Пролог.
Хотите - верьте, хотите - нет, но в далёкие стародавние времена приключилась в одном селении такая история.
***
Война была позади. Село постепенно приходило в себя. Детский смех был слышен повсюду, на лицах женщин сияли улыбки. Все мужья вернулись домой живыми. Не это ли было счастье? Старцы восседали, гордо расправив плечи, потому что ни один человек из села не был взят в полон, ни одна семья не потеряла своих близких. Минуло их лихо злое, обошла боль стороной.
Со времени победы минул год. Хорошее лето предвещало богатый урожай. Лес шумел молодой листвой, обещая ягод в этом году без счёта. Голова селения Ведагор вышел на крыльцо дома, наслаждаясь рассветным часом. Это был высокий, широкоплечий мужчина со шрамом на щеке, что достался ему в награду от врага, который пал от его меча. Борода была небольшая, но окладистая. Его льняные волосы были прямыми, словно сам колос, рассыпаясь вокруг головы до плеча, прихваченные на макушке в хвост. Зелёные глаза внимательно смотрели вокруг.
Женщины коров уже отправляли в луга. Петухи прокричали утреннюю песню. Пёс вышел к ногам хозяина, заглядывая ему в глаза. Мол, пойдём сегодня поля оглядывать али в деревне останемся? Ведагор потрепал верного стража по голове.
- Погоди, набегаешься ещё в полях. Дома сегодня дела ждут, - сказал Ведагор псу.
К ним подошла статная женщина и подала мужу крынку [1] свежего молока. Ведагор выпил молока, вытер усы с бородой и посмотрел на жену. Её сине-зелёные глаза искрились счастьем. Волосы цвета спелой пшеницы были заплетены в две тугие косы.
- Как наше дитятко себя чувствует сегодня, душа моя? - спросил Ведагор жену, руку ей на живот положив.
- Слава Богам, подрастает малыш, - ответила женщина.
Она провела рукой по его щеке, заглядывая в глаза.
- Век бы на свою Ладушку смотрел, глаз не отводя, - сказал Ведагор, поцеловав жену. - И трёх детей наших в лихую гади́ну сберегла, и ещё меня дитятком осчастливит.
- Век бы в твоих глазах отражалась, лю́бый, - она провела по его щеке рукой и пошла в дом.
- Ну, полно. Пора и за труды приниматься, - сказал Ведагор, не то псу, не то себе, и пошёл к сараю.
Спустя время на порог дома выбежала девчушка лет шестнадцати. Зелёные, как у отца глаза сияли на утреннем солнце. Статью удалась вся в мать. Лицом была красива. Толстая коса ниже пояса отливала золотом на солнце. Никого такая краса не могла оставить равнодушной.
- Тятя [2], тятя, я с тобой пойду, - крикнула она отцу и побежала к сараю.
Не один раз ей доставалось за нрав своевольный от матери. Упряма была, вся в отца. Старшая в роду. Ей рано пришлось повзрослеть. В лихие годы и топор в руках приходилось держать, и нож. Однажды братьев своих меньших на защиту встать пришлось. От лихих людей в тот день своими силами отбилась, к праотцам их отправив, пока взрослые к ним подоспели. Так в тот день её детство и закончилось. И часто с тех пор в её глазах мать боль видела. Нелегко у человека жизнь отнять. То только в былинах красиво выглядит. А в жизни след на душе неизгладимый оставляет. Та́ война у многих на долгие годы шрамы оставила. Кому на теле, кому на душе.
- Куда со мной собралась, Светозара? - усмехнулся Ведагор, выходя из сарая. - А матери кто по дому помогать будет? Ей уже одной не справиться, да и не женское дело топорами махать. Мы сегодня сруб ставить будем, а ты лучше мне обед принеси да братишек с собой приводи.
- Но когда на охоту пойдёшь, то меня с собой возьми, тятя, - Светозара прижалась к отцу.
- Доченька лю́бая, слово даю, что возьму тебя с братьями на охоту. Вот уж непоседа ты моя своевольная, - он поцеловал дочку в макушку.
- Я ей покажу охоту, - вышла на крыльцо Лада. - Ишь мне, что оба удумали, - сказала она, помахав полотенцем в их сторону. - Завтракать пошли, охотнички вы мои.
Ведагор с Светозарой засмеялись в один голос, заходя в дом.
День был солнечным, небо ясное. По небу носились стрижи, с криками пролетая над головой собравшихся. Значит, уже совсем скоро лето вступит в свои права. На стройку пришли мужчины двух родов. По осени будет свадьба. Это было радостное событие для всех. Жизнь продолжалась. Новые семьи, новое счастье. Один из родных племянников Ведагора суженную себе по сердцу отыскал, в сваты удачно съездил, отказа от девушки не услыхал. Сегодня был хороший день, чтобы заложить дом. Брёвна уже устоялись, время своё отлежали. И вскоре будет на этом месте новый дом, готовый принять к себе молодую семью.
- Здравь будь, Ведагор, - заговорил старший из соседнего селения.
- И тебе здравствовать со всей твоей семьёй, Горыня, - обнял друга Ведагор.
- Принимай под своё начальство славных тружеников, смотри, сколько добрых молодцев с собой я привёл, - показал на своих родичей Горыня.
- Славное поколение растёт, славные молодцы, да и мои не плохи. Да, ребятки, - посмотрел на своих Ведагор.
- Да, Голова. Наши работники не посрамят себя.
- Посмотрим, кто из нас мастеровитей будет, - звонко выкрикнул один из юношей. - Меня мой отец с пелёнок учил столярскому делу.
- Так и мы не лыком шиты, - хором засмеялись ему в ответ.
- Рад буду и у вас науке этой поучиться, - паренёк улыбнулся собравшимся, проведя рукой по своим золотым кудрям.
- Ну, полно пустое молоть. Пора за дело приниматься. Оно нас ждать не будет, дом сам не построится, - приструнил всех Ведагор.
- Познакомься с моим сыном, Ведагор. Подойди к нам, Злата́н, - сказал Горыня, махнув сыну рукой.
Юноша направился к ним. Была в нём видна удаль молодецкая. На открытом лице сверкали лазоревого цвета глаза, украшенные чёрными как смоль ресницами и тёмно-коричневыми бровями. От чего его взгляд казался задорным, но пронзительным. Роста он был выше остальных, сила чувствовалась в его теле. Почти полная копия отца. Он шёл уверенной поступью. За таким молодцем ни одна дивчина не пропадёт. Видно не мало он ловил на себе девичьих взглядов да слышал вздохов за спиной.
- Ну здравь будь, Златан, - протягивая юноше руку, усмехнулся Ведагор, словно себя молодым в этом юноше углядел.
У самого нрав был, как у ершистого петуха. И за словом в карман никогда не лез, и в обиду себя никому не давал.
- И тебе здравствовать, Ведагор, - поздоровался с ним юноша.
- Пойдём посмотрим, чему тебя отец научил. Может и мои ребята у тебе чему поучатся, - похлопав по плечу юношу, сказал Ведагор и со всеми пошёл сруб ставить.
Если человек был мастером своего дела, то у него любая работа спорилась. А ежели вместе такие мастера собирались, то и вовсе дело на месте не стояло. Застучали молотки, зажужжали пилы. Златан песню начал, другие за ним её лихо подхватили. Так за делами, шутками да песнями дело спорилось, что и время замечать не приходилось. Пока солнце в зенит не поднялось, да припекать не начало. К отцам из дому детишки обед принесли, да и на гостей дорогих прихватили. Светозара с братьями своими младшими пришла, обед отцу принесла. Расстелив в теньке дерева покрывало, стала еду раскладывать, да краем глаза на людей из соседней вёски поглядывать. Братья уже отца окружили, уговаривая их на стройке оставить. Тот отмахиваться не стал и согласие своё дал. Подрастали сыновья. Одному скоро уж двенадцать лет минет. Второму десять. Пострелёныши, всё им было любопытно, всё им было интересно. К столу своему Ведагор пригласил Горыню с сыном.
- Отведайте, гости дорогие, чем богаты, - присаживаясь возле скатёрки на землю, сказал Ведагор.
- А кто это у нас тут такой тихий да скромный обед принёс? - спросил Горыня.
- Это дочка моя, Светозара, - гордо сказал Ведагор.
- Сразу видно, что света от неё много идёт да столько, что и глаза не отвести, - сказал Златан, посмотрев на девушку.
Светозара зарделась румянцем да глаза опустила.
- Откушайте, люди добрые, снеди нашей, не побрезгайте, - произнесла Светозара.
- С таких рук всякая еда слаще мёда будет, - присаживаясь рядом с отцом, произнёс Златан.
- Познакомься, дочка, с Головой соседнего села Горыней и его сыном Златаном, - сказал ей отец.
- Рада знакомству, - сказала Светозара, тишком глянув на Златана.
Он в ответ ей улыбнулся ясной улыбкой и открыто посмотрел в глаза. Светозара улыбнулась ему в ответ да опять глаза опустила.
- И мы рады познакомиться с детьми Ведагора, - сказал Горыня.
Мужчины принялись за трапезу, а Светозара пошла к младшим братьям, что возле сруба крутились. Там уже вся малышня собралась, обсуждая что-то друг с другом. На Светозаре было яркое голубое платье, которое подчёркивало её девичий стан. Золотая коса вдоль спины раскачивалась от её плавных шагов. Она шла, словно лебедь по воде плыла.
- Хороша у тебя невеста подрастает. Али кто к ней сваты уже засылал, Ведагор? - спросил Горыня у друга.
- Пока сватов не привечали в доме. Я сам с войны вернулся недавно. Пока раны свои зализал да силы восстановил, - задумчиво произнёс Ведагор.
- Да, потрепало нас всех на этой войне против супостатов. Потрепало. В моём роду не все домой вернулись. Не всем радоваться пришлось. Сын мой старший голову сложил далеко от дома своего. Только его прах матери домой и вернул, - вздохнул Горыня. - Но Боги миловали моего второго сына Златана. Да и младшие трое подрастают. А там глядишь, Златан себе скоро по сердцу девушку отыщет.
- Ты не печалься, отец. Всему своё время будет. Нам всем ещё долго раны зализывать. Долго по ночам ушедшие из жизни нас тревожить будут. Не скоро мы это забудем. Не скоро, - сказал Златан. - Но жизнь продолжается. Вот и в наших родах свадьба по осени будет. Пойду-ка я с малышнёй пообщаюсь.
Златан схватил в руки пирожок, улыбнулся отцу, поклонился Ведагору и отправился к ребятне.
- О чём речь ведёте, витязи юные да девицы-красавицы? - услышала Светозара за своей спиной звонкий голос Златана.
- Объясняем девчонкам, как в руках топор держать нужно, - засмеялись мальчишки.
Девчонки тихо застыли в сторонке, гостя разглядывая. Мальчишки гордо посмотрели на Златана, мол, а нас учить ни чему уже и не нужно. Сами всё и так знаем.
- Почто девушке топор в руках? Ей бы вышиванку [3] да мужа хорошего. Не так ли, Светозара? - Златан посмотрел на девушку.
- Светозара сама кого хочешь поучит топор в руках держать. И ты на мою сестру тут сильно глаза не распахивай. В обиду её не дам, - гордо встал впереди сестры старший из братьев.
- Я не собирался сестру твою обидеть чем. И помыслов таких не было. Как звать тебя, славный защитник сестры? Меня Златаном, - сказал он, протягивая руку пареньку.
- Меня Любояром кличут, - пожимая протянутую руку, ответил мальчишка.
- Крепка рука, хороший у тебя брат подрастает, славный защитник, Светозара, - перевёл взгляд на девушку Златан.
- Я и сама себя от злых людей защитить смогу, - гордо посмотрела ему в глаза Светозара.
- В том мне сомнения нет. И пирожки ты вкусные печь умеешь. Оторваться от них не могу, - сказал он, откусывая пирожок и глядя ей в глаза.
- Это каждая девушка делать умет. Эка невидаль, - хмыкнула она ему в ответ.
- Не скажи, не каждая девушка так вкусно приготовит, - улыбнулся Златан.
- То маменька моя так вкусно печёт. Её впору благодарить. Не меня. А я учусь у неё пока.
- Значит, есть у кого обучаться. Я думаю, что и ты мастерица на все руки. Вон какая лента мудрёная в косу твою вплетена. Да и ремешки у братьев да отца твоего узором радуют. Али то не ты сделала?
- Это моя сестра красоту такую делает. Она и плетёт, и вяжет, и вышивает лучше всех в округе, - гордо сказал Любояр.
- А мне сплетёшь ли поясок? - спросил Златан, всё ещё глядя на Светозару.
- Много чести незнакомому человеку пояса плести, - хмыкнула Светозара, холодно посмотрев ему в глаза.
- Так время ещё познакомиться будет, дом чай не один день ставить будем. Али я тебе чем-то не приглянулся? Али обидел чем? - спросил Златан.
- На обиженных воду возят. Да и я себя в обиду не дам. Рука у меня крепка, любому обидчику зубы пересчитаю, - показала кулачок Светозара.
- Надеюсь, что мне их пересчитывать не придётся. Я ведь сюда не на войну пришёл, а с помыслами светлыми и чистыми. Молодым дом ставим. А там, глядишь, и другой ставить начнём.
- Хочешь - начинай другой, хочешь - не начинай, то́ дело твоё, - всё больше почему-то ярилась Светозара.
- То́ дело не одного касается, а двоих. Почто незамужнему человеку дом, ежели в нём жены не будет? Бобылём и под отцовской крышей жить можно, - сказал Златан.
- Мне что до того, где ты жить собрался. Мне и под отцовской крышей хорошо, - сказала Светозара, насупившись.
- Не пойму я тебя, Светозара. Вроде и слова плохого я тебе не сказал, и не обидел чем. А ты меня словно во враги записала, - удивлённо застыл Златан.
Светозара гордо посмотрела ему в лицо. Он увидел, как в её глазах слёзы стали наворачиваться, губа нижняя затряслась. Златан хотел прикоснуться к её голове, чтобы успокоить, но она от него, как от огня в сторону шарахнулась, развернулась спиной и припустила со всех ног домой, позабыв и про отца, и про обед, и про всё на свете.
- Что это с ней, Любояр? - спросил Златан, непонимающе переведя взгляд на её брата.
