Исполнение предсказаний [Екатерина Корнюхина] (fb2) читать онлайн

Екатерина Корнюхина ИСПОЛНЕНИЕ ПРЕДСКАЗАНИЙ

ЗАМОК ЧУДЕС

ГЛАВА ПЕРВАЯ

Над деревней висел темный, дождливый вечер. Ленивое шелестение дождя скрадывало остальные звуки. Кое-где в окнах домов виднелись редкие огоньки.

В старой, разваливающейся конюшне, в углу, где не текло сквозь крышу, горел костер. Вокруг расположились трое ребят и одна девушка. Им было по пятнадцать лет, и они совершенно не представляли себе, чем можно заняться в этот вечер.

— Все надоело! — заныл по своему обыкновению Костя. — Неужели будем, как малые дети, духов вызывать? Пиковую даму? Меня от всего этого тошнит. Я сейчас пойду домой и лягу спать.

— Успеешь выспаться. Еще только начало десятого, — ответила Татка.

Впрочем, ей и самой было скучновато, но домой она не торопилась, надеясь, что ребята все-таки выдумают какое-нибудь развлечение. Но надежды таяли с каждой минутой. Костин брат-близнец Виля сидел молча и тоскливо смотрел в огонь. А Андрей изложил все свои предложения полчаса назад, и ни одно из них, как всегда, не было принято.

— Ну и чего мы ждем? — продолжал Костя. — Пошли спать, все равно он не будет свой Лабиринт строить.

— Он — это кто? — уточнила Татка.

Костя кивнул на брата, который тут же показал ему кулак:

— Ну ты и трепло! Просил ведь не говорить!

— Я и сказал, что ты не будешь строить, — попытался оправдаться Костя, но было поздно.

Андрей заерзал на своем месте. Его синие глаза уже поблескивали от любопытства.

— И что этот Лабиринт делает? — спросил он.

— Время путает, — односложно пояснил Виля.

— Неужели? А по физике у тебя что?

— То же, что и у тебя. Не знаю, как это получается, только в прошлый раз мы действительно видели какое-то другое время.

Татка довольно потерла руки. Наклевывалась новая забава, которая обещала быть интересной. Оставалось только уговорить Вилю показать этот Лабиринт. Задача была нешуточной, надо было постараться.

— Ви-иль, — вкрадчиво протянула девушка, — ну покажи свой Лабиринт. Или тебе жалко?

— Не жалко. Просто не хочу, — решительно помотал головой Виля.

— Я тебе прощу все твои карточные долги, — пообещал Андрей.

— Пятьдесят рублей? — усмехнулся Виля.

— Эх ты! — покачала головой Татка, решив немного сменить тактику. — Я и не знала, что ты такой трус. Наверное, этот Лабиринт в прошлый раз тебя укусил?

— А я думаю, что Лабиринт очень большой, и Виде просто лень напрягаться и его строить, — поддержал ее Андрей.

— Ничего он и не большой, — возразил Виля. — К тому же его можно строить из чего угодно: хоть из бревен, хоть из песка.

— Надо же! — Татка сделала удивленные глаза. — Это, наверное, очень сложно?

Виля внимательно посмотрел на нее, вздохнул и достал из кармана куртки коробок спичек:

— Смотри!

Он откинул в сторону доску, на которой сидел, и, присев на корточки, начал что-то выкладывать на сене. Татка и ребята внимательно следили за его действиями, но ничего, кроме узора из спичек, не видели. Вскоре Виля уложил последнюю спичку и осторожно отодвинулся. Татка придирчиво осмотрела узор из спичек и сено, на котором они лежали.

— Классный фокус, — серьезно сказала она. — А главное, как время перепуталось, ужас! Вы чувствуете? Из конюшни — ни ногой, а то динозавры съедят!

Андрей хохотнул. Виля обидчиво поджал губы, но как только Татка собралась добавить еще пару реплик, сказал:

— А теперь проведи по Лабиринту рукой.

— Левой или правой?

— Все равно.

— А ногой можно?

Виля выпрямился и пожал плечами:

— Ну как хотите.

— Куда-а? — воскликнула Татка. — Нас тут будут птеродактили жрать, а ты пошел телевизор смотреть? Нет уж, посиди, будь добр.

Она решительно протянула руку и принялась повторять пальцем узор. Спички были выложены так, что линия Лабиринта нигде не раздваивалась, но невероятно петляла. Последняя спичка лежала поперек, преграждая дорогу.

Таткин палец, отследив Лабиринт, замер над этой спичкой. В ту же секунду в глазах у всех помутилось, мелькнул песчаный берег, море и дюны, уходящие за горизонт. Взвизгнув, Татка отскочила в сторону, и видение пропало.

Виля не скрывал торжества:

— Ну, динозавров видели?

Костя и Андрей синхронно кивнули, а Татка сказала:

— Я беру все свои слова обратно. Я видела! Слушай, а еще раз можно повторить?

— Не думаю.

— Почему?

— Мне сказали, что этого не стоит делать.

И Виля двинул ногой в направлении Лабиринта, намереваясь его разрушить. Но Татка решительно наступила белой кроссовкой на его потрепанный кед. Сено вспучилось, и две спички сдвинулись со своего места. Татка, не заметив этого, быстро провела пальцем по Лабиринту.

— Стой! — крикнул Виля, но было поздно…

Все четверо одновременно почувствовали дикую головную боль, которая заставила их закрыть глаза.

Даже не открывая глаз, Татка поняла, что сидит на чем-то, и отдаленно не напоминающем сено. Вдобавок она слышала равномерный плеск волн и чувствовала резкий, незнакомый запах. Подняв веки, она с изумлением увидела влажный рыжий песок, на который накатывались волны.

— Боже мой! — прошептала девушка, оглядываясь.

Рядом зашевелились ребята. Андрей с трудом оторвал голову от песка и сел, одной рукой протирая глаза, другой пытаясь вытряхнуть песок из волос. Костя, потирая ушибленное плечо, негромко ругался. Виля спокойно сидел, сцепив пальцы на коленях и глядя на Татку с легкой укоризной.

— Повторила эксперимент? — спросил он.

Та кивнула:

— Да уж, мало не показалось. Где мы?

— Откуда я знаю? — Он пожал плечами.

— Надеюсь, что это Земля, — мрачно проговорила Татка.

— Тебе будет от этого легче?

— Не очень. — Встав на ноги, Татка осмотрела невысокие дюны, волнами уползающие за горизонт. — И что мы будем делать?

— Все очень просто, — авторитетно заявил Андрей. — Сейчас Виля быстренько нарисует этот Лабиринт, и мы отправимся домой — ужинать и смотреть телевизор.

— А сразу нельзя это было сделать? — заворчал Костя. — Когда я предлагал? Вам нужны были развлечения, вот и развлеклись.

Тем временем Виля быстро нарисовал на твердом песке Лабиринт. Не доверяя больше никому, он сам провел по нему пальцем, и… ничего не произошло.

Костя состроил кислую мину, Татка прикусила губу.

Виля немного подумал, затем слегка изменил линию в том месте, где, по его мнению, сдвинулись спички. Но снова ничего не вышло. Он бился минут сорок, до тех пор пока солнце не закрылось легкими облачками и не начал накрапывать дождь. Через десять минут он превратился в ливень, и Лабиринт размыло водой.

Мокрый Костя, с волосами, прилипшими ко лбу, напустился на брата:

— Чтоб тебе провалиться, алхимик хренов! На мне сухого места нет! Надо же было тебе рисовать эту гадость!

— Сам проболтался, — напомнил Виля, пытаясь стереть с лица водяные струйки.

— Эй, нашли время ругаться! — остановил их Андрей, пытаясь натянуть на голову воротник куртки. — Вон там, кажется, деревья. Пойдемте гуда, может, удастся переждать дождь.

И первый зашагал вдоль кромки моря. Костя, всем своим видом демонстрируя недовольство дождем, братом и всем миром, отправился следом.

Татка немного помедлила. Ей было стыдно и страшно одновременно. Виля тоже задержался около нее.

— Послушай, — сказал он, — даже когда кончится дождь, я не смогу построить Лабиринт.

— Почему? — спросила Татка, чувствуя, как вдруг сел ее голос.

— Во-первых, я не помню, как именно лежали те две спички после сдвига. А во-вторых… как бы это объяснить? Мне говорили, что стены Лабиринта — это как бы пласты времени. Произошел их сдвиг, и здесь, в этом времени, что-то случилось. Я не знаю, что конкретно изменилось. Гак что от всех моих попыток толку не будет. Мы сами должны исправить Лабиринт, и тогда, я надеюсь, нас вынесет обратно.

Татка печально покачала головой:

— Если я что-нибудь понимаю во временах, то выходит, что мы сами сломали Лабиринт, явившись в чужое время. Получается замкнутый круг.

— Нет. Спички сдвинулись, когда мы были в своем времени. Здесь что-то случилось раньше, чем мы появились.

— И ты думаешь, что мы в состоянии это найти?

— А что нам еще остается делать?

— Да, возможно, ты прав. Меня интересует еще вот что: пока мы здесь, наше время будет идти?

— Не знаю. Думаю, что нет.

— Хорошо, будем искать, что исправить, — обреченно согласилась Татка. — Слушай, это ведь я во всем виновата.

— Ерунда. Зачем об этом вспоминать сейчас? Это нам не поможет.

И они зашагали следом за ребятами.

То, что издалека казалось деревьями, было зарослями тонких кустарников, покрытых блестящими, серебристыми листьями. Костя с Андреем, забравшись в самую гущу, где не так сильно лило, обсуждали создавшееся положение. Обсуждение не приносило результатов, потому что Костя жаловался на судьбу, а Андрей вставлял язвительные реплики.

Присоединившись к ним, Татка обрисовала ситуацию. Выслушав ее, Андрей покачал головой и сказал:

— Похоже, нам предстоит искать приключения — на свою голову.

— Ага, — согласилась Татка. — Только мы не в деревне в прятки играем. Думаю, нам придется принять условия и условности этого времени. Будем адаптироваться, маскироваться…

— Непременно! — усмехнулся Андрей. — Оказывается, мы не в прятки играем, а в разведчиков.

— Тебе бы все шутки шутить, — вздохнула Татка.

Вскоре дождь кончился. Ребята выбрались из кустов и внимательно осмотрели все вокруг. Ничего привлекающего внимание они не обнаружили. Все было так же, как и до дождя: светло-зеленая гладь моря, рыжий песок, уходящий в дюны, и светло-фиолетовый купол неба. Все было прежним и совершенно чужим.

— Куда бы нам податься? — бросил Андрей в пространство.

Все направления казались одинаково безнадежными. Однако минут через десять Виля подал мудрую мысль: надо «прочесать» местность. Все четверо должны были двигаться в одном направлении, вдоль берега моря, но не группой, а на некотором расстоянии друг от друга.

Так они и сделали.

Татке по жребию выпал путь по кромке моря, гам, где прибрежный песок был посуше и извивался маленькими барханчиками. Она уныло брела по берегу, иногда поднимая голову, чтобы видеть Костю, мелькавшего среди дюн.

Татке было очень одиноко и тоскливо. Она понимала, что и ребята испытывают те же самые чувства, только стараются не показывать.

Но она не успела совсем впасть в уныние. Привлеченная громким свистом, Татка подняла голову и увидела, что Костя машет ей рукой.

Выяснилось, что «прочесывание» дало положительный результат: Андрей обнаружил дорогу. Она была, естественно, не асфальтированная, но вполне наезженная и ровная.

Компания уселась отдохнуть на обочине.

Только они собрались порадоваться первой стоящей находке, как Костя проговорил:

— Все это замечательно. Только у дороги — два конца. Куда нам-то идти?

— Все равно, — Татка пожала плечами, — и на том, и на другом конце дороги должно что-то быть.

— Ага. — Костя качнул головой. — А если дорога ведет в карьер?

— В таком случае мы просто пойдем обратно.

Неожиданно вдали появился какой-то движущийся предмет. Все четверо быстренько ретировались за ближайший бугор. Предмет, приблизившись, оказался деревянной повозкой странного вида. В ней сидел здоровенный детина и правил двумя животными, очень напоминающими лошадей, за спиной его были навалены мешки.

— Татка, — шепнул Андрей, — иди, попроси подвезти.

— Лошадь взбесится от моего вида, — отмахнулась она.

Действительно, одежда ребят резко контрастировала с неказистой рубахой детины в повозке. Они решили все же дождаться момента, когда повозка отдалилась на приличное расстояние, и только тогда покинули свое укрытие и снова побрели по дороге в ту же сторону, куда уехал здоровенный детина.

Они шли, пока солнце не опустилось к горизонту. Стало заметно холоднее.

Почувствовав, как ноют уставшие ноги, Татка остановилась и заявила:

— Все, дальше не пойду! Пора баиньки!

При последних лучах догорающего дня они нашли подходящую ложбинку между дюнами, устроились поудобнее и затихли. Татка долго смотрела в темнеющее небо, гадая, что ждет их впереди.

Видя толкнул ее в бок:

— Ты что, в планетарий пришла? Или собралась караулить? Спи давай.

Татка послушно закрыла глаза.

ГЛАВА ВТОРАЯ

На следующий день ребят разбудил противный мелкий дождь.

За ночь они немного отдохнули, зато аппетит разгорелся со страшной силой. Но есть было нечего, и они снова пустились в путь, недовольные и сердитые.

Дорога вела все дальше от моря. Дюны становились более пологими, и на них появилась травка и реденькие кусты. Потом кусты стали гуще и чаще, и среди них заметны стали деревца.

Дождь усилился.

— Не могли выбрать менее дождливую эпоху, — ворчал Костя, засунув одну руку в карман джинсов, другой придерживая поднятый воротник.

— Ты предпочитаешь пустыню? — поинтересовался Андрей. — Там ползают разные ядовитые и нудные… твои ближайшие родственники, которые так же шипят себе под нос.

Костя только набрал воздуха в грудь, чтобы достойно ответить, как вдруг Видя подал разумную идею:

— А за каким лешим, интересно, мы тащимся по дороге? В лесу-то, наверное, есть и грибы и ягоды.

Он даже не успел докончить фразу, как Андрей сиганул с дороги в кусты. Оттуда послышался треск и крик:

— Для любителей французской кухни здесь полно лягушек!

— Ешь их сам, — буркнул Костя, тоже сворачивая с дороги в лес.

Видя с Таткой последовали их примеру. Ребята старались держаться около дороги, но заметили, что лес становится все гуще. Занятые поисками съестного, они даже перестали обращать внимание на дождь. Впрочем, в лесу он досаждал значительно меньше. И если бы не мокрые ноги и пустые желудки, все было бы ничего.

Татка не отходила от дороги. Какое-то шестое чувство говорило ей, что их цель близка. Но пока она не могла думать ни о чем, кроме еды. Так что услышав радостный крик Андрея: «Малина!» — девушка со всех ног поспешила к нему.

Проломившись сквозь заросли кустов, она увидела Андрея в гуще малинника, поглощавшего все красное, что попадалось ему на глаза. Подоспели братья и вместе с Таткой набросились на крупные ягоды.

Голод притупился, хотя и не утих совсем.

Через час Андрей вылез из малинника, сел на поваленное дерево и заявил:

— Все. Больше никогда в жизни не возьму в рот эту ягоду!

Лицо его было в розовых разводах. Татка тоже вынырнула из кустов и, отряхнувшись, села рядом.

— Тат, давай тебя зажарим? — грустно предложил Андрей.

— Подавишься.

— Да? Тогда, может, соберем сыроежки? Я видел, там их много.

— А толку? В чем варить? В твоих карманах?

Подошел Виля, который, как обычно, не тратил время на пустую болтовню, а занимался делом. Он принес охапку сухих веток и, выбрав место под густой кроной дерева, принялся расчищать место для костра. Андрей, порывшись в карманах, достал коробок и искал сухую спичку.

Татка продолжала сидеть, вытянув ноги. Ее знобило, тело категорически отказывалось двигаться: Но, когда костер разгорелся, она все-таки заставила себя пересесть поближе к теплу.

Вдалеке, за верхушками деревьев, слабо ухнул гром.

— Только грозы не хватало для полного счастья… — проговорил Андрей, косясь в ту сторону. — Интересно, где Костю носит? Он что, наелся малины, упал и спит?

— Надо позвать. Может, заблудился? — предположил Виля и, выйдя на открытое место, посвистел.

Костя появился в тот момент, когда по верхушкам деревьев пронесся сильный ветер и сверкнула молния. Он нес что-то завернутое в пиджак. Подбежав к костру, он опустил свою ношу на землю и развернул.

— Ура! — заорал Андрей. — Дай пять! Нет, сначала руки помой.

Татка лениво открыла глаза. У ее ног лежала картошка.

Ребята, не дожидаясь, пока прогорит костер, зарыли драгоценные корнеплоды в угли и набросились на Костю с расспросами.

— Где ты ее взял?

— Там еще есть?

Костя отмалчивался, многозначительно улыбаясь, и с удовольствием принимая восторги и похвалы. Вокруг грохотала гроза, но теперь, когда были еда и тепло, буйство погоды никого не волновало.

— Мы не дошли совсем немного, — наконец сказал Костя. — Совсем рядом начинаются поля, а за ними деревня.

— Смотри-ка, — прищурился Андрей, — ты еще на что-то годишься.

— Деревня — это хорошо, — проговорил Виля, поправляя палкой дрова в костре. — Только рискованно соваться туда всем сразу. Идти придется кому-то одному.

— А еще, — добавил его брат, — я видел пугало, одетое в женское платье.

— Ну, это — Татке!

Ладно, потом разберемся. Сейчас мы никуда не пойдем, в такой дождь. Доставайте картошку, а то она уже трижды испеклась!

Они вытащили картошку из золы и, наевшись, впали в полудремотное состояние. Гроза отгрохотала, но дождь все еще шел. А ближе к утру затих и он.

Проснувшись утром, Татка увидела около себя кучу старого тряпья. Ребята, сдерживая смешки, старательно разжигали огонь.

Татка поняла, что отступать было некуда. Умяв пару картофелин, которые ребята успели испечь, она со вздохом взялась за тряпье. Она чувствовала, что заболевает, но все же переоделась в это старье и с сожалением посмотрела на кроссовки. От них пришлось отказаться, хотя они были так удобны.

Ступив босыми ногами на мокрую траву, девушка некоторое время боролась с ознобом, благодаря судьбу за то, что их не занесло в зиму. Вернулись ребята, на время ее переодевания удалившиеся в малинник.

— Ты что, из общества любителей ходить босиком по росе? — спросил Андрей, заметив голые ноги. — До деревни вполне могла бы дойти в кроссовках.

— А потом их куда?

— Мы бы забрали.

— Хорошо бы ты смотрелся в этой деревне.

Они коротко попрощались, не представляя, когда увидятся вновь. Татка вышла на дорогу и двинулась к деревне. Она чувствовала себя все хуже и хуже. Высушенное было у костра платье быстро теряло тепло. Под ноги то и дело попадались острые камушки, неразличимые в грязи. Когда Татка добралась до ближайшего забора, ее уже пошатывало.

«Выгляжу очень натурально», — подумала она и, собравшись с духом, пошла к домам.

Перед глазами разливался туман. Татка смутно рассмотрела крыльцо дома. Оно было близко, но ноги онемели и отказывались слушаться. Перебирая руками по изгороди, девушка продвигалась к дому. На миг ей показалось, что за окном мелькнуло чье-то лицо. Остального она уже не видела. Даже не почувствовав боли от удара, Татка свалилась на крыльцо…

…Когда беспамятство ненадолго отступило, Татка почувствовала тепло и услышала какие-то звуки. Но ни на чем конкретном она не могла сосредоточиться. Татка проваливалась в темноту, затем смутно видела свет и снова отключалась.

В какое-то из пробуждений Татка отчетливо услышала человеческую речь. Язык был красивый, певучий, но непонятный. Звучащие слова впитывались, как губкой, полузамутненным сознанием Татки. Затем ее начало что-то душить изнутри, словно из каких-то глубин поднималась странная, упругая волна. Когда волна достигла Таткиной головы, она поняла.

— Положи ей на лоб мокрое полотенце, Мелга, она вся горит, — прозвучал поблизости низкий и звучный женский голос.

На лоб легла влажная ткань.

— Ставь картошку в печь, скоро вернутся наши мужчины, — продолжал тот же голос.

Радуясь, что она выплыла из беспамятства да еще начала понимать чужой язык, Татка открыла глаза. Она увидела просторную комнату, чем-то напоминавшую русскую горницу, и двух женщин, хлопотавших у стола. Несомненно, это были мать и дочь. Татка решила, что дочь скорее всего ее ровесница.

Девушка посмотрела на Татку и, заметив, что та смотрит на них, подтолкнула мать локтем. Обе оставили свои дела и приблизились:

— Ты нас слышишь?

Растерявшись, Татка не сразу сообразила, что может ответить, и лишь кивнула.

— Что-нибудь болит?

Татка отрицательно качнула головой.

— Она немая, — шепнула дочь.

Мать отмахнулась:

— У нее еще жар. Пить хочешь? Как тебя зовут?

Тут Татка собралась с силами и выдохнула через пере-пересохшее горло свое имя. У женщин одинаково побелели ища и открылись рты.

— Как?

Татка снова попыталась ответить, но получилось то же, что и в первый раз:

— …ата.

— Злата? — испуганно переспросила дочь. — Принцесса Злата?

Татка, сама испугавшись одинакового выражения, появившегося на их лицах, отрицательно затрясла головой. Мать выпрямилась, внимательно глядя на нее:

— Нашу принцессу зовут Злота.

— А ее — Злата, — перебила дочь. — Может быть…

— Я не знаю, что может быть, — вздохнула мать. — Примеси ей воды. Придет отец и что-нибудь решит.

И она вернулась к своим делам. Девушка же, принеся поды, присела рядом с Таткой и заговорила:

— Мы нашли тебя прямо на крыльце. Накануне была ужасная гроза. Ты была вся мокрая. Наверное, долго шла пешком?

Татка ограничилась кивком.

— Ах, я забыла. Меня зовут Мелга, это моя мать — Феона. Это — дом моего отца, его зовут Анар. Он скоро вернется, а с ним придут два моих старших брата — Лосик и Квац.

Мужчины не замедлили появиться. Татка услышала громкие голоса во дворе и заметила, что хозяйка вышла им навстречу.

«Пошла докладывать, что я — тезка их принцессы, — подумала Татка. — Но я же не виновата, что им так послышалось?

Злата — не самое плохое имя. Тем более что всегда выгодно быть родней королевской семьи».

Мелга поспешила навстречу вошедшему в комнату мужчине. Это, судя по всему, был Анар, высокий мужчина лет пятидесяти. За ним вошли двое высоченных парней лет по двадцати пяти. На лице главы семейства было некоторое беспокойство, и прямо с порога он направился к Таткиной постели.

— Очнулась-таки, — медленно проговорил он, рассматривая девушку. — Живучая.

Татка молча смотрела на него, ожидая, когда он скажет что-нибудь более существенное. Неожиданно Анар смутился и опустил глаза.

— Э-э, — протянул он, рассматривая дощатый пол, — мы не знаем, кто ты. Ты пришла одна и долго болела. Может быть, надо кому-нибудь сообщить, что ты здесь?

— Нет.

— Как тебя зовут?

Поколебавшись, Татка назвалась чужим именем. Анар переглянулся с Феоной, затем с двумя сыновьями. Одна Мелга во все глаза смотрела на гостью, и в ее взгляде Татка прочитала любопытство и восхищение.

«Похоже, с принцессой здесь носятся как с писаной торбой, — подумалось ей. — Но почему они так среагировали на похожее имя,? Ну что же, придется изобразить знатную даму, путешествующую инкогнито».

Когда она пришла к такому решению, Анар, похоже, пришел к своему. Он представился, назвал жену, сыновей и дочь, не подозревая, что та уже сделала это до него.

— Феона, покорми нашу гостью, — приказал он и, отойдя, сел за стол.

Мелга мигом зашторила занавеску, скрывшую постель Татки от взоров семьи, и принесла большую глиняную миску похлебки. Татка не ощущала голода, но хотела нос пользоваться случаем и поближе познакомиться с местной девушкой.

— Принеси воды, — попросила она.

Мелга исчезла и тут же вернулась.

— Сколько тебе лет? — спросила Татка, возвращая пустую плошку.

— Четырнадцать.

— Надо же! Я думала, побольше.

Мелга ушла, и гостья принялась за похлебку. Определить, из чего она приготовлена, Татка не смогла, но показалась вкусной. После еды все тело охватила приятная истома, глаза сами закрылись, и Татка заснула.

Проснулась она в полной тишине. На занавеске, которая отгораживала ее от комнаты, золотился желтый квадрат.

Чувствуя себя совершенно здоровой, она откинула одеяло и поднялась с кровати. Оглядев себя, она обнаружила и ни иную рубашку из мягкой, почти невесомой ткани.

Отодвинув в сторону занавеску, Татка пересекла проходную светлую комнату и выглянула в окно. Маленькие деревенские домики утопали в зелени. Во дворе Мелга кормила птиц, очень похожих на кур. За забором тянулось поле, а дальше темной грядой виднелся лес.

— Боже! — ужаснулась Татка, глянув на него. — Сколько я здесь провалялась? А ребята сидят в лесу на картошке с малиной!

Стукнула дверь, и в комнату вошла Мелга.

— Тебе нельзя вставать, — заявила она с порога. — Ты можешь снова заболеть.

— Я совершенно здорова, — махнула рукой Татка. — К тому же я и так принесла вам много лишнего беспокойства.

Лицо девушки побледнело.

— Какое беспокойство? Мы почитаем за честь…

— Откуда ты знаешь, кто я? — быстро спросила Татка.

Мелга смутилась:

— Твое имя так похоже на имя принцессы…

— А я похожа на нее саму?

— Я никогда не видела принцессу. В нашу глушь она не ездит.

Татка с облегчением вздохнула и села на лавку около окна. Мелга засуетилась:

— Ты, наверное, хочешь есть? Сейчас, подожди минуточку.

Девушка бегала по комнате, собирая на стол. Татка следила за ней глазами, а сама никак не могла решить: говорить о ребятах или нет? Дочь хозяйки произвела на Татку хорошее впечатление, но оно могло быть и обманчивым. Кто знает, как отреагировала бы девушка на сообщение о трех парнях, скрывающихся в лесу. Тем более было неизвестно, как местные жители примут чужаков.

Поставив на стол завтрак для гостьи, Мелга села рядом, неумело скрывая свое любопытство. Уминая вкусные лепешки, Татка начала разговор издалека:

— Мне было очень плохо. Я почти ничего не видела. Как называется эта… это место?

— Обломыши, — с готовностью ответила Мелга.

Татка, не сдержавшись, фыркнула. «Ничего себе название. Ребята умрут со смеху!» — подумала она.

— Отсюда далеко до…

— До столицы, Светлейшей Лерии? Семь дней пути.

— Какие вести доходят до вас?

— Только то, что рассказывает наместник, — вздохнула Мелга. — Канцлер в полном здравии. Совет трудится на благо народа, принцесса Злота…

— Что же поделывает ее высочество? — довольно ехидно с просила Татка, видя, что собеседница замялась.

— Ее высочество скучает, — поспешно ответила Мелга и опустила глаза.

— Как ты думаешь, кто я? — спросила Татка.

— Я не знаю. Наверное, сестра ее высочества. Хотя я не слышала о том, что у короля были две дочери.

— Скажи, должно быть, уже вся деревня знает о том, что у вас гостья со странным именем?

— Нет. Отец запретил рассказывать о тебе.

— О! Почему?

— Ему кажется, что наместник не одобрит.

— Понятно. А как зовут вашего наместника? Кто он? Его имя Левин. Говорят, что раньше он жил в Светлейшей Лерии и был уважаемым человеком. Но потом Совет изгнал его за какой-то проступок.

— Как все похоже, — не удержавшись, сказала Татка, по, заметив округлившиеся глаза Мелги, прикусила язычок.

— Ты хорошая девушка, — помолчав, сказала Татка, — и ты мне нравишься.

— Правда? — совсем по-детски обрадовалась та и порозовела от удовольствия.

«Ну прямо сцена из фильма!» — мелькнуло в голове у Татки. Она рассматривала лицо Мелги с нежной, загорелой кожей, широкими бровями и серыми глазами. Пепельно-золотистые волосы были очень коротко острижены и убраны под платок.

— Мелга, ты должна понимать, что я ничего не могу рассказать о себе, — осторожно начала Татка. — Твой отец поступил очень разумно, не разрешая рассказывать обо мне. Но, поверь, я не хочу зла ни тебе, ни твоей семье, ни всей деревне.

Мелга закивала.

— Я не могу дольше оставаться у вас, у меня есть одно дело…

Татка вынуждена была прерваться, так как в комнату вошла хозяйка.

— Уже на ногах? — недовольно произнесла Феона. — Мелга, это ты подняла нашу гостью с постели?

— Я встала сама, — ответила Татка, не дожидаясь, пока девушка начнет оправдываться. — Я совершенно здорова и благодарна вам за кров и внимание. Я надеюсь, что больше не буду вас утруждать.

— Это еще что? — нахмурилась Феона. — Куда это ты собралась?

— В путь.

— Ерунда, — непререкаемым тоном заявила хозяйка. — Никуда ты не пойдешь.

— Почему? — спросила Татка, чувствуя, как ее решимость куда-то исчезает.

Эта женщина до боли напоминала Татке собственную бабушку, спорить с которой было практически бесполезно.

— Потому что опасно. Если с тобой что-нибудь случится… — Хозяйка замолчала и скрылась в глубине дома.

— Почему опасно? — спросила Татка у Мелги.

Девушка показала рукой на окно:

— В лесу появились разбойники. Кто-то подкопал картошку у нашего соседа, и наместник, проезжая ночью по пороге, видел в лесу костер.

— Ах, разбойники! — засмеялась Татка. — И часто они у вас появляются?

— У нас — нет. А дальше, у Волчьей Горы, у них целое и и оно. Рассказывают, что там живет сам Один.

— Красивое имя, — одобрила Татка. — И что-то мне напоминает. А кто он такой?

Мелга испуганно замахала руками:

— О нем нельзя говорить!

В этот момент в комнате снова появилась Феона.

— Я хочу на свежий воздух, — неуверенно сказала ей Татка.

Хозяйка смерила ее взглядом:

— Ты худа и бледна. Тебя унесет первым же порывом митра. Мелга, одень нашу гостью потеплее!

Вскоре Татка, закутанная в тулуп, сидела на крылечке и смотрела на лес. Ее все сильнее терзали угрызения совести. Ребята — там, в лесу, голодные, замерзшие и названные «разбойниками», а она — тут, в тепле, сидит и нежится на солнышке.

Татка не могла более этого вынести и, когда во двор вышла Мелга, спросила напрямую:

— Ты хочешь мне помочь?

— Хочу, — без колебаний ответила девушка.

— И никому не скажешь о том, что увидишь и услышишь?

— Никому.

И пойдешь со мной?

— Пойду.

— Отлично! — Татка поднялась и скинула с себя тулуп. — А ты сможешь достать одежду для троих… ребят и немного воды?

Глаза у Мелги широко раскрылись, но она, не сказав ни слова, ушла в дом и вскоре вернулась с двумя узлами.

— Ой! — Татка хлопнула себя по лбу. — Мне ведь тоже надо что-нибудь на ноги. Мы пойдем в лес.

— В лес? — испугалась; Мелга. — Там разбойники!

— Они нас не тронут, — пообещала Татка.

Через полчаса девушки пробирались по лесу.

— Ты уверена, что нам ничего не грозит? — в который раз спрашивала Мелга.

— Ничего, — резко ответила Татка, выведенная из терпения. — Неужели я взяла бы тебя с собой, если бы здесь было действительно опасно?

Мелга низко наклонила голову. Татка ругнула себя за несдержанность и ускорила шаги. Она все время прислушивалась, но не обнаруживала никаких признаков ребят. Татка была обескуражена и встревожена.

ГЛАВА ТРЕТЬЯ

Невдалеке раздался хруст. Мелга бросила мешок, который несла, и вцепилась в руку Татки.

— Это не разбойники, это мои друзья. Ничего не бойся.

Татка подхватила мешок, брошенный Мелгой, и решительно двинулась сквозь кусты. Прямо в зарослях малины она увидела шалаш, а около него голого до пояса Андрея, стоявшего к ним спиной. Мелга, все еще державшаяся за Таткину руку, встала как вкопанная.

— Андрюша!

Парень обернулся и приветственно махнул рукой.

— О, это ты! Где ты была столько времени? Мы уже не знали, что и думать… А кто это с тобой?

— Эго Мелга, дочь хозяйки, у которой я живу.

Андрей улыбнулся и зашагал к ним навстречу. Когда он приблизился, Татка обратилась к Мелге на понятном для той языке:

— Ну, чего ты боялась? Это мой друг, его зовут Андрей.

Только теперь Татка заметила приоткрытый рот своей спутницы и широко распахнутые глаза, устремленные на симпатичного, синеглазого «разбойника». Андрей, одарив новую знакомую белозубой улыбкой и не получив никакого ответа, обратился к Татке:

— Слушай, а как ты с ней объясняешься?

— Это местный язык. Представляешь, я, пока валялась с температурой, сумела его выучить.

— Ну даешь, — мотнул головой Андрей. — А тебе не приходило в голову, что мы, перенесясь во времени, остались на том же месте?

Татка пожала плечами:

— Не знаю. По крайней мере наша деревня никогда не называлась Обломыши. И о Светлейшей Лерии я тоже никогда не слышала.

Андрей скорчил недовольную мину:

— Это все вы с Вилей: Лабиринт, Лабиринт! Как мы теперь выбираться будем?

— Молча… Вот тебе два мешка, в одном — одежда, в другом — еда. Разбирайтесь.

Подхватив принесенные узлы, Андрей проводил девушек к шалашу:

— Садитесь. Хотите малинки?

Мелга, повинуясь Таткиному жесту, опустилась на бревно, не издав ни звука. Татка села рядом и принялась тормошить свою спутницу:

— Мелга, что с тобой? Неужели он тебя напугал?

Та вздохнула и потрясла головой, приходя в себя:

— Нет, что ты! Он совсем не страшный… Скажи мне еще раз, как его зовут?

— Андрей.

— Андре-ей, — протянула девушка. — А почему я не понимаю, о чем вы говорите?

— Мы пришли издалека. Там у нас все так говорят.

В стороне от малинника послышался треск: Андрей, переодевшийся в широкую рубаху и полотняные штаны, ломал ветки для костра. Встретившись с ним взглядом, Мелга залилась ярким румянцем.

Татка, хмыкнув, крикнула парню:

— Андрюша, оказывается, ты и в других временах пользуешься успехом у женщин… Правда, одет ты необычайно живописно.

— Ну да, такое впечатление, словно штаны двигаются отдельно от меня. Впрочем, ты выглядишь ненамного лучше!

Он вернулся к шалашу, неся охапку наломанных веток.

Откуда-то из-за деревьев зазвучали голоса. Братья-близнецы подошли и уставились на переодетых Андрея и Татку с одинаковым изумлением.

— Ладно-ладно! — фыркнул Андрей. — Скоро вы будете такими же модными. Нечего пялиться, лучше познакомьтесь с Таткиной местной подружкой!

Татка представила девушку ребятам, и на этот раз Мелга среагировала поживее, даже пожала протянутую руку Вили. Сходство братьев вызвало у нее неподдельное любопытство, и Мелга потратила несколько минут на изучение их обоих.

Когда ребята занялись костром, Мелга тихонько спросила:

— Почему у тебя такая молодая охрана?

— Молодая? — Татка растерялась. — Ну, это — самые достойные.

— Но… они не похожи на наших людей. И одеты странно. Мне кажется, что…

— Что я — не принцесса Злота и даже не ее сестра?

Мелга согласно закивала, заглядывая Татке в глаза.

— Допустим, это так. Я стала хуже?

— Нет, что ты… И волосы у тебя длинные. Наши женщины не носят таких волос, это тяжело…

Татка растерянно расплетала и заплетала кончик косы. Дни иные волосы неожиданно оказались явной отличительной чертой, и Татка прикинула: не подстричься ли для полной маскировки?

Тем временем ребята разожгли костер и, усевшись вокруг, принялись за еду из узелка Мелги.

— Так ты болела? — спросил Виля с набитым ртом.

— Болела, — согласилась Татка.

— А нашла, что бы нам исправить?

— Знаешь, с температурой не очень хорошо ищется. Только вот язык выучила. А как вы будете выкручиваться, и не представляю. Кое-что узнала от Мелги. Слушайте. До столицы, Светлейшей Лерии, семь дней пути. Эта деревня называется Обломыши… В столице сидит Канцлер, при нем Совет. Есть еще некая принцесса Злота. Они почему-то начали меня называть Златой и решили, что я родственница. Думаю, нам стоит искать в Лерии. Наверняка У них имеется какой-нибудь летописец. Возможно, оп нам поможет.

— Разведка поработала неплохо, — одобрил Андрей, отряхивая ладони. — Но как мы доберемся до этой Лерии?

— Пешком, — подсказал Костя, огорченно заглядывая в опустевший мешок.

Татке эта идея не слишком понравилась, поэтому она спросила у Мелги:

— У вас можно найти телегу с лошадью?

Та развела руками, потом спросила в свою очередь:

— Вы хотите ехать в Светлейшую Лерию?

— Да.

— Мне кажется, вам не стоит этого делать. Вы…

Татка, уже привыкшая угадывать, что она хочет сказать, сообразила:

— Мы не похожи, да? И нас сразу заметят?

Мелга кивнула. Татка перевела ребятам. Костя тут же взвился:

— А что, сидеть в лесу и ждать? Я не знаю, как тебе понравилось в деревне, но мне здесь — не очень. Нам нельзя терять ни минуты. Нельзя доехать — значит, пойдем пешком.

Мелга все поняла по выражению Костиного лица.

Она спросила у Татки:

— Вам очень надо ехать? Есть один способ. Через несколько дней наместник повезет в Светлейшую Лерию собранные подати. Может, вам удастся поехать с ним?

Татка перевела это предложение ребятам.

— Я не думаю, что наместник будет рад нас видеть, — проговорил Виля.

— Андрюху пошлем — он умеет уговаривать, — возразил его брат.

Андрей недовольно заворчал что-то себе под нос.

— Ладно, — Татка поднялась с бревна, — нам надо идти, а то еще искать будут. Я думаю, вам недолго осталось сидеть в лесу. Не скучайте!

Ребята попрощались, и девушки двинулись в обратный путь. Когда они уже вышли на поле перед деревней, Татка почувствовала, что очень устала. После перенесенной болезни такая прогулка далась ей с трудом.

Во дворе дома они наткнулись на Феону.

— Куда это вы ходили? — подозрительно спросила она.

— По деревне гуляли, — пролепетала Мелга, сжимаясь мод суровым взглядом матери.

— Я вас что-то не видела, — возразила Феона.

Татка почувствовала, что ситуация становится не слишком приятной. Чтобы избежать дальнейших расспросов, она решила сделать ставку на свое якобы королевское происхождение. Выпрямившись, она скрестила руки на груди и прямо посмотрела на хозяйку. У Феоны с лица мигом исчезло воинственное выражение. Видимо, она тоже вспомнила о многозначительном сходстве имен их гостьи и принцессы.

Татка ощутила укол стыда оттого, что взрослая женщина, мать троих детей, смутилась перед малолетней самозванкой.

Но делать было нечего, ведь она не решилась бы рассказать Феоне всю правду о себе.

— Идите в дом, — наконец произнесла хозяйка.

Дернув за руку Мелгу, опешившую от происходящего, Татка пересекла двор и поднялась на крыльцо.

Девушки сели обедать. Феона пристроилась было рядом па лавочке, но тут во дворе стукнули ворота и зазвучали голоса. Хозяйка бросилась встречать мужа и сыновей.

Все трое мужчин были возбуждены и говорили все разом.

Только когда они сели за стол и возбуждение слегка утихло, Татка поняла, в чем дело.

— Завтра утром наместник собирается ловить разбойников, появившихся в нашем лесу, — возвестил Анар. — Все мужчины пойдут с ним.

