прихожую выбежала кудрявая девчушка, и он тут же растерял всю свою злость.
— Анастасия Дмитриевна, — приветствовал Геллер малышку. — Добрый вечер.
— Дядя Саса присель, — залепетала Ася, улыбаясь, но не спешила броситься ему на шею.
— Пришел, — подтвердила ее мама, поднимая на своего гостя виноваты глаза. — Я ужин готовлю. На кухне поговорим?
— Без проблем, — кивнул Геллер, разуваясь. — Может, еще и покормишь меня?
— Если обещаешь не убивать.
— Стоило бы, но грех такую кроху сиротой оставлять.
Саша оставила без комментариев последнюю реплику, лишь махнула рукой в сторону кухни. Геллер прошел за ней следом, только сейчас замечая аромат жареного мяса, чеснока и каких-то трав. В животе заурчало. Сашка заметила и хмыкнула.
— Опять голодный? — вопрос был риторический. — Димка тебе сто раз талдычил, что нужно питаться правильно и часто.
— Я не о питании лекции приехал слушать, — напал в качестве обороны Геллер. — Ты мне вообще собиралась сообщить об отъезде? Почему я узнаю об этом от твоего мужа по телефону после десятка наводящих вопросов и в контексте разговора о моих тренировках?
Саша поморщилась.
— Мама, мама, я хочу помоть, тебе помоть, — запрыгала Ася, едва увидев овощи на столе.
Девочка сама притащила детский стульчик и пластмассовый нож из игрушечного кухонного набора. Саша улыбалась, отдавая дочери на растерзание огурец и показывая, как нужно его резать. Это избавило ее от необходимости отвечать сразу.
Но Геллер ждал. Он сидел за столом с каменным лицо, всем своим видом давая понять, что готов повторить вопрос, если он будет проигнорирован.
— Я не знала, как тебе сказать, — тихо начала Саша. — Мы и сами недавно решили. Думала завтра позвонить…
Она сглотнула, часто и громко задышала, словно с трудом сдерживала слезы. Геллер напрягся пуще прежнего. Он вообще уже ничего не понимал.
К счастью, в этот самый момент Ася объявила, что резать салат ей надоело, и она идет лечить медведей. Не тратя время даром, Геллер встал, подошел к Саше, положил ей руку на плечо и проговорил с легкой издевкой в голосе:
— Хорош пыхтеть. Выкладывай на чистоту.
Она не реагировала, продолжая молча резать.
— Нестерова! — рявкнул Геллер хоть и тихо, но очень грозно.
Шутки кончились.
— Токарева, — поправила его Саша.
— Мужу своему эту лапшу на уши вешай. Ты всегда будешь Сашкой Нестеровой. Для меня во всяком случае.
— Геллер, — Саша всхлипнула и крепко обняла друга.
Он стоял, не зная, куда деваться. Сочувствие и тонкая женская душа никогда не были в перечне вещей, которые постиг Геллер. Но с Сашкой все казалось проще. Он знал ее давно и не боялся облажаться. Поэтому руки поднялись достаточно легко и аккуратно сжали подругу в ответном объятии.
— Ты с едой закончила? — спросил Геллер через минуту.
— Да, теперь только помешивать надо.
— Сядь, я чай налью. Начинай рассказывать, — командовал гость по привычке, доставая чашки.
Геллер часто бывал у Сашки раньше, поэтому мог себе позволить хозяйничать.
— Мы решили уехать, — начала Саша нейтрально.
— С какой стати?
А этот вопрос был очень сложным.
— Димка мне однажды сказал, что нужно уезжать, если все надоело, и больше нет смысла.
— И что же тебе надоело? — снова начал раздражаться от общих фраз Геллер.
— Рутина, бытовуха, — Саша взяла протянутую чашку, но сразу пресекла вопрос: — И не надо упреков, что я сама бросила журнал. Да, бросила. Это мой потолок, Геллер. Я уперлась и не вижу перспективы.
— Зажралась ты, мать.
— Не без этого.
— А Токарев куда уперся?
— Туда же. Консультировать он давно устал. Раньше клуб спасал, но и там надоело.
Геллер поморщился при упоминании клуба. Потеря личного тренера, конечно, меньшее из зол, но и она огорчала. Не говоря уж о том, что он терял партнера и друзей.
— Какой-то детский сад, Нестерова. Ну сгоняйте на месяц в свою Индию, словите дзен и домой. Я как раз придумаю, чем занять вас, неугомонных. Хорека — надоела. Издательство — вчерашний день. Спорт — снова мимо. Может, детский сад открыть?
Саша в очередной раз глубоко вздохнула.
— Не поможет это. Нужно уехать, — уперлась она. — Не до бизнеса сейчас.
До Геллера начало доходить.
— Личное?
— Оно самое, — не сразу ответила Саша. — Мы перестали понимать друг друга. Постоянно на ребенка орем. Оба. Димка вечно куда-то торопится. Мне не терпится все домашние дела переделать и сесть писать что-нибудь. А в голове при этом каша. Не могу настроиться. Все сроки коту под хвост.
— Какие сроки? — изумился Геллер. — Нет у тебя давно никаких сроков.
— Вот именно, — подтвердила она. — По факту сроков нет, но в голове так и остались эти привычки. Села — выдай десять тысяч знаков. Или два раза по пять. А я и пятисот не могу, поэтому и начинаю истерить. На Диму и Асю срываюсь. Словно они виноваты.
Геллер хлебнул чай и насупился. Ему были знакомы скандалы на пустом месте.
— Я люблю мужа. И
