охотница попала ближайшему волку прямо в голову, отчего тот замертво упал и больше не двигался. А вот его напарник мгновенно поменял свою цель и кинулся на нее. Промахнувшись в этот раз, девушка вовремя успела достать из ножен меч и воткнуть его в брюхо летящему в прыжке зверю. Тот упал на снег. Не желая ему мучительной смерти, Риан проявила милосердие и добила животное.
Подойдя к сидящей парочке, по дороге подобрав не попавшую в животное стрелу и вытерев меч от крови в снегу, она рассмотрела двух хоббитов. Это были крепко зажмурившиеся и обнявшиеся мама и её дитя. Дотронувшись до хоббитянки, Риан почувствовала, как та сильно вздрогнула и, видимо, приготовилась стать жертвой злобного зверя (судя по всему, она не видела и не слышала прибытия на помощь). Открыв глаза и не найдя живых волков в непосредственной близости от себя и сына, молодая женщина тут же бросилась к спасительнице на шею, буквально захлебываясь слезами и словами благодарности.
Пока Риан ее успокаивала и освобождала стрелу от плена зверя, бойкий сынок хоббитянки освоился и вовсю помогал ей, а эльфийка теперь выслушивала необычную историю прогулки зимним вечером в лесу.
Агата Тук сидела в своей теплой норе и ждала сына с прогулки. Тот, подражая взрослому и самостоятельному отцу, захотел отправится в лес и набрать хвороста для растопки камина, однако снег помещал маленькому Сэмми добраться до дома вовремя. Обеспокоенная Агата вышла искать его и по тем следам, которые снег еще не успел замести. Она нашла его в чаще Байндбоула. Не пройдя обратно и нескольких футов, навстречу им выскочили эти волки. Испугавшись за их жизни, Агата понадеялась, что они пройдут мимо, или в крайнем случае оставят Сэмми в живых. Когда те своим агрессивным поведением дали понять, что никто не уйдет отсюда живым, хоббитянка закрыла глаза себе и сыну, уже успев попрощаться с мужем и всей своей семьей. Появление Риан для нее было сродни невероятному чуду.
Выйдя из леса в Долгий Клив, счастливый Сэмми, восседая верхом на лошади Риан, размахивал палкой словно мечом. Малыш распевал песенки собственного сочинения и никто из соседей в тот день не посмотрел косо на госпожу Тук и ее мальчика. Каждый понимал, что на ее месте мог оказаться любой и необычной спасительницы могло бы и не оказаться рядом.
Господин Тук, носивший имя Торб, еще долго вспоминал счастливое спасение своей жены и сына. Едва Риан появлялась в Кливе, он каждый раз зазывал ее остановиться у него в норе подольше. От приглашения Риан никогда не отказывалась. Именно из дальнего Долгого Клива и пошла ее репутация «защитницы хоббитов».
Еще не раз и не два леди-дракон удавалось выручать из всевозможных передряг как этот маленький народец, так и простых людей (нет, она специально не ездила по стране и не искала попавших в беду, чтобы как-то выделиться или отличиться, просто все самое «интересное» происходило неподалеку от нее). В основном происшествия случались на мало охраняемых границах Шира с севера, востока и запада. Нередки были и мелкие нападения орков с верными им варгами, которые разоряли сельскохозяйственные угодья и забивали домашний скот, а нередко и самих фермеров.
На новой земле девушка устроилась с комфортом. Ей нравилось работать с Мерри и помогать ей в других прочих делах. Однако не все в таверне было так радужно. Разносчица еды — дело не слишком благородное и всегда находятся люди, которым можешь не понравится или наоборот слишком понравится. Поскольку при работе Риан носила просторное платье и заплетала косы, не многие узнавали ее в таком странном наряде. Вот и на нее, а точнее на красивую светловолосую девушку, нашелся свой экземпляр.
Гастон*** был довольно известным в Бри охотником, любителем выпить и похвастать своими успехами всем слушателям, заседавшим в таверне. Чаще всего он не упускал шанса соблазнить многих добрых девушек. И все, кроме Риан, отвечали ему вниманием. Никогда раньше не желавшая телесной близости с представителями противоположного пола, Риан полностью игнорировала его хлопки по ее попе, подарке в виде нескольких жухлых цветов, и безвкусные комплименты. Не понимала девушка, что своим отношением наоборот привлекает к себе его внимание. Долгое время молодой человек не отходил от нее ни на шаг, контролировал ее передвижение, а по городу стали ходить слухи о том, что скоро Риан и Гастон пойдут под венец. Как была счастлива Мерри, видя, как он «любит» ее, и уже стала готовиться к свадьбе. Не понимала хоббитянка, что его внимание привлекли только необычная и симпатичная внешность Риан, ее чистый голос, которым девушка развлекала посетителей трактира, но самый большой интерес в нем разжигало игнорирование его персоны.
Около года приставучий Гастон не отставал от Риан. Уже сами горожане с любопытством наблюдали за происходящим, и не упускали возможности кидать фразы сродни: «Когда же эта девчонка согласиться выйти за милого мальчика Гастона»?
Он вызнал где она живет и часто приезжал к Пэм. А увидев как-то Риан, тренирующуюся с мечом на заднем дворе, решительно запретил ей подобное, заявив, что это не женское дело, и непригоже его будущей жене. Однажды даже предпринял попытку отобрать у нее оружие. Придя в ее дом с своеобразным предложением руки и сердца, он вылетел за порог в грязную лужу. Больше девушка не могла сдерживаться. Своим поведением молодой человек провоцировал ее на вещи, которые могли нечаянно ее выдать. Ведь она все еще скрывала то, что является полуэльфийкой, не говоря уже про свою вторую сущность.
Тот случай окончательно уверил девушку в том, что она устала так жить. Собрав в самый теплый месяц года свои немногочисленные вещи и предупредив Мерри, Риан направилась отдохнуть в Сумеречные холмы, располагавшиеся близ старой заброшенной крепости Аннуминас и озера Эвендим. Ей хотелось отправиться туда, где никто уже давно не живет, а ей можно будет без опаски размять крылья и выпустить дракона на волю.
Комментарий к Глава 5. Идеальный дом.
Спасибо за ожидание!
* - 120/150 см
** - Февраль.
В принципе, я редко буду упоминать конкретные месяцы, а потому сноски на них буду оставлять внизу
*** - я думаю, все знают каким нужно представить Гастона. Да-да, это прототип из “Красавицы и Чудовища”, и в дальнейшем мне просто понадобиться его имя, так что надеюсь, у вас не будет претензий)
========== Глава 6. Странные незнакомцы ==========
По сравнению с тем большим Эреборским путем, как теперь называла его девушка, путешествие из Хоббитона, откуда она начала свой путь на лошади, доставило ей одно удовольствие. Теплая погода, отсутствие осадков и ветра сильно скрасили ее недолгую дорогу вдоль реки Брандуин. В этот раз Риан ехала налегке.
Облачившись лишь в свое неизменное черное платье (хотя Мерри и Пэм всячески уговаривали ее примерить миленькие желто-зеленые наряды) и черный плащ. Нашпиговав все конечности оружием, прикрепив к поясу спрятанный в ножны меч и перекинув через спину лук с полным колчаном стрел, девушка отправилась покорять неизведанные территории. За время своей работы по обезвреживанию разбойников, Риан объездила практически весь Шир и окрестности Эриадора, и только лишь данная дорога была для нее загадкой. Вообще, как оказалось позже, разбойники есть везде. Особенно на пустынных дорогах и в заброшенных деревеньках и поселениях. Впервые добираясь до Бри девушке чудом удалось не встретить их. То ли время было такое, что зимой никто не любил выходить на дела, то ли просто Великий тракт пользовался у них не самой большой популярностью, Риан не знала. Однако предосторожности это не отменяло. Нужно быть готовым ко всему.
В перекинутую через плечо сумку легли некоторые виды приправ, делавших запеченное на костре мясо неимоверно вкусным, несколько буханок воздушного хлеба, бурдюк с водой, который она частенько пополняла в пресной реке, и небольшой отрез ткани для сооружения ночлега. В начале этого лета, проезжая мимо небольшого пастбища, она заметила, как фермер, протянув обыкновенную ткань через ветки деревьев, соорудил для животных хороший навес от полуденного солнца. Риан так понравилась эта идея, что она взяла ее на заметку.
Первые несколько ночей ей удавалось мастерить ночлег при непосредственной помощи лишь низкорослых деревьев. А когда девушка окончательно въехала на ныне пустующую из-за долгих войн и серии природных катаклизмов, подкосивших население и оставивших землю Артедейна бесхозной и пустынной, то ей пришлось придумывать новый способ ночлега.
Деревья в этих местах стали попадаться редко, соответственно закрепить ткань было не за что. Впрочем, выход нашелся быстро. На первое время сгодились лежащие на земле палки и невысокий куст. Ткань накидывалась на куст, и, чтобы она не свисала с его концов, её поддерживали воткнутые в землю палки. Получился эдакий тканевый навес. Он хорошо защищал во время редкого ночного дождя и был очень компактным.
На четырнадцатый день путешествия Риан прибыла к берегу озера Эвендим и разрушенной и заросшей травой крепости Аннуминас.
Мысли о наглом и грубом Гастоне вновь настигли ее. Соорудив из небольших кустов и веточек человеческую фигуру, Риан принялась отрабатывать на ней удары. Это слащавое и наглое лицо теперь снилось ей в кошмарах, и девушка очень надеялась, что вернувшись обратно в Шир или Бри, окажется подальше от него.
Отпустив уставшую лошадь отдыхать, Риан принялась осматривать крепость. От самой крепости, конечно, там было одно название, но эти древние, поросшие мхом и папоротником обломки, почему-то создавали некий уют и мрачную тайну, которую, непременно, хотелось разгадать. Обострив свое драконье обоняние, Риан никого не учуяла, а потому решила остановиться здесь. Нужно упомянуть тот факт, что не всегда она прибегала к своим особым органам чувств. За время жизни в большом Бри, такая способность казалась очень лишней:её окружало много посторонних и кажущихся лишними запахов, которые здорово мешали дыханию, а непомерно громкие звуки —оглушали, поэтому прибегала она к своим драконьим способностям крайне редко. Лишь выслеживая свои цели.
Кинув свою походную сумку недалеко от единственной разрушенной лестницы, Риан направилась прямиком к озеру. Стянув с себя надоевшую плотную одежду, девушка поспешила окунуться в прохладные воды Эвендима. Не сдержав напора чувств и эмоций, напряженного состояния и стресса, сопутствующего ей на протяжении последних лет, она обернулась драконом. Впервые за впечатляющий отрезок времени, Риан наконец-то позволила себе расслабиться и полностью отпустить контроль над телом. Она была счастлива.
Огромная летающая ящерица темного цвета, с понятным только ему криком, влетел на середину глубоко озера, поднимая своими большими крыльями с противоположного конца водоема обильные потоки воды. Проделав такую процедуру еще несколько раз, затем взмыв в воздух и окончательно погрузившись в теплые воды, дракон исчез, а через несколько минут на берег вышла обнаженная светловолосая девушка, красотой своей напоминая юных и беззаботных эльфов. И если приглядеться к ее ушам, то практически не отличишь от чистокровного бессмертного и вечно юного эльфа.Только приглядевшись внимательнее, можно было заметить необычные для того народа проколы в удлиненных ушах с драгоценными серьгами, несколько шрамов на руках и ногах, и самый выдающийся из них ─ странный уродливый рубец, проходящий между её ребер (а у эльфов обычно отсутствуют физические недостатки).
Выйдя из воды и хорошенько отжав свою длинную косу, она распустила волосы. Затем расположилась в мягкой зеленой траве и уснула. Сейчас она ощущала, что ей удалось почти полностью скинуть с себя груз проблем, преследовавших ее последние несколько лет. С тех самых пор, как она, едва открыв глаза, обнаружила себя в чужом теле.
***
Очнулась Риан от того, что почувствовала на своем лице влагу. Испугавшись, она моментально перекатилась по земле, и рука сама потянулась к мечу на поясе. Первое, что она осознала, это то, что одежды как таковой на ней нет, и что она сидела прикрытая лишь одними волосами. Второй мыслью, пришедшей в её голову, стало понимание того, что опасаться нечего: ее верная помощница решила напомнить о себе и разбудить ото сна свою нерадивую хозяйку языком. Рассмеявшись такой нелепости и такому глупости ситуации, Риан призналась, что проснулась вовремя. Солнце почти село за горизонт, а ее ночлег еще не готов, как впрочем и ужин.
Наскоро одевшись и собрав оставленное у озера оружие, девушка вернулась к одинокой лестнице внутри разрушенного Аннуминаса. В ее теле бурлила необыкновенная легкость и энергия. Было так здорово осознавать, что она наконец-то расправила крылья. Так и не обойдя всю башню целиком, Риан решила первую ночь провести прямо там. Арочный туннель, находящийся под лестницей, отлично защищал от возможного наступления дождя и росы, поэтому мастерить навес она не стала.
Положив ткань на землю, эльфийка устроила импровизированный лежак и, разведя костер с помощью своего пламени, отправилась охотиться за рыбой или зайцами. Повезло ей с последним. В этих диких местностях развелось много живности и не все они хорошо прятались, видя охотника. Разделав серого пушистика и славно отужинав им, Риан вновь погрузилась в полудрему. Костер продолжал гореть всю ночь, а ее помощница в этот раз была рядом, ровно, как спрятанный в сапог кинжал и меч в ножнах.
Спустя несколько дней и ночей такого праздного ничегонеделанья, Риан почувствовала скуку. Руины Аннуминаса были давно осмотрены и места лучше этой несчастной лестницы так и не было найдено. Дракон еще несколько раз вылетал на свободу, даруя своей хозяйке покой и силу, а потому она решила проветриться в расположенных неподалеку Сумеречных холмах, что находились северо-западнее Эвендима. Неспроста эти холмы были названы именно так. Едва въехав поглубже и отдаляясь от проторенной тропы, Риан почувствовала неприятные ощущения. Здесь в большей степени присутствовало ощущение опасности и страха. Холодный ветер пронес по телу множество мурашек, заставляя вспомнить все неприятные моменты в жизни. Не привыкшая сдаваться из-за каких-то глупых ощущений, Риан направилась вглубь, огибая то один холм, то другой.
Не все то, что она проезжала сидя на лошади имело свой первозданный природный вид. Когда-то столица могучего королевства располагалась здесь и дух потери и разорения чувствовался тут в полной мере.
Наскоро проехав Холмы поперек, Риан очутилась на открытом пространстве, вдалеке от которого виднелись невообразимо-прекрасные Синие горы. Их вид успокаивал полуэльфийку, а ко всему прочему небольшая пещера, видневшаяся неподалеку, была идеальным место для ночного отдыха. Поужинав пойманным зверьком и расположилась под открытым небом, Риан стала наблюдать за звёздами. Они всегда привлекали ее. С самого детства они были для нее сказочно-прекрасными. Эти необычайно далекие светила вызывали в ней некую грусть и радость одновременно.
Следующие несколько дней Риан решила провести именно тут. Холм у которого она остановилась был очень удобен. Покрытый травой и растительностью, он имел хорошую тропинку, а по ней можно было легко забраться наверх. На закате солнца девушка только это и делала, но чтобы было не так скучно, воительница, вновь соорудив из растений подобие чучела, стала отрабатывать на нем удары.
***
Он с братом уже долгое время любили посещать Сумеречные холмы, спускаясь с Синих гор. Их дядя Торин и матушка Дис отпускали их с миром, так как знали, что они в любом случае уйдут, поскольку все в них звало обследовать окрестности. Как потом признался им их дядя, в молодости он был точно таким же. Фили и его младший на пять лет брат Кили были наследниками рода Дурина из королевства Синих гор. Да, они были гномами. Когда-то их дядя Торин, получивший в бою прозвище Дубощит, и матушка жили в Эреборе – королевстве, основанном их прадедом Трором. Однако, когда те чертоги захватил дракон, их род был вынужден долго скитаться в поисках нового дома, и только потом обосноваться в Синих горах.
Все сказки и песни о красоте Одинокой Горы братья слышали из уст своего дяди и дедушки Траина, который пропал много лет назад. Их мать ─ Дис ─ младшая сестра Торина, родила братьев уже в Синих горах. Им было всего-то семьдесят пять и восемьдесят лет. Еще совсем юноши, как любила поговаривать их матушка. Однако возраст не мешал им жаждать приключений, желать вернуться на родину и посмотреть мир. Как-то Фили случайно подслушал о чем мечтает его дядя ─ собрать освободительный поход к Эребору.
Его племянники страстно желали поддержать его в этом начинании, а потому уже несколько лет выбирались в Холмы, проверяя себя на прочность и совершенствуя воинское мастерство.
Так случилось и в этот раз, но достигнув «своего» холма с небольшой пещерой под ним, где они каждый раз останавливались, обнаружили, что та занята. Около нее стояла лошадь, рядом лежала упряжь и походные рюкзаки. Хозяина лошади рядом не было видно. Решив схорониться на время, чтобы не попасться разбойнику или какому-нибудь путешественнику на глаза, гномы отошли вглубь небольших зарослей. И едва успев укрыть своих пони зеленью, услышали мелодичный и будто переливающийся девичий голос, поющий о чем-то своем. Приблизившись, братья смогли разглядеть его обладательницу. Ею оказалась невероятно красивая, молодая и с виду очень милая девушка. Отчего даже сердце Фили екнуло, хотя до этого он не представлял почему его брату нравятся высокие человеческие девушки.
─ Ах, до чего такая жизнь скучна… – девушка закончила одну песню и Фили заметил, что одной рукой она держит мертвого кролика, пронзенного стрелой. Видимо она собиралась готовить себе обед. Удержав Кили от того, чтобы выйти и присоединиться к очаровательной, человекоподобной незнакомке, они продолжили наблюдать за ней.
Распотрошив кролика и разведя костер, Риан натерла мясо специями и уложила на горящие угли. Пока то готовилось, светловолосая девушка, переменившись в лице, вновь затянула свою песню. Однако та отличалась от предыдущей.
Вначале удивленные гномы подумали, что она обращается к ним, поскольку никого другого рядом не наблюдали, а слова песни совершенно отчетливо обращались к живому, способному мыслить существу, но завидев то, что девушка стоит рядом со своей лошадью, они поняли, что обращается юная дева именно к ней и переменили свое мнение.
─ Не могу я представить, – начала она, ─ мне… замуж за этого неотесанного невежду, – возмущаясь, девушка обратилась к молчаливой кобыле.
─ Мадам Гастон, задумал тонко! Мадам Гастон, его жена. Его жена! Подумать только! Мне жизнь такая вовсе не нужна! Эээх, – развернувшись, она направилась к костру. ─ Каков герой?! Я жить с тобой не стану точно – пропела она, а братья отметили, что теперь ее безмолвным собеседником стало чучело из куста. ─ Мечтаю я увидеть мир большой! Я рождена была для странствий дальних. И мне так хочется узнать. Кем сама смогу я стать. Разве сложно все понять? Слишком рано свадьбу мне играть!
Судя по словам чудесной песни, она сбежала от навязанного ей жениха.
«Настоящая гномка», ─ подумали братья, единовременно переглянувшись. Их знакомая Адин поступила так же, когда узнала, что ее хотели выдать замуж за Орна – отличного кузнеца и мастера своего дела. Гномки такие гордые, что не терпят контроля за своей судьбой. Они скорее предпочтут умереть в одиночестве, чем жить с нелюбимым мужем. Конечно, не так давно Адин полюбила их старого доброго Бомбура и теперь обустраивает их комнату в Палатах Торина.
Красивая незнакомка, похоже, также была расстроена выбором своей семьи, а потому братья решили не нарушать ее одиночество. Выждав, когда она удалится за холм, они покинули свое место и ушли на поиски нового убежища.
Однако когда на них напали орки, обитающие в дальней части Сумеречных холмов, гномы не ожидали, что вновь встретят их знакомую незнакомку. Понимая, что одним им вряд ли справится, Фили и Кили уже было отчаялись, как вдруг им на помощь прибыл воитель, облаченный в черные одежды и скрывающий свое лицо под широким капюшоном. Едва увидев сражение, он выхватил лук и пустил две стрелы в нападающих на гномов орков.
Убедившись, что черный странник не навредит им, братья сосредоточились на своих противниках и лишь изредка видели, как точны удары их спасителя, как отточены и быстры его движения. Он скоро разделался с обозленными орками, нападавшими на него и вновь помог гномам.
Кили, желающий было доказать незнакомцу, что он такой же умелый воин, едва не попал под орочью стрелу. Воитель подрезал его и, выпустив свою, поразил орка. Подав упавшему Кили облаченную в черную перчатку руку, он помог ему подняться. И только тогда Фили отметил, что руки незнакомца не походят на руки бывалого воина, а принадлежат скорее юноше или девушке. Однако отвлекаться на это не было времени и, проткнув последнего орка мечом, старший гном отметил, как их спаситель опустился на землю. Волей-неволей им пришлось признать, что без помощи черного странника они вряд ли вернулись бы домой.
─ Кто ты,странник? Что с тобой? Орки не ранили тебя? Как нам поблагодарить тебя, за твое чудесное появление и спасение наших жизней? – произнес Фили, желая показаться благодарным гномом. А Кили тем временем добавил:
─ Мы ─ наследники рода Дурина ─ обязаны тебе жизнью, проси, что хочешь, спаситель.
Фили удержал себя, чтобы не прыснуть от смеха. И где его младший братишка набрался таких слов?!
Поднявшись с земли самостоятельно, странник лишь свистнул своей лошади, которая тут же появилась на месте недавней битвы и громко рассмеялся. И смех этот принадлежал девушке. Их спасителем их была скорее всего именно та, что сбежала от жениха в Сумеречные холмы. Рассмотреть ее светлые косы под темным одеянием Фили так и не смог, поэтому загадочная личность незнакомки так и осталась для них неизвестной.
─ Ну что ж, наследники рода Дурина, можете звать меня Феникс. Хотя у меня есть множество имен. Благодарите самого Эру, что послал меня сюда к вам на помощь. Я не ранена ни в малейшей степени, а вам, отходя так далеко от дома в одиночестве, стоит быть осторожнее. Неизвестно кого еще, помимо орков, вы можете встретить. Возвращайтесь к своему дому с миром!
─ Ты ─ женщина! – вдруг восхищенно произнес Кили. Его всегда привлекали девушки, умеющие за себя постоять, а Фили не мог не разделять его мнения. ─ Тем не менее, ты сражалась очень храбро. Мы ценим твою помощь и твое нежелание показывать свое лицо. Ступай и ты с миром. Пускай Эру охраняет тебя на всем твоем пути.
Распрощавшись с девушкой, гномы отправились своей дорогой, а Риан отправилась по выбранному ей пути, и никто из них не предполагал, что они вновь встретятся здесь же не позднее, чем через год.
***
Только сев на лошадь, Риан обнаружила, что ее любимое платье начало расходиться по краям ─ ткань почти износилась. Пока только левая обнаженная нога выглядывала из-под длинного разреза, но Риан подозревала, что вскоре это случится и с правым краем одеяния. Все же подобные наряды были не предназначены для верховой езды и активных движений. Риан решила исправить данную проблему по возвращению в Бри, а пока она поспешила переодеться в свои охотничьи брюки, тунику и естественно плащ. Решив напоследок пройтись в Холмах, девушка направила лошадь левее.
Выплеснув из себя всю ярость и досаду, вызванную воспоминаниями о Гастоне, его приставания, глупых людей, поддерживающих его, Риан почувствовала себя гораздо спокойнее. Теперь она уже начала скучать по в некотором смысле спокойному Бри, по своей официальной и неофициальной, но хорошо оплачиваемой работе. Риан понадеялась, что к ее возвращению ущемленная гордость Гастона заставит того отступиться и уйти прочь с ее дороги, а не то она вызовет его на поединок, и не факт, что он, как какой-нибудь некогда вставший на ее пути разбойник, не лишиться важной части тела.
Последняя прощальная прогулка в туманных холмах была нарушена звоном оружия и характерным для орков запахом. Припустив кобылу галопом, Риан отдалась захватывающему ощущения ветра в волосах и свободы, пока ее носа не достиг сбивающая с ног орочья вонь. Даже здесь они не давали ей покоя. Только этого не хватало. Накинув капюшон и прикрыв темной, повязанной вокруг шеи тканью нижнюю половину лица, погрузившись в свою ипостась воина, Риан подготовила лук. Для внезапного нападения нет оружия лучше, чем это.
За ближайшим холмом, по громким лязгом, достигающих ее ушей, шла битва. И если она правильно разобрала их народность, то могла сделать вывод, что это был бой гномов, поскольку их запах отличался от людского, хоббитского и смрада орков. Выглянув из-за пока еще скрывающего ее холма, она, ожидавшая увидеть отряд вооруженных гномов и столько же орков, удивилась, обнаружив лишь двоих представителей этого подгорного народа и около десятка окружающих их отвратительных созданий. А, нет, двоих только что поразили. Осталось не больше восьми ─ мелькающие фигуры было трудно сосчитать.
─ Ну что ж, Риан, везет тебе на утопающих – пробормотала она, отмечая, что силы орков и гномов нисколько не равны, и последние имеют все шансы потерпеть поражение. Риан, выпуская сразу две стрелы подряд, двинулась им на подмогу.
Схватка длилась недолго. На самом деле двое при ближнем рассмотрении молодых гнома очень хорошо управлялись с оружием, а Риан поняла, что зря предсказывала им проигрыш. Единственным, чего эльфийка помогла избежать двум воителям ─ наличие лишних травм у спасенного ею от стрелы темноволосого гнома.
Риан еще долго смеялась, вспоминая тот момент, когда они опознали в ней девушку. Для них было совершенно нетипичным видеть представительницу женского пола, умеющую так справно пользоваться оружием. Впрочем, как уже поняла Риан, в достаточно спокойном и благополучном краю мало кто привык видеть подобных ей девушек.
Светлоголовый и темноволосый гномы, представившиеся “наследниками Дурина” и поблагодарившие ее за помощь, проткнув парочку валяющихся на земле орочьих голов, вывели из пещеры под холмом двоих пони и отправились в сторону Синих гор. Риан не стала медлить. Она предпочла собрать свои вещи и снова выдвигаться в путь.
До Бри она добралась без каких-либо приключений всего за несколько недель. Видя одинаковые и знакомые домики, ощущая запах выпечки, свежескошенного сена, свежих фруктов и дома, Риан была счастлива. Еще больше она обрадовалась, когда узнала, что Гастон взял в жены некую Элейну, и теперь совершенно точно перестанет ей докучать своими знаками внимания. На следующие полгода приключенческий зуд немного поутих. Достаточно далеко и надолго Риан выбиралась лишь парочку раз, но лишь тогда, когда на то были свои причины и достойное вознаграждение.
А вот платье, которое девушка решила поменять из-за его негодности, она пока попридержала дома. В поездке додумалась до того, что не стесняющее движения одеяние многого стоит. Восседать на лошади в нем будет гораздо легче. Ради небольшого эксперимента, Риан разделалась и со вторым краем – все равно приобретать новое. Результат ее сильно порадовал. Единственное, что приносило дискомфорт ─ слишком открытые ноги. Однако и эта проблема решилась споро: кожаные брюки, что заменяли ей прочую одежду, гармонично вписались в странный наряд. Риан даже было все равно, что подумают о ее одеянии. Ей было удобно, а это главное.
Решив отложить покупку нового, улучшенного ей же и пошитого по готовым эскизам госпожой Элеонор Роуз платья на более поздний срок, Риан довольствовалась малым ─ любимыми Мерри платьями, что она подарила ей на день рождения. Свободные, длинные, яркие и светлые вещи были простыми и прочными ─ такие носили практически все горожанки. С непривычки Риан было трудно приспособиться к такой моде. Сменив княжеские одежды на походные костюмы, а позже и шкуру зверя, Риан совсем растерялась. Из крайности в крайность. Порой она замечала, как не хватает ей служанок и помощников ─ очень многое пришлось учиться делать самой. Благо, что начальные знания, вбитые некогда слугами в голову свободолюбивой княжны, ей пригодились.
К слову сказать, за это время добрая Мерри Хэт, у которой Риан так и продолжала работать, стала для нее кем-то вроде старшей сестры/мамы/бабушки. Та не только оберегала ее от невежественных людей, бывавших в заведении, еще не зная, что это их нужно защищать от зоркого взгляда эльфийки, но и всячески подбадривала добрым словом. Не говоря уже о том, что дала ей постоянную работу, на которую Риан всегда могла рассчитывать. Между тем, чем крепче становились их отношения, тем меньше девушка хотела скрывать от нее подробности своей жизни. Пока она еще понимала, что полностью открыть свои тайны не смеет, хотя каждый раз предпринимала к этому решению новые шаги. Но однажды Мерри ее опередила.
Одним прохладным осенним вечером, Риан сидела с ней на теплой кухне и разговаривала о своей семье. Раньше она признавалась, что ее отец торговец и был довольно обеспеченным человеком, а мать умерла в родах младшей сестры и поэтому, когда девушка достигла нужного возраста, она отправилась путешествовать. Однако сегодня Мерри ее перебила.
─ Риан, дитя мое, – обратилась она к ней, ─ я хоть и недалекая хоббитянка, любящая выкурить трубку и плотно поесть, но все же не такая слепая, как тебе кажется. Ты стала для меня словно родной ребенок, и поэтому сейчас ты можешь не скрывать от меня тайну своего происхождения, – сказала она, а девушка слегка побледнела на этих словах.
– Кто-то из твоих родителей эльф, я ведь права? Именно поэтому ты скрываешь уши волосами, прическами, головными уборами. Ни у одного человека в Бри нет таких необычных глаза цвета яркого сапфира, в которых, если присмотреться, видна вся вселенная. И таких светло-жемчужных волос и такой нежной и гладкой кожи, словно ее никогда не трогали беды, я еще не видела. Ты можешь скрывать это от других, но я знаю тебя гораздо лучше. Ты не должна скрывать свое происхождение или же стыдится его. Твои родители любили друг друга, раз у них получилась такая замечательная дочь.
─ Ты права, Мерри, я расскажу тебе правду, ─ выдохнув, тихо сказала девушка.
─ «Но ту правду, которую ты может принять спокойно», ─ сразу же подумала она.
Риан пересказала славной хоббитянке свою выдуманную историю, дополнив ее тем, что ее мать была погибшей в одной из схваток эльфийкой. И после того, как и ее отец погиб, она, обучившись у отличных воинов, продала все имущество и направилась туда, куда звало ее сердце.
─ Риан, слушая тебя, я вдруг поняла, что тебе не может быть лишь двадцать шесть лет. Столько событий произошло в твоей жизни, что я не поверю, что ты так молода, – предположила Мерри.
─ Ты права, – чуть улыбаясь, продолжила Риан, не видя смысла скрывать свой возраст ─ кому кроме нее и Мерри он был важен?! ─ На самом деле я не такая старая как ты думаешь, Мерри. Мне всего-то девяносто девять лет. Я еще очень молода по меркам эльфов, но я не знаю сколько мне будет отмерено жить, ведь моя кровь не так чиста, каковой она является у перворожденных эльфов. Впрочем, я не унываю и предпочитаю не думать об этом, а стараюсь жить сегодняшним днем.
─ Ты избрала правильный путь, дорогая. Действуй так, как подсказывает тебе сердце, но не забывай про старую Мерри, когда снова упорхнешь из древнего Бри, лишь показавшись на пороге. Помни, я тебя всегда поддержу.
Именно так легко и прошло ее невольное признание. После этого на душе стало чуточку спокойнее, и больше не было нужды скрываться перед Мерри. Теперь Риан всегда могла сказать перед ней то, о чем раньше не решалась. Однако выдавать множество других своих секретов она не пожелала. Зачем беспокоить славную совладелицу трактира тем, что она, рискуя жизнью, помогает избавлять город и его окрестности от нехороших людей?
А меж тем дни сменялись ночами, а недели перерастали в месяцы. Работая в таверне Мерри и Пула, попеременно чередуя смены разносчицы и шпионки, Риан вновь собралась исследовать Шир. На этот раз ее интересовала Восточная Четь.
Комментарий к Глава 6. Странные незнакомцы
В этой части, мои дорогие начинаются первые важные события. Уже начинается первое сближение главных героев. Ну а после события завертятся как снежный ком.
========== Глава 7. Приключения начинаются ==========
Узнав, что в этот раз Риан всего лишь хочет посетить плодородную Восточную Четь, Мерри тут же нашла ей своего старого знакомого, у которого девушка смогла бы остановиться. На отдаленной ферме Бамфёрлонг, что находится на плодородных Марях, жил фермер Мэггот (Риан бы не удивилась, что это еще один дальний родственник Мерри). Ожидая увидеть пожилого хоббита, занятого своей любимой деятельностью, Риан вместо этого увидела молодого. Даже слишком молодого, но уже так известного в этих краях фермера Мэггота.
Встретились они с ним чрезвычайно случайно. Услышав вдалеке лай собак и чей-то крик, эльфийка поспешила туда. Не хватало ей опять вытаскивать хоббитов из передряг. Однако увидела она совершенно не то, что ожидала: взрослый, но молодой еще хоббит стоял и крепко держал двух маленьких хоббитят за уши. Те вырывались и плакали, пока мужчина их отчитывал. На середине его воспитательной речи Риан подошла к ним ближе, но успела услышать только угрозу фермера о том, что в следующий раз он отдаст ребятишек на растерзание собакам, и не пожалеет, несмотря на их мольбы. Затем старший хоббит отпустил их и крикнул псам известную лишь им команду, а те сорвались вслед за бегущими хоббитами.
─ Не кажется ли Вам, что такой жизненный урок слишком серьезный, господин? – произнесла она, подходя ближе.
─ А вы кем собственно будете? ─ довольно грубо бросил он, ─ небось еще одна воровка?!
─ Нет-нет, я к вам с визитом от достопочтенной Мерри Хэт, – Риан ничуть не обиделась такому предположению. Теперь она поняла к чему все эти устрашающие демонстрации.
─ Ох, неужели от моей голубки Мерри? – мгновенно переменил тон хоббит, ─ значит Вы та самая «чудесная девочка, которая нам всегда поможет», ─ рассмеялся хоббит, вспоминая письмо от старой знакомой (все же они оказались не родственниками).
Разговорившись с здешним земледельцем, девушка узнала, что он считался одним из самых почитаемых в здешних краях хоббитом, поскольку выращивал отличные грибы, обожаемые всеми без исключения, а потому часто воруемые этими самыми хоббитами. Именно воспитательную беседу с молодым поколением и застала эльфийка. С виду речь казалась несколько жестокой, но на самом деле, как пояснил ей полурослик, его собаки ─ Клык, Хват и Волк ─ никогда не укусят хоббитят. Они лишь погоняют их, чтобы тем было неповадно соваться на ферму.
Одобрив такой метод воспитания, они, разговорившись о видах грибов и трудностях их выращивания, прошли в его нору. Чем Риан любила свой не слишком высокий рост, так это тем, что в норы хоббитов она входила без опаски стукнуться головой о потолок. Конечно, она была гораздо выше представителей данного народа, но при этом достигала тех границ роста, которые позволяли ей с удобством расположиться в гостеприимном доме.
Отдохнув на ферме Бамфёрлонг, и провернув небольшую шутку с новой партией воришек, отчего еще долго никто не покушался на вкусные и сочные грибы Мэггота, Риан решила наведаться в Бэкланд – самый неоднозначный город Шира, а после ─ вернуться в Бри по Великому Тракту.
Что это за шутка, спросите Вы? Еще со времен подготовки Риан к Великому походу, она собрала колчан отличных стрел и неизвестно почему туда затесалась полностью черная стрела. Она была очень похожа на орочью, но совершенно точно ею не была (те, кто не разбирается в оружие и не отличит ее, а вот знающему человеку нечего бояться).
Так вот, спустя несколько дней тишину в доме фермера нарушил звон колокольчика, который всегда предупреждал о незваных гостях. Убедив Мэггота, что она хочет помочь проучить ему малолетних, но дерзких хоббитов, и что ни в коем случае не покалечит ни одного, Риан достала ту самую стрелу. Обычно воришки не ходили в глубь поля и вершили свои незаконные дела недалеко от границы. Поэтому подойдя к месту, откуда они были хорошо видны, эльфийка увидела, что три юных хоббитенка уже почти закончили набивать свои сумки грибами. Следует добавить, что в основном этим промышляли дети, которые хотели показать свою храбрость и в большинстве своем, после первого попадания в руки фермера, больше не осмеливались повторять что-либо подобное.
Натянув тетиву, Риан прицелилась в шляпу одного из них, а та висела на воткнутой в землю лопате. Стрела со свистом пролетела между двумя хоббитами и достигла своей цели. Увидев страшное оружие орков, о котором их учили в школах, хоббитята мгновенно побросали все свое снаряжение и «добычу». Юнцы стремглав побежали в сторону парома, ведущего через реку, который, по-видимому, должен был переправить их в Бэкланд.
Фермер Мэггот от души тогда посмеялся над неудачливыми ворами. Узнав, что его гостья тоже направляется туда, милостиво разрешил ей забрать оставленные хоббитами лопаты, шляпу со стрелой и даже расщедрился на сумку с грибами. Остальные вырванные из земли он срочно поставлял в трактиры, в том числе и в заведение Мерри.
Бреднивайнский мост был единственным мостом через реку и соединял Восточную Четь с Бэкландом. Однако помимо него существовал еще и паром. Именно им в большинстве своем пользовались почти все жители Бэкланда.
Переправившись через реку на плотной,, Риан прошла сквозь главные Заплотовые ворота и оказалась в самом Бэкланде. В самом городе приняли ее несколько настороженно. Все-таки темная одежда, скрывающая практически все тело, и оружие в ножнах и на спине, мало кому внушают доверия.
Свое доработанное платье Риан таки приобрела у Элеонор, но уже ближе к весне. После продолжительного обсуждения, Риан, а точнее ее золотые монетки убедили портниху в необходимости именно такого платья.
Небольшими отличиями в нем от старого была уже как следует прошитая, полностью разрезанная по боковым швам ткань. Для лучшего движения и передвижения верхом разрезы эти достигали бедер. Спина все так же была открытой, а рукава все так же плотно облегали руку, но при этом дополнялись кожаными налокотниками и полуперчатками с мелкой шнуровкой. Левый наплечник, бывший уже отдельным элементом ее походного костюма, облегчал давление колчана со стрелами на ее плечо. Кожаные штаны она теперь носила постоянно, не боясь, что незапланированное превращение повредит ткань. Это все выяснилось в ходе небольшого эксперимента, который показал, что хвост рос из нижних позвонков, а брюки к тому времени уже заканчивались и начиналось платье. Такой же темный плащ, закрывающий голову и половину лица, закреплённый с помощью серебряной броши в виде полумесяца. Эта вещь, помимо светло-жемчужных волос Риан, заплетенных в длинные косы, и необычайно ярких глаз, завершала сей немного мрачный образ, и была единственным ярким пятном.
Жители Бэкланда в число которых входили как люди, так и сами хоббиты, готовились к встречам с опасностями. Они были менее наивными, чем ширские хоббиты, а потому, впустив странную гостью в город (для этого Риан пришлось снять капюшон и опустить горловину платья, дабы показать свое доверие и доброжелательность), они отнеслись к странной гостье довольно настороженно.
После того, как Риан вернула пропажу юным хоббитам и передала привет от фермера Мэггота (а он не приютит опасного человека ─ это знали все), напряжение среди населения спало. Вкусные грибы были разделены между ближайшими соседями, а девушка еще на недельку остановилась в трактире «Солнечный гриб».
Отдыхать в новом для нее городе было весело. Риан смогла подружиться со многими хоббитами и людьми. Она рассказывала желающим интересные истории и сказки, развлекала их пением и шутками и даже удостаивалась пару раз приглашений от молодых хоббитов на свидания. Девушка никогда не отказывалась развлечься. Все таки она и приехала туда ради отдыха.
За ту неделю Риан проявила все чудеса дружелюбия и общительности. Она хотела забыть обо всех своих волнениях и побыть обыкновенной молодой человеческой девушкой. И ей это удалось. Риан понравилось кататься на лодках с хоббитами и даже показывать несколько приемов маленьким полуросликам. После этого они еще несколько дней бегали и размахивали деревянными палками или выточенными из дерева мечами.
Отдохнув в гостеприимном Бэкланде, Риан все же решилась не заезжать в Бри, а сразу направиться к руинам Аннуминаса и вновь поддаться инстинктам и выпустить зверя на волю. Докупив необходимые для похода количество еды, девушка направила свою лошадь на север, вдоль реки. Прежде, чем следующие две недели спать под открытым небом в компании только одной лошади, Риан сделала последнюю остановку, поселившись в трактире «Зеленый дракон».
В этом 2939 году Т.Э. по всеобщему календарю летняя погода не слишком радовала жителей. Часто во время долгой дороги заряжал дождь. Иной раз Риан целыми днями ехала под потоками воды, льющими с неба. Устанавливая тканевый навес в один такой пасмурный день, она совершенно случайно поскользнулась на мокрой траве и, в попытках смягчить падение, опустилась на руки. Все произошло в одно мгновение. С земли поднялся пар, словно от залитого водой костра, а уже в следующий миг ее спальное место было сухим.
Риан не слишком удивилась своему новому таланту. Откровенно говоря, ее уже мало что удивляло, а если она может выдыхать огонь, ощущать его движение по венам, нагревать своим телом маленькие подземные озерца, то почему бы и ладонями не высушивать холодную и мокрую землю.
К тому времени, как она приехала к озеру Эвендим, уже несколько дней была солнечная погода, поэтому использовать свой дар не было нужды. Расположившись под до боли знакомой лестницей, заранее зажарив пойманного по дороге кролика, Риан направилась прямиком к самому озеру. В этом году вода там была прохладнее, чем в прошлом, но от этого она казалась не менее замечательной. Скорее наоборот: была в этой прохладной глади какая-то зеркальная чистота. Сняв с себя всю лишнюю одежду, она без промедления обернулась драконом и начала свой прошлогодний ритуал. Выкупавшись и налетавшись как дракон, Риан поплавала и как человек, разминая затекшие в долгом пути мышцы. Уже позже, после каждой тренировки с мечом, которые она неизменно проводила в этом месте в компании своих новых друзей, она успокаивала ноющее тело холодной озерной водицей.
Риан не знала, что ожидала там увидеть, но через пару дней спокойного отдыха вновь направилась в Сумеречные холмы. Может быть судьба благоволит вновь увидеть «наследников Дурина», может ей суждено вновь наткнуться на отряд орков и испытать себя в хорошей битве, а может в этот раз выпадет шанс лучше исследовать данную местность. Начиная путь она этого не знала, но в итоге Риан нашла то, что искала.
Заблудившись между «тремя холмами», Риан вдруг услышала шум и смех вдалеке, причем смех не похожий на орочье наречие. Решив навестить таких же любопытных путников, как и она, девушка все же с удивлением отметила в них ее старых знакомых. Мысли о том, что подобной встрече суждено случиться посещали ее не раз, но совпадение казалось необычайным. Еще больше удивило то, что на этот раз они не находились в эпицентре битвы и помогать им не стоило.
Риан, хотевшей иногда простого человеческого общения, интересно стало узнать, почему они не похожи на гномов, поэтому она рискнула подойти. Оставив кобылу пастись неподалеку и накинув капюшон, девушка двинулась к ним.
─ Наследники Дурина, рада вас видеть живыми и здоровыми, ─ Риан поприветствовала вскочивших от звука ее голоса гномов.
─ Феникс? Неужели, и ты тут снова? Охотишься на орков? Но вот только мы всех отсюда прогнали, ─ горделиво вставил черноволосый, а Риан удивилась тому, что они запомнили придуманное ею прозвище. Рассмеявшись его ответу, девушка скинула капюшон и маску. Она мягко улыбнулась и продолжила:
─ Может быть нам следует наконец познакомиться? Я ─ Риан, дочь Рагнавальда. Каждый год отправляюсь сюда, чтобы отдохнуть от шумных городов и деревень, и чтобы отточить навыки ближнего боя. А вас как величать? Все так же? Наследники Дурина?
─ Меня зовут Фили, а моего брата Кили, – ответил светловолосый, – мы ─ племянники самого подгорного короля Торина Дубощита и являемся его прямыми наследниками. Мы гномы, о прекрасная спасительница.
Именно с этих слов и началось их знакомство.
Риан наконец-то удовлетворила свое любопытство и узнала, что Фили и Кили еще молодые воины. Им недавно минуло семьдесят лет, а именно это возраст считается для них совершеннолетием. Война для подгорного народа – удел взрослых мужей и поэтому два неразлучных брата каждый год выбирались к Сумеречным холмам, чтобы доказать своему дяде, матери и соотечественникам, что они имеют право носить звание великих воинов.
Сами же братья не упустили возможность поинтересоваться странным прозвищем Риан, а та поспешила ответить, что в некоем профессиональном обществе, где не используют настоящие имена, она известна именно под таким. Гномы покивали, но Риан стало понятно, что пока они не догадались о каком именно обществе идет речь.
Приглашенные к более удобному ночлегу в Аннуминас веселые братья, которые сразу же согласились на предложение девушки разделить с ней ужин и теплый огонь костра, разговорились со своей путницей обо всем на свете. Больше всего их поразила странная одежда эльфийки, никогда ранее не виданная на женщинах и на мужчинах тоже. Ведь гномки совершенно не воюют, обустраивают свой быт, кормят мужей и воспитывают детей, а простых девушек они видели не часто. Риан решила не вдаваться в скучные подробности происхождения сего наряда и лишь сказала, что это ее собственный, придуманный ею самой.
Они же в ответ признались, что в прошлом году уже видели ее, когда Риан по своему незнанию заняла их пещеру. Девушка встрепенулась. Почему допустила такую оплошность? Она не помнила постороннего запаха. Почему она не почувствовала их присутствие? Может, потому что совсем недавно разделывала мясо, а свежий запах крови перебивал все остальное?! А если бы они обнаружили другую ее половину? Ей нужно было быть гораздо осторожнее. Меж тем братья продолжали нахваливать собеседницу за чудесную песенку о неудавшемся замужестве. Риан слегка покраснела. Оказывается свидетельствами ее сердечных драм были два симпатичных парня.
Эльфийку сильно удивило то, какими высокими они были для молодых гномов. Как позже выяснилось, гномы рода Дурина всегда были выше и статнее других гномов. Она порядочно удивилась, что братья, как оказалось, еще не самые высокие – их дядя оказался повыше их. Риан знала, что у гномов обычно густая и длинная борода, но у Кили и Фили ее не наблюдалось. Они объяснили это тем, что просто не захотели иметь длинные волосы на лице. Зато все до единого гнома считали своим долгом отращивать длинную и густую шевелюру на голове.
Не все это было рассказано в первые моменты встречи. Многие подробности капля за каплей узнавались в течение длительного времени, пока они отдыхали на берегу Эвендим. Самым запоминающимся моментом для нее стало невольное открытие ее полуэльфийской сущности.
Тогда стоял необычайно солнечный и жаркий день. Двигаться и что-то делать совершенно не хотелось, а прозрачная вода манила своей синевой и прохладой. Естественно девушка не стала противиться такому желанию. Пока Кили и Фили привыкали к воде на берегу, а гномы оказалось были не любителями водных процедур на открытых водоемах, Риан уже успела окунуться несколько раз. Выходя на берег и отжимая длинные волосы, Риан ловила на себе восхищённые взгляды братьев. Ей каждый раз льстило такое внимание и она была готова наслаждаться им ещё и ещё. Однако в этот раз к ним добавились ещё и удивлённые.
─ Риан, ты не человек? Эльфийка! ─ первым подал голос Кили, разглядывая ее лицо.
Девушка смутилась. Не так она представляла свое признание братьям.
─ Я полуэльфийка. Разве вы этого не знали? ─ она постаралась сделать невозмутимый вид отчаянно надеясь, что данный факт ее биографии не отпугнул ее новых друзей.
─ Даже не подозревали, ─ казалось Фили так же как и его брат был в восторге от Риан.
─ А кто твои родители? А сколько тебе лет? А откуда ты? Не могу поверить, я разговариваю с самой эльфийкой, ─ Кили было не остановить.
Риан уже вышла из воды и расположилась на зелёной траве. Заслышав вопросы Кили, она засмеялась. Это было так похоже на него. Весёлый и даже ветрянный темноволосый гном всегда знал о чем можно поговорить.
─ Брат, кажется наша Риан сейчас совсем запутается, ─ старший брат осадил Кили, однако и он жаждал услышать все.
─ Я все та же я, но половина меня имеет эльфийские корни. Я не такая уж и старая мне всего 97 лет. И прежде чем начнёте задавать свои множественные вопросы скажу, что я жила с людьми поэтому нет, я не знаю про других эльфов ничего.
Впрочем и той информации, что она выдала Фили и Кили им было достаточно. И даже несмотря на то испокон веков народы гномов и эльфов не особо ладили, их начинающейся и крепнувшей дружбе это не мешало.
По мере знакомства, девушка узнала, что гномы веселые, но грозные ребята. При всем прочем они честные, благородные и трудолюбивые. Сколько раз Фили ходил охотится вместо нее, желая принести пользу. Братья были очень жизнерадостными, всегда знали чем развлечь себя и свою спутницу. Особенно отличался Фили. Он знал много разных смешных историй подгорного народа, и не проходило и часа как новая история заставляла Риан надрываться от смеха. Кили же предпочитал другое занятие - танцы. Каждый вечер у разоженого костра братья напевали какие-нибудь мелодии и по очереди кружились со своей спутницей. Не смотря на то что братья не были близнецами, они оставались неразлучными в своих приключениях и “завоеваниях”. Риан часто приходилось быть то ли миротворцем и судьей то ли главным “призом”. Девушка совсем не возражала по поводу того, с кем она прокатиться сегодня или с кем выйдет на спарринг первой.
Вооружены братья были мечами и луками и часто тренировались друг с другом. Спустя короткое время, Риан присоединялась к ним. И Фили и Кили непревзойденно владели оружием и девушке было очень интересно постигать с ними эту науку и оттачивать навыки. Их совместные бои проходили яростно и горячо. Ни Кили, ни Фили не жалели сил и использовали все, что им было доступно, однако им редко удавалось победить в бою свою партнершу ─ то ли ее наработанный навык, то ли драконья сила и координация, то ли все это вместе, но она часто выходила победительницей в шуточных схватках.
Последний месяц лета подходил к концу. Все чаще стал накрапывать дождь и солнечных дней становилось все меньше. Почти два месяца провела Риан в Сумеречных холмах со своими новыми друзьями. Молодая девушка была как никогда счастлива этим летом. Они не хотели прощаться на долго и Кили даже как-то предложил отправится с ними. Но Риан понимала, что ее ждут “дома”, поэтому с неохотой, но все же отказалась от заманчивого предложения.
Наступил и тот день, когда собранный тюк с вещами уже висел на лошади Риан. Провизия и оружие братьев так же были готовы. Молодая полуэльфийка не стесняясь крепко обняла новых друзей, пообещав им быть здесь следующим летом. И Фили и Кили дали подобное обещание в ответ.
Оглянувшись напоследок на удаляющиеся спины гномов, Риан пришпорила кобылу и отправилась в другую сторону. Ее ждал Шир.
========== Глава 8. Подслушанный разговор. ==========
Плавно наступил 2940 год. В Шире он был самым удачным на памяти Риан. Зима была теплая и почти бесснежная. В трактире хватало посетителей, и она не оставалась без работы. Не только работа разносчицы не позволяла ей скучать, но и еще и ее тайная деятельность. Теплые времена всегда будят и природу и гнилую натуру людей, а Бри был известнейшим местом, где можно было добыть самые различные сведения: от тайных планов и сходок нужных ей людей до совершенно глупых сплетен (никто не заподозрит случайно пролившую на их стол кружку пива светловолосую глупышку, которая вытирая его случайно узнает некую важную информацию).
Известность Риан плавно распространялась по всему Ширу. Девушку часто приглашали во многие дома хоббитов и она с радостью посещала их. Однако никто так и не знал ее настоящую. За все проведенное в Шире время у полуэльфийки появилось множество различных масок и имен. Она привыкла, что кто-то знает лишь часть ее. Для хоббитов девушка являлась защитником, поскольку хорошо владела мечом. У полуросликов всякий умеющий держать в руках длинную острую штуку являлся великим человеком. Для жителей Бри она была милой и слегка наивной работницей таверны. Для Мерри — той, о которой нужно заботиться. А для заказчиков — Фениксом, который практически всегда выполняет то, за что берется. Однако в тайне девушка мечтала о том, что когда-нибудь найдутся те, от которых можно будет не скрывать ни свои тайны, ни присущие ей умения.
Еще несколько раз Риан гостила у Туков и нянчилась с Сэмми. Этот хоббитенок, кажется, нашел себе идеального взрослого и практически не отходил от девушки, когда она останавливалась у них. Довелось ей также по просьбе Мерри навестить фермера Мэггота и его новоиспеченную жену Джианну Грабб, которая ждала их первого ребенка. Риан помнила то ощущение, когда уже молодая мама передала ей своего крошечного сына. Маленький, теплый и тихо попискивающий хоббитенок был просто чудом. Девушка чувствовала небывалую теплоту в груди, когда обнимала ребенка. Именно тогда она поняла, что она,возможно, лишена этого навсегда. Пускай до этих пор она и не думала всерьез над такими обширными понятиями как замужество, любовь и дети, но ее порядочно огорчала даже сама вероятность никогда снова не стать такой, как все, ничем не отличаться от других и быть… быть нормальной.
Все больше и больше полуэльфийка привыкала к этой стране, и уже не раз ее голову посещали мысли о том, чтобы остаться здесь навсегда. Но едва закрыв глаза, она каждый раз видела высокий пик Одинокой горы, журчащий водопад, огромный лес, темные пещеры и золото. Этого было достаточно, чтобы сказать о том, что Эребор навечно останется для нее родным домом. Сюда ее привлекли жажда действий и приключений, но теперь она была готова вернуться обратно.
Данный год был наиболее спокойным и безмятежным. Мерри все так же высматривала и выслушивала про Гэндальфа, хотя Риан уже совсем забыла о своей давней просьбе и желании увидеть мага. Сейчас она просто занималась спокойной работой в таверне и получала от этого временного умиротворения удовольствие. Так получилось, что в тех самых узких кругах Риан получила не слишком благоприятную славу. Она посмела нарушить целостность преступных групп и шаек, и теперь уже за ней велась охота. Идеальным способом переждать бурю являлось полное отхождение от дел… хотя бы на парочку месяцев.
Лестная оценка Кили и Фили, которые хвалили ее голос и музыкальных способности, тешила ее самолюбие, поэтому она решила проявить себя не только воительницей, но и пользоваться своим талантом. Теперь Риан нередко развлекала своими песнями посетителей «Гарцующего пони». Мерри и Пул были довольны, что благодаря симпатичной внешности Риан и ее нежному голосу завсегдатаев в трактире стало больше. Те задерживались там на долгое время и тратили больше. К тому же сама Риан не могла не отметить, что сладкоголосая певичка может наблюдать за залом не хуже, чем разносчица.
Едва отгремели самые любимые хоббитами праздники ─ Первый Юль и Первый Лайт, девушка собралась на свое обычное место в надежде вновь встретить «своих братьев». По былой договоренности, заключенной ею с Фили и Кили, Риан прихватила с собой щит. Как убеждали ее близкие ей по духу «родичи», данная для защиты вещь не только помогает улучшить воинские навыки, но и усложнить тренировки. Помимо основных вещей девушка решила порадовать любящих крепкие напитки гномов самым лучшим ширским пивом, поэтому несколько пинт знаменитого напитка легли в ее походную сумку наряду с остальными необходимыми вещами.
Погода на этот раз ей благоволила: эльфийка останавливалась отдыхать не каждую ночь и добралась она на место оговоренной встречи гораздо быстрее обычного. Однако два гнома уже были у озера и, как всегда, тренировались. Завидев ее издали, оба прервались. Широко улыбаясь, они сразу же поспешили поприветствовать свою хорошую знакомую. Обнявшись с молодыми братьями, девушка принялась рассказывать события своей жизни, которые произошли во время их разлуки, а попутно раскладывала свои вещи. Во время сей нелегкой работы Фили вдруг сообщил ей, что их дядя хочет собрать армию и отправиться в Эребор. Сердце Риан екнуло. Вот оно. Неужели все случилось так быстро? Скоро она будет называть Одинокую гору своим домом лишь мысленно. А тем временем Кили добавил, что они тоже хотят увидеть родину Дуринов своими глазами и уже напросились в отряд дяди. Еще неизвестно кто туда войдет, но братья горели надеждой и желанием узнать это поскорее.
Несмотря на то, что в это лето ей не удалось выпустить дракона наружу, Риан и не думала огорчаться. Помимо всего прочего, им троим было чем заняться. Больше всего ей понравилось осваивать щит. Вспомнив всю историю своих сражений, полуэльфийка поняла, что чаще всего игнорировала такой важный атрибут воина. Ей казалось, что он очень массивный, загораживает всю видимость, мешает определить куда будет нанесен следующий удар и опередить противника. И хотя Риан понимал его немалую пользу, ведь в один прекрасный миг он мог спасти ей жизнь от еще одной орочьей стрелы, но справлялась она с ним куда хуже, чем даже с обычным мечом.
— Кажется, мы нашли твое слабое место, Риан, — наблюдая за попытками девушки управиться с деревянным видом вооружения , кричал повеселевший Кили.
— Молчи уже, великий воитель, — сквозь зубы проговорила девушка, но злость была наигранной и она еле сдерживала улыбку, — я и не утверждала, что могу сражаться в совершенстве.
— Знаешь как учат гномов, Риан? — спросил улыбающийся Фили. — На молодых юношей надевают полное обмундирование и учат сражаться. С каждым разом количество лишних вещей уменьшается, но и умения воина возрастают во много раз. Так что данная деревяшка не представляет для нас никакой проблемы.
— Ну так..пфф, — Риан остановилась и провела по щеке рукой в попытке избавиться от прилипших к ней выбившихся из прически локонов, — научи меня, — сказала она, заправляя за уши промокшие волосы.
После услышанного лицо гнома поплыло от улыбки. Казалось, он ждал этой просьбы весь день. Схватив колчан со стрелами он быстро передвигался по полю, выпуская их одну за другой, а Риан должна была с помощью щита защищаться и при этом стараться приблизиться к самому Фили.
Кили, вместо того, чтобы помогать своей подруге, заговорщически улыбался и подсказывал брату где у нее слабые места и открытые зоны. Спустя неделю подобных мучений, Риан окончательно возненавидела все щиты в мире. Поэтому, воспользовавшись преимуществами своего нового тела, девушка за доли секунд определяла колеблющийся от летящей стрелы воздух и успевала угадывать ее направление. Наконец, она достигла уровня своего учителя и с полной превосходства улыбкой доложила, что урок выучен.
Обрадованные братья предложили отметить такое важное событие. Для этого случая они решили открыть второй бурдюк с пивом. Первый они выпили еще в день встречи с Риан, а второй закопали в прохладную землю и хранили для подходящего случая. Этот случай как раз наступил. Распевая песни собственного сочинения и танцуя под них же, братья и Риан повеселились на славу и отужинали вкуснейшим мясом пойманного ими зайца.
— Как думаете, каким будет Эребор? — задумчиво спросил Кили, разглядывая яркие языки пламени костра.
— Наверное таким, как рассказывали нам в сказках, — предположил его брат и на миг устремил взгляд в звездную россыпь на чистом ночном небе.
— А я думаю, что дорога до него будет длинна и тяжела, — тихо сказала Риан. — Пройдя пустынные территории, Мглистые Горы и Лихолесье, вы выйдете только к огромному озеру. Оно называется Долгое. На этом озере стоит Озерный город. Еще известен, как Эсгарот. А дальше… — продолжала девушка, но даже не заметила, что своим рассказом безумно увлекла собеседников. Риан выдохнула и опустила взгляд в свои ладони. Будто с головой окунулась в собственные воспоминания, а места, о которых она рассказывала, тут же оживали в ее воображении. — Переплыв озеро или обойдя его вокруг перед вашим взором предстанет лишь пустошь. Давно покинутая людьми и на ней практически ничего не растет. Ее давно называют Пустошью Смауга, а за ней будет та самая Одинокая Гора. Очень величественная и могучая.
— Ты была там! — слегка прищурив глаза, Фили немного подался вперёд, задавая этот по сути риторический вопрос. Выглядел он так сосредоточено, как будто пытался прочесть мысли в голове девушки.
— Покинув свой дом после смерти отца, я была полна сил и энергии, — поочередно рассмотрев братьев, Риан немного поджала губы и все-таки решила не скрывать от них правды, — мне казалось, что весь мир простирается мне на встречу. Я, конечно, слышала об Одинокой Горе. Переполненная мечтами о том, что впереди меня ждут новые прекрасные места и приключения, я отправилась в путь и мне хотелось испытать себя. Сначала путь мой лег на восток. Я, впрочем как и местные жители Эсгарота, не верила в сказки о драконе, которыми уже много лет можно было испугать только детей. Таким же нереальным мне казался миф о золоте, поэтому, идя по пустоши, я следовала за своим любопытством и надеялась на удачу, но мне не удалось дойти до места назначения. От одного ушлого торговца я узнала, что существует некий лаз по которому желающие испытать себя планировали проникнуть в гору. Но ни один из них так и не вернулся. Тогда я по-настоящему испугалась, — горько и стыдливо призналась девушка, — струсила и повернула обратно.
— А хочешь вновь пойти туда с нами, Риан? — восторженный возглас Кили нарушил повисшее молчание. Полуэльфийка сразу же вознеслась в его глазах, ведь она, с виду хрупкая и женственная, сделала то, о чем с юных лет мечтал каждый гном.
— Конечно, хочу, — Риан не стала отрицать, что это ее самое горячее желание.
Братья пообещали, что поговорят с дядей о возможности взять в поход еще одного спутника, который ни в коем случае не станет обузой, и в случае надобности сможет сам за себя постоять.
***
С наступлением следующего солнечного дня Риан не могланарадоваться тому, что теперь настала ее очередь мучить своих учителей. Девушка вспомнила, что те не умеют плавать и вызвалась их научить. Пока погода и воды озера были теплыми, улыбающаяся Риан заявила, что желает возмездия за мучительные тренировки с щитами и буквально заталкивала их в воду. Мокрые и раздраженные гномы каждый раз бурчали на нее, но при этом всегда выполняли ее указания, а уже через пару недель Риан могла сказать, что Фили и Кили, окажись они в воде, точно не потонут.
А однажды у них зашла речь о прическах. Риан было интересно все ли гномы украшают свои бороды или усы, и узнала, что подобное делают большинство из них. Они считают волосы большой ценность и стригут их очень редко. Сами же братья были еще молоды для такого, но обещали, что в следующем году обязательно удивят ее своими новыми бородами. Риан запротестовала. Она не хотела видеть в “своих” братьях схожести с гномом Грофом из Бри. Для нее даже такие их бороды и усы уже были большими. Риан решительно воспротивилась такому грядущему событию и предпочла схитрить, играя на их любопытстве. Она сообщила, что если братья хотят познакомиться с хорошенькими эльфийками или человеческими девушками, они должны выглядеть опрятно и молодо, а
после вытащила из подошвы сапога кинжал, которым безжалостно отрезал небольшие косички на усах и бороде Фили, но тот уже был не против этого. Взамен утерянных волос, Риан поспешила украсить его голову похожими косицами, которые научилась плести у Пэм. Если Фили кардинально преобразился в лучшую сторону, то Кили она решила не трогать. Он и так был очень симпатичен. Иногда, смотря на него, сердце Риан сладко замирало ─ до чего же он был очарователен. Его заразительный смех и шутки порой очень смущали полуэльфийку. Однако она понимала, что им не быть кем-то большим, чем друзьями. И, честно говоря, девушка и не стремилась к этому так уж сильно. Ей было достаточно знать, что они питают друг другу достаточно теплые дружеские чувства, которые тесно граничили с сестринско-братской любовью.
Так подошел к концу последний месяц лета и им вновь предстояла долгая разлука. Фили и Кили, сев на своих пони, отправились в противоположную от Риан сторону. Девушка поняла, что будет по ним очень скучать, а потому не смогла сдержать слез при прощании.
Вернувшись в Бри, Риан как ни в чем не бывало продолжала помогать Мерри и Пулу с их делами в «Гарцующем пони». В городе не происходило ничего странного и опасного, от чего Фениксу бывало очень мало работы. Единственно, что скрасило ее серые будни, так это появление нового барда. После первого Юля в таверну пришел бродячий музыкант. Подобные ему люди частенько посещали их заведение, однако этот был особенным. Напившись крепкого ширского пива, он озвучил новую песню собственного сочинения. Та песня так заразила всех мужчин Бри, что ее еще долго напевали в различных кабаках. Она часто звучала на улицах или из открытых окон домов, отчего хозяюшки смотрели на «Гарцующий пони» с неодобрением.
А вот второй Юль нового 2941 года принес ей неожиданные новости. Счастливая Мерри сообщила Риан, что в Шире видели великого мага, и если он едет к эльфам, то он, непременно, должен показаться и в Бри. Однако в тот месяц эльфийка его так и не увидела. Так она бы и забыла об этом, если бы в середине Рете (марта) не застала необычных посетителей. Риан бродила по залу и выискивала в толпе одноглазого ─ большого и не обремененного зачатками совести разбойника, любящего легкую наживу. Ей предстояло славно повеселиться.
В тот вечер, на ее удивление, было много гостей, и не все из них были приятными людьми, хоть и не разбойниками. Риан помогала Мерри обслуживать гостей и, поднося кружку пива и кусок отменной говядины, ее толкнули сзади. Обычно девушка сама спотыкалась у столиков нужных людей, чтобы завязать разговор или услышать необходимую ей информацию, но сегодняшний случай был чистой случайностью. Но она и не догадывалась, что случайность та изменит всю ее дальнейшую жизнь.
Обернувшись в сторону обидчиков, Риан естественно никого не обнаружила ─ все-таки такая толкучка. Зато успела углядеть ее доброго знакомого одноглазого и его помощника ─ высокого, худого, неопрятного мужчину с ненормальным взглядом. Они были здесь и следили за своей новой, но пока неизвестной ей целью. Риан не боялась быть узнанной. Она была одета как все прочие местные жительницы: длинное зеленое платье, фартук и шапочку разносчицы, а на плечах ее лежали белоснежные длинные волосы, заплетенные в толстые косы. Она еще долго следила за одноглазым и его напарником, желая свершить правосудие, или хотя бы не дать им совершить очередной разбой. Они лишь выжидали и не предпринимали ничего серьезного. Пока.
Неизвестно как, но когда Риан очутилась у того самого клиента, на которого чуть не опрокинула его еду, за его стол сел еще один человек ─ старик в остроконечной шляпе и длинной серой хламиде. И почему-то все ей подсказывало, что это тот самый маг. Мило улыбнувшийся Риан пожилой человек попросил точно такую же еду, как у собеседника, а после поблагодарил и снова удостоил девушку своим выражающим мудрость взглядом. Пока Риан удалилась исполнять его заказ, она не слышала, о чем беседовали двое мужчин, но поднеся ему ужин, девушка держала ухо востро так, как, казалось, не делала это никогда прежде .
─ … чтобы убить дракона и освободить Одинокую Гору, ─ настойчиво сказал старик, преклонившись над столом, а лицо его выражало теперь не только обретенную годами мудрость, но еще и настойчивость. ─ И тебе я скажу то же самое… Освободи свою родину, ─ тихо добавил он, желая, очевидно, чтобы их с собеседником разговор был приватным.
Будучи вновь позванной посетителем, девушка не могла расслышать ответ, а когда вернулась в место откуда их разговор был хорошо слышен и где ее никто не тревожил, услышала лишь это:
─ … у одного из них было письмо. На черном наречии.
─ Про что? — поинтересовался темноволосый собеседник и нахмурил густые брови.
─ Об объявлении награды за твою голову, Торин Дубощит. Кто-то хочет убить тебя и ждать больше нельзя. Ты ─ наследник рода Дурина, ─ говорил посерьезневший старик, указывая для пущей убедительности в лицо собеседника пальцем. ─ Призови семь гномьих родов, объедините армии, вместе вы сможете справится с напастью, ─ почти ровным тоном продолжил он, но в словах уже изрядно проскакивал умоляющий тон.
«Торин Дубощит? Неужели это тот самый подгорный король и дядя ее Кили и Фили?» ─ подумала Риан.
─ Ты верно забыл, Странник, что только Аркенстон — камень королей мог объединить их. А он украден Смаугом! — немного грубо ответил темноволосый мужчина, а Риан от изумления немного приоткрыла рот.
Похоже, она оказалась права, и этот человек действительно был тем самым королем в изгнании, но полуэльфийка, рассмотрев его, ни за что не смогла бы сказать этого: ростом он совсем не походил на кого-либо из гномов, поскольку был на порядок выше, а черная словно смола борода была не длинной. Несмотря на то, что он сидел за столом, его крепкое телосложение и сильные руки, которыми всегда могли похвастаться представители горного народа, не скрылись от взгляда девушки, но ей все равно казалось, что он не был похож на гнома, но все же он им был. Был тем самым королем и внуком гнома Трора, кем раньше она так восхищалась.
─ А если я помогу его вернуть? ─ спросил маг, сверля собеседника своими блестящими глазами.
Скептически настроенный король доказывал собеседнику, что камень сейчас за полмира отсюда и погребен под лапами огнедышащего дракона, на что Гэндальф Серый ответил:
─ Да. Так и есть. А потому нам понадобится опытный и надежный взломщик, добытчик.
По исходу разговора они договорились встретиться в этом же месте ровно через месяц, когда тот соберет небольшой отряд самых верных гномов, готовых на отчаянное путешествие. Риан смотрела, как маг и король гномов, разойдясь с миром, разъехались в разные стороны. Видимо Серый маг спугнул одноглазого. Те уже покинули трактир. Ну ничего ─ теперь у нее появилась работа. Она поклялась себе, что за оставшийся месяц избавит мир хотя бы от еще одного мерзавца.
Весь следующий месяц девушка была в странном напряжении и некотором предвкушении. Неужели столько лет ожидания подходят к концу? Неужели она вновь сможет увидеть Одинокую Гору? Осталось всего лишь попасть в отряд и вернуться обратно ─ туда, куда звало ее сердце, а уж с драконом Риан как-нибудь разберется. Если понадобится, то будет прятать его вечно.
Мерри заметила, как Риан нервничает в последнее время и все чаще ждет кого-то, оттого работает в таверне практически каждый день (одноглазый так и не был пойман). Хоббитиния частенько изводила девушку своими каверзными вопросами. Не могла она поверить, что у Риан что-то делается просто так. Однако она не смогла выяснить главной причины волнения и нетерпения девушки. Мэрри стало ясно лишь то, что Риан хочет вновь встретиться с Серым магом Средиземья.
Риан уже давно подготовила все необходимые вещи для похода. Убрав в своей комнате, которая находилась в доме Пэм, сложила все лишние и ненужные вещи, ведь ей они больше не понадобятся. Оставив все необходимое, девушка сложила сумку, а та получилась большой, поскольку туда эльфийка взяла самые ценные вещи: деньги, драгоценности, одежду, продукты, некоторые украшения и ту самую карту, по которой она прокладывала себе путь. Оружие всегда было при ней. Если в таверне простой разносчице носить меч было не возможно, то несколько припрятанных кинжалов и ядовитые шпильки были незаменимой вещью. Риан оставила у Пэм большинство красивых платьев и несколько украшений, которыми хотела отблагодарить за радушный прием и последующую мирную жизнь в Шире.
Риан таки исполнила то, что запланировала. Пускай за одноглазого ей никто не заплатил, но она таки отомстила ему за то, что он и его дружок покушались на дядю Фили и Кили. К 24 астрону (апрелю) в трактир «Гарцующий Пони» стали прибывать первые гномы. Не все. По одному, по двое, но к вечеру несколько комнат были выкуплены для всех. В тот день Риан пела для публики, поэтому могла видеть все, что твориться в зале. Она поняла, что настал ее час. Мага и короля еще не было, а вот ее знакомые братья уже сидели в таверне и ждали, когда же их обслужат. Желая подшутить над ними девушка поспешила накинуть передник и спрятать волосы под шапочкой, чтобы удивить их.
─ Что желаете, господа? — подойдя, спросила эльфийка. При этом про себя считала сколько времени им понадобиться узнать свою подругу в одежде разносчицы.
─ Бокал пива, жаренной свинины, свежих овощей, — начал перечислять Кили, как вдруг: ─ и… Риииан? Это на самом деле ты? — столько же удивления было в его голосе.
А в то же время давно узнавший ее, но не спешивший показывать это брату Фили не выдержал и расхохотался. Он все так же носил три заплетенных косички, и они оба все также продолжали ухаживать за длинной своих бород (видимо сильно на них повлияли слова о том, что чрезмерно бородатые мужчины не очень нравятся женщинам).
─ Невероятно, правда? — ответила Риан удивленному Кили, а улыбнувшись Фили, продолжила: — Вы довольно быстро меня узнали, несмотря на долгую разлуку. Я успела соскучиться по нашим совместным…
Договорить им не дали. В проеме ведущей в трактир двери предстал Король под Горой. Не став мешаться под ногами подошедшему к гномам Торину, Риан приняла заказ и удалилась. Договорить им всегда будет можно позже. На обратном пути услышав про то, что маг собирается объявится на следующий день, Риан поспешила завершить все свои дела. Теперь ей осталось лишь предложить свою кандидатуру организаторам похода и надеяться на положительный ответ.
Утром, скинув с себя надоевшие одежды сельской барышни, она наконец-то надела свое родное черное платье, решив, что в столь долгий путь следует одеваться как можно удобнее. Не забыла воительница и о плаще и кожаных штанах. Спрятав нож в ножны и нанеся краску на лицо, она спустилась вниз. Риан давно не пользовалась косметическими средствами, потому очень обрадовалась, найдя в Бри множество знакомых вещей, но и здесь она пользовалась ими не так часто: губные помады украшали ее лицо лишь тогда, когда она работала в трактире, а вот черные тени отвлекали внимание от ее ярких и запоминающихся глаз. В данном же случае ей нужно было сделать все, чтобы предстать в выгодном свете.
Ночью, обговорив с братьями их план (очень уж они хотели, чтобы девушка пошла вместе с ними, а Риан и не делала секрета в том, что жаждет того же). План этот заключался в том, что пока воительница будет с Кили на заднем дворе, а Фили, как наиболее красноречивый и умеющий донести нужные мысли до нужного человека, сообщит о ней своему королю. Не каждому плану свойственно сбываться в точности так, как его запланировали. Однако, по мнению Риан, получилось даже лучше, чем она ожидала.
Как только Фили вернулся в таверну, куда уже прибыл маг, Риан с Кили, ожидая светловолосого гнома, решили размяться. За прошедшие полгода умение Кили значительно выросло. Эльфийка уже с трудом уклонялась от многих его стремительных атак, а когда не на шутку разыгравшийся бой прервал громкий оклик: «Киили», она отвлеклась, пропустила момент: была сбита с ног и оказалась «убитой». Рассмеявшись над своим нелепым видом и мечом, находившимся недалеко от ее головы, Риан протянула свою руку к протянутой руке Кили и тот помог ей подняться.
─ Убита, Кили. Ты молодец! Теперь я вижу, что ты — великий воин, — произнесла она и обернулась в сторону голоса. Там девушка обнаружила всю компанию гномов, а во главе них был внимательно смотрящий на творящееся представление старый маг. Риан представляла какое зрелище тем пришлось наблюдать. Если не знать, что они хорошо знакомы, можно было бы предположить, что девушка старается убить юного гнома. Риан решила срочно исправить данное недоразумение.
Подойдя к воинственной компании, Риан поспешила представиться тому, кто был королем гномов. Все таки девушке нужно было предстать в положительном свете перед теми, с кем она собирается пройти долгий путь. Не забыла она и про Гэндальфа. Риан когда-то учили, что подобных чародеев всего шесть во всей Арде. Говорили, что они мудры и сведущи в магии, и каждого нужно уважать. Остальную компанию из нескольких гномов она поприветствовала улыбками.
***
Торин беседовал с магом об их дальнейших планах, не обращая внимания на стоящего неподалеку Фили. Тот видимо хотел что-то ему сообщить, но Торин, решив что просьба племянника обождет, не прервал своего разговора. Гэндальф окончил повествование на том, что нашел им взломщика и сразу после завтрака он направиться с ним на встречу, а Торин, наконец, обратился к смиренно ждущему его внимания Фили.
─ Дядя, я знаю, что нас ожидает трудный путь, и я готов к нему. Однако я уверен, что нашему отряду необходима дополнительная сила. Я и Кили нашли человека, ─ на этих словах он немного замялся, но король не придал этому значения, ─ человека, который согласен путешествовать с нами. Самое главное, что тебе следует знать, прежде чем ты отклонишь его кандидатуру, это то, что он уже бывал в Эреборе. Он знает, как пройти всю дорогу с наименьшими потерями.
«Невероятно», — подумал король, — «какой-то человечишка осмелился прийти на территорию спящего дракона и выбраться оттуда живым? Он либо необычайно умен и храбр, либо настоящий врун, способный одурачить его племянников».
─ А где же сам Кили? ─ этот вопрос Торин поспешил задать притихшему Фили. Меж тем за ними молча наблюдал Гэндальф, продолжая размышлять о чем-то своем.
─ Тот человек на заднем дворе с Кили. Они ожидают Вас, дядя, — сказал гном, — и Вас, — теперь он кивнул на Гэндальфа.
Вскочив из-за стола, они двинулись к выходу. Если по Средиземью уже начало ходить письмо о награде за его голову, то кто-бы то ни был, но он не пожалеет и Кили. Наивных и молодых гномов легко обдурить. Гэндальф и весь отряд направились следом за королем. Выйдя во двор, он увидел то, что и ожидал — поединок.
Укутанный в черные одеяния, но несколько мелковатый для настоящего разбойника воин отражал атаки Кили. Они не обращали ни на кого внимания, сосредоточившись только друг на друге. Удар за ударом. Торин было хотел вмешаться, но твердая рука мага остановила его. Кили едва заметно, но стал уступать противнику. Торин, несмотря на предупреждение Гэндальфа, не стал ждать пока тот совсем выдохнется. Ему не нужна еще одна смерть родственника. Выкрикнув имя Кили, он отвлек его противника, а племянник, пользуясь моментом, приготовился нанести решающий удар. Однако острый меч и не думал разить соперника, а вонзился рядом с его головой в землю.
Торин уже ничего не понимал. Его племянник не казался напуганным или уставшим, а тот, кто на него нападал так и вовсе… смеялся. Подгорный король не мог поверить в то, что воитель в черном оказался девчонкой. Мелодичный смех было не скрыть. Кили смеялся в ответ и подал сопернице руку, а Торин и впрямь увидел, как из под плаща показывается хрупкая женская рука.
Человеком оказалась девушка, которая владела мечом и защищалась от атак племянника настолько хорошо, что это не могло повергнуть целый отряд гномов в некое остолбенение. Еще раз прокручивая в голове представшую перед ним картину, Торин думал о том, как мастерски незнакомка только что уклоняясь от встречных ударов, наносила свои собственные, но те блокировались щитом и мечом Кили. Поднявшись, странная девчонка подошла к ним, так и не соизволила открыть свое лицо.
Лишь подойдя ближе она оттянула закрывающую ее ткань, потянув темный капюшон наверх, отчего стало видно ее лицо. Король сразу же увидел немного бледную, но настолько гладкую кожу, которой обычно не могла похвастаться и десятая доля девушек. Что-то необычное было в переливе ее длинных светлых волос, а от проницательного взгляда глубоких ярких глаз, которые будто смотрели прямо в душу, не могли отвлечь даже темные тени вокруг них.
Оперевшись на рукоять меча, лезвие которого упиралось в землю, она улыбнулась будто обезоруживающей улыбкой.
─ Рада приветствовать вас, Торин Дубощит, мне приятно увидеть знаменитого дядю моих старых знакомых, — сказала она, и несколько стоящих сзади короля гномов сделали шумные выдохи в которых четко читалась смесь умиления с долей восторга, но Торин проигнорировал реакцию соратников, немного нахмурил брови и сдержанно кивнул.
Не обошла Риан вниманием и Гэндальфа.
─ Для меня честь видеть одного из Великих чародеев, ─ сказала Риан и учтиво склонила голову в знак уважения к возрасту и мудрости мага. Торину показалось, что Гэндальф и сам удивился, услышав такое приветствие, но старику стало лестно от того, и он поспешил проявить радушие ответным кивком головы. Торин понятия не имел, где она воспитывалась, но там, определенно, испытывали к волшебникам искреннее уважение, а мысли его тем временем возвращались к сказанным племянником словам. И сейчас, глядя на нее, ему совсем не верилось, что она и есть тот самый воитель, о котором шла речь, и что она тот человек, который ходил к Эребору.
Вновь пройдя в трактир, вся компания нашла место за большим столом. В это время поплывший в улыбке Гэндальф уже расспрашивал Риан о чем-то, а Торин лишь рассматривал ее странное одеяние и думал о причинах такого странного желания ─ участие в походе. Он подключился к диалогу только тогда, когда расслышал ее звучный голос:
─ … Риан, дочь Рагнавальда. Прослышала о том, что вы идете к Эребору и решила пойти с вами.
Тут уже сам король перехватил нить разговора:
─ Фили утверждает, что вы уже бывали там? Когда если не секрет? Вам ведь не дашь и двадцати шести лет, — не скрывая иронии, сказал он, затем оглядел ее на удивление белое личико, но на том не было ни единой даже маломальской морщины, — неужели вы жительница озерного края?
─ Нет, что Вы, ─ улыбнулась она, но улыбка эта была настолько прекрасна, что сразу же привлекла к Риан еще большее внимание всех присутствующих, а казалось, что это уже не возможно, поскольку все взгляды и так были сосредоточены на ней: пара гномов постарше пригладили свои усы и бороды, один горделиво выпрямил спину, еще парочка молодых подперли ладонями подбородки, а самый младший и с виду наивный гном не смог сдержать шумный вздох умиления. Некая доля подобного настигла и Торина, поскольку он тоже почувствовал, как по его телу прокатилась странная, но довольно теплая волна приятных эмоций, но он, в отличие от остальных, умело это скрыл. ─ На самом деле недавно мне минуло сто лет, — с этими словами девчонка, показавшаяся королю наивным, но милым ребенком, откинула капюшон полностью, открывая свое главное отличие ─ эльфийские уши.
─ Эльфийка, ─ сквозь стиснутые зубы прорычал Торин и сжал кулаки.
От внезапной смеси злости и некого разочарования он сам не помнил, как ядовитые слова вырвались из его рта:
─ Никогда не бывать такому, чтобы мерзкие эльфы ступали в Эребор, ─ спокойно пояснил он, немного склонив голову на бок, но его прожигающий взгляд, говорящий о том, что каждая клетка его тела ненавидит любого эльфа, отозвался в Риан безграничным разочарованием. И ей было бы намного легче, если бы он кричал, поскольку от его злобного шепота ей было еще хуже. ─ Кто тебя подослал? Кому ты служишь? — злился Торин. Слава Ауле, что Гэндальф и племянники его прервали. До сих пор вспоминая те грубые слова, Торину становилось стыдно за свое отнюдь не королевское поведение. Однако воспоминание о том, как лесные эльфы не пришли к ним на помощь, отложилось в его сердце навсегда, не давая забыть того предательства и по сей день.
─ Успокойся, Торин Дубощит, — прервал его Серый маг, положив ладонь на могучее плечо короля, — разве не видишь ты, как мала ростом эта девочка? Она едва выше тебя. Каким необыкновенным цветом ее глаза? Она никак не эльф. Она — священное дитя полукровного союза. Такие дети рождаются очень редко и у них своя дорога по жизни. Тебе не в чем ее винить.
И только после его слов Подгорный король действительно понял, что девчонка отличается от ранее виденных им эльфов. Прежде всего своими распахнутыми необычайно яркими сапфировыми глазами в которых будто отливался свет тысячи драгоценных камней. Словно в их глубине сверкает Аркенстон. Поймав себя на том, что его взгляд на сидящую перед ним Риан уже показался ему непозволительно долгим, Торин поспешил отвести его.
─ Я прошу прощения за свою несдержанность. Я не доверяю эльфам… в целом не желал бы видеть никого из них поблизости. Так почему ты утверждаешь, что была в Эреборе? Врёшь ли ты?… Или имеешь какую свою цель, вредящую гномам?
─ Вам не стоит меня опасаться. Ни словом, ни делом я не желаю навредить подгорному народу. Слух о вашем путешествии настиг меня, и я решила попытать счастья вновь. Когда-то давно, едва покинув родной дом, я, соблазненная сказками о гномьем богатстве, решила отправить к Одинокой Горе. Однако моей храбрости хватило лишь на то, чтобы пересечь пустошь Смауга. Теперь, набравшись опыта и обучившись лучше, я хотела бы вновь попытать удачу. А что насчет вашего отношения к эльфам… Как заметил Гэндальф, я эльф лишь наполовину. Всю свою жизнь я жила с людьми и ни разу не видела своего второго родителя.
─ Это очень интересно, ─ отозвался Гэндальф, ─ вы в курсе, что путь на восток очень опасен? Вы готовы взять на себя такую ответственность? Насколько мне известно, за голову Торина назначена награда.
─ Уже нет, ─ эльфийка мило улыбнулась, стрельнув хитрыми глазами на Кили, ─ награды больше никто не сулит. Вернее, где-то может и ходят такие слухи, но главных исполнителей этого потенциально заказа такая деятельность больше не интересует, ─ Риан выровняла спину, уперлась спиной в спинку стула, но ее лицо озаряла все так же блуждающая улыбка.
─ С чего такие новости? Ты знаешь что-то об этом? ─ маг придвинул девушке маленький свиток бумаги с темным наречием и обещанием хорошей награды, а она кивнула.
─ Чтобы убедить вас в своей компетентности, я должна в некотором роде признаться вам. Я встретила вас, ─ она кивнула на короля и мага и продолжила, ─ месяц назад в этой таверне. Тогда я выслеживала кое-кого. Если вас так успокоит данная информация, но в некоторых кругах меня знают, как Феникс. И одноглазый с напарниками теперь кормят червей. Вам нечего опасаться. По крайней мере пока.
─ Неужели тот самый Феникс? Феникс ─ девушка? Вот почему его никто не может обнаружить, ─ маг рассмеялся, довольный неожиданной находкой. ─ Как я погляжу, Ваша кандидатура устраивает нас всех. Опытный воин, знающий преступный мир, нам не помешает. Решено! Вы идете с нами, Риан.
Торин, сделав многозначительный выдох, взглянул на Гэндальфа исподлобья, но перечить и пускать в ход все присущее ему гномье упрямство не смел. Он знал, когда чародей начинает говорить подобным тоном, его не переубедить. А потому Подгорный король, скрепя сердцем, был вынужден согласиться на подобное пополнение их отряда. Сам себе напомнив о том, чтобы подробнее разузнать о том самом Фениксе, которым назвалась их знакомая, Торин поспешил попрощаться с магом.
Гэндальф Серый отправился в Хоббитон. Там проживал нужный им взломщик, и всему отряду вскоре нужно будет следовать за ним, но немного позже. После того, как они перед долгой дорогой отдохнут в теплых и мягких постелях гостеприимного трактира, ведь подобной роскоши эти смелые гномы и Риан еще долго не увидят…
Комментарий к Глава 8. Подслушанный разговор.
Мы извиняемся за долгое ожидание, но сами видите…глава большая и охватывает несколько лет. Надеемся, вам понравилась она. Дальше наше путешествие пойдет быстрее.
========== Глава 9. Дорога начинается с порога ==========
Риан сильно обрадовалась, когда Гэндальф сказал, что она едет с ними. Полуэльфийка не думала, что все будет настолько просто. Ей даже не придется как-то доказывать свою пользу. Видимо, факт того, что она уже была в той местности был для чародея решающим.
Единственное, что не смогла не заметить Риан, что предводитель отряда ─ Торин Дубощит ─ не рад ее появлению. Но, как оказалось, он не мог спорить с Гэндальфом об ее участие в походе ─ маг был намного мудрее и его мнение было на несколько порядков авторитетнее. Ко всему прочему, Гэндальф Серый прослыл тем магом, с которым не стоит спорить в принятии таких важных решениях. Полуэльфийка не знала, почему Подгорный король изначально был настроен против нее. Было ли дело в том, что она девушка, или в том, что в ней есть эльфийская кровь, а как было видно из его речей, Торин не жаловал эльфов. Риан, конечно, знала о том, что эти два народа недолюбливают друг друга, но такого неприятия любого упоминания ее расы, смущало Риан. Она решила спросить об этом Фили и Кили. Девушка чувствовала, что этому должна быть своя причина. Ну а пока, наблюдая за его мрачным лицом, Риан решила пересекаться с королем как можно реже. Тем более, что у нее есть братья, которые помогут ей влиться в этот отряд.
После стремительного отъезда Гэндальфа в Хоббитон, Торин велел отряду набираться сил перед дальнейшим путем. При этом он так красочно описывал сколько им предстоит ехать и идти, и что мягкой постели, в которой можно сладко выспаться, нигде не будет. Риан понимала, что все эти речи приготовлены для нее. Судя по всему, Торин еще питал надежды на то, что девушка отступит от задуманного, но Риан, словно ему назло, дополняла его истории подобными, а тем самым испытывала его королевское терпение. Его план не сработал и она все так же горела желанием поскорее отправиться в путь. Иногда юной эльфийке казалось, что будь ее воля, то она бы шагнула навстречу приключениям даже эту самую темную ночь, которую не стала бы проводить в Бри.
Но делать было нечего, и приходилось томиться в ожидании. В оставшееся до отъезда время девушка познакомилась с другими гномами и, чего и следовало ожидать, покорила сердца не менее половины из них, а остальные просто упивались ее красотой и благодушием. Хотя сперва, что было совершенно разумным с их стороны, не многие доверились ей и ее умениям.
Братьев, помимо Фили и Кили, среди них было несколько, а самым интересным гномом из всех тринадцати оказался Балин. Он являлся старейшим в отряде и знал множество прекрасных историй и великом гномьем королевстве. О том месте, куда и лежал их путь. И Риан, посмеиваясь над забавными шутками пожилого гнома, еще не догадывалась, что Балин вскоре станет одним из тех, кто будет по-настоящему рад ее появлению.
Его брат ─ Двалин ─ с виду суровый, с налысо выбритой татуированной головой, не отличался мягким характером или добрым нравом. Он был воином. Тем, кто знал зачем идет в поход. Он обладал врождённой склонностью не доверять любому, особенно тому, кто не является гномом. Однако, несмотря на его отчуждённость и мрачность, он оценил профессиональные качества Риан. Ее слава Феникса помогла не выглядеть в его глазах обузой, но при этом его личную привязанность девушке ещё предстояло завоевать.
Вообще ее тайная и тщательно скрываемая жизнь разлетелась по отряду, как будто и не была никаким секретом. Стоило лишь Торину и Гэндальфу узнать, чем она занималась, как об этом стало известно всем. Кили и Фили хотели справедливо возмутиться тем, что она скрывала от них такую важную часть своей биографии, но Риан осадила их, и не без улыбки ответила, что в самом начале она представилась им Фениксом. Ну а то, что они не смогли догадаться об этом ─ не ее вина. Тогда хитрые братья, в компании с Двалином, покинули трактир вечером и ушли в неизвестном направлении, а уже с утра все тринадцать гномов знали, что на счету Феникса как минимум двадцать официально подтвержденных дел. Риан не стала отнекиваться. Ей были приятны их внимание и лесть. Поразмыслив о том, что с гномами она проведет как минимум несколько месяцев, она не стала делать из это большую тайну. Все же она идет в поход не как разносчица пищи, а как способный защитить и защититься в случае опасности боец.
Далее Риан имела честь ближе узнать кузенов Бифура, Бофура и Бомбура. У них, в отличии от остальных, не было бород, но каждый обладал роскошными усами. Бифур был мрачным и мало разговаривающим гномом, поэтому познакомиться с ним как следует Риан не смогла. Бофур был его противоположностью. Он был весёлым и любил подшучивать над своим братом Бифуром. Кузен Бомбур ─ самый упитанный и массивный гном, у которого помимо шевелюры обнаружилась еще и жена. Риан не могла сказать смогут ли они ужиться вместе, поскольку каждый обладал разным характером и привычками, но надеялась по крайней мере не стать врагами.
Затем Риан познакомилась с Глоином и его братом ─ Оином. Своей суровостью и молчаливостью они были похожи на Двалина: на первых порах не слишком общительны с чужачкой. Любимым оружием братьев были боевые топоры, а не мечи или луки, как у большинства. Глоин как и Бомбур был счастливым мужем и даже отцом.
Следом шли братья Ори, Дори и Нори. Самый старший брат ─ Дори ─ плохо слышал и использовал слуховую трубку. Средний ─ Нори. Он отнёсся к Риан вполне дружелюбно, хотя, как и все прочие, не стремился сближаться. И, наконец, Ори. Он был на двадцать лет старше самой Риан. Будучи одним из самых молодых гномов, Ори заведовал лекарствами всего отряда, хорошо разбирался в травах, растениях и их полезных свойствах.
Кили и Фили не стоило и упоминать. Первые несколько недель они были ее отдушиной. Братья не отставали от девушки ни на шаг, стараясь развеселить или поболтать. Ну, а их чрезвычайно “любезный” дядя Торин Дубощит был для эльфийки лишь предводителем отряда. На первых порах они не перекинулись и парой слов, поэтому обстоятельно поговорить с ним ей не удалось. Однако когда его раздражение, вызванное фактом того, что Риан ─ девушка, о которой нужно будет заботиться и следить, исчезло, как только Торин понял, что она еще даст форы некоторым из его отряда, он стал менее предвзятым и оказался неплохим собеседником, но им удавалось поговорить очень редко. Обычно ее повсюду сопровождал хмурый от задумчивости взгляд короля, но когда наступала возможность перекинуться парой фраз, Риан была довольна. Если честно, ее в некотором роде угнетал тот факт, что именно королю гномов она не нравится больше всех. Ей во что бы то ни стало хотелось доказать ему свою значимость.
Целый день вооруженный отряд гномов и полуэльфийки двигался к селению хоббитов. Однако едва впереди замелькали уютные норки, зеленые холмы и ухоженные цветники, Торин приказал всем разделиться. Он сообщил, что Гэндальф велел искать им дом с начерченной на двери руной, которая должна была указывать на дом взломщика. Гномы разделились на небольшие группки и каждый направился в свою сторону, а Риан оказалась в компании Торина. За время, что они вместе искали нужный им дом, они перекинулись едва ли парой слов. Король был не в настроении, а Риан не спешила поддерживать никому не нужную беседу.
Прошло несколько часов, прежде чем они обнаружили нужную дверь. В их долгом поиске отчасти была виновата Риан. Ну не подозревала она, что руна та, как пояснил ей Торин означавшая «Профессиональный искатель сокровищ, готовый на все за умеренное вознаграждение», обнаружиться на двери Бэг Энда. Насколько сейчас знала девушка, в той норе проживал лишь один единственный хоббит ─ Бильбо Бэггинс, и то, что он мог быть взломщиком ─ невообразимо.
Эльфийка имела честь познакомиться с полуросликом еще прошлым летом. Тогда она, будучи под впечатлением от «добродушной Лобелии Саквилль-Бэггинс», с которой случайно столкнулась на улице, постаралась избегать хоббитов с любым упоминанием фамилии Бэггинс. Но, как оказалось позже, госпожа Лобелия была скорее исключением, чем нормой данного семейства. Бильбо Бэггинс ─ один из самых уважаемых и серьезных хоббитов, а в довесок еще и очень мил и гостеприимен. Он уж точно никак не походил на профессионального добытчика. Возможно, в его доме будет ждать истинный пятнадцатый член отряда?!
Торин постучал в нужную им дверь, когда на улице уже было темно. И, судя по доносившимся изнутри песням и разговорам, внутри веселье было в самом разгаре.
─ А вот и они, ─ сияя улыбкой дверь отворил Седовласый Гэндальф, а все остальные гномы, пытались рассмотреть кого-то в дверном проёме, и уже встречали их.
─ Прошу проходите, ─ маг посторонился.
─ Гэндальф, ─ нахмуренный Торин шагнул внутрь, ─ ты говорил, это место не трудно найти. Однако, как видишь, мы заблудились. Трижды, ─ он кинул косой взгляд на свою попутчицу. ─ Не будь этого знака на двери, мы бродили бы тут до утра.
─ Какой знак? Там нет никакого знака. Ее красили неделю назад, ─ полурослик подался вперед, намереваясь опровергнуть слова короля, но чародей его опередил. Он закрыл двери и сообщил, что знак нарисовал он сам.
─ Позволь мне представить предводителя нашей компании ─ Торина Дубощита и воительницу Риан.
Торин сдержанно кивнул в знак приветствия и обошел Бильбо Бэггинса.
─ Мистер Бэггинс, вам доводилось сражаться? ─ ровным тоном спросил гном, и немного сощурил глаза, но от этого взгляд его не стал менее проницательным.
Начался допрос бедного Бильбо. Похоже полурослик был и сам не в курсе, что его отобрали для великой миссии. Риан предпочла не вмешиваться, но до поры до времени.
─ Ну, вот мы и в сборе, — сказал Гэндальф, окинув взглядом сидевших за столом гномов. ─ Превеселое общество! Надеюсь, опоздавшим тоже найдется что-нибудь поесть и выпить? Что у вас? Чай? Благодарю покорно! Мне, пожалуй, красного винца.
Сам волшебник, если судить по остаткам трапезы на столе, не очень-то успел насладиться гостеприимством Бильбо.
Торин Дубощит поддержал Гэндальфа, а девушка, не желая раздражать и без того уже до ужаса обеспокоенного хозяина норы, попросила чай. Прошло еще несколько секунд, прежде чем Бильбо Бэггинс наконец-то признал ее и поспешил обратиться:
─ Риан! Ты тоже с ними? Кто они такие? Что им нужно? Скажи, что у меня ничего нет и я ничего не умею. Ты же Спасительница!
Шум за столом мгновенно стих. Каждый гном обратился в слух.
─ Спасительница? ─ вопросил Гэндальф. ─ Почему именно так?
─ Я … ─ начала было говорить девушка, но Бильбо, поддавшись эмоциям, перебил:
─ «Спасительница хоббитов», так ее называют в Шире. Еще «девушка в черном» и … «воительница» ─ наморщив свой лоб, вспомнил тот. ─ Она много раз защищала нас от орков, и еще спасла мою кузину и ее сына от смерти в лесу, и помогла старой госпоже Берроуз, и…
─ Ну, Бильбо Бэггинс, допустим не так я и отличилась, ─ отчего-то вдруг смутилась Риан, хотя обычно никогда не испытывала такого чувства. Скорее наоборот: вернувшись жить вторую жизнь в тело дракона, она поняла, что очень любит лесть. Чем больше ее хвалят, тем больше она хочет делать и тем добрее становится. Однако в этой ситуации Риан по-настоящему смутилась. Полуэльфийка ожидала, что гномам будет интересно многое помимо услышанного, но у всех на уме крутился лишь один вопрос.
─ Орки? Орки рядом с процветающим Широм? Разве его границы не охраняются? – поинтересовался Двалин и поморщил лоб, а от того выглядел еще более хмурым, чем обычно.
─ Не знаю насчет основных границ, но там, где Шир соприкасается лесом, иногда появляются эти мерзкие твари. Мне на самом деле приходилось убить парочку другую, но я не знала, что об этом знает весь Шир. И их, кстати, было не так уж и много. Эти впечатлительные хоббиты любят все приукрасить.
Все услышанное Гэндальф взял на заметку, а гномы вновь продолжили опустошать запасы бережливого хоббита.
─ Дорогой Бильбо, сейчас Торин расскажет тебе о причине, по которой мы здесь, ─ начала Риан, одаривая хоббита мягким, но внимательным взглядом. ─ Те причины, которые и привели нас к тебе. Я иду вместе с ним по собственному желанию. Мне становится скучно в этой стране. Я люблю Шир, но понимаешь, мне нужны… приключения, ─ улыбнулась она, зная, как хоббиты «любят» данное слово и его значение.
Однако Гэндальф все еще сидел во главе стола, остальные тринадцать гномов так же не собирались что-то делать, а Бильбо, присев на скамеечку у камина, грыз сухарик и пытался делать вид, будто ничего особенного не происходит, и с приключениями все это не имеет ничего общего. Гномы всё ели и ели, говорили и говорили, а время шло. Когда они отодвинулись от стола, Бильбо, как радушный хозяин, попытался убрать посуду. На всякий случай еще раз спросил надолго ли господа гномы намерены задержаться у него. Услышав, что дружная компания не собирается уходить, и что их ждет серьезный разговор, хоббит опустил руки.
Когда любящие повеселиться гномы затянули песенку «Бей посуду! Бей стекло! Бильбо Бэггинсу на зло!», он совсем испугался. А на самом деле двенадцать гномов (Торин был слишком важной персоной, он остался разговаривать с Гэндальфом, а Риан просто не знала, что делать – слишком споро те работали) живо вскочили со своих мест, вымыли и прибрали все в мгновение ока, а Бильбо в это время вертелся посреди кухни, стараясь за ними уследить. Закончив свою радостную композицию словами «Эй, полегче, тут стекло!», они оглядели полностью вычищенную кухню, вымытую до блеска посуду и приготовленные для отправки в кладовку остатки еды. Гномы снова расселись около камина, где в это время Торин пускал дымовые колечки, а Гэндальф задумчиво глядел на огонь. Сам же заметно сбитый с толку и все еще не отошедший от шока Бильбо придвинулся ближе к единственной более-менее знакомой персоне — к Риан, видимо.
После замечательного ужина гномы изволили затянуть мелодию и тогда уже сама Риан затаила дыхание. Никогда она не думала, что этот подгорный народ умеет исполнять такие композиции. Конечно, Фили и Кили исполняли при ней свои песни, но это все равно не сравнится с тем, как и что пели эти гномы все вместе.
Когда запел Торин, и к нему присоединились остальные, Риан будто позабыла обо всем на свете. Слушая слияние бархатных голосов, она будто унеслась туда, куда вела таинственная песня гномов. Та песня, что пелась в спрятанной от взора чужаков глуши их древних жилищ:
Пора в поход нам! Пора домой!
…
Пора в поход нам! Пора домой!
Там, за горами, там, под Горой,
Лежит, заклят, великий клад —
Сокровища лежат горой!
И, слушая их пение, она вновь почувствовала то огненное желание увидеть громадную гору, услышать шум сосен и деревьев, росших на ней. Захотела увидеть и почувствовать переливы реки, берущей начало в Эреборе. А еще прямо перед глазами у нее рождалась любовь к прекрасным вещам: сотворенным посредством магии или искустными умелыми руками — любовь яростная и ревнивая, как и влечение, живущее в сердцах всех гномов. Риан была уверена, что Бильбо, судя по его виду, мыслями уже отправился в Эребор. Отправился покорять дракона.
— Ш-ш! — вдруг прервал все еще затихающий шум, Гэндальф. — Торин, говори, — сказал маг, как только убедился, что все взоры сосредоточены на них.
И Торин начал так:
— Гэндальф, гномы, воительница и мистер Бэггинс! Мы сошлись в доме хоббита Бильбо Бэггинса дабы обсудить наш план. Скоро, еще до рассвета, мы тронемся в долгий путь. В путешествие, из которого некоторые из нас, а возможно даже все, могут не вернуться назад. Наша цель, как я полагаю, известна всем нам. Но мистеру Бэггинсу и новым участникам похода ситуация в настоящий момент может представляться требующей некоторых разъяснений.
Собственно, дальше и должны были идти данные разъяснения, которые Риан очень хотела услышать. Полуэльфийку волновал вопрос о том, что Торини гномы собираются делать с драконом, когда его найдут. Однако его самым грубым образом прервали. Бедняга Бильбо, едва услышав слова «могут не вернуться назад» пронзительно завопил и свалился с табуретки.
─ Легко возбудимый субъект, ─ сказал беззвучно посмеивающийся Гэндальф, когда все вновь заняли свои места. ─ Подвержен необъяснимым приступам, но один из лучших ─ свиреп, как дракон, которому прищемили хвост дверью, — невозмутимо продолжал он, сложив ладони и упираясь ими на посох.
Тут уж Риан позволила себе тихонько рассмеяться. Как минимум из-за того, что ей и впрямь доводилось видеть такое зрелище, как « прищемленный драконий хвост». Правда это была не дверь, а вполне себе узкая пещера. И пока изнеженный хоббит приходил в себя на диване в гостиной, Глоин сказал то, что думали о своем новом добытчике все остальные гномы:
─ Пф! Думаете, он подойдет? Легко Гэндальфу расписывать, какой он свирепый, а ну как испугается… или заорет не вовремя… тогда дракон и все его родственники проснутся, и мы погибли! ─ возмущался гном. ─ Право, не будь на дверях волшебного знака, я бы решил, что мы попали не туда. Едва я увидел, как этот пузан подпрыгивает и пыхтит в дверях, я сразу заподозрил неладное. Он больше смахивает на бакалейщика, чем на взломщика!
Многих его слова повеселили, однако Гэндальф повернулся к поддакивающим гномам, и кинул на них такой грозный взгляд из-под своих густых, побитых сединой бровей бровей, что они мгновенно замолчали.
─ Вот так, ─ произнес Гэндальф. ─ И чтобы больше никаких споров. Я выбрал мистера Бэггинса, и будьте довольны. Если я сказал, что он ─ Взломщик, ─ значит он ─ взломщик… или будет взломщиком, когда понадобится. Он далеко не так прост, как вы думаете, и совсем не так прост, как думает он сам. Настанет время, когда вы все будете благодарить меня за него. А теперь, Бильбо, мой мальчик, неси-ка лампу и прольем немного света вот на эту вещь.
Оказывается, отец Торина ─ Траин встретился магу в башне Некроманта ничего не помнящим, и лишь попросил передать карту с потайным ходом в гору и ключ к этой двери. И сейчас гномы и Риан внимательно рассматривали написанные руны около горы. Гэндальф перевел их и оказалось, что эта дверь настолько мала, что недоступна огромному дракону и пройдет сквозь нее лишь гном.
С наказом беречь этот ключ, как единственный способ проникнуть внутрь горы незамеченным, Торин убрал его под прошитую мехом куртку.
─ Теперь наше положение перестает быть таким безнадежным. До сих пор нам было не ясно с чего начинать. Мы думали держать путь на Восток, соблюдая осторожность и осмотрительность, и дойти до самого Долгого Озера. Тогда-то и начались бы неприятности…
─ Не тогда, а намного раньше. Уж я-то знаю, что такое путь на Восток, ─ прервал короля Гэндальф, а Риан была с ним абсолютно согласна.
─ Оттуда мы могли бы двинуться вверх по Реке Быстротечной, ─ продолжал Торин, пропустив слова мага мимо ушей, ─ и достичь развалин Дейла ─ старинного города в долине реки под сенью Горы. Правда, никому из нас не по душе идти через Главные Ворота. Там, сквозь большой утес у Южной Оконечности Горы, прямо под ними по туннелю течет река… и из этих же ворот должен появляться дракон.
─ Да, там не пройти, ─ сказал волшебник, ─ если не заручиться поддержкой какого-нибудь знаменитого Воина. Я пытался кого-нибудь подыскать, но воинам нынче не до того ─ они сражаются друг с другом в чужих краях. Как тут… ─ он хитро взглянул на сидящую рядом Риан, ─ …воин сам нашел нас. Я уверен, что эти встречи не случайны, и что она еще не раз выручит вас в походе, ─ задумчиво пробормотал мудрец. ─ Однако если что-то пойдет не так, мы воспользуемся услугами нашего милого Бильбо Бэггинса ─ Взломщика, избранного самой судьбой .
Поскольку принятие Бильбо и ее в отряд гномов оказался решенным, Риан тут же затронула тему недавнего контракта. Балин, выдав им по экземпляру, ожидал их подписей. Быстро пробежав глазами по условиям, и даже отметив причитающееся ей вознаграждение в размере 1/15* всего найденного, полного обеспечения в дороге и даже оплату похорон, если таковые понадобятся, Риан поставила свой росчерк. Остальные условия, как было сказано, могут оговориться отдельно. Смерти она не опасалась, будучи уверенной, что сможет выйти из этого приключению живой, поэтому подписала без промедления.
А вот Бильбо оказался более придирчивым. Вызнав все детали, он, оставив решение на утро, так и не подписал контракт. Видимо, все еще надеялся избежать опасного приключения. Риан, однако, не сомневалась, что раз Великий Гэндальф выбрал его, то он в любом случае пойдет.
Комментарий к Глава 9. Дорога начинается с порога
* - 1/15 часть сокровищ - поскольку в книге и фильмах было 14 участников похода,то и часть там была 1/14.Здесь же на одного члена больше, следовательно и число изменилось.
========== Глава 10. Начало странствия. ==========
А наутро, едва только взошло солнце, их отряд выдвинулся к трактиру «Зеленый дракон», оставив мага с хоббитом в его норе. В трактире они планировали пополнить запасы и подготовить пони и лошадей к дальней дороге. Ожидание двоих членов отряда затянулось до одиннадцати утра. И пускай некоторые гномы очень сомневались, что трусливый от природы хоббит согласится в столь дальний путь, Риан знала, что так и будет. Поэтому, поспорив с Фили на золотую монетку, она выиграла ее под подбадривающие выкрики Кили. Торин в это время рассматривал карту и не почти не обращал на них внимания.
Дождавшись недостающих участников отряда — мага и хоббита, которые держали в руках подписанный контракт, гномы оседлали пони. Едва Гэндальф взобрался на свою лошадь, весь отряд вновь двинулся в сторону Бри.
Как только Бильбо влез на пони, оказалось, что он позабыл дома свой носовой платок и почти паникуя утверждал, что ему нужно вернуться, и отряд должен задержаться. Подобными заверениями хоббит лишь рассмешил гномов, а Двалин так вообще добавил, что придется обходится без этих вещичек до конца путешествия, чем очень расстроил полурослика. По случаю, у Риан как раз завалялся один в сумке, и она исполнила маленький каприз хоббита, чем заработала его признательность. Тот, разглядев в ней наиболее приятную компанию, решил все путешествие держаться именно возле нее и постоянно благодарил за такую нужную ему вещь.
Веселые, сытые и бодрые гномы весь день рассказывали разные истории и пели песни, а замолкали лишь на то время, пока останавливались перекусить. Риан даже затеяла с Кили и Фили своеобразные догонялки. Потом к ним присоединились Бофур и Ори. Остальные просто наблюдали за ними: кто с улыбкой, кто нахмурившись, а Гэндальф даже выкрикивал подбадривающие речи, но тот самый гном, коим являлся Торин, был мрачен и не весел. Он все еще был недоволен новыми участниками — Риан и Бильбо — и, наверное, все время ожидал от них какого-то подвоха.
Перед самым Бри у Риан с королем случилось некоторое недопонимание. Все началось с того, что Бомбур, осмотрев девушку с ног до головы, поинтересовался ее странным нарядом. Ему было невдомёк почему она смешивает и мужское и женское одеяние, и почему столь юная и красивая особа выбрала такой мрачный цвет, словно покойница? Для чего ей скрывать свое лицо? Риан знала, что от подобных вопросов ей не отвертится, а потому немного склонила голову и растянулась в улыбке, которая была вызвана собственной прозорливостью. Все-таки она раскрыла часть своей тайной жизни и теперь должна будет посвятить всех любопытствующих в некие подробности, поскольку некоторые из гномов уже подъехали ближе, чтобы расслышать все ее ответы.
─ Вы когда-нибудь дрались в платье? Или видели ли воина, который хорошо управляется с мечом и при этом бегает в юбке? Я тоже нет. А сражаться с врагами и защищать беззащитных ─ превыше того, что многие считают красивым и правильным, ─ рассуждала девушка.
─ Но если в платье нельзя сражаться, то почему ты его носишь? ─ с нескрываемым возмущением и толикой укора говорил гном.
Риан не знала, как объяснить тот момент, что до того, как она нашла приемлемую одежду с открытой спиной и удобными штанами, она надевала платье, поскольку в Эсгароте нужно было не вызывать подозрений.
─ Хороший вопрос, ─ кивнула она. ─ С одной стороны, штаны и брюки удобны в схватках, но с другой… В общем до некоторых пор я предпочитала не выделяться в толпе — моя деятельность обязывала меня быть как можно более неприметной. Именно поэтому данное сочетание позволяло мне соединить все лучшие качества одежды, — пояснила Риан. ─ А цвет… ну, он таков из-за того, что очень часто мне приходилось путешествовать по ночам. Согласитесь, в пёстром платье было бы неудобно скрываться на крышах или же в тени деревьев. Ткань у лица скрывает дыхание и служит дополнительной защитой от любопытных глаз. Жаль, что только не спасает от любопытных гномов и их вопросов, ─ отшутилась полуэльфийка, сверкнув своими яркими глазами в сторону уже смутившегося от собственного любопытства Бомбура, а несколько слушателей тут же покатились со смеху.
─ Мы здесь не для обсуждения женских тряпок, ─ кинул через плечо Торин, прервав смех соратников, ─ когда будет привал, тогда и покажете друг другу свои наряды. Лучше покажи нам свою карту, ─ обратился он к Риан, ─ нам нужно сверить дальнейший маршрут.
Девушка подъехала к нему и достала из кармана рюкзака сложенный в четверть пергамент с аккуратно нанесенными на него письменами и знаками.
─ Ты объезжала Ривенделл? Почему не захотела остановиться в последней обители Элронда? Он привечает путников, — полюбопытствовал сведший брови Гэндальф, внимательно рассматривая ее отметки.
─ Я не желала видеться с эльфами. Давным-давно с некоторыми из них у меня случилось недопонимание, и теперь я не желаю видеть ни одного из них. Они все… почти все предатели, ─ голос Риан чуть дрогнул.
Память вновь наполнилась картинами жестокой битвы, в которой ей суждено было погибнуть. Она снова вспомнила, как могучий лесной народ не пришел на помощь.
─ Извините, ─ почти беззвучно прошептала она. ─ Не слушайте меня… Это лишь мои домыслы и все, ─ Риан поджала губы и почти невидящим взором рассматривала простиравшуюся под копытами лошадей дорогу. Сейчас она мысленно благодарила Гэндальфа и Торина за то, что они не сказали ей ни слова. Лишь видела, что король отчасти был согласен с ней. Что по этому поводу думал чародей девушка не ведала.
─ Скажи, Риан, что означают твои надписи на некоторых местах? Мы не совсем понимаем их значения, ─ спросил ее Гэндальф, рассматривая карту.
─ В основном с их помощью я отмечала опасные и безопасные участки пути: например лесная чаща у подножия Мглистых гор была вполне безопасна. А вот подъем в горы дался мне с трудом, и если Вы знаете обходной путь, то лучше использовать его. Сами горы не располагают к путешествиям, и там много опасных мест, которых лучше избегать. Тропа через Эрин Ласгален тоже не отличается безопасностью: в лесу полно орков и других опасных существ, и все они ночью выходят охотиться. При этом ты не понимаешь когда наступает смена времени суток: ни солнечного света, ни света звёзд невозможно разглядеть. Ещё…
─ Спасибо за разъяснения, Риан. Так далеко мы углубляться не будем. Я уверен, что многое поменялось с тех пор, ─ прервал ее чародей и, передав карту Торину, поспешил отъехать к Бильбо.
Девушка оказалась свободна, но оставаться рядом с тем, кто не хочет ее видеть она не желала. Поэтому Риан поспешила присоединиться к смеющимся над чем-то братьям. Кили и Фили играли в игру “я вижу” ─ детскую, несуразную, но веселую, и Риан с удовольствием включилась в неё. Оставшуюся до Бри дорогу она не отъезжала от братьев, предпочитая оставаться в их компании.
Въехавший в Бри отряд решил остановиться в «Гарцующем пони». Торином было дано указание отдохнуть и выспаться перед тем, как ступить на земли пустоши, ведь там больше нет городов и поселений на множество миль.
Сидя в таверне рядом с Двалином, и ставшими ей за последнее время еще более родными Кили и Фили, Риан, как и все, отужинала отменными блюдами, которые принесла им Мерри. Вскоре девушка без труда нашла общую и интересную для всех тему разговора ─ оружие. Это была излюбленная тема гномов, и разговаривать с ними о разнообразных видах мечей, кинжалов, ножей, секир и ятаган, а также о методах сражения, можно было бесконечно. За весьма оживленной и занятной беседой незаметно пролетел вечер.
На утро добрая Мерри, несмотря на то, что гномы запаслись едой отдельно, передала Риан большую сумку с провизией. На прощание хоббитиния почему-то шепнула ей на ухо о том, что ее сердце предчувствует, что та в конце долгого пути найдет свою любовь, а Риан беспечно рассмеялась, ведь Мерри всегда любила находить ей женихов. Неужели хоббитиня и в самом деле думает, что если Риан не нашла счастья в Бри и Шире, то найдет его в пустынных, далеких и даже страшных местах, которые ей будут встречаться? Девушка, конечно, не спорила, что Фили и Кили ─ настоящие красавцы с хорошим чувством юмора, умеющие за себя постоять и прочее, но видеть в них будущую судьбу? Нет, это не для нее. Риан боялась. Боялась того, что уже происходит ─ по-настоящему привязаться к весёлым братьям, рассказать им многое о себе. Она боялась того, что может впоследствии узнать боль предательства… Пообещала себе, что никогда не позволит открыться кому-то до конца. Полуэльфийка давно решила, что не позволит сердцу познать любви, хотя в тайне мечтала об этом…
Наконец минув Бри, они въехали и углубились в Пустынную Страну, где уже не попадалось ни жителей, ни трактиров, а дороги становились все хуже и хуже. Последний относительно сухой и чистый привал был в той самой разрушенной гостинице, в которой когда-то ночевала она по пути в эти края. Дальше им пришлось останавливаться где попало.
Сначала путникам везло с погодой: светило солнце, ветра практически не было и небо было ясное. Однако вскоре все поменялось. Пройденная ими ветхая и до боли знакомая разрушенная башня Амон-Сул словно была каким-то ориентиром. Как только после нее, одна другой выше, замаячили Сумрачные горы, казавшиеся черными из-за густых лесов, а погода вдруг решила испортиться. Теперь небо заволокло серыми тучами, моросил или даже лил дождь, дороги размякли и хлюпали под копытами пони и лошадей — все кругом сделалось мрачным.
─ Подумать только, июнь на носу! — ворчал Бильбо в хвосте процессии. Ему было очень неуютно — это видели все.
Сами путешественники так же были не в духе и молчали. Больше не слышался громкий смех Гэндальфа или песни и шутки гномов. Даже Торин не ворчал на медленного хоббита. Несмотря на то, что Риан все время была погружена в свои мысли и тщательно продумывала каждое свое действие, она невольно замечала, что гномий король наблюдает за ней. Воительница не была уверена в том, что знает что-либо о содержании этих странных и мрачных взглядов. Для нее гномий король был огромной загадкой: закрытой книгой, на страницах которой не отпечатывалось иных эмоций кроме раздражения, досады, угрюмых мыслей и плохо скрываемого недовольства. Она даже не была уверена, что видела, как он улыбается. Кроме того разговора перед Бри они больше не перемолвились и словечком.
Желая поддержать Бильбо, Риан подъехала к нему ближе. Его плащ насквозь промок от льющего весь день дождя, с капюшона текло в глаза, пони тоже устал и спотыкался об камни. Не зная, чем его отвлечь, девушка предложила ему разгадывать загадки. Бильбо сразу же воспрял духом. По крайней мере,ей получилось отвлечь его от мыслей о мокрых тюках с одеждой и провизией, на которые он время от времени посматривал с жалостью.
Начинал он, чтобы у нее было время подготовиться:
«Вот так чудо! Вот так диво!
Как сорвался он с обрыва,
Так уже который год
Все никак не упадет».
Ответ пришелся девушке быстро. В Эреборе река брала свое начало с горы недалеко от главных ворот. Вскоре оттуда начинался бурный водопад.
Ее же загадку он также разгадал быстро.
«Что поднять с земли легко,
но трудно кинуть далеко? »
– Пух! – изрек улыбающийся Бильбо, поглаживая рукой свой спрятанный под велюровым жилетом живот.
Следующие несколько часов им стало не до трусивших впереди, не оборачивающихся и забывших обо всех гномах. Хоббит и полуэльфийка разгадали и гору, и зубы, и время, и огонь, и тьму с рыбой. Когда их фантазия подошла к концу, а за серыми тучами, возможно, село солнце, Торин наконец-то распорядился сделать привал.
Их отряд спустился в глубокую долину, по дну которой бежал поток. Поднявшийся ветер качал ивы на берегу бурного ручья, который из-за обилия дождей вздулся и шумом бежал с далеких гор и холмов. Когда они, наконец, очутились на месте окончательного привала было уже совсем темно. Ветер разогнал тучи и проглянула луна. Все спешились, и Торин пробормотал что-то насчет ужина и «где бы отыскать сухое местечко на ночь». И только тут все заметили, что Гэндальфа нет. Он ехал с ними всю дорогу, но так и не объясняя участвует ли он в походе, или просто провожает до поры до времени.
— Как раз, когда так пригодился бы волшебник! — простонали Дори и Нори (они разделяли взгляд хоббита на то, что есть надо регулярно, часто и как можно больше).
В конце концов все решили заночевать, где есть, и проследовали в сторону редких деревьев, так как там земля была суше, но ветер все равно вносил свои коррективы и стряхивал воду с листвы, а звук падающих капель наводил уныние на всех. Даже чуть повеселевший Бильбо вновь замолк и устало плелся за всеми. К тому же что-то приключилось с костром — огонь словно заколдовали. Гномы обычно умеют разложить костер буквально где угодно и из чего угодно, независимо от того, есть ветер или нет, но в этот вечер у них ничего не клеилось. Даже у Оина и Глоина, которых в походе прозвали «мастера по зажиганию».
Потом вдруг невесть чего испугался один из пони и ускакал. Его не успели перехватить и он забежал в реку. Пытаясь вытащить его из воды, Фили и Кили кинулись в воду и мало того, что не смогли спасти уплывшего и скорее всего уже захлебнувшегося пони вместе с поклажей, так и сами чуть не утонули. Риан пришлось кинуться за ними в холодную и быструю реку, чтобы подать гномам руку и вытащить их. Выбравшись из воды, озябшие спасатели пони сидели рядом. Они накрылись тканью-навесом, и обнимались в попытке согреться теплом друг друга. Девушка отметила, что король продолжал наблюдать за ними.
Как назло, в уплывшей поклаже была большая часть провизии, поэтому сейчас их ожидал скудный ужин и еще более скудный завтрак. Про свой запас провизии от Мерри Риан решила до утра не говорить.
Огромных палаток и шатров в походе было не поставить, а вот такие простенькие навесы отлично защищали от льющейся сверху воды. В данной ситуации им помогли два стоящих рядом дерева. Протянув между ними веревку, Фили и Кили перекинули через нее ткань, а ее концы закрепили заточенными деревянными кольями. Обрадованные хоть какому-ту теплу, гномы, спешно перекусив остатками и назначив караульного, забрались под какое-никакое укрытие от дождя. Кили и Фили на сегодняшнюю ночь освободили от должности караульных, поэтому они наслаждались продолжительным сном, а девушка спала окруженная с двух сторон молодыми гномами: как они грелись, так и уснули.
Проснувшись поутру от едва слышимого шума голосов гномов, коими был разговор сменных караульных, Риан услышала недовольный шепот Торина:
─ Ты посмотри на них! Спят в обнимку, как супруги. Для чего она обняла Кили и прижалась к Фили? Ей не хватает тепла? Почему вообще Гэндальф захотел ее видеть в нашем отряде? Ты думаешь, мы бы сами не справились, Балин? Она же не более чем помеха в нашем отряде. Глупая девчонка, которую обожает хоббит и мои племянники.
Риан мысленно содрогнулась, ведь эти слова и сбивали с толку, и одновременно вызывали в ней противное чувство злобы. Она знала, что не пришлась по вкусу Торину, но то, что он считает ее помехой и угрозой заставляло все внутренности свернуться в тугой клубок. Жуткое ощущение: осознавать, что она столько сделала, чтобы влиться в дружный отряд гномов и все напрасно. Не раскрывая крепко зажмуренных глаз, Риан почувствовала, что они предательски защипали.
─ Какая муха тебя укусила, Торин? ─ возмутился Балин. ─ Объясни, почему ты слишком предвзят к Риан? Она замечательная девочка и совсем не является нашим бременем. Если тебе все еще не нравится факт, что она эльфийка?.. Так пойми, она же не выбирала кем ей родиться, и мы не вправе осуждать ее за то, кем она является.
─ Я знаю это, но хотел бы услышать не те несколько слов, что поведал нам о ней Гэндальф, а нечто большее. Я забочусь о нашем отряде, и чтобы быть уверенными во всех до единого! Я знаю, что должен верить ей, но я пока не могу, — пояснил король гномов.
─ Ты не прав, Торин, — разочарованно произнес старый Балин. ─ Ты думаешь совершенно о другом. Неужели ты веришь, что она погубит твоих племянников?
Торин промолчал. Он скорее позволил бы сдохшему Азогу отрубить себе голову, чем признаться в том, что его душевные метания не связаны с доверием к странной девочке полуэльфийки. Торин знал, что не дает ему покоя. Его племянники слишком быстро сблизились с молодой и красивой воительницей, что само по себе не было удивительным. И если бы только это! Но ведь они практически не отходили от девушки: всегда рядом с ней, всегда близко, всегда вместе. Торин сжал кулаки и мысленно выругался. Кили и Фили оберегали, защищали и оказывали ей покровительство. Заботились ли они о ней так, как о сестре? Или с их стороны это означало нечто большее? Нечто напоминающее выбор молодого сердца. Сейчас он не мог ответить на этот вопрос.
Проглотив молчаливую обиду и несправедливые обвинения подгорного короля, Риан постаралась вновь забыться недолгим сном, однако что-то не давало ей покоя ─ какое-то смутное нехорошее предчувствие. Так и не заснув до конца привала, девушка пролежала с закрытыми глазами, обдумывая услышанное. Ни к чему так и не придя, она просто уткнулась в спину Кили и в его длинные и мягкие волосы. Его до боли знакомый запах…запах Имхера с примесью луговых трав и табака странным образом успокаивал ее.
Гномы проснулись, когда вставшее утреннее солнце светило под навес. Отдохнувшие и посвежевшие члены отряда радостно принялись готовить завтрак, но вспомнили об почти полном отсутствии снеди. Чтобы они делали если бы не Риан? Девушке пришлось сознаться, что у нее есть еще одна сумка с провизией, за что она удосужилась радостных возгласов и даже объятий от голодных гномов и хоббита. Ее провизия была сухой и вкусной, поэтому гномы тут же накинулись на трактирную еду. Даже небольшую бутыль с пивом, найденную на самом дне поклажи, они выпили как самое большое лакомство.
Дальнейший путь по слегка подсушенной дороге, на отдохнувших пони, дался всем легче, чем несколько прошлых дней. Однако пришлось решать, что делать Бифуру, который остался без своего пони. Никто не хотел идти столь дальнюю дорогу пешком, а двоих гномов нагруженные вещами пони выдержать не мог. Пришлось Риан жертвовать своей кобылой. На лошадь повесили огромные тюки с пони Бофура и Фили. Сам же Бифур подсел к брату.
Сидя впереди светловолосого Фили девушке вскоре стало скучно. Они уже обсудили все, что только могли, и даже поболтали с подъехавшим к ним Кили, который время от времени любезно предлагал брату облегчить его ношу и подвести эльфийку на своем пони. Отчего Фили категорически отказывался и заявлял, что свою почетную ношу будет везти до самого привала. Риан смеялась и парировала, что от своего храброго стражника не уйдет ни за что.
Вскоре недосып прошлой ночи сделал свое дело — девушку неуклонно стало клонить в сон.
Видя, как отчаянно она зевает, Фили, поразмыслив о том, что привал будет не скоро, попытался укрыть Риан полами своего плаща и посоветовал ей вздремнуть. При этом с улыбкой пообещал охранять ее сон и не дать упасть с лошади. В начале девушка пыталась возражать, однако уже через несколько минут неловкий зевок выдал ее, и она, тепло улыбнувшись своему герою, облокотилась на его грудь и прикрыла глаза. Мерное укачивание пони, цоканье копыт, и приятный мускусный мужской запах Фили убаюкивали ее. Погрузившись в забытье, она очнулась, когда расслышала радостные возгласы всего отряда, который, наконец, снова остановился на привал.
Набравшись сил ночью и отлично подкрепившись с утра, гномы успели преодолеть большое расстояние и достичь берегов Буйной. И, судя по тому, что вдалеке показался каменный мост — предвестник приближающейся троллистой пущи, они были довольны объемом пройденного пути сегодня.
