КулЛиб - Классная библиотека! Скачать книги бесплатно 

Разящий (СИ) [Юрий Иовлев] (fb2) читать онлайн


 [Настройки текста]  [Cбросить фильтры]

========== Часть 1. То, что тебе не принадлежит ==========

Возможно, лучше будет резким решительным щелчком захлопнуть открытые двери и навсегда похоронить за ними все то, что осталось прошлом.

Наверное, оно и хорошо – никогда больше не возвращаться к этому даже в мыслях.

Очень даже может быть, со временем дышать станет легче.

Я в этом совсем не уверена.

***

Совет Миров в штатном режиме занимается тем же, чем и всегда: решает судьбы Вселенной, помогает, направляет, поддерживает. Но иногда всяческого рода эксцессы и неприятные неожиданности все-таки случаются, и никто не в силах этому помешать.

– Господин Ирия! – гонец вихрем распахивает массивные резные двери и затормозить успевает лишь перед самым столом. – Ваш меч… выбрал себе хозяина!

– Драматическая пауза здесь была совершенно не к месту, – насмешливо замечает Самада из своего председательского кресла.

И делает он это только с целью выиграть для Ирии лишних пару секунд, потому что знает, что они нужны.

– Что ж, рано или поздно это должно было случится, – Воплощение Тьмы подаётся вперёд, чтобы положить подбородок на руки, и строит очень пафосный философский вид.

Когда генералы поймут, что он дурачится, снова будут злиться.

На самом деле, это ни разу не его меч. Ранга не принадлежал ему ни раньше, ни сейчас, и никогда уже не будет. Он когда-то лежал в руках предыдущего Воплощения Тьмы, наставника и друга, которого теперь уже нет, потому что в предыдущей войне они со Светом друг друга поубивали.

Вот у Света, к слову, все по-нормальному, и сила по наследству перешла, и меч, и никакой тебе мороки.

Ранга Ирию отверг, жёг руку так, что ни взяться, ни поднять.

И это было подло. Подло и совершенно необъяснимо.

По залу Совета мгновенной вибрацией пошёл тревожный, местами панический шёпот, оно и понятно. Всем было лучше, пока эта смертоносная штуковина была упрятана за стеклом в хранилище, а теперь проблем не оберёшься.

Кому мог достаться меч Воплощения? Когда стали уточнять у гонца подробности, выяснилось, что никто никогда о таком духе не слышал, внушительного списка крупных побед за его плечами не обнаружилось, да и вообще не обнаружилось практически ничего. Без рода, без племени, о таких говорят. А раз осмелился замахнуться на такую силищу, то ещё и без ума.

– Спокойно, – Ирия хлопнул в ладоши, привлекая к себе всеобщее внимание. – Не надо устраивать смертоубийство и воплощать в жизнь иные штрафные санкции. Давайте просто пригласим его сюда и по-дружески поболтаем.

***

Генерал А-юн укладывает Воплощение Тьмы к себе на колени и долго гладит по щеке.

– Не переживаешь? – ей волосы почти закрывают лицо, но чтобы расслышать нотки беспокойства, совсем не обязательно смотреть в глаза.

– О нет, это ни к чему. Если новыс хозяином окажется какой-нибудь пафосный мудак, я просто размажу его по стенке, делов-то, – Ирия улыбается и лукаво искрит глазами.

– Так нельзя.

– А, плевать.

– Все считают, что Ранга твой по праву, и это какое-то недоразумение. Я знаю, он дорог тебе, как память и как часть того, что осталось тебе от прошлого, поэтому теперь очень важно, в чьих руках он окажется.

Генерал не совсем уверена, как лучше поддержать своего дурацкого Ирию, который очень убедительно строит вид, будто его вовсе не надо поддерживать. От этого немного тяжело и чуть тепло им обоим.

– Меч всегда выбирает себе только одного владельца, и им стал не я. А мир-то меняется, А-юн, – Воплощение Тьмы усмехается, немного прикрыв глаза, – мир меняется.

А-юн замирает в паре сантиметров от его лица, почти касаясь губами кожи.

К лучшему?

***

– Их всего трое: Воплощения Тьмы, Света и Хаоса. На них Вселенная держится. В Совете работают, у каждого по двенадцать генералов, – я, встревоженная, тяну сестру за рукав, и она кивает в ответ.

Эта азы, это первым делом проходят в Академии и не забывают больше никогда. Но мне кажется, что я вдруг забыла разом и все, и от этого колени трясутся в десять раз сильнее, чем было. Некоторые веками под боком у Совета живут и ни разу – ни разу – не видят тех чудовищ, которые там работают. А мне приглашение на заседание прямо в руки всучили, с этой отвратительной ехидной пометкой «явка обязательна» в углу размашистым почерком.

– Это ведь не экзамен, – Мелисса останавливается на секунду и кладёт тяжёлую ладонь на моё плечо, впрочем, убирает её почти сразу же. – Как все-таки повезло, что нас вызывают вместе.

Для неё-то это было неизбежно, Совет рано или поздно непременно захотел бы посмотреть на того, кто в скором времени будет командовать его армией. Так что Мелс к этой встрече давно готовилась, и сейчас носится из угла в угол, плещет энергией, поправляет что-то, натирает до блеска, доводит до совершенства.

А я… Я нахожусь в глубоком и глухом трансе, как будто все это не по-настоящему, и сейчас можно будет уже проснуться. Где-то на задворках сознания само подмечается, что это даже забавно, потому что случись все иначе, в Совет бы не попала ни при каких обстоятельствах.

Сестра снова останавливается напротив, так резко, что громыхают её доспехи, она смотрит на меня очень серьезно и очень долго, а потом сообщает:

– Я смогу быть рядом, если вдруг что, – и непонятно, кого из нас двоих больше успокаивают эти слова.

– Если что? – устало уточняю я, сходу заваливаясь в кресло. Сейчас помнётся мундир, но сдаётся мне, старейшин Совета мой внешний вид беспокоит в самую распоследнюю очередь.

– Ты же понимаешь, что меч скорее всего заставят отдать, – Мелс аккуратно устраивается рядом на подлокотник, подбирая длинный подол, и я отворачиваюсь. Мы этот разговор уже проходили.

– Не отдам. Я его не воровала, чтобы возвращать.

– Так нельзя, – грустно бормочет сестра, разглядывая собственные руки. – Ослушаешься Совета, они просто тебя убьют, и я ничего не смогу сделать. Не заставляй меня волноваться, делай, как они говорят.

– Так ведь можно и всю жизнь прожить, делая то, что другие говорят, а не то, что тебе хочется.

На самом деле, Мелисса даёт до невозможности разумные советы, а у меня ветер в голове, и я даже не вслушиваюсь в её слова.

***

Дверь настолько здоровенная и тяжелая, что кажется, открыть её можно лишь навалившись всем весом. Однако, ладоням проводника она повинуется, пусть неохотно и неспешно, будто упиваясь чувством собственной значимости, но все-таки отходит в сторону, открывая за собой своды мрачного коридора.

– В зал заседаний вас позовут, – сообщает проводник вышколенным неживым голосом, но тут же фыркает в сторону. – Я слышал, этот Владыка Тьмы вообще чокнутый.

Мелс опаляет его одним лишь взглядом, а потом нащупывает мою руку. Холодный металл доспеха касается пальцев, и тогда мне приходится прикладывать все усилия, скрывая невольную дрожь. Нельзя, чтобы даже стены здешние стали свидетелями моей слабости.

