КулЛиб - Классная библиотека! Скачать книги бесплатно 

Король-чародей Поттер [alex shaman] (fb2) читать онлайн


 [Настройки текста]  [Cбросить фильтры]
  [Оглавление]

alex shaman Король–чародей Поттер


Пролог POV Короля–чародея


Как и приказал темный властелин, мы направились осаждать Гондор. Поначалу все было хорошо: мы дошли до Осгилиата и взяли город, при этом заставив гарнизон отступать. Потом начались проблемы. Когда я и остальные назгулы погнались за остатками, из города выскакал белый всадник. При помощи заклятия света старик заставил нас отступить. Но дело было поправимо. Дальше — хуже. Когда началась осада, вначале все было хорошо, нет, все было замечательно, пока вдруг, как черти из табакерки, на нас не напали роханцы. Эру побрал бы этих коневодов. Напав сбоку на наши войска, они смели орков, как огромная волна. К счастью, вскоре подошло Харадримское подкрепление. Но коневоды и их перебили. Тогда уже я напал на Роханцев и убил их правителя, надеясь сломить их боевой дух. Знал бы я, чем это все закончится. Когда подбежал тот мальчишка, я усмехнулся. Победить его будет легко. Он был шустрым, но мне удалось достать его. А потом появился этот полурослик, чтоб он сдох в подземельях Дол–гулдура. Эта мелкая тварь сумела ранить меня. Причем клинком моих заклятых врагов арнорских дунедайн. Но я не боялся, так как знал, что мужчине не убить меня. Когда же мальчишка оказался девушкой, меня сковали страх и ужас. Последнее, что я помню — это меч, вонзенный мне в голову.




Глава первая

Первым, что я почувствовал, была боль. Страшнейшая боль, казалось будто я изменник которого пытают в глубинах Нуменорских темниц. Ощущение боли в некоторых местах был столь велико, что я дотронулся до тех мест, понял, что материален. Я давным давно забыл это восхитительное чувство, да жизнь в бестелесном состояние назгула имеет множество плюсов, но дух не может ощущать вкус пищи, призрак не в состоянии чувствовать запах, а виденье его составляет лишь черно–белое уныние, он не способен испытывать никакие чувства, о как же давно я не был живым, настолько давно, что вся моя предыдущая жизнь казалась мне бесконечной иллюзией, чем–то столь далёким, о как мне жаль, что я доверился тогда Орхальдору… Видимо сам Иллуватор дал мне шанс на существование, и я не Тар–Кириатан–Коррабел, если не использую этот шанс. Да и судя по тому, как легко мне дается свобода мысли, память мне остались в качестве наследия от дитя в которое я поселился. Чтож, хорошо что я уделял время на изучение техник связанных с разумом, это позволит мне посмотреть жизнь мальчика как можно быстрее при этом не сойдя с ума от пласта информации что словно камнем падет на мою голову.


Потратя на это несколько часов, я узнал немало интересного. Первое: то дитя, чье тело досталось мне при вселении звали Гарри Поттер. Второе: он живёт в доме дяди и тети, которые сильно недолюбливают его. А Вернон Дурсль позволяет себе поднимать руку на ни в чем неповинное дитя. Пусть я и не ощущал радость отцовства, но даже самый ничтожный червь Нуменора не поднимет руку на дитя, которое ему ничего не делало. Да и сам мир не слишком то отличается от моего нынешнего родственника. Да, юное дитя было умно не по годам и запоминало разговоры взрослых, и та грязь, которую не смог понять ребёнок окатила меня с такой силой… Я должен очистить этот мир, помочь ему сбросить оковы ненависти во имя… рабские узы Саурона больше не чувствуются. Чтож тогда я очищу этот мир во имя того, кто помог мне перенеся сюда. Я, ангмарский Король–чародей, стану властелином этого мира. Но для начала мне нужен план. Я должен всё предусмотреть, любая мелочь и деталь может оказаться роковой, я не имею права на ошибку и не могу погореть на мелочах как мой бывший господин. Но, сил все меньше, я больше не могу противиться зову снов…


— Вставай, мальчишка, вставай! — Вначале, я совершенно ничего не понял. Какой такой мальчишка? Но осознание пришло ко мне мгновенно и я сказал самым покладистым тоном:

— Да, тётя Петуния.

Встав, я сразу пошел на кухню, готовить завтрак для всей семьи. Через несколько минут на кухне собралась вся семейка, и человек которого я убью первым, сказал:

— Приготовь нам яичницу с беконом дрянной мальчишка, быстро! —

К счастью рецепт всплыл у меня в памяти, и я начал готовить. Попутно размышляя о том, почему он так плохо относится к нивинному ребенку, ведь своё дитя тот любит, а судя по мальчишке даже слишком сильно. У нас в Нуменоре, всем детям помогали, ведь именно за ними будущее государства. Через некоторое время завтрак был готов.

— Петуния, — сказал Вернон самым мягким тоном на который был способен. — Мне на работу пораньше. У нас совет директоров из–за возможного слияния с другой компанией, поэтому вернусь поздно.

— Но Вернон, сегодня Диди нужно на стрижку. С кем мы оставим мальчишку?

— А что, старуха Фигг не может присмотреть за ним? — удивление крайне чётко читалось на его лице вперемешку с раздражением. Раздражением на меня судя по эмоциям.

— Я не знаю, обычно она соглашается.

— Ну что же, я позвоню ей и спрошу.

Через несколько минут пришёл дядя Вернон и сказал:

— Миссис Фигг согласилась присмотреть за мальчишкой, — и потом выразительно посмотрев на меня, сказал:

— Только попробуй сотворить один из твоих фокусов и лишишься еды на неделю, ты понял меня?

— Да, дядя Вернон, — ну а что я могу ему сказать, а тем более сделать. Но это только пока, уж поверь, очень скоро ты поплатишься за все, что сделал.

Минут через двадцать я был у дома миссис Фигг. Память подсказала мне, что это старушка, у которой много кошек. Кошки — это местные домашние животные. Отлично, можно при помощи магии я смогу поглотить жизненную энергию из этих созданий, а благодаря тому что их у миссис Фигг около тридцати, мне хватит и чуть–чуть, после чего я преобразую эту энергию в манну, восстановив при этом свою магическую силу. К счастью у самого мальчика тоже была магическая сила, так что это будет куда проще. Пока я размышлял об этом, миссис Фигг открыла дверь и сказала:

— Привет, Гарри! Заходи скорее. Дядя с тётей тебя не обижали?

— Нет, миссис Фигг, — буду я говорить этой старушке о своих проблемах.

— Миссис Фигг, а можно я поиграю с вашими кошками?

— Конечно можно, Гарри, — сказала Фигг.

— Ты иди поиграй, а я пока что–нибудь приготовлю.

Так, если верить памяти, то у меня минут 40–50. Отлично, время есть.

Кис–кис–кис! Где же вы?

Коты оказались в гостиной, их было много. Что же, больше силы. Хм, а сил которых я набрал, мне должно хватить на подчинение Дурслей. Будет забавно заставлять их выполнять самую грязную работу, наблюдая за теми, кто заставлял дитя работать в качаестве слуги. Меня это более чем устраивает.


Вернувшаяся минут через сорок миссис Фигг увидела спящих котов и улыбающегося Гарри.


Весь оставшийся день я смотрел альбомы и слушал истории про котов, всё также улыбаясь. Ох, как же сложно было держать улыбку и с выражением интереса слушать про этих кошек, но к счастью в бытности своей Нуменорского аристократа я всегда лучше всех умел держать умное лицо, даже когда мне хотелось спать. Все же в бытности князя ученого были и минусы. Наконец, день закончился, и тётя Петуния пришла за мной.

— Здравствуйте, миссис Фигг. Спасибо, что согласились присмотреть за Гарри, — сказала тётя, улыбаясь так фальшиво, что я еле удержался от презрительной гримасы. — Пойдём Гарри, — сказала она.

Когда мы пришли домой Петунья сказала:

— Сейчас же иди в чулан и спать!

— Да, тётя Петуния, — сказал я еле удерживая грустное лицо, но внутри радуясь. Есть больше времени на подготовку, буду отдыхать и готовиться к ритуалу. Через несколько часов, когда все уснули, я при помощи телекинеза открыл замок и поднялся наверх. Открыв дверь спальни, начал нараспев шептать старинное заклинание подчинения.

— Ifaliverotigun arileve ferilony! Аlirolu fovazydomy ratigan!

Над Дурслями возникла вспышка тьмы, и я почувствовал, как они стали рабами моей воли, как когда–то я был рабом воли Саурона. Чтож, это заклятье лишило меня всех магических и жизненных сил, а ведь это довольно простое заклинание, по сравнению с тем же Черным Мором и рядом не стояло. Да и магический взрыв тоже будет на три порядка труднее. Чтож, будем восстанавливать силы, и искать знания.

* * *


В это же время, в Хогвартсе


Альбус Дамблдор, кавалер ордена Мерлина первой степени, глава Визенгамота, чувствовал, что что–то происходит. Что появилась сила, которая поменяла равновесие. Да, сейчас свет главенствует, но равновесие рушится, увеличивается сила тьмы, и ради всеобщего блага он должен уничтожить её. Гарри Поттер, бедный мальчик, который должен стать орудием, карающим мечом света. Но это все ради всеобщего блага. А ради него иногда приходится идти на жертвы. Том готовится к возвращению, старый маг ощущает это всеми фибрами души. А крестражи, кроме двух так и не найдены. Один из них чаша Пуффендуй — артефакт, выпив из которого можно исцелиться от многих болезней. Хельга хотела повторить великий Артефакт Древних Магов — Святой Грааль. Но даже у одной из гениальнейших ведьм своего времени это вышло лишь частично. А другой… Гарри Поттер, дитя из пророчества, как жаль его, однако мальчик крестраж, и из–за этого он должен умереть ради всеобщего блага.

* * *


Следующее утро.


Проснулся я поздно, ощущая до сих пор чувство слабости во всем теле. Увидев своих новоиспеченных рабов, я сказал

— Приготовьте мне обед, и ведите себя как обычно, но не по отношению ко мне. — где–то в душе чародея всколыхнуло мстительное чувство, один из последних подарков маленького Гарри.

Глава третья

Следующий месяц лета прошёл для меня просто замечательно. Я медитировал, собирая магическую силу мира, занимался магией мысли на кузене, и многое другое. Подчинить ребёнка было слишком даже для меня: ветерана многих войн, человека уничтожившего чумой легионы орков, мастера магических искусств и Главнокомандующего Мордорских орд. Конечно можно было грубо сломить его волю, но и это слишком. Можно пойти по иному пути. При помощи менталистики корректировать его мысли и манипулировать сознанием. Вся наглость постепенно исчезала сменяясь волей, да и сам юный Дурсль начал бегать и даже записался на курсы по боксу. Пусть и первой его целью были драки для поднятия авторитета, постепенно я сумел выдавить эти недостойные мысли, сменив их на то, что спортсмены нравятся девочкам. Не забывал и о развитии в физическом плане. Каждый день я бегал, прыгал, тренировался. Несмотря на то, что прогресс в этом мире заметно ушел вперед, даже появились такие удивительные вещи как телефон и телевизор, мой меч как и моя магия не раз мне помогали в боях, и изменять себе я не намерен. Поэтому мне нужен меч, который мне будет полностью подходить. Но Артефакт такого высокого уровня мне создать не по силам, так что, либо ждем волшебников, которые если верить воспоминаниям Петуньи придут ко мне ближе к сентябрю, либо самому пытаться создать его лет через пять. Хотя с обычным мечом я могу тренироваться хоть сейчас. В общем, делал все, что не позволяла мне оболочка назгула и жизнь предыдущего владельца. Так же, просканировав память Петунии, я узнал, что та всегда хотела быть волшебницей и всегда завидовала своей сестре.

И ещё, оказывается, что я был кем–то вроде героя в мире магов, из–за того, что в полуторагодовалом возрасте одолел тёмного мага по имени Волан–де–морт. Что меня поразило, так это то, что маги не собрались вместе и не убили тёмного. Ведь если верить Петунии, то в одной только Великобритании живёт несколько сотен тысяч магов. А ведь есть и другие страны. Так же, оказывается, маги здесь живут втайне от простых людей.

После того, как я нашел в библиотеке об инквизиции, которая огнём и мечом охотилась на магов в течение нескольких веков, я поразился глупости магов. Ведь они могли сделать очень, и очень много. Могли при помощи зелий стравить высшие чины инквизиции, разделив их этим, так как во всех разумных на уровне инстинктов есть жажда власти. Они могли подчинить инквизиторов своей воле, могли наслать чуму, сжигать города, устраивать катаклизмы и стихийные бедствия. Да, конечно, немногие способны на подобное, но при должном усердии, так смогли бы все, ведь порог силы каждого мага безграничен. Это я узнал ещё в школе магов Нуменора, когда был ещё учеником. Как маг я сейчас практически полный ноль, который обладает силой школьника как и положено, но это компенсирует изощренность и знания о магии. В магии мысли проблем почти не было. Я читаю мысли восьми из десяти людей, а с остальными двумя проблемы. У них есть щиты. У некоторых они толще и больше, а у некоторых тоньше и хлипче. Что странно, так это то, что они одеваются в странные наряды. Выходит, что это либо сумасшедшие, либо маги. Во втором случае я должен был уходить из того места как можно скорее, что и делал.

Ещё, я потихоньку, при помощи магии, восстанавливал организм. На это уходила львиная доля энергии, но появились плюсы. Я перестал быть похожим на восьмилетнего ребёнка. Зрение стало восстанавливаться, как и много других вещей. Также я не забывал о том, что мне скоро одиннадцать, и я получу письмо. Если верить Петунии, то ответ мне нужно отправить совой. Если не оправишь, то за тобой придёт преподаватель. Что мне выгодно в первую очередь. Если я увижу мага, то по нему узнаю примерный уровень их способностей, и то к чему мне готовиться.

Ещё я боролся в своём разуме с тем существом, потихоньку поглощая его и получая знания. К сожалению это капли в океане. Мне потребуется 5–6 лет, чтобы поглотить это нечто. И может, год, чтобы повторить. Благодаря тому сгустку я выучил несколько слабеньких заклинаний, повторяя их в практике. Оказывается, что местным магам нужен предмет концентрирующий магию для упрощения колдовства. ЧЕПУХА. Подобные предметы нужны или слабакам, или глупцам, или совсем уж детям лет 6–9. В Нуменорской библиотеке я читал о подобных вещицах: палочки, посохи, жезлы. Они помогают лишь в самом начале, а после, потенциал мага с такой вещицей трудно увеличивать. Хотя разумеется в затяжной битве нужно сохранить как можно больше сил, а не фонтанировать магией, однако именно потери помогают развивать резерв. Нет, есть, конечно, артефакты, подобные посохам истари, или кольцу ректоров академии, которые не тормозят мага, а наоборот только помогают им, но даже у нас в Средиземье подобных было не больше пары сотен. Нет, тормозить свою магию я не стану. Я и сейчас почти ничего не могу, а что будет дальше? И есть что–то более страшное, с каждым днем я становлюсь более похожим на ребенка, появляются порывы, желания которые я не в состоянии контролировать. Да, я до сих пор зрел и способен мыслить чётко и ясно, но с каждым днём это сложнее и сложнее.


Когда наконец пришло письмо с адресом «Чулан под лестницей» я обрадовался. Но Эру задери этих волшебников. Неужели они не могли отправить нормального преподавателя! Что это за помесь тролля с гномом? У меня нет вежливых слов, а я все–таки один из самых вежливых людей Арды, из–за вомпитания. Это существо выбило дверь, с помощью магии приделал Дурслю–младшему поросячий хвост, дал мне торт, вкусный кстати говоря, за одно это ему большое спасибо, но не прощу такого поведения. Но то что он сказал… «Я это, другом твоих родителей был. Малехонького такого помню тебя, когда привез сюда. Профессор Дамблдор тебя тут оставил. Профессор Дамблдор великий человек! А Джеймс и Лили твои родители были настоящими гриффиндорцами и замечательными людьми да.»

То, что я не знаю кто этот «Сам–знаешь–кто» — не важно. Так вот оказывается он нереально мощный источник магических сил для меня–нанешнего. Поглощая его жизненные силы, я восстановил весь свой потраченный за день резерв силы, а тот сказал, что спать хочет. И то не факт что из–за меня. Хм, я, кажется, знаю как мне его использовать. Так что, скоро мы пойдём в Косой переулок. Это такой городок магов. Там я смогу купить книги по магии, познакомиться со сверстниками, узнать о грешках магов… А пока спать.



Утром, после того, как меня разбудил Хагрид, мы отправились в переулок. Идти нам нужно было, через бар Дырявый котел. Когда мы вошли, начался откровенный фарс.

— Привет, Хагрид, тебе как всегда?

— Нет, я пришёл с юным Гарри за покупками, — и началось…

— Бог ты мой, Гарри Поттер! — дальше больше, все вскакивали и начинали передо мной кланяться.

— Какая честь, мистер Поттер!

— Дорис Крокфорд, мистер Поттер.

— Делалус Дингл, мистер Поттер. Я ваш самый большой поклонник! Можно пожать вам руку?

И ведь пожал. Все пожали. Кто–то даже три раза. К счастью, Хагрид их отогнал. Я начинаю немного уважать его… стоп, что за мысли. Магов много, и надо успеть их прочесть как можно быстрее. К счастью, еще мой отец научил меня технике чтения сердец и душ. Она способна помочь мне почувствовать эмоции людей в нескольких десятков метров от меня. К тому же я смогу почувствовать их силы как магов, идеально в общем против шпионов. Пора бы её использовать. Здесь много магов, и я смогу узнать насколько сильна их магия, и услышу их мысли. Ничего себе! Весьма сильны, уважаю все поголовно могли бы стать полноценными гражданами–магами Нуменора, но не более. Далше слабы, но я изначально ожидал более низкого уровня так что… Ого, вот это мощь. С такой силой он легко одолеет… стоп! Стоп! Эту энергию я не спутаю ни с чем. Паразит, и не просто паразит, а со знакомой душой. В моем разуме точно такая же. Интересно.

— Хагрид, а кто это?

— Это профессор Квиррелл, Гарри. Идем, я вас познакомлю… — как я понял из разговора, этот профессор путешествовал по лесам Албании. Где, похоже, и подцепил эту заразу. К счастью для меня, паразит что пьёт из Квиррелла магические и жизненные силы является Темным Лордом Волдемортом и к нему идут ещё 6 потоков магии. Сам же сосуд не проживет и года. К несчастью, паразит может перекинуться на меня и захватить контроль. Хотя не думаю. Тот превосходит меня в магической силе, но у меня есть то, чего нет у него — полноценная душа. Скорее всего, этот маг, как и Саурон, поделил свою душу, и похоже больше чем на две части, вероятно, что на семь–восемь.

А по закону Эру, осколок души не сможет победить целую душу. Исключения есть в двух случаях: если существо с целой душой безвольно и бесхребетно, или, если тот сам согласился на это, как в случае с Квиреллом. К счастью, профессор ушел, и мы с Хагридом пошли дальше. Когда мы подошли к кирпичной стене, хранитель Хогвартских ключей постучал по одному из кирпичей несколько раз, и открылся проход. Чего только не было в этом переулке: и магазины для одежды, и магазины для метел, что бред полный.

Но над ними возвышались высокое белое здание.

— Хагрид, как мы все это купим? У меня ведь нет денег.

— Не волнуйся Гарри, сейчас мы сходим в банк и возьмём их. Вон–то здание и есть банк Гринготтс. Это самое безопасное место в мире, ну кроме Хогвартса.

Когда мы вошли в банк, я увидел странных существ.

— Хагрид, кто это? — спросил я.

— Это гоблины Гарри. Гоблины работают в банке Гринготтс, охраняя и приумножая богатство волшебников.

Когда мы подошли к одному из гоблинов тот спросил:

— Вы что–то хотели?

— Мистер Гарри Поттер хотел бы посетить свой сейф.

— А у мистера Поттера есть его ключ?

— Да, минутку, он где–то у меня, — спустя минуту, в течение которой великан успел вывалить на стол корм для собак, связку ключей, перья, бумажки и много других вещей, ключ был найден.

— Прошу за мной, — проскрипел гоблин.

— Хагрид тебе лучше остаться, — сказал я.

— Но Гарри, мне нужно идти вместе с тобой, профессор Дамблдор сказал…

— Хагрид, я же вижу, что тебе здесь скучно, сходи в Дырявый котел, отдохни, а профессору Дамблдору мы ничего не скажем. Это будет наш маленький секрет.

— Эх, ну ладно, я пойду.

— Иди, иди, и помни — секрет!

Когда великан, наконец, ушёл, я и гоблин отправились к хранилищам.

Спуск на той тележке был непередаваем. Это как снова лететь на драконе. Так захватывающе, что словами не передать. Когда мы подъехали к хранилищу…




Подъехав к хранилищу, я подумал, что стоит первым делом поискать книги о магии и истории этого мира. Но когда гоблин открыл хранилище, я еле сдержал вздох разочарования. Ни одной книги, лишь горка денег, которой если повезет, хватит на год безбедной жизни.

— Скажите, господин гоблин, могу ли я узнать ваше имя.

— Меня зовут Крюкохват, мистер Поттер.

— Вот как, скажите господин Крюкохват, это все деньги?

— 20 галлеонов за консультацию — чертов скряга, и не прочитать, боюсь портить отношение с такой сильной организацией и чуть–ли не целой расой. Получивв деньги гоблин сказал.

— К несчастью, да, мистер Поттер, после войны, ваша семья была разорена, и денег почти не было. Это все, что сохранилось.

— Жаль, а что же с жильем? — война такое время, не удивительно.

— У вас как сына Джеймса и Лили Поттер есть земля в Годриковой впадине, а также как наследство от Сириуса Блека есть дом на площади Гриммо 12.

— Да? И как туда попасть?

— Боюсь, что это не в моей компетенции, для этого вы должны отправиться к поверенному рода Блек.

— И последнее, а кто такие поверенные, и как мне к ним попасть я ведь не Блек?

— Поверенные занимаются приумножением средств аристократических родов, за неслабый процент разумеется. И не смотря на то что вы не Блек, по поводу дома вы можете обратиться к нему, так как это имущество Блеков.

— Замечательно, и да, у меня есть просьба. Нет ли у вас чего–то, что поможет мне брать деньги из хранилища, не ходя к нему?

— Да, у нас есть специальный мешочек, который позволит вам брать деньги из хранилища. Он стоит десять галеонов.

— Что ж, тогда возьмите эти деньги из хранилища, и да, а нельзя ли по этому мешочку, отправлять деньги в хранилище?

— Можно, но об этом почти все забыли, и ещё, этот мешочек вы никогда не потеряете, и никто не сможет его украсть, вы всегда можете мысленно вызвать его.

— Спасибо, господин гоблин, вы мне очень помогли.

— Хе–хе с вами приятно иметь дело мальчик.

Вернувшись из хранилища, я первым делом направился к поверенному рода Блек. А дорогу нашел в разуме человека–работника.

— Мистер Поттер, не ожидал увидеть вас здесь, что привело вас ко мне, и чем я мог бы вам помочь? — а ну да шрам.

— Для начала, вы помогли бы мне, если назвали бы свое имя. — вежливость оружие королей.

— Ох, где мои манеры, мое имя Кривозуб и я поверенный рода Блек.

— Что же господин Кривозуб, я пришёл сюда, чтобы узнать, правда ли то, что у меня есть дом на площади Гриммо 12?

— Да, Сириус Блек вам его завещал. — проскрипел поверенный.

— А как мне туда попасть? — перееду туда может быть.

— При помощи портала. — все тот же скрип.

— Могу я его получить? — ужас, все–таки эти гоблины совсем не похожи на гоблинов.

