SILENCE (ЛП) [MalevolentReverie] (fb2) читать онлайн

Примечания автора:

Геморрагический вирус, заразивший мировые источники воды, вызвал массовую эпидемию бесплодия среди женщин, зачастую приводящего к мучительной смерти. По мере того, как население планеты стремительно сокращалось, Штаты разделились на две фракции: Первый орден, где процветала продажа женщин для удовольствия, и Республику, где редких женщин, невосприимчивых к вирусу, пускали на размножение ради спасения человечества.

Обе стороны промывали мужчинам мозги, чтобы обеспечить соблюдение нового мирового порядка, и не гнушались нанимать охотников для розыска тех, кто решил прятаться. Это был прибыльный бизнес, но когда охотник Бен Соло нашел устойчивую к вирусу Рей Кеноби, он решил помочь ей добраться до Сопротивления – не бесплатно, разумеется.

Это — вымышленный от и до постапокалиптический мир. Все названия медицинских препаратов, их действие, симптомы и побочные эффекты, упомянутые в тексте, также являются вымышленными, любые совпадения случайны.

Если вам понравилась эта история, то не стесняйтесь заходить на страничку оригинала и оставлять под ней kudos’ы, автору будет приятно :)

Оригинальный фанфик адаптирован и соответствует правилам Фикбука. Все персонажи, вовлеченные в сцены сексуального характера, старше шестнадцати лет.

SILENCE* — молчание, тишина, безмолвие.

========== Prologue ==========

Дождь. Всегда дождь.

Дрожа, я смотрела в окно моей хижины и видела, как вода стекает по грязным стеклам. Столько времени миновало с тех пор, как все пошло прахом — долгие месяцы я провела в полном одиночестве на северо-западном побережье. Чтобы выжить, я охотилась на белок, собирала травы, но… как же это отстойно…

«Рей. Держись от них подальше. Не высовывайся».

Да-да, яснее некуда. Если меня найдут, то мне путь один — на продажу.

Небо разверзлось, и дождь по-настоящему забарабанил по крыше. Я оторвалась от окна, чтобы убедиться в отсутствии протечек на потолке, разожгла очаг и отправилась на кухню. Год выдался безрадостным, но выбор вариантов для меня оставался невелик. Идти к людям было слишком рискованно. Если я наткнусь на мужчин, они продадут меня или… или кое-что похуже.

Я разогрела на плите просроченную пачку равиоли, размышляя о прошедшем десятилетии. Эпидемия бесплодия породила массовую панику… Мне повезло: приемная мать заставила меня спрятаться — и как раз вовремя. Большинство женщин к тому времени уже забрали для размножения.

Сегодня для Рей Кеноби наступила еще одна тихая ночь. Я сидела в своей крохотной гостиной, под шум дождя ковыряясь в склизких равиоли, и думала, какая же я счастливая. От каких ужасов избавила меня Лея.

Перед сном я почитала книгу — «Грозовой перевал» — и устроилась на лежанке. Лея не сомневалась насчет того, что мир рано или поздно исцелится, поэтому наказала мне прятаться до тех времен. Сейчас мне исполнилось девятнадцать, в собственное убежище я ушла в семнадцать, а до этого долгие годы она заботилась обо мне. Моя вовлеченность в дела внешнего мира сводилась к нулю, но меня все устраивало. Я знала, что там для меня нет места.

Я заснула и увидела сон — о чем-то… большем.

Проснувшись, я собралась предпринять вылазку за едой. Я завернулась в простую коричневую накидку и двинулась в лес, стараясь не слишком отдаляться от дома. Я собирала ягоды, коренья и проверяла ловушки. Там оказалась одна белка и, к сожалению, несъедобный скунс. Присев рядом с ним, я вскрыла тушку — пусть подкрепятся другие животные — и спустилась к реке, к моим садкам.

И, ох, мне повезло — форель! Я запищала от удовольствия и опрокинула садок, полный бьющейся рыбы, на берег, чтобы сразу заняться разделкой. Я давно привыкла иметь дело с еще живой добычей. Мне требовался протеин.

В приподнятом настроении, с кучей трофеев, я вернулась домой и сложила часть рыбы в холодильник, посыпав ее солью. Электричества у меня не было, но я знала, что соль помогает сохранить пищу чуть дольше. Нарезав зелени и немного фруктов к ужину, я пожарила форель на плите.

Ужин получился сытный. Расправившись с ним, я облизала пальцы и вышла на крыльцо, чтобы полюбоваться закатом. Тихо. Всегда так тихо. Я легла спать и проснулась с рассветом.

Лея прятала меня в глуши секвойных лесов на западе штата Вашингтон. Вряд ли кто-нибудь мог найти меня здесь. Я мурлыкала под нос песенку, шагая привычной дорожкой, и, протянув руку, прикоснулась к раскидистым листьям папоротника. Пальцы стали мокрыми от росы. Общество исцелится… скоро.

Я вздохнула — и тут хрустнула ветка.

— О-у, а что это у нас здесь?

Глубокий голос — мужчина. Оцепенев, я медленно оглянулась через плечо и увидела его — в пятнадцати футах от меня под деревом. Черные волосы были завязаны в хвост, экипировка, похоже, включала все мыслимые виды оружия, образ завершали черные сапоги. Такой высокий… выше шести футов, и с широченными плечами. Его губы растянулись в ухмылке, когда он встретил мой полный ужаса взгляд и лениво снял с бедра парализатор.

Я подалась назад, переступив ногами в ботинках на тонкой подошве.

— Я… я не хочу никаких проблем.

Мужчина вскинул темные брови и без колебаний направился ко мне.

— Ну, сейчас получишь немного.

Я выхватила пистолет и выстрелила, не целясь, но он укрылся за деревом. Стрелять и убегать — этому научила меня Лея, и я бросилась по тропинке к моей хижине, слыша, как незнакомец мчится за мной по пятам. Я оборачивалась раз или два, пыталась отстреливаться… Он — охотник за головами. Если он схватит меня…

Мы выбрались из чащи, я побежала через узкую прогалину к дому. Грудь горела огнем, я задыхалась от страха. Мужчина пытался окликнуть меня, и вдруг я почувствовала: что-то кусает мои ноги и как будто жужжит по позвоночнику…

Электрический разряд ударил по нервам и сбил меня с ног. Я повалилась на землю, дрожа, корчась от шока — мое тело содрогалось от разрядов. Мужчина стоял надо мной. Он улыбнулся, видя, как меня трясет. Провода втянулись в парализатор, разряды прекратились. Я сделала несколько рваных вдохов, а он тем временем присел рядом со мной, его снаряжение звякнуло на бедре.

— Кто ты? — прошептала я.

Он достал из нагрудного кармана шприц и откусил колпачок.

— Бен Соло, — он несильно щелкнул меня по носу и вонзил иглу мне в предплечье. — Я охотник, и тебе придется пойти со мной.

Я слепо потянулась к нему, но моя рука замерла на полпути — я впадала в беспамятство, и последним, что я уловила и осознала, были устремленные на меня темно-карие глаза.

Моя жизнь кончена.

========== The Capture ==========

You can run on for a long time

Run on for a long time

Run on for a long time

Sooner or later God’ll cut you down

Sooner or later God’ll cut you down

Я застонала и проснулась — от звука двух мужских голосов, затянувших песню. В воздухе плыл запах жареного бекона. Не успела я открыть глаза, как почувствовала головокружение и часто-часто заморгала, пытаясь прийти в себя и понять, где меня держат.

Было темно, зрение еще толком не восстановилось. Поморгав еще и с трудом подавив позыв проблеваться, я украдкой огляделась по сторонам. Мой взгляд наткнулся на большую кровать. Ее вида хватило, чтобы к горлу подступила желчь, но я сглотнула ее, продолжая рассматривать комнату в поисках пути к свободе.

Если он охотник и намерен продать меня, то, как говорила Лея, охотники никогда не пробуют собственный товар.

Но мои руки были скованы за спиной и прикреплены к полу, так что с выходом намечались проблемы. Я подергала цепь — раздался звон, но я не сдавалась, извивалась по-всякому, проверяя, не удастся ли мне ослабить один из наручников или вырваться, но в итоге поняла, что способна только пошевелить ногами, поскольку оковы сидели надежно. Мое дыхание сбилось от натуги, меня медленно, но верно охватывала паника. Я в ловушке. И мне не выбраться отсюда.

По крайней мере, спальня не походила на клетку. Простые серо-голубые стены, темный ламинат подо мной на полу, облезлые цветочные обои на стенах. Местами пятна были закрашены красками невпопад, словно тот, кто этим занимался, долго не мог определиться с цветом, а потом и вовсе забросил это дело. Комод и тумбочка были прикручены к полу, а окно выглядело… странно. Зарешеченное, узкое и прямоугольное, как в подвале, но сквозь него проходил солнечный свет.

Рядом со мной из пола торчали половинки металлических колец. У меня по спине пробежал холодок. Почему он держит женщин в спальне?

Пение и музыка стихли. Я села прямо, когда услышала шаги в коридоре — дверь открылась, и в комнату вошел мой похититель.

На Бене были серые треники и белая майка, парализатор болтался у бедра. Он жевал и лениво разглядывал меня, держа в огромной руке тарелку с беконом. Он казался высоким, очень высоким. Темные волосы свисали до плеч, обрамляя длинное интересное лицо с узким подбородком. Подняв брови, он посмотрел мне в глаза, продолжая беззастенчиво чавкать с открытым ртом, и ухмыльнулся. Я бросила на него злобный взгляд. Какой же мудак.

— Что? — невинным тоном спросил он. — Не любишь Джонни Кэша? — Он подошел к тумбочке и, поставив тарелку, принялся рыться в ящике, нарочито роняя пачки презервативов на пол. — Кажется, у меня где-то завалялись «Квин», если они тебе больше по вкусу.

Я с подозрением уставилась на груду презервативов.

— У тебя их не должно быть.

Бен засмеялся и захлопнул ящик, даже не попытавшись поднять запрещенку.

— Могу обрюхатить тебя, если хочешь, но мы только познакомились. И поскольку контроль рождаемости вне закона…

Видимо, выражение лица меня выдало, потому что Бен прищурился и в два счета оказался рядом со мной. Он без труда отодвинул мою ногу, когда я попыталась его пнуть, и встал у меня между бедер, ухватив мое левое плечо. Я закряхтела, когда он повернул мою руку, открывая заметную продолговатую шишку под кожей на предплечье.

— Стоило догадаться, — пробормотал он. — Ладно, все равно не придется выковыривать, пока не доберемся до Нью-Йорка, и ты… — он коснулся указательным пальцем кончика моего носа, — отправишься на рынок. Жаль, что федералы платят меньше.

Я щелкнула зубами возле его пальцев, когда он убирал руку, и он снова рассмеялся. Бен откинулся назад, опираясь на предплечье, и дотянулся до тарелки с беконом. Он сжевал новый кусок и снова оценивающе оглядел меня, не переставая есть, затем ткнул кусок мне в губы. Я сжала челюсти.

— Ну давай, — ласково подбодрил он. — Я же знаю, ты голодна, — он просунул соленый кусок сквозь мои плотно сомкнутые губы. — Если не будешь есть, я сделаю пюре и впихну его тебе в глотку.

Тьфу. Я неохотно открыла рот, и Бен с усмешкой скормил мне полоску бекона. Я начала есть, невольно наслаждаясь насыщенным вкусом, и послушно съела все предложенное. Бен наклонил голову, наблюдая, как я жую с закрытым ртом — как, вообще-то, и положено любому воспитанному человеку.

Сглотнув, я прочистила горло.

— Вредно есть столько бекона.

— Я много чего вредного делаю. Сколько тебе лет?

— …шестнадцать.

— Лжешь, — улыбнулся Бен и, взяв меня за подбородок, несколько раз повернул мою голову из стороны в сторону. — Ты молода, но не настолько. На самом деле мне плевать, сколько именно, если тебе есть восемнадцать — а тебе точно есть.

— Какое тебе до этого дело? Возраст не имеет значения после месячных.

Дернув плечом, он поднялся, продолжая некультурно расправляться с пищей.

— Я не продаю и не трахаю детей, но ты не ребенок, и у меня не было секса целую неделю, так что…

Пульс застучал у меня в ушах, когда Бен брякнул тарелку на тумбочку и содрал с себя майку. Его бледная кожа была покрыта шрамами, спускавшимися на живот, вся грудь была в шрамах — будто исполосована лезвием. По мощным предплечьям перекатились бугры мускулов, когда он с чувством потянулся и с хрустом размял шею.

— А ну убирайся! — зашипела я, как потревоженная гремучая змея.

Бен зашел мне за спину, чтобы отстегнуть наручники от пола.

— Я уже подкрепился своим традиционным беконом перед сексом, детка. Так что, если заткнешься, оттрахаю тебя сзади, и тебе не придется смотреть на меня.

Я судорожно вздохнула, когда он рывком поднял меня с пола и бросил на кровать животом вниз. Он забрался на меня, мне оставалось лишь смотреть на его руку, упершуюся в постель рядом с моей головой. Он начал задирать мое платье. Его рука отодвинулась на секунду, и мне показалось, что я вот-вот потеряю сознание от страха.

— Стой! — выдавила я, наконец-то обретая голос. — Я… я девственница!

Бен замер.

Он знал так же хорошо, как и я, что моя стоимость в этом статусе гораздо выше. Но он все еще нависал надо мной, явно размышляя, что ему дороже: секс или лишняя куча денег.

Я вздрогнула, когда пальцы Бена аккуратно отодвинули полоску трусиков. Со мной уже поступали так раньше — проверяли невинность. Он очень осторожно коснулся входа, слегка проник внутрь, и я почувствовала, как на мгновение моя плева прилипла к его пальцу, но еще через миг он убрал его. Это был единственный способ удостовериться наверняка, хотя множество женщин теряли плеву задолго до того, как занимались сексом в первый раз. Моя была потолще и прикрывала большую часть входа.

Никто из нас не произнес ни слова. Бен сжал мои бедра обеими руками и с рыком перевернул меня на спину.

— Я мог бы трахнуть тебя в жопу, — прошипел он, словно я была в чем-то виновата.

— Она все равно может лопнуть, — парировала я, — и тогда ты останешься без денег.

Мы смотрели друг на друга, пока Бен не накрыл мое лицо ладонью, сжимая пальцы все сильнее — так, что у меня выпятились губы. Но я, не дрогнув, не отвела взгляда.

Наконец Бен, не говоря ни слова, уронил голову в постель рядом с моей головой. А потом поудобнее устроился между моих ног. Мои руки по-прежнему были сцеплены за спиной, и он принялся медленно водить моими бедрами, опираясь на одно предплечье, а другим подталкивая мое тело поближе к себе. Взвизгнув, я сжалась и попыталась вырваться, но он держал меня крепко. Тяжело дыша сквозь зубы, я расплакалась.

— Не реви, детка, — простонал он. — Лежи смирно.

— Я не хочу, — захныкала я.

— Ну, что поделать, ты женщина, посему лучше привыкай к этому, — заворчал Бен, продолжая сдержанные толчки. — Тот, кто тебя купит, тоже не спросит разрешения.

Мне оставалось только лежать, позволив ему тереться об меня. Еще никогда я не находилась так близко к мужчине, и нынешние впечатления вызывали смятение. Он был тяжелым, накрывал меня почти целиком, и я чувствовала, как что-то горячее, твердое ритмично скользило между моих сомкнутых бедер. Нет, я все-таки не была отбитой затворницей — я знала, что это его пенис — но от этой мысли у меня горели щеки. Внизу собиралось какое-то странное напряжение, но я не могла понять почему. Но все равно невольно повела бедрами навстречу его плавным движениям, подчиняясь велению какой-то дикой, рептильной части мозга.

Бен подался вперед и сместился.

— Умница. Продолжай в том же духе.

У меня ладони вспотели, я дергала запястьями в наручниках за спиной. Я прикусила губу, чтобы дышать не так шумно, но вздохи все равно срывались с губ, пока я с больным интересом водила бедрами, помогая Бену. Он полностью остановился и просто лежал, спрятав лицо в простынях, а я продолжала корчиться, пытаясь ухватиться за мимолетное дразнящее удовольствие. Никто из нас не издавал ни звука.

Не знаю, сколько я так пролежала, но по ощущениям немало времени. И вся вспотела, отчаянно пытаясь притиснуться к Бену, прижать его ко мне, но он зарычал, и я беспомощно захныкала.

— Не так уж плохо, а? — пробормотал он.

Я кивнула. Он тоже кивнул в ответ и подался вперед бедрами, вновь услышав мое тихое хныканье. Напряжение достигло пика, я задышала ему в ухо, сморщившись от смеси замешательства и удовольствия. Я смущенно всхлипнула, когда напряжение внезапно отпустило меня и по телу прошла теплая волна. Мои бедра слабо дернулись, и я не удержалась от лихорадочного стона.

Господи, как хорошо! Я пыталась отдышаться, а Бен снова начал тереться об меня, но уже быстрее, чем раньше, он глухо постанывал и хрипел еще минуту или две. И когда он замедлился, что-то запульсировало, разливаясь влагой на трусиках.

Он тяжело сглотнул и обдал мое ухо теплым дыханием.

— Видишь? Совсем не страшно.

— Я… я…

Привстав, Бен с широко раскрытыми глазами старался отдышаться. Я смотрела, как он поднимается с постели, а потом глянула вниз и увидела, как дрожат мои ноги. Тем временем Бен со вздохом резко стянул с себя штаны вместе с трусами, заставив меня с писком зажмуриться.

— Ты, наверное, никогда не кончала, да? — напрямик спросил он. — Хотя, думаю, это уже не имеет значения. Плодиться, плодиться и снова плодиться — секс только ради спиногрызов. Иногда кажется, что я живу посреди гребаного конезавода.

Я перевернулась на бок и потянула затекшие руки.

— …я не хочу никаких детей.

— Я тоже, детка, но отчаянные времена — отчаянные меры. — Надев черные трусы, он присел возле кровати и улыбнулся с непонятной печалью. — Но я уверен, тот, кто тебя купит, будет не так уж плох. Ты уйдешь по высокой цене. Да и не придется тебе растить детей, просто будешь вынашивать и штамповать маленьких человечков. А там они отправятся на капитальную промывку мозгов, а ты будешь припеваючи жить в роскоши.

— Ты можешь отпустить меня. Никто не знает, что я…

— Я не настолько отбитый, чтобы отпускать горячую, готовую к размножению женщину. Ты хоть представляешь, сколько за тебя отвалят денег?

В груди все нервно сжалось, когда Бен встал. Он пригладил мои волосы и собрался уходить, оставив меня в полном ужасе размышлять о том, как меня продадут какому-нибудь уродливому толстосуму, у которого уже есть три женщины. Ахнув, я покачнулась, попыталась сесть и упала на колени — Бен уже был у двери.

— Пожалуйста! — вскрикнула я. — Пожалуйста! Я… я знаю, где скрывается Лея Органа!

Бен застыл, положив руку на дверную раму. Затем обернулся и сощурился.

— Лея Органа? — повторил он. — Откуда ты знаешь, где она?

— Я… я Рей Кеноби. Это она спрятала меня в лесу.

Его глаза расширились, и он побелел как полотно. Я не знала его, но, похоже, он-то знал меня.

========== The Bargain ==========

Маска равнодушия слетела с лица Бена в тот же миг. Прищурившись, он подобрал свой пистолет с транквилизатором и вновь закрепил его на ремне у бедра. У всех охотников был такой ремень — серый, весь в позвякивающих штуковинах, позволяющих быстро обезвредить и обездвижить убегающую жертву. Угроза повисла в воздухе, несмотря на то, что владелец ремня стоял полуголый.

