Братья с юга Мейсон-Диксон [Эбби Глайнз] (fb2) читать онлайн

Эбби Глайнс Братья с юга Мейсон-Диксон

Глава Первая

СКАРЛЕТ

Хлорка и жареная еда — вот, запах чего я чувствую. Каждую ночь я вхожу в трейлер, который сейчас называю домом, быстро снимаю одежду и бросаю её в стирку. Трейлер небольшой, больше похож на кемпер, но арендная плата за него маленькая. Возможно, лучше его можно описать словом «крошечный». Запах из загородной закусочной, в которой я работаю, въелся в одежду и в меня саму, из-за чего весь трейлер провонял.

И так достаточно плохо, когда в твоей крошечной среде обитания запах плесени. Не нужно туда добавлять ещё и зловоние моей рабочей среды. Мне в шесть утра возвращаться на работу. Везёт, что в этом городке все рано отправляются спать. Быть дома к десяти не так уж и плохо. У меня есть время принять душ и избавиться от запаха пищи, и насладиться тишиной моего трейлера перед сном, и всё повторить на следующий день.

Семь дней в неделю. Пятнадцать часов в день. С шести до девяти или девяти тридцати, если нужно убраться после закрытия. Чаевые не ужасны, лучше, чем я предполагала. Я могу оплачивать аренду, коммунальные услуги, новый сотовый и питание. Мне также удалось достаточно накопить, чтобы осенью поступить в колледж с двухгодичным обучением.

Моё рабочее время сократится, если я начну учиться, но Этель, мой босс и владелица «Bright Eyes Diner», сказала, что летняя толпа — это самые большие деньги. Робертсдейл, штат Алабама, небольшой город. Он маленький и похож на Молтон, в котором я выросла. Трасса, которая проходит прямо через него, ведёт к пляжам Алабамы, тем самым предоставляя нам летнюю текучку.

Если буду работать те же часы, то смогу позволить себе оплатить два семестра следующего года. Мне нужен диплом. Я не собираюсь работать в забегаловке всю жизнь и не хочу застрять в Робертсдейле. Знаю, что не могу вернуться домой, потому что там живут… это ничем хорошим не кончится. Два парня, в конце концов, заставили меня сбежать. Мои мысли были заняты не ошибкой, которую я совершила с Саттонами, а как освободиться от того дома. Оказаться вдали от моей матери и темноты, которая всегда там присутствует. Теперь, когда я уехала из этого дома, вдали от Молтона я поняла, что мои мысли не такие уж и тёмные. Я хочу найти своё место в жизни и быть счастливой.

Я остановилась возле кухонного бара и кинула одежду в стиральную машинку. Всё ещё голая и нуждающаяся в выведении запаха жирной еды с моей кожи я притормозила, чтобы взять белое пригласительное, которое не покидает мои мысли, с тех пор как на прошлой неделе я получила его по почте. Я использую абонементный почтовый ящик для получения счетов за телефон и для моей лучшей подруги Дикси Монро. Я доверяю ей, но не в том, что она не сдастся и не будет меня искать, если у неё будет мой настоящий адрес. Дикси никогда не поймёт мой выбор этого трейлера и почему я хочу всё это. Что жизнь здесь намного лучше всего того, что я оставила там. Потому что Дикси никогда не знала меня. Никто не знал.

Я каждый день смотрю на пригласительное. Ответ на него всё ещё не отправлен. К нему также приложена записка от Дикси, умоляющая меня прийти на её свадьбу.

Моё появление там — не вариант. Я должна была быть подружкой невесты. Мы планировали наши свадьбы ещё в тринадцать. Я должна была стоять рядом с ней на её свадьбе, а она рядом со мной на моей. Мы должны были выйти замуж за братьев и жить по соседству. Наши дети должны были расти лучшими друзьями, и мы всегда должны были вместе встречать праздники. У меня в доме проводилась бы большая рождественская вечеринка, и они бы все приходили. Когда я говорю «все», я имею в виду всех Саттонов, их жён и детей, — это была фантазия. Та, которую я поддерживала. Я улыбалась, когда мы говорили об этом, зная, что это не моё будущее. Я стала королевой притворства задолго до того, как подружилась с Дикси Монро.

Дикси думает, что я сбежала из-за того, что произошло между Брентом, Бреем и мной.

Полюбить двух Саттонов, а не одного, было ошибкой, но не поэтому я уехала. Мои причины намного темнее. Дикси думает, что я должна вернуться домой. Она попала в ту же ситуацию: полюбила двух Саттонов, но она не разрушила всё так, как я. Она любила их в разное время и не причинила им такую боль. Она не встречалась с одним братом и не изменяла ему с его близнецом. Нет, это была моя ошибка. Я была не одинока в своём предательстве. Брей Саттон увяз вместе со мной. Он заставил меня влюбиться в него. Я была так сильно поглощена им, так одержима, что больше ничего не видела. Даже тот ущерб, который неизбежно нанесу. Ничего. Я видела только Брея.

Я никогда не была влюблена в Брента. Только в Брея. Моё сердце так сильно сжималось, что я не могла дышать, когда чувствовала запах его одеколона. Брей заставил меня желать нечто, что, никогда бы не подумала, буду хотеть. Я была разрушена, испорчена задолго до него. Я не чувствовала того же, что и другие девочки. Я начала заниматься всякими штучками с мальчиками, когда мне было одиннадцать, пытаясь почувствовать себя хорошо. Я хотела чего-то, что снимет онемение.

Брей заставил меня почувствовать. Это привело к тому, что я причина боль кому-то невинному, словно моя мать. Я съёжилась. Не хочу быть такой, как она. Теперь я далеко от всего этого. В четырёх часах. Работаю весь день. Живу в мутной части города, потому что мне нужно накопить денег на колледж. Я одна, и это облегчает тяжесть, которая лежит у меня на сердце.

В Рождество я ела остатки с работы и сидела в крошечной кухне, в которой сейчас нахожусь. Это было самое счастливое Рождество, которое я когда-либо имела. Никакой боли и слёз. Печали и страха. Я знаю, что мой уход спас Брента и Брея. Так же, как и меня.

Брент простил Брея. Дикси уверено говорила об этом в своих сообщениях. Она сказала, что они снова оба ходят на свидания. Брент счастлив. Он двигается дальше. Брей же никогда не счастлив. Такой уж он. Его постоянная мрачность одна из причин, из-за которых изначально я увлеклась им. Из-за его умения казаться миру злым. Он не хочет улыбаться. Он достаточно смел, чтобы не скрывать свои проблемы. Хотелось бы и мне быть такой.

С сожалением, которое я чувствую каждый раз, когда вижу пригласительное на свадьбу Дикси Монро и Ашера Саттона, я положила его на пустую барную стойку. Хочу увидеть, как Дикси выходит замуж за парня, которого она полюбила, когда ещё была маленькой девочкой. Как и я, она какое-то время была парой другого Саттона, но никогда не была влюблена в Стила Саттона. Она всегда любила и будет любить Ашера.

Теперь она получила мужчину, о котором всегда мечтала, и я очень рада за неё. Хотя ещё я испытываю ревность и боль. У меня нет подобной мечты. Надеюсь, однажды я смогу построить мечту, любую мечту. Что-то, что будет приносить радость, потому что всё, что я испытывала хоть отдалённо приближенное к счастью, — моменты, когда Брей Саттон прикасался ко мне. Когда он обнимал меня. Потребность в том, чтобы Брей каждый день просыпался рядом со мной и сталкивался с моими демонами, ненормальна, но я цеплялась за неё. Пока всё не рухнуло.

— Хотела бы я, Дикси, — прошептала я четырём стенам. — Но я не могу видеть его. А им не нужно видеть меня. Я не могу снова нуждаться в нём.

Саттоны живут своей жизнью, как и должны. Никто не борется, между ними нет раскола. Моё возвращение вызовет проблемы. Им не нужно видеть меня или вспоминать о том, что произошло.

Оставив пригласительное, я вошла в ванную с простой раковиной, туалетом и достаточно большим душем для одного. Мои руки касаются всех четырёх стен, пока я стою в центре пространства и разворачиваюсь, прижав локти к рёбрам. Воде потребовалось три минуты, чтобы нагреться до приемлемой температуры. Хотя она никогда не становится горячей, вода нагревается пять минут. Я должна поспешить, чтобы помыть и ополоснуть мои волосы и тело до того, как вода станет холодной. Сначала это была игра в ожидание с нагреванием ледяной воды. Подобное было в новинку для меня, но приветствовалось.

Моя жизнь оказалась привилегированной для смотрящих со стороны. Я тоже теперь так думаю. Улыбки, вечеринки, принятие спортивного автомобиля от мужчины, которого я называю отцом. В тот день, когда я уехала, у моей матери для меня было только три слова: «Приятное избавление, сука». Это удивило бы и навредило большинству девушек, но для меня эти слова были ничем. Она уже давно нанесла ущерб.

После того как ты растёшь, живя в страхе перед тем, что может случиться в твоём доме, уже ничто не сравнится с этим. Этот страх подготовил меня. Вот почему я не развалилась, когда мне пришлось три недели ночевать в своей машине. А также почему я не паниковала, когда на три дня осталась без еды. Я знаю кое-что, что хуже голода или даже смерти. Семь месяц спустя я живу самостоятельно. С каждым прошедшим днём я чувствую себя уверенней. Кошмары всё же приходят, но я всегда просыпаюсь.

Когда вода нагрелась, зазвонил мой телефон. Я замерла, решая, проигнорировать ли его, чтобы принять душ, или выключить воду и прождать полчаса, чтобы потом она снова нагрелась и чтобы попробовать ещё раз помыться.

Я устала. Ноги болят. Мне нужно избавиться от зловония, исходящего от моего тела, и тот, кто звонит, может оставить сообщение. В любом случае ничего важного. Иногда Этель звонит насчёт изменения смены, но редко. И это может подождать. Мне нужен тёплый душ.

Телефон смолкнул, когда я вошла в душ, и снова заиграл. Они перезвонили. Какого чёрта? Этель никогда так не делала. Мой номер известен ограниченному количеству людей. Я прокручиваю их список, пока ворчу от отчаяния и выключаю воду. Сорвав полотенце с крючка, который, вероятно, покрылся ржавчиной ещё в 80-х, я обернула полотенце вокруг себя, выходя из ванны, чтобы взять телефон. Проверяя экран телефона, надеясь, что ничего серьёзного не случилось, я вздохнула и закрыла глаза, когда увидела номер.

Мне звонили с этого номера примерно раз в восемь недель. В первый раз я была удивлена. Не могла понять, как у младшего Саттона появился мой новый телефон. Я подумала, что, возможно, произошёл несчастный случай и Дикси дала его ему, чтобы связаться со мной, потому что сама не может. Никакой чрезвычайной ситуации, он просто сообщил мне последнюю информации о Брее. Он не задавал никаких вопросов и ничего не рассказывал о Бренте. Только сказал, как дела у Брея, и положил трубку. Всё в его телефонных звонках странно. Он никогда не говорил мне, как заполучил мой номер. Он едва давал мне вставить слово, тем более задать вопрос. Получив три подобных звонка за последние несколько месяцев, я знаю, чего ждать.

— Привет. — Я приготовилась ко всему, что он скажет.

— Пришло время вернуться домой, — просто сказал Даллас Саттон.

— Что? — спросила я, ошеломлённая резким изменением темы беседы.

— Ты слышала меня, — был единственный ответ, который я получила, прежде чем он повесил трубку.

Я продержала телефон в руке несколько минут, смотря на него. Даллас всё ещё учится в старшей школе. Мы никогда не были близки, но он звонил мне, чтобы поделиться информацией. Этот звонок самый причудливый.

Я не вернусь в Молтон. Прошлое, мои воспоминания — всё это живёт там. Каждый дюйм^[1] этого городка будет мне напоминанием. Будет преследовать меня. Покачав головой, я проговорила в тишину, окружающую меня:

— Нет. Я не могу туда вернуться.

Глава Вторая

БРЕЙ

Прошлой ночью я должен был выпить немного пива и всё. Но нет — мне пришлось выпить пять бутылок виски. Это был мальчишник моего старшего брата. Он тот, кто связывает свою жизнь с женщиной, будет делить с ней счёт в банке, спальню, счета и всё остальное дерьмо. Не я. Я должен был отдать ему своё виски. До свадьбы ещё неделя, но Ашер не согласился бы на выпивку за ночь до церемонии. Он хочет, чтобы мы были трезвыми. Он не расстроит Дикси.

Вместо того чтобы встать, выпить кофе, принять душ и подготовиться к работе, я нахожусь за нашим амбаром и курю сигары. Если быть точным, то Churchill. Их вкус стоит потраченных денег. Я купил их, когда была назначена свадьба Ашера и Дикси. Уже тогда я знал, что буду нуждаться в них. Празднование — не моё. Конечно, я понимаю, что мой брат женится на единственной женщине, которую когда-либо любил. Я рад, что они нашли эту сказочную чушь. То, чем они обладают, встречается редко, чертовски редко.

Вид места рядом с Дикси, где должна находиться её лучшая подруга, станет лишь напоминанием о том, чего я хотел. О том, чем я был так чертовски одержим, что мне было всё равно, кому я причиню боль. В результате моим отношениям с Брентом, моим близнецом, был нанесён ущерб. Мы нашли способ двигаться дальше, простить, жить, но мы уже никогда не будем прежними. Я знаю это.

Взяв сигару в руку, я посмотрел на землю, разделяющую нашу ферму с фермой Дикси. У меня есть множество воспоминаний со Скарлет. Тайные, скрытные моменты, о которых я должен сожалеть. Это хуже чем просто обман: я предавал собственного брата. Но я не стал бы возвращаться и что-либо менять. Скарлет уехала. Брент двигается дальше с Сейди. Она подъехала к нам около трёх месяцев назад, когда потерялась. Брент направился к её машине, чтобы узнать, может ли он чем-то помочь. Они немного поболтали, и, когда она уехала, он, ухмыляясь, вернулся в амбар с бумажкой в руке.

Он получил номер девушки. Она откуда-то с севера. Переехала сюда из-за работы. Она занимается страхованием жизни. Через две недели Брент был уже влюблён. Сказать, что это вызвало тяжесть в животе, будет преуменьшением. Я не храню себя к возвращению Скарлет или из-за какого-то другого сумасшедшего дерьма, но моё сердце не принимает участия в моей жизни. Женщины, с которыми я провожу время, знают, что между нами не больше, чем просто хорошее времяпровождение. До Скарлет это было всем, что я мог предложить. Она была другой. Она видела меня. Она смотрела сквозь испорченную оболочку, которую всегда видели другие. Она хотела не плохиша. Она хотела меня.

— Ашер только что вернулся со смокингами. Хочет, чтобы мы примерили их. Убедиться, что они походят. Чтобы никаких проблем в последнюю минуту и подобное дерьмо, — сказал Даллас, мой младший брат.

Я обернулся и заметил его в нескольких футах^[2] от меня. Теперь он намного больше. Больше всех нас. Его руки скрещены на груди, и он хмурится. Как будто я что-то сделал не так. Дело в грёбаной сигаре.

Я приподнял её.

— Хочешь немного?

Он направился ко мне, затем опустил руки на бок. Когда Даллас дошёл до меня, то протянул руку.

— Конечно.

Мне не нужна вся сигара.

— Помогает избавиться от похмелья, — сказал я ему.

Он слишком молод для алкоголя, но вчера пил со всеми остальными. Технически только Ашер совершеннолетний. Но мы пьём с пятнадцати. Я видел, что вчера Ашер рано остановил Далласа. Мы потеряли нашего отца в детстве. Ашер стал мужчиной в доме и начал помогать маме. Это было ожидаемо, и мы уважаем его за это.

Если бы я попытался прервать Далласа, он бы сказал мне отъебаться. Но Ашера послушал. Он заслужил наше уважение. Даже уважение Стила. Это помогло Стилу всё понять и отпустить мечту о жизни с Дикси. Мы все с детства знали, что Дикси Монро любит Ашера. Я никогда не мог понять, почему Стил хотел занимать второе место. Чёрт возьми.

— Скарлет должна будет приехать. Ради Дикси, — сказал Даллас, протягивая мне сигару.

— Она покинула нас всех. Не могу сказать, что виню её. Но я чертовски уверен, что не прощу её, — был мой ответ. Некоторое время назад я понял, что причина её ухода заключается в большем, чем в побеге от того беспорядка, который мы устроили. Она бросила меня. Я думал, что то, что мы имели, было чем-то уникальным. Интенсивным. Чертовски особенным. Но она не стала бороться за нас.

— Не думаю, что у неё был особый выбор, — протянул Даллас, как будто знает и понимает жизнь.

— Я считаю иначе, — сказал я и вытащил другую сигару.

— Ты думаешь, она оставила тебя. И ты достаточно упрям и эгоистичен, чтобы не простить её.

Мы с Далласом не говорили о Скарлет пару месяцев. Он опробовал на мне эту херню с доктором Филом^[3], и я заткнул его. Или, скорее, Ашер услышал и сказал ему закрыть эту тему. Это не его дело.

— Она ушла. Сделала свой выбор. Вот и всё. — Я не буду сегодня сердиться на своего младшего брата. Мой темперамент проблема. И всегда ею был, но я буду контролировать его. Ради Ашера я справлюсь. Глупые, незрелые комментарии Далласа выводят меня из себя.

— Думаю, она испугалась. Она встала между двумя Саттонами, которые были самыми близкими среди нас. Предполагаю, она подумала, что, в конце концов, потеряет вас обоих. И это будет её вина.

Уйти. Это всё, что я могу сейчас сделать.

— Ты хочешь ещё одну? Я собираюсь что-нибудь съесть.

Даллас взял у меня сигару, но тревожные складки на его лбу всё ещё не разгладились. Это лицо напоминает мне нашего отца и те немногие образы, которые я по-прежнему храню в своей памяти. Эти складки Даллас унаследовал от него. Однажды я скажу ему об этом. Но не сегодня. Мне нужно отправиться за завтраком к маме и перестать выслушивать его рассуждения о Скарлет.

— Я знаю, где она, — выпалил Даллас, пока я возвращаюсь к дому. Я почти остановился. Почти оглянулся и спросил его, но всё же не сделал этого. Она сделала выбор. Когда пришло время бороться, она бросила меня здесь. Я был сломлен, потерян и не уверен в себе. Моя грудь ощущалась раздавленной. Этому дерьму пришёл конец.

Это заняло много времени, но я вернулся к жизни. Она ушла. Она ни разу не связывалась со мной. Но, видимо, связалась с Далласом. Ещё один поворот ножа, который она воткнула в моё сердце. Неважно. На этой неделе мне нужно сосредоточиться на другом. Например, на помощи Ашеру с переездом в городскую квартиру, которую он и Дикси арендовали. Скоро свадьба, так что у меня будут подружки невесты, которые отвлекут меня. Отсутствие Скарлет будет забыто, поскольку я найду самый простой вид отношений. Вид, который заканчивается шлепком по голой заднице какой-то женщины, прежде чем я поблагодарю её и отправлю домой.

— Я пригласил её! — снова заговорил Даллас.

Я позволил кухонной двери с хлопком избавить меня от его слов и направился прямо к кофейнику.

— Снова хлопнешь моей дверью, и ты сделаешь и установишь новую, — рявкнула мама возле плиты.

— Прости, — пробормотал я.

— Соберись, парень. У нас есть множество дел, которые требуется переделать, и свадьба, к которой нужно подготовиться. Ашер будет нуждаться в тебе на этой неделе. Помни это.

Я потягиваю свой кофе. Если бы кто-либо ещё заговорил со мной подобным образом, пока я сильно ранен после информационной перегрузки, вызванной Далласом, я бы быстро заткнул их несколькими словами. Но на этой земле есть один человек, с которым я не посмею так говорить. Моя мама.

— Хорошо, мэм. — Я посмотрел в её сторону, чтобы она по моим глазам увидела, что я именно это и имею в виду.

Глава Третья

СКАРЛЕТ

Сегодня настал день, который маячил надо мной, словно альбатрос.

Я наполняю чашки кофе, улыбаюсь клиентам и делаю вид, что смеюсь, когда пенсионеры из клуба «Львы» едят свой утренний субботний завтрак и рассказывают анекдоты, пока я ношу заказы, в то время как мои мысли в другом месте.

Впервые, с тех пор как я уехала, мои мысли в Молтоне. Сегодня день свадьбы Дикси. Из-за намеренного пропуска её свадьбы вина съедает меня. Она не знает, насколько мне было тяжело заставить себя не отправиться на её свадьбу. Или вообще вернуться из-за чего-либо. Никто не знает.

Я заполнила ответ на пригласительное на прошлой неделе, пока ела кусочек яблочного пирога, который Этель дала мне с собой домой. Написанное число «1» в строке количество гостей ослабило мою вину. Но на следующее утро я не смогла отправить пригласительное, потому что знала, что не смогу поехать туда. Я оставила пригласительное на почте как напоминание, почему я не могу быть там.

Дикси всё ещё звонит каждую неделю. А я продолжаю игнорировать её.

В ту ночь, когда она обручилась с Ашером, я перестала разговаривать с ней. Не потому что не рада за неё, а потому что знаю, что с ней всё будет в порядке. Она больше не нуждается во мне. У неё есть Ашер. Я могу оставить ту часть моей жизнь, зная, что она в порядке и счастлива. Слушать её просьбы о моём возвращении слишком тяжело. За эти годы я множество раз была близка к тому, чтобы рассказать ей. Малую часть. Не всё, только то, что приоткроет перед ней завесу. В надежде, что, возможно, она сможет удержать меня от ужасных мыслей, таких, как легко закрыть глаза и больше никогда не проснуться.

Дикси ничего не знает о моём грязном мире и о том, что я переживала. Каждый раз, когда я пыталась, то никогда не могла рассказать ей. Ничего. Я научилась жить со своими секретами.

Звонки стали причинять боль, поэтому я перестала отвечать. После рабочего дня, когда каждый мускул в моём теле болел, я не могла выслушивать просьбы и причины, по которым должна вернуться. Отсутствие Дикси также ощущается болезненно, но мне больше нечего ей сказать, когда она звонит. Девчачьи разговоры, которыми мы раньше делились, исчезли. О чём мне с ней говорить? «Мистер Рой сегодня воспользовался дезодорантом, и мне не пришлось терпеть запах его пота, когда забирала заказы с кухни. А Этель ввела новый рецепт картофельного салата, который нашла в Интернете, что вызвало бунт у членов клуба "Львы"». Закатив глаза от мыслей о моей жизни, я наполнила стаканы водой для туристов за пятым столиком.

Запах солнцезащитного крема, солнцезащитные очки на голове и пляжные сарафаны выдают их. Туристов всегда легко определить. Они дают намного лучшие чаевые, чем клуб «Львов» или местные. Старики изнуряют меня просьбами и думают, что оставить мне два доллара, щедро. Они добрые. Весёлые. И такие, какими, по-моему, должны быть дедушки. Нормальные дедушки. Такие, которого у меня никогда не было. Я никогда не знала нормального.

— Скарлет! — громко позвала меня Этель. Она и её муж Джим владеют этим местом, и если она хочет кричать в закусочной, она может. Хотя её дочь, Мэй Грейс, всегда отчитывает её за это, когда здесь. Мне не нравится Мэй Грейс. Она наглая, а её дети устраивают беспорядок, когда приходят сюда. Она вышла замуж за городского банкира, но из-за того, как она ведёт себя, может показаться, что она вышла за принца Гарри.

Я повернулась к Этель и подошла к ней, прежде чем ответить:

— Да, мэм?

Она протянула ложку того, что выглядит как картофельный салат.

— Попробуй, прежде чем я отправлю этот салат тем старым чудакам. Они будут скулить, если им не понравится.

Я не хочу пробовать картофельный салат. Не люблю его.

— Сейчас завтрак. Они не заказывали картофельный салат, — смущённо напомнила я ей.

— Мне всё равно! Он им понравится. — У неё жёсткий взгляд на лице.

— Это тот, который вы делали раньше? Рецепт, который они хотят? — Я замолчала.

Она наклонилась и прошептала:

— Нет, но этот лучше. Нам нужно обновить меню. Если я смогу найти новый и улучшенный картофельный салат, я сделаю шаг в правильном направлении.

Я посмотрела на ложку. Уже знаю, глядя на непривлекательную массу, что это не сработает. Не хватает майонеза, и я не вижу релиш. Они жаловались на новый салат, потому что она отказалась от бекона и добавила в него соус ренч.

— Просто уходи от этой чертовски одинокой женщины! Боже, — проворчал Джим, проходя мимо нас.

Она нахмурилась.

— Не слушай его. Он ничего не знает самосовершенствовании. Взгляни на него. Сорок лет брака, а он ничего не изменил. — Это звучит грубо. Услышав их разговор, можно предположить, что у них неудачный брак. Но мне известно лучше. Я работаю с ними достаточно долго, чтобы видеть улыбки, которыми они одаривают друг друга в конце дня, я вижу, как Джим шлёпает Этель по заднице и подмигивает, проходя мимо. У них есть то, чего нет у большинства. У них есть нормальность, которую я жажду. — Попробуй, — настаивает она.

Я попробовала. Он оказался тёплым. Не так уж и плохо. Я не поклонница, но этот салат хорош.

— Ну? — спросила она.

— Они будут жаловаться, но мне нравится.

Теперь она стрельнула взглядом в их сторону.

— Кучка старых чудиков. Знаешь, я почти вышла замуж за Билли. Мы были старшеклассниками. Джим приехал на лето, чтобы поработать на ферме дедушки, и всё. Один взгляд, и я была потеряна. Не могу поблагодарить свою счастливую звезду, только посмотри на этого старого ворчливого козла! — слишком громко прошептала она. Я уже не раз слышала эту историю. — Продолжай их обслуживать, — сказала она, выглядя решительно. Этель повернулась кухонному окну. — Подавай это, Нетти! — приказала она повару, которая также является кузиной Джима, который старше Нетти на пару лет. Мистер Рой приходит к обеду, а Нетти обычно обслуживает толпу за завтраком.

— Эти ублюдки будут биться в истерике, — ответила Нетти, но сделала, как ей сказали. На этот раз я согласна с ней. Джим будет ныть весь день. Говоря Этель оставить меню в покое. Она же будет проклинать его. Они будут кричать друг на друга, но, в конце концом, когда они будут возвращаться из закусочной в дом, в котором прожили тридцать пять лет, они будут держаться за руки.

Я жду, пока Нетти подаст тарелки, и готовлюсь к драме, которая вот-вот развернётся. Когда Этель оставила их на меня, она прошептала:

— У меня в холодильнике есть другая порция. Когда они начнут скулить, просто скажи им, что, если они останутся до ланча, у них будет другой салат.

Я с облегчением кивнула и направилась к их столику. Однако я сделала только три шага, когда мой взгляд остановился на третьем столике. Глаза, наблюдающие за мной, заставили меня замереть. Напоминание. Часть той жизни вторглась в мою новую. Он — напоминание обо всём, что я пытаюсь забыть. Он — напоминание о его старших братьях, о Молтоне, о городе, который никогда не принимал меня. Далласа Саттона не должно здесь быть. Сегодня он должен быть дома, готовиться к свадьбе.

Он сидит один, наблюдая за мной. Он кивнул в знак приветствия, когда наши глаза встретились. Я не ответила ему тем же. Увидеть его — это последнее, что я ожидала. У меня есть картофельный салат и нет на это времени. Я не собираюсь на свадьбу. Если он именно из-за этого здесь, то он тратит своё время. И, возможно, нарушает мою стабильность. По крайней мере, эмоциональную. Я упорно трудилась, чтобы обрести внутреннее состояние устойчивости.

— Поспеши, девочка, ты можешь пофлиртовать с красивым клиентом позже. Бог знает, будь я на сорок лет моложе, так бы и сделала. — Этель подтолкнула меня к столу мужчин, ожидающих еду.

Я сосредоточилась на своей задаче и сделала, как мне сказали.

Но через секунду Билли заговорил достаточно громко, чтобы его услышали все в помещении:

— Боже, этот картофельный салат тёплый! Ты пытаешься нас убить, Этель?

Я даже не съёжилась. Мои мысли о третьем столике.

— У него более одной тысячи пятизвёздочных оценок на Pinturest! — ещё громче закричала Этель. — Перестань быть таким чертовски проблемным!

— Он тёплый! Когда это предполагалось, что картофельный салат должен быть тёплым?! Это салат! — ответил Билли.

— Отлично! Я заморожу его ради тебя! — сказала Этель, следуя к нам.

Я стою на месте, зная, что этот спор лишь небольшое отвлечение. Скоро мне придётся столкнуться с ним. Я должна сказать, чтобы он уходил. Но он видел меня. Видел это место. И он может рассказать им о моей работе. Как я живу. Не хочу этого. Я переехала достаточно далеко, чтобы этого не произошло, но он нашёл меня. Тот мир находится за большой закрытой дверью. Единственной, которую я хочу закрыть на ключ.

— Возьми у Нетти то, что они хотят. Я поговорю с Этель, — сказал Джим, приближаясь к тому месту, где я стою возле столика.

Я не смотрела на Далласа, пока выполняла задание, но чувствую его присутствие. Напоминающие мне, что я должна столкнуться с ним и разобраться с этим. Виной, связанной с моим отсутствием на свадьбе, сожалением, что я не могу быть достаточно сильной для Дикси, и напоминанием, что Брей Саттон больше не моя безопасная гавань.

Глава Четвёртая

БРЕЙ

— Ты не видел Далласа? — спросил меня Брент, когда зашёл через дверь чёрного входа, поедая яблоко.

Руки мамы замерли на секунду. Она занимается моим смокингом, чтобы убедиться, что её всё устраивает. Я заметил небольшое изменение в выражении её лица. Она знает, где Даллас.

— Не, не видел, — ответил я, всё ещё наблюдая за нашей мамой, но она промолчала и не подняла глаз.

— Сегодня утром он не тренировался, и фермерский грузовик исчез. Он единственный, кто без вести пропал. Он ведь вчера возвращался домой? В последний раз я видел его «У Джека».

Я кивнул. Знаю, что он вернулся домой, поскольку сам отвёз его из «Джека», прежде чем уехал, чтобы трахнуть новое отвлечение. Губы мамы плотно сжаты, словно она изо всех сил старается молчать.

— Ты видела его, мама? — спросил я, потому что она видела.

Она на мгновение подняла взгляд, а затем сразу опустила, чтобы поправить мой смокинг, который уже отлично сидит. Теперь она может заняться следующим из нас. Мама заёрзала. Ведёт себя так, словно слишком занята, чтобы слушать Брента.

— Уверена, у него есть задание. Дикси смогла заставить его заняться делом. Сегодня много что нужно сделать. — Мама похлопала меня по руке. — В этом костюме ты похож на отца. Теперь иди найди Ашера и жди с ним фотографий.

Я изучаю её минуту. Знаю, что спрашивать, уверена ли она, что не знает, где Даллас, бессмысленно. Большее, чего я добьюсь от неё, это выведу из себя, и мне скажут заткнуться и уйти.

— Ладно, — ответил я.

— Очередь твоего смокинга, — сказала мама Бренту. — И Брей, если увидишь Стила, отправь его сюда. Я ещё не проверила его смокинг. Он оделся и ушёл, прежде чем я вернулась.

Она, похоже, не беспокоится, что Даллас не здесь и не готовится. Она точно знает, где он. Интересно.

— Может, кто-то должен поискать нашего маленького брата. Его смокинг на месте. Он ещё не одет, — заметил Брент.

— Он вернётся вовремя. А теперь надевай свой. Я пойду поищу его, — сказала мама, выходя из дома и направляясь к большому белому тенту, который установлен для приёма. Везде снуются люди. Цветы, еда и тому подобное перемещаются по участку и устанавливаются. Множество всякого дерьма, которое разбудило меня в пять утра.

— Почему она не беспокоится? — спросил Брент после того, как она благополучно оказалась вне зоны слышимости.

Я пожал плечами.

— Потому что врёт и знает, где он находится.

Брент кивнул.

— Я тоже так думаю.

— Он в порядке. Подготовься и сделай то, что она сказала. Она уже завелась, чтобы у Ашера и Дикси всё прошло идеально. Даллас вскоре покажется. — Как только слова вылетели из моего рта, подъехал фермерский грузовик. Даллас за рулём. — А вот и он, — указал я на окно.

Брент хмыкнул. Я знаю, о чём он думает. Хочет знать, где был Даллас и почему мама желает сохранить это в секрете.

— Рад, что он в порядке, — наконец ответил Брент.

— Ага, — проворчал я и направился к двери. Брент собирается допросить его. Даллас будет сердиться. Я не в настроении наблюдать за этим.

Я направился искать Ашера. Он ждёт, чтобы сделать фотографии перед домом Дикси, где состоится церемония. Я решил, теперь, когда Даллас вернулся, взять грузовик, чтобы добраться до соседней фермы.

— Куда направляешься? — спросил он, будто имеет право спрашивать меня о подобном дерьме, в то время как его задница отсутствовала весь проклятый день.

— Сегодня женится Ашер. Забыл? — сарказм в моём голосе очевиден.

— Нет, — ответил Даллас. — Было кое-что, с чем мне нужно было разобраться. Не то чтобы это что-то хорошее, — последнюю фразу он пробормотал. — Пришло время одеваться?

— Фотографии менее чем через тридцать минут у Дикси. Сейчас я направляюсь туда.

— Я скоро буду там. Надо быстро ополоснуться.

— Думаю, мама ещё сможет ненадолго прикрыть тебя, если ты опоздаешь. Чем бы ты ни был занят, она поддерживает это.

Я не смотрел на Далласа, пока открывал дверь грузовика, чтобы забраться внутрь.

— Что это значит? — крикнул он.

— Это значит, что она знает, где ты был. Она прикрывала тебя. Вот что это значит. Я не разгадываю чёртовы загадки.

Даллас выглядит встревожено. Какого чёрта он делал?

— Я не говорил ей, — сказал он. — Она не знает.

Я рассмеялся, потому что иногда этот парень бывает таким чертовски глупым.

— Тебе не нужно ничего говорить маме. Если она захочет, она будет знать.

Далласу не понравился этот ответ. Он не хотел, чтобы кто-то узнал, чем он занимался. Будь я проклят, если теперь мне не любопытно.

— Оденься и тащи свою задницу к Дикси. — Я завёл грузовик и выехал с подъездной дорожки.

Даллас начал махать руками. Я остановил грузовик.

— Что? — прокричал я через окно, которое закрывается только, когда на улице идёт дождь или холодно.

— Как мне добраться до Дикси, если ты забираешь грузовик?

— Пешком, — ответил я, улыбаясь, пока уезжал. Чёрт побери, он должен был быть здесь раньше.

Украшения, цветы и работы у Дикси не были столь же беспокойными. Кажется, они всё сделали. Несколько человек что-то доделывают в последнюю минуту, но по большей части всё, что видно, — это сидящего на белом стуле Ашера, наклонившего вперёд и облокотившегося на колени, пока он смотрит прямо перед собой. Чуть левее стоит Стил и разговаривает с одной из подружек невесты. Остальное действие происходит внутри с невестой.

Я припарковал подальше от места церемонии, чтобы грузовик не было видно, и направился обратно, чтобы посидеть с Ашером. Он ненадолго взглянул на меня, когда я сел рядом.

— Нервничаешь? — спросил я. Потому что уверен, что сам бы чертовски сильно нервничал.

— Только из-за того, что Дикси передумает и откажется от всего этого, — ответил Ашер.

Я рассмеялся над его комментарием. Чёртова женщина обожает его.

— Этого не произойдёт. К тому времени, когда сядет солнце, ты будешь связан по рукам и ногам.

Его губы изогнулись.

— Не веди себя так, будто не знаешь, что я чувствую.

— Нет. Не знаю.

Он повернул голову, чтобы снова взглянуть на меня.

— Ты говоришь, что не любишь Скарлет? Потому что очевидно, что у тебя не было ничего серьёзного, с тех пор как она ушла. У Брента есть. Но не у тебя.

У меня есть ничего не значащее. Много ничего не значащего. Я не сказал этого.

— Она ушла. С ней покончено.

Ашер нахмурился. Откинувшись, он положил руку мне на плечо. Это его типичное состояние старшего брата. Кого-либо другого я ударил бы за это.

— Нет, Брей. Не покончено.

Не собираюсь с ним спорить в день его свадьбы.

— У нас не было того, что есть у вас с Дикси. — Это я точно знаю.

Он не сразу ответил. Когда я подумал, что разговор окончен, он сказал:

— У каждого своя история. Но это не делает её менее значимой.

Глава Пятая

СКАРЛЕТ

«Время вернуться».

«Брент двинулся дальше. Он счастлив. Но не Брей. Он потерян. Ему больно. Это отражается в его глазах».

«Дикси нуждается в тебе».

«Ты же знаешь, что хочешь быть с ней там».

«Просто подумай об этом. Но не долго. Свадьба начинается в шесть».

Я смотрю в окно и наблюдаю, как грузовик Далласа выезжает с парковки. Он уехал, но его слова задержались. Они снова и снова проигрываются в моей голове. Его настойчивость в отношении того, что я должна быть на свадьбе. Брент покончил с тем, что произошло. Но не Брей.

У меня в груди всё сжалось. Со мной так всегда, когда я думаю о Брее. Мой больной мозг думает, что Брей — единственный, кто может спасти меня. Я цеплялась за него, надеясь, что смогу обрести счастье. Такое поведение настолько же испорченно, как и моя голова. Моя душа так извращена и слаба.

Прощание — самая тяжёлая часть для меня. Я не смогла. И боюсь никогда не смогу. Моя эгоистичная отчаянная нужда в Брее слишком многих ранила. Я всегда причиняю людям боль. Мне нужно быть одной. То, что испортило мою голову ещё в детстве, разрушило меня для нормальной жизни.

— Это был действительно симпатичный парень, — сказала Этель, подходя ко мне. — Он — причина, по которой ты здесь живёшь?

— Нет.

— Мне трудно в это поверить. При его виде выражение твоего лица действительно изменилось. На чистую душевную боль.

— У него есть старшие братья. Его вид напомнил мне об одном из них, — призналась я только в том, в чём смогла.

Она вздохнула.

— Боже, их больше? Этот казался действительно настойчивым из-за чего-то. Уходя, он выглядел побеждённым.

Я наконец оторвала взгляд от места, где был припаркован грузовик Саттонов и которое теперь свободно.

— Сегодня моя лучшая подруга выходит замуж, — сказала я Этель. — За его старшего брата. Я любила двух следующих по старшинству. Они близнецы. Я причинила им много боли.

Этель тихо присвистнула.

— Звучит, словно горячий хаос. Что привело парня сюда, зачем он хотел увидеться с тобой? Он боялся, что ты придёшь на свадьбу?

Я покачала головой.

— Он считает, что я должна быть там. Ради Дикси, невесты. Сказал, что теперь его братья смогут с этим справиться. Тот, которому я причинила больше боли, двинулся дальше. Другой… ну, с ним никогда нельзя быть уверенной. Он мрачный, закрытый, зачастую отстранённый и может быть притягательным, страстным, диким… Он — особенный. — Когда я с ним, моя душа не так запятнана.

Этель похлопала меня по спине.

— Похоже, тебе нужно идти и готовиться к свадьбе. Я считаю, что подруга хочет, чтобы ты была там. Сделай её день ещё более особенным. Из того, что прозвучало об этом парне, ты можешь использовать очарование, которое укротит его. Это одна из тех вещей в жизни, в которой мы рискуем. Он может разбить тебя на тысячи осколков или сделает твой мир ярче фейерверка. Лучшее не достаётся легко.

Я хочу быть там ради Дикси. Я прожила всю свою жизнь в том городе. Она — первая настоящая подруга, которая у меня когда-либо была. Другие девочки не приглашали меня в свои компании. Их матери говорили о моей. Шептались. Они держали своих дочерей подальше от меня. И я понимаю почему. Дикси первый человек в моём мире, который заставил меня чувствовать себя нормальной. Я отсутствовала семь месяцев. И доказала, что не слабая. Я сильная. Я могу вернуться в этот город. Встретиться с демонами, которые ждут, чтобы вцепиться в меня. Будь сильной. Улыбайся. Притворяйся, что всё хорошо. И уйди после свадьбы. Ради Дикси.

— Я вернусь завтра, — сказала я, прежде чем передумаю.

— Лучше тебе не возвращаться завтра. Увидимся через три дня. Не торопись. Прими решение, о котором не пожалеешь. Не то, которое, по-твоему, безопасно.

Я обернулась и обняла Этель.

— Если бы это было так просто, — прошептала я. — Спасибо, что отпускаешь меня.

Этель крепко обняла меня в ответ.

— Мы все о чём-то сожалеем, дорогая. Всегда есть шанс на спасение. И не только в Господе.

Если бы дело было только в сожалении, я давно бы уже вернулась. Моё спасение заключается не в Господе, от которого в детстве я никогда не получала помощи, когда молила о ней. Моё спасение в Этель и этой работе. Может быть, даже в этом крошечном кемпере, который я зову своим домом.

— Спасибо, Этель, — сказала я, снимая фартук и отдавая его ей.

— А теперь займись собой. Веди осторожно, — ответила она.

Одарив её ещё одной фальшивой улыбкой, я направилась к двери.

— Куда она собралась? — спросила Нетти из-за кухонного окна. — Я закончила три заказа.

— Я отпустила её. Ей нужно кое с чем разобраться, — ответила Этель.

— Господи, помоги нам, — сказала Нетти и снова отвернулась.

Я не стала ждать, пока вернётся мой здравый смысл. Нужно идти, пока мне хватает смелости. Направляясь к машине, я полезла в карман и достала телефон. Звонить матери — не то, чего бы мне хотелось. Не то чтобы её волнует, что в первую очередь я бежала из её дома. Возвращаться в то место — последнее, что я хочу. Однажды она позвонила мне, чтобы узнать, не забрала ли я её бриллиантовые серёжки. Когда я сказала «нет», она повесила трубку. Я позвонила и оставила ей свой новый номер на голосовой почте за несколько месяцев до этого звонка.

У мужчины, которого я называю отцом, тоже есть этот номер, но он никогда не звонил мне. Он не проявляет заботы о моей жизни, с тех пор как я родилась. Он всегда в разъездах. Для меня он незнакомец. Даже когда он был дома, его будто и не было в моём мире. Он запирался в своём кабинете. Занимался работой. Игнорируя жизнь вокруг себя. Пока не наступил тот день, когда ему пришлось взглянуть правде в глаза. Только тогда он помог мне.

— Алло, — моя мать прозвучала так, будто всё ещё лежит в кровати. Уже девять. Мне следовало ожидать подобного. Обычно она спит до полудня.

— Я приеду через три часа, чтобы одеться. Мне нужна одежда, которую я оставила. — Есть неплохой шанс, что сейчас она с мужчиной. Возможно, у неё был секс на моей старой кровати. Это то, что я воспринимаю как норму в отношении неё.

Я услышала, как она зевает и потягивается.

— Скарлет?

— Да, — раздражённо ответила я. Кто это ещё может быть? К счастью, я единственный её ребёнок.

— Что ты делаешь? — Она в замешательстве.

— Я сказала тебе. Еду, чтобы одеться. Сегодня свадьба Дикси.

Она вздохнула и что-то кому-то пробормотала. Я жду.

— Думаю, всё твоё дерьмо, которое я не отправила на свалку, в коробке. Спрятанной в сарае, — проворчала она. На это бессмысленно реагировать. Я должна быть благодарна, что не всё уничтожено. По крайней мере, у меня есть что-то в сарае. Хотя есть вероятность, что одежда покрылась плесенью. — Замки в доме заменены, — продолжила она. — Код всё тот же. — Звонок внезапно оборвался. Вот и всё. Больше ничего. Ни вопросов, ни объяснений.

Я бросила телефон на пассажирское сидение. Появилось онемение, вызванное моей матерью. Это механизм преодоления. Я читала об этом.

Определённо я направляюсь на север. В мир, из которого сбежала. К хаосу, который я создала и оставила позади. Тяжесть, которая весит над этим городом, заставляет мою грудь болеть от недостатка кислорода. Только там кошмары приходили ко мне, когда я просыпалась. Меня не было достаточно долго, чтобы притвориться и забыть. Но когда я окажусь в пределах города, ничего не будет забыто.

Я сосредоточилась на причине, по которой возвращаюсь. Подумала позвонить Дикси и сообщить, что я на пути к ней, чтобы подготовить её к моему внезапному появлению. Она будет взволнована, и я не хочу испортить её день. Просто хочу быть рядом. Не уверена, спрячусь ли, прежде чем она пройдёт по проходу, чтобы тайно наблюдать за ней, или же войду, как и все. У меня есть три часа, чтобы проиграть все сценарии в голове. Планирование будет держать меня в здравомуме и не позволит развалиться на части.

Если бы не чувство вины, сейчас бы я работала. Имела дело со стариками, загорелыми туристами и картофельным салатом. Даллас должен был появиться и подтолкнуть меня, чтобы я сделала правильный выбор.

Как только я проехала въездной знак Молтона, я повернула налево, а не отправилась в тот дом, из которого наконец сбежала. Мне ничего от неё не нужно. Если я проведу остаток жизни, не видя этот дом, всё будет в порядке.

Торговый центр Молтона открыт. У меня с собой десять долларов. Надеюсь, я смогу найти что-нибудь, не пахнущее нафталином или грязной прачечной.

Глава Шестая

БРЕЙ

Каждая грёбаная рыжеволосая голова вызывает у меня резкий удар в живот. Разумом я понимаю, что это не она, но будь я проклят, если моему сердцу не наплевать. Я каждый раз одинаково реагирую. И больше не могу трахаться с рыжими. Как-то. Как-то я попытался. Это был провал. Мне пришлось уйти, пока мне не стало физически плохо.

