Раздели со мной жизнь [Шона Делакорт] (fb2) читать онлайн

Шона ДЕЛАКОРТ РАЗДЕЛИ СО МНОЙ ЖИЗНЬ

Глава 1

Джессика Макгир внезапно проснулась. С трудом приоткрыв глаза, она увидела, что наступило утро. Дождь за окном продолжал идти. Она ощутила на своей талии крепкую мускулистую руку и тут уж проснулась окончательно. Уютно прильнув к ней, рядом лежало нагое тело, которое, без всякого сомнения, принадлежало мужчине.

Джессика похолодела, сердце сразу ушло в пятки. Она потихоньку выбралась из-под одеяла, торопливо натянула безразмерную тенниску и стала пробираться к двери. Украдкой бросив взгляд на кровать, она вздохнула и перевела дух. Лица незнакомца не было видно, но он явно спал.

Джессика нахмурила брови и, осторожно ступая, вернулась назад. Неизвестный при ближайшем рассмотрении показался ей смутно знакомым. Знает она его.., или нет?

Во всяком случае сейчас он не представляет для нее угрозы.

Она попыталась зажечь свет, но электричества все еще не было, как и вечером, когда она приехала. Как только налетал ураган, в этой части полуострова Олимпик всегда отключали электричество, а потому отсутствие света ее не удивило. К тому же она слишком устала, чтобы обращать внимание на такие мелочи, и, поднявшись на второй этаж в свою спальню, разделась и, свернувшись калачиком, тут же провалилась в сон.

Она вновь опасливо взглянула на мужчину, спящего в ее постели, и осторожно стала подбирать с пола свою одежду. Сейчас она приведет себя в порядок, разбудит этого нахала и выставит его из дома…

Джессика собралась было как можно тише спуститься вниз, в ванную комнату, но, обернувшись, с изумлением увидела, как тот, кто только что крепко спал, поднял голову и рассматривает ее. Этот красивый, сексуальный, атлетично сложенный мужчина провел с ней ночь бок о бок в одной кровати!

Его темные растрепанные волосы сбились набок. Даже в сумрачном утреннем свете она увидела недобрые огоньки в зеленых глазах, пристально изучающих ее.

Неожиданное пробуждение прервало весьма пикантный сон, в котором к нему прижалось горячее женское тело с нежной шелковистой кожей. Открыв глаза, он увидел то же, что и во сне: пару стройных обнаженных ног, слегка прикрытых безразмерной тенниской.

Он перевернулся на бок и устроился поудобнее, продолжая разглядывать девушку.

Рост — примерно пять футов и шесть дюймов. Растрепанные светлые волосы придавали ей чрезвычайно сексуальный вид. Несомненное фамильное сходство подсказывало, что это Джессика Макгир.., сестра его лучшего друга. Она сильно изменилась со времени их последней встречи много лет назад.

Он не стал делать вид, что ему не понравилось увиденное.

— Ну.., ну., ну.., малышка Джессика Макгир. Ты очень выросла с тех пор, как мы виделись в последний раз.

— Дилан? — Она от изумления приоткрыла рот. — Дилан Рассел? Это правда ты?

— Собственной персоной.

Джессика покраснела. Она считала себя серьезной, разумной женщиной, которая много работает и сама себя содержит. Она была готова ко многим неожиданностям.

Но, проснувшись, обнаружить в своей постели обнаженного незнакомого мужчину такого в ее жизни еще не бывало. Она попыталась прикрыться одеждой, которую держала в руках. Ей показалось, что Рассел ехидно усмехнулся. Джессика рассердилась.

Ему, стало быть, наплевать на то, что он раздет, а смущение и растерянность, которые испытывала она, его совершенно не беспокоили.

Джессика решила перейти в наступление.

— Ты, кажется, находишь ситуацию забавной?

— А ты нет? — Он засмеялся. Смех его был провоцирующим, с таким соблазнительным эротическим оттенком, что мог бы возбудить любую женщину.

— Ни забавной, ни очаровательной, ни смешной. Как ты сюда попал? Когда я приехала, на стоянке не было ни одной машины.

— На все вопросы есть очень простые ответы. — Он сел и взъерошил волосы. — Ты не поставила машину в гараж, иначе бы увидела, что там уже стоит моя.

— Я припарковалась как можно ближе к входной двери, потому что не собиралась под дождем бежать из гаража в дом. Но это не объясняет, как ты попал внутрь.

— У меня есть ключ.

— Где ты его взял?

— Джастин дал мне его, сказав, что я могу пожить здесь несколько недель.

Если она до этого хоть как-то контролировала ситуацию, то теперь та начала выходить из-под ее контроля.

— Джастин предложил тебе пожить здесь?

Он ничего мне не говорил.

Дилан не спешил отвечать и продолжал изучать ее. Наконец он произнес:

— Может, он рассчитывал, что ты три недели проведешь в Нью-Йорке?

— Ну, да.., конечно, — прошептала она.

Нью-Йорк… Он прав. Естественно, все считали, что она в Нью-Йорке, а не в горном домике на другом конце страны. Действительно, она там и была до предыдущего утра, но после того, как отклонили ее проект, улетела в Сиэтл.

Джессика уже взяла себя в руки.

— Предлагаю отложить беседу на некоторое время. Мну нужно одеться, а тебе покинуть мою постель.., мою спальню… Ты не можешь здесь больше находиться.

Он с любопытством оглядывал ее. Конечно, ему удобно лежать в кровати, едва прикрывшись одеялом.

— А почему не могу?

— Почему? Да потому что я — не в Нью-Йорке, а ты — в моей комнате.

— Я просто занял первую попавшуюся спальню.

— Эта как раз и оказалась моей. Спальня Джастина — рядом.

Дилан перешел на деловой тон.

— Ты права. Следует отложить беседу, он состроил легкую гримасу, — по крайней мере, пока я не выпью кофе. — Он потянулся, сгреб джинсы с ручки кресла и, сделав паузу, посмотрел на нее. — Ты не могла бы отвернуться, пока я надену брюки?..

— Но это моя спальня.., это тебе следует… Джессика поймала промелькнувшее на его лице насмешливое выражение. — Я не имела в виду…

Покраснев от смущения, она выскочила из комнаты. За спиной послышался довольный смешок.

Джессика задернула занавеску, присела на краешек ванны и старалась понять, рассержена она или изумлена его дерзостью.

Конечно, он старался смутить ее. И это уже не впервые. Она мысленно вернулась к тем временам, когда была шестнадцатилетней девчонкой.

Джастин пригласил Дилана домой во время ее школьных каникул. Предыдущим летом, когда Джессике едва исполнилось пятнадцать, ее очень расстраивало, что Дилан не замечает ее, хотя она и пыталась привлечь его внимание. Но в этот раз он играл с ней в карты, беседовал, а потом спросил, не хочет ли она с ним позавтракать.

Она надела свой самый потрясающий наряд, сделала фантастический макияж и уложила волосы на макушке, чтобы выглядеть взрослее. Ведь ей предстояло свидание с двадцатилетним парнем из колледжа. Но когда подошло время ленча, она с ужасом обнаружила, что приглашено человек десять, и она единственная, кто так разоделся. Самое ужасное — Дилан притащил с собой подружку.

Джессика чувствовала себя униженной и ужасно расстроилась. Это происшествие она запомнила навсегда, хотя и понимала, что Дилан тут ни при чем. Он просто хотел познакомить ее со своими друзьям.

Но все это в прошлом. Сейчас она — зрелая интеллигентная женщина тридцати одного года, не в правилах которой поддаваться обаянию мужчины, пусть и красивого, с густыми темными волосами, изумрудно-зелеными глазами, чарующей улыбкой.., и опасностью, столь явственно исходившей от него.

Джессика слегка нахмурилась, сжав губы и вопросительно подняв бровь. Брат рассказывал ей о жизни Дилана Рассела, и она знала, что незнакомая женщина в его постели обычное дело. С чего это Рассел оказался здесь? Он не из тех мужчин, которые станут скрываться в уединенном домике в горах, лишив себя женского общества. Она слышала, что он этакий плейбой, который переходит от одного легкого романчика к другому, из одной постели в другую, не ощущая привязанности, не заводя длительных связей и не чувствуя никакой ответственности.

Зачем Дилану Расселу, привыкшему к фешенебельным курортам, ее домик? Хотя… может быть, он ждет здесь кого-то? Женщину? Джессика с удивлением поняла, что это ее рассердило. Ну какое ей дело до его похождений?

Ее забавляли истории, которые брат рассказывал про Дилана, но она понимала, что из продолжения их знакомства ничего хорошего не получится, как бы обаятелен и сексуален он ни был. Конечно, Дилан Рассел неотразим.

Но по своему опыту она знала, что мужчины такого типа, обладая потрясающей внешностью, ничего особенного собой не представляют. Она уже была замужем за красавцем. И у нее совершенно нет желания повторить эксперимент. Однако сейчас нужно прежде всего одеться.

Дилан подумал, что его встреча с Джессикой может стать гораздо интереснее, чем он предполагал. Джастин говорил о своей сестре, как о деловой женщине, которая знает, чего хочет от жизни, и крепко стоит на ногах. Но только старый друг забыл упомянуть, что Джессика — красавица.

Где же она была три месяца назад, когда ему как раз требовалась такая женщина?

Когда все стало раздражать и жизнь пошла под откос? Дилан потряс головой и напомнил себе, что это сестра его лучшего друга.

Правда, он не мог точно сказать, что сие означает, но предостережение застряло в его голове. Он не мог отнестись к этой красивой умной женщине, которая знала себе цену, как к очередной подружке.

Дилан тяжело вздохнул. Перед глазами стояло ее тело, которое было так близко и так соблазнительно, ее шелковая кожа. Он опять глубоко вздохнул, надеясь расслабиться, откинул одеяло, оделся и спустился вниз.

Дилан остановился на последней ступеньке. Через открытую кухонную дверь он наблюдал за Джессикой. Ее красивое лицо было хмурым.

— Что-то случилось?

Его неожиданное появление испугало ее.

Она обернулась и оказалась с ним лицом к лицу. Мгновение они смотрели друг на друга.

— Хм… — Она отодвинулась. — Случилось?

— Ты заметила, что плита не в порядке?

Она отошла еще на шаг. Дальше отступать было некуда, спина уперлась в кухонную стойку. Джессика знала, что выглядит растерянной, попыталась взять себя в руки, но ничего не смогла с собой поделать.

— Нет газа.., горелка не зажигается, а потому нет горячей воды, не отапливается пол в гостиной. Что-то случилось с баллоном, в котором пропан.

— Я ничем не пользовался, когда приехал вчера вечером, а сразу лег спать. Хотел немного почитать, но из-за шторма отключили электричество.

— Баллон наполняли неделю назад. — Она поглядела в окно, потом на потолок и услышала, как стучит дождь по крыше. — Черт… ничего не поделаешь, придется пойти и посмотреть, что случилось.

— А где баллон?

— У гаража.

Дилан выглянул в окно.

— Дождь очень сильный. Я выйду, а ты оставайся в доме.

— Брось, — огрызнулась она. — Я и сама в состоянии это сделать.

— Но… — В его голосе послышалось раздражение. — Я же не говорю, что ты не в состоянии. Просто предложил помочь.

— Ты предложил помочь в приказном тоне. — Джессика схватила куртку с вешалки, натянула ее, накинула капюшон и открыла дверь. — Мне не нужна помощь, — заявила она и вышла на террасу.

Ответ прозвучал слишком резко, раскаивалась она. Ведь он не сказал ничего плохого. В раздумье она потерла подбородок. Дилан Рассел ее нервировал, и ей это не нравилось.

Дилан смотрел ей вслед, не понимая ее раздражения. Ей не нравится все, что бы он ни сказал. Он не привык к такому отношению, особенно со стороны красивых женщин. Да он и не сталкивался с независимыми, самодостаточными женщинами, которые знают, что делать даже с пропановым баллоном.

Дилан вышел под дождь и наткнулся на Джессику за углом гаража. Встав на колени, она проверяла кран на баллоне.

— Вентиль перекрыт. Баллон был отключен.

Джессика повернула вентиль, выпрямилась и сделала несколько шагов. Они опять оказались рядом, так же близко, как в кухне.

У Дилана перехватило дыхание. Дождь намочил ее волосы, капли стекали по лицу, свисали с длинных ресниц. Он протянул руку, чтобы стереть воду у нее со щеки и поцелуем убрать капельки с ее губ. Изящный рот Джессики привлек бы любого мужчину. Дилан подавил желание и отступил.

Она неподвижно стояла, пытаясь успокоить забившееся сердце. Наконец ей это удалось, она стряхнула с себя чары Дилана и бросилась к дому.

Дилан догнал ее. Добежав до веранды, Джессика сняла промокшую куртку, стянула грязные ботинки. Он последовал ее примеру, разулся и сбросил свитер. Джессика отводила глаза, чтобы не видеть его стройное тело, обтянутое футболкой, но это не очень хорошо получалось. К ее немалому удивлению, у нее зачастил пульс.

— Надеюсь, теперь все в порядке с теплом и горячей водой? Где у тебя спички? В кухне?

Она взяла спички с камина.

— Тебе повезло, что я первая пошла в душ и все выяснилось. — Слова эти машинально вырвались у нее.

— Включать отопление и зажигать конфорки не входит в мою компетенцию, — рассердился Дилан.

Джессика покраснела от смущения. Что с ней происходит? Она все время пытается задеть его.

— Я не хотела сказать…

— Раз уж у тебя все под контролем, мне остается только не мешать, — насмешливо произнес он. — Я воспользуюсь этой возможностью и пойду переоденусь. Если позволишь…

Джессика смотрела, как Дилан поднимается по лестнице. Ну почему он производит на нее такое сильное впечатление? Почему ее охватывает эта непонятная дрожь, когда она думает о нем?

Дилан снял мокрую одежду. Он еще не сообразил, как повести себя в сложившейся ситуации. Джессика стала для него загадкой.

Он подозревал, что с такими женщинами ему еще не приходилось иметь дело.

Он надел теплые носки, свитер, джинсы.

Мысли все время крутились вокруг Джессики. Он находил ее красивой, умной, интригующей.., но, к сожалению, приводящей его в замешательство.

Он вспомнил ее замечание о том, как ему повезло, что она оказалась здесь, чтобы привести все в порядок. Неприятно, что она подчеркнула его неспособность справиться с простыми вещами. Неужели он производит такое впечатление? Неужели о нем может создаться подобное мнение у тех, кто намеревается вести с ним дела? Он в задумчивости потер подбородок.

К такому нерадостному выводу Дилан пришел три месяца назад, когда все пошло из рук вон плохо и у него началась депрессия.

Причина была не только в бизнесе и потерянных деньгах, хотя это подействовало на него очень сильно. Нужно было как-то изменить жизнь. Поэтому он и попросил у Джастина ключи от дома: чтобы в тишине обдумать кое-какие варианты и принять решение.

И как прикажете теперь со всем этим разбираться, если возник неожиданный раздражитель в лице привлекательной Джессики Макгир?

Кофе.., ему нужна чашка горячего кофе, чтобы согреться и прогнать эту противную дрожь. Дилан стал спускаться по ступеням, но внезапно повернул назад. Не стоит нарушать личную жизнь хозяйки, оставаясь в ее спальне. Ничего хорошего не будет, если между ними возникнет вражда. Дилан быстро перенес свои вещи в другую комнату.

Он привез с собой кое-какие продукты, но для двоих этого хватит не больше, чем на пару дней. Когда дождь прекратится, кому-то придется съездить на рынок у главного шоссе. Тут ему подумалось, что где-то в подсознании он уже согласился с мыслью, что они останутся здесь оба. Точнее, решил, что он не уедет.

Интересно, как это воспримет независимая Джессика? Дилан слегка улыбнулся. Он вошел в гостиную и заметил, что она расстроена.

— Если ты уже все забрал из моей спальни, я пойду переоденусь в сухое.

— Конечно. — Он отошел в сторону, все еще не понимая, чем вызвано ее раздражение.

Она стала подниматься по лестнице, но остановилась, потом повернулась и взглянула на него. Кажется, она хотела что-то сказать, но передумала.

Он так и не понял, что означает ее взгляд, но почувствовал себя неловко. Джессика не просто раздражена его присутствием. Было что-то еще, в чем он не мог разобраться.

Став взрослыми, они не встречались друг с другом. Ситуация складывалась неловкая, и Дилан совершенно не представлял себе, что делать.

Ему как никогда требовалось одиночество. Его не привлекали, как прежде, непрерывная сутолока курортов, безликие отели.

Сидеть в четырех стенах в городе он тоже не мог. Самым лучшим вариантом для него был сейчас дом Джастина. Только здесь он мог побыть в полном одиночестве и ощутить чувство свободы.

Построенный буквой "А" дом был большим и просторным. В нем имелись гостиная и столовая, на этом же этаже кухня и ванная комната, наверху — мансарда с открывающимся оттуда прекрасным видом. Здесь тоже была гостиная, две спальни и балкон, который тянулся над верандой. Дом стоял в лесу, где можно было бродить, никого не встретив.

Вся жизнь Дилана проходила в постоянной суматохе, он просто устал от этого. Ему нужно было обдумать состояние дел, решиться на что-то…. И сделать это быстро, пока не стало еще хуже. Он вернулся мыслями к Стэнли и Роз Кларксон, стараясь отогнать чувство вины, возникающее у него каждый раз, когда он о них думал.

Кофе.., ему нужно выпить кофе. Электрическая кофеварка, стоящая на стойке в кухне, была сейчас бесполезна. Он начал открывать шкафчики и выдвигать ящики, надеясь найти какой-нибудь допотопный кофейник и сварить в нем кофе на плите. Чтобы заглянуть в самый низ буфета, он встал на колени.

Джессика переоделась и тоже спустилась вниз. Остановившись у кухонной двери, она наблюдала за Диланом. Джинсы сидели на нем как влитые. Даже под свободным свитером она различала его спину и широкие плечи. Джессика прикрыла глаза, но это не помогло. Она никак не могла избавиться от стоящей перед глазами картины сегодняшнего утра: Дилан, опираясь на локоть, лежит на кровати, мускулистая грудь отчетливо видна в утреннем свете, на красивом лице играет проказливая улыбка, а в глазах вспыхивают дьявольские огоньки.

Она пыталась прогнать ненужные воспоминания и постаралась говорить спокойно, что совсем не соответствовало ее состоянию.

— Что ты ищешь?

Дилан поднял голову и показал на угол стойки, скривившись при этом, потому что ударился самой болезненной точкой локтя.

Джессика подавила нервный смешок.

Он вытащил из шкафа другую руку, держа в ней старый кофейник. Поставив перед ней свой трофей, Дилан с улыбкой победителя произнес:

— Я искал вот это.

Она несколько раз щелкнула выключателем, чтобы убедиться, что электричество отключено.

— Ну что ж.., хорошо, что ты его нашел. У меня тоже появилась мысль о кофе. — Но прежде всего ей нужно было выбросить из головы невероятно соблазнительное видение: Дилан Рассел, лежащий в ее постели.

Глава 2

Дилан встал, поставил кофейник на стойку и улыбнулся своей самой обаятельной улыбкой.

— Я рад, что мы все-таки сумели прийти к соглашению. Где у тебя кофе?

— Я сама сварю. Я все здесь знаю. — Джессика открыла дверцу буфета и достала банку Дилан отобрал у нее банку, не скрывая раздражения. Почему она все время пытается умалить его способности?

— Я знаю, как варить кофе. — Он налил в кофейник воды, насыпал кофе и зажег горелку на плите. Из шкафа он вынул две кофейные чашки, поставил их на кухонную стойку и замер, не отрывая взгляда от кофейника.

— Вода, должно быть, нагрелась. Я пойду приму душ.

— Хорошо…. — Дилан посмотрел в ее сторону. — Когда ты закончишь, я тоже быстренько сполоснусь. — Он задумчиво поскреб щетину на подбородке и щеках. — Неплохо бы побриться. — На лице Джессики опять появилось такое выражение, будто она что-то хотела сказать, но передумала. Он отвернулся к кофейнику. Через минуту зашумел душ.

Дилан с облегчением вздохнул. Наконец-то она ушла и выдалась пара спокойных минут с тех пор, как он проснулся. Все утро он чувствовал себя неуютно и испытывал досаду. Он пытался вернуться к прежним дружеским отношениям, но она не приняла их.

У него никогда не было таких женщин — остроумных, знающих, без особых претензий и твердо стоящих на земле. Он не мог вообразить ни одну из своих подружек способной выбежать в дождь и туман на улицу, чтобы проверить баллон с пропаном. В его жизни было множество восхитительных дней и незабываемых ночей, но за последние три месяца Дилан понял горькую истину: он одинок.

Вспомнив, что произошло со Стэнли и Роз, он вздохнул. В конечном итоге, ему уже тридцать пять, а он ничего важного в жизни не совершил. У него было множество пикантных приключений, тысячи знакомств по всему свету и куча денег — несколько миллионов долларов, — но не было семьи, своего дома и настоящих друзей, кроме Джастина Макгира.

Он лишен самых важных в жизни вещей.

Джессика, в отличие от его дам, цеплялась к каждому его слову, не смеялась над его шутками, не всегда, надо признать, удачными, не бросалась выполнять любое его желание. Короче, она не старалась произвести на него впечатление, и Дилан растерялся. Джессика смутила его. Он был уверен в одном: необходимо как-то преодолеть ее явно отрицательное к нему отношение. Но как?

Когда кофе был готов, он открыл входную дверь и посмотрел во двор. Холодный, сырой воздух вызвал у него озноб. Нет, определенно нужно доказать Джессике, что не так уж он бесполезен, как ей кажется. И тут Дилан увидел дрова, сложенные неподалеку.