— Да, берите. — ну хоть портал дал.

— Спасибо вам господин Кривозуб.


Выйдя из банка, я первым делом направился в магазин одежды. Не стоит ходить в этой одежде и привлекать к себе лишнее внимание. Войдя туда, я увидел белобрысого мальчишку, который смотрел на всех презрительным взглядом. Похоже, это местная знать. Мозгов ни капли, а самомнения на десятерых.

— Едем в Хогвартс? — старею, не услышал шаги обычного человека, да и эта фраза была произнесена так быстро, что еле удержал лицо.

— Да не могли бы вы мне посоветовать не слишком дорогой комплект одежды?

— Разумеется, сейчас снимем мерки и подберем вам что–нибудь. — Я встал рядом с мальчишкой.

— Ты тоже в Хогвартс? Мой отец покупает мне книги, а мама, ингредиенты для зелий, — сказал он с гордым видом. О, Эру! Он уже мне надоел.

— И ты этим гордишься? Гордишься тем, что твои родители не могут доверить тебе покупку вещей? — спросил я с нескрываемой насмешкой.

— Да как ты смеешь, я, Драко Люциус Малфой, сын Люциуса Абрахаса Малфоя и если я попрошу его, то он с лёгкостью втопчет тебя в грязь, поганая грязнокровка, и ты будешь молить меня о том, чтобы я попросил отца сделать тебя слугой! — Сколько слов без дела.

— Да, хм, а ты уверен, что у твоего отца хватит влияния сделать подобное с Гарри Джеймсом Поттером, Мальчиком, который Выжил и победителем тёмного лорда? — самое главное — снисходительная улыбка — это бесит.


Через некоторое время вернулась мадам Малкин с комплектом одежды.

— С вас 25 галеонов.

— Вот, благодарю.

Дальше я пошёл за палочкой. Войдя в магазин, я никого не увидел и стал ждать, через пару минут кто–то подкрался сзади и сказал:

— Батюшки! Да это же Гарри Поттер. Я помню, как будто ещё вчера продавал палочки вашим родителям. У вашего отца была палочка из красного дерева 11 дюймов, гибкая. А у вашей матушки — ива 10¼ дюйма, — И начался выбор палочки…

— Остролист и перо феникса 11 дюймов. — Я взял в руки палочку и почувствовал жар и боль, ощущение будто взял раскаленный меч в руку. От взмахов палочкой та стала трескаться, а после обратилась в пепел.

— Да уж мистер Поттер, удивительно. Еще через час была найдена палочка.

— Белое дерево и чешуя виверны. Раньше были крайне распространены, но стали нечастыми в руках волшебников из–за сокращения виверн. — надо же, как много схожестей…




Глава восьмая

— Олливандер.

Попав в лавку Олливандера, я очень сильно напугал последнего.

— Мистер Поттер, вы меня очень напугали. Почему так быстро?

— Мистер Олливандер, Григорович быстро нашёл мне подходящую палочку, и я сразу вернулся сюда.

— Ну, что ж, удачи вам, мистер Поттер.

— До свидания, мистер Олливандер.

Выйдя из лавки, я направился за книгами. Войдя в магазин Флориш и Блоттс, я увидел множество книг. Взяв для начала книги из списка, я решил выбрать книги себе для изучения, как традиций мира магии, так и его истории. Также же я взял себе книгу «Основы защиты от темных искусств» и «Окклюменция и Легилименция, как часть магии разума для начинающих» я пошёл к кассе. Увидев перед собой девчонку одного со мной возраста с огромнейшей кучей книг в руках, я спросил:

— И как же ты собираешься все это прочитать до начала учебного года, и зачем тебе столько книг?

— Я Гермиона Грейнджер, магглорожденная, узнала о мире магии совсем недавно и хочу узнать как можно больше.

— Девочка, меня не интересует ни кто ты, ни когда ты узнала о мире магии. Я просто спросил, зачем тебе так много книг. В школе мы будем учиться, там, как мне кажется должна быть библиотека, чтобы узнать, что тебе нужно. Так зачем тебе так много книг?

— Я же сказала, что хочу узнать все о волшебном мире.

— Тогда, зачем тебе столько книг? Взяла бы только книги по истории магии. А где твои книги по традициям?

— Кому нужны эти традиции! Традиции — это пережитки прошлого, а будущему для развития они не нужны.

— Допустим. А ты празднуешь рождество или день рождения?

— Глупый вопрос, разумеется да.

— Вот видишь, это тоже традиции, а если верить тебе, то их праздновать не нужно.

— Это другое. Профессор Макгонагалл, рассказывала мне о том, что в мире магов, есть группа людей, которые зовутся чистокровные. Так вот они притесняют таких, как я, то есть маглорожденных. И я хочу это изменить.

— А тебе не кажется, что эти притеснения возникли не с бухты–барахты. Попробуй поискать в учебниках по традициям.

— Нет, ты, наверное, один из ненавистников маглорожденных, и хочешь рассорить меня с другими маглорожденными, — Эру, дай мне сил не накричать на нее!

— Зачем мне это нужно?

— Наверняка ты не один такой. Знай, я поступлю на Гриффиндор, и моя вера останется непоколебимой! — или она безумная фанатичка, или на ней что–то на подобии ментальных закладок.

— Ты знаешь историю мира обычных людей?

— Да, в маггловской школе я была лучшей ученицей.

— Отлично. Тогда как ты относишься к рыцарям–тамплиерам?

— Отрицательно, они грабили, убивали часто невинных людей, и кажется, были фанатиками.

— А знаешь ли ты, какая фраза была у них в конце клятвы?

— Нет.

— И моя вера останется непоколебимой.

— Я не фанатичка!

— А ведешь себя именно так.

— А ты вообще чистокровный выскочка и придурок.

— Я с тобой нормально разговаривал, а ты меня оскорбила. — И я отвернулся. Боже, если там есть кто–то на подобии неё, я наплюю на всё и вспомню, что был правой рукой Тёмного Властелина Саурона.


Подождав пока она уйдёт, я расплатился за книги, при этом спросив:

— Скажите, а у вас есть что–нибудь на подобии каталога.

— Да, каталог у нас есть.

— И как мне что–то заказать по нему?

— Возьмите любой из них, если захотите выбрать какую–либо книгу, ткните в неё палочкой три раза. Чтобы узнать цену — два раза, чтобы прочесть описание — один раз.

— Скажите, а если я ткнул на книгу, а её нет в наличии, или привезли новые книги?

— Не волнуйтесь, каталог самообновляется.

— Спасибо. А как оплачивать книги?

— Когда к вам прилетит сова с книгами, дайте ей мешочек с деньгами и все. Она их сама отнесет нам.

— Спасибо за объяснение. До свидания.

Дальше оставался только магазин ингредиентов для зелий. Идя к нему, я увидел целую семейку рыжеволосых. Чтение душ показало, что это предатели семьи. Попробовав прочесть их мысли, я удивительно легко прочитал их. Так–так. Значит, они хотят поженить меня на их дочери. Это интересно. Младший мальчишка хочет подружиться со мной, и активно пользоваться моей славой в будущем. Так вот от кого те зелья! Неужели их не учат алхимии? В академии одним из первых уроков было научиться маскировать свою магию. А еще лучше подделывать. Ведь в алхимию маг вкладывает свою магию в зелья. Тут главное не жадничать и не переборщить. А девчонка не знает об уготованной ей судьбе. Да и вообще, искренне хочет со мной подружиться, как с простым человеком, при этом мечтает выйти замуж за принца. Да и добрая душа. Не то, что остальная гниль. Решено. Подружиться, помочь избавиться от клейма предателей, в общем, спасти девочку. Будет моим шпионом.


Войдя в магазин, я увидел множество алхимических ингредиентов. Взяв все из списка, я подошёл к кассе.

— Скажите, а можно ли здесь взять каталог ингредиентов для зелий, как в магазине Флориш и Блоттс?

— Да мальчик, можно. Вот возьми.

— Спасибо.


После всех этих покупок, я очень проголодался, а так как на голодный желудок я ходить не хочу, стоит пообедать в дырявом котле, тем более деньги позволяют.

— Мистер Том, что у вас есть на обед?

— Мистер Поттер, для меня большая честь, что вы у меня пообедаете! Вот меню.

Осмотрев меню, я решил взять себе русское блюдо ток–ток с котлетой и апельсиновый сок. Когда бармен их мне отдал, я отправился за один из столов, чтобы спокойно поесть. Только я сел и взял в руку ложку, как в Дырявый котел вошли…


Примечание к части

Угадайте кто…. (Азазазаз какой я бука).



глава девятая

Только я взял ложку в руки, как вошли…

Рыжие. Осмотрев бар, они увидели меня, и пошли брать заказ. Я решил побыстрее ретироваться, и поэтому начал быстрее есть, да это не аристократично, но эти эмоции брр. Мне оставалось всего ничего, как им выдали заказ. О, Эру, Мелькор и Варда! Они идут сюда. А может быть пронесет? Не пронесло. Они садятся сюда. Вот же…

— Привет Гарри, я Рон, — сказал рыжий мальчишка одного со мной возраста.

— Ну и что? — спросил я с самым вежливым выражением лица.

— Как что? Давай будем дружить.

— Зачем? — спросил я. Мальчишка закипает. Хах, а его очень даже легко разозлить! Не кипятись, я хочу растянуть выступление своего личного филиала цирка.

— Как зачем? Чтобы дружить!

— А зачем нам дружить? — Тут включилась в разговор рыжая женщина, вероятно, их мать:

— Гарри, Рон просто хочет подружиться, а дружить нужно, чтобы помогать друг другу.

— А почему вы сели сюда? — перевожу разговор в нужное мне русло. — Вам сесть негде?

— Нет просто я и мой муж Артур Уизли, дружили с твоими родителями.

— Вы все ещё не ответили, почему сели сюда. — Удивлены, что не сработали зелья, ну что ж, поиграем.

— Я хотела рассказать о них, вдруг тебе интересно.

— Да нет, не особо. Я вам не верю. Вы не дружили с моими родителями.

— Вообще–то дружили, мы были лучшими друзьями! — Превосходно, а теперь:

— Если вы были лучшими друзьями, то вы помогли бы им спастись от Тёмного лорда, — повышаю тон и голос, — если бы вы были лучшими друзьями моих родителей, то вы бы не допустили их смерти, — а теперь закроем крышку гроба, — если бы вы были лучшими друзьями моих родителей, вы бы не позволили отдать меня людям, которые морили меня голодом, избивали, оскорбляли, кормили всякой дрянью, из–за которой у меня выработался иммунитет к ядам, и не позволили бы мне жить в чулане под лестницей! — Вон как покоробило всех присутствующих, они, как я понял, думали, что я как принц живу, а тут — на тебе! Сама курица рыжая злится на всех: на меня, на зелья, на мой несуществующий иммунитет.

— Так что, Гарри, будем друзьями? — О, Тулкас, дай мне сил!

— Нет, не будем. Я не хочу иметь друзей, которые в трудный для меня момент отвернутся от меня, а через некоторое время будут кричать, какие они хорошие друзья.

— Гарри, мальчик, быстро извинись! — Ох, зря вы это сказали.

— Извиниться за что? За то, что сказал правду? Люди, вы верите мне? — Кое–кто кивнул в знак согласия, кто–то отрицательно мотнул головой, большинство же сидели и не двигались. Ладно, план «б».

— Сэр, скажите, как можно узнать прав я или нет.

— Парень, хех, ты можешь выпить сыворотку правды и ответить на вопрос только правду, но ты слишком мал и можешь сойти с ума, но есть ещё один способ. Ты можешь поклясться перед магией, что следующие твои слова будут правдивыми, а потом попробовать наколдовать хотя бы искры. Если выйдет — правда, если нет — станешь магглом без магии.

— Хорошо, клянусь перед магией, что я, Гарри Джеймс Поттер, жил с родственниками, в чулане под лестницей, что они морили меня голодом, оскорбляли и били… — я почувствовал, как какая–то сила коснулась меня, древняя и ужасающая. Вот значит, что ты из себя представляешь, магия.

— Ну что же Гарри, теперь взмахни палочкой.

Когда я взмахнул палочкой, то из неё вылетел сноп красных искр. Все охнули. Тот мужчина был удивлён, разозлен, рад, опечален и много–много чувств.

Уизли же сидели тише воды, ниже травы. Их реакция была удивительна: клуша злилась, что весь план испорчен, Рон Уизли тоже злился, что не станет другом избранного, а девочке стало жаль меня.

— Вот видите, а ещё думали, что я не прав. И да сэр, как вас зовут?

— Меня зовут…


Примечание к части

Как его зовут…



Глава десятая

— Меня зовут… Чарльз Гринграсс.


POV и размышления Чарльза Гринграсса.


День не задался с самого утра. Сначала моя жена отвлекла меня от разговора с Малфоем–старшим. Это, честно говоря, было даже хорошо, ведь речь шла о помолвке между Дафной и его сыном. Мне надоел сам разговор, из–за того, что Люциус добивался всеми силами помолвки между детьми. Я же хочу лишь счастья для дочерей. Пусть выходит за кого хочет, кроме маггла или магглорожденного, главное по любви. Но Малфой моих идей не понимает. Да, аристократы разорились после войны, да, нам нужно держаться вместе, чтобы аристократия не была уничтожена. Частично, я даже поддерживаю идеи Малфоя, а, следовательно, и идеи Тёмного лорда. Но лишь частично, ибо Дамблдор, также, частично прав. Но как я и сказал, лишь частично. Волдеморт в своих стремлениях отгородить мир магов от магглов прав, но мир магии не сможет выдержать натиск обычных людей. Что могут сделать несколько миллионов магов против нескольких миллиардов магглов? Немногое. Дамблдор также не прав. Обычные люди только и хотят, что уничтожить то, чего не понимают. Их сердца наполнены ненавистью, завистью и бесконечным желанием власти. Люди никогда не поймут языков земли, не услышат голос ветра. Во времена Салазара Слизерина маги начали терять свои силы из–за того, что открылись обычным людям. Ведь из–за этого была создана инквизиция из магглов и магглорожденных христиан. Священники, пытками, угрозами, бесконечными уговорами, переманили магглорожденных на свою сторону. Католическая церковь научилась использовать силу магов и колдовать. Каждый священник мало–мальски владеет магией. Во времена инквизиции было утеряно множество знаний. Поэтому Слизерин и не хотел брать в школу магглорожденных. Но Дамблдор и Лорд забыли об этом. Да, великий светлый тоже хочет спасти мир магов, понимая, что через пару веков магия уйдёт из нашего мира. Он очень хочет, но и он не прав. Давая власть магглорожденным, он только портит все. Чтобы понять это, нужно всего–то, прочесть деяния древних и нынешних магов. Тысячи лет назад были действительно великие маги. Креол, воевавший с чудовищами Лэнга, Имхотеп, великий жрец Египетских богов, сражавшийся с богами–уничтожителями, Мелькор, сумевший остановить нападение атлантов, древних чудовищ из другого мира. Нападения происходили часто, и всегда их кто–то отбивал. Но в последние века, не было врагов. Ни одного, и маги стали слабеть, деградировать. Были потеряны многие магические искусства: друидизм, магия призыва, некромантии, магия стихий. Список можно продолжать очень и очень долго. Но к чему это я. День неудачен. Моя жена выбрала этот день для покупок. Как же я их не люблю! И теперь я сижу в Дырявом котле и жду свою семью. Вот зашёл мальчик, заказал еду, уселся за стол, и вдруг пришли Уизли. Предатели крови. К сожалению, их так зовут не за просто так. Предатели крови — это люди, совершившие ужасный поступок против магии. Из–за этого магия у них слабее, вечные неудачи, бедность. И чтобы снять клеймо можно воспользоваться двумя способами. Первый — это ритуал проводящийся магом уровня Дамблдора, но о нем мало кто знает. Да и сил много тратится. Главная проблема состоит в том, что маг предатель должен искренне раскаяться, ведь если раскаяния не будет, маг проводящий ритуал, может сам стать предателем крови. Вторым же способом снять с себя клеймо является женитьба на главе древнейшего и благороднейшего рода. Только, мало кто, согласен вводить в род предателя, так как он может навлечь на род проклятие. Так вот эти Уизли подошли к мальчику и стали лезть к нему. Начался разговор на повышенных тонах. И вдруг этот мальчик задал мне вопрос.

Я был удивлен, но ответил. Когда он сказал своё имя, я был шокирован. Этого просто не может быть! Как мальчик, спасший целую страну от Тёмного лорда, жил так плохо? А когда он спросил моё имя, я честно ему ответил.


Конец POV.


— Чарльз Гринграсс.

— Спасибо вам, мистер Гринграсс.

— Всегда рад помочь.


Примечание к части

Уизли не тупые.



Глава одинадцатая

Когда эти Уизли ушли, не сумев добиться цели, я решил, что пора заканчивать. Доев все, я пошёл к входу в Косой переулок. Как же я устал, в Арде никогда такого не было! Надо отправляться в новый дом.

И тут я увидел, как бармен раздраженно ходит вокруг темного закутка и поминает одного полувеликана весьма не лестными оборотами. Вспомнив про Хагрида, решил пойти и узнать, что с ним.


Лесник лежал в хлам и иногда что–то мычал, на восклицания бармена. Презрительно поморщившись, я уже хотел было уходить, как среди пьяного бреда различил свое имя и что–то про билет на поезд. На всякий случай спросил у Тома, что это. Посмотрев на меня бармен, отвел меня к стойке и за один галеон продал мне этот билет.


Уже уходя услышал, как Том послал кого–то за отрезвляющим зельем. Когда эти Уизли ушли, не сумев добиться цели, я решил, что пора заканчивать.

Доев все, я пошёл к входу в Косой переулок. Как же я устал, в Арде никогда такого не было! Надо отправляться в новый дом.


Выйдя из бара и нажав на нужный кирпич, я отправился к ближайшему темному переулку. Войдя туда, я тихо сказал:

— Дом на Гриммо 12.

Ощутив то же, что и в прошлый раз, я попал в мрачное здание. Здесь очень угнетающая магия. Дом прощупывает меня своими нитями. Как интересно. Нити идут из одного конкретного места под полом. Там, что–то вроде источника, нужно будет исследовать его. Похоже, влияние этой магии на меня потихоньку ослабевает. Видимо, она считает, что я достоин здесь находиться. Все интереснее и интереснее. Раз так, пойдём дальше. Через некоторое время, я увидел портреты. О, Эру, они движутся и разговаривают! Осматривают меня. Неужели маги этого мира смогли создать вещь, позволяющую им оставаться после смерти в картинах. Это же практически бессмертие! Несколько шагов вперёд, и они смогут встать на одну ступень с духами Айнур. Они сумеют обойти закон мироздания наложенный Иллуватором на Эдайн. Если это так, то здесь у меня такие горизонты открываются… Стоп! Как странно. Это же совсем то, над чем я работал первую половину жизни, и пытался избавиться от последствий во второй. Приглядевшись, я с трудом сдержал выдох полный разочарования. Псевдодуши. Пучок воспоминаний. Это даже не магически созданный голем. Даже у тех, при желании появится личность. Что, конечно, не будет им и хозяевам мешать. Особенно хозяевам. Так, куда это меня занесло. Ах да. Жаль–жаль–жаль. Это конечно неплохо, но не то.

Поднимаясь по лестнице, я чуть не потерял сознание, когда услышал:

— ГРЯЗНОКРОВКИ, ПРЕДАТЕЛИ КРОВИ, МЕРЗКИЕ И ВОНЮЧИЕ! ЧТО ВАМ НУЖНО В ДОМЕ ДРЕВНЕЙШЕГО И БЛАГОРОДНЕЙШЕГО РОДА БЛЕК!?

О, Саурон, дай мне сил!

— Уважаемая…

— КАК ТЫ СМЕЕШЬ ТАК ОБРАЩАТЬСЯ К ПРЕДСТАВИТЕЛЬНИЦЕ ДРЕВНЕЙШЕГО И БЛАГОРОДНЕЙШЕГО РОДА БЛЕК!? ТЫ БЕЗРОДНЫЙ…

— Что? Да как ты, псевдодуша, сошедшая с ума, смеешь называть меня безродным! — Взяв в руки палочку, я спокойно сказал: — Daryankalagon. — Из палочки вылетел темно–фиолетовый луч, вскоре ставший огнём. Огонь, попав в картину начал сжигать её. На это заклятье не нужно много сил, да и толку от него мало. Оно поджигает вещи, которые защищены от поджогов. Настоящий же огонь Анкалагона позволял сжигать целые города. — Глупый портрет, я один из членов рода Блек, а за свою ошибку ты сгоришь. — На самом деле, я не знаю как в этом мире, но в Арде назвать высшего Аристократа, да еще и мага безродным оскорбление последнему, ой, какое серьезное. Дело чести, ведь если тебя оскорбят, и ты не ответишь обидчику, другие примут подобное за слабость. В Нуменоре никто никого просто так не называл безродным. Это означало, что оскорбленный не достоинбыть членом своей семьи, что он позор для предков. Если же воин, так назвал крестьянина не сумеющего ответить, то все кто слышал это, нападали на воина и убивали, отдавая деньги воина, одежду воина, дом воина крестьянину. Да, Нуменор жесток, но справедлив. Вот только я не в Нуменоре. Эх. Ну, ничего, повеселимся здесь. Мне дали второй шанс, и я им воспользуюсь.

Поднимаясь по лестнице, я увидел, что другие портреты съежились от страха.

Это мне сейчас не нужно. Да, они не полноценные души, но они, как воспоминания, смогут мне помочь. Они жили здесь. Они знают этот дом, знают его тайные ходы. Подойдя к одному из них, я спокойно сказал:

— Здравствуйте, как вас зовут?

— Финеас Найджелус Блек, мальчик, а как твоё имя?

— Мистер Блек, я Гарри Джеймс Поттер, и я член рода Блек.

— Очень приятно, мистер Поттер, но, что вам нужно от меня?

— Скажите…


Примечание к части

Что он по вашему спросит?



Глава двенадцать

— Скажите, а не могли бы вы мне рассказать об истории этого дома?

— Хе–хе, мистер Поттер, такому вежливому человеку нельзя отказать. Этот дом был построен ещё в шестнадцатом веке, Уильямом Блеком. Блеки старинный род, в начале того века мы воевали против Тёмного лорда того времени. Воевали часто, несмотря на то, что сами темный род. Тёмного лорда звали Синитар. Его мощь была очень велика, но главное, у него были знания древних магов. Если он появлялся на поле боя, то всё пропало. Так вот, он тогда напал на Блек–менор, наше тогдашнее место было выгодно ему. Уильям в то время был юношей четырнадцати лет, и не мог защищать менор, поэтому глава рода приказал ему вместе с женщинами и детьми уходить. Они ушли через горы, по тайному ходу. Синитар был не такой идиот, как нынешний Темный лорд Волдеморт, и никогда не лез на рожон. Он знал, что такое тактика и стратегия. Используя магию хаоса, Синитар сумел разрушить магические щиты, защищавшие менор. Блеки сражались как безумцы, они сумели одолеть множество приспешников Синитара, ведь сам дом помогал им. Но силу древних магов нельзя было превозмочь одними силами Блеков. Когда Синитар убил защитников, он забрал все книги, артефакты и посох Хель, артефакт, который мы защищали всеми силами. Он был дарован нашим предкам самим Салазаром Слизерином, за помощь в постройке Хогвартса. Уильям бежал к Поттерам и попросил у них убежище.