Мелга побледнела и покосилась на Татку. Та старалась сохранить самообладание, хотя была готова прямо сейчас бежать в лес — предупредить ребят об опасности.

— Я возьму наше ружье, — с гордостью сообщил Квац.

Татка украдкой оглядела обоих братьев. Судя по всему, Квац был старшим, его лицо уже загрубело и обветрилось. У Лосика еще сохранились мягкие кудри на голове, над верхней губой пробивался пушок. Он показался Татке более способным вникнуть в чужие проблемы, и, толкнув под столом Мел ту, девушка указала ей глазами на Лосика. Мелга согласно опустила ресницы.

Поговорить им удалось только ближе к вечеру. Анар со старшим сыном ушли на деревенскую сходку, посвященную завтрашнему мероприятию. Феона ушла на двор. Тогда Мелга с некоторой торжественностью подвела Лосика к гостье.

— Я хочу поговорить с тобой, — начала Татка.

Парень был несколько смущен таким вниманием, а Татка продолжила:

— Мне нужна твоя помощь. Дело в том, что в лесу прячутся вовсе не разбойники, а мои друзья. Они остались там, потому что не хотели пугать вас своим появлением.

— Ее охрана, — подсказала Мелга.

Лоси к вздрогнул и посмотрел за окно, гуда, где в сгущающихся сумерках черной грядой тянулся лес.

— На них не надо устраивать облаву, — продолжала Татка. — Они никому не причинят зла. Почему наместник решил ловить их?

— Он решил, что в лесу бандиты Одина, — медленно ответил Лосик, дергая себя за коротенький ус. — Но если это твои друзья, то… наверное, их надо предупредить?

— Да, конечно. И я собираюсь сейчас этим заняться, — ответила девушка.

Но ничем заняться она не успела. Вернулась Феона, а следом за ней и Анар с сыном.

Татка юркнула за свою занавеску. Там она долго сидела на постели, слушая шаги хозяина и терзаясь от собственного бессилия.

Время тянулось бесконечно. Хозяйка задула свечу, и дом погрузился в сонную тишину. Татка продолжала сидеть в темноте до тех пор, пока голова ее не склонилась к подушке и глаза не закрылись.

Разбудило Татку легкое прикосновение к плечу.

Пойдем, — прошептал Лосик, — скоро начнет светать. Татка быстро поднялась, сунула ноги в стоптанные башмаки и, стараясь не скрипеть половицами, последовала и ним. На крыльце их встретил ночной холод и первые пересвистывания птиц.

Ночью лес казался совсем другим. Татка с Лосиком долго плутали в поисках шалаша. Роса намочила подол платья Татки, и оно неприятно липло к ногам.

Наконец они увидели заросли малинника, среди которых и темнел шалаш.

Татка шагнула внутрь и тут же наступила на чью-то руку.

— Черт! — сонно ругнулся Андрей. — Кто здесь?

Я! — торопливо ответила Татка. — Вставайте немедленно! Быстрее, быстрее! На вас собрались охотиться!

— Татка, ты являешься как ночной кошмар! — прозвучал из темноты голос Кости. — Кто собирается охотиться? Местные. Они приняли вас за разбойников. Буди моего брата, сколько можно спать!

А его не надо будить. Он на рыбалку пошел, — неестественно спокойным тоном ответил Костя.

— Как? — У Татки моментально сел голос, а по спине пробежал холодок. — Куда?

— Да на какое-то озеро. Говорил — здесь, поблизости. С возгласом отчаяния Татка вылезла из шалаша.

— Что случилось? — спросил Лосик.

— Один ушел ловить рыбу. Ты знаешь, где здесь озеро? Здесь два озера. Одно — рядом с домом наместника. Что же нам делать? — простонала Татка.

Тем временем две темные фигуры вылезли из шалаша и метали рядом с ней.

— Я пойду к озеру, — неожиданно предложил Лосик, — попробую его найти, а вы идите в деревню. У нашего дома два амбара. Пускай идут в тот, где подперта дверь. Туда никто не ходит, а на сеновале есть старое сено.

— Спасибо, Лосик, — сказала Татка. — А ты уверен, что догонишь его?

— Постараюсь, — коротко ответил Лоси к и исчез в кустах.

— Пошли, — вздохнула Татка, — дернул вас черт…

— Это вас дернул черт! — Со сна Костя был злее, чем обычно. — Тебя в особенности! Приспичило динозавров смотреть! Что будет с Вилей?

— Нечего ныть, — одернул его Андрей, приглаживая волосы. — Или тебе напомнить, как ты первым произнес слово «Лабиринт»? А, не хочешь? А твой братец виноват сам. Мы бы прекрасно обошлись и без рыбы. Нечего стоять, пошли!

Костя, однако, так и не успокоился и всю дорогу до деревни что-то бурчал себе под нос.

Когда ребята исчезли в старом амбаре, Татка испытала некоторое облегчение. Этим двоим ничего не грозило.

Зато никто не знал, что случилось с Вилей.

Думая только об этом, Татка вернулась в дом и забралась в постель. Она смотрела в потолок и слышала, как встала хозяйка, зажгла свечу и принялась шуровать на кухне. Затем проснулись Анар и Квац.

Татка услышала вопрос хозяина:

— Где Лосик?

Феона что-то ответила, но Татка не разобрала.

— Скажешь, чтобы шел к дому наместника.

Вскоре мужчины ушли, хозяйка вышла во двор к скотине.

Занавеска колыхнулась, и к Татке на цыпочках проскользнула Мелга. Не выдержав, Татка пожаловалась ей:

— Представляешь, один ушел на рыбалку и мы его не нашли. Хотя, может, Лосик найдет.

— Андрей? — испуганно спросила Мелга.

— Да нет. Андрей наверняка спит в вашем амбаре. На рыбалку пошел один из братьев, Виля.

— Братья? — Мелга покачала головой. — А я подумала, что они колдуны. Обычные люди не бывают так похожи друг на друга. Может, один из них просто тень другого?

— Да нет, они — люди. И одному из них грозит опасность.

— А он не может заколдовать наместника?

Как ни волновалась Татка за друга, но такой вопрос ее развеселил. Тут ей пришло в голову, что не будет ничего плохого, если братьев будут здесь считать колдунами.

— Он не будет тратить свою силу на какого-то… Как зовут наместника?

— Левин.

— Вот-вот.

— А было бы хорошо, если бы он превратил Левина в рыбу, — мечтательно произнесла Мелга. — Тогда бы он не вставлял нас надрываться на сенокосе и не требовал бы огромных податей.

Тем временем взошло солнце, в комнате стало светло. Феона вернулась со двора и, услышав разговор за занавеской, позвала девушек завтракать. Татка и Мелга едва смогли проглотить по кусочку лепешки.

Еле дождавшись момента, когда хозяйка снова вышла, они собрали ребятам поесть и отправились в амбар.

С трудом открыв покосившуюся дверь, девушки по скрипящей лестнице поднялись на сеновал. Здесь пахло слежавшимся сеном, сквозь маленькое окошко проникали лучи солнца.

Никого не было видно.

— Где же они? — испуганно спросила Мелга.

— Спят, — ответила ей Татка и перешла на родной и язык: — Ну где вы там? Это я пришла, молочка принесла.

В самой середине копны, лежащей в углу сеновала, сено вспучилось, и показалась встрепанная голова Кости. По его виду было ясно, что он и не спал.

— Где Виля? — спросил он.

— Не знаю, — вздохнула Татка и уселась рядом на сено.

Туг же раздался вопль из копны. Отодвинув Татку в сторону, вылез Андрей.

— Что за невезуха? — сипло спросил он. — Почему всегда на меня наступают?

— Ты всегда лежишь на дороге, — мрачно ответил ему Костя.

— А где пожрать? — поинтересовался Андрей.

В ответ Татка указала на Мелгу, которая держала в руках горшок с молоком и тарелку с лепешками. Та, отчаянно краснея и отводя взгляд, подала Андрею и то и другое.

— Послушайте, — сказала Татка, — известия о Виле мы получим в течение дня. А пока вам надо выучить язык.

То же самое она перевела для Мелги.

— Это будет очень долго… — растерянно протянула девушка.

— Долго? — Татка почувствовала себя профессором лингвистики. — Я знаю очень простой способ. Они будут спать, а мы около них будем разговаривать.

— Как? — поразилась Мелга. — И все?

— Конечно. Они запомнят язык во сне. У нас… все так учат.

— А о чем мы будем разговаривать?

— Ты будешь рассказывать историю своей страны.

— Хорошо, — не слишком уверенно согласилась Мелга.

Татка объяснила ребятам способ обучения.

— Классно! — восхитился Андрей. — Я, пожалуй, предложу эту методику в школе.

— Если вернешься, — буркнул Костя и добавил: — Я не засну.

— Заснешь, ты полночи не спал, — успокоила его Татка.

Наевшись, ребята улеглись, а Мелга затянула длинную, печальную песню, под которую и Татку тоже потянуло в сон. Но она вовремя встряхнулась и, глядя на светлое пятно солнечного света на сене, принялась про себя переводить песню.

«…Когда ты вернешься, — пела Мелга, — мой добрый король, я выйду на крыльцо и поклонюсь тебе в ноги. Когда ты приедешь, чтобы увезти меня, на небе будет розовая заря. Когда ты вернешься из далекой страны, мой отважный воин, на твоих плечах будет пыль веков, а в глазах — свет дальних звезд. Когда ты вернешься, деревья будут выше, а реки шире. Когда ты вернешься и копыта твоего коня прозвенят по дороге, кости твоих врагов уже истлеют в земле. Я жду тебя, мой добрый король, и волосы мои становятся все белее и белее, но я все равно жду тебя…»

Мелга замолчала, погрузившись в какие-то невеселые мысли. Татка, посмотрев на ребят и убедившись, что они спят, спросила у нее:

— О ком эта песня, Мелга?

— О нашем короле Брале.

— Это отец принцессы Злоты? А что с ним случилось?

— На него упало дерево во время охоты, и наш добрый король умер.

— Давно это было?

— Десять лет назад. С той поры у нас нет короля.

— А принцесса?

— Женщина не может править страной — таков закон. Принцесса должна выйти замуж.

— И что же, нету женихов?

— Я не знаю. Возможно, те, что есть, не нравятся ее высочеству.

— Бывает, — вздохнула Татка и, заплетая кончик длинной косы, задала новый вопрос: — А ты помнишь короля Браля?

— Нет, я была тогда слишком маленькой. Но мать рассказывала, что тогда всем жилось хорошо. У всех были большие наделы и много скотины. Налоги тогда были совсем небольшими. Король Браль заботился о своих подданных.

— Да, — кивнула Татка. — В наших краях тоже любят вспоминать прошлое и говорить, что тогда было лучше. Люди любят вспоминать только хорошее.

— Ты говоришь как мудрецы из Совета, — жалобно ответила Мелга. — Об этом тебе лучше поговорить с ними, а не со мной.

— Кстати, о мудрецах! — вспомнила Татка. — Расскажи мне о Совете и о Канцлере.

— Наш Канцлер очень дальновиден, а Совет очень мудр. В Совет входят десять лучших граждан Светлейшей Лерии. Они заседают дни напролет, заботясь о нас.

— Хороша забота! — возмутилась Татка. — Повышение налогов? Раз заседают целыми днями, могли бы придумать что-нибудь получше.

— Когда ты доберешься до Светлейшей Лерии, скажи это на Совете, — посоветовала ей Мелга.

Девушки услышали мужские голоса, доносящиеся со двора. Убедившись, что ребята еще спят, обе девушки выскользнули из амбара.

Во дворе перед домом они застали такую картину. Анар и двое его сыновей сидели на лавочке и делились впечатлениями. Феона стояла перед ними с ведерком воды и ковшиком.

Мужчины были очень возбуждены. Анар, как и полагается отцу семейства, вел себя более сдержанно, зато Квац, рассказывая, яростно жестикулировал.

По сравнению с ним Лосик выглядел менее оживленным.

Встретившись глазами с подошедшей Таткой, он еле заметно покачал головой. Татка помертвела, и тут до нее дошел смысл разглагольствований Кваца:

— …у самого озера. Он не был похож на разбойника, по очень здорово дрался!

— Он из банды Одина? — опасливо спросила Феона.

— Он ничего не говорит. Наместник считает, что он немой.

— Что с ним сделали? — еле слышно спросила Мелга.

— Не бойся, дочка, — успокоил ее отец. — Его надежно заперли в сарае наместника. Левин сказал, что доставит ею в Светлейшую Лерию, когда повезет туда подати.

— Поймали — и хорошо, — с глубоким вздохом сказала Феона. — Спать спокойнее будет. Вы, наверное, устали и наголодались? Пойдемте в дом, ужин готов.

Ранний ужин прошел в рассказах о том, как ловили разбойника. Татка не особо вслушивалась, обдумывая клан освобождения Вили.

Поздним вечером, когда вся семья отправилась на покой, Татка пошла к ребятам. Те бодрствовали и коротали время разговорами на языке, из которого еще утром не знали ни слова.

И пошел король Браль на охоту, — вещал Андрей, подражая песне Мелги. — И поскольку был пьян, то запенился ногой за корень. И свалилось на него старое, трухлявое дерево… Хотя лично мне кажется, что трухлятину подпилил сам Канцлер.

Поосторожнее о короле! — предупредила его Татка. — Во первых, он умер, а во-вторых, он является местным героем.

— Какие-нибудь новости есть? — спросил Костя.

— Есть. И не очень хорошие. Наш Виля дрался как лев, но его засадили в сарай к наместнику. Вместе с налогами его повезут в столицу. Я узнала, где живет наместник, и хочу навестить нашего геройского друга.

Андрей, кивнув, поднялся на ноги и потянулся:

— Ну, пошли.

— Э нет. Ты останешься здесь, — возразил Костя. — С Таткой пойду я, а то ты наделаешь столько шума, что в сарае окажемся все вместе.

— Смотри сам что-нибудь не сломай! — недовольно ответил Андрей и завалился обратно на сено.

Костя с Таткой вышли в темную, ветреную ночь.

Дом наместника стоял на самом краю деревни, на крутом берегу озера. Вокруг дома было понастроено множество амбаров, и ребята просидели в кустах почти час, вычисляя нужный им сарай.

Наконец они решились. Подобравшись к высокому забору, Костя помог Татке взобраться наверх и влез сам.

Двор был пуст. Спрыгнув с забора, они сразу же перебежали в густую тень. Убедившись, что проникновение на «вражескую территорию» прошло незамеченным, они двинулись к сараю, который показался им самым крепким. Дверь его была заперта на тяжелый замок, зато в стене было прорезано узенькое окошко.

— Виля? — шепотом позвала Татка. — Ты здесь?

— Здесь, — донеслось изнутри.

— Ты как?

— В порядке.

— Тебе очень досталось при… задержании?

— Да ну! Ерунда! Не волнуйтесь.

Пока Татка разговаривала с пленником, Костя отправился исследовать дверь сарая и замок.

— Номер не пройдет, — сообщил он, вернувшись. — Этот и мок можно снять только динамитом.

— Ладно! — хмыкнул из сарая Виля. — Лучше уж здесь, чем в лесу.

— Говорили тебе! — тут же завелся его брат. — Говорили тебе, чтобы никуда не ходил! А ты у нас умнее всех, так что сиди теперь. Тебя собираются везти в столицу как особо опасного.

Мы туда и так собирались, — ответил Виля.

— Ничего, — говорил Костя. — У нас еще есть время. Найдем лом покрепче, и Андрюха свернет этот замок к чертям собачьим!

В этот момент в доме стукнула дверь и послышались чьи-то шаги.

Замолчав, Татка с Костей прижались к стене сарая.

Но шаги удалились в сторону, звякнуло кольцо на воротах, и снова стало тихо.

— Вам пора уходить, — прошептал Виля из окошка. — А то еще попадете в беду из-за меня!

— Ты прав, тогда не сможем тебя выручить! — согласилась Татка. — Ну, не скучай. Мы что-нибудь придумаем. Пока!

Она двинулась было в обратную сторону, но заметила, что Костя не торопится возвращаться. Замерев, парень смотрел на светящиеся окна в доме наместника.

— Ты что? — шепнула девушка.

— Хочу наместника припугнуть.

Ахнув, Татка хотела было схватить его за руку, но Костя, ловко увернувшись, бегом пересек двор и подкрался к стене дома. Прямо под окнами был вход в подвал, над которым нависал козырек от дождя. Костя забрался на эту крышу и согнутым пальцем стукнул в стекло.

Занавеска отдернулась в сторону, и показалось чье-то лицо. И тут Костя скорчил самую зверскую рожу, какую только смог, и испустил леденящий душу крик. Раздался ответный вопль, правда, несколько приглушенный. Затем лицо в окне исчезло, и в доме что-то загрохотало.

Костя спрыгнул с крыши и со всех ног бросился к Татке.

Они, обдирая руки, влезли на забор и перемахнули на другую сторону. Татка приземлилась не очень удачно, но реагировать на боль в ноге не было времени — за забором поднялась суматоха.

Ныряя следом за Костей в заросли кустов, Татка успела заметить отсветы факелов и мечущихся во дворе людей.

Нарушители спокойствия наместника бежали что было сил и отдышаться смогли лишь в амбаре.

Взглянув на их лица и сделав правильные выводы, Андрей злорадно проговорил:

— Я же говорил — меня надо было брать с собой.

— Зато наместнику обеспечена веселая ночка, — не слишком уверенно проговорил Костя и улегся на сено.

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ

Костина наглая выходка имела самые неприятные последствия. Наместник Левин, уверившись в сверхъестественных способностях своего пленника, выставил у сарая усиленную охрану. Так что ни о каком общении с ним больше и речи не могло быть.

Зато ребятам повезло в другом — Лосик был включен в число мужчин, которые должны были помочь Левину доставить подати в столицу. Вместе с ним напросилась ехать и Мелга, тем более что в Лерии у них жил родственник — брат Феоны по имени Валтар.

И вот наступил день отъезда.

Ранним утром все, что наместник собрал в качестве податей, было погружено на телеги. Вилю в компании охранников должны были везти отдельно.

Воспользовавшись утренним туманом и суетой, Татка с Андреем и Костей спрятались в сене. Мелга проверила, чтобы их не было видно. Затем, помахав рукой матери, девушка взобралась на козлы, где уже сидел Лосик. Наместник подал знак, и вереница телег медленно выехала из Обломышей.

Помня о том, что везет в Светлейшую Лерию незваных гостей, Лосик сумел сделать так, чтобы его телега оказалась последней в караване. Остальные неспешно ехали впереди, и никому — ни Левину, ни другим возницам — не приходило в голову оборачиваться и интересоваться тем, что происходило в хвосте каравана.

А там, на телеге Лосика, шло размещение по более удобным местам.

Утром, торопясь и стараясь остаться незамеченными, Андрей, Костя и Татка попросту зарылись в сено. Спустя некоторое время они выяснили, что, во-первых, сено еще не до конца просохло, а во-вторых, телега имеет большое количество выступающих частей. А поскольку путешествие предстояло долгое, следовало расположиться более комфортно.

Вся троица начала энергично двигаться. Растревоженное сено дрогнуло и посыпалось на дорогу.

— Эй? — послышался озабоченный голос Мелги. — Что-нибудь случилось?

— Пока нет, — ответила Татка, высовывая голову из непросохшей травы, хранящей медовые запахи луга. — Мы пытаемся улечься поудобнее.

— Нет, — возразил Андрей, выныривая с другого края телеги, — это Костя пытается улечься, а мы получаем пинки.

Мелга, глядя на него, не смогла сдержать улыбки. Парень и самом деле имел забавный вид — с многочисленными травинками, запутавшимися в светлых волосах.

Заметив ее улыбку, Андрей насупился и, отвернувшись, начал приводить голову в порядок.

Костя продолжал возиться где-то под слоем травы, а Татка, решив, что торопиться некуда, просто сидела, рассматривая окрестности дороги.

Вдоль обочины тянулись густые заросли малинника. За верхушками кустов просматривались леса, перемежаемые ямами и оврагами. Сверху бирюзовым куполом склонилось чистое небо, украшенное ослепительным солнцем.

Глубоко вздохнув, Татка откинулась на груду сена, закинув руки за голову. Ей было хорошо и не хотелось думать ни о каких проблемах.

Однако ей не дали понежиться всласть и повитать в в розах.

Отплевываясь и протирая глаза, рядом с ней из травы вылез Костя, огляделся и скорчил кислую мину.

И сколько же мы будем ехать? — поинтересовался он.

Я не знаю. — Татка пожала плечами. — Но, судя по тому количеству провизии, которой запаслись Мелга с Носиком, путешествие к вечеру не закончится.

— Я так и знал! — Парень недовольно хлопнул себя по коленке. — Мы будем трястись на этой развалюхе до конца света. А выбираться отсюда когда?

Андрей, услышав его тираду, решил немного прояснить ситуацию.

Перебравшись по телеге поближе к козлам, он спросил у Мелги:

— Сколько нам ехать?

— Путь обычно занимает семь дней, — объяснила девушка. — А если поторопиться, то шесть.

— Не-ет! — заорал Костя так громко, что Лосик, вздрогнув, едва не выронил поводья. — Я не выдержу!

— Вылезай, — посоветовала ему Татка. — И вообще нечего орать. Еще не хватало, чтобы тебя услышал наместник…

А кстати, где твой братец?

— Насколько я понимаю, ему оказали великую честь и везут в авангарде. Интересно, за эти семь дней наместнику придет мысль о том, что колдуны тоже иногда хотят есть?

— Не волнуйся, — проговорила Татка. — Мы его навестим, только ночью.

— Ты что, думаешь, что ночью его охранять не будут? — скептически поинтересовался Костя.

Послышался шорох, и к беседующим Косте и Татке присоединился Андрей. Он влез между ними и уселся, по-турецки скрестив ноги.

— Конечно, его будут охранять, — включился он в разговор. — Но ты забыл одну маленькую деталь, ты же у нас колдун. Вот и покажешь свое мастерство.

Татка, припомнив Костину ночную выходку, усмехнулась:

— Не надейся. Этот колдун может только издавать загробные звуки да корчить страшные рожи. Надо меньше смотреть фильмов ужасов, дорогой Костя. Что-то мне подсказывает, что нам придется выдумать нечто пооригинальнее.

— До ночи времени полно, — сказал Андрей — Что-нибудь да придумаем. Можно, например, в кустах пошуршать… Вилина охрана пойдет посмотреть, а мы…

— Угу, — без энтузиазма проговорил Костя. — Как бы не так. Они уже наслышаны про колдунов и разбойников. А что, если в кустах просто пробежит мышка, эти храбрые ребята соберутся вокруг костра и будут всю ночь дрожать от страха. Придумай что-нибудь получше. Если, конечно, у тебя это получится.

— Не нравится — не ешь, — справедливо возразил Андрей. — Между прочим, это твой брат, а не мой. Тебе и карты в руки.

— Вот это хорошая мысль! — неожиданно оживился Костя и принялся шарить по карманам своих мешковатых штанов.

— Что именно? — подозрительно спросил Андрей.

— Карты. А ты про что подумал? — и Костя извлек на свет замусоленную колоду карт.

Татка изумленно посмотрела на приятеля:

— Ты что, собрался играть в карты?

— А чем еще мы сейчас можем заняться?

— Ну, не знаю. — Девушка поднялась с сена и начала переплетать порядком растрепавшуюся косу. — По-моему, пользуясь вынужденным перерывом, мы могли бы как следует обдумать ситуацию. Или хотя бы придумать, как будем общаться с Вилей.

— Брось. — Костя поморщил длинный нос, а руки его уже привычно и ловко тасовали колоду. — Неужели мы целый день угробим на то, чтобы придумать способ, как обхитрить этих тупоголовых ребят? На месте решим. И с ситуацией то же самое. Ну, посуди сама, что мы можем сейчас измыслить?

Татка досадливо нахмурилась. В словах приятеля была доля истины, но девушке совершенно не хотелось, оказавшись в другом мире, тратить время на карты.

В конце концов она не нашла ничего лучше, как пожать плечами и многозначительно сказать:

— Как хотите… Только не говорите потом, что были очень заняты и ничего не надумали.

И, развернувшись, она по краю телеги перебралась к Лосику и Мелге.

Брат с сестрой явно успели соскучиться по своим таинственным знакомым, даже за столь короткое время. Мелга тут же повернулась к Татке, да и Лоси к сел так, чтобы слышать их беседу.

Две лошадки, везущие телегу, неторопливо переставляли копыта в дорожной пыли. Впереди, метрах в двадцати, так же неспешно ехала другая телега. Огромная копна сена, стянутая веревками, совершенно закрывала обзор.

— Теперь я уверена, что нас никто не заметит, — облегченно сказала Татка.

— Конечно, — согласилась Мелга, а потом поинтересовалась: — А почему ты так не хочешь, чтобы Левин вас увидел? Может, стоит сделать наоборот — пойти и поговорить с ним, он все поймет и отпустит… второго колдуна?

Татка вздохнула. Объяснять опрометчивость шага, предложенного девушкой, было слишком долго и трудно.

Неожиданно ей на помощь пришел Лосик.

— Сестрица, — он укоризненно покосился на Мелгу, сидевшую рядом, — что же ты такое предлагаешь? Или тебе неизвестно, что наш наместник очень хочет выслужиться? Похоже, Левин надеется, что, доставив в Лерию опасного преступника, он получит прощение и прежнее место — там, в столице.

Мелга выслушала все внимательно, подумала и кивнула:

— Да, я как-то забыла об этом. Мне просто неловко оттого, что наместник посадил в сарай друга нашей Златы, а теперь еще и везет его в Светлейшую Лерию под охраной, будто какого-нибудь Одина.

— Тихо, балаболка! — цыкнул на нее брат.

Татка заметила, что Лосик быстро огляделся по сторонам, но, не увидев ничего подозрительного в малиннике, немного успокоился.

Мелга поняла, что сболтнула лишнее. Она даже прикрыла рот ладошкой, чтобы не сказать еще что-нибудь.

Их явный страх от одного упоминания неведомого Одина развеселил Татку.

Тем не менее она решила, что надо немного успокоить Мелгу.

Положив ладонь на плечо девушки, Татка мягко сказала:

— Ничего страшного. Здесь никого нет. Да и… мои друзья не дадут нас в обиду… Но расскажите мне, кто такой этот Один? Я никогда о нем не слышала.

Мелга отрицательно покачала головой, давая понять, что ничего сказать не может. Лосику, по-видимому, тоже не хотелось говорить на эту тему, но, уступая желанию гостьи их семьи, он неохотно заговорил:

— Мы, к счастью, его никогда не видели. В наши края Один не забредает. Говорят, что он живет далеко, у Волчьей Горы… А еще говорят, что раньше он был знаком с самим королем Бралем. Я даже слышал, что король его ценил, только не верю. Зачем нашему доброму королю ценить к а кого-то разбойника?

— Может, он тогда не был разбойником? — предположила Татка.

Парень пожал плечами:

— Это мне неведомо. Старухи, правда, болтают о том, что однажды Один поссорился с Канцлером. Это было уже после кончины нашего доброго короля. О чем уж шор у них был — я не знаю, но после этого Канцлер котел посадить Одина в тюрьму.

— Ага! — прервала его Татка. — А Одину, видимо, в тюрьму не хотелось, и он убежал в лес. Так?

— Так, — подтвердил Лосик и удивленно спросил: — А ты откуда знаешь? Ты же сказала, что никогда о нем не слышала?

— Я догадалась… Что это за звук?

Чуть приподнявшись на козлах и не выпуская из рук поводья, парень прислушался и объявил:

— Кто-то скачет навстречу. Наверное, вам лучше спрятаться?

— Ага! — выдохнула Татка и ринулась по сену на другой конец телеги, к беззаботным игрокам.

Костя и Андрей, увлеченные картами, явно ничего не слышали.

— Закапываемся! — скомандовала Татка. — Кто-то едет!!

Ребятам не понадобилось повторять дважды. Костя начал лихорадочно собирать карты, но Андрей шикнул:

— Просто присыпь травой! Так не успеешь!

Костя тут же схватил охапку сена и бросил сверху на карты. Затем сам начал лихорадочно зарываться в чуть влажную траву.

В результате возникшей суматохи Татка оказалась прижатой к бортику телеги и лишь слегка присыпанной сверху сеном. Она уже не рисковала высовываться и проверять, не видно ли каких частей тела. Девушка просто замерла, уткнувшись лицом в доски.

Между ними была щель, и Татка видела травянистую обочину дороги. Затем в ее поле зрения появились лошадиные ноги.

— Что вы так плететесь? — крикнул Лосику и Мелге всадник, которого Татка видеть не могла. — Давайте живее, иначе мы к вечеру не доберемся до развилки возле Большого Оврага. Понятно?

— Мы все поняли, наместник, — довольно спокойно ответил Лосик. — Но к чему такая спешка?

— Я так хочу, — ответил наместник и ускакал.

Напряжение спало. Татка устало прикрыла глаза и подумала, что если Левину приспичит несколько раз на дню подгонять караван, то она и ребята станут чемпионами по скоростному зарыванию в сено.

Кто-то потянул ее за ногу. Немного приподняв голову, девушка увидела Андрея, улыбающегося во весь рот.

— Если бы наместник оказался ближе на полшага, то наша поездка была бы окончена. То есть окончена на пой телеге. Дальнейший путь мы проделали бы в компании с Вилей.

— Меня было видно?

— Не то слово! Вся спина наружу. Ты уж, пожалуйста, больше так не делай.

— Уговорил… — Татка неожиданно почувствовала, что у нее слипаются глаза и совершенно не хочется двигаться. — Вы опять возьметесь за карты?

— Конечно. Как только найдем в сене, так и возьмемся. Ты присоединишься?

— Нет. Я спать буду.

— Дело хорошее, — одобрил Андрей и перебрался поближе к Косте, который пытался отыскать карты, присыпанные травой несколько минут назад.

Татка же устроилась поудобнее, подложила под голову согнутую руку и под тихую перебранку ребят незаметно уснула.

Проснулась она оттого, что телега уже не ехала, а стояла.

Медленно распрямляя затекшую руку, девушка осторожно подняла голову, пытаясь сообразить, где они находятся.

Стоял поздний вечер. Караван с податями остановился на ночевку.

Левин выбрал для остановки большую поляну и приказал возницам поставить телеги в круг. В середине этого своеобразного табора горели несколько костров, на которых готовился ужин.

Окончательно проснувшись, Татка осмотрелась в поисках друзей. Ни Андрея, ни Кости не было видно.

Зато через несколько минут появилась Мелга. Девушка несла в руках глиняный горшок, обернутый тряпьем, чтобы не обжигал рук.

Услышав Таткино шуршание, Мелга поставила горшок на козлы и подошла ближе.

— Проснулась?

— Да, выспалась знатно. Мелга, загороди, пожалуйста, чтобы я смогла вылезти, — попросила Татка.

Мелга встала рядом с телегой, загораживая нежданную гостью от любопытных взглядов.

Татка вылезла и поспешно юркнула за телегу, где ее уж точно никто бы не смог увидеть.

Здесь она наконец потянулась и глубоко вдохнула посвежевший вечерний воздух.

Небо над чернеющими вершинами деревьев казалось темно-фиолетовым. Под ногами мягко пружинил мох.

— Я принесла печеной картошки, — сказала Мелга, неслышно появившись из сумрака. — Поешь, а то, наверное, проголодалась.

Да, — призналась Татка. — Спасибо тебе, Мелга. Наверное, мы доставляем вам с Лосиком много сложностей?

Что ты! — девушка замахала руками. — Знаешь, как мне интересно? Я вот даже в Лерию смогла поехать. Когда бы еще меня мама отпустила?

Татка хмыкнула:

— Да уж, наверное, нескоро… А где… мои непоседливые друзья?

Они уже поели и гуляют. — Мелга сделала неопределенный жест в сторону леса. — Наверное, хотят подобраться ко второму колдуну.

— Ой, хорошо бы они этого не делали. Во всяком случае пока, — вздохнула Татка, вытягивая шею, чтобы лучше было видно людей, сновавших между костров. — Еще очень рано. Неужели они не могли подождать, пока все заснут?

— Должно быть, не могли, — простодушно отозвалась ее собеседница. — Мой брат решил, что будет лучше, если он станет отвлекать Левина разговорами. Да и стража как раз отправилась к огню. Им тоже надо поесть и немного отдохнуть. Не волнуйся, они обещали быть очень осторожными. Садись, поешь, а то картошка остынет.

Даже волнение за ребят не помешало Татке с аппетитом наброситься на печеную картошку.

Они с Мелгой сидели на охапке сена, скрытые от посторонних глаз телегой с огромной копной сена.

Выспавшаяся и наевшаяся Татка почувствовала прилив сил.

Несмотря на наступающую ночь, она поняла, что теперь нескоро уснет. К тому же тело после целого дня, проведенного в телеге, требовало движений.

И девушка решила тоже совершить небольшую прогулку по лесу, вокруг каравана с податями.

— Спасибо, Мелга, — еще раз поблагодарила она, проглотив последний кусок картошки и запив его водой из кувшина, — Ты сама, наверное, очень устала, так что ложись. А я немного пройдусь.

— Можно я с тобой?

— Нет, пожалуйста, останься, — возразила Татка. — И так по лесу шастают мои друзья, боюсь, что шуму будет достаточно. Отдыхай. Завтра ведь снова ехать.

Огорченно вздохнув, Мелга забралась на сено и укрылась одеялом, которое дала дочери в дорогу заботливая Феона.

А Татка, подвернув повыше мешковатые штанины, осторожно двинулась в сторону деревьев.

Сумерки еще не слишком сгустились, да и костры давали много света, так что она могла обойти все телеги, не рискуя выколоть себе в темноте глаз.

По дороге девушка внимательно присматривалась и прислушивалась, выискивая телегу, на которой везли в столицу их незадачливого приятеля.

Через полчаса нужная телега была обнаружена.

Левин, видимо, пытаясь принять все меры предосторожности, поставил подводу с «разбойником» внутри круга, образованного остальными телегами. Правда, не в самом центре, а недалеко от края.

Подобравшись ближе, Татка смогла рассмотреть, что передняя часть этого средства передвижения загружена какими-то узлами и ящиками.

Оставшееся свободное место предназначалось для пойманного нарушителя спокойствия.

Татка, расположившись в ближайших кустах, всматривалась до рези в глазах, но Вили на телеге почему-то не видела. Только спустя минут пять девушка поняла, что он попросту лежит, подперев голову рукой, и вроде бы что-то то жует.

Посмотрев в сторону, Татка заметила Левина. Он разговаривал с Лосиком, который, видимо, перехватил наместника на половине пути от костра к телеге. Левин пытался отделаться от парня и вернуться на свой пост. Но не тут-то было! К ним присоединились еще двое мужчин — из тех же Обломышей — затем еще и еще, и завязался довольно бурный разговор.

Удостоверившись, что в ближайшие десять минут Левину явно не добраться до телеги с Вилей, девушка снова посмотрела на приятеля. И вдруг заметила странное шевеление под днищем телеги.

Татка едва не хлопнула себя по лбу.

И как она не сообразила с самого начала, что Виля вовсе не ест, а разговаривает с собственным братом и Андреем, залегшими под телегой.

Их переговоры длились ровно до того момента, когда Лосик, выбравшись из толпы, собравшейся вокруг Левина, негромко свистнул.

Костя и Андрей повели себя вполне дисциплинированно.

Получив предупреждение, они по-пластунски выползли и из своего укрытия и быстро зашуршали к кустам, в которых их уже поджидала Татка. А Лосик, убедившись, что все прошло нормально, двинулся к своей телеге.

Едва ребята оказались под прикрытием ветвей и листьев, как Татка, не утерпев, спросила:

— Как он?

Оба от неожиданности вздрогнули и только спустя мгновение разглядели рядом девушку.

— Ты когда-нибудь меня заикой оставишь! — пробормотал Андрей, садясь прямо на землю. — Нельзя же так пугать!

— Напугаешь тебя, как же! — возразила Татка.

— А что? Я, например, крыс очень боюсь, — смеясь, заметил парень. — Как увижу, так сразу в обморок грохаюсь… Что ты спросила? Ах, как там поживает наш друг Виля… Хорошо поживает, выспался, наелся. Мне аж завидно стало.

— В общем, могло быть и хуже, — добавил Костя.

— Да! — вспомнил Андрей. — У Левина что-то в последнее время очень много планов. Я слышал краем уха, о чем там Лосик с ним беседовал. Какое-то изменение маршрута… Ай ладно, сейчас спросим.

— Действительно, — сказала Татка. — Пошли обратно. Чего мы тут будем высиживать. Хотелось бы, конечно, и мне с Вилей поболтать, но теперь, похоже, не удастся. Левин уже занял свой пост.

И они втроем двинулись в обратный путь к телеге, около которой их поджидал изрядно помрачневший Лосик.

Мелга уже сладко спала и, чтобы не разбудить ее, компания отошла от телеги на некоторое расстояние. Там, среди деревьев, произошел обмен информацией.

— Ваш друг в порядке? — для начала поинтересовался Лосик, хоть и было видно, что он думает о чем-то другом.

— Да, — ответил Костя. — Хотя Левин грозится по прибытии в Лерию сдать его лично Канцлеру и получить солидное вознаграждение как за разбойника из шайки Одина.

Опять Один, — вздохнула Татка. — Похоже, тут все на нем помешались.

— До столицы еще надо доехать, — пробурчал Лосик.

На него уставились три пары удивленных глаз.

А что, можем и не доехать? — спросил Андрей.

— Ох, не к добру Левин выслужиться решил, — проговорил Лосик, ковыряя ствол ближайшего дерева. — Что-то ретивости у него прибавилось. Такое придумал, что и сказать страшно.

— Изменить маршрут? Через болото какое-нибудь?

— Если бы через болото — еще полбеды, — ответил Носик и обвел остальных тоскливым взглядом. — Левин почет сократить дорогу.

И замолчал. По лицам всех четверых скользили слабые отблески костров.

Татке на миг показалось, что она присутствует на какой-то тайной сходке. Поскольку ей это сравнение совершенно не понравилось, девушка ухватила Лосика за локоть и тряхнула.

— Ты можешь сказать, что случится, если караван отправится по другой дороге? Чего там такого страшного, что и сказать нельзя? Ну, Лосик? Ведь если мы там поедем, то все равно увидим. Так, может, лучше сразу приготовиться?

— Татка права, — поддержал ее Андрей. — Нам надо шить, чего ждать.

Можно подумать, тебе от твоих знаний станет легче, — скептически буркнул Костя.

Тут Лосик, испустив тяжелый вздох, снова заговорил:

— Если мы отправимся тем путем, который предложил наместник, то проедем мимо того места, где… ну, где погиб наш добрый король Браль. Там место гиблое, никто оттуда живым не возвращался. И мы сгинем.

— Фу-у! — Костя покачал головой. — И всего-то? Я уж подумал, что там какие-нибудь монстры водятся…

— Я таких слов не знаю. — Лосик резко мотнул головой. — А нечисть там водится. Это все знают. И до нас эта нечисть обязательно доберется. И никто не будет знать, где наши косточки лежат.

ГЛАВА ПЯТАЯ

Следующий день прошел в тревоге.

Выяснилось, что наместник Левин не пожелал отказаться от своего замысла. Так что утром груженный податями обоз покинул место ночлега и от развилки дорог отправился не прямо, а влево.

Никому из возниц не хотелось ехать по опасной дороге, но решение Левина они оспаривать не решились. Люди были подавлены, лошади и те, чувствуя общее настроение, плелись еле-еле.

На последней телеге каравана происходило оживленное совещание.

— Слушайте, ну чего вы ведете себя как малые дети? — говорил Костя, удобно устроившийся на перине из сена. — Какая еще нечисть? Я еще понимаю местных — они верят во все эти сказки. Но вы-то?

— Дыма без огня не бывает, — задумчиво ответил Андрей.

— Ну, конечно! — Костя хлопнул себя по колену. — Вопрос только в том, что считать огнем. Тебе сколько лет? Пятнадцать или пять? А если пятнадцать, тогда и веди себя соответственно. Там ведь может быть все, что угодно. К примеру, какие-нибудь испарения над болотом… И все! Вы меня понимаете?