- В войну к нам в деревню с двух сторон лихие люди нагрянули. Матери наши в поле были. Пока старшие мужчины с ними бились, двое пробрались к нам во двор. Может за курицами, может ещё зачем. Один в хлев сразу пошёл, а мы там за сеном прятались. У сестры моей в руках нож был отцовский, да рядом вилы с топором лежали. Тать [4] нас усмотрел и бросился к сестре. Я ему наперерез побежал, да кулаком в лицо получил так, что сознание потерял. Младший брат за ногу его ухватил. Тот его отшвырнул к стене, да так, что потом три месяца выхаживали. Думали, что и не встанет. А после нас тать на сестру набросился. Так она его ножом порезала, а потом сверху вилами к земле пригвоздила. Когда я очнулся, то на сестре было всё платье порвано. А рядом с первым и второй тать лежал. Она ему на ноге сухожилье перерезала, а когда тот упал, то ему на голову топор и опустила. Не дала моя сестра над собой надругаться да нас убить. Но с тех пор ни о каком замужестве и слышать не хочет. Не ты в том виноват. В том война виновата да я, что не сам защитил сестру и брата. Мал ещё был, силёнок не хватило.
- То не ты виноват был, Любояр. Не ты, - Златан прижал к себе мальчишку и вздохнул, глядя вслед убежавшей Светозаре. - То́ время такое было. Та́ беда никого стороной не обошла.
***
Недели летели. Лето хорошее пришло. Благодатное. То дождиком грибным радовало, то солнечным днём. В полях рожь да пшеница подрастала. В лесах ягоды своей поры дожидались. Жизнь была мирная да спокойная. Ребятня на озеро бегала рыбачить. Хозяюшки по хозяйству суетились. Мужья в поле ходили да на стройке трудились. Старшие на завалинке предстоящую свадьбу обсуждали да строителей хороших. Уже первый этаж достраивали. Жить новой семье в доме добротном, доме надёжном. Всё селение на ту стройку уже переходило да с людьми из соседнего селения раззнакомилось. Девушки всё жалели, что парни недалече жили и на ночь часто верхом на лошадях домой возвращались. Но бывали дни, когда дотемна работали, тогда вечерами ужин устраивали в общинном доме, да там и ночевать оставались. Были среди соседских парней хорошие да пригожие. Работящие, что любо дорого было посмотреть. Все девушки сами обеды на стройку отцам носили. Про парней щебетали. Одна Светозара от стройки шарахалась, как от чумы. Обеды отцу отказывалась носить. Всё больше в доме да за хозяйством была. Матери помогала. Та её пару раз силком обед нести заставила, так она ни в какую. Хоть ты кол ей на голове чеши.
- Доченька, негоже так от людей шарахаться да по углам прятаться. Никто тебя там ни в обиду не даст, ни злого чего не замыслит. Пора к жизни возрождаться. Если память твоя только плохое будет держать то, что хорошего в ней будет? - ласково как-то сказала Лада.
- Я понимаю всё, матушка. Да только не мил мне там из парней никто. А их шутки я слушать не хочу. Не радуют они меня, - вздыхала Светозара.
- Так тебя же никто не сватает, никто не принуждает к чему. Ты посмотри, как там молодёжь вся днями пропадает. С подружками своими постой. Шутки прибаутки никому навредить не смогут. Авось и ты улыбнёшься чему. Сходи, отцу обед занеси, - протягивая узелок, сказала Лада.
- Хорошо, матушка. Схожу. Но ежели что не понравится мне, то ноги моей там не будет, - сказала Светозара, схватила узелок, положила к остальной снеди в корзину и вышла из дому.
Мать только тихо в спину ей головой покачала да слезу с глаз вытерла. Не скоро её дочке забыть тот день. Не скоро её сердце сжиматься от боли перестанет. Не скоро она людям душу свою откроет. Но и ежели дома седеть-то, как узнаешь, кому сердце отзовётся, кому радоваться будет.
Светозара шла по знакомой улочке одна. Вся ребятня вообще со стройки не вылезала. Подружки её около парней околачивались, шутками их подбадривая. Те им спуску не давали. Шум, гомон, смех был на стройке. Дело спорилось.
Светозара впервые за три недели на стройку ступила, даже на секунду замер гомон, так ей удивились все. Подружки первыми опомнились, подбежали да обнимать начали. Отец улыбнулся, дочери радуясь. Лишь Златан застыл, думая как подойти к ней, чтобы не обидеть чем. Ни словом, ни движением.
Ведагор с Горыней привычно уселись возле покрывала, на которое Светозара еду расставляла. Златан тихо присел рядом с отцом, поблагодарил за еду да молчу начал кушать. Отцы друг с другом переговаривались. Младшие братья подбегали к скатёрке, хватая пирожки, и опять убегали к друзьям. Дел у мальчишек было невпроворот. Мастерам помогали и своим, и соседним. Всё им знать хотелось. Всё изучить.
- А почто в твоём селе нет кузнеца, Ведагор? То́ не дело, - заговорил первым Горыня.
- Так он бобылём перед самой войной умер да сына после себя не оставил. Мой старший сын у него в подмастерьях был. Так ему тогда 8 лет было. А его двенадцатилетие мы только в середине зимы отпразднуем. Так что мастера старого мы схоронили, а нового не вырастили, - вздохнул Ведагор. - Вот и приходится к вам частенько наведываться. Ваш мастер всем мастерам мастер.
- Так то́ дело поправимое, Ведагор. Нужно вам нового мастера найти. После войны многие домов лишились. Многие деревни дотла были сожжены. Ты о том не помышлял ли? - сказал Горыня.
- От чего же не помышлял. Да только мало ли какой человек к нам придёт. Кто он, да и откуда будет? Почём нам знать, что добрый человек? После войны всяко люду ходит. Кто-то из татей может себя за хорошего человека выдать, а внутри злым и остаться.
Светозару передёрнуло от слов отца. Златан несмело посмотрел на неё, перестав кушать. Ведагор за плечи дочь обнял да к себе крепко прижал. Светозара несмело посмотрела на Златана.
- Вкусная еда сегодня, Светозара. Руки золотые у тебя и твоей матери, - сказал Златан и опять принялся за еду, не смея что-то ещё произнести.
- То я пекла. Ты же сам сказал, надобно учиться. Вот и учусь, - Светозара несмело посмотрела на него в ответ, и её щёки покрылись румянцем.
- Хорошая из тебя хозяюшка, Светозара, матери на радость да отцу на загляденье, - Златан улыбнулся и продолжил кушать.
Светозара продолжала сидеть возле отца и смотреть на мужчин. Златан периодически поднимал на неё несмело глаза и улыбался ласковой улыбкой, словно сестре своей.
- У моих дальних родичей на постое кузнец сейчас живёт. Да у них в селе и свой имеется, так он всё без дела ходит-мается. Что поможет в кузне иной раз. А так всё больше кому чем по хозяйству помогает. Тамошнему мастеру и без надобности ещё один помощник. У него и так двое сыновей в кузне трудятся. Может, к себе его возьмёшь? - спросил Горыня.
- А что за человек? Откуда пришёл? Почему один живёт? - серьёзно спросил Ведагор.
- Он родич моих родичей. С войны пришёл, да вот возвращаться ему уже некуда было. Всех родных его убили, деревню сожгли. Ни матери, ни отца, ни дома не оставили. В той стороне шайка татей по лесам ещё шастала. Так он малую дружину сколотил из воинов соседних деревень. И они безобразие то́ в лесах тамошних пресекли. А потом так у родичей в деревне и остался. Уже полгода без дела мается. По хозяйству помогает. Да что толку с человека, если любимое дело делать не может. Жалко парня. Хороший человек пропадает.
- Юн?
- Ему только двадцать пятое лето минуло. Но парень толковый. Ты подумай над этим, Ведагор. Неволить никто тебя не будет. В этой деревне ты - Голова. Тебе за всех и отвечать.
- Я поразмыслю над твоими словами, Горыня. А теперь пора и за труд приниматься. Благодарю, дочка за обед. Порадовала ты меня с гостями. Порадовала, - Ведагор поцеловал дочку в макушку и пошёл с Горыней к стройке.
- Ты прости меня, ежели что не так сказал тебе в прошлый раз, Светозара. Ничем тебя обидеть не хотел. Ни взглядом, ни словом, ни смехом, - тихо сказал Златан, поднимаясь с земли.
- Это ты меня прости, ежели что не так. Не твоя в том вина, - улыбнулась Светозара ему в ответ. - Ты не хотел меня обидеть.
- Ничем не хотел. Я ведь в глаза твои загляделся. Свет в них увидать хотел. Пытался разговорить, а всё вишь, как вышло. Не со зла то́, - Златан посмотрел в глаза Светозаре.
- Я знаю, Златан. Но сердце моё на тебя молчит, не отзывается. Я боюсь, что ни на кого не отзовётся. Там страшная боль поселилась. Видно мне с ней и не справиться. Мне когда про сватов да свадьбу разговоры заводят, так я тех татей перед глазами видеть начинаю. Как они платье на мне рвали. Глаза их бешеные вспоминаю. Как вилы одному в грудь вонзила, как второму топор на голову опустила. Кровь их в каждой красной тряпке вижу, - сказала Светозара дрожащим голосом, теребя кончик косы.
Златан подошёл к ней и обнял.
- Не хочешь меня суженым назвать, позволь братом стать. Не обижу тебя ничем, слово плохого не скажу. Не только отец с братьями на защиту твою встанут, но и я своей грудью тебя защищать буду. Хочу, чтобы не пугалась меня никогда. Я понимаю, что нельзя сердце девичье неволить. Никого неволить нельзя. И я тебе неволить не хочу.
- Но ежели тебя братом своим назову, то и свататься ко мне ты уже никогда не сможешь, - посмотрела на него Светозара.
- Не смогу. Но зато я смогу видеть в твоих глазах радость. Разве то́ не счастье? А сердце твоё растает однажды. Вот увидишь. Не может не растаять. Я сам много смертей видел. И друзей своих, и врагов. И брата моего у меня на глазах убили, а я его защитить не смог. Не уберёг. Многих эта война не пощадила. Многих. Но я жить продолжаю, суженую свою ищу. И однажды для своей семьи дом поставлю. Жену свою туда введу. И ты должна начать жить. Понимаешь? Так ты готова назвать меня своим братом, Светозара? - Златан посмотрел внимательно в её глаза
- Я готова назвать тебя своим братом, Златан, - улыбнулась она ему в ответ.
- Так тому и быть, сестрёнка.
Златан прижал её к себе и поцеловал в макушку. Светозара прижалась к нему и вздохнула. На поляне в один миг тихо стало да так, что крик стрижей с высоты неба громом казались.
- Пора к трудам приступать, - отстранился Златан и пошёл к отцу.
- Я тебе пояс сотку, самый красивый, братец, - громко крикнула ему Светозара вослед.
- Я буду рад его носить, сестрёнка, - крикнул Златан через поляну, да так, что все вокруг те слова услыхали.
Горыня похлопал сына по плечу, а Ведагор прижал к себе, что есть силы. Светозара улыбнулась им троим и пошла снедь со скатерти в корзину прибирать. Её сердце хоть и билось ещё глухо, но вера в людей опять просыпаться начала.
***
Дни шли за днями. В лесу ягода первая поспела, грибы свои шапки показали. Птицы щебетали во весь голос. В орешнике орехов выросло, что ветки ломились, обещая хороший урожай. Женщины с детьми по грибы да ягоды ходить стали. Песни в рощах пели. Гомонили на весь лесок. С ними всегда пару мужчин шло, время ещё не спокойное было. Не всех татей лесных разогнали. То там, то сям слухи ходили о людях перекатных да злых. Чужаков дальше окраины сёл не пускали. Люди ещё не забыли боль войны. Но в этот день в лесу было хорошо. От девичьего смеха. От юношеского задора. Детишки перекликались друг с дружкой. Смех да песни над лесом слышны были.
На стройке уже второй этаж строили. Баню закладывали. И там скучать никому не приходилось. И там шум да гам. Жених наравне со всеми работал. Для лю́бой своей старался. Два рода ему в том помогали. Скоро породнятся они через детей своих. Внуков на коленях нянчить будут. Всё чаще и чаще свадьба обсуждалась в перерывах. Уж и осень не за горами. Вот и время урожая придёт. А пока веселились юноши с девушками, словами перебрасываясь да с малышней перекрикиваясь. В хорошем настроении дом ставили на радость, да на счастье.
Вдруг из-за околицы показался незнакомый человек. За спиной его меч висел, завязками завязан, показывая, что не со злом он ступил на эту землю. На поясе кинжал в ножны был вложен, да тесёмкой перевязан. Человек слегка прихрамывал на левую ногу, словно ранен был, да рана та не затянулась. На его лбу был шрам, который скрывался в волосах. С виду юноша-юношей был, а в глаза посмотреть, так старцем казался. Одет он был, как и все, в рубаху подпоясанную, штаны домотканые, сапоги на плечах нёс, а сам босым шёл. На плечах его котомка висела небольшая. Сам высокий, плечи широкие. Взгляд голубых глаз был открытый, от чего сразу становилось понятно, что не тать перед тобой. Волосы курчавые, русые в хвост завязал. Таким его и увидал народ на стройке.
- Здравы буде, люди честные. Боги вам в помощь в деле вашем, - низко поклонился он всем присутствующим, руку правую к сердцу прижав.
- И тебе здравствовать, мил человек, - заговорил Ведагор. - Кто будешь, откуда путь держишь, зачем к нам пожаловал?
- Звать меня А́гний. Так отец меня нарёк. Один я остался. Без семьи и дома. Вот пришёл к вам на постой, если разрешите да дадите корни свои пустить. Никому лиха не принесу, никого не обижу чем. А ежели встать на защиту семей ваших придётся, то и раздумывать не стану. Мною много боёв выиграно, много врагов от моей руки пало. Не пришлось бы краснеть за меня отцу моему, ежели бы живым тот по земле ходил. Но оставила меня война и без семьи, и без рода.
- И что ты делать умеешь, мил человек? - продолжил разговор Ведагор.
- Я - кузнец, Голова́. Меня отец молот с малых лет держать научил. Я и коня подкую, и меч сделаю, и сковородку для хозяйства. Могу и мелкие украшения для девушек да жён ваших делать. Мой отец был знатный мастер. Многими его вещами люди и по сей день радуются. Да и я сам уже многим пользы принёс. Красоты в дом сделал. Утвари разной. Так не откажите в крове мне, Голова́?