Поттеры никогда не были светлым родом, юноша. Ведь с одной стороны в них течёт кровь Годрика Гриффиндора, светлого основателя Хогвартса, великого боевого мага и мастера клинка, а с другой — Игнотуса Певерелла, могущественного некроманта и непревзойденного артефактора, который являлся тёмным магом. Слияние крови таких выдающихся магов навсегда сделало их серыми, а потомкам передались их способности. Такую мощь может перебить только более древняя и могущественная кровь. Так вот из–за этого Поттеры и пострадали в начале войны, и от древнего рода остались лишь старший сын и его сестра. Поттер–менор был разрушен до основания, поэтому Райвен Поттер, тот мальчик, решил направиться в древний замок рода, оставшийся еще от Певереллов. Войдя туда, они оставили свои семьи и отправились на помощь к Лонгботтомам. Но им самим нужна была помощь, ведь именно этот момент выбрали Малфои для мести. Один маг из рода Уизли убил беременную жену Малфоев и оклеветал Лонгботтомов. Малфои напали на Лонботтомов, почти всех перебили и разрушили их дом. Наследник их рода, Теодор Лонгботтом, попросил помощи Уильяма и Райвена. Видя, что Лонгботтомы пострадали в той резне, устроенной Малфоями, те согласились. Райвен привёл их в замок, дал кров и еду. Той ночью эти трое собрались и дали клятву, что их рода всегда будут помогать друг другу. Вскоре они начали обучаться магии по книгам и развивать свои способности. Райвен был некромантом и боевым магом, Уильям — демонологом, а Теодор — магом природы, в котором пробудилось наследие его предков, друидов. Развиваясь и учась контролировать свою магию, они стали лучшими друзьями. Вскоре, через два года, Синитар узнал о замке Певереллов и напал на него. Он привёл с собой войско наёмников начал осаду. Спрятав свои семьи в подземелье, они отправились защищать замок. Кто–то бы подумал, что это самоубийство, но нет. Замок сам давал силы магам–защитникам. Райвен, как некромант, сумел поднять войска мёртвых из кладбищ вокруг замка, дом Певереллов много раз осаждали, и с каждым разом число защитников пополнялось за счёт умерших. Уильям, как демонолог, призвал низших демонов, что тупы как животные, но обладают огромной физической силой. Теодор сумел оживить деревья и направить их в бой.

Но нападавшие были не всей армией Синитара. Он смог договориться с испанскими магами о взаимопомощи. Подкрепление пришло внезапно и сумело переломить ход боя. Даже личи не смогли спастись. К счастью для троицы, те сумели сильно проредить войска Тёмного лорда. Когда остатки войск вошли в замок, то разделились и занялись банальным грабежом. Они поделились на очень малые группы, и троице не составило большого труда их победить. Синитар же отправился искать троицу. Когда он их нашел, то вступил с ними в схватку. Да, Синитар был силён, да, у него были знания, но у него не было того, что было у Райвена, Уильяма и Теодора: люди, на которых он мог положиться. Все трое были выдающимися магами, а библиотека Певереллов и мощь замка сделали их очень могущественными.

Ведь дом сам помогал им, отдавал свою силу в помощь, а по книгам их обучение ускорилось, ведь те изучали все сами, не ждав, когда учителя все им разжуют и покажут, ведь времени было мало, а выучить нужно было многое. После войны, Уильям построил этот дом, создал новый родовой камень и поместил его в подземелье. Также, он повесил множество защитных чар, которые Глава рода должен был обновлять раз в десять лет. Сейчас же, дом держится лишь на заклинании Фиделиус.

— Спасибо вам, господин Финеас Найджелус, это просто удивительная история.

— Не стесняйся, Гарри, обращайся ко мне, если тебе что–то понадобится.


Примечание к части

В честь праздника.



Глава тринадцать

Прошло много времени с того момента, как я услышал историю о, в какой–то степени, своих предках. Маги тогда были сильны, что же произошло, что они так деградировали. Я много над этим думал, но так и не нашёл ответа. Ещё я исследовал дом, пусть и не весь, но время ещё будет. Я нашёл ту вещь со странной энергией, оказывается, это был родовой камень. Просто удивительное творение древних магов. Оно было изобретено тысячу лет назад одной семьёй во времена инквизиции. Та семья была очень большой, и всех членов рода просто не помнили. А инквизиторы и другие ушлые маги и рады получить у них кров и защиту или же поймать как слуг дьявола и казнить. Хотя тот камень был далёк от нынешних и часто подвергался модификациям. Нынешний родовой камень не только определял членов рода, но и мог давать члену рода магию из родового источника, восполняя силы мага. Также возле него проводились ритуалы и многое другое. Все это я узнал из библиотеки Блеков. Ах, эта библиотека… Как истинный ценитель знаний я полюбил её. Чего в ней только не было! История, чары, боевая магия, тёмная магия, светлая магия, основы некромантии и демонологии и многое другое. Я решил, что их обязан их все прочесть. Но носить эти книги с собой — это такая мука. Поэтому я должен создать артефакты. Они должны быть соединены друг с другом магической нитью, по которой все, что написано в одном, отправляться в другой и сохраняться. До определенного момента всё, что написано, не будет существовать там. Оно будет как в стазисе, то есть замрет. Но когда я скажу, допустим, «Заклятия по тёмной магии» или «Ритуал призыва духов», то оно появится. Ещё артефакты будут поглощать все знания, которые есть в той или иной библиотеке. Соединять их нужно с одним главным артефактом, что не невозможно, но не просто. Поэтому я могу хоть сто таких сделать. Но вначале всегда сложно. Да и процесс поглощения знаний будет длиться от семи месяцев до четырёх лет. Зависит от сил артефакта и размера библиотеки.


Делая эти артефакты, я не заметил, как наступило тридцатое августа. Ставший верным мне после уничтожения того портрета, который судя по всему воздействовал на его разум, Кричер сказал мне, что скоро первое сентября и мне нужно будет в школу. Проблема в том, что я не знаю, как туда попасть. Хотя Финеас Найджелус говорил обращаться, если что. Так и поступим. Несколько минут спустя я подошел к его портрету.

— Финеас Найджелус, добрый день.

— Добрый, Гарри, добрый. Что привело тебя ко мне?

— У меня возникла проблема, скажите, а как попасть в Хогвартс?

— Это не сложно. Для начала, тебе стоит попасть на вокзал Кингс–Кросс. Вызови автобус при помощи волшебной палочки и попроси довезти тебя. Еще ты можешь сразу попасть туда через камин или попросить эльфа переместить тебя. Потом, войдя на станцию, тебе нужно будет пройти через кирпичную стену между платформами номер девять и десять. Так ты попадешь на платформу 9¾. После сядешь на Хогвартс–экспресс. Вот и всё.

— Благодарю, мистер Блек, если бы не Вы, то я вряд ли попал бы в Хогвартс.

На следующий день я все–таки доделал артефакты и стал слоняться по дому без дела. Гуляя, я нашёл одну из комнат, которую ещё не видел. Войдя туда, я увидел стену изрисованную портретами людей. Там было и моё, и Финеаса Найджелуса и многих других, неизвестных мне людей. Как интересно.

— Кричер! — сказал я. Как только он появился, я спросил:

— Кричер, что это такое?

— Это то, юный хозяин, что доказывает, что вы истинный Блек. Гобелен рода.

— А для чего он нужен? — спросил я. Мне было действительно интересно.

— Кхе, гобелен показывает всех членов рода Блек. Он связан с родовым камнем и каждый член семьи, признанный родовым камнем, попадает на гобелен. Видите, юный хозяин, это вы. Над вами корона принца, это значит, что вы один из главных претендентов на звание главы рода. А это Драко Малфой, он тоже является претендентом, видите корону? Так вот, главой рода в этом случае станет тот, кто будет более достойным со стороны магии, и именно она дарует ему титул. Такой глава рода на голову превосходит других, так как он благословлен магией. Для благословления есть несколько путей: восстановить угасающие рода, набрать для рода вассалов или же победить в честной дуэли другого претендента. Также вы можете творить дела во благо рода, создавать могущественных стражей, великие артефакты, истребить вражеский род или же заставить их дать рабскую клятву роду, ещё вы можете возвысить свой род, над другими родами оставив своё имя в истории навеки. Это лишь основные способы, есть много других неизвестных мне.

— Спасибо, Кричер, иди, — эльф ушёл, оставив меня в задумчивости. Что у нас имеется: есть два рода: Поттеры и Блеки. Они древние и могущественные. Есть право стать главой обоих, что добавит мне сил. Но есть одна маленькая помеха — Малфой. Он тоже может стать главой рода. Это проблема. Паренёк он, сам, как я понял, умненький, но слишком наглый, да и вспыльчивый, хотя с возрастом это проходит. С ним можно подружиться, все же родня, а можно стать противниками и вставлять ради титула друг другу палки в колёса. Попробую первый вариант, как я понял, его отец очень крупная шишка, и неприятности с ним мне не нужны. Хотя, в крайнем случае, всегда можно отравить или убить. Не своими руками, а руками врагов его рода разумеется. Иначе никак. Ну что же, я просто уверен, что его отец дал Малфою–младшему нагоняй и тот придёт извиняться, как бы не испортил тот, извинения.


****


Первого сентября я проснулся от крика Кричера.

Проснувшись, умывшись и съев завтрак, который мне приготовил заботливый Кричер, я поблагодарил последнего, из–за чего тот порозовел и, проворчав что–то вроде: «Хозяин слишком добр к старому Кричеру», ушёл за моими вещами.

Одевшись, я вошёл в гостиную, сел и стал ждать. Через час, Кричер сказал, что пора собираться и выходить. Взяв меня за руку одной рукой, а вещи другой, домовик перенесся сразу на платформу. Вскоре я попрощался со старым эльфом и сел в поезд. Найдя пустое купе, я сел туда и стал читать книги по истории магического мира. Поезд тронулся. Через несколько минут ко мне в купе вошли две девушки.

— Можно нам сесть здесь? — спросила блондинка.

— Я не против, — сказал я.

— А как тебя зовут? — спросила русоволосая девушка.

— Меня зовут Гарри Поттер, а вас? — нужно с ними познакомиться, они очень сильны по сравнению с теми отбросами, что я здесь уже видел. Потенциально, разумеется.

— Очень приятно, Гарри Поттер, меня зовут Дафна Гринграсс, а это моя лучшая подруга Трейси Девис.

— Можно просто Трейси.

— Тогда, зовите меня тоже просто Гарри.

— А меня просто Дафна. Скажи Гарри, а на какой факультет ты бы хотел поступить?

— Это решать не мне.

— А мы бы с Дафной хотели поступить в Слизерин. Скажу тебе по секрету, мы очень хитрые.

— Ха–ха, Трейси, ни один хитрец никогда бы не стал в открытую говорить, что он хитер. Он бы лучше строил из себя дурачка и обманул бы этим всех.

— Трейси, Гарри прав, но ему с таким мышлением в Рейвенкло.

— Возможно, я все–таки действительно стремлюсь к знаниям.

— И зачем же тебе знания?

— Я хочу захватить мир, — самым пафосным голосом сказал я. Девочки засмеялись и я последовал их примеру, лучше им не знать, что я действительно хочу это сделать.

— И всё же, Дафна, Гарри с таким самомнением только в Слизерин.

— Гарри, а ты готов к школе?

— Ага, я начал учиться колдовать заранее.

— Но как? — спросила Трейси. — На палочку ведь накладывают чары надзора.

— Именно поэтому, я и учился колдовать без палочки.

— Но Гарри, — сказала Дафна с удивлением на лице, — это ведь практически невозможно.

— Нет, Дафна, это возможно, нужно лишь знать как.

— И как же? — спросили они одновременно, смотря на меня скептически.

— А вот так. Дайте мне предмет и скажите, что мне с ним сделать.

Трейси дала мне перо и сказала:

— Если ты сможешь превратить его в кролика, то я поверю. Почувствовав свою магию, я направил её на перо и пожелал сделать из него кролика. Через несколько секунд перо медленно, но верно стало превращаться в кролика.

— Удивительно, — сказала Дафна. — Но этого недостаточно, чтобы я поверила, удиви меня как–нибудь.

— Удивить, говоришь? — похоже, я становлюсь ребенком, ну что же будем получать удовольствие от детства. С хитрой улыбкой и прищуренными глазами я начал поднимать Дафну.

— Гарри, что ты делаешь? Гарри прекрати, ладно–ладно я верю, опусти меня, — когда я опустил её у меня потемнело в глазах, и я подумал:

«Чёрт, левитировать человека очень сложно!»


Примечание к части

Вот так вот.



глава четырнадцатая

Как ни странно, проснулся я от того, что кто–то бил меня по щекам и лил на меня воду. Хотя нет, это очень странно. Открыв глаза, я увидел сидящую возле меня и плачущую Дафну, и стоящую также возле меня Трейси.

— Гарри, ты очнулся! — сказала Дафна. — Мы так наволновались после того, как ты потерял сознание… Дурак! Зачем ты это сделал? — её тон быстро сменился на осуждающий, даже слишком быстро. Хочет смутить меня?

— Я хотел, чтобы вы поверили в беспалочковую магию. Почему вы считаете, что это невозможно?

— В книгах написано, что для того чтобы овладеть беспалочковой магией нужны годы тренировок и огромная магическая сила, чем не может похвастаться большинство магов, — сказала с видом знатока Трейси.

— Вообще, Трейси, это не так. Да, это сложно, но каждый маг при желании может этому научиться. Знаете, что для этого нужно? Вера.

— Извини, конечно, но как простая вера может помочь тебе достичь чего–то, и уж тем более беспалочковой магии?

— Трейси, вспомни, что древние маги владели беспалочковой магией легко и непринужденно. Нужно поверить в то, что это возможно. Вспомните, раньше маги всегда говорили, что верят в кого–то, будь то сила Богов или родовой магии. Нынешние маги, сами вгоняют себя в рамки, считая, что это невозможно, что это неправда, а это вообще смешно. А знаете, кто в этом виноват? Министерство. Им не нужны могущественные маги, способные свергнуть их. Им не нужны Тёмные лорды, которые иногда и правы. Ведь не редки случаи, когда те хотели освободить магические расы. Когда последние становились на сторону лордов, тех побеждали и накладывали ещё большие ограничения. Века тому назад, могли колдовать кентавры и оборотни, свободно, не боясь гонений. Драконы могли говорить с людьми, и сами стихии подчинялись нам. А что осталось сейчас? Сейчас маги слабы и бесхребетны. Что им стоило собраться всем вместе и напасть на Волдеморта? Ведь в семидесятых у него была лишь горстка верных ему людей. Но нет, они сидели и прятались. Я же, собираюсь изменить это. Подумайте над этим.

Вот только Король–чародей не знал, что именно такую речь пятьдесят лет назад произнёс староста Слизерина для своих будущих последователей. Как и не знал, что те прониклись этой идеей. Но он знал, что зерно сомнений поселилось в них. Что рано или поздно они присоединятся к нему.


Дальнейший разговор, никак не хотел клеиться. Все думали о своём. Нарушил же эту тишину Драко Малфой.

— Можно нам сесть сюда, — сказал он таким тоном, будто делал одолжение.

— Да, я разрешаю, — сказал я похожим тоном.

— Поттер, может, выйдем на минуту, — Как интересно, он созрел для разговора.

— Для начала скажи: кто это такие.

— Это мои вассалы, — Чёрт, Малфой–старший времени не теряет, нашёл вассалов своему сыну, решил обогнать меня, не выйдет.

— Тогда, пусть они посидят тихонько в купе.

— Кребб, Гойл, посидите здесь пока мы с Поттером говорим.


Выйдя из купе, я начал разговор.

— Ну, и что ты хотел от меня Малфой.

— Поттер, честно говоря, ты меня разозлил в том магазине. Но, когда я узнал кто ты, я понял, что нам нужно дружить. Ты наверное, не знаешь, но мы с тобой родственники по крови рода Блек. А как родня мы должны держаться вместе.

— Это интересно, но если мы родня, то почему твоя семья не вспоминала обо мне ни разу за эти одиннадцать лет?

— Потому Поттер, что моего отца обвиняли в пособничестве Пожирателям Смерти, и ему нужно было не попасть в Азкабан, а потом ты исчез.

— Ну, хорошо, Малфой, давай держаться вместе. Войдешь к нам в купе?

— Да, и ещё Поттер, не доверяй сильно Девис и Гринграсс. Гринграссы всегда были в нейтралитете, а Девисы копили компромат на членов древних родов. И те часто, не заплатив, попадали в газеты.

— Хорошо, Малфой, и запомни: я стану твоим другом, только, если ты не будешь относиться ко мне высокомерно, как к слуге. — Было видно, как тот сомневается и борется с собой. Вот сейчас и увидим, что в нем победит.

— Хорошо Поттер, я постараюсь.

— Вот и хорошо, идём.


Войдя в купе, я увидел следующую картину: Гринграсс и Дэвис сидят в углу купе и шепчутся, а Кребб и Гойл сидят и говорят о чем–то.

Увидев меня, девочки замолчали. Подсев к ним я осмотрел купе. Нужно все обдумать. Итак, что у нас есть. А есть у нас Малфой, который искренне хочет дружить, при этом, ни слова не говоря, что мы с ним наследники рода Блек. Возможно, он и сам не знает, но все же лучше держать ухо востро. Есть Дэвис, родители которой собирают на людей компромат, она не опасна, манипуляции над разумом в случае чего. А вот Гринграсс… нейтральный род, в прямом смысле. Есть и светлые и тёмные маги. В войнах не участвуют, и предугадать их действия невозможно. И это пугает, те не будут мне мешать в открытую, но палок в колёса наставят, знаем таких, на своей шкуре испытали. Хотя, тот же Малфой что–то говорил о том, что его отец откупался от обвинений в пособничестве Пожирателям. Это плохо, Драко может быть мне полезен. Пока все.


POV Дафны Гринграсс.





глава пятнадцатая

POV Дафны Гринграсс.


Первое сентября. Как же я рада! Наконец попаду в Хогвартс. Не подумайте, мне хорошо дома, но меня тянет к знаниям. Я не какая–нибудь заучка, нет, все как раз наоборот. В Хогвартсе я смогу научиться колдовать, это просто великолепно. Конечно, чистокровных учат колдовать с детства родители, вот только они не дают даже основ, это больше похоже на управление стихийной магией, контролю и скучными занятиями, на которых ничего интересного, только теория, с редкой практикой, по вышеперечисленному. Нет, конечно, в школе будет также, но это только первое время. К тому же именно в школе можно завести полезные знакомства и все такое, что поможет нам в будущем. Интересно, на какой я попаду факультет…

— Дафна собирайся, нам пора отправляться на платформу, — сказал мой папа. Он очень хороший человек, никогда не идущий, на чьей либо стороне. Сильный и независимый. Таким его воспитал дедушка. Как говорил папа, его любимой фразой было: «Сынок, оставайся добрым человеком с большими кулаками, что защищают близких тебе людей. Но никогда не будь излишне добр к людям, они могут воспользоваться этим. Если ты поймешь меня, то станешь действительно сильным человеком». Отец говорил, что дед был вообще могущественным волшебником, вот только недостаточно могущественным. Он умер от рук Тёмного Лорда в начале той войны. Когда же Гарри Поттер спас нас от Лорда, наступило тяжёлое время. Отец все время пропадал в министерстве, пытаясь отстоять честь и богатства нашего рода. Тогда он на себе убедился, как жадны люди. Но не будем о грустном. Сейчас я поеду в школу магии, и возможно найду друзей.


На вокзале мы встретились с Дэвисами. Их дочь, Трейси, была моей подругой, одной из немногих. К сожалению, аристократы недолюбливают нас из–за того, что мы не встали на сторону Темного Лорда. Да и отец отказал многим семьям в заключении брачных контрактов. Вскоре после того, как мы вошли в вагон, поезд тронулся. К сожалению, почти все купе были заняты, но нам повезло, мы нашли одно, там сидел мальчик одного с нами возраста. Когда мы вошли в купе, постепенно завязался диалог, из которого я узнала, что мальчик — это Гарри Поттер, и что он владеет беспалочковой магией. Когда мы начали утверждать, что это невозможно, он использовал её. Удивительно. Я, конечно, догадывалась что, Гарри Поттер должен быть силён, но чтобы настолько… В Англии есть едва ли две сотни магов, владеющих ею. И многие сейчас в Азкабане. Хотя во всем мире множество магов владеют этим видом магии, для нас, англичан, это неестественно. У нас маги очень слабы, по сравнению с теми же русскими волхвами, немецкими колдунами и японскими оммёдзи. Слишком много знаний у нас утеряно. Примерно на одном с нами уровне французы и болгары. Чароплеты Африки немногим уступают шаманам и волхвам. Кудесники из Китая также очень и очень опасны. Да даже слабейшие из Индийских магов не уступят нашим аврорам. Да, выученный маг из древнего рода, например Малфой, Блек, да тот же Поттер или Гринграсс мог бы тягаться с ними, но к несчастью Поттеры во время войны с Гриндевальдом ослабли, членов этого рода стало куда меньше, а сейчас только Гарри Поттер. Блеки… здесь все ещё хуже. А маги вроде Дамблдора и Тёмного Лорда там будут считаться магами средней ступени. Это у нас в Англии Дамблдора считают, чуть ли не всемогущим, а там… да, у него есть знания, но их не хватит на многое. К чему я это сейчас, может Поттер выведет нас из этого положения, а может, и нет. Когда же он упал в обморок, я очень испугалась. Но к счастью все обошлось. Накричав на него, я с чистой совестью села на своё место. Вскоре пришёл Малфой–младший. Какой надменный. Хорошо, что отец был против нашей с ним помолвки. Когда же Гарри с Малфоем вышли, мы с Трейси остались в обществе этих двух шкафов — Кребба и Гойла. Мы с Трейси стали обсуждать Гарри.

— Да уж, а он очень силён для своего возраста.

— Дафна, знаешь, я сейчас вспомнила кое–что. Мама рассказывала мне, что Тот–кого–нельзя-называть тоже в одиннадцать владел беспалочковой магией. Он доверился Абрахасу Малфою и Друэлле Розье и показал им свои силы. В будущем, именно они были первыми в его ближнем кругу.

— Ты хочешь сказать, что Мальчик–который–выжил может пойти по стопам Тёмного лорда?

— Все возможно, Даф.

Ну не знаю, я что–то не очень в это верю.

Вскоре Поттер с Малфоем вернулись. Когда Гарри сел к нам его взгляд, как и у Драко, стал очень задумчивым. Интересно о чем они думают?


Конец POV Дафны Гринграсс.




Глава шестнадцатая

По громкоговорителям было объявлено:

— Через пять минут поезд прибудет на платформу «Хогвартс». Пожалуйста, оставьте багаж в купе, его доставят в школу отдельно.

Поезд пополз тихо–тихо и в конце концов остановился. Дети бросились к дверям и вывалились на темную платформу. От холодного вечернего воздуха меня пробрала дрожь. Затем над головами ребят проплыла лампа, и я услышал знакомый голос:

— Пер'клашки! Пер'клашки, сюда! Порядок, Гарри? — О, Эру, дай мне сил, нет меня здесь нет! Тугодум, но нужно терпеть, это очень похоже на постановку для одного зрителя, и нужно следовать своей роли, чтобы никто не догадался ни о чем до последнего момента.

Большое косматое лицо полувеликана улыбалось над морем голов.

— Давайте, давайте, за мной, еще пер'клашки есть? Смотрите под ноги! Пер'клашки, за мной!

Поскальзываясь и спотыкаясь, дети пошли за Хагридом по отвесной, узкой тропинке. По её обеим было очень темно, и я предположил, что там, наверное, сразу начинается непроходимый лес. Дети почти не разговаривали.

— Скоро вы в первый раз увидите Хогвартс, — через плечо объявил Хагрид, — тут, за поворотом.

Раздалось громкое «Ооооо!»

Узкая тропинка внезапно вывела нас на берег большого черного озера. Возвышаясь на вершине скалы, сияя окнами на фоне усыпанного звездами неба, на другом берегу стоял огромный замок с многочисленными башнями и башенками.

— Не больше четырёх в лодку! — распоряжался Хагрид, указывая на флотилию маленьких лодочек, сгрудившихся у берега.

Я сел в лодку с Трейси и Дафной, секундой позже к нам неожиданно подсел Драко.

— Все сели? — проорал Хагрид, усаживаясь в собственную лодку один. — Отлично! ВПЕРЕД!

Лодочки дружно отчалили от берега и заскользили по гладкой, как зеркало, поверхности озера. Дети молчали и во все глаза смотрели на высившийся впереди замок. Им приходилось задирать головы все больше, по мере того, как они приближались к утесу.

— Пригнуть головы! — скомандовал Хагрид, когда первая лодка достигла утеса, все пригнулись, и маленькие лодочки пронесли их сквозь занавес из плюща, за которым прятался вход в широкую пещеру. Они проплыли по темному тоннелю, видимо, уводившему в подземелье замка, и там, наконец, достигли подземного причала. Они выбрались на берег, усеянный галькой.

— Эй, ты! Твоя жаба? — крикнул Хагрид, проверявший лодки, покуда дети выбирались на берег.

— Тревор! — вскричал абсолютно счастливый мальчишка, протягивая ладошки.

Потом все пошли по переходу, следуя за лампой Хагрида, и сразу же вышли на ровный, покрытый росой газон прямо перед замком.

Взойдя по каменным ступеням, путешественники сгрудились перед высоченными дубовыми воротами.

— Все здесь? Жаба на месте?

Хагрид поднял гигантский кулак и трижды постучал в ворота замка.

Ворота немедленно отворились. На пороге стояла высокая темноволосая ведьма в изумрудно–зеленой мантии. У нее было очень суровое лицо, и мне пришло в голову, что, пожалуй, этой даме лучше не перечить, уж слишком она мне напомнила библиотекаршу из академии, которая была очень суровой женщиной, и даже наш директор побаивался её.

— Первоклашки, профессор МакГонаголл, — доложил Хагрид.

— Спасибо, Хагрид. Я отведу их.

Она широко распахнула двери. Холл, в котором они оказались, был столь огромен, что в нем мог бы свободно разместиться весь дом Дурслей целиком. Каменные стены, так же как и в Гринготтсе, освещались горящими факелами, потолок был слишком высок, чтобы его можно было рассмотреть, а наверх вела сверкающая великолепием роскошная мраморная лестница.

Дети вслед за профессором МакГонаголл пошли через вестибюль, торжественно ступая по вымощенному камнем полу. Из–за дверей справа до меня доносился приглушенный гул сотни голосов — остальные ученики, должно быть, уже собрались, но профессор МакГонаголл провела первоклассников в маленькую пустую комнатку в стороне от центрального зала. Дети столпились, прижавшись гораздо теснее друг к другу, чем сделали бы при обычных обстоятельствах, и растерянно озирались вокруг.

— Добро пожаловать в Хогвартс, — произнесла профессор МакГонаголл. — Скоро начнется банкет, посвященный началу учебного года, но, прежде, чем вы сядете за стол в Большом Зале, вас должны распределить по факультетам.

Распределение — одна из самых важных церемоний в нашей школе, потому что, пока вы находитесь в ее стенах, ваш факультет — это то же самое, что ваша семья. Вы будете заниматься в здании своего факультета, спать в общей спальне своего факультета и проводить свободное время в общей гостиной своего факультета. В нашей школе четыре факультета, они называются: Гриффиндор, Хаффлпафф, Рейвенкло и Слизерин. У каждого факультета своя, очень интересная и благородная история, и на каждом в свое время учились выдающиеся ведьмы и колдуны. Пока вы находитесь в Хогвартсе, за любой ваш успех вашему факультету будет начисляться определенное количество баллов, а за любое нарушение правил баллы будут вычитаться. В конце учебного года тот факультет, который заработает наибольшее количество баллов, будет награжден особым кубком, это очень почетная награда. Я надеюсь, что каждый из вас станет гордостью того факультета, куда он вскоре будет определен.

Церемония сортировки начнется через несколько минут в присутствии остальных учащихся школы. Предлагаю вам не тратить времени даром и привести себя в порядок перед началом церемонии.

Ее взгляд задержался на минуту на мантии мальчика с жабой, застегнутой под левым ухом, и на испачканном носу того рыжего паренька, что хотел подружиться со мной в Дырявом котле.

— Я вернусь за вами, когда все будет готово, — сказала профессор МакГонаголл, — будьте добры не шуметь.

Когда профессор ушла, среди первоклассников начались бурные дебаты, кто куда попадет и как будет проходить Распределение. К моему удивлению, лишь немногие ученики знали, как оно проходит. Девочка–фанатик громко думала, что им нужно будет показать какие–то заклинания. После этого многие скисли. И тут случилось нечто такое, что заставило её подпрыгнуть чуть ли не на метр вверх, а какие–то ребята, стоявшие позади неё, страшно закричали:

— Что это?!

Я, как и многие вокруг, просто онемел от неожиданности. Из задней стены сплошным потоком выскальзывали привидения, штук, как минимум, двадцать. Жемчужно–белого цвета, полупрозрачные, они струились по комнате, беседуя друг с другом и не замечая первоклассников. Кажется, они о чем–то спорили. Одно, выглядевшее как толстенький низенький монах, говорило:

— Забудь и прости, как говорится, мы должны дать ему еще один шанс…

— Дорогой Монах, разве мы не дали Пивзу все шансы, которые только могли? Он бросает тень на всех нас, и потом, знаете, он ведь даже не совсем призрак… А вы все что тут делаете?

Приведение в жабо и панталонах вдруг обратило внимание на детей.

Никто не ответил.

— Пополнение! — воскликнул Жирный Монах, улыбаясь всем подряд. — На сортировку, полагаю?

Несколько человек молча кивнули.

— Надеюсь, вы попадете в Хаффлпафф! — пожелал Монах. — Я там учился, понимаете?

— Построились! — раздался резкий голос. — Церемония Распределения начинается!

Это вернулась профессор МакГонагалл. Одно за другим привидения покинули комнату через противоположную стену. Вскоре мы вошли в Большой зал. Я читал о нем, но все же, увидеть это место стоило своими глазами. Зал был освещен тысячами свечей, а вместо потолка было настоящее, ну или иллюзорно настоящее, небо. Когда первые впечатления от увиденного прошли, я осмотрев свечи, убедился, что те просто висят в воздухе, без подсвечников.


«Интересно, а воск на головы падает? Не очень бы хотелось сегодня отдирать его от своих волос».


За факультетскими столами сидели старшекурсники со скучающим видом. Вероятно, процедура отбора их не интересовала. Ну, оно–то и понятно.


На табурете перед шеренгой первокурсников я увидел ту самую Распределяющую Шляпу, о которой читал в «Истории Хогвартса». Старая, потрепанная, никаких восторженных взглядов эта штуковина вызвать не могла по определению. Шляпа пошевелилась, а затем запела. По сути, в песне она повторила слова МакГонагалл о факультетах. Окончив свою песню–речь, Шляпа поклонилась четырем факультетам и замолчала.


— Значит, нужно всего лишь примерить Шляпу? Убью Фреда! — услышал я, где–то впереди шеренги, голос Рона кажется.


Церемония распределения началась. Из тех, с кем я уже успел познакомиться — лохматая фанатичка и мальчик с жабой попали в Гриффиндор, последний этим изрядно меня удивил. Драко, Дафна и Трейси попали в Слизерин. Я заметил, что некоторые сидели со Шляпой на голове довольно долго, например Грейнджер, а кто–то оставался там очень мало времени, хотя Драко — рекордсмен. И, наконец моё имя:


— Гарри Поттер!




Глава семнадцатая

— Гарри Поттер! — после произнесения моего имени зал замолк. Старичок, смахивающий на Гэндальфа, с искринкой в глазах прищурился, словно чего–то ждал; мужчина с черными волосами до плеч начал внимательно рассматривать меня, и с каждой секундой все больше хмурился. Низенький старичок, сидящий на книгах, подался вперёд, а мой одержимый знакомый ментально напал на меня. Чёрт, это плохо, нужно удержать блок, парень был опытен и силён, но, похоже не обладал знаниями моего уровня, так как шёл напролом. Что ж, используем ментальную ловушку. Все размышления заняли несколько секунд, за которые я подошёл к стулу, сел на него, а МакГонагалл отдела на меня шляпу.

— Ба, какие люди. Тар–Кириатан–Корабел, бывший Нуменорский князь и самый могущественный из слуг Тёмного властелина Саурона. Не ожидал тебя здесь увидеть.

— Знаешь, Курумо, ты столько сейчас сказал, что я даже чуть не перепутал тебя с тем сумасшедшим из леса, что катается, на санях запряжённых кроликами–переростками и, хе–хе–хе, ест грибы.

— Много ты знаешь. Что там с Сауроном?

— Не знаю, я проиграл при осаде Минас–тирита.

— Ха, никогда бы не подумал, что пророчество того полоумного эльфа, сбежавшего из чертогов Мандоса, сбудется.

— Я тоже не думал, ты, как я слышу, слов набрался.

— Как не понаберешься, когда каждый год по сотне детишек, которые из поколения в поколение учатся всяким словечкам. Я же их память от корки до корки рассматриваю и учу, а потом весь год перевариваю знания, которые мне достались.

— Ясненько, а кстати, как ты попал в эту шляпу?

— Да здесь долгая история, слуга мой меня со спины укокошил, и дух от тела отделился, а там Гэндальф был, так я, чтобы он меня не поймал и Валар не вернул, создал из последних сил портал. Он был рассчитан на душу, вот только от этого Серого, будь он не ладен, столько проблем… он в этот портал вмешался, а дальше сбой, и я в шляпе, в прямом смысле, мне перебрались все её знания и память. А ты как сюда попал?

— Долгая история. Слушай, а тебе не кажется, что будет слишком странно, что ты уже несколько минут не можешь меня на факультет отправить?

— Не беспокойся, я могу, пока я на голове учеников, да и всех остальных людях, затормаживать время. Так что в реальном мире прошло не более нескольких секунд. Поэтому рассказывай.

— Слушай, ты же можешь и так все узнать, что не узнал то?

— Да послушать о твоём падении из первых уст, как–то поинтереснее.

— Ну, что ж, слушай. Ты же помнишь, что Саурон приказал нам нападать на людей. Тебе на Рохан, нам на Гондор. Так вот, все поначалу было хорошо, а потом пришли роханцы. Меня убила племянница короля на пару с полуросликом. А дальше я проснулся в теле мальчишки.

— Мдя, слушай, раз уж мы с тобой в одном положении, так почему бы нам не объединиться. Ты ведь наверняка хочешь захватить этот мир. Я тебе помогу.

— А оно мне надо? Что мне с этого, ты старая шляпа, от тебя никакой пользы.

— Но–но, во–первых я майар, а это многое. У меня есть знания, которых у тебя никогда не будет. Во–вторых, помощь тебе в любом случае будет нужна. А в-третьих, есть у меня ритуал перемещения души, который ты проведешь, и я попаду в новое тело.

— Не знаю, Саруман, где гарантии, что ты меня после этого не предашь?

— Мы поклянемся друг другу, что ни прямо, ни косвенно, не под пытками, ни под принуждением… ну ты понял короче.

— А тело–то чье возьмешь, а Саруман?

— Лучше всего… потом узнаешь. Ладно, тебе, там, на какой факультет?

— Отправь–ка ты меня в… слушай, а тебе тот старик в центре никого не напоминает?

— Дамблдор, что ли? Ну да, есть в нем что–то от Гэндальфа, но это точно не он. Я бы понял. Но тебе бы с ним поосторожнее, он очень силён, хотя есть и сильнее.

— Учту. Ладно, говори.

— Помни о ритуале. ВЫБОР СДЕЛАН…


Примечание к части

Куда попадёт.



Глава восемнадцатая

— СЛИЗЕРИН!


Глупый Саруман, глупый Хогвартс, глупый Дамблдор, и все остальные тоже глупые! Ну, уродец, сожгу, даром что знакомый и из моего мира. Я прям так и знал, что он устроит подлянку. И ведь хотел спокойно, никому не мешая, никого не трогая попасть в Равенкло, но нет. Говнюк. Вот помучаю его, отказываясь, я — единственный его шанс обрести тело, и он это знает. Ну ничего, придётся менять планы.

Зато все они были удивлены. Думали в Гриффиндор, попаду, кукиш вам. Зато стол Слизерина хлопал громче всех, вот кто действительно рад.


PОV Северуса Снейпа.

О нет, Поттер на Слизерине, мой самый худший кошмар сбылся. Сын любимой рыжей ведьмочки и ненавистного Поттера. Каждый день видеть его, живое напоминание о своей ошибке. Видеть любимые глаза и напоминание об обещании защищать его. Справлюсь ли я? Выдержу ли?

Конец PОV Северуса Снейпа.



PОV Альбуса Дамблдора.

Гарри–Гарри. Почему ты попал на Слизерин? Я так надеялся, что ты не повторишь путь Тома. Отдал в семью магглов, поставил блоки на магию, которые откроются на совершеннолетие. Но ты все же не хочешь быть на светлой стороне. Прости, но мне нужно убить тебя ради всеобщего блага. Вот только Том не дремлет, и может перетянуть тебя. В конце года ты попадешь в запретный коридор, где сразишься с Томом, и я узнаю, станешь ты Тёмным лордом или нет. Сын Джеймса и Лили. Герой пророчества или Темный лорд. Если ты не справишься, то избранным будет Невилл. А пока, я буду следить за тобой. Готовя на всякий случай пиар–компанию

Конец PОV Альбуса Дамблдора.



PОV Волдеморта.

Как, как он попал на Слизерин? Это невозможно, проклятый мальчишка! Хотя, тут, если приглядеться, видно, что он недоедал, что его избивали. Неужели его жизнь так похожа на мою? В любом случае, мальчик не так прост. Да и Северус очень задумался. Видать заинтересован. Жаль, что я не вижу это своими глазами, а лишь через образы в голове Квирелла. Интересно, а он может мне помешать? Всякое бывает. В любом случае нужно быть с ним поосторожнее. От греха подальше.

Конец PОV Волдеморта.


Подойдя к столу слизеринцев, я сел рядом с Драко. Дафна, же, села с краю.

— Я так рад, что мы с тобой оказались в одном факультете! — сказал Драко, хлопая меня по плечу. — Я бы расстроился, если бы ты попал в Хаффлпафф.


— А я бы как расстроился, — ответил ему я и стал слушать речь директора.


Дамблдор говорил довольно долго. Он поздравлял первокурсников с зачислением в школу и говорил что–то о правилах. Я не смог нормально послушать директора, потому что Драко постоянно теребил меня за плечи, что–то говорил. Наконец Дамблдор закончил речь и объявил начало праздничного банкета.

Честно говоря, я, ожидающий увидеть семенящих по залу людей, разносящих еду, опешил, когда угощения появились на столе сами собой. Сколько там было разных блюд! И жареный поросенок, и фаршированная индейка с картошкой. Я быстро наполнил свою тарелку и принялся есть, попутно разговаривая с Драко.

Когда ужин закончился, все ученики факультета Слизерин встали и последовали за старостой. Имя старосты я не запомнил, так как очень устал и сейчас мечтал завалиться в мягкую постель. Мы пошли по коридорам Хогвартса, по пути им попадались живые портреты, призраки и перемещающиеся лестницы. Но я почти не обращал на это никакого внимания, находясь в полудреме. Вдруг я увидел, как по коридору летит призрак, при виде которого старшекурсники принялись восторженно кричать: «Кровавый барон, кровавый барон!» Его вид немного развеселил меня. Призрак летел по коридору, громко крича и постоянно размахивая шпагой.

Наконец, все пришли в какие–то подземелья и встали напротив стены, которую украшали яркие гобелены с зеленой змеей — символом факультета Слизерин. Староста вышел вперед и громко сказал:


— Первокурсники! Я прошу вас запомнить кодовую фразу, с помощью которой можно открыть проход в гостиную Слизерина. — Затем он вскрикнул: — Чистая кровь!


Вдруг стена начала отъезжать в сторону, позволяя всем увидеть гостиную Слизерина, выдержанную в зеленых тонах. Все прошли внутрь. В самом центре комнаты стояли два дивана из зеленой кожи, рядом располагались два таких же кресла, и все это находилось вокруг красивого черного стола, выполненного в готичном стиле. Еще в гостиной находился камин. Вокруг него тоже было расположено три кресла. Был еще красивый письменный стол и множество старых картин на стенах. Правда, на одной из стен картин не было, потому что там располагалась большая лестница на второй этаж.


— Дети, — сказал староста, обращаясь к первокурсникам. — На втором этаже находятся комнаты мальчиков и девочек, еще там есть душ. Ваши вещи уже разнесли по комнатам. Вы можете располагаться.


Как только он это сказал, все начали расходиться, и я в том числе.

Уже почти уснув, я подумал: «Все интереснее и интереснее».


Примечание к части

Не злитесь. Я заболевший, и ленивый тапок. Если что.



Примечание к части

С первым апреля.

Глава девятнадцатая

Утром я встал пораньше и пошёл в большой зал. В это время проснулись лишь несколько равенкловцев, трое слизеринцев идеканы с директором. Остальные подоспели к самому началу.


За завтраком нам раздали расписания. Первым предметом у нас шли Чары с деканом Равенкло, профессором Флитвиком. Староста начал назначать ответственного за провожание первых курсов. Выбирал он из первокурсников, так как по словам старшекурсников им самим некогда. Провожатым оказался я, так как привлек внимание тех трех слизеринцев тем, что с первого раза запомнил дорогу и собственно дошел до зала. Я не против, во первых после уроков мне устроят экскурсию по замку, да и полезно это будет — выяснить, что к чему и где расположенны такие стратегические запасы, такие как кухня и склад (или где они хранят всякое разное и полезное?).


До кабинета Чар нас довели без проблем. Профессора пока не было, поэтому мы спокойно вытащили из сумок все необходимое. Когда делал покупки в Косом переулке, я был поражен отсутствием человеческих шариковых ручек. Маги пользовались примитивными перьями! Я попробовал ими писать, но у меня ничего не получилось — одни кляксы. И еще жутко раздражала необходимость постоянно макать перо в чернильницу. А пользоваться «маггловскими» ручками нельзя! Средневековье, блин. Нет, в Cредиземье я конечно учился писать перьями, особенно в академии, да и письма посылать там. Но для этого нужно долго учиться и переучиваться. Но недаром я был смекалистым: я купил несколько перьевых ручек с большим запасом стержней с чернилами. Потом десять минут работы, и вуаля — с виду обычное перо, но внутри перьевая ручка, правда, без внешней оболочки. И только металлический наконечник (или как он там) ручки мог меня выдать. Но сомневаюсь, что кто–то будет смотреть. С приходом профессора все разговоры сразу утихли.


— Доброе утро, класс, — сказал Флитвик, оглядывая присутствующих.


Быстро проведя проверку, он стал объяснять суть предмета Чар и общую теорию магии. То что с одиннадцати лет сила начинает стабилизироваться и окончательно приходит в норму, как правило, к семнадцати годам. Были, конечно, случаи, когда магическая сила «успокаивалась» и к двадцати, и к сорока годам, но это было всего лишь несколько раз за всю историю магического мира. Хотя это вряд ли. Может в Англии это и было так, но в библиотеке Блеков я прочитал о том, что магия может быть нестабильна и при других случаях. А в академии нам прямым текстом говорили, что тело может и не выдерживать своей магии и из–за этого сжигать себя самого. В переносном смысле, но человек умирает. Помимо стабилизации, магическая сила, подобно росту человека, увеличивается в размерах. Своего максимума маг не достигнет никогда, так как пределов нет. Вообще, Флитвик довольно интересно и подробно все рассказывал, не забывая приводить примеры для лучшего усвоения материала. Было видно — преподавать он умеет и преподавать ему нравится. Также профессор продемонстрировал несколько заклинаний, которые мы будем проходить на первом курсе. Демонстрация всем понравилась. Лично я просто загорелся поскорее приступить к практической части, но она, увы, еще не скоро. Пока что надо выучить общую теорию: правильные движения палочкой, зачем они нужны, правильное произношение, концентрация и все в таком же духе.


После Чар шла парная Трансфигурация с Равенкло. На уроке ничего необычного не произошло, кроме превращения МакГонагал в кошку и обратно, и стола — в свинью. Ну, еще она нам зачитала общую теорию Трансфигурации и на практике дала задание превратить спичку в иголку. У меня, конечно, это выходило, хотя я решил не показывать всех способностей и лишь посеребрил спичку, но МакГонаггал сказала, что для первого раза это неплохо. Ха, один равенкловец смог даже заострить спичку. Но иголка так себе. МакГонаггал объяснила, что трансфигурированые предметы рано или поздно принимают свой первоначальный вид. Время пребывания в превращенном виде зависит от магической силы мага и его мастерства, но имеются исключения, о которых она обещала рассказать на следующих уроках.


Я сильно увлекся трансфигурацией, даже не заметив этого. Очень интересный предмет оказался. Во мне даже дух ученого проснулся. Хотелось провести какой–нибудь эксперимент. Но я прекрасно осознавал, что для этого у меня нет ни нужных знаний, ни возможности, ни умения. Возможно, я сделаю это позже, когда будет больше знаний. Если не охладею к этой идее. Хотя это вряд ли. У нас похожих предметов не было.


После Трансфигурации мы все спустились в Большой Зал на обед. Еда по–прежнему была восхитительная. Придется все–таки физическими упражнениями заниматься, а то растолстею. Вторая половина дня у нас была занята Травологией с Равенкло.


Копаться в земле мне никогда не нравилось, как и ухаживать за растениями. Мне не нравилось даже поливать цветы. А тут целые теплицы с одной только зеленью. Бр–р–р. Хотя я и понимал, что травология все–таки полезный предмет. Посудите сами: лучше вырастить необходимое растение самому, чем покупать. И дешевле, и надежнее, хоть и нелегко. Но все равно еле–еле дождался, когда урок закончится.


Вечером, после ужина, как мне и было обещано, меня потащил на экскурсию староста. Звали его, кстати, Маркус Флинт, и был он вовсе не старостой, а капитаном команды Слизерина по квиддичу. Почему на него взвалили груз ответственности за сопровождение первокурсников — непонятно. Наверное, старосты аргументировали это своей занятостью. Впрочем, не важно. Флинт показал мне все необходимые кабинеты, и, конечно, дорогу до них. Ни кухни, ни склада, я так и не увидел. Придется узнавать самому.


«Было интереснее, чем я думал, пусть я и не нашёл кухню," — думал я, засыпая.




Глава двадцатая

Так наступил конец первой недели в Хогвартсе.


Самым скучным и бестолковым предметом, к моему удивлению, оказалась История Магии. Я любил историю. Слушать, как Нолдор и Валар воевали с Мелькором в Войне Гнева, как Ульмо поднял Нуменор из глубин моря, как Белерианд утонул после войны Гнева. Как наши предки храбро сражались с великими. И если говорить честно, я ждал от магической версии этого мира многих интересных фактов: несколько взглядов на одно и тоже событие, новые подробности, взгляд с другой стороны… Подвоха я не заподозрил, когда узнал, что учитель — призрак. Сел я, в предвкушении, на первую парту и приготовился внимать… Что хотел — то и получил. Такой нудятины не несли никогда на моем веку. Нет, все–таки магическая история предмет, наверное, интересный, но только при самостоятельном изучении! Первый урок Истории я даже пытался записывать. Но мои возгласы «будьте добры, помедленнее» и «повторите, пожалуйста», чертово привидение игнорировало! Так что я просто плюнул на Бинса и весь остаток урока продремал в полглаза. Сомневаюсь вообще в целесообразности ходить на эти уроки, раз все равно его нужно изучать самостоятельно. Но История Магии — обязательный предмет.


В пятницу у нас был первый совместный урок по Зельеварению. Все слизеринцы–первокурсники ожидали его с нетерпением. Потому как уже всем было известно, КАК наш декан, Мастер Зелий Северус Снейп, относился к львятам. А я ждал этого урока по иной причине: было у меня мнение, что Зельеварение — очень полезный предмет. Узнать много новых зелий и эликсиров. Как защититься от них. Ведь даже чувство магии — не панацея. Это я узнал ещё много лет назад…


И вот, мы сидели в родных подземельях, в классе Зельеварения. Снейп стремительно вошел в класс, в своей обычной манере. Вообще, мнение о Снейпе у трех из четырех факультетов в Хогвартсе исключительно отрицательное. Хотя, непонятно: почему? Покрывает своих подопечных? Так все это делают! И МакГонаггал, и Флитвик, и Спраут. Это вполне нормально. Ну да ладно, взваливать на себя роль просветителя, несущего свет и истину, я не намерен.


Снейп начал с переклички. Особенно заострил свое внимание, что странно, на мне.


— Ах да, Гарри Поттер, наша новая знаменитость, — Закончив знакомство с классом, Снейп обвел аудиторию внимательным взглядом.

— Вы здесь для того, чтобы изучить науку приготовления волшебных зелий и снадобий. Очень точную и тонкую науку, — начал он.


Снейп говорил резко, почти шепотом, но все отчетливо слышали каждое слово. Ученики, как по команде вздрагивали от каждой новой фразы зельевара.

Похоже, у профессора был большой опыт в запугивании детей.

Как и профессор МакГонагалл, Снейп обладал даром без каких–либо усилий контролировать класс. Здесь никто не отваживался перешептываться или заниматься посторонними делами. Но если МакГонагалл использовала уважение, то Снейп больше полагался на страх.

— Поттер! — неожиданно произнес Снейп. — Что получится, если я смешаю измельченный корень асфоделя с настойкой полыни? — Как интересно. Он решил проверить меня? Думает, лентяй я или нет? Что же я отвечу. Главное не делать вид, что мне скучно.

— Сэр, осмелюсь сказать, что получится напиток живой смерти.

— Неплохо Поттер, похоже вы все–таки удосужились прочесть учебник. Хорошо, Поттер, а в чем разница между волчьей отравой и клобуком монаха?

— Если мне не изменяет память, сэр, то это одно и тоже растение. Ещё его называют аконитом.

— Чтож, 10 баллов Слизерину, похоже любовью к зельям вы в матушку… Уизли, если я попрошу вас принести мне безоаровый камень, где вы будете его искать?

— Я…я не знаю сэр.

— Десять баллов с Гриффиндора, Уизли, кто–нибудь знает ответ? — Грейнджер уже долгое время сидит с поднятой рукой, профессор Снейп же, кажется, даже не замечает её. — Никто не хочет ответит? Тогда может мистер Малфой попробует?

— Да профессор, я буду искать его в желудке козы, сэр.

— Хорошо, 10 баллов Слизерину.


После этого преподаватель взмахнул палочкой и объявил, что инструкции на доске, и они могут приступать к приготовлению первого в своей жизни зелья.

Никакой теории, никаких пояснений — только голая практика и плохо завуалированные оскорбления в сторону учеников. Профессор даже разочаровал меня. Зельеварение очень опасная наука, и все зелье нужно сначала разобрать по косточками, чтобы не было ошибок, учиться толчить, резать и многое другое. Ведь если не так помешать, выбрать ингредиенты собранные не вовремя, то зелье может совершенно измениться, а то и стать ядом. Да, зелья пока лёгкие, но и эти дети не мастера и магистры. Хотя с другой стороны, может он сам так обучался…

Снейп разбил нас на пары. Я и Драко, Дафна и Блейз Забини, Теодор Нотт и Трейси Девис. Невилл Лонботтом и Уизли, Грейнджер и Парвати Патил.

А варили мы, зелье против фурункулов. Совершенно не понимаю зачем. Хотя, мало ли. Вроде есть такое заклятье для появления фурункулов.

Само зелье было лёгким, по крайней мере, для меня. Да и Драко похоже умел варить зелья. К концу урока Снейп прошелся по классу и выставил оценки. У Слизеринцев, всех, кроме Кребба и Гойла, — Превосходно, у Гриффиндоцев — Выше ожидаемого — у Грейнджер и Патил. Остальные слабо. Ну да, зелья у них просто ужасны.


После была Защита с моим любимым одержимым. Или же пришло время Защиты от Темных Искусств.

По словам старшекурсников, занятия Квиррелла скорее напоминали юмористическое шоу, чем что–то серьезное.


Его кабинет насквозь пропах чесноком, которым, как все уверяли, Квиррелл надеялся отпугнуть вампира, которого встретил в Румынии. Профессор очень боялся, что тот вот–вот явится в Хогвартс, чтобы с ним разобраться.


Но мне эта история казалась, мягко говоря, неправдоподобной. Тёмная аура, выдающая в профессоре довольно сильного тёмного мага, никуда не исчезла. И как только учителя и старик не заметили ее? Хотя этот Дамблдор — очень мутная личность, и мало ли что ему взбредет.

Профессор уверял, что этот тюрбан ему подарил один африканский принц, которому он помог избавиться от очень опасного зомби. Но по–настоящему никто не верил в эту историю. Даже потомство Унголиант придумало что–то более правдоподобное.

Эдди Кармайкл уверял всех, что это не подарок африканского принца, а просто мера предосторожности. По его словам, под одеждой Квиррелл был весь обвешан дольками чеснока, и в тюрбане его тоже был спрятан чеснок, поскольку профессор, боясь вампиров, желал быть полностью защищенным. И даже спал в том, в чем ходил по школе, чтобы вампир не застал его врасплох.

Но в это верить было ещё глупее, чем в безобидную чудаковатость профессора.


Этот паразит напал на меня ментально. Ха, вот как можно быть таким глупцом. Он же чувствовал мощнейший щит, очень хорошо замаскированный под природный. Он пошёл в лоб. Это была его главная ошибка. Использую её против него. Пока он атакует, я создал технику ментального тарана. Она сумеет разрушить его щиты и дезориентировать. Сработало. Вот только не до конца. Щиты устояли.

Профессор Квиррелл схватился за голову. А он силён. Чуть не пробил мой щит. Будь он более опытен, у него бы получилось. Чёрт, шрам болит. Сработала связь душа–осколок. Как больно. Вряд ли он будет пробовать ещё. И то хорошо.


Выходные прошли буднично. Ничего необычного не происходило. За исключением новости, что кто–то ограбил гоблинский банк Гринготс. Сам я не понимал, что такого в этом и отчего такое волнение. Я же не знал, что Гринготс невозможно ограбить! Хотя, если ограбили, значит не так уж и невозможно, верно?


Учеба продолжалась. А в четверг у нас состоялся первый урок полетов. Его я ждал с нетерпением — никогда ведь не летал на метлах.


На поле перед замком нас, слизеринцев и гриффиндорцев, ждала профессор Трюк, с целой кучей метел.


— Первокурсники, каждый встаньте возле метлы, — сказала она, что мы и поспешили сделать.


Метлы на вид были не очень, в Косом переулке я видел гораздо красивее. Но это и понятно, странно, если было бы по–другому.


— Вытяните вперед руку и скажите «Вверх!», — приказала Трюк.


Мы сделали все, как приказали. Со стороны, наверное, глупо выглядит.


Метла прыгнула ко мне в руку со второго раза. У Драко, я заметил, с первого, а у Уизли вообще попала по голове. В конце концов, справились все.


— Хорошо, теперь сядьте верхом, зажмите метлу между ног, оттолкнитесь от земли ногами и зависните в паре метров от земли.


Невилл, как всегда, отличился. Ходячее недоразумение. Вместо того, чтобы зависнуть, он поднимался все выше и выше.


— Мистер Лонгботтом, немедленно спускайтесь! — кричала Трюк.


— Я не знаю как! — У Невилла сейчас случится истерика.


— Ставлю галлеон, что свалится, — успел я шепнуть Забини.


— Это само собой, даже спорить бессмысленно, — усмехнулся тот в ответ.


Невилл таки грохнулся с довольно приличной высоты. ХРЯСЬ! Сломана рука — не иначе.


— У него сломана рука, — изрекла очевидное Трюк, — я отведу его в больничное крыло, а вы, — посмотрела она на нас, — даже не смейте подниматься в воздух! Тот, кто оторвется от земли, вылетит из Хогвартса быстрее, чем сможет сказать «квиддич».


Ну, это она перегнула. Снятие баллов, взыскание — это да, но исключение — нет.


— Вы посмотрите! — воскликнул Драко, когда Трюк увела любителя жаб в замок. — Это же напоминалка этого увальня!


С земли Малфой поднял прозрачный шарик и продемонстрировал находку слизеринцам. Из толпы львят сразу же вышел защитник всех обиженных и угнетенных — Уизли:

— Отдай её мне Малфой!

— А то что, Уизел? Заразишь меня своей тупостью?

— Не то я тебя побью!

— Попробуй.


Уизли как придурок напал на него. Это ведь провокация. Когда тот ударил Малфоя, Нотт крикнул:

— Наших бьют!

А дальше началось… Мальчишки сцепились друг с другом. Я же достал палочку и начал произносить заклятия:

— Stupefy! Petrificus totalus! Stupefy! Вскоре все гриффиндорцы замерли, а я очень устал.

— Что здесь происходит? — воскликнула профессор Макгонагалл, подойдя к нам.

— Ничего, профессор Макгонагалл.

— Мистер Поттер, лучше не говорите ничего. Мисс Грейнджер, что случилось?

— Невилл упал с метлы, и мадам Трюк повела его в больницу. Потом Рональд напал на Малфоя, потому что тот не захотел возвращать ему напоминалку Невилла. А дальше была драка и Поттер использовал на гриффиндорцах заклятья окаменения.

— 50 баллов с обоих факультетов за драку и 20 баллов мистеру Поттеру за то что остановил драку, пусть и таким путем.


Во время обеда злой Драко подошел к Гриффиндорскому столу со своими вечными спутниками Крэббом и Гойлом. Вернулся он больно довольным. На наш с Тео вопросительный взгляд, Малфой пояснил:

— Уизли решил устроить дуэль. Сегодня в полночь, в зале наград.

— Надеюсь, ты не настолько глуп, чтобы пойти? — с интересом поинтересовался я.

— Конечно, нет! Я даже знаю, что там случайно в это же время окажется Филч.

— А как же дворянская честь? Ведь дуэль — это святое?

— Нужно было по правилам меня вызывать. Так что я ничего не нарушаю, и честь мою это не затронет.


Примечание к части

Простите что не вчера, зато больше



Глава двадцать первая

Дни шли один за другим. В конце октября, накануне Хэллоуина, мы, наконец, добрались до практики по Чарам. Первое заклинание, показанное нам Флитвиком, оказалось Wingardium Leviosa, для леветирования предметов.


Заклинание оказалось не особенно сложным для меня. Не с первого раза, но я смог его успешно применить и поднять над столом перо. Надо будет потом потренироваться в поднимании предметов побольше и потяжелее.


А вечером, во время праздничного ужина по случаю праздника, в Большой Зал влетел профессор Квирелл. Жди беды, паразит доволен.


— ТРОЛЛЬ! — завопил Квирелл, подбегая к столу преподавателей, — ТРОЛЛЬ В ПОДЗЕМЕЛЬЯХ!!!… А я думал, вы знаете, — и грохнулся в обморок, защитник, блин, от темных сил.


И сразу же поднялась паника. Да, тролль, это неприятно и опасно. Не знаю, правда, как они выглядят здесь, но если даже маги их боятся это что–то. Интересно магия на них действует? И насколько они опасны? Нет, это явно не милые безобидные зверушки. Забавно было бы его выпустить против полувеликана, вот была бы битва века. Дамблдор быстро успокоил учеников (одним криком) и приказал старостам вести всех по гостиным.


Интересно, а как мы, слизеринцы, пойдем в подземелья, если где–то там бродит тролль? Надеюсь, это не я один сообразил, и старосты знают, что делать. Когда выходили из Зала, я заметил Лонгботтома и Томаса с Уизли, скрывающихся за поворотом. И бежали они явно не в сторону своей гостиной. Я должен был сообщить об этом старостам или преподавателям, чтобы эти трое случайно не пострадали. Должен был. Но тут меня толкнул Блейз и я о них (о, ужас!) совсем забыл. Бывает, ничего не поделаешь.


До своей гостиной добрались без происшествий. По комнатам никто не расходился, ожидали новостей о тролле. Через час пришел один из старост школы и объявил, что тролль обезврежен и все теперь в безопасности. Мои однокурсники, уже узнав от меня, куда побежали Томас и Лонгботтом с Уизли, начали выпытывать у старосты подробности. Тот факт, что тролля завалили три первокурсника, чем спасли четвертую первокурсницу, мягко говоря, поразил. И расстроил, учитывая личности этих первокурсников: Лонгботтом, Томас, Уизли и Грейнджер. Очень крепкий орешек.


А ночью мне не спалось. И не одному мне. Судя по сопению слева, Драко тоже не спал.

— Малфой, ты спишь? — на всякий случай осведомился я.

— Нет, — донеслось в ответ.

— Ты знаешь, что такое Непростительные заклинания? — лучше спросить сейчас, все равно делать нечего, да и делать нечего.

— Поттер, с ума сошел о таком спрашивать? Да и вообще, с чего ты взял, что я знаю? — ну это типично для слизеринцев, а знал я от кусочка души в моей голове, который я пытался поглотить. Пусть дело идёт, но урывками, и медленно. Я немного узнал и из разных частей жизни. Узнал что Волдеморта зовут Том Марволо Реддл. Что он был слизеринцем–полукровкой, что он змееуст, и немного о классах и видах магии. О том что есть непростительные заклятия не больше, не меньше, вот только Драко об этом знать не стоит.

— Так знаешь или нет?

— Знаю.

— Расскажи. — Слева раздался мучительный стон.

— Ладно, слушай, — через минуту все–таки согласился Драко. — Непростительные заклинания — это те, которые запрещено использовать на разумных существах, в частности людях. За их применение магу светит Азкабан.

— А если применить на, скажем, тролле? Не посадят?

— Не знаю. Посадят, скорее всего. Хотя и не должны. Так вот, есть три таких заклинания: Империо, Круцио и Авада Кедавра. Империо подчиняет человека воле заклинателя. Полностью. Хотя ему и можно сопротивляться. И вполне успешно, если достаточно силы воли. Круцио — это заклинание боли. Тот на ком его применят, начинает испытывать ужасную боль. Причем никаких ран он не получает. Если долго находиться под Круцио, можно даже лишиться рассудка. Ну а Авада Кедавра — это смертельное проклятье. Попавший под это заклинание умирает. Без вариантов. Никакой защиты от Авады нет. Только один смог пережить её: ты.

— Как?

— Что как?

— Как я смог выжить? — этот вопрос мучил меня еще со дня приезда в Хогвартс.

— Не знаю. Никто не знает. Это просто невозможно. Но ты сделал это.

— А с чего вы взяли, что нельзя защититься?

— Защититься то можно, но для этого нужно уметь создавать стены буквально из воздуха, а это могут только мастера трансфигурации.

— А с чего вы вообще взяли, что тогда Темный лорд использовал Авада Кедавра?

— Так сказал директор. Общественность ему поверила. Да и говорят, Лорд любил использовать именно это заклятье.

— Откуда ты все это знаешь?

Последний мой вопрос, как я и думал, остался без ответа. Малфой уже спал. Через минуту заснул и я.


На квиддичный матч Гриффиндор–Слизерин в ноябре я не пошел. Вместо этого я целый день посвятил своему физическому развитию. Давно хотел, и вот, наконец, собрался. Бег, отжимания, приседания… К концу я был в состоянии выжатого лимона. Ноги вообще не сгибались, и поэтому у меня была странная, на взгляд окружающих, походка. А на игру не зря не пошел — Слизерин выиграл.





Дуэль

Настал ноябрь. Приближался день дуэли. Драко поначалу хотел рассказать Филчу о том что Гриффиндорцы будут гулять возле зала наград ночью, но я ему напомнил насколько гриффы бывают непредсказуемы, и что, если он не придёт, то они начнут распускать слухи о том, что Малфой трус и все такое. На что тот согласился, от гриффиндорцев действительно можно всякое ожидать.


Флешбек.


— Поттер, ты что думаешь, что я не справлюсь с Уизли? Зачем нам тренироваться?

— Малфой, всякое может случиться, ты можешь растеряться или не успеть выставить щит.

— Но это ведь Уизли! Как ты себе представляешь его знания о магии? Он и учится с огромным трудом, на Отвратительно. И вряд ли он знает больше четырёх заклинаний.

— Драко, ты должен понять. Волшебника делает волшебником не

количество заклятий которые он знает, а то как он использует их. То есть дело не в количестве, а в качестве.

— Обоснуй.

— Ну например, Wingardium leviosa. Безобиднейшие заклинание на первый взгляд. Но такой полёт для фантазии. Ты можешь поднять одежду человека вместе с самим человеком на десять метров и прекратить действие. Он упадёт и сломает кости. Или Аccio. Ты можешь притянуть к себе обувь человека вместе с человеком, это дезориентирует его.

— Поттер, по мне так все это чепуха.

— Ладно, пойдём на компромисс. Если победишь меня в дуэли, я от тебя отстану.

— Нет, так не пойдёт, если я тебя выиграю, тогда ты в большом зале перед всеми признаешь, что я тебя сильнее.

— Хорошо, но если ты мне проиграешь тогда, я буду все время тренироваться с тобой на дуэлях, пока ты меня не победишь, согласен?

— Согласен.


Час спустя в одном из пустых классов.

— Готов, Поттер?

— Да, Малфой.

— Stupefai!

— Protego. Попробуй пробить, Малфой, — сказал я с насмешкой.

— Сам напросился, Stupefai, Expeliarmus, Stupefai! — Увы, но тщетно. Я вложил в щит столько сил, что первокурснику его не пробить.

— Кажется не слишком получается, Еxpiliarmus! — Увернулся? Мудрое решение, но это тебе не поможет. — Stupefai, Expeliarmus, Stupefai, Tarantalegra, Petrificus totalus! — От первого заклинания он увернулся, против второго поставил щит, который пробило третье заклятье, и само поглотилось. От четвертого он увернулся… прямиком в пятое.

— Вот видишь, Драко, я тебя одолел без особого труда, будешь тренироваться, а пока Finite incantatum.

— Черт Поттер, как у тебя так вышло? Ты спокойно выставил щит который не пробило три заклятия, ты наколдовал связку, где ты этому научился?

— Прости, но что еще за связка?

— Эх, Поттер, связки учат в академии авроров и на седьмом курсе Хогвартса. Связки — это заклинания, которые, если поставить в правильном порядке, используют последний символ предыдущего заклятия, как свой первый.

— Ясно, а где научился?

— Секрет фирмы.

— Вот что ты за человек, а Поттер?

— Секрет фирмы.


Конец флешбека.


Так вот, Малфой все время тренировался вместе со мной. И я уверен, что теперь он точно не ударит в грязь лицом.


* * *

23:00. Нужно выходить.


— Малфой, пошли.

— Поттер, дай поспать.

— Я тебя водой оболью.

— Вот же, ладно ладно встаю.

По дороге мы увидели профессора Снейпа. Вот чёрт, самое главное не попасться. Хотя, ментальный маг его уровня, скорее всего уже прочёл поверхностно наши мысли. Да и чувство магии всегда остаётся на крайний случай. Из каждого мага всегда выделяется магическая энергия. Обычно магам она вреда не доставляет. Но если маг уровня Дамблдора, то он с лёгкостью сможет уложить на пол толпу волшебников. Но он сдерживает свою мощь, чтобы просто не навредить школьникам. Магическая энергия более слабого, но все–таки высокого уровня идёт от Снейпа, Флитвика и Макгонагалл. Они слабее директора, но все–таки очень сильны.

Пока я об этом думал, не заметил, как мы дошли до зала наград.




Примечание к части

Я хочу начать ещё один фанфик, идею мне дал Dark gold со своим. Напишите в комментариях, хотели бы вы чтобы я начал работу, так как все эти дни я обдумывал первые главы.

Дуэль часть 2

Зайдя в зал наград, я увидел тройку гриффиндорцев. Они, стоя в углу, спорили друг с другом.


Интересно, почему они пришли только втроём, где же Грейнджер? Она после событий Хеллоуина все время ходила с ними. При этом, все так же часто заходя в библиотеку. И откуда у неё столько энергии? Она что совсем не устаёт? Даже мне, удаётся учиться хорошо, только из–за многовекового опыта, а она… С другой стороны, похоже, что она просто напросто заучивает все подряд не понимая. Что для меня, как мага–ученого, непростительно. Не понимать, что ты делаешь, это по меньшей мере странно. И создавать на просто заученном материале хоть что–то даже самое простое, куда сложнее, чем если ты понимаешь почему так, а почему этак. Вообще плохо, что маги Англии так много запретили. Та же демонология. Да она опасна, очень опасна. Но если маг силён, знает на что идёт, хорошо подготовлен, то с сущностью из иного плана куда легче справиться. Или некромантия. Она куда опаснее демонологии. Легионы мёртвых, которые не управляемы никем и ничем очень опасны. А ведь мёртвые поднимаются не только по призыву мага, но и просто когда магическая энергия велика в месте упокоения. Или в месте великого сражения, будь то маги или не одаренные, не важно. Хотя нет, важно конечно, но это отдельный случай. Эманация смерти всегда появляется при смерти живых существ. Это узнал ещё Мелькор во времена Войны Гнева. Энергия эта, появляется в зависимости от того насколько велика была магическая сила того существа. Если он не одаренный — это неопасно. А вот если бы умер Саурон… Энергия смерти уничтожила бы весь Мордор, а живые… нет, они бы не умерли, но след от той силы остался бы на них навсегда. Если бы на том месте было кладбище, то через некоторое время их тела поднялись бы в виде нежити.

Некроманты же могли безболезненно поглощать эту энергию. Все это я узнал и понял на основании записей в библиотеке Блеков и рукописей Утумно. Вообще при должном желании все маги могут поглощать энергию мира, но надо тренироваться. Так же маги могут чувствовать магическую энергию, и скрывать свою собственную, как это делает директор. Кажется, это сильно повышает контроль над своими силами. А это очень важно, особенно в критические моменты…

— А я говорю что Малфой не придёт. Он же трусливый слизень, — Мои размышления прервал Уизли, который сказал это так, будто считал, что уже победил и Малфоя, и Снейпа, и Волдеморта.

— Нет, Малфой должен прийти, он чистокровный, а значит, будет соблюдать кодекс, — Лонгботтом, Лонгботтом — святая простота.

— Да этот Малфой — трус!

— Уизел, тебе бы лучше замолчать. Каждый раз, когда я вижу или слышу что–то глупое и думаю глупее некуда, ты умудряешься поставить новый рекорд. Как тебе вообще такое удаётся?

— Заткнись, пожирательский выкормыш, не тебе меня оскорблять!

— Хаха, сколько слов в одном предложении. Видимо для тебя есть плюсы в общении с грязнокровкой Грейнджер. Хотя ни один чистокровный или родовитый полукровка, чтящий традиции, не стал бы общаться с такой как она.

— Драко, Уизли — прекратить! Вы пришли на дуэль, а не в Косой переулок. Если хотите пообщаться, встретьтесь позже.

— Будет мне ещё здесь слизеринец приказывать.

— Рон, как ни странно Поттер прав. Проведите уже дуэль, и разойдемся, — Ого, Лонгботтом со мной согласился. Может в Гриффиндоре ещё не все потеряно.