Всё, что я могу видеть, — это Скарлет. Всё, чего я хочу, — Скарлет. Я двигаюсь дальше в физическом смысле, просто чтобы заткнуть всех, но моя голова не принимает в этом участия. Моё сердце не входит в это уравнение, потому что этот грёбаный орган работает неправильно. Скарлет заставила меня что-то чувствовать. И это всё испортило.

Ашер стоит у окна в гостиной Дикси, наблюдая, как снаружи заполняются стулья. Я знаю почти все лица. Из них состоит город. Задаюсь вопросом, пусты ли улицы Молтона, поскольку все собрались во дворе Дикси.

— Здесь адски много людей, — сказал я, сев на диван. — Садись. Или ты собираешь простоять в этой неудобной фигне, которую заставил нас носить слишком долго, — я добавил последнюю часть, чтобы подзадорить его.

Голова Ашера повернулась в мою сторону, его лицо, как я и ожидал, было раздражённым. Усмехнувшись, я поднял правую ногу на кофейный столик.

— Не так уж и плохо. Не будь мудаком, — он прозвучал разочарованным во мне.

Я пожал плечами.

— Ты просто влюблён и всё остальное дерьмо. Эта хрень полный отстой.

Ашер хмыкнул и повернулся к толпе.

— Я боюсь, — Ашер сменил тему, проигнорировав меня, — что это не реально. Что я проснусь и снова буду жить в аду, без неё. Можно ли быть таким чертовски счастливым?

Я не сентиментален или эмоционален. Закатывание глаз было моей первой реакцией, но я сдержался.

— Ты серьёзно спрашиваешь меня об этом? — Мы оба знаем, что я не тот брат, к которому идут за утешением. Брент для этого лучше приспособлен.

Он усмехнулся.

— Ага, похоже, у тебя. — Он, не отрываясь, смотрит в окно. Не глядя на меня. — Ты любишь её, Брей. Ты просто не понимаешь этого, потому что это не та эмоция, с которой ты знаком.

Настала моя очередь игнорировать его.

— Как долго всё будет длиться? Мне нужно пиво.

Ашер вздохнул. Он посмотрел на меня и сказал:

— Ты сломался. Был потерян. Появилась та… темнота, которая порой мелькает в твоих глазах. Я только несколько раз видел тебя в подобном состоянии. Каждый раз это происходило, когда кто-то, кого ты любил, был вовлечён. Тот момент, когда Даллас вернулся домой из школы с подбитым глазом, потому что старшеклассник ударил его из-за того, что он умничал. Ты почти убил того парня.

Я остановил его. Знаю эту историю. Помню, почему вышел из себя.

— Далласу было двенадцать. Этот хуесос заслужил то, что получил.

— Не отрицаю. Я лишь говорю, что ты реагируешь подобным образом только, когда защищаешь кого-то, кого любишь.

Я посмотрел на него.

— Я передумал. Хочу чёртов виски.

Ашер ухмыльнулся.

— Однажды тебе придётся принять это. — Он отошёл от окна, когда дверь за нами открылась.

— Вы пригласили весь чёртов штат? — спросил Даллас.

— Десять минут, братан. Ты готов? — Брент подошёл к нам, улыбаясь. Живя в своём счастливом мире.

Стил сегодня тихий, ничем не отличающийся от обычного себя. Он тоже любит Дикси. Я задаюсь вопросом, будет ли так всегда. Или недолго. Никто об этом не говорит. Всё. В. Прошлом. Так же, как они притворяются, что Брент и я практически не поубивали друг друга из-за Скарлет.

Ашер усмехнулся.

— Да, готов.

— Хорошо, потому что её папа вложил в свадьбу целое состояние. Ты видел еду? — Даллас взволнован и поражён. — Я буду часами есть.

— Нужно просто выжить, стоя в чёрном смокинге, — сказал я.

Стил бросил на меня предупреждающий взгляд с того места, где стоит.

— Они не так уж и плохи, — сказал Брент, когда сел напротив меня.

Я не ответил. Если все хотят лгать и притворяться, что мы довольны, что это не причиняет Стилу боль и что не неправильно, что Скарлет здесь нет, хорошо. Но я, блять, не собираюсь притворяться.

— Дикси хотела скромную свадьбу. Она ещё росла, когда между её мамой и папой всё стало серьёзно. Она хочет, чтобы они были счастливы, поэтому пошла на это.

— Самая милая невеста, которую я когда-либо видел. Разве они все не суки? Об этом даже есть шоу или вроде того, — протянул Брент. Все повернулись, чтобы посмотреть на Брента после этого комментария. Он пожал плечами. — На самом деле. Не говорите, что не видели проклятых рекламных роликов, — сказал он, защищаясь.

— Дикс никогда не была сукой, — подчеркнул Даллас, что все и так знают.

— Стил не согласится. Он громко обозвал её так, когда однажды был пьян, — добавил я, поскольку все собираются вести себя так, будто этого дерьма не было. Всё это счастье раздражает меня.

— Боже, Брей. Фильтруй речь, — сердито сказал Брент.

— Просто указываю на факты, — ухмыльнулся я.

— Всё в порядке. — Стил подошёл к нам, будто мы собираемся схлестнуться и начать размахивать кулаками прямо здесь. — Он прав. Мне было обидно. Я был пьян. Это было сложное время. Дикси никогда не была сукой, но я был придурком. Я также был эгоистичен. Знал, кого она любит. И не позволял ей уйти, даже зная, что не на первом месте для неё. Я ошибался. Но всё правильно закончилось, — Стил сделал паузу и посмотрел на Ашера. — И сегодня я наблюдаю за братом, у которого ни разу не было эгоистичных моментов, когда дело касалось нас, и он женится на девушке, которой предназначен. Я рад за тебя. Никто не должен сомневаться в этом.

Ашер на мгновение замер, прежде чем направился к Стилу. Они обнялись. Мужское дерьмо. Мне нужен виски.

— Если кто-нибудь из вас назовёт меня киской за слёзы, я надеру вам задницы. Теперь я больше всех. Вы не захотите этого, — сказал Даллас, вытирая слезу.

Ашер рассмеялся, и я увидел слёзы в его глазах. Они все кучка кисок.

— Не надо, — пробормотал Брент. Я посмотрел на него — он смотрит на меня. — Не надо. О чём бы ты ни подумал… не произноси этого вслух.

Я горько рассмеялся.

— Плевать. — Я встал, чтобы проложить некоторую дистанцию между собой и эмоциональными вспышками и осмотреть толпу.

— Десять минут, — Брент улыбнулся.

— Ура-а! — обрадовался Даллас.

Я проигнорировал их смехотворно счастливые чувства и изучаю толпу. Сейчас они все сидят. Всё забито. Даже стоячие места. Они все хотят увидеть прекрасную невесту и поверить в сказку, развитие которой наблюдали. Если кто-то и заслуживает сказку, то это Ашер. Хочу, чтобы у них был их день и чтобы они были счастливы. Просто чертовски ненавижу, что никого не волнует, что лучшей подруги Дикси здесь нет. Никто не заметил её отсутствия. Кажется, будто Скарлет никогда и не существовало.

Я поймал проблеск рыжих волос, пробивающихся сквозь толпу, и вздрогнул, когда подумал, что это может быть она. Я нахмурился и выругался. Как всегда. Каждый раз так реагирую. Я не стал стоять там дольше, чтобы увидеть девушку, которой принадлежат эти волосы, потому что в этом нет никакого смысла. Девушка никогда не оказывается той, которую я желаю увидеть.

Глава Седьмая

СКАРЛЕТ

Глупо думать, что все знают, что произошло между близнецами и мной, но кажется, будто они всё же знают. Уверена, многие слышали о той ночи за «Джеком», когда Брей решил, что больше не будет наблюдать за мной с Брентом. Его решение было настолько же ужасающим, насколько и захватывающим. Оно не должно было быть захватывающим, но Брей начал действовать и предъявил на меня права. Он никогда не говорил, что любит меня, но назвал своей. Я никогда никому не принадлежала. Большую часть своей жизни я цеплялась за единственное подобие безопасности, которое у меня было. Боясь, что в любой момент оно исчезнет.

Боль, которая приходит с мыслями о Брее, вернулась. У нас никогда не было шанса быть счастливыми, и знаю, что никогда и не будет. Качая головой, чтобы прочистить её, я мысленно обругала себя. Я приехала на свадьбу, чтобы увидеть Дикси. Я здесь, чтобы увидеть, как моя лучшая подруга выходит замуж. Когда всё закончится, я найду её, поздравлю, скажу, что люблю, и отправлюсь в путь. Она не нуждается в том, чтобы моя драма испортила её особенный день. Это единственная причина, почему я не отправилась к ней перед тем, как она пройдёт по проходу.

Не собираюсь давать ей повод о чём-либо беспокоиться, когда она должна наслаждаться каждой секундой важного для неё дня. С тех пор как я знаю её, она планировала этот момент в своей голове миллион раз. Теперь её мечта сбылась, и всё будет идеально. Ашер удостоверится в этом.

— Не видела тебя в округе. Где ты была? — Ханна Уотсон наклонилась вперёд с ряда позади меня и прошептала около моего уха. Я заметила её, когда садилась. Улыбки, которой я её одарила, должно быть достаточно. У нас нет причин разговаривать. Мы не друзья. У меня есть воспоминание о ней во втором классе, смеющейся надо мной в День родителей, когда я была единственным ребёнком, к которому не пришли. Мы потратили дни на подготовку. Учительница попросила приготовить еду, которой мы будем кормить родителей. Я с самого начала знала, что мои не придут. С тех пор мне не нравится Ханна, даже если ей в то время было всего лишь восемь лет. Более того, почему она здесь?

Я повернулась посмотреть на неё и вежливо ответить, когда мои глаза замерли на Далласе Саттоне. Он стоит на крыльце и смотрит прямо на меня. Улыбка на его лице искренняя, и, уверена, сегодня его улыбка будет единственной, которую я получу от парней Саттонов. Он слегка кивнул мне, чтобы сообщить, что рад, что я пришла.

Если бы сегодня утром он не приехал в Робертсдейл, не знаю, хватило бы мне смелости прийти сюда. Что-то в том, что парень из Саттонов думает, что я должна быть здесь, дало мне дополнительный толчок, в котором я нуждалась. Напомнило мне о том, что важно.

Я слышу, что Ханна говорит что-то ещё, и хотя не уверена что именно, это напомнило, что я не ответила на её сующий не в своё дело нос комментарий. Я оборвала зрительный контакт с Далласом и сосредоточилась на Ханне.

— Я переехала, — всё, что я ответила, пытаясь удержать натянутую улыбку. И обернулась не для того, чтобы проверить, там ли ещё Даллас, а чтобы проверить, один ли он. Скоро они все узнают, что я здесь.

Единственный человек, который имеет значение, единственный, который может рассердиться, — Брей. Брент тоже, но не так сильно, как Брей. Я сбежала от катастрофы, которую в их глазах создала. Никто не знает, что потеря Брея и боль Брента отправили меня обратно во тьму. Присутствие Брея в моей жизни сдерживало её. Когда мы были вместе, был покой.

Музыка изменилась, и шёпот гостей смолк. Все глаза переместились к дому, дверь открылась. Вышел Ашер Саттон. Он высокий, красивый, а улыбка на его лице искренняя. Он не нервничает. У него нет никаких задних мыслей. Нет сомнений. Он знает, что его жизнь связана с Дикси. Я завидую им обоим.

Ашер хороший парень. Благородный, стойкий, сильный. В нём никогда не сомневаешься. Он бескорыстен. Надёжен. Он выглядит лучше, чем любой другой мужчина. Дикси сделала хороший выбор. Я счастлива от знания, что о ней всегда будут заботиться и безгранично любить.

Я затаила дыхание, когда следующий брат вышел из-за двери. Я подумала, что есть хороший шанс, что это будет Брей. Но нет. Это Стил. Не думала, что он будет тем братом, который сегодня будет стоять рядом с Ашером. Ведь они с Дикси были вместе, и я предполагала, что это место займёт один из близнецов. Стил выглядит умиротворённо. Не сломленным и страдающим от боли.

Следующим вышедшим братом оказался Брент. Я даже издалека различаю их. Выражение лиц, глаза и походка отличаются. Дружелюбный счастливый блеск в глазах может принадлежать только Бренту. Он смотрит на мир не так, как его близнец. А словно обладает всем счастьем мира, и из-за этого он никогда не сможет понять меня.

Ногти впились в ладони, когда руки сжались в кулаки, беспокойство заставило моё сердце биться быстрее. Брей будет следующим, я знаю. Всё моё тело знает, и из-за этого мне тяжело дышать. Я так давно видела его. Как бы я не хотела, но боюсь паническая атака вот-вот накроет меня, а сейчас не подходящее для подобного место.

Я вдохнула, впуская кислород в свои лёгкие, и пожелала успокоиться, когда Брей вышел за Брентом наружу и присоединился к другим. Я не стала наблюдать за выходом Далласа. Мои глаза прикованы к Брею. Он спустился по лестнице и остановился перед домом возле Брента. Он не кажется счастливым от нахождения рядом с другими. Ни улыбки, ни радости, ничего.

Его жизнь не похожа на мою. У него нет никаких причин для тёмного блеска в его глазах или гнева, который всегда кипит у него под кожей, но всё же в нём это есть. И он не скрывает этого. Сказать, что я люблю Брея Саттона, кажется слишком слабым описание моих чувств. Потому что я увязла в нём, моё потребность в нём настолько велика, что контролирует меня. Владеет мной. Он стал моим лекарством. Лучше любых таблеток, которые мне выписывали врачи в попытке вылечить меня. Я испорченная. Но Брей заставлял меня чувствовать себя нормальной.

Я не та девушка, которая покинула этот город восемь месяцев назад. Теперь я другая. Жизнь трудная штука, и она пинает тебя, когда ты падаешь. Снова и снова. Ей всё равно, если тебе нужен перерыв. Ей всё равно, если тебе нужно время, чтобы перегруппироваться. Она наносит удары, когда хочет, и прекращает, только если чувствует, что пришло время.

Я вижу, как все пятеро братьев стоят там, но моё внимание сосредоточено только на одном. Я наблюдаю за каждым его шагом. Изучаю выражение лица. Впитываю его. Мне хочется коснуться его лица и сказать что-то глупое, чтобы заставить его улыбнуться как когда-то, потому что улыбка Брея Саттона невероятна. Он не часто улыбается, но когда всё же улыбается — это самая потрясающая вещь, которую я когда-либо видела. Знание, что я обладала подобной силой, было просто ещё одной пристрастной привязанностью, которую я испытывала к нему. Когда воспоминания начинали оттягивать меня назад к тому месту, в котором я не хотела быть, улыбка Брея мгновенно могла всё это остановить.

Ашер шагнул вперёд, и парни выстроились в линию позади него. Каждый из них приостановился в первом ряду, чтобы поцеловать их маму, пока она улыбается со слезами, сияющими в её глазах. Она наклонилась к Брею и быстро что-то сказала ему на ухо. С другими она не разговаривала.

Мои глаза замерли на Брее, когда он последовал за Брентом и занял своё место. Потребовалось мгновение, чтобы понять, что он осматривает толпу, прежде чем его взгляд остановился на мне. Его глаза взяли меня в плен. Они потемнели. Его тело напряглось. Его челюсти сжались. Он зол.

Моё сердцебиение ускорилось, и я борюсь с желанием сбежать. Я задрожала, но не отвела взгляда. Умоляю его понять. Или, по крайней мере, мои глаза. Я почувствовала влагу и сморгнула слёзы. Не собираюсь плакать. Я должна быть сильной.

Мэг, кузина Дикси, прошла по проходу, и я на мгновение взглянула на неё, когда она проходила мимо. Брюнетка, которую я не узнаю, прошла следом за Мэг. Подружки невесты. Это заставило ком образоваться в моём горле от мыслей, что у моей лучшей подруги есть девушки, которые будут стоять рядом с ней и которых я даже не знаю. У неё теперь есть мир, частью которого я не являюсь, и это моя вина. Прошла последняя подружка невесты, ещё одно незнакомое лицо. Глаза Брея держат меня в подвешенном состоянии. Я не могу думать о чём-то ещё. Сожаление окружает меня со всех сторон.

Начался Свадебный марш, и все встали. Я сделала это медленно, не в состоянии прервать зрительный контакт с Бреем. Знаю, что Дикси идёт по проходу. Слышу вздохи и шёпот о том, насколько она великолепна. Я оторвала глаза от Брея и повернулась, чтобы посмотреть на свою лучшую подругу. На её лице сияет чистая радость, её глаза приклеены к месту перед ней. К Ашеру. От этого вида моё сердце сжалось. Прямо сейчас сердитый взгляд Брея не имеет значения. Не в этот момент.

Глаза папы Дикси на мокром месте, когда он идёт с ней. Он улыбается, но ясно, что он плакал, прежде чем они вышли. Дикси его единственный ребёнок. Его девочка. Слёзы заполнили мои глаза, когда я увидела её взволнованного отца. Это прекрасно. Всё так и должно быть. Всё то, что я, знаю, никогда не испытаю.

Они остановились впереди, и выражение лица Ашера стало потрясающим. Слеза скользнула по моей щеке, и я быстро смахнула её. Затем последовала другая. Я не стою рядом со своей подругой, как должна была.

Мои глаза непроизвольно вернулись к Брею, и он всё ещё смотрит на меня. Он не хочет, чтобы я была здесь. Это больно, но боль часть моей жизни. Я подняла подбородок и посмотрела на него. Я здесь, и мне всё равно, счастлив ли он от этого. Брей Саттон может попытаться напугать меня. Но я больше не слабая. Я не сдам позиций.

Когда толпа села и заговорил проповедник, я продолжила смотреть на Брея с расправленными плечами и высоко поднятой головой. Я заползу в свою скорлупу и рассыплюсь на части, когда снова окажусь одна, но не здесь. Я не сдам позиций.

Затем ублюдок ухмыльнулся.

Глава Восьмая

БРЕЙ

Она пришла.

Почему я ожидал, что её не будет? Это Скарлет. Она волевая, упрямая, страстная и вспыльчивая. Всё это ярко пылает в её глазах, пока она угрожает мне взглядом. Я был шокирован, увидев её здесь. На этот раз рыжие волосы принадлежали ей. Мне хочется улыбаться как чёртовому идиоту, потому что она здесь. Всего лишь в нескольких шагах от меня.

Она перевела взгляд на Дикси и Ашера, но я не поступил так же. Прошло восемь долгих месяцев, с тех как я в последний раз видел её лицо, я не собираюсь сводить с неё глаз. Даже чтобы узнать, заметил ли Брент её среди толпы. Меня это не ебёт. Его девушка стоит рядом с Дикси. Сейди и Дикси стали хорошими подругами. Внимание Брента приковано к подружкам невесты или, по крайней мере, к конкретной подружке. Он не будет смотреть на гостей. Сомневаюсь, что до окончания церемонии он поймёт, что Скарлет здесь.

Рыжие волосы не должны захватывать его внимание, наносить удар в грудь и вызывать бунт с его чёртовым пульсом. Я считаю, что хоть он и утверждал, что любит её, в то время как я не могу сделать подобное заявление, но именно я был тем, кто испытывал сильную привязанность. Блять. Это не привязанность, а одержимость. Вполне можно это называть тем, чем оно является. Нет причин приукрашивать.

Скарлет нервно кусает нижнюю губу. Её хмурость ушла. Когда она заметила, что расслабилась, её плечи снова расправились. Она мысленно контролирует себя, и это чертовски весело. Она думает, что уйдёт отсюда, не поговорив со мной? Не столкнувшись со мной? Она знает меня лучше. Мне нужны ответы. Я хочу получить то, что заслужил, когда она сбежала из этого места, не сказав ни слова.

Нахер всё это. Я хочу, чтобы она вернулась домой. Теперь Брент с Сейди. Он больше не смотрит на меня с этим болезненным выражением лица. Он даже не говорит о Скарлет. Не единого упоминания. Ничего.

— Дерьмо, — я услышал бормотание Стила, вышедшее с выдохом, его голова повернулась, чтобы он посмотрел на меня и Брента. Я заметил это краем глаза, но сам сосредоточен на Скарлет. Боюсь, она исчезнет, если я потеряю её из вида.

— Что такое? — спросил Брент.

Стил не ответил.

Дикси и Ашер произнесли свои обеты. Я знаю, когда они поцеловались, потому что все разразились овациями, но я пропустил всё остальное из-за Скарлет. Брент смеётся и аплодирует рядом со мной, явно наблюдая за поцелуем. Скарлет украдкой бросает на меня взгляд и быстро переводить его на теперь уже супружескую пару.

Её взгляд никогда не падал на Брента. Только на меня.

— Боже, позволь ей вдохнуть, — дразнит Ашера Брент.

Я почувствовал Далласа за собой.

— Не заставь её пожалеть об этом, — сказал он тихо. По крайней мере, кто-то, кроме меня, заметил её. — Было трудно убедить её приехать.

Этот последний комментарий привлёк моё внимание. Я оторвал от неё взгляд, чтобы посмотреть на своего младшего брата.

— Что это значит?

Он пожал плечами.

— Использовал убеждение и вину, чтобы пригласить её на эту свадьбу ради Дикси. Не превращай мой свадебный подарок в кошмар.

— Ты привёл её сюда? — зло спросил я. До этого момента я никогда не хотел причинить вред своему младшему брату. Мне не нравится, что он разговаривал с ней. Он предупреждал меня, что знает, где она. Я не понял, что они общаются. Грёбаная связь. Она бросила меня. Отправила в тёмное место и вместо того, чтобы связаться со мной, она связалась с этим грёбаным ребёнком.

Я зашагал.

— Нам ещё не положено уходить. Мы ждём, пока…

Я продолжаю идти, игнорируя инструкции Далласа. Я знаю чёртову программу. Дикси и Ашер начинают идти и приветствовать гостей, пока уходят. Мы должны следовать за ними. Стил остановится предложить маме руку и сопроводит её по проходу. Мне не нужно напоминать. Они не заметят, что я ушёл. Пока все гости стоят и обращают внимание на Ашера и Дикси, я прошёл через заднюю часть тента и обошёл людей, чтобы добраться до Скарлет.

Когда я свернул за угол, я увидел её рыжие волосы. Она отдаляется от толпы, спасаясь. Изо всех сил. Только когда поговорит со мной и ответит на чёртовы вопросы. Я перешёл на бег, и, хотя свадебный шум громкий, она, должно быть, услышала мои шаги, потому что тоже начала бежать. В сторону амбара Монро. Который вдали от мероприятия. Хорошо. Отлично. Я хочу быть с ней наедине. Продолжай бежать, детка.

Она почти споткнулась из-за каблуков, которые на ней, её зелёное платье короткое, и подол продолжает трепетать на ветру из-за того, что её ноги делают всё возможное, чтобы убраться от меня. Дважды передо мной мелькнули белые кружевные трусики, которые она надела, и мой гнев превратился в нечто иное.

Когда она достигла незакрытого амбара и не замедлилась, продолжая бежать, я увеличил темп и схватил её за талию. Я забросил её на левое плечо, сделав ещё пять быстрых шагов внутрь амбара.

Я не отпустил её, пока не закрыл за собой дверь.

Яркие яростные глаза впились в меня.

— Что ты творишь? Ты ненормальный? Да! Почему я вообще об этом спрашиваю? Ты совершенно сумасшедший! — Я подождал, пока она не закричала и не ударила меня в грудь. — Это день свадьбы Дикси! Я здесь, чтобы увидеться с ней, а не вызвать сцену. Это то, чего я боялась и почему думала не приезжать. Я не хочу испортить её день! — она прокричала всё это. Теперь её палец направлен в мою грудь, её глаза блестят от слёз.

Никто не заметил нас. Их внимание было обращено на жениха и невесту. Только Даллас знает, что произошло. Я позволяю ей суетиться просто потому, что стараюсь не бросить её на ближайший тюк сена и не начать трахать, пока мы не насытимся.

— Ты когда-нибудь думаешь о ком-то, кроме себя? Когда-либо? Этот день важен, Брей! Это день свадьбы твоего брата! Ты должен быть рядом со своей семьёй. Они заметят, что тебя нет! Брент придёт искать тебя, и это станет катастрофой. Теперь я не увижу Дикси. Мне придётся уйти! — Она всхлипнула и прикрыла рот. Слеза наконец вырвалась на свободу и скатилась по её лицу.

— О тебе, — ответил я.

Она нахмурилась сквозь слёзы.

— Что? — спросила она.

— О тебе. Я думаю о тебе. — Она спросила, думаю ли я о ком-то ещё, и мои слова правда.

Она закрыла глаза и покачала головой.

— Не надо. С нами… всё кончено. Должно быть. Просто не надо

— Ничего не должно быть.

Она вздохнула и вытерла лицо.

— Да, должно быть. Мы причинили людям боль. Мы не можем причинять другим боль. Это несправедливо. То, что мы… что я сделала было неправильно. Мы были неправы. Теперь всё, что у нас осталось, это сожаление.

Я бы предпочёл, чтобы она дала мне пощёчину и назвала ублюдком, чем сожалением. Кем угодно, кроме этого. Чёрт возьми, она могла бы снять чёртову мотыгу со стены и ударить меня по груди, это бы причинило намного меньше боли. Мы не были неправы. Не для меня. Она единственная, кто ощущался в моей жизни правильно. Я думал, она чувствует то же самое.

Это меняет ситуацию. Будь я проклят, если буду бороться за кого-то, кто не хочет меня.

Глава Девятая

СКАРЛЕТ

Он ушёл.

Ни слова. Ничего. Он просто оставил меня в амбаре. Я не последовала за ним. Не окликнула его, чтобы остановить. Хочу сделать и то, и другое, но просто стою на месте. Ненавижу себя за сказанное и за выражение его глаз, когда я произнесла эти слова. Они ложь. Ложь, в которую мы оба должны верить. Ложь, которая должна положить конец катастрофе, которую мы вызвали.

Брей чёрная овца. Плохой парень в клане Саттонов. Все в городе говорят о нём. Они ожидают, что он всё испортит. Я такая же, как и он. Если он хочет что-то плохое, он получит это независимо от того, кому будет больно. Я поступала так же. Наша потребность в друг друге поглотила нас, и мы никогда не беспокоились о том, что нас ждёт в будущем. Мы жили моментом.

Теперь эти моменты исчезли. Сейчас настало будущее, и если бы я знала тогда то, что знаю теперь…

Я всё равно поступила бы так же. Потому что, как и во всех решениях, которые принимала прежде, я нахожусь под влиянием своего прошлого.

Повесив голову, я позволила эмоциям на минуту поглотить меня. Боль, проникающая в меня, и боль, которая всегда во мне, сейчас распространяются по моим венам. Я сильная. Слабая Скарлет исчезла. Она не победит. Я пройду через это. Соберусь, выйду и найду Дикси. Поздравлю её, скажу, что она прекрасна, что всё прекрасно и что я люблю её. Затем уйду.

Сегодня ночью, когда я буду одна своём трейлере, я развалюсь на части. В моём трейлере не нужно притворяться. Там я могу быть честной. По-настоящему. Я отпущу всё и двинусь дальше. Но прямо сейчас я должна притворяться. Собраться с духом и иметь дело с настоящим.

Ещё один глубокий выдох, и я вытерла слёзы с лица. Расправила плечи, подняла подбородок и посмотрела на дверь, которую Брей оставил открытой, когда уходил. Время пришло. Я приехала ради Дикси.

Солнце согревает мою кожу, но это тепло ничего не может поделать с пустым холодом внутри меня. На мгновение в этом амбаре мне захотелось вцепиться в руки Брея. Чтобы сказать ему, что я люблю его, и попросить простить меня за то, что я ушла. Но это старая Скарлет. Та, которая ни о ком не заботилась, которой было больно и она думала, что ей нужны объятия Брея, чтобы выжить. Теперь я другая. Я вижу, что может быть разрушено, если я не столкнусь с собственными демонами. Я не повторю своих ошибок снова.

Гости со свадьбы идут со двора Дикси к Саттонам, где будет проходить приём. Они будут пить, танцевать, есть, а смех наполнит воздух. Улыбки будут повсюду. Счастье, радость и все те эмоции, которые я всегда хотела испытывать. Я жажду их, и нашла только с Бреем. Иронично и несправедливо, что парень, который никогда не любил меня, принёс мне единственное счастье, которое я когда-либо испытывала.

Время, проведённое в объятиях Брея, будет теми моментами, которые я никогда не забуду.

Я повернулась, чтобы посмотреть на тент, где проходила церемония, и увидела, как делаются фотографии свадебной вечеринки. Брей и Брент оба должны быть там, но там также и Дикси. Худшее закончилось. Я виделась с Бреем. Разговаривала с ним. Одно это разрушило мою небольшую силу, но я собрала все кусочки, какие смогла, чтобы поговорить со своей лучшей подругой в надежде, что она простит меня.

Прогулка от холма ко двору дала мне время, чтобы прийти в себя. Найти своё самообладание. Подготовиться. Не знаю, как отреагирует Брент. Верю, что Брей будет молчать и игнорировать меня. Я сказала то, что нужно было сказать, и он ушёл. Больше слов не нужно. С ним покончено. Я покончила с нами ради него.

Несколько раз я проглотила комок в горле. Мне нужно забыть выражение его лица, когда я солгала. Чтобы заговорить, мне нужно отбросить это. Комок большой, и я не ожидаю, что в скором времени он рассосётся.

Когда я добралась до тента, невеста улыбалась жениху, а фотограф делал снимки. Все парни Саттоны говорили и смеялись. Все, кроме Брея. Он пропал. Даллас улыбался от уха до уха Бренту, когда его взгляд переместился на меня. Его улыбка изменилась. Он изучает меня, пытаясь понять, что произошло между мной и Бреем. Уверена, он задаётся вопросом, не совершил ли ошибку, пригласив меня.

— Скарлет! — Голос Дикси обратил моё внимание на неё. Она мгновенно выпрямилась, подняла подол платья и побежала ко мне. Слёзы вернулись. На этот раз они горькие. Не хочу, чтобы она бегала в этом платье, поэтому направилась к ней с той же скоростью. Её лицо наполнено радостью. Чувствую себя виноватой за то, что не была частью её особого дня и не была рядом с ней, пока она планировала свадьбу. В тот момент, когда мы оказались достаточно близко, она обняла меня. — Ты здесь! — радостно сказала она. Я моргнула, и слёзы сбежали по моему лицу.

— Сегодня день свадьбы моей лучшей подруги, — напомнила я ей.

Она крепко сжала меня, когда я обняла её в ответ.

— Я ничего не слышала о тебе. Не знала. Но ты пришла. Спасибо. — Она, кажется, теперь тоже собирается заплакать. Ей не нужно портить макияж. У неё впереди немало фотографий.

— Прости, Дикси. Я просто не хотела испортить твой большой день, вызвав драму своим присутствием. В конце концов… Даллас убедил меня в том, что ты хочешь, чтобы я была здесь.

Дикси наконец отстранилась и посмотрела на меня. Она увидела моё заплаканное лицо, и беспокойство омрачило её глаза.

— Далласу потребовалось убедить тебя в том, что я хочу, чтобы ты была здесь? Скар, то, что случилось, было не только твоей виной. Эта вина обоих. Брей стоял рядом с братом. Ты имеешь право быть здесь или стоять рядом со мной. Брент не твой брат. По-моему, действия Брея намного хуже.

Я покачала головой. Не позволю ей сделать это. Не для меня. Я знаю правду. Я делала всё, что могла, чтобы привлечь внимание Брея.

— Нет. Это моя вина. Но сегодня речь не об этом. А о том, насколько ты прекрасна, насколько совершенна твоя свадьба и насколько я счастлива за тебя. Вот почему я здесь. И чтобы сказать, что сожалею. Я должна была поддерживать с тобой связь. Отвечать на все твои звонки. Я просто не могла. Мне нужно было отгородиться от всего. Это не оправдывает меня, но именно из-за этого я была вне досягаемости.

Дикси взяла мои руки в свои и крепко их сжала.

— Всё нормально. Сначала я была расстроена. Это причиняло боль. Но я поняла. Мне пришлось обдумать эту ситуацию. Поставить себя на твоё место. И я поняла. Я тоже захотела бы сбежать. Когда я стояла между двумя братьями, я тоже хотела сбежать. То, как поступила я, так же плохо, как и то, как поступила ты. Но прикосновение смерти заставляет всех нас видеть намного яснее, и я поняла, что важно в этом мире. Принять Ашера и меня, но это не делает совершённое мной чем-то хорошим.

Я взглянула через её плечо и увидела, что Ашер разговаривает с Брентом, который выглядит напряжённым. Даллас наблюдает за нами и одновременно разговаривает со Стилом. Брея всё ещё не хватает.

— Не думаю, что они видят это в таком же свете, — сказала я ей. Она оглянулась на них.

— Они могут справиться с этим. Это день моей свадьбы, и моей лучшей подруги не было рядом со мной. Ты остаёшься. Я хочу, чтобы ты была здесь. Пожалуйста. Не уходи.

Брент что-то сказал и нахмурился. Ашер шагнул к нему, будто предупреждая его.

— Дикс, это не выглядит хорошо, — сказала я ей.

Она отпустила мою правую руку, но всё ещё держит левую и тащит меня к парням. Я попыталась протестовать, но решительный взгляд на её лице поразил меня. Обычно Дикси не такая свирепая.

— Брент Саттон, заткнись и выслушай меня. Это день моей свадьбы. А это моя лучшая подруга. Меня не волнует прошлое. Ты тоже должен был покончить с ним. Сегодня Сейди стояла рядом со мной. Ты сказал ей, что любишь её. В таком случае ты двигаешься дальше. Я не отпущу Скарлет, потому что ты хочешь закатить истерику, словно маленький ребёнок!

Даллас усмехнулся, но я не посмотрела в его сторону.

— Думаю, я должен был позволить ей разобраться с этим, — сказал Ашер позабавленным тоном.

Брент посмотрел на меня, но выражение его лица смягчилось при взгляде на Дикси.

— Она — причина, по которой пропал Брей.

Дикси пожала плечами.

— Мне всё равно. Пусть убегает. Он может быть задницей, если захочет. Но я хочу танцевать и наслаждаться своим приёмом вместе со своей лучшей подругой. Ты и Брей стояли рядом со своим братом. Скарлет же не было рядом со мной.

Брент задумался об этом на минуту. Затем пожал плечами.

— Ладно. Ты права. Всё кончено. Кого волнует, если Брея здесь нет, — сказал Брент, напряжённость покинула его. Он снова не посмотрел на меня.

Ашер появился передо мной.

— Спасибо, что пришла, Скарлет.

— Спасибо, что позволил мне остаться, — ответила я.

— Один вопрос. Брей видел тебя?

Я кивнула.

— Да. Мы поговорили и получили наше завершение.

Ашер не выглядит убеждённым.

— Хорошо.

Дикси сжала мою руку.

— Всё будет хорошо.

Нет, никогда не будет. Не у меня.

Глава Десятая

БРЕЙ

Прогулка от дома Дикси до моего не дала мне времени, в котором я нуждаюсь, чтобы справиться с этим дерьмом. Вечеринка началась в моём дворе. Группа уже играет, и тент заполняется. Я стою там и должен всё это терпеть, наблюдая за Скарлет. Это всё, что я могу сделать для Ашера.

Вместо того чтобы пойти домой, я направился к амбару. Груша Далласа больше не кажется глупой. Мне нужно что-то поколотить. Разочарование превращается в ярость, чем дальше я ухожу от Скарлет.

Я не ждал, что она кинется в мои объятия, но, будь я проклят, если ожидал холодного завершения. Сожаление в её глазах нахер убило меня. Мои чувства иные. Я думал, она чувствует то же самое, что и я. Думал, она чувствует намного большее, чем я. По-видимому, восемь месяцев для неё было достаточно, чтобы забыть и двигаться дальше.

— Брей Саттон! — суровый голос мамы громко раздался во дворе, прежде чем я добрался до амбара. В течение одной секунды я думал проигнорировать её. Но всего лишь секунду. Я не сумасшедший. Повёрнутый, но не до конца. — Продолжишь уходить, парень, и пожалеешь, — предупредила она.

— Дерьмо, — пробормотал я, прежде чем остановиться и повернуться к моей сердитой матери. — Что? — ответил я, не в силах держать собственные эмоции под контролем.

— Даже не думай о том, чтобы скрыться в этом амбаре. Я сказала тебе на церемонии, что девушка здесь и чтобы ты держал себя в руках. Там снимали фотографии. — Она указала на Дикси. — Вот где было твоё место.

Когда я шёл по проходу, мама прошептала мне: «Она здесь. Не смей испортить свадьбу своего брата. Контролируй себя».

Я не ребёнок, которому нужны наставления. Но, опять же, я делаю именно то, что она сказала не делать. Удержание контроля над собой ради Ашера больше не актуально.

— Ты о слишком многом просишь меня, — сказал я ей.

Она сократила дистанцию между нами и ткнула пальцем мне в грудь, когда посмотрела на меня.

— Нет! Дело не во мне. Это дело твоих рук. Ты постелил эту кровать, и теперь тебе не весело в ней лежать. Что, по-твоему, хорошего могло выйти? После того как ты переспал с девушкой своего брата? Я не говорю, что виноват только ты. Она тоже участвовала в этом. Но ты его брат. Его близнец. Взять то, что не принадлежало тебе, было неправильно. Теперь же речь идёт об Ашере и Дикси, а не о тебе. Ты отправишься прямо на этот приём, будешь улыбаться и хорошим братом.

Скарлет начала встречаться с Брентом, только чтобы добраться до меня. Изначально она была моей. Я не вступал в серьёзные отношения. Мне не нужна была одна женщина. Мысли об этом душили меня. Она ушла и попыталась повлиять на меня, используя не просто моего брата, а моего близнеца. И это сработало. Она заставила меня сходить с ума от ревности. Но я не собираюсь рассказывать об этом маме, потому что мне не нравится, как это заставляет выглядеть Скарлет. И хреново, что я всё ещё хочу защищать её.

— Ладно, — всё, что я смог сказать.

Старый Брей пошёл бы на приём, нашёл бы девушку и соблазнил бы её прямо перед Скарлет. Но вызвать желание даже просто попытаться слишком чертовски истощает.

— Хорошо. Сейчас они направляются сюда. Ты пропустил фотографии. Я не забуду об этом! — рявкнула она. Развернувшись, мама направилась обратно к дому.

У меня множество чёртовых фотографий с церемонии Ашера с остальными. Не понимаю, почему их должно быть ещё больше. Чёртовы фото.

В последний раз взглянув на амбар и боксёрскую грушу, на которой собирался сорвать хоть какую-то злость, я направился за мамой к дому, чтобы встретить остальных, когда они прибудут. Если мне повезёт, Скарлет уже ушла.

Второе, что пришло мне в голову и отчего боль сжала мою грудь: она снова ушла. Далеко от меня. Прочь отсюда. Я должен сделать то же самое. Когда-то она так сильно хотела меня, что пыталась заставить меня желать её, используя ревность. Я всё испортил. Всё кончено.

Время изменить свою жизнь. Перестать думать о ней. Отпустить ситуацию. Бренту удалось это достаточно легко.

Я добрался до тента примерно тогда, когда остальные начали парковаться и направляться к нам. Брент, Даллас и Стил бросают на меня колкие взгляды. Моё отсутствие на фотографиях оказалось более серьёзным делом, чем я думал. Дикси, должно быть, расстроена. Дерьмо. Теперь мне придётся иметь дело с Ашером.

— Ты полный мудак, — сердито сказал Стил.

— Эгоистичный ублюдок, — добавил Даллас.

Брент изучает меня, прежде чем сказать:

— Всё кончено. Двигайся дальше.

Я слишком нестабилен из-за разговора со Скарлет, будучи вынужден находиться здесь из-за мамы, и из-за собственной всепоглощающей боли, и не хочу подвергаться нравоучениям со стороны Брента. Я сделал три шага к нему, пока не оказался с ним лицом к лицу. Прежде чем я успел что-либо сказать, чьи-то руки схватили меня и оттянули назад.

— Боже, Брей. Это свадебный приём Ашера, — сказал Стил, потянув меня сильнее.

Вспышка рыжих волос в уголке моего глаза привлекла моё внимание, и мой взгляд переместился за плечо Брента. Рядом с Дикси стоит Скарлет. Они обе замерли, наблюдая за мной. Нами. Ожидая. Дикси выглядит сердитой. Скарлет — испуганной. Она не ушла. Её глаза почти умоляют меня остановиться. Она сказала мне, что всё кончено.

Я одёрнул руки.

— Отпусти меня. Я ничего не собираюсь делать, — сказал я, взглянув на Брента. — Но тебе нужно держать язык за зубами. Ты двинулся дальше, чёрт возьми. Она больше не твоя.

Брент нахмурился.

— Нет, не моя. Но и не твоя. Она здесь ради Дикси. Позволь ей это. Отпусти всё это.

Он прав. Она вернулась не ко мне. Она вернулась к Дикси. Я развернулся и направился в дальний правый угол, где установлен бар, чтобы взять пиво. Я отойду и буду держать себя в руках. Буду наблюдать за ней оттуда, потому что чертовски слаб.

Я взял пиво и быстро опустошил его, не заботясь, если у кого-то проблемы из-за того, что я несовершеннолетний. Это частная собственность. Они могут поцеловать меня в задницу. Мне нужно чёртово пиво. Мне нужен ящик грёбаного пива.

— Она собиралась уйти. Дикси умоляла её остаться, — сказал Даллас за мной. — Она хочет быть здесь с Дикси, но не хочет вызывать драму.

Я сделала ещё один большой глоток. Я знаю, почему она здесь. Почему все думают, что мне нужно напоминание? Я никого не ударил. Задница Брента всё ещё стоит. Они могут успокоиться.

— Знаю, — ответил я, когда наконец повернулся к нему лицом. — Ты отправился и уговорил её прийти. Поздравляю, блять, но отвали, братишка. Я не в настроении выслушивать ещё больше наставлений.

Даллас нахмурился.

— Я не боюсь тебя, Брей. Если понадобится, я остановлю тебя. — Его тон не кажется угрожающим. Скорее, нервным.

Я рассмеялся. Громко. Потому что это самое смешное дерьмо, которое я слышал за весь день.

Я отсалютовал своим пивом и усмехнулся.

— Ты можешь быть крупным, но не думай, что можешь одолеть меня. Дело в большем, чем просто в размере, братишка. В действительности дело в наличие безумства. И я обладаю и тем, и другим.

Даллас выглядит обеспокоенно.

— Тогда контролируй своё безумие. Ради Ашера.

— Отвали от моей задницы. Ради Ашера, — ответил я.

Даллас вздохнул, покачал головой и наконец сдался, оставив меня в покое.

Взгляд Брента прикован ко мне. Он наблюдает за мной. Я допил своё пиво и посмотрел ему в глаза. Когда он не перестал на меня пялиться, я поступил зрело и показал ему мой чёртов средний палец, прежде чем потянуться за новой порцией пива.

Глава Одиннадцатая

СКАРЛЕТ

Дикси сжала мою руку.

— Всё хорошо. Остальные проконтролируют Брея. Я должна встречать гостей с Ашером. Выпей. Расслабься. Наслаждайся. Когда мы начнём занимать свои места, я поставлю для тебя стул рядом с собой. Садись на него.

Знаю, что она не может всё время проводить со мной. Это её свадьба. Она должна исполнять обязанности невесты, но остаться в одиночку — ужасно.

Я натянула улыбку.

— Всё в порядке. Иди, пообщайся с другими, — сказала я ей.

Ашер обнял её за талию и поцеловал в макушку. Счастья, просиявшего на её лице, достаточно для меня, чтобы пробиться сквозь мой страх. Я смогу ради неё это сделать. Она хочет, чтобы я была здесь. И я буду.

Дикси улыбнулась мне и направилась к другим гостям, которым не терпится излить свои чувства прекрасной невесте. Я наблюдаю за ней, радуясь, что она получила своего Саттона. Она никогда бы не была так счастлива со Стилом. Он хороший мужчина, но не для неё. Только Ашер. Даже когда я ненавидела его за то, что он причинил ей боль, я знала, что они должны быть вместе. Просто не могла произнести этого вслух. Дикси и так пережила достаточно боли.

Осмотревшись, я увидела, как Даллас направляется ко мне. Он один из братьев, с которыми я не прочь поболтать. Брент всё ещё не говорит со мной наедине. И я не хочу встречаться с ним без посторонних. Он всё ещё ненавидит меня. Это очевидно.

Даллас выше других, но его лицо всё ещё хранит подростковые черты. Его возраст легко определить. Хотя он, кажется, думает, что теперь взрослый. Это мило. Он всегда был самым красивым из них и самым харизматичным.

— Ты прошла через самую трудную часть. Время выдохнуть ирасслабиться, — сказал Даллас, когда встал рядом.

Не согласна.

— Брент ещё не подошёл ко мне. Он ненавидит меня. Хочу избежать столкновения с ним.

Даллас покачал головой.

— Не думаю, что он подойдёт. Если Сейди увидит, что он разговаривает с тобой, в его раю возникнут проблемы. Она немного ревнива. Милая и всё такое, но она не знает о тебе. По крайней мере, пока. Он не может поговорить с красивой девушкой, и чтобы она не расстроилась.

— Я рада, что он кого-то нашёл, — честно ответила я. Того же самого про Брея я бы сказать не смогла. Это было бы слишком для меня.

