КулЛиб - Классная библиотека! Скачать книги бесплатно 

Требуется гувернантка для детей волшебника. Юмористические повести [Светлана Аркадьевна Лаврова] (fb2) читать онлайн


 [Настройки текста]  [Cбросить фильтры]
  [Оглавление]

Светлана Лаврова Требуется гувернантка для детей волшебника. Юмористические повести


Требуется гувернантка для детей волшебника


Пролог

«Требуется няня для ухода за послушным ребёнком двух лет».

«Требуется женщина для привода и увода ребёнка в школу».

«Требуется опытная гувернантка со знанием английского, французского и итальянского языков».

Эмилия Ивановна вздохнула. Английского, французского и итальянского она не знала, в послушных детей двух лет не верила, а за «привод и увод» мало платили. Не так-то просто найти подходящую работу. Что там в газете дальше?

«Срочно требуется няня для двух детей за полуторную плату».

«Требуется гувернантка для детей волшебника»…

Что? Эмилия Ивановна, не веря глазам своим, перечитала ещё раз:

«Требуется гувернантка для детей волшебника на летний период.

Тел. 28-13-39. Звонить вечером».

«Шуточки», — подумала Эмилия Ивановна и попыталась читать газету дальше. Но загадочное объявление про волшебника не давало ей сосредоточиться. Что там ещё?

«Продаётся воспитанный щенок ротвейлера и слегка поношенные роликовые коньки».

Эмилия Ивановна представила, как она мчится на слегка поношенных роликовых коньках в обнимку с воспитанным щенком ротвейлера, с отвращением отбросила газету и взяла телефонную трубку.

— Алло, — ответил детский голос.

— Я по объявлению, — строго сказала Эмилия Ивановна. — Позови кого-нибудь из взрослых, пожалуйста.

— Папа на работе, — сказала девочка. — Звоните после шести. Или в гости приходите. Наш адрес: Фрезеровщиков, 5, квартира 14. На троллейбусе доедете или за вами ковёр-самолёт выслать?

Эмилия Ивановна проигнорировала издевательский вопрос про ковёр-самолёт и спросила сама:

— А причём тут волшебник? Для смеха?

— Какой уж тут смех, — совсем по-взрослому вздохнула девочка. — С волшебниками шутки плохи.

И положила трубку.

Наконец наступил вечер. По дороге к дому номер пять Эмилия Ивановна воображала себя героиней любимых английских романов начала девятнадцатого века. Бедная одинокая гувернантка с трепетом идёт по тёмной тисовой аллее, приближаясь к особняку своих новых хозяев. Огромный неосвещённый особняк… Конечно, неосвещённый (хулиганы разбили лампочку перед дверью в подъезд).

Эмилия Ивановна на минуту вышла из образа. Тёмный холл старинного графского дворца (то есть лестничная клетка) был великолепен, несмотря на резкую кошачью вонь. Вдруг во мгле раздался стон. Эмилия Ивановна вздрогнула, лихорадочно соображая что-то про сумасшедшую жену графа, запертую в потайной комнате. Но тут стон перешёл в вопль, и неанглийский мужской голос крикнул: «Брысь, проклятая!» Что-то упало на пол. Кто-то стремительно проскочил мимо с негодующим мявом, и Эмилия Ивановна при всей своей буйной фантазии не могла представить, что это сбежала графская жена. Эмилия Ивановна вздохнула о несовершенстве современной жизни и позвонила в квартиру номер четырнадцать. Ей открыли сразу же, будто ждали у двери.

— Входите, — пригласила девочка. — Вы хотите быть нашей гувернанткой?

Эмилия Ивановна вошла. Перед ней стояли трое детей — двое подростков и одна совсем малышка.

— Вас трое? — с трепетом спросила Эмилия Ивановна.

— Да, — печально подтвердила девочка. — Все гувернантки как увидят, что нас трое, так сразу уходят. Мы перед вашим приходом хотели Маруську спрятать в шкаф, чтоб вы не сразу сбежали. Но папа сказал, что надо по-честному.

Эмилия Ивановна про себя твёрдо решила, что в семью с тремя детьми она не пойдёт ни за какие коврижки. Да и с матерью, похоже, что-то неладно, раз девочка всё время только отца упоминает.

— А где ваш папа? — спросила она, думая, как бы подипломатичнее удрать. И тут следом за ней с лестничной клетки в квартиру шагнул мужчина.

— Юзька, сто раз тебе говорил: заштопай ковёр. Я сегодня чуть не грохнулся, — сказал он и втащил за собой свёрнутый в трубку грязный половик. — О, здравствуйте! Вы по объявлению? Сейчас будем пить чай. И не отказывайтесь, я вас всё равно не отпущу.

Мужчина решительно захлопнул входную дверь. Эмилия Ивановна почувствовала себя в ловушке.

— Я, наверное, вам не подойду, — жалобно начала она, но мужчина перебил её:

— Это мы вам не подойдём. Я и сам знаю, что трое детей — это много. Но чай-то вы попить можете? Побеседуем, пообщаемся, Юзя испекла вкусные ватрушки… Давайте по-свойски, на кухне.

За чаем дети вели себя тихо, чтобы произвести впечатление. Особенно старалась младшая. От пущего усердия она уронила чашку с чаем, но отец, не прерывая беседы, подхватил посудину у самого пола. Эмилия Ивановна стоически жевала подгорелые ватрушки и говорила о погоде, но потом на ненавязчивые вопросы хозяина сообщила, что пятнадцать лет преподавала литературу в старших классах, но из-за больного сердца ей пришлось из школы уйти. Последние три года она работала гувернанткой в разных семьях. Это спокойнее, чем в школе, но не так интересно. Хозяин посочувствовал и сказал, что у него-то на работе всё хорошо, а вот в семье сложности: одному с тремя детьми не справиться, а жены нет и не было, он-де убеждённый холостяк. «Как же может быть холостяк с тремя детьми?» — подумала Эмилия Ивановна, но из деликатности не спросила. Нет, теоретически она понимала, как это может быть, но практически многодетного холостяка прежде не встречала.

— Кстати, — вспомнила она, — почему вы написали в объявлении: «Требуется гувернантка для детей волшебника»? Это рекламный трюк? Или иносказание?

— Начинается, — вздохнул мальчик. Старшая девочка молча вышла из кухни.

— Видите ли, — мягко сказал отец, — дело в том, что я волшебник. Профессия у меня такая.

Эмилия Ивановна поняла, что он говорит серьёзно, и слегка оробела. Она никогда не имела дела с психами и по неопытности считала их кем-то вроде маньяков-убийц: сидит-сидит такой, а потом как бросится. Тут в кухню вернулась старшая девочка и положила перед Эмилией Ивановной бумажку, каковую та, будучи в остолбенении, машинально прочитала: «Справка. Дана гр. Михайлову Сергею Сергеевичу, 32 лет, в том, что он не состоит на учете в психдиспансере N 1. Диагноз: здоров. Врач…» (подпись неразборчива).

— Это что?

— Это справка, что я не псих, — объяснил хозяин. — Всегда пригождается, когда я упоминаю свою профессию.

— Но ведь волшебников не бывает, — Эмилия Ивановна возмутилась, что её совсем уж за дуру принимают.

— Да, — кивнул хозяин. — Очень сложно быть тем, кого не бывает, уж поверьте. Зато интересно.

Он посмотрел на стакан с чаем гостьи, и тот присел в реверансе, стараясь не брякать ложечкой.

— Это телекинез, — уверенно сказала Эмилия Ивановна, — а вовсе не волшебство.

Сергей Сергеевич посмотрел на нос Эмилии Ивановны, и нос женщины вдруг вытянулся, как у Буратино.

— А это гипноз, — так же уверенно сказала она, и нос тут же огорчённо укоротился.

Волшебник посмотрел на блюдо с ватрушками, и каждая ватрушка превратилась в пачку слегка обгорелых долларов.

— А вот это, наверное, мошенничество в особо крупных размерах, — заколебалась Эмилия Ивановна. — Или ограбление банка.

— Хорошо, — сдался Сергей Сергеевич. — Пусть мошенничество. Пусть волшебников не бывает. Но моим детям нужна гувернантка. Хотя бы на время летних каникул.

— Почему именно на лето?

— Минуточку, — хозяин протянул руку и достал из воздуха какие-то разноцветные графики. — Смотрите: это кривая прыгательности, это кривая шумности, а это график немотивированного озорства. В летние месяцы все кривые круто идут вверх. В одиночку я просто не выдержу. Прошлое лето за ними присматривала одна скандинавская ведьма… Но, между нами, ведьма — не лучшее общество для ребёнка. Тем более что Серёжке двенадцать лет, Юзе одиннадцать. Ранимый подростковый возраст. Я вас умоляю, Эмилия Ивановна, давайте уедем куда-нибудь на три месяца, поживём на свежем воздухе, я займусь диссертацией, вы присмотрите за детьми… В любую точку времени и пространства, на ваш выбор. Хотите в Древний Египет? Очень любопытное место, и фрукты дешёвые.

— В Египте слишком жарко, — вздохнула Эмилия Ивановна, пропустив мимо ушей слово «древний». — Моё сердце, боюсь, не выдержит. Вообще-то если путешествовать, то я согласна. Я всю жизнь мечтала куда-нибудь съездить, где развалины замков и море, и следы драконов на камнях… В сказку. Но жару я плохо переношу.

— Тогда умеренный климат, — сказал хозяин, и глаза его заблестели. — Кстати, европейское Средневековье больше подходит к теме моей диссертации. Позвольте ещё кое-что уточнить. Какие книги вы любите? Классику?

— Я предпочитаю старые романы, — покраснела Эмилия Ивановна. — Хоть это и глупо в моём возрасте. Про юных барышень в старинном английском поместье, про загадочного дворецкого и младшего сына, лишенного наследства, про портрет неизвестной леди и фамильное проклятье… Ну, вы понимаете. И обязательно с хорошим концом.

— Конечно, — кивнул Сергеи Сергеевич. — Конец обязательно должен быть хорошим, иначе какой в этом смысл. Хорошо, будет вам и поместье, и младший сын, и дворецкий… Дети, срочно собираемся, пока Эмилия Ивановна не передумала. Юзя, тебе должно быть стыдно: придётся брать с собой незаштопанный ковёр. Маруся, зайди перед дорогой в туалет. Серёжа, поищи на книжной полке свои носки, я их вчера туда…

— Подождите! — в панике воскликнула Эмилия Ивановна, видя, что всё вокруг неё пришло в движение. — Я не могу так сразу! Надо взять вещи! Деньги! Паспорт! У меня за квартиру не заплачено!

Но вихрь вокруг бедной гувернантки закружился, ускорился…

— Тётя, ты не бойся, — сказала маленькая Маруся и взяла Эмилию Ивановну за руку. — Я тебя буду любить и охранять.

И тогда неожиданно стало тихо и темно.

Глава 1. Комната с видом на дракона

Было тихо и темно, только в небе сияли неправдоподобно крупные звёзды.

— Папка, ты опять ночью прилетел, — сказал мальчик. — И с местом, похоже, промахнулся.

— Я торопился, — оправдывался Сергей Сергеевич. — Пока Эмилия Ивановна не сбежала. В спешке качественной работы не получится. Кстати, Эмилия Ивановна, как ваше сердце?

— Ничего вроде, — прислушалась к своим ощущениям гувернантка. — Послушайте, не хотите же вы сказать, что волшебством перенесли нас куда-то…

— Вы скоро привыкнете, — ободрил её волшебник. — К чудесам привыкают быстро. До замка пешком пойдём или на ковре полетим?

— На ковре, конечно, — сказал мальчик и помог сестре расстелить на траве половичок. В середине зияла дыра, заметная даже ночью.

— Прошу вас, — волшебник галантно подвёл Эмилию Ивановну к половику. — Садитесь куда угодно, только не на дырку. Юзя, я тебе говорил: заштопай, заштопай, а ты…

— Да что толку! Я штопаю-штопаю, а Маруська всё равно продырявит, — взорвалась девочка. — Надо новый купить, а ты экономишь. Небось приставку к магическому жезлу за сколько купил? А на ковёр жмёшься!

— Юзя, нельзя так разговаривать с отцом, — вспомнила о своих обязанностях гувернантка. — Ему с вами нелегко.

— Нам с ним тоже, — огрызнулась девочка. — Одних пауков выгонять замаялась.

— Пауки необходимы мне для диссертации как опытный материал, — оправдывался волшебник.

— Вчера Маруська одного в фантик от «Белочки» завернула, а потом в пылу игры чуть не съела, — продолжила Юзя.

Эмилия Ивановна побледнела. Она пауков с детства не любила. Волшебник сказал примиряюще:

— А никто и не говорил, что быть волшебником легко и приятно. Но теперь с нами Эмилия Ивановна, значит, всё будет в порядке. Маруся, ты куда? Садись на ковёр. Сергей, тебя сколько раз приглашать?

Наконец все расселись. Эмилия Ивановна подумала, что это похоже на какой-то дурной пикник: ночью на природе странная компания сидит на тряпке и… Тут земля под ней зашевелилась и дёрнулась.

— Перегрузка, — заметил Серёжа. — Он взлететь не может. Прогибается там, где Эмилия Ивановна сидит.

Эмилия Ивановна покраснела в темноте.

— Я, видите ли, не очень худенькая, — оправдывалась она, но волшебник хлопнул ладонью по ковру и сказал:

— Ты что себе позволяешь? Тебя на половую тряпку пустить или Барбосу в конуру подстелить?

Ковёр вздохнул и судорожно взлетел.

— С ними строго надо, — довольно сказал Сергей Сергеевич. — Маруся, не ковыряй пальцем дырку, она и так большая. Эмилия Ивановна, вас в полёте укачивает? — Н-не знаю, — пролепетала гувернантка, вцепившись одной рукой в бахрому ковра, а другой в Марусю. — Я до сих пор ещё никогда не летала на ковре-самолёте.

— Неужели? — изумился Серёжа. — Ну вы даёте! Такая пожилая, и до сих пор не летала.

— Не пожилая, а взрослая, — поправила брата Юзя.

— Да вы не пытайтесь что-то объяснить, — посоветовал волшебник. — Примите всё как есть. Просто скажите себе: я вижу интересный сон, где происходят чудеса. И сразу станет спокойнее.

— Я вижу интересный сон, — сказала Эмилия Ивановна, и ей действительно полегчало. — Никогда не думала, что летать на ковре-самолёте так неудобно и страшно. И дует в… э-э… снизу.

— Это в дырку дует, которую Маруська проковыряла, — пояснила Юзя. — Вы её воспитайте, пожалуйста, чтобы она не дырявила ковёр, а то я замучилась штопать. О-о, вот и замок наконец! Король ворчать будет, что разбудили.

Вся компания подлетела к причудливому тёмному строению. Ковёр нырнул вбок, отыскивая дверь. Сергей Сергеевич позвонил раз, потом второй. Дверь открыл величественный дворецкий с бакенбардами и в ночной рубашке в мелких розочках.

— Его Величество дома? — спросил волшебник. — Доложите, что мы прибыли.

И, отстранив дворецкого, вошёл в тёмный коридор. Ему навстречу, зевая, спускался с лестницы босой толстяк в ночной рубашке в мелких фиалках.

— Ну ты даёшь, Михайлов. Хоть бы раз прилетел как положено, в часы аудиенции, — ворчал толстяк. — О, здесь дама! Прошу прощения, миледи, я слегка не одет.

Он схватил с табуретки кухаркин фартук и впопыхах его накинул.

— Я принесу мантию, Ваше Величество, — сказал дворецкий и удалился.

— Неотложные дела забросили меня в ваш замок, Ваше Величество, на весь срок летних каникул, — строго сказал волшебник Сергей Сергеевич. — Это Эмилия Ивановна, наша новая гувернантка.

— Я польщён, — толстяк попытался щёлкнуть каблуками, словно на нём были сапоги, но босые пятки не издали нужного звука. Тогда толстяк поцеловал Эмилии Ивановне руку и поклонился. В этот момент вернувшийся дворецкий набросил на Короля мантию, но промахнулся, так что было похоже, что Его Величество, как какое-то африканское животное, поймали Сетью. Король побарахтался и выбрался наружу, держась за руку Эмилии Ивановны.

— Вы — моя путеводная нить, — сказал он. — Это доброе предзнаменование. Вы драконов боитесь?

— Нет, — правдиво ответила Эмилия Ивановна. Как можно бояться дракона, если не веришь в его существование? Пауков она боялась гораздо больше.

— Какая храбрая женщина! — восхитился Король. — Тогда устраивайтесь в комнате с видом на дракона, дворецкий вас проводит. Детей разместим, как обычно. Тебя, Сергей Сергеич, — в Правой башне, там ещё с твоего прошлого визита всё неубранным валяется. И спать! Подробности завтра.

Король резво, несмотря на комплекцию, пошлёпал вверх по лестнице.

— Вот и отлично, — удовлетворённо сказал волшебник Сергей Сергеевич. — Здесь мы отдохнём на славу.

Эмилия Ивановна промолчала.

Глава 2. Обычный день в обычном замке

Понемногу в замке наладилась приятная отпускная жизнь. Раньше всех просыпался волшебник Сергей Сергеевич и шёл в башню страдать над диссертацией. Работа двигалась медленно, потому что подопытные пауки с утра были квёлые и на все заклинания волшебника лишь лениво отбрыкивались. Сергей Сергеевич зевал, потягивался, время от времени что-то взрывал для очистки совести, а потом шёл завтракать с чувством выполненного долга. «Наконец-то отстал», — вздыхали пауки и тоже шли завтракать мухами.

К этому времени Эмилия Ивановна уже успевала одеть и причесать Маруську, и они спускались в столовую тоже. По утрам в постель всем подавали чай с бисквитом, но Эмилия Ивановна жутко стеснялась горничной и вообще считала, что пить чай неодетой и с нечищеными зубами — это крайняя степень разврата. Старшие дети вставали сами. Серёжа иногда с утра уже успевал провернуть что-нибудь интересное, Юзя любила поспать и к завтраку приходила задумчивая и с не вполне осмысленным взглядом. Последним к столу являлся Король, почти всегда опаздывая.

— Овсянка, сэр, — говорил дворецкий, как будто представляя новоприбывшую овсянку блестящему обществу. Эмилия Ивановна овсянку не любила, но ела из воспитательных соображений, потому что Маруська тоже овсянку не любила и всячески от её съедания увиливала. Серёже было всё равно что есть, а Юзя была так счастлива, что ей не нужно готовить, как дома, что она согласна была питаться чем угодно. Потом подавали чай с тостами, и на этом завтрак заканчивался.

Эмилия Ивановна шла с Марусей играть в сад. Старшие дети вначале игнорировали эти «младенческие забавы». Но после того, как Эмилия Ивановна построила под кустом боярышника вигвам и научила Маруську понарошку скальпировать бледнолицых томагавками, Серёжка и Юзя признали, что они тоже иногда могут снизойти до игр с гувернанткой. Утро за утром Эмилия Ивановна трудолюбиво искала клады, строила муравейники, поднимала с морского дна затонувшие бригантины с золотыми слитками, брала штурмом Картахену — словом, вела обычную трудовую жизнь гувернантки, как она её понимала.

Один раз к весёлой компании присоединился Король, сбежавший с заседания Совета Министров. Он со знанием дела пошёл на абордаж и захватил в плен главаря пиратов, при этом Короля слегка контузило летящей с дерева Маруськой, а потом Совет Министров в лице Первого Министра пришёл и увёл упирающегося самодержца во дворец. Больше Король на утренние игры не ходил — Министр не пускал и даже закрывал двери зала Совета. Но Король с тоской смотрел на играющих из окошка.

Так все развлекались до обеда. После обеда Эмилия Ивановна укладывала Маруську спать. Та притворялась, что заснула, а потом вылезала из кроватки и бродила по замку, отколупывая позолоту с обоев и проковыривая дырки в драпировках. Иногда Эмилия Ивановна её ловила, а иногда нет, потому что за утреннюю смену гувернантка уставала и шла полежать на диванчике с книжкой.

После тихого часа Король обычно назначал какое-нибудь неприятное мероприятие — войну или утверждение нового закона, но к пятичасовому чаю уже все заканчивалось. Вечером можно было делать всё, что угодно, только детям не разрешалось ходить к логову дракона, вид на которое открывался из окна комнаты Эмилии Ивановны. Дракон вообще-то был смирный, пожилой, но кто знает, что ему в голову взбредёт.

Потом Маруське полагалось ложиться спать, и в это время возле неё собиралось всё семейство Михайловых вместе с Королём. Потому что Маруська без сказки спать не соглашалась, а Эмилия Ивановна рассказывала такие сказки, что под дверью подслушивали все слуги, отпихивая друг друга от замочной скважины. Даже строгий Первый Министр однажды попросился присутствовать, потому что на утреннем заседании Совета Король рассказал ему, как после свадьбы Золушки принц был похищен пиратом Морганом с целью выкупа, но отважная Золушка, вооружённая до зубов аленьким цветочком, замаскированным под обычный бластер, надела семь пар железных сапог и пошла спасать мужа, а коварный Морган притянул её магнитом за железные сапоги, и тогда Золушка швырнула железным сапогом в пирата, а у того вскочила шишка и засветилась в темноте, и на этот свет прибежала… ну, словом, там много чего происходило. После этого Первый Министр взмолился, что он тоже хочет послушать, чтобы внукам рассказать.

Маруська, утомлённая потрясающим сюжетом, засыпала, и все шли сидеть у камина и заниматься тихими вечерними делами. Эмилия Ивановна вязала детям носки и свитера. Юзя и Серёжа читали или резались в шахматы, которые в этом мире назывались «бухбахами». Волшебник что-то тихо бормотал, и с пальцев у него сыпались синие искры, Король рассказывал анекдоты и жаловался на Первого Министра. Под настроение пели хором баллады: «Похитил принцессу свирепый дракон» или «Мой рыцарь далёко». Иногда высчитывали по календарю, когда морской змей Навуходоносор мигрирует к Северному Полюсу и в море можно будет купаться. Эмилия Ивановна в змея не верила, но считала, что это полезное суеверие, потому что вода в море ещё холодная для купания. Впрочем, в дракона она тоже не верила, хоть и видела его логово каждый день. Так всё и шло потихоньку. Но однажды вечером в дверь замка постучали.

Глава 3. Проблемы рептилий

Был тёмный ненастный вечер. Ветер сгибал вековые деревья в парке, дождь хлестал по окнам и крышам с неистовым грохотом. Фамильное привидение хрипло выло в Левой башне, время от времени закашливаясь. Видимо, простудилось. Эмилия Ивановна в привидение тоже не верила, но ещё до ужина отнесла в Левую башню кружку горячего молока с маслом и мёдом.

Вдруг со двора донёсся жуткий вопль. Он был такой громкий и нечеловеческий, что у всех в замке заложило уши, а привидение обиженно хрюкнуло и заткнулось.

— Вот это да, — сказал Король, когда всё стихло. — Это кричал морской змей Навуходоносор. Я узнал его по северному акценту.

— А почему? — возбуждённо спросил Серёжа. — На него кто-нибудь напал?

— Глупости, — возразил Король. — Кто может напасть на зверюшку длиной в пять моих королевств? Может, затосковал. Может, проблемы с кишечником. Или брачный период. Девушку себе ищет.

Эмилия Ивановна представила себе девушку ростом в пять королевств. Юзя представила проблемы с кишечником длиной в пять королевств и прыснула. Серёжа ничего не успел представить, потому что в дверь замка постучали и в комнату ввалился мокрый от дождя мужик в маске, вооружённый до зубов и выше.

— Сегодня вечер чудес! — обрадовался Король. — Ребята, это же не просто гонец. Это сам шеф отдела внешней разведки! Он такой засекреченный, что никто даже имени его не знает.

— Важные новости, — отпыхиваясь, сказал шеф. — Я счёл нужным доложить лично. Прошу всех зажмуриться. Никто не должен видеть моё лицо.

Все закрыли глаза. Шеф снял маску, отжал её и надел снова.

— Можно открывать, — сказал он. — Очень неприятно ходить в таком мокром камуфляже. Ваше Величество, лучше удалить посторонних.

— Удавить? — не расслышал Король. — Секретность — святое дело, но не до такой же степени. Не надо никого давить, и валяйте ваши новости. Я доверяю всем присутствующим.

— Ну, как вам будет угодно, — пожал плечами шеф разведки. — Вот моё донесение: полтора часа назад кто-то откусил хвост у Навуходоносора.

— Так вот почему он так орал! — воскликнул Серёжа.

— Но он орал только что, а этот дядечка говорит про полтора часа, — заметила Юзя.

— Дело в том, что змей очень длинный.

Пока ощущение от откушения добралось от хвоста до головы, как раз прошло полтора часа, — объяснил шеф, протягивая руки к камину. — А мне доложили почти сразу же после факта откушения. Секретный агент Килька-515… Впрочем, вам лучше не знать подробностей. Я успел добежать от побережья до замка почти одновременно с воплем Навуходоносора.

— И что, будем расследовать, как покушение на убийство? — возбуждённо спросил Король. — Кстати, у всех сидящих в этом зале алиби. А вот Первый Министр внушает серьёзные подозрения. Спросите его, где он был полтора часа назад?

— Боюсь, что это хуже, чем просто уголовное преступление, — вздохнул шеф. — Боюсь, что ОН снова принялся за своё.

— Нет, только не это! — взмолился Король. — Может, змея укусила какая-нибудь акула-маньяк? Хотя у неё рот на такую ширину не раскрылся бы. Может, это динозавр… э-э-э… разморозился в вечной мерзлоте, проголодался за миллионы лет и… того. Только не Чёрный Принц!

— Море отступило от берегов? — спросил молчавший до сих пор волшебник Сергей Сергеевич.

— Совсем чуть-чуть, но отступило, — кивнул шеф. — Об этом доложил секретный агент Ракушка-Болтушка… Впрочем, вам лучше не знать подробностей.

Король закрыл лицо руками.

— Это Чёрный Принц! — торжественно провозгласил шеф разведки.

— Кто такой Чёрный Принц? — зашептала Юзе Эмилия Ивановна не в силах долее мучиться от любопытства.

Король услышал шёпот.

— Это печальная история, мисс Эмилия, — сказал он. — Я вам сейчас её расскажу. Только сначала пусть наш доблестный разведчик переоденется в сухое. А то простудится и будет чихать в засаде или на явке. Всю секретность загубит.

Через три минуты шеф отдела внешней разведки, закутанный во фланелевый халат с жёлтыми зайчиками, сидел в кресле, подвинув босые ноги как можно ближе к огню. От его чёрной маски валил пар. Король томно посмотрел на Эмилию Ивановну и начал рассказ.

Глава 4. История одного мятежника

В некотором царстве, в некотором государстве жил-был король, и было у него два сына. Старший — толстый, ленивый в делах, не блещущий умом государственным, как, впрочем, и никаким другим. И младший — красавец, умница, энергичный, предприимчивый… просто идеальный наследник престола. Но по законам государства наследовать всё равно должен был старший сын. Младшенькому обидно. Устроил он парочку мятежей да тройку покушений. Не со зла, конечно. Он с братом мирно жил, просто очень царствовать хотелось. Ну у нас места тихие, с мятежами не разбежишься. Опять же вполне пристойное для Принца занятие. А вот на покушения отец-король очень рассердиться изволил. Он младшего сына лишил наследства и выгнал из страны, а перед выгоном (или как там это называется) заставил дать клятву, что тот не будет отбирать у брата трон. Сурьёзная получилась клятва. С привлечением духов, демонов и других потусторонних товарищей. Младший не мог её нарушить при всём желании, его тут же духи утащили бы… Не знаю куда, но в достаточно неприятное место. Так ведь что удумал, стервец! То есть, прошу прощения у дам, не стервец, а нехороший человек. Магия, говорит, меня погубила, магия и спасёт. Это уже после батюшкиной смерти было. Переоделся он для пущего эффекта во всё чёрное и начал посредством волшебства отщипывать куски от моего государства. Тут деревенька, там городишко… А у меня их всего шесть. Похищенную территорию перенёс в какое-то другое измерение. И у соседей тоже куски позабирал, причём прямо с людьми! Родственники рыдают, кредиторы места себе не находят! Тут мы с соседями-королями призадумались. Воевать? А с кем? До другого измерения не дотянуться, нужен сильный колдун.

— И тогда появился папа и всех спас! — подсказал Серёжка, слушавший Короля с горящими глазами.

— О-о, не напоминайте! — простонал Сергей Сергеевич. — Это была ошибка. Хотя Маруська, конечно, очень миленькая. Но больше ты меня на эту удочку не поймаешь. Четверых детей мне просто не осилить. Спасайся сам.

— Я ничего не поняла, — призналась Эмилия Ивановна. — Какая удочка? При чём тут Маруська? И почему вы решили, что Чёрный Принц откусил хвост у Навуходоносора?

— Он опять начал забирать себе куски пространства! — воскликнул Сергей Сергеевич. — Но теперь маленькие и без людей, чтобы мы не заметили и снова по шее не дали. Видимо, стащил кусок моря (помните, оно немного отступило от берега?) и не заметил, что там был кончик хвоста Навуходоносора.

— А Маруська родилась как раз тогда, когда папа Чёрного Принца усмирял, — встряла в разговор Юзя. — Он её нечаянно родил.

Эмилия Ивановна с ужасом посмотрела на Михайлова. Тот покраснел и сказал:

— Ну вы же взрослая женщина, понимаете, что от всего на свете бывают последствия. От магии тоже. От маленьких заклинаний типа наколдовать пирожное или прыщ на носу врага — маленькие побочные эффекты, к примеру, грустная мысль возникнет или комар укусит. От сильных заклинаний побочные эффекты большие.

Сергей Сергеевич выразительно посмотрел на детей.

Эмилия Ивановна уставилась на волшебника в остолбенении.

— Да вы не расстраивайтесь, — сказал Король, глядя на неё сочувственно. — Зато не больно.

— Это тебе не больно, а я их воспитывай! — взревел Сергей Сергеевич. — Я, когда совсем юнцом был, колдовал неосторожно, вот у меня Серёжа с Юзей и получились практически одновременно. Грехи молодости. Серёжка родился из-за того, что я пытался сделать обитаемой одну планету в системе Альфа-Центавра (и на что она мне сдалась?). А Юзя обязана своим появлением Наполеону, которого я хотел спасти, он мне всегда нравился. Я её поэтому Жозефиной назвал, в честь супруги Наполеона.

— И удалось? — замирающим голосом спросила гувернантка.

— С Альфа-Центавра всё вышло замечательно: там теперь бродят стада зелёных ойкумеков. А Наполеону удалось вернуть власть только на сто дней. Но это не имеет значения. Главное — с тех пор я уже действовал осторожно и колдовал помаленьку. Но Чёрного Принца пришлось прищучить всерьёз. Вот и появилась Маруська.

— Я всегда считала, что рождение ребёнка — это чудо, но не до такой же степени, — пролепетала Эмилия Ивановна. — Бедные дети!

— Мы не бедные, — строго сказала Юзя. — Папа нас всё равно любит, хоть мы и побочные эффекты.

Серёжка ничего не сказал. Возможно, сомневался.

— Любовь — это прекрасно, — проговорил Король, нежно глядя на Эмилию Ивановну. — Надо решать с братом дело полюбовно, раз Михайлов помогать отказывается. Завтра поищем его и предложим переговоры.

Глава 5. Подуть и поцеловать

Наутро Эмилия Ивановна играла с Маруськой во вчерашние события. Она была змеем Навуходоносором, а Маруська — Чёрным Принцем, который ловил змея и с хохотом откусывал у него хвост. Кончилось это тем, что Маруська увлеклась и цапнула Эмилию Ивановну изо всех сил. На запястье выступила кровь.

— Ой! — огорчилась Маруся.

— Ничего, я знаю, что ты не нарочно, — улыбнулась гувернантка.

— Я поцелую, подую, и все пройдёт, — сказала малышка.

Эмилия Ивановна умилилась. Точно так же ей говорила мама в детстве. Маруська, преисполненная раскаяния, подула на кожу с отпечатавшимися зубками и поцеловала ранку. Кровь исчезла, разгладились и следы зубов. Эмилия Ивановна изумлённо взглянула на свою руку, потом на девочку.

— Как ты это сделала? — спросила она.

— Папа говорит: когда ударишься, надо подуть и поцеловать, — объяснила Маруська. — А ты не знала?

— Ты что, тоже волшебница? — прошептала потрясённая Эмилия Ивановна.

— Нет, волшебник — папа, — сказала малышка. — Подуть и поцеловать все умеют.

— Солдаты ищут Чёрного Принца для переговоров, — возбуждённо сообщила Юзя, чуть не налетев на Маруську. — Я везде бегала, видела. Они осмотрели замок, теперь шарят по деревням. Серёжка говорит, они дураки и не найдут. Да, кстати, я честно собиралась убрать постель после завтрака, но её уже убрала горничная, так что я не виновата. А Чёрный Принц…

Эмилии Ивановне в данный момент было абсолютно наплевать на Чёрного Принца.

— Маруся умеет заживлять царапины! — воскликнула она. — Ты знала?

— Подумаешь, — отмахнулась Юзя. — Это подуть и поцеловать, что ли? Такое все умеют. А Серёжка сказал, что Чёрный Принц, наверное, прячется у ведьмы в лесу. Но я… О-о, привет, Привидение! Ты чего тут торчишь на солнце?

— У-у-у, — жалобно провыло Привидение, свисая с ветки яблони. При дневном свете оно было почти прозрачным.

— Наверное, солдаты шумели в Левой башне и спугнули его, — догадалась Юзя. — Оно у нас застенчивое.

«Всё-таки правильно, что я не верю в это привидение, — подумала Эмилия Ивановна. — Какое-то оно ненастоящее. В мультике про Каспера привидения не такие».

— Бедняга, — пожалела Привидение Юзя. — «У-у» да «у-у», и не поговорить с тобой толком. Впрочем…

Юзя оглянулась в поисках чего-то, пошарила по траве, нашла пёрышко и бросила его в Привидение. Привидение вздрогнуло и сказало:

— Ну наконец-то. Спасибо, Жозефина. Хочешь клад в награду?

— Это тот, что под седьмой ступенькой? — спросила Юзя. — Нет, не хочу. Про него все знают. Его детям брать не велено. Это золото тролля, оно может принести несчастье.

— Невежество и предрассудки, — возразило Привидение. — Под седьмой ступенькой золото гномов, а оно безвредное. Троллево золото под восьмой ступенькой, его действительно лучше не трогать.

— Юзя, — потрясённо выдохнула Эмилия Ивановна. — Ты тоже умеешь колдовать?

— Нет, — покачала головой девочка. — Это разве волшебство? Так ерунда, всякий дурак сможет. Ладно, я побежала к Серёжке. Мы сами найдём Чёрного Принца. Сначала сбегаем к ведьме в Лысый лес…

И, не договорив, умчалась.

Конечно, Эмилия Ивановна не должна была её отпускать. Но она была слегка не в себе, обнаружив, что Юзя и Маруся, её подопечные детишки, тоже волшебники. Она просто не обратила внимания на слова девочки. Поэтому всё случилось так, как случилось.

Глава 6. Трудная судьба сухой ветки

Тук-тук-тук!

Ведьма с неохотой оторвалась от своего занятия и крикнула:

— Кого ещё нечистый несёт?

— Мы чистые, — возразила Юзя, придерживая перед братом дверь. — Я вся чистая, а Серёжка утром умывался. Здравствуйте, уважаемая тётя ведьма. Мы к вам по важному вопросу. Ой, а что это вы делаете?