– В центре будет кресло Председателя, слева – Ирия, справа – Яхве, – менторским тоном наставляет сестра, а я смеюсь в кулак сначала тихо, а потом немного истерически.

Чтобы это перепутать, нужно быть в состоянии сильного алкогольного угара, но Мелс кажется, что даже и без него я на это способна. Чертовски мило, но совсем не обнадёживает.

Мой смех обрывается нечаянно, как будто захлебнувшись, и перед тем, как дверь зала заседаний бесшумно отворяется, проходит ровно две с половиной секунды. А потом соборная полутьма глотает нас, словно бездонная пропасть.

Зал оказывается круглый, невероятно большой, вдоль стен – высокие резные столы, с которых иглами, спицами, стрелами впиваются острые взгляды, цепляются за одежду, руки, оплетают сетями, и мне становится тяжело вздохнуть. Кажется, что все тело деревянное, а душу они сейчас наизнанку вывернут, поэтому я не нахожу в себе сил разглядывать в ответ.

– Так вы из Союза Республик? Приятно видеть здесь одного из будущих командиров армии.

Владыка Хаоса немного улыбается, откидываясь в кресле, и сразу становится понятно, почему зал заседаний именно круглый. Акустика. Отражаясь от стен, голос Председателя наполняет собой помещение от пола до потолка, не оставляя свободного пространства.

– Благодарю за честь. Мой период подготовки скоро будет окончен, и я смогу возглавить легион Света, – Мелисса склоняет голову.

Вот она-то источает покой. Она-то дышит ровно. И оглушающую тишину, которая наступает сразу после её ответа, Алмазной мечнице не страшно нарушить стуком собственных каблуков о гранитный пол.

Я никогда ещё не чувствовала себя настолько ничтожной в её тени, хотя под этими взглядами любой бы почувствовал.

– Мы очень надеемся на плодотворное сотрудничество, и хотелось бы устранить все мелочи, способные этому помешать. Что касается меча… – Председатель благосклонно замолкает, давая Мелиссе шанс пойти навстречу самой.

– Да, так вышло, что сейчас он находится у моей младшей сестры. Мы готовы выполнять любые приказания Совета на этот счёт. И… Пожалуйста, будьте с ней помягче.

На этот раз поклон куда ниже. Мелс забывает дёрнуть меня за рукав, и я так и остаюсь стоять, бездумно задрав голову кверху, потому что в зале заседаний на удивление красивые потолки. Едва по стенам начинает скользить возмущённый шёпот, как тут же становится прерван и перекрыт голосом Владыки Света.

– Я от лица всех, здесь собравшихся, хочу заявить, что нахождение Ранги в чужих руках совершенно не допусти…

Но договорить он не успевает, потому что Ирия вдруг ловким движением перемахивает через стол и оказывается почти вплотную, заставляя растерянно отступить пару шагов назад.

– Я очень рад познакомиться с тобой. Посмотри, пожалуйста, на меня, я тоже красивый.

Впрочем, Владыка Тьмы зря об этом просит, потому что не смотреть на него – сложно. И я смотрю, хотя для этого и приходится задрать голову. Волосы у Ирии прямые, наверняка мягкие, но на лбу затесалась совершенно одинокая аномальная кудряшка, такая же внезапная, как и он сам. Две чёрные бездны в узких зрачках. И пахнет он дымом и чем-то терпким, потому что меховой воротник очень хорошо впитывает все запахи. И если протянуть руку, можно будет коснуться. Но я своих рук не чувствую, и все, что могу выдавить из себя, это задушенное:

– Здрасьте.

И после этого «здрасьте» хочется провалиться под землю, и не возвращаться в зал заседаний больше никогда. Но Владыка Тьмы не даёт времени предаваться самобичеванию и даже мельком взглянуть на сестру времени не даёт.

– Как это произошло?

– Начнём с того, что я просто… потерялась.

По достижении определённого возраста духов из Академии приводят в хранилище, чтобы те смогли выбрать себе оружие подстать. Реже – наоборот.

Мне по статусу полагалась бездушная железка, вроде таких, что миллионами в кузницах куют, потому что я никогда не смогу сделать себе свой собственный меч, как могут духи посильнее, вроде Мелиссы. А те клинки, что когда-то принадлежали великим владельцам, хранятся под замком, и их не всем показывают, только особенным, только очень выдающимся.

Алмазный меч, например, принадлежал первой защитнице Союза Республик, и после её смерти одиннадцать следующих принцесс просто игнорировал, не давал подступиться и взяться. А Мелиссу признал, и в этом было столько чести, что я сбежала бродить по коридорам, пока сестра терпела бесконечный поток поздравлений. Кончилось все тем, что в этих же коридорах я и запуталась. Идти пришлось по наитию, но привело оно совсем не к выходу. Вообще, когда ищешь выход, обычно не спускаешься в подвалы по лестницам с сантиметровым слоем пыли, но голос меча звал, и ему было очень мучительно противостоять. Все произошло случайно и даже не совсем законно, и на руку мне это совсем не играло. Неизвестно, что случилось бы, заблудись в забытых коридорах кто-нибудь ещё, может, Ранга просто с ума сходил от одиночества. Но теперь уже без разницы, обратно не верну.

– Можешь… – Ирия по-кошачьи сощурился, дослушав мой сухой и скомканный рассказ. – Можешь призвать его сейчас?

– Могу.

И хоть у меня нет желания перед всеми этими из Совета, выбирать все-таки не приходится. И это совсем не сложно, вздохнуть, сосредоточиться, смотреть, как воздух вокруг руки искрит. Тяжелое лезвие впивается в тёмный гранитный пол. Ранга огромный, почти в весь мой рост, лезвие широкое, заточенные лишь с одной стороны, по форме клинок на клык походит, а рукоять строгая, без всяких излишеств, как у многих из Совета, она ободряюще вибрирует и греет руку.

Зал не просто затихает, а кажется, замирает даже, поэтому вздох восхищения Владыки Тьмы, наверное, слышно и в самых отдаленных уголках.

– Умопомрачительно, – и глаза у него горят.

Если можно безответно влюбиться в меч, то это как раз тот случай. Ирия просто прикасается к лезвию, и ему от одного этого уже больно, Ранга будто током бьет, не подпускает к себе, но Владыка Тьмы руку не убирает, и будь на его месте кто-то другой, я бы уже давно спрятала меч, но раз это столько для него значит, мне остаётся только наблюдать.

Пальцы перемещаются к рукояти, а потом неожиданно на воротник моего мундира и выше, по открытой шее и подбородку, повергая меня в растерянность и заставляя замереть, не в силах ни отступить, ни податься на ласку. Так и стояла бы вечность, словно зачарованная.

– Ты же понимаешь, что он тебе не по плечу, – подал голос кто-то из генералов, и это всколыхнуло затихшее было море.

– Даже размером великоват.

– К тому же опасен, отдай его.

– Будет лучше вернуть в хранилище. Это ведь не игрушка.

– Ранга должен находится только в очень надежных руках и лучше, если под контролем Совета.

Иглы.

И на этот раз жалят до боли.

– Нет, – я покачала головой, убирая меч. Вышло хрипло.

И тут же поймала на себе этот особенный прожигающий взгляд Мелиссы, которой я обещала не делать глупостей.