— И откуда ты знаешь Лею Органу? — повторил он вопрос.

— Она спрятала меня в…

— Да-да, это я уже слышал, — отмахнулся Бен. — Как ты с ней познакомилась? Когда, где…

По правде говоря, я понятия не имела, где в действительности находится Лея. Во время нашей последней встречи она сообщила, что собирается в Монтану, в укрытие среди Скалистых гор, но я не собиралась выдавать ее тайну охотнику. Лея помогала женщинам со всей страны, прятала их в труднодоступных местах, чтобы их не выследила ни Республика (последний остаток федерального правительства), ни Первый орден (крупнейшая сеть охотников и торговцев). Ни одна из сторон не признавала за женским полом даже малого подобия прав на уважение и достоинство.

Но я решилась рассказать Бену историю о том, как познакомилась с Леей: вначале, когда вирус еще не распространился широко, она была одним из первых политиков, осознавших, что угроза носит массовый характер. Лея была сенатором от Аризоны и первым делом стала собирать приемных детей, поскольку за эту часть населения взялись бы в первую очередь, и мне повезло оказаться в ее первой партии спасенных. В то время мне было девять, и Лея решила оставить меня при себе, пока все не прояснится.

И вскоре все действительно прояснилось. Вирусу понадобилось несколько лет, чтобы заразить источники водоснабжения, и тогда на мой шестнадцатый день рождения Лея отвела меня в хижину на Северо-западном побережье. Согласно закону, первыми должны были забирать самых бедных женщин, но Лея предугадала, что вскоре действие закона распространят на всех, что это лишь вопрос времени. Она превратилась в икону движения Сопротивления, и обе фракции мечтали уничтожить ее. Лея одна знала местонахождение всех спасенных ею беглянок.

Закончив рассказ, я проглотила подступивший к горлу комок.

— В последний раз я видела ее год назад. Она сказала, что ситуация ухудшается и что становится слишком опасно продолжать встречаться.

Бен прислонился к стене и теперь стоял, сложив руки на груди. Он молчал несколько минут. Его взгляд с жадным интересом скользнул по моему телу, остановившись на обнаженных бедрах. Тело оставалось моим единственным козырем, и оно потеряет в цене, если я лишусь девственной плевы, поэтому мне не хотелось выставлять ее на торг прямо сейчас. Кроме того, Бен ясно обозначил, что возьмет все, что захочет.

Он почесал подбородок, разглядывая меня.

— Что ты хочешь в обмен на эту информацию, Рей?

— Я… я хочу обратно к Лее.

— …Значит, ты скажешь мне, где она прячется, если хочешь, чтобы я доставил тебя к ней?

Я поникла под напором этого унизительного внимания.

— Но… тогда ты узнаешь, где она.

— И потеряю награду, киску и, вероятно, попаду за решетку из-за информации, которая может быть — а может и не быть — настоящей. Ты херово торгуешься.

Во мне вспыхнула обида, но, похоже, он был недалек от истины. Я почувствовала, как на глаза навернулись слезы, а Бен, саркастически надув губы, встал передо мной в изножье кровати. Вытянув указательный палец, он приподнял мне подбородок и заглянул в глаза.

— Вот что я тебе скажу, — начал он, небрежно стирая слезу со щеки большим пальцем. — Я приведу тебя к Лее и даже оставлю Сопротивление в покое — если она согласиться выкупить тебя, а ты отдашь мне свою девственность. Звучит справедливо?

— Я не буду заниматься с тобой сексом! — огрызнулась я.

— Тогда я не могу обещать, что сохраню в секрете координаты Сопротивления, и тебе придется выбирать: быть инкубатором для Республики или шлюхой для какого-нибудь толстосума из Первого ордена.

Из моей ситуации не было легкого выхода. Одна дорога вела прямиком к рабскому существованию, а другая — к Лее и другим свободным женщинам, но цена за это стала бы крайне личной. У Леи имелись деньги, чтобы выкупить меня у Бена, и я знала, что она без колебаний заплатит ему, поэтому, наверное, моя невинность явится малым вкладом с моей стороны.

Бен крепко схватил меня за шею, нависнув надо мной.

— Или я могу просто трахнуть тебя здесь и сейчас, а потом бросить на порог к Лее. И ведь — я знаю — она все равно за тебя заплатит.

— Тогда я не скажу, где она.

— Значит, придется мучить тебя, пока ты не скажешь. — Большой палец погладил мою щеку. — Честно говоря, я не прочь оставить тебя здесь в качестве личной игрушки. Или я мог бы стать единственным, с кем тебе придется разок потрахаться — ты правда готова отказаться от такого счастья?

Я посмотрела на него так презрительно, как только могла.

— По рукам! Ты отведешь меня к Лее и забудешь о ней, а я пересплю с тобой — один раз — и Сопротивление выкупит меня.

— Отлично, — Бен ткнул меня в лоб, и я опрокинулась на спину. — Кстати, если они не раскошелятся, придется прибегнуть к варианту номер три. Я еще никогда не имел дела с девственницей, поэтому, знаешь ли, могу побаловать себя, оставив тебя себе.

По коже пробежали мурашки при мысли о перспективе сидеть прикованной к полу весь день, ожидая, пока Бен захочет меня. Я перевернулась на бок и сжалась в клубок, уныло радуясь тому, что скоро увижу Лею. Для меня она была единственной матерью, какую я знала. У нее сердце разрывалось, когда она оставляла меня одну, в хижине, но выбора у нас не было. Лучше жить в глуши, чем бояться попасть в лапы к мужчине, который принудит меня спать с ним и рожать для него потомство. В хижине я была в безопасности.

После этого разговора Бен оставил меня в покое. Оставшись одна, я осмотрелась и, разглядев металлические панели и узкий коридор, предположила, что нахожусь в каком-то трейлере.

Бен вернулся в спальню, когда я уже задремала. В его руке темнела полупустая бутылка, из которой он прихлебывал виски. Раздраженно фыркнув, я перекатилась на спину. Его нечитаемый взгляд прошелся по мне.

— Я хочу писать, — коротко предупредила я.

— А волшебное слово?

Я попыталась сесть.

— Пожалуйста.

Ухватившись за передок платья, Бен вздернул меня на колени. Не сводя с меня глаз, он вытащил складной нож и разрезал плотную ткань сверху донизу. Под мой отчаянный визг он откинул в стороны края одежды и приник к шее, его губы порывисто спустились к моей груди, оставляя на коже влажную дорожку поцелуев. Он застонал и разжал руки.

Я опрокинулась на спину, пискнув, как резиновая игрушка, и Бен оказался на мне в мгновение ока. Он покрыл поцелуями мою грудь и обхватил губами сосок, не замечая, что расплескивает по нашим телам виски.

— Прекрати! — одернула его я. — Я не расскажу тебе, где…

— Да заткнись уже.

В ярости я принялась брыкаться, пытаясь скинуть его, но Бен придавил меня всем своим весом, продолжая ласково теребить языком напрягшийся сосок. По моему телу прошла теплая волна, но я старалась не подавать виду, до крови кусая губы. Было тихо: я слышала только, как он посасывает кожу и еще — где-то вдалеке — негромкий звук телевизора.

Обслюнявив меня всю, он откинулся назад и потянулся к штанам. Другой рукой нашарил бутылку виски, отпил из нее, и я едва успела отвести глаза, как он вытащил член из штанов. Бен подобрался ко мне и, блаженно застонав, погладил меня членом. Больше всего я боялась, что он решит запихнуть его мне в рот или лишит меня девственности, но этого не случилось.

Бен задышал чаще, и я ощутила, как что-то капнуло мне на живот. Приоткрыв один глаз, я увидела, как с пальцев Бена капает что-то белое, сочащееся из кончика его пениса, который он методично наглаживал. Глаза Бена были закрыты, его кадык дернулся. Я смотрела на него, а когда его темные глаза встретились с моими, быстро отвела взгляд.

Бен перевел дыхание и встал. Я смотрела, как он нажимает кнопку на своем ремне, как оттуда — из потайной ячейки — выпрыгивают ключи. Он взял меня за шею, поставил на колени и, потянувшись мне за спину, расстегнул наручники.

Мои запястья настолько онемели, что я и помыслить не могла о том, чтобы напасть на него. Он жестом велел мне следовать за ним, и мы прошли в душевую, где он позволил мне остаться одной и помыться. Это точно был трейлер. Все крепилось к полу, туалет был маленьким, душ совсем тесным. Закончив свои дела, я обтерлась мокрым полотенцем и вытерла потеки вязкой жидкости на животе. Отвратительно.

Бен ждал меня за дверью. Он вытряхнул меня из обрывков платья и загнал обратно в спальню, где взамен вручил мне свою белую футболку, достававшую мне до самых колен. Заодно он стащил с меня трусы и выкинул их, заявив, что они мне больше не понадобятся.

Я хмуро уставилась в пол.

— Я просила тебя остановиться.

— Мне плевать. — Бен снова припал к горлышку бутылки и пошатнулся. — Я буду делать с тобой все, что захочу.

Он вцепился в мою руку и, подтащив меня к себе, начал неаккуратно целовать. Я уперлась ему в грудь, но он целовал все настойчивей, покачиваясь, и стиснул меня, стоило мне задергаться в его объятиях. От его рта пахло виски и беконом. Сочетание показалось мне странно приятным, но это не отменяло того факта, что Бен был настоящим мудаком.

— Хватит! — зашипела я. — Отвали от меня!

Бен на секунду отвлекся, убирая бутылку в сторону, и скользнул руками по моей талии. Он взасос целовал меня, его руки блуждали по мне вверх и вниз, задирая футболку — кожу покалывало везде, куда дотрагивались его пальцы. Он застонал и попытался уложить меня на постель, но теперь мои руки были свободны, и я могла сопротивляться.

— Ты женщина, — пробормотал Бен. — Я не должен спрашивать у тебя разрешения. Я могу кончать на тебя и облизывать твои сиськи — столько, сколько пожелаю. У тебя нет никакого блядского права меня останавливать.

Формально он был прав. Но формальности меня не волновали. Меня не заботило процветание человечества: пускай род людской вымрет, мне это безразлично. Я хочу иметь достоинство и независимость, на которые у меня есть право, даже если весь свет будет считать, что я обязана пожертвовать ими ради общего блага.

Но для этого мне нужно вернуться к Лее. Пусть мои руки свободны, а Бен пьян — он все равно в два раза больше меня и гораздо сильнее. Но мужчины любят потешить свое самолюбие. Поэтому, проглотив гордость, я склонила голову, позволяя ему распластать меня на кровати.

— Да, правда, — пролепетала я самым жалобным голосом. — Простите, сэр.

Обращение «сэр» возымело желанный эффект. Бен встал между моих колен и кивнул. Неоспоримое право мужчин на женщин появилось сразу же после эпидемии, и теперь глубоко укоренилось в сознании общества. Большинство мужчин свято уверовало — благодаря промыванию мозгов или общественным стереотипам, не имеет значения — что женщины являлись собственностью, предназначенной для личного удовлетворения и для размножения. Редко кто был способен думать иначе, и даже многие женщины поддались на эту всемирную ложь.

Бен поморгал, но все же кивнул.

— Ладно. Хорошо. Хорошая девочка.

Перед уходом он вернул наручники на мои запястья и приковал меня к полу. Понурив голову, я крепко зажмурилась. Пожалуйста, окажись в Монтане, Лея!

========== The Reality ==========

— Просыпайся, малыш.

Нехотя и сонно я разлепила глаза. Меня встретил утренний свет, я лежала боком на полу. Ребра ныли, плечи сводило от боли. Поморщившись, я застонала. Ноздрей достиг запах бекона и яиц, от которого у меня сразу заурчало в животе. Еда… Мне нужна еда. И вода. Так хочется пить…

Мой взгляд уткнулся в ноги Бена, поднялся по его обнаженному торсу к улыбающемуся лицу и, наконец, к дымящейся тарелке в руке. Рот наполнился слюной, я с трудом сглотнула.

Он наклонил голову.

— Проголодалась?

— …Да, — ответила я.

— Что ж, возможно, я мог бы поделиться с тобой, если услышу вежливую просьбу.

Мы посмотрели друг на друга в упор. Бен выжидательно поднял брови, а я сжала челюсти. Плюнь и разотри, Рей! Тебе просто надо добраться до Леи!

Я прочистила горло.

— Можно мне немного еды, пожалуйста?

Ухмылка Бена стала шире, и он подошел ближе. Длинными пальцами зачесал мне волосы назад, перебросив их с одного плеча на другое, и опустил тарелку — прямо к своему паху. Мне пришлось засунуть свою гордость подальше: я встала на колени и — под протяжное урчание в животе — вытянула шею. Бен провел пальцами по моей щеке, и я начала неловко запихивать в себя кусочки еды — быстро, как только могла.

Когда осталось полпорции, Бен вдруг наклонил тарелку — еда вывалилась на пол. Я неотрывно смотрела на нее еще секунду, а потом подняла глаза — он ахнул с наигранным изумлением.

— Упс, — вздохнул он. — Вот же ж я растяпа.

Но я была слишком голодна, чтобы гордо отказываться от такого угощения — кроме того, совершенно очевидно, что в данный момент на большее рассчитывать не приходилось. Меня трясло от злости, но я нагнулась к еде и принялась подбирать кусочки с пола — в тени нависающего надо мной Бена. Что сказать, вкус был премерзким, но за прошедшие годы я привыкла к неаппетитной пище.

Как только я покончила с «завтраком», Бен расстегнул наручники. Но стоило мне попытаться встать, как он толкнул меня обратно на четвереньки. Я простояла так целую минуту.

— Ползи в душ, — наконец протянул он.

Я скрипнула зубами, с трудом сдерживая рвущийся крик. Бен шел за мной по пятам всю дорогу, пока я ползла по линолеуму. Оказавшись на месте, он включил воду, а я нервно ждала, пока не услышала короткое «встать». Бен содрал с меня футболку — я отвернулась, но он рывком прижал меня к себе. Его губы жадно приникли к моей шее, ладонь скользнула по животу — а другой он обхватил мое горло.

Бен молчал. Наверное, ждал, что я взорвусь и начну сопротивляться, но я не была полной идиоткой. Пусть тешится, пока не лопнет от скуки, а я получу свой заслуженный душ.

Когда я воспользовалась туалетом, помылась и почистила зубы, Бен снова напялил на меня свою очередную футболку, на этот раз дополнив ее черными шортами, доходившими мне до голеней. Сам он тоже переоделся — в джинсы, не забыв прицепить на пояс парализатор. Мне оставалось только хмуриться, пока он прикреплял наручники к цепи, которую намотал на руку.

— Это впрямь так необходимо? — проворчала я.

— Да, если не хочешь, чтобы тебя украли.

Бен выволок меня из фургона, и яркое солнце, внезапный многоголосый шум и гам рыночной заставы ошеломили меня. Он запер фургон, и я удивленно моргнула, глядя на раскинувшееся вокруг море разномастных палаток. Местные жители ходили, по большей части, в чем придется: в джинсах или камуфляжных штанах. Пыльная пустыня под ярко-синим небом… Занятное местечко. Весьма…

Кто-то схватил меня за локоть, и я испуганно взвизгнула. Рядом со мной словно из ниоткуда вырос огромный белобрысый парень и наклонился, явно с целью понюхать мои волосы. Потрескавшиеся губы растянулись в зубастой улыбке.

Бен врезал ему по физиономии, не успела я вымолвить и слова, и незнакомец грохнулся в грязь. Столпившиеся зеваки захохотали, когда песок окрасился кровью из разбитого носа парня. Бен плюнул на него, дополнив плевок облачком пыли из-под ботинка ему в лицо, а потом взял меня за локоть и повел дальше.

Жара висела невыносимая, но, пожалуй, взгляды мужчин тревожили меня сильнее. Все оборачивались, глазея на меня, словно на кусок сочного мяса, и Бен скалился на них, как цепной пес. Этот мир был вовсе не таков, каким запомнился мне несколько лет назад. От него исходило ощущение опасности, голода. В воздухе висело напряжение, постоянная угроза, и я чувствовала себя антилопой, которая сбилась с тропы и вышла на львиный прайд.

Бен остановился, чтобы купить еды, прижав меня к своей груди, тем самым загораживая меня от жадных взглядов мужчин. Я слегка улыбнулась лавочнику, пожилому человеку со сгорбленной спиной, и он ответил мне улыбкой. Бен вытащил незнакомые деньги — красно-белые купюры — и пихнул мне мешок с продуктами, который я едва сумела обхватить рукой. Он окинул взглядом несколько стоек с алкоголем и сигаретами, и я закатила глаза.

— Тебе нельзя курить, — предупредила я. — У меня астма.

Он хохотнул и нагрузил меня новым мешком.

— Значит, не буду курить рядом с тобой.

Мы пошли прочь, и Бен приобнял меня за бедро. Он разминал пальцы, но, скорее всего, потому, что нервничал, как я. Мужчины медленно расступались с дороги, упорно провожая нас взглядами. Эти люди были грязными, жалкими и голодными. Я чувствовала себя не в своей тарелке. Мир больше не был прежним.

— Привет, Соло.

Бен резко остановился и застыл. Он обернулся, крепко придерживая меня — за нашими спинами, в нескольких футах, стоял невысокий мужчина в коричневой жилетке и джинсах. У него были волнистые черные волосы и выразительные темные глаза, подбородок покрывала неряшливая борода. К моему величайшему шоку, рядом с ним находилась женщина с прической в виде двух узелков-бубликов. Она надула пузырь жвачки и оглядела меня.

— По, — сердце Бена стучало мне в спину, — чего ты хочешь?

Сложив губы бантиком, По неспешно подошел к нам, на его бедре тоже болтался парализатор. Его женщина носила ярко-красный ошейник, белую майку и мешковатые зеленые штаны. При ней был обычный пистолет и кинжал.

По остановился в футе передо мной и криво улыбнулся.

— А эта симпатичная. Ты ее продаешь?

— Нет, — холодно ответил Бен.

Женщина снова щелкнула жвачкой, обходя по кругу нас с Беном.

— Ты всегда продаешь их, Бен.

По потянулся ко мне, и я ощерилась, клацнув зубами при приближении его пальцев. Он хмуро отступил, но прочие мужчины, включая Бена, рассмеялись. Бен поцеловал меня в висок и пристально посмотрел на По.

— Конникс, — произнес По, не сводя с меня глаз, — не будешь так добра проверить для меня маленькую зверюшку Бена? Я думаю, она интересней, чем он хочет нам внушить.

Бен приставил парализатор ко лбу По, никто и моргнуть не успел. Но в следующую секунду все вокруг нас вытащили разнообразное оружие и нацелили его прямо на Бена. Я видела, как его рука подрагивает возле моей головы; он был взбешен, но убрал парализатор в кобуру. Заскрежетал зубами у меня над ухом и, опустив руки мне на бедра, плотнее прижал к себе.

В замешательстве я завертела головой по сторонам, а потом пискнула, увидев, что Конникс встала передо мной. Она жестоко улыбнулась и без церемоний скользнула рукой по передку моих шорт.

Мужчины издевательски засвистели, и пальцы Бена впились в мою кожу. Я в шоке уставилась на Конникс, а она — на меня; пробираясь кончиками пальцев сквозь волосы на лобке, вкрадчиво проводя вдоль щели, она толкнулась в меня. Внутри все натянулось, как тогда с Беном, и ее улыбка стала еще более жуткой. Она вытащила руку, но прежде на короткую секунду погладила мою щель, заставив меня задрожать от внезапного возбуждения.

Конникс с усмешкой обсосала палец и обернулась к По.