Разжечь камин — вот то, что надо. Чтобы растопить возникший ледок отчуждения, нет ничего лучше яркого уютного пламени.

Он хорошо знал, какое романтическое настроение создают потрескивающие в камине дрова и теплые отблески пламени. Ну, в конце концов, вместо нынешнего напряжения возникнет хотя бы дружеская атмосфера.

Легкая усмешка не сходила с его губ. Они могут придвинуть кресла вплотную к камину и выпить кофе, мило беседуя. Он постарается изменить ее мнение о себе. Ну конечно! Дилан остался очень доволен и собой, и своей выдумкой.

Закончив возиться с камином, он отправился на кухню и, услышав, что Джессика выходит из ванной, сказал:

— Кофе готов. Ты предпочитаешь черный?

— О господи! Что ты наделал? — встревоженно вскрикнула Джессика, почувствовав запах дыма, перебивший аромат свежего кофе. Дым валил из камина и заполнял гостиную. Она было подумала, что начался пожар, но сразу же поняла, что ошиблась.

Дилан бросился к камину, командуя:

— Открой входную дверь и пару окон, чтобы дым выветрился.

Он выбросил из камина большие поленья, не успевшие загореться, кочергой разворошил щепу для растопки и, схватив корзину с песком, стоявшую на веранде, высыпал его на огонь.

Джессика вышла на веранду глотнуть свежего воздуха. Ясно, что он и не подумал открыть тягу: слишком высокие доходы и полное отсутствие навыков повседневной жизни. Теперь у нее было полное право разозлиться на него за то, что он чуть не спалил дом. Она вернулась в гостиную, где Дилан пытался навести порядок.

Утро действительно выдалось напряженное. Конечно, она была резковата с ним и не слишком красиво себя вела, но, как ни старалась, не могла сдержаться. В ней включился какой-то механизм самозащиты, с помощью которого она пыталась сбросить с себя пелену его очарования и сексуальной притягательности.

Пытаясь подавить раздражение, Джессика сказала:

— Ты, видно, забыл открыть поддувало.

Дилан выпрямился и оценивающе взглянул на нее. Она что, хочет вызвать его на дуэль?

— Я тысячу раз разжигал камин. Уверяю тебя, что прекрасно умею это делать. Поддувало было открыто. — И он отправился в кухню за своим кофе.

Дилан оглянулся как раз в тот момент, когда она проверяла рычаг, управляющий поддувалом. Он испытал удовлетворение, увидев ее смущенное лицо.

Дилан вопросительно поднял бровь.

— И что же?

— Ты.., хм.., ты прав. Поддувало открыто.

Значит, чем-то забита труба.

Он насмешливо произнес:

— Это более разумное предположение.

Все утро ему пришлось терпеть ее неодобрение и недоверчивость. И как только он попытался овладеть ситуацией… Но он не позволит ей продолжать в том же духе. Только все начало утрясаться и приходить в норму… Дилан подавил усмешку и включился в игру. Но почему же ему так не по себе?.. Почему он испытывает чувство неуверенности?

Он попытался сохранить суровое выражение лица, но это оказалось нелегко. Несмотря ни на что, он не испытывал к ней враждебности. Напротив, в нем все больше и больше росло чувство совсем противоположное.

На мгновение Джессика ощутила неловкость, но сразу сумела взять себя в руки.

Она расправила плечи и, не мигая, уставилась на Дилана.

— Ты не собираешься мне помочь?

Он преувеличенно широко раскрыл глаза, демонстрируя полную невинность.

— Чем тебе помочь? — Джастин рассказывал ему, что сестра очень упряма и не принимает никакой помощи. Дилан не мог этого понять, но ему нравилось наблюдать за ней. Он был рад, что она оказалась более подходящим человеком, чем он ожидал. Появилась возможность подшутить над прекрасной Джессикой Макгир.

— Ну… — Джессика вздохнула. — Поддувало было открыто. — Она испытующе взглянула на него. — Ты доволен?

Послав ей чарующую улыбку, Дилан позволил себе с превосходством ответить:

— Это было не очень сложно, не так ли?

Она примирительно прошептала:

— Я просто полагала…

— Полагала.., что я безнадежно глупый и безрукий и не способен ничего сделать? От смущения она покраснела, и он сразу же пожалел о своей резкости, хотя слова были справедливы.

Она махнула рукой:

— Твой образ жизни, конечно, не предполагает ничего подобного…

— А тебе не приходило в голову, что мой «образ жизни» может быть совсем иным, чем ты представляешь. — Дилан потер подбородок, пытаясь побороть злость. — Конечно, последние пять лет я пошатался по свету… — Горечь и разочарование, захлестнувшие его, заставили скомкать конец фразы.

Он повторил про себя эти слова. У него не существовало в жизни определенной цели, он ни к чему не стремился. Всегда подворачивались вечеринки, куда можно отправиться, но не было никого, с кем можно разделить радость или печаль.., особенно печаль.

Это не образ жизни — это одиночество.

Дилан всегда завидовал Джастину, у которого, кажется, было все, чего не хватало ему. Даже когда тот развелся, у него осталась семья, он был очень близок с сестрой.

Джастин сделал карьеру, какую хотел, имел дом и близких друзей. У него были корни, стержень, было самое главное в жизни. И Джессика — весьма собранная девица. И у сестры, и у брата есть все, что имеет какую-то ценность и чего ему безумно недостает.

Дилан был единственным ребенком. Отец оставил семью, когда ему было лет десять.

Потом он узнал, что тот умер пять лет спустя. Мать же скончалась за две недели до его свадьбы. Тогда Дилан получил урок: если человек тебе дорог, занимает место в твоем сердце, то его потеря становится причиной глубокой душевной травмы.

Дилан отвернулся, чтобы Джессика не догадалась об охватившем его приступе меланхолии. Он не мог показать женщине свою слабость, особенно женщине, у которой сложилось о нем превратное представление. Схватив пустую чашку, он наполнил ее кофе и протянул Джессике, сухо добавив:

— Ты так и не сказала, какой кофе предпочитаешь.

— Просто черный. — Она протянула руку за чашкой. Когда их пальцы на мгновение соприкоснулись, им стало горячо, и виной тому был не кофе. Их взгляды встретились, и Джессика, на секунду потеряв контроль над собой, с трудом отвела глаза.

Дилану отчаянно хотелось снять напряжение, повисшее в воздухе. Вспомнив забавное происшествие из своей юности, он неожиданно рассмеялся.

Джессика воззрилась на него с легким любопытством, смешанным с раздражением.

— Утро было ужасным. Что тебя так насмешило?

Он отпил кофе и поудобнее устроился в кресле.

— Суматоха с камином напомнила мне случай, который произошел много лет назад.

Мне было лет пятнадцать. Мы тогда жили с матерью в старом доме, в котором был не менее старый камин. Она ушла к соседям играть в карты. А я решил, что наступило подходящее время пригласить подружку, с которой мы вместе учились. Я хотел провести романтический вечер у камина, как в кино.

— Ты в пятнадцать лет уже устраивал романтические вечера?

Он стрельнул в нее взглядом.

— В пятнадцать лет гормоны так играют, что с этим невозможно справиться… Я положил газеты, на них сухие щепки и сверху дрова, поджег бумагу, которая мгновенно загорелась. Огонь быстро перекинулся на щепки. Решив, что все в порядке, я вышел на крыльцо встретить свою гостью. Пока мы разговаривали, комната наполнилась дымом, который клубами повалил из-под двери. Бдительный сосед вызвал пожарных. Так я узнал, что в каминах существует поддувало. — Дилан снова засмеялся. — А у тебя было какое-нибудь приключение?

Да, у нее были два случая, которые она до сих пор вспоминала со стыдом. Первый — достопамятный ленч с Диланом, когда многие поняли, что у нее на уме. А второй — когда она застала своего мужа в постели с другой женщиной. Рассказывать об этом она не собиралась.

— Я хм., вообще не в состоянии ни о чем думать.

— Ясно, ты не хочешь раскрывать свои секреты. — По его улыбке Джессика поняла, что Дилан на нее не сердится, а напротив склонен поговорить по душам.

Теплые отношения, возникшие в эти несколько минут, располагали к дружеской близости, но она не была к этому готова. Перед ней был совершенно иной Дилан Рассел, которого она прежде не знала.

— Думаю, стоит выяснить, что же все-таки забило трубу. — Он попытался заглянуть в темное нутро камина. — У тебя есть фонарик?

— Сейчас принесу. — Джессика сердилась на себя за охватившее ее чувство неуверенности. Все шло совсем не так, как должно было идти — во всяком случае, то, что касалось Дилана Рассела. Ее раздражало не его присутствие и даже не то, что она случайно забралась к нему в постель. Она боялась, во что все это может вылиться.

Каждый раз, когда она пыталась загнать .его в те рамки, в которых он, по ее представлению, должен находиться, ничего не получалось. И чем сильнее она старалась, тем активнее он сопротивлялся, блистая своей белозубой обольстительной улыбкой.

Джессика понимала: она страшится его дьявольски свободной манеры делать то, что ему хочется в данный момент. Ее злило, что Дилан насмехается над ее размеренной и обустроенной жизнью. Но это было еще не самое худшее…

От его близости она с самого первого мгновения испытывала дрожь во всем теле, с которой совершенно не могла справиться.

Ей пришлось напомнить себе, что она уже не впечатлительная пятнадцатилетняя школьница, влюбившаяся в приятеля своего старшего брата. И не шестнадцатилетняя девчонка, чье сердце было разбито Диланом Расселом.

Пока Джессика искала фонарик, Дилан осмотрел содержимое стенных шкафов. Он нашел веник, старую швабру и моток скотча. Связав ручки швабры и веника скотчем, он прикрепил к концу длинный прут.

— И что это такое? — поинтересовалась Джессика, протягивая ему фонарь.

— Нужно что-то длинное, чтобы добраться до трубы, иначе мне придется лезть на крышу и пытаться протолкнуть мусор оттуда.

— Лезть на крышу? — Ей показалось, что он не может всерьез думать об этом. Дождь еще не прекратился. Крыша скользкая и очень крутая. Это чересчур опасно.

— Я знаю. — Дилан взял ее за подбородок и, медленно произнося слова, будто говорил с ребенком, сказал. — Потому я и не хочу туда забираться, если можно без этого обойтись. — Увидев у нее на лице раздражение, он тут же усмехнулся, дав понять, что просто шутит.

Дилан опустился на колени и засунул голову в камин. Вглядываясь туда, где луч света прорезал темноту, он сообщил:

— Да, там действительно что-то есть. И, кажется, не очень высоко. Хорошо бы дотянуться.

Он вылез из камина и отдал ей фонарик.

— Держи. Будешь мне светить, а я попробую пробить затор.

Джессика встала на колени перед камином и включила фонарик. Дилан мягко предупредил:

— Только не смотри вверх, из трубы может что-нибудь вывалиться.

Она опустила голову, бормоча:

— Сама знаю.

Его рассмешило ее явное раздражение.

— Я не расслышал, что ты сказала.

Она сердито ответила:

— Ну, мы будем чистить камин или нет?

— Да, мэм. Мы как раз этим и собираемся заняться.

Старательно тыкая шестом, Дилан наконец добрался до того места, где дымоход был засорен. Обломки сухих веток и листья посыпались вниз.

В камине образовалась куча мусора.

Джессика вскочила и, выронив фонарик, прикрыла глаза. Дилан закашлялся, окутанный облаком сажи и золы.

Они бросились на веранду, чтобы продышаться. Джессика пыталась вытащить из волос листья, потом провела рукой по лбу и щекам, стирая пыль.

— Господи, какая грязища!

— Зато трубу удалось прочистить. — Дилан стряхивал с себя ветки. — У тебя есть пылесос? Щеткой все это не выметешь.

— Есть, но нет…

— Нет электричества, — закончил за нее Дилан.

И они дружно засмеялись. Но смех так же мгновенно оборвался, как и начался, когда их взгляды встретились.., на один краткий миг. Дилан совершенно непроизвольно протянул руку и смахнул грязь со щеки Джессики. Он слегка провел пальцами по ее коже, ему так захотелось обнять ее и поцеловать.

Он с трудом подавил в себе это желание и отдернул руку. Никогда прежде он не отказывал себе в удовольствии поцеловать женщину.

По шее Джессики пробежали мурашки.

Она отшатнулась. Дилан казался ей распутным, как всякий мужчина, хотя его присутствие возбуждало ее так, как не возбуждал прежде никто. Она попыталась сбросить с себя это наваждение, отошла на шаг назад и потерла рукой шею, чтобы унять дрожь.

— Ну, что ж… — Она преодолела внезапную нервозность, охватившую ее, однако все еще ощущала тепло его прикосновения. Нужно делать уборку. — Она вернулась в гостиную, оставив Дилана на веранде.

Он любовался ее ладно скроенной фигуркой. Его пальцы слегка подрагивали после того, как он прикоснулся к ее щеке. Джессика Макгир была мучительно желанна, как ни одна другая женщина, которую он знал или с которой был близок. Он потряс головой и последовал за ней в дом. Ему нужна цель в жизни, а не сложности, которые может внести в нее эта женщина.., которая к тому же является сестрой его лучшего друга.

Джессика старалась соблюдать дистанцию, пока они убирали грязь, пытаясь навести относительный порядок. Все утро ушло у нее на борьбу с возникающими одно за другим осложнениями. А когда к полудню все более-менее утряслось, четко обозначилась проблема: Дилан Рассел.

Дилан следил за каждым ее шагом и понимал, что Джессика нервничает. Он решил дать ей передышку. Приняв вид человека, объездившего весь мир, все повидавшего и все испробовавшего, он прошелся по комнатам и решил, что при данных обстоятельствах они сумели навести порядок.

— Кажется, все. Думаю, мне можно пойти побриться. — И он ушел в ванную комнату.

Много лет назад неуклюжая пятнадцатилетняя Джессика ходила за ним по пятам, и он не знал, как от нее отделаться. Он помнил, как веселился по этому поводу Джастин. Через год он увидел расцветшую Джессику. Но ему совсем не хотелось наживать себе неприятности, связавшись с несовершеннолетней девчонкой, особенно с сестрой приятеля.

Он мысленно вернулся к сегодняшнему утру, когда, лежа в кровати, следил, как она подбирает с пола одежду, оглядывал ее длинные голые ноги, милый беспорядок спутанных волос. Забавно, что все переменилось! Как добиться, чтобы она стала опять тенью ходить за ним?

Взглянув на свое отражение в зеркале, он провел рукой по заросшему подбородку и смиренно вздохнул. Совершенно ничего не изменилось в его пользу с тех пор, как он встал утром с кровати. И это длится три месяца. Он включил электробритву, надеясь, что батарейки еще не сели.

Наконец-то настали покой и тишина, и нет рядом Дилана Рассела, который заставляет ее сердце дрожать и трепетать загнанной птицей. Джессика налила себе еще чашечку кофе, включила транзистор и легла, свернувшись калачиком, на кушетку. Она не хотела слишком многого. Ей нужно было передохнуть пару дней в тишине и одиночестве. А вместо этого все против нее. Одна неприятность за другой. Сначала дождь, начавшийся, когда она уже подъезжала к дому, потом отключили электричество. И — как апофеоз — настоящий сумасшедший дом с главным героем Диланом Расселом.

Это просто немыслимо! Он должен уехать, как только выйдет из ванной. Проснуться с ним в одной постели — это уже что-то, но позволить ему остаться — такое не лезет ни в какие ворота. Она приняла окончательное решение быть вежливой, но твердой. Пусть Джастин и предложил ему пожить здесь, но Дилан должен понимать, что они попали в невозможное положение.

Затем она решила повременить, вспомнив, как проснулась утром и обнаружила, что его рука обвивает ее талию. Она и сейчас чувствует животворное тепло, исходившее от него. Она ясно представила, как он, приподнявшись на локте, сверкал своей неотразимой улыбкой. Шалун, подлец, плейбой, обольститель — любое слово подходило к Дилану Расселу. Он не относился к тому разряду мужчин, которые ее серьезно интересовали и которые были бы счастливы завести дом и семью. Он совершенно не такой.

Джессика тряхнула головой, прогоняя эти мысли, и укрепилась в своем мнении. Он должен уехать, и чем скорее, тем лучше. Это ее окончательное решение. И она не собирается его менять, ни за что…

Но через несколько минут, борясь с грешными мыслями, Джессика опять подумала, как было бы хорошо поцеловать его. Она поставила чашку и пошла закрывать окна. В доме становилось холодно.

Потом она услышала, как отворилась дверь ванной. Борясь с любопытством, она старалась не смотреть в его сторону. Он не получит возможность смягчить ее, пользуясь зелеными глазами и неотразимой улыбкой. Но, как и раньше, зажегшееся в ней желание пересилило намерения. Вопреки всему она посмотрела на Дилана. Этого оказалось достаточно. Решимость ее тут же испарилась. Он выглядел несчастным, одиноким и очень сексуальным.

Глава 3

Джессика знала, что ей нужно объявить свое решение, пока она не будет полностью покорена призывом, спрятавшимся в глубине глаз Дилана, и его улыбкой.

Она отвела взгляд, сочтя, что лучше сосредоточиться на каком-нибудь предмете, и выбрала настольную лампу. Тело ее опять охватила нервная дрожь.

— Я.., хм.., я тут подумала. Пока не случилось что-нибудь еще, нам нужно решить, кто останется. Я понимаю, что Джастин обещал тебе, но он исходил из того, что я буду в Нью-Йорке. Обстоятельства изменились.

И.., ну, электричество отключено и все… Она замолчала, пытаясь, затаив дыхание, унять поднимавшееся в ней беспокойство. — Ну, я и подумала, что тебе будет гораздо удобнее в отеле на главном шоссе.

— Нет, там мне не будет удобнее.

— Что? — Джессика застыла от изумления.

Слова Дилана стали для нее полнейшей неожиданностью. Немигающий взгляд не позволял разгадать его мысли, и это встревожило ее еще сильнее. Она опять уставилась на лампу и с силой заставляла себя говорить, понимая, что речь ее менее решительна, чем ей бы хотелось. — Отель прекрасный. Я уверена, он подойдет тебе гораздо лучше, потому что здесь нечем заняться и нет никого, с кем можно было бы развлечься.

Дилан скрестил руки на груди и прислонился к стене. Голос его звучал спокойно и совершенно индифферентно. Он твердо, не приводя никаких объяснений, сказал:

— Этот дом твой только наполовину. Вторым владельцем является Джастин. Ты сказала ему, что проведешь в Нью-Йорке три недели. Потому, ловлю тебя на слове, он пообещал этот дом мне. Поскольку ты приехала, предварительно не предупредив, я думаю, у меня есть право остаться.

Джессика взяла в руки кочергу и стала разгребать остатки углей в камине, пытаясь выиграть время, чтобы придумать ответ.

Она не хотела ввязываться в спор, но необходимо прояснить свою позицию.

— Где я должна была находиться — значения не имеет. Теперь я не в Нью-Йорке, а здесь. — Она попыталась смягчить тон. Мне искренне жаль, что так получилось, но тебе лучше перебраться в отель. Этот дом совершенно изолирован, и жизнь в нем отличается от тех условий, к которым ты привык. — На мгновение она задумалась, нахмурив брови. — Право, я совершенно не могу представить, зачем тебе вообще понадобилось сюда приезжать.

В его ответе проскользнуло раздражение.

— Мне необходимо иногда побыть в одиночестве. — Он сделал паузу, вздохнул и пробормотал:

— Но, похоже, ты этого не поймешь.

Ей показалось, что в его глазах и в голосе на мгновение что-то промелькнуло. Какая-то неуверенность, уязвимость? Но все так же неожиданно исчезло, как и появилось. На смену этому пришли спокойствие и самоконтроль. Что он там прячет? Но тут же возникла новая мысль: может, не прячет, а прячется от кого-то?

Она не знала, чем Дилан занимался все эти годы, ей было известно только то, что рассказывал брат. Вроде какие-то «торговые сделки». А может, за этим скрывается жульничество и обман, может, он мошенническим путем отбирал у людей деньги? У Джессики засосало под ложечкой от страха. Но Дилан выглядел совершенно спокойным и собранным, незаметно, чтобы его что-то волновало. Хотелось бы ей так держаться.

Дилану совершенно не улыбалось сидеть в номере отеля в четырех стенах, наслаждаясь тишиной и одиночеством. А апартаменты, имевшиеся у него в Лос-Анджелесе, были слишком малы. Там едва хватало места, чтобы переодеться и переночевать между полетами в экзотические места или деловыми встречами. Горный домик Джастина среди леса был самым подходящим местом.

Пусть даже с Джессикой в придачу. Это все равно гораздо лучше, чем остальные варианты.

А может быть, лучше именно потому, что здесь Джессика?

Ему стало немного не по себе. Это уже больше, чем просто желание пожить здесь…

Дилан не рассказывал Джастину, как ему необходимо побыть в одиночестве, подумать о жизни и принять кое-какие решения. Так что сейчас лучше всего попытаться достигнуть компромисса, уговорить Джессику пойти ему навстречу.

Он расслабился, расправил плечи и мягким шагом подошел к ней. Использовав все свое обаяние, которое всегда ему помогало, Дилан произнес:

— Не стоит все так усложнять. Этот дом достаточно просторен, чтобы мы свободно могли разместиться в нем вдвоем и не мешать друг другу. — Эта мысль понравилась ему, и, добавив теплоты в голосе, он продолжал:

— Думаю, мы сумеем ужиться. — Он сверкнул своей самой обольстительной улыбкой. — Ну, соглашайся.