А едва солнце стало заходить за горизонт, девушка поняла, что странное предчувствие тревоги и приближающейся опасности не пропало, а наоборот возросло.
========== Глава 11. Проверка на прочность. ==========
Спешившись в выбранном месте для ночлега, гномы стали мастерить себе спальные места. Наверное, именно грядущий ночлег окончательно примирил Риан со своей второй сущностью. Она благодарила всех богов Арды за то, что могла различать то, что другим было недоступно. Услышав вдали характерный свист летящей стрелы, Риан молниеносно обернулась и успела заметить стремительно приближающуюся смерть. Непроизвольно оттолкнув стоящего как раз на пути черной стрелы Фили, воительница не сдержала предостерегающего крика. Он не только подавил в зародыше возмущение гнома, но и мгновенно призвал к бою остальных членов отряда.
─ Орки!
Злополучная стрела воткнулась в землю там, где только что стоял Фили.
Первым делом гномы услышали душераздирающий вой варгов, а только после увидели орков. Именно эти похожие на огромных волков животные вселяли страх и заставляли своих противников сдаться. Они словно взывали не пытаться бороться и задавливали числом. А тем временем уродливые, темнокожие существа, восседающие на прирученных варгах, выследили небольшую компанию гномов. Защитившись от дальнего обстрела, гномы разделились и старались разобщить тесную группу тварей.
Риан видела смерть вблизи. Слишком часто и слишком много раз. Видела ее в бою и в мирное время, а потому ей не хотелось наблюдать ее сейчас ─ тогда, когда ее новые знакомые и ее добрые друзья могут погибнуть от орочьих стрел и мечей.
А потому, взяв на себя троих орков, Риан перестала обращать внимание на то, что твориться на поле вокруг нее. Лишь уводила ничего не подозревающих ездоков к реке. Справится с ними близ воды будет гораздо легче, чем на открытом поле.
С быстро приближающимися животными легко разделались ее меткие стрелы. Их она выпускала одну за одной, успевая уворачиваться от ответных. При этом девушка чувствовала колебания воздуха и даже ощущала запах черного дерева. Страх и предвкушение — вот что сейчас боролось внутри Риан. Несмотря на ее уверенность в том, что она справилась, они обострили все ее чувства.
Если с этими варгами девушка разобралась быстро, то с мускулистыми озлобленными орками, которые одним своим видом располагают к отвращению и ненависти, без применения драконьего огня или когтей было не так легко. Столкнув одного в глубокую и бурную реку, Риан проткнула мечом другого. С каждым ранением они становились агрессивнее и били на поражение. Словно жажда мести и хождение по лезвию меча Риан подхлестывало их на смертельный бой еще больше. Несколько раз их кинжалы и стрелы касались ее, но парочка порезов никогда не останавливали воинственно настроенную полуэльфийку.
Обезвредив последнего орка, она оглядела большое плато, где только что происходило сражение.
Гномы пока сражались с переменным успехом. Заманивая своих врагов ближе к реке, он поступали в точности, как она: отчаянно сражались, и одновременно старались не пропустить тварей к мосту. За ним начиналась долина Имладрис, не дающая злу вступить на ту землю, а глубокая и холодная река быстро погубит не умеющих плавать подгорных жителей. Орки рассчитывали именно на это. Надеялись сократить численность гномов и добраться до того, за чью голову назначена награда.
Вблизи от себя Риан заметила, как Двалин орудует двойными секирами и как быстро его противники захлебываются в своей черной крови, сотрясаются в судорогах и рычат в ужасающем предсмертном хрипе. Остальные не отставали от старшего товарища. Кроме Бильбо. Полурослик мчался точно к спасительному мосту, не обращая внимание на разгоревшуюся бойню. Ему чудом удавалось ускользнуть от клыков варгов и стрел орков. Тех не интересовал ничтожный хоббит. Пока.
Вскоре Риан проследила, как за маленьким хоббитом начинают следовать два орка на своих волках. Она моментально поспешила ему на выручку, поскольку в руках у Бильбо был лишь самодельный посох. С его помощью защититься он не мог, но и наличие меча, которым он совсем не умеет орудовать, ему вряд ли помогло бы.
Подстрелив конечности любителей подкрепиться хоббитами, Риан спасла Бильбо от немедленной кончины. Скулящие и рычащие варги свалились на землю, похоронив под собой своих наездников. Раненые и лишенные возможности опереться, они попытались встать, но так и не смогли сделать этого. А вот обозленные и с трудом выбравшиеся из-под туш зверей орки вновь кинулись на полуэльфийку. Она впервые пожалела о том, что не избавилась от скрывающей ее лицо маски. Риан безумно захотелось, чтобы эти твари напоследок своей уже не долгой и жалкой жизни запомнили ее ликующую улыбку.
Однако чувствуя, как огонь начал бежать по венам, как сильно колотиться сердце и горят ненавистью и ее глаза, девушка поспешила скрыть свою ярость и предвкушение. Сам Эру приказал этим оркам долго жить. Пав от ее острого и стремительного меча, они не смогли завершить свою задачу. Хлопнув по крупу пони Бильбо Бэггинса, Риан приказала ему мчаться сквозь мост и ни на кого не обращать внимание.
Постепенно выдохшиеся гномы предпочли завершить бой тактическим отступлением, но орки, очевидно, считали иначе. Их осталось не так уж и много, но они все так же были жестоки и безжалостны. Оседлав лошадь, Риан заметала глазами в поисках своих братьев, и помчалась на подмогу. Девушка, под частое биение своего сердца, умело отняла в нескольких тварей их головы и не без огромных усилий, но все же перебила позвоночники их клыкастым чудовищам.
Ища глазами Фили и Кили, Риан успела заметить, как пони Торина прямо на бегу насквозь проткнула длинная и толстая стрела. Тот, сделав несколько шагов, с визгом боли повалился на острые камни, не добравшись до спасительного моста каких-то нескольких футов. Вместе с сидящим на нем наездником пони погрузился в холодную и бурную реку.
В тот момент, глядя на Торина, девушка не заметила, как последний из выживших орков пустил в нее свою ядовитую черную стрелу. Спасло ее лишь то, что орк был ранен. Уже в тот момент, когда Риан на него обернулась, он терпел поражение от меча Кили. Стрела пролетела буквально в паре дюймов от груди и прошла сквозь ее прижатую к телу правую руку.
Эльфийка сразу выронила свой меч. Боль обжигала, а в висках сильно пульсировало. Сжав ладонью рану, из которой уже хлынул поток обжигающей крови, Риан не углядела, как кобыла взбрыкнула от неожиданности. Лошадь не удержала на себе свою раненую наездницу. Катясь по высокому каменистому берегу, обдирая руки и одежду об острые камни, Риан еще пыталась ухватиться за них. Несколько стремительных секунд падения и тщетные попытки сохранить себе жизнь не оправдали ее ожиданий: она погрузилась в холодный поток, уже не обращая внимание на относительно небольшое ранение и потерю оружия. Все, что ее сейчас волновало ─ это воздух.
Ледяная вода перекрыла дыхание, стиснула грудь и стала причиной удушья. Быстрое течение не позволяло вынырнуть на поверхность, а сочащаяся из раны кровь уже казалась не просто горячей. Она была кипятком. Несколько долгих секунд, которые показались вечностью, Риан боролась с бурными потоками воды, но те безжалостно трепали ее сильное, но все же хрупкое тело.
Собрав, наконец, все остатки сил, девушка покорила эту водную стихию и сделала первый жадный вдох. Откашлявшись и переведя дух, она заметила зацепившегося за огромный валун короля гномов. Ему повезло меньше нее, поскольку его уносило на острые как кинжалы камни. Эта картина тут же отозвалась в ней пробирающим до глубин сознания ужасом. Словно ее на миг лишили возможности управлять собственным телом, а в сердце засунули длинную и острую иглу. Какими бы ни были их с Торином разногласия и предвзятости, Риан пожелала бы этому храброму гному настигшую его участь в последнюю очередь.
Пытаясь привести себя в чувство, она почти до крови закусила нижнюю губу, затем жадно вдохнула. Оставалось надеяться на лучшее, и полуэльфийка устремилась вперед. Девушка в миг оказалась рядом с ним, а страх и адреналин заставили ее на время забыть о своем ранении и бегущей ручьями крови. Все недавно пережитое теперь казалось не таким значительным. Словно произошедшее тут же вытеснили новые мысли, страхи и эмоции. Не имея ничего под рукой, Риан стянула с головы мокрый капюшон и прокричала Торину держаться за него. Она попыталась бороться с сильным течением, чтобы достичь противоположного берега.
Как и все гномы, подгорный король не умел плавать. Истощенный битвой и, наверняка, раненный, он ей совершенно не помогал. После того, как едва держащегося и ослабленного Торина стали захлестывать бегущие волны, девушка постаралась схватить его за шиворот. Сама еле справлялась с течением одной рукой и перебирала ею по встречающимся по пути скользким камням. Было безумно трудно. Она не знала что не позволяло ей сдаться: бушующий в ее крови адреналин, ее ответственность и любовь к жизни, или просто эти невероятные краски закатного солнца и мысли о том, что этот закат, сдайся она сейчас, может стать для них с Дубощитом последним… Она не знала…совершенно не знала, но боялась собственных мыслей. И Риан, ощущая переполнявшую ее жажду жизни, сделала все, чтобы выбраться из бурной реки живой. Едва почувствовав под ногами дно, она из последних сил вытащила Торина на берег. Тот, переводя дух и вытирая бегущую по лицу воду, дотянулся до ледяной руки Риан. В надежде убедиться в том, что с ней все хорошо, Торин приподнялся и склонился над ней. Подгорный король забегал обеспокоенным взглядом по красивому лицу полуэльфийки, но измотанная битвой, раненная и упавшая без чувств Риан подавала признаки жизни лишь при помощи дыхания.
Было очень холодно. Солнце скрылось за горизонтом, а ночной мороз вступил в силу. Холодный ветер обдувал насквозь мокрую одежду и пробирал до самых костей. Тяжелый мокрый плащ и платье впились в тело. Впились так, как впиваются своими ледяными щупальцами мерзкие живущие в далеких и темных водных глубинах твари. Те, которые и света солнца никогда не видели.
Тело Риан дрожало от холода, а собственная кровь сейчас не помогала согреться. Мокрые волосы потяжелели от прилипшего влажного песка, а коса растрепалась в потоках ветра. Риан словно зажали в тиски боли и холода. Рука, пронзенная стрелой, дала о себе знать. Горячая волна стала разливаться вокруг раны и девушку стала колотить и лихорадить. Она с ужасом начала вспоминать свое прошлое ранение. Умирать не хотелось, однако сознание ускользало и ускользало прочь. Все мысли словно заволакивало пеленой, а на смену адских мук и агонии приходило умиротворение. Безумно хотелось забыться сном.
— Риан! — по имени взывает до боли знакомый голос, но звучит как будто из далека. — Риан! Открой же глаза.
«Торин», — лишь пронеслось в голове. Риан попыталась повторить вслух, но не могла открыть глаза и пошевелиться. Как будто каждая клетка ее тела предала ее и больше не слушалась. Как будто все они сгорали от жгучего яда.
— Скажи хоть что-нибудь! — его глаза заметались по сторонам. Словно надеясь найти там хоть какой-то намек на помощь, но его там не было. Лишь холод ночи и поглощающий мрак. — Ответь мне, ну же! — умоляющим шепотом говорил Торин. Он потянул ее к себе и сильно тряхнул за плечи, но Риан снова молчала.
Кожа девушки, несмотря на ледяную и мокрую одежду, была очень горячей. Едва дотронувшись до нее, он понял, что что-то не в порядке. Неужели она поранилась, когда вытаскивала их из воды?
─ Хо…ло…дно… Ужасно холодно… — едва слышно прошептала она бледно-синими губами, на которых сразу сосредоточился взгляд Дубощита. Пытаясь разобрать ее слова, он сильно нахмурился и впился в нее еще сильнее. Словно хотел согреть и вспоминал, как эти самые губы еще недавно были налиты кровью и изгибались от счастливой улыбки. А сейчас все это было лишь воспоминаниями.
─ Терпи, ─ ровным тоном ответил он, прижимая ее спину к своей груди. И только ему одному было известно, скольких усилий ему сейчас стоило то, чтобы его голос не дрогнул.
Будучи закаленным в скитаниях в северных землях, жизнью в горах без дома, ему было легко перенести сегодняшнее происшествие. Никакой холод не смог бы его убить или вызвать дрожь. Но сейчас он вздрогнул. И не от холода, а от поглощающего чувства страха, которое будто сжирает на своем пути все светлое и все надежды. Надежды на жизнь, а ведь она всего лишь девчонка. Пускай уже где-то побывавшая и много чего видящая, но еще совсем молодая. И пусть полуэльфийка, но добрая, храбрая, сильная духом и невероятно самоотверженная.
Прекрасно понимая, что для ее спасения нужно попытаться ее согреть, Торин стал избавлять юную воительницу от ледяной одежды. Тяжелый и мокрый темный плащ не улучшал ее положения. Расцепив серебристую брошь у горловины, король осторожно освободил девушку от мешавшей накидки. И только увидев ее руку, он понял, что случилось. Риан ранили. Ранили ядовитой стрелой. Сочившаяся из раны кровь пропитывала мокрую ткань платья и, вероятно, причиняла множество страданий. Несмотря на это, она нашла в себе силы спасти его ─ короля, который только и делал, что грубо отзывался о храброй девушке. Если бы не она… Торин прекрасно понимал, что не смог бы добраться до берега самостоятельно. Он и так знал, что обязан спасти ей жизнь. И сейчас больше всего хотел этого, а чувство долга за свою подхлестнуло его словно невидимая плеть.
─ Ацелас, ─ тут же сорвалось с его губ, когда он сжал ладонью ее рану в попытке остановить кровь.
Нужен был ацелас. Он единственный сможет остановить дальнейшее попадание яда в кровь. Риан, которая все еще была в сознании, поморщилась от боли, но глаз не открыла. Из ее груди тут же вырвался тихий и протяжный стон, который был сродни призыву к помощи.
─ Я сейчас. Потерпи, ─ аккуратно положив девушку на песок, он вынужден был отлучиться в небольшой подлесок у самого берега. Нужен был огонь и целебное растение. Вернувшись на место, он увидел, что Риан все так же лежит почти без чувств и содрогается от озноба.
Разведя костер неподалеку от замерзшей девушки, Торин принялся обрабатывать ее руку найденным неподалеку в изобилии ацеласом — этот королевский лист был известен не всем и поэтому многие его просто не замечали. Но король гномов, как никто другой, смог однажды проверить на практике целебные свойства этого растения. Ацелас хорошо растирался в руках, и превращаясь в кашицу, которой намазывали рану. Растение втягивало в себя отраву, загрязнения и оскверненную ядом кровь раненного. Спустя несколько минут Торин уже увидел первый результат. Кожа Риан все так же продолжала гореть, но девушка уже не дрожала от холода или от боли.
Однако мокрая, местами потертая, разодранная и почти пришедшая в негодность одежда все еще мешала скорейшему выздоровлению девушки. Ветер, обдувая насквозь вымокший необычный наряд Риан, пробирал до невероятной дрожи. Как будто мало того, что она и так дрожит от боли и даже страха больше никогда не прийти в себя.
Чтобы девушка согрелась, гном решился на совсем отчаянные меры. Он и так растратил несколько драгоценных минут на поиски растения и разведения костра, а потому действовать нужно было незамедлительно. Порвав итак едва целое платье внизу, он принялся расшнуровывать ее тяжелый кожаный корсет. Делая это, Торин чувствовал, как кровь приливает к его лицу, но тут же попытался не позволять себе каких-либо лишних эмоций. С каждым дюймом открывающейся голой кожи, король думал лишь о желании согреть и спасти ее. Думал о том, что зря она ввязалась в поход, а следующие мысли уносили его далеко-далеко. Размышляя о походе, Торин вспомнил Эребор и Смауга, но взгляд волей-неволей возвращался к нежной девичьей коже, открывающейся под его грубыми пальцами.
Остатками оторванной ткани он обвязал раненую руку девушки. Сняв с себя меховой полушубок, который уже высох на ветру и в близости от жаркого огня, он укутал в него тонкий стан отчаянной спасительницы. Лицо девушки к тому моменту заметно порозовело и будто расслабилось. Больше не было видно, что Риан больно. Ее кожа все еще продолжала быть огненной, но Торин надеялся, что к утру девушка полностью излечится, ведь он успел вовремя.
Дабы самому не замерзнуть, когда погаснет костер, король в изгнании пододвинулся ближе к лежащей на остатках своего платья девушке и снова заточил ее в объятья, положив ее голову на свое сильное плечо. Им обоим нужно сохранить тепло, а помимо прочего ему хотелось верить, что после всего случившегося этот его жест обеспечит Риан умиротворение и крепкий сон.
Едва над Буйной взошло солнце, как Торин сразу же открыл глаза. Ласковые лучи уже прогревали остывший за ночь воздух, а недавно потухший костер все еще отдавал свое последнее тепло. Подгорному королюбыло немного странно, но очень уютно вот так вот лежать и ощущать рядом изгибы по своей сути хрупкого, но в то же время сильного девичьего тела.
«Ощущать, что?» — едва ли не с ужасом подумал он. Окончательно очнувшись от сонного марева, Торин понял, что лежит, уткнувшись в шею обладательницы длинных светло-жемчужных волос. За ночь разметавшись, они лежали несколькими непослушными прядями. Перемешавшись с его темными волосами, служили некой мягкой подушкой. Девушка все еще сладко спала.
Спустя минуту подгорный король понял, что проснулись они не так, как засыпали. Он, зажав в своей сильной руке тонкую фигуру Риан, крепко прижал ее к себе. Тем самым не давал ей возможности отодвинуться. Его ладонь, покоившаяся на талии девушки, ощущала в себе вес спутницы и ее нежную теплую кожу. За ночь расшнурованный корсет покинул свою хозяйку и наверняка сиротливо лежал неподалеку. Ровно, как и его полушубок, укрывавший ее от ночного холода. Теперь большая его часть заменяла ей мягкую и пушистую подушку. И Торину на секунду показалось, что все еще дремлющая Риан, еле заметно качнув головой, будто зарывалась в него носом и сделала более глубокий, чем предыдущий вдох. Словно пыталась вобрать в себя смесь запахов кедра, железа и мускуса, которыми пахло от Торина Дубощита.
Вместе с паникой, овладевшей его разумом, он почувствовал, как горячий и древний инстинкт, похороненный им самим много лет назад, просыпается.
Голос разума кричал ему вскочить и отдалиться от полуобнаженной девушки. Торин безумно хотел разбудить ее. Мысленно умолял Риан не дать ему забыться, однако она, как и разум, его не услышали.
Медленно зарывшись носом в блестящие, светлые и приятно пахнувшие волосы, Торин вдохнул полной грудью, но сделал это почти бесшумно. Его грубые и покрытые мозолями от тяжелых работ и тренировок руки слегка продвинулись по обнаженной коже выше.
Чувствуя ее ровное дыхание и спокойное сердцебиение, Торин на миг зажмурился. Попытка хоть как-то справиться со своей странной тягой к этой упрямой и смелой девчонке провалилась с треском. Его сильная рука заскользила с самого низа ее теплого живота выше. Прикосновения поднялись до ребер. Задержав дыхание, король смело, но нежно продвинулся выше и практически дотронулся до ее груди.
Как Торину в тот момент хотелось коснуться ее атласной кожи выше, обнять крепче и покрыть поцелуями все, что доступно глазам. Но больше всего его пугало не это его вполне объяснимое вожделение, а то, что подобное он, за довольно долгий отрезок времени, испытывал только к ней. К этой все еще на раскрытой для него книге под названием «Риан».
Поборов в себе яростного зверя, очнувшегося после долгой спячки, король лишь спешно отдернул руку подальше. Лишь позволил себе едва-едва прикоснуться губами к шелковистому девичьему плечу, ощутить ее гладкую кожу и будто сводящий с ума приятный запах.
Это все было словно наваждение, проклятие, морок. Необъяснимое даже самому себе. Смущающее и ставящее в тупик чувство. Оно было так похоже на то, что он ощутил, когда увидел закутанную в черное фигурку, стягивающую свой капюшон в душном зале “Гарцующего пони”.
«Великий Ауле! Я схожу с ума. Она никогда не простит меня за это. Никогда больше я не смогу увидеть ее такую: беззащитную, лежащую рядом со мной и полностью доверившуюся странному королю. А когда она уйдет…Она покинет нас… Покинет меня, и заберет с собой сладкий и манящий запах. Оставит после лишь едкую горечь потери и ничего больше».
С трудом собрав свои последние силы, он отстранился от девушки и легонько потряс ее за плечо. Затем не удержался и нежно провел тыльной стороной ладони линию от плеча до локтя, но снова отдернул руку.
─ Риан… ─ чуть склонившись над ушком, тихо позвал он. Приподнявшись на локте, Торин позволил себе еще несколько секунд полюбоваться ее красивыми чертами и поджал губы в попытке сдержать улыбку умиления.
Пробудившаяся ото сна, девушка, оценив в каком положении находится, спешно отодвинулась. Укутавшись в лежащий рядом полушубок, она постаралась прикрыться остатками одежды, а милые черты лица как будто скривились в извинительной гримасе. Вызвана она была ничем иным, как осознанием нелепости и откровенности собственного внешнего вида.
Торин решил, что после всех непотребных мыслей и желаний, что роились в его голове, не посмеет взглянуть ей в глаза. Он поспешил объяснить Риан то, почему она оказалась в таком виде, да еще и рядом с ним. Однако та и слова не сказала против его действий. Она сама понимала, что ей повезло: на пороге смерти рядом с ней находился сильный и отважный Торин; ко всему прочему он знал, как можно излечить ранение орочьей стрелы, а без этого она бы точно уже не дышала бы.
Попросив лишь отвернуться, пока она попробует починить свое платье, девушка умолкла. Спустя какое-то время Риан подошла к нему вновь облаченная в корсет и свои практически не пострадавшие кожаные брюки. Остатками ткани с подола уже бывшего платья она обмотала грудь и сменила повязку с ацеласом, а поверх такой наспех сооруженной одежды накинула одолженный полушубок Торина.
─ Спасибо, Торин, — произнесла наконец Риан, глядя на него искренне благодарным и мягким взглядом, и ожидая какой-либо реакции на свои слова. Собственный голос, зовущий короля по имени, еще несколько раз повторил в ее голове его имя, что отозвалось в юной особе странным волнением.
Торин повернулся к девушке. Не удержав своего любопытства и проклиная собственную силу воли, он все-таки заглянул в ее необычные и словно чарующие глаза. Впервые после стольких приключений их взгляды встретились. Его глубокие карие глаза, увенчанные янтарными крапинками, внимательно осмотрели Риан. После повисшей паузы он впервые назвал ее по имени, но произнес его так, словно пробовал что-то новое на вкус.
─ Риан, это я обязан тебе своей жизнью, ─ начал серьезный Торин. ─ Ты не должна благодарить меня. Вчера я сделал все, что должен был и что мог, но я все равно перед тобой в долгу.
─ Торин, я… куда нам идти сейчас? Нужно ведь найти остальных, — наконец-то полностью собравшись с мыслями, спросила она. Но слова благодарности и лести все еще отображались на идеальном лице в виде раскрасневшихся щек.
Его полный участия голос, звучавший минутой ранее, вновь стал раздраженным и колючим:
─ Как куда? Мост в той стороне, следовательно, туда и идем.
Ну естественно. Риан сама подумала об этом, но ей казалось правильным заговорить с ее спасителем. О чем угодно, лишь бы разрушить эту неловкую тишину. А оказалось, что он не так уж и нуждался в их общении.
Течение унесло их не так далеко, как она предполагала. Буквально через сотню ярдов они увидели спешащих к ним гномов. О, как Риан обрадовалась тому, что все они в порядке. Крепко обнявшись с Кили и Фили, которые едва не задушили девушку в объятиях, она улыбнулась всему своему отряду.
Позже молодые гномы поведали ей о том, что их отряд сильно испугался, и что им оставалось лишь надеяться, что Торин и Риан справиться со смертельной схваткой ледяной воды. Устроив вчера вечером вынужденный привал, они решили продолжить их поиски с утра. И едва встало солнце, как целеустремленные гномы направились вдоль течения реки. Шли в надежде отыскать пропавших участников похода, и так оно и случилось.
Бильбо не сдерживая своих чувств ─ бросился своей спасительнице на грудь. За все время поездки он привязался к ней больше всего, и Риан старалась всячески защитить его от опасностей и приободрить храброго полурослика.
На обратном пути гномы наперебой интересовались тем, как они спаслись. Риан впервые ощутила некоторое тепло в груди, когда спасенный король подтвердил, что именно она, будучи раненой, спасла его из воды. Ей стало приятно, что Торин оценил ее старания и умения. Он этого не сказал, но другими всеобъемлющими фразами подтвердил, что рад ее присутствию в их отряде.
В ответ Риан поблагодарила его за своевременное лечение и теплую одежду.
После разговора все принялись подсчитывать все их убытки: четыре пони с поклажей и оружие, которое теперь покоится на дне реки.
Вызнав, что на эту сторону реки орки заходят редко, так как буквально в нескольких днях пути от них находится Ривенделл, они все же решили перестраховаться и пройти сквозь расположенный неподалеку лес ─ троллистую пущу. Риан не знала, где им будет лучше пройти. Густой лес, чьи обитатели неизвестны ни гномам, ни девушке? Или же эльфийские владения?! Торин выбрал лес. Он крайне негативно относился к эльфам, и ни при каких обстоятельствах не желал видеть их.
Лошадь Риан оказалась цела и здорова. К счастью для хозяйки она даже не успела сбежать, а сумка с вещами тоже была в целости и сохранности. Попросив для себя минутку, девушка поспешила переодеться: ходить в остатках платья, штанах, корсете и меховой накидке было неправильным и неудобным.
Платья больше не было, поэтому Риан осталась в кожаных брюках. Рубашка с корсетом и плащ заняли свое место. Как ни крути, но так было гораздо удобнее. Риан решила, что гномам будет не так важно в штанах она или в платье. Ее рука всё ещё слегка побаливала, поэтому заплести распущенные волосы в косу было тяжело. Они остались лежать немного спутанной волной на плечах и спине.
Как бы эльфийка не отказывалась от своей лошади, убеждая, что сможет дойти до леса пешком, ее не послушали. В этот раз она сидела рядом с Кили, обнимающего ее, как некую бережную и хрупкую игрушку. Потеряв часть поклажи, гномы с трудом, но уселись на девятерых пони и уже к вечеру они успели войти в лес и даже пройти некое расстояние.
И только обосновавшись в небольшой лесной пещере, и усевшись около разожжённого Оином и Глоином костра, они поняли, что опасность для жизни окончательно миновала. Пока что миновала. Обсуждая удачный исход битвы и минимальные потери, отряд вкусно отужинал. Напряжение последних дней постепенно отступило, а Риан, ощутив на себе внимательный взгляд блестящих карих глаз, впервые в жизни увидела то, как их обладатель одаривает ее хоть и малозаметной, но все же искренней и мягкой улыбкой.
Комментарий к Глава 11. Проверка на прочность.
Большое влияние на кусок главы с рекой и спасением оказала работа “Негаданная судьба”, о чем я указала в примечаниях. Надеюсь никто не будет против - очень уж меня зацепило такое развитие событий.
========== Глава 12. Секреты и ответы. ==========
Комментарий к Глава 12. Секреты и ответы.
1 песня - Мой ангел - Виктория Дайнеко.
2 песня - из мультфильма Моана - Что меня ждет? (правда немного переделанная для сюжета).
Увы, припасов у них больше не осталось, и тогда изобретательный Фили, гордившийся своими навыками охотника, предложил изловить еду самостоятельно. Риан не желала оставаться в стороне, решив вспомнить старое доброе прошлое и присоединилась к нему — лишних рук никогда не бывает много. К вечеру от былого ранения не осталось и следа. Рука зажила полностью и не причиняла дискомфорта, поэтому охоте не могло ничего помешать. Одолжив у Бофура его лук, Риан проследовала за другом вглубь леса, но там они разделились.
Стоило лишь слегка напрячь обоняние, как давно полюбившиеся ей вкусные и жирные кролики позволили обнаружить себя. Однако одна Риан — не тринадцать гномов и хоббит, очень любящие поесть, поэтому парочкой кроликов воительница не ограничилась. На большого зверя охотиться трудно и долго, а потому ее улов пополнился еще несколькими куропатками, несколькими утками и водяной ондатрой, гнездо которой она нашла на берегу озера, расположенного неподалеку.
Фили не отставал от Риан ─ спустя какое-то время у него уже было несколько кроликов и неизвестных девушке птиц. Обрадованные гномы быстро разделали свежую дичь и поручили хоббиту, который оказался достаточно искусным поваром, приготовить ужин. А пока мясо медленно поджаривалось на огне, издавая умопомрачительный запах, ко всем постепенно возвращалось радостное настроение. Многие затеяли разговор на посторонние темы. Единственный, кто все еще ничего не понимал в происходящей ситуации, был Бильбо.
─ Кто-нибудь может мне рассказать, что происходит? — наконец не выдержал хоббит. — Почему за нами охотятся орки? Что они хотят? ─ он, похоже, еще так до конца и не понял, чем грозит ему это путешествие, но уже начал догадываться, что пункт про похороны был включен не просто так.
─ Наш наивный добытчик, — молвил вдруг Балин, — орки во все века постоянно охотились за гномами. И особенно после страшной битвы у долины Азанулбизара, когда гномы пытались отвоевать себе обратно королевство Морию. Тогда Азог Осквернитель отрубил голову законному королю Кхазад Дум — деду Торина — Трору. Этот орк осквернил ее своим именем, выжженным на лбу короля. Мория — великое королевство гномов. Несмотря на проигрыш орков, оно было потеряно гномами и до сих пор остается во владении этих гадких тварей, — в порыве гнева гном скривился в гримасе отвращения. Так случалось почти всегда, стоило ему упомянуть о ком-то из злейших врагов, а хоббит при том слушал рассказ с нескрываемым интересом и даже не заметил, как приоткрыл от изумления рот. — Азог хоть и уполз в свою нору, где, скорее всего, сдох от собственных ран, но когда-то он поклялся уничтожить весь род Дурина. Эти мерзкие порождения тьмы желают отомстить Торину и нам. Мы научились скрываться от них, однако и подобных нападений еще не случалось. Видно орки прознали, что мы путешествуем на Восток. Прав был Гэндальф, говоря о том, что путь на Восток полон опасностей.
— Азог! Будь он трижды проклят! — сплюнул Торин, который до этого предпочитал молчать и думать о чем-то своем.
— Риан, ─ обратился к девушке Бофур, ─ мы все хотим извиниться за свое прошлое не слишком доверчивое поведение к тебе. Сегодня ты не только спасла нашего друга и добытчика Фили, но и нашего короля… И помогла многим из нас. Теперь мы не сомневаемся, что ты отличный воин. И впредь не забудем твоей помощи. Но что же руководило тобой? Что заставило такую молодую и красивую девушку столь яростно сражаться с ватагой орков? Увидев тебя впервые, я ни за что не смог бы предположить, что ты способна на подобное? В моем понимании девушки были… более женственные, ─ замялся он, не желая оскорбить свою собеседницу.
Риан лишь улыбнулась. Она давно привыкла к таким вопросам. Спустя продолжительное время жизни в Хоббитоне и Бри многие продолжали задавать одни и те же вопросы. Но им не объяснишь, что она не могла иначе.
─ Бофур, я нисколько на вас не обижаюсь. Я понимаю, почему вы не доверились мне с первого дня. Это вполне нормально. Никто не должен доверить свою жизнь постороннему человеку. Я с детства обучалась военному мастерству и всегда знала, чего хочу большего. Быть домохозяйкой с кучей детишек и мужем не так заманчиво, как отправиться покорять чужие земли, ─ улыбалась девушка.
─ Вот откуда у тебя столько шрамов, ─ присвистнул удивленный Кили: лишь недавно после происшествия со спасением Торина отряд смог разглядеть что таится под слоями одежды у эльфийки и что не все то прекрасно, что доступно обычному взору. Некоторые шрамы лучше никогда не показывать. Его каждый раз поражала храбрость и мужество его подруги. Ведь не у каждого мужчины есть такая же.
─ А те? На запястьях… нанесли орки или разбойники? ─ робко полюбопытствовал Ори, сидевший к ней ближе всех.
─ Это очень любопытная история, ─ окунулась в воспоминания девушка. ─ Вы, наверное, в курсе, что награда за чьи-либо головы назначается кем-то, кто очень в этом заинтересован?! ─ и дождавшись утвердительных кивков своих собеседников, она продолжила. ─ Так вот. Это случилось не так давно. Я тогда впервые прибыла в Бри и меня мало кто знал. Однажды, увидев объявление о том, что за Фанктором по прозвищу Шаман, промышляющим убийствами, насилием и грабежами на огромной территории, назначена слишком большая награда ─ две сотни золотых…
─ Ничего себе? И что же? ─ нетерпеливо спросил Ори.
─ Ты его убила? ─ тут же прохрипел довольный Двалин, выковыривая при помощи кончика ножа остатки ужина из зубов. Судя по всему, одна мысль о испустившем дух негодяе вызывала у него чуть ли не умиление.
─ Он ранил тебя? ─ на грани заботы спросил добряк Балин.
─ Хах, в том то и дело, мои друзья, что нет. Я его нашла в Заветерных холмах. На пустынной и безжизненной земле Эриадора. Естественно, он пытался подстрелить меня. Ничего ему тогда не удалось, как видите. В той драке пострадала разве что моя одежда, испачканная его грязной кровью, и шея, и…, а в прочем ладно, ─ Риан потерла рукой лицо и заскользила ею ниже, вспоминая, как прижавшая ее к земле нога чуть не отняла у нее дыхание, сдавливая ее девичью шею до тех пор, пока она не смогла выбраться из его натиска.
─ Я, как и было обещано в листовке, приволокла его голову человеку, что его заказал. И что вы думаете?! Он отказался мне платить. Он не поверил, что это я одолела Фанктора. Сказал, что ему нужны особые доказательства, что это тот самый мерзавец. Как будто его отрезанной глупой головы ему не хватает, ─ возмущение Риан было сильно, но она немного улыбалась иронии этих воспоминаний, а парочка гномов так и вообще покатилась от хохота, но каждый из отряда смотрел на нее чуть ли не с восхищением. ─ В общем, мы немного… повздорили. Он лишился глаза, я получила эти шрамы и свои две сотни золотых. Тогда мне необычайно повезло, что я предпочла скрыть свое лицо. Он послал стражу за мной и мне пришлось некоторое время оставить свою деятельность. С тех пор я всегда стараюсь оставаться неузнанной. До тех пор, докуда могу это делать ─ неизвестно в какой момент это может спасти жизнь. Да, были замечательные времена, ─ задумчиво потянула девушка, заканчивая свой рассказ.
Гномы рассмеялись, видя, как их воительница и в самом деле скучает по тому, что убивала злых людей за деньги, рисковала своей жизнью и наслаждалась этим. И сейчас, глядя на нее, они понимали, что Риан очень похожа на них, ведь им ─ старым наемникам, кузнецам и воинам, было к такому не привыкать. Но все же было немного дико слышать о том, что едва достигшая столетия эльфийка, для которых сей возраст просто ничтожно мал, борется за справедливость и вершит такое правосудие, а вдобавок еще и зарабатывает на этом не плохие деньги. По натуре почти что гном.
─ Ну, а насчет орков… Не только Торин вправе ненавидеть Азога Осквернителя, ─ снова заговорила Риан, взглянув на миг на одного из тех, о ком завела речь. ─ Среди этих мерзких порождений тьмы есть и мой личный враг — Рок Омерзительный, которого я не оставляю надежды найти и прикончить. Этот живучий гад хорош… ─ она прищурилась, а на милом лице появилась хитрая улыбка, которая сменилась выражающим отвращение оскалом, ─ умеет заползать в ямы и пережидать темные времена. Но однажды придет и его время, — Риан не смогла сдержать гнева при одном воспоминании о нем. Она расстегнула свою серебряную пряжку и позволила плащу упасть вниз, оголяя плечи. Лучше показать им это сейчас, пока решаются все вопросы, нежели потом слушать многочисленные догадки.
Эльфийка повернулась спиной к сидящим вокруг костра гномам, показывая ту самую рану, что досталась ей из ее прошлой жизни. Тихие перешептывания и вскрик Бильбо был ей ответом. Под правой лопаткой и прямо между ребер располагался уродливый шрам с обожжённой кожей вокруг. Шрам тот напоминал единственно-возможное ранение. Ранение от черной ядовитой орочьей стрелы. Почти точно такой же, какое она получила прошедшей ночью. Вот только благодаря Торину ей удалось избавиться от малейшего видимого воспоминания о нем. Этот же было никак не скрыть. Он был самым видным уродством на ее тонком красивом теле, но тем не менее Риан не желала его исчезновения. Оно напоминало ей о тяжелом выборе и ее цели. Едва повернувшись, Риан обвела взглядом всю честную компанию, но среди всех присутствующих был тот один, который не разделял подобных эмоций, поскольку уже имел честь видеть тот самый шрам и даже обдумать то, как он посмел остаться на таком красивом и хрупком девичьем теле. Риан четко увидела, как Торин хмурится и отворачивается. И ей оставалось лишь гадать чем это вызвано: то ли потерей интереса к ее рассказу, то ли безразличием, то ли его осознанием того, что представшая перед ним картина не приносит ничего, кроме отрицательных эмоций. Последнее, конечно, вряд ли, поскольку этот воин видел за свою жизнь сотни ран и шрамов, уже привык воспринимать подобное без эмоций, но все же ей на миг показалось, что и такому сдержанному и с виду безразличному гному не чужды настоящие переживания. Просто тяжелая жизнь научила его тщательно скрывать их.
─ Тогда я выжила лишь чудом. Лекари не сразу догадались использовать Королевский лист. И несколько дней в агонии мне было обеспечено. С тех пор эта отметка словно напоминает мне о том, что я обязана отомстить ему. Пусть я умру, сражаясь с ним, но и он лишиться своей гнилой души. Я добьюсь того, чтобы он сгинул во веки веков, ─ переполненная уверенности и решительности Риан неосознанно сжала ладони в кулаки.
─ Он кого-то убил?.. Убил того, кто был тебе дорог, Риан? — тихо и аккуратно спросил Бильбо. Немного замявшись, словно обдумывая уместность этого вопроса, но любопытство победило, а Риан отметила прозорливость полурослика, который смотрел на нее таким сочувственным взглядом, что ей становилось не по себе. ─ Ведь такая жажда мести должна гореть лишь в глазах того, кто потерял близкого человека от его руки, ─ пояснил собеседник, но на порядок тише. Словно эта мысль отдавалась и в его добром сердце болью.
─ Он погубил… он… позвольте я отойду, ─ Риан поняла, что не сможет ответить на этот вопрос. Не может без гнева и еще десятка всепоглощающих эмоций вспоминать о том, кто убил ее. Кто напал на ее княжество и истребил столько невинных людей. Они убивали… Всех… Без разбора: мужей, который мирно работали на земле и не были воинами, прекрасных женщин, которые уже никогда не подарят этому миру чистых и невинных детей… Дети… Те самые, которые больше никогда не сделают вдох, никогда не улыбнутся своими солнечными улыбками, не влюбятся, не засмеются… Темными мрачными ночами она до сих пор слышит их тонкие голоса и крики о помощи, но уже никогда не сможет вернуться и помочь им. Точно так же, как и не смогла помочь себе, а ведь она так и не узнала, что произошло с ее другими братьями, участвующими в той битве.
В ней снова нарастала неистовая злость, грозящая выйти из-под контроля. Девушка, прокручивая ужасные события в своей голове, решила, что ей будет лучше уйти. Остаться в одиночестве, проветриться или окунуться в холодную воду. Может хоть холод и мрак глубины сможет остудить пылающее чувство мести, которое раздирало каждую клетку ее тела?
Выбежав из пещеры, оставив все свои вещи там, девушка по памяти помчалась на запад. Там находилось небольшое озеро. Холодная вода должна ее успокоить. Ближайшее озеро приняло ее в свои объятия. Вылезая из ледяной воды, в ее памяти все еще проигрывались последние воспоминания о той судьбоносной встрече. Сдерживая дракона больше года, Риан уже не могла справиться с той необъяснимой яростью, горящей у нее в груди. Почувствовав начавшиеся в ней изменения, начавшиеся с рук и многострадальной спины, девушка не заметила чужака на поляне. Да и как бы она его заметила, если, прожив в Шире несколько лет, сама отмечала полную бесшумность этого народа. Посторонние запахи вокруг были сильны, чтобы разобрать кого-то еще.
Обернувшись назад и расправив появившиеся за спиной крылья, леди-дракон поняла, что смотрит в глаза очень испуганному хоббиту Бильбо Бэггинсу. Тот, оцепенев, и справился с первоначальным страхом и начал пятиться назад. Буквально за секунду она догнала трясущего от страха хоббита и начала говорить:
─ Дорогой Бильбо, ты ничего не видел, ты ничего не помнишь! ─ в порыве отчаяния умоляла девушка. ─ Я совершенно обычная… Я не причиню вам вреда. Ты не должен меня бояться. Слышишь? Пожалуйста. Все хорошо. Я лишь окунулась в озере.
Так сильно было ее желание скрыть правду о себе, так боялась она сейчас потерять все, что достигла. И совершенно не ожидала того, что он стал повторять за ней:
─ Я ничего не помню. Все хорошо. Ты плавала в озере, ─ слова все еще шокированного хоббита эхом зазвучали в голове, но его искренний взгляд не врал. Риан выдавила из себя улыбку, наблюдая как он медленно пятится назад. Несколько раз моргнув, Бильбо развернулся и неспешным шагом направился обратно к лагерю.
Риан, наконец-то, смогла совершить обратное превращение и обессиленно опуститься на землю. Огромных крыльев больше не было за спиной, вены не светились красным, огонь не бежал в крови, чешуйчатые наросты на коже исчезли бесследно. Страх за себя, свою тайну и дальнейшую жизнь полностью переборол в ней старый гнев. Решив окунуться в последний раз, чтобы уж точно создать видимость купания (огненное превращение высушило кожу и волосы), девушка поспешила вернуться к ночной стоянке, опасаясь обнаружить совсем не радостную встречу с самыми что ни на есть неприятными последствиями.
Но их, к её огромному облегчению, так и не последовало. Казалось, Бильбо и в самом деле забыл о ней и о том, что наблюдал на берегу ночного озера совсем недавно. К тому времени, когда она наконец вернулась, новая порция мяса почти подошла. Рассевшиеся вокруг костра спокойные и веселые гномы, судя по их внешнему виду, не желали ей скорой гибели.
─ Ну что, Риан, искупалась в холодной водичке? ─ отозвался Кили. ─ Наш нетерпеливый тихоня-взломщик волновался и вызвался проверить все ли в порядке. Все хорошо? ─ заботливо спросил нареченный брат.
─ Спасибо, Кили, со мной все замечательно, ─ мягко улыбнулась она, нервно перебирая пальцами длинные локоны. ─ Извините за все это. Просто заново вспоминать все это было… ужасно.
Ее друг лишь кивнул ей, будто понимая все. Но что произошло с хоббитом? Почему он последовал ее просьбе? Неужели она может убеждать кого-то лишь своим словом? Риан решила поговорить с полуросликом после, когда они останутся одни.
─ Риан, ─ обратился к ней Фили, ─ прости если причиняю тебе боль, но скажи, ты печалишься потому, что потеряла своего жениха от руки этого Рока? Поэтому ты не хотела выходить за другого в прошлый раз? Ты все еще любишь его?
Эта тема почему-то оказалась интереснее того, о чем пока болтали гномы, а потому на нее направились четырнадцать взглядов все их обладатели приготовили свои уши. У воительницы был жених?
─ Так это правда? У тебя погиб жених? И поэтому ты решила воевать? — задал вопрос Бомбур. Если все подтвердиться, то вот она ─ причина всего.
─ Нет, что вы — печально улыбнулась она, ─ мой жених тут не причем ─ он погиб задолго до того, как я встретила Рока. Имхер, так его звали. Он был моим другом и человеком, ─ девушка вновь вспомнила о том, как больно оказалось терять близких людей. ─ Он был великолепным лучником и многому обучил меня. Он любил меня… я знаю. Однажды я слышала, как он просил моей руки у отца. Я же не знала, что мне делать. Он оказался самым близким мне человеком. Но спустя несколько дней он погиб. Тогда ему было всего двадцать восемь лет. Они все такие молодые и так внезапно смертные.
─ Ты любила его? ─ произнес кто-то голосом Торина, который до этого предпочитал молчать и слушать.
─ Если человек умер, его нельзя перестать любить. Особенно если он был лучше всех живых, понимаете? Он был моим самым близким другом. Это безумно больно, когда скучаешь по тому, кто больше никогда не вернется. Но любила ли я его как женщине положено любить мужчину и мужа? Не знаю. Не уверена. Как друга, как брата, как наставника ─ да. Я всегда желала понять от чего все невесты такие счастливые, от чего так желают поскорее обручиться. Возможно, если бы он не погиб, я бы согласилась связать с ним свою жизнь. Но любила ли я его так как моя мать отца?.. нет. Этого не было.
─ А что насчет второго? О ком говорил Кили? ─ поспешил повести в другом направлении эту тему Нори.
─ О, это был даже не жених, ─ засмеялась девушка. ─ Если вы еще не знаете историю моего знакомства с Кили и Фили, то… — стала на ходу сочинять Риан, поскольку помнила, что лучше не выдавать тайну юных гномов, ─ оно произошло после того, как я сбежала из Бри, где жила уже довольно продолжительное время. В городе появился молодой охотник ─ Гастон. Он считал себя идеальным мужчиной: темноволосый, высокий, мускулистый, умелый воин и охотник. И, конечно, на такого как он, по его мнению, должны вешаться все девушки, которых тот удостоит своим вниманием. Я не была в их числе и отказалась попадать под его «чары». Он принял мой отказ как личную обиду. Стал преследовать везде: не давал работать, гулять, читать и тренироваться. Для жителей Бри наши отношения были чем-то ожидаемым и очевидным, и они с интересом наблюдали за тем, когда же я сдамся. Помню, некоторое время я даже размышляла не принять ли его ухаживания, лишь бы он наконец отстал. Слава Эру, это длилось недолго. Однажды он нашел мой дом. Увидев как я тренируюсь, Гастон поспешил обрадовать меня нежеланием того, чтобы его будущая женушка брала в руки оружие. Говорил, что жена будет заниматься лишь домашними делами и уходом за своим супругом. Таким славным образом он сделал мне предложение руки и сердца и преспокойно вылетел за дверь в грязную лужу. Устав от сплетен и пересудов горожан, я собрала вещи и отправилась отдохнуть за пределы города.
─ Мы встретились в Сумеречных холмах, ─ весело подхватил рассказ Фили. — Она, по нелепой случайности, заняла нашу пещеру. Именно там мы всегда отдыхали, уходя из Синих гор. Мы заметили одинокую лошадь и поклажу. Притаились неподалеку, чтобы понаблюдать за путником. Сначала услышали мелодичный голос, а только потом увидели Риан. Она пела про свою судьбу и о том, как ее раздражает этот Гастон. Не видя никакой опасности в лице этой человеческой девушки, мы вышли и познакомились. Но мы еще не знали на что она способна, ─ засмеялся он. ─ И хорошо, что подружились. Не хотел бы я нажить себе такого искусно владеющего мечом врага, ─ он, все так же улыбаясь, одобрительно закивал, а компанию накрыл хохот.
─ А что же случилось с Гастоном? — зачарованно спросил Нори, когда подтверждения правдивости слов Фили начали стихать.
─ О, вернувшись после небольшого отдыха, я узнала, что он спешно женился на некой Элайн и больше рядом с собой я его не видела, ─ она облегченно выдохнула, представляя насколько влюбленной и, возможно недалекой является избранница молодого человека.
─ Риан, может ты споешь нам? Помнишь? Как тогда, в Холмах? У тебя замечательный голос, но после тех событий ты нас им не радовала, ─ оживился Кили.
Его поддержали остальные. Риан не могла выбрать о чем спеть. Все, что она когда-либо знала почему-то моментально забылось. Воспоминания Имхера затронули ее глубинные чувства, что она давно похоронила у себя в душе. Полуэльфийке показалось правильным сейчас вспомнить его. Ту песню, что Риан решила озвучить, она пела очень давно. Тогда, когда воспоминания о потере и возможность вновь видеть погибшего друга были свежими и горели в ее сердце.
Торин, наблюдая за отдыхавшим отрядом, знал, что идея его племянников не придется ему по нраву. Настораживало даже то, как почему-то скрутило его внутренности от упоминания о ее погибшем женихе. Неприятными эмоциями отдавался и рассказ о том, как она упоминала о своем лучнике… С каким теплом светились ее глаза… Это не укрылось от глаз Торина.
А когда он услышал, что уже живой жених все же был, и был не так давно, он не смог сдержать необъяснимую злость и с силой сжал кулаки. Какой-то высокий и красивый охотник ухаживал за Риан, которая вполне могла принять его ухаживания и навсегда остаться в Бри. Это было еще хуже, чем знать, что когда-то давным-давно она потеряла безумно дорогого ей человека.
Люди скажут, всё забудется, заживёт боль уйдёт
Улицы заметёт выпавший снег…
У костра повисла тишина. Все участники похода пристально слушали поющую девушку.
Люди скажут: всё наладится, как водится
И любовь, и друзья всё по новой, но я.
Но я не буду так жить, я не сумею забыть
Я заклинаю, приди, Ангел судьбы, где же ты был.
Торин смотрел как ее тонкие плечи съежились, а яркий свет в глазах будто потух. Все чувства, когда-либо испытанные Риан к этому погибшему жениху были сейчас написаны на ее лице. Она была столь несчастна, что если бы Торин знал, что этот Имхер жив и причинил ей такую боль, то вызвал бы его на поединок.
Проснись, мой ангел, проснись, хоть раз на Арду взгляни
Верни мне счастье, верни, стрелки судьбы чуть поверни назад.
Торин вдруг ощутил в себе желание утешить ее. Положить свою ладонь на ее руку, сжать ее. Или еще больше… Заточить девушку в успокаивающие объятья, почувствовать биение ее сердца возле своей груди… Прикоснуться… Как день назад ─ на берегу холодной реки. Тот мимолетом украденный поцелуй разбудил в нем что-то ─ то, что он давно похоронил в себе и хотел бы забыть.
Да, я знаю, жизнь не кончилась, всё — впереди
Даже если плакать хочется ─ надо встать и идти…
Постепенно девушка затихла. Кажется, что она выплакала свое горе. Зоркий глаз короля, несмотря на то, что он сидел дальше всех от нее, успел заметить, как тонкая рука быстрым движением смахивает блеск со щеки. Она плакала. Неожиданно пронзительно яркие глаза Риан столкнулись взглядом с глазами короля. Пойманный врасплох, он поспешил отвести взгляд, словно чувствуя вину за то, что разрешил себе лишнее и недавно был непозволительно близко.
Торин не стал ждать пока все гномы подойдут к ней и выскажут свое одобрение и утешение. Он поднялся и первым вышел из пещеры, не желая наблюдать продолжение, он решил проветриться на прохладном ночном воздухе. Голова Торина остыла от горячих мыслей, и он вернулся обратно. Как раз подоспел ужин. Король был приятно удивлен, когда увидел уже повеселевшую девушку в окружении его племянников. Ему бы не хотелось вновь наблюдать ее страдания.
С каждой строчкой песни Риан выплескивала свои чувства. Всю боль, печаль, грусть и страх. Она уже давно похоронила Имхера. Больше не вспоминала его с той прежней тоской и болью, как в первые два года, но даже так воспоминания о нем вызывали в ней одновременно теплые и грустные эмоции. Риан не ожидала, что гномы воспримут все так близко к сердцу. Но ей, несомненно, было приятно, когда Кили, Фили, Бильбо и остальные высказали ей слова поддержки. Она пообещала вскоре спеть им еще что-нибудь, но на этот раз не такое грустное.
Обглодав последние косточки гномы решили продолжить веселье. Не вспомнив еще что-то столь же достойное из своих песен, Риан попросила собеседников исполнить их любимую песню про Гору и дракона, которая так понравилась ей в уютной норе хоббита. Ее затянул Торин, присоединившись к общему веселью. Подпевая кое-что из запомнившихся ей слов, Риан мечтами вновь очутилась в Эреборе, но теперь вместо пустынной каменной глыбы перед глазами стояла картина того, каким прекрасным местом может быть Одинокая гора. К ее большому сожалению, следующие песни она не знала, но это не мешало девушке веселиться вместе с ними.
Совсем забыв о недавних трудностях, гномы вновь запели веселую мелодию, и Риан не вытерпела и подхватила самого веселого Бомбура в пляс. Оттанцевав круг с ним, она подхватила другого и следующего. Так продолжалось до тех пор, пока девушка, не обессилив от быстрых движений, села на прогретые камни.
─ Оин, Глоин, Нори, Бофур, а вам не мешают ваши бороды в битвах? Они бесспорно красивы и ухожены, но как по мне, то уж очень длинные. Не хотите их немного сократить? Или вам это запрещено?
─ Спасибо за беспокойство, Риан, но для гнома борода ─ это святое. Обрезать бороду у нас просто не принято.
─ Тогда… ─ эльфийка повернулась к улыбающемуся королю. Судя по всему, его насмешила наивность этого вопроса.
─ Ах, Торин, он… ─ начал было Нори, но был перебит негромким голосом самого Короля под горой.
─ Я проиграл Балину один незначительный спор, и с тех пор не могу отрастить ее больше, чем на несколько дюймов, ─ повел бровью воитель, но сказанные слова его ничуть не смутили, а Риан заулыбалась пуще прежнего и отметила, что тот самый спор пошел Торину на пользу.
─ А мы вначале решили поддержать дядю, ─ подключился Кили, ─ но потом просто поняли, что без бород гораздо легче. К тому же мы не оставляем надежды привлечь какую-нибудь эльфийку. Да, Фили? ─ он подмигнул брату и тот подтвердил речь брата кивком согласия.
Риан, услышав свои же слова из его уст, рассмеялась. Она сразу поняла, о чем они говорят, поскольку сама сделала такое предположение, сочтя братьев симпатичными.
─ Вы такие милые! Любая эльфийка будет рада такому кавалеру, как ты, Кили… И такому, как ты, Фили, ─ Риан поочередно рассматривала то, как на их лицах появляются улыбки. ─ Таких красавцев и умелых воинов очень сложно не полюбить. По мне, вам всем идут короткие бороды, ─ девушка теперь не отводила взгляд от темноволосого короля, неосознанно радуясь возможности безнаказанно полюбоваться его мужественными и совершенными чертами лица. Но едва обнаружила это, как постаралась исправиться.
─ Фили, я… Давай я тебя переплету? — перевела она беседу на другую тему, чувствуя неловкость от того, что испытывает на себе пронзительный взгляд темных глаз, — а то твои косички совсем растрепались.
Тот мгновенно переместился и сел рядом с ней, предоставив свои волосы в ее умелые руки. Расплетая его мягкие и на удивление чистые волосы, Риан вспоминала теплые летние деньки на озере Эвендим.
Закончив с Фили, девушка обнаружила, что Бомбур так же желает переплести его тяжелую косу из усов и бороды. Та, свисая у него наподобие цепи на шее, изрядно растрепалась. Нори, поспешивший после Бомбура, обзавелся множеством маленьких косичек как на бороде и усах, так и на голове, от чего сразу приобрел доброжелательный вид. Оин, как и Бифур, не пожелал трогать свои подвёрнутые на бороде на манер рогов косички.
А вот Двалин, к ее удивлению, не захотел заплетаться, а попросил слегка его подстричь. На голове у него не было волос, зато обширные бакенбарды и усы слегка портили его грозный вид. Укоротив их на два пальца, девушка показала результат вечно хмурому и подозрительному гному. Риан не ожидала, что он придет в такой восторг, обнаружив нового себя. Оставшиеся гномы тоже так или иначе прошли через ее руки: у кого-то добавились новые косички, кто-то лишился их, а Дори напрочь обрезал свою бороду, решив быть солидарным со своим королем.
Даже Торин, желая подправить его неровно отросшую бороду, подсел к ней, но в числе последних. Король был обладателем длинных, мягких и темных волос, как и у Кили, но в темной гриве начала серебрить седина, однако она ничуть не портила его внешности и не старила его мужественный образ.
Пока гномы допевали свои походные песни, Риан заканчивала с волосами короля. Вначале девушка растерялась, не зная, что он скажет ей о получившемся результате, но потом отрешилась от посторонних мыслей, стараясь точнее ровнять бороду небольшим ножиком. Несмотря на то, что его длинные и прямые волосы не нуждались в каком-то дополнении и украшении, девушка захотела внести что-то свое. Будто оставить что-то на память. Пусть это будут всего лишь косички — единственное, что она могла хорошо плести. Вначале Риан долго перебирала его мягкие пряди, придумывая, чем-бы их украсить, а потом просто бережно и аккуратно переплела их.
Несмотря на то, что время было позднее, никто не захотел расходиться спать. Исполнив весь свой репертуар, гномы вспомнили об обещании Риан порадовать их еще раз. Полуэльфийка решила сдержать свое обещание.
Снова слышу этот шепот. Кто я?
Где мое сердце? — знает лишь одна земля!
Риан отдалась песни со всей страстью. Меньше она не могла. Если Риан пела, то делала она это от души, желая, чтобы и другим понравилось то, что она делает.
Каждый новый шаг, каждый поворот.
Каждый след и знак вновь меня ведет.
В мир больших ветров и бездонных вод.
Убежать хочу я…
Риан пела то, что чувствовала живя в Тарбате годы назад. В юности она скучала по приключениям, опасностям, жизни.
Течет жизнь в городе беспечно, вечно.
Людям доставляя радости день ото дня.
Знает каждый в чем его доля, все играют свои роли.
И может мне пойдет моя.
Стану я вождем, поведу народ!
Будем процветать мы из года в год.
Только сердце мне не про то поет.
Что не так со мной?
Сделай первый шаг, побори свой страх!
Что меня ждет?
Как только последние слова затихли, Кили первым принялся расхваливать ее талант. За ним поспешили остальные. Девушка с удовольствием принимала комплимент за комплиментом от своих друзей и добрых знакомых.
То выступление Риан было последним за ночь. Командир отряда — Торин, назначив дозорными Кили и Фили, вскоре велел всем расходиться спать. С рассветом им предстояло выступить к горам.
Риан, несмотря на свое желание помочь гномам нести вахту, так ни разу и не была дозорным. Объяснили они это так: в начале ей не очень доверяли и сомневались в ее мастерстве, теперь же просто не хотели нагружать дополнительной работой, ведь она и без этого столько всего для них делала. К тому же главным аргументом гномов все равно оказалось то, что она — девушка, а слабый пол нельзязаставлять напрягаться. Они никак не хотели понимать, что Риан отличается от домовитых гномок. Что она совсем не похожа на хранительниц очага, которых надо оберегать и заботиться, и что для нее такая работа и не работа вовсе, но переубедить упрямых гномов ей было не дано. Все равно ей было приятно осознавать их заботу, а перечить распоряжениям Торина она не хотела.
========== Глава 13. Встреча с опасностью. ==========
С самого утра вновь зарядил мелкий дождик и подпортил настроение всем участникам похода. Лесное бездорожье и так не было хорошим для конной поездки, а покрывшись толстым слоем грязи стало ещё хуже. Нагруженные пони едва передвигались по размокшей и едва заметной тропе, а Торин, ехавший впереди, не мог быть полностью уверенным в своей карте. За прошедшее время многое могло измениться к худшему ─ на дорогах могло быть полным-полно разбойников, поскольку в этих краях давно уже нет короля. К тому же, если сильные изменения и не произошли, то конный путь всяко отличается от пешего, где путник мог сократить расстояние по узкой тропинке.
К вечеру они наконец-то решили сделать привал на относительно сухом месте. Им оказалось довольно просторное местечко под раскинувшимися кронами деревьев. Однако костер, способный приготовить пищу, никак не хотел зажигаться. Как Оин и Глоин не старались, искры снова и снова тухли под сильным ветром и моросью.
Уже отчаявшись нормально погреться и поесть, путники вдруг заметили вдалеке огонек.
Вдоволь наглядевшись и наспорившись идти или нет туда (опять таки неизвестные территории, старые дороги, разбойники), большинство гномов вспомнили, что с ними идёт профессиональный взломщик, а потому решили попытать удачу.
Послав Бильбо на разведку, и наказав ему при опасности кричать филином, гномы стали ждать новостей. Риан вначале пожелала идти с Бильбо, но потом припомнила, что хоббиты ─ самый бесшумный народец, и что со слежкой он справится лучше нее самой вдвое. После подобных мыслей девушка успокоилась и принялась ждать новостей вместе с другими.
Однако Риан ошибалась по поводу его неуязвимости и скрытности. Спустя полчаса нервного молчания вдали послышались крики. Не дожидаясь ни Бильбо, ни его уханий, они поспешили на выручку, но едва выскочив на поляну, спасатели не заметили ничего подозрительного. Почему же крики доносились отсюда? Значит здесь кто-то есть и у этого кого-то в заложниках Бильбо Бэггинс, поскольку ушлого хоббита тут не оказалось.
Стойкий неизвестный запах не дал девушке почувствовать, где скрыта опасность. Впрочем, вскоре они и так узнали о ней. На головы Балина и Дори упали тяжелые мешки, и на свет костра из-за темных деревьев вышли три огромных, пугающих лишь одним своим видом и смрадом горных тролля. Один из них держал в руках извивающегося Бильбо.
─ Вот, что это значит, – начал один, ─ добохоббитов один, а гномов много.
Про Риан они ничего не сказали, видимо темный плащ не выдавал в ней представителя другого народа.
Начав переругиваться, тролли так запутали всех, что они не сразу заметили, что Бильбо уже не является их пленником. Зато в этой суматохе двое споро схватили мешки и вновь накинули на Нори и Бофура.
Опомнившись, гномы и Риан попытались освободить захваченных гномов, но несмотря на их небольшое количество, огромный рост троллей не позволял ранить их мечом.
У Риан с Торином так вообще не было никакого оружия, не считая нескольких кинжалов под одеждой, которые было не достать. Они действовали оба наобум, поджигая ветки в огне и тыкая ими в толстую кожу троллей. В течении непродолжительной схватки, троллям все равно удалось их схватить и теперь все лежали крепко связанными подле трех обозленных троллей. Двое из них дули на ожоги и синяки, оставленные от драки, сетовали на представителей подгорного народа и вели очень важный спор. В нем они рьяно обсуждали то ли зажарить гномов на медленном огне, то ли накрошить и сварить похлебку.
─ А может, просто сесть на них поочередно и превратить в лепешки? ─ прохрипел громила, которому досталось в стычке с Риан и Торином больше всего: на огромной ноге красовался внушительный ожог, руки были расцарапаны теми самыми ветвями, которыми так умело управлялась пара странников, а на голове красовалась не маленькая шишка, поскольку Торину каким-то чудом удалось улучить момент и шибануть его толстым деревянным краем ветви, которая не плохо выступила в роли дубины.
Риан было обрадовалась, что так и не осталась нераскрытой, но один из этих тварей, названный Уильямом, решил посмотреть, что за длинный и худой гном прячется под плащом. И, наверное, только его любопытство в какой-то мере спасло им жизни.
Увидев, что они поймали эльфийку, тролли порядочно струхнули. Они знали, что рядом находится королевство эльфов с могучими воинами и меткими стрелками. Знали, что если там прознают, что они схватили одну из их бессмертных дочерей, то им сильно не поздоровиться. Бильбо тем временем оказался висящим на колючем кусте. Исцарапанный, в изорванной одежде, он не смел пошевелиться, но когда речь зашла о Риан, он собрал всю свою смелость в кулак и вступился в спор, утверждая, что гномы вообще заразные, а Риан любимейшая дочь эльфийской принцессы. Маленький смельчак рьяно доказывал, что им троим явно не поздоровиться, если те её тронут. Врал так красноречиво и самозабвенно, что даже девушка сама была склонна поверить истории Бильбо. Будучи благодарным маленькому храброму хоббиту за отвлечение внимания, Риан решила действовать.
Пока тролли и Бильбо препирались, она обнаружила то, что лежит недалеко от Торина. А вернее его скрученные сзади руки находились около ее ног. Кое-как раскачавшись, она пнула старшего гнома и тот удивленно и непонимающе глянул на нее. Еще раз пнув его руки, она многозначительным кивком показала на свою правую ногу, где хранила спасительный кинжал. Тот, что был пристегнут к подошве сейчас достать было сложнее, поэтому пришлось использовать тот, что находился в близкой доступности.
Пошевелив для убедительности ногой, Риан принялась ждать, когда его связанные руки смогут наткнуться на припрятанное в голенище сапога оружие. Однако это было не так просто, как казалось на первый взгляд.
Мало того, что искать с завязанными руками нелегко, так еще его связанные руки периодически соскальзывали с сапога и переходили на ногу. В это время Риан должна была как-то исправить ситуацию, но его поиски и прикосновения заставляли замереть, лежать тихо и не шевелиться. И если бы они не были в такой ужасной ситуации, то полуэльфийка могла поклясться, что ему нравится гладить ее ноги ─ так долго доставал он из сапога кинжал.
Вынув, наконец, острозаточенное спасение, Торин успел перерезать свои веревки, но прежде, чем вскочить и броситься в битву вновь, Подгорный король не сдвинулся с места и помог разрезать веревки лежащему рядом Балину, едва заметно передав тому кинжал. Тот, соответственно, помог своим собратьям.
То, что на поляне есть кто-то посторонний, кто и спорит с троллями и помогает выиграть им время, они поняли, когда уже освободились. Бильбо в то время сидел, прижавшись к дереву и непонимающе смотрел, как Том, Берт и Уильям продолжают ругаться.
Внезапно на огромном камне возник пропавший Гэндальф. Со словами: «С лучами рассвета камнями вам быть!», он ударил своим посохом об огромный валун. Тот треснул и первые лучи восходящего солнца коснулись поляны. Гномы мгновенно вскочили, желая защититься, но тут же увидели, как все три тролля, едва на них упали солнечные лучи, навек превратились в каменные статуи.
Кинжал Риан вернулся на место, и девушка вновь заслужила негласное одобрение от гномов и даже легкое похлопывание по плечу от Торина. Бильбо же заставили рассказать всю историю с начала. Немного пожурив его за то, что он не проявил свои профессиональные навыки вовремя, так же похвалили за помощь.
Гэндальф же отметил, что от этих громил им бы ничего не перепало и предложил осмотреть пещеру троллей, расположенную неподалеку. Та обнаружилась под невысоким холмом, затворенная каменной дверью. Однако ни грубая сила, ни заклинания мага не смогли открыть ту импровизированную дверь. Тут-то вновь отличился Бильбо. Откуда-то он вытащил найденный ключ, который совершенно случайно оказался тем самым ключом, позволяющим открыть дверь в пещеру.
Все вместе они вошли внутрь. Оглядевшись, сразу же отметили сырость, промозглость и противную обстановку этого места. Помимо прочего на земле валялись обглоданные кости, пахло в пещере отвратительно, однако здесь была еда, много еды! Съестные припасы были повсюду: самые разнообразные припасы грудами валялись на полках и на земле, вперемешку с хламом и награбленным добром. То представляло из себя сборище самых неожиданных предметов: начиная от медных пуговиц, и кончая горшками, которые доверху были наполнены золотыми монетами. На стенах пещеры висела всякого рода одежда – троллям она была явно мала и, очевидно, принадлежала раньше их жертвам. А кроме того, здесь оказалось несколько мечей различной формы, длины и отделки. Три из них сразу бросались в глаза своими великолепными ножнами и рукоятями, усыпанными драгоценными камнями.
Гэндальф взял себе один из этих мечей, Торин – другой, а Риан приглянулся последний. Бильбо же присмотрел себе оружие, похожее на гладиус, которое покоилось в кожаных ножнах. Для тролля это был бы просто перочинный ножичек, а для хоббита мог сойти за настоящий короткий меч. Он явно воодушевился примером Риан, пожелав иметь какое-то оружие. По данным мечам и кинжалу явно было заметно, что им не один десяток лет и они явно не из этих краев. Точно такой же вывод сделал Гэндальф.
– Давайте поскорее выйдем на свежий воздух! – взмолился Фили и гномы, собрав все годные припасы, сундуки с золотом и прочее оружие, поспешили прочь из дурно пахнущей темной пещеры.
Решив подкрепиться готовой тролльей едой, сыром и пивом из их запасов, они приняли решение пройтись сегодня хотя бы еще немного, а уж после найти подходящее для отдыха место и поспать.
Закапав под деревом сундуки с кладом, попросив Гэндальфа навесить множество заклинаний, чтобы никто ненароком не украл их честно найденное золото, все они поспешили продолжить путь на восток.
Переговорив с магом, стало ясно, что он отправился вперед на разведку и встретил эльфов Ривенделла. Те предупредили, что с гор спустились тролли и теперь частенько нападают на путников, чем убедили Гэндальфа поехать на выручку всему отряду. И он успел вовремя. Хотя и отметил, что гномы отлично справлялись и без него.
Как только солнце стало заходить за горы, путники, прежде чем вступить в горы, решили сделать последний привал, ведь без солнечного освещения скалы почти мгновенно казались огромными и устрашающими. Будто нарочно пытались заставить отряд развернуться назад и отступиться от цели.
Сытно перекусив, гномы не преминули рассказать магу об их недавних приключениях с орками и рекой. От этих воспоминаний Торин вновь нахмурился и замолчал. Через какое-то непродолжительное время король все-таки подал голос и высказал свою признательность Гэндальфу за то, что тот убедил его принять в их отряд двух новых членов, которые все-таки оказались им полезны.
Гэндальф же, внимательно выслушав пересказ их нелегкого путешествия, покивал чему-то своему. Вскоре он решил разобраться и посмотреть, что за руны и надписи сделаны на мечах. Риан тоже загорелась таким желанием. Ей казалось, что ее новый меч имеет собственное имя и историю, и что она обязательно должна уважить его и обращаться с ним так, как с чем-то одушевленным, дышащим и живым. Словно тот был её напарником, а не просто острым куском металла.
И каково же было ее удивление, когда на отливающим темным металлическим блеском клинке девушка смогла разобрать надпись: «Дагмор».
Гэндальф, едва расслышав ее шепот, моментально повернулся к полуэльфийке. Он попросил перевести руны на его и Торина мечах и передал их ей, поскольку хотел подтверждения правильности своих предположений и уверенности в том, что его познания сложного эльфийского не подвели его сегодня. Меч мага назывался «Гламдринг», а у Торина был «Оркрист». Больше Риан разобрать не смогла. Она понимала, что язык, на котором сделаны надписи, не являлся человеческим, а значит принадлежал эльфам. Она не изучала квенья у самих эльфов, однако оказалась права – внутри нее живет знания древнего языка эльфов.
Улыбнувшись мягкой улыбкой, Гэндальф только сейчас поинтересовался происхождением Риан. Он не настаивал на ответе, но она и не скрывала правду. Риан вполне смело могла развеять любопытство многих. Кили и Фили, правда, ничего нового не узнали, а гномы услышали то, что в свое время она поведала Мерри.
─ Я бы рада поведать вам некую красивую и завораживающую историю обо мне и моей судьбе, ─ начала она издалека, ─ однако правда заключается в том, что моим отцом был человек, а матерью неизвестная эльфийка. Я ее никогда не видела, но папа всегда называл ее Калла. Я была зачата в союзе любви, но мама покинула моего отца через несколько лет после их совместной жизни, и почти через год принесла маленькую меня. Больше мы никогда ее не видели, ─ грустно выдохнула Риан, проводя тонким пальчиком по острой кромке своего нового орудия. ─ Я жила в человеческом городе. Там редко видели эльфов и в детстве я очень стыдилась своего происхождения – не человек и не эльф. Именно поэтому и начала носить плащ с капюшоном, чтобы скрывать свое отличие от других. Я училась воевать и защищать себя и свой народ от опасностей, поскольку мы жили далеко не в безопасном месте. Моя жизнь была наполнена радостями, восторгами, горестями и слезами от потерь. Сначала друг, бабушка, отец, постепенно росли и старились все мои друзья и братья.
Риан сейчас словно переживала все то, о чем рассказывала.
─ Я никогда не стремилась сблизиться с эльфами, хотя знала, что если я захочу, то смогу найти их. Однажды мне понадобилась их помощь… но они не пришли. С тех пор я стараюсь избегать с ними встреч, стараюсь быть человеком. Ведь несмотря на общие корни, я никогда не получала от них помощи и поддержки. Может быть я просто знала не тех эльфов? Не знаю, ─ Риан задумчиво опустила взгляд в землю, прикрыла веки и легонько замотала головой. Обняв себя руками, девушка чувствовала холод. Вспоминать неприятные моменты прошлого было нелегко.
Лед глаз на этот раз не отказывал ему. Она смыкала ресницы, а хриплые звуки лились из еёгуб. Торин слышал, как Риан рассказывает о своем доме. Её голос порой напоминает ему холодный океан, завораживающую снежную бездну. Он вместе с ней переживает все её беды и радости. Она внезапно замолкает. Её лазурные глаза завораживают его своей недосказанностью. Риан наклоняет голову. Серебряные косы змеятся по её острым плечам. Прозрачные капли бриллиантов в глазах льдом искрят на свету. Она будто ослепляет. Торин не понимает себя – почему он не может отвести взгляд? Но его удерживают омуты этих глаз…
─ За прекрасным всегда кроется какая-нибудь трагедия, ─ тихий голос Гэндальфа, сидящего в отдалении, нарушил тишину.
Наваждение пропало. И вновь Торин увидел хрупкую светловолосую девушку с тонкими пальцами, кутающуюся в свой плащ от ночного холода. Холода, который, кажется, все еще живет у нее в груди.
─ Ты прав, чародей, ─ вдруг опомнившись и поняв, что он произнес это вслух, Торин встал, не желая продолжать начатый разговор.
─ Вот такая простая и неинтересная у меня жизнь, – мгновенно оживившись, Риан хлопнула ладонями по своим ногам, обвела всех присутствующих взглядом и закончила свое длинное повествование. ─ Увы, я не могу похвастаться ни отцом ─ королем лесных эльфов, ни мамой ─ придворной принцессой.
Девушка ожидала чего угодно: вопросов, недоверия, негодования, но не молчаливого понимания гномов и Бильбо. Они прониклись её прошлым, ведь хорошо знали каково это. Знали, что сложно остаться без поддержки. Довольно тяжело быть одной, особенно среди недоверия и непонимания других, а при этом еще и добиваться их уважения своими силами.
─ Откуда ты тогда знаешь эльфийскую письменность, раз редко видела эльфов? – спросил Двалин.
─ Мой отец еще до моего рождения пытался обучиться у моей матери письменности и разговору на квенья. И то, что он смог постичь, он передал мне. Сама я никогда не изучала эльфийский язык. Просто потому, что было не у кого, но откуда-то всегда знала, что смогу его понять. Как-будто его знание уже заложено глубоко внутри меня.
─ Вероятно, это наследство твоей матери, – предположил Гэндальф. ─ Скорее всего, она была эльфийкой из народа квенди ─ единственной светловолосой расой эльфов, и передала это умение своей дочери – плоду своей любви к человеческому мужчине. ─ Ты не должна обижаться на свою мать, Риан. Эльфы никогда добровольно не оставят своих детей одних. Лишь встретившись со своим народом, ты, вероятно, сможешь понять, что с вами произошло.
На этом их разговор постепенно закруглился. Вдоволь наговорившись, они легли спать, но среди ночи проснулись от душераздирающего воя.
Бильбо правильно предположил, что это были варги. Вероятнее всего, вторая или основная группа орков прибыла на место предыдущего побоища и увидела её результаты. Медлить больше нельзя. С первыми лучами они должны были выдвинуться в путь и постараться добраться до безопасных мест как можно скорее.
Утром, собравшись в спешке, отряд торопился дойти до гор как можно скорее. К середине дня пред ними, наконец, предстала огромная гора.
─ Это и есть Одинокая гора? ─ спросил Бильбо, глаза которого округлились от изумления.
─ Вовсе нет, ─ ответил посмеивавшийся Балин, которого удивило столь искреннее восхищение хоббита, ─ это лишь предгорье Мглистых гор, которые нам хочешь не хочешь, а придется перейти, чтобы попасть в Лихолесье. Оттуда мы выдвинемся к Одинокой горе, где возлежит на наших сокровищах проклятый Смауг.
─ Гэндальф, ─ обратился к нему Бильбо, ─ расскажи побольше о Смауге и о драконах в целом. Мне ведь предстоит с ним встретиться, ─ голос полурослика порядочно вздрогнул.
Чародей начал свой рассказ, которых многих из них на долгое время отвлек от продолжительного подъема в гору.
─ Дорогой мой Бильбо, сейчас практически не осталось драконов, но твоё хоть и несвоевременное любопытство похвально, ─ заулыбался старик, опуская в очередном шаге свой посох на поверхность витиеватой тропы, ─ итак, все драконы любят сокровища. Особенно золото, ─ повел бровью он, улыбаясь очевидности собственных слов, ─ они обладают тонким умом, безграничной хитростью, большой физической силой и гипнотическим взглядом, а некоторые из них могут накладывать «драконье заклятие».
─ Драконье заклятие?.. ─ на грани удивления и восторга пробормотал Бильбо, что заставило старика улыбнуться пуще прежнего.
─ Я думаю, что они могут зачаровывать своих жертв и внушать им свои мысли и желания. Они чрезвычайно сильны и опасны, хотя растут и взрослеют очень медленно. Из-за этого первые попытки Мелькора использовать драконов против своих врагов провалились, поскольку те ещё не были достаточно сильными, чтобы быть полезными в битве. Несмотря на злые замыслы, стоявшие за их созданием, драконы не являются чистыми разрушителями по своей природе. Они лишь невольные жертвы своей жажды к сокровищам. Те манят их… Словно гипнотизируют и подчиняют. Это предположение прекрасно доказано в Смауге.
После упоминания о жителе Одинокой горы глаза мага невольно скользнули в сторону Подгорного короля. И хорошо, что все остальные взоры тоже направились туда, поскольку никто не заметил нахмуренную и задумчивую Риан, которая тут же поджала губы. Она задумалась… Задумалась над словами мага о своей второй сущности. О том, что действительно не принадлежит себе так, как принадлежала раньше, ведь некая её часть до сих пор мечтает и жаждет быть рядом с теми самыми злосчастными сокровищами. За все эти года ей удавалось глушить в себе это желание больше и больше, оно оно все еще теплилось в ней. Никогда не покидало её полностью.
─ Да, Торин, можешь не хмурится. Я понимаю твое горе и злость, но и ты рассуди правильно: разве Смауг уничтожил гномов и весь их город? Разве он спалил дотла лежавший рядом Дейл? Он лишь хотел, чтобы его оставили в покое вместе с его нечестно добытыми сокровищами. Хотя он и вынудил гномов бежать из Одинокой Горы, большой урон при этом он не нанес. С его появлением, конечно, во многие семьи гномов пришла беда, но он мог спалить всех и все дотла. Мог убить всех до единого, но не сделал это. Или я ошибаюсь?
─ Торин, будь другом, расскажи нашему добытчику и славной попутчицей о Смауге поподробнее. Ведь ты, если не ошибаюсь, был с ним знаком.
─ Ещё как чародей, ─ нахмурившись, пробормотал Торин, ─ как и Балин с Двалином, которые пришли с нами из Эребора. Одинокая гора… ─ выдохнул он, погружаясь в воспоминания, ─ так назывался наш дом. Много лет назад, когда жив еще был мой дед Трор. Его семье пришлось уйти с дальнего Севера со всем своим добром и инструментами. Они возвратились к горе, которую обнаружил еще мой далекий предок ─ Траин Старый. На этот раз, вернувшись туда, гномы пробили в ней множество шахт и туннелей. Они высекли в скалах огромные залы и мастерские, а кроме того они нашли там груды золота и великое множество драгоценных камней. Гномы разбогатели и прославились, а мой дед сделался новым Королем-Под-Горой и пользовался большим уважением у смертных. Люди постепенно расселились по реке Бегущей, в долине к югу от горы, и, наконец, построили красивый город Дейл. Короли Дейла часто призывали наших умельцев и щедро платили даже не самым искусным из них. И нередко бывало, что люди просили гномов взять их детей в обучение и не скупились, поставляя нам взамен съестное. Мы никогда не опускались до земледелия и поисков пропитания, ─ Торин свел брови и провел ладонью по подбородку, ─ для нас то была пора истинного расцвета, и даже самый бедный гном мог позволить себе тратить деньги не скупясь. Дворец Трора был полон оружия и драгоценных камней, резной скульптуры и великолепной посуды, а рынок игрушек в Дейле был жемчужиной Севера.
Риан, как и Бильбо, не могли не отметить, что подобные воспоминания давались Торину довольно тяжело.
─ Конечно, это не могло не привлечь драконов. Они грабят людей, эльфов и гномов, отбирают у них золото и драгоценные камни, а потом всю свою долгую жизнь сидят на груде награбленных сокровищ, не способные понять всей их бесценной красоты, ─ злился он. ─ Драконов на Севере в те дни было много, а гномов, что добывали золото, становилось все меньше и меньше. И в один прекрасный день дракон Смауг, прослышав о наших сокровищах, взмыл в небо и полетел на юг. Я, как и многие другие гномы, будучи еще слишком юным и жаждущим приключений, любил гулять по окрестностям и сам видел все своими глазами. На нашу Одинокую гору сел огнедышащий дракон. Он пополз вниз по склону, сжигая дотла зеленый лес на своем пути. Вода в реке закипела, повалил пар, и над Дейлом повис туман, под покровом которого дракон проник в город и перебил почти всех его защитников. Такова эта печальная история, каких в те дни случалось немало. Затем дракон вернулся и вынудил гномов бежать, оставив все свое имущество. Оставить наш дом…
─ Так дракон уничтожил жителей горы? ─ не выдержав, спросила Риан. Ведь если Смауг так поступил, добиться их прощения ей будет очень трудно. И не важно, что она сама по сути своей не является тем самым захватчиком.
─ Если бы он так поступил, то я бы не стал ждать столько лет, чтобы освободить гору. Нет, Смауг лишь дыхнул огнем, предупреждая, что теперь это его территория и нам тут не место. Многие отважные гномы погибли, пытаясь отбить свой дом, многих завалило обрушившимися камнями и стенами. Однако именно он виновен, что сократил род Дуринов вполовину. Выжившие, мы отправились блуждать по миру.
─ А что?… Смауг… Он успокоился на этом? ─ вновь подал голос хоббит.
─ Нет, наш опытный добытчик. Увы, но нет, ─ вновь ответил Торин, а злость в его голосе теперь смешалась с досадой.
─ Наверное он, как это принято у драконов, свалил все сокровища в одну кучу где-нибудь в дальнем углу и спит на ней. Кроме того, Смауг взял за обыкновение выползать по ночам из Главных Ворот наружу и наведываться в Дейл, где хватал скот и прочих животных и утаскивал к себе, чтобы сожрать. Так продолжалось до тех пор, пока Дейл не превратился в развалины. Уцелевшие жители покинули город, и трудно сказать, что там делается теперь, но не думаю, чтобы в окрестностях Одинокой горы кто-нибудь живет. Разве что на дальнем конце озера Долгого, ─ рассуждал Торин, ─ теперь лишь старые руины напоминают о некогда потрясающем крае.
─ Торин, а если на момент, когда Смауг напал на вас… Если он был ещё очень юным? ─ аккуратно предложила Риан, ─ ведь Гэндальф говорил, что они очень долго живут. Может в тот момент дракон был неразумным и не понимал, что творит? Возможно ли то, что мы, придя в Эребор, обнаружим гору пустой и оставленной драконом?
─ Вероятность того есть, но очень маленькая, ─ после долго молчания соизволил ответить король. ─ Сколько лет назад ты там была? Ведь именно он спугнул тебя и не дал проникнуть в Эребор? Думаешь, что озерным людям сподручно выдумывать истории о Смауге Ужасающем, чтобы не дать другим поселиться рядом? Нет. Меня же интересует больше не сам дракон, а то, что он охраняет. Вы должны будете добыть нам Аркенстон – камень государя. Он поможет объединить все семь гномьих родов и одолеть Смауга.
Услышав новую для себя информацию, Риан весь оставшийся путь по горам обдумывала новый план действий, который она будет осуществлять по прибытию в Эребор.
Солнце стояло в зените, когда Гэндальф завёл их в каменные туннели. Они были узкие и темные, и длились, казалось, бесконечно. Лишь небольшая полоска света указывала путникам, что сейчас день. Передвигаясь по запутанным каменным ходам, они лишь могли довериться Гэндальфу, ведь только он знал куда их ведет. Когда вдалеке показался просвет, отряд со всех ног поспешили туда. Риан расслышала, как Гэндальф в разговоре с Бильбо отметил, что пахнет магией, древней и могущественной магией. Так вот, что за насыщенный и терпкий запах витал вокруг.
Комментарий к Глава 13. Встреча с опасностью.
Для читателей: мнение о Смауге у меня свое и оно отлично от фильмов и книги - нужно же нам смягчить почву) И ещё, опять таки, разговор в конце под горой ли Смауга или нет - мнение чисто субъективное. Ни Торин ни Гэндальф в действительности не знают, что там происходит (поэтому и отсылка на истории людей Озерного города).
========== Глава 14. Эльфийское гостеприимство. ==========
Наконец-то освободившись от окружающих плотных каменных стен, они вышли на открытую местность. Необычайной красоты долина открылась перед глазами: бегущие со скал водопады, цветущая природа, возвышающиеся многовековые ели и сосны и все это окруженное мягким сиянием магии.
─ Ривенделл, ─ восхищенно произнес Бильбо, а Гэндальф добавил:
─ Здесь находится Последний Домашний Приют Элронда.
Гномы радостно переговаривались, ожидая долгожданного отдыха. Один лишь Торин был недоволен:
— Это и был твой план, маг? Искать спасение у наших врагов?
─ У тебя здесь нет врагов, Торин Дубощит. Злые помыслы в этой долине есть лишь у тебя одного.
─ Ты думаешь, эльфы благословят нас в нашем деле? Они попытаются остановить нас, ─ нахмурившись, твердил он.
─ Разумеется, но у нас есть вопросы, на которые нам нужны ответы, ─ этими словами Гэндальф поставил точку в споре с королем. — Если мы хотим добиться успеха, то придется проявить такт. И уважение. И немалую долю очарования. И… ─ помедлив, он оглядел их всех, ─ … И именно поэтому говорить буду я.
Спустившись по крутой тропе вниз, отряд прошел небольшой узкий мост через быструю реку и остановился у подножья лестницы. Не сдерживая удивления, Риан вертела головой по сторонам, рассматривая открывшуюся красоту. Бильбо был с ней солидарен. О чем думали гномы девушка не знала, но, судя по их настороженному виду, радостной встречи они не ожидали.
─ Митрандир, — глубокий чарующий голос раздался сверху, и они увидели, как к ним спускается красивый темноволосый эльф. ─ Мне сообщили, что вы в долине. Что привело вас сюда? Четырнадцать гномов и полурослик ─ странная компания.
─ Приветствую тебя, Линдир, — ответил Гэндальф. ─ Мне нужно поговорить с Элрондом.
─ Его нет в долине, — не успел эльф договорить, как Риан услышала звуки охотничьего рога и стук копыт, а затем увидела приближающихся всадников.
Окружив их, всадники расступились, пропуская одного вперед. Он был прекрасен собой, как благородный эльф; могуч, как воин, мудр словно волшебник. Ко всему прочему муж был строг и благообразен, как король гномов, мягок и ровен, как теплое лето, а имя его прочно вошло в легенды.
─ Гэндальф, — произнес тот, а спешившись подошел к чародею.
─ Лорд Элронд! — воскликнул маг. — Друг мой! Где ты был?
─ Мы преследовали орков у Последнего моста. Их развелось слишком много. Странно, что они подобрались так близко к нашей границе, ─ отдав оружие Линдиру, сказал он, ─ вероятно что-то или кто-то привел их сюда.
─ Скорее всего, они искали нас, — Гэндальф обвел рукой всю компанию.
Элронд поприветствовал Торина и предложил всем отдохнуть в гостеприимном Ривенделле. Громко посовещавшись, гномы решили принять предложение эльфов. Риан же в это время занимала самую незаметную, на ее взгляд, позицию. Она молчала и не принимала активного участия в рассуждениях: принять ли предложение эльфов или нет. Девушка была уверена — раз Гэндальф все решил, то ничего уже не изменишь. Тем более она не хотела раскрывать себя до последнего. Хотя была уверена, что Гэндальф обязательно представит её.
Для начала молоденькие эльфийки проводили уставших путников в комнаты и сказали отдохнуть в свое удовольствие. Они сообщили, что через несколько часов гости могут спуститься на праздничный ужин. Проходя по великолепному замку, Риан все так же была укутана в темный плащ. А эльфам либо до этого не было никакого дела, либо они совершенно не обращали на нее внимания.
Войдя в подготовленную для неё комнату, Риан огляделась. Покои заливал золотой свет закатного солнца. Огромные оплетенные лозой и красивыми цветами окна выходили на цветущий сад, который радовал уставший взгляд. Теплый ветерок проник сквозь оконные проемы и ласково растрепал ее волосы, освобожденные от капюшона. Откуда-то издали звучало нежное пение и легкая переливающая музыка.
Пройдя в соседнее помещение, она обнаружила глубокую ванную комнату, уже наполненную теплой водой, а в ней плавали лепестки неизвестных цветов. Стянув свою тесную походную одежду, Риан с блаженным стоном погрузилась в воду. Рядом на бортике необычной встроенной в пол ванны лежало мыло с ярким и нежным запахом одновременно, а подле него покоилась стопка мягчайших полотенец.
Расплетая свою грязную косу, вытащив оттуда немногочисленный мусор, веточки и листья, девушка с наслаждением отдалась в обволакивающие объятия теплой приятной воды.
Хорошенько отогревшись, смыв всю походную грязь и несколько раз подогревая воду, Риан заметила на теле несколько неприятных ссадин. Те, видимо, были получены после падения в бурные холодные воды несколько дней назад и достались от троллей. Распарившись в горячей воде, они начали саднить. Некоторые даже кровоточили, и Риан подумала, что неплохо было бы получить заживляющую мазь на основе распространенной повсюду календулы.
Вернувшись в свою комнату, Риан обнаружила на тумбочке рядом с кроватью все необходимые мази и не преминула ими воспользоваться. Словно по волшебству небольшие саднящие раны затянулись, и ее кожа вновь заблестела внутренним блеском.
В дверь постучали. Распахнув ее настежь, Риан увидела симпатичную эльфийку, которая еще недавно провожала ее сюда.
─ Вы ─ леди? ─ казалось, что девушка удивилась этому факту не меньше, чем Риан внезапному вопросу. ─ Простите мою дерзость, ─ она поспешила поклониться.
─ Это мне стоило сказать об этом, дорогая. Я привыкла, что мои спутники меня знают и думала, что Гэндальф рассказал все лорду Элронду. Прошу, входи, ─ Риан пропустила ее в комнату.
Девушка представилась как Арамиль. Поскольку никто не сообщил, что в компании гномов и чародея путешествует девушка, эльфы не знали, что ей потребуются дополнительные условия. Арамиль через слово извинялась, что мыло для ванн недостаточно душистое, что цветов меньше и постель, наверняка, не такая мягкая, как гостье хотелось бы. В конце концов, устав от постоянных извинений, Риан оборвала огорченную Арамиль, сообщив, что очень довольна их гостеприимством и помощью самой девушки в частности.
Обрадованная эльфийка опомнилась и поспешила убежать за нарядом для Риан. Не дело ей спускаться на званый ужин в старом походном костюме, как обычному воину. Вернулась темноволосая девушка быстро и с платьем на руках. Разложив его на кровати, Арамиль отошла подальше, желая, чтобы Риан оценила его по достоинству. Что сказать?.. наряд был необыкновенной красоты.
Раньше девушка не видела подобных тканей и фасонов. Даже будучи княжной, а это значит, что сейчас ей предстоит одеться по эльфийской моде. Само платье оказалось насыщенно травянисто-зеленым цветом, и с низким вырезом в области груди. Несколькими слоями до самого пола спускались легкие и почти прозрачные складки, а спина при этом оставалась открытой ─ совсем так, как она любит.
Поспешив облачиться в принесенный наряд, Риан взглянула на себя в зеркало. Она не сразу узнала в этой девушке ту воительницу Риан, что вечно облачена в темные одежды. Сейчас она выглядела в точности как та, что когда-то была дочерью своего мудрого отца, как княжна потерянного для нее навсегда княжества.
Арамиль помогла зашнуровать корсет на ее спине, но и слова не сказала про ее ранение, а Риан, несомненно, была благодарна подобной тактичности эльфийки. Покрутившись перед зеркалом, девушка улыбнулась самой очаровательной улыбкой. Не хватало лишь маленького нюанса. Риан приподняла волосы, демонстрируя свои слегка заостренные ушки. Да, так было значительно лучше.
─ Госпожа, Вы одна из нас? ─ услышала Риан восхищенный выдох позади себя.
─ Нет, Арамиль. Я наполовину человек. Моя мать была эльфийкой, а отец человеком.
─ Вы все равно чудесны, леди, ─ пробормотала темноволосая девушка, ─ Ваш малый рост совсем не портит Вас. Простите. Позвольте мне сделать прическу и показать Ваши украшения.
Темноволосая Арамиль открыла стоящую на небольших полках шкатулку и вынула оттуда жемчужное украшение на голову. Для начала она расчесала длинные светлые волосы и, оставив их распущенными, лишь слегка забрала верхние пряди, а от этого ушки девушки становились видны каждому. Большинство эльфиек предпочитали именно такие прически. Арамиль украсила прическу красивой драгоценностью. Она обхватывала всю голову Риан двумя жемчужно-белыми нитями, а на лбу покачивалась небольшая подвеска с необычным и ярким камнем. Тот почти не отличался своим цветом от ее будто бы сапфировых глаз.
На ноги Риан обула необычно легкие сандалии. Будучи одновременно красивыми и удобными, они обхватывали её лодыжки и поднимались вверх до самых икр. Риан про себя удивилась: обладают ли эльфы таким безупречным вкусом всегда?.. Или Арамиль выбирала все самое лучшее специально для неё? Весь ее облик сейчас демонстрировал благородную стать и красоту. Напоследок смазав капельками душистой воды за ее ушами, и накрасив полные губы гостьи сияющим блеском, Арамиль открыла дверь комнаты.
Следуя за эльфийкой по бесконечно длинным коридорам, необычайно красивым верандам и террасам, Риан во все глаза рассматривала обитель Элронда. Дворец был великолепен, а подходя к залу, где уже играла нежная мелодия и слышалось дивное пение, Риан услышала вопрос лорда Элронда:
─ Итак, Гэндальф, Торин, где ваша четырнадцатая спутница? Я ведь не ошибся, и она особа женского пола? Неужели Подгорный король позволил девушке своего народа путешествовать с вами? Мне показалось, что своих дам вы бережете еще больше, чем свои сокровища. Или это человек? Тогда вопрос не потерял своей актуальности.
В ответ Гэндальф лишь рассмеялся и поспешил опровергнуть слова Элронда.
─ Элронд, ты прав. В нашем отряде есть девушка. Однако наша Риан вовсе не гномка…
На этих словах Риан посчитала уместным войти в зал. Она заметила, как все присутствующие сразу же обернулись на нее.
─ Простите за опоздание, лорд Элронд. Вы позволите присоединиться к столу?
Торин знал, что ничем хорошим остановка у эльфов не обернется. В частности для него самого. Он был готов ожидать удара от чего угодно: от враждебно настроенных эльфов, от орков в пути, от прочих дерзновенных разбойников… Кого угодно, но он совершенно не думал, что сам станет для себя источником опасности.
Весь отряд, за исключением воительницы, уже сидел за столом в ожидании пира. Торин выжидающе постукивал пальцем по столешнице то и дело разглядывая вход в залу. Он волновался за Риан ─ ведь ее не было уже приличное время. Стоило ему бросить еще один взгляд украдкой на дверной проем, как они отворились. Будь Торин младше и менее сдержанным, он бы, наверняка, повел себя так, как его племянники, восхищённо уставившись на вошедшую. Этой девушкой просто не могла быть их Риан. Той, что носит брюки и кутается в плащ; той, что смотрит исподлобья, скрывает себя, будто боится открыться. Что-то ожило у него в груди, когда взгляд наткнулся на ту, что скоро начнет приходить ему в кошмарах. Что-то, что похоже на медленное зыбучее безумие, на ревущее внутри пламя.
Торин разжал стиснутые судорогой пальцы, охватившие деревянную столешницу. Он так и не смог отвести взгляд от её точеной фигурки, облаченной в нечто зеленое и воздушное, подчеркивающее нежные изгибы и делающее еще более женственной. Легкая улыбка на её губах и будто прожигающий его насквозь взгляд заставили Торина отвести глаза. Он итак задержал на ней свой взгляд дольше самому себе дозволенного…
─ Кто ты, дитя? — Риан услышала вопрос, но после продолжительного молчания, охватившего, кажется, весь зал. — Как ты попала в отряд Торина Дубощита?
Лорд Эдронд встал и даже подошел к ней, беря за руку и заглядывая в глаза, а при взгляде том некий страх охватил все её тело.
─ Позвольте представиться, лорд Элронд. Меня зовут Риан, дочь Рагнавальда. Я воительница. Иду с отрядом короля Торина в их нелегкое путешествие по собственному желанию, ─ смогла произнести она и сама поразилась насколько живым, легким и мелодичным был ее голос. Совсем не отражающим то, что творится у нее в душе.
─ Откуда ты, Риан? И есть ли у тебя эльфийское имя? ─ продолжал расспрос лорд.
─ Я предпочитаю не называть место, где была рождена, но поскольку меня воспитывал человек, и я никогда не видела своей матери, то могу Вам сказать, что эльфийского имени не имею.
Кивнув самому себе, Элронд обернулся к Гэндальфу и поспешил обменяться только им известным взглядом. Лорд Элронд подвел ее к столу и девушка разместилась между Фили и Кили. Стол ломился от вкусового разнообразия, вновь полилась нежная мелодия и Риан расслабилась, ощущая себя защищенной своими “братьями”.
Правда не весь праздничный ужин понравился гномам. Они возмущались отсутствием мяса и большим обилием зелени и овощей. Не желая отказываться от гостеприимства эльфов, Риан с удовольствием опробовала многие блюда эльфов, хотя призналась сама себе, что была бы не против отведать жареной крольчатины. Когда-то давно, еще в своей первой жизни, она так же не слишком приветствовала мясо. Предпочитала, по-возможности подкрепляться салатами, овощами, фруктами и хлебами. Сейчас же она полностью поменяла свое мнение и вкусы в еде. Но эльфы по своей природе практически не едят животную пищу, а потому гостям пришлось питаться тем, что было.
Пока Гэндальф с Элрондом продолжали свои беседы, Риан осмотрела зал. Повсюду сновали эльфы и подносили своему лорду и гостям вино и закуски, на арфах и прочих музыкальных инструментах играли юные с виду эльфийки. На одну из таки и обратила внимание Кили Риан. Тот тотчас же выпрямился и послал темноволосой девушке свою самую лучшую улыбку, отчего она засмущалась и опустила глаза. А когда повернулся обратно, смеялась уже сама Риан.
Сидящий напротив Двалин сурово и недоуменно посмотрел на молодого гнома, а Кили потупился и принялся доказывать, что ему ну совсем не нравятся эльфийки: уж больно те тощие, имеют высокие скулы и слишком нежную кожу. Оказывается, что у них мало волос на лице. Хотя Риан знала, что будь на то воля самого Кили, он не задумываясь выбрал бы себе в жены представительницу людей или эльфов.
После сетований гном повернулся к проходящему мимо эльфу ─ а его половую принадлежность Риан отгадала без труда, и добавил, что «вот эта совсем ничего», не обращая внимание на отчетливый тычок острого локтя Риан по своим ребрам. Голос Фили, громко прошептавший брату о том, что это не эльфийка, а эльф, был слышен каждому, кто хоть немного слушал их. После этого рядом сидящие гномы и Риан не сдержали смеха. Уж очень комично выглядел краснеющий Кили.
─ И вообще, никакие эльфийки мне не нужны, ─ попытался исправиться он. ─ НашаРиан самая потрясающая из них. И к тому же подходит нам по росту. Правда, Фили?
─ Абсолютно верно, брат. Не нужна нам другая, ─ пробормотал его брат вгрызаясь в мягкий хлеб.
Услышав подобное заявление, Риан фыркнула и не сдержалась от улыбки. Даже рядом сидящий с ними Бофур одобрительно крякнул и вечно суровый Двалин изобразил несколько улыбок.
Окончив праздничный ужин, гости поспешили раскланяться с лордом и удалиться в свои покои. День был длинным, а пение и пляски только бы утомили всех еще больше так и не принеся душевного покоя. Элронд нисколько не возражал. Отложив столовые приборы он сообщил своим собеседникам, что с ним они увидятся не далее, чем завтра и пожелав приятных сновидений, покинул зал. Тем не менее Риан заметила его мимолетный взгляд и легкую улыбку, адресованную именно ей.
Следующую неделю, проведенную в Ривенделле, Риан могла назвать самой спокойной и приятной за все время их путешествия.
Проснувшись утром, Риан, не дожидаясь сопровождающей, покинула покои сама. Имладрис поражал своим великолепием как снаружи, так и изнутри. Девушка шла медленно, стараясь запечатлеть в своей памяти каждое мгновение, проведенное здесь. Кажется, она поменяла свое мнение об эльфах. Бродя таким образом по прекрасному дворцу, она совершенно случайно наткнулась на гостеприимного лорда. Тот ничуть не обиделся и даже отмахнулся от ее извинений. Вместо этого он пригласил её в свой кабинет. Правда ничего нового для себя он так и не узнал. Какое-то чувство внутри подсказывало Риан не называть полное имя ее матери, словно оно могло дать ключ к раскрытию её прошлой жизни. Поведав Элронду то, что говорила не так давно гномам и Гэндальфу, Риан заручилась его поддержкой и обещанием помочь в любую трудную минуту.
Отдыхая душой и телом в прекрасном Имладрисе, Риан поняла, почему многие гномы не любят эльфов. Когда те привыкли к присутствию подгорного народа, то очень часто можно было услышать их веселые, шутливые и подначивающие песни про длинные бороды последних, их вздорный нрав, воинственность и не слишком высокий рост.
Впрочем девушка не только отдыхала в замке, но и продолжала беседовать с Элрондом. Тот не смотря ни на что, не оставил своих попыткок узнать что-либо о ее матери. Ведь не может такого быть, чтобы эльфийка отказывалась от своего недавно рождённого ребенка, оставляя его человеку. Ведь эльфы выбирают себе спутников на всю жизнь. Разлучение во время беременности или первых лет после рождения детей в результате войны, например, являлось большим ударом для пары. И то, что случилось с её матерью было единичным случаем. Элронд хотел найти ее семью.
С Бильбо Риан пересекалась чаще чем с разбредшими кто куда гномами. Полурослик любил бывать в библиотеке с множеством книг, что так напоминали ему о доме. Он полностью освоился в райском Ривенделле. Риан казалось, что он с удовольствием остался бы тут навсегда ─ и даже предложи ему кто-нибудь немедленно и без всяких хлопот вернуться в его уютную хоббичью нору, он вряд ли бы соблазнился. Если бы не контракт взломщика…
Помимо всего прочего, Элронд был большим знатоком рун.
Взглянув на мечи из пещеры троллей, он подтвердил суть неумелого перевода Риан и добавил кое-что от себя:
— Их ковали не тролли. Это мечи старинной работы, сделанные моими родичами. Он были сотворены Высшими эльфами Запада. Их выковали в Гондолине для войны с гоблинами. Эти мечи, вероятно, стали добычей какого-нибудь дракона или боящейся дневного света твари, так как много веков назад именно драконы и гоблины разрушили Гондолин. Это очень знаменитые клинки, и у каждого есть свое имя. Твой, Торин, зовется Оркрист, что на языке Гондолина означает «Сокрушитель Гоблинов». А тот, что у Гэндальфа, — Гламдринг. То есть ни что иное, как «Молотящий Врагов». Некогда его носил король Гондолина. Твое же, дитя… — Элронд часто обращался к ней именно так, — …он зовется Дагмор или «Темный убийца».
— По преданиям он принадлежал Берену, супругу эльфийки Лютиэн Тинувиэль о которых написано множество баллад. Отец Лютиэн был моим прадедом, поэтому данные легенды мне хорошо известны. Берегите их! Они вам очень пригодятся.
На вопросы Торина о появлении данного оружия в пещерах троллей, Элронд лишь сделал предположение о том, что те ограбили других грабителей, которые побывали в горах Севера в подземельях Мории, ведь там до сих пор находят заброшенные клады.
─ Риан, а ведь ты оказалась в чем-то права, — поспешил обрадовать ее маг. — Ты почти в точности смогла расшифровать эти надписи.
Удивленный знанием ее эльфийского языка, Элронд не преминул спросить:
─ Это правда? Кто же обучил тебя нашему языку?
─ Лорд Элронд, я никогда его не знала, лишь изучала то, что знал мой отец от моей матери, — поспешно добавила девушка. — Я не то чтобы знаю его в совершенстве, просто где-то в глубине меня живет уверенность в том, что мне доступны эти знания. Просто нужно слегка поднапрячься, — смущено ответила Риан, не желая, чтобы еще и из-за этого к ней удвоилось внимание.
─ Интересно, — задумчиво произнес Элронд. Несколько минут ничего не происходило. Тот сидел прямо уставившись куда-то прямо, но взгляд его был отсутствующим. — Значит этот дар тебе передался от матери. Такие необычные подарки* они делают детям, когда… когда собираются уйти. Уйти навсегда, — наконец отмер он, находя взглядом Риан. А затем обменявшись молчаливыми знаками с чародеем, добавил: — Прости дитя, но мы, кажется, нашли ответ. Мы догадываемся куда подевалась твоя мать.
─ О, Элронд, не стоит переживать. Я всегда это знала, — поспешила добавить Риан. То, что Анкалимэ нет в живых было известно ей еще в детстве, когда в ее груди росло сосущее чувство пустоты, будто бы самый близкий человек на земле покинул ее. И лишь с возрастом и смертью она убедилась в этом.
─ Какой подарок? Куда уйти? ─ не вытерпел этой гнетущей тишины Торин, участвующий в беседе с лордом. Он один не до конца понимал всей ситуации.
─ Подарок понимать язык собственного народа, Торин Дубощит. А ушла она в Валинор, покинув Арду навсегда, — поспешил объяснить всю ситуацию чародей находящемуся с ними Подгороному королю.
─ Дитя, не желаешь ли ты позаниматься с моим сыном Элхоиром? Он мог бы научить тебя общаться на квенья и разобрать письменность, — вдруг предложил Элронд.
─ Спасибо за предложение, Элронд. Я буду счастлива обучиться эльфийским мудростям, — улыбнулась Риан эльфийскому лорду. Она и в самом деле была бы не против окунуться в эльфийские традиции.
***
С того разговора прошло несколько дней и до самого отъезда Риан проводила время со старшим сыном Элронда — Элхоиром и за чтением книг на квенья. Он был хорошим учителем: часто исправлял ее глупые ошибки, при этом был все так же мягок и весел.
Пока Риан постигала науку, гномы набирались сил и занимались своими делами. К своему удивлению даже гномы быстро привыкли к эльфийскому гостеприимству. Риан практически не видела их, занимающихся своими делами. Изредка появляющийся в полной книг и рукописей комнаты Бильбо к великому удивлению Риан — Торина, она не замечала. Тот часто буравил ее совершенно непонятный ей взглядом и Риан не желала с ним говорить.
Но в любом случае весь их отряд неизменно собирался на ужине. За великолепными приемами пищи, гномы делились впечатлениями от отдыха в Ривенделе, шутили шутки и пели песни. Кили и Фили, наверное, наравне с Бильбо были в восторге от отдыха у эльфов. Прежде всего тем, что здесь было множество красивых эльфиек отвечающих им взаимностью и тайком посылающие улыбки красивым и представительным братьям.
В конце первой недели их спокойного пребывания в Имладрисе, у эльфов начался праздник лета. Там Риан к своему стыду и опасению совершенно случайно отличилась и дала лорду Элронду новую пищу для размышления.
Окончив богатый ужин, на котором, кстати, к величайшему удивлению и восторгу всего отряда присутствовало мясо, они продолжили наслаждаться музыкой, песнями и танцами веселых эльфов и эльфиек. Девушки и юноши часто изъявляли желание исполнить свои композиции и им это позволяли. Риан не знала чем же думал Фили, когда никого не стесняясь предложил ей спеть. Не понаслышке знающие о певчем таланте Риан, гномы весело поддержали его идею. Отказываться в данной ситуации было бы просто бессмысленно и некрасиво, поэтому Риан улыбаясь вышла вперед. Она отметила внимательный взгляд Элронда, Гэндальфа и Торина, не сводившего с нее взгляд. И именно почему-то этот твердый и серьезный взгляд дал ей силы исполнить совершенно необычную песню.
Не так давно, прогуливаясь по чудесному ночному саду, Риан забрела в его отдаленные уголки. И сидя на берегу озера покрытого всевозможными цветами, она напевала легкую мелодию, складывающую в ее голове в полноценную композицию.
И сейчас, упросив Линдира поддержать ее игрой на арфе, Риан вышла в центр. Насыщенного голубого цвета платье с богатой серебристой окантовкой двигалось в такт всем её будто отточенным и плавным движениям. Сделав робкий вдох, она запела:
Как узор, на окне,
Снова прошлое рядом.
Кто-то пел, песню мне,
В теплый вечер когда-то.
Словно в прошлом ожило,
Чьих-то бережных рук тепло.
Вальс изысканных гостей,
И бег лихих коней!
Вальс кружил и нёс меня,
Словно в сказку свою маня.
Первый бал и первый вальс,
Звучат во мне сейчас!
Зеркала, в янтаре,
Мой восторг отражают.
Кто-то пел, на заре,
Дом родной покидая.
О чем она думала, исполняя ее? В памяти Риан с каждым словом появлялось все больше и больше неизвестных ей ранее картинок: золотистый лес, веселящиеся эльфы, конные скачки, зеркала, украшенные янтарем, смех и пляски. Казалось, она точно так же попала на праздник осени эльфов. Однако никогда раньше полуэльфийка не была ни на чем подобном и могла лишь слышать о них из уст Элхоира. Но почему Риан отчетливо понимала, что это происходило в реальности? Нежные руки, обнимающие ее, и ласковая улыбка, обращенная ей же. Она кружилась? Неужели будучи совсем еще ребенком Риан присутствовала на подобном торжестве вместе со своей мамой? И почему тогда она помнит ее немного грустный голос, поющий об уходе из своего дома навечно?
Будто зачарованная она продолжала песню, а когда замолкла отчего-то сильно смутилась. Подобное было ей не свойственно. Риан потупила взгляд и отыскала Фили и Кили. Те ей радостно махали, зовя к себе. Но Риан не придумала ничего более умного, чем спешно сбежать в свою комнату. Нечто, что она исполнила для всех эльфов, было слишком личным для нее ─ тем, чем она бы не хотела делиться ни с кем.
Риан уже не видела, как переглянулись Гэндальф с Элрондом. Они все еще не оставили желания разузнать о прошлом неизвестной девочки-эльфийки всего ста лет от роду. И теперь, когда прозвучала эта песня, эльфу и магу стало кое-что понятно. Исходя из особенностей физиологии** и развития эльфов стало понятно, что маленькая Риан все же встречала раньше эльфов и более того бывала на одном из их праздников.
Не видела Риан и другого взгляда. Полного тоски, какого-то глубокого одиночества, надежды и восхищения. Правда он исчез столь быстро, что даже его собеседникам не удалось бы уловить его и разгадать причину.
Комментарий к Глава 14. Эльфийское гостеприимство.
* Давайте представим, что такая возможность есть. Я знаю это совсем не в духе Толкиена, но можно же немного пошалить?)
Песня: вальс из мультфильма Анастасия. Послушайте если хотите - она чудесная.
** Поскольку эльфы рождаются через год после зачатия, их разум развивается быстрее, чем их тело: к первому году жизни они уже умеют говорить, ходить и даже танцевать. (все это рассказано нашим профессором)
========== Глава 15. Обнажить суть. ==========
А на следующий день после праздника эльфов Риан снова предстояло проверить свою прочность. Из Лотлориэна прибыл светлый лорд и эльфийский военочальник ─ Глорфиндель.
Привычно выбравшись в прекрасные даже в ночное время сады, Риан наслаждалась окружающей её природой. Задумчиво бредя по дорожкам и пребывая в своих мыслях, девушка не расслышала приближения шагов. И лишь легкое прикосновение к её плечам заставило её очнуться. Она настолько привыкла, что в обители Элронда её не поджидает никакая опасность, и что тут нет никакой нужны постоянно хвататься за оружие и защищать свою жизнь, что ослабила бдительность. Обернувшись, она наткнулась на высокого, статного, с блестящими золотом волосами и сияющим молодым лицом эльфа. Его яркие и проницательные глаза, несмотря на ночь, смотрели прямо на неё.
Этот эльф был ей незнаком. Он внимательно рассматривал её некоторое время, а после доброжелательно улыбнулся. Риан не стала тревожиться из-за этой встречи. В начале своего отдыха таких было множество. И никто так и догадался о ее природе. Риан перестала опасаться реакции эльфов, не старалась обойти их стороной, не избегала общения, которое зачастую оказывалось очень интересным. Риан была твёрдо уверена, что её тайна под контролем.
Однако, едва его напоминающий музыку голос поприветствовал её, она побледнела. Сердце бешено застучало, а рот наполнила вязкая слюна.
─ Здравствуй, Итариллэ, дитя Анкалимэ. Меня зовут лорд Глорфиндель, ─ она стремительно отпрянула от него, но он поднял руки вверх, демонстрируя свои чистые намерения. ─ Не бойся меня. Я не причиню тебе вреда. Напротив, я прибыл сюда для того, чтобы помочь тебе.
─ Кто ты? Что тебе известно? ─ спросила она твёрдо, смущённая и ошарашенная, стараясь не показывать своих настоящих чувств. Но получалось плохо. Он ведь знал её настоящее имя. А значит мог быть осведомлён и о большем. Но упоминание имени матери могло сказать, что об отце Риан тот не знал.
─ Я находился на пути из Лотлориэна в Ривенделл, где гостил у леди Галадриэль и лорда Келеборна, ─ не обращая внимания на её вопрос, начал он, продолжив идти по тропинке. Риан не оставалось ничего, кроме как последовать за ним. ─ Меня настигли занимательные слухи, что у лорда Элронда остановились необычные путешественники. И если гномы не вызывали вопросов, то полурослик и полуэльфийка, имя у которой человеческое, которая не знает о своих высших корнях… ─ он на мгновение прервался, ─ …и которая обладает необычной внешностью, так похожей на мою старую знакомую Анкалимэ. Совпадение? Я так совсем не считаю.
Риан предпочла лишь промолчать. Глорфиндель и не требовал от неё ответов. Пока. Сейчас он лишь рассказывал. Взяв девушку за руку и успокаивающе сжав ладонь, он продолжил вещать о том, как познакомился с Анкалимэ, как та спасла его из ловушки пауков в Лихолесье, и как после этого завязалось их общение. Не забыл он упомянуть и того, что был удостоен чести узнать имя ребенка, что Анкалимэ родила от человека.
─ Мы уже виделись однажды, ─ вдруг сообщил он, останавливаясь и заглядывая ей в глаза. ─ Просто вспомни это.
─ Это был ты? На самом деле? ─ ошарашенно произнесла Риан, очутившись в отдаленных уголках своей памяти. Сколько ей тогда было? Шесть?
Будучи такой маленькой, она уже была очень свободолюбивой и независимой, а постоянные няньки и сиделки, которые следили за ней неустанно, нервировали. Не выдержав казавшегося ей постоянного контроля, и дождавшись в один прекрасный день темноты, малышка Итариллэ оседлала пони и смогла сбежать. Девочка быстро достигла огромного леса, что всегда так манил её из окна комнаты. Огромные деревья словно скрывали какую-то тайну. Тайну, что она обязана была раскрыть. Упрямый пони не захотел идти в лес, но ещё более упрямая Итариллэ решила оставить его и отправиться туда сама. Могучие стволы качались, хотя ветра не было, перешептывались, освещенные лунным светом; они будто старались завести девочку в чашу. Переплетённые стволы вились вверх, сухие ветви выглядели жутко, зелёный мох покрывал жёсткую кору деревьев. Однако храбрую полуэльфийку это не пугало. Какое-то странное чувство единение с этим местом почувствовала она.
Сбежала юная княжна в лёгком платье, накинув поверх лишь темную накидку, чтобы затеряться в красках здешнего места. И только углубившись в лес она поняла, что ей холодно и негде ночевать. Оглядевшись по сторонам храбрая эльфийка обнаружила небольшую пещеру под стволом старого и могучего дерева. Она втиснулась туда, а уснула едва закрыв глаза. Ранним утром опустилась роса и стало еще холоднее. Девочка вынуждена была пробудиться и идти дальше. Итариллэ не желала возвращаться домой так скоро. В лесу было столько чудес. Маленькая княжна видела во сне красивые картины: золотые листья, украшенные тропы, чистая музыка, смех и веселье. Все увиденное в грезах происходило в лесу, и она желала обнаружить то же самое. Девочка подолгу сидела у небольшого ручейка, смотря вглубь воды. Но больше всего ей запомнилось не это.
В то время малышка не понимала сон это или реальность, но сидя у своего ручья, она услышала шум веток. Обернувшись, она увидела высокого, беловолосого, совсем как она, мужчину. Он был одет не так, как жители города или отец. Случайный путник улыбнулся и протянул ей руку. Малышка доверчиво улыбнулась ему. Незнакомец вывел её из дремучего леса и, погладив по голове, удалился. Они не произнесли друг другу ни слова, но это было и не нужно. После того приключения, когда на её поиски отправился сам родитель, маленькая княжна впервые была наказана. Но жалела она не об этом. Малышка хотела знать был ли прекрасный незнакомец сном или нет?!
─ Все-таки вспомнила?! Я очень удивился, когда увидел маленькую девочку ─ ту, которую встретил в самой чаще Эрин Ласгален. Ещё бы немного и ты бы никогда не выбралась оттуда одна. Понимаешь, как тебе повезло?
─ Не самое лучшее время для воспитательных речей. Не находишь? ─ рассмеялась Риан, наконец-то немного расслабившись. ─ Поверь, в то время я уже много раз жалела об этом, когда сидела запертая в своей комнате. Но все, о чем я тогда думала ─ сон ты или нет?
Риан немного робко провела внешней стороной ладони по его совершенному лицу. Глорфиндель был прекрасен, что ни говори. Её сердце даже замирало в то мгновение, когда их взгляды пересекались. Мозг твердил, что это неправильно, но сама Риан не могла не улыбаться, глядя на этого эльфа.
─ Я ведь ещё много раз потом сбегала в лес, стараясь найти тот ручей, то дерево и тебя. Но все было тщетно. Ты и в самом деле был моим сном. Как только у меня появились обязанности перед княжеством, я перестала праздно проводить время. Больше не появлялась там. А ты?.. Ты ещё приходил? ─ полюбопытствовала Риан.
─ Увы, мой лесной цветок, больше в Сумеречный лес я не захаживал. Тем более так далеко. Я увидел дочь своей подруги и был уверен, что ты проживёшь счастливую жизнь среди людей. Ваши края находились очень далеко от лесного королевства, а потому тебя никто не смог бы обнаружить, если бы не искал целенаправленно. Твоя мать позаботилась об этом.
Глорфиндель подтвердил то, что Риан уже знала — её мать сейчас пребывает в Валиноре, наслаждаясь жизнью в священной земле Валар, которую заслужила после стольких невзгод. Будучи еще молодой эльфийкой, она не желала уходить с Арды, не оставив после себя свою кровь и плоть. Именно поэтому она позволила себе полюбить человеческого воина и принести в мир дитя любви эльфийки и человека. Однако родив её, она подверглась страшному нападению в Проклятом лесу. Её судьба оказалась схожа с судьбой ушедшей супруги лорда Элронда ─ королевы Келебриан, которую поведал ей Элхоир. За одним лишь исключением ─ у Келебриан были взрослые дети, а у Анкалимэ была лишь она.
Те, кто спас её мать от гибели, помогли ей излечить телесные раны, однако душевные так и не смогли затянуться. Глорфиндель поведал о том, как получил от Анкалимэ длинный свиток, сообщающий о том, что она не смогла поведать супругу. Эльфийка поняла, что не сможет воспитать свою дочь, как подобает достойной своего народа, поскольку жизнь в Арде начала тяготить: ее душа рвалась в священный Валинор, а поэтому она передала дочь своему любимому супругу ─ кровному отцу малышки.
─ Но еще более странным, Итариллэ… Или как ты себя называешь? ─ задумчиво потянул он, ─ ..Риан… ─ мягко улыбнулся собеседник, ─ странным является то, что я уже успел попрощаться и с тобой, ─ договорив, он усмехнулся, но при этом смотрел на неё не иначе, чем задумчиво.
Риан почувствовала комок в груди, будто внутренности на миг сжали тисками, а зверь пошевелился, пробуждаясь. Она сжала пальцы в попытке успокоиться. Это всё-таки было озвучено.
─ Как же вышло так, что я вновь наблюдаю тебя? ─ интересовался эльф. ─ Живой, красивой и полной сил? ─ осмотрев её, он не мог не довольствоваться увиденным.
Девушка не видела иного выхода, кроме правдивого признания. Он ведь и так знает о ней очень многое. Остается лишь надеяться, что он примет её такой и не возненавидит. Она так нуждается в друге, который будет знать о ней все, и кто всегда поддержит её. И именно сейчас такой вариант был возможен.
─ Я знаю, как тяжело тебе сейчас, ─ Глорфиндель вновь взял слово, видя, как Риан сомневается. ─ Я вижу, что ты не можешь никому открыться и поделиться своими чувствами и мыслями. Я тебя понимаю, ─ выдохнул он, а Риан глянула на него с искренним удивление, которое было вызвано его прозорливостью.
─ Да, сам я погиб в Первую эпоху. Пал при падении Гондолина и отправился в чертоги Мандоса. Однако мое желание вернуться в Средиземье и мою любовь к жизни в Арде позволила Эру разрешить мне вернуться назад. Оказался я уже во Второй эпохе. Во всей истории было всего несколько случаев, когда эльфы желали покинуть Валинор и уйти обратно в Арду. Поверь, места прекраснее нет. Одним их таких эльфов являлась Лютиен, о которой ты, наверняка, уже наслышана. Она отреклась от своего бессмертного облика и ради своего человеческого возлюбленного осталась человеком. На все те года, которыми располагала её уже короткая людская жизнь.
Сомнений больше не было. Глубоко вздохнув, Риан начала говорить. С каждым словом напряжение отпускало её, преграды рушились, а на душе становилось спокойнее и даже появилась уверенность, что теперь-то точно все будет хорошо. Глорфиндель слушал собеседницу на удивление спокойно и даже как-то отстранено. При всем этом, когда ей было особо трудно говорить, он решительно поддерживал её.
─ В твоем хрупком теле скрывается огромная сила. Каждая частичка источает невиданную магическую энергию. Ты выглядишь, как невинное создание, но на самом деле сильнее, чем кто-либо из смертных, ─ вынес он своеобразный вердикт, когда у Риан закончились разъяснительные речи.
─ Если бы твоя душа была бы черна и желала бы друзьям погибели… ─ он обернулся к ней, слегка сжимая её плечи защищающим жестом, ─ то ты не прошла бы в Ривенделл. Никогда. Если высшие силы решили, что ты должна прожить свою жизнь в таком необычном теле, значит на твоей судьбе написано, что она должна послужить миру. Риан, ты не должна скорбеть по утраченному телу и прошлой жизни ─ ведь ты не может знать, что ждет тебя дальше.
Не обращая внимания на заведенные правила, условности, преграды, Риан обняла Глорфинделя. Те несколько секунд, что она наслаждалась его теплом, эльф гладил её по спине. Как же было приятно осознавать, что у неё есть друг.
─ Глорфиндель, ─ Риан решила задать ему такой интересующий ее вопрос, ─ что, если благодаря тому, что я теперь не совсем эльфийка, и даже не человек, я лишилась своей возможности посетить Валинор?
─ Наши пути неисповедимы, лесной цветок. Твоя судьба в твоих руках. Быть может ты попадешь в обитель эльфов, а может уйдешь в небытие вслед за своим возлюбленным человеком, эльфом, гномом или даже хоббитом. Я в свою очередь всегда помогу тебе. Если ты не найдешь признания у своих нынешних друзей, я всегда приму тебя в своем доме: как в Имладрисе, так и в Лориэне, и научу, как быть настоящей эльфийкой.
Их ночная прогулка сильно повлияла на девушку. Риан избавилась от огромной части своей ноши. Тот груз тайны она теперь не несла одна. Девушка знала, что всегда есть тот, на кого она может положиться. У самого гостевого крыла, куда они в итоге вышли, и где, собственно, и располагались ее покои, Риан еще долго прощалась с ним. Она была так рада его появлению, девушке было так легко разговаривать и смеяться с ним, словно он и не был старше неё на несколько эпох.
С той ночи Риан стала спать спокойно, полностью отдавшись отдыху в долине Имладрис. И каждая новая встреча с Глорфинделем приносила девушке небывалую радость. Она ждала их встреч так, как утопающий ждет и рвется к новой порции воздуха. Обычно это происходило точно так же: в садах и под растущей луной. И каждый раз они находили интереснейшие темы для длительных разговоров.
Арамиль больше не провожала её по дворцу, но все так же неизменно помогала с волосами и нарядами. Риан так привыкла к новым богато украшенным эльфийским платьям, что решила: пока отряд здесь, она будет приобщаться к эльфийской культуре. Несмотря на вычурность, многоцветность, и многослойность тканей, легкость и воздушность платьев, они не стесняли движения во время тренировок с оружием. Все это Риан отметила во время ночных практик с Глорфинделем.
Не всегда девушка носила распущенные волосы, как в тот первый день. Молодая эльфийка помогала Риан украшать голову различными плетениями, которые воительница сама бы в жизни никогда бы не повторила. При этом Арамиль умудрялась плести так, что оставляла большую часть распущенных волос лежащими на спине. Риан жалела, что будучи княжной не изучила женские премудрости, поскольку данным талантом Эру её обделил. Поэтому, находясь у эльфов, она каждый день наслаждалась тем, что может быть всегда разной и не похожей на себя предыдущую.
Лишенные ее скромного общества гномы и полурослик явно знали, чем занять себя. Большинство из них, в частности ее братья и их дядя, почти все время находились в оружейной мастерской. Они во все глаза наблюдали, как куется эльфийский меч и не обращали ни на кого внимание. Лишь показательно морщили носы и бурчали себе под нос о том, что гномьи подмастерья ничем не хуже.
Желая сделать сюрприз, Риан едва слышно подошла к Кили и прикрыла ладонями его глаза. Тот мгновенно подскочил, но, узнав ее, рассмеялся. Шутливое приветствие оценили все. Кажется, даже Торин улыбнулся. Но Риан не хотела быть голословной. Отдых в Ривенделле позволил понять ей, что она настолько привязалась к Кили и Фили, что жалела, что не является их сестрой по крови. Они давно стали её братьями, а события последних недель только укрепили этот союз, и девушка не хотела бы их потерять.
Поболтав обо всём на свете, полуэльфийка была вынуждена удалиться. Она всё ещё продолжала заниматься с Элхоиром, и ни за что бы не отказалась от дополнительных знаний. Пообещав вскоре найти свой отряд, Риан поспешила в библиотеку.
Многим было известно и то, что Глорфиндель нашел с необычной гостьей общий язык. Из часто видели вместе беседующих, как старых друзей. Риан и не делала из этого тайны. Им было хорошо и уютно в компании друг друга. Пока лишь с этим эльфом она ощущала себя в безопасности. Не нужно было скрываться, бояться обмолвиться о том, чего быть не должно, контролировать свою излишнюю силу, что ненароком проявляла себя. Можно было просто быть собой.
Эльфийский военачальник, по достоинству оценив её новоприобретенный Дагмор, проявил желание посмотреть, как она с ним обращается. Так Риан обрела еще одного наставника. Только неопытному человеку с первого взгляда могло показаться, что эльфы ─ некие женоподобные, тонкокостные и хрупкие создания. Имевшие не повергающие в восторг своими рельефами мускулы, они все равно в разы превосходили по силе и ловкости человека и иной раз даже гнома.