— Брей не нашёл. Он вернулся к непостоянным связям с женщинами.

А когда такого не было? Даже пока он был со мной, он спал с другими. Меня никогда не было достаточно. Он не мужчина для единственной. Этого знания должно было быть достаточно, чтобы я сохраняла между нами дистанцию. Вместо того чтобы пытаться заставить его хотеть со мной большего. Но я была сломлена ещё до Брея. Я не ждала, что когда-нибудь у меня будет такая же любовь, как и у нормальных людей. Потребуется человек, который справится с моими… проблемами.

— Давай выпьем, — предложил Даллас.

— Ты недостаточно взрослый, чтобы пить, — сказала я ему.

Он усмехнулся.

— Ты тоже.

— Может, нам следует взять газировку или пунш, — ответила я.

— Да, ты права. Если мама поймает меня с пивом, то разозлится.

И она будет абсолютно права. Я одобрительно кивнула.

— Дикси была очень рада увидеть тебя. Уверен, что у меня лучший свадебный подарок. Спасибо, что пришла.

Я улыбнулась Далласу.

— Я — твой свадебный подарок?

Он кивнул.

— Чёрт, да. Который было чертовски сложно заполучить.

Он гордится тем, что привёл меня сюда. Я рада, что он уговорил меня прийти. Он был прав. Дикси хочет, чтобы я была здесь. Если я буду думать о дистанции, которую проложила между нами, вина вернётся. Она не заслуживает того, что я игнорировала её звонки и сообщения.

Я снова была эгоисткой. Похоже, это моя фишка. Её мне тоже нужно изменить. Думать вначале о других, а потом уже о себе.

— Скарлет, нам нужно поговорить, — сказал Брент, встав перед нами, когда мы подошли к столу с напитками.

— Не делай этого, — сказал ему Даллас. — Это день Дикси. Отвали.

Брент посмотрел на него.

— Знаю, но не прошу устраивать грёбаную сцену прямо здесь при всех. Я просто хочу куда-нибудь отойти и поговорить. Мне нужно кое-что сказать.

— И она знает, что ты хочешь сказать. Она знает о случившемся и своей роли. Иди найди Сейди, — сказал ему Даллас.

— Отвали, Даллас, — прорычал Брент. — Никто не просит тебя вмешиваться.

Я должна что-то сделать, прежде чем эта сцена, о которой они упомянули, не началась.

— Всё в порядке. Ты хочешь поговорить, Брент. Мы можем поговорить, — сказала я, прерывая их. — Даллас, возьми свой напиток. Позволь мне самой разобраться. Он имеет право высказать мне всё, что захочет. Я была неправа. Не Брент.

Даллас не выглядит убеждённым.

— Я обещал Дикси, что защищу тебя от этого дерьма.

— Если она спросит, можешь сказать, что я сама так решила, — я попыталась успокоить его. Затем взглянула на Брента. — Веди.

Брент не ответил. Он развернулся и направился к задней части дома. Я послала Далласу ещё одно улыбку. Он волнуется. Нет никаких причин. Я не боюсь Брента. Я боюсь того, что он должен сказать, но он не похож на Брея. Они полные противоположности. Брент парень, который может безгранично любить. Тот, которому ты можешь доверить заботу о себе. Я променяла это на неистовый взгляд Брея.

Жар. Я почувствовала его. Тепло, которое заполнило мои вены. Трепетание, которое прошло по моему позвоночнику. Повернув голову, я наткнулась на взгляд Брея. Он наблюдает за мной. Его тёмный взгляд следит за мной, пока я следую за Брентом. Волнение быстро пришло и ушло. Этот взгляд был у него в те моменты, когда он кончал, я никогда не забуду этого. Прямо сейчас выражение его глаз означает нечто иное. Он не собирается подарить мне оргазм всей моей жизни, он зол.

На этот раз я не использую Брента, чтобы заставить его ревновать или привлечь его внимание. Я позволяю Бренту получить удовлетворение, рассказав мне, как сильно он ненавидит меня. Насколько я отвратительна. Какой я ужасный человек. Вот и всё, что я делаю. Пытаюсь сказать об этом Брею своими глазами, но сомневаюсь, что сработает. Брей не знает меня такую. Он не нашёл времени, чтобы хоть что-нибудь узнать обо мне, кроме снятия моей одежды, его члена в моём рту или толчков во мне, пока я не начинала выкрикивать его имя, умоляя его никогда не останавливаться. Вот и всё, что обо мне знает Брей. Мою готовность делать всё, что он попросит.

Я оторвала взгляд от мужчины, которому позволяла владеть собой. В нём я искала какое-то признание. В обладании мной. Он казался мужчиной, который владеет чем-то. Я покачала головой, чтобы прояснить мысли.

Продолжаю следовать за братом, который направляется в амбар. Ещё один амбар, но уже с другим Саттоном. Кажется, это фишка дня. Надеюсь, Брент получит своё завершение со мной. Тогда я по-настоящему смогу оставить всё это позади.

Он остановился прежде, чем мы добрались до амбара. Повернулся ко мне лицом.

— Он будет здесь через несколько секунд. У нас мало времени, — сказал Брент с отвращением.

Если он имеет в виду Брея, то я знаю, что он ошибается. Брей покончил со мной. Мы пришли к финишу.

— Я знаю, ты пришла ради Дикси. Когда я впервые увидел тебя, то был в ярости. Успокоившись, я понял, что речь идёт не о Брее или обо мне. Дело в Дикси. Если бы речь шла о ком-то из нас, ты бы вернулась раньше.

Я просто кивнула. Ожидая проклятий и оскорблений.

— То, что ты сделала… Я почти позволил этому уничтожить Брея и меня. Я ненавидел его. Винил. Однажды я понял, что люблю своего брата больше, чем когда-либо любил тебя. Мне пришлось простить. Двигаться дальше. Ты ушла. Брей оказался в тёмном месте со своими проблемами. Брей не похож на меня. Чёрт, он ни на кого из нас не похож. Он настолько повёрнутый, что мы просто должны принять это. То, что он совершил, не должно было удивить меня. Однако то, что сделала ты, было шокирующим. Болезненным.

Я начала говорить, что сожалею, потому что так и есть. Но он поднял руку, не давая мне заговорить.

— Позволь мне закончить. Мне не нужны твои слова. Я уже достаточно наслушался тебя.

Он говорит со мной так, будто я самое неприятное, с чем он когда-либо сталкивался. Это жалит.

— Я снова нашёл счастье. Настоящее счастье. Сейди любит меня. По-настоящему любит. Она не бросает взгляды на Брея, как, я видел, бросала ты. Я не верил. Замечал намёки. Просто не хотел верить, что это правда. Это моя вина, что я игнорировал очевидное. Мне жаль тебя. Брей не умеет любить. Его мир вращается вокруг похоти и получения того, что хорошо ощущается. Того, что он хочет. Ты попала именно в этот круговорот и тебя засосало в него. Он использовал тебя ради удовольствия. Это так же несправедливо по отношения к тебе, как и ко мне. Но, опять же, я люблю своего брата. Я могу простить ему его безумства. Что касается тебя, то тут нет прощения. Мне нечего прощать. Мне просто жаль тебя.

Он замолчал.

Я стою, ожидая, пока он скажет больше, но он закончил. Я открыла рот, чтобы что-то сказать, но у меня не оказалось слов. Ему жаль меня. Он и понятия не имеет. Последнее вещь, которую он должен жалеть, мою любовь к Брею. Есть более болезненные вещи. Те, о которых он никогда не узнает.

У нас есть нечто общее.

— Мне тоже, — наконец ответила я.

Он нахмурился.

— Что?

Я пожала плечами.

— Мы кое в чём сходимся. Мне тоже жаль себя. Теперь, если ты закончил, я хочу вернуться на вечеринку.

Брент не ответил сразу. Он думал, что его слова причинят мне боль. Вызовут слёзы или драму. Этой Скарлет больше нет. Через несколько мгновений он просто кивнул.

— Прощай, Брент. И если это имеет значение, то я рада, что ты нашёл любовь. Настоящую. — Я не осталась, чтобы услышать его ответ или увидеть выражение его лица. Я ушла. Вернулась к тенту. Ещё одна дверь в прошлое закрылась позади меня.

Глава Двенадцатая

БРЕЙ

Восемь минут и пятнадцать секунд. Настолько долго Скарлет разговаривала с Брентом. Я не должен был засекать время. Это не должно меня, блять, волновать, но волнует.

Первой из-за дома показалась Скарлет. Её голова снова высоко поднята, а плечи расправлены. Она выглядит решительной. Я наблюдаю за ней, пока она осматривает толпу. Она повернулась и направилась к напиткам. Глаза Скарлет скользнули мимо меня. Она знает, что я здесь, и это было намеренное действие. То, которое заставило меня улыбнуться вопреки желанию.

В Скарлет всегда был огонь, который привлекал меня. Она отбрасывала осторожность и делала именно то, что хотела. Гналась за острыми ощущениями и волнениями. Я ценил это. Хотел испытать. Хотел приручить её.

Теперь она другая. Этот огонь заменён чем-то иным. Она больше не гонится за своим удовольствием. Выражение её глаз тяжелее того, которое было прежде. Скарлет всегда была жёсткой, но это другое. Что-то, что заинтриговало меня.

Появление Брента привлекло моё внимание, и я увидел Сейди Какой-Бы-Ни-Была-Её-Фамилия, несущуюся к нему с яркой улыбкой. Его серьёзное выражение лица смягчилось. Она делает его счастливым. Сейди тот тип девушек, который нужен Бренту. Они подходят друг другу. Для Брента в Скарлет слишком много страсти.

Я перевёл взгляд на Скарлет, чтобы узнать, смотрит ли она на Брента и Сейди. Не смотрит. Она взяла пунш, не обращая ни на кого внимания. Даллас снова подошёл к ней, и я рассердился. Кем он себя возомнил, её чёртовым опекуном? Боже, ребёнку нужно остановиться.

Скарлет с облегчением посмотрела на него. Без влечения или заинтересованности. Она просто благодарна за друга. Мне должно быть насрать, но я почувствовал, что расслабился, когда увидел, что её напряжение, которое было таким сильным, заметно ослабевает.

Он что-то сказал, и она рассмеялась. Даллас хорош с женщинами. С рождения. Я заставил себя отвернуться от них двоих и потянулся за пивом, прежде чем попытаюсь отвлечься. Что угодно, что помешает мне следить за её каждым чёртовым шагом.

Даллас и Дикси присмотрят за ней. Она здесь не одна. Не моя забота, есть ли у неё компания. Она большая девочка. Та, которая сожалеет обо мне. Уверен, многие женщины жалели обо мне. Но Скарлет владела мной так, как не одна другая. Её сожаление глубоко ранит. Проще говоря, мне похуй.

Покинув своё место у бара, я направился к кузине Дикси. Я не раз ловил её взгляд на себе, чтобы понимать, что она приглашает меня. Всё началось ещё прошлым вечером на репетиции. Она смотрела на меня чаще, чем на организатора свадьбы. Прошлой ночью у меня были другие планы. И она в них не входила. Сегодня — возможно.

Дикси называла её имя, но я понятия не имею, как её зовут. Не обратил внимания. Тёмно-каштановые локоны и голубые глаза — хорошая комбинация. У неё также хорошая фигура. Я смогу отвлечься и пережить этот вечер.

Её глаза загорелись, когда натолкнулись на меня, пробирающегося в её сторону. От меня не ускользнуло, как она попыталась незаметно изменить свою позу на более привлекательную. Которая заключается в том, чтобы её сиськи были выставлены, а её ноги были видны в лучшем ракурсе.

Я не знаю других девушек, с которыми она стоит. Они не отсюда. Должно быть, семья или друзья местных. Я бросил на них взгляд, чтобы узнать, привлекательнее ли они, и решил, что буду придерживаться своего изначального выбора. Остальные немного испугались меня.

— Привет, Брей, — сказала девушка с тягучим южным акцентом, но не из Алабамы. Даже лучше. Она из другого штата.

Я кивнул.

— Привет, дамы, — ответил я, быстро взглянув на остальных и поворачиваясь назад, чтобы сосредоточиться на ней. — Мы официально не представлены, — сказал я, надеясь, узнать её имя.

Она покраснела, и её глаза заискрились от волнения. Обычно это всё, что мне нужно, но рядом со Скарлет мне тяжело сосредоточиться на этой попытке отвлечься.

Она склонила голову и позволила своим локонам упасть на левое плечо.

— Мэг, — ответила она. — Кузина Дикси.

Мэг. Легко запомнить. Ничего близкого к Скарлет. Мне пришлось держаться подальше от любого имени хотя бы немного похожего на Скарлет. Я связался с Самантой, и буква «С», по-видимому, уже слишком для меня, потому что в середине секса я назвал её Скарлет… дважды.

— Ты не отсюда, — сказал я, пытаясь узнать точное расстояние, на котором от меня она живёт, прежде чем продолжу. Чем дальше, тем лучше. Никакой прилипчивости.

— Я из Саванны, — сказала она, делая себя ещё более подходящей после этих слов. С другими мужчинами это должно работать на неё.

— Брей, мне нужно с тобой поговорить, — прервал меня Ашер. — Здравствуйте, дамы. Надеюсь, вы получаете удовольствие, — сказал он женщинам.

Мэг не выглядит довольной его внезапным появлением. Она натянуто улыбнулась ему.

— Приём прекрасен. Всё здесь прекрасно! — сказала с большим энтузиазмом блондинка рядом с Мэг.

Ашер кивнул.

— Хорошо. Пожалуйста, угощайтесь напитками. Еду скоро подадут. Если извините, мне на минуту нужен мой брат.

Другие девушки поблагодарили его и одарили глупыми ответами. Мэг, однако, расстроена.

Я подмигнул ей, прежде чем последовал за братом от тента к холму, который ведёт к дому Дикси. Как только мы благополучно вышли из поля зрения гостей, он остановился и посмотрел на меня.

— Она кузина Дикси. Не делай этого, — сказал Ашер.

— Она хочет этого. Она наблюдает за мной с прошлой ночи.

Ашер вздохнул.

— Мэг переживает разорванную помолвку. Она эмоционально не готова к тому, чтобы ты отвёл её в амбар и использовал, чтобы забыть, что Скарлет здесь. Не делай этого.

— Как по мне, звучит так, будто ей нужен хороший горячий трах. А не быть проигнорированной парнем, которому она бросает кость, с тех пор как приехала, — заявил я.

— Боже, Брей. Не будь таким невосприимчивым. Девушке больно.

Я ухмыльнулся.

— Нет, ей нужен кто-то, кто покажет ей, что она сексуальна и утешит её тем, что секс с её бывшим был не так уж и хорош. Думаю, и с тем, и с другим я справлюсь за двадцать минут.

Ашер нахмурился.

— Я прошу тебя не делать этого. Разве ты не можешь оставить гостей в покое и ночью уехать? Найти кого-нибудь другого, чтобы забыть Скарлет?

Забыть Скарлет невозможно. Не тогда, когда она здесь. Не тогда, когда всё, что мне нужно сделать, чтобы найти её, это проверить толпу. Кого бы я не трахну, в моей голове будет одно лицо. Лицо Скарлет, которую я трахаю.

— Хорошо. Это день твоей свадьбы. Я отступлю, если ты этого хочешь. Но думаю, она будет разочарована. Её эго нуждается в подпитке. И я был готов помочь ей в этом.

Ашер нахмурился и оглянулся на тент.

— Это расстроит Дикси. Мэг может хотеть твоего внимания и, скорее всего, с удовольствием отправится с тобой в амбар. Но Дикси будет волноваться.

Я понимаю это. Мне не нравится и я не согласен, но понимаю, о чём он говорит.

— Я вернусь в бар. Контролируя себя.

— Я бы предложил пообщаться с другими, но это не о тебе. Не пей слишком много. Мама надерёт твою задницу.

— Слишком поздно. Она уже приходила за мной из-за того, что меня не было на фотографиях.

Ашер ухмыльнулся.

— Ты, чёрт возьми, заслужил это.

Возможно. Но мне всё равно наплевать.

Глава Тринадцатая

СКАРЛЕТ

Гости расселись за стол. Хотя я боялась этой части: сидеть за столом вместе с Бреем и Брентом, это также означает, что вечер подходит к концу. И я смогу уйти. Вернуться в свой трейлер. К своей работе. К моему одиночеству. Я никогда не понимала, как одиночество может успокаивать. Нет, пока не отпустила нуждающихся людей.

Глаза Дикси нашли мои, и она ярко улыбнулась. Я подошла к ней, когда она помахала мне рукой. Я не была частью свадебного приёма. Для всех остальных это будет выглядеть странно. Что я сижу за их столом. Но если это то, чего хочет Дикси, я сделаю это. Меня не волнует, что люди будут обо мне думать. Я имею дело с этим всю свою жизнь. С шёпотом и суждениями о моей матери. Которые заслужены.

— Я провожу тебя к твоему месту, — сказал Даллас рядом со мной. Я и забыла, что он здесь. На последние несколько минут. Его бесконечная болтовня смолкла, когда что-то привлекло его внимание.

— Спасибо, — сказала я ему. Я благодарна, что он стоял рядом со мной во время первой части приёма. После столкновения с Бреем и Брентом я была недостаточно эмоционально стабильна, чтобы ходить и притворяться, что всё в порядке. Ничего подобного.

Он повёл меня прямо к Дикси, отодвинул стул рядом с ней.

— Это то место, где ты хочешь, чтобы она сидела? — спросил Даллас у Дикси.

— Да, спасибо, Даллас, — ответила Дикси, когда схватила меня за руку. — Так и должно было быть, — сказала она мне.

Я попыталась не заплакать, но не смогла полностью сдержаться. Глаза обожгло.

— Кто должен был сидеть здесь? — спросила я.

— Мэг, но она переместится на одно место. Я уже сказала ей. Она не против.

Прямо сейчас мне очень не нравится Мэг. Я видела, как Брей подходил к ней и разговаривал. Она флиртовала и хлопала ресницами. Это смешно. И именно то, чего мне следовало ожидать.

Моё лицо, должно быть, выдало мои мысли, потому что Дикси наклонилась к моему уху.

— Ты знаешь Брея. Ашер убедился, что ничего не произойдёт. Он поговорил с ним, — прошептала она.

Я тоже видела это. Сразу поняла, что происходит, когда появился Ашер и увёл Брея от женщин. Облегчение, которое я почувствовала, нелепо. Как будто у меня есть причины волноваться об этом. Между мной и Бреем ничего нет. Всё, чем это когда-либо было с его стороны, — похотью. Я никогда не была для него особенной. Он никогда не относился ко мне так, как влюблённый мужчина относится к женщине. Но он тот, кого я хочу. Он стал для меня убежищем.

— Я в порядке, — заверила я её.

— Видела, как ты уходила с Брентом. Всё хорошо? — спросила она.

Я кивнула.

— Завершение, — сказала я ей.

Она поцеловала меня в щеку.

— Спасибо, что ты здесь. Знаю, для тебя это тяжело.

Я наклонилась к ней и обняла её за талию.

— Ты важнее для меня, чем они… чем произошедшее.

Дикси вздохнула. Как будто не совсем поверила, но спорить не собирается.

Парни начали прибывать и занимать свои места. Ашер любезно улыбнулся Дикси и кивнул мне.

— Здравствуйте, дамы. Я голоден.

Дикси засмеялась, метнулась в объятия Ашера и положила голову ему на грудь. Сегодня они были много чем заняты. Казалось, она не могла приблизиться к нему. Я представила себе это безопасное замечательное чувство. Однако я никогда не познаю его. Завидую им.

— Давайте есть, — сказал Даллас с волнением.

Мэг оказалась рядом со мной, и я заставила себя улыбнуться ей, когда садилась.

— Привет, Мэг.

Она навещала Дикси один раз в год, пока мы учились в средней школе, но я едва ли видела её за последние пять лет. Она выросла и стала красивой. Её брекеты и веснушки превратились в нечто привлекательное.

Её белые очень прямые зубы сияют в улыбке. Одна только эта улыбка стоит тех брекетов, которые она носила много лет.

— Привет, Скарлет. Рада, что ты пришла. Знаю, что твоё присутствие сделало день Дикси.

— Я тоже. Не хотела пропустить его. — Не уверена, какую часть истории она может знать. Но буду дружелюбной.

— Привет, меня зовут Сейди, — сказала красивая блондинка, перегнувшись через Мэг и протянувшая руку. Девушка Брента. Она красивая и выглядит сладко. Именно то, что ему нужно. Я никогда не была милой.

— Скарлет. Рада познакомиться с тобой, — сказала я ей и потрясла её руку.

Она кажется довольной и совершенно не обращает внимания на то, кто я.

— Ты лучшая подруга Дикси? Верно? Брент сказал, что твой приезд стал сюрпризом. Это здорово, — сказала она, отпустив мою руку и сев рядом с Мэг, всё ещё наклоняясь вперёд, чтобы видеть меня.

— Да. Я в последнюю минуту смогла освободиться от работы и вовремя добраться сюда. — Откровенная ложь.

— Это потрясающе! — сказала она с большим энтузиазмом, чем необходимо.

Последняя девушка, которую я не знаю, подошла и улыбнулась Сейди. Она что-то прошептала ей. Они начали болтать, и она, похоже, не заинтересована во мне. Рада, что мне не пришлось проходить через другое знакомство, я расслабилась и выпила воды из стакана передо мной.

— Шелли заноза в заднице. По крайней мере, из того, что я видела. Она подруга Дикси по физической реабилитации. Она волонтёр и некоторое время работала с Дикси. Они стали друзьями. Но она не самый приятный человек. Она такая грубая и прямолинейная. Никаких фильтров, — прошептала Мэг рядом со мной.

По крайней мере, я поняла, почему она теперь подружка невесты. Она занималась с Дикси в трудное время. Дикси может привлечь любую личность. Я свидетель этого. Когда ты такая же сладкая, как Дикси, никто и никогда не будет с тобой груб.

— Я в порядке с тем, что обошлось без знакомства, — сказала я ей.

Мэг ухмыльнулась.

— Она положила взгляд на Брея, но сегодня он выбрал меня, чтобы поговорить, — вздохнула она. — Пока, конечно же, Ашер не остановил его. Он не разговаривал с ней, и она из-за этого ведёт себя отвратительно.

Как всегда, Брей. Его сексуальность плохого парня всех интригует. Поначалу меня она тоже заинтриговала. Пока не стала чем-то большим. Интенсивным. Я начала цепляться за это, за большее. Это стало моей ошибкой.

— Брей, похоже, не любит кому-либо повиноваться. Интересно, есть ли у меня ещё шанс, — задумчиво добавила Мэг.

Здесь я должна была промолчать. Не говорить. Просто кивнуть и слушать.

— Если ты хочешь быстрый трах, то Брей — твой парень. Если хочешь, чтобы тебе перезвонили, тебе нужен Стил. Он лучший мужчина. — Даже когда я говорила это, то чувствовала себя виноватой. Знаю, что в Брее есть большее. В глубине души он хороший мужчина. Может им быть. Он не показывает этого миру, но я знаю, что это в нём есть. Говорить, что это не так, ощущается неправильно.

— Это то, что я слышала. Но это всё, что мне нужно. Завтра я возвращаюсь домой. Никаких планов по возвращению сюда в ближайшее время, — ответила Мэг с озорной усмешкой. Она понятия не имеет, насколько сильно можно подсесть на Брея Саттона.

Перед нами появился официант и начал наполнять наши бокалы. Это позволит мне заняться чем-то ещё. Выпить вина. Игнорировать разговор девушки о Брее. Притвориться, что Мэг сегодня не коснётся Брея. Потому что она права. Брея не волнуют правила. Он никого не слушает. Он будет уважать их желания, до тех пор пока Ашер и Дикси не уйдут. Тогда он получит Мэг и перевернёт её мир.

Не в силах сдержаться, я посмотрела дальше по столу и увидела, как Брей пьёт из своего бокала. Он смотрит прямо вперёд, а Брент говорит с ним. Я заметила, как он едва приподнял плечо в ответ на сказанное Брентом. Брент выглядит раздражённым и потянулся к своему бокалу. Когда я продолжаю смотреть, взгляд Брея обратился ко мне, и я замерла. Он знает, что я наблюдаю за ним. Могу увидеть это в выражении его глаз. Оно жёсткое. Это вызвало слабость в моих коленях, и он бросает мне вызов.

Я должна отвести взгляд. Кто-то заметит. Но чем дольше он смотрит на меня, тем сложнее это сделать. Я скучаю по нему. Несмотря на то, что отношения с ним снова и снова причиняли боль. Быть без него тяжелее. Или, возможно, дело во всей этой любви и радости вокруг меня. Которые заставляют меня думать, что у меня тоже может быть подобное. Но этого никогда не произойдёт с Бреем. Я знаю это.

Рука Дикси легла на моё колено и сжала его. Я оторвала свой взгляд от него и стала изучать свой бокал, пока успокаиваю сердечный ритм, который ускорился. Он всё ещё смотрит на меня. Жар от его взгляда вызывает покалывание в моём позвоночнике. Чёртов Брей Саттон.

Официанты поставили перед нами салаты. Хотя в моём желудке образовался напряжённый узел, чтобы есть, я благодарна за возможность чем-то занять себя. Что угодно, лишь бы не смотреть на него.

— Это только он, не так ли? — прошептала Дикси.

Я повернулась к ней и нахмурилась.

— Что ты имеешь в виду?

— Только Брей волнует тебя. Не Брент.

Я вздохнула.

— Это всегда был только Брей.

Глава Четырнадцатая

БРЕЙ

— Ашер не просил меня выступить с речью. Я шафер, но он не попросил меня встать и что-нибудь сказать. Мне следовало спросить его, могу ли я это сделать. — Стил встал после того, как было покончено с едой и пришло время для дерьма с речами и тостами. — Это маленький городок, и большинство из вас знает мою, Ашера и Дикси историю. Временами она была не очень красивой. Есть несколько моментов, которые мне хочется стереть. Обстоятельства, при которых хочется поступить иначе. Получить второй шанс, чтобы по-другому справиться с ними. Независимо от некоторых моментов, которые мне хочется исправить, остаётся один… эти двое предназначены друг другу с того момента, как Ашер подвёз Дикси в своём грузовике со школы домой после того, как у неё выдался плохой день. Это настоящая история любви, та, которую не нужно выдавливать из себя. История, которую мы все желаем. Желаем чувствовать себя подобным образом в отношении одного человека и знать, что это будет длиться вечно, — Стил сделал паузу. Я взглянул на Ашера и Дикси. Они оба выглядят так, словно близки к чёртовым слезам. Боже, Ашер, возьми себя в руки. — Я никогда не был свидетелем самоотверженности. Любви, которая вышла за рамки, любви, причиняющей боль так долго, пока защищают того, кого любят. Жизнь в подобной темноте, просто чтобы она не коснулась кое-кого другого, была не понятна мне. Пока я не стал свидетелем поступков Ашера в отношении Дикси. Он научил меня, что значит любить кого-то. Он также показал мне, что мужчина, влюблённый в женщину, которой он предназначен, перевернёт небо и землю, лишь бы защитить её, несмотря на остальных. Это то, что я хочу. Это то, чего мы все должны ждать.

Дикси шмыгнула носом и вытерла слезу. К счастью, мой брат не заплакал. Пока. Я с отвращением закатил глаза и глотнул воды.

— Ашер и Дикси, пусть ваша жизнь будет наполнена всем тем счастьем, которое вы заслуживаете. Я люблю вас обоих и могу сказать, что рад за вас.

Ашер встал и обнял Стила. Гости зааплодировали. Это получилась действительно трогательная грёбаная сцена. Дикси тоже встала и подошла к Стилу, чтобы обнять и что-то прошептать. Все трое засмеялись. Прям картинка с открытки. Сколько ещё дерьма я должен здесь вынести? Заставить себя снова не посмотреть на Скарлет оказалось достаточно сложно. Это всё сущий ад.

Никто не сказал о семейных ссорах, которые у них будут, или о возможной болезни, с который они могут столкнуться в будущем. Никто не собирается упоминать, что не всегда будут только розы и солнечный свет. Они оставили это реалистичное дерьмо за кадром.

Когда эти трое сели, я откинулся назад, готовый слушать, как Мэг встаёт и начинает изливать какую-то чушь. Насколько помню, она едва бывала здесь за последние десять лет. Я едва помню её имя. Что она знает о Дикси и Ашере? Это, должно быть, будет чертовски бессмысленная речь.

— Я не придумала что сказать, — голос Скарлет вырвал меня из моих мыслей, и я резко повернул голову в её сторону. Она стоит у микрофона. Не Мэг. Её рыжие волосы перекинуты через левое плечо, и она улыбается Дикси. Нервная, но счастливая. — Но Мэг спросила меня, хочу ли я произнести тост за невесту, и я не смогла сказать «нет». — Она посмотрела на Мэг. — Спасибо.

Мэг кивнула и усмехнулась.

— Я была свидетелем развития истории Дикси и Ашера с того момента, как она решила, что любит его. Я, конечно, думала, что это глупая влюблённость и она перерастёт её. Чёрт возьми, в то время, когда Дикси сказала мне, что любит Ашера, у меня было, по крайней мере, трое мальчиков, в которых, я была уверена, что влюблена.

Гости стали посмеиваться, и Скарлет, покраснев, продолжила:

— Мы с Дикси стали близки, потому что совершенно разные. Она — солнечный луч, когда я — торнадо. — Снова раздался смех. — Она лучшее, что когда-либо со мной случалось. Она лучший человек, которого я знаю. Какое-то время я думала, что Ашер Саттон не заслуживает её. Он причинил ей боль, и я возненавидела его за это. Тогда я не знала причины. Если бы знала, то любила его за то, что, защитив её, он стал жить с болью. В конце концов, я поняла, что он подходит ей. Он тот мужчина, которого она никогда не переставала любить. Я могу довериться ему в том, что он будет лелеять её так, как она того заслуживает, — Скарлет сделала паузу и посмотрела на моего брата. — Ты заполучил лучшее.

Он кивнул и поцеловал Дикси в висок. Дикси снова заплакала. Женщина — эмоциональный фонтан. Я быстро перевёл взгляд на Скарлет.

— И, Дикси, — сказала она, — ты тоже. Я никогда не видела настолько настоящую или совершенную любовь. До вас двоих. С нетерпением жду возможности испортить ваших детей. Я люблю тебя, — сказала она, когда эмоции встали ей поперёк горла.

Дикси почти выпрыгнула со своего места и крепко обняла Скарлет. У них обеих по лицам текут слёзы, и я заметил, как Скарлет прошептала: «Поздравляю».

Когда они завершили свой эмоциональный взрыв, Ашер обнял Скарлет и что-то сказал ей, что заставило её рассмеяться сквозь слёзы. Даже с красными пятнами на лице она прекрасна. Ошеломляюще. И ничего подобного из того, как она сама себя обрисовала.

То, что она видит как нарушение спокойствия, я воспринимаю как нечто волнующее. Это то, что привлекает меня в ней. Она не понимает этого. Видит только Дикси и сравнивает себя с ней. Она принимает прямой и ограниченный путь Дикси за совершенство. Я же нахожу его чертовски скучным. Дикси красивая и сладкая, но в ней нет никакого озорства. Приключений.

Скарлет же является воплощением всего этого. Они никогда не понимала. Я же был так сильно поглощён этим, что хотел быть как можно ближе к ней. Я понял, что ей нужно ходить по краю и часто находиться на грани.

Ничего из этого не имеет значения. Не для меня. Она не любит меня. Я был приключением. О котором она сожалеет. Очень важно помнить об этом. По крайне мере, до того момента, когда она запихнёт свою сексуальную задницу в машину и покинет этот город.

Ашер и Дикси вышли на танцпол для первого танца. Предполагается, дальше к ним присоединятся Стил и Мэг, затем Брент и Сейди, и наконец Даллас должен танцевать с ещё одной девушкой, которую я не знаю. Ашер предложил не ставить меня в пару к подружке невесты. Думаю, они мне не доверяют. Я ухмыляюсь, пью и наблюдаю, как мой брат обнимает Дикси и танцует с ней, пока группа играет какое-то медленное дерьмо.

Вздохнув, я откинулся на спинку стула и скрестил руки на груди.

— Я буду танцевать со Скарлет. Ты танцуешь с Шелли, — сказал Даллас рядом со мной.

— Что? — спросил я, нахмурившись.

— Ты меня слышал, — ответил он с раздражённым выражением лица.

Да, слышал, но я понятия не имею, что он, чёрт возьми, имеет в виду.

— Кто такая Шелли?

Даллас вздохнул, будто я задал глупый вопрос.

— Подружка невесты.

— Почему ты танцуешь со Скарлет? — спросил я не в восторге от идеи рук моего младшего брата на Скарлет.

— Потому что, учитывая обстоятельства, я единственный вариант. Конечно, ты не можешь быть её партнёром.

— Почему кто-то из нас должен танцевать с ней? Она не одна из подружек невесты.

Даллас встал, глядя на меня.

— Нет. Но она должна была быть. Она произнесла тост и заняла место подружки невесты. Она часть этой свадьбы. Прекрати быть придурком.

Я медленно встал, преграждая ему путь. Есть два разных варианта. Один из них разумный. Даллас хорошо всё продумал. Его план надёжен. Имеет смысл. Наконец я кивнул, повернулся и увидел, как Стил взял руку Мэг, затем Брент взял руку Сейди, и они направились к танцполу. Я следующий. Я начал двигаться, и, пока шёл к двум ожидающим женщинам, уже знал, как поступлю.

Меня просто не ебёт. Руки Далласа не окажутся на Скарлет. Я остановился у её стула и, не сказав ни слова, протянул руку. Она уставила на неё. Скарлет подняла глаза, чтобы встретиться со мной взглядом. Она нахмурилась, пока мы стоим, глядя друг на друга.

Я не перестаю думать, что она может отказаться танцевать со мной. После нашего разговора в амбаре сначала мне следовало об этом подумать. Я должен был догадаться, что это не то, на что она согласится. Но не опускаю руку. Я жду. Если она собирается отвергнуть меня, то она, чёрт возьми, собирается сделать это прямо здесь на глазах у всех. Заставить рану кровоточить. Я молча бросаю ей вызов. Знаю, что она чётко читает его в моих глазах. Потом я заметил это. Проблеск озорства. Жилку непослушания, которая бежит по её венам. Девушку, которая отбрасывает осторожность и делает то, что хочет.

Её маленькая мягкая рука скользнула в мою. Я выдохнул, когда она встала рядом со мной.

— Не заставь меня пожалеть об этом, — прошептала она.

— Зачем мне сейчас останавливать в том, чтобы заставлять тебя жалеть, детка? Кажется, я в ударе, — ответил я, подмигнув.

Её глаза сверкнули. Я положил руку на нижнюю часть её спины, отводя её от Далласа, который, как я знаю, в ярости. Переживёт. Ребёнку нужно, чёрт побери, заниматься собственными делами.

Глава Пятнадцатая

СКАРЛЕТ

Это потенциально глупо. Нет… просто глупо. Знаю, что это плохая идея. Но он застал меня в минуту слабости. Я стала эмоционально подвешена. Наблюдая за Ашером и Дикси. За их счастьем.

Рука Брея на моей спине ощущается так, словно она находится на самом чувствительном месте моего тела. Конечно, это не так, но покалывание из этой области распространяется по всей коже. Напоминая мне, как эти руки ощущались в других местах. Что они делали со мной, навевая эротические воспоминания, которые навсегда отпечатались у меня в мозгу. Есть вещи, которые девушка никогда не сможет забыть. Секс с Бреем Саттоном — одна из них.

Я одна из многих. Я одна из многих. Повторяла мантру в голове, когда Брей вывел меня на танцпол и так же идеально притянул в свои объятия, как и идеально зазвучал из динамиков Эд Ширан^[4], занявший место группы. Дюкси любит эту песню.

Обычно я выключаю её, когда она начинает играть на радио. Слова слишком сладкие. Слишком романтичные. Всё то, что мне не получить в жизни. Но она хорошо подходит истории любви Дикси и Ашера. Как если бы слова написаны специально для них.

Взгляд Брея на мне. Но я ещё не посмотрела на него. Борюсь с этим. Танцевать так близко к нему достаточно тяжело. Смотреть ему в глаза ещё сложнее. Я наблюдаю, как окружающие нас танцуют. Брент, похоже, занят Сейди. Его улыбка подлинная. Настоящая. Нечто, что я действительно рада видеть.

Стил и Мэг смеются, пока танцуют. Интересно, есть ли между ними что-то. Но то, как Мэг говорила о Брее, заставляет меня сомневаться.

— Где ты живёшь? — спросил меня Брей. Его голос низкий и хриплый. Из-за мелодии песни невозможно ничего не чувствовать.

— Зачем тебе? — был мой ответ, когда я подняла вверх глаза, чтобы встретиться с ним взглядом.

— Просто любопытно. Не собираюсь тебя искать. Твоё сообщение в амбаре было достаточно ясным. — В его голосе прозвучала боль. Это застало меня врасплох.

— В Робертсдейле, штат Алабама, — сказала я ему. Нет причин хранить это в секрете. Брент и Брей исцелились. Брент двигается дальше. С Бреем мы поговорили. Всё закончилось. Мне не нужно беспокоиться, что он будет разыскивать меня.

— Любопытный выбор. — Он ухмыльнулся. — Я предполагал, что ты выберешь что-то более захватывающее.

— У меня было всевозможное волнение. И наконец потребовалось нечто обратное. — Доказательство, что этот мужчина совершенно не знает меня.

Он приподнял брови, его улыбка не пропала.

— Ты оставила волнения здесь. И пропустила всю драму, когда сбежала.

Я столкнулась со своей собственной драмой. Называется — борьба за выживание. Реальный мир. Освобождение от монстров, которые преследуют мой разум. Это запятнало мою душу ещё до того, как я смогла пожить.

— Я сделала то, что нужно было, — сказала я.

Он притянул меня ближе к себе. Слегка, но каждая новая часть моего тела, которая коснулась его, ожила от контакта.

— Должен с тобой не согласиться.

Была уверена, что так и будет. Брей потакает себе. В его голове мой уход кружит только вокруг него. Он был толчком, в котором я нуждалась, чтобы наконец сбежать. Начать новую жизнь.

— Всё закончилось. Нет причин обсуждать это сейчас.

— Тогда вернись домой. Если всё закончилось, зачем держаться подальше? Если ты только не любишь свою новую жизнь и не можешь её оставить.

Я подумала о трейлере, работе, одиночестве. Мне не нравится это. Просто цепляюсь за всё перечисленное. Если у меня есть шанс на нормальную, здоровую жизнь, то мне нужна моя новая жизнь. Ничего из этого ему не нужно слышать. Может, я бы сказала, если бы он хотел больше, чем просто секс, но секс — всё, чем мы когда-либо были.

Брей — зависимость. Я люблю его. Знаю. Но не хочу любить. Хочу иметь возможность уйти и больше никогда не думать о нём. Но не могу. Сказать ему, что он нужен мне в качестве опоры, чтобы выжить, будет несправедливо. После того как я провела время здесь, с ним, то понимаю, что дело не в опоре, а в любви. В нечто большем.

Теперь Дикси замужем. Больше не будет ночёвок, девичников, сплетен. У неё есть муж. Она захочет быть с ним. Её дом не станет местом, в которое я смогу отправиться за безопасностью. Эти дни остались в прошлом.

— Я больше не вписываюсь сюда. Здесь нет для меня места. Я нашла его там. То место может показаться скучным и одиноким для кого-то ещё. Но это не так. Не для меня.

Он нахмурился. Отвлёкся от меня, сердито уставившись мне за плечо. Либо кто-то бесит его, либо ему не понравился мой ответ. Я молчу. Песня закончилась, и я прекратила танцевать. Начала отходить от него, когда его рука твёрдо удержала меня. Его взгляд вернулся ко мне.

— Пойдём куда-нибудь со мной. Прежде чем ты уедешь.

На это умная девушка ответит отказом и уйдёт. Будет правильно покинуть его, поцеловать Дикси на прощание, пожелать наилучшего, пообещать звонить и уехать. Я вернусь в свой пустой трейлер. Лягу в постель и приготовлюсь к выходу на работу утром. Мне не нужно три дня. Это то, что я должна сделать. То, что мне нужно сделать.

— Куда? — спросила я, игнорируя все полезные советы, которые только что дала себе. Девушка, которую я оставила в прошлом, словно скрывалась в тени, и теперь пытается снова выйти наружу, пока я в объятиях Брея.

— Просто садись в машину и езжай со мной. Прямо сейчас.

Плохая идея. Плохая идея. Плохая идея. Я посмотрела на него, чтобы сказать, что это плохая идея. Что мы на свадьбе и должны остаться здесь.

— Что насчёт Дикси и Ашера? — спросила я его.

Он приподнял брови и оглянулся на них. Они снова смеются и танцуют. Никого, кроме них двоих, не существует. Мир принадлежит только им.

— Как по мне, у них всё отлично, — протянул он. Брей устремил на меня голубые глаза, о которых я мечтала. Его веки отяжелели. Взгляд сказал, что это не приглашение поговорить или наверстать упущенное.

В моём животе появился трепет. Желание прошло по мне, заставляя тело покалывать. Всё, что я смогла сделать, это кивнуть. Произнесённые слова заставили меня устыдиться. Моей слабости. Но я желаю того же. Даже если всего на мгновение. Я уеду, и завтра он найдёт другую.

Где моя сила воли?

Его руки крепко схватили меня, и мы двинулись. Стремительно. Прямо из тента к машинам, припаркованным дальше. Мне пришлось побежать, чтобы не отстать от его темпа. Интересно, заметил ли кто-нибудь, что мы уходим, но я не стала оборачиваться, чтобы проверить. Если и заметил, меня это не остановит. Теперь когда я сдалась. Пошла ко дну. Теперь я не могу отступить. Моё тело восстало против меня.

Он резко открыл пассажирскую дверь синего грузовика и затащил меня внутрь, как будто я сама не могла. Дверь захлопнулась, и он очень быстро оказался на водительском месте. Как будто участвует в гонке.

— Почему мы так торопимся? — спросила я его, когда он рванул по холму к главной дороге.

Он бросил на меня взгляд. Тьма поглотила меня. Знаю этот взгляд. Он преследует меня во снах.

— Потому что если я вскоре не трахну тебя, то взорвусь.

У меня перехватило дыхание. Я закрыла глаза. Ожидание того, что, знаю, должно последовать, впервые за несколько месяцев заставило меня почувствовать себя живой. Хорошая нормальная девушка не почувствовала бы себя так, когда Брей Саттон сказал ей, что хочет трахнуть её. Она ожидала бы… нет, требовала бы больше уважения к себе. Или, по крайней мере, привязанности, даже любви.

Но не я. Я готова раздеться для мужчины, зная, что это ни что иное, как физическое влечение. Попытка получить то, что нельзя получить.

— Клянусь богом, если ты сидишь там и подумываешь изменить решение, я заставлю тебя умолять об этом с моей головой между твоих ног.

Вот почему Брею Саттону невозможно сопротивляться. Он красив снаружи, и дьявол — внутри.

Глава Шестнадцатая

БРЕЙ

Большое расстояние — не вариант. Слишком много размышлений — и она передумает. Если это случится, мне будет легче после того, как она снова уйдёт. Будь я проклят, если меня это волнует сейчас. Потом мне сможет помочь виски. Сейчас я хочу Скарлет.

Я повернул и, объехав отель, направился на озеро. Как правило, там не безопасно, но, поскольку все на свадьбе, будет пустынно. Нет шансов, что появится один из моих братьев.

Скарлет начала заламывать руки, и это напомнило, что часики тикают. Я словно в гонке участвую, везя её сюда и убеждаясь, что она не решит, что это плохая идея. Потому что это чертовски ужасная идея. У меня было восемь месяцев, чтобы отпустить её. Забыть обо всём.

Но это не очень помогло, а мой голод по ней лишь сильнее возрос. Может, она тоже возжелает этого и останется. Если я буду достаточно хорош, возможно, она не захочет снова уезжать отсюда.

— Озеро? — спросила она с беспокойством в тоне.

— Все на свадьбе. Никто не отправится сюда. Не сегодня. — Я взглянул на неё, когда припарковал грузовик. — Кроме того, мы трахались здесь и раньше. Когда не были уверены, что нас не поймают.

Она повернула голову, и те глаза, которые продолжают преследовать меня во снах, посмотрели на меня. Блеск, который я жажду, отсутствует. Его нет весь день. Она более сдержана. Бунтарский дух, который она обычно не могла контролировать, исчез. Я скучаю по нему. Но эта новая Скарлет интригует.

— Мы пожалеем об этом, — тихо сказала она.

— Нет, детка. Я ни о чём не пожалею. И прослежу, чтобы ты тоже не пожалела. — Ненавижу это чёртово слово. Сожаление. Она весь день разбрасывается им.

Её взгляд опустился к рукам, и она вздохнула. Блять, это случилось. Я распахнул дверь грузовика и вышел, направляясь к её двери,чтобы открыть. В её глазах неопределённость. Что-то новое. Раньше она была готова к любому приключению, которое я ей подкидывал.

— Выходи, Скарлет, — твёрдо сказал я. Протянул к ней руку, чтобы вытащить её.

Она мгновение смотрит на мою ладонь. Медленно, слишком медленно она протянула руку и вложила её в мою. Я не стал терять время. Крепко сжал её руку и достаточно сильно потянул, чтобы она быстро вылезла из машины и упала мне на грудь.

— О! — выдохнула она.

Одной рукой я захлопнул дверь позади неё, а другой обхватил её талию.