Дети подошли к столу, за которым сидела ведьма. На выскобленной добела столешнице были разложены пучки трав, палки, сучки… В середине стояло плоское блюдо, заполненное песком, из которого торчала сухая ветка.

— Вы зелье варите? — с уважением спросила девочка. — Нет, здесь всё сухое какое-то. Может, зелье в виде салата?

— Зелье — это вчерашний день колдовства, — важно сказала ведьма. — Я икебану составляю. Это такая композиция из растений, в которой каждая былинка что-то означает.

— Да знаем, её в Японии делают, — перебил Серёжа. — Значит, в этом измерении тоже есть Япония?

— Не знаю про вашу Японию. Икебану я сама изобрела, у меня и патент есть, — проворчала ведьма. — И вообще, уходите и не мешайте.

И она демонстративно занялась икебаной — положила к сухой ветке шишку.

— А ветка что означает? — шёпотом спросила Юзя брата.

— Наверное, лесоповал, — так же шёпотом ответил он. — Трудовые достижения.

— Сами вы лесоповалы дубовые, — не выдержала ведьма. — Сухая ветка означает несбывшиеся надежды.

— Почему? — изумилась девочка.

— А что ты думаешь, эта ветка всю жизнь мечтала быть никчёмной палкой? — съехидничала ведьма. — Она, бедняжка, думала о карьере кинозвезды, хотела сняться в бразильском сериале «Любовь под веером пальм»…

— По-моему, в этом измерении кино ещё не снимают, — сообразил Серёжа.

— Мало ли что, а мы всё равно наслышаны, — сказала ведьма. — А шишка означает «опустошённое сердце».

— Э-э… потому что шишки едят вместо таблеток при болезнях сердца? — попыталась догадаться Юзя.

— Потому что белка уже съела все орешки из этой шишки, и она опустошена, — объяснила ведьма.

— Здорово! — одобрил Серёжа. — Положите сюда ещё что-нибудь.

Польщённая ведьма воткнула рядом с «несбывшимися надеждами» сушёную поганку, означавшую «непризнанный талант» и сверху добавила кусочек бересты — чистоту и непорочность. «Непорочность» с поганки свалилась. Серёжка захотел поучаствовать, поднял с пола обгоревшую спичку и воткнул в песок рядом с «непорочностью».

— Пусть спичка символизирует жуткую огненную смерть при крушении скорого поезда «Оклахома-Небраска», — пояснил он. — Я в кино видел.

Ведьма спичку передвинула на один сантиметр ближе к «непорочности» и объявила, что спичка никакая не «смерть в поезде», а «пламенное сердце».

— Что ж это сердце тощее, как спичка? — сказал Серёжка, обидевшись, что его находку не оценили.

— А может, это моё сердце. А я и сама худая. Видишь, какая талия у меня… Да не тут, это шея, — поморщилась ведьма. — Значит, сердце у меня тоже худое. Но пламенное.

— Хотите, я вам «несбывшиеся надежды» обстрогаю, а то они очень занозистые? — предложил Серёжка и достал перочинный ножик.

— Потом построгаешь, — вспомнила Юзя. — Всё это здорово, но мы пришли по делу. Тётя ведьма, мы хотим найти Чёрного Принца. Отец его в хрустальном шаре искал, солдаты всё королевство обшарили… Всё напрасно. Что вы нам посоветуете?

— Не лезть не в своё дело, — мгновенно посоветовала ведьма.

— Просто вы сами не знаете, — подначил колдунью Серёжка.

— Не знаю, — спокойно согласилась ведьма. — И никто не знает. Чёрный Принц надёжно укрыт заклинаниями от всех, ищущих его. На него можно наткнуться только случайно. Но вы правы, он неподалёку. С близкого расстояния колдовать удобнее. А может, по брату соскучился. Да-а, не думала я, что так выйдет, когда…

— Когда что? — спросил Серёжка.

— Ничего, — отрезала ведьма. — Не твоё дело.

И положила в центр блюда камешек — «нерушимое решение» и шляпку мухомора — «смертоносную тайну».

— Значит, надо его случайно найти, — подытожил Серёжа. — Идти себе и не думать о Чёрном Принце. Спасибо, тётя ведьма, за совет.

— Катитесь отсюда, — вежливо произнесла ведьма. — А это ещё что за извращение? Привидение днём?

В приоткрытую дверь ведьминой хижины влетело фамильное Привидение. Но в каком виде! Всё растрёпанное, истерзанное, под глазом фингал…

— У привидения не может быть фингала, — сказал Серёжка. — Оно же бесплотное, бескровное, бесфингальное…

— Я тоже думало, что не может, — вздохнуло Привидение.

— Ты как себя ведёшь? — возмутилась Юзя. — Ты подралось, что ли?

— Это меня подрали. Вороны напали целой стаей и того… пообщались; — объяснило Привидение. — Они думали, что я сова. А если сова вылетит днём, вороны её всегда бьют. Традиция такая. Потом увидели, что я не сова, и очень извинялись, пытались даже к фингалу пятак приложить для скорейшего выздоровления, но пятак сквозь меня всё время проваливался. Я же бестелесное. Вообще-то я за вами летело. Для общения.

— Ты его каким пером расколдовала? — спросил Серёжа сестру. — Небось сорочьим? Теперь болтать будет без умолку.

— Скажи спасибо, что не петушиным, — парировала сестра. — Кукарекающее привидение! Последний хит сезона!

Ведьма, остолбенело слушавшая эту беседу, наконец вмешалась:

— Это что ещё такое? Привидение же было немое! А теперь оно разговаривает!

— Здравствуйте, сударыня ведьма, — сказало Привидение. — Сколько лет не имело чести беседовать с вами по причине онемения. А помните, во время нашей последней встречи сорок лет назад…

— Не помню, — отрезала ведьма. — У меня склероз.

— Так я напомню, — обрадовалось привидение. — Это как раз было, когда жена старого короля родила ребёночка, а вы…

— Заткнись! — рявкнула ведьма. — Сейчас мы с тобой побеседуем, вспомним прошлое… Ребята, а вы бы шли Отсюда, а? Вы, вроде, Чёрного Принца собирались искать?

— Так и я о том же, — подхватило привидение. — Как сейчас помню…

Ведьма швырнула в Привидение палкой, означающей «духовное начало». Привидение охнуло.

— Извиняюсь, — сказала ведьма, глядя на удивлённых детей. — Что-то я сегодня вся на нервах. Привидение, я тебя сейчас чаем напою, только чайник поставлю. А вы, ребята, идите. Вам пора.

— Идите, — кивнуло Привидение. — А я на чай останусь. Собственно, пить я не могу, но чай в чаепитии не главное. Посидим, прошлое вспомним. Какое блаженство — беседовать, я же сорок лет молчало. Безмерно благодарно тебе, Жозефина.

Ведьма злобно покосилась на девочку. Повинуясь недвусмысленному желанию хозяйки, брат и сестра вышли из домика.

— Странная она какая-то, — пожала плечами Юзя. — Ну пошли. Только помни: мы не должны думать о Чёрном Принце и тогда на него случайно наткнёмся. Давай беседовать на отвлечённые темы.

— Давай, — поддержал брат. — Вот сегодня, когда стражники искали… этого, про кого думать нельзя, я решил, что скоро можно будет в море купаться, потому что змей Навуходоносор теперь досрочно откочует к Северному Полюсу, раз у него хвост отодрал… ну, тот, про кого думать нельзя.

— Ничего себе он не думает о Чёрном Принце! — возмутилась сестра. — Лучше я попробую. Сегодня нам нельзя опаздывать к обеду, а то Эмилия Ивановна будет беспокоиться. Ещё подумает, что нас похитил…

— Кто? — ехидно спросил Серёжка.

— Навуходоносор, — упавшим голосом сказала Юзя, которая вообще-то подразумевала Чёрного Принца. — Слушай, о нём невозможно не думать! Это колдовство?

— Это психология, — важно сказал брат. — Если о чём-то думать нельзя, то обязательно будешь об этом думать. Закон вредности. Вот, например, если взять мой ножик и сказать себе…

Серёжка похлопал себя по карману, потом спросил растерянно:

— Слушай, где мой нож?

— Ты его доставал у ведьмы, — вспомнила Юзя. — Когда хотел построгать «несбывшиеся надежды».

— Ну да, — кивнул брат. — Потом влетело Привидение, я отвлёкся, забыл про нож и, наверное, оставил его на столе. Придётся вернуться.

— Плохая примета, — вздохнула Юзя.

И они зашагали к домику ведьмы.

— Сначала в окошко заглянем, — предложил Серёжа. — Для разведки.

— Эмилия Ивановна говорит, что нехорошо в окна заглядывать, — сказала Юзя, становясь на приступочку под окном. — Потому что…

И тут из окошка ведьмы раздался дикий вопль.

Глава 7. Нападение на привидение

Дети мгновенно всунули головы в окошко и увидели потрясающую картину. Растрёпанная и покрасневшая ведьма, засучив рукава, впихивала Привидение в кипящий чайник, а привидение верещало совершеннейшим ультразвуком. Наконец ведьма запихнула его целиком и прикрыла крышкой, но оно протиснулось сквозь носик чайника и Дыхнуло паром, как дракон. Ведьма швырнула в него наспех сколдованную фиолетовую молнию. Но в спешке молния вышла бракованной. Стукнувшись о Привидение, она погнулась и отскочила. Ведьма плюнула, наколдовала пистолет и выстрелила. Привидение схватило со стола алюминиевую ложку, согнуло её крючком, прицелилось, словно на дуэли, и выкрикнуло: «Ба-бах!» Как ни странно, ведьма из пистолета промахнулась, а Привидение из ложки попало, и от его «ба-баха» у ведьмы на руке обозначилась явная царапина.

— Ах, так! — взревела ведьма. — Сейчас в пентаграмме запру! Где что-нибудь острое?… Ага!

Она схватила со стола Серёжкин нож и начала прямо на полу чертить лезвием пентаграмму. Привидение взвыло, рванулось к окну (но не к тому, где находились ребята), стукнулось об охранный амулет… и застыло, запертое в пентаграмме. Серёжка раскрыл было рот, собираясь возмутиться, но Юзя дёрнула его за рукав:

— Молчи! В открытую мы с ней не справимся.

Ведьма тем временем осмотрела свою добычу и сказала удовлетворённо:

— Посиди пока в пентаграмме, а я пойду поищу сорочье перо. Я тебе, дурашка, плохого не желаю. Я только опять лишу тебя дара речи. Запру твой рот покрепче, чтоб девчонка не расколдовала. Пожалуй, не на одно перо, а на два. Или даже на три.

— Но за что? — взвыло Привидение, тряся линии пентаграммы, как прутья клетки. — Я тебе ничего плохого не делало.

— Мне правда очень жаль, — мягко сказала ведьма и вышла из домика искать сорочьи перья. Детей, замерших под окошком, она не заметила.

— Скорее, — шепнула Юзя, и брат с сестрой перемахнули через подоконник.

— Спасите! — обрадовалось Привидение. — Она меня обижает! Я к ней со всей душой, а она… Мышьяку в чай подсыпала три столовых ложки. Это ладно, это мне всё равно. Потом в кипяток запихнула, швырялась всякой дрянью…

Фиолетовая молния на полу слабо пискнула, возражая против «дряни». Серёжа тем временем пробовал все известные ему заклинания, Юзя помогала по мере сил. Но всё было тщетно.

— Круто наколдовано, — признал запыхавшийся Серёжка. Привидение понурилось. Мальчик поднял с пола свой ножик и начал пилить линию пентаграммы.

— Во дурак! — восхитилась Юзя. — Это же магия, а не… Ой!

Линия сломалась под ножом, образовалась щель, в которую, кряхтя, выползло Привидение.

— Дуй отсюда, — сказал Серёжа.

— Я с вами, я без вас боюсь, — сказало Привидение и вцепилось в Юзю.

— Бежим! — девочка бросилась к двери. Фиолетовая молния поползла следом.

— Идите, я следы замету и догоню. — Серёжка состряпал простенькое заклинание «обознатки-перепрятки», которое всегда применял при игре в прятки. Вообще-то он надеялся, что ведьма никогда не выходит из Лысого леса, но осторожность не помешает. Затем мальчик взял за шкирку фиолетовую молнию (далеко она уползти не успела), и сунул в карман. Пригодится. Ничего, что она вышла неудачной, починить можно. Но он знал, что чужое нельзя брать без спроса, поэтому громко сказал:

— Я забираю эту молнию на время, для починки. Потом, может быть, верну. Никто не возражает?

Никто не возразил. Некому было. Затем Серёжа взял огромный ведьмин башмак и поставил в середину икебаны, подмяв «непорочность» и напрочь расплющив «смертоносную тайну».

Если бы Юзя была рядом, она наверняка спросила бы, что это значит. И Серёжка ответил бы, что теперь икебану нужно понимать так: «если ты ещё раз обидишь наше Привидение, то получишь башмаком по башке». Но Юзя со спасённым Привидением была уже далеко в лесу, и Серёжа побежал за ними следом.

Они не видели, как в дом вернулась ведьма с тремя сорочьими перьями.

Глава 8. Штаны для привидения

— Мы спрячем Привидение в пещере на берегу моря, — сказал Серёжа, догнав Юзю. — Там его никакая ведьма не найдёт. Хрустальный шар под землёй ничего не показывает, а заклятье поиска не поможет, привидение ведь бестелесное.

— Я думаю, его надо замаскировать под человека, — добавила Юзя. — Надеть штаны, рубашку… Если ведьма его и увидит, то подумает, что какой-то бродяга поселился в пещере.

— Я не бродяга, — обиделось Привидение. — Я порядочное привидение из хорошей семьи.

— Ну ладно, не бродяга, а герцог в изгнании, — поправилась Юзя. — Мы тебе бархатные штаны принесём и рубашку с кружевным воротником.

— Хорошо, — кивнуло Привидение. — На герцога я согласно.

За разговорами быстро прошли лес и выбрались на побережье. Здесь было заметно холоднее, с моря тянуло неприятным сквозняком. Дети полезли в бурьян на крутом берегу, отыскивая вход в пещеру.

Вообще-то пещер на побережье было видимо-невидимо. Раньше здесь скрывались разбойники, политические изгнанники, неверные жёны с кавалерами и прочие, кто не ладил с законом. А также бродячие собаки, вольнодумные коты и летучие мыши. Но времена настали спокойные, разбойники переквалифицировались в графов, изгнанники вернулись или изгнались напрочь, жены вышли замуж повторно, а коты и собаки справедливо рассудили, что в деревнях всё же сытнее, чем в необитаемых пещерах. Среди этих пещер была одна, особо привлекательная отсутствием летучих мышей. Серёжа и Юзя облюбовали её для себя ещё в прошлый приезд. Там они и надумали спрятать привидение.

Пещера была тёмная, как и положено уважающей себя пещере. Они прошли глубже, зажигая спички, стукнулись о низкий потолок (они всегда здесь стукались), повернули за угол…

— Ой! — воскликнула Юзя.

— У-у-у, — протянуло Привидение, забыв от неожиданности, что может разговаривать.

— Это наша пещера! — возмутился Серёжка. — Что это вы тут расселись?

Молодой человек в чёрном плаще оглянулся. При свете свечи, стоящей перед ним, он был виден смутно.

— Какие люди! — весело сказал он. — Хозяева пещеры! Кстати, никакой надписи, что пещера ваша, я нигде не заметил.

Но поверю на слово. Я очень доверчивый. Неужели вы выгоните бедного скитальца под мокрый снег?

— Где снег? Июнь на дворе, — насупился Серёжа. — Нам самим пёгцера нужна. Перейдите в соседнюю. Летучие мыши вас не съедят.

— Как жестоки к изгнанникам сильные мира сего! — молодой человек театрально воздел руки к каменному своду. — Я уйду в никуда, а вам потом станет стыдно.

— Наверное, вы нам не очень помешаете, — торопливо сказала Юзя, которой стало стыдно не потом, а уже. — Мы просто хотим спрятать одно привидение. И ещё на него надо надеть штаны для маскировки.

— Бархатные, — уточнило Привидение.

— Так у меня есть то, шо вам нужно, — голосом одесской торговки воскликнул молодой человек, раскрыл нечто, вроде чемодана, и достал бархатные чёрные штаны, кружевную рубашку и шляпу.

— У-у-у! — обрадовалось Привидение. — То есть о-о-о!

Юзя и незнакомец быстро запихнули Привидение в одежду и накрыли шляпой. Серёжка стоял в стороне. Не нравилась ему эта встреча. Чёрные подозрения плавно переходили в уверенность того же цвета. Привидение изогнулось штопором, пытаясь посмотреть, как оно выглядит со спины.

— Жаль, зеркала нет, — сокрушённо сказало оно.

— Зеркало! — приказал молодой человек и щёлкнул пальцами. Перед Привидением возникло зеркало.

— Ага! Я догадался, кто вы! — воскликнул Серёжа. — Вы Чёрный Принц! Мы не могли вас нарочно отыскать, а случайно наткнулись.

Юзя испуганно вскрикнула. Привидение с сожалением подумало, что придётся отдать наряд (нехорошо брать штаны у злодея).

— Неужели я внушаю вам такой ужас, мадемуазель? — вкрадчиво спросил молодой человек. — А вы мне очень понравились. У вас такие глаза выразительные. Да, господа, я Чёрный Принц. Ну и что? Никогда и никому я не делал зла.

— Враньё — перебил его Серёжа. — Вы хотели свергнуть короля, устраивали покушения, воровали куски пространства. Вы злодей, и я имею честь напасть на вас!

И мальчик бросил в Чёрного Принца ведьмину фиолетовую молнию. Молния в кармане помялась и, конечно, большого вреда Принцу не принесла, тем более он её поймал на лету и завязал бантиком.

— Ай-яй-яй, — укоризненно покачал головой Чёрный Принц. — Нехорошо, молодой человек, нападать на безоружного, беззащитного гостя… Фи!

— Да, — кивнула Юзя и посмотрела своими «выразительными» (по словам Чёрного Принца) глазами как можно более «выразительно» (очень уж ей комплимент понравился).

— Это ты зря, Серёга. Тем более, что его ищут не для войны, а для переговоров.

— А зачем меня искать? Я сам приду, когда сочту нужным. Может, завтра. Может, через неделю. А вы…

— Мы останемся у вас заложниками? — спросил Серёжа очень храбрым голосом.

— Да нет же! Что за чушь! — засмеялся Чёрный Принц. — Вы посидите часок со мной, поболтаем, я вас мороженым угощу, и пойдёте домой. Мне скучно одному, а выходить на встречу с братцем ещё рановато. Можете даже не говорить, что видели меня… Впрочем, как хотите.

— Лучше бы вы чистосердечно раскаялись, — сказала Юзя, — помирились с Королем, жили бы с ним в замке.

— В чём раскаялся? — удивился Принц. — Я ничего плохого не совершил. Если хотите, расскажу, как было дело, а то, похоже, вам в замке такого наплели про меня…

И Чёрный Принц начал свой рассказ.

Глава 9. История того же самого мятежника

В некотором царстве, в некотором государстве жил-был король, и было у него два сына. Старший — толстый, ленивый в делах, не блещущий умом государственным, как, впрочем, и никаким другим. И младший — красавец, умница, энергичный, предприимчивый… Просто идеальный наследник престола. Но по закднам государства наследовать всё равно должен старший сын. Даже если он старше всего на несколько минут.

— Это как? — не понял Серёжа.

— А вам в замке не говорили, что мы с братом близнецы? Я так и думал. Не такой уж он старший. Может, и не старший вовсе…

— Но Король выглядит совсем пожилым, а вы даже моложе нашего папы!

— Король вечно чем-то озабочен, берёт на себя ответственность, обо всех беспокоится. Вот и состарился раньше времени. Вы не представляете, как вредна ответственность для цвета лица! А я живу в своё удовольствие, не зарабатывая морщин. Но нам обоим по сорок лет. Он, поди, вам наговорил про меня: мятежи устраивал, покушения… Ну устраивал немножко. Всё равно ничего не вышло, так что это не в счёт. Я тоже хочу царствовать! Я такой же королевский сын! Даже лучше. Вреда от моих мятежей никому не было. Так, с десяток солдат погибло, а мирных жителей ещё меньше. Но это не имеет значения ни для меня, ни для государства.

Понимаете, ребята, мне нужно королевство! Я согласен даже на половину! Разделил бы братец наследство пополам, это было бы справедливо, так ведь?

— Да, пожалуй, — неуверенно согласился Серёжа.

— И ничего не справедливо. Отец оставил всё королевство старшему брату. Одно большое королевство лучше, чем два малюсеньких, — возразила Юзя. — По закону это не ваше королевство. Брать чужое нельзя.

— А я хочу царствовать! — упрямо сказал Чёрный Принц и стал похож на Маруську, выпрашивающую лишнюю конфету. — Я чувствую себя законным наследником. Может, повитуха ошиблась и я родился первым. Поэтому я с помощью магии стал переносить куски других королевств в соседнее измерение. И за это был бит волшебником Михайловым… Знаете его?

— Знаем, — сказала Юзя.

— Но ведь я же прав! Я хочу быть королём, значит, надо создать королевство. И я его создаю потихоньку, мелкими порциями, чтоб побочных эффектов не возникло. Отщипываю от чужих земель и морей совсем малюсенькие кусочки, метров по пять-десять. Никто бы и не заметил, если бы этот дурак Навуходоносор не подставил хвост!

— Нельзя воровать чужое, — твёрдо сказала Юзя. — Даже если очень хочется.

— Но у них много, а у меня мало! — взвыл Чёрный Принц. — Я хочу, поэтому я прав!

— Вас надо перевоспитать, — сказала Юзя.

— Дубиной по башке, — шёпотом добавил Серёжка.

— Убирайтесь, вы мне надоели, — скривился Чёрный Принц. — Приходят, нотации читают… Вы должны были с восторгом меня слушать и всё одобрять. А так я не играю. Брысь! Привидение можете оставить.

И детей словно ветром сдуло из пещеры.

— А про мороженое наврал, — грустно сказал Серёжа и тут же получил порцией пломбира прямо в нос.

Вторая порция изящно спланировала в руку Юзе.

Глава 10. Хвосты, носы и котлеты

Ребята решили пока ничего не говорить в замке про Чёрного Принца. Во-первых, было здорово иметь от взрослых такую тайну. Во-вторых, Серёжка не хотел быть доносчиком. Юзя, впрочем, обычно стояла за правду, но внешность Чёрного Принца и его манеры (в смысле мороженое) произвели на неё столь отрадное впечатление, что она после недолгих Серёжкиных уговоров согласилась не выдавать изгнанника.

— Мне кажется, он раскаивается, — сказала она по дороге домой.

— Фигу с маслом он раскаивается, — возразил Серёжа, слизывая с носа остатки мороженого. — Он даже и не понял, что плохо поступил. Знаешь, мы всё-таки о нём сообщим, но не сейчас. Когда отец скажет: «Ах, нам не удалось его найти», тогда мы выступим вперёд и скажем: «Ага! А мы всё знаем!» Отец думает, что я вообще несмышлёныш, а я сделал то, что он не смог… Ну с тобой вместе, конечно. Только смотри, не проговорись.

Итак, за обедом Серёжа и Юзя изо всех сил сжимали губы, стараясь не проболтаться. Со сжатыми губами обедать было сложно, и Эмилия Ивановна даже забеспокоилась, что дети плохо кушают. Юзя вообще съела только одну котлету, потому что её можно было сразу запихнуть в рот и долго жевать, а когда жуёшь, рот занят, и тайна как бы зацементирована в котлете. Эмилия Ивановна решила, что Юзя просто ничего не хочет, кроме котлет, и положила ей на тарелку свою порцию (пусть ребёнок съест две котлетки, раз больше ничего не ест). Тем временем Король увидел пустую тарелку Эмилии Ивановны и перепугался: неужели ей не досталось второго?! Позор хозяину! Король мигом спихнул на тарелку гувернантки свою нетронутую котлету и сделал вид, что смотрит в окно. И совершенно напрасно, потому что Маруська, которая котлеты терпеть не могла, положила свою слегка обкусанную котлету на королевскую тарелку, а сама залезла под стол, чтобы в нужный момент оттуда закукарекать. Неизвестно, чем бы кончился этот круговорот котлет в природе, если бы в зал не ворвался гонец.

— Вести с побережья! — крикнул он.

— Что? — возмутился Король. — Ему опять хвост откусили?

— Никак нет, — удивился гонец. — У него нет хвоста.

— Естественно, нет, раз вчера откусили, — проворчал Король. — Ну что там ему ещё оттяпали? Может, нос?

— На большом расстоянии не видно, — осторожно сказал гонец. — Может, он и без носа уже. Вот подплывёт, высадится на берег — сами увидите.

— Что? — ещё громче закричал Король. — Он так взбесился, что на берег лезет?

— Не могу знать, — сказал гонец. — Опять же, на большом расстоянии не видно. Может, и взбесился. Если нос откусят, кто угодно взбесится.

— Пойдём, посмотрим и заодно спасём королевство от гибели, — сказал Король. — Ох, до чего же неохота…

И всё население замка побежало на побережье. Но не туда, где пещеры, а правее, к пристани.

На фоне моря, неба, облаков и прочих деталей морского пейзажа чётко выделялся силуэт двухмачтового корабля, приближавшегося к берегу.

— Эх ты, дерёвня! — Король снисходительно потрепал гонца по щеке. — Какой же это змей Навуходоносор? Это просто корабль. Безобидный такой кораблик. С чёрным флагом.

— А при чём тут Навуходоносор? — удивился гонец. — Я про корабль и говорил. По всему видать, это ваш приятель капитан Бигос приближается с господами пиратами.

— Не может быть, — возразил Король. — Бигос всегда по весне приплывает, мы слегка воюем, а потом сильно пируем. А сейчас уже июнь, переходящий в июль.

Корабль тем временем встал на рейде или на чём там встают корабли, когда у пристани слишком мелко. Шлюпка с экипажем подплыла к берегу. Первым из неё выскочил бравый мужчина, весь в бороде от макушки до щиколоток. Там, где борода была пожиже, в просветы высовывались пистолеты и кинжалы.

Дружище! — раскрыл объятья Король. — Как я рад! И чего это тебя принесло в июне? Кстати, гонец сказал, что тебе нос откусили и ты на этой почве спятил!

— Что?! — взревел бородатый и схватился за пистолет.

— Осмелюсь доложить, Их Величество не так поняли, — пролепетал гонец, прячась за спину Короля.

— Конечно, не так, — благодушно подтвердил Король. — Он сначала сказал, что тебе хвост откусили, а когда я не поверил, согласился на откушение носа… Нет-нет, капитан, не надо так трясти моего гонца и душить его не надо, он у меня самый шустрый.

— Я таких шустрых на нок-рее вешаю, — проворчал капитан, но гонца отпустил.

— И напрасно, — пожал плечами Король. — Хороший гонец не висеть, а бежать должен. Это тебе не люстра, знаешь ли. Кстати, о люстре: ты нас из-за обеденного стола выдернул. Пошли, доедим, и бандитов своих зови. А потом расскажешь, зачем приехал.

— Это что, взаправдашние пираты? — шёпотом спросила Эмилия Ивановна у Сергея Сергеевича, когда вся компания повернула к замку. Но капитан услышал, хотя казалось, был увлечён беседой с Королём.

— Да, мадемуазель, конечно, пираты, — учтиво ответил он. — А вы, насколько я понял, прекрасная принцесса и гостья моего друга Короля?

Эмилия Ивановна «прекрасную принцессу» сочла за издёвку и не ответила, а Серёжа сказал:

— Нет, это наша новая гувернантка Эмилия Ивановна. Очень классная.

— Нельзя говорить «очень классная», — сделала замечание Эмилия Ивановна.

— Ну тогда очень клёвая, — исправился Серёжа.

— Одно другое не исключает, — задумчиво сказал пират, разглядывая Эмилию Ивановну. — Гувернантка вполне может быть принцессой. По совместительству. Миледи, а как вы относитесь к мореходству?

— Никак, — сердито ответила Эмилия Ивановна, ещё не простившая «принцессу». — В жизни не плавала ни на одном корабле.

— Да что вы! — взволновался пират. — Жизнь проходит зря! Срочно поворачиваем назад, немного походим в бухте!

Он подхватил Эмилию Ивановну под руку и потащил её к пристани. Эмилия Ивановна заорала диким голосом, решив, что её похищают. Пират от неожиданного крика аж присел:

— Какой у вас изумительный голос! Я капитан с двадцатилетним стажем, и то так вопить не умею. А на корабле, знаете ли, иногда громко командовать приходится.

Эмилия Ивановна, очень сердитая, развернулась и пошла обратно. Капитан поплёлся за ней, бормоча, что после обеда непременно покатает её на корабле.

— Это вы кричали? — спросил Эмилию Ивановну Король, когда гувернантка с пиратом догнали остальную компанию. — Наверное, мой друг Бигос так на вас подействовал. Он иногда странно на людей влияет.

Эмилия Ивановна решительно не знала, что ответить, поэтому промолчала.

Глава 11. Выйти замуж за капитана

Громкий рёв встретил вернувшуюся компанию в обеденной зале. Причём в пустой обеденной зале, вот что интересно.

Пока все переглядывались, Эмилия Ивановна заглянула под стол и извлекла оттуда захлёбывающуюся слезами Маруську.

— Я им… а они ушли… а я кукарекаю… а никто не хва-а-а-алит! — рыдала девочка. Эмилия Ивановна прижала малышку к себе и сказала: «Ну и хорошо, что кукарекала, это была репетиция, как в кукольном театре. А теперь прокукарекай очень старательно. Видишь, даже пираты специально приплыли тебя послушать». Польщённая Маруська набрала побольше воздуху и кукарекнула изо всех сил. Правда, она ещё немножко всхлипывала, поэтому кукареканье получилось прерывистое: «Кука-ре-ик! — у-у!» Но всё равно все одобрительно зааплодировали.

— Какая прелестная сцена, — вздохнул капитан Бигос и утёр слезу, выступившую из недр его бороды, закрывавшей всё лицо. — Ужасно, что пираты традиционно лишены семейного очага. Нет, я поломаю эту порочную традицию. Мисс Эмили, вы в меру красивы, любите детей и обладаете прекрасным командирским голосом. Я прошу вашей руки. А эту очаровательную малышку я удочерю.

— Что? — изумился волшебник Михайлов. — Это вообще-то моя дочь!

— А вас я убью на дуэли, — приветливо сказал пират. — Понарошку. И моя Эмили будет свободна.

— Я и так свободна, — решительно сказала Эмилия Ивановна. — Поэтому давайте лучше свободно дообедаем, а потом уже будете шутить ваши издевательские шуточки.

Все обрадовано сели за стол. Капитан отпихнул Юзю и плюхнулся рядом с Эмилией Ивановной, оправдываясь, что влюбился в неё с первого взгляда, вернее, с первого крика. Но Эмилия Ивановна всё равно не верила и решила, что он так нехорошо острит. Она не думала, что в женщину сорока с лишним лет можно влюбиться с первого взгляда. А зря, между прочим.

— Ты вообще-то зачем сюда приплыл? — ревниво спросил капитана Король. — Если ухаживать за мисс Эмилией, то напрасно. Она женщина порядочная, за пирата не пойдёт. Может, она хочет королевой стать… гм.

— Подумаешь, порядочная женщина, — обиделся Бигос. — А я порядочный пират. Не пью, не курю, по бабам… тьфу, то есть, за девушками грубо не ухаживаю и негрубо тоже, потому что на корабле их нет. Последнее убийство совершил два дня назад — комара прихлопнул. Как вы считаете, мисс Эмили, имел я право убить комара?

— Имел, — подтвердила Эмилия Ивановна, чувствуя себя сбитой с толку.

Вот видите, у нас с вами общие взгляды на мораль, — обрадовался пират.

Он хотел ещё что-то сказать, но Король его перебил:

— Слушай, я тебя, конечно, всегда рад видеть, но обычно ты приплываешь в апреле.

— Моё сердце влекло меня сюда, — сказал капитан Бигос, нежно глядя на Эмилию Ивановну. — К тому же произошли странные события. Вчера у меня внезапно пропала шлюпка с боцманом Йоком и двумя матросами. Просто исчезла на наших глазах вместе с маленьким необитаемым островком, куда они направлялись, чтобы пополнить запасы пресной воды.

— А третья мачта у тебя тогда же исчезла? — полюбопытствовал Король! — В апреле твой корабль был трёхмачтовым.

— Да нет, это нас потрепало ураганом две недели назад, вот мачту и пришлось того… сэкономить, — махнул рукой капитан. — Дело обычное. А вот пропажа шлюпки меня насторожила. Я припомнил события пятилетней давности и приплыл узнать новости.

— Ты правильно припомнил, — кивнул Король. — Он снова принялся за своё. Сейчас вот ищем его для переговоров.

Какие переговоры! На абордаж! — взревел капитан так, что Маруська испугалась и заплакала.

Эмилия Ивановна воспользовалась случаем и вышла из-за стола, чтобы уложить девочку отдыхать, хотя тихий час сегодня изрядно запоздал. Капитан Бигос действовал Эмилии Ивановне на нервы: она не привыкла получать брачные предложения за обедом. Если честно, она вообще не привыкла их получать.

Маруська послушно легла в постель и затихла, соображая, какую бы каверзу устроить. Эмилия Ивановна была опытной гувернанткой, но на Маруськино смирное поведение опять купилась и поверила, что девочка быстро заснёт. Можно было пойти в свою комнату, но Эмилии Ивановне было интересно, что решили с Чёрным Принцем. Она вернулась в столовую. Однако за обеденным столом никого не было, кроме волшебника Сергея Сергеевича. Он задумчиво превращал котлету в сосиску и обратно.

— А где все? — спросила гувернантка.

— Пошли сражаться, — уныло сказал Сергей Сергеич. — А мне надо диссертацию писать. Хотя какая может быть диссертация в такой обстановке! Пауки — создания чувствительные, у них шерсть дыбом встала от угрызений совести.

— Не знала, что у пауков есть совесть, — удивилась Эмилия Ивановна. — Не говоря уж о шерсти.

— У пауков совести нет, это у них шерсть дыбом от моих угрызений совести, — пояснил Сергей Сергеевич. — Я могу легко расправиться с Чёрным Принцем, у меня есть очень сильное заклятье, просто великолепное… Но оно повлечёт за собой очередной побочный эффект: в нашей семье появится ещё один ребёнок. Значит, я бросил своего друга Короля из-за эгоистических соображений? Это преступление.

— Ну, есть смягчающие обстоятельства. Не можете же вы до бесконечности увеличивать поголовье своих детей. То есть я хотела сказать — количество, — поправилась Эмилия Ивановна. — А этот странный пират… Он и правда друг Короля?

— Ещё со школы, — кивнул Михайлов. — Они учились в одном классе, только Король после школы пошёл в короли, а Бигос — в пираты. Потом они потеряли друг друга из виду, и однажды в апреле Бигос со своими лихими ребятами напал на замок. Им нужна была база или док, или что-то ещё на суше. В пылу битвы однокашники узнали друг друга, обрадовались и решили в каждую годовщину встречи устраивать небольшую битву, плавно переходящую в пир. В этом году, правда, битва уже была, но ради неожиданной встречи не грех и повторить. Пойдите, поглядите, это занятно. А я уже навидался. И совестно мне им в глаза смотреть.

