Долины любви [Ольга Шарипова] (fb2) читать онлайн

Ольга Шарипова Долины любви

Часть I ВОСХОЖДЕНИЕ

Глава 1

Ей очень хотелось увидеть его.

Она сидела у окошка в своем купе, а поезд, будто специально, ехал медленно… За окном неторопливо проплывали небольшие горные поселения — еще спящие, укутанные нежным туманом домики. Потом вдруг подступили к самым путям огромные вертикальные скалы, в утреннем полумраке напоминающие гигантские куски подсолнечной халвы.

Поезд уже выбился из графика и безбожно опаздывал. И причина была очевидна — закончились большие города, шумные переезды, а почувствовав свежесть и чистоту, поезд расслабился после долгого пути и позволил себе сбавить ход.

Она же смотрела в окно и с нетерпением повторяла про себя: «Ну же! Неужели нельзя хотя бы чуточку побыстрее? Я так хочу поскорее увидеть его!»

И вот ожидание закончилось — она увидела его! В первый момент она замерла и смотрела на него затаив дыхание… А когда первая волна восхищения схлынула, девушка открыла окно и… тут же в лицо ей ударил прохладный утренний морской воздух: она не только увидела море, но и услышала его запах. Голос его, к сожалению, заглушал стук колес идущего по побережью состава. Но ничего, она поздоровается с ним, когда выйдет на берег, поздоровается с этим бескрайним серебристым простором, с этой воплощенной свободой!

…Солнце уже начало пригревать, когда она услышала, что ей говорят:

— Валерия Валерьевна, нам пора двигаться к выходу! — Это была Катя, подруга, с которой Валерия и приехала к морю. — Пошли, проводница уже предупредила — мы подъезжаем!

— А… — Валерия оглядела купе.

— Я сдала постельное белье и закинула в твою сумочку расческу и косметичку. — Катя повесила на плечо подруги сумочку и, смеясь, указала на чемодан, стоящий на полке. — Пошли, художественная натура, я уже все сделала, пока ты морем своим любовалась!

Не прошло и десяти минут, и состав остановился. Преодолев высокие ступени подножки поезда, подружки вступили на низкую платформу и огляделись.

— Фу… — Катя шумно вздохнула. — Наконец-то!

Валерия же смотрела на медленно ползущие вагоны, удаляющиеся в Сочи, и ждала, когда поезд наконец освободит пространство и море вновь покажется ей!

И лишь последний вагон громыхнул: «Счастливо вам!» — Валерия, не отрывая взгляда от серебристой глади, пошла навстречу бескрайности.

В этот ранний час на бледно-голубом небе сияло белое солнце, и это сочетание делало море блестящим — будто расплавленное серебро вырвалось наружу, ожило и, почувствовав свободу, не желало принимать никакую форму. Ожившая вечность!

— Ох, Лерик… — вздохнула Катерина и с трудом поковыляла на своих высоченных каблуках за подругой — кто же знал, что Валерия сразу помчится к морю? Катя сначала хотела оформить прибытие, а потом уж идти на пляж. — Лера, подожди!

Катерина тут же подвернула ногу, как только ступила на усеянный галькой пляж. Скинув босоножки, девушка ойкнула — непривычно острые камушки впились в ступни.

— Лера! — крикнула Катя громко и требовательно, пытаясь вернуть подругу к действительности.

Валерия обернулась, и ее счастливая улыбка разгладила черточку недовольства, появившуюся на переносице подруги.

— Катька!.. — Валерия вздохнула.

— Давай паспорт и можешь продолжать любоваться простором. — Катерина была довольна, что они приехали к морю. — Только никуда отсюда не уходи, ладно?

Валерия согласно кивнула и достала из сумочки паспорт.

— Наслаждайся свободой. — Катерина хитро подмигнула. — Я тебя приведу в норму, подруга!

Валерия кивнула еще раз и пошла к морю…

…Свобода, да, именно свобода Вот на что была похожа морская гладь — на свободу!

Валерия слушала шум волн, вдыхала их свежесть, ощущая, будто воспарила, почувствовав себя… Да, свободной!

Она сняла кусочек золотистого металла, окружившего безымянный палец ее правой руки, и убрала в сумочку. Валерия сделала это только для себя. Эта капелька свободы нужна была ей лишь для ощущения свободы внутри, там, где жила душа…

Глава 2

Ее назвали в честь отца.

Она была красива, очаровательна и мила.

Она родилась очень похожей на свою маму — волосы цвета меда белой акации; большие ярко-синие глаза в обрамлении темных пушистых ресниц; тонкие, изящно изогнутые брови; прелестный, аккуратный носик. И губы… красиво очерченные, соблазнительные, манящие…

От отца ей достались имя, отчество и фамилия — Валерия Валерьевна Кулагина.

…Родители Валерии — Марина и Валерий — познакомились на вступительных экзаменах в МГУ. Несмотря на волнение и суматоху, присущие экзаменам, они мгновенно увидели друг друга и… Это была любовь с первого взгляда. И уже через полгода, как только каждый из них достиг восемнадцати лет, Валерий и Марина поженились. И были безумно счастливы.

Их объединяла не только любовь, но и еще более безумная страсть к горам. Оба болели горами, и это обстоятельство только подтверждало — они созданы друг для друга.

А через год после свадьбы в молодой семье случилось пополнение — у Валерия и Марины родилась дочь.

Молодые мама и папа говорили, что нашли малышку в горах, в крохотном цветочке лаванды. И маленькая Валерия обожала слушать эту историю — ведь всех детей находили в капусте, а ее нашли в цветочке, как Дюймовочку!

Дочь была для Валерия и Марины волшебным эльфом, прекрасным воплощением их любви. Для Леры же родители были небожителями, богами, спустившимися с гор, — они были для нее ожившими героями древнегреческих мифов.

Каждый раз по возвращении родителей из отпуска Валерия с замиранием сердца рассматривала солнцезащитные очки, комбинезоны, кошки, с удовольствием залезала в спальные мешки. Все эти атрибуты с любовью пересматривались и убирались в темную комнату — до следующего восхождения… Этот своеобразный ритуал расставания на год с принадлежностями к альпинистскому братству сопровождался восхитительными рассказами о прошедшем свидании с горами…

Но отпуск их на этом не заканчивался — оставшуюся неделю они всегда проводили в Ленинграде, у родителей Марины.

А уж оставшееся лето посвящалось даче, на которую Валерий с Мариной приезжали в выходные. Лера же была на даче с бабушкой и дедушкой — родителями отца…

Такие замечательные, теплые периоды продолжались тринадцать лет. А в четырнадцатый раз…

Когда Валерии исполнилось четырнадцать лет, родители в очередной раз отправились в горы Памира. И девочка вновь с нетерпением ждала их…

— Скоро приедут наши альпинисты-экономисты, — приободряли внучку бабушка и дедушка, возвращаясь с работы. — Съездите на недельку в Питер, а потом снова отправимся на дачу! Будем чай пить на веранде, на реку ходить и в лес! Не грусти, Лерочка!

И вот они дождались — но… Отец вернулся один… Валерий был не похож на себя… Потому что вернулся домой без жены… При переходе трещины Марина упала вниз, ударилась головой… и умерла…

Навалившееся горе надолго выбило семью из привычного ритма. Произошедшее было ужасно: Валерий потерял жену, единственную женщину своей жизни, Лера осталась без матери, родители Валерия утратили невестку, которую любили как дочь…

Приехавшие вскоре родители Марины были черны от горя, но у них все же хватило сил наброситься на зятя с упреками: Валерий похоронил жену в горах, и они не могли с этим смириться.

— Марина попросила меня об этом… перед… — Он не смог больше ничего произнести, его душили слезы, жестокие слезы, не покидающие его теперь. Казалось, что они выхлестываются из него за все тридцать три года бесслезья…

Но родители Марины оказались еще более жестокими, продолжая терзать Валерия, грозясь перезахоронить останки дочери.

— Мама любила горы, — прервала их гневные речи молчавшая доселе Лера. — Папа сделал так, как она хотела… — И уверенно добавила: — Мама не умерла, она стала богиней гор, и никто не имеет права тревожить ее!

— А ты, Лера, поедешь с нами в Ленинград, — тут же отозвалась бабушка. — Мы остались одни, ты будешь нашим утешением. — И, в очередной раз посмотрев на зятя с укором, добавила: — Ты, Валера, отобрал у нас Марину больше пятнадцати лет назад, ведь мы надеялись, что дочь вернется домой после окончания университета! — Женщина всхлипнула. — Я с самого начала была против, ведь учиться она могла и в Ленинграде, но Марина почему-то всегда мечтала о Москве!.. Я как знала, что потеряю дочь, если она уедет в Москву… — Женщина зашлась в плаче, а когда успокоилась, сказала тоном, не терпящим возражения: — Собирайся, Лера! Ты едешь с нами!

Лера устремила на ленинградскую бабушку решительный взгляд.

— Я никуда не поеду. Мой дом здесь, — ответила она. И больше к этому вопросу они не возвращались.

Полгода прошло как в смоге, удручающем и отнимающем жизненные силы: Валерий все нерабочее время проводил в спальне, непрестанно думая о жене, — ему было всего тридцать три года, он слишком любил Марину, чтобы смириться с ее смертью. Валерий не знал, хватит ли ему сил жить без нее. В жизни удерживала его лишь мысль о дочери…

Лере страшно не хватало матери, она чувствовала, что цветочек лаванды, в котором ее нашли, увядает… Лера перестала рисовать, и даже увещевания учителей из художественной студии не возымели своего действия — к рисованию она не вернулась. Только школа спасала ее — все свободное время Лера посвящала занятиям алгеброй, химией, физикой… И даже начинала находить эти науки небезынтересными.

Бабушка плакала… Не проходило дня, чтобы она не плакала о смерти невестки. Это ее и спасало в отличие от мужа. Отец Валерия, дедушка Леры, переживал горе молча, а особенно тяготило его состояние сына и внучки, их замкнутость.

Все эти переживания «в себе» стоили ему двух микроинфарктов, а инфаркт он не пережил…

Как ни странно, но его смерть встряхнула и объединила их. Они стали общаться, проводя вместе вечера — бабушка готовила что-нибудь вкусненькое, стараясь хоть как-то приукрасить жизнь. Валерий начал интересоваться школьными занятиями дочери, а Лера с удовольствием отыскивала замысловатые задачи, чтобы порешать их с отцом.

И вроде бы все начинало налаживаться, несмотря на две потери… Но… К своему ужасу, Валерий понял, что начинает ненавидеть дочь… Почти год прошел со дня смерти Марины, и оказалось, что за этот год Лера преобразилась, превратившись из полноватого подростка в красивую девушку. Почти целый год Валерий не замечал девочку, он лишь помнил о ней, говоря себе, что должен жить ради нее. А теперь, когда боль начала затихать… Внешность Леры разбередила его рану — дочь была настолько похожа на мать… Будто его Марина ожила… Но только это была не Марина, это была дочь, которой от Марины досталось все — внешность, голос и даже движения и привычки…

Постепенно это становилось непереносимым. Валерию казалось, что дочь забрала все у матери. Забрала все — и поэтому Марина умерла… Это безумие преследовало его, хотя он и понимал, что Лера ни в чем не виновата.

И в годовщину смерти жены он не выдержал — Валерий уехал в горы и не вернулся.

Лера осталась с бабушкой. В течение года от Валерия не было вестей. Лера с бабушкой решили, что Валерий умер.

Они остались одни, без помощи и защиты. Лера почувствовала себя щенком, брошенным в воду, и поняла, что ей во что бы то ни стало нужно выплыть, выжить. И все сделать для единственного оставшегося у нее родного человека, для бабушки. Ленинградские родственники так и остались для нее чужими.

Первая задача, которую поставила перед собой Лера, — поскорее пойти работать. Поэтому все планы на учебу в университете откладывались. Она поступила в Финансовый колледж. И кроме учебы и благополучия бабушки, для нее ничего не существовало. Лера все свободное время проводила с бабушкой и даже с подругой своей вне стен колледжа общалась лишь дома, не желая выходить развлекаться.

Вскоре бабушку Леры, Валентину Сергеевну Кулагину, стало беспокоить такое поведение внучки.

— Лерочка, но так нельзя! Нельзя замуровывать себя в четырех стенах, — увещевала Валентина Сергеевна внучку. Сама она ни с кем из прежних знакомых не общалась, не могла выносить их жалостливых взглядов. — Тебе нужно жить!

— Я себя не замуровываю, баб, — отвечала Лера. — Вот закончу колледж, пойду работать, поступлю в университет на вечерний, а потом и личная жизнь устроится. Успеется!

Но бабушка так не считала. И поэтому решила познакомить внучку с сыном своей давней подруги. Они когда-то вместе жили в коммуналке и, несмотря на десятилетнюю разницу в возрасте, дружили. Виделись они не часто, особенно после расселения, но по телефону связь поддерживали регулярно. И вот, созвонившись с подругой, Валентина Сергеевна предложила встретиться и сосватать детей.

«А что? — думала Валентина Сергеевна. — С мужем я познакомилась точно так же — нас сосватали. И мы полюбили друг друга! И прожили целых тридцать пять лет в любви и согласии… пока смерть не разлучила нас…»

Претендента в женихи звали Эдуардом Леонидовичем Дятлом. Мама его, Вера Петровна, замуж вышла в тридцать три года. И Эдуард был поздним и поэтому желанным и обожаемым ребенком. Родители воспитывали его в лучших традициях своих семей — Эдуард вырос мальчиком скромным и вежливым.

Знакомить сына с внучкой своей подруги Вера Петровна приехала в сопровождении супруга, такого же серьезного и культурного, как и Эдуард.

Мероприятие прошло замечательно, подруги — Валентина Сергеевна и Вера Петровна — остались довольны. Да и разве могло быть по-другому? Ведь обе стороны — люди интеллигентные и приятные во всех отношениях.

Через неделю Лера с бабушкой нанесли ответный визит семье Дятлов. Вторая встреча прошла в более теплой атмосфере, и взрослые заметили, что между молодыми установился контакт. Валентина Сергеевна и Вера Петровна обменивались довольными взглядами, а отец Эдуарда улыбался — он считал Леру подходящей партией для своего единственного, драгоценного сына.

Новоиспеченная пара стала проводить вместе каждое воскресенье. Эдуард приглашал Леру в театры, они часто посещали галереи. И даже наведывались в консерваторию.

Им было по семнадцать лет.

Лере нравилось проводить с Эдиком выходные дни — он был интересным собеседником и внимательным кавалером.

Эдуард же был Лерой пленен — она была красива и ненахальна. И он был счастлив, что так легко нашел себе подходящую девушку.

Так в ухаживаниях и разговорах прошел год. И в день восемнадцатилетия Валерии Эдуард сделал ей предложение. И впервые поцеловал, робко прикоснувшись к губам девушки.

Лера согласилась без колебаний — такой вариант ее устраивал. А главное, Лера счастлива была видеть радость на лице бабушки.

Наконец-то Валентина Сергеевна Кулагина вздохнула с облегчением — главное дело своей жизни она выполнила с блеском, судьбу внучки благополучно устроила. Эдик был именно таким человеком, о котором Валентина Сергеевна и мечтала, — реалистом, а не романтиком и небожителем…

И реалии его становились все тверже, отчего Валентина Сергеевна лишний раз мысленно ставила крестик в пользу Эдика.

Во-первых, Эдуард предложил не устраивать пышной свадьбы, а ограничиться ужином в семейном кругу. И это было правильно: ни к чему бросать деньги на ветер, ведь им предстоял еще год учебы, и средства студенческой семье пригодятся!

Во-вторых, Эдуард оказался настолько благоразумным, что захотел взять фамилию жены. Он аргументировал свое решение тем, что беспокоится об их будущих детях: «Я на себе испытал весь ужас кличек и дразнилок! А сейчас дети стали еще агрессивнее, и я не хочу, чтобы наши малыши страдали! Решено — они будут не Дятлами, а Кулагиными».

И все было прекрасно. Но только до свадьбы.

Через месяц после свадьбы Леры и Эдика подруги, сами же их сосватавшие, повздорили. Мать Эдуарда приехала к бабушке Леры и с возмущением заявила:

— Она не беременна! — Вера Петровна зло сверкнула глазами. — Твоя внучка не смогла забеременеть!

Валентина Сергеевна попыталась успокоить подругу, явно слишком возбужденную и взволнованную.

— Верочка, не нужно так переживать из-за этого. — Валентина Сергеевна накапала ей корвалола. — У них все впереди, им же всего по восемнадцать лет!

— Ты так говоришь, потому что уже давно знаешь, что такое внуки, а я… — Женщина всхлипнула. — Мой сын — ровесник твоей внучки, и я боюсь, что умру раньше, чем…

— Ну что ты, Вера!

— Конечно, это ты вышла замуж рано, а я… Я полжизни потеряла в одиночестве! — Она осушила стаканчик с лекарством. — Я так хочу внука! Я бы занималась им! Гуляла бы с ним, у нас Москва-река рядом, есть где воздухом подышать! Лера бы забот не знала, спокойно бы заканчивала учебу! Ей нужно всего лишь родить!

— Да! Но кроме этого, ребенка нужно еще и выносить! А через полгода она начнет готовиться к защите диплома! Да и практика на носу!

— Мы бы все помогали ей, — не унималась мать Эдуарда. — И чем скорее у них появится ребенок, тем лучше! А то избалуются в бездетности и потом не захотят обременять себя ребенком!

— Я так не считаю, — возразила Валентина Сергеевна подруге.

На этом они и разошлись, взаимно фыркнув и разочаровавшись друг в друге. Но не поругавшись.

А через два месяца после свадьбы Лера сама почувствовала, как посуровела бабушка, когда Эдик предложил:

— Валентина Сергеевна, а почему бы вам не сдать пустующие комнаты? Вы одна, зачем же вам три комнаты?

Бабушка Леры изумленно уставилась на Эдуарда.

— Эдик, вам не хватает денег? — поинтересовалась Валентина Сергеевна. — Вы выбиваетесь из бюджета?

— Нет, просто я подумал, что…

— Я не хочу, чтобы в моем доме находились посторонние люди. — Бабушка была поражена, и один из плюсиков в облике Эдуарда превратился в минус. — Я буду работать, пока хватит сил, так что…

— Я поэтому и предложил, — поспешил воспользоваться предоставленной подсказкой Эдик. — Вам тяжело, наверное, работать?

— Нисколько, — пожала плечами Валентина Сергеевна. — Я полна сил.

— Мы же с тобой тоже скоро пойдем работать, Эдик, — отозвалась Лера. — Нам будет намного легче.

Лера понимала, что муж удачно вывернулся, он совсем не имел в виду то, что сказал. Ведь целую неделю Эдуард со своей матерью обсуждали этот вопрос, посчитав, что было бы неплохо поиметь дармовых денежек.

— И вообще, Эдуард, — улыбнулась Валентина Сергеевна, решив сгладить появившуюся шероховатость, — разве вы не собираетесь в будущем, когда появится ребенок, переехать сюда? У вас же квартира двухкомнатная, а здесь и у малыша и у вас будет по комнате!

— Да, конечно, — поспешно согласился зять и улыбнулся, хотя у него с матерью были совершенно другие планы…

Дальнейшие полгода прошли гладко — никаких стычек, никаких претензий и никаких разногласий. Уже пришла долгожданная весна, и совсем немного оставалось до госэкзаменов. Выпускные экзамены были делом нешуточным, поэтому по настоянию матери Эдуарда он и Лера занимались отдельно. После уроков Лера приезжала домой и там, в своей родной, любимой комнате, готовилась к госам. И это Лере даже нравилось — во-первых, с ее плеч упала целая гора домашних дел, а во-вторых, у нее появилась возможность побольше видеться с бабушкой, по которой она скучала, живя в доме мужа. Да и с подружкой Катькой они с удовольствием вместе готовились к экзаменам, а в перерывах между занятиями предавались разговорам обо всем на свете — девушки виделись теперь только в колледже. Катерину не слишком привечал Эдуард, считая ее взбалмошной и ветреной.

И вот в один из дней Лера с Катериной, прикупив тортик со стипендии и вволю начаевничавшись в обществе Валентины Сергеевны, сидели в комнате у открытого окна. Теплый майский ветерок приятно освежал их, напрочь прогоняя все мысли о подготовке к экзаменам.

— Лерка, как же я тебе завидую, — мечтательно вздохнула Катерина. — Ты каждую ночь проводишь с мужем!

— Катя… — смущенно пробормотала Лера.

— Что — Катя? Мне бы так! Я ведь со своим… хм… со своим любимым встречаюсь не слишком часто. — Катерина покосилась на дверь, но вспомнила, что Валентина Сергеевна пошла вздремнуть, и продолжила уже без опаски: — Если мы поженимся, то я стану такой же счастливой, как и ты!

— Да, — кивнула Лера и вздохнула. — Станешь, если тебя каждый месяц свекровь не будет донимать вопросом, начались ли у тебя месячные, подсчитывая твой цикл!

Катерина ошалело уставилась на подругу — ни разу Лера не пожаловалась на свою семейную жизнь за этот год.

— Знаешь, Кать, Вера Петровна помешана на малыше, — пояснила Лера. — В общем-то ее можно понять, Эдик — поздний ребенок и ей не терпится понянчить внуков!

— Да еще чего, внуков! — возмутилась Катерина. — А если его загребут в армию, что ты одна будешь с ребенком делать?

— Я думаю, Кать… — Лера помолчала. — Я думаю, Вера Петровна надеялась, что я рожу и Эдик получит отсрочку…

— Ага! — кивнула Катерина. — А потом еще одного ребенка тебе засандалит и вообще в армию не пойдет!

Лера уставилась в окно, а Катя внимательно разглядывала подругу — в последнее время они не встречались вне колледжа. Катя только теперь заметила, что Лера не слишком-то счастливо смотрит на жизнь, она даже показалась Катерине какой-то затюканной.

— Лерик, — прошептала Катя, решив окончательно прояснить для себя вопрос о жизни подруги, — а как твой муж, он ночью становится другим?

— Что значит другим? — Лера повернулась к подруге.

— Ну… он сдержанный такой, осторожный, не слишком общительный. — Катя почувствовала неловкость, все же тема была слишком деликатной. — Обычно такие люди бывают темпераментными, страстными любовниками… Какой он в постели, ты довольна?

Лера помолчала. А потом вместо ответа задала подруге вопрос:

— Кать, а что, ты получаешь огромное удовольствие от секса?

— Еще бы! — тут же отозвалась та. — Я вся дрожу от одного только предвкушения свидания! А уж когда мы ложимся в постель!

— Да? — невольно вырвалось у Леры.

— Та-ак… — протянула Катерина, которой все становилось понятным. — Я чувствую, ты попала в ту ситуацию… Ну, как говорится — двое детей решили пожениться!

— Но мы же только начали жить вместе, — пожала плечами Лера.

— Уже почти год прошел, как вы поженились! — воскликнула Катерина. — Вам надо учиться любить друг друга! А иначе ничего хорошего из вашего брака не получится!

— А ты училась?

— Конечно! — торжественно проговорила Катя. — Мой сам кое-что уже умел, да и меня научил!

— Да?

— Да! И мы постепенно нашли общий путь и теперь очень счастливы — море наслаждения!

— Да? — в очередной раз подивилась Лера. И покраснела.

— Знаешь, Лер… — протянула Катерина. — Я дам тебе одну книжечку… Почитайте ее с мужем, она поможет вам… — Катя помолчала, продолжая рассматривать подругу и заметив разлившийся по ее щекам румянец. А потом добавила: — И в этом нет ничего постыдного! И вообще, мастерство приходит с опытом.

Лера кивнула и вздохнула, не зная, как к такой книге отнесется Эдуард — он такой культурный, скромный…

Эдуард Дятел был очень доволен жизнью, а особенно с тех пор, как женился. Он гордился своей женой — Валерия была красива, он всегда был счастлив встретить кого-нибудь из знакомых, особенно из одноклассников. Бывшие приятели по школе больше не дразнили его, наоборот, они рта не открывали и лишь за его спиной обменивались мнениями: «Во Дятел дает! И как ему это удалось? Сам такой дохлый, дятел остроносый, а отхватил в жены такую клевую девицу! Черт, да она красавица!»

Кроме великолепных внешних данных, Валерия обладала покладистым характером, благодаря которому за прошедший год в их семье не произошло ни единой ссоры. Лера отлично ладила со свекровью — не только выполняла все домашние обязанности, но и успевала еще поговорить с матерью Эдуарда о политике и культуре. А также, что особенно радовало Эдика, Лера всегда смотрела со свекровью ее сериал, да потом еще и обсуждала увиденное. Эдуард сам был не слишком большим любителем мыльных опер, но не пропускал ни одной серии — он был хорошим сыном и ничем не смел огорчать свою маму.

«…Как же хорошо все идет! — подумал Эдик, мимоходом наблюдая за перипетиями очередной телеэпопеи. — Техникум я закончил, в институт поступил!» Он счастливо вздохнул и посмотрел на жену. «Сейчас это дерьмо мамочкино закончится, и мы пойдем спать! Быстрее бы уж…» Постель являлась главным удовольствием в его семейной жизни, а в последнее время жена каким-то чудесным образом стала доставлять ему еще большее удовольствие!

Лера смотрела очередную серию безразличного ей сериала и поглядывала на мужа. Сегодня она решила дать Эдику книгу, подаренную Катериной, которую уже давно проштудировала сама и даже воплотила на практике кое-что из прочитанного. И видела, что Эдик доволен получаемыми ласками. Теперь настала его очередь.

Эдуард прореагировал на книгу в свойственной ему манере. Он громко шептал, чтобы мама не услышала их столь безнравственного разговора.

— Ты что, Лерка! — Он был возмущен. — Как ты могла даже в руки взять эту гадость! Это недостойно интеллигентных людей!

— Эдик, но просто так, без определенных знаний, ничего не получится! — в сердцах выпалила Лера. — Мужчина в любом случае получает удовольствие! И я тоже хочу узнать, что это за наслаждение! Даже в твоих любимых сериалах показано, что люди полностью удовлетворены любовью! — Лера и не подозревала, что сериалы Эдик смотрит, только чтобы не расстраивать свою мать.

— И чего тебе не хватает? — прошипел муж.

— Поцелуев!

— Я что, не целую тебя перед близостью? — шептал Эдик.

— А потом? — Лера показала на книгу. — А во время… близости?

Эдуард схватил Леру за плечо и оттащил в дальний угол комнаты. «Не хватало еще, чтобы мать услышала такое! Она и так недавно сделала мне замечание — я забылся и слишком громко застонал, даже они с отцом услышали! И все это из-за книги, точно! Лерка начиталась и решила испробовать на мне!» Эдик поспешно сунул книгу под подушку, выхватив ее из рук жены.

— Ты должна подождать, когда твой организм подойдет к тому, чтобы, чтобы… — Он зашептал еще тише: — Чтобы испытать оргазм! Я-то здесь при чем?!

— Но… — Лера показала в сторону постели, где под подушкой лежала книга. — Там написано, что… В общем, если…

— Послушай меня! — Эдуард схватил ее за плечи и как следует встряхнул. — Я понимаю, о чем ты говоришь! Ты думаешь, я ничего не знаю? — ухмыльнулся Эдик. — Нет, дорогая, мы с пацанами разговариваем обо всем! Но только это не для меня! Я не буду заниматься этим! Понятно? Ни одну бабу я никогда не буду облизывать, это претит моему достоинству! Я человек интеллигентный, это блудство не для меня! И ты даже думать об этом не смей! Ты забыла, из какой ты семьи? Твой дед преподавал в МГУ! Твой отец был крупнейшим специалистом…

— Ты не любишь меня! — выкрикнула Лера, и из глаз ее брызнули слезы.

— Я люблю тебя, но порнографией заниматься не буду никогда! — Эдуард прижал Леру к себе — сейчас мать услышит ее плач, и тогда… — Я люблю тебя, и у нас все впереди!

В этот момент в комнату ворвалась мать.

— Что случилось? — Она в ужасе уставилась на плачущую невестку и обнявшего ее сына.

— Понимаешь, мам, — начал Эдуард, еще крепче прижимая Леру к себе — он до того боялся, как бы жена не сказала лишнего, что даже осмелился не размыкать рук, хотя раньше он никогда не обнимал Леру в присутствии родителей, это считалось в их семье дурным тоном: если обниматься на глазах у всех, то чем же тогда заниматься наедине? — Лера расстраивается, что никак не может забеременеть, и боится, что меня возьмут в армию! Она винит себя, что из-за нее мне придется служить!

«Значит, я была права, именно поэтому они торопятся с ребенком. — Лера попыталась освободиться из объятий мужа, но Эдуард крепко держал ее. — Ладно, не буду ничего говорить. А то Вера Петровна помчится к бабушке делиться проблемами. Ничто не стоит бабушкиных волнений, хватит и того, что через месяц после свадьбы свекровь жаловалась ей, что я не беременею… Бабушка — мой единственный родной человек, и ради ее спокойствия я пойду на все!»

— Ну, Лерочка, не расстраивайся, может быть, не все еще потеряно! — Свекровь была довольна — значит, Лера осознает свою вину, и это уже хорошо! — Не плачь, милая!

Вера Петровна тоже заплакала, а когда в комнату вошел отец Эдуарда, она бросилась в его объятия — неслыханная вольность, конечно, но ситуация такова, что можно пойти даже против незыблемых правил.

Но плачь не плачь, а в армию Эдику пришлось пойти.

Конфликт с Лерой Эдуард уладил; он заверил ее в любви и пообещал пересмотреть отношение к сексу и постараться научиться доставлять жене удовольствие. Но и сразу же оговорился, чтобы Лера его не торопила, потому что ему нужно много сил для преодоления этого психологического барьера.

Лера согласилась с мужем — да, в начале семейной жизни всегда встречаются трудности, и их нужно преодолевать, а не убегать от них. Они договорились терпеливо и внимательно относиться друг к другу.

И Лера старалась изо всех сил. Она была внимательной и любящей женой. А особенно терпеливой ей пришлось быть в последний месяц перед призывом. Когда Эдик узнал точную дату своего ухода в армию, он словно решил насытиться женой на два года вперед — ни одной ночи не проходило, чтобы Валерия не исполнила свой супружеский долг. И даже в ту неделю, когда у нее были месячные, Эдуард не оставил жену в покое и остался полностью удовлетворен. В отличие от Валерии: для нее в их половой жизни не изменилось ничего, и объясняла она это одним — Эдуард занят только собой, потому что предстоящее двухлетнее воздержание — дело нешуточное. Лера понимала и жалела его. И жалость эта не прошла для нее даром — она была вымотана и истощена. Она не только устала психологически, даже уже начав считать дни до его ухода, но и физически — Лера похудела настолько, насколько не помогла бы похудеть ни одна диета.

И вот они проводили Эдуарда. Вернувшись с призывного пункта, все семейство разбрелось по комнатам. Вера Петровна рыдала в спальне и причитала, что не переживет эти два года: «Мне надо было родить его еще позже, тогда бы его не взяли в армию, потому что я была бы уже на пенсии!»

Лера плакала в своей комнате, испытывая при этом двойственное чувство. Было жаль мужа, ведь неизвестно, куда он попадет, да и вообще служить стало небезопасно! Но вместе с этим Лера испытывала облегчение; она слишком устала за последнее время, да и боль теперь исчезнет — еженочные упражнения по удовлетворению сексуальных потребностей мужа не прошли даром, и Лере даже казалось, что ее изнасиловали, настолько все это было для нее тяжело и изнурительно. И противно.

Бабушка Леры пила чай с отцом Эдика и вела неспешную беседу, попутно обдумывая сложившуюся ситуацию. Она заметила несколько враждебных взглядов, брошенных подругой в сторону внучки. И разговор с отцом Эдика только подтвердил ее предположение; да, Вера Петровна временами досадовала на Леру, считая ее косвенной виновницей случившегося. Валерия не забеременела, и это было одной из причин, по которой Эдуард был призван в армию. Хотя отец Эдика полагал, что мужчина непременно должен отдать Родине два года, а иначе он не будет мужчиной!

— Послушай, Леонид, — обратилась к нему бабушка Леры, узнав обо всем происшедшем. — Я считаю, что Лере лучше пожить со мной, она будет лишь напоминать Вере о том, что не смогла сделать и… В общем, Вера скорее успокоится и смирится с отсутствием сына, если не будет часто видеть Валерию.

Вера Петровна, к радости Лериной бабушки, согласилась с переездом Валерии домой, но с условием, что Лера будет навещать их, ведь свекровь успела полюбить невестку как родную дочь и благодарна Лере — мать всегда чувствует, когда ее ребенку хорошо, а с Лерой Эдику так, что лучше и быть не может!

Они распрощались, и Лера вскоре почувствовала, что может дышать легко и спокойно — ей казалось, будто она попала в чудесное место и отдыхает после тяжелой, напряженной работы. Словно долгожданное счастье снизошло на нее наконец.

Лера действительно была счастлива — все в ее жизни теперь складывалось на редкость удачно. Она спокойно, с удовольствием училась в университете, в который ей удалось поступить вместе с Катериной. И к удивлению Леры, некоторые преподаватели интересовались, не дочь ли она великолепных Кулагиных — так когда-то на факультете называли ее родителей. И смущенная Лера подтверждала их догадки.

— Вы очень похожи на свою маму, — говорил преподаватель высшей математики. Лера училась на том же экономическом факультете, что и ее мать с отцом в свое время. — Я до сих пор помню их, они были очень заметной парой. И дедушка ваш был замечательным человеком… Я даже вначале не знал, что Валерий его сын… Ваш дедушка преподавал на механико-математическом?

Лера кивнула и заплакала…

— Ничего, дочка, все будет хорошо…

…Еще одной удачей было то, что мать Катерины взяла дочь и Леру на работу в свою бухгалтерскую фирму. Девчонки, посмеиваясь, называли фирму «конторой», потому что помещение, которое она занимала, на фирму никак не тянуло.

Но вскоре, после первой выплаты денег, Лера с Катериной называли свою работу «конторой» уже ласково.

Фирма занималась бухгалтерским обслуживанием всяких ООО, АОЗТ, ОАО и прочих. За Лерой закрепили продовольственный магазин, хозяин которого был доволен ее добросовестной работой, и мама Кати прочила ей блестящую карьеру.

Все складывалось действительно замечательно.

А кроме того, стали происходить какие-то загадочные вещи.

У бабушки появилась тайна. Однажды, придя домой, Лера застала бабушку беседующей в своей комнате с каким-то мужчиной. Дверь бабушкиной комнаты была закрыта. И голоса, доносившиеся до слуха Леры, звучали возбужденно, ясно было, что разговор ведется на повышенных тонах. А вскоре Валентина Сергеевна, услышав о приходе внучки, вышла к Лере и попросила девушку побыть у себя — ей нужно было проводить своего гостя.

Валерия покинула свою комнату, как только хлопнула входная дверь. Внучка застала бабушку в коридоре. Выражение лица у нее было счастливо-печальное, но видно было, что в душе затаилось смятение.

— Бабуль, кто это был? — Лера подошла к Валентине Сергеевне, с удивлением глядя на нее. — Что случилось?

— Это был дедушкин ученик, — тут же ответила женщина. — Можно сказать, его гордость.

— А почему ты так разволновалась? — Лера взяла бабушку под руку и повела на кухню. — И почему не хотела, чтобы я его увидела?

Валентина Сергеевна со вздохом опустилась на табурет.

— Видишь ли, Лерочка, это давняя, непростая история, — начала бабушка. — Этот человек, он… В общем, я считаю его немного предателем, — вздохнула Валентина Сергеевна.

— Почему?

— Понимаешь, Лерочка… Этот человек был лучшим учеником дедушки. Алексей много вложил в него, всегда был его учителем, постоянно консультировал… Он рано достиг высоких знаний и… уехал… Дедушка с пониманием отнесся к его решению, а я всегда считала, что уехать с Родины — это предательство!

— Он уехал работать в другую страну? — уточнила Лера.

— Да, он предал все, что было свято… Я так считаю!

— Бабуль, ну а что бы он здесь делал? Перебивался бы на копейках в каком-нибудь институте? Его можно понять. — Лера почему-то не хотела, чтобы бабушка злилась на этого человека. — А сколько ему лет?

— Он ровесник твоего отца, — проговорила Валентина Сергеевна задумчиво. — Уехать — это было непростительным эгоизмом с его стороны…

Лера принялась убеждать ее, что ничего ужасного в этом поступке нет. И что из того, если человек нашел работу, где достойно оплачивают его знания?

Бабушка пожала плечами и поджала губы… Но вскоре уже согласно кивнула и улыбнулась, правда, улыбка ее была с грустинкой…

— Лерочка, ты понимающая и добрая девочка. — Валентина Сергеевна поцеловала внучку. — Мне нужно было разрешить ему с тобой познакомиться.

— Он хотел со мной познакомиться?

— Да… Но… Понимаешь… В общем, вы еще успеете познакомиться, он собирается в ближайшее время еще раз приехать в Россию.

Леру насторожило выражение бабушкиных глаз — она говорила об этом человеке так, будто он был ей очень близок, будто…

— Баб, а как его зовут?

— Валерий, — вздохнула бабушка. — Его зовут Валерий…

— Как папу? — Брови Леры удивленно взлетели вверх. — И как меня!

— Да, он и был нам с Алешей как сын… Пока не предал…

— Баб, ты же согласилась, что он не предатель, — напомнила Лера. — А я не помню мужчину с таким именем. Он приходил к нам?

— Ты еще маленькая была, — поспешно ответила бабушка. — Он давно уехал!

На этом их разговор и закончился. Они принялись пить чай с тортом. Сегодня Лера была в обслуживаемом ею магазине, поэтому вернулась домой с гостинцем.

Но временами Лера вспоминала об этом человеке: он был знаком с ее родителями… и Лере очень хотелось поговорить с ним… А тем более такое совпадение — незнакомца звали так же, как и отца, — Валерием. И иногда Лера размышляла, скоро ли этот мужчина опять появится…

Это случилось совсем скоро, в день ее рождения.

Этот день Лера сначала отпраздновала в «конторе», в веселой компании сослуживцев. А вечер они с Катериной провели за ужином в обществе Валентины Сергеевны и родителей Эдуарда, которые посчитали своим долгом поздравить невестку с двадцатилетием. Лера и родители Эдуарда виделись не очень часто, и всем это пошло на пользу: Лера приветливо беседовала со свекровью и свекром, и Вера Петровна ни разу не намекнула о вине Леры — она смирилась со службой Эдуарда в армии. И даже с удовольствием строила планы на будущее, ведь время идет незаметно, и вскоре уже будет год, как Эдика призвали!

Катерина с трудом досидела до окончания ужина и, как только дверь за родителями Эдуарда закрылась, воскликнула:

— Наконец-то! Они такие чопорные, что я с трудом заставляла себя глотать, боялась, что кусок поползет по горлу неправильно и меня одарят уничтожающим взглядом!

Валентина Сергеевна и Лера невольно расхохотались, глядя на Катины ужимки.

— Я очень хочу есть! — заявила Катя. — Давайте посидим спокойно, поболтаем, пожуем, а?

— Но сначала я должна кое-что вручить Лерочке, — улыбнулась Валентина Сергеевна.

— Ух ты! — обрадовалась Катерина. — Вы уже подарили Лерке цепочку, Валентина Сергеевна!

— Да. — Бабушка загадочно, но немного печально улыбнулась. — Но этот подарок не от меня…

— Он приезжал снова? — оживилась Лера, она поняла, что подарок от того мужчины, Валерия, дедушкиного ученика. — Он сегодня приезжал, бабуль?

— Нет. — Валентина Сергеевна позвала девушек за собой в комнату Леры.

Лера замерла на пороге — в ее комнате появился компьютер! Она очень мечтала о нем! Компьютер был ей нужен и для учебы и для работы!

— Это мне?.. — только и смогла пролепетать Лера, такого подарка она никак не ожидала.

— Вот это да! — Катерина подошла ко всей этой прелести, расставленной на полу. — Клево! Мультимедийный компьютер! И со всеми прибамбасами! Вот это круто!

— Поэтому я тебя старалась не пропускать в комнату. — Бабушка подошла к внучке и погладила по спине замершую на пороге девушку. — Утром доставили, а я распечатала и расставила все здесь.

— А кто этот мужчина? — Катерина выпучила глаза, она даже отложила мышку, которую вертела в руках. — Лерка, у тебя что, поклонник появился?

— Нет, — улыбнулась Лера. — Это ученик дедушки, он работает в Германии и приезжал к нам полгода назад.

— Да ты что! — еще больше заинтересовалась Катя. — И как он? Как его фэйс?

— Не знаю. — Лера невольно заулыбалась — ее веселила эта привычка подруги вставлять в речь необычные словечки. — Я его фэйс не видела.

— А сколько ему лет? — обратилась Катя к Валентине Сергеевне. — Он женат?

— Он не женат, а мужчины в его возрасте слишком опасны для столь привлекательных особ, как вы! — отшутилась бабушка. — Поэтому я Леру с ним не познакомила, очень уж он… как ты, Катерина, говоришь… секси!

— О-о-о! — простонала Катя и очень выразительно закатила глаза. — Валентина Сергеевна, за Леру нечего бояться, она замужем, но я-то! Мне он как раз подходит! А тем более он работает в Германии. — Катерина скорчила умильную рожицу. — Валентина Сергеевна, познакомьте меня с ним! Мужчина в возрасте тридцати пяти — мой идеал!

— Ему уже сорок! Я этот возраст имела в виду, — смеялась Валентина Сергеевна. — Но приедет он теперь не скоро, так что, Катерина, остынь. — Бабушка махнула рукой. — Посмотрим… До этого очень далеко! До зимы еще глаза вытаращишь!

А к зиме бабушкины тайны продолжились… Валентина Сергеевна временами разговаривала с этим загадочным дедушкиным учеником по телефону, правда, редко, и делать это она старалась в отсутствие внучки. Лишь пару раз Лера слышала обрывки разговоров, но от вопросов бабушка уклонялась. Валентина Сергеевна немного переменилась, стала какая-то задумчивая и предлагала Лере почаще выходить с Катериной, а порой даже покупала им билеты в театр.

В зимние каникулы подруги отправились в дом отдыха. Но поначалу Лера никак не соглашалась ехать.

— Бабуль, а что скажут родители Эдика? — Ей совсем не хотелось неприятностей, Лера знала характер Веры Петровны и боялась, что та наговорит бабушке всякого, разволнует ее. — Может, мне не ехать?

— А с чего это тебе замуровывать себя? — ответила Валентина Сергеевна. — Ты и работала и училась, так что имеешь право отдохнуть! Вот вернется Эдик, тогда и будете отдыхать вместе! И в том, что сейчас ты поедешь с подругой, ничего предвзятого нет!

На том и порешили.

А по возвращении Лера поняла, что дедушкин ученик снова навестил их дом.

— Валерий к тебе приезжал? — Лера поняла это по немного грустным и задумчивым глазам Валентины Сергеевны.

— Приезжал. — Было видно, что бабушка не слишком хочет говорить об этом. Она продолжала сохранять таинственность.

— Бабуль, ты ему разрешила приехать, потому что меня не было? — догадалась Лера.

— Он очень хотел навестить нас. — Валентина Сергеевна с необычайной тщательностью резала пирог, испеченный к возвращению внучки. — И я решила, что пусть уж заедет, раз ты в отъезде!

— Почему бы мне с ним не познакомиться?

— Лерочка, я не хочу на эту тему разговаривать. — Было видно, что этот вопрос тяготит бабушку.

И Лера, не желая тревожить своего единственного родногочеловека, решила обратить их разговор в шутку:

— Бабуль, а может, он не ученик дедушки, а его коллега? — Лера хитро подмигнула. — Может, он ухаживает за тобой?

— Валерия! — возмутилась бабушка, но улыбнулась.

— А что? Тебе еще не поздно устроить свою жизнь! — Лера с удовольствием принялась за пирог, продолжая улыбаться.

— Нет, он действительно мужчина молодой и именно тот, о ком я тебе рассказывала.

— А может, ты боишься, что он соблазнит меня, раз он такой, как ты говорила о нем Катьке? — не унималась Лера.

Но тут бабушка стала очень серьезна.

— Лера, я не думаю, что ты сможешь разрушить свой брак из-за кого бы то ни было. — Валентина Сергеевна строго и внимательно посмотрела на внучку. — Эдуард человек надежный, а главное — практичный. Он именно тот, кто тебе нужен! С ним ты будешь жить спокойно!

— Конечно, об этом можешь не волноваться. — Лера никогда не разочарует бабушку, не нарушит ее покой. Она встала, подошла к Валентине Сергеевне и поцеловала ее. — Бабуль, я очень люблю тебя, не беспокойся ни о чем! Просто я хотела поблагодарить Валерия за компьютер. Только и всего.

— Он приедет теперь не раньше чем через год, — вздохнула бабушка. — И возможно, я познакомлю вас!

Больше Лера не спрашивала бабушку об этом таинственном человеке. Лишь иногда она замечала печальную задумчивость в глазах своей бабули. Это означало, что дедушкин ученик звонил ей.

…Приближалось лето, последнее лето службы Эдуарда. Лера сдавала летнюю сессию, а Валентина Сергеевна необычайно настойчиво спрашивала у внучки, где она собирается провести свой отпуск.

— Баб, Валерий снова собрался тебя навестить?

— Нет, я же тебе говорила, что он теперь долго не появится. — Бабушка пожала плечами. — Просто я не хочу, чтобы ты все лето провела в Москве.

— Мы можем поехать с тобой на дачу, — ответила Лера. — Кстати, родители Эдика тоже хотели бы туда поехать, Вера Петровна спрашивала, не будешь ли ты против.

— На даче, а тем более в компании людей пенсионного возраста — это не отдых. — Валентина Сергеевна улыбнулась. — Может быть, вы с Катериной съездите куда-нибудь?

— Вот Катька обрадуется! — Да Лера и сама была не против отдохнуть где-нибудь.

И вот через две недели подруги сдали сессию и с тортом и шампанским примчались отпраздновать окончание второго курса вместе с Валентиной Сергеевной.

— Бабуль, мы купили путевки! — радостно сообщила Лера. — Мы едем в Сочи, в студенческий городок!

— Мы в университетском профкоме купили! — еще более восторженно отозвалась Катя. — Валентина Сергеевна, представляете, у нас с Леркой будет отдельный домик! И место потрясающее — в самой середине сочинского побережья!

— А на чем вы будете добираться? — поинтересовалась бабушка.

— На поезде! Мы решили покататься! — сказала улыбающаяся Лера. — Да и потом, для здоровья полезнее постепенно менять климатические зоны, то есть ехать на поезде, а не лететь на самолете.

— Мы туда билеты уже купили! — Катерина излучала море положительной энергии. — И я настояла на СВ! Прокатимся с шиком!

Девушки наперебой рассказывали Валентине Сергеевне обо всем и составляли список покупок, которые необходимо было сделать до отъезда.

А когда их бурное празднование и строительство планов о предстоящем отдыхе закончились и Катерина ушла, бабушка преподнесла Лере очередной сюрприз. Валентина Сергеевна торжественно вручила внучке бандероль.

— Это Валерий прислал тебе по случаю окончания семестра. — Бабушка улыбалась ласково-печально, как всегда, когда речь заходила об этом таинственном дедушкином ученике. — Бандероль пришла на мое имя, но он звонил недавно, сказал, что это для тебя…

Коробка была объемной, но легкой. Лера посмотрела на адрес отправителя.

— Бабуль, ты говорила, что он в Германии, а здесь написано — Австрия, Шпитталь…

— У него свой бизнес, видимо, был там по делам… Открывай, Лер! — Валентине Сергеевне не терпелось увидеть подарок.

Лера распечатала бандероль, и… из нее заструилась прекрасная шелковая ткань лавандового цвета… Любимого цвета Леры.

— Ox… — только и смогла вымолвить девушка — это было восхитительное платье.

— Прелесть какая, — улыбнулась бабушка. — Примерь, Лерунь!

Лера оглядывала свое отражение в зеркале — в этом платье она была превосходна! Сиреневый шелк обнимал стройную фигуру, выгодно подчеркивая ее прекрасные формы.

— А не коротковато? — засомневалась Лера и подумала, что муж такую длину не одобрил бы.

— В самый раз, — улыбнулась бабушка. — Ты очень красивая, дочка…

— Бабуль, а откуда он знает, что этот цвет — мой любимый? — У Леры забилось сердце, до того разволновала ее догадка, озарившая душу.

— Он знал твоих родителей и часто бывал у нас, когда ты была маленькая. — Валентина Сергеевна присела на диван. — А мама все время заказывала для тебя платья лавандового цвета, тебя же родители нашли в цветочке и…

— Бабуль, а откуда он узнал мой размер? — Сердцебиение Леры усиливалось.

— Во-первых, я показывала ему твои фотографии, и он поразился твоим сходством с матерью. Поэтому понятно, что… А потом, он как-то звонил, интересовался твоим размером одежды… — Валентина Сергеевна смахнула слезы. — Лерочка, ты так похожа на маму… Марине тоже шел этот цвет… Он делает ваши синие глаза еще ярче…

— Бабуль, а ты ничего от меня не скрываешь? — Лера присела возле нее. Почему на бандероли только его имя? И почему этого человека зовут Валерием?

— Потому что родители его так назвали. — Слезы мгновенно исчезли из глаз Валентины Сергеевны.

Лера кивнула и прикусила губу — слезы подступили к глазам, и она попыталась с ними справиться.

— Бабуль… — Лера все же не сдержалась и всхлипнула. — Бабуль, а это не папа?

— Нет, — тут же отозвалась Валентина Сергеевна и обняла внучку. — Это именно тот человек, о котором я тебе рассказывала… Папа погиб, он… уехал в горы и… Он не смог жить без Марины…

Лера кивнула и, уткнувшись лицом в плечо бабушки, заплакала.

Валентина Сергеевна не успокаивала внучку, она давала ей выплакаться, по себе зная, что слезы не остановить уговорами, им нужно дать вылиться…

— Бабуль, а море сейчас соленое? — Лера почти успокоилась и растирала по щекам остатки слез.

— Море соленое, но нежное, очень приятное на вкус, — улыбнулась бабушка. — Тебе оно понравится! Ты же ни разу не видела море…

— Знаешь, бабуль, я никак не решалась тебе сказать…

Лера пошла в свою комнату и вернулась с альбомом и набором простых карандашей — давно, в детстве, она занималась графикой, но после гибели матери ни разу не брала карандаш в руки.

— Лерочка! — улыбнулась Валентина Сергеевна. Бабушка переживала, что внучка бросила рисование, будто часть души Леры умерла.

— Я не знаю почему… — Лера вновь села возле бабушки. — Что-то произошло, после появления этого человека во мне все начало оживать… Я не видела его, даже не слышала его голоса, но… Но теперь я чувствую, что хочу взять карандаш и выплеснуть на бумагу все, что я вижу, понимаю и ощущаю… — Лера пристально посмотрела на бабушку. — Обещай, что познакомишь меня с ним, я хочу увидеть его и понять, почему с его появлением со мной произошло это… Я будто ожила…

— Хорошо, — кивнула бабушка. — Но наберись терпения, он приедет не скоро, видишь, у него даже в Австрии какие-то дела… И еще…

— Обещаю, что не влюблюсь в него, — улыбнулась Лера.

— Я этого и не боюсь. — Бабушка провела ладонью по светлым, отливающим золотом волосам внучки. — Ты чувствуешь, что нарисуешь в первую очередь?

— Море, — задумчиво проговорила Лера и счастливо вздохнула. — Море…

Глава 3

Волосы Валерии развевались от нежного ветерка, летящего с моря, а освещавшее мир солнце делало их еще более похожими на струящийся поток меда белой акации. И Катерина, идущая к подруге, невольно залюбовалась ею. «Нет, — подумала Катя, — я не дам Лерке тихонечко отдыхать, как она любит! Не позволю такой красотище сидеть в уголочке! Вообще ей надо выкинуть на две недели своего мужа-дятла из головы! Пусть откроет глаза и заметит наконец, что мужики шею сворачивают, глядя на нее! Господи, сколько же она теряет из-за своего замужества!»

— Лер, я все сделала! — Катерина обняла подругу. — Пойдем устраиваться? Или хочешь еще посмотреть на море?

— Давай разложим вещи и вернемся сюда, — улыбнулась Лера. — Мне очень хочется рисовать!

— Вот это я понимаю! — Катерина была рада, что Лера решила вернуться к рисованию. — Видишь, ты начинаешь приходить в норму! Я и море сделаем из тебя человека!

И Лера действительно преображалась на глазах — она чаще улыбалась, шутила, веселилась, хохотала над шуточками Катерины. И рисовала! За два дня она сделала несколько рисунков. Во-первых, море — Лера рисовала его неустанно, восхищаясь его красотой и волшебной изменчивостью. Во-вторых, домик, в котором они поселились с Катериной.

Весь туристический комплекс состоял из небольших деревянных коттеджей, расположившихся у подножия гор. Домики утопали в буйной растительности и соединялись дорожками, выложенными разноцветной каменной плиткой, так что заблудиться в этом «Горном поселении» было невозможно. А пройдя по тропинкам мимо домиков соседей, в большинстве своем молоденьких влюбленных студенческих парочек, которые Лера с Катей видели в столовой да кое-где на пляже, попадаешь на дорогу, спускающуюся к морю. Дорога проходила по поселку, и подруги, идя на пляж, непременно закупали различные вкусности, продаваемые местными жителями со столиков, выставленных в калитках.

Придя на пляж, Лера с Катериной первым делом шли купаться, а потом нежились на солнышке…

— Все, мне это начинает надоедать! — возмущенно заключила Катерина, когда они в очередной раз наплавались и лежали на пляже. Близился вечер второго дня их пребывания на море. — Для чего, спрашивается, я напокупала этих сногсшибательных купальников?! Скукотища ведь! Мне некому продемонстрировать свое шикарнейшее тело!

— Бедненькая, — пожалела подругу Лера. — А по мне — лучше и не отдохнешь! Помнишь, тетушка, у которой мы орешки покупаем, рассказывала, что в поселках городского типа на пляже не приткнешься, в море окунуться негде! А Здесь — красота!

— Красота?! — Катя потянулась за бутылкой минералки. — Ближайшие соседи по пляжу в десяти метрах от нас! Здесь лишь семьи да эти малолетние влюбленные парочки! — Катерина махнула бутылочкой в сторону их соседей. — Вон детсадовцы какие-то целуются! Уж шли бы в свой домик да резвились вволю, сюда мама с папой не явятся, это тебе не дома, не надо шарахаться от каждого шороха на площадке! — Катерина явно вспомнила свидания в квартире своего возлюбленного, именно на эту проблему — внезапного появления родителей — она и жаловалась порой Лере.

— У них вся ночь впереди, — ответила Лера и улыбнулась. — Кать, а ты со своим парнем решила порвать именно из-за этого?

— Это мне глаза и открыло! Что за чертовщина, в самом деле! Парню двадцать два года, а он бабу себе может привести, если только родителей дома нет! Ладно, когда нам было по семнадцать, но теперь-то? — Катя махнула рукой. — Зачем мне такой? Я не засидевшаяся клуша, найду себе нормального мужика!

Лера кивнула и потянулась к своей сумочке за часами.

— Половина седьмого, — сказала она. — Ну что, поваляемся еще?

— Нет, пойдем. — Катерина поднялась и принялась стряхивать полотенце, на котором загорала. — Завтра мы едем в Сочи! Я уже этот вопрос провентилировала — на электричке чуть больше часа!

— Ты хочешь в Сочи? — с сомнением поинтересовалась Лера. — Может быть, попозже? Мы же только вчера приехали!

— Поздно будет, если мы тут проваляемся впустую! — заключила Катерина тоном, не терпящим возражений. — Мы там классно отдохнем, будет что вспомнить!

И вот на следующий день, проснувшись пораньше, подруги шли по дороге, становившейся уже привычной. Катерина без устали щебетала, доказывая Лере необходимость их поездки в Сочи:

— Ну что мы с тобой в «конторе» и в университете сможем рассказать? Что весь отпуск провалялись на деревенском пляже?

— Вообще-то посмотреть город будет интересно, — кивнула Лера. — Я читала, там есть развалины крепостной стены какого-то форта, и еще можно сходить в музей истории, он, кстати, находится в здании бывшего Дворянского собрания!

— Лерик, тебе не на экономический надо было поступать, а в художественный, в Суриковский, — улыбнулась Катерина. — Только ни в какой музей мы не пойдем, мы лучше развесим твои рисунки по стенам в нашем домике — вот тебе и музей!

— Не пойдем?

— Нет, конечно! — убедительно ответила Катя. — Что там может быть?! Древняя прялка и какая-нибудь старинная фотография города? — Катя взяла Леру под руку и примирительно чмокнула подругу в щеку. — Лерик, уж таких прекрасных картин, как твои, там точно нет! Ну, охота тебе в помещении торчать? Надо дышать морским воздухом!

— И где мы будем там дышать? — Лера и не собиралась спорить с Катей. — Ты уже составила программу пребывания?

— А это мы на месте разберемся где! — Они уже дошли до станции, и Катерина, улыбаясь, оглядела платформу — народу собралось всего человек десять. — Сейчас сядем у окошка, будем смотреть на море и не заметим, как час пролетит!

Электричка опоздала на полчаса и была битком набита желающими посетить Сочи именно сегодня.

Катерина с Лерой забрались по неудобным металлическим ступеням в вагон и устроились, можно сказать, шикарно. В тамбуре. Но зато они стояли у стены, к которой можно было прислониться, а это было значительно удобнее, чем ловить равновесие, стоя в проходе между сиденьями. И вдобавок в дверях были выбиты стекла, и девушек обдавало теплым ветерком. Да, устроились они комфортно!

Катерина улыбнулась, глядя на подругу. «Лерик — это золото! Другая на ее месте уже давно ворчала бы, что я ее вытянула и вот теперь приходится мучиться в битком набитой электричке!»

Лера же с удовольствием рассматривала пробегающий за окном пейзаж — горы, заросшие лесом, домики, укутанные буйной южной растительностью.

— Катька, а нам повезло. — Лера была счастлива. — Сквозь грязные вагонные стекла мы с тобой ничего бы не увидели, а здесь стекол нет и видно все прекрасно!

— Ага! — кивнула Катя. — И экологически чистый кондишн, поставленный на «легкий ветерок»!

— Ух ты! — ахнула Лера — не успели они опомниться, как состав оказался в туннеле. — Как здорово, Кать!

Лера явно наслаждалась путешествием, совершенно не обращая внимания на гул утрамбованного людьми вагона. Ей все нравилось, и она сказала подруге, что довольна поездкой и что Катька молодец, придумала так здорово попутешествовать!

Воспользовавшись хорошим расположением духа Леры, Катя обратилась к ней с просьбой:

— Лер, пообещай, что ты не будешь убегать, когда к нам подойдут познакомиться какие-нибудь молодые люди. — Катерина уже успела заметить, что подруга сняла обручальное кольцо, и очень обрадовалась. Она поняла это по-своему.

— С чего ты решила, что к нам кто-то подойдет знакомиться? — хитро улыбнулась Лера, вспомнив, что Катя мечтала о курортном романе и часто болтала об этом еще в Москве.

— С того решила! Разве не видно, что я нуждаюсь в помощи Айболита? — Катерина сморщила носик, что означало: «Ну, пожалуйста, Лерик! Что тебе стоит?»

Лера покачала головой:

— Конечно, к больным людям надо относиться снисходительно… Только, Кать, мне это не нужно, поэтому…

— Лер, да что в этом такого? — поспешила успокоить подругу Катерина. — В университете же к нам подходят парни потрепаться, и ничего!

— Ну… — Лера пожала плечами.

— И потом, ты настолько шикарно выглядишь, что ни один супермен даже не удивится, если ты намекнешь, что… — Катя подмигнула Лере. — В общем, ты запросто можешь отказать любому! И он отойдет без вопросов.

— Да ладно тебе. — Лера смущенно махнула рукой и вздохнула — действительно, ничего ужасного не будет, если она с кем-нибудь пообщается. Просто пообщается. Да и потом, не лишать же Катерину возможности завести курортный роман, она так об этом мечтала!

Катерина с нежной улыбкой смотрела на подругу. «Лера не понимает, какое впечатление производит на окружающих… Кротость и неземная красота…»

Глава 4

Народ хлынул из электрички, как теплая газированная вода из бутылки. Измученные жарой люди покидали вагоны, устремляясь к подземному переходу.

Катя с Лерой поспешно, в ритме толпы, спустились в туннель и невольно приостановились. А чтобы не мешать плавному людскому течению, подруги перебрались поближе к стене…

— Вот это здорово! — Катерина оглядывалась по сторонам. — Ну надо же!

— Это переход в московском метро, а не Сочи! — Лера была удивлена. — Может, мы чудесным образом попали домой?

Так, рассматривая переход и улыбаясь, они поднялись в здание вокзала — просторное сооружение с высоченными потолками и гладким каменным полом. Первым делом подруги купили себе по бутылочке холодной воды и присели за столик в буфете.

— Если бы я не знала, что мы в Сочи, то сказала бы, что это какой-нибудь московский вокзал. — Лера с удовольствием отпивала холодную колу.

— Ага, — согласилась Катерина. — А сейчас посмотрим, что там снаружи. Пойдем в сторону моря, оттуда и начнем… осмотр!

Отдохнув и освежившись, подруги направились к выходу из здания вокзала.

— Это не Москва! — сказала Катерина, вспомнив сходство подземного перехода с метро. — В Москве пальмы не растут!

Катерина показывала на островки пушистых пальм, украшающие городскую привокзальную площадь. А когда повернулась в сторону Леры, то оказалось, что подруги рядом нет. Взгляд Катерины заметался, ища стройную фигурку Валерии.

Лера стояла перед стендом с фотографиями и смотрела на них как завороженная. На фотографиях были горы.

Девушка совершенно не слышала громкого, выразительного голоса экскурсовода, зазывающего посетить горнолыжный курорт «Красная поляна», вкупе со множеством других соблазнительных достопримечательностей.

Но Леру интересовали только горы.

Она несчетное количество раз видела горы на фотографиях, сделанных родителями.

Она видела горы по телевизору, продолжая смотреть передачи о природе, как к этому ее приобщили родители.

Она видела горы издалека — из окна домика, в котором проживала сейчас.

Но это было не то.

Лера хотела вплотную соприкоснуться с горами — увидеть их так близко, чтобы понять и почувствовать на себе их магическую силу. Силу, которая отняла у нее отца и маму.

…Катерина несколько минут наблюдала за подругой: Лера переменилась до неузнаваемости. В ее глазах явственно читалась жажда. Жажда к горам.

— Лерунь, давай подышим горным воздухом? — предложила Катя. Она знала, что горы — Лерина боль, но догадывалась, что, не встретившись с ними лицом к лицу, не поняв этой романтики, Лера не избавится от страданий.

— Папа с мамой были в Кавказских горах, — тихо сказала Лера. — Они были на Большом седле, на Бештау и на Эльбрусе…

Лера посмотрела на подругу и нахмурилась — она не знала, стоит ли… Да и у Катерины были другие планы…

Но Катя поняла все без объяснений и просьб.

— Нам два места, — подошла она к вещающей на всю площадь женщине…

…Микроавтобус тронулся, и Лера словно очнулась, услышав звонкий голос экскурсовода. Она посмотрела на подругу и дотронулась до ее руки:

— Кать…

— Теперь нам точно будет о чем рассказать, — улыбнулась Катя и прошептала Лере на ухо: — Посмотри лучше, какие прикольные у нас соседи!

Лера оглядела микроавтобус. Вместе с ними на экскурсию отправились четыре матроны в теле и очень худосочная молодая семейная пара.

— Действительно, живописные экземпляры, — вторила Лера веселому тону подруги. — А экскурсовод сейчас лопнет от усердия.

Женщина-экскурсовод захлебывалась, стараясь донести до экскурсантов как можно больше информации, причем информации, знакомой обычному человеку со школьной скамьи.

— Она принимает всех за олигофренов, что ли? — поинтересовалась Катя очень тихо, так, что, кроме Леры, никто ничего не слышал.

— Лучше бы уж молчала, — согласилась Валерия. — Ограничилась бы рассказом о достопримечательностях города. А то кажется, будто это экскурсия для младших школьников. Ведь нормальному человеку все это давно известно.

— Слева от нас Зимний театр, — вещала экскурсовод. — И сейчас мы пересекаем знаменитую «звездную дорожку»!

— А что такое «звездная дорожка»? — подала голос худенькая девушка.

Катерина с Лерой невольно посмотрели на девушку, а потом изумленно переглянулись.

— Теперь понятно, почему она рассказывает об известных всем вещах. — Катерина закатила глаза.

— Бедная экскурсовод, — прошептала Лера. — Надо иметь ангельское терпение, чтобы отвечать на такие вопросы, задаваемые взрослыми!

А экскурсовод тем временем с приветливой улыбкой объясняла девушке о «звездной дорожке», о кинофестивале «Кинотавр»…

Микроавтобус мчался по Курортному проспекту. Лера с Катериной обменивались шуточками, комментируя до тошноты доступный пониманию рассказ экскурсовода.

— Справа от нас здание нового аэропорта. К сожалению, недостроенного. — И терпеливая вещательница поведала обо всех знаменитых политиках — уроженцах Сочи, обещавших помощь в завершении строительства.

От услышанных имен толстушки-матроны запричитали.

Микроавтобус повернул налево, за окнами замелькали деревенские домики, и разговор пошел о способах консервирования огурцов и приготовления варенья.

Катерина тяжело вздохнула — веселенькая тема для обсуждения, но что поделаешь, экскурсовод должна угодить всем. Катя посмотрела на уставившуюся в окно подругу и решила прекратить свои комментарии — Лера ждала появления гор, и Катя не стала ей мешать.

А Лере вспоминались рассказы родителей о горах, о восхождениях… Все это всплыло в ее памяти так отчетливо, будто мама и отец совсем недавно рассказывали об этом. И она неотрывно смотрела на горы, такие знакомые и в то же время неизвестные ей.

Сначала горная дорога казалась абсолютно безопасной, но вот она плавно пошла вверх, и экскурсанты не заметили, как приветливая долина сменилась отвесными скалами.

Катерина невольно сжала руку Леры: они ехали по выдолбленной в скале дороге — слева была незыблемая гора, а справа… Справа был обрыв. Пропасть, от которой их отделяло крошечное ограждение.

Экскурсовод веселым голосом вещала о том, сколько машин упало в эту пропасть, и делилась подробностями о последней аварии; молоденькая супружеская пара сомкнула объятия. Матроны заохали и тут же наперебой стали интересоваться, насколько высоко умение водителя и не упадет ли машина в пропасть.

Катерина почти не дышала — она откинулась на спинку сиденья и скосила глаза на представшую взору картину. У нее замерло сердце.

Лера же смотрела на горы с едва заметной улыбкой. Она не испугалась, она поняла их.

Нет, горы не были страшными, они просто проводили испытание для желающих побывать в их самых изысканных уголках. И Лера восхищенно смотрела на отвесные склоны, на бурлящую внизу реку и на величественные, поросшие лесом дальние вершины…

А туннель, прорубленный в горной породе, и вовсе обрадовал ее — эти величавые монстры разрешили человеку быть хозяином… Или сделали вид, что разрешили — может быть, им просто было интересно понаблюдать за этими забавными существами — людьми. Ведь горы спокойны и незыблемо надежны лишь с виду.

Экскурсия сделала первую остановку у минерального источника. Опасная дорога закончилась, и теперь можно было спокойно наслаждаться чистейшим воздухом, тишиной и покоем.

Лера поняла, что не любить горы невозможно, а поэтому невозможно не вернуться к этой красоте — манящей, надежной красоте гор.

Экскурсанты веселились у источника, пытаясь захватить горлышками пластиковых бутылок тоненькие струйки нарзана. Все умывались, брызгались, наслаждаясь возможностью пошиковать минеральной водой, свободно струящейся сквозь маленькие дырочки, проделанные в трубе.

— Я бы здесь с удовольствием осталась жить. — Катерина закручивала крышку на бутылке из-под колы, в которую набрала сочинского нарзана из источника. — Местные, наверное, не только кипятят эту воду для чая, но и суп на ней варят!

Лера кивнула, еще разочек умылась холодной минеральной водой, и подруги не спеша направились в сторону своего автобуса. На мостике они остановились: прямо перед ними возвышалась живописная гора — будто огромный мохнатый медведь притаился.

— Лер, ну как ты? — осторожно поинтересовалась Катя. Она беспокоилась за подругу, понимая, что свидание с горами было и необходимым и тревожным одновременно.

— Все нормально, Катюш. — Лера улыбнулась. — Мне здесь очень хорошо… Давай сфотографируемся на фоне этого зеленого медвежонка!

Лера показала на гору, а Катя согласно кивнула и окликнула молодого мужчину — мужа той пугливой девушки, которая интересовалась «звездной дорожкой».

Из обычного нажатия на кнопочку фотоаппарата Катерина устроила целое шоу. Сначала она подробно объяснила парню, куда смотреть и что увидеть, потом растолковала, на какую кнопочку нажимать и как при этом держать, чтобы кадр не смазался.

В конце концов это развеселило всех, и на фотографии подруги должны был и получиться великолепно?

Но кроме этого, Катерина предложила сделать еще и коллективный снимок — парочку женатиков, квартет матрон, экскурсовода и водителя. А также не забыла себя и Леру. Фотографировала всю эту живописную группу женщина, продававшая мед возле источника.

— Катька, тебе надо было на режиссерский идти, — смеялась Лера, глядя вслед их группе, оживленно беседующей и идущей в сторону автобуса.

— Лерка, а ты заметила, мужичок-то и не рыпался, когда я пару раз как бы нечаянно прижалась к нему! — Катерину всегда развлекали эти невинные игры с представителями мужского пола.

— Кать, он просто не обратил на это внимания. — Лера покачала головой: «Ну, Катька дает!» — У него жена молодая под боком. Наверняка у них медовый месяц.

— Ага! Обожрался он меда, наверное, — хихикнула Катя. — На солененькие огурчики уже потянуло!

— Катя!.. — прошептала Лера. — Да посмотри на его жену — она худющая, ты по сравнению с ней… Хотя у тебя фигура — что надо!

— Я тебе об этом и говорю, мужики не собаки, на кости не бросаются, а если по молодости или по неопытности бросаются, то быстро понимают, что мяско-то лучше!

— У каждого свой вкус! — строго сказала Лера. — Тебе самой то худые нравятся, то… в теле!

— Все от настроения зависит!

А настроение было преотличным! Путешествие приносило массу радости, и Катерина уже не вспоминала о Сочи, где собиралась поохотиться за каким-нибудь претендентом на роль курортного воздыхателя. Она чувствовала, что в горах ее ждет нечто интересное! А как же иначе? Ведь неожиданные решения и поездки обычно оказываются самыми разумными и плодотворными!

Глава 5

Чем выше поднимаешься в горы, тем отчетливее понимаешь, насколько они непредсказуемы и изменчивы.

Совсем недавно, когда пассажиры микроавтобуса наслаждались минеральным источником, светило солнце. А стоило им проехать немного вверх, как небо нахмурилось, и было похоже, что вот-вот пойдет дождь.

— Лер, твоя любимая погода, — подмигнула подруге Катерина. — Если будет дождик, значит, горы ждали тебя!

— Лучше без дождя, — улыбнулась Лера, — а то мы не сможем погулять!

Их микроавтобус прибыл на стоянку, и экскурсанты были отпущены в свободное плавание — каждый теперь мог развлекаться как хотел, единственное, о чем не нужно было забывать, так это о времени отъезда.

Первым делом Катерина предложила перекусить — завтракали они рано, да и выпитая минеральная вода лишь раззадорила аппетит. Оглядевшись, девушки выбрали один из ресторанчиков — крытую площадку, уставленную деревянными столами и скамейками. Миловидная, улыбающаяся официантка принесла меню и пообещала подойти сразу же, как только девушки сделают выбор.

Лера углубилась в изучение меню, а Катерина, быстренько пробежав глазами по листочку, запечатанному в целлофановую папочку, решила положиться на вкус подруги и принялась разглядывать окружающих. За соседним столиком никто не привлек ее внимания, а вот за пределами ресторана…

По тропинке к их навесу приближались мужчины. Их было двое, и оба были молоды и весьма симпатичны.

— Лерик, посмотри, какие симпатичные мордашки! — Катя взяла из рук подруги меню и положила на стол. — Давай выберем сразу — тебе какой больше нравится?

— Никакой. — Но Лера невольно посмотрела в сторону мужчин. — Кать, выбирай любого, меня ни один не интересует! Я же тебе говорила…

— Ладно! — Катерина потерла руки. — Тогда я выбираю того, который немного повыше — он сухощавый и крепкий. Сегодня я настроена именно на такого мужчинку!

— А почему бы тебе не выбрать другого? — Лера еще раз посмотрела в сторону мужчин. — У него красивая, спортивная фигура, да и лицо… ой, прости — фэйс, более, более…

— Вот именно — более! Он слишком мужчина! — проговорила Катя. — Я же не переоцениваю свои возможности, поэтому и выбрала не его! Этот воплощенный, материализовавшийся агент 007 только к тебе подойдет.

— С чего ты решила, что они вообще к нам подойдут? — пробормотала Лера и вновь принялась за изучение меню.

— Я такие вещи за версту чую, — прошептала Катерина.

Лера слегка кивнула, улыбнулась и… застыла. Она услышала легкое покашливание и посмотрела сначала на подругу, которая выразительно подняла брови, а потом перевела взгляд на подошедших мужчин.

— Разрешите составить вам компанию? — поинтересовался тот, которого Катерина выбрала для себя.

— Разрешаем, — улыбнулась Катя.

Мужчины представились — Катиного избранника звали Михаилом, а красавца 007 — Игорем. Познакомившись, они стали обсуждать меню.

— Что вы нам посоветуете? — Катерина преобразилась: выбранный мужчина явно симпатизировал ей.

— Мы вам советуем не брать форель, — улыбнулся Игорь. И стал еще симпатичнее, он был из тех мужчин, которых улыбка делает необычайно обаятельными.

— Да? — удивилась Катя. — А экскурсовод нам очень советовала.

— Поэтому и советовала, — хохотнул Миша. — Это ее работа — сбыть товар.

По рекомендации мужчин девушки заказали себе шашлык и овощной салат. Эти блюда оказались достойны внимания, за обедом завязалась веселая и оживленная беседа.

Игорь с Михаилом тоже оказались москвичами, чему Катерина необычайно обрадовалась — приятно встретить земляка! Молодые мужчины находились в Красной поляне уже третий день и с удовольствием делились с девушками своими наблюдениями и услышанными рассказами об обычаях местного населения.

— Так, значит, здесь все схвачено, — развеселилась Катерина. Игорь и Миша открыли девушкам глаза на организацию экскурсий, с одной из которых они и прибыли сюда. — Облапошивают наивных людей, у которых мозги расплавились от солнца!