— Я так понимаю только то, что ты пытаешься сам себя уговорить, — заявила Татка. — Я же видела, какая у тебя сделалась физиономия, когда Лосик упомянул эту самую «нечисть». Ты, Костя, надеюсь, не забыл, что мы не у себя в деревне? Здесь мы можем встретить все, что угодно.

Нечисть? — ядовито уточнил обиженный парень.

— Нечисть, — согласилась Татка, вздыхая.

— Очень хорошо. Поздравляю! Кто-нибудь из вас двоих знает, как бороться с нечистью?

— Я не знаю, — призналась Татка.

— Э, стоп. Что-то вас занесло! — окликнул их Андрей. — Послушайте, мы ведь пока не знаем, что именно Лосик имел в виду. И скорее всего он сам этого не знает. Он слышал только то, что говорили другие.

— Но ведь нам-то от этого не легче? — спросила девушка.

— Не легче. — Андрей выудил из копны длинную травинку и сунул ее в рот. — Но нам-го стыдно бояться того, что мы не знаем и не видим.

— Вот-вот, — поддержал его Костя. — Я о том и говорю.

Андрей, пожевывая травинку, скорчил скептическую гримасу:

— Ты совсем не о том говоришь. Думаю, мы сможем выяснить, что именно на месте гибели короля наводит и кой панический страх на местных жителей. Что-то мне подсказывает, что как раз этим нам стоит поинтересоваться.

— Почему? — удивилась Татка.

— Что, не доходит? Тогда будем строить логическую цепочку. Значит, так, Виля по дурости своей построил Лабиринт. Развлечься очень хотелось. Развлекаемся. Татка Лабиринт нарушила, и нас занесло сюда. Здесь тоже что-то нарушилось. Мы являемся причиной, нам и исправлять.

Это мы уже слышали, — покачал головой Костя. — Но при чем здесь местная нечисть? Мы что, будем тут всю жизнь играть в Тимура и его команду? Все неполадки исправлять, крыши чинить?

Вот это хорошая мысль. Тебе только крыши и чинить, на большее тебя не хватает. Будь другом, помолчи немного. И вообще, я бы не отказался поменять тебя на твоего брата.

Татка, ойкнув, подняла указательный палец. Оба ее собеседника вопросительно посмотрели на девушку.

— А мы и впрямь можем на время поменять их местами.

Костя отдохнет под стражей, а Виля немного прогуляется. Наверное, он уже озверел со скуки.

— Сейчас? — спросил Костя.

— Нет, когда стемнеет. А что тебе не нравится? Посидишь немного на той телеге, Левин и не заметит… Только вам придется одеждой поменяться, а то у Вили уж больно броская рубаха.

Костя пожал плечами:

— Можно и поменяться.

— Не отвлекайтесь! — попросил Андрей. — Так вот, о чем я говорил? Ох, с мысли сбили… Короче, я думаю, мы должны разведать, что там за нечисть. Хотя бы потому, что у нас есть такая возможность. Да и Лосику с Мелгой надо как-то все долги вернуть. Они ради нас так старались, рисковали и сейчас тоже рискуют, так что… мы должны что-то для них сделать.

— Что именно? Сходить и посмотреть?

— Да, сходить и посмотреть. Насколько я понял, это самое гиблое место мы будем проезжать завтра. Так что ночью организуем разведку.

— А если нечисть встретится? — спросил Костя.

Андрей выплюнул травинку:

— А если нет? Если там, действительно, какие-нибудь болотные огни или что-то в этом роде? Предупредим Лосика, он скажет другим, чтобы не дергались понапрасну.

Костя молча смотрел на приятеля, обдумывая предложение.

Телегу мелко потряхивало на ухабах. В наступившей тишине стало явственно слышно, как Лосик покрикивает на лошадей.

В окрестностях дороги пока не просматривалось ничего подозрительного. Правда, исчезли кусты малины на обочинах. Теперь дорогу ограждали две глубокие канавы, заросшие высокой травой, среди которой проблескивала стоячая вода.

Дальше, за канавой, высился негустой перелесок, полный солнечного света и птичьих голосов. Ласково светило солнце, и казалось, что все неприятности находятся где-то за тридевять земель.

Осмотревшись по сторонам, Татка со вздохом произнесла:

— Так тихо… Если закрыть глаза, кажется, что мы в моей деревне… Слушайте, давайте что-нибудь сделаем, чтобы вернуться!

Последняя фраза у нее получилась совсем жалобно.

Оба парня сразу поскучнели и стали смотреть в разные стороны.

Затем Костя пробормотал:

— Ну ладно, ночью сходим — посмотрим, что там. А то я, признаться, никогда живой нечисти не видел.

— Тогда надо спать, — предложил Андрей.

И они втроем, выкопав себе удобные ямки в сене, улеглись и старательно закрыли глаза.

Татка понимала, что если ночью предстоит разведывательный рейд, то надо как следует отдохнуть. Но сон почему-то не шел. Она все время пыталась представить себе ту самую «нечисть», которая поджидает их где-то впереди. Ей мерещились белые, светящиеся привидения с кровавыми глазами. У них явно не было дружелюбных намерений, так что девушка поскорее отогнала от себя неприятное видение.

Понемногу успокоившись, девушка впала в легкую дрему, которая незаметно перешла в глубокий сон.

Проснулась Татка оттого, что ее трясли за плечо.

— Ты что, до столицы спать вознамерилась? — прошептал ей в самое ухо Андрей. — Вставай, у нас дел по горло.

С трудом продирая глаза, Татка подняла голову с сена.

То, что она увидела, немного ее удивило.

Леса не было. Точнее, он присутствовал на заднем плане, где-то вдали.

Телега стояла на заднем дворе какого-то приземистого строения. Вокруг слышались голоса, лай собак и позвякивания.

— Где мы? — сипло спросила Татка, неловко слезая с телеги.

— В деревне. Левин решил заночевать тут, поскольку… Короче, до того гиблого места довольно близко, а он не рискнул миновать его в темноте. Пошли.

— Куда?

— Куда-куда, — передразнил ее парень. — Осуществлять превращение Вили в Костю.

Однако прежде чем двинуться дальше, Татке пришлось тщательно упрятать свою русую косу под косынку. В деревне ее волосы привлекли бы слишком много ненужного внимания.

Затем, как следует отряхнувшись, они прошли вдоль высокого забора, ограждавшего задний двор.

Около проема в заборе Андрей, шедший впереди, остановился и шепнул Татке:

— Левин поставил телегу со своим драгоценным заключенным в отдельный двор. А там кусты… Мы уже с Костей все проверили. Так что подменить наших близнецов будет очень просто. Нам нужно будет только минут пять, чтобы они поменялись одеждой. Здесь близко, пошли.

Они выбрались на узенькую, безлюдную улицу.

Судя по голосам, звучащим чуть в отдалении, основное скопление народа было где-то на соседней улице.

— Возницы общаются с селянами, — прокомментировал Андрей для своейспутницы. — А те им рассказывают разные ужасы про место, где погиб король. На мой взгляд, нашим-то, конечно, не стоило бы слушать всю эту дребедень, но… увы, я не могу им этого сказать.

Обогнув угол, они нырнули в заросли кустов около очередного забора.

— Это здесь, — шепнул парень. — Я полез, а ты будешь на шухере.

И каким образом я буду подавать знаки? — спросила Татка, осматриваясь.

Ну придумай что-нибудь! — великодушно разрешил Андрей и, в два счета перемахнув через забор, исчез из виду.

Татка забралась поглубже в кусты и, пристроившись в развилке толстых веток, замерла.

Только теперь, окончательно проснувшись и придя в себя, она заметила, что в воздухе сгустился вечерний сумрак, и на небе появились тучи.

Дождя-то нам и не хватало… — пробормотала девушка себе под нос и сразу же умолкла, так как в конце улицы показались двое мужчин.

Они приближались, разговаривая, а Татка никак не могла сообразить: стоит предупреждать ребят или нет. Девушка уже была готова свистнуть, как в одном из беседующих признала Лосика. Второй — высокий пожилой мужчина, одетый в холщовые штаны и рубашку, — что-то рассказывал, снисходительно поглядывая на более молодого собеседника.

Носик слушал, иногда вставляя реплики.

Татка с облегчением поняла, что высокий мужчина, скорее всего, житель этой деревни, и что они держат путь и другой конец улицы.

Девушка прислушалась.

— …не иначе, как беда случится, — вещал старик. — И такие огромные твари появляются на том месте, со светящимися глазами, что редкий путник не падает тут же замертво.

— Лошади тоже упадут? — едва не заикаясь от волнения, спросил Лосик.

— А как же? — Татке показалось, что старик возмутился от такого вопроса. — Все, что есть живое, обязательно падает.

— А потом что?

— Известно что, — степенно ответил старик. — Живое, как упадет замертво, так и лежит, пока те твари его не сожрут…

Собеседники, продолжая разговор, миновали кусты, в которых затаилась Татка, и ушли куда-то в вечерний сумрак.

Не успели затихнуть их шаги, как в верхушках кустов что-то зашумело, раздался треск. Татка от неожиданности пригнула голову и закрыла глаза.

Услышав какую-то возню прямо рядом с собой, девушка открыла глаза и сразу же увидела знакомые лица.

— Привет, Виля. Давно не виделись, — произнесла она. — В честь чего вы устроили такой шум?

— Я зацепился, — ответил Андрей, с сожалением рассматривая клок ткани, вырванный из штанины.

— Понятно, ты не можешь не зацепиться. Ну как все прошло?

— Удачно, — спокойно ответил Виля, столь долгое время проведший под арестом.

Теперь он был одет в Костину одежду, и Татка, посмотрев на старого приятеля, в который раз удивилась схожести близнецов. Они были одинакового роста, оба худощавые и сероглазые.

Разумеется, между ними существовали отличия, как в чертах лица, так и в характере, но для охраны и Левина совершенно незаметные. Этим людям и в голову бы не пришло, что под арестом оказался совершенно другой человек.

— И что мы теперь будем делать? — спросила девушка.

— Пойдемте прогуляемся, — предложил Виля. — А то, по-моему, у меня уже ноги атрофировались. И заодно расскажете мне последние известия.

Вся троица вылезла из кустов и направилась к окраине деревни.

Навстречу им попались селяне, но они не нашли ничего подозрительного в том, что трое подростков гуляют по деревне.

Выйдя за огороды, ребята расположились на удобном бугорке, покрытом мягкой травкой.

— Ну? — начал Виля, посматривая то на Татку, то на Андрея. — Костя сказал мне, что есть проблемы.

— Похоже, в последнее время проблемы стали нашим хобби, — без энтузиазма отозвался Андрей. — Понимаешь ли, кроме сломанного Лабиринта, возникла какая-то нечисть. То есть, я хотел сказать, что на пути нашего следования находится неизвестный объект, наводящий на всех дикий ужас.

Виля вздернул вверх брови:

— Даже так?

— Так. — В разговор включилась Татка. — Тут поблизости погиб король Браль. Ты же слышал эту историю. Ой, о чем я говорю?! Ты же ничего не знаешь… Короче, дело было так: король поехал на охоту, и на него упало дерево. Это самое место окрестные жители считают гиблым. Ожидая вас, я слышала разговор Лосика с кем-то из местных. Тот со знанием дела пугал нашего доверчивого друга. Мол, появляются огромные твари, пугают до обморока, а потом съедают.

Виля усмехнулся и сцепил пальцы на коленях.

— А ваш друг Лосик не поинтересовался, откуда, собственно, известно про тварей и обмороки, если свидетелей не остается?

— Эго ты такой умный. — Девушка пожала плечами. — А Лосик слушал, открыв рот.

Понятно, что же ему еще оставалось делать? Непонятно другое. Брат успел мне сказать, что Левин настаивал, чтобы ехать именно этим путем. С чего бы это? Наместник не показался мне особо храбрым.

— Я думаю, он надеется, что останется жив и потом будет похваляться в столице, — предположил Андрей.

Какая нам разница, что собирается делать наместник? — раздраженно перебила их Татка. — Неплохо бы для начала понять, что нам надо делать.

Андрей покосился на Вилю. Тот минуту подумал, посмотрел на темнеющее небо, потом твердо сказал:

— Мы должны сами разобраться. У нас, в отличие от местных жителей, есть прекрасная возможность оценить явление с… так сказать, научной точки зрения.

— Знаешь, — сказал Андрей, — после того, что случилось с Лабиринтом, мне кажется, что здесь все наши научные познания не пригодятся.

— Кто знает. — Виля поднялся на ноги. — У нас все равно нет выбора.

Татка с Андреем молчаливо согласились.

Поскольку уже совсем стемнело, решено было вернуться к телеге Лосика и подкрепиться перед ночным марш-броском.

Они так и сделали, и застали у телеги брата с сестрой. Лосика, видимо, переполняли впечатления от беседы с жителями деревни, но он не решался пересказывать се сестре. Он понимал, что от рассказов о страшных тварях робкая Мелга впадет в полную панику.

Ни брат, ни сестра даже и не заметили подмены одного близнеца другим. Правда, Виля до сих пор не знал языка, на котором объяснялись жители этой страны, и поэтому во время трапезы хранил сосредоточенное молчание.

Андрей с Таткой тоже не стали посвящать друзей и подробности предстоящей прогулки. Они оба справедливо подозревали, что Мелга и Лосик постараются их отговорить от опасного предприятия.

Татка сказала, что они устали от постоянного лежания и немного прогуляются вокруг деревни.

Лосик с сомнением покачал головой:

— Может, не надо?

— Ничего не случится, — заверила его девушка. — Мы будем очень осторожны и не пойдем далеко. Во всяком случае, по дороге не пойдем. Ведь здесь только одни дорога?

— Нет, три. Одна — по которой мы приехали. Вторая ведет в соседнюю деревню, она здесь рядом. А третья — та, что ведет в Лерию мимо гиблого места. Туда не ходите.

— Не пойдем. — Татка сделала честное лицо. — А ты случайно не знаешь, как узнать эту дорогу… по которой не надо ходить? Где она?

Лосик посмотрел по сторонам, видимо ориентируясь.

— Там. — Он вытянул руку влево. — Я слышал, что той дорогой редко пользуются, значит, она ненаезженная. И еще — около нее растет большое корявое дерево.

— Ну теперь мы ее ни за что не спутаем, — сказала Татка, многозначительно глядя на Андрея, — мол, запомнил приметы?

Тот кивнул и, поднявшись, сказал:

— Спасибо вам огромное за ужин. Ну, вы ложитесь, а мы пойдем прогуляемся… Спокойной ночи.

— Спокойной ночи, — проговорила Мелга, глядя на парня снизу вверх. — Вы, правда, не пойдете туда?

— Туда? Зачем?

— Я буду волноваться.

— Не стоит. — Андрей улыбнулся. — Мы это… малинки и лесу пособираем.

И кивнул друзьям, приглашая закончить ужин и двинуться в путь. Виля с Таткой тоже встали, и троица зашагала на «прогулку».

Девушка, не удержавшись, шепнула Андрею:

— Что бы ты стал делать, если бы Мелга поинтересовалась, каким образом ты собрался искать малину в потемках?

— Костер бы развел.

Было уже достаточно темно.

Все жители деревни и спутники Левина отправились на покой.

Трое разведчиков без особого груда пересекли деревню и отыскали огромное корявое дерево на самой окраине.

Мимо него в ночную неизвестность уходила узкая, поросшая травкой дорога.

Ребята невольно остановились под ветвями дерева.

На небе сквозь прорехи в тучах светились маленькие, блеклые звездочки. В низинах плавал густой, молочно-белый туман.

— Подходящее время для охоты на привидения, — ежась, заметил Андрей. — А Костя, наверное, сейчас дрыхнет без задних ног.

Виля попытался было смерить друга презрительным взглядом, но вовремя сообразил, что в темноте Андрей все равно ничего не заметит.

— Ну, двинемся? — проговорил он. — Или так и останемся здесь стоять?

— Двинемся, — храбро ответила Татка.

Ребята посмотрели на нее, потом Андрей нерешительно предложил:

— Тат, ты вполне можешь вернуться. Погреешься вместе с Мелгой у костра, отдохнешь…

— И не подумаю! — заявила девушка, для большей умеренности встряхивая головой.

— Как хочешь. Только, чур, не визжать.

— А ты когда-нибудь слышал, чтобы я визжала?

— Вообще-то еще не доводилось. Но тут может возникнуть несколько… хм… неординарная ситуация.

— Сам смотри не завизжи. В этой самой неординарной ситуации, — посоветовала девушка и первой шагнула вперед.

Ребятам ничего не оставалось делать, как последовать ее примеру.

Минут десять они шагали по дороге в полном молчании.

Но так продолжалось только до того момента, пока вокруг черными стенами не встал лес. Он казался живым существом, выжидающим, когда незваные гости зайдут поглубже.

Тут Татка на всякий случай схватила Андрея за руку.

— Боишься? — поинтересовался парень.

— Нет, тебя держу, чтобы назад не убежал.

— Знаете, что мне кажется? — подал голос Виля, который шел с другой стороны от Татки. — Что здесь нет привидений и прямом смысле слова. По-моему, все эти страшилки, которых я пока не вижу, дело рук человеческих.

— С чего же ты так решил?

— Наиболее логичный вывод, — проговорил парень в такт шагам. — Кто-то не хочет, чтобы ездили через этот лес. Мало ли, какие у него есть причины. Тем более что здесь все помешаны на разбойниках.

— Здесь все помешаны на Одине, — ответила Татка, стараясь не смотреть по сторонам. — А, насколько мне и известно, он живет далеко, у Волчьей Горы. Здесь гор нет.

— Здесь и без гор, и без Одина достаточно неуютно, — пробурчал Андрей. — Так, а это что такое?

Он так резко остановился, что Татка от неожиданности с силой вцепилась в его руку.

Однако через минуту, приглядевшись, девушка поняла, что ничего страшного пока не видно. Просто лес по обочинам дороги начал редеть.

Между деревьями, на бугорках и впадинах, разлегся густой туман. Его длинные, призрачные языки кое-где пересекали дорогу.

Трое ребят остановились, напряженно вглядываясь вперед.

— Уж лучше бы был лес, чем этот туман, — прошептал Андрей, непроизвольно понижая голос.

— Уймись, — посоветовал Виля, который держался лучше своих спутников. — Это просто туман, и нам было неприлично его бояться. Ты вспомни, в деревне, когда и ночное, на рыбалку ходили, и погуще туман бывал.

— То в деревне… Ну ладно, мы уже все равно пришли. Давайте пройдем дальше. А то, если стоять здесь, точно увидим что-нибудь жуткое.

Как бы в подтверждение его слов, по лесу пронесся тяжелый и гулкий вздох. Языки тумана на дороге заколебались словно флаги.

Всем троим стало очень неуютно, но ребята старались не показывать своего страха.

Татка изо всех сил сжала зубы и пробурчала:

— Пошли.

И они пошли. Медленно-медленно, опасливо приближаясь к первому на их пути языку туманной дымки.

Когда ребята окунулись в туман, всем троим одновременно захотелось повернуть назад, прибежать в деревню и оказаться среди привычных строений, услышать лай собаки.

Вокруг них колыхалась легкая, серебристая вуаль тумана.

Весь мир сжался до твердой дороги под ногами.

Где-то вдалеке протяжно закричала какая-то ночная птица. Не сговариваясь, ребята ускорили шаги и быстро очутились по другую сторону языка тумана.

Увидев по-прежнему черные деревья и звезды в просветах между тучами, ребята разом вздохнули.

Татка, отважившись расцепить сжатые зубы, проговорила:

— Наверное, здесь можно с успехом снимать какой-нибудь фильм ужасов.

— Брось, — отозвался Виля. — Я гак думаю, что местному чувствительному народу хватило этого тумана и этих деревьев, чтобы придумать сказки о чудовищах.

— О нечисти, — поправил его Андрей.

Они прошли еще несколько шагов вперед. Справа от пороги деревья росли на очень большом отдалении друг от друга. Местность там немного повышалась, образуя пологий склон.

На самом его верху тумана не было, так что ребята различили какие-то тени, более темные, чем ночная мгла.

Татка судорожно кашлянула:

— Что это?

— Видимо, нечисть, — неестественно спокойным тоном ответил Андрей.

Три огромные тени, скользнув вниз по склону, на несколько минут исчезли в тумане, а затем вынырнули прямо на дороге, перед замершими ребятами.

Татка почувствовала, что ее ноги моментально сделались ватными. Не в силах двинуться или издать хоть звук, она продолжала цепляться за руку Андрея, не отрывая глаз от того, что приближалось к ним.

Три клубка мрака скользили вдоль поверхности дороги совершенно бесшумно. По мере приближения к ребятам они начинали светиться странным голубоватым светом.

— Собаки, — сдавленно прошептал Виля.

Действительно, светящиеся тени по своим очертаниям напоминали огромных бегущих собак. Очутившись на расстоянии десяти метров от окаменевших от страха ребят, жуткие существа остановились. Сверху, с вершины склона, прозвучал свист, эхом раскатившийся по всему лесу.

Машинально посмотрев туда, ребята увидели огромную призрачную фигуру.

ГЛАВА ШЕСТАЯ

В ночном лесу воцарилась неестественная, ватная тишина. Не было слышно ни птиц, ни шелеста травы и веток — все замерло.

Казалось, окаменел туман, превратившись в белесые стены, со всех сторон окружающие ребят.

Впереди, на свободном от тумана участке дороги, маячили три огромные призрачные собаки. На их шкуре вспыхивали крошечные голубоватые огоньки.

А на самом верху холма на глазах у остолбеневших ребят все отчетливее проявлялась исполинская фигура.

Татке казалось, что она превратилась в ледяную статую.

Ситуация была слишком неординарной, и девушка сдерживалась из последних сил, чтобы не заорать от страха. Но, с одной стороны, кричать было стыдно. С другой, Татка еще могла сообразить, что особой опасности нет.

Призрачные собаки не двигались, фигура над дорогой тоже.

К тому же откуда-то из глубины в Таткиной голове всплыла мысль о том, что привидения не должны причинить им вреда, поскольку ребята вели себя достаточно спокойно.

Татка попробовала вздохнуть, и у нее получилось.

Тогда, еле шевеля губами, она пролепетала:

— Что это?

Вопрос был явно риторическим, но, к удивлению девушки, у Андрея нашелся ответ.

— Похоже, что эго король собственной персоной.

Таткин страх немного поубавился под воздействием проснувшегося любопытства. Ей до сих пор не доводилось видеть королей, а тем более призрачных.

И девушка уставилась на огромную, слабо колышущуюся фигуру.

На холме, несомненно, стоял мужчина. Правда, сквозь его плечи и голову отчетливо просвечивали вершины стоящих позади деревьев, а ног не было вовсе. Привидение словно парило в воздухе. Тем не менее можно было различить какие-то отдельные детали одежды, смутные черты лица и широкий обруч на голове.

Свесив руки вдоль тела, призрак короля стоял и смотрел на непрошеных гостей.

— Что будем делать? — еле слышно спросила Татка.

— Спроси что-нибудь полегче, — отозвался Андрей.

— Во всяком случае, бежать бесполезно, — подал голос Виля. — За нами погонятся собаки. Мне кажется, с ним надо поговорить.

— Поговорить? — Татка сочла, что ослышалась. — С призраком?

— Попытка — не пытка, — рассудительно заметил парень, глядя на огромную фигуру призрака короля. — Такое, конечно, я вижу впервые…

Три светящихся собаки, издав хриплый рев, двинулись вперед.

— Им что-то не нравится, — торопливо зашептал Виля. — Давай, Татка, скажи что-нибудь!

— Почему я?

— Потому что ты лучше всех изучила местный язык… Ну же!

Собаки были уже совсем рядом.

Татка, чувствуя, как леденеют все внутренности, набрала побольше воздуха в легкие и крикнула:

— Здравствуйте, ваше величество! — и, зажмурившись, умолкла.

Выждав пару минут и убедившись, что ничего страшного не происходит, она открыла глаза.

Светящиеся собаки переместились чуть в сторону, на обочину дороги. А по склону холма через туман, не издавая ни единого звука, спускался призрак короля Браля. По дороге он существенно уменьшился в размерах. Когда же он появился на дороге перед ребятами, то оказался лишь немного выше обыкновенного мужчины.

— Попали на аудиенцию, — неразборчиво буркнул Андрей себе под нос.

Призрак остановился в трех метрах от замершей компании.

— Вы меня узнали? — гулко пронеслось среди тумана.

Татка даже не сразу сообразила, что слышит голос призрачного короля. Губы фигуры совершенно не двигались.

— Да, ваше величество, — пришлось отвечать девушке.

— Вы — не мои подданные, — так же гулко констатировал призрак.

— Нет, ваше величество.

— Так кто вы такие и как смели нарушить мой покой? — прогремело у ребят над головами.

По лесу пронесся порыв ветра, и деревья тревожно зашумели ветвями. Туман снова заколыхался.

— Ой, мамочки… — пискнула Татка, а потом заговорила немного громче: — Мы чужие в вашей стране, ваше величество. Мы попали сюда по ошибке и… теперь пытаемся ее исправить.

Похоже, призрак короля Браля не нашел ничего крамольного или обидного для себя в таком ответе, поскольку ветер сразу же стих. Призрачная фигура, чуть колыхаясь, заговорила снова:

— Никто не должен следовать по этой дороге. Никто не должен нарушать мой покой до тех пор, пока не будет восстановлено равновесие и порядок в стране.

Татка растерялась, не зная, что можно на это ответить.

И тут Виля сдавленно выдохнул:

— Похоже, мы нашли…

Продолжить он не успел, потому что призрак опять рассердился:

— Никто не смеет в моем присутствии произносить непонятных слов!

Татка незаметно передвинула ногу и пнула парня куда-то в район щиколотки. Понятливый Виля буркнул только «угум» и больше не издавал ни звука.

Зато в разговор включился Андрей, который успел немного пообвыкнуться с присутствием нематериального собеседника.

— Простите его, ваше величество, — произнес парень, с видимым трудом подбирая слова. — Он не знает языка вашей страны. Наш друг хотел сказать, что, возможно, мы сможем вам помочь.

— Каким образом вы, чужеземцы, можете мне помочь? — довольно грустно поинтересовался призрак короля, по-прежнему не раскрывая рта.

— М-м, ваше величество, дело в том, что это мы… наверное, повлияли на события в вашей стране, — неуверенно ответил Андрей.

— Вы колдуны?

— Э-э, нет, ваше величество, вовсе нет… Мы совершили ошибку по незнанию. По собственной глупости, короче говоря.

— Если это действительно так, то последствия вашей глупости затронули всю мою страну.

— О Боже, только этого не хватало… — забывшись, прошептала Татка на родном языке.

Однако на этот раз призрак никак не отреагировал на незнакомую речь. Он, видимо, думал о чем-то своем.

Тем временем Татка поняла, что уже совсем не боится. Она даже решилась отпустить руку Андрея, за которую держалась все это время.

Минут пять царило напряженное молчание. Никто из ребят не решался нарушить раздумья коронованного призрака.

Наконец над лесом гулко разнесся ответ:

— Вы слишком юны, чтобы решать государственные проблемы. Я благодарю вас за желание помочь, но, думаю, вы ничего не сможете сделать.

Татка внутренне была согласна, но Андрей, видимо, обиделся из-за упоминания о «юном» возрасте.

— Но, ваше величество, кто-то же должен будет восстановить это… равновесие в вашей стране?

— Да, — согласился призрак короля, — но придется мне подождать. Я вынужден буду оставаться здесь, в этом лесу, пока не появится кто-то другой. Я знаю, в моем королевстве есть люди, которым дорога память обо мне, но… они пока бездействуют.

— Тем более если они бездействуют! — горячо воскликнул парень. — А мы сможем.

Призрачная фигура шевельнулась. Татке показалось, что король Браль покачал головой.

Ваше величество, вы можете рассказать нам, что случилось? — спросила девушка. — Мы совсем ничего… то есть почти ничего не знаем о вашей стране.

— Сначала вы, чужестранцы, расскажите мне, как вы пода попали и что испортили? — потребовал призрак.

Татка растерянно посмотрела сначала на Вилю, но тот пожал плечами, мол, что я могу сделать? А потом на Андрея — тот, ехидно прищурившись, подтолкнул девушку локтем:

— Ну, рассказывай.

— Видите ли, ваше величество… — начала Татка, — мы были у себя в деревне. Наша страна находится так далеко, что… ногами до нее отсюда не дойти. И мы… то есть наш друг, — она кивнула на Вилю, — показал нам такой… такой магический фокус. А я испортила этот фокус, и мы оказались в вашей стране. Мы решили, что из-за моей оплошности здесь у вас тоже что-то испортилось. И вот мы ищем, чего бы исправить.

— Никогда не слышал более невероятной истории, — оценил призрак короля Таткин рассказ. — Но раз вы здесь… Но возможно, тут и есть какая-то связь. Но даже если и так, и не могу поверить, что столь юные чужестранцы могут сделать то, чего до сих пор не сделали мои подданные. Впрочем… Вы хотели знать, что случилось?

— Да, ваше величество.

— Итак, слушайте. Я правил этой страной почти десять лет. Я был счастливым человеком и, как мне кажется, справедливым правителем. У меня были жена и дочь и много друзей. Я надеялся, что, когда моя дочь подрастет и выйдет замуж, то будущий король продолжит мое дело. Но все обернулось по-другому. Один человек, которого я считал своим другом, решил сам править страной. Меня предупреждали, но я не хотел верить. И вот однажды я, как обычно, отправился на охоту… в эти места. Сначала все шло прекрасно, но потом прямо на меня рухнуло огромное толстое дерево. Вместе со мной задавило трех моих любимых собак… — Плавным движением руки призрак указал на мерцающих псов, замерших у обочины дороги. — И они даже после смерти остались верны своему королю. Теперь я обречен скитаться по лесу и не давать никому ездить по этой дороге. Это ведь кратчайшая дорога в столицу, но она будет закрыта до тех пор, пока…

— Не восстановится равновесие, — дерзко подсказал Андрей коронованному призраку.

— Да, верно, — гулко согласился призрак.

Татка горестно вздохнула и, не выдержав, сказала:

— Ну что же вы так, ваше величество?

— Я слишком доверял этому человеку, — печально прозвучало в ответ.

— И теперь он занял ваше место, ваш трон?

— Трон ему не принадлежит. Он все-таки не посмел короноваться. Но он правит моей страной, и я слышу, как подданные жалуются… А я ничего не могу для них сделать.

— Значит, надо убрать этого человека? — быстро предложил Андрей, довольный тем, что вместо туманной неопределенности появилась конкретная задача.

— Вы не сможете этого сделать, — твердо заявил призрак короля Браля. — Этот человек умен и хитер, а вы слишком неопытны.

— Видите ли, ваше величество, — заговорила Татка, — нам в любом случае придется что-то делать. Иначе мы навсегда останемся в вашей стране. А нам хочется обратно, нас там ждут. Так что, может, мы попытаемся?

Призрак издал тяжелый вздох. Туман заколебался и немного расползся в стороны.

— Попытайтесь, — разрешил призрак короля. — Но мне не хотелось бы, чтобы с вами что-нибудь случилось.

— Спасибо, ваше величество! — проговорил Андрей. — А скажите, пожалуйста, этот человек находится в Светлейшей Лерии?

— Да, он там.

— Значит, нам тоже надо попасть в столицу. Понимаете, наше величество, мы и так едем в Лерию вместе с караваном, который везет подати. А Левин, наместник, почему-то решил проехать именно этой дорогой, хотя… и сам боится, и все остальные тоже… Нельзя ли что-нибудь сделать, чтобы завтра караван все-таки проехал здесь?

— Пусть едет другой дорогой.

Андрей покосился на своих спутников. Было похоже, что уговорить призрака короля не удастся.

— Но, ваше величество, мы уже сделали огромный крюк… — жалобно заговорила Татка. — Если караван будет возвращаться, это займет очень много времени…

— Да! — подхватил Андрей. — А вам, ваше величество, разве не хотелось бы, чтобы равновесие восстановилось побыстрее?

Похоже, его аргумент оказался весомым, и призрачный король погрузился в долгие размышления.

Ребята, не решаясь открывать рты, переминались с ноги на могу, рассматривая огромных мерцающих собак, и ждали, когда же призрак даст ответ.

Все трое — даже Виля, который не понимал ни слова из беседы, — вполне освоились с фактом, что в этой стране можно запросто побеседовать с призраком погибшего короля. Призрак оказался не таким уж и страшным и вполне способным вести логичную беседу.

— Да, я хочу! — пророкотало над дорогой. — Я уже слишком долго жду, и теперь, когда у меня появилась надежда, я не хочу ни малейшей задержки. Решено! Караван с податями может проехать этой дорогой. Вас ничто не потревожит.

— Ой, спасибо огромное, ваше величество! — поблагодарила Татка. — А то бы мы тащились кругом, это же вышло бы почти семь дней. Спасибо, ваше величество. Мы постараемся сделать все возможное.

— Готовьтесь к невозможному, — неожиданно посоветовал призрачный король Браль. — Готовьтесь к опасностям и испытаниям.

— Конечно, ваше величество, мы будем осторожны, — 1 кивнул Андрей. — Может быть, вы скажете нам имя того человека, который подстроил вам… такую длинную охоту?

— Нет, юные чужестранцы, этого я сделать не могу. Вы если решились, то должны сделать все сами — от начала и до конца. Моя помощь окажется губительной.

Я могу сделать для вас только одно: забрать ваши воспоминания об этом разговоре.

— Зачем? — изумилась Татка.

— Так надо, — гуманно объяснил призрак. — Чтобы у вас не было ощущения, что вы действуете по моим указаниям. У вас ведь своя задача. И вы сами сказали о том, что в любом случае должны ее выполнить, иначе вы не вернетесь домой. Я не хочу, чтобы воспоминания помешали вам.

— Да? — ошарашенно спросил Андрей. — Что, мы прямо сразу все и забудем?

— Нет. Вы вернетесь в деревню, ляжете спать, а проснувшись, ничего не будете помнить. Вам это не нужно.

А караван спокойно проследует в Лерию. Ему ничто нс помешает, даю вам королевское слово.

— Спасибо, ваше величество, — пробормотал Андрей, сочно сам не понимая, за что благодарит. — Наверное, мы вас утомили?

— Не-ет, — протяжно ответил призрак. — За все годы моих скитаний в лесу мне еще ни с кем, кроме вас, не удавалось поговорить. Возможно, это добрый знак. Вы хоть и юные, но храбрые чужестранцы. И у девочки такие необычно длинные волосы… Мои подданные таких не носят.

Татка смущенно схватилась за косу, которая за время прогулки по дороге и беседы с призраком выползла из-под косынки и свесилась на грудь.

— Удачи вам, чужестранцы, — эхом разнеслось над лесной дорогой, и очертания призрачного короля и его собак начали таять, расплываться.

Через минуту перед ребятами никого не было.

Подул ветер, загудели вершины деревьев. Туман, разорванный на клочья, улетел куда-то в чащу.

— Дождь будет, — объявил Виля, задрав голову и изучая небо, уже полностью затянутое тучами. — Надо побыстрее возвращаться… Эй! — окликнул он друзей, видя, что те совершенно не реагируют на его реплики. — Вы мне ничего не хотите рассказать? Или их призрачное величество поведало вам нечто ужасное?

Татка встряхнулась, перекинула косу за спину и сказала:

— Ну как тебе сказать? Его призрачное величество… Стоп. Скажите, вы оба его видели?

— Видели-видели, — протянул Андрей. — И короля, и собак. И больше я их видеть не хочу.

— Тише! — цыкнула девушка. — Он, может, нас слышит?

— Слышит, но не понимает… — Парень пожал плечами. — А дождь, между прочим, уже накрапывает. Давайте двинем в обратную сторону, а по пути все расскажем Виле… Хотя зачем, спрашивается? Король пообещал, что к утру мы все забудем.

Одновременно развернувшись, все трое энергично зашагали в обратную сторону. Они уже не обращали внимания ни на обрывки тумана, ни на мрачную чащу леса.

— Ну так что там мы должны забыть? — нетерпеливо поинтересовался Виля.

— Все, — кратко ответил Андрей.

— Хочешь по шее? — спросил Виля, — Расскажешь ты или будешь жилы из меня тянуть? Вы-то с призраком беседовали, а я стоял как полный идиот… Надо срочно учить язык. Немедленно.

— Собственно, он ничего сенсационного не сообщил, — сказала девушка. — Все это мы и так знали. Кроме тебя, конечно. На короля во время охоты упало дерево. Это было подстроено неким человеком, которого король считал за друга и которому доверял. Теперь этот человек управляет страной. А бедный король Браль работает призраком, пугая прохожих, чтобы не шлялись по этой дороге. Но нам он выдал пропуск.

— Как это? — не понял Виля.

— А так. Завтра караван проедет беспрепятственно. Король дал слово.

— Хорошо все-таки иметь коронованных знакомых, — хмыкнул Андрей.

— Ага! — Татка энергично кивнула. — Только завтра ты об этом не будешь иметь ни малейшего понятия.

— Вы хотите сказать, что больше получаса обсуждали с призраком его неудачную охоту? — поинтересовался Виля.

— Да нет, мы слушали его разговоры о равновесии. Короче, насколько я понял, король обречен сторожить дорогу до тех пор, пока этого его бывшего друга-интригана не выкинут из дворца. Или из замка. В общем, оттуда, куда он незаконно влез.

Виля даже остановился, услышав последние слова друга.

— Ты что, хочешь сказать, что король просил нас устроить дворцовый переворот?

— Он одобрил. — Андрей пожал плечами.

— Что одобрил?

— Наши действия. А уж будем мы переворот устраивать или что-нибудь другое придумаем — это только наши проблемы, и его призрачное величество не касаются.

— Во, влипли! — озадаченно произнес Виля.

— Что вы встали? — закричала Татка, успевшая пройти несколько шагов вперед. — Хотите попасть под ливень и заболеть, как я? Имейте в виду, что мы довольно далеко уехали от Обломышей и заботливой Феоны. Шевелите ногами!

Ветер усиливался. В воздухе появилась легчайшая водяная пыль.

Ребята, не сговариваясь, перешли на легкий бег, и все разговоры были временно прекращены.

Обратный путь до деревни уже без страха неизвестности показался им значительно короче. Тем более что ребята не плелись, как некоторое время назад, а бежали.

Лес неожиданно остался позади.

Впереди уже виднелось корявое дерево и деревенские домики. Ни в одном окне не горел огонь. Стояла глубокая ночь, и все жители деревни мирно спали, не подозревая о том, какая невероятная беседа состоялась неподалеку, в лесу.

К тому моменту, когда компания миновала дерево-ориентир, водяная пыль в воздухе превратилась в отчетливый дождь, но, к счастью, пока слабый.

Небо было затянуто тучами без единого просвета.

Уже оказавшись в самой деревне, ребята потратили почти двадцать минут на то, чтобы отыскать двор, в котором устроился Левин и где находился Костя, которого следовало заменить. В шелестящей дождливой мгле растворились всяческие ориентиры. Ребята вынуждены были мокнуть и мерзнуть, прежде чем Андрей случайно обнаружил знакомые заросли кустов около забора.

Татка скорее по привычке, чем по необходимости, забралась в гущу веток. Кусты совершенно не спасали от усиливающегося дождя.

Когда Андрей с Вилей перелезли через забор, девушка замотала на затылке длинную косу и потуже перевязала ее платком. Она надеялась, что в ближайшее время платок не даст волосам окончательно промокнуть.

На этот раз ей пришлось ждать долго.

Татка окончательно замерзла, когда с забора спрыгнули Андрей и сонный, недовольный всем на свете Костя.

— Ты спал? — поинтересовалась Татка, выбивая зубами дробь.

— А что мне еще было делать? — пробурчал Костя. — Ну пошли быстрее. Не хватало только замерзнуть.

Он первым вышел из кустов и направился по деревенской улице туда, где стояла телега Лосика и Мелги.

Туз Андрей дернул девушку за руку и прошептал в ухо:

— Мы с Вилей решили ничего ему не говорить. Все равно завтра забудем, так чего человека расстраивать?

Татка усмехнулась:

— Он нам в жизни не простит беседы с королем-призраком… К тому же завтра получится, что мы его вовсе и не обманываем.