— Девственница.

Так или иначе, обстановка стала еще более зловещей. По вздернул брови и кивнул. Толпа вокруг нас зашепталась, и я услышала, как мужчины вновь достают ножи и пистолеты.

— Неплохая куча денег, — протянул По. — Пара миллионов, вполне возможно. Ведь всем так хочется трахнуть девственницу.

Что-то коснулось моей ноги, и я опустила глаза — какой-то тощий старик пытался просунуть ладонь мне в штанину. В ужасе я закричала и, развернувшись, вжалась в грудь Бена — он держал меня одной рукой, а другой поднял парализатор. Я чувствовала их взгляды… слышала их отвратительные мысли.

— Подрочишь мне, и я заплачу тебе косарь! — заорал один.

— Два косаря! — послышался еще чей-то вопль.

Господи!.. Казалось, меня вот-вот стошнит. Что это за больное проклятое место? Неужели это происходит наяву?

Бен подхватил меня, я слышала, как из дула парализатора вырвались электроды, обволакивая кого-то. С шипением разряд перекинулся на следующего мужчину.

— Ключи, детка, — отрывисто приказал Бен. — Быстро.

Я зашарила в его кармане в поисках ключей и вытащила их как раз тогда, когда мы оказались фактически прижаты к двери фургона. В панике я сумела отпереть замок лишь со второй попытки, парализатор без остановки шипел, откидывая преследователей. Наконец мы с Беном запрыгнули внутрь, и он захлопнул дверь.

Бен швырнул меня на диван и поспешил к водительскому сиденью. Я перевернулась, продукты разлетелись по полу, и я поспешно принялась подбирать их, а Бен дал по газам. Мужчины гнались за фургоном, как бешеные звери, размахивая руками и требуя от Бена остановиться. Мои глаза наполнились слезами. Что за адское место? Это ли жизнь, на которую я надеялась?

— Приветик.

Я вскинула голову и увидела незнакомого парня со светлыми волосами, нависающего надо мной. Он приблизился, и я заорала, отчаянно отбиваясь ногами. Чужак действовал быстро, притиснув меня к дивану и отчаянно дергая за шорты, но Бен пересек фургон в три шага. Стащив с меня парня, он начал бить его — бил, пока кровь не брызнула на пол.

Дрожащими руками я поправила шорты и заплакала. Бен пинком выкинул парня наружу и вернулся, тяжело дыша и протягивая ко мне окровавленные руки. Все наши вещи в беспорядке валялись на полу.

Он поймал цепь и дернул ее, подтаскивая меня к себе. Я истерически рыдала, и Бен, наклонившись, пылко поцеловал меня, просовывая язык мне в рот и размазывая кровь по моему лицу. Он повалил меня на бежевый диван, пачкая его окровавленными руками.

— Я хочу домой! — всхлипывала я. — Это просто кошмар!

Бен кивнул, его кадык дернулся.

— Знаю, Рей… Но теперь твой дом здесь.

Воспользовавшись моей неспособностью двигаться, Бен сдернул с меня шорты и коленом раздвинул мне ноги. Он навис надо мной, отстегивая кобуру и ремень, коротким движением спуская джинсы. Не снимая трусов, он прислонился ко мне, тяжелый, горячий и голодный, прямо как те, другие. Я не могла пошевелиться — только плакала, ожидая, когда все закончится.

Я была его собственностью, вещью, принадлежащей ему и желанной, и это доставляло емуудовольствие.

========== The Deal ==========

Большую часть следующего дня шел дождь, навевая тоску. Я валялась на боку со скованными за спиной руками и следила за стекавшими по оконному стеклу струйками воды. Фургон заливал тусклый серый свет. Поразительно, как изменился мир за столь короткий срок. Когда Лея отправляла меня в укрытие, все было иначе. Она говорила, что пройдет лет десять, прежде чем все начнет меняться, но… те мужчины напоминали скорее животных.

Вздрогнув, я сжала бедра. Бен хватал меня довольно грубо, поэтому на коже расцвели синяки — саднящие напоминания о моем затруднительном положении и состоянии общества. На мне опять была футболка — еще одна из его запасов, и ничего больше. Как унизительно…

Но пока я не найду Лею, мне никак не избежать компании Бена. А теперь еще он получил надо мной особое преимущество, и я не сомневалась — он об этом знал, поэтому лежала и ждала, когда он появится в дверях и ткнет им мне в лицо. Однако, если он не будет защищать меня, то лишится и денег, и секса, а эти две вещи — все, о чем он способен думать. Я молча перевела взгляд на окно. Сейчас я всего лишь вещь, не более. Вот до чего мне пришлось опуститься.

Бен явился, когда стемнело. Снова по пояс голый, в приспущенных штанах. И явно в приподнятом настроении — он принялся возиться с ключами, отстегивая мою цепь от пола. Следом он расстегнул наручники и подтолкнул меня ногой, когда я не пошевелилась.

— Ползи, — буркнул он.

Задрожав, я заставила себя встать на четвереньки и поползла к выходу из спального отсека. Бен следовал за мной, и накаленную тишину фургона нарушали лишь стук дождя и смех из телевизора. Я добралась до узкого коридора и заметно напряглась, когда Бен бухнулся позади меня на колени и схватил мои бедра.

— Хочешь, чтоб я отымел тебя, как сучку? — он рывком подтащил меня к себе так, что я заскребла ногтями по линолеуму.

Но, закрыв глаза, я заставила себя кивнуть.

— …Да.

Бен перевернул меня на спину и надавил на горло так сильно, что я еще сообразить не успела, как уже стукнулась головой об пол. В глазах заплясали искры, я запаниковала — он сжимал и сжимал, его железная хватка душила меня. Воздух обжигал легкие, виски пронзала боль. Бен не отпускал меня, и я тщетно пыталась оторвать его руку, открывая рот и корчась. Он стиснул зубы — меня скрутила болезненная судорога, и я безвольно уронила руки.

Вдруг все прекратилось — я закашлялась, лихорадочно втягивая воздух. Бен наклонился ко мне, размазывая поцелуи по моей шее, но потом оторвался от меня, встал, переступил через мое тело и ушел в закуток кухни. Попытка побега была бы полным идиотизмом, поэтому я перевела дыхание и поползла к гостиной дальше.

При виде меня Бен ухмыльнулся. Я нерешительно застыла возле дивана, неуверенная, дозволено ли мне сесть, но все-таки остереглась и осталась ждать на полу. А заодно мечтать о будущей свободе.

— Что думаешь о тех мужиках? — спросил он из кухни. — Страшно, да?

— …Да.

Я уткнулась взглядом в пол, но Бен приподнял мое лицо за подбородок. В свободной руке у него была бутылка виски. Он прищурился и отпил из горлышка.

— Знаешь, что они с тобой сделают, если ты сбежишь от меня?

— Да, — коротко ответила я.

— Женщины вымирают, такие вот дела, — он снова выпил и пригладил мне волосы. — Вирус может проснуться через пару недель или пару лет — но в один прекрасный день ты внезапно истечешь кровью из всех дырок. Глаза начнут кровоточить первыми.

Лея рассказывала мне об этом. Некоторые женщины обладали иммунитетом, как я — мы не страдали бесплодием или геморрагической лихорадкой. У других могло наступить что-то одно — или то и другое одновременно, — и даже я знала, что, когда у беременной неожиданно начинала идти кровь, врачи заботились лишь о том, чтобы вырвать из гибнущей женщины плод и сохранить ему жизнь.

Я пожала плечами.

— Понятия не имею, какое это имеет отношение к делу.

Бен улыбнулся и вернулся к кухонному закутку.

— Времена наступают отчаянные, Рей. Всем известно, что еще немного — и планета превратится в одну большую сосисочную вечеринку, а про технологию искусственных маток одни разговоры вот уже лет десять. Впрочем, кому до этого дело. Мужчины есть мужчины, и большинство из нас любят кисок, которые нынче в дефиците — они превращаются в символ статуса.

— Я не собираюсь никуда бежать! — воскликнула я, теряя терпение. — Мы заключили сделку.

— Да, кстати… насчет сделки.

Мою спину кололи мурашки, пока он наливал виски в стакан. Что ж, если этому суждено случиться сегодня, он хотя бы не свихнувшийся урод с рынка. Но если я не вернусь к Лее… Я не хочу прожить остаток жизни в фургоне, раздвигая ноги по щелчку Бена… За такую жизнь не стоит и бороться.

Я тяжело сглотнула.

— Она не заплатит, если ты не вернешь меня.

— А… Рано или поздно я найду другую сучку, в деньгах я пока не нуждаюсь. — Бен неспешно вернулся ко мне и поднес стакан к моим губам. — Скоро ситуация накалится до предела. Ты видела, что творилось на рынке, как бешено те ребята хотели добраться до тебя. Даже мне сейчас попадается не больше одной-двух девчонок в месяц.

На вкус виски было отвратительно — я подавилась кашлем, чувствуя, как пойло сжигает мне слизистую. Бен с улыбкой забрал стакан и швырнул в стену — он разлетелся дождем осколков. Я только и успела подпрыгнуть, а он уже сгреб в горсть мои волосы и запрокинул мне голову. Другой рукой он спустил штаны спереди, и я вытаращила глаза.

Нет… Нет! Потеряв самообладание, я рванулась прочь, но Бен придержал меня за голову и широко улыбнулся. В ужасе я пихнула его между ног — он согнулся, застонав сквозь зубы, а я вскочила на ноги. Мне даже удалось добраться до порога спальни, когда он снова поймал меня за волосы и придавил к полу — я распласталась на животе.

Бен оседлал мои бедра.

— Хочешь, блядь, чтобы я вышвырнул тебя наружу, а?! Может, когда тебя пару раз изнасилуют, ты перестанешь быть такой упрямой сукой?

— Прости меня! — всхлипнула я. — Ты меня напугал!

Вздернув меня за волосы повыше, другой рукой он стиснул мою ягодицу.

— Я тебя, блядь, напугаю. Я заставлю тебя штамповать младенцев, пока какой-нибудь не застрянет в твоей пизде, и ты не истечешь кровью на полу ванной, как того и заслуживает сучка вроде тебя. Вот ЭТО тебя пугает?!

Слезы потекли у меня из глаз, я не успела опомниться. Я тихо всхлипывала под нос, бормоча извинения, и Бен медленно выпрямился, отпуская мои волосы. Он молчал, наверное, с минуту. Дождь стучал по крыше и окнам — и это был единственный звук, не считая моего плача.

— Ты же знаешь, я ненавижу, когда ты ревешь, тварь.

Я покачала головой.

— Мне все равно.

— Не дуйся. Я знаю, где тебя искать… Я вернусь за тобой, когда придет время.

Что?.. Я утерла слезы и засопела, повернув голову, чтобы посмотреть на Бена. Его зрачки были расширены, губы растянуты в улыбке. Но я не чувствовала в нем привычной саркастической злобы. По неизвестной причине он показался мне знакомым… Я глядела на него, не понимая, откуда взялось это чувство, словно он уже говорил это раньше…

Бен моргнул — его зрачки вернулись в норму. Внезапно он застонал, схватившись за голову, и без лишних слов слез с меня. Я смотрела, как он, пошатываясь, побрел к спальне и свалился на кровать.

Я потерла глаза и поспешила на кухню — съесть что-нибудь, пока он не заметил. Оказывается, на него действовали слезы. Когда он поймал меня, то велел не плакать. И теперь я размышляла об этом, набивая рот индейкой и сыром под рулады в животе, периодически вытягивая шею, чтобы убедиться, что Бен еще в постели. Я смогу заплакать, когда захочу. Я буду плакать и пресмыкаться, если это заставит его держать руки подальше от меня.

Я наелась так, что разболелся живот — уничтожила примерно половину припасов Бена. Заполировав добычу пакетом чипсов, я почувствовала себя медведем, собирающимся впасть в спячку. И обратила взгляд к Бену, до сих пор валявшемуся на кровати. Наверное, ему промыли мозги. Так поступали со многими мужчинами — если они отказывались подчиняться новым общественным устоям. Хотя Бен был той еще скотиной… вряд ли способной любить даже родную мать.

Бен перевернулся на спину и сел, словно услышав мои мысли. Он почесал голову и прищурился.

— На что вылупилась, черт тебя дери?

— На тебя.

— Иди сюда. Я с тобой еще не закончил.

Я наклонила голову набок.

— Ты вообще думаешь о чем-нибудь, кроме секса?

Он засмеялся было, но застонал и снова упал на спину. Я доела крошки чипсов, бросила пустой пакет на комод и подошла к кровати, наблюдая за Беном в его ослабленной ипостаси. Интересно, он вообще помнил странную фразу, которую сказал мне? Похоже, что нет.

— Приближается конец света, Рей, я разменял третий десяток, и у меня под боком горячая девчонка, — он поднял голову и страдальчески свел брови. — О чем я должен думать? О твоих чувствах?

— М-м… да?

Бен закатил глаза.

— Просто подойди сюда. Я хочу расслабиться, выпить «т*****» и завалиться дрыхнуть.

Без особой надобности не стоит злоупотреблять слезами, иначе он просечет мой план. Бен нетерпеливо поманил меня, и я забралась на кровать. Сердце громко стучало. Он привстал и толкнул меня на спину. Я поморщилась, ожидая, что сейчас он засунет член мне в рот, но вместо этого он раздвинул мои ноги коленом и прильнул ко мне.

Я впилась пальцами в его обнаженную спину — он тихо застонал. На фургон вновь опустилась тишина, нарушаемая лишь шорохом простыней и тихим дыханием Бена. Я лежала неподвижно, закрыв глаза, ожидая, когда все закончится. Скоро он примет таблетку, заснет и оставит меня в покое.

Через несколько минут Бен перекатился на спину вместе со мной. Он держал меня за бедра, бормоча «двигайся», поэтому я стала осторожно шевелиться, пока это его не утомило — и тогда он принялся раздраженно возить меня туда-обратно. Спрятав лицо в подушку, я старалась заглушить стоны. Напряжение скручивало меня изнутри при каждом движении Бена, и вскоре я уже цеплялась за простыни, подаваясь бедрами ему навстречу.

— Что, нравится? — шепотом спросил Бен. Дождавшись моего кивка, он наклонил голову. — Знаю, что нравится, ты жадная маленькая шлюшка… Жду не дождусь увидеть, как ты будешь раскачиваться у меня на коленях. — Его ладонь скользнула мне под задницу, осторожно поглаживая щель, избегая проникновения. — Какая ж ты мокрая.

— Я… я знаю.

Его палец еще раз провел по мне, а затем внезапно надавил там, где я ждала меньше всего. Я застыла, широко раскрыв глаза, но Бен, продолжая бормотать, терся об меня, словно ничего не произошло. Я заморгала и возобновила движения.

Бен перевел дыхание и уложил меня на спину. Потом встал с кровати и пошел в душ, шипя, что вот-вот кончит в штаны, как подросток. Я чувствовала неприятную пульсацию сзади, но не собиралась жаловаться. Я залезла под одеяло — мне хотелось уснуть в постели — и крепко зажмурилась. Слезы надо было приберечь.

========== Fresh Meat ==========

— Бен, минимальный возрастной порог вступления в брак понизили. Ты понимаешь, что это означает?

— Что, мам? Хочешь, чтобы я женился на ней? Ты за кого меня принимаешь?

Я слушала, как Бен разговаривает… с кем-то. И он был зол. Времена наступали отчаянные — пока еще люди массово не впадали в панику, но происходящего было достаточно, чтобы произвести пересмотр одного из важнейших законодательных устоев. Менархе. В последние дни я часто слышала это слово. У меня они уже пришли, и, наверное, это значит… что я… готова стать женой?..

— Тебе не нужно доводить дело до консумации, — прохрипел искаженный голос, — просто формальность, чтобы уберечь ее от других мужчин. У нее иммунитет к вирусу. Если ее найдут…

— Пройдет еще много лет, прежде чем все станет настолько плохо, мам, — отозвался Бен. — Я помогу тебе переселить детей и… если все действительно станет плохо, спрячь ее в хижине. Я приду, как смогу — когда ей будет восемнадцать или около — и мы найдем тебя. Только не переживай.

— Я не могу гарантировать ее безопасность. В Сенате обсуждают проект подтверждения брака официальной консумацией. До слушаний далеко, но это дело времени.

И тогда Бен взбесился.

— Я не женюсь на ней!

Я проснулась со странным ощущением в груди: как будто сердце сжалось. Стараясь восстановить дыхание, я села в постели и заметила, что Бена нет рядом — по запаху бекона догадалась, что он готовит завтрак. Сделав еще несколько вдохов, чтобы успокоиться, я стряхнула с себя остатки сна и вылезла из постели. Всего лишь плохой сон. Не более.

Мой… защитник готовил еду, и я, прежде чем войти в кухню, одернула футболку, в которую он нарядил меня. Придется подлизываться. Каким бы ублюдком ни был Бен, он единственное, что отделяет меня от ужасного мира снаружи. На секунду я закрыла глаза, заслышав уже знакомый вокал Джонни Кэша, и затем заглянула в более просторную часть фургона, где Бен готовил еду.

Голый по пояс — кошмар! На столе высилась початая бутылка виски, а он подпевал под нос в такт «Hurt». На его спине четко выделялись мышцы, бугрившиеся, когда он поворачивал сковородку, поджаривая шипящие яйца. Вот болван. Ведь обожжется, если масло попадет на грудь.

Бен оглянулся и просиял.

— Приветик, Рей. Проголодалась?

Я кивнула. Он оглядел меня и вернулся к готовке, и я решила, что настал удобный момент продемонстрировать признательность. Я подошла, нервно сжимая руки, и опустилась на колени у его ног. Бен удивленно моргнул, подняв лопатку, с которой капал жир.

Я никогда не умела кокетничать. Сглотнув, я спустила его штаны до бедер — он изумленно присвистнул — и зажмурилась, целуя головку члена. Получилось! У меня получилось!

Вдруг Бен засмеялся и опустил руку мне на затылок.

— Святые угодники! — Глянув на сковородку, он снова посмотрел на меня. — Садись за стол, детка. Сначала поешь.

Ну уж нет… нет. Если раньше я ошибалась, то больше не буду. Я помотала головой и схватила Бена за бедра, привлекая его к себе, натягивая сухие губы на его член, до упора, пока не подавилась. Бен зашипел, выронив лопатку, и зарылся длинными пальцами в моих волосах, направляя мой рот. Шумно проведя языком, я принялась за дело, подчиняясь заданному Беном ритму. Рот наполнял вкус соли и пота.

— Бля-я-ядь! — простонал Бен. — Блядь, блядь! Соси! — Он пригладил мне волосы назад. — Срань господня!

Кажется, моя затея сработала. Я вылизывала ствол снизу вверх, глядя на Бена — он вздрагивал и стонал, кусая губы. Похоже, он старался сдерживаться, но в итоге с выдохом подался вперед — я чувствовала, как член набухает во рту. Но я не собиралась отступать и привалилась к ногам Бена, слушая его срывающееся дыхание.

— Рей! — всхлипнул он. — Серьезно, я сейчас… — и закатил глаза. — Рей!..

Я сдавленно замычала, поняв, что он кончает. Бен с хрипом вцепился в мою голову, изливаясь в меня теплой густой спермой — мне пришлось крепче ухватиться за его ноги для опоры. Вязкая жижа брызгала мне в рот с каждым толчком его бедер, пока он не замер, прижавшись вплотную к моим губам, и я поняла, что все. И невольно поморщилась, глотая то, что накопилось во рту.