— Нам посоветовали покупать мед только у местных продавцов. — Миша указал в сторону лотков со всевозможными кушаньями и сувенирами, а потом осторожно накрыл ладонью Катины пальцы. — Да вообще-то никакого обмана… Просто у каждого экскурсовода договоренность с определенной пасекой. Экскурсовод приводит покупателей и получает процент за свою услугу. Обычный раздел территории…

— Тогда, Лер, зря мы ее жалели! — Катя не убирала руку, явно поощряя оказываемое ей Михаилом внимание. — Она не просто так с готовностью отвечала на тупые вопросы худосочной девицы и трепалась о способах засаливания с тетками, ведь все они купили не по одной банке меда! Она завоевала их расположение и — дело сделано!

— У каждого своя работа, — улыбнулась Лера. — Да и потом, мед-то здесь везде хороший! Если бы мы с тобой в своем поселке не купили меда, то сделали бы это сегодня здесь…

— Все отдыхающие стараются купить мед, — подал голос Игорь.

Лера встретилась с ним взглядом. Глаза его ласково улыбались ей…

А Катерина с Михаилом вовсю обменивались взглядами и уже почти не размыкали рук — они быстро нашли общий язык.

— А что это шумит? — поинтересовалась Катерина, хотя прекрасно знала, что это работает фуникулер.

— Это канатная дорога. — Михаил оживился. — Давайте прокатимся! Это самое лучшее развлечение после обеда — сидишь, а пейзаж меняется! Кстати, посмотрим на заснеженные вершины!

— Давайте! — Катерина поднялась и обратилась к подруге: — Лера, а ты хочешь?

Но Лера отрицательно помотала головой: лицо ее стало серьезным и встревоженным.

— Ты езжай, Кать, а я тебя здесь подожду… Мне не хочется…

У Катерины вопросительно выгнулись брови, но Лера знаком дала ей понять, что беспокоиться не о чем.

Лера проводила глазами удаляющуюся фигуру подруги и подумала, что как ни удивительно, но Катя и ее новый знакомый, Миша, очень подходят друг другу, составляя гармоничную пару — оба темноволосые, оба веселые, жизнерадостные, с белозубыми улыбками и искрящимися глазами.

— А почему вы не захотели прокатиться? — послышался голос Игоря.

Лера вздрогнула. Она так старательно избегала встречаться с ним взглядом, что подсознательно решила — он тоже ушел…

— А вы? — Она повернулась к нему и почувствовала, что начинает волноваться — внутри ощущалось какое-то приятное беспокойство.

— Я не хотел оставлять вас одну. — Игорь в отличие от своего друга держал дистанцию — Валерия ошеломила его: ни разу в жизни он не встречал женщину, настолько близкую к совершенству. — Вообще-то вы напрасно отказались…

— Если здесь облачно, то выше может идти дождь. — Лера посмотрела на Игоря и снова встретилась с его необычным взглядом: его глаза будто гипнотизировали ее, манили…

— Вы уже бывали в горах, раз так хорошо знаете их? — поинтересовался мужчина, он еще за обедом заметил, что взгляд Леры немного тосклив, она будто печалилась о ком-то… Будто не отдыхать сюда приехала.

— Нет. — Она вздохнула. — Мои родители были альпинистами, поэтому…

«Были», — отметил про себя Игорь, но расспрашивать не стал.

— Валерия, наших друзей не будет два часа, давайте погуляем пока вместе, — предложил Игорь. — Я здесь уже разведал местность, мы не заблудимся.

Лера пожала плечами — она не знала, как ей поступить, стоит ли соглашаться?

— Я побуду вашим экскурсоводом. — Игорь улыбнулся. — И обещаю, что не поведу вас покупать мед, никаких авантюр!

Его улыбка озарила ее, и все вокруг вдруг стало романтичным и загадочным. И Лера кивнула.

Они долго шли молча.

Лера просто любовалась горами и слушала шум горной реки. А Игорь любовался Лерой… Он не мог на нее наглядеться и был рад, что все ее внимание приковано к окружающей их природе, это позволяло ему беспрепятственно смотреть на девушку.

Горная тропинка была бесконечной. Поняв это, Лера посмотрела на часы и обнаружила, что они идут так уже сорок минут.

— Может быть, нам стоит вернуться? — Лера посмотрела на Игоря и поняла, что его присутствие, совершенно незаметное, сделало прогулку такой приятной и спокойной.

— Давайте посидим здесь немного. — Игорь показал в сторону поваленного дерева. — У нас еще достаточно времени, мы не опаздываем.

Игорь хотел послушать звук ее голоса, полюбоваться ее улыбкой — стать немного ближе…

Они устроились на бревне, лежавшем у самой реки.

— По-моему, лучше, чем в горах, нигде не отдохнешь. — Игорь бросил камешек в речку. — Особенно если нужно отвлечься от дел и суеты… Здесь все мысли приостанавливаются…

— Да. — Лера посмотрела на Игоря и подумала, что он не похож ни на какого агента 007, он… Он просто красивый молодой мужчина с приятным голосом и… И невероятным обаянием, которое притягивает, окутывает надежностью, успокаивает. — Игорь, а вы надолго в горы?

— Да вообще-то нет. — Игорь сдвинул брови. — Мы приехали сюда присмотреть дом для шефа.

— Для Михаила? — поинтересовалась Лера. За обедом Миша объявил себя шефом Игоря, когда речь зашла о профессиональных занятиях сотрапезников.

— Нет. — Игорь рассмеялся. — Не для Мишки, для нашего главного шефа. Он попросил присмотреть подходящий дом в горах, он не доверяет никаким агентствам, полагается на наш вкус. Да и отпуск заодно свой отгуливаем…

— И как, успешно? Подобрали дом?

— Да, — равнодушно проговорил Игорь. — Купили. Вчера.

— Если ваш шеф понравится горам, то отдыхать он здесь будет прекрасно, — улыбнулась Лера и повернулась к Игорю — он все так же странно смотрел на нее, и она будто становилась мягче под его взглядом. — Горы будут притягивать его, заставляя возвращаться сюда снова и снова…

Лере казалось, что она знает Игоря очень давно и что ближе его у нее и нет никого… Поддавшись этому ощущению, она сказала:

— Я приехала в горы, чтобы понять, почему их так любили мои родители.

«Любили». — Игорь заметил грустинку в Лериных глазах.

Но тут Валерия улыбнулась Игорю, и он ответил ей своей притягательной улыбкой.

— Я сотни раз видела горы глазами родителей — они привозили фотографии и бесконечные, захватывающие рассказы о своих путешествиях…

И Лера рассказала Игорю о своих родителях. Ей за все эти годы в общем-то и не с кем было поделиться воспоминаниями… Бабушка начинала плакать и старалась избегать совместных воспоминаний. А муж Леры — Эдуард — на корню пресек ее попытку поговорить об отце с матерью: «Валерия, не вороши прошлое, покойникам твои воспоминания не нужны, а тебя они лишь разволнуют».

Игорь же внимательно слушал Леру, временами спрашивая ее о чем-нибудь или делясь своими впечатлениями о горах.

— Я бы с удовольствием прогулялся по ледопаду, — улыбнулся Игорь. — Это, наверное, красиво и мощно…

— Да, но довольно опасно! И потом, ведь все снаряжение на тебе: не слишком-то легкая прогулка!

— Лера, а вы мне не объясните, что такое полка? — поинтересовался Игорь. — Я как-то мимоходом смотрел передачу, там альпинисты с удовольствием рассказывали, что они гуляли по горизонтальным полкам.

Лера покачала головой:

— Это только рассказывать можно улыбаясь. А на самом деле полка шириной сантиметров двадцать…

— Вот как? — изумился Игорь и добавил, восхищенно глядя на Леру: — Эти люди — герои! А тем более если альпинизмом занимается женщина!

— Да, — согласилась Лера. — И теперь я понимаю, — она огляделась, еще раз любуясь на заросшие лесом вершины, — что их так привлекало в горах…

— А еще риск и умение преодолевать опасности, наслаждаться победой, дышать вольным воздухом! — закончил Игорь ее мысль и глубоко, шумно вздохнул. — Лера, вы не будете возражать, если я закурю?

— Не буду.

Лера смотрела на бегущую реку, и на лице ее играла улыбка — впервые она почувствовала себя счастливой. Лера поняла родителей, и больше ее не тревожила мысль, которая хоть и редко, но мешала ей жить спокойно: «Родители любили горы больше, чем меня…» Нет, ее мама и папа были самыми лучшими на свете! И Лера теперь любит горы почти так же сильно, как и они.

— Вы курите «Кабине»? — Лера вновь посмотрела на Игоря и подумала: «Это он помог мне до конца все понять… Почему мне так легко и спокойно с ним? Будто я знаю его вечность…»

— Да. — Игорь был удивлен тем, что она узнала аромат. Этот сорт сигарет был не слишком распространен. — Мне показалось, что вы не курите, поэтому…

Он уже сделал движение, чтобы достать сигареты и предложить их Валерии.

— Мой папа курил такие. — Лера показала Игорю знаком, что действительно не курит. — Я с детства помню их запах.

И Лера вновь устремила взгляд на вершины — ей было необычайно приятно почувствовать запах табачного дыма, а тем более настолько дорогого, знакомого с детства… За годы, прожитые вдвоем с бабушкой, Лера отвыкла от запаха сигаретного дыма, да и ни ее муж, ни свекор не курили.

— Удивительно, что вы курите именно эти сигареты. — Лера внимательно посмотрела на Игоря и поймала себя на мысли, что ее тянет к нему. Этот мужчина всем — и своим сдержанным поведением, и привлекательной внешностью, и обаятельной улыбкой, и… запахом изысканного, любимого Лерой табака — притягивал ее словно магнитом. — Ведь их не продают в обычном табачном киоске.

— Да. — Он стряхнул пепел. — Я стал курить, когда пошел в армию… Там и выбрал эти сигареты.

— И где же вы служили? — Насколько Лера знала, отец привозил себе «Кабине» из заграничных командировок.

— Я служил в Германии, в Западной группе войск. Вообще-то я курю редко, если только…

Игорь не договорил, он лишь сделал глубокую затяжку и выпустил струйку дыма — он курил, если только появлялись какие-нибудь проблемы или его волновало что-либо…

Сегодня его тронул рассказ Леры о судьбе ее родителей. Его взволновала встреча с Валерией — Игорь чувствовал, что она именно та женщина, которую встречаешь раз в жизни…

— Знаете, Валерия, меня потряс ваш рассказ. — Игорь докурил. — Жизнь ваших родителей была счастливой, да она и не закончилась, ведь есть вы! И потом, они смогли достичь вершины, а это удается немногим!

— Папа рассказывал: когда видишь, что идти дальше некуда, то тогда понимаешь, что достиг вершины… — Лера вздохнула. — Да, но еще более немногим удается спуститься с вершины и попасть в долину счастья… и любви…

— А вы достигли вершины? — Игорь почувствовал, что хочет еще одну сигарету — ожидание ответа на этот вопрос заставило его разволноваться.

— Нет. — Лера снова посмотрела на Игоря — его глаза ждали ответа… И еще в этих глазах Валерия увидела что-то… Что-то совершенно ей незнакомое. — А вы?

— В профессии — возможно. Я раньше и не предполагал, что достигну сегодняшнего положения… А вот в личной жизни… — Он не отрывал от нее взгляда, желая прочесть в ее глазах то же, что чувствовал сам. — Мне кажется, что я у подножия…

И тут Лера начала понимать смысл выражения его взгляда… И почувствовала, что и ее глаза преобразились без ее ведома, отвечая взаимностью этому мужчине.

— Я тоже у подножия, — сказала Лера и удивилась, что смогла произнести это. А поняв, что случилось, она будто очнулась от наваждения и поспешно ответила: — Но эта гора опасна, и восхождение на нее может обернуться потерями, которые мне не нужны!

Лера встала и пошла по дорожке в сторону поселка. Она ругала себя за вырвавшиеся слова, за то, чтоподдалась влечению… Но в то же время поняла, что встреча с Игорем всколыхнула в ней чувства и ощущения, о которых она и не подозревала. И теперь нужно собрать свою волю в кулак — она должна остаться твердой. Обязана, ради бабушки и ради Эдуарда. Да, она замужняя женщина, и долины счастья достигнет вместе с мужем. С мужем, который у нее уже есть!

Игорь быстро нагнал ее и направил их разговор в другое русло — он не хотел таким быстрым откровением оттолкнуть Валерию от себя. Она была не из тех женщин, с которыми все происходило быстро. Валерия была настоящей, и она была нужна Игорю.

И Валерия, приняв правила Игоря, легко сменила тему разговора, будто и не было черты, к которой они подошли и которую чуть не переступили.

Игорь и Лера всю обратную дорогу беседовали о прелестях субтропиков, сравнивая отдых на море с отдыхом в горах. И единственное, что удалось узнать Игорю, — Валерия с подругой отдыхают в студенческом комплексе «Горное поселение». Но и этой скудной информации ему хватило, чтобы больше не расспрашивать ни о чем и не вызывать никаких подозрений у Леры. Она явно не хотела сближения, хотя Игорю показалось, что удерживает ее от этого лишь разум. Глаза Валерии говорили об обратном…

Дойдя до площадки, Игорь предложил Лере выпить кофе, и они выбрали удачное место, с которого прекрасно просматривался фуникулер.

Игорь и Валерия невольно улыбнулись друг другу, когда оказалось, что их пристрастия к кофе совпадают — они любили несладкий кофе с молоком. И вприкуску с шоколадом.

А когда радостное удивление улеглось и они приступили к кофе, то и Игорь и Валерия старательно смотрели на канатную дорогу, избегая встречи взглядов, Но этого они не миновали — их взгляды встретились. Глаза Игоря говорили: «Наше пристрастие к кофе — не простое совпадение, мы не случайно встретились…» А глаза Леры отвечали: «Возможно, мы встретились не случайно, но изменить ничего нельзя, мы никогда не достигнем вершины вместе…»

Долгий взгляд закончился, и они вновь, будто ничего не произошло, заговорили на нейтральную тему — они ждали возвращения друзей.

— Лера, насколько же вы оказались правы! — Игорь показывал на приближающуюся по канатной дороге парочку — Катерина и Михаил ступили на землю в плачевном виде. — Видимо, их наверху накрыл ливень!

Катя и Миша промокли почти насквозь, но вид у них был счастливый — прогулка по канатной дороге явно доставила им удовольствие. Помахав Лере и Игорю, парочка быстренько направилась в сторону коттеджей.

Лера изумленно смотрела им вслед — подруга и ее новоиспеченный знакомый вели себя так, будто век провели вместе.

— Видимо, отправились посушиться, — пожал плечами Игорь. — У нас есть фен. И утюг… Промокли они капитально!

— Да. — В глазах Валерии появилось беспокойство. — Как бы Катька не заболела, а то веселенький отпуск получится…

— Микстура у нас тоже имеется. — Игорь улыбнулся. — Примут по стопочке, и все будет в порядке!

А уже через час за их столик присели заметно повеселевшие Катерина и Михаил. Они оживленно рассказывали о своей прогулке над пропастью. Самым сильным впечатлением, привезенным с канатной дороги, оказалось то, что их застал град. На третьем уровне температура холодильной камеры, не выше! Да еще и град!

Лера слушала их и удивлялась: Катя и Миша общались так, будто и не собирались расставаться! Непонятно… Или это Катерина придерживается выбранного принципа: курортный роман — хорошенько развлекись и забудь? Скорее всего…

«Хорошо, что Катя может порхать, как веселая птичка…» Лера вздохнула и посмотрела на Игоря.

И вновь встретилась с его глазами. Он смотрел на нее так же… И что означает его взгляд? Что? Лера вновь почувствовала приятное волнение, уже в который раз за сегодняшний день посетившее ее.

«Хорошо, что мы скоро уезжаем. — Лера опустила глаза. — Господи, да что же это со мной?»

Она хотела смотреть на Игоря и хотела, чтобы он продолжал на нее смотреть так же.

Глава 6

Игорь смотрел вслед удаляющемуся микроавтобусу и чувствовал, как вместе с ним уменьшается, растворяется в пространстве счастье… С появлением Валерии он ощутил, что к нему вернулись юность, радость жизни и забытое, да почти и неведомое ему, чувство влюбленности.

Белый микроавтобус блеснул на повороте и скрылся из виду, а Игорь все стоял, не двигаясь с места, будто с автомобилем унеслись его силы и двигаться он больше не сможет…

Начал накрапывать дождь.

«Дождь… Лера сказала, что если пойдет дождь, значит, горы приняли ее. — Игорь, оживившись, сделал несколько шагов. — Она любит дождь, так же как и я… Значит, все не случайно…»

Игорь поднял взгляд и увидел Михаила — друг все это время терпеливо ожидал его возвращения к действительности.

— Миш, мы уезжаем прямо сейчас, — сказал Игорь, а Миша согласно кивнул.

Больше мужчины не проронили ни слова. Они вернулись в свой коттедж и принялись складывать вещи. А покончив со сборами, они сели на кровати и уставились друг на друга.

— Игорь, мы в Рэдиссон едем? — Мишу смутило странное, непривычное поведение друга.

— Нет. — Игорь нахмурился и достал сигареты.

Это было неожиданно — Игорь закурил. И закурил в помещении. Он явно взволнован чем-то… Очень взволнован.

— А куда мы едем? — спросил Михаил, уже начиная догадываться и о причинах волнения друга, и о пункте их назначения.

— В мэрию Сочи. — Игорь загасил сигарету. — Нужно узнать адрес одного туристического комплекса.

— Где она отдыхает, — улыбнулся Миша. — Слушай, а если за эту услугу какой-нибудь жадненький чиновник потребует плату? Ну, скажем, сотню баксов?

— Я бы и тысячу отдал. — Игорь встал и, подхватив свой чемодан, направился к выходу. — Поехали, Миш!

— Деньги вперед. — Миша откинулся на подушки и с удовольствием потянулся.

Игорь недоуменно уставился на развалившегося на кровати друга. А Миша, явно наслаждаясь сложившейся ситуацией, неторопливо вынул из кармана рубашки сложенный вчетверо листочек.

— Ладно, дарю, — великодушно произнес он и протянул листок Игорю. — Адрес «Горного поселения».

У Игоря сердце запрыгало от радости. Он взял протянутый ему листок и осторожно развернул, будто боясь спугнуть выпавшую ему удачу, — вот он, адрес, где живет счастье Игоря Дмитриевича Вавилова!

…Игорь Дмитриевич Вавилов имел многое.

Приятную во всех отношениях внешность — от по-мужски красивого лица до великолепной спортивной фигуры — женщины оглядывались и с восхищением смотрели ему вслед.

В свои двадцать восемь Игорь Вавилов был владельцем крупной фирмы по продаже автомобилей, имел два высших образования.

Игорь был женат уже десять лет, но не был счастлив.

Началось все с того, что маленького Игоря родители отвели в секцию плавания. Отец Игоря был инженером на АЗЛК и не упускал случая воспользоваться предоставляемыми благами — в частности, бесплатным бассейном в спортивном комплексе, принадлежащем заводу.

С началом этих занятий Игорь стал расти как на дрожжах. Мало того, он оказался талантлив в данном виде спорта и вскоре начал выигрывать соревнования и получать разряды.

Благодаря занятиям плаванием Игорь развился не по годам — он был намного выше не только своих одноклассников, но и парней постарше. А учился он в замечательной школе, которую его родители не согласились поменять на спортивную, так настойчиво рекомендуемую тренерами по плаванию. Спортивная карьера быстротечна, как вода, а для сына родителям хотелось совсем другого — высшего образования и устойчивого положения. А спорт пусть будет как хобби. И именно школа, в которой учился Игорь, оказалась удачным трамплином к достижению прочного, незыблемого будущего.

Школа была замечательной: находилась в одном из центральных районов столицы, и работали в ней опытные, знающие учителя. Она была обеспечена современными техническими средствами и многообразными пособиями и всегда выглядела так, будто ее только что отремонтировали. А на завтрак раз в неделю подавались бутерброды с икрой. И все это благодаря тому, что один из домов, относящихся территориально к этой школе, был «министерским», а значит, небольшой процент обучающихся в ней детей тоже был «министерским». И вот благодаря этому проценту благословенных детей и все другие, «неминистерские», познали блага коммунистической системы.

Игорь ощутил все эти блага сполна — не только отличное обучение, но и доброжелательное, внимательное отношение педагогов делали часы, проведенные в школе, приятными, а не тягостными.

Да и сам Игорь вызывал симпатию у окружающих — живой ум сочетался в нем с обаянием и привлекательной внешностью. Последнее обстоятельство стало притягивать к Игорю взоры прекрасной половины школы. Он чувствовал восхищенные взгляды не только одноклассниц, но и старших девушек, это ему было приятно. Но Игорь не представлял, что ему сулит столь пристальное внимание…

Все произошло в конце седьмого класса — десятиклассница, первая красавица выпускного класса, пригласила Игоря на свидание. Они бродили по тихим московским переулкам, разговаривали… Но вскоре Игорь понял что Светлане не слишком нужны эти прогулки и разговоры. Ей нужен был Игорь. И, поняв это, он решил не упускать такой шанс — раз уж девушка желает, так зачем же отказывать? Да и ему очень хотелось узнать, что же это такое.

И четырнадцатилетний Игорь стал любовником семнадцатилетней Светланы. Произошло это у нее в квартире, а квартира эта находилась в том самом «министерском» доме.

Игорю и Светлане никто никогда не мешал предаваться любовным утехам. Единственным свидетелем их свиданий была домработница, но она терялась бледной тенью в огромных многочисленных комнатах. Ее обязанностью было следить за чистотой полов и наличием обеда, а не за жизнью хозяев.

Игорь однажды поинтересовался у Светланы, почему квартира всегда пустынна, на что она ответила, что папуля занят работой по горло, а мамуля постоянно лечит то ли сердечко, то ли нервишки в санаториях и клиниках. И больше они не говорили об этом — они были предоставлены сами себе, а это им и было нужно.

Все шло как по заказу — Светлана поступила в институт, Игорь успешно продолжал учиться в школе и не менее успешно занимался спортом. Они уже не скрывали своих отношений от знакомых, и Игорь даже представил Светлану родителям как свою девушку.

— Игорь, ты собираешься на ней жениться? — поинтересовалась мама.

— Что ты, мам! Зачем? — пожал Игорь мощными плечами. Он не любил Светлану. — Мы просто встречаемся. Она моя девушка, а не невеста!

Но жениться ему на Светлане все-таки пришлось…

Это случилось накануне восемнадцатилетия Игоря. Он уже был студентом первого курса автомеханического института, когда Светлана объявила ему, что ее отец хочет с ним познакомиться.

Игорь впервые увидел будущего тестя — этот всемогущий министерский работник восседал в своем домашнем кабинете и с интересом рассматривал вошедшего Игоря.

Всеволод Николаевич Точилин остался доволен внешностью, а потом и рукопожатием будущего зятя. Он пригласил Игоря присесть и улыбнулся:

— У вас со Светланой будет ребенок.

Всеволод Николаевич пристально смотрел в глаза Игорю — он специально попросил дочь ничего не говорить ему, хотел сам проверить парня на прочность.

Игорь не отвел взгляда, лишь глаза его немного прищурились.

— Почему Света не сказала это мне сама? — Он не понимал, как такое могло случиться, ведь столько лет все было гладко.

— Это я ее попросил. — Всеволод Николаевич одобрительно потрепал Игоря по плечу. — Ты мне нравишься, парень.

Отец Светланы, продолжая улыбаться, предложил Игорю сигареты, но тот отказался.

— Светка говорила, что ты успешно занимаешься плаванием. — Всеволод Николаевич с удовольствием затянулся. — Значит, проблем со службой в армии у нас не будет?

Игорь удивленно вскинул брови — «у нас»?

— Я не перешел в ЦСКА, — спокойно ответил Игорь. — И летом, после сессии, меня призовут.

— Ты меня удивил, Игорь. — Всеволод Николаевич не ожидал такого. — И почему?

— Потому что я — как все, — ответил Игорь.

Отец Светланы хотел переубедить Игоря, но наткнулся на строгий, не по годам взрослый взгляд молодого человека и решил отложить этот разговор — посмотрим, что он скажет после рождения ребенка.

Поскольку Всеволод Николаевич был человеком деловым, то он сразу же объявил Игорю, что свадьба будет через две недели, что жить они будут здесь, с ним, что переходить на вечернее отделение Игорю не нужно, потому что нет ничего предосудительного в том, что родители помогают своим детям встать на ноги.

— Замечательно, что ты учишься в автомеханическом. — Всеволод Николаевич проникся симпатией к Игорю — этот парень и не отказался ни от чего, но и не согласился ни с одним его предложением. Игорь молча слушал, и это внимательное молчание симпатизировало будущему тестю. — Скоро все в нашей стране будет по-другому, и я возлагаю на тебя большие надежды — иметь дело можно только с близким, надежным человеком, чужакам доверять нельзя.

Шел тысяча девятьсот восемьдесят седьмой год. И Всеволод Николаевич, вечный заместитель министра автомобильного транспорта, уже строил фундамент будущей жизни. Всеволод Николаевич всегда был то первым, то вторым заместителем. Министров меняли, заместители же оставались на своих местах и имели много власти, сил и возможностей. И теперь, познакомившись с будущим мужем своей дочери, это прозорливый человек понял, что сама судьба послала ему Игоря — парень был цельной, сильной натурой.

Дружелюбно попрощавшись с Игорем, Всеволод Николаевич отправился по делам, оставив молодых поворковать о будущей свадьбе.

Светлана вошла в кабинет отца и застала Игоря задумчивым, неподвижно сидящим в кресле.

— Игоречек… — Светлана дотронулась до его руки и робко заглянула ему в глаза.

Игорь, очнувшись от своих размышлений, посмотрел на Свету.

— Игоречек, ну что?

Игорь пожал плечами.

— Понимаешь, получился перебой с таблетками, всего на два дня, — принялась объяснять Света. — Я думала, что ничего страшного… Ты злишься?

Игорь помотал головой и посадил Светлану себе на колени.

— Игоречек, а из-за папы ты не злишься? — продолжала допытываться она. — Ведь ничего, что он поможет нам?

— Я пойду работать. — Игорь обнял Свету. — Все нормально, Свет, не волнуйся ни о чем. Тебе нельзя волноваться…

Светлана обняла его и улыбнулась — ловушка захлопнулась, она добилась чего хотела! Красавчик Игоречек, ее замечательный любовник, теперь навсегда принадлежал ей!

Да и папочка остался доволен Игорем, хотя вначале хмуро отнесся к сообщению дочери.

Родители Игоря спокойно приняли известие о женитьбе сына и о скором появлении малыша. И Игорь был им благодарен за понимание и поддержку. Лишь отец посетовал, что сын не сможет привести жену в дом, их очередь на квартиру еще не подошла.

Через две недели после радушного знакомства родителей Игоря с отцом Светланы и обсуждения предстоящего торжества состоялась свадьба. Гуляли два дня в ресторане «Золотой колос». У Всеволода Николаевича были обширные связи, и все прошло на высшем уровне.

Лишь отсутствие матери Светланы омрачало торжество. Но прервать курс лечения было нельзя даже ради свадьбы единственной дочери.

А после веселой, шикарной свадьбы начались будни семейной жизни. Светлана взяла академический отпуск и принялась ждать появления ребенка, проводя долгие, скучные дни. Она ежедневно прохаживалась по магазинам, а потом бесцельно слонялась по квартире в ожидании мужа.

У Игоря же дни проходили быстро и были плотно насыщены — лекции и семинары сменялись выполнением курсовых и лабораторных. И все это в сочетании с работой — Игорю уже исполнилось восемнадцать лет, и он нашел место ночного сторожа. А в те вечера, что он проводил дома, Игорь подолгу засиживался со своим тестем за чашкой чая. Всеволод Николаевич оказался интересным собеседником, симпатичным человеком, и вскоре они с Игорем стали друзьями. Они с удовольствием обсуждали новости политики и спорта, а порой разговаривали о перспективах открытия своего дела — ситуация в стране складывалась так, что капитализм был на подходе.

Единственное, что беспокоило Всеволода Николаевича, так это позиция Игоря по отношению к службе в армии — он упрямо стоял на своем и жестко пресек попытку тестя «отмазать» его от службы. Но в то же время Всеволод Николаевич гордился Игорем — именно о таком сыне он и мечтал всегда. «Ничего, Светка родит, и Игорю предоставят отсрочку на законном основании, — думал Всеволод Николаевич. — А там Светка снова забеременеет. Уж если она заарканила Игоря, то теперь не отпустит, а тем более в армию!»

Но этой надежде не суждено было сбыться. Вскоре после новогодних праздников, как раз во время зимней сессии, у Светланы случился выкидыш. Это горе, тяжело перенесенное всеми членами семьи, осложнилось нервным срывом, произошедшим у Светланы. Больше двух месяцев потребовалось психиатру, посещавшему Свету на дому, чтобы привести ее в норму. Благодаря пониманию и терпению близких людей девушке удалось выкарабкаться из бездны безумия, которая почти полностью поглотила ее мать… Лишь изредка у нее проскальзывали истерические нотки, но ей удавалось бороться с ними, потому что она хотела жить, а не существовать, как мать…

Светлана даже смогла сдержать себя, когда окончательно выяснилась дата призыва Игоря в армию — он уходил в начале июля в составе команды 20А. Это число и буква означали, что служить Игорь будет за границей.

Светлана плакала, уткнувшись в подушку, и больше всего на свете боялась, что мужа отправят в Афганистан.

— Светуль, — пытался успокоить ее Игорь, — я же буду водителем, буду при машине. Это определенность, а не неизвестность. Видишь, как хорошо, что я получил права!

Светлана кивала, соглашалась с ним, но все равно переживала и с трудом сдерживалась, чтобы не сорваться.

Игоря отправили в Германию.

И все облегченно вздохнули: «Слава Богу, что не в Афган!»

И родители, и Светлана, и Всеволод Николаевич получали от Игоря веселые, добрые письма. Они успокаивали их. У Игоря все было в порядке.

Все было нормально, если не считать того, что советские военные, находившиеся на территории Германии, воспринимались местным населением как враги. Ни один праздник не обходился без конфликтов. Немцы не упускали случая поджечь гигантскую свалку, находящуюся неподалеку от полка, как раз там, где располагался огромный склад боеприпасов. Особенно если ветер дул в сторону полка. И тогда слышался сигнал пожарной тревоги и начиналось невообразимое…

Кроме того, что каждый год в апреле, в день рождения Гитлера, военная часть обстреливалась из автоматов особенно смелыми жителями социалистической Германии. И тогда постовым приходилось открывать ответный огонь и молиться, чтобы какая-нибудь шальная пуля их не задела — ведь жить хочется, а тем более в девятнадцать лет.

В первый же месяц службы Игорю пришлось подраться с «дедом»… Да, не слишком интеллектуальное занятие, но зато больше никто не подошел к нему и не потребовал сделать чужую работу.

Только попав в армию, Игорь понял, что рассказы отслуживших об отупении во время службы — «Надевая портупею, я тупею и тупею!», потому что «Чем больше в армии дубов, тем крепче наша оборона!» — это не пустой звук. Действительно, можно отупеть, когда изо дня в день выполняешь бестолковую работу — от нарядов по столовой до натирания гуталином асфальтовых дорожек.

Все было нормально, потому что благодаря каждому отслуженному дню Игорь становился крепче духом, тверже и решительнее.

А еще все было нормально, потому что у Игоря появился друг. Настоящий друг. Он был боевым расчетом Игоря — следил за машиной и артиллерийской установкой, вверенной Игорю как водителю. Этого парня из Ростова-на-Дону звали Михаилом. Ребята нашли друг в друге опору и надежду. Они много беседовали о своей гражданской жизни и строили планы на будущее — у Михаила дома осталась невеста, и он мечтал о семейном счастье и говорил Игорю, что тот молодец, раз женился до армии и успел узнать все радости супружества.

Игорь с Михаилом свободное время любили проводить за такими разговорами в кафе «Буратино» на территории офицерского городка и лакомиться какими-нибудь сладостями, о которых в Союзе и не слыхивали.

И выкуривать по сигаретке «Кабине».

Два года прошло, и друзья условились переписываться, перезваниваться и обязательно встречаться. Михаил уже пригласил Игоря на свадьбу, которая должна была состояться в июле.

Вернувшись домой, Игорь словно попал в другую страну — появившиеся кооперативы изменили жизнь не только внешне, но и внутренне.

Родителей он нашел немного растерянными — они пугались перемен и не знали, что же им теперь делать, ведь очередь на квартиру была заморожена.

Всеволод Николаевич, напротив, был полон энергии и активно строил планы на будущее. Он уже получил все разрешения и подыскивал место для собственного автосалона.

— Игорь, вот видишь, я не зря говорил, что ты словно по воле судьбы пошел в автомеханический, — улыбался Всеволод Николаевич зятю. — Ты возглавишь наше дело, а я буду депутатствовать!

— А институт? — поинтересовался Игорь.

— Институт остается на первом месте, в дело ты будешь втягиваться постепенно. — Тесть похлопал его по плечу. — У нас все получится, Игорь! И мы будем иметь все, что захотим, главное — не упустить свой шанс!

Игорь кивнул и тут же подумал о родителях, которым он сможет купить квартиру и тогда у матери не будет столь печальных глаз…

Пока отец Светланы преподнес детям подарок — Игорь с женой отправились в Сочи, ведь медового месяца у них не было. А теперь, после двухгодичной разлуки, отдых у моря был как нельзя кстати.

По возвращении домой «машина завертелась» — Игорь постепенно вникал в суть бизнеса, но действительно постепенно, потому что главным оставался институт.

И несмотря на занятость, Игорь не забывал о своем армейском друге. Он отправил Михаилу несколько писем, но ответа не получил. Потом Игорь послал телеграмму, и тоже тишина. Наконец он дозвонился до квартиры Михаила. К телефону подошла мама Миши и сообщила Игорю ужасное — невеста сына погибла: в автобус, в котором она ехала, врезался грузовик. И Миша, вернувшись домой, попал на похороны. А теперь он пьет… Выходит из дома лишь за бутылкой, а так сидит в своей комнате и с каждым днем все меньше походит на человека…

Игорь как смог попытался успокоить плачущую женщину и пообещал приехать и помочь. Он посоветовался с тестем, и Всеволод Николаевич поддержал его решение — Михаила надо спасать!

Игорь вылетел в Ростов-на-Дону.

От увиденного волосы у него встали дыбом: грязный, бородатый пьяница валялся на диване в пропахшей табаком и перегаром комнате. Миша не мог справиться со своим горем — все вокруг напоминало о погибшей невесте, ведь они жили не только в одном доме, но и на одной лестничной клетке…

Игорь посоветовался с родителями Михаила, и они одобрили его предложение — он увезет его в Москву. Но прежде он почти неделю провел в комнате друга, отпаивая его сначала рассолом, потом какими-то отварами лекарственных трав, приготовленными Мишиной мамой. И Игорю удалось вытянуть Михаила из ямы.

Приехав в Москву, Миша постепенно стал возвращаться к жизни. Игорь и Всеволод Николаевич устроили его на работу в автосалоне, и еще фирма снимала ему квартиру — Всеволод Николаевич всегда шел навстречу Игорю. Да он и сам поступил бы так, будь у него такой друг… Да… Но зато теперь у Всеволода Николаевича был сын — Игорь.

Игорь же о сыне пока только мечтал. После произошедшего выкидыша Светлана боялась забеременеть — она четко помнила испытанную несколько лет назад боль и не хотела повторения, даже ради мужа, который мечтал о ребенке.

Годы шли. Игорь приступил к написанию дипломной работы — он был на пятом курсе и уже полгода полноценно возглавлял грамотно созданный Всеволодом Николаевичем автосалон. Их бизнес разросся, включив в себя не только продажу автомобилей, но и их техническое обслуживание. Михаил теперь работал водителем Игоря и готовился к поступлению в институт — он сумел кое-как пережить горе и был благодарен Игорю и Всеволоду Николаевичу за то, что они сделали для него. Михаил теперь имел квартиру, и иногда в его жизни даже появлялись женщины.

Игорь же, к своему ужасу, начал замечать, что он и сам засматривается на женщин. Он понял, что не любит жену, что это увлечение, настигшее его в четырнадцать лет, не переросло в настоящее чувство, оставшись всего лишь увлечением.

Игорь все чаще стал бывать у родителей. Он расселил коммуналку, в которой они жили, и теперь у него и отца с матерью была шикарная квартира в центре Москвы. Он приезжал домой и молча сидел у себя в комнате, размышляя о смысле жизни.

— Игорек, милый, что с тобой? — не выдержала однажды мать. — Я же чувствую, тебя беспокоит что-то… Может, расскажешь мне?

Лидия Викторовна присела возле сына и провела рукой по его волосам — ее сыну уже двадцать четыре года, но он всегда останется для нее ребенком…

Игорь посмотрел на мать и вздохнул:

— Мам, помнишь, в девятом классе я писал сочинение…

— «Вверх по лестнице, ведущей вниз», — напомнила Лидия Викторовна.

— Да, — кивнул Игорь. — Это про меня сегодняшнего.

— Игорь…

— Мам… — Он снова вздохнул и горько улыбнулся. — Наше со Всеволодом Николаевичем дело ширится и крепнет, но смысла в этом я не вижу…

Игорь облокотился о спинку дивана и молчал некоторое время, а мать терпеливо ждала, когда он сможет поделиться с ней.

— Мам… Я думаю, что не люблю Светку… Все прошло… А вернее, ничего и не было… И она боится забеременеть, после выкидыша она панически боится боли… Хотя даже Всеволод Николаевич говорил ей, что запросто можно поехать рожать за границу, а там ведь и обезболивающие и все, что хочешь!

— Сынок, это не так, и у вас со Светой все будет в порядке, вот увидишь, попыталась успокоить его мать.

— Я не знаю, мам… Мне кажется, что все рушится!

— Нет, Игорь, — убежденно ответила Лидия Викторовна. — Просто вам нужно преодолеть кризис, который случается у многих супружеских пар на пятом году совместной жизни.

— Но, мам… — попытался возразить Игорь.

— Два года ты был в армии, поэтому если считать годы, прожитые вами вместе, то как раз и пришло время этого кризиса. — Мать погладила сына по плечу. — Вам нужно отвлечься, обновить свои отношения, съездить куда-нибудь…

— Ну, не знаю, — пожал плечами Игорь.

— Уверена в этом, сынок, — улыбнулась Лидия Викторовна. — Попробуй предложить Светлане хотя бы небольшое путешествие, поухаживай за ней и сам почувствуешь, что все изменится к лучшему. И она наверняка захочет подарить тебе сына.

Игорь улыбнулся матери — ее слова обнадеживали.

— Я попробую… Спасибо, мам…

И его попытка увенчалась успехом — отношения Игоря и Светланы изменились в лучшую сторону, они заново узнавали друг друга и были счастливы.

А вскоре, на торжестве по случаю получения Игорем диплома, Светлана объявила, что беременна. И это было лучшим подарком как для Игоря, так и для родителей — теперь у всех появилась новая цель и новый смысл в жизни.

Игорь же будто летал над землей, а не ступал по ней, как все обычные люди. Он теперь готовился стать отцом. Он ухаживал за Светланой так, словно она была неземным сокровищем — при первой возможности мчался домой и возил жену на прогулки в парк или лес, привозил ей что-нибудь вкусненькое и радовал необычными подарками и цветами.

Думать и говорить Игорь теперь мог только о будущем малыше. Он уже купил массу вещей для новорожденного — от пинеток до комбинезончика.

Игорь читал книги о младенцах и пересказывал прочитанное жене, а она шутила, что ему запросто можно открывать кабинет и консультировать будущих мам.

Но счастье длилось недолго.

Светлана была на пятом месяце беременности, когда в один из дней Игорю позвонила их домработница и сообщила, что его жену забрали в больницу. Игорь тут же поехал в клинику, где уже был Всеволод Николаевич, также извещенный домработницей о случившемся.

Светлана потеряла ребенка — мальчика, о котором так мечтал Игорь… И жизнь ее была под угрозой, она потеряла слишком много крови, пролежав без сознания несколько часов, пока ее не обнаружила пришедшая домработница. Светлана чудом пережила операцию и находилась в реанимации.

Дождавшись вести, что состояние Светланы нормализовалось, мужчины вернулись домой и молча разбрелись по своим комнатам. Разговаривать ни Всеволод Николаевич, ни Игорь были не в силах.

Игорь со стоном опустился на пол возле кровати и долго сидел в темноте. Ему казалось, что он умирает, будто жизнь покидает его вместе с умершим ребенком… И лишь непроизвольное движение руки вернуло Игоря к реальности — он задел что-то острое и, отдернув руку, понял, что обрезался. Игорь, поднявшись и включив свет, принялся осматривать пол. И то, что он обнаружил, ужаснуло его — под кроватью валялась ампула. Игорь прочитал надпись на хрупком стекле, но название ни о чем не сказало ему.

Он распахнул прикроватную тумбочку жены и нашел… упаковку с несколькими оставшимися нераспечатанными ампулами. В коробке лежала инструкция. В ампулах оказалось лекарство, применяемое в ветеринарии при отеле крупного рогатого скота — для расширения стенок матки при осложнениях. Лекарство для родовспоможения коровам…

Игорь привалился к кровати — он не мог поверить в то, что жена сама, намеренно вколола себе это лекарство… Чтобы избавиться от их ребенка…

Игорь поднялся и, зажав в руке инструкцию о лекарстве, поплелся на кухню и распахнул дверцу мойки — в мусорном ведре лежали ампулы и шприцы. Светлана вкалывала себе этот препарат постепенно… Постепенно расширяя стенки матки… Постепенно убивая ребенка Игоря…

Игорь схватил ведро и с силой швырнул на пол — предательство и безысходность, вот что чувствовал мужчина. И ведь все — ничего нельзя сделать… Ничего не исправить — его ребенок погиб… А то, что погибли его отношения с женой, уже не имело значения, она сама разрушила то, что Игорю удалось построить.

Привлеченный шумом, в кухне появился Всеволод Николаевич.

— Игорь, что случилось? — Он смотрел на зятя, стоявшего посередине кухни с искаженным от боли лицом.

— Она убила моего сына. — Игорь протянул тестю инструкцию и показал на раскатившиеся по полу ампулы и шприцы. — Зачем она это сделала?

Игорь опустился на табурет и закрыл лицо руками.

Всеволод Николаевич в ужасе вчитывался в слова, напечатанные на бумажке. А когда посмотрел на Игоря, то увидел, что сквозь пальцы, прижатые к лицу, текут слезы…

Всеволод Николаевич придвинул табурет и сел возле Игоря.

— Сынок… — Он дотронулся до его спины, а Игорь, как маленький, уткнулся ему в плечо и всхлипнул. Игорь плакал впервые в своей взрослой жизни, оперевшись о надежное плечо мужчины, который был ему не только другом, но и вторым отцом.

Всеволод Николаевич крепко обнимал Игоря — но исцелить боль было невозможно… Они страдали вместе, остро чувствуя, как кровоточит рана… Рана на душе, которая более жестока и опасна, чем рана на теле…

— Она безумна, как и ее мать, — наконец смог произнести Всеволод Николаевич, и Игорь недоуменно посмотрел на него, растирая по щекам не желавшие высыхать слезы.

— Что?..

— Моя жена страдает не тяжелым сердечным заболеванием. — Всеволод Николаевич не рассказывал Игорю об этом, не хотел омрачать семейную жизнь дочери. — Мать Светланы психически больной человек, и теперь я начинаю подозревать, что ее заболевание не результат сильнейшего стресса, а наследственная болезнь. И наверное, это мое наказание…

…Всеволод Николаевич Точилин приехал в Москву из Краснодара. Он отлично учился в институте, поставив себе целью получить красный диплом. А достигнув этой цели, понял, что иметь отличные мозги мало. Нужны были связи. А какие могут быть связи у иногороднего?

И тогда Всеволод Николаевич решил жениться на девушке, у которой эти самые связи имелись. Такая девушка нашлась… Молодые люди понимали, что любви между ними нет, но этот брак был нужен им обоим. У будущей жены Всеволода Николаевича имелся свой «скелет в шкафу» — она была любовницей друга ее отца. Друг этот был женат и занимал не менее высокий пост, чем отец. И связь эту нельзя было афишировать — положение не позволяло развестись и обрести счастье…

Заключив брак, Всеволод Николаевич получил так нужные ему связи и начал продвижение к своим заветным высотам, а жена его сохранила незапятнанную репутацию в глазах окружения и никоим образом не подпортила положение отца.

У Всеволода Николаевича и его жены родилась дочь, которую назвали в честь бабушки Светланой. Бабушка была женщиной своеобразной, увлекалась резьбой по дереву. Она днями не покидала свою комнату, проявляя недюжинное упорство и рвение. Потом вдруг у нее случился творческий кризис, и она наложила на себя руки — ее нашла повешенной мать Светланы.

И с тех пор жена Всеволода Николаевича большую часть жизни проводила в санаториях, а в последние десять лет и вовсе не покидала учреждения для психически больных людей.

— Вот так, Игорь… — вздохнул Всеволод Николаевич. — А позже я прочитал, что у шизофреников вдруг проявляется рвение к совершенно неожиданным вещам, как и произошло с моей тещей, а мать Светланы я иногда заставал подавленной, она будто боялась чего-то. Тогда я считал, что она все еще страдает о несостоявшемся счастье с тем мужчиной, я же видел, как они смотрели друг на друга, если он заезжал к ее отцу… Но потом понял, что это было проявлением болезни…

— А Светлана? — Игорь начинал осознавать, в каком кошмаре жил Всеволод Николаевич.

— Я регулярно возил ее к частнику-психиатру, хотя тесть был против, боясь, что информация просочится и подпортит его репутацию, он ведь на трибуне мавзолея стоял, хотя и не в первых рядах, но все же… — Всеволод Николаевич снова вздохнул. — Никаких признаков болезни у Светы не было, врач уверял меня, что дочь сия чаша миновала… Что болезнь ее матери — результат стресса… Но теперь я понимаю, что не миновала. Это заболевание наследственное.

Всеволод Николаевич достал из холодильника бутылку водки, банку огурцов и ветчину. Разложив закуску и открыв водку, он наполнил стопки, и они с Игорем выпили. Молча. Каждый за свое.

— Так что, Игорь, как ни чудовищно это звучит, но все к лучшему… Светка несколько раз говорила мне, что ты любишь ребенка больше, чем ее… Я посчитал это капризами беременной женщины. И не стал говорить тебе об этом, потому что видел, как ты пылинки с нее сдуваешь, балуешь ее, ухаживаешь за ней…

Мужчины выпили и снова замолчали.

— Я не знаю, какое ты примешь решение, — прервал тишину Всеволод Николаевич. — Но знай, что ты для меня сын, ты мне ближе Светки… И поэтому на наши отношения — как на деловые, так и на дружеские — ничто не повлияет.

Игорь долго и внимательно смотрел на тестя, но ответа у него не было, он не знал, как поступить…

Он начинал осознавать, что Светлана больна и что ее поступок продиктован властвующим над ней заболеванием. И бросить ее сейчас — это осложнить течение болезни. А еще осложнить и без того нелегкое положение Всеволода Николаевича — Игорь не мог в первую очередь предать его. Да, Всеволод Николаевич говорит, что это его наказание, но Игорь считал, что тесть уже столько пережил, что искупил вину, которая заключалась в честолюбии. И сейчас он — несчастный человек, а не искупающий вину…

— Я остаюсь, — ответил Игорь после долгого раздумья. — Я не оставлю вас, Всеволод Николаевич, вы для меня второй отец…

— Игорь!.. — Мужчина сжал его руку. — Игорь, я никогда не знал, что такое любить по-настоящему. И думаю, что и ты не знаешь, что это такое… Но обещай мне, что если встретишь женщину и поймешь, что это… она… Игорь, не нужно никого жалеть, подумай о себе! — Всеволод Николаевич не хотел привязывать Игоря. Достаточно того, что Светлана забеременела специально, чтобы женить Игоря на себе. Но этого он не смог рассказать, это было бы слишком… Всеволод Николаевич тяжело вздохнул: — Уже больше двадцати лет я живу по принципу: трахай все, что движется… Я не могу допустить, чтобы ты прожил такую же жизнь… Когда нет любимого, родного человека рядом, когда ложишься в холодную постель, а жену навещаешь в психушке и понимаешь, что это существо, а не человек…

— Я мог вообще еще не жениться, — ответил Игорь. — Поэтому…

— Поэтому считай, что ты свободен. — Всеволод Николаевич накрыл руку Игоря своей ладонью. — Обещай, что не будешь тратить жизнь впустую…

— Обещаю…

С тех пор прошло четыре года. Игорь получил второе высшее образование, экономическое. Он стоял во главе автоконцерна, продолжая восхождение по лестнице, ведущей вниз… Он встречался со многими женщинами, но ту, с которой хотел бы связать жизнь, не нашел.

— Как твои дела, сынок? — спрашивал порой Всеволод Николаевич после обсуждения всех насущных дел с их предприятием.

— Никак, — пожимал плечами Игорь. — Пока я живу по вашему принципу.

Но сейчас, находясь в горах и держа бумажку с адресом «Горного поселения», Игорь ответил бы иначе на вопрос тестя:

— Все случилось… Я встретил ее… Женщину, которую я полюбил, зовут Валерией. Это она…

Глава 7

Валерия не могла уснуть. Она лежала в кровати, стараясь не ворочаться, чтобы не разбудить Катерину.

Но вот находиться в постели стало невозможно, и Лера решила принять снотворное теплый чай с медом. Она вышла в гостиную. Чайник оказался еще теплым. Лера достала мед и принялась есть его, запивая теплым чаем. Мед… Игорь, приглашая ее на прогулку, пошутил, что не поведет ее покупать мед. «Никаких авантюр», — сказал он.

— Никаких авантюр, — проговорила Лера. — Но почему же мысли о нем не уходят от меня?..

Конечно, никаких авантюр, потому что она замужем, потому что она не может огорчать бабушку… Или потому, что Игоря она больше не увидит?

Терзаемая мыслями, Лера взяла альбом и карандаш.

Она не могла прогнать воспоминаний об Игоре — о его взгляде, улыбке, глазах… Она четко помнила его запах — смесь приятного табачного аромата и одеколона со строгим запахом: будто четким чертежным почерком было выведено — это он, это его!

Она не могла не думать о том, что Игорь, так же как и она, любит несладкий кофе с молоком, что он тоже предпочитает дождь, и о том, что дождь в горах все же начался…

Лера отложила альбом и отправилась спать — в альбоме появился портрет Игоря…

Катерина проснулась, услышав, что Лера вернулась из гостиной.

— Лер, что с тобой? — Катя села в кровати.

— Ничего. — Лера повернулась к стене. — Уснуть не могла, вот и пошла выпить чая с медом.

— Да? — зевнула Катя. — Пойду тоже выпью…

И первое, что увидела Катерина в гостиной, был открытый альбом с портретом Игоря…

«Так, — улыбнулась девушка. — Сейчас наемся меда и просплю полдня. Если он приедет, то пусть они встретятся на пляже без меня, так будет лучше…»

Лера проснулась рано — солнышко еще было ласковым и нежарким. Она тихо пролежала целый час… А потом осторожно, чтобы не разбудить Катерину, собралась и отправилась на пляж.

В столь ранний час еще ни один торговец не выставил столика в своей калитке, и Валерии пришлось обойтись без привычных орешков и минералки. Да это ей и не слишком было нужно — она хотела посидеть в одиночестве, послушать голос моря и постараться сделать так, чтобы ветер унес ее мысли… Ночь не прогнала дум об Игоре — они ждали ее, охраняя сон…

Лера долго стояла у самой кромки воды. Галька еще не нагрелась, волны, добегавшие до ног девушки, тоже были прохладными, и это немного остудило пыл, с которым мысли о запретном пытались взбудоражить ее душу.

Но вот солнышко начало припекать, и Лера, расстелив одеяло, улеглась, с удовольствием подставив лицо нежным лучам. И задремала — беспокойная ночь и раннее пробуждение дали свои плоды.

Разбудил Леру шорох гальки. Кто-то ходил рядом, готовя себе место для отдыха. Лера начала просыпаться и поняла, что камешки шуршат прямо возле нее.

— Выспалась, Кать? — спросила Лера, не открывая глаз.

— Я не Катя, — сказал мужской голос.

А Лера, настолько уверенная, что это подруга, вздрогнула и села, не на шутку испугавшись.

Сильнейшее сердцебиение и изумление не позволили ей произнести ни звука. Лера не могла поверить своим глазам — перед ней был Игорь. И она счастливо улыбнулась.

— Здравствуйте, Лера! — Игорь уселся на расстеленном возле ее одеяла полотенце.

Лера молчала — шоковое состояние еще не прошло.

— В горах пасмурно, — продолжил Игорь. — И хоть я и люблю дождь, но решил погреться, раз уж оказался поблизости от моря.

— Но… — Лера пожала плечами и уставилась на море — внутри ее шла борьба противоречий: разум кричал, что она должна уйти, а сердце пело от счастья, что Игорь нашел ее.

Волны продолжали ласкать слух своим шелестом, солнышко грело, одаривая кожу бронзовым загаром, Игорь был рядом — все было прекрасно. Но вдруг — нет! — ладонь Леры дотронулась до успевших нагреться гладких камешков, и они обожгли ее. Нет!

— Игорь, вам не нужно было приезжать. — Валерия посмотрела на сидящего рядом мужчину и невольно подумала о его массивных плечах и красивой фигуре. — Я не хочу общаться с вами… Ни вам, ни мне это не нужно.

— Нужно, — ответил Игорь. — Я не мог допустить, что больше вас не увижу, поэтому нашел…

— Я… — Голос разума заглушил голос сердца. — Я не хочу с вами общаться! И вообще, пляж огромный, почему вы уселись возле меня?!

— Мне понравился этот шарик. — Игорь взял камень, похожий на теннисный мяч.

Лера встала и перенесла свое одеяло подальше от Игоря. «Дура! Сама виновата, не надо было соглашаться вчера на прогулку!»

Лера обосновалась на новом месте и легла на живот, подставив солнцу спину и плечи — она не будет обращать на Игоря внимания, она разумная женщина!

Через несколько минут послышалось шуршание гальки — Игорь расстилал свое полотенце возле Леры. Но она не шелохнулась, твердо решив игнорировать его присутствие.

— Вы еще не совсем загорели, — послышался голос Игоря. — Значит, вы приехали недавно.

Лера вскочила — ее голубые глаза обдали Игоря холодом родниковой воды.

— Не смейте на меня смотреть! — Лера быстро закалывалаволосы, собирая их в пучок. — Вообще, уйдите, не мешайте мне отдыхать!

Она спешно направилась к морю и вскоре уже плыла, яростно рассекая волны. Она злилась на Игоря за его настойчивость, но больше все-таки на себя — она начинала понимать, что ее тянет к этому мужчине с невероятной силой. И не знала, сможет ли сопротивляться мощи этого влечения.

Физическое усилие вскоре побороло волнение, и тут Лера почувствовала что-то неладное… Вернее, Лера перестала чувствовать правую ногу…

Игорь вошел в воду по пояс и наблюдал за Валерией — она не спеша удалялась, медленно преодолевая волнистую воду. Но вдруг он заметил, что Лера пропала, ушла под воду. Не задумываясь о причине, Игорь бросился в море и поплыл к ней — впервые в жизни он подумал, что не зря много лет занимался плаванием. Игорь быстро приближался, понимая, что Лера ушла под воду не специально.

Вот она показалась на поверхности, несколько раз беспомощно взмахнула руками и вновь стала погружаться — Лера тонула.

Еще несколько гребков, и Игорь оказался возле Валерии. Он подхватил ее, перевернул на спину и с невероятной скоростью поплыл к берегу. Он сразу оценил ситуацию — Лера не успела нахлебаться воды, но испуг был велик.

Добравшись до берега, Игорь усадил ее и с тревогой посмотрел Лере в глаза.

— Ногу свело? — Он передвинулся к ее ногам.

— Наверное… Правую… — Лера закашляла — соленая вода щекотала нос и горло.

Игорь тут же принялся разминать ступню и массировать правую ногу Валерии.

— Спасибо, — пробормотала Лера и пошевелила ногой. — Все в порядке.

Игорь достал из своей сумки бутылку боржоми и протянул Лере.

— Спасибо. — Она открутила крышку и сделала несколько глотков.

А потом почувствовала, что Игорь снова смотрит на нее тем же влюбленным взглядом, что и накануне в горах.

Они смотрели друг на друга — и их глаза хотели закрыться, чтобы позволить губам соединиться в поцелуе. Игорь уже приблизился к ней, чтобы поцеловать. Но разум проснулся и напомнил Валерии о том, что этого допускать нельзя. И она отвернулась…

— Лера, — Игорь притянул ее к себе, — мы ведь не случайно встретились вчера в горах, правда?..

— Случайно, — прошептала она.

— Случайно? — Он коснулся губами ее виска. — Случайно мы оба любим несладкий кофе с молоком, случайно предпочитаем дождливую погоду, случайно…

— Да, случайно! — Лера отстранилась от него — она вся дрожала. Он был так близко, она чувствовала запах его одеколона, а его прикосновения настолько взволновали Леру, что она поняла — еще минута и она сама бросится к нему в объятия. — Не надо, Игорь.

Он кивнул и уселся на своем полотенце. Игорь чувствовал, что спешка ни к чему хорошему не приведет, а тем более Валерия наверняка еще не оправилась от испуга.

«Надо взять себя в руки, а иначе не миновать беды, — говорила себе Лера, устраиваясь на одеяле. — Надо любым способом прекратить это! А то я потом не смогу простить себе эту слабость…»

— Больше не уплывай так далеко. — Игорь решил уйти от опасной темы, как и вчера в горах.

— А где ты научился спасать утопающих?

Только что случившееся событие на воде позволило им перейти на ты.

— Я занимался плаванием — и вот пригодилось. — Игорь улыбнулся. — Теперь я за тебя в ответе!

— Почему?

— Если спас человека, значит, на тебя ложится ответственность за его жизнь. Так считали древние китайцы.

Игорь улыбнулся, а разум Валерии, вновь почувствовав магическую силу его обаяния, перешел в атаку.

— Послушай, если ты спас меня, то это не значит, что я должна быть с тобой любезна. — Лера заметила, что его взгляд изменился, Игорь никак не ожидал от нее такой резкой грубости. — Избавь меня от своего присутствия!

— Я не могу… — Игорь был ошарашен, но все же произнес то, что хотел: — Ты мне слишком нравишься, чтобы я просто так взял и ушел!

Глаза Леры вновь холодно блеснули.

— Что значит нравлюсь?! Я, к твоему сведению, замужем! — Она грозно посмотрела на Игоря. — Так что разговор окончен!

Этого Игорь никак не ожидал. Ее грубость он посчитал следствием пережитого стресса. Но чтобы Валерия была замужем… Такое ему и в голову не пришло…

— И где же у нас муж? — вскинул брови Игорь, сдаваться он не собирался.

— В армии служит! — выпалила Лера и удивилась: ей надо уйти, а не пререкаться с Игорем и тем более не давать ему никаких объяснений.

— Муж, значит, в армии, а ты сняла обручальное кольцо и отправилась на море! — Игорь встал. — Хорошенькое дело!

— Дело хорошенькое, но тебя оно не касается! — Она подняла голову, глядя на стоящего возле нее Игоря, и вновь поймала себя на мысли, что ее разум сопротивляется, заставляя грубо разговаривать с ним, а сердце ее хочет смотреть на Игоря. «Господи, ну что же мне делать?!» — Я замужем, понимаешь?!

— Ну и что? — усмехнулся Игорь. — Что из этого? Подумаешь, замужем! Тоже мне — удивила!

Лера хотела ответить ему, но не успела и рта открыть.

— Я тоже женат! Но только это не важно. Я встретил женщину, которую ждал всю жизнь! И мне плевать на все!

Игорь присел возле нее и взял за руку — как раз за ту, с которой она сняла обручальное кольцо.

— По-моему, ни моя жена, ни твой муж не имеют значения. Разве нет? — Он пристально смотрел на Леру. — Скажи, если бы в семье было все нормально, муж приехал бы отдыхать без жены, — он показал ей свою правую руку, — сняв обручальное кольцо?! Так же как и ты!

— С моим браком все в порядке, — отчеканила Лера.

— А кольцо ты сняла, чтобы загар равномерно лег на пальчик, да? — Он еще сильнее сжал ее руку.

— Нет! Я погулять от мужа сюда приехала! — Лера выдернула руку.

А у Игоря кольнуло сердце — в глазах Валерии появилась боль. Видимо, этот разговор растревожил какую-то рану.

— Лера… — Игорь дотронулся до ее плеча.

— Я не хочу с тобой ни о чем разговаривать. — Лера потянулась за платьем — пребывание на пляже нужно было завершать. — Мы люди семейные и говорить нам не о чем!

— Лера… — Игорь встал. — Я…

— Ни мне, ни тебе это не нужно! — Лера надела платье, и легкая ткань, прильнувшая к телу, сделала ее фигуру еще более соблазнительной.

— Произносить ты можешь что угодно, — кивнул Игорь. — Только глаза твои говорят мне совсем другое…

Игорь развернулся и пошел в море. Он оттолкнулся и поплыл, рассекая волны мощными гребками. Любимая стихия придаст ему сил, мудрое море поможет обрести душевное равновесие и подскажет правильное решение.

Катерины не было целый день.

А Лера сидела, забившись в угол своей кровати, и думала. Она поняла, что это подруга оставила Михаилу адрес «Горного поселения», поэтому-то Игорь и появился. Он приехал к ней, и Лера не могла не признать, что хотела этого… Но в то же время она старалась убедить себя, что между ними ничего быть не может. Не может, потому что нельзя!

Нельзя! Нельзя! Нельзя!

Лера заплакала. Заплакала от безысходности — она вынуждена была отказаться от человека, которого полюбила… Да, она поняла, что полюбила Игоря, потому что всего лишь за несколько часов общения с ним, всего лишь от нескольких его прикосновений она почувствовала, ощутила то, чего не чувствовала и не ощущала за целый год брака с Эдуардом…

Вернувшаяся вечером Катерина застала Леру лежащей на кровати. Лера была бледна и заплакана.

— Лерик, что случилось? — Подруга села возле нее и погладила по растрепанным волосам. — Ты заболела?

— Нет, — помотала головой Лера. — Кать, зачем ты дала Мише наш адрес?

— Потому что он мне понравился, — ответила Катерина: — Он — то, что надо! Ты не представляешь, как с ним хорошо!

Катя потянулась и, поднявшись с пола, уселась на свою кровать.

— Только не говори, что расстроена появлением Игоря! — хитро улыбнулась она, вспомнив выполненный подругой портрет.

— Я очень расстроена… — Лера заплакала.

— Лера… — Катя подсела к ней и обняла, она догадывалась о причинах ее слез. — Лерочка, даже если бы я не дала Мишке адрес, Игорь все равно нашел бы тебя!

— Нет, — всхлипнула Лера.

— Да, — твердо возразила Катя. — Мне Мишка рассказал, что Игорь в мэрии собирался выяснять адрес «Горного поселения». Он бы приехал чуть позже, только и всего!

— Зачем?

Лера уткнулась подруге в плечо и расплакалась еще сильнее.

Катя гладила ее по спине, пытаясь успокоить дрожь.

— Лера, не надо, ты ведь так и заболеть можешь!

— Лучше мне умереть! — крикнула Лера и отпрянула от подруги. — Лучше бы я сегодня утонула!

— Как утонула?.. — Катя растревожилась не на шутку.

— Так… Ногу свело, а отплыла я уже далеко…

— И что?..

— Игорь меня спас. — Слезы с новой силой побежали из глаз Леры. — Только зачем?!

— Зачем?! — Катерина решила привести подругу в норму, да и высказать все, что наболело. — Затем, чтобы твоя жизнь не прошла зря! Затем, чтобы ты узнала, что такое настоящий мужик! Затем, чтобы ты поняла, что такое любовь!

— Я знаю!

— Знаешь? — удивилась Катерина. — Оно и видно! А особенно хорошо ты узнала это перед уходом твоего мужа в армию! Он тебе по полной программе это продемонстрировал — ты была похожа на выжатый лимон! Ты что, не помнишь?!

— Кать, ты хочешь, чтобы мы поругались? — У Леры вновь глаза наполнились слезами. — Ведь ты единственный близкий мне человек, кроме бабушки!

Катя стояла посередине комнаты и качала головой — Лера сама подтверждала ее слова.

— А твой муж Эдик? Он тебе, значит, не близкий человек?

Лера опустила голову.

Катя присела возле подруги и взяла ее за плечи.

— Лер, ты что, не заметила, какими глазами Игорь на тебя смотрит?

— Перестань…

— Не перестану! — Катерина встряхнула ее. — Твой Эдик даже на свадьбе так не смотрел на тебя! Ему на тебя плевать, и так будет всегда! Он любит только себя! А ты будешь мучиться с ним всю жизнь, если не решишься…

— На что ты меня толкаешь?!

— На размышления! — Катя улыбнулась. — Слушай, давай я с Игорем местами поменяюсь!

— Что?! — Лера была шокирована таким предложением подруги.

— А что? Нам с Мишкой удобнее будет сексом заниматься! А то днем все-таки позагорать охота! Игоря ведь неудобно выставлять на ночь глядя на улицу! — Катя подмигнула ошарашенной ее словами Лере. — Да и ты не будешь по полдня торчать в помещении!

— Катя!

— Лер, — Катерина вдруг стала серьезной, — разве Игорь обошелся с тобой грубо? Он приставал к тебе, вел себя развязно?

— Нет, — помотала головой Лера.

— Вот именно — нет! Он любит тебя, поэтому так терпелив с тобой!

— Эдик тоже был терпелив, когда мы встречались!

— Не говори мне про этого козла! — вдруг заорала Катя. — Прости, Лер, но я его не перевариваю! Я ненавижу его! Тьфу!

Катерина выбежала из комнаты, и Лера услышала шум воды в душе. Слезы мгновенно высохли — слова подруги потрясли ее, она не ожидала такого от Кати. Даже зная ее смелость, веселый нрав, а порой и развязность…

Через пятнадцать минут Катерина укладывала волосы, стоя перед зеркалом с феном и расческой.

— Ты на ужин пойдешь? — Катя посматривала на Леру, свернувшуюся калачиком на своей кровати.

— Нет.

— А гулять пойдешь?

— Нет.

Катя вздохнула и продолжила укладывать волосы — они с Мишей собирались прогуляться по побережью.

— Лер, прости, если я тебя обидела. — Катя села возле нее и поцеловала в щеку. — Я не хочу навязывать тебе свое мнение. Просто… Я понимаю, что ты прежде всего думаешь о бабушке… Но, Лер, неужели Валентина Сергеевна не поймет тебя? Неужели она не хочет, чтобы ты была счастлива?

— Отстань от меня со своим Игорем, — пробормотала Лера и отвернулась к стене.

— Он, к сожалению, не мой, — усмехнулась Катя. — Да я и не о нем… Я о тебе…

Лера лежала не шелохнувшись.

— А Игорь очень красивый, — весело сказала Катя с порога. — Да на твоем месте я даже и раздумывать не стала — все бы отдала, чтобы провести пару недель в объятиях такого мужика! По крайней мере будет что вспомнить, если ты решила продолжать истязания в обществе Дятла!

Как только за Катей захлопнулась дверь, Лера заплакала. Она думала об Игоре и о том, что он сказал: «Я встретил женщину, которую ждал всю жизнь, и мне плевать на все!»

— Все равно — нет, — всхлипнула Лера. — Нет!

Глава 8

Утро принесло Валерии твердую уверенность — никакого Игоря в ее жизни не будет и он не сможет испортить ее отдых! Разум одержал победу над сердцем, и в столовую направлялась строгая женщина, целомудренно проводящая отпуск.

Катерины в столовой не оказалось. «Видимо, уже нежится в объятиях Миши!» Лера улыбнулась — она была рада за подругу, все же Катя добилась, чего хотела, — бурный курортный роман был в разгаре! И за себя она порадовалась — тихий отдых в одиночестве вполне устраивал Валерию.

Но вскоре она вздрогнула — одиночество закончилось.

— Доброе утро, Валерия. — Игорь сел за столик напротив нее. — Приятного аппетита!

— Столик занят, — ответила она, ничем не выдав появившегося волнения.

— Правильно, это мое место. — Игорь подвинул к себе тарелку с сырниками и стакан со сметаной. — Катя с Мишей устроились в противоположном конце столовой. — Он показал себе за спину. — Понимаешь… э… у них любовь… Я и не стал возражать!

Лера хотела сказать в ответ что-нибудь грубое, но благоразумно решила промолчать. Вместо этого она продолжила свой завтрак…

Но сама не заметила, как стала наблюдать за Игорем — он с аппетитом ел сырники и не смотрел на нее. А она с удовольствием смотрела, как он держит вилку, как накалывает кусочки сырника. Лера невольно улыбнулась — она была в восторге от того, как Игорь ел сметану. Он так здорово облизывал ложечку! Ей нравилось, как он ест!

Но вот Игорь улыбнулся и посмотрел на Валерию, а она смутилась, встретившись с ним взглядом. Неужели он заметил, что она наблюдает за ним?

— Сметана замечательная, — сказал Игорь и отправил в рот очередную ложечку. — А ты напрасно вчера не обедала и не ужинала. Потеряешь силы, похудеешь…

— О своей жене заботься! — выпалила Лера и прикусила язык.

Игорь, продолжая улыбаться, подался вперед и тихо сказал:

— А ты ревнуешь?

— Нет. — Лера тоже отправила в рот ложечку сметаны. — Мне, кроме мужа, никто не нужен.

— А я ревную…

Завтрак завершился в молчании. И Игорь почувствовал, что сверкнувшая было искра расположения к нему потухла. Лера вновь превратилась в холодную красавицу. Но эта искра означала, что Игорь на правильном пути.

Лера шагала по дорожке и старалась не замечать Игоря. Он шел возле Валерии и мечтал прикоснуться к ее медовым волосам, мечтал увидеть ее улыбку и хотел, чтобы ее глаза смотрели ласково, а не враждебно. Игорь хотел, чтобы она доверяла ему, как позавчера в горах, когда рассказала о своих родителях.

— Лера, — он преградил ей дорогу, — давай будем дружить, общаться…

Игорь хотел дотронуться до ее руки, хотел обнять и почувствовать ее тепло, как накануне, когда спас Леру, вытащив из моря, чуть не поглотившего ее… Но он знал, что должен держать дистанцию…

— Я не хочу, — ответила она и опустила глаза.

— И я знаю, почему ты не хочешь!

Игорь развернулся и пошел в сторону своего коттеджа.

А уже через полчаса Игорь устраивался на пляже, расстилая полотенце возле Валерии. Он хотел подружиться с ней, постараться не делать прозрачных намеков и ничем не выдавать свои чувства.

Игорь видел, что он не безразличен Валерии, и решил не торопить ее, предоставив ей возможность самой разобраться во всем.

Лера выдержала час — все это время она загорала и читала. Но от чтения ее отвлекало близкое соседство Игоря — она не могла не смотреть на него.

В очередной раз взглянув на Игоря, Лера столкнулась с ним взглядом — мужчина лежал на животе и, положив голову на сложенные руки, смотрел на нее.

— Игорь, может быть, тебе познакомиться с какой-нибудь девушкой и не терять времени? — Лера легла на бок и пристально посмотрела на него. — Какая тебе разница, с кем развлечься?

— А я не развлекаться сюда приехал.

— А!.. Конечно. — Лера отложила книгу и села. — Просто смена обстановки, чтобы обновить отношения с женой?

— Жена от меня дальше, чем твой муж от тебя. — Игорь имел в виду не расстояние, измеряемое в километрах. И, взглянув в глаза Леры, увидел, что она поняла его.

На это Лера ничего не ответила. Она поднялась и отправилась в море. Игорь пошел за ней.

— Ты не бойся, я не утону, — сказала она плывущему рядом с ней Игорю.

— Я теперь за тебя отвечаю, — улыбнулся Игорь.

А Лера тоже хотела ему улыбнуться… Но не могла себе это позволить.

— И долго ты отвечать за меня собрался?

— Всю жизнь.

На этот день разговоры прекратились. Они молча обедали, а вечером загорали и плавали, не проронив ни слова. И лишь после ужина Игорь, проводив Леру до ее коттеджа, пожелал ей спокойной ночи.

Но ночь спокойной не оказалась. Лера почти не спала — она не могла не думать об Игоре и не могла не видеть его… Он был рядом, даже находясь в соседнем доме…

Сердце начинало убеждать разум, что он не прав.

На завтрак Игорь опоздал. И Лера с беспокойством посматривала на вход. И улыбнулась, когда в дверях показался Игорь. Но тут же спрятала улыбку, и на его приветствие ответила все та же сдержанная, неулыбчивая женщина.

Лера шла на пляж и пыталась ругать себя за то, что позволила себе разволноваться из-за Игоря, вернее, из-за его отсутствия. А достигнув привычного места на пляже, она почувствовала небывалую усталость — почти бессонная ночь и утреннее волнение заставили ее глаза закрыться… Глубокий сон сморил Леру, и она даже не услышала шороха гальки…

Валерия проснулась. А поняв, что уснула на пляже, удивилась, что солнце не обожгло ее. Она огляделась, и тут же стала ясна причина ее такого мягкого и теплого сна: Лера спала в тени, отбрасываемой большим зонтом. Этот пляжный зонт принес Игорь — он боялся, что она получит ожог, но и будить ее не хотел. Лера так сладко спала…

— А сколько времени? — обратилась она к сидящему неподалеку Игорю.

— Половина двенадцатого, — ответил он.

Лера проспала два часа. И все это время Игорь не сводил с нее глаз, любовался ею и надеялся, что причиной ее ночной бессонницы был он.

— Спасибо за зонт, Игорь, — смущенно улыбнулась Лера.

Игорь кивнул.

А потом отправился вслед за Лерой в море.

…А на следующий день Игорь исчез. Он не пришел на завтрак, не пришел утром на пляж. И Лера, грустная, медленно переставляя ноги, добралась до столовой и принялась нехотя ковырять вилкой в тарелке. Обедать не хотелось совершенно.

«А вдруг он уехал? — думала Лера, закапывая кусочки мяса в картофельное пюре. — А вдруг с ним что-нибудь случилось?»

Она заметила Катю и Мишу, обедающих с аппетитом и оживленно беседующих. И наблюдая за ними, Лера все же решилась… Она подошла и, извинившись, попросила Катю на минуточку выйти из-за стола.

— Катя, — как можно тише произнесла Лера, — ты не знаешь, где Игорь?

— Нет, — пожала плечами Катя. — Хочешь, я у Мишки спрошу?

— Нет, что ты! — остановила ее Лера. — Если бы он заболел, то Миша наверняка сказал бы тебе, правда?

— Конечно, — кивнула Катя и улыбнулась.

А Лера, махнув подруге рукой, направилась к выходу. Задумавшись, она прошла мимо своего домика и очнулась только тогда, когда поняла, что стоит у двери коттеджа, в котором жили Игорь и Миша. Но постучать Лера все же не решилась…

Днем солнце было особенно жарким, и Лера не захотела идти на пляж. Она купила себе бутылочку боржоми и отправилась в сторону гор. Там, у подножия, она нашла укромное местечко в тени деревьев и… Сидела, пила минералку и ни о чем не думала. Она лишь чувствовала опустошение. И эта пустота окончательно убедила Леру — она влюбилась… Влюбилась в Игоря. Потому что, проведя без него всего лишь полдня, она уже истосковалась, ощущала, что без него потеряна…

— А Эдик в армии уже полтора года, — задумчиво произнесла Лера, — а я… Господи, что же мне делать?..