— Вообще-то жалко, — со вздохом признался Андрей.

— Короля?

— И короля, и того, что ничего не вспомним. Когда еще нам выпадет с настоящим призраком поболтать?

— Знаешь, Андрюша, — ускоряя шаги, проговорила девушка, — почему-то мне совершенно не хочется больше болтать ни с какими призраками. Хотя король был очень даже вежлив. Но после этой проулки по лесу я уже точно ничего бояться не буду…

Откуда-то из темноты послышался недовольный Костин голос:

— Ну где вы там? Долго мне еще ждать?

Татка с Андреем заторопились, и вскоре троица оказалась па знакомом заднем дворе. Из-за дождя Лосик загнал телегу с сеном под навес. И он и Мелга давно спали и не слышали, как ребята тихонько залезли и устроились среди сена.

ГЛАВА СЕДЬМАЯ

Всю ночь над деревней шумел ливень.

Однако к утру тучи постепенно утянулись куда-то за горизонт, скрытый густым лесом. Запели птицы, и на небе появилось недавно взошедшее солнце.

Татка проснулась под ленивый стук падающих с навеса капель и неразборчивое бормотание Лосика:

— Не видать нам столицы как своих ушей. Ох, разнесет нечисть наши косточки по болотам да буеракам.

Девушка сонно шевельнулась в сене. Просыпаться ей совершенно не хотелось. К тому же утреннюю суету и отъезд из деревни троим «зайцам» следовало переждать, прикрывшись сеном.

Однако какое-то смутное воспоминание, навеянное слонами их возницы, заставило Татку открыть глаза.

Она ясно слышала, что Лосик произнес слово «нечисть».

Кроме того, Татка помнила, что вроде бы вчера вечером они собирались отправиться на разведку.

Но, кроме этого, ничего другого на ум не приходило.

Почувствовав, что рядом с ней кто-то шевелится в груде травы, Татка, протянув руку, нащупала плечо Андрея и тряхнула.

— Бабушка! — сонно проговорил парень. — Чего ты меня будишь в такую рань?

— Какая бабушка? Это я, — отозвалась Татка.

— А? — Андрей приподнял голову. — Да, действительно ты.

— Слушай, скажи, пожалуйста, мы вчера куда-нибудь ходили?

У заднего бортика телеги из сена появился Костя со словами:

— Мне тоже хотелось бы это узнать. Точнее, чего вы там нашли?

— Где? — изумился Андрей.

— Там. — Костя сделал неопределенный жест рукой. — Вы же куда-то таскались ночью, вроде как на свидание с нечистью.

— И что? — с интересом спросила Татка.

Костя сделал круглые глаза:

— Вы у меня спрашиваете? Я-то под арестом сидел, подремал малость… Потом дождь начался, и тут вы вернулись. Слушайте, вы что, мозги отоспали?

Татка с Андреем обменялись одинаково непонимающими взглядами. Через минуту парень нахмурился — видимо, что-то пришло на ум.

Но сказать он ничего не успел. Лосик, усевшийся на козлы, прикрикнул на лошадей, телега двинулась и выехал из-под навеса.

Заметив неподалеку каких-то людей, Татка шепнула:

— Потом расскажешь! Прячемся!

И все трое привычно зарылись в сено.

Лошади медленно вытащили телегу на деревенскую улицу. После дождя дорога превратилась в вязкое месиво, так что караван с податями еле-еле продвигался вперед.

До слуха ребят доносились отрывистые команды Левина.

Только через несколько томительных минут чавканье под копытами и колесами слегка утихло. Выехав из деревни, караван оказался на более твердой лесной дороге.

Выждав несколько минут, ребята вылезли из сена.

— Ты что-то вспомнил? — тут же спросила Татка.

— Ага, — кивнул Андрей, оглядываясь по сторонам. — Мы вчера мимо этого дерева проходили.

И указал на корявое, толстое дерево на обочине, медленно отодвигавшееся назад.

— Точно-точно, — Татка аж хлопнула в ладоши. — Мы в самом деле прогулялись вчера по этой дороге. Вспомнила!

— И что? — нетерпеливо спросил Костя.

— А ничего, — ответил Андрей, пожимая плечами.

— Доброе утро, — нерешительно послышалось сбоку, и к ним присоединилась Мелга.

Девушка выглядела не слишком оживленно. Лицо ее было бледным, а короткие, темные волосы растрепались.

Усевшись на сене рядом с Таткой, она зачем-то оглянулась через плечо на деревья, которые подступали вплотную к обочине дороги.

— Доброе утро. — Татка улыбнулась. — Как настроение? Я боюсь, — призналась девушка, снова озираясь. — Я очень боюсь нечисти. И зачем только Левин повел караван той дорогой?

Андрей снисходительно присвистнул:

— Послушай, с нами совершенно ничего не случится. Можешь так и передать своему брату. Понимаешь, этой ночью мы здесь уже были…

— Где? — У Мелги округлились глаза.

— Вот тут, гуляли по дороге. — Парень ткнул пальцем в сторону леса. — Вот этими ногами, все втроем. И знаешь, мы кроме тумана… ничего здесь не видели.

Мелга уставилась на него, явно не веря своим ушам.

Татке пришлось подтвердить слова приятеля:

— Это правда, Мелга. Мы слышали все эти… разговоры о том, что где-то здесь имеется опасное место, что появляются разные призраки, и решили проверить. Мы прошли довольно далеко по дороге, и, как видишь, с нами ничего не случилось. Ну а уж если мы ничего не заметили ночью, то днем и подавно бояться нечего. Смотри, какое солнышко.

Мелга послушно посмотрела на небо, но, видимо, ни яркие лучи светила, ни слова ребят ее не убедили.

— Я не понимаю… — жалобно призналась она. — Все говорят, что там, где погиб наш король Браль, появляется страшная нечисть. И Лосик говорит, и другие мужчины, и даже Левин. Зачем наместнику врать?

— В общем-то он и не врет, — рассудительно заметил Андрей. — Он просто повторяет то, что слышал от кого-то еще. А сам он ничего видеть не мог, потому что мы ничего не видели и вообще… нет здесь ничего.

— Как же вы решились? — девушка внимательно рассматривала лица троих ребят, будто надеялась обнаружим, подтверждение невиданной отваги. — Вы ночью пошли туда…

— Не «туда», а вот сюда, — поправил ее Андрей, указывая на покатый склон справа от дороги. — Это место я помню.

— Я тоже, — согласилась Татка, пристально вглядываясь в деревья, росшие на самой вершине склона. — Здесь был туман. Не очень приятно, конечно, но не смертельно.

— Так, — пробурчал Костя на родном языке, так, чтобы Мелга не смогла понять. — Недалеко же вы ушли… Может, там дальше обнаружится какая-нибудь засада…

— Надо было не дремать в деревне под охраной, а самому бродить ночью по лесу, — быстро ответа Андрей. — Тогда бы ты мог проверить дорогу аж до самой Лерии и не выступать.

— Надо — не надо, — проворчал Костя. — Моему братцу приспичило прогуляться. Или ты забыл?

Татка махнула на ребят рукой, давая понять, что их препирательства ей уже надоели. Затем она обратилась к Мелге:

— Ты можешь сказать Лосику, что мы все проверили. Ничего страшного не случится.

— Да? — с сомнением произнесла девушка. — Ну ладно. Пожалуй, я скажу ему, что вы здесь были, и с вами ничего не случилось. А то… он… совершенно не хочет встречаться с нечистью.

И она перебралась по сену вперед, к козлам, чтобы поделиться с братом радостным известием.

Тем временем Костя подозрительно осмотрел Татку и Андрея:

— Теперь можете рассказывать.

— Что?

— А что, разве вы совсем ничего не нашли?

— Ничего. — Андрей развел руками. — Как мы могли найти нечисть без тебя? Что ты так на меня смотришь? Не веришь мне, спроси у брата. У нас получилась веселенькая ночная прогулка. Там в кустах лягушка квакнула, так Татка мне чуть руку не оторвала.

В доказательство своих слов он поддернул широкий рукав домотканой рубахи и продемонстрировал Косте синяки на левой руке, чуть выше запястья.

Татка с неподдельным интересом посмотрела на синяки.

— Ты хочешь сказать, что это я так тебя схватила?

— Ну не Виля же. — Андрей опустил рукав, — Ты что, совсем все забыла? В кустах что-то прошуршало, я говорю: «Да это что такое?» — тут ты как дернешь меня, думал — руку вырвешь.

— Врешь. — Девушка скорчила ему недовольную рожицу.

— Ага! — Андрей прищурился. — Как страшно стало да туман пополз, так за меня хватаешься, а когда я об этом рассказываю, так получается, что вру. В следующий раз хватайся за Вилю.

— А здесь вы были? — полюбопытствовал Костя.

Татка с Андреем развернулись и увидели глубокий овраг, начинающийся прямо около дороги и уходивший куда-то и лесную глушь. По его дну весело журчал ручеек.

— Не-а, здесь не были. Не дошли, — ответила девушка.

— Я так и думал, — со вздохом сказал Костя. — Вы потоптались на краю леса, а дальше не полезли. Тоже мне, разведчики. Ну а если сейчас что-нибудь вылезет из кустов, что делать будем?

— Ничего не вылезет. — Андрей мотнул головой. — Хотя… я думаю, можно и проверить. Все равно караван тащится со скоростью улитки. Я пошел!

И, не долго думая, он сиганул с телеги на дорогу.

— Куда? — крикнула Татка.

— В лес погуляти, — ответил парень и быстро исчез и придорожных кустах.

— Хорошая мысль, — как-то неуверенно пробормотал Костя, почесывая в затылке и прикидывая,не вредно ли будет ему тоже прогуляться по лесу.

Татка тронула его за локоть:

— Ты что, тоже собрался гуляти? А я что делать буду, если вы потеряетесь или отстанете?

— Заорешь. Громко-громко, как ты хорошо умеешь, — ответил Костя. — Туз Левин и все остальные сразу решат, что нечисть напала, и остановятся.

— Остановятся они, жди, — скептически возразила девушка. — Они так помчатся, что вы вовек не догоните.

— Да ладно, — поморщился Костя, поднимаясь. — Не делай из мухи слона прежде, чем она в него превратится.

Выдав столь ценный совет, он, по примеру Андрея, спрыгнул на дорогу и помахал Татке рукой.

Девушка видела, что Костя некоторое время неторопливо шел по дороге, осматриваясь. Потом, видимо, разглядев в кустах нечто достойное внимания, отправился туда.

Едва парень скрылся из виду, как к Татке вернулась Мелга. Она, вероятно, чувствовала себя увереннее в компании своей новой таинственной подруги и ее мужественных друзей.

Увидев, что на сене сидит одна Татка, девушка ойкнула и побледнела.

— Не волнуйся, — поспешила успокоить ее Татка. — Они просто пошли в лес — погулять и удостовериться в том, что все спокойно.

А если там… — не договорив, Мелга вздрогнула — где-то совсем рядом хрустнула ветка.

Затем раздался странный, приглушенный хрип, перешедший в завывания.

Татка, зная, что оба ее приятеля гуляют где-то поблизости и, что самое главное, вполне способны на такие шутки, только поморщилась. Зато на ее собеседницу звуки, разносившиеся из леса, произвели сильное впечатление.

Мелга замерла и сильно побледнела.

Татка досадливо вздохнула и успокаивающе погладила и девушку по плечу:

— Не волнуйся… Это… это мой колдун разминается.

У Мелги тряслись губы, так что Татка погрозила лесу кулаком и не слишком громко прикрикнула на родном и языке:

— Имейте совесть! Вы человека заикой сделаете!

Почти сразу же из кустов с самой невинной физиономией появился Андрей. Он нес в сложенных горстью ладонях а что-то красное.

Мелга, увидев знакомое и очень симпатичное ей лицо, глубоко вздохнула и немного успокоилась.

Парень, догнав телегу, скомандовал Татке:

— Подставляй руки, — и высыпал ей в ладони ароматную, чуть перезревшую малину.

Запрыгнув на телегу, он уселся рядом с Таткой лицом к убегавшей назад дороге и свесил ноги.

— Угощайся, Мелга, — предложила Татка и, незаметно подтолкнув приятеля локтем, шепнула: — Нельзя же так! Они ведь верят во все эти сказки о нечисти.

— Да ладно… Скажи спасибо, что это был только я, а не что-нибудь похуже. Знаешь, у меня есть смутное поношение, что в этом лесу… что-то есть.

Услышав это, Мелга ойкнула и уронила ягоду в дорожную пыль.

Андрей усмехнулся и указал на догоняющего телегу Костю:

— Мелга, я имел в виду только… вот эту нечисть. — И обратился к залезшему на сено приятелю: — Ну как про гулка? Леших, русалок случайно не встретил?

Костя пожал плечами:

— Лес как лес. Трава, деревья… Надо меньше на ночь страшные сказки слушать, тогда ничего мерещиться нс будет. Между прочим, лес-то уже и кончился.

Оглядевшись, все четверо увидели, что деревья по краям дороги заметно редеют.

Миновав чащу, дорога выползла на широкий, заросший высокой травой луг. Ярко светило солнце, над цветами порхали бабочки. Всем стало ясно, что где-где, а здесь точно никакой нечисти быть не может.

Мелга облегченно вздохнула:

— И правда, ничего не случилось. Чего только Левин так боялся?.. Теперь, наверное, мы к вечеру доберемся до Лерии.

— К вечеру? — ошеломленно переспросила Татка. — Так быстро?

— Конечно, — отозвался Андрей, внимательно глядя на отдаляющийся лес. — Это же кратчайшая дорога в столицу.

ГЛАВА ВОСЬМАЯ

Столица была небольшим городком с невысокими каменными домами, покрытыми черепичными крышами Кривые грязные улицы были заполнены народом так, что караван телег с трудом прокладывал себе дорогу к дворцу.

И вот после очередного поворота дворец стал виден полностью. Это было самое высокое здание в городе, сложенное из огромных темно-серых камней. Оно казалось мощным и неприступным — с тремя башенками, увенчанными шпилями, с узкими, высокими окнами и полным отсутствием каких-либо архитектурных украшений. Вокруг центрального строения теснились другие — поменьше. Видимо, это были помещения для обслуги. Эти пристройки выли не столь монументальны и напоминали цыплят, прижимающихся к наседке.

Караван телег медленно продвигался к главным воротам.

Лосик, обернувшись назад, к сену, негромко скомандовал:

— Мы около дворца. Вылезайте!

Андрей выпрыгнул тут же, быстро юркнул под еле движущуюся телегу и вылез с другой стороны как ни в чем не бывало, выгребая из волос сено. Никто из прохожих не обратил на него внимания. Парень огляделся по сторонам и зашагал рядом с телегой, тихо говоря друзьям:

— Похоже, Вилю собираются сдавать в первую очередь. Вылезайте, а то будет поздно!

Костя не стал хитрить и просто вывалился из телеги, благо она была последней в караване. Татка спрыгнула следом за ним.

Мелга, обернувшись, украдкой помахала им рукой. Поскольку у Лосика такой возможности не было — он должен был править лошадьми, — то парень просто кивнул.

Смешавшись с толпой, ребята продолжали двигаться вперед к открытым дворцовым воротам. В них как раз проезжала головная телега, на которой везли их друга. Наместник Левин, худощавый, суетливый мужчина, соскочив на землю, принялся что-то говорить толстому человеку в дорогой одежде, который, судя по всему, занимал высокий пост. Повинуясь его жесту, подошли двое стражников и, слегка притормозив телегу, высадили из нее Вилю.

Толстый чиновник неторопливо двинулся во внутренний двор, Левин побежал следом, а за ними под стражей увели и парня.

Костя бросился было за ними, но Андрей вовремя ухватил его за руку:

— Ослеп? Там же стража на воротах. Смотри, здесь есть проход.

Он показал на узкий проем между стенами бесчисленных построек вокруг дворца.

Костя топнул ногой:

— А ты уверен, что мы попадем куда надо?

— Куда не надо, ты попадешь всегда, — возразил Андрей и пошел первым.

Татке с Костей не оставалось ничего другого, как по следовать за ним. Узкий проход сделал несколько поворотом и уперся в небольшую каменную стену. К счастью, она оказалась ветхой и невысокой.

Ребята перебрались через препятствие и оказались перед небольшой аркой, перекрытой железной решеткой. Водном месте прутья были немного погнуты. Ворча, Андрей сумел увеличить расстояние настолько, что можно было протиснуться.

Они по очереди пролезли в дыру и прижались к стене арки. Совсем близко слышались чьи-то голоса.

Не утерпев, Татка осторожно выглянула из-за угла. Ей был виден кусок внутреннего дворика. Там под охраной двух стражников стоял Виля, а Левин, тыча пальцем ему и грудь, подобострастно объяснял что-то двоим мужчинам.

Один из мужчин оказался тем толстым чиновником, которого ребята уже видели в большом дворе. Он откровенно морщился и изредка поглядывал на своего соседа. Тот был высок и худощав, лет сорока. На смуглом лице, лишенном растительности, выделялись яркие светло-желтые глаза. Он был одет в свободную светлую одежду, единственным украшением которой был широкий кожаный пояс, на котором висела плетка.

Увидев ее, Татка поежилась. У плетки был весьма зловещий вид: толстая рукоятка и крошечные шарики на концах ремешков.

Левин продолжал свой рассказ, пока человек с плеткой не подал знак. Подбежал маленький мальчик с мешочком в руках. Втягивая голову в плечи, мальчик протянул ему мешочек, но рука дрогнула, и по земле покатились блестящие монеты. Растерянно посмотрев на них, мальчик съежился еще больше и, поспешно упав на колени, принялся собирать деньги. Желтоглазый скривился, и рука его по тянулась к страшной плетке.

Татка задохнулась от ужаса и перестала понимать, что делает. Ноги сами оттолкнулись от земли и одним прыжком вынесли ее вперед, Татка повисла на руке, уже поднявшей плетку.

Стражники разинули рты от изумления, и Виля воспользовался удачным моментом. Выхватив нож из-за пояса у одного из стражников, парень ударил его по ногам и свалил на землю. Следом за Таткой выскочили и Андреи с Костей с угрожающим видом.

Татка по-прежнему висела на руке с плетью, чувствуя, что та понемногу опускается. Мальчишка, шмыгая носом, ползал у всех под ногами, собирая монеты.

И тут из-за больших ворот, где остались толпы горожан, донесся громкий крик:

— Злата! Злата! Первое предсказание!

Татка узнала голос Мелги, а крик сразу же подхватили сотни голосов:

— Первое предсказание!

Ничего не понимая, Татка отпустила руку, желтоглазого Тот смерил ее пристальным взглядом и спросил:

— Злата? Это ты?

— Я. А ты, наверное, Канцлер?

Он кивнул, непонятно чему улыбаясь, и засунул плеть за пояс.

— Значит, Злата? — повторил Канцлер, делая мальчишке знак убираться.

— Канцлер… — начал было толстый вельможа, но тог отмахнулся со словами:

— Народ кричит о первом предсказании. Или ты не слышишь?

— Слышу, — без энтузиазма ответил вельможа, поглаживая черную короткую бородку.

— Сегодня у нас удачный день. — Канцлер окинул взглядом ребят. — Это твои друзья?

— Да. А Левин счел одного из них разбойником, — ответила девушка.

В это время наместник, ни на что другое не обращая внимания, переводил взгляд с одного близнеца на другого и повторял как заведенный:

— Колдун. Он колдун. Он раздвоился.

— Колдун, — поспешно подтвердила Татка, не зная, кого из братьев имеет в виду наместник. — И может превратить тебя в жабу за непочтительное поведение.

Наместник, услышав угрозу, побледнел и сжался. Оба стражника благоразумно отодвинулись подальше от близнецов.

Зато Канцлер неожиданно широко улыбнулся и сказал:

— Будьте моими гостями! Прошу во дворец!

Толстый вельможа изумленно взглянул на него и вдруг, спохватившись, поклонился Татке и представился:

— Мое имя Сморин, я Глава Совета.

Он широким приглашающим жестом указал на парадный вход. Переглянувшись с ребятами, Татка зашагала в глубь дворика.

У нее бешено билось сердце, как после удачно сданного экзамена.

Сморин с прытью, неожиданной для его комплекции, побежал вперед и распахнул перед девушкой тяжелую деревянную дверь.

Татка и ребята, сопровождаемые Канцлером, вступили под своды дворца. Здесь было тихо и пустынно. Звуки шагов гулким эхом метались под сводами огромных комнат. Узкие окна пропускали слишком мало света, и Татке на миг показалось, что она попала в огромную гробницу.

Но это было мимолетное впечатление. Изнутри дворец выглядел именно так, как и подобает обители королей: длинные портьеры, тяжелые вазы, лишенные цветов, бесчисленные зеркала на всех стенах.

Сморин бежал впереди, показывая дорогу. Он открыл высокие двустворчатые двери, и компания очутилась в длинном торжественном зале. Беззвучно появились слуги и поставили гостям огромные мягкие кресла. Ребята расселись, и слуги вместе с Главой Совета немедленно исчезли.

Канцлер расхаживал взад и вперед, что-то обдумывая.

Прошло несколько томительных минут, прежде чем он остановился перед креслом, в котором сидела Татка.

— Значит, ты — Злата? — снова спросил он.

— Да, — вздохнула девушка, от волнения теребя кончик косы.

— Ты принцесса?

— Да.

— Какого царства?

— Оно далеко отсюда.

— Зачем вы посетили нашу страну?

— Я люблю путешествовать.

— А кто эти люди? — Канцлер оглядел мальчишек своими желтыми глазами. — Твоя охрана?

Татка прикинула, что наличие титулов наверняка заставит Канцлера держаться поуважительнее.

— Не совсем охрана, — ответила она — Вот это — мой первый советник, барон Андрей.

Новоиспеченный барон на секунду ошеломленно замер, но тут же, освоившись с ситуацией, изобразил поклон, не вставая с кресла. Братья сидели чуть подальше, и Гатка решила обыграть их схожесть, столь удивительную для жителей этой страны.

— Также со мной путешествует самый могущественный колдун моей страны. Он любит пребывать в двух обличиях сразу, — объявила она.

— Как к нему обращаться? — поинтересовался Канцлер. — И к которому из обличий?

— Обращайся к любому, колдун выслушает тебя.

— Правда, то обличье, — Татка кивнула на Вилю, — очень сурово и может наслать на тебя страшную болезнь. Оно зовется Вилей, а другое — Костей.

Видя сидел с отсутствующим выражением лица, поскольку ничего не понимал. Его брат пока не решался обрисовать ему ситуацию на родном языке.

Канцлер снова осмотрел всю компанию. На лице его мелькнуло подобие усмешки, и Татку прошиб ледяной пот. Было бы странно, если бы Канцлер поверил им.

Ситуация была забавной: сидят четверо малолетних оборванцев и утверждают, что они — важные персоны. Однако по каким-то своим соображениям Канцлер не сказал ничего и не приказал заточить наглецов в темницу.

Зловещее молчание затягивалось, но Татка понимала, что нельзя показывать этому проницательному человеку свое смятение. Она попыталась изобразить королевскую осанку и, чтобы не теребить кончик косы — как всегда, при волнении, — переплела пальцы в «замок». Ребята, видя, что «ее высочество» нема как рыба, принялись рассматривать огромные картины, украшавшие стены зала.

— У тебя редкое имя, — нарушил молчание Канцлер.

Татка почувствовала безмерное облегчение.

— Для вашей страны, — ответила она. — Я знаю, что мое имя похоже на имя вашей принцессы. Кстати, я хочу ее видеть.

Канцлер кивнул:

— Разумеется. Вы засвидетельствуете ей свое почтение, для нее это будет приятной неожиданностью. У ее высочества редки гости.

Осторожно скрипнув дверью, в зал вошел чернобородый толстый Сморин.

— Комнаты для наших гостей готовы! — доложил он.

— Отлично. — Канцлер, недобро щурясь, посмотрел на Татку. — Изволите осмотреть? Затем будет торжественный обед. Ее высочество Злота вряд ли сможет на нем присутствовать. Она не выносит… многолюдия. Но вы вполне сможете навестить ее. Попозже.

Татка, чувствуя безмерную усталость, медленно поднялась на ноги. Она была даже рада предложению осмотреть комнаты, гак как чувствовала, что не выдержит больше длительной беседы с Канцлером.

Сморин, согнувшись в почтительном поклоне, дождался, пока «высокие гости» выйдут из зала, и проскользнул вперед, чтобы указывать путь.

Коридоры дворца были мрачны и пусты. Проходя по затемненным лестницам, Татка подумала, что когда-то дворец, вероятно, был величествен и красив. Но теперь бархатные портьеры были покрыты слоем пыли, портреты вельмож потускнели.

Гостям отвели четыре огромные комнаты, расположенные одна за другой. Ребята, едва заглянув в свои, тут же собрались у Татки. Глава Совета удалился, пообещав предупредить о начале торжественного обеда.

Дверь за ним закрылась, и ребята остались одни.

— Ну, слава Богу! — Костя тут же хлопнул брата по плечу. — Ты скучал?

— Скорее отдыхал, — ответил Виля. — Но на каком наречии вы с ними объясняетесь? Давайте рассказывайте, я же ничего не понимаю.

Андрей, успевший растянуться на потертом диване, закинул руки за голову и сказал:

— Похоже, нам следует разговаривать на своем языке. А то у меня создалось ощущение, что здесь из стен растут уши.

Пока Костя торопливо и путанно пересказывал брату все, что тот не мог знать, Татка, пройдясь по комнате, остановилась около окна. За пыльным стеклом виднелась часть внутреннего дворика и многочисленные постройки вокруг дворца.

Проведя пальцем по растрескавшейся раме, она печально сказала:

— Канцлер нам не верит. И думаю, что не поверит никогда.

— Было бы странно, если бы он подставил уши пол нашу лапшу, — согласился с ней Андрей. — Он все-таки не дурак. Ухитрился прибрать к рукам всю страну… Впрочем, ладно. Тат, ты мне вот что скажи: что такое провизжала Мелга, после чего он спешно пригласил нас в гости?

— Я не прислушивалась. Мне не до того было, — ответила девушка.

— Да уж! — улыбнулся Виля, усаживаясь на стул с вычурно выгнутыми ножками. — Вы появились так неожиданно, что я решил — мне чудится.

— Татке и нам просто повезло, — пробурчал Костя. — Они ошалели от нашей наглости. А могло быть значительно хуже. Сидели бы сейчас в подвале…

— Завел свою шарманку. — Андрей сделал вид, что затыкает уши. — Хватит, Костя! Повезло так повезло. Мы же не сидим в подвале, верно? И не отвлекай меня. Я хочу вспомнить, что кричал народ. Похоже, это оказалось очень важным для Канцлера… Первое… Что там было «первое»?

— Предупреждение, — пожимая плечами, выдал свою версию Костя.

— Нет. — Андрей сморщился. — Другое слово. Помолчи, сейчас я вспомню… Первое, первое… О! Предсказание! Ты, Татка, хватанула его за руку, и тут Мелга и заорала.

— Ну и что? — уныло спросила Татка. — Что нам это даст?

— Только то, что — по логике — если есть первое предсказание, то должно быть и второе… Только у кого бы о нем спросить?

— Сейчас спросишь. Если разрешат, — сказал Костя, кивая на дверь.

Из-за нее доносились приближающиеся шаги.

Это был Сморин с приглашениями на торжественный обед.

Он смерил Татку изумленным взглядом:

— Ваше высочество не будет переодеваться?

— В лесу нас ограбили разбойники, — быстро сказала девушка первое, что пришло в голову. — У нас ничего не осталось.

— Если ваше высочество попало в такое неприятное положение, мы можем предложить вам на выбор любое платье из гардероба королевы Анны. Или, если позволите, принцесса Злота…

— Потом, — отмахнулась Татка. — Меня устраивает и это.

Выражение лица Сморина ясно говорило о том, что он думает о мешковатом деревенском платье Татки, но от дальнейших реплик Глава Совета воздержался.

Стол для обеда был накрыт в другом зале. Вероятно, много лет назад это было самое великолепное помещение во дворце. Стены, канделябры и деревянные статуи в углах еще сохранили на себе остатки былой позолоты, а пол, как ни странно, все еще был блестящим и гладким.

Канцлер ожидал их у длинного стола, уставленного блюдами. Он сам отодвинул кресло для Татки, пока Сморин рассаживал ребят по отведенным им местам. Гостей разместили с очевидным умыслом. Расстояние между ребятами было таково, что они никак не могли переговариваться между собой или подавать тайные знаки. Татка и Канцлер оказались у одного торца стола, Андрей со Смориным — у другого, а братьям-«колдунам» было выделено в единоличное пользование аж по целой стороне длинного стола.

Виля при полном незнании языка первым освоился с ситуацией. Он мрачно, как и подобает колдуну, осмотрел зал, задержав взгляд на Канцлере и Сморине, затем погрузился в глубокую задумчивость, играя ножом, отнятым у охранника. Канцлер и бровью не повел, зато на Сморина этот спектакль подействовал угнетающе.

Он заерзал на своем месте и тихо обратился к Андрею:

— Ваша светлость, скажите, колдун чем-то недоволен?

Андрей, покосившись на друга, высокомерно ответил:

— Он всегда такой, пока не поест плова из человечьих языков. Ваши повара, надеюсь, умеют его готовить?

Глава Совета побледнел:

— Ваша светлость, но у нас не принято есть людей… Колдун рассердится?

— Может, и не рассердится. Если будет равноценная замена плову.

Сморин поспешно хлопнул в ладоши, и в распахнувшиеся двери вереницей чинно вошли слуги, нагруженные подносами с разнообразными блюдами. Пища издавала столь соблазнительный запах, что у проголодавшихся ребят разом потекли слюнки.

После того как на тарелках были разложены аппетитные куски мяса, Канцлер собственноручно налил для Татки в высокий кубок вина.

Поднявшись с кресла, он провозгласил:

— Я поднимаю первый бокал за здоровье нашей прелестной гостьи, принцессы Златы!

Татка не имела понятия, что надо отвечать в таких случаях и надо ли отвечать вообще. Поэтому, ограничившись кивком, она поднесла свой кубок к губам. Виля предупреждающе покосился в ее сторону. В вино могла быть подмешана любая гадость. Вняв молчаливому предостережению, девушка лишь пригубила жидкость. Вино оказалось невероятно кислым, но никакой отравы вроде бы не содержало.

Ребята принялись вовсю за еду, а Татка так и не успела поднести ко рту первый кусок. Канцлер атаковал ее новой серией вопросов.

Наклонившись через ручку кресла, он проговорил:

— В вашей стране все женщины не стригут волос?

— Необязательно. Как кому нравится, — ответила девушка.

— И волосы не мешают им при работе?

— Нет.

— Должно быть, ваша страна очень далеко? — многозначительно спросил Канцлер.

— Да, за морем.

— Вы его переплыли?

— Разумеется.

— А потом? На чем вы проделали столь длинный путь через всю нашу страну до Светлейшей Лерии?

— На лошадях. Их у нас отняли разбойники, — ответила Татка, тоскливо наблюдая, как орудует вилками ее «свита».

— Их предводителя звали Один?

— Я не спрашивала имен.

— Разумно, разумно… — Канцлер побарабанил пальцами по столу. — Вашему высочеству понравилась наша страна?

— Да, только… У вас берут слишком большие налоги.

— Что-о? — Канцлер вздернул вверх брови. — Большие налоги? Откуда ваше высочество это знает? Кто-то из наших подданных вам жаловался?

— Мой колдун все видит и знает.

Покачав головой, Канцлер окинул ее насмешливым взглядом. Татке стало не по себе, и она уткнулась глазами в расшитую скатерть на столе.

— А пристало ли вашему высочеству интересоваться налогами? Неужели вас не интересуют женихи или наряды? Или ваше путешествие имеет другие цели?

Татку совершенно перестал устраивать этот разговор, больше напоминающий допрос. Она боялась, что ляпнет какую-нибудь глупость или сделает непростительную ошибку. Поэтому, собравшись с духом, она заставила себя посмотреть в лицо Канцлеру и сказала:

— Достаточно. Ты проявляешь слишком много любопытства. Но у меня тоже имеются кое-какие вопросы.

На минуту оторопев, Канцлер поспешил сказать, склонив голову:

— Да, ваше высочество, я с радостью отвечу на любые.

— Что случилось с королем Бралем?

— Увы! — Канцлер вздохнул. — К нашему огромному сожалению, его величество был неосторожен, и его придавило деревом.

— Король был здоров?

— Да… — В голосе Канцлера проскользнуло легкое недоумение.

— Он любил охотиться?

— Да.

— В своем лесу? И все знали об этом?

— Разумеется. Но что имеет в виду ваше высочество?

— Пока ничего. А что случилось с королевой Анной?

— Она умерла от горя через несколько дней после трагической кончины нашего монарха. Но, ваше высочество, если вы прибыли из-за моря, откуда вы можете все по знать?

— Мне рассказал колдун.

Татка даже улыбнулась — до того забавным показалось ей сваливать все на «колдуна», который не понимал ни слова. К тому же ей понравилось, как застыло лицо Канцлера после ее слов.

— Колдун все видит? — спросил он.

Татка немного помедлила, затем многозначительно кивнула.

— А колдун знает о том, что первое предсказание все равно не сбылось, хотя о том кричит весь народ?

Девушка замерла. «Не сбылось?» Она почувствовала, что вступает на зыбкую почву.

— Колдун ничего не сказал мне. Возможно, он знает что-то, чего не знаешь ты, — еле двигая губами, ответила она.

ГЛАВА ДЕВЯТАЯ

Как выяснилось, замок был построен в виде треугольника с башенками на углах и с крошечным садиком в центре. Спущенные дорожки этого садика ребята видели сквозь высокие окна галереи, пока шли на аудиенцию к принцессе Злоте.

Как всегда, провожатым был Сморин. Он важно шествовал впереди. За ним шла Татка со своим «первым советником», который на родном языке докладывал ей о результатах общения с Главой Совета во время торжественного обеда.

— Его трясет от одного вида близнецов. Похоже, благодаря им хоть кто-то поверил в нашу сказку. Неужели у них не рождаются похожие люди?

— Если его трясет, значит, не рождаются. А знаешь, что мне заявил Канцлер? Что первое предсказание так и не сбылось!

— Как?

Но Татка не успела ничего рассказать, так как Сморил остановился перед дверями, ведущими в апартаменты принцессы. Он постучал, и из-за дверей вышла костлявая пожилая дама в роскошном платье.

— Мы счастливы приветствовать ваше высочество! — произнесла она высоким, надтреснутым голосом, кланяясь Татке. — Ее высочество Злота ждет вас. Если мне будет позволено, я провожу вас к ней. Мое имя — Агнесса, я первая фрейлина ее высочества.

Она распахнула двери и отступила в сторону, пропуская гостей.

Здесь было светло и даже немного празднично. Такое впечатление создавалось благодаря разноцветным тканям, которыми были затянуты стены.

На этом пестром фоне было достаточно сложно рассмотреть саму принцессу, платье которой было столь же цветастым, как и обои.

Ее высочеству Злоте было на вид столько же лет, сколько Татке. Она сидела на низеньком пуфике, перебирая пальцами бесчисленные складочки и воланчики на своем платье. Кудрявые золотистые волосы, схваченные тонким обручем, вились легким облачком вокруг головы, у нее было круглое, нежное личико и огромные голубые глаза. Облик вполне подходил наследнице престола.

Как и у всех в этой стране, у принцессы вызвала неподдельный интерес коса Татки. Уставившись на это чудо природы, Злота даже не расслышала, как гостья обратилась к ней:

— Ваше высочество… Ваше высочество! Добрый лень, я счастлива видеть вас в добром здравии. Мое имя Злата. Я приехала из далекой страны, которая находится за морем.

— А? — Злота наконец посмотрела в лицо гостьи. — Да, я уже слышала о тебе… Ты путешествуешь так далеко от своего дома!

За спиной принцессы, словно тень, маячила костлявая фигура фрейлины Агнессы. Старая дама слишком пристально рассматривала ребят и слишком внимательно прислушивалась к беседе. Было похоже, что она поступает так вовсе не по собственной инициативе.

— Да, далеко, — ответила Татка. — Но со мной мои верные друзья. Я хочу представить их вам, ваше высочество. Вот это — мой первый советник, барон Андрей.

Тот, окончательно освоившись со своим титулом, улыбнулся и, поклонившись, поцеловал руку Злоты, найденную среди кружев платья.

Принцесса отчаянно покраснела:

— В нашей стране руку целуют лишь королю с королевой. А я всего лишь принцесса.

— Ваше высочество, вы будете королевой. Я в этом уверен, — галантно ответил Андрей.

Злоте это заявление очень понравилось, и, демонстрируя свое расположение, она указала Андрею на маленькую табуреточку, стоявшую рядом. Тот уселся и хитро подмигнул Татке.

Она перешла к представлению близнецов:

— Это — два обличья моего придворного колдуна. Вы, ваше высочество, можете его совершенно не опасаться. Мой колдун не причинит вам вреда.

Злота с любопытством осмотрела братьев и королевским жестом указала на пуфики, подобные тому, на котором сидела сама:

— Располагайтесь. У меня давно не было гостей, и я очень рада вас видеть. Прошу тебя, Злата, не называй меня «ваше высочество». Ты ведь тоже принцесса? Будем разговаривать на равных. Мне так будет значительно приятнее.

— Мне тоже, — согласилась Татка, устраиваясь на низеньком пуфике.

Худощавым и длинноногим братьям на пуфиках было более чем неудобно. Они долго вертелись, не зная, куда пристроить торчащие колени.

Злота не слишком обращала внимание на их возню. Она все время косилась на симпатичного «барона».

— Расскажите мне что-нибудь интересное, — попросила она.

Татка, порядком уставшая от ответов на разные вопросы, была совершенно не готова рассказывать «интересное», поэтому умоляюще посмотрела на Андрея, у которого еще не было возможности блеснуть своим красноречием.

— О, ваше высочество! — начал парень. — Я готов рассказать вам сотни интересных историй, если, конечно, вы соизволите терпеть мое общество!

Злота с готовностью повернулась в его сторону. Фрейлина Агнесса за ее спиной с трудом скрыла раздраженную гримасу.

Татка, расслабившись, приготовилась отдыхать. Ей было хорошо известно, что Андрей вовсе не преувеличивает насчет «сотни». А парень, получив высокопоставленную и благодарную слушательницу, начал:

— Знаете, ваше высочество, в нашей очень далекой стране водится множество диких…

— Обезьян, — еле слышно шепнул Костя.

— …зверей. Среди них встречаются чрезвычайно опасные тори. Например, Белоголовый Живоглот. Ваше высочество, ом называется так потому, что может живьем проглотить целого быка. Он роет себе огромную нору в скалах и по ночам воет так, что окрестные деревья сгибаются до земли…

Принцесса пораженно ахнула и подалась поближе к рассказчику. Тот вдохновенно продолжал:

— И представьте себе, ваше высочество, наш колдун, — последовал широкий жест в сторону братьев, — однажды предсказал мне, что я пойду на охоту и мне встретится Живоголовый Белоед… И его предсказание сбылось. Мне встретился этот страшный зверь, и я уложил его… с третьего захода. Его шкура украшает мой рабочий кабинет… ну, там, у нас. А еще колдун предсказал мне, что я встречу в далекой стране очаровательную девушку и что у нее будут голубые глаза… Ну совсем как у вас, ваше высочество.

Злота, не отрывая от него взгляда, зарделась от удовольствия. Она могла бы слушать до бесконечности, но неожиданно в комнате раздался сухой кашель Агнессы. Злота мигом поскучнела и стала смотреть в пол.

Ей явно хотелось что-нибудь рассказать.

— Да, — вздохнув, произнесла принцесса. — У нас тоже есть колдун. Он живет в подземелье замка, его зовут Ибис.

Но он мало предсказывает. Его предсказания не совсем понятны, и их всего три…

Агнесса снова закашлялась.

Злота, сообразив, что выбрала неподходящую тему, замолчала и сжалась на своем пуфике. Татке стало ее жаль. Эта девушка, оставшаяся сиротой, видимо, в результате придворных интриг, была заперта в замке, лишена общества и мало-мальских развлечений. Вдобавок ко всему она могла говорить и слушать только то, что одобряла фрейлина-надсмотрщица.

