государственные цели и задачи. А для него это был шанс наконец-то узнать планету поближе.
Он бредил ею уже много лет. Основываясь на предыдущих, довольно устаревших данных, он выдвигал одну теорию за другой. Но пока они не имели реальных подтверждений. Нужны были практические обоснования. С запуском суперсовременного космического зонда «Исс-1», оснащённого посадочной и взлётной установкой, у Семёна появилась возможность проверить свои гипотезы и… дать отпор поднявшим его на смех коллегам.
Учёные наблюдали за работой аппарата, который неспешно передвигался по твёрдой желтовато-серой земле, собирая образцы пород. Радиолокационная установка методично крутилась по часовой стрелке, записывая и передавая звуки на космическую базу. Съемка велась с разных углов в телевизионном и инфракрасном диапазонах. Динамики, установленные на максимальную громкость, транслировали заунывный гул ветра и хруст ледяного песка под гусеницами станции.
Семён, просмотрев непрерывно поступающие данные, пробормотал:
— Невероятно… Всё-таки не минус сто семьдесят девять…
— Что? — переспросил Ричард.
— Предположительная температура на поверхности — от ста семидесяти до ста восьмидесяти градусов ниже нуля, — повторил Семён.
— Я в курсе, — несколько раздражённо ответил коллега. — И?
— Посмотри сам — станция передаёт, что температура не ниже восьмидесяти градусов.
— Как это?.. А как же реки и озёра? Весь метан испарился бы!
— Не знаю… — задумчиво ответил Семён. — Либо дело в атмосферном давлении, либо мы не учли какой-то фактор…
Внезапно изображение, транслирующееся на экраны, затряслось и пошло рябью. Динамики завибрировали и оглушили жутким звуком. Некоторые из присутствующих схватились за голову и интуитивно присели. Задрожал и лопнул стакан, стоящий на столе у Ричарда, попадали на пол ручки и карандаши.
— Что это? — закричал кто-то, пытаясь переорать шум и грохот. — Землетрясение?
— Нет… — слабо выговорил Семён, не осознавая, что его никто не услышит. Его взгляд прилип к экрану. Постепенно замерли и все остальные. Они смотрели, как из-за ближайшей дюны показалось огромное существо, которое довольно целенаправленно устремилось к космической станции. Куполообразная полупрозрачная туша размером с цирковой шатёр шустро передвигалась на многометровых щупальцах, оставляя за собой чуть влажный след. Приблизившись к станции, оно немного постояло, словно раздумывая, затем подняло громадное щупальце и накрыло аппарат. Раздался неприятный скрежет, и связь прервалась.
— Боже!.. — потрясённо выдохнул Ричард. — Гигантская медуза… Нет, вы видели?.. Гигантская медуза!
Семён дрожащими руками снял очки и, машинально протирая их краем белого халата, спросил у рядом стоящего коллеги:
— Какая задержка во времени?
— А? — несколько растерянно переспросил тот, переведя на Семёна ошеломлённый взгляд. Потом, сообразив, вывел данные на компьютер и сообщил: — На момент потери связи — семь часов сорок три минуты семнадцать секунд.
— Ясно… Надо доложить руководству, что предположительно восемь часов назад мы лишились зонда.
* * *
Я нёс инопланетный аппарат бережно и аккуратно, как величайшую ценность в своей жизни. И не мог поверить своему счастью. Спустя столько оборотов, когда про них и думать забыли, они объявились вновь! Видимо, им тоже свойственна пытливость ума. Они не оставляют попыток узнать больше о неизвестной планете. Это разумное поведение здравомыслящих существ — изучать, открывать неизведанное, познавать.
Если я правильно понял, до того, как я взял аппарат, он подбирал с земли песок и камни. Вероятно, они нужны этим существам для исследования. Скорее всего, они даже не подозревают, что на планете есть более важная вещь, чем камушки и ледяные кристаллы, — это мы, раса, населяющая этот мир.
Моя ноша была довольно громоздкой и тяжёлой. Поэтому мне несколько раз приходилось делать остановки, чтобы передохнуть. Я очень старался ничего не повредить. Я хотел донести груз в целости и сохранности. Вообще, этот новый аппарат немного напоминал наших питомцев, которых содержит практически каждая семья. Их нельзя назвать разумными в полном смысле этого слова, но какие-то зачатки интеллекта у них есть. Они понимают примитивные команды. С ними хорошо играют малыши. А ещё они жутко привязчивы и любят ласку. Меня порадовала такая схожесть. Значит, у нас может быть что-то общее?
Когда я дополз до ареала учёных, я весь высох и совершенно обессилел. Но увидев реакцию солидных мужей, не смог сдержать торжествующей улыбки. Они вели себя, как стая свежевылупившихся личинок. Чуть ли не отпихивая друг друга щупальцами, каждый пытался подобраться поближе, чтобы рассмотреть, потрогать, пощупать. Самые шустрые и сообразительные направили симбионтов, чтобы те проникли внутрь и разведали, что там. Когда лихорадочное волнение схлынуло и стала поступать первая информация, учёные вспомнили о