— Да, ты прав Невилл, быстрее начнём, быстрее закончим, — Ну конечно, чего ещё ожидать от этого Уизли, он скорее удавится, чем согласится со слизеринцами.

— Ну что же, тогда начните уже свою дуэль, не хочу быть пойманным Филчем.

— Ну, ладно, тогда… Рональд Уизли и Драко Малфой подойдите ко мне… Палочки на изготовку… Разойдитесь. Хочу напомнить вам, что дуэль идёт до обезоруживания противника. Надеюсь, что никто не станет жульничать, — Все это Лонгботтом сказал без запинки. Этот мальчик, боящийся профессора Снейпа как огня, сказал без запинки… Удивительно, он наверное тренировался перед зеркалом очень долго. Или я просто слишком к нему строг.

— Раз, два, ТРИ! — воскликнул Лонгботтом и тут…

— Что там, миссис Норрис? Нарушители?




Побег от Филча

— Что там случилось, миссис Норрис, нарушители? — вот же, Филч, да? Этот старый сквиб похоже совсем из ума выжил. За несколько месяцев я узнал примерный график дежурств. Сегодня очередь одного из деканов, то есть профессора Снейпа. А что здесь делает этот сквиб? Надо прочитать его мысли… Так–так–так, поход к директору по поводу учеников, а дальше небольшое желание подежурить сегодня. Вряд ли бы даже деканы, кроме Снейпа поняли в чем дело. Профессор и сам ментальный маг, который, в принципе, берет не столько искусно, сколько на чистой ментальной мощи. Хотя, искусство придёт с годами, не такой уж Снейп и старый. А вот что побудило его изучать ментальную магию…

Другое дело Дамблдор. Сколько на него не смотрю, всегда кажется, что он лис. Очень хитрый человек. Хотя и добрый. Да и детей любит, типичный дедушка, все для него как внуки. Что не мешает ему строить козни. Так сказать, ради всеобщего блага. А ведь он искренне считает, что своими поступки он приближает людей к миру. Не удивлюсь, что он ради какого–нибудь человека и жизнью пожертвует. Но главное, что он знает очень и очень много. Больше чем кто–либо в этой стране. Узнать бы причину этого. Так, что–то я отвлекся.

Филч. Вот что с ним делать? С одной стороны, он не мешает. С другой же, лучше всего оглушить. Но тогда это возможно помешает планам директора, и в следующий раз он будет куда осторожнее.


— Малфой, бежим к лестницам, — прошептал я, как можно тише.


— Поттер, чёрт, если этот старый сквиб нас поймает, я тебя убью.


— Не беспокойся, не поймает.


Мы как можно быстрее и тише побежали к лестницам. К счастью Филч двигался в противоположном направлении и не смог нас догнать.



* * *


Странно, мы бежим уже минут пять, но ещё не до бежали до подземелий. Более того, мы как–то умудрились попасть на третий этаж к запретному коридору. Интересно, мог ли директор управлять лестницами? Будь я простым школьником, не заметил бы, но в пылу сражений, любой, кто хочет выжить, научится подмечать детали. Вот и сейчас, мы приближается к запретному коридору. Зачем это Дамблдору? Может…


— Поттер, быстрее, Филч бежит за нами. — Что ж, директор, придётся входить в коридор…


За дверью в запретный коридор было темно и пыльно. Неужели здесь ленятся убираться? Или эта атмосфера должна напугать школьников? Или же…


— Поттер, здесь заперто. — Малфой, вот же… Ладно подумаем.


— Малфой ты маг или кто? Попробуй открыть!


— Алохомора. Ты первый, Поттер.


— Хорошо.



Если что, я всегда успею спалить все, что там есть.

За дверью оказалась… трехголовая собака. Магический аналог цербера, интересная тварь. Интересно, кто же создал это чудовище? Вряд ли это химерологи, те заботятся больше об убойности своих монстров. А может его предки тоже попали сюда из других миров? Что же, пока мне это не узнать.


Пока я размышлял о монстре, тот встал и зарычал своими тремя пастями. Я уже собирался достать палочку, как вдруг Малфой взял меня за руку и выбежал прочь из коридора. Ха, а он не потерян для общества, может даже искренне хочет со мной подружиться.


— Малфой, отпусти меня, — сказал я, как только мы добежали до лестниц. — Со мной все в порядке.


— Да, точно, Поттер, ты видел, что под той собакой был люк?


— Что? Нет, извини, — похоже этот пёс что–то охраняет. — Как думаешь, зачем он там?


— Скорее всего, собака что–то охраняет, но что?


— Наверное, Драко, это что–то очень дорогое, возможно какая–то реликвия или артефакт. Но зачем кто–то отдал директору артефакт?


— Возможно кто–то ищет его?


— Ладно, забудь, это всего на всего предположение.




Размышления

Король–чародей лежал в комнате и размышлял. Размышлял и анализировал события произошедшие с ним. И ему они не нравились.


Размышления Короля–чародея.


Не нравится мне все это. Такое чувство, будто здесь все не так просто, как кажется на первый взгляд. Тот же Дамблдор. На первый взгляд старый маразматик, который ходит целыми днями в цветных мантиях и посылает всем добродушный улыбки, а о его любви к лимонным долькам ходят легенды. Фактически, Дамблдор всем своим видом говорит, что он старый полоумный идиот. Вот только такой человек, каким он себя показывает, никогда не стал бы директором. Да что там директором, он и преподавателем не стал бы. Хотя, даже если чудеса случаются, и он стал бы преподавателем, его бы просто выкинули из школы. Да и судя по тому, что я о нём узнал, он далеко не спятивший маразматик. Но если так, то кого он опасается? И зачем он кого–то опасается? Ведь не стал бы он придуриваться на потеху себе или другим людям. Уж в этой стране ему равных нет, ни по силе, ни по мастерству. Да и биография у директора очень интересная. Его отца посадили в Азкабан за убийство маггловских детей, в Азкабане же он скончался. Азкабан — это тюрьма для волшебников, совершивших тяжкие преступления. Больше ничего не сказано вообще. Я, конечно, понимаю, что информация о тюрьме не должна храниться в школе для детей волшебников, но что–то же должно быть. Когда основана, кем основана, зачем основана, кто охраняет тюрьму? К счастью, на вопросы мне ответил, что удивительно, Бинс. Оказывается, что после смерти, призракам нужна энергия, чтобы остаться в этом мире. И все призраки в замке питаются энергией из Хогвартского источника. Но, эту связь можно оборвать. Что и сделал директор Аларик Гриффиндор, потомок Годрика Гриффиндора. Бинс каким–то образом пронюхал, что он занимался чёрной, именно чёрной, магией. Этот идиот нашёл ритуал, который высасывал силы из одного волшебника, делая его в лучшем случае сквиббом, в худшем же, человек просто напросто умрёт в страшнейших мучениях от того, что магия не захочет уходить от одного человека к другому и будет до последнего держаться в человеке. Однако Аларик не учёл того, что за такое его покарает сама мать Магия, которая является кем–то вроде божества в этом мире для магов. Магия наслала проклятье на его потомков, Аларик же хотел снять его и обратился к чудовищам из другого мира — демонам. Однако, что было дальше, Бинс не знал. Когда он следил за Гриффиндором, тот заметил его и убил. Все люди, которые умерли возле магического источника, становились призраками, и никто не мог их изгнать, а те, чтобы оставаться в каком–то смысле бодрыми, подпитывались от источника связью, которая возникает после смерти с источником. Однако Гриффиндор своей властью директора, перерубил нить связующую призрака с источником, из–за чего тот стал вялым и слабым. Я же просто передал, ему часть сил, которых ему хватит на пару недель. Для меня это было очень энергозатратно, а тот и не отлипал. Я буду так делать, если мне что–то ещё понадобится. Бинс оказался очень умным человеком, очень образованным. Именно он рассказал мне, что замок Азкабан был построен леди Морганой Пендрагон, внебрачной дочерью короля Утера и леди Вивьен, которая воевала с королем Артуром и светлым волшебником Мерлином. В самой истории Мерлина и Артура очень много тёмных пятен. Во–первых, почему Мерлин приглядывал за юным сыном короля, в то время, как сам король ездил по охотам и женщинам. Нет, Утер, конечно, выполнял обязанности короля, однако, почти всю работу выполнял за него чародей. Почему волшебник взял себе в подопечные именно Моргану, ведь было много других детей. Те же друиды. А ведь уже тогда, появлялись первые прообразы нынешних родов. Он взял дочь обедневшей леди и мёртвого рыцаря короля. Да, он не прогадал, потенциал девочки был огромным, не чета нынешним магам Британии. Однако, маг его уровня не мог не найти в разуме короля бурной ночи с Вивьен, и схожими чертами лица с Утером. В летописях так же рассказывается о том, как Мерлин учил Моргану, тёмной магии «чтобы показать, как она плоха и опасна». Да, там были лишь основы, но если бы я учил своего ученика всему углубленно, кроме тёмной магии, давая лишь основы, то тем самым лишь подогрел бы интерес, да и ментально корректируя, мысли, ненавязчиво и осторожно, чтобы влияния не заметили, усиляя те чувства, и ослабляя иные. Да и о том, как Моргана узнала, что Утер её отец. Письмо от леди Вивьен, которая, перед смертью хочет рассказать всю правду. Якобы недавно обнаруженная и неизлечимая болезнь. Что–то мне подсказывает, что Мерлин легко мог подчинить её, и заставить написать письмо. Моргана в ярости напала на Утера, но к счастью там был Мерлин. Чародей спрашивал её, почему та напала на короля, пытался отговорить. За это время, человека, который много лет учил ментальной магии другого, мог пройти сквозь щиты обучаемого, так как мог создать для себя бреши, и делать с разумом многое. Не удивлюсь, если Мерлин поставил ментальные закладки на ненависть к Камелоту и Пендрагонам. На попытки к уничтожению их и жажде власти вместе с безумием. Это бы многое объяснило. А потом это пророчество о мальчишке Мордреде. А точнее о ребёнке, рождённом в начале мая (а Мордред родился как раз 1 мая), который уничтожит королевство. Пророчество было сказано Мерлином Артуру, последний же собрал вместе всех детей благородных семейств, рождённых в мае, и отправил на сломанном корабле в море. Корабль потонул, но единственный уцелевший ребёнок, Мордред, был спасён и возвращён родителям. Мальчик был сыном ещё одной сёстры Артура Моргаузы и её законного супруга Лота Оркнейского. Стал одним из рыцарей круглого стола, так же при этом изучая магию друидов. Он возненавидел Артура за убийство отца и присоединился к Моргане. В битве при Камлане умер от рук короля, убив его при этом. Мерлин, же победил Моргану, но был убит её сторонницей. Вообще нельзя сказать каким человеком он был. С одной стороны, ужасный человек, который ради власти готов пойти по трупам людей. С другой же, очень учёный человек в одиночку добившийся «золотого века Альбиона». Выдающаяся личность, при котором Камелот процветал, стал самым могущественным королевством Альбиона, отражавший атаки западной Римской Империи как магической, так и нет, помогал крестьянам, казнил казнокрадов, воров, убийц и разбойников, был дальновидным, и вообще чрезвычайно не однозначной личностью. Так что он, скорее всего, действительно желал блага народу, чужими руками побеждая врагов Камелота. Вообще, как человек, он мне импонирует, и если бы не гибель, то я бы многому у него научился. Но вернёмся к Дамблдору. Как по мне он образованный, умный человек, о чем говорит табличка успеваемости в зале наград. Фактически лучший ученик Хогвартса за последние семьсот лет. Весьма силён, что показывает титул победителя Тёмного Лорда Грин–де–вальда, который фактически развязал вторую мировую войну. Но почему за ним пошли в самом начале? Кто вообще мог пойти за ним? Да, он магом был далеко не слабым, деньги и вправду были, но чтобы так сразу за ним пошла целая страна магов? Слишком много вопросов. После войны в то время еще не директор, он остался работать профессором трансфигурации, хотя с лёгкостью мог бы стать пожизненно министром сам и раздать высшие чины своим сторонникам. Почему он не это сделал? Есть, конечно, безумная теория о влиянии на детские умы, но есть и пара минусов. Во–первых он мог просто печатать пропаганду в газетах, как делают в мире магглов, то есть влиять на эти самые умы через родителей. Во–вторых, он если бы захотел, с его послевоенной властью, мог бы нет–нет, но поменять политику министерства. С этими их «магглами и тёмными тварями и запретной магией». Да и как директор, мог и помирить два факультета путём тонкого влияния и дружбой двух неофициальных лидеров, да этот мир не вечен, да и на факультете тот может стать изгоем. Ментальная магия в помощь, тонко влиять на детские умы можно, незаметно, чтобы изгоем не стал, да и чтобы ученики нет–нет, да задумывались, «может слизеринцы не так уж и плохи», " если уж он с гриффиндорцем подружился…» Да и вообще, если слизеринцы и гриффиндорцы, так сказать, «зароют топор войны» в мире всем станет легче. К тому же эта ситуация с тёмной магией весьма и весьма неоднозначна. С одной стороны, что бы ни говорили, магия очень даже делима. Почитал я книжек из Блековской библиотеки.«Магия едина». Что за чушь! Она очень даже делима. Хотя, с той формулировкой о делении в министерстве я бы тоже поспорил. Почему все делят заклятия? Магия — это энергия, и в каждом человеке, эльфе, тролле, неважно в ком, присутствует энергия. Но в немагах, она присутствует настолько слабо, что её практически невозможно развить. Хотя, если неодаренные живут возле магического ключа, который на порядок слабее даже самого хилого источника, у них могут родиться волшебники. Ключ развивает энергию внутри, однако, этого недостаточно, чтобы самим стать магами. Но вот дети немагов очень даже могут стать магами. Итак, энергия. У каждого мага есть пять внутренних источников магии. Назовём их: хаос, тьма, свет, призыв и ментал. Почти все боевые заклятья — это хаос. Светлая магия используется, чтобы на некоторое время поднимать силы тела, воодушевлять людей, поднимая веру в себя и даже воскрешать. Однако на это требуется чудовищное количество сил. Маг для этого должен быть на уровне слабейшего майар, то есть разрушить небольшую гору одним заклинанием и не умереть от истощения, а оставаться таким же бодрым, как и до этого. Тёмная же магия позволяет, можно сказать, нагнать скорбь и печаль, чтобы враг опустил руки, наслать на врагов чуму и другие болячки, призвать мертвецов для своей армии… Призыв. Он может призвать существ с другого плана в свой, и чем сильнее существо, тем больше для этого нужно сил. Чтобы призвать, например, домовых, сил нужно немного, а вот на дракона… в ближайшие пять–шесть, если не схитрить, ничего не выйдет. А ведь призывать можно необязательно живое, можно призвать кресло, меч и так далее. А ведь ещё нужно договоры заключать, разумеется, только с живыми или если у них есть разум. Ментал. Он воздействует на разум живого человека или нечеловека. С его помощью можно подчинить живое существо или поднятое из мёртвых. Можно наслать иллюзию того что тебя здесь нет, или же что у врага остановилось сердце, вообще все что угодно. Ещё можно просмотреть всю жизнь того кого хочешь. Можно защититься от этого. Также, можно эти энергии объединять, и создать новые заклинания. Тот же друидизм — в большинстве является, призывом, менталом и светом. При помощи света, оживляем дерево, при помощи призыва вызываем слабенького духа и вселяем в дерево, а при помощи ментала подчиняем. Вот и готов энт. И кстати, вот что меня бесит в магах этого мира… магглы. Блин, почему магглы? Со стороны похоже на… даже не знаю, клеймо, издевательство и оскорбление. Есть же много других слов. Дамблдор мог и это исправить. В памяти мальчика я нашёл информацию об оружии неодаренных. Пистолеты, автоматы, пулемёты, а уж о танках и истребителях с бомбардировщиками я вообще не говорю. Ядерное, атомное и многое, многое и многое оружие. Если при дуэли мага и немага, маг размажет не одарённого по стенке, хотя есть исключения. То вот при столкновении двух обществ… Хотя возможно я слишком строг к магам Британии. Да и к другим в принципе тоже. Я ведь сужу о них только о том немногом что у меня есть. Возможно, все не так плохо, но лучше заранее готовиться к худшему. Из памяти Тёмного Лорда, частичку души которого я потихоньку поглощаю, я узнал о его детстве и школьных годах. И я даже понял его ненависть к Дамблдору. Была вторая мировая война, почему он не оставил детей в школе? Ведь в памяти Реддла я видел, что Диппет — директор школы, слушает Дамблдора, так почему он не посоветовал, оставить в замке магглорожденных и приютских детей. Я, конечно, понимаю, что нацисты, науськиваемые Грин–де–вальдом, могли разбомбить школу вместе с учениками, но ведь те же основатели не могли оставить школу беззащитной. Они вполне могли создать купол, защищающий их от нападения сверху, который работает за счёт энергии источника, на котором стоит Хогвартс. Тогда было средневековье, и на школу реально мог напасть дракон. А следующие директора могли улучшать защиту. Взять академию. Насколько я помню, её построил сам Элрос и создал сильный барьер, который работал по этому принципу и появлялся по желанию директора в его кабинете. Следующие директора, улучшали барьер, пока в итоге он не стал настолько сильным, что, в теории, разумеется, мог выдержать три атаки Манве, и я не удивлюсь, если все, кто был в академии в день ухода Валар из Арды, выжили. Ведь переместиться изнутри академии можно куда угодно. Но где они были? Куда ушли? Саурон сам организовывал поиски. Целая академия волшебников, могла бы стать как элитной частью его легионов, так и сильным врагом. Хотя… была у меня одна теория. За несколько десятилетий до того как на меня надели проклятое кольцо, дворяне Нуменора собирали тайную экспедицию в темные земли, которую материально поддержала академия, все–таки обучение не было бесплатным, да ещё и торговля металлами и провиантом, зельями и удобрениями магического производства, не могли не увеличить доход академии. Наши маги сумели обойти законы преобразования, общий смысл которых, чтобы что–то получить, нужно что–то отдать, однако нельзя придавать свойства, допустим, яблока мечу, ибо нельзя сделать дерево золотом, а горящую смолу занавесками. Наши же маги с помощью научников узнали, что любое вещество, будь то одежда, кожа, золото, пауки, состоит из одних и тех же частиц, и если изменять этот предмет на мельчайшем или же субатомном уровне, хорошее слово, узнал в этом мире вместе со многими другими, то железо можно сделать вином, а воду алмазами. Но возникли ограничения по размерам. И тогда, я три–четыре года до войны, вместе со своим учеником Орхальдором, тогда ещё пятнадцатилетним мальчишкой взялся за этот проект. Сколько нерв было потрачено, сколько теорий и ничего. Но я не отчаивался, хотя то тут, то там говорили зря старается, лучше бы он стал преподавателем, умный человек, дворянин управлял бы государством в совете, лучше бы армию тренировал, вон конфликт с Мордором назревает, эх так свои таланты губит. Однако все решил случай. Главная проблема всех магов–исследователях и яйцеголовых в их высокомерии. Порой имея в голове множество знаний, мы не замечаем деталей, считая их не нужными, а порой все, даже детская сказка на ночь способна изменить мир. А ведь мы сутками сидели в историческом отделе библиотек… Итак сам случай. Ко мне приехали брат с женой. Он заменял меня как более младший в совете, и ему с женой нужно было ехать на ежегодный бал среди членов совета с женой. Детей не на кого было оставить, и попросили меня. Пришлось согласиться, так как он пригрозил, что пошлёт совет к Мелькору и ускачет в один из фортов на границу. А заниматься советом, при этом обучая ученика, и ещё вместе с ним заниматься наукой (а толку от него было меньше чем проблем, но он старался(и Эру свидетель, я до сих пор не могу понять старался он помочь, или наделать проблем)), в общем мне этого не надо. Поэтому пришлось следить за ребёнком. На ночь ему понадобилось прочитать сказку, а у меня сказок нет, только легенды и мифы, вот я и начал читать первую попавшуюся, книга оказалась о сотворении Арды. Когда я прочитал момент о том, как Валар начали творить а именно " Мощь Валар была настолько огромна, что они творили прекрасные вещи используя воздух, воду и землю», и тут я подумал, а что если брать, совсем немного мельчайших частиц, из воздуха, из предметов, из чего угодно, веди сам предмет от этого не изменится, кровать не сломается, частицы слишком малы для этого.


Чтобы доработать этот процесс понадобилось ещё три месяца, однако у меня все вышло. Главный минус в том, что это очень тонкая работа, повторить то что смог сделать я, смогут только очень мастера магии у которых идеальный контроль, то есть, не придёт какой–нибудь первокурсник, и не сделает, из куска камня реки вина, да и сил такое преобразование забирает немало. Но преподаватели академии вполне могли творить такое преобразование. Ведь кто даст учить детей, людям которые сами ничего не знают и не могут и другим не дают. И вполне могли вместе с академией отправиться в тёмные земли. А если это случилось, то в тёмных землях может быть за несколько тысячелетий появилось огромное государство магов, но почему они не напали на Средиземье? Чтож, это я никогда не узнаю. Хорошее было время. Вообще, жаль что в последние годы до войны я не проводил времени с родственниками, а углубленно занясля наукой. Не завёл себе девушку, не женился, просто не жил как обычный человек, даже не аристократ, а простой двадцати восьмилетний человек, но кто же знал что все случится именно так. Что война, заберёт у меня почти всю семью, что ученик предаст меня ради собственной выгоды, что я стану существом уничтожившим государство арнорских дунэдайн, потомков нуменорцев. Что поведу легионы своего врага на собственный народ. В какой–то степени я даже рад, что та Роханская девчонка убила меня, и благодарен за избавление от проклятия. Может даже мне удастся начать новую жизнь, завести семью, и захватить мир. Однако нужно достичь хотя бы половинного уровня силы короля–чародея, чтобы диктовать кому–то правила. Ибо то что я мог сражаться на равных с двумя майар — синими магами, показатель. И обязательно нужно сковать себе собственный меч, ибо только собственное оружие будет идеально. Потому–то все величайшие мастера клинка ковали себе оружие сами, уж среди эльдар все было именно так. Кстати одно из тех немногих, за что я ненавижу этих эльфов — высокомерие. Они смотрят на нас — младших детей Эру с пренебрежением, и то когда у них хорошее настроение. «Куда эти эдайн вечно спешат, хотят бежать быстрее Тулкаса» или " жизнь эдайн так скоротечна», то что у них есть дар вечной молодости является для них и проклятием. Ведь мы эдайн что маги что нет, за несколько лет можем стать приличными магими и воинами, а они за несколько лет только доводят одну боевую связку и заклятие до идеала. Но когда идёт угроза отступников от пути Эру будь то Моргот, Аннатар, Балроги или драконы, то те сразу вспоминают о старых союзах. А что нам остаётся? Чуть стоит нам остаться в нейтралитете или отказаться от сражений, то сразу появятся гонцы из Валинора, что пожурят нас и начнут угрожать. И если высокомерие эльфов Средиземья ещё можно терпеть, ведь мы учились у них, делились своими знаниями, помогали в войнах, то Валинорцы… О, рядом с ними даже самый спокойный и рассудительный нуменорец возьмется за оружие. А все от того что те просто океанами льют презрение и брезгливость на нуменорцев, наш быт, культуру, самих людей. Но нельзя, ибо там Валиноре за столько тысячелетий наплодилось столько эльдар, что те просто числом перебьют нас. Для них мы всего лишь потешный полк, который уничтожить, раз плюнуть. Но зрелище войны эдайн с Аннатаром слишком интересно, чтобы прерывать его. Ведь если бы те захотели, то низвергнули бы Саурона в самые низины Чертогов Мандоса, и никакое кольцо его бы не спасло. Да и сами Валар… далеко не наш уровень. Если бы Мелькор остался в Средиземье, то тогда с его мощью мы могли бы хоть что–то сделать, но, чего нет, того нет. Хотя, Фаразон, последний Нуменорский владыка, и проводил жертвы для тёмного властелина, посылая ему энергию, он или сам отказался прийти, или пришёл, но для наблюдения. Хотя, когда этот самый Фаразон напал со своими «легионами» по Валинорким меркам разумеется, в этот самый Валинор, тряхнуло на мгновение чем–то очень тёмным и могущественным, но заметили это лишь назгулы, Саурон и Валар и майар. Возможно, что это Мелькор забрал войска к себе в последний бой. Но почему он не взял с собой самого преданного слугу? Ведь Гортхауэр ждал его, ждал как младший брат ждал старшего, хотел чтобы когда тот вернулся, у него были войска орков, людей, чудовищ и чтобы тот повёл их. Он сам рассказывал нам об этом, знал что мы никому не сможем рассказать. Знал что мы — его самые преданные слуги. Пусть и подчинённые насильно. Ведь каким бы ты не был могущественным, Эру дал тебе чувства, а те не исчезнут. А для Саурона Моргот был именно старшим братом. Тот, обучил его многому из того что знал сам. Так почему тот не взял его с собой? Чтож, этого я наверное тоже никогда не узнаю. Но что–то я отвлекся. Вернусь ка я к Дамблдору. Он тоже не однозначная личность. Добрый человек, действительно добрый, помогал бедным семьям в послевоенное время, и не для возвышения в глазах общественности, а для чистого сердца. Не убийца, хотя отличный манипулятор и интриган. Но что–то меня клонит в сон, усталость берёт своё. Так что, спать, тело ещё детское, и у него есть пределы.