Джессика смотрела на него, слегка приоткрыв рот. Наконец она с трудом сумела выдавить из себя слова, прозвучавшие ошеломленно и агрессивно:

— Ты что, действительно предлагаешь нам обоим остаться здесь? Вместе?

— Но прошлой ночью все было нормально, хотя мы и разделили одну кровать. Я думаю, что спать в разных комнатах еще проще. — Он постарался отделаться от мыслей об утреннем пробуждении.

— Мы не разделяли кровать!

Дилан не мог сдержать удивления.

— Нет? — Он подавил смешок. — Тогда как назвать то, что мы с тобой проснулись в одной постели? И вспомни, я первый туда улегся. Ты забралась ко мне в кровать, а не я.

Она мобилизовала все силы и, посмотрев ему в глаза, сказала:

— Это действительно мой просчет.

Тут уж он не мог удержаться от смеха. Он смеялся непринужденно, заливисто. Чувствовалось, что человек веселился от души.

— Ты, конечно, можешь называть это как угодно, но факты вещь упрямая. Я верю, что ты будешь себя хорошо вести в последующие дни.

— Ты веришь? — яростно воскликнула она. А не хочешь ли кое-что вспомнить? Разве этоу меня репутация международного плейбоя, и разве я раскатываю по всему миру, чтобы срубить по возможности больше денег?

Дилан сморщился от колючего замечания. В словах Джессики было много правды.

— Ну, хорошо, мисс Макгир, здесь не у меня одного вполне определенная репутация.

Ваша, конечно, отличается от моей, но, тем не менее, это тоже репутация.., организованной женщины, нет, не так.., умеющей делать любую работу… — он с любопытством взглянул на нее, — и никакой радости жизни, никакого веселья? Мы оба взрослые люди и, я уверен, можем вести себя соответственно.

Я хочу попробовать.

— Это абсурд. — Джессика не знала, что делать. Ей нужно было обдумать создавшееся положение. Значит, она — трудоголик, который вообще не умеет развлекаться? Нет, это не правда. Он просто хочет, чтобы она начала оправдываться. Пытаясь заполнить возникшую паузу, она взяла пару ламп из буфета и стала их проверять на тот случай, если вечером не включат электричество.

Объявление по радио привлекло их внимание. Сообщили, что из-за высокого уровня воды и огромных валунов, смытых потоком, мост через приток реки — единственный путь к главному шоссе — будет закрыт на неопределенный срок. Они взглянули друг на друга, осознав внезапно, что теперь бессильны что-нибудь изменить.

— Хм.., похоже, решение принято за нас, заметила Джессика.

Дилан не понимал, радоваться ему или расстраиваться из-за такого неожиданного поворота событий.

Джессика же никак не могла освободиться от его завораживающего магнетизма. Дыхание перехватило, а сердце билось быстро-быстро. Она противилась панике, которая помимо воли охватывала ее все больше.

Они отрезаны от всего мира, но это не самое ужасное. Страшно остаться один на один с человеком, который оказался самым сексуальным мужчиной из всех, кого она когда-либо встречала. Необходимо сдержать себя, не позволять, чтобы его присутствие помешало ее решению. Несмотря на привлекательность Дилана Рассела, а она находила его очень красивым, она должна устоять перед его чарами.

— Ну, раз уж нам придется пробыть здесь какое-то время, — Джессика бросила на него предостерегающий взгляд, — нужно установить правила взаимоотношений. — Если бы она чувствовала себя так уверенно, как старалась выглядеть!

Она с удивлением увидела, что Дилан никак не реагирует на ее слова. Может, она зря делает из мухи слона? Может, он просто, в присущей ему манере, старается быть любезным с сестрой своего друга и держаться как можно лучше в такой ситуации? В конце концов, он прав: они оба уже взрослые.

Правда, попали в необычное положение, но это ничего не значит…

На нее опять накатило смущение, подтверждающее то, что она и так уже знала.

Если быть откровенной, она стремится сама себя обмануть. Она всегда помнила переживания девочки-подростка, и теперь это дремавшее в подсознании состояние воскресло.

Она никогда не забывала Дилана Рассела, не могла выбросить его из памяти.

Джессика попыталась вернуться на землю. Она нервно прокашлялась.

— Я занимаюсь связями с общественностью…

— Неужели? — Он поднял голову и вопросительно изогнул бровь.

— Тебе непонятно?

Дилан пожал плечами. Кажется, он подумал, что она ведет себя слишком враждебно для человека, чья работа состоит в том, чтобы быть обворожительной, доброжелательной и абсолютно спокойно обходить подводные камни во взаимоотношениях.

— Нет, просто я слегка удивлен, только и всего. Джастин никогда не упоминал, чем ты зарабатываешь на жизнь. Продолжай, продолжай.., ты начала говорить, что нам нужно установить правила…

Его все-таки тревожило то обстоятельство, что теперь у них не было выбора. Ситуация изменилась. Ни один из них не сможет уехать, даже если бы захотел.

Для Дилана не было необычным оказаться в уединенном доме с желанной женщиной, все это выглядело бы лишь многообещающим началом. Но не с Джессикой. Ему ни к чему перемены в жизни, особенно теперь.., несмотря на то, что она так привлекательна.

Дилан протянул руку и дотронулся до ее щеки, провел по волосам, взял за подбородок. Глубина ее голубых глаз завораживала.

Все в ней привлекало его гораздо больше, чем он того хотел. Но он заставил себя отвести руку.

— Ты.., хм, что ты говорила? Что-то о правилах? — со смешком продолжил он разговор.

— Говорила? — У Джессики забилось сердце. Ну, пусть уж он узнает. — Да, правила. Его чувственное прикосновение завело ее.

Она с трудом взяла себя в руки. — Я занимаюсь пиаром. А это значит, что мне приходится подолгу бывать на людях, много улыбаться, стараться понравиться личностям, которые мне совсем не симпатичны. И я не хочу во время отдыха, ускользнув в свою норку, играть роль радушной хозяйки и тратить силы на общение с.., гостем.

— И это все? А в чем состоят правила? Дилан насмешливо улыбнулся уголками рта.

Он-то рассчитывал, что она сейчас выскажет такое.., а тут были совершенно очевидные вещи. — Конечно же, я не собираюсь мешать тебе. Я даже настаиваю, чтобы ты не относилась ко мне как к гостю. Я прекрасно обслужу себя сам, и мы можем разделить обязанности по дому. — Он улыбнулся. — Согласна? — И протянул руку.

Она поколебалась. Затем пожала его руку.

Это было похоже на деловое рукопожатие, но через мгновение чувственное тепло охватило ее. Разум подсказывал, что нужно прервать этот физический контакт и уйти. Но как мотылек летит на пламя, так и ее притягивало мягкое очарование Дилана Рассела и его сексуальность. У нее не было сил сопротивляться.

И тут же расстояние между ними сократилось, и она ощутила его тело. Напрасно она старалась освободиться от его объятий, пока не поздно. Оставалось лишь прижаться к нему и глядеть вверх в гипнотизирующе волшебные глаза.

А что, если он решится ее поцеловать?

Хватит ли у нее храбрости его остановить?

Она не могла ответить. Джессика еще раз попыталась прервать объятия и едва слышно прошептала:

— Поедим.., мы целый день ничего не ели.., мы…

— А ведь верно, — только и сумел выдавить Дилан. Он случайно притянул ее к себе. Как только он взял ее за руку, остальное произошло само собой. Он слышал ее дыхание, ощущал ее трепет. Она воспламенила его чувства, как еще не удавалось ни одной женщине. Но разве сейчас для этого подходящее время или место? Никогда он не испытывал такой неуверенности, не зная, как вести себя.

Джессика чувствовала исходящее от него тепло, нежность и приглашение. Он отпустил ее руку и отступил назад. Даже произнес несколько слов — совсем не то, что ему хотелось сказать:

— Я привез с собой кое-какие продукты, но этого хватит только на пару дней. У тебя вроде есть консервы, которые не нужно хранить в холодильнике… — Его голос задрожал.

Он дотронулся рукой до ее щеки и кончиками пальцев легонько провел по ней. Ему очень сильно хотелось поцеловать ее.

Сладостный удар пронзил Дилана, и чувственное напряжение повисло в воздухе. Атмосфера в доме сгустилась, будто гроза бушевала не только снаружи. Никогда он не встречал женщины, похожей на Джессику.

Чем сильнее он стремился очаровать ее, тем больше она сопротивлялась. Ее искренность тронула его.

Может, он ошибочно судил о женщинах?

Дилан был очень увлечен своей прежней любовницей, верил, что она совершенна, и в конце концов ему пришлось дорого заплатить за свои заблуждения. И что он делает теперь? Он отошел на шаг, увеличивая расстояние между собой и Джессикой.

— Ленч… — это был скорее вопрос, чем утверждение.

Джессика старалась Справиться с дыханием и успокоить сердце. Никогда еще ни один мужчина так ее не смущал. Даже после серии утренних неприятностей она не сомневалась, что его присутствие обрадовало бы любую женщину. Конечно, исключая ее. Она встретилась с ним впервые, как впечатлительный подросток с уже взрослым студентом. Но сегодня это совсем не то, что было тогда.

Она слишком здравомыслящая и независимая, чтобы связаться с мужчиной, подобным Дилану Расселу. Но каждый раз, когда обаятельная улыбка освещала его лицо и дьявольские огоньки вспыхивали в его глазах, она чувствовала, что ее все сильнее и сильнее влечет к нему, что это может закончиться самым худшим.., но, возможно, самым восхитительным мгновением в ее жизни.

— Я привез несколько кусков свежего мяса, чтобы позавтракать сегодня утром и еще кое-что из копченостей. Яйца и масло я положил в холодильник. Конечно, это было до того, как отключили электричество. С тех пор я не открывал его, а потому там еще должно быть достаточно холодно, чтобы продукты не испортились.

Джессика с сомнением покачала головой.

— Я рассчитывал сегодня утром поехать на рынок, после того, как осмотрюсь здесь. — Он глянул в окно на непрекращающийся ливень. Теперь, сама понимаешь, это невозможно.

— Я сделаю еще кофе.

— А я — яичницу. Ты будешь?

* * *

Джессика устроилась с книгой в гостиной на кушетке, предоставив Дилана самому себе.

Он принес побольше дров с веранды и опять занялся разведением огня в камине, чтобы как-то скоротать время.

Дилан смотрел на огонь, пока не убедился, что дымоход теперь свободен. Затем вернулся в кухню, налил себе свежего кофе и пошел к лестнице. Он сказал Джессике, что дом достаточно просторен для двоих. Может, если установить дистанцию между ним и этой восхитительной женщиной, то он наконец сумеет собраться с мыслями.

Он глубоко вздохнул и стал подниматься наверх.

Стоя перед раздвижной дверью, ведущей на балкон, Дилан наблюдал, как хлещет по стеклу дождь, и пытался сконцентрироваться на текущих проблемах — каких особых целей он хочет достичь, какие изменения нужны для этого. Он потоптался, прокручивая в уме некоторые моменты, потом растянулся на кровати, уставился в потолок и слушал шум дождя.

Все было бесполезно. Он не мог расслабиться.., не мог думать. Дилан вскочил и спустился вниз, потом поднялся наверх.

Он ходил по коридору из конца в конец, от ее спальни к двери, ведущей на чердак, опять к ее спальне, потом опять к чердачной двери.

И его мысли постоянно возвращались к Джессике. Она смутила его покой так сильно, что он не мог думать ни о чем другом.

Через полчаса Дилан снова спустился вниз. Он заметил ее краем глаза, когда подходил к камину. Она оставалась там же, где и была, когда он уходил, также свернувшись клубочком в уголке кушетки, продолжала читать книгу. Позавидовав ее умению отвлекаться, он помешал головешки и подложил еще одно полено.

Дилан вспомнил, что привез с собой не только еду, но и несколько бутылок вина.

Может, предложить ей выпить, чтобы разрядить атмосферу?

Бокал вина под шелест дождя по крыше, красивая женщина, уютно прижавшаяся к нему перед мерцающим огнем.., эту сцену он много раз представлял себе в мечтах, но никогда в них не возникала женщина, подобная Джессике Макгир. Пытаясь победить растущее желание, он опять уставился на огонь, наконец уселся на нижней ступени лестницы, допил кофе, но через пять минут вскочил.

Дилан напоминал Джессике загнанного в клетку зверя. Она уже трижды читала одну и ту же страницу и все не могла понять, что там написано. Наконец она решила прекратить это и отложила книгу.

В конце концов, это ее дом. Почему она должна читать у себя в спальне? Он говорил, что не будет мешать ей, однако действует на нее угнетающе и даже не пытается сдержать себя.

Джессика наблюдала за ним несколько минут. Зачем такому человеку, как он, понадобилось уединение? Человек, который превратил развлечение в своего рода искусство, не должен искать одиночества. Напротив.

Таким людям постоянно требуется общество.

Это все очень странно. Дилан стал для нее загадкой. Что-то происходит в его душе, и она хочет это понять.

Дилан открыл дверь и вышел на веранду.

Джессика наблюдала за ним через окно. Кажется, он решил некоторое время побыть там, глядя на дождь и попивая кофе. Она встала с кушетки и присоединилась к нему.

— Тебя что-то мучает и беспокоит. Похоже, то, что мы оказались отрезанными от всего мира, не очень тебе по душе. Не понимаю, почему ты решил, что такое место тебе подойдет. Даже если бы было электричество, здесь нет телевизора. Мы договорились с Джастином, что сделаем дом совершенно изолированным.

— Именно потому я и захотел приехать сюда.., здесь возможно самое настоящее уединение.

Она подождала, думая, что он добавит что-то, но Дилан продолжал смотреть на дождь.

— Но ты явно чем-то обеспокоен.

— Ты хотела бы, чтоб я ушел погулять? Дилан не собирался обрывать ее, но невозможность сосредоточиться вызывала в нем раздражение. Он посмотрел на серьезное лицо Джессики и выдавил слабую улыбку, чтобы немного разрядить атмосферу. — Побыть в лесу, пообщаться с природой…

— Но ты мог бы проделать то же самое, живя в гостинице.

Он ответил, продолжая смотреть на грозовое небо:

— Не кажется тебе, что начинает немного проясняться? Может, до конца дня еще и солнышко выглянет?

Дилан прекрасно понимал, к чему она подводит разговор. Джессика желает выяснить, почему он отказался уехать, а он не хотел обсуждать эту тему. Это все было слишком личное, слишком волнующее, и Дилан не хотел, чтобы об этом знали посторонние.

Потом он опять вспомнил о Кларксонах, и его снова охватило чувство вины за происшедшее. Он страшился того, что ждет его впереди и к чему он придет, если круто не изменит свою жизнь. Да, ему нужно о многом подумать. Ему ни к чему любовные переживания, интригующая женщина, которая заставляет его задыхаться от волнения, и от присутствия которой закипает кровь.

Джессика взглянула на затянутое тучами небо.

— Я так не думаю. Хорошо, если бы дождь закончился к утру. А уж надеяться на солнышко просто не приходится… Все-таки я не могу понять, почему ты так настаивал на том, чтобы остаться здесь?

Он перевел взгляд на Джессику, вызвав тем самым у нее легкую дрожь. Выражение его лица было ей непонятно. Но твердо решив выяснить, почему Дилан Рассел решил вторгнуться в ее жилище, она продолжала в том же духе:

— Здесь не так комфортабельно, как в гостинице. — Она опять вопросительно взглянула на Дилана.

В его глазах на мгновение что-то вспыхнуло, но тут же исчезло, и она не смогла прочесть этот безмолвный ответ. Может быть, это гнев? Не зашла ли она слишком далеко?

— Я не хочу быть грубым, но считаю, что мои причины тебя совершенно не касаются. Дилан отвел глаза, уставившись в никуда. Да теперь это уже не имеет значения.

Джессика рассердилась:

— Напротив.., то, что ты забрался в мою постель, не может не тревожить меня.

Глава 4

Произнеся эти слова, Джессика в то же мгновение пожалела о них.

— Кровать была пуста, когда я ложился. Дилан старался говорить как можно легкомысленнее. — Поэтому выходит, что это ты забралась ко мне в постель. — Воспоминания о минутах, которые они провели, прижавшись друг к другу в теплой постели, вновь остро вспыхнули в его памяти. Кажется, между ними ничего интимного не произошло. Просто случайность.

Он положил руку ей на спину и повел в дом.

— Стало слишком холодно. — Дилан растянул губы в ободряющей улыбке. — А здесь так уютно горит камин. — Он помешал угли и добавил еще полено. — Сейчас разгорится посильнее.

Джессика стояла перед камином, обняв себя за плечи.

— Да, хорошо около огня. Я даже не поняла, как там холодно. Думала, все дело в дожде.

— Влажный воздух пробирает незаметно.

Внезапно начинаешь промерзать до костей и, кажется, уже никогда не сможешь согреться. — Это была пустая беседа, которую ведут просто из вежливости. Дилан прошел к кушетке, взял книгу, которую она читала, и перелистал. — Я бы тоже хотел ее прочесть.

Тебе нравится?

— Да, я наслаждаюсь ею. Джастин прочел ее и посоветовал мне.

— Как дела у Джастина? — Дилан поставил перед камином пару кресел, сел в одно из них и приглашающим жестом указал ей на второе. — У нас не было возможности пообщаться. Я отправил ему по электронной почте письмо с просьбой пожить в доме, а он прислал мне ключи. В короткой записке написал, что очень занят. Он по-прежнему служит летчиком в чартерной компании?

— Да, по-прежнему. Он налетал максимально положенные часы плюс сделал массу сверх того, выполняя другие функции. У него есть возможность… — Она поколебалась, неуверенная, следует ли рассказывать Дилану о планах брата.

— Возможность? Ты имеешь в виду, что он может стать партнером? Он как-то упомянул об этом. И как у него продвигаются дела?

— Ну, раз уж он сам упомянул, думаю, не будет ничего страшного, если я тебе расскажу. Об этом еще не всем известно, так что никому не говори.

— Нет проблем. Я никогда не слыл человеком, который делает всеобщим достоянием личные дела. Большинство моих сделок требуют конфиденциальности.

— Сейчас он приобретает половину акций чартерной компании, в которой работает, с возможностью выкупить вторую половину в течение пяти лет за заранее оговоренную цену. Он со всех сторон обдумал сделку и наконец решился У Дилана вырвался мягкий смешок, скорее иронический, чем удивленный.

— Как забавно поворачивается жизнь, протянул он, глядя на пламя, — иногда так, как меньше всего ожидаешь.

— О! Почему же? — Джессика вскинула голову и взглянула на него с живым интересом.

Дилан проигнорировал ее вопрос, опять отметая попытку вмешаться в то, что он считал своим личным делом. Ему было удобнее обсуждать более безопасные вещи, например, планы Джастина.

— Если он станет одним из владельцев, то сам летать не сможет? Я же знаю, как он любит свою профессию.

— Это и было одной из причин, которая его останавливала. Зато новое положение позволит ему планировать будущее и строить карьеру. Он собирается как можно скорее выкупить оставшуюся долю.

— Я знаю, что его несколько беспокоит, как быть с деньгами, — продолжил ее мысль Дилан. — Он не хочет залезать в долги, но и не хочет, чтобы акции ушли на сторону. Это действительно редкостная удача. Я даже подумываю, не вложить ли мне свои сбережения в компанию и не стать ли владельцем десяти процентов, что уменьшит требующуюся ему сумму. Любопытно представить себя деловым партнером Джастина. Но, конечно, это только предположения…

Когда он вновь обратился к Джессике, в его голосе звучала нежность, изумившая его самого:

— Я впервые вижу, как ты улыбаешься. У тебя такая милая улыбка. — Дилан опять уставился на пламя, погружаясь в свои мысли. Интересные планы у твоего брата. Я.., тоже собирался сделать нечто подобное. Слова сами вырвались у него. — Я мог бы помочь ему с финансированием и сейчас, и потом.

— Ты думаешь… — Она не знала, как помягче сформулировать, чтобы это не выглядело обвинением. — Ты хочешь сделать это своим бизнесом?

Он повернулся в кресле и мгновение изучающе смотрел на Джессику. Она выглядела обеспокоенной, но не враждебной.

— Ты говоришь так, будто обвиняешь меня в чем-то незаконном.., или, по крайней мере, неэтичном. Нет, я имел в виду ссуду, если она ему понадобится.

Она в растерянности широко распахнула глаза.

— Но тут же требуется много денег.., ты даже не представляешь, как много.

— Ты права. Я не знаю, о какой сумме идет речь. — Дилану было уютно сидеть около огня и спокойно разговаривать с Джессикой.

Он не знал, сказать ли ей, что он мультимиллионер и большая часть его имущества может быть быстро превращена в наличные.

Не стоит, иначе она подумает, что он пытается купить благодарность Джастина. Или, что еще хуже.., ее.

Дилан протянул руку и дотронулся кончиками пальцев до щеки Джессики. И опять у него перехватило дыхание.

— Как же ты можешь говорить, что ссудишь ему денег, если даже не имеешь представления о сумме, которая нужна? — Тепло его прикосновения вызвало в ее теле трепет.

Что в нем такого, в этом Дилане Расселе, что совершенно убивает ее здравый смысл и затягивает в сети?

— Я хотел бы знать подробности, чтобы помочь ему приобрести компанию. — Он провел пальцами по ее подбородку, затем обхватил его рукой. Голос его стал мягким и завораживающим. — Нельзя упустить такое из-за ерунды, а я могу ему помочь.

Джессика тихо произнесла:

— Очень мило, что ты это предложил.

— Джастин — мой друг.., мой лучший друг. В горле у него застрял комок. Остальное Дилан произнес хрипло и так тихо, что слов было почти не разобрать. — Может, даже единственный искренний друг. — Он постарался прогнать тоску, пока она не захватила его целиком.

