Вампиры [Боб Каррен] (fb2) читать онлайн

Введение Древние страхи

Вампир. Само слово вызывает образы разрушенных замков в Восточной Европе, смертельно бледных и мрачных дворян в темных плащах, клыков, касающихся горла беспомощных женщин; колов и распятий, уничтожающих древнее зло. Такие вещи стали постоянными атрибутами в романах, кинофильмах и телевизионных программах о вампирах. Но они, конечно, дают лишь поверхностное представление о правде, потому что вампир более сложное существо, чем заставляет считать Голливуд.

Понятие «вампир» связано с древним пониманием смерти. Как и мы сегодня, люди прошедших времен часто интересовались, что лежит по ту сторону реальности, но, в отличие от сегодняшнего времени, они, как правило, не имели сведений, которые бы полностью освещали загробную жизнь. Лишь в некоторых культурах была концепция вознаграждения и наказания после смерти — отличительная черта религиозной веры. Все, что знали другие, — это то, что мертвые просто куда-то уходят. Это, конечно, порождало новые вопросы: куда они уходят? Осведомлены ли ушедшие о том, что происходит в мире, который они оставили? Могут ли они вмешиваться в дела тех, кто живет после них? Каковы их отношения с живыми? На что похожа жизнь после смерти? Ответы сильно различаются.

У древних евреев, например, умерший отправлялся в Преисподнюю (буквально означает «могилу») — в промозглое подземное место с реками, озерами и вечным туманом. Здесь духи умерших бесцельно бродили, едва ли зная, что происходит в мире, который они покинули, и они мало интересовались делами своих потомков.

Древние египтяне считали, что загробный мир очень похож на этот и что власть и статус остаются такими же, какими были в мире живых. Поэтому после смерти хозяев убивали слуг, чтобы они могли продолжать служить им после их смерти. Те, кто перешел из одной ипостаси бытия в другую, не брали ничего из того, что было у них в мире, который они оставили. Сомнительно, что они вообще помнили об этом мире.

Викинги считали, что в загробной жизни существует большой зал, известный как Валгалла (Зал Героев), который якобы простирается в бесконечность, чтобы вместить все присутствующие там души. В него могли попасть только те викинги, которые погибли в битве или с мечом в руке. В течение вечности мертвые, собравшиеся там, состязались в ловкости и силе, проводили мнимые сражения, пили и пировали, превращая Валгаллу в рай для воина. Что происходило с теми викингами, которые умерли в постели или без меча, непонятно. Те, кто проживал в Валгалле, были, конечно, слишком заняты своими попойками и сражениями, чтобы принимать во внимание то, что происходило в мире живых.

Древние кельты, с другой стороны, верили в место под названием «Другой мир», который был местом обитания мертвых, фей и других сверхъестественных существ. Эта не определенная точно сфера никогда не была надлежащим образом описана и варьировалась в своем описании от красивого пейзажа, который вдохновлял бардов и поэтов, до безрадостного, мрачного места и бесконечной пустоты. Отсюда мертвые могли наблюдать за делами в мире, к которому они проявляли определенный интерес. По сути, кельтская религия учила (как и некоторые другие древние верования), что они могут время от времени возвращаться в мир живых, чтобы вмешиваться в дела повседневного существования. Это был, однако, не призрачный, бесплотный дух, вернувшийся из Другого мира, а тело, которое могло быть так же красиво, как он или она были при жизни. Они могли вернуться по целому ряду причин. Иногда мертвые возвращались, просто чтобы наслаждаться жизнью, которую они оставили позади, — едой, теплом, уютом, общением с близкими. Считалось, что у погибших были те же потребности и желания, как и у живых. Они также могли вернуться для других целей: предупредить, дать наставление, совет, чтобы завершить незаконченное дело или, иногда, чтобы отомстить.

Но когда они могли вернуться? Хотя теоретически они могли вернуться в любое время — и некоторые из них, как считалось, действительно возвращались, — общее мнение было таково, что они делали это только в определенные моменты, когда звезды были благоприятны. У кельтов из Западной Европы, например, мертвые в основном возвращались на две ночи в году: на празднования в канун мая и на Семхейн (31 октября). Это были даты смены времени года. Весна уступала лету, а осень — темноте зимы. Хотя люди и сейчас празднуют Хеллоуин (31 октября) как одно из сверхъестественных празднеств, мы должны помнить, что дата 30 апреля, широко известная во всех германских и скандинавских мирах как Вальпургиева ночь, также была временем, когда темные существа властвовали над миром. В такие моменты граница между миром живых и мертвых была очень тонкой.

Полдень и полночь также считались переходными периодами, когда сверхъестественные барьеры практически переставали существовать, что позволяло мертвым пересекать их. Мы все знакомы с появлением призраков в полночь (когда один день сливается с другим), но полдень (когда утро переходит во вторую половину дня) был не менее значимым временем. И древние греки, и римляне считали, что в это время легионы мертвых вместе с силами зла становились сильнее.

Одной из наиболее мощных причин возвращения мертвых из могил было напоминание живущим, что мертвые могут видеть их и постоянно наблюдать за ними. В некоторых случаях мертвые брали на себя роль нравственного арбитра, возможно дающего потомку указания, как исправить свой путь или поступать добрее по отношению к его или ее коллегам. Сказка о Скрудже в рассказе Чарльза Диккенса «Рождественская песня» содержит в себе элементы этой древней веры.

Христианская догма и вампиры

Распространение структурированной и организованной религии — христианства, в частности, — привело к глубоким изменениям в представлении живых людей о возвращающихся мертвых. Например, в кельтской Западной Европе христианской церкви приходится бороться со старыми, языческими верованиями, многие из которых были включены в измененной форме в собственные религиозные догмы церкви. Одним из таких верований является понятие кельтского потустороннего мира, в который духи попадают после смерти. Это, конечно, не вполне вписывается в церковное описание понятия небес и ада, где были установлены поощрения и наказания. Но, кажется, компромисс был достигнут. Как и многие другие языческие идеалы, потусторонний мир был включен в христианский канон в облике чистилища — места ожидания и испытания для души, прежде чем она достигала своего окончательного награждения или наказания.

Это был умный компромисс, потому что он не только успешно включил в себя древние верования, но также дал возможность вносить деньги в церковь. Душа могла быть освобождена из чистилища, как считалось, только с помощью молитв и отслуженных ради этого месс. И единственный человек, кто мог бы сделать это, — священник, которому за это должны платить. Поэтому был выделен особый день в память об умерших, когда служились мессы за упокой их душ: День Всех Святых (1 ноября). Это совпало с древним кельтским праздником Семхейном, днем памяти об умерших. Церковь теперь учила, что бог позволил умершим возвращаться вечером перед Днем Всех Святых, чтобы напомнить живущим о своих обязательствах перед ними. Если их семьи пренебрегали такими обязательствами, продолжала догма, то гнев мертвых мог совершить физическую месть по отношению к ним. Более того, мертвым, которые не были похоронены правильно, то есть в соответствии с обрядами христианской церкви (когда, опять же, священнику за это платили), разрешалось вернуться, чтобы наказать тех, кто пережил их, за скаредность и пренебрежение.

Понятие о гневных и мстительных мертвых быстро подействовало — в конце концов, это была догма церкви. Считалось, что вернувшиеся мертвые — реальные или почти телесные существа — могли напасть на собственность оставшейся семьи, например на крупный рогатый скот и других животных. Они могли пить кровь из шеи животного, в результате чего оно становилось слабым и бесполезным. А иногда, как акт крайней мести, покойник мог даже напасть на членов семьи и пить их кровь. Миф о мстительных, пьющих кровь мертвых был создан.

Но не только христианская религия была основой для возникновения мифа о вампиризме. Другие религиозные веры имели свои собственные общепринятые каноны, не подчиниться которым означало навлечь сверхъестественное возмездие. Были также и другие элементы — религиозные и национальные различия, различия в этническом и культурном аспектах личности конкретного лица — все, из чего можно создать вампира. Иностранец, сварливый человек, мизантроп, человек c другой религиозной или культурной точкой зрения — все они могли стать опасным привидением после своей кончины. Они могли напасть не только на свою собственную семью, но также жестоко обойтись и с другими членами общины. Постепенно вокруг мертвых был создан целый миф — миф, у которого было много вариантов, в зависимости от затрагиваемой религии и культуры.

Почти в каждой культуре мира (прошлой и настоящей) имеются свои верования о возвращении мертвых, и все они отражают культуру, в которой возникли. Таким образом, нельзя представить обобщенного мнения о вампирах, потому что существует столько вампиров, сколько и историй о них. Значительная же часть наших так называемых знаний о вампирах основана, пожалуй, только на двух источниках: роман «Дракула» (написанный ирландцем Бремом Стокером с христианской точки зрения) и Голливуд (который в большей степени сформировал образ, основываясь на романе Стокера).

Например, мы считаем, что распятие (отличительный христианский символ) отразит вампира, но что, если вампир является евреем? Мы понимаем, что кол, пронзивший сердце, уничтожит вампира, но, в зависимости от местности, решающее значение имеет тип используемой древесины. Не говоря уже о том, что кол, пронзивший сердце, только временно приостановит вампира, а не уничтожит его.

Были созданы такие условия, что мы почти поверили, что вампиры произошли из Трансильвании в Восточной Европе и могут сами превращаться в пьющих кровь летучих мышей. Хотя в Восточной Европе есть сказки о Неумерших, но их не называют вампирами. И, конечно же, пьющая кровь летучая мышь — вампир происходит из Южной Америки. (Считается, что слово «вампир» имеет древнетюркское происхождение и этимологически восходит к слову «упырь» из южной части России. В настоящее время оно считается устаревшим в турецком языке.)

Мы все знакомы с вампиром, который пьет кровь из шеи парализованных людей (как правило, чувственных спящих девушек). Это хорошо выглядит на экране, и «поцелуй вампира» придает необходимый эротизм страницам книги, но опять же это нельзя обобщать. В очень редких случаях существо пьет из вен шеи (как утверждается, это мгновенно убивает его жертву). Вместо этого оно часто пьет из рук, ног или других частей тела. И пьет не только кровь. В некоторых культурах вампиры пьют другие жизненно важные жидкости (сперму, влагалищные выделения), как правило, у молодых мужчин и женщин. Это, конечно же, служит объяснением поллюций, которые, как до сих пор считается в некоторых частях земного шара, ослабляют молодых воинов.

Представление о вампире, кусающем шею своей жертвы, также создано Голливудом, который основывался на романе Стокера. Некоторые вампирические существа, такие, как Асванг с Филиппин, используют пустотелый язык, с помощью которого вбирают жидкости тела, тогда как вьетнамский вампир использует усики, которые выступают из его носа, чтобы глотать кровь и сперму. Как мы увидим, вампиру необязательно быть ночным существом, хотя многие из них являются таковыми, — он может появиться в любое время, в том числе и в полдень.

По-видимому, мертвые находятся повсюду, и они могут нападать на живых. Считается, что мертвые ненавидят живых с такой страстью, которую действительно трудно понять, и вампир является воплощением этой ненависти. Сегодня, конечно, вампир стал своего рода стереотипом (в основном из-за романа Стокера, в котором Бессмертные стали чем-то вроде метафоры в ряду других вопросов в жизни англичан, которые пронизывали XIX век: роль женщины, отношения с аристократией и т. д.) благодаря массовому рынку литературы и кино. Сегодня мы отождествляем вампира с существами, подобными Беле Лугози и Кристоферу Ли или персонажами таких популярных телевизионных программ, как Баффи, вампир-убийца и Ангел, которые уже переведены на несколько языков и транслировались во многих странах мира. Ни один из этих образов не имеет большого сходства с первоначальным представлением о вампире, но сохраняет к себе прочный интерес, и это показывает, что даже в современном мире наше беспокойство по поводу возможной угрозы со стороны мертвых не исчезло полностью. Вампир по-прежнему остается глубоко в человеческой психике.

***

Эта книга стремится познакомить с вампиром в наиболее полном контексте: с разнообразием вампиров и их отличиями в культурах всего мира. Забудьте о «существе в капюшоне»; здесь, возможно, будут представлены вампиры, о которых вы не знали, скрытые глубоко в тени во всех уголках планеты. Независимо от того, где бы вы ни были, будь то поздно ночью или в полдень, беспокойные злобные мертвецы могут быть ближе, чем вы думаете!

1 Алп Германия / Австрия

Сегодняшняя Германия с высоко развитой промышленностью была когда-то таинственной страной, окруженной густыми лесами, мрачными горами, которыми можно было похвастаться, и уединенными озерами. Фольклор страны отражал чувства жуткости и благоговейного страха. Действительно, многие из наших самых известных сказок происходят из этой части мира: «Спящая красавица», «Красная Шапочка» и «Румпельштинкин» — и, как утверждается, мрачные старые крестьянские сказки, которые были адаптированы и улучшены английскими писателями Викторианской эпохи. Считается, что первоначально многие из этих сказок были практически историями ужасов, полными оборотней, гоблинов, похищающих детей, и ведьм-людоедов, которые, как считалось обитали в глубине леса в сердце гор. Здесь тоже были враждебные духи, характерные для угрюмого пейзажа, которые относились к человеку с недоверием и были воинственно настроены. Это были силы, которые определяли мрачные тенденции раннего фольклора Германии.

Каннибализм и кровопитие появляются в некоторых рассказах из лесов Германии. Поедающая людей ведьма в истории «Гензель и Гретель» и злобный гоблин в «Румпельштинкине» (где есть намеки на похищение и пожирание младенцев) являются типичными примерами. Глубина лесных массивов была населена всеми видами отвратительных существ, угрожающих человеку.

Жены леса

Распространенными среди них являются Жены леса, которые обычно прятались в самых глухих частях леса, но иногда осмеливались появиться вблизи домов, привлеченные запахами пищи или звуками человеческого смеха и разговора. Это всегда были женщины, но необязательно призраки мертвых, скорее стихийные силы леса. Жены леса были противоречивыми существами — высокими, элегантными, одетыми в зеленые струящиеся одежды, со смертельно бледной кожей и ужасными, разрывающими когтями. Они могли быть доброжелательными, участливыми к тем, кто потерялся или поранился в лесу, но более вероятно, что они могли убить странствующих путешественников, чтобы выпить их кровь. Охотники и лесорубы были в особой опасности по двум причинам: во-первых, они, как правило, осмеливались углубиться в рощи и леса, и, во-вторых, они мешали естественному природному балансу, охотясь на животных или вырубая деревья. Сказки об обнаруженных рядом с лесными тропами мертвых охотниках с разорванным горлом и выпитой кровью распространились в сельской местности Германии в XVI и XVII веках. Скептики могут сказать, что такие случаи смерти были обусловлены преобладанием волков и диких животных, которые обитали в глубине леса, но для средневекового несовременного ума могло быть только одно объяснение, сверхъестественное: Жены леса.

Существа необязательно всегда были вампирами, некоторые направления германского фольклора относили их к «феям» — но время от времени они проявляли вампирические наклонности. Как и многих других подобных им существ, их привлекали младенцы или дети в колыбелях или те, кто слабо мог сопротивляться их приближению. Их атаки лишали лишь небольшого количества крови, недостаточного, чтобы убить, но достаточного, чтобы сделать жертву усталой и безразличной. Когда младенцы не росли или были несчастны и капризны, в их состоянии винили Жен леса. Во время поездки по лесу охотники видели Жен леса, удаляющихся в тени деревьев, но все боялись подходить к ним.

Поскольку Жены леса были связаны с природой и с лесом, одним из способов разогнать их было сжигание кусочков дерева в огоне. Говорилось, в особенности в таких местах, как Бавария, что если это сделать, то одна из Жен леса умрет, скрывшись в лесу на поляне. Однако такие меры являлись рискованными, так как эти действия могли обострить гнев Жен леса и вызвать их нападение.

Томтин

Другие существа также обитали в глубине леса. Многие из них считались «маленькими людьми» и были известны под общим названием гоблины, эльфы, гномы и тролли. Наиболее злобным из них был томтин, маленький человечек, одетый в красное (цвет крови), который, как было известно, нападал на путешественников на глухих лесных дорогах. Садистское существо, томтин ассоциировался в германском фольклоре с целым рядом древних существ, которые, как утверждается, жили еще глубже в лесу, осмеливаясь появляться в мире людей только в определенное время года. Эти существа были, по всей вероятности, воплощением старых, почти забытых лесных богов или богов плодородия, которым поклонялись ранние германские племена, и от них произошли такие имена, как Нахт Рупрехт (странное и тревожное существо, украшенное соломой и оленьими рогами) и Шварц Питер (мрачное, черное, мускулистое существо, выглядящее как гигантский кузнец). Считалось, что томтины были их слугами, которые по их просьбе убивали путешественников. Повалив путешественников на землю, томтины избивали их цепями, колючими палками или кольями до тех пор, пока они не умирали, а затем начинали лакать их кровь, как собаки. Они уносили сердца и печень тех, кого они убили, к своим древним хозяевам, жившим в глубине леса, для которых это было средством к существованию.

Многие из этих существ заявляли о себе в течение зимних месяцев. Нахт Рупрехт, например, приходил к окнам домов и заглядывал в них, ужасая всех, кто был внутри. В сопровождении близких слуг, Джорджа Оуфа, который был вооружен большим кнутом или цепом, а также идущего позади томтина, он путешествовал по заснеженным дорогам, часто избивая и убивая тех, с кем он встречался. Тех, кто поклонялся ему или сохранял старую веру, он вознаграждал.

Почитание этих древних божеств тревожило церковь так сильно, что было решено подменить идею о сверхъестественных языческих существах, путешествующих вокруг и раздающих подарки и награды, на такую же христианскую. И личностью, которую выбрала церковь, был святой Николай. По иронии судьбы, кровожадный, пьющий кровь томтин был теперь привязан к этому христианскому святому. Тем не менее первоначально они не сошли со своего грубого и испорченного пути. В некоторых частях Германии святой Николай был известен как Булле Клаус (Николай с колокольчиками) из-за цепей и колокольчиков, которые он нес. Когда он приближался к дому, томтин шел вперед будить спящих детей, вытаскивал их из своих кроватей и задавал им вопросы о христианском катехизисе. Если они не могли ответить или отвечали неправильно, томтин избивал их острыми палками, а святой Николай бросал в них каменным углем до тех пор, пока не начинала течь кровь, и томтин лизал кровь из их ран. Если они могли ответить правильно, их (нехотя) вознаграждали яблоком или сладостями.

Позже образ томтинов смягчился, и в высшей степени иронично то, что они стали «маленькими помощниками Санты» или «рождественскими эльфами».

Алп

Идея о поедающих людей, пьющих кровь маленьких человечках, однако, по-прежнему пронизывала и немецкий и австрийский фольклор. Мерзкие гномы, предшественники Румпельштинкина, жили, как говорилось, в отдаленных горных массивах и продолжали нападать на путешественников на глухих тропах. Постепенно такие рассказы перемешались с другими сказками и поверьями, например с рассказами о мертвых и оборотнях. Понятие о возвращении мертвых всегда было распространено в немецком фольклоре. Мертвые были враждебны по отношению к живым, и они могли напасть и сожрать свои жертвы, если они были очень близко, — классический мотив для вампира или оборотня. В некоторых случаях считалось, что мертвые стягивали свой собственный похоронный саван и прорывались в другие могилы, чтобы напасть и затем пожрать другие тела. Эти осквернения представляли якобы большой интерес для первых современных церковников. В 1679 году немецкий теолог Филипп Pop опубликовал трактат под названием De Masticatione Mortnorum («О поедающих плоть мертвецах»), который внес весомый вклад в литературу о вампирах. Ученый церковник обсуждал поверья, касающиеся мертвых, тех, кто вернулся из могилы, чтобы кусать и жевать (поедать), с религиозной точки зрения. Этот текст демонстрирует, насколько широко и серьезно были распространены такие поверья в немецкой глубинке.

С годами основные положения о жестоких, кровожадных гномах и беспокойных, грызущих мертвых, а также о черной магии и колдовстве объединились, чтобы создать странных и злобных вампирических существ. Подобно многим другим в своем роде, германско-австрийский вампир является запутанной и противоречивой фигурой. Многие из этих направлений фольклора из темных лесов и изолированных гор объединились в одно существо, известное как алп.

Тем не менее нет согласованности в отношении этого существа. В некоторых частях Германии, например, это было живое существо — стихийная сила, такая, как гном или томтин. В других областях, а также в Австрии это был дух умершего человека, который подчиняется злобным импульсам. В некоторых областях он изображается как маленький старик (один из видов томтина). В других областях он был могущественным, меняющим форму колдуном, который бродил по селу в виде кота или птицы. В некоторых районах Австрии нападения алпов носят сексуальный характер, они как хищники прыгали на женщин и молодых девушек, когда они спали. Таким образом, существо напоминало инкуба из Древнего Рима. Алп всегда был мужского пола, и если он считался духом умершего, то его атаки, как правило, были направлены на семью, которую он оставил. В некоторых случаях считалось, что он бродит под видом чудовищной и крайне развратной черной собаки. В этом случае говорилось, что человек был оборотнем до смерти, и это связывало понятие «алп» со многими другими народными легендами. Связующей чертой во всех проявлениях, однако, было то, что существо носило какой-то головной убор. Как правило, это была старая широкополая мягкая шляпа, но это могла быть накидка из ткани, такая, как вуаль, которая закрывала большую часть его лица и могла использоваться в качестве маски.

Если алпом становилось живое существо (и оно могло менять форму под влиянием луны), то вина в этом всегда лежала на матери. Например, она совершила какой-то грех во время беременности, который остался непрощенным, или она съела нечто (ягоду с куста, например), что было грязным или на что плюнули гномы. Если во время родов были приняты «несоответствующие меры» (хотя они часто не уточнялись), ребенок мог вырасти алпом, или если мать была напугана диким животным, особенно собакой и лошадью, это давало тот же результат. Ребенок, родившийся с пленкой на лице (тонким слоем оболочки), мог стать одним из вампиров. (Хотя в других частях мира, таких, как Ирландия, пленочка — это к счастью, считается, что такой ребенок никогда не утонет.) Волосы на ладони ребенка также могли сообщить о будущем вампиризме, хотя это могло также свидетельствовать о том, что ребенок может вырасти и стать оборотнем. Поэтому тела новорожденных скрупулезно изучались на предмет отметин или пороков, что давало ключ к их будущей сверхъестественной судьбе.

Могущество алпа

В Германии, в горах Гарц и в окрестностях горы Броккен, алп тесно связан с колдовством. Этот горный регион имел сомнительную сверхъестественную репутацию в любом случае. Считалось, что ведьмы собирались среди высоких пиков в больших количествах для создания гроз и бурь по всей стране, и поэтому представлялось естественным, что они были связаны со злобными гномами. Алпы, таким образом, стали слугами и компаньонами ведьм из Германии и Австрии, которые отправляли их в облике кошек или полевок, чтобы творить зло в близлежащих горных районах. В Австрии и в некоторых частях Германии, в дополнение к своим возможностям, у алпа появилась вампирическая, он мог управлять волей отдельных лиц, но только тогда, когда люди спали. Существо могло влиять на их сны и создавать ночные видения, которые приводили спящих в неописуемый ужас. Алп мог заставить ходить во сне, вызвать судороги и припадки в ночное время. Это они делали по приказу ведьм и, таким образом, были связаны с немецкой Марой, лошадеподобным существом, от которой произошло слово nightmare (ночной кошмар). В действительности одним из ее многочисленных образов был большой белый жеребец, который скакал по ночной местности, выискивая своих жертв.

Габергайс

В дополнение к управлению мыслями и образами, алпу по душе была кровь, а иногда и сперма его жертв. Однако в некоторых районах Австрии он больше любил молоко спящих женщин и сосал их груди до тех пор, пока они не начинали болеть. Были также вариации этого существа в разных регионах страны. Например, в некоторых частях Австрии и в горах Германии алпа иногда называли габергайс, существо, у которого, по общему мнению, было три ноги, и, следовательно, оно могло действительно очень быстро двигаться. Как только наступала темнота, габергайс нападал и пил кровь у крупного рогатого скота, пасущегося в поле. Как правило, он не беспокоил человека, если только тот не нарушал его ночной пир, в таком случае он нападал на тех, кто к нему приближался, с определенной жестокостью.

Шраттл

В других частях Альпийских гор применяется название шраттл. Оно используется для особо порочного и насильственного вида вампиров, которые нападают как на людей, так и на животных. Этот тип вампира обладал огромной психической властью и мог сделать тех, кто на него напали или стремились на него повлиять, невменяемыми. Эти существа не были живыми существами, но их считали «разорвавшими похоронный саван» трупами, которые, пока были в могиле, предстали в одной из форм непристойной жизни, и перед появлением сжирали свой саван. Сначала как габергайс, так и шраттл обычно атаковали членов своей бывшей семьи или их имущество, только позже распространяя свою деятельность на все сообщество. Многим из этих алпов также приписывалось распространение недомоганий в регионе — всеобщее поверье, касающееся вампиров.

Защита от алпа

Не существует никакой реальной защиты от алпа. В некоторых частях Австрии говорили, что вид распятия или какой-нибудь святой реликвии отгонит их. Поэтому некоторые люди, как правило, носили монашеские наплечники или святые ордена, чтобы отвратить их приближение, но в регионах Германии, где было больше распространено протестантство, это рассматривалось как суеверие и слишком католическое по тону. В любом случае это было противоречиво, потому что эти существа были старше христианства и служили очень древним богам, которые некогда жили в глубине леса и на горных склонах. Поэтому символы христианской церкви не имели никакого влияния на них. Однако соль, посыпанная через порог дома, мешала алпу или ему подобным существам войти.

Если сообщество являлось предметом нападений алпа, то это существо считали духом умершего человека, поэтому тело нужно было выкопать и публично сжечь, так как это был единственный способ его уничтожить. Если алп был признан живым человеком, то его нужно было найти и пролить его кровь из правого надбровья, что лишило бы его злой силы. Точно так же кровопускание у ведьмы, которая управляла алпом, уничтожало его и лишало сил, которыми он обладал.

Вампирическая истерия

В период между 1725 и 1732 годами некоторые районы Австрии, как казалось, охватило безумие из-за вампиров. Кладбища были осквернены, а горожане и сельские жители разыскивали «поедателей трупов», которые, казалось, на них напали. Историки предположили, что это был результат какой-то эпидемии, такой, как туберкулез, но истерия широко распространилась, и многие тела были вынуты из гробов и сожжены. Эти действия возобновились ив 1755 году, когда в городе Олмуце начали осквернять кладбища, охотясь на вампиров, которые тревожили население. В немецком городе Кельне в 1790 году алп под видом огромной и похотливой собаки с красными глазами и искрами, падающими из уголков его рта, привел население в ужас и исчез только тогда, когда определенное тело было выкопано и сожжено на муниципальном кладбище. Даже позже, в начале XIX века, алпы якобы пили кровь из сосков спящих мужчин в районе горы Броккен в Германии, вероятно по указанию местных ведьм. Насколько можно установить, на крупный рогатый скот и овец также были совершены нападения, но могил не разрывали и не сжигали трупы. Может быть, алпы считались живыми, и потому использовались другие виды общественного правосудия или защиты.

Алп — странная и путаная форма вампира, проявляющая много своеобразных черт. Иногда это дух умершего человека, иногда это злое проявление еще живого человека. Иногда алп принимал форму небольшого человека с бородой и жаждущего крови (представитель жестоких томтинов прошлых времен), иногда сексуального хищника или существа, умеющего превращаться в животное, птицу, крысу или полевку. Он пьет кровь, а также молоко и сперму. В злобном проявлении мертвого человека он мог иногда съесть свой собственный саван и тела тех, кого похоронили рядом. Его иногда можно было отогнать христианским крестом, но в другой раз и в других регионах святой символ не влиял на него. Иногда у него было три ноги! Эта путаница, вероятно, свидетельствует о множестве древних поверий, касающихся как духов, так и мертвых. Немецкие и австрийские мифы о вампирах были заимствованы из богатого традиционного фольклора, который включал в себя эльфов, гномов, ведьм и оборотней.

***

Возможно, это отражает ранние времена, когда сельская местность была темной и загадочной, утонувшей в лесах и разделенной горами. И все же кто может сказать, что во всем этом нет ни капли правды? Ибо кто знает, что скрывается на полянах густого леса и на глухих горных дорогах. Было бы лучше не отказываться от этих старых поверий слишком легко. Следует остерегаться!

2 Алу / Экимму Государство шумеров / Вавилон

У многих древних народов различия между вампирами и демонами были крайне расплывчатыми. Как считалось, демоны питались человеческой кровью, и поэтому их привлекали те места, где происходили отдельные убийства или проходили сражения. Кровопролитие, конечно же, вынуждало их появиться из теней потустороннего мира, где они обитали. Демонам также приписывалось распространение болезней, эпидемий, чумы, что позже также было связано с вампирами. Поэтому очень трудно отличить вампиров от других демонов. В древнем шумерском/вавилонском мире эта проблема была еще более сложной из-за материальности вампира.

Духи и привидения

Шумеры считали, что призраки и духи всегда находились вокруг них. Иногда духов считали хищными дьяволами из другого мира, а иногда беспокойными призраками мертвых, которые в мгновение ока могли восстать против живых. Эти существа проявляли себя по-разному. Иногда они появлялись в виде птиц, иногда в виде пресмыкающихся, иногда просто в виде теней, движущихся вместе с солнцем. Многие из них были вызваны колдунами и некромантами для своих собственных злых целей. Мертвые были особой проблемой, так как они могли быть злобными и жестокими, если они того хотели. Самыми страшными призраками были тени тех, кто умер преждевременно или насильственной смертью. Таким образом, убитый человек или умерший в результате несчастного случая, конечно же, возвращался, чтобы мучить живых.

Утукку

По словам писателя и демоноведа Монтага Саммерса, общепринятое название для блуждающих духов было «утукку» (на месопотамском наречии «уруку»), его использовали для обозначения призраков, которые не всегда были настроены враждебно. Это были довольно слабые призраки, прозрачные, перемещающиеся по ветру. В эпопее о Гильгамеше герой Гильгамеш молится богу Нергалу о воскрешении его мертвого друга Эа-Бани. Бог выполняет его просьбу, и утукку Эа-Бани вырывается из земли «как ветер». Но этот прозрачный и расплывчатый призрак говорит голосом Эа-Бани и ведет беседы с Гильгамешем. В некоторых текстах Эа-Бани описывается как облако или «нечто расплывчатое, как дым», но не как существо, которое могло бы причинить человеку вред.

Ассирийский экимму

Однако в Ассирии была известна другая, более плотная форма привидений. Это были экимму (иногда называемые эдимму). Дословно название означает «то, что утащено прочь» и говорит о том, что этот человек умер преждевременно или насильственной смертью. В чем разница между утукку и экимму, неясно. Саммерс говорит, что четкой разницы нет, но, возможно, могло существовать какое-то явное основное отличие.

Мертвые у ассирийцев спускались в Дом Темноты — ужасное темное место, где правил бог Иркалла, от которого те, кто вошел, не могли уйти назад. Их существование было достаточно жалким — быть запертым в темноте и есть пыль и грязь, когда проголодаешься. Но существовали также те, кого вынуждали вечно бродить по миру, который они физически уже покинули. Для ассирийцев это состояние было гораздо ужаснее.

Как и шумерские утукку, это были призраки людей, которые умерли преждевременно, но у ассирийцев сюда включались и те, кто утонул или умер под палящим солнцем пустыни. Также тем, кто умер от обезвоживания в каком-либо засушливом месте, вероятнее всего, не позволит войти в Дом Темноты сам Иркалла, и поэтому они становились экимму. Непозволение войти делало их чрезвычайно жестокими и яростными и ополчало их против живых, которых они ненавидели, заставляло совершать против них жестокости. Второе, что нужно отметить, что если утукку были слабыми, состоящими из дыма существами, больше похожими на жалких бестелесных призраков, то экимму были мускулистыми и совершенно плотными. Но это, конечно, не мешало им передвигаться невидимыми или принимать другие формы. Но в основном это были реальные физические существа. Они старались жить в уединенных, бесплодных землях, достаточно далеко от часто посещаемых людьми мест. Путешественники, которые проходили через эти уединенные места — долины и пустыни, всегда были предметом их внимания.

Было еще одно основное отличие. Утукку были в целом безразличными духами, не знающими ни добра, ни зла. Во многих случаях их считали доброжелательными духами, с которыми можно было работать, которые защищали человека. В этом случае они были известны под названием «шеду» и могли быть призваны охранять дом или имущество. В раннем искусстве их обычно изображали крылатыми существами с человеческими лицами. Очень часто на плитках из глины изображались такие образы — утукку в форме льва с человеческой головой (в таком образе они были известны как ламассу), их размещали с каждой стороны дверного проема, чтобы защитить все, что находилось внутри. Их также могли поместить (в виде статуй) у ворот города как его защитников. А вот экимму ничего не защищали. Они были заклятыми врагами человека и ни перед чем не останавливались, чтобы причинить ему вред.

Черты экимму

Описание экимму варьируется от легенды к легенде. Иногда их изображали ходячими трупами, иногда крылатыми демонами (что демонстрирует путаницу в умах ассирийцев и вавилонян по отношению к демонам и мертвым), иногда просто в виде дующего порывами ветра (как и джиннов), а иногда в виде тени, двигающейся по своему желанию под полуденным солнцем. Также путаница наблюдалась в том, как экимму появлялись. Некоторые легенды гласили, что это были только ночные существа, принимающие облик старика, летающие в темноте на кожистых крыльях. Другие утверждали, что они принимали вид песчаной бури, которая постепенно превращалась в физическое существо, появляющееся в полдень (как многие другие древние народы, ассирийцы и вавилоняне относились к полудню, границе между утром и вечером, с тем же страхом, с каким они относились к полуночи). В третьих же говорилось, что они просто принимали форму ходячих трупов и могли появиться, как и греческий вриколокас, почти в любое время дня, но они предпочитали время, когда солнце было высоко в небе. В это время они наиболее опасны, и путешественникам следует избегать путешествий по уединенным местам даже сегодня. Некоторые сказания утверждали, что экимму могли физически напасть на прохожих, в других говорится, что экимму просто завладевали ими. Образ существа чрезвычайно путаный.

Постепенно количество причин превращения умершего в экимму увеличилось. Раньше только те, кто встречал безвестный конец, были прокляты на такое существование, но теперь тело, которое не было захоронено в соответствии с погребальными обрядами, которое оставалось не похороненным слишком долго или было оставлено на солнце, также могло стать одним из блуждающих жестоких мертвецов. Более того, считалось, что, если умерших не хоронили родственники или не ухаживали за их могилами, они также могли стать экимму.

Экимму необязательно прямо атаковали путешественника, когда он вступал в уединенное место, но они могли, например, прилепиться к нему (иногда будучи невидимыми) и отправиться с ним к нему домой и мучить его там. Экимму мог быть шумной силой, такой, как полтергейст, разбрасывающей вещи по дому или ломающей предметы интерьера и создающей проблемы, такие, как незваные гости, или же мог с течением времени постепенно высосать всю энергию жертвы, оставив его высохшую оболочку и в конечном итоге убив его. Как только одно из этих существ входило в дом или прилеплялось к какому-то человеку, было чрезвычайно трудно выгнать его, и это могло быть сделано только с помощью молитвы и поста. Как сообщается, сказки об экимму, проникающих в дом, датируются 2000 или 3000 годами до н. э., что делает их одними из самых древних сверхъестественных существ, о которых было написано.

Экимму принимает особые формы, одной из самых злобных был алу или алус. Также как утукку или экимму, эти существа умерли насильственной или преждевременной смертью, но они были особенно враждебны по отношению к людям. В отличие от подобных им существ они не могли принимать менее материальную форму, такую, как ветер, пыль или дым. Они были худыми и истощенными, их кожа была бледной, ближе к белому цвету, их губы были покрыты струпьями и пятнами. Из всех ассирийских и вавилонских мертвецов это были самые близкие к общепринятому образу вампира существа, потому что они часто пили кровь умирающих. Как и им подобные, они обычно жили на необитаемых и пустынных землях, но время от времени осмеливались приблизиться к поселениям, намереваясь напасть на тех, кто там жил. Они перемещались ночью и, как часто считалось, распространяли болезни, когда проходили мимо. И порой когда хозяева домов поднимали глаза от своего ужина, они видели обтянутое кожей обезображенное голодное лицо подглядывающего алу, томящегося по еде, менее благотворной, чем та, что была на столе. Иногда их отгонял огонь, но общей практикой отвлечь их были кровавые кусочки плоти животных, возможно, взятые со стола. Однако против них было очень мало защиты, приходилось только ожидать, пока они вернутся в свои могилы отдыхать, выкопать их тела, перезахоронить в соответствии с похоронными ритуалами или же сжечь.

Защита от экимму / алу

Сохранилось мало сведений о способах защиты против экимму или алу, вероятно, потому, что вавилоняне и шумеры верили, что предупреждение лучше лечения, и потому они просто избегали уединенных мест, где, как говорили, обитали такие духи. Однако сообщалось, что некоторые волшебники или святые люди могли управлять ими и могли, по крайней мере, предложить какие-то меры защиты против их козней. Однако такие волшебники могли подчинить их своей воле с помощью сверхъестественных средств и использовали их, чтобы терроризировать и мучить своих врагов. В действительности глиняные таблички с древней клинописью (ранняя форма письма), содержащие заклинания для поднятия мертвых и превращения их в экимму, как говорят, существуют и сегодня, где-то спрятанные древними учеными от мирских людей.