– Но почему? – Владыка Тьмы спрашивает так, будто бы ему и правда интересно узнать.

– Я не буду отвечать на этот вопрос.

Я вообще не смогу сейчас перед ними распинаться и отчитываться, причины объяснять, с которыми все на самом деле очень-очень просто. Невыносимо, что эти генералы будут спорить со мной о такой важной вещи своими насмешливыми интонациями, снисходительно и уничижительно одновременно, чтобы аж в дрожь бросало.

– Сиера, никто тебя не отпускал! – это доносится уже мне в лопатки, когда я просто разворачиваюсь и ухожу.

И вслед за этим поднимается целое цунами из возмущения, но громогласное «Тихо» Владыки Тьмы перерезает все ниточки голосов, за моей спиной закрывается дверь зала заседаний, и что происходит там дальше, я уже не слышу.

Мелс нагоняет меня только на выходе из здания Совета, и вид у неё такой прибитый, будто я испортила все на свете.

***

Столицу Алмазного измерения, Дельфы, накрыло колпаком страха. После моей выходки в Кастильоне все вдруг стали неудержимо бояться.

Боялись, что Совет перейдёт к решительным действиям и разорвёт в отместку за неповиновение контракт на поставку армии или вообще лишит Дельфы их прежнего высокого положения, заслуженного веками. Боялись, что устроит пару устрашающих акций, а то и вовсе сотрёт измерение с лица земли, ну, или прихлопнет меня в отдельности.

А мне сил хватало только на суицидальные смешки. Я пряталась от взглядов и упрёков, но иглы теперь преследовали меня везде. И я ловила себя на мысли, что от них хочется спрятаться, зарывшись лицом в пушистый воротник, и вдыхать терпкий запах дыма из длинной трубки.

Когда на террасе за моей спиной скрипнули половицы, я узнала визитёра по шагам, до того они были чеканными. Командующий Хаурес. Такой правильный, что хочется в него плюнуть. Он был из тех, с кем жизнь ни за что не свела бы меня так близко, если бы ни его частое появление в доме семьи по долгу службы.

– Мелиссе пришлось извиняться за тебя, – в голосе так много укора, что в нем, наверное, при желании можно и захлебнуться.

– Ну извинилась разок, ничего же страшного, – я раздраженно отмахнулась, самой от себя паршиво.

Я ведь знаю, прекрасно знаю, что она просто со стыда сгорала эту пару минут, что мечтала исчезнуть оттуда, может, ещё больше, чем я, но я оставила её там стоять, краснеть и оправдываться. Подвела, подставила очень сильно, хотя об этом мы не говорили с тех пор как покинули здание совета.

– Чего ты добиваешься своим поведением? – он почти никогда не распалялся, но те фразы, что говорил командующий, полагалось истерически орать, иначе они ранили больнее раскалённой кочерги. – Хочешь, чтоб о тебе все Дельфы говорили? Железка ржавая стоит для тебя больше, чем родной дом? С таким мелким сердчишком тебе ни за что не стать такой, как Алмазная принцесса.

– Может, потому что я – это я? – огрызнулась из-под литров яда, которые только что вылились на голову. – Мне казалось, мы уже прошли тот нежный возраст, когда все девочки мечтают стать, как Алмазная принцесса.

Однако, это правда, истина въедающаяся под ногти. Такой, как Мелисса, мне не стать.

Я – это я, и гордиться тут совершенно нечем.

Впрочем, обо мне действительно какое-то время болтают больше, чем об Алмазной. До тех пор, пока меня снова не вызывают в Кастильоне.

Тогда они замолкают, вспоминая золотое правило, что о мертвых либо хорошо, либо никак. А я думаю только о Владыке Тьмы, о том, что хочу узнать больше, чем написано в учебниках Академии, и о том, станет ли он рассказывать хоть что-то, прежде чем прибить меня на месте.

***

Заседание пришлось распустить досрочно. Министры с мрачными глазами копошились в бумажках, перешёптываясь о том, что новое поколение вконец потеряло стыд.

– Ну как, поболтали по-дружески? – генерал Тесс почти метала глазами молнии. – По-моему, если Совет продолжит церемониться со всякими отбросами, окончательно утратит всякий авторитет. Это кристально ясно, что с духом, который не подчиняется даже Воплощениям будет колоссальное количество неприятностей.

Ей, светлой, казалось, что Ирию вообще невозможно вытянуть на адекватный диалог. Владыка Тьмы сидел к ней в пол-оборота, делал длинные затяжки из трубки, увешанной меховыми кисточками, и ему от души хотелось врезать, чтобы хоть немного привести в чувства.

– Вы забываетесь, генерал, – мягко прервал Председатель, отвлекая её внимание, – есть вопросы, в которые Совет не должен вмешиваться, в том числе они касаются и выбора оружия мастером. Мы делаем это в качестве исключения, и не будем переходить границы. В руках слабого духа Ранга не опасен. А если вас беспокоит честь Совета, это уже другой вопрос. Остальное Ирии решать.

– Отнюдь, – Владыка Света плавно поднялся со своего места. – Этим мечом была убита моя предшественница, а значит, в клинке до сих пор находится её часть. И я тоже против того, что оружие попало в чужие руки. Тем более, источники говорят, что духов можно даже возвращать к жизни с помощью клинков, которыми они были убиты.

– Исключено, – мгновенно отрезал Владыка Хаоса. – Это повлечет непоправимую катастрофу.

– Разумеется. Я не собираюсь даже пытаться, но сам факт приводит в праведную ярость. Столь важная вещь попала в руки неизвестно к кому. Это касается не только тебя, Ирия, так что позаботься о том, чтобы проблема была решена подобающим образом. В конце концов, мы можем позволить себе не только уговоры.

Владыка Тьмы в ответ на это с невозмутимым видом стряхнул на бумагу пепел, поднялся молча и вышел из зала, даже не оборачиваясь.

– По-моему, он родственную душу себе нашёл, – весело фыркнула ему в спину генерал А-юн.

***

На этот раз я совершенно одна.

За меня некому извиняться, меня некому схватить за руку, поэтому я хватаю сама себя, и чуть заламываю пальцы. Десять раз перечитывала приглашение и все никак не могла понять: адресом был проставлен не Совет. Добираться в забытый всеми ветрами уголок Кастильоне пришлось пришлось непросто и долго, а когда я наконец оказалась на месте, застыла, словно парализованная. Это… что?

Вдоль деревьев вилась нехоженая тропинка, с одной стороны прижатая хлипкой деревянной изгородью. А за ней, дальше, уходил разлом, и там внизу не было ничего. Если бросить камень, он и на дно-то никогда не упадёт. Чёрная пропасть, из которой тянет могильным холодом.

Присутствие Владыки Тьмы я почувствовала почти физически, и только потом перевела растерянный взгляд туда, где он стоял, оперевшись на изгородь. Ирия курил трубку, и из неё вырывался чёрный дым, вуалью стелясь по воздуху. До меня только тогда и дошло, что это вообще ни разу не дым. Так вот, значит, какой у неё запах, у тьмы. Надо будет ещё раз занюхать меховой воротник как-нибудь исподволь.

Ирия тоже, ясное дело, почувствовал моё присутствие, и оттого стало как-то до дрожи неловко. Если я снова скажу «здрасьте», мы оба этого не переживём. Но он начал разговор первым, спасая нас от феерической неловкости.