Мне надоело, что мы кружимся друг около друга. Я больше не смотрю, как её рот двигается, а эти розовые всегда пухлые губы дразнят меня. Мой рот накрыл их, и я вдохнул её вкус. Когда-то он стал причиной моего падения. Я уже и забыл, как она притягательна. Это напомнило.

Её руки скользнули вверх по моим и обхватили мои плечи. Ногти впились в мою кожу. Из неё вырвался стон, и я сильнее притянул её к себе. Поцелуи никогда не были тем, что мне нравилось с женщинами. Обычно я пропускал эту часть. Переходил прямо к траху. Но со Скарлет мне нравится всё. Всё необходимо. Её стоны, запах и мягкость, прижатая ко мне, делают этот момент практически чертовски идеальным. Так, это уже опасно.

Добравшись до нижней части её платья, я борюсь с рычанием. Пока мы танцевали, этот грёбаный подол слегка касался верхней части её бёдер, сводя меня с ума. И теперь он в моих руках. Я грубо задрал подол и обхватил руками её голую задницу. Танго, которые на ней, оголяют обе прекрасные круглые ягодицы. Их сжатие заставило её взвизгнуть и толкнуться в мою сторону.

Я прервал поцелуй, чтобы оставить укусы на шее и плече. Что-то в её запахе заставляет меня хотеть укусить её. Так было всегда. Не могу получить достаточно ощущений под зубами. Она всегда реагировала так, будто ей нравится, и это только подкармливало мою сумасшедшую одержимость.

Левой рукой я обхватил её бедро и дёрнул на свой таз, пока другой рукой проводил у неё между ног. Одним пальцем слегка провёл вдоль клочка кружева, которое мало что прикрывает. Никогда не понимал смысл стрингов, но, конечно же, чертовски люблю, как она выглядит в них.

— Брей! — вскрикнула она, когда я протолкнул палец в её тугую дырочку. Она толкнулась навстречу и издала приятный глубокий горловой звук. Были времена, когда я находился между её ног, пока она сосала мой член. Это был чертовски хороший вид. Но в этот момент я полностью очарован тем, как она выглядит, пока я трахаю её одним только пальцем. Это не должно быть так чертовски эротично.

Потянув за трусики, я спустил их по бёдрам, где она, покачиваясь, начала выскальзывать из них, пока они не оказались на земле под нашими ногами. Мой член пульсирует от потребности. Её руки скользили к моим бицепсам, пока она не сжала их и не задохнулась. Хочу большего. Её рот на себе. Хочу увидеть, как движется её голова, пока она сосёт мой член. Хочу укусить кожу между её бёдер и проложить дорожку вверх, пока она будет извиваться и умолять меня.

Но ничего из этого не произойдёт. Контроль, который нужен для всего этого, ушёл в небытие. Одной рукой я расстегнул штаны и стянул их со своих бёдер, освобождая член, который стоит готовый к внимаю за считанные секунды. Мой пульс так сильно колотится, что я слышу его.

Приподняв Скарлет, я прижал её к грузовику. Её колени обвили мою талию, и я оказался там. Одним глубоким толчком я оказался внутри неё. Крик, который вышел из меня, стал неожиданностью, но каждый нерв в моём теле ожил. Словно человеку, который голодал, дали грёбаный стейк.

— О! Боже! — закричала Скарлет, и её голова откинулась. Я даже не раздел её. Если бы сделал это, то её грудь уткнулась бы мне в лицо. Она заставила меня потерять над собой контроль. Я должен ненавидеть её. Но, чёрт возьми, готов умолять об этом.

— Ты сбежала от этого, — напомнил я, покачиваясь, пока она стонет. — Всё это время мы могли бы заниматься этим. — Я отправлюсь за ней, если она уедет. Это слишком хорошо.

— Брей, — её ответом стало моё имя на выдохе.

— Скажи мне, чего ты хочешь, — потребовал я.

Она моргнула, пытаясь сосредоточиться, и её глаза наконец нашли мои. Желание в её взгляде заставило меня сильнее двигаться. Быстрее. Это закончится слишком рано. Мне нужно сдерживаться.

— Трахни меня, не переставай трахать меня. Я просто хочу этого. Не останавливайся. — Она задрожала, и её глаза закатились.

Это мой ответ. Мы просто продолжим. Этому не будет конца. Потом я просто снова трахну её. Нам не нужно останавливаться.

— Брей, — вскрикнула она. — Я кончаю! — Её тело начало содрогаться в моих объятиях.

Я сжал зубы и чертовски сильно попытался не кончить в неё. Я без презерватива. Мне придётся выйти из неё, но сначала она получит свой оргазм.

Каждая мышца в моём теле напряжена, ожидая, когда Скарлет распадётся и вернётся на землю. Когда она вздохнула и снова открыла глаза, я вышел из неё и кончил на её бёдра и живот, пока она наблюдает.

Когда голос снова вернулся ко мне, я посмотрел на неё.

— Снимай своё платье, Скарлет. Мы только начали.

Глава Семнадцатая

СКАРЛЕТ

Заслуживаю быть королевой плохого выбора. Если бы существовал подобный титул, я определённо носила бы эту корону. Даже зная, что выбор плохой, я всё равно сделаю его. Например, подниму руки вверх и стащу через голову платье, потому что мне так сказал мужчина. И это плохой выбор. Неправильное решение.

Но я всё же приняла его. Как будто стала бушующим шаром похоти, когда он поцеловал меня. Независимо от того, сколько раз я себе повторю, что не буду спать с Бреем Саттоном, я обнаружила, что всё равно трахнусь с ним. Секс возле грузовика не должен ощущаться хорошо. Он должен быть неудобным.

Разум знает, что лучше, но всем заправляет тело. Я стою голая перед Бреем, пока он в открытую рассматривает меня с голодным выражением лица, которое заставляет меня дрожать. Здесь не холодно, но я знаю этот взгляд. Знаю, к чему он приведёт.

Он сорвал пиджак и отбросил его. Рубашка была следующей. Я наблюдаю, как он раздевается, пока на нас ничего не остаётся. Возврата назад нет. Я за гранью добра и зла. Твёрдо стою на неправильной стороне и, видимо, наслаждаюсь этим.

Я ожидала каких-то действий, когда он развернулся и направился к грузовику. Смутившись, я наблюдаю за ним и увидела, что там у него было одеяло, которое он вытащил и разложил на земле.

— Ложись, Скарлет, — хрипло сказал он.

Я сделала так, как он приказал, и чувствую себя уязвимой под его пристальным взглядом.

Солнце садится, и я знаю, что Дикси должна уже заметить, что мы пропали. Но покалывание между ног и бегущую по моим венам кровь, кажется, это не волнует.

— Согни колени и раздвинь ноги, — сказал он, всё ещё стоя передо мной.

Это — Брей. Так он занимается сексом. Он приказывает тебе, а потом заставляет желать этой властности ещё больше. Ему не задаются вопросы. То, как он смотрит на тебя, делает из тебя марионетку. Или я более нестабильна, чем предполагала, и мне нужна терапия, а не только лекарства, которые мне назначали в последний раз, когда мой «отец» диагностировал моё состояние.

Он опустился на землю между моих ног и поцеловал моё левое колено прежде, чем поцеловать бёдра. Мои руки сжались по бокам в кулаки, и я начала задыхаться. Знаю, куда он направляется и насколько хорошо знает, что делать, когда доберётся до туда.

Его язык слегка подразнил меня. Я ахнула и приподняла бёдра, молча прося о большем.

— Ты дрожишь, так сильно хочешь этого, — сказал он, пока его рот недалеко от того места, где хочу, чтобы он поцеловал меня.

— Пожалуйста, — прошу я не напоминать, как слаба, когда дело касается его. Слабая перед эйфорией, которую могу познать только с Бреем.

Он не заставил меня продолжать предвкушать. Что необычно для Брея. Обычно он поступает иначе. Доводит меня до безумия. Вместо этого он втянул мой клитор между своих зубов и заставил меня выкрикнуть его имя. Мои руки метнулись к его волосам, и я отчаянно пытаюсь удержать его голову там.

Талантливый язык играет с моими чувствительными складочками, и из меня вырвалось его имя, я потянула за его волосы и пережила очередной оргазм, пока его руки оставляют следы на внутренней стороне моих бёдер. Прежде чем смогла спуститься с небес, куда он отправил меня, я была перевёрнута на живот, и его руки обхватили мои бёдра, дёрнув вверх. Я втянула воздух, когда он резко и быстро вошёл в меня. Влажность, которую он вызвал, облегчила это.

— Боже, я скучал по этой киске, — прорычал он, когда начал врезаться в меня сзади. — Чёрт, как мечтал об этом. Ничто не сравнится.

Его слова и наполненность отправили меня к очередному блаженному взрыву. Я сжала одеяло в кулаках и принимаю грубый секс, который причиняет боль и в то же время возбуждает. Сказать, что я не мечтала об этом, будет ложью. Быть с Бреем всегда идеально ощущается. Интересно, другим девушкам также сильно нравится секс с ним или дело в моих психологических проблемах.

Удовольствие настигло меня, прежде чем я поняла, и так быстро накрыло, что я откинулась назад и выкрикнула его имя. Он ещё дважды толкнулся в меня, затем вышел.

— Блять! — закричал он, когда я почувствовала тепло его освобождения внизу.

Я так и не сдвинулась, запыхавшись. Полностью уничтоженная. Не уверена, что это значит. Смогу ли оправиться после такого. Насколько сильно этот выбор повлияет на меня. Закрыв глаза, я попыталась вспомнить, что это того стоит. Чтобы не сожалеть.

Брей начал очищать сперму, и, когда закончил, я расслабилась, повернулась на бок и увидела, как он перемещается и садится рядом со мной. Разговор после секса. О чём нам теперь говорить?

Он не стал одеваться, комфортно ощущая себя и обнажённым. Откинувшись на руки, он посмотрел на меня.

— Ты не уедешь после этого.

Время проявить твёрдость и не позволить мужчине указывать мне, что делать, а что нет. Однако я принимаю, как уже известно, не самые лучшие решения.

— Остаться — не вариант, — ответила я. Не вернусь к этой жизни.

Он нахмурился.

— Что это значит? С Брентом всё кончено. Он, чёрт побери, двигается дальше. Ты не принадлежишь ему. Чёрт, Скарлет, никогда не принадлежала.

Я никогда не любила Брента так, как он заслуживает. Мне стыдно за то, что я использовала его. Та девушка и её грехи не могут быть оправданы моей тронутой головой. Знаю, что с Брентом всё кончено. Кончено. Моё возвращение никогда не зависело от них. Но Брей никогда не должен узнать настоящей причины.

— Я не заслуживаю остаться здесь. Быть счастливой. Не после того, что сделала. — Он ожидал подобный ответ.

— Что мы сделали, — поправил он меня. — И это полное дерьмо. Всё кончено. Отпусти ситуацию.

Приятно, что он признаёт свою часть вины, но я — та, кто использовал Брента, чтобы вызвать ревность. Чтобы привлечь внимание. Я так хотела Брея, что ни о чём не думала, кроме себя. Эта девушка ушла. Никогда снова не хочу быть ею. Она похожа на мою мать. Я не собираюсь становиться такой, как моя мать.

— Я использовала Брента. Я не заслуживаю быть здесь. — И ты меня не знаешь. Это основная причина. Между нами никогда не было ничего, кроме секса.

— Скарлет, ты нелепа. Разговор в амбаре полная чушь. Ты не жалеешь. Ты хочешь этого так же сильно, как и я. Ты скучала по мне… и я, чёрт побери, тоже скучал по тебе.

Последнее ему было трудно признать. Брей Саттон не проявляет слабости. По крайней мере, нечасто. Моё сердце подпрыгнуло, и возникло желание. Желание быть нормальной, к которому я не должна привязываться. Того, что он скучал по мне, недостаточно, чтобы изменить наличие у меня секретов. В конце концов, если я не покончу со всем, будет только больше боли.

— Брей, — я сделала паузу, глубоко вдохнула, подняла колени и обняла своё обнажённое тело. Мне не так комфортно, как ему. Хочу дотянуться до своего платья и надеть его, прежде чем закончу разговор. Я уже эмоциональна уязвима. Нагота не помогает. — Я не могу вернуться к тому, что было. Это больно. Быть здесь… быть с тобой, но не с тобой… отношений, которые ты хочешь. Их недостаточно.

Я жду, что он что-нибудь скажет, чтобы снова убедить меня вернуться к нашим старым отношениям.

— Чего ты хочешь от меня? Просто спроси. — Я колеблюсь. Смущённая. Это не те слова, которые мог произнести Брей Саттон. Когда-либо. — Скажи мне, Скарлет. Что мне нужно сделать, чтобы ты осталась?

Я несколько раз открыла и закрыла рот. Не могу сформулировать слова. Он шокировал меня. Брей редко шокирует меня. Реальный ответ на его вопрос «ничего», потому что он не может стереть моё прошлое или изменить то, кем он является. Вместо этого я произнесла то слово, которое, знаю, отпугнёт его. Всё прекратит.

— Обязательства, — твёрдо сказала я. Одно слово, которого нет в словаре Брея Саттона.

Он приподнял брови на мою вспышку, затем ухмыльнулся.

— Хорошо. — Моргая, я несколько раз повторила его ответ у себя в голове. Знает ли он, что означает это слово? Или он согласился на что-то другое. — Никаких других женщин. Только ты, — подтвердил он.

— Правда? — спросила я, изучая его лицо, чтобы увидеть, есть ли какой-либо признак, что он шутит. Он не может быть серьёзен.

— Да. Правда. Теперь надень своё платье, прежде чем один из моих братьев увидит твою голую задницу. Потому что кто-то едет. И готов поспорить, это один из них.

В панике я вскочила и схватила своё платье, надевая его, пока Брей не торопится прикрыться. Мне не хватило времени надеть трусики, поскольку Стил въехал на поляну. Вместо этого я отшвырнула их под грузовик. Брей застегнул рубашку и ухмыльнулся на мою попытку спрятать их.

— Не похоже, что он не знает, чем мы занимались, — протянул Брей, затем подмигнул.

Мои щёки покраснели, когда Стил вышел из грузовика и настороженно подошёл к нам.

— Боже, Брей! Ты не мог удержаться в штанах достаточно долго, пока не закончится приём Ашера и Дикси?

Брей пожал плечами.

— Похоже, не мог, — было его ответом.

Хочу присоединиться к моим трусикам под грузовиком.

Глава Восемнадцатая

БРЕЙ

— Залезай в грузовик, Скарлет, — сказал я, повернувшись спиной к Стилу.

Её не пришлось просить дважды. Она смущена, и, будь я проклят, если не разозлился на своего брата. Он знал, что произошло, какого чёрта, ему понадобилось прийти сюда и вести себя как мудак. Подойдя к грузовику после того, как Скарлет забралась в него, я встал на колени и достал трусики, затем засунул их в карман, прежде чем подняться и направиться к водительскому месту.

— Они все заметили, что тебя нет. Вас обоих. Дикси волнуется. Ей не следует беспокоиться о Скарлет в день своей свадьбы, чёрт подери! — прокричал Стил.

— Отвали, — ответил я, когда забрался в грузовик.

Знаю, сегодняшний день принадлежит Дикси и Ашеру, но чёрт. Мы что, должны прогибаться, чтобы убедиться, что они чертовски счастливы? Разве они не должны быть счастливы, что сыграли свадьбу и прочее дерьмо? Какое, блять, мы имеем отношение к счастью Дикси?

Скарлет тихо сидит, сжимая руки на коленях. Стил напомнил ей, что наше отсутствие на свадьбе будет замечено. В разгар нашего горячего секса она позабыла об этом. Или ей было наплевать, неважно.

— Всё в порядке. Нас никто не ищет. Стилу просто нужна была отмазка, чтобы уйти. Мы стали его отмазкой.

Она едва взглянула на меня и кивнула.

— Прекрати, Скар. Не смей сторониться меня. Секс был потрясающим, и ты знаешь это. Полностью окупает побег с этого чёртовски скучного приёма. Мы оба желали этого, и ты не можешь сказать, что жалеешь.

Скарлет вздохнула и откинула голову на сидение.

— Я не жалею. — Конечно, не жалеет. Она слишком много раз выкрикивала моё имя, чтобы я поверил в обратное. Отрицать, что ей понравилось то, что мы сделали, бессмысленно. — Я просто… не хочу ошибиться. Я хороша в этом, — мягко сказала она.

Хочу пообещать ей, что мы не совершаем ошибку. Но не могу. Потому что, будь я проклят, если знаю. Кто-нибудь когда-нибудь вообще знает? Прямо сейчас она — всё, чего я хочу. Вот что я знаю. Вот что важно.

— Я не могу предсказать будущего, детка. Ты можешь только наслаждаться своей «поездкой» и жить настоящим моментом.

Скарлет нахмурилась. Я заметил, как она наконец повернула голову в мою сторону.

— Ты не знаешь меня, Брей Саттон. Всё, что нас связывает, — это секс.

С усмешкой я наклонился к ней достаточно близко, чтобы поцеловать, но не стал.

— Я знаю тебя, Скарлет. Знаю, что ты мягче, чем кажешься. Жёсткая, когда кто-то, кого ты любишь, нуждается в тебе. Умная, хотя пытаешься скрыть это. И чертовски чувствительная в районе внутренней стороны левого бедра.

Её щёки покраснели, и она резко вдохнула. Если захочу, знаю, что смогу снова взять её прямо в грузовике. Стил, однако, в конечном счёте, постучит в дверь и, возможно, увидит голую задницу Скарлет, когда она будет объезжать мой член. И я не собираюсь позволять этому случиться.

Я проследил её подбородок пальцем, затем откинулся на сидение и завёл двигатель.

— Возвращаемся на чёртов приём. Дикси сможет расслабиться, и каждый сможет наблюдать за нами и задаваться вопросом, трахал ли я тебя в последний час.

Скарлет закрыла лицо руками.

— О боже, — простонала она.

Посмеиваясь, я выехал с травянистого участка, где припарковался, и поехал за Стилом, который стоит на месте и ждёт нас, словно придурок. Он собирается сопроводить нас обратно. Как доблестно с его стороны. Если бы Стил был честен с собой, то признался бы, что ему тяжело быть шафером, но он никогда не признается.

— Дикси пожалеет, что я приехала. — В её голосе грусть.

— Нет, не пожалеет. Дикси твоя лучшая подруга. Она знает, что ты хотела бы уйти со мной. — По крайней мере, надеюсь на это. Если Дикси скажет что-то, что расстроит Скарлет, меня не будет волновать, что это день её свадьбы или что теперь она моя невестка.

— Она многое вынесла из-за меня. Я не заслуживаю её.

— Блять, — проборматал я. — Дикси — не ангел. Она так всё запутала со Стилом и Ашером, что они были в раздрае. Прекрати себя винить. Ты ушла, Скарлет. К чёрту свалила отсюда. Одна. Скажи мне почему. — Я уже знаю причину. Принятие её причин и их осознание вытащило меня из чёртовой тёмной комнаты, в которой я заперся, когда она ушла. Её уход показал, что ей не наплевать. Мне потребовалось время, чтобы понять это. Это было очень по Ашеровски.

— Если бы я осталась было бы хуже. Мне нужно было уехать.

— В яблочко. Эгоистичная бессердечная женщина не поступила бы так. Поэтому прекрати утверждать, что ты чёртова проблема.

Мои глаза на дороге, но я могу чувствовать на себе её взгляд. Я не посмотрел на неё. Просто позволяю ей наблюдать за мной. Она думает. Я молчу и продолжаю ехать к дому за Стилом. Он сообщит Ашеру, где нашёл нас. Я получу хмурый взгляд от Ашера. Возможно, допрос. Или ещё какая-нибудь чушь. По крайней мере, сегодня ночью он не вернётся домой. Потому что отправляется в медовый месяц на Гавайи. Когда они вернутся, то переедут в свою квартиру в городе.

— Хорошо, — улыбнувшись сказала Скарлет.

Не уверен, что она имела в виду. Взглянув на неё, я спросил:

— Что «хорошо»?

— Хорошо, я подумаю, — тихо сказала она. Её глаза не говорят то же самое. В них печаль. Она не верит в меня. В это. В нас.

Улыбка, которая растянулась на моём лице, вызвана тем, что у меня есть шанс всё изменить. Это то, что мне нужно было услышать. У меня нет времени на то, чтобы бросать работу и преследовать её до Робертсдейла. А если бы она попыталась меня бросить, я бы так и поступил. Она уберегла меня от неприятностей.

— Хорошо, — ответил я.

— Уверен, что хорошо?

Я схватил её за бедро и потянул на себя. Она засмеялась и начала скользить, пока её тело не прижалась к моему.

— Хочешь отсосать мне, прежде чем мы вернёмся к этому дерьму? — подразнил я.

— У нас нет на это времени.

Я пожал плечами.

— У меня всегда есть на это время, Скар.

Хихикая, она положила голову мне на плечо. Тёмная пустая дыра, которая всегда в моей груди, рядом с ней исчезает. Мне не нужно контролировать злость, которая, кажется, всегда под моей кожей, готовая взорваться. Скарлет фокусирует меня. Успокаивает.

Это любовь? Возможно, нет. Я бы узнал любовь, если бы почувствовал её. Скарлет — нечто, в чём я нуждаюсь. Я знаю это. Знаю с того момента, как два года назад она подошла ко мне в «Джеке» в мине-юбке и на высоких каблуках, спрашивая, угощу ли я её пивом. Прежде я видел Скарлет с Дикси. Но она выросла, и я почему-то не замечал этого. До тех пор.

Я сказал ей, что куплю ей пиво, если она ещё на дюйм^[5] подтянет юбку и покажет свои трусики. Затем она предложила выйти к моему грузовику и сделала намного больше.

И получила своё.

Как и многие девушки до неё.

Но Скарлет была другой.

Глава Девятнадцатая

СКАРЛЕТ

После возвращения на приём Брей остался рядом со мной. Кажется, будто все смотрят на нас, когда я знаю, что большинство даже не догадывается, что мы пропадали. Ашер бросает хмурый взгляд на Брея, а Дикси словно бы испытывает облегчение. Кроме них, я ни с кем не устанавливаю зрительный контакт.

То, что Брей удерживает руку на моей пояснице, пока мы продвигаемся через толпу, ощущается очень собственнически. Что заставляет меня нервничать. Я дала ему надежду, зная, что уеду. На груди потяжелело.

— Мне нужно выпить. Тебе что-нибудь взять? — спросил Брей.

Я повернулась и посмотрела на него. Его глаза блестят. Он счастлив. Сделал именно то, что планировал, и считает, что победил. Он не любит меня. Но хочет. Не имеет значения. Даже его любовь не смогла бы удержать меня здесь, в этом городе.

— Воду, — ответила я.

— С тобой всё в порядке? — Он сразу уловил моё настроение. Его брови сошлись домиком, пока он изучает меня, ожидая ответа.

Рассказать ему о своих мыслях не на руку мне. Поэтому я кивнула и выдала широкую улыбку.

Он не кажется убеждённым, но не стал настаивать. Позже. Брей не отпустит ситуацию, пока не разберётся с ней.

Рука Брея покинула мою спину, и он направился за нашими напитками. Я заметила, что он желает, чтобы я не любила его. Было бы проще снова оставить Брея, причинить ему боль, если бы мне было наплевать на него. Такой свадьбы, как эта, у меня никогда не будет. Наш конец неизбежен.

— Тебе придётся рассказать мне все детали. Я сама попыталась вкусить его, но Ашер положил этому конец, — сказала Мэг, когда подошла и встала рядом. Я взглянула на неё и заметила, что она наблюдает за Бреем. Прежде… я бы заревновала. Ревность поедала меня, когда другие девушки говорили, смотрели или касались Брея. Но за последние семь месяцев я сильно выросла. Не могу ожидать, что они не захотят его.

— Я и раньше знала детали. Это не свадебный перепихон, — честно ответила я.

Мэг шлёпнула меня по руке, её глаза расширились.

— Ты уже испытывала это! Невероятно! — Вздохнув, я снова посмотрела на Брея. Он брал мне стакан с водой. Реальность даже лучше её воображения, но я не собираюсь этим делиться с ней. — Он тот плохой парень, которого ты хочешь попробовать, узнать, каково это. И ты знаешь? — Голос Мэг пронизан волнением. Будто Брей всего лишь короткое приключение.

— Ага, — ответила я, потому что знаю. Когда-то для меня он значил то же самое. Затем он заставил меня влюбиться в него. Это была моя ошибка, но она была неизбежна.

Пока мои мысли были сосредоточены на подготовке моего сердца к тому, чтобы снова оставить его, высокая блондинка, которую я не знаю, подошла к Брею и прошептала что-то на ухо, прижавшись к нему. Его рука коснулась её талии. Не знаю для того, чтобы отодвинуть её или чтобы притянуть ближе, но застыла от увиденного. Бессильная отвести взгляд.

— Похоже, у тебя появилась конкурентка, — прошептала Мэг, словно они могут услышать её.

Всегда была какая-нибудь другая, но я здесь не для того, чтобы наблюдать за этим.

Блондинка рассмеялась и улыбается ему. Выражение его лица серьёзно, и он отодвинул её от себя, но его рука всё ещё касается её. Не могу их расслышать, но Брей недоволен их разговором. Блондинка же не сдаётся легко. Она накручивает волосы на палец и надула губки. Я видела это миллион раз с миллионом других девушек. Раньше я так желала Брея, что мирилась с этим. Имела с этим делом.

Брей кивнул в мою сторону, и наши взгляды встретились. Не хочу, чтобы он слишком многое заметил в моих глазах. Потерю, которая, уже знаю, приближается, моё желание быть той самой девушкой, желание любить его здоровым разумом.

Он начал отходить от неё в мою сторону. Не разрывая зрительного контакта. Решимость в его взгляде очевидна. Он готов оправдать то, что я только что видела.

— Думаю, победительница ты, — хихикая, сказала Мэг, затем подмигнула и ушла.

Брей протянул мне воду, пристально глядя на меня.

— Да, я трахал её, и нет, не хочу снова, — прямо сказал он. — Я не могу стереть своё прошлое точно так же, как ты своё.

Он понятия не имеет, насколько верны его последние слова. С детства я хочу стереть своё прошлое. Очистить память. То, что я видела, то, что коснулось меня, сломало меня, извратили моё сознание, пока я не стала слабой. Отчаянной. Злой. Я ничего не сказала. Но кивнула и глотнула воды. Блондинка приблизилась к нему сзади. Ещё не конец. Мне не хватило времени предупредить Брея, когда её рука коснулась его плеча.

Его тело застыло, и он вздохнул, прежде чем повернуться и посмотреть на неё.

— Я ясно выразился, Ари. Не заинтересован.

Тогда взгляд блондинки переместился на меня, и она нагло с отвращением посмотрела на меня.

— Ты говорил, что предпочитаешь блондинок. Рыжий был твоим наименее любимым цветом, — сказала Ари с ухмылкой.

— Не будь гадиной, Ари, — раздражённо сказал Брей.

Она пожала плечами.

— Прошлой ночью ты просил меня сосать сильнее и сказал, что у меня самый лучший рот, который у тебя только был. Неужели всё закончится так скоро? Уже? У меня ещё остались трюки, о которых ты не знаешь.

Прошлой ночью.

Не то чтобы я не знала, что Брей бабник. Уверена, он занимался сексом в последние семь месяцев. Не сидел в ожидании моего возвращения. Но её слова стали всплеском холодной воды, в котором я нуждалась. Напоминанием. Что мой уход не повредит ему. Ударит по его эго, но это же Брей Саттон. Спустя несколько часов после моего ухода он найдёт рот, который подарит ему облегчение. Уход от него причинит боль только мне. Я знаю, что мне нужно делать.

— Тебя не было в списке гостей, Ари. Пожалуйста, уходи, — повторил Брей.

Ари перекинула волосы через плечо и выпрямилась.

— Думаю, останусь и со всеми познакомлюсь. — Самодовольная ухмылка на её лице вызывает беспокойство. — Или ты можешь проводить меня к моей машине, и я обещаю уехать.

Брей взглянул на меня.

— Сейчас вернусь. — Затем повернулся к Ари. — Пошли.

Она кажется довольной и подмигнула мне, пока они уходили. Я жду, когда они не покинут тент, прежде чем отправиться к Дикси. Она попивает бокал шампанского, разговаривая с гостями. Когда Дикси заметила меня, она извинилась и подошла ко мне.

— Эй, — сказала она, уже зная, что я пришла попрощаться.

— Всё было идеально. Ты прекрасна. Спасибо, что позволила мне остаться. Я люблю тебя и скоро позвоню. Наслаждайся медовым месяцем. Но, — я сделала паузу и оглянулась в сторону, куда ушёл Брей, — мне пора.

Дикси кивнула и обняла меня, а я крепко обняла её в ответ.

— В один прекрасный день ты обретёшь своё счастье, — прошептала она. — Я тоже люблю тебя.

Прежде чем начну плакать, я кивнула, а затем отпустила её и ушла. К своей машине. Это побег. Неправильно уходить, не попрощавшись, но как я могу? Он попытается убедить меня остаться. Это для его же блага. Даже если моё сердце разбивается с каждым шагом, отдаляющим меня от него.

Ари стала тем, в чём я нуждалась, чтобы вспомнить, кем является Брей Саттон. Я бы поблагодарила её… если бы не возненавидела.

Глава Двадцатая

БРЕЙ

Я стою. Наблюдаю, как задние фары белого «камаро» Скарлет исчезают. В глубине души я знал, что она не готова остаться. Она ни разу по-настоящему не улыбнулась, но я так чертовски сильно хотел, чтобы она осталась, что позволил себе поверить, что так и будет.

Моей первой мыслью было последовать за ней. Умолять. Всё то дерьмо, которым занимался весь вечер. Если вида Ари достаточно, чтобы она сбежала, то у меня нет надежды когда-либо заполучить Скарлет.

Она хочет грёбаную сказку, которую обрели Дикси и Ашер. Скарлет достаточно умна, чтобы понимать, что я не тот, кто может подарить ей это. Брент мог бы, но она не любила его. Она думает, что любит меня. Если бы она только знала… она бы, блять, осталась. Несмотря ни на что.

— Отпусти её. — Голос Стила не желателен. Ничей не желателен. Хочу побыть один.

— Похоже, я куда-то собираюсь? — зарычал я, злясь, что он считает, что может давать мне советы.

Стил вздохнул, и это значит, что он продолжит разговор. Блять.

— Она, кажется, лучше. Другой. Где бы она ни была и что бы ни делала, ей это на пользу. Если она вернётся, то по собственному желанию.

Её уход никак не связан с этими изменениями. Её уход связан со мной.

— Она испугалась меня. Того, что между нами. Я не смогу полюбить её, а она хочет романтику.

Стил не сразу ответил. Любовь и «навсегда» не то, в чём он разбирается. Я не сказал этого. Иногда я бываю мудаком, но сегодня я не собираюсь сыпать соль на рану. Ему это не нужно.

— Тогда она поумнела. Она знает тебя и хочет большего. Теперь она уважает себя.

Я посмотрел на него, желая, чтобы он оставил меня в покое.

— Я уважаю её. Это не наша чёртова проблема.

Он пожал плечами.

— Не то, о чём я говорю.

Я покончил с этим разговором. Возвращение в тент — не вариант. Дикси будет хмуриться, Ашер злиться. Никого не будет волновать, что это Скарлет дважды бросила меня.

Вместо этого я направился к грузовику.

— Ты не можешь быть серьёзен! — закричал Стил. Я продолжаю идти. — Дикси и Ашер ещё даже не уехали!

Я поднял руку и помахал.

— Скажи им, что я поздравляю их и прочее дерьмо, — ответил я.

— Мама убьёт тебя, — предупредил меня Стил.

Не исключено. Но я не собираюсь возвращаться. Даже ради мамы. Мне нужно побыть одному. Снова столкнуться с этим дерьмом и не провалиться на недели в чёрную дыру. Потеря Скарлет не заставит меня снова впасть в спячку.

— Хоть раз в своей грёбаной жизни подумай о ком-то, кроме себя! — закричал Стил.

Это заставило меня задуматься. Я должен просто продолжать идти, но, будь я проклят, если мне не нужно защититься после этого комментария. Медленно повернувшись, я встретился взглядом со Стилом.

— То, что ухожу, как раз таки и означает, что я думаю о ком-то. Ашер не захочет, чтобы прямо сейчас я был здесь. Мне нужно напиться. Я зол. Чертовски зол. Мне не следует находиться на этой свадьбе. Так что отвали от меня Стил. Играй роль хорошего парня в другом месте. Ты читаешь мне лекцию, но вот-вот устроишь сцену.

— Стил! — крикнул Ашер. Мы оба переключили внимание с друг друга и увидели Ашера, который стоит у тента и наблюдает за нами. — Оставь его, — сказал он. — Ему следует уйти. Не пытайся остановить его. Возвращайся и отпусти его. — Авторитарность в голосе Ашера — то, к чему мы привыкли с детства. Он самый старший. Его все уважают.

Стил стрельнул в меня ещё одним расстроенным взглядом, а затем направился к тенту. Я перевёл внимание на Ашера. И он резко кивнул мне, затем повернулся и направился на свой приём. К своей жене.

Чёрт, звучит странно. Жена. Боже, зачем она вообще кому-либо нужна? И почему они чертовски счастливые от её наличия? Как по мне, это пожизненное заключение.

— Он, блять, уходит? — сказал Даллас, когда вышел с танцпола, глядя на нас всех.

— Да, Даллас. Уходит. Возвращайся к танцам, — ответил Ашер.

Даллас посмотрел на меня, как на инопланетянина.

— Вот дерьмо! — сказал он Ашеру, продолжая смотреть на меня.

— Не твоё дело, ребёнок. Возвращайся внутрь и продолжай веселиться.

Даллас, как и Стил, сделал то, что сказал ему Ашер. Хотя ни один из них не хотел этого.

— Передай Дикси, что я сказал, что из неё вышла красивая невеста и поздравь её от меня, — сказал я Ашеру, чувствуя себя немного виноватым, что ухожу.

Он ухмыльнулся.

— Хорошо. — Его забавляет моё чувство вины. Ублюдок.

— Мама убьёт его, — громко сказал Даллас.

— Нет, не убьёт, — сказал Ашер, затем положил руку на плечо нашего огромного младшего брата и увёл его обратно к другим.

Я стою на месте и смотрю, как они уходят. Хотел бы я получать радость от того же, что и они. Они все были такими чертовски счастливыми, когда мы были детьми. Я никогда не понимал их. Когда Ашер расстался с Дикси, я впервые в своей жизни увидел его, поглощённым темнотой. Конечно, мы все были расстроены, когда умер отец, но ни над кем не весело тёмное облако.

Темнота, кажется, преследует меня. Является частью меня. Вцепилась в меня. Радость — не моя подружка. Быть со Скарлет — самое близкое состояние к счастью, которое я испытывал. Это одна из причин, почему я так отчаянно хочу, чтобы она была рядом.

Дикси встретила Ашера, когда они добрались до тента. Она подняла на меня глаза и с грустной улыбкой помахала, прежде чем Ашер обнял её за талию и они вернулись на свой приём. Она всё понимает.

Если бы Ари не появилась, есть хороший шанс, что Скарлет всё ещё была здесь. Но какой в этом смысл? В конце концов, она всё равно ушла бы. Ко мне подошла бы другая девушка. Сказала бы что-то глупое. Напомнила бы Скарлет о жизни, которую я вёл. В результате она бы ушла.

Может, так даже лучше. Покончить с этим. Найти способ двигаться дальше.

Брент не попытался остановить меня, прежде чем я сел в машину. Единственный брат, который не следит за каждым моим шагом. Слишком поглощён Сейди. Хорошо. Чертовски прекрасно. Это не заставило бы Скарлет остаться.

Глядя в зеркало заднего вида, я отъехал от дома. Оставил музыку и шум позади. У меня есть соблазн отправиться на озеро и погрузиться в свою депрессию. Но я не опущусь так низко. Я найду чем отвлечься. Виски. Своей жизнью. Тем же дерьмом, что и всегда. Зачем меняться сейчас? Нет причин стараться.

Глава Двадцать Первая

СКАРЛЕТ

Прежде чем приступить к работе, мне нужен кофе. Сон прошлой ночью так и не пришёл. Я ворочалась и крутилась, затем наконец встала и убрала дом… или трейлер. Входя через чёрный вход в кафе, я направилась к кофейнику. Нетти уже час как готовит. Она должна была прийти пораньше, чтобы испечь пирожки. Они продаются быстрее, чем она успевает их готовить.

Рука Нетти взметнулась, когда я вошла на кухню.

— Не думала, что увижу тебя в ближайшие пару дней, — крикнула она. Перед ней большая белая тарелка, в которую она складывает пирожки в течение последних тридцати лет.

— Не было причин задерживаться после свадьбы, — сказала я и взяла чашку, чтобы сделать себе кофе.

— Не я делала это кофе. Он слишком крепкий, — предупредила меня Нетти.

Я огляделась вокруг. Кто-то ещё здесь находится? Я каждый день прихожу пораньше, чтобы подготовить зал. Этель прибудет через двадцать минут. Джим появится прямо перед открытием. Дверь, открывающаяся в обе стороны, которая ведёт в заднюю часть морозилки, внезапно качнулась, и высокий блондин, которого я никогда в жизни не видела, вошёл. Он держит пакет с беконом.

— Куда мне это положить, Нетти? — спросил он у неё, затем его взгляд переместился на меня, и он замер.

— У плиты, — ответила она. — Скарлет, это Дизель. Он племянник Этель, только вышел из тюрьмы. Он немного поработает здесь у нас. Он хороший мальчик. Знаю его с пелёнок.

Тюрьма? Дизель? Это действительно его имя? Не знаю, что сказать. Я стою с всё ещё пустой чашкой, и улыбка, которую я выдавила, даже не близка к нормальной.

Он кивнул.

— Приятно познакомиться. — Он не растягивает слова. Он не с юга. — Предупреждение Этель теперь приобрело смысл, — добавил он с усмешкой. У него ямочки. Голубые глаза. Хорошая стрижка. Он не похож на преступника. Даже никаких татуировок. По крайней мере, я ничего не вижу. Его одежда с короткими рукавами. Разве у преступников все руки не покрыты татуировками. А длинные волосы? И борода? Вероятно, для последнего он слишком молод.

— Может, налить тебе кофе? — сказал он и кивнул на кофейник. Я до сих пор ничего не сказала.

— Э-э, ага, хорошо. Спасибо, — заикаюсь я, затем с жёсткой улыбкой повернулась к кофе и наполнила свою чашку, забыв о его предложении. В любом случае, мне нужен кофеин.

— Ты выяснила, доставят ли нам яйца до открытия, или мне нужно сбегать в магазин? — Дизель спросил у Нетти.

— Отправляйся в магазин и возьми пять дюжин. Они утверждали, что будут к шести, но я не доверяю Майку. Он по воскресеньям всегда опаздывает. Слишком напивается по вечерам субботы, — проворчала Нетти. Майк доставщик молока и яиц. И он не просто пьёт слишком много по субботам. Он слишком много пьёт каждый день. От него всё время несёт виски.

Я сделала глоток чёрного кофе, и он оказался настолько крепким, что я практически поперхнулась. Кашляя, я потянулась за молоком, чтобы разбавить его.

— Тебя предупреждали, что он крепкий, — сказал Дизель, усмехнувшись.

Это раздражает меня. Его смешок. Его тупой густой кофе. Я хочу кофе Нетти, чёрт возьми. Почему он здесь? Нам и без него было хорошо.

— Я не знала, что мне понадобится ложка, чтобы есть его. Обычно я пью свой кофе. — Мой тон был резким. Наверное, мне не стоит быть настолько раздражённой. Я взглянула на Нетти, которая выглядит позабавленной, пока раскладывает пирожки.

— Вижу, ты ранняя пташка, — ответил Дизель. — Пойду за яйцами.

Я дождалась, когда он выйдет через чёрный выход, и развернулась. Нетти засунула партию пирожков, которыми была занята, в духовку. У меня есть собственная часть работы на сегодняшнее утро. Столовые приборы должны быть разложены по столам, а стулья, поднятые прошлой ночью во время уборки на столы, сняты.

— Не похоже, что ты счастлива после визита домой, — сказала Нетти, когда закрыла духовку, и повернула голову, чтобы посмотреть на меня. — Иногда возвращение домой может обернуться дерьмово. — Я кивнула. — Этель надеялась, что у тебя будет любовный матч с тем симпатичным мужчиной, который приходил сюда. Но она каждый день смотрит мыльные оперы. Женщина любит романтику. — Нетти закатила глаза, затем снова повернулась к своей миске, чтобы заняться новой партией пирожков.

Я просто кивнула в знак согласия. Этель каждый день в полдень включает здесь крошечный телевизор и начинает смотреть шоу. Она суетится и кричит, будто они могут её услышать. Её интересно послушать.

— Я почти не спала вчера, — призналась я Нетти. Я была груба с Дизелем. Он нравится Нетти. Может, он и бывший заключённый, но ещё и семья Этель. Моё отношение должно измениться.

— У всех нас были такие дни, недели, чёрт, у меня были годы, — ответила Нетти.

Я начала говорить, но решила отпустить ситуацию. Нетти должна заниматься пирожками, а мне нужно подготовить зал. Взяв свой гадкий густой кофе, я отправилась в переднюю часть ресторана и принялась за работу, опуская стулья, а затем протирая столы. Я собираюсь поставить в маленькие банки Мейсона свежие цветы в центре каждого стола, что-то, что мы делаем только по воскресеньям. Нетти приносит цветы с собой.

Прежде чем я смогла достать их из ведра с водой, где, заметила, они были, когда я пришла, Дизель вошёл с цветами в руках.

— Нетти сказала, они тебе понадобятся, — сказал он, не улыбнувшись, когда поставил цветы на ближайший стол.

— Да, э-э, спасибо. — Да уж, неловко. Я слишком уставшая, чтобы исправлять это.

— Нужна помощь? — спросил он.

Я покачала головой.

— Нет, спасибо.

Он начал поворачиваться, чтобы уйти, и я с облегчением вздохнула из-за этого, когда он остановился и посмотрел на меня. Вижу, что он хочет что-то сказать, но обдумал это, покачал головой и ушёл, не сказав ни слова. В конце концов, мне придётся извиниться за свою грубость. Только не сегодня.

«Кадилак» Этель влетел, как и всегда, на стоянку. Она задаст миллион вопросов о моём скором возвращении и свадьбе. Я взяла кофе и сделала большой глоток.

Если я позволю себе думать о Брее Саттоне, моя грудь заболит, глаза начнёт жечь, и я почувствую себя немного потерянной. Уехать из города было легко, освобождающим. Но Брей… Не хочу любить его. У нас с самого начала не было будущего.

Голос Этель пронёсся с кухни до того места, где я стою, пока она говорит больше не позволять «мальчику» делать кофе, затем я услышала своё имя. Она громко суетилась, когда вошла в зал. Положив одну руку на бедро, пальцем другой Этель указала на меня.

— Для тебя же лучше, если у тебя есть чертовски хорошая причина вернуться так рано. Я сказала повеселиться. Не спешить назад.

У меня лучшая и худшая причины. И ту, другую я никогда не назову ей.

— Свадьба закончилась, Этель. — Я пожала плечами. — Дикси уехала в медовый месяц. Мне не было ради кого оставаться.

— Тот горячий молодой мужчина! — заспорила она.

— Он на годы младше меня. И однажды я встречалась с его братом. — Больше не буду ничего объяснять.

Она вздохнула и покачала головой.

— Жаль, что у такой девушки, как ты, нет никого, ради кого стоит остаться. Предполагаю, сегодняшнее воскресенье будет обычным.

— Думаю, да, — согласилась я.

— О, и ты познакомилась с Дизелем. Он пробудет здесь несколько недель, может, месяцев. Ему нужна работа и нужно уехать из Денвера. Попал в неприятную ситуацию. Хотя он хороший парень. Работяга.

Я бы сказала, что в тюрьму не попадают просто из-за неприятной ситуации. Но не сказала. Просто снова кивнула.

Глава Двадцать Вторая

БРЕЙ

Брент встал с земли после своей последней попытки объездить Сатану. У Нортона Кнолса появился дикий мустанг, и идиоты думают, что смогут укоротить его. Прошёл год, и они всё ещё не могут продержаться на этой проклятой штуковине больше минуты. Лошадь уже дюжину раз скидывал Брента. Он кончит сломанными костями или вывихнутым плечом. Чёртов идиот.

— Этот мустанг не хочет быть объезженным, — крикнул я ему, выводя чистокровного Десото из шикарной конюшни. Для этого мы и здесь. Ради тренировки скаковых лошадей для побед в скачках и их последующей продажи по самой высокой цене. Не заниматься этой хренью с мустангом, который не хочет угомониться.

— Маджастик^[6] нуждается в разогреве. Позже придёт новый жокей, чтобы встретиться с ним и посмотреть, сработаются ли они, — сказал я Бренту. Его здесь не было, когда Нортон вышел со списком дел, которые нужно завершить к тому времени, как он отправится в Кентукки посмотреть налошадь, в покупке которой заинтересован.

Брент нахмурился, пока отряхивается, как только выходит из кольца с диким животным.

— Чёртова зверюга даже не поддаётся. Ни на дюйм^[7]. Я поклялся Далласу, что первым прокачусь на нём, — проворчал он.

Не собираюсь с ним спорить. Потому что знаю личность Сатаны. Понимаю её. Он никому не поддастся. Он контролирует ситуацию. Сесть на него и думать, что сможешь доминировать над ним, — первая ошибка. Она никогда не откажется от своей власти.