Также археологами было найдено большое количество «чаш для духов», которые, как говорилось, давали защиту от злых и мстительных мертвых. Это были маленькие чаши, сделанные из глины, с определенными начертанными заклинаниями или заклятиями. Объяснением было то, что если заклинатель мог упросить экимму превратиться в пыль или духа, существо могло быть заманено под перевернутую вверх дном чашу и поймано там в ловушку. Однако перевернутую чашу нельзя было поднимать, иначе экимму освобождался, чтобы снова терроризировать мир. Чтобы соблазнить существо залезть под чашу, могли использоваться приманки, скорее всего кровь или сырое мясо, помещенные туда волшебником, чтобы привлечь существо. Заклятья, начертанные на боку чаши, как надеялись, могли удерживать там экимму. Подобные методы использовались колдунами позже в поимке джиннов, и это могло стать основой популярной детской сказки «Аладдин», сюжет которой встречается и в Китае, происходит с Ближнего Востока, могла первоначально называться «Эль-Хаддин».

Использование чаш, банок, бутылок с магическими начертаниями когда-то считалось защитой от экимму и алу, но если были и другие способы, то записи о них не дошли до наших дней. Главным способом избавиться от экимму или алу было сжечь тело достаточно далеко от человеческого жилья, чтобы дух мог быть унесен ветром. (Несколько веков спустя в мифах семитов это момент сжигания«всего нечистого», что могло включать нечистые тела, в Долине Хинном (в переводе с греческого Геенна) вне стен города Иерусалима. Хотя Хинном часто описывали как «место свалки мусора», Хинном позднее станет эвфемизмом слова hell (ад) и всех его обитателей. Интересно также отметить, что часть этой долины была названа Aceldama, или Кровавое Поле, и это обычно понималось христианскими теологами как то, что она была связана с предательством Иисуса, а также с более ранним культом бога Молоха. Эта долина определенно была местом, которое часто посещали экимму и алу.)

Семиты и поверья об экимму / алу

На понятия об экимму и алу повлияли поверья семитов. Семиты верили, что эти существа были детьми демона Лилифа и были враждебно настроены по отношению к людям. Это были духи, которые старались овладеть людьми и истощить их силы. В этом они были похожи на семитского дыббука. Появление семитской культуры принесло поверье, что экимму или алу могли сами напасть на человека, был ли он известен им или нет, превращая их в вид демонов. Однако другое название для них «кровосос», которое предполагало, что они все еще были способны выпить кровь и энергию определенного человека.

С течением времени экимму начали применять более коварный способ в своих атаках. Вместо того чтобы просто лежать и ждать, как бандиты ждут проходящих мимо путешественников, они разработали способы и стратегии заманивать людей, так чтобы экимму могли сами прилепиться к путешественникам. Средневековая сказка с Ближнего Востока иллюстрирует это.

Преуспевающий странник проходил через удаленную часть страны, где находилась особенно быстрая река. На ее берегу добросердечный путешественник натолкнулся на истощенного старика, который протянул худые руки и попросил о помощи в пересечении потока. Он сидел там в течение нескольких дней, как он утверждал, ожидая добрую душу, которая могла бы помочь ему. Путешественник проявил жалость к старику и предложил перенести его через реку на спине. Он нагнулся, и старик с благодарностью забрался на спину. Они пошли вброд через реку, но когда они наполовину пересекли ее, сморщенные руки вдруг опасно туго сжали горло путешественника. Мягким шипящим голосом древнее существо сказало путешественнику, что он никогда не сможет опустить его на землю и будет вынужден носить его всю оставшуюся жизнь, если только ужасное существо этого пожелает. Стариком, конечно же, был экимму. Человек вернулся домой с существом на спине, где оно оставалось невидимым до конца его дней. Раньше он был достаточно преуспевающим, но с годами это процветание начало ускользать, и он обнаружил, что живет в стесненных условиях и почти стал нищим. Поэтому экимму была приписана возможность лишать богатства. В своем поведении экимму поступал в точности, как вампир. Обычно человек умирал, и, когда это происходило, было слышно удаляющееся хлопанье кожистых крыльев, хотя ничего не было видно. Экимму удалялся невидимым.

Существуют другие древние истории, например, о бутылках, которые были открыты, освобождая существо, которое прилеплялось к освободившему его человеку, практически превращая его в раба. Некоторые из этих сказок превратились в арабские легенды о джиннах и духах.

Сопутствующим обстоятельством веры во все возрастающую силу и хитрость экимму была увеличивающаяся вера в то, что разнообразные табу не подпустят их. Разнообразные запреты были введены, чтобы защитить людей от приближения экимму. Плевать на землю, например, было строжайше запрещено, потому что это вызывало гнев духов, обитающих там. Те, кто ел говядину, были менее подвержены сверхъестественным атакам, чем те, кто ел свинину. Этот недавний семитский запрет показывает развитие религиозного семитского предрассудка. Для ранних семитов свинья была «нечистым» животным, и съесть ее плоть означало привлечь внимание демонов и мертвецов или захват ими человека. Лучший способ ускользнуть от экимму и алу оставался все тот же — избегать мест, где их можно было встретить (отдаленные долины и простирающиеся бесплодные земли). Ночью из этих мест слышались крики и завывания мертвых (возможно, ничего серьезнее шакалов и гиен), заставляющие трепетать от ужаса тех, кто их слышал.

***

Со временем экимму и алу стали трансформироваться в представлении жителей Ближнего Востока в других столько же ужасных существ ночи — вурдалаков и эфритов. Эти существа были похожи на вампирических экимму, потому что пили кровь и ели плоть. Но кто знает, может, древнее зло все еще таится там, в бесплодных и пустынных землях Ближнего Востока? Может быть, не знающие отдыха ассирийские мертвецы все еще бродят под огромной луной или даже под жарким полуденным солнцем. Путешественникам следует их остерегаться!

3 Асванг Филиппины

Фольклор Филиппин, особенно тот, который связан с демонами и ночными существами, чрезвычайно труден и запутан — в основном из-за того факта, что на островах разбросано почти 50 этнических групп, каждая со своими собственными поверьями. Ситуация еще более осложнилась существованием нескольких разных типов филиппинских вампиров, их названия очень часто взаимозаменяются от группы к группе и даже от места к месту. Такое иногда происходило в раннем европейском фольклоре, но проблема филиппинского фольклора в том, что названия часто применяются как к живым, так и к мертвым существам.

Ведьма-вампир

Главным из многочисленных аспектов филиппинских поверий является идея о ведьме-вампире. Это не мертвое существо, а живая женщина (иногда мужчина), которая может менять свою форму, чтобы причинять соседям зло и пить их кровь или другие жизненно важные жидкости. Слово «асванг» (обозначает «собаку», но его значения могут варьироваться в зависимости от острова или даже района, в котором оно используется) может быть применено к этим колдуньям независимо от того, мертвые они или живые, потому что это зло необязательно исчезает с их кончиной. И мертвые и живые, все они не являются людьми и могут менять форму по своему желанию. В основном это существа женского пола и нападают на мужчин. Однако их любимые жертвы — маленькие дети. Часто асванги передвигаются под видом птиц, выискивая слабых или спящих и поэтому неспособных защититься. Прячась среди листвы близлежащих деревьев или где-нибудь под карнизом домов, существо ждет, пока жертва не останется одна. Из его клюва появляется длинный язык, полый в центре с чрезвычайно острым кончиком, который оно спускает в комнату, где лежит человек. Затем существо начинает всасывать через язык кровь, сперму или пот, которые оно затем пьет.

Многие асванги очень любят человеческую кровь, которую они высасывают из точки в основании шеи, в верхней части руки или лодыжки. Жертва теряет кровь, которой наполняется асванг, размещая ее большую часть в груди, которая увеличивается до огромных размеров (как было сказано, большая часть асвангов — женщины). Затем плотно наполненный и объевшийся кровью асванг летит домой, где принимает прежнее человеческое обличье, обличье ведьмы. Ее груди и живот, однако, остаются раздувшимися от свежей крови (в связи с чем женщины плотного телосложения или с большой грудью часто подозревались в том, что они были асвангом). Позже она кормит кровью, которую собрала, своих детей, воспитывая из них асвангов.

Тик-тик

Иногда филиппинцы не относили к асвангам такое существо, как тик-тик, или вак-вак (которое, как говорилось, было одним из видов асванга), что запутывало ситуацию. Это название маленькой, похожей на сову птицы, которую часто обнаруживали около домов поздно ночью. Однако некоторые знатоки фольклора утверждают, что тик-тик был не асвангом, а его попутчиком, а еще он предупреждал людей о том, что асванг рядом, издавая особый крик. Еще более запутывает дело то, что в некоторых частях Филиппин тик-тик происходит от асванга или же является духом недавно умершего асванга. На острове Минданао этот вид асванга относится к виду тьянак, хотя на многих других островах тьянак — вампирический призрак ребенка, который умер некрещеным.

Черты асванга

По поверьям жителей некоторых островов, асванг вообще является не живым существом, а испорченным духом того, кто умер насильственной смертью или при родах. В этом случае он был чешуйчатым монстром, напоминающим летающего дракона с длинным, хоботоподобным носом, как у муравьеда. Асванг выпускает свой тонкий и острый как игла язык из кончика носа. Взлетая на кожистых крыльях, асванг садится на крышу домов, в которых есть маленькие дети или кто-то старый и слабый. Там он ждет, пока жертва заснет, разыскивая трещины или щели, через которые он может опустить свой язык. Этот вид асванга спит днем и осмеливается вылетать после наступления темноты.

Еще один тип асванга может расщеплять свое тело, отделяя торс и верхнюю часть от нижней. Это несомненный признак пьющей кровь ведьмы. На Филиппинах повсеместно верят, что верхняя часть тела может выпускать волшебные крылья и летать по окрестностям, совершая зло. Этот вид демонов также имеет длинный заостренный полый язык, через который он пьет. Его жертвы — нерожденные дети, находящиеся в утробе матери; приложив длинный язык к животу спящей беременной женщины, асванг высасывает кровь и жизненные силы плода, что является причиной выкидыша или мертворожденного ребенка. Похожий на веревку язык осторожно поглаживает края живота, не будя спящую, позволяя асвангу «выпить» из утробы, до того как он улетит, чтобы снова соединиться с нижней частью туловища. Однако вампиру-волшебнику можно помешать в его или ее злых замыслах. Если хороший человек найдет нижнюю часть туловища, покинутую колдуном, он должен насыпать на нее соль, прежде чем вернется верхняя часть. В таком случае две части туловища не смогут соединиться и торс асванга в конце концов высохнет и погибнет.

Защита от асванга

Соль считается защитой от многих видов асвангов. В некоторых отдаленных местах чашу соли оставляют рядом с кроваткой спящего младенца, чтобы защитить его от внимания этих существ. Можно с этой же целью привязать маленький мешочек с солью к шее ребенка или старого человека, когда он дремлет. Иногда эта соль смешивается с человеческой мочой, что считается мощным защитным средством от вампиров (достаточно интересно, что это поверье также распространено в некоторых частях Западной Европы). Однако в других местах считается, что соль совсем не поможет против асванга, но в комнате, соседней с комнатой спящего, должна быть сожжена смесь определенных трав, чтобы отогнать вампира. Другие легенды гласят, что соль единственное эффективное средство против определенных видов асвангов или что единственный способ защититься — это спать с обнаженным кинжалом или раскрытым лезвием на груди.

Асванг, против которого соль была эффективна, известен под названием маннаннаджел (от филиппинского слова, означающего «разделять»). Оно очень похоже на малайское слово для обозначения вампиров — пернанггал, пенангллаен или пенаннгаллау, — возможно, что поверья о вампирах у филиппинцев и малазийцев имели общие древние корни.

В некоторых обществах считали, что асванг может менять свою форму. В действительности эта общая характерная черта филиппинских ведьм связывает понятие «вампир» с живыми существами. По этой вере, асванг бродит вокруг в образе кошки или маленького животного, хотя время от времени он может принимать большую форму — собаки или поросенка. Но опять же его любимые жертвы либо маленькие дети, либо беременные женщины, хотя известно, что асванги пьют сперму спящих воинов, таким образом ослабляя их силу ночью. Как говорят, эти меняющие форму колдуны чаще всего были мужского, а не женского пола, хотя и не всегда. Если асванг был мужского пола, то его любимым образом была муха, с громким жужжанием летающая по дому, в поисках жертвы. Однако все эти асванги должны были изменять форму, чтобы питаться. Иногда они снова принимали человеческую форму, а иногда они были похожи на маленького чешуйчатого дракона с тонкими перепончатыми крыльями. Это существо пряталось в тени дома и ждало, пока жертва не заснет. Затем оно стремительно бежало вдоль стен и высовывало свой тонкий язык, осторожно прокалывая кожу спящего человека и всасывая сперму, кровь или другую содержащуюся в теле жидкость. Посещения этих существ оставались совершенно неизвестны спящему человеку, который просыпался позже, чувствуя себя слабым, шатающимся или даже испытывающим тошноту, но неспособным объяснить почему. Если асванг возвращался регулярно, то жертва становилась все слабее и в конце концов умирала. В связи с этим мух постоянно выгоняли из дома из боязни, что они перевоплотившиеся вампиры.

Мандураго

Еще один вид асвангов — мандураго — относится к фольклору народности тагалог, живущей в некоторых частях главного острова Лузон. Этот вампир бывает только женщиной, которая очень красива и, хотя она кажется живой, на самом деле может быть мертвой. Ее тело оживляет злой дух, который с помощью магии сохраняет ее красоту. Этот тип асвангов будет нападать на тех, кто находится рядом с ним и может любить его, например на поклонников или мужей. Эти люди особенно уязвимы при нападении мандураго и могут заплатить своей жизнью. Приведенная ниже сказка народности тагалог полностью иллюстрирует этого вампира за работой.

Некая девушка считалась одной из самых красивых в своем селе. Ей было только шестнадцать лет, но она полностью сформировалась как женщина. В возрасте около восьми или девяти лет она ужасно пострадала во время охватившей деревню эпидемии и вполне могла умереть, но она была сильным ребенком и смогла полностью выздороветь. Девушка пользовалась большой популярностью у молодых людей из деревни, которые хотели взять ее в жены. Но какое-то время она не выходила замуж ни за одного из них. В конце концов она дала согласие выйти замуж за крепкого молодого человека, великого воина и спортсмена, который восхищался ею на протяжении многих лет. Они жили вместе в доме на окраине деревни и долгое время выглядели очень счастливыми. Тем не менее люди начали замечать, что муж становится бледным и теряет свою мужественность и силу. Вскоре после этого он заболел загадочной болезнью и умер. Его вдова была прекрасной как никогда, и по прошествии некоторого времени другие мужчины деревни, ее бывшие поклонники, которых она отвергла, снова начали ухаживать за ней. Она вышла замуж еще раз, и в этот раз это был воин, который был такой же крепкий и сильный, как ее первый муж. Однако вскоре после вступления в брак он также начал терять силы. Он стал худым и бледным и казался гораздо слабее, чем был раньше. Он находился в таком состоянии чуть больше года, прежде чем тоже скончался. Она же в противоположность ему по-прежнему оставалась сияющей. Поэтому по всей деревне распространились подозрения, что жена отравила его, но никто ничего не сказал, так как девушка происходила из хорошей и уважаемой семьи. Все же казалось, что девушка становится все более красивой стечением времени, и прошел слух, что она намеревается выйти замуж снова. Тем не менее поклонников у нее стало меньше: молодые парни из деревни начали бояться ее. Один мужчина все же сказал, что женится на ней, и так и сделал, но и он опасался ее. Он отправился спать в первую ночь после свадьбы и притворился спящим. Вскоре он почувствовал, как что-то вроде веревки украдкой перемещается по его телу, и догадался, что это был длинный язык асванга. Повернувшись в постели, он увидел, что рядом с ним лежит не красивая девушка, а длинное ящероподобное существо с длинным носом, как у муравьеда, из которого торчит длинный и колючий язык. Кинувшись под кровать, он достал нож, который положил туда раньше, и ударил существо. Было тяжело смотреть на асванга, но он почувствовал, как лезвие вошло во что-то, и услышал громкий крик ночной птицы где-то совсем рядом. За этим последовал шум хлопающих крыльев, доказывающий, что существо сбежало. Он зажег лампу и увидел, что кровать покрыта зеленоватой сукровью, которая, он был в этом уверен, была кровью асванга. Некоторое время спустя в глубине леса было обнаружено тело девочки, она была мертвой. Но было ли это тело реальным или просто оболочкой, которую захватил мандураго, спрашивали старейшины деревни. Посчитали, что девочка умерла еще во время эпидемии, когда ей было восемь, и что в течение оставшейся жизни это был асванг.

Аналогичная тагалогская история касается сильного и энергичного молодого человека, который жил на краю леса.

В глуши среди деревьев жила старая нищенка в разваливающемся ветхом доме. Она была очень старой, никто не мог сказать, сколько ей лет. Казалось, она жила там всегда и, по слухам, была ведьмой. Местные жители, говорят, посещали ее под покровом темноты, чтобы получить порошки для исцеления и любовное зелье. Молодой человек сам, насколько известно, не имел с ней дел, и все же по вечерам видели, как она кралась через подлесок недалеко от его дома. Он начал чахнуть, и его силы стали убывать. Семья юноши была озадачена, но те, кто знал, подозревали, что это могло быть связано с асвангом, так что пара людей приготовили ловушку для существа.

Однажды вечером молодой человек лег спать прямо под окном, которое выходило в лес, а его друзья ждали в тени. Через некоторое время по другую сторону открытого окна послышался шорох, как будто кто-то или что-то ползло рядом с домом. Нечто перебралось через подоконник по направлению к спящему человеку. Сначала это было похоже на змею, но наблюдающие вскоре поняли, что это был язык асванга, усеянный крошечными колючками, чтобы всасывать кровь и жизненно важные жидкости из спящего мужчины. Люди атаковали его металлическими ножами, и откуда-то снаружи дома раздался вопль. Оглядевшись, они увидели странную тварь, сидевшую на земле рядом со строением. У нее было длинное чешуйчатое тело рептилии с маленькими жесткими крыльями и человеческой головой старой женщины, которая жила в лесу. Ее рот был открытым, и из него торчал язык, усеянный шипами, тянувшийся по земле и через окно. Кончик языка был острым, как лезвие. Один из мужчин бросил в существо раскаленные угли, и с визгом оно бросилось обратно в лес, хлопая крыльями среди деревьев. Они последовали за ним к лачуге и там нашли старую женщину мертвой, со свесившимся человеческим языком. Молодой мужчина выздоровел и вскоре полностью восстановил здоровье и силы. Без сомнений, старая карга была асвангом, распространяющим зло и болезни по близлежащим деревням.

***

Асванг, вероятно, является одной из самых сложных и противоречивых форм вампира, но также и одной из самых удивительных. Его вариации отражают богатое переплетение культур филиппинских народов. Леса и джунгли на разных островах прячут огромное количество странных и загадочных секретов — секретов, о которых говорят только шепотом те, кто там живет. И кто знает, может быть, один из них асванг, пьющий кровь?

4 Эль чупакабра Пуэрто-Рико / Мексика

Где-то между рекой Сан-Педро и южной оконечностью гор Хуачука в Юго-Западной Аризоне армия Франсиска Васкеса де Коронадо разбила лагерь. Шел апрель 1540 года, и губернатор Новой Галиции вел экспедицию, состоящую из конных конквистадоров, пеших солдат и большого стада скота, через северную границу испанских земель на неизвестную территорию, которая позже станет штатами Аризона и Нью-Мехико. Он искал сказочные Семь Городов Сибула, золотые города, которые, как убеждал его осведомитель, пастор Фрай Маркос де Низа, лежат где-нибудь в диких лесах. Его экспедиция была обречена на неудачу. Его судьбой было найти не золотые города, а только грязные поселения местных индейцев, но, возможно, он был первым, кто столкнулся с чем-то даже более интригующим.

Легенда гласит, что, когда он разбил лагерь для ночного отдыха, на скот Коронадо напали. Говорят, что некоторые из его людей отогнали с помощью факелов и стрел нападающих, описанных как маленькие темные люди с грубой кожей. Утром большинство скота, составляющего главное стадо (1500 голов), оказалось мертво, потому что их кровь была выпита. Несмотря на это препятствие, Коронадо смог купить скот у местных индейцев, заменив большую часть потерянного, и продолжил свои поиски.

В поселении индейцев Зуни в Хавикух в Западном Нью-Мехико он услышал сказки о странных серых людях с «ножами на спинах», которые когда-то давно сражались с Зуни. Зуни рассказывали ему, что серые люди умели высоко прыгать и падали сверху на воинов, убивая их заостренными палками. Считалось, что они пили кровь. Эти сказки мало интересовали Коронадо, так как его целью был легендарный Сибула, и все эти разговоры о свирепых карликах были просто развлечением. Его надменность и высокомерие привели Зуни в неистовство, и они напали на него и спровоцировали незначительную битву, в которой индейцы проиграли.

Весной 1541 года, переправившись через реку Вичита в поисках легендарного города Квивара и найдя только заросшие травой деревни индейцев Вичита, Коронадо в конце концов вернулся назад. Он вернулся в Мехико в 1542 году разбитым и побежденным, большая часть его армии была потеряна от болезней и в столкновениях с индейцами. В то время все мысли об этих очень маленьких, пьющих кровь нападавших были чужды ему (он гнал от себя прочь мысли как о нападавших, так и об индейцах), и эта тайна оставалась скрытой более 400 лет, прежде чем с ней столкнулись далеко от этих мест.

Повторное появление эль чупакабры

Жарким летом 1975 года несколько домашних животных в пуэрториканских горах были найдены мертвыми, полностью обескровленными. Долгое время, в течение почти 100 лет, здесь существовали сказки о странных маленьких людях, которые жили где-то глубоко в холмах и питались кровью, в основном кровью коз, выращиваемых горными фермерами. Поэтому эти существа были известны как эль чупакабра («высасыватели коз»), хотя было неясно, был ли это совершенно другой вид людей или ранее неизвестная форма животных. Животные, найденные в 1975 году, имели небольшой прокол на шее, и в местной общине не было сомнений, что это была работа эль чупакабры.

Черты эль чупакабры

В сфере вампирологии чупакабра является своего рода загадкой. Неясно, каким именно существом он может быть. Является ли он, например, мертвой душой, которая каким-то образом приняла физическую форму? Существовали предположения о том, что он является какой-то формой неопознанных сумчатых и, следовательно, относится к тайной сфере зоологии. Существовали даже предположения о том, что это может быть что-то внеземное, пришедшее с далеких звезд.

В последние годы появился ряд фотографий, авторы каждой из которых утверждают, что запечатлели настоящих чупакабр. Некоторые из фотографий были отклонены как преднамеренная подделка, подлинность остальных остается открытым вопросом.

Описания существа имеются в изобилии, все они совершенно согласуются, и поэтому возможно создать некое представление о чупакабре. Говорят, что он примерно от трех до пяти футов с темно-серой кожей лица. Грубый волос покрывает его тело, а некоторые легенды говорят, что он способен менять цвет (как хамелеоны). Его глаза черного цвета, хотя иногда могут быть желтыми или красными, и, как уверяют, светятся в темноте. Некоторые описания изображают его с собачьей мордой и ушами, поставленными по бокам головы, как у волка. Его зубы острые, резцы почти как клыки и, как утверждается, полые. Имеются сведения, что чупакабра высасывает и запасает кровь своих жертв. Существо имеет короткие предплечья, которые заканчиваются трехпалыми клешнеподобными «руками», способными разрывать плоть. У него имеется ряд колючек, шипов, иголок или игл дикобраза, идущих вниз по спине, возможно вдоль всей длины позвоночника (это могут быть «ножи», которые индейцы Зуни описывали Коронадо). Чупакабра стоит в вертикальном положении, как человек, на двух чрезвычайно мощных задних конечностях, оканчивающихся когтистыми ступнями.

Некоторые описания говорят, что чупакабра может летать на тонких, как у летучей мыши, крыльях, а другие утверждают, что существо передвигается, подпрыгивая вверх (один свидетель описывает, что оно прыгает выше двадцати футов за один прыжок), и что оно создает свистящий шум, который всех пугает. Оно прыгает на свою добычу одним прыжком, вонзая зубы в основание шеи и выпивая кровь. Некоторые свидетели говорят, что оно может выпускать яд, если будет потревожено. Двигаясь к своей жертве, эль чупакабра ходит на задних конечностях вертикально, как человек.

В период между первым нападением в 1975-м и 1991 годом аппетит существа, кажется, увеличился. Животных, особенно овец и коз, часто стали находить мертвыми повсюду в горах Пуэрто-Рико. В 1995 году Луис Гваделупе, горный фермер, который видел нападение существа на его скот, рассказал местной газете, что оно выглядело «как уродливый карлик» и имело «заостренный длинный язык, как у змеи». Когда фермер приблизился, существо зашипело на него так, что он почувствовал тошноту, и оно упрыгало такими огромными скачками, что фермер подумал, что оно могло летать. Другой свидетель, Мадлен Толентино, утверждала, что оно «прыгало как кенгуру» на мощных задних лапах, шипя и плюясь, когда двигалось, и что в воздухе стоял своеобразный запах, «похожий на серу». Другие свидетели говорили, что эль чупакабра обладает сверхъестественной силой и в состоянии унести взрослую корову в горы, где выпивает кровь животного.

В конце 1990-х годов, однако, в описаниях начали появляться такие различия твари по сравнению с теми, которые были даны ранее. «Лицо» было менее волкоподобное, а больше похоже на баранье, у существа были длинные, тонкие крылья, завернутые вокруг него, как плащ, оно могло бегать по земле в вертикальном положении, как человек, но быстрее, чем скачущая галопом лошадь, оно было способно выдыхать огонь в случае, если ему мешали, его руки были «обезьяноподобные», а не клешнеобразные, у него была кожа, как у крокодила. Некоторые из этих дополнений, вероятно, были не более чем фантазией местных пуэрто-риканских фермеров, но следует отметить, что основные описания существа остаются сходными во всех сказках.

В начале 1991 года на горных фермах большое количество собак были найдены мертвыми. Не только их кровь была выпита, но их внутренности также были высосаны каким-то неизвестным существом. По мнению фермеров, это было неоспоримым доказательством действий эль чупакабры и также служило доказательством для населения, по крайней мере, что он становится более прожорливым. «Трупы были похожи на выброшенные тряпки», — говорилось в докладе. «Хотя все было высосано через глаза, внутренние органы: сердце, печень, желудок, — все исчезло».

Эль чупакабра в Мексике

Какое-то время казалось, что кровавая бойня будет ограничена островом Пуэрто-Рико, но к концу 1990-х другие Карибские острова начали сообщать об аналогичных посягательствах. Произошло несколько нашествий зверей, если они были зверями, в Мексике, Чили и даже в некоторых южных штатах США, таких, как Аризона и Техас. Целые кипы бездомных собак были найдены мертвыми на больших площадях Техаса, некоторые обескровленные, а другие без внутренних органов. Домашние животные в Техасе и в Аризоне подверглись нападению и были убиты, на их шее имелся крошечный прокол. Собаки и овцы подверглись нападению на севере Флориды, крупный рогатый скот был искусан в Бедже, штат Калифорния. Но, несмотря на всю свою жестокость и дерзость, эль чупакабры до сих пор, насколько известно, не нападали на людей.

Споры о существовании эль чупакабры

Вопрос остается в силе: что это? В Пуэрто-Рико у жителей гор преобладала теория, что чупакабры — это души злых людей, которые возвращаются в виде уродливых карликов, чтобы мучить живых и мстить за прошлые обиды. Это рассматривается как фольклорное объяснение, относящееся к сфере призраков и демонов, к которым принадлежат общепринятые вампиры. Был выдвинут другой, более «научный» ответ, что это может быть один из видов динозавров, который каким-то образом выжил с древних времен и остался не обнаруженным до сих пор. Есть также мнение, что чупакабра — это форма экзотического животного, которое вначале было нелегально ввезено в Пуэрто-Рико, и ему удалось размножиться. Однако все согласны, что существо — вампир и что ему нужна кровь для пропитания. Это также что-то, что явно боится людей и пытается избегать их.

Множество попыток было сделано авторитетными личностями, чтобы опровергнуть тот факт, что эль чупакабра действительно существует. Бывший директор ветеринарного отделения департамента сельского хозяйства Пуэрто-Рико, Гектор Гарсия, сделал заявление, что ничего необычного в убийствах, которые наблюдались во время периода его пребывания в должности, нет. Другие чиновники обвиняли в смертях диких хищных ягуаров или людей, которые могли унести их для оккультных целей. Но журнал «Судьба» предположил, что скептики относятся к чупакабре гораздо серьезнее, чем официально утверждают, в частности на юге США.

ЭйБиИ

Существуют указания на то, что вампирическим существам было дано специфическое научное название, аномальные биологические существа (ЭйБиИ), и что была создана оперативная группа ученых в юго-западном Техасе в 2000–2001 годах для их поимки. В действительности было много попыток связать ЭйБиИ, а в особенности эль чупакабру, с НЛО или секретными биологическими экспериментами США. Те, кто считал, что существо является ЭйБиИ, в дальнейшем убедились в сознательном заговоре американского правительства и средств массовой информации с целью удержать существо от общественного внимания, возможно, затем, чтобы предотвратить широкое распространение паники. Со стороны правительства Пуэрто-Рико было сделано несколько попыток провести общественное расследование о всеобщей вере в чупакабру, которые ни к чему не привели.

В 2000–2001 годах команда из программы «Внутренний выпуск» отправилась в Пуэрто-Рико расследовать вопрос об ЭйБиИ. Было высказано предположение о том, что их доклад не был полностью беспристрастным и что они на самом деле были отправлены, чтобы публично поднять на смех эту историю, так как программа фактически считала историю выдумкой. Программа якобы высмеяла идею о существовании чупакабры и подняла на смех мэра Канаванаса, который был одним из предполагаемых свидетелей нападения. Хотя было несколько историй о том, что морская пехота США и подразделение пуэрто-риканской армии захватили двух существ и держали их где-то в Соединенных Штатах, эти утверждения были отклонены создателями программы, а любые свидетели изображались ненадежными.

Источником этого утверждения, однако, является пуэрто-риканский журналист по имени Жорж Мартин, которого агентства США описывали как «полностью ненадежного». Сам Мартин склоняется в пользу того, что он определяет как «генетические изменения», которые породили вампирическое существо. Он обращает внимание на работу ряда ученых-генетиков, имя одного из них доктор Цян Канчен, китайско-русский генетик, который якобы работал на бывший Советский Союз. По словам Мартина, Канчен осуществил некие «генетические изменения» в лабораторных условиях и, возможно, создал новый гибрид растения и животного, скрещенных электронным путем. С помощью электронной системы, которая могла выделить то, что Мартин описывает как «определенные биоэнергетические подписи», от биологических организмов на уровне ДНК, а затем в электронном виде передать их другим видам, генетик создал, как предположил Мартин, невероятные новые виды кур и уток, проявляющие особенности обоих видов, а также виды коз, кроликов и зерновых культур. Он был, как утверждается, одним из предвестников современных генетических модификаций сельскохозяйственных культур.

Более того, считалось, что незадолго до распада СССР Канчен уехал на Запад, взяв технологию с собой, где предложил свои услуги США. Мартин говорит о том, что даже если бы ученый не переехал и Советский Союз продолжил бы такие генетические эксперименты, то затем в США, вероятно, провели бы их тоже.

Он также обнаружил, что один чупакабра был обстрелян и ранен фермером в высокогорьях Пуэрто-Рико, но убежал, оставив за собой дорожку крови. Кровь, сообщает он, впоследствии была собрана и исследовалась командой крупных пуэрто-риканских и американских специалистов. Мартин утверждает, что он имел доступ к копии результатов их анализа, который утверждал, что она ни в коей мере не совместима с нормальной человеческой кровью. Пропорции содержания магния, говорит он, фосфора, кальция и калия были гораздо выше, чем в крови людей. Белок / глоулин (RG соотношение) также значительно отличаются. Мартин утверждает, что результаты не являются совместимыми с любым известным видом животных. Команда, исследующая кровь, объявила существо неземным, как говорит Мартин. Власти США и Пуэрто-Рико, однако, отклонили его заявления, сказав, что они абсолютно ложные: никогда не существовало ученого-перебежчика по имени Цян Канчен, а вся история «совершенно фантастична и достойна быть дешевой научной фантастикой». Власти также отметили, что никаких исследований якобы крови чупакабры не проводилось и что Мартин сам все это выдумал.

Все-таки слухи о появлении эль чупакабры продолжают распространяться на более широкую область. Существо и его деятельность были зарегистрированы по всему Техасу и на все увеличивающейся площади в северной Флориде, а также в Чили и Бразилии. В период между 1999 и 2003 годами увечья скота в этих районах значительно увеличились. Все мертвые животные были обескровлены и имели крошечный прокол в основании шеи. Смерти снова возбудили предположения о биологической мутации и существах с далеких звезд.

***

Тем не менее ни одна из этих теорий не объясняет того, что индейцы Зуни рассказали Коронадо еще в XVI веке. Они говорили о «людях-дьяволах», уродливых карликах, которые жили в горах и нападали как на них, так и на их стада со страшной жестокостью. Они говорили о деформированных маленьких людях, которые пили кровь погибших. Они говорили о вампирах. Коронадо игнорировал эти сказки, но это был, пожалуй, первый намек на большую тайну, которая, возможно, существовала, по крайней мере, в течение 400 лет и которая до сих пор с нами.

5 Дергдал Ирландия

Это может быть сюрпризом для некоторых, но дом Дракулы, возможно, находится в Ирландии. В свете распространенной мифологии, которая связывает графа-вампира с Трансильванией, иногда легко забывается о том, что человек, который написал роман, Абрахам (Брем) Стокер, был на самом деле ирландец и находился под влиянием ирландского фольклора. Кроме того, легко забыть, что одно из самых ранних письменных сообщений о вампирах зарегистрировано в Ирландии.

Во многих отношениях роман Стокера «Дракула» (опубликованный в 1897 году) отображает XIX век в Ирландии чуть сильнее, чем в Восточной Европе (область, которую Стокер никогда не посещал и о которой знал только от путешествующих писателей). Придорожные святыни, темные леса, небольшие деревни, полные суеверных крестьян, — все отражает Ирландию середины XIX века, с которой Стокер, возможно, был смутно знаком.

Он рос в интересное и отягощенное заботами время. Хотя он был слишком молод, чтобы помнить ужасы ирландского картофельного голода (1845–1852), он, вероятно, знал многих, кто помнил. Он слышал, как в графствах Клэр и Голуэй (некоторые из наиболее пострадавших районов) люди брали кровь из шеи скота, чтобы сделать ужасные «вкусные пирожки» (свежая кровь, смешанная с толокном, зелеными верхушками репы или гнилыми капустными кочерыжками), которые использовались для утоления страшного голода в сельских районах, так как несколько лет посадки картофеля были неудачными. Он мог также слышать, как голодающие жители деревни даже пили кровь прямо из вен крупного рогатого скота и лошадей или откусывали головы цыплятам, чтобы получить хоть какое-то питание. В графствах Роскоммон и Майо голодающие люди, как говорилось, пили кровь домашних собак, а в графстве Литрим мужчина пытался пить кровь дикой лисы и из-за этого потерял правую руку, которую погрызло животное. Кровопускание и питье крови быстро стали особенностью ирландской сельской жизни того времени, и многие из тех областей, где это произошло, сохранили память об этом в названиях мест, отведенных обществом для кровопускания.

Стокер также, возможно, слышал байки об эпидемии, охватившей некоторые части Ирландии ближе к середине XIX века. Холера и тиф уничтожили большие участки страны, принеся долгую и медленную смерть многим людям. Мать Стокера была родом из графства Слиго, в котором в конце XVIII и начале XIX веков имели место серьезные эпидемии туберкулеза, и юный Абрахам, возможно, слышал рассказы о том, что ужасное заболевание делало кожу бледной, как мрамор, и заставляло жертв кашлять кровью. В разгар эпидемии целые деревни были инфицированы, и местные погосты были полны зараженными трупами. И голод, и эпидемии создавали свой собственный фольклор. Сообщалось, что после того, как закончился картофельный голод, некоторые из тех, кто попробовал крови, пристрастились к ней и тайно продолжали пить ее, по-настоящему становясь вампирами.

Фир Горта (Голодный Человек), истощенное существо, что-то среднее между привидением и волшебником, брел по ирландским дорогам с посохом в одной руке и небольшой металлической чашей попрошайки в другой. Он подходил к задней двери дома, гремел чашкой и издавал слабый призыв к милостыне. Если хозяева дома игнорировали этот звук и не оставляли монету или кусок пищи для него у задней двери, на них насылались болезни и, возможно, смерть. В то время также Даллехен, ужасный безголовый всадник, с наступлением ночи угрожал ирландской сельской местности болезнями, которые он нес под своим плащом, заражая жителей домов, мимо которых он проходил. Такие сказки, хранящие воспоминания о чуме и картофельном голоде, живут в ирландской памяти.

Легенда о замке Кэррикэпоук

Но существовали и другие, более старые легенды, которые касаются представителей гэльской аристократии. В 1601 году, например, Кормек Тэдг Маккарти из замка Кэррикэпоук близ Макрума, графство Корк, был назначен главным шерифом всего графства. Сам замок Кэррикэпоук имел зловещую репутацию. Название означает «скала поука» — поуке, или пуке, был демоном, который терроризировал многие места в Ирландии. Иногда он появлялся в обличии большой лошади, иногда орла, а иногда дикой козы с длинными закрученными рогами. Зачастую его было слишком страшно описывать. Подозревали, что в скале, на которой стоял замок Маккарти, обитало одно такое существо, и его злобный характер, как говорят, отразился в хозяине замка.