– Меня раньше видела? – в лоб спросил, очень просто, без всяких церемоний.

– В учебниках Академии, – буркнула я в ответ и остановилась на расстоянии нескольких шагов, чтобы нельзя было коснуться, даже протянув руку.

– Не боишься?

– Боюсь. Будете убивать? – а если верить учебникам, ему для этого не понадобится даже и щелчка пальцев.

За секунду Ирия оказался рядом со мной, сжал запястья, и вот тогда напугал уже по-настоящему, тянущий комок в животе взорвался, разливаясь холодом до самых пальцев. Отступить назад невозможно стало.

– Я не собираюсь отнимать Рангу силой, но надеюсь, что ты выслушаешь то, что я хочу сказать тебе, – проблеск хитрых искорок в глазах. – И расскажешь то, что я хочу слышать. Что у нас тут? – Владыка Тьмы ловким движением выудил серую папку, наподобие тех, в которых у нас в Академии хранились личные дела. – Двадцать случаев неподчинения приказам? Ух ты, а у тебя богатый опыт! Что, не из тех, кто слушается команд?

– Скорее не из тех, кто жаждет расстаться с жизнью, – это очень щепетильная тема была, и спроси он тогда, на Совете, да ещё и в присутствии сестры, я бы ни за что не смогла ответить. Но здесь, вдали от сотен впивающихся глаз говорить было легче. – Вы же не знаете, как все это работает, так ведь? – он вопросительно вздёрнул бровь, молча подтверждая моё предположение. – Мелс у нас очень… сильная. Но её все равно надо беречь. Ну знаете, Алмазная принцесса, это вроде как символ, талисман, и если с ней что не так, то плакала репутация Дельф. Так что воины жизни не должны щадить, чтобы Мелс осталась невредимой. Их часто бросают на всякие убийственные точки только для подстраховки. А что, население все равно чересчур быстро растёт. Солдат много, Алмазная-то одна. И она отличается от других, от прежних. Знает, что ради неё духи мрут толпами. И ей надо как-то жить с этим. Впрочем, мы, кажется, отошли от темы, – я поняла, что ближе к концу меня начал очень отчётливо подводить голос, и если бы не впивалась пальцами в подгнившее дерево изгороди, было бы заметно, как дрожат.

– Нет-нет, мне кажется, мы как раз на верном пути, – он осторожен был так, как будто охотился и мечтал меня – к себе в лапы. – Продолжай, пожалуйста.

Мне уже не хотелось и не моглось продолжать, я, свесившись с изгороди, мрачным взглядом уставилась в бездну, и её щупальца гладили меня по спине колючим холодом. Ирия терпеливо вздохнул и решил, видимо, подобраться с другой стороны.

– Почему ты называешь её сестрой?

– Мелс – дитя незамутненнного Света, – и вопрос вроде как несложный, но мне бы все равно попросить пощады, а то вытряхивать душу на первом свидании – это даже как-то безжалостно. – Просто родились в один день, поэтому считается, что раз уж я дитя Тьмы, значит, вобрала в себя, весь тот мрак, что причитался сестрёнке. Мы вроде как связаны, и Мелисса пользуется этим, потому что ей очень нужна поддержка от кого-то близкого. Когда от тебя столько всего ждут, приходится прилагать усилия, чтобы не сломаться.

– Ну а сама-то ты чего хочешь?

А чего рядовой воин может хотеть? Не сдохнуть случайно от вражеской стрелы?

Владыка Тьмы изучающе голову на бок склонил, но лучше, пожалуйста, пусть он больше никогда и никому не задаёт этого вопроса.

Должно быть, сказалось напряжение последних дней или то, что я никогда и никому об этом не говорила раньше.

Губы невольно дрогнули, я сейчас должна была саркастически усмехнуться, но как-то пропустила момент, когда по щекам покатились слезы. Позорище.

– Довольно разговоров, – я повернулась спиной к сильнейшему, хотя по правилам этикета так не делают.

Очень надеюсь, что он сейчас сильно доволен собой. Замучал вопросами, довёл до точки и до известной истины. С таким мечом живут совсем другую жизнь, не такую вот. И что мне теперь с этой истиной, проглотить её?

– Если ты снова сбежишь, я буду считать тебя слабой, – мне на плечи легли чужие ладони, и такие тёплые, что задохнуться можно.

– Но ведь я и есть.

Вот я, стою перед тобой, все выложила, ничего не оставила за душой.

И меня сейчас очень скручивает.

И это не может быть незаметно.

Но Владыка Тьмы молчит, и тех слов, которых я жду от него, он так и не произносит, поэтому мне приходится делать это самой.

– Хотите сказать, я недостойна меча, даже если он сам меня выбрал? Мне говорили его оставить, каждый день говорят. А дело-то не во мне. Ты хоть когда-нибудь представлял, каково было для меча потерять своего хозяина? Каждый из вас думает только о себе, а кто подумает о нем?

Я замерла, бледная, потому что сейчас, кажется, нахамила Владыке Тьмы и даже не собираюсь забирать слова обратно. Продолжила тише уже и тяжелее. То, с чем не смогла совладать в зале заседаний.

– Он рождён для битвы, хоть для какой-нибудь, а быть запертым в тёмном хранилище – смерть для меча. Ты никогда не слышал, как он поёт?

– А ты слышишь? – у Ирии загорелись глаза, точно так же, как тогда горели, в зале заседаний. Я кивнула молча. – Тогда пожалуйста, для меня, сохрани его.

И голос у него мягкий был, почти родной, и не знаю, как так получилось, но я решила, что теперь мне можно уткнуться лбом куда-то в его плечо.

И совсем даже не страшный, Владыка Тьмы.

– Ирия, есть просьба.

– Да?

– Я хочу… Можно… Понюхать воротник?

И он говорит, что я могла бы не спрашивать.

========== Часть 2. Научи меня ==========

Прошло несколько месяцев, и все вроде бы успокоилось. В Совет меня больше не вызывали ни разу, зато Мелисса совсем уж зачастила туда – ей скоро было принимать командование.

Постепенно затихли даже самые злые языки, вездесущие и безжалостные, и я наконец перестала корить себя за рекордный кретинизм, во всей красе разгулявшийся на встрече с Владыкой Тьмы. На холодную голову думать об этом было совсем уж невыносимо.

Все вошло в привычную колею, и поэтому принимать решение об очередном визите в Кастильоне было особенно тяжело. То, что я затевала, скорее можно было назвать безумной авантюрой, нежели взвешенной и продуманной акцией, но загнанные в угол не отличаются широким набором альтернатив. Надеяться оставалось только на череду удачливых случайностей, но если, пройдя через все это, я даже не попытаюсь, долго ещё буду сплёвывать чистой горечью.

Вот снова передо мной высилась эта почти ненавистная громадная дверь, снова глотал мрак высокого коридора, а внутри было так тихо, что удивительно, как здешние посетители от звука собственных шагов не вздрагивают. Не оставляло навязчивое ощущение, что я ненароком заглянула во вражеский стан.

– Вы по какому вопросу? – одернул вежливый, натянутый голос секретаря, готовый в любой момент смениться и щебетанием птицы, и шипением змеи.