— Глупости, — сказала Эмилия Ивановна. — Вы совершенно не виноваты. Где происходит это мероприятие? Дети не пострадают? И что решили с Чёрным Принцем?

Пираты традиционно штурмуют Правую башню, чтобы не тревожить нервное привидение в Левой, — сказал Сергей Сергеевич (он не знал, что Привидение покинуло своё обиталище). — Дети не пострадают. Скорее, от них кто-нибудь пострадает. А на Чёрного Принца решено временно наплевать. Король сказал: «Чтоб ещё всякая дрянь мне портила встречу с другом!» После битвы пираты расквартируются в пещерах на берегу, они всегда там отпуск проводят. Тогда и подумаем о Чёрном Принце. Спешить некуда.

— Я пойду в Правую башню и буду защищать детей, — решила Эмилия Ивановна. — Мало ли что.

— Идите, — кивнул Сергей Сергеевич. — По-моему, они вам какую-то роль приготовили. Не то розу вручать победителю, не то спеть в честь него балладу, не помню.

— Ничего я петь не буду. Какие-то все здесь ненормальные! — возмутилась Эмилия Ивановна.

— Немного есть, — меланхолически кивнул Сергей Сергеевич. — Но вообще-то Бигос — мужик хороший. Если вы за него выйдете, он вас на руках носить будет и даже не уронит, потому что сильный.

— Ну уж от вас я таких издевательств не ожидала, — покраснела Эмилия Ивановна и даже решила назло всем не ходить в Правую башню. Но не выдержала и пошла. Интересно же.

Глава 12. Вобла в небе

Не знаю, присутствовали ли вы когда-нибудь при штурме замка. Эмилия Ивановна наблюдала защиту крепости впервые и была разочарована. Она-то воображала нечто романтическое и ужасное: клубы дыма, осадные машины, похожие на мамонтов… А здесь осаждённых и осаждающих прямо-таки переполняла симпатия друг к другу. «У нас в школе на переменах и то опаснее», — думала Эмилия Ивановна.

Первый этап штурма заключался в том, что все ругались. Король, свесившись между зубцами полуобвалившейся крепостной стены, кричал что-то о небритых морских тараканах без третьей мачты. Капитан Бигос, задрав голову, отвечал ему, упоминая всяких морских животных: озверелых креветок на троне, коронованных лысыми устрицами и омарами с дизентерией. Эмилия Ивановна слушала и удивлялась: какая богатая в море фауна. Король в конце концов перепутал лангустов с мангустами и закричал, что устал от зоологии и пора переходить к артобстрелу. Бигос взмахнул рукой, и пираты выстрелили из пушки. Одно ядро шлёпнулось прямо на макушку Эмилии Ивановны и при ближайшем рассмотрении оказалось вяленой воблой. Королю вторая вобла угодила прямо в нос, и он гордо сказал:

— Не всякий монарх так стойко держится под ядрами!

— Вы, безусловно, герой, — серьёзно подтвердила Эмилия Ивановна. — Вот если бы вобла ещё сама в рот залетала…

— У Бигоса нет должной меткости, — посетовал Король. — И так неплохая кучность: мне — в нос, вам — в голову. А это что?

Мимо со свистом пролетел кусок маринованной осетрины. Король поймал его в броске.

— Хорошая у них сегодня артподготовка, — одобрил он, жуя осетрину. — В апреле одна шрапнель летала. В смысле килька и даже без томата.

Мимо пробежала Маруська на четвереньках с воблой в зубах. Эмилия Ивановна её не заметила. Она смотрела на Серёжу, который с озабоченным видом стоял во дворе, игнорируя летающих в воздухе рыб.

— Что-то случилось? — спросила гувернантка. — Ты какой-то грустный. А где Юзя?

Серёжка покраснел и быстро ответил:

— Всё в порядке. Юзя здесь, я её недавно видел. Я просто анализирую тактику битвы.

Эмилия Ивановна подумала: «Что-то не так». Но её отвлёк Король, дёрнув за рукав:

— Смотрите, артподготовка окончена. Теперь мы будем лить кипящую смолу.

Слуги приволокли к стене громадный котёл, прислонили его к жёлобу, вроде водосточного, только более пологому и наклонили. Густая горячая смесь с потрясающим запахом потекла по жёлобу. Снизу послышались ликующие вопли, пираты набирали кипящую смолу в котелки, доставали ложки и шли в укромный уголок поля боя.

— Это фасолевый суп с салом и копчёным окороком, — пояснил Король. — А в апреле мясную солянку лили с одиннадцатью сортами мяса и всяких внутренностей! Пираты в море в основном на сухомятке сидят, а это вредно. Наши супы они просто обожают.

— Как негигиенично! — всплеснула руками Эмилия Ивановна. — Жёлоб наверняка не очень чистый.

— Уверяю вас, сударыня, традиционная кипящая смола куда более негигиенична, — сказал Король. — А жёлоб начали драить, как только корабль Бигоса показался на горизонте. Ну, Кажется, все пираты наелись, сейчас полезут на стену.

— Лезть на стену после сытного обеда тоже не очень полезно, — сказала Эмилия Ивановна, которой решительно не нравилась эта неправильная война.

— У них осадные лестницы удобные, с перилами, — возразил Король. — Зато при нашей осаде никогда не бывает ни убитых, ни раненых. Разве что кто-нибудь супом объестся.

— Это хорошо, что без жертв, — кивнула Эмилия Ивановна. — Только никакой романтики.

— А кому нужна романтика, в результате которой гибнут люди? — печально спросил Король. — Это в больших королевствах народу много, королям подданных не жалко, вот они и воюют. А у меня всего шесть деревень, каждый житель моего королевства — почти родственник.

Эмилия Ивановна с изумлением посмотрела на Короля и сказала:

— А говорили, что у вас нет государственного ума, что ничего не понимаете в политике. По-моему, то, что вы сказали — самая гениальная политика.

Король покраснел и возразил:

— Это я случайно. Вообще-то я совсем не мудрый. Но иногда, видимо, бывают просветления.

— Просто вы добрый, — улыбнулась Эмилия Ивановна. — И заботливый.

Король ещё больше покраснел и сказал, запинаясь:

— Мне бы королеву хорошую, умную.

Лучше из бывших учительниц. Они учёные, детей любят и не избалованы высокой зарплатой. Королевство-то моё небогатое. Как вы думаете?

— Не знаю, — пожала плечами Эмилия Ивановна. — Это дело вкуса.

Она совершенно не отнесла к себе королевские слова. Конечно, он говорил вообще, а не с какими-то там намёками. Тем не менее интересный разговор о выборе королевы её отвлёк, и она не заметила, как по опустевшему жёлобу съехала, как с горки, Маруська. Серёжа тоже куда-то исчез. Эмилия Ивановна сегодня плохо исполняла свои обязанности. Наверное, это её капитан Бигос с утра разволновал.

Кстати, он первым залез на стену, эффектно задрапировался в свою бороду и сказал:

— Ну, слава Богу, с осадой покончено. Теперь прекрасная принцесса Эмили должна преподнести венок победителю и возложить на его усталое чело.

— Ваше чело слишком лохматое, чтобы на него ещё что-то возлагать, — строго сказала Эмилия Ивановна. — Причешитесь, в таком виде приличные люди на штурм не ходят.

— И с чего это ты победитель, когда я тебя всего супом уделал? — ревниво спросил Король.

— А я в тебя воблой попал, — возразил Бигос и провёл по волосам пятернёй.

— Победила дружба, — подытожила Эмилия Ивановна. — Просьба венков не возлагать.

— Тогда бал, — объявил Король. — По поводу нашей общей победы.

— Я пойду Марусю разбужу и одену, — сказала Эмилия Ивановна. Она не знала, что Маруська была уже далеко.

— Идите лучше, веселитесь, — грустно сказал подошедший Сергей Сергеевич. — Маруська уже встала. Я полчаса назад её видел, она надевала на воблу кукольное платье и ворчала, что бантик на жабрах не завязывается. Пусть у вас сегодня будет выходной.

Он щёлкнул пальцами, и на Эмилии Ивановне оказалось великолепное платье из серебряной парчи с жемчугом. Пират и Король отскочили, травмированные широким кринолином, раскрывшимся, как зонтик.

— Ой! — воскликнула Эмилия Ивановна. — Декольте уменьшите, пожалуйста, а то я боюсь сквозь него выпасть.

— Это был бы лучший аттракцион бала, — серьёзно сказал пират.

Эмилия Ивановна хотела стукнуть его веером, невесть откуда взявшимся в руке, но не достала из-за широкого кринолина. Михайлов послушно уменьшил декольте до приемлемых размеров и прикрыл его пикантной косыночкой.

— Сейчас бриллиантов добавим, — деловито сказал он. — В уши и на шею.

— Ой, не надо! И так фасон слишком вызывающий, — взмолилась Эмилия Ивановна. — Мне бы что-нибудь потемнее, попроще…

— Хватит ходить в серой мешковине, — строго сказал волшебник Сергей Сергеевич. — А будете возражать — сплошь покрою причёску бриллиантами и наколдую шлейф длиной в половину змея Навуходоносора.

— Ой! — в третий раз ойкнула Эмилия Ивановна. — Наверное, я по-дурацки выгляжу. Спасибо, вы очень добры, Сергей Сергеевич, но мне не идут красивые вещи.

— Конечно, не идут, если вы их никогда не надеваете, — хмыкнул волшебник. — Нельзя ценить себя так низко.

— Как вы прекрасны! — сказал капитан, восхищённо глядя на Эмилию Ивановну.

— Да, — грустно подтвердил Король. — Теперь вы на меня и не взглянете.

— Где зеркало? — со слезами на глазах воскликнула гувернантка. Михайлов послушно наколдовал зеркало.

— Ой… — сказала Эмилия Ивановна в четвёртый и последний раз. — Это я?

— Я дурак, — сказал Сергей Сергеевич. — Надо было сразу вам наколдовать что-то приличное. Но я считал, что одежда не главное, главное, что вы добры к моим детям и вообще хорошая. Я забыл, что для женщины платье — это часть души…

— А я против кринолинов, потому что они широкие и не подпускают к даме близко, — сказал пират. — Мадемуазель, начинается музыка, разрешите пригласить вас на первый танец.

— С удовольствием, — прощебетала Эмилия Ивановна, совершенно забыв, что она обижалась на капитана. Это платье на неё так умиротворяющее подействовало.

— Эй! А потом, чур, я! — прокричал Король вслед уходящей паре. — Михайлов, будь другом, наколдуй, чтоб её кринолин тявкал, как только этот нахал подойдёт к ней поближе. А можно и чтоб кусал.

— Но как же им тогда танцевать вальс? — улыбнулся волшебник. — Нет, Ваше Величество, тявкайте сами, а я с удовольствием устрою ей праздник. Эти дети совсем бедняжку замучили.

Если честно, Серёжа, Юзя и Маруська нисколько не замучили Эмилию Ивановну. Она любила с ними возиться и играть, и ей было с детьми интереснее, чем с иными взрослыми. Но Сергей Сергеевич этого понять не мог. Мужчины вообще многого не понимают.

Глава 13. Наконец-то дракон

Юзя исчезла из замка ещё до начала штурма. Она слышала, как пираты говорили, что поселятся в пещерах на берегу, и поняла, что Чёрного Принца тут же найдут! Случайно наткнутся! Он сидит в пещере, как лиса в норе, а охотники сейчас доразвлекаются и начнут облаву. Юзе стало жалко Чёрного Принца. Однажды она выпустила из мышеловки только что пойманную мышку. «Я его предупрежу, а он из благодарности раскается и всю наворованную землю вернёт. Опять же после штурма столько мусора останется, папа велит помогать при уборке, так что лучше это мероприятие прогулять», — думала девочка, торопясь к чулану, где валялся драный ковёр-самолёт. Вообще-то детям без взрослых летать не разрешалось — вдруг упадут. Михайлов даже наложил специальное заклятье, утяжеляющее ковёр при взлёте, чтобы Юзя и Серёжа, волшебники начинающие и маломощные, не смогли его поднять в воздух. Юзя билась с ковром минут пять, вся взмокла, но сил у неё хватило только чуть-чуть пошевелить бахрому. А пешком через лес до пещер бежать было долго, Юзя могла не успеть предупредить Принца. Тогда девочка потащила ковёр-самолёт к логову дракона.

— Эй! — крикнула она в чёрный вход. — Ты дома?

— Ну дома, — ответили из логова.

— Тогда высунься, дело есть.

— Ну высунулся, — из темноты логова выдвинулась большая чешуйчатая голова на длинной шее.

— Нельзя начинать каждую фразу с «ну», — вспомнила Юзя слова Эмили Ивановны.

— Ну нельзя, — согласился дракон и собрался уже убрать голову обратно, решив, что Юзя его для того только и вызвала, чтобы сделать замечание по культуре речи.

— Эй, подожди, не прячься, — заторопилась девочка. — Пожалуйста, подуй на мой ковёр. У тебя тёплое огненное дыхание, ковёр, как стратостат, поднимется кверху, и я полечу.

— Ну подую, — сказал дракон и подул. От струи горячего воздуха ковёр взмыл в небо, Юзя едва успела плюхнуться на него животом.

— Ну подул, — констатировал дракон, глядя, как вдали исчезает маленький квадратик ковра с болтающимися ногами. — Ну и что?

Он немного подождал, не будет ли продолжения, потом втянул голову в пещеру и задремал.

А ковёр-самолёт на предельной скорости пролетел Лысый Лес, побережье, и его чуть не унесло бризом в море. Юзя еле-еле совершила посадку прямо в прибой и по колено в воде выволокла набрякший ковёр на песок.

— Лежи тут и сохни, — сказала она ковру.

Ковёр разговаривать не умел, но посмотрел на девочку укоризненно: мол, как тут высохнешь в такой сырости на мокром песке, когда солнце вот-вот сядет.

— Это твои проблемы, — сказала Юзя строгим папиным тоном. — Как хочешь, так и сохни. Сам в море упал. А я папе скажу, что ты меня хотел утопить, как Герасим Муму.

Ковёр был необразованным, неизвестной Муму почему-то очень перепугался и стал шевелить бахромой, как веером, и демонстрировать свою добрую волю: мол, сохну, сохну, не зови свою страшную Муму, я уже почти высох. Юзя погладила его и пошла к пещере, где скрывался Чёрный Принц.

Больше её не видели.

Глава 14. О пользе вечерних прогулок

Юзя удачно выбрала время для побега — никто в замке не заметил улетавший ковёр, все были заняты обедом, а затем подготовкой к штурму. Никто, кроме Серёжи. Он вообще часто смотрел на небо — просто так, а не для того, чтобы предсказать погоду. И конечно, он сразу опознал летящий тёмный квадратик.

— Ну, в общем, ежу понятно, что девчонка полетела спасать Чёрного Принца, — сказал он сам себе. — Женщины таких красавчиков всегда спасают с удовольствием. На ковре это быстро: пять минут туда, пять минут обратно, минут десять на душещипательную беседу… словом, через полчаса явится обратно. Интересно, как ей удалось поднять ковёр?

Прошло полчаса. Потом ещё полчаса. Потом ещё. Штурм бушевал вовсю, и в другое время Серёжа с удовольствием принял бы в нём участие, но сейчас он беспокоился. Причём не столько за сестру, сколько за то, что она по глупости что-то не так сделала, и теперь раскроется, что они знали про убежище Чёрного Принца в то время, как его искала вся страна. «Это почти государственная измена, — думал Серёжа. — Но хуже всего, что отец обидится, скажет, что мы ему не доверяем и всё такое прочее. Ой, зря мы сразу не сказали про пещеру! Вот сейчас штурм кончится, и Эмилия Ивановна спросит: „А где Юзя?“»

— А где Юзя? — спросила Эмилия Ивановна, не дожидаясь окончания штурма.

Серёжка покраснел и быстро ответил:

— Всё в порядке. Юзя здесь, я её недавно видел.

Тут гувернантку отвлёк Король, а Серёжа скрылся из опасного места, пытаясь себя утешить: «Собственно, я не очень-то и наврал. Я её действительно недавно видел, всего часа полтора назад. Она здесь, в этом измерении. Всё в порядке, потому что я не знаю, что с ней случилось, и вполне могу думать, что всё в порядке».

Но он тем не менее чувствовал себя очень неприятно. Как и всякий нормальный мальчишка, он иногда мог соврать — для выгоды или из соображений безопасности, но большого удовольствия это ему не доставляло. Тем более враньё вышло мерзкое: его родная сестра неизвестно где с главным злодеем королевства, а он, старший брат, чтобы избежать нотаций, врёт, что всё в порядке. Тут Серёже сделалось так нехорошо, что он опрометью побежал к воротам замка и дальше по дороге в Лысый лес.

«Я её спасу, — думал он. — Мы быстро вернёмся, и никто ничего не узнает». Но быстро бежать Серёжа не мог: он объелся за обедом и перешёл на шаг. И уж, конечно, он не оглядывался, чтобы проверить, нет ли за ним погони. Кому было за ним гнаться? Абсолютно некому.

Солнце село, когда он вошёл в Лысый лес. Серёжка сто раз тут гулял и ничуть не боялся, но ночью всё выглядит не так, как днём. Тёмные деревья на фоне более светлого неба тянули к нему свои когтистые лапы… Впрочем, светлого неба становилось всё меньше, а тёмных деревьев всё больше. «Я не заблудился, — уговаривал себя мальчик, замедляя шаг и оглядываясь. — Вот тропа, прямо по ней — к домику ведьмы, а там и до побережья рукой подать. И почему в темноте всегда кажется, что за спиной кто-то стоит и сейчас ка-ак… Ой! Нет, это ветка. Говорят, что в заколдованных лесах путники иногда слышат, как их окликают по имени… Они идут на зов, и больше их никто не видит».

— Ау-у! — завыливдруг за спиной Серёжи. Он вздрогнул и хотел побежать, но от страха ноги словно вросли в землю.

— Ау-у! — прозвучал таинственный голос совсем близко. — Серёжа!

«Заманивают, — в панике сообразил мальчик. — Не пойду».

— Серёжа! Иди сюда! А то темно, и я не вижу, где ты, — жалобно прохныкал голос, на этот раз показавшийся мальчику знакомым. Из-за сосны вышло маленькое белое привидение.

— Я сейчас плакать начну, — честно предупредило привидение. — Тебе же хуже будет. Лучше не прячься. Серёжа-а-а-а!

— Мама-маруся, — пролепетал Серёжка. — Это ты или как?

Привидение в белой пижамке бросилось на голос и обняло братика.

— Ты почему гуляешь по лесу ночью одна? — возмутился Серёжа, и вдруг страшная мысль пришла ему в голову: Маруське решительно неоткуда было взяться ночью в лесу. Это не сестрёнка, а оборотень, вурдалак! Вот сейчас он вопьётся в него своими когтями и скажет: «Я тебя не отпущу, пока ты не дашь мне напиться своей крови…»

«Вурдалак» впился когтями в Серёжину руку и сказал:

— Я тебя не отпущу, пока ты не дашь мне напиться какой-нибудь водички. Я пить хочу. И не убегай больше. Я устала играть в догонялки.

— Фу, какие у тебя ногти царапучие, пора подстричь, — поморщился Серёжа. — Почему ты в пижаме? И супом пахнешь?

— Я днём спала, — объяснила Маруся. — Понарошку. А потом захотела пить и вышла во двор… А там весело, рыбки летают. Я одну рыбку поймала и платье ей надела. А бантик не завязывался. Потом на стене была такая горка — вжик! — и вниз. Я вжикнула. А пижаму, когда спала, снять забыла. А горка была вся в супе. А потом я пошла искать море, потому что пить хочу, я бы из моря попила. И тут вижу — ты бежишь. Я за тобой побежала, чтобы ты мне пить дал. А у тебя ноги большие. Не честно так быстро бегать! Потом стало темно и страшно, и я пить хочу. Дай водички.

У Серёжи просто руки опустились. Надо было возвращаться с Марусей в замок. А как же Юзя? Быстренько отвести Маруську и бегом обратно? Не успеет, у него и так времени в обрез. Брать Маруську с собой? Та ещё прогулочка выйдет. И как можно геройски сражаться с Чёрным Принцем, когда рядом стоит малявка в пижамке и канючит: «Я пить хочу»?

— Я пить хочу, — повторила Маруся, думая, что до брата не дошло.

— Сейчас мы зайдем к тёте ведьме, и она даст тебе воды, — Серёжа решительно поволок сестрёнку в глубь леса.

— Я не хочу к ведьме, она меня съест, — захныкала Маруся. — Эмилия Ивановна рассказывала сказку про ведьму и Алёнушку.

«Вообще-то ребёнок прав, — подумал Серёжа. — Ведьма наверняка догадалась, что это мы освободили привидение, и захочет отомстить. Маруську она, конечно, не съест, но подстроит какую-нибудь пакость. Нет, к ведьме не пойдём».

— Какая ты умная, Марусечка, — льстиво сказал он. — Как здорово всё сообразила. Ты права, не пойдём к ведьме.

Маруся приосанилась — не так часто брат восхищался её умом.

— Я очень умная, — подтвердила она. — Только я пить хочу. Тут в лесу есть какой-нибудь водопровод? Или чайник?

— Наверное, есть, — схитрил Серёжка. — Давай поищем!

— Давай! — обрадовалась Маруся. Минут десять они искали чайник по дороге к побережью, причём Серёжа пытался выжать из малышки максимальную скорость. «Хорошо, что она не боится темноты», — подумал Серёжа, и Маруся сразу сказала:

— Я храбрая. Поэтому мне немножко страшно. Тут темно. Давай включим какую-нибудь люстру и сразу увидим чайник.

«Где ж я тебе в лесу найду люстру?» — чуть не застонал Серёжа и зажёг на указательном пальце красный огонёк. Раньше ему это колдовство не удавалось, а тут с отчаянья получилось.

— Ой! — закричала Маруся. — Это красный глаз! Это глаз одноглазого волка! Он нас съест! Я боюсь.

Серёжа зажёг второй огонёк, надеясь, что станет светлее, но Маруська заверещала ещё громче:

— Ой! Это двуглазый волк! Или два одноглазых.

Серёжа зажёг по огоньку на каждом пальце, что вообще-то получается у волшебников только после достижения ими пятнадцатилетия.

— Ой! Тут целая стая! Они нас съедят! Ой, уже откусили кусочек!

Серёжа погасил все огни, но Маруся не унималась:

— Ой, в темноте они нас совсем сильно насовсем съедят! И рожки, и ножки!

— Кто они? — устало спросил Серёжа.

— Эти… с глазами, — пояснила Маруся. — А где они?

— Ушли, — сказал Серёжа.

— Ну и хорошо, — обрадовалась Маруся. — А я и не испугалась ни капельки. Ты почему не спросил? Может, у них была водичка. Я пить хочу.

— Вон окошко светит в ведьмином доме, — показал Серёжа. — Там живёт страшная ведьма, которая ест всяких Марусек. Мы сейчас тихо-тихо прокрадёмся мимо, чтобы она нас не заметила и не съела.

Маруська притихла, и они миновали опасное место без приключений.

— Лучше бы ты на неё напал и победил, — посетовала девочка, когда ведьмино жилище осталось далеко позади. — И водички бы принёс. Вечно ты ничего не соображаешь.

— Скоро уже придём, — пообещал Серёжа. — Ты молодец, умница, потерпи ещё немножко, ладно? Я не умею воду наколдовывать. На берегу моря живёт один дядя. У него… м-м-м… в гостях сейчас Юзя. Я думаю, там есть какая-нибудь вода.

«Сначала воды попрошу, а потом уже нападу на него, — решил мальчик. — Это не по-рыцарски, но у меня выхода нет, иначе Маруська не отвяжется».

— Если у дяди нет воды, то я попью из моря, — сказала Маруся и повеселела от приятной перспективы.

— Из моря пить нельзя, — возразил брат. — Там вода некипячёная, микробов полно. И она солёная.

— Я микробов выплюну, — сказала Маруся. — А солёную воду не хочу. Я поищу сладкую воду. Где-нибудь в море есть сладкая вода?

— Да-да, — рассеянно сказал Серёжа, думая о том, как он будет сражаться с Чёрным Принцем. «Принц, конечно, сильнее, но если напасть внезапно… Только о какой внезапности может идти речь, если я сначала попрошу воды?»

Так они постепенно дошли до берега. У моря было намного светлее, чем в лесу. Серёжа почти сразу нашёл нужную пещеру и полез в неё.

— Я с тобой, — уцепилась за него Маруська. — Я боюсь одна.

— Лучше бы ты тут подождала. Неизвестно, как дело обернётся, — проворчал Серёжка, но убедить малышку не смог.

В пещере было темно-темно… Нет, совсем не темно. Лёгкий зеленоватый свет заливал подземелье. В дальнем углу сидел мужчина в чёрных брюках, кружевной белой рубахе и шляпе.

— Где Юзя? — сурово спросил Серёжа. — Отпусти её немедленно!

— И ещё я пить хочу, — добавила Маруся, блюдя свои интересы.

Мужчина обернулся. Чёрная шляпа с пером мерно покачивалась, нахлобученная на зеленоватый светящийся туман. Маруся вскрикнула, а потом сказала степенно:

— Странный какой-то дядя. Зелёный и светится. Может, он немножко лампочка?

— Это королевское Привидение, — упавшим голосом сказал Серёжа. — А где Чёрный Принц и Юзя?

— И где водичка? — вставила Маруся.

— Они ушли, — сказало Привидение. — Мисс Жозефина прибежала сюда и сказала, что Чёрному Принцу грозит опасность, но если он раскается, то она его спасёт. Он тут же раскаялся, и, по-видимому, она его спасла, раз обещала.

— А куда они подевались?

— Чёрный Принц сказал: «Я отдам всё, что брал. Но прежде чем всё будет разрушено, ты должна посмотреть, какое чудесное королевство у меня получилось. Ты такая умная и с хорошим вкусом, тебе понравится». Я не поняло про то, что Жозефина с хорошим вкусом. Он что, её есть собрался?

— А дальше?

— Дальше девочка была очень довольна, что её похвалили, и сказала: «Да, хорошо». И они исчезли оба, а меня не взяли. Мне надоело тут сидеть, я с тобой пойду. Может, в штанах меня ведьма не узнает? Ты сейчас в замок?

Серёжка, совершенно убитый, опустился на камень.

— Мне нельзя в замок, — прошептал он. — Как я им скажу, что из-за меня Юзя пропала? Это ведь я настоял на том, чтобы не говорить взрослым про Чёрного Принца. И потом наврал, когда Эмилия Ивановна спросила, где Юзя. Представляешь, что мне будет? Лучше я уйду из дома и стану странствующим рыцарем. Или разбойником.

— Это примерно одно и то же, — сказало Привидение. — Слушай, я призрак и плохо разбираюсь в делах людей. Но если ты говоришь, что из-за тебя пропала девочка, то почему ты считаешь, что её отцу будет легче, если пропадёшь ещё и ты? И эта маленькая мисс… Где она, кстати?

Серёжка вскочил как ошпаренный. Он совершенно забыл про Маруську. В пещере её не было.

Глава 15. О воде солёной, сладкой и мокрой

Серёжка выскочил из пещеры и прислушался. Привидение вылетело следом. На ветру его штаны затрепетали, как флаги.

— Меня сдувает в море, — пожаловалось оно. — Будь добр, подержи меня за штанину.

— В море! — перебил Серёжа. — Она хотела пить и пошла к морю! Маруся-а-а-а!

— А-а-а! — отозвалось эхо.

— Ну, если и это Чёрный Принц наделал, то я сейчас его убью, а потом буду разбираться, кто сильнее, — рассвирепел Серёжка.

Но тут с моря донёсся слабый крик. Мальчик помчался на зов, Привидение за ним, ворча, что сейчас его унесёт в открытое море. Он влетел в волны как раз в том месте, где в прибое барахталось что-то маленькое и вопящее. Серёжа схватил Маруську за шкирку и встряхнул, как кутёнка.

— Она везде солёная-а-а! — плакала промокшая и насмерть перепуганная малышка. — Я искала, где вода сладкая-а-а! А она мокрая-а-а! И дерётся!

Серёжа выволок девочку на берег, усадил на песок и сам упал рядом. Вдали над морем мерцало что-то зелёное.

— Эх, Привидение унесло в море, — понял Серёжа и вдруг разозлился. — Что за день такой разнесчастный! Ну я сейчас вам всем устрою!

Он вытянул вперёд указательный палец и изо всех сил метнул вдаль длинный язык синего огня. С первого раза не попал и со второго тоже, но с третьей попытки синий огонь ударил прямо в Привидение, сбил с него шляпу и притянул несчастного призрака к берегу.

— Спасибо, — сказало Привидение. — У меня трудный день сегодня. А что это ты такое сделал?

— Не знаю, — сказал Серёжа. — Сколдовалось что-то. Слушай, мы сидим не на песке, а на какой-то тряпке.

Ковёр-самолёт под ними слабо зашевелился.

— Я пить хочу, — сказала Маруська. — И ещё тут дует. Пойдём домой.

— Да, — кивнул Серёжа и сник окончательно. — Мне одному Юзю не спасти. Придётся вернуться и во всём признаться, отец что-нибудь придумает. Я даже не представляю, что он со мной сделает за Юзьку. Он её больше любит, чем меня. Значит, Юзя прилетела на ковре, бросила его тут, пошла в пещеру и…

Он зажал в кулаке штанину Привидения, чтобы его опять не сдуло куда-нибудь, второй рукой обхватил дрожащую Маруську и сказал ковру твёрдым голосом:

— Я знаю, что отец в тебя что-то тяжёлое вколдовал, чтобы мы не могли на тебе летать. Я не знаю, как это расколдовать, и сил у меня на взлёт не хватит. Но если ты сейчас, сию же минуту не взлетишь, то даю честное слово: я тебя тут же брошу в море. Мне уже всё равно, семь бед — один ответ. Считаю до трёх: раз, два…

Ковёр крякнул, поднатужился и взлетел. Он плавно понёс детей и призрака к замку, стараясь не проваливаться в воздушные ямы.

— А ты правда бросил бы его в море или только грозился? — спросило Привидение Серёжу тихо, чтоб ковёр не услышал.

— Правда, — кивнул мальчик. — Я вообще теперь буду говорить только правду. От вранья слишком много горя.

— Не знаю, по-моему, совсем без вранья невозможно, — усомнилось Привидение.

— Я тоже не знаю, — кивнул Серёжа. — Но попробую. Хотя это очень усложнит мою жизнь. Если я, конечно, выживу после всего, что услышу сейчас от отца и Эмилии Ивановны.

— Я пить хочу, — напомнила Маруська.

Глава 16. Тяжёлый вечер

В замке царил ужасный переполох. Пропажу детей обнаружила, конечно, Эмилия. Ивановна. После первого танца она пошла искать Марусю, но не нашла.

— Да что вы волнуетесь? Она где-нибудь здесь, — махнул рукой Сергей Сергеевич. — Спросите Юзю.

Эмилия Ивановна пошла спросить Юзю, но не нашла и её. После того, как обнаружилось, что Серёжу тоже давно не видели, весь замок охватила паника.

— Детей похитил Чёрный Принц, — сказал Король.

— Пираты, к бою, — скомандовал капитан Бигос.

— Это я виновата, — рыдала Эмилия Ивановна. — Я плохо за ними смотрела. Я слишком была увлечена собой, а дети… Это всё платье проклятое!

Михайлов срочно переколдовал парчовое платье на прежнее, но это Эмилию Ивановну не утешило, а ещё больше расстроило. Пираты с фонарями бегали по пристани, солдаты аукались в Лысом лесу. Хрустальный шар в темноте показывал плохо, но волшебник разглядел в нём какие-то две тени, похожие на детей, и рядом ещё одну, явно мёртвую, потустороннюю…

— Это не живая материя, — тусклым голосом сказал Сергей Сергеевич.

— Её нет в живых! — в ужасе прошептала Эмилия Ивановна. — Она…

И тут в окно влетел ковёр, и на нём Серёжа и Маруся. Привидение скромно тащилось сзади.

«Вот сейчас у меня точно заболит сердце», — подумала Эмилия Ивановна, истерически смеясь и обнимая детей. Но, видимо, в этом измерении сердца принципиально не болели.

— Не обнимайте меня! — воскликнул Серёжа и вырвался. — Это я во всём виноват!

— А где Юзя? — спросил Сергей Сергеевич.

Серёжа вздохнул и рассказал всё. Закончив, он втянул голову в плечи и замер.

— Ничего, сынок, — бесконечно усталым голосом сказал волшебник. — Ничего, всё пройдёт. Сейчас я вытащу Юзю.

— Я пить хочу, — сказала Маруська, которой не понравилось, что центром внимания стал брат, а не она. К ней тут же протянулись пять рук с пятью стаканами воды. Маруся их все выпила и, умиротворённая, заснула в кресле, прикрытая шалью Эмилии Ивановны.

— Ты осторожнее колдуй, — сказал Михайлову Король. — Потихоньку её тяни, маленькими порциями, а то…

— Сам знаю, — отмахнулся волшебник Сергей Сергеевич. — Не говори под руку.

— Понимаете, переноситься из измерения в измерение нетрудно, — сказал Бигос, стараясь развлечь застывшую Эмилию Ивановну. — Это небольшое колдовство, и побочных эффектов почти не даёт. Я и сам иногда люблю прогуляться в низовьях Волги… Есть такая река в одном малоизвестном измерении. Но это легко, только если никто не противится. Вот вы сюда прилетели — и никаких побочных эффектов, потому что сами этого хотели. Чёрный Принц уволок к себе девочку — и тоже никаких последствий, потому что она согласилась добром. А Михайлов сейчас тянет её к нам вопреки её воле и воле Чёрного Принца. Это опасно.

Эмилия Ивановна не слушала. Она боялась за Юзю, жалела Серёжу, опасалась, что Маруська простудилась, да ещё терзалась угрызениями совести, что плохо следила за детьми. Ей было наплевать на всё волшебство мира. И на капитана Бигоса. А он это чувствовал и смотрел на неё несчастными глазами.

— Зацепил вроде, — сквозь зубы процедил волшебник. — Далеко очень, не разберу.

— Осторожнее тащи, — повторил Король. — Потянул — отпусти, ещё потяни…

— Да отстань, знаток нашёлся, — прошипел Михайлов. — Я и так медленно. Вроде пошло… сейчас… рывками… есть!

Короткая вспышка — и перед волшебником возникла косичка. Светленькая такая, с красной резинкой на конце.

— Да! — потрясённо выдохнул Король.

— Это уже слишком постепенно… Ничего не скажешь, осторожно тянул.

— Я что, её по кусочкам доставать буду?! — взревел в бешенстве волшебник Сергей Сергеевич. — Всё! Сейчас я этого Чёрного негодяя в лепёшку превращу! Размажу по Вселенной!

— Погоди-погоди, он всё-таки мой брат, — заторопился Король и даже схватил Михайлова за рукав. Но волшебник стряхнул Короля, воздел к небу руки и прокричал что-то громкое и щемящее, как журавли, когда они летят на юг и думают, что не вернутся. Всё стало темно. Замок задрожал, как испуганная Маруська. Где-то на краю света что-то сдвинулось, и это почувствовали все. Завыли собаки, истошно закричали кошки. Потом свет зажёгся вновь.

— Всё, — будничным голосом сказал Сергей Сергеевич. — Я вернул на место всё, что украл этот тип, все куски пространства. Включая и собственную дочь.

