активное использование современных научных открытий; он начал внедрять их в практику ещё тогда, когда сонная Европа довольствовалась своей ежедневной похлёбкой, не решаясь оторвать своего носа от края тарелки.
Кем стал бы без Гитлера фон Браун, этот молодой немец, совершенно никому неизвестный и не обладавший никакими материальными средствами? На протяжении долгих лет он оказывал ему поддержку, подталкивая и стимулируя его к новым свершениям. Помогал ему и Геббельс, даря свою дружескую поддержку. В 1944 г. этот министр — самый умный из гитлеровских министров — бросил все свои дела, чтобы ободрить впавшего в отчаяние фон Брауна.
И это только один из множества примеров. Талантливых людей было много. Но что они смогли бы сделать только со своим талантом?
Американцы хорошо понимали, что научное будущее мира создавалось там, в лабораториях Гитлера. Хотя они охотно корчили из себя королей науки и техники, в мае 1945 г., они первым делом поторопились прибрать к своим рукам сотню учёных, вылавливая их среди ещё дымящихся руин Третьего Райха.
Советы действовали точно также. Они перевозили ученых Райха в Москву целыми поездами.
Но именно американцы отхватили в этом соревновании главный приз. Во главе их атомных разработок встал фон Браун, взращённый Гитлером, тем самым Гитлером, перед которым современная Америка в долгу, поскольку именно он, в августе 1939 г., то есть ещё до начала войны в Польше, запустил первый в мире реактивный снаряд в небо Пруссии.
Именно в этот момент родился современный мир.
Также как изобретение пороха изменило свою эпоху, атомная эра, открытая Гитлером в 1939 г., преобразила грядущие тысячелетия. Как и в социальной области, современники Гитлера были лишь его запоздалыми подражателями. Разве французский центр ядерных исследований, основанный с опозданием на двадцать пять лет, не является «подражанием» гитлеровской базе в Пенемюнде?
Гитлер — мёртв, демократический мир демонстрирует свою неспособность к созиданию нового в политической и общественной области или даже к минимальному ремонту той старой рухляди, которая досталась ему в наследство от старых демократий.
Но напрасны попытки поднять на дыбы загнанную старую кобылу, сколько не погоняй её бичом, она всё равно рухнет на грязную землю.
От Насера до де Голля, от Тито до Кастро, повсюду, как в старых государствах, пытающихся порвать с прошлым, так и молодых государствах Третьего мира, вновь звучит лозунг — национализм плюс социализм, олицетворением которого был сильный человек, вождь народа, как магнит, притягивающей к себе волю других, творец идеала и веры.
Старомодный демократический миф, напыщенный, трескучий, безграмотный и бесплодный сегодня интересен лишь кучке пустоголовых болванов, но уже не способен никого обмануть, и попросту смешон для молодежи.
Кого сегодня волнуют старые партии и их старые бонзы, списанные со счетов и всеми забытые? Но разве забудут когда-нибудь имена Гитлера и Муссолини?… Миллионы наших юношей погибли в страшной одиссее. Мы даже не знаем, что сталось с их бедными могилами, оставшимися там, вдалеке… Жизни нас, уцелевших, разбиты, разрушены, уничтожены. Но те фашистские движения, которым мы отдали свои жизни, навсегда сформировали нашу эпоху. В наших несчастьях, эта мысль продолжает составлять нашу величайшую радость.
Бесполезно соскребать татуировки с наших солдатских рук! Слишком поздно! Мы не доверяем новоявленным инквизиторам. Гитлер, как и Муссолини уже ушли за занавес Истории, как это раньше сделал Наполеон. Карлики уже ничего не изменят. Великая революция XX века свершилась.
Конец