— Пустая трата времени, — прикрикнул он на Сатану, которому насрать. Сатана пыхтит через ноздри и подошёл, чтобы посмотреть на меня. Я оглянулся. Это наша фишка. Он знает, что я понимаю его. Этот ублюдок не хочет, чтобы его приручали. Он хочет оставаться свободным. — Хочешь, чтобы я занялся Маджастиком? — спросил Брент, когда направился в конюшню.

— Ага. Я буду работать с Десото. Его ноге лучше, но я собираюсь разработать её. Затем помассировать его. Жокей должен приехать около двух.

— Мы знаем этого жокея? — окликнул меня Брент, когда я начал уходить.

— Она никогда не бывала здесь, чтобы опробовать одну из лошадей Нортона, — ответил я, не раскрыв личности. Он знает её. Любой в этом бизнесе знает, кто такая Кэт Кармайкл. За последние пять лет она выиграла больше скачек, чем кто-либо другой. Нортон расстроен, что его не будет, когда она приедет, но он не хочет упустить лошадь.

— Сегодня возвращаются Ашер и Дикси, не так ли? — спросил Брент.

Я уже и забыл. Они не собираются возвращаться домой. Но да, они вернутся в Молтон играть в дом и прочее дерьмо.

— Должны.

— Думаю, мама приготовит ужин для них, — добавил он.

Нам нужно заниматься лошадьми и их тренировками. Нет времени разговаривать о нашем брате и его новоявленной жене. Предпочитаю не думать о них. Если думаю о них, то вспоминаю чёртову свадьбу и очередной побег Скарлет. Это дерьмо приводит меня в плохое настроение. Десото чувствителен к моему настроению, а ему нужно расслабиться, прежде чем мы начнём разрабатывать его ногу.

— Мама готовит каждый вечер, — указал я и ушёл прежде, чем он скажет ещё какое-то глупое дерьмо. Ему нужно разогреть лошадь. Иногда он треплется, словно женщина. Как и Даллас. Который будет здесь, как только закончится школа. Он разозлится, если пропустит Кэт, объезжающую Маджастика. Почти хочу этого. Просто чтобы он дулся несколько дней как чёртов ребёнок, каким и является.

— Брей! — крикнул Брент.

Боже! Он не может замолчать на достаточно долгое время, чтобы заняться чем-либо?

Вздохнув, я остановился и раздражённо уставился на него.

— Что? — крикнул я.

Брент нахмурился, пока стоит с руками в карманах и смотрит на меня.

— Ты в порядке?

Не буду, если он не заткнётся.

— Буду, когда смогу вернуться к работе и перестать слушать, как ты ведёшь себя как девчонка.

Брови Брента сильнее нахмурились.

— Я имею в виду… после того как Скарлет снова уехала. Ты был раздражительным. Не то чтобы раньше ты лучился светом. Но ты был в мрачной депрессии.

— Я живу мрачной депрессией. Это то, кем я являюсь.

Он не этот ответ хотел. Говнюк собирался опробовать на мне доктора Фила. У нас нет на это времени.

— Она того не стоит. Она не захотела остаться. Ты заслуживаешь кого-то менее взбалмошного и эгоистичного.

Сейчас это не самые правильные слова, которые он мог сказать мне. Пришлось сосчитать в голове от десяти до нуля, прежде чем открыть рот. Даже после этого моя кровь всё ещё кипит. Брент ненавидит Скарлет за её измену. Но он простил меня. Несправедливо сосредотачивать весь гнев на ней. У неё есть своё личное дерьмо, о котором он даже не знает. Её домашняя жизнь не была такой, как у нас. Он не знает её так, как я.

— Нам нужно работать, Брент. Я не хочу слышать, как ты говоришь о Скарлет всякое дерьмо. Ты не знаешь её так, как я. Если я хочу скучать по ней, я буду. Сказав, что она того не стоит, ты заставишь меня отправить тебя в куда дальний полёт, чем сможет грёбаный мустанг.

Я не жду ответа. Он снова скажет что-то глупое, и моё терпение лопнет. Не то чтобы у меня с самого начала было его много.

— Я тот, кто встречался с ней! Тот, кто хотел жениться на ней! Я по-настоящему знал её! — прокричал Брент, пока я отдаляюсь от него.

Я могу остановиться и ответить, но не стал. Продолжаю идти. Он ошибается. Он никогда не поймёт, но он ошибается. Если бы он знал её, то не был бы сейчас влюблён в другую. Ему было бы не так просто начать двигаться дальше. Если бы он знал её, он бы понял, почему она сбежала. Он бы не спал по ночам, беспокоясь за неё. Если бы он знал её, он бы боролся за неё.

Он никогда не смог бы возненавидеть её.

Так что нет, засранец не знает её.

Он знает лишь то, что захотел узнать. Уверен, он сможет назвать её любимый цвет, какой она пьёт кофе и какое на ней было платье на первом свидании.

Он не сможет рассказать о первом разе, когда парень её матери коснулся её там, где не должен был, о первом разе, когда она застала чистильщика бассейна в постели со своей матерью, пока её отца не было в городе, он даже не знает о шраме от сигареты, который оставила её мать, когда ей было шесть и она пыталась улизнуть из дома из-за шумной наполненной алкоголем вечеринки, устроенной её матерью.

Он никогда не знал настоящую Скарлет. Она считает себя сломленной, и похуй, если так и есть. Это не делает её менее совершенной. Это сделало её сильной. И Бренту никогда не понять всего этого. Он живёт в счастливом мире, и всё, с чем он когда-либо сталкивался, это смерть нашего отца.

Я сделал несколько глубоких вдохов, пока растираю спину Десото. Он поймёт, что я напряжён, а это не то, что ему нужно. Я успокоюсь и удостоверюсь, что он в полном порядке прежде, чем мы проведём его терапию. К счастью, травма связки лёгкая. Он полностью поправится.

— Братья могут быть болью в заднице, — сказал я ему.

Десото посмотрел на меня так, будто пытается прочитать мои мысли.

— Я в порядке. Раздражён, но у нас с тобой всё отлично. Теперь поработай с этой ногой для меня и получишь несколько морковок.

Он понял меня. Я проведу его по кругу несколько раз, но вначале позволю размяться.

Раздалось громкое ржание. Улыбаясь, я взглянул на Сатану. Он хочет моего внимания. Но маленький ублюдок знает, что я ни перед кем не откроюсь. Если Брент узнает, что я могу ездить на Сатане, он расскажет Далласу, и затем Даллас ещё более упорно будет пытаться объездить его. Сатана в конечном итоге убьёт его безрассудную задницу.

Десото нервно отодвинулся. Сатана заставляет других нервничать.

— Всё в порядке. Он просто ревнивый ублюдок. Мы уходим, — заверил я его.

Это то, что я лучше всего делаю. Лошади понимают меня, а я их. Для людей, однако, я реально двинутый на голову.

Глава Двадцать Третья

СКАРЛЕТ

Завтрак быстро прошёл, время ланча начнётся в час. Это самое популярное место обеда по будням в городе. Я выбросила мусор в мусорный бак, потом постояла минуту на месте. Здесь снаружи тихо. Никто не просит ещё кофе, воды, масла, желе и прочего.

Потянувшись в карман, я достала телефон, чтобы проверить его. Не то чтобы я жду, что кто-нибудь позвонит или напишет мне. Вчера Дикси сообщила, что вернулась из медового месяца. Она хотела, чтобы я позвонила, когда у меня будет время. Я всё ещё не сделала этого.

— Ждёшь звонок? — спросил Дизель, нарушая моё одиночество.

Закатив глаза, я засунула телефон обратно в карман.

— Нет. — Стараюсь, как можно меньше разговаривать с ним. Он вызывает раздражение. Он сверкает своей улыбкой с ямочками, и клиенты-женщины всех возрастов становятся глупышками. Со мной не срабатывает его обаяние, в котором он хорош.

Я повернулась, чтобы вернуться внутрь, проходя мимо Дизеля с мешком мусора, который он несёт. Мне не придётся выносить их.

— Почему я так сильно не нравлюсь тебе, Скарлет? — спросил он, прежде чем я скрылась за дверью.

— Это не так, — солгала я.

— Ага, так, — сказал он, хмыкнув. — Не могу понять, что я тебе сделал.

Используешь свою внешность, чтобы получать лучшие чаевые, делаешь ужасный кофе, думаешь, что можешь улыбаться мне, как и всем остальным, и заставить пасть к твоим ногам.

— Ничего. Ты ничего не сделал. — Я добралась до двери и положила руку на ручку, когда зазвонил мой телефон. Я замерла, смущённая звуком, поскольку редко слышу его.

Звонок снова повторился.

— Ты собираешься ответить? — спросил Дизель.

Я проигнорировала его и достала телефон из кармана, и увидела номер, который не сохраняла в контактах, но слишком хорошо знаю. Моё сердце ускорилось, а хватка на телефоне усилилась. Брей.

Он достал мой новый номер.

Я не могу с ним разговаривать. Не здесь. Не сейчас. Я не готова. Не знаю, буду ли когда-нибудь. Я переместила палец на кнопку «сбросить» и нажала. Зажмурившись, я сделала глубокий вдох и убрала телефон обратно в карман.

— Я не он, — сказал Дизель, напомнив о себе.

— Что? — смущённо спросила я. Он сказал нечто, что я не поняла.

— Парень. Который заставляет тебя быть жёсткой и злиться. Я не он.

Я не жёсткая и злая. Не Брей заставляет меня испытывать это. А я сама. Я сделала свой выбор. Я не раненая женщина, защищающая своё сердце. Дизель предположил и ошибся.

— Нет, не он, — согласилась я.

— Тогда почему ты выглядишь так, будто хочешь ударить меня вместо того, чтобы поговорить?

Он не собирается закрыть тему. Мне нужно побыть одной. Собраться после того, как я узнала, что у Брея есть мой номер и он только что позвонил мне. Но Дизель не отстаёт от меня. Повернувшись, я посмотрела на него.

— Ни один парень не заставляет меня злиться и быть жёсткой. Я сделала свой выбор, и теперь живу с последствиями. И ты меня раздражаешь. Это не ненависть. Слишком сильное слово.

Он усмехнулся. Будто сказанное мной позабавило его.

— Чем я раздражаю тебя? Пожалуйста, скажи мне, и я приложу все силы для работы над этим, — он не прозвучал искренне. Ублюдок.

— Этим. — Я указала на его лицо.

— Своим лицом? Тебя оно раздражает?

— Да! Своими ямочками и улыбками. Они сверкают, и ты получаешь лучшие чаевые и все говорят, какой ты хороший парень. Они полностью игнорируют тот факт, что ты был в тюрьме. В грёбаной тюрьме! Но всё в порядке, поскольку ты красив. Ты можешь очаровать их. Это раздражает!

Приятно снять этот груз с груди. Я, должно быть, не должна была говорить этого вслух, но как же хорошо. Если бы у меня была боксёрская груша и я смогла бы снять на ней всё разочарование, тогда было бы ещё лучше.

— Считаешь меня красивым? — Он прозвучал так, словно хочет рассмеяться.

— Серьёзно, это всё, что ты услышал? Ты знаешь, что красив. Ты используешь это как оружие. Это раздражает меня. Нам нужно вернуться и подготовиться к ланчу. Уверена, что новая кукурузная запеканка — Этель была полна решимости изменить её — вызовет суету с некоторыми постоянными клиентами. У нас не будет времени раскладывать приборы, когда они все придут. Теперь я возвращаюсь.

Дёрнув дверь, я вошла внутрь и позволила ей захлопнуться позади меня. Мне нравится мысль, что она захлопнулась перед его лицом. Может, испортила его идеальный нос. Мужчины не должны быть настолько красивы. Это неправильно. Тем более трудно поверить, что он когда-либо был в тюрьме. Он не выглядит достаточно сильным, чтобы выжить там.

— Выглядишь готовой к битве, — сказала Этель, когда я вошла на кухню.

— Мысленно готовлюсь к драме, которую вызовет кукурузная запеканка, — сказала я ей с улыбкой, которую не пришлось натягивать.

Она засмеялась.

— Это моя девочка. Будь пожёстче, — сказала она, затем огляделась. — Не видела Дизеля?

Гр-р.

— Да, он на заднем дворе.

Она кивнула и направилась в ту сторону. Я воспользовалась этим как шансом сбежать назад в зал, не заговорив ни с кем другим. Уборка столов и их сервировка для обеденной толпы даст мне время переварить звонок Брея, так как Дизель не дал мне ни секунды покоя.

Когда дверь за мной закрылась, я остановилась и достала телефон, чтобы посмотреть на пропущенный вызов. Я спорю сама с собой, чтобы перезвонить, зная, что не сделаю этого. Интересно, кто дал ему этот номер. Они думали, что он должен получить мой телефон?

Сообщение появилось, пока я смотрю на экран, борясь с желанием перезвонить.

«Я скучаю по тебе».

Это всё, что он сказал. Брей может написать четыре слова, и моя грудь сжимается. Слёзы начали жечь глаза, и мне пришлось прислониться к стене и собраться. Как больно. Просто потому что я тоже скучаю по нему. Знаю, что если не буду держаться от него подальше, будет гораздо больнее.

Я смотрю на его слова ещё несколько секунд, а затем убираю телефон. Зацикливание на этом не поможет мне исцелиться. Хочу сказать ему, что тоже скучаю по нему. Но это только усложнит всё.

Дверь позади меня распахнулась, и я ещё раз закрыла глаза и сделала глубокий вдох, чтобы успокоиться, затем выпрямилась, прежде чем отойти от стены.

— Не обращай на меня внимания. Продолжай прислоняться к стене. Я возьму своё красивое лицо и позабочусь об этих столах. Мне нравится быть настолько раздражающим, насколько могу, — сказал Дизель. Он когда-нибудь уйдёт?

— Я займусь этим, — сказала я ему и схватила ведро с мылом. — Иди займись ещё чем-нибудь.

Я не посмотрела на него.

— Не могу. Этель сказала помочь тебе.

Здорово. Чертовски здорово.

— Я не сказал ей, что раздражаю тебя своим красивым лицом. Она не знает, что не помогает тебе. — Он пытается не засмеяться.

Я взяла ведро и сунула ему в руки.

— Отлично. Убирай столы. Я принесу столовые приборы.

— Так точно, мэм, — сказал он, беря ведро и не жалуясь, когда часть воды выплеснулась ему на рубашку. Я должна извиниться за свою агрессивность. Но не стала и ушла, чувствуя себя виноватой. Будьте прокляты эти ямочки.

Глава Двадцать Четвёртая

БРЕЙ

Если я буду слишком часто смотреть на телефон, они заметят. Любопытные ублюдки. Так как я не могу проверить, ответила ли она на моё сообщение, я взял ещё один кусок свиной отбивной, которую мама приготовила на ужин. Ашер и Дикси впервые ужинают в нашем доме в качестве супружеской пары. Мама спрашивает об их путешествии. Не поймите меня неправильно, я счастлив за своего брата. Но, чёрт возьми, мне надоело слушать об их свадебном дерьме.

Похоже на грёбаную бесконечность. Они поженились. Мы можем продолжить жить дальше? Поговорить о чём-нибудь ещё? Я взглянул на Стила. Он не много говорит, и предполагаю, он относится к этому так же, как и я. Хватит уже этого счастливого дерьма. Не все из нас счастливы.

— Мы всё ещё будем на выходных красить кухню в твоей новой квартире? — спросил Брент Ашера.

Ашер кивнул.

— Да. Дикс ещё не определилась с цветом.

— Я сузила круг до трёх. К тому времени я точно определюсь.

Ашер усмехнулся и наклонился, чтобы поцеловать её. Боже, мы же едим. Дайте передохнуть.

— Ты приготовила пирог с орехами на десерт? — вдруг спросил Стил, встав из-за стола. Он хочет покинуть ужин, возможно, больше меня. Все смотрят на него, он же ведёт себя так, будто ничего не заметил и направляется к стойке.

— В холодильнике ещё есть пирог с арахисовым маслом, — сказала ему мама. В обычной ситуации за то, что он покинул стол, пока мы все едим, он получил бы выговор от неё. Но она понимает. Как и все мы. Стил принял это. Даже дал своё благословление. Но это не значит, что он перестал испытывать чувства к Дикси.

— Я тоже пойду принесу, — сказал я, вставая и покидая стол. Стилу нужно просто выбраться. Ему не нужен чёртов пирог. Виски и женщины. Вот что поможет.

— Не оставляй посуду грязной в моей мойке, — сказала мне мама.

— Никогда такого не было, — протянул я. Будто я настолько глуп. Женщина научила нас загружать посуду в посудомоечную машину, когда мы были достаточно взрослыми, чтобы вставать на стул и ополаскивать тарелку.

Мама издала звук «хм-м-м», но больше ничего не сказала. Она знает, что я честен.

Подойдя, я встал рядом со Стилом и пробормотал на выдохе.

— Давай отправимся выпить. За город.

Стил пристально посмотрел на меня. Он изучает меня, пока принимает решение. Наконец он кивнул.

— Да, давай.

— Поторопись с этим чёртовым пирогом. Я хочу покончить грёбаным семейным ужином, — сказал я ему.

Он хмыкнул.

— Не так сильно, как я.

Уступаю. У него определённо больше причин покинуть это место. Чёрт, я хочу уйти из-за него. Надеюсь, эти ужины не станут регулярно повторяться. Я предпочту поесть в «Джеке» и заплатить за еду, чем проходить через это снова.

Уловив момент, пока я не за столом, я достал телефон из кармана и проверил на ответ. Ничего. Чёрт, Скарлет. Мне пришлось украсть телефон Далласа, пока он вчера работал в амбаре, чтобы заполучить её номер.

Он отказался дать его мне. Маленький ублюдок.

И даже после этого её номер не принёс никакой пользы. Она не отвечает на мои звонки и сообщения.

— Ты ждёшь сообщение? Я думал, ты бесишься, что Скарлет снова уехала. Не думал, что ты так быстро двинешься дальше.

— Грёбаное любопытство, — сказал я, зная, что в тот момент, когда проверю телефон, кто-то заметит. Разве людям нечем заняться, кроме как следить за каждым моим шагом? — Съешь свой чёртов пирог и пошли.

На этот раз он улыбнулся. Он взял кусок пирога с орехами и с арахисовым маслом, а затем начал есть, не возвращаясь за стол. Он тянет время. Даллас развлекает всех футбольными историями. По крайней мере, это более нейтральная тема. Не связанная с Ашером и Дикси.

— Сядьте и ешьте здесь! — позвала нас мама назад, не глядя, что мы стоим за стойкой.

— Дерьмо, — пробормотал я.

— Чёрт, — вторит мне Стил.

Мы медленно вернулись за стол. Ашер наблюдает за нами. Пытаясь понять, что происходит. Он умный мужик. Кажется, догадывается.

— Эй, вы уже смогли оседлать этого мустанга? — спросил Даллас нас с Брентом.

Я бросил ему колкий взгляд. Я же предупреждал его оставить Сатану в покое.

— Нет. Чёртово животное безумно. Невозможно! — сказал Брент с явным разочарованием в тоне.

Я промолчал. Нет смысла говорить им, что я прекрасно могу ездить на Сатане. Они все поубиваются, блядь, пытаясь повторить. Они никогда не покорят его. Он капризный сукин сын.

— Ты всё ещё отказываешься попробовать? — спросил меня Даллас.

— Нет причин седлать животное, которое хочет оставаться диким, — сказал я, затем запихнул какой-то пирог себе в рот, чтобы мне больше ничего не пришлось говорить.

— Не думаю, что его можно укротить. Со слов Нортона. Но ещё он ухмыляется как дурак и говорит, что на нём сможет кататься правильный человек. Он считает, что, если Сатана найдёт родственную душу, они вместе прокатятся. Лошадь проклята, а значит потребуется настоящий мудак, чтобы прокатиться на нём, если это возможно. — Брент сам удивился тому, что сказал.

— Тогда у Брея не должно возникнуть проблем, — сказал Даллас, а затем рассмеялся над своей шуткой.

Я закатил глаза, затем взял последний кусочек пирога.

— Я собираюсь уйти. Стил пойдёт со мной, — сказал я, вставая.

Я жду, пока мама начнёт спорить или задавать вопросы. Я должен был знать, что она уже догадалась. Я взглянул на неё, она поджала губы и бросила мне предупреждающий взгляд. Будто сказав: «Я знаю, куда вы идёте. Без глупостей».

Быстрым кивком я дал ей знать, что понял её молчаливые слова. Я взял свою тарелку и сполоснул, прежде чем положить в посудомоечную машину. Стил был прямо за мной.

— Спасибо, — прошептал он.

— Чёрт, мне сейчас же нужно убраться отсюда.

Он нахмурился.

— Какая причина?

— Жизнь, — ответил я.

Он пожал плечами, и мы закончили с посудой, затем попрощались, прежде чем выйти за дверь. Когда мы оказались в машине Стила, он с облегчением вздохнул.

— Боже, это было раздражающим.

— Нет ничего, что не может исправить виски, — сказал я ему.

— Как мы купим виски где-то ещё, кроме «Джека»?

Пришла моя очередь ухмыляться.

— Смотри и учись, брат.

Стил хмыкнул и покачал головой.

— По крайней мере, давай держаться подальше от тюрьмы.

— Ничего не обещаю.

Глава Двадцать Пятая

СКАРЛЕТ

Это было мирное время для меня. Уборка после закрытия. Я чистила столы, пылесосила, подметала, мыла пол и ни о чём не думала. Просто тихо работала в одиночестве. На этой неделе всё по-другому. Я посмотрела на дверь кухни, где играет ужасно громкая музыка. Даже не знаю, как она называется. Дизель стучит там и подпевает, перекрикивая музыку. Он нарушает мой покой.

Я сказала Этель, что сама могу закрыться. Но она ответила, что я слишком много работаю и Дизель даёт нам всем передышку. Если я ещё хотя бы раз услышу, какой он хороший парень, то закричу и начну швыряться всяким дерьмом. Возможно, тем картофельным салатом, который вызывает столько проблем со стариками. Я представила, как бросаю в улыбающееся лицо Дизеля миску салата, и это заставило меня почувствовать себя лучше. Мне нравится эта идея.

— Хочешь кусочек пирога с арахисовым маслом? Он невероятен, — крикнул Дизель со стороны дверного проёма. Я обернулась и увидела его, стоящего там с тарелкой пирога и вилкой в руках.

— Мы подаём кусочки этого пирога клиентам из этой тарелки. Ты серьёзно ешь прямо из неё? Теперь мы не сможем подавать его. — Ещё хочу добавить «идиот», но не стала. Как тупо!

— Успокойся, босс. Этель сказала мне доесть его. Она сказала, что ему два дня и мы не можем больше подавать его.

Он начал называть меня боссом, и я ненавижу это. Как и его ямочки. Как и его пение. И его вечно счастливую позицию по жизни. Ради бога, он сидел в тюрьме! Разве он не должен сердиться на мир?

— Теперь отвечай, или я сам прикончу его. Он слишком чертовски хорош.

Как будто я буду есть из той же тарелки, что и он. Ага, вряд ли.

— Уверена, что после тюремной пищи, не потребуется много, чтобы сделать тебя счастливым. — Я устала. Хочу тишины. Он напросился на это, заговорив со мной.

Он игриво сморщился, затем усмехнулся, прежде чем снова съесть кусочек пирога.

— Ты ещё та сука, не так ли? Я перестал делать кофе, пытался выносить мусор, чтобы не пришлось тебе, даже решил поделиться своей удачей с едой. Но ни на дюйм. Ты не уступила ни на дюйм. Скажи мне, Скарлет, что во мне такого? Ты ненавидишь меня, но даже не знаешь.

Это. Он хочет поговорить. Тратит моё время. Раздражает меня. Очаровывает клиентов. Заставляет их смеяться. Получает больше чаевых. Его дурацкое имя. Гр-р. Всё это.

— Целый пакет, — резко сказала я, затем взяла ведро, чтобы наполнить его свежей водой. Отказываюсь мыть водой, которая уже немного потемнела от грязи.

— Пакет… Ла-а-адно, и что это значит? Что за пакет?

Я прошла мимо него на кухню. Громкая музыка лучше, чем его бесконечная болтовня. Здесь мне ничего не нужно говорить. Он не сможет услышать, раз я не могу. Мне нравилась эта работа. Она позволяла убежать от проблем. Я много работала. Измученная возвращалась домой поспать. Теперь мне приходится иметь дело с Дизелем. Он разрушает и без того дерьмовую жизнь, которая у меня есть.

Выплеснув воду через дверь чёрного входа, я повернулась, чтобы наполнить ведро, и музыка выключилась. Закатив глаза, я не посмотрела на него.

— Я бы хотел, чтобы мы были друзьями. Мы работаем вместе. Я пытаюсь пробраться через эту ледяную стену, которой ты окружила себя, словно крепостью. Помоги мне, — его голос был ниже, чем обычно. Он говорит так, будто пытается донести до меня свою точку зрения.

Расстроенная я резко выключила воду и подняла глаза, чтобы встретиться с ним взглядом.

— Мне не нужны друзья.

Он нахмурился.

— Да, нужны.

— Нет. Не нужны. У меня есть друзья. Других не надо.

— У тебя есть работа, на которой ты проводишь всё своё время. Ты уходишь, чтобы поспать, а затем снова возвращаешься. У тебя не может быть друзей, — убеждает он.

— Почему бы тебе не перестать пытаться понять мою жизнь. Это было бы замечательно. Я не спрашиваю тебе о времени в тюрьме или твоём дурацком имени. Сделай одолжение и не лезь в мои дела.

Я взяла ведро и направилась обратно в зал, надеясь, что донесла свою точку зрения.

— Шейн. Он мой лучший друг с шести лет. Его девушка недавно родила. Им нужен был дополнительный доход. Он решил продавать травку, и меня остановили во время вождения его машины, поскольку моя была в ремонте, полицейские нашли травку, о наличии которой я не знал. Если бы я сказал, что она его, его бы арестовали. Они уже присматривали за ним. Он продавал школьникам. Я взял вину на себя. — Я остановилась и слушаю, и хоть я не спрашивала, история интересная. — Когда мне было восемь, Поп сказал, чтобы я вставил шланг с бензином в его грузовик, пока он оплачивает его. Я не хотел говорить ему, что не знаю, как это сделать. Моего отца никогда не было дома. Я был здесь, гостил у Попа и Эль. Поп попросил меня помочь с заправкой, и я почувствовал себя большим. Не хотел его подвести. Я наполнил бак дизельным топливом. И ему пришлось отбуксировать грузовик и откачать дизель.

Мне потребовалось мгновение, чтобы понять, что я улыбаюсь, пока смотрю на дверь перед собой, через которую ещё не прошла. Его имя это прозвище. Которое он получил из-за детской ошибки. Не потому что это крутое тюремное имя. Я заставила себя перестать улыбаться и перевела дыхание, прежде чем снова посмотреть на него.

Он пожал плечами.

— С того дня Поп зовёт меня Дизелем. Возвращаясь домой, я Чарли.

Чарли. Его зовут Чарли. Ему больше подходит. Он бывший заключенный, но не похож на одного из них. Может, это больше всего раздражало меня. Я солгу, если скажу, что его причина попадания в тюрьму не незначительная для меня. Первая моя мысль заключалась в том, что подобное выходит за рамки дружбы, но потом я поняла, что сделала бы то же самое ради Дикси. Я бы подумала, что она сошла с ума и её нужно отшлёпать, но поступила бы также.

— Чарли подходит тебе больше, — наконец сказала я.

Он кивнул.

— Это говорит и моя мама. Она ненавидит, когда меня называют Дизелем. Но мне нравится. Напоминает о времени, когда жизнь была простой.

Моё детство никогда не было простым. Я промолчала.

— Тебе не нужно говорить, почему ты ненавидишь меня. Но, по крайней мере, скажи, почему ты никогда не улыбаешься.

Я лучше скажу ему, почему ненавижу его. Хотя больше не уверена, что знаю. Как я могу ненавидеть парня, который сделал что-то настолько самоотверженное ради своего лучшего друга?

— Я не ненавижу тебя, — сказала я, потом немного приподняла ведро. — Мне нужно закончить мытьё пола.

Он просто улыбнулся и покачал головой.

Я начала открывать дверь, затем остановилась. Он ничего не сделал мне. Я вымещаю на нём разочарование и боль. Что нечестно. Он работает так же усердно, как и я. Вернувшись к нему, я улыбнулась.

— Если остался пирог, мне хотелось бы кусочек. Я голодна.

Его улыбка стала шире, затем он протянул мне тарелку.

— Это твоё.

Я поставила ведро и подошла, чтобы взять тарелку. Когда мои пальцы коснулись прохладного олова, я сказала:

— Конечно, у тебя нет какой-то неприятной тюремной болезни, о которой я должна знать, прежде чем стану есть с этой тарелки.

Он всё ещё улыбался, когда ответил:

— Только вши. Получил их в детском саду от Джейми Куинна и не смог избавиться.

Услышав про вши, я рассмеялась. По-настоящему рассмеялась. Это хорошо ощущается.

Глава Двадцать Шестая

БРЕЙ

Это момент слабости. Откинув голову на сидение, я жду в своём грузовике, пока Скарлет уйдёт с работы в ресторане. Даллас написал этот адрес на обратной стороне квитанции, а затем три дня назад приклеил к двери моей комнаты. Я взял её и сжал в руке. Думая, выкинуть, но знал, что не сделаю этого. Вместо этого убрал в прикроватную тумбочку. Будь я проклят, если это записка не дразнила меня каждый чёртов день.

И теперь я здесь. Сдался. Жду её. Знакомы белый «камаро», рядом с которым я припарковался, находится около задней части здания. Когда я подъехал, свет внутри был выключен. Но её машина здесь, поэтому жду. Я не считаю, что она будет рада меня видеть. Учитывая, что она не отвечает на мои сообщения или звонки, моё появление не приведёт её в восторг.

Чёрта с два, если меня это заботит. Она собирается поговорить со мной. Это игнорирующее дерьмо не сработает. Я скучаю по ней, чёрт возьми. Когда не занят чем-то, то думаю о ней. Она постоянно у меня в голове. Иногда я готов поклясться, что чувствую её запах.

Дверь чёрного входа открылась, и во внешнем освещении я увидел её лицо. Она улыбается. Даже смеётся. Смущённый я выпрямился и попытался понять, что так развеселило её, когда увидел его. Парня. Позади неё. Идя и улыбаясь, он доволен собой.

Кто он, чёрт возьми, такой?

Резко открыв дверь, я вышел из своего грузовика. Звук привлёк их внимание. Глаза Скарлет встретились с моими, когда я сильно хлопнул дверью. Скрестив руки на груди, я прислонился к закрытой двери и пристально посмотрел ей в глаза. Она красивая, даже усталая и грязная после обслуживая столов в течение всего дня.

— Скарлет, ты его знаешь? — осторожно спросил парень.

Она кивнула, затем сделала шаг ко мне.

— Что ты здесь делаешь? — спросила она меня.

— Ты проигнорировала мои сообщения и звонки, — был мой простой ответ. Не «Я безумно скучал по тебе, и мне нужно было увидеть тебя».

— И ты пришёл сюда? — смущённо спросила она.

Я кивнул. Парень всё ещё здесь, стоит за её спиной, как будто может защитить её. Хрен. Ему нужно нахрен убраться.

— Я уехала, Брей. — Её заявление заставило бы меня улыбнуться, если бы я не был так чертовски напряжён из-за парня, который слишком близко стоит к ней. Почти прикасается.

— Да, я был там. Видел, как ты уезжаешь, — напомнил я ей.

На этот раз она пожала плечами, как будто я должен был отпустить её и покончить с этим.

— Я скучаю по тебе, Скарлет, — вот я и сказал это.

Она спрятала голову в ладонях. Парень положил руки ей на плечи, и всё. Больше ничего не потребовалось. Оттолкнувшись от грузовика, я сделал несколько шагов, пока не оказался перед ней.

Я не хотел признавать его существования, но теперь его руки должны убраться с неё. Добравшись до неё, я взял одну из её рук и осторожно оттянул от лица. Она подняла свой взгляд на меня, широко открыв глаза от удивления, что я так близко.

— Детка, он должен убрать с тебя руки, — сказал я мягким твёрдым голосом. Сейчас, блять, не время терять самообладание. Но, скорее всего, если я обращусь к нему, то именно это и произойдёт.

Она нахмурилась, будто не понимает, что я имею в виду. Разве она даже не поняла, что его руки на ней? Наконец она очнулась и обернулась, чтобы посмотреть на него.

— Всё в порядке, Дизель. Спасибо. — Она отошла от него, и его руки упали.

Дизель? Что за тупое имя?

— Брей, это Дизель. Мы вместе работаем. Дизель, это Брей, мой… мы были… он… друг, — она запиналась, будто не знает, что сказать. Как представить меня.

— Значит ты в порядке? — спросил он, нуждаясь в заверении.

Она кивнула.

— Да. В порядке.

Он не хочет уходить. Его глаза на мне, пытаясь определить, какой я, нахрен, друг. Если он не уйдёт, я вмешаюсь и заставлю его. Позволить ей разобраться с ним самой сложно. Если хочу получить шанс побыть с ней наедине, знаю, что должен позволить ей это. Или она оставит нас обоих стоять здесь в темноте.

Я едва взглянул на него. Скарлет в одном неверном шаге от побега. Смотря на неё, молча умоляю её поговорить со мной, это всё, что я могу сделать.

Некоторое время она изучает меня, потом глубоко вдохнула.

— Мы можем воспользоваться твоим грузовиком, — наконец сказала она мне.

Я хочу с облегчением выдохнуть, но сдержался.

— Хорошо, — ответил я и протянул руку. Она посмотрела на неё, а затем вложила свою. Обхватить пальцами её ладонь — приятно.

Она переместилась, чтобы встать рядом со мной, затем направилась к моему грузовику. Хотя от неё пахнет жареной местной едой и хлоркой, я всё ещё хочу глубоко вдохнуть её запах. Заполучить её настолько много, насколько смогу. Она не оглянулась на мистера Бензина. Это облегчило принятие того, что он заставил её смеяться.

— Скарлет, — позвал он. — Хочешь, чтобы я подготовил твою машину?

Она повернула голову, чтобы оглянуться на него.

— Нет, спасибо, — ответила она. — Я позже заберу её отсюда.

— Мы заберём. Я удостоверюсь, что у неё есть то, что ей нужно, — добавил я с ухмылкой. Затем обнял за талию, прижимая её тело к своему, когда открывал пассажирскую дверь, чтобы она забралась внутрь.

Положив руку на её бёдра, я помог ей забраться. Когда она села, то посмотрела на меня.

— Меня не нужно было подсаживать.

— Нет? Ну мне нужна была причина, чтобы прикоснуться к тебе, — сказал я, затем подмигнул, прежде чем закрыть дверь и обойти грузовик спереди. Быстро взглянув на парня с глупым именем, я увидел, что он всё ещё наблюдает за нами. Чертовски раздражает.

— Ты тот, из-за кого она сбежала? Из-за кого работает до изнеможения? — сказала он громко.

Я замер. Повернулся к нему лицом и встретил его смелый взгляд одним из своих.

— Если бы она хотела, чтобы ты знал эту историю, она рассказала бы тебе.

Он расправил плечи, чтобы стать выше.

— Не трахайся с ней. В последнее время она была счастливее.

Мне не понравился этот комментарий и не понравилось, что мне говорят, что делать. Я сделал шаг к нему, когда почувствовал, как тьма медленно начинает разгораться во мне и мчится по моим венам. Он проделал путь от крутого парня к отступающему.

— Я знаю, как сделать её счастливой. Мне не нужны советы. — Прежде чем я смог сказать больше, Скарлет оказалась передо мной. Её руки на моей груди перевели моё внимание с ублюдка обратно к ней.

— Не надо. Просто садись в грузовик. Пожалуйста. — Она выглядит напуганной. Из-за меня или из-за того, что думает, что я что-то собираюсь сделать, не уверен. Не хочу, чтобы её счастье превратилось в страх.

Я кивнул и сжал её лицо в ладонях, а затем поцеловал. Она напряглась только на мгновение. Медленно её тело прижалось к моему, а её губы раскрылись для меня. Я исследую и пробую её, пока она прижимается ко мне. Это может помешать нам покинуть парковку. Мне нужно пометить мою территорию перед говнюком. Я не подумал, что мой голод одержит вверх и я не смогу остановиться, если начну.

Когда он прочистил горло, Скарлет отступила, вздохнув. Её грудь быстро поднимается и опускается, пока она смотрит на меня.

— Мы должны уйти, — задыхается она.

Я усмехнулся.

— Да, должны.

Её щёки покраснели. Она поспешила обратно к грузовику и забралась в него. Я бросил Дизелю напоследок усмешку, затем сам залез в машину. Пусть запомнит это дерьмо. Она моя. Она чертовски ясно продемонстрировала это.

— Прекрати выглядеть настолько самодовольным, — сказала Скарлет, пока я выезжаю с парковки.

Не могу перестать улыбаться.

— Я не самодовольный, детка.

Она рассмеялась.

— Да, самодовольный. Я видела каждую твою часть.

Потянувшись, я положил руку ей на бедро.

— Не напоминай, иначе мы не доберёмся до тебя.

Скарлет вздохнула и откинула голову на сидение.

— Почему ты здесь? — спросила она ещё раз.

— Потому что чертовски скучал по тебе. Не только по сексу. Я скучал по твоей улыбке. Твоему смеху. Скучал по твоей близости. Я скучал по тебе, Скар.

Она на мгновение замолчала, потом успокоилась и села ближе ко мне.

— О, — прошептала она в ответ. Затем её голова опустилась на моё плечо.

Несколько минут мы ехали молча.

— Местная кухня хорошо пахнет.

Её смех был тёплым и ярким. Он рассеивает мою тьму.

Глава Двадцать Седьмая

СКАРЛЕТ

Я тоже скучала по нему. Всё время.

Вот почему я сижу здесь. В его грузовике. Приняв потенциально ужасное решение. Но он появился после работы, и хоть я смеялась над впечатлениями Дизеля от Этель, его вид заставил всё остальное исчезнуть.

Он ощущается как тепло, пахнет как свежий воздух и специи, что заставляет моё сердце трепетать. Это то место, где я хочу быть. Ближе к нему. У меня в последнее время перепады настроения. Из-за него. Он владеет моим сердцем, и я не могу ничего с этим поделать.

— Я нашёл твою работу. Но не знаю, где ты живёшь. Тебе придётся направлять меня, — сказал он, когда его рука, лежащая на моём бедре, сжалась.

— Поверни налево на следующем светофоре, затем направо после второго знака «Стоп», и мой дом будет находиться в трейлерном парке справа от тебя.

Его губы коснулись моей головы, пока она лежит на его плече. Он больше ничего не сказал. Рукой на моей правой ноге он притянул меня за бедро ближе к себе. Его ладонь поднялась выше по бедру, и я задохнулась. Он близко, и моё тело гиперчувствительное к его близости.

Не уверена, что моё сердце сможет это принять, если дело в зове плоти. Когда мы вместе в сексуальном плане для меня это больше, чем просто здорово. Я чувствую с ним связь. Позволяю ему добраться не только до моих раскрытых ног, но и до моего сердца, души. Что ещё больше затрудняет мой уход. Я не смогу удержать его здесь. У него есть жизнь, в которой мне больше никогда не будет места. Мне придётся смотреть, как он уезжает. Уходит от меня.

— Какая жалость, что тебе на работе не нужно носить юбки, — сказал он глубоким хриплым голосом. Я вздрогнула от этой мысли. Чувствую себя уязвимой, но волнение тоже присутствует. С ним так всегда. Когда он добрался до первого знака «Стоп» после поворота на светофоре, он поднял руку выше и погладил ткань моих шорт. Хочу прижаться к ней сильней, но не стала. Я глубоко вдохнула и попыталась взять себя под контроль. — Продолжишь издавать эти звуки и дрожать, и к следующему знаку «Стоп» останешься без шорт, — предупредил он.

— Мы почти на месте. И ты дразнишь меня, — ответила я запыхавшимся голосом.

— Боже, Скар. В итоге я трахну тебя в грузовике, прежде чем мы доберёмся до твоего дома, — выругался он.

Не могу ничего с этим поделать, я снова задрожала. Мысль о Брее внутри меня заставляет меня реагировать, даже когда я не хочу этого.

Он не остановился на следующем знаке, а повернул направо, а затем сразу же ускорился и снова повернул направо в сторону трейлерного парка, в котором я живу. Он напрягся и затормозил.

— Пожалуйста, скажи, что это не то, блять, место, где ты живёшь, — медленно сказал он, когда остановился около полуразрушенного забора.

— Третий слева, — указала я, готовясь, что он расстроится. Я должна была подумать об этом. Просто привыкла к этому месту, и мысль остаться с Бреем наедине заставила меня забыть обо всём остальном. Как и о его возможной реакции на моё жилое пространство.

— Твою мать, — пробормотал он себе под нос.

— Всё не так плохо, — заверила я его. Это убежище. Моё убежище.

— Это сраная дыра. Здесь не может быть безопасно. Чёрт, Скар, в любой момент один из этих трейлеров может взлететь на воздух из-за лаборатории метамфетамина.

Я солгу, если скажу, что не задавалась подобным вопросом насчёт последнего трейлера справа. В нём бывает ненормальная компания, и я встречала девушку, которая там живёт. Её зубы… они не совсем здоровы. Она сказала, что живёт там со своим парнем.

— Думаю, я достаточно далеко от одного из здешних потенциально опасных трейлеров, — ответила я вместо того, чтобы спорить.

Он снова выругался, а затем припарковал свой грузовик возле моего трейлера.

— Это даже ненастоящий, блять, трейлер. Это кемпер. — Он рассердился.

— Брей, — сказала я, беря его за руку, которая покоилась на моём бедре. — Это место я могу позволить себе. Оно моё. Меня никто не беспокоит, и я ни разу не чувствовала себя не в безопасности. — В отличие от каждого последующего дня в доме, в котором я выросла.

Он посмотрел на меня сверху вниз.

— Он был здесь? — В его глазах явно читается ревность. Как и в голосе.

— Если ты имеешь в виду Дизеля, то нет. Мы друзья. Только подружились. Сначала мы не ладили. Но никого, кроме меня, здесь не было. — Он не должен ревновать. Не меня. Я не искала мужчину. Я искала одиночество. Безопасность. Защищённость.

— Он мне не нравится, — сказал Брей.

Это заставило меня рассмеяться.

— Полагаю, так и есть. А мне не нравятся многочисленные девушки, с которыми ты спишь. Те, которые, чтобы снова увидеться с тобой, появляются на свадьбах, куда их не приглашали. — Раньше я не говорила ему ничего подобного. Лишь мирилась с этим и принимала меры, чтобы причинить ему такую же боль. Теперь я другая.

Его рука сжала моё бедро, затем поднялась и шлёпнула по влагалищу.

— Ай! — вскрикнула я, только потому что эта область уже была чувствительной от осознания его близости.

— Это было хреново. Я не видел тебя семь месяцев. Она была пьяным трахом, и я не ожидал, что она будет искать меня. Но ты не дала мне времени объясниться. — Он толкнул меня на сидение и накрыл своим телом. — Боже, Скарлет, что мне сделать, чтобы вбить в твою чёртову голову, что всё, чего я хочу, это ты. Единственная киска, которую я хочу трахать, твоя. Я даже не видел их лиц. Ни одного. Ты — всё, что я мог видеть. — Затем его рот накрыл мой, и я обняла его за плечи, когда он протиснулся между моих раздвинутых ног. Даже в одежде чувствовать его напротив себя — потрясающе.

Он не заверял, что любит меня.

Даже близко не приблизился к этим трём словам.

Но эти слова уже немало. Они близки к признанию. Разве ему так тяжело произнести их? Как я смогу потом жить без него, если он когда-нибудь произнесёт их? Как я смогу быть с ним и не рассказать ему всё… то, о чём поклялась никогда не говорить. Если он узнает, то будет по-другому на меня смотреть. Я не смогу этого вынести.

Брент любил меня, но я никогда не хотела его любви. Он не Брей. Я не беспокоилась о чувствах Брента, потому что знала, что отсутствие моей любви спасёт его от тьмы, с которой он не захочет столкнуться. Моя голова никогда не будет здорова. В ней всегда будут кошмары. Монстры, которые исковеркали меня.

Брей сильнее. Жёстче. Обладает собственной тьмой. Она не такая запутанная и глубокая, как моя. Он также не наполнен радостью и восхищением, в отличие от Брента. Он — тот, кто видит больше.

Брей вкушает меня так, будто голодал. Его дыхание это смесь виски и мятной жвачки, и я не могу придумать более совершенного вкуса в этом мире. Его рот покинул мой, и он быстро спустился по моей шее, чтобы начать расстёгивать мою рубашку.

— Отведи меня внутрь, — сказала я ему, задыхаясь.

Он кивнул.

— Наверное, это хорошая идея, учитывая твоих соседей.

Я тихо засмеялась, когда он сел и потянул меня. Резко открыв дверь, он спустился вниз, удерживая мою руку, и потянул меня за собой. Крепко сжав мою ладонь, он потащил меня к единственной двери трейлера. Я быстровытащила свой ключ из кошелька. Мои руки дрожат, пока я вожусь с замком. Брей забрал его у меня и открыл дверь, затем затолкнул меня внутрь спиной вперёд.

Дверь за нами захлопнулась, и щёлкнул замок. Его глаза поедают меня, пока он делает три больших шага, а затем прижимает меня к столику, который превратится в кровать, если мне понадобится. Я жду, что он сорвёт мою рубашку. Или шорты. Или скажет что-нибудь об необходимости трахнуть меня.