Юзя стояла у отцовского стула и оглушённо моргала. Вдруг она сообразила, что произошло, и обиженно закричала:

— Папа, ну зачем! Я его уже почти перевоспитала! Он обещал вернуть два куска пространства: с пиратской лодкой и с хвостом змея. Я бы и ещё уговорила, а ты помешал. И зачем ты оторвал у меня косичку?

— Он уже всё вернул, — устало сказал Михайлов.

Эмилия Ивановна судорожно обняла Юзю, но та её оттолкнула.

— Я так здорово придумала! Ну зачем вы всё испортили? Надеюсь, хоть уборку после штурма без меня закончили? А Принц только хотел, чтобы я там пожила немного, в его измерении.

— Заложницей, — пояснил Король. — Кстати, там время течёт не так, как у нас, а медленнее. Я это знаю по прошлым его художествам. Ты прожила бы там неделю, вернулась бы, а твой отец уже умер от старости.

— Это неправда! — расстроилась Юзя. — Я отсутствовала от силы минут пять… А сколько сейчас времени?

— Два часа ночи, — сказал Король.

Юзя сникла: поверила в фокусы со временем.

— Ты не убил моего брата? — робко поинтересовался у Михайлова Король. — Если убил, лучше оживи! У меня больше нет братьев, только он один.

— Да не убил, отстань, — поморщился волшебник Сергей Сергеевич. — Хотя следовало бы. Господи, как же я устал…

И тогда в наступившей тишине раздался плач. Все оглянулись. На кресле у окна громко плакал голенький новорождённый младенец.

Глава 17. Дети — цветы жизни

— Лучше бы на нас напала стая взбесившихся драконов, — сказал Король, обозревая суету, которая началась в замке с рождением младенца. — Хлопот было бы не в пример меньше.

Чёрный Принц был забыт окончательно и бесповоротно. Эмилия Ивановна никогда в жизни не ухаживала за новорождённым и потому вносила в это дело всю страсть, на которую была способна. Она забраковала десять кормилиц и сомневалась в отношении одиннадцатой, когда Сергей Сергеевич притащил гору молочных смесей для кормления детей из какого-то очень продвинутого измерения. Она меняла пелёнки каждые десять минут, благо Бигос со своими пиратами вызвался их стирать. Капитан сказал, что по профессии своей он способен только на какие-нибудь водные мероприятия. Когда Михайлов выудил из нашего измерения памперсы, Эмилия Ивановна их отвергла.

— Ему же жарко в этих ватных трусах! — негодовала она. — Вы бы ещё их мехом оторочили!

Сергей Сергеевич не стал спорить, наколдовал памперсам крылышки, и они стайкой улетели в тёплые края.

Тяжелее всего было вставать к младенцу по десять раз за ночь. Волшебник Сергей Сергеевич предложил усыпить его магическим способом месяца на три, но Эмилия Ивановна его чуть не убила. Фамильное Привидение в бархатных штанах вносило посильную помощь: светило зелёным светом, когда гувернантка ночью укачивала младенца.

Маруська отнеслась к новому члену семейства неоднозначно. Сначала она обрадовалась, что с такой замечательной живой куклой можно поиграть, надеть платьишко, запихнуть в игрушечный домик, накормить пластмассовыми пирожными…

Как-то раз она уже начала осуществлять свой план и, пыхтя, вытащила младенца из люльки.

— Ну что ты орёшь? — уговаривала она живую игрушку. — Мы поиграем в дочки-матери, я буду мама, а ты — дочка. Тебе же скучно целый день в кроватке лежать.

Тут коршуном налетела Эмилия Ивановна и отняла младенчика. Маруська насупилась и ушла в уголок обдумать ситуацию. Напрягая весь свой могучий интеллект, она сделала вывод: Эмилия Ивановна её больше не любит, а любит этого мелкого, ненастоящего ребёнка, который и разговаривать-то не умеет. Но девочка не могла долго держать в себе эту ужасную мысль, она подошла к замотанной Эмилии Ивановне, дернула её за подол и спросила:

— Ты меня больше не любишь?

Эмилия Ивановна поняла, что дело серьёзно. Она обняла Маруську и сказала:

— Я тебя обожаю. Больше всех. Больше, чем этого маленького. Без тебя я совершенно не справлюсь. Ты будешь мне помогать?

Маруська расцвела и ответила:

— Да, я умею помогать. А он нет.

— Тогда… м-м-м… вот, держи его за ногу, пока я буду его пеленать.

Маруська торжественно взяла малыша за розовую пятку, и с этого времени дело пошло на лад. Однажды Марусю застали за тем, что она нравоучительно говорила маленькому, что нехорошо пачкать пелёнки, а надо встать, вылезти из люльки и сесть на горшочек. «Не умеешь? — торжествующе спрашивала Маруся. — А я умею!» Ей было очень приятно чувствовать себя такой умной.

В другой раз Эмилия Ивановна подслушала, как Маруська учила младенца говорить:

— Скажи: ку-шать. Ку-шать. Чего смотришь? Рот-то открой и языком вот так шевели, как я.

Маруська высунула язык перед носом младенца.

— Смотри, не укуси его нечаянно, — сказал оказавшийся поблизости Серёжа.

— Нет, я только лизну, — и Маруська лизнула малыша в розовый носик.

— Я думала, он сладкий, как пироженка, а он невкусный, солёный, — разочаровалась она.

На следующий день ребёнка запеленали с открытыми ручками, и Маруся заметила, что он беспорядочно машет ручонками перед своим лицом и пугается. Маруся развеселилась: «Вот так храбрец! Собственных рук боится! А ещё мальчик называется!» Впрочем, может, это действительно страшно, когда перед носом что-то шевелится? Маруська решила проверить: замахала руками перед своей мордашкой. Нет, нисколько не испугалась. «Я очень храбрая, — обрадовалась девчушка. — Я не боюсь своих рук, а он боится!» Тут ребёнок нечаянно задел свой носик и заплакал. Маруся продолжила проверку и тоже стукнула сама себя по носу. И тут же заплакала — оказывается, это больно. Так и пришлось Эмилии Ивановне утешать их, ревущих хором.

А однажды гувернантка застала девочку склонившейся над люлькой. Маруся тихо-тихо беседовала с младенцем, убеждая его в чём-то. Эмилия Ивановна прислушалась.

— Взрослые говорят, что ты мальчик. А я вот не уверена. По-моему, ты девочка, — шептала Маруся ребёнку. — Ты лучше будь девочкой, и я дам тебе свою воблу поиграть и в платьишко нарядить. У моей воблы Олечки знаешь, какое платье красивое? Всё красненькое и в оборочках. А если ты мальчик, то не дам. Даже если ты сейчас мальчик, то перевоспитайся в девочку. Договорились? Вот и хорошо.

Старшие дети тоже нормально отнеслись к появлению малыша. Серёжка старался поменьше бывать в доме, но если надо было чем-то помочь — не отказывался. Юзя с удовольствием разговаривала с ребёнком, гремела ему погремушками, но старательно увиливала от глажки пелёнок и мытья бутылочек. Впрочем, она сознавала, что если бы не гувернантка, то всё самое трудное пришлось бы делать ей, Юзе, как старшей женщине в семье.

— Какое счастье, что вы у нас есть, — сказала она однажды Эмилии Ивановне.

— Да, — с чувством подтвердил Сергей Сергеевич. — Вы просто дар небес.

Эмилия Ивановна смутилась от удовольствия. В ней уже много лет никто особенно не нуждался и уж конечно не называл её «даром небес».

— Дар, — согласился Король. — Мне этот дар тоже нравится. По-моему, такая женщина должна быть королевой. Вы подумайте, мисс Эмили, может, вы хотите стать королевой? Иногда бывает интересно. А этого ребёночка, раз уж он вам так нравится, я могу усыновить и сделать наследником престола.

— Ну вот ещё, — возмутился Михайлов. — Это мой сын, хоть и явно лишний. У него совершенно мои глаза, такие же серые.

— Подумаешь, — возразил Король. — У меня тоже серые глаза. Может, это мой сын?

Оба мужчины с подозрением посмотрели на Эмилию Ивановну.

— Я-то тут при чём? — развела руками Эмилия Ивановна. — Я этому ребёночку ни в коей мере не родственница. Прямо бразильский сериал какой-то.

— Я все пелёнки достирал. Больше нет? — заглянул в комнату капитан Бигос, от которого валил пар. — А что вы тут делаете?

— Да вот Король к Эмилии Ивановне сватается и грозится ребёнка усыновить, — невинно сказал волшебник Сергей Сергеевич.

— Что?! — взревел капитан. — Я, значит, стираю, а он тут женится?

— Да это шутка, никто ни на ком не женится, — поспешно заговорила Эмилия Ивановна. — Не в моём возрасте думать о браке.

— Глупости, — развёл руками Бигос. — У нас прекрасный возраст: мы полны сил, расстались с иллюзиями юности и научились ценить мир в семье и маленькие радости жизни.

— Лучше давайте поговорим вот о чем, — перевела разговор Эмилия Ивановна. — Ребёнку скоро месяц, а у него до сих пор нет имени. Давайте назовём его как-нибудь.

— Джоном, — предложил Король. — У нас в семье старших сыновей всегда называют Джонами. А вдруг я его всё-таки усыновлю.

— Мадагаскар, — придумал капитан Бигос. — Мадагаскар Михайлов — прекрасно звучит. Или Сингапур. Сингапур Сергеевич — очень благозвучно.

— Олечкой, — сказала Маруся. — Может, он всё-таки девочка.

— Леонардо, — предложила Юзя.

— В честь Леонардо да Винчи? — удивилась Эмилия Ивановна, не замечавшая прежде за Юзей особого интереса к живописи.

— В честь Леонардо ди Каприо, — поморщилась Юзя.

— Никаких Леонардо. Нужно покороче назвать — Лёшкой или Сашкой, — сказал Серёжа. — Чтобы мне было удобнее его звать. А вы как думаете, Эмилия Ивановна?

Эмилия Ивановна раскрыла было рот, чтобы ответить, но тут со двора донёсся жуткий вопль. Он был таким громким и нечеловеческим, что у всех в замке заложило уши. Младенец захныкал.

— Что?! — возмутился Сергей Сергеевич. — Твой братец опять обижает змея?

— Может, Навуходоносор просто вмешался в наш разговор и просит назвать ребёнка его именем? — предположил Серёжа. — Навуходоносор Сергеевич Михайлов… В этом что-то есть.

— Только через мой труп, — возразила Эмилия Ивановна.

Тут в дверь постучали, и в комнату ввалился мужчина в маске, вооружённый до зубов и выше.

— Нет! — простонал Король. — Неужели всё начинается снова!

— Важные новости, — отпыхиваясь, сказал шеф внешней разведки. — Я счёл нужным доложить лично. Змей Навуходоносор наконец-то встретился в море со своим хвостом, отделённым от него три недели назад посредством противозаконного волшебства особой, которую я не буду называть.

— То есть Чёрным Принцем, — пояснил Король, очень довольный, что догадался.

— Ну встретился и встретился, что ж орать-то? — проворчал волшебник Сергей Сергеевич. — Ребёнка напугал. Или Навуходоносор подрался со своим хвостом?

— Никак нет, — отрапортовал шеф разведки. — Волшебство уважаемого господина Михайлова было запланировано так, чтобы всё вернулось на свои места. Поэтому хвост должен был найти своего хозяина и осуществить последующее к нему прилипание. Но хвост, как вы понимаете, господа, совершенно безмозглый орган, одним словом, тупица. И вот сегодня в семнадцать ноль-ноль по местному времени змей Навуходоносор проплывал в заданном районе, мигрируя на север. Мой лучший агент Килька-515 отметил… Впрочем, вам лучше не знать подробностей. Короче, хвост почуял змея, опознал его и тут же к нему прилип!

— Но это же хорошо, — сказал Король.

— Да, но, к сожалению, он прилип не сзади, где положено быть всякому уважающему себя хвосту, а ко лбу. Вот змей и орёт.

— Да-а, — протянул Сергей Сергеевич. — Его можно понять. А почему сейчас он замолчал?

— Привык, — сказал шеф разведки. — Люди ко всему привыкают. Змеи тоже.

— Может, переколдовать ему хвост назад? — предложил Михайлов.

— Не надо, — возразила Эмилия Ивановна. — А то он опять закричит, а маленький только что успокоился.

— Тогда я пошёл к месту службы, — сказал шеф неуверенно.

— Поужинайте с нами, — предложила Эмилия Ивановна. Шеф очень обрадовался и сразу сел за стол, хотя ужин ещё не подавали.

— Ой, как поздно, ребёнка пора купать, — спохватилась Эмилия Ивановна. И вдруг кресло у камина замерцало синими огнями; замигало, как игральный автомат, моргнули все свечи. В кресле, удобно развалясь, сидел Чёрный Принц.

— Привет, — сказал он. — А вот и я.

Глава 18. Переходим к водным процедурам

— Ну привет, — ответил Король. — Вечно ты не вовремя. Мы сейчас купаться будем.

— Что?! — удивился Чёрный Принц. — Купаться? Я пришёл на переговоры. Я пришёл, чтобы решить наконец все наши…

— Вы извините, — перебила его Эмилия Ивановна, выпутывая младенца из пелёнок. — Это хорошо, что вы пришли, но сейчас мы собираемся купать ребёнка. Вы подождите тут, в кресле. Мы быстро.

Чёрный Принц захлопал ресницами.

— Я же не с ребёнком буду разговоры вести, а с братом и волшебником Михайловым, — обиженно сказал он. — Купайте своего розового таракашку на здоровье, хоть утопите, мне-то что. А я поговорю с моим недотёпой-братом о важных вещах.

— Что может быть важнее купания? — сказал Сергей Сергеевич. — Это же здоровье.

— И если ты думаешь, что ради тебя я пропущу такое весёлое зрелище, то ты гораздо глупее, чем я, — сказал Король. — Чур, сегодня я держу полотенце.

— Ты вчера держал, — возмутился Бигос. — Сегодня моя очередь.

— Да-а, а ты на той неделе два раза подряд держал, когда я чихнул из-за мухи, залетевшей мне в нос, а все сказали, что я больной, заразный и мне нельзя к ребёнку подходить, — возразил Король.

Чёрный Принц смотрел остолбенело.

— Юзя, вода готова? Маруся, возьми пелёночку. Окно закрыто? Теперь пошли в ванную, — командовала Эмилия Ивановна, держа младенца. — Ваше Величество, не волочите полотенце по полу, всю пыль соберёте. Капитан, возьмите лучше вы.

— Ага! — обрадовался Бигос. — Она меня больше уважает!

Чёрный Принц поплёлся в хвосте процессии, чувствуя себя никому не нужным.

В ванной Эмилия Ивановна попробовала локтем воду и осторожно опустила ребёнка в ванночку, Юзя придерживала головку.

— Майна! — скомандовал капитан.

Малыш в первое мгновение в воде всегда замирал, не понимая, что с ним происходит, а потом начинал улыбаться и дрыгать ножками. Маруся ему позавидовала — ей тоже хотелось так побулькать пятками.

— А вот уточка плывёт, — сказала она и сунула пластмассовую оранжевую утку прямо в нос ребёнку.

— Осторожно! — вскрикнул Михайлов. — Ты его утопишь своей уткой!

— Утка — не подводная лодка, — возразила образованная Маруся. — Она никого не топе… торпе… Как это, Серёга?

— Не торпедирует, — подсказал Серёжа, игравший утром с Маруськой в морской бой.

— Пора вытаскивать, — забеспокоился Король. — Он совсем размок, вон пальчики какие морщинистые.

— Много ты понимаешь в детях, — проворчал пират. — Ему хорошо в водичке. Вырастет — моряком станет. Пиратом. Смотрите, у него серые глаза. Прямо как у меня.

— Капитан, держите полотенце ровнее, я достаю, — сказала Эмилия Ивановна и вытащила ребёнка.

— Вира! — опять скомандовал капитан.

Малыш заплакал. Он не хотел покидать тёплую водичку.

— Завтра ещё тебя искупаем, — утешала его Маруся, украдкой засунув руку в ванночку и сильно там булькнув.

— Ой-ой! — вздрогнула Эмилия Ивановна, на которую попали все Марусины бульки. — Я и так вся мокрая, а ты ещё добавляешь.

— Если ты мокрая, то тебе уже всё равно, — резонно заметила Маруся.

Вся компания во главе с младенцем вернулась в комнату, а Маруська незаметно осталась поиграть оранжевой уткой в ванночке.

— Ну теперь-то мы можем поговорить о судьбах государства? — язвительно спросил Чёрный Принц, когда младенца вытерли и запеленали. — Вы закончили свой обряд?

— Если не интересно, можешь не смотреть, — обиделся Король. — Мы тебя не звали. Сейчас ребёночка кормить будут.

Юзя принесла из кухни тёплую смесь, Эмилия Ивановна положила малыша поудобнее и сунула в рот соску. Тот сразу зачмокал с выражением полного блаженства на мордашке. Вокруг стояла благоговейная тишина.

— Когда он немного подрастёт, буду его кашей кормить, — шёпотом сказал капитан Бигос. — То-то будет весело. Помню, когда я был маленьким, меня мама кормила, а я плевался и кашу везде разбрасывал.

— Почему это ты будешь кормить? — ревниво спросил Король. — Я тоже хочу кашей плеваться… то есть кормить. Я ему могу и колбасы дать, мне не жалко.

Забытый всеми Чёрный Принц съёжился в кресле. Он тоже проголодался, но ему никто не предложил ни каши, ни колбасы.

Наевшийся малыш отвалился от соски и мгновенно заснул. Эмилия Ивановна осторожно, стараясь не потревожить, вытерла ему ротик.

— Надо ещё «столбиком» поддержать, чтоб отрыгнул лишний воздух, — сказал Сергей Сергеевич.

— Не надо, — зашептала гувернантка. — Спит — и слава Богу. Я его сейчас в люльку положу, может, хоть часа три проспит.

— Теперь начинаем переговоры, — решительно поднялся Чёрный Принц.

— Только шёпотом, — предупредил Король. — А то маленький проснётся.

Глава 19. Я хочу!!!

— Вы должны наконец понять, что я не отступлюсь, — начал свою речь Чёрный Принц. — Я хочу иметь своё королевство. Если ты, брат, не отдашь мне половину своего, я заберу её сам. Михайлов не будет тебе помогать вечно, пятнадцать-двадцать детей многовато даже для него. А другие волшебники мне не страшны, я сильнее.

— А что, здесь есть и другие волшебники? — шёпотом спросила Эмилия Ивановна Бигоса.

— Да мы все тут колдуем помаленьку, — ответил капитан и придвинулся поближе. — У кого большие способности, те работают магами или ведьмами, у кого маленькие — пашут землю, доят коров, плавают по морям… Это как с музыкальным слухом: мало кто становится профессиональным певцом, но все немного напевают. Единственный в этом мире, кто не обладает никакими магическими дарованиями, это мой приятель Король. Бывают люди от рождения слепые, глухие, а он от рождения не волшебник. Уродство такое. Но он всё равно прекрасный человек и мой лучший друг.

— Я тоже от рождения не волшебница, — призналась Эмилия Ивановна.

— Не может быть! — удивился капитан.

— Вы просто не пробовали. Я вас научу, это Легко. Вот выйдем после свадьбы в море…

— После чьей свадьбы? — уточнила Эмилия Ивановна.

— После нашей, разумеется, — сказал Бигос. — Там, на вольном просторе, посередине семи морей я научу вас лучшему волшебству мира…

— Эй! — обиженно сказал Чёрный Принц. — Я вам не мешаю своей речью?

— Ой, извините, пожалуйста, — смутилась Эмилия Ивановна. — Мы внимательно слушаем. Только слегка отвлеклись.

— Нельзя королевство пополам делить, — серьёзно сказал Король. — Я хоть и не такой умный, как ты, а понимаю: не выживут эти два королевства, разрезанные по живому.

— Тогда отдай королевство целиком мне, — предложил Принц. — Может, это я старший брат?

— Вы выглядите гораздо моложе Короля, — неодобрительно сказала Эмилия Ивановна. — Вам от силы лет двадцать.

Я провёл много часов в измерении с более медленным течением времени, — пояснил Чёрный Принц. — Надо позвать повитуху, которая принимала роды у нашей матушки. Вдруг она перепутала и старший всё-таки я? Где повитуха?

— Умерла много лет назад, — сказал Король. — Она старенькая была.

— Я думаю, ты её отравил, — поморщился Принц.

— Да как ты смеешь! — возмутился Король.

— А что такого? Я бы на твоём месте отравил обязательно. О, смотрите, привидение прилетело. В моих штанах.

Фамильное Привидение влезло в окно и поклонилось Принцу.

— Рубашка, к сожалению, сильно запачкалась, и я её выкинуло, — сказало оно. — Не в белом атласе летать по нашим пыльным углам с пауками. А за штаны спасибо.

— Наш человек, — одобрил Принц. — Хоть и призрак. Я тоже предпочитаю грязную рубашку выкинуть, а не стирать.

— Пошло отсюда, — махнул рукой Король. — Мы государственные вопросы решаем, а оно тут о штанах да о стирке.

— Я в уголочке тихонько повешу, — взмолилось Привидение. — Что-то мне тревожно. По-моему, сюда идёт кто-то недобрый. За мной.

— Кому ты нужно? — хмыкнул Король. — Ладно, виси да не болтай. Не привидение, а сорока. Михайлов, а ты что молчишь?

— Я смотрю на вас, — сказал Сергей Сергеевич. — Много лет вас не видел сидящими рядом. И удивляюсь: до чего же вы всё-таки непохожие. Один добрый, другой — злой, один порядочный, другой вообще не различает, что хорошо, а что плохо, один последнюю рубашку отдаст, другой думает только о себе…

— Ты ещё добавь: один глупый, другой умный, один толстый, другой изящный, один ленивый, другой предприимчивый, один некрасивый, другой божественно хорош, — продолжил Принц. Он ожидал, что волшебник Михайлов возмутится, но тот кивнул:

— Вот именно. Послушайте, как это может быть, что вы такие разные? Ведь вы братья!

— Никакие они не братья, — буркнуло Привидение, рассматривая что-то на потолке. — По-моему, потолок белить пора.

— Что?! — все вскочили с мест.

— А что я такого сказало? — перепугалось привидение. — Приличные люди каждый год потолки белят — и ничего, никто не умер от этого. Попрошу на правду не обижаться: всё вон облупилось и сыплется, я уж не говорю про паутину. В углу мушиные, пардон, какашки в три слоя!

— Какие какашки! — взревел Чёрный Принц. — Что ты сказало про братьев?!

— Про чьих? — удивилось Привидение. — У меня нет братьев.

— А у меня? — спросил Принц.

— У тебя тоже, — невинным тоном изрекло Привидение. — Неужели вы не знали? Я думало, это всем известно. О-о, так я расскажу. Сорок лет назад, когда матушка-королева рожала своего сыночка…

Вдруг Привидение осеклось и замолчало. Раздался тонкий свист, и в призрачную голову привидения вонзились три сорочьих пера.

— Ну! — жадно воскликнул Принц. Привидение вздохнуло и развело руками. Оно снова онемело.

Глава 20. Появление ведьмы

— Это ведьма! — хором закричали Юзя и Серёжа. — Она хотела заставить замолчать Привидение! Тогда, в своём доме! И сейчас! Где она?

— Добрый вечер, — сказала ведьма, видя, что её рассекретили, и вышла из-за шторы.

— Это не замок, а проходной двор, — обиделся Король. — Сначала шеф разведки, потом любезный братец, теперь ведьмы косяком так и прут… Тебе ещё отец запретил из Лысого леса выходить. Зачем пришла?

— Вы не позвали меня на рождение ребёночка, — зловеще протянула ведьма. — Теперь я страшно отомщу. Когда девочке исполнится восемнадцать лет, она уколет палец веретеном и умрёт!

— А у нас мальчик, — сказал Михайлов.

— Да? — растерялась ведьма. — Ну… всё равно уколется веретеном. Теперь вы должны спрятать все веретёна вашего королевства.

— У нас на родине веретён нет, — улыбнулся Сергей Сергеевич. — Перевелись, как динозавры.

— Может, лучше он уколет палец об динозавра? — засомневалась ведьма.

— Ты нам зубы не заговаривай, — сказал Чёрный Принц. — Я не мой добренький братец, я тебя в кляксу превращу и в тетрадь по математике засуну! Зачем ты отняла голос у Привидения?

— Оно слишком много болтало, — сказала ведьма и повернулась к двери. — Прощайте, мне домой пора. Вашей девочке заклятье на три сорочьих пера не снять.

— Да, — подтвердила Юзя. — Одно перо — ерунда, а три — это уже серьёзно.

— Слушайте, — оживился Сергей Сергеевич, — уважаемая ведьма, я много о вас слышал. Вы применяете довольно сильные заклинания, а детей у вас нет. Как вы этого добиваетесь?

— Никак, — насупилась ведьма. — У меня не может быть детей, я бесплодная. В каждом измерении встречаются женщины, которые не могут родить ребёночка, как бы им этого ни хотелось. Хорошо, конечно, когда добрая фея дарит цветочное семечко и из тюльпана появляется Дюймовочка. Только мне что-то такие благодетельницы не встречались, вот и маюсь в одиночестве.

— А обычным путём не пробовали? — спросил Михайлов.

— Я честная девушка, — сверкнула глазами ведьма. — А замуж никто не берёт вот уже сто пятьдесят лет.

— Да-а, — протянул Сергей Сергеевич. — Это проблема. Знаете, в моём мире очень много брошенных детей. Матери бросают их, потому что дети им не нужны, представляете? Прямо младенчиков бросают!

— Этого не может быть, — побледнела ведьма. — Человек не способен на такое злодеяние.

— Клянусь, это правда! Детские дома переполнены. Словом, если хотите, я бы мог перенести вам сюда одного из этих несчастных, вы бы его воспитали… Хотите?

— Хочу! — ведьма прижала руки к груди. — А можно двух? Нет, лучше пятерых!

— У вас не хватит сил вырастить пятерых детей, — возразил Михайлов.

— Я совершенно здоровая и ещё молодая ведьма! Я их буду любить и обучу всему, что знаю сама! — радовалась ведьма. — И больше не будет длинных тоскливых вечеров…

— Я ведь могу расколдовать привидение, — тихо сказал Михайлов. — Ну помаюсь недельку головными болями или ногу сломаю в качестве побочного эффекта. Но ведь всё равно расколдую. Я сильнее, вы же понимаете. Может, не будем ссориться? Почему вы так не хотите, чтобы привидение раскрыло тайну братьев?

— Я боюсь, — прошептала ведьма.

— Кого? — удивился волшебник Сергей Сергеевич.

— Короля, — призналась ведьма.

Король приосанился: это был первый случай, что его кто-то боялся.

— Изгонит меня из королевства, — продолжила ведьма. — А я уже не в том возрасте, чтобы по свету бегать. Это неинтересная тайна, уверяю вас. Если вы её раскроете, счастливей от этого никто не станет. Очень советую — оставьте всё, как есть. Поддавшись любопытству, вы только всё усложните.

Все молчали. Король и Чёрный Принц переглянулись.

— Нет, — решительно сказал младший. — Я хочу знать правду.

Король кивнул:

— Я не хочу знать этой правды, но, по-моему, я должен её узнать.

— Да, — задумчиво сказала ведьма. — Правда притягательна сама по себе, даже губительная. Хорошо, будь по-вашему. Но сначала расписочку мне дайте, пожалуйста. Что не прогоните, не побьёте, голову не отрубите… Голову я, допустим, потом приставлю, но всё равнонеприятно. Что колом осиновым не проткнёте, на костре не сожжёте… Мне ещё пятерых детей воспитать надо.

Ведьма щёлкнула пальцами, и в воздухе над обеденным столом замерцали огненные письмена.

— Эту клятву даже я не могу нарушить, — прошептал Чёрный Принц. — А жаль, я-то рассчитывал… Ладно, старуха, будь по-твоему.

Он приложил руку под нижней строчкой. Вспыхнул яркий силуэт ладони, словно обведённой синим пламенем. Король тоже приложил руку, у него ладонь получилась жёлтая.

— Интересно, — пробормотал Михайлов. — На гербе королевского рода — длань цвета весеннего листа, то есть зелёная ладонь. Неужели они оба не королевской крови?

— Сказано, сделано, увидено, услышано, — торжественно произнесла ведьма. — Лети сюда, горе моё в пёрышках.

Призрак недоверчиво подплыл к ведьме.

— Он на индейца похож, — сказала Маруська, входя в комнату. — Мне Эмилия Ивановна нарисовала индейца с тремя пёрышками на голове.

— Боже! — ужаснулась Эмилия Ивановна. — Почему ты вся мокрая?

— Там в ванночке утка ныряла, — объяснила Маруся. — И я за ней тоже нечаянно нырнула. Но ты не бойся, в ванночке уже мало водички осталось, и я не утонула.

— А куда делась водичка? — спросила Эмилия Ивановна.

— На пол выплеснулась, — честно сказала Маруся. Эмилия Ивановна подхватила малышку и побежала переодевать, крича на бегу:

— Юзя и Серёжа, подотрите пол в ванной! Сударыня ведьма, не расколдовывайте его ещё минутку, мне тоже хочется посмотреть!

— Ну вот, — проворчал Чёрный Принц. — На самом интересном месте…

Эмилия Ивановна переодела Маруську с такой быстротой, что та чуть не задымилась от скорости. Юзя и Серёжа с той же скоростью собрали тряпками половину воды с пола и отжали в ведро. Вторую половину оставили на полу, решив, что она сама высохнет. Аудитория не скучала и трёх минут.

— Всё? — спросил Чёрный Принц. — Больше никто переодеться не желает? Тогда начинай, бабка.

Ведьма сердито зыркнула на нахала, но не ответила, а зашевелила губами, пристально глядя на Привидение. Перья отвалились, она подбросила их кверху…

— Всё, изверг, — сказала она. — Можешь говорить, злыдень.

— Почему вы так ругаетесь? — удивилось Привидение. — Я ничего плохого не делаю.

Так о чём мы говорили до того, как эта почтенная дама меня того… лишила дара речи? Ах, да, о побелке потолков. Я по-прежнему считаю, что мел гораздо лучше для этих целей, чем известь. Во-первых…

Чёрный Принц запустил в Привидение подсвечником и завопил:

— Не о потолке говори, а о страшной тайне!

— О которой? — уточнило Привидение. — Я их много знаю. А канделябрами прошу не швыряться. Не больно, но щекотно и для фамильного достоинства унизительно.

— Слушайте, а чьё это Привидение? — спросил Серёжа шефа внешней разведки. — Какого-нибудь королевского предка?

— Это никому неизвестно, — таинственно шепнул ему шеф. — Ты не в курсе, ужин скоро?

— Но ведь вы — шеф разведки, вы-то должны знать, — разочарованно сказал Серёжа.

— Я-то знаю. Секретная служба всё знает. Это призрак одного маляра, белившего дворцовые потолки в незапамятные времена. Только ты никому не говори, это государственная тайна. Её знают только трое в стране: я, секретный агент Килька-515 и вот теперь ты. Главное — Королю не говори, а то расстроится, бедняга, что его фамильное привидение такое незнатное. Так что там насчёт ужина?

— Ну теперь понятно, — сказало тем временем Привидение, когда ему растолковали, про что общество желает послушать. — Так бы сразу и сказали, что желаете узнать историю о так называемых братьях. «Взгляните: вот портрет и вот другой, искусные подобия двух братьев…»

— Привидение цитирует Шекспира, — потрясённо выдохнула Эмилия Ивановна.

— Это Шекспир меня цитирует, — насупилось привидение. — Так о чём мы? Ах да! Сорок лет назад в такую же бурную ночь, как сегодня…

— Сегодня совершенно безветренно, — заметил Серёжа, выглянув в окно. — Тепло, луна светит…

— Ах, вы сами всё знаете, ну так и рассказывайте сами, — обиделось Привидение. Заполучив слушателей, оно капризничало, как знаменитая актриса на сцене.

Ведьма пригрозила ему сорочьими перьями. Привидение всё осознало и начало снова.

Глава 21 Рассказ привидения

Сорок лет назад в такую же бурную ночь, как сегодня, королева рожала наследника. Она была немолода и хрупкого здоровья, роды были тяжёлыми, повитуха боялась, что королева умрёт. Старый король очень волновался, позвал самых знаменитых магов и волшебников королевства. Три дня и три ночи читали маги свои заклинания, и только благодаря этому королева осталась в живых и родила наконец ребёночка. Но он был маленький, слабенький, чуть дышал и даже совсем не мог плакать — силёнок не хватало. Дыхание становилось всё слабее, слабее…

— Спасите моего сына! — воскликнул король. Маги и волшебники осмотрели новорождённого принца и покачали головами.

— Он не жилец, — сказали они. — Мы не знаем заклинания, способного вдохнуть жизнь в обречённое, умирающее существо. Ребёнок потратил слишком много сил, чтобы выбраться из утробы матери. На то, чтобы жить, сил уже не осталось.

И волшебники ушли, а король уронил голову на руки и заплакал, потому что уже любил своего сына, который так храбро сражался за жизнь. Тогда из самого тёмного угла королевской опочивальни вышла старая колдунья. Это была простая деревенская ведьма, приглашённая на всякий случай. Она тоже не могла оживить ребёнка, но она была женщиной, и ей стало очень жалко несчастного отца.

— Я попробую помочь тебе, — сказала ведьма, дотрагиваясь до плеча плачущего короля.

— Я по-царски награжу тебя, — вскочил со стула король, обретший надежду. — Проси чего хочешь, хоть пол королевства.

— Не обещай сгоряча, — мягко сказала ведьма. — Но я попрошу только об одном: если у меня всё получится, не обвиняй потом меня за последствия. Ведь ты же знаешь: за всё в жизни надо платить. Если твой сын выживет, это будет грозить бедствиями твоему королевству.

Король на мгновенье задумался. Он был хорошим королём, и не желал бедствий для родной страны. Он хотел посоветоваться с королевой, но та лежала без сознания после тяжёлых родов. Вдруг младенец коротко вздохнул — и перестал дышать.

— Я на всё согласен! — крикнул король. — Скорее, он уже не дышит!

— Сказано, сделано, увидено, услышано, — проговорила ведьма и начала колдовать.

О-о, какое это было сложное колдовство! Никто в королевстве никогда не творил ничего подобного! Чтобы подробно описать всё, что она делала, мне нужно три года, три месяца и три дня. Но я не смею так надолго задерживать ваше внимание. Скажу лишь, что когда она закончила, в колыбельке лежал не один, а два младенца.

— А-а… — пролепетал король. — А который из них мой?

— Оба, — улыбнулась ведьма. — Понимаешь, ребёнок был слишком слабым. Поэтому я его разделила надвое. Хоть один да выживет. А если они не умрут в течение трёх дней, то будут становиться всё сильнее и сильнее, помогая друг другу. Пусть они лежат в одной колыбельке, им полезнее быть вместе. И проследи, чтобы они никогда надолго не разлучались, это не принесёт им счастья.

Дети спокойно спали в колыбельке и умирать не собирались.

— Теперь у меня два сына! — воскликнул счастливый король. — Какую ты хочешь награду, добрая женщина?