- Меня, Ведагором, звать, - подходя к незнакомцу представился он, протягивая руку. - Много мне о тебе Горыня сказывал, да Златан поддакивал. Ежели они и половину правды про тебя говорили, то такой человек нам нужен. Обделён ничем не будешь. Дом кузнеца пустует. Рад он будет обрести нового хозяина, коли для доброго дела жить к нам пришёл.
- Мне не ведомо, что про меня дядька Горыня да родич Златан говорили, но я не посрамлю их слова. Сами увидите, каков я мастер. Сами посмотрите на труды мои. А там уже и решите, оставаться мне у вас, али выгоните взашей. Я на то не обижусь, пойму. Тяжело одному по земле своё имя нести да честь отстаивать. Лишь дальние родичи мне заступниками могут быть.
- Может они тебе и дальние родичи, но нам их род скоро сородным [5] будет. Их словам я верю. Вот к свадьбе мы готовимся да дом молодым ставим.
- То дело хорошее, то дело нужное. И я помогу вам. Кузнец в любом хозяйстве нужен.
- Тогда добро пожаловать к нам в село. Рады мы тебе. Подходи знакомиться.
Агний подошёл к дядьке обняться да с Златаном поздороваться. Потом его родичи со всеми знакомить пошли вместе в Ведагором. Вечером было решено домой им не возвращаться, а устроить вечерние посиделки за общинным столом. Ведь не абы что, а дело важное. Человека нового в свою семью принимать. Хоть и чужой по крови, но всё сородич дальний. Всё с ними родством един, да корнями своими, да Богами. Потому и зовётся Народ, что живёт по кону и традициям, их общими предками заведёнными.
Ведагор отвёл Агния в его дом, показал хозяйство, баньку истопил да на стол снеди поставил, что жена его Лада собрала.
- Мы тебе хозяйство наладим, курей дадим, животину потом, ежели захочешь, - сказал Ведагор. - Ежели нужда в чём понадобится, говори. Всем поможем. Ты поосмотрись, что от старого хозяина осталось. Ненужное мы заберём. Нужное дадим.
- Курей да животину я после заведу. Дай сперва пообжиться. Я с кузницы начну. Там перво-наперво порядок наведу. А потом и до хозяйства руки дойдут. Молчать не стану, коли что-то понадобится. Но вот подмастерья бы мне, - кушая щи, сказал Агний. - Вкусно твоя жена готовит. Давно так не потчевался. Матушку свою вспомнил, - тихо вздохнул он.
- То не жена, то моя дочка. Она всё за матушку прячется, а сама страсть, как готовить любит. Ты кушай-кушай, с дороги проголодался поди. Мне про тебя Горыня много не рассказывал. Но про судьбу твою поведал. Знаю, что многое пережить довелось. Много горя ты на своём веку повидал. Без дома остался. Ну, да ничего. Пообживёшься. А там смотри и жену по сердцу найдёшь. Свою семью создашь.
- Боюсь, что сердце моё умолкло навсегда, - посмотрел Агний в глаза Ведагора.
- Не уж-то и невесту свою потерял? - поднял бровь Ведагор.
- Сватов не засылал. Но отец мне присмотрел девушку. Тихая она была да хорошая. Сердце моё от неё не пело. Этого я не познал. Но мила она мне была. Ежели бы меня выбрала, я и думать не стал.
- И что с ней случилось?
Агний посмотрел на Ведагора. В его глазах стояли слёзы. Руки стали трястись. Он голову обнял и тяжело вздохнул.
- Не нужно ворошить старое. Прости, что боль тебе напомнил, - Ведагор положил руку ему на плечо.
- Её те тати извели, - глухо заговорил Агний, пряча лицо в руках. - Они её в лес утащили. Её даже похоронить не смогли. Они тело её на корм воронам кинули. Когда их главарь мне эти слова в лицо выплюнул, то я снёс ему голову. А родных моих ещё во время войны всех вырезали. Деревню всю дотла сожгли. На пепелище я вернулся да на руины. Но те слова я до сих пор забыть не могу. Татя того, - сказал Агний, поднимая глаза на Голову́. - Я прошу тебя, Ведагор, о свадьбе не заикаться, о сватах не говорить. Я знаю, что у вас дочери подрастают красавицы. Что они счастья в дом к мужу принесут. Но то́ не мой дом будет. Не мой. Я всё ещё улыбку той девушки помню, что на войну меня провожала. А перед глазами тело растерзанное воронами всплывает. Говорят, ты на войне сам был. Видал многое. Не мне тебе о всех бедах рассказывать. Ты и сам многое порассказать сможешь. Ты и сам на такие тела девушек насмотрелся. Вот только лица у них все теперь для меня одинаковые.
У Агния из глаз полились слёзы. Он встал из-за стола.
- Я услышал тебя, Агний. Не буду тебя больше ни о чём пытать. Рады тебе у нас. Вечером с моей родней знакомиться будешь. Про сваты не заговорю ни разу и остальным не велю. Но ты не торопись от счастья человеческого отказываться. Жизнь она сама свои правила нам диктует. Глядишь, и твоё сердце на кого запоёт. По осени в нашем селении такой праздник устраивается, все селения и ближние и дальние у нас хороводы водят. Ты от народа не держись стороной. Не живи волком на отшибе. Ты теперь часть нас. И на праздники я тебе велю ходить, как Голова. А неволить тебя никто не будет. В неволе любовь не растёт. Там ей не место. А помощник у тебя уже есть. То́ мой сын Любояр. Он старому кузнецу подмастерьем был. Теперь ты его обучать и начнёшь.
- От хорошего подмастерья кто ж откажется. Рад буду его всему обучить, коли сам захочет, - Агний улыбнулся.
- Ну, ты в кузню ступай, хозяйство осматривай. А вечером тебя в общинном доме ждать будем. А сына своего сейчас к тебе пришлю. Нечего ему без толку по стройке бегать. И не будем больше прошлое твоё ворошить. На новое место приехал. Пусть у тебя всё тут спорится да сладится.
- Благодарю за добрые слова, Ведагор. Я рад буду среди хороших людей жить. Рад буду помощником вам стать. Вечером приду, можешь не сомневаться в том.
- Вот и договорились, - сказал Ведагор и, попрощавшись, из дому вышел
Агний сперва осмотрел дом. Огромным он был. Третьим этажом красивая светёлка была под самой крышей. Для большой семьи тот дом строился. Да видно не судьба была кузнецам его детским смехом заполнить. Потом он в кузню отправился, где его уже с любопытством подросток поджидал.
- Ну, здравь будь, Любояр сын Ведагора, - сказал Агний. - Меня Агний кличут. Вот тебе моя рука.
- Ну, здравь будь, Агний, - мальчишка попытался говорить таким же взрослым и серьёзным голосом, пожимая протянутую руку.
- Говорят, что ты неплохой мастеровой. Не покажешь мне кузницу? Не расскажешь, что тут у тебя да как? - улыбнулся ему в ответ Агний.
- От чего же не показать. Я тут каждый инструмент знаю, каждый закуток. Я уже и сам многому обучился.
- Знаю, поэтому и прошу ко мне в мастеровые пойти. Не откажешь мне? - заходя следом за Любояром в кузню, произнёс Агний.
- Отчего же хорошему мастеру не помочь. Может и я тебя чему научу.
Лицо мальчишки озарила задорная улыбка. Его зелёные глаза весело засверкали. Он был очень похож на своего отца. Крепко сложен, да и в рост его тело уже пошло. Так что он был по плечо Агнию.
- Ну, значит, друг друга обучать и будем. Показывай хозяйство. Пока до вечера время есть.
Они стали кузню обходить да инструмент осматривать. Через пару часов Любояр без умолку с ним трещал, то да сё выспрашивая. Он хотел поскорее за дело приняться, но Агний остудил его пыл, сказав, что с завтрашнего дня спозаранку кузню разведём. А сегодня уже и времени нет, да и вечером знакомство предстояло. Мальчишка побежал к вечерним посиделкам переодеваться весь счастливый и довольный. Такой мастер к ним пришёл. Он видел, как Агний хвалил старого мастера. Каждый инструмент узнал. Что да как ему рассказывал. Показывал, какой инструмент где до ума довести нужно. Какого не хватает. Хороший человек к ним жить пришёл. О чём он своей матушке да сестре с братом и сообщил. Переоделся и в общинный дом к отцу побежал, своими наблюдениями делиться.
***
Дом общинный был похож на остальные, что в других селениях были. Вот только размером был огромным. Потому как здесь собирались родом большим старшие мужчины с соседних деревень проблемы решать. Где у кого неурожай. Где у кого нужда какая. Когда поля сеять, когда урожай собирать. Всё сообща решали. Ни о чьей проблеме не забывали. Старейшин да жрецов слушались. По совести своей жили, не корысти ради. И стол в том доме огромный был, два села народу вместиться могли. Для детишек маленькие столы приносили. Да те всё больше меж собой бегали да старших веселили, чем за столом сидели.
Хозяюшки снеди разной наготовили, квасу с соком нанесли, пирогов сладких да булочек напекли. Девушки самые нарядные платья из сундуков достали. Юноши, на отцов ровняясь, рубахи нарядные надели, поясами плетёными подпоясались. Возле общинного дома гомонили с девушками да с маменьками. Старшие кумирню в красном углу запалили, да лампы зажгли. Светло в доме было да свободно. Все окна нараспашку распахнули, да двери камнями подпёрли. Летний запах свежескошенной травы даже сюда доносился. Все разом затихли, когда к общинному дому Агний подошёл. Столько глаз на него любопытных посмотрело, что он застыл, не решаясь с дороги на поляну возле дома ступить. Из толпы к нему Любояр выбежал да за руку схватил. Агний улыбнулся ему благодарственно и следом за ним пошёл.
- Принимай, честной люд, добра молодца, - заговорил Ведагор. - Звать его Агний, то́ имя светлое, не зря ему отцом даденое. Это наш новый кузнец. Прошу привечать его.
Все мужчины стали к нему подходить по очереди да семьи свои представлять. Столько имён, столько лиц, что все сразу и не упомнишь. Но со временем всё запомнится да не забудется. Агний со всеми разговаривал. Открытый взгляд ни от кого не прятал.
- Знакомься с моей семьёй, - последним подошёл Ведагор. - Это моя жена Ладушка. Дочка моя Светозара. Со старшим сыном вы уже и сдружиться успели, а это мой младший Воя́н.
- Рад знакомству с твоей семьёй, Ведагор. Когда в свой дом новое счастье ожидаете? - посмотрев на Ладу спросил Агний.
- Так в самый лютый мороз и ждём, - улыбнулся Ведагор. - Ну, люди честные, пора нам после трудового дня и покушать всем сладко и за беседой хорошей вечер скоротать, - сказал Ведагор и первым пошёл в общинный дом.
Следом за ним вошли старейшины, а потом и остальные заходить стали. Агний стоял, пытаясь с силами собраться.
- Что ты, Агний, в стороне стоишь? - подошёл к нему Златан. - Люди тебя к себе приняли, а ты застыл столбом. Светозара, пригласи его в дом, как хозяйке положено.
- Пойдём с нами, Агний. Рядом сядешь с моей семьёй. А там и со всеми раззнакомишься. Тут люди все добрые, не обидят тебя ничем, - тихо сказала Светозара, в глаза Агния всматриваясь.
- Благодарствую, Светозара. Рад я с хорошими людьми за одним столом сидеть. Веди меня. Куда скажешь, сяду, - показал рукой на дверь, произнёс Агний.
Светозара взяла его за руку и повела в дом. Там она показала на место подле отца своего, а сама тихо рядом с матушкой присела, на Агния иногда поглядывая. Весь вечер разговор за столом не утихал. То за дела обсуждать возьмутся. Так мужей жёны быстро остужали. То про хозяйство речь жёны заводили. Так их мужья остужали. Парни шутками да прибаутками с девушками перебрасывались, а малышня на улицу из дому давай носиться да с криками опять вбегать. Насытившись, во дворе костёр запалили да стали песни петь, хороводы водить. Гусли забренчали, музыка над селом полилась.
Златан с парнями в пляс бросились. Заметил Агний, что и он был опоясан поясом с красивой вышивкой. Видно девицу себе тут уже углядел, красавицу по сердцу. А тот давай Светозару на танец звать, а та ни в какую.
- Эх, сестрица. Ты мне обещала на праздниках петь и танцевать, а сама в стороне держишься. Так негоже, - подшучивал он над ней.
- Так я, братец, с тобой танцевать не обещалась. Да и песнями своими тебе поди уже надоела, - отшучивалась Светозара.
- Ты видал, какая у меня сестрица непослушная, Агний. Может, ты её на танец уговоришь? - заулыбался Златан.
- Да какой из меня танцор. С перебитой ногой, - отмахнулся тот.
- Я бы и рад, да боюсь упаду, весь хоровод тогда на землю уроню. Вы уж без меня веселитесь, а я тут на завалинке хороводами полюбуюсь, - задорно улыбнулся Агний.
- Я лучше с тобой посижу. Негоже так. Когда вся молодёжь веселится, а ты со старшими на завалинке сидишь, - присела подле него Светозара.
- Ты, Агний, мою сестрицу смотри, не обижай, - весело прокричал Златан и пошёл кружиться в танце вокруг костра.
- А почему он тебя сестрицей кличет? - спросил удивлённый Агний.
- Он братом моим названным стал. Я потом как-нибудь тебе о том расскажу, - вздохнула Светозара, потупив взгляд.
- Ты не печалься. Раз так до́лжно быть, значит так пусть и будет. А всю боль свою на обозрение не спеши всем подряд доверять, - сказал Агний, взяв её за руку.
Светозара посмотрела в его глаза, но руку не убрала.
- В твоих глазах я вижу много слёз и боли. Словно потухли они для всех. Сам улыбаешься, а глаза нет. Но и ты мне о том не говори, ведь боль любому не расскажешь, - сказала Светозара и положила вторую руку сверху на его.
Агний внимательно посмотрел в её глаза, она не отвела взгляда. Он тяжело вздохнул, затем сжал её руки и отпустил разом, не проронив ни слова. Так они рядом и сидели весь вечер молча.
Солнце клонилось к закату. Птицы успокаивались к ночи. Тёплый вечер опускался на село. Песни и пляски не утихали. Старейшины стали расходиться по домам, забирая с собой малышню. Агний встал со скамьи, попрощался со всеми, пожал руку на прощанье Ведагору, подозвал к себе Любояра, пошептался о чём-то. Потом взглянул на Светозару, прижал руку к сердцу и поклонился. Та ему только головой в ответ кивнула. Так они в тот вечер и расстались.
***
Вот и минула середина лета. Овощи на огороде первые поспевали. В лесу грибов было не собрать. Ягодой в этом году каждая поляна радовала. На каждом кусте малины было, что и не сосчитать, Видно сама матушка природа людей порадовать в этот год захотела. После всех лет тяжёлых, душу погреть. Дом уже под крышу поставили. Внутри работа кипела-спорилась. Снаружи дома хозяйские постройки ставили да баньку заканчивали. Ни в чём молодая семья нужды знать не должна была.
В кузне работа вовсю спорилась. Инструмент весь в порядок был приведён да по местам разложен. Работы было невпроворот, только успевай молотом махать. Любояр возмужал за этот месяц, словно на год повзрослел. Отец на него нарадоваться не мог. Агний оказался мастером на все руки. Кому пряжку сделать, кому цветов кованных на забор, кому и браслетик замысловатый на руку. И коня подковать, и утварь домашнюю починить. Прознали о новом мастере и в соседних сёлах. Стали за тонкой работой к нему хаживать. А тот только работе и радовался. Чем больше дела было, тем меньше он со своими думами наедине оставался. Люди из кузни порой его радостный смех слышали. Ведагор тем новостям радовался. Хороший человек к ним пришёл. И людям поможет, да и сам оттает.
- Не так делаешь, Любояр. Посмотри, как нужно. Это тонкая работа, она суеты не терпит. Это тебе не ухват мамке в дом сделать, - улыбнулся пареньку Агний, что-то показывая.
- А я вам пообедать принесла, - прозвучал голос Светозары с порога.
Брат с Агнием разом головы к ней повернули, словно заговорщики, которые не ожидали чужих ушей. Светозара рассмеялась.
- Что ты так смеёшься, сестрица? - насупился Любояр.
- Негоже так с сестрой разговаривать. Нам с тобой передохнуть нужно да покушать. На голодный и урчащий желудок никакая работа спориться не будет, - сказал Агний и потрепал мальчишку по голове. - Пошли умываться.
Они вышли во двор. Любояр стал воду на спину Агнию поливать, чтобы тот обмылся. На его спине был шрам огромный, красный. Словно неделя не прошла с ранения. На правой руке рана, будто крест выглядела. На груди и той шрамы были маленькие. Светозара всё никак без боли на них смотреть не могла. Всё спросить о них боялась, а ну как за боль большую заденет.
- Что ты так на меня глядишь, Светозара, словно я сейчас при тебе умру, - улыбнулся ей Агний, полотенца из её рук принимая. - Шрамами моё тело изуродовано, так то́ от сражений. Воины и пострашнее раны имеют. Мне ещё свезло, что все конечности целыми остались. Ты не смотри на вид их. Они уже почти не болят.
И принялся лицо да тело вытирать.
- И на спине не болит, Агний? Может тебе травы всё же какие собрать? - спросила Светозара, рукой легонько касаясь спины.
Агний от неожиданности вздрогнул.
- Не печалься за это. Эти шрамы уже никакие травы не возьмут. Я после одного боя валялся среди мертвецов, пока меня полуживого вытащили. Да на спине и ноге раны к тому времени уже загноились. Вот они с тех пор так и выглядят. Ну, Любояр, твоя очередь обмываться, - набирая из бочки новую порцию воды. За стол нужно чистыми садиться, - поливая пареньку на спину воду, произнёс Агний.
Любояр быстро стал вытираться да к столу подошёл, что на улице под навесом стоял. Там Светозара уже и снедь разложила.
- Куда без рубахи за стол садишься? - покачал головой Агний. - Сколько раз тебе говорил, что так делать, хозяюшку не уважать, - натягивая рубаху и присаживаясь к столу, произнёс Агний.
- Я помню, - Любояр побежал в кузню за рубахой.
- Ну, чем ты нас сегодня попотчуешь, Светозарушка? Чем душу порадуешь? - поднимая с тарелки полотенце сказал Агний. - Мать честная, блины. Балуешь ты нас. Благодарствую за еду, присядь и ты рядом, раздели с нами трапезу.
Светозара налила всем в кружки молока и присела с другой стороны стола.
- Ох, и вкуснотища, сестрёнка, - макая блин в мёд, восхищённо произнёс Любояр.
- Почто в этой рубахе ходишь? До дыр её уже пообносил. Заплат уже не счесть - спросила Светозара.
- Так то́ рабочая рубаха. Ей краса ни к чему.
- И много у тебя рубах-то? Не криви душой. Мне твоё враньё так же ни к чему, - нахмурилась Светозара.
- У него две рубахи. Вторая только к праздникам. Он её и бережёт, - прожёвывая очередной блин, ответил Любояр.
Агний внимательно посмотрел на Светозару и промолчал, продолжая кушать.
- Значит, я тебе рубах нашью. Попозже мерку приду снимать, - твёрдо сказала Светозара. - А то я тебе тут пояс соткала, а тебе им и подпоясывать выходит нечего, - протягивая красивый пояс, сказала она.
Агний бороду с усами обтёр, руки об полотенце вытер и пояс из рук её взял.
- Это красивый пояс. Мастерица ты знатная, Светозара. Многому детей своих научить сможешь. Да мужа своего порадовать, - разглядывая пояс, произнёс Агний.
Любояр на сестрёнку глянул, аж чуть блинами от тех слов не подавился. А Светозара сидела молча да улыбалась Агнию в ответ.
- Что за красоту ты мне тут наткала, что означают узоры? - спросил Агний и поднял взгляд на Светозару.
- Здоровья тебе крепкого, лет тебе долгих да жену тебе красавицу, - всё так же улыбаясь, произнесла Светозара.
- Вот уж о чём не помышлял, так это о женитьбе, - усмехнулся Агний своим мыслям.
- А жизнь она сама за тебя решит, когда твои помыслы в эту сторону повернуть. А пока женой не обзавёлся, то мне тебе рубахи и шить. Вы тут кушайте пока, а я домой схожу за обмером да тканью. Пока вы в кузнице будете, я тут под навесом свою работу разложу. С него и вас видно, и мне дело в вашей компании спориться будет, - сказала Светозара, вставая из-за стола.
- Какая она у тебя строгая, даже перечить страшно. А сватов ей уже засылал кто? - спросил Агний у Любояра.
- Тебе видно ту историю и не поведал никто. Так я тебе сейчас скажу. Потому как ещё месяц назад, моя сестра тебя за слова про мужа и половником огреть бы смогла, али ещё чем потяжелее, - вздохнул Любояр да всё Агнию поведал.
Агний после того рассказа аж побелел весь. Руки у него заколотились. Вскочил из-за стола, будто ужаленный, и к бочке с водой побежал. Голову свою туда макнул, а затем отрясать от воды волосы стал, лицо водой обмывая. Потом уставился на воду да так столбом и встал, руками за края бочки вцепившись. Любояр, ничего не понимая, застыл на скамье. И не шевелился, пока Светозара к кузне не вернулась.
- Что застыли столбом, али уже и дела у вас свои закончились? Али блины мои не по душе пришлись? - засмеялась Светозара.
Агний повернулся к ней, а на нём лица не было. Светозара испуганно подбежала к нему, за плечи схватила да в глаза заглянула, словно пытаясь что-то там рассмотреть.
- Али поругались за что? - она глянула на брата.
Тот только ей головой в ответ помотал из стороны в сторону.
- Да нет. Как с этим пострелёнком поругаться, - попытался усмехнуться Агний. - Он у тебя мастер, хотя ему ещё и двенадцати лет нет. Вот вырастет он да в кузне хозяином станет.
- Но у кузни уже есть свой хозяин, - испуганно посмотрела Светозара Агнию в глаза.
- Свой мастер в семье всегда важнее пришлого человека будет, Светозара. А мне видно судьба по сёлам мыкаться да учеников учить, - Агний взял её за руки и с плеч своих убрал. - Ты бы мне рубаху не шила. Ты оставь мне ткани с нитками, я сам себе рубаху сошью.
Затем он резко развернулся да в кузню пошёл. На ходу рубаху в заплатках снимая да в огонь кидая. Светозара с Любояром следом за ним вошли да застыли молча.
- Любояр, а сбегай-ка ты ко мне в дом за новой рубахой. Она в сундуке лежит, что со входа справа стоит, - сказал Агний, а сам на Светозару посмотрел.
- Я мигом, - крикнул паренёк ему в ответ и побежал к дому кузнеца.
- Светозара, не смотри ты в мою сторону, прошу, - подошёл к ней вплотную Агний. - Ты красивая и статная. Все тобою налюбоваться не могут. Но у тебя внутри есть красота такая, что любой мужчина равнодушным не останется. Я люблю смех твой, он мне душу согревает. Как с братьями своими младшими по двору бегаешь, нравится. Ты - гордость своего отца. Он меня в вашу жизнь впустил. Он меня на порог своего дома, как родного привёл. Не смогу я ему отплатить злом, понимаешь? Не смогу я тебе мужем быть.
Агний взял Светозару за руки и к груди своей её ладошки прижал, а она стояла рядом, боясь пошевелиться, в глаза его взволновано всматриваясь, чуть головой своей ему в росте плеча доставая.
- Не пытай меня почему. Не спрашивай. Я не смогу тебе о том поведать. Никому не смогу. Но ты достойна хорошего человека, а не меня. Вокруг столько парней молодых да здоровых. Столько удальцов. По осени, говорят, у вас праздник будет большой. Там поспрошай своё сердце. Оно сейчас у тебя обманулось. Я не достоин тебя, - Агний слова сказал, а у самого в глазах слёзы проступили.
- Может это ты обманулся? Может, сам своё сердце слушать не хочешь? Моё также молчало. Я думала, что и не оживёт уже. А тебя как в первый раз увида́ла, так запело оно. Разве я обманулась? Разве сердце моё больное плохой человек вылечить бы смог? Разве ты - тать? - она заглянула ему в глаза. - Разве тать?
- Я не тать, Светозара. Я ни в чём перед людьми не виноват. Нет на мне зла. Я жизнь за тебя готов отдать. Но я не могу стать твоим мужем. Я прошу тебя не говорить при мне больше о том. Сильно прошу. Лучше разреши и мне тебя сестрой назвать? - с надеждой в голосе спросил Агний.
- Нет. Не разрешаю. У меня братьев хватает, - твёрдо сказала Светозара, смело ему в глаза глядя.
- Тогда слово мне дай, что не будешь ты больше при мне даже намёком о женитьбе заговаривать. Обо мне помышлять не станешь. Прошу. Или сегодня же вещи свои в узелок соберу и уйду, куда дорога приведёт. И где у неё конец будет, знают только Боги, - он серьёзно посмотрел в её глаза.
- Слово тебе даю. Я молчать про сватовство и женитьбу стану. И про мужа с женой. Пусть то тема для нас запретная будет. Но не уходи из-за глупой девчушки из села. Не беги от нас. И рубахи позволь тебе сшить. То от чистого сердца, а не со злым умыслом. И вышиванку на них простую вышью, обычную, от бед всяких. Только пояс не выкидывай в огонь. Я старалась его красивым выткать, чтобы красивее всех оказался, что до этого были.
Агний внимательно посмотрел ей в глаза и покачал головой мыслям своим.
- Ты мне слово дала. Помни о том. А рубахи так и быть, шей. Посмотрю я, как ты в руках иголку держать умеешь, - сказал Агний и руки Светозары отпустил. - Снимай с меня мерку, девица-красавица, - и, улыбнувшись, расставил руки в стороны.
Так их Любояр и увидал, когда рубаху принёс. Сестра его мерку с Агния снимала да пометки для себя делала. Тот ей шутил да колкости добрые в сторону брата её бросал. Тот ему вослед отшучивался. Потом Агний с Любояром в кузню пошли дела свои доделывать, а Светозара со стола всё убрала в корзину, да ткани разложила. Что-то выкраивая да нитками смётывая. Пару раз Агния от дела отрывала, чтобы примерить. Тот терпеливо давал ей делать, что нужно, а потом опять к работе возвращался. Так день до вечера быстро и пролетел. Агний огонь в кузне затушил. Любояр помог ему инструменты по местам разложить. Да вместе с сестрой домой отправился, корзину с обедом на себе таща. А Агний в их в спины всматривался, пока те за поворотом не скрылись. Ему на миг показалось, что Светозара назад обернулась, а после за поворотом скрылась. Агний опять подошёл к бочке с водой и обмыл лицо. По щекам его слёзы текли, а он их остановить даже и не пытался.
***
Вот и осень пришла, первый лист на землю уронила. Урожай в этом году собрали, закрома от него ломились. Варенья да соленья наготовили, что в погреба уже не вмещались. Грибов насушили да намариновали в бочонках без счёту. Огурцов засолили. От яблок ветки ломились. Орехи мешками сложили. Дом молодым поставили да свадьбу отгуляли. Гуляли двумя селениями несколько дней. То радость для всех была. Молодая семья, новая родня. Хорошо осень начиналась. Вот и праздник урожая пришёл. А на него столько селений собиралось, что не сосчитать. Кто у кого-то в доме останавливался, кто в общинном доме размещался, кто в ближайших деревнях на постой остался, а кто по вечерам домой отправлялся. Гомон да шум. Веселье да смех. Ведагор с Головами других селений разговоры вёл. Да празднику радовался.
- Здравь буде, Златан, дру́же, - пожал руку Агний родичу.
- И я тебя рад видеть, Агний. Смотрю, похорошел. Нога твоя прошла, не хромаешь уже. Глядишь, я тебя сегодня на танцы уговорю, - подмигнул ему Златан.
- Не уговоришь, сам лучше за девушками в салки погоняй, авось догонишь кого, - похлопал его Агний по спине.
- Ну, пошли поглядим, есть ли кого здесь ловить да догонять, дру́же, - засмеялся ему в ответ Златан. - А где сестрица моя. Не обижал ли её? А то я тебе покажу силу свою молодецкую, - покачав перед носом друга кулаком, заулыбался.
- Я сюда жить пришёл не для того, чтобы людей обижать. Я за их спокойствие радею.
- То́ мне ведомо, дру́же. Улыбнись. Год какой выдался. Урожай, что не видали столько лет. Посмотри на дивчин. От их красы аж душа застывает.