Молчание становилось тягостным. Внезапно Андрей, подскочив на своей табуреточке, хлопнул в ладоши. От резкого звука все в комнате вздрогнули.

— Ваше высочество! Наш колдун, наверное, сможет сделать для вас… маленькое чудо.

— Правда? — Злота прижала руки к груди и поочередно посмотрела на братьев.

Андрей подмигнул Косте и коротко сказал на родном языке:

— Покажи фокус. Или тебе жалко?

— Чтоб тебя! — ответил Костя, но все же полез в карман и достал многострадальную колоду карт. — Смотрите, ваше высочество! Видите эти магические картинки?

Злота кивнула. От любопытства ее глаза заблестели, а из-за плеча высунулась голова Агнессы.

— Посмотрите на картинки, выберете одну и хорошенько запомните рисунок, — говорил Костя, держа карты веерами в обеих руках.

— Выбрала, — сказала принцесса.

— Покажите ее мне, ваше высочество, — попросил Костя.

Злота коснулась пальчиком выбранной карты. Костя ловко сложил карты в колоду и перемешал.

— Теперь, — объявил он, продолжая тасовать колоду, — я, не глядя, достану вам выбранную карту. Смотрите, ваше высочество… Раз, два, три… Эта?

Увидев на картинке понравившуюся ей даму червей, Злота умиленно охнула. Костя с трудом сдерживал улыбку. Ему до сих пор еще не доводилось сталкиваться со столь доверчивыми зрителями. Поэтому он продолжил представление.

— Смотрите, ваше высочество, у меня в руке одна карта. Смотрите внимательно… Раз, два, три… Где она?

— Исчезла… — Принцесса удивленно рассматривала его пустые руки.

— Она вот здесь. — И, сделав два шага к фрейлине Агнессе, он «вытащил» карту из кружевною воротника той.

Придворная дама взвизгнула, зачем-то прижала кружева ладонями и, видимо, забыв о необходимости следить за принцессой, бросилась вон из комнаты.

— Теперь пора и нам! — позвала Татка на родном языке. — Надо успеть навестить местного колдуна, пока они не поняли, куда мы направляемся.

Церемония прощания заняла всего пару минут. Дольше всех около Злоты задержался Андрей, рассыпаясь в обещаниях вскорости вернуться.

Покинув апартаменты принцессы, ребята быстро про бежали коридор и остановились около высокого, узкого окна.

— Думаю, что вход в подземелье колдуна где-то в этом садике, — задумчиво проговорила Татка, распахивая окно и выглядывая наружу.

Окно было расположено примерно на уровне второго этажа.

Татка поежилась:

— Высоковато!

— Но мы потеряем кучу времени, если будем искать лестницу, — напомнил ей Виля, которому брат успел кое-что пояснить. — Придется прыгать, если мы все-таки хотим что-то узнать.

Он быстро влез на подоконник и легко соскользнул вниз. Увидев, что с ним ничего не случилось, остальные последовали его примеру. По колено в густой траве, заполнившей внутренний садик, ребята осматривались в поисках входа в подземелье.

Вскоре он был обнаружен — низкая дверь в стене, полускрытая ветвями разросшихся деревьев. На вид она казалась тяжелой, но едва Татка коснулась рукой большого кольца, как дверь приоткрылась сама собой.

— По-моему сюда часто ходят, — предположил Костя, вступая следом за Таткой на каменные ступени, уводящие куда-то в глубь подземелья.

Ух ты! — ехидно отозвался Андрей. — Мне начинают нравиться дедуктивные способности нашего колдуна. Между прочим, тебе стоит приготовиться к тому, что здешний колдун вас раскусит в два счета. Или у тебя найдется фокус посложнее?

— Найдется, — через плечо ответил Костя. — Дать тебе по шее.

Ощутимо тянуло сыростью. Ход уводил все глубже, и тьма становилась все непрогляднее. Идти приходилось на ощупь. Татка, споткнувшись, едва не упала.

— Стоп, — скомандовал Виля и, достав из кармана злополучный коробок спичек, зажег маленькое пламя. — Может, здесь есть чем осветить дорогу?

Спичка горела недолго, но ребята успели заметить на стене что-то похожее на факел. Правда, на то, чтобы его поджечь, пришлось израсходовать целый коробок.

Когда Андрей поднял вверх горящий факел, стало видно, что в нескольких шагах впереди пол переходил в ступени и уводил еще ниже, в кромешную тьму. У стены что-то шевельнулось и пискнуло, потревоженное неожиданным гнетом.

Андрей подпрыгнул вместе с факелом:

— Крысы? Сколько их там? Если одна — еще ничего, но больше одной я не перенесу!

Он внимательно осмотрел пол у себя под ногами. К счастью, никакой живности там не оказалось. Вздыхая и бурча, он начал спускаться по лестнице, освещая дорогу факелом.

Через несколько метров широкие ступени привели ребят ко второй двери. Не успела Татка протянуть к ней руку, как дверь сама распахнулась.

На ребят пахнуло теплом. В освещенном дверном проеме появилась невысокая фигура в черном балахоне. Прозвучал слегка картавый насмешливый голос:

— Та, кто называет себя принцессой Златой, оказала мне большую честь, явившись сюда.

Татка, испуганная насмешливым тоном, дернулась было назад. Но колдун решительно схватил девушку за руку и втащил в свою обитель. Ребята вошли следом.

Небольшая комната была освещена огнем пылающего камина. Посередине стоял стол, заваленный какими-то древними рукописями. На стенах висели железные доспехи и разное оружие.

Подтащив Татку поближе к камину, колдун бесцеремонно осмотрел ее с головы до ног.

В свою очередь Татка рассмотрела колдуна. Ей было хотя и страшновато, но очень интересно: подобных ему девушке встречать еще не доводилось.

Может, колдун был и стар, но по внешнему виду ему невозможно было дать больше сорока. Темный балахон скрывал фигуру, оставляя только голову и кисти рук странно маленькие, с единственным перстнем на безымянном пальце левой руки. Лицо его было вполне обыкновенным: обрамленное черными волосами, с крупным носом и ртом с опущенными вниз уголками. Небольшие глаза прятались под густыми бровями, сходящимися на переносице. Хотя в подземелье было не очень-то светло, но Татка почему-то была уверена, что глаза колдуна имеют пронзительно синий цвет и что с ними лучше не встречаться.

Тем временем колдун отпустил ее руку и дотронулся до Таткиной косы, переброшенной вперед. Он провел пальцем по блестящим русым виткам и ловко накрутил конец косы на палец. Татка, уже привыкшая к любопытству, которое в этой стране вызывали ее волосы, даже не обратила на это внимания. Неожиданно колдун дернул ее за косу. Татка ойкнула и отпрянула.

Андрей, стоявший рядом, не долго думая махнул перед самым лицом колдуна факелом, который все еще держал в руке:

— Эй, потише! На ней не парик!

Ибис кривовато улыбнулся и, отпустив косу, отошел сторону.

— Сколько лет живу, — негромко проговорил он, — ними да даже не слышал о таких длинных волосах… Тебе ведь не было больно, правда? Я просто хотел удостовериться в том, что мои глаза меня не подводят.

Оставив Татку, колдун принялся изучать ребят. Андрей, сделав вид, что ничего не замечает, повернулся к Ибису спиной и зашвырнул ненужный больше факел в камин. Братья, одинаково скрестив руки на груди, смотрели на Ибиса в две пары одинаковых серых глаз.

Ибис подошел к ним поближе.

— М-да, — заговорил он, — они действительно отображаки одного и того же человека. Но с некоторыми различиями… Сегодня у меня забавные гости. Ну что же, я готов с вами разговаривать. Что вы хотите от меня узнать?

Татка, собираясь задать первый вопрос, подняла голому и неожиданно встретилась взглядом с глазами колдуна, блеснувшими в полутьме яркими синими звездами. Девушки вздрогнула, но все же заставила себя раскрыть рот:

— Скажи, Ибис, ты жил здесь при короле Брале?

— Жил. И при его отце жил, и при отце его отца.

— Значит, ты знаешь все, что происходило здесь?

— Хлоп, — смеясь, повторил за ней Ибис, — хлоп — и не стало короля Браля. А Канцлер возомнил, что ему невероятно повезло. Ему-то, может, и повезло, а всем остальным — не очень.

— Понятно, — печально отозвалась Татка.

Андрей шепнул ей на родном языке:

— Значит, ты своей ногой нарушила Лабиринт и, считай, ухлопала законного правителя и помогла Канцлеру. Ну и способности у тебя!

Ибис, прищурясь, посмотрел в его сторону, но ничего не сказал. И Татка продолжила разговор:

— Знаешь, Ибис, наверное, нам понадобится твоя помощь. Мы — чужие в вашей стране, и… И нам надо выбираться отсюда. Мне кажется, что это как-то связано с твоими предсказаниями… Я…

Взмахом руки колдун прервал ее:

— Предсказания не мои. Я не настолько далеко вижу, чтобы говорить о будущем. Но у меня есть Книга Предсказаний, оставленная мне моей бабкой. Предсказания появляются в ней без моей помощи и, когда сбываются, исчезают.

— И ты, конечно, не дашь нам в нее заглянуть? — осторожно спросила девушка.

Ибис молча разворошил кучу бумаг на столе и извлек из нее тоненькую книжечку в металлическом переплете.

— Похоже, гостья, что ты не боишься слова «предсказание». Ну так смотри, если думаешь, что это может вам помочь.

Татка приняла у него из рук книжечку, раскрыла и увидела на первой странице две строчки. Прочесть написанного она не могла, так как не знала местной грамоты, но предположила, что на каждую строчку приходится по предсказанию.

— А ты сам давно сюда заглядывал? — спросила она.

— Давно, — ответил Ибис и опустил глаза в книгу.

Лицо его дернулось. Он выхватил книгу у Татки, повернув к себе, впился в строчки глазами. Ребята, заметив, что происходит что-то необычное, приблизились и тоже заглянули в книгу.

Андрей не удержался от комментария на родном языке:

— Смотрю в книгу — вижу фигу.

Колдун, подняв голову, обвел их всех взглядом.

— Первое предсказание исчезло! — проговорил он.

Услышав это, Татка попыталась отыскать хоть малейшую связь между последними событиями, которые, как казалось, происходили сами по себе.

— А, собственно, что там было написано? — поинтересовался Костя.

— «Злата остановит руку Канцлера», — процитировал Ибис.

— А остальные два?

Колдун нехотя прочитал:

— «Злата наденет золотое платье. Принцесса выйдет замуж за принца Семурга, и их сын станет вторым королем Бралем».

— Ого! — вырвалось у пораженной Татки. — Это уж слишком!

Ибис, захлопнув книгу, отбросил ее на стол и потер ладони:

— Забавные предсказания. До того, как ты объявилась в нашей стране, я да и все остальные были склоним относить их к ее высочеству Злоте. Но слово «принцесса» есть только в третьем. Это означает две вещи. Первая: ты, моя гостья, не королевского рода. И вторая: первые два предсказания относятся именно к тебе.

— Положим, — хмуро ответила девушка, — что я узнала это только сейчас.

— С моей помощью, — расхохотался Ибис. — Ох, маленькая хитрюшка! Неужели твои колдуны не могли помочь тебе?

— Они заняты собственными предсказаниями.

Костя кивнул, подтверждая Таткины слова, а Виля, не понимая ни слова, рассматривал оружие, развешанное па стенах. Ибис проследил за его взглядом и заметил:

— Второй нас не слышит. Он глухой?

— Нет, он увлекся, — пояснил Костя, разворачивая брат лицом к колдуну.

— Он любит оружие?

— Даже слишком.

Колдун задумался и, кивнув в ответ на свои мысли вытянул вперед руку ладонью вверх. Со стены, оттуда, куда посматривал Виля, слетела тончайшая кольчуга, похожая на металлическое кружево, и легла на ладонь Ибиса Колдун протянул ее парню. Виля недоуменно вздернула брови.

Костя прошептал ему на ухо:

— Бери. Кажется, он дарит.

Виля поклонился, принимая подарок. А Ибис снова повернул ладонь вверх. На этот раз со стены оторвался длинный, тонкий меч вножнах, прикрепленных к кожаному поясу. Тут уж Виля не мог скрыть широкой, благодарной улыбки. Он тут же достал меч из ножен, полюбовался черненой рукояткой и, вкладывая оружие обратно, сказал брату:

— Скажи ему, что я благодарен, хотя и не понимаю причину его щедрости.

Костя послушно перевел.

Колдун непонятно ответил:

— Я не вижу далеко, зато вижу близко, — и обратился к Татке: — На первый раз ты ткнула пальцем в небо и угадала. Но ты должна понимать, что второе предсказание будет выполнить сложно, а третье — почти невозможно.

— Невозможно? Почему? Что, этот принц… как его? уже умер?

— Он жив, иначе предсказание не имело бы смысла, Но мне будет интересно наблюдать за вашими дальнейшими шагами.

— А ты будешь нам мешать? — поинтересовалась Татка.

Ибис был изумлен:

— К чему? Я не воюю с детьми. К тому же вы мне нравитесь.

— Это приятно слышать, — вмешался Андрей. — Но ты не мог бы пояснить насчет платья? Его что, придется шить?

— Не думаю, — ответил колдун. — Судя по всему, речь идет о магическом золотом платье, которое хранится в золотом зеркале, принадлежащем королю Бралю.

Андрей присвистнул и посмотрел на Татку:

— Слыхала? Игла — в яйце, яйцо — в утке, утка — и зайце… Не страна, а сплошные головоломки… Ибис, а где это зеркало?

— Ищите, — был короткий ответ.

— Ой, — горестно воскликнула Татка, — нам что, придется по всей стране зеркала искать?

— В одном дворце их сотни четыре, — подсказал Костя.

Ибис окинул его насмешливым взглядом, а Татке сказал:

— Мне кажется, у твоего колдуна — или колдунов есть кое-какие способности.

— Зато я в этом сомневаюсь, — ответила девушка. Ладно, Ибис, мы пошли. Было приятно с тобой познакомиться. Похоже, ты единственный человек в этой стране, с которым можно нормально разговаривать.

— Да? Ну, в таком случае заходите еще, — пригласил колдун.

— Спасибо за приглашение и за помощь.

Ибис посмотрел на дверь. Она открылась, и ребятам стало видно, что подземный ход освещен.

Обратный путь — при свете и без крыс — показался им значительно короче. Никто не проронил ни слова, пока не вышли из подземелья.

Уже стемнело. Над замком зажглись первые звезды, а окна сияли теплым желтым светом.

Татка уселась на первую попавшуюся скамейку и сжала ладонями виски. Слишком много новостей, требующих осмысления. Андрей уселся рядом, а Костя начал пересказывать брату беседу с Ибисом.

— Фу-у, — вздохнул Андрей, обводя друзей взглядом, — с предсказаниями мы разобрались… Хотя, честно говоря, я чувствовал себя гораздо лучше, когда ничего о них не знал. В дурном сне такое не приснится!

— Мой барон, как всегда, прав, — уныло согласилась Татка. — Сначала золотое платье, потом принц, потом еще и сын!

Андрей насмешливо покосился на нее и сказал:

— Если это все касается тебя, то придется выйти замуж.

— Какое «замуж», Андрюша? Я хочу домой!

— Все хотят, — заметил Костя. — Но если мы этого не сделаем, то никуда не попадем.

Виля, не участвуя в разговоре, рассматривал свои помарки. Немного подумав, он стянул через голову мешковатую деревенскую рубаху и надел кольчугу на голое тело, затем вернул рубашку на прежнее место и перепоясался кожаным поясом, на котором висели ножны с мечом.

— Это тебе. — Он протянул Андрею отнятый у стражника нож, с которым до этого момента не расставался.

— Тимур и его команда, — фыркнул Костя, рассматривая вооруженных брата и приятеля.

В следующий момент с треском распахнулось окно и замке, и чей-то голос воскликнул:

— Вот они!

В соседних окнах заметались огни и тени.

— Похоже, по нам уже соскучились, — прокомментировал Андрей.

Где-то за деревьями гулко хлопнула дверь и послышались торопливые шаги. На дорожке показался встревоженный Сморин.

Приблизившись, он обратился к Татке:

— Ваше высочество, мы всюду искали вас… и подумали, что с вами случилась беда!

— Ничего не случилось, — ответила девушка, поднимаясь с лавочки. — Мы навещали Ибиса. Мои колдуны очень хотели с ним познакомиться.

— Вы спускались в подземелье? — Казалось, что Глава Совета не вериг своим ушам.

— Да, а что?

— Но… это опасно для… вашего высочества, — забормотал Сморин, украдкой осматривая братьев-близнецов.

Увидев на одном из них пояс с ножнами, Сморим судорожно глотнул и отступил на шаг. Татке показалось, что его короткая черная борода мелко трясется.

— Мы уже собирались спать, — проговорила она.

— Да-да, ваше высочество… — кивнул Сморин, — разумеется, вам требуется отдых… Конечно, прошу вас.

В сопровождении Сморина ребята вернулись в замок.

К их удивлению, коридоры были полны слуг, которые держали канделябры с зажженными свечами. Было похоже, что на поиски гостей были созваны все.

Ребята разошлись по комнатам.

Татка, оставшись в непривычном одиночестве, почувствовала себя очень, неуютно. В присутствии ребят ей было спокойнее, а сейчас — в пустой, огромной комнате казались подозрительными даже тени, отбрасываемые громоздкой мебелью. Она собралась было запереть дверь, но обнаружила, что замок отсутствует.

Подперев дверь креслом, Татка почувствовала себя немного спокойнее.

Со свечкой в руке она обследовала всю комнату и только после этого отважилась залезть на огромную кровать под пыльным балдахином. Устроив свечку на широкой шинке, девушка свернулась калачиком и прикрыла глаза.

День был слишком насыщенный, и Татка сразу же уснула, даже не успев продумать, что делать дальше.

Среди ночи она проснулась. В комнате господствовала тьма, свечка, полностью догорев, давно потухла. В коридоре с пытались крики и топот ног.

Татка спрыгнула с кровати, подбежала к двери и, пинком отшвырнув кресло в сторону, распахнула обе створки.

В коридоре творилось нечто непонятное. Бегали бледные шуги со свечами, а из-за их спин неслись крики:

— Я вам сейчас покажу небо в алмазах! Я вам устрою!

Через секунду Татка признала свой родной язык. Сделав несколько шагов вперед, она столкнулась с Костей, вышедшим из своей комнаты.

Одновременно они увидели источник криков и суматохи. Виля, размахивая подаренным мечом, носился по коридору, оставляя за собой срезанные шторы.

— Что случилось? — сонно поинтересовался Андрей, выглядывая из дверей своей комнаты.

Ни Татка, ни Костя не успели ничего ответить. Из глубины коридора появился полуодетый Сморин, и Виля, заметив его, кинулся к Главе Совета.

Татка зажмурилась, ожидая крика боли, но его почему-то не последовало. Открыв глаза, девушка увидела, что в долю секунды Андрей успел проснуться и перехватить Вилю на половине пути. Тот еще рвался вперед и пытался достать кончиком меча Сморина, вжавшегося в промежуток между окнами.

На помощь Андрею бросился Костя, и они в четыре руки окончательно пресекли все попытки Вили подкоротить бороду Главы Совета.

— Переведите этому гаду! — заорал Виля. — Скажите, что я снесу голову любому, кто еще раз попытается проверить меня на прочность!

Костя послушно перевел. Сморин, продолжая вжиматься в стенку, пролепетал:

— Колдуну приснилось…

— Неужели? — ядовито поинтересовался Костя, в то время как они с Андреем потихоньку оттаскивали Вилю подальше от Сморина.

Когда расстояние стало совсем безопасным, Глава Совета принял более уверенный вид и сказал:

— Вероятно, в замок проник кто-то из разбойником Одина… Я прикажу разыскать его и повесить… Я сейчас же отдам распоряжения… — и, скользнув мимо ребят, Сморин с изумительной быстротой исчез в глубине коридора.

С трудом очнувшись от столбняка, Татка проговорила:

— Тащите его в мою комнату. В этом замке разделяться смертельно опасно.

Она забрала у ближайшего слуги подсвечник со свечой и, освещая дорогу, пошла вперед. Ребята зашли в комнату следом за ней. Подперев дверь креслом, Татка с превеликим трудом вытащила меч из судорожно сжатой руки Вили.

— Что они сделали?

Парень молча расправил рубашку. На ней прямо напротив сердца виднелся длинный разрез. Через дыру поблескивал металл кольчуги.

— Боже мой… — выдохнула Татка, дотрагиваясь пальцем до рубашки. Они бы убили тебя…

Виля, приходя в себя, потряс головой и тяжело вздохнул. Потом сказал:

— Я заснул, а эта гадина влезла в окно…

Его начала трясти нервная дрожь. Андрей, поддерживая друга, отвел его к кровати, уложил и накрыл одеялом. Татка устроилась у Вили в ногах. Андрей с Костей уселись на ковер и переглянулись.

— Ибис знал, — проговорил Костя, — И спас ему жизнь.

— Хорошо быть настоящим колдуном, — вздохнул Андрей. — Но, между прочим, мы попали, в переплет. Как пить дать, это покушение — дело рук Канцлера. Вероятно, он счел наших колдунов слишком опасными.

В следующий момент им показалось, что Канцлер только и ждал, чтобы о нем вспомнили. Дверь вздрогнула, кресло отлетело в сторону, и в комнату вошел он сам собственной персоной, одетый, как будто и не ложился спать.

Татка быстро взглянула на Вилю. Но, на счастье, тот успел заснуть.

Канцлер прислонился к стене и скрестил руки на груди. У него было такое выражение лица, словно он собирался обвинить ребят в провале покушения.

— Что случилось? — резко спросил он.

— А ты не знаешь? — После того что случилось с братом, Костя мигом растерял всю почтительность и вежливость. — У вас так обращаются со всеми гостями? Всех пытаются прирезать?

Канцлер даже не посмотрел в его сторону. Он по-прежнему стоял, прислонившись к стене, и ответил, глядя в пустоту перед собой:

— Я знаю законы гостеприимства. — Канцлер сухо улыбнулся. — В замке находится какой-то злоумышленник, скорее всего из банды Одина.

— Конечно! — Костя повысил голос. — Очень удобно иметь банду разбойников, на которых все можно свалить! Не надо считать себя умнее других. Я этого Одина в глаза не видел, а уже наслышан о нем. Зато в этом замке кое-кто очень разволновался после того, как исполнилось первое предсказание.

Канцлер покачал головой. Отблески свечей в его желтых глазах дрожали насмешливыми огоньками. Он явно чувствовал себя хозяином положения.

— Ты много болтаешь, чужой колдун, — ответил он. — А, похоже, знаешь немного. Первое предсказание не сбылось.

— Сбылось, Канцлер, сбылось, — возразил Костя, еле сдерживаясь, чтобы не сорваться на крик. — Оно ведь исчезло из Книги Предсказаний!

Канцлер запнулся лишь на секунду. Потом, пожав плечами, ответил:

— Это не имеет значения… Я пришел поговорить с вами вовсе не об этом. Я не знаю, кто покушался на жизнь колдуна. Я не знаю, кто вы и каковы ваши планы. Но вы — мои гости, и мы должны постараться найти общий язык. Думаю, мы сможем мирно ужиться.

— Что-то слабо верится! — запальчиво ответил Костя.

Канцлер откровенно поморщился:

— Возможно, колдун напугал кого-то из слуг. Я найду виновного, и мы будем считать эту неприятность случайностью.

— Ничего себе! — возмущенно протянул Андрей, который пока только слушал перепалку Кости с Канцлером. — Эй, Канцлер, а ты счел бы случайностью, если бы тебе попытались перерезать глотку? Или если бы на тебя свалилось дерево на охоте?

Канцлер даже не посмотрел в его сторону. Он по-прежнему стоял, прислонившись к стене, и ответил, глядя в пустоту перед собой:

— Меня всегда очень удивляли привычки других королей давать титулы сопливым, глупым мальчишкам, которые суют нос не в свои дела.

Андрей побелел, сжал губы. Татка только собралась посоветовать ему не обращать внимания на слова Канцлера, как парень, резко выбросив руку вперед, метнул в его сторону нож, доставшийся ему от Вили.

Тот еле заметно вздрогнул, когда лезвие задрожало около уха, вонзившись в деревянную стену.

— Сочти эту неприятность случайностью, — посоветовал ему Андрей.

Канцлер, повернув голову, взглянул на нож в стене, усмехнулся и вышел так же быстро, как и вошел.

Татка перевела дух и прошептала:

— А если бы ты попал?

— Я не успел об этом подумать. Он меня здорово разозлил, — ответил парень.

— Конечно, ты не успел подумать, — зло сказал Костя. — ты не успел подумать о том, что теперь мы точно вышли на тропу войны, ты, Чингачгук — Большой Осел!

— Да? — притворно изумился Андрей. — Это я виноват?

А ты не забыл ли, часом, о том, что твоего брата собирались убить? Неужели ты не видишь, что Канцлер нас считает телятами, отбившимися от стада? И ты думаешь, он позволит этим телятам устраивать ему неприятности?

— Начинается! — вздохнула Татка. — Вы бы не могли оставить свои споры до возвращения? А? И к тому же, пока Виля спит, нам надо успеть обучить его языку. Я уже точно не усну, так что могу выступить в роли учителя.

Костя с Андреем, оба надувшись, не смотрели друг на друга. Видя спал, иногда вздрагивая и бор моча что-то непонятное, Татка, посмотрев на него, начала говорить на местном певучем языке!

— Только нам придется не забывать, что нас могут слушать. Но разговаривать надо, иначе нам все время придется переводить Виле.

— Да, ты права, — нехотя признал Костя. — Пока есть время, неплохо бы обсудить кое-что из того, что мы узнали там. — Он показал пальцем в пол, имея в виду Ибиса.

— Пункт второй. Одежда, которая блестит, — переиначив Андрей следующее предсказание. — Причем эта одежда находится в том, что отражает.

— В замке полно подобных отражателей, — проговорил Костя. — Если мы начнем изучать каждое, то задержимся здесь до седых волос.

— Зачем изучать? — Андрей пожал плечами — Расколотим их и посмотрим, что будет.

— Ох, — вздохнула Татка, глядя на ребят, — кто же нам даст их бить? К тому же наш большой друг Канцлер сразу же догадается о том, что мы ищем. И я сомневаюсь, что у него прибавился любезности.

— И нам придется по очереди надевать на ночь кольчугу, — безрадостно предположил Костя.

— Поплюй через плечо, — зашипел Андрей. — Между прочим, гораздо проще попросить у Ибиса еще… Стоп! Ибис! Единственный человек в этой стране — ну, не считая Мелгу и ее братца, — который не желает нам зла. Может, ему не будет особенно трудно устроить нам… какое-нибудь прикрытие?

— И правда, первый советник! — повеселев, заметила Татка. — Андрюша, это гениальная мысль! Мы завтра сходим к Ибису и попросим устроить…

— Грозу, — подсказал Костя. — Если мы действительно собираемся подпортить обстановку в этом замке.

— Собираемся, — бодро подтвердил Андрей. — Нам ничего другого не остается. Мне не настолько нравится эта страна, чтобы оставаться здесь слишком долго. Итак, со вторым пунктом мы попробуем разобраться завтра. А что с третьим? Где нам искать этого… не помню, как его зовут?

— Учитывая замашки Канцлера, можно предположить, что его держат в каком-нибудь темном и сыром месте, — сказал Костя.

— Татка, а ты фату взяла? — лукаво посматривая на девушку, спросил Андрей.

Она в ответ хотела было пнуть его ногой, но парень быстро перекатился по ковру в безопасное место.

— Еще раз вспомнишь про фату… — Татка выразительно погрозила кулаков.

— Мне страшно. — Андрей растянулся на ковре, закинув руки за голову. — Но ты же помнишь то место, где говорится о новом короле Брале?

— Помню. Там еще говорится о принцессе. Так что замуж придется выходить ей, и это будет справедливо.

— Неизвестно, — возразил Андрей. — Может, этот жених страшен и омерзителен.

Костя подмигнул Татке и сказал, понизив голос:

— Ты заметила? По-моему, ему понравилась принцесса. Барон-то — без году неделя, а уже проснулась тяга к особам королевской крови!

Андрей пошарил вокруг себя, разыскивая, чем бы в него запустить, но так и не нашел. Он недовольно поворчал для вида, но сил ругаться не было.

За окном медленно рессеивалась ночная мгла.

Беспокойная ночь подошла к концу.

ГЛАВА ДЕСЯТАЯ

Ребят разбудил вежливый стук в дверь.

Татка, с трудом разлепив глаза, увидела, как на ковре зашевелились Костя и Андрей. Сама она остаток ночи проспала, привалившись к спинке огромной кровати.

Растрепанный и сумрачный Костя поплелся к дверям, по дороге ворча себе под нос, что в этой стране спать не дают ни днем, ни ночью.

В дверях стоял слуга, который, все время кланяясь, осведомился, не желают ли гости завтракать.

— Желают, — буркнул Костя и посторонился, впуском в комнату слуг с подносами.

Они в мгновение ока уставили блюдами стол и поторопились исчезнуть. Было заметно, что им не доставляет им малейшего удовольствия общение с грозным и невыспавшимся колдуном.

Костя, приподняв крышку с одного блюда, понюхал неаппетитную запеченную птицу. Затем, поманив слугу, он коротко приказал ему попробовать всего, что было принесено на завтрак.

Пока слуга, поминутно вздрагивая и косясь на колдуна, выполнял приказ, на кровати зашевелился и сел Виля.

— Доброе утро, — сказала ему Татка, переплетая косу. — Как самочувствие?

— Нормальное, — ответил парень.

— О! — закричал Андрей, который, проснувшись, все еще валялся на ковре. — Подействовало!

— Что? — Виля непонимающе посмотрел в его сторону.

— А ты на каком языке говоришь? — улыбнулась Татка.

— На каком? — Тот по-прежнему ничего не понимал.

— На местном! Выучил-таки.

— Да? А я и не заметил.

— Теперь можешь сказать Канцлеру все, что о нем думаешь. И Ибису высказать благодарность за спасение своей жизни, — проговорила Татка.

Тут слуга, закончивший дегустацию и не проявлявший никаких признаков отравления, был отпущен Костей и шмыгнул за дверь. Костя не долго думая придвинул к столу кресло и уселся.

— Вы чего ждете? — позвал он друзей. — Завтрак подан и опробован. Давайте хотя бы поедим по-человечески, пока наш большой друг не выкинул еще какую-нибудь гадость.

Ему не пришлось повторять дважды. Через минуту остальные тоже оказались за столом. Еда была очень вкусной, и ребята так увлеклись ее поглощением, что не сразу поняли: в дверь снова стучат.

— Войдите, — с набитым ртом крикнула Татка.

Они ожидали увидеть Канцлера или Сморина, но в комнату вошла делегация фрейлин от принцессы, возглавляемая Агнессой. За ней следовали две дамы неопределенного возраста, которые несли темно-зеленое длинное платье.

За ними еще три пары фрейлин несли мужские костюмы.

Ребята, ошарашенные этим зрелищем, на время забыли про еду. Они молча хлопали глазами, пока Агнесса с приветственным поклоном не сказала:

— Ее высочество Злота просит вас принять одежду, более приличествующую вашему высокому положению.

Татка, завороженная игрой световых бликов на зеленом бархате, медленно встала с места. Она даже забыла по благодарить — до того ей хотелось дотронуться до роскошного платья и примерить его на себя.

За нее, разобравшись что к чему, ответил «первый советник» Андрей:

— Передайте ее великодушнейшему высочеству нашу бесконечную благодарность и заверения в нашей полнейшей преданности. Мы будем счастливы снова предстать перед взором ее высочества в более достойном виде.

Агнесса медленно кивнула, силясь запомнить его речь и передать слово в слово принцессе.

За это время Татка успела добраться до платья, предназначенного ей, и теперь с испугом рассматривала многочисленные крючки, застежки и шнуровку на корсаже.

Фрейлины, державшие платье, правильно поняли ее замешательство.

— Вашему высочеству нужна помощь? — спросила одна из них.

— Пожалуй, нужна, — ответила Татка.

— Изволят мужчины выйти? — спросила Агнесса.

Никому из ребят не хотелось расставаться с вкусным завтраком, поэтому Андрей, махнув рукой, великодушно пообещал:

— А мы не будем смотреть.

Шурша длинными платьями, фрейлины отвели Татку в угол и встали вокруг нее, создав живую ширму. Две из них помогли самозваной принцессе переодеться и застегнули все крючки и застежки. Когда одевание было завершено, фрейлина подала девушке пару туфелек, сделанных из того же зеленого бархата.

— Но что делать с вашими волосами? — спросила Агнесса, придирчиво осматривая Татку. — Как их носят у вас на родине?

— Думаю, что здесь бесполезно искать шпильки, — сказала Татка. — Но, может быть, у вас найдется гребень? Только побольше.

Одна из фрейлин проворно выбежала из комнаты и через некоторое время вернулась, держа в руках два огромных костяных гребня.

— Неплохо, — оценила Татка, рассматривая гребни, которыми, судя по их виду, никогда не пользовались.

Недолго думая, она закрутила косу на затылке и укрепили ее гребнями. Глянув на себя в зеркало, девушка изумленно замерла. Там отражалась натуральная принцесса, имевшая с Таткой лишь некоторое сходство.

— Вы прекрасны, ваше высочество! — не удержалась одна из фрейлин, украдкой ощупывая собственные жидкие волосы, едва достигавшие середины шеи.

— Должно быть, вы первая красавица в вашей стране, — поддержала другая.

— Непонятно только, как вас отпустил ваш отец в столь далекое путешествие, — холодно заметила Агнесса.

Татка, порозовев от комплиментов, постаралась пропустить ее слова мимо ушей. Ей не терпелось показаться ребятам, и, когда фрейлины отошли, Татка сделала несколько шагов вперед.

Оказалось, что мужская часть компании, покончив с завтраком, тоже успела переодеться в подаренные Злотой костюмы. Они развернулись на звук Таткиных шагов и уставились на преображенную девушку.

— Ух ты… — протянул Андрей.

— Смотришься неплохо, — сказал Виля.

— Только, по-моему, подол длинноват, — заметил Костя.

Татка же, глядя на них, не верила своим глазам. Она впервые увидела, как одежда преобразила знакомых людей. В джинсах и куртках ребята были привычными и обыденными, в грубой деревенской одежде — чудаковатыми и нелепыми. А теперь Татка видела первого советника и двух колдунов.

Принцесса Злота продемонстрировала наличие вкуса и сообразительности.

Для барона Андрея ее высочество выбрала белую рубашку с кружевным воротником и манжетами и костюм насыщенного синего цвета. Одежда была подобрана с особенным старанием, но Злота немного просчиталась с размером — куртка оказалась слишком узкой, и Андрей не решился ее застегивать.

Братья были одеты в почти одинаковые темно-фиолетовые костюмы. Строгость линий и отсутствие украшений создавали ощущение таинственности. Издалека братья в этой одежде казались совершенно одинаковыми. Различие было одно: кожаный пояс и меч, с которыми Виля не пожелал расставаться.

Разглядывая ребят, Татка сообразила, что фрейлины тоже хранят изумленное молчание.

Только через минуту одна из них заметила:

— Сколь точен глаз ее высочества!

— Даже слишком, — процедила сквозь зубы Агнесса, неприязненно рассматривая «барона» Андрея.

Затем Агнесса поклонилась Татке и направилась к дверям. Фрейлины, тоже кланяясь, поспешили следом.

— Отлично выглядите, — сказала Татка ребятам, когда двери закрылись. — Я и не подозревала, что вы… такие красивые!

— Есть немного, — довольно ответил Андрей, важно прохаживаясь по комнате.

— Думаю, нам стоит лично поблагодарить принцессу, — предложил Виля.

Никто не возражал, и компания, направившись к выходу, в дверях столкнулась со Смориным. Тот резко остановился и уставился на преображенных гостей.

— Чего ты хочешь? — спросила Татка, не дожидаясь, пока Сморин справится со своей отвисшей челюстью.

— Э-э, ваше высочество… Я… То есть не я, а Канцлер приглашает вас всех на заседание Совета… — пробормотал тот.

— С чего бы это? — поинтересовался Андрей. — Он что, успел по нам соскучиться?

Пока Сморин собирался отвечать, заговорил Виля:

— А я думаю, что мы примем приглашение Канцлера, — и добавил на родном языке: — Канцлер решил действовать по-другому. Не стоит обострять отношений. К тому же нам надо как следует осмотреть замок.

— Ах да… — согласилась Татка. — Поищем то, что отражает.

И следом за Главой Совета они вышли в коридор.

Все следы ночного происшествия были убраны. Вместо срезанных Вилей штор повешены новые.

По дороге на заседание Совета все четверо внимательно смотрели по сторонам, подсчитывая весьма приблизительно количество зеркал. Ребята были неприятно поражены. Весь замок был заполнен зеркалами. Свободными от них были только пол и потолок. Зеркала были повсюду — маленькие, большие, в обязательных золоченых рамах, с подсвечниками по сторонам.

К тому моменту, когда они добрались до места назначения, Татка успела сбиться со счета и впасть в уныние. Казалось, невозможно отыскать одно-единственное нужное им зеркало среди десятков других.

Сморин распахнул двустворчатые двери, и взглядам гостей открылся длинный зал с двумя рядами кресел. В самом конце стояло отдельное кресло, в котором сидел Канцлер. Кресла одного ряда занимали десять весьма пожилых мужчин, одетых с небывалой для этой страны роскошью. Места напротив предназначались гостям.

Все время, пока Сморин рассаживал ребят, Канцлер сидел совершенно неподвижно. Его лицо, как всегда, было бесстрастно, отпечатка ночного происшествия на нем не было заметно.

Глава Совета подвел Татку к креслу поблизости от Канцлера. Девушка обреченно опустилась в него, на самом деле желая только одного: быть как можно дальше от желтоглазого человека.

Усадив гостей, Сморин представил им всех членов Сонета. Их имена звучали столь однообразно, что не задержались в памяти. Впрочем, никто из ребят и не старался их запомнить. Видимо, эти старички служили лишь прикрытием делишек Канцлера.

Было похоже, что Канцлер затеял очередной спектакль, роли в котором были распределены заранее.

С трудом выкарабкавшись из кресла, один из старичков встал и дребезжащим голосом попросил высоких гостей поподробнее рассказать о своей родине.

Татка довольно сухо поинтересовалась, что же именно хочет услышать Совет. Старичок поморгал, покосился на Канцлера и забормотал о том, что в целях возможной дружбы между государствами им хотелось бы получить побольше информации.

Татка умоляюще посмотрела на Андрея.

Тот кивнул, поудобнее устроился в кресле и принялся сочинять невероятное попурри из историй царствований всех известных ему царей. Пока он вещал, Татка краем глаза заметила скучающее выражение на лице Канцлера. Ему было совершенно неинтересно, а старички почти засыпали в своих креслах, так что Андрей в общем-то зря старался.

Он это заметил и, оборвав свое пространное повествование, спросил, что бы еще хотел узнать Совет.

По ранее продуманному плану поднялся другой старичок и задал вопрос о войнах.

Андрей кашлянул и повторил все то же самое, только с красочными добавлениями о нашествии псов-рыцарей и татаро-монголов. Он так увлекся, что перешел к войне Алой и Белой розы, но тут один из старичков, окончательно заснув, вывалился из кресла.

Когда его подняли и привели в чувство, Андрей, изобразив обиду, потребовал, чтобы теперь ему рассказали о войнах, которые были в этой стране. Старички заволновались — видимо, ответные вопросы гостей не были предусмотрены. Однако Сморин сурово сдвинул черные брони, и самый бодрый из членов Совета начал рассказывать историю страны.

Слушать его, а уж тем более вникать в смысл не было никакой возможности. Старичок умудрялся к окончанию фразы начисто забыть ее начало.

Татке стало его жалко. Немного повернувшись в кресле, она посмотрела в сторону Канцлера и наткнулась на пристальный и взгляд.

— Зачем надо было их тащить сюда? — негромко спросила она.