Вместо этого он взял моё лицо в руки.

— Ты — то единственное особенное, что есть в моей жизни.

Я самое сломленное в его жизни. Он просто не понимает этого.

Глава Двадцать Восьмая

БРЕЙ

Это место свалка. Чистая как стёклышко… но свалка. Я смотрю в окно на основную часть трейлерного парка и изучаю своё окружение в лучах раннего утреннего солнца. Скарлет принимает душ в крошечной каморке, которую называет ванной. Мы не спали большую часть ночи. В этом месте нет и квадратного дюйма^[8], где бы я не трахал её. Не то чтобы это было тяжело воплотить в жизнь. Это место крошечное.

Одеяла и полиэтиленовые пакеты закрывают окна соседнего трейлера. Машина стоит на кирпичах, одежда висит на бельевых верёвках, даже один из соседей проявил творческую жилку с пивными банками. Они украшают небольшое крыльцо, которое он пристроил.

Покачав головой, я отступил от окна. Не могу смотреть на это дерьмо и остаться в хорошем настроении к тому времени, когда она выйдет из ванны. Это расстраивает меня. Почему она не возвращается домой?

Дверь в ванную открылась, и я сосредоточился на Скарлет, когда она вышла. Она в полотенце, обёрнутом вокруг неё. Маленькая неуверенная улыбка коснулась её губ. Сегодня утром я был готов убеждать её не выгонять меня. Но она не пыталась. Когда она проснулась и перевернулась на спину, чтобы посмотреть на меня, я не пожалел, что застал этот момент.

— У меня есть хлеб и желе. Срок годности молока вышел. Обычно я ем на работе, — сказала она извиняющимся тоном.

— Думаю, я тоже хочу поесть у тебя на работе. Если ты не возражаешь. — Хочу увидеть место её работы. Также хочу увидеть Дизеля, и чтобы он увидел меня. Как бы она ни утверждала, что они просто друзья, по вчерашним реакциям его тела могу сказать, что он считает иначе.

Она нервно пожевала губу.

— Хорошо, но… хорошо. — Что бы она ни хотела сказать, она передумала.

Не сумев удержать руки при себе, я подошёл, чтобы притянуть её к себе.

— Я не уеду отсюда без тебя. — Я пытаюсь не заставлять её возвращаться домой. Хочу, чтобы она сама приняла это решение.

— Что насчёт твоей работы? — спросила она.

— Я могу потерять её. Но не оставлю тебя здесь, — я замолчал, прежде чем упомянул бы об опасных соседях, окружающих её.

Хмурость коснулась её бровей.

— Ты не можешь потерять работу.

— Думаю, смогу найти ещё одну. — Не хочу потерять работу. Я получаю удовольствие от неё. И есть Сатана, которого я не хочу покидать. Но Скарлет важнее, чем мустанг.

— Я не могу вернуться, — произнесла она почти шёпотом.

Причина, по которой она ушла, больше не проблема.

— Почему? — спросил я.

Она закрыла глаза и глубоко вздохнула. Я подумал, что она собирается рассказать, когда Скарлет посмотрела мне за плечо. Её выражение стало отстранённым. Как будто что-то высматривает или находится в другом месте. Я никогда не видел её такой. Меня это беспокоит. Нет — охренеть как беспокоит.

— Скарлет. — Она несколько раз моргнула, услышав своё имя, затем её взгляд переместился на меня.

— Я живу здесь. Теперь это мой дом.

Это место не может быть более привлекательным, чем большой дом, в котором она жила с родителями. Если только они не развелись или мать не съехала.

— Твои родители переехали? — спросил я.

Она покачала головой. Эмоции наполнили её глаза. Слёзы, которые она, кажется, полна решимости не пролить.

— Нет. Но я не вернусь туда.

Я знаю, что её мать сумасшедшая шлюха. Большая часть города знает. Мама как-то упоминала мать Скарлет и говорила о ней как о достойной сожаления. Это то же самое, что назвать её шлюхой. «Достойный сожаления» самое большое оскорбление от мамы.

Но её отец был успешным. Он известен тем, что не замечает измен жены. Его не было на выпуске Скарлет. Дикси расстроилась из-за этого. Но Скарлет, казалось, было всё равно.

— Почему? — спросил я, когда она больше ничего не сказала.

Она глубоко вдохнула.

— Это моя новая жизнь. Место, где я хочу находиться. Та жизнь, мои родители, то… Я не хочу туда возвращаться. Когда-либо.

Какого чёрта?

— Это связано с твоей матерью? — Эта женщина безумна. Она покачала головой. — Что насчёт твоего отца? — Он появился и расстроил её?

Она снова покачала головой. Я жду, надеясь, что она скажет больше. Всегда знал, что она не близка с родителями. Что её отношения с ними напряжённые. Если она могла держаться подальше от дома, она так и делала. Кажется, никого это не волновало. За те ночи, которые она спала вместе со мной в моём грузовике, когда мы где-то парковались, чтобы трахаться всю ночь, никто не звонил ей, разыскивая. Обеспокоенные тем, что её нет дома. Это казалось странным.

— Он не мой настоящий отец, — выпалила она, как будто ей пришлось заставить себя признаться в этом. — Я результат романа, который был у моей матери с его младшим братом. Моим дядей. Мой настоящий отец умер на охоте, когда мать была ещё беременна. — Глаза у неё широко раскрыты. Будто она не может поверить, что только что рассказала это.

Святое дерьмо. Не знаю, что сказать. Хочу спросить, уверена ли она. Уверена в том, что это не куча дерьма, которое просто наговорила её мать. Но из-за того, как её лицо борется с эмоциями, пытающимися вырваться на свободу, мне не хватило смелости продолжать таранить её вопросами.

— Как давно ты знаешь? — спросил я, как долго она хранит это в себе.

— С девяти лет.

Твою мать.

— Боже, Скарлет, почему ты никогда не рассказывала мне?

Она отвернулась от меня. Её губы поджаты. Она выглядит злой из-за чего-то. Она разозлилась, потому что я задаю вопросы?

— Мы не разговаривали, Брей. Мы трахались. — Жёсткий тон её голоса заставил меня более пристально изучить её. — Я опаздываю на работу, — сказала она, отступая. Она вцепилась в полотенце, чтобы оно не упало. Как будто я не знаю, каждый дюйм её голого тела.

— Тогда собирайся, но, Скарлет, это ещё не конец. Нам есть о чём поговорить.

Она больше ничего не сказала. Дверь плотно закрылась за ней. Слишком плотно.

Я стою, глядя на дверь, через которую она прошла, и начинаю строить планы. Не позволю ей остаться здесь. Она не счастлива здесь. Она выживает, и до сих пор я не понимал этого.

Когда-то я ненавидел Скарлет за то, что хотел её. За то, что, блять, жаждал её. Потому что думал, что она играет в игры. Я отнёс её к определённой группе женщин. Предполагал, что она глупая и дикая. Всё оказалось не так, как я думал.

Когда она вернулась, я знал, что делать. Я всё спланирую. Подготовлюсь. Но я знаю.

Скарлет взглянула на свой телефон.

— У нас десять минут, чтобы добраться до закусочной.

— Тогда тебе лучше засунуть свою задницу в грузовик, — ответил я более лёгким тоном, надеясь ослабить напряжение, внезапно возникшее между нами.

Она кивнула, потом отправилась к грузовику. Всё это время я не смотрел на неё.

Глава Двадцать Девятая

СКАРЛЕТ

Боже! О чём я только думала? Сказать что-то личное, близкое к истине, вслух. Никому не нужно знать подобное. Это приведёт к большому количеству вопросов. К требованию ответов, которые я никогда не дам. Он слишком близко подобрался. Иметь его рядом… удивительно. Это делает мой маленький безопасный трейлер идеальным. В нём не пахнет плесенью, когда Брей внутри. Теперь трейлер наполняют запахи мяты и кожи. Брей делает вещи ярче.

Если позволю себе хотеть его, то это приведёт меня на путь безнадёжности.

— Ты будешь молчать всю десятиминутную поездку в закусочную? — спросил он, нарушая тишину. Я не могу посмотреть на него. Знаю, что он хочет этого. Но просто не могу. Я открылась. Сказала слишком много. — Скар, что случилось?

Вздохнув, я продолжаю смотреть в окно со стороны пассажира.

— Ничего. Просто пытаюсь разобраться с тем, что творится у меня в голове.

— С чем конкретно?

— Как объяснить тебе, что я хочу здесь жить. Что я счастлива. Довольна. То, чего у меня не было там. — Может, счастлива — уже перебор. Но в безопасности. Свободна от… грязного, уродливого мира, в котором жила. От секретов, масок, которые носила каждый день, чтобы скрыть свою реальность. Это осталось позади. Никакое количество консультаций, которые мне назначали врачи, не ощущалось освобождающим. Кроме того, если бы я рассказала психиатру о своих реальных проблемах, меня очень быстро отправили бы в систему. Далеко от Дикси. А тогда я нуждалась в Дикси. Она была моим средством выживания.

— Ты была несчастна дома? — спросил он, уточняя.

Я кивнула, но ничего не сказала. Я закрыла эту тему. Он почувствовал это, и остальную часть поездки мы промолчали. Когда он припарковался перед закусочной, я схватила ручку, чтобы сбежать, ожидая, что он схватит меня за руку и задаст больше вопросов. Скажет что-то. Но только когда я была на полпути к чёрному входу, я поняла, что он не преследует меня. Не окликнул меня.

Он уезжает.

Остановившись, я развернулась и смотрю, как его грузовик выезжает на главную дорогу. Которая не ведёт к моему трейлеру. Он возвращается на север. Мои плечи упали. В горле образовался ком. Это то, что я знала, должно было случиться, но потребовалось так мало для этого.

— Ты идёшь помочь или будешь стоять здесь, размышляя о дне? — спросил Дизель.

Я дёрнула головой и увидела, как он выбрасывает мусор в мусорный бак.

— Заткнись, — огрызнулась я на него. Снова злясь на него.

— И она вернулась. Раздражительная, как я и люблю, — сказал он с сарказмом.

Я прошла мимо него и направилась на кухню.

— Он того не стоит. Если он не остался и не умолял тебе, тогда он должен уехать.

Хочу ещё больше накричать на него. Он думает всё просто. Что я — пустоголовая девчонка, которая хочет привлечь внимание плохого парня. Что дело в любви и в «жили они долго и счастливо». Эта мысль взбесила меня. Ненавижу, что он осуждает меня как кого-то ещё. Потому что я хочу быть похожей на кого-то другого. Хочу, чтобы у меня не было моей испорченной головы и неуверенности со страхами. Хочу, чтобы в детстве мне не пришлось столкнуться с монстрами и уродством.

Хочу, чтобы моя мать остановила его. В первый раз. И последующие. Хочу, чтобы она была любящей матерью, которая защищает своего ребёнка. Или просто человеком, обладающим состраданием. Это бы тоже могло мне помочь.

— Ты понятия не имеешь, о чём говоришь, — сказала я низким, но твёрдым голосом, глядя на него.

— Тогда просвети меня, — перевёл он стрелки.

Я начала смеяться. Не смехом, вызванным не весельем. А смехом, вызванным жестокой безумной болью. Он пробыл в тюрьме несколько месяцев. Я же жила в ней годами. Моё безопасное место стало миром страха, грязи и ужаса, когда мужчина вошёл в мою комнату и назвал меня принцессой. Мужчина, которого впустила туда моя мать.

— Нет! Я не буду тебя просвещать! — закричала я на него. — Перестань пытаться стать моим другом. Задавать вопросы и давать советы. Потому что ты и понятия не имеешь! — Его глаза широко раскрылись. Вокруг тишина. Хотя должно быть немного шумно.

Остальные — Нетти и Этель — услышали, как я ору. Как они могли не услышать? Я ведь кричала. Моё сердце колотится в груди. Эмоции бушуют внутри. Я кричала на него так, будто он обидел меня. В то время как он пытался просто быть мне другом. Откуда ему знать, что моя жизнь — кусок дерьма.

Я не смотрю ни на кого из них, хотя чувствую, что они наблюдают за мной.

— Сожалею, — сказала я не только Дизелю, но и Нетти с моим боссом. Я вернулась к двери, через которую только что прошла. Она плотно закрыта после меня. Моя машина там, где я оставила её прошлой ночью. Ключи в моей сумочке. Я залезла в неё и достала их. Мне нравится эта работа. Здешние люди. Но я просто накричала и обругала племянника Этель, словно ненормальная. Я открыла им глаза на свой неуравновешенный характер. На девушку, которую я так хорошо скрывала годами. Это должно было случиться. Мой спусковой крючок. Внутреннее возгорание. Это он и был? Мой поворотный пункт в невменяемые земли?

— Скарлет! — громко раздался голос Этель. Не хочу смотреть на неё. Слушать. Но я должна. Она дала мне работу, когда я нуждалась в ней. Доверилась девушке без рекомендаций или опыта работы. Глубоко вдохнув, я попыталась подготовиться к тому, что меня ждёт. Затем развернулась к ней лицом.

Она последовала за мной наружу. На её лице серьёзное выражение. Не совсем хмурое, скорее, решительное. Не хочу, чтобы Этель ненавидела меня. Она была мила со мной. Добра. Они все. Они не знали, что я бомба замедленного действия.

— Куда ты собралась? У нас тут через несколько минут начнутся завтраки. Бог знает, что парень не сможет справиться один.

Я ожидала, что она накричит на меня, отругает, скажет уйти и больше не возвращаться. Никогда, даже на мгновение, я не могла подумать, что она последует за мной, чтобы сказать вернуться. Разве она не заметила, что я вела себя как сумасшедшая?

— Вы не хотите, чтобы я ушла? — спросила я, чтобы убедиться, что правильно поняла её. Может, она хочет, чтобы я вначале закончила смену, а потом ушла.

— Потому что ты накричала на парня? Не знаю, почему и что он сказал, но иногда у женщин появляется причина накричать на мужчину. Такое случается. Мы — женщины. А они могут сказать какое-нибудь глупое дерьмо. Теперь пошли. Осталось не так много времени, — сказала она, махнув рукой на закусочную.

У меня всё ещё есть работа.

Я подумаю о Брее позже. Вечером. Когда останусь одна.

Я смогу сходить с ума и кричать в своём кемпере. Но не здесь. И не на Дизеля. Он ничего не сделал, кроме как проявил любопытство. Он ведь ничего не знает о моём прошлом.

Глава Тридцатая

БРЕЙ

Брент стоит и смотрит на меня как на ненормального. Вполне возможно, так и есть.

— Ты не можешь, блять, уехать! Что насчёт твоей работы? Что насчёт… — он замолчал прежде, чем напомнил бы, что мне нужно принимать лекарства, чтобы нормально функционировать. Или, точнее, что все принимают за нормальное. Я могу принимать лекарства и без мамы, каждый день напоминающей мне.

Мои сумки упакованы и в грузовике. Мне просто нужен Брент, чтобы подвезти меня к Джо Кирксу для покупки красного пикапа «шеви» 1998 года, который он выставил у себя во дворе. У меня достаточно сбережений, чтобы заплатить наличными, я ранее взял их в банке на обратном пути в город. Джо согласился продать его мне за три штуки, если я заплачу наличными. Изначально он запрашивал четыре.

Мне не нужно оправдывать свой отъезд перед Брентом. Важно вернуться в Робертсдейл до того, как Скарлет уйдёт с работы. Оставив её сегодня, я не знал, что собираюсь делать. Просто знал, что мне нужно немного пространства, чтобы позлиться на её упрямство, а затем успокоиться и разобраться с дерьмом. Всё это заняло около тридцати минут, и я поехал на север, прежде чем понял, что решение принято.

— Просто отвези меня к Джо, — ответил я. — Я куплю «шеви» и поеду на юг. Мне не нужны твои советы, Брент.

Брент закинул голову, чтобы посмотреть на стропила амбара, и громко вздохнул.

— Это полное дерьмо, — пробормотал он.

Есть много того, что я могу наговорить. Жестокого. Но не стал. Просто потому что Брент двинулся дальше, к Сейди, не означает, что я могу сказать ему, чтобы он отпустил Скарлет. Он вообще не знал её. По большей части она была его подругой, которую он целовал, чем кем-либо ещё.

Дверь распахнулась, и солнечный свет ненадолго заполнил помещение, когда Стил вошёл с ящиком для инструментов и нахмурился. Его рубашка пропитана потом, а волосы влажные. Летняя жара уже в полной силе.

— Рад, что вы, два ублюдка, можете стоять в прохладном амбаре, пока я работаю. Не дайте мне помешать вашей девчачьей болтовне. — Его сарказм очевиден.

— Он уезжает! Покупает грузовик и уёбывает к Скарлет! Вразуми его тупую задницу. — Брент отвратителен. Меня это раздражает. Он действительно заинтересован в Сейди? Девушка хихикает и глупа. Никакой глубины. Я регулярно хочу засунуть кляп ей в рот, чтобы заткнуть.

Стил на мгновение замер и посмотрел на меня.

— Хм-м, — ответил он лишь с небольшой заинтересованностью на лице. — Удачи. Не думаю, что это моё дело, какого чёрта ты делаешь. Возможно, ты захочешь предупредить маму.

Я уже планирую рассказать ей. Выйду в огород, чтобы поговорить с ней, прежде чем направлюсь к грузовику.

— Ага. Не мог бы ты подкинуть меня к Джо Кирксу, чтобы я смог купить «шеви», которую он выставил в своём дворе на продажу? — спросил я Стила, решив, что покончил с попытками поговорить с Брентом.

Стил медленно кивнул.

— Хороший грузовик. Старый, но классика. «Шеви» 1998 года хорошо сделаны. Хорошие формы. Поговори с мамой, встретимся здесь через десять минут. Брент, помоги мне с новым покрытием колодца. Я заметил, что старое подгнило. — Он не дождался ответа Брента, прежде чем поставить ящик с инструментами на полку и направиться к выходу. — Поторопись. Мне нужно разобраться ещё с кучей дерьма, — сказал он, уходя.

Брент бросил на меня последний взгляд.

— Когда всё это покатится к чёрту, я напомню тебе, что предупреждал.

— Когда ты наконец заклеишь грёбаной клейкой лентой рот Сейди, тогда я начну обращать внимание на твои советы, касающиеся женщин, — сказал я ему в ответ, а затем вышел из амбара, чтобы найти маму.

— Ты чёртов мудак! — крикнул он мне вслед.

— Ага, — согласился я, поднимая руку, но не стал поворачиваться, чтобы посмотреть на него. Он знает, что Сейди говорит, чтобы слышать собственный голос. Просто не хочет признавать это дерьмо.

Я направился в ряд с капустой и корневыми овощами. В это время года морковь, репа и свекла готовы к сбору. Как и капуста, и, если повезёт, брокколи. Я увидел её на коленях с морковью, которую она осматривает в руке. Я вырос в этом огороде. Когда мы были детьми, мы прибегали сюда, вырывали из земли морковь, мыли под краном возле амбара и съедали как закуску. Прошли годы, с тех пор как кто-то из нас съедал морковь прямо с огорода в качестве закуски. Теперь, скорее всего, мы возьмём пиво из холодильника в амбаре.

Мама посмотрела на меня, когда я приблизился и она услышала мои шаги на тропинке. Нахмурившись, она прикрыла глаза от солнца и внимательно посмотрела на меня. Затем с вздохом знания взяла морковь и положила ведро рядом с собой. Как она может читать наши мысли, что всегда заставляет меня нервничать. Клянусь, женщине был дан какой-то дар с небес, чтобы вырастить нас, или она замешана в колдовстве.

— Ты уезжаешь? — спросила она, когда я остановился в нескольких футах от неё.

— В Робертсдейл, — ответил я.

— Скарлет не хочет возвращаться домой. — Не вопрос. Больше утверждение.

Я покачал головой.

— Нет. Она счастлива там. Хочет остаться. Я не могу… Хочу быть с ней.

Мама медленно встала. Её возраст начинает отражаться на таких простых вещах, как стояние на коленях. Она отряхнула джинсы от грязи, затем выпрямилась и посмотрела мне прямо в глаза.

— Полагаю, в её прошлом есть что-то плохое. Люди болтают, и я достаточно слышала о её матери, чтобы знать, что детство Скарлет не было хорошим. Никогда не видела настоящей улыбки на лице этой девушки. Поэтому будь осторожен. Я не говорю, что она не стоит того, чтобы последовать за ней. Я говорю, что она может сильнее стараться убежать, неистово бороться и строить стены, через которые ты не сможешь пробраться. Если она того стоит, то ты со всем разберёшься. Если нет, то в этом доме есть кровать, которая всегда будет твоей, — затем она замолчала. Когда она заканчивает то, что планировала сказать, она заканчивает и сам разговор. Просить её дать больше информации, чем она уже предоставила, бессмысленно. Она даёт тебе лишь то, что ты должен знать. Не больше.

— Спасибо, мама, — сказал я, когда понял, что она закончила. После короткого кивка она указала на ведро у её ног.

— Подними его и отнеси по дороге на кухню.

Я начал выполнять её указание, но, когда проходил мимо, остановился и приобнял её за плечи.

— Я люблю тебя. — Я не из тех, кто говорит эти слова. Когда-либо. Но в этот момент мне показалось, что ей нужно их услышать.

— Знаю, парень. Знаю, что любишь.

С ухмылкой я вернулся к дому с ведром моркови в левой руке. Прежде чем я свернул с тропинки, которая ведёт в огород, я услышал, как мама окликнула меня:

— И я тоже тебя люблю.

Моя ухмылка превратилась в улыбку.

— Знаю, мама. Знаю, — тихо сказала я.

Глава Тридцать Первая

СКАРЛЕТ

Яблочный коблер не достаточно терпкий, в листовой капусте не хватает соли, но новый тёплый картофельный салат стал хитом. Может, потому что клуб «Львов» сегодня не ел. Такое чувство, будто большинство клиентов знают, что у меня дерьмовый день и что мне нужно, чтобы они были помягче со мной. Жалобы на коблер, ну… Я должна согласиться с ними. Не лучшей коблер Нетти. Когда вы получаете пирог от неё, то ожидаете, что будет вкусно.

Два старика, которые жаловались на листовую капусту, скорее всего, нуждаются по жизни в меньшем количестве соли. Большинство не доставило мне проблем. Несколько человек заставили меня улыбнуться их комментариям. Этель кричала через весь ресторан, чтобы попросить Нетти или Джима принести ей что-то или что-то переделать. Она не может не повышать голос.

Дизель — тот, кто делает этот день тяжёлым. Он продолжает наблюдать за мной, как будто ожидает, что я могу в какой-то момент расплакаться. Изучает меня. Его улыбка редко появляется. За весь день я ни разу не увидела его ямочки. Это должно было стать поводом для радости. Обычно он использует свои ямочки, чтобы получить лучшие чаевые. Они срабатывают лучше, чем любая услуга, которую я могу предоставить.

— Отнеси двум старым ублюдкам за пятым столиком черничный кобер и скажи, что он за счёт заведения, — сказала Этель, даже не пытаясь говорить тихо. — И вот немного свежего сахарного печенья для тех сладких малышек за седьмым столиком. Они возвращаются домой из отпуска и нуждаются в угощении, чтобы скрасить свой день.

Я взяла поднос и направилась к столу, где сидят Джордж и Норман. Джордж владеет «Кормами и Семенами» через улицу. Норман ушёл в отставку из министерства. Они встречаются здесь во время ланча в большинство дней.

— Этель хочет, чтобы вы получили по кусочку кобера Нетти. Сегодня он действительно хорош, — заверила я их.

Норман улыбнулся.

— Хорошо, спасибо, Скарлет.

— Она назвала нас ублюдками. Я слышал её. Злобная ведьма, — сказал Джордж, поднимая вилку. — Выглядит вкусно.

Норман только усмехнулся, потом откусил от кобера и закончил жевать со звуком признательности.

— Нетти превзошла себя.

— Она стала лучше после того, как испортила яблочный кобер, — ответил Джордж.

— Наслаждайтесь, — сказала я им, когда направилась к следующему столику. Семьи из Теннесси. У них девочки-близнецы, которым по пять лет, и им грустно, что их пляжный отдых подходит к концу. — Миссис Этель хочет, чтобы вы двое получили печенье. Она сказала, что оно облегчит путешествие домой. — Я поставила тарелки перед каждой рыжулей с веснушками.

Разговорчивая посмотрела на меня. Её улыбке не хватает переднего зуба. Но только одного.

— Мне нравятся твои волосы. Хотела бы я, чтобы мои выглядели так же, как и твои.

Её волосы ярко-оранжевые. Не могу быть уверена, что они когда-нибудь потемнеют, но они всё равно восхитительны. Мои когда-то были такого же цвета. Но они изменились к тому времени, когда мне исполнилось восемь. Красные волосы могут быть коварны.

— Думаю, ты и так красива. Как и ты. Вы обе.

Этот ответ вызвал широкие улыбки у обеих девочек. У другой, которая застенчивая, не хватает двух передних зубов. Я слишком хорошо знакома с солнцем, вызывающим веснушки. Обе девочки- идеально подойдут для летней картины.

— Спасибо! — сказали они в унисон. Затем их мать тоже поблагодарила меня. Я кивнула и направилась обратно на кухню. Дизель стоит, снова наблюдая за мной. Его руки скрещены, и он хмурится.

— Тебе нужен перерыв. Я могу разобраться с остальной частью обеденной толпы. Она всё равно уменьшается.

Я не голодна, поэтому покачала головой.

— Мне не нужен перерыв. Я смогу дождаться трёх часов.

— Это через двадцать минут. Возьми перерыв сейчас.

— Нет, Дизель. Мне не нужен перерыв, — твёрдо ответила я. Он не мой начальник. Мне не нужна его забота. Или его советы.

— Ты даже не завтракала. — Я не собираюсь спорить при всём зале. Вместо этого протолкнулась мимо него и пошла на кухню. Чая становится меньше, и к полчетвёртому мы израсходуем его весь. Я планировала сделать больше, как только закончу со своими столами. — Я видел таких, как он. Он засранец. Ты заслуживаешь лучшего.

Я застыла, мои руки замерли на пакетиках, которые достала, и я сделала глубокий вдох, прежде чем снова начать двигаться. Сейчас не время терять самообладание из-за Дизеля. Я уже проходила через это сегодня. Этель простила меня. Мне нужно, чтобы он отступил и позволил мне работать.

— Дизель, я знаю Брея большую часть жизни. Нет ничего, чего бы я ни знала о нём. Ты, однако, знаешь меня недолго. Ты мельком встретился с Бреем. Так что, пожалуйста, отступи. Заткнись и делай свою работу. И позволь мне делать свою.

Я была достаточно любезна. Не слишком властной. Не слишком злой. Просто и по делу.

— Девочка права, парень. Не лезь в её дела. Она не просила у тебя совета. Шестой столик ушёл. Иди и позаботятся о нём, — сказала Этель позади него.

Я с облегчением вздохнула. Поблагодарить Этель за то, что она избавилась от своего племянника, показалось мне немного грубым, поэтому я занялась чаем, как и планировала.

— У него добрые намерения. В нём появляется защитный инстинкт, когда он о ком-то заботится. Ты попала в его список. Боюсь, его слишком сильно волнует твоя ситуация. Я заметила, что сегодня ты едва улыбаешься. Печаль в твоих глазах сказала мне, что у тебя болит сердце. Это значит, что оно занято. В конце концов он смирится с этим.

Я просто кивнула, когда обернулась, чтобы посмотреть на неё. Мне не нужно было говорить, что я нравлюсь Дизелю. Ни один парень не заботился бы так о моём настроении и жизни, если бы не был заинтересован во мне. Но Этель права. Моё сердце болит. Но даже если бы я не любила Брея, я не смогла бы полюбить Дизеля. В нём слишком много счастья. В нём нет темноты, а он сидел в тюрьме. Даже это не сломило его. Он заставлял меня смеяться и улыбаться, когда я в этом нуждалась, но никогда не затрагивал ту часть меня, которая находится глубже. И я знаю, что он никогда не сможет с этим жить. Такая жизнь будет слишком испорченной.

— Спасибо за понимание, — сказала я ей.

Она усмехнулась.

— Мы — женщины, в нашей жизни многое происходит. Эти мужчины ничего не понимают. Мы должны держаться вместе. — Она подмигнула. Затем ушла, похлопав меня по плечу. — У тебя получается прекрасный сладкий чай, девочка.

Я хочу найти тихое место и проверить телефон на звонки и сообщения. И, может, немного поплакать. Недостаточно, чтобы моё лицо покраснело и покрылось пятнами, но достаточно, чтобы немного облегчить боль.

Брей — бальзам для моей души. Он понятия не имеет об этом. Но для меня он именно такой. Когда я рядом с ним, боль становится меньше. Зачастую угасает. На её место приходит счастье. Азарт. Посещение свадьбы Дикси может стать худшим, что я когда-либо делала. Потому что там я вспомнила, насколько хорошо находиться в его объятиях. Мне снова придётся преодолеть это.

Глава Тридцать Вторая

БРЕЙ

Вернуться к Скарлет важно, но прежде, чем я отправлюсь к ней, у меня осталось дело. Посетить дом её родителей. Дорогая роскошная машина её матери находится здесь. Я знаю несколько парней из старшей школы, которые трахали эту женщину. Все в городе знают об этом. Её муж должен знать. Но они всё ещё женаты. Ублюдку насрать.

Я выпрыгнул из своего нового старого грузовика и направился по тротуару к входной двери. Я никогда не был в этом доме. Скарлет редко бывала здесь. Большую часть времени её можно было найти у Дикси или с Дикси. Не у неё дома. Никогда не сомневался в её не желании находиться здесь, потому что это имеет смысл.

Дверь замысловатая, но нуждается в уходе. Напоминает дом, который кто-то купил, но не может нормально позаботиться о нём. Оглянувшись вокруг, я увидел завядшие растения, давно отшелушившуюся краску, да и всё здание нуждается в хорошей чистке. Маме было бы противно, если бы она увидела это.

Я позвонил в дверь и жду. Ничего. Я выждал пару минут и снова позвонил. Уже время обеда. Женщина должна была проснуться к этому моменту. Я собирался позвонить в третий раз, когда дверь открылась и мать Скарлет оказалась за ней. Она в короткой откровенной ночнушке. Её волосы растрёпаны после сна, а тушь размазана под глазами из-за того, что она легла спать с макияжем.

Она медленно оглядела меня, а затем улыбнулась.

— Привет, — промурлыкала она.

— Миссис Норт, меня зовут Брей Саттон, я здесь, чтобы забрать вещи Скарлет. — Я не спрашиваю разрешения. Хочу сразу донести, что спорам места нет. Знаю, Скарлет сказала, что её вещей не осталось, но я хочу убедиться.

Она выпрямилась. На её лице появилось раздражение.

— Зачем тебе вещи Скарлет? — спросила она не таким приветливым голосом, как прежде.

— Она нуждается в них. Я отвезу их ей. — Женщине не нужно знать больше подробностей.

Она изучает меня мгновение. Её лицо снова смягчилось.

— Ты спишь с моей дочерью, Брей Саттон? — Необычный вопрос, как и то, как она задала его. Она звучала практически кокетливо, когда говорила о моей сексуальной жизни с её дочерью. Больная сука.

Проигнорировав её, я повторил:

— Её вещи? — Не оставляю места для споров. Моего угрюмого вида достаточно, чтобы женщина поняла, что я чертовски серьёзен.

— Злой и властный, — сказала она, делая какое-то странное движение, заставившее её грудь толкнуться в мою сторону. — Мне нравится.

Боже, неудивительно, что Скарлет никогда не хотела возвращаться домой.

— Миссис Норт, как только я заберу вещи Скарлет, я уйду. Я здесь не для чего-то ещё.

Она подошла ко мне.

— Уверен насчёт этого, сладкий? Я многое открыла для молодых оголодавших парней твоего возраста.

— Тогда они были в грёбаном отчаянии, — прямо сказал я.

Она дёрнулась, будто я влепил ей пощёчину.

— Маленький ублюдок.

— Могу ли я забрать вещи Скарлет, или мне нужно связаться с её отцом, чтобы получить их? Могу объяснить ему, что пытался забрать их у вас, но безуспешно. — Понятия не имею, каковы их отношения. Мужчина должен знать, что его жена шлюха, но, предполагаю, она не захочет, чтобы я позвонил мужчине и рассказал об этой встрече.

Она закатила глаза.

— Он не знает и ему плевать, где её дерьмо, — сказала она, звуча раздражённо. — Дерьмо в сарае на заднем дворе. Там закрыто. Код 123456. — Просто и достаточно легко. Она зашла, но прежде чем закрыть дверь, замешкалась. Её глаза снова быстро просканировали моё тело. — Ты и понятия не имеешь, что я могу сотворить с таким парнем, как ты.

Я должен просто уйти. Проигнорировать её. Но этой женщине нужно напомнить, сколько ей лет:

— Раньше у меня были женщины постарше. Как и вы, потрёпанные, но когда-то привлекательные. Всё ещё хватающиеся за мимолётную красоту. И нет, мэм, не понравится. Я буду сожалеть об этом.

Затем я ушёл, направляясь за дом к сараю, который, она сказала, находится на заднем дворе.

— Грубое мелкое дерьмо! У меня есть женатые мужчины, умоляющие об этой киске! Умоляющие! — закричала она достаточно громко, чтобы соседи услышали её. Надеюсь, это не те женатые мужчины, о которых она говорит. Придурки.

Я продолжил идти и нашёл сарай, и более чем уверен, бессмысленный код сработает. Зачем вообще замок, если код настолько тупой.

Большая дверь распахнулась, и я достаточно легко нашёл выключатель света слева от двери. В центре помещения находятся три картонные коробки. На каждой из них буква «С», написанная чёрным маркером. Я подошёл, открыл верхнюю и увидел футболку, которую, как помню, носила Скарлет. Содержимое принадлежит ей. Я проверил, есть ли что-нибудь ещё из её вещей. Как имущество девочки-подростка могло поместиться в три коробки? Сучка, должно быть, избавилась от многих вещей, как и сказала Скарлет.

Чувствуя отвращение к этой действительности и тому, как им наплевать на дочь, я понёс коробки к грузовику и положил их на сидение. В последний раз направился в сарай, чтобы убедиться, что там нет ничего, что могло бы принадлежать Скарлет. Стоя в сарае, я осмотрел стены, пыльные инструменты, которые выглядят так, будто их никогда не использовали, аккуратно висят на стенах. В одном углу стоит тачка, на ручке которой всё ещё висит ценник. Большая деревянная коробка — в другом углу. Я подошёл к деревянной коробке и поднял крышку. Внутри несколько кукол, которые выглядят слишком старыми, чтобы принадлежать Скарлет. Одеяло ручной работы, и поскольку оно выцвело, то тоже не может принадлежать Скарлет. Я начал закрывать коробку, когда уголок книги привлёк моё внимание. Он выглядывает из-под одной из кукол. Я протянул руку и вытащил книгу.

Она не такая старая. Розовая блестящая обложка изношена и кажется грязной из-за частого использования. На лицевой стороне серебряными буквами написано: «Мой дневник». Он принадлежал ребёнку. Стиль и материал обложки не похожи на другие предметы в коробке. Не соответствуют временному периоду. Этот дневник принадлежал кому-то другому. Кому-то, кому меньше сорока пяти. Скорее, двадцать.

Я держу его мгновение. Не уверенный, что будет правильно открыть его. Знаю, что дневник принадлежит Скарлет. Нет никого другого, кому он мог принадлежать. Борясь со своей моралью и грёбаным любопытством, я наконец решил открыть его. Удостоверюсь, что он принадлежит Скарлет, а потом отнесу его ей. Она не захочет, чтобы он остался здесь, с этими людьми.

Медленно я приоткрыл дневник и увидел внутри детский письменный почерк. Наподобие тех, когда только научишься писать своё имя. Там написано Скарлет Норт. Он принадлежит ей. Я сделал то, что сказал. Теперь закрой его и отнеси ей.

У меня были хорошие намерения. Я их исполнил. Я не планировал позволить своим глазам упасть на первую страницу, чтобы увидеть, как она начала вести свой дневник. Или даже если она вообще сделала в нём настоящую запись.

Сделала. И первое слово так сильно зацепило меня, что я не смог пошевелиться. Или перестать читать.

Глава Тридцать Третья

«25 декабря 2003 года

Спаркл,

Сегодня Рождество. Мой отец подарил мне этот дневник. Он сказал, что дневник для того, чтобы в нём писать. Я знала, что такое дневник. Он есть у моей школьной подруги Табаты. Она пишет в нём всё свободное время, после чего приносит в школу для того, чтобы прочитать нам записи на спортивной площадке. Думаю, Табата лжёт в нём. Я также считаю глупым писать «Дорогой дневник». Она должна была назвать свою книгу. У книг есть имена. Все книги не могут иметь одинаковые названия. Тебя зовут Спаркл. Мне нравится это имя. Оно заставляет меня думать о звёздах, а ночью я люблю считать звёзды.

Скарлет Элеонора Норт,

6 лет»

«7 января 2004 года

Спаркл Роуз,

Сегодня я вернулась в школу. Мне нравится там. Во время праздников моя мама слишком много пьёт бутылок вина. И принимает те маленькие таблетки, которые держит под кроватью. Она дерётся и становится злой. Но в школе есть хорошая миссис Вашингтон. В её животе ребёнок. Она выглядит толстой, но это не так. Я добавила Роуз к твоему имени, потому что у тебя должно быть два имени. Это красивее. Табата принесла свой дневник в школу и прочитала о подарках. У неё есть пони. Белого цвета. Думаю, это ложь. Но ничего не сказала.

Скарлет Элеонора Норт,

6 лет»

«16 марта 2004 года

Спаркл Роуз,

Вчера папа вернулся домой, но сегодня утром снова уехал. Его не было здесь на мой день рождения. Мама спала и забыла. В обед миссис Вашингтон дала мне капкейк. Он был розовым. Мне нравится розовый. Я сказала папе, что назвала тебя Спаркл Роуз. Он просто кивнул и продолжил читать газету в руках. Кажется, он услышал меня. Я хотела рассказать ему о мужчине, которого мама пускает в дом. Рассказать о том, что происходит. Но моя грудь сжимается. Мои губы замирают. В животе появляется боль. Я ничего ему не рассказала. А теперь он уехал.

Скарлет Элеонора Норт,

Семь лет»

«9 июня 2004 года

Спаркл Роуз,

Сейчас лето. Я потеряла тебя, забыла, что спрятала в угловом шкафу под одеялом. Вспомнила, когда ела свои хлопья. Мама на неделю уехала в круиз. Это большой корабль. Он плывёт в другую страну. Миз Бьянка здесь, со мной в доме. Она милая. Заставляет меня убираться в комнате и научила готовить куриный суп с лапшой. Мы каждый день смотрим канал с мультфильмами. Они мне тоже нравятся

Скарлет Элеонора Норт,

Семь лет»

«13 сентября 2004 года

Спаркл Роуз,

Вчера Табата пригласила меня к себе домой. Но сегодня сказала, что я не могу прийти к ней. Её мама сказала, что моя мама шлюха. Не знаю, что это значит. Но когда Табата сказала это, то сморщила нос. После она больше не разговаривала со мной. И когда она читала свой дневник во дворе, я не слушала её. Другие девочки отвернулись от меня. Сказали, что я — плохая весть. Не знаю, как могу быть плохой вестью. Я никогда не была в новостях.

Скарлет Элеонора Норт,

Семь лет»

«25 декабря 2005 года

Спаркл Роуз,

Сегодня Рождество. У меня есть кукла. И художественный набор. И есть набор посуды с едой. Не настоящей. Той, с которой играют. Папа был дома, когда мы открывали подарки от Санты. После он уехал. Мама не вставала с дивана и говорила, что у неё болит голова. Думаю, он разозлился на неё. Он уехал. Я хотела, чтобы он остался. Хотела сделать ему тост с корицей. Меня научила миз Бьянка летом. Я сделала немного для мамы, но она вернулась в кровать. Я съела всё и положила на свои новые тарелки. Получилось не очень. Мои тарелки маленькие и на них котята.

Скарлет Норт,

Семь лет»

«3 мая 2005 года

Спаркл Роуз,

Хочу быть взрослой. Жить в доме одна. Хотела бы кошку. Я также хочу собаку. Но только чтобы в доме были я, кошка и собака. Мне не нравится мой дом. Мама сняла замок с моей двери. Она злилась из-за того, что я закрылась. Теперь у меня нет возможности сбежать. Когда она отправит его сюда и он будет называть меня куколкой и принцессой, я не смогу сбежать от него. Мама сказала, что я должна быть хорошей, или она расскажет полиции, что я позволяю ему делать со мной, и они арестуют меня. Я не хочу попасть в тюрьму. Не думаю, что хочу. Может, всё будет не так плохо.

Скарлет Норт,

Восемь лет»

Глава Тридцать Четвёртая

БРЕЙ

Болезненный ком в моём горле душит меня. На протяжении всей поездки я пытаюсь дышать через него. Воздуха не хватает. Моя челюсть болит от того, насколько сильно она сжата. Сомкнута. Не могу расслабиться. Гнев пылает прямо под кожей. Единственное, что сильнее ярости, необходимости убить кого-нибудь собственными руками, — боль. Изнурительная боль. Глубокая и сырая боль.

Не в первый раз я ударил по рулю руками и громко выругался. Из-за Бога. Из-за грёбаных родителей Скарлет. Из-за каждого чёртового ходящего в церковь в этом городе лицемера, который отвернулась от ребёнка. Рык, вырвавшийся из моей груди, не облегчает боль.

Я не должен был читать. Это её секреты. Но первая запись, которую я увидел, заставила меня улыбнуться. Такая невинная. Сладкая. Та сторона Скарлет, которую я не знаю. Перед следующей страницей было тяжело устоять. Вместо того чтобы улыбнуться, моё внимание привлекла запись о том, что её мать злая и бьётся. Затем я не смог остановиться. И какой бы больной и чертовски ужасной ни была реальность, мне нужно было прочитать о ней. С каждой сокрушительной страницей я узнавал то, что Скарлет никому не говорила.

— Боже, Скарлет! — закричал я в грузовике. Такое чувство, что моя грудь разорвётся. Как я должен удержаться от убийства? Все эти монстры заслуживают медленную мучительную смерть.

И то, что я ей говорил во время секса. Пиздец, что же я натворил. Она позволила мне вернуться и получить ещё больше. Резко свернув с межштатной автомагистрали, я припарковался, затем выскочил из грузовика и согнулся пополам, прежде чем меня вырвало. Моё тело сотрясается, а глаза жжёт от слёз. Как только моё тело расслабилось, я стою в вечерней прохладе. Я закрыл глаза и позволил слезам, которыми, не знал, что обладаю, начать медленно скатываться по моему лицу.

Горький вкус реальности. Уродство, оставшееся незамеченным. Маленькая девочка, которая выжила. Озноб пробежался по моим рукам, хотел бы я, чтобы существовал какой-нибудь способ избавиться от этой боли. Освободить её из трюма, в котором она находится. Подарить ей счастье. Не то насильственное дерьмо, которое было в прошлом.

Прижав ладони к глазам, чтобы остановить поток, я зарычал от несправедливости. Жестокости. Насилия. Пренебрежения. И лжи, в которой Скарлет была вынуждена взрослеть. Когда она сбежала от меня, я подумал, что она слабая. Трусливая.

Злился на неё, что она была недостаточно сильна, чтобы остаться. Не желала меня достаточно. Я был так чертовски повёрнут на себе, что не мог увидеть, что дело не во мне. Всё это не касается меня. Она не была так одержима мной, что решила причинить боль Бренту. Скарлет просто пыталась выжить.

Я залез обратно в свой грузовик и выехал на дорогу. Мне придётся столкнуться с ней лицом к лицу. Это значит, что я должен взять себя в руки. Ей не нужно видеть меня таким. Даже не знаю, как, чёрт возьми, я должен сказать ей, что знаю… её самый тёмный секрет. Тот, который она рассказала только дневнику по имени Спаркл Роуз. Я вторгся в её личную жизнь.

— Твою мать! — Я снова треснул руками по рулю.

Ничего в моей простой сраной жизни не подготовило меня к такому. Мой отец умер. Мы потеряли его. Они думают, что это то, что сделало меня таким. Вот какое событие они винят. Но боже, какая же я киска. Я потерял родителя, но у меня осталась мать, которая ради меня встала бы под пули — не то чтобы я позволил ей это — и четыре брата, которые сделали бы то же самое. Мой дом — не фильм ужасов. Когда мнебыло восемь, моей самой большой проблемой было успеть ухватить последний чёртов кусок пирога. Или кто будет чистить туалеты на неделе.

Когда я добрался до дорожного знака, я выдохнул. Это не то, что нужно Скарлет. Мои слёзы и мучения из-за ада, через который она уже прошла, не помогут ей. Не уверен, что существует что-то, что может исцелить её после пережитого. Знаю, она не единственный ребёнок на планете, который так страдал, но она моя… блять. Оная — моя. Скарлет — моя.

Убеждения, что я не люблю её и что не умею любить, чушь. Потому что я понял, стоя в том сарае, читая слова, написанные ребёнком, что каждое слово проходит через меня и я цепляюсь за них. От забавных вещей вначале к жестокости от других детей и их родителей. И до того момента, когда у неё отняли невинность. Она даже перестала называть свой дневник Спаркл Роуз. Записи стали короткими. В частности, никому не предназначенные. Это случилось в тот определённый момент… когда они наконец уничтожили её. Маленькой девочки с первой страницы не стало.

Я встал бы под пулю ради неё. Нажал бы на чёртов спусковой курок ради неё и планирую сделать это достаточно скоро. Я не знал ту маленькую девочку. Её не стало задолго до того, как я узнал Скарлет. Женщина, которой она стала, боец, она — та, кого я люблю.

Раньше признание этого заставляло меня чувствовать себя слабым. Я не хотел верить, что могу любить женщину. Думал, что единственная женщина, которая достойна моей любви, — моя мать. Я так ошибался. Скарлет достойна моей любви. Я просто не уверен, что достоин её. Мир постоянно подводил её, как и я.

Впереди указатель городской черты Робертсдейла. Я взглянул на телефон и увидел, что она будет на работе ещё час. Не стану ждать, чтобы увидеть её. Она нужна мне сейчас. Чтобы убедиться, что с ней всё в порядке и что мой внезапный отъезд сегодня утром не расстроил её. Я, блять, нуждаюсь в том, чтобы побыть с ней наедине, чтобы обнимать её. Не уверен, что смогу выпустить её из своих объятий, как только сделаю это. Если смогу обернуть её своими руками и удержать в них, то смогу защитить её. Никто больше не причинит ей вреда. Я позабочусь об этом. Она будет в безопасности. Возможно, она никогда не забудет прошлого, но её будущее будет наполнено счастьем. Я потрачу всю свою жизнь, чтобы заставить её улыбаться. По-настоящему улыбаться. Тем типом улыбок, когда она сломлена внутри, но сможет снова стать цельной.

Не знаю, возможно ли это вообще. С чего мне начать? Должны быть сайты с полезной информацией. Что-то, что я могу прочитать и заполучить нужные ресурсы, чтобы пройти с ней через это. Потому что она не сталкивается с этим. Она преодолела случившееся и сбежала от него, но никому не рассказала, что скрывает внутри себя.

Припарковав грузовик, я направился внутрь, мои шаги настолько длинные и быстрые, что я мог бы бежать. Я хочу бежать. Хочу ворваться в эту закусочную, схватить её и защитить от всего остального, что эта жизнь подкинет ей.

Я не осматриваю несколько столов с клиентами. Мой взгляд лишь пробежался по ним, пока я ищу Скарлет.

— Ты можешь подождать снаружи, — настойчиво сказал мужской голос. Я переключил своё внимание и увидел Топливо или Бензин, или как там его зовут, и нахмурился.

— Где Скарлет? — Не столько вопрос, сколько требование.

— Я сказал, что ты можешь подождать снаружи, — повторил он, и ублюдок действительно сделал шаг навстречу. Будто собирается вынудить меня уйти.

Продолжаю хмуро смотреть на него. Я в большем замешательстве, чем когда-либо.

— Я останусь здесь, спасибо. Где Скарлет? — Я делаю всё возможное, чтобы оставаться спокойным. Это нелегко, поскольку сегодня мои эмоции ожесточены.

— Не твоё дело, — сказал он, делая ещё шаг навстречу мне. Я не двигаюсь. Мне любопытно, планирует ли он зарядить мне в лицо.

— Скарлет — всегда была и будет моим делом, — сказал я ему. Мой спокойный ровный тон даже меня удивил. Мне потребовался момент, чтобы понять, почему я не засадил свой кулак в его ямочки. И это поразило меня, и я усмехнулся. Не знал, что такое есть во мне, что заставило меня рассмеяться.

— Думаешь, это смешно? Да что с тобой? — Его голос стал выше, а глаза метают в меня кинжалы. Тем не менее у меня нет желания причинить ему боль. Даже ни грамма борьбы за контроль. Не хочу причинить ему боль, потому что он защищает её. У неё в жизни такого не было. Теперь, когда я знаю, насколько она нуждается в защите и что жила без неё, я не могу злиться на кого-то за то, что он сделал ей такой подарок. Он выступил против меня из-за неё. Он ошибается, думая, что ему нужно защищать её от меня, но он не знает этого. Мой отъезд этим утром расстроил её.

Чувство вины, что оставил её в таком состоянии, заставило меня отчаяннее желать увидеть её.

— Мне нужно увидеть Скарлет. Понимаю, ты пытаешься защищать её, и я благодарен тебе за это. Но тебе не нужно защищать её от меня.

На этот раз рассмеялся парень. Тяжёлым невесёлым смехом. Его глаза остались холодными и устремлены на меня. Это больше, чем просто дружеская защита. У него чувства к Скарлет. Не могу винить его за это, но, будь я проклят, если позволю другому мужчине подкатить к моей девушке.

— Ты — мудак, который только и делает, что расстраивает её. Почему бы тебе не убраться куда-нибудь подальше от неё. Позволить ей двигаться дальше.

Если бы это был тот я, который ушёл сегодня утром, парень, который, блять, боялся признать, что любит Скарлет, тогда, возможно, я бы и согласился с ним. Но я не тот парень. Больше нет. Не нужно рассказывать истории о настоящих монстрах и ужасах, чтобы разворошить мой ад. И всё же. В моей поверхностной жизни практически не было волнений.

Как я хоть на мгновение мог поверить, что причинил боль своему близнецу из-за девушки, в которую не влюблён? Это должно было стать чертовски ярким неоновым огнём, ударившим мне прямо в лицо. Но нет. Я говорил себе, что Скарлет — зависимость.

— Я совершал ошибки. Больше, чем у меня есть времени, чтобы перечислять их. Но я не собираюсь уходить. И чертовски уверен, что не оставлю её. Никогда.

— Ты, блять, ушёл…

— Дизель, хватит, — голос Скарлет оборвал его, и я быстро развернулся и увидел её, стоящую позади нас. Её руки на бёдрах. Уголки губ опущены, а в глазах боль. Блять, ненавижу видеть там боль. Больше никогда. Больше не хочу видеть её несчастной.

— Привет, — всё, что удалось мне продавить через эмоции, сжимающие моё горло, словно в тисках. Я двинулся к ней, и она подняла обе руки, чтобы остановить меня.

— Нет. — Её голос был почти твёрдым. Он колеблется слегка, но она скрывает это как может.

Как бы мне ни хотелось надёжно прижать её к своей груди, я не могу. Пока. Не тогда, когда она выглядит так, будто может ударить меня по лицу. Я бы с радостью принял бы от неё эту пощёчину, если бы ей стало лучше.

— Я купил грузовик. — Успокаивающий вдох, и я продолжаю: — Я уволился с работы. Мои вещи в грузовике.

Её глаза расширились, а губы слегка приоткрылись.

— Что? — прошептала она.

— Если это то место, где ты находишься, то я хочу быть здесь.

Глава Тридцать Пятая

СКАРЛЕТ

Слышала, что у людей бывают такие моменты, когда они полностью лишаются дара речи. Никакие слова не формируются. Их рты не шевелятся. Не издают никаких звуков. Я не верила, что это реально. Я имею в виду, как можно не выдавить ни единого звука?

Я стою, впитывая эту идею. Это возможно. Потому что я даже не уверена, что кислород поступает в мои лёгкие. Шок многое способен сделать с человеком. Должно быть, это один из таких моментов. Это продлилось всего несколько мгновений. Затем опасение, что я неправильно поняла, успокоило меня. Это имеет больше смысла. Брей сказал что-то, что я неправильно расслышала.

Он направился ко мне, и я наблюдаю, моя голова отклонилась, когда он приблизился, чтобы я смогла установить с ним зрительный контакт. Я жду вспышку его смеха или насмешку. Это больше похоже на Брея, чем этот мужчина, который, как я думаю, только что сказал, что хочет быть там, где я.

Любить его, нуждаться в нём так трудно. Он сделал невозможным не хотеть его. Когда он был милым, я цеплялась за него, надеясь, что этот момент никогда не закончится, но он всегда заканчивался. Затем я оставалась слишком пустой после мимолётного мгновения.

— Всё выглядит так, будто закончится розами и шоколадом, но мне нужно, чтобы об этих клиентах позаботились, прежде чем они все встанут и уйдут, — раздался голос Этель в зале. Испугавшись, я поперхнулась воздухом и повернулась. Я забыла, где мы находимся. Что я должна делать. Обо всём. Брей так повлиял на меня. И как же я ненавижу это. — Дизель, возьми лимонный пирог и за счёт заведения подай его всем, кто должен был сидеть здесь и наблюдать за драмой, пока они давились своей едой из-за того, что было нечего пить, — приказала Этель, а затем указала на Брея. — Ты найдёшь себе место. Останешься в нём. Если ты снова сбежишь, я могу достать дробовик со стены в моём офисе и последовать за тобой. Всё ясно?

Я побледнела. Этель угрожала Брею. Я не оглянулась на него, но низкий смех, вырвавшийся из его груди, стал для меня вторым сюрпризом за вечер.

— Да, мэм. Кристально.

Он говорил с уважением. Не сарказмом. Я начала поворачиваться, чтобы посмотреть на него, но Этель защёлкала пальцами перед моим лицом.

— Нет, не поворачивайся! Сосредоточься на деле, дорогая. — Этель подмигнула мне и вернулась на кухню.

Дизель последовал за ней. Либо он собирается спорить, чтобы Брей ушёл, либо зол из-за того, что будет подавать пирог. Уверена, что первое. Он зол на Брея. Не то чтобы это его дело. Интересно, как долго они будут спорить, прежде чем я приду. У Брея вспыльчивый характер, и вид Дизеля наступающего на него, заставил меня запаниковать. Я не знала, что Брей будет делать дальше, но образ Дизеля, растянувшегося на полу, промелькнул у меня в голове.

Схватив графин с водой, я начала прокладывать путь среди тех, кому нужно наполнить стакан, и несколькими клиентами, которых должна отпустить. Мои щёки тёплые из-за розовых пятен на них. Всё внимание было обращено на нас.

— Два хорошо выглядящих парня, борющихся за тебя, — проговорила шёпотом миссис Вариор с усмешкой, пока я наполняла её стакан водой, — напомнили мне о моей молодости.

Мистер Вариор издал горловой звук.

— Кто боролся за тебя, Джейн? Я должен был отдать им тебя, тогда они бы лишили меня кучи проблем и сэкономили бы мне немало денег.

Вариоры женаты шестьдесят лет. Знаю, потому что они не раз говорили мне об этом. Также они регулярно ведут пикировки, и миссис Вариор флиртует с другими мужчинами-пенсионерами в этом месте. Должно быть, когда-то она была хорошенькой, потому что преподносит себя так, будто все должны смотреть на неё.

— Я должна была выбрать одного из богатых парней, которые хотели ухаживать за мной. У меня была бы более интересная жизнь. Я побывала бы в Нью-Йорке. Всегда хотела увидеть ту большую ёлку на Рождество.

Мистер Вариор закатил глаза.

— Какие богатые парни? Уверена, что не перепутала свою жизнь с одной из тех историй, которые смотришь?

Миссис Вариор выпрямилась в кресле, меняя моё предположение, что не может сидеть прямо.

— Летние гости, — сказала она, будто мистер Вариор слишком ниже её, чтобы отвечать ему. — Богачи из больших городов приезжали на их уединённые пляжи, — сказала она мне между прочим. — Моя мама работала на некоторых из них.

— Твоя мама мыла их туалеты. Перестань болтать так напыщенно, и пусть девушка выполняет свою работу, — проворчал мистер Вариор.

Я улыбнулась и поспешила к следующему столику. Знаю, останься я в разгаре сражения и мне не остаться вне их битвы. Я взглянула на Брея и увидела, что он всё ещё здесь. Его взгляд неотрывно следует за мной. Он не выглядел злым, когда ему сказали присесть. Или поторопиться уехать. Он был… другим.

— Можно мне кофе перед дорогой, сладкая? — спросил мужчина за моим следующим столиком, и я сконцентрировалась на деле, пытаясь не думать о Брее. По крайней мере, пока. Но он здесь. Он не бросил меня ранее. Он ушёл, чтобы вернуться. Не знаю, что об этом думать. Или могу ли я поверить в подобное. — Не думаю, что кое-кто собирается уйти, — сказал мужчина, а затем подмигнул.

Мои и без того тёплые щёки вспыхнули от жара, и я поспешила за его кофе. Могу сказать по запаху табака, мятой одежде и огромному количеству выпитого кофе, тягач снаружи принадлежит ему.

Дизель вышел с пирогом и хмурым взглядом, когда я добралась до столика с напитками.

— Ты умнее этого, Скарлет, — сказал он на выдохе. Я ничего не ответила. Он — парень, который вёл машину своего друга-наркодилера и отправился за него в тюрьму. Он сам не так уж умён. Кроме того, он не знает нашей истории. Только предполагает, что знает. И я не интересовалась его мнением. — Этот парень — бабник. Ему нравится погоня, — продолжил он.

Я посмотрела на него. Натянула улыбку.

— У тебя есть люди, которые ждут своего бесплатного пирога, — сказала я с фальшивой доброжелательностью, а затем отошла, чтобы отдать водителю его кофе и счёт.

— Можно ли мне ещё сладкого чая, Скарлет? — спросил Гензель Мейерс. Ему тридцать, он живёт со своей матерью и носит галстук-бабочку. Он также ужинает здесь в её ночи лото. Для большинства людей он убогий или жалкий, но у него есть мать, которая любит его. Хочет, чтобы он был рядом. Думаю, ему повезло.

Я схватила кувшин и наклонила его, чтобы налить ему ещё.

— Спасибо, — застенчиво сказал он. Он всегда краснеет от корней волос до груди, когда говорит со мной.

— Всегда пожалуйста, Гензель. Я оставлю твой счёт прямо здесь, — ответила я.

Я начала уходить, и он выпалил:

— Если с остальными не получится, я свободен в эти выходные.

Готова поспорить, Гензель свободен почти во все выходные. Я просто улыбнулась ему и кивнула. Не знаю правильных слов, чтобы ответить. Мои глаза метнулись к Брею, который незаметно закрыл рот рукой. Его глаза пляшут от смешинок. Он смеётся… и пытается скрыть это.

Брей, которого я знаю, не стал бы волноваться о чувствах Гензеля. Я стою, уставившись на него, снова растерянная. Тепло в его глазах, когда он смотрит на меня, заставляет мою грудь чувствовать себя странно. Это не то, с чем я знакома. Это ощущается хорошо. Нет… лучше, чем хорошо. Будто меня окунули в покалывающую от мяты ванну. Я задрожала.

— Боже, — пробормотал Дизель с отвращением, проходя рядом.

Я проигнорировала его, потому что он не понимает. Брей Саттон не только первый мужчина, которого я полюбила, но также мой первый во многих вещах. Он первый мужчина, с которым я почувствовала себя в безопасности. Что для меня немаловажно. Прямо сейчас я почувствовала что-то новое и не могу дать этому определение. Возможно, это и не нужно определять или объяснять. Просто не хочу, чтобы это чувство когда-либо исчезло. С Бреем ты никогда не знаешь, когда он уйдёт.

Глава Тридцать Шестая

БРЕЙ

После того как закусочная опустела и Скарлет стала поднимать стулья на стол, я встал и начал делать то же самое. Она замерла и наблюдает за мной. Я ухмыльнулся и продолжил. Она отошла от меня, чтобы закончить, а затем начала пылесосить полы, чтобы потом помыть их.

Бензин один раз заходил, но развернулся и вышел. Скарлет, кажется, не заметила, но я знаю, что он разочарован. Он хотел привлечь её внимание. Я рад, что ей даже не пришлось делать вид, что ей всё равно. Нам со многим нужно разобраться. И другой парень усложнил бы всё. Не то чтобы я не боролся бы за неё и не победил бы, потому что я победил бы. Я рад, что он не станет препятствием. Не хочу сосредотачиваться на драме с другим парнем, когда знаю, что Скарлет нуждается в исцелении повреждений, которые наносились ей всю жизнь. Напоминание обо всём, что я прочитал, снова заставило меня почувствовать боль. Я с трудом сглотнул и глубоко вдохнул.

Знаю, что схватить её и удерживать, пока требую, чтобы она столкнулась с этим — плакала, вопила, била меня — всё, что я хочу увидеть, что она делает — не способ справиться с проблемой. Даже я понимаю это. Чертовски уверен, что как только она узнает, что я прочитал её дневник, она будет в ярости. Выяснить, как объясниться с ней и избежать попыток вышвырнуть меня из её жизни, важно. Не то чтобы она сможет избавиться от меня, но борьба за то, чтобы остаться с ней, только усложнит всё.

— Я возвращаюсь домой, — объявила пожилая женщина, выйдя из кухни в зал. — Как только покончите с уборкой, продолжайте начатое. Думаю, вам есть что обсудить, и надеюсь, всё закончится поцелуями. Дизель разберётся с кухней. Сегодня не нужно помогать ему, Скарлет.

Скарлет взглянула на меня, прежде чем обратиться к своему боссу.

— Спасибо, Этель. Но вы уверены? Я не против остаться и помочь.

Этель помахала рукой и цыкнула.

— Отправляйся домой, дитя. Этот мужчина ждал тебя весь вечер.

Скарлет наконец кивнула.

— Хорошо.

Затем Этель посмотрела на меня.

— Ты, — указала она на меня, — это твой последний шанс. Оставишь нашу девочку снова расстроенной, плачущей или проклинающей людей, и я не позволю тебе приблизиться к этому месту. Пришло время сделать то, что должно быть сделано.

Конечно, женщина права.

— Проклинающей людей? — спросил я вместо того, чтобы согласиться.

Этель кивнула.

— Да! Начала сразу же с Дизеля. Хорошенько отругала его, затем вышла и собиралась уехать. Она была в ярости, когда ты уехал. У меня нет времени на драму, кроме как в моих шоу, которые я смотрю. Всему своё место.

Скарлет опустила голову, встряхнув ею. Её щёки снова слегка порозовели. Я сдерживаю смех. Мне нравится, что она отругала Дизеля. Он заслужил. Понятия не имею, что он сказал, но, думаю, ему нужен был хороший нагоняй.

— Ведро в шкафу, как и швабра. Почему бы тебе не перестать смотреть на неё так, будто хочешь откусить кусочек, и не начать мыть пол за ней, пока она пылесосит. Тогда вы двое сможете быстрее уйти.

Мне очень нравится эта идея. Без дальнейшего поощрения я направился к шкафу и нашёл именно то, что она сказала.

— Теперь продолжай. Пусть он займётся этим, — услышал я, как она сказала Скарлет.

Затем последовал шёпот, после чего дверь закрылась за Этель.

Я перестал наполнять ведро водой и обнаружил, что Скарлет наблюдает за мной. В её глазах полно вопросов, сомнений и страхов. Ненавижу, что она так смотрит на меня, но чего я ждал? Всю её жизнь её подводили. Бросали. Выбирали в последнюю очередь или вообще не выбирали. И я не лучше.

Даже когда мы были вместе, она была не единственной у меня. Я отказывался отдать своё сердце женщине. Я спал с кем попало, а она ждала, пока я уделю ей внимание. Я принимал её как должное.

Я, блять, ненавижу себя.

— Ты собираешься пылесосить? — спросил я её.

Она вздохнула, затем кивнула.

Я так много хочу сказать, но не здесь. Не тогда, когда у нас, скорее всего, есть слушатель за дверью. Не тогда, когда не могу держать её в объятиях и обещать вечность. Знаю, что моих слов будет недостаточно. Ей нужны действия. И даже тогда это займёт время. Но у меня есть время всего мира. Я докажу ей, что она может положиться на меня.

Мы убираем в тишине. До тех пор пока не закончили и всё не было убрано, тогда Скарлет повернулась ко мне.

— Всё сделано, — просто сказала она.

— Готова уходить? — Хочу, чтобы она поехала со мной в моём грузовике, но я загружен, а её дневник всё ещё на моём переднем сидении.

— Да.

— Я поеду за тобой, — сказал я ей.

Она взглянула через моё плечо на мой грузовик, припаркованный спереди.

— Ты купил его у Джо Кирка, не так ли?

— Да. Он продавал его в своём дворе около месяца.

Она продолжает смотреть на машину ещё несколько секунд, а затем переводит взгляд на меня.

— Ты купил грузовик. — Не вопрос. Скорее, утверждение, сказанное с недоверием.

Я сократил расстояние между нами и скользнул пальцами ей под подбородок.

— Я буду там же, где и ты.

Надежда в её глазах смешалась с болью. Я понял, что за каждым выражением её лица скрывается боль. Даже когда она улыбается или смеётся, боль с ней. Никто никогда не замечал этого. Ни Дикси. Ни я.

Она хотела, чтобы мы увидели? Ещё один вопрос, на который мне нужен ответ, но не знаю, справлюсь ли с ним. Прямо сейчас моя ненависть к себе огромна. Каждое действие, каждое эгоистичное решение, которое я принимал в отношении Скарлет, преследуют меня. Жизнь достаточно длинная, чтобы всё исправить? Не уверен, что это возможно. Но будь я проклят, если не попытаюсь.

— Увидимся в трейлере, — медленно проговорила она. Даже сейчас я могу видеть неуверенность. Как будто она считает, что я могу уехать. Ещё больше дерьма, которое я сам навлёк на себя.

Я последовал за ней к входной двери и наблюдаю, как она запирает её за нами. Знаю, что она припарковалась на заднем дворе, но, чтобы избежать Дизеля, не намерена выходить с чёрного входа. Я последовал бы за ней, если бы она отправилась на кухню. Она, наверное, знает об этом. Я не стану с ним драться. Мой гнев сосредоточен только на одной группе людей. Больше ни на ком другом. Особенно не на том, кто считает, что Скарлет стоит защищать.

Она остановилась на тротуаре.

— Моя машина в задней части.

Я остаюсь рядом с ней.

— Знаю.

Она выждала мгновение, затем кивнула на мой грузовик.

— Ты припарковался там.

— Да. Но если ты думаешь, что я не провожу тебя до машины, то я ещё больший ублюдок, чем предполагал.

Она сморщила нос, будто растерялась, затем пожала плечами. Когда она начала снова двигаться, я иду рядом. Слышу, как в её голове бродят безгласные вопросы. Вопросы хотят вырваться наружу, но она контролирует их.

Когда мы добрались до её машины, я открыл ей дверь, как только она разблокировала замок нажатием кнопки на ключах.

— Увидимся через несколько минут, — заверил я её, а затем опустил голову, чтобы оставить поцелуй на её губах. Просто прикосновение моего рта к её. Ничего страстного или требовательного. Лишь соединение. Невысказанное обещание.

Глава Тридцать Седьмая

СКАРЛЕТ

Несмотря на то, что он ждал, пока я закончу смену, а затем мыл полы, я всё ещё поглядываю в зеркало заднего вида на его фары, ожидая, что в любую секунду он уедет. Думаю, что увижу, как он развернётся и умчится. Брей хорош в том, чтобы менять решения. Например, сегодня утром. Я отказываюсь верить, что он уехал, планируя купить собственный грузовик, уволиться с работы и переехать в Робертсдейл.

Эта мысль, должно быть, пришла ему в голову по дороге домой. Он не будет здесь счастлив. Возбуждённость из-за его поступка опасна, и я не должна ей поддаваться. Должна отправить его домой. Избавить себя от душевной боли. Не думаю, что обладаю силой выгнать его. Всё, что я хочу, — обнять его и не отпускать. Притвориться, что он будет рядом вечно, как и сказал.

Покачав головой, отгоняя глупые мысли, на этот раз я посмотрела в зеркало на себя.

— Держи голову прямо, Скарлет, — прошептала я, затем припарковалась и вылезла из машины.

Брей уже припарковался и, кажется, разгружает свой грузовик. Я замерла и наблюдаю, как он несёт две коробки ко мне.

— Я привёз то, что твоя… мать… не отдала сразу. — Я напряглась, когда он сказал «мать», не потому что на меня так повлияло упоминание о ней, а из-за того как он произнёс это слово. Будто произнести его была настолько неприятно, что он еле выговорил его. Что она ему сказала?

— Зачем ты туда поехал? — Я немного запаниковала из-за всевозможных жестоких вещей, которые моя мать могла сказать ему обо мне.

Он остановился передо мной. Его взгляд напряжён. В глазах утешение. Будто он знает, в чём я сейчас нуждаюсь.

— Потому что если у этой суки есть хоть что-то твоё, я хочу, чтобы оно было у тебя.

Она что-то сказала ему. В его голосе не просто неприятие. А ненависть и отвращение.

— Что она тебе сказала? — выпалила я вопрос, когда страх начал скрести внутри меня. Она могла сказать ему что-то ужасное. Если бы она сказала, его ведь не было бы здесь, верно?

— Ничего, что стоило бы повторить. Она больной, эгоистичный, отвратительный человек. Понимаю твою привязанность к этому, — он кивнул на трейлер, — месту. — На этот раз он не критикует. — Я бы тоже предпочёл это. Чёрт, я предпочёл бы одну их тех картонных коробок в тёмном переулке, чем жить в одном доме с ней.

Эта идея рассмешила меня. Хоть это и не смешно, но таковы мои чувства. Уголок его рта приподнялся, но в его глазах печаль. Почему?

— Давай занесём это внутрь. Осталась ещё одна коробка, а затем мои вещи. Хочу закончить с этим, чтобы обнять тебя.

Я шла к трейлеру, пока он говорил, но его последние слова заставили меня замереть в середине шага. Я чуть не споткнулась. Обнимать меня? Я что, сплю? Скоро проснусь, и всё окажется сном? Если так, то я буду опустошена.

Заставив себя продолжить путь, я открыла дверь, и Брей поставил коробки внутри. Когда он проходил мимо меня на обратном пути, то остановился, наклонился и снова оставил поцелуй на моих губах. Ничего требовательного. Просто поцелуй. Мучительно сладкий поцелуй.

После того как он достал из грузовика остальные вещи, я наконец выдохнула. Я задерживала дыхание. Пальцами коснулась своих губ, их покалывает. Это что-то новенькое. Брей Саттон был таким… сладким. Никакой требовательности. Никакой грубой сексуальной требовательности. Просто нежное прикосновение. И оно потрясло мой мир. Не чувствую себя сбалансированной.

Коробки стоят в центре небольшого пространства, и я увидела большую «С», написанную на них. Не думала, что она не отдала всё на благотворительность. Боюсь заглянуть внутрь. Но мне придётся столкнуться с этим. Что бы она ни оставила, мне нужно решить, сохраню ли я эти вещи. Но не с Бреем, наблюдающим за мной. Мне придётся выгадать время, когда я буду одна.

Брей вернулся с ещё одной коробкой и поставил её. Затем спортивная сумка с его руки упала на стол, встроенный в левую стену кемпера.

— Остальное может подождать, — сказал он низким голосом.

Я открыла рот, чтобы спросить, каковы его планы, но его руки обхватили мою талию, и он притянул меня к себе. Не жёстко. Не грубо. С большей нежностью, чем я могла от него ожидать. Такой же, как и его сегодняшние поцелуи.

В глазах Брея что-то, с чем я не знакома. Не могу оторвать от них взгляда. Они заставляют мои внутренности ощущаться слабыми и мягкими. Желание свернуться вокруг Брея и удерживать его подавляющее.

Он отступил и сел на маленький диван позади нас, утягивая меня за собой. Как будто прочитал мои мысли, он усадил меня к себе на колени и обнял. Неужели я произнесла это вслух? Надеюсь, что нет… но, опять же, он делает именно то, что я хочу. И это потрясающе. В прошлом любые соприкосновения с Бреем приводили к сексу. Никогда не было такого чувство, что он не занят тем, чтобы залезть в мои трусики. Не то чтобы ему приходилось слишком сильно стараться. В этот же момент сексуальное напряжение заменено чем-то иным, но столь же мощным.

Его рука поднялась, обхватила мою голову и прижала к его груди. Я вздохнула, когда устроилась на нём. Слушая его сердцебиение. Чувствуя наполненность. Безопасность. Как будто демоны в моей голове не могут достать меня здесь. Всё, о чём я хочу думать, как хорошо он ощущается, как мне нравится слышать его дыхание и как в нём много силы, способной уничтожить меня.

— Скарлет, — тихо сказал он, его рот настолько близок к моему уху, что я почувствовала его дыхание.

— Хм? — спросила я, не в состоянии сформировать слова, пока по мне бегут мурашки из-за ощущения того, как он держит меня и произносит моё имя.

— Я люблю тебя.

Три слова. Три простых слова. Услышав, как Брей Саттон произнёс их, я знаю… Знаю, что это невозможно. Боюсь, это сон. Один из многих, в которые я сбегаю от своей жизни. Которые более мощные, чем другие. Словно моя психика знает, когда мне нужно убежать от реальности и оставаться во сне подольше.

Это один из тех снов. Хочу верить, что это реально, но сон делает это невозможным, заставляя Брея произносить слова, которые он не сказал бы. Слёзы обожгли мне глаза, а затем рыдания заставили мою грудь содрогнуться. Я сейчас проснусь. Буду в одиночестве плакать в своей постели.

Руки Брея крепче обхватили меня, и слёз стало больше. Задыхаюсь из-за нехватки воздуха, пока жду, когда всё закончится. Когда моя жизнь швырнёт это мне в лицо. Как бы я ни желала поверить в этот сон, чтобы обрести счастье, я знаю, когда он закончится, мне будет тяжело.

Я схватила его руки и крепко вцепилась в них. Как будто сон не сможет отнять его у меня, если я буду держаться за него. Его мышцы напряглись под моими руками, и его ладонь слегка коснулась моей щеки. Рыдания становятся только сильнее. Как мне жить дальше после такого? Как нечестно. Моё подсознание не подумало о том, как это будет разрушительно для той жизни в одиночестве, которую я выстроила.

— Скарлет, — испугал меня голос Брея. Он всё ещё здесь. Я ещё не проснулась. Прежде чем сон закончится, я выпрямилась у Брея на коленях, схватила его лицо и прижала свой рот к его. Отчаянно желая попробовать его на вкус. Если мне придётся проснуться одной, по крайней мере, у меня останется воспоминание о Брее на моих губах.

Он не сразу открыл рот, но кончиком языка я прошлась по его нижней губе, и его рот со стоном открылся. Соль моих слёз смешалась с мятой и газировкой его дыхания. Перемещаясь, я оседлала его колени и запустила свои изголодавшиеся руки в его волосы, чтобы как можно больше прикасаться к нему, прежде чем это закончится.

Отсутствие желания не похоже на Брея, и хотя я заметила это, но не могу замедлиться достаточно надолго, чтобы разобраться, в чём дело. Не доверяю своему мозгу. Если остановлюсь, то открою глаза и всё закончится.

Эрекция Брея выпирает в джинсах. Я потёрлась о неё, желая силой мысли раздеться в этом сне и остаться без своей вонючей рабочей одежды к этому моменту. Мои шорты не длинные, но в них достаточно ткани, чтобы помешать моей болезненно нуждающейся чувствительной области соединиться с ним.

— Скарлет. — Его голос напряжён, когда он отстранился от нападения моего рта на его.

Я борюсь, чтобы снова соединить наши рты, покусывая его нижнюю губу, когда он застонал и снова приподнял бёдра, чтобы потереться своей эрекцией об меня. Я застонала от удовольствия и начала покачиваться на нём.

Рычание вырвалось из его груди, а затем его рот исчез, как и он. Я смотрю на него, задыхаясь, когда он удерживает меня за талию на расстоянии вытянутой руки. Не то, как я хочу, чтобы развивался этот сон.

— Боже, — сказал он, глядя на меня, пока его грудь быстро вздымается.

— Не останавливайся, — сказала я, пытаясь снова прижаться к нему.

— Скарлет, подожди, нет, просто подожди. — Он прозвучал так, будто испытывает боль. Это привлекло моё внимание. Раньше в его глазах не было боли. Почему мне снится, что Брею больно или грустно. Это не вписывается в мой сон.

Я закрыла глаза и потрясла головой.

— Скарлет. — Рука Брея коснулась моей щеки. — Детка, ты в порядке?

Медленно я открыла глаза, он всё ещё здесь.

— Не знаю. Я не просыпаюсь, — сказала я ему.

Он нахмурился.

— Просыпаешься? — спросил он.

Я кивнула.

— Да. Не могу проснуться. Пока сплю, хочу, чтобы ты оказался внутри меня. Ты исчезнешь, когда я проснусь.

Его глаза расширились, затем он переместился и опустился на колени передо мной. Его взгляд удерживает мой, как будто он никогда не уйдёт.

— Почему ты думаешь, что спишь?

Всё просто.

— Ты сказал, что любишь меня. Ты произносишь эти слова только тогда, когда мне снится сон.

Глава Тридцать Восьмая

БРЕЙ

Получить грёбаный деревянный кол в грудь стало бы меньшим ударом.

Я стою перед её невинным заплаканным лицом с оттенком страдания, пока она выглядит паникующей. Было трудно отказать её попытке дико оттрахать меня на этом диване, но я знал, что что-то не так, и потребовалась огромная сила воли, чтобы остановиться.

Я сказал ей, что люблю её, а она разрыдалась, затем забралась на меня так, будто если я не окажусь внутри неё, она взорвётся. Если бы я не знал о монстрах в её прошлом, кошмарах, с которыми она всё ещё сражается, возможно, я не остановил бы её. Сколько раз я принимал её дикость в сексе за возможность и использовал для получения собственного удовольствия.

Боже, я был ублюдком.

— Скарлет, — мягко сказал я, беря её руки в одну из своих, а затем стёр слезу с её подбородка. — Ты уже проснулась. И я люблю тебя. Уже какое-то время, но я боялся признаться в этом. Довериться. Поверь мне, даже если я не заслуживаю твоего доверия. Дай мне шанс доказать, что я сделаю всё возможное, чтобы любить тебя. Защищать. Сделать счастливой. Стереть всё дерьмо, которое я натворил в прошлом.

Она молчит. Её глаза не покидают мои. Её зрачки расширены. Ресницы мокрые, а глаза красные. Она самое прекрасное существо в мире. Внутри и снаружи. Она научила меня, что значит быть жёсткой. Храброй. Бороться за жизнь. Всё то, о чём я думал, что знаю, но понятия не имел. До Скарлет.

— Как? — наконец прошептала она. Вижу, что она не поверила мне. Хочет, но страх удерживает её.

— Как я могу любить тебя? — спросил я, уточняя.

Она кивнула, и кол в моей груди повернулся. Любовь не то, что, как она знает, легко получить. И я буду работать над этим и менять её мнение на протяжении всей своей грёбаной жизни.

— Я был сломлен. Не верил, что смогу полюбить, когда не люблю себя самого. — Я взял её правую руку и прижал к своей щеке. — Ты полюбила меня. Даже когда я не мог полюбить себя сам.

Она протянула левую руку и коснулась другой моей щеки.

— Ты многому научила меня, Скарлет. Что такое настоящая храбрость, решимость, как быть сильным, но больше всего на свете ты научила меня любить.

Слёзы снова наполнили её глаза. Я сел рядом с ней и опять заключил её в свои объятия. На этот раз её слёзы не такие жёсткие, а её руки не вцепились в меня так, будто я собираюсь исчезнуть. Вместо этого её руки зарылись в мою рубашку, и она прижалась ко мне.

Не знаю, о чём она думает. Её преследуют прошлое и боль с разрушениями, которые она пережила? Она научилась блокировать их? Или она испытывает облегчение? Что не одна. Она заполучила меня. Я люблю её. Буду защищать. Поддерживать.

— Я люблю тебя, — сказала она, откинув голову, чтобы посмотреть на меня.

Она не раз выкрикивала эти слова во время оргазма. И хотя она любила, как я заставляю её себя чувствовать, я знаю, когда всё изменилось. Знаю, когда она полюбила меня. Я почувствовал это, увидел. Был чертовски напуган, но хотел удержать её и то, что она заставляла меня чувствовать, ощущения, которые вызывала её любовь.

Я опустил голову и поцеловал её. Скольжу нижней губой по её, пока удерживаю её взгляд. Я был бы доволен провести так всю ночь. Но солгу, если скажу, что мысли о том, чтобы любить её тело, как делал это раньше, не заставляют мои руки чесаться от желания начать исследовать её. Своими губами я коснулся её челюсти, затем уха, прежде чем немного поласкать её шею.

Почти беззвучный вздох вырвался из её рта, и я воспринял его как приглашение к большему. Нет… Я дам ей больше. Покажу, каково быть любимой. Получать удовольствие без боли. Без грубых слов, только нежность.

Пока покусывал и облизывал её ключицу, я запустил руку под её рубашку и накрыл правую грудь, а затем вытащил из чашечки лифчика, чтобы уделить внимание соску. Её кожа солёная от пролитых слёз и пота. Скарлет выгнулась и с возбуждённым вскриком сильнее вжалась грудью в мою руку.

Я не тороплюсь. Неважно, как сильно она хочет этого. Потянул другую чашечку вниз, и кружевная ткань позволила её груди освободиться. Я глажу ладонью её груди, перемещая рот обратно к ней и пробуя её. Она всегда напоминала мне мёд. Я смакую сладость и её короткие вскрики в мой рот.

Получая наслаждения от того, как она царапает мои руки и ёрзает у меня на коленях, я скользнул ладонью по её животу, обводя пупок пальцем, а затем расстегнул её шорты, чтобы продолжить своё путешествие. Тепло, которое встретило мои пальцы в тот момент, когда они скользнули в её трусики, заставило меня застонать. Она нетерпеливо прижалась к моей руке, и я улыбнулся, целуя её декольте.

Осторожным продолговатым прикосновением я уделил самое нежное внимание её опухшему клитору. Мольбы начались, когда она откинула голову и выставила шею. Я прикусил нежную кожу, и Скарлет схватила меня за волосы.

— Брей. — Моё имя хриплым звуком слетело с её губ.

Я изучаю эти губы, припухшие от моего внимания. Я убрал руку из её трусиков. Это заставило её ошеломлённые и стеклянные глаза распахнуться, в то время как её рука вцепилась в моё запястье.

— Нет! — прохныкала она.

Я освободил свою руку от её и встал.

— Я буду любить тебя, Скарлет. Но не на этом крошечном подобии дивана.

Я отнёс её в спальню, уверен, мой член никогда не был таким чертовски твёрдым. Сначала Скарлет ничего не сказала. Пока я не положил её на кровать и не начал снимать с себя рубашку.

Её рот наконец открылся, и она заговорила:

— От меня несёт жареной едой.

Рассмеяться в этот момент — не совсем романтично, но, будь я проклят, если мог что-то с этим поделать. Внезапное напоминание о запахе огорчило её. Знаю, что если не буду действовать быстро, то этот момент будет упущен.

Я стянул джинсы и быстро накрыл её собой.

— К счастью для тебя, я люблю запах жареной еды.

Она покачала головой.

— Не на женщине, — дополнила она со вздохом, потому что мои зубы втянули её сосок в рот.

— Не на женщине, — согласился я. — На этой женщине. Это афродизиак. Клянусь. Ты позволишь мне снять с тебя низ, и я покажу, насколько голоден.

Она резко вдохнула, затем медленно приподняла бёдра. Я принял приглашение с самодовольной улыбкой и стянул с неё шорты с трусиками. Она приподнялась и стянула с себя рубашку, отбросив её в сторону кровати.

Кровать касается всех четырёх стен комнаты. Нет пространства, чтобы что-либо упало на пол, кроме как в проходе, где я стоял, когда раздевался. Мне нравится идея оказаться в тесной комнате с большой кроватью и голой Скарлет. Возможно, я никогда не покину это место.

Я обернул пальцы вокруг её лодыжек и закинул их себе на плечи, а затем начал показывать ей, насколько мне нравится её запах. Звуки того, как она выкрикивает моё имя, умоляя не останавливаться, ещё слаще.

Глава Тридцать Девятая

СКАРЛЕТ

Звонок. Раздаётся звонок. Далеко. Я стою посреди пустыни и кружу в поисках источника звука. До тех пор пока не начала паниковать не из-за того, что не могу найти источник шума, а из-за того что нахожусь одна в пустыне.

Наконец я осмыслила это. Я сплю. Затем начала падать вниз, в небытие.

Мои глаза открылись, руки взлетели, ударившись о кровать по обе стороны от меня, в попытке ухватиться за что-то… а звонок продолжается. Солнце светит так ярко, что мне пришлось прищуриться. Не припоминаю, чтобы в моей спальне было так светло. Покрывало отброшено в сторону, и когда я посмотрела вниз, то поняла, что голая. Лёгкий блеск пота покрывает меня. Почему так жарко? Я сплю с открытым окном. И почему солнце настолько яркое?

Звонок снова начался. Потирая глаза, я зевнула. Моё тело ощущается так, будто испытало то падение, которое мне снилось. Чувствительность между ног…

Брей.

Я села в кровати и начала осматриваться. Телефон всё ещё звонит, поэтому я спрыгнула с кровати и в четыре быстрых шага оказалась около стола на кухне, чтобы схватить трубку.

— Алло, — сказала я, а затем быстро зевнула.

— Слава богу, ты жива! — голос Этель громко раздался у меня в ушах.

Этель? Почему Этель так рано звонит мне? Почему я не должна быть живой?

— Что? — спросила я, затем начала оглядываться и обнаружила, что мне приходится щуриться от солнечного света. Почему так чертовски ярко?

— Я звоню тебе с шести тридцати, когда стало ясно, что ты не успеешь к открытию. Ты не отвечала, я как раз собиралась сесть в машину и посмотреть, не случилось ли чего ужасного.

Моя голова дёрнулась, и я посмотрела на крошечные часы, которые встроены в плиту.

08:25. О боже мой!

— Этель, мне очень жаль. Я забыла установить будильник прошлой ночью и… — Я начала сканировать маленький трейлер на любые признаки Брея. Подойдя к окну, я увидела, что его грузовик пропал. Но его спортивная сумка валяется раскрытой на диване. Он оставил её здесь. Этот небольшой символ обещания, что он не ушёл навсегда, подарил мне достаточно облегчения, чтобы я смогла думать и поговорить с Этель.

— И ты занималась любовью с этим молодым человек прошлой ночью. Я женщина. Я понимаю такие вещи. Ты никогда раньше не опаздывала. Не похоже, что ты лодырь.

— Но, Этель, я подвела вас! Я буду через десять минут, клянусь. Позвольте мне одеться и…

— Войдёшь сегодня в эти двери, и я уволю тебя. Оставайся дома. Расслабься. Господь знает, что ты нуждаешься в этом после твоего дня и ночи. У нас тут всё под контролем. Просто нужно было удостовериться, что ты не появилась из-за своей ночной любви.

Я прикрыла лицо свободной рукой. Так неловко. Они все могут слышать её. Зная Этель, она громко говорит прямо в зале. Она объявит им, что я жива и измучена после секса. Я застонала.

Этель хихикнула.

— Увидимся утром, девочка, — сказала она, затем звонок закончился, и, стоя в своём трейлере, я осталась одна, смущённая и голая.

Не похоже на Брея не с того ни с сего сорваться куда-то. Или дать мне проспать, когда мне нужно на работу. Я подошла к его сумке и заглянула внутрь. Похоже, он собрал одежду, которая была разбросана. Его вчерашние вещи рядом с сумкой.

Я провела пальцами по одной из его футболок. Она мягкая и чёрная. Видела её прежде. Мы были в «Джеке», и я незаметно пробежалась рукой по его спине. От него пахло сигарой, которую ему дал Джек и сказал, что лучше спрятаться, чтобы выкурить её. Мне понравился его запах. Множество ночей я не спала, представляя, каково носить одну из его футболок. Я могла бы обниматься с ней, притворяться, что он рядом. Я думала, что это заставило бы меня чувствовать себя в безопасности.

Потянувшись в сумку, я вытащила футболку, а затем улыбнулась, когда натянула её через голову. Ткань достигает середины бедра и свисает с одного плеча. Пахнет порошком и Бреем. Обхватив руками живот, я улыбаюсь. Нет, это нечто большое. Я счастлива. Брей делает меня счастливой. Всегда делал. Но прошлой ночью он не использовал секс как инструмент контроля надо мной. Чтобы брать у меня. Вместо этого он давал… медленно. Я чувствовала себя особенной и желанной. Лелеемой. Важной. Всё то, что мне чуждо.

Он хочет, чтобы я доверяла ему. Он любит меня. Слышать, как он говорит всё это, — слишком хорошо, чтобы быть правдой. Со мной не может такого произойти. Я проклята. Должна бытьпроклята. Боюсь, что эти отношения скоро закончатся…

Что произойдёт, когда однажды я застряну во сне из прошлого и мои неуправляемые крики вырвутся из меня? Воспоминания, которые не отпускают меня. Это отпугнёт его? Или когда я погружусь с себя, потому что что-то вызовет мои воспоминания, и я не смогу сопротивляться этому. Мне придётся бороться, чтобы не выставить себя психопаткой. Дикси назвала это моим «заклинанием отключки» и подумала, что я просто эксцентричная. Я позволила ей так думать. Но поверит ли в это оправдание Брей?

Отбросив все эти мысли в сторону, я начала поправлять его одежду, когда мои руки коснулись уголка розовой книги. Зачем Брей спрятал розовую книгу в своих вещах? Как странно. Он не тип парня, любящего розовый. Проскользнув пальцами между футболками и джинсами, я вытащила книгу.

Прежде чем я даже взяла его в руки, я знала. Узнала его. Возможно, мои пальцы касались его так много раз, что дневник остался в их памяти. Они не могут забыть его. Мои руки начали дрожать. Горло сжалось. Будто у дневника есть рука, и он обернул её вокруг моей шеи, сжимая её. Моя слюна уплотнилась, из-за чего её проблематично сглотнуть.

Зачем ему дневник? Я давно спрятала его. Думая что, если смогу убрать подальше от себя эти воспоминания, то смогу забыть. Тем не менее мысль выбросить его или сжечь казалась невозможной. Потому что всё это действительно происходило. Столько всего я хочу забыть. То, что произошло, нельзя стереть с лица земли, уничтожив записи в дневнике. Они являются доказательством. Что я не лгала себе. Что я не сумасшедшая. В конце концов, я решила скрыть их. Брея это никак не касается. Моя хватка на дневнике усилилась, я борюсь с чувством предательства. Кажется, словно он протиснулся в мои мысли, в самые тёмные секреты без приглашения. Желчь обжигает, когда появилась в моём горле. Записи принадлежат мне. Никто не должен был видеть их. Особенно Брей.

Потребовалась каждая унция силы, чтобы перевернуть знакомый розовый переплёт дневника и прочитать название. Оно серебряное, хотя время немного приглушило блеск. Большая часть блёсток стёрлась, остался только яркий материал, из которого сделана обложка. Какой-то пластик. Не открывая, я знаю, что все страницы пять на семь и имеют вверху линии с серебряной звездой. Цвет бумаги бледно-фиолетовый. На Рождество дневник был в небольшой коробочке, завёрнутый в красную упаковочную бумагу из «Мейси» с зелёным бантом. Человек, которого я называю отцом, купил его там и заставил завернуть. Так же, как он поступал со всеми остальными моими подарками в том году.

Они все должны были быть от Санты, но на золотой наклейке говорилось «от Мейси», там также была карточка «Для Скарлет» и всё. Написано чужим почерком. Наверное, какая-то студентка упаковывала подарки на праздник. Или бабушка на пенсии, взявшая дополнительную работу, чтобы купить подарки внукам.

Кто бы это ни был, это был не Санта. Или мои родители. Моя мать еле дождалась, пока я открою свои три подарка, чтобы уйти. В следующем году она ушла ещё до этого момента. В следующем году он не вернулся домой, но мои подарки были отправлены мне. Они пришли за неделю до Рождества по почте. Кошелёк Gucci, серебряный браслет с шармами и плюшевый мишка в футболке с надписью «Бостон».

С тех пор каждое Рождество и день рождение были одинаковыми. Я брала подарки и клала их под ёлку, с чем мне всегда помогала Дикси. Затем в утро Рождества я открывала их. Одна. Готовила тосты с корицей, смотрела рождественские фильмы и молилась, чтобы она не вышла из спальни. И чтобы была одна.

Глава Сороковая

«28 марта 2006 года

Спаркл Роуз,

Теперь появился новый. Он приходит в мою комнату, когда здесь. Не хочу, чтобы он приходил, но мама говорит мне заткнуться и бьёт по лицу, если я плачу или убегаю от него. Она сказала, что это меньшее, что я могу сделать за то, что разрушила её жизнь. Я не хочу плакать, но мне не нравится, когда он прикасается ко мне. Поэтому я плачу.

Скарлет Норт,

Девять лет»

«23 ноября 2006 года

Спаркл Роуз,

Сегодня День благодарения. Я сделала спагетти и сэндвич с сыром. Мамы нет. Она поехала навестить друзей в Колорадо, как она сказала. Я позвонила папе. Но он не ответил. В доме тихо, и мне это нравится. Никто не заставляет меня открывать двери. Я смотрела парад на День благодарения по телевизору. Затем сделала попкорн и смотрела «Чудо на 34-й улице». Хотела бы, чтобы она всегда отсутствовала. Может, на Рождество она тоже уедет.

Скарлет Норт,

Девять лет»

«1 июня 2007 года

Я знаю, что он не мой отец. У меня нет папы. Его нет всё время, потому что он хочет быть подальше от неё. Я тоже. У нас это общее. Хотела бы я, чтобы он просто забрал меня с собой.

Скарлет ?»

«3 декабря 2008 года

Я ударила нового. Прямо по яйцам. Он закричал и ударил меня по лицу. Назвал меня маленькой сучкой. Но мне было всё равно. Даже когда мама начала бить меня ремнём из шкафа отца. Мне всё ещё было плевать. Потому что это того стоило. Он ушёл. На этот раз он нигде не трогал меня, кроме бедра. Я остановила его.

Скарлет ?»

«Октябрь 2009 года

Это случилось. Отец неожиданно вернулся домой. Новый друг матери ещё не заходил в мою комнату. Я знала, что так и будет. Он удерживает меня, пока она связывает мне руки. Я начинаю закрывать глаза и думать о других вещах. Если я очень стараюсь, то могу полностью уйти в себя. Почти что как выйти из комнаты.

Не знаю, как он узнал, но он знает. Мой отец знает. Он вызвал меня из моей комнаты. Я слышала громкие голоса и крики. Не хотела туда идти, но пошла. Его никогда нет дома. Может, на этот раз он заберёт меня. Даже если он не мой настоящий отец.

Он спросил, был ли этот мужчина в моей комнате. Я даже не посмотрела на свою мать. Знаю о её угрозах. Что меня посадят в тюрьму. Но теперь я старше. Я смотрела об этом в Интернете и знаю, что это неправда. Когда я сказала ей об этом, она вытащила пистолет из ящика и спросила, хочу ли я быть застреленной. Иногда я думаю, что быть застреленной не так уж и плохо. Тогда я была бы мертва.

Я сказала ему «да», что он прикасался ко мне, и не смогла сказать больше. Это признание заставило меня почувствовать себя грязной. Что грязь на мне, и он сможет увидеть её.

Мужчина побежал к двери, когда отец преградил ему путь. Он сказал мужчине, что не хочет этого. Что если мужчина пообещает никогда не возвращаться, то он отпустит его. Но если вернётся, это станет его билетом в тюрьму. Не знала, что в тюрьму нужны билеты. Но, похоже, нужны.

Когда остались мы трое, он сказал мне вернуться в комнату. Не знаю, о чём они говорили. Или как долго. Но прошло уже две недели, и тот мужчина так и не появился здесь, как и другие.

Скарлет»

«23 августа 2010 года

Сегодня я начала ходить в среднюю школу. Мама не вышла из свой комнаты, чтобы проводить меня, но если бы вышла, то я подумала бы, что она снова приняла какие-то наркотики. Её недолгое пребывание без счастливых таблеток, чему отец положил начало в прошлом году, длилось всего два месяца. В те дни она готовила мне обеды и стирала. Пару раз готовила ужины. Но, набрав двадцать фунтов, она отказалась набирать ещё больше. Через неделю она снова стала слишком много пить и спать с мужчинами, которые больше не подходят к моей двери. Мне даже установили новый замок. Но эти мужчины молоды. Как будто учатся в колледже.

Самое лучшее, думаю, у меня появилась новая подруга. Она тихая и милая. Я видела её раньше, но она мало говорит. Когда эта сука Эмили Джеймс взяла её поднос с обедом и выбросила в мусор, я подошла и толкнула Эмили в мусорное ведро. Я сказала ей, что она выбросила не тот мусор. Затем села рядом с Дикси — это имя моей новой подруги — и предложила поделиться моим ланчем.

Этот год может оказаться не таким уж и плохим.

Скарлет»

Глава Сорок Первая

БРЕЙ

Не могу сесть. Стоя у окна, глядя на больничную парковку, я снова набрал номер Скарлет. В десятый раз с шести утра и до сих пор нет ответа.

— Блять! — зарычал я, когда сунул телефон в карман с большей силой, чем следует. Почему она не отвечает? Я оставил записку на подушке. Когда она проснулась и повернулась в поисках меня, она должна была увидеть её. Я позвонил, чтобы убедиться, что она вовремя встала на работу. Затем попытался снова, прежде чем она отправится в закусочную. Ответа нет.

Достав телефон, я ищу номер закусочной. Нажав на дерьмовый поисковик Google, который у меня установлен, я жду, пока он откроется. Я должен был разбудить её, когда мне позвонили. Но когда тебя звонят в пять утра, говоря, что твой младший брат упал с грёбаного дикого мустанга, на которого не имел права залезать, и у него внутреннее кровотечение, возможно, травма спинного мозга, перелом черепа, трижды был реанимирован в «скорой» и собирается на экстренную операцию… ты не думаешь. Ты реагируешь. Я схватил одежду, надел её, быстро черкнул: «Даллас пострадал. Сильно. Позвони мне», — и оставил на подушке, потом побежал к грузовику. Не было времени будить её и объяснять что-либо. Мне нужно было добраться до Молтона.

— «Bright Eyes Diner», — ответила женщина без энтузиазма.

— Могу ли я поговорить со Скарлет Норт, пожалуйста? — спросил я, желая услышать её голос. Мне нужно объяснить, почему она проснулась только с запиской.

— Её сегодня нет. Взяла выходной, — сказала дама, затем звонок оборвался. Никакого объяснения. Даже не попрощалась. Я держу телефон перед лицом и смотрю на него. Выходной? Она уже звонила? Она заболела? Блять!

Я снова набрал номер.

— «Bright Eyes Diner», — сказала та же женщина.

— Это Брей Саттон. Я только что звонил и спрашивал о Скарлет.

— И я сказала, что её здесь нет…

— Я знаю! Не вешайте трубку! У меня вопрос. Она заболела? — спросил я.

— Нет, не больна. Просто устала, полагаю.

Я открыл рот, чтобы спросить, звонила ли она и с кем разговаривала, но женщина снова повесила трубку. Какого чёрта? Это шутка? Кто так делает?

Я снова попытался дозвониться до Скарлет, но она не ответила.

— Всё ещё в операционной, но ассистирующий врач выходил, чтобы сообщить, что нет внутреннего кровотечения, — сказал Ашер, когда подошёл и встал рядом.

Хочу испытать облегчение, но как я могу? Они реанимировали его. Возвращали к жизни трижды. Один раз — уже достаточно плохо. Тот факт, что он может впасть в кому или быть парализован, пугает меня, но что, если всё будет хуже? Что, если он не выживет?

Я осмотрел зал ожидания.

— Как мама? — спросил я. За все свои годы я не видел, чтобы мама так плакала, как сегодня.

— Он — её ребёнок, Брей, — сказал Ашер. Ему не нужно говорить больше. Этого достаточно. Она не справляется с этим. Она с каждой минутой, пока его оперируют, всё больше разваливается на части.

— Не знаешь, Дикси удалось дозвониться до Скарлет? — спросил я его.

Он покачал головой, нахмурившись.

— Нет. Она всё ещё не ответила? Ты пробовал позвонить на её работу?

— Дважды, и чёртова старуха, отвечающая на звонки, отвечает одним словом и вешает трубку. Она сегодня не на работе. Взяла выходной. Я собираюсь ещё раз позвонить и спросить, когда они с ней разговаривали. Может, она направляется сюда. Но почему не отвечает?

У Ашера стоическое выражение лица, пока он смотрит прямо перед собой.

— Уверен, она в порядке. Возможно, проблемы с телефоном.

Я снова позвонил в закусочную.

— «Bright Eye’s Diner», — сказала женщина. Боже! Никто больше не может ответить на этот грёбаный телефон?

— В какое время Скарлет позвонила на работу и с кем она разговаривала? — твёрдо спросил я.

Женщина вздохнула, будто я раздражающий.

— Кто-нибудь, пожалуйста, ответьте на все эти чёртовы вопросы! Мне нужно заниматься кукурузным хлебом! — она громко закричала, и раздался такой звук, будто она уронила телефон на столешницу или стол.

Жду, надеясь, что кто-нибудь, обладающий чёртовым рассудком, возьмёт трубку.

— Могу ли я помочь вам? — спросила Этель. Слава богу.

— Это Брей Саттон. Друг Скарлет, — быстро сказал я. — Я не могу дозвониться до Скарлет и подумал, может, вы знаете, не заболела ли она или кто с ней разговаривал?

— Ну, ей звонила я. Несколько раз, прежде чем разбудила. Думаю, это было после восьми. Она извинилась, и я сказала ей не беспокоиться. Я знала, что у вас, должно быть, была ночь полная приключений. Сказала ей не приходить. Взять выходной. А теперь почему ты не с ней? Только не говори, что опять сбежал, потому что у меня есть пистолет и я знаю, как им пользоваться.

Она проспала. Она в порядке. Почему она не отвечает?

— Мне позвонили в пять утра. Мой младший брат упал с дикого мустанга. Он в критическом состоянии на операции. У меня не было времени объяснить ей свой отъезд. Я звонил миллион раз, но так и не получил ответ. Я беспокоюсь за неё, но я в четырёх часах езды.

— О боже! С какой стати парень залез на дикого мустанга? — спросила она.

У меня нет времени объясняться с Этель. Мне просто нужно, чтобы она нашла для меня Скарлет.

— Не знаю, мэм. Можете проверить Скарлет? — повторил я.

— Конечно. Я съезжу туда прямо сейчас. Но думаю, она спит. Девочка мало отдыхает. Наверное, мне стоит взять ей поесть. Сомневаюсь, что она хоть что-то ела. И когда я расскажу ей, что случилось с твоим братом, она захочет быть рядом. Ей понадобится немного еды. Теперь возвращайся и будь рядом со своей семьёй. Твои родители живы, сынок?

Почему пожилые люди так любят поговорить? Она тратит время впустую.

— Моя мама, мэм.

— Крепко обними её. Боже, благослови её. Это страшная вещь. Потеряла своего Хью, когда он был маленьким. Но не будем об этом. Иди, будь сильным ради мамы, а я позабочусь ради тебя о Скарлет.

— Спасибо… — Телефонный звонок оборвался. Я покачал головой и засунул мобильный в карман. Вся чёртова компашка этой закусочной чокнутая.

— На этот раз тебе помогли? — спросил Ашер и повернул голову, чтобы посмотреть на меня.

— Да. Этель. Её босс. Она отправится проверить Скарлет.

Он кивнул мне, затем глубоко вдохнул и повернулся к другим.

— Если он… если он не пройдёт через это… — тихим голосом сказал Ашер, чтобы никто не услышал его. Неуверенность вызывает больше эмоций, чем любые слёзы или переживания. Ашер проявляет стойкость, но его силы слабеют. — Мама не сможет жить без него. Не думаю, что она может потерять ребёнка и пережить это.

Не собираюсь допускать возможности, что Даллас не выживет. Ашер самый старший. Он занял место отца, ещё когда мы были детьми. С тех пор как папа умер, был только Ашер: он научил нас водить трактор, использовать пилу, водить грузовик, строить забор. Тот факт, что он чувствует, что ему нужно подготовиться к худшему, потому что ему, возможно, придётся стать нашей опорой, не говорит ни о чём хорошем.

Стил, Брент и я выросли. Он больше не должен становиться нашей опорой. Но в своей голове он ещё не принял этот факт.

— Он крепкий орешек. Боец. Он справится, — твёрдо сказал я. Затем ради Ашера добавил: — Но если нет. Этот не должно быть на твоих плечах. Мы взрослые мужчины, Ашер. Не маленькие мальчики, за которыми нужно присматривать и наставлять. Мы все будем держаться ради мамы.

Эмоции прорвались в его взгляд на самую короткую секунду, прежде чем его стоическая маска вернулась. Я увидел его страх. Мы не готовы похоронить брата. Мы похоронили нашего отца. Но брата не должны. Даллас самый младший. Он тот, кто должен однажды похоронить нас, когда мы все будем морщинистыми и лысыми стариками.

Глава Сорок Вторая

СКАРЛЕТ

Когда я закрыла маленький розовый дневник, наполненный кошмарами и монстрами моего детства, я взяла ключи, вышла на улицу и направилась прямо к машине. Я не взяла сумочку. Не надела штаны и обувь. Ничто из этого не было замечено мной, пока я не оказалась в часе езды от Молтона. Без телефона, без денег, без обуви, без штанов, и я поняла, что не знаю, как добыть бензин.

Мигает значок бензина, но не знаю, как долго. Я не смотрела туда. Слова, которые я прочитала, вспороли раны от воспоминаний, которые мне удавалось блокировать. Ком в горле и быстрое биение сердца вызваны не страхом. Мне не страшно. Я слишком долго боялась. Меня лишили детства. Нет, я не развалюсь на части.

Я зла. Чертовски взбешена. Я была ребёнком, и единственный человек на этой планете, который должен был защищать меня, любить, был эгоистичным жестоким монстром. Она такая же тёмная и испорченная, как и мужчины, которых она впускала в мою комнату. Мой мир сформирован чистой болезненностью. Отвратительные ужасные вещи произошли со мной. И она позволила им случиться. Из-за наркотиков. Ей нужны были наркотики, а мужчина, которого я называю своим отцом, не давал денег. Поэтому она использовала своего ребёнка, чтобы получить их у больных ублюдков.

Когда я въехала в пределы города, машина начала двигаться рывками и шуметь, затем почти заглохла, и я свернула на обочину. Эту машину мне подарил мужчина, который мог уберечь меня. Если бы был рядом. Возможно, я не его дочь, но я была ребёнком, которого нужно было спасти. Он позволял годами причинять мне ущерб, прежде чем всё остановил. Позволил отобрать у меня невинность, которую я не смогу вернуть.

Открыв дверь машины, я взяла свой розовый дневник ужаса и оставила ключи в автомобиле, который был подарен мне для проявления статуса… Я наклонилась, открыла бардачок и взяла спички, на которых написано «Bright Eyes Diner». Вот и всё. Всё, что мне нужно из этой машины.

Я отправилась в путь. В тюрьму, в которой меня воспитывали. Милый белый забор снаружи кажется нормальным и положительным. Пока всё уродство мира скрывается внутри.

Дневник сжат в руке. Даже не хочу смотреть на него. В детском розовом пластиковом покрытии с серебряной надписью обычно хранятся воспоминания девочек, которых лелеяли, пока они росли. У Дикси были дневники, наполненные историями о пони и улыбках Ашера, посланных ей. Она рассказывала о выпечке печенья для Санты и том дне, когда её мама в первый раз взяла её примерить лифчик.

Но не в моём. Единственная счастливая история — последняя. В тот день, когда я устроила взбучку Эмили Джеймс и стала лучшей подругой. Дикси была такой светлой и чистой. Никаких грязных секретов. Она была совершенным существом. Когда-то я думала, что близость с ней поможет мне очиститься. Но нет. Ничто не может изменить прошлого.

Я заметила, что мои ноги стали грязными. Хорошо. Я собираюсь в самое грязное, отвратительное место, которое я только знаю в этом мире. Я должна быть такой же грязной снаружи, какой она сделала меня внутри. Мои волосы спутаны. Макияж размазался прошлой ночью. Ничего из этого не имеет значения. И почему должно? Внешность ничего не значит. Я слишком хорошо это знаю.

Повернула на улицу, по которой ходила миллион раз. Я сплюнула на землю. Ярость начинает кипеть, пока мой темперамент отбивает ритм во мне. Я ничего не замечаю. Не обращаю внимания на своё окружение, пока не останавливаюсь во дворе, в котором выросла.

Каждая секунда, которую я провела в этом доме, вернулась ко мне. Прочитав дневник, я вспомнила то, что мне удавалось блокировать. Моменты, когда я плакала, умоляя Бога, чтобы он услышал меня и забрал. Я больше не хотела жить. Какая семилетняя девочка будет рассматривать смерть как вариант? Это печальный мир, в котором подобное случается. Не хочу думать о другой маленькой девочке или мальчике, которые пережили то же, что и я.

Если бы у меня была возможность исполнения одного желания, я пожелала бы спасти их. Над детьми издеваются. Сексуально и физически. Дети не должны страдать. Они должны жить в безопасности. Боль и страх должны приходить в более поздние периоды жизни, не должны становиться частью детства.

Мои ноги несут меня вперёд. Не контролирую своё тело. Как будто оно знает, что должно произойти. Я направилась сюда без всякого плана. Тот факт, что я в футболке, ничего не доказывает. Мне нужно было оказаться здесь с этим дневником перед этими демонами. Этот ад был всем, что я знала до Дикси. Пока её родители не разрешили мне приходить в их дом. Даже не догадываясь, они дарили мне единственную радость, которую я когда-либо испытывала. Семейные ужины, частью которых я стала с ними, научили меня, что жизнь — не испорченное место. Что наркомания и сексуальные надругательства — не норма. Что есть настоящие семьи.

Я стою на крыльце. Ему нужна покраска. Белая яркая наружность шелушится и кажется заброшенной. Забытой. Мой отец отказался от поддержания внешнего лоска. Мою мать это никогда по-настоящему не заботило. Ей просто нужна была очередная доза. Если у неё был заначка наркотиков, она была хорошей.

Я держу розовый дневник в руках. Он немного влажный из-за того, что сильно сжала его, пока шла от машины до дома. Это крошечная книга хранит секреты этого дома. Воспоминания, которые я хочу стереть. Прошлое, которое я мечтаю, чтобы было не моим. Или чьим-либо ещё. Даже злейшему врагу я не пожелала бы такой жизни.

Мой палец нажал на дверной звонок. Знакомый звон громко раздался. Она здесь. Её машина припаркована у дома. Я даже не знаю, который сейчас час. Я оставила свой телефон в трейлере. У меня нет ничего, кроме внутренней силы. Я больше не та маленькая девочка.

Дверь открылась через несколько минут. Прежде чем я снова нажала на звонок. С похмелья, стареющая и потрёпанная моя мать открыла дверь. Она прищурилась, как будто я разбудила её в шесть утра. Уже полдень.

— Какого чёрта ты здесь делаешь? — она растягивает свои слова. Женщина, которая родила меня, никогда не хотела меня. Она хотела жизни, которую никогда не получит.

— Это, — сказала я, держа розовый дневник в левой руке. — Я здесь из-за слов в этом дневнике. Дневнике ребёнка, мама. Слов, написанных маленькой девочкой, у которой никого не было. Ни одна чёртова душа на этой планете не заботилась о ней. Не защищала её. Ни одна! — Мой голос стал истеричным. Я слышу нотки истерики. Мне всё равно, что я кричу. Всё равно, услышат ли меня соседи. Где они были раньше? Когда мужчины приходили и уходили из этого дома, в котором был ребёнок. Где они были?!

— О чём ты говоришь? — она огрызнулась на меня, всё ещё щурясь от дневного солнца. Её морщины слишком рано начали указывать на её возраст. Тон кожи ближе к жёлтому, чем к загорелому. Наркотики старят быстрее, чем время.

— Секреты моего детства. Страх. Ужас, из которого состоял мой мир. Вот о чём я говорю. Моменты, когда ты использовала меня для удовлетворения своей зависимости. Когда я должна была играть с куклами без слёз на глазах, — я замолчала и глубоко вдохнула. У меня ком в горле.

— Ты здесь, чтобы пожаловаться мне на это? Боже, Скарлет. Ты выжила. Тебе понравилось, — выплюнула она. — Только посмотри на шлюху, в которую ты превратилась. Гоняешься за такими парнями, как Брей Саттон. Ты ничем не лучше меня. Давай, суди меня, девчонка. Но ты не планировалась. Я не нуждалась и не хотела ребёнка. Но ты всё равно появилась. Я должна была найти способ справиться с этой дерьмовой жизнью.

Её слова должны причинять боль. Должны навредить мне. Но эти времена давно прошли. Я оставила эту женщину позади. Я не потеряна. Не мертва. Не непривлекательная.

Продолжать разговор кажется бессмысленным. Я пришла сюда не для того, чтобы слушать её. Я возненавидела её голос много лет назад. Вместо этого я засунула дневник под руку и скользнула рукой в карман за спичками. Затем зажгла спичку. Загорелось оранжевое пламя, и я взяла дневник своего прошлого и держу его над огнём, пока страницы не загораются. Оранжевое свечение становится больше, и я зачарована возникающими чувствами. Видя, как ужасные истории медленно сгорают.

— Какого чёрта ты делаешь? — закричала моя мать.

Я зажгла ещё одну спичку и бросила её на сухой гниющий ковёр под ногами, а затем отступила, когда пламя начало распространяться по старой соломе. Слышу, как моя мать кричит на меня, но игнорирую её. Так же, как она в детстве игнорировала мои крики. Когда мужчины, которых я не знала, прикасались ко мне в определённых местах, причиняя боль. В местах, где взрослый не должен касаться ребёнка.

Я зажигаю спичку за спичкой, затем бросаю к своим ногам, после чего отступаю, ожидая, когда они загорятся на крыльце. Наконец-то получилось. Пламя с ковра достаточно сильное, чтобы переметнуться на дерево крыльца. Спустившись, я начинаю поджигать кусты. Спасибо за мою удачливость, что этой весной было очень мало дождя.

Вдалеке я услышала сирены. Слышу, как моя мать кричит мне, чтобы я остановилась, когда выбежала на дорогу, чтобы быть в безопасности. Я всё слышу. Мне просто насрать.

Вид, как эта часть моей жизни горит, чертовски очищает меня. Это месть? Не знаю. Но ощущаю освобождение. С каждым огоньком, с каждым мерцанием пламени, с каждым потрескиванием дерева, в котором заключаются мои кошмары, я освобождаюсь.

Глава Сорок Третья

БРЕЙ

— Слышал что-нибудь от босса Скарлет? — спросил меня Брент.

Я покачал головой, стоя с руками, зарывшимися в передние карманы джинсов. Даллас на операционном столе уже шесть часов. Всё, что мы знаем, — внутреннего кровотечения нет. Этель не сообщила о Скарлет, и когда я снова позвонил, женщина, которая ответила, повесила трубку, прежде чем я успел закончить предложение. Она просто сказала: «Мы заняты».

— Обед только что закончился. Она, наверное, была занята. Больше не час-пик. Дай ей время. Уверен, она позвонит. — Попытка Брента успокоить меня могла бы быть удачной, если бы я не был грёбаным комком нервов.

Скарлет не отвечает на звонки. Мой брат в операционной борется за свою жизнь из-за грёбаного мустанга, от которого я сказал ему держаться подальше, и я не могу быть в двух местах одновременно. Как я могу уйти отсюда, пока не узнаю, что с Далласом? Я не знаю, что со Скарлет что-то не так. Она не отвечает и не звонит. Чёрт, она может злиться, что я сбежал. Ничто из этого не оправдает моего ухода из больницы, пока моя семья ждёт известий о Далласе.

— Ага, — наконец пробормотал я. Не верю в это. Этель уже должна была позвонить. Что-то случилось. Что-то, о чём мне никто не говорит.

Мы стоим в тишине. Наблюдаю, как Стил шагает возле окна, где я раньше стоял. Мама сидит на своём месте с опущенной головой, а её губы движутся в безмолвной молитве. Ашер стоит в углу и шёпотом разговаривает с Дикси. Её глаза покраснели от слёз, но перед ним она пытается казаться сильной.

Я вытащил свой телефон, чтобы ещё раз проверить. Ничего. Ни сообщения. Ни звонка. Ничего.

Я проглотил проклятие, которое хочу выкрикнуть от разочарования. Мне нужно знать, что Скарлет в безопасности. Я, блять, должен был успокоиться этим утром и всё обдумать. Записки недостаточно. Я был так чертовски взволнован и напуган, что убежал. Моей единственной мыслью было желание увидеть его. Я не хотел потерять брата, и я точно не хочу потерять его, не увидев ещё раз. Не сказав ему того дерьма, которое должен был сказать, когда у меня был шанс.

Доктор вошёл в зал ожидания, пока я борюсь за контроль над собой, и ничто другое не имеет в данный момент значения. Мы все успокоились. Никто не говорит. Боясь что-либо сказать, мы ждём. Молясь. Перестав дышать. Всё что угодно, лишь бы спасти Далласа. Следующие слова, которые мы услышим, будут, мы знаем, самыми мощными с тех пор, как умер наш отец.

— Он справляется, — сказал доктор. Но этого недостаточно. Мы все остались на своих местах. Ждём большего. Это значит, что он выживет? Что всё ещё находится в критическом состоянии? Нам нужно больше деталей. — У Далласа перелом черепа. Не самое худшее, с чем я сталкивался, но не то, от чего можно отмахнуться. Он находится в медикаментозной коме и будет находиться в ней от нескольких часов до нескольких дней. Мозг приспосабливается. Исцеляется. Он, однако, не останется в коме. — В моей груди появилась лёгкость. Кислород начал легче поступать. Мы всё ещё ждём полной картины. — Даллас будет страдать от моноплегии. Не из-за травмы позвоночника, а из-за травмы головного мозга. Хотя спина будет болеть и получила ушиб, это не вызвало проблем с позвоночником.

— Значит он не будет парализован? — с надеждой спросил Ашер о том, о чём хотим мы все, но слишком напуганы, чтобы задать вопрос.

— Моноплегия — это паралич. — Эти слова выбили почву у нас из-под ног. Ни единого звука. Молчание. Даллас никогда не примет жизнь, в которой будет парализован. Согнувшись, я положил руки на бедро и глубоко вздохнул. Он жив. Я должен сосредоточиться на этом. — Моноплегия является параличом конечностей. Из того, что мы видели до операции, Даллас не мог пошевелить ногами. Это может быть временно. Что очень распространено при черепно-мозговых травмах, и с помощью физиотерапии многие люди восстанавливают возможность использовать конечности, по крайней мере, по большей части. Если не полностью.

Никто не сказал и слова. Мы стоим и осознаём сказанное. Пытаясь представить мир, где наш харизматичный симпатичный младший братишка парализован. Это кажется невозможным. Словно плохой сон.

— Он будет жить? — спросила мама.

Доктор кивнул.

— Даллас больше не в опасности. Он поправится, и да, миссис Саттон, ваш сын будет жить.

При этих словах мама заплакала и вцепилась в Ашера, который стоит рядом с ней. Доктор посмотрел на Ашера, который кивнул.

— Спасибо. За спасение Далласа, — сказал он. Мы все хотим сказать это, но только у Ашера хватило сил.

Доктор улыбнулся.

— Этот парень — боец. Не думаю, что он когда-либо задумывался о смерти. Никогда не видел, чтобы кто-нибудь так сильно боролся, чтобы выжить.

Мама ещё сильнее заплакала, и Стил подошёл к ней с другой стороны. Она потянулась к его руке и сжала её. Её держат двое старших сыновей. Поддерживают. Мы с Брентом посмотрели друг на друга.

Как только доктор ушёл, в комнате стало тихо, за исключением тихих всхлипов мамы. Не знаю, что нужно сказать. Я не хорош в подобных вещах.

— Он будет жить. С его решительностью он будет ходить к Рождеству, — сказал Брент.

Звонок моего телефона прервал дальнейшие разговоры, и я быстро вытащил его из кармана.

— Алло, — сказал я, нуждаясь в хороших новостях. Мне нужно узнать, что Скарлет в порядке.

— В обед мы были загружены. Без Скарлет нам не хватало персонала. Мне пришлось остаться. Я думала, она спит. И с ней будет всё в порядке. После того как обед закончился, я отправилась к её трейлеру. Когда я подъехала, её машина пропала, а входная дверь была распахнута. Любой мог войти. Я взяла с собой пистолет, поэтому схватила его. Моё сердце колотилось, пока я шла к двери. Я вошла и увидела её сумочку с телефоном на столе. Когда я позвала её, она не откликнулась. Я осмотрела всё то крошечное место: её там не было.

Этель дребезжит насчёт звонка в полицию и о том, что спрашивала соседей, которые, как я понял, были слишком обдолбаны, чтобы быть полезными. Я вижу, как Ашер отошёл от мамы и ответил на звонок, прежде чем я наконец остановил бесконечную болтовню Этель:

— Вы не можете её найти и её машина пропала? — спросил я, нуждаясь в том, чтобы убедиться, всё ли это из того, что она знает.

— Да, и полиция не думает, что это какое-то преступление, потому что её кошелёк и телефон здесь. Не тронутые. Но почему она оставила всё это? Ушла и оставила дверь открытой? Что-то не так.

Согласен. Я собирался поговорить с офицером, когда Ашер встал передо мной. Я убрал телефон от уха, на случай если Этель снова заведёт разговор о всяком глупом дерьме.

— Скарлет в полицейском участке Молтона, — сказал он.

Я уронил руку с телефоном и жду большего. Как Скарлет оказалась у местных копов, если была в Робертсдейле?

— Причина? — всё, что пришло мне в голову спросить, пока мой мозг прорывается через дебри, чтобы осознать это.

— Поджог, — просто сказал он. — Дома её родителей. — Всего четыре слова. Но Ашер понятия не имеет, что они для меня значат. Они всё объясняют. — Она отказывается надевать одежду, которую они предоставили ей. Всё, что на ней было, когда она появилась у них, — чёрная футболка на несколько размеров больше. Вот и всё, — закончил он, поднимая брови.

Мне не нужны подробности. Мне просто нужно добраться до неё. Пришло время защитить её. Будь я проклят, если позволю грёбаным ублюдкам, которые вырастили её, повесить на неё это дерьмо. Она не отправится в тюрьму. Я отправлюсь туда вместо неё, если потребуется. К чёрту эту грёбаную систему. Они не знают, через что она прошла.

— Её автомобиль найден как раз в черте города на обочине из-за нехватки бензина. Они сказали, что она направилась к дому родителей пешком, затем использовала спички и… — Он нахмурился, прежде чем закончить: — Дневник, чтобы разжечь огонь. Или что-то в этом роде. Теперь это всего лишь пепел, но её мать сказала им, что она разожгла пожар с помощью дневника.

Моё сердце с огромной силой начало колотиться. Я перешёл на бег. Нет времени объяснять. Слова не смогут в достаточной мере донести, что именно означают его слова. Нет, если я не расскажу им её секреты, а я не сделаю этого. Никогда.

— Брей! — окликнул меня Брент. Я не остановился и не притормозил. — Я тебе нужен?

Не «Она того не стоит» или «Ты не можешь покинуть Далласа», а «Я тебе нужен?»

Если бы я был чувствительным, то прослезился бы, но это не так. Я перестал бежать и повернулся к человеку, который является не только моим братом, но и близнецом.

— Они это заслужили. Что бы она ни сделала, они этого заслуживают. А теперь она нуждается в защите. Вот чем я собираюсь заняться.

Брент не стал колебаться. Он кивнул.

— Позвони мне. Если тебе будет нужна помощь. Просто позвони.

Я замер в ту же секунду, когда он закончил говорить. Это не просто слова. А прощение. Единственный путь, которым Саттон знает, как донести это.

— Хорошо, — сказал я. И без дальнейшего промедления побежал к своему грузовику, а затем нарушил все ограничения скорости в городе, пока не припарковался на стоянке полицейского участка.

Глава Сорок Четвёртая

СКАРЛЕТ

— Какой бы ни был залог, я заплачу его. Но она уезжает со мной. — При звуке этого голоса моя голова дёрнулась, я посмотрела через решётку камеры, в которой нахожусь. К счастью, они не отправили меня в настоящую тюрьму к другим преступникам, которые там находятся.

Брей здесь. Я узнала, что с Далласом случилось опасное для жизни падение с лошади. Он в операционной и может умереть, как сказал один из офицеров, с которым я ходила в школу.

Почему он здесь?

— Брей? — произнесла я его имя, когда встала всё ещё одетая в его рубашку. Я отказалась надевать уродливую форму, которую они дают заключённым. Я не заключённая. Я поджигатель, но они не могут удерживать меня, если владелец имущества, которое я сожгла, не выдвинет обвинения. И мужчина, которого я называю отцом большую часть своей жизни, позвонил около десяти минут назад из Юты и сказал им освободить меня.

Брей сделал три длинных шага, чтобы добраться до меня. Его выражение лица ожесточено.

— Я вытащу тебя отсюда. Не волнуйся. Мы можем бороться с этим.

Его рука прошла через решётку и коснулась моего лица.

Я начала говорить, что не с чем бороться. Но его взгляд, наполненный любовью и инстинктом защитника, лишил меня слов. Это ново для меня, и не уверена, что когда-нибудь привыкну к подобному. К этому чувству. Знанию, что я не одинока в этом мире. Больше нет. Гнев, клокотавший внутри меня, рассеялся, когда я увидела, как страницы моего дневника превращаются в пепел у моих ног. Он знает о моей боли. О моих монстрах. Но если он собирается любить меня, то ему нужно знать, кого он любит. Пришло время принять своё прошлое и перестать притворяться.

— В залоге нет необходимости. Её отец сказал, что не будет никаких обвинений, и попросил отпустить её. Это был несчастный случай, — сказал Шейн Лоури, пока открывал решётку передо мной.

— Ты запер её в камере? Ты издеваешься надо мной, Шейн? Она, по-твоему, выглядит опасной? — Тон Брея перешёл с недоверчивого к сердитому так быстро, что я почти не уловила этого.

Шейн пожал плечами.

— Чувак, это моя работа. Она просто сидела в камере. Я подобрал ей одежду… — Он указал на меня. — Вот! У неё в руках были спички, а крыльцо дома её родителей горело перед ней.

Другими словами, он уверен, что я сумасшедшая. На данный момент думаю, он может быть прав. Кто выбегает из своего дома без одежды, сумочки или телефона, ведёт машину, пока не кончается бензин, и завершает путь пешком, чтобы просто сжечь дом?

Похоже на помешательство.

Но вид горящего дома. Дыма. Истерические крики моей матери. Всё это. Каждая секунда стоила того. Каким-то образом это позволило мне отпустить прошлое. Освободиться от всего уродства, которое я хранила внутри себя. Бросить его в огонь и наблюдать, как пепел поднимается в воздух.

Шейн выпустил меня, и Брей схватил меня и быстрее притянул в свои объятия, чем я сама смогла бы придвинуться к нему.

— Даллас, — пробормотала я, беспокоясь, что Брей здесь, а не там.

— Стабилен. Он будет жить.

Я погрузилась в его объятия, прижав голову к его груди. Испытывая облегчение, что у младшего Саттона всё ещё есть шанс на жизнь. Он был моим единственным алиби. До Брея.

— Как бы мне ни нравилось, что ты носишь мою футболку, мне нужно, чтобы ты оделась, прежде чем я отвезу тебя в больницу. — В его глазах улыбка, но он притворяется серьёзным.

Я пожала плечом.

— Так ничего страшного, что мои ноги и волосы грязные?

Он просканировал меня своим взглядом.

— Ты идеальна, Скарлет. Но если мне придётся продолжать угрожать хоть ещё одному мужчине своим взглядом за то, что он пялится на эти ноги и подпрыгивающие сиськи под этой футболкой, то в этой камере окажусь я.

Не время улыбаться. Мы должны добраться до Далласа. Я только что совершила преступление, которое мой отец… спустил мне с рук. Это его прощальный подарок? Предложение мира?

Что бы это ни было, это не имеет значения. Важно, что впервые в жизни я почувствовала себя нормальной. Почувствовала себя любимой. Мне достаточно. Грязи больше не осталось. Сожжена с пеплом и воспоминаниями.

Эпилог

Спустя два года…

СКАРЛЕТ

— Где мы? — спросила я Брея, когда он свернул на подъездную дорожку в Молтоне, которую я не знаю. Мы должны были сегодня вернуться сюда и помочь Бренту перевезти вещи из дома в его новое место жительства. Я точно знаю, что у него квартира. А это определённо дом.

— В Молтоне, — с улыбкой сказал Брей.

— Я знаю! Но это не дом твоей мамы и не квартира Брента в городе, — отметила я.

Брей открыл дверь и вышел, затем обошёл машину и открыл дверь для меня. Я сижу и смотрю на него. Жду какого-то разумного объяснения. Зачем мы здесь остановились?

Наконец Брей вздохнул и потянулся к карману, чтобы вытащить ключ. Один единственный ключ.

— Он должен открыть дверь.

Я вышла из машины. Очень медленно. Ни на мгновение не отрывая глаз от Брея. Моя рука поднялась и забрала ключ, который он держит.

— Почему у тебя ключ от этого дома? — спросила я его, потом повернулся, чтобы по-настоящему рассмотреть дом.

Это кирпичный дом с арочным входом и гаражом на две машины. Я отталкиваю неожиданный всплеск желания, которое обрушилось на меня. Хотеть такой дом — глупо. Нам хорошо в нашем трейлере в Робертсдейле. Хотя мы поговаривали о возвращении в Молтон. Мои родители развелись и больше здесь не живут. Я сожгла свои воспоминания — буквально — и готова начать с чистого листа. Начать счастливую жизнь. Изменить то, каким я вижу этот город.

Даллас закончил школу и осенью отправляется в колледж. Брей не много говорил об этом, но я знаю, что он хочет вернуться домой, чтобы помогать своей маме. Брент и Стил жили дома, пока Даллас проходил физиотерапию и медленно вставал на ноги. Он никогда не будет ходить как раньше. Спорт не станет его будущим, и ферма не будет местом, на котором он сможет работать на полный рабочий день. Каждый день для него битва, но он боец.

Теперь, когда он уедет, всё должно измениться.

— Потому что я покупаю его. Ожидаю твоего решения. Если тебе не нравится, то сделка отменяется.

Эти слова остановили ход мыслей у меня в голове. Я несколько раз моргнула. Смотрю на него с открытым ртом. Даже мысленно пробежалась по всем тем вещам, которые он мог произнести, а я могла неправильно расслышать. Ничего не приходит на ум. Как он может позволить себе нечто подобное? Но что ещё я могу сказать? Он сказал «покупаю» так, словно это как делать нечего. Ашер и Дикси только что купили новый дом, а они женаты два года. Мы же даже не помолвлены.

— Покупаешь? — неуверенно переспросила я.

Он ухмыльнулся.

— Если он тебе нравится.

— Как? — спросила я, всё ещё подбирая слова, которые он мог сказать. По его выражению лица могу сказать, что именно такой реакции он и добивался. Но не думаю, что мои ноги работают должным образом в данный момент.

— Благодаря моей дополнительной работе стриптизёра, — саркастично сказал он. Я нахмурилась, растерялась и поняла, что он подкалывает меня. Я ударила его по руке, и он прижал меня к себе. — Я копил на первоначальный взнос. Я не был согласен всё это время жить в трейлере, таким образом я мог пропить все свои деньги в баре. Но сдержался. Экономил каждый чёртов пени, какой только смог.

Улыбка на моём лице такая широкая, что щёки болят. Мне всё равно. Я так взволнована из-за дома, нуждаясь войти внутрь, что схватила его лицо, поцеловала, а затем бросилась к двери с ключом в руке.

Быстро открыв замок, я вошла внутрь, затем ахнула. Он прекрасен. От сводчатых потолков до деревянных полов. Дом больше, чем я могла себе представить. Больше, чем Брей может себе позволить. Чувствую, как он наблюдает за мной. Я выжидаю минуту, чтобы впитать в себя всё это. Запомнить, как идеален этот дом. Что Брей хочет, чтобы это место стало моим. Затем повернулась к нему. Я улыбнулась и покачала головой.

— Он слишком большой. — Хотела сказать что-то более негативное, но это невозможно. Этот дом подходит мне. Он идеален.

Брей сузил глаза и направился ко мне.

— Действительно? — спросил он.

Я кивнула, не доверяю своему голосу. Мои глаза хотят охватить остальную часть дома, но я изо всех сил стараюсь фокусировать их на Брее.

— Что, если я смогу подсластить сделку? — спросил он меня глубоким соблазнительным шёпотом.

Мои мысли мгновенно переметнулись на секс, и я начала смеяться, когда он опустился передо мной. Я сильно сглотнула и попыталась выяснить, по каким ещё причинам Брей может стоять здесь передо мной на коленях. Ничего не пришло на ум.

— Скарлет Норт, я люблю тебя с того дня, когда сделал всё возможное, чтобы соблазнить тебя. Никто из нас тогда ещёне знал, что ты изменишь всю мою жизнь. Украсишь мой мир. Покажешь, как быть храбрым. И подаришь надежду. Я не могу и дня прожить без тебя. — Его рот опустился на мою руку, пока я стою в фойе дома, который он покупает для нас. Жизнь, которую я никогда не смела представлять, может стать моей. Мои глаза наполнились слезами. — Ты выйдешь за меня? — Эти четыре слова станут моментом, когда моя жизнь изменилась навсегда.

Демоны наконец исчезли. А любовь победила.

КОНЕЦ

1

Каждый сантиметр. — Здесь и далее прим. перев.

(обратно)

2

На расстоянии больше метра.

(обратно)

3

Американский психолог, писатель, ведущий телевизионной программы «Доктор Фил».

(обратно)

4

Британский поп-музыкант и актёр.

(обратно)

5

На пару сантиметров.

(обратно)

6

Величественный (англ.).

(обратно)

7

Сантиметр.

(обратно)

8

Квадратные сантиметры.

(обратно)

9

Sparkle – сияние (англ.).

(обратно)

Оглавление

Глава Первая

Глава Вторая

Глава Третья

Глава Четвёртая

Глава Пятая

Глава Шестая

Глава Седьмая

Глава Восьмая

Глава Девятая

Глава Десятая

Глава Одиннадцатая

Глава Двенадцатая

Глава Тринадцатая

Глава Четырнадцатая

Глава Пятнадцатая

Глава Шестнадцатая

Глава Семнадцатая

Глава Восемнадцатая

Глава Девятнадцатая

Глава Двадцатая

Глава Двадцать Первая

Глава Двадцать Вторая

Глава Двадцать Третья

Глава Двадцать Четвёртая

Глава Двадцать Пятая

Глава Двадцать Шестая

Глава Двадцать Седьмая

Глава Двадцать Восьмая

Глава Двадцать Девятая

Глава Тридцатая

Глава Тридцать Первая

Глава Тридцать Вторая

Глава Тридцать Третья

Глава Тридцать Четвёртая

Глава Тридцать Пятая

Глава Тридцать Шестая

Глава Тридцать Седьмая

Глава Тридцать Восьмая

Глава Тридцать Девятая

Глава Сороковая

Глава Сорок Первая

Глава Сорок Вторая

Глава Сорок Третья

Глава Сорок Четвёртая

Эпилог

*** Примечания ***