– Мне нужно к Владыке Тьмы, – я развернулась к заваленному бумагами столу, о который облокотилась девица со строгим пучком, даже не пытаясь скрыть откровенно оценивающего взгляда. Она вздохнула и протянула бумажку, трижды сложённую пополам.

– Вот, заполните прошение. Я направлю его в специальную комиссию, если повод сочтут достаточно важным, внесут в график, но точной даты тут не назовёшь, сами понимаете.

– Мне нужно сейчас.

Я нависла над столом со всеми этими бессмысленными бумажками, вызвав тем самым негодование секретаря.

– Да к нему веками аудиенции ждут! – фыркнула девица, одним взглядом давая понять, что повод достойным теперь уже точно не сочтут.

– В каком направлении кабинет?

– Сожалею, я могу указать лишь в каком направлении выход, – это она уже прошипела сквозь зубы, и даже руку подняла, чтобы выполнить обещанное, но ладошка дрогнула, да так и замерла в воздухе.

– Укажите и мне выход, пожалуйста!

То, что было у меня за спиной, она, разумеется, увидела раньше, а меня рывком обернуться заставил уже этот слишком знакомый голос. Впрочем, застыла я точно так же глупо. И ещё бы, не каждый день такое увидишь: помощник Председателя, грозный Владыка Тьмы, в обнимку с бутылкой мохито, не сказать, чтоб сильно пьяный, но точно навеселе. За руку Ирию легонько поддерживал генерал.

Та самая А-юн, которая, говорят, была ранена на переговорах с каким-то новым альянсом, мечтающим как всегда захватить вселенную. Скоро грозилась начаться очередная война, и в воздухе напряжение только усиливалось. Всех вдруг перестали заботить мелкие склоки, и начали заботить дела политические.

– Как ты? – Владыка Тьмы склонился над ней, потому что вряд ли этот вопрос должен был услышать хоть кто-нибудь кроме.

– Нет проблем, – она выскользнула из-под его руки, оглядываясь. – Пойду в кабинет, – и легкой поступью исчезла в коридорном мраке.

В следующий момент меня практически сгребли в охапку и выволокли наружу, на свежий воздух. Не сказать, что я имела что-то против: ещё секунда в пыльном коридоре – и поросла бы мхом, как местные секретарши.

– Я знал, что ты придёшь, – довольно заявил Ирия, сверкая бесцеремонностью во всей своей красе.

– Не знали вы, хватит врать, – насупилась я. Раз уж он не любит всяких предисловий, значит, тоже придётся в лоб. – Мне нужен совет. У меня проблемы с мечом.

– Только не говори, что ты его сломала, – с непритворным ужасом всплеснул руками Владыка Тьмы.

– Нет-нет, всё не так!

Честно говоря, я вообще слабо представляла себе, что можно сделать, чтобы сломать такую громадину, разве что наковальню на неё сбросить. Неприятность была другая, сбылись пророченные с таким рвением прогнозы: меч и правда был мне не по плечу. В закрытом помещении вообще беда, не развернуться. Да и на открытой местности не легче. Габариты Ранги не оставляли и шанса уследить за действиями противника и уж тем более ответить на них хоть сколько-нибудь адекватно.

С Рангой было, по правде сказать, уж-жасно тяжело. К нему нужен свой особый подход, но ответов на мои вопросы не ведал ни один академский справочник. В том, что мне поможет сам Владыка Тьмы, меня тоже одолевали сомнения, если быть совсем уж точной.

– Я знаю, что у оружия огромный потенциал. Помогите раскрыть. Вы же не хотите сказать, что им надо махать, как дубинкой?

Не будем уточнять, что я пыталась.

– Нет-нет, не надо махать, как дубинкой! А что, управляться с мечом в Академии уже не учат? – Ирия сделал непроницаемое лицо, но с учётом того, что он был малость пьян, получалось смешно.

Ещё этот его взгляд лукавый, мол, тебя же предупреждали, что легко не будет. Добивает окончательно. Я набрала в грудь побольше воздуха, предвосхищая предстоящую мне спутанную тираду, которую нужно было осилить на одном дыхании, потому что если запнусь, то просто дальше не продолжу.

– Я знаю, что это беспардонно, и что аудиенции к вам в действительности ждут веками, и мне ужасно стыдно, что я тут с сущей ерундой отрываю от дел, а уж тем более, просить о такой услуге, ничего даже в замен не предлагая! Но мне очень нужно, мне ради Мелс, пожалуйста… Научите меня, господин Владыка Тьмы!

– Что за ужас, где ты такого нахваталась, госпожа-я-не-умею-в-драки? – Ирия скривился так, будто его только что довольно мерзко оскорбили, развернулся и прибавил шагу, оставляя меня стоять и пялиться в его спину.

– Эй, это значит, нет? – убито выдохнула я, чувствуя, как запах дыма невозвратимо рассеивается в воздухе.

– Ты долго ещё собираешься там стоять? – сваливо осведомился Владыка Тьмы, даже и не сбавляя ходу, но у меня под сердцем аж пожар вспыхнул, обжёг. – Давай быстрее, а то заставлю веками ждать.

К моменту, когда мы добрались до тренировочного поля, я уже задыхалась, как загнанная, с трудом поспевая за широким шагом Воплощения.

– Ты же знаешь как работает меч? – Ирия обернулся так резко, что я вписалась в его грудную клетку, впрочем, отскочила почти сразу же, по-дурацки вспыхнув. – Это проводник твоей энергии. Сильнее, чем ты уже есть, он тебя не сделает, но поможет выложится на полную. С Рангой не обязательно вести контактный бой. Встань вот так, чтобы опора была, да-да, так, пусти поток по лезвию, расслабься, – на мою дрожащую слегка руку ободряюще легла чужая, а вторую ладонь Ирия положил на бедро, случайно, может, но даже сквозь одежду, сквозь плотную военную форму Академии, оно ощущалось чуть отчетливей, чем нужно было.

Я рассеянно уставилась перед собой, стараясь ненароком меч не выронить: по мне самой будто пропустили пару ударов током. Так, держись, уйми коленки. Все получится.

– Давай, сосредоточься, думай о клинке, как о части себя самой.

После неловкого взмаха с лезвия сорвался комок энергии, первый, слабенький и неровный, легонько царапнул по песку и растаял сразу же.

– Нет, – Ирия покачал головой и продолжил менторским тоном, – не годится. Вложи частичку себя в удар. Надо все делать с душой, в том числе и раздавать поджопники.

Я не знаю, почему волновалась больше: потому, что меня сейчас учат тому, о чём в Академии и мечтать не приходилось, или потому, что меня немножко лапает Воплощение Тьмы. Второй удар и правда вышел с душой, вот только отчаянно неприцельный. Здание совета попрощалось с горгульей западного фасада, и дерево здоровое – напополам. О чёрт, это совсем не здорово… Я пришибленно зажмурилась.

– Мда, проблемки будут, – задумчиво потёр подбородок Владыка Тьмы, разглядывая плоды наших общих стараний. – Ещё раз!

***

Возвращалась я поздно, мозоли на руках прятала, о том, где была, отшучивалась.

Возвращалась и подолгу сидела на собственном тренировочном поле, разглядывая борозды, оставленные Алмазным мечом. Их много – не сосчитать. У Мелиссы тоже все руки стёрты. Мелисса так быстро идёт вперёд, так сильно хочет всех спасти и защитить, но ей бы самой за чьим-нибудь плечом спрятаться. О том, что устала, мечница не говорит и даже думать себе не позволяет, а надломленность тем временем сквозит в каждом её движении.