— Чтобы ваш визит примял более официальный характер, — быстро ответил Канцлер. — Общение представителей двух держав — дело серьезное и тонкое. И и не хотел бы, чтобы после ночного инцидента у вас сложилось неверное представление о нас.

— В таком случае, наверное, следует говорить о более важных вещах? — осторожно поинтересовалась девушка.

— Правильно, — кивнул Канцлер, и глаза его блеснули.

Он хлопнул в ладоши, прерывая и без того затухающую речь члена Совета, и старичок облегченно плюхнулся и кресло.

— Теперь вопросы буду задавать я! — провозгласил Канцлер, обведя ребят взглядом. — Каковы планы наших гостей?

— Осмотр Светлейшей Лерии, — быстро ответила Татка.

— Отлично… Скажите, э-э, ваше высочество, не будет ли ваш отец против ответного визита с нашей стороны?

Татка растерянно молчала, и за нее пришлось отвечать Андрею:

— Вы хотите в гости? Да пожалуйста! В любое время!

Похоже, что Канцлер был слегка удивлен, но сразу же задал следующий вопрос:

— Как прошел ваш визит к ее высочеству Злоте?

— Очень хорошо.

— И каковы ваши впечатления?

В голосе его чувствовалось неприкрытое ехидство, и Татка обиделась за принцессу.

— Я не собираюсь обсуждать с тобой особу королевской крови, — заявила она. — Единственное, что я заметила, похоже, здесь относятся к ней с меньшим почтением, чем следовало бы. А ведь она — будущая королева.

— Да, да. Будущая, — согласился Канцлер. — А пока — только принцесса.

— Это «пока» не будет длиться вечно, — не удержалась Татка.

Канцлер поморщился и снова хлопнул в ладоши, привлекая к себе внимание. После чего он объявил:

— Заседание Совета окончено. Наши гости нуждаются в отдыхе.

Старички явно обрадовались и, помогая друг другу, покинули кресла и вышли из зала. Ребята тоже встали, потягиваясь и разгоняя сонную одурь.

Татка, придерживая подол платья, собралась идти, но Канцлер неожиданно схватил ее за локоть:

— Заседание завершилось, но мы можем поговорить в неофициальной обстановке! Ваше высочество, по-моему, скучает? Я могу позвать шутов…

— Шутов у меня хватает своих. — Татка вырвала руку из его цепких пальцев. — Ты же сам сказал, что гости нуждаются в отдыхе. Так вот, я иду отдыхать.

— Я провожу? — вмешался Сморин, который крутился поблизости.

— Не стоит, — возразил Андрей, уже шедший к дверям. — Мы успели неплохо изучить дворец, так что доберемся нами. Или у вас… гости не могут шагу ступить без охраны?

Глава Совета не решился настаивать и, провожая гостей, с клонился в поклоне.

Ребята и не пытались скрыть, что им не терпится побыстрее покинуть этот зал заседаний. Выйдя из него и спустившись по лестнице, они остановились в пустой комнате, которая из-за обилия зеркал казалась многомерной отражающей поверхностью.

— У меня мозоли на языке, — немедленно пожаловался Андрей.

— Пусть эго будет твоим самым большим огорчением, — отозвался Виля, разглядывая себя в зеркале. — По-моему, Канцлер ждет, когда у нас сдадут нервы. И поверьте, я — первый на очереди. Так что, если мы собираемся что-то предпринять, надо действовать немедленно.

— Я как представлю, что придется все это разбить, так мне дурно делается, — прошептала Татка, украдкой любуясь собственным отражением в ближайшем зеркале.

— Канцлер не дурак, — заявил Андрей. — Ведь неспроста в этом дворце такое количество зеркал, правильно? Ведь так гораздо легче спрятать одно-единственное. И следовательно… — На его лице появилось хитрое выражение.

Он замолчал, явно провоцируя остальных задать ему вопрос о том, что следовательно..

Но Костя все испортил.

— Излагай, и побыстрее. А то большинство твоих гениальных идей оканчиваются несчастными случаями.

— Как хотите. Валяйте, бейте зеркала, а я пойла спать, — ответил Андрей.

— Иди-иди, — кивнул Костя, — похоже, тебе понравилось развлекать занудную принцессу.

Андрей в ответ смерил его негодующим взглядом Назревала очередная склока.

Между спорщиками встал Виля и сказал:

— Уймитесь. У нас нет времени пережидать ваши разборки. Первый советник, изложи свою идею.

Но Андрей надулся и промолчал. Костя смотрел в сторону, делая вид, что ему ни до чего нет дела.

Виля, покачав головой, сказал Татке:

— Время уходит. Что мы делаем?

Она пожала плечами:

— Идем к Ибису.

Виля, согласно кивнув, направился к единственному в той комнате окну. Осторожно приоткрыв раму, он выгнулся и сразу же отпрянул.

— Тс-с! — Он приложил палец к губам. — Канцлер позаботился о покое колдуна. Там стража.

— Вот и приплыли, — резюмировал Андрей и пристроился на корточках около стены.

Татка, не веря в то, что их идея находится на грани срыва, осторожно выглянула в окно. Вход в подземелье был прямо под ними, но около двери стояли двое стражников.

— Что будем делить? — печально спросила она.

Костя пожал плечами. Его брат, оглядел комнату, снял с подставки увесистый подсвечник и, раскрыв окно пошире, забросил его в заросли кустарника, заполнившего садик.

Стражники, услышав треск веток, насторожились и, выставив вперед пики, направились в глубину плюща. Виля скомандовал брату:

— Когда мы будем внизу, кинь еще один, — и, перемахнув через подоконник, спрыгнул вниз.

Таткино длинное платье оказалось совершенно непригодным для подобных упражнений. Когда она села на подоконник и свесила ноги, подол за что-то зацепился, и это мешало ей дотянуться до нужного места. Андрею пришлось выдирать кусок платья.

Костя, держа в руках подсвечник, торопил их:

— Прыгайте, а то стража вернется!

Ухватив подол обеими руками, Татка спрыгнула вниз и услышала над головой свист воздуха от брошенного подсвечника. В следующую секунду она ткнулась коленями и руками в траву. Виля тут же поставил ее на ноги и, подняв голову к окну, тихо проговорил:

— Останьтесь там! Иначе мы наделаем слишком мною шума.

Андрей сначала скривился, но потом кивнул и захлопнул раму.

Татка с Вилей прошмыгнули в подземелье. Едва за ними закрылась тяжелая входная дверь, как светильники на стенах загорелись сами собой.

— Он нас ждет, — удовлетворенно шепнула Татка и пошла уже знакомой дорогой.

Дверь в жилище Ибиса открылась, едва Татка с Вилей добрались до нее.

Сам Ибис сидел в кресле около камина и довольно улыбался.

— Мы стали часто видеться, — немного картавя, сказал он, приветственно кивая ребятам.

— Мы не хотели тебя тревожить, но обстоятельств заставили, — сказала Татка, подходя ближе.

— Знаю-знаю, — нараспев ответил тот. — И чего же им от меня хотите?

Татка собралась было ответить, но тут вперед вышел Виля, положив руку на рукоять меча:

— Прежде всего я хочу поблагодарить тебя за то, что ты спас мне жизнь.

— О-о, вчерашний немой заговорил! — воскликнул Ибис. — Недурно сделано… Благодарить не надо. Я всего лишь вернул кое-кому в этом замке старый должок. Не считайте это помощью. Я сделал то, что надлежало мне сделать. А вы тоже кое-что должны сделать.

— Мы об этом уже догадались, — ответила Татка. — К тому же именно мы виноваты во всех переменах, которые произошли в этой стране. И мы обязаны все исправить.

— Исправить? — усмехаясь, повторил за ней колдун. — Исправить можно сломанную игрушку. А в жизни ничего исправлять не следует, можно лишь восстановить равновесие.

— Но все так сложно, — не выдержав, пожаловалась ему Татка. — Мы здесь чужие и ничего не знаем. Скажи, Ибис, где этот принц, о котором говорится в предсказании? Как мы его найдем?

Ибис сложил перед собой руки — ладонь к ладони — и, рассматривая пальцы, заговорил, будто декламировал детскую считалку:

— Принца прячет брат мой Адис. Адис никому не верит. Остров служит им укрытием. К острову дороги нет.

— Естественно, — проговорил Виля. — Если это остров, то дороги быть не может. Но нам же придется двигаться в каком-то направлении?

— В направлении Волчьей Горы.

— Там, где живет Один? — спросила Татка, припоминая ужас Феоны и Мелги перед этим разбойником.

— Да, там живет Один. И мне будет очень интересно узнать, как вы сможете с ним договориться.

— Похоже, тебя очень развлекают наши неприятности, — вырвалось у Татки. — Ладно, я уже столько слышала об и этом Одине, что знаю, что ему сказать. Как мне кажется, этот разбойник тоже охраняет принца. Он такая важная персона?

— О нем говорится в предсказании. Если бы принц по жил на острове, где нет войн, он бы прославился как храбрый воин.

Услышав это, Виля озадаченно почесал в затылке:

— Ничего себе — храбрый воин! Сидит на острове, хотя мог бы давным-давно выкинуть Канцлера из дворца! Или ему лень?

— Когда встретишь его, спроси сам, — коротко ответим Ибис.

— Ну вот еще… — пробурчал парень, но Татка, дернув его за локоть, заставила замолчать.

— Скажи, Ибис, — заговорила она, — ты умеешь делать бури?

— Бури? Я давно этим не занимался, но думаю, что могу.

В его словах проскользнула печальная нотка. Татка, вглядевшись в лицо колдуна, полускрытое черными волосами, сказала:

— Знаешь, Ибис, мне кажется, что ты давно ничего не делал. И ты очень рад тем развлечениям, которые мы дли тебя устраиваем.

Ибис, резко подняв лицо, посмотрел на нее.

— Я угадала?

— Да, ты права. Я не вижу смысла что-то делать. Я уже стар и знаю все, что мне полагается знать. Мой брат занят охраной Семурга, и это наполняет смыслом его жизнь. Я никого не охраняю, я просто дотягиваю свой век. Твои колдуны тоже когда-нибудь придут к такому печальному состоянию. Хотя… как я вижу, они не лишали себя удовольствия делать что-то самим. А я, разок поддавшись искушению переложить свои заботы на волшебную силу, практически потерял смысл существования.

Татке стало грустно. Виля тоже немного сник. Затем как «брат по профессии» он счел необходимым сказать:

— Но это просто полоса невезения. Еще все изменится Да и раньше, наверное, все было не так?

— Конечно. — Пронзительные глаза колдуна вдруг стали отрешенными, как будто он всматривался во я что-то очень далекое. — При короле Брале и при его отце, и при отце его отца жизнь была не такой. Я был нужен, и ко мне обращались за помощью.

— Мы тоже пришли к тебе за помощью, — сказала Татка. — Нам нужна буря. Прямо сейчас — с грозой, сильным ветром, громом и всем остальным. Сможешь?

Ибис щелкнул пальцами. И в ответ где-то над их головами приглушенный толстыми стенами рявкнул гром.

— Забирай свою бурю, — сказал Ибис. — Вам надо спешить.

— Да, мы знаем. Спасибо тебе за все, что ты для нас сделал. Все изменится, Ибис. Уж мы-то постараемся. Мм исполним, что должны, нечасто прибегая к помощи колдовства. До свидания!

И они покинули обитель колдуна.

ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ

В этот день жители Светлейшей Лерии решили, что природа сошла с ума.

В считанные минуты небосвод затянуло низкими, свинцовыми тучами. Яркие, изломанные молнии то и дело освещали все вокруг ослепительным светом. Следом за ними грохотали раскаты грома, от которых, казалось, вот-вот должно было треснуть небо. Ливень хлестал с такой силой, что узкие улочки столицы моментально превратились в грязные, бурные потоки. Ветер раздирал крыши на домах и переворачивал повозки, оставленные на улице.

Град камней, поднятых ураганом, обрушился на дворец. Жалобно зазвенели разбитые стекла. По коридорам пронесся сквозняк, задирая шторы и гася свечи. Слуги в ужасе забились по углам. Стражники, оставив свои посты поспешили укрыться от безумства стихии.

Канцлер стоял в своей комнате у разбитого окна и смотрел в сгустившуюся тьму. Он слышал шум и звон, наполнившие дворец, но не обращал на это внимания.

Тем временем Татка и Виля, силой Ибиса выбравшиеся сухими из-под ливня, нашли своих друзей в длинной галерее, пол которой был усыпан осколками зеркал. Костя приветствовал друзей, помахивая какой-то палкой. Андреи был белым от едва сдерживаемой злости.

— Столько зеркал побили. — Он топнул ногой по осколкам. — это к несчастью! И еще эта чертова буря!

— Почему «чертова», Андрюша? — удивилась Татка. — Это же Ибис специально для нас устроил. Чего ты злишься?

— Вам, как всегда, было некогда меня слушать! — рявкнул парень. — Теперь бейте зеркала, пока не надоест!

— Андрюша, но ведь это ты подсказал попросить Ибиса устроить грозу?

— Он подсказал, ты послушала, и ему это не понравилось, — ехидно заметил Костя.

Андрей метнул на него бешеный взгляд и со всей силы ударил рукояткой ножа по единственному зеркалу, уцелевшему в галерее. Татка едва успела отпрыгнуть в сторону, как зеркало взорвалось снопом блестящих осколков.

— Ты что? — Виля ухватил Андрея за руку. — Скажи по-человечески, в чем дело?

— А в том! — огрызнулся тот, вырывая руку. — В том, что, если бы Канцлер узнал о том, что мы бьем зеркала он бы мигом очутился около волшебного зеркала! Дошло?

Татка ахнула, у братьев вытянулись лица.

— Действительно, — прошептал Виля, почесывая в затылке, — он бы принял все меры, чтобы не допустим, нас… А так нам не хватит дня и ночи.

Андрей, выпустив пар, стоял, бессильно опустив руки. Буря за стенами дворца грохотала с удвоенной силой.

Внезапно Виля расхохотался и подмигнул Татке:

— Ну, Ибис, ну, партизан! Не моргнув глазом, устроил бурю, как будто знал о том, что она нам не нужна.

— Ага. Зато ему теперь очень интересно смотреть, как мы будем выкручиваться.

— И в этом вся проблема? — недовольно спросил Костя. — Стоило из-за такой ерунды поднимать шум. Надо, чтобы Канцлер узнал? Так узнает. Пойдем-ка…

Мотнув головой, он вышел из галереи и стал спускаться по широкой лестнице. Виля последовал за ним.

Через минуту до слуха Андрея и Татки донеслись вопли близнецов:

— Где тут еще можно зеркала побить?

Судя по голосам, Костя и Виля направлялись в ту часть дворца, где проживала обслуга.

— Ну-ка посмотрим! — предложил Андрей и, ухватив Татку за руку, потащил прочь из галереи, где больше нечего было делать.

Они очутились на центральной лестнице, все площадкимежду пролетами которой были украшены все теми же зеркалами в позолоченных рамах. Оглядевшись, Андрей выбрал портьеру пошире и указал на нее девушке:

— Прячься и смотри, к какому зеркалу ринется Канцлер! Сам он, в три прыжка взлетев по лестнице вверх, принялся ожесточенно колотить по зеркальным поверхностям.

Оставшись в пыльном сумраке своей засады, Татка прислушалась и отчетливо поняла, как прав был Андрей.

И общем грохоте, создаваемом бурей, звон бившихся стекол был практически неразличим. Но теперь слуги, услышав крики братьев, были обязаны доложить Канцлеру о том, что творится во дворце.

Расчет ребят оправдался быстрее, чем они предполагали. Татка даже не успела истомиться ожиданием, стоя за портьерой, как заметила на полу блики факелов, разлучаемых сквозняками. Следом раздался топот многочисленных ног. Девушка не решилась выглянуть и подумала, что Канцлер явился в сопровождении стражи.

Его голос слышался совсем близко. Канцлер раздавал указания. Повинуясь им, стражники разделились на два отряда и разошлись вверх и вниз по лестнице.

Татка замерла, сдерживая дыхание, чтобы ничем не выдать своего присутствия. Однако, когда через несколько минут снизу раздался звон мечей и яростные крики, она глянула в щелочку между портьерами.

Канцлер стоял в нескольких шагах от ее укрытия в своей обычной светлой одежде, перепоясанной широким кожаным поясом. Освещаемый неровным светом факелов, мерцающий бликами от тысяч зеркальных осколков, устилавших пол, Канцлер показался девушке воплощением недоброго сна. Скрестив руки на груди, он наблюдал за тем, как на нижней площадке стражники дерутся с Костей и Вилей.

Повернув голову, он крикнул кому-то, кого Татка видеть не могла:

— Ищите принцессу!

«Ах, все-таки „принцессу“!» — удовлетворенно подумала она.

С верхней площадки раздался вопль, и один из стражников скатился вниз. Татка предположила, что он попытался не слишком удачно помешать Андрею расправляться с зеркалами.

Тем временем братья «с боями» продвигались вверх не лестнице, намереваясь соединиться с Андреем. Они были так увлечены сражением, что не заметили, как Канцлер потихоньку отодвинулся за угол.

Татке совершенно не понравился его маневр. Она открыла рот, чтобы предупредить братьев о засаде, но поняла что не успеет. Как раз в этот момент Костя, решив пробиться к Андрею, взбежал по лестнице и споткнулся о подставленную Канцлером ногу. Не удержав равновесия, он опрокинулся на спину. Канцлер только этого и ждал. Выпрыгнув из-за угла, он уперся коленом в грудь Кости и прижал ногой его руку, сжимающую палку.

— Эй, вы! — крикнул Канцлер. — Кончайте свои игры, иначе я проверю, насколько живуч ваш колдун!

Татка вцепилась зубами в палец, чтобы не закричать от отчаяния. Виля, развернувшись, глянул на распростертого брата и начал быстро подниматься по лестнице. Но тут в руке Канцлера блеснул длинный нож, острие которою уперлось в шею Кости.

— Я не шучу, — сказал Канцлер. — Бросай меч, если тебе еще нужно это твое второе воплощение!

Виля разжал пальцы, и меч со звоном упал на пол. Он посмотрел на беспомощного брата, и лицо его, замерев, превратилось в подобие восковой маски.

С площадки, расположенной выше, скатился еще один стражник, а следом сбежал Андрей. Он пока еще был при своем оружии. Но Канцлер хорошо усвоил урок прошедшей ночи. Рывком поставив Костю на ноги, он прикрылся им, как щитом, продолжая держать нож около горла.

Подоспевшие стражники окружили ребят.

Андрей выругался сквозь зубы и швырнул нож себе под ноги.

— Давайте зовите свою принцессу! — скомандовал Канцлер, удовлетворенный исходом сражения. — Она должна быть где-то поблизости.

Татка лихорадочно искала какой-нибудь спасительный выход, но его не было.

Тогда, дернув портьеру в сторону, она сделала несколько шагов вперед. Канцлер резко обернулся, и по его губам скользнула торжествующая усмешка. Он кивнул стражникам, и те направились к девушке. Один из них выставил свою пику, и Татка, чтобы не быть проткнутой, инстинктивно отпрянула назад. Поскользнувшись на осколках, она начала падать. В долю секунды Татка вспомнила, что позади нее должна быть стена с очередным зеркалом, и открыла глаза в ожидании удара.

Но его не последовало. Татка приземлилась довольно мягко и не сразу осознала, где находится. Она все еще видела Канцлера, ребят и стражу, но контуры их очертаний казались слегка размытыми. Оглядевшись, девушка поняла, что находится в крошечной темной комнатке, передняя стенка которой и является тем самым «золотым зеркалом». По недоумению на лицах всех свидетелей этого происшествия, Татка сообразила, что они ее не видят.

Пока она смотрела вперед, на лестницу, сверху на нее упало что-то мягкое и искрящееся. Все стенки маленькой комнатки превратились в зеркала, и Татка увидела себя в них, правда, вместо темно-зеленого на ней было золотое платье. Оно было узкое и длинное и состояло из крошечных золотых пластиночек, скрепленных между собой, на ощупь платье было мягким и слегка грело.

Оглядывая себя в зеркало, Татка вслух пробормотала:

— Ой нет! Не хочется опять путаться в подоле…

К ее удивлению, платье послушалось и укоротилось до колен.

Знакомый картавый голос тихо шепнул ей на ухо:

— Между прочим, платье исполнит три твоих желании Но не забудь, что желания должны быть разумными.

Татка обернулась, но Ибиса нигде не было видно.

— Что мне теперь делать? — тоже шепотом спросили она.

— Выходи. Тебя ждут друзья.

И Татка шагнула из темной комнатки на лестницу дворца, освещенную колеблющимся светом факелов.

Ее возвращение имело неожиданный эффект. Стражники с воплями бросились бежать. Лицо Канцлера перекосилось, и он внезапно оттолкнул от себя Костю с такой силой, что тот едва не перелетел через перила лестницы.

— А вот и платье, — проговорил Андрей, нагибаясь и подбирая с пола свой нож.

Пока Татка смотрела на Канцлера, с ним произошла разительная перемена. Он широко заулыбался и склонился в низком поклоне.

— Светлейшая принцесса, — с превеликим почтением произнес он, — а я и предположить не мог, что в предсказаниях говорится о вас. Смиренно прошу простить меня за некоторую горячность. А также прошу прощении у вас, о благородные спутники нашей будущей королевы.

И он поклонился каждому из ребят в отдельности.

Костя, потирая шею, демонстративно плюнул в его сторону:

— Вот лицемер-то! Не надейся, Канцлер, у меня очень хорошая память.

— О великий колдун! — пропел Канцлер. — Я готов всеми способами загладить свою вину…

— Меня сейчас стошнит, — скривился Костя.

— Ухожу. — Канцлер начал спиной двигаться к двери продолжая кланяться. — Ухожу, чтобы своим недостойным видом не портить настроения великому колдуну.

В последний раз поклонившись, он исчез за дверью.

— Ну наконец-то! — облегченно вздохнул Андрей. — Честно говоря, мне гораздо меньше нравится, когда он так лебезит. Мне кажется, что надо мной издеваются.

— Ладно. — Виля подобрал меч и отправил его в ножны. — Мне даже не верится, но мы разобрались и со вторым предсказанием. Что у нас по графику теперь?

— Отдых, — подсказал Костя.

— Только придется ночевать в одной комнате. Тат, ты не против? Так будет гораздо спокойнее, а то ведь Канцлер может и забыть о своем обещании заглаживать ошибки.

— Мне тоже будет так значительно надежнее, — заверила его Татка. — И мне кажется, что Канцлер затевает новую гадость. Завтра надо будет с ним распрощаться.

Они отправились в комнату, выделенную Татке. Там девушка расположилась на кровати, а ребята, сдвинув все имеющиеся кресла, образовали шикарный диван. После нескольких минут устройства и препирательств в комнате воцарилась тишина.

За окном после утихшей бури моросил мелкий, ленивый дождик. Тучи постепенно уползали за горизонт.

Утром Татку разбудил треск и грохот. «Диван», сооруженный ребятами, разъехался в стороны. Братья кое-как удержались, вцепившись в кресла, а Андрей очутился на полу.

— Значит, время завтракать, — пояснил подскочившей на кровати Татке полусонный Костя.

Андрей, сидя на полу, ощупывал свою спину. Его белоснежная рубашка с кружевами, подаренная принцессой, лопнула но всей длине. Наблюдая попытки Андрея соединить ее половинки на спине, братья давились от смеха.

— Порвал, да? — спросил Андрей у Татки. — Ну, ясно Она еще вчера трещала, когда руками махал.

— Мы ничего не скажем ее высочеству, — с подозрительно серьезным видом пообещал Костя. — Да, Виля? Мы ведь не будем рассказывать о том, что он рвет на мелке клочки ее подарки?

Андрей вспыхнул, и чуть было не занялась ссора, но появилась делегация невероятно торжественных слуг, доставивших завтрак. Они были явно осведомлены о том, что произошло накануне, и держались так, будто Татки была не самозваной принцессой, а правящей королевой. Им всем очень хотелось взглянуть на магическое золотое платье на Татке, но они боялись проявлять любопытство и, накрывая на стол, смотрели только на стол или стены.

Когда они ушли и компания приступила к завтраку, Татка поделилась своими новостями:

— Знаете, это платье может исполнить три моих желания, но…

— Здорово! — заорал Костя. — Давай желай, чтобы мы оказались у нас в деревне.

— Ты не дослушал. Есть то самое «но». Желания должны быть в пределах разумного.

— Плевать! — взвился Костя. — Мне плевать на все, лишь бы выбраться отсюда! Это что, неразумно, по-твоему?

Виля под столом наступил ему на ногу. Костя дернулся а, поперхнувшись, начал судорожно кашлять.

Пока он прочищал горло, Миля спокойно сказал:

— Мы не можем уйти, пока не будет выполнено третье предсказание. Ведь это мы виноваты во всем, что здесь случилось. Так что если мы сбежим сейчас, то покажем, что испугались Канцлера. К тому же думаю, что нам и не удастся отсюда выбраться.

— Да, — кивнула Татка. — Ты прав. И нам придется искать принца. У меня такое ощущение, что Ибис уже подсказал нам дорогу.

Андрей, наевшись, откинулся на спинку кресла и заявил:

— Все равно придется пожертвовать одним желанием Или вы предполагаете, что мы снова поедем в сене?

— Нет. Но и не надейся на вертолет или мотоцикл!

— Это почему?

— Да потому, что мы должны играть по условиям этой сказки, — сказал Виля. — Мы уже один раз повлияли на ход событий, и расхлебывать последствия изрядно утомляет. Так представь себе, что здесь может случиться, если мы пожелаем какую-нибудь технику?

— Плевать, — затянул было свое Костя, справившийся с кашлем, но тут же получил тычок от брата.

— Значит, лошади? — догадалась Татка.

— Только не те, на которых пашут, — подсказал Андрей, а классные скакуны, этак в двадцать лошадиных сил.

— В двадцать? А не многовато будет?

— А я лично не собираюсь искать этого принца здесь еще год иди два, — парировал парень.

— Решили? — Виля начал собирать в салфетку остатки завтрака. — Тогда нечего сидеть. Соберите жратву на дорогу и пошли.

Забрав все, что не было съедено и выпито, ребят выбрались через окно на широкий карниз, окаймляющий все здание. Стараясь не производить лишнего шума, они по карнизу дошли до многочисленных пристроек к замку, крыши и перекрытия которых словно были созданы дня того, чтобы облегчить доступ к замку.

Их уход прошел незамеченным. Перед тем как спуститься с крыш на улицы Светлейшей Лерии, Татке пришлось надеть куртку Андрея, чтобы прохожие не обращали внимания на ее золотое платье. А парню пришлось пуститься в дальний путь в разодранной на спине рубахе.

В таком виде они беспрепятственно прошли через всю столицу и остановились в небольшой рощице за городской стеной.

Костя, усевшись на поваленное бурей дерево, поставил рядом узелок с едой и потребовал:

— Давай, Татка, лошадей! Мне уже надоело пешком ходить.

— Будут тебе лошади! — отмахнулась девушка. — Я вот о чем подумала: может, стоит заехать в Обломыши за нашей одеждой? Потому что мне на лошади да в платье будет не слишком удобно.

— Думаю, что заедем, — сказал Андрей. — Жаль, конечно, стараний ее высочества, но на мне этот маскарад уже еле держится.

— Помолчите оба, — попросил Виля. — Дайте Татке сосредоточиться, а то мы рискуем получить помесь осла и динозавра.

Воцарилась тишина. Было отчетливо слышно, как шелестит ветер, пробегая по верхушкам деревьев и как поблизости в кустах посвистывает какая-то пичужка.

Татка закрыла глаза и представила себе четырех огромных вороных коней с сильными ногами и блестящей, лоснящейся шкурой.

«Хочу, — подумала она, тщательно отгоняя посторонние мысли, — чтобы здесь оказались четыре коня, чьи силы и выносливость превосходили бы обычных лошадей в пять раз, чтобы на них были сбруя и седла и чтобы они слушались только нас».

Затаив дыхание, она боялась открыть глаза. Было немного жутковато сознавать, что ее желание исполнится прямо сейчас и причем без всякой волшебной палочки.

— Повеселей расцветочки не было? — дошел до ее сознания голос Андрея.

Татка открыла глаза и увидела свое желание, воплощенное в реальность. Необычных размеров вороные кони смирно стояли в стороне и, помахивая хвостами, косились на свежеиспеченных хозяев. Ребята в свою очередь таращились на коней в состоянии, близком к шоку. Братья хранили гробовое молчание, а Андрей, нервно посмеиваясь, сказал:

— Слушай, ты забыла одну деталь. Надо было попросить еще и табуретки. Я не представляю, как иначе влезть на этих… мамонтов.

— Разберемся, — пролепетала Татка, чувствуя, как слабеют ноги.

С трудом преодолев робость, она подошла к коням.

Ближайший из них, повернув голову, осмотрел девушку большими, лиловатыми глазами и тряхнул гривой. Приняв это за знак расположения, Татка отважилась провести ладонью по блестящей шее.

— Не мучайся, — раздался сзади голос Вили. — Давай подсажу.

С его помощью Татка оказалась в седле. С непривычки сидеть ей было неудобно, спина вороного оказалась слишком широкой. Зато с высоты она наблюдала тщетные попытки ребят самостоятельно забраться в седла. Больше всех не повезло Андрею. Он умудрился запутаться ногой в стремени и тыкался лицом в траву, пока близнецы его не высвободили.

Костя оказался более изобретательным. Он забрался на дерево и, как заправский каскадер, прыгнул с нижней ветки в седло. Пока он привязывал к седлу мешки с провизией, которые подавал брат. Андрей, раздосадованный неудачей, ходил вокруг своего коня и громко ругался.

Среди остальных слов у него вырвалось:

— Да ляг ты, громадина несчастная!

Вороной тут же повиновался, и Костя аж взвыл от зависти.

Татка сказала:

— Извините, я забыла предупредить вас, что заказала им слушаться.

Услышав это, Виля даже не стал напрягать голосовые связки. Он легонько хлопнул своего вороного по шее, и тот, подогнув колени, тяжело опустился, дав хозяину возможность забраться в седло.

— Ну, поехали! — поторопил их Андрей.

— Куда?

— В Обломыши. Передадим Феоне привет от детей и переоденемся.

Все четверо неуверенно тронули каблуками бока вороных. Те послушно двинулись с места. Ребята вначале ехали медленно, осваиваясь с непривычным для них средством передвижения. Когда же выяснилось, что чудо-кони моментально слушаются малейшего движения уздечки, компания ускорила ход.

Покружив вокруг Лерии и найдя дорогу, по котором въезжали с обозом сена, ребята пустили коней в галоп. Мимо замелькали деревни. Редкие встречные путники проносились так быстро, что ребята не успевали рассмотреть их лица.

Они гнали лошадей, пока всех не замутило от непрерывной тряски. Только тогда они перешли на более спокойный темп. Когда же совсем стемнело и дороги не стало видно, они остановились и сразу, не выбирая места дли ночлега и не ужиная, свалились на землю как подкошенные и заснули.

Утреннее пробуждение принесло массу неприятных ощущений. У всех ломило спины и не сгибались ноги. Вороные кони, не разделяя мучений хозяев, спокойно паслись поблизости.

Ребята, поминутно ойкая и потирая болевшие части тела, занялись завтраком. Вскоре Андрей разглядел сквозь ветки кустарников озеро, мерцающее голубизной, и все заковыляли туда. Правда, купанию предшествовали длительные выяснения: кто раньше купается, мальчики или девочки? Поскольку девочка была одна, то ее задавили количеством и отправили назад, за кусты, под благовидным предлогом присмотреть за лошадьми.

Татка, совершенно разбитая вчерашней скачкой, не нашла в себе сил для споров и пошла к вороным, пытаясь припомнить все, что было ей известно об уходе за конями Ей повезло — ведь вороные были не совсем обыкновенны! Их не надо было ни чистить, ни кормить. Они паслись сами, явно не собираясь никуда убегать.

Девушка с облегчением вернулась к кустам и прилегли устроившись так; чтобы тело поменьше болело.

Солнце поднималось все выше, и его свет пробивался сквозь листву деревьев множеством светлых пятен. Трава была теплой, неподалеку умиротворяюще всхрапывали вороные. Незаметно для себя самой Татка погрузилась в полудрему, напоенную терпкими ароматами цветов и трав.

Разбудил Татку прохладный душ. Кое-как поднявшись на локте, она увидела поблизости ребят — освеженных, с мокрыми волосами, делающих вид, что они здесь ни при чем.

Охая и разгоняя остатки сна; Татка поднялась и отправилась к озеру.

Оно оказалось совсем небольшим, со всех сторон окруженным лесом. Дно его покрывали водоросли, но у самою берега был мелкий, твердый песок. С удовольствием окунувшись, Татка смыла с себя грязь и прополоскала длинные волосы. Она еще успела немного поплавать, прежде чем из-за прибрежных кустов донесся призывный свист. Надо было продолжать путь.

ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ

Феона была поражена, увидев Татку на пороге своего дома.

— Это ты? — спросила женщина, и лицо ее напряглось. Зачем ты вернулась? Где мои дети?

— С ними все в порядке. Они живут у Валтара, — сразу же сообщила Татка, чтобы успокоить материнское сердце.

— Спасибо за добрую весть, — кивнула Феона и взглянула за окно.

Там, на тесном дворе, разгуливали прекрасные огромные кони. Охнув, Феона выбежала из дома, чтобы поближе посмотреть на это чудо. Татка пошла за ней.

На лавочке во дворе смирно сидели близнецы, ожидая Андрея, который отправился в лес за спрятанной одеждой.

Феона снова охнула и ухватилась за Таткину руку:

— Кто это?

— А-а, это мои колдуны. Не бойся, они ничего дурного тебе не сделают.

— Колдуны? — переспросила Феона и перевела взгляд на коней. — Тогда понятно.

Близнецы вежливо и абсолютно одинаково улыбнулись женщине. В этот момент вернулся Андрей с узлом одежды в руках. Поздоровавшись с Феоной, он тут же пожаловался Татке:

— Уж лучше ходить голым, чем надеть эту грязь.

Татка взяла в руки свои кроссовки, которые из белых превратились в грязно-серые.

Феона тихонько спросила:

— Это твоя охрана?

— Это мой первый советник, барон… — Татка запнулась, увидев округлившиеся глаза женщины.

Но продолжать не пришлось. Феона поклонилась и пригласила гостей в дом. Она ловко выхватила из рук Андрея грязную одежду и заверила, что к следующему дню все будет совершенно чистым.

В доме Татка отважилась снять с себя куртку, и тут Феону постиг новый удар. Блеск золотого платья озарил комнату сотнями крошечных искорок.

— Я знала, я всегда знала, что ты Злота, — восхищенно бормотала Феона, суетясь вокруг гостей и время от времени поглядывая на платье.

— Не Злота, а Злата, — поправила ее Татка. — Ваша принцесса по-прежнему скучает.

К вечеру вернулись домой Анар и Квац. Последовали церемония знакомства и торжественный ужин. Потом Феона ушла стирать одежду гостей, с возмущением отвергнув Таткино предложение помочь.

Хозяин и старший сын сначала были немногословны, стесненные присутствием столь высоких гостей. Но скоро они освоились, и вопросы посыпались один за другим. Ребята постарались на них ответить, а Татка едва не засыпала, сидя на лавочке и поглядывая на знакомую занавесочку, за которой она провела первые ночи в этой стране.

Квац таращился на близнецов, не в силах определить, которого из них тогда ловили всей деревней.

Время близилось к полуночи, когда вернувшаяся Феона постелила ребятам, а Татке, к ее удовольствию, указала на заветную занавесочку, скрывающую кровать. Когда Татка улеглась, все вокруг показалось ей знакомым и родным, но уже далеким. Сколько разных событий произошло с тех пор, как от, больная, лежала на этой же кровати и невольно освоила чужой язык!

Из всех потрясений, вы павших на долю этого семейства, самым сильным оказалось переодевание гостей на следующее утро. К немому сожалению Феоны, Татка упрятала сверкающее платье под футболку и джинсы, а ноги всунула в странную обувь.

— В нашей стране так все одеваются, — пояснил Татка.

— И в штаны? — горестно спросила Феона, рассматривая ноги девушки.

— Эго мой походный костюм. Ведь в платье очень неудобно ездить на лошади.

Позавтракав и распрощавшись с гостеприимными хозяевами, ребята уселись на вороных и двинулись со двора, — Стойте, — вдруг крикнул Виля. — У меня тут еще должок есть.

— Ты что, собрался к Левину? — поинтересовался Костя, осаживая своего коня. — Да брось ты, мы и так столько времени потеряли!

— Ну, еще двадцать минут погоды не сделают. Сколько лет сидел принц на своем острове, так посидит и еще немного.

Виля начал быстро разворачивать своего вороного в сторону дома наместника.

Андрей, догнав его, ухватил Вилиного вороного под уздцы и сказал:

— Ты, конечно, ведший колдун, но… что ты собираешься делать с этим стариком, который лишь выполняет чужую волю?

Нахмурившись, Виля промолчал. Татка в пот момент вспомнила худую суетливую фигуру Левина, и ей стало не по себе.

— Послушай, и правда, ты стал не в меру кровожадным. Не иначе как набрался у Канцлера. Думаю, что Левину вполне хватило нашей прошлой встречи. Поехали.

Парень помолчал несколько минут, затем кивнул, соглашаясь с друзьями, и они поскакали прочь.

Им помогало находить дорогу Таткино невероятное чутье, дар Ибиса. Среди множества лесных дорог, тропинок и просек она выбирала именно ту, что вела к острову.

На третий день пути, незадолго до полудня, всадники выехали на заброшенную, ничем не примечательную дорогу.

— Вот! — воскликнула Татка. — Теперь только по прямой!

Осматривая дорогу, заросшую травой и взрытую корнями, Андрей покачал головой:

— Похоже, было мало желающих съездить к принцу.

Придерживая коней, ребята переглянулись. Непонятно почему им всем стало тревожно. Может быть, место казалось не слишком веселым. Вдоль дороги стеной высился лес, из глубины его тянуло болотной сыростью.

— Татка, не бледней так откровенно, — проговорю Виля. — По-моему, ты говорила, что найдешь что сказать Одину? Не бойся, разбойники тоже люди.

— Я ничего не боюсь, — огрызнулась девушка. — Просто здесь холодно. И нечего стоять! Вперед!

Тронув пятками бока коней, ребята двинулись вперед. Чем глубже они проникали в сумрачную глубину леса, тем быстрей им хотелось проехать его.

Но когда ночь приблизилась вплотную и стало совсем темно, ребятам пришлось остановиться на ночлег. Ночь прошла беспокойно, хотя ничего особенного не случилось. Тем не менее, помня о разбойниках, ребята ворочались с боку на бок, прислушиваясь к малейшим шорохам.

Рано утром, едва только ночная мгла сменилась предрассветным сумраком, они поднялись, не желая продлевать мучительный «отдых». Все были сердитые и невыспавшиеся. За завтраком они вяло перебрасывались словами и наконец вскочили в седла.

Пока не взошло солнце и не развиднелось, они ехали шагом. Но как только дорога стала хорошо видна, ребята пустили коней в галоп. Всеми владело нервное напряжение и желание побыстрее миновать неприятный участок дороги.

Но после почти трехчасовой скачки Таткин вороной, первым миновав крутой поворот, едва не налетел грудью на завал деревьев. Откинувшись в седле, Татка изо всех сил натянула поводья, и конь каким-то чудом удержался на ногах. Ребятам пришлось сделать то же самое. Пока они пытались разобраться в ситуации, из леса прозвучал гортанный крик. А в следующий миг они были окружены сотней каких-то странных фигур, одетых в невероятные отрепья.

Кони храпели и кружились на месте, никого к себе не подпуская. Откуда-то из ветвей деревьев вылетела веревочная петля и, захлестнув Костину шею, потащила его из седла. Виля, достав из ножен меч, устремился на помощь брату, но вторая петля захлестнула и его.

В суматохе Татка никак не могла сообразить, что же делать. Около ее вороного появился какой-то человек. Татка дернула поводья на себя, вороной подался назад и налетел-таки на завал. Ноги его запутались, и конь начал падать на бок. Оборванный человек подскочил ближе и попытался стащить Татку с коня. Чувствуя, что падает имеете с конем, она едва успела выдернуть ноги из стремян.