Девушка решила отправиться на пляж. Время приближалось к шести вечера, — и у солнца уже закончились самые жаркие лучи. Наступило подходящее время для купания и загара. Но главное, Лера хотела увидеть на пляже Игоря. А если уж его там не будет, то…

Желание увидеть Игоря несло Леру к морю как на крыльях. Но, преодолев половину пути, она все же пошла помедленнее — а вдруг его там не будет? Получится, что зря спешила, и придется два часа ждать до ужина: она решила спросить у Миши, не случилось ли чего с Игорем, в столовой.

— Лучше пойти помедленнее, — пробормотала Лера. — И если его на пляже нет, то до ужина останется ждать поменьше…

Лера шла не спеша, но как только добралась до пляжа и увидела… Да! Их место было занято! И было занято Игорем!

Под ножками Леры весело и быстро зашуршала галька… Но вот шорох стих — она постояла немного, глядя на Игоря издалека. Он лежал, подставив солнцу лицо, как ни в чем не бывало.

— А я волновалась! — прошептала Лера и почувствовала, что разозлилась.

Лера подошла к Игорю и, даже не взглянув на него, расстелила одеяло, скинула платье и улеглась.

Игорь не шелохнулся и продолжал лежать с закрытыми глазами.

— Игорь, где ты был? — не выдержала Лера.

— А что? — Он повернул голову и, открыв один глаз, посмотрел на девушку. — Ты хотела поплавать, но без меня не решилась? Или ты соскучилась?

— Да я… — Лера, возмущенная его словами, села. — Я думала, ты заболел!

И тут ее глаза изумленно расширились, и она уставилась на грудь Игоря.

— Что это?!

На груди Игоря мелкими камешками было выложено: ЛЕРА.

Игорь приподнял голову и улыбнулся ей по-мальчишески задорно.

— Я скучал по тебе и вот… решил увековечить… Чтобы ты всегда была со мной. — Игорь ликовал: Лера явно скучала по нему!

— Игорь, сними камешки, — попросила она. — Пожалуйста! Ну зачем тебе это надо?

— Не нравится? — Игорь удивленно вскинул брови. — Тогда сними сама!

Лера молчала глядя на свое имя, выложенное гладкими, красивыми камешками на мощной груди мужчины. Мужчины, к которому она так хотела прикоснуться…

— Игорь, — вздохнула Лера, — ты же сказал, что мы будем друзьями…

— Сказал. — Игорь старался не шевелиться, чтобы не потревожить камешки. — Но ты сказала, что не хочешь со мной дружить. И правильно… Потому что то, что происходит с нами, — это не дружба…

— Ну и загорай со своей каменной Лерой.

Валерия подхватила свои вещи и ушла.

Глава 9

Пятый день пребывания Игоря Вавилова в «Горном поселении» начался с тревоги — теперь он волновался и беспокоился, как и Лера вчера.

Игорь вихрем ворвался в столовую, но… Леры там не оказалось, как и накануне вечером… Идти в коттедж он не решился, опасаясь вызвать гнев Валерии и ухудшить ситуацию.

Игорь сел за столик Миши и Кати и стал ждать их, чтобы выяснить у подруги, все ли в порядке с Лерой.

«Идиот! Что я наделал?! Она беспокоилась обо мне. — Миша рассказал Игорю, что Лера интересовалась, не заболел ли он. — Надо было не рассуждать, а стряхнуть эти камни и поцеловать ее!»

Наконец Катерина и Михаил пришли, и Игорь поспешил им навстречу.

— Кать, где Лера? — Игорь даже забыл поздороваться.

— На пляж пошла. — У Катерины округлились глаза — Игорь выглядел взволнованным. — Она рано ушла.

— А… А как она? — Игорь переминался с ноги на ногу, он хотел побыстрее уйти, но побольше узнать о Валерии было необходимо.

— Молчаливая… Слишком молчаливая…

Игорь кивнул и метнулся к двери — ему почему-то очень не понравилось услышанное. «Слишком молчалива… Как бы в задумчивости не забрела далеко… или не заплыла!»

Игорь быстро преодолел расстояние от «Горного поселения» до пляжа. Вступив на хрустящую гальку и увидев Леру, загоравшую на их месте, немного успокоился. А чтобы вконец унять волнение, он стал на ходу расстегивать сумку, доставая свое полотенце-подстилку.

Лера лежала на животе, уткнувшись лицом в одеяло и перебирая камешки вытянутыми вперед руками. Она услышала, что Игорь пришел, но даже не взглянула на него.

Игорь расстелил полотенце, лег на левый бок и принялся внимательно разглядывать Валерию — она явно нервничала, слишком быстро ее пальцы перебирали камешки. И на камешки она не смотрела — так перебирают четки, когда хотят успокоиться или принять какое-то решение.

Решение.

И Игорь понял, что она сама должна дать ему знак… Сама должна решить…

Но вот движение пальцев прекратилось, и камешки закончили свое перестукивание.

Но Лера бездействовала. Она еще даже не посмотрела на Игоря! Но ведь она знала, что он пришел…

— Я на солнышке лежу и на львенка не гляжу, — процитировал Игорь строчку песенки из мультика, продолжая внимательно следить за Валерией.

— Львенок, а ты хочешь, чтобы я на тебя посмотрела? — произнесла Лера, оставаясь неподвижной.

— Хочу, — ответил Игорь. И вдруг почувствовал нешуточное сердцебиение.

— А хочешь, я тебя потрогаю?..

И с этими словами Лера придвинулась к Игорю и… поцеловала его.

И будто река прорвала мешавшую ей плотину — Леру закружил вихрь ощущений. Она получила то, о чем давно мечтала, — удовольствие от поцелуя.

Сначала Игорь отвечал ей, следуя ласке, предложенной Лерой. Он целовал ее так, как она хотела…

Но потом он получил то, что хотел сам: он отстегнул заколку, удерживающую волосы Леры, и наконец ощутил их мягкий шелк… Волосы рассыпались, окутывая их будто облаком, сладким медовым облаком. А вскоре Лера почувствовала поцелуй настоящего мужчины — мягкий и настойчивый, а потом… глубокий. И настолько страстный, что она уже хотела большего… Хотя о большем, чем такой поцелуй, она и не мечтала…

…Они лежали, обнявшись, и разговаривали, почти не размыкая губ. Шепча друг другу ласковые слова. И целуясь, целуясь…

— Лерочка… — прошептал Игорь, — пойдем к тебе. Я очень проголодался, а у тебя есть очень вкусная вещь…

Лера застыла.

— Игорь… я…

Но он не дал ей договорить, закрыв ее рот поцелуем. А потом хитро улыбнулся — Валерия была явно растеряна. Но Игорь теперь знал твердо, что без ее желания и согласия он и шага не сделает.

— У тебя в коттедже есть большой яблочный пирог, кофе и молоко. — Игорь продолжал улыбаться, потому что изумление Леры возрастало. — Я думаю, Катя не будет против и разрешит Мишке принести все это…

— А откуда ты знаешь?.. — начала было Лера, но вскоре поняла, что только от Кати Игорь мог узнать о ее любимом яблочном пироге. — Игорь… Где же ты взял яблочный пирог?

— В столовой заказал. — И Игорь вновь привлек ее к себе и поцеловал.

— А кофе? — Лера уже хотела отведать пирога, она вспомнила, что не завтракала, и почувствовала голод.

— А за кофе я ездил вчера. Я ездил в Сочи, потому что здесь ничего приличного не нашел.

— Да? — изумилась Лера. Значит, вчера, пока она переживала о нем, Игорь искал для нее кофе и… готовил ей сюрприз! — И какой кофе?

— «Капитан Колумб», из растворимых этот наиболее приличный. — Игорь вздохнул — разговор немного отвлек его, и он был рад этому: целуясь, мужчина возбудился настолько, что быстро встать для него оказалось бы проблематичным.

— М-м… — Лера поднялась. — Ну, пойдем! У меня для тебя тоже есть сюрприз! — Она решила показать Игорю его портрет.

— А у меня — для тебя! Игорь наконец был в состоянии встать и одеться. — Завтра утром нас ждет кое-что!

— Что? — Лера подошла к нему и обняла.

— Сюрприз! — подмигнул ей Игорь и наклонился, чтобы вновь ощутить вкус ее губ, чтобы почувствовать себя счастливым…

Катерина хмуро смотрела на подругу.

— Лерка, я уже издергалась вся! — Катин взгляд был очень строг. — Ночь уже! Где ты шлялась?!

Валерия улыбнулась и сморщила носик — таким образом она просила у подруги прощения за причиненное беспокойство.

— Мы слушали море, — сказала Лера. — Так здорово — его не видно, только слышен шелест волн…

Катя улыбнулась — впервые она видела подругу действительно счастливой!

— Катька!.. — В голосе Леры пели веселые нотки. — Я сошла с ума… Решила забыть обо всем на свете…

— Наконец-то! — Катерина с нетерпением ждала подробностей. — Ну и как он?

— Мы целовались, — прошептала Лера, и вид у нее при этом был таинственный. — Как же здорово, Кать! Правда, жаль, что мужчины не получают от поцелуев удовольствие.

— Что?!

— Ну… Правда, сегодня…

— Так! — Катерина включила верхний свет и посмотрела на Леру, как воспитатель на шаловливого ребенка. — Только не говори, что Игорь тебе сказал это!

— Нет… Я…

— Только твой долбаный Дятел мог повесить такую лапшу тебе на уши!

— Катя! — У Леры набежали слезы на глаза.

— Ты сказала, что забыла обо всем на свете. Если ты будешь вспоминать об этом уроде, то все испортишь! Даже на расстоянии он не даст тебе получить удовольствие! И еще, я понимаю, что мужики все чувствуют не так, как мы. И тащиться они начинают, когда… Но, к твоему сведению, нормальный мужик получает удовольствие, если его женщина счастлива, удовлетворена! А твой муж — последний эгоист и тебя он не любит! А Игорь… Да ты еще ни разу не выглядела такой счастливой, как сегодня!

Лера заплакала, а Катерина, обругав себя за несдержанность, подошла к ней и, обняв, усадила на кровать.

— Лер, ты мне напоминаешь ребенка, вдоволь наевшегося меда, но при этом ребенок боится, что один злодей обязательно отругает его за это. И этот испуг портит удовольствие от сладкого.

— Мед очень вкусный, — всхлипнула Лера. — И я не буду бояться…

— Он может быть еще вкуснее… Бедная моя Лерка, ты и правда как наивный малыш… — Катерина вытерла подруге слезы и озорно улыбнулась: — Знаешь, завтра тебе лучше надеть свое лавандовое платье. — Катерина загадочно подмигнула подруге. — Ты в этом платье — супер! Игорь будет в отпаде!

— Нет, — улыбнулась Лера и вспомнила еще одно Катино высказывание. — Он выпадет в осадок!

— О, точно!

— Кать, а ты знаешь о сюрпризе? — удивилась Лера.

— Я все знаю, но тебе ничего не скажу! — важно сообщила Катя. — Лерка, нам клево подфартило! И мы классно оторвемся! Убойное развлечение!

— Нет, не развлечение. — У Леры вновь появились слезы. — Я не знаю, что теперь делать, Кать…

— А что случилось?..

— Я люблю его…

Глава 10

Сюрприз, приготовленный Игорем для Валерии, превзошел все ее фантазии.

У причала их ждала изящная яхта с ошеломляюще белыми парусами. Но самым неожиданным было то, что эта прекрасная морская красавица называлась «Валерия».

Игорь не отрывал взгляд от Леры и улыбался ее счастливым глазам. А Миша и Катя с радостью смотрели на них — впервые они видели своих друзей в таком прекрасном расположении духа.

И их волшебное путешествие началось. Кругом было море — оно окружало их изумрудно-сапфировым сиянием, и ничего не существовало, кроме яркого солнца и не менее яркого блеска влюбленных глаз.

Катерина с Михаилом и Валерия с Игорем наслаждались купанием в море — это было немного волнующе, ведь кругом плескались миллиарды соленых капель, и поблизости не было ни крупинки твердого берега.

Молодые люди шутили и смеялись, вволю радуясь обществу друг друга.

Они лакомились фруктами и пили шампанское, поднимая тосты за здоровье честной компании.

А ближе к вечеру радостный вопль Кати прорезал солоноватый, теплый воздух — Миша сообщил ей, что скоро она увидит вожделенный пляж, набитый народом.

— Клево! — Катерина нетерпеливо вглядывалась в приближающийся берег. — Ой! Вот это здорово — тьма народа! И в море тоже не протолкнуться!

Яхта причалила, и молодые люди, разбившись на пары, условились встретиться через полтора часа. Пока Игорь с Михаилом отправились приглядывать подходящее местечко для ужина, Катерина с Валерией решили прогуляться по улице, уставленной лотками, и прикупить каких-нибудь сувениров.

Торговый ряд, по которому шли Лера с Катей, ничем не отличался от московских рынков — те же кофточки, платья, игрушки и еще масса всякой всячины.

Внимание девушек привлек небольшой лоточек с различными камнями-оберегами и нехитрыми украшениями. В Москве тоже имелись такие палаточки, но там на них ни Катерина, ни Лера внимания не обращали. Конечно, только возле моря забываешь о суматохе городской жизни и начинаешь думать о волшебном и мистическом. Камень-оберег, приобретенный на морском берегу, действительно может принести удачу и защитить. Потому что у моря душа приоткрывается навстречу вечности и верит в реальность сказки.

Катерина выбрала себе браслет.

Лера предпочла камень-оберег, предназначенный ей по знаку зодиака, и купила для бабушки бусы из речного жемчуга. Она стояла, задумчиво перебирая изящные жемчужины, и, посмотрев на Катю, произнесла:

— Может, и Вере Петровне купить такие же бусы?

— Кому? — не поняла Катя.

— Свекрови…

И Лера застыла — в ее глазах появились ужас и страх.

А Катя схватила ее за руку и поволокла за собой сквозь деревья, уводя с шумной улицы.

Пройдя десяток шагов, девушки оказались в парке, и Катерина усадила подругу на первую свободную скамейку.

— Лера, у тебя отпуск. — Катерина смотрела прямо ей в глаза и говорила решительно и строго. — У тебя не просто отпуск — у тебя заслуженное право на отдых от всех и всего!

Ты можешь забыться, да ты обязана это сделать! Это поможет тебе взглянуть на свою жизнь и оценить ее! Пусть даже эти недели останутся лишь прекрасным воспоминанием — оно должно у тебя быть, это воспоминание! Позволь себе это!!!

Девушки сидели в очаровательном парке, в окружении волшебно цветущих деревьев и кустарников.

— Катюш, — улыбнулась Лера подруге, — мне же мог присниться сказочный сон, правда?

— И не надо терять ни единого кусочка этого сна, — кивнула Катя.

— Не буду…

Катя повела Леру прогуляться по парку — они любовались пышными южными растениями, и возникшее волнение исчезало, бесследно растворяясь в ароматном воздухе. А нагулявшись и направившись в сторону моря, девушки увидели аттракционы, на которых катались и радостно визжали как дети, так и взрослые.

— Кать, давай прокатимся!

— Сейчас я сдам тебя с рук на руки, тогда и покатаешься! — Катерина показала на свои часики. — Мы гуляем уже лишних полчаса, пошли быстрее!

И Катерина, взяв Леру за руку, потащила ее к причалу. А Лера, как ребенок, оглядывалась и смотрела на весело крутящиеся карусели…

Но вот Катерина, которая так спешила, остановилась и указала Лере на пирс:

— Смотри!

На пирсе стоял Игорь и нетерпеливо поглядывал по сторонам, ожидая появления Леры и Катерины. Но не его нетерпение привлекло Катино внимание — мимо Игоря прошла девушка и оглянулась, рассматривая его. Потом то же самое сделала еще одна — эта даже вернулась и прошлась мимо Игоря по пирсу.

— Видела?! — Глаза Кати восхищенно горели. — Нет, ты видела?

— Ну и что? — улыбнулась Лера и пожала плечами.

— А то! Он лучше, чем все эти красавцы из рекламных роликов! — известила Катерина Валерию. — И ждет он тебя!

И тут они увидели, что Игорь заметил их и, сбежав по ступенькам, поспешил навстречу.

— Я уже беспокоюсь! — Игорь не отрывал взгляда от Леры, будто не видел ее вечность. — Где вы пропадали?

— Лерка тянула меня на карусели, а я не люблю кататься на них и тащила ее в другую сторону, вот и задержались, — хихикнула Катерина и оттолкнула руку Леры, подававшей ей знак о молчании. — Да, она дико любит кататься на каруселях! Просто до поросячьего визга!

Катерина хитро подмигнула им и направилась к яхте, где ее ждал Михаил.

— Мы решили не торопиться с ужином, — улыбнулся Игорь. — Интереснее будет посидеть, когда стемнеет. Так что на катание у нас есть часа два.

— Игорь… — Лера даже покраснела. — Не стоит…

— Почему? — Он привлек ее к себе и поцеловал. — Я тоже люблю прокатиться! Пойдем!

Игорь обнял Леру и повел в сторону возвышающегося над деревьями колеса обозрения. Лера прильнула к нему, и Игорь поцеловал ее на глазах несметного количества народа — он не скрывал своих чувств и не думал ни о каких правилах поведения и условностях. Не то что ее муж… «То — нельзя, это — бескультурно… А то, что он вытворял иногда, — культурно? Культурно, потому что никто не видит?..» Но, отмахнувшись от этих мыслей, Валерия в полной мере решила насладиться отдыхом и обществом Игоря.

Они перекатались на всех каруселях, а потом Игорь нацеленно повел Леру к какому-то лотку.

— Сейчас мы кое-что купим!

Конечно, это были орешки! Любимое лакомство Леры — грецкие орешки, залитые сгущенным виноградным соком.

— Ну что ты, Игорь! — Лера смущенно наблюдала, как Игорь нанизывает лакомые бордовые брусочки себе на палец.

— Пожуем. — Игорь расплатился, и они побрели через парк. — У нас еще куча времени. Погуляем… в обществе «кавказских сникерсов»!

В этом приморском ресторанчике придумано все было замечательно — с наступлением вечера столики выносились на пляж, а освобожденное пространство превращалось в танцплощадку. Ансамбль исполнял популярные песни прошлых лет, перемежая их со шлягерами нынешнего сезона.

Катерина с Михаилом и Валерия с Игорем были довольны всем — и прелестной музыкой, и отличными блюдами, и шуршанием темного моря, в чьих волнах таинственно поблескивали сияющие огни ресторана.

Катя с Мишей довольно часто отлучались на танцплощадку — оба они были большими любителями повеселиться, предаваясь танцам — то бешено подвижным, то медленным.

Лера с Игорем предпочитали сидеть и разговаривать — они беседовали о своем детстве, и их неспешный разговор прерывался лишь появлением друзей, которые активно призывали их присоединиться к ним и потанцевать. Но Игорь отвечал, что их танец еще не пришел…

Но вот зазвучала гитара, и Игорь, взяв Леру за руку, повел танцевать.

— Это — моя юность. — Игорь имел в виду начавшую звучать песню. — И с твоим появлением в моей жизни ко мне вернулась юность.

Игорь привлек Валерию к себе, и они устремились к мелодии, уводящей их за собой — медленно, соблазнительно окутывая их своими манящими звуками.

Песня закончилась, но Игорь не разомкнул объятий, и… мелодия зазвучала вновь. Лера подняла на Игоря удивленные глаза, а он улыбнулся ей — он все делал для того, чтобы их путешествие было действительно волшебным.

— Песня удивительная, — прошептала Лера и прильнула к груди Игоря.

— Она о нас, — так же тихо ответил он и подпел: — И все, о чем так долго я мечтал, нечаянно сбылось… Моя любовь…

Наступил второй час ночи.

Ресторан опустел, и на твердой гальке остался единственный столик — за ним сидели Игорь и Валерия. Они не захотели покидать этот берег и, заказав себе бутылку шампанского, остались провести ночь в обществе моря.

Они рассказывали друг другу о жизни — каждый о своей…

Игорь понял, что единственным близким и дорогим человеком для Валерии является ее бабушка, что уже семь лет Лера живет ради этой женщины, заменившей ей семью. И самое главное, что понял Игорь, — Лера не сделает ничего, что может потревожить покой ее бабушки. Ничего. Даже ради собственного счастья. А счастья Лере не хватало — это Игорь чувствовал, хотя она и словом не обмолвилась о своих отношениях с мужем…

Лера же теперь знала, что Игорь, хотя и считает себя свободным, все равно навсегда останется привязанным к своей больной жене. Ведь она нуждается в нем, и отвернуться от нее — все равно что не подать руки слепому…

Их обоих удерживало слишком многое в их настоящем. И это многое было настолько важным, что вырваться в маняще мерцающее будущее вряд ли когда-нибудь станет возможным.

Игорь усадил Леру к себе на колени, и они просидели до рассвета. Просидели в молчании — слова закончились. И если они хотели изменить свои жизни, нужно было действовать…

— Лера, — прервал тишину Игорь, — давай представим, что мы поженились.

— И что мы будем делать? — Лера, настолько уверенная в невозможности перемен, решила, что Игорь играет.

— Ты будешь рисовать… А я буду всегда спешить к тебе…

— Так не бывает, — вздохнула Лера.

— Бывает… — Игорь поцеловал ее. — А еще у нас родится сын… Как мы его назовем?

— Я бы сделала так же, как моя мама, — задумчиво проговорила Лера и вздохнула — это действительно только мечты…

— А как сделала твоя мама? — Игорь перебирал ее волосы и нежно прикасался к лицу.

— Мама назвала меня в честь отца…

— И ты бы?.. — Игорь был взволнован ее словами — он не играл, он хотел, чтобы все было так, как они мечтали сейчас, сидя возле моря.

— Я назвала бы нашего сына Игорем. — Лера обняла любимого — ей стало нечем дышать: тень прошлого и несбыточное желание не давали воздуху прорваться в грудь. — Только… у нас с… Эдуардом ничего не получилось… Я не знаю…

— У нас все получится. — Игорь отодвинул ее медовые волосы и покрыл шею Валерии сладостными поцелуями.

— Почему?..

— Потому что я люблю тебя, Лера…

Валерия отстранилась от Игоря и, посмотрев в его глаза, поняла, что он не шутит.

— Я люблю тебя, — повторил Игорь.

Это было его первое признание в любви. Жене Игорь говорил эти слова только потому, что их нужно было говорить, раз уж он вступил в брак.

И с его признанием Лера поняла и почувствовала, что рождена для него, что они должны были встретиться. Судьба соединила их, не учтя лишь одного: обстоятельства были сильнее всего — сильнее судьбы и сильнее любви…

Лера ничего не сказала Игорю, она ответила ему поцелуем. И Игорь понял, что произнести такие же слова она не может — слишком многое удерживало ее в той жизни, к которой Валерия вернется, когда уедет от моря…

Уже совсем рассвело. Игорь стоял у самой воды, и свежий морской воздух остужал разбушевавшуюся в нем страсть, которую он пока не мог выпустить наружу. Игорь чувствовал, что Лера к этому пока не готова.

— Лера! — позвал ее Игорь и, присев, зачерпнул прохладной воды. — Иди посмотри, что у меня есть.

Лера подошла к Игорю — он что-то держал в ладонях и загадочно улыбался.

— Я поймал капельку моря, — он поднялся, — и хочу, чтобы она осталась у тебя.

Игорь раскрыл ладони — на его руке блестел кулон — голубой сапфир в форме капельки, подвешенный на тончайшей цепочке искусного плетения.

Он застегнул цепочку на ее шее и отстранился немного, любуясь Валерией.

— Он похож не только на море, но и на твои глаза, — улыбнулся Игорь и обнял Леру. — Я люблю тебя, Лерочка. Я люблю тебя…

Валерия ответила ему поцелуем — нежным, любящим…

Глава 11

Первый из десяти дней, оставшихся для отдыха у моря, оказался немного хмурым. Небо, словно обидевшись на что-то, приветствовало тучи, позволяя им то и дело закрывать солнце.

Валерия с Игорем шли на пляж.

Лера вначале приуныла — не хотелось терять ни одного солнечного дня, но потом вспомнила, что дожди на море — это грандиозные ливни, и улыбнулась. Все же стоит полюбоваться таким водопадом!

Игорь же решил, что небо, постепенно затягиваемое тучами, — это знак. Знак ему, что нужно начинать действовать. Нет, он не будет ни к чему принуждать Валерию, он просто сделает шаг первым. У них должно все получиться, ведь дождливая погода любима ими.

В воду идти не хотелось. Игорь и Валерия лежали на чуть теплой гальке в ожидании появления солнечных лучей. Но с каждой минутой становилось ясно, что солнышко надежно спрятано за густыми тучами и они не выпустят его из своего плена.

— Ты не замерзла?.. Игорь склонился над Лерой и поцеловал — пляж даже в самые жаркие дни был почти пустынен, а сегодня он и вовсе казался необитаемым островом.

— Если эта серость будет продолжаться, то я замерзну, — прошептала Лера и обняла Игоря, отвечая на его поцелуй.

Поцелуй длился и длился — страсть разгоралась… Игорь желал ее так сильно, до этого момента и не подозревая, что желание может быть настолько неудержимым. А Лера замерла, будто приблизившись к совершенно неведомому…

Его губы ласкали ее, медленно приближаясь к груди. И вот Лера почувствовала, что Игорь отогнул купальник и ее правая грудь оказалась на свободе… Несколько мгновений Игорь любовался ее грудью, а потом медленно, наслаждаясь каждым прикосновением, гладил ее, намеренно не касаясь соска.

— Ты самая красивая женщина на свете… — И с этими словами он взял в рот ее грудь и ощутил, как прижимается к языку ее отвердевший сосок.

Игорь продолжал ласкать языком ее грудь и тут услышал сладостный стон — Лера ответила на его ласку. И она коснулась его спины своей нежной, легкой рукой — от этого прикосновения поднявшаяся в Игоре волна желания захлестнула его разум…

Валерии казалось, что она покачивается на волнах блаженства. Она никак не могла насытиться ласками Игоря — он подарил ей то, чего еще ни разу… Лера почувствовала, что мысль о муже присутствует ощутимо — он пришел помешать ей…

Но нежность Игоря вызывала настолько сильные ощущения, что казалось, ничто не могло помешать Лере познать счастье.

Его рука легко, мягко прикасаясь к коже, скользнула вниз — Игорь ласкал ее бедра. А Лера почувствовала, что внутри ее все сжалось, безумно желая его.

Но…

Губы Игоря скользили вдоль линии ее плавок, когда волна наслаждения отхлынула — он услышал слова Валерии:

— И тебе не будет противно?

От ее слов Игорь почувствовал себя выброшенным на берег, усеянный острыми осколками камней.

— Лерочка, что с тобой? — Игоря будто ранили эти осколки.

— Я спрашиваю, тебе не будет противно? — Она приподнялась на локтях и указала взглядом на его ладонь, лежащую в самом низу ее живота.

— Что ты говоришь?.. — Игорь чувствовал, что тело ее, мгновение назад нежное и податливое, сейчас словно окаменело. — Я люблю тебя… Солнышко мое… Почему…

— Потому! — Лера сбросила его руку и вскочила. — Не надо делать то, что тебе неприятно!

Она накинула платье и побежала прочь от Игоря, на ходу застегивая изящные пуговички.

Игорь сидел на берегу, спрятав лицо в ладонях: он отчетливо понимал, что все произошедшее — следствие отношения к Валерии ее мужа.

«Что он сделал с ней? — Игорь провел ладонями по лицу, словно стирал следы горечи. — Ведь она была такой ласковой, нежной… и вдруг!»

Хлынувший ливень заставил Игоря очнуться от раздумий и собрать вещи, все еще лежащие на гальке. Он медленно побрел в сторону поселка, на ходу подставляя лицо бешено хлещущим водяным струям.

Дойдя до домика Валерии, Игорь обнаружил, что дверь распахнута настежь. Он медленно преодолел три ступеньки и постучал в открытую дверь.

Из комнаты показалась Валерия, она куталась в огромное махровое полотенце — дождь успел догнать ее, промочив до нитки тонкий щелк платья.

Игорь внимательно на нее посмотрел — она была испугана и взволнована до того, что пыталась согреться, не сняв с себя намокшего платья. И полотенце, впитав в себя влагу, не согревало, а отнимало у нее остатки тепла, и Леру пронизывала дрожь.

Как же Игорь хотел сорвать с нее влажную ткань и согреть! Согреть ее своим телом, жаром своей любви! Но вместо этого он поставил сумку Валерии возле ее ног и уже повернулся, чтобы уйти, но оглянулся:

— Если твой муж… Если он… То это не значит, что и я тоже… Я люблю тебя, Лера… — и Игорь шагнул на ступеньки.

Еще три шага, и он окажется в потоках дождя, разделяющих их.

Лера не сводила с Игоря взгляд — он был обнажен до пояса, и его крепкое мускулистое тело блестело от обрушившегося на него дождя, а промокшие брюки облепили сильные ноги мужчины… Он был красив как никогда — грусть и страсть соединились, подчеркивая его мужественность и очарование.

— Игорь! — Последняя капля разума подчинилась воле сердца, и черная тень отступила, сдавшись.

Игорь взглянул на Леру, и больше слов ему не понадобилось — через долю секунды он уже целовал ее, восторженно ощущая ее ответ, ответ уверенной, жаждущей его любви женщины.

Катерина с Михаилом стояли на крылечке, стряхивая с зонта дождевую воду. Они, идя на обед, решили заглянуть в коттедж — Игорь с Лерой наверняка были там, скрываясь от дождя. Войдя в гостиную, Катя с Мишей удивленно уставились на полотенце, лежащее на полу в окружении двух сумок с пляжными вещами.

Миша состроил удивленную мину, показывая на вещи, а Катя сделала ему знак молчать и на цыпочках подошла к двери, ведущей в комнату. Прислонив ухо к крохотной щели и не услышав ни звука, Катерина пожала плечами и осторожно приоткрыла дверь.

Глаза ее изумленно округлились — Валерия спала, уютно устроившись на груди Игоря, а он обнимал ее, прижавшись щекой к волосам цвета меда. Они были едва прикрыты тонкой простыней.

Игорь посмотрел на заглянувшую в комнату девушку и, приложив палец к губам, невольно улыбнулся удивленной Кате. А она подняла вверх большой палец правой руки и одобрительно кивнула.

Катерина прикрыла дверь и повернулась к Мише со счастливо сияющими глазами.

— Они подружились!!! — прошептала она.

И Михаил ответил ей широкой, довольной улыбкой.

Глава 12

Они подружились. Да так, что не расставались ни на минуту. Игорь арендовал домик, в котором и поселился с Валерией, предоставив друзьям спокойно продолжать свой курортный роман — ни Катя, ни Миша не собирались продлевать свои отношения после окончания отпуска, и Игорь решил не нарушать привычного ритма их жизни.

Игорь же с Валерией в отличие от друзей не расставались ни днем, ни ночью именно потому, что с завершением отпуска их жизненным дорогам суждено было разминуться.

Валерия твердила себе, что все с ней происходящее — это прекрасный сон. Да, пробуждаться от такого сна не хочется, но зато радостные воспоминания о Нем останутся навсегда…

И иногда, проснувшись, Лера старалась понять — пробудилась ли она окончательно и отпуск закончился, или жизнь во сне продолжается?

Валерия просыпалась и вздрагивала, если оказывалось, что она уснула на плече Игоря.

— Ой… Прости, Игорек. — Лера пыталась перелечь на подушку, но Игорь всякий раз удерживал ее, и всякий раз Лера спрашивала: — Разве тебе не тяжело?..

И Игорь понимал, кому было тяжело удерживать на своем плече эту очаровательную головку.

Валерия наслаждалась любовью Игоря и страстно отвечала ему. Она отдавала всю себя и умела доставить величайшее наслаждение своему любимому мужчине.

И Игорь не понимал, как можно было пренебрегать такой женщиной и не доставлять наслаждения ей: ведь уже одно ее присутствие — это счастье…

Валерия с Игорем любили друг друга столько, сколько это было возможно. И не важно, была ли за окном ночь или сияло солнце. Временами, устав от любви, Игорь с Валерией добредали до пляжа и устраивались прямо в полосе прибоя — так хотелось понежиться в теплой морской воде, но на плавание сил просто не оставалось.

И Игорь не хотел терять свою любовь, не хотел расставаться с Валерией.

— Лерочка, я люблю тебя. — Игорь целовал ее, они лежали уставшие, но счастливые и не размыкали объятий. — Лера, давай справимся со всеми нашими проблемами и будем вместе. Всегда… Поженимся…

— Игорь, мы уже говорили об этом в ту ночь, на пляже. — Валерия села и нежно обхватила пальчиками кулон, подаренный Игорем как раз в ту самую ночь. — Мы не можем себе это позволить.

— Можем, если очень захотим. — Игорь сел возле Леры и поцеловал ее спину — он знал, что эта ласка очень нравится ей. — Я люблю тебя… Моя милая, солнышко мое…

Да, они могли, если бы захотели. Но это их желание обошлось бы слишком дорого другим людям. Лера не могла себе позволить такую роскошь — не могла стать счастливой, потревожив покой других.

— Игорь, ну подумай, зачем я тебе? — Лера попыталась мирно решить эту проблему. — Я же ужасная — я предала мужа… Я…

— В том, что он потерял тебя, виноват только он сам! — Глаза Игоря гневно блеснули. — Думаешь, я не понял, как тебе было… с ним?

— Но твоя жена больна. — Валерия провела рукой по его лицу.

— Больна… Настолько, что иногда не понимает, кто я такой. — Игорь накрыл ладонь Валерии, ласкающей его лицо, и поцеловал прелестные пальчики. — Лера, пожалуйста…

— Игорь… нет, — покачала головой Лера. — Если ты не прекратишь говорить об этом, я уеду. И у нас не будет даже этих дней…

Игорь не хотел верить в то, что она говорит серьезно. Господи, ну ведь можно что-нибудь придумать! Можно же сделать так, чтобы с бабушкой Леры ничего не произошло, и они были бы счастливы!

— Леруня! — Игорь прижал ее к себе.

— У бабушки гипертония, и любое волнение грозит осложнить болезнь, — сказала Лера. — Я давно решила для себя — ничто не стоит бабушкиных волнений… Обещай, что больше не будешь говорить об этом. — Лера не хотела расставаться с ним раньше времени, отведенного им судьбой. — Обещай мне это, Игорь…

— Я люблю тебя! — Он обхватил ладонями ее лицо и всматривался в синие, сапфировые глаза Леры. — Ты любишь меня?

— Да. — Ее глаза наполнились слезами.

— Скажи мне это, — попросил Игорь. Лера никогда не произносила этих слов.

— Не могу. — Слезы выкатились из ее глаз и потекли по пальцам Игоря. — Если я скажу тебе это, то уже не смогу уйти…

Она всхлипнула и уткнулась Игорю в грудь — даже ради него она не могла изменить своего решения. Даже ради единственного любимого мужчины.

— Я не отпущу тебя никуда, пока ты не забеременеешь. И тогда мы точно не расстанемся, и все решится само собой, — сказал Игорь и почувствовал, что Лера вздрогнула. Он тут же обнял ее крепче. — Нет, Лерочка, что ты… Удержать ребенком — это подло… Я… Прости и не беспокойся ни о чем — все под контролем. Я люблю тебя…

Но что-то нужно было предпринимать!

Разговор с Катериной не увенчался успехом: она не могла нарушить слово, данное подруге. Катерина не согласилась дать ни адрес, ни телефон Леры — ничего.

— Игорь, придумай что-нибудь… — Катерина вздохнула: как она ни желала помочь Игорю, подвести Леру и тем самым разрушить их дружбу она не могла. — Я уважаю ее решение, хотя… Игорь, придумай что-нибудь — избавь Лерку от кошмара, в котором она живет. Можно же придумать что-то! Ведь еще есть несколько дней!

Оставшиеся дни пролетели как одна прекрасная ночь любви. Краденая ночь… И Игорь не хотел, чтобы их жизни прошли в воспоминаниях об этой ночи. Не хотел приносить их любовь в жертву обстоятельствам.

Последний день пребывания у моря Игорь предложил провести в Сочи. Тем более подруги собирались посмотреть город, и лишь поездка в горы изменила их планы. Благословенная поездка…

Прибыв на вокзал, молодые люди сдали вещи в камеру хранения и отправились в путешествие по городу. Они посетили все достопримечательности: от развалин крепостной стены, которые очень хотела увидеть Лера, до дендрария.

Валерия была счастлива — она увидела все, что желала! Да, Игорь сделал ей замечательный подарок на прощание. И Лера, в очередной раз увидев грусть в глазах Игоря, предложила ему сфотографироваться. Она все время категорически отказывалась от этого, как он ее ни уговаривал. И вот теперь они обнялись, и Михаил наконец нажал на кнопочку фотоаппарата.

И все же этот день закончился — Валерия шла рядом с Игорем к камере хранения.

— Игорь, — она волновалась из-за посадки, — а вдруг нам не разрешат сесть?

— Мишка наверняка уже все уладил, — улыбнулся ей Игорь.

Девушки должны были сесть в поезд на станции, где был поселок, но так как стоянка там длилась всего две минуты, Игорь предложил им сесть в Сочи — там можно было попрощаться без спешки. Игорю были очень нужны эти неторопливые минуты…

Катерина с Михаилом стояли у вагона и непринужденно болтали. Игорь с Лерой прошли мимо, едва кивнув друзьям.

Войдя в купе, Игорь поставил чемодан на багажную полку и подошел к Валерии вплотную.

— Лерочка! — Он обнял ее. Игорь страшно волновался, ведь сейчас должно все решиться. — Я люблю тебя…

— И я тебя. — Лера обхватила Игоря за шею и прижалась к нему. — Очень…

Волнение Игоря нарастало — Лера гладила его волосы и целовала шею.

— Лера…

— Иди, Игорь. — Она еще сильнее обняла его. — Иди… Я… Я никогда не забуду…

— Мы не должны расставаться. — Игорь прижимал ее к себе. Нет! Он не позволит ей уехать просто так, ведь они родились, чтобы встретиться! Встретиться и быть вместе!

— Иди, Игорь! — Но вопреки своим словам она лишь крепче обняла его.

— Давай я поеду с тобой. — Он проводил ладонью по ее шелковистым волосам. — Наверняка в «СВ» есть свободные места…

— Что ты говоришь, у тебя же билет на самолет, — прошептала Лера. А потом встрепенулась: — Только не вздумай встретить меня в Москве!

— Ты читаешь мои мысли. — Игорь прикоснулся губами к ее щеке.

— Я выйду где-нибудь в Туле и доеду до Москвы на электричке. — Лера отстранилась от него. — Игорь, ты же мне обещал! Мы… Мы расстаемся!

— Нет, мы не расстаемся. — Он обхватил ладонями ее лицо. — Мы встретимся с тобой в Москве! Я буду ждать тебя в первую субботу сентября, в двенадцать часов, около памятника «Рабочий и колхозница». Это недалеко от ВДНХ.

— Игорь…

— Обещай, что придешь!

— Игорь…

— Мы не увидимся всего лишь две недели. За это время ты успокоишься и поймешь, что нам нельзя расставаться. Лера, обещай мне, что придешь!

— Хорошо. — Она снова обняла его. И почувствовала небывалое облегчение.

— Я люблю тебя. — Игорь поцеловал ее.

И Лера поняла, что этим поцелуем он говорит ей: «До свидания». Игорь не прощался с ней…

Поезд тронулся, и, как только миновал перрон, в купе появилась Катерина. Она взглянула на подругу — Лера печально смотрела в окно на нехотя проплывающий мимо морской берег.

— Знаешь, Лерка, все же мне нужен мужчина поближе к сорока. — Катерина уселась напротив Валерии. — Мишка замечательный, но никаких особых чувств я к нему не питала.

— Ты еще не любила по-настоящему, — откликнулась Лера. — Когда полюбишь, тебя ни возраст, ни что-либо еще не будет волновать…

Катерина улыбнулась:

— Наконец-то я слышу слова разумной женщины! — Катя достала из кармана брюк плотный прямоугольный листок. — Так-так, почитаем! Вавилов Игорь Дмитриевич, Генеральный директор?! Елки…

У Катерины от изумления приоткрылся рот. А Лера в ужасе уставилась на визитку.

— А я-то думала… — Катя засмеялась. — Я сначала решила, что Игорь — Мишкин водитель! Помнишь, Мишка называл его шефом? И потом, мы с Мишей договорились ни о чем серьезном не разговаривать — отдых есть отдых. Только когда Игорь заказал яхту, я подумала… Но чтобы он…

— Не разобралась в словесах, лингвист-любитель? — Лера придвинула к себе визитную карточку Игоря, лежащую на столике, и… даже не взглянув на нее, выбросила в окошко.

— Ты что?! — Катя была ошеломлена ее поступком.

Вместо ответа Лера вновь уставилась в окошко.

— Лерка, ты с ума сошла?! — Катерина села возле нее. — Лерик!

— Все! Понимаешь, Кать? Все!

— Как это все? — Катерина похлопала ее по плечу. — А кто должен встретиться с Игорем у «Рабочего и колхозницы»?

— Что?! — Лера повернулась к подруге. — Откуда ты знаешь?

— Я слышала, — нашлась Катя, хотя это Миша сообщил ей о планах Игоря, чтобы подстраховать друга. — Мы с Мишкой вошли в вагон, подошли к купе. Дверь была не плотно закрыта. Понимаешь, у нас в стране такое случилось, и мы хотели вам рассказать. — Катя махнула рукой. — Но это подождет… Объясни, почему ты не поедешь на встречу?!

— Понимаешь, Катюш… Я очень хочу поехать… — У Леры увлажнились глаза. — Но я не могу! Я не поеду!

— Лерочка! — Катя обняла подругу. — Извини, но тогда поеду я! И привезу Игоря прямо к тебе домой. Позвонить-то я ему не смогу теперь!..

— Катя, что ты говоришь? — всхлипнула Лера. — Ты же обещала…

— Я не нарушила данное тебе слово — я ничего не сказала Игорю: ни где ты учишься, ни где ты живешь — ничего! Но об этом ты просила меня здесь, да и я, честно говоря, думала, что ты просто развлечешься… Но теперь-то понятно, что это не развлечение! Поэтому, если ты меня попросишь о том же самом в Москве, я тебе откажу! — Катя стерла слезы, катившиеся по щекам Леры. — Короче, если ты не поедешь в первую субботу сентября, то поеду я.

— Но я не могу…

— Правильно, ты не можешь отказаться от любви. Настоящую любовь или встречаешь раз в жизни или вообще не встречаешь. — Катерина сжала руку подруги. — Лера, вспомни своих родителей — они любили по-настоящему. И твой отец даже не смог жить без этой любви!.. И ты не сможешь…

Катерина вздохнула и пересела на свою полку — Лера снова отвернулась к окну и, слушая перестук колес, прощалась с теплым, счастливым краем.

— А что у нас случилось-то, Кать? — поинтересовалась Лера спустя полчаса. — Ты говорила, в стране что-то…

— Рубль грохнулся так, что мало не покажется. Валютный коридор расширили до девяти рублей. — Катя легла и сладко потянулась. — Дурочка ты, Лерка! Мне бы такого Игоря!..

Глава 13

Михаил сидел на берегу и смотрел на Игоря, уплывающего в сторону горизонта: да, другу нужно снять волнение, и лучшим способом было плавание.

Миша вздохнул. Ему никогда не быть счастливым: пустота, образовавшаяся со смертью невесты, оставалась незаполненной. И, глядя на друга, Миша понимал, что Игорь встретил именно ту женщину, потеряв которую он будет опустошен.

Миша смотрел на игру волн и ждал возвращения друга, одновременно ужасаясь мысли о том, что падение рубля произошло как нельзя кстати — этот переполох заставит Игоря полностью погрузиться в решение проблем по работе и отвлечет от беспокойных мыслей… Хотя… Но возможно, благодаря кризису дни, оставшиеся до встречи с Лерой, пройдут быстрее.

Наконец Игорь вернулся и сел возле друга.

— Миш, о чем задумался? — Игорь разглядывал овальный камешек с причудливым полосатым узором.

— Игорь, и что же теперь будет? — Миша намеренно завел разговор о работе. — Мы сможем выкарабкаться?

— Мы уже выкарабкались. — Игорь беспечно улыбнулся.

— Как?..

— Всеволод Николаевич знал обо всем. — Игорь взглянул на оглушенного такой новостью друга.

— И?.. — Миша не переставал удивляться могуществу тестя Игоря.

— И все у нас нормально. — Игорь кинул камешек в море.

— Все так и останется?

— Не все, конечно… Зарплату сотрудникам придется немного урезать… Баксами больше платить не будем. Думаешь, доллар удержится в рамках девяти рублей?

— Нет?

— Нет, конечно… — Игорь кинул в воду еще один камушек. — Кстати, тебя понижение зарплаты не коснется. И вообще, тебя заботить должна только защита диплома. А потом начнешь потихонечку въезжать в курс дела, хватит уж баранку-то крутить…

Миша вздохнул: «Слава Богу!» Он был безмерно благодарен другу.

— Игорь, у тебя все будет нормально. — Миша заглянул в его глаза — печаль не ушла.

— Вот об этом мне и нужно думать. — Губ Игоря коснулась грустная улыбка. — А все остальное — это такая ерунда…

— Да, — покачал головой Миша. — Надеюсь, эти недели пройдут быстро…

У Валерии эти две недели оказались насыщенными — она много времени проводила на работе. А оставшиеся свободные часы посвящала бабушке, которая не уставала рассказывать о повышении цен и о своих закупках.

— Лерунь, я десять банок твоего любимого кофе купила. — Бабушка открыла кухонную полку, на которой рядком стояли банки «Капитана Колумба».

— Спасибо, бабуль, — улыбнулась Лера и невольно вспомнила, что Игорь купил для нее именно этот кофе.

Игорь… Лера очень боялась, что бабушка заметит что-то… Заметит какие-нибудь перемены в ее поведении, ведь Валерия временами ловила себя на том, что сидит задумавшись, то улыбаясь, то печалясь. Но Валентина Сергеевна, к счастью, ничего не замечала: может быть, разразившийся финансовый кризис настолько увлекал бабушку, что она не видела никаких изменений, кроме увеличения курса доллара и астрономического роста цен?

Как бы то ни было, но эти две суматошные недели закончились, и наступил день встречи с Игорем — первая суббота сентября.

В этот день Лера проснулась рано и, раздвинув шторы, улыбнулась, увидев лучи восходящего солнца, озарившие чистейшей голубизны небо. Будто привет от далекого моря.

Валерия улыбнулась и отправилась на кухню выпить чашечку утреннего кофе. Бабушка уже читала «Литературную газету» — она не изменяла многолетней привычке и выписывала газеты и журналы, интересующие ее.

— Забыла вчера тебе отдать, ты из университета поздно пришла. — Валентина Сергеевна протянула внучке конверт. — Вы с Катериной по магазинам сегодня собрались?

— Да. — Лера опустила глаза, глядя на конверт. Этот бумажный прямоугольник напомнил ей обо всем, что она пыталась забыть. Письмо от Эдуарда будто специально попало к ней именно сегодня. — А потом я на работу заеду…

Лера солгала бабушке впервые в жизни и сидела, не смея поднять глаз. А Валентина Сергеевна, как нарочно, стала рассказывать о родителях Эдуарда, которые жили с ней на даче в то время, пока Лера ездила на море. Валерия слушала о планах бабушки, свекрови и свекра, лишний раз убеждаясь, что ей никуда не деться от этой жизни. Ну как она сможет объяснить бабушке: «Мое замужество — это ошибка. Я люблю другого человека!» Бабушка ее просто не поймет! И такой резкий поворот станет для Валентины Сергеевны сильнейшим ударом!

Лера все же заставила себя взглянуть на бабушку. И, встретившись с ней взглядом, Валерии показалось, что той все известно…

«Нет, бабушка ничего не заметила, — думала Лера. — Просто у меня есть тайна, вот мне и кажется все подозрительным. А письмо и разговор о родителях Эдика — совпадение».

Лера допила кофе и отправилась в ванную. И, стоя под струями прохладной воды, она приняла решение.

В эту первую субботу сентября Валерии казалось, что все с ней происходящее — это кино. И усиливалось это ощущение образом скульптурной композиции — Лера так и видела перед своими глазами «Рабочего и колхозницу» и буквы МОСФИЛЬМ на их фоне… Единственное, что было реальным и почти осязаемым, — это принятое ею решение.

Оказавшись на станции «ВДНХ», Лера добралась до поверхности земли в сопровождении плотной массы народа. И, высвободившись из толпы, встала у колонны, оглядывая местность. Лера была здесь однажды с родителями и хорошо помнила: чтобы попасть на территорию выставки, нужно идти налево. Валерия уже сделала несколько шагов в нужном направлении, но остановилась, удивившись произошедшей перемене: вместо стройных рядов автоматов с газированной водой по аллее стояли маленькие магазинчики.

Удивление мгновенно прошло, потому что… Валерия увидела Игоря… И тут же, поддавшись непонятно откуда появившейся робости, Лера сделала несколько шагов назад и спряталась за колонну.

Она несколько мгновений стояла, прислонившись к прохладному камню. А когда сердцебиение вернулось к привычному ритму, она выглянула из-за своего укрытия.

Игорь стоял возле цветочного лотка и показывал продавцу на желтые хризантемы. Валерия невольно улыбнулась — кустовые ярко-желтые хризантемы были ее любимыми цветами. Продавец достала охапку хризантем и, положив их на столик, распаковала прозрачную бумагу, в которую они были завернуты, и, отделив одну веточку из огромного букета, продемонстрировала ее Игорю. Он улыбнулся и покачал головой — нет! А потом жестом показал, что он берет весь огромный букет. Лицо женщины удивленно вытянулось.

— Все? — переспросила она.

Игорь кивнул. И вскоре в его руках оказался прекрасный букет из ярко-желтых хризантем, очень похожих на ласковое солнышко.

Лера проследила за Игорем глазами — он пошел направо. «Наверное, Игорь решил пойти вдоль проспекта Мира», — подумала Лера и пошла за ним. Но Игорь, обогнув магазинчики, повернул налево и остановился у светофора — оказалось, до «Рабочего и колхозницы» он решил добраться, пройдя через небольшой сквер.

Валерия стояла в десяти шагах от него, дожидаясь зеленого сигнала светофора, и не могла оторвать взгляда от любимого: Игорь был одет в кроссовки, синие джинсы и тоном светлее джинсовую рубашку.

— Да, джинсы подчеркивают все, — невольно проговорила Лера. — Все — и достоинства, и недостатки…

Валерия тут же вспомнила Эдуарда — джинсы, надеваемые ее мужем, подчеркивали худобу и болтались на нем, словно мешковина. А на Игоре… На море Игорь ходил в просторных легких брюках или шортах, в джинсах Валерия увидела его впервые. И лишний раз убедилась в красоте его мускулистой, атлетической фигуры.

Лера шла за Игорем и совершенно не видела окружающее: она не обращала внимания на ухоженные газоны, на аккуратные, подстриженные умелым мастером кусты, и совсем не видела красивые, пушистые деревья. Женщина видела лишь своего любимого мужчину, ни на миг не отрывая взгляда от его широкой спины.

Но вот шаги Игоря замедлились, и… он остановился, постоял несколько секунд, будто задумался о чем-то. Потом прошел еще немного, снова остановился и… оглянулся…

В нескольких метрах стояла Валерия и восторженно смотрела на него.

— Лерочка!.. — прошептал Игорь, и глаза его радостно вспыхнули.

Расстояние между ними было небольшим, но обоим казалось, что они никак не могут встретиться, что все происходит будто в замедленной съемке. Они оба каждой клеточкой своего тела ощущали нереальность происходящего.

— Игорь… — Лера ощущала объятия и поцелуи любимого и понимала, что больше ей ничего не нужно.

Игорь и Валерия достигли вершины любви, но путь в долину счастья им предстоял непростой и долгий…

Лера стояла, прижавшись к груди Игоря, и с волнением ожидала дальнейшего: она хотела поговорить с Игорем о принятом ею решении, а для этого ей нужно было время.

Игорь, почувствовав ее напряжение, заглянул Лере в глаза и улыбнулся:

— Пойдем кататься? Здесь отличные карусели!

Им обоим нужно было время, чтобы сгладить шероховатости, оставленные разлукой.

Лера кивнула, и неуловимый вздох облегчения покинул ее грудь — Игорь будто знал, что ей нужно провести время вдвоем, но не наедине.

Они шли по скверику: Игорь обнимал Леру, а она прижимала к груди подаренное им солнышко.

— Мои любимые цветы! — улыбнулась Валерия и невольно остановилась — «Рабочий и колхозница» предстали перед ними, сверкая на солнце своими гигантскими металлическими фигурами.

— А вот и наши железные приятели. — Игорь тоже остановился, разглядывая скульптуру. — Мы до них не дошли…

— Зато встретились раньше. — Лера взглянула на Игоря, он выглядел счастливым, и у нее сжалось сердце: «Мы встретимся у подножия этой скульптуры в другой раз, если ты захочешь…»

Но вскоре тяжелые, тревожные мысли покинули Валерию — рядом с Игорем она чувствовала себя счастливой и совсем не хотела омрачать их долгожданную встречу.

— С чего начнем?

— Может быть, с «Тройки»? — Лера робко улыбнулась. — Я была здесь всего один раз, мы специально приезжали с мамой и папой, чтобы покататься на «Тройке», как раз в то лето, когда…

Лера осеклась и опустила голову.

— Им было всего по тридцать два года, а мне — тринадцать…

Лера уткнулась Игорю в грудь — ей стало страшно: тогда, восемь лет назад, эта прогулка по ВДНХ оказалась последней. И Лера боялась, что и счастливая встреча с Игорем больше не повторится…

— Лерочка, может быть, пойдем на другие карусели? — Игорь прислонился щекой к ее медовым волосам.

— Все в порядке. — Лера сделала глубокий вздох и посмотрела на Игоря. — Я с удовольствием прокачусь на «Тройке»!

— А еще там есть штуковина, которая крутится вертикально!

— Я тогда испугалась на этом колесе кататься, все же вниз головой крутиться. — Валерия улыбнулась. — Но с тобой мне будет не страшно!

Войдя на территорию выставки, Лера с Игорем увидели «паровозики», на которых можно было проехать по центральной аллее, и тут же решили прокатиться в гаком симпатичном транспортном средстве.

— Раньше пацаны залезали в фонтаны в поисках монеток. — Игорь кивнул в сторону «Каменного цветка», мимо которого они проезжали.

— А ты часто здесь бывал? — поинтересовалась Валерия.

— Да, с приятелями частенько приезжали, — кивнул Игорь. — Специально, чтобы покататься на «Тройке» и на «Интерпрайзе». Раньше такие огромные очереди на все аттракционы были!

— Да, я помню, — улыбнулась Лера. — Мы однажды в парке Горького больше двух часов на «Американские горки» простояли!

— А в Америке их называют «Русскими горками», и там есть очень длинные.

Но тут «паровозик» остановился как раз напротив площадки с аттракционами, и Игорь с Валерией поспешили на «Тройку».

И их веселое путешествие с аттракциона на аттракцион началось.

Прокрутившись в зеленой качалке три раза подряд, они добрались до скамеечки и со вздохом удовлетворения откинулись на спинку.

— Таких не берут в космонавты. — Игорь обнял Леру, а она с удовольствием положила голову ему на плечо.

— Ничего, мы потренируемся и будем готовы к полету. — Лера наслаждалась легким головокружением: небольшая перегрузка от летания на качелях смешалась со сладостным волнением от близкого присутствия Игоря.

— На «Интерпрайз» пойдем?

— Можно, но только один разочек…

После «Интерпрайза» Игорь с Лерой шли, пошатываясь, и ничего не видели вокруг — катание на каруселях помогло им окончательно расслабиться и отвлечься от всех проблем. Они шли по аллейке, смеялись, обменивались ощущениями от только что прошедших головокружительных минут, как вдруг Лера рассмеялась:

— Игорь, это мне мерещится или впереди действительно целая стая Винни-Пухов?

— Мерещится, — ответил Игорь, — никаких Винни-Пухов нет!

Они остановились, посмотрели друг на друга и снова расхохотались.

— Голова уже не кружится, — Лера показала на шатер, увешанный игрушками, — но Винни-Пухи не исчезли!

Игорь посмотрел в указанном Лерой направлении и пожал плечами:

— Лер, там висит куча желтых медвежат, но Винни-Пуха ни одного!

— Так это и есть Винни! — улыбнулась Лера.

— Винни коричневый и круглый, — брови Игоря удивленно поднялись, — а это…

— Это наш Винни коричневый, — принялась объяснять Валерия, — а из диснеевского мультика — желтенький, в красной маечке! Ты не смотрел ни разу эти мультики?!

— Нет…

— А я смотрю каждое утро! В восемь утра встаю и смотрю!

— Серьезно? — Глаза Игоря наполнились нежностью — это признание Валерии растрогало его.

— Серьезно! Очень забавные мультики: веселые и добрые!

Они подошли к стойке — это оказался аттракцион. Для получения игрушки необходимо было попасть мячами в укрепленные на специальных подставках тазики.

— Лер, а у тебя есть такой медвежонок? — поинтересовался Игорь, читая правила игры.

— Нет, — Лера разглядывала ряды Винни-Пухов, — я и не думала, что такие игрушки есть…

— Давай попробуем покидать мячи, — предложил Игорь.

— Что ты, — замахала руками Валерия, — разве попадешь? Смотри, мячики резиновые, а тазики низкие — мячи будут выпрыгивать из них!

— А вы попробуйте, — предложил юноша в яркой униформе и протянул Лере два мяча.

Но Валерия замотала головой, отказываясь. Тогда мячи взял Игорь и попробовал попасть в цель: первый мячик отскочил от верхнего края тазика. Игорь отошел на шаг назад и кинул мяч с меньшей силой — мячик закружился в тазике, и через несколько мгновений уже преспокойно лежал, красуясь на яркой пластмассе.

— Пошли за билетами! — объявил Игорь. — Будем выигрывать Винни-Пуха!

Спустя пять минут Игорь с Валерией обменяли купленный билетик на мячи.

— Лер, какой медвежонок на тебя смотрит? — спросил Игорь с улыбкой.

— Вон тот. — Лера показала на медвежонка, висевшего в верхнем ряду, и глаза ее невольно наполнились грустной нежностью — так всегда говорили ей родители: «Бери ту игрушку, которая на тебя смотрит!» — А откуда ты знаешь, что Винни должен на меня смотреть?

— А так всегда бывает! Игрушка обязательно должна смотреть, а иначе нет смысла брать ее себе! — Игорь наклонился к Лере, поцеловал и прошептал: — Сейчас мы его выиграем, ведь его нельзя здесь оставлять, раз он смотрит на нас, правда?

Лера кивнула. Глаза ее горели: она очень хотела, чтобы все шесть мячей оказались в тазике!

Игорь же, как и во время тренировочного броска, отступил на шаг от ограждения и принялся кидать мячи. А Лера прижала руки к груди и следила за ним — она даже загадала, что если Игорь сумеет забросить в тазик шесть мячей, то у них все будет хорошо и они смогут преодолеть все трудности.

— Три, четыре, — шептала Лера, отсчитывая каждое попадание Игоря. — Пять… Шесть!!!

Валерия захлопала в ладоши и запрыгала! Все получилось!!! Она показала на медвежонка, смотревшего на нее, и улыбающийся парень в ярко-оранжевой форме снял ей большого Винни-Пуха и поздравил с выигрышем.

— Он теперь мой? — Лера восторженно смотрела на Игоря и прижимала медвежонка к себе.

— Конечно, твой. — Игорь обнял любимую, и они пошли по выложенной каменными плитками дорожке, направляясь в сторону еще одного скопления аттракционов.

Путешествие продолжалось.

— Лерунь, что ты еще хочешь? — Игорь был готов выполнить любое ее желание. Он хотел, чтобы искрящаяся радость в Лериных глазах не исчезала никогда.

— Стыдно признаться, — Валерия лукаво улыбнулась, — но я хочу сахарной ваты, я мечтаю ее попробовать…

И вот они уже отрывают кусочки белоснежной, невесомой сладости и неторопливо бредут, разглядывая небольшие фонтанчики, украшающие аллею, и статуи на крышах павильонов.

— Я ничего этого не видела, — вспоминала Лера прогулку с родителями. — Помню только «Тройку» и пруд с фонтаном, мы забрели тогда куда-то на окраину выставки…

Игорь вздохнул — он тоже хорошо помнил этот пруд с фонтаном, а рядом — ресторан. Тот самый, в котором праздновалась его со Светланой свадьба.

— Да здесь немногое изменилось, — проговорил Игорь и огляделся. — Вот этих беленьких павильончиков-магазинчиков не было, вместо лотков с хот-догами стояли палатки «Сосиски с булочкой». А вместо вон того щита с рекламой, — Игорь показал на огромную каменную плиту, — была надпись: «Партия — ум, честь и совесть нашей эпохи». Но самое интересное, это было сделано как двойная картинка: глядя с другой стороны, можно было прочесть вторую надпись, не помню точно какую, но тоже в этом духе.

— У меня были такие переливающиеся календарики, — вспомнила Лера.

— Точно, — кивнул Игорь. — Были раньше такие плотненькие.

Валерия с Игорем пересекли центральную аллею и вскоре оказались в очередной круговерти: люди развлекались катанием на каруселях, упражнялись в метании различных предметов, пытаясь выиграть приз, и вволю лакомились сладостями.

Лера с Игорем решили начать с огромной лодки, взлетавшей на невероятную высоту, потом они вихрем промчались по «Американским горкам», и наконец…

Казалось, это огромное колесо обозрения движется со скоростью минутной стрелки и, чтобы уловить ход кабинок, нужно было сосредоточить внимание на одной из них и каком-нибудь неподвижном предмете. Лера с Игорем прошли к посадочной площадке, и у обоих сердца уже усилили свой ход — они знали, что сейчас не будут любоваться панорамой города…

Оказавшись в кабинке колеса обозрения, Игорь положил букет на одно из свободных сидений, а на другое посадил медвежонка.

— Пусть Винни самостоятельно полюбуется городом, — сказал Игорь и сел возле Леры.

А Валерия уже почувствовала волнение и сидела, не поднимая глаз. Игорь взял в ладони ее дрожащие пальчики.

— Лерочка, я люблю тебя. — Он обнял Валерию и поцеловал.

И оба, ощутив поцелуй любимого человека, поняли, насколько истосковались друг по другу. Казалось, их поцелую не будет конца. Это было похоже на затяжной прыжок. И нужно было открыть глаза и взглянуть на неизбежную реальность.

Оторвавшись друг от друга, Игорь с Валерией поняли, что находятся на высшей точке колеса обозрения.

— Мы на вершине, — прошептал Игорь и коснулся губами виска Леры. — Осталось лишь спуститься в долину и навсегда стать счастливыми.

— Спускаться нам придется по одному, — чуть слышно ответила Лера.

Наступил неизбежный момент объяснения. Но уже сказанные немногочисленные слова дали им понять, что разговор будет не из легких…

Игорь пристально посмотрел в глаза Валерии и все понял.

— Лера, тебе нужно время?

— Да, — ответила она и почувствовала, как от волнения перехватило дыхание — от этого разговора зависела ее судьба.

— Сколько?

— Год…

Игорю показалось, что его сердце упало и летит вниз, в пропасть. Когда он понял, что Валерии нужно время, чтобы все уладить, он никак не ждал такого ответа. Год… Год!

— Господи… — прошептал Игорь и достал сигареты. И закурил. — Нет…

Их кабинка поехала на второй круг.

Валерия молча смотрела на курящего Игоря. Второй раз она видела, как Игорь курит. И поняла, что заставляет его взять сигарету — волнение. В горах его разволновала встреча с ней, а теперь — предстоящая разлука. Разлука длиною в год.

— Лерочка, — Игорь выпустил последнюю струйку дыма, — но почему так много?

— Потому что, если я сейчас приду к бабушке и скажу: «Я ухожу к другому мужчине», она меня не поймет. И я потеряю ее. А она — единственный родной мне человек!

— И чтобы объяснить ей, что полюбила другого, нужен целый год?

Валерия вздохнула:

— Игорь, мне кажется, что бабушка все знает… Сегодня она так посмотрела на меня… — Лера робко коснулась его плеча. — Для нее брак — это святое… Она не поймет, если я так, ни с того ни с сего, разведусь!

— И что ты предлагаешь? — Игорь начинал понимать, куда она клонит.

— За этот год бабушка сама поймет, что мой брак — это ошибка. — Лера положила голову Игорю на плечо. Как же она хотела, чтобы он понял ее! Да, это будет нелегко, но другого выхода у Леры не было. — Игорь, бабушка для меня — все!

— Лерочка… — Он обнял ее и прислонился щекой к ее волосам. Игорь не хотел отпускать ее. — Я понимаю, что бабушка заменила тебе родителей, что ты бережешь ее, но не такой же ценой! И потом, не лучше ли поставить ее перед фактом, чем раз за разом доказывать ей несостоятельность твоего брака? По-моему, волнений будет больше! Лучше уж пусть переживет это один раз — и все!

— Но тогда Эдик останется для нее хорошим, а ты будешь разлучником! А я этого не хочу! — Лера отстранилась от Игоря. Она непременно должна убедить его в правильности своего решения. — Я хочу, чтобы бабушка приняла тебя как моего мужа, как моего любимого мужчину!

— Любимого…

— Да. — Лера провела пальчиками по его лицу. — Я по-другому не смогу поступить, Игорек… Ты просто не знаешь мою бабушку: она любит меня, но человек она жесткий… и ни за что не отступит от своих принципов!

— А каково будет мне, Лера? — В глазах Игоря зажегся огонь отчаяния. — Я сойду с ума, думая о том, что он до тебя дотрагивается!

— Он мой муж.

— Да, муж! Но ты — моя!

— Игорь… — Лера вздохнула. — Ты забыл о своей жене, своей настоящей жене… Ты сможешь оставить ее?

— Неделю назад я подал заявление о разводе. — Игорь достал еще одну сигарету и щелкнул зажигалкой.

Кабинка с Игорем и Лерой начала движение по третьему кругу.

— Игорь, мне действительно нужен этот год, я по-другому поступить не смогу. — И Валерия решительно взглянула в его глаза: — Что ты скажешь, Игорь? Ты готов подождать этот год? Я нужна тебе?

— Для меня этот год станет мучительным.

Игорь поцеловал Леру: сначала осторожно, потом жадно… Он так хотел ее! Но теперь, после всего сказанного Лерой, Игорь даже и не смел предложить ей продолжения… Хотя вначале думал, что после прогулки, после того как Валерия освоится, привыкнет к новой обстановке… Да, он еще на море понял, что ей необходимо время… Но теперь оказалось, что этого времени Лере нужно слишком много…

— Игорь… — Лера с трудом оторвалась от его поцелуя. Она чувствовала, что если сейчас не прекратить это, то она скажет вслух, что любит его, и тогда не сможет уйти. А этого допускать нельзя, потому что бабушка… — Игорь, ты должен решить…

— Лерочка, но мы ведь сможем встречаться с тобой… Хотя бы изредка… Я не знаю, смогу ли без тебя… Я очень люблю тебя!

Но Валерия отрицательно покачала головой.

— Лера, ну зачем же все так усложнять?! — Игорь откинулся на спинку сиденья и провел ладонями по лицу. — Неужели нельзя сказать бабушке, что невозможно жить с нелюбимым мужчиной? Неужели она захочет, чтобы ты мучилась?

— Понимаешь, мы вместе с ней выкарабкивались, когда папа уехал и не вернулся. — Лера уже чувствовала, что слезы начинают щипать глаза. — Ты просто не знаешь ее, Игорь. Да, она сейчас меня не поймет. Я могу сказать ей все и уйти, но это то же самое, что бросить ее. А оставаться в одиночестве ой как не просто! Если я уйду сейчас, она ведь не примет от меня помощи, будет перебиваться на свою пенсию, а сейчас, когда этот доллар так скакнул, ее пенсия — это ничто! Игорь, пойми, я не могу сейчас остаться с тобой!

— Лерочка! — Игорь крепко обнял ее и прижал к себе. — Давай я поговорю с твоейбабушкой, объясню ей… Она любит тебя, и она поймет нас…

— Но еще есть родители Эдуарда, они бабушкины друзья и…

— Замкнутый круг, — грустно произнес Игорь.

Валерия и Игорь поехали на четвертый круг, совершенно не видя великолепной панорамы города. И казалось, что они будут ездить по кругу вечно, что выхода из него просто нет…

— Игорь, тебе тоже нужно все уладить, ведь это не так просто. — Лера старалась смягчить боль.

— Мы могли бы жить вместе и одновременно с этим решать все проблемы. — Игорь вздохнул. — У меня есть квартира, она могла бы стать нашим домом.

— Игорь, но… Вдруг мы…

— Только не говори, что мы не уживемся с тобой! На море, когда мы стали жить вместе, не случилось ни одного конфликта! Да мы с тобой даже пользуемся одной зубной пастой! Какие могут быть проблемы? Может быть, тебе запах моего одеколона не нравится? Так ты скажи! Я на все пойду, только не уходи!

— Игорь, — беспомощно улыбнулась Лера, — я вернусь. А ты согласишься подождать год?

Лера ждала. И боялась, что Игорь не согласится иона больше не увидит его. И в то же время опасалась, что Игорь не отпустит ее и тогда не миновать трагедии…

Игорь долго молчал. Он никак не мог решиться и сказать Валерии, что готов на все, только бы через год она пришла к нему. Да, Лере нужно было время. И как бы ни жаль было этого года, ему придется сказать, что он согласен.

— Лера, ты любишь меня?

— Да.

— И скажешь мне это через год?

— Да. Скажу, потому что останусь с тобой. — Лера опустила голову. — Если ты не передумаешь и… придешь…

— Приду в первую субботу сентября к «Рабочему и колхознице»… В двенадцать.

— Игорь… Прости меня, но я правда не могу поступить иначе…

…Пятый круг был длиной в поцелуй…

Глава 14

Игорь крепко держал Валерию за руку. Очень крепко. Она даже хотела сказать ему, что не уйдет и что он напрасно так сильно сжимает ее руку, но вовремя остановила себя. Ведь Игорь мог понять слова «я не уйду» по-своему.

Они покинули территорию выставки через северный вход и направились к автостоянке. Игорь попросил Валерию разрешить ему подвезти ее до станции метро «Проспект Мира», и она не стала возражать.

Машина Игоря сияла на солнце красивой серебристой кометой. И Валерия невольно залюбовалась ею и тут же вспомнила о Катерине, которая уже давно бы визжала от восторга, увидев столь шикарную тачку.

— Игорь, Миша разрешил тебе покататься на машине? — улыбнулась Лера.

— Что? — не понял он.

— Катерина думала, что ты — водитель Миши. Помнишь, он в горах называл тебя своим шефом?

Игорь улыбнулся:

— Да, он отпустил меня сегодня одного.

Валерия напомнила Игорю о Кате, и ему тут же стало легче. Ведь у Кати были номера всех его телефонов! И значит…

Лера не разбиралась в марках машин, она могла лишь оценить по внешнему виду, нравится ей автомобиль или нет. Эта с четырьмя последовательно перекрещивающимися кольцами, ей очень понравилась. И Лера точно знала, что теперь она будет обращать внимание на такие машины и все они будут ей нравиться. Потому что такая же есть у Игоря.

Усадив Винни-Пуха с букетом хризантем на заднем сиденье, Игорь открыл переднюю дверцу и помог устроиться Валерии.

— У меня есть для тебя подарок. — Игорь не торопился уезжать со стоянки. Он не спеша достал из магнитолы диск, вложил его в коробочку и протянул Лере. — Здесь все мои любимые песни. И «Моя любовь» тоже.

Лера разглядывала обложку диска: с фотографии на нее смотрел автор всех этих замечательных произведений — мужчина с удивительно добрыми глазами. А потом она подняла взгляд на Игоря:

— А как же ты?

— У меня есть еще.

Лера кивнула:

— Спасибо. — Она убрала коробочку с диском в сумочку.

Игорь, откинувшись на подголовник, долго смотрел на Валерию. Он никак не мог решиться нажать на педаль, никак не мог начать приближаться к разлуке.

Но вот наконец машина Игоря двинулась с места, неторопливо выезжая на проспект Мира. Очень медленно за окном проплыла скульптура «Рабочий и колхозница».

«Вот волшебный мир и исчезает, — подумала Лера. — «Рабочий и колхозница» поворачиваются в обратную сторону — кино закончилось…»

Уже совсем скоро Игорь притормозил напротив метро «Проспект Мира». Они вновь смотрели друг на друга, не смея прикоснуться, не решаясь даже легким движением сказать о своей любви.

— Игорь, давай поедем до «Сухаревской», — попросила Валерия.

— Лера, а давай не будем расставаться…

— Игорь…

— Возьми хотя бы ключи от моей квартиры, — предложил он. — Вдруг тебе некуда будет пойти? Вдруг бабушка все равно не поймет тебя и дома станет находиться невыносимо?

— Игорь, все будет нормально. Для меня лучше, когда нечего скрывать. — Лера улыбнулась. — Нам будет проще, если мы ничего не будем знать друг о друге. А потом начнем новую жизнь. Вместе.

Ничего не ответив ей, Игорь направил свою «серебристую комету» в поток машин. Движение было плотным, и казалось, что найти место для стоянки невозможно.

— Игорь, ты притормози, и я быстренько выскочу. — Лера разволновалась, что из-за ее идеи доехать до «Сухаревской» возникли проблемы с парковкой.

— А как же Винни? У него вряд ли получится выпрыгнуть, он ведь такой неуклюжий! — Игорь улыбнулся. — Ничего, Лер, сейчас мы найдем местечко.

И уже через несколько минут Игорь открывал дверцу и подавал Лере руку, помогая выйти. Потом он вручил ей игрушку и букет.

— Я буду ждать тебя. — Он легким движением поправил медовую прядь. — Я люблю тебя.

— И я тебя. — Лера прижимала медвежонка к себе, тем самым сдерживая желание обнять Игоря. — Удачи тебе, Игорь.

— Пусть этот год пролетит побыстрее.

Легким, нежным поцелуем они сказали друг другу «до свидания». Игорь смотрел вслед Валерии, быстро спускающейся в метро.

Уже много-много людей прошли тем же путем, что и Лера, спеша в метро. А Игорь все стоял, смотрел на вход и никак не понимал, действительно ли он согласился на этот кошмар — не видеть ее целый год. Игорь почувствовал, как в груди что-то сжимается, мешая дышать. Он что было сил набрал побольше воздуха, и мощная струя, ворвавшаяся в грудь, вытолкнула боль наружу — Игорь почувствовал, как она резанула по глазам… Но от этого стало легче.

Игорь вернулся к машине и, взглянув в сине-ледяное небо, вздохнул:

— Сегодня все не так, потому что день солнечный, а нам с Лерой симпатизирует дождь.