Говорили, что Кормек Тэдг Маккарти был жестоким, погруженным в мрачные раздумья человеком, но ему в значительной степени благоприятствовали англичане, пытавшиеся подчинить земли вокруг графства Корк. С их помощью в своем новом статусе главного шерифа он начал преследовать многих из повстанцев, которые выступали против английского правления. Одним из наиболее известных повстанцев был Джеймс Фицджеральд, который сплотил значительную группу недовольных ирландских лордов. Под предлогом обеспечения мира Кормек Маккарти пригласил Фицджеральда на банкет в Кэррикэпоук, где его отравил. Не довольствуясь лишь убийством Фицджеральда, чтобы продемонстрировать свою верность английским хозяевам, шериф приготовил его, съел его плоть и выпил кровь перед ними. Этот поступок потряс и ужаснул всю Ирландию и очернил имя Маккарти на многие столетья. Клан попытался оправдать каннибалистическое поведение Кормека, говоря, что он был одержим духом поука, который обитал в скале. Тем не менее было сказано, что тело злого шерифа вернулось в замок (ныне руины — он был разрушен во время войны Вильямитов в Ирландии), оживленное темной силой, чтобы нападать на прохожих и пить их кровь, ставшее настоящим вампиром. Разрушенный замок находится в двух милях к западу от города Мэкрум в графстве Корк, а пожилые люди в округе все еще крестят дорогу, чтобы Кормек не прошел здесь ночью. Согласно последним статьям в журналах, как, например, в «Айэлендз Ай», жуткие крики иногда могут раздаваться из руин утром, а по загроможденному проходу к замку течет свежая кровь.

Описывая Кэррикэпоук, Айриш Мансли (1874) использовал термин деррик-делли из-за призрака, который, как говорят, обитает в нем. Слово деррик-делли — это, возможно, английское искажение древнего ирландского названия для таких призраков (деарг-дулай или деарг-дал). Точное значение этого термина не ясно (некоторые фольклористы перевели его как «красный кровавый человек»), но он, как правило, используется для обозначения «того, кто пьет кровь». Для древних кельтов, как и для многих других древних воинствующих народов, кровь была символом жизни, она была самой сутью человека — источником его мудрости, мастерства и силы. Можно предположить, что после битвы кельтские воины могли обмазываться кровью своих мертвых врагов для того, чтобы получить часть их силы и доблести, в то же время европейские варвары гунны проливали кровь над могилой недавно умершего вождя в знак траура, чтобы он мог взять что-то от них особой в другой мир. Как сообщается, на похоронах Аттилы более 400 воинов-гуннов разрезали вены на своих руках, и в результате некоторые умерли, приведя к папскому запрету этой практики во время воинских соревнований. И, тем не менее, кровавая тема продолжалась, часто относясь к великим воинским вождям и понятию того, что выпить их кровь означало впитать их величие. Это, возможно, привело к понятию «деарг-дал».

Сказка о замке Лип

Еще одно пьющее кровь ирландское привидение — Тэдг О’Кэррол, бывший владелец замка Лип в Южном Оффели. Как и Кэррикэпоук, сам замок имеет зловещую репутацию. Его достаточно странное название происходит от древнеирландского Leim ui Bhanain (Прыжок О’Банньенов), что, в свою очередь, берет начало в особенно кровавой легенде. Гонимые на юг из земель вокруг северного графства Монеген увеличивающимся кланом О’Нейл в XII–XIII веках, О’Кэрролы (свирепый и жестокий ирландский клан) поселилисьв древнем королевстве Или, которое простиралось через графство Оффели и часть Северного Типперери. Эти земли уже населяло большое количество других кланов, одним из которых был О’Банньен. О’Кэрролы начали с помощью мечей подчинять эти другие кланы, быстро став хозяевами большей части королевства. О’Банньены, однако, не сдались, и в попытке разрешить ситуацию был достигнут странный компромисс. Недалеко от местоположения древнего христианского поселения в Сьер Кьерон (между Киннити и Росскри) стояли две большие скалы на каком-то расстоянии друг от друга. Если защитник от О’Банньенов сможет прыгнуть между ними и выживет, его клан сохранит свои острова, если нет, то они переходят в руки О’Кэрролов. Прыжок был совершен, но защитник не допрыгнул до камня и разбился на куски на земле внизу. Чтобы увековечить «победу» О’Кэрролов, на этом месте был возведен замок, камни в его основании были скреплены известью, смешанной с кровью разбившегося защитника. Этот замок Лип (Прыжок) стал одним из передовых укреплений О’Кэрролов, охраняя главную дорогу между гор Слив Блум, которые соединяли побережье с долиной Ликс и Оффели. Но он всегда имел репутацию проклятого (слова проклятия были: «Возведен на крови, кровь будет его участью»), и многие из О’Кэрролов умерли в нем, а некоторые при достаточно таинственных обстоятельствах.

Ближе к середине XVI века королевство Или и сами О’Кэрролы были разделены. Королевство стало буферной зоной в конфликте, бушевавшем прямо посреди ирландских центральных земель между поддерживающими англичан Батлерами (герцоги Ормонда и Северного Типперери) и гэльскими Фицджеральдами (эрлы Десмонда и Килдара). Хитрые О’Кэрролы выступали на стороне одних против других, сначала объединившись с Батлерами, а потом с Фицджеральдами. Но в конце концов сам клан начал раскалываться, и в начале XVI века появились два лидера, каждый контролировал группу клана. Это были ненавидящие друг друга Одноглазый Тэдг из замка Лип и его кузен Калваг. Тэдг взял на себя временное руководство всем кланом около 1541 года, но его становление вождем все время жарко оспаривали. Действительным вождем клана должен был быть старший брат Тэдга, Таддеуш Макфир, но он был провозглашен «некомпетентным» из-за того, что был пастором.

Тэдг решил поддержать Батлеров и заключил договор с герцогом Ормондским Джеймсом Леймом, которого поддерживали англичане. Однако на каждом шагу он обнаруживал, что ему мешает его старший брат, который, хоть и был священнослужителем, все еще занимался политикой. Таддеуш заключил сделку с Фицджеральдами, которые подрывали большую часть планов Тэдга. Его одноглазый брат кипел от злости и обещал отомстить. В соответствии с легендой, он пригласил Таддеуша в его официальной роли в замок Лип, чтобы отслужить мессу. Часовня замка находилась на верху центральной башни, и, когда Таддеуш преклонил колени у перил алтаря в молитве, Тэдг подошел сзади и перерезал ему горло. Это было не просто убийство, это было богохульство, потому что Таддеуш обращался прямо к богу. Это означало, что часовню нельзя было больше использовать по назначению, она стала местом для банкетов. Здесь Тэдг сделал потайную темницу с люком (oubliette). Это был ужасный спуск, подобный шахте лифта, который вел к основанию башни. В него сбрасывали врагов, засыпали кирпичами и забывали о них (название oubliette происходит от французского oublier — забывать). Говорят, что во время роста своего могущества в регионе Тэдг сбросил около 40 О’Махонов (другой враждебный клан, членов которого он снова приглашал на банкет под предлогом заключения мира) в темницу и замуровал их там.

В 1552 году Тэдг заключил мир с англичанами и принял рыцарство. Это вызвало гнев у некоторых его братьев, и, подстрекаемые его врагом Калвагом, они напали и убили Тэдга, положив конец его кровавому господству в клане. В 1688 году О’Кэрролы окончательно покинули территорию в обмен на подаренные англичанами 60 000 акров земли в Мериленде в Америке. Замок Лип был отдан английской семье Дарби, но их пребывание там не было постоянным. Сегодня замок снискал сомнительную репутацию самого посещаемого духами места в Западной Европе.

Среди призраков, часто посещающих это место, есть призрак Тэдга О’Кэррола. Так как он совершил богохульство, умертвив своего брата во время общения с богом, его душа была проклята, и ему не было позволено подняться в Небеса. Поэтому, как говорит народное поверье, он был ограничен местом, в котором совершил богохульство, известное сегодня как «Кровавая Часовня», проклятый кормится кровью тех, кого он заключил в нее. Большая часть замка Лип была сожжена во время Ирландской гражданской войны, и сегодня он отреставрирован только частично. Часовня уже не выглядит как закопченная дымом пустая комната, но все еще остается жуткой. Конечно, может быть, из-за незастекленных окон, в которые влетают и вылетают птицы, но это место даже в самые теплые дни может похвастать необъяснимым холодом.

Марб-бео

И Тэдг О’Кэррол, и Кормек Тэдг Маккарти считаются, как их называют ирландцы, марб-бео — что означает «мертвые, разгуливающие ночью». В одно время близость мертвых чувствовалась в Ирландии повсюду, и это отражено в названии мест по всей стране. Существует сказка о пьющем кровь духе или трупе, который часто появляется на дороге между Дан Чэоин (Данквинн) и Бэйл Фертирей (Беллиферитер) на полуострове Дингл в графстве Керри. Говорят, что дергдал особенно активен вдоль дороги, проходящей около места под названием Касад на Грейз, где соединяются два потока. В графстве Голуэй место Глен на Скейл означает «долина призраков» или «темное сверхъестественное существо». Место имеет плохую репутацию часто посещаемого духами, и в старину его избегали путешественники. Драммарат около Магирзбридж в графстве Ферманаг означает «хребет призрака», хотя все расспросы о том, как он приобрел такое название, ни к чему не привели. И все же названия мест наводят на мысли о привидениях или призраках, как, например, название Драмадарраг (изменено на английское Драмадро), место около Колерейн в графстве Дерри. Энескол в графстве Керри — это в действительности Абхен на Скейл — «река призраков». Гленгеш в графстве Донегал означает «запретная долина» и, в общем, воспринимается в этой местности как табу что-то делать с мертвыми, которые, как говорят, часто посещают долину. Все эти места и многие другие связаны с представлением о возвращении мертвых. Эта тема играет значимую роль у ранних кельтов.

Существует также идея о пьющих кровь волшебниках и поедающих плоть трупах и о том, что те, кого «коснулся» волшебник, станут сами пожирающими монстрами. В конце 30-х собиратель историй для Комиссии по ирландскому фольклору Тим Мерфи путешествовал по диким местам графства Керри, собирая ужасные истории о девушках, которые невольно вышли замуж за трупы, что было мерзко осуществлено на изолированных кладбищах. В отдаленном округе Сним Мерфи услышал сказки о женщинах, которые поздно ночью вставали из постели спящих мужей, чтобы пожирать плоть и пить кровь свежезахороненных тел. Он также слышал о духах в далеких горах, которые нападали на путешественников, чтобы высосать кровь из их рук и ног. Люди на самом деле говорили, что их крепости находятся где-то в горах Керри. На лекции в Дублинском университете в 1961 году архивариус Комиссии по ирландскому фольклору Шон О’Суилебхейн (уроженец графства Керри) говорил о такой крепости, расположенной высоко в горах хребта Макгилликадиз Рикс. Он сказал, что она охраняет глухую тропу между двумя пиками (хотя он не назвал их) и ее обитатели нападали на проходящих там одиноких путников. Существа, обитавшие там, были названы О’Суилебхейном неамх-марбх (нежить), истинные вампиры. К сожалению, он не дал ключа к местоположению этой крепости, просто сказав, что это «старая народная сказка графства Керри», и поэтому невозможно отследить, где она могла бы быть. Он назвал форт Dun dreach-fhoula (переводится как «кровавый замок»), а на картах местности такое место не указано. И все же сказки о пьющих кровь волшебниках и духах существуют по всей Ирландии в отдаленных и географически изолированных районах, таких, как Макгилликадиз Рикс.

Сказка о Абхартаче

Эти рассказы и легенды, возможно, были знакомы Стокеру и могли сформировать часть сюжета Дракулы. Но существует еще одна, более древняя сказка, которая также могла повлиять на него. Это был рассказ о древнем кельтском военачальнике Абхартаче, который, насколько нам известно, является самой старой записанной историей о вампирах в Западной Европе.

Легенда происходит из местечка Слотэверти недалеко от города Гарвох в Северном Дерри, которое, хоть и расположено лишь в нескольких милях от города, все еще достаточно изолировано. Слотэверти расположен в долине Глинелин и окружен с трех сторон начинающимся хребтом Сперринз. В V и VI веках эта долина представляла собой переплетение мелких королевств, каждым из которых правил свой «король», которые были немногим больше местного военачальника.

Абхартач был одним из этих военачальников, и о нем очень мало известно. Однако предполагается, что он, возможно, был небольшого роста или определенным образом изувечен, но он, безусловно, являлся самым могущественным колдуном. Также он был тираном, безжалостно правящим своим народом.

Находящиеся под суровым правлением Абхартача люди хотели избавиться от него, но из-за его темной силы они слишком боялись атаковать его сами. Поэтому они наняли другого вождя, называемого Катан или Катейн, чтобы он приехал и убил его для них, что он сделал, умертвив Абхартача, и похоронил его стоя, что соответствовало статусу ирландского вождя. На следующий день, однако, Абхартач вернулся, требуя наполненный кровью бассейн, взятой из запястий его подданных, чтобы, как говорится в легенде, «поддержать его отвратительный труп». Катан пришел, умертвил его снова и похоронил в том же месте. На следующий день ужасный труп вернулся опять с таким же ужасным требованием. Озадаченный Катан отправился то ли к друидам, то ли к святому человеку, который проживал в соседнем лесу Гортнамояг, и спросил его о причине этого загадочного сверхъестественного явления. Святой человек подумал немного.

«Злой Абхартач не умер, — ответил он наконец. — Но он находится в подвешенном состоянии из-за своего темного искусства. Он стал одним из неамх-марбх и поэтому не может быть убит. Но он может быть лишен возможности вернуться снова». Для того чтобы сделать это, сказал отшельник, Катан должен умертвить Абхартача мечом из тисового дерева, похоронить его вниз головой и окружить место захоронения колючками, а также положить большой камень прямо над местом, где лежит вампир. Катан сделал все это, и даже больше: он создал великий «лич», или надгробие, над существом. Это дало местечку название «Слотэверти», или «Надгробие Абхартача». Могила все еще находится там и сегодня в середине широкого ячменного поля. Говорят, что колючки, которые Катан разместил вокруг, выросли и превратились в колючее дерево, что растет выше остатков надгробия (хотя дерево гораздо моложе). А массивный камень упавшей ныне гробницы находится над местом, где, как говорят, лежит Абхартач. Даже сегодня местные жители не подходят к этому месту после наступления темноты.

Легенда об Абхартаче была записана в качестве исторического факта Сизраном Ситиннсом (д-р Джеффри Китинг) в Foras Feasa на Eireann (История Ирландии) между 1629 и 1631 годами. Она была переведена многими учеными, в том числе Дермондом О’Коннором, а позднее с энтузиазмом пересказана Патриком Уэстоном Джойсом в «Общей истории Ирландии». Она была широко известна по всей Ирландии, и возможно, что Стокер услышал ее во время одного из своих визитов к сэру Уильяму и леди Уайльд (родителям Оскара Уайльда), которые были его друзьями. Он, безусловно, знал о книге доктора Китинга. Тринити-колледж в Дублине (где проживал Брем Стокер) обладал двумя ее копиями, одна из которых была частично продемонстрирована.

В представленной главе был трактат Китинга о неамх-марбх. Хотя не существует абсолютно никаких доказательств того, что Стокер сам мог говорить или читать на ирландском языке, на котором был написан текст, у него было много друзей, которые могли, так что значимость этой главы не была для него потеряна. Ирландский военачальник Абхартач, возможно, был частично ответственен за появление графа из Трансильвании.

Другие ирландские фольклористы

Стокер, конечно, был не единственным ирландцем, кто писал о вампирах и разгуливающих мертвецах. В 1872 году Джозеф Шеридан Ле Фаню (1814–1873) опубликовал антологию, содержащую жуткий рассказ о вампирах «Кармилла», также напечатанную в Восточной Европе, а другая его коллекция включала сказку «Художник Шолкен», в которой красивая девушка выходит замуж за оживший разлагающийся труп. Как и Стокер, Ле Фаню опирался на вдохновивший его ирландский фольклор. На него, несомненно, повлияла легенда о бессмертном эрле из Десмонда, который вставал из своей могилы под водами озера Гур в графстве Лимерик, чтобы покататься по окрестностям, утаскивая молодых мужчин или женщин в свою подводную могилу, а также множество рассказов о девушках, которые влюблялись в таинственных незнакомцев, оказывавшихся нежитью.

Следуя той же традиции, американский фольклорист Кертин Иеремия (1835–1906) собрал ирландские рассказы о злобных трупах, которые ловили проходящих по местам их захоронения, взбирались на их спины и катались в течение всей ночи. Один из них «Выпивающий кровь дух», в котором молодая девушка приносит смертоносный труп в дом, с тем чтобы он мог перерезать горло спящим, что особенно созвучно с мифом о вампирах. Подобные истории встречаются по всему острову, от Лимерика до Литрима, рассказывая о прячущихся в тени злобных мертвых, имеющих враждебные намерения по отношению к живым.

***

В таком случае Ирландия может быть не такой очаровательной и приятной, как кажется с первого взгляда. Под поверхностью ирландского фольклора, долгое время отождествляющегося с трилистником и эльфами, лежит темная прядь, касающаяся подкарауливающих мертвецов. Только смелый мужчина или женщина рискнут пойти по одиноким ирландским дорогам, где укрылись старые погосты и вымершие во время Великого голода деревни среди отдаленных деревьев, когда на землю падают сумерки. Кто знает, с чем он или она могут столкнуться, прежде чем достигнут пункта назначения? С мрачными, пьющими кровь колдунами или злобными марб-бео, жаждущими свежей человеческой плоти? С рыскающим в поисках добычи призраком Кормека Маккарти или Тэдга О’Кэррола? Или, еще хуже, с беспокойной тенью Абхартача? Кто знает, какие ужасы находятся там, в усиливающейся темноте кельтской ночи?

6 Белые дамы / Баобхан Ситх Франция / Шотландия

Женщины всегда играли важную роль в кельтской культуре. Они были первыми богинями, регулирующими рождение, жизнь и смерть людей и осуществляющими контроль за рождаемостью и урожаями, так же как ветры и погода являлись важными атрибутами в сельскохозяйственных общинах. Кельтские богини часто были воинственными, и решение конфликтов иногда могло зависеть от их малейшей прихоти. Смертные женщины, как предполагалось, также обладали странной силой. Например, многие из них были в состоянии предвидеть будущее, хотя в некоторых частях кельтского мира, в Шотландии например, предсказания женщины считались менее точными, чем предсказания мужчин.

Женщины и сверхъестественный мир

Существовало, однако, две области, в которых между женщинами и сверхъестественным миром была сильная связь. Это области смерти и фей. Образы плачущей женщины, лежащей на теле сраженного на поле боя кельтского вождя или припавшей к земле, рыдающей в углу какого-то деревенского дома, очень хорошо известны по легендам и искусству. Кроме того, фей, похоже, привлекали женщины, особенно пожилые. Неудивительно поэтому, что эти два элемента были соединены вместе в ряде народных сказок. Любопытно также, что в некоторых из этих сказок представлены вампирические существа.

Ленан Сидх

Истории о пьющих кровь волшебниках появились в фольклоре Ирландии и на западных островах Шотландии. Как говорили, глейстиги (иногда считались злыми и насильственными духами) проживали в разрушенных крепостях и заброшенных церквях на западе Шотландии, нападая на прохожих и вселяя в них ужас. Здесь также были сказки о мужчинах, которых заманила в горные пещеры и на болота Ленан Сидх (фея любви / любовница), затем она душила их и либо съедала, либо выпивала их кровь.

Этот ужасный монстр часто принимал форму красивой женщины, чьему гипнотическому взгляду никто не мог сопротивляться. Отзвуки этого существа проходят через весь кельтский мир — от Бретани до острова Мэн — как символ любви и смерти. Такие существа вдохновляли писателей, музыкантов и поэтов, в то же время высасывая их жизненные силы и оставляя от них высохшие оболочки.

Полуночные прачки

Это был скачок воображения, заставивший представить эти существа в виде духа мертвого человека, с вампирическими намерениями подстерегающего незнакомцев. В Бретани они стали полуночными прачками, которые хоть и не были именно вампирами, но по-прежнему представляли опасность для людей, путешествующих поздно ночью. Результатом встречи с ними, как правило, была смерть. Ожидая на перекрестке (злое место в фольклоре многих культур), эти несчастные приговорены стирать похоронные саваны умерших некрещеных детей.

Легенда гласит, что прачками являются души женщин, совершивших какое-то зло при жизни или которые пренебрегли религиозными обязанностями, и поэтому они вынуждены ждать в месте, где перекрещиваются дороги вечности, в качестве наказания. Прохожих просили помочь им сложить саваны. Материал для саванов длинный, тяжелый и громоздкий, и его складывание превращается в своего рода танец. Если путешественник завершает его успешно, то он может пройти по дороге. Однако если он сделал ошибку, то будет задушен в полночь полуночными прачками и завернут в саван, который они складывали.

Такие разъяснения использовались при обнаружении мертвых тел вдоль отдаленных дорог страны (особенно вблизи перекрестков), что сегодня мы могли бы приписать, скажем, внезапному сердечному приступу.

Великий Биссетер

В соответствии с французским фольклором, другое сверхъестественное существо — Великий Биссетер — обитает вблизи лесных дорог и лесных прудов в сельском Провансе, издавая низкие стоны, иногда похожие на визгливый крик совы. Встретиться с этим существом считалось чрезвычайно опасным, потому что оно могло забрать жизнь того, с кем сталкивалось. Те, кто слышал его жуткий крик глубоко в лесу, ускоряли свой шаг и спешили к месту назначения.

Глейстиг

Странные крики звучали также над одинокими озерами и глубокими, тенистыми ущельями в Шотландии. Это был крик глейстига, жуткого существа, проживающего в старых развалинах и, как Ленан Сидх, часто принимающего образ красивой женщины. И, как ее ирландская коллега, она использовала свою внешность для заманивания путешествующих мужчин в свои лапы, где пила их кровь и лишала их силы. Их тела выбрасывались в озера, болота и реки, которые иногда были ее домом. Тема волшебниц-вампиров уже прочно обосновалась в кельтском разуме.

Черты Белых дам

В некотором смысле понятие «Белые дамы» являлось сочетанием многих из перечисленных фольклорных образов. Название «Белые дамы» в большинстве случаев относится к типу существ, которые были наполовину призраками, наполовину волшебницами, но с определенными вампирическими склонностями. Название также говорит о том, что существовало, как правило, больше чем одна дама и что они путешествовали группой. Они были, судя по их намерениям и целям, вариацией полуночных прачек и, как правило, собирались около перекрестков или кладбищ поздно ночью при полной луне. Говорят, что они принимают форму очень красивой женщины, их кожа бледная, как слоновая кость, и даже летней ночью их дыхание и прикосновения холодные. Каждый вечер они танцуют под луной, предлагая прохожим присоединиться к ним. Никто не может им отказать, потому что они, как говорят, обладают гипнотической силой, подавляющей любое сопротивление их призыву. Попав в их леденящие объятия, несчастный путешественник был обречен. Его тело, лишенное крови, находили на обочине дороги, где его бросали Белые дамы.

Дамы, как утверждается, происходили от древней богини: Друантии, Леди дуба. В кельтской мифологии она считается королевой друидов и существом, от которого кельтские мудрецы получали свою силу. Будучи двойственным божеством, она могла как наделять благополучием и исцелять с помощью многих трав и грибов, которые росли в ее лесах, так и быть темной и опасной, потому что она также управляла колдовством и черной магией. Во Франции, в районах, которые были приверженцами веры друидов, Белая дама сверхъестественным образом была связана с этой темной стороной. Она могла дать и сохранить жизнь, но она также могла отнять ее и делала это с помощью своих помощников. Французские фольклористы, такие, как Анатоль Ля Браз и Ф.М. Лузель, потчевали своих читателей и зрителей историями о «ночных танцорах на перекрестках», иногда изображая их в качестве женщин, в других случаях уродливыми карликами, но всегда имеющими злые намерения. Образы, которые они изображали, были действительно жуткими. Бледные и изможденные женщины красиво танцевали в лунном свете без музыки (не было слышно ни звука, когда танцевали Белые дамы) и заманивали путешественников на погибель. Неудивительно, что странники делали все возможное, чтобы избежать одиноких дорог и перекрестков.

Защита от Белых дам

От внимания этих существ было немного защиты, и вот какие меры часто предлагались христианской церковью. Распятие, например, могло отогнать их, как и благословение священника или кюре, данное путешественнику перед началом его путешествия. Точно так же иногда было достаточно призвать святого на помощь, чтобы заставить дам исчезнуть. Существовала также более старая, языческая защита, которую предлагала древняя вера. Кусок железа носили где-нибудь на теле человека, в кармане или в руке, — этого было достаточно для отвращения дам. Железо являлось, конечно, очень древним защитным элементом и использовалось для отвращения демонов, призраков и духов.

Баобхан Ситх

Отдаленно похожей на Белых дам была шотландская Баобхан Ситх. Как и у ее французских коллег, история этого существа простирается через многие сотни лет. Название означает «женщина-дух», а термин «Ситх» указывает на великую древность, так как он относится к «людям в курганах», которые жили в Шотландии в языческие времена, задолго до прихода христианства. Это также «фах-ри» (волшебники), или «духи». Баобхан Ситх обычно был одиноким духом, часто описываемым как нечто среднее между призраком, волшебницей и ведьмой. В некоторых местностях ее считали демоном, чьи намерения всегда были зловредными.

В шотландском фольклоре на протяжении XVI, XVII и XVIII веков различия между волшебницами, ведьмами и демонами были весьма смутны. В некоторых шотландских судах над колдунами, как, например, суд над Бесси Данлоп, которая была задушена и сожжена в Эйршире в 1576-м, волшебницы ассоциировались с деревенскими колдунами. В обмен на помощь волшебницы наделяли ведьм своей силой и знаниями и способствовали выполнению их дьявольских задач. Следовательно, волшебницы были сами недалеки от демонов. Они намеревались привести Божий народ в заблуждение или убить его, заявляли священники и министры, направляя их души на погибель от своего хозяина (Сатаны). Баобхан Ситх была одним из этих темных и злых духов.

Описания ее различаются. В некоторых случаях она сильно напоминает Белых дам, но в отличие от них она необязательно появлялась на пустынных перекрестках. Это всегда была женщина, которая часто изображается в шотландском фольклоре как высокая и бледная, с ледяной кожей и дыханием, точная копия своей французской коллеги. Ее жертвами, однако, были не одинокие странники, а пастухи и скотоводы, которые жили в изолированных шейлингах и клачанах (хижины пастухов и деревушки) среди шотландских холмов и гор. Главным образом она ограничивала свое внимание далеким Хайлендсом и западными побережьями, но существуют также некоторые сообщения о ее появлении на востоке и в Лоулендсе. Во всех легендах она вампир, как и Белые дамы, пьющий кровь спящих мужчин.

Хотя она выглядела высокой женщиной в некоторых высокогорных районах, существуют другие рассказы, где она предстает в виде маленькой темной женщины с верхней человеческой частью тела и задней частью туловища козы. Раздвоенное копыто, как полагают, является попыткой деревенского населения связать Баобхан Ситх с самим дьяволом. В этом воплощении существо обитает в горах, где пастухи держат овец, и выходит лишь поздно вечером, чтобы прокрасться к своим жертвам через овраги и ущелья. Баобхан Ситх также появлялась, чтобы проконтролировать создание промозглого тумана, ползущего из ниоткуда вниз по горам, что позволяло твари подползти к жертвам незамеченной. Другие рассказы говорили, что она была в состоянии менять свою форму как хамелеон, что она появлялась в виде любимой или другого знакомого человека. Затем она подбиралась близко к жертве, в конце концов прыгая на него, как дикое животное, и высасывая его кровь. Ночью существо также внезапно появлялось у дверей отдаленных горных пастушьих хижин в образе любимого человека, чтобы ей позволили войти, а затем набрасывалось на свою жертву.

В своей книге «Сверхъестественное высокогорье» Френсис Томпсон излагает одну такую сказку, в которой имеется некоторый отзвук Белых дам.

Трое мужчин охотились среди холмов Кинтейла без большого успеха, но не хотели уходить с пустыми руками. Поэтому они решили попробовать еще раз на следующий день и провести ночь в заброшенной хижине высоко в горах. Устроившись, они разожгли огонь, приготовили дичь и устроились поудобнее, насколько могли, на сухой траве и мхе. Двое из них сидели по одну сторону от огня, а третий лежал по другую в тени, играя на трампе (еврейская арфа). Один из них высказал мнение, что это будет долгая и одинокая ночь, проведенная в шейлинге, и что он хочет, чтобы его возлюбленная была здесь, с ним, с этим чувством остальные от души согласились. Вдруг кто-то постучал молотком в дверь, которая мгновенно открылась и впустила трех женщин. К этому времени огонь едва горел, наполняя шейлинг смешанным с дымом слабым красноватым светом, но даже во мраке люди смогли увидеть лица любимых, по которым они тосковали. Женщины присели согреться подле угасающих углей, и, как только жар угас, две ближайшие к мужчинам женщины повернулись к ним. Другой охотник, который играл на трампе, сел подальше и смотрел, как его товарищи обнимают своих возлюбленных. Но ему показалось в угасающем свете огня, что лица женщин изменились и стали лицами других женщин, которых он не знал. Нечто мокрое коснулось его брючины, и, посмотрев вниз, он, к своему ужасу, увидел кровь, текущую по полу в хижине с другой стороны остатков костра. Она уже превращалась в лужу около камней очага. И в тусклом свете он вдруг увидел, что ноги женщины, которая села напротив него, были похожи на ноги оленя или козла (то есть с раздвоенными копытами), и он с холодком осознал, что они вообще были не смертными женщинами, а Баобхан Ситх, которые часто посещали эти удаленные возвышенности. С криком он уронил трамп и убежал из хижины, едва не сорвав грубые двери с петель. С пылающими от страха и усилий легкими он рухнул на противоположной стороне холма. Как только это произошло, слова одного из существ приплыли к нему по тонкому ночному воздуху: «Дхис сибхсур кусауя фейн ач дхфхаг мо кусайч фейн мизе!» (Ты съел своих жертв, а моя от меня сбежала). Он побежал, его легкие почти взрывались, но он бежал до тех пор, пока не достиг дверей человеческого жилья, где он рухнул на пол и выпалил свою историю. Утром искромсанные и лишенные крови тела его товарищей были обнаружены лежащими рядом с прогоревшим костром в одиноком шейлинге. Многие местные жители приписывали их смерть «волшебным фуриям» — название, под которым Баобхан Ситх известны в этой области Кинтейла. В других частях того же района они известны как «Горные Менады» из-за своего дикого и жестокого вида, когда находятся в своем естественном состоянии. В других районах Шотландии Баобхан Ситх выглядит как высокая, сухопарая, бледная женщина, танцующая в лунном свете недалеко от озер, рек или болот. Как кажется, это существо влечет к воде, Баобхан Ситх часто приглашает пастухов, которые ищут своих овец, потанцевать с ней, прежде чем утащить их в озеро или болото и выпить их кровь. В некоторых высокогорных регионах она изображается почти как скелет с длинными, заостренными зубами вампира, в длинной, струящейся одежде, танцующей только в тени под деревьями или у пустых болот, ожидая, пока кто-нибудь пройдет мимо. По этой причине шотландские пастухи и скотоводы, как правило, избегали изолированно стоящих камней и одиноких болот (которые были тесно связаны с этим существом) или мрачных дупел, в которых могла притаиться Баобхан Ситх.

Как и в случае с Белыми дамами, человеку желательно иметь кусок железа, предпочтительнее всего железный гвоздь, которым никогда не подковывали лошадь, в качестве одной из форм защиты от приближения существа. Святая медаль или монашеский наплечник также обеспечивают защиту, и этот факт побудил некоторых шотландских пресвитерианских реформаторов в Лоуленде объявить о том, что Баобхан Ситх были связаны только с католиками, живущими в Хайлендсе. Они считали, что сильная пресвитерианская вера была хорошей защитой от любого дьявола и его помощников.

Старинная народная сказка из Южного Юста в западной части острова рассказывает о мужчине, который искал своих коз на северной оконечности острова.

В тени на высоком утесе он увидел, как он полагал, свет или огонь и, думая, что там расположился один из его соседей, направился к нему. Была ясная лунная ночь, и серебристые нити света падали с облаков в крошечное озеро, чуть больше пруда, и шли куда-то вниз. Когда пастух приблизился к свету, он увидел, что это был какой-то фонарь, расположенный на большой скале, и что какая-то фигура ходила туда-сюда перед ним. Это была танцующая во мраке под скалой женщина. Пастух в изумлении смотрел на движущиеся тени. Когда его глаза привыкли к темноте, он увидел, что она была очень высокой и красивой. Увидев, что он стоит там, она сделала ему знак выйти вперед и присоединиться к ее танцу. Почти против своей воли он шагнул вперед. Женщина начала двигаться снова, и в свете луны он увидел не красивую девушку, а похожее на скелет существо, лицом которого был блестящий череп с длинными и заостренными клыками. Она была одета в длинный и драный халат, через который проглядывали плесневые кости. С ужасом он понял, что это была Баобхан Ситх и что она заманила его в уединенное место, чтобы выпить кровь. Будучи хорошим католиком, он перекрестился и призвал имя Богородицы, после чего появился свет, и существо исчезло, оставив после себя лишь слабый запах серы — указание на связь существа с адом. Пастух сразу же упал на колени и поблагодарил за свое чудесное спасение, вернувшись в свою деревню, сразу пошел увидеться со своим священником, на случай если вдруг вампир все еще привязан к нему.

***

Происхождение Белых дам и Баобхан Ситх очень древнее. Что они такое? Вернувшиеся мертвые, последние из древних богинь, выжившие с древних времен, пьющая кровь раса с козьими ногами, которая жила на Западе задолго до прихода кельтов? (Есть много старых сказок о такой расе, например чрезвычайно древние сказки о короле Херла, саксонском правителе, который встречался с одним из их королей в темные века.) Являются ли они волшебницами? Возможно, они представляют собой сочетание всего этого. Может быть, какое-то вампирическое существо все еще живет с древнейших времен где-то в глубине западного разума, изменяясь и приспосабливаясь с течением веков, может быть, легенда говорит правду о Белых дамах и Баобхан Ситх. Но кто может сказать наверняка?

7 Дьявол из Гьялта-Стад Исландия

В Скандинавии ночи длинные, темные и считаются полными неестественных духов и существ. Для скандинавов, которые жили в этих условиях холодного климата в прошлые века, призраки и мертвецы рыскали в лесах и по пустырям между изолированными поселениями с намерениями причинить какой-либо вред живым.

Многое из того, что мы знаем о крадущихся в ночи скандинавских мертвецах, известно из древних исландских сказок, написанных монахами, которые были потомками норвежцев, поселившихся в негостеприимном месте много веков назад. Многие из рассказов были написаны с христианской точки зрения, поскольку на момент их написания большая часть Скандинавии стала христианской, и являлись предупреждением против остатков древних языческих верований, которые все еще сохранялись. Это были сказки о восставших из гроба мертвых, которые лежали в курганах, разбросанных по всей стране, записанные в сагах, передаваемых из поколения в поколение в монастырских библиотеках. Среди них были истории, известные под названием «Эвентир» или «Аэвентир», о странных происшествиях или сверхъестественных событиях. Среди этих историй были сказки о возвращении мертвых. Древние викинги верили, что духи, а иногда и сами тела тех, кто погиб в битве, отправлялись прямо в Валгаллу, бескрайний Зал Героев, своего рода рай для воинов, где мертвые кутили, пировали и сражались. То, что происходило с теми, кто умер не в сражениях, было гораздо более проблематичным. Их духи тело оставались в каком-то переходном состоянии, они не покидали этот мир полностью, но были и не совсем живыми. Однако многие из этих мертвых вели себя так, как если бы они были еще живы. И, так как они обладали телом, они ели, пили, могли совокупляться, мстить своим бывшим врагам. Встав из своих гробниц-курганов, жуткие призраки иногда рыскали в поисках добычи по окраине деревни с мечом или топором, выискивая тех, кто, по их мнению, причинил им зло. Под покровом темноты они входили в поселения и мстили, как правило, убивая тех, кого искали.

Драугр

Такие верования приводили ко всеобщему беспокойству среди живых по отношению к мертвым. Люди, живущие рядом с захоронениями воинов, зачастую нервничали из-за неуспокоившихся соседей. Их называли «драуграми» или мародерами, и они могли напасть в любое время. Другое название «аптргангр» (дословно «тот, кто ходит после смерти») означало ужасающее и злобное существо. Термин стал общим для описания встающих из могил злобных мертвецов. Драугра было легко узнать по цвету кожи. Это мог быть хел-блар (трупный синий) или на-фоир (мертвенно-бледный). Также его можно было безошибочно узнать по сильному запаху растления или гниения. Что же было такого пугающего в этих враждебных существах? Они обладали неисчерпаемой силой и могли по своему желанию увеличивать тело. В некоторых старых сказках тела встающих из могил мертвых удваивались или утраивались в размерах из-за газов или выпитой свежей крови. Эти драугры убивали противостоящих им людей, просто размозжив их, затем либо пожирали плоть, либо выпивали кровь своих жертв. В таких случаях жертва, вероятнее всего, сама могла стать драугром. Единственный способ победить одну из этих тварей заключался в борьбе с ней, ее побеждении и возвращении ее в могилу, и, кроме огня, она ничем больше не могла быть уничтожена. Считалось, что этих существ практически невозможно остановить. В «Саге об Эйрбыгги» пастух сражается с драугром темно-синего цвета, который ломает ему шею, обхватив его стальными тисками. Затем пастух сам возвращается в виде одного из Неумерших.

