касающийся глобального климата, тоже было убедительно подкреплен цифрами из ежегодных отчетов Всемирной метереологической организации и Британской антарктической службы.
Мишка скрупулезно ранжировал события по степени масштабности, и читателю стоило только щелкнуть мышкой на гиперссылки, чтобы от общих фактов перейти к более мелким деталям. Впрочем, даже не щелкая мышкой, можно было понять, что вторжение инопланетян уже давно состоялось, если верить теории Горбаткина. Правда, один из пунктов его предсказаний был утерян, но вряд ли это сильно влияло на общее состояние дел.
Не спеша и достаточно внимательно изучив документ, Сергей молча уселся рядом с братом. Он всегда считал это признаком своего профессионализма — никогда не проявлять пренебрежения к источнику информации, какой бы бредовой она не показалась ему.
— Ну, как? — нетерпеливо спросил Михаил.
Сергей ничего не ответил, откинул голову назад и вздохнул. Хотелось курить, и рука сама нащупала в кармане пачку сигарет.
— Пойдем, покурим?
— Пойдем.
Они раздвинули занавески и открыли дверь на маленькую застекленную пристройку типа лоджии. Мишка соорудил ее когда-то сам, нелепо и кривовато сколотив листы ДСП и дополнив все это турецкими стеклопакетами. Осенью и зимой пристройка давала обильную течь, а летом нещадно разогревалась от прямых лучей света, но свое первоначальное предназначение в качестве места для курения выполняла отлично. Учитывая, что пик Мишиной активности приходился обычно на ночь, когда Мина строго запрещала ему бродить по дому и греметь засовами, чтобы не разбудить детей — лоджия была его вторым жилищем.
— Нужны доказательства! — сказал Сергей, чиркнув зажигалкой. — Ты должен доказать, что Горбаткин написал свои предсказания именно в восемьдесят девятом, до того, как они сбылись.
— Ну, это как раз не проблема — где-то у меня лежала газетная вырезка с этой статьей, — Михаил плюхнулся на старую раскладушку, закинув одну руку за голову. Он задумчиво затянулся, вспоминая, видимо, куда мог задевать столь важный обрывок бумаги.
— Вот и найди ее.
— Вот и найду! — голос старшего брата зазвенел от волнения. — А если не найду, то сгоняю в Бишкек, загляну в национальную библиотеку или как она там сейчас называется, в зал периодики.
Покурив, Сергей засобирался по своим делам.
— Как добудешь эту статью, звони, продолжим разговор.
— Я точно помню, что вырезка где-то дома валяется, — озаботился Мишка, провожая брата до двери. — Сейчас сяду, пороюсь среди бумаг.
Сергей пожал ему на прощание руку, а у самого в голове завертелась лишь одна мысль: с братом давно творится неладное и с этим что-то надо делать. Вот уже год, как он бросил свою работу в школе. Все его планы начать частное репетиторство оказались чистым блефом. Дальше больше: на сороковом году жизни человек с головой уходит в квантовую физику, объявив внешнему миру (в лице бедной супруги, конечно) о том, что стоит на пороге великого открытия. Пишет какие-то нелепые, никому не нужные программы на Паскале. Любую свободную копейку тратит на широкополосный доступ в Интернет. Между тем, младшего пора к школе готовить; дом давно плачет по капремонту, особенно крыша; машина почти год не на ходу. Жена его, золотая женщина, разрывается на двух работах и тянет хозяйство в одиночку.
Уходя, Сергей забегает на кухню и машет рукой Мине. Оглянувшись, не идет ли Мишка следом, делает ей знак рукой, коснувшись большим пальцем уха — мол, позвони мне. Мина понимающе кивает в ответ.
2
До «Променада» он доехал с великим трудом. Дернул черт направиться по Комсомольской, в результате попал в пробку. Пока вся колонна ползла по этой асфальтированной кишке с пониженной перистальтикой, он включил органайзер. Пришло одно напоминание о дне рождения и три служебных сообщения. Совсем неплохо для воскресенья.
Пока добрался до кафешки, пока стоял в очереди, позвонил Марат. Голос приглушен, видимо только проснулся.
— Привет, брат, как дела? — говорит он, по-московски растягивая слова. Каждый, кто долго жил в Москве, а потом вернулся в родной город, как минимум месяц отходит от этого говора.
— Да, здорово, Мара!
— Брат, пойдешь сегодня на днюху?
— Какую днюху?
— Ну, вы даете! — Голос Марата становится еще глуше. — Звонил сейчас Малому, он тоже хлопает ушами!
— А что случилось? — упорствует в своем неведении Сергей.
Марат шумно сопит в трубку — у него такая манера говорить, когда собеседник не проявляет проблесков понимания.
— Блин, мужики, у меня же сегодня днюха…
— А-а, точно.
— Короче, чтобы вечером были у меня! Дорогие подарки и красивые партнерши — обязательны!
— Ну, хорошо-хорошо, будем! Что еще?
— Поздравляю с повышением!
— Да ладно, с каким уж повышением… Это просто смена деятельности, не более.
— Все равно, еще одна ступенька в карьере пройдена.
Помолчав, Марат добавляет:
— Что-то голос у тебя грустный.
— Да, фигня.
— Ну, колись, чего