— Я уже говорила: не вини меня за последствия, — сказала ведьма. — Я-то понимаю, что значит не иметь детей. Но это было очень сложное колдовство. Я не смогла наделить их всем поровну. Одному досталась доброта, другому — ум, одному — сострадание, другому — красота… Один, кстати, начисто лишён способности колдовать, а другой будет весьма талантлив в магии. Но ведь наследником престола должен быть один. Кого ты выберешь? Ты должен будешь объявить, что, когда все ушли, королева родила ещё одного ребёнка, младшего. Люди поверят, я отведу им глаза. Итак, кто из принцев старший?

Король посмотрел на сыновей. Один, пухленький и розовощёкий, спал спокойно, второй вертелся, немного постанывал и казался худеньким.

— Вот этот, по-моему, крепче, — король указал на спокойного младенца.

— Смотри же, король, не забудь обещания, когда начнутся трудности, — напомнила ведьма и исчезла.

Глава 22. Некоторые проблемы лучше не решать

— Ага! — закричал Чёрный Принц. — Я знал! Я чувствовал, что здесь не всё чисто! Мы оба имеем одинаковое право на трон!

— Дурак, — печально сказал Король. — Главное, что мы оба не настоящие люди, а половинки одного человека. Поэтому я никогда не был доволен собой и считал себя хуже других.

— И поэтому я никак не мог тебя убить, — согласился Чёрный Принц. — Мне это казалось чуть ли не самоубийством.

— Если бы ты убил брата, то в тот же миг погиб бы сам, — подтвердила ведьма.

— Кошмар, — испугался Принц. — Предупреждать же надо!

— А старый король сдержал своё обещание? — спросила Эмилия Ивановна.

— Конечно, нет, — вздохнула ведьма. — Как только младший братик начал устраивать мятежи, а старший выказал полную тупость в государственных делах… Простите, Ваше Величество… То король прогнал меня в Лысый лес и запретил покидать его под страхом сожжения на костре. А раньше я, как обыкновенный человек, жила в деревне, имела друзей, соседей. Когда старый король умер, я побоялась вернуться. Не знала, что он рассказал обо мне детям.

— Но как об этом узнало Привидение? — удивилась Юзя.

— Я висело под потолком всю ту длинную ночь и всё видело и слышало, — гордо сказало Привидение. — Я вам не какая-нибудь колодезная шушера! Я фамильное королевское привидение такой немыслимой знатности, что само себе должно кланяться!

— Да, оно подслушивало, и я лишила его дара речи, чтобы не разболтало тайну братьев, — подтвердила ведьма.

— Теперь многое стало ясным, — кивнул Михайлов. — В том числе и цвет огненных ладоней. Помните, подпись Короля под клятвой — жёлтая ладонь, а подпись Принца — синяя. А на гербе ладонь зелёная.

— Если смешать синий и жёлтый, получится зелёный, — сообразил Серёжа. — Она даже цвета разделила!

— Изумительная работа, — сказал Сергей Сергеевич. — Мадам, я восхищён вашим искусством.

— Ну вот, вы узнали правду, — подытожила ведьма. — И кому от этого стало лучше? А может, правда решила государственные проблемы? Или вернула совесть Чёрному Принцу и ум Королю?

— Нет, — согласился Король. — Стало даже хуже. Но всё равно она — ПРАВДА. Спасибо, что рассказали.

— Идиотская ситуация, — проворчал Чёрный Принц. — Я даже не могу начать против тебя гражданскую войну. А вдруг при свержении с престола тебя убьют? Тогда и мне каюк. А таскать землю по кусочкам мне теперь не по чину, я такой же король, как и ты. Так вот почему рядом с тобой я всегда чувствовал себя лучше, чем в разлуке. А я думал, что это глупая сентиментальность.

— Может, попробуем править вместе? — робко предложил Король.

— Ни в коем случае, — быстро возразил Михайлов. — Вы слабый и покладистый, Ваше Величество, брат вас перехитрит и будет помыкать вами. А это плохо, когда во главе государства стоит человек, абсолютно лишённый совести и способности различать добро и зло. Для страны это гибель. Признаться, я не вижу выхода.

И тут раздался голосок Юзи:

— Но ведь можно соединить их вновь!

Все посмотрели на Юзю.

— Деточка, ты не понимаешь, о чём говоришь, — мягко сказал отец. — Нельзя допустить исчезновения двух уже существующих личностей ради рождения одной. Если их соединить, умрут два человека. И ещё неизвестно, какой он будет, этот человек.

— Я против, — прогрохотал Бигос. — Король — мой друг, со всеми его недостатками и слабостями. Я не хочу его лишиться.

— Зато я стану умным, — вздохнул Король, которого всю жизнь мучило сознание своего несовершенства. — И может быть, даже изящным.

— Это будешь уже не ты!

— Я тоже против, — сказала Эмилия Ивановна. — Мне кажется, это опасно. Вдруг они оба при превращении погибнут? Ведь тот ребёночек, который родился у королевы, был нежизнеспособный.

— Да, — кивнула ведьма. — Риск есть.

— Нет, — воскликнул Чёрный Принц. — Пропади она пропадом, эта правда! Я не смогу дальше жить с мыслью, что я не прекрасный, гордый, умный Принц, а всего-навсего половинка личности! Недочеловек! Ведьма, превращай нас обратно!

— Вообще-то я тоже склонен попробовать, — признался Король. — Никто не знает, как я страдал всю жизнь, что я толстый, глупый, никчёмный. Даже любимая женщина не воспринимает меня всерьёз. Голубушка ведьма, я вас очень прошу, соедините нас с братом. Я обещаю любую награду, если вам это интересно.

— Да награда-то прежняя — не винить за последствия, — усмехнулась ведьма. — Ладно, меня тоже все эти годы совесть мучила. Не дело это людей надвое разделять, нехорошо. Только из жалости к батюшке вашему пошла на такой грех, оттого и золота не взяла, а он много давал, ох, много… И сейчас ничего не возьму. Только не упрекайте, если что не так пойдёт. Я хороший профессионал, но я не Бог.

— Мы согласны, — хором сказали братья и на мгновенье вдруг стали ужасно похожими.

— Тогда все уходите, кроме Короля и Принца, — скомандовала ведьма. — Подальше, в большую залу или Левую башню, чтоб не зацепило. Я долго колдовать буду, всю ночь. Разрезать-то всегда легче, чем склеивать.

— Да, — уныло сказал шеф внешней разведки. — Похоже, ужин мне сегодня не светит.

Глава 23. Счастливый конец?

Всю ночь замок гудел и дрожал, сами собой хлопали двери, флюгера крутились в разные стороны, а в окнах зажигались и гасли синие огни. Наконец взошло солнце. Невыспавшиеся и встревоженные обитатели замка высыпали во двор Правой башни перед крепостной стеной, откуда открывался чудесный вид на поля, Лысый лес и море. Хотелось пойти в ту комнату, где ведьма занималась превращением, но никто не решался.

— Я не хотел говорить заранее, чтобы не портить настроение, — сказал Сергей Сергеевич. — Эмилия Ивановна, дети, нам пора уезжать. Домой, в Россию, в своё измерение.

— Ещё только конец июля, — возмутилась Юзя. — Ну в крайнем случае начало августа.

— Ты же знаешь, что время в разных измерениях течёт неодинаково, — напомнил Сергей Сергеевич. — Здесь короткое лето, уже начали желтеть листья. А у нас дома осталось десять дней до начала учебного года. Надо купить учебники, всё приготовить… Собственно говоря, мы должны были уехать вчера, но я хотел досмотреть, что будет с Королем и Чёрным Принцем. Вдруг им понадобится моя помощь.

— Кошмар, — сказала Юзя. — Опять мне еду готовить и полы мыть. Ненавижу.

Эмилия Ивановна растерянно посмотрела на Сергея Сергеевича:

— Мы должны уехать вот так сразу? Сегодня? А собираться?

— Уже всё готово, терпеть не могу долгие сборы, — сказал Михайлов и протянул Эмилии Ивановне грецкий орех. — Здесь всё: детская одежда, ваши вещи, Маруськины игрушки, Юзины книжки, моя диссертация… Даже мои пауки. Магия в путешествии — очень удобная штука.

Эмилия Ивановна поёжилась, представив, как по её платьям ползают Михайловские пауки и обсуждают качество и стоимость её одежды.

— Жалко уезжать, — сдавленным голосом произнесла она. — Я была здесь так счастлива.

— Ой! — воскликнула Юзя. — Вот она! Вот он!

Из двери вышла усталая, бледная ведьма. За эту ночь она постарела лет на сто, но глаза её сияли. За ней бодро шагал неизвестный мужчина в эффектном чёрном камзоле.

— Наверное, придётся знакомиться заново, — смущённо сказал мужчина. — Я… как бы это поточнее выразиться… В общем, я Король и Принц в одном лице. Зовут меня, наверное, Чёрный Король… Впрочем, не знаю, зовите хоть Зелёным.

Бигос расстроено всмотрелся в лицо Короля, ища знакомые черты.

— Глаза, вроде, его — серые и добрые, — сказал он. — Но почему-то умные.

— Почему бы это? — хмыкнул Король. — Не расстраивайся, капитан, мы познакомимся и тоже подружимся.

Бигос вздохнул — не поверил.

— Насколько я понял, всё прошло благополучно? — спросил Михайлов ведьму.

— Да, — кивнула она. — Две половинки соединились в полноценную личность. Король теперь будет жить в ладу с собой, а государство обретёт прекрасного правителя и лишится опасного врага.

— Но он какой-то… никакой, — сказал Сергей Сергеевич. — Прежний Король был милым, славным, хоть и недотёпой. Мне жаль его.

— А мне жаль Чёрного Принца, — сказала Юзя. — Он, конечно, был врун и эгоист, но такой обаятельный… Единственный человек в мире, который считал, что у меня выразительные глаза и тонкий вкус. Хорошо, что мы уезжаем, здесь стало грустно.

— Я старалась, работала, а они носом крутят! — обиделась ведьма. — Я же создала идеального человека! У него все достоинства обоих братьев!

— Кошмар! — поёжилась Юзя. — Монстр какой-то.

— Я отплываю, — сказал хмурый Бигос. — Я потерял друга, и мне будет легче в море.

Первый Министр подошёл к новому Королю, вгляделся в его лицо и, махнув рукой, пошёл со двора.

— Подождите, — догнал его Король. — В чём дело? Что вас не устраивает во мне?

— Я увольняюсь, — сказал Первый Министр и всхлипнул. — Такому деловому Королю Первый Министр не нужен. А при прежнем Короле я чувствовал себя необходимым. Слабый монарх на меня полагался, и я его не подвёл ни разу за двадцать лет службы! Он был крёстным отцом моей внучки. А, да что теперь…

— Вам я тоже не нравлюсь? — печально спросил новый Король Эмилию Ивановну. — Я помню, что мой предшественник был влюблён в вас, и я, видимо, по наследству что-то ощущаю…

И напрасно, — проворчал Бигос.

Эмилии Ивановне стало жаль несчастного, никому не нужного Короля.

— Вы мне нравитесь, — решительно сказала она. — Вы красивый и привлекательный, правда-правда. Просто мы очень любили прежнего Короля. Он был такой добрый.

— Но я такой же добрый! Я унаследовал всю его доброту! Не может быть, чтобы вы его любили за глупость и лень!

Ребёнок на руках Эмилии Ивановны проснулся, посмотрел на Короля и заплакал.

— Даже дитя несмышлёное меня не одобряет, — вконец расстроился Король, взмахнул рукой и…

На мощёном дворе перед Эмилией Ивановной стояли Чёрный Принц и прежний Король.

— Что?! — заверещала ведьма. — Да как ты посмел! Да я всю ночь на тебя убила! Ну-ка, соединитесь обратно!

— Не хотим! — хором сказали братья.

— Я не половинка личности! — ликовал Чёрный Принц. — Я прекрасный, гордый, умный принц! Я настоящий!

— А меня, оказывается, все так любят, — застенчиво улыбнулся Король и тут же утонул в объятиях Бигоса и Первого Министра.

— Ура! — кричали Юзя и Серёжа.

— Ура! — кричал народ. — Да здравствует Король!

Про Чёрного Принца никто не кричал, и он немного огорчился.

— Я уже вообще ничего не понимаю, — призналась ведьма. — Почему они так легко разделились? Они что, настоящие люди, а не половинки? Или каждая личность имеет свою ценность, даже несовершенная?

— Не знаю, — улыбнулся Михайлов. — Странная получилась история. Такое изящное было решение проблемы, все, вроде, были довольны… И что теперь делать с Чёрным Принцем? Он ведь опять буянить начнёт.

— Начну, — подтвердил Принц и повернулся к Юзе: — Спасибо, девочка, хоть ты оценила, какой я замечательный. И пожалела обо мне.

— Не замечательный, а просто симпатичный, — поправила его Юзя. — Но очень избалованный. Вот я вас в следующие каникулы перевоспитаю, и вы станете совсем хорошим.

— Ну это мы ещё посмотрим, кто кого перевоспитает, — улыбнулся Чёрный Принц весёлой мальчишеской улыбкой, и Эмилия Ивановна подумала: «Юзя права, он очень обаятельный».

— Что ж, дождались счастливого конца, можно и улетать, — благодушно сказал Сергей Сергеевич. — Где ковёр? Госпожа ведьма, вы уверены, что вам надо прислать именно пятерых детей?

— Он ещё спрашивает! — в сердцах воскликнула ведьма. — Договорились же уже!

— Ладно, как пожелаете. Ну, теперь пора!

— Подождите! — закричал Король. — Подождите! Мисс Эмили, может, вы всё-таки пойдёте за меня замуж? Я буду очень стараться, чтобы вам было хорошо. Я, конечно, толстый, некрасивый, но я вас люблю.

— Я тоже прошу вашей руки, — сказал капитан Бигос. — Мы будем очень счастливы. Мы поплывём по волнам навстречу заре, а наш сын станет капитаном. Не улетайте с Михайловым в тот ужасный мир бездушных машин и серых домов. Вы больше подходите к нашему миру, волшебному и доброму.

— Ох, — растерялась Эмилия Ивановна. — Вы мне правда очень нравитесь. Я бы даже рискнула и вышла замуж. Не скажу, за кого, а то другой обидится. Но я не могу бросить детей. Сергей Сергеевич без меня просто не справится. И я очень к ним привязалась. А маленького вообще могу уложить только я, у других он плачет…

— Если вы сейчас улетите, вы не вернётесь обратно, — сказал Бигос. — Я это чувствую.

— Наверное, я должен сделать благородный жест и велеть Эмилии Ивановне остаться, — поскрёб в затылке Сергей Сергеевич. — Но я без неё в самом деле пропаду.

— А ты оставь здесь детей и лети один, — сказал Король. — Мы сами с мисс Эмили их воспитаем.

— Не могу, это же мои дети! — возмутился волшебник. — Эмилия Ивановна, вы же сами всегда меня учили, что нужно жить в реальном мире. Вот я и зову вас домой, в реальность, а вы колеблетесь. Здешний мир придуманный, и вы это знаете.

— Да, — согласилась Эмилия Ивановна. — Но эта нереальность так прекрасна… Может, реальность — это там, где нас любят?


— Ну, если вы непременно хотите замуж, то я сам согласен на вас жениться, лишь бы вы не увольнялись! — решительно сказал волшебник Сергей Сергеевич и скривился, будто у него зуб заболел. — Я не влюблён в вас, честно скажу, но ради детей…

— Ни за что! — замахала руками Эмилия Ивановна. — Ужас какой!

— Вот и хорошо, — обрадовался Михайлов. — Моё дело предложить. Серёжа, тащи ковёр. Юзя, за все каникулы ты так и не удосужилась заштопать дыру! Маруся, иди сюда!

— Что вы решили? — спросил капитан, с отчаяньем глядя на Эмилию Ивановну. Она не ответила и посмотрела вдаль, где за крепостной стеной и полями блестело море. В море игрушечным силуэтом темнел корабль капитана Бигоса. Странный, печальный покой, какой всегда бывает после принятия решения, охватил её.

— Какая красота, — сказала она. — А это что?

Неземная музыка лилась с небес, звуки чем-то напоминали птичье пение, но были невыразимо прекраснее.

— Это журавли? — неуверенно спросила Эмилия Ивановна, которая, будучи горожанкой, в жизни журавлей не слыхала.

— Это драконы, — поправил её капитан. — Здесь где-то рядом логово дракона.

— Я знаю, окна моей комнаты выходят как раз на пещеру дракона, — кивнула Эмилия Ивановна. — Но я в него не верю.

— Это неважно, — улыбнулся капитан. — Главное, что он есть. Взгляните!

Эмилия Ивановна посмотрела, куда он указывал, и увидела, что в голубом утреннем небе плыл дракон. Он неторопливо парил над замком, почти неподвижный, Ловя восходящие потоки утреннего бриза и только иногда свивая кольцами хвост. И пел.

— А я думала, он старый, — сказала Юзя. — Я думала, старые драконы не летают. И не поют. А он так прекрасен.

Прекрасный и совсем не старый дракон, весь золотой в лучах восходящего солнца, пел свою осеннюю песню.

Зелье для похудения

Вот женщина: она грустит,

Что зеркало её толстит.

И. Губерман.

Глава 1. Толстая принцесса

— Сами дураки! А я принцесса! — кричала Юлька, вся красная от возмущения. — А вы дураки! Дураки!

Она явно повторялась, потому что мало знала ругательных слов. Такой вот пробел был в её образовании.

— Ха-ха! Принцесса свинячьего королевства!

— Жирная!

— Жиртрест!

— Толстозадая!

— Дура!

— Принцесса — десять тонн!

Они ещё много чего кричали, эти мальчишки, не пуская Юльку в подъезд. Особенно усердствовал Митька, противный человек со второго этажа. Он так орал, что слюна брызгала во все стороны.

— Ну и ладно! — Юлька сдалась, повернулась к врагам спиной и сбежала.

— Сами дураки, — бормотала она. — Посижу на скамейке с бабушками, уйдут же эти психи когда-нибудь. При взрослых они дразниться не будут.

Вообще-то Юлька понимала, что сама во многом виновата. Никто её за язык не тянул. Новый микрорайон начал заселяться совсем недавно, народ был пришлый, из разных мест, и ребята, знакомясь во дворе, рассказывали, кто откуда приехал. Кто-то купил жильё, кто-то обменял, были и такие, чьи дома снесли, а им дали новые квартиры. Вот Юлька и сказала, что она принцесса. Их замок был уже очень старый, просто разваливался по камешкам, а в Северной башне прошлым летом рухнули стропила прямо на башку оберцеремонимейстеру, еле того откачали. Поэтому замок пошёл под снос, а королю с женой и дочерью дали новую квартиру на шестом этаже.

Ребята, конечно, не поверили. К тому же Юлька не смогла толком объяснить, что такое стропила, и все сочлк это доказательством, что она эти самые стропила придумала. Хотя ежу понятно, что не королевское это дело — знать про стропила.

— Ты же толстая, — сказал Митька, противный человек со второго этажа. — Толстых принцесс не бывает.

— Ничего подобного, — возразила Юлька. — Я пошла в прапрабабушку Шарлотту Вильгельмину. Для неё ставили сразу три трона, потому что на одном она не помещалась. Меня и назвали в её честь: Юлия Шарлотта Вильгельмина. На её гербе была золотая булочка и девиз: «Хорошего человека должно быть много!»

— Ты жирная врунья, а не хороший человек! — заорал Митька, брызгая слюной, как пульверизатор.

Так и начались Юлькины мучения. Митька с компанией не давал ей прохода. И вот сейчас она не могла попасть домой, потому что четверо мальчишек не пускали её в родной подъезд.

Посредине двора был детский городок с несколькими розовыми и голубыми скамеечками. Минут десять Юлька сидела на одной такой скамеечке вместе с тремя бабушками, которые выпытывали, чья она, сколько получает папа и почему нынешняя молодежь такая испорченная. Потом старушки поднялись, как взвод по команде, и пошли смотреть вечерний сериал. А Юлька решила спрятаться от мальчишек в избушку на курьих ножках. Между песочницей и качелями стояла такая избушка из брёвнышек, очень симпатичная. Только для устойчивости у неё было не две, а четыре куриные ноги по углам. Из этих же соображений ноги были короткие и толстые, больше похожие на слоновьи. Сооружение получилось надёжное и выдерживало до десятка набивавшихся туда малышей.

Юлька перешагнула через близко прибитые (специально для малышовых ног) ступеньки и сунула голову внутрь.

— Тьфу, тьфу, тьфу, — сказал кто-то внутри. — Русским духом пахнет.

И из избушки высунулась Баба Яга. Ну, знаете, это было уже слишком для истерзанных Юлькиных нервов.

— Я не русская! — запальчиво сказала она. — Я — Нор-Ютландская принцесса!

— Да? — удивилась Баба Яга и потянула носом. — А на запах совсем как русская.

— Это потому что все народы равны между собой, — объяснила Юлька националистически настроенной бабке. — Вот и пахнут одинаково.

— Ты не права, детка, — возразила Баба Яга. — Вот розы, к примеру. Они равны между собой, а пахнут немного по-разному. Белая этак, а красная чуток иначе.

— А что вы тут делаете, бабушка? Это же домик для малышей, — перешла в наступление Юлька, не зная, как возразить про розы.

— Ты что, не поняла? — удивилась старушка. — Я Баба Яга. Где же мне ещё жить, как не в избушке на курьих ножках?

— Вообще-то похожи, — признала Юлька. — Но баб ягов не бывает.

— Нор-Ютландских принцесс тоже не бывает, — парировала бабка. — Так что заходи.

Глава 2. Мышьяк в компоте и лягушка для похудания

— Наверное, вашу избушку в лесу снесли и дали новую в городе? — спросила Юлька, усаживаясь на низенькую лавочку.

— Ха! Снесли! — оскорбилась Баба Яга. — Она сама кого хошь снесёт! Чуть что — сразу ногой — бац! Карате называется. Просто в ней сейчас капитальный ремонт, вот я на недельку переехала сюда. Тесновато, конечно, но недолго потерплю.

— А дети? — удивилась Юлька. — Они вас не видят?

— Приходится в шапке-невидимке сидеть, — бабка помахала синенькой вязаной шапочкой с помпоном. — А если их много в избушку набьётся, то я на скамейку выбираюсь, общаюсь с другими старушками. Сидим, беседуем. Они мне всякие политические тайны раскрывают, про которые даже в правительстве никто не знает. А я им — рецепты всякие, лекарственное чаи…

И тут Юльку озарило.

— Бабушка, — умоляюще сказала она. — Если вы Баба Яга, вы же всякие волшебные лекарственные зелья готовите?

— И не только лекарственные, — весело подтвердила бабка. — Хочешь компотика с мышьяком для злого недруга?

Подсунуть Митьке мышьяк в компот было, конечно, заманчиво. Но Юльку сейчас интересовало другое.

— А вы не можете сварить зелье для похудания? — замирающим голосом спросила она. — Я такая толстая, меня все дразнят. Даже домой не попасть.

— Домой не попасть? — удивилась Баба Яга. — Это в смысле ты не пролезаешь в дверь своей квартиры? Ужас какой. А в окно не пробовала?

— Нет, меня мальчишки не пускают, обзываются, — объяснила Юлька.

— Я их сейчас метлой! — возмутилась Баба Яга. — Или ступой сшибу на бреющем полёте.

— А завтра всё повторится снова, — уныло сказала Юлька. — Вот если бы мне похудеть… Я уже всякие таблетки ела и на диетах сидела, и китайские чаи пила.

— Ну, ты преувеличиваешь, детка. Не такая уж ты толстая, просто слегка пухлявая, — оглядела девочку Баба Яга.

— Я не хочу быть пухлявой! — взвыла Юлька.

Баба Яга сочувственно покачала головой:

— Бедная ты бедная… Вообще-то я мало знаю рецептов для похудания, потому что в моём родном Тридевятом Царстве худая женщина считается некрасивой. Но ты погоди, сейчас что-нибудь сообразим.

Баба Яга полезла под лавку и достала лягушку.

— Вот, — сказала она и протянула лягушку Юльке. — Глотай.

— Зачем? — удивилась девочка.

— Очень хорошее средство для похудания, — объяснила Баба Яга. — По одной лягушке три раза в день после еды. Как только проглотишь, так сразу… м-м-м… весь обед или ужин наружу вылетит. Потом долго на еду смотреть не захочешь. Похудеешь запросто. Глотай!

Юлька нерешительно понюхала лягушку, потом лизнула. Вроде ничего, не смертельно. Лягушка шевельнулась на ладони и тихо квакнула.

— Она немытая, — сказала Юлька. — Немытые продукты нельзя есть.

— Так помой, вон рукомойник висит, — Баба Яга мотнула головой в сторону умывальника.

Юлька помыла лягушку с мылом и вытерла вышитым полотенцем. Лягушка мытьё хорошо перенесла, а вытирание ей не понравилось.

— Глотай же! — повторила Баба Яга. — А то лягушка прокиснет… хе-хе.

Юлька посмотрела на лягушку. Лягушка посмотрела на Юльку.

— Не могу, — отказалась девочка. — Она же помрёт у меня в животе. И вообще, вдруг она Царевна-лягушка?

— Очень может быть, — кивнула Баба Яга. — Но тебе что важнее: жизнь посторонней царевны или собственная фигура?

— Фигура, конечно важнее, — сказала Юлька. — Но лягушку жалко всё равно.

И выпустила лягушку. Та обрадовано скакнула на порог, обернулась и сказала:

— Ква-ква. Спасибо тебе, девочка. Я тебе ещё пригожусь.

И прыгнула во двор. Юлька с открытым ртом посмотрела на Бабу Ягу.

— Может, и пригодится, — философски сказала бабка. — А может, и наврала. С лягушками никогда не угадаешь.

— А другого средства для похудения нет? — спросила Юлька. — Чтобы оно не шевелилось и не квакало, когда его ешь?

— Здесь ничего нет, — пожала плечами Баба Яга. — Хочешь, поедем со мной в Тридевятое Царство? Заскочим на часок к Кощею Бессмертному, спросим, какие средства он употребляет для поддержания своей худобы? Опять же у царя Паслёна где-то был перстень, исполняющий три желания. По-моему, одно желание ещё оставалось… У меня везде знакомства, найдём что-нибудь.

— Вы серьёзно? — удивилась Юлька. — Не разыгрываете?

После говорящей лягушки она уже верила всему.

— Я вообще очень серьёзная и положительная дама, — сообщила Баба Яга.

— Тогда мне надо у мамы отпроситься, — сказала Юлька.

— Слушай, можно подумать, ты в первый раз путешествуешь по измерениям, — возмутилась Баба Яга. — Ежу понятно, что вернёшься в тот же самый момент, в который исчезнешь. Если вернёшься, конечно. Кривизна пространства, временная петля… Ты что, фантастику вообще не читаешь?

— Читаю, — оправдывалась Юлька. — Я же не знала, что это взаправду.

— В книжках всегда всё взаправду, — нравоучительно сказала бабка. — Но только в хороших. Избушка, вперёд! Но-о-о!

— Ах ты, волчья сыть, травяной мешок, — кстати ввернула цитату Юлька.

— Наш человек, — похвалила девочку Баба Яга. — Именно это она и есть. Но, пошла!

Избушка нехотя выдернула из утрамбованного грунта четыре слоновьих ноги и неуверенно сделала шаг, потом другой…

— Сложно, шеф, в натуре, — пожаловалась избушка густым басом. — Ноги не идут конкретно. Их, типа того, четыре.

— Лишние обрезать? — ласково спросила Баба Яга.

— Нет, — возразила избушка и бодро затопала по асфальту мимо остановки, мимо киоска с квасом, мимо стоянки машин… Прямо по направлению к Тридевятому Царству.

Глава 3. Мы едем, едем, едем

— Тря-сёт о-чень, — чуть не прикусив язык, проговорила Юлька, обеими руками держась за лавку. — Под-вес-ка — дрянь.

— По-то-му что че-ты-ре, ой, ноги, — объяснила Баба Яга. — Не та модель.

— Вы её по-са-ди-те на ве-ло-си-пед, — предложила Юлька. — Ай! На ве-ли-ке плав-но е-хать — ой — мама!

Баба Яга представила, как её избушка взгромоздилась на велосипед и крутит слоновьими ногами педали.

— Тер-пи, ско-ро бу-дем, — сказала она.

Долго ли, коротко ли они ехали, про то история умалчивает.

— Тпру! — закричала наконец Баба Яга.

Избушка затормозила и начала клевать что-то на земле. Баба Яга и Юлька выпали из двери прямо в руки Кощею Бессмертному, который совершал вечерний моцион — двадцать кругов вокруг своей пещеры.

— Чтой-то ты вся вибрируешь, старая? — удивлённо спросил Кощей, держа Бабу Ягу в объятьях. — Не женщина, а отбойный молоток.

— Уф, растряс-тряс-ло, — объяснила Баба Яга. — Фу, ну и избушка… Испытания для космонавтов в ней устраивать или яйца на омлет взбивать. Ох! А мы ведь к тебе, Кощеюшко, по делу. Вот эта девочка хотела бы знать, почему ты такой худой.

Кощей насупился, исподлобья глядя на Юльку.

— Подумаешь, — обиженно сказал он. — Ну худой. Зато умный. Тебе, конечно, хорошо, ты вон какая славненькая, аппетитная. А меня природа обидела: кожа да кости.

— Да нет! — закричала Юлька. — Это меня природа обидела, я толстая. А вы очень даже ничего, хотя и немолодой. Такой элегантный.

Кощей недоуменно посмотрел на Юльку, думая, что она над ним насмехается.

— Нет, серьёзно. Как вам удаётся сохранить такую фигуру? — спросила Юлька. — Диета? Гимнастика?

— Пушкина надо читать, — буркнул Кощей. — Пушкин совершенно чётко сказал: «Там царь Кощей над златом чахнет». Возьми всё своё золото и чахни над ним, будешь тощая, как я.

Юлька постаралась вспомнить, сколько у них в семье золота. Мамино обручальное кольцо, папино обручальное кольцо, мамина золотая медаль за окончание школы. Над таким количеством золота много не начахнешь.

— Ладно, заходите в пещеру раз пришли, — недовольно сказал Кощей.

— Вот спасибо, Кощеюшко, вот и ладно, — Баба Яга ловко прыгнула в пещеру, пока хозяин не передумал. — А то я как представлю ночлег в нашей кишковзбивалке на курьих ножках… Бр-р! А утром мы в город пойдём, к царю Паслёну.

— Не ходите к царю, горе у него, — нахмурился Кощей, ставя на стол остывшие вареники. — Дочку Змей Горыныч унёс.

Баба Яга всплеснула рукам и:

— Царевну Смеяну? Ах, батюшки, беда какая! А богатырям сказывали?

— Илья Муромец в загранкомандировке в Интерполе. Добрыня Никитич на больничном: ногу сломал, пиная в целях воспитания Идолище Поганое. А Алёша Попович съездил к Змею да говорит, не нашёл состава преступления.

— На что ему состав какой-то? — не поняла Баба Яга. — Девку бы лучше поискал.

— Так он девку составом и обзывает… Не знаю я, всё нынче по-новому. Не ходите к Паслёну, гневен он.

— Бабушка, а почему царя так странно зовут? — спросила Юлька, когда они легли спать на громадную, как аэродром, русскую печь.

— Имя как имя — Паслён Горохович. Про царя Гороха слыхала? Сынок евоный. Значит, он уже израсходовал все желания волшебного перстня, а то дочку бы мигом вызволил. Или забыл про перстень? Ай, как царевну жалко…

— Её Змей Горыныч съест? — спросила Юлька.

— То неведомо, — отрезала Баба Яга. — Спи.

Глава 4. За дружбу обидно

Юлька шла по столице Тридевятого Царства с гордо поднятой головой и ощущала внутри себя тихое блаженство. Её со всех сторон обтекала толпа, состоящая в основном из пышных древнерусских красавиц в сарафанах, колышащихся вокруг необъятных талий. Юлька чувствовала себя тонкой, как тростиночка, и жалела только об отсутствии Митьки-злодея. Вот он посмотрел бы! У него бы язык отпал дразниться!

— Бабушка, а почему они все такие толстые? — спросила Юлька шёпотом, чтоб толстушки не обиделись.

Баба Яга непонимающе посмотрела на девочку, потом сообразила:

— Они не толстые. Они красивые. Понимаешь, в каждом веке своя красота. В твоё время, я так поняла, нравится, чтобы рёбра у женщин торчали наружу, как у обглоданных селёдок. А у нас хорошо, если женщина собой видная, гладкая, с румянцем во всю щёку, бровями вразлёт… Ты как раз такая и есть. Ты, конечно, ещё малявка, но коли лет через семь у тебя будут проблемы с женихами, я тебя опять сюда завезу. Тут все царевичи и богатыри друг с другом биться будут, чтоб тебя в жёны заполучить. Боюсь, как бы дело до смертоубийства не дошло.

— Ух ты! — восхитилась Юлька. — Здорово! Вообще-то я против убийств, я человек скромный.

— Только я вам не верю, — сказала она. — Вы меня просто утешаете, да?

— Вот ещё, больно надо, — пожала плечами Баба Яга. — Смотри, вон царский терем.

На тесовых воротах висело объявление: «Приёма нет». Но Баба Яга сказала, что у неё везде знакомства, и она всё равно прорвётся. Сестра жены младшего помощника пятого конюха привела её к деверю брата второго сына третьего стражника, а тот порекомендовал соседу замужней дочери друга детства главного постельничего, поэтому через полчаса Баба Яга и Юлька стояли в большой полутёмной комнате терема. На другом конце комнаты на троне сидел низенький грустный мужчина с чёрными бровями. Брови были такие большие, что их явно подстригали раз в месяц и завивали по воскресеньям.

— Ой ты, гой еси, Паслён Горохович! — нараспев начала Баба Яга.

— От «гоя еси» и слышу! — мгновенно вскипел мужчина, и брови заползали по его лбу, как мохнатые страшные гусеницы. — Эй, стража! Казнить их за оскорбление величества!

Набежавшие рынды крепко подхватили Бабу Ягу и Юльку за локотки.

— Ага, со старухой-то ты воевать храбёр! — обиделась Баба Яга. — Напал бы на Змея да отобрал Смеянку!

— Не могу, — грустно сказал царь, и брови его поникли, как серёжки ольхи. — Он мой друг. Понимаешь, старая, мне так обидно. Мы с Горынычем столько лет дружили, столько песен спели, столько мёда-пива выпили, а он дочку стащил! Да попросил бы добром, что мне, жалко? Я бы сам её отдал!

— На съедение? — ахнула Юлька. — Родную дочь?

— Тебя тоже надо казнить, чтоб не перебивала старших, — заметил царь, и одна бровь осуждающе шевельнулась. — Какое съедение? Горынычу жирное нельзя, он язвенник. Он её явно похитил с брачными намерениями. Посватался бы честно, я бы только обрадовался. Девке семнадцатый годок, всё равно замуж пора.

— Может, ты забыл про третье желание волшебного перстня? — вкрадчиво спросила Баба Яга. — А если оно тебе не нужно, я бы его использовала для моей знакомой, — Баба Яга кивнула на Юльку.

— Ей уже ничто не понадобится, её всё равно казнят, — брови царя слились в длинную полоску поперёк лба. — Потратил я третье желание. Надо было предотвратить войну с Тридесятым Государством. Нет, но каков Горыныч! Девочка гуляла себе на свежем воздухе, плела веночек, любовалась на пейзаж с коровами и пастухом. Налетел, украл! А сам клялся в вечной дружбе! Я тебе, говорит… только позови, говорит…

Паслён всхлипнул, и брови его обвисли, как усы у запорожца.