Хаугбуи

Позднее идея о встающих из могил мертвых стала несколько более специфичной. Кроме драугра, существовали также хаугбуи (обитатели курганов или «спящие в курганах»). Они могли быть столь же жестокими, как и драугр, но они нападали только на тех, кто вторгался в места их погребения. Скандинавские обычаи погребения были разнообразны. Для погребения могли строить судна или возводить из камней пирамиды, также существовало несколько видов кремации и интернирования в христианских захоронениях. Наиболее распространенной формой погребения, однако, было захоронение в кургане. Для этого специально строили каменное помещение, крытое деревом и толстыми пластами земли с тем, чтобы оно было похоже на травяной холм. Такие насыпи, как правило, находились недалеко от семейного жилища, и часто за ними ухаживали члены семьи. По традиции, человек должен был быть способен назвать всех своих предков, которые ранее обитали на этой земле, и, в частности, назвать тех, кто лежит в кургане, прежде чем он сможет официально наследовать землю. Неспособность сделать это расценивалась как оскорбление «мертвых героев». Считалось также, что в таких курганах находились великие сокровища и ценные вещи, и упоминания об этом можно встретить во многих сагах.

У скандинавов идея о погибших и скрытых сокровищах была также связана с поверьями о гномах и троллях — выносливых, но часто вспыльчивых существах, которые, по их мнению, жили под землей. В своем переводе «Поэтической Эдды», (1962) Ли М. Голландер рассказывает нам о том, что предположительно название «живущие глубоко под землей гномы» в Двергатале (каталоге гномов) произошли от слов «холод», «опустошение» и «смерть». (Кстати, интересно отметить, что одно из имен, используемых в этой древней работе, — Гэндальф — впоследствии будет взято для имени могущественного волшебника Дж. Р.Р. Толкиеном в его эпическом произведении «Властелин колец».) Гномы охраняли свои сокровища, и так же поступали Неумершие. Несомненно, некоторые личные богатства были захоронены в могилах предков, и тот, кто пытался забрать их, считался храбрым могильным вором. Хаугбуи ревниво охраняли ценности, которые лежали в их могиле, и защищали себя, как правило убивая любого злоумышленника, поедая его плоть или выпивая его кровь. Действительно, курганы стали считаться домами хаугбуи, и любой вторгшийся туда человек считался меченым.

Спящие в курганах иногда могли быть также довольно непредсказуемыми. Время от времени они могли оставить свои могилы и беспричинно напасть на тех, кто жил поблизости от их «дома», или на прохожих. В «Саге об Эйрбыгги», например, рассказывается сказка о Торольфе Хромоногом, человеке с жестоким характером, когда он был жив, и ставшем еще хуже, когда он превратился в драугра, мародерствуя и убивая вблизи своей могилы в определенное время года. Он, судя по всему, ходил по близлежащим землям в сопровождении нескольких других Неумерших, совершая что-то напоминающее дикую охоту, уничтожая имущество и убивая пастухов и скотоводов. Никто не мог противостоять ему, так как единственным способом уничтожить такого драугра было бороться с ним и победить. Он был наконец сдержан строительством каменной стены вокруг могилы. Но даже тогда Торольфа оказалось трудно удержать там, а после смерти нескольких человек в регионе стало ясно, что он снова начал бродить по округе. Поэтому его труп был выкопан и сожжен. Его поместили на костер и позволили ветру гулять над остатками костра и разнести пепел по земле. В саге говорилось, что коровы, полизавшие камни, на которых осел прах Торольфа, позже рождали чудовищных быков, повсюду становившихся причиной смертей и увечий. Злой дух Торольфа Хромоногого не исчез.

Хотя драугр и хаугбуи казались физически плотными и могли как душить людей, так и нанести ощутимый удар по телу, они могли также возникнуть или исчезнуть в земле как дым. Это было, несомненно, эффективно для нападения на тех, кто пересекал захоронения или проходил слишком близко от могил. Драугр мог внезапно появиться из земли, а затем уйти обратно по своему желанию. Поэтому целесообразно было держаться подальше от таких мест. В случае Торольфа Хромоногого любое животное, подобравшееся близко к его могиле, жалостно кричало или сходило с ума. А в некоторых других случаях крупный рогатый скот, лошади и даже собаки были обнаружены мертвыми и обескровленными рядом с курганами. Большие куски сырого мяса были вырваны из боков некоторых животных, чтобы утолить голод драугра. Иногда тварь даже нападала на пастухов и скотоводов. В некоторых случаях пастухи, пасшие овец вблизи могилы, так и не вернулись домой.

Защита от драугра

От этой твари мало защиты, и некоторые меры были связаны с черной магией. Свидетельством этому является случай с несчастным Сигурдуром Джонсеном, который был сожжен как колдун в Пингвеллире, Исландия, в 1671 году. Столкнувшись с враждебным драугром, он отогнал его смесью из трав и собственной спермы. Это, как посчитали власти графства Исафджардарсисла, выходило далеко за рамки знаний обычного человека, и поэтому несчастный Сигурдур был признан виновным и казнен. Даже самые незначительные отношения с неумершими викингами могли иметь фатальные последствия.

Поскольку драугра и хаугбуи было трудно победить, существовал мудрый совет: профилактика гораздо лучше любого лекарства. Мертвых нужно было удерживать от вставания из могил и вторжения в дома с целью убийства жителей ради выпивания их крови или поедания плоти. Поэтому даже в христианской Скандинавии старые языческие обряды часто проводились на похоронах. Пару открытых железных ножниц нередко возлагали на грудь умершего, а мелкие кусочки соломы и прутьев клали под саван или в складки одежды. Большие пальцы ног также могли связать, чтобы ноги не отделялись друг от друга и труп не смог ходить. Для этой же цели в подошву стопы втыкали иглы, а когда гроб выносили из дома, носильщиков просили три раза поднять и опустить гроб и повернуть его в трех разных направлениях (как правило, вычерчивая форму креста), чтобы запутать «спящего внутри». После выноса гроба стулья, на которых он лежал (а иногда и все стулья), все банки и бутылки переворачивали вверх тормашками. Над могилой, пока опускали гроб, могли произносить некоторые заклинания,чтобы удержать умершего внутри.

Наиболее эффективным средством предотвращения возвращения Неумершего, как сообщают поверья, была «дверь для умершего». Хотя это поверье, вероятнее всего, возникло в Дании, оно вскоре распространилось по всему скандинавскому миру. В помещении делали еще один специальный вход, через который умершего заносили вперед ногами, затем вход закладывали, чтобы он не вернулся. Повсеместно считалось, что встающие из могил мертвые могли войти только тем путем, через который они покинули дом, и поэтому им не позволяли этого сделать. Как только гроб покидал дом, скорбящие группировались вокруг него так, чтобы помешать умершему получить четкое представление о том, каков был его путь.

Так как вся Скандинавия приняла христианство, понятие о мстительных призраках стало связываться с черной магией и колдовством. У скандинавов мертвые всегда были связаны с колдовством и шаманством, но теперь это приобрело гораздо более формальный тон. Считалось, например, что части мертвого человеческого тела могут быть использованы в ужасных и отвратительных заклинаниях. Так, черные маги могли носить брюки наброк, которые представляли собой кожу, снятую с нижней части мертвого мужского тела того, кто был казнен за какое-то преступление (лучше, если преступление было убийством). Как сообщают поверья, когда такие брюки носил колдун, в его мошонке скапливалось золото. Тем не менее только колдун с черной душой мог носить такую ужасную одежду. В 1656 году Джон Джонсон-младший был сожжен в Айсефджордуре в ходе исландских судебных разбирательств над колдунами за использование высушенных размолотых человеческих останков для подготовки фретрунир (руны, вызывающие сильный метаболизм), которые он затем использовал против местной девушки, которая ему не нравилась, и вызывал болезнь преподобного Джона Магнуссона. Кроме того, как говорится в преданиях, где-то в Исландии существовала знаменитая Черная школа, в которой использовали трупы для обучения волшебников отвратительной магии. Поэтому в скандинавском понимании мертвые и черная магия были тесно связаны.

Черные маги

От этого восприятия был сделан небольшой шаг к представлению о том, что злобных мертвых могли поднимать из могил или контролировать черные маги. Этой властью, как считалось, обладали могущественные колдуны, некоторые из них, возможно, были служителями церкви! Одним из наиболее известных колдунов был епископ Готтскелк, Зло Холара (1497–1520), который, как сообщается, составил страшную колдовскую книгу — «Раудескайн» («Обтянутая красной кожей»), состоящую из многочисленных заклинаний для поднятия мертвых и направления их против живых. Многие из таких волшебников участвовали в создании магической «шестерки» (хотя не совсем ясно, была ли она вырезана из дерева или просто была руническим рисунком). Самым знаменитым и самым мощным из этой «шестерки» был Эйшджелмур («шлем, внушающий страх»), который мог превратить недавно захороненные трупы в драугров, нападающих на живых, пьющих их кровь и пожирающих их плоть. Эти оживленные тела, как сообщала древняя мудрость, заключали в себе демонов, которых волшебник вызывал из самой Преисподней.

Таким образом, мрачные вампиры рыскали в поисках добычи по скандинавской земле (особенно в Исландии, которая, как когда-то думали, изобиловала ведьмами и колдунами), входя в дома и убивая жителей по приказу злых волшебников и служителей церкви. Некоторые, как говорилось, контролировались хозяевами из печально известной Черной школы, которая располагалась среди замерзших пустошей Северной Исландии. Многие из этих упырей занимались тем, что сегодня можно назвать антиобщественным поведением, что делало их еще более страшными.

И даже больше. Во многих частях скандинавского мира считалось, что черные маги могли причинить вред тем, кого они не любили, с помощью процесса, известного как мундклемм или мундклем (написание варьируется), — похищение дыхания. В результате этого процесса неизбежно наступала смерть жертвы, чья жизненная сила была «выпита» колдуном, в большинстве случаев действующим на расстоянии до тех пор, пока силы не были полностью исчерпаны и сердце не останавливалось.

Ведьмы, часто в обличье кошки или полевки, сновали по сельской местности, пытаясь причинить зло своим соседям. Сегодня мы, вероятно, поставили бы умершим от козней ведьм диагноз той или иной формы сердечной недостаточности, но у древних скандинавов внезапная смерть точно считалась результатом колдовства. Если ведьмы могли совершить такое заклинание, люди были убеждены, что и встающие из могил мертвые смогут: в конце концов, они подчинялись черным магам. Таким образом, труп мог скрываться возле дома, вытягивая все «хорошее» из дома или создавая в нем болезни. Время от времени они осмеливались даже пробраться в дом, убивая его обитателей, поедая их плоть и выпивая их кровь.

Дьявол из Гьялта-Стад

Самым известным из всех этих восставших и пьющих кровь мертвых был дьявол из Гьялта-Стад. Упоминания об этом существе впервые появляются в письме на имя епископа Хелдорра Брынжойфсона, написанном шерифом Гансом Виумом осенью 1750-го. Как сообщается, драугр появился в образе лысого старика, завернутого в рваный саван, рыскающего по древнему кладбищу в Гьялта-Стад, а также около близлежащего дома. Хотя ничего не известно о точном происхождении этого призрака, он считался привидением старика со злым и неприятным характером, долгое время подозреваемого в колдовстве. Тварь нападала на людей, идущих мимо кладбища, часто причиняя им физический вред и проливая их кровь. Он также бросался камнями и неприлично ругался на охваченных ужасом зрителей, угрожая им самым ужасающим образом.

В соответствии со скандинавским законом того времени светская власть могла участвовать в этом вопросе, поэтому шериф имел отношение к этому делу. Считалось, что светские власти могут заставить труп отвечать и рассказать о себе перед законом, хотя понятно, что такие требования редко выполнялись. Однако шериф Виум, казалось, проявлял особый интерес к призраку, и его письмо дает представление об отношении исландцев в XVIII веке к разгуливающим (и часто пьющим кровь) мертвым. Он пишет:

О дьяволе из Гьялта-Стад достаточно громко говорили в прошедший зимний период, хотя его никто не видел. Я вместе с другими имел несчастье слышать, как он разговаривал в течение почти двух дней, во время которых он обращался ко мне и министру, г-ну Гриму, с подобными словами: «Око не видит, ухо не слышит». Как только мы подошли к передней стене дома, за дверью стал слышен металлический голос: «Итак, Ганс из Эирара пришел и желает поговорить со мной, идиот». По сравнению с другими именами, которые он давал мне, это могло рассматриваться лестным. Когда я поинтересовался, кто он, он обратился ко мне с такими словами, отвечая ожесточенным голосом: «Сначала меня звали Люцифер, но потом назвали дьяволом и врагом». Он бросил в нас камни, куски дерева и другие вещи и разбил два окна в комнате министра. Он говорил так близко от нас, что казалось, что он находится как раз на нашей стороне. Там находилась старуха по имени Опия, которую он назвал своей женой и «небесной благословенной душой» и попросил сэра Грима поженить их, также были различные другие замечания подобного рода, о которых я не буду рассказывать.

Мне не очень нравится писать о выходках, которые были позорными и постыдными с точки зрения театральной игры. Он повторил «Отче наш» три раза, ответил на вопросы о катехизисе и Библии, сказал, что дьявол проводил службу в аду, и рассказал, какие тексты и псалмы были у него по различным поводам. Он попросил нас предоставить ему некоторые продукты питания, которые у нас имелись, чай и т. д. Я спросил парня, хорош ли бог. Он сказал: «Да!» Правдивый ли он? Он ответил: «Ни в одном из его слов можно не сомневаться». Сэр Грим спросил его, красив ли дьявол. Он ответил: «Он выглядит гораздо лучше вас, вы, уродливые рыла!» Я спросил его, ладят ли дьяволы между собой. Он ответил рыдающим голосом: «Больно знать, что они никогда не обретут покой!» Я попросил его сказать мне что-нибудь по-немецки и сказал ему: «Lass uns Teusc redre (дословно)». Но он ответил так, будто бы неправильно меня понял.

Когда мы легли спать вечером, он яростно крикнул: «Этой ночью я утащу вас в ад, и вы не должны подниматься с постели, если уже легли!» Вечером он пожелал жене министра доброй ночи, министр и я продолжали разговаривать с ним ночью, среди прочего мы его спросили, какая погода была на улице. Он ответил: «Холодно, дует северный ветер». Мы спросили, холодно ли ему. Он ответил: «Я думаю, мне и жарко и холодно». Я спросил его, насколько громко он мог бы крикнуть. Он сказал: «Так громко, что снесет крышу дома и вы все умрете!» Я попросил его попробовать. Он ответил: «Ты думаешь, я пришел забавлять тебя, идиот?» Я попросил его показать нам, на что это похоже. Он сказал, что сделает это, и издал три крика, последний из которых был настолько пугающим, что я никогда не слышал ничего хуже и сомневаюсь, что когда-либо услышу. Ближе к рассвету, после того как он прощался с нами обычными любезностями, мы заснули.

На следующее утро он пришел снова и начал будить людей, называя каждого из них по имени, не забывая назвать некоторые клички и спрашивая, проснулся ли такой-то и такой-то. Когда он увидел, что все проснулись, он сказал, что теперь собирается поиграть с дверью, и при этом неожиданно сбросил дверь с петель и отшвырнул ее далеко на пол. Самым странным было то, что, когда он что-то бросал, это сразу же падало, а затем возвращалось на свое место.

Накануне вечером он дважды требовал гневным голосом, чтобы я вышел к нему в темноте, заявив, что он разорвет меня на клочки. Я вышел и попросил его действовать, но ничего не произошло. Когда я вернулся на свое место и спросил его, почему он не выполнил свое обещание, он сказал: «У меня нет на это приказов от моего господина». (Джон Арнесон. Исландский фольклор и сказки, том 9, стр. 309.)

Другая запись 1808 года гласит:

(Дьявол) спросил нас, слышали ли мы когда-либо что-нибудь подобное, и, когда мы ответили «да», он возразил: «Это не соответствует действительности, подобного никто никогда не слышал». Он спел «Воспоминания об Иисусе» после того, как я прибыл туда, и часто разговаривал во время чтения Слова Божьего. Он сказал, что не против этого, но ему не нравятся псалмы христианской школы, и сказал, что тот, кто составлял их, был большим идиотом. Этот враг пришел как дьявол, и ушел как таковой, и вел себя как таковой, пока присутствовал, и не было никому пользы, но объявил всем, что он дьявол. В то же время должно быть добавлено, что я не вполне убежден в том, что это был дух, но мое мнение по этому поводу я не могу представить здесь из-за нехватки времени.

Видимо, было сделано несколько попыток, имеющих своей целью объяснить, по крайней мере, часть этого феномена. Некоторые записанные варианты письма шерифа приписывали своеобразный голос местному молодому мужчине, который научился чревовещанию во время поездок за границу. Тем не менее сам шериф отвергает такие объяснения, потому что ни один человеческий голос не мог издавать такое ужасающее дьявольское рычание, и на такое количество заданных личных вопросов нельзя было бы ответить верно, как было в данном случае.

Когда дьявол из Гьялта-Стад наконец исчез, неизвестно. Джон Арнесон в «Исландском фольклоре и сказках» упоминает об этом и ссылается на письмо шерифа, но больше не говорит о его появлениях. А более скептически настроенный писатель Джон Эсполин в своих «Анналах» пытается дискредитировать весь эпизод и заявляет, что дьявол никогда не существовал вовсе и рассказ о нем всего лишь выдумка, придуманная грубоватыми умами.

***

Так что же является истинным в сказке? Было ли все это обманом или труп злого старика, оживленного дьяволом в XVII веке в Исландии, действительно существовал? Какими бы ни были обстоятельства дела, но дьявол из Гьялта-Стад служит отличным примером скандинавского драугра — злобного, часто вампирического существа, который притаился в сгущающемся мраке, когда спускается северная ночь, скрываясь в темноте со злым умыслом.

8 Дыббук Иудея

В некоторых культурах различие между вампиром и демоном довольно нечеткое. Не следует исходить из того, что демоны — это всегда зло или полностью злобные существа, хотя в христианской традиции они всегда являются таковыми. Слово «демон» происходит от греческого слова «дух», которое иногда переводится как «вдохновение, муза и мотивирующая сила». Следовательно, в некоторых случаях демоны могут быть неоднозначны по своей природе, побуждая людей творить, а также совершать большое зло. Вампирический демон, известный как дыббук (также известный как гилгал, или «приставшая душа»), проявляет элементы этой двойственности в иудейском фольклоре.

Еврейский фольклор

Формы вампиризма были не редкостью для первых семитов. У древних евреев, например, считалось (так же как и у других древних народов), что некоторые люди могли с помощью магии забрать силу и жизнеспособность у других людей, просто будучи рядом с ними или касаясь их. Пожилые, немощные, слабые мужчины и женщины иногда стремились посидеть или полежать с молодыми, с тем чтобы вытянуть их энергию при помощи осмотического процесса. Если старик спал с молодой женщиной, утверждалось, что он может «всасывать» часть ее молодости в себя вампирическим образом. Это мнение было настолько распространено среди семитов, что нашло свое отражение даже в Библии. В версии Библии короля Джеймса это тщательно цензуруется, но тонко завуалированные ссылки на это проявляются в рассказе, касающемся пожилого царя Давида, записанном в 1-й Книге Царств 1–4.

Теперь царь Давид состарился и был разбит годами, и его укрыли покрывалами, но не было тепло ему. Поэтому слуги его сказали ему: «Пусть мой господин, мой царь пошлет искать молодую девственницу, и пусть она встанет перед царем, и пусть она нежно любит его и пусть припадет на груди твои, чтобы господин мой царь мог получить тепло. Итак, искали честную девицу по всем берегам Израиля и нашли Ависагу, шумманитку, и привели ее к царю. И девица была очень честная, и нежно полюбила царя, и служила ему, но царь не познал ее.

Намеки, скрытые в этом официальном библейском тексте, указывают на самую древнюю семитскую магию и фольклор. Пожалуй, более подвергшаяся цензуре версия короля Джеймса приукрашена, но следы фольклора присутствуют. Немощный пожилой король давно прожил свои лучшие годы и стремится восстановить свою силу, что позволит ему продолжать править. Его слуги советуют, чтобы он возлег с молодой девушкой, чтобы «впитать» в себя ее жизненную силу, которая позволит ему разобраться с угрожающими мятежами, охватившими страну. Итак, к нему привели Ависагу и положили с ним (она «нежно любила», как причудливо говорится в варианте Библии короля Джеймса), чтобы восстановить его жизненные силы. Их соединение не является сексуальным, о чем точно говорится в тексте («но царь не познал ее»), а просто представляет собой один из видов магической передачи энергии. В некоторых религиях Ближнего Востока также утверждается, что некоторые кахины (древнеарабские оракулы) могли забирать жизненную силу у своих жертв даже на расстоянии. (Интересно, что это поверье существовало также и у скандинавских викингов, которые считали, что древнескандинавские ведьмы, в частности ведьмы из Оркни и с Северных островов, действительно могли высасывать жизненные силы из тех, кто им не нравился, даже на расстоянии многих миль. Этот процесс или заклятие было известно под названием мундклем — «похищение дыхания».) В более поздней еврейской религии некоторым учителям приписывалась сила вытягивать энергию у инакомыслящих членов своего религиозного братства с целью наказания или предостережения.

Если некоторые из живых людей имели способность впитывать жизненные силы тех, кто их окружал, то и мертвые также могли обладать такой силой. А души умерших были повсюду. Хотя их тела превратились в пыль, дух мог задержаться по разным причинам и был известен под названием «гилгал», точнее говоря, душа, находящаяся в процессе перемещения из этого мира в потусторонний. Так как эти духи часто отказывались покинуть мир живых, их иногда относили к «привязавшимся душам». Позднее они стали известны под названием «дыббук». Эти духи, а также привидения могли не только вытягивать жизненные силы человека, невидимо кружась над ним в воздухе, но занять физическое тело, питаясь изнутри, как паразит. Это частично лежит в основе понятия «в него вселился дух, демон», которое касается раннехристианской церкви (христианство, конечно же, уходит корнями в иудаизм). Так же как и раннехристианские демоны, дыббук мог войти в тело через любое отверстие, в частности через рот или нос. Описывая христианских демонов, великий папа римский Грегори упоминает о монахине, которая стала одержима дьяволом после того, как съела капустный лист, на котором сидел невидимый демон. Она не перекрестилась, говорит епископ, и дьявол стал контролировать ее. Так как дыббуки, или приставшие души, находились в большом количестве повсюду, они могли устроиться на пище или быть проглоченными с питьем, а также впитаны с дыханием, если человек дышал нечистым воздухом или запахами. Легендарный манускрипт с Ближнего Востока «Завещание патриарха» иногда называемый как «Сказки о кахинах», не рекомендовал попадать в небольшие пыльные бури или вихри, входить в пещеры или разрушенные здания, которые долгое время были закрыты, ибо именно там обитали в большом количестве такие духи.

Однако описание и характерные черты дыббука расплывчаты и запутанны и больше соответствуют шеддиму — волосатому, похожему на козла демону, который живет в диких местах. Кажется, что в знаниях раввинов XV–XVI веков не существовало точного определения приставшей души. Как и христианские священники, раввины были обеспокоены, что сверхъестественные силы нападут и овладеют человеком, и стремились найти пути, чтобы избежать этого. Тревога достигла своего пика в раввинской школе Исаака Лурии (1534–1572,) и в записях его главного ученика Шаима Витала впервые появляется четкое понятие «дыббук» — особо зловредное существо. Но даже до этого раввины знали о лишающих сил существах, проникающих в тела правоверных. Средневековая еврейская литература, особенно работы по Хазидей Ашкхеназ, полны детальных практических советов, как избежать или успокоить демонов и «бродящие души».

Черты дыббука

Когда дыббук проникает в тело, ясно наблюдаются некоторые изменения. Человек становится уставшим, апатичным и начинает терять силы, он может подергиваться, и иногда его тошнит беловатой пеной, он может поступать не в соответствии со своим характером. Раввины проявили внимание к темному существу, овладевшему израильским царем Саулом (Самуил 16: 1–4) и ставшему причиной того, что царь впадал в дикую и необъяснимую ярость. Саул сам был повинен в привлечении духов, когда заставил колдунью из Эндора (прорицательницу) вызвать дух Самуила, чтобы задать ему вопросы. Позднее, утверждается в Талмуде, чтобы помочь Равви Шиммону аннулировать антиеврейское распоряжение суда Ёшай, дух, или дыббук, входит в тело императорской дочери, заставив ее побледнеть и пустить пену изо рта. Однако по приказу Равви Шиммона он ушел, и девушка снова стала совершенно здоровой.

Неудивительно, что люди считали, будто эти существа распространяют болезни и смерть, в других странах такая же черта присуща вампирам. Местные сообщества ассоциировали их с чумой и изнурительными болезнями, и даже малейшее недомогание связывалось с визитом вампира в разных частях света. Дыббук также ассоциировался с такими болезнями, как эпилепсия и судороги, так как считалось, что во время приступа существо кормилось, доводя своего хозяина до бессознательного состояния. Как утверждалось, вампирический дыббук питался силами своего хозяина, изнуряя его и приводя к смерти. Пища была бесполезна для испытывающего мучения человека, потому что дыббук высасывал все «хорошее» в себя из жертвы, чтобы поддержать свое ужасное существование.

Описывая дыббука, сефардские евреи, особенно те, кто изучал Каббалу или работы по еврейскому мистицизму, выделили различия между двумя разными видами сверхъестественных существ. Одно было «приставшей душой» — бродящая душа уже умершего человека, которая по разным причинам все еще не покинула мир живых и нашла пристанище в теле живущего человека. Другое существо никогда не было живым, но было злобным настолько, насколько и опасным. «Завещание патриархов» (считается написанным во II веке до н. э., обрисовывает жизнь и знания героев Ветхого Завета), кажется, предполагает, что это были либо дети Лилит (первая жена Адама, которая породила более 1000 демонов и сверхъестественных существ, позже известная как Лилн), либо что-то, созданное колдовством. В «Завещании» также предполагается, что некоторые древние семитские волшебники могли создавать могущественных злобных существ, используя пыль и менструальную кровь (считалось, что кровь, взятая во время женского «нечистого времени», когда она отлучена от церкви богом, была чрезвычайно могущественной в черной магии евреев).

Может также существовать третий тип, выделенный самими раввинами: Езер Ха-Ра, демон-вампир, который нападает на послушного поклоняющегося, когда он выходит из синагоги в пятницу вечером. Этот демон пьет жизненную силу своей жертвы и в то же время наполняет ее голову ужасно сильными похотливыми мыслями. Изгнанию каждого типа дыббука соответствовали разные обряды и ритуалы, и провести их мог только раввин. Начиная с XVII века дыббук стал очень сложным существом, особенно в некоторых частях Европы, где поселились евреи. Если вместе с болезнью приходила способность к пророчеству, это был безошибочный признак того, что в человека вселился дыббук. Так как мертвые или сверхъестественные существа могли видеть будущее, они могли предупреждать или предостерегать. Например, рабби Витал рассказывает о молодой женщине, которой овладело такое существо и заставляло ее чахнуть, но также провозглашать себя духом древнего мудреца, который жил в саду Эдема и которого бог послал со специальной миссией. Как сообщил дыббук, это было сделано для того, чтобы предупредить рабби Витала, что евреи из Дамаска находятся в чрезвычайной опасности, если не покаются в своих грехах. Услышав сообщение, раввин изгнал дыббука, который отправился туда, откуда пришел, а девушка тут же начала выздоравливать.

Как становились дыббуком

Как дух еврея становился приставшей душой, дыббуком? Ответов много, и они разнообразны. По крайней мере, было две главные причины: если кто-то умирал с грехом, который он не искупил, или если человек не был похоронен в соответствии с сакральными и погребальными обычаями евреев. Человек, которого раввин отлучил от церкви, который жил развратной жизнью либо умышленно или ненароком нарушил еврейские законы принятия пищи (например, ел свинину или смешивал мясо и молочные продукты), тоже рисковал стать дыббуком. Другие незначительные особенности, такие, как грубая речь или недостаточное соблюдения личной гигиены в течение жизни, тоже могли стать причиной превращения умершей души в дыббука. Однажды став таким существом, душа всегда стремилась найти дорогу назад в мир и питалась за счет энергии тех людей, с которыми она сталкивалась.

Защита от дыббука

Как можно было изгнать приставшую душу? Так как само существо было достаточно сложным, то и обряды и ритуалы, служащие его изгнанию, также были запутанными и сложными. Провести их мог только раввин, более того, только тот раввин, который специально обучался экзорцизму. Фрагменты раввинических работ по экзорцизму за все века разбросаны по всей Европе и Ближнему Востоку, включая Турин 1672-го (Egeret Ramaz), Нихолсберг 1696-го (работа Моше бен Меанахема Sera HaKodesh) и Иерусалим 1904-го (С.Р. Музрахи Ма ’aseh haruach shel Norah).

Частью наиболее распространенных формул было использование прямого обращения к дыббуку и его определение (то есть определение его имени при жизни), допуская, что существо, точно зная, что делает раввин, будет пытаться намеренно вводить его в заблуждение. Затем это имя может быть использовано в некоторых заклятиях для изгнания дыббука. В соответствии с некоторыми законами экзорцизма пергамент, на котором начертаны сакральные имена в специфическом порядке, нужно повесить вокруг шеи жертвы. Некоторые изгнания основывались на еврейских и нееврейских способах: сжигание серы, песнопения на еврейском и на латинском, вдыхание дыма при сжигании некоторых священных трав.

Но все раввины были согласны в том, что предупредить гораздо лучше, чем лечить, и что мужчины и женщины должны быть осмотрительны в ежедневном соблюдении законов, чтобы избежать того, что дыббук проникнет в их тело. Особенно опасным временем было обрезание, и возле колыбели мальчика клали красные ленты и чеснок, чтобы отвратить злобных существ. Иногда также около младенца клали кусочек конфеты, так как считается, что приставшие души (которые иногда появлялись в виде мух) сладкоежки, и так можно отвлечь их внимание. В Восточной Европе конфеты были заменены виноградом, засахаренным миндалем и кусочками торта, чтобы отвлечь вампиров от ребенка. В определенное время поблизости могли разбить стакан: считалось, что звук может отпугнуть дыббука (то же самое делают на свадьбах, как говорят, на счастье жениха и невесты). Также поблизости зажигали свечи, так как считалось, что дыббук не любит свет и дым.

Также люди могли носить некоторые амулеты или вешать их на дверной косяк либо на бахрому тефиллина (молитвенная шаль, платок) как оберег от дыббука. Они могли быть сделаны из воска или металла (хотя понятно, что наиболее эффективные были из металла). На некоторых из них были начертаны различные буквы разнообразных имен бога или изображена звезда Давида, менонорах (разветвляющийся подсвечник или светильник) и вытянутая рука. Могли использоваться также некоторые заклятия, например: «Моя мама говорила мне опасаться шабрири, шабири, бири, рири, ири, ри». (Интересно отметить, что «шабрири» — это еврейское слово, означающее «слепота» или «слабое зрение», которое иногда было состоянием, ассоциирующимся с нападением дыббука или других демонов.) Существовали также другие заклятия, которые могли быть использованы против мускульной усталости или всеобщей слабости, считавшихся симптомами деятельности дыббука.

В некоторых народных еврейских сказках дыббук обитал в определенных частях человеческого тела, чаще в мизинце или одном из пальцев ног, и именно к ним обращался раввин, когда пытался изгнать существо. Изгнанию от церкви предшествовало то, что где-нибудь в доме просверливали маленькую дырочку, чтобы позволить существу сбежать под видом мухи или моли. Эти дырочки часто делали в оконных рамах, а если это не было сделано, то вампирический дыббук не покидал дома и прикреплялся к другим членам семьи.

Фольклор о дыббуке

Начиная с XVII века дыббук, как приставшая душа, овладевающая людьми и кормящаяся их энергией, становится частью еврейского фольклора, в частности в Европе. Так как народные сказки об этих существах широко распространились, некоторые из них стали формой литературы. С. Энски (1863–1920), писатель и фольклорист начала XX века, писавший на идише, написал одну из самых известных пьес о дыббуке «Дер дыббук», позже переведенную на еврейский Шаимом Нахманом Бьяликом. Она была поставлена израильской труппой Хабимах в Москве, Тель-Авиве и Нью-Йорке, и в 1938 году польско-еврейская производственная компания сняла по ней фильм.

Старинная книга «Мейсач бук» (книга сказок), содержащая коллекцию народных сказок, написанная около 1602 года, рассказывает следующую сказку:

В молодого человека вселился блуждающий дух (гилгал) человека, утонувшего в море. Вначале дух человека вселился в корову, и корова стала неуправляемой, тогда хозяин продал ее еврею. Еврей как раз собирался заколоть корову, когда рядом прошел молодой человек, и дух влетел в тело юноши. Обосновался в своем новом доме, он завладел разумом юноши, его волей и телом. Юноша стал его марионеткой. Он начал терять силы после того, как дух поселился в его теле, и даже не мог сам думать. Мудрецы пришли помочь ему. Они спросили: «Кто ты?», и дыббук заговорил. Он сказал, что утонул в море, но его тело не было найдено, и его жене не разрешили выйти замуж второй раз, и в конце концов она стала проституткой. Эти события сделали его чрезвычайно несчастным, и он признал, что чувствует вину за то, что изменял жене, когда был жив. Он мог также заглянуть в сердца тех, кто его окружал, и назвать некоторые грехи, которые они совершили, обрисовывая их дальнейшее искупление. Так он выступал как доверенное лицо в исправлении прошлых ошибок. Он оставался в теле юноши, но его присутствие было вредным для его хозяина, делая его слабым, забирая у него все хорошее и грозя ему болезнями и смертью. В конце концов его убедили уйти, но куда он ушел, никто не знает.

Хотя многие западные мыслители пытались установить связь между еврейским дыббуком и христианским демоном, эти двое не являются в точности одним и тем же. Связующее понятие — это, конечно же, овладение духом, потому что оба типа существ стараются поработить человека в своих целях. Однако тогда как демон/дьявол в христианском понятии всегда изображается полностью злобной тварью, дыббук является более двойственным существом. Когда он вытягивает энергию из своего хозяина вампирическим образом, он обычно делает это просто для того, чтобы выжить, а не по какому-то полностью злобному умыслу.

Существовали попытки также связать дыббука с другой фигурой еврейского фольклора, големом. Некоторые еврейские народные сказки описывают существо, сделанное из глины, которое было создано в средневековой Праге великим раввином Ехуддом Леовом и мстило врагам иудаизма в этом городе. Некоторые раввинические верования утверждают, что сам голем (название просто означает «сырой бесформенный материал») управлялся дыббуком, хотя признается, что раввин Леов сам творил существо из пыли, используя одно из секретных каббалистических имен бога, используемое для создания человека. Тем не менее, такие попытки показывают, что поверья о дыббуке занимают центральное место во всеобщем еврейском фольклоре.

***

Итак, дыббук остается сложным и противоречивым существом. Его можно считать вампиром, так как он высасывает энергию своего хозяина, в котором обитает, заставляя его терять силы, и даже более того. Это демон? Призрак? Сверхъестественный паразит? Кто может сказать точно? Ответ может лежать где-то среди тайн древнееврейских предрассудков.

9 Гуареч-и-Рхибин Уэльс

Во всей кельтской мифологии постоянным был образ карги, или старой женщины. Вероятно, в кельтском понимании существует элемент, который восходит к праматери-богине, от которой появились все люди (и вообще все существа). Первые изображения гротескной женской фигуры, известной как Силе (или Шилах) — на-Гиг, существа с огромными грудями, круглым животом, ужасным лицом и обширной вульвой, можно найти по всей Ирландии, когда-то они были запрещены церковью как символ язычества. Любопытно, что многие из этих изображений появлялись на проемах дверей и в нишах церкви или на воротах аббатств, хотя они, вероятно, лишились присущего им злого влияния, которое им приписывали. Другие части кельтского мира также изобиловали изображениями и сказками о странных женщинах. На Ирландском полуострове Беара, например, существовали сказки об Эн Чейлич Беара (старой женщине с Беары), на севере Англии превалировали легенды об ужасной женщине, известной как Черная Эннис. Это были отвратительные старухи, наполовину ведьмы, наполовину дикарки, которые обитали в пещерах и развалинах, их кожа и лицо варьировались по цвету, иногда черные, иногда синие, иногда зеленые. Во многих случаях этим существам приписывалось воровство и пожирание маленьких детей. Это могло быть почти забытое напоминание о злых женщинах древности, которые в далеком прошлом терроризировали некоторые общества и, вероятно, даже уносили их потомство.