Дилан наклонился к Джессике, так что ее лицо оказалось совсем близко. Ему хотелось поцеловать ее, попробовать, каковы на вкус восхитительные губы, которые сводят его с ума весь день. Но на него опять напала робость.

— А ты, Джессика, — настойчиво прошептал он и слегка провел своими губами по ее губам. Он не осмелился по-настоящему поцеловать ее, хотя мечтал об этом. — Ты тоже мой друг?

Он увидел, что в ее глазах мелькнул тот же испуг, который наполнял его собственное сердце. Может, он совершил ужасную ошибку? Он никогда не встречал подобной реакции. Она принадлежала к тому типу женщин, с которым он никогда не сталкивался.

Такие женщины — искренние, уверенные в себе, крепко стоящие на ногах — обладали качествами, которые ему очень нравились.

Это было больше, чем просто желание заполучить в постель хорошенькую женщину.

Гораздо больше. То, что происходило, и пугало, и вместе с тем интриговало его.

Он исподволь чувствовал, что физическое влечение может перерасти в эмоциональную связь.., которая ведет к обязательствам. Такое с ним уже случилось однажды.

Сердце завело его далеко, но в результате он получил удар, с каким не сравнится ни один удар в зубы. От этого тяжелого урока он не оправился до сих пор. Вторично пройти через ад Дилан не хотел.

И хотя Джессика была уже не подростком, она все равно оставалась сестрой Джастина. Он и так чувствовал себя виновником истории, что произошла со Стэнли и Роз Кларксон. Хватит с него переживаний, которые оставляют в душе глубокий след. Но эти благие мысли не помешали ему думать о Джессике и о тех возможностях, которые еще предоставит им грядущий вечер.

Впервые в жизни Дилан не знал, что делать и как себя вести с женщиной. Возможно, он уже и так наломал дров. И тем не менее он вновь протянул руку и дотронулся до ее лица. Ее слегка раскрытые губы как бы призывали его, но в глазах мелькала настороженность. Он на мгновение зажмурился, глубоко вздохнул и отступил.

Размытый дневной свет, едва пробивающийся сквозь мрак бури, исчезал. Как-то незаметно в течение этого напряженного дня Джессика сумела вторгнуться в его чувства и полностью завладеть ими. Надвигалась ночь. Искушение ее близостью стало совершенно невыносимым. Но она была не такая, как другие, и он не мог предвидеть, как она себя поведет.

Дилан прокашлялся, пытаясь отогнать тревогу и непонятное смущение.

— Нужно принести еще дров. — Он встал с кресла и взял корзину.

— Это.., неплохая.., идея. — Джессика потерла рукой шею и легонько провела пальцами по своим губам. Она до сих пор чувствовала жар от его прикосновения. — Ты займешься дровами, а я — масляными лампами. — Она поискала глазами лампы, которые раньше достала из буфета. — Я хотела… Она растерянно обвела взглядом комнату, словно пыталась найти дорогу в незнакомом месте. — Пойду поищу бутылку с маслом, спички и проверю батарейки в фонаре и радио.

Джессика убеждала себя, что нет ничего особенного в ее реакции на очень сексуального мужчину. Так можно прореагировать, например, на кинозвезду. Ничего личного. И конечно, она совершенно не хочет мужчину, столь явно не подходящего ей. По крайней мере, она пыталась себя убедить в этом. Но это была ложь.

Она наблюдала, как Дилан несет дрова, кладет их перед камином, подкидывает в огонь несколько поленьев и не отрывает от них взгляда. Все в нем восхищало ее.

— Ну! — Он повернулся к ней, широко улыбаясь. — Этого нам должно хватить, — тут он взглянул на часы, — по крайней мере, пока не пойдем спать… — Его улыбка погасла, когда их глаза встретились.

Между ними словно пролетел электрический разряд. Дилан сделал несколько шагов и взял Джессику за руку. Ни один мужчина в здравом уме не может не поддаться чарам такой красивой и желанной женщины.

— Ты нашла ламповое масло и батарейки? Он понимал, что глупо спрашивать о подобных вещах в такую минуту, но сказал это, чтобы немного разрядить обстановку.

— Да, они на кухне.

Он подвел ее к креслам перед камином.

— Присаживайся поудобнее. — Он взглянул в окно, где в неясном свете уходящего дня шел сильный дождь, заливающий стекло. По стенам метались тени и отблески огня, комнату освещал только огонь камина. — Я привез с собой несколько бутылок вина. Бокал вина не помешает в дождливый вечер перед уютным камином, не правда ли? Можем побеседовать.., о чем-нибудь.., узнать побольше друг о друге. — Он ободряюще улыбнулся.

Хотя сам чувствовал себя не очень уверенно.

Она попыталась заговорить, но не сумела вымолвить ни слова и только согласно кивнула головой. Он вошел в ее жизнь, он приручил ее, и она не знает, как это прекратить… А может, она и не хочет это прекращать.

Дилан скрылся на кухне и вернулся через несколько минут, неся два бокала вина. Один протянул ей, потом уселся в соседнее кресло.

— Выпьем за новых друзей! — Дилан тряхнул головой и вопросительно взглянул на нее. Он понизил голос до шепота. Неуверенность и скованность опять нахлынули на него. — И за то, что нам обещает будущее!

Джессика подняла свой бокал и чокнулась с ним, хотя с трудом справлялась с собой, рука ее немного дрожала. Она повторила его слова:

— За новых друзей.

Он отпил вина.

— Расскажи мне о себе, Джессика. Что ты делала с тех пор, как тебе исполнилось шестнадцать? Ты носишь фамилию Макгир… значит ли это, что ты не была замужем?

— Просто я вернула себе девичью фамилию, когда развелась семь лет назад. — Она сделала глоток. Ее охватило уютное тепло, но оно все равно не могло победить дрожь, которая предупреждала, что она зашла слишком далеко, ей слишком хорошо с этим человеком. — А ты был женат?

— Женитьба — занятие для молокососов.

— Слишком циничное заявление, — заметила Джессика.

— Возможно. — Он некоторое время молчал и опять перевел разговор на нее. — У тебя есть дети?

— Нет… — Горечь глубоких старых ран звучала в ее словах. — Мой бывший муж не хотел иметь детей.

Дилан ласково коснулся ее щеки, погладил по волосам и кончиками пальцев провел по шее. И скорее прошептал, чем сказал:

— Извини, я не знал…

Между ними на мгновение возникла душевная близость, совершенно спонтанный жест вызвал у обоих грусть и чувство потери. Дилан попытался вздохнуть, чтобы успокоиться, но это не помогло. Жар, возникший в тот момент, когда он прикоснулся губами к ее губам, опять охватил его.

Он проглотил комок в горле, и попытался сказать что-нибудь.., что угодно, только бы удержаться и не сделать то, чего ему больше всего хотелось.

— Ты.., ты говорила, что занимаешься пиаром. У тебя собственная компания?

— Я свободный журналист-консультант.

Заключаю контракт под каждый проект, это удобнее, чем работать где-либо за определенную ставку.

— Тебе нравится этим заниматься?

Ее щека до сих пор ощущала его прикосновение, и волны желания расходились по телу. Она сделала глоток вина. Волнующая атмосфера завораживала ее. Но в то же время Дилан опять напоминал ей бывшего мужа: красивое лицо, чарующие манеры и явные черты дамского соблазнителя.

Дилан Рассел совершенно не подходит ей. Мужчины такого типа никогда не перестают шататься по свету, им ни к чему ответственность, устойчивые отношения, привязанности. И ее бывшего мужа также тяготила ответственность, связанная с женитьбой и семьей. Но почему же прикосновения Дилана заставляют ее трепетать?

— Да, мне нравится моя работа, очень нравится.

Дилан откинулся в кресле, потягивая вино.

— Ты, наверно, испытываешь гордость, видя результаты своей работы и успех. — Он сделал еще глоток и уставился на горящие поленья.

Джессика вопросительно изогнула бровь.

Он, казалось, улетел в мыслях за тысячи миль отсюда. Она заколебалась и неуверенно произнесла:

— А разве тебе никогда не приходилось видеть результаты своих усилий?

— Иногда…

Он видел приятного мужчину и его жену, которые потерпели полный финансовый крах в результате его усилий. Дилан сделал последний глоток. Он не знал, как ответить, не выдав того, о чем не хотел даже думать.

— Я бы предпочел поговорить о тебе. А как тебе пришло в голову заняться связями с общественностью?

Их беседу прервало сообщение по радио.

Хотя там, где они находились, дождь значительно ослаб, но выше в горах продолжались ливни, а потому мост на всю ночь останется перекрытым. Электричество отключают и в других местах, это продолжится до тех пор, пока буря не утихнет.

Дилан не знал, рад он этому сообщению или нет. Он провел с Джессикой достаточно времени, чтобы понять: несмотря на раздельные спальни, он не прекратит свои попытки… И больше всего боялся сейчас, не зная, нравится ли он ей.

— Наши бокалы опустели. — Он встал с кресла и взял бокал из ее руки. — Я налью еще.

— Нет. — В голосе Джессики послышался испуг. Мягкий стук дождя по крыше, уютный огонь и мужчина, который захватывает ее сердце. — Второй бокал вина это слишком. Она поколебалась и добавила:

— Ну, хорошо.., может быть, полбокала.

По его лицу разлилась теплая улыбка.

— Я сейчас вернусь.

Она глядела на него, пока он не скрылся в кухне, а затем откинулась в кресле и закрыла глаза. Сейчас она — не глупая девочка-подросток. Она зрелая женщина. Почему же тогда ее гормоны играют каждый раз, когда он глядит на нее?

Глава 5

— А вот и я. — Звук его голоса отвлек Джессику. Она взяла бокал.

— Благодарю, хотя, мне кажется, здесь больше, чем полбокала.

У него на губах заиграла озорная улыбка.

— Представь себе, я забыл.

— Склероз?

— А ты сомневаешься в моей положительности?

— Почему нет? — Это был скользкий вопрос, из тех, которые могут вызвать недовольство или раздразнить. А у них за прошедший день и так было немало стычек.

Она попыталась, но не смогла подавить усмешку.

— А часто твоя положительность подвергается сомнению?

— Никогда! — Дилан внезапно стал серьезным, опять вспомнив Стэнли и Роз. Да уж!

Что-то он сделал не так, если чувство вины и угрызения совести продолжают его мучить.

Он взял кочергу и помешал угли, пытаясь не выдать охвативших его чувств. Ему не хотелось, чтобы эта умная женщина увидела, что душа у него не на месте.

— Ну все. — Дилан положил кочергу, довольный, что сумел справиться с собой. — Этого хватит, чтобы поддержать огонь еще некоторое время. — Слова застряли у него в горле, когда он обернулся к Джессике. Отблески огня разрумянили ее лицо, и пламя отражалось в глубине глаз. Завораживающе прекрасная картина лишила его дыхания, на мгновение он потерял дар речи.

Внутри Дилана нарастала тревога. Разум подсказывал, что нужно подняться наверх и запереться в спальне Джастина, пока он не совершил глупость, о которой потом пожалеет. Но желание пересилило тревогу, подавило панику. Подтащив пару больших подушек, лежавших у стены, он разложил их перед камином. Потом взял у Джессики бокал и поставил на каминную полку рядом со своим.

— Кажется, ты рассказывала о своей работе, — срывающимся голосом произнес он, взял ее руку и мягко сжал. — По-моему нам будет удобнее здесь, поближе к огню. — Зачем он ищет себе дополнительные проблемы? Их и так уже достаточно.

Дилан помог ей встать и подвел к подушкам, лежащим на полу. Тепло его прикосновения потекло по ее руке вверх к плечу и распространилось по всему телу. Чувственный жар, что заполыхал внутри, был куда сильнее тепла, исходившего от камина. Джессика испугалась, подумав о том, что принесет ей ночь, но была не в силах сопротивляться.

Дилан словно не замечал ее волнения и задумчиво смотрел на огонь. Она изучала его профиль, озабоченное выражение лица и напряженные скулы. Что-то явно беспокоило его. Она и раньше это замечала, а теперь видела отчетливо. Может быть, у него не такая уж развеселая жизнь, как ей представлялось?

— С тобой все в порядке?

Он смущенно взглянул на нее.

— Со мной? Ну, конечно. А почему ты спрашиваешь?

— Ты выглядишь.., ну.., кажется, тебя что-то гложет… — Джессика поколебалась и осторожно спросила:

— Может, хочешь о чем-то рассказать? О том, что тебя беспокоит… — В его глазах отразилась такая грусть, что у нее защемило сердце. Острота этого чувства превосходила сексуальное влечение и создавала между ними особого рода близость.

Она мягко положила руку ему на плечо и отважилась заметить:

— Я умею слушать.

Дилан посмотрел, как бы оценивая ее и вбирая ее душу в свою. Джессика глубоко вздохнула, но не отвела взгляда. Он явно колебался, однако нерешительность быстро уступила место обычной легкой манере.

— А почему ты решила, что у меня что-то не так? Все прекрасно! Горящий камин, бутылка доброго вина… — Он улыбнулся.

Тепло его прикосновения грело ее щеку, а он уже касался губами ее губ. Не мимолетно, как в прошлый раз. Это был настоящий поцелуй, самый настоящий, который окутал волнами наслаждения ее тело. То, что они делали, было совершенно ни к чему. Но почему же она чувствует, что так и должно быть?

Он прижимал ее к себе, нежно гладил по спине и по плечам. Его прикосновения были полны чувственности, и Джессика не могла сопротивляться. Она ждала их, хотела.., она обвила руки вокруг его шеи, поцеловала его со страстью, которая была спрятана глубоко внутри и теперь вырвалась наружу.

Дилан зарылся пальцами в шелк ее волос, откинулся вместе с ней на подушки, слегка коснулся уголка ее рта и впился в него с новой силой. Джессике хотелось большего.

Она наслаждалась всем своим существом, как он и хотел. Чего он и боялся…

Джессика чувствовала себя завернутой в чувственный кокон, именуемый Диланом Расселом. Каждая клеточка была наполнена им. Сердце ее колотилось, он почти лишил ее дыхания. В голове были пустота и легкость. Несмотря на требовательность его губ, она не испытывала страха. Дилан брал то, что она сама желала ему дать.

Она легонько провела пальцами по его волосам, позволяя ему прижать ее к себе еще крепче. Никогда то, что она считала не правильным, еще не казалось ей таким правильным. Она почувствовала легкую дрожь, когда Дилан забрался ей под свитер и погладил обнаженную спину. Ее просто затопило наслаждение. Но боязнь последствий ее пугала.

Она уже была так влюблена несколько лет назад. И опять ее притягивал человек, которому были не нужны привязанность, ответственность, честность в отношениях как раз то, чему она придавала огромное значение. Все, буквально все, что ей было известно, говорило за то, что он слишком похож на ее бывшего мужа. Не хотелось повторять ту же ошибку. Необходимо найти в себе силы, чтобы прекратить то, что сейчас происходит.., как угодно.., пока не поздно.

Но тут новый поцелуй вызвал у нее такой взрыв страсти, какого она никогда прежде не испытывала.

Ее горячий ответ изумил Дилана. Он действовал импульсивно, неосознанно, но не ожидал от нее такого энтузиазма. Джессика восхищала его, как ни одна женщина до нее.

И это был не только восторг, вызванный огромным желанием.., это был неодолимый восторг другого рода.

Дилан не хотел ни о чем думать, не желал обдумывать свои действия. Он хотел только наслаждаться. Он ласкал ее кожу под свитером, гладил ее спину, еще теснее прижимал к себе.

Мягкий рык вырвался из его горла, когда он прильнул к ее губам. Он знал, что вступил на запретный путь. И, зная это, уже не мог ничего изменить. Он был полностью порабощен этой женщиной.

У Джессики звенело в ушах от удовольствия, вызванного его поцелуями, ее охватывала легкая дрожь наслаждения. Каждый восторженный вздох говорил ей, что любовь Дилана Рассела будет необыкновенной.

Но тут ее чуть не подбросило от накатившего страха. Она в панике оторвалась от Дилана, торопясь уйти, пока он не повел ее к высотам наслаждения. Сердце колотилось загнанной птицей, ужас бился в груди…

Она, задыхаясь, выпалила:

— Нет, нужно прекратить все это. — Джессика старалась говорить решительно, но при этом боялась посмотреть Дилану в глаза, зная, что не выдержит.

— Почему?

Она вскочила на ноги.

— Все произошло слишком быстро. — Она стала нервно приглаживать волосы. — Может, тебя и устраивает такой темп жизни.., с легкими победами и отпускным сексом.., но это — не мой стиль.

Он проглотил ее слова, не понимая, что с ней произошло.

Она отошла от него на пару шагов, отчаянно стараясь избавиться от его обаяния… его неодолимого магнетизма, который полностью ее подчинил, и собрала все силы, чтобы продемонстрировать свою независимость.

— Я бы предпочла, чтобы ты перенес свои вещи в спальню Джастина. День был длинный и тяжелый, и я вымоталась.

— Я сделал это еще утром, — напомнил он.

Джессика подняла на него удивленный взгляд и с трудом отвела глаза. Он был таким желанным.., и таким сердитым.

— Сегодня утром? Когда мост еще не был закрыт?

Дилан не ответил и медленно выпрямился, стараясь сдержать себя. Внутри клокотал гнев… «Легкая победа и отпускной секс».

Неужели она искренне считает, что он хотел только этого и это единственное, что его интересует в жизни?

— Я.., думаю, что пора ложиться спать, — запинаясь произнесла Джессика.

Он увидел неуверенность в ее глазах, и это немного смягчило его гнев. Может, она и права в своих обвинениях. Но это касалось только прошлого. Сегодня все было по-другому.

— До завтра, — нерешительно произнесла Джессика, отвернувшись, и стала подниматься по лестнице, не дожидаясь его ответа.

Он наблюдал за ней, пока она не скрылась из вида. Когда она была в его объятиях, от нее исходили такой жар и такая страсть, о которых мужчина может только мечтать, а потом она осыпала его несправедливыми обвинениями.

Освещая себе путь лампой, Дилан поднялся наверх и постоял около ее закрытой двери. Огонь ее поцелуев все еще горел в нем. Он хотел продолжения, но его желание сдерживалось осторожностью. Почему она так резко прервала их ласки и произнесла при этом такие обидные слова?

— Джессика? — позвал он, тихонько постучав в дверь.

Ответа не было. Тогда Дилан пошел к себе и поставил лампу на ночной столик. Его охватило беспокойство. Он глядел в темноту за окном. Дождь стихал. Может, утром все будет казаться не таким сложным, все прояснится. Он огляделся, надеясь найти что-нибудь почитать, и, открыв дверцу ночного столика, достал пару журналов. Затем выдвинул ящик.

И не смог сдержать удивленного смешка, обнаружив там презервативы. Может, Джессика считает этот дом местом для уединенного отдыха, но Джастин явно использовал его для любовных встреч. Дилан взял одну упаковку. Она так близко! Он огорченно вздохнул, положил упаковку на место и медленно задвинул ящик.

Дилан разделся и лег, но сон не шел. Он не мог выбросить Джессику из головы. Ясно одно — с ней не может быть легкого романа.

Она относится к тому типу женщин, которым требуются.., некоторого рода обязательства. Как он может думать о каких-то там обязательствах, когда плохо представляет, что ждет его в будущем. Он не может никого пускать в свою жизнь, пока не справится с демонами вины, не отдохнет и не избавится от своих страхов.

Он пытался сосредоточиться на планах на будущее, прокручивал это в голове снова и снова. Может, Джессика поможет ему найти новые, общие для них интересы? Чем больше Дилан обдумывал свой план, тем более он ему нравился.

Мысль, что Джессика некоторым образом помогает ему свести вместе разрозненные идеи, грела душу. Напряженные мышцы начали расслабляться, мириады мыслей закрутились в голове, но теперь уже гораздо спокойнее. Дилан постепенно погружался в сон, в котором ему явилась Джессика.

Джессика стояла на веранде, глядя на облака, освещенные утренними солнечными лучами. Похоже, денек выдался неплохой, гроза прекратилась. Она провела беспокойную ночь, пытаясь разобраться в происходящем. Не имеет значения, что Дилан ей невероятно нравится. Она знает, что потом обязательно будет жалеть. Она не хочет стать очередной девицей в списке его любовниц, Джессика смотрела в утреннее небо. Несмотря на свое решение, она жалела о нем.

И не могла объяснить почему.

— Доброе утро.

У нее застучало в висках, как только она его увидела. Дилан выглядел отдохнувшим, свежим, гораздо лучше, чем она, и очень спокойным. Воспоминания о его жарких поцелуях опять зажгли ее чувства, пробудили восторг, который она испытала вчера вечером. Джессика прижала к губам дрожащие пальцы, глубоко вздохнула и поздоровалась:

— Доброе утро. Я.., я не слышала, как ты открыл дверь.

— Держи. — Он протянул ей дымящуюся чашку кофе. — Я зашел в кухню и увидел, что кофе уже почти готов.

— Спасибо. — Она сделала глоток. — Это как раз то, что нужно. — Легкая, ничего не значащая беседа…

Дилан взглянул на ясное небо.

— Похоже, грозы больше не будет. — Он повернулся к Джессике. — Ставлю на то, что ожидается прекрасный солнечный денек без дождя. Как по-твоему?

— Солнце и ясное небо могут быть очень обманчивы. По радио сообщили, что надвигается новая гроза.

— О, Джессика… — Дилан нервно кашлянул и высказал то, над чем думал все утро. Сегодня все как-то по-другому. У нас было не очень удачное начало, возникли проблемы с домом, но потом все вроде бы наладилось.