Бен, тяжело дыша, жадно наблюдал за сменой эмоций на моем лице. Забыв про готовку, он встал на колени передо мной, притянул меня и принялся покрывать поцелуями мое лицо. Я заморгала, отвечая на объятия, и он коротко выдохнул. Я проглотила остатки спермы, пытаясь сообразить, как вести себя дальше. Господи, какой же она была соленой, студенистой — ну прямо сопли, но мне необходимо было добраться до Леи! И желательно — живой.

— Мне понравилось, — прошептала я. — Можно теперь позавтракать?

Бен бросил мутный взгляд на мои бедра и кивнул.

— Ага… Ну да. Можно. — Он выпрямился и подтянул штаны. — Сиди тут.

Я осталась на коленях — и он подал мне тарелку, наполненную яйцами, беконом и еще двумя кексами сверху. Бен сел, прислонившись к шкафчику, и прижал к себе мою спину, усадив у себя между ног — но я, безразличная ко всему, с пылом набросилась на еду. Так чертовски вкусно! Я застонала от удовольствия, узнав вкус масла, проглотила кексы и ощутила, как он небрежно сунул руку мне между бедер. Я заерзала, шумно вздохнув. Ведь знала, чего он хочет.

Бен задышал мне в ухо, слегка коснувшись клитора.

— Тебе это нравится?

— Да… да. — Тарелка у меня в руках дрогнула. — А можно… внутри, пожалуйста?

— Ты хочешь почувствовать меня внутри, Рей? — жарко прошептал он. — Хочешь почувствовать мой член?

Я чуть не выпалила «конечно, пошел к черту», но вместо этого хрипло застонала. Бен поцеловал меня в шею, продолжая гладить промежность своими здоровенными пальцами, заставляя меня корчиться, не выпуская тарелки из рук. Было так хорошо! — в чем, конечно, я не собиралась признаваться. Я прижималась спиной к его груди, кусая губы, отчасти чтобы подавить бессовестные всхлипы. Бен приподнял мою футболку.

— Хочу порвать тебя к черту. — Он развел пальцы, поглаживая повлажневшие складки, но явно избегая погружаться внутрь. — …Это пустая трата времени.

Бен вырвал у меня тарелку и швырнул ее в стену. Она разбилась вдребезги, и он толкнул меня на четвереньки, надавливая ладонью между лопаток, чтобы заставить меня улечься плашмя с откляченной вверх задницей. Я дрожала и судорожно сглатывала слюну, не в силах выдавить из себя ни слова.

Он встал. Я лежала и ждала, прижимаясь щекой к холодному ламинату, пока Бен не подхватил меня с пола одной рукой. А потом отнес в спальню и молча уронил на кровать.

Я заняла ту же позицию, но он перекатил меня на спину и встал в изножье кровати. Я взвизгнула, когда он внезапно взял меня под колени и подтащил к себе, закидывая мои ноги себе на плечи. Потом прошелся по мне внимательным взглядом темных глаз. Все так же молча снова задрал футболку мне на живот и мягко прикоснулся к внутренней стороне моего бедра. По коже побежали мурашки.

Я привстала на локтях, глядя, как он медленно целует мои бедра. Его глаза были закрыты, он несильно прикусывал кожу, а потом скользнул ладонями мне под задницу, придерживая меня в таком положении. Но я знала, что завтра на коже все равно останутся ссадины. Вскоре Бен перешел выше и уткнулся в мою промежность, вызвав во мне новую дрожь.

Его затуманенные глаза не отрывались от моего лица, пока сам он томно скользил языком по моей щели. Я вспыхнула, откинувшись назад, не в силах сдержать довольного стона. Бен польщенно мурлыкнул, стараясь не углубляться дальше, но я сама подалась бедрами к его губам.

— Хорошая девочка, — оторвавшись, пробормотал он. — Хорошая…

Он целовал меня старательно и нежно — уж точно не ради меня, но чтобы сохранить нетронутой девственную плеву. Я вздрагивала, водя бедрами, и напряжение стало быстро нарастало там, где он проходился языком. Наконец у меня перехватило дыхание, и я сжала кулаками простыню.

Еще через минуту я кончила, вскрикнув, хоть и зарекалась это делать. Бен ухмыльнулся, наблюдая, как я беспомощно корчусь под напором волны теплого удовлетворения, окатившей тело. Кажется, я прикусила губу до крови…

Бен прильнул ко мне и, вскинув бровь, облизнул губы. С самодовольной ухмылкой он засосал мой окровавленный рот, продолжая ловить пьяный взгляд моих глаз. Вот мудак. Да пошел он.

Бен отпустил меня и коснулся губами щеки.

— Посмотри, что творится — теперь ты проявляешь инициативу. Я знал, что тебе это нравится. — Его губы задели мое ухо, и он зашептал: — У тебя отлично получилось сосать член. Тебе понравился вкус моей кончи?

— Да, — я покривила душой.

— М-м. Хорошая девочка.

Бен уже был на ногах, возвышаясь над кроватью, и я подтянулась ближе к подушкам. Он опустился ко мне и полез на меня — с самым плотоядным видом — и мне вспомнился вчерашний разговор о сделке.

Я нервно улыбнулась.

— Я еще не доела, к твоему сведению.

— Сочувствую.

Он поцеловал меня взасос, будто стремясь наказать за что-то. Его язык пробрался мне в рот, и я осторожно шевельнула губами. Пульс стучал в ушах. Возможно, у меня все получится… Все становится проще, когда мы ладим. Он начинает себя вести как полнейший мудак, только если выпьет.

Бен поднял руку и сжал мою грудь через футболку.

— Так тебе нравится, да?

— …Да.

— Тебе нравится, когда тебя лапают? Нравится, когда я тискаю твои сиськи? — Я кивнула, и он покачал головой. — Знаю, нравится. Не расскажешь об этом дома, да? Будешь моей хорошей девочкой?

Тьфу. Гадость. Я закатила глаза, но снова кивнула, и он поцеловал меня в шею сбоку. Поддев большим пальцем сосок, он уверенно встал между моих бедер. Его дыхание обдало теплом кожу.

— Черт, Рей, — выдохнул он. — Я хочу… трахнуть тебя прямо сейчас.

— Будет лучше, если ты подождешь, — пискнула я.

Он зарычал, словно понимал, что я права, и укусил меня за шею. Я зашипела от боли, но ахнула, почувствовав, как он зажимает сосок между пальцами. Моя правота, естественно, взбесила его.

Он задрал футболку мне до подмышек и стиснул мою грудь, а затем обхватил губами сосок. Сглотнув, я зажмурилась, полная решимости игнорировать приятное покалывание в теле, но Бен вдруг стал таким нежным и чутким… Напряженные мышцы расслаблялись от странного умиротворяющего ощущения, и вскоре меня охватила сонная задумчивость.

Бен поднял мою руку и опустил ее себе на голову. Его губы прошлись от одной груди до другой, и я поневоле запустила пальцы в его густые волосы, расчесывая их до самых кончиков. Слегка запутанные, но мягкие, что в тот миг удивило меня. Он буквально замер, когда я принялась осторожно разбирать мелкие колтуны. Бен уткнулся головой мне под подбородок — и вскоре зевнул, засунув руки под подушку, прикрывая меня собой.

— Вместо ебли я засыпаю, — пробормотал он.

— Мне остановиться?

— А я сказал тебе останавливаться?

Я сжала зубы.

— …Ладно. — После того, как он не шевелился в течение нескольких минут, я прошептала «козел».

Бен издал глухой смешок.

— Я все слышал. Сука.

Не успела я ответить что-нибудь ехидное и нажить себе проблем, как мы оба услышали — откуда-то снаружи — ругающийся женский голос.

Бен вскинулся, словно гончий пес, почуявший след лисы, и в мгновение ока вскочил с постели. Натянув белую майку и прихватив парализатор, он оперативно покинул спальню. Я встала на ноги, поспешно реквизировала его черные шорты и обулась в свои тонкие туфли. Бен между тем завязал волосы в пучок и пинком распахнул двойные двери фургона.

И даже не выходя наружу, я услышала, как зажужжали электроды. На улице было тепло, и я споткнулась на песке, когда в спешке огибала фургон, помчавшись на голос Бена. Он ворковал, обращаясь к кому-то:

— Ш-ш… расслабься. Я не причиню тебе вреда. — Он засмеялся. — В отличие от того, кто тебя купит.

Солнце поднималось над скалистыми вершинами, бросая жуткий слепящий свет на скудный пейзаж. Я увидела Бена — он стоял на коленях между раздвинутых бедер женщины и держал руку под передком ее лосин. Черные волосы незнакомки были покрыты пылью, она, съежившись, рыдала и слабо скребла ногами землю в тщетной попытке отстраниться. Неожиданно Бен с руганью отшатнулся от нее, тряся в воздухе окровавленным средним пальцем.

— Еб твою мать! — прорычал он. — Поверить не могу, что проткнул сраную девственницу! Блядь! — Он обсосал палец, негодующе глядя на нее. — Насрать. Хакс все равно раскошелится за азиатку.

Мои пальцы сжались в кулаки.

— Слезь с нее, Бен!

Полные слез темные глаза девушки обратились ко мне, и она громко всхлипнула. Бен, закатив глаза, за волосы вздернул ее на ноги под ее пронзительный вскрик. Он указал парализатором на фургон, и я неохотно вернулась внутрь, следом он вскоре втолкнул новенькую.

Девушка продолжала кричать всю дорогу — пока он тащил ее к импровизированной спальне. Я опустилась на диван, покрытый пятнами засохшей крови, и сжала колени дрожащими руками. Бен прикрикнул на нее, и я знала, что он приковывает ее к полу — на то самое место, где еще недавно была я. Мне надо попытаться спасти ее. Сделать хоть что-то… Я не могу просто сидеть и слушать…

Но я не сдвинулась ни на дюйм. Я откинулась на спинку дивана и уставилась в окно, слушая рыдания девушки и голос Бена, требующий, чтобы она назвала свое имя. У меня не было сил подняться. Я слышала, как она всхлипнула «Роуз», и Бен цокнул языком — в той же покровительственной манере, как тогда, когда обращался ко мне. Зазвенела цепь, и я крепко зажмурилась, услышав гортанный стон удовольствия, который совершенно точно не принадлежал этой Роуз.

…И только порадовалась, что на ее месте не я.

========== Decay ==========

Бен вернулся через десять минут после того, как запер Роуз. Он выглядел слегка запыхавшимся, в вырезе майки на груди поблескивал пот. Бен поймал мой пустой взгляд и, ухмыльнувшись, разделся по пояс. А затем достал из кухонного шкафчика бутылку водки с рынка.

Я уставилась в его мускулистую спину.

— Что ты с ней сделал?

— Я ее не трахал, если ты про это. — Он плеснул себе водки, осушил рюмку и налил еще. — Ну, во всяком случае, не в пизду.

Живот скрутило от злости, но я напустила на себя несчастный вид, когда Бен обратил темные глаза ко мне. Он поднял брови, ожидая, что я психану, но я держалась. Только губы затряслись, а глаза наполнились слезами, когда Бен подошел — с рюмкой в одной руке и с бутылкой в другой. Он сел рядом, закатил глаза и толкнул рюмку ко мне. Водка выплеснулась на стол.

— Я мог поступить гораздо хуже, — скривил губы Бен. — Пей.

Я сделала то, что было велено. Водка обожгла горло, и я закашлялась, пока Бен невозмутимо подлил еще. Он погладил меня по спине и отпил из горлышка.

Роуз тихо плакала в спальне. Мне хотелось сходить проверить ее, но чутье подсказывало, что стоит подождать, как все разрешится. Я не представляла, к чему это приведет для нас троих. С одной стороны, мне стало бы полегче, если бы кто-то переключил на себя… аппетиты Бена. В нашем мире не осталось места для дружбы или сочувствия, особенно между женщинами. Так хотели мужчины. Сталкивая нас друг с другом, они делали нас слабыми.

Поморщившись, я опрокинула в себя еще рюмку и попробовала проскочить мимо Бена.

— Мне стоит проверить ее. Она, наверное, напугана.

Он схватил меня за руку, притягивая к себе.

— Нет.

От доносившегося плача по коже бежали мурашки, но я не собиралась снова вляпаться в дерьмо из-за Бена. Я состроила гримаску и опустила голову ему на плечо, безмолвно прося «прощения».

— У меня был странный сон, — поделилась я, меняя тему.

— О чем?

— …О тебе, — дернула я плечом. — Кто-то просил тебя жениться на девочке, и ты отказался.

Бен засмеялся и поцеловал меня в макушку.

— Что за ебанутый кошмар! Я же говорил, что не трахаю малолеток и не продаю их — хотя не поручился бы за некоторых приятелей. Ты в курсе, что иногда семьи решают зашить девкам вагины, чтобы скрыть кровь при месячных?

Господи… Я не ответила, слишком возмущенная мыслью о девушках, готовых выйти за кого угодно или калечащих себя, чтобы избежать насилия. Менструации сами по себе ничем не вредили — это просто биология. Но из-за вируса, если у женщины имелся малейший шанс на фертильность, ее использовали. Защита женских прав не имела значения перед угрозой полного вымирания.

Бен обнял меня за талию.

— У тебя случались месячные с этой штукой в руке?

— Нет. У меня их не было очень давно.

Роуз завопила в спальне, напугав меня и вызвав у Кайло раздраженный рык. Он вскочил, и я поспешила за ним, чтобы посмотреть, похожа ли она на меня в первый день плена.

Она лежала на боку в одной из футболок Бена, и я ощутила внезапный укол ревности. Трусы были на ней — еще бы, не дай бог, попортить товар — и ее короткие ножки задергались в ужасе, едва она увидела Бена. Он обошел ее, сжимая кулаки — раздосадованный тем фактом, что не может тронуть ее, не наследив. Я зависла у двери и сглотнула. Лицо Роуз раскраснелось и блестело от слез.

Бен наступил ей на голову, и она взвыла. Он выглядел здорово разозленным, хотя явно не имел в отношении нее садистских побуждений. Наверное, просто хотел, чтобы она заткнулась.

— Пожалуйста, — лепетала Роуз, — не прикасайтесь ко мне больше! Я не хочу забеременеть! — Она начала истерически икать.

Он пошевелил ступней, катая ее голову по полу.

— Не будь такой ворчливой сучкой. Тут все свои, Рози — но сперва, чтобы заслужить еду, придется тебе глотать мою сперму, — его губы изогнулись в улыбке. — Мы тут не только ручками дрочим и пляшем под радугой, знаешь ли. Рей тоже пришлось заслужить свое место, и с тех пор она занята кое-чем получше.

У меня спину закололо, когда темные глаза Бена остановились на мне. Он пытается заставить нас состязаться, враждовать друг с другом. Но черта с два это у него получится!

— А если я помогу ей помыться? — предложила я. — Она грязная после пустыни, и раны не мешало бы промыть. Уверена, после этого она станет сговорчивее.

Бен наклонил голову, глядя на меня.

— …Хорошо. Заодно сделай ей тест на овуляцию. Не могу рисковать: вдруг она залетит, когда я в следующий раз ее трахну.

Роуз зарыдала громче. Бен достал ключи и отстегнул ее от пола. Она запаниковала, заметалась, и он придавил ее к полу — мне было очень неловко наблюдать за всем этим, стоя на пороге. Я отвернулась, когда Бен зашептал ей в ухо, что вышвырнет наружу, где ее изнасилуют, но это возымело эффект. Роуз безропотно поднялась на ноги и пошла за мной в душ.

В последнюю секунду перед самой дверью Бен ухватил меня за бедра и стянул штаны, которые я позаимствовала для улицы. Он взглянул на меня, и я невинно моргнула.

— Не припомню, чтобы разрешал тебе это надевать, — прохладно произнес он.

— Прости меня, — я опустила голову, уткнувшись взглядом в пол. — Пожалуйста, прости.

Он помолчал, а затем одним пальцем приподнял мое лицо за подбородок и поцеловал… мягче, чем обычно, но настойчивее. Я взялась за пояс его треников, отвечая на поцелуй. Рука Бена легла мне на затылок, пальцы зарылись в волосы и грубо прижали меня к двери душа. Роуз подпрыгнула возле душа и сжала руки.

Бен тянул меня за волосы, пока я не поморщилась, и прижал привставший член к моему животу. Он оторвался от моих губ и ухмыльнулся, глядя, как я корчусь от боли. Очень хотелось его пнуть.

— Убедись, что соскребешь всю грязь с моей новой игрушки, — промурлыкал он. — Ей полагается быть чистенькой и свежей, когда я трахну ее попозже.

Я многозначительно посмотрела на его губы и провела кончиками пальцев по резинке треников. Бен удивленно моргнул, скользнув глазами по моей руке, нерешительно ползущей по темной полосе волос на его животе, спускавшейся вниз. Все-таки не знаю, чего именно ему хотелось: чтобы я была уступчивой или проявляла инициативу, но я решила, что почему бы не попробовать то и другое.

— А как насчет меня? — протянула я, дотронувшись до члена, и Бен задрожал. — Я буду делать все, что ты пожелаешь, и не стану драться и кричать. — Я бросила томный взгляд на Роуз — она покраснела и отвернулась. — Она понятия не имеет, что делать, но я-то знаю, что тебе нравится.

— Верно, — пробормотал Бен, ослабляя хватку на моих волосах. Он толкнулся в мою ладонь и вжался лицом мне в шею. — Но мне нужно кого-то трахать, а тебя я трахать пока не могу.

Я подмигнула Роуз и застонала на ухо Бену. Он подался ко мне с такой силой, что дверь жалобно скрипнула, едва не слетев с петель. Он нащупал край раковины и самозабвенно дрочил об меня, совершенно забыл про бедную Роуз. Мужчины чем-то похожи на животных: подразни их сочным куском мяса, и они не смогут устоять.

Бен застонал и обхватил меня за талию, не давая сдвинуться с места. Я махнула Роуз, чтобы она лезла в душ, и она быстро запрыгнула туда, не произнеся ни слова. На шум воды Бен никак не реагировал, только пыхтел, из его твердого члена выделялась смазка — мне в руку. На его коже ощущался солоноватый привкус пота.

Я прижалась к нему бедрами, издав один из тех протяжных звуков, которые ему особенно нравились.

— Я не хочу делить тебя ни с кем, Бен, — как по заказу, мои глаза увлажнились, и я размазала слезы по его шее, шмыгая носом. — Пожалуйста, не заставляй меня делиться тобой.

— Блять, Рей, — застонал он, — прекрати разводить сопли!

— Обещай мне! Только ты и я. Пожалуйста?

Бен страдальчески кивнул.

— Ладно, хрен с тобой, хорошо. Все равно мне не нравится слушать, как она жалуется и скулит, — с этими словами он толкнул меня на колени и отвел волосы с моего лица.

Прежде чем он скомандовал, что делать дальше, я перехватила «инициативу» и взяла член в рот. Бен оперся на дверь одной рукой, а другой нежно прихватил мой затылок, пока я двигалась с закрытыми глазами. Все-таки в глубине души он явно был садистом, ему нравился вид моих унижений, поэтому я пускала слюни, притворяясь, будто задыхаюсь, и позволяла ему загонять мне до горла. От слез саднило в глазах, но Бен не продержался долго. Под аккомпанемент его красочной нецензурщины я почувствовала, как член запульсировал у меня во рту, начиная извергать сперму мне в щеку. Вышло не так бурно, как в первый раз, но хуже — вязкая жижа липла к небу.

Он почти сразу сжал мой подбородок, тяжело дыша, и покачал головой.

— Не глотай. Открой рот.

Я помедлила, но подчинилась. Бен наблюдал, как сперма обильно стекает с моих губ, заливая подбородок. Он полюбовался зрелищем, а затем, стиснув мои щеки, поцеловал меня в лоб и заправил член в штаны.

