Ректор и 13-я студентка Глазовской Академии магии. Книга 2Авдотья Репина
Глава 1 Индифферентная: Вместо пролога
Черный бархат космоса не отпускал.
Перламутрово-золотые, сине-фиолетовые и молочные разливы звезд повсюду. Блуждающие звезды норовили задеть горячим боком. А если уйти очень-очень далеко и на временной шкале поставить ноль, то можно наблюдать начало всего из первых рядов.
Девять звуков. Иногда четыре звука. Откуда они?
Но в космосе тишина.
И много темно-фиолетового.
Всегда тишина и статичность.
Статичность, если тебе отведен короткий срок жизни.
Жизнь… тут не имеет ни начала, ни конца. Перерождение.
К чему возвращаться? Сил нет.
Нет, четыре звука чаще. Такие странные звуки.
Нет верха, нет низа, права, лева.
Все едино. И бездна времени.
Всегда было так и всегда так будет.
Но сначала было по-другому. Как?
Белый хвост мелькает рядом. А потом искры, радуги, водопады.
Идти? Куда идти? Не понятно.
А вот звезды и галактики – это понятно. Это постоянно. Это величественно. И почти бессмертно. Смерть…
Он зовет.
Кто он?
Нет ответа.
И на смену бархату космоса приходит беспощадный свет.
Глава 2 Ожидающая: Тайна четырех
Андрей Рихтер нахмурился и вышел из своей комнаты в общежитии. Хорошо, что сейчас в Академии каникулы и студенты в разъездах. Не любил показывать им плохое настроение, а притворяться не было ни сил, ни желания.
К себе он заходил, чтобы принять душ и переодеться. Иногда садился на кровать, брал подушку и зарывался в нее носом. Ткань еще хранила запах ее волос.
Немногочисленные вещи Миры, которые остались в его комнате, рука не поднималась убрать или хотя бы переложить. Ее телефон на тумбочке у кровати. Сквозь проем между их комнатами видна ее синяя толстовка, брошенная на стул, футболка на кровати. Его, кстати, футболка, спать она предпочитала в его вещах. Дверца шкафа открыта, оттуда виднеется фиолетовая юбка, это форма Глазовской Академии магии или ГАМ. И ее ректор – Андрей Вильгельмович Рихтер – каждый день приказывал себе быть собранным и идти работать. Ну, и жить дальше.
В Академии в своем кабинете погрузился в бумаги, дел всегда было много. Несмотря на то, что заведение было небольшим и рассчитано всего на двенадцать студентов, Министерство магии не щадило и требовало отчитываться в полном объеме, как большие Академии. А сейчас еще и новых студентов нужно принимать. Роза, его секретарь, при всех ее особенностях стервозного характера и прилипчивого поведения (прилипчивого только к Рихтеру), могла бы очень помочь сейчас. Но они вчетвером решили, что не нужно привлекать еще кого-либо до августа, сами справятся.
На пальце ректора сверкнул фамильный перстень – аметист, оттенка насыщенный сибирский в золотой оправе – «молчал». Да и к чему артефакт, если все его магические способности мага-универсала сузились только до непрерывного сканирования физического состояния.
Это раньше каждую свободную минуту он бежал на второй этаж и под негодующими взглядами Лорана Лакомба, профессора артефакторики, зельевика и лекаря, и Шарлотты Андерсон, профессора ментальной магии и телекинетики, пытался увидеть прогресс. Но уже долгих двадцать семь дней ничего не менялось. Ничего.
В кабинет Рихтера вошел Монах, смотритель Источника магии, что располагался под землей рядом с Академией. Мужчина когда-то был студентом ГАМ, потом попал в лапы работников Министерства магии и здорово пострадал от этого. Андрей чувствовал свою вину из-за его состояния: смотритель не мог появляться при свете дня. Свечение Солнца, пусть и совсем незначительное, оставляло ожоги на теле мужчины, поэтому Монах жил в подвалах Академии при Источнике.
- Неужели уже ночь? – скорее себя, чем посетителя, спросил Рихтер.
За окнами его кабинета, выходящими на центр города, на площадь Свободы, глазовская молодежь сбивалась в пестрые компании, чтобы беззаботно провести время, общаться, смеяться, любить… Лето же.
Она любила этот город.
- Андрей, - прозвучал из-за опущенного на лицо капюшона голос Монаха (он все время ходил в длинном плаще, скрывающем все его тело), - вот последние данные по Источнику, - мужчина протянул папку. – Если в двух словах, то у нас все без изменений эти три дня.
- Спасибо, - кивнул ректор, всмотрелся в числа и графики, которые старательно оформил смотритель. Как всегда выполнено безупречно. Жалко, что такой талант как Монах, пропадает в подвалах Академии.
После происшествия на Источнике магии, когда все живое в радиусе пяти тысяч километров едва не погибло, их, Глазовскую Академию магии, обязали посылать несколько отчетов в неделю о состоянии Источника. Это очень устраивало Рихтера, потому что позволяло избегать присутствия министерских в Академии.
- Хранитель не появлялся? – без