В ее глазах появилась тревога.

— Почему бы нам не прояснить все недомолвки.., может, воспользуемся хорошей погодой и пойдем прогуляться по лесу? Физическая нагрузка и свежий воздух только пойдут на пользу. — Он неуверенно улыбнулся. Что ты на это скажешь? Сначала позавтракаем, а потом пройдемся?

Джессика помолчала прежде, чем ответить, почувствовав облегчение. Слава богу, он не стал вспоминать их поцелуи. Она-то боялась, что Дилан будет обсуждать ее решение положить конец их отношениям… или хуже того, захочет продолжить то, что они прервали.

— Отлично… — в ответ она улыбнулась и постаралась говорить легко и непринужденно. — Прекрасная идея.

Они быстро приготовили завтрак, оделись потеплее, обулись в горные ботинки и вышли из дому. Свежий утренний воздух после дождя пах лесом и свежестью. Солнечные лучи пробивались сквозь еще не высохшие иглы канадских елей и сосен. Молчание прерывалось только криками птиц, круживших над головой, стуком падавших шишек и звуками их шагов. Каждый был погружен в свои мысли.

Наконец Дилан попытался завязать разговор.

— Давненько я не был на полуострове Олимпик. Уже успел подзабыть, какая здесь красота… — Он остановился и вдохнул полной грудью, а потом медленно выдохнул. — Свежий воздух, тишина.., очень успокаивают.

Джессика остановилась.

— Потому мы с Джастином и выбрали это место, когда стали подыскивать загородный дом. Пришлось заплатить больше, чем мы рассчитывали, но нам понравилось здесь.

— А когда вы его купили? По-моему, Джастин впервые заговорил о нем пару лет назад.

— Прошло уже четыре года. Зимой сюда трудновато добираться из-за снежных заносов. Но усилиятого стоят. Здесь мне отдыхается лучше, чем в любом другом месте. Джессика прикрыла глаза и подняла лицо к утреннему солнцу.

Дилан не отрывал глаз от ее лица и волос, которые позолотило солнце. Трудно представить, что эта ошеломляюще соблазнительная женщина была той девочкой-подростком, которую он знал много лет назад. Он глубоко вздохнул, чтобы избавиться от тяжести, опять навалившейся на него.

— Вы часто сюда выбираетесь? — задал Дилан первый пришедший в голову вопрос, чтобы хоть чем-то нарушить молчание.

— Раз в месяц. Чаще ни у меня, ни у Джастина не получается. Наше расписание таково, что мы редко совпадаем.

— А в отпуске ты здесь когда-нибудь была?

— Нет. Мы хотели это сделать, но потом решили, что не будем. Когда отклонили мой нью-йоркский проект, у меня появилась возможность приехать сюда на несколько дней…

Мне хотелось отдохнуть в одиночестве.

Он заговорил, как бы продолжая ее мысль:

— Но я приехал первым, нарушил твои планы и тишину.

— Я совершенно не это имела в виду…

— Конечно, нет. — Он снисходительно улыбнулся, не стараясь скрыть иронию. — Не беспокойся, я уже усвоил правила.., ты совершенно не намерена быть любезной и у тебя нет желания развлекать гостей.

Она почувствовала в его словах явную колкость.

— Это не так. Не передергивай…

— Но это были твои слова.

— Ты все перевернул. Я только хотела сказать…

Дилан обнял ее и закрыл рот поцелуем до того, как Джессика закончила фразу. И вдруг неожиданно почувствовал, что ее руки обвились вокруг его шеи. Горячая вспышка, как и вчерашним вечером, зажгла его. Он еще крепче обнял Джессику, приподняв над землей. Она была именно такой женщиной, какую он всегда хотел найти. Но он не знал, как с ней обращаться.

Неохотно разжав объятия, но не отпуская ее руку, Дилан мягко заговорил, стараясь сдержать эмоции:

— Слишком хороший выдался денек, чтобы портить его ссорами. — Он поднял другую руку и слегка коснулся ее губ кончиком пальца. — Ты согласна?

— Ты прав. Слишком хороший денек.

Они шли по тропинке, и он крепко держал Джессику за руку. Ее тепло передавалось ему и расходилось по всему телу. Напряжение, которое он испытывал, потихоньку спадало, оставалось только хорошее настроение и ощущение мирного счастья.

— Ты так и не рассказала мне, как начала заниматься пиаром. Ты этому училась в колледже?

— Да. Я надеялась получить место в крупной корпорации после окончания колледжа, но мои планы не сбылись.

— Что случилось?

Джессика немного помолчала, наклонив голову.

— Я вышла замуж, и все, к чему я стремилась, на время закончилось.

— Ты имеешь в виду, что твой муж был против того, чтобы ты делала карьеру? — Он не сумел подавить вырвавшийся у него смешок. — После недолгого общения с тобой мне сложно представить, как ты позволила кому-то распоряжаться твоей жизнью.

Джессика сердито вырвала руку.

— Извини, это для меня больной вопрос.

— Из того, что ты сказала.., он не хотел семьи, не хотел, чтобы у тебя были свои собственные интересы.., это выглядит так, будто у вас были серьезные проблемы.

— Ну, можно сказать, мое замужество — это то, о чем я больше всего сожалею. А у тебя есть что-нибудь, что ты сделал бы иначе, начни ты жить сначала? — Это трудный вопрос, и Джессика знала об этом. Ей казалось, что за мягким шармом Дилана скрывается что-то еще, причем он тщательно это скрывает. Что же его так тревожит?

Джастин всегда говорил сестре, что она слишком скоропалительно оценивает людей. И слишком жестко. Может, он в чем-то и прав. Она безоговорочно решила, что Дилан относится к тому же типу мужчин, что и ее бывший муж. Возможно, тут сказываются влияние ее отрицательного семейного опыта и боль, которая у нее возникает при этих воспоминаниях. Или она просто хочет найти рациональное объяснение, почему ее до сих пор привлекает Дилан Рассел?

Он разглядывал окружающий пейзаж.

Случались ли в его жизни события, которые он не хотел бы повторить? Список был такой длинный, что он даже не знал, с чего начать. Отвечая на вопрос, Дилан аккуратно подбирал слова:

— Думаю, у каждого найдется немало случаев, когда он мог бы поступить по-другому, если бы выдался шанс.

К его досаде, Джессика настаивала на конкретном ответе и повторила:

— Какое событие в своей жизни ты хотел бы изменить, если бы смог?

— Ну, таких ситуаций могло быть несколько. — Дилан нервно усмехнулся, стараясь перевести разговор на нее. — А что с твоим замужеством?. Ты бы организовала семейную жизнь по-иному с тем же мужчиной, вышла бы замуж за другого или вообще не стала бы выходить замуж?

Джессика недовольно нахмурилась.

— Если вернуться назад, я бы не стала выходить замуж, не узнав сначала, чего хочет от брака мужчина, и сказала бы ему, чего хочу я. В ее голосе послышался гнев. — Мы бы прежде обсудили такие важные вопросы, как дети и карьера. — Она несколько мгновений смотрела на Дилана, прежде чем продолжить. Короче говоря, я бы убедилась, что у нас одинаковые взгляды на брак, что каждый уважает взгляды, выбор и цели другого.

Дилан заметил боль в ее глазах, которую она при всем желании не могла скрыть, и подумал, что у нее существуют проблемы, которые она так до конца и не решила. Он поднес ее руку к своим губам и поцеловал ладонь, а потом уткнулся в нее. Джессика едва различала его шепот:

— Мне жаль, что тебе не повезло.

В этот момент Дилан испытывал родство их душ, что случилось впервые за много лет.

Он даже не мог вспомнить, хотелось ли ему когда-либо разделить такие глубоко личные чувства с кем-то еще. Но с Джессикой он мог это сделать.

— Мне и самому однажды пришло в голову жениться. — Он нервно усмехнулся, пытаясь скрыть тревогу. — Я принес жертву на брачный алтарь.

— Неужели? — изумленно выпалила Джессика. — Кто-то тебя заманил и бросил? Непохоже… — Она покраснела и потупилась. — Извини. Я не то имела в виду. Просто мне не приходило в голову, что ты когда-нибудь женишься. И уж тем более, что тебя кто-то мог бросить…

Он попытался успокоиться и вздохнул.

— Думаю, у всех в прошлом есть нечто, вызывающее у других удивление.

— Хм, и что же случилось, если вопрос не слишком тебе неприятен.

— Кажется, она просто использовала меня, чтобы вызвать ревность у богатого мужчины на тридцать лет ее старше и заставить его развестись с женой, чтобы жениться на ней. В своей игре она держала меня за болвана. И добилась своего: он женился, а я остался с носом. Хотя особых приготовлений не было. Это было минутное решение, вызванное чувством, называемым любовью. Дилан не скрывал сарказма и горечи. — Богач сказал ей, что она выиграла.., он ушел от жены. Тогда я видел ее в последний раз.

Джессика дотронулась до его руки и пожала ее, как бы утешая его и давая знать, что все понимает.

— Извини. Джастин никогда мне об этом не рассказывал.

— Он и не знает. Я не люблю об этом говорить. — Точнее, он вообще никому не открывался, как никогда и никому не рассказывал, что произошло с Кларксонами. Воспоминания нахлынули на него, и он не мог стряхнуть их, как ни старался.

Когда Джессика увидела выражение его лица, сочувствие и любовь неожиданно захлестнули ее. Она будто прочитала мысли Дилана, прониклась его переживаниями. Захотелось понять, что же скрывается за холеной, совершенной внешностью мужчины, носящего имя Дилан Рассел. Ей открылся совершенно другой человек. Теперь понятно, откуда взялось его циничное отношение к браку. Появилось желание утешить его, дать понять, что она разделяет его боль, вызванную потерей любимой девушки, хотя она, конечно, не знает, как сильно он задет этим и какую боль до сих пор носит в себе.

Она отважилась на новый вопрос, не вполне уверенная, имеет ли на это право.

— Потому тебе и понадобился наш дом?

Чтобы прийти в себя после… — ну после того, как ты…

Вопрос вернул Дилана к реальности. У него вырвался горький смешок.

— Нет. Мое столкновение с неестественным состоянием, именуемым женитьбой, произошло много лет назад, сразу после окончания колледжа.

— Неестественным состоянием? Кажется, твой опыт заставляет тебя держать сердце на замке.

Он вскинул голову, выгнул бровь.

— А ты сама? Развелась несколько лет назад и явно предпочитаешь отдавать все свое время и силы работе, а не личной жизни. Хотя сама говоришь, что хотела бы иметь детей.

— Ну… — Ее защитная реакция перешла в игру. — Это совсем другое. Я делаю карьеру.

У меня нет времени, чтобы подумать о… Джессика замолчала, увидев насмешливые огоньки в его глазах. Это ее удивило, но она испытала даже некоторое облегчение, радуясь, что Дилан перестал грустить. Ей было больно видеть его упавшим духом.

— Совсем другое? Думаю, ты сумела бы все совместить, если бы захотела.

Он взял ее за руку. Джессике было приятно тепло его руки и еще приятней было сознавать, что он оказался гораздо серьезнее, чем она считала. А может, она собирается наступить на те же грабли и просто подпала под обаяние очаровательного шалопая? Но если это и так, она все же позволяет Дилану вести ее за собой.

Глава 6

Джессика старалась продолжить разговор, желая узнать побольше о Дилане и в то же время не задеть его чувства.

— И поэтому.., хм.., поэтому ты решил стать профессиональным мошенником?

Он резко остановился, отпустил ее руку и повернулся к ней.

— Мошенником?

Она увидела на его лице удивление, смешанное с болью. И пожалела, что так неудачно выбрала слово.

— Я имела в виду твой бизнес. Джастин всегда называл тебя птицей высокого полета и оборотистым торговцем, который занимается спекуляцией. Я просто так назвала…

Дилан тяжело вздохнул.

— У тебя очень странное представление о том, кто я и чем занимаюсь. Джастин и мне это говорил, но в шутку.

— Мне нужно сто раз подумать, прежде чем открывать рот. — Замешательство звучало в ее голосе. — Я думала, что это.., ну… — Джессика встретилась с ним взглядом. Сердце ее забилось сильнее. — Ты всегда был для меня таинственной личностью: много путешествующий повеса, каждый шаг которого чужд условностей, нешаблонен. И Джастин часто рассказывает разные истории о твоих приключениях. Я не сомневаюсь, что это все правда.

И опять смешок с оттенком горечи стал ответом на ее откровения.

— Тогда я должен кое-что объяснить. Не возражаешь, если мы будем разговаривать на ходу? — Дилан стал спускаться по тропинке, не дожидаясь ее ответа. Джессика шла сбоку.

Он засунул руки в карманы и шел, опустив голову. — Думаю, следует начать с колледжа.

Я изучал финансы и получил работу в престижной брокерской фирме. Вскоре после того, как невеста бросила меня, и через две недели после смерти матери. Я старался много работать, но каждый день давался мне все тяжелее. Я не мог угомониться, не мог смириться с суровой дисциплиной и правилами брокерской фирмы. В конце концов я оттуда ушел. Тогда-то я и взялся за свое первое крупное дело и почувствовал азарт. Я нашел свое призвание. Все появилось внезапно: путешествия по миру, светская жизнь и прочие чудеса. Я считал, что получил все. Его опять охватила меланхолия. Он остановился и посмотрел на Джессику. — Но несколько месяцев назад что-то произошло… и.., мне все надоело. Я решил приехать сюда, чтобы обдумать дальнейшую жизнь. У меня также есть.., хм.., и личные проблемы, над которыми стоит поразмыслить, обмозговать кое-какие ошибки в прошлых делах.

— Что случилось? Может, я сумею помочь?

Дилан отрицательно помотал головой.

— Мой очередной проект провалился. Но ни одна из моих сделок не была ни обманом, ни жульничеством. Я никогда принципиально не участвовал в незаконных или неэтичных операциях. Мой бизнес — это очень рискованные спекуляции с деньгами. Высокий риск дает высокий доход. Я всегда объяснял все возможные потери, провалы и степень риска предполагаемым инвесторам. Я считал, что имею дело только с теми людьми, которые в состоянии позволить себе потери, если дело не выгорит. Но в этой сфере встречаются и жулики. — Дилан опять подумал о Кларксонах. Он перешел почти на шепот, и в голосе его послышалось отчаяние. — Конечно, иногда дело.., может провалиться и все несут потери, но ничьей вины в том нет.

— И это случилось на сей раз? Ты потерял много денег?

— Я? Нет, не все так просто. Если бы дело было только во мне, то не было бы проблем. Дилан вздохнул, проглатывая комок, внезапно вставший в горле. Больше он ничего не мог произнести. Он не был готов говорить о Кларксонах. Он и так сказал гораздо больше, чем хотел.

Дальше они шли молча. Он размышлял о будущем, о своих планах. Сейчас в голову пришло еще больше идей, чем прошлой ночью. То, что пару дней назад представлялось Дилану полнейшим хаосом, теперь оформилось во вполне работоспособный план. Оказалось, что когда он смог заговорить о том, что сидит внутри него, мысли прояснились.

А человеком, с которым он оказался способен это обсудить, стала Джессика. На него снизошло благодатное тепло, на душе полегчало. Возникло удивительное чувство их духовной близости.

Три месяца Дилан думал над тем, что делать со своей жизнью. Он сомневался и вспоминал, размышлял о том, кто он и как стал таким. А теперь меньше чем за двадцать четыре часа он наконец свел концы с концами и выработал вполне приемлемую перспективу.

Стала ли Джессика причиной этого? Дилан не знал, но если это так, тогда он уже на пути к тому, что у них возникнут искренние отношения… Он определенно потерял голову, но решил не останавливаться. Остается только посмотреть: потащит ли это его вниз, или позволит выплыть. По спине пробежали мурашки. Может, Джессика и была.., тем якорем, который поможет ему зацепиться и выжить?

Никогда раньше Дилан глубоко не задумывался над такими вопросами, никогда не анализировал ничего, кроме долларов и центов. Его опять охватили опасения…

Они некоторое время шли молча. Беседа постепенно становилась отвлеченной: они говорили о природе, пейзаже, погоде, фильмах и книгах.., спасительные темы, не затрагивающие болезненные для обоих области или потаенные страхи. Они шли, держась за руки и разговаривая о том, что нравится и не нравится, о любимых блюдах, обо всем, лучше узнавая друг друга.

Дилан крепко сжимал ее руку. Это действовало на него успокаивающе, уменьшало неуверенность, наполнявшую его последние несколько месяцев. У него появилось ощущение цели, и он страстно желал добиться одобрения Джессики. Никогда прежде он не нуждался в этом, он всегда знал себе цену, знал, что нужно делать, к чему стремиться… до последнего времени…

Дилан остановился, обнял Джессику и, найдя ее губы, стал целовать, и его поцелуи дышали страстным желанием узнать ее еще ближе, так близко, как он не хотел знать никого прежде.

* * *

Джессика поднялась на веранду и присела на скамью около двери.

— Умираю от голода. Кажется, съела бы все, что продают в магазине. — Она стянула грязный ботинок.

— Если ты съешь все, то что же останется мне? — засмеялся Дилан. — Давай, я помогу. Он опустился перед ней на колени и, сняв второй ботинок, поставил его на пол.

Их длительная прогулка дала ощущение беззаботной легкости, они сумели сблизиться и даже поделились своими опасениями. У них возникло радостное настроение. Они гуляли, держась за руки, иногда целовались, и эти случайные поцелуи усиливали страстное влечение. Между ними возникло взаимное притяжение. А впереди был целый вечер и ночь.

Она прислонилась к стене и прикрыла глаза. Легкая улыбка коснулась ее губ.

— Мы так долго гуляли. Теперь хочется только сидеть и не двигаться.

Ее изящное лицо приводило Дилана в восторг, красивый рот хотелось все время целовать. Он нагнулся и легонько коснулся губ Джессики, с трудом подавляя желание взять ее на руки и отнести наверх, и это только разожгло его. Он потянул ее за руку, поднял со скамейки, заключил в объятия и стал страстно целовать.

Джессика могла думать только об одном: он ей нравится и она хочет стать частью его жизни. Некоторое время она наслаждалась его поцелуями, но потом вернулись сомнения и страхи. Она стала думать о том, что может произойти. Дилан будил в ней не только сексуальное желание. Хотя это весьма странно, но рядом с ним она ощущала защищенность и заботу. В том не было никакой логики. Это было бессмысленно, но она не могла избавиться от этого чувства.

Джессика прервала поцелуи, но ее задыхающийся голос показал, насколько она взволнована. По его глазам она поняла, что он испытывает то же самое.., а может, она все придумала?.. Желание опять поднялось в ней. Она отодвинулась от Дилана, чтобы на нее не действовала магия его близости.

— Я.., я думаю, стоит посмотреть, что нужно сделать для… — Тут она взглянула на часы. — Для ленча уже слишком поздно, а для обеда — немного рановато.

— Я хочу есть, — сказал Дилан, взяв ее за руку.

Но одного взгляда было достаточно, чтобы понять, какой голод его мучает больше.

Джессику охватил тревожный трепет. Может, это предчувствие того, что произойдет вечером? Ее возбуждение росло, но при этом росла и внутренняя тревога. Их взгляды встретились. Ни один не шелохнулся.

Она потерла шею рукой, чтобы унять дрожь.

— Обед придется готовить из консервов.

Тебе чего больше хочется: густого овощного супчика или тушеной говядины?

Пытаясь унять желание и немного успокоиться, Дилан сделал глубокий вдох. Придерживая для нее дверь, он небрежно улыбнулся.

— Я готов съесть что угодно.

В кухне Джессика открыла шкаф и стала изучать запасы.

— Вот макароны, их можно приготовить с консервированными овощами. — Она достала несколько банок. — Есть еще кое-что: ветчина с зеленой фасолью и картофелем, цыпленок с нарезанной ломтиками морковью и рисом.

Как здорово, что сейчас продается столько продуктов, которые не нужно хранить в холодильнике. Да и по вкусу они ничего.

Дилан обнял ее.

— Ну, не только они. — Он легонько куснул ее ухо, провел губами по щеке и дотронулся до рта. Это был легкий, но многообещающий поцелуй.

Он отошел от Джессики и глубоко вздохнул, чтобы его хоть немного отпустило знакомое напряжение. Хотя утром оно не возникало, он помнил ее замечание насчет мошенника и те тяжелые ощущения, которые оно вызвало.

Он опять легонько поцеловал ее в губы.

— Я хочу исправить твое первое впечатление обо мне.

— Мое первое впечатление? — Она насмешливо улыбнулась. — Ты имеешь в виду то время, когда мне было пятнадцать?

Дилан изумленно вскинул голову.

— Пятнадцать? Ну.., я думаю, мы спокойно можем сказать, что это уже прошло.

Ее первое впечатление о нем сильно отличалось от того, которое возникло, когда она обнаружила его в своей кровати. Частично Дилан раскрылся перед ней сегодня, когда они гуляли. Что же теперь она испытывает по отношению к нему? Джессика подозревала, что еще многого не знает.

А ей хотелось знать все.

Он посмотрел на камин, затем на веранду и наконец повернулся к ней.

— Дрова кончаются.., осталось совсем мало. Сейчас я разожгу огонь и расколю большие поленья.

— Пока ты будешь это делать, я накрою на стол.

Дилан взял ее за руку, и сразу же тепло охватило все ее тело. Он направился на веранду за щепой для растопки. Когда огонь разгорелся, взял топор и пошел колоть дрова.

Через несколько минут привлеченная ударами топора Джессика выглянула в окно. Ее угрызения совести тут же исчезли, когда она увидела Дилана за работой. Без свитера, в одной только футболке он аккуратно ставил полено и раскалывал его с одного удара пополам.