Обойти Мелиссу я все ещё не могу, и не смогу, будь мой меч хоть трижды Ранга, но я все равно хочу, хочу однажды спрятать её за своим плечом.

Тренировочное поле пустое, ночь невообразимо звёздная, после Ирии в груди тепло, а от взмаха Ранги полоса на песке остаётся такая, что превосходит ту, самую длинную, которая от Алмазного меча прочерчена.

Это надолго остаётся единственным разом, когда мне удалось в чем-то обойти Мелиссу.

***

– Я хоть немного, хоть самую малость лучше становлюсь? – и сама удивляюсь, что мой голос просто звенит надеждой.

– О да, – с хитрющей улыбкой подтверждает Ирия, отвешивая щелбан, – зданию Совета уже ничего не угрожает, ты научилась целиться!

– Как ты можешь быть так жесток?

– Неправда, я лапушка.

Который это раз уже? Я, кажется, сбилась уже не пятнадцатом, а Ирия не считал вообще. Тяжелая дверь, по коридору, налево, налево, а в третий раз наоборот – направо. На этом пути я знаю каждую трещину, общаюсь с его генералами и скоро, кажется, пропишусь в Совете. Но самого Владыку Тьмы я не знаю почти совсем. Он носит в себе тяжёлую тёмную грусть, и очень расстраивается, когда её обнажает сползшая на бок маска раздолбая.

Закрытая книга.

Запертая дверь.

Ирия мастерски выворачивает наизнанку, но сам выворачиваться не хочет, и я не лезу, потому что всему своё время, а ещё потому, наверное, что на это нет у меня никакого права.

Кажется, что немного ближе мы становимся, когда молча лежим на траве и смотрим в небо, мохито пьём из одной бутылки, и он разрешает мне с головой заворачиваться в свой плащ.

О важном мы так и не говорим.

***

А война все-таки началась, беспощадная и кровавая, принёсшая с собой слишком много случайных жертв.

Очередной альянс миров с очередной попыткой встать на место Совета, подчинить сильнейших духов, диктовать свою волю Союзу Республик. Все так до безобразия походило на события, описанные на страницах учебников, что казалось, это по затёртым нотам разыгрывается старый, давно приевшийся спектакль. Интригой оставался лишь финал.

Ни кого бы то ни было из Академии, ни даже Мелиссу не подпустили и близко к военным действиям. Вердикт был один: «Ещё не готовы». Чтобы сестра так бесновалась, я ни разу в жизни не видела. Она даже не искала изъяна в себе, как обычно; костерила Совет на чем свет стоит. И её, по правде говоря, очень даже можно было понять.

В Кастильоне я почти не появлялась. Во многом это было связано с тем, что у Воплощений не было времени на ерунду. Забот свалилось много и сразу. В Совете я оказалась лишь один раз, чтобы повидаться с друзьями, а если повезёт, то и с Ирией, шепнуть ему пару ободряющих фраз и исчезнуть уже надолго.

Здесь-то я и попалась.

– А ты что тут забыла? – командующий Хаурес держит так крепко, что больно.

Да ещё и спрашивает с таким едким негодованием, будто поймана я была не в Совете, а в его личной купальне, притом застав её обладателя совершенно разоблачённым.

– Вечно от тебя проблемы. Ты разве не знаешь, что это опасно? Здесь такие монстры, все на взводе, прихлопнут и не заметят.

– Выпусти, безумный, – вырываю руку, чуть было не сломанную в пылу праведного негодования, – я учусь здесь. Владению мечом.

– Учишься? – щерится Хаурес и совсем не спешит выпускать. – У кого же?

– У Воплощения Тьмы.

Тут любой бы расхохотался моим кретинским выдумкам, но ложь командующий чует издалека, и что я не вру, понимает почти сразу же. А вот бледнеет – секундой позже. Поток негодований обрушивается на меня, словно ведро ледяной воды на разбушевавшуюся истеричку.

– Какое пятно на репутации семьи! Она же век за это не расплатится! Как тебе в голову только пришло обременять его такой ерундой?! Разве не знаешь, что Владыка Тьмы не может никому отказать?

– Искренне надеюсь, что он делает это по доброй воле, а не потому что не может никому отказать, – щетинюсь я по привычке, а про то, о чем говорит Хаурес никогда не слышала, и по груди моей уже во всю гуляет сквозняк. – Я делаю это ради сестры, а ты не лезь, сделай милость. Здесь не причём моя семья.

И Хаурес вроде бы собирается возразить, но замолкает, перебитый звуком шагов.

У Владыки Тьмы они тяжёлые, да и сам он – тоже, от мрака. В коридоре, так сильно пахнет дымом, что не продохнуть, а Ирия проходит мимо, не замедляя шага, а оживает все, только когда он скрывается за поворотом.

– Не нашёл времени даже поздороваться. Ты больше сюда не вернёшься, леди, – заключает командующий, и тянет меня за руку выше локтя. Я не поддаюсь. – Ради сестры или ради себя самой? – спрашивает Хаурес. Добивает Хаурес.

И я отвожу взгляд.

– Больше не вернусь, – выдыхаю. –Хорошо.

Хорошо.

Ничего хорошего.

Это была не игла. Это был целый стальной клинок.

И пронзил он насквозь.

========== Часть 3. Излом ==========

Маленькая девочка с большим мечом исчезла, и это вроде бы совсем ничего не значит.

О чепухе можно болтать и с секретарями в приёмной, на звёзды смотреть с генералами, а мохито пить одному, но Ирия жалуется своим подчинённым, что жизнь тяжелая, а он не понимает в ней практически ничего.

***

После победы над альянсом в Совете много чего поменялось. Большая его часть теперь утверждала, что все известные миры стоит ставить под контроль, чтобы подобное не повторялось снова и снова. Мол, нечего давать им свободу, пусть повинуются единому центру, чтобы даже мысли не возникало начать войну. Владыка Тьмы вроде бы выступал резко против.

В честь победы в Кастильоне организовывали бал, и выпускников Академии позвали помочь с организацией, приследить за порядком, помочь гостям, поэтому вместо платья я носила парадный мундир и скрытно радоваласьэтому, потому что искренне не представляла, как можно было ступить хоть пол-шага, не споткнувшись, в Мелиссином платье.

Главные залы дворца при Совете были настолько сверкающие, что беззастенчиво слепили глаз. Меня поставили, на отдалённый, томно утопающий в полутьме. По расчетам организаторов, едва ли туда добралось бы высокопоставленное руководство, вынужденное вариться в парадном блеске. По иронии судьбы, именно этот полутёмный зал использовали для приватных разговоров, а потому светских сплетен я наслушалась так, что опухли уши. И это только от тех, кто не додумался даже выйти на балкон.

Здесь вряд ли стоило ожидать какого-нибудь Владыку Тьмы, но я все равно искала его глазами, полностью убеждённая в бесполезности своего занятия. Да и найду – что буду делать, за шторкой прятаться? Вот бы он меня и не увидел, было бы здорово взглянуть хоть издали, просто узнать, что всё в порядке.

И так, пока я вместо Ирии не наткнулась на его генерала.

– А ты… – после неловкого обмена дежурными вежливостями А-юн склонилась ко мне совсем близко, в духе мелких сплетников, – хотела бы увидеть его?