- Смотри не замёрзни, - пихнул Златана в бок Агний.
- Не боись за меня. Кто-нибудь душу мою точно растопит. Верно, девчата? - крикнул знакомым девушкам Златан и пошёл к ним.
Его уже многие тут знали. Девчата его шуткам радовались, ребята дружной гурьбой за собой потащили. Агний пошёл на центральную поляну к общинному дому. Там за одним столом под навесом его изделия лежали. Их всем Любояр расхваливал. Девчата вокруг них стайками ходили от красоты глаз оторвать не могли. На себе то серёжки примеряя, то цепочку, то браслет. Женщины сковородки да ложки с вилками разглядывали. Те все с узорами затейливыми были, словно из самого металла проступая. Мужчины ножи в руках держали, восхищаясь ими наперебой. Агний только подмигнул бойкому Любояру и к Ведагору пошёл.
- Хорош нынче праздник, Ведагор. Все мастера свои труды на показ выложили. Много хороших вещей в зиму людей радовать будут, - сказал Агний.
- Так и ты походи промеж столов. Глядишь, и себе нужное что-то сыщешь. Не одними сковородами да браслетами живёт человек. За тем столом, - показал Ведагор. - Есть и шали пуховые, одеяла да подушки. Вон там, - указывая в другую сторону. - Берестяные лубочки да посуда деревянная. Ты говорил, что у тебя пол тарелки да кружка. Не пора ли нормальную посуду в дом принести? Иди, иди. Бери, что нужно в хозяйстве. Для этого мы целую неделю тут всё добро раскладываем. Чтобы никто из наших селений ни в чём нужды не знал. Всё что нужно для себя здесь отыщешь.
- Тогда пойду по рядам пройдусь, - сказал Агний и отправился на работу здешних мастеров смотреть.
- Подходи, смотри, какие шали у меня есть, жене своей в подарок возьми, - улыбнулась ему одна женщина.
- Нет у меня жены, - усмехнулся Агний.
- Тогда для невесты своей выбери али для матери, - не успокаивалась женщина.
- Благодарю, матушка, но шаль мне пока без надобности будет, - стараясь улыбаться, ответил Агний и пошёл к деревянной посуде.
Он стоял и перебирал тарелки да кружки. Туесок красивый для воды ему приглянулся. Потом его заинтересовала странная тарелка с красивым узором.
- А это что за диво дивное? Отродясь такого не видывал, - спросил у мужчины за столом Агний.
- А то для дитятки малого. Чтобы ему кушать учиться сподручнее было. Бери не пожалеешь, - от чистого сердца сказал ему мужчина.
- Я пока только нужное для себя возьму. А остальное на потом оставлю, - складывая в заплечный мешок пару тарелок глубоких, мисок да кружки с туеском. - Благодарствую за такую посуду, мастер.
- Пользуйся на здоровье, - пожелал ему в ответ мужичок.
Походив ещё среди столов, набрал Агний себе мелочей в хозяйстве нужных и двинулся к выходу в сторону своего дома, чтобы всё занести да ещё поспеть вернуться на песни с танцами посмотреть. Подходя к концу столов, он увидал, как девушки в пятнашки играют. А рядом смех да гомон стоял. Подошёл он к молодёжи, что кружком стояли. Они возьми да и расступись. А там Светозара с завязанными глазами пыталась не то подружек поймать, не то парня, а поймала Агния. Со смехом на руку тесьму голубую ему повязала и повязку с глаз сняла. Да так и застыла. Побелела вся да с лица сошла. Агний пытался понять, что случилось, стоял и с места не двигался.
- Смотрите, Светозара своего суженого нашла, - крикнула меленькая девчушка. - Ленту ему на руку сама повязала. Будет ещё одна свадьба.
Её слова другие подхватили да подшучивать стали. То́ не со зла было. То́ с радости. Так на гульбищах тех, ежели девушка вместо подружки юноше на руку ленту повяжет, то тот считался её женихом. Никто уже и не помнит, с чего вдруг такой обычай повёлся. Да все к тому привыкли. Редко такой случалось. Не все конечно потом семьёй зажили, но их было принято женихом и невестой называть на всё время гуляний. И сегодня праздник был светлый. Настроение у всех хорошее. Вот и застыли друг супротив друга Светозара с Агнием. Дышать перестали. Агний ленту с руки снял и в ладошку Светозары вложил. На лицах окружающих аж глаза от удивления округлились. Светозара посмотрела на ленту, потом на Агния, после вокруг себя оглянулась. У подружек своих страх да непонимание увидела. Примета была такая, что если девушке парень ленту вернёт, то не быть ей счастливой в этой жизни ни с кем. И хотя всё это игра была, да народ давно уже это в примету дурную записал. Но Агний о том не знал и зла не помышлял. Он обвёл всех непонимающим взглядом.
- Что приключилось на празднике, что вы застыли, как изваяния из камня? - подошёл Златан да сам и застыл, на картину эту глядя. - Ты же что это такое, паразит, наделал? - накинулся он на друга. - Сестрёнка, то́ всё враньё. То́ игра ведь. Шутка это, - попытался он Светозару обнять.
Но та отстранилась от него да на подружку налетела. Потом шарахнулась в сторону да на Агния опять напоролась. Подняла глаза на него заплаканные и побежала сломя голову, через кусты.
- Да что я натворил-то? - обвёл ничего не понимающим взглядом присутствующих Агний.
- Сказал бы я тебе, - отпихнув друга в сторону, Златан кинулся вдогонку Светозары. - Светозара, стой!
Тут кто-то Агнию и разъяснил, что к чему в той игре было. Почему смех прекратился да испуг на лицах застыл. Агний кинул котомку на землю и помчался вслед за ними. Но вскоре понял, что нет их в этой стороне. Вернулся к общинному дому к Ведагору. Рассказал, что случилось ему. Тот молча выслушал его.
- То́ пустое. Её Златан сейчас успокоит да в чувства приведёт. А я с ней вечером дома поговорю. Ты не волнуйся. Я сам по молодости в эту игру играл. И бывало, что отдавали свои ленты парни девушкам. Да у всех жизнь сладилась. Никто несчастным на земле не остался.
Агний посмотрел внимательно на Ведагора.
- Я зла не хочу Светозаре, Ведагор. Однажды она станет хорошей женой. У неё должно быть счастье человеческое. Она всех вокруг красой своей радует. А настоящая краса в душе её. И счастлив будет тот, кто женой её своею назовёт. Вот ведь я, дурень. Праздник всем испортил. Что мне ту ленточку было на руке оставить.
- Успокойся, Агний. Вечерком к нам на чай приходи. Вместе с ней поговорим. Негоже в такой праздник с неспокойным сердцем засыпать. А пока ступай по делам своим, - Ведагор похлопал его по плечу.
Агний вернулся к котомке, подобрал её и, понурив голову, домой отправился. Места себе там не находил. То встанет, по дому пройдётся. То на крыльцо выйдет, постоит. То к веселью порывался вернуться. То бежать куда-то. Стало темнеть. Он собрался в дом к Ведагору. Там уже Любояр матери рассказывал, как день замечательно прошёл. Агнию обрадовались, за стол усадили. Лада пирожки с чаем поставила. Да только те пирожки в горло не лезли Агнию. Стали Ведагора поджидать. Спустя время скрипнула дверь, и в светёлку вошли Ведагор с Златаном.
- Агний, пойдём во двор словом перемолвимся, - сказал Ведагор. - А ты нас тут пока подожди, Златан. Да лишнего ничего не говори.
Они вышли на крыльцо. Ведагор тяжело вздохнул.
- На тебе лица нет, Ведагор. Что случилось?
- Светозара пропала. Нигде её отыскать не можем. Всё село и все дома обошли. Люди уже все сараи прочесали. А её нет нигде. Не догнал её Златан. Сам её след потерял.
Агний побелел весь да с лица сошёл.
- То моя вина, Ведагор.
- В чём? В поверье старом, которое кто-то придумал да в игре подхватил? В том, что она убежала куда-то сломя голову? Что люди вокруг тебя слова какие сказали? Али что на свет родился? - Ведагор посмотрел на Агния. - Ни в чём твоей вины нет. Это моё последнее слово. А теперь нужно поисками заняться. В лес пойдём. Народу, слава Богам, много. Так что иди тёплое что накинь и к общинному дому приходи, - сказал ему, а затем в дом пошёл.
Поиски не принесли удачи ни в ту ночь, ни в следующий день. Не радовал людей больше праздник, все были поисками заняты. Гонцов в соседние селения отправили. Озеро три раза баграми прочесали. Да всё без толку оказалось. Через неделю поиски свернули, все по своим углам разъехались.
Ведагор по всем весям [6] новость о пропаже дочери разослал. Всем миром о той беде знали. Но никто татей в тех краях не видал. И о пришлых людях не слыхал. Так и не нашли её. Да никто уже и не надеялся её где-то отыскать. Лишь один Агний всё отказывался в это поверить. В лес спозаранку уходил и до темна там бродил. То в одну сторону, то в другую. Так месяц и пролетел.
***
На землю опустился первый снег. Птицы перелётные за леса отправились к морям тёплым. Земля готовилась к зимнему сну. Люди всё больше по домам сидели да друг другу в гости ходили. Работы стало мало, и все от мала до велика наслаждались заслуженным отдыхом. В селе уже давно и верить перестали, что найдётся Светозара. Если бы потонула, то тело бы её отыскали. А так ни следа от неё не нашли. Словно вовсе на свет не рождалась. И гадать уже перестали, куда она исчезла. В её доме нет-нет да слезу мать пустит, да отец печально вздохнёт.
- Агний, ты куда опять собрался? На кузне работа стоит, непочатый край. А ты всё по лесам шастаешь? - в дом к кузнецу вошёл Ведагор.
- Дай мне в последний раз в лес сходить? - без надежды в голосе спросил Агний.
- То́ моя дочь. Мне бы в том лесу с тобой поселиться да зиму там провести. Ты совсем голову из-за этого потерял, - начал злиться Ведагор. - И сам там не дай боже́ сгинешь.
- Кому печаль с моей погибели будет? - вздохнул Агний, рубаху на себя натягивая.
- Не говори так. Я дочь потерял. И тебя потерять не желаю. То́ моё слово. Я старший и над селом, и над тобой. Твой отец сейчас рядом с тобой стоять не может, так я за него буду. И вот что я тебе скажу, Агний. Сегодня ступай в свой лес. А завтра чтобы в кузне огонь вовсю пылал. Ты услышал меня? - в упор посмотрел на него Ведагор.
- Я услышал тебя, Ведагор. Я услышал.
- А теперь мне слово в том дай, - не унимался Ведагор.
- Я даю тебе слово, что с завтрашнего дня в кузне будет кипеть работа. Присылай, Любояра, ежели тот прийти захочет, - вздохнул Агний, за что получил мощный подзатыльник.
- Ни я, ни вся моя семья за тобой вины не видит. И думать так не смей. А теперь ступай в свой лес да к вечеру возвращайся. И на ужин в мой дом приходи. Отказа не приму, - сказал Ведагор и вышел из дому.
Агний кафтан тёплый надел, котомку с куском хлеба да туеском с водой через плечо накинул да из дому вышел. Он уверенным шагом пошёл по направлению к берёзовой роще. Туда он последний месяц каждый день ходил. Туда и сейчас отправился. Пожелтевшую листву белый снег слегка припорошил, под сапогами хруст раздавался. Голые деревья белым покрывалом ещё не обзавелись, а зелёное уже скинули. Голые сиротливые кусты вокруг глаз не радовали. Ели зелёные с соснами поскрипывали да покачивали макушками своими. Живность лесная ещё спать не легла, но уже по лесу не бегала. Затих лес, к зиме подготавливаясь.
Агний по знакомой тропе шёл к роще берёзовой, что недалече была. Он оттуда свои поиски начинал. По кругу на пару километров ходил. Сегодня он постоял возле одной берёзки, руками её обняв, вздохнул и в сторону озера направился. Вдоль тропинки орешник рос, да густые кусты малинника ветвями своими друг с другом переплелись. Вдруг Агний шум услыхал. Звук странный, не то шипит кто-то, не то гогочет, не то треск от кустов. Агний бросился в ту сторону, пробираясь сквозь малинник, по сторонам внимательно глядя. Так в одном кусту и усмотрел лебедя белого. Птица из ветвей вырваться пыталась, шипя в одну сторону. Агний туда же глянул, а там лишь рыжий хвост промелькнул.
- Эк тебя угораздило-то в кустах застрять, - подходя к птице, произнёс Агний. - И чем ты за куст зацепиться-то смогла, птица глупая? Ба, да у тебя крыло сломано, кровь идёт. Не шевелись, хуже себе только сделаешь, вообще крыло оторвёшь. Я тебе боли не причиню.
Лебедь на человека посмотрела и замолчала, перестав крыло из веток выдирать.
"Га", - лебедь в его сторону только произнесла да и застыла, словно слова человека поняла.
Агний стал аккуратно крыло из веток высвобождать, чтобы ещё хуже птице не навредить.
- Это тебя так лиса покусала? Потерпи, не маши вторым крылом. Кому велено, - Агний на птицу посмотрел.
"Га", - лебедь опять застыла.
Агний лебедя из куста освободил. Кафтан с себя скинул и в него птицу закрутил, аккуратно прижав сломанное крыло к телу.
- Сейчас домой тебя занесу, там и рану твою полечим. Ты теперь до весны на крыло встать не сможешь. В доме у меня будешь жить, пока кость не срастётся. А когда стая вернётся, то и выпущу тебя к своим.
"Га", - лебедь головой помахала, словно крылья пытаясь расправить, а потом положила её Агнию на плечо и застыла.
В скором времени Агний домой дошёл, птицу в избу внёс, а в горнице Любояра увидел.
- А ты что здесь делаешь? - удивился Агний.
- Это лебедь у тебя? - вместо ответа спросил Любояр. - Ты его зачем к себе в дом приволок? Они сейчас все на юга летят, к морям тёплым.
- Не его, а её. Это лебёдушка, а не селезень.
- Почём знаешь? - не поверил Любояр.
- Возле моей деревни озеро было лебяжье. Так там этих лебедей было хоть руками лови. Видимо-невидимо. Я любил смотреть, как они величаво по воде плывут. Как деток своих растят. Потому и знаю. Ты здесь что делаешь? - укладывая лебедя на стол и развязывая кафтан, спросил Агний.