Игорь невольно улыбнулся: да, теперь все не так, как обычно. Раньше, если какая-нибудь из его любовниц говорила, что их встреча не может состояться или откладывается, Игорь, ни секунды не сомневаясь, прощался с ней, сообщая, что ждать он не намерен никого! Да, сейчас все Не так, как обычно.

— Нет, теперь все так, как надо! — Игорь бросил взгляд на двери метро, куда вошла Лера. — Я встретил свою женщину, свою любовь и готов на все, лишь бы не потерять ее! И я верю, что этот год в разлуке стоит того!

Игорь отворил дверцу машины и замер — на сиденье лежала маленькая открытка. Взяв ее, Игорь опустился в кресло — с открытки на мужчину смотрел цветочек лаванды. Хрупкий, с нежными сиреневыми лепестками, цветочек действительно напоминал Валерию. И Игорь вспомнил: родители говорили маленькой Лере, что нашли ее в цветочке лаванды.

— Ты хрупкая, и тебя окружают огромные, незыблемые горы, — прошептал Игорь, — но ты справишься! Моя любовь будет поддерживать и оберегать тебя!

Мужчина раздвинул створки открытки, и у него вновь перехватило дыхание, когда он прочел:

«Игорь, я люблю тебя! Я очень тебя люблю!

Лера. Твоя».

— Я люблю тебя, солнышко мое. — Игорь проводил пальцами по написанному, словно пытался ощутить неосязаемые строки. — Наша любовь выдержит все… Я знаю, что ты меня любишь, ты мне это говорила… думая, что я не слышу тебя…

Да, Лера шептала ему, что любит, когда они были наедине и любили друг друга, — забывалась в страсти и шептала… И много раз, думая, что Игорь уже спит или еще не проснулся, она легко касалась его волос ласковыми пальчиками и тихо-тихо говорила, что любит… Но Игорь уважал ее решение и ничем не выдавал свое знание ее тайны.

— Я люблю тебя…

Прекрасная светловолосая девушка с красивыми голубыми глазами привлекала внимание пассажиров метро не только своей выразительной внешностью, но еще и тем, что держала в руках желтого медвежонка в красной маечке и огромный букет хризантем. Люди, ехавшие по оранжевой ветке московского метро, невольно засматривались на Валерию и думали, что такой красивой женщине эти прелестные хризантемы как нельзя кстати. Лера же, стараясь скрыться от устремленных на нее взглядов, отвернулась к двери — сейчас на станциях «Китай-город» и «Третьяковская» платформа будет справа, и никто не потревожит Лерин покой.

Ей казалось, что все рухнуло… Волшебный мир, в котором она жила с Игорем, распался, испарился… Валерии хотелось заплакать. Но тут ее взгляд наткнулся на надпись «не прислоняться». Вот что оставалось незыблемым — что бы ни случалось, эта надпись оставалась неизменной — «не прислоняться». Ни шрифт, ни цвет букв не поменялись. Когда-то, глядя на эти слова, маленькая Лера говорила отцу:

— Не прилуняться, не приземляться, не прислоняться… Пап, не прислоняться — это значит, что на слона нельзя садиться?

— Конечно, — отвечал отец, с улыбкой глядя на дочь. — Чтобы слонику не было тяжело!

«Чтобы не было тяжело!»

Отец… Если хотя бы отец был жив… Тогда Лере было бы на кого опереться, с кем посоветоваться. Ей не пришлось бы так рано выходить замуж, потому что бабушка не волновалась бы о ее будущем.

— Папуля… — из глаз Леры потекли слезы, — ты так мне нужен…

Сквозь слезы Лера смотрела на белые буквы, четко выделяющиеся на фоне темноты, — «Не прислоняться». Ей нужно самой, без поддержки и опоры пройти этот путь длиной в год. Нужно не оступиться к не сорваться в пропасть…

Колеса вагонов стучали, поезд мчался сквозь темноту.

И вдруг двери, долго остававшиеся сомкнутыми, раздвинулись. И Лера не задумываясь вышла на ярко освещенную платформу «Октябрьская». Она поднялась на поверхность и пошла по Ленинскому проспекту. До дома было далековато, но это Валерии и было нужно — подольше остаться одной, чтобы выплакаться, успокоиться. Она шла, вдыхая теплый осенний воздух, и набиралась сил. А сил ей надо много, чтобы хватило на целый год, до следующей первой субботы сентября…

У своего дома Лера оказалась лишь в девятом часу вечера. Она была уже спокойна и уверена в своих силах. Да, она сможет преодолеть все и стать счастливой.

Валерия открыла дверь и замерла на пороге — бабушка разговаривала по телефону. Валентина Сергеевна говорила возбужденно и громко. Она даже не услышала звук открывающейся двери.

— Мне без тебя забот хватает! — кричала бабушка в телефонную трубку. — Мой тебе совет — женись! Женись и оставь нас в покое! Мы не твоя семья! Я не позволю тебе вторгаться в жизнь Леры! У нее есть муж! Она в тебе не нуждается! Все, Валерий, прощай!

Валентина Сергеевна стукнула трубкой по аппарату, повернулась и… Она увидела Валерию и зло уставилась на нее.

— Явилась?! — Возбуждение, вызванное телефонным разговором, усилилось при виде внучки. — И не вздумай смотреть на меня так! Будто ты ни в чем не виновата!

Валентина Сергеевна жгла Леру гневным взглядом. Она приблизилась к девушке и ткнула пальцем в медвежонка и хризантемы.

— Я догадалась обо всем, как только ты приехала с моря! И пожалуйста, не говори, что сама купила эти цветы! Я прекрасно знаю, сколько стоит веточка хризантем! А здесь их не меньше тридцати! Если не больше!

У Леры от волнения подгибались ноги, она хотела прислониться к стене, но тут же напомнила себе, что нужно быть сильной, выстоять!

— Думаешь, я не заметила, как ты изменилась? — Валентина Сергеевна приложила руку к груди. — И этот твой сапфировый кулон! Думаешь, я не знаю, сколько может стоить сапфир такого размера? У тебя не было с собой таких денег!

Валентина Сергеевна почувствовала, что давление начинает повышаться, она махнула рукой в сторону Валерии и поспешила на кухню за корвалолом. Она накапала лекарство на половинку кусочка сахара и положила под язык — не очень приятно, но зато так корвалол подействует почти мгновенно.

У Леры дрогнуло сердце.

Валерия скинула туфли и прошла за бабушкой на кухню.

— Бабуль… — Она коснулась руки Валентины Сергеевны.

— Лера, — бабушка тяжело вздохнула и посмотрела на внучку уставшими глазами, — что с тобой происходит? Ты забыла о муже? Тебя привлекли ухаживания и подарки этого мужчины? Но Эдик не виноват, что только начинает жить и у него еще нет достаточного опыта и денег!

— Я не забыла о нем, — ответила Лера. — И дело не в деньгах.

— Мне мало хлопот с этим самозванцем. И я не позволю этому предателю Валерию разбивать твою жизнь! — Валентина Сергеевна со вздохом опустилась на стул. — Не было печали, так еще и ты преподнесла мне сюрприз!

— Тебе не о чем беспокоиться. — Лера удивилась сообщению бабушки о Валерии: значит, она понравилась этому мужчине? Но откуда?.. Да, бабушка говорила, что показывала ему фотографии… И он поэтому пытается с ней познакомиться?!

— Ты мне это обещаешь? — строго произнесла Валентина Сергеевна. — Мне действительно не о чем беспокоиться? Ты не станешь калечить свою жизнь?

— Я не стану калечить свою жизнь, — решительно ответила Валерия.

Она взяла вазу для цветов и, поставив свои любимые ярко-желтые хризантемы в воду, пошла в свою комнату.

— Да, спуск будет труднее, чем я думала, — прошептала Лера, расправляя цветы. — Да еще Валерий… Никак я не ожидала, что он… И теперь бабушка будет слепо защищать Эдика! Но ничего, я все равно ей докажу, что мой брак — это ошибка! Я не стану калечить свою жизнь!

Валерия удивилась своей решимости, ведь только что, заметив, что бабушка почувствовала себя хуже, она чуть было не отказалась от борьбы.

«А может, действительно, ничто не стоит бабушкиных волнений?.. Да и Игорь не сможет меня найти, он ничего не знает обо мне…»

Но…

— Игорь… — До встречи с любимым оставалось триста шестьдесят четыре дня. — Игорь…

Для спуска в долину счастья нужно преодолеть целых триста шестьдесят четыре ступени — ступени крутые, высокие, сложные…

— Я люблю тебя, Игорь…

Игорь преодолевал лестничные пролеты и приближался к квартире, находящейся в «министерском» доме. Он думал, что больше не вернется сюда, но вышло по-другому.

Игорь шел к Всеволоду Николаевичу, к своему тестю, который единственный, кроме Михаила, знал об Игоре и Валерии. И был искренне рад за зятя. А вернее, за сына, потому что Всеволод Николаевич именно таковым считал Игоря. Но сейчас Игорь хотел поделиться со своим вторым отцом не радостью, а… отсутствием радости.

Отперев дверь, Игорь застыл на пороге — Всеволод Николаевич сидел в прихожей на полу и плакал.

— Что случилось? — Игорь бросился к тестю.

— Она умирает, сынок, — всхлипнул мужчина. И, закрыв лицо руками, зарыдал.

— Светлана?! — Игорю не требовалось объяснений. Он прекрасно знал о ее проблемах с гемоглобином, появившихся после второго, ею же самой и вызванного выкидыша. И сразу понял, что причина в анемии, а не в шизофрении.

И Всеволод Николаевич и Игорь регулярно возили Светлану на консультации в клинику, проверяя уровень гемоглобина в крови. Но в последний год целиком ушедшая в свой мир Светлана не позволяла отвозить себя к врачу. Увлеченная астрологией, она твердила, что не позволит вмешиваться в свою судьбу.

Светлана все больше уходила в себя, но помещать дочь в клинику для душевнобольных Всеволод Николаевич не хотел. Он прекрасно помнил, в каком состоянии его встречала мать Светланы, и считал, что болезнь дочери лишь усугубится, если ее оторвать от привычной обстановки.

И тогда, потакая капризам своего больного ребенка, Всеволод Николаевич решил, что достаточно будет следить за питанием Светланы, ведь врач всегда сообщал им одни и те же результаты анализов и уверял, что если придерживаться диеты и принимать рекомендованные им лекарства, то изменений в худшую сторону не будет.

— Игорь, я тебе не стал говорить, но когда ты был в отпуске, Светлане стало плохо, у нее закружилась голова и открылось жуткое кровотечение из носа. — Всеволод Николаевич даже не пытался вытереть катящиеся по лицу слезы. — Она сама попросила отвезти ее к врачу, сама захотела сделать анализ… И вот… Сегодня стало известно, у Светки рак крови… А она обрадовалась, рассказала мне, что намеренно выбрасывала продукты и лекарства, рекомендованные врачом. И она говорит, что специально потратила год на то, чтобы приблизить себя к своей звезде. Игорь, она отказывается от операции!

— Она не может отказываться, ее и спрашивать не надо. — Игорь имел в виду психическое расстройство жены. — Мало ли что она будет говорить! Надо использовать любой шанс! Нужно бороться за жизнь!

— Сынок, прости меня. — Всеволод Николаевич сжал руку Игоря. — Дело в том, что Светлана не стоит на учете в психиатрическом диспансере. Я не хотел помещать ее в психушку, не хотел, чтобы она страдала, как и ее мать! Я посчитал, что дома ей будет лучше, она же не буйнопомешанная… Прости, что я не сказал тебе об этом. Я не обращался в психиатрическую больницу.

Игорь помог Всеволоду Николаевичу встать и повел его в комнату — тесть не переставал плакать. И Игорь подозревал, что трагедия усугубляется чувством вины.

— Всеволод Николаевич, может быть, сейчас провести освидетельствование, — предложил Игорь, — и тогда она не сможет противиться операции.

— Я не знаю, сынок, — всхлипнул тесть. — Врач сказал, что операцию нужно провести срочно, каждый день дорог. А еще надо донора найти, ей ведь требуется пересадка костного мозга!

— Я попробую ее уговорить сделать операцию, Всеволод Николаевич. — Игорь протянул тестю носовой платок, его нужно было как-то успокоить. — Я поговорю со Светланой.

Всеволод Николаевич шумно высморкался и согласно кивнул:

— Доктор сказал, что в случае успешного исхода Светлана проживет месяцев семь… — Мужчина вновь всхлипнул. — Это ничтожно мало, но без операции она не протянет и двух месяцев…

Игорь вздохнул — такого он никак не ждал, горе свалилось на них так неожиданно, что он был растерян.

— И еще, сынок… Я не знаю, как тебя и попросить об этом. — Взгляд Всеволода Николаевича устремился на Игоря. — Игорь… ты не мог бы забрать свое заявление о разводе? Я, конечно, не могу настаивать, не могу еще и это взвалить на твои плечи. Но… понимаешь, для Светланы…

— Хорошо, — кивнул Игорь.

— Игорь, если это невозможно, то не надо…

— Это возможно, Всеволод Николаевич!

— А твоя Валерия? — Он жалел свою дочь, но и счастью Игоря не хотел мешать. И знал, что согласится с любым решением зятя.

— Моя Валерия… — Игорь приложил руку к груди, ощутив открытку с цветочком лаванды, лежащую в кармане его рубашки. — Моя Валерия будто в воду глядела… Она попросила у меня год, чтобы уладить все свои проблемы. И сказала, что и мне это время понадобится. Знаете, Всеволод Николаевич, Лера еще у моря говорила, что мы не можем просто так сбросить со счетов своих близких… Она не хочет, чтобы мы с ней оказались предателями…

— И вы не будете видеться целый год? — изумился Всеволод Николаевич.

— Не будем…

Всеволод Николаевич сидел, сдвинув брови, боль не покидала его, но мужчина все же заставил себя улыбнуться:

— Сынок, только не потеряй ее, свою Леру… Она именно та женщина, твоя единственная женщина… И если что-то будет складываться не так, я обязательно помогу тебе!

Игорь кивнул. Именно сейчас он понял, насколько Лера оказалась права. Ведь если бы они решили прямо теперь начать жить вместе и попутно с этим Валерия занималась бы разводом и убеждала бабушку в своей правоте, а он продолжал бы поддерживать Светлану, пытаясь помочь ей продлить жизнь, им было бы очень тяжело, если не сказать больше…

— А где Светлана?.. — Игорь очнулся от своих размышлений и понял, что в квартире непривычно тихо. Не было слышно музыки, навевающей думы о космических пейзажах, под которую Светлана обычно занималась изучением карт звездного неба. — Она что, в больнице?

— Нет. — Всеволод Николаевич вытирал мокрое от слез лицо, он постепенно успокаивался. — Светлана у твоих родителей, мой водитель отвез ее к ним. Ей зачем-то понадобилось побывать в твоей комнате, говорит, что хочет составить твой гороскоп…

И тут взгляд Всеволода Николаевича замер — слезы высохли, и в глазах поселился ужас.

— Игорь, это мое наказание, — убежденно сказал мужчина. — Стремление сделать карьеру привело меня к горю: я женился не любя, женился ради связей… И вот результат — я несчастен… И виновен в безумии моей дочери…

— Всеволод Николаевич, вы не виноваты, что в этой семье жила болезнь. — Игорь испугался за тестя — его нужно было успокоить. Находясь в таком нервозном состоянии, Всеволод Николаевич мог серьезно подорвать свое здоровье.

— Но теперь с этой болезнью будет покончено. — Всеволод Николаевич снова зарыдал. — И я останусь один… Одиночество — худшее из наказаний…

— Вы не один. — Игорь обнял своего тестя. — У вас есть сын… У вас есть я… Мы — одна семья!

Игорь вздохнул, вспомнив о Валерии: «Солнышко мое, мы должны выдержать этот год! Должны! Должны, чтобы не остаться одинокими!»

Часть II ДОРОГА В ДОЛИНУ

Глава 15

«Люби меня больше, чем я это знаю…»

Вот уже тридцать дней Валерия привыкала жить без Игоря.

Уже тридцать дней Катерина не упускала случая, чтобы не покрутить пальцем у виска при встрече с подругой.

— Лерка, надо быть эгоисткой! — Катя не переставала поражаться решению, принятому Валерией. — Знаешь, святые обычно сильно мучаются и страдают!

— Кать, только не надо…

— Надо — не надо! — прерывала Катя Леру. — Я тоже дура, показала тебе его визитку. Хотела обрадовать тебя! Знала бы, что ты готовишься в святые, запрятала бы телефон Игоря подальше. Лерка, какая же ты балда!

Вот уже месяц, день за днем, Лера каждое утро застегивала цепочку изящного плетения, на которой сияла капелька моря, подаренная Игорем. Каждое утро Лера брала своего Винни-Пуха, садилась перед телевизором и наблюдала с ним за приключениями забавного желтого медвежонка в красной маечке. Все это сопровождалось презрительными взглядами бабушки, но Валерия старалась не обращать на них внимания. Она все свободное время проводила дома, и поэтому придраться бабушке было не к чему.

Валентина Сергеевна же, хоть и смотрела на внучку гневно, в душе жалела Леру. «Девочка совершила ошибку, а теперь мучается. Этот мужчина вскружил ей голову, воспользовавшись ее наивностью и своей опытностью! Но ничего, вот скоро вернется Эдуард и все будет как прежде. Да, кажется, Лера уже начинает понимать, что семья не стоит мимолетного увлечения. По крайней мере она больше не встречается с этим мужчиной, а то бы я непременно заметила это!»

Валентина Сергеевна не упускала момента, чтобы не заговорить об Эдике, о родителях Эдика и о незыблемых традициях их семей. Она пересказывала истории семейной жизни всех родственников — все жили счастливо, берегли домашний очаг и отваживали врагов.

Лере хотелось сказать бабушке, слушая ее истории: «Они любили друг друга, поэтому и жили счастливо!» Но она не делала этого, не хотела конфликтовать. Лера слушала бабушку, кивала… А потом шла в свою комнату, надевала наушники, вставляла диск в плеер и… «Моя любовь, с тобой мне не расстаться, нет…» Лера слушала диск и чувствовала, что Игорь разговаривает с ней, любит ее, ждет встречи.

Игорь мысленно разговаривал с Валерией, ждал встречи с ней и любил. Он любил ее всегда, и любовь его становилась больше, нежнее и крепче с каждым прожитым днем.

А дни Игоря неслись с невероятной скоростью. Автосалон отнимал очень много сил и времени: все было как обычно. Несмотря на финансовый кризис, количество клиентов не уменьшилось. Любители авто продолжали отдавать свои дорогие игрушки в заботливые руки технического обслуживания салона.

Все свободное время Игорь проводил с женой, не переставая удивляться переменам, произошедшим со Светланой. Ее будто подменили…

В тот день, когда Игорь узнал о неизлечимой болезни жены, Светлана вернулась от свекрови и поразила отца с мужем спокойным, ровным поведением. Она ни разу не заговорила о своей привязанности к астрологии. Приготовив ароматный чай, напоила Игоря и Всеволода Николаевича, а потом… попросила мужа поехать с ней в их загородный дом.

Пока машина пробиралась по московским улицам, Светлана молчала. Но когда «серебристая комета» Игоря помчалась по ночному шоссе, жена подала голос:

— Игорь, тебя ждет горе. По меркам вселенной, тяжелый отрезок времени, который ждет тебя, ничтожен. Но по людским меркам… это много… Ведь порой жизнь заканчивается так скоро!

Игорь практически не прореагировал на слова Светланы, решив, что она погружается в свой мир и что предсказываемое ею горе — это ее же, увы, близкая кончина.

— Игорь, иногда кажется, что год — это совсем мало. Но когда ощутишь на себе, что после этого самого года, который не занимает много времени, твоя жизнь закончится, то…

— Света, — Игорь остановил машину, — нужно бороться за жизнь!

Светлана долго всматривалась в расстилающуюся перед ними темноту.

— Игорь, ты мне поможешь?

— Помогу.

Светлана положила голову Игорю на плечо.

— И мы сейчас приедем на дачу и займемся любовью?..

— Да, — ответил Игорь и откинулся на подголовник.

Светлана и Игорь за последние четыре года были близки считанные разы. После того как она избавилась от их ребенка, отношения между ними охладились. Да и частое отлучение Светланы в свой мир, построенный болезненной психикой, только отдаляло супругов.

— Да, мы с тобой все построим заново. — Ложь во спасение. — И сейчас займемся любовью. — Игорь переступал через себя ради продления жизни этой женщины, ради душевного спокойствия Всеволода Николаевича. И ради себя. «Да, Лера была права…»

Нельзя все оборвать… нужно завершить отрезок жизни и поставить точку. Твердую точку. Чтобы эта точка отделила прошлую жизнь от счастливого, желанного будущего. И чтобы не на что было оглядываться. И чтобы в будущем не тяготил долг, неоплаченный долг их прошлого…

Поддержка и внимание Игоря помогли Светлане — она согласилась на операцию. И изменилась настолько, что Игорь с Всеволодом Николаевичем начали подумывать, что никакого психического заболевания у Светланы не было. Казалось, что она просто освободилась от захватившего ее монстра и делится этой радостью с близкими.

Игорь посвящал жене много времени, но ни на день не забывал о Валерии. И, думая о Лере, он убеждался в ее правоте. Да, он не смог бы оставить Светлану и Всеволода Николаевича в нынешней ситуации. Да, ему было бы тяжело разрываться на части, согласись Лера жить с ним.

Лера оказалась права.

Но как же он хотел, чтобы она была рядом! О Господи! Как он выдержит целый год без нее?!

Дикое, неудержимое желание броситься к Валерии захватило Игоря, когда в выпуске новостей он услышал о приказе министра обороны об увольнении в запас и о призыве. Об увольнении в запас! Игорь почувствовал, как тысячи мурашек пробежали по его спине — муж Леры совсем скоро придет и тогда…

Единственное, что удерживало Игоря, — это незнание. Он не знал адреса Валерии. В противном случае он уже ехал бы к ней, чтобы забрать с собой, чтобы не дать этому мужчине прикасаться к ней, к его Лере, к его солнышку…

— Я сойду с ума!

Игорь скрежетал зубами и сжимал кулаки.

Но, несмотря ни на что, Игорь понимал, что Лера права. Знай он ее адрес, его приезд только все испортил бы… Лера права, нужно жить в согласии со своей душой. И согласие это можно обрести, лишь пережив год в разлуке.

— Год… Нет, уже меньше! Да, меньше — одиннадцать месяцев. Хорошо… Хорошо?.. Это же целых триста тридцать четыре дня… — Игорь закрывал глаза и шептал: — Но ведь мы справимся, правда, малышка? Каждый прожитый день приближает нашу встречу… Встречу в долине любви!

Глава 16

Эдуард пришел в начале декабря. Пришел неожиданно, как этого и следовало ожидать…

В этот морозный, солнечный день Лере не нужно было идти на работу. Мультсериал о приключениях Винни-Пуха закончился, и поэтому она не торопилась вставать. Лера разглядывала луч и, настойчиво пробивающиеся сквозь щель в занавесках, и улыбалась. Улыбалась своей уверенности и силе.

С момента расставания с Игорем прошло три месяца, а это означало, что четверть пути пройдена. И за это время Валерия обрела покой и душевное равновесие. Она четко видела цель, к которой шла, и осознанно преодолевала шаг за шагом.

Отношения с бабушкой вошли в прежнюю колею: ни Лера, ни Валентина Сергеевна не касались вопросов ни о таинственном мужчине Леры, ни о не менее таинственном Валерии. Бабушка была уверена, что внучка перечеркнула воспоминания о своем увлечении. Лера же ни разу не заговорила о Валерии, хотя и знала, что он продолжает звонить бабушке.

Лера потянулась, улыбнулась ярким лучам зимнего солнца и встала. Накинув халатик, она отправилась на кухню выпить привычную чашечку кофе.

В этот день все было как обычно: Лера занималась уроками, потом помогала бабушке с приготовлением обеда, но вдруг…

Прозвучавший звонок в дверь заставил девушку вздрогнуть, а Валентину Сергеевну улыбнуться. Обе сразу поняли, кто пришел.

Валентина Сергеевна распахнула дверь — на пороге стояло семейство Дятлов.

Родители Эдуарда лучезарно улыбались, наблюдая за сыном и невесткой: Эдик подошел к жене, поцеловал и обнял.

— Эдик, не заморозь Леру, у тебя же куртка холодная! — тут же послышался голос Веры Петровны, и Эдуард послушно отступил от жены.

Все улыбались: взрослые умильно наблюдали за встречей своих детей, Эдуард улыбался смущенно, а Лера смотрела на бабушку, и улыбка ее говорила Валентине Сергеевне: «Видишь, он слушается свою мамочку, а я не хочу жить по ее указке! Разве ты не помнишь, что она и тебе выговаривала два года назад?»

За обедом взрослые расспрашивали Эдика о службе, он охотно отвечал им, но то и дело поглядывал на Леру. Ему не терпелось заняться с ней сексом. Эдик успел лишь разочек, запустив руку ей под халатик, сжать грудь. Вера Петровна не замечала ничего, кроме своей радости, вызванной возвращением сына из армии. Она квохтала, комментируя его рассказ, постоянно демонстрируя свою осведомленность — она знала наизусть все письма Эдуарда!

— Милый мой, наконец-то ты выспался! — Вера Петровна не сводила взгляд с сына.

— Да, думал, не дождусь этого! — улыбнулся Эдик.

— Так ты вчера пришел? — поинтересовалась Лера и отметила, что ее это нисколько не тронуло. Даже наоборот, вздох облегчения вырвался из ее груди — одной ночью меньше!

— Лерочка, — залепетала свекровь, — Эдик пришел вечером! Ты же знаешь обстановку в городе, в темное время суток опасно ходить по улицам. Вот мы и решили дождаться утра.

— Вера Петровна, — улыбнулась Лера, — вы преувеличиваете. Ходить по Москве совсем не опасно для жизни.

— Да что ты, Лерочка! — У матери Эдуарда округлились глаза. — Я смотрю все программы о криминале и знаю, в каком городе мы живем!

— Мы с Катериной почти каждый вечер возвращаемся из университета — и ничего, живы! — Валерия лучезарно улыбнулась свекрови: она делала и говорила это для бабушки, чтобы та начала понимать. Но вдруг Лера улыбнулась еще шире: вот это да! Ведь свекровь сама подсказала ей, как можно больше времени проводить дома! — Но вы правы, Вера Петровна, лучше не рисковать. Если нет острой необходимости, то надо оставаться дома или по крайней мере не ходить вечером одной.

— Конечно, Лерочка! — Свекровь распушилась от сознания своей правоты.

— Если честно, то не представляю, как буду добираться к вам, — заговорила Лера взволнованно. — От университета мне придется делать пересадки в метро. До «Печатников» я буду добираться поздно, а еще до вашего дома нужно дойти. Действительно, страшновато!

— Это ужасно! — всплеснула руками мать Эдуарда. — И что же делать? В такую поздноту тебя некому будет встретить. Эдик будет возвращаться намного раньше, его институт недалеко от дома.

— Я могу ждать Леру в метро, — подал голос Эдуард.

— Ты что, собираешься целый час париться в метро? — грозно спросила у сына Вера Петровна. — А потом, выйдя на улицу, ты сразу заболеешь!

— Не стоит, Эдик. — Валерия казалась не менее встревоженной, чем свекровь. — Я могу так же приезжать домой с Катериной, ведь это всего лишь четыре раза в неделю.

— Но… — попытался возразить Эдик.

— Никаких «но»! — заявила Вера Петровна. — И потом, вам понадобится полноценный отдых после вечерней учебы, а вместе вы не выспитесь. Знаю я вас!

Отец. Эдика во время этого разговора ни на миг не оторвался от своей трапезы. Он никогда не вмешивался в разговоры и давно привык к тому, что жена решает все. И что бы он там ни думал, это не имело никакого значения.

Валентина Сергеевна изумленно смотрела на свою подругу, удивляясь ее властности. Такой она Веру не знала.

Валерия посмотрела на уткнувшегося в тарелку Эдика, на его опущенные плечи, и ей стало жаль его. И Лера даже почувствовала себя виноватой — она хочет освободиться от этой семьи, и она сделает задуманное, но вот Эдик… Ему-то никогда этого не сделать! Хотя… Лера дотронулась до руки приунывшего мужа и улыбнулась ему — ничего, она попробует помочь Эдику освободиться от неусыпного внимания матери, попробует научить его быть самостоятельным.

Да, этот год нужен. Нужен, потому что нельзя просто так все бросить. И каким бы ни был Эдик, она согласилась выйти за него замуж, и теперь расстаться нужно так, чтобы потом не чувствовать себя человеком, который без оглядки сжигает мосты, не думая о последствиях своих поступков.

Солнечные декабрьские дни не приносили Игорю Вавилову радости. Он не видел ни яркого солнышка, ни голубого неба, ни серебристо искрящегося снега. Он видел только свой кабинет, видел документы, с которыми работал. И еще Игорь видел умирающую жену.

Несмотря на то что операция прошла успешно и врачи прочили Светлане целый год жизни вместо обещанных ранее семи месяцев, она умирала. Умирала дома.

Их квартира превратилась в больницу — запах лекарств, постоянное присутствие медсестер, и Светлана, лежащая под капельницей. Все желания больной исполнялись. А желала она лишь одного — Светлана хотела, чтобы близкие были возле нее. Особенно она ждала возвращений Игоря из автосалона. Она старалась не отпускать от себя мужа ни на минуту, он даже обедал и ужинал возле нее.

Супруги проводили вместе столько времени, сколько не проводили никогда раньше. И почти всегда разговаривали… Всегда, когда у Светланы хватало на разговоры сил. Они вспоминали о счастливых днях, проведенных вместе еще в школьные годы, вспоминали свою красивую свадьбу, вспоминали путешествия… Игорь пытался говорить о планах на будущее, пытался не дать потухнуть искре жизни, едва теплящейся в Светлане. Но все было бесполезно.

— Игорь, перестань, — пресекала все его попытки Светлана. — Я же говорила тебе, что умру в этом году!

— Свет, прекрати!

— Да, я не хочу уходить в следующем году, я боюсь трех девяток! Они могут обернуться шестерками и помешать мне соединиться с моей звездой. Я умру в декабре, и ничто и никто мне не сможет помешать! Потому что три девятки могут не дать мне получить прощение…

Светлана плакала, перечисляя все свои прегрешения, а Игорь успокаивал ее и находил оправдание всем ее поступкам, в которых она раскаивалась.

— Нельзя оправдывать любовью те ужасные вещи, которые я делала.

— Твоя страсть была слишком сильна, поэтому…

— Да, Игорь. — Светлана сжимала руку мужа. — Я очень люблю тебя, может быть, моя любовь была эгоистична, и поэтому мы не были по-настоящему счастливы, но теперь… Я все осознала и желаю тебе счастья! Я постараюсь, пройдя все круги небесного дома, стать хранительницей твоего счастья. А ты постарайся пережить эти три девятки, этот год будет непростым!

— Я постараюсь, Свет…

Игорь терялся в догадках — все, что говорила Светлана, то ли было результатом больного воображения, то ли действительно пророчеством.

— Я постараюсь…

А поддерживали Игоря в этот сложный период лишь мысли и думы о Валерии. Он старался быть сильным вдвойне — Игорь знал, что Лере требуется его поддержка. И искренне надеялся, что его любовь придаст ей сил. А силы были ей очень нужны, ведь уже пришел декабрь и, значит, муж Валерии наверняка вернулся из армии.

— Ты сейчас с ним… И он… — Игорь обхватывал голову руками, он будто пытался выдавить из себя мучившие его мысли. — Ты любишь меня, поэтому все, что сейчас происходит с нами, не напрасно. И я люблю тебя, Лерочка! Осталось еще немножечко…

Глава 17

Декабрь подходил к концу, а это означало, что треть пути до долины счастья пройдена.

И казалось, что все вокруг радуется этому. По крайней мере Лере так казалось. Хотя она и знала, что все дело в новогодних праздниках. Совсем скоро, через несколько дней, наступит год, который принесет Лере долгожданную встречу с Игорем, с ее любимым.

За несколько дней до праздника Валерия с Катериной совершили вояж по магазинам: приобретать подарки так здорово! Подруги потратили почти целый день на эту предпраздничную прогулку и были счастливы: они выбирали подарки близким, советовались друг с другом. Весело болтали, отдыхая в кафе. А потом снова отправлялись в путь от витрины к витрине.

До своего дома Катя с Лерой добрались, когда торопливые зимние сумерки уже вовсю хозяйничали в Москве. Катерина вышла на своем четвертом этаже, а Валерия поехала выше. Лера улыбалась, она была довольна сегодняшним днем: пообщавшись с подругой и повеселившись, она чувствовала, что отдохнула и счастлива. Счастлива хотя бы ненадолго…

Действительно, ненадолго: в прихожей Леру встретил суровый взгляд бабушки.

— В чем дело? — сердито поинтересовалась Валентина Сергеевна. — Почему ты пришла сюда?

— Мы с Катей ездили за подарками к Новому году, вот я и приехала. — Валерия старалась не показать, насколько прием, оказанный бабушкой, расстроил ее. — Мы же будем праздновать здесь!

— Я надеюсь, ты вернешься сегодня к мужу? — Валентина Сергеевна не приветствовала частые приезды внучки домой, она хотела, чтобы Лера как можно быстрее привыкла жить в доме мужа. — Ты поедешь к Эдуарду?

— Не знаю. — Лера прошла в большую комнату и принялась укладывать подарки в мебельную стенку.

Валентина Сергеевна продолжала грозно смотреть на внучку, но вдруг губ ее невольно коснулась улыбка — точно так же и на эту же полку складывала подарки Лерина мама. А Лера так была на нее похожа!

Увидев, что бабушка немного смягчилась, Валерия решила показать ей одну из своих покупок. Она достала из сумочки узкий бархатный футлярчик и протянула ей:

— Бабуль, оцени!

Валентина Сергеевна открыла крышечку и, посмотрев на покупку внучки, одобрительно кивнула. Женщине понравилась лежащая на темно-синем бархате плоская золотая цепочка с небольшим ажурным крестиком.

— Это Вере? — Она подумала, что украшение предназначено для свекрови.

— Нет. — Валерия вынула цепочку, и гордый металл ярко блеснул, отражая свет ламп. — Это я купила в подарок ленинградской бабушке.

После ссоры, произошедшей после гибели Марины, ленинградские бабушка и дедушка ограничивались лишь отправлением открыток с поздравлениями. Открытки от них приходили раз в год, ко дню рождения Леры. Валерия же поздравляла своих ленинградских родственников с каждым праздником, а к шестидесятилетию дедушки послала в Питер подарок: курительную трубку. Дед коллекционировал трубки, и Лера купила неплохой экземпляр — дедушка даже прислал ей письмо с благодарностью. А вот теперь она собиралась сделать подарок и для бабушки: близился ее юбилей.

— Могли бы и позвонить хоть разочек, — хмыкнула Валентина Сергеевна, которая была не против подарков для родителей Марины. Она не одобряла их молчание, считая, что единственная открытка в год — это недостаточно для внучки. — Ты же у них одна! И можно гордость свою давно спрятать в чулан и позвонить. Ведь ты правильно им ответила тогда: твой дом здесь!

— Бабуль, ладно тебе, это их дело. — Лера убрала цепочку в футляр. Завтра она пойдет на почту и отправит подарок вместе с коробкой конфет бандеролью. — Не волнуйся, а то давление повысится.

— У меня выработался иммунитет на волнения. Давление отступило на второй план, уступая место заботам, — махнула рукой бабушка. Пойду чай поставлю.

Валентина Сергеевна отправилась на кухню, но в дверях комнаты обернулась:

— Знаешь, почему они такие странные? — Она имела в виду Лериных дедушку и бабушку из Питера. — Потому что родились один накануне Нового года, а другая — под Рождество! Они обделены праздниками, вот поэтому-то…

— Наоборот, здорово! — Лера искренне улыбнулась. — Сначала день рождения, потом праздник! И гора подарков!

— Лерка, Лерка! — Бабушка вздохнула. — Тебе еще не поздно Деда Мороза приглашать!

— Помнишь, мама с папой всегда мне заказывали…

Валентина Сергеевна кивнула и побрела на кухню готовить чай, а Лера отправилась в свою комнату…

Да, если бы можно было попросить Деда Мороза доставить подарок Игорю! Лера купила сегодня ему в подарок изящную зажигалку «Зиппо».

«Если бы не твое дурное решение, то зажигалка порадовала бы Игоря уже через несколько дней, а не месяцев!» — сказала Катерина Валерии, когда она решилась на эту покупку.

Может быть… Но зато, когда Лера подарит Игорю зажигалку, он будет знать, что она никогда не забывала о нем. А пока огонек, вспыхивающий от этой изысканной вещицы, будет согревать Лерино сердце…

Валерия надела наушники, включила плеер, из которого не вынимала диск, подаренный Игорем, И… «Если бы ты знала, как я люблю тебя…»

Игорь будто разговаривал с ней… Лера откинула крышечку зажигалки, и стройное пламя заплясало в такт музыке.

— Игорь… Игорь, я люблю тебя!

Музыка и стихи лились в душу, а мягкое пламя ласкало взор…

Но вдруг…

Совершенно неожиданно вспыхнул верхний свет. Лера вздрогнула, захлопнула крышечку зажигалки, выключила плеер и сняла наушники. Перед ней стояла бабушка и удивленно смотрела на зажигалку.

— Лера, а это кому?

Валерия невольно обхватила зажигалку обеими ладонями и прижала к груди.

— Ты купила это Эдику? — изумилась Валентина Сергеевна. — Он что, начал курить? Он пристрастился в армии к сигаретам?

— Нет. — Лера сжимала зажигалку, стараясь унять появившуюся дрожь. — Нет, не Эдику! Разве он может осмелиться и сделать что-нибудь поперек воли своей мамочки?!

Валентина Сергеевна удивленно вскинула брови и, подойдя к дивану, опустилась на него со вздохом.

— Валерия, в чем дело? Снова проблемы?

— Проблемы? — пожала плечами Лера. — Все как обычно!

— Что с тобой? — Бабушка посмотрела на нее взглядом уставшего человека. — Я не хотела говорить, но Вера жаловалась на тебя. Объясни, зачем ты устроила там скандал?

— Какой скандал?! Я всего лишь сказала, что не хочу смотреть сериал!

— Ты слишком бурно стала реагировать на вещи, на которые раньше не обращала внимания.

— Да? — Валерия поставила зажигалку на свой письменный стол. — Просто я теперь не буду молчать и делать то, что не хочется! Хватит жить по указке Веры Петровны!

— Но ведь Эдик…

— Если Эдик хочет — пожалуйста! Пусть пляшет под ее дудку! Думаешь, ему нравится смотреть на эти сцены из жизни латиноамериканцев?! Нет! Он просто рта открыть не может, чтобы отказаться от этих телесеансов!

Валерия встала и прошлась по комнате — все в ней бурлило.

— Лера, так нельзя! — Бабушка тоже встала и остановила ходьбу Валерии, притянув ее к себе. — Нужно внимательно, с пониманием относиться к Вере Петровне, а не перечить ей. — Валентина Сергеевна обняла внучку и усадила на диван. — Я сказала Вере, что причина твоей недавней несдержанности — это месячные, что ты могла быть раздражена из-за этого… Но она ответила, что ей твои месячные — поперек горла. Лера, все это до добра не доведет! Тебе нужно взять себя в руки и вспомнить о своем воспитании! Разве тебя этому учили?

— Меня учили быть честной!

Валентина Сергеевна отстранилась от внучки. Она одарила ее долгим, внимательным взглядом. Взгляд бабушки будто пронизывал Леру насквозь.

— Тогда ответь мне, для кого эта зажигалка?

— Ты знаешь для кого!

— Ты встречаешься с ним? — Валентина Сергеевна ужаснулась: она не замечала ничего подозрительного и была уверена, что внучка покончила со своим летним увлечением.

— Я ни с кем не встречаюсь, — спокойно ответила Валерия.

— Послушай меня, дорогая… — Бабушка поднялась и заговорила, глядя на внучку сверху вниз. — Если ты не выкинешь из головы эти глупости, — она указала на зажигалку, — то разобьешь себе жизнь! Неужели ты не понимаешь, что, как только начнешь встречаться с этим мужчиной, твоя жизнь пойдет наперекосяк?

— Я с ним не встречаюсь, — повторила Валерия.

— И хорошо, — кивнула бабушка. — Нужно укреплять и строить то, что у тебя есть. И я буду помогать тебе создавать нормальные отношения с мужем и особенно со свекровью. От твоего отношения к Вере Петровне очень многое зависит. Тебе нужно быть терпимой к ней и помнить об уважительном отношении к старшим. А от мужа у тебя не должно быть никаких секретов — это основа семейных уз.

Зазвонивший телефон прервал их взволнованную беседу. Трели, издаваемые телефоном, говорили о том, что звонит Валерий.

В глазах Валентины Сергеевны появилась боязнь, она то смотрела на внучку, то переводила взгляд на телефон, настойчиво призывавший снять трубку, уверенно стоя на письменном столе Леры.

— Это у тебя, бабуль, есть секрет, — проговорила Валерия.

— Это не секрет. — Валентина Сергеевна продолжала боязливо посматривать на телефон. — Просто я все сделаю, чтобы кто бы то ни было не разрушил твою жизнь!

— Насчет Валерия можешь не беспокоиться. — Лера улыбнулась. — Настоящая любовь бывает один раз в жизни. И я эту любовь встретила.

Валерия вышла из комнаты и прикрыла дверь, давая бабушке возможность спокойно поговорить со своим секретом.

«Валерий позвонил очень вовремя. — Лера пошла на кухню и налила себе чая. — Он просто спас нас с бабушкой от ссоры!.. Но ничего, еще немного, и бабушка поймет, что я искалечу свою жизнь, если не освобожусь от этих семейных уз!»

Валерия погасила свет и встала возле окна. Она обнимала ладонями горячую чашку и смотрела на летящие снежинки, сверкающие в холодном свете озябших фонарей.

На исходе этого декабрьского дня с неба посыпал красивый предновогодний снег — крупные снежинки плавно кружились, осторожно покрывая землю ослепительной пеленой.

Игорь провел этот день, не отходя от постели жены — Светлана была уже настолько слаба, что даже сильнейшие обезболивающие с трудом заглушали страдания тела. Но все же сегодня она почти весь день разговаривала с Игорем. Она лежала на плече мужа, ловя последние мгновения ускользающей жизни, и рассказывала ему об изученной науке.

Игорь слушал жену, которая говорила о степени влюбленности человека в мировые космические процессы. Светлана решила рассказать о подробностях составленного ею гороскопа для Игоря: говорила о смещении точек равноденствия и о вычислении его зодиакальной характеристики, об аспектах планет, о лунных узлах…

— Главное для тебя — пережить предстоящий год. Он ознаменован силой человека от черной луны… А потом… потом все будет очень хорошо…

Светлана замолчала, набираясь сил.

— Игорь, я хочу посмотреть на снег…

Игорь усадил жену, подложив ей под спину подушки, и распахнул шторы — за окном кружили миллионы снежинок, исполняя причудливый танец. — Игорь, я люблю тебя. — Светлана дотронулась до руки мужа. — Я… Я вижу яркий свет… Это она… Моя звезда.

Светлана в последний раз сжала руку мужа.

Глава 18

Январь выдался снежным. Невероятное количество снега покрыло улицы Москвы, и ничто не могло справиться со снегопадом — дороги пытались расчищать, но на все попытки потревожить снежное покрывало зима отвечала еще более обильным посыпанием улиц снежинками.

Валерия наслаждалась городом, притихшим под снежной пеленой. Она и сама прожила январь так, будто прогулялась по тихому, заснеженному лесу.

Началось все со звонка ленинградской бабушки. Лера была дома одна, и первое, что ей пришло в голову, когда она услышала позывные междугородной связи, — это Валерий. Сердце ее забилось — наконец-то она сможет познакомиться с этим таинственным человеком и поблагодарить его за подарки, хотя бы по телефону.

— Слушаю, — взволнованно произнесла Валерия.

— Лера, здравствуй, — послышался осторожный женский голос. — Это…

— Здравствуй, бабушка. — Лера почувствовала, как в горле встал комок. — Я узнала тебя…

И тут из трубки донесся плач. Бабушка плакала. И от звука ее всхлипываний комок слез, мешавший Лере дышать, выплеснулся наружу.

— Бабушка, не плачь, — попыталась успокоить ее внучка.

Но горькие слезы радости не переставая текли по лицам обеих женщин. Слова были не нужны, соленые струи говорили им обо всем — о понимании, прощении и любви.

— Бабуль… — Лера наконец смогла немного успокоиться. — Я сдам сессию и приеду к вам. В феврале…

— Мы будем ждать тебя, — прошептала сквозь слезы бабушка.

— Я позвоню вам, скажу, когда приезжаю.

— Мы с дедом встретим тебя, Лерочка… Мы любим тебя, доченька…

— И я люблю вас… Я скоро приеду.

После разговора с ленинградской бабушкой на Леру словно снизошло успокоение. Будто что-то тревожащее ее все эти годы исчезло. Она стала спокойна. Лера не обращала внимания на ежедневные разговоры бабушки о том, что сессия — это не причина, чтобы жить отдельно от мужа.

— Вера Петровна посоветовала нам так поступить, — раз за разом отвечала Валерия на выпады бабушки. — И мы с Эдиком не стали возражать. Она права, нужно все силы отдавать учебе, тем более у Эдика возникли трудности с химией: у него не зачтена одна лабораторная, он не успел сделать эту работу перед уходом в армию. И потом, не ты ли советовала мне не перечить свекрови?

Это продолжалось день за днем, но Леру нисколько не трогало. Пусть бабушка продолжает свою политику. Главное — Валерия живет дома, спокойно сдает экзамены и не выполняет свои супружеские обязанности. Пятый месяц пути в долину любви оказался самым спокойным и быстрым.

Лишь в конце января Игорь осознал, что Светлана умерла.

Несмотря на то что в последние годы они со Светланой были довольно далеки, с ее смертью образовалась пустота. Как ни странно, но Игорю недоставало жены — он, приходя домой, не понимал, почему не слышна музыка, обычно доносившаяся из комнаты Светланы, а вспоминая причину, грустил. И лишь с окончанием серединного зимнего месяца Игорь понял, что смирился со смертью жены. Он будто освободился от того, к чему не мог привыкнуть весь этот месяц.

— Тебе стало легче, потому что скоро будет сорок дней, — сказал Миша.

Игорь кивнул: Миша знал это не понаслышке.

— Я не думал, что почувствую потерю…

— Что бы там ни было, но Светлана была твоей женой.

— Да, — кивнул Игорь. — И видишь, Миш, Лера оказалась права: этот год в разлуке нам действительно понадобился.

Миша внимательно посмотрел на друга и помотал головой:

— Нет, вам нельзя было терять друг друга на целый год. — Миша сдвинул брови. — Нельзя было… Нельзя так разбрасываться временем, оно драгоценно!

— Я не мог отказать ей в этой просьбе, — ответил Игорь, — я люблю ее…

Миша кивнул. А потом подмигнул Игорю.

— Ну-с, любезный, тогда я буду приводить тебя в норму! С помощью моего эксклюзивного метода ты подготовишься к встрече с Валерией.

Игорь засмеялся и замотал головой:

— Знаю я твои методы!

— Методы отличные! И главное — ты будешь в идеальной форме, ты будешь сексуален и силен!

— Мишка! — Игорь дружески пихнул его в плечо.

Но Михаил не собирался сдаваться — Игорь, слава Богу, оправился после смерти жены, и теперь нужно возвращать его в прежнее русло. Слишком много сил потеряно возле постели тяжело умирающей женщины. А еще больше сил понадобится для преодоления предстоящих семи месяцев, разделяющих Игоря с любимой женщиной.

Глава 19

Валерия не спала всю ночь, прислушиваясь к перестуку колес. Поезд мчался, оставив позади Московский вокзал, к вокзалу Ленинградскому, а Лера смотрела в темноту на редкие огни, мелькавшие за окном…

Встреча с ленинградскими бабушкой и дедушкой прошла так, будто их не разделяло семь лет. В их доме ничего не изменилось, да и сами они были такими же, как и прежде.

Единственное, что изменилось, — это внешность Валерии. Теперь уже не велись шутливые споры, на кого похожа внучка — на отца или на мать. Валерия превратилась в копию своей мамы: она стала настолько похожей на Марину, что дед и бабушка несколько раз, невольно, называли Леру именем своей погибшей дочери. И это вызывало слезы.

А однажды, услышав их разговор, Лера до конца почувствовала все то, что пришлось пережить ее родным.

— Будто Марина вернулась к нам, — сказал дед.

— Мы были не правы по отношению к Валерию. Он любил Марину, а мы оскорбили его, сказав, что он отнял у нас дочь. — Бабушка всхлипнула. — Но самое ужасное, что уже нельзя попросить у него прощения…

— Он простил нас… Ведь Лерочка снова с нами.

Родители Марины лишь недавно узнали, что их зять ушел вслед за их дочерью, Московская бабушка, после произошедшей ссоры, не сообщила им об этом. Они узнали о судьбе отца от Леры, а ей с трудом удалось скрыть свое удивление: девушка была уверена, что они все знали.

Колеса продолжали свой перестук, а Лера вспоминала разговоры и прогулки с дедом, перебирала в памяти мельчайшие детали. И улыбалась — недостающий кусочек мозаики жизни нашел свое место…

Поезд прибыл в родной город, и Валерия с удивлением увидела, что на перроне стоит муж. Эдуард с нетерпением всматривался в лица прибывших, отыскивая взглядом жену.

Вот наконец Эдуард увидел Валерию, показавшуюся в дверях вагона. Он поспешил навстречу жене — счастливая улыбка сияла на лице мужчины.

— Здравствуй! — Эдуард обнял Леру и крепко прижал к себе. А потом поцеловал, улыбнулся и протянул ей букет.

— Здравствуй. — Лера была ошеломлена произошедшим. Она удивленно смотрела то на Эдика, то на желтенькие гвоздики, которые он ей преподнес.

Это был после свадебного первый букет, подаренный им Валерии.

Эдуард подхватил сумку Леры и, обняв жену, повел в сторону входа в метро. Он без устали рассказывал ей о сдаче «хвоста» по химии, о том, что нашел себе работу, о том, как соскучился по ней. Удивительно, но Эдуард стал расспрашивать Валерию о поездке и с удовольствием слушал ее рассказ о родственниках. И Лера, решившая, что такое раскрепощение и внимательное поведение Эдика объясняется отсутствием Веры Петровны, с удовольствием общалась с мужем.

Оказалось, что они едут не в Печатники, а домой к Лере.

— Наши старики проводят сегодняшний день вместе, — объяснил Эдуард, — а я решил, что нам не стоит упускать возможность побыть одним!

Лера кивнула — она не могла сказать мужу «нет». Они не были близки целый месяц, сейчас Эдуард был ласков и весел… У Валерии не было причины, чтобы отказать ему.

…Эдуард целовал Валерию. Целовал дольше обычного. И даже покрыл поцелуями ее шею и плечи. И грудь? Да. Невероятно, но он действительно сделал это. Впервые прикоснулся губами к груди своей жены — правда, длилось это недолго; вскоре, шепча какие-то неразборчивые фразы, Эдик принялся мять груди Валерии и стонать от удовольствия.

Впервые они занимались сексом днем, и это доставило Эдуарду небывалое наслаждение — ему понравилось рассматривать обнаженную Леру: это тебе не сумерки.

— К черту приличия, — прохрипел Эдуард, раздвигая ноги жены. — Каким я был идиотом, слушая мать с отцом!

Он с остервенением набросился на нее, как изголодавшийся дикий зверь.

А Валерии все это было безразлично, она закрыла глаза и сжала руками простыню, — пусть насытится и оставит ее в покое. В конце концов, Эдик заслужил это: он примерно исполнял желания матери, сдавал экзамены, не отвлекаясь на жену; он радушно встретил Валерию… А что до нее… Она сама решила остаться с ним на этот год. Да и разве виноват Эдик, что Валерия любит другого мужчину?

Но сегодня близость затянулась: Эдуард, наслаждаясь новизной, долго ощупывал и разглядывал жену. Проделывая это, он не переставал бормотать о том, сколько же они потеряли, занимаясь сексом в темноте.

— Всегда в темноте! Каким же я был дураком, ведь пацаны говорили, что кайфа больше, когда при свете… Но нет, я боялся ослушаться родителей, с их приличиями… К черту их!

Наконец Эдуард кончил. Он громко простонал и сильно сжал груди Валерии. А потом, зафырчав, накрыл ее своим обмякшим телом.

— Я люблю тебя, Лерка…

Эдуард скатился с жены. Он тяжело дышал и постанывал. Валерия лежала без движения, вымотанная выполнением своего супружеского долга. Да и рука Эдуарда, сжимавшая ее грудь, не давала пошевелиться.

Усталость взяла свое, и глаза Валерии закрылись. Бессонная ночь, проведенная в поезде, и небывалый по продолжительности и интенсивности секс с мужем заставили ее погрузиться в спасительный сон…

Но вот Лера встрепенулась — ей нельзя засыпать, ведь нужно спешить в ванную! Теперь она не допускала и мысли о беременности! С приходом мужа из армии Валерия пользовалась физиологическим методом, и за прошедшее время этот способ не подводил ее.

Лера резко села в кровати и посмотрела на часы, стоящие на ее письменном столе, — ужас!!! Она перевела взгляд на Эдуарда — он улыбнулся ей и постучал пальцем по своим ручным часам. Она заснула на полчаса.

— Думаю, нам удалось сделать ребенка. — Он хмыкнул. — Наконец-то наши старики будут довольны.

— Зачем?.. — Лера смотрела на мужа, и глаза ее переполнялись ужасом.

— Лерка, да ладно! Жалко тебе, что ли? — Эдуард поправил подушку и удобно устроился в кровати. — Роди ты им, пусть успокоятся! А то мать все уши прожужжала с этим ребенком! Думаешь, она из-за экзаменов настояла на нашем раздельном проживании? Черта с два: она вычитала где-то, что мужику надо накопить сперму, чтобы она стала как концентрированное молоко, а потом впрыснуть ее в отдохнувшую жену. А у тебя сейчас как раз благоприятные дни для залета. Она все высчитала!

Валерия смотрела на Эдуарда, удивляясь непривычному выражению его лица: он ухмылялся и криво улыбался. Валерия слушала мужа и не узнавала. Эдик будто забыл привычные слова: то ли сказывались годы, проведенные в армии, то ли в отсутствие матери он позволил себе расслабиться.

Эдуард говорил о том, что легче родить ребенка, чем выслушивать причитания матери. Он сказал, что Вера Петровна провела целое совещание с участием Лериной бабушки, где и было решено, что Эдик встретит Леру и они побудут денечек одни.

— Представляешь, как я обрадовался? Я так соскучился по тебе, да еще и появилась возможность потрахаться днем!

Потрахаться. Лера почувствовала волну тошноты, прокатившуюся от желудка к губам. Потрахаться. Да, именно так и можно назвать то, что полчаса назад здесь завершилось.

— Тебе не надоело жить по указке родителей? — Лера встала и надела теплый халат. Волнение начало вырываться наружу, и ее охватил озноб.

— Мамочка плохого не посоветует, — ответил Эдик тоном Веры Петровны и ухмыльнулся. — Да ладно тебе, Лерка! Старики правы, нам пора завести ребенка.

— Заводят только собак и кошек, — сказала Лера, поглубже запахивая полы халата.

— Не придирайся к словам, — махнул рукой Эдик. — Главная выгода от ребенка будет знаешь какая?

— И какая же?

— Мать будет с ним гулять утром и днем, а мы с тобой будем трахаться! Будем одни в квартире!

Эдуард стал рассказывать Лере, что он устроился работать охранником в школу и что график будет позволять ему находиться дома трое суток из четырех. И вообще это будет прекрасно — днем они будут заниматься сексом, а вечером, после института, спокойно спать.

— И мне не надо будет всегда думать о том, как бы не застонать громче, чем позволительно!

Да, ему не нужно будет контролировать себя. Ему, Валерии этого делать не придется. Она не получает удовольствия от близости с ним.

Эдик продолжал выстраивать планы и делиться ими с женой. А Валерия стояла, оперевшись о свой письменный стол, и не слышала ни звука. Она лишь видела возбужденного радостными перспективами мужа. Эдуард бурно жестикулировал, чего раньше никогда с ним не происходило. Он размахивал руками, и внимание Леры привлекли его часы: Эдик не снял их, он занимался с ней сексом в часах…

И тут же Валерия вспомнила, что Игорь всегда часы снимал. Как только они возвращались в свой домик на море, так он тут же расстегивал браслет и клал часы на стол. Всегда.

Игорь.

Взгляд Валерии метнулся в сторону стульчика, на котором сидел Винни-Пух. Медвежонок, подаренный ей Игорем, всегда сидел на детском стульчике, стоящем в уголке комнаты Леры.

Игорь.

Валерия почувствовала, что срывается в пропасть — одной не только тяжело спускаться в долину, но и опасно. Очень опасно.

Глава 20

Со дня приезда Валерии из Петербурга прошло три недели. За эти три недели кончился февраль. За эти три недели Лера узнала, что такое ад.

Февраль оказался похожим на опасный спуск по ледопаду — Валерия преодолевала день за днем последнего зимнего месяца, находясь в постоянном напряжении и неослабевающем страхе. Ежедневно Валерия думала о том, что она, возможно, беременна. Ежечасно, ежеминутно ее не покидали мысли о том, что месячные не начнутся и тогда… Она больше никогда не увидит Игоря и никогда не будет счастлива. А Лера так хотела преодолеть этот опасный участок и почувствовать под ногами устойчивую поверхность. И Валерия постоянно прислушивалась к себе, пытаясь услышать позывные приближающегося спасения, пытаясь почувствовать признаки изменения в сторону покоя и облегчения.

Лера десятки раз брала календарик и пересчитывала дни — с каждым разом количество дней уменьшалось — приближалась дата наступления решающего дня. Валерия чуть ли не ежечасно наблюдала за собой, пытаясь ощутить обычные признаки: легкую боль в пояснице или потягивание внизу живота. А порой ей казалось, что все — началось! Она бежала в ванную, но увы…

Валерия была на пределе, нервы ее натягивались все сильнее. И что-то внутри, что-то сдерживающее слезы и горе вот-вот готово было лопнуть. Валерия чувствовала, что она скоро не выдержит такого напряженного ожидания и… И сорвется в пропасть. Разобьется об острые камни…

А все вокруг были рады и счастливы. Вера Петровна неустанно говорила о будущем внуке, отец Эдуарда поддакивал жене. Сам же Эдик соглашался с родителями и улыбался Валерии, подмигивал ей и мечтал о том клевом времени, когда он сможет удовлетвориться ею при свете дня.

Даже бабушка, которая всегда говорила, что прежде чем рожать, нужно закончить образование и обрести устойчивое положение и стабильный доход, теперь уговаривала ее рожать.

— А мы с Верой на что? — стала говорить Валентина Сергеевна. — Мы будем заниматься внуком, а вы спокойно учитесь и работайте.

Валерия вначале не понимала, в чем причина такого резкого изменения бабушкиной позиции. Но совсем скоро она догадалась — Валентина Сергеевна боялась потерять внучку. Валерия помирилась с ленинградскими родственниками, и это означало, что теперь Валентина Сергеевна перестала быть для Леры единственной, незаменимой и родной. Валерия поняла это, когда бабушка стала отказываться разговаривать о поездке в Питер, находя массу неотложных дел и обещая Лере поговорить о родителях Марины в другой раз. А когда Лера звонила ленинградской бабушке, Валентина Сергеевна не скрывала своего волнения и раздражения.

— Бабуль, ты боишься, что я уеду? — все же решилась спросить Лера.

Она и огорчалась, понимая, что Валентина Сергеевна нервничает из-за того, что никогда не случится, и сердилась на бабушку за то, что та, вместо того чтобы откровенно поговорить с внучкой, пыталась решить свою проблему за ее спиной.

— Не знаю, — ответила Валентина Сергеевна.

— Это же глупо, бабуль!

— Может быть, и глупо, но я не хочу тебя ни с кем делить! Я старый человек, и можно понять мои опасения, правда?

— Но это же ерунда! Ты же знаешь, что мой дом здесь, с тобой! — Валерия мгновенно почувствовала, как начинает быстро-быстро стучать сердце. — И совершенно ни к чему было сговариваться с Верой Петровной, а тем более идти у нее на поводу!

— Это только мое мнение, и Вера Петровна тут ни при чем. — Глаза бабушки недовольно блеснули. — Ребенок тебе нужен для укрепления семьи. Он соединит нас всех. Сплотит тебя с мужем!

— Ты действительно так считаешь? — ужаснулась Лера.

— Да.

— А тебе не приходило в голову, что ребенок будет несчастен в семье, где нет любви?

— Из-за твоих глупых мыслей может рухнуть твой брак! А ребенок успокоит тебя и образумит! — громко и резко ответила Валентина Сергеевна. — И если хочешь — да! Я боюсь тебя потерять! И никому не позволю отнять тебя у меня — ни ленинградским, ни этому твоему… летнему увлечению!

Теперь все встало на свои места и Лера поняла, почему бабушка не сказала питерским родственникам о смерти отца и почему она теперь согласилась с Верой Петровной — угроза потерять внучку оказалась почти реальной.

— А еще ты забыла о Валерии! — выпалила Лера, начинавшая от волнения терять контроль над собой. — Ты же тщательно охраняешь меня от общения с ним даже по телефону! Почему, спрашивается?!

— Лера, прекрати! — Валентина Сергеевна побледнела.

— Ты боишься, что я уеду с ним, да? Потому что Валерий интересуется мной?

— Валерия!

— А что? Насколько я поняла, он симпатичный, не бедный и… И главное — я тогда смогу уехать отсюда подальше!

Валерия заплакала.

Валентина Сергеевна подошла к внучке и обняла ее.

— Успокойся, девочка моя. — Она гладила Леру по вздрагивающей спине. — И прости меня. Я старая уже, вот и напридумывала всякой ерунды…

— Как ты могла подумать, что я брошу тебя, бабуль?..

— Все… Давай больше не будем ссориться. Успокойся, не плачь, а то вдруг…

Вдруг!

Лера встрепенулась и подняла голову — она смотрела на бабушку сквозь слезы.

— Я боюсь, ба…

Как же она боялась этого «вдруг!». Ведь если случится это «вдруг», то… то…

Но бабушка поняла слова Валерии по-своему и принялась успокаивать внучку, говоря, что бояться нечего и что ребенок, когда появится, развеет все ее сомнения и страхи.

Валерия больше не стала возражать бабушке и не пыталась ничего объяснить ей. Все решит время…

«Вдруг» приобрело ошеломляюще-устрашающие размеры, когда в предполагаемый день ничего не случилось. Валерия ждала весь этот день, но месячных не было… И началось ожидание, еще томительнее прежнего.

«Вот-вот!» — говорила себе Валерия, но… «Вот-вот» с каждым днем становилось все меньше и слабее, а «вдруг» росло и крепло, грозясь перерасти в непоправимое.

Нервное напряжение достигло пика, когда Валерия была на работе. Она ждала директора обслуживаемого ею магазина, чтобы обсудить с ним финансовую документацию. Валерия сидела в кабинете, пила кофе и… Нет, она не думала о предстоящем разговоре с директором. Она прислушивалась к себе, пытаясь уловить признаки долгожданных месячных. И ей даже казалось, что поясница немножечко побаливает.

— Я так хочу почувствовать эту долгожданную боль, что она мне уже кажется. — Лера вздохнула и, прикрыв глаза, откинулась в кресле. — Просто это мышечная память, я помню эту боль и…

И вдруг Валерия улыбнулась. Невероятно, но она почувствовала аромат одеколона, которым пользовался Игорь.

«Это мне тоже мерещится», — вздохнула она.

И тоже отнесла это ощущение к памяти. Она настолько хотела, чтобы ее проблема исчезла, она так много сил потратила на ожидание, так нервничала… Что организм, посылая ей воспоминания о желаемом, пытался привести Леру в норму.

Но…

Аромат не исчезал. Он наполнял комнату, в которой находилась Валерия, и заставил ее оторваться от своих утомительных мыслей и открыть глаза.

— Привет! — Перед ней стоял директор магазина. — Лер, с тобой все в порядке? Ты такая бледная, я даже подумал, не потеряла ли ты сознание.

— Еще не потеряла. — Валерия выпрямилась и попыталась улыбнуться. — Твой одеколон привел меня в чувство.

— Понравился? — поинтересовался мужчина и улыбнулся. — Я решил сменить одеколон и остановился на этом запахе.

— То, что надо, — кивнула Лера и вновь попыталась улыбнуться.

Это был самый замечательный, самый лучший аромат на свете! Лере показалось, будто грянул гром — ведь если ее опасения подтвердятся, то она больше никогда, никогда не почувствует этот аромат, обняв любимого мужчину. И больше никогда не увидит, как Игорь похлопывает себя по щекам, освежая лицо этим одеколоном после бритья.

— Ле-ер! — вновь послышался голос директора, который оторвал Леру от раздумий о громе.

— Да? — Она все же смогла улыбнуться.

Директор магазина смотрел на нее приветливо и тепло.

— Я думаю, ты неважно себя чувствуешь.

Этот тридцатишестилетний мужчина совсем не соответствовал представлениям Валерии о хозяине магазина: он был внимательным и спокойным, а не строгим и безразличным, думающим лишь о деле и выгоде.

— Со мной все в порядке. — Лера похлопала по принесенной папке с документами. — Леонид, давай начнем с отчета, а потом обсудим налоговую.

— Знаешь что? — Директор нахмурился. — По-моему, все эти бумажки могут немного подождать.

— Но…

— Это я просмотрю и без тебя. — Он взял у Валерии папку. — А о налоговой не беспокойся, времени еще предостаточно!

Мужчина убрал документы в сейф и вышел из кабинета. А Лера облегченно вздохнула — как же ей повезло с этим Леней! Он был замечательным человеком, даже несмотря на то что был директором магазина. Валерии действительно сейчас было не до работы…

Она не спеша принялась собираться: Лера стояла у зеркала и застегивала шубу, неторопливо вставляя крючочки в петельки, когда заметила, что руки ее дрожат, Трехнедельное, ни на минуту не прекращающееся волнение дало свои плоды. Лера вздохнула и приблизилась к зеркалу: лицо было бледное, и под глазами залегли глубокие тени.

— У тебя наверняка авитаминоз. — В зеркале показалось отражение Леонида. Он смотрел на Валерию нежно и с сочувствием. — Я раньше даже не верил, что весной можно плоховато себя чувствовать из-за отсутствия витаминов, но теперь…

Валерия повернулась к директору и вздохнула:

— Возможно…

— Поэтому — вот. — Он протянул ей пакет с фруктами. — Подкрепись и не болей!

— Что ты! — Лера замотала головой. — Не стоит…

— Стоит, стоит, — улыбнулся мужчина и, взяв Леру под руку, повел к выходу. — Таких ценных работников, как ты, надо беречь!

— Скажешь тоже… — смутилась Валерия.

— Конечно. — Леонид остановился и посмотрел в глаза девушки. — До тебя у нас были такие свистухи — не дай Бог! Вечно ничего не успевали и жаловались, что нормальному человеку не справиться с такой горой работы!

— И не знала, насколько я ценна, — улыбнулась Лера.

— Знай теперь! — С приходом Валерии все бухгалтерские проблемы отпали, и Леонид вздохнул свободно.

Они вышли на улицу, и Леонид подвел Валерию к машине. «Шкода», — успела прочесть она и тут же услышала, как беленькая прелестница пискнула, готовясь к дороге.

— Я тебя подвезу. — Леонид распахнул перед Лерой дверцу. — Не стоит тебе толкаться в метро.

— Да я не в метро, я на трамвае…

— Тем более! Насколько я помню, летом в трамвае жарко, а зимой холодно. И вообще, не годится такой красивой женщине в общественном транспорте трястись.

Это было неожиданно. И Валерия удивленно посмотрела на Леонида — ничего подобного она не ожидала. А он кашлянул и жестом предложил Лере занять место на заднем сиденье.

Удобно устроившись и с удовольствием оглядев салон, Лера улыбнулась и решила развеять неловкое молчание:

— И машина у тебя европейская, и магазин европейский! Да и сам ты европейский!

— Это ты о заднем сиденье? — заулыбался Леонид. — Кстати, одного преступника, переодевавшегося в женское платье, поймали именно на этом: он сел на переднее сиденье, а там женщины занимают исключительно заднее!

— А у нас считается престижным ехать спереди. — Лера поставила пакет с витаминным подарком на сиденье. — Да и сами мы странные люди…

«Шкода» Леонида выехала на проезжую часть и покатила по указанному Лерой пути.

— А где ты купил свою «шкоду»? — Лера теперь знала практически все марки автомобилей и частенько просматривала рекламные газеты, изучая адреса автосалонов. Это будто приближало ее к Игорю…

— На Волоколамском шоссе. — Леонид любовно похлопал по рулю. — А ты интересуешься? Хочешь купить себе машину?

— Нет, покупать я не собираюсь. — Лера вздохнула. — Просто в последнее время меня занимают марки машин… и все, что с ними связано…

— И какая тебе кажется наиболее привлекательной?

— «Ауди».

— Не хило! — присвистнул Леонид.

И разговор плавно потек по предложенному Лерой руслу. Они беседовали об автомобилях, об их техническом обслуживании и надежности автосалонов.

Благодаря разговору и быстрому движению «шкоды», путь до дома был преодолен незаметно. А внимание и шутки Леонида приободрили Валерию, и она почувствовала себя спокойнее, и даже самочувствие улучшилось.

— Лер, если тебе понадобится помощь, скажи мне обязательно. — Леонид остановил машину перед подъездом Валерии.

— Спасибо, — кивнула Лера. И сделала Леониду знак, что откроет дверцу сама.

Еще раз поблагодарив директора, Валерия направилась к подъезду. А Леонид смотрел ей вслед и уже в который раз восхищенно вздыхал: в этой девушке было, казалось, несочетаемое!

«Она и умная и красивая. Никогда не думал, что такое возможно! Жаль только, что замужем. — «Шкода» зажгла белые огни заднего хода. — Видимо замужество и есть третья составляющая, без которой первые две невозможны. По крайней мере для меня. И почему всегда так?..»

Лера нажала на кнопку, и лифт поспешил к верхним этажам. А когда кабина остановилась и двери разъехались, выпуская Леру, она поняла, что стоит на этаже Катерины. Девушка нажала на четвертую кнопку по привычке. Такое случалось и раньше — уже почти пятнадцать лет лифт вначале доставлял домой Катю, а потом вез Леру на ее этаж.

Но сегодня Валерия решила, что это неспроста…

Катя изумленно смотрела на вошедшую подругу: Лера в последние недели и так выглядела неважно, но сегодня… Валерия привалилась к двери и выпустила из рук сумки.

— Кать, ты одна? — Лера расстегивала шубу и вытягивала шарф, который тоже присоединился к сумкам, упав на пол.

— Одна…

Изумление Катерины возрастало: изменилась не только внешность, но и поведение подруги.

А Валерия тем временем кинула шубу на пуфик и стянула сапоги. Она прошла в комнату Кати и… бросилась на диван и зарыдала.

Катерина долго пыталась ее успокоить: уговаривала, хотела выяснить причину появления слез, приносила воду, пыталась напоить девушку. Но все было бесполезно — Лера плакала и плакала. А Катя сидела напротив нее с чашкой в руках и ждала.

Наконец Лера перестала всхлипывать, лишь слезы продолжали бежать по лицу непослушными ручейками.

— Кать, все кончилось. — Лера взяла из рук подруги чашку и выпила воду. — Все кончилось…

— Что кончилось?

— Моя любовь… Мне никогда не быть счастливой. — Лера вновь всхлипнула. — Я беременна, Кать…

Катерина внимательно смотрела на вздрагивающую, испуганную Валерию.

— Ты хочешь этого ребенка?

— Нет, — замотала головой Лера. — Это ужасно, но… Нет!

— Тогда в чем проблема? — Катя сжала Валерии пальцы. — Сделай аборт.

Но Валерия заплакала и замотала головой:

— Я не могу! Ведь ребенок живой, и я не смогу!

— Не сможешь? — Катерина грозно глянула на нее. — А мучить ребенка ты сможешь?! Скажи, что у него будет за семья, в которой родители не любят друг друга?! И подумай, во что его превратит твоя свекровь?!

— Кать, но я не смогу!

— Правильно, ты не сможешь! — Катерина приподняла ее голову за подбородок и заставила посмотреть себе в глаза. — Ты не сможешь прийти на встречу с Игорем с огромным животом и сказать: «Извини, но я остаюсь с мужем! Я была настолько беспечна, что забыла о тебе и забеременела от него».

— Кать, не надо! — Лера закрыла лицо ладонями. — Об Игоре я теперь смогу только мечтать…

— Ага! Мечтать! — Катя заговорила громко и резко, ее слова будто хлестали Валерию по щекам. — А он будет продолжать страдать? Ты мало поиздевалась над ним?! Тебе еще хочется помучить Игоря?!

— Ты думаешь, мне легко?..

— А каково будет Игорю? Он к скульптуре придет, а тебя нет. Что он будет думать: что ты не любишь его? Что поиграла с ним? Что предпочла мужа?

Валерия молчала. Слезы беззвучно текли по ее прекрасному лицу, пополняя море горя, в котором она тонула. И казалось, спасения не будет.

— Ты хочешь жить чужой судьбой? — Катерина пыталась сдвинуть Леру с мертвой точки ее взгляда на возникшую проблему. — Ты хочешь потерять мужчину, с которым сможешь быть счастливой?! Ты хочешь потерять человека, который тебя любит?!

— Он отпустил меня, — проговорила Лера безразличным тоном.

— Ты разлюбила Игоря? Он так это должен понять?

— Значит, не судьба… Казалось, Лера все больше погружается в море безразличия. — Раз он меня отпустил, то не слишком-то…

Но тут раздался грохот, заставивший Леру встрепенуться, этот грохот выбросил ее на берег разума, и море безнадежности отступило. Это Катерина выхватила из рук подруги чашку и швырнула ее в стену.

Разлетевшиеся осколки заставили слезы отступить.

— Ты пытаешься оправдать свою глупость! Как ты смеешь говорить, что Игорь отпустил тебя, потому что не любит?! — Катерина встряхнула Леру, крепко ухватив ее за плечи, но этого уже можно было и не делать — Валерия смогла выйти из оцепенения. — Он отпустил тебя на этот год именно потому, что любит! И знаешь что — он тебя из-под земли достанет, если ты в назначенное время не придешь к этим железным монстрам!

— Как?..

— А так — у него есть твоя фотография, он знает, что ты — Валерия Валерьевна Кулагина… А еще… Еще Мишка знает, что я учусь в МГУ, и если это не выскочило из его головы, то тебя можно найти, отыскав меня. Так что будь спокойна, он найдет тебя!