Под футболкой выступали накачанные мышцы рук и спины. Вид его могучей груди и широких плеч запомнился ей еще в первое утро, но Джессика не представляла себе, насколько он силен, пока не увидела, как он колет дрова.

И опять Дилан удивил ее. Это занятие как-то плохо соотносилось с имиджем международного плейбоя. Джессика продолжала наблюдать за ним. Это помогало ей понять, кем он не был, но ничего не говорило о том, кто он есть.

Она вышла на веранду, когда Дилан сложил дрова у двери. Показав на плоды его тяжкого труда, она насмешливо улыбнулась.

— Должна признаться, меня это впечатлило.

У тебя большой опыт по части колки дров.

Он взял ее за плечи и, прижав к себе, так же насмешливо улыбнулся.

— Я же обещал опровергнуть твое первое впечатление обо мне, но это только начало. — Взяв с перил свой свитер, он вошел в дом. Я заработал зверский аппетит. Ну, что мы будем есть? Мне нужно восстановить силы, ты же понимаешь. Никогда не знаешь, когда они тебе понадобятся. Лишняя энергия не помешает. — Лукаво подмигнув Джессике, он направился к столу.

Они наскоро поели и, прихватив бокалы с вином, уселись перед камином на подушках.

Попивая вино, они вели неторопливую беседу, наслаждаясь теплом. Расслабляющая атмосфера рассеяла, наконец, остатки недоверия. Разговор незаметно перешел на планы Дилана относительно будущего.

Он решил поделиться с Джессикой теми идеями, которые будоражили его утром. Ему было интересно послушать, что она скажет на этот счет.

Он нервно прокашлялся.

— Ты не против, если я расскажу, какие у меня родились планы? — Дилан обнял ее и откинулся на подушки. Не собирается ли он совершить чудовищную ошибку? Он уже рассказал Джессике о своей неудавшейся женитьбе. Но то его прошлое. А это касается настоящего и, в большей степени, будущего.

— Конечно, нет. — Джессика поудобнее устроилась в его объятиях.

Он помолчал, собираясь с мыслями, прежде чем сделать решительный шаг, раскрыть ей до конца свою душу.

— Я хочу начать новое дело. Это будет своего рода служба помощи людям, пострадавшим от финансовых махинаций. Я пока еще не продумывал детально, но в основных чертах уже представляю, что это будет.

План складывался и разрабатывался им по мере того, как росло его увлечение Джессикой. Умом он понимал его реальность, но нужно было оценить еще и эмоционально, а это совсем другое дело. Отмахнувшись от последних сомнений, Дилан начал излагать:

— Я представляю себе эту деятельность как своего рода семинар, где мы будем пытаться утрясти финансовые дела людей, учить их распоряжаться деньгами и помогать строить их будущую жизнь. Также мы будем объяснять, как определять жуликов и мошенников, распознавать обман. Это будет некоммерческое предприятие. Плата — минимальная, только за аренду и прочие необходимые затраты. — Дилан опять почувствовал тревогу. Ожидая реакции Джессики, он следил за выражением ее лица, надеясь прочесть мысли. И опять он понял, что ждет ее одобрения. Надежда прозвучала в его голосе:

— Ну, как? Что ты об этом думаешь?

Она изучающе смотрела на него и видела неуверенность в глазах.

— Что я думаю? — Ее захлестнула волна гордости и нежности. Голос немного сел. Я думаю — это здорово! Я просто поражена.

Дилан почувствовал облегчение. Кажется, он даже перестал дышать, ожидая ответа.

Он крепче прижал ее к себе.

— Я.., да.., я немного волновался.., не был уверен. Такой проект требует длительной подготовки. Потому я и беспокоился.., как Джастин беспокоится при покупке чартерной компании. Я должен быть уверен, что поступаю правильно, должен просчитать все последствия моих действий и то, как это отразится на других.

Дилан делился с Джессикой тем, о чем никогда бы не рассказал никому другому, тем, что он еще не совсем ясно представлял сам. Он только сейчас сумел сформулировать это до конца. Он сказал ей о своих тревогах, о беспокойстве, которое стало следствием его предыдущих дел. Это было трудное решение. Опять вспомнились Кларксоны, и эти воспоминания усилили его решимость выполнить все свои планы.

Дилан провел пальцами по ее волосам, прижимая ее голову к своему плечу. Вот так, как сейчас.., лежать около камина, растянувшись с Джессикой на подушках, обнимать ее… Его переполняло удовлетворение, какого он уже много лет не испытывал. Она — самая необычная женщина, которую он когда-либо встречал, она — единственная, кто затронул его душу.

Испытываемое Диланом удовольствие не продлилось долго и скоро сменилось беспокойством и страхами. Принимая решение открыть финансовый семинар, он понимал, что совершает важный шаг. Справится ли он с этим прыжком в неизведанный океан?

Обычная самонадеянность покинула его, остались сомнения и неуверенность.

Дилан постарался прогнать мучительные ощущения. Единственное, чего он хочет сейчас — это быть с Джессикой, наслаждаться тем, что они вместе. На него магически действовало нынешнее состояние. Он подвинулся, поудобнее устраиваясь на подушках, поймал ее губы и поцеловал, воспламеняясь страстью. Он гладил ее плечи, спину, ласкал изгибы бедер, потом перевернулся на спину и увлек ее за собой.

Джессика никогда и ни с кем не испытывала такой духовной близости. Она поняла, что сумела, наконец, пробиться через дьявольскую оболочку путешествующего по миру бонвивана и добраться до находящегося под ней реального человека.

Его прикосновения вызвали у нее целую гамму чувств от страстного желания до эмоциональной связи, которую невозможно описать. Дыхание перехватило. Ее залила волна возбуждения. Джессике вдруг стало все нипочем, сердце запрыгало от радости, хотя она и понимала, как опасен этот мужчина. Радость была столь велика, что ее привыкшая к порядку натура испугалась. Но стоило ему провести языком по ее нижней губе, как все мысли о том, что надо это прекратить, улетучились.

Она теснее прижалась к Дилану, провела пальцами по его коже под свитером. Все, что прежде обещали его поцелуи, теперь становилось реальностью. Она не сомневалась, что вечером они займутся любовью, хотя и подозревала, что это самый неудачный выход из положения. Даже мысль об этом вызвала у нее жар.

Джессика чувствовала, что возбуждение Дилана тоже нарастает. Он оторвался от ее губ и прижался к гладкой коже. Начиная с уголка рта, он выцеловывал дорожку к основанию шеи. Разум оставил его. Ни о какой логике не могло быть и речи. Все честолюбивые намерения растворились в пылу страсти.

Дилан испытывал такое наслаждение, какого не ощущал много лет, со студенческих времен. Он опять стал целовать ее губы, стараясь прогнать последние сомнения. Ее чувственный отклик дал новый толчок телу, дополнительный импульс — желаниям. Он крепче сжал Джессику, каждой клеточкой тела выражая страсть.

Дилан поднял ее свитер со словами:

— Давай от него освободимся. — Он потянул свитер, но тот никак не снимался — зацепился за крючок от лифчика. Джессика стала ему помогать, но руки не слушались, и они запутались еще больше. — Черт! — воскликнул Дилан, пытаясь успокоиться. Ситуация больше напоминала катастрофу, чем любовную прелюдию. Может, вечер этим и закончится? Как в комедии?

Джессика глотнула воздуха. Она была так же возбуждена, как и он. Свитер никак не отцеплялся. Она закрыла глаза и глубоко вздохнула, дрожа от нетерпения.

— Джессика… — Дилан с трудом произнес ее имя. По севшему голосу было понятно, что он уже не может больше сдерживаться.

Дилан взял ее лицо в руки и любовался им: губы, вспухшие от поцелуев, зардевшиеся щеки и страсть, горящая в глазах, были красноречивее слов. Никогда он не чувствовал себя таким неуклюжим, как в эти несколько минут. Он хотел ее. Он хотел познать каждый дюйм ее тела, каждую клеточку и каждый уголок ее души. Джессике не нужны любовные игры. Ей требуется гораздо больше: честность и искренность. Он мягко коснулся ртом ее губ. — Джессика.., я хочу тебя, я безумно тебя хочу. Но я хочу, чтобы тебе было хорошо, чтобы мы занимались любовью не так.., не так, как два подростка на заднем сиденье автомобиля. — Он встал и протянул ей руку. — Поднимемся наверх, в спальню? — У него было ощущение, что сейчас он или выиграет, или проиграет все и навсегда, как в игре, где ставки очень высоки, а результат жизненно важен. Она не просто очередная женщина, и сейчас не просто любовь на одну ночь или краткосрочный роман. Дилан трепетал от беспокойства, пока, затаив дыхание, дожидался ее ответа.

Противоречивые мысли и чувства разрывали Джессику. Женщина, подпавшая под его обаяние, под его чары, охваченная пламенем его поцелуев, горящая неукротимым желанием, жаждущая его ласки, хотела идти с ним.., без вопросов, не требуя никаких обещаний. Но была и другая женщина: здравомыслящая, рассудительная, твердо стоящая на ногах, независимая женщина, которая знала, какими печальными последствиями заканчивается потакание сиюминутным желаниям. Она уже прошла однажды этот путь.

Джессика взглянула ему в глаза и увидела там только честность и нежность. Она подала Дилану руку и встала. Пожалеет ли она потом о своем решении? Возможно. Но сегодня вечером ничто не имеет значения, кроме того, что она будет с Диланом Расселом.

Он зажег одну из масляных ламп. Они поднимались по ступеням, держась за руки.

Перед своей спальней Джессика остановилась и, повернувшись к нему, сказала:

— Думаю, у Джастина найдется несколько.., хм…

— Да, я нашел их вчера, когда искал какое-нибудь чтиво. — Дилан пожал ее руку и, нагнувшись, поцеловал. — Я сейчас вернусь.

Глава 7

Джессика сбросила свитер с так и не отцепившимся лифчиком и швырнула их в кресло около кровати. Расстегнула джинсы и уже собралась их снять, когда свет от масляной лампы рассеял мрак в комнате. Она повернулась к Дилану. Сердце у нее застучало.

Он был только в плавках. Его прекрасное сложение, великолепная мускулистая грудь, длинные ноги произвели на нее впечатление.

От нетерпения по спине поползли мурашки.

Дилан поставил лампу на ночной столик и положил туда же упаковки, прихваченные в спальне Джастина. Он прикрутил фитиль, пока не остался лишь маленький огонек, положил руки ей на плечи и слегка провел по ним пальцами.

— Ты уверена, что хочешь этого, Джессика? — Он не мог справиться с нервной дрожью, охватившей его. Никогда он так не желал ни одну женщину. — Я не хочу, чтобы ты чувствовала себя вынужденной или…

— Я очень хочу.

Он нежно провел пальцами по ее телу и остановился пониже груди. От его прикосновений ее охватила дрожь возбуждения.

Джессику обуяло безумное желание. Ничего подобного она еще не испытывала. Это были совершенно новые для нее ощущения.

Дилан присел на краешек кровати, лаская ее взглядом, наслаждаясь сверкающими глазами, полуоткрытыми губами, мягкими округлостями грудей. Когда он губами коснулся их, у него вырвался стон наслаждения.

— Ты прекрасна, — хрипло выдохнул он.

Стягивая с нее джинсы, Дилан провел языком по ее шее, спустился в ложбинку груди. Лаская ее спину, он поочередно целовал соски, потом его пальцы стали спускаться все ниже и ниже. Одной рукой он стянул с нее трусики.

Джессика обвила руками его шею, потом запустила пальцы в его волосы и застонала.

Это будет что-то совершенно необыкновенное, как необыкновенна и сама Джессика, подумал Дилан.

Крепко прижимая ее к себе, он опустился на кровать. Жар его тела еще больше усилил ее желание, она опять застонала и выгнулась, отвечая на его призывы.

У них впереди целая ночь. Они смогут удовлетворить все свои желания, все вышедшее из-под контроля нетерпение.

Дилан опять нашел ее рот и жадно приник к нему. Он гладил ее тело, искал в нем самые потаенные уголки, прикасался к сверхчувствительным местам. Его ласки вызывали у Джессики жаркий отклик и только усиливали желание.

Ее захлестнул экстаз. Она выгибалась дугой. Для нее сейчас не существовало ничего вокруг, кроме всепоглощающих восторга и удовольствия, которые Дилан ей дарил. Она ласкала его тело и скорее почувствовала, как он застонал от наслаждения, чем услышала этот стон.., ее прерывистое дыхание еще больше участилось.

Дилан хотел почувствовать каждый нюанс переживаний, ее нежные, но настойчивые прикосновения, необузданную реакцию на его ласки. Никто еще не доводил его до такого восторга, как Джессика.

Дилан перекатился на живот. Он был нежен и действовал очень осторожно, но вдруг запаниковал. Раньше его никогда не охватывали сомнения в такие минуты, но теперь… то, что должно было произойти, вдруг испугало его: так сильно было эмоциональное притяжение и велик накал страстей. Он опять нашел губы Джессики, чтобы поскорее избавиться от своих страхов, и вернуть сладость ее поцелуев, потом оперся на руки и сделал то, чего она так страстно желала.

Когда они слились, Дилан точно знал, что произошло нечто необыкновенное. Нечто, чего он сам не мог определить. Это пугало его в той же степени, в какой вызывало радость. Он стал действовать спокойнее, чтобы осознать то наслаждение, которое она ему дарит.

Джессика устремилась навстречу ему.

Дилан наполнял радостью и наслаждением ее тело и ее душу. Последние сомнения в правильности ее решения исчезли. В ее жизни еще не было ничего более правильного.

Никто так не затрагивал все струны ее души.

Оба испытывали полную гармонию. Их движения были синхронны, они предугадывали желания друг друга. Джессику охватили конвульсии, вызвавшие в ней новый взрыв удовольствия. У нее перехватило дыхание. Волна восторга захлестнула ее, и Джессика блаженно откинулась, продолжая обнимать Дилана.

Дилан уже не мог себя контролировать, и, когда ее наслаждение достигло апогея, он задрожал и полностью слился с ней. Он продолжал крепко сжимать Джессику, зарываясь лицом в ее волосы. Он не хотел говорить о своих чувствах, понимая, что любые слова сейчас неуместны.

Дилан глубоко дышал, чтобы немного прийти в себя после взрыва наслаждения.

Смахнув с ее щеки локон, он нежно поцеловал Джессику. Никогда еще он не переживал ничего подобного, ничто не производило на него такого сильного впечатления. Он закрыл глаза, пытаясь отрешиться от своих мыслей и успокоиться.., прогнать страхи.

Джессика затихла в его объятиях. Никогда у нее не было такого мужчины, как Дилан Рассел. Сердце пело от восторга. Он вызвал у нее такое множество эмоций, что это пугало. Все это можно назвать только одним словом — любовь.

Мысль о том, что она любит Дилана, казалась невозможной. Он не тот человек, которого она могла бы полюбить. Можно ли надеяться, что благодаря ей исчезнет его отрицательное отношение к постоянной связи? Что она будет единственной, кому удалось занять сердце Дилана Рассела? Нет, лучше думать только о том, что есть сейчас: о тепле, заботе, нежности, которые он ей дарит. Как хорошо, что Дилан держит ее в объятиях, нежно прикасаясь к коже и волосам.

Преследовавшие Дилана страхи, возникшие с того времени, когда он был обманут невестой, опять возродились. Но, любуясь на спящую Джессику, он испытывал только необыкновенную любовь и нежность. Какие перемены ожидают его в жизни? И с кем он может их разделить, когда вокруг все так неустойчиво?

Он закрыл глаза, пытаясь прогнать сомнения. Теперь будущее заботило его еще сильнее, чем прежде, ибо в нем появилась Джессика Макгир. Какую роль она сыграет в его жизни? Наконец его сморил беспокойный сон.

Дилан проснулся рано утром, когда Джессика еще спала. Ее гибкие загорелые руки были подложены под щеку, светлые волосы мягкими прядями лежали на лбу. У Дилана перехватило дыхание и заныло в груди.

Не было в его жизни более прекрасной и более желанной женщины. Он в очередной раз запаниковал, ясно осознавая, что это не просто влечение, что глубоко затронуты все его чувства.

Взглянув на ночной столик, он увидел три пустые упаковки. Они еще дважды занимались любовью, и каждый раз это было еще прекраснее и более захватывающе, чем прежде. Дилан с тревогой и волнением размышлял, к чему все это приведет и как сильно его захватила страсть. Она заполнила пустоту в его душе, заняла место, для которого уже давно требовалось.., он не знал, как это назвать.., не знал до сегодняшней ночи.

Он нежно прикоснулся губами к ее щеке и обнял Джессику, стараясь не разбудить.

Ощущение ее тела вновь разожгло желание.

Она стала для него наркотиком. Он полностью отравлен ею.

Но он не знает, чего Джессика ожидает от него. Захочет ли она продолжения их отношений? Почему-то раньше Дилан об этом не думал, не думал об обязательствах и обещаниях. Он, собственно, не уверен в своих желаниях, но твердо знает, чего не хочет. Он не хочет ее потерять, не хочет, чтобы их жизненные пути разошлись.

Джессика, пробуждаясь, пошевелилась.

Страсть Дилана тут же разгорелась, и стало не до сомнений. Он легонько коснулся ее сокровенных мест, погладил бедра. Она мягко застонала и призывно улыбнулась. Он поцеловал ее в уголок губ и, когда их ноги переплелись, застонал от удовольствия.

Охватившее Джессику желание ясно говорило, как сильно Дилан действует на нее.

Ей тоже хотелось заняться любовью, но она решила, что пора вставать.

— А тебе не кажется, что, может быть, стоит вылезти из кровати?

Дилан обнимал ее, лаская спину и плечи.

Он целовал ее щеки и, поддразнивая, насмешливо говорил:

— Только не мне. Я хочу весь день провести здесь… — И тут же, став серьезным, добавил:

— Если только ты согласна остаться вместе со мной.

— Заманчивое предложение. — Джессика вздохнула, пытаясь усмирить порыв. — Но, думаю, лучше посмотреть, что там с погодой и нельзя ли съездить за продуктами.

Он нежно поцеловал ее в губы.

— Конечно, ты права.

Они приняли душ и оделись. Пока Дилан готовил кофе, она — завтрак из остатков продуктов, что он привез, по радио сообщили, что мост открыт. Теперь они уже не отрезаны от мира. Каждый может уехать. Без слов придя к согласию, оба не упоминали об этой возможности. Они быстро позавтракали, взяли машину Джессики и поехали за провизией. К обеду со всеми делами было покончено.

Дилан взял ее за руку.

— Не хочешь прогуляться в лесу?

— С удовольствием.

Они шли по тропинке, держась за руки.

Им было хорошо вместе, молчание не мешало. Их грело ощущение, что они вместе.

Джессика думала о том, как было бы здорово, если бы Дилан Рассел стал частью ее жизни, чтобы можно было просыпаться каждое утро рядом с ним и каждую ночь засыпать в его объятиях. Она начинала верить, что это и вправду любовь.

Джессика подавила усмешку, представив, что подумает Джастин, когда обнаружит, что запас презервативов уменьшился. Она взглянула на Дилана и хотела поделиться с ним этой мыслью, но заметила, что он задумался.

О чем? Это связано с ней? Может, она опять останется с разбитым сердцем? Она постаралась избавиться от дурных мыслей, вернуться к тому состоянию эйфории, в котором проснулась утром.

Джессика подергала Дилана за руку, стараясь привлечь его внимание.

— Кажется, тебя что-то тревожит. — Она набралась смелости и задала вопрос:

— Ты ничего не хочешь мне сказать?

Он остановился, пристально посмотрел на нее, потом нагнулся и нежно поцеловал в губы. У него в голове действительно крутились мысли, которыми ему хотелось бы поделиться.

— Да.., я думал.., хочется тебе рассказать… Дилан присел на большой камень и посадил Джессику на колени, обняв ее и прижав к себе. Он перевел дыхание, чтобы успокоить тревогу, живущую внутри. Раньше он думал, что никогда и никому не расскажет об этом, но Джессика должна узнать, что произошло. Ему нужно, чтобы она услышала о Кларксонах. — Мне трудно говорить об этом, поэтому, пожалуйста, выслушай меня, не перебивая. — Он прижался щекой к ее голове. Все началось примерно год назад. Я был в Лондоне, где только что закончил одно хитрое и чрезвычайно выгодное для меня дело, и отмечал его завершение вместе с инвесторами. За ужином было десять человек, мы пили шампанское. В ресторан вошла пара, и один из моих гостей, как выяснилось, был с ними знаком. Он пригласил их и представил меня Роз и Стэнли Кларксонам из Флориды.

Им было лет по шестьдесят. Стэнли оставил службу и зарабатывал деньги, вкладывая их в недвижимость. Наше случайное знакомство переросло в дружеские отношения. Всякий раз бывая в Лондоне, я останавливался у них. Они относились ко мне по-отечески. У них было очень уютно, и я отдыхал там душой, становился самим собой.., то, чего я давно не испытывал.

Дилан на мгновение умолк, пытаясь справиться с охватившей его грустью. В горле стоял комок. Ему было тяжело говорить об этом. Начиная рассказ, он не мог представить, до какой степени тяжело. Он нежно поцеловал Джессику в щеку. Она взяла его руку и прижала к своей груди. У него стало теплее на душе.

— Я всегда вел дела только с теми людьми, которым не очень страшен финансовый риск. Когда речь идет о крупных инвестициях и спекуляции, всегда есть вероятность прогореть. У меня было правило не вести дел с друзьями, кроме нескольких исключительных случаев, когда я не сомневался, что эти люди умеют различать личные и деловые отношения.