Теперь с раннего утра эльфийский воин оттачивал её навыки ближнего боя. Обед был отдан в распоряжение Элхоира, а ночи вновь принадлежали им двоим. Сбегая из своих покоев, Риан спешила изучать новые приемы, ведь то, что умела она казалось ничтожно малой долей эльфийского боя и несравнимо с техникой Глорфинделя.
Риан не думала, что когда-нибудь то, что она проводит время с Глорфинделем, поставит её в тупик и смутит. Но эта чудовищная неловкость… Одним таким же утром неизвестно как забредших на тренировочную площадку на дальней территории раскидистых садов их застали Торин и Балин. Риан бы просто поприветствовала их, но в тот момент Глорфиндель находился позади неё, демонстрируя правильное положение рук. Их тела соприкасались, а подбородок эльфа покоился на её макушке. Иногда он рассказывал смешные истории ей на ухо, отчего Риан не могла сдержать улыбки. От достаточно продолжительной тренировки кровь прилила к щекам, а волосы растрепались. Риан поняла, что предстала не в самом выгодном свете, когда хмурый, насквозь прожигающий взгляд исподлобья смерил её с ног до головы, заставив стушеваться.
Почему-то в этот момент Риан вспомнила с каким жаром убеждала гномьего предводителя, более всего желая убедить его в своей лояльности, что не любит эльфов, что она не хочет их видеть, что она больше человек, но при этом сейчас вела себя прямо противоположно. Казалось бы, Риан совершенно незачем извиняться за своё поведение. Она вела себя не лучше и не хуже, чем обычно. Тем более это же Глорфиндель, но почему-то полуэльфийка всё равно хотела найти слова оправдания. Они не потребовались. Гномы ушли, кивнув в ответ на их приветствие. Риан предпочла отныне избегать подобных неловких на её взгляд сцен. Глорфиндель любезно согласился тренировать её под светом луны.
Глорфиндель после очередной тренировки с мечом или луком провожал Риан каждую ночь к её спальне. Но расходились они далеко не сразу. Они могли подолгу прощаться и разговаривать часами. Всё чаще и чаще предложение Глорфинделя остаться с ним становилось привлекательнее для Риан. Но она решительно отвергала малодушную мысль о том, чтобы покинуть Кили и Фили, Бильбо и весь остальной отряд. Все они в какой-то мере стали ей очень дороги, и Риан твердо решила следовать своему пути до конца.
***
Торин не хотел этого знания, но всё же совершенно случайно обнаружил, что его покои находятся недалеко от комнат Риан. Гостевые дома были выстроены подобием друг друга. Каждый из которых имел собственную дверь, выпускающую их в летний цветущий сад. В первую неделю король мог нередко наблюдать, как их славная воительница убегала гулять по ночам в сад, возвращаясь с легкой улыбкой на губах, освещающей весь её лик. Однако также Торин мог бы и голову на отсечение дать, что спокойствие эльфов её тяготит. Мог бы. Пока из Лотлориена не приехал лорд Глорфиндель, который перевернул все его убеждения.
Из открытого окна доносилось мелодичное пение птиц. Теплый ветер кружил потрясающие запахи. Торин глубоко вдохнул их и уже повернулся, желая лечь в кровать, как услышал переливающийся смех. Смех до боли знакомый, потому что он слышал его часто и много. Вплоть до сегодняшнего дня.
Несмотря на все доводы разума, говорящие, что это не его дело, Торин вышел в цветущий и буяющий даже ночью сад, и решил проверить что Риан там забыла. Он не замечал её ночных вылазок уже какое-то время. Осторожно двигаясь по дорожке, освещенной лунным светом, он прислушивался к происходящему. Переливающийся будто колокольчиками смех и жгучий интерес вели его дальше по разветвленным дорожкам. Шаг за шагом Торин приближался к небольшой беседке, оплетенной неизвестными растениями.
Первым, что заметил Король под горой, это белое развевающееся платье девушки и длинный меч в изящных руках. Вторым, что бросилось ему в глаза был недавно прибывший военачальник эльфов. Смазливый блондин с длинными волосами снова стоял позади Риан. Обнимая её своими руками, он направлял её руки, показывая нужные движения. Она смеялась, ворчала о том, что это крайне неудобно, но послушно исполняла его волю.
Странная горячая волна опалила Торина с головы до ног. Он с силой сжал ладони и вовремя остановил себя от того порыва, который помешал бы увиденному уединению. Кажется, он зря успокоил себя, что тот урок, которому он и Балин помешали, был единственным. Для чего нужны эти показательные выступления темными ночами, прячась в глубине садов? На ум приходил лишь один вариант, который подразумевал их взаимное желание уединения.
И словно подтверждая страшные грызущие изнутри подозрения, Риан замедлила свои движения и оперлась на высокое плечо воина. Тот не преминул склониться к ней, касаясь её макушки своим подбородком и стал что-то нашёптывает ей на ухо. Риан в ответ залилась глубоким грудным смехом, что-то переворачивающим внутри того, кто ни капли не порадовался увиденному.
Яд отчаяния и ревности растекся по его крови. Безысходность… Она, будто жестяная сеть, осела на его плечи, сгибая тяжестью сплетения знаний с пониманием увиденного. Он лишь немного нахмурился и поджал от задумчивости губы, но привалился к ближайшему дереву. Живущая где-то внутри совсем маленькая и хрупкая надежда, словно неосязаемый светлый призрак, медленно таяла. С каждой секундой, пока Риан находилась в заботливых и сильных объятиях воина… Не его, с ужасом осознал он, оставляя эфирные пары ушедшей надежды. Темное опасение обрело очертания, проступая в воздухе дымной пеленой. Оно вступило в свое существование абсолютной уверенностью. Оно свернулось в груди тяжелой липкой массой, забирая дыхание и высасывая мысли. Не твоя, не твоя, не твоя…
Ауле великий! Взмолился Торин. Разве девчонка не понимает, что творит со всеми ними? Для чего она мучает его племянников, тесно привязавшихся к ней? Разве не понимает, как Кили и Фили скрывают свою любование точеной фигуркой и, казалось бы, всегда смеющиеся глаза. Торин мог бы подумать, что это только блажь, зов юности и безрассудности, но ему хватило одного взгляда на племянников, чтобы понять ─ для них Риан нечто большее, чем просто одна из их отряда. А он? На что он мог надеяться? После одной проведенной рядом ночи, когда ее лихорадило после ранения, а он осмелился обнять её. На то что она поймет, что эльфы её не примут, и она согласиться продолжить свой путь с ними? Как бы не так. Те распахнули свои объятия и всячески старались показать свое радушие.
Не желая смотреть на то, что причиняло ему боль, Торин развернулся и поспешил уйти. Но, несмотря на все его попытки забыться сном, он ворочался на кровати с бока на бок. И едва стоило Торину прикрыть глаза, как являлось сводящее с ума ведение, которое медленно сжимало его изнутри: ярко-бирюзовые глаза со смешинками в них, нежные коралловые губы и легкий шепот ему одному.
«Твоя…» — слышалось ему, но этот добравшийся до закромов разума шепот почти лишал рассудка.
Торин был зол и обескуражен. И не знал на кого больше. За свои ли мысли? Или же на то, что Риан постоянно была окружена эльфами, начиная от их принца и заканчивая военачальником. Зачем ей обучаться эльфийскому языку, если она не собирается жить с ними? Если она дала надежду Кили и Фили быть рядом? Торин каждый день старался сбежать от себя, своих грызущих мыслей, но куда бы он не шел, каждый раз невольно натыкался на воительницу с эльфами. Те были погружены в свои дела, не замечая ни хоббита, ждущего внимания Риан, ни его племянников, ни великого мага, ни… его.
Каждый раз, заставая сидящих рядом и склонившихся друг другу темную и светлую головы, Торин отводил взгляд, морщась. Риан он теперь узнает всегда. Их самый первый праздничный ужин открыл её совсем с другой стороны. В их присутствии она редко когда обнажала голову. Словно стыдясь за свои удлиненные уши и благородные черты лица. Может быть, он сам был виноват в том, что так негативно отреагировал на это в их первую встречу?!Сейчас же она расцвела, словно только этого и ждала ─ оказаться у эльфов. Теперь их воительница была одной из них ─ соблазнительницей с чарующим смехом.
Торин погибал, тонул в этой удушливой тишине и тяготящем спокойствии. Когда нет полчищ орков, когда нет опасной дороги и холодящих кровь приключений, а мысли вращаются совершенно не в том направлении. Торин старался гнать от себя эти навязчивые думы, но они не желали его оставлять. Краем уха услышав вдохновенный рассказ Кили о том, как они доберутся до Горы и поселятся в древнем королевстве, и Риан, непременно, будет жить с ними, Торин нахмурился. Неужели его племянник сделал выбор? Выбрал Риан? В надежде, что та согласится и примет его чувства, что она захочет остаться с ним навсегда. Согласиться принять его чувства и исполнить его желания, которыми полно его сердце? Или, если с Эребором они потерпят неудачу, то вновь пройти полмира, чтобы вернуться в Эред Луин в залы Торина? И жить с ними.
А что Риан скажет насчёт него? Насчёт немолодого с головой, начинающей покрываться первой сединой короля? Захочет ли остаться рядом с ним? Едва такие мысли проскальзывали в его голове, Торин старался отделаться от них как можно быстрее. Она для него — никто. Лишь простая девочка, не понимающая что такое жизнь и неизвестно чего ждущая от нее.
Однако не всегда это получалось. Особенно, когда он заметил выходящего из покоев Риан светловолосого эльфа. То, как она кинулась ему на шею, подтвердило все, что и требовалось доказать: Риан готова отказаться от их миссии. Готова оставить их отряд ради своего эльфа. Готова предать чувства его племянников. О своих он старался не думать. Их не было. Это все было самообманом.
***
В ночь растущей луны Элронд позвал Риан, Гэндальфа, Бильбо, Торина и Балина в особый зал, который походил на большой открытый выступ скалистой поверхности, но своей красотой ничем не уступал другим дворцовым помещениям. Подгорный король всю последнюю неделю находился не в духе. Едва Риан его замечала, как он старался уйти подальше. Что являлось причиной его дурного настроения она не знала. Однако то, что он не хочет видеть её, и его небрежно кинутые грубые слова, сильно задевали девушку. То, что он не верит в неё, не верит в ее способности угнетало. С каждым днем она уверялась, что Торин не хочет видеть ее в своем отряде. Но разве Риан показала себя той, что ради спокойной жизни может покинуть их отряд? Ему, видимо, было заметно так.
Отвергая в очередной раз эти мысли, Риан свела брови и осмотрелась по сторонам: слева и справа шумели падающие водопады. И весь Ривенделл был отсюда как на ладони. На краю залы необычайной красоты хрустальная колонна, которая словно поглощала падающие лунные лучи.
Лорд Элронд сообщил им, что разобрал руны, нанесенные на карту. Он определил их как лунные руны. Их можно было разобрать лишь в той фазе и том времени года, когда они были нанесены. То есть в канун летнего солнцестояния при свете нарастающей луны. Это было почти 200 лет назад. Добавив, что им суждено было попасть в Ривенделл, поскольку именной этой ночью светила такая же луна, Элронд положил карту на монолитную хрустальную плиту. Едва свет луны коснулся старой бумаги, как на ней стали проявляться ранее невиданные символы. Незнакомые Риан и остальным крючки и палочки оказались знакомы, и более чем понятны самому Элронду. Расшифровал он их так: «Стань у серого камня, когда прострекочет дрозд и последний луч в день Дурина укажет на замочную скважину». Для Риан и Бильбо, как для несведущих в гномьих понятиях, Гэндальф пояснил, что день Дурина ─ это начало нового года для гномов: когда осеннее солнце и зимняя луна появляются вместе на небе.
─ Это плохо, ─ произнес Торин, заметно нахмурившись. ─ День Дурина не за горами. Нам нужно спешить.
─ Торин, у нас еще есть время. Мы окажемся там вовремя и даже сумеем открыть дверь, ─ возразил Балин.
Элронд принял это известие без радости. Ему не понравилась идея вломиться к дракону и разбудить его. Гэндальф же встал на сторону гномов, сообщая, что Смауг пока не служит никому, и если он встанет на сторону врага, то его смогут использовать для ужасных целей. Сама Риан предупредительно молчала. Ровно, как и Бильбо. Однако Торин был непреклонен и не слушал ничьего мнения. Он решил идти домой. Идти во что бы то не стало. Сообщив всем, что следующим днём они отправятся через горы, он покинул их компанию. Балин направился следом за ним. Риан же осталась дожидаться Бильбо и конца его разговора с магом. Однако её саму задержал Элронд для еще одного серьезного разговора.
Эльф пытался образумить её и убедить остаться с ними. Больше неодобрения самой цели путешествия, он не одобрял присутствия Риан в отряде. Он предложил ей остаться в Ривенделле навечно и отпустить компанию гномов одних, но она отказалась. Для Риан не было иной цели, чем та, которую они преследовали. И не видела она себя эльфийкой, несмотря на несколько праздных недель, проведенных в здешних местах. Она всегда жила людской жизнью. Ей была чужда их спокойная и счастливая участь. Она привыкла бороться за свое счастье. Лорд Элронд больше не настаивал.
Вернувшись в свои покои, Риан застала там Глорфинделя ─ впервые он ждал её внутри. Сообщив ему о своем решении, Риан удостоилась его ответной улыбки. Глорфиндель сообщил ей, что доволен её решением. Риан не должна предавать доверившихся ей гномов и выбирать тепло и уют, заставляя их преодолевать весь путь в одиночку. Кроме этого, он негласно поддерживал её план с драконом. Глорфиндель считал, что её преимущество рано или поздно поможет им, но пока его лучше скрывать.
Прощаться они вышли в сад через летние двери.
─ Риан, твое решение тем ценнее для меня, ─ начал эльф, легонько сжимая ее плечи, ─ поскольку я также покидаю Ривенделлзавтра. Целый год меня не будет здесь. Твой отъезд успокаивает меня ─ ты не будешь одинока на своем пути.
Риан знала, что их встреча рано или поздно закончиться. Хотя бы то, что она сама покинет Ривенделл с отрядом, уже будет для них расставанием. Однако знать, что девушка не увидит его целый долгий год, было неожиданно неприятно и тоскливо. Кинувшись ему на плечи, Риан в последний раз насладилась его крепкими объятиями. Ее верный друг поможет ей и в этом.
─ Успокойся, Риан. Все в порядке. Не стоит так огорчаться нашему расставанию. Год — это не десятки лет, особенно для эльфов. Мы с тобой обязательно увидимся. Хотя бы завтра. Не думаешь же ты, что я уйду не попрощавшись с тобой?..
Его слова были подкреплены легким кивком согласия девушки и их улыбками. Поцеловав девушку в лоб и приобняв за плечи, он ушел, а Риан, сделав выдох и все еще улыбаясь, подняла голову. Она смотрела в ночное небо и рассматривала на нем яркие серебристые звезды ─ те, которые и завтра будут светить над её головой, но уже далеко от Ривенделла.
========== Глава 16. Через горы ==========
Следующим утром сборы Риан нарушил стук в дверь. На пороге стоял Элладан — брат Элрохира. Второй принц был представлен ей наравне с братом, но поводов для более близкого общения они не нашли. Всё её время было занято освоением квенья и тренировками с Глорфинделем. Поэтому такой темноволосый и голубоглазый весельчак с непренужденным нравом появлялся рядом с ней редко.
Элладан пришел по поручению своего отца, чтобы проводить до места, где собрался их отряд. В день отправки отряд собрался в другом месте. Риан просто напросто, придя в знакомую обеденную залу, никого бы не обнаружила. Её бы сопроводили в нужное место, но это заняло бы больше времени. Поэтому Элладан вызвался сам провести гостью.
Полуэльфийка уже собрала свои немногочисленные вещи. А их, после такого радушного приема Элронда стало всё же больше. Больше всего радовала небольшая аптечка с лечебными мазями. Сменив восхитительное светлое платье на штаны, рубашку с корсетом и плащ, Риан подхватила рюкзак. Пора было прощаться с Ривенделлом и его обитателями.
Элладан повел Риан дальними коридорами и галереями. И если бы у неё не было проводника, она бы долго плутала по огромному дворцу Элронда: несмотря на две недели чудесного отдыха в Обители Элронда, она не до конца привыкла к эльфийскому дворцу. По словам Элладана, весь их отряд собрался в дальней летней беседке ─ почти у самых Восточных ворот.
И пока Риан со своим проводником неспешным шагом добирались до места назначения, там уже вовсю вёлся непростой разговор:
─ Где Риан? ─ раздался взволнованный голос Бильбо. ─ Почему её до сих пор нет? Куда её уволок этот длинноволосый красавчик? – спросил хоббит, намекая на Глорфинделя, а тот всю последнюю неделю наблюдался рядом или в непосредственной близости к Риан. Несмотря на то, что в Ривенделле Бильбо видел девушку редко, за время их пути он к ней очень привязался и не хотел бы идти дальше без неё.
─ Она теперь не наша забота! — громко ответил Торин, привлекая к себе внимание. ─ Девушка, вероятнее всего, останется в Ривенделле. Вместе с такими же эльфами, как и она. Зачем ей тащиться куда-то со старыми гномами, если существует большой шанс не вернуться назад?
─ Дядя Торин, скажи, что это ─ неправда. Неужели ты что-то сказал Риан, и она решила оставить нас? ─ едва слышно спросил Кили. Он не хотел терять свою близкую подругу, ставшую для него и Фили почти сестрой.
Гномы казались весьма озадачены вспышкой гнева своего короля, который был направлен в адрес их юной воительницы. Они привязались к Риан, и не понимали, почему красивая и храбрая девочка так не пришлась по вкусу их предводителю. Отложив все свои дела в сторону, все до единого внимательно прислушивались к разговору между Торином и его племянниками. Дубощит всегда был непростым гномом. Учитывая то, что ему пришлось перенести в детстве, и то, как он справился со всеми трудностями и возвысил гномов, ему прощали его вспыльчивый и раздражительный характер.Все без исключения и всегда следовали за своим лидером и королем до конца. Однако на этот раз они сами понимали, что Торин несколько перегибает палку.
─ Ты не прав, дядя Торин! Риан ─ хорошая девушка, и если она сказала, что пойдет с нами до конца, то не оставит нас, ─ поддержал брата Фили. ─ Что на тебя нашло? Почему ты к ней так относишься?
«Я знаю это! Не нужно меня учить», ─ хотел было ответить Торин. Риан не сделала ничего противозаконного, но почему тогда ему было так неприятно каждую ночь наблюдать, как возвращаясь с прогулки со своим эльфом? Почему хотелось отвернуться, когда они долго обнимаются перед его окнами? Этот смазливый эльф специально ухаживает за их Риан. За их эльфийкой. За той, кто принадлежит его отряду!
Торину понадобилось все его хладнокровие, чтобы не выкрикнуть эту фразу вслух. И ему было больно видеть отчаяние в глазах своих племянников. Так же больно, как видеть саму сияющую эльфийку.
Он утешающе похлопал Кили по плечу и произнес:
─ Кили, посмотри в окно. Разве не видишь, как твоя Риан счастлива здесь? Она нашла свою новую семью, и мы ей больше не нужны. Она чужая для нас! В любом случае Риан исчезнет из вашей жизни. Пусть не сейчас, а через несколько месяцев, но исчезнет… Ты это понимаешь? Уж не лучше ли будет, если это случится сейчас?
В это время гномы и впрямь сквозь открытые настежь окна услышали мелодичный смех их знакомой ─ той, чья судьба решалась прямо сейчас. Увидев её идущей под руку с эльфийским принцем, гномы начали задумываться о том, что и в словах Торина может быть огромная доля правды. Риан, как для гномов, так и для эльфов, всё ещё была очень молодой. Едва минуя порог столетия, она уже приняла участие в нескольких опасных битвах. Может быть сейчас, когда она познала эльфийское гостеприимство, она останется наслаждаться им в светлой обители лорда Элронда?
Кили стиснул кулаки. Он не верил в это. И собрался доказать дяде свою правоту.
─ Ей ведь совершенно не обязательно уходить от нас! Мы спросим её прямо сейчас!
Молодой гном направился ко входу, где вскоре появилась Риан со своим сопровождающим.
Подходя к месту сбора отряда, она отчётливо слышала последние слова Торина и его племянников. Чужая? Он действительно до сих пор хочет того, чтобы она ушла? Что с ним происходит? Почему он так презирает эльфов, не доверяет людям и ей в частности? Почему именно она все еще находится у него в немилости? Разве она не доказала, что ей можно доверять? Неужели ей никогда не суждено добиться его благосклонности? Риан не подозревала, что этот поход дастся ей с большим трудом, чем путь оттуда.
Гномы вовсю обсуждали её судьбу, даже не желая узнать её собственное мнение. Она ведь всё давно решила. Ведь времени на размышления у неё было предостаточно. И её твердое решение не поколеблют никакие заверения короля и неведомые причины его сомнений. Её путь рядом с ними. Она дойдет до Одинокой Горы, как одна из отряда.
Послевкусие горечи и обиды заставило её едва заметно поморщиться. Но, не желая демонстрировать этого Элладану, Риан постаралась как можно беспечнее рассмеяться на его очередную шутку. Вот только не она одна услышала последние фразы. Принц успокаивающе сжал её ладонь в своей, никак не комментирую эту неловкую ситуацию.
Едва девушка сделала несколько шагов, Кили задал свой вопрос, так или иначе волнующий всех. Он ожидал честного ответа. Риан его дала, стараясь не пересекаться взглядом с хмурым королём. Обрадованные новостью о том, что она, Риан, никогда не помышляла оставить своих товарищей и друзей в беде, гномы принялись за прощальную трапезу.
Уже заканчивая плотный завтрак: на этот раз им подали мясо, похоже Элронд действительно старался заботиться о всяком госте, гномы обнаружили самого Элронда и седовласого Гэндальфа. Восточные ворота были открыты. Также лорд добавил, что они заменили их уставших и немногочисленных пони на хороших эльфийских гнедых и пополнили их запасы сытной и питательной едой, которой должно хватить на весь переход через горы.
А вот Глорфиндель в это утро так и не появился. Неужели дела заставили его покинуть Ривенделл столь рано, что они не попрощались перед долгой дорогой?! Немного обеспокоенная этим, Риан подошла к воротах. Глорфиндель был там.
И пока разведчики докладывали Серому магу и Торину ситуацию в горах, Глорфиндель спешился и подошел к ней. Откинув её капюшон, он улыбнулся.
─ Риан, моя храбрая воительница, ты не должна прятать свою красоту и эти замечательные ушки под темными одеждами. Гордись своим происхождением. Время, проведенное вместе, наполнило меня радостью. Ей было бы отрадно видеть твоё счастье, — наклонившись к самому узу, прошептал золотоволосый эльф. — В знак нашей доброй дружбы позволь сделать тебе маленький подарок.
С этими словами Глорфиндель вынул неестественной красоты цветок. Его необычные лепестки, совмещающие в себе несколько цветов ─ от белого до алого ─ ложились друг на друга, создавая видимость колокола. Этот цветок занял свое место у нее в волосах.
— Это — амариллис. Цветок божественной женственности и смертоносности, совсем как ты, душа моя. Я хочу, чтобы ты всегда помнила об этом. Мы не сможем увидеться еще долгое время, поэтому я хочу пожелать тебе удачи в пути. Береги себя и совершенствуйся. Ты сильна духом, помни об этом. И не забывай как правильно держать меч, — подмигнул он. — Я знаю, у тебя всё получится, а я всегда буду помнить о тебе.
Глорфиндель приложил руку к груди в районе сердца, тем самым демонстрирую свои чистые намерения и клятву хранить её секрет.
Риан было всё равно, что на них могут смотреть стражи, сам Элронд, его сыновья, гномы. Она крепко сжала своего друга в объятиях. На глазах выступили капельки слез. Прощание самая грустная часть приятных встреч. Поцеловав его в в щёку, девушка отстранилась, смазливая непрошенную влагу.
— Я всегда буду ждать тебя на пороге своего дома. Если тебе станет трудно или больно, просто помни, что теперь ты не одинока, мой амариллис. Счастливого пути!
Глорфиндель вскочил на коня, склонил голову пред своим лордом и поспешил прочь от Восточных ворот.
За сценой их прощания наблюдали многие. Лорд Элронд не скрывал своей улыбки. Ему было отрадно видеть, что пугливая и достаточно скрытная девушка с неизвестной биографией настолько сблизилась со своим народом. Некоторые эльфы посмеивались, перешептывались, что Глорфиндель всегда кружил симпатичным эльфийка головы. Бильбо, гномы и чародей выглядели немного удивленно, и лишь один из них застыл словно статуя. Это был Торин. Только он не двигался и не моргал. Будто утратил способность на эти действа. Никогда раньше Риан не попадала в такую неловкую ситуацию, поэтому просто не знала, что сказать. Лорд Элронд спас её положение.
─ Прощайте путники, пускай вас всегда сопровождает удача. Несмотря на то, что я не одобряю цели вашего пути, я не стану вам перечить. Однако же будьте крайне осторожны. Мне неведомо, что творится в горах и под ними дальше трёх дней пути. А вот новости с той стороны гор совсем неутешительны. Лихолесье полно орков, гоблинов и пауков. И опасайтесь наших собратьев из Лесного королевства ─ свет валларов постепенно гаснет в их сердцах. Они предпочтут пустить стрелу прежде, чем решат задать вопрос.
Затем, подойдя к Подгорному Королю, он едва слышно произнес понятные только собеседнику слова.
─ Торин Дубощит, твоя цель хоть и опасна, но справедлива. Покори дракона и объедини для борьбы со злом всех гномов. Чаще прислушивайся к своим чувствам и инстинктам. Иной раз они надежнее, чем холодный гномий ум. И слушай свою душу, она никогда тебе не солжет.
Торин нахмурился. Ему было дико слышать этот странный совет. Еще и от эльфа.
С новыми силами и радостными мыслями отряд покинул Последнюю Светлую Обитель. Он направился по известной дороге, которая должна была привести их в другую страну, лежащую по ту сторону Мглистых гор.
Десятки тропинок вели в изрезанные множеством расселин горы. Но тропинки по большей части оказывались ложными или заводили в тупик. И если бы не карта Торина, и некоторый опыт прошлых лет Риан, неизвестно, какую нечисть они могли бы встретить.
Тропа, поднимаясь всё выше и выше, вела их напрямую через горы. Обернувшись назад ещё можно было увидеть гостеприимный Ривенделл, но впереди была неизвестность — пустынная и бесконечная. С каждым днём становилось всё холоднее, а пронзительный ветер, казалось, стремился сдуть их с тропы. Порой со склонов скатывались камни, вырвавшиеся из растопленного дневным солнцем снега. Они проскакивали между ними или пролетали над их головами.
Портившаяся погода не добавляла энтузиазма, а когда Бильбо не вытерпев простонал что-то насчет остановки, Торин сорвался на него: предложил отправиться в такое желанное хоббитом укромное место, если тот его найдет.
На его счастье Двалин, который очень хорошо ориентировался в горах, предложил им небольшую с виду пещерку. Она, как оказалось позже, вместила весь отряд. Даже вместе с пони. Разведя костер, гномы принялись готовить себе еду. Вскоре по пещере разнесся манящий запах мяса и хлеба.
Отогревшись и повеселев, гномы принялись обсуждать волнующие их вопросы. Некоторым было интересно то, сколько же ещё предстоит преодолеть; некоторые просто хотели поскорее наесться и отдохнуть. Самые веселые вновь затянули походные песни, пока Гэндальф пускал колечки из своей трубки, а Торин оттачивал свой Оркрист в отдалении от всех.
Риан присоединилась к веселью Кили и Фили. Братья как раз рассказывали, как однажды они, будучи совсем молодыми гномами, забрались далеко в Горы и не смогли найти путь обратно. Оба провели там целых пять дней. Пока гномка Эльва не пошла за горными травами. Тут-то и обнаружилось, что они не дошли до дальнего хода несколько ярдов. Риан хохотала изо всех сил, представляя себе эту картину.
С веселящихся гномов и эльфийки не спускался острый и пронзительный взгляд их короля. Торин сидел у выхода из пещеры, не желая присоединяться к шуткам, и оказаться близко к той особе, что с недавних пор стала всё чаще и чаще появляться в его мыслях.
─ Им будет плохо, когда она уйдет, ─ сказал вдруг он, посмотрев на расположившегося рядом чародея. ─ Я предупреждал племянников об этом, но они не захотели меня слушать.
─ А что насчет тебя, Торин? ─ совершенно спокойным тоном спросил Серый маг и вновь неспешно потянул дымок из своей трубки.
─ Не понимаю, с чего такой вопрос, чародей? Разве это как-то относится ко мне? ─ как можно безразличней ответил Торин, смотря куда угодно, но не на чародея.
─ Не пытайся что-то скрыть от меня, Торин Дубощит! ─ громыхнул волшебник. ─ Я наблюдаю за вами двоими с тех пор, как спас вас от горных троллей. И хочу заметить, увидел я не так уж и мало. Ты можешь обманывать меня ─ старого и глупого старика, но постарайся быть честным самим с собой.
─ Вот именно, чародей! Старика… Я не хотел бы, чтобы ты вмешивался в наши дела. Позволь мне самому решать, что делать, ─ развернувшись к лесу, пробормотал Подгорный король. ─ Ты ─ последний, с кем я хотел бы это обсудить, и прекрасно это знаешь. То, что твориться у меня внутри, является лишь моей ношей, ─ уже тише добавил Торин.
Риан, сообщив «обрадованным» гномам, что сама пересекала горы около месяца, принялась вспоминать мелкие подробности своего путешествия. На её карте были отмечены некоторые точки (а по сей день отряд шёл ровно также как и она когда-то в Шир), рядом с которыми лучше не останавливаться. В таких местах каменная порода хрупка и часты обвалы. Не говоря уже о жителях гор, которых она так и не опознала.
Первые несколько дней пути Риан прошла с подарком Глорфиндель в волосах. Прекрасный цветок, напитанный эльфийской магией, не вял и прекрасно пах. Каждый раз, вдыхая его сладкий запах, Риан с нежностью вспоминала проведенные в Имладрисе дни. Так же она последовала его совету и теперь не скрывалась под капюшоном. Она смело открыла лицо для свежего и прохладного ветерка, наслаждалась лаской солнца и восхищалась величественными видами гор.
Неожиданно для самой Риан Кили задал вопрос, который заставил её рассмеяться:
─ Риан, скажи честно, ты решила пойти с нами, поскольку твой эльфийский возлюбленный покидал Ривенделл?
─ Мой кто?.. ─ Риан удивленно распахнула глаза, готовясь услышать заверения о том, что этот вопрос не иначе, чем шутка. ─ Ты не перегрелся на солнце, мой друг? ─ юморных ответов не последовало, а Фили, как и его товарищи, прислушивались к ним.
─ Нет, Риан. Твой эльфийский военачальник. Мы так часто видели вас вместе, что ни у кого не осталось сомнений. Ты выбрала себе будущего мужа? Он очень хорош. Или ты рассталась с ним только потому, что наш контракт тебе не позволял? ─ свел брови Кили. И если смотреть на совершенно серьезное лицо гнома, можно было понять, что он не шутит. В этом она не сомневалась.
─ Ох, почему вас, парни, интересует моя личная жизнь больше, чем меня саму? ─ всплеснула руками Риан. ─ Фили, Нори, Бифур… ─ обратилась она к сидящим неподалеку свидетелям их разговора, ─ …вы такого же мнения? ─ несколько лишь наполовину уверенных кивков были ей ответом.
─ Я хочу вас разочаровать, но Глорфиндель не мой возлюбленный. Я не могла подумать, что для вас это так важно. Я на самом деле встретилась с эльфами впервые за всю свою жизнь. Они оказались не такими, какими я всегда их считала. А Глорфиндель стал мне близким другом. Именно поэтому, когда я узнала, что мы не увидимся с ним больше года, я расстроилась.
─ Великий Ауле, Риан, – тут же рассмеялся Кили, облегченно выдохнув, ─ ты нас так напугала. Дядя решил, что ты останешься с эльфами. Я, если честно, тоже так подумал. После того, как ты встретила своего красавчика, мы тебя видели редко, а если видели, то ты постоянно была с ним.
─ Фили, Кили, как вы могли подумать, что я от вас куда-нибудь денусь?! И потом, как бы я оставила моего хоббита одного? С вашими суровыми закалёнными характерами… Он бы совсем пропал, не имея возможности обсудить свои дела и боясь сказать вам остановиться, ─ Риан с улыбкой обернулась к Бильбо. Тот послал ей ответную, но слегка смущенную. ─ На самом деле Глорфиндель многому учил меня. Тысячелетняя практика оказывает большое влияние на мастерство эльфов. По сравнению с ним я всего лишь неумелый ребенок. Знаете сколько ему лет? Я боюсь, что таких цифр сама не знаю. Но как сообщил мне сам Глорфиндель, он участвовал в битве при Падении Гондолина — тайного города эльфов, а это было очень давно.
─ Ничего себе! ─ раздалось с разных сторон.
─ Он, наверняка, старше самого лорда Элронда. А ты тоже проживешь так долго? — поинтересовался у Риан Бильбо.
─ Я не знаю, Бильбо, честно. Я же отличаюсь от них. До своего пятидесятилетия я думала, что умру так же быстро, как и люди, однако сейчас я все ещё молода и здорова. Буду жить долго, или умру по неизвестным мне причинам, мне неведомо.
Постепенно беседа обретала новые смыслы и свернула в другую сторону. Риан и Бильбо начали вспоминать чудесный Шир. Ведь там сейчас отгремел Первый Лайт, во всю косят траву и ходят на пикники. Иногда Риан безумно не хватало этого светлого и доброго места. Как и хоббиту, который тосковал по своей милой и уютной норе, но они все же сделали свой выбор и дойдут до конца.
─ Покажет мне что-нибудь, наша хваленая воительница? ─ протянул Двалин, но после невероятно сытного ужина. ─ Неужели ты предпочитаешь оттачивать свое мастерство лишь на орках или остроухих? Как насчет настоящего умелого противника?
Двалин запомнил совет прощавшегося с Риан Глорфинделя и с нетерпением ожидал, когда сможет проверить её в поединке. Суровый гном пообещал девушке каждый привал не давать ей расслабляться. Переживал, что их воительница, отъевшись на эльфийской еде, забудет, как держать меч. Риан с азартом, наполняющим её кровь, приняла вызов. Без раздумий согласившись на такое предложение. Теперь они продолжали тренироваться едва ли не каждый привал. И каждая их тренировка для гномов стала любимейшим зрелищем, когда они нередко ставили ставки на чью-то победу или какой-то эффектный прием.
Несмотря на все мелкие неприятности, сопровождающие их переход через горы, девушке нравился этот поход гораздо больше, чем, когда она ехала одна. В целом первую половину пути погода была сносная, а спутники были веселы и бодры. Сейчас вся жизнь казалась в радость. И тренировки с Двалином удавались на славу, но так продлилось до одного случая.
Каждый бой начинался с шутливых подколок и раззадоривающих оскорблений. Этот не был особенным. Двалин часто бросался в атаку первым, желая напасть врасплох, но каждый раз Риан была готова к этому.
Торин внимательно наблюдал за каждым таким боем, не смея показать всем и признаться самому себе, что волнуется за хозяйку крохотной по сравнению с могучей и плотной комплекцией Двалина, фигурки. Обычно все поединки проходили по одному сценарию, но король испытывал какой-то холодный ужас, видя, как секира замахивается над юной противницей.
«Бугай», ─ срывался про себя Торин, когда смотрел, как Двалин нападает на Риан, заставляя её отступать. Ведя яростный бой, она пятилась назад, была все ближе и ближе к пропасти. Девушка успешно уклонилась и отбежала от порой неповоротливого гнома, дразня его за медлительность.
─ Он же убьёт её, ─ прозвучал чей-то голос, а острие оружия уже соскользнуло и задело нежную кожу. Капли крови оросили каменную гальку.
─ Нет, не убьет, ─ ровным тоном сказал случайный слушатель в серой хламиде и опустился рядом, сжимая в руках свой посох. Взявшись за него, он уперся в предплечье спрятанным за серебром волос подбородком ─ не без интереса наблюдал за тем, что было перед глазами.
Он сказал это вслух? «Торин, что ты творишь!» ─ осадил себя гном.
─ Я знаю. Иначе ему не поздоровится. Что ты здесь делаешь? Разве ты не принимал ставки Оина и Глоина? ─ повел бровью Дубощит, но слегка раздражался, ─ как обычно? ─ пробормотал он. ─ На кого они поставили в этот раз?
─ О, спешу тебя порадовать, ─ поплыл в улыбке старик, ─ сегодня в фаворитах наша воительница. Дело ли в том, что вчера Двалин повредил ногу, или в том, что с каждым боем ему всё труднее удается её победить?.. ─ тихо посмеивался маг, а собеседник на миг позволил тени улыбки озарить его хмурое лицо. Не каждый ведь день выпадает возможность видеть, как юная девушка бьется на равных с опытным и закаленным в десятках боёв гномом. Еще и имеет все шансы победить. ─ Необыкновенно умелая девочка, не правда ли?
─ Ты прав, маг, умелая, ─ Торин почесал приподнятую бровь и продолжал наблюдать за творящимся поединком. Уже не смог сдержать эмоции, когда массивное тело Двалина повалило девчонку на землю. И сделал тот это с силой равной, наверное, двум его ударам, а в довесок еще и замахнулся для акта очередной атаки. Кинжал, которым Дубощит вырезал доселе что-то непонятное по старой палке, соскользнул и поранил его ладонь. Король не обратил на это внимания. Грудь схватила спазма, не давая оторваться от творящейся картины. Даже гномы затихли, готовые прийти на помощь их Риан.
Торин подскочил с места, но был остановлен Гэндальфом, который просил обождать пару секунд.
Дубощит едва смог его услышать. Он не отрывал взгляда от лежавшей неподвижно и, кажется, даже не дышавшей девушки.
«Бум…бум…бум» — три удара сердца. Вот, нога Риан едва двинулась, согнулась в колене и неожиданно сильный удар откинул от неё гнома. Напрягшись, она вновь ударом ноги смогла обезвредить Двалина, задев по его лицу. Приложенная сила была большой, поскольку кровь теперь капала и с лица сурового воина.
Поднявшись и вытерев небольшой алый ручеек с губы, Риан подняла меч. Вновь была готова к битве. И впервые за много дней Двалин сдался. Он сказал, что ему больше нечему научить её, и что теперь она готова. Сердце Торина наполнила радость. Если Двалин признает это, то уж и Подгорный король сможет не так сильно волноваться за девушку, что по сути совершенно случайно попала к ним в отряд.
Торин видел, как расплывается её лицо в улыбке, услышав похвалу от сдавшегося гнома, который вечно повторял, что война — это не женское дело (Торин до сих пор так считал). Она отстояла перед гномом свое право зваться воином. Очнулся Дубощит лишь тогда, когда Гэндальф с хитрой улыбкой протянул ему флягу с водой. Горячая кровь все еще сочилась из пораненной руки.
Следующие несколько дней отряд впитывал в себя солнечные деньки и теплую погоду. Риан же и Бильбо наслаждались невероятными пейзажами. Крутые горные склоны сменили пологие скалы, половина пути была пройдена. Однако вскоре настроение их изменилось. Лето перевалило за половину и высоко в горах ночи стали промозглыми, неуютными, изредка шел снег и дул пронизывающий до костей ветер. Сгустившаяся над Мглистыми горами тишина явно не хотела, чтобы её спокойствие нарушало что-то отличавшееся от шума воды, воя ветра и стука камней. Гномы практически не пели и громко разговаривали. Даже вечные шутники Фили и Кили подрастеряли весёлый нрав и просто думали о чем-то своем. Всё чаще звучало сомнение: доберутся ли они до Дня Дурина к Одинокой Горе, как планировали раньше.
Только Гэндальф качал головой и помалкивал. Гномы уже много лет не ходили этой дорогой, но волшебник бывал тут. Он знал, что с тех пор, как гоблины поселились здесь после проигранной гномами битвы при рудниках Мории, зло безнаказанно царит в Диком Краю, а путников всюду подстерегают опасности. Он знал, что в любую минуту может случиться непредвиденное, и не надеялся, что удастся обойтись без страшных происшествий во время перехода через высокие горы. С их недоступными пиками и зловещими долинами, где властвует беззаконие. Обойтись и не удалось!
Однажды они таки попали в грозу. Казалось, гремит не гром, а где-то неподалеку ведется страшное сражение. Молнии раскалывались, ударяясь об вершины, скалы содрогались, ужасные раскаты сотрясали воздух, эхо разносилось по всем пещерам и углублениям, а тьма наполнялась оглушающим грохотом и сверканием.
Вся компания путешественников остановилась практически на крутом обрыве, едва вместившись на площадку. Никто не спал. Бильбо забрался под теплое одеяло, которое, впрочем, не спасало его от холода и дождя.
Полурослик с ужасом наблюдал за тем, что творится вокруг. Риан, как и гномы, не ждала ничего приятного от увиденной картины. При вспышках молнии по другую сторону долины каменные великаны перебрасывались обломками скал; ловили их и снова швыряли во мрак; обломки сыпались вниз, попадали в гущу деревьев, или с грохотом разлетались вдребезги. Все ухудшал поднявшийся ветер и усилившийся дождь с градом. Их навес перестал быть их убежищем и защитой.
Путешественники промокли насквозь. Даже пони стояли понурив головы и жались друг к другу от страха. Меж тем каменные великаны продолжали свое «веселье».
— Так не годится! — не выдержал, наконец, Торин, когда один булыжник едва не прилетел прямо в них. — Если даже нас не сдует ветром, или не смоет дождем, или не поразит молнией, то любого может раздавить великан.
— Коли знаешь местечко получше, так возьми и отведи нас туда! — сварливым тоном отозвался Гэндальф, которого тоже не радовало соседство великанов, но альтернативы не наблюдалось.
После некоторых препирательств Кили и Фили вызвались поискать убежище поудобнее. Риан предусмотрительно осталась в более или менее защищенной пещере. Двоих разведчиков вполне хватило бы. Прошло совсем немного времени прежде, чем братья, держась за скалы, чтобы не снесло ветром, вернулись назад.
─ Мы нашли сухую пещеру, ─ заявили они, ─ тут за углом. Там всем хватит места, и для пони тоже.
─ А вы как следует её осмотрели? ─ спросил волшебник. Он-то знал, что горные пещеры редко пустуют.
─ Еще бы! ─ ответили они, хотя всем было ясно, что осмотреть внимательно у них не хватило времени ─ так быстро они вернулись.
Обрадовавшись хоть какой-то надежде провести ночь в тепле, Риан расцеловала обоих разведчиков в щеки и поспешила за ними.
С большим трудом добравшись вместе с пони до пещеры, они и вправду увидели достаточно хорошо защищенную кровлю с сухим полом и уютными закоулками. Уставшие пони, находясь в тепле, уже успели склонить головы и уснуть. Путники не видели ничего иного, как так же провалиться в сон, но только после тщательного обследования пещеры с помощью посоха Гэндальфа, который не позволил гномам разжечь костер.
Риан смущало только то, что здесь был силен незнакомый ей запах, который она чувствовала лишь тогда, когда шла в Шир. Тот запах был в камнях и под ними. Словно за пещерой находился город, в котором проживал странный народец. Она не могла предупредить об этом Гэндальфа, потому что не знала, как объяснить ему свое знание, не объясняя некоторых деталей. Однако свое слово она все-таки внесла. Предупредив, что место ей очень не нравится, и что спать она не собирается, девушка села рядом с выходом.
Вокруг зычно храпели все до единого, устав после большой переправы по грозе. Даже Гэндальф уже дремал. Или делал вид, что дремлет, привалившись спиной к камню, свесив голову на грудь и упираясь на посох. Торин лежал с закрытыми глазами, притворившись спящим. Он старался думать о том, что ждет их дальше в пути. Получалось плохо. В голову то и дело проникали посторонние мысли, связанные с длинными светлыми волосами, ярко-алым цветком на голове, веселым смехом, плетеной косой и яркой улыбкой. Сейчас причина его невольных размышлений устроилась с краю пещеры. Была недалеко от Кили и Фили, и спала, а может тоже только делала вид. Торину тоже не нравилось данное место, но он понимал, что им всем нужно выспаться. Стараясь прислушиваться к ее тихому едва слышимому дыханию, Торин не заметил, как постепенно начал проваливаться в сон, лишь изредка взрагивая и пробуждаясь.
Ближе к рассвету, не обнаружив ничего страшного, Риан начал морить сон. Она и в самом деле едва не уснула. По счастью, или нет, но была разбужена не слишком аккуратным хоббитом. Тот выбирался из пещеры с полным рюкзаком за спиной.
─ Бильбо, ─ шепнула Риан, полностью придя в себя и стараясь не разбудить остальных, ─ куда это ты собрался? — тот испуганно отшатнулся от нее.
─ Обратно в Ривенделл, ─ сглотнув, шепотом признался хоббит, внимательно смотря на спящих.
─ Нет, ты не можешь сейчас уйти. Ты же участник похода. Мы вместе с тобой подписывали контракт и должны его исполнить. Ты один из нас.
─ Это вовсе не так, ─ отрицал Бильбо, ─ Торин сказал, что мне не место среди вас. И он прав. Не знаю, о чем я только думал. Надо было остаться дома, ─ почти в отчаянии выкрикнул он.
─ Постой, Бильбо, ─ Риан поняла в чем проблема маленького хоббита и хотела ему помочь. Однако отчетливый всхрап Оина и бормотания еще парочки гномов заставили девушку выйти из пещеры и продолжить беседу снаружи.
Дубощит очнулся мгновенно, услышав знакомый шепот, но не спешил разоблачать себя.
─ Торин и мне много чего говорил плохого. Подожди меня снаружи, я сейчас выйду к тебе, ─ едва слышимый шум, и Торин почувствовал, как его ноги перешагивают. ─ И я совершенно тебя понимаю, ─ уже менее слышно донеслось с открытого пространства.
Неужели она всё же решилась уйти? Он подозревал это. Жизнь с эльфами показала, как сильно отличаются они и гномы. Риан выбрала то, что ей милее. Неужели вот так вот, крадучись словно воры, они покинут их, даже не попрощавшись? Да, Торин оказался прав, удаляющиеся шаги были для него доказательством их слабости. Он зря надеялся на что-то. Сейчас ему было больно больше за Фили и Кили, которые расстроятся, что близкий им человек молча ушел. На рвущую грудную клетку тупую боль он старался не обращать внимания.
А меж тем Риан даже и не помышляла о каком-либо возвращении к эльфам. У нее была своя цель. Сейчас она планировала отговорить от бегства Бильбо.
─ Ты по нему скучаешь? Я понимаю…
─ Нет, Риан, не понимаешь. Они же гномы. Они привыкли ко всему этому, – он показал на окружающие их горы, – постоянно в дороге, кочевать с места на место, не иметь своего дома. Даже твой образ жизни гораздо ближе к ним, чем мой, ─ он осекся, видя, как слова попали в довольно болезненную цель.
─ Извини, Риан. Я не хотел тебя обидеть, — поспешил извиниться он.
─ Нет, ты прав, ─ ответила девушка, ─ я не имею своего дома, как и эти гномы. Этого не скрыть. И если ты уверен в своем решении, я желаю тебе удачной дороги. Ну а я возвращаюсь к ним.
─ Постой, Риан, — Бильбо окликнул её, стараясь задержать. — Может ты и в самом деле права? Кем я буду, если откажусь от своего обещания? Я пройду этот путь с вами до конца, ─ робко улыбнулся хоббит, повернув к пещере, что находилась неподалеку.
Риан осознала, что сейчас случится что-то плохое, едва только они вернулись с Бильбо назад. Ее носа достиг стойкий мерзкий запах неизвестных существ, находившихся совсем рядом с ними. Взглянув на лежащий на её «постели» меч, она увидела ярко синий свет его лезвия. Дагмор предупреждал свою хозяйку. Орки. Или другие темные твари.
Она лишь успела заметить, как в расселине, появившейся только сейчас, мелькнул последний хвост эльфийского пони. Предупреждения гномам уже кричал вскочивший Торин, опережая Риан.
Едва те успели открыть глаза, как из трещины посыпались большие и уродливые создания ─ несметные толпы уродливых созданий. На каждого гнома и Риан их пришлось по шесть штук, и даже на полурослика ─ два.
Дезориентированные девушка, гномы, и тем более хоббит не смогли оказать должного сопротивления. Смогли лишь заметить, как Гэндальф, проснувшийся в мгновение ока, ударил посохом о пол пещеры. От этого существа вокруг упали замертво, озаренные ярким белым светом.
Однако, что случилось с магом дальше никто не знал. Щель со стуком сомкнулась, и все очутились по другую её сторону…
========== Глава 17. Пленники гор. ==========
Вокруг стояла темень… Сплошная, непроницаемая, в такой тьме умеют видеть только гоблины, привыкшие жить в глубине гор. Проходы шли во всех направлениях, пересекаясь, перепутываясь, но гоблины знали нужную дорогу очень хорошо. Тропа всё спускалась и спускалась, а внизу была невыносимая духота. Гоблины вели себя грубейшим образом: безжалостно щипали пленников и хохотали ужасным деревянным смехом. Звучало это устрашающе. Стены содрогались от «хлоп, стоп», «треск, свист». Будто дрожали от безобразного смеха. Смысл песни был достаточно ясен: гоблины достали кнуты и погнали узников перед собой, хлеща их, пока они все не ввалились в огромную пещеру.
Посредине пылал большой красный костер, по стенам горели факелы, в пещере было полно орущих и скрипящих остатками зубов тварей. Все они загоготали, затопали ногами и захлопали в ладоши, когда внутрь вбежали гномы. В углу сбились в кучу пони, на земле валялись тюки и мешки, вспоротые и развороченные; гоблины рылись в них, обнюхивая вещи, ощупывая их и переругиваясь. Все съестное они подносили самому уродливому и большому гоблину – Верховному. И, как подозревали путешественники, своих пони они больше не увидят: эти мерзкие существа едят все, что можно съесть, но все равно остаются вечно голодными.
Сковав пленникам руки за спиной и привязав всех гуськом к одной длинной цепи, они поволокли их в дальний угол пещеры. Риан с удивлением обнаружила, что Бильбо с ними нет, хотя еще недавно совершенно точно видела, что её волокли рядом с ним. Возможно ли, что полурослик спасется от опасности? Она очень на это надеялась. За себя Риан тревожилась в меньшей степени. У неё была сила, коей не владел хоббит и в крайнем случае Риан выпустит её наружу. Этого ей не хотелось, а потому она старалась запоминать всё происходящее вокруг, чтобы по возможности выломать замки и попробовать сбежать.
— Кто эти жалкие отродья? — спросил Верховный Гоблин.
— Гномы и вот этот! — ответил один из погонщиков, дернув цепь так, чтобы Риан упала на колени.
«И почему все в ней сначала признают мужчину? Неужели так трудно заглянуть под капюшон?» — думала девушка, досадно морщась от неприятных ощущений. При этом второй мыслью была иная: почему гоблины безошибочно выделили её из толпы гномов.
— Они прятались в нашей передней галерее, — прохрипел нескладный худощавый представитель омерзительной расы, а после этого противно хихикнул и показательно заковырял между полусгнивших пеньков во рту своим импровизированным кинжалом, сделанным из остро заточенной кости. Риан почему-то не сомневалась, что та когда-то принадлежала такому же, как и они неосторожному путнику, забредшему на небезопасные территории.
— С какой стати? — обратился Верховный Гоблин к Торину. Поплыв в гадкой усмешке, великан прищурил свои глаза так, что те еле виднелись в складках пергаментно-бледной кожи. Её на этом заплывшем жиром здоровяке было так много, что та провисала даже под веками. — Поручусь, что затевали какую-нибудь пакость! Подозреваю, что шпионили за моим народом! — брюзжал слюной тот. — Нисколько не удивлюсь, если они воры! А еще вероятнее, убийцы! И еще, чего доброго, друзья эльфов! Ну! Что скажете?
Вперед вышел Торин. Гоблин, увидев его, мгновенно узнал в будущем собеседнике Подгорного короля.
─ Глядите-ка, ─ насмехался верзила. Его живот тут же зашатался от приступа настигшего его смеха, а все до единого мелкие сошки и подпевалы поспешили потакать ему и по пищере прокатилась волна хрипящего хохота. ─ Торин Дубощит, сын Траина, внук Трора, Король под горой. Хотя постойте-ка… Я забыл, что никакой горы у вас и нет, — произнес он издевательски. — А значит, что ты никакой не король, Дубощит, а просто ничтожество, — глумливо закончил он. — Так что вы делали у нас в пещерах?
Риан видела, что Торин едва сдерживает ярость, судя по тому как сжались его кулаки и заходили желваки. Однако он понимал всю важность самообладания, поэтому был по возможности тактичен.
— В тех поступках, которые вы нам приписываете, мы не виноваты. Мы укрывались от грозы в удобной и пустой, как нам показалось, пещере. В наши намерения никоим образом не входило беспокоить гоблинов! Мы лишь шли проведать своих дальних родственников.
— Он лжет, о Величайший из Великих! — вмешался один из погонщиков. — Несколько наших были поражены молнией в пещере, когда мы предложили этим существам спуститься с нами вниз. Наши умерли на месте. И потом, как он объяснит вот это?
Тут гоблин показал меч Торина — меч из логовища троллей, а после и орудие Риан, выроненное в пещере во время защиты.
Верховный Гоблин бросил взгляд на мечи и испустил леденящий душу вой ярости и злобы. Он признал этот меч. Оркрист — Сокрушитель Гоблинов. Они ненавидели его. И еще больше не терпели тех, в чьих руках он находился. Тот светился ярким светом, как и меч Риан, заваленный оружием остальных гномов.
─ Что за второй? Почему он светится так же? — спросил главный, а когда меч достали из-под завалов, он признал в нем Дагмор — Убийцу Темных.
─ А чье оружие я наблюдаю тут? ─ воскликнул гоблин и гномы волей-неволей расступились, пропуская Риан вперед.
Сдернув с неё капюшон, гоблины завизжали, увидев, что в их владения проник эльф.
─ Убийцы гоблинов, друзья эльфов и сами эльфы! ─ завопил Верховный Гоблин и все твари тут же всполошились. ─ Рубите их! Хлещите их! Кусайте их! Грызите их! ─ заревел он, а под огромными ладонями треснуло несколько из сотен костей, совокупность которых представляла из себя исполинский трон здешнего владыки. Он вперился в пленников неистово гневным взглядом и почти с жадностью всасывал сквозь огромные ноздри здешний спертый воздух с нотами гнили и четким оттенком многолетней плесени.
Затем, чуть помедлив, и, видимо, успокоившись, наклонился совсем близко к Королю, обдавая его своим смрадным дыханием.
─ Один мой знакомый хорошо заплатит за твою голову, ─ задиристо зашипел он. Словно упивался безысходностью Торина и его собратьев. ─ Но только голову, Дубощит, ничего лишнего. Уверен, ты знаешь о ком я говорю. О твоем старом враге… — он специально умолк. Буквально на несколько секунд, чтобы посмаковать новость и усмехнулся тогда, когда в глазах Подгорного короля блеснул огонек ярости. ─ Бледный орк… ─ почти шептал великан. Улыбался своим гадким подобием губ, а вокруг повисла такая тишина, что в ней Торин слышал каждый удар своего сердца, ─ … верхом на белом варге, ─ потянул Верховный, похлопывая по своему чрезмерно упитанному чреву.
─ Азог Осквернитель, ─ выплюнул Торин. Риан поморщилась от той ярости, что услышала в его словах. Не хотела бы она быть по ту сторону этим гномам.
Гоблин тем временем, поймав одного из своих подчинённых, приказал послать весточку бледному орку. Со словами о том, что его цель нашлась, а обернувшись крикнул:
─ Бросить их в ямы со змеями, чтобы не видели они больше дневного света! Эльфа, – он указал на Риан, подался вперед и зашипел пробирающим до глубины души хрипом, ─ убить…
В этот миг все огни в пещере разом потухли. Из костра взметнулся до самого свода столб синего раскаленного дыма, разбрасывая белые колючие искры, которые стали жечь гоблинов. Невозможно описать, какой поднялся визг, писк, вой, беготня и трескотня, рычание и ворчание. Сотни диких кошек и волков, если бы ихподжаривали живьем всех вместе на медленном огне, не могли бы поднять такой невообразимый шум. Искры прожигали гоблинов насквозь. Гарь, наполнившая пещеру, была такой густой, что даже глаза этих тварей, привычные к тьме, не могли ничего разглядеть. Скоро все они катались по полу, сцепившись клубками, кусаясь, лягаясь, пинаясь и колошматя друг друга, как сумасшедшие.
Внезапно сам собой сверкнул меч и пронзил Верховного Гоблина. Тот упал мертвым, а его воины с диким визгом бросились врассыпную и исчезли в темноте.
Гномы на ощупь подхватили свое оружие и кое какие первые попавшиеся в руки сумки, не успевшие быть разорванными гоблинами. Они поспешили сбежать.
─ Быстро за мной! ─ приказал спокойно, но сурово чей-то голос. Ничего не успев сообразить, вся компания кинулась на зов этого голоса в то время, когда визги и вой жителей пещеры постепенно затихали вдали.
─ Скорей! Скорей! ─ торопил тот голос, который узнали все до единого. ─ Сейчас опять зажгут факелы.
Они бежали вперед не останавливаясь. Бежали долго и, вероятно, уже находились в самой глубине гор.
Гэндальф зажег свой посох. Конечно же, все это было делом рук старого мага. Но пока им некогда было расспрашивать его, но у каждого в голове промелькнул один и тот же вопрос ─ откуда он взялся?
Риан выхватила свой меч, который светился едва заметным бледно-голубым светом. Показывал, что поблизости орков и гоблинов пока нет. Гномы быстренько осмотрели прихваченное оружие и сумки. Риан необычайно повезло — один из целых рюкзаков принадлежал ей. Поскольку там не лежало съестных припасов, её оставили на потом. Подхватив рюкзак, девушка поспешила присоединиться к остальным.
─ Все тут? ─ спросил маг, но не успел он сосчитать, как из-за поворота высыпала туча гоблинов и кинулась в драку. Теперь любые лишние руки пригодились. Рубить этих врагов было так же приятно, как и орков. Ловя какое-то нездоровое удовольствие, Риан не заметила, как её оттеснили к дальней пещере. Теперь она была довольно далеко и разминулась с отрядом. Девушка уж было подумала, что придется применять свое секретное оружие – огонь, но понесшие сильные потери гоблины и без того кинулись в рассыпную. Сдались ли они? Или просто решили вернуться за подмогой? Девушка не знала, но медлить было нельзя. Когда она постаралась нагнать ушедшую далеко вперед группу, то не смогла. Их запах постепенно пропадал, смешивался с другими, а множественные туннели и размолвки под горой были запутаны до чрезвычайности. Плюс темнота и этот далекий вой и хрип смертельно раненых тварей, которые не дают ей услышать даже мало мальский намек на знакомые речи мага или кого-то из отряда.
Выбрав средний тоннель, в котором было всего светлее, Риан начала движение. А вскоре в её легкие проник свежий воздух. Совсем чуть-чуть, но она поняла, что на правильном пути. Вскоре за спиной послышались приближающиеся крики и шлепанье босых ног — подмога гоблинов прибыла. Девушка свернула в соседний тоннель и затаилась за огромным валуном, что в какой-то степени спасло ей жизнь. Пробежавшая мимо толпа врагов явно ошиблась путем. Вернувшись обратно, Риан снова поймала отголосок свежего воздуха. Тот всё сильнее и сильнее ощущался здесь.
Несколько часов продолжительного бега по горным тоннелям со спертым запахом и отсутствием света начали утомлять. Риан в который раз радовалась, что она не просто человек или эльф. Теперь девушка убедилась в правоте слов Глорфинделя о том, что боги знают, что делать.
Продолжительная жизнь в туннелях и пещерах Эребора сделала свое дело. Подсвечивая себе путь мечом, который то затухал, то вновь разгорался с силой, она поняла, где находится выход. Короткий спуск и из-за поворота стал виден белый дневной свет. Казался таким ярким, какой бывает только под открытым небом. Риан поднапряглась и, сделав последний рывок, оказалась на площадке, освещенной солнечными лучами.
После стольких часов мрака свет ослепил её, но на самом деле то была всего лишь полоса света, падавшая из раскрытой большой каменной двери. В это время вооруженные стражники пещеры искали кого-то, крича о том, куда он мог подеваться. Увидев Риан, они позабыли о беглеце. Обнажили клинки и кинулись в битву. Её светившийся ярким синим цветом меч уже не пугал их. Рыча и ругаясь, они напали всем скопом и попытались остановить девушку.
Избавившись от нескольких тварей, она успела заметить, как один из оставшихся на своих двоих попытался полностью прикрыть каменную дверь из тоннеля. Понимая, что самостоятельно в таком состоянии ей не удастся отворить глыбу, Риан поспешила к двери и успела проткнуть страшного гоблина мечом.
Решив больше не испытывать удачу, девушка проскользнула в узкую щель, но едва успела выбежать на залитую солнцем поляну, как её в спину что-то толкнуло. Резко обернувшись, она не заметила никого. Кроме выскочивших на солнце гоблинов, которые было кинулись за ней, но потерпели неудачу: солнечный свет ослаблял их. Будто обжигал. Под ним они не могли быстро и долго двигаться. Не говоря уже о том, что почти слепли. Вскоре они зарычали и гневно завыли, но вернулись в тени своей пещеры, оставляя попытки догнать сбежавших.
Спаслась! Остановившись и сев от бессилия на колени, Риан сделала глубокий вдох, наполнив легкие живительным кислородом, которого ей так не хватало. Однако не только смесь еловых игл, травы и свежей воды она учуяла. Бильбо Бэггинс. Он где-то поблизости. Его запах стоял наиболее остро. Словно он сейчас находился недалеко от неё. Буквально в нескольких шагах. Впрочем, оглядевшись, девушка никого не заметила. Решив испробовать последнее средство, она крикнула его имя и это сработало.
Маленький, но отважный хоббит, вооруженный обнаженным кинжалом, вышел из-за большого валуна, предварительно сняв с пальца предмет, в котором Риан узнала золотое кольцо и убрал его в кармашек жилета. Странное украшение хоббита напоминало обручальное кольцо людей, но она точно знала, что Бильбо Бэггинс не был женат. И она могла бы поклясться, что до этого не замечала у него никаких украшений. По всей видимости, маленький добытчик нашел это кольцо, когда и сам блуждал по пещерам ─ ведь чего только не найдешь там, где веками жили гоблины.
Увидев свою спасительницу, благодаря которой ему удалось проскользнуть в узкую щель, пусть и потерять все пуговицы, он очень обрадовался. Бильбо успел отчаяться, так как он совсем не знал куда идти. Также не знал, стоит ли вернуться и искать Гэндальфа и гномов, или идти вперед. Хоббит кинулся к ней в объятия. Обрадовавшись неожиданной, но не менее приятной встрече с Риан, он спросил о том, где же все остальные гномы и маг. Риан поспешила его огорчить, ответив, что они разделились в пещерах пока дрались с гоблинами. Но рассудив здраво и Риан и Бильбо пришли к обоюдному решению – спускаться вниз, где, наверняка, спасшиеся гномы могли бы ждать их.
Так и оказалось. Пройдя около ста десяти футов, путники услышали голоса вдали. Знакомые голоса. Подкравшись ближе незамеченными и оказавшись за кустами, парочка заговорщиков затаилась и прислушалась к разгорающемуся спору.
Бильбо уже после первой фразы понял, что речь ведется о нем, а потому свел брови и держал ухо в остро. Гномы утверждали, что вообще не надо было брать хоббита с собой. Возмущались, почему он потерялся, а не держался около них.
─ И зачем Гэндальф не выбрал кого-нибудь более подходящего? ─ вырвалось из толпы.
Насчет Риан они ничего не ответили, поскольку сами совершенно не знали, что случилось с внезапно исчезнувшей девушкой.
─ Пока от него больше хлопот, чем пользы, ─ сказал кто-то, добавляя, что искать его обратно в тоннель не пойдет. ─ А девчонка могла бы быть и посообразительнее. Бежав за нами, она смогла умудриться потерять поворот. Прав был Торин. Говорил, что девкам в походе не место.
Вскоре все накинулись на Дори, который оказался ответственным за добытчика, а тот начал оправдываться и иронизировать. Пытался на повышенных тонах и с нотой ехидства объяснить, что его немного отвлекли старания Гэндальфа, который размахивал по сторонам своими Гламдрингом, а так же Оркрист Торина перед лицом и полчища гоблинов, что не давали шанса пересчитать всех участников.
В аккурат сетования ещё нескольких гномов Риан и Бильбо застал любопытный взгляд дозорного Балина. Однако заметив умоляющее выражение лица и приложенный к губам Риан палец, он усмехнулся краешком губ и кивнул, отходя дальше. У них было еще несколько минут, чтобы выслушать всё, что думает о них их отряд. Балин никогда и не скрывал, что ему нравилась эта девочка полуэльфийка и что уж таить — добытчик тоже был ему по душе. Он считал несправедливым, что Торин относится к ним несколько предвзято, поэтому решил немножко помочь.
─ Я скажу, что там произошло, ─ вдруг вступил Торин. ─ Мистер Бэггинс воспользовался своим шансом. С самого начала похода он думал о мягкой постели и теплом очаге. А девчонка поняла, что ей это не по силам и решила избавиться от нас таким способом. Мы больше не увидим ни нашего хоббита, ни нашу воительницу! Они уже далеко.
Риан поджала губы и едва сдерживала слезы от несправедливости. Столько всего они прошли вместе, а для короля она всего лишь слабая девчонка, желающая сбежать при первой возможности. Иногда ей так и хотелось хорошенько его ударить.
─ Дядя, ты не прав. Разве ты ещё не понял, что Риан наша? Почему ты постоянно твердишь, что она слаба и беззащитна? Или ты забыл, как много раз она нас спасала? Как делилась с нами последним куском хлеба и билась плечом к плечу, подвергая себя опасности? Гэндальф прав, мы обязаны найти Риан и Бильбо. Она ─ часть нашей команды. Если ты не пойдешь её искать, то пойду я, ─ вступил в разговор Кили, выходя вперед.
─ Никуда ты не пойдешь, Кили. И ты, Фили, ─ шагнул нахмуренный Торин, останавливая племянника при помощи хлопка по плечу, ─ и вы все, ─ почти приказывал он, обводя всех до единого суровым взором. ─ У нас есть цель и мы её следуем. Слабые звенья похода показали себя. Мы потеряем много времени, плутая по туннелям вновь. Не говоря о том, что нам вообще не удастся в них войти. Гоблины, наверняка, понаставили огромное количество стражи везде.
Однако Гэндальф был непреклонен. Заявил, что он либо идет выручать их друзей вместе с гномами, либо оставляет их разбираться с неприятностями одних, а сам всё равно уйдет.
Решив больше не мучить гномов, и не слушать ужасных слов про себя, Риан дала понять Бильбо, что можно раскрыться.
─ А Добытчик тут как тут! — бодро заявил Бильбо, выступая вперед.
Гномы немного опешили, но тут же разразились восторженными криками удивления и радости. Гэндальф был изумлен не меньше других, но, пожалуй, доволен больше. Когда первая волна радости прошла, Фили решил спросить хоббита о Риан. Хитрый хоббит же просто указал позади на них ─ туда, где на плоском камне сидела девушка, подставив свое лицо под заходящие солнечные лучи, чтобы они смогли высушить едва заметные слезы.
─ Ауле Милосердный! ─ не выдержал Кили. Приоткрыв рот от удивления и улыбки молодой гном заметал свой взгляд по толпе. Как будто хотел оценить реакцию других на то, что девушке удалось выбраться из смертельной опасности в целости и сохранности. Он как будто в очередной раз гордился тем, что не ошибся в ней, что она такая сильная храбрая и смелая, какой они её описывали своему упрямцу дядюшке. ─ Ты выбралась! Я так за тебя испугался. Куда ты исчезла от нас?
─ Мы уже успели проститься с вами обоими, — добавил Фили, добродушно усмехаясь, но в его глазах Риан заметила тревогу.
─ Как вы проскочили мимо стражи гоблинов? ─ произнес любопытный Ори. Судя по прищуренным глазам седовласого старика, который после этого вопроса упирался руками на свой посох, волшебника тоже интересовал этот вопрос. И лишь его блуждающая улыбка, пошатнувшая увенчанную серебром бороду, давала понять, что у того вертелось в голове сразу несколько безумных предположений.
─ И правда, как? ─ добавил Двалин, вскидывая меч вверх.
Лишь Торин промолчал, глядя на спасенных и выискивая в них какие-то изъяны.
─ Да какая разница?! — вдруг добавил маг. ─ Они вернулись.
─ Это важно, — не успокоился Торин. ─ Я хочу знать, зачем вы вернулись?
Не желая больше слушать этот голос и его несправедливые обвинения, Риан вступила в разговор. Уверенно, смело и даже с некой несвойственной ей нетерпеливостью:
─ Ты сомневаешься во мне, Торин. Я знаю. И всегда сомневался. Даже несмотря на все пережитые нами приключения, я никогда не была достойна твоего доверия, Дубощит.
Девушка спустилась с камня и сделала несколько шагов, подходя ближе, а толпа притихла и ловила каждое слово.
─ Да, я не совершенна, иногда слаба и не в силах что-то сделать. Да, во мне течет эльфийская кровь… И в этом, поверь мне, я не виновата! ─ ровно говорила она, но было видно, что еле сдерживает нарастающую злобу. ─ А Бильбо часто скучает по дому, по своим книгам, саду и креслу, ведь там его место, его дом. И это совершенно нормально вспоминать его добрыми словами, ─ она свела брови почти в сплошную линию, упрямо глядя на хмурого Короля. ─ Точно так же делаю и я, хотя постоянного дома у меня нет и за это нас винить не стоит. Почему мы вернулись, ты спрашиваешь? Потому что никуда и не убегали, ─ на последней фразе девушка позволила себе повысить голос как минимум на один добротный тон. ─ Потому что мы обещали вам, всем вам… ─ подняв ладонь, она обвела ею всех присутствующих, ─ … обещали, что не подведем. А ещё потому, что у вас нет его. Дома. Его отняли у вас. И мы вызвались помочь вам его вернуть. Не знаю, как ты, Торин Дубощит, Король под Горой, но я исполняю все свои обещания!
Риан резко развернулась не желая выслушивать его оправдания или новые нападки, но последнее она сказала так, как будто умоляла. Умоляла понять её и не думать, что ей чужды переживания и цель каждого из отряда. Нет. С неё довольно. И лишь мрачный взгляд Торина, опустившийся в пол, был для неё наградой. Наконец-то она достучалась до его разума. А может и до сердца. Возможно после этого ей станет легче дышать, находясь в компании гномов.
Кили и Фили, подойдя к вставшей девушке, положили свои руки ей на плечо, подбадривая. Подтянулись также и остальные гномы. По-своему выражали слова поддержки. Они только сейчас осознали, как непросто порой бывает девушке в компании тринадцати гномов, хоббита и мага. И какие требования они к ней предъявляли. И даже несмотря на то, что посетив Ривенделл и найдя там друзей, она не пожелала остаться в тепле и комфорте и продолжила путь с ними.
Волшебник быстро вернул их к действительности.
─ Мы уже отдохнули, ─ сказал он, ─ пора двигаться дальше. Ночью сотни гоблинов могут пуститься за нами в погоню, и мы не должны забывать про орков, за которыми отправил Главный Гоблин. Да-да, я знаю об этом. До сумерек нам надо уйти на несколько миль вперед. Если хорошая погода сохранится, то взойдет луна, и это нам на руку. По крайней мере мы увидим нужный путь.
Блуждая в пещерах они потеряли счет времени. Гоблины поймали их в понедельник ночью, а тот перерос в утро понедельника быстрее, чем можно было предположить. Пройдя много миль и минуя сердце гор они очутились на другой стороне в четверг и даже порядком спрямили. Однако вышли немного не туда, куда привела бы первоначальная тропа и по которой сама Риан шла в Шир. Поскольку они вышли слишком севернее первоначальной дороги, то сейчас путешественникам предстояло пройти малоприятную местность. С учетом того, что они все ещё находятся слишком высоко.
По пути у Риан появилось множество вопросов к магу. И самым главным был вопрос наличия гоблинов и расспросы об их пещерах. Гэндальф рассказал, что он и Элронд знали о гоблинах, но раньше их ворота находились на другой более легкой и доступной людской тропе. Там они часто ловили путников, которых ночь застигла вблизи ворот. По-видимому, люди забросили ту дорогу, а гоблины устроили новые ворота в конце тропы.По ней и шел отряд Торина. Очевидно, что произошли перемены эти совсем недавно, ибо до сих пор дорога считалась вполне безопасной. Риан согласилась с его утверждением. Ведь шла она в Шир по гномьей карте. На ней была показана гномья тропа и никаких гоблинов она не видела. Лишь чуяла их отдаленный запах.
─ … И тут, когда он уселся рядом со мной, я не смог ничего придумать, ─ послышался голос Бильбо, который делился подробностями своих блужданий по тоннелям со всеми желающими.
Девушка, уже слышавшая подробности от самого Бильбо, решила присоединиться к гномам, которые разговаривали с магом.
─ Гоблины строго охраняют дверь, и до сих пор никому не удавалось в неё проскочить. Теперь они будут стеречь её еще строже.
Гэндальф засмеялся, остальные тоже и даже Риан улыбнулась. Что говорить, убытки хоть и были велики, но зато они прикончили Верховного Гоблина и множество простых гадких сошек. В придачу и сами спаслись. Так что пока можно считать, что находились в выгодном положении.
В процессе осмотра всего отряда Риан обнаружила, что покалеченные сумки были в итоге брошены или утеряны, а оставшиеся целые, возможно, были пожертвованы в драке. Ее же всегда находилась при ней, ведь она была очень компактной и совсем не мешала при движении и борьбе. Вспомнив, что у неё хранится ранозаживляющая мазь, девушка решила воспользоваться ею. Она подумала, что гномы воспротивятся эльфийскому лекарству, но на её удивление за мазью выстроилась очередь. Лекарство почти мгновенно избавило их от мешавших ссадин, синяков, порезов, а хозяйка столь полезной вещи заслужила благодарный взгляд от всех участников похода. И их улыбки. Искренние и дружелюбные улыбки, которым сейчас было место, ведь недавние приключения сделали их дружбу ещё сильней, а речи Риан развеяли все до последнего крохи сомнения в её преданности.
Вокруг висела тишина. Даже природа вокруг умолкла и словно притаилась, а от этого становилось тревожно.
Вдруг повисшее онемение разорвал далекий, но оттого не менее жуткий вой. Кровь разом похолодела в жилах, сердца застучали, а руки воителей сразу легли на рукояти мечей. Варги. Значит орки перешли горы и теперь направляются к ним. Безжалостные, свирепые, идущие к ним и преследующие одну лишь цель. Ту, которая давно овладела ими. В плену которой они находятся и днем и ночью. Она не дает им спать и является основной движущей силой на протяжении всей их жизни ─ убивать…
========== Глава 18. Побег ==========
Гэндальф приказал всем бежать, и бежать немедленно. Вся компания бросилась вперед, не забыв выхватить оружие. Они быстро перебирали ногами до тех пор, пока неровная каменистая тропинка не исчезла под ними. Исчезли кусты, высокая трава между валунами, участки дерна, обглоданного кроликами. Пропал чабрец и шалфей, мята и желтые горные розы. Путники очутились на широком крутом склоне, усеянном камнями — остатками оползня, что не выдержал веса всей компании и посыпался у них из-под ног вместе с маленькими и большими каменными глыбами.
Спасли их деревья. Если бы не редкие сосны, стоящие на краю утеса, то они если бы не попались варгам, то упали бы вниз. Гэндальф приказал цепляться за ветви и залезать на деревья, поскольку орки, восседающие верхом на варгах, почти настигли их. Отряд был загнан и обречен на нежеланную встречу. В любом случае.
─ Азог, ─ прошипел сквозь зубы Торин, видя бледного орка. Лишенного руки, свирепого, верхом на белом варге, и с перекошенным от ярости лицом.
─ Чуете запах? Здесь воняет страхом, ─ обратился он к другим оркам и гадко рассмеялся, вскинув к небу свою увенчанную шрамами фифиономию. ─ Помню, его источал твой отец, Торин, сын Траина, ─ злорадствовал огромный орк.
Риан поняла, что тот подзуживал Торина. Он не знал, где они затаились и намеревался таким образом выведать их местоположение. Ему это удалось.
─ Не может быть, ─ выдал их невольно Торин, руководствуясь уже не разумом, а эмоциями.
─ Он мой, ─ скомандовал Азог, ─ остальных убить, — облизав гадкие губы, отчеканил он и варги помчались к деревьям.
Они прыгали на них, обдирая когтистыми лапами толстый слой коры, ломали ветви и расшатывали стволы. Прыгали все выше и выше. Риан, сидевшая на самом верху, ничем не могла помочь гномам, ютившимся на более низких ветках. Однако те пока справлялись самостоятельно.
Спустя еще несколько прыжков сосна, где сидел хоббит и Торин, начала падать. Двое проворно перебрались на новое дерево, но и то вскоре начало трещать. Варги не успокаивались. Осталась последняя исполинская сосна, на которой сейчас сидели гномы, гномы, маг и девушка.
Азог издевательски смеялся.
Неожиданно Гэндальф сорвал огромную шишку и поджог её из своего посоха. Кинул в окруживших последнее целое дерево варгов, а те испугались огненной стихии, которая разрослась от сухого мха у подножья и окружила дерево. Гэндальф тем временем срывал шишки, поджигал и кидал их гномам, чтобы те целились ими во вражеские головы и отгоняли злобных варгов, жаждущих их крови.
Вскоре все плато было покрыто огнем. Поваленные деревья, трава и мох, объятые пламенем, окружали их спасительным и одновременно смертельным кругом. Подпаленная шерсть варгов заставила их окончательно сбежать. Но не успели они обрадоваться своей маленькой победе, как та сосна, на которой сидели путники, начала падать.
Дерево, повиснув горизонтально над пропастью, замедлило падение с помощью вросших в каменную породу могучих корней. Сидящие выше всех Ори и Дори не смогли удержаться. Падая, Дори едва-едва успел за схватиться за ветку, а Ори, летя следом за ним, схватил его за ноги, оставаясь висеть и не имея возможности как-то взобраться на дерево. Ослабленные руки гнома, державшего на себе сразу два веса, начали соскальзывать и не выдерживали тяжести. Гэндальф перехватил зацепившиеся из последних сил ладони, подставив к ним свой посохом, что держал теперь над пропастью. Риан, будучи на самом краю падающей сосны с ужасом поняла, что сейчас она так же находится ближе всего к смерти. Ветка, на которой она висела, была тонкой и вот-вот готовой сломаться под весом её тела. И если сейчас им не поможет чудо, то все их усилия пойдут прахом — тринадцать гномов, хоббит, полуэльфийка и Серый маг окажутся размазанными по склонам гор.
Риан не знала, спас ли их Торин или нет, когда решил спрыгнуть с дерева и выйти против Азога. Азога, который выжил при битве в Мории и успел вновь набрать армию орков. Азога, который не успокоится, пока не уничтожит род Дуринов. Ярость на лице Торин была заметна девушке даже издалека. Всё что смогла сделать Риан, зная насколько безжалостным может быть этот орк, это прокричать ему: «Не смей, Торин». Однако тот и не думал её слушать. Он спрыгнул со ствола дерева на землю и обнажил меч. Риан было плохо видно всю картину, но она не отчаивалась, пытаясь сквозь дым и пламя не потерять из виду темноволосую фигуру.
«Лишь бы выжил», — думала девушка, все так же оставаясь неподвижной на самом краю сосны.
Ослабленный Торин не имел ни малейшего шанса спастись. Верхом на варге, орк нанес несколько сокрушающих ударов, едва не убив короля. Несколько отраженных ударов окончательно свалили короля с ног. Риан тут же ощутила, как на глаза выступают слезы. Он ведь не может погибнуть так просто. Только не он. Его судьба должна принести ему хоть немного счастья.
Балин и Двалин попытались как-то его спасти. Наблюдая, как рычит Азог, как сжимают зубы варга, и лежащего гнома, они все понимали. Смекнули, что уже поздно. Риан лишь закрыла глаза, чтобы не видеть такой бесславной кончины короля гномов.
Неожиданно Торин сделал последний рывок и проткнул все еще находившимся в его руке мечом пасть белого варга. Риан отметила, что у Азога отсутствует меч и, вероятно, он не сможет завершить начатое своей булавой с металлическими шипами. У всех появилась надежда, что орк отступиться, но тот лишь приказал ближайшей твари из своего отряда принести ему голову Торина.
Была бы воля Риан, она бы не выдержала и спрыгнула с дерева, желая хоть как-то спасти лежавшего без сознания гнома. Как бы то ни было, тонкие ветки и несколько миль пустоты под ней не позволили даже подтянуться, чтобы исправить свое плачевное положение. Казалось, что лишнее движение окончательно вырвет дерево с камней и тогда ни Торину, ни всем путникам ничем уже не помочь.
Орк, вызванный Азогом, уже присматривался к шее Торина, а Риан поморщилась от блеска металлического лезвия. И совершенно невероятным оказалось то, что немного трусоватый Бильбо, выхватив свой кинжал, бросился на нападавшего орка, сбив того с ног. Это и спасло Торину жизнь.
Тем временем Бильбо, вскарабкавшись на врага, погрузил свой светящийся синим светом клинок в грудь орку. Нанёс несколько стремительных ударов и лишил того жизни. Встав, маленький, но храбрый хоббит не испугался приближающихся дьявольских псов и ярости Азога. Того словно подхлестнула невидимая плеть. Он лишь продолжал размахивать мечом, защищая лежавшего без движения Торина. Лишившийся одного орка Азог проорал остальным призыв к убийству, и те сразу же бросились на гнома и хоббита.
Наконец, гномы, находившиеся на нижних ветках и более крепком стволе, решили последовать примеру храброго полурослика. Умело выбравшись и спрыгнув, они выхватили мечи и бросились в атаку. Началось сражение. Риан было ужасно не по себе оттого, что она не может присоединиться к храбрым Кили и Фили, Глоину, Балину и Двалину, которые уже вовсю защищались от врагов. Девушка уже едва держалась на слабой ветке и поняла, что больше не выдержит. Пальцы постепенно расслаблялись и Риан смогла лишь прокричать Гэндальфу крик о помощи, но маг всё ещё держал своим посохом Ори и Дори. Чувствуя холодные потоки воздуха, проникающие под её плащ и холодящие обнаженную спину, Риан поняла, что скоро достигнет земли. Она успела заметить, как два гнома так же сорвались вслед за ней. Расправив в воздухе руки, Риан даже не успела сосредоточиться для превращения, поскольку погибать вот так вот она совершенно не планировала. Вовремя поняла, что её подхватила гигантская птица.
Обхватив увенчанную перьями сильную шею девушка сообразила, что им на выручку прилетели гигантские орлы, обитающие на самых высоких вершинах мглистых Гор. Риан рассмеялась больше от испытанного стресса и страха, чем действительно от счастья. Они спасены! Девушка заметила, как стая птиц летит на горящий участок, а после возвращается, но уже с гномами. Краем глаза она отметила, что Кили и Фили устроились на спине у одной птицы. Так же, как Дори и Ори, и многие другие. Правда выражение их лиц твердило, что не все в восторге от такого полета — многие не знали куда несут их эти гигантские хищники. Что случилось с орками она не могла углядеть, и лишь падающие в пропасть варги, схваченные острыми когтями орлов, и вопль гнева и изумления Азога, приносили ей необычайную радость.
Риан не знала, сколько продолжался их полет, но после она, опустившиеся гномы, Бильбо и маг оказались на небольшой каменной площадке с таким видом, что захватывало дух. Сейчас вкус жизни был ощутим и сладок, как никогда прежде.
— Повелитель приказал принести пленников на Большой Уступ! — прокричал один и улетел.
То, что «пленники» означало лишь «пленники гоблинов» и ничего более, гномы поняли очень скоро, когда увидели спокойно беседующего Гэндальфа и Повелителя Орлов. Прислушиваясь к их разговору, отряд облегченно выдохнул. Они окончательно покинули ужасные горы.
Договорив с могучей птицей и дождавшись, когда последний орел принесет в когтях смертельно раненого Торина, Гэндальф направился к нему. Тот лежал без движения и на свое имя совсем не откликался. Подойдя к Фили и Кили, Риан участливо сжала их плечи, уже не зная подбадривать их или утешать. Ведь жизнь едва едва теплилась в теле их предводителя.
Однако маг сдаваться не собирался. Он прислонил свою руку в серой хламиде к голове короля и что-то зашептал. Не прошло и минуты, как зрачки под ещё закрытыми веками затрепетали. Вскоре глаза открылись, а маг, как и все гномы, вздохнул с облегчением. Торин жив.
─ Как полурослик? — было первым, что спросил Торин, полностью придя в себя, но вышло хрипловато. Недавний бой с ужасным противником порядочно ослабил великого воина.
─ Все в порядке. Бильбо здесь. Он невредим, — ответил чародей, улыбаясь.
Двалин, Нори и Бифур помогли Торину подняться с камней и расступились, пропуская вперед храброго хоббита.
─ Ты, — начал король голосом, не предвещающим ничего хорошего, обратившись к подошедшему Бильбо, ─ куда ты полез? Ты ведь мог погибнуть! Я говорил, что ты будешь обузой, что ты не выживешь в походе, что тебе не место среди нас…
Бильбо не смотрел на Торина, слишком жестоки были слова того, кого он спас не так давно.
─ Я никогда так не ошибался в своей жизни! ─ вдруг продолжил король. Улыбнулся и поспешил обнять Бильбо. — Прости, что сомневался в тебе.
─ Да нет, ─ молвил хоббит, нервно рассмеявшись, все еще не веря, что услышал такие слова про себя, ─ я бы тоже в себе сомневался.
Реакция Торина и его слова стали основанием для того, чтобы гномы облегчённо рассмеялись. Ведь это означало, что все обошлось. Все в отряде добродушно подтрунивали друг над другом, вспоминая неловкие моменты или опасные ситуации и тем не менее радовались своей небольшой победой. Риан не осталась в стороне. Правда устав настолько, что ей было тяжело подняться, она сидела подперев небольшой валун и принимала искренние поздравления близких ей существ.
«Неужели Торин лишь на пороге смерти понял это? Неужели до него дошло, что и Бильбо очень важен для всех нас?» — думала девушка, не спуская улыбающихся глаз с раненного, но вполне живого короля. Он был жив и здорово поцелован фортуной. И это главное.
─ Все спаслись? — вдруг спросил король, нарушив болтовню отряда. — Никто не остался во власти орков? Девушка жива? Последний раз я видел её висящей на тонкой ветке над пропастью.
«Вспомнил обо мне? С каких пор я стала чем-то большим, чем неучтенным фактором и обременительным грузом для него?» — хмыкнула Риан не ного изумлённо. Раньше он считал иначе. Кажется, она действительно окончательно стала одной из. И тем не менее Риан не желала заставлять Торина ждать.
─ Я рада, что ты жив, Торин Дубощит. Со мной тоже все в порядке, — поднявшись на ноги, Риан вышла из-за спин Кили и Фили и подошла к королю. — Больше никогда так не рискуй! — она все-таки не сдержалась и лишь на краткое, но говорящее о чем-то мгновение притянула его в объятие. Она была рада… Искренне рада видеть его живым. Несмотря ни на что.
─ Ахх, ─ раздался сзади голос Бильбо, который прервал невольное объятие двоих, ─ смотрите… Неужели это то, о чем я думаю?
Все поспешили обернуться на изумлённый возглас полурослика. В первых лучах разгорающегося солнца, всё ещё очень далеко, но уже отчетливо была видна Одинокая Гора. Путь до неё окружало мрачное Лихолесье, но несмотря на это увиденное означало, что они почти дошли.
─ Эребор. Одинокая Гора. Последнее из великих королевств гномов Средиземья, — произнес Гэндальф.
─ Наш дом, — прошептал Торин. И Риан про себя добавила «наш дом». Она вдруг отчетливо поняла, что теперь он является и её домом тоже, что когда-нибудь она сможет сказать об этом вслух.
Верхушка скалы, на которой их высадили орлы, представляла собой устойчивую площадку. От нее вниз, к реке, вели ступеньки и вытоптанная тропа.
─ Каррок? — удивленно воскликнула девушка, помня, как отдыхала здесь в поселение беорнингов, когда собиралась с силами, чтобы минуть Мглистые горы.
─ Что это за место, Гэндальф? — спросил Бильбо, семеня за магом следом.
─ Каррок, друг мой. Это одинокая скала, названная одним человеком, потому что это самый настоящий каррок, ─ хохотнул маг. — Такие штуки Он всегда называет карроками, а эту называет с большой буквы, поскольку в окрестностях его дома она такая одна, и он её хорошо знает.
─ Он? Кто такой Он? — допытывался любознательный хоббит.
─ Бильбо, ─ вмешалась Риан, ─ здесь недалеко живет народ бернингов, которые охраняют данную местность от орков и варгов, если такие вдруг появиться. Они защищают попавших сюда путников от опасности, но требуют большую плату. Беорнинги очень сильный и опасный народ. Они яростно защищают свою территорию и дома, готовые разорвать любого, кто войдёт к ним с недобрыми намерениями. Лучше не попадаться им под горячую руку. А Он, вероятно, хозяин данной территории.
─ Ну вот, Риан, ─ наигранно и притворно расстроился Гэндальф, ─ ты испортила всю интригу. В одном ты правда не права: поселения тут уже давно нет. Здесь живет один единственный беорнинг. Он называет себя Беорн, и именно у него мы будем просить помощи. Когда я представлю вас ему, то постарайтесь не раздражать его, иначе я не знаю, что он с вами сделает. В хорошем настроении он вполне добродушен, но в гневе… Бывает ужасен!
─ Так он друг или враг нам? — допытывался Торин, желая узнать на что они подписываются.
─ Ни то, ни другое. Он либо поможет нам, либо убьёт всех, — «обнадежил» их Гэндальф.
─ А у нас есть выбор? — переспросил кто-то. В тот момент все вспомнили, что не все орки погибли на горе, и сейчас существует большая вероятность того, что они преследуют их.
─ Риан, откуда ты знаешь такие подробности? Насколько я знаю, редко кому довелось так близко изучить этот таинственный народ. Особенно теперь, когда от них остался лишь Беорн — усмехнулся Гэндальф, ведя за собой гномов.
А девушка внутри похолодела. И ведь действительно, она раз за разом нарушает свои собственные принципы. Простые путешественники мало что могут узнать о “пограничниках”, как их нередко называли. Но она… она обязана была учить все, что было связано с их ближайшими, не считая эльфов, соседями.
─ Что ты, Гэндальф, ─ наконец произнесла она, ─ я прожила в их селении с неделю и скажу тебе, что подметила не мало. Но, скажи, куда они все подевались? Почему остался только один? ─ Риан предусмотрено перевела тему разговора в другое русло. Кажется, в этот раз ей повезло.
Информация эта заинтересовала всех и, дальнейший спуск с горы они проделали выдвигая гипотезы такого массового переселения народа. Кили и Фили поддерживали дядю и помогли его сойти к устью реки.
Реку в том месте, где они оказались можно было перейти вброд по большим плоским камням, однако весь отряд единогласно решил задержаться на её берегах, чтобы окончательно восстановить силы и подлечить Торина. До дома Беорна ещё нужно было дойти, поскольку эта скала находилась на несколько миль севернее основной тропы и, соответственно, дома живущего здесь хозяина.
Вещей практически ни у кого не было. Ровно, как и провизии. Лишь сумка Риан была всё так же наполнена бесполезными здесь эльфийскими нарядами, да остатками ранозаживляющей мази. Впрочем, мазь вскоре тоже кончилась — девушка не жалея нанесла её на лицо Торина, и отдав остатки для прокусанного варгами торса.
Разведя костер, гномы разделились в поисках еды. Они были голодны с тех пор, как выбрались из пещер гоблинов. Лука у Риан не было. Лишь меч мог помочь хоть как-то добыть пищу. Вновь воспользовавшись своим острым обонянием, девушка быстро выследила нескольких зайцев и смогла разделать их. Вернувшись к костру, она обнаружила, что первая партия неизвестного ей мяса уже готовится на углях. Некоторых гномов ещё не было на месте, поэтому Риан решила отойди в тихую заводь и искупаться. Пока погода позволяла. Её грязная одежда оставляла желать лучшего, поэтому и для эльфийских платьев всё же нашлось применение.
Торин устал. И не только от недавних событий. Устал жить кочевым образом, постоянно подвергаясь опасностям. Устал бояться за жизнь племянников и своих подданных. Устал обнадеживать их возвращением в Эребор. Однако сегодня он увидел далекую пику Одинокой Горы и впервые за много лет понял, что их мечта стала достижимой.
Что же так повлияло на него в тот момент, когда он увидел живого Азога? Он же понимал, что ему не справится с ним, но ярость и злость наполнила его вены. И даже отчаянный крик Риан его не остановил. И только сейчас он понял, как сильно он подверг опасности свой отряд. А всё из-за гордыни и необоснованной веры в свою победу. Идя вдоль разливающейся реки, Торин корил себя всевозможными словами, которые не осмелился бы произнести вслух.
Дойдя до небольшой заводи, скрытой кустами, он услышал какой-то шум. Решив посмотреть кого же туда занесло — животное или одного из гномов, он не ожидал обнаружить там их воительницу. Девушка его не заметила, поэтому Торин решил схорониться и посмотреть, что она будет делать. Сейчас ему меньше всего хотелось нарушать чье бы то ни было уединение.
Неужели ловкая полуэльфийка собралась запастись водившейся здесь в изобилии рыбой? Однако та поступила иначе. Это и привело Торина в некоторое замешательство.
Расстегнув свой небольшой походный рюкзак — единственный, который уцелел в этом долгом переходе, она вытащила полностью белое эльфийское платье. То самое, в котором он заметил её обнимающейся с длинноволосым эльфом. Его мысли наполнились воспоминаниями и картинами, которые сейчас хотелось забыть больше всего.
В то же время Риан скинула свой плащ, оставшись в штанах да рубашке. Покружившись по берегу и на короткое время забежав в заводь босыми ногами, девушка затянула необыкновенной красоты мелодию. Такую же, как когда-то напевали эльфы. Тогда, как только пришли в Ривенделл. Казалось, её голос пробирает до костей. Слов в той песне не было, лишь едва слышимый напев, но в то же время он завораживал, не давая отвернуться от поющей девушке. Даже птицы затихли на ветвях, прислушавшись к нежному голосу эльфийки.
Незаметно для Торина, девушка моментально скинула с себя свое одеяние, обнажив бледную спину. Та была увенчана множеством ссадин и отметиной от злополучной стрелы, которую Риан показывала им еще в пещерах горных троллей. Торин практически сразу прикрыл глаза, судорожно выдохнув. Эта картина явно не предназначалась для посторонних. Девушка собиралась искупаться. Однако, как не старался король отвести взгляд, он так и не смог оторваться от её точеной фигурки. Даже сквозь лёгкие шелка платья были заметны нежные округлости. А воображение, уже получившее свою пищу, не собиралось останавливаться на достигнутом.
«Почему она не использовала свою мазь на себе? Почему отдала остатки ему, когда её тело так же нуждалось в лечении? Зачем она геройствует, жертвует собой? Неужели не понимает, что её жизнь гораздо важнее всех их вместе взятых. Она ещё ребенок, она должна не знать всего этого», — эти мысли отрезвили его разум.
Торину казалось, что прошла целая вечность меж тем, как на самом деле всего несколько минут. Девушка, уже давно накинувшая платье, осторожно вошла в заводь. Торин и не подозревал, что она так хорошо плавает. Рассекая руками воду она ныряла глубоко и надолго. От этого он, затая дыхание, следил: лишь бы не утонула. Затем просто наслаждалась движением воды, обвалакивающим ее почти полностью и держащим на поверхности. И, видя её счастливую улыбку, Торин был готов вновь пройти свой путь от начала до конца, лишь бы она не меркла.
«Гэндальф оказался прав, — с ужасом осознал Торин, поймав себя на разглядывании выходившей из воды девушки, ─ проблема имеет место быть. Серьезная проблема».
Её мокрое и облепившее тело платье практически не скрывало того, что должно было таить, притягивая взгляд и разжигая неведанное раньше пламя в груди могучего воина. Торин подумал, что застань племянники его в таком положении, то они, непременно, вызвали бы его на поединок. И ведь были бы правы. Как он смеет, король с начинающей покрывать его голову сединой, так нагло любоваться девушкой? Почти девочкой, которая так нравится его племянникам?
Тем временем Риан окончательно вышла из воды и, отжав свои белокурые волосы, принялась стирать испачканную кровью и грязью одежду. Пока та отмокала в воде, Риан затянула новую песню. Песню, которая поразила Торина до глубины души, заставив почти поверить в то, что это правда, что таково истинное желание девушки.
«Мое сердце так тоскует, ни к чему мне денег звон. Лишь король меня утешит, ведь дороже злата он. Ах, красавицы-девицы, уж давно известно мне, лишь король мне дарит голос, чтоб парила в высоте».
Торин сглотнул. Это ложь. Это не может быть правдой! Не может Риан так думать. Разве нужен ей король? Разве нужен… Он ей? Это мираж. Он недавно был при смерти. Да, все от этого. Но как бы не продолжал убеждать себя Торин, правда не перестала быть таковой.
Утомленная заплывом девушка уже легла на землю под палящие солнечные лучи. Собравшийся было тихо и незаметно проскользнуть к месту стоянки, Торин досадно цыкнул. В звуке приближающихся шагов и смеха он отчётливо узнал своих племянников. Похоже ему действительно суждено наблюдать то, от чего он так бежал уже какое-то время. Но, как бы разум не твердил обратное, что-то настолько маленькое и таившееся глубоко внутри него, жаждало, чтобы этот момент длился как можно дольше.
Риан наконец-то исполнила свою мечту. С тех пор, как покинула чудесный Ривенделл, она страстно желала искупаться в теплой воде. Обнаружив тихую заводь, она не могла думать больше ни о чем. Одно из эльфийских платьев, которые не стесняли бы ее движения в воде, заменили ее собственный наряд. Купаться обнаженной, как много раз доэтого она все же опасалась. Отряд находился совсем близко.
Наспех выстирав всю свою одежду и наконец-то погрузившись в воду, она с облегчением выдохнула. И пока брюки и рубаха сушились на ближайших плотных кустах, девушка решила погреться в лучах солнца.
Расслышав невдалеке смех братьев, который она бы узнала из тысячи, она поняла, что поступила верно, надев платье. Риан успела лишь приподняться на локтях, как поросли кустарника, скрывающие заводь, раздвинулись, пропустив вперед Кили и Фили. Оказалось, что они искали именно её и практически были уверены в нахождении. Ведь дальше просто так было не пройти, а вездесущий хоббит, уже хлопочущий над походной едой, сообщил братьям, что она ушла в эту сторону.
Между делом, услышав, что обед ещё не готов, Риан решила не прерывать свой отдых и вновь улеглась на траву. Фили и Кили на ее удивление не ушли. Они устроились рядом за компанию. Однако на предложение искупаться в теплой водичке братья резво отказались. Заявили, что прошлого раза им хватило, и вспомнили, как она их чуть не утопила, пытаясь научить плавать. Как не убеждала их Риан, что ходить грязными плохо, они лишь отмахивались. В конце концов уверили, что пойдут окунуться после сытного обеда, обретя силы для покорения водной стихии.
Ласковое солнце начало припекать. Риан заскучала. Чтобы хоть как-то отвлечь молчаливых и излишне нахмурившихся Кили и Фили, Риан решила вновь повторить так привязавшуюся на язык песню. Может быть они и развеселятся.
Тем же временем, Торин все также находился в плену своих мыслей и обстоятельств. Выбраться, не потревожив молодых людей, он не мог. Да и не хотел. Незачем кому-то знать, что он… следил за воительницей. Просто потому, что его местоположение было не слишком выгодным, а уж вечно острый на язык Кили обязательно бы сообщил об этом всем желающим знать. Нет уж.
Слуха короля, притаившегося в кустах, будто вора, вновь настигла та песня. Нет. Сейчас Торин отдал бы все, что угодно, лишь бы не слышать ее. Он почти уверил себя в том, что это обман. Но не теперь. Теперь все было иначе. Эти слова, бросающие в дрожь и вызывающее необоснованное логикой и холодным умом волнение, лишь ещё больше смущали его. “Лишь король…”
«Торин, что ты творишь?» ─ клял он себя. «О чем ты думаешь?».
Нет. Решительно взяв себя в руки и стараясь издавать как можно меньше шума, Торин всё-таки поспешил удалиться. Правда другим путем. По дороге он чуть было не провалился в скрытую под мохом и травой трясину, но по крайней мере, физическая работа облегчила его думы. Он болен. Таков вердикт вынес сам себе король. Эти чёртовы орки, отродья Моргота ответят за все его страдания. Совсем скоро он доберется до дома победителем.
Риан рассчитывала, что услышав слова незатейливой трактирной песни, Кили и Фили посмеются вместе с ней, но все вышло не так, как она предполагала. Братья практически одновременно приподнялись и удивлённо уставились на нее.
─ Риан, тебе нравится дядя Торин? ─ Кили кажется был изумлен больше всего.
─ Вы чего? ─ рассмеялась девушка. ─ Это всего лишь песня. Ее часто поют девушки в Бри. Каждая из них мечтает стать королевой, править народом и жить в достатке. А вы что подумали?
─ То и подумали, ─ буркнул младший гном, засмущавшись своим нелепым предположением.
─ Ты об этом нам не рассказывала. Вот я и подумал, что ты про дядю поешь.
─ Нет, Кили, Фили, конечно же нет. Кто ваш дядя, и кто я?! ─ Риан пожала плечами, отметая даже малейшее подозрение подобного. Но внутри нее буквально на мгновение всколыхнулся образ мрачного и сурового короля. Это все глупости. Она сама поступила необдуманно. Это в Бри отродясь не бывало королей и петь про такое не запрещалось, а тогда, когда рядом с тобой совершенно точно находится один из них ─ стоило быть более осмотрительной.
Фили тем не менее поспешил заверить, что Риан себя явно недооценивает, а Кили вдруг загорелся желанием доказать, что она лучше всех. Их маленькие словесные перебранки продолжались до тех пор, пока солнце окончательно не высушило одежду девушки.
Как бы их не клонило в сон, они не собирались сдаваться. Ведь даже такое промедление в их ситуации было просто непозволительной роскошью. К тому же, желудки, давно не пробавшие пищи, явно не дали бы наслаждаться привалом так долго.
Братья поспешили вперед, давая Риан время и возможность переодеться. И едва она осталась одна, как горячая волна сдобренная мыслями наполовину, накрыла её с головой.
«Что было бы, если бы эту глупую песню услышали не братья, а остальные гномы? Или не дай Эру сам Торин?!»
Что бы он тогда подумал о ней? Что он пришелся ей по душе и она желает выйти за него? Плюс наверняка ещё много нелестного. Но ведь всё совсем иначе. Она ведь совершенно не думает о таком. И ей ведь всё равно, что её слова часто не принимают во внимание, стараются не замечать или иной раз обидеть, правда ведь?!
Подойдя к месту стоянки самой последней, девушка обнаружила весь отряд в сборе. Даже Торин был здесь. «Спасибо, великий Эру». Риан бы не знала куда деть себя от страха если бы поняла, что ее могли подслушать. Почему-то это ситуация не давала ей покоя.
Впрочем, подошедшее мясо с жиром капающим на угли и умопомрачительным запахом, спасло ее от вынужденного самокопания. Путники жадно накинулись на него. Ведь уже через каких-то несколько часов им предстояло выдвинуться в сторону жилища Беорна. До темноты отряд был обязан добраться до убежища.
Гномы наперебой заговорили кто что делал. Так, Риан краем уха отметила, что Торин так же предпочел искупаться нежели томиться от жары, правда в противоположной от заводи Риан местности. Его темные, едва тронутые сединой волосы и вправду были влажными. Риан успокоилась, когда Торин не затронул никакие даже косвенно волнующие её темы. Тот вообще делал вид, что не замечает её… впрочем, как обычно.
Едва солнце вышло в зенит и гномы наспех заглотили приготовленное мясо, Гэндальф велел собираться. Он долго смотрел куда-то на север. Туда, откуда они пришли и почему-то на его лице отражалась сильная тревога. Похоже, ситуация действительно была не слишком гладкой. Им нужно было спешить. Позади них опасность. И неизвестно что ещё поджидает их отряд впереди. Тот самый опасный хозяин этой территории, мрачное и хранимое свои жуткие тайны Лихолесье и наконец цель из путешествия ─ Одинока Гора.
========== Глава 19. Короткий отдых. ==========
Впереди лежал долгий путь. Они шли без остановки — то вверх, то вниз по склонам. По мере того как солнце поднималось все выше, температура нагревалась. Середина лета, что тут сказать? Риан откровенно упарилась в своем наряде и была вынуждена снять плащ. Впрочем, не только она постепенно избавлялась от лишней одежды.
Изредка отряд все же делал остановки, чтобы напиться набранной в реке воды и перекусить куском заранее приготовленного мяса. В дубовых рощицах так и вообще обнаруживались подоспевшие ягоды, и Бильбо с удовольствием уплетал спелую чернику. Но все же раз за разом они продолжали идти невзирая на усталость.
Солнце практически зашло за горизонт, когда путникам стали попадаться цветущие лужайки, причем на каждой росли цветы только одного сорта. Можно было подумать, их там нарочно посеяли. Воздух дрожал от непрерывного жужжания и гудения. Повсюду трудились огромные пчелы.
— Уже близко, — сказал Гэндальф, когда на нос зазевавшему Бомбуру села толстая пчела, — мы вышли к его пчелиным пастбищам.
Однако как бы все не рассчитывали на гостеприимный или хотя бы сносный прием, никто не ожидал того, что вскоре произошло: за спинами отряда послышался громкий вой и рычание. Обернувшись, компания увидела, как из ближайшего леска на них несется великанский зверь.
Гэндальф, не медля ни минуты, крикнул всем указ бежать, и дважды повторять не требовалось, ведь от увиденного как раз только этого и хотелось. Впереди маячил деревянный дом, обнесенный забором из колючей изгороди и вьющихся растений — их единственное убежище.
Первым, как это ни странно, в узкие врата вбежал тяжеловесный Бомбур. Когда жизни действительно угрожала опасность, он мог двигаться быстрее всех, невзирая на телосложение и препятствия.
Зверь, перебирая исполинскими лапами и брызгая слюной, приближался с каждым мигом, а двери дома были заперты. Только навалившись всей компанией отряду удалось выломать замок. Едва они втиснулись в убежище, как огромная, тяжелая и когтистая лапа с силой ударила по двери. Лишь с огромным усилием Двалина, навалившегося на засов, дом заперли изнутри.
— Ух, чертяка, — выругался кто-то, — и почему нынче звери такие умные?
Риан не спешила расстраивать бедняг известием, что в данном случае они видели не зверя, а… Беорна. Того самого, что жил здесь, что «приютил» их и остался последним из своего народа. Тем, кого они, собственно, и искали
─ Что это было? — один за другим спросили Кили и Фили, когда оба более-менее восстановили дыхание.
─ А это и был хозяин дома, друзья мои, ─ обрадовал всех чародей. — Беорн необычный человек. Отнюдь. Он относится к расе кого-то вроде перевертышей. Все они имеют вторую натуру. Животного. Зверя. Оно беспощадно, жестоко и защищает свое владение. Именно поэтому нам нужно было добраться до темноты. Орки не посмеют приблизиться к нему. Раз Беорн живёт не таясь рядом с орками, значит он опасен. Гораздо опаснее своих сородичей.
Риан поежилась. Да, она слышала рассказы о беорнингах. Несколько раз и в правду видела их обращение, но никогда не сталкивалась с нападением этих существ. Честно говоря, ей больше не хотелось.
─ Получается, что мы вломились в дом к гигантскому оборотню, который нас чуть не убил и будем просить у него помощи? — возмутился Бомбур, но еле нашел в себе силы, чтобы сказать это. От осознания нелепости собственных слов пропадал дар речи.
─ У нас нет выбора, ─ ровно молвил Гэндальф, ─ сегодняшней ночью здесь вы в безопасности… я надеюсь.
Конечно, его слова мало кого убедили, но выбора у них не было. Спать все легли с опаской и поближе к входам и выходам. Оружие также положили рядом. Соломенная лежанка оказалась гораздо удобней, чем обыкновенная земля, поэтому уснули все достаточно быстро. Даже несмотря на всеобщее напряжение.
─ Нельзя было сюда приходить… ─ прошептал кто-то.
─ Это ошибка … ─ согласился другой собеседник.
─ Послушайте, что я вам скажу…
Тихие голоса разбудили Риан с утра. Поднявшись, девушка проследовала к месту сбора почти всех гномов.
─ Надо рвать когти, ─ взмолился Нори, ─ уйдем через черный вход.
─ Прекрати! — одернул его Двалин, размахивая кинжалом, ─ я не собираюсь от него бегать, будь он хоть чудовищем.
Риан была вполне согласна со старшим гномом. Беорнингов в большинстве своём всё же стоит опасаться лишь в обличье зверя. Людьми они в основе своей бывали более обходительными. Особенно если вы не состояли в родстве с орками, или если у вас бывали деньги. А у гномов их просто не могло не быть. Ну, разве что они не были потеряны в пещерах гоблинов. Однако Риан была почему-то уверена, что свои кисеты все хранили при себе.
─ Нечего спорить, ─ прервал их Гэндальф, ─ нам не пройти через Лихолесье без помощи Беорна. Орки настигнут нас едва мы войдем в лес.
— Вам лучше обождать здесь, — вдруг сказал волшебник гномам. — Когда я подам сигнал, выходите, но лишь по двое. А пока я пойду с Бильбо.
Видимо стук, разносившийся со двора, принадлежал хозяину дома, колящего дрова. Сейчас серый маг придумывал, как лучше всех познакомить. Беорнинги ненавидели орков до глубины души, симпатизировали эльфам и предпочитали не пересекаться с гномами. И так уж вышло, что их отряд в большинстве своем состоял из гномов. Как поведет себя Беорн в таком случае предсказать было трудно. Но на всякий случай Риан все же надеялась, что её эльфийская половина хоть как-то скрасит их незавидное положение.
Бифур вызвался следить за ситуацией и информировать всех о «сигнале» Гэндальфа, тогда как гномы, да и сама девушка, невероятно трусили. Что ждет их там? Риан подумала, что в крайнем случае могла бы, если бы сильно напряглась, расслышать то, о чем говорят Гэндальф и Беорн, но решила, что лучше пусть всё идёт своим чередом. Впрочем, вскоре она все же пожалела об этом своем решении.
Бифур, заметив некое телодвижение Гэндальфа, видимо решил, что тот подал сигнал и оповестил об этом всех. Первыми, как и договорились, вышли представительные Двалин и Балин. Следом за ними всего через несколько секунд — Оин и Глоин.
Выглянув краем глаза за дверной проем, Риан отметила негодующее выражение лица огромного человека. Воительница догадалась, что гномы таки пришлись не по душе человеку-медведю. Меж тем безопасный сарай покинули натянувшие улыбки Дори и Ори, а за ними Фили и Кили. Не вытерпев общего напряжения, Нори, Бофур, Бифур и Бомбур выскочили перед очи Берна не выждав положенного времени. За дверью безопасного сарая остались лишь Риан и Торин.
─ Это все? — раздался рев мужчины. — Или еще будут?
Выжидать больше не было нужны. Сетуя на неуклюжести и нетерпеливость почти всего отряда, Риан и Торин сделали шаг вперёд. Первым делом Беорн отметил её отличие от остальных ещё и потому, что она специально приоткрыла уши.
─ Эльфийка? Спасается бегством от гоблинов и орков? В моих владениях? ─ удивился он, сложив руки на рукояти топора и положив на них подбородок, на что Риан лишь кивнула.
─ А ты, вероятно, тот самый Дубощит, ─ обратился усмехнувшийся Беорн к стоящему рядом Торину. ─ Сын Траина и внук Трора ─ Король под горой. Скажи, почему Азог Осквернитель охотится за тобой? ─ прищурился хозяин дома, что был, казалось, в своей людской личине не многим меньше медвежей.
─ Ты знаешь Азога? ─ молвил Торин. Сам он только недавно обнаружил, что Азог выжил в той битве. Но, как оказалось, здесь об этом было известно. ─ Откуда?
─ Мой народ заселился здесь первым. Еще до прихода орков с севера, ─ начал свой рассказ нахмуренный Беорн.
─ И я хотела бы узнать у тебя, ─ прервала его Риан, поддавшись любопытству, ─ почему ты остался один? Какое-то время назад я пересекала эти края и останавливалась у берега Андуина. Твой народ процветал. Что же случилось сейчас?
─ Азог вырезал почти всю мою семью, а остальных взял в рабство, ─ одновременно злобно и отчаянно ответил хозяин и с силой дал топором по последнему не расколотому полену. Тут то девушка заметила выломанные оковы на его руках. ─ Но не для работы, видишь ли, а ради забавы, ─ брезгливо сказал тот, вкладывая в мимику всю ненависть к виновнику произошедшего. ─ Он сажал оборотней в клетки и истязал их себе на потеху. Остался лишь я один.
Гномы молчали и внимательно слушали Беорна. Его история потрясла их еще больше, чем события последних дней.
─ А почему ты, дитя лесного народа, путешествуешь с гномами в далекую страну? ─ переменил тему мужчина. ─ Разве это не опасно? Разве позволено вам покидать свое королевство? Лесные эльфы живут в строгости и уже долгие годы никого из них тут не видели.
─ Риан не просто эльфийка, ─ вступился в разговор маг, ─ она наполовину человек.
Беорн удивился. Он никогда раньше не встречал полукровных эльфов и всё никак не мог принять тот факт, что Риан полукровка. Он продолжал утверждать, что однажды ему довелось встретить эльфов из Лихолесья, и она практически не отличается от них.
В конечном итоге их переговоров Беорн разрешил путникам задержаться в его доме на пару дней, чтобы у них появились силы на лесную переправу. Помимо этого он совершил невиданную для него щедрость ─ накормил их вкусной едой, которой они не пробовали с тех пор, как покинули дворец Элронда. Даже их самостоятельно приготовленные блюда на огне были не столь хороши, чтобы так таять во рту.
Ужинали все при колеблющемся свете очага и коптящих факелов, а на столе горели две большие красные свечи, сделанные из пчелиного воска. Пока гости ели, Беорн говорил без умолку. Низким, рокочущим голосом рассказывал разные истории о диких землях, лежащих по эту сторону гор, в особенности речь велась о мрачном и полном опасностей лесе, протянувшемся далеко на север и на юг. О том лесе, который находился всего в сутках конного пути отсюда до таинственного и опасного Мен-и-Наигрим и преграждал дорогу на восток. Том самом таящим в себе тысячи опасностей для нежданных путников.
Гномы слушали, кивали и трясли бородами — они знали, что очень скоро им придется углубиться в этот лес, который после оставшихся позади гор был самым опасным препятствием на пути к логову дракона. Когда с ужином было покончено, они принялись рассказывать свои истории, но Беорн, казалось, начал задремывать и как будто вовсе не слушал их. В основном они рассказывали о золоте, серебре и драгоценных камнях, о тонкостях кузнечного ремесла, а такие вещи Беорна занимали мало: в его доме не было ни золота, ни серебра, да и вообще никакого металла, которым можно крушить врагов. Разве что ножи, но и те нашли свое применение только в мирных хозяйственных целях. В отличие от хозяина дома, Риан слушала рассказ затаив дыхание: её до сих пор невероятно манили истории о драгоценных металлах, а причина тому была веская и объяснимая.
Еще долго вся компания сидела за столом и пила мед из деревянных чаш. Когда стемнело Беорн ушел патрулировать свои владения, оставив дом в полном владении гномов, воительницы и мага.
Подбросив поленья в очаг, они решили развлечься своим излюбленным способом — спеть песни. Отсветы пламени создавали полумрачную и уютную атмосферу, располагающую для этого.
И вновь Риан перенеслась к процветающему Эребору, ветвистым густым деревьям, растущим по всей горе, яркому солнцу, реке, берущей начало от главного входа. Перед глазами мелькали образы темных тоннелей и ярко освещённых помещений, сокровищ и рудников. Она и впрямь переносилась домой. Несмотря на то, что девушка застала Эребор в печальном состоянии, после разрушений его Смаугом, она до сих пор им восхищалась им.
Кили как обычно возжелал, чтобы Риан также исполнила что-то своё, поскольку именно её пение действовало на них убаюкивающе. Уже завтра им предстоит долгий переход через неизведанный лес. Разомлевшая от тепла, песен и вкусной еды Риан не нашла причин для отказа. Но вновь столкнулась с дилеммой. Что спеть? Здесь уже несколько раз звучали песни о доме, поэтому ей показалось правильным вспомнить и о своём.
Много ночей, привыкая к новой себе, девушка, не сдерживая слез, вспоминала свой родной Тарбат, в которой ей больше не вернуться. Вначале виной этому были причины, связанные с тем, что её там не примут, а уже после… Когда она совершала столь долгий путь от Горы и в Шир, Риан узнала, что возвращаться некуда. Болезнь упала на некогда процветающий город и выкосила почти всех. Лишь некоторые смогли сбежать кто куда. Остальных же, лишенных защитников и обороны, уничтожили орки.
Известия о том, что её семья либо погибла от болезни, либо была убита орками совершенно не приносила радости. Единственное, что еще успокаивало девушку, так это то, что её братья и сестры успели пожить, и самых дорогих ей людей уже не стало по естественным причинам. О своих племянниках и даже внуках она старалась не думать.
Решив в последний раз помянуть место своего взросления и больше не вспоминать о нем с горечью, она затянула неспешную мелодию:
Град, что мне с рожденья дорог,
Где прозвучал мой первый вдох,
Канул навсегда в забвенье,
От беды спастись не смог
Там, в домах, под сводом крыши,
Где всегда жила любовь
Уже давно никто не дышит
Не вернётся к жизни вновь
Тяжелы воспоминанья
Их так хочется забыть,
Чтоб не думать о тех душах,
Что мой враг дерзнул сгубить.
Он и хворь, подняв кинжалы,
Всех убили не щадя,
Тарбат теперь как призрак,
Но он дорог для меня.
Риан вновь не смогла сдержать слез. Все эти воспоминания навалились на неё и встали в горле комом. к тому же обстановка этому располагала. Ей уже было все равно, что она проговорилась. Но, оглянувшись, отметила, что никто из слушающих не обратил внимание на безвестный, находящийся неизвестно где город, которого сейчас уже не существует.
Большинство приуныли и уже сладко посапывали, растянувшись на соломе и положив свое оружие рядом. Лишь Кили, выступающий обычно её “жилеткой”, слегка приобнял Риан и начал поглаживать по спине. Девушка не особо любила подобные утешения, предпочитая переживать горе в одиночку, поскольку вместо того, чтобы успокоиться, принималась скорбеть еще больше. Почему же в этом мрачном доме, полном уставших путников, она ощущала себя такой потерянной и одинокой? И объятия Кили, а после и его брата, произвели на неё совсем не желанный ею эффект — она обняла его и, не прекращая тихие рыдания, прижалась к молодому гному. Сейчас ей хотелось именно этого — сочувствия.
Торин смотрел на открывшуюся картину и не понимал, почему его сердце словно сжимается железными тисками. Видеть, как вечно счастливая и улыбающаяся девушка плачет было выше его сил. Он хотел подойти к ней и утешить хоть как-то, но в последний момент отдернул себя. Что с ним такое? Почему каждый раз, когда взгляд касается этой девушки, он становится словно не в ладах с собой? Ответа на этот вопрос не было. Однако он был у его племянника, что обнял её еще сильнее. Вместо того, чтобы успокоиться девчонка вцепилась в него руками и зарыдала сильнее. Кили лишь поглаживал свою эльфийку по голове и шептал ей на ухо что-то успокаивающее.
Разве она не понимает, что творит? Разве не видит, как действует и на Кили? И даже на Фили, который с некоторой завистью в глазах наблюдает за ними? Разве не поймет, что скрытый огонек в глазах и тайное любование ею означает для них нечто большее? Торин не мог дать ответа и на это.
Фили не выдержал и так же подошел к белокурой эльфийке. Он поднес ей белоснежный носовой платок, вынутый неизвестно откуда, и та его приняла, наконец-то улыбнувшись. Что произвело на неё такой эффект? Неужели исполненная ею песня про дом? Торин был прав ─ она ребенок, который скучает по дому и ждет не дождется возвращения. Ей не нужен был ни этот поход, ни эти опасные приключения.
Через какое-то время, когда почти все гномы похрапывали на своих соломенных лежаках, Гэндальф сидел неподвижно, разглядывая тусклое пламя свечи. Как и сам Торин, скрывшийся в тени и наблюдавший за всеми. Их молодая воительница, уставшая, выплаканная и с очаровательной улыбкой на лице уже засыпает, устроившись в тесных объятиях его племянников. Будто никого больше нет рядом, будто они единственные на всем свете, и они её единственная соломинка на спасение. Фили и Кили сами не желают отпускать её от себя.
«Ты бы все отдал за еще одну такую ночь: быть рядом, ощущать запах её волос, прижать к себе»… — внезапно пронеслось в голове Торина, и тот предпочёл встряхнуть эти мысли. А меж тем они уже плотно осели и уютно устроились в его голове, воспламеняя потаённые воспоминания и желания. Казалось, кончики его пальцев до сих пор чувствуют нежную кожу девушки, её неестественную бледность и невероятный жар. Жар, который сейчас разливается по его телу. Он словно вернулся на несколько месяцев назад, на берег Буйной, где в горячительном бреду, раненая орочьей стрелой, но всё равно спасшая его храбрая малышка лежала рядом с ним почти обнаженной, а их волосы, конечности и даже дыхания переплетались в невообразимом и давно знакомом танце.
Уснул Торин в тот вечер позже всех. Уснул, не прекращая смотреть на свернувшихся в объятиях друг друга племянников и девушку.
Следующим утром Риан вновь разбудил шум. Правда в этот раз она встала одной из первых, застав за обеденным столом лишь мага и Беорна.
─ Значит вам нужно выйти к горе до конца осени? — спросил хозяин дома, мрачно поглядывая на Гэндальфа.
─ До наступления дня Дурина, да, ─ тот, утрамбовывая пальцем остатки табака, поджег свою трубку и затянул струйку дыма, что вскоре стала белокурым облачком.
─ Ваше время на исходе, — чуть помедлив, произнес мужчина, глядя на постепенно подтягивающихся к столу гномов. Некоторые из них потирали сонные глаза и пытались подавить зевоту.
─ Да. И именно поэтому наш путь лежит через Лихолесье, — молвил появившийся Торин, что с виду был таким, каким его привыкли видеть ─ бодр, решителен, серьезен и здоровски нахмурен.
─ Ходят слухи, что орки из Мории заключили союз с некромантом из Дол Гулдура. Я бы не совался туда без крайней нужды, — предупредил их Беорн.
─ Мы пойдем по эльфийской тропе, ─ уверил того задумчивый чародей. ─ Она пока безопасна.
─ Безопасна? ─ хмыкнул оборотень. ─ Но лесные эльфы не похожи на своих собратьев. Они не так мудры и более вспыльчивы. Даже несмотря на то, что с вами идет эльфийка, они могут не пожалеть вас. Впрочем, и это всё не так важно.
─ Это почему? — спросил Торин, подозрительно поглядывая на хозяина дома.
─ Эти земли кишат орками. Их становится все больше. А вы идете пешком. Живыми вам до леса не добраться, — молвил Беорн, расхаживая по дому, навевая своими словами мрачную неуверенность в отряде.
После его слов Риан не на шутку испугалась. Одно дело перейти лес, когда там относительно спокойно и никто не знает, что она там идет. А другое дело, когда за ними целенаправленно гонится отряд орков и варгов. А меж тем человек-медведь продолжал свой монолог.
─ Я не люблю гномов. Они алчны и слепы. Они не видят ценность жизни тех, кто слабее их, ─ он замолчал, а наклонившись к сидящему на скамье Торину, уперев кулаки в гладь стола, продолжил… ─ Но орков я не люблю больше. Что вам нужно?
Таким образом Беорн подтвердил, что признал этих гномов друзьями, и что готов оказать им посильную помощь. Раздав гномам пони и вверив Гэндальфу лошадь, Беорн поинтересовался предпочтениями Риан. Она тоже остановила свой выбор на пони. Беорн предупредил, что на них они смогут добраться лишь до края Лихолесья, а позже им нужно будет оставить животных и передвигаться пешком. Кроме того, он снабдил всех провизией, которой должно было хватить на несколько недель. В основном она состояла из необычайно сытных лепешек, что дарят чувство сытости после одного лишь кусочка, меда, орехов и сушёных фруктов, а вот мяса не было, поскольку его Беорн не признавал. Он также предупредил, что запасаться водой нет нужды, так как по дороге к Лесу будет много ручьев и ключей.
— Путь по Проклятому лесу опасен, тяжел и не изведан, — сказал он на прощание. — Трудно там найти воду и пищу. Даже орехи еще не поспели. Хотя к тому времени, когда вы окажетесь по ту сторону, как знать, может и поспеют! Кроме орехов ничего там съедобного, скорее всего, и нет, а твари в чаще обитают странные и свирепые. Я сильно сомневаюсь, что в Темном Лесу вам удастся найти что-либо годное в пищу, да и воду тоже.
Риан вздохнула. Да, это была сущая правда.
─ Есть там одна речка, но черная и с сильным течением. Она как раз пересекает тропу. Но пить из неё нельзя и купаться в тех водах тоже запрещено. Я слыхал, что вода там заколдована: от неё теряешь память и засыпаешь надолго. Не думаю, что в тех темных местах вам удастся подстрелить какую-нибудь дичь, да еще и не сходя с тропы. А сходить с тропы нельзя ни в коем случае, иначе вам никогда уже не выбраться из леса.
Путники были благодарны Беорну за его гостеприимство и помощь, поэтому они так же сказали, что он всегда друг в их доме, и они встретят его с радостью, если тот вдруг захочет посетить их, когда они отвоюют свою Гору. А в этом-то они были почти уверены. Но даже несмотря на это на душе у всего отряда от зловещих и правдивых слов Беорна было совсем невесело; теперь им стало понятно, что приключение оказалось куда опаснее, чем они предполагали. Кроме того, даже если им удастся пересечь Лихолесье, то впереди их поджидает дракон.
Лишь Риан не беспокоилась по последнему поводу. Единственные мрачные думы девушки были связаны с самим лесом, а вернее с тропой. Она не желала приближаться к месту обитания эльфов, которые прогнали её мать и дали той погибнуть. После спонтанно исполненной песни на празднике Элронда, лорд предположил, что Риан и впрямь родилась в Лесном королевстве, а Глорфиндель это подтвердил. Будучи совсем еще малышкой, она смогла посетить эльфийский праздник осени со своей матерью, после чего та отдала её человеческому мужу. Честно, Риан предпочла бы не встречаться со своими лесными собратьями. Уже дважды их предупреждали, что они очень отличаются от прочих эльфов в худшую сторону, и Риан была склонна поверить слухам. Уже верила.
Оставив за спиной обнесенные живой изгородью владения Беорна, гномы, Гэндальф, Риан и Бильбо проехали немного к северу, а потом свернули на северо-запад. Следуя совету Беорна, они отказались от намерения попасть на главную лесную дорогу, лежавшую к югу от его территорий. Тем более, следуй они по этому пути, по которому добиралась Риан в свое время, то вышли бы на несколько миль южнее Одинокой Горы, и им пришлось бы ещё долго добираться до неё пешком. Это на крыльях Риан пересекала это расстояние быстро, а вот пешим шагом делать это будет не сподручно.
Неудивительно, что ехали они больше молча, неизменно пуская лошадок в галоп везде, где трава была пониже, а земля поровнее. По левую руку темнели горы, и линия росших вдоль реки деревьев все приближалась. Солнце, едва перевалившее за полдень, когда они отъезжали от ворот Беорна, золотило окрестные земли весь день. Трудно было свыкнуться с мыслью, что по пятам гонятся орки, поэтому Риан постаралась не думать об этом, а сосредоточиться на самом важном — мыслях о будущем. За один день пересечь местность и дойти до эльфийской тропы им не представилось возможности, поэтому путники решили остановиться на ночлег.
С утра Бильбо отметил, что всю ночь их охранял громадный черный зверь, и Риан поняла, что за запах она учуяла, стараясь уловить малейшую угрозу. Хоть аромат Беорна был ей знаком, тот в медвежьем обличии пах совсем по-другому. Теперь было яснее ясного, что до Лихолесья они доберутся живыми и здоровыми.
Следующий день путники продолжали передвижение на пони и за всю дорогу не видели ничего, кроме травы, цветов, птиц, да одиноких деревьев; изредка встречались небольшие стада благородных оленей. Они часто останавливались набрать из ручьев воды, а тех, как и предупреждал их Беорн, было предостаточно. К концу третьего дня путники прибавили ходу и ехали всю ночь, поскольку Беорн настоятельно советовал, чтобы они добрались до утра четвертого дня.
И как только рассвело, впереди вырос Лес. Казалось, эта черная, мрачная стена деревьев только их и поджидала. Дорога пошла вверх, и Риан вдруг почудилось, что тишина засасывает отряд все глубже и глубже. Птицы как-то примолкли, олени больше не попадались, да и кролики пропали. К полудню они наконец-то достигли опушки Лихолесья и устроили привал почти под огромными ветками первых деревьев. Стволы у этих деревьев были могучие, все в каких-то наростах, сучья скрюченные, а листья — длинные и темные. Плющ увивал стволы сверху донизу и волочился по земле.
— Эльфийские врата! — объявил Гэндальф. — Здесь начинается наш путь!
Взгляды путников окинули эту мрачную громаду, которая в ближайшее время впустит их в свои объятия. Но уже сейчас, глядя на вековые деревья, толстые стволы, пожухлую местами траву с затхлым запахом мглы, окутавшая до костей тревога не желала отпускать их. Неизвестность. И вновь и вновь преследует их. Риан была и готова и не готова к этому. Но сейчас отступать было некуда. Остался последний шаг. Совсем чуть-чуть до окончательной победы.
Комментарий к Глава 19. Короткий отдых.
Отдельная благодарность за песню - бете. Иначе бы не было такой красоты)
========== Глава 20. Темный, темный лес. ==========
─ Орков не видно, — объявил Двалин, остановив своего пони, ─ удача нам благоволит.
Он выдохнул, будто чувствуя некое облегчение от собственных слов, а все остальные вынуждены были согласиться. Пока гномы спешивались и избавляли пони от своей поклажи, Бильбо и Риан, освобожденные от этой участи, рассматривали лес. Если девушка за время своего детства, проведенного недалеко от Эрин Ласгален, привыкла к его мрачному пейзажу, то хоббит определенно нет.
─ Этому лесу… явно плохо. Как будто его поразила болезнь, ─ хмуро протянул Бильбо, медленно скользя взглядом по кромке лесной растительности, которая была некогда буйствующей красками опушкой. Риан, прикусив от задумчивости щеку изнутри, была склонна с ним согласиться. Кажется, с каждым годом картина становится всё мрачнее и мрачнее. Ведь какой-то десяток лет назад всё выглядело иначе. Неужели блуждающие по миру слухи оказались правдой, и некромант из Дол Гулдура на самом деле поселился в этих краях и притягивает к ним тьму?.. Сеет тревогу и смуту на всё живое, что задержалось в здешних уже настораживающих одним своим видом местах. Недаром Гэндальф так переживает.
Риан видела, как старик сделал первый шаг в лес и тревожно оглянулся. Неужели сейчас решится что-то важное для всех них? А маг тем временем нашел то, что искал: на древней, заросшей плющом статуе. За испытанном временем изваянии с многовековым, но по-прежнему прекрасным образом эльфийки обнаружились странные письмена, сделанные то ли краской, то ли кровью. Риан не смогла их расшифровать за ту долю секунд, что видела. Однако Гэндальф переменился. Маг застыл, глядя вперёд и ничего не замечая. Затем быстро развернулся и велел Нори, расседлывающему пони, оставить его лошадь.
─ Ты нас бросаешь? ─ искренне удивился и расстроился Бильбо. Он привык, что чародей всегда рядом и вытащит их из любых неприятностей, коих уже было немало.
─ Это уже не моё приключение, ─ проговорил старик, но почти через силу отвел хмурый взгляд от той самой злосчастной мрачной надписи. ─ Я бы остался, если бы мог, мой друг. Но это не в моих силах, ─ вздохнул Гэндальф, оглядывая теперь всех своим тревожным и мудрым взором, а после этого сошел с места.
За несколько минут он подошёл со своими наставлениями к каждому. Дольше всех маг разговаривал с хоббитом. Риан старалась не слушать их беседу, поскольку, привыкнув к тому, что она не одна и личные тайны чужих ─ это их тайны, она не желала нарушать грани моральных устоев. Затем маг направился к ней. Девушка, откровенно говоря, не ожидала от него подобных слов:
─ Риан, ты, наверное, много раз думала, почему же я остановил свой выбор на тебе, ведь наш отряд уже был сформирован. Но ты не спеши ничего предполагать, ─ улыбнувшись, одернул он её, когда девушка набрала воздуха для ответной речи. ─ Я все-таки закончу: да, ты в этом походе не случайно. Наверняка, порой ты и сама думаешь, что тебе было суждено проделать этот путь вместе с нами. Пусть даже кто-то постоянно считал иначе, — он бросил взгляд на хмурого короля, который перебирал пальцами золотистую гриву своего пони, и то и дело поглядывал на собеседников, но аккуратно и исподлобья. — Когда мы вновь увидимся, а мы увидимся точно, можешь не сомневаться, я открою тебе кое-что. Возможно, это что-то, что ты сама знаешь, а возможно и нет. Ты — отличная воительница, Риан дочь Рагнавальда, удачи тебе, дитя.
Девушка знала, что Гэндальф не ждет от неё ответа, он сказал то, что хотел, поэтому она лишь склонила голову в почтительном поклоне, показывая, что уважает его слова и пожелания, и что приняла их к сведению.
─ И помните! — напоследок крикнул восседающий на лошади маг, потянув за поводья. ─ Ни за что не сходите с тропы.
Подхлестнув коня, фигура чародея прямо на глазах превращалась в крошечную, а вскоре исчезла за линией горизонта так же, как и дюжина пони, что последовали за своим хозяином Беорном. Торин, осмотрев свой отряд, приказал идти за ним. Переглядываясь и не смея нарушить здешнюю тишину, они вошли в лес. Уже через несколько шагов всё вокруг заиграло другими красками: приглушенными и тусклыми. Под ногами стелилась узкая и почти непроглядная тропа, а над нею нависали сухие, побитые хворью ветви. Отряд словно попал в мрачный туннель. Пройдя гуськом под аркой, которую образовывали два высоких дерева, склонившихся друг к другу ─ такие старые и настолько задушенные плющом, что на ветках лишь кое-где виднелись побуревшие листочки. Назад пути не было.
Вскоре дневной свет и яркие краски зеленеющего луга остался далеко позади, а впереди ждал лишь мрачный однотипный пейзаж и неизвестность, но это и пугало всех до единого. Настолько, что путешественники почти вздрагивали от каждого очередного хруста ветвей и шороха пожухлой мертвой листвы под ногами. Узкая тропинка вилась между стволами, а тишина совсем скоро сделалась столь глубокой, что звуки их шагов гулко отдавались по лесу. Им казалось, что деревья нагибаются и прислушиваются к их бормотанию, шепоту… Даже к мыслям.
Риан, несмотря на задатки умелого воина и драконьи инстинкты, дарованные ей судьбой и случаем, всё-равно стало не по себе. Ведь несмотря на всё это, она переживала не только за себя. К тому же от остальных её не отличал один простой факт. Он-то и сеял в её душе тревогу: она чуяла опасность, и была так же смертна, как и остальные.
А ведь путь по лесу занимает не один день, но вскоре начало казаться, что они, идя по нему, начали терять счет времени. Риан переживала, что отряду никак не узнать сколько времени уже прошло и как долго они в этом забытом богами месте.
Постепенно глаза привыкли к усилившемуся полумраку. Риан почти отчетливо стала различать что и где находится. Иногда, глядя по сторонам в этом темно-буром сумраке, она замечала, как тоненькому солнечному лучику всё-таки удавалось прорваться сквозь тусклую листву и спутанные ветки. Каждый такой случай радовал отряд больше, чем что-либо. Однако чем дальше они ступали в мрачный лес, тем реже такое было. И когда запах вокруг стал более затхлым, а аромат гнили усилился, исполинские деревья отняли у отряда последние шансы на умиротворение. Теперь казалось, что последняя связь с реальностью и чем-то настоящим и вовсе прекратилась.
Как и предупреждал их Беорн, никакой живности Риан не заметила. По крайней мере, если не считать периодический едва слышимый шорох, шуршание и возню. Но кто их производил ей было не понять. Что было самым ужасным, так это паутина: густая, липкая, необыкновенно толстая и прочная. Она тянулась от дерева к дереву, оплетала нижние ветки по обе стороны тропы. Тропу паутина не пересекала нигде, по волшебной ли причине, или по какой другой ─ неизвестно. Однако Риан прекрасно знала о том, кто её тут оставил. Теперь лишь надеялась, что они им не попадутся.
***
Если считать прошедшие привалы, как минувшую ночь, то их путешествию по лесу шел тринадцатый день. Долгие две недели, переполненные тревогой, смутой и мрачным настроением, а последнее соответствовало тому, что все ежедневно видели перед глазами. Как же Риан мечтала вновь оказаться на лошади и передвигаться по Мен-И-Наигрим, и уже в это время быть в безопасности на другой стороне Лихолесья. Она возненавидела его так же горячо, как и гоблинские туннели. Риан с каждой минутой всё четче казалось, что им уже никогда из него не выбраться.
Под лесной полог не проникало ни единого дуновения чистого воздуха, там навсегда застыли духота, темнота и тишина. Даже гномов это угнетало, хотя они и привыкли работать в шахтах и подолгу жили под землей, а уж Риан, любящую воздушную стихию, так тем более. Девушка старалась не думать, каково же здесь хоббиту, который никогда в жизни не совершал ничего подобного. Вполне вероятно, что и он задыхается этой затхлой атмосферой и перепуган до стояния полусмерти, но ему всё же хватает смелости, чтобы не подавать виду.
Хуже всего было ночью. После заката всё вокруг окутывала будоражащая тьма, становилась непроглядной. Не видно было ничего, кроме изредка виденных девушкой отвратительных, выпуклых, мерцающих пар глаз, что выдавали омерзительный и будто жадный дикий взор их голодных обладателей. Множество диких взоров: желтых, красных, зеленых, которые вскоре исчезали в темноте. Риан знала, что это. Полуэльфийка уже предчувствовала неприятности, но гномам пока ничего не говорила — нечего их тревожить раньше времени. Возможно всё обойдется и те твари так и будут только наблюдать и пускать слюни в своих вонючих земляных норах.
Ночью путники не мерзли: времена пока еще были теплые, а затхлый воздух и отсутствие ветра позволяли им не кутаться в теплые одежды. Однако спать приходилось в полной и наводящей жуть тьме. Риан, по своему обыкновению, ложилась рядом с Кили и Фили, рядом с которыми чувствовалась какая-никакая безопасность.
Через пару дней прибавилась новая проблема: стали кончатся съестные припасы, еду приходилось сильно экономить, заменяя питьем, но и вода так же исчерпывала свой запас. Радовало только одно — зачарованный ручей, казавшийся черным из-за своей воды, о котором говорил им Беорн, они спокойно миновали. И это означало одно ─ они идут в правильном направлении.
«Даже воздух в этом лесу пропитан дурманом. Он постарается проникнуть в ваш разум и сбить вас с пути»… — вертелось в голове у девушки, что ступала по пятам Бильбо. Единственное, о чем думала Риан, это прощальные слова Гэндальфа. Эти слова оказались пророческими.
Затхлый дух, ползущий по ногам туман, гигантская паутинавокруг и ни одного звука. Риан было тяжело дышать. Она не могла сосредоточиться, чтобы обострить свои чувства и понять, где же они находятся. Впервые за долгое время она поняла, что её драконья половина тоже уязвима и не всесильна. Эта часть Лихолесья была ей совершенно неизвестна. Она даже отличалась от местности недалеко от Темных Гор, где девушка тренировала свои навыки в уничтожении пауков и орков. Сюда, кажется, не проникала ни капля свежего воздуха, заставляя путников видеть галлюцинации, сворачивать с тропинки и блуждать по непроходимому лесу.
То, что они сбились с эльфийской тропы, было понятно уже вчера. Здесь паутина размещалась не только по стороне от дороги, но и на ней самой. Тропки едва-едва заметной, но ведущей в правильном направлении так же не было видно. Лишь голая земля, покрытая старыми опавшими листьями, не успевшими сгнить. Среди листвы валялись сломанные ветви, но и они были окутаны остатками паутины, что срезали гномы, прокладывая путь.
Когда Нори растерянно воскликнул о том, что здесь есть ещё гномы, поскольку обнаружил чей-то кисет, валяющийся на дороге, отряд окончательно убедился, что они заблудились. Бильбо подтвердил это, доказывая Бофуру, чьим кисет был на самом деле, а упрямый гном почти не верил, что тот его собственный.
«Сколько ещё блуждать по кругу, пока мы не найдем нужную дорогу?» ─ думала в сердцах Риан.
Неожиданно смышленый Бильбо оказался тем единственным, кто еще не утратил способность здраво рассуждать и подсказал ей выход. Хоббит, услышав в споре гномов про деревья, солнце и Восток, мгновенно понял, как найти выход из непростой ситуации. Риан восхитилась его смекалкой и последовала следом за ним на высокое дерево. Довольно низкие ветви помогали лучшему подъёму, а скрюченный и переплетенный ствол существенно облегчал его. Какое-то время они лезли в тишине, пока ветви не истончились. По мере подъема листья начали приобретать свой естественный цвет: от сухих, истощенных и жёлтых они плавно окрашивались в более живые тона, и выглядели сочнее благодаря своим зелёным прожилкам. Бильбо первым достиг конца дерева и, с силой раздвинув крону, оказался на самом верху, а Риан присоединилась к нему секундой позже.
Они оба не удержались и сделали глубокие вдохи. Даже блаженно зажмурились от удовольствия, ведь до этой самой секунды никогда в жизни не задумывались, что будут так страстно желать дуновения ветерка. Свежий воздух наполнил их лёгкие и от этой кислородной эйфории голова Риан немного закружилась. Всего на секунду, а после она смогла открыть свои веки и смотрела на представший перед её сапфировыми глазами пейзаж, а он, несомненно, очаровывал: обитающие на кроне бабочки всевозможных оттенков вспорхнули вверх и смешали краски на своих крыльях с теплыми закатными оттенками. Те бережно обнимали своими теплыми объятиями золотистые кучевые облака и Риан на миг показалось, что еще немного и она смогла бы дотянуться до них своей раскрытой ладонью.
— Красота, — восторженно и с улыбкой прошептал хоббит, и всё ещё не смыкая челюстей. Риан, рассматривая качающиеся верхушки соседних деревьев, не могла с ним не согласиться. Она не сомневалась, что будь её воля, она бы провела вот так вот, стоя на тонких ветках, несколько часов. Наслаждалась бы своей стихией и ощущала бы её каждой клеткой тела. Девушка улыбнулась, когда развевающиеся волосы обласкал ещё теплый ветер, чуть прищурилась от теплых закатных лучей, ласкающих лицо и намекавших на то, что они на пороге уходящего дня.
— Риан, это ведь действительно она? — полушепотом произнес хоббит, не отрывая своего взора от виднеющейся в отдалении одинокой пики.
Риан кивнула, прикусив изнутри щеку. Заходящее солнце отражалось от водной глади, освещая так знакомую ей местность. Вид ее дома приносит ей щемящее удовольствие и тревогу. Все ближе и ближе становилась Одинокая Гора и все сильнее и сильнее воительница начинала тяготиться своей тайной. Сколько еще она должна нести это бремя в одиночестве? Девушка отвернулась и стерла появившуюся слезинку. Нет, сейчас не время предаваться эмоциями. Пусть все идет своим чередом, а она… Она справится и сама, даже если ради этого будет вынуждена обманывать близких ей существ.
Бильбо все же больше думал об отряде гномов, которые остался внизу. Те, наверняка, их уже потеряли. Ведь Риан и Бильбо так и не смогли докричаться до ворчащих, споривших и глупо дискутирующих о чем-то не менее глупом гномов. Поэтому им и пришлось уйти, но никого не предупредив, но медлить теперь не стоило. Напоследок оглянувшись, они отметили примерное направление до реки, озера и Эребора и стали спускаться.
Так и не скажешь, что Бильбо ─ хоббит, поскольку лазил по деревьям он не хуже, чем те, у кого это заложено природой. Он ловко следовал вниз, как вдруг остановился на середине пути, испуганно оглядываясь по сторонам.
─ Риан, ─ раздался его тихий голос, когда девушка нагнала его, ─ где они? гномов… ─ недоуменно оглядывался Бильбо, ─ …их внизу нет.
─ Как? ─ ошарашенно переспросила Риан, которой невдомек было то, куда за несколько минут могла подеваться целая дюжина брюзжащих и одурманенных здешним лесом товарищей. Девушка уже поравнялась с собеседником и с удивлением поняла, что их действительно не видно, а вокруг воцарилась режущая по ушам тишина. Они не могли сбежать, потому что сбегать было некуда. Значит на них напали. А кто это мог быть кроме гигантских пауков, что следили за ними уже много дней?
─ Бильбо, осторожно, это пауки! Не смей спускаться вниз!.. ─ волнительно крикнула девушка, пытаясь перехватить его руку, но было поздно. Маленького хоббита уже не было рядом.
«Вот ведь храбрец!» ─ попеняла его воительница. Пауки только и ждут, когда добыча останется на открытой местности одна. Чтобы справиться с ними лучше укрыться меж ветвей и нападать исподтишка. С учётом того, что гномов скорее всего пауки уже схватили, Бильбо остаётся недолго побыть на свободе. Риан только надеялась, что помощь в её лице подоспеет вовремя, поскольку она не хотела потерять Бильбо и своих Кили и Фили. Да и остальных гномов тоже.
Полуэльфийка замерла. Судорожно соображала и постаралась внимательно оглядеться и понять, наконец, в какую же сторону пауки могли уволочь плененных гномов. И не просто узников, а скорее всего уже укутанных в плотные коконы из паутины. Обострить свои чувства получалось плохо. Лес поглощал все звуки, запахи вокруг смешивались, но доминировал пробирающий аромат гнили и разложения, и не давал выбрать правильное направление. Еще и эта совершенно ненужная паника за дюжину жизней и мелькающие перед глазами образы тех, кто стали ей друзьями и братьями… Почти родными, почти семьей. Риан, собрав воедино все мысли и воспоминания с начала странствия, словно набралась новых сил. Их её хватило, чтобы услышать отголоски неясных шумов по её левую руку.
Открыв глаза, вынув из ножен меч, полуэльфийка отметила, что он не светился ярким голубым цветом, как в присутствии орков. Он лишь слегка заметно мерцал, отмечая близость темных созданий. И именно его свет вел воительницу в правильном направлении. Темный лес был очень густым: с толстыми ветвями и переплетенными стволами, поэтому Риан ничего не стоило передвигаться по верху, время от времени прячась за ветвями. Вскоре девушка достигла нужного ей места. Огромное гнездование колонии пауков, где на ветвях огромных деревьев был и их обед ─ гномы. Риан так и знала, что они собрались устроить пир. Ей ещё повезло, что она пришла вовремя. Замедли Риан на пару часов, то от пойманных гномов мало что осталось бы.
Неожиданно для Риан мимо нее вниз пролетел паук, причем явно мертвый паук. Неужели кто-то смог освободиться? Или… Ну конечно же, это был Бильбо. Храбрый полурослик не терял времени зря. На шум падения стали сбегаться оставшиеся пауки, чем временно помогли им. Оставшиеся висеть в коконе из паутины гномы находились без охраны.
Девушка понадеялась на Бильбо и сама решила уменьшить численность пауков внизу. Проткнув ещё одну тварь, она перепрыгнула дальше. Пока пауки бегали и выясняли что случилось с их мертвыми сородичами, Риан услышала шум падающих тел. У Бильбо получилось. Он оборвал коконы и гномы, разрывая паутину руками, обретя возможность нормально двигаться и опору под собой, освобождались. Старые ссоры были забыты, дурман был слабее, чем инстинкт выживания и жажда борьбы. Сейчас все они объединились ради общей победы и спасения.
Дальше за ними полуэльфийка не следила. Огромные и мерзкие пауки, обнаруживающие что их обед сбежал, пришли в ярость. Они рассредоточились по всему периметру и принялись нападать на гномов, желая вновь перекусить ими. Скрытая ветвями девушка оказалась пока в самом выгодном положении. Риан не желала выбираться из укрытия в заведомо проигрышном положении ─ колония пауков была слишком большой для тринадцати гномов, хоббита и её, а о превращении можно было бы забыть.
Во-первых, ее отряд просто не поймет этого. Во-вторых, не стоит со счетов сбрасывать эльфов, которые просто обязаны жить где-то неподалеку, поскольку эльфийская тропа все ещё была где-то близко, и они сбились с пути не так сильно. И в-третьих, огонь дракона горит долго и жжёт всё, что можно ─ то, что в прошлые разы ей невероятно везло, не означает, что повезет сейчас, и она не спалит весь лес.
Уже три паука пали замертво от ее меча, когда Риан решила подобраться ближе к группе сражающихся и передвигающихся вперёд гномов. Перескочив по ветвям нескольких деревьев, девушка отметила, что ощущает Бильбо поблизости, однако почему-то не видит его совсем.
«Лишь бы хоббит был в порядке», ─ думала она, волнуясь за самого неподготовленного, но отнюдь не слабого члена отряда. Впрочем, увидев, как сверху упал ещё один паук, Риан в который раз вынуждена была признать, что гоблины сильно изменили её маленького друга, ведь теперь он способен за себя постоять.
─ Оторвались! — услышала Риан до боли знакомый и бодрый голос, который заставил её сердце сделать внеочередной удар. Это был голос Торина. Судя по его тону, с Дубощитом и остальными всё в порядке. Не успев улыбнуться мыслям и радостным новостям, девушка увидела, как в сторону гномов опять бегут полчища пауков, справиться с которыми им будет уже не по силам.
Риан все так же находилась вверху, сокращая численность бегущей подмоги в меру своих сил. Твари и не думали убывать. Риан было решила спуститься вниз, поскольку именно там больше всего нужна помощь, однако ситуация в корне изменилась. Случилось то, чего она больше всего боялась. Эльфы. Лесные эльфы пришли им на помощь… или нет, но пришли…
Меткие стрелы пронзили оставшихся пауков, клинки разрубили огромные безобразные лапы, жвала и тела, а после тетива натянула стрелы уже в сторону отряда.
─ И не пытайся увернуться, гном. Всажу между глаз, — произнес белокурый эльф, давая команду своим подчиненным окружить их. Он гордо приподнял острый подбородок и прищурил глаза, но даже при таком мраке и обстоятельствах Риан могла поклясться, что те были невероятного цвета драгоценного лазурита и были похожими на её собственные.
Её они не заметили, ровно, как и скрывающегося где-то Бильбо. Риан решила, что это хороший знак и ей стоит укрыться в тени могучего ствола, чтобы позже попытаться найти способ высвободить гномов. Она была уверена, что эльфы не собираются устраивать торжественный прием нежеланным гостям.
Однако Кили нарушил ее план. Точнее не он, а его паук. Последний оставшийся в живых извернулся и схватил своей пастью ногу Кили, потерявшего где-то свой меч. Он волочил гнома по земле и как раз рядом с деревом, где находилась Риан.
Девушка ждала, чтобы кто-нибудь из эльфов пришел на подмогу, но чем дальше тащил Кили паук, чем больше причинял ему боли, тем меньше терпения у неё оставалось. Даже
находящаяся ближе всех эльфийка, которой Кили крикнул о помощи, проигнорировала его мольбу. Риан не могла поступить иначе. Заправив выбившиеся волосы за уши, она шагнула из тени и обнажила меч.
─ Кили, ─ громкий крик раздался сверху и Торин заметил, как их пропавшая воительница с развевающимися светлыми волосами и в одежде, что сейчас больше всего напоминающей эльфийских воинов, прыгает на спину пауку с обнаженным мечом, а после освобождает его племянника.
─ Только не это… Глупая девчонка! ─ беззвучно произнес гномий король, когда эльфийские стрельцы вздернули луки и направили свои стрелы на неё. ─ «Я только было подумал о том, что она и полурослик будут вне опасности… Кили бы не дали пропасть. Глупое благородство! Глупая жертвенность, глупая девчонка!»
Но та, не обращая внимания на нацеленные на неё стрелы охранников, улыбнулась лежащему на земле Кили и подала ему руку, после чего ещё и умудрилась обнять его, скидывая остатки паутины с его плаща. Она делала это столь показательно и смело, словно хотела, чтобы эльфы озадачились её присутствием здесь. И Торин, наблюдая за происходящим, признал, что её это удалось. Он видел озадаченные взгляды эльфов, что те имели место прежде, чем блондин крикнул: «Обыщите их!»
Все мечи были отправлены в одну кучу посредине. Туда же постепенно добавлялось новое припрятанное оружие. Риан не знала для чего это сделала. Нет, знала. Она специально хотела этого. Хотела показать, что она эльф и она в союзе с гномами. Хотела утереть этим лесным зазнайкам нос. Почему-то именно сейчас она вспомнила о своей матери. Они ничем не помогли ей. И теперь внутри просыпался её собственный дракон, жаждущий внимания и поклонения. А ещё мести за Кили. Ну что же, одного она добилась: последовало долгое молчание, а резкое «обыщите их» стало для неё сигналом того, что её внезапный порыв оценили по достоинству. Но к счастью ли это?
То, как из заначек Фили вытаскивают один кинжал за другим, приносило ей какое-то странное удовлетворение. Ее ученик. Конечно, в данный момент это не должно было являться причиной радости, поскольку с каждым найденным оружием они лишались крупицы шанса на свое спасение. Её пока не трогали.
Один из эльфов обнаружил у Глоина портреты его жены и сына. Желая поглумиться и разозлить воинственного гнома, он принялся сравнивать его семью с жуткими существами и гоблинами-мутантами. Риан знала, что ничего подобного не было в действительности. Хотя, честно признаться, до этих пор никто из её новых друзей так и не показал ей ни одного портрета ребенка или женщины, но уже не сомневалась, что хотела бы с ними всеми познакомиться и подружиться, а потому в данной ситуации она принимала каждое грубо сказанное слово на себя. Возможно, размышляя об этом позже, Риан пришла к выводу, что ей было стыдно за то, как обошлись с ними эльфы. Ведь она считалась одной из них.
─ И это всё? Будете шерстить по карманам и тыкать в безоружных стрелами? Жалкое зрелище. Пожалуй, я пойду, — фыркнула она, скривив свой милый носик и даря светловолосому командиру поклон, но тот был весь пропитан фарсом. Торин же, наблюдая за происходящим, совершенно забыл о своем проигрышном положении и сорвался на смех.
─ Наша девочка, ─ гордо, но тихо сказал он. Это были его мысли, что имели неосторожность вырваться наружу, но может оно и к лучшему. Теперь ему самому хотя бы понятно, что она для него такой же член отряда, как и другие ─ те немногие, кому Торин Дубощит еще доверяет в своей жизни.
Эльф, услышав проявленную наглость, тут же отмер и приблизился к ней при помощи одного лишь широкого шага.
─ Кто у нас тут? Почему ты помогаешь гномам, нашим врагам? — начал он, приступая к досмотру её вещей, но прежде осмотрел её с самой макушки и до пят. Как и следовало ожидать, ничего кроме ненужных нарядов среди поклажи девушки не было. Риан захотела его проучить.
─ Так, так. К нам пожаловала гостья из самого Имладриса. Неужели ты принесла нам вести от лорда Элронда?
─ Ох, ─ начала девушка свою неспешную и довольно посредственную речь, понимая, что своими словами может испортить всё хорошее отношение гномов к себе. Ко всему прочему растеряла где-то былой пылкий нрав и враждебный настрой к эльфам. ─ Я здесь лишь ради тебя, милый. Понимаешь?.. ─ она опустилась до едва слышного шепота, который, тем не менее, был хорошо слышен почти всем, ─ я столько слышала о тебе и мне ужасно захотелось познакомиться. Ты же не против? ─ кокетничала девушка, наклонившись к его уху. Гномы потеряли дар речи и даже пораскрывали рты, но оттуда не пробралось ни звука. Единственным был скрежет зубов Дубощита, что сверлил Риан взглядом, злился и недоумевал.
Блондин, как и требовалось, замер и ухмыльнулся. Ожидая оскорблений, попыток вырваться и устроить драку, он не знал, как вести себя в этой ситуации. Эльф отчётливо видел, что одна из отряда гномов ─ одна из них. Но никто среди эльфов не вел себя… так.
Риан не особо хотела выставлять себя глупой и взбалмошной девчонкой, но иного метода не было. Ещё не знала, что её собеседник — принц Лихолесья.
— Кхмм, — повел бровью красивый молодой эльф, глядя на Риан сверху вниз и рассматривая каждый сантиметр лица девушки, — подними руки, — глядя в её близкие глаза, тихо приказал он. Затем медленно отдалился на короткий шаг и приступил к досмотру.
Риан ехидно расхохоталась глубоко внутри. Она исполнит всё в лучшем виде. И пускай сейчас её могут возненавидеть все гномы, она просто обязана сделать это. А ещё она не желала лишиться своего кинжала прикреплённого к стопе сапога. Для неё полностью лишиться оружия было сродни наготе. Даже хуже, ведь кто знает, возможно, он пригодится ей, как никогда прежде.
А потому, едва красивый молодой эльф прикоснулся к её волосам, она медленно прикрыла глаза, растянула пухлые губы в блаженной улыбке и сделала протяжный и даже граничащий с обольщением вдох. Где-то в глубине души Риан было стыдно за свое поведение, но она продолжала изображать то, что видела практически каждый день, когда работала в таверне.
Эльф, успев лишь кончиками пальцев дотронуться до шелковистых волос, опустил руку. Однако осмотр должен был быть продолжен, поэтому воин, откинув секундное замешательство, свел брови и смело расстегнул серебряную брошь под тонкой девичьей шеей, скидывая плащ Риан на землю. Девушка тут же повела открытыми плечами, слегка распрямляя спину и снова глубоко вдохнула, отчего её грудь напряглась и выдвинулась вперед. Она, используя самое страшное орудие в мире, коим была женская обольстительность, кинула на эльфийского принца почти искрометный взгляд. Тот, глядя на действия девушки, снова выгнул дугой темную бровь, но выглядел как минимум заинтересованным увиденным. Даже хитро прищурил глаза. Словно испытывал некий азарт и ждал от этой упрямой и до безумия красивой девчонки каких-то сумасшествий.
Никакой меховой жилетки с карманами, где можно было спрятать оружие, у девушки не было. Уже давно опустевший бурдюк с водой так же не был опасным предметом. На всякий случай эльф, дернув уголком рта, решил пройтись руками по кожаным вставкам тугого корсета. Положив ладонь на талию, заскользил ею вверх и с упоением ждал момент смущения девушки, когда рука скользила вверх. Ему почему-то хотелось поставить на место эту не по годам смелую и наглую путницу, но не тут то было: Риан вновь ухмыльнулась и даже подалась вперед, говоря тихо и так близко, что молодой воитель чувствовал на своём лице её горячее дыхание.
— Эй, там я сама, — она произнесла хорошо известную во всех трактирах фразу. — Мы ведь только познакомились, — игриво улыбнувшись и неодобрительно зацокав языком, девушка перехватила его бледную, но теплую ладонь и медленно опустила её.
На гномов в это время девушка решила не смотреть. Да и вряд ли смогла бы. Было в глазах этого красивого эльфа что-то завораживающее, что будто тянуло в бездонные лазурные омуты. Она верила, что Кили и Фили поймут её замысел, а король… король пусть думает, что хочет. Ровно, как и остальные. Для неё сейчас главное остаться с преимуществом в виде кинжала. Тот, что был у неё в голенище светловолосый командир уже вынул. Но остался еще один.
Риан решила обернуться вокруг себя, поднимая руки вверх. Показывая тем самым, что безоружна, не забыв при этом тряхнуть длинными шелковыми волосами и перекинуть их за плечо. Наконец-то эльф пришел к выводу, что вздорная эльфийка, вероятно, ничего больше не скрывает, а потому он отпустил её к другим пленникам, но провожая каждый её шаг внимательным взглядом. Как ни крути, но все её выходки действительно сработали, поскольку заставили одного из самых опытных и по сути непревзойденных воинов частично потерять бдительность, а этого доселе с ним не происходило.
В то же время к светловолосому эльфу подошла серьезная, угрюмая и совершенно безэмоциональная рыжеволосая эльфийка. Она сообщила что-то про пауков. Командир, как решила называть его Риан, ответил ей так же сдержанно.
«Квенья», — мгновенно вспыхнуло в голове Риан, и девушка постаралась вникнуть в суть их разговора.
─ Пауки мертвы? — вопрошал предводитель эльфийского отряда.
─ Да, но им на смену придут другие. Они все смелее, — отчиталась она перед своим командиром.
К тому времени, как эти двое договорили, остальные эльфы закончили обыск и преподнесли своему предводителю оружие Торина — Оркрист, а тот уже рассматривал меч Риан, доставленный ему минутой ранее. Узнав эти мечи, он, говоря на эльфийском наречии, пораженно произнес:
─ Древние эльфийские клинки. Выкованные моими родичами…
─ Откуда они у вас? — перейдя на всеобщий, строго продолжил воитель.
─ Это наши клинки. Подарок друзей, — смело ответила Риан, не задумываясь на каком языке она говорит. Торин в точности повторил её слова на всеобщем. Однако Командиру это не понравилось. Определенно. Наставив меч на горло короля, он назвал его не просто вором, но еще и лжецом, а затем приказал заковать всех их в кандалы и вести во дворец.
─ А с тобой, ─ он обернулся к Риан, ─ король поговорит отдельно.
У неё в груди похолодело. Случилось то, чего она опасалась больше всего. Ей нельзя было встречаться с правителем эльфов. Он мог узнать в ней её мать, и если сложит эти два факта, то и о ней узнает все. А этого стоило избегать любыми усилиями. Сердце сделало несколько ударов ─ в груди словно заходил огромный колокол, а мимические морщинки на лице как будто окаменели. Она должна быть хладнокровной. Отряд должен добиться успеха. У неё в крови есть сила. Невероятная, могучая, и ей не следует забывать об этом. И если потребуется… Риан станет такой холодной, какой и должна быть. Она не пощадит никого…
Тем временем отряд продолжали вести вглубь леса одними известными эльфам тропками. Мельком обернувшись, девушка поймала напряженные взгляды гномов и их предводителя. Она поняла, что добиться успешного разрешения грядущего конфликта будет трудно. Гномы ненавидят эльфов, что, впрочем, было взаимным чувством. И разгоряченная и вспыльчивая натура Торина могла поставить их в ещё более опасное положение. Но Риан поняла, что даже тогда она примет одну единственную верную сторону ─ не позволит навредить им всем. Даже если ради этого придется придать всё вокруг тому адскому пламени, что зреет в девичьей горячей груди…
========== Глава 21. Подземный замок. ==========
Тонкий кинжал, скорее напоминающий небольшое лезвие, прикрепленное к подошве её сапога, будто обжигал стопу. Каждый шаг давался Риан с трудом. Почему-то именно сейчас она опасалась за его сохранность больше всего, не зная чего ожидать от эльфов. Помимо этого все её мысли были заняты догадками о том, что подумают её друзья о её поведении. Она надеялась, что несколько месяцев пути бок о бок прошли не без смысла и гномы знают, что девушка, некогда назвавшаяся фениксом ─ не просто разносчица еды в трактире. Но сталкиваясь с постоянно озирающимися гномами и ловя на себе их недоуменный, где-то разочарованный и недовольный взгляд, Риан теряла на это надежду.
Несколько миль они шли сквозь здешние пугающие места, закованные в цепи и не имеющие возможности перекинуться и словечком. Мрачный лес, сгущающаяся тьма и строгие надсмотрщики не добавляли желания открывать рот. Нервная тишина, сопровождающаяся глухими звуками шагов, была нарушена тихим шепотом Кили. Впрочем, этот шепот был слышен каждому.
─ Так как тебя зовут, о прекрасная незнакомка? Меня Кили, ─ вопрошал он и вполне искренне улыбнулся стройной рыжеволосой воительнице, но та и бровью не повела. Словно его слова были для неё такой же бессмыслицей, как и его существование.
Риан не выдержала. Напряжение последних часов вылилось в истерический, но беззвучный хохот. Она чувствовала, как на них смотрят эльфы, но остановиться не могла. Даже в этой ситуации Кили был таким… Кили. В Ривенделле он не пропустил мимо себя ни одной более-менее симпатичной эльфийки, а учитывая то, что некрасивых девушек там не существовало, можно было сказать, что он прославился в определенных кругах. Те красноречивые комплименты, которые он шутя раздаривал направо и налево, заставляющие краснеть даже горделивых и безэмоциональных созданий.
─ О, Кили, прошу тебя, я же не выдержу, — отсмеявшись, добавила она и заставила его смутиться. ─ Тебе мало того, что у тебя есть такая хорошая я? Хочешь завлечь в свои сети еще одну эльфийку?
─ Риан, не мешай, ─ шикнул на неё друг, подмигивая рыжеволосой воительнице, что покосилась на него, ─ я, может, устраиваю свою судьбу.
Теперь уже и Фили не выдержал и прыснул. Из всего закованного отряда только они были в приподнятом настроении и смеялись неизвестно над чем. Старшие гномы неодобрительно посматривали на молодых, ничего не понимающих в подобной ситуации спутников, а эльфы недоуменно переглядывались, но не вмешивались. Вскоре гномам все-таки пришлось успокоиться. Деревья, окружающие их уже которую неделю, стали редеть и худо-бедно начали пропускать яркий свет и свежий воздух.
Лесная тропа привела их месту назначения. Каменный мост, пересекающий бурную реку, берущую начало откуда-то из недр земли, упирался прямиком в могучие врата. Если бы гномы не попали в плен, мало кто догадался бы, что это дворец. Оказалось, лесные эльфы также живут под землей. Но не настолько глубоко, как гоблины. Сверху дворец лесного королевства напоминал причудливую конструкцию, сделанную самой природой, а огромная пещера, поросшая мхом и деревьями, являлась и крепостью и королевской обителью в одночасье.
Подойдя к огромным резным вратам, увенчанным самыми красивыми эльфийскими узорами, командир отряда что-то прошептал и те с громким треском отворились. Стража проводила их внимательным взором и продолжила нести службу. Они двигались дальше. Риан вздрогнула от того лязга, с которым затворились врата. Она безошибочно ощутила присутствие волшебства. Здесь, как и в Ривенделле, магия защищала перворожденный народ.
Коридоры, по которым они шли, хоть и находились под землей, но были не такие, как в гадких пещерах гоблинов. Они были просторней и прорыты не так глубоко, а потому менее душными. Свежий ветер не покидал на удивление прекрасный дворец лесного народа. Все подземное царство состояло из множества освещенных факелами коридоров и широких залов с ответвляющимися от них более мелкими пещерами.
Риан, делая шаг за шагом, рассматривала дворец во все глаза. И странное смутное ощущение чего-то знакомого и почти родного не отпускало её ни на миг. С каждым шагом она убеждалась, что именно здесь провела несколько первых месяцев своей долгой по людским меркам жизни. Здесь она была рождена, но теперь она желает покинуть это место как можно быстрей и быть от него как можно дальше.
─ Ну что, Риан, как тебе обстановка? ─ вновь нарушил тишину Фили, ─ по мне здесь гораздо уютнее, чем у… ─ рассуждал молодой гном, но был перебит, ведь громкий кашель Торина не дал ему закончить его рассуждение.
─ …у других, ─ заключил он, вспомнив о том, что им ни в коем случае нельзя открывать подробности своего путешествия.
─ Я соглашусь с тобой, ─ промолвила Риан, продолжая запоминать дорогу и гадая о том, куда их ведут. Однажды это может спасти им жизнь или сэкономить время, ежели они затеют побег. Никто не говорил, но каждый из отряда надеялся на помощь Бильбо. Он был единственным, кто оставался свободен и мог передвигаться бесшумно. И был, они надеялись, достаточно подкован в том, чтобы хитростью проникнуть внутрь дворца. Правда сколько пройдет времени прежде, чем это случится ─ неизвестно.
Меж тем эльфы достигли своего места назначения. Глубоко внизу, где воздуха свежего было гораздо меньше, а сырости и холода больше, располагались темницы. Воины не собирались миндальничать с пленными. Распахнув дверцы камер, они заводили пленников по двое или по трое, не особо церемонясь. Повсюду разносились возмущенные речи гномов, которых просто-напросто грубо заталкивали внутрь тесных комнатушек, запирая за ними двери.
Риан не успела понять ровным счетом ничего, но совсем скоро оказалась по ту сторону решеток. Но не одна, как она надеялась, а с нахмуренным от злобы Дубощитом. Такой «чести» девушка совсем не жаждала.
«Только не это», ─ пронеслось в ее голове, ─ «кто угодно, но не он», ─ мысленно вопила Риан.
Девушка старалась не встречаться с узником взглядом, поскольку была почти уверена, что каждое её движение или действие он воспримет по-своему. Вероятнее всего, что её глупое поведение ради малейшего шанса пронести кинжал с собой уже было расшифровано им как-то иначе. Возможно, даже как предательство, а потому Риан предпочла отвлечься от мрачных дум и посмотреть на призрачную надежду свободы сквозь толстые кованые прутья двери. К тому же ей было интересно где оказались другие участники её отряда.
Фили, радовавшийся чему-то своему всю дорогу до темниц, приуныл. Скорее всего, причиной тому стал охранник, вытащивший ещё один спрятанный кинжал. Он, вероятно, был последним из всех его захоронок. А вот Кили, оказавшегося в одной клетке с братом, сопровождала рыжеволосая эльфийка.
─ Ты не обыщешь меня? ─ обратился он к ней, когда эльфийка завела его в камеру. ─ Вдруг у меня что-то ценное в штанах?
─ Или ничего, ─ после продолжительного молчания ответил новоиспеченный предмет его интереса, а девушка заперла решетку. Кили остался стоять, прислонившись к прутьям и рассматривая стражницу, но на его лице проскользнула мимолетная улыбка. Она совсем не соответствовала его теперешнему положению.
Риан горестно вздохнула. Как братьям повезло, что они вместе. Лучше бы она оказалась на месте одного из них. Риан тем не менее продолжила наблюдать за пленителями. Рыжеволосая красивая эльфийка подошла к ждущему её командиру. Слегка напрягшись, Риан разобрала их диалог. Слова, естественно, звучали на квенья. Статный блондин шутливо задевал свою подчиненную на тему её внезапного интереса к коротышке. Так он отныне величал Кили. Честно говоря, Риан не поняла в каком месте поведение рыжеволосой девушки можно было бы назвать интересом, но у эльфов, вероятно, в отношениях все было иначе.
Вопреки всем ожиданиям, стража покинула их. Они были уверены в силе своих решеток и не считали нужным стеречь пленников. Едва стража удалилась, гномы принялись толкать и бить решетки, но ничего так и не добились. Риан уже поняла это. Прикоснувшись к холодным прутьям, она ощутила ту же силу, что была у ворот ─ магия. Без ключей или специального разрешения они не смогут выйти наружу, как бы не старались. Балин также осадил излишне ретивых сокамерников, подтвердив её измышления ─ это темница Лесного короля Трандуила, и без его на то желания они останутся тут навечно. Все притихли.
─ Риан, — раздался голос доверчивого Нори, ─ что с тобой случилось там на поляне? Куда ты пропала с… хоббитом? ─ чуть тише добавил он, косо поглядывая в коридоры, опасаясь эльфов.
Она оглянулась, и, наткнувшись на внимательный и напряженный взгляд короля, проглотила ком в горле. Он ждал её объяснения так же сильно, как и остальные. Риан решила изложить всё начистоту и без прикрас, но в то же время, боясь быть прослушанной, кое-какие фразы умалчивала.
─ Пока вы ругались и искали виновных в том, что мы потеряли направление, мы решили посмотреть дорогу с высоты. Нам это удалось. Но спустившись вниз, мы обнаружили, что вы пропали. Учитывая то, что повсюду вилась паутина, вывод было только один. Раньше мне доводилось бороться с пауками, поэтому я знала, как легче с ними справиться. Однако наш друг решил проявить самостоятельность. Именно его действия и спасли вас.
Гномы вновь восторженно отозвались об их маленьком друге, но тем не менее продолжили слушать рассказ.
─ Когда вас схватили, у меня был шанс остаться ненайденной. Я попыталась бы проникнуть во дворец либо тайно, либо как гостья, но… ─ она улыбнулась, глядя на темноволосого Кили, прислонившегося к решетке, ─ я не смогла бросить Кили. Простите, что подвела вас.
Гномы наперебой принялись внушать ей, что вины её в том, что они оказались здесь нет. И что она поступила не менее храбро и самоотверженно, когда решила выручить друга.
─ Но, Риан, ─ тем не менее вставил простодушный Бомбур, заставив её смутиться, ─ почему ты пыталась понравиться блондину? Это был какой-то план или ты действительно… кхмм, ─ он поперхнулся, получив удар в бок от своего товарища Бифура.
─ О, нет. Конечно же нет, ─ Риан понизила голос. ─ Поверьте, я делала это с определенной целью. Возможно, когда-нибудь это нам пригодиться.
Риан осела вдоль прутьев двери и плавно опустилась на холодную землю, а после вытянула тонкое лезвие из-под подошвы. Что-что, а оружие гномы узнали даже при таком освящении. Они покивали с важным и даже довольным видом и принялись обсуждать посторонние темы. Было ясно, что теперь им долго придется сидеть здесь.
Риан вздрогнула, ощутив прикосновение к своему плечу. Тяжелая рука Торина на мгновение сжалась, но вскоре он отступил. Девушка, заглянув в глаза короля, облегченно выдохнула. Даже позволила себе тень улыбки, ведь никто из друзей не счёл её поступок предательством.
***
То, что их никто не беспокоит, Риан считала хорошо спланированным тактическим шагом. Пленники, не знающие для чего их схватили и посадили в темницы, и ожидающие своей участи слишком долго, могли не сдержаться и сознаться во всем, о чем их будут спрашивать. Но Торин изо дня в день сознательно твердил всем о том, как важно хранить молчание и придерживаться старой легенды о том, что они странствуют с целью навестить родню, а Риан увязалась с ними за компанию, намереваясь посетить своих лесных собратьев.
Спустя еще одну ночь дверь их камеры распахнулась и Торина повели на допрос. Не иначе, чем к самому к королю эльфов. Риан судорожно сжимала пальцы, ожидая, когда он вернется обратно. Ей, вероятно, было тревожнее, чем остальным.
Наконец, по прошествии некоторого времени, которое показалось Риан несколькими долгими часами, дверь в камере распахнулась. Торина с силой впихнули прямо в её объятия, отчего она не удержалась на ногах и упала. Вполне вероятно, что могла больно удариться о холодный каменный пол, если бы не та ладонь, что в последний момент перехватила её у самой земли. По мрачному, но самодовольному виду Дубощита было видно, что он ничего не открыл Лесному королю. Девушка, приподнимаясь на ноги и рассматривая в мимике Торина ответы, была не иначе, чем горда за него.
Тем же вечером они доработали план, заключавшийся в том, чтобы как можно дольше скрывать настоящую причину из похода и довольно долго следовали ему.
Эльфы, какими бы самодовольными, жестокими и бесчувственными созданиями не казались, заботились о своих пленниках: им вовремя приносили есть, обеспечивали питьем и даже меняли прогорающие факелы. Однако с каждым днем ухудшающаяся погода и близость осени делали свое дело, внося серые краски не только в дворцовые просветы, но и в настроение узников.
В темницах, находящихся гораздо ниже, чем весь дворец, с наступлением темноты становилось очень холодно, и Риан, привыкшей за время своего путешествия к теплу, было очень неуютно. Дракон теперь прятался так глубоко, что никаких её сил не хватило бы на то, чтобы согреться изнутри. Именно поэтому она пыталась сделать всё своими силами. Им повезло, что верхнюю одежду у них не отобрали. Ее многострадальный плащ послужил ей кроватью. Риан сворачивалась на полу тесной камеры в клубок, но выбирала место подальше от своего невольного спутника. Дышала на свои замерзающие пальцы и убеждала себя в том, что скоро весь этот мрак закончится.
Но раз за разом, просыпаясь по утру, замечала, что во сне она невольно пододвигается к единственному теплому существу, обитающему теперь поблизости. Каждый раз она смущалась, пыталась извиняться за невольные объятия, но каждый раз всё повторялось снова и снова. Она радовалась лишь одному ─ расположение ее камеры было таким, что никто, разве что кроме Кили и Фили, не мог бы разглядеть, что твориться внутри. Но и приунывшие братья не обращали на это внимания. Почти каждый день к их камере подходила рыжеволосая эльфийка и они о чем-то говорили с Кили. Риан не слышала, да и не желала слышать о чем именно, но после таких встреч на лице Кили почему-то ещё очень долго сияла улыбка.
А во внешнем мире все так же царила тишина. Бездействие и бесцельное прозябание почти убивало. Не тешила даже надежда о том, что к ним на помощь придет старый могучий и мудрый маг и каким-то чудом освободит их из плена. Мысли об этом были почти призрачными.
За время, проведенное в «гостях» короля, Риан узнала, что новая возлюбленная темноволосого гнома ─ начальница эльфийской стражи по имени Тауриэль, а её командир оказался принцем Леголасом. Да, он явно не обрадовался её «признанию». Она сплоховала, но тем не менее до сих пор не видела пути удачнее, чем тот, что она избрала. Однако по прошествии времени кинжал так и не пригодился. Вскрыть замки не удавалось, а наружу её никто так и не вывел.
Риан отметила, что Тауриэль на самом деле оказалась милой и проницательной девушкой, несмотря на то, что излучала холод чуть ли не с первого взгляда. Она несколько раз заводила беседу и с ней, но, естественно, ничего так и не разузнала. Тем не менее, Тауриэль пообещала поспособствовать переводу Риан либо в отдельную камеру, либо на уровень повыше, но ей это не удалось. В глубине души Риан была этому даже рада, ведь она поняла, что быть запертой в камере наедине лишь со своими мыслями ─ ужасная участь. К тому же собеседник из Торина был превосходный. Не имея альтернатив, они только и делали, что разговаривали. Риан понимала, что раз за разом теряется, жаждет этих минут больше и с неким сожалением понимала, что это всё не вечно. Наступит день и их временному единению придет конец. Она не ошиблась.
Ранним утром девушку разбудил незнакомый едкий смех.
─ Кажется, сверженный король нашел себе королеву под стать, ─ смеялся один, и Риан мгновенно вскочила, пробудившись ото сна.
Девушка осознала, что они в который раз проснулись бок о бок, но теперь свидетелями этому стали хохочущие эльфы. Горячая волна обдала её с головы до ног, отчего она не решалась посмотреть на пробудившегося Торина. В этот раз пришли не за ним, а именно за ней.
─ Как спалось, голубки? ─ поддержал его второй. ─ «Королева гномов», на выход. С тобой желает поговорить наш Владыка.
Выйдя из замкнутой клетки, кинув напоследок через плечо испуганный взгляд на Торина, Риан вдохнула полной грудью, предвкушая дальнейшие насмешки и оскорбления от провожающих, но их не последовало. Задеть едкими словами, вероятно, хотели лишь Торина, но он, на удивление девушки, так и не произнес ни слова. Её повели наверх. Риан внимательно смотрела и запоминала каждый поворот и тоннель ─ она не оставляла надежды на побег и была чуть ли не единственной, кто верил в то, что оставшийся пока на свободе Бильбо сможет им помочь.
Ее доставили в тронный зал короля. В просторном зале с колоннами, вырубленными прямо в скале, на резном деревянном кресле восседал король эльфов. На голове у него красовалась корона из ягод и красных листьев. В руке красивый и горделивый правитель держал резной дубовый посох. К нему и подвели Риан. Он посмотрел на нее с такой неприязнью, что это просто не могло скрыться от девушки, а после велел страже отпустить её и выйти вон.
─ Мой сын был прав, ─ медленно начал Владыка, играя отточенными скулами, ─ в отряд гномов затесалась неизвестная эльфийка. Эльфийка, путешествующая из самого Ривенделла, которая скрывает свое имя и обладает пропавшим оружием эльфов, выкованных в самом Гондолине. Кто же ты?
Король Трандуил медленно поднялся со своего трона и шагнул вперед, а остановился лишь тогда, когда обошёл стоявшую и молчавшую Риан, осмотрев её с головы до пят. Впрочем, ответа он не требовал, но это пока что.
— Что ты забыла в компании гномов? А может быть ты знаешь, что они задумали — чудовищно спокойно спросил он, но вскоре всё сменилось. Нагнувшись к ней, он почти прокричал:
─ Отвечай!
─ Я путешествую сама по себе. Мне стало тесно в своем доме, я захотела увидеть мир. Куда идут гномы я не знаю. Нам просто было по пути, ─ начала она отрепетированную до последнего слога версию. ─ Если Вам доложили, то в моей сумке нашли лишь наряды. Я действительно шла сюда с добрыми намерениями. Но то, как меня приняли, говорит о вашем отвратительном гостеприимстве, ─ недовольно протянула она и даже поморщила нос.
─ А что до меча… я уверена, мой король, что и ваше орудие ─ не простая железяка, ─ она самодовольно кивнула на его ножны. ─ Моя мать подарила мне его. Что же до всего остального, яискренне жалею, что не прислушалась к наставлению лорда Элронда и… ─ на имени Глорфинделя, она запнулась, не желая его втягивать в это, ─ его предупреждению о том, что Вы не очень гостеприимны. И вместо того, чтобы сейчас наслаждаться королевским ужином, я томлюсь в темницах.
Закончив речь, девушка всё еще держалась гордо и вздернула подбородок.
─ Неправда, ─ потянув, возразил лорд Трандуил. ─ Я не верю твоим словам, ─ язвительно сказал он и всё в нем говорило о нарастающей неприязни. ─ Простые путешественники не ходят с древними мечами, считавшимися утерянными многие века. Клинки уже напитались темной кровью. Таких подарков не делают столь юным особам. Вам кто-то помогает, и вы преследуете некую цель. Но какую? Если ты скажешь мне, то я отпущу тебя и приму в своем дворце, как гостью, ─ обманчиво ласковым тоном сказал он.
─ У меня нет никакой цели, правитель, — смогла отвергнуть его заманчивое предложение Риан, ─ я тут сама по себе… ну может еще и из-за принца Леголаса. Очень хотела его увидеть, — лукаво улыбнулась она напоследок.
Трандуил изменился в лице и приказал отвести её обратно в темницу, все же не забыв добавить, что всегда ждет её чистосердечного признания.
После первого допроса её почти каждый день приглашали для бесед. Трандуил, казалось, выбрал себе новую жертву. Он решил, что раз упрямый гномий король молчит, то уж она-то обязательно всё расскажет. Не может не рассказать. И он не успокоился, пока, наконец, не догадался о том, зачем идут гномы через его лес. Точнее куда…
В тот день Торина не было долго, а когда он вернулся, был мрачен, как никогда. Балин первым догадался, что теперь цель похода стала известна и лесному королю и спросил Дубощита о том, предлагал ли Трандуил сделку. Тот ответил положительно: лесной король обещал отпустить их, если они вернут ему его камни, но Торин сказал, что не верит словам эльфов. Дубощит был уверен, что Трандуил не сдержит свое слово — он ведь не знает, что такое честь. Торин отверг его предложение, а зная вспыльчивость своего короля, гномы разочарованно выдохнули. Ведь без сделки не видать им надежды на свободы.
А время меж тем время постепенно приближалось к дню Дурина. Осень была в разгаре, а у них всё не было и не было выхода.
Даты им сообщала изредка приходящая к пленникам Тауриэль, которая продолжала разговаривать с Кили и дарить ему несбыточные надежды. Риан боялась, что она больно ранит его. Сейчас он с каждой новой встречей привязывался к ней больше и больше, совершенно не слушал убеждений своего брата о том, что эльфийка ему не пара, но Кили упрямо желал её любви.
День, когда Риан лично узнала о том, что именно король хочет от гномов в обмен на свободу был девятнадцатым днем йаванниэ*. Ее снова вызвали к Трандуилу и тот в этот раз начал с других слов:
─ Некоторые полагают, что его цель благородна. Попытка вернуть родину и убить дракона. Я же подозреваю, что его мотивы весьма прозаичны, — после недолгого молчания он продолжил. ─ Обычное ограбление или что-то подобное. Он ведь нашел путь внутрь горы и сейчас ищет то, что позволит ему взойти на престол.
Трандуил любил ходить вокруг неё во время допроса, желая смутить или посеять неуверенность в слушательнице.
─ Я дам тебе один полезный совет: не водись с гномами, тебе же лучше будет. Ты плохо кончишь, Амариллис, если будешь знаться с гномами, — он стал называть её именем, о котором она солгала после одной из таких бесед. Девушка не хотела говорить о себе правду, а прекрасный цветок, подаренный Глорфинделем, почему-то всплыл в ее памяти первым.
─ Ну что, ты всё ещё надеешься получить от них что-то? Они, стало быть, надеются, что спрячутся за твоей спиной, пока ты будешь побеждать для них дракона?! Корыстные, алчные, жадные… ─ почти плевал словами правитель, ─ …Вы ведь для этого туда идете, я знаю. И чего ты так из кожи вон лезешь? Стараешься защитить своих гномов? Тебе пообещали приличный куш? И не мечтай! Радуйся, если ноги унесешь.
─ Вам известно не все, Владыка, не только золото и драгоценные камни ведут нас туда, ─ произнесла Риан, все-таки признавая его догадки правдой.
— Камень Государя! Аркенстон! — расхохотался Трандуил. — Его ценность для него безмерна, и он готов отдать за него все, что угодно, я не прав? Вот, что их интересует больше, чем все их золото, — упивался прозорливостью красивый светловолосый эльф. — А тебе не приходило в голову, что то золото, что ты смогла бы украсть из горы дракона, вряд ли тебе пригодится. Я знаю, король Трор был алчным гномом и насобирал много сокровищ на которое позарился дракон. Далеко бы ты унесла его? К чему оно на горе? Или в лесу? Силы небесные! Ты ни разу не задумалась, прибыльное ли это дело? Четырнадцатая часть** ─ столько тебе обещали? А, знаешь, я ведь их понимаю. Там ведь есть камни, которыми и я хочу обладать. Самоцветы, что белее света звёзд. Я предлагаю тебе свою помощь. Если я отпущу тебя и вас всех. Взамен хочу лишь то, что по праву принадлежит мне, чтобы вы принесли мне их…
Трудно поверить, но Риан действительно была огорошена. До сих пор все её помыслы и силы сосредоточивались на том, как бы добраться до Горы и найти выход из её непростой ситуации. Она ни разу не задумывалась над тем, как по идее должна будет вынести сокровища из Горы. И тем более о том, что захочет это сделать. Для неё Эребор был домом, и она больше не собиралась его покидать. Сейчас у неё возникли нехорошие подозрения: а что, если гномы знают об этом важном моменте и даже не планируют позволить остаться Риан вместе с ними? А если они, даже попав на гору и не обнаружив дракона поймут, что не нужны были им услуги Риан и попросят уйти. Она ведь на самом деле их знает не столь хорошо, как хочет думать, а слова короля с каждым днём сеют в ней зерно сомнений.
─ Я Вам вот что скажу, ─ Риан сделала последнюю попытку найти что-то хорошее во всем этом и при этом остаться верной друзьям. ─ Мы прибыли сюда, над горами и под горами, по воде и по воздуху лежал наш путь. И преследуем одну главную цель — мы хотим МЕСТИ.
─ Месть! ─ фыркнул Трандуил, и глаза его загорелись ярким огнем. ─ Месть! Король Под Горой давно умер, а куда подевались его родственнички? Что-то я не вижу, чтобы они рвались в бой, чтобы свести счеты со своим захватчиком. Ты настолько наивная? Поверь мне, они бросят тебя, как только доберутся до Горы! Или отдадут тебя в жертву дракону! И пока огонь дракона будет пожирать твое тело, жадные гномы заберут всё то, за чем пришли. Для них ты никто! Ты до сих пор ещё не хочешь согласиться с моим предложением? Ничего. Я подожду еще. Увести ее!
***
С каждой наступившей ночью Торин сходил с ума. И не приближающееся время было тому причиной. Нет. Королева гномов — единственная злая шутка, брошенная одним из эльфов, попала прямо в цель. Торин наконец-то бы вынужден признать, что мечтает о том, чтобы это произошло. Мечтает и ненавидит себя за это. А свернувшееся меж тем в клубок тело и светлые волосы, ореолом раскинувшиеся на плаще невольной пленницы, лежат рядом с ним. Протяни руку и дотронешься до её слегка подрагивающей спины.
Она — та, которая заслуживает царских палат, лучших одежд и тепла, лежит с закрытыми глазами на холодном полу темницы. Уставшая, наполовину голодная, поверженная угнетающей тишиной и болью былых утрат. Тусклый свет факелов сюда практически не поступает. Темнота хваткими щупальцами поглотила ее. Она, вероятно, отсчитывает мгновения до долгожданного сна и надеется, что лавина снов вот-вот накроет её с головой.
Душистый и влажный воздух неизвестно откуда проникает в камеру вместе с ветром. Тот шелестит колкими иголочками холода, гладит её по рукам и спине так беспощадно, что даже Торин чувствует его прохладное прикосновение. Кажется, если быстро открыть глаза, можно увидеть его необъятное воздушное тело, которое не помещается в пространство тесной темницы.
Слышно, как за серой стеной тихо переговариваются гномы. Распахнув глаза, она тянет руку к едва заметному лучику света, чудом проникшему в камеру. Неосязаемому и ускользнувшему сквозь бледные пальцы. Быстро прижав руку к себе, она снова закроет глаза. Скоро она уснет, все ещё обнимая себя за плечи. Ей почти снятся сны…
И вот, когда мрак растекается по камере, она спит, едва дыша во сне. Король, сидя привалившись к другой стороне камеры, наблюдает за размеренными выдохами и охраняет её глубокий сон. Он не может избавиться от своих демонов. Сейчас они окружают его, заговаривают, накаляют атмосферу.
Вдруг пульс Риан ломается и набирает обороты, все быстрее и быстрее ─ кошмары тоже преследуют её. Кулаки Торина сжимаются, и он бы отдал всё, чтобы избавить её от этого. Его рука не подчиняется ему и тянется к вздрагивающему плечу. Он почти ощущал это ─ почти такая же горячая кожа, как когда-то давно на берегу Бурной. Её до сих пор так хорошо помнит изгнанный король. И единственный мимолетно украденный поцелуй до сих пор жег его память. Хотел бы он её такой не знать! Оставить всё так, как было. Ничего не менять в своей рутинной жизни.
Но она закрывается и обнимает себя во сне, пряча грудную клетку, в которой слишком сильно бьется сердце. Даже отсюда Торин слышит его удары.
Его руки вновь тянутся к ней, но останавливаются на полпути. Еще не время. Теперь она не пускает его в свой мир.
«Что делают с тобой эти эльфы, когда день за днём уводят из камеры? Почему ты возвращаешься и больше не смотришь на меня так чисто и искренне, как когда-то? Что они говорят, что твой взгляд с каждым днем тухнет?» — проносится в голове короля, наблюдающего за хрупкой фигуркой на полу, подтягивающей к себе колени.
Наконец мимолетное касание огрубевшими от многолетней тяжелой работы пальцами, что тронули нежную девичью кожу… Секунда для неё и вечность для него, а затем он вновь отдергивает руку.
Он сделал бы всё, чтобы прогнать её собственных демонов, но она не позволяет. Ничего, он подождет. Риан — его собственный амариллис — не знает, как он любит и ненавидит эти ночи. Потому что слишком часто его одолевают жгучие, выбивающие из колеи мысли и чувства, в существовании их в себе он ещё недавно едва ли мог подозревать. Это пугало. Пугало своим шквалом и напором.
Ночи, когда они оставались наедине с собой, когда ни одна душа не могла нарушить их уединение… Эти ночи меняли все. Запах теплого тела девушки кружит воображение смесью страсти и огня, рисуя в голове образы, о которых даже думать нельзя, не то что проговорить вслух. Он сбился со счета своим бессонным ночам, где он — верный хранитель её снов и своих личных кошмаров…
В них она приходит к нему каждый раз, превращая сумерки в темноту, четче обозначающую её силуэт. Она невесомо скользит к нему. Длинные волосы окружают её, обхватывая тонкую фигурку, не подчиняясь законам притяжения, словно Риан под водой или в невесомости. Стальные иглы впиваются в оборотную сторону мякоти сердца — она протягивает в его сторону руки, а он не дышит. Не дышит, задыхается, боясь нарушить то, о чем мечтает уже долгое время… она… обвивает его шею и уговаривает раствориться в ней, рассыпаться на стонущие частицы.
И он хочет кричать и молить об одном и том же: чтобы окутала его теплом в этом полыхающей жаре, дала надежду ядовитой страсти, стала прохладным глотком влаги в сухом, смертельном сирокко*. Чтобы подарила ему жизнь!
…Не успевает. Глаза вновь слепы, а руки ─ пусты. Темнота всё танцует на острие, а он снова остается один… в безвременье… ни с чем… без неё…
Однако, стоит солнцу коснуться горизонта, всё отступает. Риан просыпается в крепких объятиях Торина, тело которого невольно двинется ей навстречу, когда её губы растянутся в улыбке. Он не знает, какая сила пододвигает их ближе, но благодарен ей каждую ночь и день.
Но каждый раз её улыбка меркнет. Риан вновь уведут к Трандуилу на допрос. Вернувшись с закатом, в её глазах снова будут плескаться тени отчаяния и страха.
Комментарий к Глава 21. Подземный замок.
* сентябрь
** - исходя из участников похода. А поскольку в камерах находятся 14 пленников, то и часть считается таковой.
*** - Сирокко - сухой, знойный ветер.
========== Глава 22. Из огня да в полымя. ==========
Комментарий к Глава 22. Из огня да в полымя.
Просто не могла не вставить: survivor (2wei remix) - destiny’s child. Саундтрек к главе (особенно от начала до середины). По секрету, именно он вдохновил меня на создание этой работы.
Риан не знала сколько времени ещё продлятся эти муки. Она старалась держаться изо всех сил, но все в ней противилось тому плену, из которого совсем не было выхода. Девушка пыталась не показывать этого ни самой себе, ни друзьям, но с каждым днем ей становилось все труднее и труднее смотреть на гномов. Эльфийские речи сладки и метки. Они достигают ее ушей и закромов её разума. Трандуил любит долго беседовать с ней, он обсуждает всё на свете, надеясь, что она либо раскроет всю правду о себе, либо предаст гномов. Он внушает ей мысли, о которых она старается не думать. Но едва наступает ночь, как девушка вновь окунается в свои кошмары. Те преследуют её уже очень долго. Риан не может с собой ничего поделать, а засыпая в холодной камере рядом с подгорным королем она каждый раз просыпается в его крепких согревающих объятиях. Что с ней происходит? Почему ей так приятны его прикосновения и его горячее дыхание? Что с ней случается, когда она спит? Ответа на это не было.
Риан знала, что скоро это случится. Запертый в теле и в темнице дракон был недоволен. Девушка постоянно опасалась его пробуждения. Каждая беседа с лесным королем приближала его к поверхности, грозя разрушить всё, чего она достигла. И однажды, подпитанный гневом и яростью, он вырвался наружу.
***
─ Я ведь узнал зачем ты пришла сюда. Не только в поисках сокровищ гномов, но и за информацией. Ты искала свою мать, мою подданную. Я угадал? ─ Трандуил запрокинул голову и жестко рассмеялся, глядя в расширившиеся глаза Риан. Неужели это действительно конец? ─ Даа, но смею тебя разочаровать… Тебе не на что надеяться. Она была никем, ─ наклонившись ближе к смотрящей на него исподлобья девушке, он прошептал, ─ и ты ─ никто. Или ты надеялась своим поведением что-то доказать? Достичь высот, которых не смогла достичь твоя мать? Предпочитаешь оказаться в объятиях слабого человеческого мужчинки? Ты ведь не эльфийка, Риан, Амариллис… Или как тебя величать? И это ничем не скроешь.
Он обошел её кругом и намотал на палец светлую прядь. Затем почему-то едва-едва коснулся острия уха. Да, если к ним действительно приглядеться, они все же отличались от тех, что были присущи лесным эльфам, но в реальности мало кто мог заметить подобное отличие.
─ Я раньше просто не интересовался тобой, считал тебя глупой девчонкой, ─ хохотнул он, все еще глядя на неё с презрением, ─ но едва понял, что ты единственный козырь в моей игре, и возжелал узнать больше. Ты удивишься, но больше всего о тебе сообщил тот молодой гном, который, оказывается, полюбил моего начальника стражи.
И, видя ярко выраженную ненависть на молодом девичьем лице, сжатые в кулаки руки и горящие яростью глаза, он продолжил, зная, что против него ─ короля эльфов, пленница пойти не сможет.
─ Оо, мне всего лишь стоило упомянуть о том, что я изгоню Тауриэль из королевства, как он открыл все твои тайны. Любовь делает людей глупыми. Не правда ли? Это здорово, ─ властно шептал он, ─ так легко распоряжаться чужими судьбами?! ─ красивый правитель почти упивался своими словами и блаженно зажмурился, но прекратил этот фарс и вмиг посерьезнел, небрежно вернув на место светлый локон Риан.
─ Ты пошла с ними понапрасну. Ты не получишь ни сокровищ, ни того уважения, что заслуживаешь или заслуживала. Ты останешься такой же безвестной, как твоя мать, которую даже мне не по силам вспомнить, ─ снова расхохотался он ей в лицо.
Риан чувствовала, что её силе воли пришел конец. Она не готова сдерживаться, чтобы ублажать честолюбивые планы эльфийского владыки, оскорбляющего её и её семью. Горячая волна стремительно окатила все тело. Она в последний раз попыталась остановиться, сжала ладони так сильно, что её ногти впечатались в бледную и лишенную тепла уже который месяц к ряду кожу. Но всё оказалось напрасно: сила бурлила в её теле, не сдерживаемая оковами. Ярость была столь велика, что ничто не помогло бы ей сейчас.
Риан поднялась с холодного каменного пола. Того, на котором сидела в изнеможении, но даже это ей удавалось сквозь силу.
─ Как ты смеешь оскорблять эльфийку, когда даже её ногтя не стоишь? Ты не Лесной король, ты… самовлюблённый… осел, ─ буквально выплюнула она, приближаясь к трону. ─ Я была бы рада никогда с тобой не знаться. Ты и твой народ повернуты на своем комфорте, вы не видите дальше своего носа ─ опасность повсюду, и она приближается и к вам так же. Но вы же гордый эльфийский народ, которому плевать на остальных людей, живущих неподалеку, плевать на тех, кто просит помощь, ─ сейчас она вспомнила все, чего лишилась благодаря бездействию равнодушного «Величества», восседающего на своем троне. ─ Ты, король Трандуил, никчёмный король и никудышный эльф. Ты был им двести лет назад, таким и остался по сей день. И я рада, что ты не знаешь мою мать, точно так же, как не знал и не узнаешь меня.
Искаженное яростью лицо лесного короля появилось рядом с ней в мгновение ока. Девушка не ожидала, что удар его руки с нанизанными на ней тяжелыми перстнями откинет её на другую сторону просторного тронного зала. Риан отлетела на десятки футов, упав на пол и ощутив, как тонкий ручеёк крови течет по её лицу. Ощущала яркий железный привкус у себя во рту и смотрела на него с еще большей ненавистью. Горячая красная жидкость, её металлический вкус были сродни ярости, наполняющей человеческое тело. Поднявшись с каменного пола, леди-дракон небрежно утерла капающую кровь ладонью, размазав её по лицу. Глядя прямо на ухмыляющегося эльфа, Риан произнесла:
─ Ты жаждешь узнать мое имя? Ты жаждешь получить обо мне информацию? Ты жаждешь получить свои самоцветы, охраняемые драконом на Одинокой Горе? Так знай, что ты это получишь, ─ выпалила она.
Даже не пытаясь обуздать гнев и видя, как на его лице появляется самодовольная улыбка, Риан продолжила:
─ Ты это получишь, но совсем не в том виде, в каком хочешь. И начну я, наверное, с самого начала. Как меня зовут? Ваше величество король Трандуил так и не вызнал ничего, хотя времени у него было предостаточно. А имен у меня много, ─ Риан чувствовала, как огонь начинает бежать по ее венам, закипая, меняя её. В горле начало жечь, а вены больше походили на тонкие стальные сплетения с бегущей по ним лавой. Каждая клетка её людской сущности вопила от неистового жара и будто теряла влагу, превращая её посредством накала и тепла в испарину.
─ Друзья зовут меня Риан… ─ играя скулами, она сделала шаг, ─ …Эльфы прозвали меня Амариллис… ─ еще шаг, сделавший её гневное лицо и натянутое в струнку тело ближе к его недоумению, ─ … Моя мать… ─ девушка специально выделила её, ─ она назвала меня Итариллэ… ─ пара очередных шагов, ─ … А вот для тебя и тебе подобных я ─ Смауг Ужаснейший!
Наслаждаясь его опешившим видом, Риан медленно вздымала подбородок. Блаженно прикрыла веки и раскинула в стороны руки. Словно отдавалась во власть давно запертой сущности и упивалась его грядущей свободой.
Позволила зверю вырваться наружу: ключицы мгновенно прошило огнем, нестерпимый жар сворачивал обугленную смятением и тревогами душу, мятым пергаментом догорающую в груди, но так было до этого… Языки невидимого доселе пламени облизывали плечи, охровым цветком с пурпурной от давления огня серединой, сползая по ребрам. Прозрачная нежная кожа стала просвечивать разгорающееся пламя, принимая его, словно родное.
Она будто собирала этот огонь в руки, и он рубиновыми струйками стекал с её пальцев, полыхал на длинных, невозможно черных, таких похожих на острые кинжалы когтях; сворачивался лавовыми кольцами вокруг запястий, одевая на тело раскаленные украшения ─ чешуйки. Шум в ушах и треск огня оглушали, заставляя тлеющие угли в глазах медленно подсвечивать радужку темным пурпуром. Тягучие потоки пламени скользили в волосах. Обручем сдавливали виски, завивали длинные белоснежные пряди в пламенные локоны, приподнимая их, но в конце концов обращаясь их в крепкие чешуйчатые наросты, постепенно покрывающие всё тело.
Риан не ведала того, как прекрасно и ужасно было это зрелище. Она была сконцентрирована лишь на одном ─ онемении Владыки эльфов. Её лопатки, объятые пламенем, удлинились, деформируясь и превращаясь в черные кожистые крылья. Они вырывались на свободу, не считаясь с желаниями самой хозяйки, а сейчас, вероятно, Риан уже была во власти происходящего. Медленно и тягуче крылья расправлялись за её спиной. Длинный похожий на удар молнии хвост, ожидающий своей свободы, радостно вырывался из тесного человеческого тела, появляясь над полоской кожаных штанов, готовый крушить все на своем пути.
Уже не девушка, а наполовину дракон с горящими от ярости глазами бросилась вперед на своего обидчика, задевая когтями его прекрасное лицо. Владыка Трандуил, наблюдая представшую перед его очами картину, был не в силах пошевелиться. То, что в представлении самой Риан длилось несколько минут в действительности заняло гораздо меньше времени. Одурманенный страхом, находясь на пороге ужаса, Трандуил лишь просчитывал как ему выбраться из подобной ситуации. Когда высокородный эльф понял, что ждать помощи неоткуда, три красные борозды уже появились на его великолепном лице. Он в последний момент смог увернуться от последующего нападения, поднимая руки, но даже не надеясь вытащить свое оружие.
Трандуил до этих пор не ведал о том, что подобное возможно. Он знал истории и легенды о змеях севера, об опасных, смертоносных и хитрых жителях гор и пещер, не подчиняющихся никому, но в то же время имеющих Хозяев ─ золото. Но даже это не шло ни в какое сравнение с тем, что тот самый дракон имел иную ипостась. Сомнений в ужасе происходящего не было точно так же, как и в том, что перед его глазами был известный ему дракон ─ Смауг! И он был…Был женщиной! Весь план короля заключался в том, чтобы извести мелкую девчонку, путешествующую с гномами. Выведать их секреты, а о том, что ей было мало лет говорила её внешность, манеры, язык…да всё. Король думал, что она, наполненная энергией юности, держится за гномов. Мнит их спасителями и расточает свою прыть на то, чтобы поохотиться с ними за многочисленными сокровищами когда-то великого гномьего королевства.
Однако он крупно ошибался. Под личиной хрупкой эльфийки скрывалось чудовище. То, на которое охотятся гномы, и которое охотится на них. Трандуил мгновенно осознал лишь то, что девчонка-монстр ведёт их в ловушку, из которой не будет спасения никому. И даже его сейчас уже не спасет ничего, если она окончит превращение и предстанет в личине шестидесятифутовой ящерицы с огненным смертоносным дыханием, известным практически каждому долгоживущему созданию. Его самого и его народ не спасет уже ничего. Он сам загнал себя в ловушку. Дракон уничтожит их. Трандуил решил действовать иначе. Владыка резко уклонился от удара крепкого хвоста с появившимися на нем острыми шипами, который пробил часть каменного пола. Он должен избавиться от опасности любыми способами, даже если…
─ Я не желаю тебе вреда, дракон. Остановись! ─ его речь была коротка и весь вид выражал глубочайшее сожаление, но и эльфийской гордости не утратил. ─ Я приношу свои извинения. Мне не стоило оскорблять тебя, твой род, и держать твоих друзей в плену, о Великий змей. Я знаю, что ты не желаешь вреда эльфам, а лишь преследуешь свою цель. Я даю тебе свободу! Ты можешь идти вместе со всеми гномами, я препятствовать не стану!
Риан понимала, что Трандуил обращается к ней. Видела, как шевелятся его губы и как дергается едва заметная венка на гибкой шее. Но она не желала его слышать. Склонившись над Владыкой леса, Риан хотела лишь его крови. Отомстить ему за все. Вкусить его беззащитность. Обе её половины ликовали и ящур вновь поднял хвост для нового удара. Однако дальше произошло то, что даже драконья ярость не смогла затмить. В воздухе витал навязчиво-знакомый запах. Отчаянный запах страха и не кого бы-то ни было, а самого Бильбо Бэггинса. Он был так силен, что перебил все кровожадные планы отмщения. Сейчас он ощущался гораздо сильнее, чем на том злополучном озере, после которого хоббит забыл часть их разговора. Но теперь…
Резко обернувшись, Риан обвела взглядом тронный зал, но не заметила никого. Однако этот сладкий запах страха всё ещё витал вокруг, но был гораздо слабее. Откуда? Почему она не видит никого? И главное, каким образом хоббит появился здесь, когда о нем не было никаких известий уже много дней? Весь запал Риан прошел так, словно его и не было. Она осознала, что совершила грубейшую ошибку ─ открылась врагу. Но теперь не было иного выхода, кроме как доиграть свою особенную партию, и напоследок припугнуть зарвавшегося эльфийского правителя.
Свободны? Кхмм. А это идея. Риан склонилась совсем низко, не сдерживая утробного рычания. Его совершенное лицо с ранами от когтей отражались в желто-золотых глазах и тонких черных зрачках и отметины, оставленные королю на память об этой встрече, не могли не привлечь её внимания. Она, прикрыв огромные карминовые веки, сделала вдох. Попавший в огромную грудь воздух в миг разгорячился, но выдох был на порядок короче и холоднее, ведь Риан уже провела ставшими почти человеческими пальцами по его щеке и облизала их, впитывая в себя умопомрачительных запах крови своего врага.
─ Так где хранится все наше оружие? ─ усмехнулась она, вновь обретя способность говорить. Однако речь её до сих пор содержала в себе хриплые нотки того утробного голоса, которым обладал дракон.
─ Галион. Начальник тюремной стражи, ─ стараясь не показывать своего страха, который был для могучего и прожившего много веков эльфа редким явлением, Владыка проглотил ком и понял, наконец, что всё приходит в норму. ─ Сейчас во дворце праздник осени. Он, как и все прочие, отсутствует. Его комната недалеко от темниц ─ ты её найдешь сразу. Ворота для вас открыты с этой минуты.
Он оценил девушку, но совсем не так надменно, как ранее. Вздернул подбородок, а Риан ощутила его облегчение. Рано радуется!
─ Но я настоятельно советую вам всем найти иной выход. Я уверен, вы давно планировали побег и уже вызнали многое. Мой народ не в курсе этой ситуации, ─ он обвел рукой зал, ─ и они не должны узнать. А в ином случае вопросы будут. Вам же выгодно, чтобы уже этой ночью, когда стража будет ослаблена вином и празднеством, она не заметила побега пленников?
А он хорош. Действительно хороший план. Им не нужны были задержки и промедления. Пусть так. Пусть он сегодня вышел победителем, но это не конец. Риан напоследок кивнула и вновь прикоснулась к раненному лицу. Испачканные кровью Трандуила пальцы провели по её собственному, ощущая рану от печатки Владыки и раны от падения. Проведя языком по ним, она усмехнуась, все так же прямо глядя на короля.
─ Я предпочту, чтобы наш маленький инцидент был лишь между нами, ─ произнесла Риан, выпрямляясь и улыбаясь пугающей улыбкой с горящими потусторонним светом глазами, ─ иначе ты узнаешь, что такое настоящая ярость дракона и ни один твой эльф не сможет спасти тебя от пожирающего огня.
Дождавшись едва заметного кивка эльфийского короля, девушка улыбнулась, обнажая белые зубы все ещё окрашенные кровью короля и поспешила прочь от тронного зала с достоинством. Присущим королеве. Риан быстро убедилась в том, что Трандуил сказал правду. Стражу по пути в подземелья она не встретила, а если и попадались какие-то эльфы, то они обращали на неё внимание не больше, чем на земляную колонну. Однако чем ближе становились темницы, тем сильнее громыхало её сердце. Впрочем, Риан постаралась взять себя в руки и действовать строго по плану. Очередной поворот налево привел её в оружейную того самого Галиона. Его, как и стоило ожидать, не было на месте. Впрочем, как и ключей, сколько бы воительница не осматривала стены. Риан надеялась, что теперь, лишенные магических пут, замки поддадутся умелым кинжалам. Одно радовало ─ их оружие лежало приличной стопкой, как и её походный рюкзак. Похоже сюда просто сгружали все вещи пленников.
Времени на раздумья не было. Риан постаралась аккуратно уложить многочисленные ножи и кинжалы в рюкзак, но тот вместил от силы половину. Свой меч она повесила в ножны, а остальное оружие лишь благодаря своей увеличенной после обращения силе смогла подхватить на руки, предварительно обмотав тканью.
Даже драконья выносливость не сильно способствовала облегчению веса ноши. Радовало одно ─ до темниц осталось совсем немного. Но едва она ступила в слабо освещенный коридор, как все её естество похолодело. ЭТОГО НЕ МОГЛО БЫТЬ! Дверь камер как-то спешно и постоянно оглядываясь отворял хоббит. Бильбо действительно сумел проникнуть во дворец, а это значит, что он был в тронном зале в самый неподходящий момент. Это самое логичное объяснение тому, что Риан чуяла его присутствие. Теперь не сомневалась, что ей не почудилось.
Однако сейчас у неё не было выбора. Ори уже махал ей рукой, умоляя поторопиться. Она качнула головой, отгоняя дурные мысли, и действительно приблизилась к освобожденным гномам.
─ У нас мало времени. Бежать нужно прямо сейчас, ─ пробормотала Риан, скидывая оружие на пол и смахнув выбившиеся из косы пряди. Одного она не учла ─ её раны до сих по не зажили. Тихий гудеж наполнил коридор. Фили и Кили бросились к ней. Проверять на прочие ранения, но Риан отмахивалась от излишне заботливых друзей.
─ Риан, прости меня, я рассказал всё о тебе. Я не хотел, но он сказал… ─ попытался оправдываться Кили, правильно подозревая, что это именно из-за него их подруга вернулась с кровью на лице.
─ Тщщ… Ты не виноват, ─ прервала она смазанные оправдания Кили. ─ Я в порядке. Но нам некогда болтать о пустом. Пора бежать.
─ Что с тобой случилось? ─ вставил свою лепту пожилой Балин.
─ Неужто ты устроила поединок с самим Трандуилом? ─ прервал поднявшийся гул Торин. ─ Ты уверовала в свои силы и выступила против обладающего мощью Владыки? И судя по тому, что мы наблюдаем тебя вместе с нами и вполне живой… Ты победила его? ─ удивленно, но не менее хмуро спросил Дубощит.
Торин как никогда вовремя нашел достойное обоснование их побега с ее неоценимым вкладом. Кинжал. Ведь на Владыке точно так же остались раны. Если только он не скрывает их магически, а это значит, что именно с помощью тайно пронесенного оружия она смогла одержать верх.
Риан неопределенно кивнула, подтверждая его домыслы, и совсем не ожидая продолжения сего монолога:
─ Как ты могла, несносная девчонка? «Как ты могла подвергнуть свою жизнь опасности, в который раз вступаясь за совершенно чужих тебе гномов», ─ едва не вырвалось из уст Торина, но он вовремя себя остановил. ─ Разве ты не знаешь, как силен и могуществен лесной король и как малы были твои шансы?! Ты обрекла бы на гибель не только себя, но и нас! «Ты могла погибнуть, глупое создание! Я мог потерять тебя навсегда!» ─ Нам необычайно повезло, что наш добытчик появился вовремя и спас нас.
Король отвернулся, не обращая внимания на сверкнувшие обидой синие глаза и возмущение своих племянников и товарищей.
Услышав так больно ранящие слова, девушка отвернулась, едва сдерживая предательски подступившие слезы. Опять. Снова. Все те дни были лишь миражем, ошибкой. Для чего всё это, если в ответ она лишь слышит обвинения и ничего более?! В темнице Риан почувствовала огромную благодарность к королю. Она всегда знала и видела, что Торин ─ гном с непростой судьбой, к тому же взявший на себя ответственность за свой народ. Ему незачем было возиться с ней. По его мнению она была, есть и будет только лишь слабой девчонкой. Да к тому же полуэльфийкой, с которой за весь поход он так и не сблизился, в отличие от всего отряда. Незачем ему это было.
За весь поход он обмолвился речами в её сторону гораздо меньше раз, чем с остальными. Они практически не имели общих тем для беседы и конечно же смеряли друг друга подозрительными взглядами. Но лишь до заточения. Оно всё изменило. Одна камера на двоих, замкнутое просто и заточенные в ней мысли не просто объединили их, а будто бы сплотили. Риан была уверена, что всё изменится. Она верила, что Торин исправился, что теперь и для него она стала в некой степени своей. Что те дни и ночи, что они провели вместе, поддерживая друг друга, что-то значили для него, но сейчас поняла, что всё было тщетно. Едва выйдя на свободу, он вновь показал, что то, что между ними существовало за решеткой темницы, было лишь её самообманом.
Но ещё более необычным стало то, что за неё вступился Бильбо. Риан выглядела сильно удивленной, когда осмелевший хоббит принялся опровергать домыслы короля.
─ Риан спасла вас, Торин. Первым делом ты должен сказать ей спасибо. Я прятался в тронном зале, когда услышал разговор Галиона ─ начальника Тюрьмы и короля эльфов. Так я вызнал, что сегодня практически нигде нет стражи и где находятся ключи от камер, ─ немного нервно сказал он, периодически поглядывая на девушку. ─ Я немного задержался там, боясь оказаться пойманным, когда туда привели Риан. Лучше бы ты не слышал, что они там обсуждали, Торин Дубощит. Я горжусь Риан, когда она не сдала вас в обмен на свободу. Могла сделать это множество раз: ещё месяц назад, каждый день и даже сегодня. Я успел сбежать в тот момент, когда наша Риан смогла ранить короля, ─ его взгляд метнулся на разбирающих оружие гномов. ─ Её вклад в наше спасение не меньший, чем мой.
Девушка замерла в поиске подвоха, но на лице полурослика не отразилось ни одной негативной эмоции. Он смотрел на неё с улыбкой и без капли страха. Риан была ошарашена. Что получалось? Хоббит был свидетелем всего того красочного действа или нет? Кому верить? Однако сейчас было не до этого. Она благодарно кивнула и обратилась к отряду. Подавила все эмоции, поскольку они сейчас не были ей лучшими друзьями.
Двалин, получивший своё оружие обратно, радостно им взмахнул и велел шевелиться остальным, а разборки свои закончить потом. Все с ним согласились, и Риан в особенности. Как оказалось Бильбо, за проведенное во дворце длительное время, вызнал все ходы и пути, и теперь вел их в винные погреба, чтобы оттуда сплавиться по реке на бочках.
Едва вся компания вывернула из коридора с расположенными темницами, как наткнулась на спешащих куда-то старых знакомых ─ принца Леголаса и Тауриэль. Почему среди тысяч эльфов, празднующих праздник осени, им попались те, кого они не хотели бы видеть? Ну, почти все не хотели. Кили застыл восковым изваянием, не спуская взора с рыжеволосой эльфийки и имея до жути извинительную гримасу, но в целом был похож не на храброго воина, а на набедокурившего юношу.
Мгновение тишины, которое позволило эльфам оценить происходящую картину, позволило Риан выступить первой. Гномы не знали всех тонкостей её общения с Трандуилом.
─ Сиятельный принц, прежде чем обвинять нас в побеге ты должен проверить ваши ворота, ведь Трандуил открыл их для нас, ─ объяснилась Риан, шагнув в сторону здешних хозяев. ─ Мы больше не пленники. Мы вольны идти куда нам захочется. Видимо вас он решил предупредить об этом не сегодня. Так что предлагаю мирно разойтись в разные стороны и не мешать друг другу, ─ напористо советовала девушка, выгнув дугой бровь. Будто выжидала согласия с той речью, что должна была добраться до эльфийских разумов.
Леголас, вероятно, отметил для себя странность ранения девушки, её усталость и некую враждебность со стороны её защитников, поскольку не выдал никаких эмоций и лишь отступил влево. Ему не составило труда проверить истинность слов бывшей пленницы и убедиться в том, что с сегодняшнего дня врата открыты для них. Но лишь на один раз ─ выйти и больше не возвращаться. Однако он не мог поступить иначе.
─ И почему же вы направляетесь не в сторону врат, а в глубь дворца? ─ немного прищурил он свои блеснувшие глаза. ─ Или вы боитесь, что отец передумает и вернёт вас? ─ потянув вверх уголок утонченных губ, он задавал этот вопрос всем, но смотрел только лишь на полуэльфийку. ─ Так вот, обычно он не меняет своего решения, ─ заключил наследник и еще сильнее выровнял и без того безупречную спину.
─ Нет. Мы нашли более удобный ход, а потому решили покинуть ваш слишком гостеприимный дворец другим путем, ─ не осталась в долгу девушка, раздражаясь хитрым полутонам его голоса.
─ Тауриэль, пойдем с нами, ─ молвил вдруг Кили, но был смирен холодным взором красивого эльфа, ─ ты же знаешь, что ты предназначена для другого, нежели избавляться от лесных пауков, ─ теперь гном не скрывал осуждения. Ему была чужда та мысль, что столь прекрасная девушка, на которой теперь сосредоточился весь его взгляд, была подневольна и подчинялась приказам, обрекая себя на опасности снова и снова.
─ Кили… я не могу, ─ замялась эльфийка, беспокойно поглядывая на своего принца. ─ Ты сам знаешь это. Леголас, прошу, пойдем отсюда. Прощай, Кили, ─ мрачно кивнула она, делая шаг вперёд.
Риан не смогла оставить это так просто и ей было до ужаса обидно за своего Кили. Он же не виноват, что полюбил не ту девушку.
─ Кили, не огорчайся, ─ прошептала она, успокаивающе кладя свою руку ему на плечо. ─ Ты разве не видишь, что у этих эльфов все гладко, блестяще и безукоризненно? Вся их жизнь так и пройдет в полумраке подземных пещер под защитой магии, ─ будто поддразнивала она и смотрела мягким взором на гнома. Вскоре и принц был удостоен её внимания, а взгляд голубых глаз разительно отличался. ─ Они не видят нависшую над Средиземьем опасность и предпочитают скрываться в своем комфортном дворце. Они ни за что не пойдут сражаться с общим врагом.
Пускай Кили думает лучше об этом, чем о том, что его отвергла лесная красавица. Риан ведь действительно слышала их редкие разговоры. К тому же изредка выхваченные из контекста споров Леголаса и Тауриэль слова были подтверждением тому, что эльфийка не хотела причинять боль «своему» гному… Они говорили о многом. Тауриэль не желала быть изгнанной из королевства, стать никем, быть для него обузой.
Риан, не устояв от соблазна взглянуть в глаза принца, подхватила Кили и Фили под руку и поспешила убраться оттуда. Она, как и все гномы, уже не видела, как двое эльфов переглянулись. Были задеты её попавшей прямо в цель фразой. Они обсуждали эту проблему ещё задолго до появления гномов, но только сейчас решились на полноценные действия. Леголас пойдет против воли своего отца и открыто выступит в бой с орками. Тем более те слишком обнаглели, раз посмели приблизиться к чертогам дворца.
Бильбо, рассказывая громким шепотом, говорил о том, что вызнал: во дворце по случаю праздника эльфы спустят бочки из под вина в Озерный город. И именно это отличный шанс выбраться из дворца незамеченными. Потому что в действительности подземная река была единственным выходом из их положения. Ведь таким образом они могут уже к закату прибыть в Эсгарот. Гномы по началу стали возмущаться такому ужасному способу передвижения, но Торин прервал их крики, сообщив, что полностью одобряет план их добытчика и спасителя, ведь ещё неизвестно, с чем им придется столкнуться тогда, когда они покинут пределы дворца. А так будет гораздо лучше ─ сплавиться в пусть в неудобных бочках, но по быстрой реке, которая точно приведет их куда надо.
Риан решила не оспаривать их решение. Ведь сама она ничего столь же дельного предложить не могла. Выдав Фили и остальным их кинжалы и значительно облегчив свой рюкзак, она поспешила за проводником.
Как и ожидалось, вскоре Бильбо привел их к погребам. Не такие были нужны им бочки, полные всяческой снедью и напитками, а потому все они, стараясь шуметь поменьше, осторожно последовали за Бильбо ещё ниже ─ к нижним уровням. Наконец миновали дверь, через которую был виден королевский виночерпий и начальник тюрьмы ─ тот, который выходил из тронного зала перед тем, как туда доставили Риан. Оба мирно похрапывали с блаженными улыбками на лицах: с дорвинионского вина спится очень сладко, а плохое вино эльфы никогда не пьют.
Вскоре им удалось отобрать четырнадцать бочек. Достаточно емких, чтобы в каждой поместилось по гному. Девушке пришлось повозиться прежде, чем она сама кое-как уместилась в деревянной посудине. Бильбо тем временем оббежал вокруг все бочки и, советуя им задержать дыхание, нажал на рычаг. Те покатились друг за другом по деревянному настилу. Он открылся и предоставил им выход в подземную реку. Риан вместе со своими напарниками оказалась в воде.
Вода хлынула со всех сторон, не давая вдохнуть, а когда бочки все же всплыли на поверхность, девушка поняла, что едва не нахлебалась воды. Осмотревшись, она убедилась в том, что гномы тоже в порядке. А вот Бильбо с ними не было. Неожиданно сверху послышался его крик, и все увидели, как маленький хоббит падает в бурную реку. Всплывая он ухватился за первую бочку, оказавшуюся пристанищем Бофура, а после смог усестся в оставшуюся свободную.
Подземная река вскоре осветилась ярким солнцем, предупреждая, что сейчас бывшие пленники окажутся на свободе. Так и оказалось. Небольшой, но бурный водопад скинул их в бегущую реку Быстротечную. Волны кидали из стороны в сторону, наталкивая на камни и обливая с ног до головы. Риан крепко держалась за края умело сколоченных и обвитых кольцами досок, и совсем не хотела окунуться в глубокие и холодные воды.
Бочки меж тем спокойно плыли по течению под нависавшими над водой ветвями деревьев, которые росли пообоим берегам реки. Отряд всё ещё находился на территории дворца. Наконец лес по обоим берегам сильно поредел, а между стволов проглянуло бледное небо. Темноводная река раздалась вширь, впадая в Лесную реку и проносила свои воды мимо ворот королевского дворца.
Королевские врата они минули без проблем. Однако едва беглецы покинули относительно защищенное королевство, как в бочку Бомбура угодила черная стрела. Орки. Дальше было не до осмотра берегов и природы. Бурные волны, острые камни, сильные водовороты, и низко нависшие деревья не позволял как следует отбиваться от атак врагов. Твари всё прибывали и прибывали, старясь убить вертящихся в горном потоке сбежавших пленников. Однако воинственные гномы были не так просты. Несмотря на то, что их движения были ограничены и всё, что они могли себе позволить ─ отбиваться от мечей, топоров и стрел. Наездникам на бочках удалось пока что довольно успешно отражать атаки, но надолго ли?
Риан то и дело выхватывала из общей кутерьмы ту или иную знакомую фигуру и старалась проследить, чтобы ни одна из стрел не попала в гнома. И тем более в хоббита. Тот пока успешно притаился и не высовывался. Ярко-синий, словно её глаза меч работал без устали. Она едва успевала смахивать растрепавшиеся мокрые пряди и продолжать защищаться. Однако темных тварей меньше будто бы не становилось. Риан с ужасом наблюдала, как Фили со смехом отбивается от одного орка и не видит, что его вот-вот застанет другой. Её возглас не помог. Шум реки и звуки боя не позволяли. Риан судорожно шарила глазами вокруг, надеясь откопать лазейку, однако не ожидала, что к ним уже подоспела помощь. Это были Леголас и Тауриэль.
Два эльфа действительно были хороши. Их будто-бы невесомые фигуры двигались плавно, но в то же время причиняя необратимый вред. В момент большинство орков лишилось своих голов, а Леголас, будто насмехаясь, даже соизволил с доступной только эльфу ловкостью перескакивать по тонким ветвям с одного берега на другой. Иногда даже использовал для этого головы гномов.
Как только бочки причалили к мелководью и остановились, гномы стали выбираться. Вблизи орков не было, хотя всё ещё витал их мерзкий дух. Мокрые и потрепанные неожиданной схваткой беглецы выбрались на берег живыми и даже не ранеными. Они хохотали и поздравляли друг друга с победой, но медлить не стоило.
Торин мрачно поглядывал вокруг, и было странным, что опасности уже не было. Не было никого. Даже эльфы остались где-то позади. Его взор задержался на светловолосой воительнице. Сейчас, откинувшись на каменном плато, она тихо смеялась и улыбалась каждому, кто нуждался в умиротворении, а король… Он помрачнел лицом, едва её светлый взор остановился на нём. Сделал вдох и отвернулся. В глубине души ненавидел себя. Торин осознавал, что обидел девушку, которая доверилась ему, посчитала его близким человеком, другом… коим он быть совершенно точно не желал.
Было действительно странно поверить в это. Прислушиваясь почти что к могильной тишине самой природы, Торин пытался обнаружить подвох. Веры в абсолютное везение было определенно не достаточно. То, что они пройдя огонь, шагнули в полымя да ещё при этом остались живы, верилось как-то с трудом.
Однако, отряд не разделял его тревог. Сейчас они устало раскладывались на камнях, не ожидая опасности. Лишь Двалин изредка поглядывал на своего командира, но, впрочем, и он был спокоен.
Торин устало выдохнул и развернулся в ту сторону, где вдалеке виднелась озёрная гладь. Скоро. Его сердце чувствует, что осталось совсем немного. Но почему-то сейчас он не ощущал той былой радости.
Тихое едва слышамое пение птиц, шум воды и звук ветра, казалось, затихли в тот миг, когда над берегом раздался неистовый и нежданный крик.
─ Нееет! ─ полный отчаяния и боли голос воительницы заставил Торина развернуться и выхватить меч. Вопль мольбы остудил жар быстро бьющегося сердца. Страх оборвал на миг все движения.
Они снова были не одни.
========== Глава 23. Озерный город. Часть 1 ==========
Торин видел, как Риан почти безжизненно падает на колени, не заботясь о том, больно ли ей или нет. Черная моргульская стрела отыскала свою цель. Поверженный ею Кили, будто бы подкошенная кукла, осел на землю, неловко раскрыв рот в беззвучном крике. Дубощит подхватил оружие, чтобы противостоять новым врагам, но успел отметить лишь оскаленную морду, которая, подчиняясь неведомому приказу, оказалась рядом с его ногами. Причиной этого приказа стали небезызвестные эльфы.
Торин отметил с какой яростью рыжеволосая эльфийка опустила клинок, испачканный теперь кровью. Сейчас он был уверен, что не за красоту, а привлекательность этой эльфийки он не смог оспаривать, её назначили командиром стражи. Спасительница, что не успела всего на несколько секунд, уже находилась рядом с его племянником, а высокомерный блондинистый принц осматривал территорию на наличие врагов.
Прикосновение хрупкой, но кажущейся такой родной руки отвлекали Кили от нестерпимой боли и разливающемуся по всему телу жару. Темные кучерявые волосы смело перебирала теплая рука той, что была настолько же красива, насколько взволнованна. Этого не выдавала ни одна её мимическая морщинка и с виду эльфийка была так же неприступна и холодна, как всегда, но сейчас её будто предавали говорящие о многом глаза. Лишь они, и Тауриэль теперь кляла свою медлительность больше всего на свете.
─ Что вы здесь забыли? ─ раздался зычный голос Двалина, что обращался к эльфам, поигрывая своей секирой.
─ Мы все ещё в своем лесу, гном, где вы такие же нежелательные персоны. Из-за вас ворота лесного королевства подверглись нападению орков. С ними мы справились, но… ─ лесной принц не договорил, оказавшись перебит королем гномов.
─ Но Трандуил послал шпионов к нам? Верно?
─ Нет, Торин Дубощит, ─ отозвалась, наконец, Тауриэль. Еще поглаживала темноволосую голову Кили, отчего тот, будучи раненым и испытывая неприятные ощущения, всё равно мог улыбаться. ─ Владыка не знает о том, где мы. Я… я обдумала ваши прощальные слова и решила принять предложение Кили. Надеюсь, оно все еще в силе, ─ говоря тише, она кинула мимолетный взгляд на гнома, уже приподнявшегося с помощью брата и Риан. ─ А Леголас…
─ А Леголас понял, что их пленница в чем-то права. Отец и в самом деле не видит или не хочет видеть того, что твориться в нашем королевстве. Он не позволяет избавляться от гнезд пауков за пределами королевства, не помогает людским селениям, живущим неподалеку и страдающим от нападений орков. Он не понимает, что пришла беда. И она не только наша, а общая для всего Средиземья.
─ Раньше Владыка не позволял оркам рыскать по нашим землям, ─ перехватила Тауриэль. ─ Но этой стае дал нарушить границу и напасть на вас. И это наша совместная битва. Она не закончится здесь. С каждой победой это зло будет расти. И мы не должны сидеть сложа руки, укрывшись за стенами, прожить жизнь вдали от света и позволить спуститься тьме. Разве мы не часть этого мира? С каких пор мы позволяем злу стать сильнее нас? ─ поддерживала друга и своего принца рыжеволосая воительница.
Какое-то время на берегу реки стояла тишина. Все поглядывали на Торина, а тот в свою очередь разрывался между желанием поверить им на слово и принять помощь, и жаждой прогнать их. Все решил слабый и едва слышимый болезненный стон Кили. Они не справятся в одиночку с раненным, а если на них нападут вновь…
Нехотя кивнув, Дубощит высказал свое сдержанное согласие и отряд облегченно выдохнул.
Лишь Риан было не по себе. Ее одолевали мрачные думы и одна была другой хуже. Не сообщил ли Трандуил своему сыну, кто она такая и что за опасность в себе несет? Не послал ли тот следить, чтобы докладывать о каждом её шаге и промахе? Дабы потом нанести решающий удар.
Риан наблюдая за тем, как Тауриэль бережно перевязывает неизвестно откуда взявшимся бинтом ногу Кили, а Леголаса вообще не было в пределах видимости ─ тот сообщил, что обследует периметр и доложит им обо всем. Только после этого Риан успокоилась. Одной проблемой пока что было меньше, но оставалась другая.
Бильбо Бэггинс. Пронырливый хоббит куда-то убежал с Ори. Очевидно, что искать нужное лекарство для Кили, и возможности поговорить с ним с глазу на глаз не было. Впрочем, когда она отозвала его на минуту от костра, тот не подал никакого повода сомневаться в том, что он что-то знает. Но ведь ей же не привиделось? Риан тогда хоть и не видела хоббита, но чуяла его. Тем более с обонянием зверя, что выбрался на поверхность. Однако и дальнейшее наблюдение за добытчиком не принесло никаких результатов. Он продолжал общаться с ней так, как прежде: улыбался, шутил и просто разговаривал. Был обычным. Но поговорить с полуросликом Риан была обязана в любом случае.
Надежда на спокойную и относительно тихую ночь в разбитом на берегу лагере, за которую они смогут помочь Кили с помощью ацеласа, исчезла. Это случилось, как только на берегу вновь появился Леголас, что караулил лагерь. Придя из леса с неутешительными новостями, он сообщил о том, что ветер донес приближающийся орочий дух. Их немного, но они движутся быстро. Медлить было нельзя.
Двалин, вновь попробовавший отвязаться от эльфов, потерпел поражение. Аргументы Леголаса были неоспоримы. Эльфы и люди в ближайшем городе испокон веков жили мирно. Они торговали продуктами и вином, и не имели никаких недомолвок. Поэтому эсгаротцы, по словам принца, без особых проблем пропустят скорее троих эльфов, чем множество хорошо вооруженных гномов, которых тут не видели уже очень давно.
Ослабленные трудным путешествие по реке и многонедельным заточением, гномы выдохлись еще и после продолжительной битвой. Ранение Кили не добавило всем радости. Они обеспокоенно шептались и старались помочь товарищу идти скорее, но яд проникал в кровь всё быстрее и быстрее. Сейчас он уже почти подкосил молодого воина. Тауриэль по мере своих сил помогала ему идти и точно также была недееспособной в случае внезапного нападения. Помощь Леголаса сейчас действительно была особо ценной, как бы это не отрицали остальные.
Наконец дойдя до берега, Риан смотрела на озеро и в который раз удивилась тому, какое же оно огромное. Как давно она тут не была. Оно оказалось таким широким, что противоположный берег едва удавалось разглядеть, а в длину было еще больше: северного берега, за которым маячила Гора, покрытая туманом, не было видно вообще. Настроение отряда было тревожным, поэтому сейчас никто не спешил восторгаться тем, что они почти дошли к своей цели. А вот стоящий неподалеку Озерный город, что раскинулся посреди водной стихии, заинтересовал всех больше. В нем-то вместо повозок и были лодки, а вместо дорог ─ вода.
Как помнила Риан из своего прошлого путешествия, жители города крайне бедные. Если не сказать нищие. Промышляли лишь рыболовством, жили наполовину впроголодь и недолюбливали чужаков. Что изменилось там сейчас она не знала.
Новая встреча показала, что ничего. Едва они осмотрели берег, желая найти хоть какую-нибудь захудалую лодочку, что, впрочем, им удалось, как из густо засаженной опушки вышел человек. Он стремительно вскинул лук и натянул тетиву. Оин тут же оказался под прицелом, а гномы выхватили свое оружие, намереваясь дать чужаку отпор.
─ Еще шаг… ─ предупредил крайне смелого и безрассудного лучника Леголас, ─ и не видать тебе своей головы.
Мужчина хмыкнул и довольно презрительно оглядел разношерстную компанию.
─ Посмотрим, ─ парировал он, ─ чья слетит быстрее. Кто вы такие и зачем идете в Эсгарот?
Острие стрелы переместилось на Риан и та немного вздрогнула от неожиданности. Свой меч она так и не достала, замешкавшись на помощи Кили.
Торин видел куда теперь указывает стрела и похолодел. Эта девчонка либо лезет на рожон, либо притягивает неприятности и не может себя защитить. От этих мыслей ярость наполняла все его тело.
─ Кто ты такой, чтобы нас допрашивать? ─ вспылил король, стараясь переманить внимание незнакомца на себя.
─ Я всего лишь лодочник, а вот кто ты? Это ещё предстоит выяснить, ─ бросил человек, осознав, что на этот раз выбрал верную цель, и что от его вопросов чужаки не отделаются. Он обязан защищать свою семью.
─ Вы совершенно в своем праве, ─ Риан тем не менее не испугалась и сделала крохотный шаг вперед, растянув губы в легкой улыбке. Это всегда помогало против недоверчивых и подозрительных взглядов. Не подвело и в этот раз. ─ Они, ─ она кивнула на гномов, ─ простые торговцы, идут к своей родне в Железные холмы с самых Синих Гор, но опасности Лихолесья сбили их с пути. Мы же, ─ она указала на двух эльфов, удивленно слушавших историю, которая создавалась на их глазах, ─ подданные великого эльфийского королевства и решили помочь им. Однако не так далеко… ─ Риан обвела себя рукой, показывая на мокрую одежду, испорченную прическу и ссадины на лице, ─ …мы подверглись нападению, лишившись почти всего…
─ А ты вообще кто такая будешь? ─ всё еще напористо, но уже гораздо мягче переспросил лучник. ─ Слишком похожа на эльфа, но при этом меньше оставшихся двоих. Не гном точно… и на человека не походишь… уж будь уверена, я знаю как они выглядят. Однако наряд, оружие и происхождение твое указывает на одно. Но меня не обхитрить. С каких это пор эльфы добрые друзья подгорному народу?
Леголас вышел вперед, желая взять себе слово.
─ Я ─ Леголас, сын Владыки Трандуила, ─ гордо и достаточно сдержанно произнес он. Ему всегда удавалось держать все эмоции под полным контролем и мастерски управляться ими. Сроду ни у кого не было сомнений, что он говорит ложь. ─ Это леди Тауриэль, капитан эльфийской Стражи, и леди Амариллис ─ гостья из Ривенделла. Мы сопровождаем гномов до Эсгарота, заодно охраняем их от неприятностей и хотим навестить сам город на озере.
─ Похоже, вы еще одни охотники за сокровищами, ─ после некоторого молчания размышлял вслух мужчина, не поверив рассказу про дальнюю родню, но уже сумел проникнуться к принцу уважением. ─ Вы ведь идете к Одинокой Горе, я прав?
─ Мы хорошо заплатим тебе за лодку и твою услуги, лучник, ─ не дал продолжить опасную тему старик Балин. ─ Не думаю, что твое ремесло приносит тебе большой доход.
Действительно, если присмотреться, на лучнике было довольно потрепанное пальто и видавшие виды сапоги. Да, людям в этом городе не позавидуешь. Те, кто не приближен к власти не имеют ничего.
─ Вам повезло, что именно сейчас я нуждаюсь в деньгах больше всего, ─ после короткого молчания признался лучник. ─ Я помогу вам добраться до города, пройти мимо стражи незамеченными, но… ─ он ослабил, наконец, тетиву и выразительно взглянул на Балина.
─ Оплата двойная, – тут же произнес старый и хитрый гном, понимающе улыбнулся и достал свой кисет.
─ Однако если кто-нибудь из вас скажет мне хоть слово или обнажит свое оружие, то обнаружит себя в темницах градоправителя, ─ незнакомец буравил взором хмурящихся Торина и Двалина. ─ Эльфы могут не скрываться. Особенно сын Владыки и капитан стражи. Ваш народ бургомистр приветствует, так что проблем с посещением города вы не встретите.
Лучник представился Бардом и поспешил кивнуть на причаленную лодку. Туда он уже погружал приплывшие в одиночестве пустые и знакомые всем бочки, на которых гномы и совершили сплав по реке. Разговорившись с Балином, незнакомец по имени Бард подтвердил, что ему нужно обеспечивать семью: двух девочек и мальчика, а золота не хватает. Мало кто желает проникнуть в город, особенно за его пределы, поэтому, когда выдается такой шанс, он не в праве отказаться от двойного вознаграждения.
Люди Эсгарота были некогда великим народом, живущим в городе, отстроенном на озере. Когда ещё Дейл был велик, а Эребор процветал, Эсгарот ни в чем не нуждался. По Долгому озеру ходили корабли с золотом и вооруженными воинами. И было тем людям чем гордиться, но сейчас Озёрный город потерял свое величие, и лишь в песнях и давних сказках ещё можно найти упоминание о гномьих королях, времени до появления дракона и до падения Дейла. В некоторых из них до сих пор поется о возвращении истинного короля и о том, как золотые реки вновь потекут из горных ворот. Но уже немногие в это верят. Людям свойственно умирать и уносить старые сказки с собой в могилу. И уж тем более существование дракона забылось в веках, а над теми, кто еще верил в него, смеялись и считали их легковерными глупцами.
Поэтому на сегодняшний день эти древние сказки никак не влияли на повседневную жизнь Озерников. Если все, что помнила Риан за прошедшее время хоть чуть-чуть, но поменялось, то жизнь в Эсгароте осталась прежней. Лишь только, как сообщил Бард, пять лет назад сменили градоправителя. Правда жизнь от этого никак не изменилась. Наоборот, скорее ухудшилась: нынешний бургомистр очень не любил чужаков и все считал, что те пришли его свергнуть. Единственные, кого он терпел, это эльфы, ведь они никогда не интересовались человеческими городами, а также потому, что они платили много золота за человеческое вино и пищу.
Именно поэтому Риан выпала необычайная честь ─ до самого Эсгарота плыть на лодке, не скрываясь от охраняющих порт в город людей, как позже пришлось делать гномам. Правда, чтобы вновь сохранить прилипшую к ней легенду ─ гостью из Ривенделла, ей пришлось опустошить свой мешок. Ещё на берегу она и Тауриэль отошли подальше и там Риан смогла переодеться. Не дело высокородным гостям выглядеть так, как будто они сбежали от отряда орков, что, собственно, и было правдой. Эльфийские платья ─ подарок лорда Элронда ─ сохранили свой лоск и блеск, и совсем не выглядели так, словно побывали и в воде, и в огне, и под землей.
Пока Леголас, Бард и гномы грузили бочки на плоскодонную лодку перевозчика, а после устраивались сами, Тауриэль помогла справиться Риан с хитромудрой эльфийской одеждой и прической. Ничего серьезного она не поменяла, лишь вынула из длинных волос веточки и мусор, и заплела растрепанные волосы в несколько косичек. Таким образом открылись её острые уши, а белые локоны спадали вниз двумя отдельными прядками у висков.
Казалось бы, что такого в обычной одежде? Но именно она может полностью изменить представление о человеке, эльфе или гноме. Временно избавившись от своего черного наряда и облачившись в длинное платье цвета вина, Риан вновь стала походить на княжну ─ благородную деву, которой была когда-то очень и очень давно. И теперь ни у кого в городе не должно возникнуть ни малейшего вопроса о том, зачем она прибыла к ним. Любых богатых вельмож жители привыкли встречать с распростёртыми объятиями, и уже не важно, что денег у Риан совсем не было.
─ Неужели такой эльфийский цветок скрывался в этих черных нарядах?! ─ спросил Бард, удивлённо посматривая на перевоплотившуюся воительницу и защитницу гномов. С первого взгляда она показалась ему едва оперившимся воробушком ─ мокрая, уставшая, с горькой и едва заметной складкой у губ, к тому же раненная. Острый отточенный взгляд лучника замечал все и даже больше.
─ Мой отец был прав, не желая отпускать столь прекрасный, но опасный цветок, ─ не мог промолчать сын владыки леса, посматривая на Риан и потянув вверх уголок рта, где сошлись его тонкие губы.
До этого он действительно не понимал, почему скрывающую свою натуру эльфийку так оберегают гномы. Однако сейчас, глядя на преобразившуюся спутницу, ему стало понятно то, почему подгорный король так отчаянно её защищал. Эльф видел, как сейчас тот не спускает с девушки взгляд. Леголас, конечно же, слышал гуляющую по подземному дворцу шутку про “королеву гномов”, но не считал её достойной своего внимания. И лишь сейчас он начал убеждаться в том, что в каждой шутке возможна доля правды. Амариллис была обворожительна. Только дурак этого не заметит. Её яркие глаза, белокурые волосы и светлая, теплая улыбка освещала весь образ. Стройное и гибкое тело, острые ушки только прибавляли ей привлекательности. Не зная, что она наполовину эльфийка и не скажешь обратное.
Сам же Леголас, пусть и считают гномы иное, не был глупым, самовлюбленным и доверчивым эльфом. Тогда, когда он самолично проводил обыск Амариллис, он ни на йоту не поверил в то, что она является той юной глупышкой, какой хотела тогда предстать. Однако её игра была выше всех похвал. Девушка преследовала какую-то свою цель, и он даже стал догадываться какую.
─ Скоро ваш цветок отправится обратно, эльф, ─ прервал затянувшееся молчание Торин, сглотнув. Король гномов пристально смотрел на нее исподлобья, не желая терять из виду, а она старалась не смотреть на него. Ему было необычайно трудно оторвать свой взор от Риан. Он бы подписался под каждым словом, сказанным каждым присутствующим здесь. И обворожительная, и чудесная, и прекрасная… Однако он промолчал. А вот остроухий хитрец, разглядев в недавней пленнице красивую девушку, не отставал от неё ни на шаг. А та, казалось, только расцветает под всеми заинтересованными и восхищенными взглядами.
Торин смотрел на неё, стараясь запомнить каждую черточку, ведь совсем скоро он её потеряет навсегда. Познав эльфийские удобства и богатства, и сравнив то, что ожидает её в Горе, она сделает свой выбор. И совершенно ясно в какую сторону. Она никогда не примет той жизни, что может… могла бы ожидать её в его королевстве. ─ Девушке нечего делать в холодной и одинокой Пустоши.
Он отвернулся, желая забыть и одновременно запомнить стоящую на борту девушку. И не видел, как она дернулась, ведь боль от его слов уже полоснула и промелькнула в её ярких глазах, а сердце сжалось болезненными тисками.
─ Кххнэе, ─ закашлялся Кили, прервав мучительную тишину, возникшую после слов короля. Все ещё мучался от боли в ноге и теперь надеялся на помощь эсгаротцев, ─ теперь я вижу, что нашел в тебе Глорфиндель. Ты действительно похожа на принцессу эльфов.
─ Глорфиндель? ─ переспросил Леголас, внимательно прислушиваясь и присматриваясь ко всему, что происходит на лодке. ─ Кто это?
─ Он военачальник эльфов Ривенделла. Такой светловолосый и длинноволосый, даже светлее тебя и…
─ И мой друг. Друг, Кили, и только. Почему ты стараешься свести меня с первыми попавшимися мужчинами? Хорошо, что еще замуж не выдал, ─ рассмеялась Риан, подбадривая совсем горячего Кили и стараясь не смотреть в сторону гномов, а Торин, слыша слова своего младшего племянника, уже яростно сжимал кулаки. Он вспоминал о своем главном эльфийском сопернике. Теперь-то он осознавал, что испытывал тогда, в вечнозеленых садах эльфов, наблюдая их ночные свидания.
─ А почему бы и нет? Ты уже достигла нужного возраста, ─ поддержал брата Фили, желая говорить о чем угодно. Лишь бы не эта мучительная тишина, ожидание неизвестности и боязнь за брата. ─ Я хочу устроить твою судьбу. Тебе ведь нравятся эльфы! И ты сама эльф. Мне показалось, что тебе грустно без твоего красавца. Когда он обещал прибыть к тебе? Через год?
─ Фили, ─ обречённо отмахнулась от него Риан. В который раз, ─ прекрати! Я не выйду замуж ни за кого!
Легкий смех и самое равнодушное выражение лица должно было помочь избежать дальнейших расспросов, а еще побороть режущую сердце боль от недавних грубых слов короля.
─ Ну, если не эльф, ─ не успокоился Фили. Рассматривал остальных смеющихся, предвкушал еще более занимательный диалог и продолжал смущать свою подругу, ─ тогда может быть… гном? Как насчет, например… Двалина? Он вполне себе молод, силен и обаятелен. Что скажешь?
Компания уже не сдерживала свой смех. Все ожидали едкого ответа Риан на это заявление. Девушка решила, что не дело оставлять их разочарованными.
─ Вы окажете мне честь, господин Двалин, ─ подыграла другу Риан, присев в неком подобие книксена, растянув губы в самой милой улыбке. ─ Знаете, я давно мечтала, чтобы меня защищал кто-то вроде Вас… такой сильный и…
─ Ни слова больше, — рявкнул на них Торин, прекращая всеобщий смех, исходящий даже от эльфов и их перевозчика. Он не желал слушать шутки на болезненную для него тему, и поспешил отвлечь всех, ─ мы приближаемся.
Меж тем лодка и вправду стала стремительно приближаться к городу, оплывая старые полусгнившие сваи, оставшиеся от некогда великого ранее города. Туман пока скрывал путников, но Бард приказал гномам лезть в бочки, чтобы скрыть их от стражи. Риан поежилась ─ когда замолкли голоса, стало почему-то очень холодно. Её тонкое платье без какой-либо накидки не спасало от пронизывающего ветра, но она не стала жаловаться. Не в том положении. Лишь внимательно следила за лодочником, который уже направил ладью в известное только ему место.
Бард на самом деле сдержал свое слово и спрятал гномов очень надежно. Поначалу, Риан испугалась, что лодочник их выдаст, но когда он подплыл к знакомому только ему рыбаку и бочки наполнили рыбой до верху, скрыв путешественников, она успокоилась. Крупная речная снедь не давала увидеть притаившийся там путешественников и приглушила возмущение самих гномов подобным к себе отношением. Риан порадовалась, что она вольна не скрываться подобным образом. Эльфов здесь действительно чествовали.
Проплывая приграничный патруль, она ловила на себе липкие и почти что раздевающие взгляды. Её насыщенно-кровяное платье, украшенное вышитыми на них узорами и драгоценными камнями, не позволяло открыто повесить на пояс оружие. Поэтому она выглядела не хуже богатой эльфийки, путешествующей в компании воинов. Тем не менее, она не смутилась и не опустила взгляд, а наоборот: расправила плечи и одарила презрительным взглядом тех, кто смотрел слишком долго и не так прилично, как следовало. Впрочем, так же, как это делали Леголас с Тауриэль.
─ Бард! ─ послышался окрик встречающих его стражников, стоявших на подходе к самому городу. ─ Кто там с тобой?
─ Эльфы лесного королевства, Зиг, ─ крикнул ему в ответ Бард, ─ давай пропускай наших гостей.
─ Эльфы, так эльфы. Добро пожаловать в Озёрный город, ─ расплылась в похожей улыбку гримасе второй, видя перед собой тонкие станы и высокие фигуры привлекательных эльфиек.
Риан крепко сжимала деревянный бок лодки, молясь про себя, чтобы стражи не устроили допрос и досмотр всего, что вез Бард. Им повезло. То ли привратники верили Барду, то ли не ожидали ничего плохого, но его лодку пропустили без проблем, приказав ему встать в порт. И пока Бард исполнял поручение, Риан, Леголас и Тауриэль осматривали Эсгарот. Зря она надела такое платье. В этом наполненном бедностью, страхом и отчаянием городе ей незачем было рядиться в богатые эльфийские одежды. Вполне бы сгодились и её черные брюки. Риан твердо решила по приезду в город и остановки на ночлег вновь поменять свой наряд на тот, в котором она чувствует себя гораздо комфортнее.
Однако едва лодка медленно заскользила по водной глади самого городского пространства, на пути ей возникла новая преграда. Барда задержал некий Альфрид ─ грязный мужчина с хитрыми, постоянно бегающими глазами, которые очень часто задерживались на телах девушек. Он представился им заместителем бургомистра, ожидая от такой новости, по-видимому, каких-то почестей с их стороны. Тип с мерзкой ухмылкой велел опрокинуть бочки за борт, поскольку Бард не имел никого права заниматься рыболовством. Впрочем, присутствие высокородных гостей, а также слов Барда о том, что люди голодают и скоро они предъявят это бургомистру, спасло гномов от разоблачения и купания в холодных водах Долгого Озера.
Пропуская эльфов в город, Альфрид, явно точивший зуб на Барда, предупредил, что бургомистр обязательно захочет увидеться с гостями поутру.
Дальнейший путь не представлял никаких трудностей. Барду действительно здесь благоволил народ, а тот исполнял свой долг по мере своих сил. Поэтому его лодку пропускали такие же рыбаки и жители, что приветливо махали ему и его гостям. Особенно старались дети. Мальчишки и даже девчонки разных возрастов бежали по деревянным настилам, стараясь обогнать лодку.
─ Ведите себя естественно, ─ шепотом произнес Бард, поглядывая по сторонам. ─ За мной следят и за вами, соответственно, тоже. Не выдавайте своих друзей пока я не скажу, что путь свободен.
Бард ответственно исполнял то, за что ему заплатили. У одного самого крупного переезда он отдал свободную бочку, наполненную только рыбой, и в качестве платы и ему позволили проехать, при этом заговорщически подмигнув. Риан, кажется, начала разбираться во всех этих хитросплетениях человеческих взаимоотношений.
Однако, когда они подплыли до дальнего узкого, но высокого дома, Бард неожиданно и с силой пнул одну бочку с за борт. Остальные попросту стал освобождать, выливая за борт их содержимое и невзирая на то, что там сидят нежелательные для здешних мест гости.
Риан, с ужасом наблюдая за происходящим, была готова выхватить меч, но поняла, что её Дагмор находится в бочке Кили. Противостоять их в былом единственному шансу на спасение ей теперь было нечем…
========== Глава 23. Озерный город. Часть 2. ==========
Однако переживать не стоило, и тем более выхватывать оружие. Бард, едва эльфы одарили его скептическим взглядом (не очень их волновало неудобное положение гномов), лишь отмахнулся от них, продолжив свое дело.
─ Эй, старик, ─ обратился он к вынырнувшему из воды Балину, с которым и вел активную беседу всю дорогу, ─ не орите так. Видите дом? Нам туда. Аккуратно плывите под настилом. Там я вас встречу.
Балин, принявшийся было возмущаться, замолк. Он понял почему лучник сделал подобное. За ними всё ещё могли следить. Риан не позволила проделать подобное с бочкой Кили, поскольку он сам с почти парализованной ногой не смог бы проплыть и ярда. Тауриэль, конечно, её поддержала.
Указанный Бардом дом был под стать всем домам в Озерном городе: такой же бедный, темный и явно нуждающийся в починке. Лодочник отворил видавшую виды дверь и девушки, освободив друга, помогли ему как можно скорее войти внутрь.
Несмотря на все предосторожности и опасения, Риан облегчённо выдохнула, оказавшийся в относительной безопасности и тепле. Больше того, она радовалась, что Кили доставили сюда в относительной целости и без новых проблем. Темноволосый гном уже практически не мог стоять прямо, и лишь заботливые руки Тауриэль ещё поддерживали в нем энергию жизни. Он срочно нуждался в лекарстве.
Едва все гости оказались внутри узкого, но высокого дома, навстречу своему отцу вышли его дети. Старшая дочь подросток, к которой прижалась немного испуганная девчушка лет восьми, и юноша лет тринадцати на вид. В то же время в дальней комнате раздалась знакомая брань. Белокурая малышка удивленно уставилась на то, как из туалетной ямы, выходящей прямо в реку, вылазят новые гости. Она даже пошутила на эту тему, предположив, что гномы к богатству, чем навсегда завоевала расположение Риан. Очень уж этот ребенок напоминал ей собственную младшую сестру в её таком далёком детстве.
Сам Бард тихо посмеивался над тем, как гномы, всё ещё бранясь, отжимают свою одежду. Риан склонялась к тому, что он сделала это специально, чтобы отомстить им за их гномье упрямство и недоверие.
Старшая дочь лодочника, представившаяся именем Сигрид, вызвалась помочь раненному. Пока Фили рассказывал, как выглядит нужная лечебная трава, она внимательно осматривала рану своего пациента. Теперь уже и Тауриэль и Риан были рядом. Одна перевязывала кровоточащую дыру во плоти, вторая носила теплую воду. Наконец, когда взаимопонимание было достигнуто, Сигрид воскликнула, что нужную им траву найти не составит труда, ведь это самая обыкновенная сорная трава, и ею они кормят свой скот. Дело пошло скорее, и же к наступлению вечера длительная процедура перевязки завершилась.
Гномы к тому времени уже освоились в доме Барда. Это было не сложно, поскольку сам дом был небольшим, но при этом состоял из нескольких уровней. Они сидели по углам и общались вполголоса. Риан первым делом все-таки переоделась, но не хотела сидеть без дела. Поэтому она предложила Сигрид помочь с ужином. На такую огромную компанию нужно было много еды. Пока Тауриэль помогала Кили, в основе своей развлекая его, Риан чистила рыбу и овощи, а малышка Тильда бегала от сестры к гостье, намереваясь внести и свою посильную помощь. Однако вскоре и она нашла себе компанию. Фили стал её личным источником увлекательных сказок и легенд.
Наконец подали ужин. Поначалу хозяева даже стеснялись несколько скудной пищи, поскольку гномы, если судить честно, отдали огромные деньги за подобное гостеприимство. Сама же Риан их убедила, что «благородные» господа ели и что похуже, и что эти угощения по сравнению с другими невероятно хороши.
Спешно окончив ужин, отряд начал совещаться на тему того, когда же им выдвигаться дальше. Все сошлись на том, что пока Кили не поправится, пути вперед не будет. День Дурина по подсчетам гномов наступал через месяц. Они могли себе позволить задержаться у Барда на несколько дней, чтобы пополнить запасы и отдохнуть, ведь как было известно Риан, на пустынной местности заброшенного Дейла не росло и не жило практически ничего.
Тауриэль продолжала заботилась о Кили всё это время, и даже сейчас эльфийка непрестанно сидела у постели больного, желая облегчить его страдания и о чем-то тихо с ним разговаривала, заставляя отвлечься от боли. Леголас же едва слышно беседовал с хозяином.
После горячей и сытной трапезы гномы разбрелись по дому кто куда. Несколько этажей позволили это сделать без труда. А вот Риан не сиделось в душном доме. Ее манил яркий звездный свет и необычная полная луна. Девушка решила выйти на улицу подышать прохладным воздухом, но Бард предупредил её, что в ночное время за пределы дома лучше не высовываться. Поэтому если Риан так хочется понаблюдать за звездами, то он может проводить её на балкон самого высокого этажа. Следует упомянуть, что практически каждый дом в Эсгароте имел несколько надстроенных друг на друга этажей, поскольку сам городок был маленьким, а налоги на землю столь высоки, что люди предпочитали строиться не в ширь, а в вверх. Дом Барда не был исключением.
Наверное, только благодаря надстройкам гномы смогли расположиться с некоторым комфортом и практически не ворчали и не жаловались на такие условия. Ну, кроме Двалина, но как отметила Риан, тот ворчал практически всегда и на это не стоило обращать внимания.
Медленно поднимаясь наверх, она наткнулась на ждущего чего-то или кого-то Леголаса. Как оказалось позже, он терпеливо выжидал именно её. Эльфийский принц довольно решительно предложил им уединиться, чтобы поговорить обо всём, чему они стали свидетелями. Риан не стала избегать почти прямого приказа и отлично считала намек на то, что Леголасу известно нечто большее, чем ей, поэтому она согласилась. Однако назначила ему время сама. Сейчас девушке хотелось побыть в одиночестве. А если эльф всё ещё соизволит поговорить, то она будет ждать его на балконе третьего этажа.
Стремительно развернувшись и направившись вверх, Риан не заметила, как темные глаза внимательно наблюдают за ней.
Ночной холодный воздух проносил тысячи мурашек по коже. Девушка поежилась. С балкона дома Барда даже ночью, в свете полной луны и звездного неба была хорошо видна Одинокая гора ─ такая манящая и опасная. Если бы Риан не знала, что никакой опасности она уже не представляет, то ей было бы по-настоящему страшно туда идти. Она прислушалась к тихим разговорам внизу: гномы смеялись какой-то шутке, Бард разговаривал с детьми, а Кили все так же лежал на кровати, мучаясь от ядовитой горячки.
Рыжеволосая эльфийка бережно обтирала ему горячий лоб и шептала что-то успокаивающе — повязка с ацеласом уже выводила его яд, а это значит, что он идет на поправку. Риан вдруг поняла, что он уже нашел ту, что искал. Несмотря на то, что Тауриэль по сравнению с ней была гораздо старше, она была ещё слишком молода душой. А для эльфом важно было именно это состояние души. Риан почему-то уверилась, что она не бросит Кили в беде. Никогда.
Скрипнула дверь и раздались тихие шаги. Леголас, скорее всего, решил составить ей компанию. Интересно, что он захочет ей предъявить?
─ Риан, ─ едва заметная дрожь прошла по телу, когда девушка узнала говорящий голос, ─ тебе нравится тут? ─ после недолго молчания продолжил голос.
─ Нравится. Бард оказался невероятно гостеприимным человеком и, несмотря на всю опасность, помог Кили и нам. Его дети милы и услужливы, и мы все накормлены и в тепле, а не заперты в Эсгаротской тюрьме.
─ Нет. Я не про Эсгарот. Я про Эребор. Ты видишь его отсюда. Что ты думаешь насчёт жизни там? ─ до странного отрывочно спрашивал король, ─ «Жизни там навсегда… со мной», ─ думал он, но эти слова так и остались проглочены.
─ Торин, а почему ты интересуешься? ─ тихо хмыкнула она. ─ Ведь до этого момента ты всегда ждал, что я сбегу при первой возможности, вернусь к эльфам, хоббитам, людям, и даже к оркам. Что я молода и не самостоятельна. Что постоянно нуждаюсь в опеке. Почему сейчас? ─ горькая усмешка скользнула по её губам.
─ Может быть, если бы я не видела твоего отношения ко мне, я бы сказала ─ да, мне нравится Эребор. Даже больше. Я полюбила его давно, как только впервые увидела. Это было несколько долгих лет тому назад, ─ сказанное было чистой правдой, но кому сейчас это важно?! ─ Однако сейчас, чтобы не нарушать твоё душевное спокойствие… я все равно скажу ─ нравится, но я уйду, как только мы окончим свою миссию. Ты этого хочешь, так это и будет.
Она отвернулась от собеседника, что так и стоял позади неё, не приближаясь ни на шаг. Подавив в себе желание расплакаться, как маленький ребенок, Риан лишь плотнее сжала губы.
─ Я не хочу, чтобы ты уходила, Риан, ─ наконец-то выдавил из себя Торин, услышавший тираду девушки. ─ Ни теперь, ни позже. Я хочу принести извинения за своё недостойное поведение и недоверие, ─ он помолчал, прежде чем продолжить. ─ Не знаю, поймёшь ли ты, но у меня всегда были проблемы с доверием кому бы то ни было. Когда мы потеряли Эребор, наши союзники не пришли на помощь, а друзья отвернулись в трудную минуту. Мне не просто было поверить, что ты ─ молодая девочка, едва достигшая столетия, на самом деле хочешь отправиться с нами в тяжёлый поход.
─ Почему тебе так важен мой возраст? Разве он имеет значение? Почему ты постоянно акцентируешь на нем внимание? ─ почти сорвалась она. Эти на первый взгляд пресловутые года, ей иногда казалось, имели большой смысл.
«Потому что ты ─ дитя. Ты девушка, молодая, со своим будущим, в котором не место мне, королю без горы, почти двухсот лет от роду… Который, видя водопад светлых волос, яркие завораживающие глаза и ослепительную улыбку перед собой, понимает… Понимает, что никогда он не сможет обладать ими, никогда они не будут принадлежать ему», ─ хотел было выкрикнуть Торин, но произнес совершенно другое:
─ Потому что я не привык к тому, что ты воспитывалась людьми с их короткой жизнью, и что ты гораздо мудрее, чем гномы или эльфы в этом возрасте. Я всегда считал тебя неразумным ребенком, не знающим, что он хочет от жизни, а потому не представляющим куда втягивается и что его ждёт дальше. Я пытался защитить тебя.
Эти слова, произнесенные будто бы украдкой в темноте, известные лишь им двоим, пронесли волну странного тепла по всему её телу. Сейчас Риан больше всего хотела поверить, что это правда. Что сейчас является тем самым переломным моментом, который позволит им разрешить все проблемы.
─ Я хочу забыть всё это, Торин, ─ наконец решилась ответить Риан, вдохнув ночной морозный воздух полной грудью. ─ Пускай наше прошлое останется в прошлом. Вскоре мы отправимся дальше, и я надеюсь, что между нами больше не будет недомолвок. Я не хочу больше ощущать себя ненужной и лишней. Надеюсь, ты поймёшь это. Я хочу дать тебе второй шанс. Пожалуйста, не подведи.
Торин сделал шаг вперёд и коснулся её руки, слегка сжав, подтверждая свои слова. Еще некоторое время они стояли молча, глядя на звезды, и эти мгновения тишины были самыми непередаваемыми. Однако эту странную, волнующую тишину прервал хозяин дома, поинтересовавшись о том, куда подевались его гости. Леголас в ту ночь так и не появился.
Следующим днем, как и обещал им Альфрид, бургомистр возжелал видеть лесных гостей, и даже организовал какой-никакой званый ужин. Естественно, гномов на него никто не позвал, да они и не особо рвались бы. Послание от бургомистра доставили в дом Барда ранним утром. Однако её защитники не горели желанием отправлять девушку в компании эльфийского принца. То, что с ней рядом будет Тауриэль, Торина не волновало. Именно он был ярым противником того, чтобы Риан находилась близко к эльфийскому принцу. После необычного ночного разговора, девушка почувствовала, как незаметно изменились их отношения. Он больше не относился к Риан так пренебрежительно, не игнорировал её мнение, а скорее наоборот ─ старался всячески выделить её. Отчего натыкался на недоуменный взгляд самой Риан и собственных племянников. Впрочем, эта его забота оказалась для Риан неожиданно приятной.
И его пронзительные темные глаза ещё долго будоражили девушку. И ей, как назло, почему-то вспомнилась старая песня про короля и его золото. А особенно то, что подумали тогда о ней самой Кили и Фили. Как же давно это было!? Риан старалась избавиться от этих крамольных мыслей, переключившись на что-то иное, но раз за разом все равно возвращалась к тому берегу у озера. Стараясь не подавать вида, что она чем-то смущена, Риан предпочла задуматься об одежде и тактике своего поведения на предстоящем ужине.
Бард не пошел их провожать, сказав, что ему нужно присмотреть за гостями, а домбургомистра они найдут и без того ─ он самый большой в городе.
Так собственно и вышло. «Особняк» они обнаружили довольно скоро. Он единственный был охраняем вооруженными людьми. Их уже ждали. Бургомистром оказался высоким и полным мужчиной с лысеющей рыжей неопрятной шевелюрой, покоцанными усами, одетый в добротную по сравнению с одеянием всего остального города одежду.
Бургомистр, блистая самой ненатуральной и почти нелепой улыбкой, чуть ли не раскланялся с высокородными гостями и пригласил их в дом.
В качестве «неземных» деликатесов эльфам предложили семенники каких-то животных, отчего все трое немного скривились, поспешив отказать. То, как пожирал их бургомистр и как жир тек по его подбородку, вызывало отвращение. По мнению Риан, Леголасу впервые оказывают такое «уважение». Тауриэль просто отказалась от угощения, слегка перекусив лежащими на столе овощами, а у Риан представшая картина просто отбила весь аппетит. Сырая рыба, по её мнению, была бы, вероятно, аппетитнее.
Вся эта встреча была организована лишь для того, чтобы выяснить и пронюхать. О том, не замышляет ли Бард, у которого они поселились, недоброе. Оказывается, бургомистр опасается смещения, бунта и гадких сплетен о себе. Был убежден, что всё это именно с подачи самого Барда, поскольку его очень любит народ.
Эльфы уверили градоправителя, что тот, кто предоставил им кров не произнес ни одного дурного слова ни о нем, ни о городе. Вскоре они с постными физиономиями стали выслушивать хвалебные речи о процветающем городе, и то, как он ─ бургомистр ─ делает всё для этого.
Рассказав всё, что можно и нельзя о себе, Годфрик (а так звали бургомистра) потребовал историй и от них. Он ещё не знал о том, кто к нему пожаловал, поэтому отнесся к эльфийским гостям слегка снисходительно. Лишь саму Риан почему-то выделял.
Оказалось все просто: слухи о том, что она прибыла в украшенном драгоценностями платье, а те двое её охраняли, уже достигли его ушей. Эльфы, переглянувшись, решили его не переубеждать. На сегодняшний вечер Леголас оказался простым эльфийским стражником, Тауриэль примерила на себя роль обычной лесной эльфийки, а Риан досталась роль богатой девы.
Посмеялись неожиданно легко сдружившиеся эльфы на славу. Оказалось, Леголас был не таким уж снобом и хранителем традиций, как представилось ей в начале. Он легко мог поддержать любую тему, знал множество интересных историй, а ещё был очень внимателен, заботлив и необычайно вежлив. Риан не знала, виной всему его природа — все же эльфы отличались от подгорного народа, или же его образование и чувство такта, но он был неподражаем.
Тауриэль была не в пример лучше. Играя роль обыкновенной эльфийки, она скинула маску презрительности, на лице сияла яркая улыбка, что, несомненно, привлекала к себе внимание. Эльфийка была собеседницей не худшей, чем её командир и принц. Особенно Риан радовало то, как побледнел Годфрик, когда чуть раскрасневшаяся Тауриэль с жаром начала повествовать о расчленении, а после и приготовлении гигантских пауков. Ещё и тремя десятками способов.
Что могла рассказать им Риан? Девушка медлила, вспоминая всё, что когда-то раньше учила и что могло бы подойти под их легенду. Но на ум приходили лишь уроки истории, древние легенды, порядки и правила, обязательные для изучения будущей княжной. Поэтому Риан не стала противится. Благородная она дама или нет? Приняв царственную позу, девушка принялась втолковывали бургомистру прописные истины, когда-то преподнесённые ей учителями. Её рассказ не сравнился с предыдущими, но почему-то привлек большее внимание. Как потом оказалось, она правильно выбрала направление. Так теперь для бургомистра и его заместителя эльфийка Амариллис на самом деле являлась высокородной княжной.
Под конец «приятного» вечера Годфрик предложил им поселиться в доме Альфрида, мотивируя это тем, чтобы им не пришлось ютиться у Барда. Впрочем, услышав вежливый отказ, не стал настаивать. Сей вопрос был для проформы. Несмотря на это Годфрик, узнав о том, что гости задержаться в городе ещё на несколько дней, пригласил их на повторный обед. Они были обязаны согласиться и предупредить его. Отказаться Риан не посмела. Они не должны вызывать подозрений у властей, поскольку в доме Барда их ждут те, кому необходима помощь.
Едва переступив порог дома Барда, в объятия Риан бросилась малышка Тильда. Это девочка за прошедший день стала её любимицей. Она делила свое внимание между блондинкой и, как это ни странно, Фили. Обняв девочку и выслушав все её новости за день, воительница обнаружила, как на неё удивленно, одобрительно, и с лёгкими улыбками поглядывают гномы и сам хозяин дома.
─ Ты будешь хорошей женой и матерью, Риан, ─ вдруг произнес Бард. ─ Давно моя Тильда не получала столько женского тепла и внимания.
Риан залилась румянцем, незамедлительно представив у себя на руках полную свою копию, но почему-то с темными волосами и глазами, а потом горько рассмеялась. Этому не бывать никогда. Ещё несколько десятков лет назад она может и мечтала о таком, но не сейчас… неизвестно, что она передаст своим детям в наследство с такой-то кровью.
─ Бард, это все глупости. Я с удовольствием поухаживаю за твоими детьми, за детьми Кили, ─ девушка отметила, как при этих словах гном и эльфийка переглянулись, ─ или за другими маленькими гномами. Но своих детей у меня… ─ оглядевшись, она вдохнула полной грудью, ─ не будет, ─ на выдохе, опустив взгляд и тише сказала она, но тут же скрыла свою грусть за той улыбкой, что появилась, едва она взглянула на младшую дочь Барда.
Лодочник, видя, что эта тема не приносит девушке удовольствия, перевел разговор в другое русло.
И Леголас взял слово, принимаясь рассказывать о прошедшем «званном» ужине и попытках бургомистра задобрить гостей. Теперь смеялись абсолютно все. Особенно когда речь зашла про попытки узнать не замышляет ли чего Бард. Впрочем хозяин дома и не отрицал, и не подтверждали ходившие про него слухи. Сама Риан все же считала, что доля истины в этом была. По крайней мере, на его месте она бы не стала сидеть просто так сложа руки и наблюдая, как её народ нищает и голодает, а власть упивается золотом и комфортом.
Гномы тем временем радовались тому, что им не пришлось выслушивать подобную чушь и весело подтрунивали над оставшимися несчастными.
Этим же вечером Риан вновь поднялась на облюбованный ею балкон, вглядываясь непроглядную тьму, наслаждаясь прохладным ветром, гуляющим по её коже, и светом звёздного неба. Тихий скрип двери сообщил, что теперь она не одна. Однако едва-едва теплящаяся надежда вновь увидеть Торина исчезла, когда девушка услышала лёгкий баритон Леголаса. Он все-таки решился поговорить с ней один на один. Эльф сообщил, что намеревался встретиться ещё предыдущей ночью, однако его место занял предводитель отряда, а мешать их разговору Леголас не спешил. Риан зарделась, вспоминая что мог видеть или слышать принц, если знал, что они находятся там вдвоем.
Однако ту тему Леголас больше не поднял. Некоторое время они стояли бок о бок, вглядываясь в мрак ночи.
─ Амариллис, скажи мне, ─ начал вдруг он, ─ кто ты? Ответь мне честно! Эти гномы, которые подавятся за жалкую золотую монетку, так отчаянно берегут тебя. Мой отец, что никогда в жизни не отпустил бы таких важных пленников просто так, сделал это для тебя, ─ он, видя её недоумение и некоторую обиду, поспешил исправиться, ─ нет, я не желал обратного. Мне вообще претила мысль держать тебя в темницах. Почти. Я был уверен, что и отец такого же мнения. Он бы оставил тебя в своем королевстве надолго. Трандуил любит загадки, а ты для него была изюминкой в его долгой жизни.
─ «Ничего себе загадка», ─ возмутилась про себя Риан, ─ «надеюсь, он узнал всё, что надо, потому что вновь быть объектом внимания лесного владыки я не желаю совершенно». Но ждущему ответов эльфу услышать нужно было совсем другое.
─ Леголас, признаюсь, ты мне не понравился, как только я тебя увидела, ─ хмыкнула она, осознав, что Трандуил все же сдержал слово и его сын не имеет никакого понятия о том, кто она на самом деле. ─ Надеюсь, ты позабыл нашу первую встречу? Пойми, я не могла иначе. На войне все средства хороши.
Леголас кивнул, принимаясь слушать дальше.
─ И даже когда вы с Тауриэль пришли нам на помощь, я ожидала от тебя одних только неприятностей. На самом деле я ожидала, что ты вот-вот признаешься о том, что именно твой отец послал тебя за нами, мной, ─ она не обращала на его удивленный лик внимания, продолжая вещать. ─ Да, такое все же имело место быть. С этим связан твой последний вопрос? Почему мы оказались свободны? Откуда эта свобода? Потому что я выбила её нам. Ты видел мои раны и знаешь каким образом они могли быть получены. Но я ни о чем не жалею. Свобода нужна мне больше, чем красота.
─ Мне стоило извиниться за действия своего отца. Он не должен был мучить тебя, как бы не желал испытать твой характер, силу и преданность…
─ Не стоит, Леголас, ─ отмахнулась от извинений Риан. Она, если подумать лучше, нанесла королю гораздо больший ущерб. ─ Господин «Сто лет для меня не вечность» не поступил бы по-другому, будь на то его воля. ─ Он хотел от меня того, что я не имела, или же не могла рассказать. Хотел знать планы моих товарищей, хотел себе их богатства, хотел, чтобы я предала их. Но я была сильнее, ─ смакуя каждое слово, произносила Риан. ─ Наверное, теперь мне следует перейти к следующему твоему вопросу. Кто я? В тот день, когда Трандуил отпустил нас, он вызнал, что я полукровная эльфийка: мой отец был человеком, а мать родом из вашего королевства, ─ уже не видела смысла скрывать этого факта девушка. ─ Он оскорбил её и меня заодно. Я не буду повторять все те ужасные слова, но скажу лишь одно: я пришла в ярость. Мне уже было всё равно погибну ли я, проиграю, или что ещё, но…
─ Он поступил очень дурно, Риан. Никто не имеет права осуждать любого эльфа за то, что он хранит тайну своего рождения. Жизнь каждого эльфа, будь он таким на половину или же на четверть ─ священна. И я никогда не одобрял его планов. Однако как тебе удалось это? Ты совсем юная. Мне уже более тысячи лет и видя тебя я могу определить, что ты совсем молода. Даже когда пытаешься изобразить из себя другого человека. Твоя душа всё ещё легка, однако даже на ней заметен отпечаток огромного горя.
─ Леголас, ─ обратилась к нему с кивком головы Риан, ─ ты меня плохо знаешь. Я воспитывалась людьми. Людьми, у которых срок жизни едва ли достигает столетия. Я жила, как человек, учась сражаться и защищаться с раннего детства. К своим тридцати годам, я была лучшим воином княжества. И практически каждый день мы сражались с орками, спускающимися с гор. Победа над ними позволяла нам жить ещё один день в относительной безопасности. Даже маленькие дети в нашем городе знали, что и они однажды вырастут защитниками. Вы все зря считаете меня слишком молодой. Я сама себя, видя, как растут и умирают мои человеческие братья и сестры, считала невероятно старой. В те моменты я ненавидела свою вторую половину, желала остаться только человеком. Однако сейчас я рада, что могу и дальше наслаждаться жизнью. Так на чем я остановилась? ─ вдруг опомнилась Риан, понимая, что слишком углубилась в свое детство. Это было непозволительной роскошью. Открыться почти чужаку.
─ Я не могу сказать тебе о том, как проходил наш поединок, поскольку сама помню мало что из того и…
─ Оружие, ─ вдруг произнес Леголас, перебивая её. ─ Каким-то образом ты пронесла с собой орудие. Совсем крохотное, незаметное и сделала так, чтобы я никогда не обнаружил его. Но что это? ─ эльф действительно принялся перебирать различные виды и способы мест, куда можно было спрятать что-то, что в одном прекрасном случае помогло бы ей. Тысячелетний опыт принца брал свое. Знал он многое. Риан думала о том, стоило ли ей сознаваться в этом и демонстрировать своему бывшему врагу тонкое лезвие — почти кинжал. Теперь-то эльф стал ей почти другом. Леголас спокойно додумался обо всём сам, сделал выводы и даже восхитился ею.
─ Это же великолепно, Амариллис. Не каждый бы смог провернуть что-то подобное, да ещё так грамотно. Обмануть меня? Не будь мы друзьями, я бы обязательно вызвал тебя на бой. Хотя бы просто проверить твою сноровку.
Риан рассмеялась. Она заверила Леголаса, что не против потренироваться с ним просто так, но для этого им нужно больше места и свободного времени. Он поймал её на слове и обещал когда-нибудь все же устроить бой. Оставшийся кусок вечера Риан разговаривала с Леголасом на ничего не значащие темы. Поведала кое-какие факты о себе, своей семье — то, что можно было рассказать вполне свободно, рассказывала о том, как живётся эльфам в Ривенделле, и как отличаются их порядки. Леголас, никогда ранее не покидавший пределов Эрин Ласгален так далеко, впечатлился её повествованием.
Увлеченные разговором собеседники не ожидали того, что дверь с громким скрипом отворится.
─ Риан, я… ─ неловкая пауза и тишина, ─ что здесь делает этот эльфийский уб… ─ увидев на лице девушки глубокое возмущение, Торин, а это был именно он, поспешил исправился, ─ что здесь делает этот эльф? Он обещал не показываться нам на глаза и вообще уйти, проводив нас в город. Он сдержал своё слово. Почему ты ещё здесь, эльф?
Торин, наверное, ещё ни разу не назвал эльфийского принца по имени и Риан было интересно, как долго это все продлиться. Так же, как с ней?
─ Дубощит, если ты вдруг ослеп или оглох, ─ совершенно ровно вступился Леголас, ─ я разговариваю с прекрасной Амариллис. Если ты не слышал наш рассказ внизу, сообщаю тебе лично. Бургомистр пригласил нас на ещё один ужин. Завтра. И пока мы здесь и гостим у Барда, за ним перестали неустанно следить, а, следовательно, и за вами тоже. Я могу уйти хоть сейчас, но вот сможете ли вы покинуть столь гостеприимный город, будет уже не моей заботой. А вот что ты здесь делаешь, я тоже хочу узнать.
Торин был вынужден признать, что эльф мастерски перевел стрелки на него, но отвечать что-либо он был не намерен. Однако и наблюдать за тем, как Риан смеётся над шутками этого эльфийского князька, как горят внутренним светом её глаза, как в этом холодном лунном свете блестят её волосы, как она… не с ним… Торин был не согласен на всё это. Он видел, как его Риан нравится этому длинноухому хитрецу. Ещё в лодке тот стал оказывать ей внимание. Стоило лишь ей стать свободной, как… Ревность цепкими когтями схватила его за грудь. Горячая волна злости накрыла его с головой. Все сейчас смешалось у него в мыслях «королева… замужество… дети… его дети». Ему стало не по себе. Однако он лишь сжал руки и тихо произнес:
─ Риан, пора спать. Кили почти совсем поправился и завтра вечером мы выдвигаемся к Горе. А тебе, эльф, пора идти отсюда.
Риан словно очнулась от неких чар. Едва услышав заветное слово «сон», ощутила его непреодолимое влияние. Усталость прошедшего дня, недели, месяца вдруг взяла свое. Да, крепкий сон перед дальней дорогой ей совсем не повредит. Девушка поблагодарила действительно заботящегося о ней короля, пожелала крепких снов Леголасу и направилась в комнату, что делила с Тильдой, Сигрид и Тауриэль.
А меж тем, разогнав говорившую парочку, Торин остался на балконе. Встал там, где облокотившись на поручень стояла Риан. Тепло её тела все еще чувствовалось на холодном и постепенно остывающем дереве.
─ Прекрасная сегодня ночь, не правда ли? — раздался сзади голос старого друга.
─ Балин? Что ты делаешь тут так поздно? Решил подышать свежим воздухом? Ты выбрал не самое подходящее время, друг, ─ тяжело выдохнул Торин, оборачиваясь к гному.
─ О, нет, Торин. Как раз наоборот. Я наткнулся на спускающихся отсюда Риан и лесного принца. Я так понимаю, что это ты помешал им? ─ он даже не скрывал свою хитрую улыбку.
─ Ничего-то от тебя не скрыть, — выдохнул Торин, слегка ежась от дуновения северного ветра. ─ Я хотел… хотел с ней поговорить, как ночь назад. Чтобы она вновь открылась передо мной, и я знал, где совершаю ошибку. Знаю, что мне исправить, чтобы она не смотрела на меня так, как… как на пустое место, ─ ответил Торин, зная, что от Балина подобное не скрыть. Да и не хотелось ему этого. Может быть хоть он даст ему стоящий совет? Ведь до этих пор король с невиданным упрямством отвергал все то, что было связано с их миниатюрной воительницей.
─ Ты наконец-то признался себе, Торин? ─ как-то излишне радостно крякнул серебробородый старик. ─ Девушка тебе нравится. Ты защищаешь её для себя.
─ О, Ауле! Да! ─ молвил Торин в ответ, наконец-то признавая этот неоспоримый факт. ─ Но как мне добиться её взаимности, если все то время, что мы провели вместе я… не замечал её, ─ отчаявшись, спросил гном у старого друга, до сих представляя рядом с собой светловолосую фигурку, говорящую ему о лесных деревьях, запахе луговых трав, лошадях и том, как учили её в детстве постигать всевозможные науки. За одним лишь исключением. Теперь она не пугалась его, не отталкивала, а опиралась на его грудь будто бы ища защиты и поддержки.
─ Торин, она храбрая и бесстрашная, это несомненный факт, но при всем при этом не забывай, что она — женщина. Девушка другой расы и с другими порядками. Она не привыкла подчиняться твоему грубому слову и приказу, не привыкла, что на неё кричат и не говорят и слова благодарности за все, что она делает для нас, ─ начал свою обличительную речь Балин, которую, кажется, заготовил уже очень давно, будто бы надеясь рано или поздно произнести её и тем самым наконец-то достучаться до сердца короля. ─ Торин, даже будь она еще более великой воительницей, она слабее, чем кажется и нуждается в поддержке не чужих ей людей. Будь рядом. Не оставляй ее в одиночестве и не давай ей чувствовать себя чужой среди нас. Пусть сама поймет, что её дом среди нас. И, ради Ауле, хватит с ней ссориться! Хватит кричать на неё! Не ты каждый раз видишь её полные слез глаза, когда вместо обычного спасибо достается «зачем ты туда полезла». Это не способствует налаживанию отношений. Если ты покажешь себя с лучшей стороны, то завоюешь её признательность и может даже любовь. А у нас может появиться королева, — улыбнулся старик, думая лишь о том, чтобы поскорее понянчить маленьких наследников Горы.
─ Я виноват. Я это знаю. Мне лишь трудно сказать ей об этом. Трудно выразить свое беспокойство иначе, чем криком. Я ведь хочу её защитить. Она не должна подвергать свою жизнь опасности ради нас. Она ведь так молода и каждое её сражение может закончиться печально для нее. Я до сих пор не могу смотреть на её спину, а она не видит смысла её скрывать, ─ содрогнулся Торин, вспоминая о том, как каждый раз натыкался на свидетельство её боя. Поморщился, но не от отвращения. ─ Она ведь была такой молоденькой, когда получила её. Сердце сжимается от боли, представляя, что она выдержала все это, и её дух не сломился так же, как у её матери.
Торин все время помнил слова Элронда о том, как погибают эльфы. Как они устают от жизни и их душа уходит в вечность. Даже в этом они особенные. Даже в этом она отличается от них. Однако дело было не только в ней.
─ К тому же ещё и Кили со своей рыжеволосой эльфийкой. То, что она беспокоится о его здоровье не говорит о том, что она будет заботиться и о нем. Это же эльфы! Она просто морочит ему голову.
─ Ах, Торин, Торин, ─ крякнул Балин, выслушав всё, что накопилось в душе короля, ─ этого уже не изменишь, Торин. Ты должен принять, что она, несмотря на свой юный возраст, будет и дальше сражаться, потому что сама выбрала свой путь и ты не должен ей препятствовать. Лишь защищать и беречь, а Кили… Твой племянник сделал свой выбор. Это ведь не блажь, а зов юности и безрассудства. Кили уже выбрал себе её — женщину другой расы, о которой тоже знает не очень-то и много. Но он будет бороться со всем миром, чтобы добиться её любви. Сам понимаешь, не всякая эльфийка согласится жить с гномом в горах. Однако его это не остановит. Так поступи так же, как и ты. Не отступай от зова своего сердца. Борись до последнего и однажды ты увидишь, как любовь наполняет её глаза.
========== Глава 24. Последний рубеж. ==========
Войдя в комнату, где уже тихо спали маленькие хозяйки, Риан заметила свою подругу, сидящую на окне. Стараясь не разбудить девочек (комнат было достаточно, но количество мужчин было столь велико, что всех четырех дам поселили в одной - самой большой спальне), она тихонько подошла к Тауриэль. Та, будто не замечала её, любовалась ночным созвездием из открытого настежь окна. Для эльфов, а особенно лесных (Риан заметила это еще в Ривенделле) именно звездный свет милее всякого другого. Но одна не произнесла ни слова.
─ Риан, ─ наконец оторвалась от ночного неба эльфийка, ─ может быть только ты поймёшь меня, а может и нет… Я не могу остаться с Кили сейчас. Он уже почти здоров и ему не нужна моя помощь и забота. Я сделала всё, что могла, чтобы помочь ему. Видит Эру, я не хочу его покидать. Не хочу, ─ горькая нотка проскочила в её словах, а складка, образовавшаяся у ее губ, только подчеркивала тяжесть этих слов. Перебивать серьезно настроенную эльфийку Риан не стала. Той нужно было высказаться.
─ Я… привязалась к нему. Риан, он стал мне дорог. Если бы не он…я бы никогда не узнала, что поцелуй может быть таким жарким, объятие ─ страстным, а привязанность столь сильной. Я бы не знала, что душа способна так сильно болеть, и что сердце может разрываться на части. Я бы не знала, что кого-то можно полюбить не за что-то, а только потому, что он есть.
Она глубоко вздохнула, прежде чем продолжить:
─ Ты, наверное, единственная, кто может меня понять, ─ Риан вздрогнула от столь нелепого предположения. Понять? Она? ─ Возможно, сможешь даже что-то посоветовать. Эльфийка и гном ─ смешно, правда? Я раньше тоже так думала. А теперь… теперь я хочу плакать от того, что должна покинуть его. Мое место среди эльфов. Я должна защищать своё королевство.
Её плечи тяжело опустились. Было видно, как тяжело ей давалось это решение. Но голос её не поднялся ни на тон. Все такой же тихий шепот в такой же темной комнате.
─ Тауриэль, это твой личный выбор, но слушай свое сердце. Однажды один хороший… друг дал мне этот совет. Я действительно рада, что ты призналась в этом первым делом самой себе, ─ она помолчала буквально секунду, подходя к замершей рыжеволосой красавице ближе. ─ Зачастую оказывается так, что существо на самом деле может оказаться вовсе не таким, каким ты его себе представляла. Знаешь, а ведь он тебя любит. Любит так, как никого другого раньше. Я знаю Кили несколько лет, и, глядя на него сейчас, я не могу сказать, что его чувства ложь и подделка. Как и твои. Пожалуйста, не разбей его сердце. Вернись к нему, когда поймешь, что пришло время. Я позабочусь о том, чтобы эта встреча произошла.
Тон ее был серьезен. Риан действительно не сказала ни капли лжи. Она сделает всё возможное и невозможное, но защитит своих названных братьев даже ценой собственной жизни. Она решила это уже давным давно и не собиралась отступаться от своих слов.
─ Спасибо тебе, Риан Амариллис, ─ Тауриэль резко развернулась и заключила не ожидающего такого девушку в объятия. ─ Я вернусь к нему, обещаю. А пока… передай ему это.
Она сняла с шеи небольшой овальный амулет и протянула Риан. Почти такой же видела на шее у Кили. Что-то вроде обещания-клятвы обязательно вернуться. Для гномов, а особенно для Кили, который хранил такой камень своей матери, знак был неоценим.
Распахнув окно еще шире, Тауриэль с легкостью проскользнула в него, взмахнув своим темным плащом. Риан даже не успела поинтересоваться, как она доберется до дворца эльфов без перевозчика или лодки, но похоже сама эльфийка знала как, и помощь ей была не нужна.
Проворочавшись в постели некоторое время, Риан все же уснула. Утром её разбудил весёлый смех и перешептывание проснувшихся девочек. Как оказалось, беспокойный сон забрал её в свои объятия на долгие часы. Утро совсем недавно сменилось днём и солнце уже вовсю светило в распахнутое окно. Девушка подскочила с места, вспомнив, что в два пополудни их с Леголасом ожидают у бургомистра, а к вечеру они покинут Эсгарот.
Пожелав девочкам доброго утра, Риан спустилась вниз. Там уже сытые и довольные гномы рассредоточились по большой обеденной зале и весело болтали. Единственный, кто был несчастен ─ поднявшийся, наконец, с постели Кили. Его брат сидел рядом с ним и утешающе положил руку ему на плечо. Риан знала, что является причиной такого настроения друга. То, что Тауриэль покинула дом Барда, было известно всем. Нащупав прохладный амулет, Риан решила не медлить с передачей такой важной информации.
─ Кили, ─ тихонько она отозвала его от общего стола. Дождавшись, когда они отойдут подальше, опустилась на уголок кушетки, ─ мне кажется, я должна что-то тебе сказать.
─ Я знаю, что я чувствую к ней, Риан, ─ перебил её Кили, ─ и я не боюсь этого. Я живу ею. В ней вся моя жизнь… но она решила иначе. Ей не нужен гном, который младше её и к тому же ниже.
─ Кили, пожалуйста, выслушай меня, ─ остановила его девушка. Как больно ей было видеть его расстроенное лицо, понимая его горе. ─ Она не ушла от тебя. Она вернется. Поверь мне. Вчера ночью Тауриэль отдала мне кое-что. Я думаю, ты должен знать, что и ты ей дорог.
Гладкий камень перекочевал в теплую ладонь Кили и тот недоверчиво рассматривал начерченные руны на кхуздуле, которым он обучал когда-то свою эльфийку. Там были ошибки, поскольку никто не сможет за несколько раз выучить неизвестный доселе язык и к тому же освоить его письменность, но молодому гному было не до этих мелочей. Он всё ещё не верил и рассматривал прощальный подарок Тауриэль.
─ Обещание вернуться. Она на самом деле так сказала? Она не покинула меня просто потому, что я… гном? ─ сомнение все ещё читалось на его лице.
─ Конечно, нет! Глупый ты, Кили. Запомни, рост, и тем более возраст, любви не помеха. Совершенно не важно как ты выглядишь. Все равно найдется тот, который будет считать тебя самым прекрасным существом на свете.
Риан смутилась, осознав, что слишком громко произнесла последние слова, но обернувшись поняла, что это было собственно неплохо. Весь отряд внимательно прислушивался к их разговору. Возможно, даже с самого его начала. Но она была обязана закончить его.
─ Ты мог быть и хоббитом, и человеком, но она все равно бы ответила тебе взаимностью.
─ Ты на самом деле считаешь? ─ воспрянул духом молодой гном. ─ Вот ты, Риан, ты ─ эльфийка. Ты красивая, молодая, высокая. Скажи, ты смогла бы полюбить кого-то не своей расы? Например… нет, Фили не подойдет, ну… скажем Ори или кого-нибудь из гномов? Слушай, когда мы отвоюем Эребор, все вновь придут сюда. Ты ещё не видела моего друга Бауна. Он…
─ О, Кили, пожалуйста… ─ посмеиваясь, остановила его Риан. ─ Я отвечу на твой вопрос, конечно же, положительно. Всегда помни о том, что не красота вызывает любовь, а любовь заставляет нас видеть красоту. Но, если ты продолжишь говорить обо всех твоих многочисленных друзьях, то уж не обессудь, но мне придется тем как следует намять бока.
─ Так его, Риан, ─ рассмеялся подошедший ближе Фили. ─ Мой брат совсем распоясался. Пристает с такими глупыми предложениями. Но, если честно… ты ведь останешься с нами?
Лицо его больше не сияло заразительной улыбкой. Кили, как и Фили, выжидающе смотрели на неё. Слишком продолжительно и внимательно, и ей не оставалось ничего, кроме как ответить.
─ Да. Да, я хотела бы этого. Если ваш король будет не против… ─ она бросила едва заметный взгляд на напряженную спину подгорного короля, стоящего у окна, ─ … то я действительно хотела бы этого. Всем сердцем.
Он удовлетворенно кивнул, заслышав такой ответ и поспешил подойти к зовущему его Бильбо. Тот как раз пытался освоить несколько боевых приемов со своим Жалом.
Следующие несколько часов пролетели незаметно. Появившийся словно из ниоткуда Леголас, который в действительности осматривал город, сообщил, что их вновь ожидают у градоправителя.
Сегодняшний обед был по сути своей никому ненужным мероприятием. Годфрик ещё прошедшим вечером рассказал всё, что хотел и выслушал всё, что нужно было. Однако традиции и приличия гостеприимства не позволили ему отменить встречу, но разговоры велись вяло, смеха не было, угощения стали на порядок беднее, но их хотя бы можно было есть.
Попросив Риан принести лежащую у входа коллекционную трость, дабы показать её всем желающим, бургомистр остался трапезничать дальше. Девушке было лишь в радость покинуть опостылевший стол. Она отошла куда ей было велено, но практически сразу за ней отправился Альфрид. Если Годфрика Риан ещё как-то терпела ─ тот был до ужаса жадным, мелочным, склочным, не заботящимся ни о ком, кроме себя человеком, то от одного вида этого скрюченного, грязного мужчины с дурно пахнущим изо рта запахом её передернуло. Его скользкие глаза второй день подряд не спускали с неё взгляд и, вероятно, была бы она простой горожанкой, он бы уже придумал что-нибудь, чтобы привлечь её внимание.
Эльфийку он тронуть не осмеливался. Пока. Как минимум из-за присутствия Леголаса ─ воина и защитника. Он еще не знал, что и сама Риан не лыком шита, но когда воительница отошла достаточно далеко от залы, где они обедали, Альфрид нагнал её.
Громкий стук, болезненный вскрик и неясная брань девичьего голоса пригнала обедающих в тот самый коридор.
─ Как смеешь ты, грязный мерзавец, прикасаться ко мне? ─ кричала Риан, удерживая свою ногу, облаченную в узкий кожаный сапог возле его шеи. Её лицо выражало гамму ненависти и презрения. ─ Как смеешь ты, ничтожество, предлагать мне что-либо отвратительное?
─ Альфрид, ─ раздался громкий испуганный выкрик бургомистра, ─ объясни сейчас же что ты сделал этой леди!
─ Нет, уж. Леди сама сейчас вам все объяснит, ─ злилась Риан, ─ он, ─ нажатие ногой и громкий вскрик бедного подхалима, ─ прижал меня в темном коридоре, что-то шепча про неземное блаженство и хорошее вознаграждение.
После этих слов разъярился уже и Леголас, хотя при обычном раскладе был невероятно сдержан и почти славился тем, что умел держать эмоции под строгим контролем.
─ Глупые людишки! Вы посмели обидеть спутницу сына владыки Трандуила! Вы ещё пожалеете обо всем! Амариллис, отпусти этого смертника. Мы уходим. Однако, будьте уверены, что ни одна нога эльфа не ступит в ваш захламленный город. Ни одной золотой монеты не получат от нас ваши торговцы.
─ Постойте, как же так? ─ первобытный ужас отразился на лице бургомистра, осознавшего, что посетили их отнюдь не простые люди. Поступок неразумного Альфрида, привыкшего к таким вещам, грозил всем им нешуточными неприятностями. ─ Давайте забудем все недоразумения. В тюрьму его! ─ обернувшись к страже, крикнул он, указав на своего заместителя.
─ Видите? ─ ангельский голос бургомистра полоснул по ушам. ─ Проблема решена. Зачем делать столь поспешные выводы? ─ засеменил перед ними здешний правитель, пытаясь исправить ситуацию.
─ Леголас, ─ оттаяла Риан, понимая, что он раскрыл своё инкогнито лишь для того, чтобы показать влияние и защитить её от дальнейших нападок, ─ успокойся. Я надеюсь, он сгниет в вашей тюрьме, ─ быстрый взгляд на закрывшуюся за стражниками дверь вернул ей часть самообладания.
─ Мы отправляемся обратно. Домой. Немедленно, ─ скривил в презрительной гримасе своё совершенное лицо Леголас. ─ Можете не волноваться. Король не настолько жесток, чтобы лишать ваших жителей достатка, хотя такого здесь нет и не было, похоже, никогда. Владыка не остановит торговлю, но больше мы здесь не появимся.
На такой одновременно радостной и печальной ноте окончился их обед. Риан и Леголас поспешили к Барду в дом, желая отправится немедленно. Они пришли именно в то время, когда их появление стало более всего необходимо. В доме гостеприимного лучника разгорался нешуточный спор.
─ Торин? Торин Дубощит? Таково твое настоящее имя Король под Горой? И идете вы к Одинокой Горе, я полагаю, не попытать счастья. А, наверняка, не безвестно погибнуть в пасти дракона, а отвоевать свое королевство?
Хозяин прервался на секунду, чтобы обвести всех грозным взглядом.
─ Вы понимаете, чем нам все это грозит? Старые легенды не врут. Мой дед был владетелем Дейла. Смауг не пожалел вас в прошлый раз, не пожалеет и в этот. Но теперь и наш город будет под угрозой. Что будет с жизнями моих детей и прочих жителей?
─ Мы идем именно туда, Бард, потомок Гириона и последнего владетеля Дейла, ─ на удивление тихо произнес Торин, глядя на собеседника. ─ Однако мы не собираемся будить дракона, как ты подумал. Столь мало воинов не смогут победить того, кто затаился внутри горы и не показывается вот уже несколько десятков лет. Мы идем, чтобы всего лишь добыть нечто ценное для нас. Мы не желаем битв и разрушений.
─ Но если вы разбудите дракона, то он сам возжелает их. Как вы собираетесь провернуть все это? ─ не успокоился Бард. На шум уже спустились его дети и они обеспокоенно глядели на разгневанного отца и его гостей.
─ С нами идёт профессиональный добытчик, ─ Торин выдвинул вперед Бильбо, ─ он сумеет достать всё, что угодно и не потревожит зверя.
─ Я не верю вам, ─ наконец произнес Бард, ─ и вынужден сообщить обо всём властям. Я не могу рисковать понапрасну.
Риан понимала, что сейчас может случиться непоправимое. Она понимала Барда. Причем прекрасно. Если бы была на его месте и узнала, что кто-то хочет нарушить их спокойствие, возможно, даже со смертельным исходом для многих людей, то она сделала бы всё возможное, чтобы предотвратить это. Но как доказать Барду, что дракон ─ это меньшее, кого он должен опасаться?
─ Бард, прошу тебя, подожди, ─ она догнала его и коснулась плеча. Тот развернулся. ─ Мы можем поговорить? Наедине. Это очень важно. После нашего разговора ты можешь делать что хочешь.
Тот поморщился, но всё же кивнул. Риан на его взгляд не представляла опасности и потому он не мог отказать ей. Однако лучник не покинул комнату, как надеялась девушка, а лишь отошёл в самый край. Гномы не могли бы услышать о чем они разговаривают и ладно. Однако они забыли, что и Леголас всё ещё присутствует в доме, а его слух в разы сильнее.
─ Бард, послушай, я знаю, что ты боишься. За себя, за детей, за город и друзей. Но не этого ты должен опасаться. Поверь мне, дракон, которого воспевали в ваших легендах, не навредит вам. Вы вообще его не увидите над городом.
Риан заправила прядь волос за ухо и выдохнула, прежде чем продолжить тираду:
─ Я тебе обещаю, что сделаю всё, что в моих силах, чтобы сохранить мир. Клянусь своей жизнью. Думаешь, зачем какая-то несуразная эльфийка идет в компании гномов? Я не сопровождаю их до Эсгарота, как мы сообщили тебе на берегу. Я направляюсь вместе с ними. До конца.
─ Откуда ты знаешь это? Почему ты так уверена, что сможешь остановить дракона? ─ недоверчиво спросил лучник.
Риан оглянулась, но никто не подал вида, что что-то слышит. Возможно сейчас она сможет достучаться до сердца Барда и именно её слова спасут их отряд и их миссию.
─ Я уже была там, Бард. Семь лет назад я впервые пересекла лес и озеро, чтобы, как ты выразился, добыть сокровища. Я подошла к самому Эребору и Дейлу. У меня была карта, деньги и способ, который помог мне проникнуть внутрь. Но это не главное. Я знаю, как одолеть дракона. Если он проснется… да, всего лишь если… Если он проснется, то я смогу усмирить его. Даже если ради этого мне придется пожертвовать своей жизнью. Я защищу твоих детей, Бард.
Самое главное, что Риан не сказала ни слова лжи. Она на самом деле была уверена, что от дракона их город не пострадает, но существуют другие опасности. Однако про них было решено рассказать позже. Бард слушал рассказ этой юной эльфийки, которая пришлась по душе всем его детям и самим эльфам, и не верил, что она способна на такое.
─ Глупая ты девчонка, Риан… Или Амариллис, сам уже не знаю. Ради кого тебе так стараться? Ради этих гномов? Алчных и порой жестоких существ? Ради кого ты собралась жертвовать своей жизнью в случае неудачи? ─ он потер морщинистый лоб, уже ни в чем не уверенный. ─ Не ради сокровищ ты туда идёшь, я вижу это также ясно, как и саму тебя. Но я не вправе останавливать тебя. Скажи, ты можешь пообещать мне это все ещё раз? Могу я быть уверен, что моя семья не пострадает? Я могу доверится лишь слову эльфа, поскольку знаю, как вы его храните.
─ Я тебе обещаю Бард, потомок Гириона, вы можете спать спокойно, ─ со всей серьёзностью пообещала Риан. ─ Разве что… разве что берегитесь орков. Зло сгущается над Средиземьем и оно направляется на восток ─ сюда. Дракон вас не побеспокоит, однако полчища орков могут прийти из Мрачного Леса и тогда никому не избежать войны. Готовь оружие. Будь начеку. Ваш градоправитель поспешит скорее скрыться с награбленным, чем помочь жителям в беде. Возьми на себя роль защитника, предупреди всех. Спаси себя и всех горожан.
Выслушав то, что девушка сообщила ему, Бард поверил ей. Не мог не поверить. Её предупреждение насчёт приближающихся орков уже легли на благородную почву. Бард сам чувствовал неладное в Лихолесье. И был готов в который раз прослыть человеком, поднимающим панику зазря, но спасти в случае нападения множество жизней.
─ Король под Горой, ваша спутница переубедила меня, ─ наконец Бард обратился к ждущим его решение отряду. ─ Я не сдам вас властям, как грозился минутами ранее. Ваша спутница смогла меня отговорить и дала обещание… неважно. Однако сегодня вам нужно покинуть наш город. Впрочем, не спешите уходить днём, когда все всё видят. За каждым доком и причалом следят люди градоправителя. Если хотите остаться незамеченными, то выбирайтесь среди ночи. Сегодня днем я подготовлю вам лодку и немного припасов. Будьте готовы с закатом. Я так понимаю, эльф уходит обратно в лес? ─ обратился он к молчаливому Леголасу.
Риан только сейчас поняла, что скорее всего он слышал всё, что она сообщила Барду. Впрочем, сейчас ей уже было все равно. Риан запуталась во всей этой паутине лжи, и недомолвок. Она так хочет, чтобы в её речи больше не было горечи неправды, но понимала, что данное желание неисполнимо.
─ Ты прав, лучник. Ваш бургомистр ожидает, что я покину вас прямо сейчас. Вместе со своей спутницей, ─ он кивнул на Риан. ─ Однако, как я понял, она не оставит своих гномов. Что же, я присоединюсь к Тауриэль и своему отцу. С вашего позволения. ─ Амариллис, ─ Леголас стремительно подошёл к девушке, ─ береги себя и постарайся не пострадать. Не жертвуй собой ради гномов. Они этого совсем не стоят. Твоя жизнь в разы дороже всех их. И… помни. Я твой Мэллон. Как бы не начались наши отношения и как они сейчас заканчиваются, я всегда помогу тебе.
Прощальные слова эльфийского принца тронули Риан до глубины души. Он действительно оказался не Таким плохим, как показался в начале. Действительно друг. Ещё один. Как жаль, что всем им она никогда не скажет то, что тревожит её суть вот уже несколько долгих лет.
Когда принц исчез в предзакатном солнце, гномы стали готовиться. Времени на сборы было мало. Впрочем, собирать им было нечего. Поклажи ни у кого не было. Лишь многочисленное оружие и купленная у Барда еда. Сама же Риан решила избавиться от лишних для неё нарядов ─ в предстоящем сражении, а то, что оно будет девушка почему-то уже не сомневалась, они ей не понадобятся.
Подозвав к себе Сигрид, девушка отдала ей три самых богато украшенных и красивых платья. Риан не жалко было отблагодарить гостеприимную семью лучника. Особенно за неоценимую помощь в лечении Кили. Вначале Сигрид противилась такому, по ее мнению, шикарному подарку, но после призналась, что в городе у неё есть жених и они уже начали планировать свадьбу, а с таким платьем она будет самой красивой невестой. Помимо этого, одно платье можно было перешить малышке Тильде или продать, выручив немного золота для помощи отцу.
Едва окончательно стемнело, путники накинули темные утепленные плащи, добытые Бардом, и добрались до мало охраняемого порта. Шли они долго, различными темными закоулками, передвигаясь перебежками и только к полуночи добрались до своей лодки. В это время сменялся караул. Между вахтой было около получаса свободного времени, когда за лодками никто не следил. Путники успели как раз вовремя.
Погрузившись в лодку, Риан тепло попрощалась с Бардом и ещё раз повторила своё предупреждение насчёт опасностей с берегов. Он, как и Риан, не признался отряду о сути разговора, и о том, что сподвигло его согласиться и дальше помочь им, как бы не допытывались гномы. Бард кивнул в знак прощания, и лодка отчалила от пристани, начиная свое путешествие по Долгому Озеру.
Риан сморило. Целую ночь Оин и Бофур гребли к берегу ─ Бард выдал им весельную лодку, где одному с управлением не справиться. Торин распорядился, чтобы они, как и на карауле, обязанности гребли брали на себя по очереди. Девушку, по привычке, грубой рабочей силой не отягощали. Впрочем, именно в этот раз она и не протестовала. Лодкой управлять она не могла. Хотя физической силой была наделена сполна.
Постепенно сон овладевал ею все больше и больше. Риан отметила, что некоторые на борту, включая Бильбо, уже похрапывали, создавая непередаваемую атмосферу. Укутавшись поплотнее в подаренный Сигрид легкий плащ, девушка сложила под голову вещмешок, в котором осталось не так много одежды, и закрыла глаза. Никаких сновидений в этот раз она не запомнила, хотя признавала, что последние несколько дней были насыщенны разнообразными событиями.
Однако проснувшись посреди ночи, Риан с удивлением обнаружила, что помимо лёгкой ткани на ней лежит чей-то ещё плащ. Онаоглянулась. Оказалось, что Торин, сейчас работающий на веслах, отдал ей своё одеяние, чтобы она окончательно не замёрзла.
«Неужели он и в правду заботится обо мне?!» ─ промелькнуло у нее в голове. Стало неожиданно приятно. Ей нравилась такая забота. Особенно от того, кто так долго её не выказывал.
Ночью на огромном озере, что до этого изо дня в день покрывалось льдом, было уже очень холодно. И привыкшей за время довольно праздной и теплой жизни девушке оказалось очень неуютно ощущать пронизывающий до кости ветер. Даже слишком горячая кровь её нового тела не всегда спасала. А потому подбитый мехом плащ короля она приняла с восторгом. Едва уловимый терпкий запах Торина ─ смесь сосны и древесной коры, въевшийся в ткань, разбудил её воспоминания о проведенных в темнице ночах. И снова ей захотелось оказаться в невольном тепле его объятий, зная, что кошмары отступают рядом с ним. Вдохнув свежесть ночного воздуха поглубже, Риан постаралась уснуть снова, поскольку пасмурное утро, холод и туман, опустившийся на воды, не располагал к хорошему разговору. Даже делать было нечего ─ кругом вода и ещё раз вода. Обняв себя за плечи под теплым плащом, девушка вновь погрузилась в мир сновидений.
Однако на этот раз спала она совсем недолго. Кошмар выдернул её из объятий сна почти так же, как в темницах лесного Владыки, лишая воспоминаний о нём.
Предрассветная темнота. Звёзды ещё висели на небосводе. Риан поднялась со своего места и прошлась к носу лодки. Теплая накидка грела её снаружи, а свет небесных светил изнутри. Как и тот взгляд, который она уже чувствовала на себе.
Торин будто хотел впитать её. Внести себе в память, вбить под кожу, но не смел и надеяться на то, что такое когда-нибудь произойдет. Глядя на её задумчивое личико, вглядывающееся в непрозрачную гладь озера, он не мог опустить глаз. Она всегда его завораживала, даря какое-то успокоение и теплоту, а её глаза давно стали единственными звёздами, на которые он хотел бы смотреть. Каждый раз, ловя её выразительный взор, он не мог его отпустить, и она всегда безмолвно говорила с ним: опускала ресницы, расставляла паузы и акценты… Как многоточия в их так и не начавшейся повести…
─ Торин, ─ вдруг повернулась девушка, заметив его пристальное внимание, ─ спасибо, что укрыл меня. Возьми свой плащ обратно, а то простудишься.
Торин сделал шаг вперед, выступая перед ней и протягивая к Риан свою руку. Неожиданно для себя девушка смутилась.
─ Я привыкший к холоду. И если бы замёрз, то непременно сказал бы тебе об этом. Ты не против моей компании рядом?
Риан все же поспешила снять со своих плеч утеплённый плащ и передать его хозяину. Но едва их пальцы соприкоснулись, ощутила лёгкую дрожь. И не холод был тому причиной. Что с ней такое? С каких пор её стало смущать его присутствие рядом?
Торин кивнул, словно не произошло ничего необычного. Он надел согретое теплом девушки и впитавшее её запах одеяние. Было до чрезвычайности приятно чувствовать её запах и тепло на своей коже. Так правильно…
─ Что? ─ переспросила девушка, совсем забыв о собеседнике.
─ Я спросил не против ли ты моей компании тут?
─ Тут? ─ секунда замедления. ─ Конечно же нет, прошу, ─ девушка слегка подвинулась, чтобы и он стал у носа лодки.
Без дополнительной теплоты от накидки её вскоре вновь начало знобить. Холодный озёрный ветер пробирал до костей. Неожиданно Торин снял его с себя и, пододвинувшись к ней вплотную, накинул его уже на обоих.
─ Места достаточно для двоих, ─ осторожно пояснил он. ─ Я тоже не желаю, чтобы ты простудилась.
Риан захлестнула волна благодарности и тепла к суровому королю, который стоял совсем рядом с ней. Так близко, что его тепло обжигало её кожу, словно она разом лишилась всей одежды. И стоять вот так вот казалось самым естественным, что только можно выдумать. Риан не могла понять причину этого естественного, почти животного чувства покоя и защищенности, что испытывала в его объятиях. Словно все тревоги разом исчезли, оставляя их наедине с собой и с природой.
─ Для меня звёздный свет всегда был милее любого свете. С раннего детства я наслаждалась им, выбираясь на крышу дома. Не правда ли, он завораживает? – нарушила неловкую тишину Риан, желая хоть как-то отвлечься от его размеренного дыхания и собственного стука сердца.
─ Мне он всегда казался холодным. Чужой и недосягаемый, ─ Торин внезапно умолк. Чувствуя уже знакомое тепло, поднимающееся от ладоней, он крепко и властно сжал хрупкие девичьи плечи, и это отозвалось в его теле томительным покалыванием.
─ Это свет памяти. Самый чистый и прекрасный. Однажды я буду любоваться им с вершины Одинокой горы, ─ возразила Риан.
─ У каждого свои звёзды, ─ прошептал Торин, глядя на стоящую рядом девушку. ─ Однажды ты покажешь мне все чудеса звёзд, стоя на самой вершине Одинокой Горы, ─ он понял, что проговорился о чем-то личном ─ том, что не должно было достигнуть ушей его спутницы. Торин словно со стороны услышал собственный хриплый шепот, обещающий и невольно сознающийся в сокровенных мыслях.
Риан вздрогнула и затаила дыхание. Ей показалось, что Торин не хотел говорить последнюю фразу, но не смог сдержаться. Сердце сделало кульбит, услышав столь волнующие её слова. Он сам был не против того, чтобы она осталась рядом с ними.
Однако смутившись того, насколько близко друг к другу они стояли, Риан сделала невольное движение в сторону, отстраняясь. Торин удержал её. Он плотнее обвил руками её талию и смело прижал к себе.
Он ожидал, что Риан возмутиться его поведением, дёрнется, снова попытается отстраниться, уйдет в конце концов, но девушка лишь выдохнула, склонив голову на его плечо. Не оттолкнула…
***
Минул полдень. Солнце постепенно стало садиться за необъятный горизонт. Кили и Фили, которые только что освободились от своей очереди гребли, возбужденно вглядывались в даль. После почти целых суток переправы по озеру показался, наконец, противоположный берег. А значит, они почти достигли цели.
Между тем девушка отметила, как суровый Глоин смахнул одинокую слезу. Сейчас никто этого не стыдился. Все они возвращались домой. Радость Риан была не меньшей. Мрачный и неприступный вид горы словно давал ей некую внутреннюю силу бороться до конца.
─ … А когда мы заново отстроим Эребор, то вновь запустим торговлю, ─ говорил Кили, восхищённо глядя на величайшее королевство гномов. ─ Риан, ты будешь с нами исследовать окрестности? По-моему, там должно быть великолепно.
─ До Горы ещё следует добраться, Кили, ─ раздался появившийся из ниоткуда голос Торина. ─ Помни, мы пришли лишь за камнем. Нам нельзя будить дракона. До того, как Эребор станет нашим пройдет ещё много времени.
─ Кили, твой дядя прав. Прежде чем вы осядете там вновь, должно пройти много времени. Но мне так нравится твоя идея. Я бы хотела увидеть те окрестности не такими пустыми и одинокими, как раньше.
─ Я все время забываю, что ты уже тут была. Неужели ты чувствовала то же, что и мы сейчас? ─ полюбопытствовал старший из двух братьев.
─ Нет, Фили, ─ улыбнулась девушка, думая, что на самом деле её радость была куда большей, ─ в то время я боялась больше. Я знала лишь слухи и сказки. Ничем не подтвержденные. Я не знала куда иду и зачем. Тогда я не знала, что Одинокая гора намного более величественная и навевающая страх. Теперь мне известно всё и даже больше. Я вновь хочу увидеть её собственными глазами.
─ Риан, все ещё будет, ─ утешил её король, положив свою большую ладонь на хрупкое плечо и слегка сжал, ─ ты увидишь, как прекрасен Эребор весной и летом, когда мы наконец-то поселимся там. А это обязательно случится. Верь мне.
Едва солнце окончательно зашло за пик Одинокой Горы, возвышающейся над ними будто исполин, путники причалили к западному берегу. Долгожданная суша была принята ими с восторгом. Глядя на вмиг посеревшую и побледневшую природу этой дикой местности не трудно было поверить в сказания о драконе.
Ночь решили провести на месте, не спеша и не торопясь. Времени оставалось не так много, но его хватало, чтобы как следует отдохнуть и дойти к цели без необходимой на то спешки.
С утра, проглотив наспех заготовленную еду, отряд повернул на северо-запад от реки Быстротечной, направляясь вдоль бурной реки. Она, как ориентир, вела их прямиком к их дому.
Большой отрог Одинокой Горы приближался с каждым часом. Однако расстояние почему-то не становилось короче. Сердце Риан тем не менее стучало всё чаще и чаще. Лишь одна мысль о том, что она увидит и попадет в свой дом так скоро грела ей душу. О том, что произойдет потом, когда обнаружился отсутствие дракона, она старалась не думать.
Впрочем, несмотря на приподнятое настроение путников, путешествие совершалось в тишине и безмолвии. Кончились смех и рассказы; гордые надежды, зашевелившиеся было у гномов в душе пока они плыли по озеру, угасли. Место их заступил безысходный мрак. Многие подозревали, что путешествие подходит к концу, а конец тот может оказаться ужасным.
Чем ближе они продвигались к Горе, тем пасмурное и мрачнее становилось их окружение: природа вокруг делалась более скудной и унылой, краски потускнели. Невольно вспоминались слова Торина о том, что в былые времена она отличалась свежестью и разнообразием. Трава поредела, исчезли деревья и кусты — от них остались почерневшие корявые пни. Путники достигли Пустоши Смауга на исходе года — место, где раньше находился некогда великий Дейл.
Они подошли к самому подножию Горы, не встретив ничего угрожающего и не обнаружив никаких признаков присутствия Дракона. Опасались все, кроме самой Риан. Гора высилась прямо над ними. Темная и жуткая, и лишь одна Риан с бешено колотящимся сердцем представляла каково это… После стольких лет поисков и скитаний снова войти домой.
Они разбили лагерь на западном склоне большого отрога, кончавшегося бугром, который назывался Вороньей Высотой. Там, по словам Балина, очень хорошо помнившего эти места в их былом величии, некогда находился сторожевой пост. Но туда они пока не осмелились подняться — уж слишком это было оголенное место. Риан не стала их переубеждать. Она вообще молчала.
Прежде чем искать потайную дверь, Торин решил вызнать у единственного участника похода, что когда-то не так давно доходил до этого места, откуда она пришла и в какую сторону двигалась. Нужен был хоть какой-нибудь ориентир. Смысла скрывать такую информацию не было. Риан помнила об узкой щели, что когда-то давно служила ей входом и сообщила примерное направление ─ встать спиной к Эсгароту и следовать своей правой руки довольно длительное время. Однако после добавила, что понятия не имеет истинна ли информация сообщенная ей одним ушлым торговцем. Ведь до цели она так и не добралась. Даже до этих мест.
Конечно же, она приврала. Риан осознала, что было бы глупо признаться в том, что гномы, ищущие один тайный ход, могут попасть внутрь по совсем другому. Там, где лежат кости лазутчиков, что изжаривал дракон. И там, где она однажды обнаружила выход из своего заточения.
Риан осознала, что ее информация мало чем помогла, но теперь она хотя бы не была такой обузой. Король, посовещавшись с Балином и Двалином, решил отправить лазутчиков в разные стороны. Заняты были все. Южный склон, находившийся к ним ближе всех, пошел исследовать сам Торин, его племянники, Риан, Балин и конечно же Бильбо. Оставшихся участников похода отправили на север. Лишь Бомбур выказал желание присмотреть за провизией отряда и никуда не пошёл.
Они пробрались вдоль серых молчаливых утесов. Прямо к подножию Вороньей Высоты. Там река Быстротечная, сделав широкую петлю по долине, где некогда стоял Дейл, уходила от Горы в сторону озера. Бурная и шумливая, как все горные реки. Берега её, голые и скалистые, обрывались в поток. Глядя сверху но узкую реку, которая пенилась и бурлила между валунов, они увидели в широкой долине темнеющие руины крепостных стен, башен и старинных домов.
Идти дальше не рискнули, а обогнули отрог и, спрятавшись за большим камнем, высунули головы. Черное отверстие в высокой стене и было Главными воротами. Оттуда выбегала река Быстротечная. Оттуда же когда-то давно вылетала Риан, будучи в теле дракона. Вокруг все было неподвижно, двигались лишь пар, вода, изредка проносилась мрачная зловещая ворона. Тишину нарушал лишь шум потока, бегущего по камням, и хриплое карканье. Балин содрогнулся.
─ Вернемся! ─ сказал он. ─ Здесь нам делать нечего. Очень мне не нравятся эти противные птицы, они смахивают на вражеских лазутчиков.
─ А кто знает?.. Дракон еще жив? Или нет?.. Раз мы его не видим? ─ сбивчиво вставил хоббит.
─ Кто знает, кто знает… Наш добрый добытчик, отсутствие каких-либо признаков не говорит ничего. Он вполне может быть внутри, а может именно сейчас охотится где-то в дальних горах или же притаился выжидая нас, своих гостей. В любом случае, мы не сможем войти в главный ход. Нам нужно искать потайной.
Подавленные пугающими предположениями и известиями братья, стараясь не шуметь, возвращались в лагерь под карканье ворон. Риан же, увидев свою цель так близко как никогда, готова была бросить всех гномов и пробраться туда, откуда покинула гостеприимный Эребор. Но каждый раз её останавливал волнующийся и тревожный взгляд Фили и Кили ─ они не заслужили столько испытаний, чтобы не получить абсолютно ничего. Поэтому девушке осталось лишь мечтать, когда она вновь сядет на уступе рядом с вратами и будет наблюдать за заходящим солнцем и медленно появляющимися звёздами.
Ждущие в лагере и уже успевшие вернуться гномы также не узнали ничего нового. Все уверились, что смысла обходить огромную Гору вокруг нет. Посовещавшись, тем же вечером было решено начинать поиски тайной двери на западных склонах.
День Дурина с каждым прошедшим днём приближался и приближался, а шанс найти дверь сильно уменьшался. По подсчетам Торина осталось всего несколько дней, а ход так и не был найден. Риан в этот раз была им не помощницей. Она никогда не была в этой части Горы и, соответственно, не могла дать даже малейшего намека на то, куда стоит смотреть.
На удивление девушки, у Бильбо азарта, мужества, выдержки и желания дойти до конца было больше, чем у всех гномов вместе взятых. С каждым днём они всё меньше верили что, что им удастся отыскать хоть что-то. Однако именно острый взгляд хоббита обнаружил то, что все они так долго искали. Увы, это была не тайная дверь, а всего лишь некое подобие грубых каменных ступеней. Но даже Риан, не зная для чего они нужны, не смогла бы высмотреть их.
Бильбо первым и c нетерпением начал подниматься по едва заметным ступеням, разгребая руками заросшие мхом и вечно живым плющом камни. Постепенно валуны вывели их на тропку, местами пропадавшую, местами все-таки заметную. Осторожно поднимаясь по скале, они прошли гуськом по узкому выступу, свернули за угол и очутились на небольшой укромной площадке, заросшей травой. Риан уже чувствовала радостное нетерпение, охватившее все её тело.
Это был вход. Тот самый, на поиски которого они потратили столько времени. Он был смастерен так нормально, что был не виден никому, откуда бы на него не смотрели. Именно поэтому его поиск занял так много времени.
Достигнув гладкой каменной площадки, отряд в растерянности оглянулся. Пред их глазами предстала такая же совершенно гладкая и ровная скала. Точно сложенная каменщиком, без единой трещинки, скважины или следов засова.
Ничего в ней с первого взгляда кроме её неестественной ровности не напоминало ту секретную дверь, на которую так надеялся Торин. Однако внутреннее ощущение, что было присуще каждому гному, твердило ─ это оно. Уже никто не сомневался ─ перед ними та самая дверь….
========== Глава 25. Не открывать, хранить секрет. ==========
Путешествие их закончилось, но до конца приключения было по-прежнему далеко. Тем не менее, радость гномов была велика. Они успели найти то, что искали так долго.
─ Пусть все, кто сомневался в нас, сегодня рыдают! ─ радостно выкрикнул Торин и его возглас потонул в таких же восклицаниях всех остальных гномов, едва-едва уместившихся на пяточке. ─ Завтра, в последний день Дурина, мы вновь поднимемся сюда и свершим справедливость.
Девушка не сомневалась, что так и произойдет. Осталось лишь продумать, что будет далее. Ведь если обмозговать как следует, совсем недавно даже дойти до Горы для Риан было чем-то несбыточным. Вернее она осознавала то, на что подписалась, но верилось почему-то в их успех с трудом. Она не задумывалась над тем, что планирует сделать, когда обнаружится. Не позволяла своим мыслям столь далекий полет и не раздумывала о том, что Дракона нет, и что Эребор свободен. Неужели это всё? Всё закончится так скоро? Так ведь не бывает. Что теперь ждет её? Какая новая неизвестность таится дальше?
Теперь ей стало не по себе. Ожидавшая этого момента Риан притихла и старалась не смотреть на поднимающуюся ввысь Гору. Гномы радовались, не скрывая своих чувств, а вот воительница не проронила больше ни слова. Как Кили не пытался привлечь её к всеобщей радости, на душе у неё было тяжело.
Едва стали видны первые звезды, как девушка поднялась и отошла от всё ещё веселившегося лагеря подальше. Остановившись у каменных ступеней, ведущих прямо вверх, она закусила губу. Стоит ли ей идти? Или малодушно оставить всё и повернуть назад? Вернуться к эльфам, безопасности и… одиночеству. Да, Риан призналась себе. Если сейчас она проявит свою трусость и отступит, то не простит себя до конца жизни. Никогда. А значит, то самое верное решение уже было принято ею несколько лет назад. Сейчас же она только убедилась в этом.
Неожиданно послышались тихие шаги. Риан не шелохнулась, позволяя её молчаливому, но известному собеседнику подойти ближе. Они остались наедине, вдали от прочих участников отряда. Тот, кто последнее время будоражил её чувства вновь стоял за спиной и словно чего-то ждал.
─ Что с тобой случилось, Риан? Почему весь вечер ты прячешься от меня… от нас? Ты жалеешь, что пошла с нами до конца? — спросил Дубощит, нарушив, наконец, гнетущее молчание.
─ Я… я не знаю, что и сказать тебе, Торин. Я в замешательстве. Мне так хотелось вновь увидеть его — этот величественный Эребор, но понимая, что наши честолюбивые желания могут погубить весь город, я… я опасаюсь всего этого. Поначалу я даже не верила, что мы дойдем сюда…
─ Так зачем ты пошла? Если тебя пугает всё, что с нами произойдет в ближайшее время?.. Почему ты не вернулась обратно? ─ взорвался вдруг Торин, ─ со своим остроухим, ─ пренебрежительно добавил он, неожиданно перехватив её руку и крепко сжав ─ так, что скорее всего причинил боль. ─ Он бы точно обрадовался!
─ Да что с тобой творится, Торин? ─ прошептала вдруг девушка. Пыталась отнять свою руку, что до сих пор была прижата к сильной груди и ощущала его колотящееся сердце. — Почему ты так изменился? Я перестала тебя понимать. Почему тебе вдруг стало плевать на жизни сотен и тысяч людей, едва ты увидел Гору? Почему не прислушиваешься к нам?
Риан действительно была в замешательстве. Наконец освободив свою руку и заметив ярко-алые следы на ней, постаралась их спрятать. Она не была по-настоящему искренней, когда переживала за жителей, ведь знала, что с её стороны им ничего не грозит. Впрочем, об этом совершенно точно не стоило упоминать в любом разговоре. Однако видя, как каменеет лицо короля, едва речь заходит об Аркенстоне, Риан пожалела об этом разговоре.
Торин молчал. Он понимал, что эльфийка права, но ничего не мог с собой поделать. Он ждал сотню лет, чтобы вернуться сюда. Она ещё не родилась в то время, когда он уже вел свой изгнанный народ в неизвестность и смел лишь лелеять надежду на возвращение в родной дом. И ему было всё равно, что сделает Смауг с Эсгаротом. Лишь бы вернуть Государев камень.
─ Пожалуйста, Риан, не отгораживайся от меня, ─ сумел произнести гном, но спустя какое-то время. ─ Мне так же нелегко принять данное решение, но я ждал целый век. Я не могу отступить просто потому, что чувствую жалость к людям. Не причиняй и ты мне боль. Прими хоть раз мою сторону. Без вопросов, осуждений и домыслов. Мне это нужно.
Не говоря больше ни слова, девушка сделала шаг навстречу, чувствуя, как разгорается неведомое пламя. Пламя ничем не сравнимое с драконьим. Оно становилось всё сильнее с каждым раз, когда король произносил что-то ей одной. Что-то настолько личное, тайное, что её сердце хотело петь, слыша необычайную мягкость в его голосе. Она дотронулась до его мягких, едва волнистых волос рукой, что вскоре плавно опустилась на сильное мужественное плечо. Так было правильно. Она обязана поддержать короля в изгнании в трудную для него минуту.
Они так и простояли рядом друг с другом. Молча, потеряв счет времени и смотря на звезды. Их холодный и одновременно прекрасный свет избавлял девушку от тревог, давал сил и поддерживал. Или это была близость Торина?
Предсказания Риан начали сбываться уже следующим днём. Едва взошло солнце, гномы, свернув свой лагерь, с некоторым нетерпением стали собираться, чтобы идти в свой последний путь. День Дурина наступил, а едва сядет солнце, они смогут войти в свой дом.
Последний раз плотно перекусив приготовленной Бардом едой, они стали подниматься по узкой и крутой, уходящей вверх лестнице. Никто, включая толстяка Бомбура, не возмущался долгим подъемом. И уж тем более никто из более молодых гномов не говорил и слова против.
─ Скоро солнце скроется, ─ заметил Балин, глядя в небо, ожидая этого момента уже забравшись на небольшой выступ перед монолитной «дверью», ─ Завтра начинается зима…
─ Ну, что ж, у нас есть ключ, ─ молвил Двалин, подходя к стене и начиная её ощупывать, ─ значит, должна быть и замочная скважина.
─ Последний луч в день Дурина укажет скважину. Подождем.
Риан и Бильбо, как самые недееспособные в этом деле, сели на краю уступа, внимательно наблюдая за солнцем. Вот оно повернуло на запад, и на кусочек едва видимого леса легло желтое пятно, как будто солнце осветило последнюю осеннюю листву. Вскоре большой оранжевый шар скатился к горизонту.
День догорел. Гномы неотрывно наблюдали за гладкой каменной стеной, на которой танцевали закатные Лучи. Они окрашивали камень в багряный цвет и обрамляли лощину причудливыми, словно живыми тенями. Последний лучик, превращаясь в едва видимую линию, скользил по камню, но постепенно исчезал и погружал все в полумрак, переходящий в темноту. Ничего не происходило. Солнце окончательно скрылось за Горой, не дав взволнованным и раздосадованным путникам никакой подсказки.
─ Нет. Нет, ─ все еще неверяще смотрел на карту Торин, а Риан, переживательно скривившись, будто ощущала его отчаяние. ─ Последний луч в день Дурина укажет на замочную скважину…
Его потерянное лицо выражало смесь злобы и грусти, а вскоре не соответствующий Дубощиту беспомощный взгляд оглядел весь отряд.
─ Что? Что мы сделали не так? Что упустили? Балин? ─ прошептал он, еле пошевелив губами.
─ Мы упустили последний луч солнца, ─ тихо вторил старый гном, стараясь не смотреть никому в глаза. ─ Теперь ничего не поделаешь. Это был единственный шанс.
Гномы обеспокоенно загалдели, но решение так и не было найдено. С каждой новой минутой темнота сгущалась, а в воздухе сгущалось отчаяние. Отряд обреченно опустил руки и постепенно потянулся вниз. Риан обеспокоенно глядела на напряженную спину Торина, не зная, что ему сказать. А вот Бильбо, судя по его оживлению, знал:
─ Подождите. Как же?.. Куда они идут? Вы не можете так просто сдаться! — выкрикнул добытчик, но его никто не слушал. — Я не… нет, стойте… должно же быть еще что-то… — заметался он и был крайне задумчив.
─ Он прав, Торин. Нельзя сдаваться. У нас должен быть еще один шанс. Всему должно быть объяснение.
Но гном лишь отвернулся от говорящей девушки, прикрыл глаза и бессильно выронил из руки ключ. Затем, подойдя к Бильбо, сунул ему в руку карту и направился вслед за остальными.
─ Нет! Нет никакого объяснения, Риан! — в сердцах и напоследок воскликнул король. — Мы проиграли всё.
─ Кили, Фили, ─ обратилась она к друзьям, разочарованно смотрящим на своего дядю, ─ неужели вы согласны просто так пройти полмира и из-за одной маленькой неудачи сдаться? Вот так просто? Ведь из любой ситуации, даже самой отчаянной, есть выход! ─ последний аргумент девушка почти вымолила, искренне веруя в свои слова — ведь вновь и вновь её жизнь доказывала это.
Но Торин не слушал их. Он молча побрел к лестнице и стал спускаться вниз. Братья, пожав плечами, позвали её за собой, но Риан решила не спешить. На какой бы исход она не рассчитывала, вот так вот сдаться было просто самой огромной ошибкой.
─ Встань у серого камня, когда прострекочет дрозд, ─ меж тем бормотал Бильбо, старясь вчитаться в рунную надпись и вспоминая всё, что говорил им Элронд. Риан поняла. Не было самого главного. Руны точно указывали на дрозда ─ будь то птица или какой-нибудь знак, а его не было. Значит не всё потеряно. Значит у них есть ещё шанс. Но в чем же дело?
─ Торин, Кили, Фили постойте! Что вы говорили мне про день Дурина, тогда, когда мы сидели в норе Бильбо? ─ озарение накрыло её в то же миг. Вечер знакомства всего отряда с Бильбо отчетливо встал перед глазами. ─ На пороге зимы и в последнюю четверть луна встречается с солнцем! Но ведь луны-то нет!
Девушка не знала, достиг ли её отчаянный крик гномов, но обернувшись на хоббита Риан с удивлением обнаружила за его спиной птицу — маленькую серую птицу. Щелк! Дрозд схватил улитку и ударил ею об камень. Щелк! Шелк! Последний луч. Нужен последний луч. Небо, вот оно. Луна на небе была скрыта тучами и лучи не проходили.
─ Риан, Риан! Иди сюда, смотри! — воскликнул Бильбо, поманив её рукой, показывая на каменную дверь. В это время разгоняемые ветром тучи открыли еле заметный висящей высоко над краем земли бледный и узенький серп новорожденной луны. От стены с треском отскочил каменный осколок. На высоте трех футов от земли, в том месте, куда упал луч, в скале вдруг появилась скважина.
Испугавшись, как бы не пропустить момент, хоббит свесился с края скалы. Всё ще пытаясь достучаться до спускающихся вниз разочарованных гномов.
─ Скважина! Вернитесь! Это лунный свет! Последняя луна осени!
─ Ключ! Ключ! ─ вдруг замельтешил Бильбо. ─ Где же он? Он должен быть тут. Ну же.
Однако ключа, выброшенного Торином в порыве отчаяния, нигде не было видно. Риан помогала искать Бильбо, судорожно оглядывающему каменное плато, но постепенно темнеющий свет не давал хорошенько осмотреть горную породу на предмет лежащего там и такого нужного им затерявшегося стервеца. Вдруг Бильбо развернулся, и, задев что-то ногой, чуть не споткнулся с пятачка. Зато он нашел тот самый ключ. И сейчас тот, отброшенный ногой Бильбо, начинал свое падение.
Неожиданно появившаяся нога Торина, спрятанная в тяжёлых ботинках, остановила неизбежное падение. Подобрав пропажу, он с еле заметной улыбкой подошёл к двери, всё ещё освещённой падающим лунным светом.
Поднявшиеся вместе с ним остальные гномы, услышавшие крики как Риан, так и Бильбо, молчали, боясь лишним словом нарушить торжественность момента. Король в изгнании вставил ключ в отверстие, словно специально подготовленное для стол норовистой отмычки. Так всё и было. Он подошел! Риан во все глаза наблюдала за величественным королем, совершающим в глазах остальных гномов некий подвиг, и не могла не улыбнуться, видя воодушевление на его лице.
Торин повернул его. Дзинь! Луч пропал, луна исчезла, небо почернело. Нажав на дверь, Король с силой толкнул её и часть каменной глыбы медленно-медленно отошла. Появились длинные прямые щели. Очертилась дверь в пять футов вышиной и в три шириной, и беззвучно и тяжело распахнулась внутрь. Из глубины, словно пар, выплыла пыль и темнота, глазам их предстала глубокая зияющая чернота — разверстый вход в глубь Горы.
─ Эребор… ─ с толикой благоговения выдохнул Торин.
За его спиной послышался всхлип Балина. Старик не сдерживаясь произнес:
─ Торин! Мы дошли. Мы дома!
И Риан, желая скрыть оттого не меньшую радость, уже про себя прошептала «Дома».
─ Здесь лежит седьмое королевство рода Дурина, ─ Балин прочел надпись, вероятно, на кхуздуле, которая венчала тайный ход. ─ Мы на исходе своего путешествия.
Под надписью, как смогла разглядеть Риан, был выбит трон. А над ним, раскинув свои лучи во все стороны, изображался тот самый Аркенстон. То, за чем все гномы сюда пришли. То, что было важнее старому Трору, чем всё его подгорное золото. То, чем так жаждал обладать Торин.
─ За этим вы здесь, мистер Бэггинс, ─ нарушил тишину стоявший позади всех Король. Тот, который вернулся.
Риан в такой знакомой и уютной для глаз темноте показалось, что Бильбо побледнел. Он ведь сам до конца не осознавал, на что подписался и что его ждет. Ведь его работа отныне только начиналась и всё, ради чего он прошёл этот путь, было лишь впереди.
─ То есть я должен найти этот камень? ─ нервно сглотнул Бильбо, понимая, что теперь настал его черёд выполнять свое обещание.
─ Да, большой белый камень. И не говори мне, что там полно других камней. Аркенстон там только один и ты поймешь, что это он, как только увидишь, ─ убеждал его Балин.
«Милый Бильбо, ─ молвила про себя девушка, ─ похоже ты не найдешь его без моей помощи». Ведь если Риан не ошибалась, то тот самый Аркенстон и был тем камнем так туманящим ей разум. Она самолично спрятала его подальше от глаз. И тем более его не смогут найти без её помощи. Это означало лишь одно ─ она должна идти вниз.
─ Бильбо, не волнуйся ты так, мы вместе найдем его и быстро. Я иду с тобой.
Ее слова прозвучали как гром среди ясного неба.
─ Ты никуда не идешь Риан, ─ раздался «рев» Торина, прислушавшегося к беседе, как и все прочие. ─ Только не в этот раз.
─ Ты не имеешь никакого права задерживать меня тут, Торин Дубощит, ─ вспылила девушка, ощущая как внутри неё заворочалось смертоносное существо. Никто не смеет ограничивать её свободу. ─ Я так же, как и наш добытчик подписала контракт и готова исполнить свое обещание. Не для того я сюда шла, чтобы сидеть в безопасности и комфорте, когда мой друг будет подвергаться совершенно иному.
─ Ты не осмелишься мне перечить, — яростно воскликнул гном, не желая признавать поражение и крепко схватив её за руку. Снова сильно и так же властно.
Хлесткий неожиданный удар левой рукой пришелся по щеке Торина, заставив того отступиться. Девушка не стала это терпеть. Она поправила крепко сидящий на поясе Дагмор, и, не произнеся ни слова, развернулась и направилась к готовому спускаться вниз хоббиту.
─ Риан… ─ практически одновременно произнесли ошарашенные Фили и Кили. Никогда раньше не ожидавшие от Риан такого сильного отпора. Сами они предпочли остаться в безопасности вне горы, но смелость подруги их покорила.
─ Призовите на помощь всю свою удачу, ─ раздался напоследок совет старого и мудрого Балина. ─ И, если внизу увидите живого дракона… ─ казалось, от этих слов Бильбо побледнел ещё больше, ─ …заклинаю лишь об одном… не будите его.
─ Торин, ─ наконец повернулась к нему Риан, ─ я надеюсь, ты поймешь, что это нужно прежде всего мне самой. Ты не вправе меня останавливать. Я должна сделать это самостоятельно…
Лишь хмурый чуть жестокий взгляд был ей ответом.
Когда Бильбо и Риан, плотно укрытые темнотой и практически неслышимые ушли вниз по коридору, завернув за первый поворот, гномы потянулись наружу. Им все ещё не верилось, что где-то внизу спит огнедышащий дракон, когда-то давно отобравший их королевство. Внутри темного входа остались лишь Балин и Торин. Остальные предпочли выйти на «свободу».
─ Я должен был попытаться, слышишь? Она может погибнуть! Не вернуться. Никогда. Я не могу этого допустить. Я не могу потерять её… снова
─ Успокойся, друг мой, ─ положил свою руку на плечо короля Балин. ─ Так велело тебе твое сердце. Но ты не должен контролировать каждый её шаг. Пойми, она не девушка-гном и не будет подчиняться тебя просто потому, что ты — её король. Ты должен был проявить свои тревоги, но сделать это мягче.
─ Я причинил ей боль. И более не смогу надеяться на её прощение. Почему мне так трудно сдержаться рядом с ней, Балин? Что со мной такое? Почему я хочу постоянно видеть её рядом с собой, в безопасности? Хочу, чтобы её глаза сияли, и никакая тень не могла ей навредить, ─ позволял себе отчаянные откровения король.
─ Это ─ любовь, мой мальчик, любовь, ─ улыбаясь, произнес старый гном, уж и не надеясь, что их король найдет когда-то достойную себе спутницу. ─ Ты не должен так переживать. Риан великолепный боец, а Бильбо ─ замечательный добытчик. Они справятся. Дракон не знает их запаха и им должно повезти. Я надеюсь…
Коридор в Горе, по которому сейчас шли хоббит и полуэльфийка, был сделан гномами в расцвете их могущества и мастерства, а потому отличался от грубых каменных тоннелей гоблинов. Прямой, как по линейке, с гладким полом и стенами, он шел ровно и плавно. Куда-то в таинственную темноту. Глаза Риан уже полностью привыкли к этому мраку, и она шла совершенно не боясь споткнуться, упасть или наткнуться на что-то опасное.
Предвкушающая улыбка вновь засветилась на её лице. Она шла позади добытчика, периодически касаясь прохладных стен и вдыхая такой знакомый ей запах. Ничто не могло испортить её настроения сейчас.
Двигаясь неспешно и осторожно, они наконец-то достигли выхода из тоннеля. Теперь было ясно почему Риан никогда им не пользовалась, хоть и неоднократно видела данный коридор. Он был плотно заперт дверью. Не пропуская воздух наружу, а то, что не имело выхода и вело в никуда (в тупик), её мало интересовало.
Усилив слуховые функции своей драконьей половины, Риан отметила, как сильно бьётся в груди сердце впереди спешившего Бильбо, но больше ничего. Никто не потревожил её дом.
─ Никого нет дома, ─ вдруг прошептал хоббит, остановившись так и не ступив на покрытую множеством монет поверхность. ─ Его просто нет дома… Ведь так ведь, Риан? ─ последний вопрос его был громким, почему-то безрадостным и хорошо слышимым. Таким утробным голосом, что обогнавшая его воительница секундой назад, обернулась.
Бильбо стоял перед ней. Не смея двигаться и обнажив свой клинок ─ Жало. Такой напряженный и странным образом сосредоточенный.
─ Дракон ведь не спит прямо сейчас, зарывшись в золото? Ты знаешь ответ, не так ли, Риан? Или мне лучше называть тебя… Смауг?
Он видел ВСЁ. Риан не показалось в тот день. Но несмотря на это он не сдал её никому. Такой поступок вкупе с его сегодняшней храбростью был достоин восхваления.
─ Да, Бильбо, ─ улыбнулась ему девушка, не видя больше причины бессмысленно врать дальше. ─ Ты совершенно прав. Он не спит.
Её руки потянулись к ножнам, и, отстегнув их с пояса, она кинула свой меч ему под ноги, желая показать, что не хочет конфликта. Хоббит, готовый храбро защищаться, не спускал с неё напряженных глаз.
─ Наверное, пришла моя пора рассказать тебе чуточку больше, чем остальным? Что ты хочешь узнать? Можешь спросить всё, что угодно, я отвечу без утайки.
─ А потом съешь? Я видел… видел тебя! Когда ты напала на Трандуила. Это было ужасно. Как так получилось?
─ Милый Бильбо, тебе совершенно незачем меня бояться, поверь мне, ─ заверила она. ─ Может быть?.. ─ немного замялась девушка. ─ Может пройдемся? История будет долгой.
Некоторое время хоббит молчал, переводя взгляд с девушки то на Жало, то на свой жилет, но в конце концов нерешительно кивнул, сделав какой-то вывод и впервые ступил на заваленный золотом пол.
─ Кто ты? Почему ты такая?
Девушка вдохнула поглубже и начала свой долгий, начинающийся ещё до самого её рождения рассказ, повествующий о жизни полуэльфийки Итариллэ.
─ …я умирала. Моргульский яд проник слишком далеко. Наши целители поздно узнали, что королевский лист способен вылечить такое ранение. Я горела в огне. Моя кровь закипала и плавилась. Я ждала смерти, но лишь как избавления.
─ И ты стала драконом? В тот момент? ─ спросил затаив дыхание хоббит.
─ Нет, мой друг, я умерла.
Риан продолжила свою историю, пытаясь донести до маленького храбреца хитросплетения богов Арды и высших существ, особенно тех, кто почитается эльфами. Сам Бильбо уже кое-что знал с того времени, как гостил у Элронда, поэтому девушке было проще объяснить ему то, что она сама не до конца и только с помощью Глорфинделя разузнала.
─ … Несколько лет я пребывала в теле зверя. Совершенно не зная, что буду делать дальше. Я училась жить по-новому. Никто не мог помочь мне и что-то объяснить. Как себя вести, когда ты ─ огромнейшая ящерица с броней вдесятеро крепче щитов; с зубами подобными наиострейшим мечам, с когтями ─ копьями; когда удар твоего хвоста подобен удару молнии, крылья несут с быстротой урагана, а дыхание твое — испепеляющая смерть! Спящая в море сваленного в кучу золота внутри огромной Горы, я была одинока, напугана и потеряна одновременно. Ведь что я знала о Смауге? Между прочим, кто я теперь я узнала гораздо позже ─ тогда, когда освоилась в новом теле и вылетела наружу. Лишь то, что когда-то в детстве мне был интересен подгорный народ позволило мне изучить их историю и всё, что с ними произошло. То нападение было известно даже нам.
─ Что же ты делала дальше?
Риан будто вновь вернулась на десять лет назад. В те самые дни, когда она впервые расправила крылья и взлетела. Когда узнала где она и кто. Приняла себя. Все это она озвучивала тихим и завораживающим голосом. Сообщала удивительному Бильбо, который не только не сдал её, увидев впервые, но, кажется, и сам принял.
─ … Я стала человеком. Точнее нет. Я неизведанным мне способом смогла овладеть некогда былым своим обликом. Не знала милость ли это богов, или мое собственное умение, но я смогла оборачиваться по желанию. Сродни того, как это делает Беорн. Сначала было очень тяжело. Свое новое тело я не контролировала так же, как когда-то драконье. Каждая новая сильная эмоция провоцировала новое превращение. Очень часто приходилось ходить с драконьими когтями или покрываясь чешуей.
Риан рассмеялась, вспоминая, как давно это было.
─ Пока долгое и одновременно медленно тянущееся время не научило меня быть собой.
Рассказывая всё это своему единственному слушателю, девушка и сама вновь переживала те моменты, но она уже… Уже поняла, что спать на золоте больше не намерена, и что отсутствие одежды приносит ей дискомфорт. Что теперь она хочет питаться чаще, что ей не хватает занятий и простого общения. Мистический голос переносил её на много лет назад.
Двое медленно бредущих по, казалось бы, бесконечным грудам драгоценностей и сокровищ не обращали ни на кого внимания. Были полностью поглощены собой и звучащими в абсолютной тишине словами. Наконец рассказ тот подошёл к своему логическому концу, а Бильбо, уже окончательно привыкший ко всё той же их Риан, спросил то, что волновало его до сих пор:
─ Риан, а как же гномы? Зачем ты пришла с ними сюда? Неужели ты хочешь довершить то же, что и… Смауг?
─ Нет, нет, Бильбо, как ты мог такое подумать?! Я ─ не он. Не тот, про кого ты слышал страшные рассказы. Разве я могла так поступить только для того, чтобы безжалостно убить их? Погубить тех, кто мечтает вернуться домой? Разве могла бы я причинить боль Кили, Фили и остальным? Я уже их полюбила, как свою семью. Нет, я пришла в надежде, что их дом все также останется и моим.
─ А почему ты им не признаешься? Ведь мне ты всё рассказала. Ты же совсем другая. Если они тебя узнают, то обязательно примут, Риан или… а почему, кстати, Риан? А не… Ири… Ини?..
─ Итариллэ? ─ улыбнулась она, помогая хоббиту вспомнить свое настоящее имя. ─ Я не желала быть былой собой. Знаешь, у эльфов существует традиция: не называть ребенка именем, что уже существует в мире. Именно поэтому во всей истории Арды не было ни одного эльфа с одинаковыми именами. Я же не хотела оставить себе своё, поскольку прежняя Я для своей семьи уже погибла. Навсегда, а после она погибла и для меня самой… в самом что ни на есть буквальном смысле. А насчёт признания… Бильбо, представь себе, что ты очень давно пострадал от дракона, но тут к тебе прилетает он сам, или вы где-то встречаетесь и захватчик говорит: возвращайся в Гору. Я её тебе отдаю, но взамен хочу жить с вами. Каково тебе будет? В худшем случае меня просто убьют, а в лучшем я всё равно останусь на долгие века изгоем. Я же хочу остаться здесь. Навсегда. Поверь мне, никто не примет меня такой, какая я есть. Для них, узнай они правду, я навсегда останусь Смаугом Ужасающим. Тем, кто уничтожил их дом. И не оправдает меня даже то, что я была не виновна в их изгнании.
─ Что же теперь тебе остаётся?
─ Не открывать, хранить секрет. Молчать, так долго, пока можешь. Терпеть, не дать узнать… Всего одна малейшая ошибка может всё сломать. Я заучила этот принцип и впредь придерживаюсь только его. Никто не должен узнать, иначе я погублю себя… вновь.
Замолчав, девушка опустила взор. Рассматривала под ногами слитки золота, невиданной красоты изделия, самоцветы, драгоценные камни в оправе, жемчуг и серебро, отливающиекрасным и белым, но они совершенно не интересовали продвигающихся в глубь путников.
─ Но ведь про тебя уже знаю я и Трандуил. Неужели ты и нас…? ─ он сглотнул, хотя совершенно не верил, что его подруга способна на такое.
─ Я очень опасаюсь лесного Владыку. Я хоть и пообещала ему расправу, если он откроет про меня правду, но.. Сжечь все его королевство далеко не лучшая идея. Ты же не думаешь, что я на такое способна? Ах, ну ладно, я-то способна, ─ рассмеялась Риан, рассматривая его недоверчивое лицо, ─ я никогда бы так не поступила. Надеюсь, моя угроза его остановит, и останется только угрозой. Ведь он не знает меня настоящую.
Пока естетсвенный шум пещер нарушало лишь нестройное дыхание двух путников, Риан молчала, отчаянно надеясь, что Бильбо может понять ее.
Сам же Бильбо, уже давно проникся к девушке с такой непростой судьбой настоящими дружескими чувствами, ни капли не сомневался, что она говорит правду.
─ Я знаю, ─ тихо добавил он, а Риан еле различимо, но вопросительно кивнула, ─ …я знаю, что ты не причинишь нам вреда. Ты не сможешь. Внутри тебя столько добра, что оно невольно притягивает окружающее тебя зло. Словно подталкивая тебя на это вечное противостояние… ─ задумчиво произнес полурослик, а полуэльфийка расплылась в улыбке умиления. Хоббиты никогда не переставали её удивлять, а этот был ещё особенней остальных: умен, прозорлив, храбр и даже немного сумасшедший, ведь только тот, кто не в ладах с головой согласится отправиться в столь опасное путешествие. Долгий и тернистый путь с дюжиной амбициозных гномов, наполовину драконом и мудрым, но безумным волшебником.
Словно огромный груз упал с души Риан, когда она услышала эти заветные слова. Ее признание не только не посеяло семя вражды и опасения, но, кажется, скрепило их ещё ближе. Однако теперь и у неё появился один небольшой, но требующий немедленного ответа вопрос.
─ Бильбо, скажи мне, пожалуйста, ─ обратилась она к забравшемуся на кучу золота полурослику, что шевелил в нем ногой, ─ почему я тебя не увидела у Трандуила? Ты ведь спас меня от убийства эльфа. Твой страх помог мне справиться с яростью и жаждой крови. Где ты был?
Полурослик, задумавшись буквально на секунду, и моментально решив для себя что-то, нырнул в маленький карман своего жилета и вытащил простое золотое колечко. Надев его на палец, Бильбо к великому изумлению Риан исчез. В прямом смысле. Девушка не могла его увидеть, но чуяла прекрасно. Она чувствовала, как перекатываются под его стопами золотые монетки и поняла, что он обходит её стороной, но разглядеть так и не смогла. Хоббит, наконец, снял свое таинственное кольцо, показываясь ей.
─ Риан, раз ты рассказала мне свою великую тайну, то я не могу поступить с тобой иначе. Это кольцо я нашел в пещерах гоблинов.
Бильбо заново пересказал ей происшествие с Голлумом, загадки и вообще всё с самого начала, но так, что теперь кольцо заняло свое надлежащее место. Полурослик поведал, что оно помогло ему сбежать из пещер гоблинов, в битве с пауками, и спасти всех во дворце эльфов. История кольца нисколько не уронила его в глаза воительницы. Она сошлась на мнении, что кроме везения и кольца у него есть ещё и смекалка, и без неё ничего бы не вышло. Риан восторгалась смелостью Бильбо и не преминула это отметить. В ответ на это храбрый полурослик протянул своё главное сокровище девушке. Со словами, что оно ей понадобиться больше чем ему. Риан опустилась перед ним на колени и обняла своего друга, благодаря за всё. Тот зарумянился, но от своего слова не отступился, и девушка сжала в руке дар хоббита.
Но все когда-нибудь подходит к концу. Так и сейчас. Все что надо было рассказать было рассказано, что нужно выслушать — выслушано. Однако неотложное и не менее важное дело осталось последним в их списке так и не решенным.
─ Риан, раз ты здесь жила, то может быть знаешь, где находится Аркенстон? Ведь за ним меня сюда и послали. Они ждут нашего возвращения. Нам, наверное, нужно его принеси и поскорее.
─ Бильбо, ─ обратилась к ждущему ответа леди-дракон, ─ я знаю где камень, но он находится так далеко, что за один день мы его с тобой не найдем. По крайней мере как мы объясним это гномам, если те возжелают спуститься за нами, а мы уйдем в другую часть замка? Я хочу проникнуть сюда поздней ночью, когда никто меня не заметит. Я принесу его из своего хранилища. Да, я его спрятала поглубже, чтобы никто не смог его украсть. Сейчас мы вернемся к гномам и скажем им, что…
─ Скажем им, что камня мы не нашли, так же, как и дракона. То ли он улетел на охоту, то ли просто слишком крепко спит внутри и не заметил нас. А завтра я скажу, что попытаюсь снова и вновь сходим сюда. И тогда ты просто принесешь камень, правда ведь? ─ он вопросительно глянул на молчавшую Риан и дождавшись её улыбки сам довольно кивнул на свое остроумное предложение.
─ Здесь так здорово! — возвращаясь назад хоббит все ещё не мог поверить тому, что он первым вошёл в столь потрясающее изложенное в древних легендах и песня место.
Девушка его поддержала. Обратная дорога была не в пример легче и свободнее. Огромные залежи богатств не мешали двоим путникам передвигаться по Эребору. Для одного из них это место было домом и она просто не могла тут потеряться.
***
Могильная тишина была лишь их вечным спутником. Ночь давно уже перевалила за полночь, но ни Бильбо, ни Риан видно не было. Ровно, как и дракона. Казалось бы, тишина поглотила их всех. Лишь нервное хождение волнующегося за свою подругу Кили говорило, что время не остановилось. Торин сжимал кулаки, напряжённо вглядываясь в темную расселину.
«Надо было настоять! Надо было не позволить! Удержать! Защитить», ─ проносилось в его голове. Пускай она возненавидела бы его, пускай не поднимала бы свой взгляд на него, но осталась бы в безопасности. Однако сердцем он понимал, что храбрая девушка, даже крепко связанная и охраняемая множествами глаз, нашла бы способ сбежать. Она ведь уже доказывала это сколько раз. Её не остановили бы и веревки самого Торина, прихваченные для лучшего подъёма в Гору.
Никого. Прошло ещё немного времени, а из тьмы горы так никто и не явился.
─ Как там Бильбо? ─ голос Бофура прервал напряжённую тишину, продолжая вслушиваться в каждый звук из-под Горы. ─ А Риан?
─ Нам не следовало отпускать их одних, дядя. Я должен был её остановить. Или идти вместе с ней. Какой я после этого друг? ─ пробормотал Фили, уже готовящийся нырнуть в зияющую пропасть.
─ Дадим им время, ─ наконец вымолвил Торин, все ещё надеясь на положительный результат, испытывая в эти рекордные сроки всю гамму отрицательных эмоций — от неконтролируемого гнева до сводящей с ума тревоги.
─ Время на что, дядя? Погибнуть? Они же там совсем одни. Почему она пошла туда с ним? Ведь добытчик только Бильбо. Нам нужно идти туда.
─ Тебе страшно… ─ начал было Торин, желая сказать, что и он переживает за смелых добытчиков, один из которых стал ему непозволительно близок, но был перебит старым Балином.
─ Мне тоже страшно, Торин. Но больше я боюсь за тебя. На этих сокровищах лежит проклятье. Проклятье, что сгубило твоего деда. Свело его с ума, ─ бросил ему Балин, уже раскаявшийся, что возжелал вернуться сюда. Он, наверное, единственный понимал, как даже одно упоминание об королевском камне меняет Торина. Тот бы продал и свою мать, появись у него такая возможность сейчас.
─ Я ─ не мой дед, ─ бросил в ответ Торин, не думая уже ни о чём, кроме того, что светловолосая эльфийка, укравшая его сердце, была там ─ внутри Горы, что полна неизвестных опасностей.
─ Ты изменился. Торин, которого я знал, бросил бы всё и сам спустился вниз, не надеясь, что неопытная девушка и хоббит справятся со всем.
─ Я не желал рисковать всем походом ради…
«Ради той, без которой ты уже ни мыслишь жизни?» ─ насмехался внутренний голос.
─ Нет, Балин, ты абсолютно прав.
Выхватив свой Оркрист, он бросился в маячащую впереди темноту, не замечая, как невольная улыбка появляется на устах Балина, и как одобрительно загудели гномы, не понимающие чего они так долго ждут. Кили и Фили не желали отставать. Решились пойти на помощь к Риан и двинулись за ним. Вскоре вся горная площадка опустела.
Но не успели они пройти до первого пролета, как из зияющей темноты показалась бледная рука. Одна, вторая, нога, а после и всё тело. Совершенно целая, в том же, в чем ушла туда, появилась девушка, а за ней показался и хоббит.
Неожиданно оглядевший Риан с ног до головы и уже тяжело дышавший от неизбежной тревоги Торин пересек крошечное плато. Лишь в два шага и крепко прижал её к себе. Даже не заботясь о том, что подумают о нём остальные.
— Жива, — еле слышно прошептал он, так что услышала его только девушка. Прижимая её так сильно, что едва не послышался хруст ребер, он мечтал никогда больше не отпускать драгоценную ношу из рук.
Смущённая девушка попыталась выбраться из его объятий, но только после того, как сердце Торина успокоило свой бешеный ритм, ей это удалось. Вернее он отпустил её сам. Риан будто оторопела. Она старалась не смотреть на него.
─ Торин, ─ начал Бильбо, ─ мы не нашли камень. Но также мы не нашли дракона. Либо он крепко спит, либо улетел на охоту, либо притаился так хорошо, что мы не смогли его обнаружить. И слава Эру за это! Мы и так пробыли там слишком долго, поэтому решили вернуться к вам. Завтра мы с Риан, отдохнувшие и полные сил попробуем спуститься вновь.
Но никто и не думал серчать на неудачу этих двоих. Балин был счастлив видеть их просто живыми и здоровыми. Впрочем, как и все остальные. Ведь храбрые гномы несмотря ни на что остереглись проникнуть в Гору, поэтому они были восхищены и изумлены такому храброму поступку двоих вроде как чужих им людей — хоббита и полуэльфийки. Вроде, но на деле нет, ведь они уже давно стали им всем дороги.
Ночь ещё правила балом, облака застилали звезды, а гномы уже легли спать, чтобы с новыми силами завтра приняться за поиски. Вдохновлённые храбростью «добытчиков», даже Бомбур захотел посетить великую сокровищницу гномов. Они ещё долго и с воодушевлением обсуждали, как обретут в недалёком будущем все свои сокровища.
Риан же лежала с закрытыми глазами, притворяясь спящей и с наслаждением вдыхая свежий воздух. У неё перед глазами проносились недавние картины и казалось, что её плечи даже под слоями одежды горят от тесных прикосновений Торина. Плавятся в невообразимом жаре, а тихий шепот и горячее дыхание до сих пор чувствовалось на шее, не желая пропадать.
Выждав ещё немного времени и поняв, что все окончательно уснули, утомленные трудным днём, Риан тихонечко встала и ускользнула в тёмный тоннель. Исполнять то, что обещала своему верному другу Бильбо.
========== Глава 26. День до… ==========
Пару пролетов Риан спускалась постоянно озираясь по сторонам. Повода для беспокойства не было — весь отряд предусмотрительно спустился к подножию Горы и разбил там лагерь, поэтому у самого тайного хода было свободно. Однако когда она окончательно уверилась, что углубилась достаточно далеко — перешла на бег. Плавные изящные движения, мягкая улыбка перемешалась с явственно-видными чертами дракона, таившегося в хрупком теле полуэльфийки. Риан касалась холодных стен, вдыхая знакомый запах, окунаясь в атмосферу дома. Увидев впереди горы сокровищ, она не сдержалась и решила немного пошалить, как некогда развлекала себя в теле зверя. Прыжок с каменной ступени прямо на золотой метал оказался не таким приятным, как когда-то, поскольку эта хрупкая оболочка была гораздо слабее, но несмотря на все неудобства и, скорее всего, появившиеся синяки, прокатиться с горы металла было восхитительно.
Однако решив больше не экспериментировать, Риан попыталась вспомнить куда именно ей направляться. Привычная и знакомая глазам темнота совсем не мешала ей. Горящие внутренним огнем зрачки смотрели по сторонам в поисках нужного пути. Дело в том, что данная сокровищница находилась гораздо глубже основного дворца. Чтобы добраться до главного зала, а после подняться в жилые помещения, требовалось немало времени и усилий, но Риан не собиралась сдаваться так просто. Найдя полуразрушенную лестницу, ведущую наверх, девушка ловко вскарабкалась на неё.
Длинные лестницы, повороты, острые углы и разрушенная порода замка, крутые переходы, ямы, которые следовало перепрыгнуть… Всё это и встречалось ей на пути. Время не сильно изменило Эребор. Всё в нём было знакомо и приятно. Наконец достигнув неожиданно расширенного потолка, Риан поняла, что осталось совсем чуть-чуть. Пробираясь по гладким, выбитым в монолитной скале ступеням всё выше и выше, она с каждым шагом приближалась к месту, где когда-то отдыхала.
«Покои королевы», названные ею из-за довольно богатого убранства, встретили Риан безмолвной тишиной. Не желая, однако, терять своё драгоценное время, девушка довольно скоро отыскала то, что прятала в тайнике. Обнаруженное двойное дно огромной дубовой кровати хранило то, за чем охотились гномы — Аркенстон. Достав камень, Риан завороженно уставилась на его яркий блеск. Он переливался множеством цветов, привлекал к себе взор и не желал отпускать, заставлял отказаться от благородной цели и оставить его себе навсегда. Но Риан, будучи знакома с его действием, не поддалась чарующему эффекту. Она вытащила из стенного шкафа какую-то ткань и замотала камень в неё. Свет мгновенно погас, как и желание навсегда оставить себе это сокровище.
Решив напоследок взглянуть на место, что было ей домом несколько лет, Риан позволила себе маленькую слабость — легла на мягкую кровать. Воздушные перины приняли её в свои ласковые объятия. Как когда-то давно в Ривенделле — последнем месте, в котором она ночевала на уютной и теплой кровати.
Отогнав с себя мгновенно напавшую усталость и сонную негу, Риан отворила крепкую дубовую дверь. В последний раз оглядев некогда принадлежавшую ей одной комнату, девушка поспешила обратно.
С наступлением холодов Риан всё же надела поверх своей обычной одежды купленный у Барда не самый новый жилет. Пусть он был пошит из не самой красивой ткани, но был практичен и вполне неплохо защищал её от пронизывающего ветра, гулявшего по Пустоши. И именно в подшитый мешочек для монет во внутреннем кармане жилета Риан спрятала свою находку. Она не знала для чего это сделала, но интуиция твердила ей повременить оставлять камень в сокровищнице.
Обратная дорога заняла гораздо меньше времени. Риан старалась не задерживаться понапрасну, беспокоясь о том, чтобы чуткий сон воителей не был ничем нарушен, и чтобы её отсутствие не заметили. Лишь лунный свет, проникающий в редкие окна-бойницы, был свидетелем её горящих глаз. Глаз, что не принадлежали одному знакомому и разумному существу. Глаз, что затмевали настоящий природный цвет самой эльфийки и рождали великое множество догадок и теорий.
Отряд гномов, эльфийка и хоббит проснулись, когда солнце уже высоко висело над Одинокой Горой. Никто не потревожил их сон, а потому уставшие воители расслабились. Завёрнутый в ткань заветный камень, казалось, обжигал Риан кожу, но в убеждениях своих она осталась тверда. Интуиция её никогда не подводила, а это значило, что нужно немного подождать. Риан хотела ещё раз поговорить с Бильбо, чтобы прояснить многие мелочи и рассказать план находки и передачи Аркенстона Торину. Им определенно нужно ещё раз спустить вниз. Но так, чтобы за ними не потянулись все остальные. Вчера ночью Риан услышала много лестного о себе и Бильбо, а ещё заверения каждого члена отряда, что больше их одних никто не пустит. Именно поэтому девушке предстояла нелёгкая задача убедить отряд переждать опасность вне Горы, тогда как они ещё раз спустятся на разведку.
Отобедав остатками праздничного ужина, Риан все же попыталась вновь пройти внутрь горы, но ей не позволили. В этот раз все до единого гномы были согласны со своим предводителем. Это девушку никак не устраивало. Она попыталась объяснить зачем они тут и что задерживаться они не имеют права, но упрямые гномы стояли на своем. Никакая опасность их не останавливала. Все они жаждали послужить своему народу и королю.
Наконец Бильбо, подобравший нужные слова, вступил в беседу.
─ Риан права, господа гномы. Я ─ профессиональный добытчик, а она ─ легкая и быстрая эльфийка, к тому же воительница и знала куда идёт. В этом же и заключалась её роль, не правда ли? В любом случае, шанс ускользнуть от опасности у неё гораздо больший, чем у вас всех вместе взятых. Вам лучше остаться снаружи и охранять данный ход. А если Дракон прилетит или, не дай Эру, проснется? Я более чем уверен, что он на охоте, но вам, наверняка, это станет известным, и тогда вы поспешите к нам на помощь.
─ Вот именно! А если мы все будем там внутри, то у нас не будет ни малейшего шанса спастись. Подумайте над этим.
Теперь отряд гномов разбился надвое. Кто-то был согласен с их точкой зрения, кто-то противился. Пока гномы покрикивали, ища способ донести друг до друга свою точку зрения, Риан глазами указала Бильбо на зияющую темнотой пещеру. Тот понял без слов. Маленькими шажками они продвигались к тайному ходу, желая скрыться как можно быстрее. Чем бы не закончился спор, но девушка так и не смогла бы предугадать его исход. Ей и Бильбо невольно помогли.
Хлопанье крыльев и громкое карканье привлекло к себе всё внимание воителей. На площадке перед входом летал черный ворон в компании их помощника — маленькой серой птички. Пока птицы отвлекали всё внимание на себя, Риан и Бильбо уже нырнули в глубину и поспешили вперёд.
Быстрый шаг довольно скоро перешёл на бег. Бильбо не знал зачем его спутница так спешит, но тем не менее не отставал от неё. Когда знаешь, что внутри древнего королевства тебя не ожидают чудовища, страха не остаётся совсем. Именно поэтому полурослик доверился Риан. Достигнув золотого хранилища, они остановились, и, взглянув друг на друга, рассмеялись.
─ Зачем мы так торопились сюда, Риан? ─ озадачил её Бильбо. Девушка и в самом деле не знала зачем. Не объяснять же, что её интуиция твердила молчать о своей находке.
─ Бильбо, я сделала это, ─ выдохнула она. ─ Я добыла Аркенстон. Но что-то во мне не позволило оставить его здесь. Я прихватила его с собой наверх. И теперь мне нужно было как-то принести его обратно. Если отряд решит всё же спуститься, то искать будет нечего.
─ Ты покажешь мне его? ─ благоговейно замер Бильбо Бэггинс, ожидая увидеть настоящее чудо. И увиденное его не разочаровало. Камень государя был единственный в своем роде. Краше и ценнее любых ограненных алмазов.
─ Что на самом деле тебя тревожит, Риан? ─ добытчик не преминул заметить тревогу и волнение на лице своей спутницы. ─ Ты можешь от меня не скрывать ничего.
─ О, Бильбо, если бы ты знал как мне тяжело, ─ Риан давно хотелось выговориться и получить если не совет, то хотя бы понимание другого живого существа. ─ Я так устала. Мне не по себе от всего того, что творится в лагере. Я опасаюсь за Торина. Его желание обладать сокровищем подчас сильнее любого другого. Что было бы если бы Смауг существовал в действительности? Даже твое кольцо не справилось бы с его силой и могуществом. Запертый в теле, он все ещё обладает огромной мощью.
Бильбо поежился. Хоббит прекрасно понимал, что данный исход событий был самым счастливым для него ─ того, кто подвергался большей опасности.
Сама же Риан в это время размышляла над поведением короля. Его забота стала подчас удушающей. Эти глубокие омуты, пронизывающий взгляд, полный какого-то ожидания… Всё это было так непросто.
─ Мне надоело прятаться, скрываться, опасаться за свою жизнь и за ваши. Иногда я чувствую себя лишней среди всех. Но иного выхода просто нет, ─ Риан с силой сжала переносицу, ощущая пульсирующую боль. Бильбо лишь выказал ей поддержку своим вниманием, явной заботой и переживанием о её судьбе. А что иного мог предложить хоббит? Не сведущий в огромном количестве реалий этого мира, и почти всю жизнь проживший в мирном, тихом, а порой даже раздражающем своим спокойствием и обыденностью Бэг Энде?
Пока Риан медленно брела по наполненному золотом хранилищу, она размышляла о том, что происходит здесь и сейчас. Что твориться с её жизнью? Меняется ли всё в худшую или лучшую сторону, и как это отразиться на всех них?
Идущий впереди Бильбо медленно брёл, раскидывая золотые монетки ногами, словно они ничего не значат ─ пустое место. Хоббит был молчалив. Риан не доставляло это радости. Отчего-то вспомнив, что Бильбо предыдущей ночью просил её показать превращение, Риан воспрянула духом. Небольшая шалость ─ это то, что отвлечет их обоих.
Как давно Риан не практиковалась в чем-то подобном. Кажется, прошла уже вечность. Но тем приятнее было ощущать… свободу. Дракон, казалось, обожал то, что она выпустила его наружу. Совсем чуть-чуть, но и этого было достаточно. Кожаные брюки не мешали появиться хвосту, размером соответствующему её телу, а потому она спокойно могла управлять им как ещё одной своей конечностью, не боясь что-то задеть или сломать. Слегка пошевелив темным, остроконечным, увенчанным небольшими шипами хвостом, Риан протянула его к голове спешившего впереди Бильбо. Тот мотнул головой, отгоняя назойливые ощущения, и продолжил свой ход. Тогда Риан решила идти ещё дальше.
Вытащив свой меч и делая вид, что внимательно его рассматривает, и ко всему последующему не имеет никакого отношения, она вновь направила шаловливую конечность к хоббиту. Меж тем хвост двинулся дальше, пощекотав основание шеи и тут же спрятался за хозяйкой. Обернувшийся хоббит был обескуражен, не обнаружив ничего подозрительного. Ещё несколько раз Риан повторяла свою шутку, оставаясь непойманной, но Бильбо все-таки выиграл. Увлекшись, девушка пропустила момент, когда хоббит, почувствовавший к себе очередное прикосновение, резко развернулся и поймал бойкую конечность. Шутка была разоблачена.
Бильбо пришел одновременно в восторг и испуг, наблюдая за необычной частью тела. Он попросил разрешения девушки ощупать его и в полумраке Горы пытался понять, что это за штука такая. Если честно, Риан сама этого не знала. Хвост просто был. Точно так же, как крылья или чешуя, или руки и ноги. Вдоволь наигравшись им, Бильбо спросил у Риан, может ли она отрастить себе что-то ещё помимо хвоста. Она подтвердила его предположения и догадки, но демонстрировать это отказалась. Закутанная в неудобную одежду, Риан боялась, что испортив её уже не сможет выйти из-под горы не вызвав подозрений. Бильбо Бэггинсу пришлось поверить ей на слово. Однако видя его огорченное выражение лица, Риан возжелала поразить его напоследок, и тем самым создав неловкую ситуацию. Подойдя к лежащему булыжнику, оставшемуся от некогда гигантской колонны, Риан со всей силы ударила по нему шипованной конечностью. Даже такая сравнительно небольшая часть тела произвела переполох.
Шум был силен. Камень раскололся надвое. Сверху посыпалось много других камней поменьше. Золотые горы пришли в движение. Звук пронесся по всему Эребору, и, как поняла девушка, достиг верха. Бильбо испуганно заметался, ожидая неизбежной угрозы. Моментально втянув в себя опасную конечность, Риан повела хоббита обратно, на ходу придумывая оправдание своему глупому поступку.
Галдящие гномы мгновенно затихли, услышав шум, идущий изнутри. Только сейчас, придя в себя после радостной новости, ведь старый ворон сообщил им, что идет подмога, они обнаружили отсутствие двух членов своего отряда. Тех, за кого опасались больше всех. Риан и Бильбо Бэггинс исчезли. Исчезли внутри и, кажется, влипли в неприятности. Все они влипли.
Но теперь никто не сомневался в том, что им следует делать. Подхватив свое оружие, ярые воители бросились на подмогу. Выдолбленная в скале лестница вела их всё ниже и ниже, пока, наконец, не достигла последней гладкой площадки. С неё открывался вид на кучи и горы золота. Однако дракона, которого они ожидали с неизменным страхом в сердце, видно не было, ровно, как и спустившихся сюда Риан и Бильбо. Сплошная тишина вдруг окружила прибежавших на выручку гномов.
Фили и Кили беспомощно оглядели просто невероятных размеров Гору и запасы золота, не зная, где им искать пропавших путников. Их уже не волновало то, что сейчас они видят то самое королевство, о котором столько слышали.
Пока напряжённые гномы решали, в каком направлении им двигаться, они услышали мелодичный смех, разносящийся эхом по всему Эребору. Данное проявление эмоций совершенно не напоминало страха. Неужели это значит…
─ Риан, ─ выдохнул Кили, намереваясь кинуться к ней навстречу, но был остановлен своим братом.
Девушка и Бильбо направлялись к ним, находясь в полном порядке и не испытывая ни малейшего страха или дискомфорта. Вскоре маленькие, едва заметные на фоне всего остального фигурки приблизились к ним, и улыбнулась немного печальной, но и немного облегченной улыбкой.
─ Что только что случилось? Он прилетел? Ответьте мне, ─ кинулся расспрашивать её Торин, одновременно жадно оглядывая девушку на предмет наличия повреждений и увечий.
─ Зверя тут нет, Торин, ─ начала Риан, не обращая внимания на его хмурый напряженный и взволнованный взгляд. ─ Не беспокойтесь. Причиной данного шума стал камень. Кусок старой колонны отвалился, задев собой ещё некоторую породу, а эхо подземных хранилищ разнесло его повсюду. Всё в порядке, ─ уверила обеспокоенных гномов Риан и увидела на их лицах облегчение.
Пока отряд во все глаза наблюдал за несметными сокровищами гномьего народа, Кили и Фили поведали, что произошло за время их отсутствия наверху. То самое карканье оказалось вестью от их кузена Даина Железностопа. Узнав, что Торин ─ истинный король Эребора ─ собрал поход для добычи государева камня, он выдвинулся вместе с подмогой им навстречу. И в то же время предсказания Гэндальфа оказались верны. Армия орков спешит сюда, дабы уничтожить подгорный народ.
─ Ну и раз вы ушли против нашей воли, то я хочу спросить: нашли вы то, чего искали? Достигнута ли наша цель, Бильбо? ─ спустя какое-то время переспросил Балин, переманив всё внимание на себя.
─ Мы… ─ только и сказал набравший воздуха полурослик.
Однако хоббит не смог ответить. Со стороны Пустоши Смауга послышался ритмичный нарастающий шум, но на этот раз он таки напоминал звуки приближающейся многотысячной армии, подходящей к Эребору. Гномы, находящиеся под Горой, не имели ни малейшего понятия о том, кто есть источник данного тревожного действа. Был ли это вернувшийся неизвестно откуда Смауг? Ведь спустя некоторое время отряд уверился, что дракона внизу нет. Или это те, о ком предупреждал их вестник?! А каркал он о том, что многочисленные легионы орков направляются на север ─ к Одинокой Горе. И гномам нужно спасаться. А может это поспела помощь кузена Даина? Все молчали и переглядывались. Снова и снова мысленно перебирали варианты, но правды пока никто из них не знал.
***
─ Отец, ты хотел меня видеть? ─ Леголас вошёл в тронный зал Владыки, интересуясь зачем тот его срочно призвал. Прошло не так много времени, прежде чем он возвратился назад со своего незапланированного путешествия.
─ Леголас, сын мой, разве я давал тебе разрешение покинуть границы нашего Королевства и отправиться в путь с бегущими гномами? ─ вопрос не заставил себя ждать. Трандуил поднял бровь и хмуро оглядывая своего наследника. ─ Разве не в курсе ты, что сообщают нам наши вестники? Орки движутся на север, к Горе. Ты должен быть здесь и защищать свой народ.
─ Отец, ─ возразил лесной принц, ─ прежде всего я хочу напомнить, что я не только твой подданный, но ещё и твой сын. И волен сам решать что мне делать и когда мне это делать, ─ учтиво, но гордо сказал красивый юноша. ─ Я отправился с гномами, потому что решил помочь… им. Их цель не то, чтобы благородна и честна, но она затрагивает благо каждого народа. Я не намерен оставаться в тени, вечно прячась в многолетних лесах. Мне, в отличие от тебя, ещё не чужда благодарность и чувство общности ко всем народам Средиземья.
Принц говорил это с упреком, а Трандуил молча рассматривал вставшего ему наперекор сына. Это было неожиданно. Ради чего или кого он мог так изменился? Неужели…
─ Привести мне Тауриэль, ─ отрывисто приказал король, стоящей у двери страже. Он предупреждал эту своевольную эльфийку не путать Леголаса. Похоже, она не послушалась.
─ Вы желали меня видеть, Владыка? ─ рыжеволосая девушка быстрым шагом подошла к трону своего Владыки. Преклонила колено и голову, и с опасением поглядывая на замершего немного в стороне друга.
─ Мне сообщили, что ты самостоятельно покинула границы королевства и направилась вслед за гномами. Вместе с Леголасом. Что-то я не помню такого приказа, Тауриэль. Ты посмела идти против моей воли?
Последний гневный окрик заставил её поёжиться. Но Тауриэль знала на что шла и какие последствия её ожидали. Она не собиралась сдаваться так просто.
─ Владыка, Ваш приказ нарушен не был. Я лишь останавливала напавших на наш дворец орков в день праздника осени. Дальнейший путь подсказало мне сердце, ─ глава эльфийской стражи поднялась и твердо посмотрела на своего правителя. ─ Нам нужно сражаться. Мы не можем всю жизнь скрываться в нашем подземном дворце, опасаясь внешних угроз. Мы сами творим свой мир. Я отправилась на помощь ушедшим гномам, потому что считаю, что они совершают благородное дело.
─ И твоя благородная цель повела Леголаса за тобой? Не очень умно, Тауриэль, ─ елейным голосом продолжал Трандуил, обходя стоявшую около него девушку.
─ Отец, я сам решаю, что мне делать и кого слушать, ─ повторился молодой эльф, вмешиваясь в допрос своей подруги и соратницы. ─ Я согласен с Тауриэль. Мы слишком долго сидели взаперти, окружённые безопасностью. Зло сгущается и мы обязаны бороться с ним.
─ Вы не обязаны! ─ крикнул Владыка, призывая стражу. ─ Взять его под охрану. Тауриэль, с этого дня я изгоняю тебя из королевства. Теперь можешь ступать куда тебе угодно ─ хоть к гномам, хоть к оркам. Я больше тебя не держу.
Девушка побледнела, в глубине души всё же ожидая именно такой исход. Где-то глубоко внутри она понимала, что возвращается обратно лишь для того, чтобы попрощаться со своим домом. Однако стража в этот раз не повиновалась своему Владыке. Они были извещены о желании своего принца и приняли его сторону в извечном противостоянии. Никто не хотел жить, окружённый мраком и страхом, скрываясь так, как это делают только последние трусы.
─ Мне жаль, отец, что ты так до сих пор ничего и не понял, ─ тише сказал Леголас и от досады немного покачал головой. ─ Эльфы не желают больше жить во мраке. Мы хотим освободить наш народ. Я созвал армию, и они подчинились мне. Мы выступаем прямо сейчас. Ты не в силах нас остановить. Но если всё-таки попытаешься, то у тебя всё равно ничего не выйдет, ─ спокойно продолжал он, горделиво выравнивая спину. ─ Если ты изгоняешь Тауриэль из королевства, то изгоняешь и меня. Нашим друзьям нужна помощь, и мы её окажем.
Развернувшись, принц лесного королевства быстрым шагом покинул тронный зал, уводя за собой эльфийку и подчинившихся его зову воителей.
─ Глупцы, ─ зло кинул им в спину Трандуил, и с каждым новым мигом слова его были всё громче, а эхо всё протяжней и будто глубже. Голос повелителя словно тонул в этих бесконечных пустынных лестницах и колоннах, сливаясь в гулкий непонятный сгусток, ─ им уже ничем не поможешь! А если и найдется какая помощь, то справятся они и без вас! Вы… Леголас, вы не знаете что вас там ждёт!!
Почти кричал. Срываясь в отчаянную злобу, взывая к сыну по имени, но услышан он уже не был. Впрочем, даже если бы и был, то объяснить кому-либо свои слова не мог бы. Дракон, таившийся в теле странной эльфийки, не оставил ему другого выбора.
***
В Эсгароте меж тем тоже почувствовали, как задрожала земля и взволновались озёрные воды. Но причина была в другом.
─ Что Это? ─ в ужасе переговаривались пробудившиеся ото сна люди, не понимая, кто или что издает такой шум.
И лишь Бард знал, что слышал. Орки. Эльфийка-воительница предупредила его, и он поверил ей. Своих друзей оповестил ещё тогда, когда гномы покинули его дом. Детям Бард велел собраться ещё вчерашним вечером. Оставалось с неприятным чувством внутри ожидать приближающуюся опасность. Несмотря на то, что лучник последовал совету странной девушки, он не до конца поверил ей про Дракона. Изредка поглядывая на стоящую неподвижно Гору, Бард почему-то ждал, что оттуда вылетит дракон и направится прямиком в Эсгарот ─ ближайший населенный людьми город. Однако всё молчало. Казалось, сама природа затихла в ожидании чего-то неизбежного. Существовало несколько вариантов подобного. Либо эльфийка оказалась превосходной воительницей, либо у гномов ничего не вышло, или же зверя не было и вовсе. Чему верить Бард не знал.
Многие горожане поспешили собраться так же, не сказав ни слова своему другу Барду. Они верили, что зло направляется к ним. Лишь бургомистр, осознав движение и волнение в городе, поспешил уверить всех, что именно Бард мутит воду, и что опасности нет. Он отчаянно вещал, что наглый лучник пытается его свергнуть, затеять бунт, посеять разруху в городе. Однако ни одно его слово не дошло до чьих бы то ни было ушей. Несмотря на все его слова, Годфрик не осмелился схватить Барда и засадить его в тюрьму, где всё так же сидел его заместитель Альфрид.
Трусливый и алчный градоправитель боялся мести эльфов. После позорного заключения горожане уже на утро выяснили все подробности пленения заместителя бургомистра. Не скрывая улыбок и высказывая одобрение в адрес поступка бургомистра, они перешёптывались, разнося в кои-то веки благоприятные новости. Неожиданно обнаружилось, что выказывал он свои комплименты не только благородным эльфийкам, но ещё и простым жительницам. Они не смели отказать ему, не имея средств и влияния. Поэтому выпускать одного преступника и сажать туда «невиновного» подстрекателя Барда, которого любит народ, было бы большой ошибкой Годфрика.
Поэтому тех, кто поверил словам Барда о грозящей опасности было больше, чем тех, кто посчитал его предупреждения бреднями. А когда услышали грохот и шум надвигающейся армии орков, что шли со стороны Лихолесья, скептически настроенных не осталось и вовсе. Испуганные люди бросали все свои дела и загружались в челноки. В первую очередь спасали детей, молодых женщин и стариков, дабы отправить их по темным водам ночного озера на соседние берега, подальше от грозящей беды.
Раздавшийся с улицы шум мгновенно превратил в щепки и осколки стены дома, а разлетевшиеся в стороны куски являли отвратительные орочьи морды. Озлобленные оскалы, что доводили до ужаса одним лишь своим внешним видом. Девушка была права. Началось. Бард вскинул лук и прострелил первых пяти орков, желающих разнести его дом в поисках кого-то или чего-то. И лучник почему-то догадывался, на кого они охотятся и кого хотят обнаружить.
На шум внизу сбежали заспанные Тильда и Сигрид, но Бард велел им схватить вещи и сидеть тихо, пока он не разберётся с захватчиками. Детей нужно было спасать.
В доме было мало места, а потому Барду было неудобно отбиваться от захватчиков и защищать проход на второй этаж. Когда несколько безобразных и ожесточенных орков пробрались к нему ближе, он отбросил свой лук и схватил валявшееся бревно. Но не успел Бард прикончить и одну тварь, как остальные моментально лишились своих голов. Сзади них стояли вооруженные лесные эльфы. Во главе с недавним сопровождающим гномов ─ эльфом Леголасом.
─ Я был прав, что они доберутся до вас! ─ воскликнул он, выпуская стрелу в другого орка. Его лицо выражало торжество и боевое возбуждение. ─ Я облегчил тебе задачу, лучник, и убил пятерых, ─ успел он бросить Барду, прежде чем выскочить наружу.
Сиюсекундно в тесной и без того комнате началась настоящая схватка, которая медленно продвинулась на улицу. Бард вместе с другими эльфами-воителями, пришедшими на подмогу своим соседям, выскочили, чтобы помочь оставшимся горожанам, которым не повезло иметь защитников в доме. А таких было приличное количество.
Они, превращая улицы в настоящую арену кровавого действа, теснили орков к стенам домов и перерубали им шеи. Луки так же шпиговали слуг Моргота стрелами, оставляя их безжизненные тела валяться ниц и истекать смолянисто-черной жидкостью.
Леголас отлично владел мечом: делая выпад в сторону одного, прокалывая его и тут же молниеносно хватал стрелу, чтобы прикончить следующих; он всаживал им стрелы во лбы или глотки чуть ли не в упор.
Орки дрались безыскусно, грубо и безжалостно. Они не жалели никого. Лишь кровь, страх, смерть и разрушения были им милы. Они следовали приказу своего командира Болга ─ сына Азога Осквернителя, уже идущего с легионом орков на Север к Горе, чтобы завоевать её себе. Следовали приказам своего Хозяина возродить Ангбанд ─ королевство орков. Им было велено с помощью простой грубой силы расчистить город от его жителей, которые должны были стать легкой добычей. Но они ошибались.
Прикончив последнего своего орка, Бард обернулся в поисках новых врагов, но отметил, что армия эльфов справилась почти со всеми. Последний ─ огромный ростом, ужасающий и наиболее искусный в бою сражался с Леголасом. Бард не ведал кто победит, поскольку его сейчас беспокоили лишь его дети и безопасность остальных жителей.
Единственное, что он успел приметить, это то, что лесного принца оттесняют к стене, и что он терпит поражение. Это всё было прежде прежде, чем случилось невообразимое.
На темные, полуразрушенные и покрытые трупами как жителей, так и орков улицы хлынул белый свет. Громкий мужской голос произнес непонятные слова. Они приковывали к себе взгляд, что и сгубило огромного орка. Эльф умудрился сделать последний удар, разя тварь прямо в сердце.
Брезгливо откинув труп в сторону, Леголас повернулся к своему спасителю, одновременно ища глазами Тауриэль. Эльфийка обнаружилась скоро, успокаивая выбежавших наружу детей. Впрочем, белый свет также померк, являя перед собой живого Митрандира. Леголасу, как и прочим эльфам, был знаком этот маг и принц всегда уважал его. Бой был окончен, но война ещё не выиграна. Но даже в этом случае он смог расслабиться.
─ Митрандир, какими судьбами ты оказался здесь? И почему пришел именно сейчас? ─ Леголас все ещё недоумевал, встретив великого мага в такой местности. Его не видели тут порядка сотни лет.
─ Однако не лучший момент для расспроса выбрал ты, сын владыки Леса, ─ хрипло ответил чародей, и Леголас заметил, как слаб серый маг, как истощенно его лицо и какие раны на нем присутствуют. Всё это указывало на то, что он либо совсем недавно сражался, либо бежал из плена.
─ Но я благодарен тебе и твоему народу за помощь озёрным жителям. Без вас город был бы уничтожен. Однако мне некогда прохлаждаться здесь. Я несу дурные вести. К Одинокой Горе уже приближаются полчища орков из Дол-Гулдура. Во главе их — Азог Осквернитель, и он хочет голову подгорного короля.
─ Амариллис, ─ прошептал Леголас, представляя, что будет с той смешной молодой девчонкой, которая не ведает, что ждет их маленькую компанию в тисках Горы. Ведь уже не считая дракона, который по слухам жил там (даже эльфы точно не могли ответить правда это или нет, поскольку мало интересовались подобным) к ним движется новая опасность. ─ Маг, мы идем с тобой. Я поведу эльфов, желающих помочь защитить наши земли от порождения зла, и мы поведем их к Эребору.
─ Я последую за вами, ─ вступился прислушивающийся к их разговору Бард. ─ Ваша воительница, шедшая с гномами, предупредила нас, а потому многие были готовы оказать сопротивление нападавшим. Мы обязаны ей жизнью. Я соберу воинов, которые могут и готовы идти войной на орков, остальных же оставлю с женщинами и детьми. Мы все будем едины.
─ Да будет так! ─ кивнул маг, подняв в воздух свой посох. Оглядевшись, аккуратно ступил через трупы, обломки домов и мостов, и направился к выходу из Эсгарота. Им стоит поторопиться. У них нет и дня в запасе.
Бард созвал воителей: почти всех мужчин, кто был ещё не стар и крепок, и почти всё войско эльфов. Все они отправились походом к горе. Вскоре головная часть войска уже прошла через каменные ворота в конце озера. Чеканя шаги, они ступили на безлюдную землю, приближаясь к той неизвестности, что ждала их у подножья Одинокой Горы.
========== Глава 27. Тени сгущаются. ==========
Комментарий к Глава 27. Тени сгущаются.
А теперь нежданный-негаданный сюрприз от автора и беты! Внеочередная глава. Наслаждайтесь ;)
Услышав шум, Торин приказал всем идти за ним. Теперь они следовали за королём, так или иначе ожидая неприятного. Он, несмотря на прошедшие года, пострадавшую от времени или покореженную деяниями Дракона обстановку, хорошо помнил каждый здешний закоулок. Наверное, даже лучше, чем сама Риан.
Они шли за Торином, словно цепочка огоньков в темноте, то и дело настораживаясь ─ не слышно ли жадного к их сокровищам исполинского зверя? Девушка знала, что не слышно, но переубеждать гномов было непозволительно. Не говоря о том, что бесполезно, ведь их вечное гномье упрямство тверже булыжника.
─ Это главный зал Трора, ─ промолвил Торин, когда они все поднялись на самый верх, откуда Риан, повернув в левый коридор, проникла бы в покои королевы. К её счастью они двинулись прямо. ─ Здесь устраивались пиршества и собирался королевский совет. Отсюда до Главных ворот уженедалеко.
Девушка знала, что путь до Главных ворот был испорчен. К ним не пройти просто так, лишь по воздуху, именно поэтому столь простой выход был ей недоступен. Хоть обрушенная часть перехода была не слишком большой, Риан не была уверена, что гномы смогут перепрыгнуть его и остаться целыми.
─ Торин! ─ воскликнул Оин, видя, как они зашли в тупик. ─ Что дальше?
Рассматривающий грозную впадину Бильбо, сам того не ожидая, предложил решение. Мост. Дуб — самое крепкое и живучее дерево, поэтому недаром из него мастерят лучшую мебель, копья и прочные щиты. Со временем они портятся гораздо медленнее. У гномов оказался отличный шанс найти несколько крепких досок.
Вернувшись в бывший зал, Оин и Глоин — мастера по дереву и его розжигу, внимательно оглядели скамьи и стулья, что начинали гнить. Ковырялись в них, пока не отобрали нужные доски. Наконец те были проложены через пропасть и позволили всем, даже неуклюжему Бомбуру, перебраться через переправу. Пройдя ещё одни двери, девушка замедлила шаг. Ушей Риан вдруг коснулось журчание воды и свет из тусклого постепенно сделался ярким.
─ Здесь берет начало река Быстротечная, ─ сказал Торин. ─ Она приведет нас к Главным воротам.
Из темной дыры в скале выбегал бурливый поток и струился по узкому стоку, выдолбленному в камне искусными руками старинных мастеров. Рядом шла мощеная дорога, и такая широкая, что по ней могло пройти много людей в ряд. Друзья бросились по ней, обогнули выступ, и… О, чудо! — в глаза им хлынул дневной свет. Перед ними выросла высокая арка. Почерневшая, ободранная, но со следами старинной резьбы. Туманное солнце посылало между отрогами Горы бледные лучи, которые золотили порог. Стайка летучих мышей, потревоженных дымом факелов, вихрем пронеслась у них над головой.
Риан не верила собственным глазам. Она вновь тут: Главные ворота открыли им выход, пройдя через который виднелась расстилающая свои просторы пустая долина. Руины Дейла, темный лес и далекие и, казалось бы, такие недоступные Мглистые горы.
Риан вдохнула полной грудью, улыбаясь. Холодный ветер и наступившая зима пробирали до костей, но этот ветер был необычайно приятным, словно являлся предвестником перемен. А вот гномы заприметили источник своего шума. Им необыкновенно повезло. Источником издаваемого звука были немногочисленные враги, а столь же многочисленная армия вооружённых эльфов и людей, двигающихся со стороны Долгого Озера.
Торин, глядя на огромное подступающее войско, обозначившее свой приход боевым зовом эльфийского рога, был шокирован и разозлен. Кто их уведомил о том, что они здесь? Кто их послал? Не за их золотом ли сюда пришли? Тем не менее гном приказал всем спускаться вниз, чтобы провести переговоры с пришедшими.
Риан, оказывается, не так и хорошо разбираюсь в устройстве Эребора, поскольку такой же незаметной лестницы, по которой они начали свой спуск, она не помнила. Та вела их вниз и прямо к плотно замкнутым вратам.
Едва они спустились, как стало понятно, что огромное по своей численности войско ведёт за собой не лесной Владыка, а его сын. Это Леголас направлял вперёд воинов, облаченных в серебристые доспехи и вооруженных мечами, копьями и луками. Риан почему-то успокоилась. За то короткое время, что они провели бок о бок, девушка стала считать лесного принца другом. Он не стал бы предавать её доверия. А уж когда отряду удалось разглядеть прибывших, так сомнения отпали у всех.
Подчиняясь известному только им приказу, армии остановились поодаль. Оттуда отделились четверо: двое эльфов и двое людей, и стали подходить к ним. И эти четверо были знакомы каждому из освободительного отряда.
Она ясно разглядела среди них Барда — озерного лучника, помогавшего им в беде, и, по всей видимости, являющегося предводителем войска. Эльфы — её недавние спутники — Леголас и Тауриэль. При виде последней Кили словно воспрянул духом, а эльфийка, найдя того, по которому скучало её сердце, едва заметно улыбнулась.
─ Гномы Эребора, мы прознали, что сюда надвигаются орки, ─ начал свою проникновенную речь Леголас. А затем, коротко взглянув на закутанного в плащ четвертого спутника, продолжил:
─ Легионы орков, жаждущих вашей крови. Лесной народ хочет мира, поэтому будет воевать против них с вами. За этим мы и пришли. Вам на выручку.
─ Торин Дубощит, озерные жители не менее благодарны за помощь вашей девушки-воительницы, ─ вторил ему Бард. ─ Она предупредила нас о надвигающейся беде, и мы смогли спасти наши семьи и дома. А потому и мы будем сражаться против общих врагов.
Тот самый четвертый спутник оказался никем иным, как чародеем. Гэндальф выглядел не лучшим образом, однако радовался встрече не меньше других. Его потрёпанная шляпа и полы длинной хламиды были в пыли и нуждались в починке. Несмотря на это, его глаза улыбались, увидев всех друзей живыми и здоровыми.
─ Где же ты был? Почему так долго не появлялся? ─ бойко спросил Глоин, но и прочие вопросы посыпались с разных сторон.
─ Тише, тише, что расшумелись? ─ притворно возмущаясь воскликнул Гэндальф, и оперся на свой резной посох. ─ Я побывал в плену в Черной Крепости, насилу вырвался, орки всё-таки сумели подпалить мне пятки, а они даже не спросят, как мое здоровье! Какая непростительная невежливость, не находите?
Но затем покачал косматой седой головой и улыбнулся всей компании гномов, добытчику и воительнице.
─ Маг всегда появляется вовремя, да Бильбо? — хоббит в ответ расплылся в улыбке. Он уже и не чаял встретить старого мага.
─ Рано вы радуетесь, ─ раздался голос Торина, обращающегося ко всем сразу, прерывая их веселье. ─ Эребор ещё не свободен. Мы ни в малейшей степени не завершили свою миссию. Гэндальф, дракона не было.
Серый маг, услышав плохие новости, заметно помрачнел, но после, обдумав что-то своё, сказал им:
─ Не стоит из-за этого переживать. Время ещё терпит. Мы расположимся неподалеку, в обломках Дейла. Будем лишь надеяться, что зверь просто покинул свой дом.
─ Подгорный король, ты уверен, что дракон существует? Что ещё жив? Поскольку даже я, потомок Гириона, начал сомневаться. Никто из нас не слышал о нем уже много лет.
Бард озвучил давно мучивший каждого присутствующего вопрос. Отряду казалось, что только великий чародей способен дать на это ответ.
─ Я ни в чем не могу быть уверен, лишь в одном ─ дракон был, и он напал на Эребор. Где он сейчас ─ охотится ли или улетел прочь, мне неведомо, а потому, если хотите защитить свою жизнь, остановитесь в Дейле. Мне неведомо, когда он вернётся и что нам делать дальше.
Оставшийся день они были предоставлены сами себе. Торин, несмотря на его приоритетную цель ─ добыть Аркенстон, никого насильно в Гору не позвал. Сама Риан предпочла не возвращаться под Гору какое-то время, а лучше навестить давно заброшенный и разрушенный Дейл. Бильбо уже ушел туда часом ранее вместе с Гэндальфом.
Многие из отряда повторили её действия. По крайней мере, Кили и Фили, а также Бомбура и Оина она однозначно видела среди переселенцев. Как бы ни были предупреждены жители озерного града, предотвратить разрушения своих домов они не смогли. Было решено оставить Эсгарот и устроиться в месте более защищённым, чем город на сваях.
Заметив беседующих явно о чём-то личном Тауриэль и Кили, Риан не посмела им мешать. Подкрепившись в походной кухне, которой временно заведовали Бомбур и оказавшийся рядом с ним Бофур, Риан решила осмотреть руины полностью.
Однако наткнувшись на Леголаса, сидевшего на вершине разрушенной сторожевой башни и напряжённо вглядывавшегося в поступающую темноту, Риан решила остановится рядом.
─ Амариллис, я рад видеть тебя живой и здоровой. Гномы не погубили тебя. Как ваши поиски? ─ спросил, даже не повернувшись к ней, вероятно лишь ощущая её присутствие и не выпуская оружие из рук.
─ Все хорошо, Леголас. Впрочем, как и прежде. Спасибо за заботу, ─ отозвалась она. Однако, прервавшись буквально на секунду, всё же решилась признаться другу в том, что так сильно мучило её. Помимо её тайны.
─ Наши поиски ещё ничего не дали. Торин словно… ─ она помедлила и какое-то время подбирала самые удачные слова, ─ …повернулся на Аркенстоне. Его не волнует то, что зверь может быть ещё жив и вполне способен появиться здесь. Я уже чувствую себя лишней там, среди них и… а впрочем неважно. Какие новости у тебя?
─ Отец недоволен моим поступком. Он изгнал Тауриэль, а я ушел следом. Бросив клич, я собрал войско, готовое защищать свой народ. Очень многие последовали за мной. Мы, как я и утверждал ранее, будем сражаться с вами. Наконец-то непонимание и рознь между нашими народами прекратится, ─ доложил ей Леголас, спрыгнув, а вернее с какой-то лёгкостью и грацией опустившись со своего наблюдательного пункта.
─ А на счёт Дубощита… я уверен, он изменит свое мнение, когда мы уничтожим зло и справимся с общей бедой. Я чувствую её приближение. Словно сама земля предупреждает нас об этом…
Риан ещё долго сидела рядом с эльфом, пока даже Бильбо не стал собираться обратно в Эребор. Он твердо решил не бросать своих друзей в беде, а девушка решила не оставить хоббита одного. Пора было отдать Торину то, что он так искал.
Но едва они вошли в древнее королевство гномов, как увидели стоящего рядом с троном Торина, уже облаченного в королевские одежды и регалии. Торина, который был очень зол и недоволен.
─ Он здесь, в этом зале. Я точно знаю, ─ громыхнул гном.
─ Мы обыскали всё, ─ негромко возразил ему Балин.
─ Значит плохо искали, ─ сорвался на крик король.
─ Торин, мы все хотим вернуть камень, ─ подхватил Двалин, стоящий рядом с братом.
─ Однако он до сих пор не найден! ─ Король-под-горой не думал понижать тон, окидывая присутствующих товарищей холодным властным взглядом.
Риан замерла, обнаружив неизбежное. Нет, это не правда! Такого не должно было быть. Что изменилось с ним за день, который он провел под Горой, думая лишь об Аркенстоне?!
─ Ты сомневаешься в нашей преданности? ─ вновь подал голос Балин. ─ Аркенстон ─ достояние всего нашего народа. Мы тоже хотим найти его.
─ Это… королевский… камень, ─ буквально по слогам произнес багровеющий Торин. ─ Разве я не Король?
Эхо его крика разнеслось по всему Эребору.
─ Знайте же, если кто-то найдет камень и утаит его от меня, я жестоко ему отомщу.
С такой верой это было произнесено, что Риан побоялась открывать тайну сейчас. Она и Бильбо тревожно переглянулись с застывшим в глубине глаз страхом. Дальше девушка не желала слушать. Ее сердце обливалось кровью, видя, как меняется охваченный проклятьем Торин. Этого нельзя было допустить. Она выскользнула из тронного зала, где и происходил этот разговор, тяжело дыша и желая очутиться подальше.
Вскоре её нагнали Балин и Бильбо.
─ Драконий недуг, ─ прошептал седовласый гном, ─ я уже видел такое однажды. Этот взгляд. Ужасная жажда. Это неистовая и жестокая страсть. Она свела с ума его деда.
─ Балин, а что, если Торин получит свой Аркенстон? ─ хоббит хитро посмотрел на гнома, ─ ну, если он найдется. Это ему поможет?
«Пожалуйста, скажи да, Балин», ─ молила Риан, но не была услышана.
─ Этот камень ─ венец всего. Это вершина всех богатств. Он даёт власть тому, кто им владеет. Усмирит ли он его безумие? Нет, дружок, боюсь станет только хуже. Будет лучше, если его никогда не найдут, ─ выдохнул от тяжести своих слов гном.
Вот и все. Вот и решилась судьба Аркенстона. Риан решила, что она не даст свести с ума ставшего дорогим ей гнома.
Целый день гномы продолжали искать, рыться в огромной сокровищнице. Так назвали полный золота и драгоценностей зал, но никто не мог найти венец желания королевской жажды. И с каждым неутешительным известием Торин мрачнел ещё больше и уже всерьез стал подозревать, что его просто выкрали у него под носом.
Выкрали? А кто у них специалист по добыче всего тайного? Неужели хоббит осмелился пойти против своего короля, посмел предать его? Кто ещё мог так поступить? Ведь не Риан же помогала ему? Но они были единственными, кто дважды проник сюда и дважды могли сделать всё, что угодно.
Однако эту догадку нужно было проверить и как можно быстрее. Осталось лишь дождаться каждого.
Риан предчувствовала это. Что-то твердило ей, что её время тут ограничено. Поэтому даже во время бессмысленных поисков она не расставалась со своими вещами. Да и куда бы она их дела? Риан сделала то, что твердило её предчувствие. Зная, откуда гномы раньше добывали залежи драгоценных металлов и руды ─ шахты те были заброшены достаточно долгое время, ещё до того как подгорный народ покинул Эребор. Поэтому минув подземные и опасные тоннели, порядочно пропетляв по обрушенным коридорам, воительница достигла опасного места. Черная, зияющая неизвестностью пропасть. Даже драконом она никогда не достигала её дна, хотя какое-то время пыталась сделать это.
Вынув из жилета завёрнутый в отрез ткани камень, Риан долго на него смотрела. Сейчас она делает то, что, возможно, изменит её жизнь навсегда. Но какой теперь от неё прок, если она будет вынуждена наблюдать за тем, как постепенно умирает Он?
Риан выдохнула и опустила глаза. Выпрямила спину и напрягла каждую вопящую в теле клетку. Она, сделав непомерно жадный вдох, втянув через ноздри мрачный затхлый воздух, уже выпустила когти…
***
─ Добытчик, скажи мне, нашел ли ты Аркенстон? ─ обратился к пришедшим позже всех остальных Бильбо и Риан Торин, едва они все собрались в Дейле обсудить дальнейшие действия. Как бы гномы не были подготовлены, даже они не желали оставаться на ночь в тёмном полуразрушенном доме, каждую минуту ожидая опасности. Он был уверен, что окружённый множеством глаз хоббит не посмеет ему соврать. Бильбо Бэггинс совершенно, на вкус Торина, не умел лгать, предварительно не подготовившись.
─ Мы не знаем… я не… ─ но слова хоббита затухли в разгорающемся нетерпении Короля под Горой.
─ Аркенстон. Ты… нашел… его? — уже медленнее и отчётливее произнес сквозь зубы правитель, наблюдая, как под его суровым взглядом хоббит съёжился со страху, и его взгляд заметался из стороны в сторону. ─ Где камень, Бильбо? ─ шаг в его сторону. Тот открыл рот, чтобы дать ответ, и Торин отметил, что его испуганный взгляд перескочил на стоящую не так далеко девушку, что с беспокойством наблюдала за ними. Больших доказательств ему было не нужно. Никакие слова не смогли утвердить обратное. Очень медленно Торин вынул свой меч и, не сводя взгляд с хоббита, наставил на него острие.
Он уже не замечал, как за ним наблюдают испуганно перешептывающиеся гномы и чародей. Всё, что его волновало, это лишь Аркенстон.
─ Ты правда нашел его, ─ утвердительно произнес он, оттесняя беднягу Бильбо в сторону холодным лезвием. Другие гномы застыли в отдалении.
Риан не знала, что ей делать. Она подозревала, что так и будет. Вот почему она не желала, чтобы камень был найден гномами, вот почему она послушалась веления своего сердца. Аркенстон должен был быть похоронен навеки в Горе, оставаясь его сердцем, но лишь на словах и в воспоминаниях.
«Ну вот и всё», ─ подумала Риан. Пора сделать это. Она должна остановить губительное влияние проклятого камня.
─ Оставь его в покое, Торин Дубощит, у Бильбо нет Аркенстона, ─ сказала она, привлекая его внимание и дав хоббиту ускользнуть из-под острия меча.
─ Что ты имеешь в виду? Что происходит? ─ тот перевёл свой взгляд на неё. Был зол, но и недоумевал.
─ А разве ты не понял, Король Под Горой? — девушка запустила руку в карман, словно дразня короля гномов «имеющимся» там сердцем горы. ─ Он у меня.
На короткое, но такое длинное мгновение лицо гнома озарилось радостью и одновременно одержимостью. Риан поняла, что никогда он не получил то, что сводит его с ума. Уж она-то позаботится об этом.
И отступая на шаг, девушка продолжала смотреть на того, кто, как ей казалось, изменил всю её жизнь. На того, кто доказал, что можно быть самим собой, не опасаясь слухов и домыслов, обладая честным сердцем и справедливостью. Того, кто менялся, видя вершину всех драгоценностей.
Риан развернулась к Торину и одновременно ко всем, продолжая вещать одну лишь ей известную речь и надеясь, что она поможет спасти зачарованную душу Торина.
─ Может мне отдать его? Чтобы посмотреть, как камень губит тебя. Как развращает сердце и сводит с ума. Ты думаешь проклятье, о котором молвят многие, лежит на этом золоте? Нет, у ценного металла нет души. Это все Сердце Государя. Сердце Горы. Оно должно было находиться глубоко под землей, защищая живущий здесь народ, но будучи выкопанным оно начало менять гномов. Теперь жестокость, алчность и безразличие поселилось в их сердцах. И чем ближе они находятся к объекту своей страсти, тем сильнее чувствуют его влияние. Ты хочешь получить его несмотря ни на что?
Риан вынула руку из-под полы обшитой по краям мехом жилетки, доставая тканевый свёрток, кидая его королю. Тот кинулся за свитком, толкнув со своего пути Фили и ловко поймал его в полете. Его взгляд горел жаждой обладания. Сдернув ткань, Торин обнаружил самый что ни на есть обыкновенный камень. И лишь как маленькое доказательство рядом с ним лежал осколок государева камня. Взглянув на говорившую девушку, он заметил недоверие и шок на её прекрасном лице.
─ Ты не получишь его, Торин Дубощит. Он принесет тебе погибель. Я выбрала его своей наградой и знай, отныне он покоится в жерле Эребора — там, откуда пришел к вам. И никогда более ты не увидишь его. Я так сказала!
─ Своей наградой? Своей наградой? — разъярился Торин, ─ ты недостойна никакой награды, жалкая воровка.
─ Я ведь собиралась на самом деле отдать его тебе. Много раз. Но ты изменился. Тот Торин, которого я знала, никогда бы не стал сомневаться в преданности своих братьев.
─ Преданности? Не смей говорить мне о ней! Я знал, что ты окажешься такой, подлая эльфийка. В твоей душе больше нет света. Уходи! Уходи прочь и не возвращайся! — ярость охватила короля, который ощутил, как боль предательства вновь накрывает всё его тело. Только не она. Кто угодно, но она не должна была предавать его!
Девушка расправила плечи под множеством молчаливых взглядов и прошла вперед. Гномы молчали. Никто не вступился за неё. Тяжесть навалившегося на неё груза и вины не давали ей успокоения. Гномы ничего не понимали, кроме всегда знающего Балина, твердившего об опасности камня минувшим утром и Бильбо. О знал, чем все это может окончиться.
Мгновенно расправив плечи под тяжестью казалось бы лёгкого рюкзака, Риан сделала шаг вперёд. В её глазах горел огонь обиды и отчаяния. Не обращая внимания на тяжёлое, опустившееся на отряд молчание, Риан прошла мимо все ещё ничего не понимающих братьев и забрала приставленный у стены щит. Обмундирование каждый член отряда получил ещё нынешним утром. Больше ей делать здесь нечего.
Риан, молча глотая слезы, продолжала идти вперед, зная, что на неё сейчас смотрят множество лиц, одобряя или не одобряя её поступок. Однако она не сомневалась. Будь её воля, Риан поступила бы так же. Она не хотела, чтобы тот, к кому она так привязалась, погиб из-за своей алчности и жестокости. Она уходит отсюда в надежде, что её поступок излечит безумие Торина.
Уже гораздо позже, когда наступил вечер, а девушка давно скрылась в неизвестном направлении, Торин сидел, обхватив руками голову и до боли вцепившись пальцами в волосы. Сейчас он был уверен, что потерял всё, ради чего жил последние месяцы. Нет больше того, за чем пришел он сюда, нет Родины, нет былого дома, нет Камня Государя и нет девушки, что растревожила его душу и украла сердце, чтобы после предать его.
Она ведь была так близко. Мечта о том, что ему ответят взаимностью и он посмеет взглянуть в невероятного цвета голубо-аквамариновые глаза, блестящие словно сотни Аркенстонов, увидев там похожие чувства. Нет больше радости и нового смысла в жизни.
Торин знал, что упрям. Голос рассудка и чувства, всё ещё бившиеся в нём, твердили, что он неправ, что девушка сделала это ради него, но его мысли были полны другим. Чувством доселе неизведанным — ощущением медленно закипающего негодования и отрицания. Зачем Риан это сделала? Куда она забрала Аркенстон? Правда ли то, что она сказала? Неужели он покоится в самой глубине Эребора? Кто может дать ему ответы?
─ Торин, ─ гаркнул на него суровый Двалин, видя уставший и больной взгляд, смотрящий на него, ─ прекрати хандрить. Хватит сидеть тут взаперти. Орки на полпути к нам, и мы должны быть готовы отразить их нападение.
─ Нас предали, ─ сурово сказал он. — Ты этого ещё не понял?
─ Если ты вернешь её, она расскажет всё подробнее. Я уверен, что тогда ты все поймёшь, ─ обнадёжил его Балин.
─ Объяснение?! ─ сорвался Торин. ─ Она украла камень! Хотя знала, как он дорог мне и всем нам. Только с помощью него мы можем объединить все семь родов и одержать победу. Кто я теперь? Даже не король в изгнании, желающий объединить гномов, нет… никто. Или вы верно ещё не поняли, что Эребор не наш? Разве кто-то из вас уже сразил дракона? Никто не придет к нам на помощь.
─ Прекрати истерику! ─ рассердившись, прикрикнул старый гном. Ему казалось, что он пытается приструнить несмышленого ребенка, а не собственного короля. ─ Я стар, но мой слух ещё не изменяет мне — я прекрасно расслышал, что сказала девушка перед тем, как уйти! Тебе не приходило в голову, что она оказала нам услугу?
Но Торин его уже не слушал. Он сорвался с места и направился в места, известные только ему.
***
Попрощаться с человеком, вычеркнуть его из своей жизни — это тихонько вырезать кусочки памяти, сжечь отдельные отрывки всех эмоций, которые вызывал человек, и которые Вы пережили вместе. Попрощаться с близким человеком — это частично умереть.
Но всегда наступает такой момент, когда терять уже не страшно. То, что пугало тебя долгое время вдруг отпускает куда-то на задний план. Ты больше не боишься тонуть, потому что осознаешь ─ ты уже на дне. Ты достиг её предела. И теперь остаётся лишь одно ─ научиться дышать там, не надеясь на помощь с поверхности.
Риан, вопреки всем логичным предположениям и доводам, не осталась в лагере людей, не хотела видеть никого из них. Она, невзирая на усталость и горечь, обошла Одинокую Гору, поднимаясь всё выше и выше. Одинокая пещера, скрывающаяся в тени растущего вековечного кустарника, была отличным решением. Слезы горькими каплями капали из её глаз. Риан «умирала».
Впрочем, никого это не задевало, поскольку помимо её никого там не было. Девушка едва ли помещалась в небольшое укрытие, которое по всей видимости станет её прибежищем на множество следующих дней. Риан твердила себе, что сама выбрала этот путь. Да, теперь она не сможет вернуться к Фили, Кили, Бофуру, Оину, Дори, Нори и прочим гномам, но она больше не будет переживать за рассудок Торина. Пускай её мечта обрести здесь дом растаяла, зато она помогла приобрести его другим.
«Пожалуй, они правы, помещая любовь и прочие чувства в трактаты и книги. Возможно, только там ей и место», ─ твердило ей разбитое сердце. И теперь, лёжа на холодном камне, подложив под себя утеплённый плащ, Риан вспоминала каждый дорогой её сердцу момент. Каждая улыбка, каждый недовольный взгляд, нахмуренные брови, и суровый вид, оружие и драка спина к спине, холодные ночи и горячие ладони.
Страдание — страшный огонь. Оно либо очищает, либо разрушает. Предай огню всё, что любила, а затем сожги и пепел. Всё. Все это сейчас сгорало в огне памяти и пепел прошлых воспоминаний летел по нему, подгоняемый ледяным зимним ветром. Больше ничего не останется ей на память от этого долгого приключения. Длинной во всю её вторую жизнь.
Постепенно слёзы высыхали на бледном девичьем лице. Риан погрузилась в беспокойный и короткий сон, всё ещё вздрагивая и беспричинно сжимая прохладной ладошкой рукоять такого же тонкого, как и последняя связывающая с реальностью ниточка меча.
========== Глава 28. Да будет бой. ==========
Земля содрогнулась. Риан подскочила, судорожно сжимая меч. Нет, ей не показалось. Землетрясение повторилось ещё несколько раз. Выбравшись на поверхность и глотнув свежего воздуха, девушка в ужасе прикрыла глаза. Не землетрясение. Черви-оборотни грызли почву, взмывая вверх. Риан замерла.
«Началось» — пронеслось в её голове, когда длинные тела исчезли в земле, а из подземных тоннелей рванули тысячи орков. Пришло её время ещё раз доказать преданность дорогим ей существам. Накинув плащ, которым она укрывалась минувшей ночью, Риан с твердой уверенностью начала опасный спуск. Её пещера находилась гораздо левее Эребора и Дейла, а потому ей предстоял длинный путь.
«Бильбо!» ─ мелькнуло в голове у Риан, когда она полностью оказалась на твердой земле, уже заполненной орками. Её верный друг ─ хоббит остался снаружи защищённых стен, лишившись своего главного преимущества ─ кольца. Своей возможной защиты. Это она была обучена воевать, тогда как домосед Бильбо Бэггинс впервые попробовал свои силы в походе. Она не даст ему погибнуть. Риан схватила подарок полурослика, убрав его в небольшой карман, и перешла на бег.
Обогнув Гору, Риан увидела, как орды пеших и восседающих на варгах орков обрушились с севера. Небо затянуло тучами воронья и стаей огромных кровожадных нетопырей, словно траурным одеянием, а помимо трепета крыльев долину заполняли ещё и волчий вой и рык.
Орки-всадники. То были лучшие наездники среди всей этой нечисти, а их вой и воинственный визг раздирали уши, но среди этих леденящих душу звуков раздался и другой, вселяющий надежду. Боевой зов эльфийского рога заставил Риан в изумлении воззриться на войско в серебристых доспехах и воинов со стягами Лесного Королевства. Вооруженных луками да копьями, ведомыми Леголасом. Отряд храбрецов из войска Барда и тысячи эльфийских воинов встали на пути прислужников тьмы и чистого воплощения злобы.
Первыми бросились в атаку эльфы. Их воодушевляла ожесточенная холодная ненависть к оркам. Так сильна была их злоба, что копья и мечи в их руках светились во тьме холодным сиянием, а первые ряды орков, столпившиеся в долине, захлебнулись в море эльфийских стрел. Вслед за стрелами полетели тысячи копий. Орки оглушающе выли. Скалы почернели от крови темных тварей. Едва орки и варги оправились от натиска эльфов, в долине прокатился рокочущий рев. На подмогу спешили гномы Железных Холмов, потрясая боевыми мотыгами, а за ними выбежали воины Озерного города, вооруженные длинными мечами. Риан видела, как их лезвия рубят черные тела, но присоединиться пока не могла. Её цель лежала дальше.
Риан влилась в сражающуюся толпу уже не думая о том, что лишена всякой внешней защиты, кроме щита. Перед лицом опасности она забыла все обиды и больные слова, что так бездумно были кинуты ей в лицо. Воительница отринула былые обиды перед лицом опасности и поспешила на помощь своим, несмотря ни на что, друзьям. Её тело было открыто для любых стрел или ударов меча, но она передвигалась вперёд, упрямо прорываясь сквозь неприятелей. Легкие раны не отвлекали её от главной цели — обнаружить Бильбо. Дагмор словно пел в руках Риан, нанося удар за ударом, отделяя черные обезображенные головы их тел.
Драконьи чувства обострились в теле храброй воительницы. Каждое мимолётное движение, каждый выпад или звук приближающейся стрелы был ей известен. Риан ловко избегала ловушек и опасностей, пользуясь своим неоспоримым преимуществом.
Полчища орков дрались жестоко, не желая погибать до тех пор, пока не унесут с собой в могилу эльфийского воина или храброго гнома. Рука Риан вскоре устала от постоянно напряжённых мышц, и девушка заметила, что удары стала наносить реже, но их сила прямо противоположно возросла в разы ─ один такой удар сносил головы с плеч. При этом откидывая обезглавленное тело далеко назад. Ярость, предвкушение, охота, огонь ─ все это пело в её насыщенной азартом и разгоряченной боем крови. Такое знакомое ей и даже желанное. Риан казалось, что она, как и в былые времена, полностью слилась со своим оружием, становясь такой же безжалостной и смертоносной, и не обращая внимания ни на кого поблизости. У нее была цель.
─ Риан, Риан, ты жива! ─ из разрушительного и губящего азарта её вырвали чьи-то крики. Она замедлилась и оглянулась, на ходу отражая очередную атаку. К ней приближались Фили и Кили. Размахивая мечами и топором, а их защитная броня не давала смертельно ранить их обоих. Риан, заметив дорогих ей друзей, воспрянула духом. На них зла она не держала совсем. Риан понимала, что чувствуют Кили и Фили, разрываясь между преданностью к дяде или поддержкой «предательницы» и «воровки». И тем приятнее ей было, что о ней ещё беспокоятся.
─ Где Бильбо? Он жив? Я должна его охранять, ─ кинула она, стараясь не показывать своё волнение и радость от встречи с живыми и довольно боеспособными братьями.
─ Он с Гэндальфом, вон там, ─ махнул в сторону Фили. ─ Под защитой чародея наш добытчик будет в порядке. Но, Риан, где же ты пропадала? Почему ушла из лагеря людей и эльфов? ─ Удар. Ещё удар. Взмах. ─ Мы хотели пойти за тобой, но Торин, он…
─ Вы слышали, что сказал ваш король. Я исполнила его приказ. Мне, воровке и предательнице было не место среди честных гномов, ─ горько усмехнулась девушка. В аккурат отсечения мерзкой орочьей головы и того, как она тут же переключилась на нового нападавшего.
─ Всегда ли ты слушаешь его и делаешь так, как он приказывает? ─ голос Кили прервал его же крик, ─ … Риан, берегись, ─ девушка уже ощущала стрелу, летящую в неё. Она ловко и с присущей ей эльфийской лёгкостью отклонилась, а подобрав на земле чей-то кинжал запустила его в нужную сторону. Прямо в лоб. Ещё один.
─ Это уже неважно. Фили, Кили, пожалуйста, останетесь живыми. Я не вынесу потерю ещё одних близких мне созданий. Ради меня не рискуйте понапрасну. Я буду считать, что моя жизнь, ─ Риан сглотнула горький ком отчаяния, будто предвидя, что она, возможно, не переживет эту битву, ─ не потрачена впустую. Ради меня…
─ Риан, не смей с нами прощаться. Поняла? Обещай, что и мы увидим тебя живой. Пожалуйста, возвращайся к нам. Да помогут нам Ауле, Эру и Манвэ вместе взятые.
Братья скоропостижно потерялись в кишащей толпе, смешавшись с эльфами, гномами, людьми и орками.
Неожиданно план отчаянной воительницы нарушил Он. Тот, при взгляде на кого её кровь, казалось, закипела от ярости и гнева. Рок. Рок Омерзительный. Грязный орк находился с белым Азогом и они продвигались вперёд, не обращая внимания на препятствия и защитников. Вероятно, Рок стал командующим взамен убитого Леголасом Болга. Леди-дракон обрела новую цель. Она изменила направление и теперь Рок был её мишенью. Убивший её когда-то, лишивший прошлой жизни и осквернивший много её народа. Уж кто, а он точно должен был сдохнуть. И обязательно от безжалостной к нему твердой руки Риан, ведь её сердечко жаждало мести.
Черная кровь проливалась на её руки, пачкая одежду и меч, но воительница уже не видела того, кого умерщвляет. Она двигалась быстро, не желая терять из виду главнокомандующего орков. Единственное, чего она сейчас опасалась более всего ─ это неподконтрольное ей превращение в дракона, что в таком вот вихре эмоций могло произойти с мгновенье на мгновенье и на виду у всех. Риан казалось, что ещё немного и беснующийся зверь под кожей вырвется наружу.
─ Рок, ─ крикнула она. Почти взревела, подойдя настолько близко к нему, чтобы он услышал её крик, ─ мерзкий урод. Тебе не жить сегодня. Я уничтожу твою грязную кровь и сотру всю память о тебе!
Орк обернулся. Небольшого роста, не крупная, даже мелкая светлая эльфийка что-то вещала ему. О, ненависть, горящая в её ярких глазах. Она была для него слаще любой крови и разрушений. Он полакомится её сладким телом. Ко всему прочему на ней ещё и отсутствовала защита, а значит, что схватка не займет много времени. Эльфийка познает долгую смерть в его черных когтях.
Рок отложил повеление Азога направляться в Гундабад и поспешил к приторно пахнущей эльфийской девчонке. Сегодня её нежная вечная жизнь прервется. Она зря выбрала себе такого противника.
Но к его изумлению малышка-воительница не слегла от его первого удара. Она яростно отражала все его атаки и делала свои выпады. Орк начал сомневаться в её показной слабости. Хрупкое тело обладало огромной силой, готовой уничтожить его. Оттого их схватка стала ещё ярче. От девчонки не исходил даже малейший запах страха, каким был наполнен каждый присутствующий на поле противник. Она горела ненавистью.
Рок ухмыльнулся. Ей не справится с ним. Неожиданно в его голове пронеслась похожая картина. Такая же светловолосая эльфийка и с такой же яростью в глазах, что сражается наравне со слабыми людишками. Только вот они не могут быть одним и тем же лицом. Та эльфийка давно уже кормит червей в земле, а все благодаря ему. Скоро и эта будет. Пора показать, как он умеет сражаться.
Удар. Удар. Взмах. Уклон. Звук схлестнувшихся мечей. А она не сдается. Предвкушение достигло своего предела. Рок решил, что ни за что не покинет поля боя, не отведав её крови.
Гном. Глупой и отчаянной эльфийке на помощь пришел старик гном. Рок ненавидел этих карликов столь же яростно, как и Азог ─ их предводитель. Ярость высокого уродливого орка вырвалась на поверхность и… погубила его. Отвлекшись на мгновение от девчонки-эльфийки на гнома, он упустил момент, стоивший ему всего. Она нанесла удар. Удар такой силы, что Рок свалился на землю. Она не остановилась на этом. Подняв над ним свой меч, Риан безжалостно и смело отмахнула одну его конечность. Боль нахлынула в его сознание. Орк уже не замечал, как та отсекла и его вторую руку. И лишь склонившись над ним, захлебывающимся черной кровью, произнесла:
─ Второй раз ты не убьешь меня, Рок Омерзительный. Захлебнись же своей чернотой. Сдохни от мучений, как когда-то умерла я.
Она не прервала его жизнь последним ударом. Лишь древний эльфийский клинок, светящийся ярким холодным светом и уже испачканный черной кровью, проткнул ему живот. Риан стояла и наблюдала за тем, как кровь толчками выходит из его тела, а от увиденного на её совсем молодом личике появилась кровожадная улыбка.
«Снова? Умереть снова?» ─ последние мысли в охваченном агонией теле орка навели его на совершенно невероятную мысль ─ та эльфийка выжила и сейчас она нанесла ему ответный удар…
─ Месть… ─ это слово, ставшее в его мрачной, полной ненависти жизни, стало последним. И девушка искренне порадовалась, что сказано оно было не с усмешкой, а недоумением и испугом.
Риан очнулась, стоя над изломанным и обезображенным телом Рока. Он мертв. Мертв от её руки. Она отомстила ему за себя и свою семью. Однако битва не была ещё завершена. Казалось, орков не убывает. Армия людей, эльфов и гномов стала нести серьезные потери. Риан не собиралась сдаваться. Она должна очистить свой мир от нечисти.
Девушка вскинула Дагмор и вновь вступила в схватку, отмечая появившегося рядом Балина ─ пока единственного знакомого ей тут гнома. Но радоваться было рано. С севера к Горе спешили всё новые и новые черные полчища, и гномы уже не были уверены ни в своих силах, не в силах своих союзников. Ятаганы, лабрисы, мечи, луки и моргенштерны… Они мелькали повсюду. Риан крепче стиснула в руке Дагмор, готовая сражаться до последней капли крови, защищая стены своего Дома.
Меч пел, кидаясь в битву. Он питался кровью темных тварей, отдавая энергию своей хозяйке, отчего та находила новые силы идти в бой. Продвигаясь к воротам Эребора, девушка краем глаза увидела Леголаса, сражающимся с лёгкостью доступной только эльфам. А ещё звуки боя оказались нарушены яростным рычанием, свойственным лишь одному человеку-зверю. Беорн пришел на выручку к своим друзьям. И сейчас его когти разрывают врагов столь же отчаянно, как сражаются все прочие защитники. Неожиданно впереди мелькнула серая шляпа.
«Бильбо с Гэндальфом. Кольцо» ─ промелькнуло у неё. Он в опасности. Ей нужно подоспеть к ним. Буквально разрубая себе путь, Риан направилась в сторону мага, но окружившая толпа скрыла волшебника от её зоркого взгляда.
Белая гигантская спина, исполосованная шрамами, и привлекла её внимание. Азог Осквернитель. И его неизменный противник ─ Торин. Король сражался изо всех сил. Оркрист, точно так же, как и Дагмор, пел в руках воина, предвкушая победу.
«Лишь бы он одержал свою личную победу», ─ молила девушка, краем глаза продолжая следить за суровым королем, который изгнал её за то, что она уничтожила королевскую реликвию. Обида в сердце Риан на время затихла, уступая место рациональному страху за сражающегося гнома. Неожиданно Риан увидела, как крепкий дубовый щит Торина разрубает буквально пополам лабрис Азога. Ему нечем было защищаться, поскольку рядом не было ничего столь похожего на щит. Зато подобное было у нее. Риан сама не поняла, что творит, когда бросилась вперёд.
Балин бился неподалеку от Торина. Где остальные гномы из их отряда он не ведал. Лишь закованные в броню эльфы и некоторые гномы с железных холмов были рядом. Гном сражался изо всех сил. Он знал, что им нужно одержать победу в этой кровопролитной войне. Чтобы навсегда освободить северо-восток от черной напасти. Балин лишь надеялся, что они понесут небольшие потери, но орочьи орды верхом на варгах стекались к Горе непрерывным потоком, сминая и гномьи, и эльфийские рати, ряды которых стремительно редели. Черная скверна обволакивала горные отроги. Кровь, подобно вязкой горячей смоле, лилась рекой, а камни побурели от её потоков. Земли было не видать под телами павших. Запах крови и тлена плыл над долиной плотной завесой. Казалось, победы им не видать.
Внезапно краем глаза старый гном увидел Риан. Девочка находилась в эпицентре сражения, занятая таким же ужасным и огромным орком, как и Азог. Тот теснил её, старался вырвать оружие из рук, но не зря она была превосходной воительницей. Щит прикрывал её от встречных ударов, а меч разил быстро и точно. Балин радовался, что их Риан храбро сражается. Но откуда она появилась тут? И почему она не защищена как все они? Почему люди в лагере, у которых она осталась, не снабдили её защитой? Её тело открыто для любой раны или стрелы, и его зоркий взгляд отметил множество порезов и ссадин, но она не обращает на это внимания.
Орк стал стремительно одерживать победу и Балин бросился ей на подмогу. Не зная как отвлечь опасного противника, он сорвался на крик. Всего мгновение понадобилось девушке, чтобы собраться с силами и завершить свой выматывающий бой. Старый воитель с изумлением видел, с каким удовольствием Риан совершает управу. Он догадался, что тот самый орк был её личным врагом.
Балин был спокоен ровно до того, как не заметил Азога. Азога и Торина, сошедшихся в схватке. Движения орка Осквернителя были наполнены силой и яростью ─ он мстил за своего погибшего сына и приемника. Торин же горел совершенно похожим чувством ─ за своих отца, деда, за свой народ. Балин знал, что его король не остановится просто так, что он завершит схватку или умрет сам. Громкий треск… И словно все звуки перестали существовать. Балин видел, как ломается щит Торина. И тот, как в битве при Азанулбизаре, вновь стоит перед исполинским, ведомым яростью Азогом. Если его не спасет чудо, ничего ему уже не поможет…
─ Торин, ─ раздался знакомый голос и совсем рядом, ─ лови!
Балин успел увидеть, как хрупкая с виду Риан кидает свой щит в его сторону и тем самым спасает жизнь короля. Торин ловко схватил подношение и ринулся в бой с, вероятно, новыми силами. Лишь гневный рев Азога сопровождал его действия.
Балин больше не мог наблюдать за схваткой Торина или Риан ─ его противники наступали. Но одно он запомнил точно и ещё долго перед его глазами висела эта ужасная по своей сути картина.
Защищающаяся теперь только лишь одним эльфийским клинком, Риан делала это мастерски. Словно и не нужен был ей щит. Она, казалось, чувствовала любое движение рядом, успевая уклоняться и наносить удар первой. Но единственный раз, когда она сдалась, когда опустила орудие, когда решила идти наперекор судьбе, бил набатом в голове Балина. Он видел, как разъярен был Азог тем, что Торину помогли. И с какой силой желал уничтожить гномьего короля из рода Дурина. Его вой и рык слышали все поблизости.
Балин не знал, что ему делать ─ продолжать сражаться или по мере возможностей постараться помочь Торину. Казалось бы, шанса на спасение не было вообще ни у кого. Старый гном, то и дело останавливающий свой взор на Торине или Риан, с ужасом успел заметить, как оставшийся в одиночестве на открытой площадке орк-лучник натянул тетиву. Балин не успевал предпринять никаких действий так быстро. Даже предупреждающий Торина крик, а на него и было направлено орудие, потонул в общем гаме. И уже со свистом разрезающая воздух, тяжёлая черная стрела двигается к предводителю гномов. Лишь мгновением после, когда орк выпустил стрелу, он был добит.
Словно со стороны, гном с седой бородой с ужасом наблюдал, как смерть неумолимо приближается к Торину. И ещё более ужасным было то, что воительница тоже была свидетелем этой картины. Недолго думая, она кинулась наперерез. Смело, отчаянно и ретиво.
Стрела пронзила её слабое девичье тело насквозь. Громкий стон боли, и Балин был уверен, он запомнит его надолго. Риан, пытаясь отойти от шока, дёрнулась, а её лицоисказилось в болевой гримасе. Она медленно опустилась на колени, поддерживая себя мечом, а оставшаяся свободной рука прижималась к окровавленной ране на животе, куда попала стрела.
Воительница подняла свои ясные, полные отчаяния и боли глаза на короля, которого смогла защитить от гибели. Ценой своей жизни. И несмотря на их ужасное прощание, Балин увидел, как её губы осветились последней улыбкой. Девушка знала, на что идёт. Она сознательно выбрала смерть. Лишь бы жил Торин. С уголка губ начал стекать ручеек крови, но она старалась не показывать свою боль, пытаясь подняться из последних сил.
─ Не-е-ет! ─ раздался полный муки крик Торина, успевшего увидеть свою неожиданную спасительницу. И лишь громкий смех Азога отрезвил его и тот вновь кинулся в битву. Даже не имея возможности еще раз на неё взглянуть.
Риан знала, что так и будет. Она отдала свой щит Торину, потому что хотела, чтобы он выжил. Она должна справится и так. Но без него не одержит свою победу король. У него не было обострённых чувств и совершенных рефлексов, поэтому и услышать разрывающий воздух стрелу, летящую в него, было ему не под силу. Зато Риан могла. Ей даже не приходило в голову поступить иначе.
Звуки боя для неё затихли. Казалось, все замерли. Риан не знала, что происходит. Но поднимающаяся горячая волна, знала. Девушка испугалась. Огонь начал свое движение по её телу. Ранение больше не чувствовалось, а потому Риан смогла обломать наконечник проткнувшей её насквозь стрелы и вытащить наконечник. Кровь хлынула на припорошенную снегом землю. Пропитавшийся красной жидкостью плащ стал очень тяжелым, оттягивая к земле её плечи. Риан стянула его и отбросила в сторону. Дыхание было затруднено, но девушка попробовала приподняться. Хотела уйти, но не смогла проделать и нескольких шагов. Битва ещё не закончилась. Она находилась под прицелом орков.
«Кольцо», ─ мелькнуло у неё в голове. Риан так и не нашла Бильбо, не смогла его защитить, но вполне возможно, что сейчас это кольцо поможет ей. Опираясь на Дагмор, тяжело дыша и сплевывая кровь, Риан дотянулась до кармана жилета. Надев золотое кольцо, девушка оказалась потеряна для всего мира.
Шаг. Горячая волна растет. Ещё шаг. Кровь кипит. Риан старалась уйти от эпицентра битвы как можно дальше. Да, она бежала, но бежала с иной целью. Не спасение собственной жизни было той причиной.
«Завернуть к пещере. Не дать зверю вырваться наружу», ─ потрескавшимися губами твердила себе Риан.
Никто на самом деле не знает, ради чего он живёт, пока не осознает, ради чего он готов умереть. Риан давно сделала это выбор. Эти гномы. Каждый с разным характером, непростой судьбой, предубеждениями и вкусами… Они были её семьёй. К ним она за столько месяцев привязалась так сильно, что не мыслила иного.
Кап… Кап… Горячая кровь орошает землю. Выдох сквозь стиснутые зубы и новый шаг.
Риан не знала, сколько она двигалась вперед, стараясь не попадаться ни оркам, ни воинам, но ей везло. Подножье Эребора было пустынным, и лишь покрытая трупами защитников земля была ей преградой. Риан не помнила, что происходило дальше. Она будто бы находилась в трансе. Одно мгновение и она видит и понимает всё отчётливо, другое ─ всё затянуто в кроваво-красную пелену. Казалось, одежда мешает ей двигаться. Риан сорвала с шеи мешавший ей доселе платок и попыталась скинуть тяжелую жилетку. Однако потерпела поражение.
Девушка поняла, что добралась до своего горного убежища, когда боль вернулась с новой силой, разрывая её тело. Она сорвала золотое кольцо с пальца и кинула его рядом с мечом. Вдох. Выдох. Кровь. Огонь. Боль. Риан согнулась в спазмах, скрутивших её тело. Выдох. Она пытается как-то остановить кровопотерю, но это не в её силах. Тело выгибается. Будто выворачивается наружу. Началось…
Острые когти, затем её выдох. Чешуя стала покрывать скрюченное на земле тело. Выдох. Крылья прорезали одежду. Выдох. Конечности стали меняться, деформируясь и возрастая в объемах. Теперь размеры собственного тела существенно увеличились. Боль и ярость затмили разум. Риан не ведала, что будет дальше. Она лишь хотела крови и смерти.
Жадный и глубокий ВДОХ!
Бой продолжался! И вдруг наступила тьма! Внезапней всего прежнего небо закрыла черная туча. Поднялся ураган и принес раскаты грома, молния осветила вершину Горы. А ниже грозовой тучи появилась ещё одна ─ черный вихрь. Закрывающий все небо и мчавшийся к Горе по ветру.
Громкий рев раздался над полем битвы. Скрытое полчищем летучих мышей, стервятников и бушующей стихии небо утонуло, закрытое распахнутыми крыльями Дракона. На секунду бой прервался. Смятение охватило всех изумленных воинов. Тьма всё сгущалась. Гномы с ужасом глядели вверх. У эльфов из груди вырвался стон. Никто не ожидал, что небеса закроет величие ставшего легендой дракона. Смауг был жив. И разъярен. Ведь кто-то хочет завоевать его дом. Разгорающийся огонь в его груди говорил, что им всем не выжить. Облетев воюющих, дракон издал новый рев и развернулся к всё наступающим и наступающим из прорытых червями тоннелей оркам. Огненное пламя вырвалось из глотки зверя, уничтожая войско орков. Вонь горящих тел и едкий горячий дым наполнили Пустошь Смауга.
Несколько минут огненный столб не прекращался ─ смерть на могучих крыльях накрыла легион орков. Сражающиеся на стороне добра воины с ужасом наблюдали за явлением Дракона. Живого и разъяренного. Каждый воин, будь то эльф или гном, попрощался со своей жизнью, но зверь развернул свой взгляд на противников. Опустевшие тоннели и сожженные тела орков были лишь началом. Дракон взлетел выше, издавая пугающие звуки, заставляющие кровь стыть в венах. Гигантские крылья затмевали всё. Он возвращался. Пришла очередь остальных. Ни люди, ни эльфы, ни гномы не представляли, что ждёт их дальше. Небесный огонь яростного зверя или…
И случилось это: замершие на мгновение воины увидели, как громадная драконья туша летит вниз, и, выпуская свои острые когти, пронзает ими Азога Осквернителя. Мощные челюсти прокусывают его насквозь и подбрасывают вверх. Мгновение и ещё живой орк оказывается в пасти зверя. Слышно, как хрустят его кости, перемалывающиеся острыми зубами. Мощный хвост, оснащенный шипами, поднимается ввысь и падает на землю, погребая под собой новых орков. Закончив с белым предводителем, дракон распахивает крылья и вновь взмывает ввысь.
Паника охватила орков. Они повернулись навстречу новому врагу, и тогда эльфы снова бросились в атаку. В удесятеренном количестве, не обращая внимание на общего врага. Многие орки уже ударились в бегство. Мчали вдоль реки, чтобы избежать ловушки, а варги уже стали кидаться на своих седоков, разрывая трупы и раненых. Победа оказалась близка.
Издав новый рык, зверь сделал несколько кругов над своей Горой и стал удаляться…
Ни один эльф или гном не погиб под его огнем. Дракон улетел и, кажется, навсегда. Эльфы и гномы ринулись в новый бой, чувствуя, как мало им осталось для победы. На помощь им с неба стали спускаться гигантские орлы. Их острые когти и мощные тела рвали оставшихся орков и варгов на части. Битва пяти воинств, как позже все её прозвали, была завершена. Эльфы, люди, гномы, орлы, Беорн и Гэндальф отвоевали Одинокую Гору. О драконе так никто ничего не упомянул. Никто тогда не знал, что задумал Смауг ─ пока все ещё хозяин Одинокой горы. Но он так и не вернулся.
Риан, будучи в теле дракона, уничтожающим полчища орков, начала осознавать себя. Разум рывками возвращался к ней. Она старалась очистить окрестности Горы от почерневших полчищ врагов. Их багрово-черных знамен было не сосчитать, орки неслись беспорядочным и буйным потоком.
Драконий инстинкт, защищающий свою хозяйку, велел уничтожить врагов. Риан чувствовала жар в груди и вырывающиеся на волю пламя. Тленный запах горелых тел был ее лучшим ароматом. Захватчики пали.
Наконец Риан окончательно победила низменные инстинкты. За одним исключением. Азога она разорвала когтями и клыками наслаждаясь его вкусом, будто бы неразумная ее часть. Риан надеялась, что дракон взявший над ней вверх в те краткие мгновения не навредил друзьям и союзникам.
Поэтому обнаружив, как мало осталось противников, она развернулась. Очутившись за Одинокой Горой, Риан постаралась вернуть себе свой обычный облик. Напитавшись страданием и болью, дракон был доволен.
Едва ей это удалось, как боль пронзенного насквозь стрелой тела дала о себе знать. Она, казалось, затмевала ее разум. Риан скорчилась в судорогах, сжимая всё ещё кровоточащую дыру в животе. Глаза то и дело закрывались. Она боялась, что однажды может просто их не открыть. Снова. Устав от подобной жизни, полной горечи с страданий, она жаждала лишь одного ─ покоя.
========== Глава 29. Поиск. ==========
Торин, едва раскрыв свои глаза, сразу же вновь зажмурился от яркого света. Их обдало резью, как и всё тело. Казалось, его задели мечом не раз или два, а все двадцать. Наконец, глубоко вдохнув, воин вновь поднял веки. На этот раз было легче. Он лежал в постели. Торин больше не чувствовал необоснованную ярость и туманную пелену перед глазами. Проклятье пало. Туловище его было плотно перевязано, а это значит, что ранение всё же оказалось серьезным.
─ Кхе, кхе, с добрым утром Вас, ─ раздался мягкий голос чародея, находившегося рядом и решившего поприветствовать его так же, как когда-то давно в солнечном Хоббитоне приветствовал его Бильбо Бэггинс.
─ Гэндальф, ─ обрадовался король под горой, слегка приподнимаясь на локтях, ─ ты жив! Да и я, как погляжу, не мертв. Битва окончена? Орки повержены?
─ Да, мой друг. Мы победили, ─ с ноткой самодовольства и гордости отметил чародей. ─ Зло больше не населяет Дол Гулдур и Тёмный Властелин больше не властен над орками.
─ Много погибших? Фили, Кили? ─ взволнованно переспросил Король под Горой, беспокоясь о своих родных племянниках. ─ Я не видел их с начала битвы. А Бильбо? Остальные гномы?
─ Мы понесли потери, но не настолько колоссальные, как могли бы. И если бы не…
─ Дракон? ─ ошеломлённо вторил его мыслям Торин. Значит, это не было его предсмертным бредом. ─ Мне не привиделось это в кошмаре и Смауг вернулся на Гору?
─ Тебе не показалось, мой друг, ─ отрицательно покачал головой старик в своей неизменной серой хламиде. ─ Дракон вернулся, однако не стоит переживать сильнее обычного. Твоё королевство и поныне свободно. Он просто улетел.
Торин неверяще слушал чародея. Чтобы захватчик Смауг сдался просто так? Взял и оставил полную золота Гору? Что-то тут не ладно, а Гэнадальф продолжал:
─ Твои племянники целы, хоть и серьезно ранены. А наш добытчик, представляешь, получил шишку на голове и спокойно проспал всю битву, ─ хохотнул старик. ─ Так что он, наверное, самый здоровый из всех. Раненными оказались также Оин и Двалин, но и там всё гораздо легче, чем у тебя. Целитель долго колдовал, чтобы привести твое тело в порядок, Торин. Остальные уже излечились от своих царапин. Твой кузен Даин, к слову сказать, тоже здравствует.
─ Я рад, что все живы, ─ откинулся на подушки Король. Однако его более всего интересовало другое. ─ Неужели Смауг всерьез помог нам в битве? Просто-напросто уничтожил целую армию орков и варгов?.. В придачу ещё и сожрал Азога?.. И улетел. Ничего не сказав и не попросив взамен?!
─ Все верно, Торин. Смауг не тронул ни единого гнома, эльфа или человека. Он словно мстил своим захватчикам. А после просто оставил вам свой Дом. И это-то странно. Никогда я ещё не видел подобных драконов. Я ожидал совершенно другого… Хотя бы…
Гэндальф умолчал о своих предположениях, а они были очень серьёзными. На ум сразу же пришел давний разговор с Бильбо. Что если Смауг был в действительности очень юным в то время, как напал на Эребор? И, как ни странно, вспомнились слова светлоликой воительницы, шедшей с компанией. Аркенстон, что ныне погребён в Горе, менял сердца и души того, кто им обладал. Неужто и Смауг, избавившись от гномьей напасти, обрёл свободу? Но похоже даже ему ─ Гэндальфу Серому, не разгадать сей тайны.
─ Это наш Дом, а не его, Гэндальф, ─ король опровергнул слова чародея, и, нахмурившись, но буквально на секунду, выпалил: ─ Риан… она цела? Почему ты ничего не упомянул о ней?
События последних дней пронеслись у Торина перед глазами так четко, что это пугало. А пуще того до сих пор вершилась страшная картина. Азог раскрошил в щепу его щит и, казалось, больше неоткуда ждать помощи. Торин понимал, что вновь проигрывает в схватке не по силе. Однако громкий оклик до боли знакомого голоса помогает ему. Обернувшись на какой-то миг, король стал обладателем другого, довольно крепкого и хорошо слаженного щита. Девушка, которую он прогнал прочь, оскорбив у всех на глазах, вернулась на поле битвы и продолжала сражалась за своих друзей. Она отдала свою последнюю защиту, тогда, как он не предложил ей даже кольчугу и шлема.
Сердце Торина сжалось болезненными спазмами и он резко приподнялся на чистых перинах, но боль тут же заставила его вернуться обратно. Вспомнил то, как молодая девушка бросилась наперерез стреле, что несла ему смерть. Она кинулась вперед, зная, что совершает, а упав на колени, словно прощаясь, в последний раз скользнула по нему мимолётной улыбкой. Кровь пропитала её одежду и стала видна даже на темном плаще, а ее меч упал следом.
─ Я сожалею, Торин, но её не могут найти, ─ мгновенно погрустнел маг. ─ Эльфы обыскивают поле и ищут раненых или хоронят погибших. Риан нет ни среди тех, ни среди других. Прошло всего несколько часов. Вполне возможно, что мы просто ещё не всё посмотрели. Она, вероятно, ранена и смогла уйти в безопасное место. Мы найдем её… живую или…
─ Никаких ИЛИ, маг!.. ─ сорвался на крик Подгорный король, ─ она должна быть жива! Слышите?! ─ на грани истерики громыхнул он, обводя комнату суровым и одновременно растерянным взором, но даже думать не хотел об этом самом раздирающем душу «или». ─ Она нужна мне живой!
─ Мы ищем её, Торин. И найдем, я уверен, ─ печально выдохнул маг. Попытался выдавить улыбку, но та быстро затерялась в сединах длинной бороды, но глаза старика не лгали. В них было столько печали и тягот, что у законного владыки королевства в Эреборе сперло дух.
Чародей поспешил удалиться. А Торин сделал новое усилие дабы подняться. Тело слушалось плохо, но он не оставлял попыток. И когда к вечеру ситуация с поисками не изменилась, король решил не валяться в удобной постели понапрасну, а присоединиться к товарищам.
Король не в Изгнании вышел из палатки и обнаружил пред собой каменные руины Дейла. Лагерь был расположен в развалинах некогда великого города. Вероятно, защищённое гномье королевство решили пока не занимать. Дракон и Торин были этому препятствием, а страх за дракона был сильнее, чем желание устроиться с комфортом. Но гном, вновь обретший свой Дом, не стал бы противиться, если бы увидел прохаживающихся в Эреборе эльфов. До некоторых пор. Прошедшая битва теперь перестала разделять их на друзей и врагов ─ все были едины, а целители из эльфов были хорошие.
Вдохнув холодного зимнего воздуха, Торин не преминул заметить весь свой отряд. За исключением, кажется, полурослика, а гномы, завидев его, тут же поспешили навстречу.
─ Торин, ты поправился, слава Ауле, ─ наперебой бормотали они, интересуясь его здоровьем. Король на удивление отметил, что почти ни на ком из них нет травм ─ лишь голова Двалина была так же обмотана тканью, а Оин слегка прихрамывал. Своих племянников он не встретил.
─ Где Фили и Кили?
─ Они на поле, Торин, ─ ответил за всех Балин, ─ мальчики все ещё помогают эльфам и людям искать оставшихся раненных. Они не успокоятся до тех пор, пока не найдут всех и… её в особенности.
Кого «её» дважды Торину объяснять было не нужно .
─ Всё ещё нет? Почему так долго, Балин? Вели всем присоединиться к ним. Мы не можем её потерять.
─ Дядя, нашли лишь это, ─ Фили, появившийся тут как тут, немедленно приблизился к своему дяде. Он протянул ему подбитый мехом плащ, пропитанный кровью ─ точно такой же, как был на ней в день битвы.
─ Торин… она…
Казалось, его сердце перестало биться. Ужас поселился в глазах Короля, но сердце все также отрицало этот ужасный факт. Он прижал к себе окровавленную ткань. Он будет отрицать этот факт до последнего. Пока воочию не убедиться в том, что она сгинула.
─ Нет. Этого не может быть. Она жива. Должна быть…
─ Торин, ты не думал, что если она выжила, то просто ушла отсюда? ─ предположил старый мудрый Балин. ─ Ты изгнал Риан, но даже тогда она помогла нам в сражении ─ теперь её подвиг известен каждому гному: она спасла тебя дважды. Тебя ─ Короля подгорного народа. Она, будучи эльфийкой по происхождению, пожертвовала собой, дабы ты одержал верх. А вот что делать, если она ушла с остальными эльфами в Великий Лес? Ведь ты велел ей никогда не возвращаться.
─ Балин, ─ почти простонал король, ─ замолчи. Ты же знаешь, я был не в себе. Неужели вы все так думаете? ─ он развернулся к стоящим рядом гномам.
Те медленно опустили глаза, предпочтя отмолчаться. Лишь его племянники, не скрывая этого, неодобрительного на него смотрели, подтверждая его предположение.
«Нет. Это неправда. Даже мои друзья верят, что я говорил это от чистого сердца. Что же тогда чувствует она? Я должен найти её!»
Но и с наступлением ночи ничего не изменилось.
Говорят, что война ─ это ад. Но настоящий ад начинается, когда битва окончена, а твое сердце ─ единственное, которое бьётся. Торин ощущал себя также мерзко. Сейчас, отчаявшись обнаружить Риан, он медленно умирал внутри. Ощущение было сродни гибели в одиночестве. После войны, что унесла каждого близкого ему человека.
Торин гулял по подножию Эребора, наблюдая, как постепенно падающий снег скрывает последствия страшной битвы. Окрашенная кровью земля делилась своим багрянцем с белоснежным настилом и не давала снегу шанса скрыть под собой последствия ужасного сражения. Пепел сожженных драконом орочьих тел развевался по ветру, разнося по миру радостную для мирных народов новость. Вороны и прочие птицы возвращались в Эребор, и лишь только король не испытывал радости по этому поводу.
─ Я надеюсь, что ты теперь клянешь себя за то, что сотворил, Торин Дубощит, ─ раздался мелодичный голос.
Длинноухий эльфийский князек.
─ Что ты здесь забыл? Разве ваши эльфы не ушли обратно к себе?
─ Остались лишь я, Тауриэль и пара целителей. Не все раненные поправились, ─ возразил ему Леголас. Немного приблизился, перешагивая через груду черных тел, что застыли на земле в неестественных скрюченных позах.
─ И для чего ты тут? ─ нахмурился Король.
─ Ну уж точно не ради тебя, ─ нахмурился лесной принц, но от его ледяного и спокойного тона было еще хуже, чем от неистового яростного крика, но последнее ему чуждо, а одного лишь взора сейчас хватает, чтобы выказать Торину то, что он о нём думает. ─ Тауриэль осталась со своим гномом и не желает возвращаться под знамёна моего отца. А я… я уже знаю всю историю от начала до конца. Неужели какой-то камень был тебе дороже, чем человеческая жизнь?! Ты прогнал Амариллис, зная, что сюда приближаются орки. Надеялся, что она погибнет? ─ с нескрываемым упреком спрашивал он.
─ Не смей этого произносить, ─ сорвался Торин, указывая на него пальцем, ─ ничего не говори мне. Думаешь, я не раскаялся в том, что был… неправ?! Я был не в себе… ─ потупил взор король, ─ но теперь уже никогда не смогу сказать ей этого…
─ Дубощит, прекрати винить во всём камень. Ответь за свои слова сам. Признай, что именно они повлекли за собой все это, ─ Леголас обвел рукой вокруг себя, обращая внимание на продолжающих поиск гномов. ─ Если хочешь знать, то… я чувствую, что девушка жива, но где она не ведаю. Найди её. И скажи лично ей. И если тебе так интересно ─ её нет с эльфами.
─ Я…Найду, ─ впившись в него многозначительным взглядом, кивнул Торин, ─ Найду её, Леголас! ─ он впервые произнес имя лесного принца с какой-то благодарностью. Тот дал ему хоть ничтожно малую, но надежду, а Дубощит взамен на это давал ему обещание.
Развернувшись, Торин направился в сторону Эребора, где меж тем уже началось строительство Главных Ворот. Гэндальф, попав внутрь, заверил подгорный народ, что духа зверя не ощущает, а значит дракон навсегда покинул Гору. Гномы решили не затягивать с отстройкой своего королевства.
Торин мрачнел день ото дня. Прошла целая неделя с той ужасной битвы, когда он в последний раз видел Риан и говорил с эльфом. И с тех пор каждую ночь в его видениях приходила она. В окровавленной одежде и с черной стрелой в груди. Смотрящая на него с болью в глазах, протягивая к нему руки и улыбаясь, несмотря ни на что. Такой он и запомнил её… Такой она была в последний раз, а теперь превращала его сны в ад. Он не мог сомкнуть глаз. Просто потому, что не хотел видеть эту картину, её образы, что рвали душу на сотни кусков. Её легкая улыбка, всплывающая в грезах короля, снова их собирала, и так по кругу.
Куда бы не шел Торин, боль была повсюду. Казалось, каждый уголок в заново отстраивающемся Эреборе напоминал о ней. Вокруг все словно пропиталось её присутствием и даже сладковатым запахом, словно она жила здесь долгое время. А после внезапно исчезла. Сердце Короля под Горой было словно обнажено. Он бы хотел его вырвать, похоронить и сбежать, лишь бы больше не ощущать этой чудовищной боли, которую не залечит ни один целитель, но тень юной полуэльфийки преследовала его повсюду. Куда бы он ни шёл.
На душе у Подгорного Короля было тяжко. Он не хотел думать ни о чем, кроме светлых глаз и волос, и каждый раз отметал ужасные картины. Потерянный Аркенстон был для него теперь не более, чем драгоценной безделушкой, не стоящей на деле ничего. Даже тот осколок, что передала ему девушка, он выкинул, не желая видеть ни одного с ним воспоминания. Теперь сердцем Торина был другой предмет ─ точнее другая, и она находилась не под Горой.
«Ауле, что я сотворил? Она должна сейчас быть в Горе, под моей защитой, а вместо этого у нас нет и надежды на то, что она жива».
***
Риан не ведала сколько прошло времени. Казалось, день и ночь поменялись местами. Девушка потерялась в них. Дракон больше не собирался выходить на поверхность, уютно устроившись в глубине человеческого тела, а потому она справлялась собственными силами. После превращения ранение стало затягиваться быстрее, но боль от этого не уменьшилась. У Риан не было никаких лекарств и трав, лишь остатки воды во фляге помогли промыть рану в первый раз.
Она предпочитала забытьё. Оставалась лишь малейшая надежда на то,что её никто не обнаружит, потому что сил облачиться хоть в какую-то одежду у нее пока не было. Драконий жар защищал её от пронизывающего холода. Близость зверя к поверхности согревает лучше любой одежды. Погружаясь в глубокие сновидения, воительница избавлялась от физической боли. Лишь на время, но разжигала боль душевную. Глупые люди любят именно то, что их губит, хотят того, чего нельзя. Каждая секунда, проведенная наедине с собой, заставляли её сердце пылать от негодования, обиды, злости и горя.
Риан больше не знала о том, проснулась ли она или всё ещё спит. Где жили все её прошлые воспоминания: по ту сторону или по эту?
─ Риан, Ауле Великий, ты жива! Девочка, как ты нас так напугала, ─ посторонний голос ворвался в её сон, заставляя очнуться.
─ Балин, ты нашел меня, ─ прошептала лежащая на земле Риан, узнав в том голосе былого друга. Постепенно мороки сна покинули её.
─ Кто-то погиб? Фили, Кили целы? А…Торин… жив? ─ пробормотала Риан, злясь на слабость своего раненого тела и на свой последний неуместный вопрос, но не смогла не задать его.
─ Все живы, девочка. Мы победили! ─ Балин опустился рядом с ней на колени и помог приподняться. ─ Ты видела? Дракон спас нас. Захватчик Смауг вернулся на Гору во время битвы и сжег своим огнем почти всех орков. Остальных добили эльфийские воители и мы. А затем он улетел. Просто так. Словно хотел сделать нам всем прощальный подарок и извинялся за все неприятности доставленные в прошлом.
«Это и было прощание, Балин» ─ думала Риан.
Ранение от стрелы практически затянулось. Вероятно, прошло уже много времени. Драконья кровь не только согревает, но и защищает от заражения. И уже неважно, что для этого ей пришлось пожертвовать своей одеждой.
Сейчас девушка как никогда радовалась, что перед битвой оставила свой многострадальный рюкзак в этой пещере. Полноценно одеться она пока не смогла, тело все ещё было слабо, но обмотать грудь тканью получилось. Эльфийские бриджи, так и не пригодившиеся ей за время похода, помогли теперь. Их было надеть куда как проще. Тунику же надеть не получалось. Казалось, что шевельнись она немного больше, чем может пока, то дракон вновь проснется, чтобы защитить свою хозяйку от боли.
─ Что тогда случилось? Я мешаю вам и тут? ─ помрачнела она, дослушав все последние новости, но тут же скривилась от боли.
─ Нет. Не смей думать ничего плохого, Риан. Я здесь, я искал только тебя, ─ воспрянул Балин, глядя на живую находку с ласковой улыбкой на глазах. ─ И не только я. Тебя ищут все. Абсолютно. Фили готов был бежать за помощью к эльфам ─ в Лес, к их невиданным провидцам. Готов на всё, лишь бы узнать, что ты жива. Разве не понимаешь, как все волнуются? Последний раз тебя видели со стрелой в груди, и ты в который раз спасла одного из нас, пожертвовав собой. Снова и снова ты жертвуешь своей жизнью и здоровьем, лишь бы неизвестные тебе гномы жили. Разве после этого ты достойна порицания или ненависти? Нет, конечно!
Балин чуть не смеялся, будучи вне себя от радости, а Риан молчала. Она не знала, что ответить на это. Как хотелось ей поверить ему, правда. Но, как всегда показывали их предыдущие приключения, она знала, как всё произойдет дальше.
─ Это ведь не я сам поднял всех на ноги, ─ продолжил Балин, видя, как девушка никак не реагирует на его слова: она лежала на камнях с растущими на них мохом, едва заметно вздрагивая. Гном подозревал, что от сильной боли, которую она хотела от него скрыть. ─ Это наш Король. Проклятье Аркенстона пало и больше не терзает его разум. После того, как он очнулся в лазарете. Торин изменился, Риан, а уж когда стал свидетелем того, как ты дважды спасла его… после такого не осталось никаких сомнений.
─ Риан, я сражался рядом и успел заметить, как совсем молоденькая девочка бросается вперед и принимает удар на себя… ─ на одном дыхании говорил он, а девушка уже распахивала уста, чтобы перечить, но её словам не суждено было быть озвученными, ─ и не спорь со мной! С древним стариком.
Гном вспоминал, как она прижимала свои холенные ручки к животу, откуда сочилась кровь. Как расширились от ужаса её глаза. Как потекла струя крови изо рта и как упала она на колени при этом улыбаясь и глядя на того, кого спасла.
─ Торину очень больно сейчас, ─ горько и почти шепотом сказал Балин. Потупив взор и опустив голову. ─ Он грубый, надменный, суровый и подозрительный воин, но никогда раньше я не видел, как он страдал. Он постоянно держит твой найденный окровавленный плащ в руках, ищет. Днем и ночью. Высматривает твоё лицо на поле боя и дергается всякий раз, когда видит на земле светлый локон волос. Он всё ещё надеется…Ищет среди множества погибших и раненых, но верует в то, что ему удастся найти тебя живой.
Выслушав тираду, Риан до боли поджала губы. Затем повернулась и тихо проговорила:
─ Мне не нравится, что ему больно или тревожно, но я не могу просто приказать себе быть здесь счастливой и довольной, особенно, когда это не так. Это должно прийти само. Я устала. Устала быть не той, кто что-то умеет, устала быть отверженной, устала быть странной, чужой, врагом, предателем, не имеющим своего места в жизни!..Устала от всех своих ролей, Балин, ─ еле сдерживала стон души девушка. ─ Я так надеялась, что Торин после всего, что мы пережили вместе придет к нужному выводу. Но я устала ждать. Теперь я лишь хочу уйти домой…
То, каким тоном было произнесено это “домой” натолкнуло Балина на страшные мысли. Вечный дом. Души эльфов не умирают, а уходят в Валинор. Он просто обязан не допустить того, чтобы Риан отчаялась настолько, чтобы забыть свою земную жизнь.
─ Торин придёт к нему, если ты дашь ему время. Когда ему удастся отбросить большую часть своих прошлых… проблем, ты увидишь, что он ─ хороший, ─ возразил гном, поглаживая горячую, словно воспаленную ладонь полуэльфийки. ─ Не думай о плохом. Можешь даже не обращать на Торина внимание ─ я уверен, он сам подойдет к тебе. Останься с нами. Ты нужна всем нам. И не забывай про Кили и Фили. Для них ты словно сестра и сейчас они горюют не меньше. Все верят, что ты выжила и не остановят поиски до тех пор, пока либо не найдут тебя, либо не убедятся в обратном.
Девушка, сделав решительный вдох, смогла самостоятельно подняться. Несмотря ни на что она до сих пор чувствующуюся резь и постаралась достать из своей клади одежду. Боль больше не была такой сильной, как днями ранее, но ей не хотелось говорить тут с кем-либо. Она проиграла. Она прошла этот путь просто так, не получив ничего взамен. Всё, что было ей наградой ─ лишь разбитое сердце и новые ранения. Последние когда-то затянутся, но вот душа…
─ Прощай, Балин, ─ покачала головой Риан, ─ передай Кили, Фили, Бильбо, Гэндальфу и остальным, что со мной все в порядке, и я отправляюсь дальше, на север. Мне жалко их покидать, но так нужно.
─ Пожалуйста, останься с нами… Риан, ─ взмолился гном, но отчаянье уже било по голове не хуже обуха. ─ Если не ради нас, то хотя бы ради хоббита, который убивается по тебе. Ему важно, чтобы ты была живой.
─ Я же сделала это ради него! ─ вспылила она. Собрала все силы, но как же разозлилась. ─ Разве ты не видел его? Каким он стал? Ты хотел, чтобы твой Король был безумен? Радуйся, что я избавила его от этой ноши. Что теперь с того? Поступила я правильно, и что? Разве это вернет всё как было? Теперь только моя смерть поможет Торину признать, что он был не прав. Ведь он такой упрямый, грубый, даже жестокий. Он не воспринимает меня как члена нашего отряда и никогда этого не делал. Я пыталась дать ему шанс. Тогда, в Эсгароте, он просил у меня прощение, и я сказала себе ─ это последний раз, когда я буду плакать из-за него. Но видишь ли…
─ Послушай Риан, я, как и многие другие, не доволен Торином. Ну, в этом плане… ─ замялся в конце Балин. ─ Он ─ великий король и каждый из нас сочтет за честь отдать за него свою жизнь, но иногда он полнейший дурак… ─ Балин улыбнулся. Причем так искренне, будто сам извинялся перед ней за мальчишеские выходки пылкого Торина. ─ Он не должен был так с тобой поступать. Он был не прав. Почему, как ты думаешь, мы пришли за ним в Эребор? Потому что верили, что он ─ истинный Король, и что он нас объединит. Не камень, а он. Ты поступила правильно, что не дала ему завладеть Аркенстоном. Алчность погубила бы Торина, так же, как и его деда Трора.
─ Послушай, Балин, ─ она развернулась к стоящему рядом гному, ─ я могу притворяться не хуже, чем мастера этого дела. Могу сделать вид, что грубость Торина не причинила мне боли. Я могу притвориться, что здесь мне нравится больше, чем у меня дома или в том же Ривенделле, где у меня есть близкий друг. И я могу даже не обращать внимания на то, что его возраст в разы больше, чем мой, о чем он мне постоянно напоминает. Но я не могу притвориться, будто весь ваш гномий клан примет меня как одну из вас, потому что они никогда этого не сделают. Особенно после всего этого, а я все равно буду вынуждена делать выбор. И в конце концов всё равно покину Гору так же, как уже сделала это днями ранее, испугавшись последствий и неизвестности.
Пока она говорила, выражение её лица медленно менялось от гневного на безнадежное. Она не сказала Балину и половины всего. Её глаза были полны глубокой тоски.
─ Именно поэтому я не стремлюсь оставаться здесь больше, чем необходимо. Судя по всему, ваш Дракон покинул гору уже давно и больше не появится. Отстраиваете дом заново. Я буду рада не видеть всего этого, ─ девушка обвела руками вокруг себя.
─ Ты всерьез это думаешь? Неужели ты ещё не поняла, что для всех гномов ты давно являешься своей. Несмотря на то, что тебе пришлось так поступить с Аркенстоном? Не смей винить себя в этом. Камень всегда был предметом раздора. Невероятно прекрасный, но он заставлял забыть обо всем на свете. Счастья в Эребор он бы не принес. Но ведь тебя расстраивает нечто большее, я прав? Что-то ещё происходит с тобой, я же вижу.
─ Просто… все… очень тяжело, ─ прошептала она, стараясь не думать про дракона, короля эльфов и многое другое.
─ Что именно?
Риан покачала головой, и её лицо застыло.
─ Я не могу этого рассказать. Ты действительно пришел сюда в поисках меня? Или моё присутствие в здешних местах мешает вашему клану? Я готова сделать последний шаг.
Балин с ужасом увидел, куда смотрит эта совсем юная воительница. Пропасть, что ведет к каменистому подножию Горы. Чтобы Балин ни говорил и ни думал, он осознавал, что упрямством Риан пошла в кого-то из своих родителей. И данное чувство было в ней едва ли не сильнее упрямства самого Торина.
─ Риан, я могу сказать тебе много чего, но ему нужно время. Время оттаять. Он уже сейчас понимает, что поступил неправильно, но его гордыня мешает ему сказать об этом тебе. Поверь мне, он изгрызет себя сожалениями, что будет для него хорошим наказанием. Он уже раскаивается больше всего на свете, но подойдет к тебе с извинительными речами лишь после того, как полностью осознает всё. А ты освоишься у нас. Мы восстановим Эребор, и ты увидишь, как здесь здорово. Риан. Ты ведь не можешь отрицать, что он нечто к тебе чувствует, ─ попробовал последний метод Балин, понимая, что предыдущие слова не возымели над ней сильный эффект.
─ Чувствует? И что же? Ненависть? Раздражение? Да, тогда знаю, ─ резко бросила девушка.
─ Ты ошибаешься, малышка. Кто смотрит, тот видит гораздо большее, чем-то, что назвала ты. Пускай я старый гном, но не увидеть этого было просто невозможно. С тех пор, как ты спасла его из реки ваши отношения изменились. Ты думаешь почему он к тебе так придирался? Почему старался уязвить или побольнее уколоть? Потому что он лгал себе же. Хотел, чтобы ты затаила на него обиду. Чтобы его разгорающиеся чувства угасли. Пойми, что для него ты ещё совсем юная. Для гнома твой возраст всё ещё молодой, а уж для эльфийки и подавно.
─ Это ведь неправда, ─ Риан выслушивала откровения Балина, желая задушить разгорающуюся с каждым словом надежду. ─ Если всё так, как ты говоришь, то почему все всегда принимают решения думать и выбирать за меня? Разве я не могу сделать хотя бы это? Но, нет. Раз я слишком молода для вас всех, то не имею права решать, как распоряжаться своей жизнью. Я устала, Балин. Мне уже ничего не нужно. Я хочу побыть одна. Можно? Обещаю, что останусь тут… на некоторое время. Теперь ты знаешь, что я жива и здорова. Но мне нужно побыть одной и все обдумать. Прошу тебя.
Старый гном лишь кивнул и разочарованно поплелся к Горе. Он попытался сделать всё, что мог. Видимо их Торин перестарался в попытках защитить себя и девушку от душевной и физической боли. Перестарался до такой степени, что она теперь не может принять это. Балин лишь надеялся, что у них всё наладится.
─ Я лишь прошу тебя не говорить никому, что ты нашёл меня. Сейчас я не хочу никого видеть. Единственное, кому можешь передать, что я в порядке ─ это Бильбо. Я не хочу, чтобы он страдал.
А меж тем девичье сердце трепетало, в самой своей глубине надеясь, что Балин не содержит слово, что расскажет. Надеялась, что это зыбучее одиночество и разрывающая на части тоска прекратиться. Надеялась увидеть…Его.
Балина настигли последние слова Риан, когда он уже ступил на узкую и крутую тропу. Гном решил ни в коем случае не предавать её хрупкого пока доверия. Разве что…
Следующим днём Торин долго не мог найти Балина. А когда все-таки обнаружил ─ тот возвращался со стороны Одинокой Горы чем-то сильно опечаленный.
─ Торин, мальчик мой, пустошь отчислили и её тела не нашли, ─ начал его наставник. ─ Я решил проверить всю Гору. Мало ли в поисках защиты, она обнаружила какое-нибудь укрытие неподалеку? Возможно, сейчас она решила схорониться в какой-нибудь пещере? Вполне возможно, что она нуждается в нашей помощи.
─ Ты нашел её Балин? ─ Король под Горой не стал тянуть с вопросом.
─ Увы, но… ─ предупреждения Риан все ещё были сильны, однако и он, Балин, не так прост: Риан запретила говорить кому-либо о том, что он нашел её живой и относительно здоровой, но не запрещала указать направление к ней. Поэтому гном решил подбодрить своего короля, увидев, как поникло его лицо, ─ я обнаружил кое-что похожее.
Балин вытащил обагренный алой жидкостью шейный платок, который в тот памятный день был на девушке. Именно его Балин обнаружил, когда в самом деле искал её. Именно эта часть её гардероба привела его к цели. Но вот Торину этого знать было не обязательно. Он должен сам найти её. Им нужно объясниться во многом. И если и это не поможет, то даже Балин тут бессилен.
─ Я, вероятно, просто не дошел. Торин, может тебе удастся её найти? ─ чуть не улыбался гном и явно хитрил.
─ Балин, ─ сердце короля наполнилось радостью и предвкушением, ─ это замечательная весть. Сейчас же отправляемся на поиски!
─ Повремени пока, мой друг, не успеешь обойти Эребор, как солнце сядет. Подожди утра. Я уверен, тебе улыбнется удача.
Балин хитро посмотрел на своего Короля, отчего у Торина возникли справедливые сомнения на счёт того, что его друг что-то скрывает от него. Торин напрочь проигнорировал наставления старика. Он не будет сидеть сложа руки, когда, возможно, от его действий зависит жизнь Риан. Она может быть ранена, одинока, опечалена. С ней может случиться всё, что угодно ─ если уже не случилось.
Прихватив факел, Торин выдвинулся в путь. Темнота догнала его, когда он стал подниматься по едва заметной тропе ввысь. Сам не осознавая того, Торин провел эту ночь как и Риан ─ почти не смыкая глаз, ворочаясь на неудобной каменистой площадке, мучаясь от странного давящего чувства внутри.
А едва солнце взошло над Эребором, Король продолжил поиски, ещё не зная, чем они для него обернуться…
========== Глава 30. Легкие решения всегда трудны. ==========
Всего за какие-то сутки рана от стрелы почти полностью затянулась и если ее не тревожить, то больше не причиняла боли. Риан смогла, наконец, самостоятельно одеться. Вернее, до конца облачиться в остатки найденного гардероба: поверх сменённой повязки она надела рубашку-корсет и тонкий плащ.
Риан ещё долго размышляла над тем, что сказал ей Балин. Девушка не могла не осознавать, что некоторым её друзьям действительно тревожно, ведь она им совсем не безразлична, но вернуться туда было словно выше её сил. Она больше не хотела испытывать ту боль, что нанес ей король. И не важно, что говорил на эту тему Балин. Разве можно так заботится о человеке?
Торин за время их путешествия стал ей дорог. Риан даже поверила, что те чувства, что разгораются в её сердце ─ истинные, что так и должно быть, что и он что-то испытывает к ней. Но оказалось, что всё это её собственная ложь, жалкий способ самоудовлетвориться, думая, что отыскала родственную душу. В конце концов, хотелось стать кому-то по настоящему важной и нужной.
Риан мотнула головой, отрешаясь от мрачных дум, и остановила свой взор на позолоченном кольце Бильбо, спасшем ей жизнь. Металл неумолимо привлекал к себе внимание ─ она так давно не владела «своим» золотом. Однако это было бы нечестно по отношению к Бильбо. Риан твердо решила вернуть магическое кольцо его владельцу. Все равно там, куда она направляется, оно не пригодится. Обнаруженная в полупустом рюкзаке небольшая серебряная цепочка позволила кольцу удобно лечь в ложбинку её груди. Глубоко вздохнув, Риан направилась вверх, оставив оружие и пустой вещмешок в «своей» пещере. Ей нужно было прогуляться.
В отчаянном желании последний раз насладиться живописной местностью (а что уж говорить, если даже такая заброшенная, одинокая пустошь со следами прошедшей недавно битвы поражала её воображение), Риан поднялась ещё выше ─ туда, куда не ведут мало-мальские тропки и путникам путь заказан. Холодный ветер обдувал разгоряченное драконьей кровью тело, принося успокаивающее наслаждение. Лучи постепенно заходящего солнца отражались на её бледном, слегка измученном лице. Остановившись на самом краю неприступного утёса, Риан глянула вниз. Необыкновенно пугающее, но в тоже время так манящее зрелище. Раскинув руки в сторону, Риан позволила холодному потоку ветра обволакивать её со всех сторон. Темный плащ взметнулся, подчиняясь всем известным природным законам, создавая иллюзию полета.
У неё был выбор… Для чего нужна подобная жизнь? Не на кого опереться, некому довериться, не у кого найти утешения. Кругом ожидает предательство и огорчение. Разве хорошо быть человеком? Эльфом или гномом? Любым разумным существом. Дракон ощущает гораздо меньше эмоций, ему чужды человеческие потребности и страсти, зато он способен спать долгие годы подряд. Может ей и в самом деле стоит отправиться в дальние горы? Исчезнуть, добравшись на север, и заснуть, никого не тревожа?
Девушка приподняла одну ногу над пропастью, пытаясь ощутить то чувство свободы и невесомости. Так и хотелось ступить вниз, отринув проблемы, и появится уже в другом облике. Облике, защищающем её лучше любого оружия.
─ Не делайэтого! ─ раздался громкий, раздраженный голос, но в нем четко читались ноты переживания. Даже испуг, и не успела Риан вернуть своему телу баланс, покачнувшись на одной ноге, как сильные, грубоватые, но знакомые ей руки притянули к себе, а горячее даже по сравнению с её кожей мускулистое тело крепко сжало в объятиях. Он больше не давал ей шанса сделать ни шагу прочь.
Торин. Что он здесь делает? Неужели Балин не сдержал своего слова? Но предательское сердце ёкнуло в какой-то сладкой дреме. Оно так хотело поверить, что это Король здесь по своей воле. Риан мотнула головой. Нет, ни к чему ей больше душевные страдания. Уходить стоило раньше.
***
На рассвете нового дня Торин вновь продолжил путь. Теперь дело шло гораздо легче. Яркая звезда помогала Королю найти нужный путь и тропинку. Он внимательно разглядывал местность в надежде обнаружить хоть что-то, что привело бы его к ней. Надежды не оказались напрасными. Солнце всё ещё висело на небосводе, когда Король, внимательно оглядывающий каждый камень и куст, заметил весьма примечательный отпечаток ладони. Кровавый отпечаток. Всколыхнувшееся беспокойство не позволило Торину сделать и малейшего перерыва. Он уже прошел все возможные тропки. Идти дальше следовало с осторожностью. Одинокая Гора таила в себе немало сюрпризов.
Но даже тогда Ауле исполнил все его горячие просьбы и молитвы. Едва солнечный диск стал садиться за горизонт, Торин обнаружил кое-что столь же важное. Под небольшим каменным уступом обнаружились вещи их воительницы. Совсем легкий и пустой рюкзак, Дагмор, окровавленные повязки и вещи. Она была серьезно ранена, но смогла добраться в безопасное место. Уже это вселяло в его истощенную чувством вины душу надежду. Однако со дня битвы прошло уже более десяти дней, и с тяжело раненой девушкой могло произойти всё, что угодно.
Торину стало ещё тревожней. Какое-то чувство гнало его вперед, заставляя поторопиться. Каменистые залежи были единственным ориентиром. Дышать с каждым шагом становилось труднее, а воздух стал совсем ледяным. Торин не собирался сдаваться. Когда дальше пути не стало совсем, он огляделся вокруг. Там, стоя на самом краю, раскинув руки навстречу заходящему солнцу и занеся ногу над пропастью, была одинокая девичья фигурка, собираясь совершить непоправимое…
─ Не делай этого! ─ вырвалось у Торина первое, что пришлось на будто охладевший от увиденного разум. Преодолев расстояние между ними, король с силой тянул её и прижал к себе хрупкую фигурку. Та едва слышно выдохнула. Будто в разы тише той дроби, что молотила изнутри по его рёбрам.
─ Что ты творишь, Риан?! ─ недоуменно и всё так же злится. И хорошо, что уткнулся носом в её ухо и что она не видит его глаз, ведь такой смеси отчаяния, презрения к её глупому решению и ещё с десятка эмоций они раньше точно не выражали. ─ Не смей даже думать об этом! ─ приказывал и не иначе. Истинный правитель, Король под Горой, Царь гномов, Дубощит, вернувший домой… В нем много имён, но сейчас, сжав в руках девичье тело, он всего-навсего владелец будто заточенного в тиски сердца, которое ещё пытается гонять по его телу горячую, влюбленную королевскую кровь…
***
Риан только мгновением позже догадалась о том, что имел в виду Торин. Он решил, что она хочет прыгнуть с отвесной скалы, но сил переубеждать его в ошибочности его суждений у Риан не было. Да и не желала она этого.
─ Король под Горой? Что Вы тут забыли? Я кажется не нарушала ваших границ. А даже если и так, то можете не переживать. Я собиралась уйти… в самое ближайшее время, ─ едко отозвалась она, пытаясь высвободиться из ненужных ей объятий.
─ Не смей даже говорить об этом, Риан, ─ с горечью в голосе молвил Торин. ─ Ты никогда не сделаешь этого. Я искал тебя, моя храбрая воительница. Я виноват в том, что сделал. Ты не должна уходить. Пожалуйста, ─ его полный боли голос будто надломился, а глаза смотрели так, словно в самую душу, ─ вернись к нам… Вернись… ко мне.
─ С чего ты взял, гномий король, что я хочу вернуться? ─ Риан не могла смотреть на него, а потому опустила глаза, ─ разве я нужна там, откуда меня выгнали? Знай, я ни о чем не жалею. И если бы у меня был шанс вернуться в тот момент, то я поступила бы так же, вновь и вновь.
─ Плевать на камень, слышишь? А вот ты… Ты не просто нужна. Ты необходима всем нам, ─ тепло этих слов возродило надежду в её изломанной душе, но Риан разгорячилась и встрепенулась. Словно в один миг возненавидела его ещё больше. Она не желает вновь и вновь попадаться в собственную ловушку, ведь доверяла и открывалась всегда и всем больше, чем это следовало. ─ Я вовек не смогу расплатиться с тобой. Ты спасла меня. Ты пожертвовала своей защитой, защищала меня своим телом.
Она потупила взор, а мыслям в голове уже не было счета, но одну из них слышала четко и ясно: «Всего лишь благодарность за спасение? Глупая, глупая, Риан».
─ Я не могла поступить иначе. Несмотря на то, как я ушла от Вас, Король, я не могла поступить иначе. Я не предатель. Никогда меня нельзя так назвать, ─ сорвалась на нечаянный крик девушка, вновь вспоминая ядовитые слова Торина, но сил сдерживать внутреннюю боль обиду на него уже не было.
«Значит ли это, что мои слова заставили её вернуться на поле боя?! Лишь бы доказать, что она никогда бы не предала гномов? Какой же я… дурак!» ─ мысленно клял себя Торин, не желая выпускать девушку из своих объятий. Однако она отдалилась от него сама. Впрочем ненамного. Сильные руки все ещё удерживали её от того, чтобы вырваться окончательно.
─ Я никогда… Никогда не считал тебя предательницей… ─ поочередно рассматривал знакомый сапфировый перелив Торин, когда Риан развернулась к нему.
─ Разве? ─ ретиво спросила девушка, окончательно вырвавшись из бережного обхвата. ─ Я, наверное, всё выдумала в своей голове.
Риан, понизила голос. На пару тонов, дабы он понял, кого она изображает — его:
─ Преданности? Не смей говорить мне о ней! Я знал, что ты окажешься такой, подлая эльфийка. Уходи! Уходи прочь и не возвращайся! ─ передразнила она, но вскоре голос её вновь обрёл все до последнего привычные Торину полутона. ─ Тогда, да, конечно, мне нужно извиниться, ─ выдохнула эльфийка, затянув под грудью сплетённые руки, но тут же шикнула и поморщилась, ведь её рана ещё здоровски саднила.
─ Риан, я знаю, что никогда больше не завоюю твоё доверие вновь, но поверь мне, я был не в себе, когда говорил тебе это всё, ─ с горечью заверил он, сведя от собственных суждений кустистые брови. Гордости было не место и он это прекрасно знал. Только не сейчас, не рядом с ней и не тогда, когда может навсегда лишиться её. ─ Я не считаю так на самом деле. Пойдем вниз со мной. Тебя все ждут, ─ а ведь почти умолял, несмотря на то, что был невероятно сдержан. ─ А если хотя бы не ради Фили и Кили, Балина и остальных гномов, Бильбо, то может ты хочешь получить свою часть сокровищ? Они все ещё твои, ─ попробовал смягчить ситуацию Торин, предполагая, как важно было полуэльфийки её вознаграждение, раз она пожелала пойти с ними.
Риан, призадумавшись, вспоминала про себя недавний разговор с Балином:
— «Какое чувство ты испытала из-за того, что он так поступил? ─ Я почувствовала себя преданной. Уязвленной. Беззащитной. ─ Задумайся над этим. Как, по-твоему, он отреагировал бы, если бы ты просто сказала ему, что он сделал тебе больно?»
─ Мне не нужен твой дом, я не претендую на твои сокровища, король, и мне не нужен… ты! ─ крикнула Риан, едва сдерживая горькие слёзы и ткнув в его сторону тонким бледным пальцем. ─ Ничего мне не нужно, слышишь? Ничего, когда ты раз за разом делаешь мне так больно!
Она поджала губы и отвела взор, рассматривая теперь красивые окрестности, а Торин напрягся всем телом, и лицо его мрачно застыло, словно он потерпел поражение. Он только сейчас понял, что так оно и было: он выиграл войну и сражение, но проиграл сам себе.
─ Я… сделал тебе больно? ─ словно чужим голосом и немного сбивчиво, округлив умные, полные тревоги глаза, но был в них и какой-то блеск надежды.
─ Да, разве ты сам этого не понял? Когда прогнал меня у всех на глазах. Когда говорил, что я ненадёжна. Что когда-нибудь предам вас. Что ты предчувствуешь это так же ясно, как и то, что Бильбо поможет нам в этом походе. Это… это было больно, ─ упрекала его девушка.
─ Мне не хотелось этого. Я был слишком подвластен эмоциям, ─ оправдывал себя правитель. ─ Понимаешь, это было моим… Нашим, той целью, за которой мы пришли, а потом так легко потеряли, но теперь это всё неважно. Аркенстон был лишь причиной, сейчас ничего не значащей. Я был помешан на простом камне и не осознавал, как ошибаюсь. Я не хочу знать, где Аркенстон, ─ скривился лишь от одного упоминани е о том злосчастном камне, что сейчас был уже не более ценным, чем лежавший у ног серый булыжник, который тот не задумываясь пнул ногой прямо со здешней высоты. ─ Ауле, я даже вспоминать о нём не хочу!
Риан подняла голову и несколько секунд молча смотрела на него.
─ Ты подводишь меня к краю, отталкиваешь меня слишком далеко. Смотришь, как я пытаюсь исчезнуть, а потом пытаешься удержать. Разве это не мука?
А ведь почти шептала, но лучше бы срывалась на громкие речи, ведь от её тихого голоса в груди похолодело сильнее предыдущего.
─ Я не умею извиняться, но сейчас я раскаиваюсь перед тобой, Риан, ─ молвил он спустя какое-то время, осматривая её бледное лицо с ещё заметными тенями под глазами.И видят его боги, что не с мел бы отрывать от неё взгляд, но тот невольно заскользил вниз и остановился там, где была её рана, но от этой вот картины в горле появился огромный и липкий ком. ─ Ничего не хочу больше, чем чтобы ты просто вернулась к нам в Эребор. Пожалуйста.
Хотелось обнять, согреть, исцелить… Всё, лишь бы загладить свою вину и видеть то, как она улыбается. Немного, половиной улыбки, но и от этого душа гнома встала бы на место — туда, где уже давно не была.
Риан не могла не проникнуться искренностью его слов. Она не знала, насколько долго хватит его признательности, но отчаянно понимала, что хочет вернуться. К друзьям, к Бильбо, к магу и эльфам, и что одиночество — не её удел. Даже Барда и его девочек она хочет увидеть больше, чем пустые и одинокие камни. Хотела, чтобы её сердце вновь ожило, избавилось от оков льда и безразличия. Не хотела становиться… пустой.
─ Ну, а Кили и Фили? ─ хватался за последние спасительные ниточки Торин. ─ Разве ты хочешь бросить их, оставив скорбеть по своей подруге? Разве они тебе не дороги?
─ Не смей так думать. Они ближе всех мне. Они мои друзья, они мне как братья и очень важны для меня, ─ пылко возразила Риан.
«Я ведь тоже хочу стать важным для тебя», — пронеслось в голове Торина, но он лишь сжал свои руки крепче, чтобы ненароком не произнести эти слова. Не время и не место, ведь только испугает её этим.
Риан посмотрела на мысок сапожка, которым рисовала круги на земле, и неохотно отозвалась, почти промямлила:
─ Я вернусь лишь затем, чтобы увидеть всех остальных. Я не имею никакого желания появляться в Эреборе. Поживу, пожалуй, в Озёрном Городе с людьми, помогу им наладить жизнь. Бард сообщил мне, что орки порушили множество домов, когда напали на город, ─ рассуждала девушка, но так ровно, что прочесть что-то в её лице было невозможно.
─ Риан, Бард ─ наследник Гириона, а потому гномы решили поддержать его. Мы отстроим Дейл вместе и восстановим мир на Северо-Востоке, чтобы золотые реки вновь текли, медные трубы пели и народ возвратился в Долину, ─ оживился он. ─ Я разделил сокровища между всеми участниками битвы, чтобы они послужили им во благо. Озёрники постепенно перебираются сюда. Ты можешь поселиться в Дейле, раз не желаешь войти в Эребор.
И видя отчаянный блеск в глазах Торина и его надежду, Риан поняла, что вернуться туда, где ждут её друзья — единственный для неё выход. Единственный верный выход.
***
Спускаться вниз было как-то проще не только в физическом, но и в эмоциональном плане. Казалось, лёд, что сковал её сердце на вершине Одинокой Горы, постепенно тает. Она уже не ощущала болезненной ненужности или одиночества. Теперь Риан желала вновь жить полной жизнью.
Торин шел за ней следом, шаг в шаг, не сводя взгляда, а она не видела, что он вот-вот, да и готов сорваться к ней каждый раз, когда она оступалась о какой-то камень или скользила пяткой по выбоине на неудобной тропе. Чувствовала, что его пристальное внимание прожжёт в ней дыру. Она ощущала его тяжёлое дыхание, а тёплые ладони то и дело касались спины и рук, поддерживая, когда спуск становился слишком крутым.
Риан вернулась в «свою» пещеру и взяла то, что в ней лежало. По правде говоря, из ценного там был лишь меч, но не желая оставлять тут никакую часть себя, девушка подобрала всё. Нагнувшись за Дагмором, Риан вновь почувствовала неприятные ощущения, отчего голова слегка закружилась. Ощутила, как подмывает на тошноту, и что теряет равновесие. Упасть ей не дали крепкие руки короля. Он подхватил её и бережно помог подняться, а затем отобрал рюкзак. Риан сдержано и коротко, но все же благодарно ему улыбнулась, но не проронила ни слова.
Весь путь вниз — к подножью Эребора — они проделали в тишине. И лишь когда впереди, несмотря на темноту, подсвеченную одним лишь факелом, показалось гномье королевство, освещённое светом работающих печей и факелов, Торин предпринял ещё одну попытку позвать её с собой:
─ Риан, ты уверена, что хочешь идти до Дейла? Сейчас ночь, а путь не слишком близкий. Ты ранена. Может быть остановишься в Эреборе?
─ Вынуждена отказаться, ─ отрицательно покачала головой Риан. ─ Я пойду к людям. Надеюсь, твои племянники меня не забыли и навестят завтра.
─ Не обвиняй нас всех в бессердечности, Риан. Кили и Фили ночей не спали, искали тебя, как и все мы, ─ твердо ответил ей Торин, не поняв её слов.
─ Это был сарказм, король, ─ усмехнулась она. ─ Я знаю, что они волновались за меня, ─ стремительно поспешила исправиться девушка, чуть пожалев о том, что смела высмеять столь серьезный момент.
─ Позволь я провожу тебя до города, ─ спешно предложил Торин, не отнимая своей руки от неё, когда дорога свернула прямо к Дейлу, но видя, как та качает головой, всё-таки смирился. ─ Тебе всегда рады здесь, Риан.
Девушка улыбнулась, взяла свои вещи из рук гнома и поспешила продолжить путь. Темнота ей была не страшна. Её глаза привыкли к ней за долгое время жизни в полумрачной Горе. Вскоре она подошла к Дейлу. Торин не соврал. В начинающемся отстраиваться городе было много людей. Видимо люди надеялись найти тут лучшее место. Дейл охраняли стражники и Риан направилась прямо к ним. Ей несказанно повезло, что одним из них оказался Бард.
─ Здравствуй. Надеюсь у вас найдется местечко для усталой путницы? ─ улыбнулась девушка.
─ Риан, ─ Бард тоже не сдержал доброжелательной улыбки и даже восторга от такой внезапной встречи, ─ мы всегда рады тебе. Проходи скорее. Ты все-таки осталась жива! Поиски пропавших прекратились несколько дней назад. Я слышал доходившие до нас тревожные вести. Позволь мне как и прежде предложить тебе свой дом для ночлега.
─ Буду благодарна тебе, Бард. Сейчас я очень нуждаюсь уютной постели и горячей воде, ─ искренне говорила она. ─ Как твои дети? Не откажется ли Сигрид сменить мне повязки? ─ полюбопытствовала Риан, когда Бард, кивнув одному стражу, оставил свой пост.
Мужчина пересказал ей много интересного. Прежде всего он вновь обмолвился о том, чем закончилась битва и кто помог в переломном моменте. Также Бард заверил, что с его семьей всё в полном порядке, и напомнил, что её помощь была неоценима. Многие семьи благодаря своевременному предупреждению смогли спастись. На вопрос почему все решили перебраться поближе, Бард заверил, что после нападения орков их бургомистр исчез вместе со всеми деньгами жителей, а поскольку никто его не видел, не могли сказать толком ничего: безвестно погиб ли, или убежал в северные земли. Мертвого Альфрида нашли под завалами. Тюрьма, в которой тот так и продолжал обитать, разрушилась. А когда гномы расщедрились и поделили золото между всеми участниками битвы, как и твердил Торин, самому Барду народ доверил свою судьбу. Теперь лучник считался неофициальным градоправителем. Риан была уверена, что лучшего него было не найти.
В тот вечер Сигрид действительно помогла ей обработать раны и постелила постель. Дома были не столь плохими, как могло показаться ранее. Основательные каменные стены защищали от холодов, а спешные надстройки помогли расположить животных и прочее хозяйство. Город оживал.
─ Бильбо в Дейле? И Гэндальф тоже? Я думала все сейчас в Эреборе, ─ протянула девушка слегка удивленно. Впервые за много дней ей удалось отдохнуть и выспаться, а ранним утром она узнала о местоположении этих двоих. ─ Я больше всего хочу повидать Бильбо.
Бард, пойдя навстречу её желанию, отвел её к дальнему дому-палатке, которая оказалась убежищем мага и полурослика.
─ Я вижу, вы без меня не скучаете? ─ громко произнесла она, заставив Бильбо подскочить на месте.
─ Риан! ─ маленький полурослик бросился её обнимать, едва заприметил у себя на пороге.
─ И вам доброго утречка, ─ обратился к ней с улыбкой старец в серой хламиде, покуривая трубку, а, но и его очи светились улыбкой. ─ Я и не сомневался, что вы найдете путь сюда.
─ Балин не соврал, ты жива! Буквально вчерашним утром он принес мне эту весть, сообщил, что лишь мне ты решила поведать об этом. Я верил, что ещё увижу тебя, ─ мягко сказал хоббит. ─ Только и ждал, прежде чем уйти к себе в Бэг-Энд. Где же ты была все это время?
─ Не спрашивай, ─ тихо посмеивалась девушка, увиливая от ответа, но знала, что так просто любознательный хоббит не отстанет, и без историй не останется.
Весь следующий день Риан была вынуждена говорить с обеспокоенным Бильбо и отвечать на его многочисленные вопросы. Оказалось, сам он не нуждался в спасении во время битвы ─ его случайно приложило камнем по голове, и он преспокойно проспал все сражение между тремя булыжниками. В итоге отделался какой-то шишкой на голове, но вот сам он заволновался, когда узнал, кто решил исход битвы. Неудивительно, ведь был единственным, знающим всю правду о ней. Испугался, узнав, что спасительницы нигде нет. Он рассорился с Торином, которому оказалось итак не сладко, и отказался возвращаться в Эребор.
Риан поведала ему всю историю с кольцом и драконом гораздо позже — тогда, когда Гэндальф их покинул. Бильбо отказался брать свой подарок обратно, заверяя, что тихому хоббиту оно ни к чему, а жизнь какой-нибудь храброй воительницы может спасти ещё не раз. Риан с благодарностью приняла этот дар, оставив висеть на своей шее. Легли спать они уже далеко за полночь. Впервые девушка не пожалела, что согласилась вернуться.
На следующее утро к ним в палатку примчались Фили и Кили. Даже увидев её они будто всё ещё не верили словам своего дяди: что жива, что решила быть в Дейле. Риан пришлось придумывать новую историю. Она не слишком отличалась от настоящей. Лишь был исключен момент с кольцом и драконом. По легенде, девушка, получив ранение, смогла дойти до пещеры. Ушла после того, как покинула лагерь, а после просто отключилась. Пролежав в горячке несколько дней, она очнулась и своими силами смогла подлечить себя. И только когда её нашел король, спустилась с ним. Упоминать разговор с Балином и с Торином она не стала. Незачем им знать её душевные терзания?
Риан узнала, что Тауриэль осталась с Кили даже после прошедшей битвы. Владыка лесных эльфов отлучил её от дворца, и она решила не возвращаться туда более. Её сердце пело в присутствии Кили ─ Риан видела, как они общаются и надеялась, что их любовь не погибнет под градом проблем. Тауриэль помогла ей окончательно залечить рану и уже через несколько дней его словно никогда и не было. Леголас же отправился обратно в лес. Несмотря на то, что он помог людям и гномам одержать победу вопреки желанию Владыки, он все ещё оставался принцем, а потому у него были различные обязательства.
Девушка, впрочем, была довольна и этим. Она так ни разу не посетила Эребор, оставаясь жить с Бардом-лучником и его семьей. Гномы, все как один, ходили к ней и выражали свое бесконечное восхищение, чем однажды ей сильно надоели.
─ Прекратите, в самом деле! ─ улыбаясь, возмущенно выкрикнула Риан, обращаясь ко все разом. ─ Я не сделала ничего особенного, чтобы меня так благодарить. Я уверена, что каждый воин поступил бы так же. Кто может быть уверенным, что того или иного эльфа, человека или гнома его товарищ не спас ценой своей жизни. То, что я выжила, не делает меня какой-то особенной.
Ее проникновенная речь понравилась многим. Теперь люди перестали мусолить эту новость, как нечто необыкновенное. Однако Бард не уставал каждый раз благодарить её просто потому, что она помогала им. Восстановление Дейла пошло гораздо быстрее, когда она вернулась. Лучник описал это, как способ гномов отблагодарить девушку за жизнь своего короля. Сам же Бард однажды лично с ней поговорил насчет дракона. Он ещё помнил, что она сообщила ему в Эсгароте, что дракон не нападет на них. И теперь интересовался, как она могла быть уверенной, что так и случится? Более того, как произошло так, что зверь помог им одержать победу?
Здесь Риан пришлось напрячь мозги. И в самом деле: как объяснить данное обстоятельство? Выход из положения нашелся сам собой. Риан поведала то, что готова была сражаться с Драконом, но его не оказалось там, где все думали. Впрочем, вернувшись, зверь был разъярен не тем, что гномы вернулись, а тем, что орки решили захватить Его Гору. То, что он не побеспокоил более подземных жителей оставалось загадкой. Было предположение, что Дракон, вероятно, насытился и хотел спокойствия и уединения где-то в горах. Барда эта догадка устроила.
Риан постепенно освоилась в Дейле и стала помогать отстраивать город и налаживать быт. Она подружилась с Сигрид и продолжила ухаживать за Тильдой. Девочки старались не отвлекать своего занятого отца, а потому часто проводили время с полуэльфийкой. Риан так же нашла общий язык и с Баином. Он, несмотря на просьбу девушки больше не упоминать о своем «подвиге», просил её о помощи. Хотел, чтобы она научила его сражаться, чтобы он мог защищать свою семью. При этом темноволосый мальчик так крепко сжимал кулаки, надеялся на её согласие и так верил в свои слова, что Риан не смогла ему отказать.
Живя в подобном темпе, девушка почти не заметила, как стремительно прошло два зимних месяца. Ненимэ (март) уже вовсю царствовал на Северо-Востоке, а она всё ещё ни разу не была в Эреборе. Фили и Кили неоднократно звали её. Почти каждый день, но Риан решила не мешаться там, говоря, что не придёт до тех пор, пока идет строительство. Внешне Эребор вновь выглядел, как и в прежние времена, соответствуя всем сказкам и песням, но что творилось внутри ей было неведомо.
Торин, как и племянники, тоже часто приходил в Дейл. Риан замечала его долгие пристальные взгляды, но каждый раз за спиной, ведь заглянуть ему в глаза сил почему-то не было. Иной раз он мог долго наблюдать за ней, не говоря ни слова, пока она не сбегала подальше. Риан становилось немного не по себе, когда чувствовала его пронзительный взор. Это несколько пугало. Девушку радовало лишь то, что он не настаивал больше на возвращении. Хотя обида в её сердце постепенно меркла, а зияющая дыра зарастала, она была не готова вновь довериться ему, как раньше. Слишком болезненны казались воспоминания.
К тому времени Бильбо Бэггинс уже уехал обратно в Шир и отправился в путь вместе с магом, который обещал навестить их несколько позже. Он просил её отправиться с ними, но девушка твердо решила, что никуда уже отсюда не уедет. По крайней мере, не тогда, когда окончательно освоилась и стала своей. Риан не забыла Мерри, её супруга и добрую Пэм, а потому решила передать ей несколько украшений и большое письмо, где описывала все пережитые приключения. Торин не слушал Риан, когда она твердила, что сокровища ей не нужны ─ он собрал большой сундук, наполнив не только монетами, но и жемчугом, драгоценными камнями, украшениями и прочими ценными вещами. Сказал, что это лишь малая часть из той 14 доли, что осталась после передела между гражданами и прочим людом, и что она ей ещё причитается. Заверил, что девушка обязана принять хоть бы это. Риан ничего не оставалось, как согласиться.
Из того сундука Риан отдала Бильбо огромный кошель монет, для супругов Хэт — несколько красивых диадем, и ожерелья для Пэм. С полуросликом Риан прощалась долго и неохотно. Она по-настоящему привязалась к маленькому добытчику и прощаться с ним на долгое время было невероятно печально, несмотря на заверения Бильбо обязательно посетить её вновь.
Глядя на постепенно оседающую пыль от копыт пони и лошади, удаляющихся на юг, Риан чувствовала себя неуютно и одиноко, словно бы лишилась части души. Но уезжать отсюда — из своего дома — она была не намерена. Не теперь и никогда снова. Если будет угодно, Риан будет прятаться вечно, лишь бы навсегда оставить в памяти эти прекрасные места.
========== Глава 31. Опаленные чувства. ==========
Риан не поняла когда это случилось. Казалось бы совсем недавно она помогала пострадавшим горожанам обустраиваться на новом месте, а теперь вместо руин и обломков стоят уютные крепкие дома, поражая своей основательностью и защитой. Дейл полностью отстроили ─ туда перебралось множество людей и у них началась новая жизнь. Первыми это радостное событие поспешили отметить Сигрид и её жених ─ Блейн. Что лучше поднимает дух народа, как не празднество? Молодые люди объявили о своей свадьбе.
Риан оказалась приглашенной почетной подругой невесты и сочла это за честь. Все же венчалась не абы кто, а старшая дочь управителя Дейла. По прошествии нескольких месяцев, народ избрал себе Владыку и совсем не удивительно, что им стал справедливый, честный и уважаемый всеми Бард.
Девушка нарядила юную Сигрид в тот самый эльфийский наряд, что подарила ей когда-то в Эсгароте: длинное бежевое платье, нежными складками струившаяся по полу, ярко-синие вышитые на нем узоры, напоминающие морозные украшения. Все эти невероятные сочетания придавали красавице Сигрид ослепительный блеск. Риан, уже давно забывшая, как когда-то в Тарбате и Шире подкрашивала себе глаза и губы, решила испробовать это на Сигрид. В общем, воительница старалась, как могла, чтобы девушка осталась довольна самым главным днем её жизни. Наблюдала, как любовь светится в глазах Блейна, и не могла нарадоваться этому. И если откровенно, то она им даже немного завидовала (их относительно спокойной жизни, где всё отчасти предрешено и где есть место прекрасному чувству любви. Где двое решили повязать свои судьбы и ни капли не сомневаются, что будут друг с другом счастливы).
─ Я смотрю, ты мечтаешь об этом? ─ голос Фили нарушил её уединение. Риан вздрогнула, стараясь скрыть стыдливый румянец, что начал проглядывать на щеках.
─ Ох, Фили, ты меня напугал. С чего ты это взял? ─ рассмеялась она, но несколько неестественно. ─ Я просто рада, что Сигрид счастлива. К тому же я много раз упоминала, что в моей жизни никогда не будет…
─ «Любви? Счастья? Доверия? Нежности?» ─ это то, от чего она отказывается по доброй воле. ─ «Ох, Риан, когда ты уже перестанешь изводить себя этими мыслями?»
─ Конечно объясняла, ─ подтвердил Фили, ─ …но кто тебе запрещает мечтать об этом? Я думаю, ты была бы великолепной невестой. Представь, как жених надевает на твои запястья брачные браслеты, и вы клянетесь друг другу в любви до смерти. По-моему, об этом мечтают все.
─ Фили, побежали танцевать, ─ малышка Тильда, появившись словно из-ниоткуда, спасла Риан от продолжения неудобного разговора. Но внутри от его слов что-то екнуло, что-то ещё позволяло надеяться, что мысли о любви и браке еще имеют право на существование… Возможно…
Постойте, брачные браслеты? Разве люди не надевают кольца? А эльфы вообще не считают нужным демонстрировать данный факт. Тогда кто? Неужели… Хм…гномы?
После свадьбы Сигрид и Блейна Риан с некоторой ясностью поняла, что устала быть затворницей, лелеять невидимую обиду и лишать себя радости новых открытий. Кажется, её всё ещё ждут в Эреборе.
Даже в том полуразрушенном состоянии, каким она его запомнила, он всё ещё был её Домом. Так почему же сейчас она должна отказываться от того, к чему стремилась все это время? Глупые обиды не должны мешать ей жить по-настоящему. К тому же, по словам Тауриэль, гномье королевство значительно преобразилось пока Риан сидела на одном месте. Эльфийка постоянно жила в прекрасном замке под горой. Пора и ей сделать этот шаг вперед. Обременять семью Барда давно уже стало как-то неловко.
Лотэссэ (май) Риан встречала в Эреборе. Не заметив, как окончательно и бесповоротно перебралась под сень Одинокой Горы. Вначале это были несколько часов, после — день, а ещё через какое-то время несколько дней. Гномье королевство радовало взгляд. Все завалы были давно расчищены, разрушенные когда-то давно Смаугом коридоры — укреплены, залы и пандусы — заново отстроены, а мосты и переходы были крепки, как никогда. Теперь ничего не напоминало о том, что когда-то давно Эребор был не во власти гномов.
Риан полюбила ходить по длинным мостам над глубокими пропастями, смотря вниз. Часто она скучала по тому, что находится внизу — кузницы, залежи редчайших древних пород и сокровищницы. Она больше не спускалась к тому месту, где раньше хранилось всё золото гномов ─ не хотела воспламенять так давно забытые как и хорошие, так и плохие воспоминания. Точно так же избегала впредь встречи с Торином, а друзьям старалась не показывать того, как порой она несчастна в этом новом для неё месте, и того, как скучает по… чему? Прошлому? Она сама не могла дать на это ответ.
***
Полночь укрывает темнотой почти отстроенный замок. Торин привык бессонными, холодными зимними и весенними ночами выходить из горы по той лестнице, что когда-то привела их сюда.
Её шепот заполняет эти пустынные пока коридоры. Она словно зовет его, и он ищет её. Глядя на висящую низко луну и миллиарды далеких звёзд, он закрывает глаза. Призрак девушки каждую ночь выходит на балкон вместе с ним. Она долго стоит на ладони каменного великана, глядя на бушующие волны текущей реки и выгоревшую много лет назад землю, постепенно орошенную теплыми дождями и начинающую оживать. Северный ветер развевает её платье, а то словно соткано из туманов и серебряных слез. Девушка долго молчит, а после распахивает свои руки над пропастью. Он не успевает к ней, и она делает свой последний шаг, навсегда исчезая из его жизни.
Это самая страшная картина в жизни Торина, а все прочие горести прошлой жизни уже забылись. Даже прошедшая несколько месяцев назад битва больше не имеет того значения для него, что имеет эта девушка. О, если бы он тогда не успел к ней прийти, если бы опоздал, если бы помедлил?.. То никогда больше он бы не увидел ее хрупкой фигуры, гуляющей по Эребору в компании племянников. Не слышал бы её звонкий смех и не увидел бы украдкой ласковую улыбку. Улыбку, которую она дарит всем вокруг. Всем… но не ему.
Теперь же его протянутые пальцы смыкаются на пустоте. Чем темнее за окном, тем лучше он видит черты её лица. Боль, застывшая в окружении темнеющего канта радужки больших голубых, раньше почти светившихся в темноте, а теперь почти прозрачных глаз. Печаль, обозначившая темными мазками, тени под скулами. Она несчастна здесь. Несмотря на то, что говорит обратное. И он не смог этого изменить. Мог лишь каждый раз смотреть ей вслед и ждать, когда её сердце оттает — это всё, что ему удаётся.
***
Риан пристрастилась выходить из своей комнаты и гулять по ночному Эребору. Вспоминала, конечно, свою прошлую жизнь в этом месте. Она накидывала темный плащ, надеясь скрыться от всех в тени замка, но почти каждый раз Он находил её. Девушке казалось, что король… Словно преследует. После того откровенного разговора на вершине Горы прошлого уже несколько месяцев, и с тех пор они не разговаривали. Даже вернувшись в Эребор после дня свадьбы Сигрид и Блейна, Риан удостоилась лишь его слабой улыбки и скупых слов приветствия. Однако стоило ей отвернуться, как мрачные, глубокие и завораживающие глаза продолжали наблюдать за ней.
Обычно Риан старалась выскользнуть наружу — поближе к звёздам и ночному воздуху. Для того выбирала любые ходы, балконы и платформы, ведущие под открытое небо. Она выходила на огражденные каменные уступы и старалась забыть все нерешённые проблемы, которых в её жизни было множество. Девушка любила распахнуть руки и поймать ладонями ветер, но, когда она поняла, что больше не одна в своем укрытии, перестала.
─ Ты каждую ночь выходишь к звездам, Риан. О чём ты думаешь? Тебе нравится тут? ─ одним прохладным вечером Торин всё-таки вышел из тени. Риан чуть вздрогнула. Она уже стала забывать о том, с какой хрипотцой звучит его глубокий голос. Мягкий, ужасно знакомый ей голос. От него у девушки появились мурашки. От него было никуда не деться. Скрыться нельзя, а убежать… Уже поздно. Она не могла.
─ Malin Mando (золотая темница), ─ сорвалось с её уст и Риан в который раз поблагодарила Эру, что Торин не сведущ в эльфийском языке. Совсем не имела в виду того, что произнесла. Эти её чувства были подобны клетке из золота: вроде бы ужасный плен, но так красив и сладок, что не хочется никуда уходить. ─ Конечно нравится, мой король, ─ Риан присела в небольшом реверансе, выражая своё хоть сдержанное, но неизменное почтение к темноволосому Владыке. Она не называла его имя вслух… Ни разу… С тех пор, как вернулась.
Риан удивилась ещё больше, когда Король понял её слова.
─ Темница? Ты ощущаешь себя заключённой, Риан? Тебе плохо?
Грудной размеренный голос завораживал.
─ Что? Нет, не поймите меня неправильно, Владыка, ─ Риан считала вполне уместным называть Торина так, поскольку живет под его началом и покровительством. Поход давно в прошлом и он — король, а она как была бездомной странницей, так по сути ею и осталась, ведь где бы ни была, там, так или иначе, сердце всё еще было не на месте. ─ Я задумалась о… личном. Прошу прощения, что оскорбила Вас своим комментарием, ─ учтиво и как-то немного стыдливо склонила голову девушка, поглядывая на него из-под лба и украдкой, но в этой роли ей явно было не по себе. ─ Мне действительно приятно, что Вы позволили мне остаться у Вас.
─ Но? ─ твердо поставленный вопрос не дал ей замолчать.
─ Но иногда я ощущаю нехватку… свободы, ─ почти прошептала Риан, надеясь, что едва блеснувшую слезу он не заметит.
Свободы от всех, от себя, для себя… от… Тебя!.. От тебя, Торин!
Мысли почти вопили, а долгая пронзительная тишина была ей ответом. Риан не поддалась, отведя свой взор, но он при помощи одних лишь глаз старался загнать её в ловушку.
Теперь ей немного легче, ведь уже не смотрит. Сердце начинает смирять неистовый бой, во рту не так сухо, а кровь, вероятно, уже не такая густая.
─ Тебе хочется уйти отсюда, Риан? Уйти от нас?
─ Для меня свобода — возможность побыть в одиночестве, мой Король, ─ наконец молвит она, придумывая наиболее подходящий ответ.
─ Тебе кажется, что тебя притесняют? Думаешь, кто-то недоволен, что ты живёшь здесь? Может кузен Даин?
Риан только и успела подумать о том, что всё как раз-таки наоборот. Кузен Торина ─ Даин Железностоп был жестоким малым. Он не стеснялся таких выражений на кхуздул, что даже Риан, не знающей язык гномов, становилось понятно, что больше половины его речи ─ бранная. Вначале упрямый гном косился на пришедшую воительницу и старался задеть побольнее, высказываясь о её расе, внешности, умениях и прочем. Обо всём, чего по его мнению не должно быть в порядочной девушке. И, когда Риан осточертело наблюдать все это, она не выдержала и вызвала его на поединок. Гном позволил ей выбрать вид оружия, а Риан, не долго думая, остановила свой выбор на Дагморе.
Железностоп ценил силу и умения. Риан не стала сдерживать себя, боясь навредить или случайно ранить противника. Сила дракона поддерживала её. Риан уже было все равно, что скажут на её выступление. В том бою она защищала свою честь и превосходство. Воин, не ожидавший от хрупкой девушки столь огромной силы, вскоре заулыбался и даже отвесил небольшой поклон её храбрости, дав громкое заверение о том, что на этом бой можно считать оконченным, но выглядел он как минимум довольным. Ко всем прочим невербальным похвалам он больше не стал грубить ей. Оценил воинское мастерство и отвагу эльфийки (полуэльфийкой он её никогда не звал).
─ Не думаю, мой Король. Иногда мне просто не хочется никого видеть и всё.
─ Я понял тебя, Риан… ─ долгое молчание до и после, ─ хорошей ночи. Надеюсь, ты не решишь довершить то, что пыталась однажды, ─ серьезно и сурово сказал он, словно упрекая за былое и предостерегая от будущего.
Торин развернулся и ушел прочь. Риан не имела в виду именно его, но она не знала, как объяснить Королю под Горой, что нуждается в уединении просто потому, что в этом нуждается её сущность. Последние его слова, едва он ушел, вызвали невольную улыбку Риан ─ Торин всё ещё думал, что она собирается прыгнуть вниз и волновался за неё. Что ни говори, а такая забота вновь начала пробуждать в ней теплые чувства к мрачному королю. С той поры он больше не приходил вслед за ней на платформу ночью, но от этого её не перестали преследовать внимательные темные глаза, заставляя сердце биться чаще, кровь закипать, а мысли бежать в совершенно невероятном ключе.
Даже сейчас, осторожно перебираясь по королевству и оставаясь незамеченной для всех, она ловила себя на мысли, что ей не хватает внимательных глаз за спиной.
***
Нариэ (июнь) принес небывалые изменения как в жизнь Эребора, так и в жизнь Риан. Напитавшуюся некогда кровью, а теперь дождем и солнцем долину было не узнать. Гномье королевство окончательно отстроилось. Расцветающий Дейл начал сотрудничать с гномами. Как и гласили старые легенды: мир и покой вернулся в Долину. Впрочем и Эсгарот не исчез с лица земли. Он стал заметно меньше и поменял свое месторасположение.Теперь город на сваях находился на противоположном берегу Долгого озера и успешно торговал. Как с Дейлом и Эребором, так и с лесными эльфами. Покрывающуюся зелеными насаждениями Гору постепенно обживали гномы.
С наступлением лета Риан окончательно призналась сама себе, что не мыслит и дня жизни без своего Дома. Грусть и одиночество, преследовавшие её несколько месяцев назад, отступили. Каждая стена, коридор, поворот и комната вновь стали ей родными. Особенно Риан полюбила свою дальнюю библиотеку, где когда-то давно коротала время в одиночестве. Балин стал её незримым стражем и хранителем. Риан полюбила это место так же как и все прочее. Она часто сидела в компании улыбчивого воителя в полутемном хранилище знаний и обучалась кхуздул. Язык был хоть и немногословен, но сложен, поэтому давался ей туго. Риан не собиралась сдаваться, но пока выучила лишь несколько десятков необходимых слов: вему — приветствую, гамут манун — доброе утро, гамут мелику — удачной дороги, расуп гамут — прощай, грандбад — наставник, узбад — владыка и некоторые другие. Она раз за разом радовала своими познаниями Фили и его друга Нерина, с которым её наконец-то познакомили. Это случилось после того, как тот прибыл в Эребор. Помимо изучения гномьего языка она часто оставалась в оружейных залах ─ там, где в свое время тренировалась после обретения нового тела.
Риан, кажется, должна была уже привыкнуть к знакомству с важными людьми именно тогда, когда она сражается. Так было с Кили и Фили, с Торином и Гэндальфом, и вот то же самое произошло и с принцессой Дис.
Девушка, привыкшая к тому, что гномы не тревожат её в такое время, оттачивала свои умения в одиночестве. Если же кто-то всё-таки приходил, то никто из вошедших не смел прерывать её потуг. А потому хлопнувшая дверь не была для Риан какой-то неожиданностью. Услышав звук, полуэльфийка и не подумала обернуться на пришедших. Её меч стал продолжением её руки, а из-за нежданных посетителей прекратить тренировку она не посчитала нужным. Конечно, соломенные и глиняные манекены не сравняться с живыми противниками, но разрабатывать мышцы рук и отрабатывать сложные удары хорошо помогали и они. Раскрошив последнего «противника», ей все же пришлось прерваться. Обернувшись к вошедшим, она обнаружила стоящего на пороге и смеющегося Торина и необычного гнома… вернее гномку.
Торин представил их друг другу незамедлительно. Невысокой и симпатичной леди оказалась его сестра — Дис, по совместительству являющейся матерью Кили и Фили. Неизвестно почему, но и Риан спустя короткое время стала практические ещё одним ребенком для Дис. По крайней мере, уровень её заботы не снижался ни в первый день, ни через месяц. Вероятно, тому виной стали хвалебные речи её сыновей. А может и Торина, но об этом Риан никак не знала и знать не могла. Лишь догадывалась.
─ Девочка моя, что же ты творишь! Разве леди так поступают? Кто же гоняется с мечом по залу. Ты же не эльфийка какая-нибудь. Тем более битва завершена, и ты можешь не калечить себя больше. Зачем тебе эти мечи?
Примерно с таких слов и началось их близкое знакомство. Риан, конечно, засмеялась и показала ей свои уши ─ ведь всем известно, что эльфы — народ воинственный и свободолюбивый, но даже они не убедили гномку сбавит напор. Дис почему-то не перестала считать, что ей не нужно заниматься такой мужской работой.
Сама сестра Торина была очень красивой. Особенно для особи её расы и этоотмечал каждый: в её волосах ещё не было седин, она была стройна, весела и добра. Риан часто подшучивала, что Дис скоро найдет себе ещё одного мужа, на что гномка качала головой, утверждая, что её погибшего супруга ей не заменит никто.
Тем не менее, она всегда принимала знаки внимания. За время путешествия Риан так и не удосужилась увидеть портрет жены Глоина и, наверное, поэтому считала, что женщины гномки в некотором роде похожи на своих несколько коренастых и крепких мужчин. Однако это было совсем не так. Дис оказалась на голову ниже её. Её длинные темные косы спускались до талии. Она носила светло-синее длинное платье и, если бы не её небольшой рост, Риан никогда бы не признала в ней гномку. И едва заметный пушок на щеках вовсе не портил её, а даже украшал. Заботливая улыбка Дис и участливый тон располагали к себе. В матери Кили и Фили Риан стала видеть свою несуществующую заботливую тетушку.
Несмотря на разницу в возрасте, вскоре они стали хорошими приятельницами. Дис постоянно называла Риан девочкой или деточкой, и пыталась научить гномьим премудростям, что должна знать каждая девушка их расы. Однажды Дис призналась, что в момент первого знакомства она ожидала почему-то от Риан отсутствия хорошего тона и манер. Даже несмотря на бесспорную красоту девушки думала, что та не обладает должным чувством такта. Однако каково же было её удивление, когда она поняла, что ошибается.
Риан и не собиралась скрывать, что хорошо обучена и умеет не только воевать, но и быть леди. Манеры княжны были впитаны ею с молоком кормилицы, несмотря на то, что Риан не часто пользовалась ими. Ей просто редко выпадала эта возможность. Дис невероятно обрадовало то, что Риан умеет неплохо готовить, вышивать, ухаживать за хозяйством, обучена грамоте и даже постепенно изучает гномий язык. Последний факт приводил её в ещё в больший восторг.
Сама же девушка с окончательным приездом гномки поддалась уговорам и переселилась-таки на один из верхних достроенных этажей, сменив былые покои на новые. Такие же удобные, но поближе к новой приятельнице и общим знакомым. Там в основе своей жили Дис, некоторые её подруги, сыновья и племянник — Торин. На самом деле комнат было гораздо больше, но причудливое строение Эребора рассредоточивало их по огромной территории. Отдыхавшая ранее в самых обыкновенных нижних палатах, Риан к своему удивлению получила «ту самую опочивальню королевы». Та комната практически не изменилась, за исключением небольшой внутренней отделки. А ещё избавилась от некогда темного секрета ─ сердца Горы. Тайник Риан, на её удивление, продолжил свое существование.
Кили шокировал свою перебравшуюся из Эред Луин матушку, представив свою избранницу. Однако после долгого разговора с Тауриэль, Дис ответила, что эта эльфийка самая разумная из всех его девушек и свое благословение пара, конечно, получила. Позже Дис неприменимо повторяла, что Тауриэль направляет её несколько непутевого сына на правильную дорогу. И, конечно же, Дис не теряла надежды на то, что и Фили вскоре обзаведется достойной спутницей жизни.
Как показало время, Дис оказалась настоящей хозяйкой и принцессой. Едва она появилась на пороге, как жизнь в Эреборе закипела по-новому. Если раньше в королевстве были только мужчины, то сейчас всё подгорное королевство наполнилось женским смехом и криками детей. Риан впервые увидела маленьких и не очень гномов. Совсем крохи остались в Эрид Луин, но уже достаточно подросшие перебрались сюда вслед за матерями, сестрами, отцами и братьями. Первым делом она познакомилась с очаровательным Гимли ─ сыном Глоина. Рыжеволосый мальчуган активно осваивал воинское искусство и намеревался стать защитником не хуже своего отца. К слову, был таким же ворчунишкой, как и его папа, а при всей своей любви к сражениям и искусству ведения войны страшно не любил лишь одного — бегать.
Пришедшие девушки и почтенные леди вознамерились улучшить условия жизни своих, как они считали, несамостоятельных мужчин. Подруги Дис: Адин ─ та самая невеста Бомбура, Дьян, Мавис и Рхона — жена Глоина, разобрали себе сферы влияния. Они ни в коем случае не старались отобрать занятия мужчин, но сочли своим долгом разделить с ними тяготы становления течения новой жизни. Именно потому тактично подвинули их в сторону, указав, что некоторыми вещами заняться лучше им. Так Бомбур был выдворен с кухонь, Ори из медицинского крыла (правда позже он все равно вернулся туда), а Бифура изгнали из сада. Лишь Балин неизменно остался хранителем библиотеки. Теперь гномы работали в шахтах, кузнях, охраняли дворец или занимались строительством, а девушки «командовали» ими на поверхности. Риан с удивлением обнаружила, что с приездом хозяек вкус еды изменился и в лучшую сторону. Больше не было пустых каш и простого жареного мяса. Он-то была не особо привередливой в еде, да и готовить хоть и умела, но никогда не стремилась посвящать этому всё свое время. Теперь же рацион дополнили так нелюбимые гномами травы и салаты, овощи и фрукты, которые закупали в плодородном Дейле или Эсгароте, отчего каждый новый прием пищи был так непохож на другие.
***
Прощение случается в двух вариантах. В первом ты прощаешь безоговорочно, бесповоротно, впускаешь человека обратно в сердце, душу, жизнь. Во втором случае ─ прощаешь на пепелище. Танцуешь на истлевших остатках отношений, отпуская с миром. Ведь возвращать уже нечего — всё выжжено, обезвожено, стерто.
Риан понимала, что вновь поступает так же, как раньше, но ничего с собой поделать не могла. Её сердце, казалось, забыло сколько боли причинил ей этот темноволосый король. Оно вновь трепетно забилось, отдавая всего себя без остатка.
Однако теперь и у неё появились те преграды, коих раньше не было. Не все гномки, как утверждал Фили, были свободолюбивыми натурами. Некоторые из них вознамерились соединиться узами брака и как можно скорее. И больше всего такие настойчивые леди хотели выбрать в мужья Торина. Как иначе? Ведь Король же, облаченный в королевскую мантию, с короной, с массивными перстнями. Многие будто не замечали, что и с мрачной аурой, поскольку своим холодом и суровым нравом он даже привлекал одиноких и незамужних дам. Риан видела, как все они стараются оказать ему внимание, разговорить, заставить обратить внимание на них, но лишь одной это удалось — Мидж — темноволосая симпатичная гномка среднего возраста.
Она завлекала его в свои сети, заставляя забыться и отречься от ужасов прошедшей войны. Каждый раз наблюдая за ними Риан кусала губы. И до крови, ощущая противное, новое и всепоглощающее чувство ревности, что овладевало её разумом. Повода, ровно как и причины, вроде бы не существовало. Риан запутала себя в первую очередь. И сама не поняла, как это случилось. Она стала зависима — зависима от него. От его мрачного и подчас уставшего выражения лица, от хрипловатых ноток в голосе, от приказного тона, от которого по всему телу бежали тысячи мурашек. От горько травянистого оттенка — запаха его кожи. С того самого дня он постоянно в её мыслях… навечно в сердце.
Расстояние между ними истончается. Сладкая чистая пелена зимы давно отступила; солнце больше не прячется и Риан, как никогда прежде, вспоминает, что вскоре придет пора ей уйти. Так не легче ли отпустить все чувства сейчас? Раз за разом она ловит себя на мыслях, которые заставляют её кости болеть. Собственное тело будто изнывает от чего-то необъяснимого, будто чужого, заточенного внутри неё.
Но разве это что-то меняло? Теперь, когда от былой близости не осталось и следа, когда видимое доверие оказалось нарушено? Они больше ничего друг другу не должны и, конечно же, ничего не обещали. Риан, провожая его взглядом, глядя украдкой, с горечью отмечала, что король, погрузившийся в свои дела и возрастающие обязанности, не замечает её. Сейчас он ещё дальше от неё чем когда-то раньше. От этого было ещё тяжелее. Хотелось… хотелось того, что ей никогда в жизни не дано будет испытать.
Прошло, вероятно, то время, когда он внимательно смотрел на неё. Когда следил за каждым шагом, переживал. Теперь же мысли о нём не дают ей уснуть, а сны о нём не дают проснуться. Риан чувствует себя неодетой без его твердого, оберегающего взгляда, словно его внимание, былой трепет, опека… Всё это будто покидает её. Так, собственно, всё и обстояло. Торин больше не обращал на неё внимания. Больше не был её щитом, броней… второй кожей. И это было… неожиданно больно и неприятно. Сама же…
В жизни, оказывается, бывают такие минуты, когда слезы туманят глаза, но в тысячу раз тяжелее бывает, когда плачет душа, но сухие глаза. Риан поднесла руку ко рту, заглушая всхлип, прикусывая тыльную сторону ладони.
Не быть мёртвой — не то же самое, что быть живой.
В огромной комнате, куда девушка успела забежать, сразу стало мало места. Разом становится душно и незримо пахнет отчаянием. Она облизала губы и нахмурилась, растворяя на языке горький привычный привкус разбитых надежд. Снова. Опять и опять. За закрытыми дверями ванной комнаты оживает звук воды. Струи разбиваются о мраморное покрытие, создавая помехи в голове, не давая услышать то, что она не хочет слышать. И тем более не позволяют увидеть это. Ухудшает все лишь осознание того, что Риан сама повела себя как испорченный ребенок, заигравшийся и утонувший чрезмерно в своей обиде…
Риан шла к горячим источникам, надеясь отдохнуть там, когда увидела спешивших куда-то короля и его новую знакомую Мидж. Она заблаговременно успела скользнуть в тень. Видеть кого-то было выше её сил. Благо подземные коридоры практически не освещались, а потому скрыться незамеченной не составляло труда.
Успокаивая бешено бьющееся сердце, Риан невольно наблюдала, как красивая гномка, что была как раз под стать Торину, что-то шепчет ему. Тот едва улыбается ей своей улыбкой, от которой так замирает сжатое сердце эльфийки. Может это всё Риан только кажется? А её глупое, непослушное сердце вопит о том, чтобы оставила позади все свои обиды и предрассудки, и бросилась ему в объятия…
Риан проглатывает горький ком обиды и отчаяния, понимая, что она сама виновата в этом. И изо всех сил старается не поддаваться этим внутренним крикам. Каждый раз… И каждый раз охотно проигрывает.
Избегая Торина, она вечно с ним встречалась. Существует такого рода бегство, похожее скорее на искание встреч. И смотря на него, в сердце разрастался ядовитый цветок боли и ревности. Да, она улыбалась, но никому не было известно того, сколько боли и неверия было в её глазах. На очередном ужине, где видела их, в зелёных садах, где те держались за руки, в темнеющих переходах и арках…»
«Риан, ты следишь за ним? Опомнись!..»
И лишь когда очередной неведомый зов приводит её в богато украшенный тронный зал, Риан понимает, что перешла границу самой себе дозволенного. Ей кажется, что в Его движениях и мимике, обращённых к сопернице, нет ничего настоящего. Хочется верить, что эти чувства вымышленные. Хочется надеяться, что собственные глаза, увидевшие их объятья, обманывают, а разум насмехается.
А глупое сердце продолжает мечтать, что это Её руки будут в его ладонях, что это Его теплое дыхание коснется её. Что это он, а не очередной Брэм догонит её у входа в тренажерный зал и попросит о новой встрече. что это Он заставит Её улыбнуться по-настоящему. И больше не будет нужны покидать холодные каменные стены в одиночестве, и не нужно будет говорить о своих печалях предрассветному небу. Хочется растворится в ускользающем тепле рук, мимолетно оставляющих на её коже въедливые следы. Подобные тем выжигающим меткам, которые она бережет также отчаянно и сильно, как и ненавидит то, что их давно уже нет…
«Никого не волнует, что ты сломлена. Они все хотят видеть тебя сильной».
Риан кусает губы изнутри. Старается смеяться в ответ, хотя тело словно режут на части …
========== Глава 32. Открывая сердца. ==========
«Посмотри на меня! Посмотри уже на меня, черт возьми! Посмотри… Взгляни хоть разочек. Прояви хоть капельку интереса. Неужели тебе совсем всё равно?»
Торин часто твердил себе это, глядя на то, как быстро передвигается по Эребору хрупкая фигурка. Он начал чувствовать это уже давно. если быть честным с самим собой, то после той злополучной ночи на берегу Бурной, но только сейчас впервые может признаться самому себе. Разрушающее чувство. Это похоже на какой-то поток. Он сбивает с ног, несет куда-то вверх, потом вниз, вправо, влево. Дергает его в разные стороны настолько сильно, что кружится голова. Он хочет, чтобы она хоть один раз на него взглянула, но она больше не обращает на него внимания, с той поры, когда он нашел её на краю уступа после битвы. Даже тогда, когда Риан всё-таки поселилась в Эреборе, ничего для него не изменилось. Его будто бы для неё больше не существует. Он — никто. Король-Невидимка. Что с того, что он повинился в своих действиях? Разве слова раскаяния изменили что-то? Он сам виноват в том, что она так себя ведет. Виноват во всем, что сейчас не позволяет ему поймать её светящийся взгляд и улыбку, обращенную к нему, как когда-то давно.
Это какая-то мания, одержимость, страсть. Он хочет, чтобы она была полностью его человеком, эльфийкой. Чтобы он был для неё единственным существом на свете. Он наконец-то признался себе в этом. Его зрачки расширяются каждый раз при виде неё. Торин может контролировать свои эмоции, оставаясь уверенным, улыбчивым и язвительным, но едва она входит в комнату, как густая и ещё более темная капля чернил сразу же падает в расплавленный обсидиан его глаз…
Это больно осознавать, на самом деле. А принять ещё хуже. Иногда ему хотелось подойти к ней, встряхнуть за плечи и сказать… Прокричать, чтобы обратила на него внимание! Взглянула на него. Увидела, что он есть, что одержим ею. Вопить во всё горло, что не может ни о чем думать, кроме как о ней. Готов молить, чтобы избавила его от этой мании. Умолять.
В конце он бы точно сорвался на крик. Все вокруг бы обернулись посмотреть на них. Ей было бы неловко. Она попыталась бы вырваться, но не смогла. Он бы держал её крепко-крепко. Так, что потом на бледной шелковистой коже остались бы синяки, которые ещё долго будут заживать, напоминая ей и ему о его дурном поступке.
Но чтобы это не было, Король не хотел, чтобы оно заканчивалось. Торин, казалось, сходил с ума и так, что наваждение с Аркенстоном казалось ему каплей в море. Все время думал о ней. Когда сидел в кабинете, заваленный пергаментом, отчётами и документами, которые, будучи королем, вынужден был читать и вести. Всегда. Всегда и повсюду её голос был у него в ушах. Когда он писал новые законы или разбирал старые, ему казалось, что он слышал её тихие легкие шаги в коридоре. Когда ложился спать, почти ощущал хрупкое тело рядом, свернутое в клубочек. Это ли не безумие? Но настолько приятное, что Торин ни за что не хотел с ним расстаться. Просто не смог бы.
«Не мучай меня, Риан… Скажи мне хоть что-нибудь. Хотя бы посмотри на меня, в самом деле. Я ведь рядом. Я ведь… люблю… тебя».
Это звучало внутри него каждый раз, когда наблюдал за её светлыми волосами, стремительными шагами и каким-то задумчивым лицом. Он прокручивал это снова и снова. Эти мысли почти убивали. Делали слабым и зависимым, но излечиваться он совершенно точно не желал. Эта зависимость была гораздо слаще, чем жажда обладания Государевым камнем. Это его ноша и он готов нести её вечно.
Каким же глупым он был, когда всячески отталкивал ту, что смогла бы его полюбить всем сердцем, что принесла бы ему покой. Разве важен был возраст в тот момент, когда она защищала его от стрел, спасала сколько раз, обнимала во сне и плакала на его плече?! Разве важен он теперь?
Торин не обращает внимание на постепенно заполняющих замок гномок. Зачем ему они, когда его сердце бьется только для одной — той, что украла его душу и той, которую он не отпустит никогда. Торин придумает всё что угодно, лишь бы светловолосая полуэльфийка никогда больше не покинула ни Эребор, ни его. Король уже всё решил за неё. Осталось лишь объяснить ей это. Сейчас он не мог предать доверия Риан. Сейчас был готов ждать вечность, надеясь, что девушка сама придет к нему и по доброй воле.
«Будь готов принять то, что дано тебе испытать», — твердил себе Торин, раз за разом натыкаясь на жительницу Горы отнюдь не гномьего происхождения. ─ «Будь готов…» ─ отчаянный шепот ─ мольба, когда темные глаза натыкаются на лазуритовые омуты. Она спешно отводит свой взор, обращаясь к своим слушателям. Их у Риан необычайно много. Каждый молодой гном старается урвать себе ту кроху внимания, что способен получить от неё. О, она и не сопротивляется. Какой закрытой и тревожной казалась в том выматывающей походе её хрупкая фигурка, такой открытой и веселой она была рядом с другими…
Вокруг воительницы постоянно крутятся молодые гномы. Его племянники, по крайней мере один из них, познавший радость ответной любви, захотел свести её со своим друзьями. И, наблюдая, как девушка отвечает на ухаживания молодых воинов, в Торине закипала злость. Злость на себя, на Кили, на наглых мальчишек, на Риан. Почему она позволяет им водить её на прогулки в ночные сады, почему не понимает, что она, сражаясь в поединке, невольно привязывает их к себе? Показывает себя хорошей защитницей? Почему она надевает яркие наряды и красит свои губы и глаза, подчеркивая их привлекательность ещё больше? Разве не для того ли это всё делается, чтобы привлечь к себе внимание?
Риан негде прятаться, и Торин чувствует себя злодеем. Он чувствует голод и боится испугать им. Один короткий нечаянный взгляд в его глаза, и она убежала, потому что мало. Ему хочется большего, его мучит жажда, Торин хочет утолить свой голод: смотреть, но дольше, быть рядом, но ближе, прикоснуться, но смело.
Теперь королю ничего не остаётся, кроме как подобно преступнику или незрелому юнцу тайком проникать в её опочивальню. Наверное, известно это было лишь Балину, а Торин не зря видимо настоял на том, чтобы комната Риан была расположена столь близко от его. В минуты слабости Подгорный король желал наслаждаться. Не смея подойти, замерев в нескольких шагах, наслаждаться этой россыпью белоснежных волос, раскиданных по подушке. Этой светлой копной, что теперь недоступна ему. Теперь днём она прячет их в косы и заумные прически, стягивает так, что волосок от волоска не отличить… Черт! И колет в кончиках пальцев! От того, что не прикоснуться. И лишь по ночам он будто ненавидит себя. Пускай так, но он уже не сможет без неё. Хрупкая фигурка, успокоенная сном на огромной кровати, беспокойно выдыхает, а сердце короля ёкает. Безумие. За какие грехи он вынужден страдать так сейчас?.. Видеть то, к чему и мог бы, до исступления желал, но не позволял прикоснуться. Невозможно…
Завернув за угол, Торин, ожидавший встретить безмолвную пустоту, натыкается на тихий гомон молодых гномов. Глупо предполагать, что те веселятся и кичатся бестолку, ведь в их окружении, конечно, Она.
«Не заставляй любить тебя
И не воруй мои рассветы
Ты вынуждаешь жить любя,
Но я одна… с вопросом: «Где ты?»
Сладкая мелодия заставила его остановиться и впасть в ступор. Холодная волна прошла от макушки до пят. Каждое слово, слетевшее из её уст, приносило отдохновение уставшему разуму короля.
«Готова даже умолять:
Кради что хочешь, но не лето
Я не смогу его отдать,
Мне в нем тепло…пока ты где-то.
Мне без него не побороть
Безумных льдов твои завесы
Пусти, молю, хочу я жить,
Забыв тревоги и запреты.
Забыть, что делаешь слабее
Одним лишь взглядом ты своим
Пусти!.. Пусти меня скорее
Ты будешь с ней, а я с другим».
А горечь слов отпустила на землю. Если бы Торин был уверен, что его не видят, он бы принял её новое творение на свой счёт. Сладкозвучными речами она уродовала его сердце.
«Не кради мое лето, прошу,
Не воруй мои дни! Умоляю
Ты ведь видишь: тобой я дышу
Только тщательно это скрываю
Что делать мне с проклятым желаньем?
Я не знаю! Позволь мне уйти
Не томи мою душу прощаньем
Тут расходятся наши пути…
Отпусти…»
Никогда! Торин сжал кулаки. Никогда он не позволит ей сдаться, сбежать. Если нет возможности быть с ней, он будет незримо охранять и защищать её.
«Не заставляй любить тебя,
Зачем всё за меня решаешь?
Златыми путами пленив,
Уйти совсем не разрешаешь!»
Неужели она столь несчастна? Неужели она хочет сбежать отсюда всеми способами? Торин сглотнул горький комок.
«Пообещай, позволь уйти!
Дай полной грудью надышаться,
Открой мне новые пути!..
Дай новой жизнью наслаждаться».
Умоляющие строки были последней каплей. Торин развернулся, стараясь сбежать, атакованный своими демонами. Не так он представляет свой мир. Не такой покой ему был нужен. Зачем ему королевство, если там нет королевы?
И в полной тишине, нарушаемой лишь нестройным дыханием очарованных молодых воинов, прозвучали последние ноты древней баллады:
«Не заставляй любить тебя,
Со мной нечестно поступаешь.
Из нас двоих люблю лишь я,
Но ты об этом не узнаешь…
Риан смолкла, отвернувшись на краткий миг. Конечно же, это вызвало бурную волну оваций, но девушка хранила молчание, а после и вовсе поспешила скрыться из виду.
***
— … Я знаю, ты меня никогда не полюбишь… Твоя ослепительная красота — это непреодолимая стена между нами…
Риан пробудилась от ночной дрёмы, услышав тихий, такой знакомый ей голос. До боли. Его она узнала бы среди всех на свете, поскольку лишь он учащал биение её сердца как минимум вдвое. О том почему Он и почему Здесь Риан не стала задумываться. Она, не смея шевелиться и пытаясь не дышать волнительнее и чаще, не подавала и виду, но каждое слово впивалось в её разум и сердце острой иголкой.
— …Ты соткана из солнца и света. Ты прекрасна как весна, как сама любовь… — послышался шепот Короля и он иронично хмыкнул, а после замолк. Не хотел её пробуждения так же сильно, как и хотел его. Лишь бы хоть на миг сапфировый перелив её глаз. И почти не важно то, что они, вероятно, были бы испуганными: король? Среди ночи, в полумраке её комнаты?..
— Раньше я думал, что мне безразлично, — признавался сонливой тишине Торин, аккуратно присев на край огромной кровати, где простыня и подушки пахли её волосами так сильно, что ему пришлось зажмуриться, едва он склонился над девушкой. — Думал, что рано или поздно я женюсь на одной из гномок, — продолжал он, проводя невидимую линию от её плеча до острого локтя, но касаться не смел. Рисовал её в сантиметре над тонкой девичьей рукой, — … Что буду ожидать от какой-то спутницы супружеского послушания, получу наследника. Или же передам трон племянникам… Я жёстко ошибся. Этого уже недостаточно, — он замолчал. Риан, кажется, даже почувствовала едва ощутимое прикосновение к своим волосам, но оно исчезло также быстро, как и появилось. Немного помолчав, Торин хрипло продолжил:
— Я схожу с ума только от одной мысли, что тебя обнимает другой мужчина. Что поцелует эти губы, — почти беззвучно сказал он, а его тяжёлый шероховатый палец еле уловимо коснулся чуть распахнутых девичьих губ, обводя их по контуру.
Тех, что немного дрогнули и были слегка облизаны ею, но нарочно медленно, словно сквозь сон. Риан всё ещё не смела дать понять, что слышит его речи.
После он покинул её спальню также тихо и внезапно, как и появился. Горячий след от прикосновения словно горел на губах. Риан успокаивала бешено колотящееся сердце, часто дышала и впилась пальцами в белоснежные простыни. Изо всех сил стараясь сейчас понять хоть что-то. Играет ли с ней шутку её измученный разум или…
Как бы то ни было, но на следующий день ничего не изменилось. Король снова делал вид, что её не существует. И рядом с ним по прежнему была Мидж.
***
«Хрясь» ─ ложка, которую он сжимал в кулаке, сломалась.
─ Братец, ты ничего не хочешь мне рассказать? ─ Дис всегда приходит вовремя.
─ И что же, сестра? ─ она ничего не должна понять, но было уже поздно.
─ Ты можешь скрывать это от кого угодно, но не от меня. Я вижу всё. Ты страдаешь, ─ ткнула в сторону короля прозорливая сестра и выгнула бровь. ─ И причина этому находится неподалеку.
─ Что ты можешь об этом знать, Дис? ─ хмыкнул Торин и добротно нахмурился.
─ Уж побольше некоторых, мой венценосный братец. Думаешь, я слепая или глупая? Нет, мой дорогой, ─ на грани ехидства говорила гномка. ─ Я вырастила двух сыновей, пристроила одного из них в хорошие руки и успела похоронить любимого супруга. И теперь, вероятно, пришла очередь добраться и до собственного старшего упрямого братца. Она правда так тебе дорога, Торин?
Дис незаметно кивнула в ту сторону, где в окружении молодых воинов и её сыновей кружилась в танце светловолосая полуэльфийка.
─ Рядом с ней я не могу думать ни о чем, кроме как о ней самой, ─ нехотя признался горделивый Торин. ─ Я перестаю ощущать себя гномом, которому сто девяносто пять лет, который едва смог выжить в двух жестоких войнах и который обязан править своим народом. Она словно дает моему сердцу покой, но и единственная, кто отнимает его. Я не хочу думать о том, как смогу пойти в новый бой и лишиться её, не могу позволить своей ярости вырваться наружу. Не могу её потерять, ─ раздражался гном, поджал от недовольства губы и приглаживал ладонью бороду. От задумчивости, вероятно.
─ Это правильно, Торин. Такой и должна быть твоя вторая половинка. Мужчина создан для войны, а женщина ─ для отдохновения воина. Если рядом с нею в твоем сердце больше покоя и любви, чем тревог — это правильно. Твое время не может быть заполнено бесконечным сражением.
─ Но она этого не понимает, Дис. Для неё я Король. Она даже не зовёт меня по имени, как когда-то давно в походе. Что мне сделать, чтобы она поняла, что небезразлична мне? Как мне это показать, но не испугав её? ─ Торин решил боле не скрывать от своей мудрой сестры свои проблемы. Может она подскажет ему что-нибудь.
─ Риан умная девочка. Она молода, красива, свободолюбива, обладает сильным духом, но и нежным девичьим сердцем. А ты ранишь её, Торин. Обидно, когда кто-то своим поведением, своими грубыми ядовитыми словами постепенно убивает в нас всё хорошее, что мы испытывали к ним. Торин, ты поступал также. Разве не видел этого? Не замечал? Думаешь и я ничего не примечу? Я видела однажды, как она расстроилась, увидев тебя и Мидж. И это был лишь один единственный раз. Кто готов поспорить, что поводов замыкаться в себе у неё больше не было? Если это тебя не убедит, то какие доказательства ещё нужны? Зачем ты путаешь и свою избранницу и хорошую гномку? Отпусти от себя других. Покажи, что лишь она одна нужна тебе.
─ Я уже пробовал, Дис. Она отвергла мой подарок. А это значит, что ей не интересен ни я, ни мои чувства.
Однажды Торин все же осмелился на это. Приведя Риан в заново отстроенную сокровищницу, он наслаждался её удивлением и восхищением. Тогда Торин подошел к ней слишком близко. Осторожно обняв её за плечи, он водрузил на тонкую шею тяжелое, массивное золотое ожерелье, украшенное большими подвесками из крупных рубинов.
─ Свадебное ожерелье моей матушки, ─ прошептал он, наклоняясь ближе и вдыхая её ни с чем не сравнимый запах. Надеялся, что она поймет его попытку, что она знает для чего он дарит венчальные украшения старой королевы. Однако этого не произошло.
─ Очень красивое, ─ рассеянно похвалила Риан, почти не взглянув на ожерелье. Казалось, её занимали другие мысли. ─ Мой Король, я вынуждена буду отправиться в Дейл на несколько недель. Давно обещала Барду. Так что хочу предупредить Вас о том, что покину эти чертоги. Возможно, я возьму в сопровождающие Тауриэль и Кили с Фили.
Король с силой сжал кулаки, стараясь не сорваться. Она вновь бежит от него. Куда угодно, лишь бы не рядом. Взяв себя в руки, он все же застегнул ожерелье на её шее. Оно было слишком большим и массивным, поэтому легло на её плечи грузом, что был значительно ощутим по сравнению с малым весом её женского тела.
─ Ох ты! ─ вздрогнула Риан. От неожиданности слегка согнулась под тяжестью излишне вычурного украшения. ─ Ничего себе, такое… э-э… значительное! Гм, благодарю Вас, мой Король, но я вынуждена отказаться от этого дара. Не стоит одаривать меня подобными почти бесценными подарками.
Торин, играя скулами, наблюдал, как она качает головой и с улыбкой тянется к застежке. Его ладонь вновь обхватила камни и холодный металл, а глаза беспомощно наблюдали за удаляющейся вдаль фигуркой. Тогда он в ярости зашвырнул фамильную безделицу как можно дальше.
─ Брат, не забывай о том, что Риан не гномка. Откуда она может знать, что твои подарки это не просто способ отблагодарить её, но и способ древнего ухаживания? Думаешь, она будет спрашивать об этом моих мальчиков или Тауриэль? Мне кажется, она порой стесняется вообще думать об этом. Ей эти все камни и золото безынтересны, ─ упрекнула сестра короля, а немного помолчав, она растратила тишину с толком. Явно пришла к какому-то значимому умовыводу:
─ Но ведь наша самая большая ошибка в том, что мы быстро сдаемся, Торин, ─ медленно рассуждала собеседница. ─ Иногда чтобы получить желаемое надо попробовать ещё один раз. Хотя бы один и я бы на твоём месте так и поступила…
─ А если она…
─ Торин, порой ты ведешь себя как глупый мальчишка, ─ не дала ему закончить Дис. ─ Где тот король, что я знаю?! Где мой упертый брат, всегда получающий то, что он хочет?! Страх перед необходимостью сделать что-то отнимает больше времени и сил, чем само дело.
Владыка четко уловил в своей груди несколько более сильных ударов сердца, вдумываясь в слова своей сестры. Риан было плохо? Она страдала? Из-за него? Он непременно это изменит. Он попробует ещё раз.
─ Благодарю тебя, Дис. Ты лучшая сестра в мире. Мне нужно многое сделать, а потому я… вынужден откланяться. Моё почтение.
Этот разговор между братом с сестрой состоялся тогда, когда в свое право вступил Наркуэлиэ (октябрь). Ожидался день Дурина ─ ровно год, как они отвоевали своё королевство, и ровно год, как он осознал, как одна полуэльфийка стала ему дороже любых самоцветов и золота.
Но он, продолжая сидеть на своем троне, не подозревал, что это будет для него так трудно. Казалось, что сечь головы сотням врагов в разы легче, чем осмелиться отсечь часть своей души. Нет! Не часть… Всю душу, которую он уже готов был принести Риан на блюде.
Она всегда находила способ исчезнуть до того, как он решался с ней серьезно поговорить. Или же всегда находилась в компании других гномов, да так, что разговора наедине никогда не получалось. Облаченная в кожаные штаны, которые слишком обтягивали её ноги, или в красивые платья, украшенные драгоценностями, она манила его за собой. Её заплетенные светлые косы открывали бледную шею. Порой делали её такой трогательно-беззащитной, что Торину становилось стыдно за свои порочные мысли, в которых он мечтал прикоснуться к ней… так, как не стоит даже и думать.
Эребор украшен к самому знаменательному дню у гномов. День Дурина теперь для них не только день нового года, но и день, когда они получили свой дом обратно. Принято считать, что гномы — подгорный суровый народ не умеющий праздновать и веселиться, но это совершенно не так. На своих праздниках они веселись со всей отдачей: повсюду звучала музыка, песни, танцы, вино лилось рекой и угощений были горы. Часто такие празднества длились до самого утра, а то и больше ─ никто не хотел сидеть в тишине и одиночестве.
Торин предпочел находится среди своих родных, одновременно наблюдая за Риан. Её кавалером на сегодняшнем празднике был не он. Девушка веселилась и хохотала со всеми, пока король пытался забыться в алкоголе, а тот притуплял и одновременно обострял все его чувства.
«Что изменится? Если её волосы лягут по-другому? Если она больше не обратит к нему взгляд, по-кошачьи ускользая?», ─ проносилось в его голове, когда он, мучимый своими мыслями, продолжал наблюдать за счастливой девушкой. ─ «Что изменится?» ─ Мысль ввинчивалась в натянутые нервы Торина, застревая где-то в горле, когда он увидел её. Сидящую совсем рядом, вложившую свою ладонь в руку другого так, что длинные нежные пальцы то и дело переплетались с пальцами рыжеволосого красавца Ардена.
«Что станет, если она будет выгибаться навстречу и взлетит с кем-то другим… не с ним? Что изменится? Если их так и не наступившая связь полыхнёт красным, захлебнется в дыму и исчезнет. Что, если она задумается перед прыжком и выберет не его. Что изменится?» ─ последние два слова пульсируют где-то в полумраке украшенного зала, где проходит праздник дня Дурина, и где она сейчас наслаждается вином и танцами, не замечая скользящего следом за ней взгляда.
«Что изменится? Если её сладкий, истомленный страстный выдох вдруг поймает другой? Не он. Что станет, если он не выиграет? И кто-то другой скользнет пальцем по её устам и смажет сухим касанием влагу с её облизанных приоткрытых губ?»
«Что изменится? Если она шепнёт ему, что занята, улыбаясь через серебро распущенных волос другому?»
«Он сведёт себя с ума раньше, чем это произойдёт. Что изменится тогда?»
Торин не мог ответить на свой вопрос, но ревность, поднимающаяся черной волной, когда он видел её в окружении других молодых гномов, говорила сама за себя.
─ Дядя Торин, ─ его опасно кружащиеся мысли прервал голос Кили, ─ мы с Риан поспорили: правда ли что валараукар произошли из расы майар. Она утверждает, что ко злу их совратил Моргот, а я думаю, что это отдельная раса демоноподобных существ, наделенных огненными бичами. Что ты думаешь? Кто из нас прав?
Торин никогда не размышлял об этом. Для него всегда барлоги были слугами Моргота, проклятьем рода Дурина, разрушившими Морию. С чего Риан захотела узнать об этом? Он неуловимо содрогнулся, вдыхая еле уловимый, но знакомый сладковатый запах стоящей совсем близко девушки.
─ Я никогда не задумывался о таком, ─ начал свое рассуждение Торин, ─ всё, что я знаю про них, указывает на то, что Кили прав. Прости, Риан.
─ Я не верю вам обоим. Вы ошибаетесь. Где Балин? Мы недавно видели в библиотеке такую книгу. Он подтвердит, что я права, ─ её глаза блестели задорным упрямым огоньком. Такой же была улыбка. То ли от вина, то ли от азарта, ведь Торин не посмел оторвать от неё свой раскованный и близкий взгляд — такой, каким он давно уже не был. Единственное, что было в нём обычного, это то, что он был всё таким же алчным, а Риан, глядя на короля, медленно заливалась румянцем.
─ Возможно, нам стоит сходить в библиотеку вместе, чтобы ты уверилась в этом?
Азарт захватил девушку, а потому она, чуть помедлив и поджав губы, прищурилась. Вскоре схватила Торина за руку и потянула вон из залы, где велось празднество. До того быстро семенила обутыми в красивые туфельки ножками, что напоминала королю шкодливую девчонку, предчувствующую достойную каверзу. И эта её загадочная будто озорная яркая улыбка… Король не мог ей препятствовать.
─ Кили, я докажу тебе, что ты не прав, ─ крикнула она напоследок смеющемуся племяннику, прежде чем окончательно не утонуть в тени коридора Эребора.
Бесконечное множество лестниц, переходов и коридоров вели их всё дальше и дальше от веселящихся гномов. Торину было жаль одного: едва они вышли, Риан отпустила его руку, которая просто обязана была остаться в его ладони.
Наконец они, заведя по пути лишь короткие речи о прекрасном празднике, достигли своего места назначения. Огромные двери распахнулись и впустили их в хранилище священных книг, погруженное в уютный полумрак и тишину. Простирающиеся от пола до потолка бесчисленные полки, наполненные самой различной литературой, содержали большое количество информации, а среди неё девушке и нужно было найти ту, что разрешила бы этот незатейливый спор.
Риан уже поняла, что она совершила ошибку, когда решилась спуститься вниз с Королем.
Эта тюрьма и они в ней вдвоем. Риан, ещё пытаясь противостоять неловкости ситуации, стояла к Торину спиной. Она почти ощущала прикосновения его сильного и горячего тела, чувствовала на шее его тяжелые выдохи и сотрясалась от каждого нового почти невидной ему, но ощутимой для неё дрожью. Все гномы праздновали наверху день Дурина ─ лишь они одни находились вдали от всех. Уединившись, практически спрятавшись и не смея говорить. Лишь думали и дышали друг о друге так громко, что в пору было лезть на стены.
Риан глупо и самонадеянно желала отвлечься и доказать Торину, что он ошибается. Сама не поняла, как загнала себя в ловушку. Вдохнув поглубже, девушка постаралась успокоить свое бешено стучащее сердце, но ей это вот почти не удавалось.
─ Где-то здесь… ─ робко заговорила она, сделав несколько шагов и проводя пальчиком по корешкам книг, ─ …должна быть эта книга. Я докажу Вам, что я права, что я не могу ошибаться!
Почему её голос так хрипит?! Почему сердце стучит в её груди так бешено, что Торин слышит его и через несколько метров?
Риан находит, наконец, нужный манускрипт и протягивает его королю, но книга его совсем не интересует. Он даже не взглянул на неё.
Лишь горячие танцы взглядов стали важны для двоих. Обреченные и потерянные глаза, ожидающие пылающего ответа, искрящегося тонкими нитей в зрачках. И безмолвные диалоги двоих, обреченных на вечное тайное вожделение друг к другу. Риан хочет вспыхнуть в его зрачках молнией, впиться в него и взлететь в его руках. Пока сердце бьётся, а его стук пульсирует в висках, разгоняя вязкую густую кровь пополам со страстью.
Истомленный собственными чувствами Торин, слегка осмелев от выпитого в общем зале вина, не скрывал теперь своего голодного взгляда, обволакивая им фигурку, облаченную в искусное платье. Её светлые пряди были забраны в невероятную прическу ─ вероятно постаралась Дис. Её губы были красны ─ то ли от вина, то ли от помады, которой она пользовалась не так уж и часто. Торину было не важно. Он не сводит взгляд с её лица, наблюдая, как часто меняются там эмоции: от веселых смешинок в каждом глазу и легкой улыбки, до слегка нахмуренных бровей и растерянного взгляда. Больше отступать некуда.
Он ближе и настолько, что будто царапает её потяжелевшим дыханием. Сухие выдохи толчками разгоняют кровь. Он так рядом, что нарушает её пространство, не давая сосредоточиться, разбивая мысли на обрывки слов и взмахи ресниц. Мягкий полумрак паутиной окутывает застывшие тела. Риан прижимает к груди нужную ей книгу и разворачивается к спасительной двери, сделав пару шагов. Она предвидит прикосновение, а он снова близко и не касается. Будто не смеет спешить. Так близко, что ей приходится закрыть глаза. Теперь чувствует разряд по коже. Риан склоняет голову, а тепло его дыхания достигает того местечка, где шея переходит в плечо, посылая импульсы почти болезненной дрожи по позвоночнику. В тусклом свете одинокого факела девушка видит на стене их слившиеся тени, ставшие целым, неразрывным; таким неправильным, но единственно необходимым…
Риан отводит взгляд, отворачиваясь и срывая голос где-то внутри, глубоко, до хрипа крича, и мысленно умоляя о том, чтобы ничего не чувствовать.
«Не дай мне уйти, не дай мне уйти сегодня вечером», ─ безумный шепот словно мантра повторяется у неё в голове. Он услышал.
Рука Риан, тянущаяся было к дверной ручке, синхронные шаги, и грубая ладонь Торина, водруженная на гладкое дерево и заслонившая последний путь к свободе, но та ей сейчас не нужна. И его губы в её волосах. И его теплое дыхание над ухом, хрипы, задушенные где-то в груди, и тишина, звенящая в воздухе. Эта нежность словно убивает их. Она прижалась лбом к двери, которую она так и не смогла открыть, чтобы уйти, которую он не дал ей открыть… наконец-то.
Торин, не медля больше ни секунды, прижал её спину к своей груди. Властное дыхание обожгло тонкую шею, а его нежность и бессонница этой бесконечной ночи сводили с ума, оставляя обнаженными души.
Громкий стук упавшей на пол книги. Он, повернув её к себе, хочет видеть сводящие с ума глаза. Не долго, ведь важнее их медленное и стремительное сплетение рук. Нежное слияние тел, что как нахлынувшая волна, но уже не знаешь, где ей начало и будет ли конец. Нежные вожделенные девичьи губы в плену других — более жадных, пылких и будто решительных. Твердое мускулистое тело, прижимающееся к другому, её тяжелое дыхание, его алчный вдох и отчаянные попытки удержать её рядом с собой. Не дать ей отпрянуть, но услышать тихий, слегка дрожащий срывающийся девичий тихий голос:
─ Скажи мне сладкую ложь, король, глядя прямо в лицо, ─ обронила мольбу прямо в его губы Риан. ─ Скажи, что ты любишь меня, даже если это неправда, ─ отчаянный шепот, срывается с искусанных от волнения губ, что стали жертвами страсти и полутемени огромной тихой комнаты, освещенной лишь одним факелом.
«Только сегодня. Дай мне поверить в нас хотя бы сегодня. Один лишь день… Прошу…»
─ Люблю, ─ смело шепнул Торин, поедая своими глазами темень её зрачков. Чертя носом ничтожно короткую линию на её щеке и вбирая через крылья носа её сводящий с ума запах. ─ Я люблю тебя… Слышишь? Люблю…
Большего и не нужно было. Она, впиваясь пальчиками в кромку его волос над шеей, тянула к себе и поддалась навстречу вновь, предпочитая утонуть в этом водовороте чувств иэмоций. Вокруг словно не осталось ничего важного. Лишь шум биения сердец, температуры тел и бесконечность этого момента, что был для них бесценней гор сокровищ. Весь мир, закрыв глаза, на миг застыл. В груди сладко трепетало, дыхание перехватило, а мягкие губы то и дело оказывались в плену других, всё таких же напористых. Ушей достигали обрывочные звуки, складывающиеся в слова «Люблю, люблю, люблю» и больше ничего было не нужно.
Он отстранился и взял её за руку. Теперь ни за что не желал отпускать от себя и повел прочь — туда, где были жилые помещения, где были их комнаты. Где напротив друг друга двери в их покои.
Риан знала, что гномы часто уединяются у себя. Она не была такой уж невеждой и знала, что творится за закрытыми дверями у окруженных страстью людей, но её раньше не интересовала данная сторона жизни. Однако сейчас она была уверена, что Торин поведет её к себе. Если бы это произошло, она бы, вероятно, не сопротивлялась, но король лишь долго обнимал её. Его руки путались в её волосах, расплетая косы, а жаркое дыхание опалило тонкую шею, светлое лицо, и алые губы.
Риан могла слышать гипнотический ритм сердца Торина, могла чувствовать, как это биение ускорилось, когда он смотрел на нее.
— Такая красивая, — прошептал, склонившись над девичьим плечиком. — Риан, ты в полной мере вознаградила моё долгое ожидание.
И будто холодная волна накрыла его с головой.
─ Уходи, ─ надломленный выдох с трудом сорвался с его губ, ─ ты должна, иначе я не смогу сдержаться. Я причиню тебе боль, Риан.
Ей было уже всё равно. Она согласна на всё, лишь бы никогда больше не разжимал этих объятий.
─ Прошу, я не хочу этого. Ты достойна лучшего, чем эта ночь, — почти умолял он, заправив за её ухо светлый локон и проведя ладонью по мягкой щеке.
И было видно, что Торин едва сдерживается. Разгоряченное тело сопротивляется, но разум ещё хочет, чтобы его Риан была довольна этой ночью, чтобы никто не мог сказать о ней и грязного слова, чтобы она не запачкала свою чистоту вот так вот. Чтобы не считала, что он ею воспользовался. Чтобы не думала, что солгал. Торин хотел, чтобы она стала его королевой. Королевой по закону, а для этого он будет терпеть столько, сколько надо.
─ Я сбегу, слышишь меня, Торин! Я сбегу завтра с утра, если окажется, что всё сказанное мне тобой ничего не значит. Если ты солгал мне…
Не отпуская её из кольца своих рук, он продолжил:
— Сегодня мы заново начинаем нашу жизнь, — Торин начал ощущать ярость… и вновь необыкновенную зависть. — Ты должна забыть о других. Они теперь в прошлом. Твоё будущее — это я, слышишь? И я последую за тобой. Ты моя, Риан. Теперь ты принадлежишь только мне. Если тебя не станет, я знаю, что боль в сердце убьёт и меня. И если когда-нибудь я снова буду жить, то лишь для того, чтобы найти тебя. Я буду искать. Вновь и вновь. Вечно… Я хочу стать твоим. Я не могу заставить тебя любить меня, но я буду делать всё, чтобы ты тоже почувствовала… То, что я томлю в себе уже очень долгое время. Как долго и сильно я тебя уже люблю…
─ Ты стал… — робко призналась она. — Уже… заставил.
Судорожное объятие и Торин подталкивает Риан к её опочивальне. Сам медленно наблюдает, как плотно затворяется за ней дверь, унося последний сладкий запах длинных волос. Он прислонился к твердой преграде, отчаянно желая, чтобы деревянная твердь исчезла, чтобы ничто не стало ему на пути. Торин не знал, что стоящая по ту сторону девушка кусает губы и делает в точности то же самое.
========== Глава 33. Соединяя сердца. ==========
Комментарий к Глава 33. Соединяя сердца.
Дорогие читатели, в этой главе есть цитаты Марины Скороходовой (ссылка на ее страницу в вк есть в шапке). Указывать в каком месте не буду, но главное это то, чтобы вы знали. Приятного чтения)
Всю ночь девушка ворочалась в постели. Её тело горело от непонятного жара, растущего внутри, и не дракон был тому причиной. Неясное томление преследовало её, не давая крепко заснуть. Риан несколько раз просыпалась и подходила к распахнутому окну, но холодный воздух не мог охладить её неясных желаний. Лишь под утро удалось задремать безо всяких намеков на сновидения.
В рассветной тишине её разбудил шум за дверью, а после толпа вошедших гномок, в числе которых была и Дис.
─ Девочка моя, долго же вы шли к этому решению, ─ с порога начала она, но жительница здешних стен едва ли что-то понимала. ─ Я так счастлива за вас. Наконец-то мой брат сделал первый шаг, ─ сказала Дис, начиная развеивать все до последнего сомнения, которые начали поселяться в голове у элифийки.
─ О чем ты, Дис? Что случилось? ─ Риан ещё не до конца очнулась.
─ Как это о чем, дорогая?! ─ её голос был полон самого настоящего удивления. ─ О вашей с Торином свадьбе, конечно. Он сегодня объявил, что вы нашли друг друга, что сам Махал соединил ваши сердца. Он придумал все?
Риан залилась румянцем. Неужели Торин в самом деле так сказал? Он уже что?.. Назначил день свадьбы?!
─ Но я не… почему? ─ оторопело переспрашивала девушка, медленно поднимаясь с кровати.
─ Ты сомневаешься, милая? Он заставил тебя? Принудил? ─ Дис переменилась в лице и добротно нахмурилась. И было понятно, что если так, то правителю уж точно несдобровать. Битва с орками показалась бы ему детским лепетом по сравнению с расправой сестры.
─ Ох, нет, Дис. Ничего такого. Я просто… мы же… ─ пытаясь справиться с целой кучей мыслей, Риан больше ничего не оставалось, чем присесть на край кровати, ведь непослушные и будто ватные ноги уже предавали. Точно так же придавала и внутренняя сущность, что рвалась наружу с отчаянными криками радости и счастья. Их удавалось сдерживать каким-то чудом.
Принцесса Дис подошла к сидящей Риан ближе. Её рука опустилась на плечо замершей молчаливой девушке.
─ Правильные решения всегда просты, дорогая. Не сомневайся ни в себе, ни в нём, ни в ваших чувствах. Если ты любишь его, то иди за ним и ничего никогда не бойся.
Риан улыбнулась. Кивнула Дис, а после заточила её в свои теплые и сильные объятья, поскольку услышала от неё лучший совет в жизни. Ко всему прочему ещё и тот, в котором более всего нуждалась.
─ Значит, всё это чистая правда, Риан, ─ рассмеялась гномка, видя, как смущается девушка, что похитила сердце её некогда неприступного и чуждого к чувствам брата. ─ Свадьба завтра. Нам нужно поторапливаться. Времени в обрез, моя дорогая, ─ весело шепнула она, но до чего же светилась от счастья. ─ Ну кто так шокирует свою сестру? О, Махал, всего день, чтобы организовать вам церемонию. Видимо, он долго ждал тебя и теперь добившись не желает упускать ни на минуту, ─ подняв брови, гномка указывала в Риан пальцем, шутливо браня её за то, что та стала зачинщицей беспокойства. То вскоре накроет всё царство гномов, поскольку подготовка к царской свадьбе в столь короткие сроки действительно поставит всех на уши.
Талита, Эвет, Дис и Лотти окружили окончательно пришедшую в себя девушку и принялись поторапливать её. Как оказалось, чтобы быть готовой к такому действу нужно многое сделать. Например, совершенно обязательным оказалось посещение горячих источников, ванны со специальными успокаивающими травами и массаж всего тела. Нельзя было забывать и о платье, а то всенепременно должно было быть выше всяких похвал. Много времени обещала отобрать замысловатая прическа и сотни прочих мелочей. Зачем это все ей? Неужели Дис захотела замучить её?
Но нет, гномки были совершенно серьезны. Риан даже поесть нормально не смогла не то, что поговорить с Торином. Она никак не ожидала, что король воспримет их сближение так буквально, что на следующее утро объявит об их венчании. Прямо сейчас горела праведным гневом, а о былом свалившемся на голову счастье будто позабыла. Как только посмел распоряжаться её судьбой? Но сказанные задыхающимися от страсти голосом слова буквально врезались ей в память:
─ Ты моя. Ты принадлежишь теперь мне… Я хочу стать важным для тебя. Я не могу заставить тебя любить меня…
─ Ты уже стал. Уже заставил.
Это мгновенно остудило её пыл. Она сама согласилась быть его и не её вина, что Торин захотел этого больше.
За целый день, пока девушку буквально под караулом водили от одного источника до другого, она не встретила ни одного знакомого. Казалось, весь Эребор вымер. Даже Кили и Фили с Тауриэль нигде не было. Она-то надеялась, что они хоть немного поддержат её, успокоят. И только к вечеру смогла застать друзей.
─ А мы ведь давно знали, что они будут вместе, правда, Фили? ─ молодой гном кивнул своему старшему брату.
─ Конечно. Еще с того момента, как отдыхали у Каррока и услышали её песню. Что там было про короля и его золото? Такой Король тебе пойдёт? ─ подмигнул Фили, заливаясь хохотом. Видел, как зарделась Риан, вспомнив тот неловкий момент. Тогда она действительно не помышляла о чём-то подобном.
Полуэльфийка попыталась всё отрицать, но Тауриэль шепнула ей не обращать на их глупые шутки внимания. Лесная эльфийка, полностью привыкшая жизни в Горе, стала ей очень близкой подругой. Иногда она действительно оставалась той, кто лучше всех её понимает. Девушки, часто выбирающиеся в соседний Дейл и Эсгарот, тренирующиеся и исследующие местность вместе, необычайно сблизились.
─ Но по-настоящему я понял, что рано или поздно погуляю на твоей свадьбе. После того, как мы побывали на венчании принцессы Сигрид. Я видел, как ты смотрела на невесту и жениха. Не думай, мы не глупые, Риан, ─ продолжил Фили, ─ мы счастливы за тебя и дядю Торина.
─ Только, когда же вы поняли, что… эм любите друг друга? ─ задал больше всего волнующий его вопрос Кили. До некоторых пор он не оставлял попыток познакомить с Риан своих приятелей. ─ Мы ведь ни разу не видели, как вы даже говорили…
─ Кили, я хоть тебя и люблю, но могу стукнуть, ─ вступилась за Риан Тауриэль, видя, как неловко становится девушке от таких разговоров. ─ Не приставай к ней. Я уверена, что они-то уж точно разобрались в себе и своих чувствах без тебя.
─ А я добавлю, глупый ты братец. Я желаю вам счастья, Риан. Я уверен, вы будете хорошей парой.
─ Ты любишь меня… ─ Кили мечтательно глянул на рыжеволосую красавицу. Смотря на свою обожаемую эльфийку, которая ради него отказалась от жизни в дорогом её сердце лесу, он готов был положить к её ногам весь мир. И Тауриэль, как и Фили были правы: если Риан и дядя счастливы вместе, то кто он такой, чтобы что-то допытывать у них.
Когда друзья покинули её, Риан стало совсем тоскливо и необычайно страшно. Благодетельницы на время оставили её одну, но от этого, казалось, стало только хуже. Если до этого их пустые разговоры ни о чем отвлекали от всего на свете, то теперь тишина в комнате заставила её воспроизвести каждый их разговор, каждое действие, каждое признание. Порой казалось, что они торопятся, что что-то делают не так, что во всём виновато вино и праздник, но она не могла так же отметить и того, что со своей стороны ощущает гораздо больше, чем просто «помутнение рассудка».
Следующая ночь прошла незаметно. После многочисленных процедур девушка быстро уснула, уже не имея сил на то, чтобы куда-то идти и что-то делать. Всё решится само собой, будь на то воля Эру. Риан предпочитала не задумываться о дальнейшем и о грозящих ей проблемах, если Торин и остальные узнают то, что некогда прознал о ней лесной Владыка. Риан решила наслаждаться данной ей жизнью. Ведь в кой-то веки она счастлива. По-настоящему.
Новое утро было ещё более шебутным, чем предыдущее. Ведь уже сегодня ожидалась свадьба. Залы Эребора украшали, в кузнях спешно ковались символы грядущего брака, девушки-гномки обсуждали свои наряды, а мужчины то, как повезло их королю обзавестись такой невестой. Но, несмотря на это, она была счастлива. Риан пила безумие эти секунд и часов, запоминая каждый глоток, ценя каждую каплю. Потом, в будущем, о котором Риан запрещала себе думать, ей уж точно будет что вспомнить. Иметь и потерять, или ничего не иметь? Как можно задаваться таким вопросом? Если бы не настойчивость Торина, сейчас Риан никогда бы не познала того счастья, что окутывает её с головы до ног. Пускай это счастье может оказаться коротким…
В комнате Риан вновь было не протолкнуться. Дис с подругами стала назойливой наседкой для Риан. Все были заняты своим делом, а Дьян принесла девушке её свадебное платье. У самой Риан больше не осталось искусных эльфийских нарядов, а потому ей преподнесли платье по моде гномов. Оно было одновременно простым и завораживающим взгляд: белое, покрытое серебряной и золотой пылью, оно струилось по полу нежными волнами. Рукава платья были короткими, а талию обволакивал плотный корсет, который соединял пышные юбки низа и переходил в облегающий грудь верх. По-королевски красивое. Большего она сказать не смогла, поскольку надеть его ей не позволили.
Равен в то время уже «колдовала» над её волосами. Сама невеста будто бы не имела решающего голоса, поскольку всё осталось за решительными леди. Лотти, пока её прическу украшали шпильками, стараясь создать красоту, вернулась откуда-то с полной драгоценностей шкатулкой. Риан повезло и украшения она смогла выбрать себе сама ─ девушка остановилась лишь на небольшом ожерелье с бриллиантами и серьгах с черными опалами, в которых, казалось, росла своя вселенная ─ так красиво там переливались ярко синие всполохи.
─ Как похоже на твои глаза, Риан, ─ нарушила тишину Дис и подруги ей вторили. Эльфийка и сама вдруг отметила, что эти камни напоминают зрачки её глаз ─ тех, которыми она по-настоящему гордилась в себе.
Неожиданно распахнулась дверь, явив застывшего на пороге столбом Торина с трудно передаваемым выражением лица. Он хотел было войти, как гномки встали полукругом, заслоняя собой невесту и наперебой стали кричать на него. Торин, улыбаясь, пытаясь высмотреть суженую поверх голов, всё-таки им подчинился.
Так Риан узнала, что жених не имеет права видеть свою нареченную перед свадьбой. И только на церемонии они показываются друг другу. Оказывается, как далека она была от этих мелочей. У людей всё было совершенно по-другому. Сколько свадеб посетила Риан пока жила в Тарбате ─ не передать, и нигде она не встречала такой традиции. Но не стоит и ей забывать, что перед ней гномы, а не люди, и выходит замуж она за гномьего короля.
Появившаяся почти в самом конце Тауриэль принесла молодой невесте краски. Едва ощутимым прикосновением нанесла на её веки темные тени и подводку. Губы Риан предпочла оставить нетронутыми, отчего Дис её похвалила, отметив, что жениху будет приятней наслаждаться ими без помады. Риан не знала куда себя деть, потому что после слов сестры короля все мысли молодой девушки были только об одном — его губах на её. Последним штрихом стала необычная золотая пыльца, покрывающая кончики пальцев и струящаяся выше, будто девушка окунула их золотую пыль в кузнях. В сочетании с блеском платья та смотрелась восхитительно.
Пришло время церемонии. Гномихи постепенно покинули опочивальню Риан, пока рядом не осталась одна лишь Дис. Она, как старшая родственница, поведет её к алтарю, где уже будет ждать Торин. Затянув корсет на талии Риан покрепче, Дис пожелала ей и Торину счастья, и, не сдерживая эмоций, обняла, прошептав: «Девочка, ты даже не представляешь, каким счастливым его сделаешь. Он ведь любит тебя всем сердцем. Я так рада, что вам удалось сделать шаг навстречу. Храните это и никогда не делайте разделяющих вас шагов».
Священный огонь ритуальной арки, у которой уже её ждут. Балин, как старейший и почетнейший гном, вызвавшийся скрепить их союз, стоит впереди. Мелкая дрожь волнения бегала по её телу. Риан была счастлива и напугана одновременно. Она любила Торина, но вот так вот сразу идти под венец, когда только два дня назад они признались друг другу в чувствах. Взгляд девушки метался от одного гнома к другому. На церемонию собрались все. Даже правитель Дейла со своей семьёй. Риан пожелала видеть их в почетных рядах. И сейчас маленькая Тильда, наряженная как принцесса, коей она теперь и является, уже отвлекла на себя внимание Фили. А Кили и Тауриэль, казалось, не замечали никого кроме друг друга.
Лишь она старалась не смотреть на Торина, идя вперед под руку с Дис, что ведет её под алтарь. Тот уже стоял впереди и не смел оторвать взгляда от своей прекрасной невесты.
Пожалуйста, иди навстречу к тому человеку, который делает тебя счастливой.
Шаг.
Иди навстречу к тому, кто действительно тебе дорог.
Шаг.
Иди за тем, кто будет относиться к тебе так, словно ты особенная.
Шаг.
Иди за тем, кто готов выбрать тебя навсегда.
Еще шаг.
Пожалуйста, оставайся с тем человеком, который заставит тебя увидеть твою ценность.
Едва их взгляды пересекались, как лавина чувств накрывала, и с головой. Риан словно вновь оказывалась в полутемной библиотеке, где зародившаяся страсть вырвалась наружу. Время остановилось. Освящённый множеством факелов зал будто замер.
Его глаза погружают Риан все глубже, в воздушную паутину — тонкое переплетение этого странного танца. Они будто бы плетут кружево, обманывая весь мир, обкрадывая самих себя. Риан дрожит в предвкушении встречи их глаз. Ждет того момента, когда его темные, бархатные зеркала души вновь прикажут ей молчать. И сейчас Риан безмолвно соглашается. Будто бы размашисто ставит подпись, продлевая эту своеобразную пытку. Покорно плетет темную вязь сладкой тайны.
Гробовое молчание, отголоски тихой приятной мелодии, застывшие фигуры в центре зала, короткий хриплый вздох сквозь зубы ─ у неё мурашки по коже. Риан смотрела исключительно в пол, иначе точно бы споткнулась и упала. Дорожка закончилась, она подняла глаза и наткнулась на его взгляд. Тот взор, которым прожигал её Торин, можно было пощупать.
В центре стоял постамент с чашей, наполненной водой, а на дне её лежали голубоватые мифриловые брачные браслеты.
─ Опустите руки в воду и сцепите их, дабы подтвердить свои намерения перед высшими силами.
Даже вода не смогла укрыть разгоряченную кожу жениха и невесты. Риан повторяла слова клятвы, и они эхом резонировали у неё внутри.
Рука Торина сжала под водой её послушную ладонь. Риан вздрогнула, забывая о неудобствах, о множестве взглядов, направленных на них. Сейчас она плавилась и словно утекала талой водой сквозь его пальцы. Теперь не спрятаться, не скрыться, не у кого просить помощи, некуда сбегать. Она теперь его, а он ─ её.
Девушка смотрела на губы Торина, которые повторяли вслед за ней те слова, что отзывались даже в самых закромах разума. Балин начал читать свою ритуальную речь, из которой Риан не поняла ни слова: она ещё недостаточно хорошо знала кхуздул. Понимала лишь одно ─ вода словно потеплела их двоих, заставляя принимать их клятву.
После краткого кивка Балина, Торин протянул свою вторую руку и надел на Риан браслет. Твердые пальцы слегка сжали тонкую кисть невесты и широкий, мифриловый, покрытый позолотой браслет, украшенный опалами, прочно обхватил её запястье. Не давал шанса отступить назад или сдаться. Она поступила так же и холодный металл мгновенно сомкнулся над его кистью.
─ … до конца ваших дней земных и вечно в чертогах богов быть вам вместе… ─ договорил Балин, улыбаясь блуждающей улыбкой.
Свершилось! Риан сделала первый глоток вина из ритуальной чаши. Обжигающая жидкость пронеслась по её внутренностям, а сердце будто замерло в предвкушении. Торин допил оставшийся напиток, касаясь кубка там, где ещё недавно находились губы его новоиспеченной жены.
Подошедшие к ним Сигрид и Баин поднесли на обшитых бархатом подушках две короны. Отблески горящих факелов отражались от драгоценного металла, когда старый Балин, улыбаясь, надевал их на головы Риан и Торина.
Риан сумела всё-таки поднять взор. Сдержанное лицо теперь уже мужа по-прежнему ничего не выражало. Лишь тень улыбки, но глаза… Этот безумный сумасшедший голод… Его она уже видела в своей жизни, и знала, что это такое. Он смотрел так жадно и ненасытно, как смотрит голодный бездомный пес на недоступный ему стол с горами съестного. С безнадежным пониманием — это изобилие никогда ему не достанется. Торин желал её. Хотел так бешено и неистово, что и кровь в жилах закипала. Все его рассуждения о её детской глупости, недалекости, легкомыслии, кукольной внешности, небрежное презрительное отношение или стойкое игнорирование всегда было лишь не иным, чем способом защититься. Риан сейчас видела его оголенную, ничем не прикрытую страсть, которая сжигала его изнутри. Они стояли так близко, а руки касались друг друга. Глаза в глаза. Торин тяжело и хрипло дышал, грудь его рывками вздымалась, а Риан чувствовала голой кожей лихорадочный жар, исходящий от стоящего рядом мужчины. Нет! Мужа ─ своего короля.
─ Приветствуйте короля и королеву Эребора! ─ раздался вдруг громкий голос Балина, нарушая могильную тишину в зале. Раздались аплодисменты и весёлый смех. Риан первая сделала шаг назад, отступая, сдаваясь этому напору. Боясь того, что может случится дальше. Весело галдящая толпа отвлекла её, уводя её на несколько шагов. Очнулась новоиспеченная королева тогда, когда очутилась в кругу гномок и эльфийки. Все они радостно стали щебетать, увлекая Риан всё дальше и дальше от мужа.
Девушка старалась не паниковать и даже совсем расслабилась, отдаваясь с головой поздравлениям и непринужденным беседам с подругами. Гномы, люди и единственная помимо неё эльфийка вокруг заразились весельем. Риан, сама от себя подобного не ожидая, стыдливо и жадно украдкой поглядывала на Торина. Вокруг него обнаружилась толпа поздравляющих его подданных и друзей. Но новоиспеченные король и королева раз за разом встречались взором. Прикосновения глаз были не заметны, они вороваты, скрытны и, Эру, так сладки… Сердце девушки замирало, ловя на себе его незримое прикосновение.
─ Пойдем, Риан. Сейчас танцуют жених и невеста! ─ к ней, уже немного уставшей от бесконечного веселья подошел Кили.
Он помог ей сойти вниз, где за столом девушка утоляла жажду и передал её руку Торину.
Мужчины и женщины разразились приветственными криками. Риан, приподняв юбки, изящно переступала ножками в знакомых па свадебного танца, который каждая девушка знала с детства. Правда, она никогда бы не подумала, что её парой станет король подгорного народа.
Теперь муж обнял её за талию и, высоко подняв, закружил так, что взвихрился подол платья. Риан невольно рассмеялась от неожиданно охватившего её восторга, а мужчины продолжали радостно славить молодых. Некоторые вскочили с мест, чтобы присоединиться к танцующим, и у Риан теперь оказалось несколько партнеров, среди которых были Кили, Фили и даже Двалин, оттеснив её и Торина друг от друга.
Она танцевала, пока не подкосились ноги, и усталая, почти задыхающаяся, вернулась за «высокий стол», где уже стояла чаша охлажденного вина. Голова кружилась, щеки раскраснелись, но Риан отчего-то стало весело и уютно. Однако атмосфера в зале становилась всё более расслабленной и шумной. Не было границ между королем и простыми жителями и даже Бард ─ владыка Эребора не гнушался просто го люда. В этот день все были равны.
─ Риан, пойдем, ─ прошептала ей на ухо подошедшая Дис. ─ Таков обычай. Нам нужно уйти потихоньку, пока на нас не обращают внимания. Твой муж к тебе вскоре присоединиться.
Девушка поднялась, стараясь не смотреть на Торина идущего сквозь веселящуюся толпу к ним.
Они, незаметно выскользнув из зала, поспешили темными коридорами, переходами и лестницами наверх ─ туда, где находились опочивальни. Почему этот день был так короток? Риан растянула бы это время до бесконечности.
Дис открыла дверь в спальню Торина ─ ровно напротив её, и легонько указала на неё ладонью.
─ Будьте счастливы! ─ тепло произнесла гномка Риан и прикрыла за собой дверь, напоследок приобняв разом оробевшую невесту.
В комнате было темно, лишь догорающий камин едва-едва освещал пространство вокруг. Девушка подошла к почти неразличимому окну, и, распахнув его, вдохнула холодный воздух. Ветер охладил разгоряченное лицо, но сладкая дрожь по телу от этого не прекратилась. При мысли о том, что она сейчас увидит Торина, её сердце забилось сильнее. Почему она так смущается? В конце концов, Риан знает, чем занимаются мужчина с женщиной, оставшись наедине. И даже была готова упасть в его объятия несколько ночей назад.
В эту минуту дверь тихо скрипнула и на пороге появился Торин. Хоть Риан стояла к нему спиной, но ощутила, как в комнате мгновенно поднялась температура.
Торин знал, что Риан должна уйти из зала раньше него, но не видеть её рядом с собой было подобно пытке и причиняло ему огромный дискомфорт. Словно у него отняли часть его самого. Король не стал медлить и поспешил убраться от веселящихся соотечественников к ожидающей его Риан. Теперь уже жене…
Тихий скрип затворившейся двери и шаг в темноту. Она стоит в углу, в полутьме, повернувшись к окну, освещённая лишь одной полной луной. Её свет словно белоснежный шёлк на молочной коже. Свадебное платье, которое перед алтарем так поразило его воображение, обнимает фигуру, но затянутый на осиной талии корсет уже не так красив, ведь теперь является для него преградой. Жемчужные светлые мягкие локоны, убранные наверх и переплетённые в невероятную прическу, открывают вожделенную тонкую шею и островатые ушки.
Риан поворачивается к нему. Золото серьг с мерцающими опалами словно отражается на её белоснежной коже. Отблеск короны на её голове завораживает ─ она была рождена, чтобы носить её. Брачный браслет приковывает его внимание ─ он обвивал её тонкое запястье: она никогда не избавится от него.
Тени цвета ночи оттеняют глаза с манким прищуром. И нетронутые краской губы ─ обнаженные и готовые. Торин почти ощущает, как громко стучит её сердце. Или это его? Золотая пыльца искрит на её кончиках пальцев в отсветах пламени, словно она выцарапывала эту красоту из золотоносной жилы, желая навсегда остаться такой вечно молодой и прекрасной. Пухлые губы медленно приподнимаются в улыбке, открывая молочно-белые зубы и бросая в жар одним движением.
Она как венерина ловушка ─ роскошная снаружи и абсолютно смертоносная внутри… смертоносная для него.
Шаг вперёд. Он скидывает подбитую мехом и украшенную драгоценной вышивкой мантию на пол, не заботясь о том, что это королевская реликвия. Девушка поднимает руки, и корона покидает её голову.
─ Подойди ко мне, ─ хрипловатый шепот разрезает ночную тишину.
Пальцы Риан едва заметно подрагивают, а изнутри будто бы крылья бьющихся птиц гладят ребра. Глубина этих порочных и горячих мыслей пугает, из слов, что произносит её король утекает смысл…
Первый взгляд украдкой, первый шаг навстречу и первое прикосновения скользящие прямо по нервам. Риан страшно до дрожи в коленях и сладости в груди. Его рука тянется к ней, и она срывается в пропасть, откуда уже не выбраться в одиночку. Горячая волна поднимает по горлу. Миллионы маленьких солнц жалят кожу, вгрызаясь в тонкие, прошитые капиллярами, подрагивающие веки.
Крепкие руки прижимают её к себе, увлекая к поистине королевской кровати. Риан не сопротивляется. Это даже бесполезно.
Он легонько толкает её на мягкую кровать, и она опускается, подчинившись его бессловесным приказам.
─ Моя Королева, ─ срывается с его губ, и он приникает к её шее поцелуем. ─ Я знаю, что ты предпочла бы, чтобы я дал тебе время, что всё происходит слишком быстро для нас. Но… я не могу пообещать тебе это. Я отказываюсь давать тебе его. Я слишком долго ждал. Ждал именно тебя. И теперь ты даже не можешь себе представить, насколько сильно я желаю обладать тобой.
─ Но ты уже обладаешь мной, ─ тихий шепот срывается с ее приоткрытых губ.
─ Ты мною тоже. Но теперь я жажду большего. Позволь мне сделать всё, чтобы ты была счастлива. Сейчас.
Прислушиваясь к его мягкому и глубокому голосу, Риан дрожала от удовольствия и страха. Торин протянул к ней свои руки, и они запутались в её волосах. Король судорожно вытаскивал из её прически шпильки, позволяя светлым прядям упасть водопадом по её плечам и спине. Теперь платье казалось совершенно лишним.
Торин огладил её тело руками, безошибочно находя шнуровку корсета, а потянув за одинокий шнур, распустил его. Грудь девушки приподнялась, больше не скованная одеянием. Руки продолжают двигаться, постепенно оголяя её плечи и ключицы.
─ Позволь мне увидеть тебя всю, ─ Торин подает ей руку, и она встает с мягкой кровати. Мгновение, и свадебный наряд шуршащей волной спадает вниз, падая к её ногам. Лишь каскад светлых волос скрывает её наготу от обжигающего темного взгляда. Больше не осталось преград.
Любовь и восхищение горело в его глазах, когда он обводил глазами её фигурку. Риан потупилась. Она не могла понять, что нужно делать ей, если Торин и так делает всё за них. Король отвел её длинные волосы, прикрывающие тело, и девушка услышала резкий выдох сквозь зубы.
Он касается её плеч, ключиц, талии. Пальцы скользят по обнаженному и выгибающемуся в поисках нежных прикосновений телу. Наконец его ладони достигают её впалого живота отчего Риан невольно вздрагивает. Томительная боль и нежность в груди разливаются по всему телу, горячая тяжесть поднимается снизу, грозя накрыть её бурным потоком. И, словно отделившись от собственного тела, безучастно наблюдала за заманчиво-притягательной картиной, изображавшей любовников в таинственно мерцающем стекле. По жилам разливалось сладко-горькое пламя.
Её руки протянулись к нему в ответ, обвивая крупные плечи. Ладони уперлись в горячую даже сквозь рубашку кожу, одновременно желая прекратить и продолжать эту сладкую муку.
─ Нет, нет, ягненочек мой, ─ шепнул он и, поймав её руки, поцеловал каждую. Завел ей за спину одной рукой, а другой, прикоснувшись к её лицу, слегка приподняв подбородок, ─ не сопротивляйся мне, прошу.
Тело Риан поблескивало от испарины. Сердце бешено колотилось, Торин сжимал её в объятиях, покрывая поцелуями везде, куда падал его взгляд. Её руки вдруг неожиданно осмелели и заскользили по торсу мужа, стягивая с плеч рубашку, открывая совершенное сильное тело, покрытое бронзовым загаром и шрамами. Риан с некоторым самодовольством отмечала, как напрягаются его мускулы от её невесомых прикосновений, как он едва сдерживается.
Наконец и его выдержка летит в бездну. Он откидывает её на кровать, не прося, а приказывая покориться ему, наваливаясь всем телом, не желая выпускать из спасительных объятий. Пока его горячие губы исследуют каждый дюйм её кожи, руки свободно гуляют по её обнаженному телу, задевая чувствительные точки, отчего сладкие стоны слетают с её губ, непроизвольно. Риан не помнила, что происходило дальше, лишь когда их полностью оголённые тела соприкоснулись, она широко открыла глаза. Казалось, мир вокруг исчез. Больше не было неторопливых и осторожных движений. Больше не было ни просьб, ни слов, ни даже нежных прикосновений. Теперь он мужчина, желающий лишь одного и идущий к своей цели.
Обнаженная кожа рук и плеч в испарине. Движения будто танец ─ опасный и томительный, напоминающий древнюю охоту. Они плавны и точечны. Лишь рваные вдохи и выдохи взлетают над переплетенными в объятиях влюбленных.
Ощущение, будто бы поглотившее их. Они не хотят уходить из этой неги. Его объятия оставляли синяки на её предплечьях. Она стирала губами рубиновые бисеринки крови на его груди от ее ногтей. Они были одним целым: его сколы для её шероховатостей.
Её глаза закрыты ─ она видит его ладонями, раскрытыми пальцами, впившимися ногтями, расцарапывающими напряженную спину: добраться до сердца, раскрошить кости этим жаром, расплавить его выдержку к чертям, чтобы больно, горячо и сладко. Чтобы только её… навсегда.
Невыносимое наслаждение прорастало внутри горячим цветком, грозясь вырваться наружу. Длинные и короткие движения приближали их к финалу с каждой секундой. Он ощущал, как её ногти впились в его спину, но эта быль была так сладка, потому что Риан наслаждалась им. Длинный крик, вырвавшийся из её охрипшего от стонов горла, и он сам падает в пучину наслаждений.
«Теперь твоя. По-настоящему твоя. Навсегда» ─ собственническая мысль пульсирует в её голове, не давая расцепить жаркие объятия и отдалиться.
Зачем нужны слова, когда есть их нежность. Невесомая, эфемерная, почти несуществующая.
─ Риан, посмотри на меня, ─ уткнувшаяся в его грудь светловолосая голова приподнимается. ─ Я не мог не причинить тебе боли, ─ Торин всё ещё помнил плеяды слёз на её ресницах. ─ Прости…
─ Я и не думала…─ еле шевеля губами, тихо шепнула девушка, но на лице тут же появилась мягкая, будто светлая полуулыбка. ─ Боль была мимолетна… ─ призналась она, чувствуя, как на смену чему-то тянущему внизу живота приходят новые ощущения: теперь тела горячие, а страсти до исступления… ─ Я… люблю тебя, Торин Дубощит, и уже ни когда не будет иначе…
Абсолютно счастливая и лишившаяся сил девушка откидывается обратно, стараясь прижаться как можно ближе к твердому телу. Глаза медленно закрывались.
─ Ты ─ моё сердце, Риан, и я люблю тебя. Теперь ты принадлежишь мне, душа моя, ─ прохрипел он ей на ухо, сжимая оковы из своих рук ещё сильнее. ─ И я никогда не отпущу тебя.
Сколько времени он мечтал об этом, сколько времени наблюдал за фигуркой с жаждой путника, оставшегося без воды. И теперь она вся его. И никогда он не чувствовал себя счастливей. Самые дерзкие и, казалось, невероятные фантазии оправдались. Если бы она ещё подарила ему дитя, он бы стал в миллион раз счастливей.
За окном алел рассвет, а влюбленная пара, переплетаясь обнаженными телами, встречает свой первый совместный день вместе. У них впереди ещё много времени, много дней, наполненных любовью и много ночей, окутанных страстью ─ ночей, принадлежащих королю и его королеве.
========== Глава 34. Гости. ==========
День клонился к вечеру. Солнце уже палило не так, как часами ранее. По слегка запыленной дороге передвигались двое путников и пони. Один был облачён в серую хламиду, такого же оттенка шляпу, а шел он опираясь на свой посох. Второй был гораздо его меньше и едва достигал талии первого. Вообще люди привыкли жить рядом с гномами в этой местности, но он был слишком мал даже для низкорослых подгорных жителей. Шли они рядом с нагруженным тюками пони и выглядели явно уставшими.
Путникам повезло, поскольку едва они минули новый Эсгарот, как их нагнала телега, запряжённая двумя кобылами. В той телеге сидели два мужика, направляющиеся в Дейл.
─ Уважаемые, вас докинуть до Дейла? ─ крикнул один из них, прерывая свой разговор с приятелем.
─ Будьте так любезны, ─ улыбнулся идущий старик, а после, обернувшись к своему напарнику, подбодрил его, ─ Бильбо, скорее забирайся в телегу, нас подвезут с ветерком.
Бильбо Бэггинс, а именно он и был тем самым маленьким путником, улыбнулся Гэндальфу и забрался внутрь ─ его бедные ножки наконец отдохнут. Сам маг так же споро влез в повозку, веля навьюченному пони следовать рядом.
Старик и его напарник предпочли не встревать в разговор двух странников, а лишь слегка прислушивались к ним, узнавая много новостей, что не достигли их ушей.
─ Вот и Пустошь Смауга! ─ обрадовался один, которого звали Хенк, ─ глядишь до темноты и доберемся!
─ Пустошь Смауга? Разве король Дейла, что восстановил город, не повелел изменить её название? ─ недоумевал второй ─ Бойл. Он являлся братом Хенка и приехал к тому аж из самого Арнора.
─ А вот и нет. Наоборот. Король Эребора и Владыка Дейла решили оставить все как есть. В память о прошедшей здесь битве.
─ Да-да, я слышал о ней. Неужто тут и вправду обитал дракон и от его гнета освободились?
─ Вот уж про дракона ничего сказать не могу, не видели его жители Эсгарота аж до той самой битвы пяти воинств. Вы можете себе представить?! Тогда я, как и многие наши соотечественники, защищал эту землю от тысячных армий орков, ─ принялся рассказывать воодушевленный Хенк, тому, кто этого ещё не знал. ─ Они все наступали и наступали. Надежды почитай больше не осталось. Наши силы были неравны, но неожиданно и непонятно откуда появился тот Смауг, о котором легенды существуют. Он-то и спалил своим адским огнем почти что всех орков, а людей, эльфов и гномов не тронул. Вот вообще ни одной смерти от его огня или когтей с хвостом. Так-то.
─ Да, врешь ты все, братец, ─ ответил собеседник, не желая казаться простаком в глазах посторонних путников, ─ наверняка, напридумал половину.
─ Спешу Вас разуверить, мой друг, ─ подключился к занимательной беседе Гэндальф, ─ так всё и было. Я сам присутствовал там тогда, ─ заверил их маг, а говорил так спокойно и убедительно, что сомневаться в его словах они и не смели.
─ Куда же вы направляетесь, если не секрет? ─ проговорил тот самый брат из Арнора.
─ Конечно, не секрет. В Эребор, ─ молвил старец, ─ хотим навестить короля. Давненько мы там не были, верно Бильбо?
─ Почитай, как три зимы минуло, ─ поддакнул отдохнувший хоббит, заложив под голову сцепленные в замок ладони.
─ Вы знакомы с подгорным королем лично? ─ эсгаротец задумчиво обвел взглядом странника. Даже он, Хенк, не удосужился такой чести.
─ О, мы знакомы уже очень давно. Я знал ещё его деда и отца. А вот наш милый хоббит помогал королю освобождать эту землю.
─ Тогда понятно, ─ понимающе кивнул местный. В то время все были равны. ─ Тогда вы должно быть знаете, как все тут переменилось за последнее время. Гномы поделились своими несметными сокровищами с людьми, теперь люди стекаются сюда отовсюду: всё растет, цветет, дело горит в руках мастеров ─ наш край процветает. И всё благодаря подгорной королеве, храни её Эру.
─ Королеве? ─ Бильбо в удивлении открыл рот. Он никак не мог представить, что такой суровый гном, как Торин, быстро найдет себе жену. Интересно, кто эта счастливица?
─ Неужто не в курсе?! ─ Хенк, увидев отрицательно покачивающейся головы собеседников, обрадовался тому, что хоть что-то известно лишь ему. ─ Тогда скажу вам, что многое вы пропустили.
─ Неужто Торин Дубощит взял в жены гномку? Небось пятую племянницу своего кузена Даина Железностопа, ─ добродушно усмехнулся Гэндальф.
─ А вот и нет, уважаемый. Какая там гномка. Неет, эльфийкой будет.
Хенку было приятно рассказывать каждому про необычную девушку ─ королеву гномов, обожаемую не только подгорным народом, но и простым людом.
─ Как эльфийкой? Разве гномы и эльфы поддерживают теплые отношения? Всегда считалось, что они недолюбливают друг друга, ─ удивился его брат. ─ Как же она живёт под горой? Совсем видать не видит света белого?
─ Это ты зря, Бойл. В Эреборе сейчас живут две эльфийки. Одна из них подруга младшего принца Кили, насколько мне известно, а вторая — подгорная королева. И скажу я вам, что появляются они в Дейле и Эсгароте гораздо чаще, чем их король.
─ Риан? ─ голос Бильбо неожиданно сел.
─ Так, стало быть, и королеву вы знаете? ─ успел расстроиться мужчина, любящий поболтать.
─ Нет. Мы просто хорошо знаем эту девушку. Она на самом деле полуэльфийка. И хорошая подруга нашего хоббита. Если честно, мы едем именно к ней.
─ Вот так вот. Повезло вам, господа. Знаться с самой королевой Эребора! ─ добродушно присвистнул Хэнк.
─ И как давно они женаты? Почему же я не получал весточки от короля и королевы? ─ сведший кустистые брови Гэндальф очень хотел знать ответ на этот вопрос.
─ Так почитай уж две зимы. Едва гномы отгуляли день Дурина свой, так через несколько дней закатили грандиозную свадьбу. На ней присутствовали даже люди ─ наш владыка с семьёй и несколько приближенных к ним людей. А сами знаете, как «любят» гномы людей, и как ревностно они охраняют свое королевство, ─ наклонившись ближе, чтобы создать ощущение некой тайны, он продолжил:
─ Как по мне, то свадьбу отыграли внезапно и скоропостижно, поскольку никто до того самого дня и не знал ничего об этом празднике.
─ Вот как?.. ─ потянув слова, молвил улыбчивый чародей и закурил свою трубку. Теперь было все понятно. И как это хитрецу Торину удалось добиться любви их юной воительницы? Маг был счастлив, что гном решился раскрыть свои чувства. Подгорному королю давно было пора найти ту, что согреет его сердце.
─ А вот и Дейл, ─ молвил Бойл, ─ нам туда, а вы, стало быть, направитесь дальше? До Эребора совсем чуть-чуть.
Старик в серой хламиде кивнул. Он и добытчик, покинув повозку, попрощались с добрыми людьми и направились прямо ─ их ожидали король и королева Эребора.
Едва путники подошли к воротам, как весть об их прибытии разлетелась по всему королевству. Каждый хотел увидеть великого чародея и храброго хоббита ─ участников Великой битвы и друзей венценосных супругов.
Те уже были наслышаны о гостях, а потому ожидали их в тронном зале.
Бильбо шел по длинным коридорам, во все глаза рассматривая отстроенное заново королевство. Не врал тогда Торин Дубощит, когда рассказывал им об Эреборе. Тут действительно были огромные залы, мощёные черным мрамором стены и колонны… Рубины, сапфиры, алмазы, ловившие солнечный и звёздный свет, сверкали отовсюду. Королевство было хорошо прогрето.Вероятно, те самые кузницы, в жерлах которых рождаются клинки и мечи, которым позавидовали бы эльфы Гондолина, работали не переставая, согревая весь Эребор.
Стража у дверей распахнула их, впуская гостей в огромный тронный зал. Бильбо, сделав пару шагов, открыл рот. От удивления, конечно, ведь и вправду увидел, как с двух стоявших рядом массивных тронов поднялись фигуры и двинулись им навстречу. Одной из них была никто иная, как их Риан. Сейчас, облачённая в шикарное платье, которое поражало своей красотой и изящностью, она была великолепна. С массивной короной на голове, девушка была совсем не похожа на ту воительницу, которую он встретил у себя в Бэг Энде. На ту, которая столько дней путешествовала с ними. Сейчас она была Королевой. Корона на её светловолосой голове разительно отличалась от той, что хоббит когда-то видел на владыке Лесного королевства. Гномы всегда поклонялись металлу и драгоценностям, а потому королевские регалии были у них под стать их величию: увесистый золотой обруч обхватывал её голову и, казалось, сжимал со всех сторон. Инструктированный различными драгоценными камнями, в которых Бильбо ничего не понимал, венец власти шел вверх, вытягиваясь в небольшие пики.
Подойдя к монархам ближе, Бильбо увидел на их руках почти идентичные браслеты ─ брачные, вероятно. Пальцы обоих были украшены перстнями. Подбитые мехом животных мантии с расписанной серебряными нитями тканью скрывали их оружие. Меч Торин должен иметь по праву, а вот Риан, кажется, отвоевала себе такое право. Насколько знал сам хоббит, обычно лишь короли носили с собой оружие.
─ Гэндальф, Бильбо, ─ раздался бас улыбающегося Торина, ─ рады вас видеть в Эреборе. Какими судьбами занесло на север?
─ Торин Дубощит, владыка Эребора, как ты мог забыть пригласить нас на свою собственную свадьбу? ─ наигранно осерчал маг, но вскоре уже принимал на свою спину пару приветственных хлопков от тяжелой руки короля. ─ Я давно ждал этого момента и вот так просто взял и проморгал.
─ Торин, ─ мелодичный голос Риан, выпустившей из ладоней плечи Бильбо, поплыл по залу, ─ с каких пор все вокруг знали о нас с тобой и ждали нашей свадьбы, хотя я даже не догадывалась об этом?! ─ королева поглядывала на супруга нарочито сурово, но тут же разоблачила себя мягкой улыбкой.
Бильбо видел, как отличался король. На троне он держался увереннее. Спина была прямее, взгляд острее и жестче. Даже немного пугало, что тот как будто бы вот-вот тебя схватит и задушит. Строгий взгляд. Жестокий, хмурый, цепкий, немного усталый. Почти как в том походе, но когда никого рядом не было, или же когда он смотрел Риан, Торин преображался. Отныне его жена была для него чем-то незыблемым. Будто она единственная имеет для него ценность в этом мире. Настоящая страсть. Будто бы он обладает своим личным Аркенстоном ─ ею. Будто бы он уже обрел Сердце Горы. От этих взглядов хотелось петь и взлетать, но в то же время и падать в бесконечную пропасть. Такие похожие, но в то же время такие разные личности скрывались в Подгорном короле.
Торин, повернувшись к своей жене, взял её за руку. Едва заметно погладил пальцем тонкое запястье, но острый глаз добытчика всё-таки выхватил это проявление нежности.
─ Потому что твой муж умеет добиваться своего, сердце мое.
Риан немного потупила взгляд. Пряча мимолетную улыбку в поджатых губах, она повернулась к гостям и произнесла:
─ Вы и представить себе не можете, как я скучала. Бильбо, ─ королева, преодолев последний короткий шаг, приблизилась к нему и присела на корточки, ─ по тебе, мой милый хоббит, больше всех…
Бильбо даже зарделся. Сама королева Эребора обнимает его. У хоббита возникло так много вопросов к ней, но он не решился задать их здесь.
─ Надеюсь, вы не думаете, что мы ходим так постоянно? ─ рассмеялась девушка, видя нерешительность гостей. ─ Сегодня мы принимали послов Дейла. Как видите, мы должны были внушать всем уважение. Торин, ну что ты стоишь?! Вели расположить их со всеми удобствами, ─ в ней говорила то ли королева, то ли жена, но обе эти роли, с которыми Риан справлялась на отлично, позволяли себе некие приказные и даже слегка упрекающие полутона. За это, вероятно, Торин любил её ещё сильнее: смелую, храбрую, сильную ─ его королеву. И он, конечно, никогда и никому не позволял того, что было дозволено лишь ей ─ его избранной ─ той, что безвозвратно отняла его сердце и душу, а с каждым днем всё сильнее и так, что теперь вовек не оторваться.
─ Я так рада, что вы пришли, но вы, наверняка, очень устали. Может быть, продолжим наш разговор завтра? ─ забеспокоилась девушка. И как бы там ни было, в каких бы мехах и золотых украшениях она не была, путники всё равно видели в ней ту, с которой имели честь познакомиться уже несколько лет назад ─ всё ту же добрую, красивую, жертвенную и чистую душой Риан, что пережила вместе с ними множество опасных приключений.
Так хоббит и чародей поняли, что венценосные супруги хотят отложить все дела на потом. Бильбо не сопротивлялся. Он сам очень устал за время своего путешествия сюда, а потому решил, что утро всяко вечера мудренее ─ он поговорит с Риан завтра.
Полурослик отметил, что покои им выделили недалеко от королевских, а значит, они и впрямь были почетными гостями. Едва Бильбо расположился в своих комнатах, как к нему наведались его старые друзья. Все, начиная от Кили и заканчивая Балином, были рады его повидать ─ всё-таки он был один из них очень долгое время. Не слушая никаких оправданий, хоббита повели на экскурсию по королевству, чтобы он в полной мере насладился всеми прелестями Эребора. И Бильбо по-настоящему наслаждался красотами древнего и великого гномьего королевства. Сейчас он сравнивал это место с прекрасным Ривенделлом и даже не смог бы так сразу сказать где жить было бы лучше.
Полурослик всё ещё немного недоумевал, что Риан, хранящая в себе страшную тайну, решилась на такой важный шаг, как замужество. Даже подозревал, что её заставили, но возвращаясь обратно, он убедился в ошибочности своего мнения.
Тот коридор был погружен во тьму. Провожающий его Бифур лишь махнул рукой, указывая верный путь, а сам пошел обратно, и потому хоббиту пришлось идти одному. Несмотря на то, что полурослик сейчас находился в защищенном месте, он не поменял своих привычек ходить тихо, бесшумно и незаметно, но вскоре пожалел об этом.
Ступая так, что отделанный мрамором коридор никак не выдавал его, Бильбо с каждым шагом приближался к своим покоям.
─ Что ты делаешь? ─ судорожный, наполненный страстью шепот, в котором отчетливо узнавался голос Риан, заставил Бильбо отступить вглубь полутемного коридора.
─ То, что ты мне позволяешь, ─ едва слышный голос Торина прервал так и не начавшееся сопротивление молодой Королевы. Его руки бережно прижимали молодую жену к стене.
─ Ах, Торин, остановись. Мы ещё не пришли, ─ в голосе Риан не было ни намека на страх. Скорее нотки стыдливости от того, что всё происходящее немного веселит, ведь кажется чем-то сродни непозволительной для великих монархов юношеской шалости.
Бильбо понял, что застал их за чем-то очень личным и постарался поскорее пройти, но почему-то не мог сделать и шагу. Представшая перед его глазами картина заставила оцепенеть, а два жадных вдоха, что стали предвестниками поцелуя, заглушили мертвую тишину коридора.
─ Сердце мое, я больше не могу ждать. Ты нужна мне. Прямо сейчас.
─ Торин, ты с ума сошел?! ─ зарделась Риан. ─ Идем… К нам… я тоже соскучилась без тебя.
Король и королева поспешили удалиться, а хоббит не смог и с места сдвинуться, сгорая со стыда за то, что посмел быть свидетелем тому, чего видеть и слышать не должен был. Теперь он, однако, был уверен, что их Риан вышла замуж по зову своего сердца. В этом сомневаться не приходилось. Бильбо был счастлив за неё. Очнувшись от своего ступора, полурослик поспешил к себе в комнату, чтобы не наткнуться на кого-нибудь ещё, столь же любвеобильного.
***
Риан не могла поверить, что её жизнь так поменяется. Если бы кто-то когда-то сказал, что благородная княжна Итариллэ однажды станет королевой гномов, она бы рассмеялась тому в лицо. Если бы кто-то сказал такое несколько лет назад воительнице Риан, она бы вызвала того на поединок. Сейчас же, нежась в жарких объятиях своего супруга, девушка ощущала небывалое тепло в груди. Выбравшись из невероятно цепкого хвата спящего мужа, который даже за два с лишним года так и не смог отучить себя от подобного, Риан подошла к окну и накинула тонкий шелковый халат.
Заливался рассвет. Риан любила это время. Восходящее солнце всегда навевало ей счастливые воспоминания. В данный момент она почему-то вспомнила их первую брачную ночь. Риан тогда и представить себе не могла, что та будет так прекрасна. Торин, с виду грубый, жесткий и не терпящий возражений, оказался очень чутким в постели.
Молодая королева уже не помнила, когда они заснули, но ощущала безграничное счастье. А с утра Риан проснулась от того, что Торин зарылся лицом в её волосы, намереваясь вновь продолжить то, что было ночью. Риан ещё до конца не проснулась, наслаждаясь теплом и сном, ничего не понимала, но уже отзывалась ему со всей доступной ей страстью. В тот раз все было по-другому. Больше никакой боли, лишь безграничная нежность и любовь. В то предрассветное утро Риан вновь ощущала жар под кожей ─ что внутри, что снаружи. Голова кружилась всё сильнее.
─ Да, ─ шептал Торин, наклоняясь к ней и целуя в шею. ─ Да, да, вот так, дай мне ещё.
Тело девушки вновь горело в странной лихорадке.
Он сползает на постель, прижимая её к себе. Рукой король ласкал их обоих. Риан чувствовала каждое его движение, принимая его поцелуи, гладя его спину. Желая навсегда запомнить этот момент.
─ Обними меня крепче. Вот так. Двигайся со мной, Риан. Отдай мне всю себя.
И она отдавала, сгорая от того, что ощущает, но ещё больше ─ от того, что чувствует к своему супругу.
─ Торин, ─ едва слышно шептала она с каждым его движением. ─ Торин, ─ шевелила губами, содрогаясь в новом болезненно-сладком спазме. ─ Торин, ─ выцеловывала его имя на влажной от пота коже.
За пределами Эребеора метёт белым-белым, снежинки липнут к любой поверхности. Риан так хорошо, им так хорошо вдвоём. Засыпая в его объятиях, она загадывает: пусть так будет всегда.
─ Я скучал по тебе, ─ голос Торина и его нежное прикосновение сзади, ─ пошли в кровать, любовь моя… или ты больше предпочитаешь источники?
Риан покраснела. Торин оказался ненасытным в постели. Он мог ублажить её несколько раз за ночь, но, казалось, и того ему было мало. Он желал ей показать все грани удовольствия. Риан оказалась совершенно необучена этому. Ей ведь было уже сто пять лет, но её нежелание познавать эту сторону жизни раз и навсегда сделало её неискушенной в любовных делах. Но Торин был только счастлив получить себе несколько наивную в таких делах супругу. Он постепенно вводил её в мир наслаждения и похоти, являясь её неизменным проводником.
И никто не ведал, что творится за закрытыми дверями королевских покоев. За два года брака и почти каждую ночь единения они, казалось, перепробовали всё. Однажды были испробованы даже необычные игры. Торин был королем, а Риан его пленной неприступной эльфийкой. В процессе спора он всегда нагонял ее, бросал на мягкую кровать, с яростью срывал легкое платье, скручивал руки и целовал. Она до сих пор ощущала, как это заставляло задыхаться, чувствовала вкус этих бесплодных поцелуев и то, как стучало сердце Торина в унисон с её. Раз… он начинал дышать ровнее, два… поцелуи становились уверенней, настойчивей, три… четыре… и она больше не слышала ничего вокруг, в ушах отдавались только быстрые, непрерывные звуки - шум её несущейся по венам крови. На теле всегда горели его прикосновения, согревали её так, словно воды горячих источников ─ бурлящая под землей вода, что вырывалась в мраморные купальни. Она ей нравилась, ведь расслабляла и успокаивала тело.
Однажды девушка расслабилась в них настолько, что не заметила, как в купальни кто-то вошел. Лишь шорох падающей на пол одежды вернул её к реальности. Риан собралась было сообщить вошедшему, что здесь отдыхает она (и куда интересно смотрит стража), как ей на плечи нежно опустились знакомые грубоватые ладони, напористо возвращая её в воду. Она всегда узнает его. Торин. Он вошел к ней один. Его сильное обнаженное тело всё ещё смущало её и при этом заставляло любоваться снова и снова. Торин присоединился к ней и сладкая дрожь удовольствия уже пробовала все тело. Даже спустя несколько лет совместной жизни, Риан будет продолжать смущаться. Горячая жидкость обвалакивает супругов, веки блаженно закатываются, руки хватаются за скольки бортики, а в груди рождается самое настоящее пламя.
─ Я люблю тебя, ─ твердит его надломленный голос. Торин оглаживает стройное тело жены, притягивая ближе. Хриплое дыхание вырывается из девичьей груди, сердце колотится изо всех сил, но разве можно представить себя счастливее?
Еще множество подобных дней и ночей, когда они теряли голову, словно только вошедшие в возраст юнцы. Король лучше знал свой замок, несмотря на то, что до их женитьбы девушка жила в отстроенном Эреборе больше трех месяцев. Торин решил каждый день проводить ей небольшие экскурсии по своим владениям. И такие вылазки часто заканчивались тем, что его сильные руки прижимали ее к стене, губы осыпали тысячи поцелуев, а они… хотели лишь одного.
В глубине души Риан понимала, почему Торин жаждет привязать ее к себе подобными вещами. Он надеется на дитя, но она не могла подарить ему его. Девушке было страшно как за себя, так и своего нарождённого малыша. А что если он родится драконом? Что если не сможет скрываться так же, как и его мать? Как отреагирует Торин на это?
─ Я тоже соскучилась по тебе, мой Король, ─ Риан обернулась к нему, убирая руки с живота, стараясь, чтобы тень печали, охватившая её, была ему не видна. Торин обвил её своими ручищами, словно не желая выпускать из них и своей жизни. Никогда. Король потянул её в сторону их ложа, намереваясь вновь соединиться с королевой своего сердца в страстных объятиях.
Риан была готова исполнить каждое его желание. Малейшее слово и отзывчивая юная королева идет следом за ним. Торин хотел наслаждаться ею вечно, он не был готов отпустить её от себя. Была бы его воля, Риан бы принадлежала ему вечность, и никто не смог бы этого изменить. Но также Торин понимал, что ограничивать её у него не получится. Риан была дерзкой, своевольной, гордой ─ настоящей королевой. Она могла отстоять любое своё решение, не взирая на протесты Торина. Он бы запер её в Эреборе навсегда, но она каждый раз находила способ исчезать у него из-под носа: её часто видели в Дейле или Эсгароте. Его королева завоевала любовь всех, даже людей.
Порой сердце короля неприятно сжималось от страха: вдруг она решит оставить его. Он никому не говорил про свои опасения, но каждый раз, когда его Риан покидала Гору, он с неприятным ощущением в груди ожидал, что с наступлением вечера она не вернется. Ведь Риан так молода, а его голова уже покрывается первыми седыми волосами. Они клялись друг другу в вечных чувствах, но вдруг её завораживающий взгляд обернется в сторону её ровесника ─ непобедимого в силе своей молодости и искристой энергии. Что сможет сделать он? Если её глаза ─ её волшебные голубые глаза-омуты погаснут при взгляде на него.
Именно поэтому он снова и снова старался привязать её к себе плотскими чувствами. Может быть если она полюбит его тело так, как душу ─ так что и помыслить ни о ком не сможет, то останется с ним навечно?!
С ней Торин иной раз забывал, что он ─ король. Что у него есть обязательства, что целый народ слушает и видит в нем правителя, но едва его глаза встречали её, он ни о чем другом не мог больше подумать. Риан… его сладкий цветок. Его грань безумия. Его бес в ребре. И как же он расстраивался, что спустя эти годы у них ещё нет дитя. Он бы отдал многое, чтобы видеть в этом плоде их любви всю её - чистое, любимое, светлое создание Всевышнего. Торин видел уже несколько раз, как она грустит, но истинной причины её печали не ведал. Не знал о той тайне, что бережно хранит в себе её девичье сердце.
***
В грядущее утро, что последовало после прибытия дорогих гостей, они пробудились лишь тогда, когда солнце вовсю светило в окно. Риан поспешила на встречу: девушке не терпелось увидеться и поговорить обо всем с Бильбо, да и с Гэндальфом тоже.
Сегодня они не должны были никого встречать или проводить переговоры, потому Риан ограничилась лишь простым платьем в пол и небольшой тиарой, но Торин был категоричен: раз она королева, то должна это всячески подчёркивать. Честно, Риан это даже льстило. Она всё так же обладала странным обожанием золота и драгоценностей, и потому ей было приятно носить их. Девушка имела право менять корону ─ тяжёлую для официальных мероприятий, на небольшую тиару, украшенную бриллиантами. Почти невесомую, идеально сидящую на шелке её густых светлых волос. Ну и не обошлось дело без Дагмора ─ своё оружие Риан не согласилась оставить ни при каких условиях.
Супруги покинули опочивальню вместе и направились в обеденную залу. Там их уже ждали отдохнувшие путники.
Пока Гэндальф и Торин обсуждали многочисленные новости, Риан молчала и лишь прислушивалась к ним. Из беседы девушка узнала, что Лихолесье очищено от темного Некроманта, оказавшегося выжившей и не уничтоженной тенью Саурона и сейчас путники могут пройти по нему без особых проблем. Беорнинги на том краю Лихолесья вновь образовали свое государство и охраняют свою территорию пуще прежнего.
Сам чародей сейчас пытается найти Кольцо Всевластия ─ единственный якорь Саурона. Риан заинтересовалась этой драгоценностью. Ей казалось, что её сердце теплеет при воспоминании о нём, и так и хочется надеть небольшое золотое колечко, что слегка нагретое её жаром начинает проявлять руны. Золотое? Руны? Но ведь это то кольцо, что подарил ей Бильбо и оно сейчас хранится в её тайнике. Не мог же Гэндальф говорить о нем? Или мог?
А маг тем временем уже продолжал вещать о опасном кольце, что даёт власть над остальными Кольцами, и власть над их хранителями. Оно удлиняет жизнь, дарует невидимость своему хозяину и меж тем порабощает своей злой властью его волю.
Риан надевала его всего несколько раз, но не заметила ничего из перечисленного Гэндальфом. Может, потому что первый раз она спасала себя от смерти, а следующие несколько просто старалась спрятаться ото всех? Девушка пыталась вспомнить какие эмоции испытывала, надев то самое вроде как Кольцо Власти, но так и не смогла этого сделать. Для неё золотое украшение было абсолютно бесчувственным, оно не имело над ней злой власти, не заставляло творить злые вещи. Лишь изредка, как сейчас, Риан ловила себя на мысли, что хочет вновь почувствовать холод металла, обхватывающего её палец, но быстро избавлялась от таких желаний.
Риан обеспокоенно переглянулись с хоббитом и едва заметно для него покачала головой. Полурослик по всей видимости тоже стал догадываться о странной природе кольца. Риан же, прежде чем все-таки рассказать об этом Гэндальфу, решила обсудить это с самим Бильбо.
Завтрак был окончен, и девушка поспешила покинуть беседующих вместе с Бильбо.
Королева гномов, едва они отошли на значительное расстояние, произнесла лишь: “Всё потом”. Девушка знала, что у стен Эребора всегда есть уши и даже малейший разговор тут может быть услышан и пересказан всем желающим. А потому эльфийская королева гномов, ведя полурослика по королевству, говорила с ним обо всем прочем.
Девушка выспросила его о том, как поживает Мерри. Узнала, что пожилая хоббитянка была очень рада за свою подопечную и с радостью приняла её подарки. Ещё она часто посмеивалась, повторяя своё предостережение: не вернётся Риан больше Шир после того, как встретила гномов на своем пути.
Королева и её гость, ведя интересную беседу, немного задержались в ночных садах Эребора. Они были высажены по воле теперешней королевы, но ещё тогда, когда Риан была просто полуэльфийкой, жившей в Эреборе на правах гостя. Ей так хотелось выйти на свежий воздух, насладиться зелёными насаждениями и пройтись между цветов и деревьев, что король распорядился тотчас исполнить её желание. Впрочем, Риан не сидела тут спустя рукава, и по мере всех своих сил помогала этому месту родиться. Сейчас с высоты своего опыта Риан знала, что означал тогда пронзительный взгляд, негромкий голос и отрывистые слова Торина, звучавшие при разговоре с ней: он не негодовал на неё за излишние желания, а любовался и не мог сдерживать себя. Риан от каждого такого воспоминания, которых на самом деле набралось прилично, загоралась внутри. На какой-то миг даже предпочла бы вместо прогулки с хоббитом уединиться со своим супругом, но у него были иные государственные дела.
Бильбо пришел в восторг от садов, собственно, как каждый, кто видел внутри Горы подобное. Девушка ещё долго рассказывала своему другу обо всем, что творилось здесь после того, как он их покинул. Но тот самый серьезный и тайный разговор Риан решила провести в её защищенных покоях. В той комнате, в которой жила девушка после того, как сюда перебрались гномки. Покои всё ещё принадлежали ей, но Риан уже долгое время там не жила.
Войдя в помещение, девушка плотно затворила дверь и обернулась к ждущему её хоббиту.
─ Риан, ты счастлива тут? ─ спросил он, но ответ на этот вопрос был готов уже тогда, когда встретились их взоры…
========== Глава 35. Тревожные вести. ==========
─ Риан, ты счастлива тут? ─ спросил он, но ответ на этот вопрос был готов уже тогда, когда встретились их взоры…
─ Да, Бильбо Бэггинс. Я вышла за него по своей воле и по зову сердца, и этого уже не изменить, ─ Риан улыбнулась, видя настороженное любопытство и некое волнение, что читалось в лице хоббита.
─ Значит, тебя не нужно спасать из плена? ─ Бильбо даже рассмеялся своему бредовому предложению, которое возникло у него, едва только услышал, что Риан стала королевой и женой Торина.
─ Нет, мой друг. Я счастлива живя тут, но… мы же пришли сюда поговорить совсем о другом?
Девушка сразу же переменился в лице.
─ Риан, я правильно понял, что-то кольцо, о котором говорил Гэндальф ─ это твое? То, которое я тебе подарил? Почему ты ничего о нём не рассказала? Ты долго носила его? Оно правда… обладает злой волей? ─ перебирая пальцами по канту своего камзола, нервно добавил полурослик, не сводя взора с чуть нахмурившейся королевы.
─ Бильбо, всё в порядке, ─ попыталась заверить, а заодно и успокоить она своего друга. ─ Да, ты прав. Я почти уверена, что найденное тобой кольцо, которое ни раз спасло нам жизни, является опасным оружием. Но не спеши пугаться, мой друг, ─ Риан подошла к уютной софе, стоявшей в самом углу опочивальни, и присела на неё. По-королевски изящно, а полурослик сразу же отметил, что эта данная волею судьбы роль ей невероятно идёт. ─ Я никогда не надевала его на долгое время. Большую часть времени, проведённого мною здесь, кольцо лежало в тайнике.
Риан вдруг резко встала, и, подойдя к массивной кровати, склонилась к её днищу, вытаскивая оттуда небольшую шкатулку. Открыв её, молодая королева вытащила золотое колечко на цепочке.
─ Я не имела ни малейшего понятия о силе, хранимой в нём. И, конечно же, я отдам его чародею, как только его увижу. Думаешь, я хочу видеть у себя дома возможную причину бессмертия Саурона? Я хочу, чтобы его уничтожили, Бильбо, раз и навсегда.
Голос Риан был тверд, а взгляд серьезен, как никогда. Бильбо не усомнился в истинности её слов. Он верил этой полуэльфийке, этой леди-дракону, и знал, что она никогда не причинит боль тому, кого любит, а своих друзей и подданных королева она точно любила ─ это было заметно невооруженным взглядом. А меж тем Риан уже надела цепочку себе на шею, спрятав кольцо под платье.
Из-под рукава мелькнуло металлическое, инструктированное драгоценными камнями украшение, что привлекло внимание хоббита.
─ Риан, этот твой браслет… он снимается? ─ Бильбо подался вперёд, желая, очевидно, как можно ближе рассмотреть его. Он впервые видел, что вместо обручальных колец супруги носят браслеты. Хоббиты, как и люди, надевали на безымянный палец супруга простенький металлический обруч.
─ Нет, мой друг, ─ тепло улыбнулась девушка, подходя ближе и давая полюбоваться заинтересовавшим его предметом. ─ Он может быть разломан лишь со смертью одного из супругов, но лишь по велению самого Махала. Но мне нравится его носить, он прелестный, правда? ─ девушка с нежностью огладила едва теплый металл и мечтательно улыбнулась.
Честно говоря, Бильбо не видел особой прелести в том, чтобы всегда и везде носить на руке массивный браслет, но было похоже, что Риан не имела ничего против этого.
─ Слушай, а как же твоё… превращение? ─ понизив голос как минимум на октаву, спросил полурослик. ─ Оно не сломает твой браслет? Ты ведь… растешь. Или ты… смирилась с тем, что никогда больше не станешь… кхмм… собой?!
─ Я разве тебе не говорила?! ─ удивленно протянула Риан, а затем, поднеся к руку ближе к глазам Бильбо, совершила частичное превращение. Мифриловый браслет, охватывающий тонкое запястье полуэльфийки, тоже изменился — покрылся чешуёй, потемнел и отпечатался на драконьей лапе, как небольшой круг. Риан вернула всё обратно. ─ Мое тело любит металл и драгоценные камни. Я не знаю почему, но любая из этих вещей, соприкасаясь с кожей, просто подстраивается под меня, видоизменяется. Я могу не опасаться того, что обернувшись я случайно сломаю свои серьги, кольца и браслеты. С одеждой такого, увы, не происходит.
Это свойство было открыто Риан уже очень давно, но Бильбо Бэггинс был отчасти прав: где-то в глубине души она смирилась с тем, что теперь всю оставшуюся жизнь проведет в своеобразной золотой клетке. Риан всячески гнала упаднические мысли прочь, заверяя сама себя, что не имеет ничего против этого, но сущность не обманешь. Риан мечтала провести жизнь подле Торина, а дракон в то время жаждал обрести свободу.
─ И поэтому ты носишь такую одежду? ─ не преминул заметить Бильбо. ─ Платье и плащ? Чтобы у тебя была возможность вовремя остановиться, если ОН захочет обрести свободу. И при этом твоя тайна и дальше бы оставалась тайной. Очень умно.
Риан рассмеялась, кивнув на его точное предположение, а Бильбо меж тем продолжил:
─ Торин ведь ещё не знает о второй тебе? Ты не боишься?.. Ну, если правда всё-таки выйдет наружу?
Этот вопрос волновал её не меньше сбивчиво забормотавшего друга. О, как бы она жаждала, чтобы между ней и её супругом не было этой тайны, что иной раз разрывает её сердце. Риан подошла к окну, мгновенно опечалившись. Бильбо понял, что затронул сильно волнующую тему.
─ Бильбо, ты не представляешь, как это причиняет мне горе. Я не хочу ничего от него и от всех них скрывать, но это не в моих силах, ─ горький ком застрял где-то в горле. ─ Гномы наконец-то зажили так, как когда-то давно, и я не хочу покидать их или делать им больно. А я ведь тогда стану для них врагом. Злейшим, худшим, а я не хочу этого.
─ Риан, пожалуйста, успокойся, ─ добросердечный Бильбо подошел ближе, желая успокоить явно расстроенную подругу. ─ Мы ведь ещё ничего не знаем. Вдруг всё обойдётся? К тому же, сейчас тебе переживать совершенно не о чем. Ты любима и счастлива. Наслаждайся жизнью.
Заговорщики вскоре покинули комнату и продолжили экскурсию, степенно проходя по затемнённым коридорам и залам. Хоть Бильбо Бэггинс уже бывал здесь, но с наслаждением прошёлся снова, узнавая те подробности, которые гномы не смогли или забыли ему сообщить. Правда теперь буквально на каждом шагу им стали попадаться спешащие отовсюду гномы, которых Бильбо видел впервые. Хоббит даже открыл рот от удивления — он впервые видел так много подгорного народа в одном месте. И среди них были девушки и дети. Риан смеялась, видя, как краснеет и запинается от смущения хоббит, делая очередной комплимент молодой девушке или даме в летах.
А пока Риан и Бильбо Бэггинс неспешным шагом прогуливались по королевству, Торин продолжал беседу с чародеем. Королю хотелось узнать многое, но особенно его интересовало королевство эльфов:
─ Как долго вы добирались до нас в этот раз, Гэндальф? ─ нахмурился он, постоянно кидая взор на двери, ожидая, вероятно, когда те отворятся и он увидит ласковую улыбку своей жены.
─ Нам повезло и ни в какие приключения мы не были втянуты, ─ довольно потянулся чародей. ─ До самого Ривенделла путь был чист и спокоен. Элронд принял нас так же радушно, как и в прошлый раз. Разве что гостили мы у него не так долго, как когда-то с вами. Всего пару дней и понадобилось. Знаешь, Торин… ─ маг слегка наклонился к нему и выглядел так, будто готов сообщить некую тайну, ─ …Твоей королевой интересовались многие эльфы и один в особенности. Знаешь о ком я?
Кулаки Торина сжались, а в глазах разразилась буря ─ не хватало ещё, чтобы тот длинноволосый сладкоголосый эльф нарушил их спокойную жизнь.
─ Но дела не позволили ему отправиться с нами. Однако, я думаю, вскоре тебе стоит ожидать гостей… Мглистые горы, ─ продолжил маг, как ни в чем не бывало. Немного подтверждая слухи о своём безумии, ведь переметнулся с темы на другую так, что Торин чуть не утратил нить повествования. Впрочем, его мысли всё ещё бурлили, а виной тому, конечно, было упоминание об эльфах и резкая волна ревности, а последняя аж до неосознанного скрежета зубов, ─ радовали нас хорошей погодой, отсутствием каменных великанов и гоблинов. Да и Лихолесье преодолели без проблем. Мен-И-Наигрим пока ещё не слишком гостеприимен, а потому шли мы через эльфийскую тропу. Всё бы ничего, но моя лошадь оступилась и упала в зачарованный ручей, пришлось оставить её там и путешествовать с одним лишь пони Бильбо. Каких-то три месяца и мы добрались до вас. Давненько я не бывал в этих местах, и хочу сказать, что ты и Бард хорошо постарались, чтобы облагородить здешние края.
─ Не только я причастен к этому, Гэндальф, ─ Торин любил говорить о вкладе своей жены в их процветающую жизнь, ─ многое из того, что ты видишь сделано было по воле моей Риан. Она оказалась прирождённой королевой, словно задатки к управлению государством всегда были в её крови.
Гэндальф на секунду задумался. Кажется, кое-что стало проясняться лучше.
─ Торин, а ты никогда не задумывался над тем, что твоя жена уже, возможно, была королевой? Не дочерью торговца, как сама когда-то назвалась, а именно прирожденной владетельницей. Иной раз. Нет, мне и раньше казалось, что эта гордая стать и знание политики и истории должно было быть вложено в неё ещё с детских или юношеских лет. Не задумывался ли ты, мой друг…
─ Что она могла быть чьей-то женой? Ты это хочешь сказать? ─ Торин аж оцепенел. Он никогда не думал о том, что оставила в прошлом его маленькая жена, решив отправиться следом за ними. Что если маг прав? Что если Риан за время, проведенное вдали от него, уже была связанная другими обязательствами. И именно они не дают ей отринуть печальные мысли. Возможно ли, что где-то всё еще жила её семья или, не дай Эру, муж.
Но Гэндальф намекал не на это ─ дочь, внучка, сестра. Ему не хватало ещё несколько кусочков, чтобы сложить пазл с названием «Королева Эребора». Но ни одному из них не был известен правильный ответ.
Всего через несколько минут пришедшее к Торина спокойствие начало рушить известие о том, что к Северным воротам подъехал эльф. Подгорный народ, несмотря на то, что сражался с эльфами бок о бок, всё ещё недолюбливал «ушастых» соседей. Это, конечно, не относилось лишь к двум эльфийкам, жившим в Горе. Однако этот эльф был не из лесного королевства. Откинув капюшон, он открыл свои блестящие золотом волосы и сияющее молодое лицо. Никто из присутствующих не смог бы сказать сколько ему лет, поскольку он выглядел как на двести, так и на все две тысячи. Гномы поначалу не желали пропускать незваного гостя без сопровождения и какой-либо цели, но громкий крик подошедшего начальника стражи, коим был Двалин, решил всё:
─ Пустить его. Он — друг нашей королевы, а значит и наш друг.
Эльф едва заметно кивнул знакомому гному и спешился. Глорфиндель был в Ривенделле, когда туда вновь пожаловали Митрандир и хоббит, которые путешествовали с Риан некоторое время назад. От них же эльфийский главнокомандующий и узнал, что Риан по собственной воле решила остаться на Севере, вот только не знал неких подробностей. Эльф решил, что сейчас самое благоприятное время для того, чтобы навестить свою подругу, которой он когда-то обещал вновь свидеться.
Глорфиндель знал, что случилось в Битве Пяти воинств и очень гордился маленькой Итариллэ. Теперь он знал, что этой девушке со столь сложной судьбой не зря было даровано тело великого змея Севера. Но эльфийский главнокомандующий не смог оставить свой пост так просто и отправиться с магом и хоббитом, а потому ему пришлось слегка задержался в Имладрисе. Путников, ушедших вперёд с разницей в десять дней, он не нагнал. Эльф не знал какой дорогой они шли, но надеялся, что те не попадут в передрягу. Хотя чего уж переживать, если Гэндальф, именуемый эльфом как Олорин, действительно могущественный чародей.
Сам Глорфиндель решил пересечь представший перед ним Великий Лес через королевство лесных собратьев. Глорфиндель надеялся, что сплотившая их битва растопит огрубевшие сердца лесных сородичей, а потому он, недолго думая, нашел приют в замке Владыки Трандуила. Лесной Король, хоть и не показывал этого особо, заинтересовался целью путешествия Глорфинделя. А едва узнал, то сразу же помрачнел.