— Пусть найдет. — Застывшие было в глазах слезы вновь хлынули по проторенному руслу. — Пусть найдет, я не могу без него жить! Я устала без Игоря! — Лера уткнулась в плечо подруги и заговорила, всхлипывая: — Я думала, что… когда буду с Эдиком, то смогу представить, что это Игорь, чтобы было легче… Но оказалось… Это невозможно, Кать…

— Лерик! — Подруга обняла ее, Кате было нестерпимо жаль Валерию. — Лерик, давай найдем Игоря. Давай обзвоним все автосалоны…

— Это невозможно…

— Это возможно, просто на это уйдет много времени, но это возможно. — Катя уткнулась в растрепавшиеся волосы Леры. — Игорь приедет и заберет тебя. И увезет от всех!

— А бабушка?..

— А бабушку придется поставить перед фактом, только и всего. — Катерина поднялась и вышла из комнаты, давая Валерии освоиться с предстоящим.

Через несколько минут Катя вернулась с расческой и полотенцем, смоченным холодной водой. Она протерла подруге лицо, снимая усталость и тяжесть, оставленные слезами, и принялась приводить в порядок ее медовые пряди, укладывая их привычно-ровным потоком.

— Мне придется подождать оставшиеся полгода, а не форсировать события — грустно сказала Валерия. — Бабушка и без этого ревнует меня к ленинградским родственникам, она боится меня потерять.

— Какая глупость!

— Глупость, но она настолько боится, что именно из-за этого не знакомит меня с Валерием, — вздохнула Лера. — Хотя я всего лишь хочу поблагодарить его за платье и компьютер.

— Да-а… — протянула Катя. — Представляю, какого она мнения об Игоре…

— Она сказала, что не позволит этому летнему увлечению отнять меня у нее.

— Интересно… — Катерина похлопала расческой по руке. — Значит, Эдик не представляет для нее угрозы?

— Получается, что не представляет…

— И это прекрасно! Потому что Валентина Сергеевна понимает, что он — фигня! А значит, и понимает, что ты его не любишь! — Катерина подмигнула подруге. — Вот и отличненько! А теперь иди домой и чтобы через полчаса была у меня.

Но Лера посмотрела на Катю испуганными глазами и снова заплакала — она никак не могла решиться на аборт.

— Так!!! — Катерина подошла к книжному шкафу и достала «Медицинскую энциклопедию». — Слушай меня внимательно! Плод — зародыш человека со второго месяца внутриутробного развития. Понятно? Со второго! А до этого в строении не различается головка, туловище и конечности! До второго месяца — это клетка! И еще никакой нервной системы нет!

— Ну и что? — Лера посмотрела на подругу. — А в Китае, например, именно день зачатия считают как день рождения.

— Слава Богу, мы не китайцы! — Катерина поставила книгу на место и вздохнула: — Скажи, какой у тебя уже срок?

— Недели три…

— То есть задержка где-то на неделю?

Лера кивнула.

— Ты помнишь, я в восемнадцать лет залетела?

Лера снова кивнула.

— А теперь вспомни, что я тебе рассказывала!

— Что-то про французскую водоросль…

— Вот именно — водоросль, которая раздвигает, ослабляет стенки матки… и клетка, которая ничего не чувствует, выходит! И все. Таким способом избавляются от нежелательной беременности, если задержка до десяти дней.

— У меня есть еще три дня, — прошептала Лера. — Но я не знаю… смогу ли… Даже таким щадящим способом…

Катя покачала головой и подошла к окну. Она заговорила спокойным голосом, не глядя на подругу.

— Это ты не сможешь… С Эдиком жить ты не сможешь. Ты хочешь быть с Игорем… Значит, ты родишь ребенка от этого ублюдка, а воспитывать его будет Игорь, Очень интересно!

— Если я оставлю ребенка, то Игоря больше не увижу никогда…

— Думаешь, все так просто? — Катерина повернулась к Валерии: — Представь: Игорь тебя находит…

— Не находит.

— Нет, находит! Находит, потому что он не кулон тебе подарил, а капельку моря! Капельку, которую ты не снимаешь! Он выиграл для тебя Винни-Пуха, которого ты кладешь с собой спать! Игорь отпустил тебя, хотя мужику тяжело осознавать, что его женщина с другим — по каким бы то ни было причинам. Он любит тебя, поэтому когда найдет, то согласится на все, лишь бы ты была с ним. Даже на чужого ребенка! А ты подумала, что ребенок будет вечным напоминанием Игорю о том, что ты оставила его, чтобы… А если будет мальчик?

— Я не смогу жить с Игорем, если рожу не от него… Я разведусь с Эдиком и всю жизнь буду одна.

Валерия вздохнула и направилась в коридор.

Катерина не двинулась с места, она была зла на подругу и не понимала, как можно по собственной воле губить свою жизнь. Катя вышла из своей комнаты, лишь услышав хлопок двери.

Звонок прозвучал очень осторожно, словно боясь потревожить чей-нибудь покой или занятость.

Игорь оторвался от программы новостей и побрел открывать. На пороге стоял Миша — он кивнул и осторожно заглянул в квартиру.

— Ушла. — Игорь привалился к стене и зевнул. — Мишка, я у тебя, пожалуй, останусь.

— Давай. — Михаил весело подмигнул другу и вручил ему пакеты. — Я как раз пивка прикупил и закусочку.

Пока друзья готовились к своей незатейливой трапезе, Миша все поглядывал на Игоря, пытаясь угадать его настроение. И Михаилу казалось, что друга будто гнетет что-то…

— Ну и как ты? — как бы мимоходом просил Миша.

— Ничего.

Мужчины откупорили по бутылке пива, и после нескольких глотков Михаил решил продолжить разговор:

— Как же все просто… Подойдет какая-нибудь, попросит прикурить…

— Потом коктейль ей заказываешь, танцуешь разочек…

— Потом еще коктейль и… везешь. — Миша хмыкнул. — И она никогда не против встретиться еще.

— А в итоге, — Игорь вздохнул, — это то же самое, что облегчиться…

— Да, — согласно кивнул Миша.

— А тут, — Игорь приложил руку к сердцу, — тут пусто.

Миша кивнул. Теперь стало понятно, почему Игорь попросил у него ключи от квартиры. В свою квартиру Игорь никогда и никого не приведет: его квартира — это их с Валерией дом. И Игорь пойдет на все, только бы она была с ним. И была только его.

Катерина до того была раздосадована поведением подруги, что даже не захотела идти в университет. Онаходила из комнаты в комнату, ругая себя и Леру. Она не могла простить себе, что была так неосторожна с визиткой Игоря. И она не могла понять Валерию.

Наконец Катерина прекратила свое хождение: ей показалось, что она нашла выход из лабиринта. Девушка взяла толстенный справочник и принялась перелистывать его. Катерина вздохнула — раздел «Автомобили» занимал одиннадцать листов, а это… В общей сложности это приблизительно три тысячи телефонов, ведь она не знала точно, чем занимается Игорь: автосервисом, продажей, запчастями или… Да в этих адресах и телефонах сам черт ногу сломит!

— Три тысячи телефонов, — пробормотала Катя, перелистывая тонюсенькие страницы. — Если даже обзванивать в день по двадцать, то… То потребуется сто пятьдесят дней, а это пять месяцев. И в лучшем случае я дозвонюсь в конце июля, потому что по закону Мерфи, в каком бы порядке я ни звонила, телефон Игоря окажется последним…

В дверь позвонили, и Катя пошла открывать, продолжая рассуждать:

— А если вычесть выходные, то потратишь ровно полгода, оставшиеся полгода… А значит, если эта дурочка не пойдет на встречу, то пойду я! Клещами вытяну, в какой именно день они договорились встретиться. — Она распахнула дверь.

— Привет! — На пороге стояла Лера и виновато улыбалась подруге. — Катюш, извини меня… Ты была во всем права…

— Лерик, — вздохнула Катя, — сегодня мы сможем съездить на консультацию, а уж завтра с утра…

— Кать… — Лера отметила, что у подруги очень усталый вид. — Давай отложим все до завтра…

— Нет, — замотала головой Катя. — Нельзя терять ни дня. И вообще, ты теперь будешь слушаться меня!

— Да, — кивнула Валерия. — Кать, а какими ты пользуешься противозачаточными таблетками? Я решила больше не рисковать.

— Я? Я в той же клинике сделала себе внутривенное вливание — стопроцентная защита от беременности. На пять лет.

— Ну, это для меня многовато. — Лера вздохнула. — Мне бы только на полгодика…

— Там тебе посоветуют хорошие таблетки. — Катерина приободрилась, ведь она уже отчаялась, думая, что Валерия махнула на себя рукой. — И вообще, тебе это будет уроком на всю жизнь!

— Да. — Лера улыбнулась. — Я прочитала в каком-то журнале, что от противозачаточных таблеток не слишком приятный побочный эффект бывает, поэтому и решила пользоваться физиологическим способом…

— Балда ты, Лерка, — прервала ее Катя. — Наверняка ты прочитала, что у тебя вырастет борода!

— Что-то в этом роде…

— Ну, все, теперь я тебя буду держать в ежовых рукавицах. — Катя подставила ей под нос кулак. — Я буду тебе каждый день напоминать, что нужно принимать таблетку!

— Катька! — Лера счастливо улыбнулась и достала из сумки бутылку шампанского. — Катька, у меня началось!!!

Катя на мгновение застыла — уж не ослышалась ли она?

— Вот зараза! — Глаза Катерины вспыхнули восторженным огнем. — И что ты сразу не сказала-то?! Я издергалась уже вся! Собиралась обзванивать все места, связанные с автомобилями!

— Не надо. — Валерия вновь напряглась.

— Не буду, — махнула Катерина рукой. — На это как раз полгода и уйдет…

Катя взяла у Леры шампанское и отправилась за бокалами.

— А то ишь ты, — крикнула она из комнаты, — фруктов себе купила, прикидывалась будущей мамашей!

— Это не я купила. — Лера прошла за подругой в комнату. — Это мне директор Леня подарил.

— Ого! — Глаза Катерина округлились. — Смотри у меня!

— Я смотрю только в одну сторону. — Лера приложила руку к сердцу. — И если бы не бабушка…

— Ничего, бабушка скоро созреет. Она поймет, что нужно быть на стороне своего родного ребеночка.

Катя лихо откупорила бутылку шампанского — пробка отлетела со звонким хлопком, но ни капельки не пролилось.

— Кать, ты прямо ас!

— Это я у Игоря научилась! — Катерина разлила шипящее вино по бокалам. — Надо держать бутылку под углом в сорок пять градусов. Помнишь, какую мы вкуснятину пили?! Только пробки отстреливали!

— Давай выпьем за Игоря, — предложила Лера. — Пусть у него все будет хорошо.

— Пусть у вас все будет хорошо, — поправила ее Катя.

Стекло бокалов переливчато звякнуло. Девушки потягивали сладкое шампанское и улыбались.

— У меня камень с души упал, — вздохнула Катерина. — Знала бы ты, как я тебя ругала, Лерик!

— А как я себя ругала! — покачала головой Лера. — И знаешь, Кать… когда… Когда я была с Игорем, то он сам обо всем заботился… Он сразу мне сказал, чтобы я ни о чем не волновалась.

— Игорь — порядочный мужик. — Катерина вновь наполнила бокалы. — Только свиньи думают лишь о себе.

— И знаешь, Кать, что странно… — Лера отпила немножечко шампанского. — Ну… в общем, с Эдиком произошло у нас все в самый «залетный день», как он выразился. И — ничего! Это чудо какое-то, честное слово!

Катерина кивнула, внимательно посмотрела на подругу и сказала, понизив голос:

— Лер, мне кажется, это твои родители тебя хранят… И потом, ты встретилась с Игорем в горах… Вдруг?..

— Не знаю, Катюш…

Но единственное, в чем была уверена Валерия, так это в том, что теперь она точно знала, каково это — побывать в аду, а потом вдруг получить прощение и почувствовать небывалое облегчение. Почувствовать покой.

Спуск по ледопаду закончился, и она ощутила твердую, уверенную поверхность. И стала сильнее, чем прежде.

Глава 21

Начало марта ознаменовалось грандиозным разговором — Вера Петровна без устали изображала из себя наседку, цыплятки которой захворали. Тема разговора касалась проблемы беременности, а вернее, проблемы ее отсутствия. В этот раз свекровь ни в чем не обвиняла Валерию. Она провозгласила, что брак незыблем и что возникшее осложнение надо устранять сообща.

Лера восприняла выступление Веры Петровны спокойно: она была согласна с матерью Эдуарда в том, что о будущем необходимо позаботиться сейчас. О своем будущем, которое станет настоящим через полгода.

И она согласилась на обследование, сразу же увидев одобрительный взгляд бабушки. Но и бабушку Лера решила подготовить к предстоящим переменам. И как только они оказались у себя дома…

— Лера, я рада, что ты согласилась на обследование! Я знала, что ты правильно оценишь ситуацию и выберешь верный путь.

— Да, — теперь Лера твердо стояла на своем. — Я хочу провериться. Хочу, чтобы быть полностью уверенной в своем здоровье. Потому что я обязательно рожу от мужчины, которого люблю!

Бабушка заулыбалась и закивала.

— Бабуль, — Лера набрала побольше воздуха в легкие, — этому мужчине двадцать девять лет, и его зовут Игорь!

Валентина Сергеевна застыла — она уже была уверена, что внучка видит свое будущее с Эдуардом. Бабушка решила, что Лера успокоилась и выбрала синицу, ту самую, которая в руках.

— Валерия, прекрати!

— Нет. И единственная причина, по которой я еще не с Игорем, — это ты! Я рассталась с ним, чтобы доказать тебе, что моя жизнь с Эдиком — ноль! И даже не ноль, а бессмыслица!

— А я докажу тебе, что это не так!

На том и порешили.

… Валерия прошла подробнейшее обследование с анализами и проверкой ее женского организма на умнейшей аппаратуре. И результаты оказались блестящими — она была абсолютно здорова и готова к зачатию, вынашиванию и рождению ребенка. У Валерии проблем не было.

Настала очередь Эдуарда. Он, естественно, не возражал. Да и глупо ему было бы возражать матери, так заботящейся о его здоровье и будущем.

Эдуард тоже оказался абсолютно здоровым. Доктор посоветовал подождать: такое часто случается с молодыми семейными парами.

Вера Петровна созвала очередной военный совет.

— По-моему, вам нужно набраться терпения и… — Вера Петровна уставилась в потолок и закончила: — И заниматься сексом лишь несколько раз в месяц, в наиболее подходящие дни.

— Мам, ты что?! — неожиданно для всех возразил Эдуард.

— Эдик! — тут же прозвучал грозный голос матери, подавляя вспыхнувшее восстание.

— Вера Петровна, — выступила Валерия, — я считаю, что ребенок нам с Эдиком не нужен.

— Лера! — прозвучал встревоженный голос бабушки. Как же Валентина Сергеевна испугалась…

— Во-первых, мы учимся. И никто из вас не думает, как я смогу ездить в университет беременная.

— Но, Валерия… — попыталась возразить свекровь, однако ей это не удалось.

— Во-вторых, я не понимаю, почему вы не думаете о том, на что мы будем жить, если я уйду в декретный отпуск.

— А зачем тебе бросать работу? — не поняла мать Эдуарда.

— Мы уже сказали, что все заботы о ребенке возьмем на себя, — вторила подруге Валентина Сергеевна.

— Да?! — Брови Валерии выгнулись, а в глазах загорелся недобрый огонек. — А почему вы решили, что я доверю вам своего ребенка? Я сама хочу заботиться о своем малыше и воспитывать его!

— В конце концов, если разумно тратить деньги, то зарплаты Эдика вам хватит! — Вера Петровна была недовольна поведением невестки. Что за наглость и непослушание?!

— Да что вы? — удивилась Лера. — Эдуард получает всего две тысячи. А я вам ежемесячно даю пять — и что?! Вы постоянно говорите, что едва-едва сводите концы с концами! А как же я буду соединять эти самые концы с двумя-то тысячами? И потом, на ребенка нужно очень много денег: одежда, из которой он постоянно будет вырастать, мясо, овощи, фрукты! Его окорочками кормить не будешь!

— Эдуард! — Вера Петровна поднялась. — Я считаю, тебе необходимо подумать, нужна ли тебе такая жена. Валерия не может пойти на уступки ради близких, она думает только о себе!

— Вот и чудненько! — Валерия поспешила в коридор. — Бабуль, поехали домой!

— Мама, не смей так говорить о Лере! — подал голос Эдуард, и все замерли — такого никто не ожидал. — Моя жена права, нам не нужен ребенок. По крайней мере сейчас. Сначала нужно закончить учебу и найти хорошую работу.

Валентина Сергеевна одарила внучку торжествующим взглядом: «Ну, что тебе еще нужно?! Эдуард любит тебя и только что доказал это!»

Но вдруг Валентина Сергеевна вздрогнула и побледнела.

— Бабуля! — Лера кинулась к ней. — Вера Петровна, накапайте корвалола на сахар!

Все засуетились вокруг Валентины Сергеевны, а она сжала руку Валерии похолодевшими пальцами и прошептала: «Пожалуйста, Лера, прекрати… Ради меня».

Март закончился со счетом «один — ноль» в пользу Валентины Сергеевны. И Лера почувствовала себя одинокой как никогда. Лера как наяву почувствовала холод и снег и поняла, что во время спуска в долину ее настигла снежная лавина, сквозь которую нужно пройти, растопив снег непонимания…

Глава 22

Апрель выдался не слишком весенним, но, несмотря на капризы погоды, Игорь всем своим существом чувствовал приход весны и осознавал необходимость перемен. И начать перемены он решил с квартиры. Для начала он освободил помещение, оставив лишь стол и пару табуретов на кухне. Игорь ходил по пустым комнатам, слушал гулкое эхо от звука своих шагов и собственного одинокого голоса.

Игорь чувствовал, каким он хочет видеть их с Лерой жилище, но не знал, как воплотить свои мечты в реальность. Игорь ездил по магазинам, рассматривал мебель, светильники и обои, но… Он не знал, с чего начать и какую гамму цветов выбрать. Тогда Игорь обратился в несколько дизайнерских фирм. Но и там, листая альбомы с фотографиями и глядя на слайды, он ни на чем не остановил своего внимания. В этих фирмах ему предлагали консультации специалистов, имеющих награды выставок и конкурсов дизайнерского искусства. Слушая умные речи этих художников-оформителей, Игорь начинал грустить — ничего из того, что он хотел, ему предложить не могли. Все было слишком традиционно либо очень вычурно.

— Слушай, мне твоя секретарша рассказывала о каком-то феноменальном оформителе квартир, — сказал Миша, который частенько, попивая кофе, болтал с секретаршей Игоря. — Давай позовем ее, пусть расскажет, вдруг это именно то, что тебе надо?

— Давай, — безразлично согласился Игорь. Он уже решил, что придется поступить традиционным способом: купить в мебельном салоне наборы для каждой из комнат, положившись на свои ощущения.

Вошедшая вскоре девушка одарила шефа сияющим взглядом, а Михаилу подмигнула. А когда узнала о цели своего прихода, то мгновенно преобразилась и принялась старательно рассказывать обо всем увиденном.

— Я как увидела эти фотографии, так мне сразу же захотелось нырнуть в постель и… — Девушка зажмурилась на несколько секунд. — В общем, это сказка! То, что я увидела, — это волшебный сон, а не спальня! Еще там были гостиные, детские… И офисы! И это прекрасно, в таких офисах никогда не устанешь работать! А…

Игорь похлопал ладонью по столу, пытаясь остановить словесный поток, изливающийся из секретарши.

— Так, а теперь давай все по порядку.

— Давайте. — Девушка закинула ногу на ногу, она была довольна, что требуется ее помощь, не касающаяся работы. — Фотографии работ этого дизайнера я видела в спортивном клубе. Ну… вы тоже туда ходите. Вот там на столике выставлен специальный альбом.

— Прекрасно, — кивнул Игорь. — Там есть адрес, по которому можно обратиться?

— Я его знаю и могу прямо сейчас назвать вам.

— Спасибо, Лен. — Игорь приготовился записывать. — Надеюсь, это мне подойдет.

— Подойдет!!! — Лена активно закивала. — Вам-то, Игорь Дмитриевич, подойдет! Весь вопрос в том, подойдете ли вы ее мужу?!

— Не понял?.. — Игорь удивленно взглянул на свою секретаршу.

— Эта женщина-дизайнер — жена одного из владельцев спортивного клуба!

— И кто же муж? — Игорь был знаком с обоими владельцами.

— Волшебник, — улыбнулся Миша, который все это время наблюдал за активной секретаршей. — Потому что у другого жена в положении и вряд ли она занимается дизайном.

— Вот-вот! — Глаза секретарши засияли. — Она — жена артиста Высоковцева! И он ведет себя очень странно!

Игорь, посмотрев на Лену, понял, что останавливать ее бесполезно, она явно была увлечена этой темой и, пока не выскажется, не успокоится!

— Мне девчонки из салона красоты рассказывали…

— Какого салона? — не понял Миша.

— Салона при этом спортивном клубе, — пояснила секретарша. — Так вот, девчонки рассказывали, что Высоковцев сам разговаривает с клиентом. И если он видит, что заказчик капризничает или… ну, характер этого человека ему не нравится, то… В общем, он оберегает свою жену. Вот так-то!

— И правильно делает, что оберегает, — сказал Миша. — Было бы из-за чего нервы трепать. Думаешь, мало придурков, которым угодить невозможно?!

— Конечно, — согласился Игорь. — Не думаю, чтобы они нуждались в деньгах, а значит, она занимается дизайном в качестве развлечения.

— Подумаешь! — фыркнула Лена. — Вот покажет он вам фигулечку, Игорь Дмитриевич, тогда посмотрим, что вы будете говорить! А то, что вам захочется заполучить такого дизайнера, я не сомневаюсь. Потому что работы у нее — что надо!

— Все, Лена, благодарю за совет и за консультацию, — улыбнулся Игорь.

— Кстати, Лен, а тебе не жалко деньги тратить на этот спортивный клуб? — поинтересовался Миша. — Да и на этот салон красоты? По-моему, в обычных парикмахерских не хуже обслуживают.

— Не хуже, — подтвердила Лена. — Но в обычных парикмахерских я не узнаю ничего интересного. А в этом салоне чего только не услышишь! — Лена покачала головой и вздохнула: — Но если честно, я хочу там подцепить мужа. Хочу, чтобы мне повезло так же, как этой дизайнерше! Хочу, чтобы с меня пылинки сдували точно так же! Хочу, чтобы меня уговаривали купить машину, а я бы ходила по салону, пожимала плечами и говорила мужу, что, может быть, не стоит, а он бы настаивал…

Лена вздохнула еще громче.

— Кстати, Игорь Дмитриевич, ваша дизайнерша со своим мужем была здесь. И он уговаривал ее приобрести машину, я сама видела. — Лена хмыкнула. — Где только пути не пересекаются, угораздило же их приехать именно в наш салон!

— Кстати, оба владельца твоего обожаемого спортивного клуба, Леночка, обслуживают у нас свои машины, — улыбнулся Игорь. — Он с женой не случайно сюда приходил.

— Эх, найти бы мне нужного мужика, я бы уж не стала пожимать плечами, я бы выбрала себе самую крутую тачку!

— Если ты будешь так думать, Ленка, то никогда не найдешь себе такого мужика. — Миша встал. — Вот так-то, Ленусик!

Миша взял ее под руку и повел в приемную. В дверях он оглянулся и показал Игорю большой палец:

— Игоряныч, по-моему, твои страдания с дизайнерами закончились. И кстати, не думаю, чтобы они тебе отказали, правда?

Игорь откинулся на спинку кресла и улыбнулся:

— Надеюсь, я им понравлюсь.

Дверь за Мишей закрылась.

И Игорь тут же спрятал улыбку. Он вздохнул и посмотрел на календарик: «Надеюсь, что выдержу эти оставшиеся сто пятьдесят дней».

Игорь закрыл глаза.

«Надеюсь, ты уже уладила все разногласия с бабушкой».

Игорь как наяву услышал шепот морских волн и Лерин голос: «А ты хочешь, чтобы я тебя потрогала?» Он часто вспоминал их первый поцелуй, такой долгожданный и чарующий. И как наяву Игорь почувствовал прикосновение губ Валерии к своим губам — он отчетливо помнил все, что было с ними у моря…

«И я надеюсь, что он тебя больше не трогает. — Игорь коснулся губ кончиками пальцев. — Давай, ты уже освободилась от него, Лерочка… Я люблю тебя…»

Апрель Валерию не радовал, а угнетал. Она никак не могла выбраться из настигшей ее снежной лавины, да и погода подкачала: апрель выдался пасмурным, и часто из серого неба сыпался мокрый снег. Лере казалось, что она барахтается в снегу и никогда не сможет дойти до края снежного одеяла. Но она убеждала себя, что конец близок и скоро, совсем скоро наступит избавление. Хоть какое-нибудь.

Лера брела к своему дому, даже не потрудившись спрятаться под зонтом от навязчивого мокрого снега. Она знала, что дома ее ждет не менее холодный взгляд бабушки и еще более ледяной вопрос, по сравнению с которым промозглая погода покажется ласковой.

— Что тебя привело сюда? — Валентина Сергеевна встретила внучку враждебно.

— Я пришла домой.

— Твой дом там, где твой муж! — Валентина Сергеевна недовольно поглядывала на девушку. — Лера, что за истерику ты устроила вчера?! Мне Вера Петровна рассказала, она даже беспокоится о твоем душевном состоянии.

— Ничего особенного. — Лера вздохнула. — Просто кое-что мне напомнило о том, от чего я добровольно отказалась…

Все случилось неожиданно. По телевизору показывали очередную серию «Ментов» — единственного сериала, который Лера смотрела. Все устроились с чаем перед светящимся экраном: серия началась. Но не прошло и пяти минут, как чашка выпала из Лериных рук, а из глаз ее покатились слезы. Все недоуменно уставились на Валерию, никто не мог понять причину плача.

А Лера неотрывно смотрела на экран телевизора. Смотрела и как наяву чувствовала аромат моря, чувствовала жаркие солнечные лучи. И как наяву Лера почувствовала Игоря…

Лера, погруженная в свои переживания, не слышала вопросов свекрови и не ощущала прикосновений мужа. С экрана телевизора на Валерию смотрел город Сочи, в котором она была счастлива, смотрели пальмы, возле которых она фотографировалась с Игорем, смотрел вокзал, с которого Валерия уезжала от Игоря…

И лишь увидев лица любимых героев сериала, услышав их шутки, Лера вернулась в действительность.

Она посмотрела на Эдика и его мать.

— Извините, — прошептала она. — Не буду вам мешать.

И вскоре шум падающей из душа воды заглушил ее всхлипывания, за голосами стучащих капель не было слышно Лериного голоса.

— Игорь, Игорь… — Она произносила вслух имя любимого. И Лере казалось, что он чувствует ее, и от этого становилось легче. — Игорь, я люблю тебя!..

Если бы она сказала это Игорю, то сейчас бы слезы не струились из ее сапфировых глаз, сейчас эти прекрасные глаза сияли бы счастьем и любовью… Если бы… Но…

Лера вздохнула: девушке показалось, что Валентина Сергеевна смотрит на нее с ненавистью.

— Бабуль, я не могу там жить. — Валерия и пришла сегодня, чтобы попытаться поговорить с бабушкой. — И я очень хочу, чтобы ты поняла меня.

— Знаешь что, Валерия! — Валентина Сергеевна недовольно прищурилась. — Кода вы с Эдиком только поженились, я очень беспокоилась о тебе и даже мысленно поставила ему несколько минусов.

— Например, когда он предложил тебе сдавать комнаты в нашей квартире.

— Да, — согласилась бабушка. — И когда Вера слишком рьяно желала, чтобы ты поскорее забеременела, тогда я тоже считала, что это пример традиционно предвзятого отношения к новому члену семьи, то есть свекровь «цепляется» к невестке без причин. Но сейчас я уверена, что вся проблема в тебе. Ты вбила себе в голову ерунду и подчиняешься ей. Поэтому тебе кажется, что жить с Эдиком невозможно. Тебе все не так, хотя на самом деле Вера Петровна заботится о вас, и, кроме благодарности и любви к ней, ты ничего больше не должна испытывать. И муж тебя обожает! Что тебе еще надо?!

Валерия вздохнула: разговор предстоял не из легких.

— Даже если не обращать внимания на мои чувства… В общем, мне тяжело находиться в такой атмосфере. Например, я устала от постоянно включенного телевизора и непрекращающихся разговоров о перипетиях того или другого сериала!

— Она вышла на пенсию, и теперь это увлечение Веры Петровны, ей же нужно себя чем-то занять, — спокойно отпарировала бабушка.

— Ты находишь себе другие занятия, — возразила Лера.

— Все люди разные.

Лера посмотрела на бабушку — нет, Валентина Сергеевна не собиралась понимать состояние внучки.

— Эдик ненавидит сериалы, но ему приходится смотреть их, она даже записывает ему серии в те дни, когда он работает. И вместо отдыха он смотрит их с ней.

— Вот! — кивнула бабушка. — Тебе бы поучиться у мужа отношению к старшим. Эдик любит мать и идет на уступки, сохраняя ее душевное спокойствие, а значит, и здоровье.

— Да, но только свое здоровье он губит! Видела бы ты, как он психует из-за этого! Особенно если ему нужно что-нибудь подготовить к институту. И в итоге он просиживает над учебниками по ночам.

— Он очень хороший сын! — Валентина Сергеевна упорно стояла на своем.

— Но очень плохой муж! — Лера решила пойти до конца. — Лишь в промежутках между просмотром сериалов и приготовлениями к институту он вспоминает… Да нет, не обо мне он вспоминает, а о своем желании. И где-то минуты три удовлетворяет его, со словами: «Лерка, давай!»

От этих слов внучки щеки Валентины Сергеевны вспыхнули.

— Вот какая у меня счастливая семейная жизнь! Ты считаешь это нормальным?

— Вконец молодежь распустилась! — Бабушка буквально задыхалась от возмущения. — И это все из-за твоего летнего увлечения, это он тебя развратил! До ухода Эдуарда в армию все шло гладко!

— Ничего гладко не было! Просто я тебя не хотела расстраивать! — Лера устремила на бабушку взгляд, умоляющий о понимании. — Эдик ни разу не прислушался ко мне, ни разу не отнесся с пониманием! Его волновало и волнует только одно — спокойствие Веры Петровны. Он никогда лишний раз не обнимал меня — не дай Бог, мама увидит! Не говоря о поцелуях! А уж… Вдруг родители что-нибудь услышат? Ему плевать на меня: он удовлетворен и это главное!

— Если бы ты не встретила на море этого нахала, то никаких проблем сейчас не было бы!

— Он не нахал!!! — крикнула Лера.

— Вот что, дорогая! Если ты не хочешь потерять меня, то тебе придется выбросить из головы эту дурь и мирно жить с мужем! — Валентина Сергеевна указала Валерии на дверь ванной. — Иди умойся и успокойся. А потом выбирай — или я, или он! Выбирай: или родная бабушка, которая вырастила тебя, или чужак!

После этих слов Валентина Сергеевна направилась на кухню, стараясь не замечать слез, появившихся в глазах внучки. Женщина положила в рот мятную конфетку и тяжело опустилась на стул — это противостояние с Валерией давалось ей нелегко.

Валентина Сергеевна услышала звук пущенной из крана воды и вздохнула: она надеялась, что Лера все же образумится и не будет губить свою жизнь.

«Она не понимает, куда заведет ее эта любовь…»

Валентина Сергеевна решила оградить внучку от этой любви, как только увидела ее глаза по возвращении с моря. Глаза Валерии сияли как звезды. И эта страсть превратила жизнь отца Леры в ад кромешный, когда сказочный мир, созданный сиянием любящих сердец, рухнул. И Валерий погиб — его горы остались без вершин, и он упал в пропасть, как птица, потерявшая крыло…

«Не нужна ей эта любовь! Пусть Лера живет с Эдиком, такая жизнь не приведет ее к непоправимому горю. Лучше всегда идти по полю, чем достичь вершины, но сорваться с нее!..»

Валерия положила на лицо полотенце, смоченное холодной водой. Щеки пылали так сильно, что ледяная ткань очень быстро стала теплой.

«Зачем же она так со мной? И что же теперь делать?»

Бабушка поставила Леру перед выбором — или она, или Игорь. И это было жестоко.

«У меня еще есть время, и, надеюсь, бабуля успокоится и обдумает все сказанное мной. — Лера освежила полотенце и вновь прижала ледяную ткань к лицу. — Ей придется согласиться со мной. Потому что от Игоря я не откажусь. Никогда и ни за что!»

Валерия закрутила вентили и, продолжая сидеть на краешке ванны и протирать лицо, услышала бабушкин голос. Вначале Лера подумала, что бабушка, поддавшись возбуждению, рассуждает вслух. Но, невольно прислушавшись к ее голосу, Лера поняла, что Валентина Сергеевна разговаривала по телефону.

— Лере сейчас нужен покой. Любое потрясение собьет ее с правильного пути. — Шум воды стих, и голос бабушки слышался отчетливо.

Валерия замерла. Она поняла, с кем говорит бабушка.

— Да, я точно знаю, что для нее лучше. Я знаю, как сделать ее жизнь спокойной.

Некоторое время Валентина Сергеевна молча слушала своего оппонента.

— Валера, ты сделаешь так, как я скажу! Ты обещал мне это!

Лера выронила полотенце, но даже не шелохнулась, когда мокрая, холодная ткань прикоснулась к ее ногам, — столь велико было напряжение и настолько поразила девушку догадка, озарившая ее.

— Валера, разговор окончен! И мне безразлично, что ты смог прилететь всего на несколько дней. Сейчас еще не время. Ты все испортишь своей сентиментальностью.

На несколько секунд воцарилось молчание.

— Сейчас — нет! — Голос Валентины Сергеевны зазвучал более взволнованно. — Если ты приедешь сейчас, то между вами окажется мой труп. Ты понял? Сейчас — только через мой труп!

«Значит, это отец! Но почему тогда?.. И почему он?..»

У Валерии так громко стучало сердце, что больше она ничего не услышала: не услышала окончания разговора, не услышала, что бабушка позвала ее, не услышала стука упавшего на пол тела…

Сердце стучало, подгоняемое волнующими мыслями. И вдруг — стоп! Сердце будто остановилось на несколько секунд, удивленное повисшей в квартире тишиной. Тишиной неестественной.

Валерия встрепенулась и поспешила в комнату бабушки — Валентина Сергеевна лежала на полу.

— О Господи, бабуля!

Лера бросилась к бабушке, она очень волновалась, но все же сумела сосредоточиться — нервная дрожь отступила, уступая место решительности. Валерия проверила пульс — все в порядке, бабушка была жива, она лишь потеряла сознание. Девушка быстро достала пузыречек с нашатырным спиртом. И вскоре Валентина Сергеевна судорожно вздохнула, жадно хватая ртом воздух, — она пришла в себя, хотя взгляд еще не прояснился.

Валерия первым делом дала бабушке нитроглицерин, а потом быстро принялась растирать ее озябшие руки и ноги. Вскоре она уже смогла усадить Валентину Сергеевну, прислонив к креслу.

Валерия вызвала «скорую помощь» и тут же помчалась к аптечке за горчичниками: необходимо было как можно лучше согреть бабушку. Она поставила ей горчичники на шею и облепила желтыми прямоугольниками голени женщины. Лера укутала Валентину Сергеевну несколькими одеялами и с нетерпением посматривала на часы: «скорая помощь» никак не приезжала.

Через двадцать минут Валерия стояла в уголочке комнаты и смотрела на хлопочущих возле бабушки врачей: они измеряли Валентине Сергеевне давление, вводили ей какие-то лекарства, успокаивали, уверяя женщину, что все будет прекрасно.

Доктора предложили поместить бабушку в больницу. Ей необходимо было побыть под наблюдением врачей. Поскольку такой сильнейший гипертонический криз случился впервые, то нужно понаблюдать за больной и установить курс лечения.

Валерия помогла довести бабушку до машины и поспешила домой, чтобы собраться.

Вскоре она выбежала из подъезда и, миновав лабиринт дворов, побежала в сторону больницы, благо она находилась на их улице.

Лера часто оглядывалась, высматривая трамвай, но ни разу не обратила внимания на машину, не спеша следующую за ней…

Валерия пробыла с бабушкой до восьми вечера, до того как время посещений закончилось. И все эти часы, проведенные у постели Валентины Сергеевны, Лера не думала ни об Игоре, ни о Валерии, этом таинственном Валерии, который мог оказаться ее отцом. Она думала лишь о бабушке и молилась о ее здоровье. И сотни раз сказала себе, что она должна сделать все, лишь бы бабушка поправилась и больше никогда не страдала от этого мучительного заболевания.

Но вот как это сделать?..

Валерия вышла из больничного корпуса и, вдохнув ароматнейший апрельский воздух, с удивлением посмотрела на небо — снеговые тучи исчезли, и на черно-синем куполе блестела ярко-хрустальная звезда.

— Неужели зима закончилась? — спросила Лера светящуюся звезду. — Эх, если бы… Если бы и моя жизнь изменилась так же быстро, как и сегодняшняя погода! И если бы она стала такой же чистой, как это вечернее небо.

Лера перешла дорогу и побрела в сторону дома. Путь был не близкий, улица, на которой она жила, была очень длинной. Но Валерия решила прогуляться — хотелось подышать нахлынувшим на Москву свежим воздухом. Да и подумать было о чем. И время для размышлений теперь настало…

Улица была пустынна. Лишь изредка проезжали ярко освещенные трамваи, еще реже мимо проскакивали автомобили, но Валерию это не смущало. Она давно привыкла к их пустынной улице с трамвайными путями посередине. И вся эта привычная уличная обстановка давала Валерии возможность спокойно подумать…

Она размышляла об Игоре и о том, как же примирить бабушку с мыслью о предстоящих переменах, неминуемых переменах.

Размышляла о таинственном Валерии: как же Лера хотела, чтобы этим человеком оказался ее отец! И не важно, по каким причинам он не подавал о себе вестей, не важно. Главное, чтобы он оказался жив, чтобы он был у нее!

Лера шла, погруженная в свои мысли, и ничего не замечала вокруг. Она не заметила на своей пустынной улице человека, шедшего за ней. Она не услышала звука его шагов.

Наконец Лера дошла до лабиринта из домов и дворов, в котором жила, и свернула в арку. Девушка невольно улыбнулась: она, заходя в арку, часто вспоминала, что в детстве они с Катериной играли в эхо, выкрикивая что-нибудь, бегая в этой огромной арке.

Но улыбка мгновенно исчезла с ее лица — Валерия услышала громкое эхо чьих-то четких шагов. Лера постаралась ничем не выдать охватившего ее испуга: да мало ли… просто человек идет к себе домой… Девушка лишь внимательнее прислушивалась к звукам идущего позади нее неизвестного.

Волнение немного отступило, когда человек обогнал Валерию: по его походке было понятно, что он торопится.

Но вдруг мужчина остановился, чтобы прикурить. И…

И тут же до Валерии донесся самый приятный аромат. Аромат табачного дыма от сигарет «Кабине».

Валерия остановилась. А мужчина, постояв несколько секунд и сделав пару затяжек, оглянулся. Нет, Валерия не увидела его лица, во дворе было темно. Но почему-то она почувствовала, что ей стало легко на душе от взгляда этого человека.

— Игорь?.. — невольно вырвалось у Валерии.

— Нет, — ответил мужчина и поспешил скрыться в темноте двора.

А Лера свернула на дорожку, ведущую к дому.

Валерия вошла в ярко освещенный подъезд, и тут ее озарила догадка — это был отец! Да, она, почувствовав запах знакомых сигарет, сразу же подумала об Игоре, но…

Валерия, не дожидаясь лифта, поспешила к квартире. Она бежала по широкой лестнице, держась за деревянные перила, и… И вдруг остановилась. Лера улыбнулась и ласково погладила полированное дерево — отец часто катал ее на этих перилах. Валерий держал Леру за руку и бежал рядом, радуясь ее веселому смеху.

— Папочка мой! — Лера, не поднимая ладони с перил, шла домой. — Папочка…

Неужели?.. Тогда у нее будет счастье — возле нее будут и отец, и Игорь. Раз папа жив, значит, все будет хорошо! Обязательно будет!

Только бы ей не обмануться.

Валерия отворила дверь и поспешила в свою комнату, где на письменном столе была фотография родителей.

— Неужели это правда? — Она дотронулась до стекла, оберегающего портрет.

Лера улыбнулась — в первый момент, услышав знакомый табачный запах, она, конечно, подумала об Игоре. Она нуждалась в нем, и если бы не ее решение…

Валерия выдвинула ящик стола, в котором лежала зажигалка, купленная для Игоря, плеер с диском и портрет. Альбом с рисунками, сделанными у моря, она подарила Игорю, а его портрет оставила себе.

И вдруг…

В ящике стола лежала пачка сигарет «Кабине».

Валерия взяла пачку дрожащими руками. Да. Никаких сомнений больше не оставалось — это был отец. И он был сегодня здесь, дома! Лера понимала, что отец не пойдет против просьбы матери и пока не будет встречаться с дочерью.

А еще он знал, что дочь не выдаст его, не расскажет бабушке о знаке, который он ей подал. Но Валерию было необходимо сказать дочери о своем существовании. Сказать и ждать ответа…

Лера распечатала сигареты отца и, щелкнув зажигалкой Игоря, прикурила. Она держала тлеющую сигарету дрожащими пальцами, вдыхала аромат табака, и по ее щекам текли слезы. Слезы счастья.

Это был аромат, принадлежащий обоим мужчинам, которых она любит. Только эти мужчины были ей дороги. И они оба были у нее! Совсем скоро она встретится с ними!

Глава 23

Май пришел неожиданно, опустившись зеленоватым туманом, окутавшим деревья и разлившимся по земле. С каждым днем солнышко все сильнее пробивалось сквозь тучи, но туман не отступал — он становился все гуще и уже к середине месяца превратился в безграничное море молодой листвы.

Игорь ликовал. Казалось, что впервые он рад приходу тепла. Тепла, растапливающего остатки ледяных разлучных дней. С каждым часом солнце светило все ярче и дольше, и дни таяли все быстрее и незаметнее…

Игорь пребывал в радужном настроении. И появилось это настроение в тот день, когда он познакомился с женщиной-дизайнером.

…Последовав совету своей секретарши, Игорь созвонился с этой женщиной и условился о встрече через неделю… И это заставило Игоря встряхнуться: он впервые за прошедшие девять месяцев позволил себе полюбоваться красивой женщиной. Такой сияющей гармонии внутренней и внешней красоты Игорь не видел уже почти год, с того самого дня, как расстался с Валерией. Нет, эта женщина — Алена — внешне не была похожа на его Леру, она была совсем другой. Но что-то у них было общее — что-то значительное, отличающее от других.

У Игоря появилась надежда: Алена согласилась взяться за оформление его квартиры, ее муж Вадим крепко пожал ему руку и одобрительно кивнул, а это означало, что и у него, Игоря, все будет хорошо.

Первым перемену в Игоре заметил Михаил, поджидавший друга на улице.

— Игоряныч, ты не влюбился ли часом?

— Тоже мне, Америку открыл! — Игорь улыбнулся и с удовольствием оглядел дом, который только что покинул.

— Да я не об этом! — Миша радостно посматривал на преобразившегося Игоря. — Что-то ты круто изменился после посещения офиса.

— Эх, Мишка! Она не просто женщина, а Женщина! — Игорь счастливо вздохнул. — И вообще все прекрасно!

— Значит, ты успешно прошел собеседование, — захохотал Миша. — Удивительно, что тебя не забраковали!

— Да он совершенно верно поступает, — очень серьезно отозвался Игорь на шутку Миши. — Вадим прав: никто не должен даже взглядом нарушать покой жены. Любимая женщина — главное в жизни мужчины.

Игорь улыбнулся — все радовало его и все восхищало. Мир будто ожил.

— Сто лет уже не обращал ни на что внимания! А ведь как красиво вокруг!

Игорь наслаждался видом старых домов, величественно стоящих по краям мощенной брусчаткой мостовой Столешникова переулка, где и находился офис дизайнерской фирмы.

— Мишка, а ты видел в арке дверь? Там раньше была дворницкая. Здорово, правда?!

— Здорово, — согласился Миша. — И арка такая длиннющая!

— Слушай, Миш, давай погуляем по городу. А то все на машине и только по магистралям. Давай походим!

— Пошли! — Миша еще раз взглянул на дом, в котором только что произошло такое чудесное преображение Игоря. — А когда она приедет смотреть твою квартиру?

— Завтра, Мишка, завтра!..

И вот «завтра» наступило, и Игорь с волнением прохаживался по квартире, ожидая прихода дизайнера. Все свои надежды он связывал с этой женщиной, и пока все шло хорошо. И дело было не только в оформлении квартиры. Игоря не покидало ощущение, что, пообщавшись с Аленой, он будто почувствовал Леру.

До назначенного времени оставалось еще десять минут, и Игорь решил спуститься во двор и встретить Алену у подъезда. Он быстро пробегал лестничные пролеты, и думал о Валерии: вот они встретятся, вот приедут домой… И будут вместе! Всегда будут вместе в их уютном гнездышке!

Игорь распахнул дверь и… Напротив подъезда, на скамеечке, стоящей в тени уютного куста сирени, сидела Алена. Игорь невольно залюбовался ею: на ее губах играла улыбка — видимо, женщина задумалась о чем-то…

— Здравствуйте, — поприветствовал Игорь свою гостью.

— Здравствуйте. — Алена поднялась и улыбнулась ему.

— А я как раз вышел вас встретить. — Он знаком предложил ей пройти в дом. — Моя квартира на четвертом этаже, вот только лифта нет…

— Ничего страшного. — Алена вошла в открытую Игорем дверь подъезда. — У нас почти такой же дом. А ходить по лестнице очень полезно!

— Значит, вы — человек натренированный.

— Точно. Хожу вверх-вниз, даже тренажерный зал мне не нужен.

Игорь с удовольствием наблюдал за Аленой и вскоре заметил, как она изменилась, войдя в квартиру, — в ее взгляде появился огонек, означающий, что интерес к предстоящей работе разгорается, захватывая ее. Алена обошла всю квартиру, довольная тем, что Игорь освободил ее. Сейчас квартира напоминала чистый лист, на котором предстояло нарисовать картину иллюзий и фантазий Игоря.

— Игорь, что вы хотите здесь увидеть?

— Дом, который понравится моей любимой женщине.

— Это должен быть сюрприз, который ее не разочарует?

— Да. — Игорь закусил губу. — Понимаете, Алена, я чувствую, каким это должно быть, потому что знаю ее… Понимаете?

— Понимаю, — кивнула Алена. Но для решения этой задачи ей необходимо разговорить Игоря, нужно понять, каким миром живет его любимая женщина.

Игорь стоял, потупив взгляд, он думал о Валерии.

Но уже через несколько секунд мужчина с улыбкой посмотрел на женщину, которая воплотит его мечту в реальность.

— Я думаю, мы найдем общий язык… Может быть, выпьем чаю?

— Да, разговор легче начинать за чашкой чая, на кухне.

— Правда, обстановочка…

— Игорь, вы молодец, что полностью освободили квартиру, так мне будет легче — не придется оглядываться на ваше прошлое…

Игорь удивил Алену конфетами — это были ее любимые трюфеля. И она невольно посмотрела на него с удивлением.

— Это я с вашим мужем посоветовался, — ответил Игорь на ее вопросительный взгляд. — Узнал, можно ли предложить вам чаю.

Алена рассмеялась и покачала головой:

— Вадим слишком беспокоится обо мне. И даже отказал двум клиентам… Решил, что они слишком высокомерно ведут себя.

Игорь заливал кипятком чайные пакетики и улыбался:

— Я знал об этом и волновался, что Вадим меня забракует… Скажите, почему вы согласились?

— Потому что возле вас не было капризной спутницы, — улыбнулась Алена. — И потом, Вадим вас знает…

— А вы?

— А я… — Алена подергала чайный пакетик за ниточку. — Я была согласна еще до знакомства с вами.

Игорь вопросительно посмотрел на нее, а Алена продолжила:

— Мне понравилась ваша фамилия, она красиво звучит, и еще в Москве есть улица Вавилова, а с ней у меня связаны веселые воспоминания.

— Не поделитесь? — полюбопытствовал Игорь, и Алена кивнула.

— Когда я была беременна, то муж особенно усердно развлекал меня: он знал, что я люблю гулять по московским улицам, и мы с ним выбирали какую-нибудь, доезжали туда на машине и гуляли по этой улице. И вот однажды я выбрала улицу Вавилова: она длинная, с трамвайными путями, и я решила, что обратно мы прокатимся на трамвае. Машину мы оставили на Нахимовском и отправились в путь. Мы шли, шли, и вдруг мне жутко захотелось мороженого. И представляете, по всей улице не то что киоска с мороженым, даже ни одного продуктового магазинчика не было!

— Серьезно? — удивился Игорь. Насколько он помнил, улица эта была практически в центре.

— Да, полнейшая глушь. Я шла и ныла, что хочу сахарный рожок: он такой вкусный, с шоколадной шапочкой и хрустящей вафелькой! Вадим, конечно, предлагал мне вернуться, но я говорила, что, может быть, появится какой-нибудь магазинчик, все же мы приближались к центру. Да и возвращаться не хотелось: мне очень понравились старые трехэтажные разноцветные домики, и я с удовольствием их разглядывала. А еще на этой улице масса научно-исследовательских институтов, я штук шесть насчитала!

Вот идем мы, я продолжаю стонать, что хочу мороженого, как вдруг Вадим говорит: «Жаль, что ты не хочешь водки!» И показывает на очаровательный розовый домик с огромнейшей вывеской «ВОДКА». Представляете, не «Вино» и не «Спиртные напитки», а именно «ВОДКА»! Это было неожиданно еще и потому, что по всей улице на этих стареньких домиках мы читали аккуратные надписи типа «Нотариальная контора» или «Агентство по продаже недвижимости», а тут крупные ярко-синие буквы прямо кричат: «Водка!» «Кто тут водку покупает?» — удивилась я и засмеялась. А Вадим сказал очень серьезно: «Вот тебе смешно, а это все неспроста! Наверняка это происки врагов. Кто-то хочет споить нашу научную интеллигенцию. Здесь же сплошные НИИ!» Тут я захохотала еще сильнее и прямо-таки сложилась пополам, а Вадим стал беспокоиться, не случится ли что со мной от такого хохота, все же я тогда была на восьмом месяце беременности. И представляете, в это время останавливаетсятрамвай и вагоновожатый кричит, чтобы мы садились и что он нас довезет. Мы залезли в трамвай и только тогда сообразили, что вагоновожатый притормозил не на остановке! Заметил, что я беременна, а Вадим хлопочет рядом…

— И далеко он предложил вас довезти? — Игорь от души веселился, слушая ее рассказ.

— А на этой улице, через несколько остановок, больница. Он сказал, что «скорая» быстрее приедет, если ее врачи больничные вызовут. Вадим его поблагодарил, и мы вышли. Вот и прокатились на трамвае в обратную сторону, как я и хотела!

— Прямо как в кино!

— Да… Как судьба соединила нас, так все и происходит как в кино…

Алена о чем-то задумалась, и Игорь уже в который раз отметил, насколько красивы ее огромные зеленые глаза, их задумчивая красота напомнила ему печальные глаза Валерии, когда они расставались.

— Алена, — осторожно прервал ее молчание Игорь, — вы сказали, что моя фамилия — это во-первых. А что во-вторых?

— А во-вторых, я здесь училась неподалеку. Вот сразу же и подумала, что зайду в родное заведение, а то из-за семейных хлопот мне уже два года не удается попасть на вечер встречи.

— Вы учились во ВГИКе? — Игорь показал в сторону улицы Вильгельма Пика.

— Нет, это муж там учился. А я в педагогическом. — И Алена показала в противоположную сторону. — Все происходило в одном квартале, только вот я начала здесь учиться тогда, когда Вадим уже год как закончил… Так что как только вы сказали, что квартира находится на Сельскохозяйственной улице, то… То я подумала, что в таком огромном городе столько совпадений — это не случайно…

— Да, — согласился Игорь. — И я уверен, что нашел дизайнера, который поймет меня.

Контакт между ними был установлен, и осталось лишь обговорить детали предстоящей работы, чтобы достигнуть наилучшего результата.

— Тогда давайте приступим, — предложила Алена.

— Давайте. — Игорь был немного взволнован, ведь ему предстояло рассказать о Валерии, но в то же время он чувствовал, что сможет поговорить с Аленой о многом. — Сложилось так, что нам с Лерой пришлось расстаться на целый год…

Игорь рассказал Алене о том, что с Валерией он встретился в горах, что они провели замечательные дни у моря. Рассказал, что у Леры ярко-синие глаза и что родители в детстве говорили, будто нашли ее в цветочке лаванды. Алена узнала, что любимый цвет Валерии — сиреневый, а любимые цветы — желтые хризантемы. Игорь рассказал, что Лера обожает мультики про Винни-Пуха и что, гуляя по выставке, они выиграли желтого медвежонка в красной маечке.

— А еще Лера прекрасно рисует, хотите, я покажу ее альбом?

Алена кивнула, и Игорь достал из кейса рисунки.

Рисунки Алену заворожили — Лера рисовала простым карандашом, и это было великолепно.

— Она занимается графикой?

— Скорее увлекается. — Игорь вздохнул. — Ей пришлось пойти учиться на бухгалтера, чтобы иметь стабильный заработок. Но я думаю, что, когда мы будем вместе, она оставит работу и займется любимым делом!

— Да, такой талант нельзя запирать в стол.

Алена перелистывала страницы альбома, а Игорь смотрел на рисунки и ждал, что же скажет эта женщина…

— Игорь, не знаю, может быть, мои слова покажутся вам странными… — Алена протянула ему альбом. — Конкретнее мы сможем поговорить, когда я принесу вам эскизы. А пока… В общем, из спальни я предлагаю сделать цветок лаванды, покачивающийся на морской волне; гостиную лучше всего превратить в букет хризантем; из кухни можно сделать шале, в котором не прочь будет поселиться Винни-Пух, а ванную преобразить в горный источник.

Игорь завороженно смотрел на эту необыкновенную женщину — невероятно, но она поняла, почувствовала внутренний мир Валерии и поняла его, Игоря, состояние…

— Потрясающе, — проговорил изумленный Игорь. — И вы даже можете не делать эскизы, Алена! Вы можете начинать прямо так!

— Ну что вы! — Алена махнула рукой, она была смущена выражением его глаз. — Я сделаю наброски, мы встретимся, вы посмотрите каталог на мебель… И еще… Игорь, когда все будет готово, вы разрешите сфотографировать квартиру?

— Конечно! — Игорь был в восторге от Алены.

— Вообще-то вы — мой второй официальный клиент… Вадим очень требовательно подходит к подбору заказчиков, он и согласился-то сделать дизайнерскую фирму, только бы я не вернулась в школу работать. Поэтому для него главное, чтобы работа доставляла мне удовольствие.

— И он абсолютно прав!

И будто в подтверждение этих слов, Алене позвонил муж.

Игорь улыбнулся и покинул кухню. Он вошел в комнату, которой предстояло стать букетом хризантем. Невероятно, но он нашел человека, способного превратить мечту в реальность. Еще совсем немного, и главная мечта Игоря осуществится, и он будет счастлив с Лерой. «Мы поженимся. Ты будешь рисовать и ждать меня, а я буду всегда торопиться домой. И у нас родится сын». Он помнил — Лера сказала, что она бы назвала их сына Игорем…

— Игорь, а еще я вам не рассказала о третьей причине, по которой согласилась работать с вами. — На пороге комнаты стояла Алена.

— И что же во мне еще хорошего? — шутливо поинтересовался он и отметил, что глаза ее после разговора с мужем немного опечалились.

— Мы были в вашем автосалоне. И как только сказали, что выберем машину сами, так продавец тут же испарился. И это замечательно, потому что я не люблю назойливых продавцов.

— Значит, я оказался прав, проведя такую линию в обслуживании. — Игорь был польщен ее похвалой. — Кстати, мне разведка доложила, что вы так и не выбрали машину.

— Я никак не решусь… — пожала плечами Алена. — А я особенно и не горю желанием сесть за руль. Это Вадим никак не может смириться с тем, что я иногда езжу в общественном транспорте.

— То есть вы и сейчас поедете?

— Ага, — кивнула Алена, — сначала на троллейбусе, а потом…

— Алена, давайте я подвезу вас, — предложил Игорь. — Не отказывайтесь! А заодно оцените «ауди» и, может быть, остановите на ней свой выбор.

Несколько минут Алена колебалась — она смотрела в окно на покачивающиеся зеленые волны растительного моря…

— Я согласна, — наконец улыбнулась она. — Обрадую мужа. Можно похвастать, что я почти отважилась поймать такси!

— Правильно! — кивнул Игорь. И еще раз подумал, сколько же общего у этой очаровательной женщины и Леры — они были настоящими.

— Да и тем более Вадим сказал сейчас, что съемка затянулась, — вздохнула Алена. — Режиссер полтора часа выстраивал кадр, и муж не сможет меня встретить, как мы договаривались… — Теперь стала ясна причина грусти в ее глазах.

— Я смотрел первый фильм Вадима раз десять. — Игорь направился за Аленой к выходу. — Я тогда служил в армии, в Германии, вот нам как привезут, так и крутят… И знаете, для меня это было как бальзам на душу — и фильм замечательный, и еще там ведь показывали Москву!

Игорь запер квартиру, и они пошли к лестнице.

— А когда я встретил Вадима в спортивном клубе и познакомился с ним, это было как прикосновение к чуду — и прошлое и настоящее вместе! — Игорь хотел развеселить загрустившую женщину. — А мой друг Миша, мы служили вместе, даже дотронулся до плеча Вадима и с совершенно счастливой улыбкой сказал: «Игорь, невероятно, но он настоящий!» Миша вообще непосредственный…

Алена улыбнулась, и они неторопливо начали спускаться по широким, добротным ступеням.

— Вадим действительно настоящий, — отозвалась она.

И Игорь уже в который раз убедился, насколько хорошо они понимают друг друга.

— А представляете, после его последнего фильма я пристрастился к Цвейгу. — Игорь заглянул ей в глаза, чтобы убедиться, что хоть немного приободрил Алену. — И я влюбился в его произведения! Может, опыта жизненного поднабрался, но побудил меня к чтению именно фильм.

— В школе тщательно отбивают любовь к классике, — заметила Алена.

— Ох! — махнул рукой Игорь. — Я помню, как мучился с «Войной и миром». Мне мама пересказывала, я просто не успевал читать! И страшно ненавидел литературу, выезжал только на критике.

— А мне отец помогал, он занимался русской литературой, — улыбнулась Алена. — Я ему тему подкидывала, он начинал рассуждать, я конспектировала, а потом писала сочинение.

Они прошли половину пути по лестнице.

— Но после фильма по Цвейгу Вадим долго не снимался, — проговорил Игорь. — Я жду его фильмов…

— Да, он два с половиной года отклонял все предложения. Он ни на день не хотел оставлять меня и детей…

Осталось пройти пару лестничных пролетов.

— И сейчас он согласился только потому, что отказать этому режиссеру не может. С ним он делал свой первый фильм.

Игорь кивнул: все правильно, семья главнее всего. А тем более у них дети…

Игорь отворил подъездную дверь, и вдруг…

Вадим Высоковцев стоял перед подъездом, облокотившись о свой темно-синий красавец «мерседес». И глаза его восторженно вспыхнули, как только он увидел жену:

— Сюрприз, ваша светлость!!!

— Вадим! — Алена поспешила в объятия мужа.

А Игорь улыбнулся и подумал, что эти двое уже достигли долины любви и счастливы. Вадима же он сравнивал со скалой, преграждающей путь всем ветрам…

Игорь смотрел вслед удаляющемуся «мерседесу» и думал, что не знает, силой или слабостью считать свой поступок. Ведь он отпустил Валерию. И до сих пор сомневался, стоило ли. Ведь он мог всего лишь нажать на кнопку блокировки дверей и… И попытаться уговорить ее остаться, изменить решение. Но в то же время он понимал, что по-другому поступить Лера не сможет.

Да и он по-другому поступить не смог бы, потому что любил ее.

А накатывающиеся временами сомнения, отчаяние и страх, что их счастье не вернется, прогонял голос любимого певца: «Нет, я не верю, что это все нельзя вернуть! Нет, я не верю, что нет просвета в этой мгле! Нет, я не верю, что нет счастья на земле!»

Игорь взглянул на океан зелени этого мая:

— Ничего, солнышко, осталось переждать совсем немного теплых дней, и мы встретимся!

Весь май дул сильный ветер. Он пытался сбить Валерию с ног, остановить и заставить вернуться…

Но возвращаться Лера не собиралась, она преодолевала порывы встречных холодных воздушных масс и шаг за шагом приближалась к цели своего пути…

Валентина Сергеевна, когда Лера приходила к ней в больницу, демонстрировала свое недовольство и неустанно твердила о прекрасной семье, с которой им посчастливилось соединиться. Валентина Сергеевна не переставала восхищаться вниманием Эдика и его родителей и выказывать Лере «фи» за то, что та жила дома. Бабушка не задумывалась о том, что совмещать работу, учебу и ежедневные посещения больницы проще, если все это находится рядом, а не в полутора часах езды.

А завершился этот отрезок пути, сопровождаемый волнением и беспокойством, ураганом.

Бабушку выписали из больницы, и она, прибыв домой, предприняла решающую попытку присмирить внучку.

— Валерия, ты уладила свои отношения с мужем?

— Все как прежде, — ответила Лера и почувствовала, как замирает сердце.

— То есть ты хочешь принести мою жизнь в жертву своей похоти? — Валентина Сергеевна была спокойна, она знала, ради чего борется. Ради спокойной жизни внучки.

Валерии было тяжело: бабушка упрямо стояла на своем, не желая понять ее.

— Скорее дойдет до того, что твой любимый Эдик убьет меня, — проговорила Лера срывающимся голосом, — потому что я устала от него! И он вдобавок теперь не только груб, но и очень зол!

— Так будет до тех пор, пока ты не перешагнешь через свое упрямство. А тем более ты скоро поймешь, что главное в семье не секс, а…

— А любовь! — На глазах Валерии блеснули слезы.

Бабушка внимательно смотрела на внучку.

Нет, даже слезы ее крошечного цветочка не заставят Валентину Сергеевну уступить — резать по живому всегда больно и мучительно, но это спасает жизнь.

— Я даю тебе четыре месяца на устранение проблем! — отчеканила бабушка. — Собирайся и уходи! И чтобы ноги твоей здесь не было! Мы с родителями Эдика уезжаем на дачу и предоставляем вам возможность укрепить свои отношения. Меня здесь летом не будет, и тебе делать нечего!

— Ты поступаешь со мной так, будто Дятлы и Эдик тебе роднее меня… — Лера не ожидала такого от бабушки.

— Правильно, ты мне не слишком близкая родственница, потому что ты — дочь человека, который струсил!

— Этот человек — твой единственный сын! — Лера едва сдерживала себя, чтобы не открыть бабушке так тщательно ею же самой скрываемую тайну.

— Если я узнаю, что ты не живешь с Эдиком, то мы поссоримся навсегда! — Валентина Сергеевна тяжело вздохнула. — Валерия, сделай это ради меня. Ты скоро поймешь, что я была права.

— Хорошо. — По бледным щекам Леры заструились потоки слез. — Только потом не пожалей о своей просьбе, потому что я не знаю, чем это закончится и смогу ли я выдержать!

Валентина Сергеевна отвернулась от внучки. Женщина стиснула зубы — она должна остаться твердой, чего бы это ни стоило!

— Ключи оставь, не заставляй меня менять замки.

— Ты меня действительно выгоняешь?..

— Квартира моя, и я вольна поступать так, как считаю нужным!

Валерия больше ничего не сказала. Она удалилась в свою комнату, где очень быстро сложила только самое необходимое.

Лера выдвинула ящик стола, чтобы забрать лежавшие в нем ценности — плеер с диском, зажигалку Игоря и сигареты отца…

Отец… Ей необходимо было найти способ связаться с ним.

«Может быть, бабушка только из-за этого выпроваживает меня? Только чтобы мы не встретились? Она боится, что отец встанет на мою сторону, и поэтому выгоняет меня? Или она убеждена, что папу простить невозможно?..»

Что бы там ни было, какая бы ни была причина, заставившая Валентину Сергеевну так поступить, Валерия ни за что не свернет с выбранного пути. А бабушка… Бабушка поймет, что была не права.

Лера достала лист бумаги, где написала адрес и телефон Эдика. И еще несколько строк для отца: «Я жду тебя и люблю».

«Папа ни в чем не виноват! Он потерял любимую, и… и я понимаю его».

Валерия сделала еще точно такую же записку и отправилась в спальню родителей. Она решила подстраховаться на случай, если бабушка найдет записку в ящике стола. Там, в комнате отца и мамы, был тайник, место, куда Лера клала письма для Деда Мороза. Об этом тайничке бабушка не знала, это был секрет только ее и родителей…

И уже через несколько минут Валерия стояла в прихожей с сумкой на плече и протягивала бабушке ключи.

— Можешь навещать меня на даче, — произнесла Валентина Сергеевна, не глядя на внучку.

— Спасибо…

Весь май дул сильный встречный ветер, и легче было повернуть назад, чем выдержать обжигающие лицо холодные стрелы. Но Валерия день за днем побеждала стихию, потому что к подножию возвращаться она не станет.

Ей легче было разбиться, сорвавшись в пропасть, чем вечно пребывать в липкой трясине.

Глава 24

Майский ураган лишь укрепил силы и волю Валерии, и тропинка длиной в лето, которую ей предстояло пройти, казалась не слишком крутой и извилистой.

Первый резкий поворот был преодолен Валерией с блеском.

Муж устроил ей скандал, как только Дятлы покинули дом, отправившись на дачу с Лериной бабушкой. Эдуард дождался, когда родители вышли из подъезда, и тут же набросился на жену с кучей упреков.

Эдик хотел перемен. Он хотел, чтобы Валерия, во-первых, занялась разделом своей квартиры, так как больше свою мать он выдерживать не в состоянии; во-вторых, ему надоели длинные светлые волосы Леры, и он желал, чтобы она подстриглась и перекрасилась в черный цвет; и в-третьих, Эдик был недоволен женой в постели.

— Я хочу, чтобы ты стала такой, какой была до моего ухода в армию. А сейчас ты будто ледышка, бесчувственная ледяная баба!

Гнев переполнял Эдика, он схватил Леру за руку и потащил в комнату.

— Сейчас ты будешь любить меня страстно! Я не желаю заниматься сексом с бревном!

Эдик швырнул Леру на кровать — злость разбудила в нем колоссальную силу.

Но Валерия не собиралась больше унижаться и терпеть. И пока Эдик расстегивал брюки, намереваясь приступить к сексу, она вскочила и, оттолкнув его, выбежала из комнаты.

Поддерживая брюки, муж помчался за ней и уже хотел вернуть жену на место и проучить, но… Занесенная рука его опустилась — Валерия смотрела на Эдика решительно и зло, и он не смог осуществить задуманное.

— Застегни брюки, нам нужно поговорить.

Эдик послушно замкнул молнию и просунул пуговицу в петлю. Он сел на стул и опустил голову: ему стало стыдно, ведь он хотел ударить Леру, за волосы отволочь в комнату и заставить ублажать себя.

— Лер, извини, я не знаю, что на меня нашло, — пробормотал Эдик и густо покраснел.

— Эдик, нужно устроить жизнь так, как хочется тебе. Ты должен избавиться от опеки матери и… — И тут Леру озарило! — И связать жизнь с той женщиной с темными волосами и короткой стрижкой.

Догадка Валерии попала в цель — Эдуард вскинул голову и посмотрел на жену удивленно и испуганно:

— Откуда ты знаешь?.. Ты видела нас у школы?..

Лера не ответила. Она думала, как лучше использовать выпавшую ей удачу.

— У меня с ней ничего не было! — Эдик встал, желая подойти к жене, но Лера знаком остановила его. — Просто я…

— Она тебе нравится?

— Да. — Эдик вернулся на место. — Она… Знаешь, сидишь на вахте, и большинство учителей проходят не здороваясь, интеллигенция называется! А она…

Эдик покраснел еще сильнее, парень не понимал, как он может разговаривать о другой женщине с собственной женой…

— Я и терплю-то эту работу вахтера в школе только из-за нее, — пробормотал он. — Сначала терпел, потому что мама говорила, что это самое подходящее место для совмещения работы и учебы, а теперь еще… Теперь еще появилась она…

— Эдик, выслушай меня. — Лера присела возле него. — Ведь нас поженили, когда мы были фактически детьми! Я хотела угодить бабушке, а ты матери. Мы были убеждены, что родители правы.

— Ты мне очень понравилась…

— Понравилась. Но это не любовь, Эдик!

Валерия поднялась и подошла к окну. Утро только начиналось, и внизу, у подъездов, суетились дачники, нагружая машины вещами и собираясь отбыть на свои «фазенды». Вот и родители Эдика отправились на машине, заказанной для них Лерой, — они заедут за Валентиной Сергеевной и все вместе уедут на дачу, предоставив детям возможность решить проблемы в отношениях. И надо воспользоваться предоставленной возможностью.

— Эдик, теперь я понимаю, почему ты стал злиться на меня. — Лера повернулась к мужу — солнечные лучи падали из окна, и ей были отлично видны его растерянность и смущение. — Все из-за того, что я — не она. И знаешь, тебе нужно попытаться связать с ней свою жизнь.

— Если бы это было так просто… — Эдик посмотрел на жену и сощурился: Лера стояла возле окна, и в ярком свете солнца виден был лишь ее силуэт. — Я не представляю, как заговорю с ней об этом… Ну… я даже не знаю, как пригласить ее куда-нибудь!

— Почему? — Но Лера уже знала причину — родители Эдуарда, их воспитание.

— Понимаешь, отец всегда рассказывал, насколько сложно начинать отношения с женщинами. — Эдик закрыл лицо руками. — Я боюсь.

— Если она тебе нужна, то ты преодолеешь свою робость.

— Ты думаешь, у меня получится?.. — с надеждой в голосе спросил Эдик.

— Получится, — уверенно ответила Лера.

Эдик, как его и приучили родители, нуждался в поводыре и опоре. И Валерия прекрасно понимала это.

— Знаешь, Лер, она находит повод поговорить со мной. — Эдик улыбнулся, и Лера, пожалуй, впервые увидела, насколько счастливым он может быть. — А недавно она дежурила, и мы пробыли вместе всю вторую половину дня и даже пили вместе чай, когда все ушли!

— И ты еще продолжаешь сомневаться в себе? — Валерия подошла к нему и присела на соседний стул. — У тебя все получится. Это у нас ничего не получилось, и не стоит мучить друг друга.

— Но… — встрепенулся Эдуард, и счастливая улыбка сменилась гримасой ужаса. — А как же мама?

— У родителей своя жизнь, — ответила Лера. Она должна развеять все его сомнения. — А у каждого из нас — своя! Жить так, как хочет твоя мама или моя бабушка, — это не жить! Понимаешь, они устроились, им удобно. Им! О нас они не думают!

Эдик кивнул и сжал пальцами виски — ему было нелегко кардинально изменить свою жизнь, но он понимал, что Лера права и на перемены нужно решиться обязательно.

— Лер, а ты поможешь мне? — Во взгляде Эдика ясно прочитывалась мольба. — Я один не справлюсь с матерью…

— Я помогу тебе, — сказала Лера. — А ты поможешь мне, у меня с бабушкой тоже много разногласий.

Эдик кивнул.

— Сообщить им сейчас, что у нас все кончено, — это значит нанести болезненный удар, — сказала Лера. — Пусть они спокойно отдохнут этим летом…

— Да, надо постепенно подготовить их к нашему разрыву.

— Нет, давай скажем, когда они вернутся, — решительно сказала Лера. — В противном случае они начнут уговаривать нас.

За себя Лера была уверена, она не свернет со своего пути. Но при этом сомневалась в Эдике, потому что знала, насколько сильное влияние способна оказывать на него Вера Петровна.

— У меня к тебе единственная просьба. — Лера вздохнула. — Бабушка отобрала у меня ключи, она уверена, что мы уладим разногласия, если не будем расставаться. Поэтому мне лучше пожить здесь, ведь они наверняка будут нас контролировать.

— Да, они хотят отца сделать гонцом, проверяющим, — усмехнулся Эдик. — И ты права, нам нужно делать вид, что все в порядке, а иначе мать прискачет моментально и начнет кудахтать. И у меня не будет времени поухаживать за…

— А я хочу, чтобы бабушка окрепла, пусть проведет спокойное лето, — отозвалась Валерия. — Я иду на это из-за бабушки. В другом случае я бы просто сняла квартиру.

Эдик пристально посмотрел на Леру, и в глазах его зажглась хитринка.

— Но тогда ты должна заплатить мне за жилье, усмехнулся он. — Как ты считаешь? Ведь я не смогу пригласить ее сюда, если…

— Хорошо, — согласилась Лера, нисколько не удивившись его прагматичности. — Я буду кормить тебя, и тогда ты сможешь оставлять себе всю свою зарплату.

— По рукам! — улыбнулся Эдик.

— И еще, нам лучше развестись поскорее, — сказала Лера. — Не стоит с этим затягивать.

Они должны поставить родителей перед свершившимся фактом, в противном случае Эдик вполне может поддаться на уговоры матери и развод затянется.

— Хорошо, — кивнул Эдик, — но с одним условием: сдадим сессию и поедем в суд вместе, чтобы не присылали повестку домой. А то ведь наша почтальонша — приятельница матери. Мало ли, мать нагрянет и она ей ляпнет!

Лера кивнула. И вздох облегчения вырвался из ее груди — она и не ожидала, что эта проблема разрешится так быстро и безболезненно…

Нежно-зеленый май плавно перетек в яркий июнь, который пробежал почти незаметно. Игорь был настолько увлечен наблюдениями за обустройством квартиры, которая с каждым днем все больше становилась похожей на дом его мечты, что не замечал мчавшегося времени.

Он с восторгом наблюдал, как через окно в одну из комнат будто хлынула морская волна, разлившись по полу нежной лазурью и брызнув бледно-кремовой пеной на стены. И на глади этой стихии раскинул нежные лепестки цветок лаванды. А когда восторг немного утихал, Игорь с радостью осознавал, что это их с Лерой спальня, а столь необычный эффект создавался искусно подобранными оттенками: ярко-лазоревый тон штор будто отражался в более нежном оттенке пола и все это обрамляли «пенящиеся» стены комнаты. А бледно-сиреневый спальный гарнитур действительно напоминал лаванду…

И, глядя на все это, Игорь чувствовал, как на него накатывается небывалая нежность.

Заходя в другую комнату, Игорь неизменно улыбался — ему казалось, что он попал на лужайку. Игорь с удовольствием усаживался в кресло и оглядывал получившееся чудо — густой ярко-зеленый ковролин и обои с нежными цветами создавали эффект присутствия лужайки, чудом оказавшейся в городских стенах. А усиливала это ощущение плетеная мебель: казалось, что за спиной стоит уютный деревенский домик, перед которым и раскинулась эта самая лужайка.

И, привлеченное всей этой прелестью, в окно врывалось солнце, лучи которого становились ярче, их оттеняли прелестно-желтые шторы. А устремлялись солнечные лучи к букетам хризантем, живущим в светлых керамических вазах, расставленных в будто специально предназначенных для них местах.

Кухня и прихожая преобразились в уютный горный домик. Обитые деревянными панелями стены украшали кашпо с изящными вьющимися цветами и рисунки Валерии, помещенные в рамки.

Дом выглядел современным: на кухне появился удобный гарнитур и очень полезная техника. А оживляли все эти новомодные приспособления фиалочки, устроившиеся на подоконнике.

А еще Игоря восхищало небольшое чудо — дверь, открыв которую можно было попасть в волшебную пещеру. Да, ванная, отделанная зеркалами и темно-синим кафелем, в основании своем имела кристально чистое озерцо, наполняемое лазурной водой…

Некогда холодные, безликие стены превратились в настоящий дом, который не хотелось покидать. Но Игорь твердо решил не жить здесь без Валерии, да и до встречи осталось всего два месяца. Шестьдесят дней — ничто по сравнению с прошедшими тремястами.

Длинные летние дни пролетали почти незаметно. Валерия заключила соглашение с Эдиком и легко вздохнула — она была почти свободна. Она больше не чувствовала себя замужней женщиной. Лера и Эдуард жили как брат с сестрой, и при этом он был младшим, а она старшей.

Лера совершенствовалась в кулинарии: она варила борщи, лепила пельмени и пекла пироги. Лера отыскивала рецепты, фантазировала и в итоге пришла к выводу, что лучший рецепт — делать все «на глазок», тогда блюдо получалось действительно вкусным и неповторимым.

Эдик с удовольствием вкушал плоды Лериной готовки и шутил:

— Лерка, а может, нам не стоит разводиться? Смотри, как хорошо мы с тобой стали жить! Я не хочу с тобой расставаться!

— Не хочешь? — отвечала она шутливо. — Тогда пусть меня усыновят твои родители, и я стану твоей сестрой!

— И ты согласишься на такую мамочку? — хохотал Эдик.

Он вообще смеялся теперь так часто, как никогда за все прошедшие годы. Эдуард был счастлив: отношения с любимой женщиной развивались как нельзя лучше, а дома всегда был готов вкусный обед. И теперь у Эдика не переводились деньги: если зарплата заканчивалась, он всегда одалживался у Валерии. Эдуард по полной программе пользовался свалившимися на него благами, он считал, что раз Лера хочет получить развод, значит, должна за это заплатить.

Все шло гладко до тех пор, пока не настал день рождения Валерии. К этому времени все экзамены и зачеты были сданы, и не было причины, чтобы отказаться от предложения бабушки отметить день рождения на даче.

На даче Валерию ждали счастливые улыбки. Дятлы были рады приезду сына и с удовольствием замечали, насколько весел и жизнерадостен Эдик. И как только Вера Петровна с мужем налюбовались своим сынулей, они обратили благодарственные взоры на невестку — несомненно, Валерия прекрасно заботится об Эдуарде и любит его!

Валентина Сергеевна тоже была в приподнятом настроений — атмосфера всеобщего согласия окружила ее покоем. Бабушка с одобрением смотрела на внучку, женщина не сомневалась, что Лера образумилась. Ведь счастливый Эдик подтверждал рассказы своего отца, несколько раз навестившего детей в Москве: Лера и Эдик жили в согласии. Эдик неустанно расточал жене комплименты: Лера хорошая хозяйка, она прекрасно готовит и наилучшим образом следит за мужем!

Валерия же улыбалась, но в душе ее поселилась печаль. Приезд на дачу лишь подтвердил ее опасения: бабушка все больше погружалась в омут влияния Веры Петровны. Она теперь не только говорила, но и думала, как Вера Петровна.

— Лера, я счастлива! Ты поняла меня, у тебя получилась крепкая семья. Глаз радуется, когда смотрю на вас с Эдиком!

Валентина Сергеевна с Валерией наконец остались одни. Они стояли возле дома, и бабушка с удовольствием вдыхала чистый лесной воздух.

— Бабуль, — Лера решила в последний раз попытаться достучаться до Валентины Сергеевны, — когда встречаешь человека и чувствуешь, будто знала его всю жизнь, совершенно свободно общаешься с ним, то ведь это и есть любовь, правда?

— Я рада, что ты встретила Эдика и у тебя теперь есть любящий муж.

— Я Эдика не встретила, меня с ним ты познакомила. — Лера ждала от бабушки понимания, но наткнулась на веселые глаза человека, живущего обманной радостью. — Я перестала рисовать, бабуль…

— Съездите с Эдиком на море, там тебя посещает вдохновение. Да и отдохнуть после сессии вам не повредит. — Валентина Сергеевна продолжала лучезарно улыбаться.

Несколько минут они стояли молча: бабушка с удовольствием смотрела на картофельную ботву, а Лера хмурилась.

— Лер, Вере Петровне не помешает купить шубу к зиме, — как ни в чем не бывало заговорила Валентина Сергеевна: попытки внучки не тронули ее сердце.

— Баб, зачем ты посадила картошку? Ведь здесь всегда росли цветы, мы еще с мамой разбивали клумбы.

— Раньше и картошка десять копеек стоила, а не пять рублей! Мы с Верой Петровной решили полностью засадить участок овощами. А начали с цветочных грядок, потому что здесь земля уже освоена.

— Но ведь мы с мамой сажали здесь цветы! С мамой!

Валентина Сергеевна пожала плечами.

— Тебе не хватает денег? — Лера начала волноваться, даже губы задрожали.

— По такой жизни надо пользоваться всем, — Валентина Сергеевна обняла внучку, — всем, что имеешь, а не жить иллюзиями.

— Правильно, надо принимать факты, а не окружать себя надеждами!

Валентина Сергеевна кивнула, будто одобряя и хваля слова внучки: «Молодец, ты наконец образумилась!»

— Я больше не приеду на это картофельное поле. — Лере больно было смотреть на разрушение памяти о маме. — Если хочешь, приезжай сама…

— Я отсюда не уеду до октября. Врач сказал, что физический труд в умеренных количествах пойдет мне на пользу. — Бабушка наклонилась и выдернула травинку, посмевшую прорасти возле картофеля. — Так что наслаждайтесь жизнью вдвоем с Эдиком, а осенью начнем разменивать нашу квартиру. Мы с Верой Петровной решили, что вам лучше жить одним.

— Не стоит беспокоиться.

Все. Это была последняя попытка достучаться до бабушкиного сердца. Это был окончательный ответ Валентины Сергеевны.

«Я потеряла целый год, — уезжая, думала Лера, глядя на пробегавшие за окном станции. — И боюсь, что даже ухудшила наши с бабушкой отношения, она лишь укрепилась возле Дятлов, и теперь все будет происходить тяжелее…»

Успокаивало лишь одно — до встречи с Игорем оставалось всего два месяца…

Игорь, хоть и решил не жить в квартире без Валерий, наведывался туда почти каждый день. Что-нибудь да приводило его в дом: то Игорь поливал хризантемы и фиалки, то расставлял посуду, купленную для кухни.

Игорь заполнял шкаф, стоящий в спальне. Он покупал одежду для Валерии, любовно выбирая каждую вещь. А купив, волновался, понравится ли ей…

Игорь приобрел много мягких игрушек, все они были героями любимого мультика Леры. Он рассадил их в комнате с хризантемами, и зверята теперь ждали прихода Винни-Пуха, их самого забавного и лучшего друга.

Игорь купил кассету с этим мультфильмом и искренне веселился, просматривая его. Мультик ему нравился, забавные сказочные зверюшки все больше разжигали в нем огонь жизни.

Михаил лишь молча наблюдал за всем происходящим, он молил удачу о терпении, боясь даже чуть слышным словом спугнуть ее.

Родители Игоря тоже радовались за сына молча, надеясь, что теперь он наконец-то счастлив. И лишь однажды мама Игоря, Лидия Викторовна, осмелилась поговорить об этом с ним.

— Игорь, ты все это делаешь для той девушки с фотографии?

— Да, мамуль!

Лидия Викторовна помогала сыну выбрать посуду для его нового дома, он сам попросил мать об этом. И квартира сына восхитила женщину: она еще раз убедилась, что та девушка с фотографии — не простое увлечение Игоря.

— Сынок, а почему вы расстались? — все же поинтересовалась мать.

Игорь грустно улыбнулся и рассказал матери обо всем…

А когда он закончил свой рассказ, Лидия Викторовна кивнула: все, что она услышала от сына о Валерии, лишь укрепило ее уверенность в счастливом будущем сына. Ведь Лера пожертвовала своим счастьем ради покоя близких, а это не могло не вызвать восхищения и уважения матери Игоря.

— Остался всего лишь месяц, мам…

«Если бы ты знала, как я люблю тебя…»

«Я и Игорь потеряли целый год», — эта мысль неотступно следовала за Валерией весь июль. А в середине августа мысль сидела возле постели Леры и наблюдала за болезнью, которая вовсю хозяйничала над девушкой, несмотря на жаркие летние дни.

— Лерка! — послышался голос Эдика. — Лерка!

Валерия еле-еле разлепила веки и, почувствовав накатывающийся на нее озноб, поуютнее укуталась в одеяло. Она с трудом смотрела на Эдика слезящимися глазами и не понимала, зачем он будит ее.

— Лерка, я ухожу! Я боюсь заразиться от тебя! — Эдик говорил, стоя в дверях комнаты. — Это все твои поездки в Питер, наверняка в поезде подхватила какой-то вирус. Короче, я пока поживу у моей, а к тебе Катька приедет, я позвонил ей.

— Спасибо, — прошептала Лера и закрыла глаза.

— Я подожду Катьку у подъезда, отдам ей ключи. — С этими словами Эдик развернулся было, чтобы уйти, но внезапно озарившая его мысль заставила остановиться. — Лерка, Лер!

— Что? — еле проговорила дрожащая Валерия, не открывая глаз.

— Лер, ты мне теперь должна за причиненные неудобства! Я из-за твоей болезни вынужден из дома уйти, а мы так не договаривались!

Эдик усмехнулся и вышел наконец из комнаты. Он не собирался ухаживать за заболевшей Лерой: он панически боялся любой простуды и не хотел подвергать себя опасности, даже если речь шла о помощи жене. Тем более Лера ему теперь не жена и всего лишь через месяц штамп в паспорте узаконит их разрыв.

А уже через десять минут Лера услышала голос Катерины, пробивающийся к ней сквозь ознобную пелену.

— Лерик, Лерик… — Катерина дотронулась губами до лба подруги. — О Господи, да у тебя не меньше сорока!

Катерина кинулась к телефону и не раздумывая набрала «03».

Приехавший врач подтвердил Катины опасения — у Леры был так называемый летний грипп.

— У нее, судя по всему, болезнь будет протекать частями, поэтапно: сначала несколько дней будет держаться высокая температура — кроме анальгина и обильного питья, лечиться ничем нельзя. Потом вам покажется, что у нее отравление, но это будет продолжение болезни. Так что придется пережить нелегкие дни… Главное — постельный режим! И не соблазняйтесь никакими быстродействующими средствами.

Мучительные судороги, вызванные высокой температурой, продолжались трое суток. Леру спасал лишь сон, в который она проваливалась, устав от боли. Но вскоре и он исчез, его прогнало предрекаемое врачом «отравление». Тошнота и дикие боли в животе «выворачивали» Леру наизнанку, а в коротких промежутках между приступами Катерина с трудом заставляла ее пить морс или чай с лимоном. Проглатывала всю эту жидкость Валерия с неохотой, хотя и понимала, что без питья будет еще хуже…

— Катюш, я без тебя умерла бы… Спасибо… — Лера улыбалась подруге сквозь болезненную усталость.

— Не благодари меня, Лерик, — улыбалась в ответ Катерина. — Я не для тебя, я для Игоря стараюсь. И жду благодарности от него.

Девушки рассмеялись. Но Валерия тут же схватилась за живот — уставшие мышцы не выносили даже малейшего напряжения…

Кризис, длившийся неделю, миновал. И Лера, почувствовавшая, что болезнь отступила, сразу попыталась покинуть постель и «поделать что-нибудь». Но Катерина была на страже.

— Выздороветь надо до конца, а все твои дела я уже сама переделала.

— Ты составила отчет, Кать? — удивленно и смущенно проговорила Лера.

— Составила! — гордо ответила Катерина. — И даже могу отвезти его в магазин, если ты обещаешь, что не встанешь и съешь все, что я тебе оставлю.

— Спасибо, Кать!

— Пожалуйста. — Катерина хитро подмигнула ей. — Кстати, твой директор Леня звонил, спрашивал о твоем здоровье. А какой голос у него был обеспокоенный! — Катя хихикнула: — Я бы даже сказала — озабоченный!

Лера строго посмотрела на подругу, но это не подействовало.

— Сейчас поеду, заценю его!

Лера вздохнула и махнула рукой — Катерина неисправима!

Катя отсутствовала два часа, и в течение этого времени Лера неторопливо, послушно съела весь творог и фрукты, оставленные подругой. Она ела и улыбалась — сначала счастливо: «Как хорошо, что есть Катя!», а потом печально: «Мы с Игорем потеряли год…»

Ее задумчивость прервал веселый вопль Кати, ворвавшейся в квартиру.

— Не хило, Лерик, не хило! — Катерина плюхнулась на диван возле Валерии и поставила ей на колени пакеты. — А он ничего, доложу я тебе, вполне!

Лера с любопытством заглянула в пакеты, принесенные Катей: фрукты, сладости и даже… курица.

— Твой заботливый директор сам рвался сюда, чтобы собственноручно сварить тебе куриный бульон! — Катя показала Лере кончик языка. — Леня сказал, что для выздоровления нет ничего лучше крепкого куриного бульона.

Катерина цветасто описала свою встречу с Леонидом и подробно пересказала их диалог.

— Как же он хотел навестить тебя! — Катя погрозила Лере. — Но я была непреклонна и сказала, что он окажет тебе неоценимую услугу, если подбросит меня к тебе на машине. И представляешь, Леня даже дал мне порулить!

— Ой, Кать! — Лера смущенно улыбнулась. — Я совсем забыла… Ты же должна была получить права…

— Я получила! — гордо ответила Катерина. — Как раз приехала из ГАИ, и Эдик позвонил… Гад такой! Бросил тебя и хоть бы… Гад!

Катя махнула рукой — что говорить, Эдик есть Эдик!

— И кстати… я видела Леонида!

— И что? — шутливо поинтересовалась Лера.

— Лене до Игоря плыть и плыть! — Катя захохотала. — И все равно не доплыть! Хотя Леня вполне!..

— До Игоря никому не доплыть. — На глаза Леры навернулись слезы.

— Лерик, что с тобой?.. — Катя сняла сумки, все еще стоящие у подруги на коленях, и, подвинувшись к Лере, обняла ее.

— Кать, — жалобно сказала Валерия, — а вдруг Игорь не придет?.. Я боюсь, что он не придет…

— Лерка! — В голосе Кати зазвучали строгие нотки, и она взглянула подруге в глаза. — Лерка, не смеши мою зад… ой! Прости…

Катя прикрыла рот ладошкой и засмеялась.

— Короче, Лер, не забивай себе голову ерундой! Он не только приедет, но и привезет тебе несладкий кофе с молоком и шоколадку. Лера, ведь у вас столько общего! Да вы созданы друг для друга! И этот год…

— Мы потеряли этот год, — всхлипнула Лера. — Я не могу избавиться от мысли, что мы потеряли целый год… Ты была права, Кать…

— Нет, я была не права… И я помогу тебе от этой мысли избавиться! — решительно проговорила Катерина и вытерла слезы с ее лица. — Этот год только укрепил вашу любовь и помог тебе избавиться от чувства вины. Теперь ты ничего никому не должна. И знаешь, я поняла, что ты была права. Потому что душевное спокойствие превыше всего.

— Ты действительно так думаешь?

— Действительно. И главное ты честна со всеми, ты всем дала шанс оценить ситуацию и принять ее или не принять.

Лера кивнула и вытерла остатки слез.

— Только насчет Эдика я сомневаюсь… Может, надо было расстаться сразу, как только он пришел из армии? А то меня не покидает ощущение, что я поступила с ним нечестно, воспользовалась им, чтобы доказать бабушке…

— Что?! — возмущенно воскликнула Катя. — Это он тобой пользовался! Кстати, вспомни — до армии у вас тоже ничего хорошего не было. И вообще, даже от детей вас будто оградил кто-то!

— Да, столько пережито, — покачала головой Лера, и последние сомнения покинули ее. — Только вот бабушка меня так и не поняла.

— Ну, знаешь ли!.. Мне кажется, что это у Валентины Сергеевны старческий эгоизм! Ее устраивает ситуация, когда она — главная для тебя и лучшая. И Эдик, и свекровь, и даже твои питерские бабушка и дед — плохие, а она хорошая! Если бы ты не встретила Игоря, ничего бы не изменилось и она продолжала бы оставаться для тебя единственной. Вот за это она сейчас и борется. Она не может отказаться от многолетней привычки быть для тебя на первом плане.

— Да, — согласилась Лера. — Если бы только это не отражалось на ее здоровье, а то ведь…

— А это она сама себя доводит до болячек! — Катерина все больше распалялась. — И знаешь, Лер, по-моему, у твоей бабки старческий маразм, вот и все! У стариков это бывает — им доставляет удовольствие мучить близких.

Катерина подхватила пакеты с продуктами и поспешила выйти из комнаты — она высказала подруге о наболевшем, и теперь ей необходимо было успокоиться.

— Лерик, извини, если своим безудержным словесным потоком обидела тебя, — крикнула Катя с кухни. — Я не хотела!

Валерия улыбнулась, она нисколько не обиделась. Она лишь еще раз поблагодарила Бога за такую подругу. Лера не представляла, как бы она жила без своей шумной, веселой, неудержимой, самой лучшей Катьки!

— Ты явно выздоравливаешь! — улыбнулась Катя, глядя на Леру. — Я курицу оставила размораживаться.

— Молодец, бульон окончательно долечит меня.

— И знаешь, что я подумала?

— Что?

— Я приеду за тобой в первую субботу сентября и отвезу к «Рабочему и колхознице».

— Ты боишься, что я передумаю?

— Я боюсь, как бы обстоятельства не встали поперек дороги, — серьезно ответила Катя. — И еще я намерена отвезти тебя в салон красоты! И еще мы купим тебе шикарного белья и подберем что-нибудь ошеломляющее из одежды!

— Ты хочешь, чтобы Игорь выпал в осадок? — засмеялась Лера.

— Я хочу, чтобы ты привела себя в порядок для любимого мужчины. — Катя даже сморгнула набежавшую слезу. — И будь спокойна, Игорь оценит!

— Спасибо, Катюш. — Лера подошла к подруге и обняла ее. — Я люблю тебя… Спасибо…

— И еще, Лерик, — прошептала растроганная Катя, — если возникнут хоть малейшие проблемы с этим… с Эдиком, то сразу же приезжай ко мне. Хорошо?

Лера кивнула, хотя сомнений у нее не возникало, с Эдиком все было обговорено и согласовано. Да и потом, у него же все наладилось с той женщиной с короткой стрижкой и черными волосами.

Пяток яиц она смешала со стаканом сахара, солью и принялась старательно взбивать все это веничком. Чайную ложку питьевой соды она погасила уксусом и с улыбкой смотрела на пенящиеся пузырьки. Мукуона добавляла «на глазок», пока, перемешивая, не почувствовала, что белой мягкой муки достаточно.

А потом получившейся ароматной массой она залила яблоки, нарезанные аккуратными кубиками, и поставила форму в духовку.

— Лер, этот пирог для меня? — спросил Эдик с набитым ртом. Он с удовольствием пил чай с только что испеченной шарлоткой. — Это ты мне на работу печешь?

— Возьми, конечно, раз тебе нравится. — И Лера принялась резать яблоки для еще одного пирога.

Эдик же с интересом стал наблюдать за ней. Лера неспроста начала готовить еще одну шарлотку.

— Ты собираешься завтра куда-то?

— Да, с Катей.

Это была полуправда. Лера не хотела лгать Эдуарду, ведь они решили все проблемы мирным путем. И уже через несколько дней их перестанет связывать даже самое малое — печать в паспорте.

Эдик смотрел, как дольки яблок превращаются в аккуратные кубики. Ему было так уютно сейчас: Лера готовила, они разговаривали, назойливой мамочки поблизости не было… И тут он почувствовал холодный ветерок.

Эдуард испугался.

— Лера, — он остановил ее руку, перехватив запястье, — Лера, нам надо поговорить!

— Давай поговорим. — Лера осторожно высвободила руку. — Только я буду яблоки резать, хорошо?

— Конечно, конечно.

Эдуард сжал ладони, готовясь к разговору. Внезапная мысль, озарившая парня, стала итогом многочисленных мимолетных сомнений, посещавших его.

— Лер, нам не нужно расставаться. Мы сделаем ошибку, если разведемся. Мы не имеем права быть эгоистами! Тебе нужно подумать о здоровье бабушки: не случится ли у нее криз при известии о нашем разводе? Да и моя мать… Она человек своенравный, но она любит меня, и я сомневаюсь, стоит ли ради мимолетного увлечения подвергать ее стрессу.

— Мимолетного увлечения? — Рука Леры застыла на полпути к яблоку. — Как?..

— Да так! — Эдик зажал ладони между коленями. — Я поддался порыву страсти, увлекся! — Он усмехнулся. — У меня же, кроме тебя, никого не было, вот меня и повело на сторону, понимаешь?

— Нет, — замотала головой Лера. Она никак не ожидала такого поворота. — А как же она?..

— А что она?! — Эдик вскочил и порывисто обнял Валерию. — Что она?..

— Значит, ты ею по… — Лера отпрянула от него, и нож с грохотом упал на пол. — Ты ею попользовался и решил бросить?

— Я не попользовался, я понял, что она мне не подходит. — Эдик все сильнее сжимал руки, заключая Леру в объятия. — Она мне не подходит, понимаешь?!

— Чем же она тебе не подходит?! — Лера чувствовала его дыхание с запахом яблочного пирога, и отвращение к Эдику, утихшее было, вернулось. — У нее же короткие черные волосы! Разве ты не об этом мечтал?

— Говорю тебе, я увлекся. Увлекся, потому что устал от домашних проблем и конфликтов! — Эдик попытался поцеловать Леру, но она успела отстраниться от него. — Ты лучше, Лерка! У нее и грудь маловата, и ноги не такие красивые, как у тебя! Она мне не нравится: она зачем-то то и дело хочет целоваться, облизывает меня! Тьфу! — Эдик поморщился. — И вообще, меня все больше и больше раздражает то, что она визжит, когда…

— Тебе нравилось, как я молчала?.. — Лера пристально вглядывалась в его карие глаза. — Отпусти меня!

Эдик со злостью оттолкнул ее.

— Я люблю тебя! — крикнул он. — Я понял, что люблю тебя!

— Мы не будем дискутировать на эту тему! Мы разведемся, и разговор окончен!

Валерия подобрала нож и положила в раковину. Она быстро убирала со стола посуду и продукты — тут уж было не до приготовления пирога. Эдик заставил Леру не только разволноваться, но и испугаться. И она, стараясь не выдать охватившей ее дрожи, смотрела на Эдика, который принялся метаться по кухне. Эдик, пересекая кухню тремя шагами, заламывал руки и поглядывал на Валерию, он понимал, что теперь все не так, как прежде, и общаться с женой нужно осторожно и даже… нежно.

— Лер, она мне не подходит, она не нравится мне! Я понял это!

Он улыбнулся и шагнул к ней.

— Лера, давай не будем разводиться. — Эдик обнял жену за плечи. — Давай начнем все сначала, я хочу быть с тобой.

Эдик говорил мягко, но настойчиво, и испуг Валерии возрастал. Она чувствовала, что Эдик не отступит.

— Я изменился, я буду ласковым и сделаю все, чтобы ты… Знаешь, я был так увлечен этой бабой, что научился это делать… тебе понравится, Лер. — Эдик прижал ее к себе, и она почувствовала его шумное дыхание. — Бедная, ты даже не знаешь, что это такое! Но ничего, сегодня я сделаю тебя счастливой!

Лера понимала, что страх сковывает ее движения и окаменевшие ноги не сделают и шага к спасению, если Эдик будет продолжать свои настойчивые речи. Лера надеялась лишь на сердце. Ее сердце любит Игоря и не позволит страху одолеть ее.

— Я…

— Лера, мне очень плохо, я не смогу без тебя жить. — Эдик еще крепче прижал ее к себе. — Пожалей меня.

— Я… должна допечь шарлотку. — Лера попыталась отстраниться от него — как же противны были его объятия! — Выключать духовку нельзя, пирог испортится.

— Хозяюшка моя! — Эдик отступил на шаг, но не снял руки с Лериных плеч. Он улыбнулся. — Скажи, разве нормальный мужчина отпустит красивую женщину, умеющую вкусно готовить?

«А ты разве нормальный?» — чуть не вырвалось у Валерии. Но она знала, что всего лишь одна неверная фраза, и она окажется в плену у Эдика.

У нее тут же мелькнула мысль, что если ей не удастся сейчас отделаться от него и… он сделает то, что задумал, ей необходимо будет принять таблетку одноразового действия, чтобы, не дай Бог, не забеременеть. «И лучше тогда принять пару таблеток, — подумала Лера, но тут же возненавидела себя за эти мысли. — Нет, я не позволю ему дотронуться до меня! Это будет изменой Игорю. Лучше умру, но Эдик больше меня не получит!»

— Жарко тут! — Эдик наконец отпустил плечи жены. — Давай я душик приму, освежусь! Ты как раз допечешь, и мы займемся!..

Он подмигнул Лере, чмокнул ее в щеку, улыбнулся и отправился в ванную.

Ванную и кухню разделяла тонюсенькая стенка. И Лера продолжала стоять неподвижно — она боялась каким-нибудь неловким движением вызвать у Эдика подозрения. Он собрался принять душ, и этот шанс она не имела права упустить.

Как только до Леры донесся шум воды, она тут же выключила духовку — черт с ним, с пирогом этим! Еще несколько мгновений, и Валерия уже прокралась в коридор. Шаги ее были быстры и неслышны, и точно такие же мгновенные мысли подсказали ей, что времени на сборы у нее нет.

На галошнице лежали ключи и какие-то монеты. Лера сунула мелочь в карман и, как можно осторожнее отперев дверь, выскользнула из квартиры.

Лера бежала в сторону метро кратчайшим путем — наискосок, дворами. Она бежала по газонам, не обращая внимания как на неудобства, вызванные шлепанцами, так и на удивленные взгляды прохожих — Лера убежала от Эдика в домашних брючках и футболке.

Ей и нужно-то было всего минут пятнадцать, чтобы успеть спуститься в метро и оказаться в безопасности.

Глава 25

Август подружился с сентябрем, и тот оставил погостить последний летний месяц в осени. Поэтому-то первые дни традиционно хмурой поры выдались жаркими и солнечными.

Игорь наслаждался теплом, радовался скорой встрече с Лерой и старался не обращать внимания на боль в ногах. У него почти постоянно болели икры, и это даже не настораживало его. Игорь решил, что боль эта — результат ожидания.

А с каждым днем, приближающим его к Лере, Игорь волновался все сильнее и сильнее. Он боялся, что она не придет, боялся, что она придет, но не скажет, что любит его… Он боялся, что какие-нибудь причины заставят ее отказаться от счастья…

Накануне дня, ожидаемого целый год, волнение Игоря отозвалось нешуточной болью не только в ногах, но и в спине. Игорь промучился почти всю ночь и решил все же принять мощное быстродействующее средство и избавиться от боли.

«Плевать на все побочные действия, — решил Игорь. — Надо избавиться от боли и быть в форме! А то явлюсь перед Лерой в образе скрипучей телеги».

И лекарство подействовало. Уже совсем скоро Игорь понял, что боль отступила, и он уснул наконец.

Проснулся Игорь бодрым и здоровым. И, прихватив чудодейственное лекарство, отправился сделать последние штрихи перед встречей с Валерией.

Он решил проехать по улице Вавилова: Игорю было интересно посмотреть на улицу, которая носила его фамилию. Но главное, Игорь помнил рассказ той счастливой женщины-дизайнера — Алены. Она была счастлива, когда гуляла по улице Вавилова со своим мужем, и Игорь верил, что и он сможет добраться до своей мечты, проехав по той улице, где уже побывали обитатели долины любви.

Свернув с улицы Гарибальди, Игорь оказался в самом конце улицы Вавилова и, сбавив скорость, поехал, внимательно оглядывая ее.

Странно, но Игорь не чувствовал ничего особенного, как ожидал. Не чувствовал, пока не пересек Нахимовский проспект.

Игорь остановил машину и пошел к магазинчику «Цветы», его будто звали разноцветные букеты, манили своими яркими бутонами сквозь стекло. Игорь почему-то захотел именно здесь выбрать букет для Леры. Ему казалось, что она близко, где-то совсем рядом.

И уже через несколько минут салон машины наполнился ароматом — Игорь выбрал огромный букет чайных роз, ему очень понравились эти нежные цветы, а любимые Лерой хризантемы ждали ее дома.

Игорь ехал и улыбался — все на улице Вавилова было таким, каким и описывала Алена. Игорь чувствовал небывалый покой, находясь на этой улице с такими милыми старыми постройками. После шумных улиц, по которым он только что проехал, улица Вавилова казалась оазисом тишины и покоя.

Посередине проезжей части проходили трамвайные пути, и Игорь даже притормозил, чтобы получше рассмотреть трамвай. «Да… Как же давно я ни на что не обращал внимания… Вот и трамваи теперь другие, с разъезжающимися дверьми и большими окнами…»

А увидев на одном из домиков огромные буквы «ВОДКА», Игорь вспомнил веселый рассказ Алены и улыбнулся. Потом посмотрел на букет роз, лежащий у заднего стекла, и… прибавил скорость.

Все прекрасно! Он будто набрался уверенности, побывав на улице, носящей имя его великого однофамильца.

Все прекрасно! Игорь мчался по улице Вавилова, приближаясь к долине счастья и любви.

Катерина не умолкала с самого утра. Она тараторила всю дорогу до салона красоты и обратно. Она не переставала восхищаться покупками, сделанными накануне. Катя фантазировала, описывая Лере встречу с Игорем. Она как могла старалась приободрить подругу, вывести Леру из ее задумчивого состояния.

А Валерии было не до разговоров. Она не могла решить, правильно ли поступила, оставив Эдика без объяснений.

Лера не могла отделаться от сомнений — а вдруг Игорь не приедет? Вдруг…

— Лерик!!! — Катерина даже встряхнула ее. — Пора одеваться! Снимай свою хламиду!

— Уже пора?! — В глазах Леры мелькнул страх.

— Пора, пора. — Катерина повела подругу в комнату, где ее ждали новые вещи. — Хорошо, что я вчера вытащила тебя за покупками: и сегодня торопиться не пришлось, и ты вчера отвлеклась, а то ведь какая испуганная приехала!

— Кать, ты думаешь?..

— Я думаю, ты правильно сделала, что сбежала от этого урода!

— Да, но ведь это как-то… Наверное, надо было объясниться с ним, а то…

— Нечего с ним объясняться! С психами не объясняются! — Катерина показала Лере на одежду. — Одевайся, тебе не об этом сейчас надо думать.

— Жаль только, что я сумку не взяла и Винни-Пуха. Я думала только о том, как бы мне удрать, — проговорила Лера. — Но у меня есть ключи, заеду, когда Эдика не будет. Ты права, не стоит ему ничего объяснять. Мы итак скоро встретимся в суде, так какие нужны объяснения?

— Нет, я бы на твоем месте завтра же заявилась за своими вещами. И заявилась бы вместе с Игорем! Чтобы Эдик и вякнуть не посмел, И еще лучше, если бы Игорь дал по морде этому козлу. Ублюдок Эдик, ненавижу его!

— Кать, а юбка не коротковата? — Лера приложила к себе купленную вчера кожаную юбку. Она хотела отвлечь подругу от разговора об Эдике, слишком уж Катя разволновалась. — Мне кажется, надо было ту взять, которую я вначале примеряла.

— Чем короче, тем лучше! — хитро подмигнула ей Катерина. — А для Игоря будет лучше, если этой прекрасненькой юбочки вообще не будет!

Катерина чмокнула Леру в щеку и вышла из комнаты.

А Лера покачала головой, улыбнулась и принялась одеваться.

Через десять минут Лера предстала перед Катей, придирчиво осматривающей ее.

— Так, так, — говорила Катя, оглядывая Валерию со всех сторон. — Ну, ничего, ничего… Только вот бледновата ты!

— Да? — Лера невольно дотронулась до лица и увидела в зеркале, что пальцы ее немного дрожат.

— Прекрати нервничать, Лерик! Ты ведь из-за этого бледнючая вся! — Катерина погрозила ей кулаком. — Расслабься! Тебе можно было бы тон наложить, но только вот смысла в этом нет. Игорь тебя быстренько оближет и…

— Кать!

— Нет, ты послушай меня! — строго произнесла Катя. — Так вот, он оближет тебя и что увидит? Бледнючий ужас?! Лерик, успокойся!

— Я боюсь, Катюш. — Лера посмотрела на Катино зеркальное отражение. — Вдруг Игорь не придет?..

— С ума не сходи, — ответила Катя Лериному зеркальному отражению. — Он придет. Игорь любит тебя.

Девушки молча спустились во двор и пошли по дорожке, знакомой до мельчайших трещинок на асфальте, к арке.

— Ау! Ау! Ау! — крикнула Катя, и эхо, живущее в арке, ответило ей. — Наше эхо на месте, Лер!

— Ага! — крикнула Лера и, услышав ответ эха, засмеялась.

— Вот так-то лучше! — кивнула Катя, глядя на улыбающуюся подругу.

— Катька!.. — Лера вдруг остановилась как вкопанная и схватила Катерину за руку.

Лера чувствовала лишь дрожь в ногах и радостный стук сердца — по дороге проехала серебристая «ауди». Это была машина Игоря.

— Это Игорь проехал, — прошептала Лера пересохшими от волнения губами.

— Игорь? — Катя потянула ее за собой, поближе к дороге.

На перекрестке стояла серебристая «ауди». Но не прошло и нескольких секунд, как машина резко рванула вперед, на зеленый свет. И лишь огромный букет роз, лежащий у заднего стекла, приветливо взмахнул им чайными бутонами.

— Это Игорь. — Лера смотрела вслед удаляющейся «серебристой комете». — Я уверена, это его машина.

— Да, это он. И он везет для тебя розы. — Катя внимательно посмотрела на Валерию. — Представляешь, если выяснится, что Игорь живет где-то неподалеку?

— Я думаю, он случайно здесь оказался…

— Таких случайностей не бывает.

* * *

Как Катерина ни старалась, волнение Валерии все возрастало. И тогда она решила оставить Леру в покое, предоставив ей самой справиться с волнением.

Катерина подбиралась к Валовой по небольшим улочкам: на них движение было не таким оживленным. Она чувствовала себя неуверенно за рулем.

Валерия смотрела в окно автомобиля.

«Это был Игорь. Он ехал на встречу со мной? Да. Да. Да. Ведь он ехал в сторону центра. Все хорошо. Еще немного, и я его увижу. Господи, пожалуйста, дай нам встретиться!..»

И Валерия более ил и менее успокоилась. Но как только машина Кати оказалась на Сухаревской площади, а потом свернула на проспект Мира, Валерия снова разволновалась. Она обернулась — вон там, на другой стороне площади, год назад она попрощалась с Игорем и спустилась в метро. С тех пор прошел целый год… Но прочь грустные воспоминания!

Валерия снова устремила свой взгляд вперед — теперь все по-другому: она едет к Игорю.

Катерина миновала сложный перекресток и, облегченно вздохнув, покатила по Останкинской улице. Лера удивленно взглянула на подругу.

— Лерик, ну я же не Игорь, мне лучше пока ездить по проулочкам-закоулочкам, — улыбнулась Катя. — Не волнуйся, я доставлю тебя куда надо, прямо к твоему скверику возле колхозников!

И вот, повернув пару раз направо и разочек налево, Катя притормозила.

— Ну, Лерик, все! Ни пуха ни пера!

— К черту! — улыбнулась Валерия и открыла дверцу. — Спасибо, Катюш.

…Здесь ничего не изменилось: те же деревья по краям той же аллейки. Но только Валерии казалось, что реальность посторонилась и это не она торопливо идет по дорожке, это не она нетерпеливо всматривается в мигающие огни светофора и это не она спешит не опоздать на зеленый свет.

Но вот все встало на свои места. Лера пересекла перекресток и… «Серебристая комета» Игоря стояла прямо возле водоемчика, служащего зеркалом для «Рабочего и колхозницы». А возле машины ходил Игорь и смотрел на часы…

— Игорь! Я люблю тебя! — И Лера побежала вслед за словами, уносимыми жарким ветром. — Я люблю тебя!

Игорь, то и дело смотревший на часы, вдруг почувствовал, что волнение мгновенно исчезло. И почти сразу же он услышал голос Валерии и… И увидел ее! Она бежала к нему, улыбалась, и ее прекрасные волосы развевались по ветру.

— Лерочка!.. — Игорь бросился к ней и уже через несколько секунд крепко прижимал к себе любимую.

А когда их губы наконец встретились, каждый с жадностью впитывал в себя это прикосновение, ощущение и вкус… Встречи в мечтах закончились. Их жизни реально соприкоснулись, и от полноты чувств все плыло вокруг…

— Это ты, солнышко мое! Это ты… — Игорь гладил ее лицо и всматривался в синеву ее прекрасных глаз. — Я люблю тебя…

— Я люблю тебя… Игорь, я люблю тебя! — Лера обняла Игоря. Она почувствовала аромат его одеколона и окончательно уверилась, что все происходящее — не мечты. — Я люблю тебя, очень люблю…

«Я люблю тебя, Игорь!» — эти слова Лера говорила каждый день. Шептала чуть слышно, мечтая произнести их вслух, прокричать! И вот эта мечта сбылась — она говорит слова любви единственному мужчине в ее жизни.

«Я люблю тебя, Игорь!» — эти слова Игорь каждый день видел, раскрывая открытку. Открытку с цветочком лаванды, оставленную Лерой на сиденье машины в день их последнего свидания. Услышать эти слова Игорь мечтал в день их долгожданной встречи: эти слова означали, что счастье останется с ним…

— Пойдем кататься? — Лера кивнула в сторону колеса обозрения, возвышавшегося в нескольких десятках метров от них.

— Нет. — Игорь покачал головой и улыбнулся. — Мы пойдем домой.

…Пара поворотов, и машина Игоря оказалась в сплетении дворов. Они ехали вдоль ряда гаражей с одной стороны, а с другой за окном проплывали одинаковые дома из бежевого кирпича. Первые этажи этих домов были выкрашены в чистый белый цвет и украшены пластиковыми окнами — в них явно размещались конторы. Лишь верхние окна имели свой характер, за каждым из них проживали семьи.

— Один из этих домов-близнецов наш.

Игорь взглянул на Леру и почувствовал, что волнение возвращается к нему, но это было уже другое волнение. Волнение в предвкушении счастья.

— А под какой буквой алфавита наш дом? — Лере очень понравились эти дома с одинаковым номером.

— Сейчас узнаешь!

Машина повернула к одному из домов и остановилась напротив ярко выкрашенной детской площадки. Но, несмотря на свою привлекательность, площадка пустовала. Да и все дворики, которые они проехали, были тихими и немноголюдными.

— Здесь замечательно, — прошептала Лера и спрятала лицо в бутонах роз, подаренных Игорем. — Мы в прошлый раз были так близко отсюда…

— Да. — Игорь взял ладонь Леры и тихонечко сжал, успокаивая. Ее пальчики дрожали, и он понял, насколько этот год оказался для Леры тяжелым. И может быть, она жалела о потерянном времени?

— Игорь?.. — Лера подняла лицо, и он увидел, что в ее глазах блеснули слезы.

— Нам обоим этот год был нужен. — Он поцеловал ее, а потом приложил Лерину ладонь к своей щеке. — Зато теперь начинается наша жизнь. И ради этого стоило…

Лера кивнула и потянулась, чтобы поцеловать Игоря, — ей казалось, будто они и не расставались. Все было привычно, но в то же время ощущалось острее и желаннее…

А как только они вошли в квартиру, на Валерию нахлынула такая мощная гамма воспоминаний о днях, проведенных на море, что она невольно прижалась к Игорю, ища у него поддержки.

Оглядывая прихожую-шале, Лера понимала, что все здесь было сделано для нее. По стенам были развешаны ее рисунки, а атмосфера дома окутывала уютом и теплом.

Да, Игорь ждал ее и постарался сделать все, чтобы их жизнь началась сказочно…

— Я каждый день думал о тебе, — он коснулся губами виска Валерии, — и с каждым прожитым днем все отчетливее понимал, как сильно я тебя люблю…

Игорь жутко хотел ее. Но сейчас, когда они наконец оказались одни, он оробел. Сейчас, когда до долгожданной близости осталось каких-то полшага, Игорь решил, что Лера может обидеться. Обидеться за быстроту происходящего. «Вдруг она подумает, что я привез ее сюда только для того, чтобы… О Господи, какой бред! Нет, конечно же, нет!» Но…

А Лера, слушая Игоря, ощущая прикосновение его рук, чувствовала, что с каждым мгновением они становятся ближе друг другу… У нее уже начала кружиться голова — пьянящее головокружение, которого она жаждала целый год…

И вдруг! Ладони Игоря соскользнули с ее талии, и он отступил на пол шага.

— Лер, — Игорь вздохнул и провел ладонями по лицу, — я хотел спросить: это ничего, что дом такой?.. Может, ты хочешь жить в новом доме? Чтобы квартира…

— Я каждый день смотрела прогноз погоды, — перебила его Лера, — чтобы узнать, какая температура в Сочи… — Валерия испугалась: почему он отступил?

— Представляешь, я тоже! — «Да нет же, все в порядке!»

Игорь дотронулся до ее плеч, и это отозвалось в Лере острой нежностью, и ее сердце застонало от желания…

— И вспоминала…

— И я…

— Я каждый вечер представляла себе нашу встречу… Игорь! — Лера смотрела прямо в его глаза, и ничто в них не говорило ей «нет». — Поцелуй меня… Игорь… Я люблю тебя…

Нежный поцелуй. Это хрупкое соединение губ было прочнее любого металла. Любовь, соединившая их, была сильнее всего…

И именно сила этой любви не позволила им поторопиться. Любовь хотела, чтобы долгожданного они достигли не спеша, оценив всю прелесть желаемого.

Игорь не торопился. Он медленно и долго дарил любимой поцелуи и так же долго наслаждался ее ласками.

— Ты самая красивая женщина на свете. — Игорь неторопливо раздевал ее, смакуя каждый миг блаженства. — И это белье тебе безумно идет…

— Все самое интересное впереди. — Лера невольно улыбнулась: Катерина оказалась права, говоря, что Игорь оценит все приготовления к встрече по достоинству. — Только… Игорь…

Теперь настала очередь Леры. Теперь она, мгновенно вспомнив недавнее замешательство Игоря, засомневалась.

— Что случилось, солнышко?..

— Я хочу тебе сказать, что… Чтобы ты… В общем, все закончилось в самом начале мая, да и с декабря, когда… я почти всегда жила дома и… — Лера уткнулась Игорю в грудь и почувствовала, как запылали ее щеки. — Игорь, каждый день я думала о тебе и любила только тебя… И…

— Лера… — Он приподнял ее голову и покрыл лицо нежнейшими поцелуями. — Ты всегда была и будешь только моей…

— А сейчас?..

— И сейчас… И мы не будем ни о чем думать, никого никогда не было… Есть только мы…

Нежнейший шелк простыней напоминал прикосновение прохладной морской волны. И эта уютная волна уносила Игоря и Леру в бушующий океан страсти.

На пути иногда встречается спасительный оазис.

Где судьба и разрешила пересечься их тропинкам…

Глава 26

Если понимаешь, что идти дальше некуда, то это означает только одно — ты на вершине. Ты стоишь, любуешься расстилающимся вокруг простором и вдыхаешь свободный воздух. Только достигшим вершины удавалось дышать воздухом свободы — свобода жила именно там.

Его самое лучшее, самое счастливое восхождение закончилось катастрофой — он сорвался в глубочайшую пропасть, потеряв вершину. Ему казалось, что со смертью жены в его душе образовалась брешь, через которую вытекали остатки его жизни…

Он отчаялся и даже уже вернулся в горы Памира, чтобы покончить со своим существованием и навсегда остаться с женой…

Но от судьбы не уйдешь. На одной из горных тропинок его нагнал давний знакомый и не позволил ему расстаться с жизнью.

Валерий Алексеевич Кулагин, отец Леры, не погиб.

— Ты должен жить! Марина огорчается, глядя на тебя, — не уставал говорить мужчина, спасший Валерия от прыжка в пропасть.

Этого человека звали Нурлан Витальевич. Его мать была казашкой, а отец — русским. Валерий и Марина называли его «наш человек с Памира». Он был начальником туристического комплекса в горах Памира, где обычно базировалась труппа родителей Леры, с которыми он подружился, по-отечески любуясь этой красивой парой.

И когда Марина погибла, Нурлан Витальевич оплакивал ее как дочь.

А спустя год он спас Валерия от смерти.

Нурлан Витальевич неустанно ходил за ним по горным тропинкам и сидел с ним у могилы Марины, не оставляя Валерия одного ни на минуту.

И именно он настоял на том, чтобы Валерий написал матери и попросил дать ему время на залечивание душевной раны.

Валентина Сергеевна дала сыну год.

Но к концу назначенного срока мать прислала письмо, в котором сообщала сыну, что он давно объявлен погибшим, что дочь уже оплакала его. И раз изначально причиной его бегства стала Лера, то и встречаться им больше не надо: он для всех умер. Мать запретила сыну возвращаться домой.

Валерий не знал, как ему и быть. С одной стороны, он все еще не мог избавиться от наваждения: Лерина внешность оставалась для него злым умыслом судьбы, отнявшей любимую. И этот запрет матери избавлял Валерия от терзавших душу мучений.

Но с другой стороны… Валерия была его дочерью, он любил ее. Он часто вспоминал, сколько радости она привнесла в его жизнь.

— Что мне делать? — Валерий просил совета у Нурлана Витальевича.

— Ведь тебе было бы тяжело сейчас вернуться, не так ли? — Нурлан Витальевич внимательно смотрел на Валерия.

— Да, — нахмурился мужчина. — Умом я понимаю, что Лера здесь ни при чем, но душа не может избавиться от смутных мыслей.

— Но ей тяжело без тебя, Валер. — Нурлан Витальевич коснулся его плеча. — Я же помню, с какой любовью ты и Марина рассказывали о дочери!

— Я умер для нее, я умер для всех. — Валерий закрыл лицо ладонями. — Я же приехал сюда умереть, так зачем же теперь что-то менять? Умер и умер…

— Мать не имела права так говорить, Валера. Да, она осталась одна… Да, она устала от смертей, но…

— И она покончила со смертями, теперь некому умирать… И может быть, мать права, ведь я не знаю, когда освобожусь от этого наваждения… Черт! Ну что же со мной такое?! Я ведь понимаю, что Лерка не виновата в гибели Марины!

Валерий сжимал кулаки и с силой упирался в них лицом. Но даже тесно сомкнутые пальцы не могли остановить слезы мужчины…

— Мать не захотела или не смогла тебя понять. Но дочь тебя поймет, Валер. Уверен, она поймет тебя и простит.

— Поймет, почему я бросил ее? И простит мою трусость?..

— Да, Валера. Настанет день, когда дочь будет нужна тебе, а ты будешь нужен ей… Вот в этот день ты и поймешь, что внешность Леры — это дар Божий, а не… И я уверен, твоя дочь ни в чем не упрекнет тебя…

— Не думаю, что когда-нибудь настанет такой день.

— А я уверен в этом. — Нурлан Витальевич смотрел на слезы, капающие с лица Валерия. А ведь совсем недавно это лицо сияло счастьем: у Валерия было все. А теперь… И почему судьба так жестоко обошлась с ним? — Валер, ты знаешь, я человек одинокий… В общем… Я предлагаю тебе стать моим сыном. Мы нужны друг другу, мы можем положиться друг на друга. Ну а потом… Потом настанет день, когда ты исцелишься, и все снова обретут счастье.

— Ты предлагаешь мне заново родиться?..

— Да, начни жить…

Слезы продолжали струиться из глаз Валерия. Но это уже были слезы обновления, слезы, пробивающие дорогу новой жизни.

И Валерий начал новое восхождение. Самое трудное восхождение.

Здесь все было непросто.

Непросто осознать, что ты теперь живешь не в Москве. И хотя Валерий любил горы, ему требовалось время, чтобы Памир стал его родным домом, его единственным домом.

Непросто было осознать, что теперь ты другой человек, человек дела, и время ускорило свой ход, заведя карусель под названием «бизнес».

Нурлан Витальевич и Валерий теперь были не только владельцами турбазы на Памире, преобразовавшейся в гостиницу. Не так давно они обзавелись собственным отелем в Австрийских Альпах.

Альпы всегда были давней мечтой Нурлана Витальевича. Когда-то давно он мечтал всего лишь увидеть эти горы, узнать, как и чем там живут люди. Теперь же Нурлан Витальевич не только увидел желанное, но и стал хозяином кусочка земли у их подножия. Все дела в Австрии вел Валерий, а Нурлан Витальевич лишь наведывался туда, чтобы отдохнуть.

Место это было похоже на рождественскую открытку — словно игрушечные домики притаились среди заснеженных деревьев, и казалось, что за окошками живут волшебные человечки, умеющие творить чудеса. Действительно, только волшебник мог создать столь красивое место…

Именно окружающая красота давала Валерию силы не только чтобы заниматься бизнесом, но и для излечения раненой души. Душа его ожила.

Да, на это возвращение к жизни ушло несколько лет; да, Валерий боялся, что с каждым прожитым годом он отдаляется от дочери, и совершенно не знал, увидит ли он когда-нибудь Леру…

С Валентиной Сергеевной связь поддерживал Нурлан Витальевич — он писал ей и переводил деньги, а из писем, иногда присылаемых матерью Валерия, они узнавали о том, что у Леры все хорошо, и неизменно читали, что отношение матери к сыну не изменилось: он для нее умер…

И вот однажды, сидя в своей комнате, Валерий в очередной раз перечитывал письма матери, посмотрел на великолепные Альпы, возвышающиеся неподалеку… Подумал о дочери и… И понял, что холодком, неизменно появлявшимся где-то внутри, в этот раз не повеяло.

Валерий еще раз прислушался к себе: всегда он вспоминал о дочери с нежностью, но старался не думать о ее внешности — при этом неизменно появлялся холодок. Но сегодня… Сегодня Валерий вспоминал, как учил дочь плавать, как жена улыбалась, глядя на них… Он вспоминал улыбку жены и думал: «Лера улыбается так же ласково и открыто, как улыбалась Марина…» И вздрогнул — уже привычный холод не обдал его. Что такое? Валерий представил, что Лера, наверное, еще больше стала похожа на мать. Сейчас ей столько же, сколько было Марине, когда они поженились.

Валерий снова прислушался к себе — нет, никакого неприятного ощущения не было.

— Лера похожа на Марину, — произнес он вслух.

Никакого холода в душе.

— Это замечательно, что Лера так похожа на маму, — повторил Валерий и улыбнулся.

Наконец настал тот день, о котором ему говорил Нурлан Витальевич. Валерий полностью освободился от темноты, захватившей его душу. Наваждение прошло и… И можно было вернуться в жизнь дочери. Можно?

«Разве она сможет понять и простить мое бегство, мою трусость?»

Как же он желал этого понимания и прощения!

Как он боялся, что дочь отвернется от него. И если отвернется, то это будет наказанием ему. Да, вот и итог: либо все душевные страдания оставят его в одиночестве, либо такое мучительное очищение все же закончится обретением дочери.

Но попробовать вернуться надо было обязательно. Чем бы это не закончилось.

…Вначале мать лишь молча выслушивала его и клала трубку. Потом Валентина Сергеевна стала отвечать, что он напрасно старается и что предателям нет прощения.

— Но ты же сама похоронила меня заживо, мама! Зачем ты сказала Лере, что я погиб?! Неужели она не поняла бы, что мне необходимо время?..

— Мне нужно было сказать Валерии, что причина твоего бегства — ее внешность?!

— Ты могла понять меня, а вместо этого воспользовалась моей слабостью…

В этот раз Валерий первым повесил трубку. Он не знал, как ему поступить, ведь мать, с одной стороны, была не права, но вот с другой…

— Что мне теперь делать? — спрашивал он у Нурлана Витальевича.

— Я почти постоянно думаю об этом, — вздохнул друг-отец Валерия. — И боюсь, что тогда дал тебе неверный совет. Ты остался со мной на Памире, а наверное, надо было…

— Нет, Нурлан, нет… В Москве я бы только мучился… Если бы не горы и не наше дело, не знаю, во что бы я превратился, — вздохнул Валерий. — Только вот какой ценой…

Как же Валерий хотел вернуться в жизнь дочери! Как он клял себя за проявленную слабость — почему же тогда что-то надломилось в нем? Почему он настолько поддался этому проклятому наваждению?

— Тебе надо поехать в Москву, к дочери. — Нурлан Витальевич решительно взглянул в глаза Валерия. — И будь что будет!

— Я тоже думал об этом. — Валерий нахмурился. — Только вот мать…

— Твоя мать ведет себя немного странно, — медленно проговорил Нурлан Витальевич, будто раздумывая о чем-то. — Она вроде и отрезала тебя, словно ломоть от буханки, но в то же время хоть изредка, но писала… И вот теперь говорит с тобой, пускай даже и грубо.

— Поэтому-то я и не могу без ее ведома встретиться с дочерью. Она жила с Лерой и заботилась о ней все эти годы. Да и потом, моя мать очень жесткая женщина. И она наполовину права, даже больше чем наполовину…

— Значит, встреться сначала с матерью, а там уж…

К моменту приезда Валерия в Москву Лере было уже девятнадцать лет, и она была замужем. Замужество дочери очень удивило Валерия — мать ничего не написала об этом.

Но Валерий даже обрадовался — ведь теперь Лера знает, что такое любовь, и это поможет ей понять отца. Однако Валентина Сергеевна сказала, что сейчас не слишком подходящее время для объявления о его воскрешении. И взяла с него слово, что без ее ведома он не будет не только встречаться с дочерью, но даже и разговаривать с ней по телефону.

И каково же было Валерию, когда он услышал, что Лера пришла домой! Его сердце колотилось в груди как бешеное; желание увидеть дочь чуть не одолело обещание, данное матери. Господи, ну хоть одним глазочком взглянуть на нее! Но нет, нет! Он не изменит данному слову.

На прощание мать дотронулась до плеча сына: в благодарность за сдержанность?.. Или это было проявление нежности к нему?..

…Валерий приехал в день двадцатилетия дочери, но… увы. Валентина Сергеевна не дала разрешения на встречу — еще не время. Валерий лишь вздохнул: хорошо, что компьютер мать не отказалась передать Лере.

С утра Валерий Кулагин сидел в машине, надеясь хоть издали посмотреть на нее. «Сегодня мать скажет, что это подарок от ученика отца… Она называет меня учеником отца… Что ж, вот и плоды моей слабости…»

Валерий думал, думал, и вдруг… Словно видение из прошлого — Валерия пересекала двор… Господи, насколько же она оказалась прекрасна! И как похожа на Марину! Валерий не мог оторвать взгляда от дочери, он словно впитывал увиденное, чтобы потом растянуть эти несколько секунд на месяцы ожидания…

А после началось настоящее мучение. Валентина Сергеевна звонила сыну и говорила, что, возможно, встреча с Лерой состоится. Валерий бросал все дела, мчался в Москву, и… оказывалось, что Леры дома не было. Мать звала его домой, заведомо зная, что встречи не будет. И объясняла Валентина Сергеевна это очень просто: таким образом она готовит себя к вхождению Валерия в их жизнь.

Что ж, Валерий был готов к любым испытаниям. Да и часы, проведенные с матерью, растапливали глыбу отчуждения, стоящую между ними.

Валерий послал дочери платье лавандового цвета. Он очень надеялся: может быть, мать расскажет Лере, что никакой это не ученик дедушки, а ее отец? Но сердце Валентины Сергеевны не дрогнуло.

— А это не папа, бабуль? — с замиранием сердца спросила Лера.

— Нет, — без колебаний ответила бабушка.

Испытание, уготованное ею для сына, он должен был пройти до конца.

И Валерий терпеливо ждал, когда же предложение матери окажется не ложным. Он прекрасно знал о гипертонии Валентины Сергеевны и всеми силами сдерживал себя, чтобы не спросить: когда же, когда?! Он не смел волновать ее.

Время шло, и Валерий начинал понимать, что в таком поведении матери кроется какая-то причина. Ему казалось, что мать боится чего-то. Но чего именно?

Валерий стал перебирать в памяти все разговоры с матерью: ведь она твердо обещала ему, что как только Лера вернется с моря, их встреча наконец состоится. Значит, что-то заставило Валентину Сергеевну изменить решение. Значит, что-то произошло во время Лериного отдыха. Но что? Что могло случиться с Лерой? Ведь она здорова, в университете и на работе все в порядке. Скоро вернется из армии ее муж… И тут… Тут Валерий очень отчетливо вспомнил свадебную фотографию дочери. Вспомнил настолько отчетливо, что понял: Лера и ее муж улыбались, казались счастливыми, но… Но большой, огромной любви в их глазах не было.

Валерий помчался в Москву. И с печалью думал, что если его догадка окажется верной, то… То Валентина Сергеевна, почувствовав трещину между Лерой и Эдиком, испугалась, что Валерий встанет на сторону дочери.

Этого-то Валентина Сергеевна и боялась — Лера и так стала слишком часто вспоминать о родителях, не находя поддержки у бабушки. Да и с питерскими родственниками сблизилась.

А когда в один из апрельских дней, после бурного объяснения с внучкой, еще и Валерий позвонил! Тут-то женщина и сказала:

— Вы встретитесь через мой труп!

Эти слова охладили пыл Валерия, приехавшего без приглашения в Москву. Эти слова вселили надежду во внучку — Лера догадалась, что отец мог быть жив!

А когда Валерий, обеспокоенный словами матери, добрался до дома, то увидел, как Лера помогает Валентине Сергеевне сесть в машину «скорой помощи».

И Валерий отступил, он слишком тревожился за мать. Но и за дочь он испугался не на шутку, ведь Лера не осмелится перечить бабушке и из уважения к ней, и из боязни за ее здоровье.

Поэтому Валерий, проводив дочь до больницы — он ехал за ней на машине, — вернулся домой и положил в ящик письменного стола Леры пачку сигарет «Кабине». Он подал ей знак и надеялся на ее ответ.

Но ответ он мог получить только осенью. А пока, удостоверившись, что жизнь матери вне опасности, и еще раз успокоив ее своим обещанием, он вернулся в Австрию.

Валерий постоянно размышлял о произошедшем — все подтверждало его догадку. Все. И свадебная фотография дочери, и внезапное упорное нежелание матери разрешить твердо обещанную встречу, и самое главное — Лера сказала: «Игорь?..», когда он обогнал ее во дворе. В интонации ее голоса звучала и надежда, и любовь, и отчаяние.

Значит, неизвестный Игорь, которого его дочь любила, и был причиной беспокойного поведения матери. И Валерий понял, что дочь любит этого мужчину — ведь столько чувства было в ее голосе, когда она понадеялась, что это идет ее Игорь!

И Лера не встречается со своим Игорем… Почему? Она сама так решила, чтобы не беспокоить бабушку, или это мать Валерия поставила перед ней такое условие?

Но что бы там ни было, Валерий содрогнулся при мысли о том, что его дочери приходится жить с нелюбимым мужчиной.

Ведь это пытка! И если мать знает, что Лера не любит этого Эдика, то зачем же тогда так поступает? Господи, зачем Лера вышла замуж за сына этой толстоносой Верочки?!

Валерий хорошо помнил, что его отцу не нравилась их соседка по коммуналке.

Отец говорил, что она очень навязчива и слишком беспокоится о том, как бы ей выйти замуж. Это отцу не нравилось, и поэтому после переезда мать общалась со своей подружкой по телефону, а если изредка и встречалась с ней, то только дома у Веры.

Сам же Валерий помнил лишь один эпизод. Будущая свекровь его дочери говорила ему:

— Ути, какой холесенький мальцисецка у нас зивет!

И при этом приближала к нему свой нос, кажущийся пятилетнему Валере большим и жирным.

«Эта тетка мне никогда не нравилась, вечно она сюсюкала и поучала меня. И отец не одобрял дружбу матери с этой Верочкой… И вот теперь она — свекровь моего цветочка, моей Лерочки! И в этом виноват я, потому что…»

В начале сентября Валерий прилетел в Москву. Он был настроен решительно: он встретится с Лерой. Да, настал тот день, о котором говорил Нурлан Витальевич, — Валерий был нужен своей дочери.

Входная дверь открылась легко, благо добротные замки служили исправно уже многие-многие годы. Валерий положил ключи на привычное место у зеркала и огляделся — как же приятно оказаться в родном доме!

Первым делом он поспешил в комнату Леры и с нетерпением выдвинул верхний ящик ее стола, именно туда он положил пачку сигарет — знак о его существовании.

Ящик был пуст. В нем не было не только сигарет, исчезли и все вещи, лежащие здесь. Что же это означает?

Мужчина обошел квартиру и понял, что здесь давно никто не жил — приличный слой пыли, отключенные электроприборы и перекрытый газ.

— Мать на даче, это понятно, — проговорил Валерий. — Но где же Лера? У мужа? Или, может быть, у Игоря? Несчастна она или счастлива?

Нажав на семь привычных кнопок, Валерий услышал длинные гудки, а вскоре и твердые интонации голоса Валентины Сергеевны:

— Слушаю!

— Мам, здравствуй! Это я.

— Здравствуй. Подожди минуточку.

В трубке послышался звук закрывавшейся двери. Видимо, Валентина Сергеевна была не одна и не хотела, чтобы разговор был услышан.

«Если Лера на даче, то я непременно поеду туда, — подумал Валерий. — Я должен увидеться с ней сегодня же!»

— Почему ты приехал? Я договаривалась с тобой на ноябрь! — заговорила Валентина Сергеевна громким шепотом.

— Мам, как ты себя чувствуешь? Давление не беспокоит?

— Со мной все в порядке: свежий воздух и покой помогли мне окрепнуть, — ответила Валентина Сергеевна. — А ты почему приехал?

— Я приехал к Лере и не уеду, пока не увижу ее. Она с тобой, на даче?

— Ее нет со мной. Она живет у мужа. И сейчас не время встречаться с ней!

— Почему?!

— Потому что она и Эдик пытаются наладить свою жизнь, а твое появление может повредить их сближению. Возвращайся к себе и раньше ноября не показывайся.

— Я никуда не уеду! Я должен увидеть Леру сегодня же! Скажи, как мне найти ее?

Валерий понял, что его догадки оказались правильными.

— А ты не боишься, что она прогонит тебя?

— Не боюсь. Я приму все и все пойму.

— Знаешь что, дорогой! — громко воскликнула Валентина Сергеевна, но, словно спохватившись, заговорила тише: — Ты мне обещал, что…

— Я обещал тебе, да! Но сейчас я чувствую, что нужен дочери!

Валентина Сергеевна замолчала, и сын терпеливо стал ждать, что она скажет.

— Мама? — Валерию необходимо было знать, где Лера. — Мам, скажи, где моя дочь?

— Твоя дочь! Вот именно — твоя! Она столь же непредусмотрительна, как и ты. Она не понимает, что в этой жизни нужно стоять на ровной земле, а невзбираться в гору! — Валентина Сергеевна говорила громким шепотом, она разволновалась, но сдерживала себя — Дятлы не должны услышать ни единого слова.

— И я ей нужен. Так? — Валерий сильнее сжал телефонную трубку. «Значит, Лера забрала сигареты, потому что приняла меня!» — Ты говорила с ней обо мне?

— Нет! Я с ней не говорила. Мне не было нужды говорить о тебе, она либо догадалась, что ты жив, либо сошла с ума, нуждаясь в тебе. Я же, видите ли, не хочу понять ее!

— Мам, где Лера?

— Я выставила твою Леру из дома. Она должна наладить жизнь с мужем. Я надеюсь, она поняла, что Эдик — это ее будущее! Ровное будущее!

— Мам, пожалуйста, не волнуйся!

— Хочу тебя обрадовать: она оставила для тебя записку в ящике стола. А теперь я тебя огорчу: я эту записку нашла и уничтожила. Вы не увидитесь, пока я не позволю вам этого!

Все. В трубке послышались короткие гудки. Мать боится, что Валерий поможет дочери освободиться от нелюбимого мужа. Мать боится, что Валерий отнимет у нее Леру.

Валерий прошел в свою спальню. Теперь эта комната не вызывала у него болезненных воспоминаний. Он вспомнил, насколько был здесь когда-то счастлив вместе с любимой.

Валерий присел на кровать и стал рассматривать фотографию. На этой большой фотографии были горы. Горы, подарившие ему все: и горе, и счастье.

«Значит, Лерочка оставила для меня записку, когда уходила. — Валерий неотрывно смотрел на заснеженные вершины. — Как же мать могла выгнать ее из родного дома? Неужели можно полюбить кого-то насильно? Неужели можно ради своего спокойствия вынуждать Леру свыкнуться с безжизненным существованием? Мать нашла записку… Как же мне теперь найти дочь?..»

Валерий встал и подошел к фотографии. Он вглядывался в знакомые мельчайшие детали и оттенки — сказочная красота.

И когда-то Лера верила, что…

Валерий быстро снял фотографию со стены. Тайник! «Когда-то Лера клала сюда письма для Деда Мороза! И об этом, кроме меня и Марины, никто не знал!»

У Валерия задрожали руки от волнения — в тайнике лежала записка!

«Папочка, я люблю тебя и жду!» — прочел Валерий, и из глаз его заструились слезы. Большего счастья ему было не нужно!

Мужчина бросился к телефону — он набирал номер, оставленный дочерью.

«Господи, спасибо! Как же хорошо, что Лера догадалась положить записку и сюда!»

Телефон не отвечал. Валерий неустанно набирал номер, но безуспешно.

«Ну ничего, ничего, — успокаивал он себя, — сегодня суббота, и она могла уехать куда-нибудь. Может быть, по магазинам решила пройтись, а может быть, просто погулять, погода-то какая чудесная!»

Он решил подождать. Он уже столько ждал этого момента, что несколько оставшихся часов сможет выдержать.

Валерий решил набирать номер дочери через каждые десять минут. Он отвел на это два часа, но если по истечении двенадцати попыток он не дозвонится до дочери, то тогда отправится по указанному Лерой адресу. И будет ждать ее возле дома.

Он всей душой жаждал этой встречи. И чувствовал: какая-то неведомая сила тянет его к дому, где сейчас жила Лера… Будто судьба распорядилась: встретиться отец и дочь должны именно там.

Глава 27

Лере снилась счастливая жизнь.

Лере снился Игорь: она видела во сне, как он спит рядом, как она слышит его дыхание и чувствует его прикосновения. Лера спала и видела их встречу и как наяву ощущала долгожданный поцелуй, в котором соединились их губы.

Валерии снилась ее мечта.

Валерия улыбнулась и перевернулась на другой бок. И тут же почувствовала невероятно приятное прикосновение шелка к обнаженному телу и поняла, что это не сновидение. Лера не видела сон — она спала и вспоминала обо всем произошедшем, думала о счастье, наконец-то пришедшем.

— Как это необычно, — прошептала Лера и открыла глаза.

Она огляделась… И Валерии показалось, что никакого года в разлуке не было, Ощущение было такое, будто они лежат в полосе прибоя, утомленные любовью, и море ласкает их своими нежными волнами. Казалось, что в комнату заглянула морская волна.

Лера улыбнулась и посмотрела на спящего Игоря. Она смотрела на самого лучшего, самого нежного, самого внимательного, самого ласкового мужчину на свете. Она смотрела на своего мужчину. Она не могла оторвать взгляда от мужчины, который любит ее.

Игорь спал крепко, он высыпался. После бессонной ночи ожидания и боли он, подарив Лере накопленные за год любовь и желание, теперь наслаждался сном. Впервые за прошедший год Игорь уснул со спокойной душой: он не маялся тревожными думами перед сном — Лера была рядом, и он был счастлив наконец.

Лера улыбалась, любуясь Игорем, и хотела уже поцеловать его, но… Она решила не будить любимого, он так сладко спал.

«Пусть поспит. — Лера вспомнила, как в их домике на море ей нравилось просыпаться раньше Игоря, потому что тогда она могла прошептать ему: «Я люблю тебя…» — Как же хорошо, что теперь я могу не таясь говорить это!»

Еще несколько минут она ласкала Игоря взглядом, таким же нежным, как ароматные лепестки роз, которые он подарил ей.

Розы! Прекрасные чайные розы. Они совсем позабыли про них: цветы так и остались лежать на столике в прихожей.

Валерия осторожно выскользнула из-под легчайшего шелкового одеяла и тихонечко вышла из комнаты. Она аккуратно взяла розы на руки, будто ребенка… И они ответили ей нежным прикосновением и головокружительным ароматом. На минуту все поплыло вокруг: Лера на несколько мгновений погрузилась в воспоминания. Их долгожданная встреча породила настолько бурную страсть, что они позабыли обо всем на свете, чтобы насладиться, насытиться друг другом до конца. До конца, до последней капельки.

— И что же теперь будет?.. — прошептала Лера и почувствовала, что слезы радости увлажнили ее глаза: сегодня они полностью отдались друг другу, и это значит, что… — Теперь у нас может появиться малыш… Сын, о котором мечтал Игорь…

Валерия отворила дверь второй комнаты, желая посмотреть, что же скрывается за ней: такая же волшебная комната, как и спальня?

Солнечный свет ударил Лере в глаза, и она зажмурилась. А когда вновь приоткрыла глаза, то восхищенно ахнула: в комнате горели солнечные всполохи — ярко-желтые хризантемы встретили Леру сияющими улыбками.

Ошеломленная, Валерия опустилась на краешек дивана: она только что подумала о ребенке и вот… Комната-лужайка, обставленная плетеной мебелью, на которой сидели мягкие игрушки из мультика о Винни-Пухе, как никакая другая подходила для детской.

Сюда останется всего лишь поставить деревянную кроватку… У Леры сдавило горло от волнения. Неужели Игорь думал о малыше, обставляя эту комнату?

Уняв волнение и слезы, Лера вернулась в спальню. Она шла, наслаждаясь ощущением прикосновения воздуха к обнаженному телу. Этого волшебного прикосновения она ждала целый год… Целый год прошел с тех пор, как они с Игорем были полны любви. И вот наконец счастье вернулось.

Валерия подошла к окну.

Господи, неужели это счастье будет длиться изо дня в день, из года в год?

Она глубоко вздохнула и коснулась кулона — сапфировую капельку, подаренную ей Игорем, она не снимала никогда.

— Все как в нашем домике у моря, — услышала Лера голос Игоря. — Только вот ты немного похудела… Солнышко мое…

Лера обернулась, и ее глаза встретились со взглядом Игоря: с каким обожанием он смотрел на нее!

— Иди ко мне…

Всего несколько шагов, и ощущение воздуха, обволакивающего обнаженное тело, сменилось еще более приятным. Что может быть лучше, чем чувствовать тепло любимого человека?

— Игорь, я люблю тебя! — Лера не смогла справиться с волнением, и слезы радости заструились по ее лицу. — Я очень люблю тебя, очень люблю…

Их губы встретились. Какое это счастье — слышать от любимой: «Я тебя люблю». Насколько волшебно это в недавнем прошлом нереальное счастье!

— Мы с тобой больше не будем плакать. — Он поцелуями останавливал ее слезы. — Никогда не будем плакать.

— Это я от радости.

— Ну, только если от радости, — улыбнулся Игорь. — Мы больше никогда не расстанемся… И…

И тут они взглянули в глаза друг друга и поняли, что подумали об одном. Они подумали о ребенке.

— Возможно, он у нас уже есть, — прошептал Игорь. Он положил ладонь на животик Леры и вопросительно посмотрел на нее. — Я забыл обо всем на свете… Я так ждал нашей встречи, Лерочка… Леруня моя…

— Хорошо, что мы обо всем забыли. Я хотела стать твоей до конца…

Еще один долгий взгляд — каждый из них отчетливо помнил разговор о сыне, единственный разговор об этом, случившийся на ночном морском берегу.

— Игорь Игоревич. — Лера помнила: сына она назвала бы в честь его отца. — А если девочка?

— Марина, — ответил Игорь и провел ладонью по ее бледной щеке. — В честь твоей мамы.

— Спасибо. — Лера прижалась к Игорю. — А еще Марина — это морская волна. Ведь именно на море мы стали счастливыми…

Валерия покрывала лицо любимого легкими поцелуями, когда поняла — что-то не так.

— Игорь, — она прижалась губами к его лбу, — ты горишь!

— Да ничего страшного. — Игорь сел. — Сейчас лекарство приму и буду как новый!

— Что с тобой? — В ее глазах поселилась тревога: Игорь был слишком горячий, а именно с высокой температуры начинался грипп, которым она недавно переболела. — У тебя спина не болит?

— Есть немного, — неохотно ответил Игорь. Боль вернулась, как только лекарство прекратило свое действие. — Я пойду выпью таблеточку и…

— Какую? — Валерия внимательно смотрела на него. — Только не говори, что принимал уже какое-нибудь чудодейственное средство!

— Ну, да… — протянул Игорь.

— Я совсем недавно переболела летним гриппом, он начинается с болей в ногах и спине и с высокой температуры. — Лера еще раз коснулась его лба. — А потом уж рвота и еще куча прелестей. Игорь, с этим не шутят, а твои таблетки могут только навредить!

— Ты болела, а я ничего не знал. — Игорь поцеловал Лере руку. — Поэтому ты и похудела?

— Да, я больше недели ничего в рот взять не могла.

— Но у меня не грипп, Лер. — Игорь попытался остановить ее, но не успел, она уже встала с кровати. — Я очень волновался перед встречей, поэтому…

— Игорь, тебе нужен анальгин, мед и морс. — Лера подняла с пола свою блузку и с сожалением посмотрела на нее. — А у нас есть утюг?

— Ты далеко собралась?

— В магазин. У нас есть поблизости магазин?

— Есть, но ты никуда не пойдешь. — Игорь поднялся и взял блузку из ее рук. — Я тебя больше никуда не отпущу! И потом, я не так уж и плохо себя чувствую!

— Чтобы неплохо себя чувствовать, тебе нужно как можно больше пить! И вообще, с гриппом не шутят! — Лера потянула блузку на себя. — Лучше скажи, где утюг?

— Утюг тебе ни к чему. — Игорь подвел ее к шкафу и отодвинул дверцу. — Выбирай, это все для тебя.

От изумления у Леры расширились глаза — шкаф был заполнен одеждой. Прекрасной одеждой, которую Игорь покупал для нее с такой любовью и заботой.

— Это мне? — Она растерянно посмотрела на Игоря, а он улыбнулся.