Я не знал, каково финансовое положение Кларксонов, что у них есть, кроме квартиры в Лондоне и дома во Флориде. Стэнли несколько раз упоминал, что у него имеются какие-то деньги, которые он хотел бы вложить, если бы я присоветовал ему что-либо подходящее. Потом, совершенно случайно, мне подвернулась одна сделка.

Я переговорил со Стэнли и Роз и убедился, что они оба хорошо понимают, на что идут и чем рискуют. К тому времени мы были знакомы уже полгода, сошлись очень близко. Но когда они вручили мне чек, меня охватили зловещие предчувствия, будто внутренний голос предупреждал, чтобы я этого не делал. Я чуть не отказался в последнюю минуту. — Дилан тяжело вздохнул. — Жаль, что я не послушался этого голоса, так как через несколько недель дело провалилось. Тут не было ничьей вины. Все шло правильно и честно. Так часто происходит в мире бизнеса. Каждый знает, что такое возможно, и смиряется с этим. Но на сей раз все было по-другому. Я был тесно связан со своим инвестором.

Дилан поставил Джессику на ноги и поднялся сам. Они взялись за руки и опять пошли по тропинке. Ему было необходимо движение, чтобы снять охватившее его напряжение.

Джессика вопросительно посмотрела на него.

— С тобой все в порядке? — Она сжала его руку. — Я чувствую твое напряжение.

— Все нормально. Просто прежде я не отваживался никому рассказывать об этом… мне всегда невыносимо тяжело даже вспоминать… — Его охватило ощущение близости, когда она прижалась головой к его плечу.

Дилан продолжил свой рассказ о Кларксонах:

— Сохраняя дистанцию с теми, чьим бизнесом я занимался, я создавал себе психологический иммунитет на случай, если дела пойдут плохо. В тех немногих случаях, когда это все же происходило, я просто сообщал инвесторам, что дело не выгорело, и, как мог, старался объяснить, что и почему произошло, а потом уходил. Так было всегда. Но я не мог сказать Стэнли и Роз, что их деньги пропали. У меня все переворачивалось внутри, к горлу подкатывал комок, я чувствовал себя больным, когда принес им плохие новости.

Единственным оправданием служило то, что я предупреждал их о возможной потере… Дилан посмотрел на небо, заметил собирающиеся грозовые облака, которые начали закрывать солнце. Холодный ветер зашевелил макушки деревьев. — Они встретили сообщение с пониманием, но мне не понадобилось много времени, чтобы уяснить, каким ударом эта потеря была для них. Это-то меня больше всего и расстроило, но потом случилось то, что ударило меня так, как ничто и никогда в жизни, и до сих пор я чувствую вдуше пустоту. — Он тяжело вздохнул, недовольный тем, что не сумел сдержать свои эмоции. — Стэнли обнял Роз и сказал, что до тех пор, пока они вместе, их любовь поможет им выстоять в любой ситуации и справиться с любым кризисом. Его слова, поведение и благодарность вместо враждебности вызвали во мне непроходящее чувство вины.

Я никогда не переживал ничего подобного, хотя всегда вел дела честно. В этот момент я испытал глубочайшее разочарование в жизни, Это случилось три месяца назад, а мне кажется, будто это было вчера. Я до сих пор не могу успокоиться.

Джессика остановилась. Ее глаза выражали глубокое сочувствие.

— Так ты поэтому оказался здесь?

Он мягко коснулся ее губ. Заслужит ли он когда-нибудь право на любовь и привязанность? Будет ли это Джессика?

— Да, вот потому я и приехал сюда. Мне удалось спасти их деньги, но это нисколько не умерило вины. И даже сейчас, через три месяца, она мучает меня. Я понял, что нужны какие-то коренные перемены в жизни и подумал о тихом уединенном месте, где смогу поразмышлять над этим.

Дилан собрался рассказать, как ему удалось спасти деньги Кларксонов.., но в последний момент передумал. Он вытащил часть денег, которые они вложили в это провальное дело, разницу возместил из своего кармана, не говоря им об этом. Он слишком хорошо знал своих друзей и понимал, что они не примут его деньги. Этого было недостаточно, но он не знал, что можно еще предпринять, чтобы загладить свою вину.

— Мне очень жаль, — мягко и прочувствованно произнесла Джессика.

— Да? — Дилан поднес ее ладонь к губам и поцеловал. Легкая усмешка появилась в уголках его губ. — И чего же тебе жаль?

Она немного помолчала, пытаясь подобрать верные слова.

— Мне жаль, что я помешала тебе. Я не имела права вмешиваться в твои дела и настаивать на объяснении, которое ты совершенно очевидно не хотел давать. Следовало уважать твое право на личную жизнь и не мешать твоему уединению. Как ты говорил, Джастин разрешил тебе пожить в доме, а я в это время должна была быть в Нью-Йорке. Напряжение исчезло из его взгляда. Джессика протянула руку и мягко погладила его по лицу, как бы стирая остатки забот, а потом неуверенно улыбнулась. — Могу я тебе чем-нибудь помочь?

Дилан обнял ее за плечи.

— Ты мне уже здорово помогла, стала тем человеком, кому я сумел рассказать, что произошло, и облегчить тем самым душу. Теперь мне значительно лучше. Я словно сбросил с себя тяжкую ношу, которая давила на меня столько времени. Моя жизнь превратилась в муку. Я не мог придумать, что делать, не мог решить, куда повернуть. Это просто съедало меня изнутри. — Получив возможность выговориться, Дилан испытал огромное облегчение. Он сжал Джессику в объятиях и стал нежно целовать. — А что касается того, что ты навязалась.., то я тебе очень благодарен за это. — Он произнес это шепотом, от всего сердца. — Благодарю тебя… благодарю за то, что ты здесь и слушаешь меня.

Теперь Дилан знал, что ему делать со своей жизнью. Изжил ли он, наконец, чувство вины, которое так беспокоило его все это время? Впервые он поверил, что действительно преуспел в жизни.., жизни, которая теперь будет много плодотворнее, чем в прошлом. И Джессика сыграла тут главную роль, сделала это возможным.

Но растущая привязанность к Джессике обрушилась на него слишком неожиданно.

Дилан чувствовал, что не готов к этому. В ней было все, что нужно любому мужчине, все, чего он всегда хотел от женщины, но принять окончательное решение всегда трудно.

Он нагнулся, нашел ее рот и страстно поцеловал, чтобы отогнать свои сомнения и страхи, и еще потому, что ему очень хотелось этого. Она обвила руками его шею. Он целовал ее все жарче, все крепче прижимая к себе…

Поднялся ветер, небо наполнилось грозовыми облаками и потемнело. Накрапывал дождь.

— Думаю, нам лучше вернуться домой. У нас и зонта нет, — сказал Дилан.

— Ты прав, — согласилась Джессика, глядя в потемневшее небо.

Он продолжал держать ее в объятиях, а она не разжимала рук. У него вновь перехватило дыхание. Большую часть сознательной жизни он старался избегать таких отношений с женщинами, которые потребуют от него каких-либо обязательств. Но он не хотел расставаться с Джессикой Макгир. Его не пугали обязательства по отношению к ней.

Дилан положил ее голову себе на плечо.

Будущее пугало его, но настоящее было прекрасно. Оно не позволяло ему уйти. Несмотря на то, что мост открыт и путь свободен, он хочет остаться с Джессикой.

Моросил дождь, но они его не замечали.

Дождь усилился, перешел в ливень, и тогда пришлось наконец разжать объятия.

Он взял Джессику за руку, и они побежали по тропинке к дому. Настроение было радостным и приподнятым.

— Быстрей, быстрей.., мы промокнем до нитки, если не поторопимся, — весело покрикивал Дилан, подгоняя ее.

— Мы зашли слишком далеко, чтобы на что-то надеяться, — со смехом отвечала она.

Он внезапно остановился и схватил Джессику. На губах у него играла насмешливая улыбка.

— Тогда не страшно, если мы задержимся, чтобы я мог сделать это… — И Дилан жадно приник к ее губам.

Глава 8

Джессика и Дилан, с которых ручьями лилась вода, ворвались в дом, принеся с собой порыв ветра. Им пришлось пробежать под дождем почти милю, и они передохнули только на веранде, чтобы снять грязную обувь и стряхнуть воду с курток.

— Промокли до нитки! — констатировала Джессика, взяв полотенца и направляясь в ванную комнату. Одно она протянула Дилану, вторым стала вытирать мокрую голову.

— Солнце так внезапно скрылось, и начался ливень. — Он вытирал лицо и волосы. Здесь всегда так?

— Да. Когда начинаются бури, приходящие с океана, погода меняется мгновенно. — После прогулки под дождем Джессика замерзла. — Нужно согреться. Сейчас приму горячий душ.

Дилан обнял ее и игриво прикусил мочку уха.

— Да, мысль о горячем душе неплоха. — Он понизил голос и спросил:

— Можно я к тебе присоединюсь?

Она прикрыла глаза.

— Ну что ж, это весьма соблазнительно. На ее губах появилась призывная улыбка. Сэкономим горячую воду.

Каждый раз, когда они касались друг друга, ее разум тут же испарялся. Джессика никогда не переживала ничего подобного. Она не знала, как справляться с этими чувствами. Внутри нее жила настороженность. Никогда ни о ком она столько не думала, но при этом продолжала испытывать неуверенность. С каждой минутой она убеждалась, что любит Дилана, но внутренний голос твердил, что его истинных чувств она не знает. Все, что Дилан говорил и делал, было правильно, но Джессика не представляла, что он при этом думает.

— Я разожгу камин… — Он подмигнул ей. А потом приду к тебе под душ.

Джессику охватило сладостное ожидание. Она стала мечтать о грядущей ночи и бесконечном наслаждении.

Вода стекала по ее телу, пар обволакивал горячим коконом. Через несколько минут занавес раздвинулся и Дилан присоединился к ней.

Он обнял ее, поцеловал в шею, потом стал целовать плечи. Провел руками по ее груди, бедрам, животу. Ощущение ее влажной кожи усилило его возбуждение. Вид ее обнаженного тела, каждое прикосновение… ни одна женщина никогда так не привлекала его. Даже находиться с ней в одной комнате было приятно, это наполняло его каким-то особым чувством, совсем не таким, как это бывало с другими.

То, что, по его мнению, никогда не могло стать частью его жизни, неожиданно стало возможным. Не слишком ли он размечтался?

Лаская ее, Дилан спустился ниже. Джессика затрепетала, удовольствие передалось ему, он начал терять контроль над собой. Она услышала его негромкий стон, прижалась к нему, ощутила его нарастающее возбуждение, которое находило отклик глубоко внутри, выгнулась. Его ласки будили в ней неведомые доселе эмоции и небывалые ощущения.

Каждая клеточка ее тела трепетала. Они стояли, покачиваясь, под струями воды. Вокруг клубился пар. Дилан нежно целовал ее в губы, все крепче сжимал в своих объятиях и ласкал. Прошло несколько минут, прежде чем он вздохнул и заговорил:

— Как ты думаешь, мы уже достаточно согрелись?

— Не знаю, как ты, а я — да. — Она нежно поцеловала его грудь. — Кроме того, если мы не выключим душ, кончится горячая вода.

Дилан взял большие банные полотенца и, завернувшись в одно из них, стал вытираться. Джессика надела теплый халат, а Дилан мягкие брюки и рубашку. Они уселись перед камином. Им было тепло, уютно и очень хорошо друг с другом.

За эти сутки у Джессики открылись глаза.

Она занималась любовью с самым восхитительным мужчиной, которого когда-либо встречала, и влюбилась в него против своей воли. Но больше всего ее изумил настоящий Дилан, которого она открыла под личиной плейбоя. Она вспомнила его рассказ о Роз и Стэнли Кларксонах. Совершенно ясно, как тяжело ему было говорить об этом и как сильно это травмировало его душу.

Дилан доверил ей то, чем он ни с кем прежде не делился. В этот момент она почувствовала душевную близость с ним. Это было выше и сильнее секса.

Чувство возникло из недостающих звеньев, о которых Джессика раньше не знала. Теперь она видела настоящего Дилана, не того, кого рисовало ее воображение. Она прижалась к нему и положила голову ему на плечо.

С ним она чувствовала себя защищенной и окруженной нежной заботой. Такого состояния она не испытывала давно. Но внутренний голос напоминал, что в действительности не все так хорошо. Джессика знала теперь, чего хочет, но не знала, найдется ли для нее место в его будущем.

Дилан продолжал сжимать ее в объятиях.

Он поцеловал ее в лоб и щеку.

— Что-то тебя совершенно не слышно.

— Мне так хорошо и тепло у огня, — прошептала она, заглянув ему в глаза, — и так приятно, что ты рядом.

— Мне тоже. — Дилан не знал, как выразить свои чувства. Ему никогда не было так хорошо ни с кем. Он мечтал, чтобы Джессика стала частью его жизни, частью его будущего. Он не хотел ее потерять. Но не знал, как это сделать. События, которые произошли с ним в последние дни, ошеломили его.

Пугала мысль об обязательствах, которые на него накладывают их отношения. Он уже проходил этот путь, что кончилось для него катастрофой.

Его страхи и его желания никак не согласовывались. В голове была сумятица. Как выбрать правильное решение?

Дождь мягко стучал по крыше. Они поужинали и опять уселись у камина. День клонился к вечеру.

— Джессика… — Дилан провел рукой по шелку ее волос.

Она вопросительно взглянула на него.

Дилану хотелось рассказать, как она ему дорога, но слова застревали у него в горле.

Он забрался под ее халат и гладил нежную кожу, а потом приник к губам, и вновь вспыхнул.

Он ощутил дразнящий вкус ее губ и захотел ее еще сильнее. Он чувствовал под рукой шелк ее трусиков, жар ее тела. Это было гораздо больше, чем секс, гораздо больше, чем просто физический контакт. Его так притягивало к ней, что он страшился своего чувства.

Джессика стала дышать свободнее. Она теребила его волосы, отдаваясь поцелуям и восторгу, с которым он ласкал ее. Она отвечала на его пыл, полностью захваченная наслаждением, реагируя на каждое прикосновение, даже самое легкое, едва ощутимое.

Как она прекрасна! Дилан упивался ее красотой. Глаза горели страстью. Невозможно было оторваться от зовущих губ, жаждущих поцелуев. Мерцающий огонь в камине высвечивал ее изумительную фигуру.

Джессика пристально смотрела на Дилана. Его стройное тело сверкало в мягких отблесках пламени. Сексуальные огоньки в глазах обещали несказанное наслаждение.

Никогда еще ей не приходилось заниматься любовью на полу перед камином. В этом было какое-то декадентство, необычайная свобода…

Дилан целовал ее, целовал каждую клеточку, каждый дюйм ее тела, проводил языком по животу.

Его наиболее сокровенные поцелуи заставляли Джессику стонать и кричать от наслаждения. Она перестала что-либо понимать. Разум и логика испарились в обжигающем взрыве чувств. Он был везде, где ей этого хотелось…

Дилан снял с нее трусики и отбросил их в сторону. Его неистовое безумное желание, не знающее удержу, вытеснило мысли о предохранении. Он задыхался от страсти…

Губы его ритмично касались ее губ. Волны экстаза накатывали на Джессику. Они двигались настолько синхронно, как будто уже давно были любовниками.

Она сильнее прижалась к Дилану, откинула голову, чтобы глотнуть воздуха. Восхитительное чувство переполняло ее, достигая самых отдаленных уголков ее тела.

— Дилан, — попыталась она что-то сказать, но сумела только произнести его имя.

Он опять стал целовать ее, не дав говорить. Крик беспредельного наслаждения вырвался из его груди. Он зарылся лицом в ее волосы, чтобы не произнести те слова, которые были готовы вырваться.., слова, которые могут выдать его самые сокровенные чувства и его ранимость, которую он тщательно скрывал.

Они еще долго лежали у камина, их тела переплелись, прижавшись друг к другу. Они не шевелились, чтобы не нарушить наступившую гармонию.

Три дня они провели вместе, и за это время Джессика перевернула всю его жизнь.

Она дала ему цель, стала импульсом для его будущего. Ему казалось, что он знал ее всегда, что она всегда была рядом и никто еще не был так дорог и близок ему.

Из глубин его подсознания выплыло слово «любовь», и Дилан понял, что это слово самое главное. Но назвать так их отношения.., по-прежнему казалось ему опасным.

Невзирая на силу своего чувства, он боялся длительных отношений, боялся женитьбы.

Его пугала возникающая при этом ответственность.

Дилан держал ее в своих объятиях, ласкал, целовал нежно щеку или лоб.., и ничего не говорил. Он думал о любви и Джессике, теперь эти два слова слились в его воображении.

Огонь начал затухать. Дилан вздрогнул от холода и огляделся в поисках одежды, разбросанной по полу. Ему не хотелось двигаться, чтобы не потревожить Джессику, но нужно было вставать.

— Ты не спишь?

— Ммм… — Она вытянулась и открыла глаза. — Кажется, нет.

— Дрова прогорели. Нужно либо подбросить еще, либо… — он провел пальцем по ее груди, — нам нужно сделать кое-что, чтобы согреться.

— Разве мы недостаточно разогрели комнату? — насмешливо спросила Джессика. Похоже, сегодня у тебя зверский аппетит.

— Может, мы чем-нибудь его утолим? Он поймал ее губы.

Дилан отнес ее наверх и осторожно положил на кровать, вытянувшись рядом. Джессика права. Он ненасытен.., по крайней мере, когда речь идет о ней. Даже если они не занимались любовью, ему все равно хотелось находиться рядом, чтобы слышать ее голос, смех, смотреть в ее глаза.

Мгновение Дилан любовался ее красотой, думая, как сильно он любит. Действительно ли здесь подходит слово «любовь»?

Он уже был готов согласиться с этим.

За прошедшие сутки Джессика занималась любовью гораздо больше, чем со времени своего развода, хотя прошло уже семь лет. Каждый раз Дилан затрагивал самые глубинные струны ее души и тела. И сейчас они опять хотели этого.

Неужели в ней проснулась та же ненасытность, что и в нем? Это на нее непохоже. Это бросало вызов логичности и упорядоченности ее жизни, которую она так долго и трудно создавала. Джессику закружило в вихре неожиданной любви к совершенно неподходящему человеку. Это было стихийное, дьявольское счастье, которого, как ей представлялось раньше, не могло существовать.

Он накрыл ее рот своими губами, заставив забыть обо всем.

Дилан смотрел на потолок, освещенный утренним солнцем. Он перевел взгляд на беспечно спящую в его объятиях Джессику.

Его сердце наполнилось радостью, оттого что они рядом, но осторожность не оставляла. Уже час, как он проснулся, и в голове крутилось множество противоречивых мыслей. Дилан хорошо знал, что такое страсть, но неожиданное чувство любви, к которому он совершенно не был готов, смущало его.

Он не знал, как поступить. Никогда еще он не был так нерешителен. Отважится ли он сказать Джессике о своих чувствах? Она открыла для него мир новых возможностей и была нужна ему, чтобы принять решения относительно будущего.., будущего, которое, Дилан уже не сомневался, связано теперь с Джессикой Макгир.

Он запечатлел у нее на лбу легкий поцелуй и лежал не шевелясь, чтобы не разбудить ее. Значительность происходящего будоражила. У него уже есть замыслы на будущее. Но это касается бизнеса. А вот как устроить свою личную жизнь, Дилан совершенно не представлял. Возникали только какие-то неясные идеи.

Он прикрыл глаза, надеясь поспать еще, но никак не мог избавиться от своих мыслей.

Так же как и Дилан, Джессика пыталась разобраться в своих чувствах и ощущениях.

Она проснулась несколько минут назад и старалась воссоздать ясную картину того, что происходит.., и что может случиться в будущем. Будет ли в нем Дилан? Она хотела этого всей душой. Но каковы его чувства?

Она знала, как нежно он к ней относится, но любит ли он ее? Сможет ли любить так же сильно, как она?

Но не только это беспокоило ее в ранний час. Вечером у камина они занимались любовью, не думая о последствиях и не предохраняясь. То же повторилось в спальне. Это уже полная утрата здравого смысла.

Только один неосторожный шаг — и вся ее жизнь может резко измениться. Возможность забеременеть от человека, который, вероятно, не хочет иметь детей, сильно беспокоила Джессику. Она старалась гнать от себя тревожные мысли. Того, что сделано, не изменишь. Есть более насущные проблемы, которые необходимо разрешить как можно скорее. Нужно серьезно поговорить с Диланом. Она должна знать, чего можно от него ожидать.

Джессика медленно открыла глаза и потянулась. Она поймала озабоченное выражение на лице Дилана. Но, заметив ее взгляд,. он тут же широко улыбнулся.

— Доброе утро.

— Доброе утро, — постаралась беззаботно ответить Джессика. Она слегка дотронулась до его щеки, ощутив пробившуюся за ночь щетину. Нет большего счастья, чем просыпаться каждый день в его объятиях. Если бы только она была уверена, что это навсегда.

Некоторое время они полежали молча в теплой постели, наслаждаясь уютом и покоем. Пробивающиеся в окно лучи солнца и пение птиц обещали погожий день. Джессика села и, слегка сдвинув брови, уставилась в окно.

— Ты слышишь? Какое-то тарахтение и голоса. — Она выскользнула из постели, оглядела комнату в поисках одежды. — О!.., совсем забыла. Мы же оставили вещи внизу, в гостиной.

Улыбнувшись в ответ, Дилан сел, свесив с кровати длинные ноги. Взяв Джессику за руку, он притянул ее к себе и обнял. Его теплая грудь касалась ее груди, а он нежно целовал ее. По телу пробежала дрожь возбуждения. Но какой-то звук опять привлек ее внимание.