— Так мы пошли, — сказала Баба Яга, отпихнув локтем стражников.

— Идите покуда, — кивнул царь и на прощанье пошевелил бровями. — Завтра на эшафот приходите, не забудьте. Казниться будете.

— А если не придём? — спросила Юлька.

— Тогда я очень обижусь, — грустно сказал Паслён. — И вам станет стыдно.

Глава 5. Баба Яга идёт на дело

— Надеюсь, мы не пойдём завтра на казнь? — спросила Юлька, когда они вышли из терема.

— Ещё чего! — воскликнула Баба Яга. — Я слишком молода, чтобы умирать. Пожалуй, постараюсь раздобыть для тебя из царской сокровищницы какую-нибудь волшебную вещицу для похудания.

— Ой! — сказала Юлька. — Красть нехорошо.

— Во-первых, я не буду красть, а просто незаметно возьму, — строго сказала бабка. — А во-вторых, я всё-таки нечистая сила. Что вам, людям, нехорошо, то у нас, нечисти, всяческипоощряется. Иду, можно сказать, на трудовой подвиг по своей специальности. Сначала надо разыскать тёщу стражника, который заступает на караул возле сокровищницы. У меня везде знакомства. Ты сиди тут, в садике, на скамеечке, нюхай цветочки и жди меня.

— А если кто-нибудь придёт? — крикнула вдогонку Юлька, но Баба Яга уже резво потрусила за угол терема.

Юлька осталась одна. Она добросовестно понюхала какой-то цветок, потрогала листики на кусте незнакомой породы и заскучала. Вдруг послышались шаги и какое-то шуршание. Юлька запаниковала и спряталась за куст.

На дорожке показался мальчишка примерно Юлькиных лет или чуть младше, одетый, как на картинке к русским сказкам. Он почему-то двигался задом и обеими руками волок за собой здоровенный меч длиной с полгрузовика и, наверное, такой же тяжёлый. Меч шуршал по траве и стукался о корни. Юльку так заинтересовала эта картина, что она высунулась из своего укрытия. И мальчишка задом на неё наткнулся.

— Ой! — воскликнул он, уронил меч и оглянулся. — Чур меня!

— Ты зачем эту железяку тащишь? — спросила Юлька. — Металлолом собираешь?

— Это государственная тайна, — насупился мальчишка. — А ты какая-то… какая-то…

«Сейчас скажет: толстая, — обречённо подумала Юлька. — И всё начнётся сначала».

— Какая-то странная, — сказал мальчик. — Одёжа на тебе короткая и вообще… ты кто?

— Я — принцесса, — сказала Юлька. — Из королевства Нор-Ютландия.

— Приветствую вас, Ваше Высочество, — поклонился мальчик. — А я Иван-царевич, наследник престола Тридевятого Царства.

Юлька подумала, что он издевается, и уже открыла рот, чтобы обозвать его дураком, как Митьку. Но остановилась — а вдруг он вправду Иван-царевич? Царство-то Тридевятое.

— А куда ты меч несёшь? — спросила она.

Мальчик коротко вздохнул и сказал:

— Только ты никому не говори. Мою сестру утащил Змей Горыныч. Я иду с ним сражаться. Мой меч — его голова с плеч. Только меч очень тяжёлый, он для взрослого богатыря сделан. И отец не отпускает, поэтому я прячусь.

Как же ты будешь сражаться, если меч поднять не можешь? — резонно спросила Юлька.

Мальчик покраснел, надулся и сказал:

— Откуда мне знать? Может, заберусь повыше и на Змея меч сброшу. Или закреплю как-нибудь вверх остриём, чтоб Змей на него сам наткнулся. Он близорукий, не заметит.

— Это подло: нападать на полуслепую зверюшку! — возмутилась Юлька, любившая животных.

— А чего он Смеянку унёс? — возразил мальчишка. — Он первый начал. Вообще-то не сказать, что я по ней соскучился.

Она вечно придирается: то нельзя, это нельзя. По мне так пусть она с полгодика у Змея посидит, я хоть поживу спокойно. Но кто же вступится за честь сестры, как не её единственный брат?

— Сложная ситуация, — посочувствовала Юлька. — А ты возьми слуг, вон у вас по двору какие здоровенные лбы шатаются. Мигом донесут и меч, и тебя.

— Вот именно, донесут, — вздохнул Иван-царевич. — Тут же отцу донесут, что я в бой собрался. Мне отец свой меч брать не разрешает. Мал ещё, говорит. А я очень сильный. Хоть и небольшой.

— Может, мечу колёса приделать, чтоб он сам ехал? — предложила Юлька. — А ты его толкать будешь, а под горку вообще на него сядешь и съедешь.

— Издеваешься, да? — обиделся мальчик. — А вот нечего издеваться. Лучше пойдём со мной. Сражаться я сам буду, ты только помоги меч нести. Ты вон какая…

«Сейчас скажет: какая толстая», — подумала Юлька.

— Какая сильная, — с уважением сказал мальчик. — Возьмёшь за остриё, а я за рукоять… или наоборот. Пойдём, а?

— Мне Баба Яга велела тут ждать, — отказалась Юлька.

— Да мы мигом сбегаем и вернёмся раньше твоей Яги, — уговаривал Иван-царевич.

«Наверное, таскать мечи-кладенцы очень полезно для похудания», — рассудила Юлька и решилась:

— Ладно, пошли. Только я Бабе Яге записку напишу, чтоб не волновалась, если опоздаю.

Она вытащила из кармана мел, которым рисовала на асфальте, и крупно написала на заборе: «Я пошла спасать царевну. Скоро вернусь. Юля.»

Глава 6. Физкультпривет от царевича

— Теперь надо через забор перелезть, — сказал Иван-царевич. — А то у ворот стражники схватят.

Юлька побледнела. Физкультура никогда не была её любимым предметом, и перелезть она могла разве что через поребрик.

— Может, лучше подкоп выроем? — тоскливо предложила она.

— Нет, через верх быстрее, — на полном серьёзе возразил Иван-царевич. — Сначала надо меч перебросить на ту сторону. Берись за рукоять — раскачаем. Раз, два, три!

Меч послушно перелетел через забор. Там, куда он упал, загудела земля, и что-то ойкнуло.

— Там кто-то есть! — воскликнула Юлька.

— Теперь уже, наверное, нету, — сказал мальчик. — Не отвлекайся. Я понимаю: не женское это дело — через заборы лазить. Тебя лучше снизу подпихнуть или наверх втаскивать?

— Лучше давай подвинем к забору скамеечку, — огляделась по сторонам Юлька. — Со скамейки я, пожалуй, достану.

Мальчик птицей взлетел на забор и потянул Юльку за руки. Он так старался, что Юлька чуть не стала, как Венера Милосская, с оторванными руками. Наконец девочка кое-как взгромоздилась на ограду. Забор заходил ходуном.

— Непрочная какая-то конструкция, — отдуваясь, сказала Юлька. — Некачественные у вас заборы делают.

— Прыгаем срочно, а то сейчас всё развалится, — закричал Иван-царевич и спрыгнул вниз. Юлька мешком свалилась на него, но не ушиблась — царевич был довольно мягкий.

— Слушай, а кого мы мечом пришибли? — спросила Юлька, поглядывая, не смеётся ли мальчик над её падением. Тот не смеялся, напротив, отвечал серьёзно:

— Наверное, промахнулись, и он сбежал. Надеюсь, это был кто-то нехороший.

Глава 7. Немного об охране окружающей среды

Иван-царевич оказался классным пацаном. Не дразнился, не обзывался, да ещё и рассказывал про местные достопримечательности.

— Дорога нам предстоит трудная, — сказал он. — Много веков назад кто-то из моих предков по женской линии (то ли Марья Моревна, то ли сестрица Алёнушка) убегал от злой ведьмы и бросил через плечо волшебный гребешок, платок и камешек. Где упал гребешок, там вырос лес непролазный. Где упал платок, там легло озеро бездонное. Где упал камешек, там встали скалы отвесные. Потом всё закончилось благополучно, ведьму победили, был пир на весь мир, а лес, озеро и скалы так и остались. Поэтому дороги в моём отечестве больной вопрос.

— Всё-таки правильно говорят, что надо охранять окружающую среду, — сделала вывод Юлька. — Одна какая-то особа намусорила, набросала расчёсок с платочками, а весь народ потом столько веков страдает. У нас в стране тоже все в лесу мусорят.

Подошли к дремучему лесу. Он и вправду оказался непроходимым — колючки, чащоба страшная и ни единой тропки.

— Исцарапаемся все, — поёжилась Юлька. — Всю одежду изорвём. Хоть бы за столько веков просеку какую прорубили.

Тут из чащи выскочил Серый Волк, здоровенный, как жеребец.

— Здравствуй, Иван-царевич, — сказал он, игнорируя Юльку. — Дело пытаешь аль от дела лытаешь?

— Чего? — переспросил Иван-царевич.

Волк поморщился и заговорил понятнее:

— Небось, Елену Прекрасную ищешь? Так я тебе пригожусь.

Юлька подозрительно посмотрела на царевича. Тот покраснел:

— На что мне эта Елена сдалась?

— Ну, тебе виднее, на что, — пожал плечами волк. — Может, в хозяйстве пригодится.

— Чем всякие намёки делать, лучше бы показали, где у вас тут приличный тротуар, — сказала Юлька. — Если знаете, конечно.

— Я всё знаю, — сказал волк. — Я тут самый главный. Садитесь на меня верхом.

Иван-царевич, к верховой езде привычный, ловко оседлал волка. Юлька попрыгала-попрыгала и сказала:

— Ну никак мне ногу на такую высоту не задрать.

Наконец Волк сжалился над ней, лёг плашмя, и Юлька уселась ему на спину.

— Какой вы мягкий и тёплый, — сказала она и погладила волка по загривку.

Хм… Да чего уж там, — польщённый волк кокетливо усмехнулся и быстро перевёз ребят через лес. Ни одна ветка их не задела, ни один сучок не царапнул.

Глава 8. Раскинулось море широко

Бездонное озеро, по краям заросшее камышом, казалось огромным, как Каспийское море. И что характерно — ни одной лодочной станции поблизости.

— Вот бы сюда Бабу Ягу, у неё везде знакомства, — помечтала Юлька. — Может, уговорила бы здешнего водяного или… Ой! Я забыла! У меня ведь тоже есть одна знакомая из земноводных…

Юлька по заболоченному берегу подошла поближе к воде и громко закричала:

— Лягушка! Эй, лягушка! Лягушка-а-а!

Так она вопила минут пять, а когда стихла, у самых её ног раздался ворчливый голосок:

— Чего орёшь? Какую тебе лягушку надо?

На камешке сидела симпатичная квакушечка. Юлька обрадовалась:

— Это вы? Или не вы? Помните, мы вчера познакомились?

— Я тебя впервые вижу, такую горластую, — проговорила лягушка.

— Понимаете, я вчера оказала услугу одной лягушке, — объяснила Юлька. — И она сказала, что мне когда-нибудь пригодится. Я была бы очень признательна, если бы она пригодилась прямо сейчас, а не когда-нибудь.

— А какая была услуга? — полюбопытствовала лягушка.

— Да ничего особенного, — смутилась Юлька. — Я просто её не съела, хотя меня очень уговаривали.

Лягушка всплеснула лапками.

— Дожили! — воскликнула она. — Лягушек едят! Священных, можно сказать, животных! У вас что, неурожай, голод?

— Н-нет, — запнулась Юлька. — Это для того, чтобы похудеть.

— А зачем худеть? — заинтересовался Иван. — На спор?

— Чтоб красивой быть, — сердито пояснила Юлька.

Иван-царевич глаза вытаращил.

— Ты и так… того. Очень даже красивая.

И покраснел. Он вообще чуть что — мгновенно краснел, будто кто-то внутри него кнопку нажимал.

— Тебе какую лягушку-то надо? — терпеливо спросила квакушка. — Как её фамилия?

— Разве у лягушек бывают фамилии? — удивилась Юлька.

— А что же мы, безродные какие? — оскорбилась лягушка. — Я вот, например, Сидорова.

— Очень приятно. Юля, — машинально представилась Юлька. — Но я не спросила у той лягушки фамилию.

— Ну, так ты её не найдёшь, — пожала плечами лягушка Сидорова. — У нас на берегу несколько сотен лягушек. А может, она не местная?

— Может быть, — понурилась девочка. — А я надеялась, что она поможет нам перебраться на тот берег. По знакомству.

— Ишь ты, по знакомству, — фыркнула лягушка Сидорова. — Не всё в жизни можно сделать по знакомству. Ладно, мы с тобой тоже теперь знакомые, так что считай по знакомству…

Лягушка Сидорова махнула лапкой, и через озеро перекинулся хрустальный мост.

— Вот! — гордо сказала лягушка Сидорова. — Ещё неизвестно, сделала бы твоя бесфамильная знакомая такую качественную переправу. Одного хрусталя сколько пошло. Ступай, Юля.

— Вот спасибо, — потрясённо выдохнула девочка. — Я теперь всех лягушек буду уважать даже больше, чем собак. До свидания!

— Счастливого пути! — квакнула Сидорова и прыгнула в воду.

Ребята осторожно пошли по мосту, стараясь не оступиться на скользком хрустале.

— Я ещё понимаю — Сидорова коза, но Сидорова лягушка! — не могла успокоиться Юлька.

— Очень порядочное животное оказалось, — одобрил Иван-царевич.

Глава 9. И вот уже горы встают на пути

— Нет, ну ты мне объясни, зачем она кидала тут камешек! — возмущалась Юлька, стоя возле третьего препятствия — отвесной скалы. Она действительно была отвесной, как шифоньер для великана. И даже слегка полированной — чтоб уж точно никто не залез.

— Надо знать слово наговорное, — сказал Иван-царевич, разминая пальцы, занемевшие от тяжёлого меча. — Скажешь — и в скале откроется проход. Мы это слово в школе проходили. Только я тогда болел, правда, потом списал, но наговорного слова не помню.

Юлька понимающе кивнула. Ситуация была знакомая донельзя.

— Я тоже знаю наговорные слова, — сказала девочка. — Например: Сезам, откройся!

Проход не открылся, конечно, он же не Сезам.

— Абра, швабра, кадабра! — вспомнила Юлька мультик про Мюнхаузена.

Никакая швабра не помогла.

Бамбара-чуфара, лорики-ёрики, пикапу-трикапу, скорики-морики, явитесь ко мне, летучие обезьяны! — принялась Юлька за классику.

— Зачем нам обезьяны? — изумился Иван-царевич.

— Это цитата, — объяснила Юлька.

— Ты, наверное, могучая чародейка, — с уважением произнёс царевич. — Я таких заклинаний и не слыхивал.

— Так ведь не сработало же! — Юлька зло пнула скалу ногой.

Скала заскрипела, и в самой середине открылся широкий тёмный коридор.

— Ух ты! — умилилась Юлька. — Ну прямо как в моём мире! Добрых слов никто не слушает, а как пнут посильнее — сразу всё сделают.

Ребята поспешно зашли в тоннель. Теперь логово Змея Горыныча было совсем рядом.

Глава 10 Проблемы скотоводства

Юлька по необразованности своей считала, что Змей Горыныч живёт в пещере, спит на золоте, а вокруг валяются обглоданные скелеты тех, кого он съел. Ничего подобного! Сразу за отвесной скалой в уютной долине показалось нечто вроде замка из дикого камня. Замок был небольшой, с двухэтажный дом, но длинный и сужающийся с одного конца — видимо, по форме тела Змея Горыныча. На пригорке перед замком сидела девица в сарафане и весьма пасторально вышивала крестиком.

— Смеянка! — ахнул царевич, бросил меч (чуть не попав Юльке по ноге) и побежал к сестре: — Смеянка-а-а!

Юлька тоже с радостью бросила меч, подошла поближе и оглядела царевну. Очень декоративное зрелище. Лицо цвета российского флага — кожа белая, глаза голубые, щёки красные, ресницы длиной полметра, коса толщиной с руку брякает об коленки. Ну и все формы соответственно здешним канонам красоты. Бедный пригорок, на котором сидела царевна, аж сплющился под ней. А в целом очень даже хорошенькая девушка.

Смеяна увидела брата и встала.

— Тебя чего сюда принесло? — поинтересовалась она.

— Я пришёл тебя спасать! — гордо сообщил Иван-царевич.

— Ну и дурак, — поморщилась царевна. — Иди отсюда, спасатель. Не лезь в мои личные дела.

— Так я же… я тебя от Змея спасаю! — обиделся брат.

— Как ты мне надоел! — вспылила царевна. — Житья нет от младших братьев! Почему у тебя дыра на локте?

Иван-царевич отвлёкся на дыру, а Смеяна швырнула в него пяльцы с вышитыми васильками — и бегом в замок.

— Ничего не понимаю, — растерялся Иван-царевич. — Она что, не хочет, чтобы её спасали?

Тут из ворот замка вышел Змей Горыныч. Не очень большой, чуть покрупнее «Жигулей», если не считать хвоста.

— Здравствуйте, дорогие гости, — сказал Змей Горыныч. — Заходите в дом хлеба-соли отведать.

— Какая соль! — возмутился царевич. — Мой меч — твоя голова с плеч!

— А где твой меч? — повертел головой Змей.

— Вон там лежит, — Царевич помчался за мечом и приволок его один, без Юлькиной помощи.

— Так это же Ванечка! — узнал Змей гостя, близоруко щурясь. — Я тут на днях очки разбил, так старых друзей не узнаю. Ты, наверное, по поводу сестры?

— Зачем ты её похитил?! — воскликнул царевич трагическим голосом.

— Я нечаянно, — жалобно сказал Змей Горыныч. — Сейчас всё объясню. Я очки разбил, вижу очень плохо. Полетел добывать себе обед. Смотрю — пасётся стадо коров. Ну я царю Паслёну друг, лучшую корову или там быка воровать не стал, а приглядел с краю стада небольшую тёлочку, схватил её и понёс. Вижу-то плохо, а на ощупь вполне подходящая коровка. Только моя тёлочка как заорёт: «Ах ты, коварный обольститель! Теперь ты обязан на мне жениться!» Я со страху чуть её не выронил: корова разговаривает да ещё и жениться приказывает! Оказалось, царская дочь гуляла около стада, я её сослепу и перепутал с коровой.

— Так отпустил бы, — сказал Иван-царевич.

— Можно подумать, я её держу, — возразил Змей Горыныч. — Сама не уходит. В замке прибрала, пирожков напекла, жениться велит, раз похитил. А я в сомнении. У нас всё-таки породы разные. Я — пресмыкающееся, а она — млекопитающее.

— Ну и что теперь делать? — беспомощно развёл руками царевич. Убивать Змея ему расхотелось.

— Слышь, друг, — зашептал Змей. — А давай ты меня ткнёшь понарошку мечом, а я притворюсь, будто умер. Жениться будет не на ком, она домой пойдёт.

— А может, и не пойдёт, — встряла в разговор Юлька, вспомнив жилищные проблемы родного мира. — Скажет, что получила замок по наследству от жениха и останется в нём полной хозяйкой. Отдельный замок со всеми удобствами — чего лучше-то?

— Да, — понурился Змей. — Влип я здорово.

Глава 11. Дубина для похудания

Увлёкшись свадебными проблемами Змея Горыныча, ребята не заметили, как над отвесной скалой появилась чёрная точка. Она росла, росла… и оказалась ступой с Бабой Ягой. Ступа тяжело плюхнулась в траву, Баба Яга вылезла и начала ругаться:

— Ах ты, противная девчонка! Я для неё работаю, стараюсь, а она развлекается! Я переволновалась, всё Тридевятое Царство облетела — ну нет ребёнка!

— Я же записку вам написала! — перебила бабку Юлька. — На заборе.

— Приличная Баба Яга не будет читать надписи на заборах! — гордо сказала Яга. — Я вся на нервах, а она тут с мальчиками гуляет!

Бедный царевич опять покраснел, аж уши задымились. А Юлька возмутилась:

— Какие мальчики? Всего один мальчик!

— А тебе десять надо? — съехидничала Баба Яга. — Воспользовалась своей привлекательной внешностью и охмурила молодца!

— Я?! — поразилась Юлька.

— Я, между прочим, тоже мальчик, — вмешался Змей Горыныч. — В смысле мужского рода.

— С чем тебя и поздравляю, — буркнула Баба Яга. — Ладно, рассказывайте, что тут у вас такое завлекательное происходит.

Пришлось всю историю повторить ещё раз.

— Интересно, — задумалась Баба Яга. — Очень интересно.

Она нырнула в ступу и выволокла оттуда тяжёлый мешок. В мешке что-то брякало.

— Я тут немножко обокрала сокровищницу твоего батюшки, — объяснила Баба Яга, роясь в мешке. — Но ты не волнуйся, я потом всё верну. Набрала прорву всяких волшебных вещиц. Слушай, Змей, а может, тебя в человека превратить? Женишься на Смеяне, возьмёшь в приданое полцарства… Разве плохо?

— Заманчиво, — вздохнул Змей Горыныч. — Опять же детки народятся. А то всё один да один. Но вот незадача — люди летать не умеют. А я без полётов не могу.

— Можно моторчик приделать сзади, как Карлсону, — кинула идею Юлька.

— Так-так, это сапоги-скороходы, это наливное яблочко в комплекте с серебряным блюдечком, это ларец с двумя из ларца, одинаковыми с лица… — бормотала бабка, разбирая добычу. — Ага, вот!

И она двумя пальцами вытащила какую-то сморщенную обгорелую бумажку… или тряпочку.

— Это лягушачья шкурка Царевны-лягушки! — торжественно возвестила Баба Яга.

— Она же сгорела, — не поверила Юлька. — Её Иван-царевич в очаг кинул!

— Я ничего не кидал, — быстро отказался царевич. — Чуть что — сразу я.

— Не ты, не ты, Ванечка, какой-то твой предок, — примирительно сказала Баба Яга. — Конечно, шкурка в огне сгорела. А эту восстановили по описаниям и рисункам старинных хроник местные реставраторы. Ввиду её большой исторической и художественной ценности. Послушай, Горыныч, а что если тебе по-лягушачьему фасону шкуру переделать? Захотел жениться — сбросил шкуру и стал человеком, захотел полетать — надел шкуру и перевоплотился в Змея.

— А что! — загорелся Змей Горыныч. — Это мысль. Если Смеяночка не против, то я согласен.

— Я не против, — сказала Смеяна, выходя из дверей замка.

— Ты подслушивала! — возмутился Иван-царевич.

— Я даже уши зажимала, чтоб не слышать, но вы так орали… — пожала плечами царевна. Она подошла к честной компании и оглядела Юльку.

— Тебе надо приличный сарафан с парчовым оплечьем и кокошник с висюльками справить, — сказала она. — Сейчас Змей Горыныч отвезёт нас в терем, я подберу тебе наряд, и будешь совсем красавица. Мы с тобой будем сёстрами, хорошо? Я всегда хотела иметь сестру. А то с братьями одни неприятности.

Иван-царевич покраснел в последний раз за эту сказку.

— Я тоже всегда мечтала о сестре, — вздохнула Юлька. — Или о брате. Но мне пора домой. Мама, наверное, волнуется. Хоть Баба Яга и обещала, что я вернусь в тот же миг, в какой исчезла, но я сомневаюсь. Вдруг что-нибудь не сработает?

— А худеть ты уже раздумала? — ехидно спросила Баба Яга. — Я вон сколько волшебных штучек для тебя натащила.

— Худеть? — удивились хором Змей и царевна.

— Ну сколько можно объяснять, у нас модно быть худой! — закричала Юлька. — Такой народный обычай.

— Ужас, — передёрнулась Смеяна. — Уродство какое! Отсталый народ.

— Вот сума-дай-ума, — начала Баба Яга Своё похудательное мероприятие и достала из ступы нечто, похожее на кожаный мешок. — Из неё выскакивают два уголовника с дубинками и бьют тебя минут тридцать. Я так разумею: лишние килограммы собьют запросто. Подходит?

— Лучше не надо, — заторопилась Юлька. — Может, другое что-нибудь есть?

— Вот отравленное яблочко, — продолжила Баба Яга. — Ты его ешь, падаешь замертво, соседи, рыдая, замуровывают тебя в хрустальный гроб, и ты лежишь там несколько месяцев или лет, причем, заметь, без еды! Лучшая диета в мире! Лечебное голодание! Подходит?

— Нет! — испугалась Юлька. — А вдруг я насовсем умру?

— Вот волшебный клубочек… Нет, пожалуй, он мне самой пригодится.

Баба Яга запихала шерстяной клубок в карман фартука.

— Вот колдовская мазь. Намажешь ей уши — чужие мысли услышишь. Таких гадостей про себя наслушаешься, что весь аппетит отобьёт, — продолжила презентацию Баба Яга. — Как, опять не подходит? Ну, знаешь, экая ты переборчивая.

— А таблеточек каких-нибудь нету? — тоскливо спросила Юлька.

— Есть приворотное зелье, — обрадовалась Баба Яга. — Выпьешь — будешь сохнуть от любви.

— А без любви нельзя сохнуть? — спросила Юлька.

— Без любви никак нельзя в этой жизни, — строго сказала Баба Яга. — Всё, больше нет ничего. Походи еще немножко непохудевшей, а я ещё что-нибудь придумаю. Пока в моей избушке ремонт, мы часто будем общаться. Могу даже снова тебя сюда свозить. А сейчас тебе в самом деле пора домой. А мы покудова Змею шкуру перешьём: будешь, как царевна-лягушка, снимать-надевать. Это долго и нудно, ты ничего интересного не пропустишь.

Юлька не протестовала. После всех бурных событий дня она почувствовала, что ей будет приятно провести вечер, как обычно, дома, под крылышком мамы и папы. А зав-.тра можно опять сходить к Бабе Яге и напроситься в гости к Смеяне и Ивану-царевичу. Очень ей брат с сестрой понравились. И сарафан с парчовым оплечьем можно будет примерить, и кокошник с висюльками…

— Ой! — вспомнила Юлька. — Опять трястись на четвероногой избушке?

— Я ей завтра подвеску поменяю, — пообещала Баба Яга. — А ты надень лучше сапоги-скороходы. Три шага — и дома. Как окажешься в своём дворе — сними обувку и поставь под скамейку, где ты со старушками сидела. Я утром заберу.

Юлька надела сапоги, они оказались ей велики на несколько размеров.

— Спасибо, — сказала она. — Было здорово. Я завтра ещё приду.

Сделала шаг — и исчезла, не успев даже заметить, как замахали ей вслед Иван-царевич, Смеяна, Змей и Баба Яга.

Глава 12. Дела королевские

Юлька стояла в родном дворе. Всё было, как прежде, только на месте избушки на курьих ножках чернели четыре аккуратные ямки.

«Ничего, к утру вернётся, — подумала Юлька, сунула под скамейку сапоги-скороходы и пошла к подъезду. — А лягушка не пригодилась. Наврала. А может, в будущем…»

Додумать ей не дали.

— Ага! Вернулась, не выдержала!

— Толстая!

— Жирная!

Господи! Она совершенно забыла про Митьку и его дружков. Мальчишки кривлялись и кричали что-то обидное.

«Какие они всё-таки глупые, жалкие… и очень некрасивые, — подумала Юлька. — Особенно когда рожи корчат. Иван-царевич куда симпатичнее. И я тоже. Пусть не красавица, но и не уродина, как считала раньше».

Она брезгливо отодвинула Митьку и вошла в подъезд. Мальчишки примолкли — .не ожидали. И, толкаясь, вошли следом.

Вдруг дверь подъезда хлопнула. Юлька обернулась.

— Папка!

— Привет, дочь! — улыбнулся Юлькин папа, возвращавшийся с работы. — Какие вокруг тебя молодые люди крутятся!

Папа у Юльки был умный и всё понимал. На это и была вся Юлькина надежда.

— Ты представляешь, — небрежно сказала девочка. — Они не верят, Что я принцесса. Особенно вот этот. — Юлька кивнула на Митьку.

Папа посмотрел на Митьку, как на что-то неприличное. Как на раздавленного таракана, например. И сказал:

— Вообще-то я тобой недоволен, Юлия. Утром на работу собирался, так еле нашёл свою корону. Зачем ты её положила в ящик с носками? А горностаевая мантия выглядит так, будто ты в ней давала уроки дзюдо.

— Мантия была немного мятая после приёма у шведов, — быстро нашлась Юлька. — Уж не знаю, чем ты в ней занимался, футбол гонял, что ли. Я её хотела погладить, но прожгла дыру. А потом я её спрятала, чтобы ты не расстраивался. Ничего, с получки новую купим. Всё равно она была уже немодная.

— Какая ты мотовка, право, — скривился папа, хотя глаза у него так и смеялись. — Всей государственной казны не хватит, если с каждой зарплаты новую мантию покупать. Мы, знаешь ли, не такие богатые, как кузина Елизавета Английская. А тут, похоже, ещё надвигается война со шведами… гм-гм… за выход к Балтийскому морю.

Упоминание о войне добило мальчишек окончательно. Они скукожились где-то у подножия лестницы. А папа с дочкой пошли к лифту, вполголоса обсуждая государственные проблемы.

— По-моему, про Балтийское море — это ты загнул, папочка, — заметила Юлька. — Одной кузины Елизаветы хватило бы.

— Меня занесло, — оправдывался папа. — И вообще, не придирайся. Король я или не король?

— А вот и вы! — сказала мама, открывая дверь. — Я вас по шагам узнала.

Мама, мы же в лифте приехали! — удивилась Юлька.

— Ну, значит, вы там, в лифте ходили взад-вперёд, а я по шагам узнала, — упрямо сказала мама. — Пошли ужинать. Наконец-то все мы дома.

С лягушками расставайтесь, или осторожно, царевна-лягушка


Глава 1. Не плюйте в незнакомые лужи

Чёрный Дик вжался в стену ангара. Мерцающий пластик панели приятно холодил спину. Вернее, холодил бы, но в скафандре Дика был свой режим терморегуляции. Медленно-медленно, чтобы противник не засёк движения, Дик подкрутил настройку видеотома. Немногочисленные фотоны, случайно забредшие во тьму заброшенного ангара, упали на сверхчувствительную мембрану и позволили хоть что-то различить в темноте. Чёрное стало красноватым, а у входа в портал обозначилась тень. Дик поднял бластер… нажал на кнопку… Выстрел!

— Тьфу!

Комочек жёваной бумаги влип в стенку гаража. Но, увы, совсем не там, где белела обведённая мелом мишень.

Иван опустил трубочку. Плевание в цель ему упорно не давалось.

Если вы думаете, что в эпоху лазерных бластеров и ракетных установок СС-500 плевание жёваной бумагой через шариковую ручку отошло в прошлое, то вы глубоко заблуждаетесь. Потому что вряд ли в вас засандалят лазерным зарядом на перемене между алгеброй и физикой. А плюнуть могут. И надо плюнуть в ответ и желательно попасть, иначе вы вроде как второго сорта.

Иван, конечно, плевал. Но мазал, что давало неприятелю повод для оскорблений и обидных насмешек. Правда, сильно Ивана не дразнили, потому что он здорово соображал по алгебре и, обидевшись, мог не дать списать. За алгебру ему прощали неспортивность и очки, но уж плюнуть-то прилично этот слабак может! Так примерно рассуждали физкультпродвинутые одноклассники Ивана, не понимая, что именно из-за очков он и не мог попасть в цель. Очки были — жуть! Вернее, очки были хорошие, а вот глаза — жуть! В паре с очками они ещё худо-бедно работали, но из-за нарушения объёмного зрения попасть в цель Иван был просто не в состоянии. Поэтому он и тренировался сейчас, прячась за гаражами.

Тень у входа в портал метнулась влево и словно растворилась на фоне аппарелей. Чёрный Дик занервничал, дёрнулся к видеотому, но регулятор и так стоял на максимуме. «Нельзя паниковать, — мелькнула мысль. — Иначе конец». Но пальцы, не слушаясь, сами нащупали кнопку бластера… Выстрел!

— Тьфу!

Комочек бумаги не долетел до стены гаража и упал в лужу Иван специально выбрал для мишени стену, перед которой была лужа, чтобы не возникало соблазна подойти поближе к цели.

— Опять мимо!

Вода в луже забурлила, как газировка, и из неё к Ивановым кроссовкам вылезла лягушка. Иван в городе отвык от фауны и удивился. А лягушка — нет. Она неодобрительно посмотрела на мальчика и что-то выплюнула. Иван нагнулся и посмотрел. Перед лягушкой белел комочек жёваной бумаги.

— Это как называется? — строго спросила лягушка и сама же ответила: — Это называется свинство, молодой человек. Да-да, и не надо делать удивленное лицо, я и так знаю, что это твоё. Я порядочная лягушка, а не какой-нибудь там… санитар леса, всякий мусор подбирать не обязана. Ты должен был в меня выстрелить стрелой! А это разве стрела?

— Нет, — тупо сказал Иван, не в силах поверить в говорящую лягушку.

— Не перебивай, это риторический вопрос, — рассердилась лягушка. — Повторяю: это разве стрела? В крайнем случае, какая-то жёваная стрела… и даже частично переваренная. Стыдно, молодой человек, а ещё царевич!

— Я не царевич, — возразил Иван, ошарашенно глядя на лягушку.

— Разве? — забеспокоилась лягушка. — Неужто обозналась… Как твоя фамилия?

— Романов, — представился сбитый с толку мальчик. — Ваня Романов.

— Вот видишь, — удовлетворённо кивнула лягушка. — Всё сходится, Романов. Фамилия та самая, царская. Продолжим. Ты должен сказать: «Лягушка, лягушка, отдай мою стрелу».

И она показала на белый комочек жёваной бумаги.

— Эй! — крикнул Иван в пространство. — Я сразу догадался, что это розыгрыш. Выходи, Витька, я знаю, что ты за гаражом прячешься и озвучиваешь лягушку.

— Зачем нам Витька? — удивилась лягушка. — Нет, нам Витька не нужен. Сейчас самая лирическая сцена будет, про любовь. Иван-царевич, возьми меня замуж!

— Знаешь, вот только не надо косить под Царевну-лягушку, — рявкнул Иван.

— Я не косая, я нормальная, — обиженно протянула собеседница. — Немножко пучеглазая… Так то мне по природе положено. И нечего дразниться. Сам в очках.

Иван застонал: ещё лягушки его очками не попрекали.

— Так, повторяю: возьми меня замуж, — строго сказало настырное животное.

— Отвянь, — Иван повернулся и пошёл прочь от лужи. Лягушка запрыгала рядом, как заведённая:

— Слушай, так не честно! Ты должен на мне жениться! Имей совесть! Будь порядочным человеком!

Тут Ивану с опозданием пришло в голову, что иметь говорящую лягушку — круто! Ни у кого такой нет, все будут завидовать. Главное, чтоб она не ляпнула при ребятах о свадьбе, а то задразнят лягушачьим женихом. Он нагнулся, поднял лягушку и посадил на ладонь.

— Давно бы так, — удовлетворённо вздохнула лягушка. — Завяжи меня в платок и неси домой, к отцу-матери.

Иван вынул из кармана носовой платок.

— Нет! — в ужасе заорала лягушка. — Только не в это! Ты когда-нибудь платки стираешь?

— Мама стирает, — сказал Иван и сунул забракованный платок обратно. — Просто у меня недавно был насморк, потом кровь из носа пошла, а потом я влез рукой в …

— Ради Бога, избавь от подробностей, — содрогнулась лягушка. — Мне нехорошо…

— А ты упади в обморок, — посоветовал Иван. — Может, полегчает.