Через минуту она лежала в пыли на дороге и, ничего не видя, барахталась, пока ее не поставили на ноги.

— Да это же девка! — произнес чей-то голос.

Ее оттащили с дороги в сторону. В ушах у нее стоял гул, и слезились глаза, поэтому некоторое время она никак не могла понять, что же произошло.

Кто-то похлопал ее по щекам:

— Ну-ка, красавица, взгляни на меня!

Девушка вначале отмахнулась, затем, протерев глаза, увидела перед собой человека, который откровенно смеялся.

— Что это ты напялила на себя, а, красавица?

Не отвечая, Татка оглянулась на дорогу, но увидела гам лишь оборванцев, которые пытались поймать беснующихся коней. Ребят видно не было.

— Где мои друзья? Что вы с ними сделали? — закричала Татка, бросаясь на смеющегося человека с желанием задушить его на месте.

Но ее грубо перехватили и выкрутили назад руки. Над головой проревел оглушительный бас:

— Не смей трогать Одина, шпионка!

— Один? — изумилась Татка.

— Один, Один! — расхохотался атаман разбойников. — Ну, падай в обморок от страха!

Татка на минуту прикрыла глаза, пытаясь успокоиться и сосредоточиться. Она не чувствовала страха, но понимала, сколь трудная задача перед ней стоит — доказать Одину, что они — не те, за кого их приняли.

Немного приподняв голову, девушка посмотрела на разбойника, о котором уже столько слышала.

Одину на вид было чуть больше тридцати лет. Он был худощав и одного роста с Таткой. У него было треугольное лицо с ямочкой на подбородке, большой рот и живые темные глаза. Одет он был в такие лохмотья, что и остальные разбойники, а на непокрытой голове лесной ветерок шевелил густые волосы цвета костра.

— Ух ты! — произнесла Татка. — Так ты еще и рыжий.

Один, хотя и удивился ее реакции, но перестал. Татка пошевелила руками, которые тисками сжимал обладатель могучего баса.

— Хорошо, что он меня удержал. — Девушка головой в его сторону. — А то бы я тебя убила, может, он меня отпустит? У меня нет оружия и поговорить нам надо.

— Это о чем же, красавица? — спросил Один, сложив руки на груди.

— Узнаешь… Где мои друзья? Если с ними что-нибудь случится, Канцлер очень обрадуется.

Один щелкнул пальцами. К нему мигом подбежал какой-то разбойник и, выслушав своего предводителя, исчез среди деревьев. Затем Один кивнул тому, кто держал Татку:

— Ладно, Годен, отпусти ее. Таких разговорчивых шпионок мне еще не доводилось видеть.

Тиски на Таткиных запястьях разжались. Она выпрямилась и, растирая руки, еще раз посмотрела на разбойников, суетящихся вокруг коней, которых так и не удалось усмирить. В какой-то момент Татка испугалась, что гигантские вороные затопчут кого-нибудь из них, и тогда общение с Одином будет сильно затруднено. Засунув два пальца в рот, она громко свистнула. Вороные как по команде вздернули головы вверх и, увидев Татку, рысцой направились к ней.

— Ишь ты, ученые коняшки! — насмешливо проговорил Один. — Нам такие пригодятся.

— Не думаю, — возразила Татка. — Они слушаются только нас.

Приблизившись, вороные остановились, вопросительно глядя на девушку. Разбойники шли за ними, держась ми почтительном расстоянии, но не отрывая глаз от удивительных животных.

— Идите паситесь, — сказала Татка вороным. — У нас временный перерыв.

Кони двинулись к полянке, заросшей густой травой Изумленные разбойники, переговариваясь, разошлись, а Один заметил:

— Вообще-то, красавица, здесь командую я. И еще: я очень любопытный. Смотрю на тебя и дивлюсь… — Одни быстро протянув руку, потащил за кончик Таткину косу, выбившуюся из-под платка. — Это что?

— Мало того что ты рыжий, так еще и слепой, — возмутилась Татка. — Это волосы!

— Надо же. — Один качнул головой, вытягивая наружу всю косу целиком. — И много в столице таких волосатых?

— Я одна, — обиженно ответила Татка.

— Смотри, как мне повезло. Гостей у меня не было давно, а уж тем более таких. Так, красавица, мы отвлеклись. О чем ты хотела со мной говорить?

— Сначала я хочу убедиться в том, что с моими друзьями ничего не случилось.

— Ну, пойдем — посмотришь.

Один неторопливо зашагал в чащу леса, прочь от дороги.

Шел он полноправным хозяином здешних мест. Татка, вышагивая следом, подумала, что так, наверное, и есть. Ей в затылок тяжело дышал огромный Годен, являвшийся, видимо, телохранителем атамана.

Вскоре между деревьями показался просвет, и они вышли на огромную поляну, на которой был разбит лагерь разбойников. Посередине высились строения из бревен, напоминающие шалаши, но более основательные и крепкие. Между ними горели костры и бродили разбойники. С трех сторон лагерь окружали высокие завалы деревьев, снабженные проходами. С четвертой никаких укреплений не было.

— А оттуда заходи кто хочешь? — спросила Татка.

— Заходи, — согласился Один. — Если в болоте не утонешь.

Через несколько шагов Татка увидела ребят, аккуратно в ряд привязанных к деревьям. Особых следов насилия на них Татка, к своему облегчению, не заметила.

Ускорив шаги, она подошла к ним вплотную.

Костя, взглянув на нее, немедленно скорчил самую кислую мину. Андрей подмигнул, показывая, что ничего страшного не произошло.

— И что ты хочешь с ними делать? — спросила Татка у Одина, который стоял рядом.

— Ну-у, — задумчиво протянул гот, — сначала послушаю, что ты мне расскажешь, а потом, наверное, поджарю им пятки. Во всяком случае вот тому. — И атаман указал на Вилю. — Он чуть не обезглавил троих моих людей.

— Скажи «спасибо», что живы остались, — хмуро проговорил парень.

— Огромное, — иронично кивнул Один. — Итак, моя красавица, ты хотела на них посмотреть? Посмотрела? А теперь рассказывай!

Собираясь с мыслями, Татка посмотрела на ребят. Увы, положение было хуже, чем ей показалось сначала. Знаменитый Один был слишком ироничным и подозрительным. А будущее ребят зависело от того, сумеет ли Татка уговорить атамана разбойников.

— Один, послушай, — за говорила она, тщательно подбирая слова. — Мы — не жители вашей страны, поэтому так странно одеты. Мы прибыли из далекого места, которое… скажем, находится за морем. Вот он, — девушки указала на Андрея, — мой первый советник, барон…

— А почему не граф? — прервал ее Один.

— А те двое — это воплощения моего колдуна.

— У-у! — Один откровенно потешался. — Колдуны? А чего они ждут? Пусть с помощью своих чар порвут веревки, а меня превратят во что-нибудь эдакое!

— Мой колдун ждет, пока в тебе заговорит разум.

— А мой разум подсказывает мне, что с колдунами следует поступить так, как они того заслуживают: сжечь на костре.

— Инквизитор, — пробурчал Костя, шевеля затекшими руками и пытаясь устроиться около дерева поудобнее.

— Пышная свита, — сказал Один, насмешливо рассматривая ребят. — Я в их возрасте даже подпаском не был. Однако кто же ты, моя красавица, раз тебя сопровождают колдуны да бароны?

Татка поморщилась:

— Я принцесса, меня зовут Злата.

Главарь ничем не показал, что ему это имя кажется знакомым, зато его телохранитель Годен зашел сбоку и заглянул в лицо девушке.

Неожиданно из ближайших кустов раздался хрипловатый голосок:

— Злата? Я где-то слышала такое имя!

И на поляну выскочила девчушка лет тринадцати, худющая, загорелая до черноты, с буйной гривой вьющихся волос. Из-под мохнатых ресниц на пленницу глянули яркие глаза-вишенки.

— Ой, какие волосы! Один, а где колдуны?

— Илика, иди отсюда! — нахмурился главарь.

— И не подумаю, — возразила та, — Я ни одного колдуна еще не видела. А если ты их сожжешь, так и вообще не увижу!

Внимательно осмотрев Татку, девчушка направилась к привязанным к деревьям ребятам. Около каждого она останавливалась, детально разглядывала и комментировала:

— Уй, какой миленький… — Она ловко ущипнула Андрея за щеку и отпрыгнула, когда он мотнул головой. — Такой синеглазенький… А эти… Ой, Один…

И девчонка надолго замерла перед одинаково хмурыми близнецами. В этот момент Татка перехватила взгляд Одина, устремленный на девчонку, — ласковый и снисходительным одновременно.

— Дочь?

— Племяшка, — машинально ответил Один.

В следующую секунду он вздрогнул, очнулся, и лицо его приняло прежнее насмешливое выражение.

— Так-так, красавица моя, принцесса, не отвлекайся Я тебя все еще слушаю, а ты все еще ничего вразумительного не сказала.

— Э-э, — Татка запнулась, — так вот, мы приплыли из-за моря, чтобы помочь вашей принцессе исполнить предсказания.

— А у нас есть принцесса? — Разбойник явно издевался, — Правда? Я-то живу в лесу, при дворе не бываю… И что же она должна была исполнить?

— Предсказания. — Татка начала злиться. — И, между прочим, два уже исполнились.

— Да? А почему не пять?

— Потому, что их всего три! А ты нас задерживаешь.

— А куда же вы так спешите?

— На остров, — чуть не плача, ответила Татка.

— Здесь есть остров? — Один осмотрелся. — По-моему, вокруг лес.

— Та-атка-а! — замогильным тоном позвал Андрей. — Кончай! Ты что, не видишь — он совершенно дубовый!

Тем временем Илика, покончив с осмотром близнецов, начала прислушиваться к беседе.

Виля решился помочь Татке.

— Слушай, Один, — заговорил парень. — А как ты шпионов определяешь? По надписи на лбу или по бегающим глазам?

— По сказкам, которые они мне рассказывают.

— И как же ты определяешь, что тебе рассказывают именно «сказки», как ты выразился?

— На слух, — хохотнул Один.

— Так, со слухом у тебя плохо. Посмотрим, как со зрением. Татка, покажи ему платье.

Пожав плечами, Татка начала стаскивать с себя футболку.

Золотое платье ярко вспыхнуло под лучами солнца. Один зажмурился, его телохранитель отступил от Татки на шаг и прикрыл глаза руками. Разбойники, бродившие неподалеку, застыли на месте, а Илика замерла с открытым ртом.

Татка, держа футболку в руке, ждала, когда закончится этот столбняк.

Наконец Один открыл глаза, по рядам разбойником прошло движение, и чей-то неуверенный голос выкрикнул:

— Золотое платье! Один, это же второе предсказание!

Остальные подхватили:

— Второе предсказание!

Илика, бросившись к Татке, начала ощупывать платье, бормоча:

— Ее же зовут Злата, Злата…

— Злата! — стройным хором подхватили разбойники.

Один неожиданно напрягся и резко махнул рукой:

— Молчать, дурачье! Канцлер может заказать десяток таких платьев, и вы будете каждый раз орать про второе предсказание?

Крики смолкли. Разбойники смотрели то на сияющее платье, то на своего атамана, не зная, верить ли собственным глазам или словам. Одина.

— Та-атка, — протянул Андрей, уже приготовившийся к освобождению, — у него канцлеромания. Одевайся, номер не прошел!

Татка и сама не прочь была вернуть футболку на прежнее место, но мешала Илика, на которую крик Одина нисколько не подействовал.

— Настоящее… — шептала девчонка, оглаживая ладонями удивительную ткань. — Оно настоящее. Я так себе его и представляла… Все сходится — и золотое платье, и твое имя. Скоро все кончится, и мы вернемся домой!

— Вернешься, Илика, — вздыхая, Татка погладила девчонку по волосам. — Все вернутся домой: и ты, и мы тоже.

Но тут подскочил Один и отцепил Илику от Татки.

— Иди домой!

Девчонка уселась на землю, упрямо поджала губы и обиженно заявила:

— Там не мой дом! Мне надоело в лесу, Один! Я хочу в Разливы, к маме и сестрам!

У атамана сверкнули глаза. Подскочив к племяннице, он поднял ее с земли и, перекинув через плечо, быстро пошел прочь.

Татка надела футболку и, подойдя к ребятам, уселась перед ними на траву. За ее спиной по-прежнему маячил Годен, вокруг было полно разбойников, но никто из них не понимал разговора пленников.

— Мы ему ничего не докажем, — мрачно сказал Костя.

— А жаль, — отозвалась Татка.

— Здесь всем мерещатся шпионы Канцлера, — заметил Виля. — В конце концов, Одина можно понять. Если он охраняет подступы к острову и принцу, то именно так он и должен себя вести.

— Но мы не можем здесь оставаться, — напомнила Татка.

— Угу, — пробормотал Андрей. — Я от Левина ушел, я от Канцлера ушел, а от какого-то рыжего Одина и подавно уйду… Только кто бы мне руки развязал?

— О! — Костя указал подбородком куда-то за Таткину спилу. — Идет наш Робин Гуд… Ну, Татка, давай отрабатывай разрушенный Лабиринт.

Один тронул девушку за плечо:

— Ну, красавица принцесса, пошли. Не люблю, когда в моем присутствии разговаривают так, что я не понимаю ни слова. Я сегодня добрый и сразу жарить твоих приятелей не буду. Подожду до завтра.

— Ни пуха, Татка, — пожелал Виля, когда девушка поднялась с травы.

— И вам тоже.

Следуя за Одином, Татка постоянно ловила на себе любопытные взгляды разбойников. Видимо, на них золотое платье произвело неизгладимое впечатление.

Один привел ее в один из шалашей. Открыв тяжелую дверь, он пропустил Татку вперед. Оглядевшись, она уселась на охапку веток, покрытых каким-то тряпьем.

Атаман уселся напротив, сцепил пальцы на коленях и приготовился слушать.

— Один, — устало сказала Татка, — ты когда-нибудь видел, чтобы шпионы шли через ваш лес среди белого дня?

— Я много чего видел, — неопределенно ответил Один.

— Да? А как ты думаешь, если бы нас послал Канцлер, то неужели бы он не позаботился о более достоверной легенде?

Судя по тому, как быстро ответил разбойник, ответ на этот вопрос у него был готов давно.

— А он и позаботился. Он послал сюда мальчишек, чей возраст должен был уничтожить любые подозрения Он послал девушку, похожую на тех, что живут в речках. И он решил, что я попадусь на эту удочку.

— А платье?

— А что — платье? Хоть кто-нибудь знает, как оно должно выглядеть?

Татка вздохнула. В Одине не было злобы, он был спокоен, как человек, исполняющий свой долг.

Маленький костерок в глубине шалаша бросал отблески на шевелюру разбойника и делал ее похожей на еще один костер.

— Один, — неожиданно вырвалось у Татки, — если бы ты только знал, как я хочу вернуться домой…

Он качнул головой:

— Что же не возвращаешься?

— Не могу. Пока не исполнится третье предсказание, я никуда не могу деться из вашей страны.

Лицо Одина сморщилось, будто он собирался заплакать. Он поднялся и направился к выходу.

Оглянувшись на пороге, он сказал:

— Отдыхай, красавица принцесса. Пусть сон твой будет спокойным — тебя охраняет сам Годен, а от него трудно убежать. — И ушел.

Татка, обхватив колени руками, смотрела в гаснущий костерок и пыталась придумать что-то такое, что показалось бы подозрительному Одину похожим на правду.

От мыслей ее отвлекло слабое шебуршание в углу. Было похоже, что кто-то снаружи царапается в стену шалаша.

Подобравшись к стене, Татка поскреблась в ответ.

— Уже стемнело, — раздался из-за стены голос Илики. — Скоро все заснут, и вы сможете уйти.

— Спасибо, Илика, но… я не могу выйти и не знаю дороги.

За стеной прозвучал хриплый смешок.

— Здесь нет других дорог, кроме той, по которой вы ехали. Вы выйдете из лагеря там, где нет завала, и пойдете налево, никуда не отходя от поваленных деревьев. Через пять шагов там начинается трясина.

Девчонка умолкла, и Татка услышала слабый скрип. В стене образовалась и начала увеличиваться щель.

Скоро в ней показалась лохматая голова Илики, а следом пролезла она сама.

— Один часто меня здесь запирает, — прошептала она. — А я не люблю сидеть взаперти и сделала себе другой выход. Теперь иди, а я буду здесь — за тебя.

— Ты нам очень помогла, — ответила Татка. — Поверь, Илика, скоро все закончится, и ты вернешься домой.

— Для этого я тебя и освободила!

Татка осторожно просунулась в узкую щель.

Оказавшись на свободе, она осмотрелась и прислушалась. Кругом было темно и тихо. Только в середине лагеря пылал большой костер, возле которого Один разговаривал с двумя разбойниками. Других не было видно: вероятно, все отправились на покой.

Подивившись их легкомыслию, Татка, пригнувшись, побежала туда, где были привязаны ребята. Наткнувшись на здоровенного детину, раскинувшегося на голой земле под открытым небом, Татка подумала, что этот, как и все остальные, считает, что ночью в такую глушь никто не сунется. Припоминая всеобщий страх перед ними — от Феоны до Сморина, — Татка поняла, что, наверное, разбойники правы.

Она благополучно добралась до ребят и отвязала их от деревьев.

Никем не замеченные, они забрали своих вороных и, ведя их за уздечки, выбрались из лагеря разбойников.

ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ

Они встретили рассвет, сидя на берегу моря в ожидании начала отлива.

Конечная цель их путешествия — загадочный остром отшельников — возвышался скалистой громадой у самого горизонта. Моребыло спокойно. День обещал быть сереньким и теплым.

Андрей бродил у самой кромки, наблюдая за движением воды. А Татка с Вилей вынуждены были выслушивать Костино брюзжание.

— Татка, что-то я не заметил, чтобы твои переговоры с Одином были удачными. Зато обещаний было воз и маленькая тележка: я договорюсь, я не боюсь… Тат, что бы ты стала делать, если бы нас сегодня выпотрошили и воткнули бы осиновый кол в грудь?

— Мне кажется, Один только пугал нас, — ответила девушка, глядя вдаль.

— Пугал! — фыркнул Костя. — Да он и глазом бы не моргнул, отправляя нас на костер. По его разумению, так со шпионами и следует поступать… Ведь наше спасение было чистейшей случайностью. И я не уверен, что подобные «счастливые случаи» еще повторятся.

— Эй, эй! — закричал Андрей, размахивая руками. — Начинается отлив!

Подбежав к нему, Татка и братья с радостью заметили, что вода немного отступила вглубь.

Виля свистнул коням, бродившим неподалеку, те послушно приблизились, но выяснилось, что трогаться в путь еще рано. Песок был слишком мокрый, да и вода отошла недалеко.

— Нечего ждать, — сказал Андрей, подхватывая поводья своего коня. — Едем — прямо по воде.

Рассевшись по коням, ребята медленно и с некоторой опаской направили их с твердого берега на топкий песок, недавно бывший дном. Копыта вороных глубоко проваливались, и они, с трудом вытаскивая их по очереди, двигались медленно.

Ребятам казалось, что отлив идет слишком медленно, но когда Татка оглянулась назад, то увидела, что прибрежные камни остались далеко позади.

Через некоторое время вороные побежали быстрее. Остров приближался и увеличивался в размерах. Вода откатывалась все дальше и дальше, седоки заставляли вороных ускорять шаг. Но даже для их чудо-коней скакать по сырому песку было трудновато.

Виля все чаще привставал на стременах и вглядывался туда, где за островом виднелась полоска воды.

— Сколько же мы едем? — вырвалось у него. — Отлив не будет вечным, а остров, по-моему, ничуть не приближается.

Горсти мокрого песка вылетали из-под копыт и осыпали спины ездоков. Ребята уже не разговаривали и не смотрели по сторонам.

Под копытами загремели камни. Остров приблизился настолько, что уже можно было различить дорогу, выползающую из песка у подножия и серпантином обвивающую весь остров.

К счастью ребят, дно моря здесь было более твердым, и вороным уже не приходилось вытаскивать копыта из зыбучего песка. Они бежали быстрее, и это было очень кстати, так как с другой стороны острова уже шумели вода, возвращающаяся на свое место.

К тому моменту, когда ребята добрались до начала дороги, взбирающейся на остров, вода была уже в нескольких метрах от них. Казалось, что морская пучина гонится за беглецами, намереваясь захлестнуть их и утащить в глубину.

Ребята и не заметили, как проскочили светлую полосу на скалах, означавшую границу владения воды. Они скакали и скакали вверх по каменистому серпантину, пока не осознали, что уже почти не слышат рева волн, бросающихся внизу на скалы.

Татка натянула поводья, и ребята последовали ее примеру. Вороные перешли на шаг, и окружающий мир обрел свои привычные очертания.

После бешеной скачки ребята едва держались в седлах. Однако половину задачи они все-таки выполнили — успели добраться до острова до начала прилива.

Ребята немного пришли в себя, и Виля, подняв голову к вершинам скал, крикнул:

— Смотрите! Похоже, нас заметили!

Остальные, посмотрев вверх, успели заметить светлую фигуру, мелькнувшую на гребне.

— Сейчас отшельники устроят нам ловушку, — предположил Костя.

— Не дадим им времени! — воскликнул Андрей, ударял пятками по бокам вороного.

Они перешли на легкую рысь.

Вскоре спираль дороги развернулась в прямую линию и направилась к середине острова. Скалы расступились, и ребята въехали в аллею, в конце которой их ждали несколько человек в светлых одеждах.

— Татка, ты приготовила речь? — поинтересовался Анд рей.

Девушка вздохнула. Вчерашняя неудача с Одином еще была свежа в ее памяти.

Проехав аллею, они остановились перед тремя старцами весьма величественного вида. Ребятам ничего не оставалось делать, как спешиться.

Татка, пошатнувшись, ухватилась за стремя. Ребят тоже покачивало, но старцы взирали на их попытки утвердиться на земле с олимпийским спокойствием, не выражая ни гнева, ни неудовольствия. Совладав со своими ногами, Татка сделала несколько шагов вперед. Вороной последовал за ней.

— Добрый день, — неуверенно начала девушка, переводя взгляд с одного непроницаемого лица на другое.

Неторопливый ответ последовал не сразу:

— День добрый.

— Нам жаль, что мы нарушили покой вашего острова. Мы не хотим зла и приехали сюда по необходимости.

Старцы одновременно кивнули, будто подтверждая ее слова.

— Мы хотим поговорить с Адисом, — отважно произнесла Татка, с замиранием ожидая бурной реакции.

Реакции не было никакой.

— Следуйте за нами, — хором сказали старцы и медленно зашагали вглубь по аллее к крепости.

Ребята отправились следом, ведя коней на поводу.

Миновав низкую арку, сложенную из обломков камней, они увидели странное сооружение. Изнутри крепость составляли кольцеобразные стены из камней. В каждом кольце находилось следующее, меньшее по размеру. В кольцах были устроены пещеры, служившие, видимо, домами отшельникам.

Через все кольца стен проходила прямая дорога, по которой старцы и вели нежданных гостей к одинокой скале — центру этого сооружения.

В скале тоже была пещера, а перед ее входом на ступенях сидел высокий старик, немного похожий на Ибиса.

Достигнув его, провожатые разошлись в стороны и уселись на камнях. Ребята остановились и тут же были окружены толпой отшельников, одетых в светлые, простые одежды.

Татка с трепетом взглянула в лицо старшего брата столичного колдуна. Старческие водянистые глаза смотрели мимо нее куда-то в бесконечность.

Девушке стало не по себе. Адис казался подобием тех скал, что его окружали. Трое старцев молчали, молчали и остальные отшельники, разглядывая гостей.

— Добрый день… — обреченно сказала Татка.

Адис, продолжая всматриваться в бесконечность, поднял перед собой руку с вытянутым указательным пальцем:

— Почему говорит женщина? Или у мужчин нет языка?

Татка, задохнувшись от удивления и обиды, беспомощно посмотрела на ребят. Виля кашлянул, поправил для солидности меч в ножнах и заговорил:

— Мы желаем долго здравствовать всем вам и тебе, Адис. Мы прибыли к вам с миром, никаких не добрых намерений у нас нет.

— Кто вы? — еле шевеля губами, спросил Адис.

— Мы — чужие в этой стране, попавшие сюда по роковой случайности. Единственное наше желание — покинуть ваш мир и вернуться к себе. Я могу назвать наши имена…

— Не стоит, — покачал головой Адис. — Я их знаю.

Поскольку у Вили имелся опыт общения с колдунами, то это заявление не сбило его с толку.

— Я думаю, ты знаешь все. Тогда зачем спрашиваешь?

— Я хочу услышать, как вы сами расскажете о себе. Людям свойственно приукрашивать или скрывать что-то. Итак, я слушаю тебя. Какова цель вашего визита?

— Нам надо исполнить третье предсказание. Мы… приехали за принцем.

По рядам отшельников пронесся ропот. Трое старцев многозначительно переглянулись.

— Я знаю о том, что исполнились первые два предсказания, — проговорил Адис, и взгляд его блеклых глаз остановился на лице Вили. — Благодаря той, кто чужая в этой стране. Ее имя похоже на имя принцессы. Это так?

— Так послышалось… — проговорила Татка.

— И как же тебя на самом деле зовут?

— Татка, — брякнул Андрей.

— Наталья, — поправила его девушка.

Адис осмотрел ее с ног до головы, будто только что увидел, и кивнул.

Впервые за время пребывания в этой стране Татка была избавлена от необходимости вести трудные переговоры. Она посмотрела вокруг. На почтительном расстоянии от гостей толпились отшельники. Среди них было много молодых, в том числе женщин и детей, и ни на одном лице Татка не заметила признаков враждебного отношения.

Девушке стало легче. Повернув голову в другую сторону, она заметила любопытную деталь. В стороне от основной группы людей, в тени скалы виднелись две фигуры. Как Татка ни старалась, она так и не смогла разглядеть их лиц. Зато эти двое прекрасно видели всех гостей и слышали каждое слово из их беседы с Адисом.

Отвлекшись, Татка пропустила часть беседы и вздрогнула, когда Адис заявил:

— Хорошо. Вам нужен принц? Вот он.

Он подал знак, и из толпы вышел парень. Ребята уставились на него.

Парень был высок, неплохо сложен и одет в ту же самую светлую одежду, что и остальные. У него были русые волосы, ясные глаза и простоватые черты лица.

Татка судорожно пыталась припомнить, что говорил Ибис о Семурге, чтобы понять, является ли этот парень принцем.

Потом она посмотрела на Алиса. Его морщинистое лицо было чуть заметно напряжено. И девушке вспомнились слова младшего брата о том, что охрана принца — смысл жизни Адиса. Ей показалось сомнительным, что Адис вот так, после десяти ми путной беседы, отдаст принца первым встречным.

И, словно ныряя в ледяную воду, она заявила:

— Это не принц.

Вздрогнув, ребята перестали рассматривать претендента и уставились на нее.

— Ты уверена? — тихо спросил Адис.

— Да.

— А ты понимаешь, что твое недоверие может быть расценено как оскорбление персоны с королевской кровью?

— Адис, ты устроил нам проверку, хотя тебе, как и твоему брату, видно то, что скрыто. К чему все это?

Адис обвел взглядом ребят:

— Вы согласны с ней?

— Она затеяла всю эту историю, пусть и выбирает, — поморщился Костя.

— Ей виднее, — поддержал его брат.

— Этот уж точно не принц, — с ноткой презрения добавил Андрей.

— Вы сделали свой выбор, — зловеще проговорил Адис. — Значит, этот человек не тот, за кого себя выдает?

Татка упрямо мотнула головой. Ребята пребывали в некоторой нерешительности и промолчали.

Воцарилась напряженная тишина. Примолкли даже отшельники, с интересом наблюдавшие за развитием событий.

У Татки было такое ощущение, словно она висела над пропастью. Одно неверное движение, слово — и она могла полететь вниз.

— В каждом человеке есть нечто, сокрытое от всех, — заговорил Адис. — Оно таится под ворохом мыслей и чувств. И я не могу этого видеть. Поэтому… я должен был подвергнуть вас проверке. Вы ее выдержали.

Он махнул рукой, и Татка вздрогнула — из тени скалы выступила одна из фигур.

Эго оказался очень красивый юноша с длинными темными волосами до плеч. Из-под мохнатых ресниц смотрели глаза-вишни. Одет он был в темную одежду и двигался очень грациозно.

Пока он приближался, Татка всматривалась в его лицо, и оно показалось похожим на чье-то уже виденное.

Встав прямо перед девушкой, юноша улыбнулся, глядя на нее сверху вниз.

— Ты довольна? — спросил Адис.

Пораженная красотой юноши, Татка была готова согласиться, но вдруг раздался недовольный голос Кости:

— Опять проверка! Вы только посмотрите! Он же как две капли воды похож на племянницу Одина.

— Точно, — охнула Татка, сообразившая, почему лицо юноши показалось ей знакомым.

— Да. — Юноша доброжелательно улыбнулся. — Это моя младшая сестренка.

— Она нам здорово помогла, а то ваш дядя, кажется, помешан на шпионах Канцлера.

Сказав это, она оглянулась на ребят и заметила, что они неотрывно смотрят куда-то за спину брата Илики. Тот, обернувшись назад, немного отодвинулся, и Татка увидела, что, покинув место в тени, к ним приближается принц Семург.

В том, что это принц, никто уже не сомневался. Каждое его движение было исполнено истинно королевского достоинства. Ветерок относил назад черные, как вороново крыло, густые блестящие волосы. Обветренное морскими ветрами и покрытое загаром лицо было лицом короля и воина.

— Я принц, — прозвучал глуховатый голос. — И я готов ехать в вами.

Что-то заставило Татку склонить перед ним голову и произнести:

— Добрый день, ваше высочество.

— Добрый день, ваше высочество, — эхом повторили ребята.

— Для вас я не принц, — ответил он. — У меня есть имя, и я хочу, чтобы вы его не забывали.

В это мгновение Адис поднялся со своего места. Сразу все смолкло, даже принц повернул к нему голову.

— Я назначаю отъезд на завтра, — произнес Адис. — Сегодня наши гости должны отдохнуть. Они проделали слишком длинный путь, — и, повернувшись, ушел в свою пещеру.

Отшельники, переговариваясь, начали расходиться.

Пока готовились пещеры для отдыха гостей, брат Илики отвел их в тень высокой скалы, где стояла удобная длинная лавочка. Принц пошел вместе с ними.

Ребята с удовольствием опустились на лавочку. Татка собралась было вытянуть гудевшие ноги, но вдруг подумала, что это будет не слишком приличным в присутствии принца. Она спрятала ноги под лавочку и начала переплетать растрепавшуюся косу.

— Какие замечательные волосы, — восхищенно заметил брат Илики и толкнул локтем принца, с которым, видимо, был в приятельских отношениях. — Семург, может, когда станешь королем, прикажешь своим подданным носить такие же?

Принц неопределенно качнул головой. Он не сел на лавочку, а остался стоять, отчего ребята чувствовали себя не слишком уютно. Его присутствие мешало ребятам обмениваться обычными шуточками.

Виля покашлял и обратился к брату Илики:

— Прости, мы так и не узнали, как тебя зовут.

— Торик. Между прочим, вы тоже не назвались. Адис-то ваши имена знает, но нам сообщить забыл.

Ребята по очереди назвались, а присутствие принца столь на них подействовало, что Виля выдал свое полное имя — Виталий.

Когда очередь дошла до девушки, она сказала:

— Друзья зовут меня Таткой.

— Это твое настоящее имя? — поинтересовался принц.

— Укороченное. Но людям, которые первыми встретили меня в этой стране, послышалось другое. Тата — Злата, очень похоже.

— Похоже, — согласился принц. — И я думаю, что им послышалось не просто так. Насколько я понял, в предсказаниях говорится именно о тебе.

— Не во всех, ваше… — Татка оборвала себя на середине фразы. — Третье предсказание относится к ее высочеству Злоте.

Торик изумленно переглянулся с принцем и признался:

— Что-то я не понял. В третьем предсказании говорится о свадьбе и о новом короле Брале?

— Ты прав, — отозвался Виля. — Но стать королевой должна настоящая принцесса. Это будет справедливо. А нам надо вернуться назад.

— Из какой страны вы прибыли? — задал принц новый вопрос.

— Видишь ли… — начал объяснять Виля. — Эта страна находится слишком далеко, и пешком до нее не дойти. Путь в нее лежит через время.

— Давай теперь все объясняй ему! — недовольно за ворчал Костя на родном языке. — К чему? Как принцу разобраться в этих тонкостях, которых мы сами не пони маем?

— Нет смысла врать, — кратко ответил ему брат, неуверенный в том, что принцу понравятся разговоры на непонятном языке.

Семург, казалось, ничего не заметил, погруженный в свои мысли.

Зато у Торика широко распахнулись глаза.

— Через время? О, об этом вам следует поговорить с отшельниками, они ведут такие заумные беседы. А я ничего не понимаю, но вам верю — вы так странно одеты и у Таты такие длинные волосы!

— Вам обязательно нужно вернуться? — неожиданно спросил принц, глядя по очереди на ребят.

Виля, уже освоившийся в новой компании, принялся объяснять:

— Да, мы там живем. Мы оттуда кое-что нарушили здесь, у вас. И в виде наказания занимаемся исполнением предсказаний. Как я теперь понимаю, невольно мы повинны в смерти короля Браля. Два предсказания сбылись, осталось убрать Канцлера, и все станет по-прежнему.

Семург внимательно слушал. Когда Виля замолк, не зная, что можно еще добавить, принц сказал:

— Я понимаю. Вы скучаете по своему дому. Но… людям свойственно переезжать с места на место. Вы могли бы… переехать сюда, чтобы я смог воздать вам должное за все, что вы сделали.

— Нет, — вдруг вырвалось у Татки. — Ты нам ничего не должен. Мы сами расплачиваемся за глупость, которую совершили. Мы принадлежим к другому миру, и мы должны вернуться. Нас ждут родные, друзья. Хотя жаль, что в нашем мире нет… принцев.

Последняя фраза вырвалась у Татки нечаянно. Андрей, сидевший на лавочке рядом, тут же толкнул Таткину ногу и прошипел:

— Думай, что говоришь!

Дальнейшего развития разговор не получил. К лавочке подбежал мальчишка и сообщил, что помещения для отдыха готовы.

Торик огорченно вздохнул. Судя по всему, ему хотелось пообщаться с ребятами еще немного, но принц непререкаемым тоном заявил, что гости устали.

Едва он это произнес, как Татку одолела зевота, и, вставая с лавочки, она старалась изо всех сил подавить се. У ребят тоже слипались глаза, но они не забыли учтиво попрощаться с принцем.

До пещеры их проводил Торик.

У самого порога он, понизив голос, спросил:

— Почему вы так… неестественно разговариваете с Семургом?

— Потому что никогда в жизни не видели настоящих принцев, — честно ответила за всех Татка. — А он — принц, и у меня язык не поворачивается называть его по имени.

Торик рассмеялся:

— О, и это все? А я-то подумал… Перестаньте, ведь его никто на острове не величал «ваше высочество». И потом, вы же были в столице, да? Значит, должны были видеть принцессу? Она тоже настоящая.

— Но она совсем другая. Злота — смертельно перепуганная, одинокая и скучающая девочка, — возразила Татка. — Может, когда она преодолеет все и станет королевой, мне тоже захочется ей поклониться.

Торик, посмеиваясь, махнул рукой:

— Странные вы какие-то… Но я вас больше не буду задерживать. Отдыхайте, а завтра мы отправляемся в обратный путь.

И он ушел, а ребята оказались в уютной пещерке, где ничто не напоминало о камне, так как стены были отделаны деревом. Угол, предназначенный Татке, был предусмотрительно отгорожен ширмой.

Пройдя за нее, она разделась, не решившись, однако, расстаться с золотым платьем. С наслаждением вытянувшись на удобной кровати, она моментально заснула. Заснули и ребята под легкое шуршание ветра перед входом.

Они проспали весь остаток дня и ночь. Проснулись рано — отдохнувшими и полными сил.

Татка проснулась чуть позже и, выглянув из-за ширмы, обнаружила, что ребят уже нет. Одевшись и приведя себя в порядок, она вышла из пещеры.

Остров был залит ярким светом солнца. Повсюду среди скал виднелись светлые одежды отшельников. Все они приветливо здоровались с Таткой, а какая-то девочка доложила, что ее друзья в компании Торика отправились вниз купаться.

Татка потянулась, подставляя лицо ласковому солнечному теплу. Впервые за несколько дней ей было спокойно на душе, и она подумала, что эта страна не так уж и плоха.

Однако впереди их еще ждали испытания, расслабляться не стоило. Единственное, что Татка могла себе позволить, это посидеть немного на лавочке, наслаждаясь бездействием.

Но минут через двадцать из-за ближайшей скалы вылетели ребята с Ториком, затормошили девушку и потащили завтракать.

В самой середине крепости были накрыты столы. Все обитатели — начиная с Адиса и кончая годовалым карапузом — сидели рядышком, ели фрукты, хлеб и жареную рыбу, запивая все это прохладным морсом.

Был тут и принц — немногословный и сосредоточенный.

Татка, глядя на него через стол, с некоторой робостью подумала о том/ что им предстоит проделать обратный путь в компании Семурга и при этом постараться, чтобы с ним ничего не случилось.

После завтрака началась церемония прощания. Она не была слишком длинной или пышной. По знаку Адиса откуда-то привели двух белоснежных коней, по размеру не уступающих магическим вороным ребят.

Адис и трое старцев коротко попрощались с принцем и Ториком, который, видимо, не захотел отпускать друга одного в опасное путешествие.

Потом Адис подошел к ребятам:

— О том, что осталось только одно предсказание, знаете не одни вы. Будьте осторожны и ни на минуту не забывайте о вашем предназначении.

— Мы не забудем, — заверил его Виля. — Не каждый день доводится возить принцев на коронацию.

Адис медленно кивнул и задержал взгляд водянистых глаз на Татке:

— Передай моему брату пожелания долгого здравствования. И еще. Скажи, что ему только кажется, что он уже сделал все, что мог. Ибису рано на покой.

— Обязательно передам. Спасибо за гостеприимство.

Адис поднял вверх руку.

Прощание было закончено. Семург и Торик взобрались на белых коней, ребята — на вороных. Отшельники, собравшиеся вокруг, махали руками.

Андрей, разворачивая вороного к выходу, очутился около Татки и шепнул, кивая в сторону Семурга:

— Слышь, Тат, ты случайно не знаешь, откуда берутся сказки о принцах на белых конях?

— Дома шутить будешь, — ответила она и тронула бока вороного.

Шестерка скакунов выбежала из крепости, миновала подъездную аллею и по каменистому серпантину устремилась вниз.

Было ли то удачей или колдовством Адиса, но, когда они достигли подножия, оказалось, что отлив только что начался. Не задерживаясь, путники направили коней по влажному песку, и остров отшельников стал стремительно удаляться.

Обратный путь, как всегда, оказался более коротким. Татка немного удивилась, что они так быстро достигли берега.

Впереди виднелся лес. Хотя со дня общения с Одином прошло всего два дня, никто из ребят уже не чувствовал никакого страха. У всех четверых неожиданно прибавилось уверенности в себе, ведь они сопровождали его высочество Семурга.

Однако завал деревьев на дороге оказался на прежнем месте. На этот раз, завидев его издалека, путники при держали коней и к засаде подъехали медленным шагом Никого не было видно, и лес хранил таинственное молчание.

— Один! — оглядываясь по сторонам, закричала Татка. — Выходи, я знаю, что ты здесь!

В следующий миг из придорожных кустов раздался торжествующий хрипловатый визг, и, опередив всех, появилась Илика. Размахивая руками, она бросилась к коню, на котором сидел Торик. Тот, ловко подхватив сестренку, посадил ее впереди себя.

Илика орала так, что слышал весь лес:

— Я говорила! Я всем говорила, что она — Злата! Я была права, а меня никто не слушал.

Разбойники неторопливо появлялись из-за деревьев. Ни о каком нападении они и не думали. Те из них, на ком был головной убор, торопились его снять и поклониться принцу. Другие тоже изъявляли свое почтение.

Один появился последним в сопровождении своего огромного телохранителя Годена. Он подал знак, и разбойники принялись дружно расчищать дорогу. Убедившись, что они делают все как следует, Один направился к Семургу. Принц склонился к нему с седла, и они начали тихую беседу.

Дорога была уже свободна, когда Один, поклонившись принцу, подошел к Таткиному вороному.

— Ну, — насмешливо спросила девушка, — Один, как ты думаешь, мы шпионы Канцлера?

Изображая притворное возмущение, Один развел руками:

— А что, красавица моя, кто-то так говорил? Кто же этот негодяй? Укажи мне его, я прикажу поджарить его на костре.

— Ладно, Один, — смеясь, ответила Татка. — Все-таки было приятно с гобой пообщаться.

— И мне тоже, красавица моя! Взаимно, — усмехнулся атаман и погладил вороного по блестящей шее. — Ну, езжайте. Только не особо торопитесь.

— Почему?

— Дорога длинная, ехать долго. Может, за это время Канцлер помереть успеет?

— Вряд ли. Канцлер спит и видит, как бы нас дождаться.

— Вот поэтому-то и не спешите.

Отойдя в сторону, Один начал озираться так, как будто кого-то искал.

— Одиин! — позвала его Илика. — Ты не меня потерял?

— Тебя, тебя! Слезай сию же минуту!

— Никуда я не слезу, — твердо сказала девчонка. — Мне надоело в лесу сидеть, слушать твои нотации. Я поеду с ними.

Один сжал кулаки:

— А я сказал: слезай. В Лерию поедешь, когда там все успокоится. Торик, да скажи ты ей!

Но брат только развел руками, признавая свою полнейшую беспомощность.

Тут Илика решила закончить препирательства с дядей и ударила коня Торика голой пяткой. Тот, приняв это за сигнал, рванулся вперед. Следом поскакал принц, за ним ребята.

Обернувшись, чтобы помахать Одину, Татка успела заметить на его лице тревожное выражение.

Пришпорив вороного, чтобы догнать остальных, Татка вдруг подумала, что не может себе представить, как их встретит Канцлер.

ГЛАВА ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ

А Канцлер встретил их пышно и торжественно.

Перед дворцом был выстроен парадный караул. Канцлер и Сморин, ожидая гостей, стояли во внутреннем дворике. За их спинами толпились старички из Совета, сверх меры увешанные драгоценностями.

Прибывшие спешились и направились к ним.

Татка, на шаг отставая от принца, заметила, как желтые глаза Канцлера неотрывно следят за Семургом. В следующий миг Канцлер уже кланялся, а вместе с ним кланялись и все остальные.

— Ваше высочество! — улыбнулся Канцлер, выпрямляясь. — Я счастлив видеть вас в полном здравии. И позволю себе выразить надежду, что дальняя дорога не оказалась слишком утомительной.

Казалось, принц не расслышал его слова. Во всяком случае, он кивнул столь неопределенно, что это можно было отнести к любому из старичков Совета. Однако, проходя мимо Канцлера, принц умудрился глянуть на того сверху вниз, хотя они были одного роста. Никакого намека на любезность в этом взгляде не было.

Во дворце были заметны некоторые перемены. Разбитые зеркала были убраны, только магическое золотое зеркало висело на своем месте. Полы были тщательно начищены, и везде зажжены свечи.

Татку догнал Сморин:

— Изволят ли ваши высочества принять участие в торжественной трапезе?

— Не изволят! — отрезала Татка. — А кстати, где ее высочество Злота?

— Ах, к нашему сожалению, ее высочество плохо себя чувствует и не смогла встретить вас.

— Скажи лучше — заперли! — поморщилась Татка. Но тут же Глава Совета исчез в каком-то коридоре.

Принц немного задержался и обернулся к ней:

— Ты очень резка с ним. К чему? Он простое ничтожество, исполняющее чужую волю.

— Сморин вместе с Канцлером посылали убийц к моему колдуну, то есть к Виле. Мы достаточно натерпелись от этой парочки.

— Я этого не знал, — проговорил Семург.

К ним подскочила Илика, на которую титул принца не производил особого впечатления.

— Здесь так красиво! — тараторила девчонка. — Ух, я припомню Одину то, что он не хотел меня сюда отпускать! Но я так устала, и мне надоели эти люди, которые везде мелькают и все время кланяются.

Татка прыснула. Семург тоже изменил своей обычной сдержанности и улыбнулся. Затем, отыскав глазами ближайшего суетящегося придворного, указал ему на дверь. Тотчас он и все остальные исчезли.

— Ты устала? — переспросил Семург, глядя на Илику.

— Ужасно! — Девчонка наморщила остренький носик. — Ноги болят, и спать хочется.

— Ты тоже? — Принц перевел взгляд на Татку.

— Я? Да не очень. Я привыкла к вороным, так что… если ты намерен что-либо делать, то я готова помогать.

— Мы отдохнем, — решил принц.

Виля озабоченно почесал нос и неуверенно возразил:

— Здесь не слишком спокойно. Это все-таки не остров отшельников и даже не лес Одина. Может быть…

— Они не посмеют, — презрительно ответил Семург.

Вдруг около них оказался Сморин, поклонами пытавшийся скрыть свою озабоченность.

— Комнаты для отдыха готовы, — елейным тоном сообщил он. — Будут ли особые распоряжения?

— Не беспокоить, — приказал принц.

— Как будет угодно вашему высочеству. Как будет угодно… Извольте следовать за мной.

Через несколько минут Татка оказалась в уже знакомой комнате, где провела целых две ночи. Следом за ней в дверь прошмыгнула Илика.

— Слушай, можно, я с тобой побуду? — глядя исподлобья, спросила девчонка. — Тори к сказал, что мне лучше быть с кем-то еще.

— Конечно, — ответила Татка. — Здесь места для двоих вполне хватит. К тому же мне одной было бы не по себе. В этом дворце слишком мало доброжелательных людей. Можно сказать, один — Ибис.

— Ибис? — Илика, забравшись на середину кровати, начала прыгать. — Кто это?

— Это великий колдун, брат Адиса, который живет на острове.

— Он страшный?

— Нет, совсем нет. — Татка присела на край кровати, стаскивая с ног пыльные кроссовки. — Ибис — очень интересный человек… Почти как Один.

— Один? — с недоверием переспросила Илика, перестав прыгать. — Он что, тебе понравился?

— В какой-то мере, — осторожно ответила Татка, сама не зная, как следует относиться к человеку, обещавшему поджарить ребят на костре.

Девчонка устроилась около нее, лежа на животе и подперев голову руками. Подумав немного, она спросила:

— А Торик?

— О, у тебя очень красивый брат.

— Не знаю, — серьезно проговорила Илика. — Мне твой барон показался более красивым.

Татка, поперхнувшись, обрадовалась тому, что Андрей этого не слышит.

— Не тебе одной.

— Да? — Илика нахмурилась было, но потом переключилась на другую персону. — А принц тебе нравится?

— Илика! — возмутилась Татка. — Что ты говоришь? Как можно обсуждать его?

— А что тут такого? Он, конечно, такой важный, слова лишнего не скажет, но… он ведь тоже человек, как ты или я. Знаешь, о чем я подумала: может, ты выйдешь за него замуж? Или за Торика. И вы останетесь здесь. Зачем вам куда-то уезжать?

— Ой, Илика. — Татка потрепала девчонку по густым волосам. — Ну ты и придумаешь! У принца уже невеста есть, а твой брат, я уверена, и без меня жену найдет. Ну какая из меня королева?

— Хорошая, — убежденно заявила Илика. — Даже замечательная — с твоими волосами, в короне и нарядном платье. Чего ты? Оставайся!

— Хватит. Ну что ты придумываешь! — Татка начала раздеваться, ее клонило в сон. — Мы должны вернуться. У меня там мама с папой, бабушка. Они будут волноваться и плакать. Мне жаль будет с вами расставаться, но мы все равно уйдем.

— В гости будете приезжать? — деловито спросила девчонка, заползая под одеяло. — Ну хоть иногда?

— Не знаю. Вряд ли, — проговорив это, Татка улеглась и тут же провалилась в глубокий сон.

Ей показалось; что она спала всего минуту, когда почувствовала, что ее трясут. Татка не желала просыпаться, вяло отмахиваясь, но ее не оставляли в покое.

Наконец, с трудом разлепив ресницы, Татка села на кровати.

— Ну и спишь же ты! — сердито шипела Илика, продолжая встряхивать девушку. — Проснись, под нами что-то скрипит.

Вспомнив, где она находится и кто пока является хозяином дворца, Татка решительно прогнала от себя сон и прислушалась. Из-под пола доносился тихий, равномерный скрип.

В комнате господствовала тьма; из высокого, узкого окна лился призрачный лунный свет.

Ничего не происходило, но скрип в полной тишине звучал весьма зловеще.

— Канцлер, — прошипела Татка и откинула одеяло. — Опять придумал какую-то гадость!

Она вскочила с кровати и, нашарив на кресле свои джинсы, поспешно влезла в них. Всунув ноги в кроссовки и найдя в темноте руку Илики, она потащила девчонку к окну.

Пока Татка раскрывала рамы, Илика стояла рядом.

Неожиданно она дотронулась до плеча Татки и шепнула:

— Посмотри!

Света, проникавшего в комнату, хватило, чтобы увидеть, как кровать бесшумно опустилась под пол. Блестящий деревянный пол со скрипом поднялся на место.

— Боже мой! — в ужасе проговорила Татка. — Что же с ребятами? Быстрее!

Она быстро перекинула ноги через подоконник и встала на знакомый широкий бордюр. Илика, не говоря ни слова, проделала то же самое. Прижимаясь к стене, они медленно подобрались к соседнему окну.

— Здесь должен спать Андрей, — проговорила Татка, распахивая раму.

Но комната была пуста. Илика, заглянув через ее плечо, тихонько пискнула:

— Торик!

— Что — Торик?

— Он тоже был здесь! — горестно сообщила девчонка.

— Тихо! — Татка вгляделась в подозрительно заблестевшие глаза Илики. — Мы найдем их. Пошли дальше.

В следующей комнате, где спали братья, тоже было пусто.

Продвигаясь по карнизу, Татка чувствовала, как в ней нарастает тревожное ощущение настоящей беды. Однако поддаваться панике было рано.

Добравшись до окна комнаты принца, Татка немного помедлила. Даже перед лицом опасности ей показалось не слишком вежливым лезть к его высочеству в окно.

Тем не менее пришлось открыть раму и даже влезть на подоконник, так как из-за слишком плотных штор не было видно, что происходит в комнате.

Татка едва успела просунуть голову между полотнищами штор, как кто-то крепко схватил ее за плечо. Последовал сильный рывок, и девушка оказалась на полу. Раздвинувшаяся штора пропустила немного лунного света, и Татка разглядела принца.

Принц тоже узнал ее.

— Это ты! — Он поднял ее с пола и поставил на ноги.

— Да. Случилась беда. Слава Богу, что ты не спал, — торопливо зашептала Татка.

— Меня разбудил скрип. Я пошел искать его источник, — пояснил Семург.

— Вот он. — И Татка указала на роскошное ложе под балдахином, которое как раз в этот момент опускалось вниз.

— А где Торик? И где твои друзья? — быстро спросил принц.

— Они все спали. И теперь, вероятно, находятся где-то в подвале, в руках Канцлера.

— Илика?

— Снаружи, за окном. Она-то меня и разбудила. Я поспешила всех предупредить, но… опоздала.

— Ничего. — Принц решительно раздвинул шторы и, взобравшись на высокий подоконник, подал руку Татке. — Я на свободе, и мои враги заплатят за эту низость.

Илика, увидев принца, начала откровенно хлюпать носом:

— Ва-аше высочество, что же будет с Ториком? Что будет с остальными… Что же…

— Тихо. — Принц прижал девчонку к стене. — Все будет в порядке. Только… вас двоих надо отправить в надежное убежище.

— Почему это «двоих»? — возмутилась Татка. — Я пойду с тобой. Я обещала Адису.

— Нет, — твердо сказал принц.

— Да. — Татка решила применить не слишком красивый прием. — Я пойду лишь в том случае, если ты мне скажешь: «Пошла вон!»

Вместо ответа Семург еле слышно вздохнул. Поняв, что одержала маленькую, но совершенно необходимую победу, Татка прошептала:

— А для Илики убежище найдется. Она будет в полнейшей безопасности у Ибиса… Я уверена, что сейчас он нас слышит и не откажет в помощи маленькой девочке.

— Я не маленькая девочка, — заявила Илика, перестав хлюпать. — Я тоже могу защищать принца и…

Из темного ночного воздуха неожиданно донесся смешок, и картавый голос произнес:

— Ваше высочество, по-моему, трудно иметь дело сразу с двумя женщинами. Я с удовольствием избавлю вас от младшей.

В следующий момент Илика исчезла с каменного карниза, будто ее унес порыв ветра.

— Почему он не забрал и тебя? — спросил Семург.

— Не знаю. Может, ему тяжело? Ну, что мы делаем?

— Спускаемся, — решил принц.

Стена дворца оказалась не слишком ровной. Под гнетом лет на ней образовалось множество впадин, трещин и выступов, так что Татка и Семург спустились на землю без малейших происшествий.

Принц осмотрелся и шепнул:

— Думаю, что где-нибудь имеется вход в подземелье.

Стараясь не производить лишнего шума, они прокрались вдоль стены и остановились у ближайшего темного окна. Семург достал из рукава длинный узкий клинок, сверкнувший в свете луны холодным светом, и с его помощью открыл окно.

Внутри было тихо и темно. Где-то дальше, за толщей стен, невнятно слышались голоса.

Семург шел первым, Татка за ним. Миновав темное помещение, они остановились около дверей и прислушались. Приоткрыв дверь, принц убедился в том, что за ней никого нет. Они двинулись по узкому и длинному коридору, который едва просматривался в неверном лунном свете, лившемся через окна.

В коридоре оказалось множество вещей, и Татка несколько раз споткнулась об них и больно ударилась коленкой, но мужественно не издала ни звука.

Коридор привел их к новой двери. Из-под нее пробивалась узкая полоска колеблющегося желтого света и слышались голоса. Татка похолодела: она явственно услышала голос Канцлера.

— Никуда не денутся. — Тон был прежним — властным и самоуверенным. — Нам хватило бы одного, чтобы диктовать свои условия.

— Может, стоит сразу разделаться с колдунами? — прозвучал в ответ голос Сморина.

Канцлер скрипуче рассмеялся:

— Сморин, я не перестаю тебе удивляться. Ты испугался обыкновенных мальчишек. Они такие же колдуны, как и мы с тобой.

— Но они так похожи! И у одного из них меч Ибиса!

— Был. В цепях они не опаснее котят. Поверь, Сморин, нас ждет отличное зрелище в виде платы за все наши мучения. Девчонка сделает все ради того, чтобы им оставили их ненужные жизни.

— Но у нее золотое платье! — В голосе Сморина прозвучало сомнение.

— Ну и что? Золотая тряпка. Я уверен, что она уже истратила все три желания. Как иначе она не утонула в море и договорилась с отшельниками? Прекрати дрожать, Сморин. Еще пара часов — и мы окончательно разделаемся с ними.

Татка, прислушиваясь к разговору, мысленно ругала себя. Ведь она и думать забыла о том, что золотое платье может исполнить еще два желания!

Наклонившись, Семург шепнул ей в самое ухо:

— Это правда?

— Осталось два желания. Может, стоит покончить с этими негодяями прямо сейчас? И тебе больше ничего не будет грозить?

— Нет. Желать можно только то, что нельзя выполнить собственными силами. А с этими я могу справиться сам!

Они замерли, потому что прямо у двери раздались шаги. Прозвучал голос Канцлера, отдавшего какой-то приказ. Сморин ответил «хорошо».

Затем все стихло.

— Похоже, Канцлер поднялся наверх, — шепнул Семург, вставляя свой клинок между дверью и стеной.

Раздался треск, и дверь приоткрылась.

Выглянув наружу, принц сказал:

— Там винтовая лестница. Думаю, что Сморин остался внизу… Послушай, дождись меня здесь.

— Я пойду с тобой, — мотнула головой Татка.

Принц внимательно посмотрел ей в лицо, кивнул и, открыв дверь, вышел на винтовую лестницу. Откуда-то снизу тянуло сырым, затхлым духом.

Они начали осторожно спускаться. Лестница, сделав несколько витков, привела их на небольшую площадку. Здесь была одна, но очень внушительная дверь, запертая на кованый засов. Около двери стоял стражник, а Сморин, держа в руке факел, что-то ему говорил.

Татка, прижавшись к холодной стене, наблюдала за Главой Совета и поэтому пропустила тот миг, когда принц спокойно вышел на освещенное пространство.

Сморин обернулся на звук его шагов. При виде Семурга лицо его залила смертельная бледность, а черная борода показалась нелепой наклейкой.

— Ваше вы-вы… — забормотал Сморин, отступая к стене.

Стражник встал навытяжку при виде Семурга.

— Да, я — принц, — спокойно проговорил Семург. — А ты кому служишь? Он много платит? Тебе хватает, чтобы спать спокойно?

Татка вздрогнула от неожиданности, когда Сморин тяжело бухнулся на колени и залился горючими слезами.

— Он меня заставил, ваше высочество, — твердил Глава Совета, — он мне угрожал. Я… я боюсь его, ваше высочество. Простите меня, но у меня не было другого выхода.

— Зато теперь есть. Где наши друзья?

Сморин, глотая слезы, указал на запертую дверь.

— Открывай! — приказал Семург.

Татка наконец-то сообразила, что можно больше и не прижиматься к стенке. Она встала рядом с принцем, чувствуя укор совести. Ведь это она собиралась охранять его, быть рядом, а сама спряталась, как последняя трусиха.

Сморин трясущимися руками снял запор и с трудом потащил на себя тяжеленную дверь. Принц, поморщившись, подошел и, отодвинув Смори на в сторону, легко ее открыл.

— Оба — внутрь! — скомандовал он. — Факел отдай мне.

— Конечно, ваше высочество. — Сморин почтительно передал принцу факел, а сам юркнул во влажную темноту подвала.

Стражник пошел рядом.

Переступив через каменный порог, Семург высоко поднял факел, чтобы осмотреться. Через его плечо Татка увидела какие-то мрачные ходы, казематы, из которых несло отвратительным тухлым запахом.

Место было жутковатым, и Татка поежилась.

Сморин и стражник стояли у стены, ожидая дальнейших распоряжений принца.

— Не сметь двигаться, — только и сказал принц, шагнув в темноту подземелья.

Окидывая этих двоих взглядом, Татка подумала, что они простоят здесь пару веков, если принц не отменит свое приказание.

Выяснилось, что подземелье представляет собой длинный и широкий туннель, вдоль которого рядами тянулись каменные перегородки, образуя темные, мрачные казематы. Каждый из них приходилось освещать, чтобы убедиться, что друзей здесь нет.

Поиски окончились быстро. Невдалеке звякнуло железо, и Татка рванулась вперед, непочтительно обогнав принца. Через несколько шагов они увидели друзей, прикованных за руки к стене.

— Мамочка! — жалобно пискнула Татка, подбегая к ним.

Ближе всех к освободителям оказался Торик. Он приподнял голову, прищурился от света факела и проговорил:

— А я-то гадал: что там за возня поднялась? Хорошо, что это вы… А где моя сестренка?

— Не волнуйся, она под надежной защитой.

— Хоть это приятно, — улыбнулся Торик, и на разбитых губах проступила кровь.

Все его лицо было в синяках, а одежда порвана и измята. Семург, пользуясь своим клинком, как отмычкой, освободил друга, и Торик отошел в сторону, растирая онемевшие запястья.

Следующим был Андрей.

Судя по ссадине, идущей через весь лоб, он не сдался без боя.

— А я думал, почему Канцлер невесел, — пробурчал он, пока принц освобождал его руки. — Оказалось, что не всех поймал. Ну, ничего, теперь-то я с ним посчитаюсь!

Братья, которых расковали последними, были мрачны и неразговорчивы. Виля тут же подобрал свой меч, валявшийся на полу, и отправил в ножны.

Бывшие пленные немного пришли в себя, и все направились обратно к выходу.Около двери по-прежнему стояли Сморин и стражник, но никто не обращал на них внимания. Правда, когда они вышли из подземелья, принц не стал запирать дверь.

— Что будем делать? — поинтересовался Виля, осторожно трогая разбитую губу.

Андрей начал загибать пальцы, считая:

— Сейчас поднимемся, найдем Канцлера, начистим ему харю, умоемся…

— Все это мы обязательно сделаем, — согласился принц, — но сначала надо позаботиться о принцессе. Она слаба, и ей грозит опасность.

Татка шепнула Андрею:

— Похоже, ты про нее начисто забыл?

Тот почесал в затылке и развел руками.

Наметив цель, они цепочкой начали подниматься по винтовой лестнице. Довольно скоро они оказались на небольшой площадке, где нашли дверь, ведущую в центральное помещение дворца.

Уже во дворце они наткнулись на стражников, которые, сохраняя верность Канцлеру, попытались было задержать компанию. Татка и ребята не успели сделать ни единого движения, как принц и Торик, переглянувшись, в два счета разделались с незадачливыми охранниками. Оставив их связанными с кляпами во рту, принц направился дальше. Торик шел следом.

Татка с ребятами замыкали шествие.

— Сдается мне, — прошептал Вил я, — что его высочеству не требуется ни наша помощь, ни чья-либо еще.

— А мне кажется, добавил его брат, — что мы лишь путаемся у него под ногами.

— Хватит, — шикнула Татка. — Таким принц и должен быть. По крайней мере я буду уверена, что страна окажется в надежных руках.

— Если страна в надежных руках, то почему мы еще здесь? — поинтересовался Андрей. — Похоже, мы не все исправили?

— Ты забыл — третье предсказание еще не исполнилось.

Добравшись до той части дворца, где обычно обитала принцесса Злота, они заметили, что наступил рассвет. Тревожная ночь кончилась, и все вокруг тонуло в сером, расплывчатом полумраке.

Около дверей, ведущих в покои принцессы, произошла небольшая заминка.

— Что мы скажем ее высочеству, когда войдем? — поинтересовался Виля.

— Если она жива и там, — добавил Костя.

— А если там не только она? — напомнил Андрей. — Ведь Канцлер совершенно спокойно может сидеть за дверью.

— Там слишком тихо, — сообщил Торик, прикладывая ухо к щели.

Принц молчал, пережидая их обсуждения.

— Тс-с! — Татка приложила палец к губам. — К принцессе пойду я. В конце концов нам надо убедиться в том, что с ней пока ничего не случилось.

— Ее надо увести отсюда и доставить в безопасное место, — проговорил принц.

— Хорошо. Если Злота спит, я разбужу… одену и выведу сюда. А вы побудьте здесь. — И, больше никого не слушая, девушка проскользнула в дверь.

Комната, в которой принцесса в прошлый раз принимала гостей, была пуста. Осторожно прокравшись вглубь, Татка обнаружила дверь, полускрытую кружевными занавесками.

За дверью была спальня. А в спальне на кровати мирно спала принцесса Злота. Прислушиваясь к ее ровному дыханию, Татка осмотрелась. Не заметив ничего подозрительного, она приблизилась к кровати и потрясла принцессу за плечо:

— Ваше высочество, проснитесь!

Злота сонно отмахнулась, не открывая глаз, зато откуда-то из-за ширмы послышался встревоженный голос Агнессы:

— Кто здесь?

— Я, — растерянно ответила девушка, подзабывшая о существовании этой вездесущей фрейлины.

За ширмой послышался шелест — очевидно, Агнесса срочно одевалась.

Татка снова тряхнула Злоту:

— Ваше высочество!

Просыпаясь, та потянулась и, отводя от лица растрепанные кудряшки, спросила:

— Ой, это ты? А что случилось?

— Ничего особенного. Мы привезли вашему высочеству жениха.

— Да? — Злота зевнула. — И что мне делать?

Из-за ширмы выглянула непричесанная и напряженная Агнесса, спешно застегивая крючки на платье:

— Жениха? Какого? Где он?

— Он во дворце и… слегка удивлен тем, что невеста его не встретила, — сухо ответила Татка, пытаясь рассмотреть выражение лица фрейлины.

Злота села на кровати.

— Во дворце? — Она была непритворно изумлена. — Уже? А когда он прибыл?

— Вчера. — Татка чувствовала, что теряет время, отвечая на ее вопросы. — Ваше высочество, одевайтесь поскорее!

— Но сейчас еще ночь?

— Уже утро. — Оглянувшись, Татка увидела платье, небрежно валявшееся на кресле, и, подобрав, сунула его в руки Злоте.

— В этом? — Принцесса нахмурилась. — К жениху? Нет, не пойду…

— Ах, ваше высочество! — встрепенулась Агнесса. — Вы совершенно правы. Позвольте мне принести вам парадное платье?

— Иди же. — Злота нетерпеливо махнула рукой.

Фрейлина, подобрав юбки, выбежала из спальни.

Как только она исчезла, Злота немедленно спросила:

— А твои друзья… они здесь?

— Здесь, ваше высочество, здесь, — торопливо ответила Татка, не зная, что делать.

В соседней комнате тихо стукнула дверь и послышались знакомые голоса. Принцесса насторожилась, прислушалась и вдруг начала натягивать на себя будничное платье.

— Помоги мне! — попросила она Татку.

Их общими усилиями через минуту платье было надето и застегнуто. Принцесса, быстро глянув в зеркало, выскочила в соседнюю комнату. Татка тоже вышла и увидела мужскую часть компании, расположившуюся в креслах и на банкетке.

— Просим прощения за вторжение, — проговорил Торик. — Но в коридоре начали появляться слуги, и мы решили, что будет лучше не попадаться им на глаза.

Ничего страшного. — Злота махнула рукой и осмотрела всех.

Обнаружив в кресле Андрея, она направилась в его сторону, не обращая ни малейшего внимания ни на Семурга, ни на Торика.

— Ах, барон, я так волновалась… — начала было принцесса, но Андрей, смущенно вскочив с кресла, прервал ее излияния:

— Ваше высочество, позвольте представить вам принца Семурга — вашего жениха.

Злота растерянно посмотрела на принца, который тоже встал из кресла, чтобы поцеловать ей руку. Хлопнув ресницами, она пробормотала:

— Да-да, я слышала, третье предсказание… Но мне всегда казалось, что предсказание — это просто…

Договорить ей не дали топот и громкие крики в коридоре. Торик моментально оказался около двери и замер, прижавшись к стене. Андрей, быстро отодвинув принцессу в глубину комнаты, схватился за рукоять ножа.

Дверь распахнулась, и вбежавшая Агнесса растянулась на полу, споткнувшись о ногу Торика.

— Там стража! — запоздало предупредила она.

Стражников, вламывающихся в дверной проем, уже видели все.

Торик ловко свалил на пол первых двоих, но через них полезли другие. Виля, вытащив из ножен меч, поспешил к нему на помощь. Костя, Андрей и принц заняли оборонительную позицию.

Однако всем было ясно, что силы неравны. Сзади напирали новые стражники, и вторая створка двери, закрытая до сих пор, начала трещать.

— Отойди! — крикнул Торик.

Виля вовремя отпрыгнул, и в следующий момент обе створки рухнули в комнату.

В клубах древесной пыли, пронзенной светом уже ненужных факелов, появился Канцлер.

— Ве-ли-ко-леп-но! — по слогам произнес он, обводя взглядом всех, кто был в комнате. Все наши птички в клетке! Что же, лучшего желать нельзя!

Семург стоял прямо перед ним, и двух врагов разделяло всего несколько шагов. Ребята встали полукругом, в центре которого находились Злота и Татка. Получилось так, что фрейлина Агнесса очутилась у девушек за спинами.

Комната оказалась разделенной пополам.

У принца и его друзей за спинами не было ничего, кроме окна, на подоконник которого уже легли косые лучи восходящего солнца.

Канцлер наслаждался собственным триумфом.

При этом он почему-то смотрел не на Семурга, а на Костю с Вилей.

— Жаль, да? Сколько стараний — и все впустую. Столько было беготни, сколько зеркал побили мои неугомонные гости… и все зря. Я бы на вашем месте повесился от злости. Ребятушки, маленькие вы мои, глупенькие, неужели вы думали, что я позволю каким-то соплякам провести меня? Неужели вы думали, что я поверю в ваши россказни про принцесс и колдунов? Да я же постарше вас буду и много таких, как вы, видел.

Он замолчал, но никто не отвечал ему.

И вдруг еле слышно пискнула Злота. Ребята не могли повернуться, опасаясь ударов в спину, зато Татка увидела жутковатое зрелище: лезвие острого кинжала, приставленное к шее принцессы высохшей рукой Агнессы.

На лице фрейлины не было и тени недавней растерянности — черты исказились, оно превратилось в злобную маску.

— Я ее сейчас прирежу! — сообщила фрейлина, дергая Злоту за волосы.

Принцесса вскрикнула и слабо шевельнула рукой, будто призывая на помощь. Безоружная Татка храбро сделала шаг вперед.

Глаза фрейлины тут же сверкнули в ее сторону:

— А ты, дурочка, стой, где стоишь. Покажи мне руки! Хорошо, а теперь отойди к стене и не шевелись.

— Ах ты старая ведьма! — проговорила Татка, бессильная помочь принцессе. — Ах ты лживая тварь…

— Ругайся сколько влезет. Очень скоро твой язычок значительно укоротится! — ответила фрейлина.

— Сволочь ты! — вздохнула Татка, но вынуждена была повиноваться.

Канцлер, с удовольствием наблюдая эту сцену, одобрительно два раза хлопнул в ладоши:

— Браво, Агнесса! Браво, моя дорогая. Все прошло как по маслу. Отлично, продолжай держать девчонку, пока эти вояки не сложат оружие. Эй, вы, слышите меня? Побыстрее, а то я, знаете ли, очень нервный!

— Ага, и я тоже! — ответил ему громкий, насмешливый голос.

Татка, не понимая, откуда он тут взялся, увидела Одина, который без малейших усилий отвел руку Агнессы в сторону и вытащил из нее оружие. Затем, отшвырнув ее в угол, разбойник прошелся вдоль окна, поигрывая отобранным кинжалом.

Освобожденная принцесса, рыдая, повисла у Татки на шее, а та, машинально поглаживая Злоту по плечам, продолжала изумленно смотреть на главаря разбойников.

Один уселся на подоконник, почесал лезвием ножа коленку и сказал:

— Канцлер, тебя ли я вижу? Сколько лет прошло с нашей последней встречи, сколько лет! А ты, смотрю, нисколько не изменился, те же замашки, те же привычки. Знаешь, я проходил мимо и завернул узнать, помнишь ли ты о том, что ты мне должен. А, Канцлер?

Тот, к кому была обращена эта речь, белел с каждой секундой. В комнате воцарилась тишина, и стало отчетливо слышно, как хрустят кулаки, с силой сжимаемые Канцлером.

Он ринулся вперед, отпихнув в сторону принца, и еще успел провыть:

— Я все-таки убью тебя! — намереваясь, видимо, выбросить разбойника из окна.

Стражники стояли, замерев от неожиданности.

А Один, который, казалось, и не реагировал на приближение Канцлера, в последний момент вдруг резко откинулся в сторону, и тот, не встретив сопротивления, перелетел через подоконник.

Один, пожав плечами, высунулся в окно, глянул вниз и сказал:

— И правда нервный.

Семург, поминутно оглядываясь на стражников, подошел к окну и тоже выглянул.

— Все, — просто сказал он, выпрямившись.

— Все? — переспросил Виля, все еще боясь повернуться. — Ну тогда пошли вон отсюда.

Это относилось к стражникам. Те, потеряв хозяина, озадаченно переглянулись и быстро покинули комнату.

— Эй, — остановил последних из них Андрей. — Ну-ка заберите отсюда эту бабушку!

Двое стражников вытащили Агнессу и повели прочь из комнаты.

Злота ничего этого не видела, продолжая рыдать.

Татка, чувствуя, что сама дрожит, шепнула ей в ухо:

— Ваше высочество, вы свободны. Канцлера больше нет.

— Нет? — Та подняла покрасневшее и мокрое лицо. — А где он?

— В окно вылетел, — объявил подошедший Один. — Так это и есть наша принцесса?

Злота с испугом посмотрела на разбойника, одетого в живописное тряпье. Тот широко улыбнулся и поклонился:

— Мое почтение будущей королеве!

— Ты кто? — неуверенно спросила Злота.

— Я? А вы не знаете, ваше высочество? Я — Один.

Принцесса вздрогнула и крепче прижалась к Татке.

— Я — Один, — продолжил тот, подходя к окну и кому-то махая. — И я — ваш верный подданный, ваше высочество. И ваш, разумеется. — Он посмотрел в сторону принца. — Ну что же, все кончилось довольно просто и быстро. А я-то думал, что будет громче. Вытащил ребят из леса, мы неслись как угорелые… И куда их теперь девать?

— Дворец большой, — ответил Семург.

— Ах да, я и забыл. — Один хлопнул себя по лбу. — Только боюсь, они уже забыли, что такое жить в домах. Ничего, вспомнят.

— Нам всем придется многое вспоминать, — сказал Торик и весело посмотрел на ребят. — Теперь ничто не помешает дождаться исполнения третьего предсказания.

ГЛАВА ПЯТНАДЦАТАЯ

После гибели Канцлера дворец да и вся Лерия наполнились веселой суетой. Жители столицы радовались грядущим переменам. А во дворце полным ходом шли приготовления к свадьбе и коронации. Устройством всех мероприятий заведовал самый молоденький из старичков Совета, который еще помнил, как все это было при короле Брале.

Принц занимался улаживанием неотложных государственных дел, а принцесса, поняв, что больше никто не посмеет стеснять ее свободу, спешно обновляла свой гардероб и предпринимала дальние прогулки по стране под охраной Одина. Она прониклась к нему благосклонностью, оценив, что он для нее сделал.

Дворец словно ожил после длительной спячки. У всех были срочные и важные дела, и только Татка с ребятами неприкаянно слонялись из угла в угол. Исполнять было больше нечего, и они никак не могли найти себе занятие.

И вот однажды, когда бездействие стало совершенно невыносимым, Виля подал ценную идею:

— А не навестить ли нам Ибиса?

Это было хоть какое-то развлечение.

Прыгать в окно не было теперь необходимости, и, спустившись по лестнице в сад, они быстро отыскали знакомую дверь.

Едва они приблизились, как дверь гостеприимно раскрылась, и стал виден ход, освещенный факелами.

— Люблю ходить в гости к Ибису, — заметил Андрей. — Он очень заботлив.

Вторая дверь тоже раскрылась без малейшей помощи.

Ибис в своем темном мешковатом одеянии сидел в кресле около пылающего камина.

— Заходите, заходите, — пригласил он ребят. — Мы очень давно не виделись. Я сразу хочу вас поблагодарить за знакомство с очаровательной резвушкой.

— Надо же было ее куда-то деть, — пожала плечами Татка, усаживаясь в другое кресло.

Тем временем Виля, расстегнув кожаный пояс, положил на стол ножны с мечом и снял кольчугу.

— Ты возвращаешь подарок? — слегка удивился колдун.

— Надеюсь, он мне больше не понадобится. Но он сослужил мне добрую службу. Спасибо, Ибис.

— Да, — вспомнила Татка, — твой брат просил передать тебе пожелание доброго здравствования и напомнить, что ты еще не все сделал, что должен. Кажется, это звучало именно так.

— Там видно будет, — проговорил Ибис, прикрывая веками пронзительные синие глаза. — Ну, рассказывайте. Какие у вас впечатления?

— Мы все сделали, — со вздохом сказал Андрей, — Теперь они занимаются делами.

— Да, — кивнула Татка, переплетая кончик косы. — И чем больше я смотрю на них, тем больше сомневаюсь в том, что мы были здесь нужны. Они все — и Семург, и Торик, и Один — сильные, взрослые люди. Они бы справились с Канцлером и без нас. Я удивляюсь, что все произошло только сейчас.

Ибис покачал головой:

— Знаешь, любой механизм может заржаветь и остановиться. Чтобы он снова заработал, нужна смазка… И чем вы теперь собираетесь заниматься?

— Да ничем! — крикнул Костя. — Нечего нам больше делать. Теперь мы здесь лишние.

— Неправда, — спокойно возразил колдун. — Вы не можете быть лишними, я это знаю. Просто появились неотложные дела, но это не значит, что к вам стали хуже относиться.

— Мавр сделал свое дело, — задумчиво сказал Виля. — И мавру давно пора уходить.

— А наследник? Тот самый, новый король Браль? — напомнил Ибис.

— А чего мы ждем? — ответил Андрей. — Только… честно говоря, я не знаю, какая из них получится семья. Принц — в государственных делах, принцесса — в нарядах и поездках. По-моему, они и не разговаривали ни разу. Но это уже не наше дело, пусть сами разбираются.

— Ибис, помоги нам, — попросила Татка. — Нам так хочется домой.

— Я? При чем тут я? Один наш очень мудрый правитель сказал: «Желать надо того, что не может исполниться само». Кажется, так?

— Ну и что?

— А что это на тебе такое знакомое надето? — резко спросил колдун.

Татка ошарашенно ощупала золотое платье. Она сроднилась с ним, но начисто забыла о двух неиспользованных желаниях.

— То, что не может исполниться само… — повторила она. — Знаешь, Ибис, мне хочется двух вещей. Первая — чтобы Злота и Семург побыстрее полюбили друг друга…

— Стоп. — Ибис щелкнул пальцами. — По очереди.

По подземелью неожиданно разлилось слабое, искрящееся сияние. Будто из камина, из пылающих дров вдруг просочилась серебристая дымка.

Ребята смотрели вокруг, ничего не понимая.

А сияние, повисев немного в воздухе, вдруг утянулось в полуоткрытую дверь.

Спустя секунду Ибис возвестил:

— Исполнено.

— Как? Уже? — спросил Андрей.

— Уже. Последнее желание?

— Но, Ибис, а как же наследник?

Колдун резко поднялся из кресла, и черные одежды на миг взлетели, напоминая крылья.

— За исполнением третьего предсказания я прослежу сам.

— Что? — хором воскликнули ребята.

— За вас с вашими друзьями я тоже попрощаюсь сам. Иначе начнутся уговоры и разговоры. Вы сделали то, что должны были сделать. Вы можете уходить.

Под его взглядом Татка зачем-то поднялась из кресла.

Проводя ладонями по теплым золотым пластинам, она сказала:

— Ибис, скажи, что я буду помнить и скучать. Мы все будем помнить. Прощай, Ибис… А теперь я хочу, чтобы мы все вернулись домой!

В тот же момент исчез Ибис, расплылись очертания окружающих предметов, и в головы всех четверых вонзилась оглушающая белая боль. Через минуту эту боль перекрыла другая — огненно-красная.

— И здесь беда, — заорала Татка, открывая глаза. — Конюшня горит!

Их костер, оставленный без присмотра на несколько минут, дотянувшись языками до охапки сена, весело скакал по нему и лизал бревна стен.

Андрей, сбросив куртку, принялся ею сбивать огонь со стен, а Татка и братья дружно прыгали по сену, затаптывая языки пламени.

Через полчаса, взмыленные и пропахшие гарью, они вышли под дождь.

Вокруг была сонная, шелестящая тьма. Только кое-где вдали призывно светились окошки домов.

— Это у нас, — сказал Виля, вытирая ладонями лицо. — Бабушка ждет!

— Тогда пошли, — отозвалась Татка. — Спокойной ночи.

Оглавление

ГЛАВА ПЕРВАЯ

ГЛАВА ВТОРАЯ

ГЛАВА ТРЕТЬЯ

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ

ГЛАВА ПЯТАЯ

ГЛАВА ШЕСТАЯ

ГЛАВА СЕДЬМАЯ

ГЛАВА ВОСЬМАЯ

ГЛАВА ДЕВЯТАЯ

ГЛАВА ДЕСЯТАЯ

ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ

ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ

ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ

ГЛАВА ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ

ГЛАВА ПЯТНАДЦАТАЯ