— Послушай.., ты слышишь?

— Да. — Дилан разжал руки и выбрался из постели. — Ничего не понимаю, но на всякий случай нам лучше одеться.

Глава 9

Джессика стояла рядом с Диланом на веранде и наблюдала, как подъезжает грузовик с электриками. Мост уже открыли, и теперь в районе восстанавливали электроснабжение. Ей внезапно стало грустно. Их идиллия подошла к концу. Пришло время возвратиться из мира фантазий, которые заполнили все ее существо, в реальный мир, где существуют обязательства и ответственность.

Тревога нарастала, хотя причин для нее не было… Дни, которые они провели вместе, были великолепны: длительные прогулки по лесу, тихие вечера перед камином и ночи, напоенные страстью, которой она прежде не знала.

Когда она повернулась, чтобы идти в дом, Дилан обнял ее. Тепло прикосновения успокоило ее. Джессика закрыла глаза и глубоко вздохнула. Она любит его и не хочет потерять, но рассудок подсказывал, что подобные отношения связаны с обязательствами и обе стороны должны их выполнять. Что об этом думает Дилан?

На нее навалилась неимоверная тяжесть, она боялась, что ее ждут тяжелые переживания вместо любви на всю жизнь, о которой она мечтала. Джессика попыталась унять растущее беспокойство. Нужно было собрать вещи, потому что она решила вернуться в Сиэтл. Она высвободилась и, перестав ощущать его тепло, представила, что в руках Дилана осталась часть ее жизни. Но было уже поздно, и ничего нельзя исправить. Она должна жить в реальном мире, ничто другое ей не суждено.

— Мне нужно кое-что сделать.

— Тебе помочь?

— Я долго не задержусь. — Джессика постояла немного. Тревога стала непереносимой. Она не отваживалась взглянуть на Дилана, чтобы не потерять самообладание. Когда я закончу, нам надо поговорить.

— Хм.., конечно. А о чем?

Ей послышалось удивление в его голосе.

Неужели он не понимает, что им нужно обсудить будущее? Значит, она серьезно ошиблась? Нет, просто в ней говорит беспокойство. Дилан — заботливый человек.., такой, которому было очень тяжело перенести то, что произошло с Кларксонами, который хочет помочь другим людям.

— Нам нужно поговорить о будущем. Она поспешила наверх, не дожидаясь ответа.

Дилан заволновался. Будущее.., это слово крутилось и у него в голове все утро. Он не хотел потерять Джессику. Нельзя пускать все на самотек. Он должен сказать ей о своих чувствах и о том, что он передумал с тех пор, как они встали сегодня.

Он поглядел на ступени, затем вышел из дома и направился в гараж, где стоял его автомобиль. Теперь, когда включили, наконец, электричество, он может поменять аккумулятор. Чем больше Дилан думал о том, что хотел сделать, тем больше укреплялся в своем решении.

Он поставил в кухне на зарядку мобильный телефон и поднялся наверх в поисках Джессики. Насмешливая улыбка не сходила с его лица. Да, им нужно поговорить о будущем.., будущем, которое с каждой минутой все больше и больше восхищает его.

— Джессика? — Дилан вошел в спальню, взял ее за плечи и повернул лицом к себе. Он почувствовал тревожную неловкость, глядя ей в глаза и ища ответа на свой невысказанный вопрос. Ему хотелось удостовериться, что все в порядке.., что его внезапная тревога безосновательна. Но ее лицо говорило о другом. — Ты собираешь вещи? — обеспокоенно спросил Дилан. — Уезжаешь? А как же разговор?

От волнения у Джессики перехватило дыхание. Она отвернулась, уложила последнюю вещь в чемодан, закрыла крышку и замерла, боясь повернуться и увидеть его лицо. Похоже, Дилан был шокирован и смущен.

— Джессика.., ответь мне.., пожалуйста. В его голосе слышались колебания и неуверенность. — Ты.., куда-то едешь?

Она сделала вдох, стараясь успокоиться и отогнать предчувствие несчастья. Ее любви недостаточно. В таких отношениях участвуют два человека. А она совершенно не представляет, что Дилан чувствует и чего хочет.

А если их неосторожность еще и даст свои плоды…

Тревога переросла в страх. В любом случае надо выяснить, как он относится к ней.

Это нельзя отложить на потом, когда все зайдет слишком далеко.

— Ну.., я много думала.., о нас.., о будущем…

— Я тоже, — прервал Дилан, заключая ее в объятия. Его сердце от волнения и неуверенности билось учащенно. — Время, которое мы провели вместе, очень важно для меня. Я приехал сюда, чтобы обдумать кое-что, но получил гораздо больше, чем рассчитывал. Я сумел сформулировать планы финансовых семинаров и в то же время встретил здесь человека, который… — он с любовью поцеловал Джессику в губы, чтобы успокоить себя, который мне особенно дорог. — Дилан готов был сказать, что любит ее, но внезапный страх помешал произнести заветные слова. Я ехал сюда, раздавленный чувством вины, и не знал, что делать, но теперь я чувствую себя обновленным, и все это благодаря тебе. Я готов начать все сначала и знаю, чего хочу от жизни. — Он проглотил комок, стоявший в горле. — И ты — часть моей жизни. — Он сказал это! Он не произнес слово «любовь», но все впереди. Дилан крепко прижал Джессику к себе. Будущее принадлежит им. Все замечательно! Не сумев подобрать подходящие слова, он решил, что лучше доказать свою любовь, а не говорить об этом. — Поедем со мной, Джессика. Я покажу тебе такие места, где ты никогда не бывала.

— Я не понимаю, — медленно сказала она. Ты предлагаешь мне провести с тобой отпуск?

Дилан видел растерянность на ее лице, но не мог умерить свой энтузиазм и вернуться к реальности.

— Нет, нет, не отпуск.., а сумасшедшее путешествие от одного романтического города к другому. Мы поедем по Европе. Я хочу показать тебе, как выглядят разные города днем и при свете луны и звезд. А ночами мы будем лежать в объятиях друг друга и заниматься любовью до рассвета.

— Ты предлагаешь немедленно сесть в самолет и отправиться в путешествие? Джессика озадаченно нахмурилась.

— Да, мы можем уехать сегодня же. — Дилан в ожидании ответа глядел на нее. — Что ты на это скажешь?

Он дотронулся пальцем до морщинки на ее лбу. И тут сквозь его эйфорию пробилась, наконец, тревога. Он начал понимать, что допустил какую-то ошибку.

— Что случилось? Чем ты озабочена?

— Мне нужно на работу, нужно оплачивать счета. Я не могу просто так сорваться и отправиться в сумасшедший круиз только потому, что там будет очень весело. У меня совсем другая жизнь.

— И это все? — с облегчением вздохнул Дилан. Значит, тревога была напрасной. Если Джессику волнует проблема денег, это пустяки. У него потеплело на душе. Главное, что она здесь, с ним. А будущее будет таким, как он задумал.

У Джессики засосало под ложечкой. Неужели она правильно его поняла? Неужели Дилан считает, что ее обязательства на работе — ерунда? Как он вообще мог подумать, что она возьмет и улетит с ним куда-то, забыв о своих обязанностях? Неужели она ошиблась, предположив, что он изменился? Он остался все тем же повесой, живущим в мире наслаждений, не имеющим обязательств.

— Не надо волноваться о деньгах. У меня их более чем достаточно. Мы можем комфортабельно провести остаток жизни, не беспокоясь ни о чем. Ты отдохнешь от работы, забудешь о счетах.

Джессика в ужасе отпрянула от него. У нее было ощущение, что ее ударили. Разочарование тут же перешло в гнев и боль.

Перед ней стоял бывший муж. Какая же она дура, что позволила себе второй раз влюбиться в красивое лицо и обаятельные манеры! Для него деньги — это все. А ее желание сделать карьеру значения не имеет.

Нет, нельзя опять допустить это.

— Так же думал мой прежний муж. У него были деньги, он оплачивал счета, а моя жизнь и мои желания никакого значения не имели. — В ее голосе зазвучала горечь. — Но не о деньгах речь. Я говорю об ответственности и долге. Этих слов, очевидно, нет в твоем словаре. Я столько сил потратила, чтобы сделать карьеру! У меня есть обязательства перед клиентами. — Голос ее прервался, потому что боль стала сильнее гнева. — Мне жаль, что ты считаешь это несущественным.

— Какого черта ты заговорила об этом? — В тоне Дилана слышались гнев и одновременно смущение.

— Я заговорила об ответственности, которую на человека накладывают выбор и обязательства. — Джессика огорченно вздохнула, пытаясь держать себя в руках. — Обязательства, которые возникают в отношениях между двумя людьми. Это то, чего не понимал мой бывший муж, и я не позволю себе вторично угодить в ловушку.

— Я — не твой бывший муж, так же как ты — не моя бывшая невеста. И не пытайся всунуть меня в этот шаблон, — гневно возразил Дилан.

Джессика сумела сдержать слезы. Влюбилась в очередного соблазнителя и теперь расплачивается за это! Она не порадует его своими слезами. Дилан никогда не узнает, как больно ранил ее.

Джессика взяла чемодан. , — Я полностью попала под твое обаяние и решила, что нас ждет нечто особенное. Но то, что ты предложил, совсем не те отношения, которые мне нужны.

Она задержала дыхание, вопреки всему надеясь, что Дилан скажет о своей любви.

Несколько мгновений, показавшихся ей вечностью, она стояла неподвижно. Но его молчание было красноречивее любых слов.

Больше говорить было не о чем. С тяжелым сердцем Джессика направилась к двери.

— Джастин предложил тебе пожить здесь, так что можешь оставаться сколько захочешь.

А мой отдых закончился. Нужно возвращаться к настоящей жизни, к обязанностям и ответственности.., к чему я отношусь серьезно.

Дилан ошеломленно смотрел, как Джессика выходит из комнаты и спускается по ступеням, не веря, что она уходит. Ноги не слушались его. Ему казалось, что в него воткнули раскаленный нож. Все представлялось ночным кошмаром, чудовищным сном.

Он не мог постигнуть, что же случилось.

Может, на него нашло временное затмение, и он утратил связь между событиями? Он опять и опять перебирал в памяти происшедшее, пытаясь отыскать ключ к загадке…

Закрылась входная дверь. Его охватил ужас. Он побежал вниз, выскочил из дома как раз в тот момент, когда Джессика запирала багажник, и обнял ее, пока она не успела сесть за руль.

— Не уезжай. Останься со мной.., пожалуйста.

Она уставилась себе под ноги.

— Не могу.., мне нужно домой.., мне нужно вернуться к работе.

— Что случилось, Джессика? — Дилан старался говорить спокойно, вздохнул, но не справился с волнением. — Скажи, в чем дело? — Конечно, он часто жил торопливо, но сейчас все произошло слишком быстро даже для Дилана. Несколько дней Джессика была для него самым главным человеком в жизни, и вдруг за одну минуту все рухнуло из-за какой-то ерунды. Все вышло из-под контроля, и это пугало его. Он очень много хотел сказать ей, а самое главное — он хотел сказать, как любит ее, но слов не находилось.

Какое-то время они простояли молча.

Джессика ждала ответа. Она отчаянно хотела услышать что-нибудь. Но Дилан по-прежнему молчал. Она тяжело вздохнула, пытаясь проглотить комок в горле, и села в машину. По щеке сползла одинокая слезинка, потом вторая, третья…

Джессика старалась убедить себя, что это было просто любовное приключение: несколько восхитительных дней, прожитых с обаятельным мужчиной в горах. Но ей никогда не забыть его. В ее сердце навсегда останется пустота там, где эти несколько дней был Дилан Рассел и страстные ночи, проведенные с ним. Она бросила на него прощальный взгляд, пока автомобиль разворачивался. И на этом ее самообладание кончилось. Дилан выглядел таким же несчастным, как и она.

Дилан, не отрываясь, смотрел на дорогу, в то место, где ее автомобиль скрылся за поворотом. Внутри были только пустота и боль. Его сердце улетело вместе с ней. Он не понимал, как это случилось, и не знал, что теперь делать. Много лет Дилан избегал серьезных близких отношений. Даже мысль о том, чтобы завести их, пугала его. Но теперь выяснилось, что есть нечто более пугающее: он может потерять Джессику. Если он сейчас же ничего не предпримет, придет конец всему и даже дружбе с Джастином.

Он ссутулился под холодным ветром и внезапно почувствовал, что никогда в жизни не был так одинок, как сейчас. Вернувшись в дом, Дилан рухнул на кушетку, обезумевший от горя, не в состоянии двигаться или думать о чем-либо. В голове крутилась только одна мысль: нужно вернуть Джессику, опять завоевать ее любовь.

Кажется, прошло несколько часов, пока он смог прийти в себя.

Джессика прижимала к себе плюшевого медведя, которого Дилан подарил ей на шестнадцатилетие. Хотя у него было оторвано ухо и выпал глаз, она его очень любила. Она поставила медведя на камин и смотрела на него.

— Ну, мистер Кнопка, что вы думаете по этому поводу? — У нее вырвался тяжкий вздох. — Я никого так не любила, как его. Но я никогда не буду поддерживать отношения с человеком, который не испытывает ко мне такую же привязанность. Он хочет, чтобы я убежала с ним, но это просто восхитительный уход от действительности, а мне, наоборот, требуется спуститься с небес на землю.

Я не могу игнорировать свои обязанности. — Она провела пальцем по забавной мордочке медвежонка и поправила на нем жилетку. Может, я не права? Может, я слишком сурова? Может, следовало принять его предложение и надеяться, что.., когда-нибудь…

Горло сжали рыдания, в глазах опять появились слезы. Она плакала всю дорогу до Сиэтла. Боже, откуда еще берутся слезы?

Для самоуверенного и решительного человека в голове Джессики была слишком большая путаница.

Настойчивый стук в дверь вернул ее к реальности. Она быстро вытерла слезы, пригладила волосы.

— Джастин.., вот это сюрприз! — Что-то в лице брата вызвало у нее тревогу. — Я только три часа назад вернулась.., едва успела распаковать вещи и начать стирку.

Он нервно переминался у порога.

— Ты одна? — Джастин обвел взглядом комнату. — Я тебе не помешал?

— Нет.., конечно. Когда ты вернулся?

— Я приехал вчера утром. — Джастин кивком показал, что хорошо было бы пройти в кухню. Он открыл холодильник и достал бутылку пива. — Тебе ничего от меня не требуется, раз уж я здесь?

— Нет, ничего. — Джессика слишком хорошо знала брата, чтобы понять, что у него есть что-то на уме, хотя он ничего не говорил.

— Никогда не догадаешься, о ком я тут услышал пару недель назад. Помнишь Дилана Рассела? — спросил Джастин, откинувшись на стуле, и прозвучало это так просто, будто он спрашивал о погоде, но Джессика видела, что он нервничает.

— Конечно, помню, — выдавила она, улыбнувшись. — Как можно забыть, если ты всегда о нем говоришь. — Ей стало грустно. Дилан навсегда останется в ее жизни, как воспоминание.

— Ну, я получил от него послание по электронной почте, где он спрашивал, не могу ли я предоставить ему наш дом в горах на недельку. Это случилось, когда ты собиралась уехать в Нью-Йорк, и я послал ему ключи. К счастью, он, кажется, передумал. Джастин нервно засмеялся. — И это хорошо.

Нечего вам отдыхать там одновременно.

— Ну.., все совсем не так. — Теперь внезапное появление Джастина и его явная нервозность получили объяснение. Он хотел выяснить, не произошло ли чего-нибудь между ней и Диланом.

— Ну? — Джастин вопросительно взглянул на сестру.

— Я удивилась, встретив там мужчину, но еще больше была удивлена, что это оказался Дилан. — По выражению лица брата было ясно, что он ожидает более подробного рассказа. Обычно они откровенны друг с другом, но сейчас совсем не тот случай. Это слишком болезненно. Она не может ни с кем об этом говорить. Может, лучше поскорее перевести разговор на другую тему… — Ты будешь дома или у тебя по расписанию очередной рейс? — спросила Джессика.

— Никаких полетов в течение недели. Немного посижу в офисе, есть кое-какие дела с партнерами. — Он перешел в гостиную и устроился поуютнее.

Джессика последовала за братом, свернулась на диване и сделала вид, что ей очень хорошо, несмотря на охватившее ее напряжение. Подняв глаза, она обнаружила, что Джастин внимательно наблюдает за ней. Напряжение возросло, ее нервировал его взгляд, который говорил, что он тревожится за сестру. Она стала подчеркнуто застенчиво накручивать волосы на палец.

— Что ты так смотришь? У меня на лице грязь? — Джессика старалась разрядить атмосферу.

— Нет, но у тебя красные глаза. Плакала?

У тебя все в порядке? Ты плохо выглядишь.

Она нервно рассмеялась.

— Спасибо. Это именно то, что хочет услышать девушка. — Джессика понимала: нужно что-то рассказать, чтобы удовлетворить его любопытство. —Я просто устала. На полуострове был шторм. Электричество отключили, когда я приехала, а починили линию только сегодня утром. Мост перекрыли на несколько дней. Ну.., я действительно мало спала. И ужасно замерзла. Глаза слезятся и чешутся.

— Это заметно. — Джастин отпил пива. — Я подумал, может, Дилан создал какие-то проблемы для тебя. Он большой весельчак, и мы с ним очень дружим со студенческих времен. Но его нельзя принимать всерьез. Я знаю, что ему не хочется осесть и завести семью. Женщина, связавшаяся с ним, остается с разбитым сердцем.

Джессику охватило раздражение. Стараясь выглядеть беспечно, она попыталась скрыть его.

— Ну, уж не тебе советовать, как заводить любовников. У каждого из нас за спиной опыт неудачного брака. И твоими отношениями с женщинами после развода тоже похвастаться нельзя.

Джастин выпрямился и нервно огляделся.

— Сейчас мы говорим о Дилане. Он один из моих лучших друзей, и я, конечно, хорошо знаю его, но…

Нет, братишка, это я хорошо знаю его, подумала Джессика. Дилан раскрыл ей свои секреты: рассказал о сорвавшейся свадьбе и о том, что произошло с Роз и Стэнли Кларксонами… Джастину было неизвестно об этом.

Она смутилась. Дилан поделился с ней глубоко личными переживаниями. Он доверил ей свою боль. Разве это ни о чем не говорит? Глаза затянуло дымкой воспоминаний. Но почему он не сказал, что любит ее?

Тут ее внимание привлекли слова Джастина.

— ..я говорю это для твоего же блага.

Она не стала сдерживать раздражение.

— Не стоит вмешиваться в мою жизнь для моего же блага. Я сама способна принимать решения.

— Я не отрицаю этого. — Джастин понес пустую бутылку в кухню, Джессика пошла за ним. — Ты просто никогда не встречала людей подобных Дилану. Он играет в большие игры и живет на сумасшедших скоростях. По всему миру на его пути остаются разбитые сердца. Я не хочу, чтобы с тобой произошло то же самое.

— Вынуждена напомнить тебе.., опять, что ты мой брат, а не отец. Мне тридцать один год, я была замужем и разведена. Я самостоятельна, и путешествия по стране входят в мою работу. Я не наивная девочка-подросток и многое повидала. Мне не требуется помощь в выборе друзей.., или любовников.

Я сама могу решать такие вопросы без твоей помощи.

Джастин посмотрел на нее, нахмурясь.

— Тебе, может, и тридцать один год, но… Он с трудом подавил усмешку.

Она любовно толкнула его в плечо.

— Лучше уйди с глаз моих, не то я позвоню тетушке и приглашу ее погостить у тебя месячишко и скажу ей, что ты мечтаешь увидеть кузину Лили.

Джастин отшатнулся и, защищаясь, поднял руки:

— Все, сдаюсь, сдаюсь… — мягко усмехнулся он. — Ты способна это сделать.

Он обнял ее за плечи и повел в гостиную.

— Джесс, ты по-прежнему моя маленькая сестричка, и я оставляю за собой право беспокоиться о тебе.

Она с любовью посмотрела на него.

— Я знаю это и благодарю тебя за заботу.

— А потому вернемся к тому, с чего начали. У тебя все в порядке?

— Да, будет. — Вздох перешел во всхлип, хотя она изо всех сил пыталась его подавить.

— Но, боюсь, твой совет немного запоздал.

После развода я еще ни к одному мужчине не испытывала подобных чувств.

Джастин неловко переминался с ноги на ногу.

— Хм.., я не совсем понимаю, что ты имеешь в виду…

— Я говорю о том, что влюбилась в него.

Да… — тихо произнесла Джессика, уставясь в пол, — кажется, влюбилась. — Эти слова сильно преуменьшали ее чувства.

— Надеюсь, ты понимаешь, что делаешь, Джесс?

Она сдавленно, с горечью засмеялась.

Джастин ободряюще улыбнулся.

— Ну, если у тебя все повернется не очень. хорошо, обещаю не напоминать, что я тебя предупреждал.

— Не думаю, что есть о чем беспокоиться.

Едва ли я еще встречу Дилана. Все в горах и закончилось.

— Мне очень жаль, Джесс. Хотелось бы помочь тебе. Ты ужинала?

— Я не очень голодна.

— Пойдем съедим что-нибудь, это очень помогает.

На нее навалилась тоска, внутри были пустота и оцепенение.

— Не думаю, а особенно сегодня… — Она посмотрела на брата, пытаясь улыбнуться. Может, в другой раз.

— Если хочешь, я останусь на вечер.

— Спасибо, Джастин, но в этом нет необходимости. Я успокоюсь. Просто мне надо все обдумать.

— Ты уверена?

— Уверена….

— