КулЛиб - Классная библиотека! Скачать книги бесплатно 

Времени невидимая твердь. Стихотворения [Александр Леонидович Величанский] (fb2) читать постранично


 [Настройки текста]  [Cбросить фильтры]

АЛЕКСАНДР ВЕЛИЧАНСКИЙ. ВРЕМЕНИ НЕВИДИМАЯ ТВЕРДЬ Стихотворения

Времени невидимая твердь

«Вспыхнет молния одна…»

Вспыхнет молния одна:
на подрамнике окна
нарисует дом, ограду,
два соседних дома кряду,
человека под водой:
он бежит через природу —
он уже немолодой,
но бежит и ищет броду
и погаснет с наступившей темнотой.

Дубы

Дубы бодучи — вот что! —
аж листьев не хватает это скрыть,
и выражение коры
у них морщинистое, серое и волчье.
Дубы к тому же индивидуальней
других деревьев — это уж совсем
из рук вон плохо с точки зрения повальных,
незрелых, одинаковых осин.

Водопад в черкесской долине

Вода, как кошка, падает на лапы,
хоть кошке показалось бы нелепым
сравненье это, а вода
есть ею ставшие прошедшие года:
как знать, что ей казалось прошлым летом,
во что ей верилось тогда.

Времени невидимая твердь

Стерлась времени невидимая твердь:
через травы, временно безлюдные,
Боголюбову едва ль теперь видней
Нерль, чем Нерли видно Боголюбово.
А на насыпи пустое полотно
между ними — поровну видно.

Август

Ночь крупна! И млечная дорога
означила печально ранний час,
когда огромные прозрачные коровы
исчезли, за ограды просочась —
пахучие и сочные коровы… Далеко
плывет, плывет, качается, сочится лай собачий,
и реют призрачные дети вдоль обочин,
пока не выгонит лесок из чащи ночи
луну, исполненную белым молоком.

«А русые метели…»

А русые метели
на саночках летели,
на расписных на саночках
невиданной красы,
ах, в расписных косыночках
на саночках косых.
Их колокольцы звякали
и окликали всякого:
коллежского асессора,
гусара, мужика,
вельможу и профессора
в сугробе парика,
и девушку дворовую,
и деятеля правого,
и барыню с лакеями,
и Пушкина с пером —
никто не знал, откедова
метели мы берем.
С Крещения до Масляной,
весь пост великонравственный
скакали кони в пене,
оскалясь на мороз,
иль это вдохновение
из наших душ рвалось?

Удел

«Крепчайшую вяжите сеть…»

Крепчайшую вяжите сеть,
но бойтесь умысла, улавливая суть
(у истины запаса нет съестного:
у истины судьба — на волоске висеть).
Пусть вытекает слово,
как море из улова,
забыв свою оставшуюся сельдь.

Детство

Нагревается белый кафель.
Там за кафелем — наш картофель
зашипел… На зеленой стене —
наши трещины в старой краске:
горы, головы, войны, сказки…
И окно начинает синеть —
становиться все гуще, гуще…
занавески слипаются… Вмиг
исчезает из печки пища,
исчезают из комнаты вещи —
вещь за вещью… и даже спящий
навсегда исчезает в них.

«Покой? Запомни хоть такой…»

Покой? Запомни хоть такой,
когда кружились над рекой
древесные крутые кроны,
и неземные ив поклоны,
и чащи внутренний покой,
льняных полян цветные складки,
полей глухой переполох
и сеновал, густой и сладкий,
в котором сенокос заглох,
всю деревянную деревню,
чужую тучу за бугром,