— Вот моя умница!..

Непрошеный трепет удовольствия закопошился во мне, будя животную часть сознания — ту, которая возревновала при виде Роуз в футболке Бена. Я улыбалась, пока он не вышел из ванной, затем хмуро наморщилась и смыла сперму с лица. Необходимость сидеть запертой с ним в одном фургоне сводила меня с ума. Я чувствовала себя собакой, которую хвалят за то, что она хорошо ловит проклятый диск фрисби.

Роуз выглянула из душа и схватила полотенце, чтобы прикрыться. На ее коже виднелись старые синяки и царапины; заметно нервничая, она подошла к раковине. Я не смотрела на нее, занятая тем, что счищала кончу Бена с зубов.

— …Спасибо, — прошептала она.

Я пожала плечами.

— Все хорошо. Нам надо держаться вместе. Я знаю, как тебе страшно, — улыбнувшись, я вытерла рот. — Меня зовут Рей, я… из Сопротивления. Бен — охотник, ну это ты и сама знаешь.

— Я тоже! — воскликнула она, но тут же отпрянула, глянув на дверь. — М-м… то есть я тоже из Сопротивления. Лея отправила меня на задание, а я потерялась. Вот и сновала по округе, избегая мужчин, но так захотелось пить… Думала, прокрадусь в фургон и наберу воды.

— Хех. Иди за мной.

Мы вышли из ванной, и я налила ей воды на кухне. Роуз блаженно закатила глаза, с жадностью выхлебав стакан, и через минуту мы вместе уже сидели на диване. Бен мирно храпел, развалившись на кровати. Боже, типичный мужик.

Я тяжело вздохнула.

— Тебе повезло, потому что мы направляемся на базу Сопротивления. У нас с ним есть одно дело. Но… полагаю, тебя он собирается продать.

Роуз кивнула — ее губы затряслись, и она снова разразилась слезами. На самом деле я не могла ее винить и отталкивать не собиралась. Мы обнялись: обеим довелось вытерпеть немало от этого чужого, враждебного мира; приятна близость с кем-то, кто не пытается немедленно тебя завалить. Она была маленькой и уязвимой — полная противоположность Бену. Я прижала ее покрепче. Наверное, я могла бы разломать ее пополам.

Но не стала этого делать. Мы обнимались, сколько могли, пока Бен не проснулся и не выпалил, как возбуждающе мы смотримся вдвоем. Это испортило момент, и Роуз вздрогнула, когда он решил погладить ее влажные черные волосы. Он играл с ней — и со мной.

Я встала, чтобы сделать бутерброды, а Бен сзади взял меня за талию. Он целовал меня в шею и забирался ладонью между ног, пока я пыталась работать. Дыхание сбилось, и я с тихим стоном кончила, а Бен прислонился ко мне, бормоча всякие глупости. Роуз молча уставилась в телевизор. Похоже, она до сих не оправилась от шока.

Бен потерся носом о мои волосы.

— Тебе понравилось выпендриваться перед ней, Рей?

— …Да, — кивнула я, не открывая взгляд от бутербродов.

— Хм, интересно, знает ли Рози, как надо кончать. — Ухо обожгло горячим дыханием, и мне вспомнились байки о дьяволе на плече. — Может, поможешь ей разобраться? А, может, поиграем в постели все вместе?

У меня желудок сжался. Есть расхотелось, зато дико захотелось проблеваться. Руки затряслись над столешницей, сил никаких не было снова лгать в ответ. Я слишком устала.

Бен мягко засмеялся и подхватил тарелку.

— Да ладно тебе, Рей, разве ты не пытаешься спасти ее от моего члена? — Длинные пальцы Бена широко раздвинулись на моем животе и прижали меня задницей к его паху. — Ты была бы гораздо нежнее, уж я-то знаю.

— Я… я бы предпочла обойтись без этого, — выдавила я.

— Ну, кому-то из нас придется с ней ебаться. Итак, кто же это будет? — Бен чмокнул меня в щеку и похлопал по животу. — Обдумай это дело. Позже поговорим.

Бен оставил меня на кухне наедине с моим бутербродом. Я услышала, как Роуз благодарит Бена — за свой, и злые слезы хлынули у меня из глаз. Сердце будто разорвалось на миллион кусков, полетевших в разные стороны, и я не понимала, какую из них я ненавидела больше всех.

========== Wrench ==========

Сидя втроем на испачканном кровью диване, мы смотрели повторы «Веселой компании».

Бен развалился между мной и Роуз, закинув свои несуразно длинные руки на спинку. В очередной белой майке, с сигаретой в зубах, он пускал густые клубы вонючего дыма. Роуз тряслась — я бросила на нее взгляд, надеясь, что она заметит, как я покачиваю головой. «Хватит. Ты же сама показываешь, какая из тебя легкая жертва!»

Наш тюремщик похлопал меня по плечу, намекая, чтобы я помогла ему с этой канцерогенной дрянью. Впрочем, я улыбнулась и безропотно вытащила сигарету из его зубов двумя пальцами. Бен наблюдал за мной, выдыхая смрадные клубы, и взял меня за подбородок, привлекая для страстного поцелуя. Я скривилась от едкого привкуса, но без возражений позволила Бену со стоном сжать мои волосы.

Зрители на экране, как по команде, захохотали. Бен покатал мою нижнюю губу между зубами и шумно оторвался от моего рта. Потом снова откинулся назад, забрав у меня окурок, и приподнял брови, переключив внимание на Роуз. Заметив его взгляд, она сразу отвернулась.

— Чего такая мрачная, Мулан?

— Меня зовут Роуз, — тихо отозвалась она.

— Хе. Мулан лучше, — он, ухмыляясь, поддел пальцем ее черные волосы. — Раз подвернулся случай, не желаешь поделиться с группой своей историей?

Роуз не отрывала глаз от пола.

— …В моем прошлом нет ничего интересного. Я обычная сирота.

Бен не ответил. Он по-прежнему с улыбкой трогал волосы Роуз, и у меня по спине пробежали мурашки. Явно что-то задумал! Не хочу, чтобы он навредил ей, но еще… не хочу, чтобы он навредил мне…

Бен обнял Роуз за талию, дернув ее к себе. Я наблюдала, как он зарылся носом ей в волосы — прямо как со мной — и увидела, как его пальцы скользнули ей в трусы. Я стиснула зубы — ткань растягивалась на его костяшках, пока он пробирался дальше, невзирая на ее попытки отодвинуться. Бен схватил ее, что-то нашептывая на ухо, а она, лихорадочно дыша, только ерзала. Мне оставалось сидеть, держа рот на замке, уставившись на сигарету — что я и делала молча, глядя на тлеющий кончик, который светился красным.

— Ты этим занималась раньше? — поинтересовался Бен, стряхивая пепел.

Роуз помотала головой, на что он невнятно прогудел, вроде как с сочувствием, еще раз затянулся, выронил окурок на пол и раздавил каблуком. Темными глазами он самодовольно наблюдал за мной. Роуз заскулила, а я ощетинилась, заметив, как она маленькими ручками цепляется за Бена, невозмутимо орудующего в ее белье.

— Смотри, как Рози нравится играть, — промурлыкал он и со вздохом прижался лбом к ее виску. — Как считаешь… позволим Рей присоединиться к нам?

— Нет-нет, я не хочу, — Роуз завертела головой и всхлипнула. — Пожалуйста…

Бен рывком поднялся и облизал пальцы, побывавшие в трусах Роуз. Дотопал до кухонных шкафов, вынул бутылку джина и наполнил два стакана. Я не теряла надежды, что участь сия меня минует, но Бен протянул один стакан мне, а другой — Роуз. А сам отхлебнул из горлышка, глядя, как мы таращимся на пойло. Мое измученное бледное лицо отразилось в прозрачной жидкости.

class="book">Тем не менее алкоголь мог притупить чувства. Роуз встретила мой взгляд, и я слегка кивнула. Надо просто выпить. Иначе будет хуже.

Роуз зажмурилась, сделала глоток, и тут же подавилась. Бен удовлетворенно рассмеялся, взъерошив ей волосы. Он нависал над ней, пока она осторожно допивала джин, но я справилась быстрее и попросила еще. Лучше напиться вдрызг. Мозг отключится, и я забуду обо всем, когда мы с Роуз вернемся в Сопротивление к Лее — и больше никогда-никогда не пересечемся с Беном.

После двух стаканов во рту невыносимо горчило. Роуз поплыла первой: она уже вовсю хихикала, раскачиваясь на диване, а Бен с ухмылкой гладил ее по голове. Меня все еще подташнивало от идеи «поиграть втроем», так что пришлось опрокинуть в себя еще два стакана. Ну же, ну… Я не хочу помнить.

В какой-то момент Бен принес что-то, похожее на толстенную сигарету. В отличие от развеселившейся Роуз, у меня кружилась голова, и я с трудом держала глаза открытыми. Бен занял место между нами, не обращая внимания на счастливо напевавшую Роуз, и зажег новую гадость. Прищурившись, я схватилась за его бедра, чтобы рассмотреть эту штуку получше, а он с ухмылкой поднес ее к губам и вдохнул.

— Ну и вонь, — поморщилась я.

Он выпустил облако дыма.

— Это косяк, — и протянул его мне, — попробуй.

Алкоголь воодушевлял. Позволив Бену прижать косяк к моим губам, я затянулась. Легкие обожгло, и я закашлялась, пробуя отплеваться. Раздался смех Бена — его рассмешило то, как я замахала руками.

— Фу! — я растерла грудь и икнула.

— Обычная травка, Рей. Может, ты перестанешь зажиматься, — пожав плечами, он забирая у меня косяк и закурил сам. — И ее кому-то надо немного расслабить, чтобы не визжала, когда ее трахают. Члена она боится, так что эта честь выпадает тебе.

Мысль о страхе перед пенисом вдруг вызвала у меня приступ смеха. Я захохотала, а Бен сочувственно цокнул языком.

Косяк переходил из рук в руки, и, наконец, у меня в ушах умиротворяюще зазвенело. Я сонно сползла на пол, рассевшись между колен Бена, и дернула его за треники, собираясь достать член. Бен уставился на меня и затянулся, когда я схватилась за ствол.

— Знаешь… — прохрипел он, глухо застонав, стоило мне лизнуть повлажневшую залупу. — Был у меня сон… о тебе. — Он откинул волосы с моего лица и двумя пальцами сжал подбородок. — Лучший сон в моей жизни.

Я ответила улыбкой и нежно втянула член в рот.

Слава богу, Роуз уснула и теперь мирно храпела, пока Бен гладил мои волосы, а я неспешно сосала, испытывая одурманивающую похоть. Он сдвигал бедра раз или два, шепча «продолжай», если я замирала. И я, повинуясь, насаживалась до упора, слушая, как Бен стонет надо мной. Спустив мне в рот, он впился в меня пристальным взглядом, вызвавшим томительную дрожь во всем теле.

Дождавшись, пока я проглочу остатки, он встал и подхватил меня с пола. Сначала я вскрикнула от неожиданности, но потом засмеялась, а Бен, не переставая, целовал меня в шею всю недолгую дорогу до спальни.

— Я тебя трахну, — пробормотал он.

Бросив меня на мятые простыни, Бен выпрямился, глядя, как я хихикаю, катаясь из стороны в сторону. Он улыбался еще секунду, а затем его потемневшие глаза расширились. Я не могла остановиться, хохоча, раздвинула ноги, призывно облизав губы. Давай уже! Трахни меня наконец!

Но Бен отступил.

— …Рей?

— Бен? — воскликнула я, решив, что это игра. И заново захихикала.

— Ч-что ты делаешь?! — он отшатнулся назад с самым жутким взглядом и закрыл лицо руками. — Какого черта?!

Я была слишком расслаблена и сбита с толку, не в состоянии высказать что-то дельное в ответ. Я кое-как села и сжала виски, а Бен торопливо укрыл меня одеялом, протирая глаза с явно болезненными стонами. Да что, черт возьми, происходит?!

— Я сделала что-то не так?.. — всхлипнула я. — Разве тебе не нравится минет?

Бен глянул на меня между пальцами.

— Что?!

Нас отвлек раздавшийся у входа в трейлер грохот. Мы очнулись как раз вовремя — в спальню ввалился какой-то темнокожий мужик в коричневой куртке с парализатором на изготовку. Увидев нас, он прицелился.

Я мгновенно толкнула Бена на пол и сама приземлилась на него — электроды щелкнули над головой. Взвыв, Бен пытался подняться, но я уже схватила его парализатор с тумбочки и отправила заряд в сторону нападавшего — тот скрылся за стеной. Я подскочила к двери и выглянула в коридор.

На этот раз мужчина стрелял настоящими пулями. Я шарахнулась обратно в спальню — Бен все продолжал стонать на полу. Но в гостиной оставалась Роуз, и я не собиралась допустить, чтобы какой-то урод забрал ее и продал! Пару раз вдохнув, чтобы выровнять дыхание, я высунулась и разрядила в него парализатор.

Повезло! Электроды достигли цели, и парень упал с громким воплем. Я кинулась к нему, скорее подобрать оружие, выпавшее из его руки.

Шум разбудил Роуз. Но, увидев чужака, она с криком метнулась к нему. Я недоуменно встала над ними, собираясь потребовать объяснить, что происходит, но тут подошел Бен.

Все еще находясь в легкой прострации, я прищурилась.

— Спасибо, что спас!

Он безмолвно забрал оба парализатора, поглядел на трофейный и вздернул бровь.

— Сопротивление, хм? В последнее время слишком часто на вас натыкаюсь. — Бен пнул парня, который уже немного оклемался. — Пытался подзаработать на стороне?

Роуз бережно коснулась пришельца.

— Это… это Финн. Он дезертировал из Первого ордена и спас меня от рабства. Мы вместе работали под прикрытием, когда нам пришлось разделиться.

— Ну разве не милота? — протянул Бен.

Финн потер лоб и закашлялся, Роуз помогла ему сесть. Финн между тем переводил взгляд с Бена на меня.

— Нас послала Лея Органа, — выдавил он и снова прокашлялся. — Она не обрадуется, если мы не вернемся. Она ищет своего сына, Бена Соло, и приемную дочь, Рей. Есть идеи, где их можно найти? За вознаграждение.

— Сын? — повторила я. — Бен Соло? — Я посмотрела в непроглядные глаза Бена и разинула рот: — Ты… ты — сын Леи?!

Говорить начали все и сразу, но я была слишком потрясена, чтобы уловить смысл слов. Глаза закатились. Я грохнулась в обморок, и Бен поймал меня.

========== Delusion ==========

— Эй, малышка… Можем поговорить?

Я валялась в большой спальне, по телику шла какая-то романтическая комедия. Это была моя комната в доме Хана и Леи. Я отвлеклась от чипсов и улыбнулась, заметив в дверях Бена Соло — его бледное лицо казалось напряженным и расстроенным. Впрочем, он улыбнулся в ответ и присел возле меня на кровать, когда я приглашающе подвинулась.

— Как прошла поездка? — весело поинтересовалась я. Мне было шестнадцать, я почти не ведала о происходящем в мире. Не понимала, как плохо все обернулось.

Он взъерошил свою черную гриву.

— Хорошо. Скучно. Мама не затыкалась всю дорогу, — он скосил на меня темные выразительные глаза, и у него дернулся кадык. — Должен сказать… мир начинает меняться, Рей.

— Знаю, — пожала плечами я. Мой мир не особо изменился с того дня, когда Лея вытащила меня из приюта.

Бен выглядел так, будто хотел провалиться под землю. Нерешительно положил большую ладонь мне на колено, и я просияла — с набитым чипсами ртом. Мы дружили с тех самых пор, как познакомились. Раньше он был веселым, беззаботным задирой, как Хан, но в последнее время у него под глазами залегли темные круги, и он частенько смотрел каким-то невидящим взглядом. Теперь он вечно был занят, выполняя поручения Леи.

Бен вдруг отдернул руку и сжал в кулак, в его глазах блеснули слезы.

— Мы отправимся в следующую поездку вместе, хорошо? Ты и я.

Я с визгом повисла у него на шее. Ура, наконец-то! Последние год или два выдались унылыми, его никогда не было рядом. Бену приходилось постоянно помогать Лее с перевозкой сирот из Монтаны, он избегал меня, а теперь мы сможем провести немного времени вместе.

Бен пылко обнял меня и разрыдался, уткнувшись мне в шею. Я не могла понять причины, но почему-то не спросила.

Воспоминания нахлынули на меня. Я проснулась в постели Бена, в фургоне, и в голове у меня словно что-то щелкнуло. Здесь же все в точности как тогда! Помню, я сидела рядом с Беном на переднем сиденье, закинув ноги на приборную доску, и подпевала песне по радио, а он вел машину, глядя на дорогу пустым взглядом.

— У нее иммунитет.

Бен сгорбился в кресле, пока я возобновила игру на телефоне. Врач проверил мою кровь и сказал, что вирус для меня не опасен. До правительственного центра путь неблизкий, но мы проделали его, чтобы все выяснить.

— Что теперь? — прохрипел Бен.

Доктор пожал плечами:

— Вы не хуже меня знаете, что ее экспроприация — лишь вопрос времени. Если она будет замужем, в обращении, ее не тронут. Все зависит от того, на что вы готовы пойти, мистер Соло. Брак — это хорошая идея.

Я состроила гримаску:

— Фу! Мы с Беном не поженимся! — и засмеялась, взглянув на него: — Правда?

Бен бросил на меня долгий задумчивый взгляд, но потом слабо улыбнулся:

— …Правда.

Роуз презрительно фыркнула:

— Представить не могла, что он тот самый Бен! Тот Бен никогда бы так не поступил!

— Многое изменилось, Роуз, — сказал Финн. — Его могли схватить и промыть мозги. Скорее всего, так и случилось.

На кухне что-то разбилось, и я услышала рычание Бена.

— Моя сука-мать лжет! — выплюнул он. — Я всегда был таким и не чувствую себя виноватым ни в чем!

Бен повез меня длинной дорогой на север, в Орегон — только я и он. Лея бесконечно долго целовала меня перед отъездом. Мне уже исполнилось шестнадцать.

Всю дорогу я жизнерадостно напевала, но Бен молчал. И тихо плакал в душевой кабинке, когда мы ближе к ночи съезжали на обочину, но я снова боялась спрашивать. Законы менялись быстро, и Лея делала все, что в ее силах, стараясь вывезти девушек, но в народе пока предпочитали не замечать назревающей катастрофы. Я слышала, как Лея нашептывает что-то Бену о браке и консумации, и хотя я не понимала смысла второго слова, оно его явно здорово бесило.

Мы были официально расписаны — по документам. Лея говорила, что ничего страшного — это только для вида. Но я становилась старше и теперь сомневалась в своих чувствах к Бену. Он всегда был мне как брат, но сейчас я замечала странные вещи, например, каким высоким он был — и сильным. Думаю, мне очень даже нравилось его длинное угрюмое лицо, острый нос… Наверное, я сошла с ума.

Мы припарковались у хижины в неведомой глуши. Я присвистнула, выбравшись наружу, еще не осознавая, что этому месту предстоит стать моей тюрьмой на следующие год или два. Вокруг нас были только секвойи и голубое безоблачное небо. Так тихо и мирно — приятная смена обстановки после всей нервотрепки дома.

Забрав из машины сумки, Бен подошел ко мне и, отперев дверь, впустил меня в дом.

Не очень большой, к слову. Немного мебели, разномастные ковры. Я побрела по комнатам: одна спальня, ванная, кухня. Довольно скромно.

— Рей.

Оглянувшись, я увидела, что Бен смотрит на меня. Вещи стояли на полу, дверь он запер. Мое сердце нервно стучало, а в животе порхали бабочки.

Но я улыбнулась, как обычно.

— У нас каникулы?

— …Ага. Кое-кто должен навестить нас через несколько дней, и я хочу, чтобы ты была готова к этому.

— Он потащится к нам в такую глушь? Вот чудак.

Бен отвернулся.

— Почему бы тебе не сходить в душ? Я буду в гостиной.

Меня разбудили крики. Орал Бен, и он был вне себя. Финн и Роуз начали спорить с ним, и я отключилась в тот момент, когда он умолк — и снова завопил.

Напор воды был ужасным. Я пыталась как-то его отрегулировать, но в итоге сдалась и просто намочила волосы, млея от теплой воды. Как хорошо… Я привыкла к удобствам в доме Леи.

Бен сидел в гостиной. Улыбнулся при виде меня и подвинулся, приглашая на диван, и я плюхнулась ему под руку. Включив какое-то старое кино, Бен прижал меня к своему боку. Его сердце гулко колотилось у меня под ухом. Я чувствовала себя защищенной.

Мы посидели так какое-то время. Вдруг ладонь Бена скользнула с моей талии ниже, и я нахмурилась. Бен погладил мою руку, лежавшую у него на животе, кончиками пальцев и выдохнул мне в волосы. Я задрожала.

— …Бен? — прошептала я.

— Тише, — тоже шепотом отозвался он. — Ты мне доверяешь, Рей?

Я кивнула. Конечно, доверяю. Это же Бен. Он наклонил голову, и я услышала сдавленный всхлип. Бен сжал мою руку и уткнулся носом мне в ухо.

— Я так тебя люблю, — выдохнул он.

Его пальцы проникли мне между бедер, и я ахнула. Внезапно мне понравилось — действительно понравилось. Всхлипнув, я вцепилась в его рубашку, но он только шмыгнул носом, роняя слезы мне в волосы. Хижину окутала мертвая тишина. Здесь были только мы, я вздрагивала от его прикосновений, а он плакал. Мне не удавалось понять, почему он так расстроен. Мне нравились новые ощущения.

Я с трудом сглотнула.

— Нам… нам надо остановиться?

— …Нет, — Бен внезапно притянул меня к себе на колени, развернул к себе и убрал с моего лица растрепанные волосы. — Я пытаюсь познакомить тебя с некоторыми вещами, Рей. Я хочу, чтобы ты была готова, когда в пятницу инспектор придет посмотреть на нас. И тогда потом ты будешь в безопасности, и никто тебя не заберет.

Он мягко поглаживал меня, и я ерзала, стараясь прильнуть к его руке. Мне правда становилось хорошо. Я прислонилась к нему и вроде наконец поняла, что он имел в виду — мы займемся сексом, а кто-то чужой придет, чтобы в этом убедиться. Правительство следило за этим сейчас, проверяло, чтобы здоровые женщины не отлынивали от исполнения своего предназначения.

Бен тем временем продолжал, и я подтянулась к нему ближе, гонясь за ускользающим удовольствием, тлеющим внизу живота. Я изогнулась — он ласкающе провел по моей спине, и я смущенно захныкала.

Незнакомое доселе ощущение пронзило все тело, а потом я обмякла на груди у Бена. Он погладил меня по волосам и снова заплакал.

— Я никогда не хотел такого, — с глупой улыбкой выдохнул он. — Правда не хотел. Но хочу, чтобы ты была готова — не боялась… После того, как инспектор уйдет, ты никогда-никогда не позволишь мне прикоснуться к тебе снова. Хорошо?

— …Хорошо.

В ужасе я рывком села в постели. Я все вспомнила. Вспомнила, как те несколько дней Бен ласкал меня, давая привыкнуть к его пенису и ощущениям от оргазма — боже, как же я умудрилась такое забыть?! Но я все еще оставалась девственницей. Значит, у нас не было секса…

В спальню вошел Бен и замер у кровати. Он был в раздрае, как и я, и забрался на постель, укладываясь рядом со мной, пока Финн и Роуз — судя по шуму — по-прежнему о чем-то спорили в гостиной.

— Ты! — прошипела я. — Ты — сын Леи?!

Он перекатился на спину с угрюмым видом.

— К несчастью. Но прежде чем ты спросишь, сразу скажу: я не помню ничего из того дерьма о нас. Малолетки мне не интересны.

— Почему ты сразу не сказал мне…

— Да было пиздец как стремно. Моя мать — пизда и, как вижу, воспитала еще одну пизду.

Я влепила Бену оплеуху, и он, рыкнув, сжал мои запястья. Лея — святой человек! Да как он смеет ее оскорблять?!

Я оскалилась.

— Она никогда не упоминала о сыне!

— Видимо, нам обоим промыли мозги, — парировал Бен. — У моей суки-матери в Сопротивлении есть такое устройство, оно позволит исцелить наши мозги. Так что, полагаю, теперь мы действительно направимся туда.

— Что?.. У нас был уговор, ты, козел!

Бен придавил меня к постели, вклинившись коленями между моих бедер. Он смотрел на меня, обдавая холодом злых темных глаз, но я не отводила взгляда. Мы заключили договор! Разве что… он никогда и не собирался выполнять свою часть сделки…

В груди болезненно сжалось.

— Ты не вел меня туда, так?

У него на скулах заходили желваки.

— Я не знаю. Я был… я. Но… — Бен отпихнул меня и отстранился, поднимаясь на ноги. — Да какая хренова разница. Разберусь с этим дерьмом.

— Держа меня в сексуальном рабстве?! — прошипела я. — Ты — жалкое ничтожество по сравнению с твоей матерью!

— Да пошла ты. Таков наш мир. Мужчины трахают женщин, а женщины принимают это как должное. Я был терпелив и приветлив с тобой, даже не изнасиловал, как поступило бы большинство мужчин на моем месте. Ты видела, как на тебя пускали слюни. Я вел себя гораздо лучше, хотя вовсе не обязан был.

Так устроен мир, и это чертовски погано. Я захлопнула рот, а Бен ушел к Финну с Роуз. Ладно. Скоро я вернусь к Лее, и она все уладит. Это все, что мне нужно. Лея.

Через пару минут в спальне появилась Роуз. Она села рядом со мной, более не похожая на прежнюю нервную девчонку — с Финном под боком она сразу обрела уверенность. Я прикрыла голову простыней, намереваясь игнорировать Роуз. Ее защищает Финн, а у меня никого нет. Я вся во власти Бена.

Роуз дотронулась до моей ноги.

— …Я знала, кто ты, Рей. Прости, но я слишком испугалась. Я не сознавала…

— Все путем, — выплюнула я в ответ. — Я привыкла позволять Бену пользоваться мной, как игрушкой. Надеюсь, это тебя выручило.

— Рей…

Дверь заскрипела.

— Хватит, Мулан. Вали отсюда.

Фыркнув, Роуз буквально выбежала из спальни, оставив меня наедине с Беном. Я не вылезала из-под одеяла, слушая, как он приближается — и вдруг поняла, что дверь он запер. У Роуз теперь есть собственный мальчик на побегушках, ей не требуется моя защита. Меня затошнило. Я ведь ради нее пошла на жертву — дала Бену спустить мне в рот.

Он сел у моих ног, но не прикасался ко мне. Мы оба молчали. Из гостиной доносился приглушенный смех Роуз.

Бен раздраженно хмыкнул.

— Такая же пизда, как прочие.

— Бен.

— Она тупая пизда, — он глянул на меня и потер нос. — Я знал, что ты пожертвовала собой ради нее, когда предложила отсосать. Ты ее защищала, и вот чем она тебе отплатила. Ну точно пизда, — Бен отвел темные глаза, его щеки раскраснелись. — Но ты — нет. В этом и есть хренова проблема.

Я стиснула руки под одеялом.

— Никакая это не жертва. То есть, этот драматизм ни к чему!

— Ага, неважно. Но факт есть факт. Ты проглотила мою сперму, чтобы защитить ее — верно?

Казалось бы, ответ был простым. Но я смотрела на Бена, а он на меня — и внезапно улыбнулся. Не говоря ни слова, откинул одеяло и залез ко мне под бок. Его тело было теплым, как печка, и, господи боже, огромным, я пискнула, когда он прижался губами к моей шее. В спальне установилась тишина.

— Я бы и не подумал, — пробормотал Бен и прижался ко мне теснее. Кровать заскрипела. — Ты хорошая девочка, Рей, слишком хорошая. Я это уважаю.

Прежде чем я успела возразить, Бен перекатился на спину и потянул меня на себя. Продолжая смотреть мне в глаза, позволил усесться сверху и елозил моим телом, пока я не застонала, кончая. Я не знала, что делать или думать. Едва отойдя от оргазма, я перелегла к изголовью, давая Бену трахнуть меня в рот.

Мне нравилось. Нравилось делать это с ним. Словно я становилась свободной. Закрыв глаза, я слушала короткие вздохи Бена, пока член задевал мое небо. Я чувствовала соленый привкус на языке, и происходящее казалось мне правильным.

========== Defile ==========

Мы направлялись в Сопротивление за ответами.

Пока мы ехали, Роуз разложила по полочкам ситуацию. Судя по сведениям, собранным Леей, Бен тогда не справился и убил инспектора, когда тот заявился к нам. Потом сбежал — оставив меня там, где никто не стал бы искать — и, вероятно, был захвачен. А когда мы не появились на базе Сопротивления вовремя, Лея проверила хижину и решила, что мне следует находиться там до возвращения Бена — ну или пока обстановка не станет менее напряженной.

— У нее есть кой-какая техника из Республики, — добавил Финн. — С ее помощью можно стирать воспоминания. Лея опасалась, что ты бросишься искать Бена, если будешь помнить и ждать, что он вернется. Но, похоже, ему промыли мозги, и он даже не пытался это делать.

— У меня были сны… — проворчал Бен с водительского кресла. — Хотя о ней я не помнил и не помню ни хрена.

Лицо Роуз, сидящей на коленях у Финна, озарилось улыбкой:

— Ну, теперь ты знаешь, что был добр к Рей и любил ее! Ничто не мешает тебе делать это сейчас! Правильно?

Я сидела на пассажирском сиденье, разглядывая ногти — на словах все выглядело просто… Но былые чувства исчезли — ни я, ни он не могли взять и заставить их вернуться. Огромный кусок моей жизни канул в лету. Значит, по документам я — жена Бена… И все же меня не покидало чувство, что утраченных воспоминаний было больше.

Бен ухмыльнулся:

— Ага, правильно. То, что сотворила моя мать пару лет назад, едва ли имеет значение. Это ничего не меняет. — Подняв брови, он глянул на меня: — Трахаться мы будем все равно.

— Очаровательно, — пробормотала я, не поднимая головы.

Финн прыснул:

— Так вы же женаты, в чем загвоздка?

Роуз быстро покачала головой, предостерегая его, но было поздно. Бросив на Финна неприязненный взгляд, я не раздумывая направилась в спальню, чтобы терзаться в одиночестве. Я не помнила Бена от слова «совсем», меня не заботило это «по документам». Лея вмешается в этот балаган, когда мы вернемся, и сделает все, чтобы защитить меня.

На ночь пришлось остановиться — Бен отказался доверять кому-либо другому вести машину. Роуз с Финном заняли гостиную, а Бен, вертя на пальце ключи, вошел в спальню, где я сидела и хандрила. В красной клетчатой рубашке он был похож на долбаного реднека. Я смерила его взглядом, привстав и снова садясь.

— Что?! — раздраженно воскликнул он. — Я помню о тебе не больше, чем ты обо мне! Не надо смотреть на меня так, будто это была моя затея!

— Я больше не хорошая девочка? — ухмыльнулась я в ответ.

Он почесал в затылке и забрался на кровать, обиженно пофыркивая.

— Ты вела себя как сука весь день — и все из-за того, что я не мог, мать твою, помнить. Нечего превращать меня в мальчика для битья!

Я расхохоталась:

— Да неужели! После всего дерьма, что ты со мной сотворил?!

Бен закатил глаза и повернулся на бок, спиной ко мне. Я сердито надула щеки и взялась за него руками — он перевернулся на живот, чтобы даже случайно не встретиться со мной взглядом. Я забралась ему на спину и потянула за волосы, в ответ Бен с глухим рычанием подмял меня под себя.

— Отвали! — заупрямилась я.

— Прекрати вести себя как сука, и я слезу! — Он сжал мои руки, не позволив исцарапать ему живот. — Но если так хочешь, можешь мне подрочить, раз уж ты здесь.

— Бен, сам перестань быть таким сволочным ублю…

Рев двигателя и хруст шин по гравию застали нас обоих врасплох. Мы замерли.

Но в следующую секунду Бен вскочил на ноги, хватая парализатор с тумбочки. Затем вышел в коридор с оружием на изготовке, и я разглядела Финна у наружной двери — он стоял, направив на нее пистолет. Сквозь обшивку доносились грубые голоса, гогот и жужжание активирующихся парализаторов.

Я выбралась из постели, нацепила шорты Бена и отыскала в тумбочке нож. В передней части фургона что-то загремело. Кажется, двери. Черт…

— Соло! — прогорланил знакомый голос. — Как поживает твой товар?

Роуз схватила меня и потащила назад. Я бросила взгляд на Бена — он стиснул зубы, оглядывая меня с ног до головы.

По Дэмерон вернулся! Как он вообще нашел нас?

Послышались громкие хлопки — нам прострелили шины. Роуз взвизгнула, и Финн выстрелил в нападавших через окно, а те сразу дали по фургону ответную очередь. Бен продолжал буравить меня глазами, словно принимал сложнейшее решение в жизни. Я просто смотрела на него, сжимая рукоятку ножа.

— А ну отойди, Мулан! — рявкнул Бен.

Роуз как ветром сдуло, и Бен подошел ко мне, убирая парализатор в кобуру. Я отступила на шаг, но он схватил меня за талию, одновременно сунув в рот средний палец. Я забилась, заколотила его рукой по груди.

— Что ты делаешь?! — возмутилась я. — Пусти!

Наружная дверь заскрежетала. У Бена дернулся кадык; забравшись рукой мне в шорты, он стиснул меня, не давая рыпаться. Я выпучила глаза, чувствуя, как его рука проникает все глубже, осторожно оглаживает влагалище и затем пробирается внутрь. Бен уткнулся мне в волосы и резким движением пальца прорвал девственную плеву.

Я вскрикнула от боли, вцепившись в его рубашку, но он не отпускал. Сделав осторожное круговое движение, он убедился, что все качественно оборвано, а мне осталось кусать губы и стараться не заплакать. Тело окаменело от неожиданного вторжения, мышцы спазматически стиснули палец — и Бен тихо застонал, сцеловывая слезы с моих щек. Он протолкнул палец дальше, и я спрятала лицо у него на груди.

— Блять… Блять, какая ты узкая… — Он покрывал мое лицо короткими поцелуями. — Прости, малышка. Теперь ты им не нужна.

Я понимающе кивнула и скривилась. Теперь я не стою кучи денег, ради которой стоит убиваться. И меня потрясло, что Бен пошел на этот шаг. Мало того, что он лишился долгожданной награды, теперь он не получит удовольствия порвать меня, когда мы займемся сексом.

— Бен, не поможешь?!

Финн скрючился под окном, лихорадочно перезаряжая парализатор. На нем даже не было майки, и я внезапно заметила, что Роуз без штанов. Так и подмывало отвесить язвительный комментарий, но время было явно неподходящим.

Бен аккуратно извлек палец и обсосал кровь, оглядев меня еще раз, прежде чем развернуться и уйти. Я вздрогнула, глядя, как он пинком распахивает наружную дверь и зовет По. Шум стих.

Я неподвижно ожидала развязки, сжимая нож, позади тряслась Роуз. Между ног пульсировала боль, я чувствовала, что кровь еще течет, но все-таки испытывала облегчение, что плева наконец-то прорвана. Этой проблемы нет. Все кончено. Больше не придется беспокоиться из-за боли или какого-нибудь урода, готового раскошелиться ради возможности ее порвать.

Бен сделал шаг назад, пропуская По в фургон — за ним, как и раньше, хвостиком следовала Конникс. Они были одеты одинаково, в уже знакомые мне пыльные джинсы и куртки, и оба при оружии. Конникс выдула пузырь жвачки, кинув на нас с Роуз оценивающий взгляд. На ее губах расцвела улыбка.

— Она давно не девственница, — пожал плечами Бен. — Ты зря испортил мне поездку. Я уже давно ее трахаю. — Он поднял брови, обратив глаза к Роуз. — Разве не так, Мулан? Разве я не трахаю Рей?

Роуз насупилась:

— Да.

Финн кивнул, убирая оружие:

— Все верно. Слышал их прошлой ночью. Соло тот еще скорострел, если вы понимаете, о чем я.

Бен кисло взглянул на него:

— Да, как и этот долбоеб. Вот почему мы такие хорошие друзья, сошлись на общей почве. — Он указал на Роуз. — Азиатскую сучку трахает он. Сколько ни говорил ему, что Хакс отвалит кучу бабла, мы оба в итоге предпочли иметь на руках киску. Ты же не собираешься затевать херню из-за попользованных сучек?

По вздернул бровь и переглянулся с Конникс. Эта мразь все не спускала с меня глаз, но я бы без колебаний вогнала нож ей в горло, только попробуй она снова сунуть руку мне в штаны.

— Не возражаешь, если я проверю? — осведомился По, пряча парализатор в кобуру.

— Пусть это сделает Конникс, — отрывисто потребовал Бен.

По улыбнулся и покачал головой:

— Нет… — Он демонстративно облизал средний палец, чтобы тот заблестел от слюны. — Проверить хочу я.

Все смотрели на меня. Я нахмурилась, решив, что ни за что не позволю По делать это со мной! Лучше пусть продадут!

— И потом ты уйдешь? — осведомился Бен.

— Да. Твой спермоприемник мне без надобности.

Бен пошевелил губами и приглашающе мотнул головой в мою сторону. Я мрачно начала отступать назад. Нет, больше никогда… Я никому не позволю ко мне прикасаться!

Но я была во власти мужчин, как всегда. Бен действовал стремительно и хладнокровно: стиснув мою руку с зажатым в ней ножом, резко повернул — и мне пришлось разжать пальцы. Лезвие со звоном ударилось об пол, и Бен не реагировал на мои вопли, заводя руки мне за спину. Он встал сзади, вынудив меня любоваться самодовольной ухмылкой По.

Роуз дрожащими руками подняла нож, но Финн сразу увлек ее в комнату, подальше от разворачивающихся событий. Конникс, привалившись к стене, наблюдала за представлением.

Снаружи доносились мужские голоса, поэтому я знала: если сопротивляться и кричать, то будет хуже. И прикусила язык, чтобы не шуметь. По выпятил губу, напоследок лизнув свой палец.

— Всего лишь маленькая проверочка, ангелочек, — промурлыкал он, расстегнул шорты спереди и улыбнулся мне, просовывая под них руку. — Маленькая быстрая проверочка.

— Порезче! — рявкнул Бен, сдавив мои запястья.

По саркастически возвел глаза к потолку, и я напряглась, ощутив, как мокрый палец коснулся складок влагалища. Внутри до сих пор ныло, и мне с трудом удалось не поморщиться, пока он неспешно вставлял в меня палец. Я поджала пальцы на ногах, когда он небрежно задел клитор.

Тяжело проглотив ком в горле, я попробовала сделать вид, что мне все равно. По размеренно пыхтел мне в ухо, шевеля пальцем туда-сюда. Ранку жгло, и я всхлипнула, дернувшись в хватке Бена. А потом резко сжалась, вызвав у По судорожный вздох.