Карга

Тема карги проходит через годы, приобретая новые формы и образы. Одним из самых распространенных образов старухи, должно быть, является ирландская банши, или бин-сидхе (волшебница). Это сверхъестественное существо часто предстает в трех образах: прекрасной девушки, полной достоинства замужней матроны и древней старухи. И этого последнего воплощения боятся больше всего, потому что оно неизменно указывает на возраст и смерть и предвещает гибель либо увидевшего ее, либо членов его семьи. Одно время бин-сидхе (обычно в образе древней старухи) следовала за многими гэльскими семьями Ирландии, предупреждая о приближающейся смерти или разорении. В Шотландии тема карги также представлена Прачкой у реки как особо страшным предзнаменованием смерти. Как и Силе-на-Гиг, эта фигура старой женщины, стирающей запятнанную кровью одежду на берегу реки, могла быть воплощением древней кельтской богини Клозы, которая дала свое имя реке Клайд. Хотя об этой богине известно немного, считается, что она является древним олицетворением сражений и плела полотно жизни каждого солдата. Она так же, как и бин-сидхе, представала в тех же самых трех образах, и если она представала в образе карги, стирающей сотканный, пропитанный кровью материал в реке, то это означало смерть человека.

Эта тема также проходит через ирландскую мифологию, о чем свидетельствует следующая история:

Собираясь на битву, великий ульстерский герой Кукучулен и три его товарища наткнулись на старую женщину, сидящую на корточках на берегу реки и моющую латы каких-то воинов. Когда они приблизились, она отвернулась, чтобы они не могли видеть ее лицо. Из любопытства, а может быть, из-за того, что был немного напуган, великий герой спросил, кто она такая, и назвался сам, после чего она слегка повернулась, и он увидел, что под платком вообще не было лица. Он заметил, что вода, где она мыла латы, становилась красной от крови. Вытянув свои изможденные руки, карга показала латы. Это были латы товарищей Кукучулена, хотя его собственных не было среди них. В гневе от такого нахальства он ударил древнее существо своим мечом, но оно исчезло, и клинок рассек только воздух. Тем не менее все его товарищи приняли свою смерть в этот день в битве, а Кукучулен выжил. С тех пор герой был чрезвычайно осторожен со старухами, особенно с теми, которые стирали белье. Однако эта тема продолжала существовать, особенно в Хайленде и на островах Шотландии. Говорят, что великий военачальник Лечлен Мор Маклин из Дуарта-на-Мысе по пути на большое празднество проехал мимо такой старухи, с которой по какой-то причине резко поговорил, — и, хотя она не ответила на его гнев, в этот же день он умер. Его смерть была настолько неожиданной, что надгробие для него не было вырезано, и эту внезапность связывают с появлением древней старухи, которая считается злым предвестником смерти.

Понятие «женщина, стирающая вещи» как символ смерти нашло свое отражение в Бретани в виде Полуночных прачек, которые были приговорены вечно стирать вещи некрещеных, пока кто-то еще не займет их место. Собираясь у перекрестков, они поджидали прохожих со злыми намерениями, готовые убить их. Эти прачки часто изображались старыми гротескными существами, худыми и изможденными, кожа и кости. В таком образе они были более устрашающими.

Поэтому образ старухи в кельтском мире был достаточно ужасающим. Существует старая кельтская поговорка, которая звучит так: «Всегда избегай старух, так как они обладают огромным могуществом».

Как и многие другие демонические силы, сверхъестественная кошмарная старуха появилась в результате объединения нескольких мифов. Не очень давно пожирающая детей и младенцев карга стала переплетаться с образом Прачки у реки, которая предрекала смерть и разорение. Они срослись и превратились в ужасное уэльское существо Гуареч-и-Рхибин, что дословно означает «карга Дриббл».

Ужасное существо сочетало в себе многие темные аспекты кельтского фольклора, включая иногда и питье крови. Описания карги варьируются в зависимости от сельской местности Уэльса. Обычно она появлялась в образе подозрительного старого существа, притаившегося в каком-нибудь глухом месте, таком, как лощина или лесная поляна, с головой, покрытой чем-то зеленым. Под покрывалом была либо темная пустота (как в ирландской сказке о Кукучулене), либо настолько страшное лицо, что человек сходил с ума, посмотрев на него. Слово «дрибблы», из-за которого появилось имя, могло означать слюну, которая текла из уголков рта, или (как сообщают некоторые источники) это могла быть невинная кровь, которую она пила. Другие источники изображают ее с одной ноздрей в крючковатом носу, длинными клыками (в некоторых историях у нее один «разрывающий» зуб), перепончатыми руками и ногами (в некоторых источниках ее руки напоминают птичьи когти), необыкновенно длинными грудями и длинным, покрытым шипами языком. В некоторых случаях ее кожа имела зеленоватый оттенок или была сине-серого цвета. Некоторые из этих описаний дошли до нас из Британии, где она известна под именем Канниэ Ноу. Ее волосы (или то, что можно было увидеть торчащими из-под покрывавшей голову ткани) обязательно были длинными, спутанными и обязательно седыми. Во всех отношениях она была неприятно выглядящим существом.

Гуареч-и-Рхибин

В фольклоре Уэльса Гуареч-и-Рхибин была чем-то средним между волшебницей, предвестницей смерти и вампиром. Иногда ее видели у перекрестков, покачивающейся на своей истрепанной шали, как будто она поджидала, чтобы напасть на проходящих мимо людей. Иногда она мелькала у рек или уединенных лесных заводей, совершая какие-то невидимые действия. Иногда она появлялась в виде светящегося шара, подобного пламени свечи, плывущего между домами поздно вечером. Это объединяет понятие «вампир/банши» (прим. переводчика: дух, стоны которого предвещают смерть) с другим уэльсским понятием — кенвил Корф, или свечи умершего. Этот жуткий феномен, похожий также на шар голубовато-белого света или мерцающее «пламя», обычно видели около кладбищ или мест, где при трагических обстоятельствах умерли люди. Свечи умершего считались предвестниками неизбежной смерти, но они также ассоциировались с темнотой и злом, поэтому нет ничего невероятного в том, что карга была с ними связана. Кроме того, что она предупреждала о надвигающейся смерти (иногда завывая и причитая в древней кельтской манере, хотя обычно ее появления было достаточно), считалось, что Гуареч-и-Рхибин также нападала на людей, пока они спят. Особенно она любила маленьких детей, чью кровь она пила в малых количествах, оставляя их бледными, раздражительными и больными. Если ребенок плохо рос, то в некоторых местностях это приписывалось вниманию карги Дриббл. На некоторых изображениях злой старухи около рта была запекшаяся кровь — кровь невинных. Неясно, как она пила кровь. В некоторых легендах говорится, через полые зубы (или полый разрывающий зуб), в других — с помощью длинного, покрытого шипами темного языка, но точности нет. Считается, что, когда она пила кровь, она пила понемногу, возвращаясь несколько раз, медленно ухудшая состояние жертвы, как если бы она теряла силы из-за болезни — классическая тема вампира.

Кроме маленьких детей, Гуареч-и-Рхибин нападала и на стариков, которые уже были неспособны от нее защититься. Особому риску подвергались прикованные к постели люди. Самым предпочтительным временем для нападений старухи была поздняя ночь и полнолуние. Как и некоторые древние богини, карга была связана с луной и, как говорят, получала от нее сверхъестественные силы. Таким образом, она чаще всего появлялась, когда луна была высоко в небе и таинственные тени тянулись по земле. Именно тогда путешествующие по удаленным дорогам люди могли видеть припавшую у дороги к земле старуху или мерцающий светящийся шар, следующий за ними по пятам.

В сельской местности Уэльса существует много сказок о путешественниках, на которых напала карга, и им пришлось драться с ней (единственный способ отогнать ее — это физическая сила) в каких-то глухих местах. Например, в деревушке Ллин-и-Гуэлан-Гох около Лланфора есть сказка о преподобном Пуге, религиозном священнике, который смог отогнать старуху специальной палкой.

В древние времена около деревни располагались старинные погребения, которые имели особо зловещую репутацию. Странные и жуткие мерцающие огни были видны около обвалившихся стен, и непонятные звуки раздавались из глубины. Местные люди боялись этого места и старались находиться подальше от него, что было достаточно трудно, так как рядом с ним проходила дорога, как раз недалеко от развалившейся стены.

В этой местности жил вышедший на пенсию священник, преподобный Элиас Пуг (хотя он мог не быть священником прихожан из Лланфора и мог даже быть не местным), который считался очень праведным и святым. Также говорили, что он много знал о колдовстве и о том, как бороться с ним. Даже говорили, что в свое время он изгонял духов. Однажды вечером старая женщина по имени Энн Хагес шла мимо кладбища, и, посмотрев вглубь, она мельком увидела быстро двигающуюся фигуру среди покрытых мхом надгробий. Казалось, это была фигура старой женщины, но она двигалась слишком быстро для того, чтобы отчетливо ее разглядеть. Через мгновение она исчезла, и только тени двигались по кладбищу при полной луне. Она пошла дальше по дороге, и захоронения остались позади.

Через какое-то время она начала понимать, что ее что-то преследует, и, хотя она шла медленно (она была калекой), это не обгоняло ее. Она попыталась ускорить шаг, что было нелегко для нее, но она не оглядывалась, потому что боялась того, что могла увидеть. Достигнув перекрестка, она ощутила, что существо позади нее ускорило темп, и, повернувшись наполовину, она увидела бело-голубое пламя в человеческий рост, стремящееся к ней. Прыгнув на нее, оно, как казалось, приобрело форму старой женщины (былошироко распространено мнение, что, чтобы поесть, существо должно было перейти из светящейся формы в человеческий облик). Существо выглядело как карга, покрытая чем-то старым зеленого цвета, на чем были следы чего-то красного, возможно крови! Энн Хагес оказала слабое сопротивление, но существо было слишком сильным для нее, и жертва упала в обморок на дорогу. Когда она очнулась, на ее груди был небольшой прокол и пятно крови — вероятно, отсюда существо пило кровь. (Скептики могут поспорить, что она содрала кожу, когда падала.) Собравшись с силами, она поспешила домой и заперла за собой дверь. Долгое время после этого ей казалось, что она слышит, как Гуареч-и-Рхибин ходит и скребется снаружи дома, пытаясь пробраться внутрь.

В течение следующих двух месяцев многие люди в деревне начали болеть и умирать, а Гуареч-и-Рхибин видели несколько раз на старом кладбище Ллин-и-Гуэлан-Гох. В конце концов делегация местных (включая саму Энн Хагес) пошла к благочестивому Элиасу Пугу и спросила его, может ли он что-либо сделать. Праведный человек выслушал их опасения очень серьезно. Он знал, что на кладбище было захоронено несколько людей сомнительной репутации, и предположил, что это могло привлечь сюда существо. Если карга Дриббл уже обосновалась в обществе, то ее трудно было прогнать. Он сказал, что единственным способом сделать это было применение физической силы, существо нужно будет изгнать. Вооружившись прочной палкой, священник отправился на кладбище. Луна была полной, и, когда он достиг разрушившейся стены, окружавшей захоронения, ему показалось, что он мельком увидел огонек, покачивающийся и движущийся во мраке позади нее. Когда он подошел ближе, он подумал, что увидел на другой стороне притаившуюся фигуру в зеленом платье, от которой исходил слабый мерцающий свет — свечение из-за гниения. Он очень крепко сжал палку, которую нес, и пошел вперед. Он достиг стены, и вдруг фигура, движущаяся по кладбищу, стала превращаться в светящийся шар, становясь все больше и больше, и кинулась к нему. Когда шар достиг его, казалось, он снова приобретает более твердую форму, бросив его на землю. Он ударил палкой и почувствовал, что она попала во что-то твердое. Послышался гулкий звук, как если бы он ударил по пустому барабану, и существо отлетело. Но неожиданно оно снова оказалось на нем. Взглянув вверх, он увидел сальное и грязное покрывало на голове, а под ним почти плотную черноту. У существа не было лица! А еще на зеленом одеянии, обернутом вокруг худого тела, были кусочки чего-то, что казалось высохшей кровью. В это мгновение он понял, что это действительно Гуареч-и-Рхибин.

«Именем бога, оставь меня!» — воскликнул праведный человек. При простом упоминании святого имени вес отвратительного существа исчез, и преподобный Пуг остался один на земле. Он поспешил домой и сразу же начал делать приготовления к следующей встрече с существом. Изготовив себе другую палку, он вырезал маленький крест сверху и следующей ночью снова отправился на кладбище. (Интересно отметить, что в Ирландии посох с подобной резьбой иногда использовался, чтобы биться с местными ведьмами. То же самое могло быть в Шотландии, и большое количество историй с острова Ретлин, который находится в половине пути от северного побережья Ирландии и западного побережья Шотландии, упоминают об этом факте.) Огонек был еще там, ныряя и качаясь среди могильных знаков, и, когда священник достиг низкой стены, двинулся к нему. Постепенно он принял форму старухи, которая протянула длинный черный язык в его направлении. Подняв палку, преподобный Пуг сильно ударил ей, и язык быстро втянулся обратно. Но все равно Гуареч-и-Рхибин продолжала приближаться к нему, он поднял свою дубину и ударил ее. Существо отлетело, но опять пошло на него, увеличиваясь в размере и возвышаясь над ним с невероятно широко раскрытым ртом. Неиспугавшийся священник ударил палкой снова. Удар заставил существо отступить, и, когда священник двинулся на него, оно превратилось в светящийся шар почти такого же размера, что и человек, и бросилось прочь по спящей местности. Больше его здесь не видели. Эту историю часто приводили в качестве примера победы церкви над древними языческими силами.

***

Позднее Гуареч-и-Рхибин лишилась своей вампирической способности и была просто привязана к некоторым старым семьям Уэльса, став почти как уэльский банши, ее появление предупреждало о приближающейся смерти. Теперь ей приписывались завывания и причитания в традиционной ирландской манере, предвещающие кончину или несчастье. Но все же ее имя — карга Дриббл, намекающее на ее происхождение, объединяет в себе старуху, пожирающую детей, и предвестницу смерти. Может быть, даже сегодня злое и голодное существо подстерегает вдоль уединенных дорог Уэльса в полнолуние, терпеливо ожидая, когда оно сможет утолить свою жажду.

10 Джаракака / Лобишомен Бразилия

Откуда-то из глубин лиственного полога бразильских джунглей раздается тонкий высокий кашляющий рев, который называют криком Джаракаки. Жуткий крик часто заставляет задрожать тех, кто его слышит и знает, что он означает, за что Джаракаку боятся по всей Бразилии.

Трудно понять, как Джаракаки появились. Являются ли они одной из форм ушедших душ или это демоны, обитающие в джунглях? Четкого ответа нет. Некоторые легенды гласят, что это ожившая темнота глухих лесов, враждебная человеку. Другие утверждают, что это останки древних, пьющих кровь богов, которым поклонялись в Южной Америке сотни лет назад. Некоторые другие придерживаются мнения, что это духи злых людей, которым как-то было отказано войти и в ад, и в рай и которых заставили жить в джунглях и питаться так, как они могут.

Джаракака — любопытная форма вампира. Он, конечно, пьет кровь, хотя количество крови невелико, оно ведет только к продолжительной слабости, а не к смерти жертвы. Он также пьет молоко, человеческое молоко кормящих матерей. Чтобы сделать это, Джаракака принимает форму большой змеи и скользит по джунглям незамеченным, приближаясь к матерям, которые кормят детей грудью. Змея устраивается между ребенком и соском таким образом, что мать не замечает ее, и продолжает пить молоко. Чтобы ребенок молчал, она заталкивает свой хвост ему в рот. Если ей нравится вкус молока, змея будет возвращаться снова и снова, таким образом лишая ребенка питания, заставляя его худеть и голодать.

В некоторых частях Бразилии считается, что, когда Джаракаке противостоят (когда он еще в образе змеи), он может впрыснуть особый ужасный яд, который почти сразу делает человека безумным, и от него нет противоядия. От случая к случаю Джаракака пьет кровь из верхней части руки спящего человека, но он делает это только тогда, когда человеческое молоко недоступно. Чтобы сделать это, он вползает в хижину в образе змеи, обвивается вокруг руки спящего, перед тем как начать пить. Когда он пьет кровь, его секрет тоже делает человека безумным, поэтому утром он просыпается гневным безумцем. По этой причине внимания существа очень боятся, перед сном молятся и читают заклинания.

Защита от Джаракаки

Не существует способа уничтожить Джаракаку, поэтому лучше всего избегать его или предпринимать какие-то способы защиты. У некоторых бразильцев самой лучшей формой защиты являются древние заклятия и талисманы, хотя молитва католическим святым тоже является эффективной. Благословение католического пастора также считается защитой от таких вампиров, хотя вопрос, настолько ли оно хорошо, как заклинания шамана из джунглей, до сих пор остается открытым. Благословения или заклинания произносились до того, как ребенка кормили грудью, чтобы гарантировать, что ребенок получит материнское молоко.

Лобишомен

В Бразилии существует много форм вампиров, одной из которых является Джаракака. Все они предстают в различных формах, отражая культурные влияния, которые сформировали саму страну. Например, другое вампирическое существо, лобишомен, мало похоже на Джаракаку, хотя также нападает, главным образом, на женщин, но имеет другие наклонности. Лобишомен действительно выглядит по-другому. Этот вампир человекоподобного типа чуть больше двух дюймов в высоту и напоминает волосатую обезьяну с морщинистым злым лицом и лысой головой. Ноги лобишомена большие и толстые, почти как плюшевые тапочки, они позволяют ему бесшумно и скрытно передвигаться. Название является слегка путаным, потому что другой лобишомен появляется в португальском фольклоре, но в таком случае он обозначает взрослого оборотня.

Бразильское название, вероятно, отражает влияние Португалии на страну, особенно когда кто-нибудь вспоминает, что в Бразилии любой, кто был при жизни оборотнем, после смерти обязательно станет лобишоменом. Этот вампир, однако, не убивает свои жертвы, все из которых женщины, а, как и Джаракака, выпивает только небольшое количество крови для поддержания существования. Так же как и у Джаракаки, у него в крови содержится вещество, которое влияет на атакованных им женщин, превращая их в нимфоманок. Лобишомен нападает только ночью, когда жертвы спят или дремлют, а просыпаются они сексуально озабоченными. В течение долгого времени никакое количество секса не является для них достаточным, и они будут иметь взаимоотношения с любым мужчиной, который пройдет рядом. Во многих сообществах это делает лобишомена очень популярным типом вампира у живущих здесь мужчин, поэтому они прилагают мало усилий, чтобы уничтожить его. На самом деле существо ободряют посещать деревни с помощью магических заклинаний, которые помогают приманить его туда. Все мужчины, конечно, находятся в безопасности, зная, что на них он не нападет, однако женщины всех возрастов боятся этого существа.

Пиштако

Существует мало описаний вампира, известного под названием пиштако, которого боятся гораздо больше. Как и другие бразильские вампиры, он действует под покровом ночи, когда жертва спит. Хотя это не бразильский вампир (пиштако происходит из Перу), признаки существования этого существа находят в некоторых удаленных регионах страны. Это любопытный вид вампира, потому что вначале он не пьет кровь. В Перу и некоторых регионах Бразилии существо вначале кормится жиром и спермой спящего человека. Только когда он объестся этого (или когда изнурен), он начнет пить кровь. И после этого он может пить жизненно важные жидкости в огромных количествах.

В Перу вообще не существует описаний пиштако, но бразильское существо (когда оно встречается) может принимать образ пьющей кровь летучей мыши. (Интересно отметить, что во многих голливудских фильмах Дракула, дворянин из Восточной Европы, может принимать образ пьющей кровь летучей мыши. Они не существуют в Восточной Европе, пьющая кровь летучая мышь обитает в Южной Америке, и именно ее образ принимает пиштако, чтобы пробраться в дом и напасть на спящего человека.) В этом образе он прокусывает подошву стопы, высасывая большое количество жира и крови, оставляя спящего слабым и истощенным. В отличие от Джаракаки и лобишомена он нападает как на мужчин, так и на женщин, но если это существо пьет сперму, то риску в основном подвергаются мужчины.

Азема и колдовство

Как и во многих других частях света, вампиризм в Центральной и Южной Америке тесно связан с колдовством. В действительности в Бразилии ведьм считают пьющими кровь существами, которые передвигаются в темноте, чтобы напасть на своих врагов или тех, кто считается «хорошим человеком» (служители или прихожане католической церкви, как считается, подвергаются особой угрозе нападения этих существ). Чтобы сделать это, они принимают форму светящегося шара, который может передвигаться с фантастической скоростью. Такие шары обычно видят в темное время суток, когда большинство людей спит, а сила ведьм достигает своего пика.

В большей части Бразилии ведьм и вампиров часто путают, и один из основных видов вампира — азема, разновидность «живого вампира», который днем обычно принимает вид старика или старухи. Как только наступает темнота, он принимает форму ослепительно сияющего шара, который передвигается по местности в поисках жертвы. Когда он ее находит, азема снова принимает плотную форму, чтобы пить кровь. Насытившись, принимает форму шара и отправляется домой, где ведет мнимую человеческую жизнь. По некоторым источникам, азема сбрасывает кожу, чтобы стать светящимся шаром, который может передвигаться с фантастической скоростью. Чтобы питаться, он принимает человеческий образ или же может остаться шаром, хотя эта последняя форма не пьет кровь как таковую, она может высасывать энергию и жизненные силы тех спящих, с которыми сталкивается.

Чтобы еще больше запутать дело, цвет этих летающих шаров может варьироваться в зависимости от того, насколько опасным было существо. Некоторые сообщения описывают азему как шар бледного мерцающего света неопределенного цвета. Эти существа не были самыми опасными, но, если они посещали спящего в течение долгого времени, результатом этого могли стать серьезные, даже фатальные последствия. Другие описания рассказывают о насыщенном красном цвете, и такие существа были более опасными. Но смертельно опасными оставались шары цвета аквамарина или насыщенно голубого цвета. Такие существа не могли насытиться и оставляли свои жертвы больными и истощенными. Многие из этих существ могли принимать человеческий образ, хотя необязательно свой, они могли появиться в образе красивых девушек и мужчин. Однако вампиры не могли поддерживать такой образ в течение долгого времени и обычно принимали свою старую форму или становились светящимся шаром, который затем уносился на огромной скорости.

Одиноко живущие на краю деревни или глубоко в джунглях старики и старухи всегда подозревались в том, что являются аземой. Местные жители, особенно дети, которые подвергались риску привлечь внимание вампиров, обучались делать некоторые секретные тайные знаки, когда встречались с ними на дороге или тропинке, чтобы отпугнуть зло, жившее в них, и отвлечь внимание. Однако, если этот старый человек проявлял к личности внимание, это был знак того, что он «выбран» аземой (живым вампиром), который будет приходить к нему, пока не пройдет много ночей.

Средства и предосторожности против вампира

Если подозревали, что на человека нападает азема, существовало несколько средств и предосторожностей, которые он мог использовать. Например, потенциальная жертва могла есть определенную комбинацию трав, включающую в себя чеснок, что достаточно интересно, которая «испортит кровь» и сделает ее вонючей для вампира. Еще один защитный механизм заключался в том, чтобы положить большое количество маленьких белых камней или семян от разных растений перед дверью. Вместе с восточноевропейским вампиром азема считается существом с навязчивыми идеями, и он не войдет в дом, пока все камни и семена не будут тщательно и аккуратно сложены в кучу. Это займет большую часть ночи, а на восходе азема должен возвращаться домой отдыхать, как следствие, вероятная жертва избавлена от его посещения.

Другой способ уничтожить азему или помешать ему, когда он передвигается по местности в виде светящегося шара, — это найти кожу, которую он сбросил. Обычно она находится где-нибудь в доме, в котором он живет в человеческом обличии, и кто бы ее ни нашел, вампир будет в его власти. Если уничтожить кожу, само существо перестанет существовать. Светящийся шар, который является сущностью существа, просто сдуется и исчезнет. Говорят, что лучший способ уничтожить кожу — сжечь ее и развеять пепел по лесу, чтобы его нельзя было воссоединить с помощью магии. Однако некоторые волшебники сохраняют кожу, чтобы вампир был их рабом и его можно было использовать против своих врагов. Пока волшебник держит у себя шкуру, вампир находится в его власти, но существо (которое тоже является волшебным) хитрое и может найти способы вернуть свою «мантию» в ущерб своему захватчику.

Иара

Близкой к аземе является иара, или мбоиаку, которая обитает глубоко в бразильских джунглях. Иногда фольклористы спорят, что эти существа являются одним и тем же существом и что оба имени относятся к одному типу меняющей образ ведьмы. Некоторые бразильцы предположили, что название «мбоиаку» просто является древним словом языка тупи, означающим «колдун, который может принимать форму змеи». Этот вампир скользит сквозь джунгли в обличье змеи, нападая на любого, кого встретит или кто пересечет его путь. Говорят, что его глаза ярко-красные и почти гипнотизирующие, его взгляд способен удерживать жертву на месте.

Иногда он может принимать образ красивой молодой сладкоголосой женщины, которая заманивает мужчин-путешественников глубже в джунгли, как лорелли в древних мифах. Как только она приманивала к себе жертвы, она снова принимала образ змеи, чтобы есть, плотно обернувшись вокруг своей жертвы, и пила кровь и сперму с помощью своих клыков. Ее очень красивая песня, которую можно услышать повсюду в джунглях, как и крик Джаракаки, отвлекает мужчин от работы и других обязанностей. Они неспособны сопротивляться и могут последовать за песней сирены глубоко в джунгли, где иара поджидает их. Однако существует некоторое количество защитных песнопений, которые поют, как только потенциальная жертва услышит песню, которая лишает ее силы. Но это должно быть сделано чрезвычайно быстро подле этого человека, пока гипнотическое заклятие не обрело над ним силу.

***

Существует много споров по поводу того, является ли иара одним из Неумерших или живым существом. Одни специалисты заявляют, что это дух человека, умершего преждевременной или насильственной смертью, или тот, кто после распространения христианства в Бразилии умер без церковного отпевания и чье тело похоронено в джунглях. Другие утверждают, что это живой волшебник (мужчина или женщина), который продал душу дьяволу (более позднее церковное понятие) и живет изолированно от общества. Но какой бы ни была природа существа, его очень сильно боятся, особенно те, в чьих жилах течет кровь тупи.

11 Пенанггал Малайзия

Здесь, на Западе, мы привыкли к традиционному образу вампира — высокому мрачному мужчине в накидке с капюшоном или красивой женщине в тонком цветастом платье. По крайней мере, это то существо, которое создали голливудские фильмы. Даже в фольклоре традиционно вампир — это умерший человек, встающий из могилы. В некоторых восточных регионах, однако, понятие вампир может быть немного другим и не таким четко обрисованным.

Считается, например, что некоторые восточные вампиры могут отделять определенную часть тела, которая отправляется пить кровь. В некоторых частях Китая, например, когда-то верили, что руки мертвеца (в особенности правая рука) могут бродить в ночи, нападая на спящих людей и выпивая их кровь и сперму через свои ногти. Во Вьетнаме и некоторых частях Камбоджи точно так же отделившаяся голова трупа передвигалась по воздуху, выпивая кровь неосторожного человека с помощью усиков, торчащих из носа. Кажется, части тела могут быть так же опасны, как и само тело.

Путаница создается поверьем, что не все вампиры являются мертвыми. В некоторых частях Африки, Азии и Восточной Европы превалирует идея о «живых вампирах». Вампиризм и питье крови тесно связаны с колдовством, и считается, что некоторые маги передвигаются в обличье животных или отправляют части своего тела выполнять свои злые замыслы. Также считается, что еще больше запутывает дело, что колдуны могут поднимать тела мертвых и заставлять их выполнять свои приказания. Использовал ли волшебник все тело или его часть, такие существа могли пить кровь и распространять болезни. Малайзия была подходящим местом для многих из этих вампиров.

Черты пенанггала

Одна из самых распространенных форм Неумершего была пенанггал, или пенанггалан. Это страшное существо немногим больше, чем летающая голова, которая тащит за собой внутренности и все еще бьющееся сердце, которое пролетало по воздуху в поисках жертвы. Обычно это была голова женщины, которая умерла при рождении ребенка, в этот момент, как считалось, женщины были более всего подвластны волшебству. Иногда головой управлял враждебный дух, а в некоторых случаях злой волшебник. Существо передвигалось по ночам, и его жертвами считались маленькие дети и беременные женщины. Говорят, что пенанггал действует из зависти или ревности, но он также может напасть по приказу злого волшебника. Пенанггал может нападать на детей, когда они еще в утробе матери или сразу после их рождения, выпивая их кровь и оставляя от них только оболочку. Он летает с громким криком, который сообщает о его присутствии, вокруг его рта видна запекшаяся кровь, по воздуху за ним тянутся его страшные внутренности. Как утверждается, после еды существо возвращается и соединяется с оставшейся частью тела и отдыхает до следующего набега.

Уничтожение пенанггала

Лучший способ уничтожить пенанггала — схватить его за летящие внутренности и завладеть сердцем. Также его можно заманить на куст, где его внутренности могут зацепиться. Главное — не позволить голове воссоединиться с телом. Так как пенанггал ночное существо и передвигается только под покровом темноты, он не сможет долго просуществовать на солнце, а высохнет и умрет. Если остановить бьющееся сердце, то существование вампира прекратится.

Это средство, конечно, очень опасно, потому что пенанггал чрезвычайно злобен и нападает на любого, кто пытается помешать ему. Его зубы чрезвычайно крепкие, а его глаза при необходимости могут стрелять адским огнем в противника. В некоторых районах Малайзии считается, что это существо может впрыскивать смертельный яд, который парализует любого, кто попытается поймать его, делая человека неподвижным. Более того, он может издавать пронзительный крик, который оглушает близко находящегося человека. Оглушив свою жертву таким криком, голова выпьет ее кровь, прежде чем вернется к оставленному телу.

Менее опасный, но и менее удачный способ уничтожить вампира — попытаться найти нижнюю часть его туловища и предотвратить возвращение летающей головы. Это можно сделать, спрятав безголовое тело в какой-нибудь ящик или коробку. Однако если голова подчинялась приказам какого-нибудь злого волшебника, он мог применить колдовство, чтобы открыть коробку, и две части тела воссоединятся. Иногда даже считали, что пенанггал способен превращаться в дым и может по своему желанию проникнуть в ящик. Хотя считается, что это самый безопасный способ поймать в ловушку и уничтожить пенанггала, он достаточно неудачный.

Понтипиннак

Крик пенанггала объединяет его с другим типом вампира, известного в Малайзии под названием понтипиннак. Описания этого типа вампира варьируются, некоторые описывают его как труп, некоторые как летающую голову, похожую на пенанггала, а некоторые как живое существо, но все они сходятся в одном, это существо может превращаться в сипуху и в этом образе издает крик, который оглушает или парализует. Как и пенанггал, понтипиннак — это ночное существо, и встретить его можно, только когда темно. Сильный солнечный свет обездвиживает этого вампира, а длительное пребывание под солнечными лучами уничтожает его. И точно так же как у пенанггала, его жертвами являются младенцы, дети и старики, а также беременные женщины.

Лангсуир

В некоторых регионах Малайзии, еще больше запутывая дело, понтипиннак считается разновидностью лангсуира, другого вампирического существа, которое питалось кровью новорожденных. Это существо часто описывают как высокую, грациозную и красивую женщину, всегда одетую в зеленое, с иссиня-черными волосами, с очень длинными ногтями на руках и прищуренными кошачьими глазами. Она не ходит, а плавно движется к своим жертвам, как будто бы скользя над землей. Это не летающая голова, а целая женщина, хотя в некоторых деревнях считается, что она может отделять части своего тела и использовать их отдельно от основного тела, особенно руки с длинными ногтями, которые могут поранить жертву и высосать кровь. Также считалось, что этот вампир может превращаться в маленькое насекомое, в сверчка или жужжащую муху.

Оба существа, и понтипиннак и лангсуир, считаются духами женщин, которые умерли при рождении ребенка и которые действуют из чувства горечи или зависти против живых людей или же под злым влиянием колдуна. Их можно отогнать специальными заклятиями, но произнести их может только чрезвычайно могущественный маг. Альтернативный способ избавиться от него — это найти колдуна, который контролирует вампира, и вынудить его снять заклятие.

Баджанг

Малазийский вампир, который был так же опасен, как и пенанггал, и тесно связан с колдовством, назывался баджанг. Он не был вампиром, который прежде был живым человеком, а был существом, специально созданным с помощью магии для причинения вреда. Считается, что это существо было создано при помощи колдовства из останков рожденных мертвыми детей и направлялось приказами и желаниями мага, который им управлял. Так же как и понтипиннак и лангсуир, этот вампир мог принимать многочисленные образы животных, чаще всего кошек. Однако в отличие от этих двух существ баджанг был обычно мужского рода, а его жертвами — женщины, иногда беременные (в таком случае он с помощью магии нападал на ребенка в утробе), но не всегда. Он чрезвычайно прожорлив и всегда голоден после наступления ночи, и как только всходила луна, его можно было отправлять с разрушительными миссиями. Напав на свою жертву и выпив какое-то количество ее крови, он возвращался к своему хозяину отдохнуть в коробке или ящике, который колдун прятал. В образе животного баджанг также мог распространять болезни среди населения. Он также мог принести большую неудачу людям, которым колдун хотел причинить ущерб. Единственным способом уничтожить такое существо было выследить колдуна, с которым связано существо, вынудить его «разобрать» вампира с помощью магических заклятий. В качестве предосторожности мертворожденных младенцев сжигали, чтобы они не попали в руки таких колдунов.

Полонг

Похожим типом малазийского вампира был полонг. Это также созданный злыми колдунами вампир. Его создавали с помощью крови, собранной в бутылку с узким и длинным горлышком, над которой произносили заклинания. Затем бутылку убирали, и через шесть или семь дней в ней появлялся полонг. Как и в случае с другими малазийскими вампирами, его описания варьируются. В некоторых источниках он описывается просто как краснокожая летающая голова (немного похож на пенанггала), ни мужская, ни женская, с длинным острым полым языком, через который он пил кровь и сперму жертвы. Однако самым распространенным описанием было следующее. Это была маленькая фигура женщины, не больше дюйма в высоту, которая могла входить в дом через самые маленькие щели и нападала на живущих в нем людей. Насытившись, полонг всегда возвращался в свою бутылку, в которой отдыхал и которую нужно было хранить в секретном месте подальше от солнечных лучей. Как только существо «рождалось», полонга нужно было кормить кровью, что делалось достаточно отвратительным способом. Колдуну приходилось отрезать палец от своей руки или руки жертвы и помещать его в горлышко бутылки, чтобы растущий полонг мог сосать его. Время от времени, если он не осмеливался выбираться наружу (и только колдун мог выпустить его из бутылки), полонга приходилось кормить свежей человеческой кровью. Это могла быть кровь из пореза на теле самого колдуна, который он делал для этой цели.

Пелесит

В некоторых случаях полонга сопровождал другой вид вампира, пелесит. Это также было «созданное» с помощью магии из языка мертворожденного ребенка существо. В известном смысле это был «впереди идущий», предвестник полонга, обычно входящий в дом первым, чтобы подготовить путь, распространяя болезни, усталость, а иногда также безумство. В большинстве случаев пелесит принимал образ сверчка или мухи, его считали чем-то средним между демоном и вампиром. Он пил кровь в основном из порезов и открытых ран, но это не было его главной целью, главная цель — распространять страданье и несчастье и истощить людей перед появлением полонга. Когда полонг появлялся, ему было необходимо подкрепиться добытой кровью (иногда он мог подкрепиться небольшим количеством риса с шафраном), его можно было поймать в ловушку с помощью амулетов и заклятий. При прямом магическом опросе полонга и пелесита можно было заставить сообщить имена волшебников, которые их создали, хотя в этом случае нужно было быть осторожным, потому что, если используемая магия не была достаточно сильной, вампир мог не заговорить или даже солгать. Не существовало никакого способа уничтожить эти существа без помощи волшебника, который их создал.

Различия между вампиром и демоном

Во многих частях Малайзии и в Бирме разница между вампиром и демоном чрезвычайно нечеткая. Например, иногда считали, что пелесит может овладевать людьми по повелению управляющего им волшебника, заставляя их делать вещи, которые они обычно не делают. Их могло, например, тошнить зеленой желчью, они могли петь непристойные песни или даже при случае пить кровь. Это был точный признак того, что ими овладел злой дух. Не было никакого способа изгнать из них зло, можно было применить большое количество заклятий и заклинаний, но, в общем-то, полонг и пелесит были достаточно сильными духами. Единственным человеком, который мог «разобрать» их, был волшебник, который их создал. Только так зло могло быть изгнано.

По всей Малайзии считается, что духи и демоны таятся повсюду, часто невидимые, чтобы напасть на не ожидающую ничего жертву и превратить ее в демоническое или вампирическое существо. Многообразие таких существ отражает различие между народностями и поверьями Малайзии. У чевонгов даже сегодня продолжает существовать чрезвычайно сильная вера в прячущегося вампира, известного как манеден. Этот вампир прячется среди листвы дикого пандануса и нападает только на тех людей, которые срубают это растение или как-то вредят ему. Очень маленькое, почти невидимое существо прикрепляется к локтю мужчины или соску женщины, где пьет кровь, делая жертву слабой и безразличной. Единственный способ остановить его или отвлечь его внимание — это предоставить ему замену, обычно это маслянистый орех с дерева ходж. Поэтому некоторые люди племени чевонг носят с собой орехи или сладости, когда отправляются путешествовать, вдруг они ненамеренно повредят панданус.

Конечно, манеден не был единственным демоническим существом, которое пряталось в лесах и джунглях Малайзии. Энг банка, например, является призраком собаки, которая сдохла или была убита вдалеке от человеческого жилья. Ее дух обитал на некоторых деревьях и мог быть использован волшебниками, чтобы творить зло против их врагов. Существо (которое никогда не было описано полностью или имело многочисленные описания) обитает главным образом в болотистых районах и считается очень опасным. Как и пелесит, оно может распространять болезни и безумие. Против него нет никаких средств, хотя некоторые заклятия и амулеты могут уменьшить ее воздействие.

***

Несмотря на то что малазийские вампиры достаточно многочисленны и часто принимают гротескные формы, для западного человека мир восточного вампира все еще остается окутанным тайной. Фильмы, изображающие вампиров, обычно концентрируются на удобном западном стереотипе. Однако попытки ввести такое существо, как пенанггал, в западный фольклор о вампирах предпринимались, но без особого успеха. Например, в 1956 году малазийская производственная фирма «Катай-Керис» выпустила фильм «Понтианнак». В нем женщина, которая отсосала кровь мужа, укушенного змеей, превращается в главное вампирическое существо. Фильм не был успешным, но в конце 50-х — начале 60-х «Катай-Керис» выпустила несколько фильмов, которые изображают понтианнака и представляют малазийский фольклор о вампирах на американском рынке. Большинство имели средний успех, но были быстро забыты, остальные были неудачными. Кажется, что для нас удобнее человек в темной накидке, чем отвратительная летающая голова. Но кто знает, какое еще древнее зло притаилось в лесах Малайзии?

12 Ракшаса Индия

Во многих источниках понятие мести является ключевым в вампирском фольклоре. Во многих культурах мертвые возвращаются только затем, чтобы исправить несправедливость, которая была совершена против них при жизни, или же отомстить преступнику, ее совершившему. Такая несправедливость могла быть реальной или вымышленной, а мертвые часто вели себя как живые и поступали достаточно иррационально. Мертвых уважали и боялись.

В некоторых странах тема злобных мертвых часто была связана с религией. Например, ребенок, который имел наглость (несчастье) родиться во время религиозных празднеств, мог после смерти вернуться в виде враждебного призрака. В некоторых случаях вина за рождение ребенка во время святого времени падала на мать младенца и тогда проклятие вернуться в виде мстительного трупа часто ложилось на нее. В частности, так было на Востоке, в некоторых обществах, где доминировали мужчины, у женщин был слегка отличающийся (иногда более низкий) статус от того, который был на Западе. Многие восточные демоны поэтому были женского пола, и многие из них были невероятно враждебны к мужчинам.

Понятие «месть из могилы» и понятие «темный женский дух» в индийских мифах шли вместе. Здесь неуспокоившийся мертвый, обычно женщина (хотя и не всегда), бродил по кладбищам, стараясь причинить вред любому, кто встретится на его пути. Они были известны под названием ракшаса (слово означает «причиняющий вред»), которые старались подстеречь путешественников и причинить им вред. Термин, однако, является запутанным, потому что, хотя он относится к вампиру, он также может означать большой класс злобных индусских демонов, которые проявляют как женские, так и мужские черты. Еще большую путаницу вносит то, что вампирический ракшаса подразделяется на некоторое количество подгрупп, а термин просто является общей категорией.

Чурел

Существовали, например, чурелы. Это были духи женщин, которые умерли при рождении ребенка во время празднества Девали, одного из самых важных праздников в индусском календаре. Описания этих существ варьируются в зависимости от региона Индии, в котором они обитали. В некоторых регионах их изображали прекрасными женщинами с покрытой головой, несущими фонарь. Они рыскали по кладбищу, стараясь завлечь прохожих. Местный фольклор утверждает, что они были очень красивы и соблазнительны, что мало мужчин могли устоять. Ужасный вид чего-то светящегося, передвигающегося по кладбищу, вероятно, был достаточным для того, чтобы заставить путешественников обходить такие места стороной. В других регионах чурелы поджидали у дорог и зазывали путников, пытаясь обольстить их. Как только они завлекали путников в свои объятья, они выпивали их кровь и сперму, а затем выбрасывали их, когда они превращались в высохшие оболочки. В других народных сказках чурел была отвратительным, совершенно голым существом только женского рода. По описаниям, у них была поросячья морда с огромными клыками, ужасные клешнеобразные руки, обвисшие груди, круглый живот и длинные грязные волосы на лобке. Едва ли прекрасная дама с фонарем! Говорят, что они обитали в могилах на кладбище, выходя после наступления темноты и нападая на живущих поблизости людей. В других же источниках у существа было неопределенное человеческое лицо, но с большими губами и острыми как бритва зубами, которыми оно поглощало плоть жертв, а также выпивало их кровь. Разнообразные описания вероятно, возникли из-за путаницы между разгуливающими мертвыми (те, что однажды были живыми людьми) и полностью демоническими существами.

Писакас

Другим видом ракшасы был писакас. Этот вид злобного существа часто был невидим, но последствия его внимания были очевидны. Эти существа часто задерживались в местах, где проводились молитвы или религиозные обряды, и старались сорвать их. Чтобы сделать это, они создавали громкий шум или кричали. Более опасным, однако, было то, что они могли стать причиной определенного вида летаргии, которая нападала на участников. В чрезвычайных ситуациях те, кто принимал участие в молитве, могли умереть из-за воздействия писакас. В некоторых народных сказках выкрикивание слова «Дядя» отпугивало их, но происхождение этого поверья остается неизвестным. Большинство писакас женского пола, и раньше их визгливые крики прерывали священное обучение, проводимое святыми людьми, смущая и утомляя слушателей. Чтобы стать причиной некоторых таких срывов, им приходилось принимать видимую форму, таким образом определяли, что это писакас. Эти ракшасы имели особую антипатию к святому, и это указывало на их вероятную связь с индусскими демоническими силами.

Как говорили, некоторые ракшасы применяли более тонкие способы для нападения на человеческие общества. Они поселялись в водяном источнике города или поселения и постепенно заставляли людей терять силы, как будто бы от болезни (в некоторых регионах говорится, что это еще один аспект писакас). Те, кто умирал, сами становились ракшасами. Считалось, что у этого вида ракшасы изможденное, как скелет, тело и что они иногда прячутся около входа на кладбище, готовые напасть на тех, кто приходит и уходит из таких мест. Также считалось, что этот вид ракшасы может вселиться в присутствующего на похоронах человека (обычно в последнего, кто покидает кладбище после погребения), что они были могущественными волшебниками и могли заставить присутствующих на похоронах против их воли совершать преступления. В некоторых регионах считалось, что они поедают трупы, что у них длинные черные зубы, а волосы стоят торчком, как будто наэлектризованные.

Джеял

Наиболее опасными из всех ракшас были джеял, или джаял. Это были действительно мстительные духи (обычно женщины), которые нападали на живых людей просто ради своего удовольствия и могли как пить их кровь, так и есть их плоть. Они были чем-то средним между духами и демонами и поначалу считались духами тех, против кого при жизни было совершено большое зло и которые теперь ожесточились против всего человечества. Позднее стало считаться, что это просто мстительный дух того, кого родили не в соответствии с индусскими ритуалами и который пришел отомстить своим родственникам. Как и демоны, они могли иногда вселиться в человека, обычно входя в его тело через рот, когда он ел. Их особенно привлекали беременные женщины. После того как они вселялись в тело, они могли вытягивать все хорошее, находясь внутри, став причиной того, что человек заболевал и терял силы. Те, на кого они нападали прежде, были каким-то образом связаны с ними, и, если джаял решил, он мог разрушить большое общество. Уничтожить этот тип ракшасы невозможно, лучше всего было принимать предосторожности и хоронить в соответствии с индусскими похоронными ритуальными обычаями, которые должны быть строго соблюдены.

Второстепенные ракшасы

Некоторое количество второстепенных ракшас также по-разному угрожали людям. Первым среди них идет бхута, злобное демоническое существо с длинными высовывающимися черными языками, которое вытягивало сверхъестественным образом сущность людей, используя для этого странный способ — пожирая их экскременты. Если на таких существ нападали, они мстили, убивая жертвы, распластав их своими острыми, как бритва, когтями и пожирая их кишки.

Другой вид ракшасы, брамапарух, тоже имел предрасположенность к человеческим кишкам, наматывая их вокруг своего тела и выполняя ритуальные танцы. Другое вампирическое существо, джигаркхуар, которое было обнаружено в Индии, в регионе Синд, привлекали не кишки, а кровь и внутренности, которые оно пожирало, парализовав жертву гипнотическим взглядом, которого нельзя было избежать, неважно, как сильно жертва пыталась бы отводить взгляд. В других регионах Индии существовало некоторое количество других пьющих кровь и пожирающих плоть существ, большинство из них отображали путаницу, которая существовала в Индии между вампирами и демонами.

Некоторые поверья, еще больше запутывающие дело, утверждали, что вампиры — это вовсе не ожившие трупы, они происходят от живых существ, обычно могущественных и злых колдунов и ведьм. В действительности в некоторых регионах страны слово ракшаса просто означает «колдун», многие из которых были связаны с животными или духами животных, чаще сов и тигров. Такие волшебники могли действовать на расстоянии, легко высасывая здоровье и жизненные силы у своих жертв, даже если они не были поблизости от них. И, как уже упоминалось, некоторые ракшасы передвигались невидимыми и могли овладеть людьми за столом или когда они спали. Это вид демонов, полностью противостоящий всему человеческому, они никогда не были живыми.

Равана

Считается, что ракшаса мог быть королем или лидером. Это Равана, которого считают главным ракшасой или богом Неумерших. Описывают, что у него 10 голов, 20 рук, жестокие горящие глаза. Более того, он чрезвычайно искусно меняет форму, чередуя большое количество совершенно разнообразных образов, таких, как скала, труп, дымок, водоворот или пыль. Его также считают совершенно неуязвимым. Говорится, что он мог крушить горы голыми руками, создавать своим дыханием шторм на море и превратить человека в пыль, всего лишь забрав его душу. Равану также считали исключительным вампиром, снедаемым желанием выпить человеческую кровь.

В соответствии с индусскими легендами Равана родился во вселенной, полной ужасных криков и визжащих шумов. Отпрыск прожорливый женщины-демона и святого индуса, которого она соблазнила, Равана приобрел много темных сил с помощью созерцания и медитации, которые длились многие тысячи лет. Он приблизился к Брахме и попросил его подарить ему бессмертие, но бог отказал, подозрительно отнесясь к мотивам Раваны. Равананастаивал, и в конце концов компромисс был достигнут. Равана будет невосприимчив ко всем составляющим материального мира. Однако он проглотил идею того, что ему будет нужна защита от маленьких людей, населяющих эту плоскость существования, и поклялся, что уничтожит их. Теперь он был практически неуничтожаем. Когда одна из его десяти голов была отрублена, то другая почти сразу же вырастала.

Чтобы выполнить свою угрозу по уничтожению человечества, он развил ненасытный вкус к человеческой крови и проявлял его, используя любую подходящую возможность, безнаказанно убивая. Хотя Брахма сделал Равану почти неуязвимым, он оставил лазейку в его броне. Хотя большая часть его тела была неуязвима, его сердце таким не было, и именно в него пустил стрелу индусский герой Рама, чтобы поразить монстра. Хотя он был поражен и брошен гнить, Равана был оживлен с помощью человеческой крови, которую приносили ему ракшасы со всей Индии, поэтому, хоть он был смертельно ранен, он поклялся отомстить всему человечеству.

Он приказал своим последователям удвоить усилия, чтобы поразить человечество, пить их кровь и пожирать их внутренности. Затем он приказал им разносить повсюду в обществах, где только возможно, причиняющие вред и боль болезни так, чтобы люди умирали тысячами. Такова была его месть Раме и его роду. Еще раз идея сверхъестественной мести была воплощена.

Кали

Однако другие легенды гласят, что ракшасы не являются последователями Раваны, а происходят от Кали, индусской богини смерти. Это ужасающее существо само является проявлением «Темной Матери», богини Дурга (чье имя значит «недоступная»), и ей повсеместно поклонялись в VI и VII веках. У Кали четыре руки, в одной она держит меч, в другой — голову пораженного демона, две другие подняты в благословении. Она носит ожерелье из человеческих черепов и пояс, сделанный из человеческих рук, ее лицо и грудь покрыты кровью. То, что эта ужасающая и отвратительная богиня связана с ракшасами, кажется обоснованным, так как они передвигаются по земле, убивая людей и снабжая Кали кровью и мертвой человеческой плотью, которыми, как считают некоторые, она питается.

Как отогнать ракшасу

Однако ракшасы интересовались не только человеческими существами. Они также пожирали лошадей и крупный рогатый скот, который является главной частью жизни общества. Нападение ракшасы могло опустошить деревню и разрушить общество (часто за одну-единственную ночь). И мало что могло отогнать их. Огонь является потенциальным средством устрашения. В соответствии со многими святыми учениями все Неумершие боятся очищающего огня, и это единственная вещь, которая может их отогнать. Однако применение каких-нибудь средств могло быть затруднено, потому что некоторые ракшасы, особенно писакас, часто передвигаются невидимыми. Молитвы и медитации или произнесение любой части Священного Писания расстраивают и отгоняют их, но через какое-то время они обычно возвращаются. Единственный эффективный способ разогнать ракшас — это особый экзорцизм, известный только некоторым святым людям, составной частью которого является сжигание определенных священных трав и воспевание святых имен. Даже тогда остаются сомнения, полностью ли ракшасы рассеяны, но этого достаточно для того, чтобы их деятельность прекратилась на долгое время.

Когда общество страдает от нападения ракшас, вероятно, мудрым будет посетить места последних захоронений. Если почва на одной из могил повреждена, обычно это является точным признаком деятельности ракшасы, и это место должно быть вскрыто. Вероятнее всего, это могила женщины, так как женщины более подвержены стать ракшасами. Тело будет более красным и «свежим», чем обычный труп, — сигнализирующий признак того, что это один из Неумерших, хотя окончательное заключение может быть сделано только святым человеком или учителем. Затем тело должно быть сожжено, хотя дух все еще на свободе. Те, кто присутствует при кремации, должны быть осторожны, чтобы не вдохнуть дым, иначе тогда в них вселится ракшаса и сам человек станет Неумершим. Также следует быть очень осторожными, чтобы угли из огня не упали рядом с животными и птицами, потому что ракшаса имел особое влечение к тварям и птицам (в частности, к кошкам и совам) и мог войти в их тела, чтобы напасть на людей. Когда тело полностью сожжено, пепел должен быть собран и зарыт глубоко в землю, все это время над этим местом должны произноситься молитвы. Места, где зарыт пепел, нужно будет всегда избегать, потому что сущность ракшасы все еще может быть там, готовая завладеть неосторожным путником.

***

В Индии понятие «Неумерший» смешано с верованиями в демонов и богов и встречается в легендах и мифологии. Общая картина запутанная и сложная, она наполнена разнообразными вселяющимися вампирическими формами и сверхъестественными божествами. Может быть, где-то в неясной и далекой истории Индии источник этого — одно невероятно древнее существо, которое сочетало в себе все элементы, но сегодня никто не может этого сказать.

13 Сампиро Албания

В некоторых частях мира понятие «отличие» является составной частью в поверьях о вампирах. Те, кто странен, кто не очень подходит ко всему обществу, кто поступал по-своему, подозревались в том, что являются сверхъестественными существами. С этим связан один вид ксенофобии — страх и подозрение к незнакомцам, особенно если этот незнакомец другого этнического происхождения.

Пример того, как отличия играют центральную роль в региональных поверьях о вампирах, предстает в фигуре албанского сампиро (в некоторых частях Албании и Монтенегро также известен как лиугат). Хотя сампиро происходит из региона, богатого культурным вампирическим миксом, он тем не менее является фантастическим и уникальным существом. В Албании считается, что любому человеку турецкого происхождения суждено стать вампиром, а в стране вампиров они примут форму сампиро. Среди албанцев и турок существует долгая история недоверия и подозрений, датирующаяся еще временем турецкой Оттоманской империи, и, возможно, поверье отражает именно это.

Черты сампиро

Как вампир сампиро представляет собой какое-то странное существо. Его описания варьируются в разных регионах во второстепенных деталях, но его главные характеристики остаются постоянными во всей Албании. Обмотанный в свой саван или одетый в просторные струящиеся одежды, которые прячут большую часть тела, сампиро ходит туда-сюда после наступления ночи, преследуя свои жертвы. Очень заметны две вещи: во-первых, он носит очень высокие каблуки, из-за чего он покачивается и пошатывается, у него большие светящиеся глаза, проглядывающие сквозь одежду, в которую он замотан, тревожащим образом. (Некоторые источники полагают, что они могут быть такими большими, как фары машины.) Когда сампиро преследует свою жертву, он издает звуки поцелуев — говорят, что существо так поджимает губы в предвкушении крови. Мысль о странной фигуре, закутанной тканью, ковыляющей на высоких каблуках, и о «поцелуях» может показаться чрезвычайно юмористической, но она показывает страх и ужас Албании.

На самом деле сампиро больше паразит, чем угроза. Количество крови, которое он выпивает у жертвы, минимально, он оставляет ее слабой и вялой, а не мертвой, хотя с течением времени внимание этого существа может привести к смерти. Однако вида замотанной в саван нападающей фигуры с огромными горящими глазами достаточно, чтобы привести в ужас даже самых смелых людей. Есть еще один ужасный момент — сампиро встает не только в часы темноты — кажется, он предпочитает туман и обычно разгуливает в туманные вечера. Туман и тени добавляют существу чувство тайны и ужаса. Стук его туфель, раздающийся сзади, достаточен, чтобы заставить сердце жертвы биться быстрее.

Не только турки становятся сампиро после смерти, хотя первоначально многие вампиры были именно этой национальности. Албанцы, которые совершили необычные и неестественные поступки, также могут встать из могил и стать Неумершими. Люди, занимающиеся сексом с животными, конечно же, станут вампирами, так же как гомосексуалисты и трансвеститы. Мужчины, которые женились на турецких женщинах или занимались с ними сексом, также подвергаются риску, также как и те, кто часто спит с проститутками, неважно, какой они национальности. Те, кто ел мясо, которое до этого подержали турки (иногда любой иностранец), или те, кто посетил мусульманскую службу, также рискуют стать сампиро. В некоторых регионах также считается, что лжецы и воры тоже могут стать вампирами.

Вскоре после того, как таких людей хоронили, обычно не более четырех или пяти дней спустя, они вставали и, пошатываясь, ходили в темноте или тумане. В некоторых частях Албании считается, что сампиро носит землю из своей могилы в своем пупке, но это путает его с существом, известным под названием олголджен, вампиром из Чехии. Это гораздо более свирепое существо, которое может убить тех, на кого нападает, если только они не схватят и не разбросают землю из могилы, это мешает сампиро вернуться в могилу.

Можно поспорить о том, что идея о сампиро могла использоваться для поддержания чистоты албанского народа, а также для сохранения нравственности и приличий. Мысль о ковылянии по туманным дорогам на высоких каблуках, завернувшись в развевающуюся ткань или другую одежду, подталкиваемом неутолимой жаждой крови, вероятно, достаточна для удержания албанцев на правильном моральном пути, а также от женитьбы или отношений с теми, кто не принадлежит к их этнической группе. Сампиро, таким образом, выступает в виде сверхъестественного «призрака», поддерживающего в строю сбивающиеся личности и удерживающего иностранцев на расстоянии.

Уничтожение сампиро

Лучший способ уничтожить сампиро якобы вбить в него кол. Каждый из нас, вероятно, знаком с тем, что кол вбивается в сердце вампира, из чтения романа Брема Стокера «Дракула». Этот метод, однако, не во всех случаях используется для уничтожения вампира, он популярен только в некоторых частях Восточной Европы и в России. Даже здесь он считается недостаточно надежным. Например, русский упырь (особо злобное вампирическое существо) может быть уничтожен при вбивании кола, но кол должен быть сделан из тиса (как и меч в некоторых частях Ирландии, смотри легенду об Абхартаче), в то время как в некоторых других частях России кол должен быть сделан из дуба или ясеня. В Болгарии кол должен быть сделан из горной или обыкновенной рябины. Не тот сорт дерева делает эту процедуру неэффективной. Более того, если кол когда-нибудь вынуть, предупреждают восточноевропейские поверья, существо может освободиться и бродить снова. Предпочтительный метод уничтожить вампира — это огонь. Но в случае с сампиро кол кажется чрезвычайно эффективным средством. Проблема заключается в том, чтобы найти могилу сампиро, потому что неумно атаковать вампира, когда он разгуливает. Поверья дают несколько ключей к месту отдыха вампира.

Как говорится, могила, в которой лежит сампиро, отмечена двумя вещами. Во-первых, она отмечена бледно-голубым пламенем, как у свечи, блуждающим огоньком. В соответствии с легендой, такие огни появляются, повисая над могилами воров, злых людей и колдунов, в определенное время года — в канун святого Георгия (22 мая), канун мая (30 апреля), Хеллоуин (31 октября). Особо важным для этого считается канун праздника святого Георгия, потому что существует очень древнее поверье (не только в Восточной Европе, но и в Прибалтике), предшествующее этой дате. Отравленная после долгих зимних морозов земля в это время гниет внутри. Поэтому нежелательно сидеть на земле где-нибудь неподалеку от подозреваемого места отдыха вампира. Во-вторых, земля на могиле будет пористая и слегка перемешанная. Как считается, это помогает воздуху проникать в глубь могилы, чтобы сампиро мог дышать, так как считается, что существо не умерло, а «спит». Когда могила определена, тело должно быть выкопано и положено на землю, затем в него вбивают кол, проводя соответствующие молитвы и ритуалы (без соответствующих обрядов процедура неэффективна). Заостренный конец кола должен располагаться прямо над сердцем трупа и должен войти в него за один удар. Если по каким-то причинам в сердце не попали или кол воткнут неправильно, тогда сампиро может снова подняться и отомстить обществу, а также тем, кто пытался его уничтожить.

В некоторых частях Албании от сампиро исходит дополнительная угроза. Он не только пил кровь людей, но и, также как другие представители вампиров, распространял болезни в обществе. Деятельности сампиро приписывались чума и другие эпидемии, а также высокая детская смертность в регионе. В некоторых регионах один взгляд сампиро вызывал слабость. Время от времени существо бродило по округе, на мгновение останавливаясь под окнами домов, мимо которых оно проходило. Оно глядело на людей, собравшихся внутри, и те, на ком останавливался его взгляд, через некоторое время заболевали (иногда смертельно). Так он мог заразить целые деревни.

Сампиро прочно обосновался в албанском фольклоре, и сказки об этом существе многочисленны. В горах Гер, например, недалеко от живописного города Гирокастра вампирский фольклор является совершенно обычным.

Умершего старика, которого не очень любили в обществе, похоронили на отдаленном кладбище. Три недели спустя таинственная эпидемия охватила горный район, в котором он жил, унося маленьких детей и стариков, которые были наиболее уязвимы. Некоторые люди утверждали, что слышали ночью стук каблуков на дороге, ведущей к дому умершего мужчины, некоторые заболевшие чумой говорили перед смертью, что видели его во сне. Это не оставило у местных жителей сомнений в том, что умерший стал сампиро. Это мнение было окончательно составлено, когда один из его сыновей сказал, что встал среди ночи и увидел отца в кухне, завернутого в свои похоронные одежды, с огромными, пристально смотрящими, почти гипнотическими глазами. Сын кинулся назад в постель, а когда вернулся, призрак исчез. Вызвали священника, и он сообщил сыновьям, что их отец действительно мог стать одним из Неумерших и единственный способ избавиться от трупа — вбить в него кол. Только тогда люди перестанут умирать и пройдет чума. Жена и сыновья умершего человека посовещались со старейшинами деревни и решили пойти на кладбище и выполнить инструкции священника. В тот вечер, когда они пошли на кладбище, как только стало темнеть, среди могил замерцало несколько крошечных огоньков, похожих на блуждающие огни или болотный газ. Это был явный признак присутствия более чем одного сампиро, и было решено, что каждый человек, которого убил сампиро, в свою очередь сам становился сампиро. Жители деревни начали раскапывать пористую землю могил, казалось, что мерцающие огоньки на краю стали светиться ярче. Первым было выкопано тело старика. Оно было завернуто в погребальную ткань, но она была порвана, истрепана и запачкана землей. Было понятно, что это произошло, когда сампиро ходил по дороге в свой бывший дом. Сам труп казался необычно свежим, как будто его только что похоронили, хотя он был в земле уже несколько недель. На самом деле старик выглядел так, как будто он был жив. Положив тело на землю с многочисленными молитвами и заклинаниями, которые сказал им священник, они воткнули кол из боярышника (кажется, боярышник является подходящим деревом в таком случае) в его грудь. Послышался далекий громкий крик, который исходил не от трупа, и тело начало пред ними разлагаться. Вскоре оно стало почти скелетом, и ужасный запах разложения наполнил воздух. Чтобы обезопасить себя, сыновья и жена старика сожгли тело (гарантированный способ уничтожить вампира), и с тех пор деятельности сампиро больше замечено не было. Чудесным образом больные чумой, которые были еще живы, начали потихоньку выздоравливать. По ночам больше не было слышно стука каблуков по дороге.

Во многих случаях сампиро сначала нападали на свою собственную семью и тех, кого любили, хотя они также часто распространяли болезни в обществе. Это иллюстрирует история из другой части Албании.

Молодая девушка, живущая недалеко от поселения Батарис, влюбилась в красивого юношу, жившего поблизости, он тоже влюбился в нее. Отношения, однако, были под вопросом, потому что считалось, что мать молодого человека развлекалась с турецким солдатом до того, как он родился. Однако эти слухи не слишком волновали влюбленных. Они сообщили о своем намерении пожениться. Однако прямо перед свадьбой с молодым человеком произошел несчастный случай. Во время катастрофы он погиб. Девушка мужественно встретила тяжелую утрату, если она и горевала, то горевала одна. Жившая неподалеку тетя заболела, и девушке пришлось тратить все свое время, присматривая за ней. Люди говорили, что это отвлечет ее мысли от потери. Однако в этом был один недостаток: чтобы ходить туда-сюда к тете, девушке приходилось проходить по кладбищу, где лежал ее бывший возлюбленный, и каждый соглашался, что для нее это должно было быть очень тяжело.

Однажды вечером, когда она шла домой, появился легкий туман как раз, когда она приблизилась к месту захоронения. Пройдя немного по дороге, она была уверена, что слышит звук каблуков по дороге позади себя, но, когда она обернулась, ничего не увидела и поспешила домой. Вскоре после этого некоторые домашние животные, крупный рогатый скот и овцы в соседних деревнях заболели и сдохли, и люди по всему району шептались, что это могла быть работа вампира. Это оказало влияние на девушку, которая продолжала ухаживать за своей хворающей тетушкой.

Через несколько вечеров после первого случая она проходила у кладбища снова и заметила, что появился туман. Он стал гуще, и она снова услышала стук каблуков, идущих за ней. В этот раз она остановилась. Из густого тумана появилась ужасная фигура, завернутая в погребальную ткань, которая была и вокруг лица, и два больших глаза пристально смотрели прямо на нее и, казалось, сверкали. Она поковыляла за ней на высоких каблуках, и, когда подошла ближе, девушке показалось, что она слышит что-то еще — ее собственное имя, которое произносило существо. С криком она повернулась и побежала в направлении своего дома, но сампиро двигался быстро и схватил ее сзади, как прежде, произнося ее имя. Девушка почувствовала его горячее дыхание на шее. Издав еще один громкий вопль и приложив сверхъестественные усилия, девушка вырвалась и побежала домой. Сампиро побежал за ней, но он был неуклюж на своих каблуках, и ей удалось вбежать в дом и закрыть за собой дверь на замок. В течение нескольких минут существо громыхало и что-то шептало снаружи, но не смогло попасть внутрь. Наконец оно заковыляло прочь, возвращаясь на кладбище. У девушки не было сомнений, что сампиро был призраком парня, в которого она была влюблена, и что он напал на нее из-за своей любви к ней. Так происходило со многими сампиро. Она сообщила об этом старейшинам общества, и все они пошли в этот вечер на кладбище. На могиле юноши мерцал блуждающий огонек, явный признак того, что он был сампиро. Когда тело было выкопано, оно показалось совершенно свежим, не проявляя каких бы то ни было следов разложения. Принесли тисовый кол (интересно отметить, что в этот раз используется не из боярышника, как в предыдущей истории, а из тиса) и воткнули его в сердце трупа с одного удара. Затем ему отрубили голову и похоронили ее отдельно. Сразу же после этого прекратил болеть скот, и не были больше слышны звуки на дороге, тело юноши успокоилось.

Понятие расовых отличий и правильных нравственных поступков имеет огромное значение в теме албанских вампиров, так же как необычные и экзотические сексуальные отношения. Страх стать одним из Неумерших является мощной социальной контролирующей силой и часто помогает сохранить этническую группу чистой и свободной от внешнего влияния.

***

Хотя это, безусловно, фантастическая фигура, сампиро все еще может внушить страху ужас своей жертве. Когда ярко светит луна и в воздухе туман, то звук каблуков, раздающийся на какой-нибудь отдаленной дороге или неподалеку от кладбища, может заставить задрожать от страха даже самое отважное сердце, потому что никто не может сказать, что движется в албанской ночи через туман.

14 Стригойи Румыния

Румыния, безусловно, является традиционным домом вампиров, потому что она включает в себя провинцию Трансильвания, где происходит действие самой знаменитой сказки о вампирах — Дракулы. Образы разрушенных замков, групп высоких, окутанных туманом восточноевропейских скал, густые темные леса, полные волков и всяких невообразимых ужасов, или же закутанные в накидку мадьярские дворяне, скользящие в темноте, долгое время преобладали в вампирском фольклоре. На самом деле тяжело думать о вампире, не ассоциируя их с румынской знатью. Реальность, конечно же, совершенно отличается.

Как и во многих других культурах, понятие «возвращающиеся мертвые» в румынском фольклоре достаточно сильное. Тем, кто прожил злую жизнь или совершил темные грехи, такие, как колдовство, не позволялось войти в рай, и они были прокляты всегда блуждать по миру. Они также могли быть просто прокляты при жизни. Например, те, кто тайно практиковал темное искусство, могли быть подвластны неестественной жажде или желаниям. Это могло включать жажду крови, обычно животной. Часто питались кровью ведьмы и колдуны из румынских деревень — моройи, или мороайка. Хотя они относятся к «живым вампирам», термин обычно используется для обозначения самой темной ведьмы или колдуна, человека, который сознательно продал свою душу Злу в обмен на власть и влияние в мире (обычно на местном уровне). Их чрезвычайно легко определить, так как мужчины обычно бледные и лысые. (Образ вампира, сыгранный Максимилианом Шреком в фильме Ф. У. Мурнау 1922 года «Носферату», был в основном основан на румынском моройи.) Женщины-моройи, напротив, чрезвычайно краснолицые, с полными красными губами. Широко распространено мнение, что моройи могут принимать форму любого животного, которого выберут, более обычная — птица или моль. В этом образе они могут путешествовать по округе, причиняя вред соседям. Они также могли отсылать свой дух невидимым, пока их тела спали, чтобы сотворить зло или несчастье в этой местности, распространить болезни или напасть на людей, которые спали. Однако сами они были подвержены всем недугам, которые обычно случались с людьми, их можно было убить, хотя это могло привести к тому, что они станут чем-нибудь еще похуже.

Любой человек мог стать моройи, и это могло произойти по самым простым причинам: это были те, кто пренебрегали службой, воровали, лгали и занимались колдовством. Те, кто возжелал жену соседа, и незаконнорожденные дети священников были особенно этому подвержены. Те, чьи матери не придерживались святых обрядов, пока ходили беременными, тоже подвергались этому риску, так же как и те, на кого посмотрел вампир, пока они были в утробе. Те, кто ел сырое мясо и пил неочищенные, приготовленные дома спиртные напитки, также рисковали стать моройи. Тот, кто проглотил пчелу или муху, также мог стать моройи, потому что насекомое могло быть ведьмой или колдуном в другом обличье. Те, чьи матери не ели просфоры, или кто со сладострастием смотрели на иностранцев, могли позднее стать ведьмами. Подобно этому левшей считали связанными с темным искусством. Список был почти бесконечен.

Черты стригойи

Так как моройи были живыми людьми, судя по всем их намерениям и целям, то они могли умереть от естественных причин или могли быть убиты. Убийство превращало их в стригойи, в более плохое и ужасное существо. Стригойи, мертвые разгуливающие трупы, не знали покоя, и их мотивацией было исключительно зло. Казалось, все человеческое покинуло их, и они стали заклятыми врагами человечества. Название берет свое начало в древнеримском слове стригес, или ведьмы. Это были люди (обычно живые), которые передвигались по округе ночью в виде птиц (иногда наполовину человек, наполовину птица), распространяя непристойности и болезни в латинском обществе. Им также приписывалось обладание направленными на зло сверхъестественными способностями, которые они использовали против римского общества. Они превратились в румынских разгуливающих мертвых. Неизбежным было то, что моройи после смерти становился стригойи, но иногда им становился умерший человек. Труп мог стать стригойи и вернуться охотиться на людей, если на открытый гроб упала тень, если над телом пролетела птица или проскочило животное, если оно было сожжено не в соответствии с ритуалами, если умерший покончил с собой, если через вырытую могилу перешагнули.

Стригойи могли пить кровь, но чаще они ели обычную пищу (как и моройи). Однако, кроме того, что они пили кровь или жизненно важные жидкости, стригойи могли высасывать энергию из человека, оставляя его слабым, больным и беспомощным. Вдобавок к тому, что они нападали на людей, стригойи распространяли болезни от дома к дому, оставляя за собой смерть и опустошение. У них также была способность (невидимыми) заниматься деятельностью, напоминающей полтергейст, сбрасывая посуду с кухонных полок, заставляя уголь загореться. И только в последнюю очередь они прибегали к выпиванию крови только своей семьи или тех, кого они знали (то есть только в своем обществе).

Стригойи можно было легко узнать, когда они перемещались. Они двигались так медленно, как будто ходили во сне, хотя их правый глаз был закрыт, левый был всегда открыт, а по цвету он был кроваво-красный. У них была дородная комплекция и часто рыжеватые волосы. В могиле их тела оставались нетленными, а волосы и ногти продолжали расти. Временами существо могло раздуваться от наполнявшей его крови.

Защита от стригойи

Существовали способы определения местонахождения склепа или могилы стригойи. В деревенской местности такие могилы, как говорилось, были отмечены синим огоньком свечи, который горел над землей, в которой лежал стригойи. Ночью они горели достаточно ярко, и их можно было видеть с большого расстояния. Другим методом был следующий: нужно было взять семилетнего мальчика, одеть его во все белое, посадить его верхом на белую лошадь и пустить животное свободно идти по кладбищу. Там, где остановится лошадь, лежит вампир. Последний способ часто использовался общинами, которые чувствовали, что подвергаются нападениям Неумершего.

В дальнейшем стало считаться, что вампир делает небольшие отверстия в поверхности для доступа воздуха, чтобы он мог дышать в могиле. Если на могиле находили небольшие дыры или трещины, это означало, что здесь лежит вампир. Тело извлекали, и его осматривал местный священник. Если оно было неразложенным или чем-то наполненным (хотя оно могло быть наполнено газами, считалось, что оно полно крови), его признавали вампиром. Затем священник читал над ним молитвы, у него вырезали сердце и сжигали. В некоторых случаях голову могли отрубить лопатой, которой копают могилы, а рот наполняли травами (хотя необязательно чесноком). Непохоже на других вампиров из близлежащих регионов мира, на румынского стригойи мог воздействовать яркий солнечный свет, особенно первые утренние лучи. Чтобы избежать этого, существо до восхода возвращалось в свою могилу.

В Восточной Европе было широко распространено мнение, что стригойи были существами с очень навязчивыми идеями. В некоторых местностях были придуманы уловки, как удержать существо занятым вдали от потенциальных жертв, пока не встанет солнце и существо не вернется в могилу. Семена мака рассыпали, например, по могиле подозреваемого вампира: считалось, что, когда существо появится из земли, оно заметит их и начнет собирать. Это займет его на всю ночь. (Что-то подобное можно было использовать, чтобы отвлечь ирландского вампира Абхартача, рассыпав колючки повсюду вокруг его могилы.) Другие способы отвлечения включали в себя рассыпание лепестков или тканей, чтобы отсрочить деятельность вампира и таким образом спасти его жертвы.

Говорили также, что вино отпугивает Неумерших. Поэтому потенциальные жертвы поглощали, как говорилось, большое его количество, если на них нападут. Вино, особенно дешевое, меняло вкус крови и делало его неприятным для стригойи. Срабатывало даже небольшое количество вина — не больше стакана. Лук также, неважно, сырой или жареный, вызывал отвращение у вампира, и он избегал любого, от кого им пахло. Можно было использовать также некоторые травы, но особого упоминания о чесноке не было.

Влад Цепеш

В большинстве легенд о вампирах из этого региона вампирами являются обычные люди, и в них мало или совсем отсутствует упоминание об аристократии. Некоторые фольклористы утверждают, что след происхождения вампиров ведет к Владу Цепешу, жестокому правителю провинции Валахия, но стойкому защитнику христианства от вторжения турок. Хотя его относят к «правителям», Влад II (1431–1476), вероятно, был немногим больше чем местный военачальник, державший власть над своей Валахией. Его отец Влад I получил прозвище «Дракул» (Дракон) от священного римского императора как верный последователь и жестокий защитник от турецкого вторжения, а его сын получил прозвище «Дракула» (Маленький дракон). Он содержал «двор», который принимал послов, было мало сомнений в том, что он был опытный и компетентный политик, он был способен заставить турок играть против христиан. (Он очень хорошо познакомился с турецкими средствами, когда его вместе с братом Раду держали под домашним арестом как турецкого заключенного во время правления его отца.) Также нет сомнений в том, что он был тиран и чрезвычайно жестокий человек, который был также известен как «Влад, сажающий на кол», потому что он помещал тела пойманных врагов на верхушку высоких заостренных колов, позволяя весу тела и силе притяжения тянуть их к земле и насаживать на кол. Когда он принимал каких-то турецких послов у себя при дворе, они якобы отказались снять свои фески, после чего Дракула прибил их головные уборы к их лбам. Хотя он, без сомнения, был жестоким варваром, не было никаких сообщений о том, чтобы он пил кровь. Легенда, имеющая отношение к выпиванию крови, существовала, вероятно, до этого тирана. И все же именно военачальника Дракулу ирландский писатель Брем Стокер выбрал в качестве прообраза для самого известного из всех творений о вампирах: жаждущего крови трансильванского графа.

В романе Стокера гораздо больше ощущаются проблемы Ирландии и Англии конца XIX века, чем Восточной Европы. Закутанный в накидку с капюшоном граф отражал аристократическую точку зрения на появление рабочего класса (другой «монстр» этого времени — Джек-Потрошитель, чей образ также отражает аристократические ценности), «родная земля», в которой вампиру приходилось лежать, намекала на земельные проблемы между Англией и Ирландией, а женские образы в романе отображали путаницу, касающуюся зарождающегося феминизма. Стокер никогда не был в Восточной Европе, поэтому он использовал сказки своих друзей и путешествующих писателей. Он мог также использовать ирландские легенды из кельтских источников. Его книги было достаточно, чтобы прочно обосновать вампира в Восточной Европе, и для этого существовало по крайней мере несколько исторических причин, потому что, хотя вампиры существуют почти в каждой культуре, здесь они, кажется, играли чрезвычайно важную роль.

Вампирская эпидемия

В начале и середине XVIII века многие провинции в Восточной Европе испытали то, что можно было назвать «вампирской эпидемией». Если рассматривать географический контекст, то в этом не было ничего необычного, другие регионы, такие, как Германия и Австрия, испытали подобные «эпидемии» примерно в то же время, но эта была достаточно серьезной, чтобы вызвать тревогу церковной власти на месте и в Ватикане. Церковь уже проявляла интерес к вампиризму и учила теологов, размышлять над этим. Действительно ли вампиры существуют? И если так, что они собой представляют? Их сила идет от дьявола? Вампиры стали довольно спорным вопросом для церкви.

Петер Плогойовиц

Два случая снискали особенно дурную славу. Оба они касаются того, что предприняли местные люди и что отражает их веру в моройи. Первый случай, произошедший в 1725 году, касался некоего Петера Плогойовица, жителя деревни Кислова в районе Рахм в захваченной австрийцами Сербии. Прожив на вид совершенно обычную жизнь, Плогойовиц умер в возрасте 62 лет. Три дня спустя после похорон он появился в своем доме, заявив испуганному сыну, что голоден, и попросил что-нибудь поесть. Ему дали немного еды, которую он съел, и затем он ушел. Однако это был еще не конец, две ночи спустя он вернулся с теми же требованиями. В этот раз сын отказал ему, и, хотя мертвец ушел, на следующее утро Плогойовиц-младший был найден в постели мертвым. Некоторое время спустя некоторые жители деревни, живущие поблизости, проявили признаки истощения и умерли от большой потери крови.

В целом девять или десять человек, включая женщин и детей, умерли таким образом. Прежде чем умереть, некоторые жертвы рассказывали запомнившийся им сон, в котором, как они утверждали, призрак Петера Плогойовица входил в их дом и кусал их в шею, высасывая немного крови. В глазах местного населения это сделало Плогойовица одним из стригойи — злобным мертвецом.

В свете этих смертей и заявлений местный магистрат направил доклад имперскому провизору региона Граласк, командующему имперскими силами, который немедленно отреагировал, нанеся личный визит в деревню. По его приказу могилы недавно умерших были вскрыты, включая самого Петера Плогойовица, а их содержимое осмотрено. Тело Плогойовица было красноватым, как если бы оно было наполнено кровью, глаза были открыты, и казалось, что он слегка дышит. Казалось, что волосы и ногти выросли, пока он был в могиле, а несколько небольших ран, которые были у него до смерти, зажили. Показательным было то, что в уголках рта были подтеки, напоминавшие свежую кровь. Остальные тела находились в процессе разложения, и ни у одного не было обнаружено подобных проявлений. Провизор сделал заключение, что Плогойовиц на самом деле был вампиром, а труп проявлял какую-то форму дьявольской жизни. Затем он вызвал палача в деревню Кислова и велел ему вбить деревянный кол в тело. Когда кол был вбит, из всех главных отверстий хлынула кровь и тело уменьшилось. Затем оно было сожжено. Остальные тела были перезахоронены, но, чтобы защитить их, большое количество трав, включая чеснок и боярышник, были положены к ним в гроб.

Эта история стала широко известна, в основном благодаря записям маркиза Д’Аржанса, который проявлял серьезный интерес к самым необычным делам и записывал их в своей книге Lettres Julives, которая пользовалась большим успехом у интеллигенции того времени и была переведена на английский в 1729 году. Это обеспечило то, что история Плогойовица стала чем-то вроде легенды.

Арнольд Паоле

Два года спустя произошел другой, даже более известный случай, опять же в Восточной Европе. Он касался бывшего солдата по имени Арнольд Паоле из деревни Медвежья к северу от Белграда. Паоле родился в Медвежьей, но поступил в австрийскую армию и служил в грецком регионе, или турецкой Сербии, после чего в 1727 году вернулся домой и работал на ферме. По всем данным, он был достаточно красивым, добродушным и честным человеком. За ним активно ухаживали несколько местных женщин, прежде чем он был помолвлен с одной из них и решил здесь обосноваться. Однако эту историю о себе он рассказал сам. Она произошла во время его армейской службы. Стоя на карауле у форта в турецкой Сербии, он был атакован кем-то, как он считал, одним из стригойи, и серьезно искусан. По истории, он выследил и убил вампира, хотя он мог просто приукрасить историю. Этот рассказ придал ему особый статус в обществе, но также придал ему таинственную и загадочную ауру.

Вскоре после женитьбы Паоле упал с повозки с сеном и разбил голову о сельскую дорогу. Несчастный случай был смертельным, хотя Паоле протянул несколько дней, в конце концов он ослаб и умер. Его тело было похоронено почти сразу же.

Спустя несколько недель после похорон по Медвежьей стали ходить странные слухи, что Паоле видели в нескольких местах поблизости. Вспомнили об истории, что на него нападал вампир, которую он рассказал, и по региону начала распространяться паника, и люди призывали руководителей общества выяснить, является ли призрак вампиром. Через 40 дней после похорон могила Арнольда Паоле была вскрыта. Это было сделано в присутствии двух военных хирургов, которые участвовали в извлечении тела из гроба. К своему удивлению, они обнаружили, что тело было совершенно свежим, как будто Паоле только что умер, и казалось, что под внешним слоем мертвой и разлагающейся кожи росла новая. Как казалось, ногти и волосы тоже выросли. Этому не было объяснений, и труп объявили вампиром. Когда в тело воткнули кол, то, в соответствии с легендой, послышался громкий стон и из тела вытекло много крови. Голову отрубили, и все тело сожгли. Предполагалось, что это был конец дела, и в течение нескольких лет так и было.

В 1731 году в той же самой местности большое количество людей испытали сильное истощение, причиной которого явилась, как считали, потеря крови. Некоторые из них умерли, и снова поползли слухи о вампиризме. Из Белграда снова были вызваны хирурги. Они осмотрели несколько мертвых тел, включая тело десятилетней девочки по имени Стенко, на которых были видны «безошибочные» следы вампиризма. Во время проведения осмотров умерла еще одна жертва, мужчина по имени Мило. Среди населения ходили слухи, что на него напал призрак Арнольда Паоле. Хирурги отправили отчет, и данные об их находках достигли Вены и двора австрийского императора, который приказал сержанту полевых войск Йоханнсу Флукингеру провести расследование.

Флукингер получил приказ в декабре 1731 года и сразу же выехал в Медвежью, чтобы провести имперское расследование. По его приказу тело Мило было выкопано, и было обнаружено, что оно находится в том же состоянии, в каком было и тело Арнольда Паоле в 1727 году. Было ли возможным, чтобы вернулся призрак солдата? Расследование Флукингера пришло к заключению, что Паоле заразил вампиризмом несколько коров перед тем, как его тело было сожжено. Те, в свою очередь, годами заражали вампиризмом других животных, а умершие ели зараженное мясо этих животных. Тела всех, кто умер в течение двух-трех месяцев, были выкопаны, это было массовое, вызывающее ужас предприятие для такого маленького общества. Сорок трупов были выкопаны, 17 из которых были в том же состоянии, что и тело Паоле. В каждое из них был воткнут кол, и затем они были сожжены.

Из-за участия властей случай был очень хорошо задокументирован, а доклад, который Флукингер представил австрийскому императору в 1732 году, стал широко известен. Летом и осенью этого года отрывки из него были опубликованы в печатных изданиях Франции и Англии, так же как и несколько выбранных сообщений о вампирах в Медвежьей. Дурная слава сделала Арнольда Паоле одним из самых известных «вампиров» своего времени и вызвала дискуссию о природе этих существ (в основном дело касается восточноевропейского стригойи) среди большинства интеллигенции Европы. Если вампиры были так интересны светским людям, то они настолько же интересны были и церкви. Некоторые теологи начали проявлять интерес к феномену с религиозной точки зрения: могли ли мертвые действительно вернуться, нападали ли они на живых, и если да, то при каких условиях.

Джузеппе Даванцати

Одним из самых первых теологов, кто рассматривал проблему вампиризма и написал об этом, был итальянский ученый Джузеппе Даванцати (1665–1755), архиепископ Трави и патриарх Александрии. Даванцати был старым человеком и уважаемым ученым, его нахождение в сане архиепископа до 1745 года совпало с волнами вампиризма в разных частях Европы. Обсуждение проблемы было начато кардиналом Штраттембахом, епископом Олмуца в Германии, которому пришлось испытать самое худшее из этих бедствий. В 1738 году епископ попросил Даванцати составить свое мнение и предоставил ему большое количество отчетов, включая отчет об Арнольде Паоле. Даванцати опубликовал свой отчет (Disserttazione sopra I Vampiri) только в 1744 году, после «многочисленных размышлений и исследований».

Он пришел к заключению, что вампиры (стригойи) не существовали, а были результатом богатого человеческого воображения. Вампирические «эпидемии», которые охватили части Восточной Европы (особенно ту часть, которую мы знаем как Румынию), были результатом истерии и фантазии среди неграмотных и легковерных крестьян. Такие понятия, предупреждал Даванцати, не должны поддерживаться учеными и образованными людьми. Его диссертация вызвала всеобщий интерес, и архиепископ стал ведущим специалистом по вампирам в церкви и в светской сфере, его работа была переиздана в 1789 году. Однако ее затмила работа другого французского теолога, Дома Антуана Огюстена Кальме (1672–1757), который пришел к совершенно другим заключениям.

Дом Антуан Огюстен Кальме

Как и Даванцати, Кальме был уважаемым служителем церкви и известным ученым, изучавшим Библию. Он был бенедиктинцем, преподавал философию в аббатстве Муаен-Мутье и был очень хорошо известен в европейском ученом обществе своими работами по библейскому критицизму. Как ученый он был также хорошо ознакомлен с детальными сообщениями о стригойи из Восточной Европы и был заинтригован сообщениями о пьющих кровь мертвецах. Через два года после Даванцати он опубликовал свое эссе, которое больше не делало вампиров фрагментом истерического воображения (1746), Кальме также выпустил публикацию, основанную на докладах из Восточной Европы: Рассуждение о появлении ангелов, демонов и духов, а также о призраках и вампирах из Венгрии, Богемы, Моравии и Силезии. Кальме прочитал большинство опросов людей из регионов Восточной Европы, касающихся стригойи, и был впечатлен ими. Он подумал, что неразумно полностью отвергать их, как сделал Даванцати. Кроме того, такие разгуливающие мертвые имели причастность к теологической вере в загробную жизнь. Церковь, похоже, была на стороне Даванцати, в парижской Сорбонне откровенно признавали ненастоящими сообщения, на которых Кальме сделалсвои выводы. В ответ Кальме также осуждал истерию, которая окружала сообщаемые случаи вампиризма и извлечение мертвых тел, так же как и некоторые стороны деревенского фольклора, но он предполагал, что вампиризм мог существовать. Он тут же подвергся нападкам коллег как легковерное существо. Вероятно, из-за споров книга Кальме стала бестселлером и сделала многое для того, чтобы привлечь широкое внимание к восточноевропейскому стригойи.

В конечном итоге Кальме не смог прийти к заключению, что отчеты об этом феномене, вызвавшие споры с его противниками, были вызваны естественными причинами, но он отказался предположить какую-либо альтернативу. Хотя он не утверждал открыто, что стригойи существуют, главное направление его работы, казалось, лежит в этом направлении. Интерес к его книге вырос еще больше: работа перепечатывалась во Франции в 1746, 1747 и 1748 годах. Немецкое и английское издание появились в 1752 и 1756 годах, австрийская императрица Мария-Тереза (будучи известным труднопреодолимым скептиком) издала законы, направленные на то, чтобы остановить истерию, связанную с вампирами. Сюда входили указы, которые конфисковали все отчеты по так называемому вампиризму из рук священников и передавали их в гражданскую юрисдикцию. Эти законы вступили в силу через год после смерти Кальме. Волны истерии и дебаты, которые были ими вызваны, послужили тому, что Восточная Европа стала центром веры в вампиров, вероятно, именно это привлекло Стокера, когда он стал писать «Дракулу».

Охотник на вампиров

Еще один аспект заслуживает того, чтобы быть упомянутым, и это также понятие, которое Стокер использовал в своем романе и которое в дальнейшем использовалось в романах и фильмах вплоть до настоящего времени. Это идея об охотнике на вампиров, кем у голландцев является оккультный специалист Абрахам Ван Хельсинг. Это также берет свое начало среди стригойи из Восточной Европы. В фольклоре, в частности у цыган Восточной Европы, считалось, что для каждого рожденного человека, который в конечном итоге станет стригойи, рождается также тот, кто способен поразить его, и таким образом бог контролировал мертвых. Считалось, что в некоторых частях Румынии охотники на вампиров путешествовали по деревням, явно охотясь на Неумерших, так же как и охотники на ведьм в средневековой Англии. Они входили в деревню, в которой многие болели, приписывая это работе вампиров. Затем они начинали выкапывать тела для осмотра, вызывая истерику и беспокойство у местных и стресс у семей, которых это касалось. Гражданская власть наблюдала за этой деятельностью с неудовольствием и тревогой, которая, вероятно, стала необходимостью после указа императрицы.

***

Все эти фольклорные факторы вполне могли повлиять на выбор местоположения действия романа Стокера, и, они, конечно же, сделали Румынию (частью которой является Трансильвания) чем-то вроде мировой «столицы вампиров». Сегодня вампиризм непреодолимо связан с Восточной Европой в общем и с Румынией в частности, а образ балканского графа в накидке с капюшоном воплощает в себе это поверье. Правда может быть совершенно другой, и лежит она не в разрушенных замках и забытых крепостях, а заключена в блуждающих по румынским деревням моройи и стригойи. Хотя мы не можем сказать наверняка, что такие вампиры существуют, Кальме, вероятно, был прав, что не отбросил их полностью.

15 Тиколош Южная Африка

Хотя много вампирических существ разбросано по Африканскому континенту, как и во многих других культурах, здесь существует путаница между тем, являются ли они разгуливающими мертвецами или в них вселились демоны. Разнообразные местные культуры, составляющие африканскую нацию (и северная, и южная), связаны с важными поверьями жителей колоний, что привело к сонму злых существ и сил, угрожающих повседневной жизни. Как и повсюду в мире, последующее рассмотрение враждебных мертвецов (и вампиров, в частности) связано с колдунами, которые их контролируют.

Тиколош и колдовство

В дельте реки Нигер, например, считается, что ведьмы регулярно собираются, чтобы причинять вред своим соседям. На таком тайном собрании они с помощью магии высасывают кровь или внутренние органы у кого хотят. Или же если ведьма получит экскременты предполагаемой жертвы, она сможет высосать жизненные силы этого человека, оставив его бледным, иссушенным подобием человека. Поэтому последствия таких болезней, как туберкулез, приписывались злым колдунам и вампирам. В Нигерии главным типом вампира был обейифо — живой человек, живущий в местном обществе, который использовал свою вампирическую силу против соседей. Запутывает дело то, что обейифо — это также название, которое используют племена с Золотого Побережья для описания умеющего превращаться колдуна, который летает по местности в разных обличьях (птицы, мухи и т. д.), выпивая кровь и сперму. Среди народности ашанти из Ганы верят в асасбонсам — ведьм, живущих глубоко в джунглях на высоких деревьях, которые ждут, когда под ними пройдут путешественники. У них нет ног, но зато есть огромные крюки, с помощью которых они могут унести жертву вверх и поместить ее среди высоких ветвей. Когда вампиру требовалось питаться, кровь высасывалась из большого пальца жертвы. У народности йоко вообще верили, что освободившиеся от тела ведьмы (которые иногда передвигались под видом светящихся сфер) могли высосать сердце и печень у спящей жертвы или что ведьмы, усевшиеся на крыше дома, могли только с помощью магии вытащить и сожрать сердце человека.

Народность ив из Южного Того ужасно боится адза, который часто принимает вид светлячка. Если его поймать, то он может превратиться в получеловека — небольшого человекоподобного горбуна с острыми клыками и иссиня-черной кожей, в этом образе он наиболее опасен. Затем он может убить свою жертву, выпить ее кровь, съесть сердце и печень, прежде чем насытится. Многие из этих колдунов только мужского пола и достаточно старые. Однако импундулу племен с Южного Мыса — это всегда женщина. «Проклятие» быть вампиром всегда передавалось от матери к дочери генетически и не могло перейти на мужскую линию. Это существо было тесно связано с колдовством, и импундулу обычно считали слугой колдуньи иди колдуна, чьи приказы она выполняло. Ее использовали, чтобы нападать на врагов колдуна и ослаблять их или красть вещи из их домов. У импундулу была неутолимая жажда крови, и ее приходилось кормить почти постоянно, иногда используя кровь самого волшебника, а иногда кровь ее жертв.

Черты тиколоша

Это спорно, но считается, что самый известный из этих слуг-вампиров и друзей колдунов — тиколош, или токолош, существо народности ксоза из Лизото и с самых южных равнин Африки. Подобно многим другим таким существам в Африке, это существо является смесью вампира и демона, оно тесно связано с колдунами и ведьмами. Во многих легендах народности ксоза тиколош — это демон, который часто связан с водой и физически напоминает бабуина. Низкий, коренастый, покрытый волосами, с высоким лысым лбом, он ходит и днем и ночью, размахивая, как обезьяна, своими длинными руками. Однако он обладает многими способностями и, как многие африканские дьявольские существа, может превращаться, когда ему это нужно. Он может, например, выглядеть как обычный человек, хотя у него могут быть какие-нибудь обезьяньи качества. Он может также превратиться в огромное черное птицеподобное существо с черепом вместо головы, паря над деревнями и выискивая свои жертвы. Тиколош — это существо мужского пола, и он широко известен за ненасытный сексуальный аппетит. Поэтому большинство жертв, в основном, местные деревенские женщины. Вообще-то существо не пьет кровь как таковую, а питается энергией тех, кого насилует, оставляя их слабыми и уставшими. Слишком частое внимание существа может стать причиной смерти от истощения. Тиколош может преодолеть много миль, чтобы напасть на жертву. Существуют истории, в которых они искали женщину, с которой могли бы совокупляться, в Натале или Йоханнесбурге.

Существо могло приблизиться к деревенской женщине в любое время дня в человеческом обличье. Он по-дружески здоровался с ней (возможно, даже фамильярно), предложив понести тяжелую связку палок, вещей или, может быть, тяжелый сосуд с водой в обмен на сексуальные услуги. Если она отказывалась, он превращался в свою естественную ужасающую форму и прыгал на нее еще до того, как она догадывалась об этом, тиколош мог передвигаться с невероятной скоростью, и принимался насиловать ее. Тиколош мог также прийти на танцы в общине, превратившись в привлекательного соседа, очень пышно одетого. В таких случаях он был очень вежливым, очаровательным и соблазнительным, а его речь была настолько увлекательна, что многие деревенские женщины, с которыми он говорил, быстро попадали под его чары, и он заманивал их в лес. Если женщина не поддавалась его шарму, то тогда тиколош принимал свой истинный образ и брал ее силой.

Как и многие другие подобные существа, тиколош мог использоваться колдуном против его врагов. Обычно такое взаимодействие было результатом какого-либо соглашения между ведьмой и самим существом. В обмен на помощь ведьме тиколош требовал молока от ее коров, еды, жилища, так же как и права заниматься с ней сексом, когда ему захочется. От колдуна он требовал мяса, молока и женщин, с которыми он мог совокупляться, когда был к этому расположен. В обмен он обязался выполнять злые требования колдуна или колдуньи. Иногда он выполнял свою работу в образе огромной птицы с черепом вместо головы, разбрасывая мерзость из своих когтей, распространяя болезни и бедствия повсюду, где пролетал. В этом образе его также называли хили. Простое касание когтей твари могло вызвать изнурительную болезнь, которую даже самая могущественная магия едва могла отвратить.

Мантиндан

Одна из форм тиколоша также встречается у народности банту из Кении, только здесь он известен под названием «карлик». Иногда его относят к тиколошу, а иногда к мантиндану (волшебнику), ростом он с двухгодовалого ребенка, но тело у него широкое и приземистое. Он покрыт мехом коричневато-желтого цвета, у него длинные рыжеватые волосы, спускающиеся на лоб. У него оранжеватые усы и волосы на ногах и руках, но на ладонях и подошвах волос нет. Его заостренные уши прижаты к узкому черепу, а пенис больше похож на длинный хвост. У него узкие щелевидные темные хитрые глаза. Он не носит одежды и живет в пещерах и норах на берегу реки или в самой реке. Он питается кровью крупного рогатого скота племени банту. Банту считают, что это дикое существо необязательно злое. Однако им могут легко манипулировать черные маги и колдуны. Однажды сделав тиколоша рабом с помощью магии, его можно отправлять со злыми поручениями, такими, как причинение вреда соседям волшебника. Чтобы сделать это, он использует одну из своих способностей — способность становиться невидимым. В этом состоянии он может приносить в дом яд, который он где-нибудь прячет, чтобы его ядовитые пары отравляли живущих в доме людей. Он также может принести оленьи рога, наполненные вонючей жидкостью, которую приготовил волшебник, и спрятать их у реки, где наполняют водой питьевые чаны. Из-за этого по обществу распространяются болезни, результатом которых может быть смерть. Даже когда человек ест, тиколош может приблизиться к нему невидимым и капнуть небольшое количество яда на ложку. После этого существо могло выпить кровь скота в награду за выполнение злых поручений хозяина.

Как поймать тиколоша

Многие люди банту верят, что есть способы поймать тиколоша. В некоторых племенах верят, что у этого существа ненасытная жажда крови и свежего молока, которые он пьет у коровы. Чтобы запутать фермеров, он часто загоняет всех животных в крааль, чтобы хозяева считали, что животные подрались и поцарапались или что телята выпили все молоко. Чтобы поймать тиколоша в ловушку, фермеры часто пользуются услугами местного травника или знахаря. Тиколош всегда заходит в крааль в одном и том же месте, обычно с задней огороженной стороны. Именно здесь волшебник расставляет свои магические ловушки. Он рисует заколдованный круг в том месте, где, как он знает, войдет карлик, и посыпает его магическим травяным порошком. Корову помещают в удобном месте, где тиколош приблизится к ней, чтобы пить молоко или кровь. Если карлик наступает на заколдованный круг, его парализует и он не сможет двигаться, навсегда лишаясь своей способности быть невидимым. Хотя тиколош пойман, он может быть освобожден, если кто-нибудь укажет на него и воскликнет: «Посмотрите! Тиколош!» В этот же миг существо исчезнет и будет свободно, чтобы отомстить, и снова начнет терроризировать общество. В таком случае он будет вдвойне жестче и разрушительней, чем раньше. Поэтому важно, чтобы волшебник или знахарь был один, когда ловит тиколоша. Если он сделает это, он сможет использовать тиколоша в приготовлении своих собственных средств. Размолотые кости, сухожилия и жир превращаются в сильное средство для поимки ему подобных существ. Обычно местный знахарь выполняет такую услугу за определенную плату, поэтому поимка тиколоша приносит любому магу денежную выгоду.

А среди народности ксоза нет такого обычая — ловить тиколоша, и избегать его лучше, чем принимать меры. Так как тиколош очень маленький и нападает только на спящих, то осторожности ради увеличивают высоту кровати. Кровать, особенно на которой спят женщины, поднимают с помощью стопки кирпичей. Таким образом спящий избегает внимания низкого тиколоша. Человек также может спать с железным ножом на груди, что тоже отпугнет существо. В Свазиленде считается, что дети подвергаются большому риску, так как тиколош может унести их в нору на берегу реки, где выпьет их кровь.

Повсюду на юге Африки существуют сказки о тиколоше.

Однажды вечером мужчина возвращался к своей хижине и был шокирован тем, что на своем пути увидел что-то, похожее на тиколоша. Он ничего не сказал своей жене, но на следующий вечер притворился, что уходит снова. В этот раз он притаился недалеко от хижины, чтобы увидеть, что произойдет. Как только солнце начало садиться, тиколош вернулся. Мужчина вошел в хижину и, к своему ужасу, увидел, что его жена совокупляется с волосатым незваным гостем. И пока он это делал, существо высасывало из нее все хорошее и превращало ее в изможденного человека. В приступе ярости мужчина убил тиколоша, но он не смог заставить себя убить женщину, которая совокуплялась с ним, хотя он подозревал, что она может быть «заражена» им. Он связал тело существа и прошел с ним через деревню, держа его высоко над собой, чтобы показать остальным, что было в их доме. Позже он пошел к знахарю, эксперту по таким делам (тиколошмену или токолошмену), и попросил его прийти очистить их дом с помощью сжигания трав и заклинаний. Эксперт сказал, что ему придется выгнать свою жену и больше не иметь с ней никаких дел, потому что она была развращена тиколошем и теперь ему не будет никакой пользы от нее. Мужчина выполнил это с благодарностью, потому что его жена не была больше трепетной женщиной, на которой он женился, а казалась старой и изнуренной после своей встречи. Остальные жители деревни все поняли и вернули ему скот, который он отдал в качестве выкупа за жену, и, грустный, он вернулся в свою одинокую хижину. Он не взял себе другую жену, а многие мужья знали, что неподалеку у реки жил еще один тиколош и что их жены могут подвергнуться из-за него подобной опасности. Тиколошмен в их деревне больше никогда не был без работы.

На самом деле тиколош, или токолош, может считаться одним из немногих вампирических существ, о которых написана песня. В 1971 году Джон Конгос достиг четвертой строчки в чартах Соединенного Королевства с записью под названием Токолошмен (упоминание о знахарях и магах, которые имели дело с этим существом). Конгос, который родился в Йоханнесбурге, вероятно, хорошо знал, о чем он поет, потому что в конце 50-х — начале 60-х трущобы, как считалось, подверглись незначительному заражению этими существами, многие из которых действовали, конечно же, невидимыми.

***

Когда падает ночь над югом Африки, горит свет в районе лачуг и огонь в хижинах, вероятно, мудро было бы бросить взгляд на сгущающуюся темноту. Странные и сверхъестественные существа могут сновать в ней туда-сюда, а особенно тиколош.

16 Женщины-вампиры Соединенные Штаты Америки

Если бы в Америке была «столица вампиров», где бы она располагалась? В Сан-Франциско? В Нью-Йорке? По крайней мере, так говорят современные фильмы. А что, если бы это была маленькая деревушка на сельскохозяйственном Род Айленде? Что, если один из самых маленьких штатов имеет вампирские традиции, которые длятся в течение нескольких сотен лет?

Нелли Воган

На отдаленном заросшем кладбище неподалеку от деревни Кавентри, Род Айленд, однажды стоял потертый могильный камень с единственной, почти леденящей надписью: «Я жду и слежу за тобой». Этот знак, который отмечал последнее пристанище Нелли Воган, которая умерла в 1889 году в возрасте 19 лет, давно исчез, но наследие «женщин-вампиров» из Род Айленда (как говорят, она была одной из них) продолжает жить на узких дорогах и в тенистых лесах спящей земли.

Даже в 1889 году, когда Нелли Воган была похоронена, понятие «вампир» не было новым в Америке. В действительности оно уходит корнями в те времена, когда первые белые поселенцы строили свои дома на восточной части континента. Записи конца XVII века, сделанные преподобным Деодатом Лосоном, священником неизвестной сейчас деревни Салем (часть колонии Массачусетс Бэй), который был автором первого печатного сообщения о судебном разбирательстве над ведьмами в Салеме, содержат одно из первых сообщений об вампирических нападениях. Он остановился в доме Натаниела Ингерсолла, когда Мери Волкотт, одна из «пострадавших девушек» (одна из тех, кто якобы был объектом колдовства), пришла с ним поговорить. Стоя у двери, она неожиданно почувствовала «укус» в запястье, как будто кто-то высасывал кровь, в свете свечи священник мельком увидел след на руке. Конечно, это мог быть не больше чем укус какого-то большого насекомого, но демонолог Монтегю Саммерс (заявляя о доступе к иным сведениям) отмечает, что после этого девушка испытала длительный упадок сил, как будто они были выпиты из нее.

Во время 1890-х годов дом на Грин-стрит в Ченектеди, штат Нью-Йорк, стал центром великих размышлений о деятельности вампиров. Странный человекоподобный силуэт, образованный грибком и плесенью, появился на полу подвала. Ни мытье, ни чистка щеткой не могли убрать силуэт, который, казалось, создавал затхлый запах и холод. Этот силуэт казался фигурой облокотившегося человека, и даже само ее присутствие в мрачном подвале вызывало беспокойство и страх среди живущих в доме людей. Позднее было обнаружено, что здание возведено на месте старого голландского захоронения (когда-то город был голландской колонией, известной под названием Новый Амстердам), где при правлении Питера Стьювесента было захоронено несколько бездельников и магов. Одна теория предполагала, что силуэт является вампиром, пытающимся покинуть свою могилу. Эта идея, кажется, возникла из того факта, что некоторые из жильцов здания часто чувствовали себя необъяснимо слабыми, как будто их жизненная энергия была высосана. Как гласит легенда, фигура не смогла обрести полный демонический облик благодаря «добродетельному заклятию», которое было наложено на землю. И она якобы все еще была там, когда дом полностью снесли. Однако об этой истории широко сообщалось, и, кажется, именно она вдохновила известного американского писателя ужасов Х.П. Лавкрафта на его рассказ Дом, которого нужно остерегаться, в котором зловещий силуэт также появляется на полу в подвале.

Но именно в Род Айленде и некоторых окружающих его штатах вера в вампиров имела сильные и глубокие корни. Сельский пейзаж Новой Англии идилличен, особенно когда приближается зима. В некоторых местах кажется, что время остановилось: небольшие петляющие дороги ведут через леса к какому-нибудь притаившемуся в лощине побеленному известью дому. Деревья качаются в едва уловимом бризе, как будто охваченные своей тайной жизнью, воздух на Род Айленде густой, полный пряных запахов леса и яблок. И нетрудно представить себя глубоко в прошлом, не в такое сложное время.

Но когда устанавливается зимний сумрак, Род Айленд проявляет темную, более зловещую сторону. Значительная часть истории штата была написана кровью революции, и эти тихие леса часто укрывали и колониальные, и британские войска, которые обстреливали узкие дороги мушкетным огнем. Старые колониальные дома, иногда заброшенные и отданные на растерзание плесени и растлению, спрятаны в тенистых лощинах и в конце грязных дорог. Многочисленные крошечные кладбища, заросшие и окруженные вторгающейся листвой, отмечают дороги, которые тянулись между многочисленными деревнями и деревушками. В такой местности даже сегодня легко представить, как дремлющий мертвец, лежащий на этих кладбищах, может подняться и напасть на живых людей.

В течение сотни лет, которая лежит соответственно между концами XVIII и XIX веков, связанный с этим предположением, вставал другой вопрос, вопрос болезней. Эпидемии в обществах, такие, как великая чахотка (туберкулез), вспыхивают в Коннектикуте, Массачусетсе, Вермонте и Род Айленде в конце XIX века, почти необъяснимым образом заставляя людей слечь и терять силы. Симптомы болезни связывали с результатом деятельности вампиров: потеря сил и аппетита. Кашель кровью, которая оставалась по краям рта, мраморная бледность, ощущение тяжести на груди, когда человек лежал в постели.

В связи с этим всеобщим впечатлением по региону распространились часто странные религиозные практики и веры разнообразных фундаментальных сект. Это были группы, такие, как «Братья Нового Света» Шедрека Айленда (часть так называемого «Движения Нового Света»), чьи умершие собратья лежали не в гробах, а в громадных подземных каменных помещениях под холмами, ожидая Судного дня. Все вместе это сформировало основу веры в вампиров в Род Айленде, которая длится уже более ста лет и проявляется в серии легенд о «женщинах-вампирах», которые являлись людям штата в ночных кошмарах.

Сара Тиллингаст

Хотя существует много вариантов этой легенды, первую из этих «женщин» обычно называют Сара Тиллингаст, которая умерла в Саус Канти в 1796 году. Ее отец, Стакли Тиллингаст (по прозвищу «Снаффи» (Табачник) из-за монотонной, табачного цвета одежды), был хорошо известным в регионе фермером, выращивающим яблоки (он также был бывшим капитаном милиции во время колониальных войн), и ее семья была достаточно обеспеченной.

Во время колониальных войн он и его жена Хонор смогли пожениться и вырастить большую семью, в которой к 1798 году насчитывалось восемь дочерей и шесть сыновей, младший ребенок родился в октябре этого года. Однако с приближением зимы Снаффи начал видеть странные сны, в которых он ходил по своему саду, замечая, что половина фруктов на ветках были гнилыми. Сквозь осенний туман он слышал, как его дочь Сара звала его низким настойчивым голосом, хотя он не видел ее нигде среди деревьев. Озабоченный ночным кошмаром, он спросил совета у местного пастора Бенджамина Нортела, который посоветовал ему молиться и читать Библию. Саус Канти, как и большая часть Род Айленда, был в это время охвачен продолжительным состоянием беспокойства. Революционная война только что закончилась, и многие американцы боялись, что Британия сделает еще одну попытку снова захватить свои бывшие колонии. Считалось, что какое-то количество симпатизирующих британцам людей живут в Род Айленде с целью заранее захватить штат перед английским вторжением. На все здесь смотрели подозрительно. Да еще вдобавок к этому распространялись всякие болезни. (Многие подозревали, что вода была просто отравлена в колодцах английскими агентами.) Снаффи пытался отбросить сон, но его семья была на краю ужасной трагедии.

Сара, которой было девятнадцать, всегда была мечтательной девушкой, которая любила побродить по маленьким кладбищам, на которых были захоронены недавно погибшие во время революции солдаты. Время от времени она брала с собой туда почитать книги со стихами, сев на какое-нибудь надгробие. Отец поощрял ее и прощал ей работу на ферме, потому что, без сомнения, Сара была его любимицей. Однако однажды вечером, вернувшись с прогулки на кладбище, она заявила, что больна, и легла в кровать. Вскоре она была охвачена усиливающимся жаром, который, несмотря на все старания матери, не покидал ее. В течение нескольких недель она умерла. Доктор поставил диагноз чахотка.

Прошло несколько недель, в течение которых семья горевала. Затем однажды утром Джеймс, самый младший из сыновей Тиллингаста, пришел на завтрак бледным, дрожащим и пожаловался на тяжесть в груди в течение предыдущей ночи. Ему приснилось, что Сара пришла к нему в комнату и села на его кровать. История сына немного встревожила мать, но она отнесла ее на счет горя, которое, безусловно, испытывал Джеймс. Но попозже в этот день ребенок пожаловался на боль над сердцем, где, как он сказал, во сне до него дотрагивалась Сара. На следующий день он был еще бледнее, и во время дыхания были слышны нездоровые хрипы. Хонор уложила его в постель и приготовила для него питательный бульон. Но все было напрасно, немного погодя Джеймс умер.

И опять ужасная болезнь одержала верх. Еще двое детей Снаффи, четырнадцатилетняя Эндрис и ее сестра Рут, пожаловались на недомогание и слабость и слегли. Они тоже видели во сне Сару и жаловались на тяжесть в груди, когда спали. Эти знаки были угрожающими, поэтому предположили, что Сара вернулась из мертвых, чтобы забрать жизнь у оставшихся членов семьи. Новое слово стало ходить по Саус Канти: вампир! Снаффи начал подозревать, что его собственные ночные кошмары предсказывали то зло, которое с ними произошло, поэтому он пошел к Бенджамину Нортелу еще раз. Ошеломленный и испуганный, как и сам Снаффи, пастор снова убедил охваченного ужасом фермера, что это божья воля и что все наладится, как позволит бог. Он должен продолжать молиться.

Тем не менее бросающий в дрожь страх начал охватывать семью Снаффи и все местное общество, в котором умирали еще один или два человека. Ходили слухи, что они тоже видели во сне Сару. Понятие «вампиризм» прочно укрепилось в Саус Канти.

Дело дошло до главы, когда старшая дочь Тиллингаста Анна (которой было 26 лет, она была замужем, жила в Вест Гринвиче и приходила каждый день помогать матери с больными) начала жаловаться на болезнь. Она также утверждала, что каждый вечер, когда уходила с фермы домой, что-то ее преследовало, она была в этом уверена. Она погрузилась в какое-то подобие летаргии и в конце весны 1798 года тоже умерла.

Теперь сама Хонор, которая была опорой всей семьи, начала жаловаться на странные сны. Она видела во сне, что Сара зовет ее со двора фермы под окном спальни, умоляя ее спуститься вниз и согреть ее. «Мама! Мне так холодно!» — звал призрачный голос. Хонор уже начинала чувствовать себя больной, как и младший сын Тиллингаста, Эзра, которого охватила таинственная болезнь и уложила в постель. Снаффи знал, что он должен был действовать, если хочет спасти свою семью от уничтожения. На него также увеличивалось давление общества, которое желало, чтобы он сделал что-нибудь в данной ситуации. Взяв с собой Калеба, одного из самых сильных помощников на ферме, он рано утром выехал на кладбище, где покоилась Сара. Он взял с собой охотничий нож с длинным кинжалом и большой контейнер с лампадным маслом.

Когда они достигли места, Снаффи пошел прямо к могиле дочери. Он нес лопату и кирку и, когда дошел до могилы, приступил к работе с непреклонной решимостью, выкапывая ее гроб. Он был еще неиспорченным, хотя был в земле уже 18 месяцев.

«Помогай мне», — приказал он Калебу, указывая на ящик. Охваченный ужасом, мальчик помог прикрепить веревки и вытянуть его наверх рядом с могилой. Затем он помог хозяину открыть крышку гроба. Она поднялась с треском, и Стакли Тиллингаст посмотрел на тело своей дочери. Как гласит легенда, она лежала там совершенно неиспорченная, как будто спала. Ее неподвижное лицо было румяным, как будто от крови. «Масло! — скомандовал Снаффи своему дрожащему компаньону. — Притащи мне масло из телеги!» Мальчик бросился выполнять его поручение. Как только он исчез, Тиллингаст вытащил нож и вырезал сердце дочери. Из трупа хлынула кровь, как говорят, он был наполнен ею. Мальчик вернулся с ламповым маслом; бросив сердце рядом с гробом, Снаффи поджег его. Сердце вспыхнуло как свеча, выпуская облака черного дыма. Казалось, что по маленькому кладбищу прокатился вздох, хотя это мог быть внезапный утренний ветерок. Снаффи отвернулся, когда сердце превратилось в пепел.

Казалось, его поступок произвел желаемый эффект. Было слишком поздно, чтобы спасти маленького Эзру, но Хонор полностью выздоровела. И в семье, и во всем обществе прекратили видеть сны о Саре. На сам Стакли позже понял, что его первый сон сбылся. Он видел во сне, что половина его сада сгнила, и теперь половина его семьи была мертва. Были ли они жертвами вампиров?

Сара Тиллингаст, вероятно, успокоилась, но деятельность вампиров в деревенском Род Айленде якобы просто подготавливалась. В течение какого-то времени все было тихо, но странная болезнь продолжала кипеть под поверхностью, чтобы снова появиться в 1827 году.

Ненси Янг

Ненси Янг была старшей дочерью капитана Леви Янга, военного человека из отдаленного местечка под названием Фостер. Янг не был уроженцем Род Айленда, а приехал из Стерлинга, штат Коннектикут. Однако вскоре после того, как он оставил армию, он женился на своей возлюбленной Анне Перкинс и купил участок земли в покрытом густыми лесами регионе Фостер, поселившись там в 1807 году. Через некоторое время он стал достаточно преуспевающим фермером с увеличивающейся семьей, которая в конечном итоге выросла до восьми детей. К тому времени, когда Ненси исполнилось 20, она была наблюдательной и проницательной девушкой, которая могла управлять фермой, обрабатывать землю и делать за отца большую часть бухгалтерской работы. Ферма во Фостере была относительно счастливым местом до тех пор, пока…

Однажды вечером 1827 года Леви Янг вернулся домой с осмотра земель и обнаружил, что его дочь мучается от чего-то, что, как он подумал, было тяжелой простудой. Она легла в постель, но жар все поднимался. Ей было так плохо, что она не могла исполнять свои обычные обязанности в течение нескольких месяцев. Они были возложены на ее сестру Альмиру, которая должна была бороться с ними до тех пор, пока, как они надеялись, Ненси не станет лучше. Однако до выздоровления было далеко, состояние Ненси, казалось, ухудшалось, она была охвачена все усиливающимся жаром. 6 апреля 1827 года она умерла, и доктор диагностировал прогрессирующую чахотку.

События у Янгов начали развиваться так же, как и на ферме Тиллингастов за 30 лет до этого. Вскоре после смерти Ненси Альмира тоже заболела, также даже на вид теряя силы после каждой ночи. Она рассказала родителям, что каждую ночь видит во сне Ненси, которая приходит навестить ее. Леви Янг был обеспокоен не только состоянием дочери, но и странными ночными кошмарами. Знал ли он о случае с Тиллингастами (вероятно, да), но он был убежден, что это работа какого-то сверхъестественного существа, поэтому он созвал встречу знающих людей общины, чтобы узнать, могут ли они сделать что-либо с болезнью на духовной основе.

Старейшины решили, что дом Леви изводит какой-то демон, возможно из леса неподалеку. Они были убеждены, что нужно проконсультироваться с местным «знатоком ведьм», так называемым «Доком» Леннексом (хотя на самом деле он не был доктором). Это был белобородый «чародей», который лечил страдания общества с помощью трав и зелий, составленных им самим. Он также знал о привидениях и демонах. Он согласился со старейшинами, что в Ненси вселился какой-то темный дух который вытягивал жизнь и из членов ее семьи и который в конце концов нападет и на местное общество. Он сказал, что существует только один способ уничтожить такие духи, и велел многим местным юношам собирать сухой валежник в лесу и носить его на кладбище, где была захоронена Ненси Янг.

«Мы собираемся построить адский костер», — сказал он старейшинам. Вскоре огромная куча валежника, принесенного из леса и с ферм, была сложена рядом с небольшим участком, на котором лежала Ненси Янг. Затем «Док» указал, что гроб должен быть выкопан и помещен на верхушку погребального костра. Что и было сделано, затем валежник подожгли. Пламя взметнулось к вечернему небу, наполняя крохотное кладбище красноватым светом. «Док» Леннекс посоветовал членам семьи Янг стоять к костру как можно ближе, чтобы дым «смыл» пагубное влияние вампиров. Они стояли всей семьей не двигаясь, а пар от костра поднимался над ними. «Док» Леннекс убедил их, что это унесет все зло. Однако это не принесло пользы. Меньше чем через год после этого Альмира умерла от той же самой изнуряющей болезни, а через три или четыре года еще несколько членов семьи Леви Янга заболели этой болезнью. Однако никого из других детей больше не выкапывали. Снова казалось, что вампирическая болезнь на Род Айленде прошла, но только на какое-то время. Она лежала как яд в почве, поджидая своего часа.

Джулиет Роуз

В 1874 году пятидесятитрехлетний Вильям Дж. Роуз более или менее стал опорой общества Саус Канти. Сильный и жизнерадостный человек, он имел репутацию стойкого человека, заслуженную за свою тяжелую жизнь. Его дочь Джулиет унесла загадочная лихорадка. Джулиет была ребенком его первой жены Мери Тейлор, которая умерла восемь лет назад. Вильям особенно любил Джулиет. На самом деле он был почти вне себя от горя, спрашивая себя, почему именно его дочь должна была заболеть (местный доктор диагностировал чахотку, которая, казалось, была всеохватывающей болезнью), и, так как он хорошо знал о случаях Тиллингаста и Янга, его мысли уносились к неуспокоившимся мертвым и вампирам. Когда через несколько месяцев после смерти Джулиет его семилетняя дочь Розалинда начала проявлять признаки той же самой таинственной лихорадки, Вильям понял, что на его дом нападают сверхъестественные существа.

Он пошел встретиться с местным священником, отцом Амосом Каботом, щепетильным человеком, который хорошо знал доктрину церкви. Каботу было хорошо известно о недавней смерти Джулиет, а также о некоторых вещах, о которых шептались, но все равно неожиданный приход Роуза расстроил его. Он был даже более расстроен, чем когда он слышал дикие разговоры о вампирах и демонах. Он посоветовал Вильяму молиться за выздоровление своей дочери. Проигнорировав священника, Вильям Роуз выбежал из церкви, у него было еще одно средство, которое он мог попробовать.

Вторая жена Роуза, Мери Гризволд, до этого была замужем за Томасом Тиллингастом, который умер задолго до того, как она вышла замуж за Вильяма, и который считался прямым потомком Стакли Тиллингаста. Семья ее бывшего мужа была хорошо знакома с вампирами, и именно к ней направился Вильям. Было сомнительно, чтобы раньше Мери рассказывала ему всю историю, которую она узнала от семьи Тиллингастов, но теперь, сидя в отдаленном фермерском доме, она раскрыла некоторые ужасные детали. Вместе со своей историей она рассказала кое-что еще из фольклора, что собирала сама. Она сказала, что вампир может жить в могиле его последней жертвы. Если он хочет «освободить» Джулиет из лап этого друга, ему придется осквернить могилу, выкопать тело и уничтожить его. Это был единственный способ, который мог защитить его живую семью.

На следующий день поздно вечером Вильям Роуз пошел на близлежащее кладбище, на котором была похоронена Джулиет. Когда солнце стало садиться, он все еще колебался, сидя у ворот и обдумывая святотатство, которое он собирался совершить. Сможет ли он довести это до конца? Пока он сидел так, в вечернем тумане показалась фигура, плывущая к нему через дымку. Подняв глаза, он увидел свою умершую дочь Джулиет.

«Папа, — прошептала она, — я не могу согреться». В этот момент он был готов обнять ее, но вспомнил рассказы своей жены и в ужасе отпрянул. Неожиданно он оказался один у ворот кладбища. Теперь, убежденный в том, что происходило что-то сверхъестественное, он направился к могиле дочери. Из-под своего пальто он вытащил лопату и без дальнейших колебаний начал копать. Через несколько минут клинок лопаты стукнулся о дерево.

К его удивлению, на гробе были видны признаки разложения. Дрожащей рукой Вильям Роуз поднял крышку. Джулиет лежала именно такой, как он запомнил ее, завернутая в простынь. Не было ничего необычного в трупе, за исключением крови. На простыне было огромное, наполовину высохшее пятно. И он заметил, что цвет кожи Джулиет ярче, как будто бы недавно ей влили кровь. Все было именно так, как он и подозревал и как подсказывала его жена: Джулиет была вампиром! Взяв нож из маленькой сумки, которую он нес, Роуз наклонился над открытым гробом и вырезал сердце своей дочери. Изнутри послышался звук, похожий на вздох, тело судорожно дернулось и слова замерло. Вильям перезахоронил гроб и, плача, тихо покинул кладбище. Когда он добрался до дома, он сразу прошел в свою комнату и разжег камин. Когда пламя стало сильным, Роуз вынул небольшой пакет из кармана и бросил его в пламя, это было сердце Джулиет. С мучительным криком он снова упал навзничь, когда дым пошел в трубу, унося прочь проклятье вампиров. Но только на несколько лет.

Мерси Браун

Женщина-вампир, о которой, вероятно, сообщалось больше всего, была Мерси Браун. Когда Брем Стокер, автор «Дракулы», умер, его жена нашла вырезки из некоторых американских газет (Стокер был в туре по Америке вместе с актером сэром Генри Ирвингом), спрятанные в одном из его чемоданов, все они были о случае с Браун. Считается, что это частично повлияло на писателя, и он добавил американский элемент в свой роман.

Наступление суровой зимы 1883 года отметило начало темных и ужасных времен для Джорджа Брауна и его семьи. Местечко Эгзстер, где они жили, подверглось серии простуд и гриппа, которые приковали многих соседей к постели. Жар также свалил его жену Мери, обычно здоровую женщину. Чем дальше шли дни 1883 года, тем хуже становилась болезнь, и 8 декабря Мери закрыла свои глаза в последний раз. Семья обезумела от горя, но худшее было еще впереди.

Когда пришла весна 1884 года, старшая дочь Джорджа, Мери Олив, начала проявлять симптомы той же самой смертельной болезни. Она жаловалась на ужасные сны и смутно осознавала тяжесть на груди, когда она спала. Она стала бледной и осунувшейся, и, когда наступило лето, она начала терять силы еще быстрее. 6 июня 1884 года она тоже покинула этот мир. Хотя собственное горе Джорджа Брауна было почти неизмеримо, он был флегматичным рабочим, и он попытался без особой надежды объединить его пошатнувшуюся семью. В течение нескольких лет его семья испытывала период относительного спокойствия. В течение этого времени Эдвин, единственный сын Брауна, женился и приобрел ферму в близлежащем Викфорде, где он стал жить со своей невестой, оставив сестер присматривать за отцом. С семьей все, казалось, было хорошо, но ужасная тень вампиризма была не так далеко.

Через пять лет после смерти Мери Олив в 1889 году сам Эдвин начал проявлять симптомы той же самой ужасной болезни. Он также видел во сне, что задыхается, и начал проявлять беспокоящую бледность. Местные доктора признали, что они поставлены в тупик этой болезнью. Эдвину становилось все хуже, он жаловался на то, что чувствует, будто вся его кровь выкачана из тела. Из крепкого молодого парня он превратился в изможденного, едва таскающего ноги человека, вяло бродящего по двору и не проявляющего ни к чему интереса. Доктора посоветовали ему сменить климат и предложили поехать в Колорадо Спрингс в надежде, что его здоровье улучшится. Но, хотя Эдвин уехал лечиться, тень, отравляющая семью, отказалась исчезнуть.

В январе 1892 года странная болезнь вернулась снова. Еще находясь в Колорадо Спрингс, Эдвин получил сообщение, что его младшая сестра, Мерси Лена, слегла с теми же самыми симптомами. Он немедленно поспешил назад в Род Айленд, но было слишком поздно. К тому времени как он приехал, его сестра уже умерла. Шок истощил силы все еще болезненного Эдвина, и ему пришлось остаться со своим тестем Виллисом Хайлесом, чтобы по крайней мере немного оправиться. Ужасные сны о чьем-то присутствии в спальне и давление на грудь, которые совсем исчезли во время пребывания в Колорадо Спрингс, с лихвой вернулись. Хайлес, обеспокоенный его здоровьем, посоветовал остаться под его крышей так долго, сколько потребуется. Находясь здесь, он принял большое количество посетителей — старейшин из Викворда и Эгзстера. Когда они начали говорить, на поверхность выплыли старые сказки, истории о Джулиет Роуз и Ненси Янг и ужасы об Саре Тиллингаст. Они предположили, что древнее зло было затеряно в регионе, зло, которое нужно было схватить. Сначала Эдвин Браун отверг такие выдумки как простые предрассудки, но позже заинтересовался. Казалось, что что-то прячется в лесах и рощах Род Айленда, и время от времени оно осмеливалось появиться у поселений, выпивая кровь и превращая своих жертв в демонов. Чем больше он размышлял, тем больше его захватывала эта идея. Ночью, когда, он спал, он увидел наклонившееся над ним лицо сестры с красными губами и горящими глазами.

«Эдвин! — умолял ее голос, раздаваясь в ночном кошмаре. — Я замерзла и голодна. Покорми меня! Пожалуйста!» И он всегда просыпался в поту, и постель вокруг него тоже была мокрая. Он не мог отдыхать, он должен был с этим что-нибудь сделать.

Так как Мерси умерла зимой, а земля была твердой и промерзшей, то ее похоронили не на маленьком кладбище Честнат Хил в Эгзстере, а оставили в гробу на повозке в маленьком каменном склепе на краю кладбища. До тела можно было добраться. Помня о некоторых старых историях, Эдвин связался с местным доктором по имени Гарольд Меткаф, у которого имелась специализация по хирургии. До самого Меткафа тожедоходили странные слухи жителей Саус Канти, и он был убежден, что есть что-то сверхъестественное в болезни Эдвина. Он предложил вырыть мать Эдвина и его старшую сестру Мери Олив. С согласия Эдвина это было сделано, и тела были выкопаны. Ничего не было найдено. Первоначальный скелет Мери Браун был настолько разложен, что о нем не стоило и говорить. Затем Меткаф обратил свое внимание на Мерси, которая умерла девять недель назад, чье тело все еще лежало в небольшом склепе.

В 5.30 утра 18 марта 1892 года небольшая группа людей во главе с Меткафом и следующий за ними изможденный Эдвин пошли к узкому зданию. Многие несли факелы, некоторые молились. Старый церковный сторож открыл дверь, и мужчины вошли внутрь, в темноту.

Гроб Мерси все еще лежал на повозке, и мерцающие факелы людей отбрасывали жуткие тени вокруг него. Меткаф все еще с осторожностью относился ко всему предприятию, он тоже был суеверным, но во многих отношениях он был практичным человеком. Что, если он не прав? Дрожащим голосом он приказал старому смотрителю поднять крышку гроба.

Мужчины отодвинулись и начали молиться еще интенсивнее, когда старик вытащил из кармана клещи и начал вытаскивать гвозди, забитые в гроб. Каждый гвоздь выходил с визгом, который отдавался эхом в склепе, наконец крышку было можно открыть. Меткаф и некоторые старейшины взглянули на труп Мерси Браун. По прошествии девяти недель должны были бы быть видимыми следы разложения, но их не было. Мерси лежала, как будто бы спала, ее кожа была слегка красноватой в свете факелов, а в уголках рта были едва заметные следы крови. Вынув маленький скальпель из черной докторской сумки, которую он носил с собой, Меткаф наклонился вперед, пока не оказался точно над грудью. Затем, почти как взбешенный вурдалак, он начал резать плоть, создавая отверстие, через которое он смог вытянуть ее сердце, наклонившись снова, он расширил порез и вынул также ее печень. Брызги крови упали с органов, пачкая пол. Хотя, возможно, они упали с другого трупа, это было принято как доказательство того, что Мерси была сверхъестественным существом, которое насытилось кровью. По склепу пронесся звук, похожий на вздох, но это мог быть всего лишь утренний ветерок на кладбище снаружи.

Покинув здание, Меткаф унес органы на угол кладбища, где опустил их в уксус с маслом. Вытянув фитиль, Эдвин Браун зажег его от факела и поджег останки своей мертвой сестры. Кипящую воду с уксусом вылили в открытый гроб на тело, которое там лежало. Надеялись, что это будет концом того, что досаждало семье Браун и эгзстерскому обществу.

Сообщения об этих достаточно экзотических событиях почти сразу же стали широко известны американской публике. Ведущая газета, «Провиденс джонал» от 19 марта 1892 года вышла с сенсационными заголовками «ИЗВЛЕЧЕНЫ ТЕЛА. Проверка ужасного суеверия в городе Эгзстер. ТЕЛА УМЕРШИХ РОДСТВЕННИКОВ ИЗВЛЕЧЕНЫ ИЗ ИХ МОГИЛ». Два дня спустя та же самая газета заявила: «ТЕОРИЯ ВАМПИРИЗМА: ЭТО ПОИСК ПРИЗРАЧНОГО ВАМПИРА В МОГИЛАХ ЭГЗСТЕРА». Старое так называемое дело о вампирах в регионе и соседних штатах было быстро возобновлено — Хорас Рей, Джевет-сити, Коннектикут (1854); семья по имени Корвен в Вудстоке, Вермонт (сообщение в «Вермонт стандарт» 1834); странный случай в Манчестере, Вермонт. Все эти указания на вампирское наследие Новой Англии очень сильно пленили Америку.

Эти мрачные события на кладбище Честнат Хил зимой 1892 года слишком много доказали хрупкому Эдвину Брауну. Через несколько месяцев он умер, и с его смертью проклятье вампиров, кажется, наконец исчезло с Род Айленда. Тем не менее все это оставило свое наследие — наследие тайн и предположений, которое могло частично вдохновить Брема Стокера на написание его известного романа.

После этого осталась только Нелли Воган в своей могиле в Кавентри, Саус Канти. Ничего не известно о ней или ее жизни, но таинственная надпись на могильном камне вызвала интерес и опасения.

«Я жду и слежу за тобой».

Что это значило? Может быть, этому было простое объяснение — сообщение для любимой семьи или кого-то особо любимого, но мы никогда этого не узнаем. Некоторые, однако, предполагали, что у этого сообщения более зловещее значение. Надпись стала широко известна американцам, когда журнал «Янки» опубликовал статью под названием «Слова на надгробном камне Нелли», которая вызвала огромный интерес, особенно у оккультистов, но также и у склонных к религии людей. На самом деле камень пришлось убрать в начале 1990-х, чтобы он не был осквернен религиозными фундаменталистами и охотниками за вампирами. Один проницательный человек выявил, что многие дома так называемых «женщин-вампиров» лежат вдоль дороги 102, которая впоследствии была названа «Род Айлендское шоссе вампиров».

***

Конечно, события, окружающие женщин-вампиров из Род Айленда, можно объяснить логически. Повторяющиеся время от времени эпидемии туберкулеза и легковерное, поддающееся истерии мышление — вот самый распространенный ответ, а газеты того времени (и последующие публикации) старались изобразить тех жителей Род Айленда легковерными и суеверными людьми. Но хотя мы можем насмехаться над «примитивными поверьями», в нашем тоне может прозвучать намек на осторожность. Может быть, что-то действительно прячется в темных лесах Новой Англии — что-то, что ждет и следит!

17 Вриколокас Греция

Как и во многих других культурах, вампирология Греции часто сложная и запутанная. К этой сложности добавляется великая античная культура, так как происхождение веры в вампиров лежит глубоко в прошлом. На самом деле первое отчетливое понятие о греческих вампирах, кажется, возникло около 586–587 гг. н. э. после иммиграции турецких и славянских крестьян в северную часть региона. Однако это не говорит о том, что в греческом фольклоре до этого не существовало вампирических существ.

Ламия

Одной из самых первых злобных, угрожающих жизни сверхъестественных форм, которая проявляла вампирические признаки, была ламия, обычно женщина или демон-гермафродит, который рыскал в поисках добычи в человеческих поселениях после темноты. Добычей этого монстра обычно были спящие младенцы, которых она крала из их колыбелек и переносила в свое логово, где выпивала их кровь. Ламию описывали как существо с головой и грудью женщины и нижней змеиной частью.

В соответствии с греческой легендой, Ламия была прекрасной ливийской принцессой, дочерью Белуса и Ливии, в которую влюбился бог Зевс и соблазнил ее. Богиня Гера, жена Зевса, приревновала к их союзу и в порыве ярости убила всех детей Ламии, отцом которых был бог, а несчастную принцессу заперла в пещере в далекой пустыне. Гера превратила ее в отвратительного, рыскающего в поисках добычи монстра.

Как и многие другие вампиры, ламия также якобы могла принимать более приятную внешность. Например, время от времени она превращалась в красивую молодую женщину, чтобы заманить в свои лапы мужчин и убить их. Древняя легенда, записанная в «Жизни Апполона», рассказывает, как ученик философа и волшебника I века Аполлониуса из Тианы по имени Меннипус увлекся богатой и красивой женщиной благородного происхождения и предложил жениться на ней. Сам Аполлониус, однако, смог увидеть и предупредить юношу, что за этой личиной его невесты на самом деле скрывается пьющая кровь ламия. Мениппуса невозможно было убедить, и тогда мудрец выступил против монстра, заставив его принять свой истинный облик.

В некоторых отношениях ламия напоминала древнюю шумерскую демона-богиню Лилит, которая также появилась в мифологии иудеев как первая жена Адама. Оба эти существа породили сотни демонов, а также нападали и убивали людей. Эти демоны были известны древним грекам как эмпуса (вампиры) или мормолыкиаи (домовые), которые были невероятно враждебны по отношению к людям. Также существовали и возвращающиеся призраки, умершие люди, которые возвращались в осязаемой физической форме в древнегреческий мир, хотя неясно, пили они кровь или нет. Так же как и у ламии, их жертвами обычно были маленькие дети или старые, слабые и немощные люди. По некоторым версиям, эмпуса прислуживали богине Гекате, правительнице ночи и преисподней. Еще один вид ночных посетителей, мормо, или домовой, чьими жертвами становились буйные и непослушные дети, также могли иметь качества вампиров, как и геллоуды и стрингла, демоны женского пола, которые прятались в тени, подкрадывались к колыбелям спящих младенцев, высасывая у них небольшое количество крови. Это поверье часто использовалось для объяснения того, что ребенок плохо рос, был больным и раздражительным. Эти демоны также иногда нападали на спящих молодых юношей, выпивая их сперму и забирая их мужественность и силу.

Возвращающиеся мертвые

Постепенно понятие о демонах как о полностью сверхъестественных существах начало изменяться, и возобладало понятие «призрак» — вернувшийся мертвец. Это могло было быть обусловлено заботой о правильном проведении похоронных обрядов. Дж. К. Лосен в своей книге «Современный греческий фольклор и древняя греческая религия» (1910) вместе с несколькими другими специалистами приводит хорошо известную историю о ночном возвращении Филиннионы, недавно умершей молодой женщины, ради сексуальной связи с одним из гостей в доме скорбящих родителей. Не имеется никаких предположений, что девушка была ищущим добычу демоном, подобным ламии. Она просто описывалась как умерший человек, который не лежал спокойно в своей могиле. Не ясно, почему это так произошло, но есть предположение, что это могло случиться, потому что девушка была неправильно похоронена, то есть не все похоронные обряды были соблюдены. Лосен делает другое предположение, что в ее возвращении мог быть какой-нибудь элемент мести (девушку могли убить), и он использует возмездие для объяснения возвращения умерших греков. Причины такого возвращения на самом деле были достаточно сложными. Однако интересно отметить, что ночные визиты девушки прекратились только тогда, когда ее тело забрали из могилы и кремировали. В действительности кремация стала главным способом, когда дело касалось греческих вампиров.

Появление вриколокас

Приблизительно с XVII века, когда христианство прочно установилось в Греции, две идеи, понятие о демонах и поверье о возвращении мертвых, начали объединяться и смешиваться. Теперь считалось, что мертвые обладали реальными физическими телами недавно умерших людей, которые были оживлены каким-то ужасным демоном. Такие трупы были известны под многочисленными названиями, которые варьировались в зависимости от региона, в котором о них шла речь. На Крите, например, они были известны под названием катхаканас, в то время как на Греческом архипелаге они были известны как вурвукалас, или врукокалас. На Адриатическом и Эгейском побережьях для них использовался термин вриколокас, который стал общим названием, применяемым также в любых частях Греции. Это название всегда используется для обозначения возвращающихся мертвых, которые могут пить кровь и причинять какой-либо вред смертным.

Пути превращения умершего человека в вампира были многочисленны и разнообразны. Греческими Неумершими становились:

— Те, кто родился мертвыми или все-таки умер, не дождавшись благословения священника или церковных обрядов.

— Те, кто был рожден или зачат в Священный день, что считалось великим богохульством.

— Те, кто ел плоть животных, которые были случайно убиты и не были правильно зарезаны.

— Те, кто не получил правильного религиозного захоронения в соответствии с похоронными обрядами и ритуалами.

— Те, кто был турецкого происхождения. Это восходит к древней вражде между греками и турками.

— Те, кто умер, прожив грешную жизнь.

— Те, кто умер, будучи отлученным от церкви, или те, кого считали вероотступником.

— Те, кто занимался при жизни колдовством или магией.

— Те, кто вступал в сексуальную связь с животным. Это повсеместно считалось особым грехом, который неотвратимо вел человека к превращению в вампира, даже если грешник мог заслужить прощение.

— Те, через чье тело перешло животное перед похоронами. Часто принимали различные меры, чтобы предотвратить случаи, когда кошки и собаки могли перепрыгнуть через тело, лежащее на всеобщем обозрении.

— Те, кто умер от чумы или неизвестной болезни. За этим крылось поверье, по которому считалось, что вампиры распространяют болезни и, по-видимому, умерший уже был какого-то рода контакте с вриколокас.

— Те, кто занимался проституцией, и мужчины и женщины, или кто вступал в сексуальную связь с иностранцем. В основе этого, опять же, лежит неприязненное отношение к иностранцам.

— Те, кто был проклят священником или святым человеком.

— Те, кто бранились при жизни или были неприятными людьми.

Были также второстепенные причины, по которым человек мог стать вампиром. То, что еще больше запутывало дело, даже если кто-то подходил, под эти критерии, он необязательно начинал пить кровь. Это могло просто означать, что он не будет покоиться в могиле, а будет бродить как обладающее телом привидение. Сначала они были известны под названием аласторы, или «блуждающие», — духи, попавшие в ловушку заточения, беспрестанно бродящие, не зная отдыха. Древнее греческое проклятие «Пусть тебя не примет земля» или «Пусть тебя отвергнет смерть» выражает это положение. Однако порой у умерших были преимущества в ситуациях, когда они возвращали старые долги своим врагам или тем людям, которых не любили в жизни. Из-за такой мести они часто ассоциировались с кровью и смертью, некоторые толкователи ввели понятие «кровная месть», подобное существующему в некоторых частях Италии. Это привело к появлению мстительного класса призраков, миасторов и простропаиоев, а безвредные «блуждающие» стали безымянными.

Вероятно, некоторые из этих блуждающих душ могли пить кровь. В некоторых частях Греции считалось, что некоторые призраки не могли говорить, пока не попробуют крови, но необязательно человеческой. Происхождение этого поверья может лежать в древней сказке об Одиссее, рассказанной в «Илиаде». Чтобы пообщаться с духом пророка Тирсиаса, Одиссею приходится наполнить ямку овечьей кровью, чтобы дух мог ее выпить. После чего Тирсиас смог говорить и рассказал Одиссею то, что он желал узнать. Другие духи тоже приходили к ямке попить и могли общаться с ним, но, когда он говорил с тенью своей матери, он попытался обнять ее, и она исчезла. Кровь была важна для блуждающих мертвых, потому что служила им пищей.

Ни один из греческих вампиров не ограничивался часами темноты. Для многих древних народов полдень (переход между утром и днем/вечером) был так же наполнен сверхъестественной опасностью, как и полночь. Мертвые, более опасные блуждающие призраки могли передвигаться как днем, так и ночью. С виду они могли быть неотличимы от простого смертного, хотя у них были выдающие их признаки: у них был потерянный, блуждающий взгляд, они не отбрасывали тени, они не ели, у их волос имелся легкий рыжеватый оттенок. Местный греческий мудрец сказал, что нужно прилагать все усилия, чтобы избегать таких людей.

Черты вриколокас

Наиболее опасными из всех блуждающих мертвых были вриколокас. По некоторым источникам, это слово вообще было не греческим, а славянским, которое означало «волк». Хотя в соответствии с Леоне Аллачи (De quorundam Graecorum Opinationibus, «Некоторые мнения современных греков», 1645) слово взято из более старых источников и означает «сточная яма», «навозная куча» или «непристойное место». Те, кого считали оборотнями, кто имел раньше сексуальную связь с животным или был проклят епископом (не священником), могли стать этой опасной формой вампира. Однако греки не использовали слово «вампир» для описания призраков, хотя слово вампирас появилось именно в этих регионах, но оно использовалось как термин неуважения или оскорбление по отношению к живому человеку.

Повсеместно считалось, что вриколокас оживлен самим демоном или каким-нибудь злым духом. Его целью было сманить богобоязненных людей с добродетельного пути, направив их к злым поступкам и смерти. В некоторых частях Греции, например на острове Чиос, люди не откликались на свои имена, пока зовущий не назовет их во второй раз, потому что это мог быть вриколокас, который звал их. Существовало поверье, что если ответить на призыв, то человек умрет в течение 24 часов.

Так как вампиры были почти дьяволами, то считалось, что они могут менять свою внешность, представая очаровательным и красивым человеком. Дневной свет, однако, часто заставлял их на небольшие промежутки времени принимать свою истинную форму, которая была настолько ужасна, что все, кто ее видели, умирали от испуга. Однако если человек произносил имя бога или ангела, то существо мгновенно исчезало.

Время от времени вриколокас можно было встретить в поле, когда они поедали кукурузу или бобы, никому не причиняя вреда. Некоторые могли даже входить в дом, когда в нем не было хозяев и всегда днем, и брали немного еды, которая там лежала, обычно никого не потревожив. Однако их присутствия было достаточно, чтобы потревожить местное общество, которое часто немедленно требовало, чтобы близлежащие могилы были осмотрены.

Иногда вриколокас могли злонамеренно подшучивать, вытаскивая постельное белье у спящих, поедая еду и выпивая вино, которое было оставлено на следующий день, подшучивая над людьми по пути в церковь, будя священников к заутрене, хотя еще не пришло время, бросая камни в путешественников на некоторых дорогах. Они могли также бить кувшины, проливать жидкость на пол или просто в общем относились оскорбительно как к людям, так и к собственности. Часто их отгоняли прочь экзорцизм и молитва.

Тымпанаоис

Вид вампира, известный как тымпанаоис, означает «как барабан», раздувался как шар, пока был в могиле, вероятно, от выпитой крови. Эти вампиры, по общему мнению, были медлительными и вялыми и осмеливались появляться только изредка и при дневном свете. Уничтожение таких вампиров проводили только по субботам, древнееврейский святой день отдыха, когда, как говорят, все эти существа спят в могилах. Также считали, что у вриколокаса конечности могут удлиняться, и они иногда могли схватить ими тех, кто пришел уничтожить их или подобрался слишком близко к могиле. Поэтому приближаться к ним надо было с осторожностью.

Уничтожение вриколокаса

В некоторых регионах Греции считалось, что единственный человек, который может уничтожить вриколокаса, — это епископ, потому что Неумерших контролирует Сатана, и местные священники бессильны против уловок такого зла. Когда деревне начинает досаждать вриколокас, гласит один текст (Relation de l' Islе de Sainterini, 1657), жители должны обратиться к епископу, чтобы он вскрыл подозреваемую могилу. Если тело раздуто, или опухло (тымпанаоис), или наполнено свежей кровью, тогда его считали одним из вриколокас, звали епископа, чтобы он провел сеанс экзорцизма. Большинство из таких могил открывали по субботам, и в этот же день проводили сеанс экзорцизма. В предыдущие дни ритуал состоял, в основном, из молитвы, и если он проходил эффективно, тогда тело уменьшалось на глазах жителей деревни. Если экзорцизм не удавался и молитвы не были эффективны, тело в соответствии с ритуалами сжигали, а пепел развеивали.

***

Многочисленные греческие мертвые представляют собой чрезвычайно сложное культурное переплетение. Обычные блуждающие духи, отрывочные легенды, касающиеся старых богов, христианская демонология и местные истории, касающиеся возвращения мертвых, добавляют еще путаницы. И все же за всей этой сложностью имеется определенная правда: злобные мертвые в любое время находятся не так далеко. Они наблюдают и ждут со своими собственными намерениями, готовые войти в мир живых людей. Нам действительно стоит этого опасаться.

Об авторе и иллюстраторе

Доктор Боб Каррен родился в сельской местности графства Даун, Северная Ирландия. После окончания школы он испробовал много профессий, был журналистом, музыкантом, водителем грузовиков и могильщиком. Он путешествовал по Америке, Северной Африке и Голландии, прежде чем вернуться в Северную Ирландию, чтобы обосноваться здесь, получить степень бакалавра по истории и образованию и докторскую степень по учебной психологии. С ранних лет он интересовался народными сказками, легендами и изучал их, широко публикуясь в журналах и книгах. Его работы были изданы в его родной Ирландии, в Великобритании, Франции, Германии и Японии. Все еще продолжая читать лекции и преподавать, он живет в графстве Дерри со своей женой и недавно появившейся семьей.

Ян Дениелс работает как профессиональный художник и иллюстратор. Его работы включают в себя темы о земле, духах, природе, снах, памяти, привидениях и древней мифологии. Его предыдущий иллюстраторский проект включает в себя как детские сказки, так и фэнтези и готические романы, сюда же входят обложки для книг Эдгара Алана По, Марион Зиммер Бредли, Орсона Скотта Сарда и Пола Андерсона. Он также проиллюстрировал две коллекции сказок — «Классические кельтские сказки» и «Сказки о кельтском загробном мире», в которых представлены его многочисленные фантастические рисунки. Ян живет в Кенте, Англия.

Оглавление

Введение Древние страхи

1 Алп Германия / Австрия

2 Алу / Экимму Государство шумеров / Вавилон

3 Асванг Филиппины

4 Эль чупакабра Пуэрто-Рико / Мексика

5 Дергдал Ирландия

6 Белые дамы / Баобхан Ситх Франция / Шотландия

7 Дьявол из Гьялта-Стад Исландия

8 Дыббук Иудея

9 Гуареч-и-Рхибин Уэльс

10 Джаракака / Лобишомен Бразилия

11 Пенанггал Малайзия

12 Ракшаса Индия

13 Сампиро Албания

14 Стригойи Румыния

15 Тиколош Южная Африка

16 Женщины-вампиры Соединенные Штаты Америки

17 Вриколокас Греция

Об авторе и иллюстраторе