То же время, кабинет директора.

Мысли профессора Дамблдора.


Стар я стал, очень стар. Как же сильно хочется на покой, но мне нужен преемник. Кто же им станет? Может я погорячился по отношению к Гарри? Мальчик силён, очень силён даже с блоками. К двадцати он будет сильнее меня или Тома, блоки спадают под воздействием его силы, можно и помочь магии мальчика высвободиться. Почему я поменял своё решение относительно Гарри? Я боялся, что крестраж внутри мальчика захватит его разум, сделает озлобленный на весь мир ребёнком, тщеславным и эгоистичным. Блоки на ненависть, не сильные, нет, они работали бы только при случае, если бы Дурсли плохо относились к ребёнку, или чтобы тот не привязался к маггловскому миру, и смог расстаться с ним. Да и мальчик улыбался, улыбался искренне и заводил друзей, будь он под воздействием Тома, такого бы не случилось. Он бы попытался сделать всех рабами и слугами. Может Гарри всё–таки выживет и станет хорошим человеком. Я попробую сделать своим преемником Гарри, но то, что он попал на Слизерин, многое меняет, и не сказать, что в лучшую сторону. Да, он не станет наивным простофилей, который будет защищать всех подряд даже от камней на дороге, будет продумывать свои действия на несколько ходов, станет уверенным молодым человеком. Однако, путь слизеринца может сделать из него второго Тома, нового Тёмного Лорда, который не станет допускать ошибок предыдущего. Дружба с мистером Малфоем и мисс Гринграсс может быть опасна ему. И не факт, что я смогу поднять руку на своего второго ученика. Я ведь пообещал Лили и Джеймсу защитить мальчика. И пусть я испугался, но всё–таки попробую исправить свои ошибки. Защитить его, ведь я не смог защитить его родителей, а я пытался, даже нашёл мастера по накладыванию защит в Европе. Имени хранителя не знал даже я. Как оказалось, хранителем был Сириус. Я не мог в это поверить. Сириус был лучшим другом Джеймса, он никогда не предал бы Поттеров. Гарри был для него как сын. В день, когда его арестовали, я даже сделал то, что делаю очень редко, использовал против него легилименцию. Но защита разума, помноженная на Блековское безумие, сделало ему очень мощную защиту, которую мне было не пробить с наскоку. Но я не верил, что Сириус Блек был предателем, и как мог, пытался смягчить ему наказание. Несколько раз его дело пересматривалось, и я, где уговорами, где материальной поддержкой, где шантажом, а где и угрозами сумел сменить наказание с падения в арку смерти на пожизненное заключение в Азкабане, чтобы найти доказательства о невиновности или виновности, и только тогда остановиться. И вот, в год, когда в Хогвартс поступил Гарри, я нашёл доказательства. А именно Питера Петтигрю. Крыса Короста, что стала фамилиаром семьи Уизли, показалась мне, и я увидел, что её аура — человеческая. Войдя в разум крысы, я увидел что крыса является предателем Поттеров.

Что ж, Сириусу придётся подождать, до лета я все равно многое сделать не смогу, а вот летом я организую повторный суд над Сириусом, и тогда предъявлю крысу, как доказательство в деле Сириуса. А план менять не стану, Том в теле Квирелла многого не сделает, у того даже магические каналы не развиты должным образом.

Конец размышлений Дамблдора.


А Тёмный Лорд спал. А что ему думать и размышлять о будущем, этой безноске безумной? Всегда есть, как вариант, Crucio, Imperio и Avada Kedavra.


Вот только никто из этих троих не знал, что на Дамблдора смотрит человек и мысленно думает: «Ублюдок, как ты смог это сделать? Неужели Поттер устроил тебе такой разрыв маски, накладываемой моим учеником, что весь твой фанатизм исчез? Это плохо, но к счастью, скоро придет время нового желания, и тогда я смогу получить себе тело, а там и до наследника Певереллов доберусь. И тогда все мои марионетки будут мне не нужны.


Но и этот человек не знал, что за ним наблюдает шляпа и ухмыляется.

— Ну что ж, Тар–Кириатан–Корабелл, надеюсь, что наш с тобой союз изменит мир, а раз мы союзники, тот ты как союзник создашь мне тело, и тогда уже я как союзник поделюсь с тобой информацией.


Примечание к части

Написал



Новый год.

Дни летели просто с ужасающей скоростью. Корабел продолжал учиться, вечерами сидел за своим артефактом–дневником, в котороый наконец началась передача книг. За те знания, что находятся в этом дневнике, любой тёмный маг отдал бы жизнь, и не продешивил бы. Одно то, что этот мир полон могущественных сущностей, с помощью которых можно получить ускоренное увеличение сил поражает.


Мысли Короля.


Библиотека Блеков обширнее чем я думал. Там есть не только книги о магии, но и о некоем подобии мифологии. И то что я прочитал, меня очень сильно удивило. Оказывается, если верить в то что здесь написано разумеется, то наше мироздание является чем–то вроде капусты. В центре, неизвестно как, появляется новый мир, вернее не так. Его создаёт НЕЧТО, настолько могущественное, что при желании может уничтожить и воссоздать обратно все мироздание. Неизвестно, почему он это делает, в смысле создаёт миры, но они появляются очень и очень хаотично. То есть оно может за один день создать с десяток миров, и ждать тысячу лет для создания одного, а потом через год создать ещё семь. Откуда Блеки об этом знают — неизвестно. Почему я не знал об этом раньше? Не понятно. Каким образом, мир в котором маги на порядок слабее чародеев Арды может знать о подобном — загадка. Сами же скопления миров образуют нечто на подобии веера, и находятся на очень недалёком расстоянии, по сравнению с другими вечерами разумеется. И могущественные сущности могут преодолевать эти расстояния. Этх существа здесь зовутся богами и демонами. Сами же боги и демоны делятся на классы. И если то что здесь написано правда, то я удивлён почему они не правят миром. Ибо даже низшие боги способны скрутить майар уровня Олорина и не вспотеть. А высший пантеон и князья демонов… наверняка пяток таких без труда скрутят слабейших Валар. Нет, на Манве и Моргота потребовалось бы целое войско таких, ибо мощь их была запредельной даже среди Айнур. Но всё–таки их могущество поражает. Я бы в их присутствии пикнуть не успел, как был бы развеян по мирозданию. Хотя, разумеется с силами назгула я бы выносил низших. А вот с высшим богом или князем я бы успел только удрать и затаиться. Но к счастью судя по всему, многие из них скорее всего или мертвы, или ушли или ещё что–то, иначе не позволили верить людям в одного единственного бога. И устроили бы здесь такой ад, что не снился никому из знакомых мне существ. А оставшиеся божки и демоны не представляют опасности нынешнему поколению неодаренных. Их оружия способны в итоге их уничтожить. Божки не уходят из–за недостатка своих сил и они судя по всему до определённого уровня не способны уйти из нашего мира. Сила же отбирается или у другого бога, из–за чего этот самый бог умирает, или сидя в месте гибели высших, поглощать энергию, ибо в последнем варианте там её должно быть море. А ведь в теории и человек способен стать богом, вот только для этого нужно либо высосать всю Европу, все жизни, обрекая души на вечные муки, либо сидеть неподвижно в месте гибели высшего десяток другой лет, поглощая безболезненно его силу, не прерывая концентрации, ибо если это случится… хорошо будет точно не тому кто поглощали силу богов, либо в буквальном смысле выпивать досуха существ поглощая их силы постепенно становясь могущественнее. Именно поэтому существа именуемые вампирами, которые в течении столетий или тысячелетий пили жизни людей, приблизились к мощи богов. Есть ещё варианты с призывом демона, но отдавать свою душу в вечное услужение… нет уж, не смотря не на что я такое больше никогда не повторю. Нет, есть ещё как вариант самостоятельная раскачка сил, но тут надо кастовать нечто запредельное, каждый раз как становишься сильнее. А чтобы стать богом, нужно качать резерв тысячелетия. Нет, может и есть способы и по быстрее, но мне они неизвестны. Поэтому возникает вопрос: какой способ выбрать мне? Если я поглощу низшего бога, то в один момент верну себе всю мощь, которая была у меня в Средиземье. Ха, вот только чтобы поглотить даже низшего, я должен буду встать на одну ступень с Дамблдором и Волан–де–мортом, что тоже не так то просто. Сидеть в одном месте несколько десятилетий… увольте, я лучше наукой займусь. Так что диллема. Чтож, пока мне остаётся лишь накапливать свою мощь, потихоньку раскачивая свой резерв. И надеяться что мне повезёт. Так что, пока вопрос о богах стоит оставить, до поры до времени. Ибо здесь и сейчас у меня ничего не выйдет. Надо думать о делах более насущных. Например Дамблдор. В последние дни, в нём что–то неуловимо начало изменяться, пока не очень заметно, но всё–таки… в последнее время он стал серьёзнее, начал одевать более строгие мантии, а его взгляд стал очень задумчив. Что же с ним интересно произошло. Да даже его аура стала из ярко светлой, более красной, а местами тёмной. Такое изменение в психике не могло пройти из–за того что тот допустим отравился или не с кем поесть сладостей. Да и тот взгляд который он изредка бросал в сторону Квирелла, будто думая убить его или нет, да по моей спине в те моменты проходят мурашки. Иногда, думая, что я не замечаю, удавалось увидеть его взгляд — задумчивый, не уверенный, сочувствующий, местами решительный… вот что у него на уме? Прочесть его нельзя, на его разуме стоит такая защита, что аж с ума сойти можно от зависти. Это конечно далеко не искусство, я бы даже сказал работа самоучки, но… то насколько сильна и крепка его защита… уверен, что его защиту не пробьет даже иллитид, средней касты, а ведь эти господа были самыми могущественными менталистами и псиониками, хотя в средневековье их перебили. А вот старший и верховный мозги пробьют, да ещё и так что Дамблдор не заметит. Хотя, то что защита хорошая много не значит. Внутри моего разума вон ещё даже после входа без моего на то разрешения, расплаятся мозги у того же старшего мозга, и будет несколько минут болеть голова у верховного. А защита у меня так себе. С наскока не пробить и то хорошо. Там я уже с ориентируюсь. И всё–таки что у Дамблдора на уме? Каюсь, я пытался обойти его защиту, но как только я начинал это делать, тот сразу начинал оглядывается проверяя кто это делает, я даже удивляюсь каким образом он ощущает все это. Да и то, что он держит этот барьер на одной только воле… этот старец меня когда–нибудь доведет до ручки.


Конец мыслей Короля.


* * *

Время шло, потихоньку зима начала вступать в свои права, и вот никто не успел и заметить, как наступило Рождество. Ученики готовились к поездке домой для зимних каникул, преподаватели готовились к праздникам, даже обычно мрачный и угрюмый профессор Снейп думая что его никто, не видит, скупо улыбался и что–то вспоминал. А Драко Малфой, уже несколько дней доставал Тар–Кириатана из–за того, что тот отказывался от его приглашения в Малфой–мэнор.

— Ну Поттер, ну почему ты отказываешься? Малфой–мэнор, так огромен, что даже тебе там будет не скучно. — в который раз спросил Малфой своего друга.

— Я не отказываюсь, я просто говорю, что не могу, всё–таки у меня тоже могут быть дела. — с нотками раздражения из–за того что ему надоело в очередной раз слушать одно и то же, произнёс черноволосый.

— Какие могут быть дела здесь в Хогвартсе? Ты же не собираешься пить с Макгонагалл, или говорить о сладостях с Дамблдором. — с насмешкой произнёс блондин.

— Это… — с паузой поизнес Корабел — секрет.

— Ну Поттер! Что ты за человек. — простонал после этих слов Малфой.

— Какой есть. А может я просто хочу посидеть в библиотеке? Ты не думал об этом? — произнёс с вопросительными нотками король–чародей.

— В Малфой–мэноре одна из обширнейших библиотек. И да постоянное сидение в библиотеке до добра не до ведёт, станешь таким же как эта зазнайка Гранжер.

— Грейнджер Драко, ее зовут Грейнджер, и нет я таким как она точно не стану. — мысленно содрогнувшись сказал волшебник.

— Так ты поедешь?

— Отстань, давай я съезжу к тебе летом. — просящим тоном спросил маг.

— Ну и ладно, ты упертый как гриффиндорец, вообще чудо что ты согласился на это.

— Малфой, зачем ты донимаешь меня? У тебя ведь есть и другие друзья.

— Понимаешь, с тобой куда интереснее, чем с теми же Креббом и Гойлом, а дружить с девчонками… это уже край.


Посмотрим как ты заговорить через четыре года — мысленно усмехнулся чародей — а я то тебе это припомню.

— Ну ладно, но ведь ещё есть Нотт Забини, другие мальчишки.

— Они в первую очередь смотрят на наследника рода Малфой, богатого и родовитого, а не на подростка одного возраста. Ты же другой, тебя не интересует это, ты говоришь со мной как… я даже не могу объяснить, ты умён, знаешь много заклинаний, помогает мне бескорыстно, не желая втридорога взять с меня после. — произнёс эту тираду Драко, после чего замолчал.

— Вот как, судя по описанию я больше похож на хаффлпафца, а не на слизерица.

— Я не это имел в виду. Я говорил о том что ты относишься ко мне как к другу.

— Ладно, ты иди собирайся, завтра тебе ехать домой. — сказал брюнет после чего вышел из гостиной — а мне нужно прогуляться — пробормотал он.


Мысли Корабелла.


Драко Малфой. Спасибо тебе за твои слова, может во мне действительно пробуждается человек, который был до того, как на меня было одето то кольцо. Может во мне пробуждается человек, а не то чудовище которое чуть не уничтожило свой народ. Такое чувство, будто душа того–что–был–до, находится в ледяной глыбе, и лёд потихоньку начинает оттаивать. Возвращаться, обьединяясь со мной назгулом. Уже сейчас, благодаря хорошим людям, я начинаю испытывать положительные эмоции, и кто знает, может у меня будет больше восьми друзей. Да, я меняюсь, как Дамблдор меняюсь, уже шучу над своим положением в качестве приспешниками Тёмного Властелина. Вот только надеюсь, что я в тебе не ошибся как в…

— Рон, Невилл, посмотрите еще раз в библиотке о Николасе Фламеле. — Фламеле да? Где то я уже слышал эту фамилию. Хм, что здесь делает эта троица, и зачем им информация о Фламеле?

— Ну Гермиона, мы же все осмотрели. Да и как нам поможет информация о человеке, если его вещь хочет украсть Снейп? Как нам это поможет защитить вещь?

— Рональд Уизли, во первых, мы ещё не искали в запретной секции, во вторых, если мы будем знать что хочет украсть профессор, тогда поймём как это защитить. И вообще, если бы ты не был таким лодырем, то мы бы уже давным давно все нашли. Да и вообще не ясно, зачем это человеку который сам накладывал защиту, воровать этот предмет.

— Снейп, был мерзким ублюдком и пожирателем смерти, рабом того–кого–нельзя–называть. А они все убивали магглов, и магглорожденных, и всех короче.

— Не важно, все равно мы должны защитить вещь, Хагрид ведь сказал, что Пушок защищает вещь Николаса Фламеля, и что с этим связан Дамблдор. — Лонгботтом, ты влез в разговор, странные в тебе перемены. Удивительные, я бы сказал. Вроде тихоня тихоней, а сейчас влез да ещё и с раздражением. Хм.

— Да, ты прав Невилл. Но все же проверьте в запретной секции, мало ли. Мне просто нужно домой ехать.

— Ладно, пошлите уже в гостинную, а то скоро отбой, Филч встретит, отработок

навыдаёт, да еще и баллы снимет.


И всё–таки, что в тебе не так, Невилл Лонгботтом, что–то такое, что висит на краю сознания, что можно увидеть только боковым зрением… Хм, да ещё и этот Фламель… где же я о нём слышал? Ладно, спрошу у мадам Пинс завтра, всё–таки, библиотека уже закрыта. Надо возвращаться в гостиную.


* * *

Рождество странный праздник. Праздновать день рождения какого–то кудесника… почему никто не празднует день рождения Мерлина, Мелькора да других выдающихся магов навалом. Я поинтересовался, чем же он так велик и могуч, что в него верят так много людей. Оказывается, есть за что. Хождение над водой, кормление одной буханкой хлеба целого народа, создание вина из воды. Высшее исцеление и даже воскрешение, маги земли просто не способны получить такую мощь. Что характерно, его имя значит многое как для не одаренных, так и для волшебников. А то что он умер, и копьё убившее его, стало крайне могущественным артефактом, очень напрягает. И наводит на мысли о улучшенной версии осколков Волан–де–морта, ещё и то, что он через семь дней воскрес. Одно то, что он сумел на кресте, превозмогая боль, терпя пронзание копья, мог поместить душу в неподготовленную для этого заранее вещь, делает из него богатейший источник знаний, а то что после воскрешения он сохранил свой облик, чего не смог сделать даже Аннатар, делает из него так же крайне опасного противника, если он остался здесь. Хотя, ему при своём могуществе, возможно было по силам создать портал, далеко отсюда, хотя может это просто страх волшебника, который видел такое могущество, что боится вновь встретится с ним неподготовленным. Ну, я надеюсь на это, хотя стоит исходить из худшего. И этот вариант мне не нравится, конечно, есть шанс его одолеть, но для этого я должен вернуть себе три четверти своих сил. Ну и по мелочи, там десять тысяч душ, замороженное пламя дракона и кровь того чародея, которого я захочу убить. Что мне это даст? Портал в чертоги Мандоса, в саму тюрьму душ Арды, который буквально заберет душу мага чью кровь я использую. Всего то, каждый день такое нахожу. Прямо сейчас ритуал создам. Так, кажется у меня истерика. Прекращай давай, да на тебя что только не навалилось, но тебе Манве тебя задери несколько тысяч лет, а ты ведешь себя как принцесса из сказок этого мира. Успокойся, тебе сейчас как никогда нужно чётко мыслить, сам же чувствуешь, что–то грядет. В такие моменты нельзя терять голову. Иначе упустишь что–то важное. Так надо идти в гостинную и отвлечься чем–нибудь, иначе я сам себя доведу до такого состояния, что пропущу нечто очень важно. Уж я то себя знаю. Ладно, в гостинную.


Пять минут спустя.


— Итак, если вы все поняли то подойдите к старостам, и запишите свои имена в один из списков… Поттер, вот и вы, я уже начал беспокоиться, что вы заблудились. К счастью вы успели прийти за несколько минут до отбоя. Впредь не задерживайтесь так долго, иначе мистер Филч будет вынужден назначить мальчику–который–выжил отработку. — обращение ко мне было наполнено сарказмом и ядовитой иронией. Я вообще до встречи с профессором Снейпом думал что такое невозможно. Вообще у него со мной сложились странные отношения. На уроках он придирается ко мне по мельчайшему поводу, но при этом относится ко мне, как к ученику своего дома, временами проверял мои воспоминания, при этом я успевал прятать и изменять их, попутно сам копаясь в его разуме. Далеко не захожу, лишь на недавние мысли. Оказывается, он действительно беспокоится обо мне, пусть и очень своеобразно. Дальше опасно, он может почувствовать неладное. Но и этого хватает. Судя по его мыслям я напоминаю ему поведением сразу двух людей. Лили Эванс и Тома Реддла. И если первому он только рад, то второе его напрягает на грани со страхом. Что самое странное, так это то, что он хочет меня защитить, но при этом всячески это отрицает. Вообщем…

— Вы все поняли Поттер? — спросил меня профессор, с таким видом будто сильно сомневается в этом.

— Да сэр, разумеется. — на этих словах, он поднял бровь. — мне нужно… — так заглядывает в воспоминания учеников… ага — нужно, до завтра подойти к старостам, и сказать остаюсь ли я в школе.

— Все верно. Чтож, тогда на этом все, хороших вам праздников слизеринцы. — и не дождавшись ответа ушел.

— Поттер, как у тебя это получилось? Это же нечто. Ты стоял с совершенно задумчивым видом, витая в облаках, но когда декан спросил тебя, ты почти слово в слово ответил. Расскажи как? Я тоже так хочу.

— Талант Забинни, не пропьешь. И не проешь.

— Блин, Поттер, прав был Малфой, ты реально гад. Ну скажи а?

— Нотт, у меня было очень тяжёлое детство — и мастерство в ментальной магии — ну знаешь, прибитые к потолку игрушки, змеи в колыбельке…

— Ну все, Поттер опять завёл свою шарманку, из него теперь слово не выдавишь, пошлите спать, завтра трудный день, так что лучше лечь пораньше. — никогда не замечал в себе подобного, но, спать и правда надо ложиться.




Все–таки новый год.(или рождество(я не уверен))

Утро перед рождеством, ничем особо не отличающийся от многих других по моему мнению, но возникает ощущение, что все с нетерпением ждут этого праздника, и чем он ближе, тем больше радости. Хотя, чему радоваться? Тому, что все эти маленькие и вредные создания наконец не на долго уедут и оставят его в покое? Так ведь потом вернутся. Или он радуется, за детей и их радость? А это уже очень странно. Даже немного жутко. А то, вдруг он скоро так разовьется, что станет каким–нибудь замком монстром проводящим кровавые ритуалы и пожирающим детишек? Это конечно сказки но… Так, куда–то не туда меня понесло. И откуда я набрался подобных словосочетаний? Вот уж действительно пути Эру не исповедимы. Это я так книги писать могу. Про дом чудовище, или монстров которые пугают детей, и людей которые борятся с такими… А если серьёзно, что делать человеку в гигантском замке следующие две недели? Обходить вдоль и поперёк? Читать в библиотеке? Сходить таки на этот третий этаж? Насчет последнего, кстати нужно проверить, если там что–то и спрятали, то оно должно быть дорогим, ну или хотя бы важным. Хотя и настораживает, что директор во всеуслышание сказал, что туда ходить нельзя. Если бы не надо было, то он мог и молчать, или спрятать дверь. А что, директор он, или дедуля с улицы? Иллюзию бы в крайнем случае наложил. Но, сейчас утро и мне нужно идти на завтрак, попрощаться с уезжающими и думать, что же мне делать в огромном замке. И кажется, что мой разум подгоняет сам себя к телу. Я потихоньку начинаю вести себя как вёл бы себя ребенок, пока только в мелочах но… что же будет через пару лет? Я совсем скачусь в эмоциональном плане в подростка? Вот будет потеха, Ангмарский Король–чародей, воевавший в Нуменорских войнах, практически захвативший, и почти полностью уничтоживший Арнор, верховный главнокомандующий Мордорских легионов, и просто человек, обладающий такими знаниями о мироздании, что большинство магов будет готово дать ему все что тот попросит за право обладать хотя бы частью из них, думает о домах монстрах и у которого взыграются в скором будущем гормоны… все те кто меня знал будут хохотать долго, особенно этот шакал Кхамул. Но не будем о грустном, он точно меня не увидет. Так что, ждите яства Хогвартские, король–чародей идёт.