— Охуеть, до чего в ней туго! — засмеялся он, вдавив палец глубже. Щекочущие позывы удовольствия затеплились во мне — от размеренных поглаживаний клитора. — Сколько раз ты ее трахал?

Бен стиснул меня крепче.

— Достаточно. А теперь катись ко всем чертям.

Обстановка накалилась. Конникс отлипла от стены и, очутившись возле меня, невозмутимо приставила дуло пистолета к моему виску, а По потерялся об меня, чмокнув в щеку.

— А я считаю, По еще не закончил, — протянула Конникс.

Вскрикнув, я брыкнулась, но По шикнул на меня и продолжил. Его дыхание снова обдало теплом мое ухо — я слышала, как Бен рычит, обещая убить их обоих при первой же возможности. Я всхлипнула, еле сдерживая слезы.

— Ш-ш-ш, — прошелестел По. — Все хорошо. Если кончишь для меня, я починю шины фургона. Тебе ведь не хочется застрять в этой глуши, а?

Его пальцы орудовали в моем безвольном теле, медленно подводя меня к черте. Я мотала головой. Чем сильнее он давил внутри, тем больше мое тело сжимало его, пока это не превратилось во что-то невыносимо болезненное. По слегка потер клитор и замер, стоило мне слабо вильнуть бедрами от стимуляции. Я потянула Бена за майку, мечтая лишь об одном — чтобы все кончилось. Но деваться было некуда.

Не глядя на По, я стиснула зубы, кончая. Он потянулся ко мне, чтобы поцеловать в шею, но я упорно подавляла ритмичную пульсацию внутри, чувствуя, как Конникс возит дулом по моему виску… пока все не кончилось так же внезапно, как началось.

По вытащил руку из шорт и облизал пальцы, насмешливо глядя за нас с Беном. Колени подгибались, я заплакала, и Бен подхватил меня, унося прочь, на кровать в спальне. Но я по-прежнему ощущала внутри чужие движения, словно они навсегда впечатались в мое тело.

— У меня палец онемел, — ухмыльнулся По своей Конникс. — Скажи, пусть починят колеса. Отправляемся, как только закончат.

Кивнув, она с довольной улыбкой покинула фургон, подмигнув по пути Роуз. Финн предостерегающе поднял парализатор.

Перебравшись на живот, я зарыдала в подушку, и Бен укрыл меня одеялом. Он отстранился, но я видела, как По лыбится на меня, осчастливленный тем, что сделал. Темные глаза Бена были холодны и бездушны. Только челюсть чуть дернулась.

— Как ты в нее запихнул член? — спросил По, толкнув его локтем в бок. — Она орала, наверное?

Бен закрыл глаза:

— Нет.

— Хех, — По почесал в затылке и пожал плечами. — Ну, ты в курсе, как дела делаются. Просто хотелось взять ее на тест-драйв.

— Конечно, — Бен щелкнул предохранителем парализатора с ничего не выражающим лицом. — Я знаю, как делаются дела.

Не сводя с меня глаз, он выстрелил По прямо в лоб. Мой обидчик успел моргнуть — тонкая ярко-красная струйка потекла по его лицу. И тут же грохнулся на пол с глухим стуком, а я подскочила в шоке. Господи… Господи!

Бен, отвернувшись, перешагнул через труп.

— Я вернусь. Вгоню пулю в самодовольное ебало Конникс и разберусь с остальными. — Он замер в дверях, оглянулся — похоже, наступив на пальцы По. Раздался громкий хруст. — Сучий потрох.

И ушел. Я заползла под одеяло, дрожа всем телом. Я самой себе была противна.

========== Honeymoon ==========

Слова Бена не разошлись с делом: он убил всех подельников По.

Я лежала в постели, не издавая ни звука, внизу живота саднило, с улицы слышались стрельба и крики. Финн тоже был там, а когда все закончилось, Роуз вышла из трейлера. Я осталась одна.

Я глядела на мертвое тело По на полу и надеялась, что мерзавец жарится в аду вместе с остальными. Мужчины ничем не отличаются от зверей. Мне глубоко плевать, что им промыли мозги, как Бену — они чудовища, и я ненавижу их всех. Не желаю, чтобы кто-нибудь из них вообще ко мне прикасался!

Спустя недолгое время двери открылись. Вернулся Бен, весь в пятнах крови, и, сняв с бедра кобуру, небрежно бросил ее на пол. Он смотрел на меня и молча приближался. Перевернувшись на спину, я оскалилась:

— Убирайся!

Он вытер окровавленную руку о штаны и залез на кровать. Я зашипела, пытаясь достать его ногой, лягнуть в пах, но он перехватил меня за лодыжки и придавил к матрасу всем своим весом. Я заорала и забилась, как сумасшедшая.

— Я убил их всех ради тебя, — обдав меня жарким дыханием, прошептал он. — Проделал им дыры промеж глаз. — Он преодолел мое яростное сопротивление и выдохнул: — И, если память после недавних происшествий меня не подводит, ты — моя жена, Рей, а значит, действительно принадлежишь мне.

— Я никому не принадлежу! — выпалила я, не унимаясь.

Кровать нещадно скрипела, Бен пытался справиться со мной. Он опустил лицо на подушку и просунул руку в мои широкие шорты, чтобы погладить лобок. Я вцепилась в эту руку, силясь помешать ему, но его пальцы задержались на клиторе, заставляя меня бороться и с ним, и с приятным покалыванием, которое растеклось по телу.

Вдруг средний палец скользнул ниже и проник в меня. Бен прошипел что-то сквозь зубы, притормаживая и немного отступая, но потом погрузился в меня до костяшек — в несколько ритмичных толчков. Внутренние стенки заныли утихнувшей было болью, я попыталась оттолкнуть его, брыкнуться… Потому что мне было больно! Больно, как с По!

Бен прижался губами к моей щеке:

— Расслабься, детка. Я хорошо обращаюсь со своими вещами.

У меня больше не было плевы — не осталось того, чем торговаться. Роуз с Финном куда-то исчезли, и меня одолевали сомнения: оставил ли Бен их в живых. Он снова толкнулся рукой, поглаживая клитор большим пальцем, но теперь совершенно не замечая моих потуг отбиться — видимо, уж совсем жалких. Я бездумно всхлипнула.

— Здесь только мы. — Его поцелуи стали нежнее, язык ласкающе погладил кожу. — Роуз с Финном отбыли в Сопротивление без тебя. Можешь стонать до упаду, мы одни.

— Ты обещал отвезти меня туда! — огрызнулась я.

Бен откинулся назад и стащил с себя рубашку. И улыбнулся, расстегивая ремень и не сводя с меня глаз.

— Ну, ты не уточняла, когда именно я должен это сделать, женушка.

Я ударила его по лицу. Он ухмыльнулся, швырнув рубашку на пол. Я осталась в компании с ним и с трупом — именно так пройдет мой первый раз. Сделка есть сделка, но не было никаких гарантий, что он выполнит свою часть уговора.

— Ты должен привести меня к Лее! — Я испугалась, увидев член Бена. — Я не буду это делать! Прекрати!

— Что ж, тут нет никого, кто мне помешает. — Он стянул штаны вместе с трусами и погладил свое немалое достоинство, нависнув надо мной. — Итак, мы можем пойти легким путем — или трудным, — но фургон не поедет, пока я не отремонтирую шины, а я не отремонтирую их, пока не трахну тебя.

Я с трудом сглотнула:

— Я сама их отремонтирую. Починю шины.

Бен на секунду замер, а потом разразился хохотом. Я мрачно уставилась на него, сжимая губы, но он со смехом слез с постели. Ну хоть за это спасибо, боже…

— Идет, — неожиданно согласился он, подтягивая штаны. — Иди, меняй шины. Я смою кровь Конникс и выкину труп По.

Я выбралась из кровати и поправила шорты. Бен шлепнул меня по заднице, когда я проходила мимо, заставив подпрыгнуть от неожиданности. Он подмигнул, а я показала ему средний палец.

На улице было тепло и сухо. Вокруг оказалась пустошь: поблизости не было ничего, лишь вдалеке высились красноватые горы, а так — повсюду, насколько хватало глаз, расстилалась равнина. Я сделала несколько осторожных шагов по ступенькам и увидела груду мертвых тел возле второго фургона — серого, побольше, чем у Бена, и вроде бы поновее.

Горячие камешки больно врезались в голые ступни. Конникс лежала сверху — рукоятка ножа торчала из ее лба. На пир уже слетались стервятники, перекаркиваясь и выдирая куски мертвой плоти. Я оглянулась на наш трейлер и содрогнулась. Бен способен на ужасные вещи.

Еще один след колес уходил в пустыню. Меня охватила злость: Финн с Роуз бросили меня, оставив в руках у Бена! Наверняка поспешили к Лее, чтобы все ей рассказать, но вообще-то могли и меня взять с собой!

Я обнаружила четыре запасных шины, прислоненных друг к другу у багажного отсека. На пыльной земле темнели пятна крови, что значило — кто-то собирался их менять. Рядом я нашла нужные инструменты и приступила к ремонту под палящим полуденным солнцем. Где мы очутились? В Юте?..

Бен вышел наружу, когда я занялась вторым колесом. Это отнимало много сил, и было чертовски жарко. Я кинула на него взгляд исподлобья, и он улыбнулся, приподняв брови. Его волосы были убраны в пучок, в руке в стакане плескался виски. Бен успел обуться в ботинки на толстой подошве, ему было удобно.

— Что?.. — сплюнула я.

— Я все понимаю, — он прищурился, разглядывая стервятника, клюющего распахнутые глаза Конникс. — Разве природа не прекрасна?

Я промолчала. Бен постоял и приступил к делу, скинув тело По в кучу мертвецов, а потом ушел в другой фургон. Он ходил туда-сюда, дав мне возможность сосредоточиться на работе. Мышцы трясло от напряжения, я бодалась с третьим колесом, уже не думая о четвертом, вся взмокшая, в грязи и масле.

Когда с работой было покончено, наступила ночь. Я свалилась на землю, слишком измученная, чтобы двигать ногами, и приоткрыла глаза, услышав, что подошел Бен. Кончик его сигареты светился в темноте красным.

— Молодец, Рей, — присвистнул он. — Не думал, что ты справишься. — Он наклонил голову, дразняще ухмыляясь. — Похоже, ты устала.

Я еле пошевелила головой. Бен кивнул и затянулся. Сунул окурок за ухо и сгреб меня в охапку, как мешок картошки.

Но мы пошли не в наш фургон. Бен понес меня мимо мертвых тел к новому. Будь у меня силы, я бы заплакала.

Бен прошагал в заднюю часть пустого трейлера — туда, где располагался душ. Поставив меня на пол, он включил воду, хотя я безвольно повисла на его руках — оставаться в сознании удавалось с трудом. Я безмерно устала… Он намеренно позволил мне заняться ремонтом. Он хотел, чтобы я вымоталась!

— Хочешь пить? — поинтересовался Бен. — Может, проголодалась?

— Сукин ты сын!.. — прохрипела я, изо всех оставшихся сил пытаясь вырваться, пока он стаскивал с меня одежду.

Бен засмеялся и без проблем толкнул меня под душ. Тут оказалось лучше, чем в старом фургоне: вода лилась водопадом и не была такой жесткой. Я не удержалась и привалилась к груди Бена, когда он влез в кабинку.

— Сама предложила, — промурлыкал Бен. — Кто я, чтобы тебя останавливать?

Завеса воды вокруг нас скрыла мои слезы, катившиеся по щекам. Я чуть не заснула, пока он мыл меня, придерживая рукой за талию, чтобы я не упала. Вода унесла грязь и горести сегодняшнего дня.

Бен провел мочалкой между моих бедер, нежно поглаживая промежность, и поцеловал меня в висок. Я всхлипнула, цепляясь за его бедра, чувствуя, как он трется о меня этим, и невольно пошевелилась в ответ. Бен ничего не сказал, целуя меня, пока я не вздрогнула от оргазма, сдавленно взвыв в его мокрую грудь.

— Хорошая девочка. — Он убрал волосы с моего лица и сжал щеку, глядя, как я перевожу дыхание. — Загрузил тебя работой, пока переезжал сюда, и смотри-ка, ты уже не такая стерва.

Вытащив меня из душа, Бен вытерся сам и обтер полотенцем меня, а затем согнул над раковиной-столешницей и сжал за шею. Член притиснулся к моей промежности, заставляя менявздрагивать от страха.

— Не волнуйся, — пробормотал Бен, уткнувшись мне в волосы. — Просто составляю список мест, куда буду тебя трахать.

Он рывком поднял меня, и я вскрикнула. Бен поволок меня по короткому коридору в спальню — та была гораздо больше, чем в нашем трейлере, и чище. На полу валялись расстегнутые цепи: очевидно, По тоже любил держать у себя женщин — я заметила початую бутылку смазки на тумбочке. Сердце испуганно забилось.

Бен уложил меня под голубое одеяло. У меня дрожали руки, простыни царапали кожу — в тех местах, где она обгорела на солнце.

Бен протянул мне стакан воды. Я так тряслась, что не могла удержать его, поэтому Бен помог мне — с улыбкой. Я залпом выпила все до дна и судорожно задышала, пока Бен заползал ко мне в постель. Он поставил пустой стакан на тумбочку и забрался на меня. Простыни шуршали от нашей возни.

Мне оставалось лишь наблюдать, как он открывает смазку и лезет под одеяло. Между ног вдруг стало холодно и липко.

— Бен, — прошептала я. — Я не готова.

Он обмазал щель и немного погрузил палец внутрь. Я нервно заерзала, боясь новой боли.

— Никто никогда не бывает готов, — Бен отшвырнул бутылку и схватил меня за бедро липкой рукой. — Просто расслабься, Рей. Если кто-то тебя заберет, не хочу, чтобы твой первый раз превратился в лютое дерьмо.

Он приподнял мои бедра, и я ощутила член, скользивший по щели. Но я так вымоталась, что не могла ни сопротивляться, ни кричать. Отчасти он был прав. Я попробовала кошмар на вкус, когда По пропихнул в меня пальцы и довел мое тело до оргазма. Я вцепилась в плечи Бена и стиснула зубы, когда он начал медленно, с осторожностью проникать в меня.

Он наблюдал, как мое лицо кривится от боли.

— Я вылил полбутылки смазки, драмаквин. — Его брови взлетели, когда он скользнул глубже. — Все еще охрененно узкая!.. Боже…

— Пошел ты! — прошипела я, впиваясь ногтями в его спину. — Ублюдок!

Он засмеялся и, вытерев руки о простыни, оперся на предплечье, чтобы удобно сжать мою грудь, практически полностью накрыв ее ладонью. Я взвизгнула и вытянулась на постели, стараясь приспособиться к постепенно нарастающему темпу толчков.

— Давненько не доводилось трахать бабу без резинки, — простонал Бен, перекатывая мой сосок между пальцами. — Господи, как хорошо!.. Ты чертовски хороша!

— Слишком большой, — я с трудом выдавливала слова, из глаз брызнули слезы, — слишком большой… Хватит!

Бен перехватил меня за щеку и поцеловал в губы.

— Расслабься, малышка. Расслабься.

Он не останавливался. Я подтянула колени выше, и он прижался к моему лбу своим лбом, что-то нашептывая между хрипами — пока не оказался во мне целиком. Еще с минуту мы просто дышали в полной тишине, потом Бен повел бедрами, словно на пробу.

— Вот моя умница, — он снова приник к моим губам, но на этот раз поцелуй был дольше и глубже. Бен застонал мне в рот: — Все в порядке… все хорошо.

Через несколько минут боль утихла, и я подалась навстречу его бедрам. Проглотив комок в горле, я пробовала понять, как мне нравится больше, и Бен позволял мне, двигаясь медленно и размеренно. Поцеловав меня в шею, он ускорил темп, пока я царапала ему спину.

Все-таки смазка помогала. Я обхватила Бена ногами за талию и со стоном замерла, чувствуя, как его сильные мышцы перекатываются под моими ладонями. Наконец я испытала облегчение. Бен жарко пыхтел мне в шею, поворачивая мою голову, открывая уязвимое горло. Его зубы провели по коже, он прикусил ее, и я ощутила, как член запульсировал внутри.

— Твою мать, я сейчас кончу! — прохрипел Бен. — Пиздец, какая ты узкая. — Он дернул меня за волосы, впившись в меня взглядом. — Ты этого хочешь?

— Да, — выдохнула я, обняв его бедрами так, как мне нравилось, и заглянула в темные глаза, неудержимо кусая губы.

Бен зарычал:

— Господи, Рей… не смотри на меня так. — Он потерся о мою шею и промычал сквозь зубы: — Блять… блять… ты тоже?.. Чувствуешь это?..

— М-м-м, — я притянула его к себе, пробегая пальцами по вспотевшей коже. — Я… мне кажется…

— Умница. Сделай это на моем члене. — Он хлопнул ладонью по спинке кровати и внезапно остановился. — Боже, серьезно, я не могу…

Осознание, что он вот-вот кончит, подтолкнуло меня к краю. Обнимая Бена, я вонзила зубы ему в плечо, когда меня накрыло резким оргазмом — ноги судорожно сжались на его бедрах. Бен придержал меня за затылок и выругался мне в волосы, присоединяясь ко мне. Я застонала, мазнув губами по его влажной солоноватой коже, плоть трепетала, стискивая его член, и я чувствовала, как он изливается в меня. И это приносило странное, животное наслаждение.

Бен сделал еще несколько коротких неистовых толчков, пока член не перестал пульсировать. Тяжело выдохнув, мой тюремщик прижал меня к себе, дрожа так же сильно, как я. В фургоне наступила полнейшая тишина — не считая звуков нашего учащенного дыхания.

Я распласталась на постели, а Бен упал на спину, потянув меня за собой. Его широкая грудь вздымалась, он провел ладонью по лицу. Я свернулась у него под боком и нервно сглотнула. Ладно. Теперь мы занимались сексом. Доказательство этого стекало по моим бедрам. Внутри немножко побаливало.

Бен засмеялся:

— Это было чертовски здорово. — Он чмокнул меня в макушку и вздохнул уже свободнее: — Чертовски.

Кажется, настал подходящий момент для саркастического комментария, но я слишком устала. Тупо проворчав в ответ что-то неразборчивое, я провалилась в сон, положив голову на широкую грудь Бена.

========== Deep-Six ==========

Инспектор прибыл на мой семнадцатый день рождения. Старый лысый коротышка, который принес айпад, чтобы снимать нас с Беном. Улыбчивый, пожал нам обоим руки, и Бен показал ему, где повесить пальто. Его звали Фрэнк.

— С днем рождения! — поздравил он, заметив мой торт.

Я все еще не до конца осознавала, что должно случиться, но нервничала так, что тряслись колени. Бен сторонился меня после случившегося на диване, так что я с улыбкой предложила Фрэнку кусок торта.

А Бен все постукивал ногой.

— С каких пор вы ведете запись?

— Не беспокойтесь, — утешил его Фрэнк и похлопал по айпаду. — Аппаратура предназначена только для судебных слушаний и прочих бюрократических процедур. Потом запись отправится в архив, — пожал плечами он, взглянув на часы. — Мне лишь нужно засвидетельствовать коитус и эякуляцию, поэтому чем быстрее вы…

У меня вспыхнули щеки.

Бен потер подбородок и отвернулся. Он дрожал. Губы побелели так, что казалось, будто его вот-вот стошнит.

— Я не могу это сделать, — пробормотал он. — Не могу.