– Черт разберёт. Знакомо ли тебе такое чувство, когда чего-то боишься и хочешь больше всего? – я недоверчиво глянула на генерала Тьмы.

Не знаю, знакомо ли и впрямь ей было это чувство, но только это самое влетело в дверь лишь минуты две спустя, после того, как А-юн за ней скрылась, схватило меня за руку и, не говоря ни слова, вытянуло на балкон.

Мы долго стояли в молчании. Ирия раскуривал трубку, а я разглядывала зазубренные листья деревьев, свесившись с перил. Неловко было как-то, но тепло.

– Я очень разочарован, ученик, – внезапно фыркнул Владыка Тьмы так, что меня аж подбросило, и спину обдало горячими мурашками, – терпеть не могу тех, кто бросает дело на пол-пути.

– Ч-чего? Так ты не был… – у меня даже воздух в горле сжался в тугой и горький ком. – Подожди, мне сказали, что ты… Не можешь отказать никому, вот и вышло, что отвлекаю на ерунду. Я думала, тебе в тягость, просто сказать не хочешь!

– Я хоть раз дал тебе повод так думать? – Ирия выпустил изо рта тонкую струйку дыма, прямо излучая какой-то печальный покой. Но упаси Вселенная узнать, что в действительности за этим покоем пряталось.

– Откуда мне знать? Да ведь и в Совет просто так не выберешься. Сам виноват, вечно прячешься под своими масками, как тут разобрать, где ты настоящий! – тут вспылила уже я, ткнула его ладонью в грудь, не зная, как справиться с эмоциями.

– Ай! – Ирия согнулся почти пополам от лёгкого толчка, так что я даже переполошилась слегка.

– Прости.

– Дурная ты, – со вздохом сообщил мне Владыка Тьмы, мол, что уж тут поделаешь, – ладно, иди сюда, – а потом притянул к себе, так что аж кости затрещали.

И мне бы сказать, что я скучала, но получался только тихий замогильный хрип, правда, все равно счастливый до неприличия.

– Ты моим генералом стать хотела бы? – как ни в чём не бывало спросил Ирия, пригвоздив меня к месту одним своим непроницаемым видом, потому что эти слова были почище предложения руки и сердца.

– Насколько знаю, на генералов Владыки Тьмы нет вакансий, – я нахмурилась.

Если это была шутка, то плохая. Генералы – сильнейшие духи, преданные своему Воплощению, как никто. Им доверяют, с ними делят всю радость и все неудачи, им иной раз так тяжело приходится, что ни один дух не выдержит.

Близкие соратники и верные друзья.

Это нерушимая и непостижимая связь, и до такого уровня никогда не добраться даже Мелиссе. Что уж говорить обо мне.

– Ответь, пожалуйста, на вопрос, – Ирия за плечи развернул меня к себе лицом, заглянул в глаза, хотя я так пыталась их спрятать. Поверить не могу, что он об этом спрашивает.

– Нет, от меня одни проблемы, какой из меня генерал? Я слабая слишком, а в семье вообще говорят, что ни на что не гожусь.

– Совершенно не правы. – Владыка Тьмы с важным видом отхлебнул из гранённого стакана. – А вот если кто-то когда-то назовёт тебя дурой, передай ему, что я согласен.

– Ирия, да ведь я же никчемная!

В порыве досадливо схватила его за руки и сразу же осеклась, отпустила, потому что вдруг поняла: а он в это не верит. Он все ещё считает, что я на что-то гожусь, а значит, действительно, чокнутый на всю голову.

– П-правда? Я думаю, я… очень привязалась к тебе, – и говорить этого уж точно не хотела! Слова сами с языка сорвались, так что вышло очень глупо, и я сразу сникла.

– Вот как. Нужно быть осторожнее с привязанностями, – сейчас Ирия демонстрировал свою настоящую улыбку, спокойную, добрую, с хитринкой. – Посмотри на меня. Я в этой тьме, что опустилась на Кастильоне. И в той, что окутывает тысячи других миров. Я везде, и если меня вдруг не станет, помни, я – часть тебя, – рука соскользнула с моей щеки и остановилась там, где под рёбрами трепыхалось сердце.

– Не говори так, ты ведь неуязвим, – попеняла я, оглядываясь на него с тревогой, пытаясь найти подтверждение своим словам.

– Именно поэтому мы больше не будем ерунде, я приглашаю тебя на танец.

– Я воин и не танцую.

– Я тоже в этом не шибко ас, давай, иди сюда, дружеские обнимашки.

Мне нужно было сделать только шаг, и колебалась я чуть меньше одной секунды. А потом утонула в тепле.

Из груди вырвался рваный вздох. Нечаянно.

– Эти объятия, они… не совсем дружеские, – и у меня от собственных слов сердце ёкнуло.

Слишком тёплые, слишком мягкие, слишком…

– Неужели? – Ирия тыкается носом мне в ухо и урчит почти по-кошачьи.

Безумнее нет страсти, чем та, что живёт в Воплощении Тьмы.

***

– Как солдат, принадлежащий к низшему офицерскому составу, вы обязаны сейчас же да т надлежащие объяснения тому, что вы здесь находитесь!

Да, на территорию Совета я попала несколько нелегально, быть точнее, перелезла через забор, и чуть было не порвала штаны, но главная неприятность заключалась не в этом. Меня угораздило попасться не кому-нибудь из секретуток, а генералу Света Тесс, бабе, у которой даже чихнуть нельзя без объяснений.

– Заблудилась, – процедила я, прикидывая, куда бы скрыться с её глаз. А глаза были неприятными.

Мы не договаривались о встрече с Влалыкой Тьмы, поэтому, разумеется, он посетителей не ждал, но слова, сказанные им вчера, не оставляли меня в покое. Тогда на вечере я не обратила на них внимания, но с его окончанием мрак преследовал меня уже неотступно, не давая шанса даже вздохнуть. Поэтому я пришла.

– Ещё одна подобная дерзость – и окажетесь в подземельях Кастильоне, – острие генеральского меча от моего носа отделял всего лишь сантиметр, и это не могло не беспокоить.

А когда я нервничала, в характере проявлялись не самые лучшие качества.

– Что, самоутверждаетесь за счёт духов низшего офицерского состава? – я неприязненно глянула на меч и отступила на шаг, призывая свой.

Это было не осознанное действие, а скорее условный рефлекс, пробудившийся от скользкого ощущения опасности. В здравом уме никто из духов не додумался бы наставлять на Тесс свою железку, потому что шансы попрощаться с жизнью в этом случае неприлично увеличивались в числе.

– Генерал, я очень расстроюсь, если моего любимого ученика разрежут пополам.

Если б можно было устроить соревнования в появлении в самый нужный момент, Ирия бы выиграл.

– Господин Владыка Тьмы, – Тесс резко обернулась, будто застигнутая внезапной судорогой; что во взгляде, что в голосе неприязнь смешивалось с необъяснимой болью. О-о-о, старые раны? Так это личное? – Господин Яхве.

Я оставила генеральшу и дальше истекать дежурной вежливостью, оборачиваясь к Влалыке Тьмы. С его присутствием градус тревоги вдруг заоблачно подскочил.

– Ирия? Все в порядке?

Хотя в сложившейся ситуации это он вроде как должен был спрашивать.

– Ты беспокоилась обо мне? – Владыка Тьмы от услышанных слов даже на месте застыл.