— Я покупал это для своей жены!

— У тебя есть жена? — В глазах Леры блеснул озорной огонек.

— Есть. — Он провел рукой по ее медовым волосам. — И я не хочу, чтобы она одевалась и уходила…

— А я очень хочу поухаживать за своим мужем. — Валерия попыталась отстраниться. — Я хочу его подлечить, а то у него температура поднялась.

— Вот и подлечи. — Он притянул ее к себе. — Ведь ты — мое единственное лекарство…

— Игорь…

Но он прервал ее поцелуем, поцелуем решительным и страстным. Поцелуем, вновь поднявшим в ней волну любви и желания.

— Я люблю тебя, — прошептала Лера.

— И я люблю тебя, солнышко мое…

И они говорили слова любви снова и снова, будто этот день был единственным днем, отведенным судьбой для любви и для того, чтобы сказать друг другу все нежные слова…

— Я люблю ее!

Эдуард метался по пустынному школьному вестибюлю. Он то и дело с силой толкал вешалки в школьном гардеробе, и они отзывались тоскливым скрипом, разносившимся по всей школе. Он хлопал дверью канцелярии, пытаясь выпустить досаду и злость, скопившиеся в нем, но ничего не помогало — дверь оглушительно гремела, но Эдику легче не становилось.

Эдуард не находил себе места со вчерашнего вечера, с тех пор как Лера сбежала от него.

Сначала в неудачах своей семейной жизни он винил родителей — это отец с матерью подчинили его собственной воле, а он не смел и рта раскрыть. С малых лет Эдик уяснил, что отношения между мужчиной и женщиной — это не слишком культурное занятие и поэтому муж и жена, уединившись, делают это быстро и тихо. И главное во всей этой быстрой тишине — доставить удовольствие мужчине, а женщина служит лишь для рождения ребенка, появление которого и приносит ей истинное наслаждение.

«Я слушался их и делал все ради них! Они сами ничего не знают и наградили этим незнанием меня! Каким же я был дураком!..»

Потом Эдик стал винить себя за податливость и слабость — он, пока учился в техникуме, с жадностью слушал бахвальства сокурсников об их отношениях с девушками. И тоже уяснил из всех этих разговоров только одно — бабы созданы лишь для удовлетворения мужских потребностей.

Когда хлопанье дверью и шибание вешалок немного охладили его злость и отчаяние, Эдик сел за свой стол и принялся размышлять.

«Лерку может остановить только бабушка, поэтому надо давить именно на это. Валентина Сергеевна — ее слабое место. Надо убедить Лерку, что наш разрыв отразится на здоровье ее бабки!»

Это все прекрасно, но для этого ему нужно поговорить с Валерией до развода. Нужно успеть остановить колесо, катящееся к зданию суда.

Эдик решил во что бы то ни стало найти Леру.

«У Катьки ее нет, уж эта дура обязательно похвасталась бы, что ни за что не позовет Лерку к телефону, когда я позвонил ей вчера. — Эдик хмыкнул. — Она ненавидит меня, впрочем, так же как и я ее».

Эдик вскочил и снова принялся метаться по школьным коридорам. Он не мог оставаться на месте, ему нужно было действовать, ему необходимо было найти Валерию и… Да! И сказать ей, что бабушке стало плохо на даче!

«Эта ложь спасет наш брак! — Эдик вернулся к своему столу и сел, положив ладони на пластиковую поверхность. — Главное — найти ее! Понятно, что она сбежала к какому-то мужику! Она бросила все и удрала…»

Да, бросила все.

«А хотя… Если бы у нее был какой-нибудь мужик, она не торчала бы дома все свободное время… Только если… Только если этот мужик не работает вместе с ней…

Но кто?.. Неужели директор?! — Эдик поднялся и уперся в стол кулаками. Мысли, одна тревожнее другой, пробегали в его голове. — Он ведь даже звонил нам! И… И что может быть проще — поехала на работу, а там и…»

Решение пришло мгновенно.

Эдик, позабыв о своей обязательности и дисциплинированности, схватил ключи от входной школьной двери и, бросив свой пост, помчался домой.

«К черту, ничего с этой школой не случится! — Эдик ликовал. Озарившая его мысль позволяла рассчитывать на удачу. — Если я не опоздал, пока раздумывал обо всем, то сейчас мне должно повезти! Только бы все оставалось на своих местах!»

Эдик высчитал все верно. И единственное, что могло помешать ему, — невезение. Но в последние месяцы все шло гладко, как у кота, вдоволь поедающего маслице и не задумывающегося о том, что маслице это у него есть лишь благодаря доброй хозяйке.

Ну а если везение исчезнет? А что, если хозяйка не захочет накормить кота маслом? Ну что ж, тогда он может и коготки выпустить, превратив свои мягкие лапки в острые, оставляющие раны лезвия.

Глава 28

Валерия наслаждалась каждым прожитым мгновением. И ее не покидало ощущение, что она наблюдает за всем со стороны.

А еще Лера ощущала беспокойство. Она непрерывно тревожилась о том, что не смогла до конца освободиться от Эдуарда.

…Валерия плескалась в «горном озерце» и улыбалась, вспоминая о волшебных часах, проведенных с Игорем. Их долгожданная встреча оказалась прекраснее всех фантазий! Лера мечтала об этой встрече, но ни одно мечтание не смогло сравниться с явью.

— Рыбонька моя, накупалась? — Игорь вошел в ванную, держа в руках мохнатый махровый халат.

— Райское наслаждение, — улыбнулась Лера и с удовольствием приняла ухаживания Игоря — он стал вытирать ее. — Игорь, — Лера приложила ладонь к его лбу, — удивительно, но температура у тебя спала!

— Я же говорил, что ты — мое лучшее лекарство! — Игорь надел на нее халат. — А теперь пойдем, нужно подкрепиться, как говорил великий Винни-Пух!

Оказавшись на кухне, Валерия ахнула в очередной раз. Она опустилась на предложенный Игорем стул и изумленно оглядела кухню-шале.

— Игорь, это чудо! — Лера перевела на него восхищенный взгляд. — Как тебе это удалось?

— Я знаю одну волшебницу-дизайнера, — признался Игорь. — Она-то и помогла мне превратить квартиру в дом!

— В дом для нас…

Все действительно было похоже на волшебство. Только одно продолжало угнетать Леру — ее несвобода. Она никак не могла признаться в этом Игорю. Если она расскажет ему о своем побеге от Эдика, то он непременно отправится с ней, чтобы забрать документы и вещи. И это, конечно, было бы прекрасно. Тогда ей не пришлось бы тревожиться за свою безопасность, ведь наверняка Эдик был в бешенстве! Но… Но в то же время она хотела расстаться с Эдуардом без проблем, а появление Игоря поставит Эдика в неловкое положение и, вполне возможно, унизит его самолюбие. А этого Лера не хотела.

Единственным подходящим днем для улаживания этой проблемы был день сегодняшний. Сегодня Эдик работал, и Валерия могла бы без проблем забрать свои вещи и документы, но… Опять это «но»! Но она не решалась попросить Игоря съездить с ней.

«Мне нужно самой уладить эту проблему! Ведь Игорь не только решил свои, но и сумел подготовить все, чтобы мы зажили счастливо, — думала Лера, глядя на Игоря. — Да и выглядит он все же неважно, ему бы выспаться, а не за руль садиться!»

А Игорь действительно вновь почувствовал себя неважно — затишье сменилось нешуточной болью в спине и ознобом.

— Лер, пойдем полежим. — Игорь поднялся. — Меня что-то в сон клонит. Видимо, я действительно немного приболел.

Они вернулись в комнату, и Лера хорошенько укрыла Игоря, устроила его поуютнее.

— Ты поспи, а я похозяйничаю, ладно?

— Ты не обидишься, Лер? — Игорь виновато посмотрел на нее. — Знаешь, я не помню, когда болел в последний раз, а тут… Как нарочно!

— Просто мы с тобой переволновались в ожидании встречи. — Лера поцеловала его и прижалась щекой к щеке Игоря. — Я ведь тоже болела… И знаешь, если бы не Катька… Так что ты спи, а я поухаживаю за тобой!

— Почему Катя не позвонила? Ведь ты болела… — Игорь поцеловал Леру. — Я бы приехал и увез тебя…

— Я была не в лучшем виде… — Лере было стыдно, ведь она выбросила карточку с телефоном Игоря еще в поезде. — Игорь…

— Я люблю тебя…

— И я люблю тебя… И… Можно я схожу за медом? — Она умоляюще посмотрела на него. — Я не заблужусь! И знаешь, я научилась очень хорошо готовить! Ты поспи, а я похозяйничаю, ладно? Ну, пожалуйста, Игоряшенька! Я никуда не денусь: до аптеки и обратно! Это же в двух шагах отсюда, ты ведь сам сказал!

Игорь вздохнул, но улыбнулся:

— Только не долго, ладно? — Он понимал, что не стоит привязывать Леру к месту. Ведь действительно, что в этом такого? Может, ей нужно прогуляться, побыть немного одной. — Далеко не уходи, хорошо?

Валерия кивнула:

— Я куплю меда и анальгина и тут же домой! Я никуда не денусь! А когда ты выспишься, я проведу еще один сеанс лечения! — Она поцеловала Игоря. — Приболевший, вы не против очередного оздоровительного сеанса?

— Приболевший очень в этом нуждается. — Игорь счастливо вздохнул и почувствовал, что глаза его закрываются сами собой. Он ощущал невероятную усталость и знал, что избавиться от этого болезненного состояния ему поможет только сон. А тем более сейчас, когда Лера рядом, сон будет спокойным и целительным.

Игорь закрыл глаза, но тут же снова открыл их, будто хотел удостовериться, что Лера здесь, с ним. Валерия улыбнулась Игорю, и тогда он закрыл глаза, позволив себе уснуть.

Эдик поворачивал ключи в замках и слышал звонок телефона, звучащий непривычно настойчиво. И эта настойчивость вселила в Эдуарда уверенность в выигрышность ситуации.

«Я не буду отвечать. — Эдик вошел в квартиру и захлопнул дверь. — Ведь это Лерка проверяет, не дома ли я случайно!»

Эдик хихикнул.

«Нет, я не дома. — Он закрыл замки. — Ты будешь думать, что меня нет! И попадешься в ловушку!»

Ровно через десять минут звонок зазвучал снова.

Теперь Эдик был уверен, что это звонит Валерия — ведь она убежала, оставив не только вещи, но и документы.

«Сегодня самый подходящий день, чтобы тихонечко смыться, ведь ты думаешь, что я на работе! Ты думаешь, что сейчас заберешь вещички и увидимся мы уже в суде! Ведь до развода осталось два дня».

По прошествии десяти минут телефон вновь подал голос.

«Интересно, зачем такая точность?» — ухмыльнулся Эдик, но в то же мгновение он услышал звук отпираемой двери.

…Валерия вздохнула свободно — оба замка были закрыты, а значит, все ее опасения оказались напрасными.

«Глупо было беспокоиться, ведь Эдик ни за что не уйдет из школы! — Лера прикрыла дверь и быстро прошла в комнату. — Как хорошо, что я решилась забрать все сегодня. Теперь я увижу Эдика только на суде! И мучения мои почти закончатся, останется только объясниться с бабушкой».

Валерия взяла лишь несколько ценных вещей, ради которых и приехала: паспорт, диск, зажигалку Игоря и сигареты отца. И Винни-Пуха. Быстро сложив все в сумочку, Лера обняла своего медвежонка и… И пошатнулась, почувствовав, что горло сдавил сильнейший спазм.

На пороге комнаты стоял улыбающийся Эдик. Он подкрался неслышно и с интересом наблюдал за ее торопливыми сборами.

— Никак ты миллионера себе нашла? Я смотрю, ты ни одной шмотки не взяла, только какую-то мелочевку! — Эдик понял, что разговор получится не таким, как только увидел выражение лица своей все еще жены — Валерия была счастлива. — Ба! Да он тебя прибарахлить уже успел! Видно, ты расстаралась!

На Валерии был брючный костюм аквамаринового цвета, который вместе с кулоном оттенял ее сапфировые глаза, делая их еще более синими.

Она попыталась что-то сказать Эдику, но смогла лишь дотронуться до своей морской капельки, будто прося у нее сил. Речь исчезла, так она была напугана неожиданным появлением все еще мужа.

Эдик же продолжал злорадно улыбаться — сначала счастье, а потом испуг, увиденные им на лице Леры, сказали ему: «Все твои планы на примирение рухнули, она не вернется!»

— Испугалась? — Эдик шагнул в комнату — ничего, он отомстит ей и за вчерашний побег, и за предательство. — А где твой мужик? Внизу ждет или в магазине своем? Это же твой директор, я угадал?!

Валерия лишь сильнее прижала к себе Винни-Пуха — в глазах Эдика была не только злость, но и ненависть.

— Ты — подлая предательница, шлюха! Мы с тобой еще не развелись, а ты уже прыгнула в постель к другому мужику!

— Ты, видимо, о своей любимой забыл. — Шок слегка развеялся.

Лера попыталась выйти из комнаты. Но Эдик преградил ей путь.

— Я тебе вчера сказал, что это было ошибкой! — Эдику на секунду показалось, что с Лерой еще можно договориться и помириться. — Я люблю тебя, и если сейчас…

— Я ничего не собираюсь обсуждать с тобой. — «Господи, ну зачем же я приехала?! Ведь никуда бы Эдик не делся, отдал бы мне паспорт! Можно ведь было потом поехать с Игорем… И не думать о самолюбии Эдика. — Валерия попыталась успокоиться. — Но ничего, ничего! Я сейчас уйду, не обращая внимания на его слова!»

Эдик полыхал злобой — Валерия ускользала от него, и он понял: ничто уже не остановит ее.

— Мы разведемся, черт с тобой. И пусть идут к черту моя мать и твоя бабка, со всеми их переживаниями! — Эдик толкнул Валерию и прижал к стене, навалившись на нее всем телом. — Плевать на всех, но твоему ублюдку я удовольствие подпорчу! Сейчас я с тобой такое сделаю, что ему противно будет к тебе прикоснуться! И тебе уже будет не оправдаться! Он узнает, какая ты потаскуха и сука!

Эдик, насколько хватило сил, сжал грудь Валерии — цель у него была одна: оставить синяки.

Лера попыталась оттолкнуть его, но было бесполезно. У нее не хватило сил, чтобы справиться с разъяренным мужиком, вцепившимся в нее мертвой хваткой.

— Отпусти меня, — проговорила Лера прямо ему в лицо.

— Не отпущу! — оскалился Эдик. — Я хочу поделиться опытом с твоим мужиком. Он должен знать, к какому сексу ты приучена!

Сумочка и Винни-Пух валялись на полу: Валерия решилась уехать на пару часов от Игоря, чтобы забрать их и тем самым избавить себя, его и Эдика от неприятной, неловкой встречи. И вот теперь…

— А еще на прощание я порезвлюсь вволю, — продолжил Эдик, запуская руку между ее ног. — Ты ведь привыкла терпеть, так что перенесешь и это!

Но тут Валерия вцепилась зубами ему в шею — она не собиралась позволить Эдику совершить задуманное!

— Сука! — Эдик сжал кулак и пихнул им в живот Леры.

Злость, завладевшая парнем, взорвалась в нем, разметая остатки разума, и Эдуард что было сил ударил Леру головой о стену.

От удара в живот у Валерии перехватило дыхание, а потом она почувствовала сильнейший удар по затылку, отозвавшийся безумной болью в переносице.

Эдуард, взбешенный болью от укуса, методично избивал свою жену. Желание овладеть ею как можно грубее и извращеннее исчезло. Теперь он хотел только одного — чтобы Валерия испытала боль, доставленную родителями, заставлявшими его подчиняться им. Боль, полученную от одноклассников, смеявшихся над его одеждой, внешностью и фамилией. Боль, доставшуюся от армии: он служил, а Лера здесь спокойно училась и работала.

— Ты получишь сполна! — приговаривал Эдик. — У тебя были нормальные родители, ты всегда была симпатичной, и тебя никто не дразнил, а меня в школе звали дятлом востроносым! Ты устроилась на хорошую работу, а я всего лишь вахтер в школе! Ты не хочешь оставаться со мной, ты изменила мне! Изменила мне, а ведь я тебя люблю! И раз ты не хочешь остаться со мной, то получи!!!

Эдуард пинал Леру ногами, но это не приносило облегчения. Он становился лишь злее и бесился все больше.

Валерия же, насколько хватало сил, старалась сжаться в комок, защищаясь от ударов. Сопротивляться она не могла — сильнейший удар по голове заблокировал силы.

— Ну что, сука?! — Эдик склонился над Лерой и ударил ее по лицу. — Я тебе сейчас морду искровячу! Я изуродую тебя, гадина!

Еще несколько ударов по лицу, и из рассеченной губы Леры потекла кровь. Но это не остановило Эдуарда, ярко-алая струйка на бледной коже лишь еще пуще разъярила его.

— Получи, получи! — Он схватил Леру за голову и несколько раз ударил об пол. — Он не узнает тебя! Баба с изуродованной рожей никому не будет нужна!

…Несколько ярчайших вспышек, и Валерия провалилась в темноту.

— Прикидываешься, что сознание потеряла?! — Эдик вскочил и принялся пинать Леру в бока. — Не получится! Сейчас ты очухаешься! Сейчас я отучу тебя притворяться!

Эдик бил Леру до тех пор, пока не почувствовал, что ее тело обмякло. И удовольствие от битья исчезло. Валерия стала беззвучным существом, таким же, как мягкий кролик, которого Эдик избивал в детстве, изливая на несчастную игрушку все свои обиды и всю злость.

— Гадина! Никакого удовольствия от тебя! — Он пнул Леру в последний раз. А потом, словно опомнившись, в ужасе уставился на нее. Эдик будто прозрел. — Лерка! О Господи, что же я натворил?! Лерка! Лера!!!

Он бросился на пол и стал хлопать ее по избитому лицу, желая привести в чувство.

Но все оказалось бесполезным — Лера ничего не слышала и ничего не чувствовала.

Эдуард запаниковал — что же делать?!

— Лерка умерла… — прошептал он и отпрянул от Валерии. — Я убил ее…

Эдик зажался в угол комнаты и испуганно смотрел на распростертое на полу недвижное тело.

— Меня посадят за убийство. — Эдик зажал рот рукой, будто боясь, что произнесенные слова обретут плоть.

Эдик не мог и шага сделать из своего угла — страх сковал его. Он мог лишь таращиться на изуродованное им тело своей жены.

— Я не хочу в тюрьму, — наконец проговорил Эдик. Крупная дрожь, сотрясавшая его, постепенно вытолкнула страх, сковавший его разум. — Мне надо спасать себя! Лерке уже не поможешь…

И тут же в его голове возник план, рисующий в мельчайших подробностях все, что нужно Эдику сделать. Он даже улыбнулся — план, мгновенно появившийся в его воображении, показался Эдуарду идеальным.

Он решительно шагнул к Лере и, потянув за руки, поволок к двери. Еще несколько усилий, и Эдик уже шагал по ступенькам, таща за собой обмякшее тело Валерии. Эдик подтащил ее к мусоропроводу и, оглядевшись, вздохнул с облегчением. Место он выбрал идеальное — между этажами, у мусоропровода, Лера была почти незаметна.

— Да и на дачи все укатили. — Эдик поднялся на свой этаж и оглянулся на Леру. — Может быть, вечером кто-нибудь тебя и заметит…

Эдик вернулся в квартиру и принялся за работу. Первым делом он проверил, не осталось ли на полу следов крови, стекавшей из рассеченной губы Валерии.

«Видимо, все стекло на ее шикарный костюмец, — облегченно вздохнул Эдик. — Хоть какая-то польза от мужика, который отнял ее у меня! Хотя… Я ему отомстил и отнял Лерку у него. Навсегда!»

Вторым шагом Эдика стала проверка сумочки Валерии — он вытряхнул содержимое на пол.

— Отлично! — Он взял ее кошелек. — Ограничимся деньгами, остальное уберем на место. Когда грабитель видит столько баксов, то другие вещи ему ни к чему!

И в-третьих, Эдик позвонил своей черноволосой любовнице и попросил прийти к нему в школу: в случае чего она подтвердит, что была весь день с ним.

Вот теперь он был готов.

— Прощай, Лерка. — Он кинул сумочку и Винни-Пуха к Лере, беспомощно лежавшей на лестничной клетке. — Сама виновата!

Пара лестничных пролетов, и Эдик оказался у двери, ведущей на чердак.

«На улицу я выйду из другого подъезда. — Эдик прикрыл за собой железную створку как можно тише. — Как же здорово, что почти все уезжают на свои дачи!»

Все шито-крыто.

Глава 29

Терпения у Валерия Кулагина хватило всего на час. Он смог выдержать лишь семь попыток.

«Нет, так я сойду с ума! — Валерий бегом спустился по лестнице. — Лучше я подожду Леру у квартиры, в которой она сейчас живет, чем сидеть у телефона».

Машина, приобретенная им еще в первый приезд в Москву и оставляемая Валерием в гараже отца, мгновенно исчезла со двора, как только хозяин включил зажигание. Валерий мчался по маршруту, выученному за этот час назубок. Да он мог с закрытыми глазами добраться до улицы, на которой ему предстояло встретиться с дочерью. Валерий торопился так, что не обращал внимания даже на Москву-реку, мелькавшую справа. А ведь как он тосковал по этой речке, блуждая по горным альпийским тропинкам! Но сейчас все меркло перед возможностью увидеть дочь.

Машина Валерия сбавила скорость лишь после двух левых поворотов, когда оказалась на улице, к которой он так стремился. Валерий заехал во дворы и принялся искать нужный дом.

Удача улыбнулась ему — дом отыскался без проблем. Припарковавшись прямо напротив подъезда, Валерий вышел и огляделся — улица была пустынна: ни людей, ни машин.

«Все на дачах. — Валерий посмотрел вслед парню, вышедшему из соседнего подъезда. Парень озирался и шел неестественно скованной походкой. — Попадаются лишь редкие странноватые типы».

Валерий вздохнул и улыбнулся, мгновенно позабыв о странном парне, только что привлекшем его внимание. Никто и ничто не могло отвлечь его от главного!

— Ну, Валерка, вперед! — подбодрил он себя и шагнул в подъезд.

По давней привычке Валерий никогда не пользовался лифтом. Вот и сейчас он шагал вверх по ступеням лестницы, приближающей его к дочери.

«Папочка, я люблю тебя и жду», — слова из записки Леры стояли у него перед глазами и делали его счастливым. Он шел и пытался представить их встречу. Но ничего, кроме безграничной нежности и восторга, не предчувствовал.

Сейчас он минует еще один этаж и, возможно, увидит дочь! Еще двадцать шесть ступеней и…

Валерий почувствовал свалившийся на него ужас, словно безжалостная, жестокая снежная лавина накрыла его и пытается отнять жизнь. Валерия пошатнуло, словно от удара, и он схватился за перила, спасаясь от падения.

— О Господи… — Валерий не мог поверить глазам. — Марина…

На площадке между этажами лежала женщина с волосами цвета меда белой акации. Лежала в той же позе, что и его Марина, когда упала в трещину…

Валерий, с трудом передвигая ноги, поднялся еще на несколько ступеней.

«Нет… Нет, это не Марина. — Валерий сделал усилие, прогоняя наваждение. — Доченька…»

И силы мгновенно вернулись к мужчине. Он бросился вверх, преодолев оставшиеся ступеньки за несколько долей секунды.

— Лерочка… О Господи, доченька! — Валерий склонился над Валерией, которая, казалось, не дышала. — Доченька, что же это?..

Валерий приложил ладонь к шее Леры, туда, где должен биться пульс. Но он никак не мог почувствовать, движется ли кровь по вене, волнение мешало ему: он с ужасом смотрел на жестоко избитую дочь.

— Кто же это сделал? — Валерий несколько раз глубоко вздохнул, пытаясь успокоиться. — Лерочка, родная моя…

Мужчина потер похолодевшие пальцы и снова дотронулся до шеи дочери.

Есть! Кровь пульсировала! Лера жива!!!

Валерий, приведенный в норму этим счастливым известием, начал действовать четко и решительно. И уже через минуту диктовал оператору «скорой помощи» адрес, по которому необходимо было прислать машину.

Валерий склонился над дочерью и, осторожно проведя пальцами по ее лицу, поцеловал Леру.

— Все будет хорошо, цветочек мой, мой волшебный эльф… Обещаю тебе, все будет хорошо!

Как же он хотел прижать дочь к себе, как хотел облегчить ее страдания! Но Валерий понимал, что сейчас до Леры дотрагиваться опасно: если, не дай Бог, у нее есть переломы, то нежность отца может лишь навредить ей.

Валерий знал, что потеря сознания устранила нешуточную физическую боль, но в то же время он волновался, ведь потерять сознание Лера могла из-за внутричерепного повреждения, а это опасно, смертельно опасно.

Валерий не отрывал взгляда от дочери и непрерывно разговаривал с ней, нашептывал ласковые слова. Он поддерживал ее, не позволяя сорваться в бездонную черноту. Нет, дочь он больше не потеряет!

Лишь приехавшая бригада «Скорой помощи» оттеснила Валерия от Леры.

Врачи загородили дочь, и только тогда Валерий огляделся и заметил, что у стены валяются сумочка Леры и желтый медвежонок в красной маечке. Он поднял вещи дочери. Хулиганское нападение или ограбление? В сумочке не было ни кошелька, ни денег, и Валерий остановился на мысли об ограблении. Но это еще предстояло выяснить, а вот в чем Валерий был уверен, так это в том, что Лера уходила из этого дома. Уходила, унося с собой самые ценные вещи: сигареты отца, диск Игоря и медвежонка.

— Нам понадобится ваша помощь, — обратилась к Валерию женщина-врач. — Надо поторопиться!

— Конечно, — кивнул отец Леры. — И пожалуйста, отвезите дочь в какую-нибудь частную клинику.

— Но…

— Я оплачу ваше время и работу.

Врач понимающе кивнула:

— Хорошо. — Она ободряюще дотронулась до его плеча. — Я понимаю вас.

…Валерий видел лишь красные кресты на капоте «скорой помощи» и слышал только завывание сирены этой машины. Он ни на метр не отставал от «Газели», которая везла его дочь в клинику, чтобы спасти. С Лерой ничего плохого не случится!

…Ожидание длилось и длилось. Валерий ждал известий о состоянии дочери. И как же он боялся, что они окажутся нерадостными.

Уже начало смеркаться, когда в приемной появился доктор. Валерий напрягся в ожидании. Состояние дочери было тяжелым, надежда на благоприятный исход оставалась.

— Сотрясение мозга. Вывих руки. Перелом трех ребер. Многочисленные кровоподтеки.

Врач говорил ровным голосом, комментируя состояние Валерии и объясняя, что опасность не слишком велика. С ней все будет в порядке.

— Мы все задокументировали, и секретарь готовит бумаги для милиции. — Врач взглянул в глаза Валерия. — И еще… Половой контакт имел место, но об изнасиловании речь не идет.

Валерий кивнул — ему стало легче дышать, ведь одежда на Лере была разорвана. «Слава Богу, хоть это нас миновало…»

— Когда я смогу ее увидеть?

— Я провожу вас в палату. — Доктор жестом пригласил Валерия пройти к дверям. — Вы сможете находиться с ней сколь угодно долго.

Валерий зашел в палату и аккуратно прикрыл за собой дверь — вот он и встретился с дочерью. Наконец они вместе.

Лера лежала в кровати и, казалось, не дышала. И очень напоминала маленькую, беззащитную девочку. А трубочки от капельницы, подведенные к ее руке, делали Леру еще более уязвимой.

Валерий сел возле дочери. Он осторожно дотронулся до ее руки и легонько сжал пальчики Леры. Нет, он не хотел ее будить. Просто он хотел поделиться с дочерью силами, хотел, чтобы Лера чувствовала его присутствие.

Вот этот долгожданный и тяжелый день и закончился. Отец и дочь были вместе, и сумерки, незаметно проникшие в палату, окутали их, помогая воссоединиться.

Игорь с трудом разлепил отяжелевшие веки: смеркается или рассветает? Он протянул руку, желая дотронуться до Леры, но… Ее рядом не оказалось.

Игорь сел.

— Лерунь! — позвал он. — Лера!

Ответа не последовало. В квартире стояла гробовая тишина.

— Может быть, еще не вернулась? — Игорь щелкнул выключателем ночника. — Она хотела сходить за медом.

Стрелки показывали шесть часов. Но утра или вечера? Сумерки за окном или рассвет?

Игорь поднялся и направился к телефону.

— Точное время шесть часов, десять минут, сорок пять секунд, — послышался голос «железной тетки», и Игорь почувствовал, как его охватывают ужас и страх.

Господи! Где же Лера?!

Игорь бросился в соседнюю комнату — никого. Помчался на кухню — тот же результат.

Леры не было.

Игорь в растерянности опустился на стул, беспомощно озираясь по сторонам. И тут под рукой он почувствовал лист бумаги. Записка?

Он включил свет — точно! На столе лежала записка, оставленная для него Валерией.

«Игорь! Мой милый, любимый Игорь!

Мне правда очень нужно съездить домой. Точнее, не домой, а в квартиру к Эдику, где я жила до вчерашнего дня. Так получилось, что мне пришлось жить там: понимаешь, бабушка очень разболелась, и я не хотела огорчать ее, поэтому мы с Эдиком делали вид, что живем вместе. Мы с ним обо всем договорились, но он зачем-то решил изменить данному слову и вчера предложил попытаться начать все заново. И знаешь, я почему-то так его испугалась, что убежала, не взяв даже сумочку. Поэтому я решила поехать сейчас: Эдик сегодня на сутках, и я беспрепятственно возьму документы и Винни-Пуха. Я не хочу обременять тебя этим, потому что должна сама решить все свои проблемы. А тем более ты приболел.

Игоряша, если ты уже проснулся, то не волнуйся, я скоро приеду. Я поеду на такси и через полтора часа буду с тобой!

Кстати, о моем настоящем доме: улица, на которой я жила с рождения, будет для тебя сюрпризом! Знаешь, ты очень удивишься и, так же как и я, поверишь в неслучайность совпадений.

Игорь, я надела аквамариновый брючный костюм, он мне очень идет. Спасибо!

И еще, чтобы ты не волновался, оставляю тебе адрес и телефон Эдика. Так, на всякий случай, хотя ничего не случится, ведь Эдик на сутках, а с работы он отлучиться не может.

На этом все. Приеду с медом, полечу тебя и очень многое расскажу. Мне нужно обязательно поделиться с тобой одной радостной новостью!

Пока, Игорек! Я скоро буду дома, не волнуйся. (А может быть, я уже и не одна, а с малышом, правда?)

Я люблю тебя, родной мой. Очень люблю.

Твое солнышко».

Сердце с безумной частотой колотилось в груди Игоря, и от этого ритма у него дрожали руки и ноги.

«Через полтора часа Лера пообещала приехать, но… Но ведь уже утро! — Игорь с трудом поднялся на вновь ослабевшие ноги. — Господи… Только бы с ней ничего не случилось!»

Игорь, прикладывая невероятные усилия, чтобы тверже стоять на ногах, поспешил в комнату одеться. Он решил немедленно отправиться по оставленному Лерой адресу.

«Может быть, что-нибудь с бабушкой случилось? Может быть, Лера позвонила бабушке оттуда и поехала к ней? — Игорь остановился, ужаснувшись своей следующей мысли. — Пусть уж лучше с бабушкой что-нибудь случится, но только бы не с Лерой… Господи, прости… Но прошу тебя, побереги мою Леру…»

Серебристая «ауди» Игоря стремительной кометой мчалась по утренним московским улицам. Игорь не обращал внимания ни на какие ограничители скорости, благо в столь ранние воскресные часы дороги были пустынны.

Игорь лишь думал и беспокоился о причине, заставившей Леру остаться, не вернуться к нему.

«Только бы эта причина не коснулась Леры, только бы этот Эдик не вздумал вернуться домой. — У Игоря побелели пальцы, до того крепко он сжимал руль. — Лера моя, и никто не посмеет отнять ее! Никто и ничто не разлучит нас!»

«Ауди» свернула с Садового кольца на Марксистскую улицу.

— Мы не потеряемся, — говорил Игорь, успокаивая себя. — У Леры ведь есть ключи!

Игорь невольно улыбнулся, вспомнив, как обрадовался, когда подобрал брелок для ключей Леры — это был маленький Винни-Пух.

«Лера поехала за большим Винни-Пухом, она не расставалась с ним!»

Марксистская улица сменилась Волгоградским проспектом, и Игорю оставалось сделать всего лишь два поворота направо.

«Не дай Бог, этот Эдик оказался дома и насильно удерживает Леру. — Игорь вновь разволновался, тревожные мысли одолевали его. — Если он хоть что-нибудь сделает… Если даже словом обидит ее — все! Я убью его!»

Игорь преодолел второй поворот направо и притормозил. Происходило что-то странное — улица была заполнена машинами «скорой помощи», пожарными и даже машинами МЧС.

Игорь выскочил из своей «ауди» и побежал туда, где должен был находиться нужный ему дом.

На бегу он слышал обрывки разговоров… Но надежда умирает последней — Игорь всеми силами старался не думать о худшем.

«Зачем уходишь ты?!»

Дома не было. Вместо дома была груда обломков.

«Зачем уходишь ты…»

Глава 30

В этот по-летнему теплый осенний денек Валентина Сергеевна и Дятлы устроили завтрак на террасе. Сегодня они, впрочем, как и каждый день, приготовили пищу,обогащенную витаминами, избавленную от вредных веществ и способную поддержать стареющий организм.

— Творожок наисвежайший, — улыбнулась мать Эдуарда своей подруге.

— Он у молочницы только-только отвиселся. — Валентина Сергеевна начала завтрак со сныти, заправленной медом.

— Леня, мы ждем тебя! — позвала Вера Петровна мужа.

Отец Эдика пришел на террасу с телевизором и принялся настраивать его.

— Леня, зачем тебе телевизор? — Мать Эдуарда посмотрела на мужа с укором.

— Батарейки в приемнике сели, — ответил он, — а я хочу новости послушать.

— Я тоже с удовольствием новости посмотрю, — отозвалась Валентина Сергеевна. Ей необходимо было отвлечься: она не могла успокоиться со вчерашнего дня, после разговора с сыном. Валерий больше не перезвонил, и Валентина Сергеевна терялась в догадках: то ли сын вернулся в Австрию, то ли решил остаться дома и упорно дожидаться встречи с дочерью.

Но как только мужу Веры Петровны удалось поймать одну из телепрограмм, благодушные выражения с лиц сотрапезников исчезли.

На экране телевизора они увидели разрушенный дом. Дом, в котором они оставили своих детей для улаживания проблем.

— Наш дом! — выдохнула Вера Петровна и прижалась к мужу, ища у него поддержки. — Это же наш дом!!!

Корреспондент неустанно повторял адрес разрушенного дома и передавал подробности трагедии.

— Эдик! — вдруг взвизгнула Вера Петровна. — Мой мальчик!

— Эдик работал! Он должен был вернуться только в девять утра! — так же визгливо ответил ей муж, успокаивая жену и себя. — Какое счастье, что вчера была его смена!

Дятлы, счастливые, обнялись. Но их радость не получила ответа, и они недоуменно уставились на Валентину Сергеевну.

— Валя?! — окликнула Вера Петровна подругу, но тут же ахнула и прикрыла себе рот ладонью.

— Эдик работал, но Лера была в этом доме… — проговорила Валентина Сергеевна, не отрывая взгляда от экрана, на котором продолжали демонстрировать обломки разрушенного здания.

Слезы застыли в глазах Валентины Сергеевны, она была уверена, что это именно ее наказал Господь.

Это она заставила внучку жить в этом доме и тем самым обрекла ее на гибель.

Это она не позволила сыну встретиться с Лерой, и теперь… Теперь они никогда не встретятся.

Слезы наполнили глаза Валентины Сергеевны, но никак не выливались наружу — нет, облегчения и прощения ей не будет.

Ведь это она не захотела понять свою единственную внучку, которая так любила свою бабушку. Она не позволила ей быть счастливой с этим мужчиной, с Игорем.

Валентина Сергеевна задохнулась в рыданиях…

Этот рассвет превратился в закат.

Игорю казалось, что он находится во мгле, двигаясь на ощупь и с трудом понимая, что происходит вокруг.

Он не понимал, почему его не пускают к тому, что осталось от дома. Ведь он мог бы найти Леру, ведь, возможно, она жива и ждет помощи.

Но все его попытки оказались безуспешными. Десятки раз разные люди объясняли ему, что пострадавших отвозят в районную больницу, что всю информацию можно будет получить в штабе.

Но Игорь не мог ждать, он хотел действовать. Ему казалось, что эти ужасные безмолвные куски дома дадут ответ на его вопрос: где Лера, осталась ли она в этом доме или смогла уйти из него?

И он снова и снова пытался подойти к обломкам. Снова и снова его останавливали, но вот в одну из попыток…

Парень в форме МЧС был молодым и не обтертым временем. И когда он увидел, что этот настойчивый мужчина вновь идет в сторону разрушенного дома, то решил не заметить его. И Игорь смог подойти к обломкам.

Игорь не знал, что именно ответит на его вопрос. Он всматривался в куски разрушенных стен, ища что-то. Что-то…

Удивительно, но на Игоря никто не обращал внимания. Все были заняты делом, ни на минуту не прекращая работы по разбору завала, поискам и спасению людей.

И Игорь тоже искал, упорно всматриваясь в бетонные осколки. И вот… Между обломков мелькнуло что-то желтое, и Игорь бросился к этому яркому пятну. Он разгреб мелкие осколки и… вызволил из-под них Винни-Пуха — желтого медвежонка в красной маечке. В лапках медвежонок держал горшочек с надписью «Мед».

У Игоря не возникло ни единого сомнения, что этот желтый медвежонок в красной маечке и с синим горшочком в лапках именно тот самый, которого он выиграл в прошлом году для Леры. Медвежонок смотрел на Игоря веселыми глазками — еще бы, ведь его освободили из смертельного каменного плена.

А Лера?!

Не потребовалось волшебника, чтобы рассвет смог превратиться в закат.

«Как без тебя, как без тебя, как без тебя мне прожить?! Скажите, небеса…»

У Игоря больше не было солнышка.

Лера попыталась разомкнуть веки, но солнечный свет резанул глаза, и она поморщилась. Поморщилась и тут же почувствовала, как болезненно заныло лицо.

А когда боль затихла, она почувствовала, что кто-то легонько сжимает ей ладонь. И Лера снова попробовала открыть глаза — слезы потекли, смягчая резь от света. А сморгнув спасительную влагу, Лера увидела… отца!

— Папа… — Лера улыбнулась, но тут же застонала от боли.

— Дочуня! — Валерий приблизился к Лере и поцеловал ее лицо, осторожно прикасаясь к нему губами. — Я люблю тебя… Прости меня…

— Папа… — Лера лишь сильнее сжала руку отца. — Папочка мой…

Каждое сказанное слово отзывалось болью в ссадинах на лице. А охватившее Леру радостное волнение заставило сердце биться сильнее. Но, к сожалению, эти удары отозвались нешуточной болью в голове — сотрясение мозга давало о себе знать. Лера была почти беспомощна — охваченное болью тело не давало ей даже просто пошевелиться.

А она так хотела обнять отца!

И Валерий, почувствовав ее желание, прижался щекой к ладони дочери. Он и сам мечтал прижать Леру к груди, но, к сожалению, сейчас это было невозможно.

Как и невозможно было поговорить. Да и не нужно это было пока, потому что Лере требовался покой, а она на каждое ласковое слово отца отвечала слезами. Лера пожимала отцу руку и смаргивала катящиеся из глаз слезы счастья. И это волнение, пусть даже и счастливое, ей было не нужно.

— Я никуда не уйду, — успокаивал дочь Валерий. — Я всегда буду с тобой.

Да, им о многом нужно поговорить. Валерию обязательно нужно помочь дочери. Но все это может подождать. Ведь сейчас главное — это ее выздоровление, для которого требовались немалые силы.

Глава 31

Последние силы покидали Валентину Сергеевну. С момента известия о взрыве дома прошло двое суток, и за это время бабушка Леры обессилела. Она ничего не ела в эти два дня и единственное, на что была способна, — это выслушивать объяснения Эдика и его отца. Мужчины приезжали, чтобы рассказать, как продвигаются спасательные работы, и описать увиденное ими в больнице и морге.

— Отсутствие вестей — хорошие новости, — успокаивала подругу Вера Петровна. — Посмотри, как мужественно держится Эдик! Валя, бери пример со своего зятя! Ведь еще не все потеряно!

Валентина Сергеевна кивала подруге и пыталась улыбнуться Эдику — мальчик так старается держаться мужественно, а ведь видно, что он находится в непрерывном напряжении и волнении.

Успокоительные речи лились рекой, когда резкий звонок в дверь заставил Валентину Сергеевну и Эдика с его мамой вновь встрепенуться. Они ждали возвращения отца Эдуарда, который поехал в больницу справиться о вновь поступивших.

Валентина Сергеевна, собрав остатки сил, пошла открывать: она первой должна узнать новость, какой бы та ни была.

На пороге стояла Катерина.

— Катенька! — Валентина Сергеевна бросилась к девушке. — Катюша, ты уже знаешь?..

Катерина принялась успокаивать Валентину Сергеевну.

— Не надо плакать. — Катя улыбнулась, глядя в глаза измученной горем женщины. — Валентина Сергеевна, Лера жива!

— Правда?! — Губы Валентины Сергеевны дрогнули, а глаза счастливо улыбнулись. — С Лерочкой все в порядке?!

— С ней не все в порядке, но она жива. — Катерина грозно смотрела на Эдика, стоящего неподалеку. — Собирайтесь, Валентина Сергеевна, я отвезу вас к внучке.

Не отрывая пристального взгляда от Эдика, Катерина решительно шагнула в его сторону.

— Подонок! — Оглушительно-звонкий шлепок заставил всех вздрогнуть. — Как ты мог бросить ее?

Эдик приложил ладонь к вмиг запылавшей щеке — пощечину Катерина отвесила ему нешуточную.

— Катя… — недоуменно пробормотала Валентина Сергеевна.

— Что ты себе позволяешь?! — взвизгнула мать Эдуарда.

— Он знает — что! — Катерина буквально испепеляла Эдика взглядом.

— Но, Катя… — Валентина Сергеевна растерялась.

— Валентина Сергеевна, или мы немедленно едем, или я не скажу вам, где Лера и что с ней!

Катерина была настроена решительно — сегодня ей звонила Валерия и слабым, едва слышным голосом рассказала, что в больницу она попала по вине Эдика. Все произошедшее было для Кати неожиданностью: она, конечно, знала, что взорван дом, где раньше жила ее подруга, но ни о чем не беспокоилась. Катерина была уверена, что Леры в доме не было, потому что она встретилась с Игорем. Да и о Валентине Сергеевне Катя не беспокоилась: наверняка Лерка позвонила бабушке на дачу и успокоила ее.

— Мы с Эдиком тоже поедем с вами. — Вера Петровна бросила на Катерину властный взгляд. — Эдик — муж Леры и имеет полное право…

— Этот урод ни на что не имеет права! — взорвалась Катерина, но смогла сдержаться. И закончила уже спокойным тоном: — Знай, Эдик, по крайней мере есть двое мужчин, которые открутят тебе голову, если ты только приблизишься к Лере! Ты понял меня?!

…До клиники ехали молча.

Валентина Сергеевна, потрясенная поведением Кати, даже не решалась узнать, что же произошло с внучкой.

А Катерину не покидали мысли обо всем узнанном и не оставляли беспокойные думы о дальнейшей судьбе Леры.

— Катя, — наконец решилась заговорить Валентина Сергеевна, — ты сказала, что за Леру могут заступиться двое мужчин… Значит…

— Да, я знаю, что отец Леры жив, — ответила Катя, не отрывая взгляда от дороги.

На этом разговор закончился.

А уже через полчаса они увидели этого мужчину, с котором только что обмолвились. Валерий ждал их у входа в клинику.

Дальше все происходило в такой же немногословной атмосфере, как и только что проделанный путь.

А Катя… Кате показалось, что она окунулась в источник с живой водой. Потому что впервые в жизни ее душа раскрылась, словно цветок, почувствовавший солнечные лучи. Мир вмиг вспыхнул светящейся палитрой, и Катя ощутила сильнейшую жажду — жажду жизни.

И все это чудесное преображение произошло по одной-единственной причине — она встретила мужчину своей мечты.

Но этим мужчиной оказался отец ее единственной подруги. И как же теперь быть?

Катя спрашивала Валерия о состоянии Леры, удивляясь себе: «Как же я осмеливаюсь говорить с ним? Разве с мечтой можно вот так запросто разговаривать?» Но беседа продолжалась.

— Встреть я тебя на улице, не узнал бы. — Валерий помнил Катю ребенком.

— А вы почти не изменились. — Раньше Катя воспринимала Валерия только как папу своей подруги и не обращала внимания на его внешность, а вот теперь…

Это разговор нужен был им обоим.

Катерина открывала в себе неведомое: волнение от разговора с мужчиной, в которого влюбилась с первого взгляда, сменилось восторгом от присутствия этого мужчины, и все это делало Катю счастливой.

Валерия же разговор отвлекал от тревожных мыслей: он беспокоился за беседу, происходящую сейчас между Лерой и Валентиной Сергеевной. Но в то же время… Валерий, беседуя с Катей, где-то глубоко в душе ощущал давно позабытое трепетное чувство симпатии — симпатии к женщине. «Просто я удивлен — Катя превратилась в очаровательную девушку, а я помнил ее ребенком».

— …Главное, чтобы Валентина Сергеевна не стала защищать Эдика, — Катерина нахмурилась — в последнее время слишком уж большое влияние оказывали на бабушку Леры Дятлы.

— Я беспокоюсь о том же, — кивнул Валерий. — Но теперь у Леры есть я.

— Конечно, — улыбнулась Катя. — И Игорь!

Но тут Валерию с Катериной пришлось вздрогнуть — дверь палаты Леры резко открылась, и они услышала не менее резкий голос Валентины Сергеевны:

— Ну и где же твой Игорь?!

Глава 32

Игорь знал, что теперь ночь не закончится никогда. Эта непроглядная мгла будет длиться вечно. И эта мучительная боль останется с ним навсегда.

Все тело сводило сильнейшими судорогами, а утомительная головная боль, казалось, не затихнет. И Игорь уже начинал привыкать к этой боли, ведь жизнь без Леры другой и быть не может: вечная мука.

Игорь провалился в эту муку четыре дня назад. Найдя на развалинах дома Винни-Пуха, Игорь, цепляясь за последнюю соломинку, решил поехать домой и попробовать подождать Леру: ведь если ей действительно пришлось поехать к бабушке, то она вернется именно сюда.

И он ждал, не отходя от окна, из которого хорошо просматривался вход в подъезд. Игорь долго ждал, пока вновь не почувствовал озноб — болезнь, отступившая на время, вернулась. А когда озноб стал невыносимым, Игорю пришлось лечь.

«У Леры есть ключи, — успокаивал он себя. — И она обязательно вернется, потому что с ней ничего не случилось, ей просто пришлось поехать к бабушке… Лера скоро приедет…»

И он то засыпал, успокаивая себя надеждами, то просыпался, прислушиваясь, не поворачивается ли ключ в замке. И старался не обращать внимания на боль, пронизывающую все тело.

Игорь не знал, сколько он уже лежит, мучимый болезнью и ожиданием. И лишь дотронувшись до лица, он понял, что провел в постели не меньше трех-четырех дней — это несложно было определить по длине щетины.

А как только Игорь встал, то тут же почувствовал головокружение — за прошедшие дни он и маковой росинки в рот не брал. Но самое ужасное, что он понял — Лера так и не пришла, а это значит…

Звонок в дверь заставил Игоря встрепенуться, и слезы, застывшие в глазах, полились по щекам.

«Лера! — Он что было сил бросился к двери. — Вдруг она уже приходила, а я и не слышал!»

Игорь распахнул дверь.

На пороге стоял Михаил.

В прихожей было сумрачно, и Миша, не разглядев Игоря, виновато улыбнулся:

— Игоряныч, извини, но… — Миша взмахнул папкой с бумагами. — Мне очень нужна твоя подпись.

— Это ты… — Голос Игоря был едва слышен.

Игорь привалился к стене и съехал по ней на пол — все, это пришла не Лера, а значит…

— Игорь? — Миша нащупал на стене выключатель. — Что-нибудь случилось?

Вспыхнувший свет заставил Михаила ужаснуться — Игорь был неузнаваем. Волосы его были растрепаны, он осунулся, а по заросшему щетиной лицу катились слезы.

— Игорь… — Миша опустился на пол рядом с другом. — Лера не пришла?..

А что еще могло повергнуть Игоря в такое состояние? Неужели она не пришла? Игорь так ждал их встречи!

— Пришла, — прошептал Игорь, — а потом ей нужно было уладить кое-что… А этот дом взорвали…

Миша нахмурился, пытаясь сложить услышанные обрывки фраз в понятную картинку.

Игорь же достал из кармана записку Леры и протянул другу.

— Но ведь дом был взорван ночью… — проговорил Миша, прочитав написанное. Судя по записке, Лера не собиралась там задерживаться. — Почему она осталась?

— Я не знаю… — покачал головой Игорь.

Миша смотрел в глаза своего друга — он как никто понимал его. Ведь Миша уже прошел через этот ад, потеряв любимую.

— Игорь, но этого не может быть! Не верь в это! — Миша схватил его за плечи и хорошенечко встряхнул. — Ты ездил туда?!

Игорь кивнул и, поднявшись, прошел в комнату, опираясь о стену.

— Вот! — Он взял Винни-Пуха и протянул Мише. — Медвежонка я нашел на развалинах, когда мне удалось пробраться туда.

— И что? — Михаил был настроен решительно. — Ты уверен, что это именно тот медвежонок? — Миша заглянул в глаза Игоря. — Ты видел Леру мертвой?

— Нет…

— Значит, и говорить не о чем!

Игорь посмотрел на друга и, тяжело вздохнув, опустился на кровать — силы покидали его. Четырехдневная борьба с болезнью истощила мужчину.

— Давай я позвоню Всеволоду Николаевичу. — Миша был уверен, что экс-тесть Игоря, а точнее, его второй отец поможет. — И знаешь… Мне нужна была твоя подпись, потому что мы с Всеволодом Николаевичем решили перевести деньги в фонд пострадавших от взрыва… Представляешь?

— Давай бумаги, я подпишу. — Игорь продолжал говорить все так же тихо. — Этим людям помощь нужна…

Эдик потирал руки, пересчитав в очередной раз свои денежки.

— Никогда не думал, что трагедия может принести счастье. — Эдик хмыкнул.

К деньгам, украденным им у Леры, теперь присоединились денежки из конвертиков, раздаваемых пострадавшим от взрыва. Кто только не раздавал деньги! А Эдик лишь радовался, кладя купюры в карман, и не задумывался о том, что поступает подло.

«Да, нет худа без добра. — Он был всем доволен. — Дом рухнул, и негде теперь искать следы моего проступка — это раз! Нам не пришлось ютиться по казенным домам, мы живем в шикарной квартире Валентины Сергеевны — это два! Через год нам дадут новую квартиру — это три! Но главное — Валентина Сергеевна обещала помирить меня с Леркой!»

Нет, жаловаться Эдику было не на что. Трагедия обернулась для него удачей. Мало того, что Валентина Сергеевна извинилась перед ним за распущенность и непристойное поведение своей внучки, она еще и разработала целый план, как вернуть Леру. Главное — удержать ее, не отпустить от себя, а там уж никуда она не денется. Даже отец Лерки ничего не сможет сделать.

«И папашка ее подвалил как нельзя кстати. — Эдик с аппетитом принялся за румяное яблоко. — Он, как я понял, имеет кучу денег, это то, что нам нужно. Но главное — Валентина Сергеевна держит его в кулаке!» Нет, все же бабка молодец, использует свою болезнь правильно! И со временем я буду иметь все — и Лерку, и деньги ее отца!»

И для этого Эдику требовалась малость — строго следовать указаниям Валентины Сергеевны. И он старательно делал все, о чем его просила бабушка Леры, не задавая вопросов. Эдик будет кушать масло, а технология приготовления продукта его не интересует!

Глава 33

Со дня трагедии прошла неделя.

Уже неделю Лера пребывала в полузабытьи. Она почти всегда спала. А когда пробуждалась, то видела возле себя либо отца, либо Катерину.

Отец не отрывал взгляда от дочери. Валерий не мог насмотреться на Леру, а она на него, И им чаще всего хватало этого немого диалога, а тем более врач предостерег, что много говорить Лере нельзя, так же как нельзя волноваться.

За неделю они разговаривали считанные разы: Валерий рассказал дочери о визите милиционера — врач «скорой помощи» сообщил о нападении.

— Как ты и просила, я ничего не сказал об Эдике. — Отец сжал пальцы дочери. — Пока не сказал.

— Только я могу дать против него показания. — У Леры были свои планы на этот счет. — Не беспокойся об этом, пап. Я знаю, как мне лучше поступить…

Валерий кивнул. Он не хотел спорить с дочерью, они потом вместе примут правильное решение. А сейчас главное — ее выздоровление.

И Валерий развлекал дочь рассказами об Альпах и людях, живущих возле этих гор. Он решил все проблемы оставить на потом.

А проблем хватало.

Ведь нужно было как-то сообщить родителям Марины, мамы Леры, что Валерий жив. Лера сказала отцу, что сделает это сама, а тем более ревность и ненависть питерских родственников прошли. Лера хорошо помнила, как бабушка и дед раскаивались в своем поведении. Но пока у нее хватило сил лишь на то, чтобы позвонить и ровным голосом сказать им, что с ней все в порядке и ее по счастливой случайности не было в ту злополучную ночь в том доме.

Еще Валерию нужно было купить квартиру для дочери. Ведь Валентина Сергеевна твердо решила, что Дятлы будут жить с ней до тех пор, пока им не предоставят квартиру. А это означало, что вернуться домой Лера не сможет.

Но все это пустяки. Главное, что беспокоило Валерия, — это отношения дочери с Игорем. Было понятно, что они потерялись. И отец очень хотел помочь Лере. Но как это сделать, не потревожив ее?

— Лера, помнишь, в тот день, когда бабушку забрали в больницу, — осторожно начал отец, — ты окликнула мужчину…

— Это был ты. — Губ Леры коснулась нежная улыбка.

— Да. — Валерий взял дочь за руку. — Но почему ты решила, что это был твой Игорь?

Лера вздрогнула. Больше всего она боялась разговаривать об Игоре.

— Сигареты, — проговорила она голосом, осипшим от волнения. — Игорь курит те же сигареты, что и ты.

— Лера, а где Игорь? Вы потерялись? — Валерий вглядывался в глаза дочери. — Он не знает, где тебя искать, да?

— Я сама справлюсь с этим. — Она осторожно прижала к себе Винни-Пуха, с которым не расставалась.

— Лера, у тебя есть я, и не нужно взваливать решение всех проблем на себя.

— Пап… Пожалуйста…

И Лера закрыла глаза, спасаясь от проблем во сне. Во сне, который излечивал израненную душу и давал отдых измученному болью телу…

Так же часто, как и отца, Лера видела Катерину. Катя все свободное время проводила возле подруги, пытаясь поддержать и приободрить Леру. Правда, это у нее не слишком хорошо получалось.

А все потому, что Катя изменилась. Вся ее жизнерадостность вмиг исчезла, уступив место задумчивости.

Из минуты в минуту, из часа в час, изо дня в день Катерина думала о Валерии. Она влюбилась в отца своей единственной подруги. И главное, Катерина была уверена в том, что полюбила впервые в жизни, а все ее прошлые увлечения — ничто, потому что только сейчас она чувствовала, как замирает сердце при появлении этого мужчины. А когда он разговаривал с ней или приглашал перекусить в кафе при клинике, Катерине казалось, что это несбыточные фантазии и все происходит не с ней.

Каждый день, идя в клинику, она говорила себе, что оставит все думы, ожидания и надежды. Но у нее ничего не получалось. Она не могла не думать о Валерии, потому что полюбила его.

Но сегодня Катерина дала себе слово, что постарается осторожно поговорить с Лерой: ведь уже прошла неделя, кризис миновал, и Лера окрепла.

— Лерик, привет! — Катя улыбнулась и села возле подруги. Лера не спала, и это было хорошим знаком.

— Привет, Катюш, — тихо проговорила Лера.

— Лер, мне надо с тобой поговорить.

И тут же Лера замотала головой, почувствовав, о чем именно с ней хочет поговорить подруга.

Но Катя не послушала ее, потому что знала — Лере нужен Игорь.

— Не надо… — прошептала Валерия.

— Надо, Федя, надо!

Лера улыбнулась шутке подруги, но в то же мгновение из ее глаз покатились слезы. Катерина уже пыталась узнать адрес Игоря, но Лера отвечала, что не помнит. Катя объясняла такие ответы подруги воздействием на организм обезболивающих средств и слабостью Леры. Но сейчас уже прошла неделя…

— Лерочка, ты ведь помнишь адрес Игоря, правда? — Катерина сжала ее руку. — Тебе нужно всего лишь сказать, где Игорь живет. Я поеду к нему и привезу сюда.

— Нет, — всхлипнула Лера, — я потеряла Игоря. Я сама ушла от своего счастья… И… И ключи от квартиры Игоря остались под обломками дома… Назад дороги нет… — Лера даже не пыталась остановить слезы. — Игорь не поймет меня!

— Лера, успокойся. — Катерина испугалась — Валерия заплакала, а это могло вызвать приступ сильнейшей боли. — Игорь любит тебя и поймет. Лерка, я же видела, как вы встретились! Он поймет тебя, поймет!

— Поймет? — Лера растирала потоки слез, струящиеся по щекам. — Он понял меня, когда отпустил на целый год. Отпустил, зная, что я буду с другим… Но сейчас, когда я снова ушла…

— Лера, но ведь если бы этот подонок не избил тебя… — Катерина тут же вспомнила, что Лера не собирается заявлять на Эдика. И вообще.

— Игорь приболел, а я оставила его. — Лера чувство вала себя виноватой. — Какая же я дура…

— Но тебе действительно нужно было забрать документы.

— Да, теперь паспорт у меня есть, а вот… — Лера судорожно вздохнула.

— Я ему все объясню!

— Уже поздно что-то объяснять, целая неделя прошла! И вообще…

— Что вообще?

— Понимаешь, я как чувствовала. Ну… Мне немного боязно было ехать одной, и я… оставила Игорю записку и на всякий случай написала адрес… Так что…

— Игорь теперь думает, что ты погибла?! — ужаснулась Катя.

— Пусть думает… Может быть, думая, что я погибла, он не будет ненавидеть меня… Господи, какая же я дура! Зачем же я ушла от него?!

— Так! — Катерина решительно встала. — Сейчас ты говоришь мне адрес Игоря, и я еду к нему!

— Нет!

— Да! — послышался мужской голос.

Подруги устремили взгляды на дверь. Там стоял Валерий.

— Здравствуйте, — пролепетала Катя.

— Здравствуйте, — ответил отец Леры и широко улыбнулся девушкам.

Валерий сел на стул, стоящий возле кровати дочери, и взял Леру за руку.

— Лерочка, ты не одна. У тебя есть и я, и Катя. — Валерий смотрел на дочь нежным, любящим взглядом. — И вообще, теперь тебе нельзя ни о чем беспокоиться, абсолютно ни о чем!

Валерия устремила на отца непонимающий взгляд.

— Почему, пап?

— Потому что… — Отец шумно выдохнул, справляясь с волнением. — Потому что я скоро стану дедушкой!

Лера уставилась на отца — это известие ошеломило ее.

— Мне только что сказал доктор. — Валерий не скрывал своей радости.

— Значит, тем более нужно ехать к Игорю! — оживилась Катерина.

Валерий и Катя принялись наперебой поздравлять Леру, убеждать ее в необходимости поездки к Игорю… Они от души радовались счастливому известию. А Лера молча смотрела на них и ничего не слышала, она была погружена в собственные заботы, обрушившиеся на нее столь неожиданно, как и известие о беременности.

«А ведь мы с Игорем этого очень хотели и даже говорили об этом, — думала Лера, переводя взгляд с Катерины на отца и обратно. — Да, я хочу к Игорю. Но для этого мне нужно быть уверенной, что ребенок мой и его…»

Валерий с Катей продолжали радостно обсуждать новость. Лера молча смотрела на них и вдруг… И вдруг поняла причину изменений, произошедших с подругой — Катя стала молчаливой и задумчивой, потому что… Неужели? Но в это сложно поверить! И все-таки?.. Да, Катерина время от времени смотрела на Лериного отца глазами, полными любви и обожания.

А он? Да, все его внимание было обращено к дочери, но иногда, в краткие мгновения, он смотрел на Катерину именно так, как смотрит мужчина на заинтересовавшую его женщину.

Лера улыбнулась — о лучшем она и мечтать не могла.

— Послушайте, — прервала их Лера, — мне нужно, чтобы вы пообещали одну вещь. Ведь мы — одна семья и, кроме как вам, мне довериться некому.

— Лерик… — Катерину взволновали слова подруги.

— Прошу вас, не говорите никому о моей беременности, — попросила она отца и Катю. — И еще… Спасибо, что вы есть у меня, но я должна сама решить, как жить дальше.

— Лера, но… — Отец не мог согласиться с ней и считал, что он виноват в излишней самостоятельности дочери.

— Пап, все в порядке, — улыбнулась Лера. — Ведь ты с нами!

Игорь сорвался в бездну одиночества, и она завладела им. Он много дней находился в каком-то дремотном, гнетущем состоянии, из которого и хотелось выбраться и в то же время не хотелось. Не хотелось потому, что в реальности его ждало одиночество, а одиночество — это ад.

Но помимо его воли реальность все же резанула в глаза, заставляя их открыться. Игорь был жив, а у жизни свои законы, поперек которых не пойдешь.

А когда глаза Игоря привыкли к приглушенному свету комнаты, в которой он находился, то он сразу же увидел Всеволода Николаевича. Бывший тесть попытался улыбнуться Игорю, но лицо его дрогнуло.

И Игорь тут же все вспомнил и осознал.

Он вспомнил, что находится в больнице, куда его увезли Миша и Всеволод Николаевич, потому что слишком уж он ослаб — грипп и горе подкосили здоровье Игоря, вытянув из него все силы.

И еще Игорь вспомнил, что Леры больше нет. Ее нет совсем, и им никогда не встретиться…

— Это точно? — Игорь с мольбой посмотрел на Всеволода Николаевича, ведь уже прошло несколько дней и, может быть, что-нибудь изменилось. Может быть, вдруг…

Но тесть лишь утвердительно кивнул и опустил глаза — невозможно было вынести горестный взгляд Игоря.

Да, это было точно, потому что Всеволод Николаевич сам держал в руках документ, в котором черным по белому было написано, что гражданку Кулагину Валерию Валерьевну опознал муж и что доселе безымянный труп принадлежит именно ей. Все было задокументировано и оформлено по всем правилам. Сомнений в том, что Лера погибла, не оставалось.

— Игорь… — Всеволод Николаевич попытался найти какие-нибудь слова, чтобы поддержать и утешить, но подходящих слов у него не нашлось. — Игорь…

— Не надо… — помотал головой Игорь.

Да и какие слова могут утешить мужчину, потерявшею женщину его жизни, потерявшего единственную…

Всеволод Николаевич вздохнул: ему уже стало казаться, будто это он несет близким одиночество, что по его вине счастье ускользает от родных ему людей.

— Знаешь, отец, — послышался приглушенный голос Игоря, и Всеволод Николаевич вздрогнул — впервые человек, которого он считал своим сыном, обратился к нему, назвав отцом. — Знаешь, а Лера, возможно, уже могла быть беременна… мы оба этого хотели в тот день…

Всеволод Николаевич сжал руку сына — с такими думами Игорю будет в десятки раз сложнее справиться со своим горем.

— Игорь, единственное, чего я не понимаю, — почему Лере пришлось там остаться? — Нет, нужно хоть с каких-то, пусть даже болезненных, слов начать вытаскивать Игоря из бездны молчания, ведь молчание для мужчины — это погибель. — Мужа в доме не было, ведь он опознал ее.

— Наверное, с бабушкой что-то серьезное произошло или еще с кем-то, — прошептал Игорь. — Что-то важное заставило ее остаться там, иначе Лера вернулась бы… Но…

Игорь закрыл глаза бездна одиночества напомнила о себе. Бездна одиночества завладела им, и он не представлял, что сможет когда-нибудь выкарабкаться из нее. Да он и не хотел этого.

Зачем?..

Глава 34

Для Эдуарда жизнь сверкнула новой гранью, и он уверовал в истину: «Что ни делается, все к лучшему». Потому что благодаря взорванному дому Эдик стал жить лучше, спокойнее и стабильнее. Он и представить себе не мог, что за столь короткий срок его жизнь так преобразится.

Три недели прошло с того дня, как Эдик жестоко избил беззащитную женщину. И за эти недели он всего лишь пару дней волновался, опасаясь последствий содеянного. Всего лишь два дня нервную систему Эдуарда сотрясали волнения. А по прошествии этих двух дней на Эдика снизошел покой — у него появилась могущественная покровительница. Даже авторитет матери померк перед властностью и решительностью Валентины Сергеевны.

Эдуард буквально смотрел в рот Валентине Сергеевне, ловя каждое ее слово. А все из-за того, что она, переговорив с ним после поездки в больницу к внучке, пообещала: ничего за избиение Леры ему не будет. И Лера, и ее отец, так неожиданно объявившийся, не сделают шага без одобрения Валентины Сергеевны. А ему, Эдику, нужно всего лишь поступать так, как будет говорить Валентина Сергеевна.

И первое, о чем попросила его бабушка Леры, — это опознать чей-нибудь труп как Кулагину Валерию Валерьевну. Что Эдик и сделал. Зачем это понадобилось Валентине Сергеевне, он не знал. Он знал только одно — лишних вопросов задавать не надо: «Бабка знает что делает».

А дальше все просьбы были и того проще — Эдик уволился из школы и преспокойно учился: Валентина Сергеевна сказала, что о деньгах ему беспокоиться не надо, так как отец Леры — человек обеспеченный и помочь зятю — его долг.

Также Валентина Сергеевна решила, что родители Эдика ничего не должны знать о поступке сына.

— Лера заслужила то, что ты сделал, за измену надо платить, — говорила Валентина Сергеевна Эдуарду. — Только прошу тебя, пусть это останется в тайне, не стоит нам по пустякам волновать Веру. Милые бранятся — только тешатся.

Все это лишь приободряло Эдика: вот Лерка выйдет из больницы — и все будет еще лучше, потому что ее отец обеспечит их с ног до головы.

…И вот настал день, которого Эдик все же немного побаивался, день, когда Лера приехала домой. Приехала неожиданно и появилась в комнате так тихо, что Эдик, занятый компьютерной игрой, не сразу ее заметил.

— Привет… — Эдуард встал из-за компьютера Леры, приветствуя жену. — Добро пожаловать домой!

На его лице сияла счастливая улыбка, будто и не произошло ничего — именно так встретить Леру проинструктировала его Валентина Сергеевна.

Но улыбка мгновенно исчезла с его лица — Эдика пригвоздил к месту и сжигал ненавистью взгляд мужчины, стоящего за спиной Леры.

— Здравствуйте, Валерий Алексеевич. — Эдик протянул руку своему тестю, с трудом сдерживая дрожь, пробегающую по телу. — Приятно познакомиться!

— Ты знаешь, что делают в тюрьме с теми, кого сажают за изнасилование? — Отец Леры не собирался даже просто здороваться с этим подонком, а тем более пожимать ему руку. — Или думаешь, я прощу то, что ты сделал с моей дочерью?!

— Я… Я не… — пробормотал Эдик, мотая головой. — Я ее не трогал…

За этим Лера и пришла, она хотела быть уверенной, что Эдик только избил ее. Только избил.

— Да мы с вашей дочерью с мая чужие люди, — проговорил Эдик. Его голос звенел от волнения — не только надежды на обеспеченную жизнь исчезли в одно мгновение — теперь надо было опасаться, как бы он не поплатился свободой. — Я не трогал ее!..

Но эти оправдания уже были никому не нужны: по его глазам и Лера и Валерий поняли — Эдик не врет. И хотя врач уверил Леру, что изнасилования не было, она сомневалась: «Вдруг Эдик все же что-то сделал, а врачи не считают это изнасилованием?» Поэтому она и попросила отца съездить с ней домой и узнать точно — было что-то или не было.

Лера улыбнулась растерянному и испуганному Эдику — у нее камень с души упал, ведь теперь она знала, что отец ее ребенка — Игорь!

— Мы завтра разводимся. Я была в суде, объяснила ситуацию, и мне пошли навстречу. Так что не опаздывай, заседание назначено на одиннадцать. — Лера счастливо вздохнула.

— А?.. — Эдика волновала его судьба.

— А это мы решим потом, — сказал отец Леры и взял дочь за руку, уводя из комнаты.

Валерий не хотел лишних разговоров: Лере нельзя волноваться, вдвойне нельзя.

Но, к сожалению, разговоры на этом не закончились, потому что в дверях они столкнулись с Валентиной Сергеевной и Верой Петровной, вернувшимися из магазина.

Валерий вздохнул с сожалением — он напрасно недавно радовался, открыв квартиру и поняв, что матери нет дома. Теперь разговора не избежать. Очередного никчемного разговора.

Этот разговор происходил между матерью и сыном уже не один десяток раз. Валентина Сергеевна каждый вечер навещала Валерия в его гостиничном номере, справляясь о состоянии внучки, и каждый вечер пыталась убедить его в том, что Лере нужно простить Эдика, что она не понимает, куда ее заведет любовь. Но все призывы Валентины Сергеевны не возымели успеха, Валерий твердо стоял на своем.

Отец Леры не соглашался со своей матерью. Он был полностью на стороне дочери, одобряя ее развод. И единственное, на что пошел Валерий, — это не заявлять на Эдика в милицию. Да и то согласился он с этим лишь потому, что Лера попросила его об этом.

— Ты, Валера, оставил нас, а Дятлы дали нам семью, — пыталась убедить его мать. — И этого забывать нельзя.

— Да, я виноват. — Отец Леры не снимал с себя вины. — Но ты не должна забывать, что родных людей у тебя двое — я и Лера.

— Дятлы мне ближе, чем вы! Они понимают меня!

— Хорошо. Поэтому пусть они живут с тобой, ты можешь оказывать им материальную помощь, что угодно! Но только не нужно навязывать моей дочери этого Эдика!

— Твоей дочери! Вспомнил!

— Я и не забывал.

— Кроме денег, никакой заботы я от тебя не знала!

Да, Валерий присылал матери деньги, которых хватало на то, чтобы она не работала и при этом жила с Лерой в полном достатке. Но Валентина Сергеевна почти не тратила деньги сына, приучая внучку к скромности и бережливости в быту.

— Моя слабость обошлась очень дорого моей дочери, будь я с ней, она не узнала бы несчастья.

— Зато теперь я смогу помочь хорошим, порядочным людям. Тебя должно радовать, что деньги не были истрачены на шмотки или кулинарные излишества.

— Мам, поступай как хочешь, — вздыхал Валерий. — Только оставь свои попытки примирить Леру со своими Дятлами!

Вот и сейчас, когда Валентина Сергеевна застала дома сына и внучку, она решила не упустить момент. А тем более женщина была уверена, что при Вере Петровне возражений не будет, ведь и Валерий и Лера обещали ей не конфликтовать с Дятлами. Может быть, что-нибудь путное и выйдет!

— Здравствуйте, здравствуйте! — Валентина Сергеевна осторожно обняла и поцеловала Леру и даже чмокнула в щеку сына. — Вот и славно, что вы зашли! А мы с Верочкой Петровной очень кстати купили тортик.

— Спасибо, мам, но нам пора, — попытался отказаться Валерий. — Лере нельзя переутомляться.

— Ну хоть полчасика посидите с нами, — вступила в разговор Вера Петровна. — Я так давно не видела Лерочку, ведь к ней не допускали посетителей!

— Нет, мы не сможем остаться, — твердо ответила Лера и взяла отца под руку — теперь у нее была надежная опора. — До свидания!

И тут все заметили, как изменилось лицо Веры Петровны — из благодушной свекрови она вмиг превратилась в оскорбленную невинность.

— Что ты себе позволяешь, Лера? — возмущенно, громко сказала Вера Петровна. — Как ты посмела пренебречь моим сыном?! Ты не захотела и даже не постаралась понять его! — Свекровь гневно сверкнула глазами. Терпение ее лопнуло, и она решила поставить все по своим местам сейчас, а не ждать, пока разногласия уладятся постепенно. — Эдик объяснил мне, что проблема в вашей половой жизни! Но пойми, Лера, дорогая моя, ведь такова наша женская доля и никуда нам от этого не деться. — Вера Петровна шумно сглотнула, она разволновалась не на шутку. — Я получала удовольствие, лишь когда Эдик сосал мою грудь! Да если бы не возраст, я рожала бы каждый год, потому что родовые муки — ничто, их можно вытерпеть ради наслаждения, получаемого от ребенка, сосущего грудь! Что же сделаешь, если мужчины не способны на это!

Валентина Сергеевна восхищенно смотрела на подругу — Вера переступила через себя, заговорив о запретном, лишь бы помирить сына с невесткой.

— Лера? — Бабушка обратилась к внучке, уверенная в положительном ответе. Ведь не оценить по достоинству поступок свекрови Лера не могла!

— Мне очень жаль вас, — тихо ответила Лера, глядя в глаза Вере Петровне. — Жаль, что вы не узнали, что это такое — быть счастливой с мужчиной.

— Но… — не поняла Вера Петровна. — Что ты хочешь этим сказать?! Ты, значит, это узнала?!

— Валерия! — грозно прокричала Валентина Сергеевна. — Что ты себе позволяешь?!

Внучка впервые пошла против бабушки.

Валерий же открыл дверь, желая поскорее увести дочь из этого дома: скандал им был не нужен — Лере нельзя было волноваться.

Но Валентина Сергеевна, возмущенная поведением внучки, ошеломленная ее эгоизмом, черствостью и нежеланием понять близких, шагнула за Валерием и Лерой на площадку.

— Я хотела, чтобы ты была счастлива, но раз ты сама этого не хочешь, — Валентина Сергеевна преградила им дорогу, — так знай: твой Игорь искал тебя, но узнал, что ты погибла под развалинами дома.

Лицо Леры дрогнуло.

— Зачем? — На глаза девушки набежали слезы.

— Затем, что ты жизни не знаешь!

Лера лишь крепче сжала руку отца.

— Спасибо, бабуль, — прошептала Лера и впервые почувствовала, что слезы могут быть не только солеными, но и горькими. — Спасибо…

— Двери моего дома будут открыты для тебя, когда ты поймешь, что я права!

Хлопнувшая дверь заставила Леру сморгнуть слезы — отчаиваться нельзя. Наоборот, сообщение бабушки только лишний раз подтвердило любовь Игоря. Он искал ее, а значит, у них еще все впереди.