— Я профессионал, сэр. Как только дело будет сделано, я вас покину, и вы продолжите спокойно жить со своей женой.

Бен резко развернулся и повысил голос:

— Она НЕ моя жена! — И провел рукой по волосам, вздрагивая, не глядя на меня. — Ей, мать вашу, семнадцать! Вы там совсем ебанулись?!

Фрэнк, явно смущенный, поерзал.

— Ну, с юридической точки зрения, она ваша жена. Но если вы не можете ею пользоваться, то сможет кто-нибудь другой.

Я вонзила ногти в ладонь — сильно, до крови. Темные глаза Бена остановились на мне, губы по-прежнему тряслись. Вот из-за чего он избегал меня. Тогда, после того, что случилось на диване, он заперся в ванной и плакал всю ночь. Я понять не могла, почему он так огорчился.

Бен отвел взгляд и протянул руку.

— Пошли, Рей. Давай покончим с этим.

— Мулан и ее дружок поехали за подмогой, чтоб ты знала.

Сон исчез, и я проснулась рядом с Беном на новой кровати в реквизированном фургоне. Наши ноги были переплетены под одеялом, моя голова лежала у него на груди. Он был со мной во сне и наяву, преследовал и днем и ночью.

Я сглотнула.

— Почему? Нас трое, а ты один.

— Они трусы. Я же говорил тебе, что Мулан — пизда, — пожал он плечами, позевывая. — Они перехватят нас по пути к базе Сопротивления, но я уже получил то, что хотел.

— Пошел ты.

Бен хохотнул и перекатился на меня.

— Хочешь еще? — Он впился губами в мое горло, рыча и покусывая кожу. — Все, что пожелаешь, женушка.

Я не должна была… но… Но.

Бен целовал мое тело, спускаясь к животу, а я стонала, выгибаясь под ним. Он закинул мои ноги себе на плечи и, довольно мурлыкая, скользил языком по складкам внизу, еще влажным после секса час назад. Я погладила рукой его волосы.

Бен быстро потерял терпение. Скоро он снова забрался на меня, шелестя простынями в темноте, и я почувствовала, как ко мне прижался его член.

— Получить то, что хотел, еще не означает, что я с тобой закончил, — пропел он и надавил, жарко выдыхая мне в шею, заставляя корчиться от потока незнакомых ощущений. — Я все еще беру то, что хочу.

— Чтоб тебя! — прошипела я.

Он укусил мое плечо, входя глубже. Саднившие с прошлого раза ранки как будто открылись заново, и я всадила ногти ему в спину. Бен со стоном толкнулся вперед — похоже, он в душе не только садист, но и мазохист. Псих.

— Почему? — шепнул он и ускорился, пытаясь заставить меня стонать, срывая дыхание. — А ты думала, все у нас кончится романтикой, Рей? Думала, мы влюбимся друг в друга и изменим этот гребаный мир? — Он потерся носом о мое лицо и укусил за шею, засасывая кожу. — Все еще воображаешь, будто ты в сказке?

Я промолчала. Но укусила его в ответ, вонзив зубы в плечо, не подарив ему удовольствия узнать о том, что он прав. Бен поворчал и выдохнул, какая я славненькая и узкая. Он и раньше не проявлял особой нежности, но сейчас казался злым, раззадоренным, словно бесился на самого себя. Он приподнял мои бедра и шлепнул по ягодице. За это я снова его укусила.

— Хватит, — проворчал он.

— Пошел ты.

— Хочешь, чтобы я ушел? Ну, я ж тебя не заставляю это делать, детка.

— Пошел ты, — повторила я.

Внезапно он перевернул меня на живот и резко вбился сзади. Ощущении были совсем другими, и я завизжала, на что он хлестнул меня по заднице. Теперь я не сомневалась, что он сумасшедший. Хорошо…

— Боже, какая ты чертовски тугая!.. — он схватил меня за бедро, не позволяя рыпаться. — Вся моя.

Удивительно, но я умудрилась кончить. Раньше я даже не мастурбировала особо. Бен содрогнулся следом за мной, разразившись новым потоком ругани.

Наконец, он замедлился, неторопливо покачиваясь от каждой пульсации члена, стискивая мои бедра. И застонал. Какое счастье, что мне поставили имплант. Меньше всего на свете я хотела залететь от Бена.

Мы сходили в душ, Бен вернулся за руль, а я задремала в гостиной.

— Просто подожди меня здесь, малышка. Хорошо?

Было темно. Бен, все еще вымазанный в крови, рыл могилу для инспектора. Труп Фрэнка лежал передо мной.

Я старалась не заплакать.

— Почему ты просто не сделал это?

Земля была сырой и мягкой после недавних дождей, поэтому копать получалось быстро. Бен сказал, что звонил Фрэнку, когда тот выехал к нам, и поменял координаты в последний момент, так что никто не знает, где я. И никто не узнает. Теперь.

Бен взглянул на меня. Он выкопал яму глубиной фута в два. А надо было хотя бы шесть.

— Ты слишком молода, — сказал он. Его рука дрожала, когда он погладил меня по щеке. — Я… я не собираюсь лишать тебя девственности на камеру, чтобы какие-то грязные извращенцы смотрели на это. Я не могу, — покачал он головой, широко раскрыв темные глаза, и снова взялся за лопату.

— Не могу. Не могу. Не могу.

========== Us ==========

Бен оказался прав — Сопротивление обнаружило нас всего через несколько часов после его предсказания, прямо у подножия горы.

Фургон переехал растянутую поперек дороги цепь с шипами, и шины лопнули. Бен обреченно застонал, а потом засмеялся. Я же в это время сидела на постели в его футболке и немало встревожилась, когда машина остановилась. Бен с усмешкой заглянул ко мне.

— Они здесь, — объявил он и бросил мне первые попавшиеся шорты. — Надо бы выглядеть прилично, раз явилась мамочка.

Бен едва успел сунуть парализатор в сейф под кроватью, а я — натянуть шорты, как наружная дверь с шумом распахнулась.

Он без слов потянулся ко мне через кровать, сжал мое лицо и страстно поцеловал. Я ухватилась за его рубашку, притягивая к себе, и почему-то ощутила в груди странную глухую тоску.

— Мы что-нибудь придумаем, — неожиданно для себя самой прошептала я.

Но он с печальной улыбкой поднялся:

— Я говорил тебе, Рей, мы не в сказке.

В спальню ворвались двое: женщины в черной армейской форме — в воздух взвились разряды электродов, и Бен повалился на пол под шипение электричества. Вскрикнув, я протянула к нему руки, ужаснувшись зрелищем, но незнакомая крупная женщина стащила меня за талию с кровати. Я сопротивлялась и кричала, но она все равно выволокла меня на улицу.

Снаружи занимался туманный рассвет. Я вырвалась из рук незнакомки и упала на мокрую от росы траву — вокруг собралась толпа. Испуганно дыша, я уселась на земле, озираясь по сторонам.

Лея. Она стояла передо мной, одетая по-военному, как и прочие, поседевшие волосы были заплетены в косы и спадали до лопаток. Она улыбнулась мне, и мы обнялись со слезами на глазах, я даже моргнуть не успела. На несколько мгновений я совершенно позабыла о Бене.

— Рей, дорогая, — вздохнула Лея, крепко прижимая меня к себе. — Я так беспокоилась.

Неприятный скрежет нарушил наше счастливое воссоединение.

Женщина габаритами поскромнее той, что удерживала меня, вытащила Бена из трейлера и швырнула на землю — он грохнулся на спину и расхохотался. Она пнула его под ребра, но он продолжал исступленно ржать. Похлопав меня по спине, Лея сделала шаг вперед, глядя на сына.

— Тебе действительно позарез требовалось рвать мои чертовы шины? — простонал он. — Бедняжка Рей их только что поменяла. Правда, не на том фургоне, — хмыкнул он, не отрывая взгляда от Леи. И снова ухмыльнулся. — Ну, привет, мамуль. Приятно с тобой повидаться.

Она бесстрастно, без улыбки смотрела на него.

— Бен. Фазма — перебежчик из Первого ордена, и ей известно, что над твоим разумом хорошо поработали. Мы обратим этот процесс вспять, когда вернемся в лагерь.

Бен замотал головой. Он умудрился сесть, и все шесть женщин направили на него оружие. Я нервно наблюдала за разворачивающейся сценой.

— Нет, — сплюнул он кровь на траву. — Я на это не пойду.

— У тебя нет выбора, — ответила Лея.

— Выбор есть всегда, и я предпочитаю оставить мозги при себе, а не поджарить в бессмысленной попытке излечить. — Он перевел взгляд на меня и поднял брови: — Рей тоже могла со мной не трахаться, но все-таки это сделала. — Он поднял два пальца, развел их и ухмыльнулся. — Дважды.

Кто-то перезарядил парализатор и активировал его. Бен содрогнулся и скорчился — я заметила, кто стрелял. Роуз… Она была вне себя — помнила, что он сделал с ней.

Лея вздохнула:

— Фазма, будь добра, надень на него наручники и погрузи в машину.

Они приехали на нескольких транспортниках, которые охраняли вооруженные женщины. Лея подвела меня к одному из них, и мы вместе устроились на заднем сиденье.

Я стиснула руки.

— …Мне вы тоже промыли мозги?

— Да, дорогая. Мне пришлось. Так было проще, чем позволить тебе помнить Бена и то, как грубо он разрушил мои планы. — Лея протянула мне ролл и взяла один себе. — Если бы он сделал то, что должен был, и отпустил инспектора восвояси, мы сейчас бы здесь не сидели.

Она помолчала.

— Но он всегда был трусом, поэтому сбежал и попался Первому ордену. Полагаю, их грубые методы промывания мозгов превратили его в это. То же самое они сотворили с По Дэмероном, — улыбнулась она, но одними губами. — Бедный мальчик. Он был мне как сын.

По Дэмерон… Я вздрогнула от упоминания его имени. Наверное, не стоит рассказывать Лее, каким ублюдком он стал… Нет, не буду этого делать.

Вскоре я поняла, что мы находились совсем неподалеку от базы Сопротивления. Лагерь был устроен на склоне горы — настоящая крепость, которую вряд ли кто-нибудь в здравом уме решился бы штурмовать. По пути Лея рассказывала, что я смогу учиться, как остальные женщины в лагере, и сокрушалась, что мне пришлось потерять девственность с Беном.

Когда мы оказались внутри, я огляделась и увидела на удивление много женщин — и никаких мужчин. Не знаю, откуда они все взялись… Наверное, Лея тоже спасла их, как спасла меня?

Она привела меня к большому дому из серого камня. Бена больше не было рядом, и я осталась наедине с его матерью. Но меня не покидала тревога. И я надеялась, что с Беном все в порядке.

***

Следующие несколько дней прошли спокойно, меня не трогали, давая «оправиться». Я проводила время, читая и слоняясь по лагерю, особо не зная, чем заняться. И пыталась отыскать Бена. Без него мне было не по себе.

Наш фургон я обнаружила в гаражах и решилась заглянуть в него. Меня охватили смешанные чувства, но стоило зайти в спальню, как смятение усилилось. Я коснулась матраса и проглотила подступивший к горлу комок. Что не так? Почему я не в состоянии чувствовать себя как дома?

Сейф Бена под кроватью остался нетронутым. Осмотревшись и убедившись, что за мной не следят, я попробовала набрать код, наугад — мой день рождения. И невольно заулыбалась, когда он подошел.

Я спрятала оружие за пазуху. На всякий случай.

Лея клялась, что с Беном все будет прекрасно. Обратная промывка воспоминаний займет пару недель, а потом он будет совершенно здоров, после чего займутся мной… Но мне очень хотелось повидаться с ним, хотя бы пару минут, несмотря на слова Леи о том, что это плохая идея.

Но я придумала, как это сделать.

Однажды за обедом, подсев к Роуз, я пожаловалась, что мне так и не удалось заставить Бена извиниться, и, недолго поколебавшись, она сообщила по секрету, где его держат.

— Он в одиночке, — нахмурилась Роуз, попивая чай. — Поверь, тебе сразу полегчает, когда увидишь, что с ним происходит.

Но я не была в этом так уж уверена.

Итак, я подошла к невысокому зданию на окраине лагеря. Набрав полученный от Роуз код, я тихо скользнула за массивную дверь.

В коридоре было темно. Освещение включалось автоматически, пока я шагала вперед и, наконец, вышла в широкий холл. Здесь находилась вторая стальная дверь, для которой требовался отдельный код. Над головой вспыхнул свет, и вот тут, в центре мрачного помещения, я увидела его.

Бен лежал на койке под тонкой простыней, его тело трясло крупной дрожью. Черные волосы свисали на лицо сальными сосульками, губы покрывала короста. Рядом с койкой стояли две собачьи маски — одна с мутной водой, другая с невзрачной кашей. В углу находился стульчак.

Я ошеломленно разглядывала его.

— Бен? — шепотом позвала я.

Он приоткрыл один глаз, но смотрел сквозь меня. Прохрипел что-то и снова опустил ресницы.

— Что?

Я в ужасе огляделась:

— Что… что это за место?..

— Тюрьма, я тут, пока мне не выскоблят мозги, — Бен пошевелился, и я заметила ярко-красные пятна на его предплечьях и бледной спине. — Если, конечно, успеют до того, как я сойду с ума.

— Но… Лея не стала бы…

— Лее это безразлично. Война всех заставила отбросить сострадание, Рей. Лея хочет вернуть своего ребенка, чтобы он стал еще одной полезной для нее пешкой. Прямо сейчас я на это не гожусь, так что она делает то, что должна. — Он вдруг закашлялся и вздрогнул. — С тобой она сделает то же самое.

— Рей?..

Бен снова кашлянул, и я обернулась — в дверях стояла Лея. На ее лице играла легкая улыбка — настороженная, это я видела отчетливо.

Я обвела рукой камеру:

— Что… что это такое?

— Рей, дорогая. Пойдем домой. Бен очень болен, — она протянула руку. — Идем.

Я отступила на шаг, к Бену, прислушиваясь к его прерывистому дыханию.

— Он — ваш сын, — произнесла я дрожащим голосом. — Как вы позволяете так с ним обращаться?

— Это не мой сын. Это искажение, а я пытаюсь вернуть того, кого мы знали и любили. С ним все будет хорошо, Рей.

— А я? — взглянула я ей в глаза. По спине у меня побежали покалывающие мурашки. — Я вам больше не дочь?

Лея помедлила с ответом, но потом улыбнулась и снова протянула руку. Меня замутило. Я смотрела на нее, внезапно осознав: то же самое ждет и меня, пока я не «вернусь» — вот что она намерена сделать!

Родной дом дал трещину, перестал быть надежным. Зло этого мира отравило все, что я любила, включая мою приемную мать.

Дрожа, я медленно потянулась к парализатору, но Бен выхватил его первым. Он оттолкнул меня и направил оружие прямо в лицо матери. Он тоже дрожал. Разряды, готовые вырваться, тихо пощелкивали.

— Бен, — Лея закатила глаза.

— Я ухожу, — прохрипел он. — И только попробуй еще раз меня выследить.

— Бен… ты мой сын. Ну конечно же, я буду искать тебя.

Он соскользнул с койки в одной майке и трениках, дернув меня за плечо, притянул к груди. Прижав к себе, зафиксировал на месте и приставил дуло парализатора к моему виску.

— Тогда я убью ее, — рявкнул Бен.

Мое сердце гулко заколотилось. Я чувствовала его дыхание возле уха, и на миг меня охватила паника: не приняла ли я неверное решение, явившись сюда. Но я успокоилась, услышав едва различимый шепот: «Предохранитель».

— Ты совершаешь огромную ошибку! — прошипела Лея.

— Я так не думаю. — Бен наклонился, подхватил с пола рубашку и толкнул меня вперед. — Думаю, любая участь лучше, чем ожидание того, как ты поджаришь мой гребаный мозг.

Бочком мы протиснулись мимо Леи и выскочили в коридор к выходу. Бен натянул рубашку и распахнул дверь, пропуская меня первой.

Он потер лицо:

— Где фургон?

— В сарае… в сарае! Они починили шины.

— Хорошо. Тупые пезды хоть на что-то сгодились. — Бен ткнул меня в спину парализатором. — Я знал, что ты придешь за мной. Не такое уж светлое местечко, а?

— …Нет.

— Хм. Не волнуйся, детка. Теперь только ты и я.

Я покраснела:

— Пошел к черту.

— Узнаю свою девочку.

Мы побежали закоулками, старательно держась в тени, к гаражу. Фургон охраняли несколько женщин, но Бен оглушил их парализатором, и мы без проблем забрались в машину.

Как только я оказалась в знакомой гостиной, мне полегчало. Упав на диван, я слышала, как Бен, по-прежнему кашляя, заводит двигатель.

Машина рванулась вперед, и мы поехали навстречу судьбе, в неизвестность. Я закрыла глаза и неведомым образом ухитрилась заснуть.

***

— Хей, детка. Просыпайся.

Я лежала не на диване, а в кровати Бена, растянувшись под одеялом в шортах и в футболке с его плеча. С волос Бена, мокрых после душа, капала вода. Он отвернулся и закашлялся в локоть, пока я, зевая, садилась в постели.

Поморщившись, он потер грудь.

— Черт, кажется, все-таки воспаление легких. Иди за мной.

Я выбралась из кровати и двинулась за Беном в переднюю часть фургона, с тревогой наблюдая за ним. Надеюсь, у него обычная простуда. В фургоне были антибиотики. Пара дней уйдет на поправку, и он выздоровеет… Но что, если Лея уже пустилась по нашему следу?

Бен спрятал парализатор в кобуру на поясе и вывел меня наружу, в утреннюю прохладу. Я вздрагивала, зябко сложив руки на груди; мы обогнули фургон.

Перед нами открылось бесподобное зрелище: колоссальный каньон, который прорезала ревущая река, спадавшая вниз со скалы огромным водопадом. Я разинула рот, окидывая взглядом высокий сосновый лес вокруг, местами обугленный от пожаров, и потрясающие цвета. Ничего, сравнимого с этой красотой, я не видела никогда. Как будто я смотрела на ожившую открытку.

Бен прокашлялся:

— Это место называется Гранд-Каньон Йеллоустоуна. До Аризоны и настоящего Большого Каньона еще далеко, но я решил, что тебе захочется сделать здесь привал. — Он указал на растрескавшуюся дорогу, где мы припарковались. — Тут есть на что посмотреть: гейзер Старый Служака, кальдера. И все кишит проклятыми бизонами.

Как зачарованная, я смотрела на это чудо.

— Это… непередаваемо.

— Да, все так. А сколько такого еще по стране. Я подумал, неплохо бы увидеть разные места, раз уж полжизни и так прошло в бегах.

Мы долго смотрели друг на друга, и в конце концов я расплакалась. Я прыгнула в его объятия, толком не осознавая, почему так расчувствовалась. Бледные щеки Бена порозовели, он засопел и забормотал что-то неловкое, поглаживая меня по затылку и по спине.

— Будет, — пробормотал он, — расслабься. Это всего лишь каньон. Их полно. — Он поцеловал меня в макушку. — Что, собираешься плакать каждый раз?

— Наверное. — Я спрятала лицо у него на груди — чуть повернувшись, чтобы любоваться каньоном. — И ты мне не помешаешь.

Бен фыркнул:

— Вот еще.

Мы застыли в молчании, чувствуя, как движемся к чему-то новому и неуместному, но каким-то образом единственно правильному для нас. Я потянулась к Бену, и он со вздохом прижался щекой к моим волосам. Многое в этом странном новом мире, в который я вернулась, было неправильным, многое — но не Бен.

Тишина царила вокруг нас, и мы тоже погрузились в безмолвие.