* * *

Войдя в большой зал, чародей увидел как его украшают профессора вместе со старшекурсниками. Одни во главе с Макгонагалл трансфигурировали различные нитки и пуговицы в игрушки, другие вместе с Флитвиком вешали их на ёлки. Хагрид же тащил в замок ещё одну ёлку. Да, очень сильный и живучий детина. Такой голыми руками и урука убьёт и дракона на ходу остановит. Маленького такого дракона, яйцо совсем который. А не много ли ёлок — подумал волшебник, — хотя это не моё дело…


— С праздником тебя Гарри — Дамблдор подкрался незаметно. Я даже понять ничего не успел, и как только умудрился, я вроде не расслаблялся, а тут в одно мгновение…

— Вас тоже профессор, желаю вам счастья в этот чудный день.

— Большое спасибо, и да, Гарри не поможешь ли ты старику в одном деле? — с хитро прищуренными глазами спросил директор.

— Конечно профессор, чем я могу помочь? — и всё–таки как он умудрился? И, что самое интересное, так это то, что мое удивление этим фактом его искренне забавляет, думает, мол, что я думаю, как я же только что тут был? Только прошел. Да, не хочу себе такого врага как Дамблдор, у всех стариков, магов есть много козырей в рукаве так сказать. Это я еще в Кардолане хорошо усвоил, когда один отшельник из свитка призвал Виверн, уничтоживших, несколько моих отрядов в мгновение, надеюсь что лично против меня в бою такое никто не устроит. А то эти виверны ужас какие опасные.

— О всего–лишь помочь мне в украшении коридоров, почему–то никто не хочет их украшать. Раз уж ты согласился, Гарри, то пойдём ка на второй этаж… конечно только после того как ты поешь, всё–таки юным волшебникам нужно много сил чтобы колдовать — мягко улыбнувшись произнёс директор.

— Конечно профессор, вы тогда тоже покушайте, а то как–то не удобно будет. — да действительно не честно.

— Ну хорошо, иди Гарри и с праздником тебя еще раз.

— Вас тоже профессор.

Садясь за стол я почувствовал на себе странный взгляд от Малфоя.

— Чего это Дамблдор с тобой заговорил? — спросил он с настороженностью.

— А почему нет? Он директор, хочет поговорить ему ничего не может помешать, а говорил он о том что никто не хочет украшать коридоры, и попросил меня помочь, вон кстати ещё и когтевранцев просит. А ты что такой встревоженный?

— Да знаешь, у нас в последнее время говорят, что в директоре что–то очень изменилось. Некоторые даже считают что это не он, а кто–то его заменяющий, вот и мало ли. Да и Поттер, ты маг из старинной семьи, по чистоте крови не уступающей многим родам аристократов, даже не смотря на вливания крови твоей матери, не зазорно будет корридоры украшать? — спросил меня Малфой тоном похожим на тот, когда от ответа на вопрос зависит жизнь десятков человек. И всё–таки он такой ребёнок…

— Малфой Малфой, ты же сам не хуже меня знаешь, что замок бы убил человека, который без согласия преподавателя, от его имени, стал бы вести урок и уж тем более становиться директором — и глядя на его лицо спросил — Малфой, ты ведь читал историю Хогвартса, сам сказал.

— Ну, я в основном читал о Салазаре Слизерине, Тайной Комнате, и всяческих войнаж, и нападений чудовищ. — ну да было бы действительно странно, если бы он её прочитал, и как я тогда не подумал об этом — но всё же Поттер, это не отменяет того факта, что он изменился, а я по глазам вижу, что ты заметил это. — вот ведь интриган малолетний, ну ладно и не таких обставляли, главное увести разговор в другую сторону.

— Допустим, но кстати, ты сказал, что моя кровь не уступает крови аристократов. Почему?

— А ты не знаешь? — с удивлением спросила Дафна подошедшая к нам и смотревшая на меня, как я на Тар–Палантира, когда меня без моего ведения, назначали, как аристократа командовать крепостью на границе.

— Да Поттер, ты что не в курсе что являешься потомком одного из трёх братьев Певереллов? — с удивлением спросил Малфой, и тут же тише продолжил — как такое вообще можно не знать.

— Откуда? Я если ты не помнишь, до того как в школу пошел, вообще о магии не знал. — и ведь почти не соврал, академия это тоже самое что и школа, да и отдавали туда рано, так что, о магии можно было узнать не много как бы ты не хотел. Да и в детстве, мы больше любили драться на игрушечных мечах, а не корпеть над старыми книжками по основам магии. Хотя, может это и к лучшему, а то вырос бы каким–нибудь библиотекарем, и все, ничего бы не оставил после себя. А так… меня даже в пятой эпохе будут не добрым словом поминать, хотя такая слава как–то не очень греет душу.

— И правда, прости Поттер, и так Певереллы. Это старая, я бы сказал древняя семья магов и ведьм, которая по легенде вела своё начало от самой смерти. Певереллы были очень искусными магами, и обладали просто кошмарные резервом, хотя в семье никогда больше двух детей не рождалось. Исключением были три брата. Не буду углубляться в подробности, но ты является потомком младшего из них, у которого по легенде была мантия защищающаяот любого взора. А тёмный лорд же был потомком среднего брата. Сама семья богатой не была, титулом не владела.

— Но при этом не каждый маг рискнул бы их оскорбить, ибо те при желании его бы просто убили. Так что, нам всем стоит благодарить то что у них не было много детей. — это уже сказала Дафна.

— Но в пятнадцатом веке последние Певереллы влились в рода Поттер и Гонт, сделав их потомков сильнее. — продолжил Малфой. — Хотя, в любом случае есть исключения, да и сила с неба не упадёт, надо её раскачивать, Певереллам же было просто легче. — с умным видом сказал Драко. — вот у нас Малфоев например всегда была предрасположенность к магии стихий. Хотя её в итоге умудрились сделать тёмной и запретить. Кребб и Гойл обладают талантом к разведению животных, на чем их предки и заработали.

— Всё, можете не продолжать, спасибо, вот если бы вы ещё знали кто такой Николас Фламель, цены бы вам не было, а Дафну я бы вообще расцеловал.

— Ну, вообще–то Гарри… я знаю. — произнесла с улыбкой Дафна, а я понял что влип. И ведь сказал на эмоциях. Вывод, надо больше молчать. — но пока ты меня не целуй, я с тебя это как–нибудь потом стребую. — это уж точно. Меня так одна чуть на себе не женила. Женщины что здесь что в Средиземье очень хитры. И не важно сколько им лет — мрачно подумал волшебник жуя булку.

— Не Гринграсс ты уж сначала расскажи, а потом требуй с нашего неофициального Певерелла что–то, да и мне очень интересно кто этот Фламель, и почему им так интересуется Поттер — и с усмешкой добавил — хотя я тебя целовать не буду.

— Больно надо — вздернув носик, сказала Дафна, после чего продолжила говорить — Николас Фламель — гениальнейший учёный и маг своего времени, который на пару с Дамблдором экспериментировал с драконьей кровью. Является магистром гильдии зельеваров и создателем философского камня — с умным видом произнесла Дафна, после чего сказала Драко — а вот то что этого не знаешь ты, очень даже странно, ведь сам хвастал что профессор Снейп твой крестный, и что он с тобой до школы дополнительно занимался зельевареньем. И уж про Фламеля то он точно должен был хоть раз да упомянуть.

— Мне больше интересно, откуда все это знаешь ты Гринграсс — высокомерно произнёс блондин.

— Ну ведь Дафна отличница — по доброму улыбнулся король–чародей, — и скорее всего любит читать дополнительно книги.

— Но ты то тоже отличник Поттер, но ты не знаешь об этом — все продолжал допытываться блондин.

— Но я учусь магии — здешней сам поправил себя мысленно волшебник — только несколько месяцев, а Дафна знает о магии с детства.

— И тебе Малфой следовало бы тоже лучше учиться, а то станешь через пару лет как Уизли. — после этих слов блондин побледнел, потом посерел, а потом вообще позеленел. Однако стоит дать ему датьдолжное, он быстро с этим справился.

— Не говори чепухи Гринграсс, это невозможно, я и Уизли, это как Василиск и книззл. — спокойно сказал Драко, да уж, умеет себя в руки взять.

— Ну, ну. Смотри, я тебя предупреждала. — произнесла Дафна с каменным лицом. Ей в карты с таким лицом надо играть. Хотя эмоции все же выдают её с головой. Я бы с такой лёгкостью не смог сдержать смех.

— Не пугай Малфоя, сама пуганной будешь. — с видом знатока произнес блондин. — И всё–таки Поттер зачем тебе информация о Фламеле? — с подозрением спросил слизеринец.


Ну и что теперь делать, они не дураки, особенно Дафна. Их так просто не провести, и кто меня за язык дёрнул? Узнаю придушу. В следующий раз сразу к Биннсу, пусть и искать информацию самому куда интереснее, но так не подставлюсь. Хотя, тот вполне может настучать профессору Дамблдору… а директору врать, это уже чрезвычайная глупость. Маги его уровня могут легко чувствовать ложь или правду. Впрочем как оказалось, можно отварами, и собственной силой защититься от подобных воздействий. Хотя и опоить его ими незаметно было бы не просто. Знал бы, никогда не пил чужие зелья. Только своё, только нат…

— Эй Поттер, чего застыл, отвечать не хочешь? — спросил с непонятным волнением и… обидой? Малфой.

— Нет, тут вообще–то тайны нет… я недавно слышал, как когтевранцы говорили, что Дамблдор, вместе с Фламелем что–то создал, а что не услышал. Вот и интересно, что это за Фламель, и что он на пару с директором сделал.


Все же Альбус Дамблдор, сильный маг, и на простые заклятия для сушки волос или эксперименты с расческами тратить время не будет. Да и этот Фламель…

О философском камне даже в не магическом мире ходят легенды. Источник вечной молодости и превращения металла в золото. Да, с ним было бы интересно поговорить, как же он создал подобный реагент, даже мне нужно сил раз в семь–восемь больше нынешних, для прямого преобразования элементов, и ведь ещё остаётся такая важная часть как атомы. Кстати слово хорошее — атомы. То что все ученые эдайн описывали на нескольких страницах, здесь смогли уместить в одно слово. Но я отвлекся. Что–то в последнее время я очень часто отвлекаюсь. Это или тело с гормонами, кстати тоже неплохое слово, на меня влияет, или кто–то влияет на мой разум. Из тех кого я знаю, это могли бы быть: Саруман, Дамблдор, или Тёмный Лорд. Однако радужный сейчас в теле шляпы, и ему надо хранить все крохи энергии, на которые даже Лонгботтом вряд ли обращает внимание. А если учесть то, что Невилл как маг не очень… Дамблдор же просто не стал бы такого делать, не тот типаж. Ему проще речью увести мысли человека, или же на колдовать боевое заклинание. А Лорд из–за крестража мог бы, вот только я это влияние давно ограничил, так что, без тела и магической мощи, он никак не сможет даже почувствовать тень моих эмоций. Так что, это либо тело, либо неизвестный враг. И я даже не знаю, к чему мне готовиться в последнем случае. Если он может направлять мои мысли, в нужное русло, то я просто боюсь всей его силы. И все же как я хочу, чтобы это были лишь бредни параноика, которого жизнь заставила бояться даже своей тени. Но не с моей удачей так что…

— Гарри… Гарри…

— Пошли Гринграсс, я узнаю этот взгляд, он тут может часа три сидеть, ушёл в себя, как он говорит, думает о чем–то, никому не известном. Тут, только когда додумает, ну или водой.


Черт, опять я задумался не вовремя. А если такое случится в бою, Отстань Волан–де–морт, я тут думаю, тьфу ты. Надо бы записывать мысли в свитки, и прекращать…

— Нет нет, я все уже все придумал. — вовремя опомнился я, после чего спросил — так что вы хотели.

— Пот… то есть Гарри, мы хотели сказать, что пора идти собирать чемоданы. Нам уже сегодня ехать по домам. — по имени назвал Драко, да здорово, похоже он скоро станет простым парнем, без всяких там доведённых до абсурда заморочек. Хотя, все же нужно знать хотя бы основы этикета, что бы не выглядеть как дикие животные.

— Во первых Драко, я уже давно все собрала, во вторых если ты не забыл, Гарри остаётся в школе. — с ехидцей, не знал что такое возможно, произнесла Гринграсс. Слизеринка, вроде девочка одиннадцати лет, но ведёт себя иногда как интриганка в двадцать седьмом поколении. Да, может у неё тяжёлое детство было. Как у наследников престола. Обучиться хотя бы основам магии, ораторству, правилам поведения во все, абсолютно всех ситуациях, этикету, довеленному до абсурда… Всегда было жалко таких детей. Одного после войны, даже успел обучить основам магических искусств.

— … И кстати, Гарри, тебе ещё с директором Хогвартс украшать.

— Да, я помню Дафна. — после чего встал и сказал — ладно, идите, вам ещё

собирать вещи, Драко, и прощаться уже обоим.

— Да уж, встретимся ещё. — сказал Малфой, с гордым видом. — Да и совиная почта в помощь.

— Ну, это всё–таки отличается от реального общения — сказала слизеринка.


* * *

В коридоре собралось несколько десятков человек. Большая часть со второго и первого курса, однако есть шестеро с третьего, трое с четвёртого и один пятикурсник.

— Профессор Дамблдор, а нас не слишком мало чтобы украсить весь Хогвартс? — спросила Пуффендуйка, кажется Сьюзен Боунс.

— Сьюзен, не беспокойся, преподаватели также будут помогать украшать немалую часть замка, да и домовики тоже не против такой помощи. Собирать же учеников стало в каком–то смысле традицией самих директоров. Когда–то давно даже я будучи первокурсником украшал этот чудесный замок. А те кто делали доброе школе, также получали помощь. Ещё в моей молодости один из учеников потерялся, а Хогвартс неизвестным путём вывел его к кабинету директора Диппета. Только помощь должна идти от чистого сердца, иначе замок не примет её… но я кажется отвлекся. — пока профессор рассказывал подошло ещё несколько человек, а также деканы факультетов. Даже профессор Снейп и профессор Стебль пришли.

— Директор, боюсь у меня крайне мало времени, эксперимент с высшим исцеляющим зельем затянулся, и у меня есть максимум полтора часа, до добавления пыльцы солнечных демонов, после чего придётся следить непрерывно за всем. И мне нужна помощь человека который достаточно сведущ в зельевареньи, чтобы помочь мне. Если все получится, то можно будет безболезненно удалить сами–знаете–что из сами–знаете–откуда. — судя по взглядам деканов и директора, те ох как поняли, и теперь то и дело поглядывают на меня не то с сочуствием, не то с мыслью «удачи мальчик». Я то здесь причем? Они хотят что–то сделать со мной? Неужели?…

— Тогда, кто кого из учеников возьмёт? — спросил Флитвик.

— Пусть дети сами решают с кем идти. Всё–таки это их выбор куда идти, а куда нет. Они сами пришли сюда, им и решать что и с кем украшать. — сказал Дамблдор. Выбор очевиден кто с кем пойдет, а кто с кем уж точно не пойдёт.


* * *

Десять минут спустя, когда все разошлись, я брел в подземелье с деканом Слизерина.

Подземелья велики, он и правда хочет их все украсить?

— Профессор, но ведь подземелья Хогвартса очень огромны, как мы успеем их все украсить? — вдруг Снейп остановился как вкопанный, повернулся, посмотрел на мгновение печальным взглядом, впрочем через секунду, вернув себе спокойствие и сказал.

— Поттер, вы ведь полгода в волшебном мире, но остаетесь наивным человеком, магия очень могущественна, и нет ничего невозможного в мире если захотеть. Да и нам с вами не надо украшать все подземелье, хватит и тех по которым ходят ученики. — Снейп смотрел на юного по его мнению мага, но казалось, что он сейчас в совершенно другом месте…

— Однако, идемте, вы верно подметили, времени мало. — все же справившись с с собой, сказал будничным тоном профессор.


* * *
Северус Снейп очень искусный маг… для этого мира разумеется. Мгновенная трансфигурация нескольких десятков предметов, и телекинез тоже хорошее слово кстати. Мне до этого уровня несколько лет тренироваться. И это при том что он зельевар, и трансфигурацией занимается нечасто, и вряд ли для улучшения мастерства. Эх, какой талант пропадает, умный, гибкий, был бы идеальным боевым магом, мог бы даже с шаманами Кханда тягаться. Но чего не может быть, по тому и горевать не надо. Я нынешний на его фоне просто теряюсь. Хоть в начале года, я ему вообще ничего не мог сделать, сейчас смогу защититься минут пять. Хорошо это. Но я создал только две–три игрушки, и вешаю одну, как он уже все развесил. Прискорбно.


* * *

Наконец–то закончили. Я даже устал немного. Как тренировка прям. Две четверти резерва, а Снейп стоит бодрячком так сказать. Силён как маг, но вреден как преподаватель.

— Неплохо Поттер, весьма неплохо. Ваш талант в чарах и трансфигурации превосходит даже талант вашей матери. Из вас действительно может выйти великий волшебник — после чего проворчал — если вы конечно не будете вести себя как отец. — а в конце пробурчал под нос — Тоже мне, ловец в команде — значит все можно?. Кхм, итак Поттер, вы сейчас идете со мной, в лабораторию и никаких вопросов. — сказал как отрезал декан, после чего пошёл, нет даже полетел в сторону лаборатории.


И что прикажете поделать? Бежать? Не вариант. Догонят и сделают что хотят, может даже хуже. Они хотят на мне эксперименты ставить? Вряд ли, слава «Вивисекторов Мальчика–который–выжил» им не нужна. Значит другое, но что? Зелье исцеления, значит оно должно что–то во мне исцелить. Но что? Зрение? Бред, есть несколько способов восстановить зрение при помощи заклинаний, а пыльца солнечных демонов, слишком труднодобываемый элемент, чтобы тратить его на человека, который видит в очках. Переломы и рост? Тоже маловероятно. Кроме уже перечисленного, зелья добавляемые в пищу, Хогвартс не допустит нанесения вреда ученику в своих стенах, но вот вылечить его… даже поспособствует. Полуразумное существо, помогает в этом своей силой. Ведь даже в Святом Мунго, кость не отрастет за ночь, как бы много костероста ты бы ни выпил. Тогда что? Это зелье для меня. Преподаватели знают об этом, и считают что мне будет лучше. Хогвартс также не путает декана. Вещь у меня редкая, даже уникальная. Неужели они хотят… Крестраж… но как, эту гадость не вытащить. Она тесно переплетена с душой, конкретно моей, и его отдирание, может и у меня что–то взять. Опасно, кто знает, вдруг я стану бесчуственной машиной, или Темным Лордом? Что тогда будет? Дамблдор не дурак, он это точно понимает, и не допустит такого расклада, не будучи уверенным, в стопроцентном успехе. Но что делать мне? Я то точно не уверен. Я не истинный хозяин тела, моя душа попала сюда из другого мира, кто знае, что будет со мной? Этот неучтенный фактор может все изменить. Что со мной? Я что, боюсь? Нет, я не допущу этого, буду держаться до последнего за свой шанс. Я Король–чародей, а не какой–то сопливый мальчишка. На моих руках реки крови, и банальный страх меня не возьмёт. Я буду бороться за свою жизнь. А с чего я вообще взял, что что–то случиться? Да, душа это очень тонкая материя, попытки там что–то изменить, преводили к массовым смертям во всей Арде. Но ведь это на Арда, здесь другие законы. Так что без паники, то что я поглощал крестраж, говорит о том что такие манипуляции — это не бред пьных стариков и не мечты романтиков. Это возможно. Так что, значит такое возможно. Да и с чего я взял, что они попытаются менять душу? Может и правда зрение? А пыльца… так пафосное название порошка из Шармбатонна.


* * *

Пока Тар–Кириатан размышлял обо всем, умудряясь ни во что не врезаться, и не отставать от профессора Снейпа, тот уже дошёл до лаборатории.

— Эрл Грей — сказал декан, после чего картина оъехала открывая вход в святая святых зельевара, его лабораторию. Не каждый зельевар имел хотя бы половину того что есть там.

— Успеваем, отлично. Зелье докипело… добавим чёрный женьшень… кровь синих троллей… сердце белого дракона и так ещё полчаса. За три минуты до конца подошёл Дамблдор.

После того как все было готово, те повернулись к первокурснику, который уже вынырнул из своих мыслей.

— Гарри, ты наверное думаешь, зачем мы все здесь собрались, не так ли? — дождавшись кивка тот продолжил — возможно тебе все это покажется бредом старика, но все же прошу, высушай все до конца. — мягким тоном попросил директор.

— Это случилось десять лет назад, в хеллоуин. Тёмный лорд пришёл к твоей семье, чтобы убить ребёнка из пророчества, человека который единственный кто может его одолеть. — продолжил рассказ декан- Лорд убил твоих родителей, и уже пустил смертельное проклятие в тебя, как вдруг, оно отразилось в самого волшебника.

— Благодаря жертве твоей матери, ты выжил, однако душа Тома Реддла, так звали на самом деле Волан–де–морта, раскололась на две части. Одна исчезла, а другая слилась с твоей душой. Нет не так, она вошла в твоё тело но не захватило его. Оставаясь во сне.

— Тёмный Лорд может использовать её чтобы вернуться, однако то что он это не сделал, говорит о том, что он ПОКА не знает о крестраже.

— Предугадывая твой вопрос Гарри, крестраж — это часть души Тёмного мага, благодаря которому волшебник сможет даже вернуться из мира мёртвых. Однако, это очень тёмная магия, и для нее нужно расколоть собственную душу. И сделать это можно только одним способом — убийством.

— Мы же хотим вернуть часть души Тёмного Лорда в мир мёртвых. Для этого и было сварено зелье. Скажу сразу, это опасно, поэтому здесь профессор Дамблдор. Он проконтролирует процесс и вытащить тебя если что. После принятия зелья ты уснёшь, и попадешь в свою душу и сразишься с крестражем. Помните Поттер, вам нечего бояться в душе своей вы и Мерлин и бог. Всего лишь уничтожьте душу Лорда и сразу пожелайте вернуться. Ну что, согласны?

Подумав несколько секунд, волшебник произнёс — Согласен профессор.


Примечание к части

На большую часть вопросов этой главы, отвечу в следующей. Мма что ещё? За очипятки если есть не оскорблять.


Оглавление

  • alex shaman Король–чародей Поттер
  •   Пролог POV Короля–чародея
  •   Глава первая
  •   Глава третья
  •   Глава восьмая
  •   глава девятая
  •   Глава десятая
  •   Глава одинадцатая
  •   Глава двенадцать
  •   Глава тринадцать
  •   глава четырнадцатая
  •   глава пятнадцатая
  •   Глава шестнадцатая
  •   Глава семнадцатая
  •   Глава восемнадцатая
  •   Глава девятнадцатая
  •   Глава двадцатая
  •   Глава двадцать первая