— Ага, хитрый какой, я упаду, а ты меня выбросишь. И пропал мой шанс выбраться из этого болота.

— Какое же это болото? — удивился Иван.

— Моё родное болото, Симоновский торфяник, — пояснила лягушка. — Его осушили, прикрыли асфальтом, понаставили домов, но по сути болото оно и есть болото! От своей сути никуда не деться, как её ни прикрывай. Я вот по сути — царевна. Не царское это дело в болоте сидеть, даже осушенном. Пора и замуж выйти. Так что не отвертишься, царевич. Теперь ты мой суженый.

«Вот вредина, — подумал Иван, — покажу её ребятам, а потом выкину».

Лягушка хитро улыбалась у Ивана в кулаке и тоже что-то думала.

Глава 2. Способы добывания царевен из лягушек

Родителей дома не наблюдалось. Впрочем, в этом не было ничего необычного. Двери открыла сестра Лада.

— Привет! — сказала она. — Тебе звонили мрачным басом и грозили зарезать три раза.

Конечно, обычные Ладочкины приколы. Когда она родилась, мама с папой думали, что будет ангелочек с русой косичкой и голубыми глазами. Поэтому назвали дочурку Ладой. Иван да Лада — красиво и сочетается хорошо. Глаза получились серые, вместо косички — нечто шваброподобное, а самый напряг вышел с ангелочком. Во дворе Ладу быстро переименовали в «Жигули». Насчёт «Жигулей» Лада не возражала, она любила машины и всё быстрое. А на Жигульку и Жульку (естественные производные от «Жигулей») иногда обижалась. Причём кулаками. Но с Иваном у неё были хорошие отношения, вопреки всем традициям и представлениям, по которым младшая сестра непременно должна портить жизнь старшему брату.

— Я поймал Царевну-лягушку, — сказал Иван. Ладке можно было говорить абсолютно всё, она нормально реагировала.

— Круто! — одобрила сестра. — А почему корона не падает?

И поскребла пальцем тоненький золотой ободок на лягушачьей голове. Иван его раньше не заметил.

— Хи-хи-хи, — поёжилась лягушка. — Щекотно же!

— Наверное, клеем «Момент» приклеила, — решила Ладка. — Чтоб не потерять. Или чтоб хулиганы не сорвали, как у тебя зимой шапку. Ты на лягухе жениться хочешь?

— Нет, — отказался Иван. — Чушь собачья.

— Не хочет, — вздохнула лягушка.

— Ерунда, уговорим, — сказала Ладка. — Я ещё ни разу на свадьбе не была. Или можно связать — и кляп в рот.

— С кляпом целоваться трудно, — потупилась лягушка.

— Девчонки, вы меня достали, — возмутился Иван, глядя, как две особы женского пола мигом объединились против него. — Целоваться с лягушкой… фу!

— Вообще-то он прав, — задумалась Лада. — Мама не разрешит целоваться с лягушкой. Скажет, что микробы.

— Я умоюсь, — торопливо предложила лягушка.

— Можно ещё спиртом протереть, — предложила Лада. — Или прокипятить… Нет, кипятить, наверное, не стоит.

— Не пейте некипячёной воды, — развеселился Иван. — Не целуйте некипячёных лягушек.

— Почему-то Ванька не любит целоваться с земноводными, — посетовала Лада и попросила лягушку: — Превратись-ка ты в Василису Премудрую.

— Рано ещё, — отказалась лягушка.

— Ага! Может, ты и не царевна вовсе! — воскликнула Лада. — Докажи. Что, слабо?

Лягушка на «слабо» не поймалась:

— Я в короне. Значит, царевна.

— Корона мелкая какая-то. Поди фальшивая, — вмешался Иван.

— А я что, должна шапку Мономаха надеть? — огрызнулась лягушка. — По размеру и корона. И ещё я разговариваю человечьим голосом.

— Подумаешь, — пожала плечами Ладка. — В мультиках все звери разговаривают. А учёные доказали, что даже цветы переговариваются какими-то биотоками. Ты биотоками переговариваться умеешь?

— Нет, я по старинке, словами, — опешила лягушка.

— Темнота, — поморщилась Ладка. — Дерёвня отсталая. Итак, из этого следует вывод, что ты не растение, а животное.

— И так ясно, что не самосвал, — фыркнул Иван. — Вот если бы ты доказала, что она Василиса…

— Я её из шкуры выковырну, — придумала Лада. — Сразу будет видно, царевна там внутри или кишки всякие.

Лягушка отскочила в сторону.

— Но-но! — сказала она. — Без рук!

— Ну чуть-чуть поскребу! Не хочешь? Значит, ты не царевна.

— Царевны тоже не любят, когда их скребут и из кожи выковыривают, — возразила лягушка.

— Тогда её надо напугать, — сказала Лада Ивану. — Она от страха из шкурки выскочит. Я вчера сделала порох из спичек, сейчас устроим небольшой смертельный взрыв.

— Не надо! — хором взмолились лягушка и Иван.

То не надо, это не надо, — обиделась девочка. — Ну и расколупывай сам свою невесту.

Лада повернулась и ушла к себе в комнату. Тут из-под дивана вылез кот Виртуал. Он всегда под диван прятался, когда Ладка была в комнате, потому что был животным опытным и многое испытал в жизни.

— Виртуня, напугай лягушку, — ласково попросил Иван и поставил кота напротив царевны. Кот слегка удивился, принюхался.

— А-а-а! — диким голосом заорала царевна.

Кот хрюкнул и удрал опять под диван. На крики вылетела Лада, забыв, что она обижена.

— Ну что? — спросила она. — Выскочила из шкурки?

— Ага, — кивнул побледневший от неожиданности Иван. — Виртуал из шкурки выскочил и под диван удрал. А этой кикиморе хоть бы хны.

— Что у вас за вопли? — спросила мама, заходя в квартиру. — Я в лифте услышала, как вы кричите. Думала, на вас кто-то напал.

— Всё в порядке, мы играем, — сказал Иван, загораживая лягушку. Неизвестно, как мама относится к таким животным. Некоторые женщины почему-то не любят мышей, лягушек и пауков. Впрочем, он зря беспокоился. Мама лягушку просто не увидела. Своё жуткое зрение Иван унаследовал именно от неё. У мамы были такие очки, что диоптрии в оправе не помещались и наружу торчали. Справка для совсем зрячих: диоптрии — это то, в чём измеряют плохое зрение. Чем больше диоптрий, тем меньше этого самого зрения.

— Иван принёс лягушку! — похвасталась Лада. — Царевну!

— Кошмар, — равнодушно сказала мама, ставя на стол тяжёлые сумки. — Накормите и засуньте подальше за хомячка, чтоб я её не видела. А то вдруг я лягушек боюсь?

С мамой было легко ладить. Принеси Ваня домой хоть динозавра, мама бы и его не заметила. А если бы заметила, то велела бы накормить и засунуть за хомячка. Почему-то в квартире Романовых все ненужные вещи засовывали за хомячка.

Хомячок Валерий Иваныч жил в несгрызаемой клетке и тратил единственную и неповторимую свою жизнь на шуршание бумажками и набивание ими защёчных мешков. Иван его слегка презирал, а Лада заступалась и говорила, что с точки зрения хомячка Иван тоже дурак. И неизвестно, что для Вселенной важнее — шуршать бумажками, как Валерий Иваныч, или не шуршать, как Ванька. Скорее всего, одинаково. Так что перед лицом Вселенной и хомячок, и Иван получались одинаковыми дураками.

Ещё на столе стояла банка с золотой рыбкой. Рыбка была чужая, её принёс Витька, потому что ему родители не разрешали держать дома животных. Витька охрип, доказывая, что рыба — это не животное, а безобидный продукт питания. Но родители слушать ничего не хотели, и золотая рыбка теперь подолгу смотрела на Валерия Иваныча сквозь стекло и, по-видимому, тоже его презирала.

Иван посадил лягушку за клетку с хомячком, рядом со стопкой прошлогодних тетрадей, головой старой Ладкиной куклы Шварцнеги и половинкой тарелки с изображением замка.

— Это что за мусорка? — завертела головой лягушка. — Мне нужна кровать с балдахином.

— Завтра сделаю, — пообещала Ладка, бывшая на «ты» и с молотком, и с иголкой. — Пока с соседями пообщайся. Золотая рыбка, наверное, тоже говорящая. Но молчаливая. У неё депрессия.

— Чего?

— Депрессия. Это когда зуб болит или двойку поставили. А хомячок — заколдованный Терминатор… Вернее, Терминатор-2, мне он больше нравится. Надо его поцеловать, и он превратится в… Ой! Ваня, а что будет, если золотая рыбка поцелует Терминатора? Тьфу, то есть хомячка.

— Помешалась ты на поцелуях, — буркнул Иван. — Главное — не допускай к поцелуям кота. А то он всех их съест.

«Дудки, — думал кот Виртуал, распластавшись под диваном. — Я лучше тут посижу. Неизвестно, что ждёт нас в жизни».

Глава 3. У лягушек тоже нервы

— Итак, кровеносная и нервная система земноводных. К доске пойдёт Романов, — сказала биологичка.

Класс расслабился. Иван встал из-за парты, тупо уставившись на плакат с распластанной лягушкой, где цифрами были обозначены всякие кишки.

— Нервная система земноводных несовершенна, — уверенно начал он, зная, что отвечать надо бодро, даже если не очень хорошо знаешь, что говорит. — Хотя это шаг вперёд по сравнению с кольчатыми червями. У лягушки есть головной и спинной мозг. Головной мозг развит плохо, он маленький и глупый. От обоих мозгов отходят нервы… поэтому некоторые лягушки очень нервные.

Это Иван вспомнил про Царевну-лягушку.

— Кровеносная система тоже несовершенна, — заторопился Иван, чувствуя, как после упоминания о нервных лягушках в классе возникло оживление. — Сердце некачественное, трёхкамерное. Артериальная кровь снабжает только головной мозг, чтобы он хоть немножко соображал. А остальное омывается смешанной кровью, в которой мало кислорода, поэтому лягушки такие холодные и скользкие.

— От крови скользкие? — удивилась Лена Кошкина.

— От глупости, — сказал Витька. — От Ванькиной.

— Ну хорошо, Романов, вот ты тут раскритиковал лягушек, — вмешалась в дискуссию биологичка. — А что-нибудь хорошее в них есть? Или лягушки — сплошная ошибка природы?

— Иногда они превращаются в царевен, — ляпнул Иван, не подумав.

Класс снисходительно хохотнул. Дохлякдохляком, но иногда хохмит удачно. Биологичка побагровела. Она не любила, когда смеются, потому что считала, что смеются над ней. Иван полез в карман и достал Царевну-лягушку.

— Вот, — сказал он. — Она говорящая.

Класс повскакал с мест, будто в жизни лягушек не видел.

— Круто! — Ваню одобрительно хлопали по плечу, пихали, тянулись к лягушке. — Силён! Живая лягуха!

— А ну-ка сядьте! — перешла на ультразвук биологичка. — По местам! Семёнов, Кошкина, Золотаренко… Кому говорю! Романов, выйди из класса!

— За что? — удивился Серёга Семёнов. — Проходим лягушку, вот Романов и принёс… наглядное пособие. Сейчас будем нервную систему изучать…

— Семёнов, Романов и лягушка, вон из класса, — повторила биологичка. — Завтра в школу с родителями.

— Лягушка с родителями не придёт, она сирота, — сказал Серёга, вставая. Биологичка сделала вид, что не слышала:

— Золотаренко, к доске. Нарисуй нам дыхательную систему земноводных.

Уже в дверях Серёга обернулся и нарочито громко сказал:

— Ванька, завтра пресмыкающихся проходить будем. Ты уж не забудь, притащи крокодила.

И хлопнул дверью.

Они сели в коридоре на подоконник, дожидаясь звонка. После биологии был ещё русский. Вообще-то Серёга был самым сильным и крутым в классе и до Ивана не снисходил, но тут у него душа кипела:

— Несправедливо! Ну пошумели маленько… Но лягушка же по теме! Чего она орёт? У меня уже третий раз за неделю предков в школу дёргают.

— Она молодая, только из института, — сказал Ваня, радуясь, что на равных разговаривает с Серёгой. — Боится, что мы её не уважаем, вот и нервничает.

— Беда с ними, с молодыми, — вздохнул Серёга. — Покажи свою животную.

Иван опять достал лягушку из кармана.

— Толстая какая, — Серёга щёлкнул царевну ногтем. — Наверное, с икрой.

Лягушка вздрогнула и покраснела, даром что зелёная.

— Она говорящая, — робко повторил Иван, боясь, что Серёга не поверит.

— Второй раз не смешно, — сказал Серёга.

— Ну-ка, царевна, живо скажи что-нибудь, — приказал Иван.

Лягушка отвернулась.

— Хоть поздоровайся, — Иван шлепнул её по спине. Лягушка молчала, как партизан на допросе.

— Да ну тебя, — рассердился Серёга, потому что на какую-то минуту замер, ожидая, что лягушка и впрямь заговорит. — Трепло дубовое.

Он хотел отвесить Ваньке оплеуху, чтобы знал своё место, но прозвенел звонок, ребята начали выбегать из класса, и Серёга торопливо принял позу супермена, которому наплевать на то, что его выгнали с урока.

— А где этот… лягушатник недоделанный? — спросил подошедший Витька.

Серёга оглянулся. Ивана на подоконнике не было.

Глава 4. Чуть-чуть о дуэлях

— Ой, Ваня, как ты рано! — трещала Ладка, открывая брату дверь. — Ты сбежал с последнего урока? А что я расскажу! У нас во втором подъезде живет зелёный человек!

— Чего? — удивился Иван, швыряя портфель в угол. — Зелёный человечек? В смысле инопланетянин? Ну ты и врушка!

— Сам врушкин, а я с ним познакомилась! Он настоящий «зелёный»… Природу охраняет, всех животных любит и даже комаров не бьёт, когда они его кусают. У него дома собака, две кошки, попугайчики и шесть лягушек! Я знаешь что подумала? Может, они все шесть — царевны?

— Гарем из шести царевен, — пробормотал Иван. — Заткнись. Я слово «лягушка» уже слышать не могу. Она меня подставила! Отказалась разговаривать! Я Семёнову сказал, что она говорящая, а эта лягушка молчит, как… как… как лягушка.

— Ну и правильно, — одобрила Лада. — Я с твоим Семёновым тоже разговаривать не стала бы.

— Сейчас поем и отнесу её на старое место, — решил Иван, ожидая, что лягушка возразит. Но она молчала.

— Может, заболела? — встревожился Иван, махнул рукой и пошёл обедать.

Лада села рядом с лягушкой и сказала:

— Эти мальчишки вообще ничего не понимают.

— Да, — горестно вздохнула лягушка. — Я не думала, что он… что он…

И всхлипнула.

— Они все дураки, — объяснила Лада. — Это врождённое. Он что сказал?

— Он сказал, что я глупая и несовершенная, не намного лучше червяка, — опять всхлипнула лягушка. — Мозги маленькие… и вся я нервная… и сердце не такое, как надо… поэтому я холо-о-одная… а я такая страстная-а-а-а…

Лягушка уже рыдала навзрыд.

— Я за него замуж собралась! А он ко мне так относится! И когда его друг Семёнов оскорбил меня, сказав… о-о-о, стыдно повторить… Он сказал, что у меня в животе икра, а Иван даже не вызвал его на поединок!

— Действительно ужас, — сочувственно кивнула Лада. — Кстати, у меня в животе тоже икра.

Лягушка поперхнулась слезами и уставилась на Ладкин живот.

— Баклажановая, — пояснила Лада. — Я на обед с курицей ела. У Ваньки тоже сейчас в животе икра будет. Что ж теперь, всех на поединок вызывать? Это уже не дуэль, это разборка получится.

— Что же делать? — спросила лягушка.

— Ты должна ему доказать, на что способна, — сказала Лада. — Настоящая Василиса какие-то там рубашки вышивала, хлеба пекла…

— А что, у вас хлеба нет? — удивилась лягушка.

— Да я только что из булочной, — возразила Лада. — Но надо что-то сделать, а то этот недотёпа так на тебе и не женится. О-о, у меня есть план!

Кот Виртуал, дремавший в кресле, по-пластунски сполз на пол и, стараясь не привлекать внимания, отправился под диван. Это был условный рефлекс на Ладкины слова «есть план». Виртуал был очень предусмотрительным животным.

Глава 5. И тут вмешался случай

План был несложен, но его осуществлению мешали родители. Правда, сейчас их дома не было, но вечером они должны были появиться и всё испортить. И тут вмешался случай. Так часто бывает, и не только в сказках.

Мама влетела в квартиру, как вихрь, и стукнулась о шкаф. Она часто об него стукалась, потому что у шкафа была защитная окраска под цвет обоев, и мама его не замечала.

— Привет! — сказала она, отбрасывая сумку точно таким же движением, каким часом раньше Иван отбросил портфель. — Мне позвонила тётя Вера Куликова. Мы с папой едем к ним на дачу праздновать что-то… Я забыла, то ли свадьбу, то ли наоборот…

— Развод? — подсказала Лада.

— Не помню. Главное — они ещё два месяца назад нас пригласили, чтобы я не забыла. А я как раз за два месяца и забыла. Мы едем с ночёвкой. Завтра Олег нас на машине отвезёт с дачи прямо на работу. Ешьте курицу, дверь на ночь закройте на засов и никому не отпирайте.

— А если скажут: «Козлятушки, ребятушки, ваша мама пришла, молочка принесла»? — ехидно спросил Иван.

Мама подумала и уверенно сказала:

— Тем более. Неизвестно, что за молоко. Может, в нём этот… ботулизм, сомнамбулизм… Ага, сальмонеллёз.

— Сальмонеллёз в яйцах, — поправила Лада.

— И яйцам тоже не открывайте, — мама старалась предусмотреть все возможности.

— Я забегу к папе на работу, он меня поругает за забывчивость, отпросится у шефа, а потом опять поругает, — жизнерадостно сказала мама. Она очень любила ходить в гости. — Где мои джинсы? На дачу надо в джинсах.

Лада помчалась искать мамины джинсы.

— Ой, Ладочка, я совсем забыла, — сказала мама, завязывая кроссовки. — Умоляю, накрась меня.

Мама редко пользовалась косметикой. Потому что для того, чтобы накрасить веки и ресницы, надо снять очки, а если вы никогда не красили глаза на ощупь в темноте, то вам просто не понять, какой нестандартный получается результат. А у Лады было прекрасное папино зрение. Она взяла косметичку, мама подставила лицо к свету. Лада старалась изо всех сил. Правда, её вкус несколько отличатся от маминого.

— Ох, — вздохнула мама, надев очки. — Чингачгук на тропе войны.

— Или вот ещё есть такие животные — лемуры, — вмешался Иван, глядя, как мамины маленькие серые глаза стали огромными сине-зелёными кругами до середины щеки.

— Я про лемура забыла, — призналась мама. — Я про большую панду подумала. У неё похожие разводы вокруг глаз.

— Ты у нас не большая панда, а маленькая, — сказала Лада, посмотрев на хрупкую мамину фигурку. — Но симпатичная.

— Кажется, дождь собирается, — обрадовалась мама, бросив взгляд в окно. — Половину косметики смоет, и до папиной работы я доберусь уже в почти приличном виде. А то боюсь, он обо мне нехорошо подумает. Ну всё, я побежала.

— Принеси чего-нибудь вкусненького, — сказала Лада.

— И ещё тебя завтра биологичка вызывает, — сказал Иван.

— Почему? — удивилась мама.

— Мы с ней не сошлись во мнениях о нервной системе земноводных, — с достоинством объяснил Иван.

— Да, — кивнула мама. — У всех сейчас нервы — и у учителей, и у земноводных. Вы не забыли, что должны сделать с засовом?

— А что? — сделала невинные глаза Лада.

— Логически рассуждая, раз он засов, то его нужно засунуть, — заявил Иван.

— Балда, — нежно сказала мама, чмокнула Ивана в нос, а Ладу в ухо и убежала, крича уже с лестничной площадки:

— Не засунуть, а задвинуть!

— Теперь надо идти гулять, — непреклонно сказала Лада. — Ты собирался выбросить лягушку.

— Ох, я забыл совсем, — вздохнул Иван. — Может, уж пусть остаётся? Неохота тащиться.

— Нет-нет, пойдём и выбросим. Кстати, а ты мыл руки после еды? Ты же ел жирную курицу! А то … э-э-э… запачкаешь курицей лягушку перед тем, как её выбросить.

— Курица была не жирная, — проворчал Иван, отправляясь в ванную. — По-моему, она всю жизнь одним гербалайфом питалась для похудания и на шейпинг бегала.

— Лада, ты чего? — забеспокоилась лягушка. — Меня выбрасывать?

— Молчи, у меня есть план, — прошептала девочка.

Иван помыл руки, сунул лягушку в карман и стал обуваться.

— Я пойду с тобой, а то ты её… м-м-м… некачественно выбросишь, — сказала Лада. — Выходи на площадку и жди.

Она пулей заскочила в ванную, открыла оба крана и заткнула сливное отверстие полотенцем. Вода начала быстро наполнять раковину.

— Всё, пошли, — Лада захлопнула дверь и нажала кнопку вызова лифта.

План начал осуществляться.

Глава 6. Пейзаж с цунами

Папа был занятым человеком. Он всё время работал. Но однажды отвлёкся и сделал очень хороший ремонт квартиры. Особенно качественно получились полы. Линолеум так герметично прилегал к плинтусам, что вода, выливаясь из раковины, не сразу текла к соседям, а равномерно распределилась по всей площади.

Золотая рыбка флегматично наблюдала, Как в комнату вползла струйка воды, как начала впитываться в ковёр…

«Это хорошо, — думала рыбка. — Давно пора. А то воды в окружающей Вселенной маловато».

Над водой клубился пар — Лада открыла не только холодный, но и горячий кран.

«Это тоже хорошо, — одобрила рыбка. — Тепло, как в тропиках…»

От влажности обои вздулись, потом одна длинная обоина отклеилась целиком и упала прямо на аквариум. По воде пошла рябь.

«Это хорошо, — подумала рыбка. — Это цунами. Сверху упала пальма. Жизнь становится всё содержательнее».

Рыбка стала ждать продолжения. Её взгляд упал на хомячка Валерия Иваныча. Тот из клетки дотянулся до краешка упавшей обоины и начал отрывать от неё кусочки и засовывать в защёчные мешки. Валерий Иваныч был полон трудового энтузиазма и не сомневался, что запихнёт в рот всю трёхметровую полосу обоев. До наводнения ему дела не было. Рыбка отвернулась. Она презирала Валерия Иваныча за то, что у него не было хвоста и плавников.

В дверь застучали — вода добралась до соседей.

«Это хорошо, — подумала рыбка. — Это туземцы бьют в барабаны. Радуются чему-то».

Мимо пролетел кот Виртуал в прыжке на шкаф. Он сидел под диваном, сколько мог, а когда его хвост всплыл, кот решил, что в привычном убежище становится небезопасно.

«Наверное, это тоже хорошо, — слегка сомневаясь, подумала рыбка. — Тигры летают над тихой лагуной…»

Мягко шурша, обрушилась ещё одна полоса обоев. Валерий Иванович обрадовался: будет чем заняться, когда дожуёт первую.

Вода перестала прибывать, шум стих — соседи перекрыли воду в подвале.

«Ну что ж, — подумала рыбка. — Всё хорошее когда-нибудь кончается».

Из прихожей послышался звук открывающегося замка.

Глава 7. Лягушка идёт на дело

Иван, конечно, сразу поверил, что это он не закрыл кран, когда мыл руки после курицы. Правда, его слегка смущало заткнувшее сток полотенце. Но Лада без труда доказала, что он по невнимательности уронил полотенце в раковину, когда вытирался. Врать у неё причин не было, так что Иван ничего не заподозрил. А лягушку они, конечно, не выбросили. Ладе просто был нужен предлог, чтобы из дома уйти, а в ходе прогулки она без труда убедила брата, что нехорошо выбрасывать прирученное животное, потому что оно людям верит и его всякий может обидеть. Иван был «тряпкой». Лада всегда вертела им, как хотела. Ну, почти всегда.

— Это из-за тебя всё намокло и обои отвалились, — с удовольствием повторяла девочка, собирая тряпкой оставшуюся на полу воду. — И туфли намокли, и ковёр… А ещё у соседей придётся ремонт делать. И всё ты!

— Слушай, не зуди! — вспылил Иван. — Я же не нарочно!

— Вот завтра родители приедут и знаешь что сделают! — продолжила вредная Ладка.

— Ох… — застонал Иван и вдруг заинтересовался:

— А что они сделают?

— Ну не знаю, — сказала сестра. — Мама, скорее всего, просто ничего не заметит, особенно если мы отвалившиеся обои скотчем прилепим в нескольких местах. А вот у отца зрение как у орла.

— Он поздно придёт, — с надеждой проговорил Иван. — Если его накормить в темноте и сразу спать уложить… А уйдёт он снова затемно. Три месяца до его отпуска можем продержаться.

— Соседи нажалуются, — вздохнула Лада. — Ох, что будет…

Она вылила последнее ведро и сказала:

— Пошли доедим курицу, как мама велела.

— Я это животное видеть не могу! — заорал Иван. — Из-за него всё! Не ел бы курицу, не пошёл бы руки мыть, не оставил бы кран открытым… Отвянь. Я устал сегодня до ужаса.

Лада пихнула лягушку мизинцем, та опомнилась:

— Что, Иван-царевич, голову повесил? Али горе какое?

— Ещё издевается! — возмутился Иван.

— Не связался бы я с тобой… Эти звери мне всю жизнь загубили!

— Какие звери? — удивилась сестра.

— Лягушка да курица, — уточнил мальчик.

— Не тужи, Иван-царевич, ложись лучше спать, утро вечера мудренее, — сказала лягушка.

— Спасибо за разрешение, — огрызнулся Иван. — Я бы без него и спать не смог.

И ушёл в спальню.

— Ты тоже иди, — прошептала лягушка Ладе. — А то вдруг при тебе колдовство не подействует.

— Так не честно, — возмутилась Лада. — Я же для тебя старалась. Чуть квартиру не утопила. Дай хоть одним глазком посмотреть.

— А если всё испортишь? — сказала лягушка. — Я давно не колдовала. Ну, пожалуйста, иди, ложись. И свет выключи. Волшебство темноту любит.

— Ладно, — вздохнула девочка. — Только я есть хочу.

Она взяла на кухне холодную куриную ногу и скользнула под одеяло одетая, чтобы быть готовой в случае чего. Иван уже спал после всех волнений. Во сне он тяжело дышал и постанывал.

«Бедняга, переволновался, — пожалела брата Лада. — Ничего, всё будет хорошо. Для него же стараюсь».

А тем временем лягушка, тужась, стаскивала с себя кожу.

— Что-то она мне узковата в бёдрах стала, — проворчало земноводное. — Неужели я растолстела? Надо бы сесть на диету. Теперь за коленку зацепилась… Тьфу, ну и модель!

Она со злостью дёрнула, кожа соскочила, и лягушка обернулась Василисой Премудрой. А была ли она такой уж раскрасавицей, в темноте не видно.

— Фу-у, — вздохнула с облегчением Василиса и отодвинула шкурку подальше от края стола, чтоб не упала и не затерялась. — Ох, и муторная штука эти превращения. Ну, к делу.

Она хлопнула в ладоши и крикнула:

— Мамки, няньки, собирайтесь, снаряжайтесь! Приберите мне к утру этот терем, как у моего родного батюшки прибирали!

Да ещё у соседей приберите, в том тереме, что под этим.

По квартире пошли непонятные шорохи. Василиса вздохнула с облегчением, пошарила рукой по столу, ища свою лягушачью шкурку. Той как не бывало.

Глава 8. Похищение века

Среди ночи Лада почувствовала, что её кто-то трясёт за плечо. Она вскочила, чумная со сна.

— Ты кто? — хрипло крикнула девочка. — Вор? Щас как дам… ногой!

И размахнулась обглоданной куриной ногой, которую так и держала в кулаке.

— Тише, я не вор, я Василиса, — зашептал кто-то. — Ну, лягушка. Я кожу потеряла.

В не до конца проснувшемся мозгу Лады промелькнули жуткие картины: средневековые пыточные застенки, с пленников сдирают кожу и торжественно вручают им с наказом не потерять… бр-р. Она потрясла головой, прогоняя кошмар.

— Я из лягушачьей шкурки вылезла, потом хотела обратно залезть, а кожи нет, — плачущим голосом жаловалась Василиса. — Уже часа два ищу.

Лада соскочила с кровати:

— Я найду! Ты где переодевалась?

Она поплотнее затворила дверь в спальню, потом зажгла свет в большой комнате и уставилась на невысокую девочку лет тринадцати в сарафане и кокошнике.

— Жесть! — восхитилась она. — Дашь поносить? Слушай, а почему не убрано? Не сколдовалось?

Действительно в комнате был прежний разгром.

— Так до утра было велено сделать, — оправдывалась Василиса. — Ещё есть время. Мне бы кожу найти.

Полчаса девочки ползали по мокрому ковру, переставляли предметы на столе, буквально просеяли склад ненужных вещей за клеткой хомяка… Кожа как сквозь землю провалилась. Василиса начала всхлипывать.

— Ну-ка прекрати, — возмутилась Лада. — Никуда она не делась, воров тут нет. Не съели твою кожу… О-о-о!

Она коршуном налетела на Валерия Иваныча и начала выковыривать из его защёчных мешков бумагу. Валерий Иваныч возмущался, как мог.

— Она? — спросила Лада, брезгливо держа двумя пальчиками нечто жёваное и обслюнявленное. — Ты её, наверное, рядом с клеткой положила.

Василиса с воплем восторга схватила то, что осталось от шкурки.

— Ой, какая мокрая! — содрогнулась она.

Лада с интересом наблюдала, как Василиса натянула шкуру со ступней на колени, потом на бёдра, словно очень тесные колготки, потом на плечи…

— Слушай, Васька, она тебе мала, — возбуждённо сказала Лада. — А мне в самый раз будет, я тебя намного меньше. Дашь поносить?

Василиса сделала последнее судорожное движение, влезла в шкуру целиком… и по столу запрыгала лягушка.

— Какая я тебе Васька? — возмутилась лягушка. — Иди спать, утро вечера му… ах да, я это уже говорила. А то будешь тут торчать, мои мамки-няньки застесняются и работу не закончат.

— Неблагодарное ты животное, — сказала Лада, взмахнув куриной ногой. — Я тебе пропажу нашла, а ты жмотишься. Тьфу, да что же эта кость ко мне прилипла, что ли?

Она швырнула обглоданной ногой в Виртуала, неосторожно высунувшегося на разведку, и пошла спать. Лягушка прошла по столу к клетке и пнула Валерия Иваныча в мягкий живот из мести. Но он этого даже не заметил. Лягушки пинаются не больно.

Глава 9. Проблемы педагогики, или Лягушка из уважения

Утром Иван опоздал в школу. Потому что он ходил кругами по блиставшей чистотой квартире, трогал новёхонькие обои и повторял:

— Не верю. Не может быть. Не верю.

Этажом ниже такими же кругами ходили потрясённые соседи. Им было ещё сложнее, они не знали о Царевне-лягушке.

Лягушка сидела на столе и изо всех сил старалась выглядеть скромно.

— Ладно, — сказал Иван. — Сдаюсь. Я человек благодарный, а ты меня здорово выручила. Я на тебе женюсь. Когда-нибудь очень-очень потом. Может быть.

Лягушка подскочила и издала счастливый визг. Лада поддержала её боевым индейским кличем. Иван заткнул уши и сбежал в школу.

В школе Ване досталось сначала за сегодняшнее опоздание, потом за вчерашний прогул русского, потом к нему прицепился Семёнов, интересуясь, не уболтала ли его вконец говорящая лягушка. Иван отмалчивался, он привык к тому, что школа — это плохо.

— Ты её вечером на дискотеку принеси, — изощрялся в остроумии Семёнов. — Пусть она с тобой попрыгает. А то у тебя девчонки нет, у дохляка, так хоть с лягушкой потанцуешь.

— Да уж, лягушка получше танцует, чем ты, горилла, — не выдержал Иван.

Семёнов так удивился, что безответный Романов его обозвал, что ограничился только одним фингалом. Потом, кстати, Ивану и за фингал влетело от классной. На закуску он ждал неприятностей на биологии, но было тихо. «С силами собирается», думал Иван про биологичку.

Отмучившись шесть уроков, мальчик наконец пришёл домой. Дома хорошо. Настроения не портило даже огромное домашнее задание по всем предметам. К тому же мама сегодня пришла рано — отпросилась с работы, чтобы зайти в школу к биологичке.

* * *
— У Куликовых было здорово, — рассказывала мама, разливая борщ по тарелкам. — Только мне пришлось начистить гору картошки. Мы пели песни до трёх часов ночи, хотя это, конечно, неразумно, всем с утра на работу. Кстати, о неразумии. Ваня, что у тебя за конфликт с учительницей биологии? Такая милая девушка, совсем молоденькая, вот только с логикой у неё нелады. Ваш сын, говорит, принёс на урок лягушку. Я спрашиваю: «А что проходили?». Она отвечает: «Лягушку и проходили». Я говорю: «Значит, хорошо сделал: принёс учебное пособие». Она почему-то расстроилась, кричит: «У меня уже есть учебное пособие!» и рукой на какую-то картинку на стене показывает. Я сказала, что это ранний Пикассо, а она опять расстроилась и говорит, что это лягушка в разрезе. Ну, ей виднее, она специалист. Хотя на Пикассо тоже похоже. Я ей так и объяснила, а она совсем огорчилась: «Все надо мной издеваются. Ваш сын меня не уважает». Я говорю, что уважает, а она опять: «Не уважает». Какой-то странный у нас разговор получился, как в том анекдоте: один пьяница спрашивает другого: «Ты меня уважаешь?», а тот отвечает: «Я тобой горжусь!»

— И что было дальше? — спросил Иван, с восторгом слушая эту эпопею.

— Ну мы еще немножко поговорили про уважение… Что, дескать, ты лягушку принёс из уважения. Я так старалась её утешить, успокоить… Ванечка, ты только не сердись, я сказала, что ты её очень уважаешь и даже тайно в неё влюблён!

— Что?! — Иван подавился картошкой и закашлялся. — Ну, мам, ты даёшь!

— Я знаю, что меня иногда заносит, — виновато сказала мама. — Мне очень её жаль было… Она ещё такая юная, неопытная и хочет, как лучше. Ты уж не обижай её, Ванечка. Не носи на уроки лягушек. Бери лучше хомячка, он пушистенький. Может, ей больше понравится.

Глава 10. Царевна, светящаяся в темноте

Иван не собирался идти на школьную дискотеку. Очень надо напороться на очередные неприятности с Семёновым и другими. Да и синяка под глазом он стеснялся. Но мама с Ладой насели с уговорами.

— Не хочу я, — сопротивлялся Иван. — Мне лучше дома.

— До пенсии дома не просидишь, — заметила мама. — Тебе надо научится жить среди людей. Дискотека для этого самое подходящее место.

— Да уж, людей там много, — согласилась Лада, — учись — не хочу.

— На дискотеке темно, — привёл Иван веский довод. — Я ничего не вижу, на всех натыкаюсь.

— А ты ощупью, ощупью, — посоветовала мама. — Я вот так на одной дискотеке нащупала вашего папу.

Словом, уговорили Ивана, хотя большой радости от предстоящего мероприятия он не испытывал.

— Что закручинился, Иван-царевич? — спросила лягушка, наблюдая, как он застёгивает рубаху не на ту пуговицу. — Аль услышал от матушки слово неприветное?

— Да предвкушаю, как Семёнов скажет: «Что же ты свою лягушку не принёс? Самая подходящая тебе пара», — вздохнул Иван.

— Ага! — обрадовалась лягушка. — Так я вслед за тобой буду. Как услышишь стук да гром, не пугайся. Спросят тебя — скажи: «Это моя лягушонка в коробчонке едет».

— Никто твоего стука да грома не услышит, — хмыкнул Иван. — На дискотеках знаешь какой грохот? Как в литейном цехе.

И ушёл. Лягушка, кряхтя, стащила с себя шкурку, обернулась царевной и направилась было за ним, но в дверях её остановила Лада:

— Васька! Ты что, в кокошнике на дискотеку намылилась? И сарафан слишком длинный, надо обрезать до середины бедра… и даже выше. А коса… Тебя же засмеют. Живо распускай волосы! Ещё у меня есть лак, светящийся в темноте, и блёстки.

— Я не хочу светиться в темноте, — слабо сопротивлялась Василиса. — Я приличная царевна, а не болотный призрак.

— Приличные царевны по дискотекам не шляются, — возразила Лада и бросила в Василису юбкой. — Примерь. В мои брюки ты не влезешь, а юбка мне велика.

— Куда бы шкурку положить, чтоб её опять ненароком не съели, — озабоченно сказала Василиса.

— На кухню, на холодильник, — придумала Лада. — Кот туда не проберётся. Мы от него кухню закрываем, хомячок тем более. На холодильник мы всегда кладём важные вещи: мамины серёжки, папины таблетки от головы и список, что Ивану надо купить в магазине.

Тем временем Иван вяло шевелился на краю танцующей толпы. Ребята не заметили его прихода, только Семёнов пробурчал что-то про освещение дискотеки Ивановым фонарём под глазом. Про лягушку все давно забыли. Никому не было дела до Ивана, и он посчитал, что это хорошо: не пристают — и ладно.

Вдруг свет мигнул и вспыхнул не в такт, стены затряслись, раздался дикий грохот.

— Землетрясение! — ахнул Семёнов.

— Это моя лягушонка в коробчонке приехала, — машинально сказал Иван, понимая, что нарывается.

«Иванушки интернешенл» взвизгнули и смолкли, зажглись все лампы, даже перегоревшие в прошлой четверти. В актовый зал вошла девчонка в ультракороткой блескучей юбке и такой же маечке. Светлые волосы с зелёными и лиловыми прядями были щедро осыпаны блёстками и собраны в хвост бесконечной длины. Хвост не свисал покорно, как у лошади, а струился за девчонкой, распространяя сияние. Незнакомка прошла сквозь расступившуюся толпу и остановилась перед Иваном.

— Привет, — сказала она. — Ты извини, что запоздала. Пойдём, потанцуем.

Ваня растерянно взял протянутую руку, девочка повела его в середину зала, прочь от ошалевшего Семёнова. Музыка заиграла, разноцветные огни замигали снова, на сцене заверещал диджей.

— Я не умею танцевать ваши танцы, ведь я простая болотная лягушка, — застенчиво сказала Василиса. — Но попробую.

— Я тоже не умею их танцевать, — растерянно сказал Иван. — Слушай, а как ты не падаешь с таких каблуков?

— Магия, — серьёзно пояснила Василиса. — А вот как с них не падает твоя мама, я не знаю. Какой странный танец! Но мне нравится.

— Мне тоже, — радостно согласился Иван. Ему и вправду начала нравиться дискотека.

Дальше всё было здорово. На Василису пялились даже старшеклассники, но она отворачивалась, дёргая голым плечиком. Во время третьего танца при взгляде на это плечико Ивана разобрал смех: он вспомнил, что по сказке Василиса Премудрая на пиру должна в левый рукав вылить остаток вина, а в правый — выбросить лебяжьи косточки, потом тряхнуть рукавами и наколдовать озеро с лебедями.

— Слушай, куда тебе пищевые отходы сбрасывать, если ты в маечке без рукавов? — хохотал он.

— Озеро с лебедями отменяется по техническим причинам, — серьёзно объяснила Василиса. — Слушай, у твоей сестры такая узкая юбка, что она меня уже почти перепилила пополам. Может, пойдём домой?

— Эй, — обратился к Василисе подошедший Семёнов. — Давай потанцуем. Чо ты всё с этим да с этим…

— Вы извините, конечно, — томно взглянула на него Василиса и взмахнула накрашенными ресницами. — Но Ваня гораздо красивее вас. И танцует не в пример лучше. Кстати, это вы ему синяк поставили? Большое спасибо, ему очень идёт. Придаёт ещё более мужественный и благородный вид. Пойдем, Ванечка, на последний танец.

Глава 11. Лебеди были лишними

— Где моя кожа! — страшным голосом воскликнула Василиса.

Они пришли с дискотеки, рассказали Ладе, что там происходило, и сели ужинать. Мама в своей комнате доделывала срочный заказ и просила не беспокоить, что ребятам было только на руку. Поели жареной картошки с луком, поболтали о том, о сём, и когда Василиса вспомнила, что пора бы превратиться в лягушку, то оказалось, что шкурки на холодильнике нет! Серёжки, таблетки и список — вот они, а шкурка исчезла!

— Без паники, — сказала Лада. — Применим метод дедукции.

Она сходила в комнату, принесла Валерия Иваныча и применила эту самую дедукцию, как она её понимала, вытащив всё из его защёчных мешков.

— Ничего, — растерялась Лада. — Может, кот?

Рассерженного Виртуала шваброй выпихнули из-под дивана. Лада потыкала пальцем в пушистый живот.

— На ощупь непонятно, — заявила она. — Что-то там урчит. Твоя кожа не урчала при надевании? Значит, это кишки. Дедукция — великая вещь. Кот невиновен. Может, рыбка?

— Ага, выпрыгнула из банки, проползла на кухню, залезла на холодильник… Альпинист, а не рыба, — хмыкнул Иван. — Лично я маму подозреваю. Она у нас способная.

— Начинаю допрос подозреваемой, — обрадовалась Лада и умчалась к маме в комнату. Вернулась она с каким-то странным выражением лица.

— Василиса, ты не склонна к инфарктам? — осторожно спросила Лада. — Нет? Ну ничего, пообщаешься с нашей мамой подольше, и инфаркты у тебя будут хронические, как насморк. Понимаешь, наша мама немножко плохо видит.

— Ну и что? — спросила побледневшая Василиса.

Она картошку собралась жарить, с луком. Лука дома не нашлось. Мама видит: что-то зеленеет на холодильнике, подумала — лучок, обрадовалась и… того. Пошинковала, поджарила и… Ванька, почему ты такого странного цвета? Прямо как безвременно усопшая лягушачья кожа, приятный изумрудный оттенок.

— Мы что, её съели? — выдавил Иван.

— Я не поняла, — пожала плечами Лада. — Ты же знаешь, как мама странно объясняет. Вроде, она поставила картошку жарить, а сама ушла в комнату заказ доделывать, вот кожа и подгорела. Мама её выбросила… Но тогда с чем мы ели картошку? А?

— Насколько я знаю маму, мы могли есть картошку с чем угодно, — мрачно сказал Иван. — Ладка, посмотри в мусорном ведре. Я не могу, меня тошнит.

Лада заглянула в ведро.

— Да, — сказала она, ковыряя какие-то странно пахнущие обгорелые крошки. — Похоже, это реставрации не подлежит. Даже если сложить вместе, как пазлы. Василиса, ты сможешь надеть жареную кожу? Да не расстраивайся ты так, плюнь. Оставайся у нас навечно: Я всегда мечтала о сестре. Надеюсь, мама не заметит, что нас стало трое.

— А отец приходит поздно, он тоже тебя не увидит, — поддакнул Иван. — Правда, оставайся. Ты ничего оказалась, нормальная девчонка.

Василиса встала, подошла к окну.

— Вы не понимаете, — сказала она грустно. — Я не могу остаться, всё ведь вышло прямо по сказке. Прощай, Иван-царевич, ищи меня в Тридевятом Царстве у Кощея Бессмертного.

Она ударилась об пол и превратилась… Нет, не превратилась почему-то. Ударилась ещё разок… с тем же результатом.

— Эй! — забеспокоилась Лада. — Так и сотрясение мозга получить можно! Ты что делаешь?

— Превращаюсь в белую лебедь, — тяжело дыша, объяснила Василиса. — Думаешь, легко? Сама попробуй.

Царевна ударилась об пол ещё раз. Снизу застучали по батарее соседи.

— Слушай, кончай волынку, — скомандовал Иван. — Или превращайся, или не долби в пол, соседям и так вчера от нас досталось. Если у них ещё и штукатурка отлетит…

Он не договорил. На полу сидела большая белая птица.

— Круто! — восхитилась Лада. — А дальше что по программе?

— Теперь я должна вылететь в окно, — сказала лебедь, расправляя крылья.

— А у нас окна ещё с зимы не распечатаны, — вспомнила Лада. — Мама их всегда в конце мая моет, когда все холода минуют.

— А что же делать? — растерялась лебедь, нервно переступая с лапки на лапку.

— Попробуй в форточку, — посоветовал Иван.

Лебедь замахала крыльями — от них прямо ветер пошёл. Птица тяжело поднялась в воздух и вылетела… Нет, не вылетела.

— Заклинило, — вздохнула Лада, глядя на белый оперённый зад с лапками в форточке. — Слишком толстая. Наша форточка ей мала.

— Подпихните меня, — жалобно простонала лебедь.

Иван и Лада изо всех сил упёрлись в белый пушистый зад.

— Надо тебе худеть, подруга, — заметила Лада. — А то ты, как Вини-Пух в кроличьей норе.

— Господи, что вы делаете? — удивилась мама, входя в кухню.

Иван и Лада с перепугу подтолкнули сильнее. Лебедь, обдирая бока, выпала из форточки, заорала, что разобьётся, потом вспомнила про крылья и улетела. В воздухе медленно кружились мелкие белые пёрышки, оседая на головы ребят.

— Да понимаешь, мама, лебедей тут набилась полная кухня, — отдуваясь, сказала Лада. — Так и прут, так и прут, просто негде повернуться. Ну, мы их в форточку и повыкидывали. Хватит с нас кота, рыбки и хомячка. Как ты считаешь?

— Вы правы, — одобрила мама. — Лебеди, пожалуй, были бы явно лишними.

Глава 12. Немного о кулинарии

— Ну и когда ты отправишься за ней в Тридевятое Царство? — спросила Лада, прополаскивая под краном пучок укропа.

— Во вторник, — хмыкнул Иван, кромсавший колбасу для салата оливье (ожидались гости). — Во вторник у нас пять уроков, сразу после физры и пойду.

— Правда? — обрадовалась Лада и от избытка чувств взмахнула вымытым укропом. Брызги полетели в Ивана, тот попытался заслониться колбасой, но тщетно.

— Ты что, совсем тупая, шуток не понимаешь? — огрызнулся Иван, вытирая лицо тыльной стороной ладони. — Какое Тридевятое Царство? И что за число такое — тридевятое? Двадцать семь, что ли?

— Ну, может, у них там царств много, вот и пронумеровали, чтобы почтальоны не путались, — объяснила Лада и принялась за петрушку. — Неужели тебе не жалко Василису? Только честно.

Иван максимально честно прислушался к своим ощущениям.

— Немножко жаль, — признал он. — Она классный ремонт нам сделала. И на дискотеке… Знаешь, после дискотеки ребята даже стали лучше ко мне относиться. Спрашивали, где я с такой девчонкой познакомился. Я сказал, как на самом деле было: возле гаражей. Семёнов теперь каждый день вокруг гаражей гулять собирается, вдруг там ещё такие есть.

Лада фыркнула:

— Твой Семёнов дурак! Он что же, думает, что царевны вокруг гаражей табунами ходят!

— Только не маши петрушкой, я ещё после укропа не просох, — предупредил Иван и положил на разделочную доску солёный огурец. — Да, жалко, что лягушка улетела. Полезное животное оказалось.

— Свинья ты, Ванька, — возмутилась Лада. — Нельзя же всё пользой измерять. «Полезное животное»! Ты ещё скажи, что она комаров ловила, тоже польза!

— Может, и ловила, — пожал плечами Иван. — Это её личное дело. Майонез где? Ну всё, я размешиваю и заправляю, а ты достань салатницу.

Лада от избытка чувств так швырнула салатницу на стол, что бедняга проехалась по всей столешнице и чудом затормозила на краю.

— Ты обязан её спасти от Кощея, — заявила Лада. — Иначе я с тобой не разговариваю. Ради него девушка лишилась шкуры, а он… Подожди, не клади салат в салатницу, я попробую. Вдруг ещё что-то надо добавить.

Лада взяла в рот ложку салата… и замерла.

— Вкусно, да? — спросил Иван. — От восторга язык проглотила?

Девочка молчала.

— Эй! — забеспокоился Иван.

Лада издала странный звук, одним прыжком пересекла кухню и выплюнула салат в раковину.

— Ванька, я тебя сейчас убью, — переводя дух, сказала она. — Во-первых, потому что не хочешь спасать царевну. А во-вторых, потому что ты заправил салат оливье сгущёнкой.

Иван застонал.

— Ты попробуй, попробуй, — предложила Лада.

— Нет, я тебе верю, — отказался Иван. — Слушай, это катастрофа. Делать вторую порцию не из чего, да и некогда. Мама вот-вот придёт, и Куликовы тоже. Кто положил сгущёнку в банку из-под майонеза?

— Я, — призналась Лада. — Мама говорит, что продукты из железных банок надо перекладывать в стеклянные, а то они делаются вредными.

— Это ты делаешься вредной, — пробурчал брат. — Чем дальше, тем вреднее. Эх, была бы здесь лягушка! Сказала бы: «Мамки, няньки, собирайтесь, снаряжайтесь, превратите сгущёнку в майонез!» — и порядок.

— Надо учиться самим делать чудеса, — заметила Лада, доставая тазик. — Есть план!

Она вывалила салат в тазик и налила туда воды из-под крана.

— Что ты делаешь с несчастным салатом? — в ужасе завопил Иван.

— Мою, — хладнокровно пояснила Лада. — Сейчас прополощу, сгущёнка растворится, и мы его по новой заправим майонезом. Я гений! Найди где-нибудь кусок марли.

Иван достал из нижнего ящика шкафа Ладкино детсадовское платье из марли, в котором она изображала снежинку.

— Отрезай спереди, — приказала Лада, изо всех сил мешая салат в плошке с водой. — А то на заднем подоле я сидела. Нехорошо через него продукты процеживать. Как говорит мама: гигиена прежде всего.

Иван протянул сестре лоскут с пришитыми блёстками.

— Сильно не отжимай, — посоветовал он, глядя, как сестра яростно закручивает в марлю содержимое тазика. — Это всё-таки салат, а не пюре.

— Ну увлеклась маленько, — согласилась Лада и вытряхнула салат в миску. — Теперь добавим майонез… А знаешь, очень даже ничего получилось.

Когда все собрались, Лада радостно сообщила:

— Мы сделали бесподобный салат. В смысле, подобного вы точно никогда не ели.

— Какие у тебя хорошие дети! — восхитилась тётя Вера Куликова. — Они меня просто потрясают.

— Меня иногда тоже, — согласилась мама.

Глава 13. Почём сейчас лебеди

Конечно, не пошёл Иван ни в какое Тридевятое Царство. Глупости всё это. Не может современный человек всё бросить и пойти спасать лягушку, даже если эта лягушка умеет делать ремонт. И вообще, Тридевятого Царства не существует.

Но стало с тех пор Ивану муторно. Дома Ладка зудит, в школе Семёнов пристаёт: познакомь да познакомь.

— Она уехала, — не выдержал наконец Иван. — В Петропавловск-Камчатский.

— Ну и дурак, — сказал Семёнов.

Иван и сам чувствовал, что дурак, но всё-таки спросил:

— Почему?

— Вот ты как-то меня гориллой обозвал, а я бы за такой на край света пошёл, типа того. Хоть в Тридевятое Царство, — сказал Семёнов и ушёл, понурясь — самый сильный, самый наглый парень из класса, всю жизнь доказывавший всем, какой он крутой.

На уроке биологии Ивану было страшно неудобно из-за того, что мама сказала про него учительнице. Он ёрзал и ждал неприятностей. Но биологичка к нему не цеплялась и только иногда посматривала серьёзно и грустно. Прозвенел звонок, Иван уже было подумал, что пронесло…

— Романов, останься.

Иван со вздохом сел обратно. Биологичка дождалась, пока все ушли, и сказала:

— Романов, ты меня извини. Наверное, я действительно зря привязалась к тебе с этой лягушкой.

— Да вы что! — изумился Иван. — Ерунда! И не думайте даже… вот!

Речь получилась не связная, но, видимо, биологичка поняла, потому что сказала:

— Тяжело, когда тебя не принимают. Я стараюсь доказать, что чего-то стою как учитель… Ну, иногда срываюсь.

— Неужели у взрослых те же проблемы? — ещё больше изумился Иван.

Биологичка вздохнула:

— Жизнь — трудная штука. Все пытаются найти себя в этом мире.

— Вы держитесь, — сочувственно произнёс Иван. — Потом станет легче. Так говорят.

— Да, — кивнула биологичка и улыбнулась. — Будем драться дальше. Ты иди, Романов, на урок опоздаешь.

«Все пытаются найти себя в этом мире», — повторял Иван слова учительницы. — Верно. Только не у всех есть лягушка, которая…

Но что «которая», Иван не сформулировал.

Дома его встретила совершенно зарёванная Лада. Это было так на неё не похоже, что Иван перепугался:

— Тебя кто-то побил?

— Что?! — возмутилась сестра. — Да я сама его побью, этого кого-то, пусть только полезет.

— А чего ревела?

— Мне снился вещий сон, — шмыгнула носом девочка. — Давно, ещё ночью Я потом про него забыла, потому что в школе было много дел. Надо было напинать Мухину и Беляшкину. Не, Беляш кину не надо было, но он сам напросился. И ещё мы писали сочинение про молодое поколение, а на физкультуре на меня упал «козёл»… В общем, я была занята под завязку. А пришла домой и вспомнила.

— И что же тебе снилось? — поинтересовался Иван. Он знал: чтобы довести сестру до слёз, нужна катастрофа не меньше атомной войны.

— Мне снилось, что Василису подстрелил браконьер! — выпалила Ладка. — Она же теперь лебедь, она летела, а он в неё выстрелил, подбил крыло и понёс продавать на птичий рынок! Ванечка, поехали на птичий рынок! Её там сейчас продают! Как рабыню в «Хижине дяди Тома»!

— Ты взбесилась! — воскликнул Иван. — Какая хижина! Какая рабыня! У меня завтра контрольная по геометрии.

— Ну, Ваня, ну, пожалуйста! Я бы одна съездила, но она, наверное, тяжёлая. Я её не допру, если она без сознания после прострела… или как там это называется. И возьми деньги. Я не знаю, почём сейчас лебеди.

— Семёнов прав, я действительно дурак, — вздохнул Иван, засовывая в кошелёк кучку десяток. — А сестра у меня ещё глупее. Очевидно, это семейное. Или заразное.

На птичьем рынке продавалось всё, кроме слонов и носорогов. Ладка забыла про свои тревоги, оживилась и поминутно дёргала брата за рукав:

— Вань, а давай купим жену для Валерия Иваныча! Вон ту, блондинку, — Лада показала на белую хомячиху.

— У неё глаза красные, — отверг блондинку Иван.

— Ну и что, может, она много читает по ночам! Сначала с газетой ознакомится, а потом в защёчные мешки запихивает. Ой, котята! Какие у них морды сплюснутые! У мопсов, это такая собачья порода, точно такие же! У них папа — собака мопс, а мама — кошка. Да знаю я, что у персидских котят всегда мордочки такие, но интереснее же, если у них папа мопс.

— Собаки на кошках не женятся, — возразил хмурый Иван.

— Ой, да знаю! Какой ты скучный, Ванька! Смотри, коза! Нет, козу не будем покупать, на меня вчера на физре «козёл» упал, так что я теперь козлиную породу не люблю. И грустная она какая-то… Наверное, есть хочет.

— Я тоже грустный, — вздохнул Иван. — По той же причине. Я после школы пообедать не успел, ты меня сюда потащила. И если этот твой вещий сон…

— Вон она! — перебила брата Лада и бросилась за ряды клеток с попугайчиками. Иван прищурился, ничего толком не увидел и побежал следом. Девочка затормозила перед небритым дядькой явно криминального вида. В руках он держал корзину, из которой высовывалась белая птичья голова на длинной шее.

— Это она! Василиса! — торжествующе закричала Лада. — Я её сразу узнала!

— Да ты очумела, — пригляделся Иван. — Это же не лебедь, это гусь.

— Сам ты гусь, — обиделся небритый мужик. — Это гусыня. Зовут Манька. Бери за сотню, хорошая гусыня, жирная. Хочешь — ешь, хочешь — яйца нести будет.

— Только Маньки мне для полного счастья не хватало, — вздохнул Иван и потащил сестру прочь, но та упёрлась:

— Ванечка, это точно она! Просто заколдованная! Посмотри, какой у неё умный взгляд!

Иван подозрительно покосился на гусыню. Та с не меньшим подозрением посмотрела на Ивана и произнесла:

— Га-а!

— Видишь, это она здоровается! — обрадовалась Лада. — Василиса, скажи, что ты Василиса!

— Га-га! — подтвердила гусыня.

— Манька она, — повторил честный мужик.

— Ваня, купи-и-и! — взвыла Лада. — Её же съедят! Или заставят всю жизнь нести яйца. Неизвестно, что хуже.

— Как вы мне обе надоели, — поморщился Иван, доставая деньги. — Родителям сама объяснять будешь.

Глава 14. Про Маньку в шкафу и многое другое

Про обратную дорогу надо было бы рассказать отдельно, но тот, кто не ездил с гусём в автобусе, всё равно до конца этой прелести не поймёт. Дома Иван в изнеможении упал на диван и сказал:

— Всё. Я сдох. Со своей птицей сама разбирайся.

Лада битый час ползала на коленях вокруг гусыни, убеждая её заговорить человечьим голосом. Гусыня попалась стойкая и на уговоры не поддалась. Тогда Лада решила помочь Василисе выйти из гусиного обличия. Она дёрнула птицу за хвост, на что гусыня отреагировала весьма бурно. Виртуал глядел на всё это из-под дивана ненавидящим взглядом. Он не сомневался, что Лада специально притащила этого белого монстра, чтобы его, кота, вконец извести. Наконец пришла мама.

— Мам, я тут нечаянно истратил сто рублей, — сказал Иван.

— Очень жаль, — жизнерадостно ответила мама. — У меня на эту сотню были планы. А на что истратил?

— На лебедя, — встряла Лада. — Только он немножко гусь.

— Действительно гусь, — удивилась мама. — Не помню, чтобы я хотела иметь дома гуся.

— Посмотри, какая хорошая гусочка, — заворковала Лада. — Белая, пушистая. Манькой зовут. Ты ведь рада, правда, мамочка?

— Разве рада? — опять удивилась мама. — Не уверена как-то… Ну да ладно. Конечно, жаль, что это не попугайчик, но хорошо, что не страус. А что скажет папа?

— Мы его спрячем под диван, — предложила Лада. — Не папу, а гуся. Хотя папу, наверное, проще. А когда папа уйдёт на работу, выпустим.

«Я так и знал, — разнервничался Виртуал. — Под мой диван!»

— Гусь под диваном расплющится, — задумчиво сказала мама. — Есть такое блюдо — цыплёнок табака, когда цыплёнка жарят под тяжёлой крышкой. У нас будет гусёнок табака.

«Ещё и табак! — ужаснулся Виртуал. — Ненавижу, когда курят! У себя под диваном я табак не потерплю».

— Ладно, мама, я рада, что гусыня тебе понравилась, — сказала Лада. — Ты её накорми и засунь за хомячка… Только сначала вытащи из шкафа, она почему-то туда залезла. А я пойду собирать Ваньке вещи в дорогу. Он идёт в Тридевятое Царство спасать лебедь.

— Ещё одну? — удивилась мама. — Ладочка, если у нас дома кроме гусыни ещё и лебедь появится…

— Мама, она шутит, — крикнул с дивана Иван.

— Твоя сестра никогда не шутит просто так, — серьёзно ответила мама. — Пошутит-пошутит, а потом по дому гуси-лебеди стаями полетят.

«Пора искать других хозяев, — вздохнул Виртуал. — Обстановка накаляется».

Довольно скоро Лада вернулась, держа туго набитый полиэтиленовый пакет с нарисованным Дедом Морозом.

— Я перечитала «Царевну-лягушку» и всё тебе собрала, — объявила она. — В сказке Ивану-царевичу помогали медведь, селезень, заяц и щука. Я положила тебе медведя, с которым ты в детстве играл, плюшевого, с оторванным ухом. Вместо селезня возьмёшь Маньку. Зайца у меня нет, зато есть книга «Основы кролиководства». Видишь, какая толстая? И переплёт твёрдый. Треснешь Кощея по башке. Это даже удобнее, чем мягким зайцем бить. «Основы кролиководства» лучше любой палицы — гораздо убойнее. С щукой тоже напряг, но я взяла из холодильника селёдку.

— Она же должна нырять в море за яйцом! — развеселился Иван. — Как же она нырнёт, солёная и безголовая?

— Должна — значит, нырнёт! — сурово сказала Лада. — А голова в женщине не главное. Это папа говорит, он разбирается.

— Лада, ты ведь уже большая, всего на год моложе меня, — вздохнул Иван. — Неужели ты веришь во всю эту чепуху вроде тридевятых царств, ныряющих селёдок…

— Мам, если бы твоя царевна улетела и просила её спасти, ты бы пошла в Тридевятое Царство? — спросила Лада.

Мама, отчаявшаяся вытащить Маньку из одёжного шкафа, ответила не сразу:

— Я бы, конечно, пошла. Но ты, Ванечка, не ходи. Нету никакого Тридевятого Царства. Надо жить реальной жизнью. Ищи своё место в этом мире. Среди людей, а не среди царевен. Ах ты, животное… Я не тебе, я гусыне. Ну прилипла она в шкафу. Ещё и шипит.

— Царевны тоже люди, — упрямо возразила Лада.

— Какая, однако, энергичная птица… Пусть лучше в шкафу живёт, — сдалась мама. — Только что будет, когда папа утром полезет за рубашкой?

— Да, — скучно сказал Иван, посмотрев маме в глаза. — Ты права. Буду жить реальной жизнью. Может, даже с Семёновым подружусь. Он в последнее время не дразнится и с кулаками не лезет.

— Подари ему что-нибудь, — посоветовала мама. — Например, гусыню. Человеку будет приятно.

В гостиной зазвонил телефон. С удовольствием покинув темпераментную Маньку, мама взяла трубку:

— Алло! Да. Ваня, это тебя.

В трубке звенел далёкий-далёкий, смутно знакомый голосок:

— Привет, Иван-царевич! Ну что, ты идёшь? Может, номер царства забыл?

— Нет, я помню, что тридевятое, — не веря своим ушам, сказал Иван.

— Ты приходи скорее! — звал голос. — Кощей такой страшный, я его боюсь! Ну, пожалуйста! Очень тебя прошу!

— Тридевятого Царства не бывает, — тупо сказал Иван. — И Кощея тоже не бывает. И царевен. Вообще ничего хорошего не бывает. Бывают только контрольные по геометрии.

На другом конце замолчали. Потом тихо-тихо положили трубку.

— Пойдём ужинать, — сказала мама.

— Да, — кивнул Иван. — Поужинаю, потом просмотрю теоремы к завтрашнему уроку…

На кухне Лада достала тарелки, мама помешала картошку на сковороде, заварила чай. Иван схватил горбушку, он любил перед началом ужина съесть горбушку, ему за это всегда выговаривали. Мама разделила на четыре части всю наличную колбасу и отложила четвертушку в холодильник — для папы. Лада сомневалась по поводу варенья: какое она больше хочет, вишневое или клубничное. Всё было нормально, как всегда.

Иван встал, вышел в коридор и надел куртку.

— Я скоро вернусь, — сказал он. — У меня срочное дело.

И побежал по лестнице, размахивая туго набитым полиэтиленовым пакетом с нарисованным Дедом Морозом.

Потому что иногда приходится кого-то спасать…

Издательство «АКВИЛЕГИЯ-М» представляет новую серию «Глаз Дракона»
Тамара Крюкова «Хрустальный ключ»
Герои приключенческой повести известной детской писательницы, лауреата многих премий Тамары Крюковой Петька и Даша, приехав на лето к бабушке в деревню, узнают, что Ведьмино болото в старину было целебным озером. Дети мечтают избавить заколдованный источник от чар, но для этого нужно совершить полное опасностей путешествие по Долине Миражей и Царсгву Теней, где они встречаются с мифологическими персонажами: страшными людьми-волками — волкоддаками, коварными старухами-птицами — богинками, прекрасными русалками — берегинями, отважными воинами — блажинами, непредсказуемым Анчугкой…

Георгий Почепцов « Золотой Шар»
Главный герой приключенческой повести Георгия Почепцова Бёлояр случайно становится обладателем волшебного Золотого шара, который может исполнить любое желание. Но завладеть шаром стремятся и тёмные силы. Белояру приходится скрываться. Его путь лежит в Страну гномов, однако чёрные лучники и зловещие пугачи подстерегают его на каждом шагу…

Георгий Георгиевич Почепцов — доктор филологических наук, профессор, автор всемирно известных книг по теории коммуникации, создатель увлекательных приключенческих повестей и романов для юных читателей.

Самые смешные истории о проделках современных мальчишек и девчонок в школе и дома вы найдёте в весёлой серии «Школьные прикольные истории».

Эти книги написали для вас замечательные детские авторы: Тамара Крюкова, Марина Дружинина, Валентин Постников, Дмитрий Суслин, Анна Кичайкина, Александр Хорт и др.

СЕРИЯ «ТУЗИК, МУРЗИК И ДРУГИЕ…»
Серия «Тузик, Мурзик и другие…» будет интересна всем, кто не безразличен к судьбе тех, «кого мы приручили», кто не зачерствел душой, кто понимает, что всё живое на нашей планете едино.

В серию вошли лучшие произведения современной российской литературы замечательных авторов, пишущих для детей, — Валерия Воскобойникова, Леонида Сергеева, Анны Никольской, Михаила Андреева, Олега Трушина, Натальи Крудовой и других.

Эти книги «полезно почитать и детям, и взрослым. Душа вспоминает, что в мире есть не только работа, деньги, бытовые проблемы, но и доброта, вечность, дружба, любовь».

(«Литературная газета»)

Тамара Крюкова. «Гений поневоле»
Герой повести Артем Тарасов, наигравшись в компьютерную игру, обнаруживает у себя необычайные способности к математике. Однако это не радует его. Прочитав научную статью о возможности создания биоробота, он понимает, что стал жертвой чудовищного эксперимента.

Тамара Крюкова. «Призрак сети»
Ученому, занимающемуся аномальными явлениями, удалось снять на цифровую камеру призрака. Он и не подозревал, что фантом вырвется в Интернет, а молодо user, любитель приколов и розыгрышей, окажется в XIII веке.

Увидеть живого Александра Невского — круто! Но по-настоящему биться со шведскими рыцарями — это уже не шуточки…

«Призрак сети» — просто ОЧЕНЬ ИНТЕРЕСНАЯ книга!.

Мария Семёнова, писатель-историк.

Тамара Крюкова. «Ловушка для героя»
Артем Тарасов случайно попадает на фирму, занимающуюся программированием виртуальных игр, а затем и сам становится главным действующим лицом одной из них. Сначала необыкновенные рискованные приключения вызывают восторг, но скоро игра начинает влиять на события, происходящие в реальной жизни. Близким Артема грозит смертельная опасность. Чтобы предотвратить беду, Артему предстоит найти ответ на вопрос, кто ведет эту жестокую игру.

«16+» представляет книги современных авторов разные по настроению: романтические и трагические, шутливые и серьёзные, из которых, как из кусочков мозаики, складывается пёстрая картина современной жизни. При всей несхожести вошедших в серию произведений их объединяет вечная тема любви.
Читайте в серии «16+»
Тамара Крюкова «Телепат» Тамара Крюкова «Костя + Ника», Тамара Крюкова «Единожды солгавший», Тамара Михеева «Не предавай меня»

Андрей Неклюдов «Звезда по имени Алголь»

Триптих в чёрно-белых тонах


Оглавление

  • Требуется гувернантка для детей волшебника
  •   Пролог
  •   Глава 1. Комната с видом на дракона
  •   Глава 2. Обычный день в обычном замке
  •   Глава 3. Проблемы рептилий
  •   Глава 4. История одного мятежника
  •   Глава 5. Подуть и поцеловать
  •   Глава 6. Трудная судьба сухой ветки
  •   Глава 7. Нападение на привидение
  •   Глава 8. Штаны для привидения
  •   Глава 9. История того же самого мятежника
  •   Глава 10. Хвосты, носы и котлеты
  •   Глава 11. Выйти замуж за капитана
  •   Глава 12. Вобла в небе
  •   Глава 13. Наконец-то дракон
  •   Глава 14. О пользе вечерних прогулок
  •   Глава 15. О воде солёной, сладкой и мокрой
  •   Глава 16. Тяжёлый вечер
  •   Глава 17. Дети — цветы жизни
  •   Глава 18. Переходим к водным процедурам
  •   Глава 19. Я хочу!!!
  •   Глава 20. Появление ведьмы
  •   Глава 21 Рассказ привидения
  •   Глава 22. Некоторые проблемы лучше не решать
  •   Глава 23. Счастливый конец?
  • Зелье для похудения
  •   Глава 1. Толстая принцесса
  •   Глава 2. Мышьяк в компоте и лягушка для похудания
  •   Глава 3. Мы едем, едем, едем
  •   Глава 4. За дружбу обидно
  •   Глава 5. Баба Яга идёт на дело
  •   Глава 6. Физкультпривет от царевича
  •   Глава 7. Немного об охране окружающей среды
  •   Глава 8. Раскинулось море широко
  •   Глава 9. И вот уже горы встают на пути
  •   Глава 10 Проблемы скотоводства
  •   Глава 11. Дубина для похудания
  •   Глава 12. Дела королевские
  • С лягушками расставайтесь, или осторожно, царевна-лягушка
  •   Глава 1. Не плюйте в незнакомые лужи
  •   Глава 2. Способы добывания царевен из лягушек
  •   Глава 3. У лягушек тоже нервы
  •   Глава 4. Чуть-чуть о дуэлях
  •   Глава 5. И тут вмешался случай
  •   Глава 6. Пейзаж с цунами
  •   Глава 7. Лягушка идёт на дело
  •   Глава 8. Похищение века
  •   Глава 9. Проблемы педагогики, или Лягушка из уважения
  •   Глава 10. Царевна, светящаяся в темноте
  •   Глава 11. Лебеди были лишними
  •   Глава 12. Немного о кулинарии
  •   Глава 13. Почём сейчас лебеди
  •   Глава 14. Про Маньку в шкафу и многое другое