— Мы найдем его, Лера, — Валерий вытирал слезы, замочившие лицо дочери. — Вот видишь, тебе не надо было упрямиться, нужно было съездить в квартиру Игоря. Ты напрасно боялась.

Но Лера лишь вздохнула и кивнула в ответ.

Глава 35

Катерина отчаялась. Впервые в жизни она робела, хотя всего-навсего нужно было сделать один-единственный шаг, чтобы приблизиться к счастью. И казалось бы, ну что тут страшного? Что стоит Катерине, такой смелой и общительной, объясниться с мужчиной, который, как ей казалось, тоже неравнодушен к ней? Откуда эта робость, доселе непривычная? Любовь? Любовь.

А еще Катя боялась, что Валерий скажет ей «нет», потому что все еще любит свою покойную жену и никакая другая любовь его не интересует.

Ну а если Валерий скажет «да», то как тогда быть с Лерой? Сможет ли она понять не только отца, но и подругу?

Непрерывно раздумывая об этом, Катерина боялась сделать шаг, и с каждым прожитым днем отчаяние приобретало гигантские размеры, ибо близилась разлука. Валерию нужно было возвращаться в Альпы. И Кате необходимо было решиться.

Решение пришло к ней неожиданно и, как показалось Кате, оказалось единственно правильным.

Катерина приехала к Лере. Она приезжала каждый день, чтобы приободрить подругу, но почти всегда они просиживали в молчании — каждой было о чем подумать.

Вот и сегодня, накануне отъезда Валерия, подруги молча пили чай, как вдруг что-то будто подтолкнуло Катю к разговору, которого она так пугалась. Или кто-то.

— Лер, помнишь, твои родители почти каждые выходные ездили с нами в Лужники на каток.

— Или на санках мы катались на Ленинских горах, — улыбнулась Лера, вспомнив давние зимние развлечения.

— Моя мама еще говорила, что твои родители сами как дети, поэтому нам с ними легко и весело. — Катя почувствовала, как пересыхает от волнения горло. — И знаешь, я раньше и не думала о твоем папе как о… Ну… Он всегда был для меня только твоим папой… И… с ним всегда была твоя мама…

— Была? — Лера посмотрела на Катерину, а та опустила глаза. — А ты тогда была маленькой.

— Но сейчас… — Катерина не решалась посмотреть на Леру и уже успела подумать: «А не ошибка ли это — поговорить сначала с Лерой, выяснить, как она относится к моим чувствам? Но отступать теперь нельзя…» — Понимаешь, я как только увидела твоего отца, так почувствовала такое… Лерик, я и не подозревала, что смогу испытать такое…

Катерина медленно подняла взгляд на подругу, не зная, чего ожидать — понимания илинегодования.

— Ты просто выпала в осадок, ошеломленная его молодостью и красотой, — широко улыбнулась Лера Катерине. — А главное — ему сорок лет, а ты мне все уши прожужжала, что хочешь мужчину именно этого возраста!

У Катерины приоткрылся рот от удивления — Лера сыпала словечками, о которых в прошедший месяц Катерина уже стала забывать, потому что с появлением в ее жизни Валерия речь девушки лилась чистым ручейком.

— Лерик? — Катерина не могла поверить в удачу.

— Я и сама увидела его совершенно другим…

— Лер, только не подумай, что это для меня очередное увлечение. — Теперь волнение Катерины стало радостным. — Нет… Впервые со мной все происходит по-настоящему.

— Я знаю, — улыбнулась Лера. — Ты изменилась, и это невозможно не заметить.

— И?..

— И не вздумай выпускать свое счастье из рук. — Лера улыбнулась подруге. — Папа… он… Ну, понимаешь, Кать?..

— Понимаю, — кивнула Катя. — Понимаю и боюсь.

— Не бойся. Ты нужна ему.

Катя сжала руку подруги, она благодарила Леру за понимание и любовь.

— Лерка, у тебя тоже все будет в порядке.

— Будет, если Игорь найдет меня.

Катерина лишь кивнула. Теперь она понимала, что в таком деликатном и тонком чувстве, как любовь, можно помочь лишь советом. Настаивать на чем-то, а тем более предпринимать какие-либо действия тут нельзя. Каждый сам должен понять, прочувствовать и принять решение, касающееся самого сокровенного — своей жизни.

«Упрямство и упорство — основные наши черты», — подумал Валерий, проводив мать до выхода из гостиницы.

Валентина Сергеевна с завидным постоянством навещала сына каждый вечер, пытаясь убедить его стать союзником Дятлов.

— Они прекрасные, интеллигентные люди, — неустанно ежевечерне увещевала сына Валентина Сергеевна. — А Эдик молодой, неопытный и вспыльчивый. Да в конце концов, Лере так и надо — неповадно будет!

— Мам, я не узнаю тебя! Что ты говоришь?! — Валерий не собирался соглашаться с Валентиной Сергеевной. — Неопытность мгновенно исчезает, если любишь человека! Да и вообще, о чем мы говорим?! Нормальный мужчина никогда не поднимет руку на женщину! Никогда!

Но на Валентину Сергеевну не действовали никакие аргументы, она упрямо стояла на своем. А когда узнала, что Лера не только не вернется домой, но и собирается уехать в Питер, то атаки на сына усилились.

Однако Валерий не сдвинулся с места, он был на стороне дочери, и ни угрозы, ни просьбы матери на него не действовали.

Каждый остался при своем.

«И Лера вся в нас — решения своего не изменит ни за что». Валерий оглядывал свой гостиничный номер, к которому успел привыкнуть. И вздохнул.

Валерий не слишком одобрял выбор дочери. Ведь Лера решила положиться на волю судьбы: она отказалась от поисков Игоря. Лера всего лишь попросила Катю прикрепить записку к дверям его квартиры. В записке она все объяснила Игорю и оставила адреса, по которым можно ее найти.

— Если мы начнем искать Игоря, то я буду каждый день ждать сообщений, буду волноваться. — Она пыталась объяснить отцу свое решение. — Пап, ну пойми, в Питере мне будет спокойнее!

И Валерий почему-то согласился с дочерью. То ли что-то подсказывало ему: Лера права и главное сейчас — это выносить здорового ребенка. То ли он вспоминал себя, также отдавшегося в руки судьбы, которая в конце концов принесла его к счастливому берегу.

План был таков: Лера уезжала к питерским родственникам на полгода. За это время Валерий собирался купить квартиру в Москве, где дочь смогла бы жить, потому что Валентина Сергеевна превратила их общий дом в убежище для Дятлов.

Эти Дятлы будто приворожили мать — у Валерия не раз возникала такая мысль, очень уж странным было поведение Валентины Сергеевны.

Но покупка квартиры — это пустяк. Пустяк по сравнению с душевным состоянием Валерия Кулагина. Так неожиданно ворвавшаяся в его жизнь подруга дочери перевернула весь его, казалось, навсегда устоявшийся мир. Катерина всколыхнула в нем чувства, о которых он и не подозревал. Да и с Лерой у него однажды состоялся такой разговор…

— Пап, тебе нельзя оставаться одному. — Лера будто почувствовала, о чем и о ком он думает. — Ты у меня молодой и… очень красивый мужчина.

Лера смущенно улыбнулась.

На что Валерий ответил:

— У меня есть ты, а скоро будет внук!

— Это не то, пап. — Лера внимательно смотрела в его глаза. — Я люблю тебя и хочу, чтобы ты был счастлив! Ты имеешь на это право. Не отказывайся от нее, папуль…

Валерий лишь вздохнул в ответ: оба понимали, что речь идет о Кате. И он чувствовал, что судьба позволяет ему начать жизнь заново. Вопрос был в другом — позволит ли он себе это сам?

Валерий думал, что навсегда попрощался с любовью. Он был уверен, что больше никогда в жизни не испытает ту бурю страсти и любви, когда-то нахлынувшую на него.

И он оказался прав. Любовь, испытываемая им когда-то к Марине, ушла вместе с ней. И Валерий мучительно, но пережил эту потерю. И от этой первой сильной любви на сердце у него теперь был рубец от раны, окруженный теплыми воспоминаниями.

Новая же любовь, так неожиданно появившаяся, была совершенно другой. Эта любовь оказалась нежданной и пугающей.

Эта любовь была нужна Валерию.

Но он даже после одобрения дочери не мог решиться на разговор с Катей. Да он и не знал, с чего начать: Валерию казалось, что все против него, а главное — против него время, ведь Катерина была ровесницей его дочери.

А решиться было необходимо. И прямо сейчас, ведь уже завтра Валерий возвращался в Австрию.

Но Валерия опередили — совершенно неожиданно в дверь постучали. На пороге стояла Катерина.

— Здравствуй. — Катя прикрыла за собой дверь. Впервые она обратилась к нему на ты.

— Здравствуй. — Валерий знаком пригласил ее пройти.

Никаких слов не требовалось, оба знали, почему они находятся сейчас вместе, оба знали, что хотят сказать друг другу…

Глава 36

Перемены оказались ошеломляющими.

И Лера впервые за прошедшие тягостные дни развеселилась: и отец и Катерина зачем-то старательно пытались скрыть от нее глубину своих отношений. Они пытались вести себя точно так, как делали это все прошедшее время, как будто между ними ничего до сих пор не решилось. Хотя было очевидно, что черта, к которой они подошли и которую боялись переступить, пройдена. Как Катя с Валерием ни старались, счастье, блестевшее в их глазах, утаить было невозможно.

И Лера тоже почувствовала себя счастливой. Радостные глаза близких вселили в нее уверенность, что в конце концов и у нее все будет хорошо: Игорь найдет ее, они будут счастливы и никогда больше не расстанутся.

«И чего они стесняются? — думала Лера, наблюдая за отцом и Катериной. — Надо наслаждаться каждой минутой, а не скрывать своих чувств!»

Но объяснить поведение Кати и Валерия было не сложно: они сами еще не освоились в новой ситуации и не хотели стеснять Леру.

А Лера, в свою очередь, не хотела мешать отцу и подруге: ведь они только-только все расставили по местам, а им предстояло расставание. Поэтому Лера попрощалась с отцом в клинике, где она все еще жила, находясь под наблюдением врачей.

Провожать Валерия в аэропорт поехала Катерина. Провести часы, оставшиеся до расставания, вдвоем им было необходимо.

Отец уехал. И в несколько часов, прошедших после того, как он обнял дочь и сказал, что любит ее и они скоро встретятся, Лера окончательно утвердилась в решении: «В Питер ехать необходимо».

Необходимо, потому что оставаться в Москве Лере нельзя. В Москве она не выдержит. Не выдержит точно так же, как не выдержала только что.

Лера решилась поехать к дому Игоря одна, хотя обещала Катерине этого не делать, обещала обязательно позвать подругу с собой. Но спустя несколько часов после ухода Кати и отца Лера почувствовала неудержимое желание поехать туда, где всего два месяца назад она была счастлива…

Ничего не изменилось. Лишь деревья теперь были голые, и небо было затянуто серыми тучами. Да еще ветер был сильнее и холоднее, чем в сентябре.

Лера отпустила такси именно там, где Катерина высадила ее в тот солнечный день. Она перешла перекресток и остановилась, глядя на большую скульптуру, отважно выдерживающую порыв обжигающего ветра. Потом перевела взгляд на гигантское колесо обозрения — больше года назад она с Игорем каталась в одной из кабинок этого колеса. Больше года назад Игорь понял ее и отпустил. А вот теперь… Для этого Лера и поехала — она должна была знать, на месте ли ее письмо к Игорю, которое Катерина прикрепила к двери. И если письма там не окажется, то надеяться больше не на что. Если Игорь забрал письмо, то это означает, что он не понял ее ухода и не простил.

Лера шла вдоль металлической ограды, отделяющей ВВЦ от улицы, и вспоминала, как совсем недавно она проезжала по этой улице и была уверена, что через пару часов вернется к Игорю. Ей всего лишь нужно было забрать паспорт. Паспорт она забрала, но вернулась сюда только через два месяца…

Вспыхнул зеленый свет, и Лера поспешно пересекла улицу, стремясь побыстрее скрыться во дворе — там не было ветра.

Здесь было тихо и так же безлюдно, как и два месяца назад. Лера остановилась, пытаясь унять сердцебиение. Ну ничего, лучше уж знать, стоит ли ей на что-нибудь надеяться или же мосты сожжены.

Поднимаясь на четвертый этаж, Лера заметила, что она становится спокойнее. Будто каждая преодоленная ступенька делает ее сильнее.

И вот Лера завернула к последнему лестничному пролету. Еще несколько ступеней и…

Письмо было на месте.

Конверт, тщательно прикрепленный скотчем к обивке двери, был именно там, где и говорила Катя. Письмо было на месте, а это означало, что Игорь не приезжал сюда.

Лера подошла к двери и, присев, провела по конверту. Значит, Игорь считает ее погибшей? И значит, ему настолько тяжело, что он не в силах вернуться туда, где когда-то был счастлив?

Или?..

В любом случае она причинила Игорю боль.

— Прости меня… — Лера заплакала, прислонившись лбом к двери. Она поглаживала обивку, будто это успокоительное движение могло сгладить или облегчить страдания Игоря. — Если бы не мое слишком правильное поведение… Если бы я думала в первую очередь о нас…

Она и думала о себе и об Игоре, не желая осложнений в их будущей жизни. Она хотела жить мирно и счастливо. И к чему привели все ее старания и понимание Игоря?

Ее добродетель не нашла отклика. Ради покоя бабушки она пожертвовала своим счастьем.

И единственное, что оставалось Лере, — это надежда. Надежда на то, что все будет хорошо.

— Знаешь, у нас будет малыш. — Лера продолжала всхлипывать, сидя на коленях перед закрытой дверью. — Мы назовем его Игорем…

Горячие соленые слезы текли по измученному болью и тоской лицу Леры. Как же она хотела услышать звук шагов Игоря, хотела, чтобы этот ужас одиночества закончился…

Но по лестнице никто не поднимался — в подъезде было так же тихо, как и во дворе дома, где она была счастлива…

Бездна одиночества все плотнее обступала Игоря, укрепляя возведенные ею стены. Игорь смотрел на мир, словно сквозь целлофановый пакет — размытая реальность, которая не имела для него никакого значения. Он даже не сказал бы, какого цвета стены в его кабинете, и не заметил бы, поменяйся у него секретарша. Единственное, на что Игорь был способен, — это подписывать документы, которые ему время от времени приносил Миша.

Все дни он проводил в своем кабинете. Он смотрел на единственную фотографию Леры, которая была сделана в Сочи. Он смотрел на игрушечного желтого медвежонка, держащего в лапках горшочек. Он открывал крышечку бархатной коробочки, в которой лежало кольцо с сапфиром. Это кольцо он не успел подарить Лере: переволновавшись, он забыл его на рабочем столе, накануне их встречи.

Михаил ежедневно заставал Игоря переводящим взгляд с фотографии на игрушку и то и дело открывающим футлярчик с кольцом. И с каждым днем Мише тяжелее было видеть слезы, все чаще появляющиеся в глазах Игоря…

И однажды Михаил попытался вытянуть друга из бездны одиночества.

Игорь подписал очередную бумажку. И в очередной раз, приподняв крышечку футлярчика, погладил камень.

— Знаешь, Мишка, я все выше поднимаюсь по лестнице, ведущей вниз. — Крышечка со звонким хлопком закрылась. — Этот камень потускнел, ему некому дарить свою энергию…

— Игорь, ты должен встряхнуться, жизнь не закончилась! Я не позволю тебе идти по этой чертовой лестнице, о которой ты говоришь! Игорь…

Но Миша осекся: Игорь, привстав и перегнувшись через стол, смотрел на него с лютой ненавистью. Кожа Игоря побелела, на лбу появилась испарина, а губы дрожали.

— Убирайся вон, пока я тебя не убил!!!

Это был вопль раненого зверя.

Но Миша уходить не собирался. Он как никто понимал, что творится у Игоря на душе. Ведь девять лет назад он жил в такой же пустоте, когда потерял невесту.

— Тогда за каким чертом ты вытянул меня из такой же вот пропасти девять лет назад?! — Миша оперся кулаками о стол, и его взгляд вцепился во взгляд Игоря. — Я тоже тогда хотел сдохнуть, а ты приехал и… Зачем ты это сделал?!

— Извини, — Игорь сел, пряча лицо в ладонях.

Вот так причудливо переплелись их жизни, отмерив друзьям и счастья и горя поровну — ни больше ни меньше.

— Мишка, если Лера забеременела в тот день, то уже была бы на третьем месяце. Нашему малышу уже было бы девять недель, — прошептал Игорь, не отнимая ладоней от лица, по которому катились слезы. — Они похоронили ее вместе с нашим ребенком…

Миша лишь покачал головой — мысли о ребенке не покидали Игоря, делая его несчастье еще горше.

— Игорь…

— Уже пятьдесят четыре дня прошло… Говорят, что после сорока дней становится легче. — Игорь еще сильнее прижал ладони к лицу, но слезы не иссякали. — Сорок дней было две недели назад, но мне легче не становится… Я вообще не понимаю, зачем мне так существовать… Мишка, я не хочу…

Но Игорь не договорил — мощный удар кулаком по столу заставил его вздрогнуть и взглянуть на друга.

— Ну, это мы еще посмотрим, хочешь ты жить или не хочешь! — Миша еще раз грохнул кулаком по столу. — Я заставлю тебя хотеть жить, Игоряныч! Заставлю!!!

Глава 37

Лера с трудом заставляла себя не смотреть на сияющую огнями Москву, неспешно проплывающую за окнами купе. Как ни тягостно было на душе, но уехать из родного города Лере пришлось. Пришлось, потому что теперь она была не одна и должна была прежде всего думать о ребенке.

А ребенку был нужен покой.

Поэтому Лера и уехала в Питер. В Питере она, несомненно, будет тосковать не меньше, чем дома. В Питере она так же сильно будет ждать Игоря и надеяться, что он поскорее решится заехать в дом и найдет письмо, прикрепленное к двери.

Но зато в Питере она не будет срываться и мчаться в другой конец города — это не Москва, и там нет дома, к которому можно было бы ездить каждый день, чтобы узнать, забрал Игорь письмо или нет. В Питере нет квартиры, у дверей которой можно плакать в одиночестве.

А еще в Питере не будет Валентины Сергеевны, которая все-таки не отступила от желания примирить внучку с Эдиком. И даже накануне отъезда, когда Лера приехала попрощаться с бабушкой, Валентина Сергеевна вновь попыталась образумить внучку. И даже сказала Лере, что оскорблена ее разводом — теперь Валентине Сергеевне стыдно смотреть в глаза своей подруге. В ответ на это Лера смогла лишь вздохнуть…

— Бабушку будто приворожили эти Дятлы, — рассказывала Лера Катерине перед отъездом. — Она не мыслит без них своей жизни.

— Знаешь, Валера сказал мне то же самое.

Катерина застенчиво улыбнулась — как только в разговоре подруг упоминался отец Леры, Катя смущалась. Она еще не привыкла к своему счастью: все складывалось невероятно удачно.

Лера же приходила в восторг — как только речь заходила об отце, Катерина становилась неузнаваемой и… и такой милой, какой никогда раньше не была. И тут же старалась поговорить о чем-нибудь противоположном.

— Лерик, а может быть, тебе не стоит ехать? Ну как ты будешь жить в чужом городе?

— Зато я там буду каждый день ходить в Эрмитаж. Представляешь, сколько я смогу увидеть за полгода?

— Ровно одну шестнадцатую часть экспонатов. — Катерина назидательно покачала головой. — Чтобы осмотреть все, понадобится восемь лет!

— Ничего, и этого хватит: я буду созерцать прекрасное, а это полезно для малыша — мама должна получать положительные эмоции, — улыбнулась Лера. — А еще у бабушки есть богатая коллекция пластинок с классической музыкой. Знаешь, я где-то читала, что прослушивание произведений Баха и Моцарта способствует развитию умственных способностей!

— Ага, а если ты еще при этом будешь поедать несметное количество витаминов, то родишь вундеркинда!

— Кстати, Кать, у тебя тоже есть такой шанс, если прямо сейчас начнешь поглощать витамины! — хихикнула в ответ Лера. — Подготовишь плодородную почву!

— Лерка… — Катя покраснела. — Ладно, езжай в свой Питер, а то ведь доймешь меня своими намеками!

Катерина махнула рукой и отвела глаза — она была счастлива. Она любила Валерия. И теперь понимала, что настаивать на чем-то или давать советы не нужно — сердце непременно подскажет правильное решение.

— Лерка, ты правильно решила, тебе лучше уехать отсюда, а то Валентина Сергеевна доймет тебя своими Дятлами, — согласилась Катя с подругой. — Действительно, в Питере тебе будет спокойнее. А то начнешь здесь носиться к дому Игоря…

— Это точно, — вздохнула Лера. — А мне сейчас нужно волноваться только о здоровье ребенка.

— И о своем здоровье. — Катя сжала руку Леры. — Я скоро приеду к тебе в гости.

— Ага, и, надеюсь, сообщишь, что у меня будет братик или сестренка!

— Лерик, — отмахнулась Катерина и улыбнулась. — Мы с тобой словно местами поменялись: теперь ты шутишь, а я смущаюсь.

— Правильно, все смешалось, потому что теперь мы одна семья!

Да, теперь они были одной семьей.

Глава 38

Да, теперь Катя с Лерой были одной семьей. И не знали, кто они друг другу: сестрами их назвать было нельзя, ведь отец Леры был любимым мужчиной Кати; о том, чтобы назвать Катерину мачехой Леры, ни у кого не возникало даже шутливой мысли. Но теперь они стали больше, чем подруги и ближе, чем сестры. Их соединили узы, сильнее кровных.

И благодаря этой близости в их семье царило полное понимание. У Катерины не было даже намека на ревность, она волновалась и беспокоилась о Лере не меньше Валерия. Катя с Валерием вместе заботились о Лере и малыше. Они наведывались в Питер, как только выдавались свободные дни.

Но приезжали Валерий и Катя всегда отдельно.

Валерий ни от кого не собирался скрывать их отношения, но Катерина настояла на том, что в Питер они вместе ездить не будут. Катя считала, что родителям Марины не нужно знать об их отношениях. И Валерий был благодарен ей за понимание и уважение чувств этих пожилых, многое переживших людей.

…Каждый приезд отца вызывал радость. Лера встречала его как соскучившийся ребенок — ее глаза сияли счастьем, она обнимала отца и рассказывала обо всем, чем занималась в его отсутствие.

С питерскими бабушкой и дедом Лера жила, не зная бед. Старики обожали внучку, радовались каждому дню, проведенному с Лерой, заботились о здоровье своего правнука. Да, с ними Лера жила в покое и согласии, но как же она радовалась приездам отца! Как же это было здорово — обрести отца, снова иметь папу!

Валерий с дочерью наслаждались обществом друг друга. Они вспоминали счастливые годы, прожитые с Мариной. Они рассказывали друг другу о годах, проведенных в разлуке. Они неизменно мечтали о будущем и говорили о малыше, который креп и рос, уютно устроившись в животике Леры.

— Пап, смотри, — указывала Лера на живот. — Опять толкается!

— Он такой же шустрый, как и ты была, — улыбался Валерий и с восторгом ощущал под ладонью толчки ребенка. — Он будет у нас сильным мужчиной!

— Пап, а почему ты уверен, что будет мальчик?

— Он толкается справа, а ты всегда толкалась слева. — Валерий поглаживал живот дочери. — И знаешь, Лер, ты даже иногда будила меня, толкаясь у мамы в животике!

— Как? — изумилась Лера.

— Ты любила порезвиться ночью, да так сильно, что я тоже чувствовал толчки. — Валерий улыбнулся, вспомнив, насколько близки и ласковы они были с Мариной.

А Лера вздохнула и загрустила. Если бы… Если бы сейчас они с Игорем были вместе, то какое счастье бы испытывали!

— Лерочка, Игорь скоро будет с тобой. — Валерий надеялся, что еще немного, и одиночество дочери закончится. — Я понимаю, в каком он находится состоянии. Игорю очень тяжело вернуться туда, где он был счастлив с тобой. Поэтому придется подождать.

— Уже семь месяцев прошло, — прошептала Лера и прислонилась к плечу отца.

— Ну ничего, доченька. — Отец обнял Леру. — Ты дождешься Игоря. А тем более у тебя есть я и Катя.

Губ Валерия коснулась нежная улыбка. С появлением Кати душевная рана Валерия окончательно перестала кровоточить. Катерина подарила ему счастье.

Катя. Она осознавала, какое место занимает в жизни Валерия. Она понимала, насколько сильна была его любовь к жене, так нежданно покинувшей жизнь. Катя знала, что счастлива она с Валерием будет лишь благодаря терпению и пониманию.

И шаг за шагом Катерина приближалась к счастью.

Валерий пригласил Катю в Австрию. И там, в сказочном месте, окруженном роскошными горами, они провели три удивительные недели. Они узнавали друг друга, учились понимать друг друга и… наслаждались любовью, так неожиданно посланной им судьбой. А еще Катя с Валерием мечтали о будущем. И пока главным во всех их планах были Лера и ее малыш.

Катерина с Валерием постепенно готовились к возвращению Леры в Москву. Катя подобрала подходящий дом, и Валерий приобрел в нем целый этаж. Валерий очень хотел, чтобы в новом доме хватило места всем. Хотел, чтобы их семья была большой и дружной.

— Лерик, дома все готово! Когда ты собираешься в Москву вернуться? — Катерина в очередной раз навестила подругу.

Но Лера лишь пожала плечами.

А Катя вздохнула. Каждый раз, когда она ехала в Питер, у нее сжималось сердце при виде глаз подруги. В глазах Леры всегда был вопрос — на месте ли ее письмо, прикрепленное к двери квартиры Игоря? И каждый раз Кате тяжело было видеть боль, как только приходилось утвердительно кивать.

И поэтому Лера не торопилась возвращаться в Москву. Катя понимала ее, но все же уговаривала Леру вернуться в родной город поскорее.

— Лерик, родить нужно дома. Потом с малышом переезжать будет сложнее.

— Может, мне и не стоит возвращаться?

— Как не стоит? — Катерина всеми силами старалась приободрить подругу. — Игорь вряд ли согласится переехать в Питер. Ты что, хочешь, чтобы он мотался из города в город?

— Не надо ему будет никуда мотаться. — Лера тяжело вздохнула. — Может быть, у него началась другая жизнь? В которой мне места нет…

— Да что ты говоришь, Лерка! — возмутилась Катя. — Игорь искал тебя!

— Да. И нашел бумажку, где черным по белому было написано, что Валерия Валерьевна Кулагина погибла.

— Зачем Валентина Сергеевна все это сделала?! Неужели она надеется, что ты помиришься с Эдиком?! — негодовала Катя. — И я не понимаю, почему ты простила им все это?!

— Я не хочу иметь врагов, не хочу, чтобы хоть кто-нибудь ненавидел меня. Бог им судья…

— Лерик, Лерик! — Катя обняла подругу. — Ну ничего, сейчас Игорю станет легче, он наберется сил, съездит в квартиру и найдет письмо. Так и будет, поверь мне!

— Но ведь может случиться и так, что он поедет в квартиру, потому что у него кто-то появится уже… Он же не может оплакивать меня вечно.

— А повеселее мысли тебе в голову не забредают?

Но Лера замотала головой и заплакала.

— Лер, не надо… Игорь обязательно найдет тебя. — Катя гладила ее по вздрагивающей спине. — И не бери в голову всякую ерунду. И вообще… Я не хотела тебе говорить, но я начала искать Игоря.

Лера посмотрела на подругу заплаканными глазами, которые мгновенно наполнились изумлением.

— Я в свободное время потихонечку обзваниваю автосалоны… Лер, ты говорила, что Игорь не поймет тебя, обидится и поэтому не приедет. Но письмо на двери, и вся проблема в том, что он ничего о тебе не знает. Лер, я хочу, чтобы вы побыстрее встретились! — Катя улыбнулась, а потом добавила смущенно: — Игорь обязательно должен увидеть, какая ты хорошенькая беременная…

— Катя…

— Знаешь, я попыталась в ДЭЗе что-нибудь узнать, но квартира в частной собственности, и они со мной даже разговаривать не стали. — Катя вздохнула. — Лер, хватит дурью маяться, давай обратимся в какое-нибудь детективное агентство, нельзя настолько полагаться на судьбу. Вдруг твой ангел-хранитель устал? Что же теперь, ждать, когда он раскачается?!

— Да? — Лера взяла на руки своего любимого Винни-Пуха и крепко прижала игрушку к груди.

— Да, — кивнула Катя. — И давай не будем ждать, пока Игорь решится поехать в квартиру. Давай попытаемся найти его: мы же знаем, что он Игорь Дмитриевич Вавилов, москвич…

— Давай! — Лера заплакала с новой силой. — Давай, Катюш… И… я поеду с тобой!

Лера уткнулась лицом в Винни-Пуха. Этот игрушечный медвежонок уже столько раз помогал ей успокоиться и набраться сил.

Медвежонок обхватил ее лапками и прижался к Лере своим мягким тельцем.

Глава 39

Винни-Пух держал в лапках горшочек с медом. Этот желтенький игрушечный медвежонок вот уже девять месяцев жил с Игорем Вавиловым. И жили они в «министерском» доме вместе с Всеволодом Николаевичем.

С родителями Игорь жить не смог, они старались заботиться о нем, а это лишний раз напоминало о несчастье.

О том, чтобы уехать в свою квартиру, и мысли не возникало — Игорь и без того остро ощущал отсутствие Леры, а уж там, где они провели счастливые часы, он и вовсе бы все сильнее и сильнее ранил свою душу.

«…Я самым счастливым побуду на свете, одно лишь мгновенье, сегодня с тобой…»

Игорь все свободное время проводил в воспоминаниях о тех нескольких счастливых мгновениях. И с каждым прожитым днем память обостряла эти воспоминания, делая их более четкими и подробными.

Более того, Игорь был уверен, что в тот день Лера забеременела. И временами он отсчитывал дни и представлял, на каком месяце беременности она могла бы быть…

— Знаешь, Винни, ты мог бы стать игрушкой нашего малыша, — обращался Игорь к медвежонку. — Но получилось так, что ты стал единственным, что у меня осталось от Леры…

Не проходило и дня, чтобы Игорь не думал о Лере. Он думал о единственной женщине, с которой познал любовь. И с каждым днем ему становилось тяжелее, с каждым днем он яснее осознавал, что больше счастье не повторится. И не вернется…

Уже девять месяцев Игорь безразлично, тускло смотрел на жизнь. И он даже не заметил, что лето в этом году уже стартовало с жаркой, обжигающей позиции.

«Если бы ничего не случилось, то Лера на днях родила бы, — вот как Игорь отсчитывал и чувствовал время. — Мы бы купили деревянную кроватку, и комната-лужайка превратилась бы в детскую… А возле дома мы гуляли бы с нашим малышом…»

И тут в памяти Игоря возникла красочная детская площадка, находящаяся возле его дома.

— Еще Лера обратила внимание, что двор очень тихий и уютный, — пробормотал Игорь.

И впервые за прошедшие месяцы Игорь почувствовал в себе силы, которых хватит на поездку к дому, где он был счастлив с Лерой. Мужчина почувствовал, что хочет увидеть и этот дом, и двор, и уютную детскую площадку.

Как обычно, никого и ничего не замечая, Игорь покинул свой автосалон. Серебристая «ауди» Игоря стремительной кометой метнулась к притягивающей ее цели…

Игорь промчался по новой эстакаде на проспекте Мира и плавно съехал к Яузе, миновал трамвайные пути и покатил по привычно пустынной Сельскохозяйственной улице. Слева замелькали дома-близнецы, в одном из которых и была квартира, хранящая память о счастье Игоря. Но въехать во двор Игорь не смог. И даже уже подумал, что он не сможет это сделать и что напрасно поддался порыву и приехал сюда.

Но, достигнув перекрестка, Игорь повернул налево. А потом еще раз налево. Он не спеша объезжал квартал, где стоял дом, который он так хотел и так боялся увидеть.

И тут Игорь решился. Он направил свой автомобиль в глубину дворов и уже через минуту увидел ту самую площадку, воспоминания о которой и подтолкнули его на поездку. «Ауди» остановилась перед подъездом, и тут же Игорю вспомнилась их с Лерой последняя встреча: вот они вместе входят в подъезд, вот поднимаются на свой четвертый этаж, вот открывают дверь…

Игорь приоткрыл дверцу машины и уже одной ногой ступил на асфальт…

— Нет!

Дверца резко захлопнулась, и «серебристая комета» рванулась с места. Игорь не смог приблизиться к ускользнувшему счастью.

Увидеть пустой дом — это то же самое, что проститься с Лерой. А проститься с ней он еще не мог, он еще не был готов. Нет, не сейчас! И возможно, никогда…

Быстрая езда привела Игоря в норму — нужно было следить за дорогой, его внимание переключилось, он понемногу успокоился. И домой прибыл уже вполне уравновешенным, хотя и очень опечаленным.

Дома его ждал сюрприз — Всеволод Николаевич не был на работе в столь непоздний час. Экс-тесть ожидал Игоря, нетерпеливо расхаживая по квартире.

— Наконец-то! — Всеволод Николаевич бросился к Игорю. — Я уже заждался тебя!

Известие, которое принес Игорю его второй отец, было столь важным и ошеломляющим, что сообщать о нем по телефону Всеволод Николаевич не решился.

— Что случилось?

— Мы с Мишей пытались найти тебя. — Всеволод Николаевич был взволнован: то, что предстояло сообщить Игорю, было чрезвычайно важным. — Миша сейчас подъедет.

— Что случилось? — переспросил Игорь.

— Игорь, ты знаешь, что я много работал в министерстве, теперь тружусь в Думе… Я знаком со многими людьми. — Всеволод Николаевич решил начать издалека. — Я имел и имею свободный доступ во многие учреждения, что позволяло и позволяет мне помогать моим знакомым, оказывать им услуги в… делах. Ты же знаешь, насколько у нас развита бумажная канитель. Чтобы добиться того или иного разрешения, потратишь столько времени и нервов, что сил на бизнес уже не останется!

Всеволод Николаевич глотнул минералки и продолжил:

— У меня есть один знакомый, которому я помог пробить детективное агентство, и вот… — Всеволод Николаевич шумно выдохнул. — Этот человек сообщил мне, что какая-то женщина обратилась к нему. Эта женщина разыскивает тебя.

— Какая женщина? — Игорь весь напрягся.

— Не знаю, какая женщина, у него в агентстве все анонимно. — Всеволод Николаевич потер лоб. — Но понимаешь, Игорь… Он почему-то насторожился, сделал вид, что пробил тебя по компьютеру и… порекомендовал ей держаться от тебя подальше, если она не хочет неприятностей на свою голову!

— А как эта женщина выглядела? — Глаза Игоря расширились, и в них мелькнул огонек жажды. Жажды жизни.

— Я попросил Михаила привезти этого человека, скоро они будут здесь, тогда мы обо всем его расспросим.

— Насторожился он! — всплеснул руками Игорь. — Был бы посообразительнее, назначил бы ей день, к которому будет собрана информация обо мне. Я бы подъехал и сам выяснил, кто она такая и зачем я ей понадобился.

— Ой, Игорь, — отмахнулся Всеволод Николаевич. — Он вечно в заместителях ходил… А тут ушел в отставку и решил свое дело открыть: связи у него в МВД имеются, парней посмекалистее набрал. Жаль вот только, что клиентов сам он принимает, крутого детектива из себя строит!

— Ну да, вечный зам… — вздохнул Игорь. — У замов в крови — выслужиться, какой он умный!

— Да он хотел как лучше, хотел показать мне, как он оперативно действует, устраняя проблему на корню.

— Ладно, не будем его ругать, — вздохнул Игорь. — Лучше расспросим у него обо всем хорошенько и попросим постараться найти…

Игорь негодовал. Он молил Бога о том, чтобы этой женщиной вдруг оказалась Лера. Пусть каким-нибудь чудом это окажется она…

Ждать пришлось недолго. И уже с порога Миша объявил:

— Это Катя.

Детектив еще раз повторил описание девушки, и Игорь кивнул: «Да. Это была Катя».

— Но для чего она хотела разыскать тебя?

— Не знаю…

Игорь переводил взгляд с Миши на Всеволода Николаевича.

«Катя захотела со мной поговорить о Лере? Возможно. Ведь не из праздного любопытства о моей судьбе она решила потратить деньги на розыск».

Игорь устремил взгляд на незадачливого детектива: мужчина сидел тихо, и весь его вид говорил: «Я правда хотел как лучше… Да мало ли какие взбалмошные бабы могут преследовать человека, вот я и решил «отшить» ее!»

— Вы можете узнать адрес Валерии Валерьевны Кулагиной? — обратился Игорь к детективу.

Мужчина тут же кивнул и оживился.

— Я могу все узнать о ней. — Он перебирал пальцы рук, тщательно их ощупывая. — По крайней мере адрес мне будет известен в течение десяти минут, а вся другая информация в течение двух часов.

— Тогда позвоните, как только вам станет известен ее адрес, а все остальное сообщите попозже. Кулагина Валерия Валерьевна.

Детектив, кивнув, поспешил удалиться.

Игорь, оставив Всеволода Николаевича и Михаила, ушел в свою комнату.

«Скоро я узнаю то главное, что хотела сказать мне Катя. — Игорь взял Винни-Пуха и поправил горшочек, который тот держал в лапках. — Вдруг?..»

Но Игорь не позволил словам надежды сорваться с губ, он боялся спугнуть удачу. Игорь лишь улыбнулся Винни-Пуху.

Лето официально вступило в свои права — наступил июнь. На улице было зелено, ярко и очень жарко.

Но жуткая жара, завладевшая Москвой, не беспокоила Валерию Валерьевну Кулагину. Лера бродила по новой огромной квартире и спокойно, ровно дышала. В их доме было уютно и комфортно, и Лера покидала его лишь поздно вечером: жара спадала и они с Катей выходили на прогулку.

Лера взяла на руки Винни-Пуха и вздохнула: Катя пыталась дважды отыскать Игоря, и эти попытки ни к чему не приводили.

Лера снова вздохнула: сегодня Катя отправилась в еще одно детективное агентство. Подруга была уверена, что их третья попытка окажется удачной, но Лера не слишком обольщала себя надеждой.

Но вскоре ворвавшаяся в квартиру Катерина будто обдала Леру ветром. Свежим ветром надежды.

— Лерик, ура! — Катерина скинула туфли, поочередно подбросив их вверх. — Процесс пошел! Жди теперь, скоро Игорь найдет тебя!

Лера радостно улыбнулась, но недоуменно пожала плечами:

— Как? Что ты узнала, Кать?

— Я узнала… — Катерина многозначительно закатила глаза. — Я узнала, что Игорь — крутой мужик! Очень крутой!

— Почему?..

— Потому что этот детектив сказал мне: «Держитесь подальше от этого человека, если не хотите проблем на свою голову!» — торжественно пояснила Катя. — Понимаешь, Лерик, он порылся в своем компьютере, ну или сделал вид, что порылся… Я уверена, он Игоря знает… Ну… Или знает что-то о нем! Может быть, у Игоря мощная охранная система, все-таки он генеральный директор какого-то автосалона!

— Может быть, нам поэтому в двух предыдущих агентствах и выдавали только адрес? — предположила Лера. — Если все так, как ты говоришь, то о нем была известна лишь эта информация. То есть это было сделано в целях безопасности.

— Наверное! — Катерина выглядела чрезвычайно довольной. — Но в других агентствах мне ничего подобного не говорили. В двух предыдущих случаях просто выдавали адрес, а здесь… Этот мужик что-то знает! Лерик, процесс пошел!

— Это точно. — Валерия потерла поясницу и улыбнулась. — Процесс пошел!

— Что?.. — Глаза Кати расширились. — Лерик, началось?! Давно?!

— Да не очень. — Лера присела на диван и вытянула ноги, устраиваясь поудобнее. — Боли слабые, почти незаметные. Только вот малыш перестал толкаться.

Лера с тревогой смотрела на подругу. Но Катя поспешила ее успокоить.

— Малыш уснул, — уверенно произнесла Катерина. — Он прекрасно понимает, что ему предстоит потрудиться, и поэтому решил отдохнуть.

Лера улыбнулась.

— А что смешного? Его ждет нелегкий труд, так что пусть наберется сил!

— Это точно. — Лера вздохнула: настал момент, которого она и ждала и побаивалась. — Кать, ты езжай в аэропорт, не беспокойся обо мне, ведь первые роды — это очень долгий процесс, схватки могут длиться целые сутки.

— Ага, размечталась! — фыркнула Катя. — Я сначала отвезу тебя в клинику, а потом поеду в аэропорт. Времени до прилета Валеры еще полно.

— Хорошо, что папа прилетает сегодня.

— Как раз ко дню рождения! А ты, Лерик, молодец, родишь день в день! — Катя присела возле подруги и погладила ее живот. — Я уверена, он будет похож на Игоря. Малыш, скоро мы увидим, какой ты красавец!

Катя улыбнулась Лере: «Не бойся, все будет в порядке! И я уверена, что Игорь скоро будет с тобой!»

Лера вздохнула: «Хорошо бы…» Она снова обняла своего Винни-Пуха — хорошо бы все было так, как сказала Катя, и эта каторжная разлука закончилась.

* * *

Игорь ощущал себя узником, вырвавшимся на свободу. Он был счастливцем, которому улыбнулась судьба. Судьба улыбнулась, бездна одиночества исчезла, и перед Игорем вновь расстилалась тропа, обещающая все-таки довести его до долины любви.

«Серебристая комета» Игоря летела по Москве, стремительно приближаясь к улице Вавилова.

«Лера написала в записке, что ее родная улица станет для меня приятным сюрпризом». Игорь улыбался, впервые за прошедшие месяцы улыбался искренне.

Да, улица великого однофамильца должна была подарить ему радость. На улице Вавилова должен был закончиться тяжелый, мучительный год, который ему предсказывала Светлана. Сейчас Игорь отчетливо вспомнил, как покойная жена говорила ему: «Главное — пережить год с тремя перевернутыми шестерками. Он станет очень трудным для тебя, Игорь. Но потом все будет хорошо…» Тогда, полтора года назад, Игорь не придал значения словам Светланы. Он посчитал их результатом деятельности больной психики, а тем более Светлана полностью посвятила себя астрологии и ничем другим не занималась.

Все сходилось — и то, что написала Лера, и то, что предсказывала Светлана.

Даже искать дом Леры Игорю не пришлось. Увидев небольшое скопление многоэтажных кирпичных домов «сталинской» постройки, он почувствовал, что это-то ему и нужно. И мужчина оказался прав.

Игорь осторожно направил свой автомобиль в лабиринт двора. Дома в этом дворе отличались добротным изяществом: они были украшены декоративными балкончиками и лепниной, смотрящимися на фоне крепких кирпичных стен особенно эффектно.

А дом, в котором жила Лера, горделиво красовался в центре двора, на возвышении.

Игорь притормозил и огляделся: все газоны были ухожены и огорожены — двор оказался на удивление чистым. И даже огромные застекленные подъездные двери были целы.

Да, именно в таком уютном, аккуратном месте и должна была жить его Лера.

А первым препятствием, возникшим перед Игорем, оказалась консьержка. Но он не растерялся; приветливо поздоровавшись с пожилой женщиной, Игорь уверенно объявил:

— Я к Кулагиным, — и улыбнулся бабуле, оторвавшейся ради него от вязания. — Валентина Сергеевна ждет меня.

Игорь намеренно упомянул бабушку Леры, надеясь, что ее имя не вызовет у консьержки вопросов или подозрений.

Так и случилось: женщина кивнула и разблокировала дверь, разрешая Игорю войти.

Лифт домчал Игоря до нужного этажа в мгновение ока. И вот он уже уверенно надавил на кнопку звонка.

Дверь распахнулась неожиданно быстро, и на Игоря брызнули лучи солнца, вырвавшиеся из квартиры. В дверном проеме стояла женщина — строгость во взгляде позволила Игорю безошибочно узнать ее.

— Здравствуйте, Валентина Сергеевна.

— Здравствуйте, проходите. — Бабушка Леры посторонилась, пропуская его. — Хорошо, что приехали пораньше.

Дверь закрылась, и Игорь оказался в квартире.

— Можно вас попросить не выезжать на Кольцевую дорогу? Очень уж я ее не люблю, — обратилась Валентина Сергеевна к пришедшему мужчине. — Давайте по городу проедем до Рублевки, хорошо?

Игорь понял, что бабушка Леры приняла его за водителя. Видимо, Валентина Сергеевна собралась на дачу.

— Я — Игорь.

От этого сообщения женщина словно окаменела, ее взгляд застыл на лице Игоря. Но замешательство длилось недолго: не прошло и минуты, как Валентина Сергеевна пришла в себя и была готова к сопротивлению.

— Что вам угодно? — Бабушка Леры сразу хотела дать понять этому мужчине, что поддержки и понимания он от нее не дождется.

— Я приехал к Лере.

Валентина Сергеевна поджала губы и покачала головой — весь ее вид кричал о том, что перед ней стоит человек, потерявший стыд и совесть.

— Вы не только искалечили жизнь моей внучки, но и погубили ее. — Валентина Сергеевна прищурилась. — И еще осмеливаетесь тревожить память о ней. Убирайтесь из этого дома!

Но Игорь не собирался уходить. Он должен узнать, где сейчас Лера, и немедленно встретиться с ней.

— Валентина Сергеевна, я уважаю ваши жизненные принципы, но мне жаль, что вы до сих пор не поняли Леру. — Игорь с сожалением посмотрел на воинственно настроенную женщину. — Мы с Лерой были счастливы, и я прошу вас помочь вернуть нам счастье. Пожалуйста, скажите, где Лера?

— Лера на кладбище, лежит рядом со своим дедушкой, — отчеканила Валентина Сергеевна. А потом повысила голос: — Уходите по-хорошему!

Ее усилие не прошло зря — из комнаты показались Дятлы. Вера Петровна с Эдиком вышли в прихожую и встали позади Валентины Сергеевны.

И Игорь сразу понял, что перед ним Эдик. Тот самый… который был мужем Леры. И также понял, на что рассчитывала Валентина Сергеевна: при этих людях, переживших трагедию, Игорь не станет спорить. Валентина Сергеевна надеялась, что он поймет ее так же, как когда-то понял Леру.

Но сегодня Игорь отступать не собирался.

— Скажите, почему тогда вы не выписали Леру из квартиры?

— Потому что я не могу проститься с ней, — ответила Валентина Сергеевна. — Так же, как не могу проститься со своим сыном.

Сказано это было с такой болью в голосе, что Игорь почувствовал, как у него дрогнуло сердце, и он чуть не отступил.

— И вы можете справляться в любых источниках — наша компьютерная система несовершенна, и пока я лично не развезу документы по всем конторам, никто и пальцем не пошевелит, чтобы внести новые данные, — отчеканила Валентина Сергеевна. — А я этого делать не собираюсь! Поэтому можете не тратиться напоиски!

— Тогда отвезите меня на кладбище и покажите… могилу Леры. — Эти слова дались Игорю с трудом.

— А кто ты такой? — подал голос Эдик. — Иди отсюда и не нервируй Валентину Сергеевну своими просьбами.

Эдик подошел к Валентине Сергеевне и взял ее под руку.

— Не будем ругаться. — Бабушка Леры с мольбой посмотрела на Игоря. — Уходите.

— Валентина Сергеевна, я надеюсь, вы поймете меня и сможете съездить со мной… к Лере. — Игорь протянул женщине свою визитку. — Пожалуйста, мне это очень нужно… Я люблю ее…

Игорь уже повернулся, чтобы уйти, но оглянулся.

— Извините, Валентина Сергеевна.

Дверь за Игорем захлопнулась. Дятлы принялись громко обсуждать бесстыдное поведение этого нахала, а Валентина Сергеевна стояла и внимательно разглядывала визитку, оставленную Игорем Дмитриевичем Вавиловым. Бабушка Леры была уверена, что этот мужчина не отступит.

Покинув квартиру, Игорь тут же почувствовал, будто у него гора с плеч упала.

Он очутился на улице, оглядел зеленый ухоженный двор и понял, что ему сейчас нужно. Детектив, сообщив Игорю адрес Леры, попросил два часа, чтобы собрать все возможные сведения. Это время нужно было как-то убить. И он решил съездить в оздоровительный комплекс поплавать. Игорь не плавал почти год — горе поглотило его настолько, что он забыл даже о любимом занятии. А ведь именно плавание всегда приводило в порядок его мысли и заставляло здраво взглянуть на жизнь.

А подумать было о чем. Слишком уж воинственно была настроена Валентина Сергеевна: либо это горе настолько очерствило ее, либо она оборонялась, упрямо не желая пускать Игоря в жизнь внучки.

Игорь надеялся на второе, он очень хотел выбраться из полосы тумана и увидеть свое солнышко!

Оздоровительный комплекс, так любимый Игорем, но забытый в последние месяцы, стоял на прежнем месте. Внешне здание и прилегающая к нему территория остались неизменными. Но, предъявив членскую карту и оказавшись внутри, Игорь застыл от неожиданности — все изменилось, преобразившись. Теперь оздоровительный центр не казался строгим и официальным. Возникала уверенность, что ты перешел из жилой части своего дома в спортивную. Казалось, что все это уютное и привычное — твое.

Игорь улыбнулся, поняв причину столь ошеломляющей перемены. Ведь женой хозяина этого спортивно-оздоровительного центра была та самая удивительная женщина, оформившая ему квартиру. Да, только Алена Высоковцева, верящая в неслучайность совпадений, могла сотворить такое чудо.

Игорь вспомнил, как познакомился с этой женщиной. И вспомнил ее рассказ: Алена согласилась оформлять Игорю квартиру, потому что ей понравилась его фамилия. «В Москве есть улица Вавилова, а с ней у меня связаны приятные воспоминания, — сказала она тогда. И добавила: — Случайных совпадений не бывает». И насколько же она оказалась права: сегодня выяснилось, что Лера живет именно на улице Вавилова.

Игорь улыбнулся еще раз, снова оглядел помещение и… увидел Алену. Она сидела за столиком в баре, и рядом с ней была девочка, видимо, ее дочка.

— Здравствуйте, Алена. — Игорь не мог не подойти к ней. — Очень приятно встретиться с вами!

— Здравствуйте. — Алена улыбнулась, не скрывая удивления. — Какими судьбами?

Она пригласила Игоря за свой столик.

— Решил поплавать. — Он с радостью принял приглашение. Игорь чувствовал, что разговор с этой женщиной необходим ему как вода — странствующему по пустыне.

— Мы с мужем недавно вспоминали вас. Вадим сказал, что вы давно не заходили. — Алена отметила, что Игорь похудел и выглядит не столь жизнерадостным, как в прошлом году. — Игорь, как ваш шале?

— Было небольшое землетрясение. — Игорь улыбнулся дочке Алены. И вдруг мужчину будто озарило знамение, позволившее ответить: — Но никто не пострадал.

Все дело было в игрушке, которую держала девочка. Это был Винни-Пух, лапки которого были свободны.

— Как тебя зовут? — обратился Игорь к ребенку.

— Мила, — улыбнулась девочка и посадила медвежонка на стол. — А это мой Винни!

— Привет, Винни. — Игорь пожал медвежонку лапку. — А где его горшочек?

Вот это и заставило Игоря встрепенуться — у медвежонка Милы не было горшочка в лапках, а у Винни, найденного им на развалинах дома, в лапках был горшочек.

— Его горшочек дома, — пояснила девочка. — Папа купил для Винни настоящий горшочек, глиняный!

— Алена, извините, — смущенно проговорил Игорь. — Скажите, у этого Винни-Пуха не был прикреплен к лапкам синий горшочек?

— Нет, он с самого начала был без горшочка.

— Точно?

— Точно! — подтвердила Мила. — Папа поэтому и купил для Винни горшочек. Ведь Винни-Пуху положено иметь горшочек для меда.

Девочка улыбнулась: это было здорово — поговорить о Винни-Пухе! А то она уже начала скучать в ожидании папы и брата, никак не наплавающихся в бассейне.

— Алена, вы не поверите… — проговорил Игорь, не веря в свою догадку. — Но вы возвращаете меня к жизни!

Игорь был уверен в том, что все только что произошедшее — знак, посланный ему свыше.

— Извините, мне пора. — Игорь поднялся. — Надеюсь, мы с вами скоро увидимся… и тогда я расскажу, почему тоже верю в неслучайность совпадений.

— Удачи вам, Игорь, — улыбнулась Алена.

— Спасибо!

«Серебристая комета» Игоря летела к следующей цели. Он спешил на ВВЦ, туда, где два года назад выиграл Винни-Пуха для Леры.

— Девушка! — Игорь подбежал к павильончику, увешанному Винни-Пухами. Все игрушки были без горшочков. — Скажите, у вас медвежата всегда были именно такими?

— Всегда. — Девушка недоуменно пожала плечами.

— Без горшочков? — уточнил Игорь.

— Без горшочков. — Девушка кивнула. — Я уже третьи каникулы здесь подрабатываю, и Винни-Пухи всегда одни и те же — фирменные, у них «Мед» написано на маечке.

Это означало, что медвежонок, найденный Игорем на развалинах, не был Лериным!

— Точно? — улыбнулся Игорь.

Девушка кивнула и улыбнулась ему в ответ: этот мужчина был похож на человека, только что спасенного из водоворота. Да Игорь и чувствовал себя таким, возвращенным к жизни. Теперь Игорь точно знал, что выбрался из полосы тумана и солнышко вернулось к нему!

А дальше все лишь подтверждало — Лера жива!!! И оставалось только найти ее! Но поиски оказались нелегким занятием, хотя детектив делал даже невозможное.

Во-первых, детектив сообщил, что труп, опознанный Эдуардом, не принадлежит Валерии Валерьевне Кулагиной. И это подтверждает соответствующий документ — Валерия Валерьевна Кулагина была жива, о чем и заявляла, а двое свидетелей подтверждали ее личность.

— А что было этому Эдуарду? — поинтересовался Игорь.

— Ничего, — ответил детектив. — Он был в стрессовом состоянии, вот и ошибся при опознании. По крайней мере так зафиксировано в документах.

А во-вторых, по своим милицейским каналам детектив выяснил, что Валерия Валерьевна Кулагина проходила по сводкам — на нее было совершено разбойное нападение в подъезде дома как раз накануне взрыва. Девушку ограбили и жестоко избили. Расследования практически не проводилось, ведь место преступления исчезло, да и опрашивать было некого. В деле имелись лишь показания от потерпевшей и медицинское освидетельствование.

А когда Игорь прочел копию этого медицинского освидетельствования, у него перехватило дыхание и сердце сжалось от боли.

«Лерочка, что же тебе пришлось пережить… И во всем виноват я… — Я приболел, и ты уехала одна… И почему я сразу поверил в твою смерть? Найденный мной Винни-Пух и документ об опознании трупа уверили меня в этом…»

Но теперь Игорь понял, почему ему не становилось легче и почему он не мог смириться со смертью. Это была не смерть, это была мучительная разлука, неизвестно когда закончившаяся бы…

«А еще у меня есть очень приятное известие», — вспомнил Игорь строчки из записки Леры и понял, что она имела в виду отца, который оказался жив.

Вот и еще одна загадка. Ведь Лера говорила, что отец погиб в горах, уехав туда после смерти жены.

…Посовещавшись, мужчины решили вести поиски в трех направлениях: больница, Катя и отец.

Больница была самым сложным направлением: неразглашение врачебной тайны и соблюдение гражданских прав пациентов соблюдались там четко. Доступ к информации был открыт лишь представителям правоохранительных органов, но не частным детективам. Поэтому в клинику был послан специалист, которому, возможно, удастся выудить у медицинского персонала хоть какие-то сведения: сколько Лера пробыла в клинике, кто посещал ее… Хотя бы это!

Второй по сложности разработкой был отец Леры — требовалось довольно длительное время, чтобы собрать о нем сведения во всевозможных инстанциях.

Самым перспективным был третий путь — Катя. Ее решили искать в университете, ведь было известно, что учились подруги вместе.

Из поисков в университетском компьютере стало известно, что Лера взяла академический отпуск. А одновременно с ней оставила учебу на год и Медведева Катерина Александровна. И никто не удивился, узнав, что Катя проживает по той же улице Вавилова, да еще в том же доме, что и Лера.

— Поэтому Валентина Сергеевна так настойчиво прогоняла меня, — заключил Игорь. — Она боялась, что меня может заметить Катя.

— А может быть, и Лера с ней живет? — предположил Миша.

— Наверное, ведь с Валентиной Сергеевной живут Дятлы. — Игорь оживился.

— А с Эдуардом она развелась, — напомнил Всеволод Николаевич.

Игорь снова помчался на улицу Вавилова. Господи, как же он хотел, чтобы Лера действительно жила у Кати!

На этот раз консьержка оказалась несговорчива и упрямо отказывалась общаться с Игорем.

— Я вызову милицию, если вы не уйдете! — Женщина получила замечание от Валентины Сергеевны: ведь она недавно пропустила Игоря, решив, что это водитель, которого ждали Кулагины. — У меня из-за вас были неприятности.

— Вызывайте свою милицию, — согласился Игорь. — Тогда и посмотрим, кто из нас нарушитель. Вы обязаны сообщить о моем приходе жильцам.

Женщина недовольно зыркнула на Игоря — он был прав.

— Валентина Сергеевна уехала вместе со своими родственниками на дачу.

— Я приехал к Медведевой.

— Медведевых тоже нет. — Но женщина все же набрала их номер, чтобы не быть заподозренной в обмане.

Игорь попытался расспросить консьержку о Кате, но женщина не стала с ним объясняться, уткнувшись в свое вязание.

И Игорь решил ждать. Он развернул свою «ауди» так, чтобы никто, входящий в подъезд, не остался незамеченным. Больше ему ничего не оставалось делать — сведения об отце Леры он получит не раньше завтрашнего утра. И единственное, на что надеялся Игорь, — Катя должна вернуться домой, и, может быть, с ней придет Лера… Его Лера.

Игорь вздохнул. Девять томительных месяцев он провел в бездне одиночества. И оставшиеся часы до встречи с любимой были каплей в море, но почему-то сердце Игоря мучительно заныло, рассыпая боль по телу… Его Лера…

Глава 40

Девятимесячное ожидание подходило к концу. И последние часы оказались самыми мучительными, требующими максимальной отдачи сил и самообладания.

Вначале Лера твердо решила для себя, что с легкостью выдержит роды. Она спокойно переносила боль, возникающую каждые пятнадцать минут. И даже без проблем выдерживала боль, поражавшую тело каждые десять минут… Лера почти не выпускала из рук свою сапфировую капельку: кулон, подаренный ей Игорем, будто наделял ее силой и стойкостью.

Но часы терпимой боли истекли, и началось невообразимое — боль усилилась, а промежутки затишья быль столь коротки, что их Лере хватало только на глубокий вздох. И чтобы как-то скоротать время, она пыталась вспомнить прочитанное: схватки с такой периодичностью будут длиться то ли три часа, то ли шесть… Но мысли путались, и Лера ничего точно вспомнить не могла. Единственное, что она четко знала, — паниковать нельзя, нужно следить за чем-нибудь и ничего не бояться. К счастью, медики не отлучались от Валерии, и врач после каждого осмотра говорил, что все идет замечательно…

Когда часы показывали десять вечера, в палате появилась Катерина, выглядевшая необычно в медицинской форме.

— Лерик, как ты? — Катя присела возле подруги и провела ладонью по ее волосам.

— Нормально…

Но Лера так сильно сжала простыню, справляясь с очередным приступом боли, что Кате стало страшно.

— Лерик, ну почему ты отказалась от обезболивающих? — Катерина подала Лере руку — пусть она сожмет ее пальцы, может быть, так станет легче…

— Вдруг это повредит ребенку? — прошептала Лера. — Мне и так столько обезболивающих кололи в больнице, пока не выяснилось, что я беременна… Да и потом… — Лера даже зажмурилась, пережидая боль. — Мне сделали укол, чтобы я поспала, но лекарство не подействовало, я не смогла уснуть…

— Это потому, что ты слишком взволнованна. — Катя пыталась успокоить ее, боясь, что Лера запаникует. — А беспокоиться ни о чем не надо: папа приехал уже. И, Лер, он хочет подняться к тебе. Можно?..

— Нет, не надо. — Валерия замотала головой и зажмурилась.

— Ладно, как скажешь. — Катя была согласна с подругой: Валерий и так взволнован, а если увидит дочь в таких муках, то и вовсе места себе не найдет.

— Кать… — Лера поглаживала свой кулон-капельку. — Ты не помнишь, сколько времени это будет длиться? Уже с восьми часов у меня такие частые и длинные схватки.

— Да? — Катя ужаснулась, поняв, как долго еще вся эта боль будет продолжаться. — Ну… часа три еще…

Лера кивнула:

— А потом еще часа два, когда потуги начнутся… — Лера прикусила губу: казалось, что боль усиливается… — Кать… Позвони, пожалуйста, бабушке. Скажи ей, что я рожаю. И скажи, пусть не обижается на меня… Я ей не сказала о беременности только из-за Дятлов, не хотела, чтобы они знали…

На глаза Леры навернулись слезы — она все же переживала размолвку с бабушкой, ведь они всегда были очень близки, а упрямство Валентины Сергеевны разрушало их любовь и дружбу.

— Сейчас позвоню, — кивнула Катя. — Лер, хочешь, я останусь с тобой?

— Не надо… Позвони бабушке…

Стрелки часов приближались к полуночи. Боль усиливалась, и сравнить происходящее можно было лишь с извержением вулкана — сквозь Леру будто проливались потоки обжигающей лавы, стремящейся разорвать ее на части.

Но Лера мужественно выносила мучительную боль, зная, что остановить стихию невозможно и надеяться можно только на одно — это закончится.

В конце концов это испытание закончится. Закончится… Еще чуть-чуть…

— Давай, еще немножечко, Лера. — Акушерка внимательно следила за ребенком. — В схватку тужься три раза, но не сильно. Мы все будем делать осторожненько!

Малыш был крупным, и излишнее усердие и напряжение могли повредить как матери, так и ребенку.

— Лерочка, ты у нас молодец, — хвалила ее акушерка. — Сейчас мы отдохнем и потужимся в последний разочек! Хорошо?

Лера кивнула и вздохнула, пытаясь восстановить силы. Она чувствовала, что скоро выберется из этой обжигающей лавы. И извержение вулкана закончится.

— Ну, давай, Лер, — улыбнулась акушерка. — В схватку тужимся три раза! Давай, постарайся, девочка!

Лера снова кивнула и сжала руку доктора, стоящего возле нее. Роды проходили гладко, и его помощь не требовалась. Доктор лишь подбадривал Леру и поддерживал, давая опереться на свои руки.

И наконец палату заполнил громкий, жизнеутверждающий крик ребенка — малыш Леры и Игоря появился на свет!

— Лера, кого хотели? — поинтересовался детский врач, которому сразу же передали ребенка.

— Игоря, — ответила Лера.

— Ну и кто у нас родился? — улыбнулся доктор и поднес ей малыша.

— Мальчик… — прошептала Лера счастливым голосом.

Лера не сводила глаз с сына. Она смотрела, как его мыли, а потом взвешивали и измеряли рост.

Любуясь малышом, Лера даже почти не заметила боль, когда доктор надавил ей на живот, изгоняя послед.

А когда все было закончено и ребенка дали Лере, она была искренне удивлена — малыш молчал и внимательно смотрел на нее. И был поразительно похож на Игоря.

— Я люблю тебя, — прошептала Лера и осторожно прикоснулась губами к крошечной щечке. — Игоречек мой… Самый красивый на свете… Ты похож на папу…

Лера погладила сына по темным густым волосикам: удивительно, но она напрасно тревожилась, что не сможет справиться с ребенком. Все сомнения развеялись, как только малыш оказался у нее на руках — Лера чувствовала уверенность в своих силах.

И боль, терзавшая ее столько часов, мгновенно забылась.

А еще Лера ощущала безграничное счастье, настолько сильное, что ночь, царящая за окном и пугающая ее, растворилась, уступая место яркому, сильному солнцу.

Валентина Сергеевна думала о незнакомце. Он был высок и широк в плечах, с темно-русыми волосами, прямыми густыми бровями, выразительными, крупными глазами. Вот только цвет его глаз она не разглядела. Но зато хорошо запомнила его прямой нос, красиво очерченный рот и волевой подбородок с небольшой ямочкой.

Женщина знала, что должна была ненавидеть этого мужчину. Но ненависти она не испытывала.

К своему удивлению, Валентина Сергеевна почувствовала, что сердце ее отдает предпочтение Игорю Вавилову. И отвергает Эдуарда Дятла.

Игорь Вавилов, появившийся так неожиданно, словно отрезвил Валентину Сергеевну. Этот красивый, уверенный в себе мужчина будто расставил все по местам: его глаза были полны болью и любовью, они не лгали, излучая добро и понимание. Именно этот мужчина понял ее внучку, отпустив для улаживания семейных проблем. Именно этот мужчина искренне любил Леру и мучительно переживал разлуку с ней. Именно он, Игорь Вавилов.

А не Эдуард Дятел, вечно сутулящийся, с впалой грудью и хитрым прищуром глаз. Этот послушный маменькин сынок никогда не хотел даже сделать попытки, чтобы понять свою жену. Слабовольный Эдик подчинялся только своей матери. Именно Эдуард Дятел сделал Леру несчастной.

И Валентина Сергеевна помогала ему в этом, будто подчиняясь заклинанию злых сил.

И это черное заклинание начало отступать, когда Валентина Сергеевна узнала о беременности Леры. Хотя и отступало очень медленно.

Теперь черное влияние Дятлов имело силу только днем. Днем Валентина Сергеевна неустанно продолжала поддерживать своих друзей, уверяя, что победит упрямство внучки, вернет Эдику жену и они вновь обретут полноценную семью и покой.

И лишь ночью, оставаясь наедине со своими воспоминаниями и переживаниями, Валентина Сергеевна начинала прозревать. Известие о беременности Леры начало растапливать ледник, образовавшийся в душе женщины.

Поначалу Валентина Сергеевна обиделась на внучку: почему она не сказала сразу? Ведь бабушка воспитала Леру, заменив девочке семью! И что получила? Недоверие? Недоверие. А причиной этому стали Дятлы. Лера не хотела, чтобы друзья бабушки знали о появлении малыша.

И хотя Валентина Сергеевна обиделась на Леру, все же ничего не сказала Дятлам о том, что скоро станет прабабушкой.

И с тех пор днем она продолжала жить ради Дятлов. Но вот ночью…

Ночью Валентина Сергеевна переживала о Лере, беспокоилась о предстоящих родах и… вязала пинеточки. Она связала своему правнуку синенькие пинеточки и еженощно любовалась творением своих рук и размышляла, выбирая…

На одной чаше весов были родные, любящие, понимающие и прощающие ее люди, а на другой чаше находились Дятлы, смело и нагло пользующиеся ее гостеприимством и деньгами ее сына.

И неизвестно, сколько бы еще ночей прошло в раздумьях, не появись в ее доме Игорь Вавилов.

«Господи, Да о чем я еще размышляю?! Зачем я все это делала?!»

Валентина Сергеевна прозревала и ужасалась содеянному. Зачем она вела эти грязные игры? Зачем терзала свою девочку, свой хрупкий цветочек лаванды, упрямо не желая понять ее и навязывая Лере свою прихоть?

«Я все это время накликала на Леру беду. — Валентина Сергеевна наконец оценила весь кошмар содеянного. Да, один раз Бог спас ее внучку — в день взрыва Господь не только соединил Леру с Игорем, навсегда разлучив ее и с Эдиком и с несчастным домом, но и благословил встречу дочери и отца, уберегая Леру от гибели. Да. Но второго такого шанса может и не быть. — Что же теперь делать? Как убежать от Дятлов, не совершив еще одного безумия?!»

А тем более позвонила Катя и сообщила, что Лера рожает. Да, нужно было бежать! Но как? Валентина Сергеевна оставалась без пристального взгляда Веры Петровны только ночью И она готова была бесстрашно ступить в темноту, ведь Дятлов уже сморил сон… Но ехать ночью, одной…

И наконец Валентина Сергеевна решилась — Игорь! Она должна позвонить Игорю! Только этот сильный мужчина способен помочь ей и… простить ее.

Пробравшись на цыпочках к телефону, бабушка Леры достала визитку и набрала номер мобильного телефона Игоря Вавилова.

В два часа ночи Валентина Сергеевна покинула свою дачу, пробираясь в кромешной тьме к шоссе, ведущему ее к спасению.

Теперь Игорь знал причину ноющей боли в сердце — Лера рожала. И ее страдания отзывались в Игоре, передавая его сердцу переживания и волнения.

«Серебристая комета» Игоря летела по ночному Рублевскому шоссе. Возле Игоря сидела Валентина Сергеевна, тревожно всматривающаяся в ночь. Она все объяснила ему предельно кратко — у них еще будет время обо всем поговорить и во всем разобраться. Сейчас же нужно было торопиться к Лере.

Невероятно, но Игорь обретал не только любимую, но и ребенка. Сбывалась не только его самая несбыточная мечта! Сбывалась его фантастическая мысль, которая казалась бредом. Сколько раз он высчитывал возможный день рождения их ребенка, если бы Лера осталась с ним и забеременела в тот день. И вот… Именно этот день, день недосягаемого счастья, наступил! И Игорь наконец мог вздохнуть свободно — жизнь возвращалась к нему!

Сопровождаемые первыми несмелыми лучами приближающегося солнца, Игорь с Валентиной Сергеевной прибыли к клинике. Робкие улыбки проскользнули по их лицам — пробивающий себе дорогу день был началом новой жизни. Их общей новой жизни.

В приемном покое они столкнулись со счастливой парой: мужчина и женщина улыбались, что-то весело обсуждая.

Но вот Катерина с Валерием застыли, оборвав разговор на полуслове. Появившиеся так неожиданно Валентина Сергеевна и Игорь заставили их приятно удивиться.

И Валерий сразу понял, что за мужчина вернул Валентину Сергеевну в семью. Перед отцом Леры стоял любимый, единственный мужчина его дочери. А это означало, что одиночество и мучения его крошечного эльфа подошли к концу.

— Здравствуй, Игорь. — Валерий протянул руку отцу своего внука и по достоинству оценил его крепкое рукопожатие, рукопожатие настоящего мужчины. — Рад с тобой познакомиться!

— Игорь, у тебя родился сын! — не удержавшись, сообщила Катя. Но тут же виновато посмотрела на Валерия.

— И его зовут Игорь, — добавил Валерий. И улыбнулся Кате.

Лицо Игоря дрогнуло, и на глазах его блеснули слезы. Эти слезы смягчили оставшиеся следы боли, пережитой им за время, проведенное в бездне одиночества.

— А Лера? — Голос Игоря прозвучал неожиданно хрипло.

— Она уснула наконец, — улыбнулся Валерий. — С ней все в порядке.

Игорь кивнул. «Спасибо, Господи!»

Он подождет. Что значат несколько часов в сравнении с месяцами?..

— А сына ты можешь увидеть прямо сейчас. Здесь суперсистема по очистке воздуха и всех пускают беспрепятственно! — Катя радостно сверкнула глазами. — Кстати, он — вылитый ты!!!

Игорь стоял возле детской палаты и, казалось, не дышал. Он внимательно смотрел на малышей, лежащих в кроватках и кажущихся одинаковыми.

А близкие не менее внимательно наблюдали за ним — Игорь попросил не указывать ему на сына, он захотел сам узнать своего малыша.

И Игорь не ошибся.

— Вот он… — Игорь прислонился лбом к стеклу, всматриваясь в личико крохотного, лежащего справа ребенка. — Наш Игорь…

Валерий, Катя и Валентина Сергеевна были потрясены — как Игорь смог почувствовать это?

— В шесть малыша принесут к маме, — улыбнулась сопровождающая их медсестра. Скоро поближе познакомитесь со своим богатырем! Все же пять килограммов сто семьдесят граммов — это не шутка!

Солнце поднималось выше и выше. Его лучи жарче и ярче улыбались земле, приветствуя новый день.

А Лера спала, даже не подозревая, что мгла отступила…

Игорь сидел возле нее и не мог насмотреться на ее волосы и ласкал взглядом ее стройную фигуру, притихшую под легким одеялом. Лера спала лежа на животе: за время беременности она сотни раз мечтала уснуть именно так, вытянув руки под подушку.

Игорь не смел прервать ее сон, но он так мечтал о ее пробуждении!

Но вот Лера вздохнула. Что это было — вздох облегчения или воспоминание об одиночестве?

Игорь протянул было руку, чтобы коснуться любимой, но не решился: он хотел быть уверен, что не разбудит ее.

Но Лера уже не спала. Она лежала, уткнувшись лицом в подушку, и остро ощущала, как тоска смешивалась с радостью.

— Игорь, — прошептала она, вспомнив изумленные глаза крошечного сына. Но тут же слезы хлынули из ее глаз. — Игорь!

Лера заплакала. Игорь! Как же она хотела быть с ним! Как же она хотела, чтобы с ней был ее Игорь!

— Лерочка, — прошептал Игорь и осторожно провел ладонью по ее вздрагивающей спине. — Я здесь, солнышко…

Лера замерла. Но лишь долю мгновения длилось сомнение.

— Игорь? — Лера вскинула голову. — Игорь!..

Она прильнула к нему. А Игорь обнял Леру, наслаждаясь безмерным счастьем. Они будто стали едины…

— Прости меня… — прошептала Лера и посмотрела в глаза Игоря. Если бы она не ушла в тот день, этой разлуки не случилось бы…

— Ты прости меня, — сказал Игорь. Катя уже рассказала ему о письме, прикрепленном к двери. Если бы он смог вернуться в их дом, то разлука не была бы столь долгой и томительной…

Игорь заключил Леру в объятия и крепко поцеловал. Наконец-то они добрались до долины, окруженной надежными горами от всех ветров.

Над горами взошло солнце, осветив долину любви и счастья. Вечное солнце!

Внимание!

Текст предназначен только для предварительного ознакомительного чтения.

После ознакомления с содержанием данной книги Вам следует незамедлительно ее удалить. Сохраняя данный текст Вы несете ответственность в соответствии с законодательством. Любое коммерческое и иное использование кроме предварительного ознакомления запрещено. Публикация данных материалов не преследует за собой никакой коммерческой выгоды. Эта книга способствует профессиональному росту читателей и является рекламой бумажных изданий.

Все права на исходные материалы принадлежат соответствующим организациям и частным лицам.

Оглавление

Часть I ВОСХОЖДЕНИЕ

  Глава 1

  Глава 2

  Глава 3

  Глава 4

  Глава 5

  Глава 6

  Глава 7

  Глава 8

  Глава 9

  Глава 10

  Глава 11

  Глава 12

  Глава 13

  Глава 14

Часть II ДОРОГА В ДОЛИНУ

  Глава 15

  Глава 16

  Глава 17

  Глава 18

  Глава 19

  Глава 20

  Глава 21

  Глава 22

  Глава 23

  Глава 24

  Глава 25

  Глава 26

  Глава 27

  Глава 28

  Глава 29

  Глава 30

  Глава 31

  Глава 32

  Глава 33

  Глава 34

  Глава 35

  Глава 36

  Глава 37

  Глава 38

  Глава 39

  Глава 40