- Тебя дожидался. Я к тебе пришёл сказать, что вины на тебе за сестру не вижу. Отец утром мне о том поведал. Она сама девка глупая. Сама куда-то убежала, - подходя к столу и с любопытством разглядывая лебедя, произнёс эти слова Любояр.
- Не говори таких слов при мне про сестру свою. Она не глупая. У неё вся душа искромсана была, а я только жара в огонь подлил, - пронзительно посмотрел на паренька Агний.
"Га", - прокричала лебедь, пытаясь крылья расправить, как только кафтан развязали.
- Не буду, - сказал Любояр.
- Держи её за тело, Любояр, да к столу прижми. А ну, прекрати крылом махать. Без крыла жить захотела? - цыкнул в сторону лебедя Агний.
"Га-га-га", - загоготала гусыня и зашипела в его сторону.
- Гляди-ка ты. Словно гадюка шипит, - прижимая к столу птицу, удивился Любояр.
- Держи не пускай, я сейчас лубок ей на крыло накладывать буду. Да не маши ты крылом, сказал, - Агний глянул на птицу, та на него зашипела, но крылом махать перестала.
Агний ножницами перья срезал вокруг раны, от полена топором две деревянных палки по размеру отщепил, к крылу приложил, кость вправляя на место, да с двух сторон палками перевязал.
- Эк у тебя ловко всё выходит, - восхитился Любояр.
- Война и не такому обучит. Держи её. Я сейчас травы с мёдом смешаю, да на рану приложу, - раскрывая сундук для трав, сказал Агний.
- Так ты и кузнец, и врачеватель, и травник получается? - спросил Любояр.
"Га", - крикнула лебедь.
- Кузнец, он как жрец. Он с огнём дело имеет. От всякой нечисти дом очистить может, хворь любую из тела прогнать. Разве ты этого не знал? - удивился Агний.
- Не. Наш кузнец так не мог, - сказал Любояр.
- А я могу. И тебя научу, - разминая в ступке травы с мёдом, сказал Агний. - Если сам захочешь.
- Так разве я отказываться стану? Я же твой подмастерья, кузнец Агний. Всему у тебя научиться хочу, - серьёзно сказал Любояр, глядя на него. - Да не вырывайся ты, птица глупая. Тебя же вылечить хотят, а не на суп пустить, - цыкнул он на лебедя.
"Га-га-га", - закричала на него лебедь, пытаясь ущипнуть за руку.
- Эк вы с ней подружились уже, - пошутил Агний, разрывая чистую тряпочку на ленту.
Агний аккуратно травяным настоем рану смазал и перебинтовал. Гусыня смотрела внимательно то на одного, то на другого, словно понять пытаясь, хорошо ей делают али плохо.
- Ну, вот и всё. Сейчас мы тебе рубаху одевать будем, - подытожил Агний.
- Зачем рубаху? - не понял Любояр.
- Как зачем? Чтобы она крылом больным даже махать не смогла. Иначе лубок развяжется, да кость заново сломается.
- И долго кость у неё срастаться будет? - спросил Любояр.
- Я не знаю, как у лебедей, а человеку с таким переломом полгода силы восстанавливать. Да потом ещё полгода заново учиться пользоваться конечностью приходится. Но лебедь молодая. Видно от того по глупости лисе в лапы и попалась. Думаю, что к весне мы её на крыло поставим. А там она к своим улетит, селезня своего высматривая. Знаешь, как лебедь себе пару находит? - спросил Агний у Любояра.
- И как? - спросил тот.
- Один раз и на всю жизнь. Один без другого жить не могут. Ежели один гибнет, то и второй вскоре умирает.
- Прямо как у людей, - восхищённо посмотрел на лебедя Любояр.
- У людей по-разному бывает. А у лебедей только так. Многим бы людям у них поучиться следовало.
- Я свою суженую тоже один раз и на всю жизнь найду, - твёрдо сказал Любояр.
- Конечно найдёшь, - потрепав по голове паренька, сказал Агний. - А теперь помогай мне на неё рубаху натянуть.
"Га-га-га", - закричала на них лебедь.
- А тебя никто и не спрашивает, гадюка ты шипучая, - Любояр опять цыкнул на птицу.
- Ну, почто невинное создание так ругаешь? Она же не понимает ничего. Страшно ей.
- А мне больно от её щипков, я же молчу, - насупился Любояр.
- А раз молчишь, так и не жалуйся, - засмеялся Агний, натягивая рубаху на лебедя, крылья к телу её прижимая да рукава на спине узлом связывая. - Пусть пока так походит. Будешь мне потом помогать рану её перевязывать, да крыльям давать потягиваться? Один не управлюсь, - спросил Агний.
- Буду, я же твой помощник. Так мы завтра в кузню пойдём? - с надеждой спросил Любояр.
- От чего ж завтра? Ещё утро только. Давай ей тут гнездо из сена сделаем да в кузню пойдём. Ты в сарай сбегай, сена принеси, а я подумаю, где ей место отвести, - ставя птицу на пол, сказал Агний.
- Это я мигом, - крикнул Любояр и умчался за порог.
Лебедь пошла по горнице круги наматывать, пытаясь научиться ходить в рубахе. То на пол припадёт, то погогочет, то пошипит на рубаху, пощипывая её. Но сорвать не получалось. Агний в клеть [7] сходил да сито старое достал. Огромное то сито было. Он и сам не понимал, почто такое нужно было, да выкинуть из дому вещь хорошую, рука не поднималась. Он в углу горницы сито возле самой печки поставил. Любояр сено с соломой туда уложил. Агний лебедя в гнездо такое и посадил. Лебедь пошипела на людей, а потом начала солому да сено поправлять.
"Га-га-га", - мол, не умеете вы люди гнёзда вить, смотрите как надобно.
Агний миску с водой принёс, в другую кашу постную положил.
- Она что, как человек кушает? - удивился Любояр.
- Она как гуси наши с курами ест. Птица же. Надо будет у твоей матушки мешанину [8] попросить на вечер. А к завтраму я уже и сам управлюсь. Ну что, подмастерье, пошли работу разгребать. Я твоему отцу слово дал, а слово держать надобно.
- Ура! Работать начнём, - радостно по горнице заскакал Любояр.
Они отправились к выходу, а гусыня за ними как припустится да под ноги бросится.
"Га-га-га", - как закричит на двоих.
- Что это с ней? - удивился Любояр.
- Видать дома одна сидеть не хочет. С нами что ли пойдёшь? - удивлённо на птицу уставился Агний.
Лебедь только головой помотала да к двери направилась.
- Намучаешься ты с ней до весны, Агний. Своевольная птица какая, - звонко засмеялся Любояр.
- Бери с собой гнездо её. Да пошли в кузницу, - подхватывая лебедя на руки, сказал Агний.
В кузне дело спорилось. Ведагор к ним наведался, птице удивился, рассказу посмеялся. Вечером за ужином в его доме только и разговору было, что про птицу-лебедя. Шутки да смех за столом звучали. Давно такого в их доме не было. А лебедь рядом со столом в сите сидела, словно всю жизнь там провела, да людям в разговоре поддакивали. Она Агния из дому не выпустила без себя. В дверь биться стала. Кричала и шипела на неё, пока Агний птицу на руки не взял. Так с тех пор с собой её всюду и носил. В селе над ним подшучивали. Да не по злобе, а по-хорошему, по-доброму. Он от этих шуток только отмахивался да отшучивался. Так время и летело.
***
Снег укрыл землю плотным одеялом. Метель намела сугробы. Морозы трещали. Лёд искрился. В каждой поре года своя красота есть. Неповторимая. Мальчишки снежные крепости настроили, в воинов играя да деревянными мечами махая. Девчушки с горки катались. Люди друг к другу в гости ходили. Любояру двенадцатое лето стукнуло. Праздник справили. Всё село тому радовалось. Ещё один паренёк повзрослел. К жизни взрослой готовиться начал. Подрастал из него мастер знатный. Агний ему в кузне нарадоваться не мог. Всё хвалил его перед отцом да старшими рода. Лада с Ведагором дитё уже на свет приняли. Сына своего третьего.
- Отдай рубаху, ах ты ж, шипучая змеюка, - пытаясь из-под птицы вытащить рубаху, злился Агний. - Я тебе и тряпицу мягкую постелил, а ты всё рубаху эту в гнездо тащишь. То не для тебя она шита была. Для меня её мастерица делала. Отдай, кому говорю, - и опять за рубаху ухватиться попытался.
"Га-га-га", - закричала на него лебедь да зашипела, над рубахой крылья распустила, да всем телом на неё уселась.
- Вот замотаю тебя обратно, будешь на меня крылья свои размахивать. Отдай, говорю. Я тебе старую дам. Та́ тебе чем не угодила? - опять попытался вырвать из под птицы свою рубаху Агний. - Вот взял же тебя глупую на свою голову.
В печке потрескивал огонь. Агний плюнул себе под ноги да потирая ногу к скамье резной пошёл. На нём одни подштанники надеты были. Он ко сну уже готовился. Присел тяжело на скамью да стал ногу массировать. Лебедь с рубахи сошла и к нему подошла.
- Что глядишь, птица глупая. Думаешь, у тебя одной рана на теле есть, - потирая ногу, вздохнул Агний.
"Га-га-га", - загоготала лебедь, на рану глядя, словно понимая что своё.
- На мороз крутит. Нужно мазью намазать, - тяжело встал из-за стола Агний да к сундуку, прихрамывая, пошёл, достал мазь и начал в рану старую втирать. - Пора уже и отдохнуть, - обходя рубаху стороной, подошёл к печке, головешки разбрасывая.
Потом он пошёл в комнату к кровати, а лебедь следом за ним отправилась, на ходу крылья расправляя да гогоча.
- Опять со мной спать будешь? Сидела бы уже в своём гнезде. Вон и рубаху хорошую по полу извозгала. Тащила бы к себе в гнездо да там и спала на ней.
"Га-га-га", - то ли поддакнула, то ли поругалась птица.
- Ну, иди на руки, змеюка шипучая. И только заори мне ночью под ухо. Я тебя быстро в светёлке запру, хоть закричись там. Поняла? - сказал Агний, подхватывая птицу на руки.
Он улёгся под одеяло, гусыню рядом с собой на подушке устроил да и заснул.
"Га-га-га", - посреди ночи заорала лебедь ему на ухо.
Тот спросонья вскочил да попытался сообразить, что происходит, а гусыня к выходу подбежала да на дверь шипеть начала. Словно за ней зверь лютый спрятался да сейчас в дом ворвётся. Агний к окну подбежал, во двор вглядываясь. На улице небо было светлое, звёздное. Луна как солнце светило. Всё вокруг видать было. А возле сарая словно тень промелькнула. Агний внимательно всматривался в неё. Лебедь рядом с ним на полу стояла тихо, ожидая, что тот ей скажет.
- Ты,видать, лихих людей учуяла. Ай, молодец, лебёдушка ты моя. Ай, умница. Дома сиди. С собой не возьму, - натягивая штаны с рубахой, сказал Агний. - И не кричи.
Сапоги обул, меч со стены взял, тесёмки за долгие годы развязал, на пояс кинжал с ножнами прикрепил и из дому тихо вышел. Лебедь за ним было кинулась, но тот так на неё глянул, что птица остановилась и в ответ даже не зашипела. Агний пошёл к сараю, в тени дома скрываясь. Подходя к хозяйственной постройке, шум внутри услыхал да два голоса. Двери распахнул да на людей пришлых кинулся, меч доставая. Тати за свои мечи взялись, фонарь на землю уронив. Лихие то люди были, видно, что не раз они на мечах бились. Да и Агний не лыком шит был. Накинулся на них без разговоров. У одного меч из рук выбил да в нос кулаком заехал. А рука у кузнеца тяжёлая была. Силища огромная. Тот тать и свалился без памяти на землю. Потом уходя от замаха меча второго татя, по ноге ему рубанул. Тот на землю коленом опустился. Агний его за грудки взял и также нос сломал. Потом он взял верёвку, что на стене висела, да обоих связал. Да узлами таким, что не вырваться, а ноги так, чтобы и не встать. Мечи татей с земли поднял да в избу вернулся. Гусыня ему под ноги кинулась, гогоча что-то.
- Хорошо всё. Без сознания они. Я к Ведегору сбегаю. Тут сиди. Некогда мне с тобой на руках носиться да по морозу, - сказал он через плечо лебедю, надевая кожух на ходу да не застёгивая, чтобы в случае чего меч достать можно было.
Ведагор Агния выслушал да Любояра к старшинам по домам отправил, чтобы те к сараю пришли. Да чтобы остальных мужчин села на ноги подняли. А сам с Агнием к сараю отправился. Мужики по деревне с факелами да фонарями бегать стали, сараи да клети проверяя. Но других татей не нашли. Одинокая цепочка следов по снегу в их село вело. Видно других рядом и не было вовсе. Старшие со жрецом возле татей собрались. Те пока так и не очухались. Видать сильна рука была у кузнеца. Было решено их в общинном доме в подклете [9] запереть да поутру на суд людской позвать. Агний носы им вправил, чтобы кровь остановить, да рану на ноге одному перевязал. Сказал, что угрозы их жизням нет. В общинный дом их на телеге увезли. Рядом с ними четверо мужчин остались караул вести, остальные по домам разошлись, а Ведагор с Агнием к нему в дом пошли.
- Это всё её благодарить нужно, - разжигая огонь в печи да воду ставя на огонь, сказал Агний. - Лебёдушка их учуяла. В постели меня напугала. Как заорёт на ухо. Я сразу и не понял сон то был али нет.
- Жизней их не лишил, это хорошо. Людям пусть поутру в глаза глянут. Гонцов в ту сторону уже отправили, мало ли ещё кто с ними хаживал. Так что не одни мы на суд придём. Молодец, Агний. Хороший ты человек, храбрый. На тебя не боязно и село оставить для присмотра, - сказал Ведагор, за стол присаживаясь.
- Не хороший я человек, Ведагор. Плохой. Понимаешь? Плохой, - развернулся от печки к нему Агний. - Я дочку твою сгубил. Сам сгубил.
- Что ты такое на себя несёшь? Али и тебе по голове сегодня досталось? - остановил его властным голосом Ведагор.
- Я не несу. Она меня выбрала. Дочь твоя, Светозарушка. Меня выбрала. А я ей отказал. Понимаешь? Ежели бы не тот разговор меж нами да слово ею даденое, не сбежала бы она в тот день. Не ушла. Я её сгубил, - в грудь себя кулаком стукнул Агний. - Смотри, что в лесу нашёл. Думаешь, что просто так месяц туда хаживал. Думаешь что по глупости, - Агний подошёл к полке, где ларец кованный стоял, взял его в руки, крышку открыл и на стол перед Ведагором поставил.
Тот в ларь заглянул да и онемел. В ларе лежала голубая ленточка, что на руку Агнию Светозара повязала, а тот ей в ладонь назад вложил. Ведагор ошарашено в глаза Агнию посмотрел, а сло́ва так вымолвить и не смог.
- Я когда по лесу её искал, в берёзовой роще ту ленточку нашёл, - сам заговорил Агний. - Я потом вдоль и поперёк то место на несколько километров исходил да ногами истоптал. Каждый куст проверил. Каждую норку. Я теперь знаю и где барсук на зиму в норе забился, где белки живут да орехи прячут. Да только ни её волоска, ни куска платья, ни следа от раны не нашёл. Ничего. Только ленточку эту. Зачем я тогда её в руки к ней вложил? Зачем? Видно Боги мне ленточку эту и подкинули, чтобы простить себя до конца дней не смог, - Агний кулаком по столу ударил да так, что ларец подпрыгнул.
"Га-га-га", - закричала на него лебедь.
- А ты молчи, - глянул на неё Агний. - Птица глупая, что ты в людях понимаешь? Злой я человек. Не мог я твою дочь своей назвать. Не нужен тебе такой зять был. Не нужен. Ты меня в своё село пустил. В жизнь вашу. Разве я мог тебе злом за добро ответить? Разве мог, Ведагор? - Агний в глаза его зелёные глянул, в отцовские.
- И чем же ты мне как зять не подходил? Я бы своё благословение на свадьбу дал. И без раздумий руку дочери в твою вложил бы. Так почему ко мне с тем не пришёл? Если не как к отцу то, как к Голове. Почему?
- Не нужен тебе такой зять. Пятна такого на твою семью не нужно. Я тебе не всё про себя рассказал. Не всё поведал, - Агний без сил на скамью опустился и лицо в руках спрятал. - Не всё.
- Так сейчас скажи, почто медлишь? Всё скажи, без утайки, чтобы я потом с чистой совестью людям сказать мог, что всё про тебя мне ведомо. И что все остальные разговоры про тебя пустые. Говори, - властно приказал Ведагор, напротив Агния сидя да в упор на него глядя.
- Я брата убил. Понимаешь? Родного. Кровью родной свои руки замарал. Вот эти, - Агний в глаза Ведагора глянул да руки к нему протянул. - Тот тать, которому я голову снёс, братом моим младшим был. Это он мне про невесту мою несостоявшуюся со смехом поведал. Да с подробностями, да с издёвкой. И что они с ней сделали при жизни, и что с телом после смерти сотворили. Я не выдержал тогда, Ведагор. Мне бы остановиться. Мне бы его на суд людской привести, чтобы не я за его жизнь решал, а люди бы так постановили. Но я его смех до сих пор забыть не могу. Лицо его да глаза бешеные передо мной до сих пор стоят. Я его малого на коленях своих нянчил. Я сам ему меч выковал да первый раз в руки вложил. А он этот меч на людей честных поднял. Зла на эту землю принёс столько, что не отмыться моему роду за все дела его до скончания времён. Имя отца нашего опозорил. И я сам брата убил. Так скажи мне сейчас, Ведагор. Вложил бы ты руку дочери в мою? Вот в эту, что брату голову снесла? Вложил бы? - Агний в глаза Ведагора открыто смотрел, а из глаз его слёзы лились.
- Ну и дурак же ты, Агний. Ох, и дурак. Тебя бы сейчас розгой да по месту мягкому. Ты себя столько времени изводил за зло чужое. Никому не ведомо, что твоего брата на тот путь толкнуло. Никто в том ответа не узнает. Видать душонка его гнилая была. А твоя иная. Не такая. Ты - гордость отца своего. Он там сейчас в вышних садах на тебя смотрит да за тебя радуется. Нет на тебе зала, ни на руке твоей, ни на душе твоей. Знать хочешь ответ отца, так получи его.
Ведагор правую руку Агния в свою взял, а второй рукой ленточку из ларьца достал, в руку его вложил да пальцы его в кулак скрутил.
- Вот тебе мой ответ отцовский. Не нашёл бы я для дочери своей мужа лучше, чем ты. Она сама тебя разглядела. И я её выбор одобряю. Не ошиблось её девичье сердце в тебе, не обманулось. А ты - дурак. Уже бы и дитё поджидал да любимую свою к груди прижимал. Но с сегодняшнего дня я велю тебе ту́ ношу на себе не нести. Это моё право. Отцовское. Нет на тебе вины за то, что Светозара сделала. Да и не знаем мы, что с ней приключилось. Никто не знает, акромя Богов да предков наших. И за брата своего себя не терзай. Та́ ноша сердце тебе однажды разорвать сможет, если не отпустишь всё сейчас. Ты прав был, когда про войну рассказывал. И у меня перед глазами люди покойные порой всплывают да боль причиняют. Но у меня семья есть, дети растут, жена рядом. Я для них живу и для будущего, а не для прошлого. Там уже мы с тобой ничего исправить не можем. Нам изменить там ничего не дано.
Агний на руку свою посмотрел, ленту между пальцами держа, да так на колени руки свои без сил и опустил.
- Дурак я, Ведагор. Да ещё какой. Я полюбил твою дочку всем сердцем. Она для меня солнце в себе несла. Люди на её красу девичью всё заглядывались, на ко́су да на поступь. А я в глаза её смотрел. В них столько света было. Столько света. И он там для меня одного светил. А я - дурак, с неё слово взял. О том разговоры вести запретил. Она меня братом названным отказалась сделать. Я ей предлагал, Ведагор, - Агний посмотрел ему в глаза. - А она отказалась. Сказала, что братьев у неё и так хватает. А я её руки от груди своей отпускать не хотел. Но отпустил.
Гусыня подбежала к Агнию, ленту из его рук схватила да к себе в гнездо кинулась бежать.
- А ну, отдай, змеюка шипучая. Не твоя та́ лента, моя, - бросился было за ней Агний.
- Не нужно за прошлое держаться, Агний. Пусть птица глупая её к себе в гнездо тащит. Тебе та́ лента только боль причиняет. Оставь лебедя в покое. Не кори, - сказал Ведагор ему. - Ты лучше чая нам завари да о себе до конца всё расскажи. Что ещё на сердце носишь, поведай. Да смотри мне, без утайки чтоб.
Так они остаток ночи за чаем да разговорами и провели. А лебедь из гнезда своего им вслед гоготала, словно поддакивая да вопросы задавая. Она то рубашку поудобнее в гнезде укладывала, то ленточку с одной стороны сита в другое переносила. Словно всё решить не могла, как ей больше нравится. Мужчины над ней посмеивались да подшучивали. В ту ночь Агний всю свою жизнь Ведагору и поведал. И кого в детстве обидел, кому синяков наставил, кого словом задел. Путь свой во время войны рассказал. Ведагор своим поделился. Словно старые воины разговоры вместе разговаривали. Словно плечом к плечу стоять в той войне им пришлось. А татей тех на людском суде было решено к князю доставить, чтобы их жизнь решил. Да жизни им оставить никто не захотел. Много злодеяний они на землю принесли, а после войны так и не остановились. Много людей на суд князя пришло, про дела их рассказывая. Снесли им головы, чтобы людей губить они больше не могли. А о том, что село лебедь спасла, уж и рассказки по деревням в путь отправились. Многое народ в тех рассказах добавил что своё да приукрасил. А в селе теперь все лебёдушку привечали как родную да низко кланялись.
***
Вот уж зима к концу стремилась. Будто всё ещё старалась наверстать что, снегом леса засыпая да поля укрывая. А народ к весне уже вовсю готовился. В кузне работа каждый день кипела. Мужики даже из соседних деревень свой инструмент приносили. Скоро и в поле им выходить, и дома новые ставить. Девушки тишком пирожки в кузню на обед носили да всё за разговорами старались там остаться. Агний только посматривал на них да головой качал, на шутки их колкие отвечая. А лебедь белая то какую ущипнёт, то какую крыльями прочь прогонит. Любояр смеялся над этим постоянно да лебединым женихом Агния называл. Так к нему это прозвище и прилипло. Ежели по селу шли они рядом с лебедем, то даже старейшины с ними обоими так здоровались. Да Агния всё больше лебединым женихом прозывали.
- И где ты это нашла? Да от тебя даже в сундук ничего не спрячешь, да на высокую полку не поставишь. Ты - не сорока, чтобы всё себе в гнездо тащить. Ты - лебедь. Птица гордая да величавая. А ну, отдай мне ожерелье немедленно. Не для тебя я его делал.
"Га-га-га", - лебедь на него накинулась, крылья расправила да как зашипит.
- Ну куда тебе его? На шею твою велико. В гнездо тебе оно и подавно без надобности. Отдай, говорю, - попытался из клюва цепочку с тремя красивыми бусинками вырвать.
Лебедь его по лицу крылом махнула, чуть в глаз не попала.
- Ты что это? Глаза меня лишить удумала. Ну и держи его. Смотри не проглоти, помрёшь. Да ну тебя, - махнул рукой Агний да спиной к ней повернулся.
- Что это у вас тут за веселье, Агний? - спросил Ведагор, входя с Любояром в дом.
- Да сил уже больше от неё нету. Вот зачем ей это ожерелье? - показал в сторону лебеди Агний.
- Красота-то какая, - восхитился работой Любояр, подходя к птице. - А меня так научишь?
- Я тебя и не так научу. Лучше меня делать будешь. Всему своё время, - надевая рубаху да ставя кружки на стол, ответил Агний.
- А ты это кому-то сделал али так? Почему для всех на масленицу не выложил? Вдруг кому приглянулось бы? - всё ещё с восхищением рассматривая плетение цепи серебряной, произнёс Любояр.
- Я после войны её сделал. Думал, что сердце моё отпустит, и начну я жену себе высматривать. Ей думал отдать. Да не отпустило. Так с тех пор при себе и держу это ожерелье, - объяснил Агний, наливая чай по кружкам и расставляя угощения, что Ведагор с собой от Лады принёс.
- Так лебедь за тебя всё сама и решила. Ты же у нас лебединый жених. А значит и ожерелье её, - засмеялся Любояр. - Посмотри, как на себя накинуть пытается.
Мужчины посмотрели на лебедь, а та всё ещё ожерелье в клюве держала да головой махала, будто и вправду на себя нацепить пыталась. Да с одного замаха ей это и удалось. Она цепочку из клюва выпустила и пошла к Агнию, с бока на бок переваливаясь. К коленям его подошла да голову на них положила. Тот привычно её по голове погладил.
- Вот видишь. Ожерелье на её груди впору сидит. Теперь ты взаправдашний её жених, - задорно засмеялся Любояр.
- Нет, Любояр. Уж скоро её родичи домой вернутся. Она их крик услышит и полетит от меня своего селезня высматривать да деток малых высиживать. А я тут один останусь.
- А вдруг она в девицу-красавицу обернётся? Как в сказках бают про чудеса? - прожёвывая блин, сказал Любояр. - Я вот до сих пор верю, что сестричка моя к злому колдуну попала. Тот её на зиму заморозил. А как летние деньки придут, так она и оттает.
- То́ только в сказках бывает, сын, - заговорил Ведагор. - А в жизни чуда нам ждать не приходится. Не на кого нам надеяться окромя себя. Боги нашими руками на земле дела делают. Нашими сердцами живут. Мы - их руки. Мы, сынок. Без труда и урожая не будет, и закрома не наполнятся. То нашими руками всё делается да трудами. Вот и вы с Агнием трудитесь не покладая рук. Сколько полезного всего сделали для людей. Сколько радости в дома людям принесли. Все вашими изделиями радуются да благодарят.
- А я продолжаю верить, - упорствовал Любояр.
- Я бы с тобой заодно в это поверить рад был, Любояр. Да я также в жизни чуда не видал. Да и к какому колдуну? Хочешь сказать, что она лешему ногу оттоптала, так тот и осерчал на неё? - грустно улыбнулся Агний. - Я бы тогда сам лешего просить пошёл, чтобы отпустил её. Сам бы колдуна того мечом перерубил, чары его разрушая. Как в сказках твоих. Но я в них не верю, - вздохнул Агний, в окно посмотрев.
Там уже весна в права вступила. Капель первая запела. Котики на ветках распушились.
- Ну, полно тут себя тоской с утра изводить. Пора за дела приниматься. Скоро уже и в поле выходить. Дел невпроворот.
- Твоя правда, Ведагор. Твоя, - сказал Агний да на Ведагора свой взгляд перевёл. - Но я тому колдуну голову бы снёс.
- Я бы тебе помог, Агний. Да и лешего за бороду бы потрепал. Но нет их нигде. Так что не ча пустое перемалывать, душу себе теребя. Я тебе уже слово своё о том сказал, - вставая из-за стол, поставил точку в разговоре Ведагор.
- Я слову твоему послушен. Просто очень в сказки Любояра поверить захотелось. А теперь пора за работу приниматься, подмастерье. Говоришь, так красиво хочешь ожерелье сам сделать? Тогда пошли трудиться да знания твои повышать, - потеребил волосы Любояру Агний и пошёл одеваться.
Возле кузни народу уже собралось. Гомонили все. Всем первее нужно было. Но Ведагор быстро всех остудил. Кого тут помогать оставил, кого с собой забрал. В кузне гомон стоял. Несколько мужчин Агнию с Любояром помогали. Девчушки к отцам да братьям прибежали. Лебедь то пошипит на кого, то погогочет. Агний на улицу вышел, лицо в весенней воде из бочки обмыть, а лебёдушка следом за ним отправилась.
"Га-га-га", - вслед ему что-то рассказывая.
В это время над головой звук стаи лебединой зазвучал. Лебёдушка как загогочет им в ответ, крылья свои расправляя. Агний в высь уставился да так и застыл. К нему народ из кузни вышел да в небо вглядываться начал. По весне на их озере стая лебедей всегда на постой останавливалась, перед следующим перелётом отдыхая. Агний свой взгляд на лебедя перевёл. А та всё крыльями машет да гогочет.
- Что крыльями машешь? Ты же уже летать можешь. Так лети к родичам своим да селезня своего там отыщи, - он махнул ей рукой, в небо показывая.
Та покричала на него, крылья разминая, разбежалась да к стае своей полетела. Красиво так, плавно. Крыло её уже полностью зажило да перьями обросло. Лебедь круг над кузней сделала, а потом ввысь поднялась да к своим и присоединилась. После того лебеди ещё неделю на озере были. Любояр постоянно с детьми на эту красоту посмотреть бегал. То́ Величавые птицы были. Гордые. Он всё лебедя с ожерельем высматривал. Думал, что та подплывёт да узнает его. Но не подплыл никто к нему. А Агний вообще в сторону озера в те дни пытался не смотреть и к нему не хаживать, пока лебеди одним утром дружно не сорвались с места да к гнездовьям своим не отправились. Он в то утро долго стоял, в небо вглядывался, а потом в дом вошёл. Сито вместе с рубахой и лентой голубой в огне сжёг. Словно от всех воспоминаний избавиться старался. Люди часто потом в его глазах тоску видели. Остался лебединый жених без лебёдушки своей один, бобылём.
***
Вот и последний месяц весны к концу подходил. В садах деревья зацвели, духмяный аромат на всю округу пуская да новый урожай хороший предвещая. Стрижи домой вернулись, гнёзда вить начали. А за стрижами и лето пришло, в права свои вступило. Посевная уже прошла. В огородах первая зелень пробилась. Детишки на озеро носились, вода уже прогреваться там начала. То рыбу половят, то в воде поплескаются. Матери их гоняли оттуда да без толку. Малышня лету радовалась. В селе у молодой семьи уже все пополнения ждали. Не зря им люди добрые дом ставили. Не зря на свадьбе той веселились да счастья им желали. Один Агний временами понурый ходил. Вздыхал, когда его никто не видел. То ли по лебёдушке, то ли по Светозаре. Но люди к нему с расспросами не приставали. Старались его от мыслей дурных отваживать да в тоске не оставлять.
- Всё. Лето в права вступило. Зло должно развеяться, - сказал Любояр за столом под навесом, пирожок пережёвывая. - Смотри, какую я цепочку для сестры своей сделал.
- Глупый, не исчезнет зло, потому как его никто не сотворял. А работа хороша. Сбереги её. Своей любо́й подаришь, - похвалил работу Агний.
- Неа. Это для сестрицы моей. Я загадал, что если красиво всё с первого раза получится да, как задумал сделается, то вернётся она. Не отнимай у меня этой веры. Это моё право. Право брата, - серьёзно на Агния посмотрел Любояр. - Я уже не ребёнок. И свою голову на плечах имею.
- То́ твоё право. Я его у тебя и отнимать не хочу, - грустно улыбнулся ему в ответ Агний. - Это твоё право в чудо верить.
- А ты бы сестру мою в жёны взял? - серьёзно посмотрел в глаза Агнию Любояр.
Тот свой взгляд на Любояра перевёл. Глаза его голубые огнём пылали. Была в них и боль, и счастье. И Любояр взгляда своего серьёзного не отвёл, так же глазами сверкая.
- Если бы ты мне сказал, где та́ гора находится, куда её злой колдун заточил. То прямо сейчас бы в путь пустился. И назад бы без сестры твоей не вернулся. Я бы любых татей на той дороге одолел, лишь бы в её глаза опять посмотреть, руки её к своей груди прижать, своей женой назвать. Но нет того колдуна на этом свете. Понимаешь? Нет! - Агний вскочил из-за стола. - За мной не ходи. Кузню сам запри. Сегодня у нас с тобой работа больше не заладится.
Агний пошёл быстрыми шагами к дому, а Любояр кулаком своим по столу стукнул.
- И я бы за ней пошёл.
Затем вскочил и в кузню пошёл, огонь тушить да инструмент по местам раскладывать. А после дверь запер, снедь так на столе и оставил, а сам на озеро отправился. Он любил на воду смотреть, она его успокаивала.
Агний в дом вошёл да дверью хлопнул. И завыть бы впору, да слёзы не лились. Он походил кругами по дому, вышел во двор, курам корма кинул да на лес посмотрел, что с его холма виден был. Зелен он уже был. Берёзовая роща вся листами молодыми украсилась, глаз радуя. Но потом он в другую сторону глянул. Туда, где дуб старый стоял. Уже никто и не помнит, сколько поколений назад он вырос. Его и девять взрослых мужчин обнять не могли. Потом на небо глянул. Ни облачка, ни ветерка. А после подумал о чём-то да к тому дубу быстрыми шагами и зашагал. Если с Богами разговоры вести, то лучшего вестника для них и не сыщешь.
Спустя время на огромную поляну вышел Агний к дубу большому, под кроной его постоял, молодыми листками любуясь. Потом подошёл к стволу босым да всем телом к нему прижался, руками обхватывая, насколько мог, и зарыдал. Всю душу свою дубу наизнанку вывернул, все печали свои выплакал, всё горе своё поведал. Шумел дуб над его головой тихо, словно старец, внимательно слушая внучка любого да по голове гладя.
- Верните мне её, Боги, прошу. Почто её у отца с матерью забрали? Почто стольким людям горя доставили? Верните мне мою, Светозарушку. Я жить без её глаз светлых не могу. Верните! - крикнул Агний и с силой по стволу кулаком стукнул.
Тут как громыхнуло в чистом небе, как молния в ту поляну вдарит. Аж землю тряхануло. Аж глаза Агнию ослепило. Он подошёл к обугленной земле, глазами не верящими глядя. То на небо глянет чистое, то на дуб, то на руки свои. А потом словно о чём-то понял и со всех ног к дому своему побежал. Да так быстро, что и ветер догнать его в тот раз не смог бы. Вбежав на холм к дому, во дворе лебёдушку свою увидел. На шее её ожерелье блестело. Она ему крылья распахнула да к ногам побежала.
"Га-га-га", - всё гомонит да гомонит без умолку.
- Ах, ты ж, лебёдушка моя не разумная. Тебе бы к селезню своему. Да к семье своей. Почто ты ко мне вернулась? - а сам крепко её руками обнял да отпускать не хотел.
"Га-га-га", - словно поддакивая ему, лебедь гоготала да объяснить что-то пыталась.
- Это где ж ты так извозгалась? - Агний на лапы с её животом посмотрел, что в грязи были. - Я тебя такую в дом не пущу. Сейчас в баню воду натягаю да в корыте помою. Пойдём со мной, змея ты моя шипучая, мыть тебя станем, - улыбнулся Агний да пошёл баню топить.
Скоро и вода погрелась, и в бане пар пошёл. Агний в корыто большое воды тёплой налил да лебедя туда поставил. Сам в подштанниках одних стоит, чтобы забрызгать не жалко было. Лебедь когда мылась, то страсть как плескаться водой любила. Так он уже к этому делу привычный был.
- Мойся давай, а я сейчас парку поддам да тёплой водой тебя умою, - сказал Агний и на камни ковш воды плеснул.
Заклубился пар по бане, завертелся кругами да на пол опустился вокруг корыта. Агний в ту сторону глянул и застыл. Онемел, что и слова сказать не мог. Ковш на землю выронил. А в корыте лебедя уже и не было. Там Светозара на корточках сидела. Волосы простоволосые, да и сама без одежды, в чём мать родила, была. Только вот ожерелье на груди красивое с тремя бусинками сверкало.
- Да как же это? Да что же это? - чуть вымолвил Агний. - Светозарушка, ты ли это? Или то́ морок какой злой, - он по сторонам оглянулся да руку свою ущипнул.
А Светозара то на руки свои глянет, то на Агния. Сама ни слово произнести не может. С корыта стала подниматься. Волосы златые по телу рассыпались, наготу девичью прикрывая. Агний подбежал к ней да к груди своей руками крепкими прижал.
- Светозарушка, лебёдушка моя. Живая? Да как же это? - он в глаза ей посмотрел, всё ещё в себя не придя, а у самого слёзы по щекам катятся. - А я тебя искал везде. Уж и не чаял увидеть. А ты всё это время со мной была?
Он по волосам её руками водить стал, не веря ни глазам своим, ни рукам.
- А я, змеюка шипучая, всё на тебя сердилась да шипела, - вдруг весло произнесла Светозара да на Агния посмотрела.
Агний её лицо руками обхватил и поцеловал что было сил, а потом к себе прижал.
- Лебёдушка ты моя родная. А я уже весь извёлся. Столько слёз по тебе выплакал, - не отпуская Светозару из рук, вздохнул Агний. - Столько слёз пролил.
- Я знаю, лю́бый. Я на руках твоих сидела, когда ты по вечерам плакал, - прижалась она к нему всем телом.
- Да как же это? Расскажи, что случилось с тобой в тот день? - Агний в глаза ей глянул.
- Я и сама ничего толком не помню. Помню, как к озеру побежала. Там у меня место любимое есть. Туда ходила, ежели поплакать да поостыть надобно было. Сколько раз я с того холма сбегала, ни разу не упала. А тут ногу подвернула и кубарем покатилась. А когда очнулась, то лебедем по озеру плыла. Мне страшно тогда стало. И сказать ничего не могла, и к людям подойти. Когда в озере люди моё тело искали, так я к ним подплыть пыталась. А они гнали меня прочь. Я уже думала улететь куда. Так летать не умела. Училась крыльями махать. А как над лесом поднялась, так тебя там углядела да улетать передумала. Ты каждый день туда ходить повадился. А я над головой твоей кружилась, да ты в небо и не смотрел.
- Так я тебя не на небе искал, а на земле, - улыбнулся Агний. - Зачем мне было в небо смотреть? А крыло как сломала? - он взял её левую руку, а на ней шрам в мизинец длиной виден был.
- А я решила, что раз с горы упала и лебедем обернулась, то ежели ещё раз с горы так же спущусь, то назад обернуться смогу. Вот кубарем оттуда и покатилась. Крыло тогда и сломала. А потом за мной лиса погналась. Я от неё бежать. Да много ли на крыле сломанном полетаешь, далеко ли убежишь? Я к лесу и бросилась, в кустах от неё схорониться. Ну, а дальше ты и лучше моего знаешь, лю́бый, - Светозара Агния по щеке погладила да в глаза его ясные посмотрела.
- Выходит, всю мою жизнь ты теперь без утайки знаешь. Обо всём сама слышала. Я тогда тебя саму спрошу. Вот тебе моя рука, верная да крепкая. Но готова ли ты такому человеку, как я, женой назваться? То́, что твой отец на мне вины не видит, то́ его решение. Но жизнь брата я всё равно своей рукой прекратил. И помнить о том до конца своих дней буду. Так ты согласна стать моей женой? - голубые глаза Агния с надеждой всматривались в зелёные очи Светозары.
- Вовек с тобой не расстанусь, Агний. Вовек с тобой буду, - её лицо счастьем озарилось.
Агний прижался к губам девичьим, а потом крепко руками Светозару обхватил. Она к нему что есть силы прильнула. Так и стояли молча, в счастье своё не веря.
- Ты умойся, Светозара, а я тебе сейчас свои штаны с рубахой принесу. В дом к отцу отведу, - отпуская лебёдушку свою из рук, сказал Агний и к двери направил.
- И гребень прихвати, мне косу заплести надобно, - улыбнулась она ему вослед.
Агний опять к ней подбежал, в уста сахарные поцеловал и выбежал из бани. Когда Светозара себя в порядок привела, то косу он ей сам заплёл. А потом на руках своих к отцу в дом принёс. Ведагор когда дочь свою увидал, то никак поверить глазам не мог. Долго потом расспрашивал их двоих за столом. Любояр своей сестре цепочку вручил и сказал, что не зря он в чудо надеялся и верил. Агний только благодарственно ему в ответ улыбался. Он бы и рад в тот день со Светозарой ни на миг не расставаться, да жизнь молодую нужно было по-людски начинать. С благословения отца да матери. С обетов перед Богами да предками. Со свадебным весельем да пожеланием вечного счастья молодых. Летом свадьбы редко играли. Но на Купалов день то позволительно было. Дом молодым ставить не надобно было. Родня Агния дальняя в соседнем селе жила. На свадьбе той гуляла. Златан в ту Купальскую ночь и себе невесту присмотрел. Он её и раньше заприветил, да она всё отшучивалась, да посмеивалась. Но в ту ночь её сердце девичье дрогнуло. И по осени решили ещё одну свадьбу устроить. Так в то село пришёл мир да счастье. И жил тот народ не тужил. Горя и беды больше не знал.
Эпилог
Хотите - верьте тому сказу, хотите - нет, то дело ваше. Да только мой прапрадед на той свадьбе сам гулял да молодых поздравлял. И дожили Агний со своей Светозарой вместе до глубокой старости. Детишек много народили. Внуков и правнуков на коленях нянчили. Так в любви всю свою жизнь и про́жили. Сказывают, что они умерли в один день. Ведь не может лебёдушка без селезня своего жить, да и сердце мужское без света очей своих жить не захочет.
30.05.2019г.
---
1. Крынка - глиняный кувшин.
2. Тятя - папа, в белорусском языке - тата.
3. Вышива́нка (белорусское слово), вишива́нка (украинское слово) - современный аналог - вышивка. Ранее вышива́нками называли также незаконченное изделие из вышивки (пояса, полотенца они же рушники, платья, рубахи и прочее). Сейчас это современное разговорное название восточнославянской традиционной вышитой рубахи.
4. Тать - разбойник.
5. Сородные - родичи через жён своих.
6. Весь - в современном понятии область.
7. Клеть - это холодная часть избы
8. Мешанина - кормовая смесь из свежескошенной травы или сена, с добавлением печёных корнеплодов (картошки, свёклы и т.п.), вареных постных каш, хлеба или муки и воды
9. Подклет, подклеть, подызбица - устаревшее название, которое использовалось по отношению к нежилому (цокольному) этажу жилой деревянной или каменной постройки.
Славянские имена
Ведаго́р - ведающий, ведающий о высшем, многознающий.
Лада - любимая, милая.
Светоза́ра - озарённая светом.
Горы́ня - громадный, несокрушимый.
Злата́н - драгоценный, солнцерожденный.
Любоя́р - любящий Ярилу - солнце.
А́гний - огненный, светлый, чистый ("агни" - огонь).
Воя́н - воинственный.