Лишь покинув дворец, Глорфиндель задумался над тем, что ему всё же стоило сохранить тайну своего пути. Возможно ли, что подозрительному Владыке уже известно нечто большее о той, которую Глорфиндель пообещал защищать. Но пути назад больше не было. И лишь у самых врат, перекинувшись словом с принцем Леголасом, эльф помрачнел. Его догадки были верны ─ Трандуил был против того, чтобы его сын вёл эльфов в сражение, а потому ему не следовало сообщать правдивую причину путешествия в Эребор.
Уже в Эсгароте, где военачальник был вынужден остановиться, чтобы набраться сил и сменить лошадь, он узнал то, что подвергло его в смятение и ещё большую тревогу. Узнал, что Амариллис была не просто жительница Горы, ведь она стала Королевой гномов. Теперь Глорфинделю стало гораздо любопытнее, как так вышло. На его памяти Торин Дубощит всегда был грубым и неприветливым гномом, и как никто другой был против присутствия Риан в своем отряде. Что приключилось с ними за это время?
Глорфинделя проводили в тронный зал, где сидел лишь один Торин Дубощит ─ Подгорный Король. И этот гном уж точно не был рад его видеть. Всё в его виде и облике, начиная от голоса, а заканчивая выражением лица, говорило об этом.
─ Что ты здесь забыл, эльф? Тебя не рады тут видеть, ─ начал он сразу же.
Но двери уже распахнулись. И, словно свет богов, тронный зал озаряет теплая и ласковая улыбка Королевы, а уже спустя каких-то несколько секунд гостя обнимают крепкие руки Амариллис.
─ Глорфиндель, как я счастлива тебя увидеть, ─ в голосе светловолосой полуэльфийки звучит та же теплота и нежность, что и читается во взгляде. ─ Как только мне сообщили о твоем приезде, я сразу поспешила сюда.
─ Не каждый день меня обнимают подгорные королевы, ─ не смог не улыбнуться в ответ Глорфиндель, видя сияющие глаза своей подруги. ─ Рад приветствовать Вас, королева Амариллис… Риан.
─ Торин, ─ девушка обернулась к нему, всё ещё улыбаясь, но слегка притихла, заметив, как мрачен её супруг, ─ ты, вероятно, был представлен моему близкому другу ─ Глофинделю. Он погостит у нас некоторое время, ─ её тон не предполагал возражений.
Королева знает, что достоинство и уважение к себе излучают красоту. Эта красота не зависит от представления общества о ней. Королева сама решает, каким образом она будет проявлять её. Риан была настоящей королевой. Она гордо расправила плечи, и, не обращая внимания на мрачного супруга, прошествовала вперёд, ведя за собой эльфа. У не не было ни малейшего желания спорить с Торином на эту тему. Она так давно не видела новоприбывшего друга, так сильно скучала по нему, что сейчас ей было всё равно на любое неудовольствие мужа. К тому же необоснованное, ведь повода для ревностей и страстей нет ровным счётом никакого.
И хоть король тоже это понимал, но признавать отказывался и не иначе, чем из-за своего гномьего упрямства, а когда дверь за супругой захлопнулась, Торин всё-таки сжал ладони: «Чертов эльфийский князек».
Он ведь знал, что это рано или поздно случится. Когда-нибудь эльфы нарушат его семейное счастье, разворошат осиное гнездо своими длинными ушами и волосами. Ведь его Риан в последнее время стала всё чаще и чаще грустить. Торин боялся, что жизнь под Горой опостылела ей. Он любил её. Был одержим. Она была его жизнью, а вот что он значил для неё? Был ли и он ей так же невероятно дорог? Или та ночь, когда он сделал первый шаг, когда сказал ей обо всём, практически заставив выйти за него. Он ведь даже не оставил ей выбора, но будь его воля вернуть время вспять, то поступил бы так же. Даже сейчас был не намерен выпускать её из своих рук. Он бы даже пошел на ненормальное — спрятал Риан от других людей, потому что она лишь его. Если она хочет видеть эльфа у себя в замке, то она увидит его. Торин не будет ей перечить, но отныне не сведет взора с остроухого выскочки.
***
─ Я не могу не заметить, что ты счастлива тут, Итариллэ.
─ Тс-с, Глорфиндель, не называй этого имени. Я — Риан, и ты помнишь об этом. Да, ─ после секундной заминки произнесла она, мечтательно улыбаясь, ─ я по-настоящему счастлива. Я люблю своего мужа и свой народ. Этот дом стал моим домом уже очень давно.
─ Но ты грустишь, меллон. Я вижу, что ты чем-то опечалена. Ты можешь поделиться со мной всем. Знаешь же, что всегда поддержу тебя.
Глорфиндель точно знал, что угадал в её ярких движениях и выражении лица: усталость и подавленную тревогу. Амариллис не стала таиться. Она кротко обернулась, и, не увидев никого поблизости, опустила плечи.
─ Мне кажется, в глубине души я боюсь быть счастливой, Глорфиндель, ─ она поёжилась, хотя вокруг было тепло. ─ Потому что каждый раз, когда я становлюсь счастливой, происходит что-то ужасное.
Риан выдохнула. Она ждала уже очень долго, чтобы высказать все свои мысли и печали. Но даже Бильбо не смог бы решить все её проблемы. Она могла сообщить своему другу лишь верхушку того, что в действительности происходит в её жизни. Пусть он и был посвящен в её секрет, но не знал очень многого.
Риан в этот раз не спешила уединиться в свободном и защищенном помещении, поскольку разговор на квенья мало кто мог понять. Эльф и Королева гномов прогуливались по тем самым королевским садам и не опасались того, что кто-то нарушит их покой. Разве что Тауриэль это было по силам, но эльфийка вместе с Дис на данный момент гостила в Дейле. А старый волшебник уже несколько дней пропадал где-то в недрах Горы. Вероятно, прозябал под напором гномьего гостеприимства, вкушая после долгого пути лакомства, распивая хмельной эль и умиротворяясь той мыслью, что в Средиземье царит мир и красота.
Неспешными шагами продвигаясь по Королевству, девушка, стараясь не затягивать историю, пересказала ему всё, что случилось с ними после того, как они покинули Ривенделл. Глорфиндель предполагал, что его ошибка, совершенная при встрече с Трандуилом, могла иметь серьезные последствия. Он нахмурился, внимательно слушая об пленении отряда гномов и Риан. И уж тем более военачальнику ещё больше не понравилось то, что Трандуилу было известно о сущности Риан. Ведомо было и то, что он не предпринимал никаких действий, но это было лишь вопросом времени. И эльф предполагал, что он сам запустил цепочку неприятных последствий.
Битва Пяти Воинств заставила её друга понервничать, особенно когда он узнал, что Риан была смертельно ранена, а всё из-за Торина. Глорфиндель хоть и был взволнован и опечален, но не смог не похвалить Риан. Её действия спасли Северо-Восток от нашествия тени Саурона.
Наконец, когда Риан поделилась всеми своими страхами, эльф ответил ей:
─ Большее опасение для меня представляет Трандуил. Ты поступила необдуманно, поддавшись эмоциям, но я не виню тебя. Хотя и предупреждаю: однажды он поймет, что ты не хотела и не хочешь вреда гномам. Думаешь, почему он тебя отпустил? Страх за свою жизнь — это одно, но предвкушение от того, что одним ударом он избавится и от своих соседей, и обеспечит себя самоцветами и драгоценностями, которые так хочет — совсем другое. Я тоже в некотором роде виноват в этом, ─ покачал он головой. ─ Мой путь сюда проходил через его владения. Возможно, мои действия и речи сподвигли его к более решительным действиям. Я не знаю, но я всегда поддержу тебя, даже если случится непоправимое.
Риан не могла не обнять в ответ своего близкого друга. Он стал её отдушиной.
─ Спасибо, Глорфиндель. Ты и не представляешь, как помогаешь мне. Ты и Бильбо Бэггинс ─ те, кого я хотела видеть в это время так, как никого. Ты и не представляешь… Но в действительности время не всегда лечит, память убивает, а ложь близким по вкусу напоминает яд.
Она опять поёжилась, ощутив холодок на своих плечах.
─ Не стыдись своих шрамов, Амариллис, ─ тихо продолжил эльф. ─ Они просто значат, что ты оказалась сильнее, чем-то, что пыталось тебя ранить. Ты абсолютно права. Мой совет был бытебе тем же ─ не стоит строить своё счастье на лжи. Утаённое однажды, в будущем может разрушить ваши отношения, да так, что они никогда больше не станут прежними. Пока прошло ещё немного времени. Рано или поздно, но тебе придется сознаться ему.
─ Меллон, если бы ты знал, как мне плохо, ─ Риан на мгновение прижалась к его груди, а после, собравшись с силами, продолжила так волнующую её тему, ─ Торин хочет ребенка. Я вижу это в его глазах, и в его действиях, но я не могу подарить ему его. Я боюсь и за себя, и за него. А если я вообще не способна подарить ему наследника?
─ Риан, ─ успокоил её одним лишь спокойным тоном Глорфиндель, ─ это самая меньшая твоя проблема. Вспомни кто ты! Кто твоя мать! Эльфийка. И твоя кровь точно такая же. Мы женимся свободно и по любви один раз в жизни, и в наших семьях верность и доверие между супругами является абсолютным. Для нас не существует супружеских измен и недоверия. Для нас отношения — сугубо личные и интимные действа, поскольку всегда они ведут к зачатию и рождению детей. Не переживай раньше времени. Ты, даже не зная всех нюансов, жила и строила свои отношения по эльфийским традициям. Почему ты не можешь подарить этому миру своё дитя? Твой разум паникует, твои мысли не дают телу поселить в него новую жизнь. Ты опасаешься за его жизнь, а разум приходит к выводу, что сейчас неблагоприятное время для рождения ребенка, но это всё неправильно. Ты можешь иметь детей, но для этого ты должна прийти в согласие с самой собой.
─ О, Глорфиндель, ты не представляешь, как облегчил мои муки, ─ слезы радости выступили на глазах Риан. Словно огромный груз упал с её плеч. ─ В последнее время я думаю только об этом. Ты и не ведаешь, как я люблю своего мужа, как он дорог мне, как я хочу видеть его день за днём, как я опасаюсь, что однажды он перестанет испытывать ко мне тоже самое.
─ Поверь мне, меллон, этого никогда не случится. Я уже увидел и услышал достаточно, чтобы понять ─ ты выбрала нужного спутника жизни и неважно, что это гном.
Риан, как и в разговоре с хоббитом, не забыла упомянуть своему другу о Кольце, что так и носила на груди. Гэндальф действительно пропадал где-то в Эреборе. Возможно, если бы Риан была бы более настойчивее, то отыскать его не было бы так трудно, но больше всего молодую Королеву занимало другое. Услышав про Кольцо, Глорфиндель изъявил желание посмотреть на него и ответить точно на её вопрос.
Демонстрировать украшение, покоящееся в ложбинке её груди на виду было непростительно самой Королеве, поэтому Риан все же провела его к своим бывшим покоям, где атмосфера как раз располагала к таким приватным беседам.
Едва дверь за ними затворилась, Риан поспешила вытащить находку. Она не ожидала услышать чего-то нового, глубоко внутри зная, что её опасения подтвердятся. Глорфиндель не мог не узнать причину бессмертия Саурона и его попытку вернуться в Средиземье. Эльф, тем не менее, убеждал девушку попробовать уничтожить украшение самой, либо как можно скорее отдать его Олорину.
─ Уничтожить самой? Разве такое возможно? ─ недоуменно сдвинула светлые брови Риан.
─ Ты — дракон, Амариллис. Один из самых сильных и опасных драконов Севера. Тебе подвластно всё. Огонь дракона уже уничтожил половину колец гномов. Ты думаешь тебе не удастся сделать это с одним?
─ Я не знаю этого точно, Глорфиндель. Гэндальф говорил о тёмной силе, покоряющей своих владельцев, заставляющей их творить страшные вещи, но я… не чувствую ничего. Лишь мимолётное желание надеть его. Вдруг…
─ Ты уже сомневаешься, меллон, ─ прервал её Глорфиндель. ─ Пойми, ты являешься носителем совсем короткое время и, поправь меня, если я ошибаюсь, надевала его очень редко. Ты — высшее существо. Перворожденная дочь, да к тому же могущественный дракон. Твое сознание сильней любого нашего. Но даже так ты чувствуешь его влияние. Ты должна сделать это. От этого зависит судьба всего Средиземья.
─ Я поняла тебя, Глорфиндель. Я сделаю это. Нужно лишь найти чародея.
Опасная тема была закрыта и двое друзей продолжали ничего не значащий разговор.
В это время, измучившись ожиданием и ревностью, Торин решил проследить за тем, где же пропадает его молодая жена, и что она делает с эльфом. Всё равно больше никакие дела не делались, ведь все мысли были направлены только на них. Отбросив бумаги в сторону, гном почему-то поспешил в жилую зону, словно предчувствовал, что там его ждёт сюрприз. Как бы он хотел ошибаться, но увы. Из своей бывшей спальни, что была прямо напротив их супружеской, выходила счастливая Риан, о чём-то переговариваясь с эльфом. И не просто так выходила. Длинноволосый ублюдок, а Торин не постеснялся мысленно его так назвать, поправлял её корону на голове. Его жена не обратила на это внимание, словно всё идёт так, как и должно. Словно каждый день эльфы прикасаются к ней так, как может делать только её муж. Торин разъярился. На незваного эльфа, что отбирает внимание Риан, на саму девушку, что смеет принимать его ухаживания, на то, что он чувствовал… лишним.
─ Я вижу вам весело?
Улыбка пропала с лица Риан. Она знала, когда Торин недоволен. Сейчас он был в ярости.
─ Глорфиндель, я покину тебя сейчас. Мы поговорим с тобой завтра. Я уверена ─ ты насладишься превосходным ужином и без меня, ─ девушка, старалясь не обращать внимания на гнев Торина, поспешила попрощаться со своим другом.
─ Не беспокойся, мой божественный цветок, ─ улыбнулся эльф, ─ мне было приятно повидаться с тобой. Я, пожалуй, удалюсь к себе и обойдусь без ужина. Я надеюсь, мы увидимся завтра с утра? ─ он выразительно глянул на короля, коротко кивнул ему, но тот его проигнорировал.
─ Конечно, меллон. Как тебе будет угодно. Спокойной ночи, друг, ─ Риан тепло ему улыбнулась, ощущая пронзающий насквозь взгляд Торина. Очередной ссоры было не миновать.
Едва эльф скрылся за поворотом, как Торин приблизился к ней и с силой сжал её руку.
─ Что вы там делали, Риан? Почему я застал вас выходящими вместе. И что этот эльф делал с твоей короной? Вы…
─ Торин, немедленно прекрати, ─ отдернула она нахмурившегося супруга. ─ Глорфиндель мой друг, и подозревать меня в чём-то подобном просто немыслимо. Ты сомневаешься во мне и моей верности? Что же, тогда вынуждена сказать, что разочарована тобой, мой муж.
Риан повернулась, идя в их комнаты. Она знала, что ей нельзя сдаваться и преклоняться перед его обвинениями. Иначе рано или поздно с её мнением перестанут считаться. Для Риан такое поведение супруга было редким и неожиданным явлением, но именно подобное и заставляло сходить с ума.
─ Риан, мы не договорили. Ты смеешь поворачиваться ко мне спиной, когда я разговариваю с тобой? ─ Торин шагнул следом в опочивальню, прикрывая дверь, намереваясь задержать супругу.
─ Я договорила, мой дражайший супруг, ─ повернувшись от его касания, раздраженно дернула Риан плечом, но говорила несоответствующе тихо и почти спокойно. ─ Если тебе есть что ещё сказать, то не стесняйся. Нас ещё не весь Эребор слышал, но это, как я понимаю, ненадолго.
Риан прошла к настольному гарнитуру и сняла с головы корону. Но повернуться обратно уже не успела. Торин приблизился к ней стремительно, его уже горячее от потоков крови тело прижало её к стене, а злой шепот на ухо разогнал всю кровь и по её телу.
─ Это ты послушай меня, дорогая жена, ─ до чрезвычайности медленно отодвинув в сторону длинные, мешающие ему белые волосы, начал склонившийся к ней король. ─ Я не желаю больше видеть тебя рядом с ним. Он должен покинуть Эребор как можно скорее. Ты больше никогда не сможешь видеться с эльфами. Ты моя, Риан, и останешься тут навечно. Я могу запретить тебе покидать Гору вообще.
─ Ты можешь? Твоя воля? ─ Риан почти шептала, чувствуя твердое напряжённое тело сзади себя. Она уже не могла ни о чём подумать. Лишь о том, что может последовать за происходящим. Но знала, что ей не стоит сдаваться так быстро, иначе она навсегда станет подвластна его воле.
─ Я — твой король. Ты обязана слушать меня.
Торин, впиваясь пальцами в хрупкие плечи, не позволил ей развернуться. Он пылал яростью и страстью. Нежная кожа его любимой, ощутимая под руками, рисовала в голове неприличные картины. Её теплые губы слегка приоткрылись, словно желая поцелуя, но вскоре с них сорвался первый, почти беззвучный продолжительный выдох, что вот-вот, да и превратился бы в стон. Торин больше не мог ждать. Он поднял юбки её платья вверх, не заботясь о том, удобно ли ей или нет, и огладил рукой мягкие изгибы, а она… Девушка, прикрыв веки и прикусив краешек губы, словно забывала обо всём на свете: выгнулась навстречу, приближаясь к родным ладоням, а откидывая назад голову, вдохнула такой знакомый, заставивший терять последние намёки над всем земным запах — его запах.
Торин, конечно, понимал, что перешагивал некие дозволенные грани, позволяя себе то, чего доселе не было, ведь подобные вольности обычно подкреплялись их взаимным страстным желанием. Однако, сейчас всё было иначе ─ Торин чувствовал, что тело Риан против его приближения. И лишь надеялся, что сегодняшнее недопонимание не посеет между ними волну отчуждения.
Утомленные любовники вскоре перебрались на кровать. Сердце Риан содрогалось в бешеном ритме, а дыхание сбилось. Такая нежность, граничащая с грубостью, была не свойственна им, но оттого не менее желанна. Торин был закрытым мужчиной, его было не просто вывести на откровения и обсудить с ним всё, что его так тревожит. Он был сильным воином, превосходным Королем, прекрасным политиком и не позволял себе такой слабости, по его мнению. Но яростный зверь сорвался с цепи, и Торин высказал всё, что так его тревожит. Риан почувствовала свою вину за его невольные страхи. Больше всего он был одержим ею, боялся её ухода.
Король привлек её к себе ближе, восстанавливая дыхание. Он опасался, что своей несдержанностью и напором причинил Риан боль. Его молодая жена, несмотря на её стойкость и мужество, была хрупкой особой: на её плечах уже начали заливаться лиловым светом синяки от его напористых касаний.
─ Риан… как ты себя чувствуешь? ─ после недолго молчания произнес Торин, бережно поглаживая её плечо. Он попытался заглянуть в глаза жены, и она позволила сделать это. Её лицо отражало безмятежность и спокойствие. ─ Я причинил тебе боль, ─ не отрицая, а словно утверждая произнес он.
─ В этом не было твоей вины, Торин, ─ выдохнула, наконец, девушка, поднимаясь с постели. ─ Однако у нас всё ещё должен состояться разговор.
Торин напрягся, ожидая худшего.
─ Ты считаешь себя правым, когда так встретил нас? Ты показал себя не с лучшей стороны, супруг мой. Возможно, я разделяла бы твои страхи, но Торин… ─ Риан замолчала на секунду, ─ я твоя жена. Думаешь у меня нет чести, и я бы легла в постель с каждым, кто когда-то проявил ко мне симпатию? Или кто обладает внешностью, свойственной моей расе? ─ девушке неприятно было упоминать данную тему, но Торин часто именно из-за их различия терял в себе уверенность.
─ Мне тревожно, Риан, ─ наконец хриплым голосом начал объяснения Торин, подходя ближе. ─ Мне нужно, чтобы ты ко мне привязалась ещё больше, ещё крепче. Я не мыслю свою жизнь без тебя. Я знаю, что ты не чувствуешь того же, что и я, и я… боюсь тебя потерять, ─ обречённо признался Король. ─ Стоит мне увидеть тебя с кем-то помимо меня, кто стоит к тебе слишком близко, кто касается тебя и это не я, я не могу себя сдерживать. Мне кажется, что стоит тебе с ними увидеться и мне уже невероятно трудно будет получить тебя обратно.
─ Почему ты так уверен в этом, Торин? ─ Риан обернулась, пристально вглядываясь в глаза супруга. ─ Я хочу сказать… Ты ведь знаешь меня уже очень долго и всё равно сомневаешься. Я ведь люблю тебя больше всего на свете. Для меня не может быть другого мужчины кроме тебя, ─ Риан постаралась смягчить свой тон, ощущая внутри необыкновенную легкость от признания своего супруга. Для него признание в своей слабости всегда происходило неимоверно болезненно.
─ Прости меня, сердце, ─ покаялся Торин, прикасаясь к ее идеальному лицу, стараясь облегчить её неудобства, ─ я никогда не перестану чувствовать к тебе такую вот безумную всепоглощающую страсть и ревность. Я знаю, что мы с тобой вместе навсегда, но мне будто мало… Я всё равно не могу видеть тебя с другими.
Риан почувствовала, что просто не в состоянии злиться. Всего несколько слов и она уже улыбнулась и простила его. Девушка сделала ещё шаг навстречу к Торину, но вдруг ощутила неприятный металлический холод в районе груди. Кольцо. Она всё это время носила его на шее. Если Торин увидит его, у него могут возникнуть вопросы. Девушке нужно было его скрыть. Сам Эру, похоже, оградил её от несчастья.
─ Торин, я очень устала, ─ мгновенно переменился её тон. ─ Может быть, поговорим обо всём завтра?
─ Как ты хочешь, дорогая, ─ Торин знал, что виноват, что был слишком груб и несдержан, но Риан никогда не признается ему в этом. А потому он не стал настаивать на обратном, и, видя, как закрываются её глаза, король не решился её тревожить. ─ Спокойной тебе ночи.
Риан избавилась от одежды, и, накинув на себя лёгкую ночную рубашку (обычно она спала обнаженной), легла обратно. Торин прижал её ближе к себе. Даже если она на него обижается, он не помыслит засыпать как-то иначе.
Следующие дни никак не позволили подгорной королеве найти Гэндальфа. Никто из гномов не знал, где пропадает чародей. Риан предпочла успокоиться и провести время с пользой. Королева, помимо своих обязательных дел, проводила всё свободное время с друзьями. Бильбо и Глорфиндель, которому Торин всё же позволил остаться в Эреборе, старались провести со своей знакомой как можно больше времени, ожидая, что в скором времени покинут её ещё на долгое время.
Однако то счастливое затишье было всего лишь перерывом перед огромной бурей. Уже несколько дней Риан чувствовала странное беспокойство. Надвигалось что-то неладное. Риан была вдумчива и серьёзна. Неужели то, что с утра чародей присутствовал на завтраке являлось тому причиной? Но, нет. Всё оказалось гораздо хуже. В этот день в Эребор собрался прибыть Владыка Бард лично, чтобы обсудить последние поправки в законах двух государств. И едва мужчина появился в тронном зале, как стража доложила, что Владыка Трандуил с сыном и сопровождающими прибыл на аудиенцию к королю Эребора. Впервые за те года, что гномы поселились здесь вновь.
Риан поняла, что означало то неприятное жжение в груди. Неужели подходит её время, и ей пора покинуть своих любимых?
========== Глава 36. Роковое решение. ==========
Королевские аудиенции всегда собирали множество народа. В данном случае в зале собралось много её знакомых гномов ─ всем не терпелось узнать, что же хотел Трандуил. Владыка эльфов не покидал своих владений уже очень долгие годы. Особый интерес он вызывал у её отряда ─ того, который Лесной Король целый месяц держал у себя в темницах. Многие из гномов спорили, когда же они увидят поклон Короля. Выиграл Двалин. В тронном зале, где уже находился Бард ─ единственный здесь человек, присутствовали не только жители гномьего королевства, но и гости ─ хоббит с Гэндальфом и Глорфиндель. События завертелись столь стремительно, что для подгорной королевы любая поддержка друзей была необходима.
Торин и Риан, как им и подобало, сидели на тронах. Королева была облачена в свое платье, мантию, скрывающую её плечи, а голову венчала корона. Девушка даже украсила свои губы алой помадой. Считала, что та добавляет ей некой строгости, и не ошибалась. Риан чувствовала, что сегодня ей может пригодиться всё присущее ей мужество и уверенность в себе.
─ Торин, значит мы договорились? Ваши мастера согласятся обучить наших? Взамен мы пришлём к вам наших специалистов, ─ Бард продолжал запланированный заранее разговор, когда двери в тронный зал распахнулись, а по длинному переходу, ведущему к тронам, двинулись эльфы. Трандуил возглавлял шествие. В его сопровождение входили принц Леголас и ещё шесть воинов.
─ Договор вступает в силу, Бард владетель Дейла, ─ произнес Торин, но больше его беспокоил несколько потерянный вид своей жены. Она, определенно, была не рада пришлым эльфам. Это не могло не радовать гордое сердце воина и гном совсем не собирался с ними церемониться.
Риан сидела без движения. Спина была пряма, а взгляд ─ остр и холоден. Кто мог заподозрить, что гордая королева не может пошевелиться от настигшего её ужаса, что боится взглянуть на супруга, что жаждет исчезнуть из тронного зала?! Но Гэндальф уже о чем-то расспрашивал Владыку Барда в стороне, а процессия приближалась. Неужели счастье, что ей было дано испытать на этом веку, подошло к концу? Риан опустила взгляд, упрямо смотря лишь на руки, где слегка подрагивали бледные пальцы. Они словно отбивали свой собственный ритм, а эти простые невольные движения волновали и без того мятежную душу. Однако никому не было позволено увидеть слабость Королевы. Перворожденная дева занимала свое место по праву и никто в зале не смог бы оспорить этого.
─ Приветствую Вас, Владыки Эребора, ─ нарушил тишину мелодичный, но твердый голос Трандуила.
─ И тебя, Владыка Трандуил, рады видеть здесь.
Эти слова были официальным приветствием. Ни один из присутствующих на самом деле не был рад подобной встрече, но больше прочих одна рыжеволосая лесная эльфийка. Она почти испуганно посматривала на своего друга и бывшего Владыку, опасаясь того, что ей придется делать очередной выбор.
─ Прошло уже несколько лет с той битвы, ─ начал Лесной король свою речь, ─ вы возродили свое царство. Пришла и наша очередь требовать свою долю Подгорного золота. Лесные эльфы помогли гномам и людям одержать победу над орками и достойны вознаграждения.
─ Своё вознаграждение все эльфы получили сразу после битвы, Трандуил. Гномы не обманщики. Тебе больше нечего здесь искать.
Обстановка существенно накалилась. Шепотки прекратились. Внимание каждого было обострено на говоривших.
─ Не все эльфы, Торин Дубощит. Погибло много лесных воителей. Много моего народа, а кто будет отвечать за них?
─ Мы не принуждали твоих эльфов выступать на нашей стороне. У нас потери были не меньше. Ты предлагаешь сейчас что-то с этим сделать?
─ Мне не нужно ваше золото, Подгорный Король, ─ покачал светловолосой шевелюрой Владыка эльфов. ─ Ты знаешь, зачем я пришел.
Трандуил выразительно глядел прямо на них, и Риан ощущала его пронзительный взгляд всей кожей ─ он словно говорил ей о грядущих последствиях, что ожидают её, если она не переубедит своего супруга, но королева была сильней. Она не собиралась сдаваться и поддаваться на провокации. Незримое присутствие Глорфинделя за левым плечом дарило спокойствие.
─ Свои самоцветы ты заработал, когда мы все сидели в твоих темницах, Трандуил, ─ Торин обвёл собравшихся гномов рукой. ─ Ты рассчитываешь на что-то большее, эльф? Я тебя разочарую. Ваши эльфы сражались вместе с нами. Да, и мы отплатили им за это сполна.
Владыка эльфов пришел в ярость. Его глаза блеснули серебристым цветом, а черты лица заострились.
─ Ты ещё вспомнишь мои слова, Король под Горой, ─ резко бросил Трандуил, вновь получив отказ. ─ Ты и твоя увенчанная короной змея ответите за свое решение, ─ бросил он, прожигая взором сидящую подле короля девушку.
Трандуил был зол. Несколько столетий он мечтает заполучить драгоценности, так манившие его с тех пор, как он их увидел. Но каждый раз гномы нарушали своё слово. Узнав, что главнокомандующий Имладриса отправляется прямо к Владыкам Эребора, Трандуил решил не мешкать. Его сын Леголас, сопровождающий отца, предупредил, что очередной отказ не должен стать поводом для войны. Гномы недавно отстроили заново все свои владения, и обладают силой и ресурсами. Идти против них было бы глупо. Трандуил осознавал это. Подгорные жители помогли избавиться от орков и наладили сотрудничество с людьми. Торговля развивалась даже между их королевствами.
Однако практически ожидаемый отказ нанес Трандуилу ощутимый удар по его гордости. Эльфы были готовы к сделке. Владыка не собирался просто отобрать драгоценные камни. Они бы достигли взаимовыгодных условий. Трандуил совершил самую большую ошибку в своей жизни. Заметив Глорфинделя, он понадеялся на его поддержку, но когда рука эльфа, старше самого Трандуила, опустилась на плечо Королевы, он понял непреложную истину: самоцветы эльфам не добыть. А ему не найти союзников против Подгорной Королевы. Никогда не снять корону с её головы.
Владыка лесных эльфов развернулся, чтобы уйти, однако не успел уже тогда, когда начал свою обвинительную речь.
В одно мгновение Риан буквально сжималась от страха, наводнившее её сознание, а в другое будто бы кто-то со стороны отключил все её чувства, все эмоции, всю радость доселе свойственную ей. Осознание того, что это никогда не закончится, огромной ледяной волной накрыло её разум. Он переполнился видениями того, что последует за решением эльфа. Терпение Владыки подходило к концу. Он почти раскрыл то, что она так пыталась спрятать в глубине себя. Угрозы? Угрозы сильны лишь какое-то время. Трандуил понял, что она боится его. Боится, а потому не будет нападать первой.
Но она не марионетка. Доселе неведанный и ледяной внутренний голос шептал это Риан, и она соглашалась. Он не сможет контролировать её. Тяжесть кольца, покоившегося в ложбинке груди, возвращала к реальности. И странные, преследующие её некоторое время чувства заставляли Риан желать мести, желать поражения своему врагу. Трандуилу стоило быть крайне осторожным в своих словах. Разве бы это всё прекратилось, если бы гордая Королева поддалась на шантаж? Разве тогда наступил бы мир в её душе? Замкнутый круг, из которого нет выхода…
Королева гномов подняла ладонь, призывая гномов спрятать оружие, что с тонким звоном и скрежетом было изъято из десятков ножен. Она призывала к спокойствию и молчанию тех, что скрежетали зубами и злобно рычали, услышав нанесённое королеве оскорбление. Положив ладонь на сильную руку Торина, что вскочил на ноги и схватился за рукоять меча, одним своим спокойствием заставила его замереть, а после медленно поднялась сама.
─ Трандуил, ты верно добился того, за чем пришел. Неужели ты думал, что я поддамся на твой шантаж?! ─ Риан неспешно шагнула с постамента, поддавшись желаниям своего подсознания. На её лице не отражалось ничего, кроме презрения к тому, к кому она обращается. ─ Думал, что я испугаюсь тебя? Ты знаешь обо мне то, что не знает мой народ, но ты не вправе меня этим попрекать. Вероятно, ты забыл наш последний с тобой разговор, где умолял отпустить тебя.
Торин, часто и злобно дыша, свёл брови и обеспокоенно смотрел на жену, не понимая, как следует реагировать на подобные заявления. О чём она говорит? Никто из присутствующих не знал об этом, кроме, казалось, самого эльфа и Риан. Трандуил, замерший доселе вполоборота, обернулся к ней.
─ Ты перешёл все границы, эльф, ─ голос Подгорной Королевы стал ещё жестче, ещё выразительнее, отдавался в гробовой тишине огромного зала гулким эхом. ─ Я предупреждала тебя. Я не собираюсь и дальше развлекать тебя, и тебе, Владыка, не стоило связываться со мной, не стоило наступать на хвост змее. Тем более, что ты имел неосторожность сам прийти в её логово, ─ ухмыльнувшись, она обыгрывала его оскорбление так удачно, что у Владыки пропал дар речи.
Риан сделала ещё пару шагов вперёд. Мысли в голове утихли. Сейчас все её естество было полно лишь одним единственным чувством ─ жаждой мести. Мантия на её хрупких плечах стелился по полу с каждым новым шагом. Стояла гробовая тишина, нарушаемая звуками дыханий и шуршанием платья.
─ Закройте ворота! ─ командовала королева и стража повиновалась ей.
Под звуки грохота увесистых ворот и громогласного лязга от исполинского затвора, Риан обернулась к Торину в последний раз. Он был её маяком, светом, ради которого хотелось жить. Но теперь… теперь ей должно быть всё равно. В последний раз она хотела увидеть его. В последний раз прошептать ему то, что не успела сделать сегодня утром:
─ Men lananubukhs menu ─ Я люблю тебя.
Едва слышно, двигались лишь её губы, а Риан надеялась, что послание дойдет до адресата.
─ Как думаете?.. ─ громкий и властный женский голос, обращающийся ко всем присутствующим в зале, среди которых были четырнадцать гномов, хоббит, чародей, восемь эльфов и владетель Дейла, заставил их вздрогнуть, ─ …почему находясь в плену у Лесного Владыки вы покинули его так скоро? Почему он не учинил вам препятствий?
Тяжелая копна волос, мановением руки освобожденная от тяготившей короны, рассыпалась по спине. Глаза горели жаждой подчинить себе тех, кто пошел против. Холод металла на груди усиливал это ощущение.
─ Потому что ваша королева сделала всё возможное, чтобы освободить вас.
Ее громкий голос, отраженный от каждой стены, разгонял напряжённую тишину тронного зала, но и повергал всех в подобие страха и трепета.
─ Наверное, мне стоит вас спросить, друзья мои, ─ тонкая рука с нанизанными перстнями указала рукой на гномов, ─ почему вы быстро дошли до Одинокой Горы. Почему вы практически без трудностей нашли тайный ход под Гору? Почему не обнаружили там дракона? Почему тебе, лучник Бард, я пообещала настолько невыполнимое? Почему же зверь помог вам в битве и улетел, оставив все свои сокровища?
Сердце Риан колотилось, как сумасшедшее. Она слышала свой голос, звучавший будто боевая песнь. Песнь, возвращающая её к истокам бытия, к жизни. Песня, доказывающая, что она должна бороться, быть честной, быть самой собой. Королеве было уже всё равно, поверит ли в неё кто-нибудь снова. В её груди под давлением зреет что-то темно-давящее, пылающе-необходимое. Казалось, ключицы прошивает волной жара, зреющего изнутри. Ладони похолодели. Лопатки начало покалывать в предвкушении, а на губах появилась жестокая ухмылка, так не свойственная ей ранее. Риан, раскидывая руки в сторону и подняв взор далеко вверх, оставляла позади все свои страхи. Теперь есть только она и тот, кто должен узреть, на что она способна. Она не станет его марионеткой, не подчиниться его капризам. Она не боится его.
─ Риан, нет, не делай этого, ─ тихий выкрик Бильбо был слышен всем.
Девушка его проигнорировала.
─ Потому что…
Голос становился иным. Утробней, значимей, переполненным силы и власти.
─ Он… никуда… не улетел. Потому что он… всегда охраняет свою Гору…
Глаза иные, на коже испарина, пальцы цепче, острее её ключиц. С звуками голоса Королевы завязки золотистой мантии развязались, обнажая гладкую спину с видимым ранением, настоящую причину которого знали лишь единицы.
─ …Всегда! Потому что он… ЭТО ─ Я!
Присутствующие замерли в страхе, глядя на происходящие изменения. Тело Подгорной Королевы началось светиться изнутри. Огненные вены просвечивались сквозь бледную кожу. Мышцы спины пришли в движение, заставляя обнаженные лопатки будто растягиваться. Но сама Риан не обращала ни на кого внимания. Она шагнула вперед.
На ходу тело деформируется, являя каждому, кто не отвел своего взора, черный крылья. Огромные и темные, они через мгновение распахнулись за её спиной, принимаясь расти. Из-под подола платья показалась другая, но не менее опасная конечность. Руки тоже подверглись изменениям. Теперь тонкие запястья и длинные пальцы одна за другой покрывали темные чешуйки, появлялись и острые когти. Она шла вперёд, не оборачиваясь, словно никого перед ней не было. Огненные языки пламени обволакивали её, перекидываясь на лицо и волосы, не обжигая и не раня. Ни Гэндальф, ни гномы не знали, что им делать сейчас. Они не понаслышке были осведомлены о таком могуществе, знали и о жестокости Смауга, а сейчас лишнее движение могло спровоцировать его на ещё более ужасные поступки.
─ Я предупреждала тебя Трандуил, чтобы ты не играл с огнем, ─ её голос окончательно сломился. Больше не было даже намёка былой мелодичности. Теперь он погрубел и стал жёстким. ─ Ты не услышал моего предупреждения. Это… моя… Гора. Мои гномы и мои сокровища.
Эльфы, сопровождающие своего Владыку, застыли в изумлении, не в силах поднять мечи. Они были слишком молоды даже по меркам Трандуила, и не разу не видели живого дракона. Ещё не ящерица или змей, но уже не человек или эльф. Она смотрела на их Владыку. Её лицо иное: глаза горели огнем, по шее пробегали янтарные всполохи, меняя её больше и больше. Девушка-дракон приближалась, и вот уже её когтистая некогда рука приблизилась к Трандуилу.
─ У кого теперь Власть? ─ она раскрывает рот, показывая, как в горле зреет пламя, как оно готово сорваться и нанести удар. Жаркое дыхание опаляет лицо перворожденного.
Риан замахивается для сокрушающего удара на застывшего эльфа, но успевает остановиться, услышав другой и такой знакомый голос.
─ Амариллис, остановись! Ты показала достаточно. Владыка Леса теперь осознал, как был неправ, требуя что-то от гномов и тебя в частности. Ты должна контролироваться свои эмоции, Меллон. Не поддавайся тому, что заставляет тебя чувствовать ярость! Сопротивляйся злу. Ты пожалеешь, если сейчас совершишь необратимое.
Как сквозь шум воды раздался знакомый голос. Тихие отголоски, которые достигали её слуха. В голове стучала кровь. Её гул теперь затмевал всё. Здесь она? Что случилось? Почему эта ярость так сильна? Ведь она почти беспочвенна.
«Что ты медлишь, ─ тихий шепот внутреннего голоса настаивал на отмщении, ─ они ─ враги. Ты сильна. В твоих руках власть. Покажи им её. Они виноваты во всём».
Что такое? Кто говорит ещё? Эльфы не заслуживают милости. Почему она согласна с ним? Риан беспомощно оглянулась. Полные ужаса и страха глаза наблюдают за ней. Она ─ чудовище! Девушка испугалась сама себя.
«Убей. Ты можешь это сделать. Твой враг слаб и беспомощен».
Глаза смотрящей девушки вновь заволокло ярко-алым туманом. Черные зрачки меняли форму, сужаясь пуще прежнего. Риан вновь обернулась, а в отражении металлических нагрудников на эльфе она увидела урода. Получеловек-полудракон. Страшная смесь. Отвратительное зрелище.
«Нет. Это ошибка. Это неправда. Это не могу быть я», ─ столь отчетливые мысли перекрыли твердящий обратное шепот. Настойчивое желание убрать врагов сменялось глубоким страхом.
Когти Риан то втягивались, то удлинялись. В груди собирался рык. Пламя начало просвечивать через светлую кожу. Ярость, захватившая всё сознание, стала давить на неё. Собрав последние усилия, девушка нашла в себе силы бороться. Она с силой оттолкнула Лесного Владыку, да так, что тот отлетел к противоположной стене. Риан было уже всё равно. Она бросилась вперёд. Одной лишь рукой смогла сломать надвое засов и распахнуть тяжёлые запертые двери. Главные ворота были близки. Не разбирая дальнейшей дороги, Риан перешла на бег, ориентируясь инстинктами. Достигнув резного парапета, где полном вооружении стояла стража гномов, Королева остановилась. Девушка, не зная, что делать, вскочила на каменные уступы. Не медля ни секунды, Риан прыгнула вниз.
Понадобилось несколько секунд, чтобы небо заволокло темной тенью. Вверх взмывал огромный дракон, издав грубый рев. Несколько взмахов крыльев и зверь поднялся над Горой, но стражникам не пришлось обнажать оружие. Дракон стал удаляться от горы, пока не осталось едва видимой темной точки.
А между тем, едва королева Эребора, хранившая в себе столь древнюю тайну, покинула тронный зал, Король очнулся от странного оцепления. Сейчас ему было плевать на эльфов и Барда. Его жена исчезла. Он поспешил в её направлении, не забыв приказать страже задержать от поспешного ухода эльфов. Злому и недоумевающему Торину было интересно, что такое сделал Трандуил с его женой, раз она стала… такой?! От него не отставали и все остальные, наблюдавшие ту сцену.
Он не успел. Путь из тронного зала вёл прямиком к балконам ─ там, где для Риан он продолжился в воздухе.
─ Где? ─ взревел он.
─ Мой король… она прыгнула вниз. Мы не успели сказать ей и слово. Она просто вскочила на высокий парапет и прыгнула. А затем в небе появился он. Дракон. Что с нашей Королевой?
Гномы легко узнали в изменившейся девушке свою королеву Риан. На это не повлияли ни крылья за спиной, ни хвост, ни даже столь изменившаяся внешность.
Она ушла. Ушла от него. Она обещала ему вечность, но в итоге покинула. Торин должен найти её. Никто на свете не остановит Подгорного короля, который хочет вернуть свое сердце и не важно, как теперь оно выглядит.
─ Эльф, Бильбо, ─ Торин обернулся к единственным присутствующим тут, кто был в курсе их произошедшего, ─ что это только что было? Немедленно отвечайте! Почему моя жена превратилась в… дракона? Как такое возможно? И что вы знаете о ней?
─ Торин, успокойся, ─ проговорил хоббит, ─ с Риан всё будет в порядке. Она просто… такая, какой ты её увидел. Но она не делала никому зла… наверное.
─ Я могу объяснить вам всё, что хотите, но сначала нам нужно разобраться с нежелательными свидетелями. Вы не находите? ─ обратился светловолосый эльф к королю гномов, намекая на лесных гостей и Барда.
─ Торин, я имею точно такое же право знать все об… этом, ─ Бард обвел рукой вокруг себя, ─ я правитель Дейла и мне, как и вам, нужно знать, чего ожидать от… неё.
Гном согласился с его словами, и знал, что Бард имеет полное право переживать за своих людей, но эльфам верить нельзя. Лесные воители могут погубить всё. Им нужно заручиться поддержкой мага и обещанием, что свита и Владыка Трандуил будут молчать.
Сам Гэндальф всё это время молчал и хмурился, обдумывая произошедшее. Казалось, ещё чуть-чуть и все сложится для него в единую картину. Не хватало всего какого-то кусочка. Фрагмента, ответа на вопрос о том, как это вообще возможно. Серый маг решил удовлетворить своё любопытство.
Они все вместе вернулись в тронный зал. Шесть лесных эльфов были окружены вооруженной стражей. Они исполняли свой приказ на совесть. Эльфы должны были молчать.
─ Что здесь происходит, Олорин, ─ подал голос принц Леголас, ─ почему слабая, едва перешагнувшая порог столетия полуэльфийка оказалась самым опасным существом во всей Арде? Мне нужен ответ.
─ Успокойся, Леголас, ─ его перебил Трандуил, выглядевший так, будто ничего тревожащего его не произошло, ─ гномы сами разберутся со всем. Им не нужны лишние уши. Я сам спровоцировал её, хотя она уже предупреждала меня, ─ Владыка вдруг выдал здравую мысль, ─ если они захотят, то расскажут тебе всё. Маг, мы будем молчать обо всём произошедшем здесь. Эльфы не желают нового конфликта. Разберитесь со своей… Королевой.
Гэндальф подтвердил правдивость его слов. Скрепя сердце, Торин был вынужден отпустить лесной народ. Помимо них у него существовало много иных проблем, немедленно требующих разбирательства.
Разношёрстная компания из тринадцати гномов, двух эльфов, хоббита и мага двинулась вглубь Эребора ─ в защищённый кабинет короля, где он часто решал важные вопросы. Страже, имеющей «счастье» наблюдать странную картину, Торин пообещал сообщить всё позже ─ тогда, когда и сам будет в курсе любых мелочей. Те не посмели перечить воле своего Короля и вернулись на свои позиции.
— Что же нам делать дальше? — раздались растерянные голоса гномов.
— Что же ты можешь сообщить нам, мой эльфийский друг? — полюбопытствовал маг, впрочем, зная, что не добьется тут успеха.
— Я не в праве раскрывать вам её тайны, переживания и помыслы, Митрандир. Но кое-что хочу поведать сам. Возможно, это приведет вас к определенному решению. А пока… я задержусь здесь на неопределенное время. Я обязан дождаться Амариллис.
Собравшись за круглым столом, гномы стали ждать начала этой страшной и интересной истории.
─ Я начну, пожалуй, с самого важного. Я сообщу вам, что Риан не опасна, чтобы вы о ней не думали. Я её друг и знаю о ней всё. Как я подозреваю, полурослик так же в курсе многих проблем. Однако, прежде чем я продолжу, скажу ещё одно: осуждение другого всегда неверно. Потому что никогда не можешь знать, что происходило и происходит в душе того, кого осуждаешь. Вы можете наблюдать одно, тогда как в самом деле все было совершенно иначе.
Бильбо кивнул. Находящиеся в кабинете слушатели придвинулись ближе.
─ Итак, с чего бы начать? ─озвучивал свои мысли светловолосый воитель.
─ Глорфиндель, мы желаем знать всю историю без утайки, ─ молвил Гэндальф, внимательно смотря на эльфа.
─ Хорошо. Я знаю, что данная картина была прекрасна в своем ужасе и никто из вас не подозревал, что в хрупкой девушке таится такое… но, не стоит вам переживать. Если вы ещё не в курсе, то я знал Риан ещё, наверное, до её рождения. Вернее я знал её мать. Анкалимэ. Она и впрямь была подданной Трандуила и верно служила тому, пока не прогневала его. Я навещал её несколько раз и после у нас сложились достаточно близкие отношения. Настолько близкие, что я узнал, когда Анкалимэ сослали патрулировать границы Эрин Ласгален. Спустя какое-то время она покинула Великий лес навсегда, найдя себе человеческого мужчину. Из наших редких переписок я знал, что она счастлива с человеческим супругом. Я узнал, что у неё появился ребенок ─ девочка. Та нарекла её Итариллэ.
─ Значит, Риан это она?
─ Да. Настоящее имя вашей Королевы другое. Анкалимэ, желая продолжить традицию своего народа ─ ваниар, ушла рожать в эльфийский Лес, чтобы её дитя первым делом увидело вокруг себя красоту природы. Однако через год я получил от неё последнее послание. Она подверглась страшному наполнению орков и еле выжила. После такого потрясения, феа не желает оставаться в бренном теле и ищет покоя в Валиноре. Её не могло задержать даже понимание того, что её дочь нуждается в ней. Анкалимэ просила меня позаботиться о ней. Но я не успел. Прошло каких-то восемьдесят лет, как до меня дошли страшные вести.
Глорфиндель замолчал, не желая продолжать грустную тему.
─ Но спустя ещё два десятка лет, вернувшись в Ривенделл из Лориена, привлеченный забавными слухами о странной девочке полуэльфийки, я с удивлением обнаружил почти полную копию моей давней знакомой.
─ Я правильно тебя понимаю, ─ озарилось лицо старого мага, ─ трагедия ли это на самом деле…?!
─ Абсолютно правильно. Я не уберёг её, ─ прекрасное лицо наполнилось грустью.
─ Что случилось? Расскажите нам, Гэндальф, ─ потребовал Торин, не понимающий о чём идёт речь, но чувствующий, что для него это важно. Дело касалось его жены.
─ Если вы хотите знать, то ваша королева вернулась из Чертогов Мандоса, ─ покачал он головой. ─ Смерть ─ это единственная дорога, которая ведёт к рождению. Оттуда, куда попадают души мертвых эльфов. Однажды, двадцать лет назад она уже погибла, прежде чем вы узнали её такой. Я не успел этого предотвратить. Она повторила судьбу своей матери, но участь была ещё хуже. Вы не представляете… Каково это гореть заживо от расплавляющей твою кровь яда, зная, что нет спасения, что твое время закончено. Анкалимэ в своё время спасли, но печаль её была столь сильна, что она ушла по своей воле. Итариллэ не могла выбирать.
─ Это стрела? Тот ожог чуть ниже её правой лопатки. Это ведь туда угодила она? ─ взволнованно произнес Кили.
─ Ты прав, молодой гном. Это была стрела с моргульским ядом. Она жила среди людей, а те не знали о свойствах королевского листа, который смог бы её излечить. Если я правильно помню, ты, Кили, прочувствовал на себе действие яда? ─ дождавшись утвердительного кивка гнома, он продолжил, ─ оно не сравнится с тем, что пришлось пережить ей. Недели страдания и боли, пока её сердце не выдержало. Она не виновата в том, кем стала.
─ Но если её родители и впрямь были человеком и эльфийкой, то почему она… такая, ─ спросил наивный Бомбур.
─ Риан созналась мне, что по неопытности открылась вам. Я живу очень долго. Настолько долго, что не могу назвать свои года точно, но не это главное. Я, как и она, когда-то погиб при падении Гондолина. Однако мне повезло больше. В то время мне уже было около тысячи, и я знал, чего хотел. Я решил вернуть свое хроа или живое тело, и вернулся обратно в Средиземье. Если вы помните балладу Элронда о Лютиэн и Берене, то знаете, что ей подарили человеческое тело, дабы она прожила новую жизнь.
Глорфиндель окинул пронзительным взглядом сидящих по кругу внимательных слушателей и продолжил:
─ Амариллис не дали такого шанса. Ей не предоставили выбора. Она погибла, прежде чем ей была дана возможность выбирать: проживет ли она жизнь как человек, или изберёт судьбу эльфа. Намо вместе с Эру решили по-своему. Они даровали ей новое тело. Тело, которое вы недавно наблюдали. Я не могу сейчас рассказать обо всём за неё, поскольку только сама Риан вправе решать открывать вам или нет все её тайны, но сообщу лишь одно. Прошло двенадцать лет с её смерти, а только потом она выбралась с Горы.
Голос эльфа затих, но никто не решился что-нибудь ответить.
Такая короткая жизнь и столько невзгод. Торину даже слышать это было больно. Он не представлял, насколько его жена сильна духом. И как же одинока она была, не имея того, кто поддержал бы её в трудную минуту.
─ Что нам делать сейчас, маг? Где мне найти мою жену? ─ свёл брови суровый король.
─ Успокойся, Торин. Мы все хотим знать на это ответ. Глорфиндель, она ведь вернется? ─ максимально ровно сказал старик, но надежда в его вопросе была елеслышной.
─ Я не знаю этого, Митрандир. Сейчас я уже ни в чём не уверен.
Торин похолодел.
***
Горячая струя огня опалила пустынную землю. В пылающий круг влетел дракон, и, устроившись на лапах, уснул. Огненное кольцо защищало его, а пепел обугливающихся камней под его туловищем создавали дополнительную защиту. Несколько дней зверь лежал без движения. Казалось, весь мир для него замер, но случилось и обратное.
Спустя несколько дней темное тело пошевелилось. Едва заметный дымок, идущий от огромной туши, прекратился. Дракон раскинул крылья, желая обхватить ими весь мир, мотнув несколько раз огромной головой, он стал уменьшаться. Его тело стало светлеть, сквозь темную броню проступала бледная человеческая кожа, хруст костей и хрящей менял тело дракона, возвращая его к первоначальному облику. Теперь в огромном пепелище сидела обнаженная девушка. Лишь длинные светлые волосы, покрытые пеплом, обрамляли её тонкую фигуру, а массивный брачный браслет вместе с тонким золотым кольцом украшали руку и тонкую шею.
Риан съежилась в комочек, не зная, что ей теперь делать. Крупные капли слез скатились из широко раскрытых глаз. Глубокие омуты покрылись туманной поволокой. Девушка чувствовала себя опустошенной. Туман, подчиняющий её разум, едва она обернулась в дракона ─ исчез. Тихий жёсткий голос не имел над ней больше власти, но вернуть время вспять она просто не могла. Ей было лучше проветриться от посторонних мыслей и дать остальным свыкнуться с фактом её существования. Привыкнуть к этому самой.
Чья-то оброненная фраза: «Любовь приносит только боль», соответствовала действительности. Она как наркотик, как яд. Сначала тебе хорошо, но потом начинается ломка, выворачивающая всё тело и душу. Ты просто умираешь. Риан почувствовала все стадии этого. Она своими руками разрушила всё то, к чему так долго шла. Что теперь её ждёт? Что дальше? Жизнь отшельника-дракона в пустых горах или смерть? Сейчас она не знала, что лучше. Одно было ясно ─ сидеть здесь просто так было нельзя.
Риан выпрямилась и огляделась. На много миль пустынная земля без единого клочка растительности. Куда она прилетела? Как теперь ей найти дом? Риан решила вновь проникнуть в Эребор, но… лишь для того, чтобы забрать все свои вещи и драгоценности. Сейчас у неё был лишь брачный браслет. Как ей это сделать? Как? Как проникнуть незамеченной в защищённое королевство?
Её груди коснулся холодный металл. Кольцо. Золотое. То самое, что даёт невидимость. То самое, что, скорее всего, повлияло на неё. То самое, что стало причиной её неконтролируемой ярости. Но теперь оно всё равно является её единственным выходом. Поможет ей скрыться в тоннелях дворца. Она не желала быть обнаруженной кем-либо. Риан не хотела вновь видеть тот ужас в глазах своих любимых и друзей, не хотела чувствовать ту боль.
Но до Одинокой Горы нужно было ещё добраться. Едва заметная вершинка на юге, скорее всего, и была её домом. Значит она сейчас в необитаемых Диких землях. Далеко же она забралась. Но сейчас её больше волнует другая проблема. Как она доберется незамеченной до Эребора?!
Крылья помогут ей подобраться ближе к Горе, но дальше она будет вынуждена обернуться в человека. Сейчас Гора хорошо охраняется и летящий дракон уж точно будет виден каждому. Она хотела избежать подобного внимания.
Вновь обернувшись зверем, Риан взлетела. Относительно безопасные и пустые участки девушка пролетела высоко в небе, не позволяя ничему и никому её раскрыть. Но едва тёмная пика стала стремительно приближаться, леди-дракон опустилась на землю. Спустя несколько минут по дороге уже шла светловолосая обнаженная девушка, глядя перед собой. Однако никто её не видел. Магия кольца защищала её. Будь её воля, она больше бы не надела опасное украшение, но теперь лишь оно могло защитить её от преждевременного разоблачения.
Главные ворота Эребора показались впереди лишь к закату солнца. Риан готова была расплакаться от счастья. Её босые ноги, которыми вынуждена была идти по острой почве, кровоточили и саднили. Мелкие осколки забивались в раны, вызывая мучительную боль, но девушка не прекращала идти. Если она сейчас сдастся, то, вероятно, больше не найдет в себе силы сделать этого.
Сами боги благоволили ей. Ворота ещё не были закрыты. Стража делала последний обход, прежде чем королевство окончательно погрузится во тьму снаружи. Риан, сжав зубы, чтобы не издать малейший звук, что может привлечь внимание гномов, поспешила проскользнуть внутрь. За годы жизни здесь она полностью изучила свой дворец. Никакой коридор или поворот не мог сбить её с пути. Однако в конце, прежде чем повернуть к столь знакомой комнате, беглая королева сама замешкалась и выбрала другой путь ─ путь, ведущий на другой жилой этаж. Все её благоразумие противилось появляться в таком виде перед кем-либо. Риан чувствовала себя ужасно неловко, оставаясь без одежды и дальше. А потому, глубоко вздохнув, девушка отворила дверь в комнату Тауриэль.
Рыжеволосая эльфийка была там. Она слышала скрип двери, но обернувшись, не обнаружила никого.
─ Кили, это ты? Совершенно не смешно, ─ она обнажила свой меч, наставляя его в темноту комнаты, стараясь обнаружить непрошенного гостя.
Риан слегка помедлила. Но кто, кроме Тауриэль, которую ещё смела считать своей подругой, сможет ей помочь?! Надеялась, что та согласиться хотя бы выслушать её.
─ Это я, Тауриэль. Убери меч, прошу, ─ голос Риан пронесся в напряжённой тишине.
─ Риан?! О, Махал! Ты здесь… Покажись… Я так переживала за тебя! ─ округлив глаза, рассматривая ту часть комнаты, откуда послышалась речь, испуганно заговорила рыжеволосая девушка.
─ Уже почитаешь гномьего создателя? ─ девушка коротко улыбнулась, но продолжила уже серьезно, ─ я не могу этого сделать. Мне нужна одежда…
─ Что с тобой случилось? Где ты пропадала десять дней? ─ продолжила расспрос эльфийка, но внимала просьбе и подходя к своему шкафу, ─ а новая одежда тебе нужна…
─ Моя сгорела. Понимаешь, когда превращаешься полностью, она не сохраняется. Я пришла сюда забрать свои вещи, но, прежде чем я появлюсь наверху, хочу хотя бы выглядеть достойно.
─ Ты уходишь? Но почему? ─ Тауриэль положила подходящий наряд на свою кровать, наблюдая, как он исчезает. Видимо, всё, чего касается невидимая королева, также становится невидимым.
─ Почему? ─ хмыкнула хозяйка горьких нот в мелодичном голосе. ─ Ты ещё спрашиваешь? Я боялась зайти сюда, опасаясь твоей реакции, Тауриэль. Я видела страх в ваших глазах. Я не хочу жить там, где меня боятся. Где я чудовище. Где мне не место. Я не выдержу, если увижу ненависть в Его глазах. Мне проще больше никогда никого не видеть, чем мучится вечно, осознавая всё это.
─ Пожалуйста, Риан, ─ взмолилась эльфийка. ─ Одумайся! Ты многое не понимаешь. Никто так не думает. Не покидай дорогих тебе людей. Побег ничего не решит.
Тауриэль вдруг увидела, как на месте пустоты появляется облаченная в простое платье знакомая фигура.
─ Я слаба, я знаю. Я так устала быть сильной, постоянно бороться, что-то решать и терпеть поражение за поражением. Сейчас я уже не хочу ничего этого. Я просто хочу мирной жизни, и если для этого я должна исчезнуть в диких землях, то я так и поступлю.
Тауриэль приблизилась к своей подруге и королеве, и обняла её. Она чувствовала слезы на своих щеках и понимала, что она не в праве заставить её поменять решение. Лесная эльфийка лишь надеялась, что Риан, увидев своего супруга, передумает.
Королева разжала руки и вновь надела кольцо. Дверь отворилась, и беглянка, горько шепнув напоследок прощание, навсегда покинула покои подруги.
Едва Риан очутилась в освещенном факелами коридоре, как весь настрой и желание, что она высказала Тауриэль, исчезли. Медленно бредя по таким знакомым проходам, касаясь каждой мраморной и каменной стены, она не могла сдержать горьких слез. Ей будет этого не хватать, ведь Гора ─ её дом. Была им всегда, а теперь она намеревается его покинуть, сдаться, уйти в сторону. Она не должна была так поступать. Но что теперь можно изменить? Остаётся лишь принять свою судьбу ─ видеть, как любимые отворачиваются от неё ей будет невыносимо.
Прислушавшись к шуму в королевской спальне, она не обнаружила и намека на присутствие там кого-то. Где же Торин? Неужели ему даже противно находится там, где они были так счастливы вместе? Где расцвела их любовь и страсть. От этих мыслей стало ещё больнее. Сердце хотело найти оправдания этому, но мозг победил. Она не нужна здесь. Раскрыв шкафы, королева сгребла свои наряды. Множество платьев, штанов, рубах, а самые необходимые поместились в огромный походный рюкзак. Не обошлось дело без обуви и драгоценностей. Все её украшения убрались на самое дно. Даже несколько ножей и кинжалов удостоились той же участи. Последний раз проведя рукой по идеально заправленному ложу, Риан подошла к небольшой гипсовой скульптуре и погладила венец, некогда облегающий её голову. Теперь это не её ноша.
Остался лишь последний шаг. Её личная комната и небольшой тайник. Без каких-либо денежных средств ей не выжить, не притвориться человеком, а посещать королевскую сокровищницу она была не намерена. Отныне она не должна претендовать ни на что, находящееся здесь.
Риан старалась быть тихой. Никто не должен видеть, как отворяются сами по себе двери. Девушка проскользнула незамеченной никем в уютную темень комнаты. Ни один факел не горел там. Ставни были заперты. Риан хотела было снять кольцо, чтобы ничто не мешало ей в последний раз насладиться красотами её дома. Однако тяжелые шаги в спальне заставили её повременить. Кто-то помимо неё был в этой комнате. Едва слышно ступая по твердому полу, девушка подкралась ближе.
Торин. Вот кто сейчас нарушал покой как её комнаты, так и её сердца. Что он здесь делает? Увидеть его тут, когда она уже решилась вырезать память о нём из сердца, было больно.
Подгорный король мерил комнату твёрдыми шагами. Риан зачарованно следила за его движениями, не в силах что-либо предпринять. Наконец тот остановился, и, распахнув окно, обратился к звездам.
─ За что ты мучаешь меня, о, Махал? Разве недостаточно горя выпало мне на роду? Почему ты вновь и вновь отбираешь у меня ту, что я жажду больше жизни?
Риан, всё ещё находящаяся под чарами кольца, испуганно замерла. Она выдала себя? Но, нет. Девушке было больно смотреть на него. Видеть такого разом постаревшего, словно груз тысячи проблем свалился на Торина разом, а она не в состоянии была ему помочь.
─ Я бы отдал весь мир за то, чтобы вновь услышать запах её волос, ─ невероятно тяжелый выдох и тихий знакомый надломленный голос прозвучал в темноте. ─ За один её поцелуй. За прикосновение её руки. Долгая жизнь без неё ─ каторга для меня.
Сердце девушки замерло. Его полный тревоги и боли голос задел самые чувствительные струны её души. Как редко он признавался ей в этом. Как часто она хотела услышать о его чувствах. И вот сейчас, стоило ей решить покинуть их всех, как он вновь и вновь мешает этому.
Риан приблизилась к замершему без движения королю, стараясь не производить лишних звуков. «Она» ─ это ведь она сама. Та, о которой Торин так переживает. Свет полной луны осветил лицо короля. Сердце девушки сжалось. Она много раз видела в его глазах ярость, смятение, ненависть, но ещё ни разу той безнадежности, будто сковывающей всю его душу.
Риан накрыла волна гнетущей тоски: она так хотела подойти к нему, сказать, что… а, собственно, что сказать?! Что она не выдержит осуждающих взглядов? Что не сможет жить, зная, что она едва не сорвалась?! Что она любит его? Любит, но не может подвергать его жизнь и жизнь его… их народа опасности?.. Что вынуждена отступить?
─ Почему я не могу её найти? ─ сжав руку в кулак, он водрузил его на оконный проём. Говоря это сквозь сцепленные зубы, гном опустил голову. Не хотел, вероятно, мириться с той правдой, что больно била под дых ─ с тем, что больше никогда её не увидит. ─ За что мне всё это? Сколько можно так издеваться?! ─ злые раздраженные ноты сменялись отчаяньем. Гнетущим, говорящем о крайней степени отчаяния и боли, что скрывается под сильной мужской оболочкой горделивого правителя. ─ Я ведь нашел её совсем недавно. Я отказываюсь её терять. Ни сегодня, ни завтра, ни когда-либо ещё! ─ словно злясь на звёзды в небе, вторил решительный мужской голос, а она, затаив дыхание, не смела отводить взор. Это был её Торин ─ родной, решительный, переполненный боли, но и любви. Он бы нашел её. Где бы она ни была, но нашел бы её и в этом вот Риан теперь точно не сомневалась. Так зачем же тогда столько всего, если он всё равно не отступится? Никогда…
Эльфийка не выдержала. Столько горя и тоски ей ещё не доводилось слышать. Одна ночь. Они проведут вместе одну ночь, прежде чем она покинет его навсегда.
─ Пожалуйста, обернись, ─ еле шепнув, Риан сняла кольцо с пальца.
Едва Торин заслышал её голос, как резко обернулся и не прошло и секунды, как его глаза безошибочно нашли её. Словно мальчишка, будто не верит глазам, нервно улыбается, а крепкими руками уже сжимает в своих объятиях.
─ Вернулась, ─ заточив в ладони светловолосую голову, бегло рассматривал все черты её лица. Будто не верил, будто-бы сон, но взаправду ведь, и эти её полные слез глаза, ─ никогда больше не смей покидать меня! Слышишь? Никогда! ─ проводя дрогнувшими пальцами по атласной коже на щеке, улыбнувшись, приказывал он. ─ Я не позволю тебе. Ты моя. Я сделал тебя своей. Навечно.
─ Торин, я… ─ Риан не успела договорить. Расслышав в её голосе отрицание, он словно помешался. Она отказывается? Отрицает их чувства? Хочет уйти?
Более грубые губы пленяют собой нежные девичьи, но кое-где прокушенные до крови. Они заявляют свое право на обладание, отрицают любую возможность протеста. Впрочем, сил сопротивляться больше не осталось. Едва лишь Риан ощутила до боли знакомые касания, она не смогла отказаться от них. Её пальцы скользнули в густые темные волосы, ощущая их мягкость. В изломанной муками выбора душе вновь рождалось то, от чего Риан старалась сбежать. Сердце сделало кульбит. По телу пронеслись тысячи мурашек, когда руки супруга прижали её ещё ближе к горячему мужскому телу. Из глаз текли слезы, но уже не от горя. Смелость его поцелуя в сотый раз говорила о том, что она его и ничья больше. Редкие девичьи всхлипы затихли. Горячие дорожки слез он бережно стёр своими некогда огрубевшими от физической работы пальцами. И они же бережно, но настойчиво приподняли голову Риан, заставляя девушку посмотреть прямо в чёрные глаза.
─ Ты всё ещё считаешь, что я когда-нибудь отпущу тебя? ─ Риан вздрогнула от этой властности и силы его голоса. ─ Этому не бывать никогда!
И Риан сдается. В который раз она, возможно, совершает самую большую на свете ошибку, но она так жаждет всего его. Так скучает по их любви. Так может, боги позволят ей исполнить её желание? Её последнее желание?..
Комментарий к Глава 36. Роковое решение.
С новой главой нас! Осталось уже не так много. Надеюсь, хватит терпения дождаться финала?)
========== Глава 37. На свои места. ==========
Восходящее солнце сквозь едва приоткрытые ставни осветило комнату, где на гигантской кровати в тесных объятиях сплелись двое. Руки мужчины крепко сжали хрупкий девичий стан — он даже во сне не желал отпускать её от себя. Наконец её аквамариновые глаза распахнулись, пробуждая тело ото сна. Риан дёрнулась, ощущая себя скованной. Её глаза испуганно заметались, ведь она пыталась понять, где она и что происходит. И лишь спустя несколько секунд осознание совершённого действа нахлынуло на неё.
Риан мысленно и беззвучно простонала. Она поддалась зову своего сердца. Снова. Она не смогла обрубить эту крепкую связь резко, не оставив себе права на ошибку. Девушка попыталась выпутаться из крепких объятий, но поняла, что не в силах этого сделать. Слишком сильно её охраняли и даже во сне боялись потерять. Риан закусила губу. Она ведь почти ушла. Почти сделала это. Нужно было просто решиться, но неугасаемые чувства дали слабину. И теперь она здесь. Лежит рядом с Торином, который даже во сне держит своё и не планирует отпускать из рук. О, если бы не эта постыдная тайна, если бы не угроза, которая вполне может вырваться вновь и напасть, разрушая всё на своем пути, разве она хотела бы уйти?!
Девушка сделала последнюю попытку расцепить крепкие пальцы, но вновь ничего не добилась. Вернее добилась совершенно противоположного ─ Торин проснулся. Он почувствовал её слабые трепыхания и очнулся от неглубокого сна. Его пальцы ещё крепче сомкнулись на её обнаженной талии. Риан обреченно опустила приподнятую голову на подушки. Всё снова идет не так, как она планировала.
─ Торин, пожалуйста, отпусти меня, ─ пробормотала она, зная, что её услышат.
─ Чтобы ты снова, поджав хвост, исчезла от меня? Чтобы я снова, мучимый тревогами, искал тебя, не смыкая глаз? Тебе так нравится истязать меня? ─ прошептал мужской голос ей в плечо.
Даже резкость его слов не смогла скрыть эту явную заботу в его голосе. Риан сглотнула, ощущая твердый комок в горле. Горячие губы прикоснулись к её плечу и она вздрогнула.
─ Мы ведь оба понимаем, что мне здесь не место. Я лишняя среди вас. Я причиню лишь страдания, Торин, ─ чувствуя подступающие слезы, предчувствуя предстоящее расставание, начала она.
─ Послушай меня, ─ король приподнялся с ложа, заглядывая в её глаза и приподнимая голову девушки, ─ ты ─ моя жена, Риан. Моя. Данная мне самим Махалом и Эру. Наша связь одобрена богами и ни мне, ни тебе не под силу её разорвать. Да что там говорить?! Я никогда в жизни не захочу этого. Будь ты хоть трижды драконом и орком в придачу. Ты моя!
Риан почувствовала, как спазмы охватили её грудную клетку: дыхание на мгновение прервалось, а сердце издало дополнительный удар вне очереди. Надежда. Вот, что она испытала. Риан теперь уже знала, что чувствует её супруг. Она слышала все его слова прошлой ночью, но позволить себе такую роскошь, как любовь, она теперь не могла. Не могла подвести их всех, не хотела разочаровывать свою новую многочисленную семью. А если та ярость, которую она ощущала при превращении, однажды станет фатальной? Что, если она станет злом и погубит тех, кого любит? Она должна быть сильной. Ради себя. Ради них.
Риан постаралась взять себя в руки. Голос понизился на октаву. Ничего не выдавало ту бурю, что творилась у неё внутри.
─ Торин, отпусти меня, ─ она резко дёрнулась и поднялась на ноги, прикрыв свое тело мягким пледом. Риан отвернулась, не желая смотреть своему супругу в глаза. Не желая, чтобы он догадался об её очередной лжи. ─ А что если я больше не люблю тебя? Ты так и будешь продолжать держать меня подле? Как ручную собачку? Сделаешь всё, лишь бы я была на виду? Тебе плевать на мои чувства. Я для тебя лишь ценный экспонат.
Каждое слово, вырвавшееся из неё, было абсолютной ложью. Она это понимала. Да и Торин, скорее всего, тоже, но Риан не могла по-иному. Всё, лишь бы не навредить. Риан двинулась к двери. Где-то недалеко должен быть её рюкзак, набитый ещё с вечера всевозможными вещами. По пути она наклонилась и подобрала так поспешно скинутое платье.
─ Я хочу уйти. Уйти навсегда. Север. Там пустынно, одиноко и холодно. Там так же, как и у меня в душе. Там… ─ решительно заговорила девушка, но она не договорила, ведь сильная рука сжала её и резко развернула к себе. Черный обсидиан глаз затягивал. Риан не знала, сколько длились эти мгновения. Казалось, что бесконечно долго, но она сдалась первой. Слезы градом полились из её глаз. Она хотела бы забыться, желала снова стать маленькой девочкой и не решать проблемы, подобные этой. Ну, кто бы мог подумать, что сейчас этот выбор дается ей с трудом? Как было проще в том злополучном походе, когда Торин был лишь командиром отряда, а она ─ обыкновенной и не в меру талантливой воительницей.
Торин обнял её, прижимая к себе. Не было произнесено ни слова. Рука с платьем разжалась, и ткань сиротливо опустилась на пол.
─ За-зачем я вам? ─ сквозь слезы пробормотала она, глотая слова. ─ Я ─ чудовище, Торин. Ты видел всё своими глазами. Я не могу постоянно жить в страхе и ненависти. Я же… Я же Смауг, ─ хохотнула она в истерике. ─ Я же захватчик и вредитель. Монстр, Торин! Недостойный жизни.
После этих слов объятие стало крепче и даже в некотором смысле причиняло боль. Риан вновь осмелилась посмотреть мужу в глаза.
─ Я не желаю больше слушать этих ужасных слов, ─ прервал он её речи. ─ Риан, ты ─ это ты. Ты ─ моя жена, моя Королева, моя душа. И ею будешь всегда. Никто и никогда не скажет и слова про тебя. Все любят тебя, я люблю. Ты больше не помыслишь о том, чтобы уйти, сбежать, скрыться и спрятаться, ─ довольно резко и твердо добавил он, а объятие стало сильнее. ─ Ты не запрешь себя в своем теле, сожалея обо всём приключившемся с тобой.
Мужчина слегка встряхнул её. Риан внимательно вглядывалась в лицо говорящего, но ни тени лжи, ни притворства на нём она не заметила. Лишь тревогу, заботу и бесконечную нежность.
─ Я солгала тебе. Насчёт чувств, ─ наконец, едва слышно, промолвила она.
─ А я и не поверил этим глупым словам, ─ ровным голосом продолжил данный ей самими богами супруг. Но если бы кто-либо ещё раз спросил у него, что творилось внутри короля, когда он слышал их, то был бы удивлен тем, как противоречивы были его эмоции. Пока его Риан говорила, он молил всех богов, чтобы это было неправдой. Торин всё ещё помнил, что она говорила перед тем, как открылась им и эльфам. Даже тогда она шептала слова любви. И сейчас он сделал единственное доступное ему действо ─ прервал её.
─ А сейчас, моя милая женушка, ты выбросишь из своей славной головы эти бредни про побег, сожжёшь эту сумку, ─ он с неприязнью уставился на её походный рюкзак, словно он был самым большим злом. ─ Оденешься, ─ его горячий взгляд мгновенно окинул её наспех закутанное тело, рождая приятное воспоминание о прошедшей ночи. ─ И мы вместе спустимся вниз, где и тебя и меня уже ждут наши подданные и друзья, ─ твердо закончил он.
Риан молчала, прикусив губу. Она хотела этого. Хотела сдаться. Хотела, чтобы всё было, как раньше, но этот голосок внутри неё всё шептал и шептал предательские слова о том, что она сделает им больно.
─ Так, ты помнишь день нашей свадьбы? ─ говоря тихо и мягко, Торин решил подойти с другой стороны. Он аккуратно поднял её подбородок, заставляя смотреть прямо на него, а Риан от его разоблачающего взгляда словно потеряла дар речи. Лишь кивнула и стыдливо опускала взор.
─ И помнишь слова сказанные мной и тобой? Помнишь наши клятвы?
─ До конца ваших дней земных и вечно в чертогах богов… ─ прошептала она, но чудовищно пересохшими губами.
Торин повторил за ней эти слова.
─ Всегда. Помни об этом, душа моя. А теперь, пожалуй, если ты не хочешь вернуться в нашу мягкую постель, тебе следует поторопиться, ─ усмехнулся он, огладив её едва прикрытые бедра.
И Риан сдавалась. Она слаба, ведь так хочет этого. Хочет, чтобы её любили такой, какой она являлась. Эльфийкой днем, в ночи драконом. Она так хочет отдать своё сердце своему супругу. И делает это.
Все коридоры в этом дворце вели в тронный зал. Риан, облачившись в наряд Королевы (а Торин не забыл надеть ей даже корону), под руку со своим супругом шла по одному из тёмных и едва освещенных переходов. И, несмотря на их недолгий, казалось бы, разговор, что длился ещё с раннего утра, прошло совсем немало времени. Впрочем, Торин был уверен, что те, кто должен знать всё, уже ждут их. Было ли дело в том, что Торин обмолвился, что поиски Риан длятся от рассвета до заката? Или в том, что стража на их пути кланялась им, а значит, точно знала об её возвращении? Даже Тауриэль могла всех оповестить. Истинной причины хрупкая венценосная особа не знала, но едва дубовые двери в огромную столовую распахнулись, как Риан заметила весь свой отряд.
─ Приветствую вас, мои друзья, ─ она сделала небольшой книксен. ─ Надеюсь, вы не побежите в ужасе, едва завидев меня? ─ пошутила она, глядя на напряженных Кили и Фили.
─ Риан… ─ выдохнули они в одночасье. ─…Вернулась!.. Ты вернулась!
Из-за стола переговоров вышла до странного сосредоточенная Дис. Быстрыми шагами подошла к Риан, а остановившись, буквально за секунду заключила её в свои объятия. Риан не могла сдержать слез радости. Могла лишь в ответ сомкнуть руки на спине гномки.
─ Как я счастлива, что ты жива, глупенькая моя девочка. Больше не смей покидать нас… Так вот… Неожиданно, ─ попеняла она. Чуть замялась, вспомнив, вероятно, об истинной природе своей любимицы, но вменяла Риан в вину, а та, словно малое неразумное дитя, прильнула головой к её плечу.
И тут же зала наполнилась шумом, разговорами и вопросами. Все жаждали узнать подробности.
─ Кхмм! ─ Гэндальф, все так же восседавший в своей серой хламиде, обратил на себя внимание. ─ Рад видеть Вас в добром здравии, королева Риан, ─ улыбнулся он ей.
Ну, вот и всё. Кажется, что последний барьер был сломлен. Раз уж могущественный чародей находился в благожелательном настроении при виде её, то девушке опасаться всеобщего отчуждения всё же не стоит. Она ещё раз обвела всех собравшихся взглядом. Сердце радостно сделало кульбит, отметив присутствие её доброго друга.
─ Ну, вот мы все и в сборе. Итак, пожалуй, настала пора разобраться во всём этом, ─ чародей окинул их всех рукой. Риан села в кресло, сложив руки на коленях, слегка сжимая подрагивающими пальцами ткань платья. Легкое прикосновение супруга, его твердая рука поверх её, принесли королеве успокоение.
Гномы молчали. Все ждали вопросов от Гэндальфа.
─ Глорфиндель поведал нам о твоей трагичной и сложной судьбе, Риан. Мне бесконечно жаль, что такой молодой девушке, как ты, уже выдалось испытать подобные жизненные трудности, но не могла бы ты рассказать нам всё более подробно?
─ Уф-ф-ф, ─ выдохнула Риан, почувствовав незримую поддержку от Торина и Глорфинделя. ─ Да. Я всё вам расскажу. Обязательно. Что вас интересует первым делом?
─ С самого начала, ─ молвил Гэндальф, улыбнувшись в свою седую бороду.
─ Ну что же… ─ Риан ещё раз оглядела собравшихся. Заметила подбадривающие взоры со всех сторон, но вскоре продолжила:
─ Я не знаю, как много поведал вам Глорфиндель, но, пожалуй, и в самом деле начну с самого начала. Каждый из вас знает обо мне частичку правды. Кто-то чуть-чуть, кто-то больше, а кто-то всю. Но все же я лучше повторюсь. Вы знаете меня как Риан. Это моё имя, но я была рождена с иным, и взяла себе другое лишь обретя плоть второй раз. Да, второй раз. Изначально я была рождена матерью эльфийкой из народа ваниар, а отцом моим был человек. Имя мне дано было ─ Итариллэ.
Риан сглотнула, погружаясь в воспоминания всё глубже.
─ Моя мать погибла, едва мне исполнилось несколько месяцев. Практически с самого рождения я, как обычный человек жила с отцом в людском городе. И увидела эльфов впервые лишь с отрядом. Глорфиндель был моим первым другом, ─ она улыбнулась, находя эльфа глазами. ─ Описывать всю свою жизнь я не буду. Будьте уверены, что я не врала вам, сообщая что-то о себе. Пусть и по маленькой крупице. Самое значительное в моей где-то скучной, где-то веселой, а где-то печальной жизни произошло, когда в 2925 году на моё княжество напали орки. Я погибла, защищая свою семью и свой народ.
Риан услышала тихие вздохи. Даже среди суровых гномов нашлись впечатлительные особы.
─ Я не помню, что со мной было там, но одно было ясно. Мне дали вторую жизнь. Я не просила её, нет. Я вообще ничего не хотела. После многодневной мучительной смерти от яда, разъедающего всё моё тело, я хотела лишь покоя, но боги, вероятно, были иного мнения. Моя душа вернулась и я очнулась в теле дракона.
─ И сколько лет ты такая, Риан? — Гэндальфу тоже было не чуждо любопытство. Риан кивнула, принимая к сведению его вопрос, но продолжила рассказ, чтобы не выбиваться из своего повествования.
─ Я была не в себе. Я была монстром, о котором слышала лишь сказки в детстве. Думаете, я могла кому-нибудь открыться? Единственное, что я могу вам сказать: когда я смогла стать собой, обрести свое некогда человеческое тело и выйти в Эсгарот, прошло двенадцать лет со дня моей смерти. Я жила в полном одиночестве и заточении. Даже не зная, как длится время и что со мной происходит, но одно я знала точно ─ ни один человек впредь не пострадает от дракона, потому что когда-то жестокое и, вероятно, безжалостное существо стало лишь моей частью. Я стала кем-то вроде Беорна. Леди-дракон. Оборотень.
─ Почему же ты не осталась здесь, а направилась через полмира? ─ разволновались и осмелели гномы. С каждым словом Риан они почувствовали, что ничего особенно не изменилось. Их воительница все такая же для них королева и их верный друг.
─ Я устала от одиночества. Меня вело непонятное чувство долга. Решила покинуть свой дом и отправиться в путешествие. Я не обманывала вас, рассказывая все те истории, что случались со мной. Лишь слегка утаила тайну своего рождения. Разве могла я поступить по иному?
─ И у меня снова возникает вопрос. Я надеюсь, ты извинишь старого любопытного мага, но хочу поинтересоваться: откуда ты? ─ вновь прервал её Гэндальф.
─ Как я уже обмолвилась, моё настоящее имя, данное мне моей матерью ─ Итариллэ. Я не просто полуэльфийка, воин или дочь торговца, я ещё и…
─ … Княжна Тарбата?.. ─ Гэндальф расплылся в улыбке, сделав верное предположение.
Риан сама не сдержала удивления.
─ Помнишь, как перед нашим прощанием у Лихолесья я обещал при следующей нашей встрече сообщить тебе нечто, что, возможно, тебе понравится? Так вот, Риан, я и Элронд долго шли к этому. Много деталей прежде не складывались в единую картину. Но теперь, когда между нами не осталось никаких тайн, я могу, наконец, рассказать всё. В мире не так уж и много полукровных эльфов и почти все из них выбрали судьбу бессмертных детей, а потому живут уже очень давно. Твой возраст был так мал, что в это вовсе верилось с трудом. На твою долю выпало много страданий.
─ Ты прав, Гэндальф. Я была рождена в тот чудесном месте. И, несмотря на то, что он находился на небольшом расстоянии от города орков, я любила его. Я выросла там, научилась защищаться, научилась жить и любить и, в конце концов, отдала свою жизнь за него.
─ Почему же ты не вернулась туда, Риан?..Итариллэ? ─ воскликнул Ори.
─ В самом начале я не могла сделать это по определённым причинам, ─ девушка подняла свою свободную руку, слегка шевельнула кистью, и начала изменение её привычной формы с ладони.
За этим представлением практически сразу же последовали восхищенные возгласы.
─ Когда я отправилась в путь, то знала, что моё время там завершено. Для своей семьи я давно была мертва, и была практически уверена, что все мои человеческие братья и сестры уже ушли из этого мира. Но, остановившись в селение беорнингов, мне удалось разузнать то, что и повлияло на моё решение. Моего княжества более не было. Орки и чума сделали своё дело ─ теперь я не могла туда вернуться, даже если бы захотела. Поэтому я и взяла себе другое имя, на которое стала отзываться, а про старое забыла.
─ Это-то тебя и выдало, дорогая, ─ молвил старик, ─ я прекрасно слышал твою складную песню в хижине Беорна. И лишь один единственный факт не давал мне покоя. Всё, что я знал о Тарбате ─ это то, что его больше нет. И неоткуда было узнать жила ли ты там в действительности.
─ Я скорблю по своей семье больше всего на свете, но в минувшей битве мне удалось отомстить своему врагу. Врагу, что убил меня тогда, и которого теперь убила я. Я свершила свою месть. Точно, как и Торин, ─ она улыбнулась глядя на молчаливого короля. Тот не вмешивался, позволяя своей жене оттаять от царившего в её душе сумрака, и осознать, что она нужна и любима здесь.
─ Риан, как тебе живётся так?
─ Ты ощущаешь его?
─ Он влияет на тебя?
Со всех сторон посыпались любопытствующие вопросы гномов. Риан окончательно поняла, что предательства, ненависти и осуждения от её подданных и друзей ожидать не стоит. Они прошли слишком многое вместе, чтобы быть по разные стороны баррикад. Осталось лишь разобраться с Кольцом.
─ Поначалу было трудно. Это золото… ─ Риан обвела вокруг себя рукой, указывая на инкрустированные драгоценными камнями стены и колонны, ─ …оно влекло меня. Я была зачарованная им. Тело меня мало слушалось, но теперь я контролирую его, как и любую часть своей физической оболочки. Лишь ярость, гнев, боль и прочие столь же сильные эмоции способны на некоторое время лишить меня контроля над телом. Я все ещё управляю драконом, ведь мне проще бороться используя все свои силы. Так же было и в момент мести.
─ И тогда на поле битвы ты?.. ─ Кили задал самый верный вопрос.
─ Да, ─ не стала отрицать очевидного Риан. ─ Я была ранена. Мне было больно. Я не могла дышать. Кровь шумела в ушах. Я боялась смерти вновь. Мне удалось скрыться в небольшой пещере, но даже тогда зверь оказался силён. Воспользовавшись моей плотской слабостью, дракон вырвался наружу, желая сохранить свою хозяйку. Он жаждал крови врагов, и он её получил. Я старалась не навредить нашим союзникам и лишь избавиться от мерзких захватчиков.
─ И ты сделала это. Кто знает, чем бы завершилась та битва, и сколько было бы жертв на самом деле, ─ одобрительно кивнул Двалин.
─ А ещё ты здорово расправилась с Азогом ─ Балин нам всё рассказал! ─ воскликнул Бофур.
─ Просто взять и сожрать орка! Почему только раньше этого не сделала?
Риан смутилась. Впервые её кто-то похвалил лишь за то, что она сделала это неосознанно, руководствуясь на тот момент эмоциями и жаждой мести, но признаваться радостным гномам в этом она не решилась. Пусть думают, как им угодно.
─ В общем, рассказывать-то и нечего больше, ─ пожала она плечами. ─ Я пришла в Шир и прожила там несколько лет, прежде чем стать членом освободительного похода, ─ усмехнулась она, растянув в милой улыбке уголки рта. Вероятно, воспоминания о былых приключениях с друзьями приносили ей душевное тепло. Даже несмотря на то, что те события порой пестрили опасными моментами.
─ И как же ты познакомилась с Кили и Фили? ─ полюбопытствовала Тауриэль ─ единственная не знающая этого.
─ Конечно же, рассказывать нечего, ─ смешливо проворчал Оин, ─ заработала славу Феникса ─ непревзойдённого наёмного убийцы и охотницы за головами, только скромничает и всё скрывает.
Все, кто был в курсе этого засмеялись.
─ О-оу, так вышло, что мне пришлось вмешаться в битву моих дорогих друзей. Они сражались против отряда орков. Те напали на них в Завертных холмах, но разве я могла позволить кому-либо из них погибнуть от рук этих тёмных прислужников?
─ Фили! Кили! Как вы могли? ─ всплеснула руками Дис, впиваясь в сыновей грозным взором. Риан вспомнила, что историю своего знакомства они подкорректировали, но сейчас, в пылу откровений, подзабыла об этом. И пока сыновья пытались успокоить свою мать, делая это под добродушные смешки друзей, Риан вновь обратилась к Гэндальфу:
─ Но, Гэндальф, для тебя это не все важные новости, ─ маг внимательно посмотрел на неё. ─ Я знаю всё, что случилось в Средиземье и, конечно же, твои неоценимые услуги, но ты, вероятно, и сам подозреваешь, что это не конец. Вы ищите то, что может победить Его.
Гэндальф посмотрел на неё внимательней прежнего. Будто бы стараясь прочесть её мысли.
─ И я, скорее всего, могу помочь Вам с этим, ─ Риан попыталась подняться, чтобы подойти к креслу мага, но рука Торина не позволила ей. Кажется, её супруг подумал, что она вновь готова нырнуть в какое-нибудь опасное приключение. На этот раз гораздо более опасное, чем все предыдущие. Риан не могла опровергнуть этого. Она сама не знала, что ждет их дальше.
─ И что же это, Риан? Неужели… ─ протянул волшебник, не отрывая от неё взгляд. Глорфиндель, сидящий напротив, одобрительно кивнул, выражая своё одобрение её поступку. А гномы и хоббит вновь обратились в слух.
Девушка тоже кивнула и сняла с шеи золотую цепочку. Красивое блестящее украшение тут же легло на её ладонь. Риан, волнуясь, слегка нагрела его и увидела, как на кольце проявляются бегущие внутри и снаружи тонкие, налитые огнем линии. Те складывались в единую надпись. Гэндальф с каким-то благоговением рассматривал то, что так и продолжало лежать на девичьей ладони.
«Одно кольцо, чтоб миром править,
Одно кольцо, чтоб всех найти,
Чтоб заковать их в кандалы
И в темноте оставить!».
Его шепот разносился по всему погружённому в полное онемение залу. Было так тихо, что он эхом отражался от стен.
─ Это то, что я думаю, друг мой? ─ обратился к чародею Балин.
─ Именно это, ─ подтвердил маг. ─ Где вы обнаружили это кольцо? Его не могли найти несколько веков. Оно было утеряно слишком давно.
─ Что это? ─ таки нашелся один, который был не в курсе происходящего ─ Нори. Впрочем, судя по таким же недоуменным лицам более молодых гномов, им также не было это понятно.
─ Это? Это ─ Единое Кольцо. Его также называют Кольцом Всевластия. В нём содержится большая часть тёмной силы Саурона, подчиняющего своей злой воле своего носителя. Оно также способно управлять остальными кольцами. Из двадцати семи колец осталось всего девять. И те находятся у людей, превращенных в назгулов.
Риан всё же подошла к чародею и передала ему золотое украшение.
─ Данное Кольцо нашёл наш добытчик. Оно попалось ему в пещерах гоблинов, ─ улыбнулась Риан, кивая на хоббита. Тот зарделся от такого пристального внимания. ─ Перед началом битвы он передал его мне. Кольцо, сколь бы сильной волей и темной силой не обладало, несколько раз спасло мне жизнь.
─ Оно способно делать своего временного Владельца невидимым. Видимо, вы открыли это свойство? И как долго ты его носила Риан? ─ обратился он к ней.
─ На самом деле совсем чуть-чуть. К тому моменту, как к нам заявился Трандуил, оно висело на моей груди несколько дней. Это самый долгий срок.
─ Так именно поэтому Глорфиндель говорил тебе сопротивляться злу?.. ─ воскликнул Балин, мгновенно оценив ту непонятую им ситуацию.
─ И это неудивительно, ─ отозвался Гэндальф. ─ Единое Кольцо не смог бы уничтожить ни один кузнец, уступающий мастерством Саурону. Соблазн Кольца так силён, что любой, кто им пользовался, подпадал под его власть. Ни у кого не достало бы силы воли (даже у самого Саурона) повредить Кольцо, выбросить его или пренебречь им. Суть мороков Кольца отчасти состоит в том, чтобы заполонить сознание образами высшей власти. Меня больше удивляет, как ты так долго сопротивлялась его власти?
─ Но я не ощущала ничего, Гэндальф. До того самого происшествия. Меня не манило, не звало. Я не желала носить его день и ночь, не снимая. Я думала, что это простая пустышка, наделенная особенной силой скрывать своего носителя под пеленой невидимости, ─ потупилась Риан.
─ Если кто-то ещё не понял, то это Кольцо ─ это единственный якорь Саурона. Оно обладает своим могуществом и неким подобием разума. Пока Кольцо цело и неподвластно кому-либо, оно постоянно находится в контакте с Сауроном, не давая ему кануть в небытие, стать бессильным духом, даже если находится вдали от него.
─ Так значит, нужно уничтожить его! ─ воскликнул кто-то из гномов.
─ Если бы это было так просто, ─ покачал головой чародей, задумчиво и даже с каким-то восхищением глядя на лежащее перед ним опасное украшение. ─ Данное кольцо нельзя расплавить ни в каком огне, кроме огня Ородруина, где оно и было выковано. И если обычные кольца Власти плавились в жаре драконов, то Единое Кольцо, коим создателем был Саурон, не смог бы, наверное, расплавить даже жар Анкалагона Черного ─ старейшего и опаснейшего дракона жившего в Средиземье.
─ Но почему? ─ изумился Кили. Он то и дело поглядывал на блестящее золото, лежащее подле Гэндальфа. ─ У нас же есть свой дракон. К тому же тут ты, Гэндальф. Ты же могучий волшебник. Уж тебе-то точно под силам исполнить своё предназначение.
─ Может быть, леди Галадриэль поможет тебе, Гэндальф? ─ произнес доселе молчавший Глорфиндель.
─ Риан, как ты смотришь на то, чтобы попытаться уничтожить его? ─ спросил Гэндальф у неё.
─ Моя жена не будет… ─ начал было Торин, но Риан прервала его.
─ Гэндальф, я желаю помочь вам. Всем сердцем. Я попробую сделать это, но ты и сам чувствуешь, что это бессмысленно. Однако я не желаю видеть его в своем доме. Забери его. Уничтожь. Тебе одному будет под силу сделать это.
─ Я очень ценю твою помощь и доверие, королева Риан. Мы попробуем избавиться от него вместе, ─ маг подбадривающе глянул на всех и, тем не менее, убрал Кольцо к себе. Едва оно скрылось из виду, в зале будто бы дышать стало легче.
В этот день ничего так и не решилось. Совет закончился тем, что Гэндальф поднялся и ударил посохом об пол. Громкий стук и ползущие по камню розоватые линии, которые достигли каждого сидящего в зале, медленно погасли. Чародей объявил, что запечатал их разговор в их сердцах. Теперь никому постороннему они не смогут рассказать об этом, поведать все секреты и тайны. Конечно же, это касалось Кольца.
Риан сильно переживала о том, как пройдет дальнейшее повторное знакомство. Её и оставшихся в некотором неведении гномов, но те, на удивление девушки,вели себя так, будто бы ничего странного и не произошло. Гномы так же приветствовали своих правителей и выражали своё уважение и почтение. Правда, при взгляде на королеву к ним добавилось странное восхищение, почитание и даже благоговение, ведь мало того, что красива, справедлива, умна и очаровательна, так ещё и избрана самими богами, воскрешена и перерождена в теле невероятного создания. Кажется, они и не нуждались в её оправданиях. Риан была уверена, что история её жизни медленно, но верно распространиться среди всех подданных, и каждый будет знать о непростой судьбе их Королевы.
Поздно вечером, возвращаясь в свои покои поле праздничного пира, устроенного в честь неё, Риан краем сознания отметила, что каким бы заносчивым и нестерпимым не казался Лесной Владыка Трандуил, он, пожалуй, помог ей. И она была совсем не против отдать ему самоцветы, спрятанные в её тайнике. С одним лишь условием. Она выжжет на крышке ларца предупреждающие слова на квенья, сообщающие, что в следующий раз она все же не побоится закончить начатое.
========== Глава 38. Эпилог ==========
Спустя пару месяцев после того, как Гэндальф их покинул (огонь дракона, ожидаемо, не сработал, и кольцо лишь нагрелось сильнее обычного), Риан спустилась в королевскую столовую. Там уже сидели Дис, Кили, Фили и Тауриэль. Торина не наблюдалось. Он вообще исчез с раннего утра, оставив её в неизвестности. Но что поделаешь? Король есть король.
Риан, расхаживая по столь знакомым переходам, мостам и коридорам, каждый раз немного настораживалась от прямого к ней обращения. Где-то в глубине души ещё не верила в то, что её подданным наплевать на её сущность, но так оно и было. Всё было скорее наоборот, а после её признания преданный ей хоть и суровый, но мудрый и трудолюбивый народ стал оказывать королеве ещё большие почести. Все, кто знал, уважал и помнил о её помощь в некогда прошедшей битве, любил её такую, какой она была. Никто не отвернулся. Теперь Риан казалась им ещё смелее, сильнее, но оставалась всё той же подгорной королевой, достойной своего титула.
Гномы, сидя в большом зале, переговаривались. Делились свежими новостями, рассуждали о милости сегодняшней солнечной погоды, однако утренний приём пищи начался только тогда, как в огромную столовую неспешной и тяжелой походкой вошел сам монарх. Чуть хмурое выражение лица и сведённые кустистые брови разгладились, едва взгляд наткнулся на хозяйку его сердца. Риан смущенно опустила глаза. Иной раз ей казалось, что все, кто сейчас находились рядом, знали обо всём, что творилось за дверями супружеской спальни. Нелёгкая доля высокопоставленных персон, но ничего не поделать. Оттого ей порою было неловко смотреть другим в глаза. Риан никогда бы не подумала, что она ─ воительница, наследница некогда цветущего княжества и сильная духом личность, будет так смущаться проявлению своих чувств.
К каше и прочим совершенно бесхитростным блюдам, столь привычной ей во время похода, она не испытывала никаких противоречий. А вот к мягким и горячим лепешкам со сладким цветочным джемом, к огромному удивлению для неё самой, Риан почувствовала отвращение. Едва сладкая жидкость попала ей в желудок, как он взбунтовался. Королева едва удержала всю только что съеденную еду в себе, но её слишком бледное лицо с явными признаками недомогания вызвало волнение со стороны Торина и ещё нескольких завсегдатаев их стола, где завтракали самые приближенные гномы. И лишь Дис была той, кто прояснила всю ситуацию.
─ Риан, милая, как считаешь, кого вы ждете? ─ улыбнулась она самой что ни на есть добродушной улыбкой.
─ Что ты имеешь в виду, Дис? ─ нахмурился от непонимания Торин. Он никак не мог понять, как связано недомогание его жены и ожидание послов Дейла.
─ Торин, Торин, ─ расхохоталась она, ─ а ты всё такой же мудрый тугодум. Посмотри на неё: невероятно спокойна, задумчива, а этот взгляд… Я думаю… Я почти уверена, что Риан носит под сердцем вашего первенца, ─ чуть удивлённо и восторженно сказала гномка, намеренно понизив громкость своих речей. ─ У вас будет ребёнок.
Ребёнок? Риан забыла дышать. Девушка распахнула веки и приложила дрогнувшие ладошки к своему плоскому тёплому животу. Неужели это правда? Неужели случилось то, что осчастливит их всех?
─ Это правда? ─ совершенно растерянно переспросил Торин, сводя брови у переносицы. Нервно улыбнулся, но снова хмурился, а эмоции сменялись и быстро. Король быстро окидывал свою супругу внимательным и цепким взглядом, ничуть не обидевшись на оскорбление сестры. Вероятно, он вообще не осознал сути слов, ведь сейчас его больше интересовала другая новость.
─ Я выносила двоих замечательных мальчиков и помогала в лазарете в Синих горах. Я знаю очень многое. Я наблюдаю за Риан уже некоторое время и, судя по всему, она носит твое дитя. Совсем скоро у нас появится принц или принцесса, ─ добавила Дис ставшие после пророческими слова.
У гномов редко рождались дочери. Всё больше сыновья. А потому каждый поданный ожидал от монархов появление именно мальчика ─ прямого продолжателя королевской династии. Кили и Фили выдохнули с облегчением. Они не горели желанием занимать трон и брать на себя такую ответственность. Оба брата наслаждались отсутствием столь огромного бремени и их устраивало то, что номинально они считались принцами, а не наследниками.
Однако все следующие месяцы ожидания немного омрачали сладостное предвкушение материнства. Риан не подозревала, что известие о будущем наследнике престола разнесется так скоро, и что забота каждого гнома будет столь велика. Чрезмерная опека душила её свободолюбивую натуру. И теперь не спасало даже превращение. Оно ей просто-напросто не удавалось. У девушки даже не было источника, чтобы поинтересоваться нормально ли это, но в глубине души она знала ─ да. Она слушала своё тело. То словно перестроилось для рождения дитя, и, вероятно, будет защищать его в таком виде, в каком лучше для зачатого первенца.
Теперь Риан практически не оставляли в одиночестве. Запрещали тренировки, хотя до сего знаменательного извести ей это было дозволено. Все вокруг постоянно следили за тем, что она ест, удобную ли одежду носит. Следили за ней: не перетруждается ли, отдыхает ли столько, сколько нужно, и не подвергает ли опасности наследника престола. Каждый был уверен, что она ожидает мальчика, а вот Риан думала иначе. Она представляла, что у неё будет дочь.
В ней рождался страх: возьмет ли малыш или малышка её особенность? Торина в свою очередь это совершенно не волновало. Он, казалось, больше неё ждал этого ребенка, окружая супругу заботой и любовью. Торин был её собственной незримой тенью. В закрытом, подчас грубом и холодном Владыке Эребора скрывались невероятно горячие чувства.
В то неспокойное время ожидания ребенка не обошлось и без недомолвок и неясностей. Торин, несмотря на свою привычную сдержанность, был в своей запредельной заботе ничуть не лучше остальных. Просто не подавал виду и открыто проявлял свою мягкость и заботу лишь наедине, но порой её раздражало и это.
В то же время за Риан усилилась охрана: эскорт из гномок сопровождал её даже на горячие источники. Спустя какое-то время лишь Дис, заметив недопонимание супругов, вмешалась. Торин боялся за здоровье жены. Он и в мыслях не допускал возможности навредить ей, а супружескую близость считал по какой-то причине опасной для здоровья Риан. Дис заверила, что это всё его собственные предрассудки и открыто высказала своё недовольство его чрезмерной опекой. Только после её наполовину гневной тирады гном всё-таки решил прислушаться и сбавил обороты.
Когда животик Риан начал круглеть, она сама отложила Дагмор в сторону. К вящему и почти не скрываемому восторгу Торина, конечно. Чем ближе подходил срок, тем меньше хотелось двигаться. Словно сознание дракона накрывало её вновь. Риан с опасением относилась к тому, что теперь она могла спать несколько суток, окружив себя украшениями и драгоценными камнями.
***
─ Кто это? Скажи, кто у меня родился? ─ натруженным и слегка охрипшим голосом произнесла Риан.
Эти несколько ужасных, непрекращающихся и, казалось, полных вечной боли часов закончились. Теперь лишь все её тело ныло так, будто тысячи стрел пронзили его. Она безмерно хотела спать, но важнее прочего было узнать о том, кого произвела на свет.
─ Это дочь, Риан. У тебя девочка. Принцесса Эребора. Надо же, а все считали, что будет мальчик! ─ тепло поведала ей Дис, принимающая роды вместе со своими подругами. Все они были в этом хороши.
─ Дочь? Дочь… ─ блаженно прикрывала тяжелые веки Риан, улыбаясь безмятежной улыбкой. ─ Дай её мне, ─ прошептала она. Прижимая к себе крошечный комочек, который тут же впился ей в грудь, она была на грани забвения. Риан уже не помнила, что случилось дальше, поскольку силы окончательно покинули ее. Помнила только то, что была безмерно и бесконечно счастлива.
Очнулась Риан лишь на утро. То место, где она лежала, было единственно целым. Все королевское ложе оказалось разодрано неосознанно выпускаемыми когтями, но молчаливого супруга, уже ожидающего её пробуждения, это волновало едва ли так же сильно, как и то, что подадут на обед. У него на руках, плотно запеленатая, лежала их новорожденная дочь, а из складок ткани виднелась светловолосая головка, которая то и дело пропадала пропадала от взора Риан в пелене смолянисто-черных волос гномьей бороды — Торин бережно, невероятно нежно и бесконечно целовал их общее светло-розовое тепленькое чудо.
Король оказался на удивление сговорчив в вопросе выбора имени. Владыка Эребора позволил Риан дать их крошке имя Шантал. В тот день, когда весна сменяла лето, подгорная принцесса огласила своим криком весь дворец.
Если бы не Дис, Риан бы совсем отчаялась. Она признавала, что была превосходной воительницей и защитницей, но была и совершенно ничего не знающей матерью. В своём раннем детстве Риан приходилось ухаживать за младшими братьями и сестрами, но даже на её памяти это выглядело легче. Сейчас же, когда львиная доля ответственности лежала на ней, было трудно к такому привыкнуть, а крошка Шантал ей в этом совсем не помогала. Будучи внутри матери, она была достаточно спокойным ребенком, но едва родившись, девочка стала показывать свой характер, а взяла она от отца и матери самое лучшее: Шантал была светловолосой, как и её мать, но глаза были темными, словно ночь.
Она росла очень требовательной, упрямой и даже немного капризной. Окруженная до безумия любящими и балующими её родными, принцесса требовала к себе внимания. Любила игры с дядями и восхищённо смотрела на оружие. Уже такая маленькая, она выбрала, чем хочет заниматься. Но в то же время Шантал учили быть принцессой. Ей оттачивали манеры, прививали этикет, обучали танцам, грамоте и заставляли интересоваться историей своего народа. Риан, глядя на неё, часто вспоминала себя. Она, как это сейчас делала её дочь, усваивала всё, что требовалось, но после всё равно шла любоваться отточенными клинками и острыми лезвиями, сверкающими в тренировочных залах.
Торин праведно возмущался, считая, что его дочь должна быть девочкой, а не воином, но Риан каждый раз вставала на сторону своей дочери, доказывала, что одно не исключает другого. В глубине души королева жаждала, чтобы Шантал оказалась такой же, как и она.
Королева Эребора теперь без опаски могла обернуться зверем и полетать вокруг Горы. Поначалу такой променад воспринимался как занимательное зрелище и каждый стремился посмотреть на него, но после это стало обыденностью. Однако Шантал не проявляла никаких намеков на то, что она станет подобна матери.
— Шантал скоро понадобится товарищ для игр, сердце моё! — ухмыляясь, раз за разом твердил ей Торин, как только девочка немного подросла. — Не мешало бы подумать над этим.
— Что может быть лучше щенка, Торин? — со смехом откликалась Риан. Тем не менее, всё чаще и чаще обдумывала это предложение.
Риан не хотела испытывать это «наказание богов» вновь, но услышать слова благодарности Торина, желание увидеть его сияющие глаза, ощутить маленький теплый комочек у груди, было сильнее. Шантал становилась взрослее, и, несмотря на её вздорный и ретивый характер, была идеальным ребенком. И она невероятно талантлива, умна и красива, сочетая в себе лучшее от своих создателей, но, по сути, была самой обыкновенной жизнерадостной девочкой.
***
Вторая беременность протекала сложнее, чем первая. По воле Эру, Риан ощутила очередные признаки растущей в ней жизни тогда, когда принцессе Эребора исполнилось пять лет. Но ребенок, находившийся в её чреве, не желал останавливаться на достигнутом. Помимо неприятия многой пищи, Риан стало трудно передвигаться. Принц или принцесса причиняли ей боль изнутри. Ребенок был очень неспокойным, воинственным и настроенным не слишком дружелюбно. Последние месяцы Риан, сама от себя не ожидая, провела в постели, а Шантал, как и её отец, оказалась в предвкушении. И если Торину был не важен пол ребенка, то с дочерью было наоборот, ведь принцесса Эребора ожидала сестру. Она часто сидела у постели матери, развлекая её своим пением. Девочка покидала покои матери только после небольшой истерики в адрес причитающей Дис, но лишь поздно вечером.
Дети Риан избирали значимые даты для появления на свет. Наследник короля Эребора порадовал своего отца на его праздник. Роды прошли не легче, чем первые, но, тем не менее, страха было меньше. И едва Дис вложила Риан в руки плачущего младенца с уже заметными чертами своего отца, стало ясно ─ она родила достойного наследника и будущего короля.
Вскоре дверь отворилась, являя застывшего на пороге Торина. На его лбу виднелась очередная морщинка, свидетельствующая о его сильных переживаниях. Он подошел ближе и опустился перед кроватью на колени. Грубые ладони смахнули всё ещё чуть влажные волосы с её лба. В его глазах горел восторг, переживание и любовь.
─ Спасибо, сердце мое, ─ шептал он. Король догадывался, какую боль приходится терпеть его жене, чтобы подарить ему ребенка. Он с замиранием сердца целый день ожидал, когда выйдет его сестра с радостными известиями. Никого не пускали в коридор, ведущий к покоям его жены. Торин и сам не ходил туда. Издали слыша, как мучается его душа, его возлюбленная. Он хотел бы забрать часть её страданий себе, но на всё воля богов и такова женская участь.
Король окончательно решил, что отныне не позволит Риан подвергать себя опасности. Ему каждый раз хватает и того, что она взмывает в воздух. Нет, Владыка Эребора не допустит очередной боли для своей любимой.
Младенец заснул, и король положил его обратно в колыбельку. Его сыну было всего несколько часов и ещё никто, кроме Дис и того, кто помогал в родах его жене, не знал о рождении ребёнка. Подгорный король не сообщал даже дочери о том, что у нее появился брат ─ Траэрн, сын Торина.
─ Ну? И кто там? ─ в комнату незаметно проскользнула маленькая фигурка, нарушив уединение супругов. Любопытная Шантал оценила уже плоский живот мамы и по её любопытству было видно, что явилась выяснить о том, кто же родился. Опираясь на бортик кровати, попыталась рассмотреть лицо своего брата или сестры. Торин лишь улыбался, глядя на неугомонную дочь.
─ Познакомься со своим братом, Шантал, ─ мягко улыбнулась Риан, наблюдая за тем, как девочка встаёт на цыпочки, немного крутит светловолосой головкой и щурит от задумчивости красивые блестящие глазки, напоминающие карбонадо ─ черные бриллианты.
─ Мальчик? ─ с заметным недовольством возмутилась девочка. Родители уже в открытую смеялись, наблюдая за её реакцией. ─ Хотя… он вроде милый. Такой маленький, ─ заключила она, окончив свой осмотр и даже потрогав его голову с редкими и едва заметными темными волосиками.
─ Но вы ведь оба понимаете, что это не годится? ─ раздался голосок малышки Шантал. Говорила требовательно и по-детски непосредственно
─ Это почему же, принцесса? ─ широко улыбаясь, удивленно спросила Риан, наблюдая за тем, как девочка продолжает любоваться спящим младенцем.
─ Мне всё равно нужна сестра, ─ ответила та с таким видом, будто перед ней находятся не взрослые родители, а малые и глупые дети. ─ Сестра, мама, ─ тоном, не терпящим возражений, добавила она.
Торин расхохотался от умиления. Настоящая принцесса гномов. Даже если сейчас она больше напоминает свою мать.
─ Всему свое время, Шантал. Твоя мама слишком устала, даря нам и этому миру твоего брата. А потом, кто сказал, что с мальчиком нельзя играть? Тебе будет с ним так же интересно.
─ Но его нельзя наряжать, и он будет постоянно хотеть воевать. А вы ему это позволите! А потом мальчишки не пускают меня в игры. Как будто я не одна из них, ─ топнула ногой Шантал. ─ Я хочу, чтобы он был только моим, ─ надувшись, добавила она.
─ Как решит сам Махал, моя принцесса, ─ рассмеялась Риан на заявление дочери. Возможно, когда-нибудь он снова одарит её очередным подарком небес.
***
Риан проводила взглядом взволнованного супруга. Тот, как всегда, хмурился, старался не показывать своих настоящих чувств и эмоций, но подгорная королева знала, кого он ищет. Шантал. Их дочь в особенный для всех гномов и их семьи день не появилась в тронном зале. Она гордо решила проигнорировать этот праздник и показывала свой характер. Честно говоря, Риан на неё не сердилась. Она прекрасно понимала, какого быть окружённым иной раз удушающей заботой Торина. Особенно это ощущала на себе первая дочь ─ принцесса и будущая королева. Но Шантал была ребенком с её характером, помноженным на характер Торина, а это значило очень многое. Она была упряма. Очень упряма. А ещё горда, свободолюбива, своенравна и отчаянна. Не желала следовать традициям и правилам, и плыть по течению. Проще говоря, она не желала быть принцессой. Риан до сих пор со смехом вспоминала не так давно прошедший скандал с ней во главе.
«До чего же мы несчастливы, принцессы,
Нам законом запрещается любить,
В царских семьях уж такой порядок древний ─
По расчету надо замуж выходить».
В тот день Торин сообщил изрядно подросшей Шантал, что скоро к ним прибудут кандидаты на её руку и сердце. О, как она разозлилась. Пускай Риан было не по правилам поощрять такие выпады дочери, и она делала самое строгое лицо, в тайне смеялась над растерянным Торином и разошедшейся девушкой Шантал.
«А я не хочу, не хочу по расчету,
А я по любви, по любви хочу.
Свободу, свободу, мне дайте свободу,
Я птицею ввысь улечу!»
После сложенных в строки протестов красивая девушка поднялась на этаж выше и запрыгнула на каменные перила, раскинув руки в стороны. Спустя столько лет этот её фокус пугал, но уже не так сильно. Страшнее было тогда, когда ей было всего девять. В тот год она первые устроила огромный переполох, оказавшись практически над пропастью.
«Нам принцессам жить приходится в неволе,
Пропадают молодые годы зря.
Нам все время надо думать о престоле,
Выполняя волю короля».
─ Торин, ─ шепнула ему на ухо склонившаяся Риан, когда тот устало осел на трон, ─ тебе не надоело препираться с ней? Ты же знаешь, что при желании Шантал переспорит даже тебя.
─ Знаешь, я каждый раз убеждаюсь в этом, но каждый раз мне нелегко отпустить её от себя. Она ведь ещё ребенок. И она уже хочет уйти с Горы, повидать мир и эльфов, ─ практически сплюнул Торин, но обнаружив прищуренный и возмущенный взгляд жены, не стал развивать эту тему.
Шантал была именно такой. Она взяла большее от матери, хотя и не умела обращаться в дракона. Король, конечно, признавал, что это было лишь к лучшему. Светловолосая, темноглазая, стройная, кажущаяся слишком хрупкой из-за своего небольшого роста, она не выглядела опасной… какой хотела казаться. И поэтому раз за разом устраивала открытые бенефисы своего характера, которые должны были помочь ей обрести самостоятельность. И самый запоминающийся был в ту пору, когда ей исполнилось четырнадцать.
***
─ Это двойные стандарты. Ненавижу. Всех ненавижу! ─ Кричала старшая принцесса со слезами на глазах, когда пробралась в тренировочный зал.
Там Торин обучал юного Траэрна орудовать мечом, находясь в доспехах. Она прихватила свое оружие с собой, чтобы продемонстрировать свои успехи, но реакция отца её разозлила. Тот в приказном тоне отправил Шантал обратно наверх и велел выбросить из головы эти глупости. Принцессы не воюют!
По крайней мере, Риан услышала лишь обрывки тех фраз и экспрессивное выражение Шантал. Как бы сильно королева не любила Торина, но позволить ему обижать Шантал Риан не могла. Впрочем, открыто устраивать семейные разборки было не в её стиле. Прожив вместе почти двадцать лет, Риан научилась той самой женской мудрости, воспеваемой в литературе. Теперь она отстаивала свое мнение мягко, но неизменно побеждала в любом споре. Например, Риан до сих пор занималась с мечом, уходя вглубь замка, но не оповещая при этом Торина. Тот, возможно, и догадывался о тренировках своей жены, но и обвинить её в этом не мог. Он, вероятно, понимал, как важно для Риан чувствовать себя сильной.
─ Милая, иди ко мне, ─ остановила почти плачущую дочь, когда та выбежала из зала.
В верхних покоях самая младшая принцесса ─ Эйми, сладко спала, укутанная в теплое одеяло, и мама могла отдохнуть, занявшись своими обязанностями. Рождение Эйми на этот раз было совершенно запланировано. И король и королева с нетерпением ожидали очередного ребенка. А Риан так и вовсе впервые наслаждалась протеканием беременности. Не было боли, не было тошноты, не было апатии и упаднического настроения. А рождение Эйми прошло безболезненно и быстро. Торин был, кажется, ещё более счастлив, когда узнал, что его жена родила дочь. Подгорный народ относился к девушкам с трепетом и почтением. А тот, у кого были дочери, пользовался ещё большим уважением.
─ Ты тоже будешь говорить, что девочкам меч не нужен?! ─ воскликнула она, но, тем не менее, подошла. Риан пользовалась её безграничным доверием. Королева гордилась тем, что стала для дочери такой матерью.
Шантал было известно, что Риан дракон. Да, это было известно каждому, жившему неподалеку. Но некоторые свои особенности, по просьбе Торина, Риан не озвучивала. Особенно, в это мирное для них время, когда на горизонте не маячил враг и когда надобность в военных походах отпала. Торин в мягкой, но категоричной форме заявил, что не позволит ей подвергать свою жизнь опасности. Риан была с ним не согласна. Она отыскала множественные тайные переходы и даже оборудовала для себя зал внутри горы. Отец же во что бы то ни стало хотел, что его дочь осталась с ним.
─ Для твоего отца я скажу всё, что он хочет услышать, но… не хочешь тренироваться со мной?
Риан помнила, какой удивленной выглядела Шантал. Она словно разглядела в ней что-то раннее невиданное. С тех самых пор отношения Шантал и Риан окрепли настолько, насколько вообще возможно. Юная принцесса считала свою мать лучшей женщиной, подругой, правительницей и наставницей. И ни при каких обстоятельствах не проговорилась об их небольшом секрете. Позже к ним добавилась и Тауриэль, ставшая молодой принцессе единственно верной подругой.
В тот же день венценосный супруг со своим сыном нашел мать своих детей и королеву своего сердца в покоях младшей принцессы. Она увлечённо играла с изумрудами. Но когда у неё попытались их забрать, четырехлетняя Эйми сделала то, что не мог никто из её братьев и сестер. Она оскалила свои изменившиеся клычки, и глазки полыхнули огнём. Младшая из троих детей венценосных супругов оказалась последовательницей сущности Риан. В милом, красивом и нежном создании было нечто и от дракона…
***
─ Она снова не появилась. Сколько можно? Разве мы мало ей даём? При этом требуется, чтобы она соответствовала своей роли. Она ─ будущая правительница. И если не Эребеора, то других королевств, а ведёт себя так, словно…
─ Как я, Торин? Ты это хотел сказать? ─ перебила его Риан, прекрасно осознавая, что Шантал была её копией. Если бы не столь напряжённая обстановка в её собственном детстве, то она всё равно была бы такой же, как Шантал.
─ Нет. Это другое…
─ Нет, Торин, послушай себя, ─ прошептала ему Риан почти на ухо, крепко сжимая пальцы. ─ Я знаю, что ты любишь её больше всего на свете, как и Траэрна и Эйми, но пойми, она выросла. Ты не сможешь контролировать её вечно. Дай ей пожить так, как она того желает.
─ Но…
─ Нет. Торин, будь честным с собой. Ты не хочешь её терять. Ты без ума любишь её. Поэтому дай ей жить своей жизнью.
Он не ответил, так как глашатай объявил о том, что Владыка Бард с принцем Баином и принцессами Сигрид и Тильдой появились во дворце. Пора было принимать ближайших соседей.
***
─ Смотри, ─ Риан вполголоса указала Торину куда-то в центр зала. Там находился Фили и похорошевшая с годами Тильда.
В то время, когда они только познакомились, Тильде было всего семь лет, но она будто бы с первого взгляда привязалась к светловолосому и добродушному воителю. Это Кили, с которым около пяти лет назад обручилась Тауриэль, был балагуром и смельчаком. Его старший брат оказался спокойнее и разумнее. И дольше всего мучился, когда услышал признание принцессы Дейла.
Риан поняла ещё тогда, что эта девушка не отступится. В её некогда детском, а теперь уже девичьем сердце воспылал костёр любви. И Тильде было все равно, что её избранник не человек, что он гораздо старше её, что они не могут быть вместе по некоторым причинам. Выросшая в окружении бедности, войны и семейной любви, Тильда закалила свой характер. Вошедшая в подростковый возраст, она буквально сразу же сообщила немного опешившему принцу Фили, что выйдет за него замуж. Поначалу это было лишь очередной шуткой, и никто не воспринимал слова принцессы всерьёз, но когда стало очевидно, что та по поводу своих чувств не шутит, Фили даже немного испугался.
Риан несколько раз разговаривала с ним на эту тему, и каждый раз тот находил несерьёзные аргументы. Ему нравилась Тильда, даже очень, но она была словно его младшей сестрёнкой. По крайней мере, Фили сам не раз это твердил. Он видел, как она росла. Буквально на его глазах принцесса Дейла превратилась из ребенка в прекрасную женственную девушку. Но в то же время он понимал, что они не пара. Фили опасался, что если позволит её чувствам прорасти, то сам окажется в ловушке. Она человек. Она проживёт от силы век, тогда как он будет мучиться, осознавая её потерю всю оставшуюся жизнь.
─ Фили, ты просто слаб, ─ неодобрительно покачала головой Риан, но в то же время прекрасно понимала его.
Она была эльфийкой-драконом. Тауриэль была эльфийкой. Гномы живут дольше людей, но не так много, как эльфы. Все они поддались зову своего сердца, рискнули, только чтобы быть вместе с любимыми им существами.
И вот теперь, наблюдая, как изменились отношения Фили и Тильды, Риан чувствовала гордость за своего друга. Вернее, в данной ситуации можно было сказать брата. Они сделали первый шаг навстречу друг другу.
─ Шантал, ─ вместо того, чтобы обратить своё внимание на племянника, Торин нашел своим взором старшую принцессу.
Она все же показалась на празднике. Риан была ей благодарна. День Дурина, день Великой победы праздновался ими каждый год и был особенно важен для Торина. И ему больше всего хотелось, чтобы для его любимой дочери он стал таким же.
Риан вскоре и в самом деле обнаружила Шантал. Неподалеку от неё стояла Эйми ─ гордость отца. Вообще, Риан не смела сказать, что Торин любит кого-то больше, поскольку каждый ребенок был ему одинаково дорог.
Траэрн вырос тем, на кого Торин в будущем надеялся надеть венец власти. Он походил на настоящего гнома, хотя, несомненно, и часть эльфийской крови была заметна и в нём. Мужественный, статный, красивый, умелый воитель, будущий Владыка. Единственный сын венценосной пары разительно отличался от своих сестёр. Он не был многословен, нередко пропадал в библиотеке и не мыслил свою жизнь без боевой секиры и меча, но под маской отчужденности и где-то глубоко внутри Траэрн был нежно привязан к своей матери и сестрам. Он заботился о Риан ровно столько же, сколько и Торин. И гордился ею не меньше, чем своими подчиненными. А уж если кто-то в детстве обижал принцесс, Траэрн жестоко наказывал их. Будущий правитель хоть и был молод, но обладал холодным рассудком и светлой головой. Он не чурался будущей ответственности и следовал указам отца. За что и был уважаемый своим народом. Риан гордилась ими по праву.
Эйми из той маленькой непоседливой крошки, которая вечно бегала за сестрой, просящей отстать от неё, познала свою сущность в полной мере и превратилась в юную леди. Из её облика до сих пор не исчезла детская непоседливость. Она смеялась так звонко, будто что это напоминало звук эльфийских колокольчиков, разносившийся по мрачным темным подземельям. Риан проводила с ней несколько больше времени, и не потому, что она была младшей, а потому, что её следовало обучать. Эйми, являлась единственным ребенок четы Дурин, которая унаследовала особенность матери, стала продолжением новой расы. Была необычайной и очевидно же, что подобных ей не сыскать даже во всей Арде. Риан относилась к этому с особой значимостью. С детства девочка привыкла быть особенной, часто пугала нянюшек своими спонтанными превращениями и любила, чтобы ею гордились. Особенно отец. Он ценил то, что Эйми была влюблена в Эребор, что хотела стать его защитницей и оберегом. Младшая принцесса обожала сокровищницу, обожала каждый камень и каждую стену своего замка. Она умела управлять мечом (Торину, в конце концов, пришлось смириться с этим), но не стремилась к умению владеть орудиями. Эйми Дурин рассчитывала на свою силу. И что ещё более значимо для отца, она не противилась браку с представителем подгорного народа. Возможно, лишь потому, что её сердце было свободно. Впрочем, принцесса не отталкивала от себя никого. Она оставалась дружелюбной, интересной, весёлой, могла найти общий язык с каждым и была чрезмерно привязана к своим всевозможным родственникам.
А вот рядом с принцессой Шантал степенно стоял будущий Владыка Баин ─ серьезно возмужавший и превратившийся из неуклюжего двенадцатилетнего мальчика в хорошо сложенного мускулистого мужчину. Риан признавала, что они неплохо смотрятся друг с другом. Правление Барда заставило Дейл расцвести, и того же ожидали от его сына. Риан не сомневалась, что так оно и будет. Шантал, познавшая чрезмерную любовь и опеку родителей и подданных, выросла немного эгоисткой, но она научилась добиваться своих целей. Она развила в себе качества воина. Её внешность и структура хрупкого тела не располагала к опасениям, но Шантал могла быть серьезной соперницей, когда ей угрожала опасность. Она была честна, несомненно, умна и холодна с незнакомцами. При этом Шантал неизменно вызывалась послом в Великое Королевство Эрин Ласгален. Лихолесье сменило свою эпоху, вернувшись к истокам. И для этого Шантал Дурин пришлось немало потрудиться. Особенно её выделял принц Леголас. Дочь делилась с матерью особенностями их занятий. Он учил её понимать шепот природы, голос звёзд, а она, как прилежная ученица, постигала науку. Но старшая принцесса опасалась реакции своего отца, поскольку знала, что тот не доверяет лесному народу. Именно поэтому только Риан оказалась посвящена в трудности выбора своего первого ребенка.
Шантал вдруг мимолётно улыбнулась и слишком доверчиво прижалась к Баину. Словно ей тепло и хорошо рядом с ним. Тот буквально на мгновение удержал её хрупкую ладонь в своей руке. Этот жест был незаметен посторонним, но Риан, не сводившей глаз со своей старшей дочери, все же рассказал о многом. Увиденное свидетельствовало о том, что бесчисленные прогулки и десятки встреч Шантал и Баина всё-таки принесли свои плоды ─ они влюбились. Искренне, неподдельно, а немного стыдливый румянец на красивом лице смутившейся дочери заставил материнское сердце трепетать. Риан была искренне счастлива за свою прелестную Шантал.
После увиденного, Королева Эребора поняла, что рано или поздно Торину придётся отпустить свою старшую дочь на свободу. И уже догадывалась, что данное событие случится раньше, чем они думают, ведь наследный принц Дейла, сыскав благословения родителей, вскоре попросил руки старшей принцессы Эребора.
***
Зеркало в спальне было масштабным и инкрустированным драгоценными камнями. Риан проводила у него слишком много времени. Она просыпалась и шла к нему. Мимолётно оказываясь в опочивальне, королева снова смотрела в него. Готовилась ко сну и видела в серебристой глади своё отражение. Она почти дотошно знала каждую мелочь своего образа, каждую чёрточку своего тела, ведь за всё то время, что она жила в Эреборе, Риан едва ли изменилась внешне. Все такая же молодая и светловолосая. Торин в шутку сокрушался, что однажды она станет напоминать его дочь, а не жену. Риан притворно смеялась, ощущая некий холодок, ползущий по телу. Это был и её страх. Самый большой, незримый другим, но повергающий душу в полнейшую оторопь. Ненавистный ей страх навсегда потерять любимого супруга, видеть, как стареют и умирают её дети, в которых лишь четвёртая часть эльфийской крови, что дарует бесконечные годы жизни. Страх остаться одной. Жуткий. Даже дочери и сын уже не утешали так, как прежде. У каждого была своя жизнь, а друзья никогда не заменят того, кто уже многие годы бережно хранит огонь искренней и теплой любви, греющий её сердце.
Время безжалостно… Время величественно в своей силе и беспощадно. Оно властно над всеми. Кто сказал, что ему отмерена вечность? Риан много раз задавалась вопросом: что случится потом? Сможет ли она жить нормальной жизнью, если не станет Торина? И ответ находился сам собой: нет. Она бы и не хотела.
И сейчас, стоя у огромной пелены, вглядываясь в своё неизменное отражение, Риан с горечью понимала, что не видит в нём никакого изменения. Это было печально, для того, чья большая и горячо любимая семья не могла жить столь вечно. Риан прикоснулась к холодному стеклу лишь на мгновение, прежде чем замереть. Глядя себе же в глаза, она медленно поднимала свою тонкую руку. Королева Эребора прикоснулась к светлой пряди.
Глядя на неё, Риан прикрывала веки, тихо выпускала из груди воздух и улыбнулась. Она была на грани безмятежности, ведь там…. Среди золотистой копны едва заметно, но выделялся седой волос. Первый вестник того, что её горячее желание исполнено…