– Знаю, глупо, – я взъерошила волосы, едва удерживая меч одной рукой, – но твои слова никак не идут из головы!

– Нет-нет, просто обычно о Воплощениях никто не…

– Это безотчётно, – почти виновато и совсем уж тихо пробормотала я, потому что Ирия наконец подошёл, и нужды повышать голос уже не было.

– Значит, ты решил оставить Рангу ей? – Воплощение Света явно не принадлежат к тем, кто чувствует удачный момент, чтобы оставить двоих наедине.

Мне на секунду даже показалось, что подразумевал он несколько больше, чем озвучил.

– Я ей доверяю, – это был тот самый тон, не терпящий возражений, к которому Ирия прибегал крайне редко, зато пробирал без ложного лукавства он до самых костей.

– Вот как…

Ну а дальше… Дальше все было как в страшном сне. Я увидела только вспышку – это Владыка Света взмахнул мечом, ослепительный поток от удара о клинок Ранги разделялся надвое, словно ошпарило кипятком.

На миг меня проглотил кромешный мрак, а когда я из него вынырнула, оказалась словно под слоем толстого грязного стекла, из-под которого выкачали весь воздух – не вдохнуть. Перед глазами рябило и двоилось, скакало цветными кружками и пятнами на поблёкшем фоне, будто разом потеряло материальность. А звук – звук тоже доносился словно сквозь толщу воды, глухо и отдалённо. Как будто я не была собой, наблюдала за всем со стороны, а на ногах стояла только потому что опиралась о меч.

– Осталась жива? – воодушевлённо усмехнулся Яхве. – Значит, часть сил предыдущего хозяина все ещё живёт в мече.

– Рехнулся?! Ты мог убить её! – рыкнул Ирия.

– Разве ты позволил бы ей умереть? – как будто бы всерьёз удивился Владыка Света, но этот вопрос так и повис в воздухе, нечаянно, словно звук оборвавшейся струны, с головой выдавая подвох.

От нехватки воздуха в глазах начало темнеть.

– Тесс, убери печать!

– Снять ограничители, – недовольно пробормотал застывший на месте генерал.

– Посмотри на меня, посмотри, – дрожащие руки касались будто не моего лица. Но я смотрела, пусть и не успела почти ничего увидеть, прежде чем моих губ коснулись чужие.

И тогда – тогда я смогла вдохнуть, хотя в этом не было больше необходимости,

воздух сам ворвался в грудную клетку – ураган – и не уместившись там, разлился по всему телу огромной неудержимой волной, рассеивая внутренний мрак. Каждый миллиметр наполняла сила, ко мне возвращались чувства, а оцепенение неотвратимо спадало, оставляя в кончиках пальцев горячую дрожь. От ощущения жизни внутри аж звенело всё. Поразительно…

Когда я снова начала ощущать себя, –необыкновенно остро, сильнее чем прежде, аж захватывало дух, – обнаружила, что мы находимся совсем в другом месте. На берегу горной порожистой речки, затянутой вязкой пеленой тумана.

Ирия выпустил меня из тепла объятий и быстрым шагом прошёл вперёд, пока его не остановил мой вопрос.

– Где мы? – как будто ударили ложкой по хрусталю.

Остановись.

– Внутри моей души. Мир, созданный собственной волей, и существующий, только пока я есть. Нам ни к чему лишние глаза и уши. У тебя наверняка много вопросов.

Здесь он был другим, неуловимая перемена чувствовалась со всей остротой: более серьёзный, немного хмурый, но природная мягкость не оставляла: слова все равно звучали по-доброму. Я сделала пару шагов по деревянным мосткам, словно боясь, что ненадёжная опора исчезнет вдруг из-под ног.

– Да, определенный интерес у меня есть… насколько это возможно для духа, только что побывавшего на краю. Но если не хочешь, я не буду задавать вопросов.

– Задавай, – глухо разрешил Ирия.

Его одолевали эмоции, сильные, страшные, почти не знакомые ему раньше. И это было заметно, то, как он пытался с ними справиться, то, как я хотела ему помочь.

О Воплощениях обычно не пекутся, и им – им тоже редко когда приходится это делать.

– Тогда открой мне то, о чем не смог сказать вчера. Это важно в первую очередь, все остальное – уже потом.

Я подступилась ещё на шаг, боясь позволить себе хоть одно неправильное движение. Надеялась, что мне удастся подойти совсем близко, чтобы в воздухе снова запахло Тьмой. И тогда, может, он разрешит себя коснуться. Так, как я не делала этого раньше.

– Заметила, что сделала Тесс? – Ирия мазнул по мне взглядом и снова обернулся к реке. – Я, как Воплощение, не до конца контролирую свою силу, и окружающие от неё начинают чахнуть прямо на глаза. Генерал сдерживает её избыток через печать. Именно по ней ты попала вчера, – Владыка Тьмы чуть склонился ко мне и добавил уже шутливо, – это делает уязвимым и, к слову, жутко больно, больше так не делай.

Глаза пришлось прятать.

– Если б ты предупредил – я бы ни за что. Но ты жутко скрытный, и я очень хорошо могу это понять, каждому не откроешься, – мы уже были уже так близко, что моя рука чуть касалась его руки и это ставило под сомнение необходимость и дальше задавать вопросы. – Что произошло? Зачем?.. – голос на секунду предательски прервался, я сглотнула, морщась от спазма в горле, затем продолжила. – Зачем Владыка Света пытался меня убить? И что ты такое сделал, что ограничители потребовалось снимать?

– Он не пытался тебя убить. Точнее, не без этого, но целью его было другое: узнать насколько опасен Ранга не в тех руках. Все время вымораживали эти его радикальные замашки. Тебе очень повезло, если бы меня рядом не оказалось… Это называется благословение – когда Воплощение часть своих сил передаёт другому духу. Обычно целуют в лоб, но тут был особый случай.

– Особый случай или ты не удержался? – смешок подавить не удалось.

– Ой, деловая, иди сюда.

Я неуверенно протянула руку.

***

На берегу реки Коцит нечеловечески холодно, и виновата в этом не температура воздуха.

– Он умер, я слышала, – а говорить об этом оказывается тяжело даже после стольких лет. Слова застревают в горле, колются, словно шипами, и на вкус горчат.

Князь Преисподней не отвечает, просто потому что мне выговориться надо и больше ничего.

Ранга спасает жизни, он же и отнимает их.

– Знаешь, – я смеюсь, привалившись к чужой спине, но смех получается надломленным, – если б не меч, я бы с Владыкой Тьмы никогда не познакомилась. И я бы никогда не оказалась запертой здесь, Яхве ведь меч от меня нужен.

– И ты жалеешь? – Дьявол задаёт очень важный вопрос, а я от возмущения умудряюсь даже прикусить язык.

– Как я могу жалеть?! Если б меня здесь не было, кто бы действовал тебе на нервы? – я опускаю голову и выдыхаю так резко, что это больше похоже на кашель, но только тогда у меня наконец получается сказать это. – Теперь я очень боюсь потерять вас всех. Ты себе не представляешь, насколько.

Он прекрасно представляет на самом деле, и сжимает мою руку в своей именно поэтому.

А ещё потому что ему хочется сейчас много чего мне пообещать.

Но правда в том, что обещать он не может ничего, и мы оба это понимаем.