The thousand injuries of Fortunato I had borne as I best could, but when he ventured upon insult I vowed revenge.
Я, как мог, переносил от Фортунато тысячи неприятностей, но когда он дошел до оскорбления, я поклялся отомстить.
You, who so well know the nature of my soul, will not suppose, however, that I gave utterance to a threat.
Вы, который хорошо знаете мой характер, не предположите, будто я произнес хоть одну, малейшую угрозу.
At length I would be avenged; this was a point definitely, settled --but the very definitiveness with which it was resolved precluded the idea of risk.
В конце концов, рано или поздно, я должен быть отомщен: это было дело решенное; но самая окончательность, бесповоротность моего решения исключала всякую идею риска.
I must not only punish but punish with impunity.
Я не только должен был наказать, но и наказать без всякой опасности для себя.
A wrong is unredressed when retribution overtakes its redresser. It is equally unredressed when the avenger fails to make himself felt as such to him who has done the wrong.
Обида не отомщена, если мстителя постигает наказание; она, в равной мере, не отомщена и тогда, когда мститель не позаботится о том, чтобы совершивший обиду знал, - кто ему мстит.
It must be understood that neither by word nor deed had I given Fortunato cause to doubt my good will.
Все должны были видеть, что я, ни словами, ни действиями, не давал Фортунато ни малейшего повода усомниться в моей благосклонности к нему.
I continued, as was my wont, to smile in his face, and he did not perceive that my smile now was at the thought of his immolation.
По всегдашней привычке, я продолжал улыбаться ему в лицо, и он не подозревал, что отныне моя улыбка выражала лишь мысль об его уничтожении.
He had a weak point --this Fortunato --although in other regards he was a man to be respected and even feared.
У него была одна слабая сторона, у этого Фортунато, - за исключением которой, впрочем, он был человек достойный уважения.
He prided himself on his connoisseurship in wine.
Он считал себя удивительным знатоком вин.
Few Italians have the true virtuoso spirit. For the most part their enthusiasm is adopted to suit the time and opportunity, to practice imposture upon the British and Austrian millionaires.
Между итальянцами, вообще, мало знатоков и истинных любителей чего бы то ни было; их энтузиазм, в большинстве случаев, напускной, приспособленный ко времени и к случаю: это просто шарлатанство, имеющее целью уловлять английских и австрийских миллионеров.
In painting and gemmary, Fortunato, like his countrymen, was a quack, but in the matter of old wines he was sincere.
В деле картин и драгоценных камней, Фортунато, как и все мы, был шарлатан, но по отношению к старым винам он был искренен.
In this respect I did not differ from him materially; --I was skillful in the Italian vintages myself, and bought largely whenever I could.
В этом я мало от него отличался; я сам знал толк в итальянских винах и, когда только мог, скупал значительные запасы их.
It was about dusk, one evening during the supreme madness of the carnival season, that I encountered my friend. He accosted me with excessive warmth, for he had been drinking much.
Однажды, вечером, встретил я своего друга, - это было в самый разгар карнавала; он много выпил, и потому взял меня под руку с видом самой горячей дружбы.
The man wore motley. He had on a tight-fitting parti-striped dress, and his head was surmounted by the conical cap and bells.
Мой молодец был костюмирован; на нем красовался наряд из двух разноцветных половин материи, в обтяжку, а на голове возвышался конический колпак с погремушками.
I was so pleased to see him that I thought I should never have done wringing his hand.
Я был так доволен, встретивши его, что, казалось, никогда не кончил бы жать ему руку.
I said to him --"My dear Fortunato, you are luckily met.
Я ему сказал: - Мой милый Фортунато, как я вас кстати встретил.
How remarkably well you are looking to-day.
Какой у вас чудесный вид!
But I have received a pipe of what passes for Amontillado, and I have my doubts."
А я сегодня получил бочку амонтильядо или, по крайней мере, вина, которое выдано за амонтильядо, и у меня есть сомнения...
"How?" said he. "Amontillado, A pipe?
- Как, - сказал он, - амонтильядо? Бочку?
Impossible!
Невозможно!
And in the middle of the carnival!"
И еще в разгар карнавала!
"I have my doubts," I replied; "and I was silly enough to pay the full Amontillado price without consulting you in the matter.
- Я не уверен в нем, - возразил я, - но был настолько глуп, что заплатил за него полную цену амонтильядо, не посоветовавшись предварительно с вами.
You were not to be found, and I was fearful of losing a bargain."
Вас никак нельзя было найти, а я боялся потерять случай.
"Amontillado!"
- Амонтильядо!
"I have my doubts."
- Да, но я сомневаюсь.
"Amontillado!"
- Амонтильядо!
"And I must satisfy them."
- И хочу убедиться окончательно.
"Amontillado!"
- Амонтильядо!
"As you are engaged, I am on my way to Luchresi.
- И так как вы куда-то приглашены, то я иду за Лючези.
If any one has a critical turn it is he.
Если у кого-нибудь есть критический смысл, так это у него.
He will tell me --"
Он мне скажет...
"Luchresi cannot tell Amontillado from Sherry."
- Лючези неспособен отличить амонтильядо от хереса...
"And yet some fools will have it that his taste is a match for your own."
- А, между тем, есть не мало глупцов, утверждающих, что его вкус равен вашему.
"Come, let us go."
- Пойдем!... Идем!..
"Whither?"
- Куда?
"To your vaults."
- В ваши погреба!
"My friend, no; I will not impose upon your good nature.
- Нет, мой друг. Я не хочу злоупотреблять вашей добротой.
I perceive you have an engagement.
Я вижу, что вы приглашены.
Luchresi--"
Лючези...
"I have no engagement; --come."
- Я не приглашен; - идем!
"My
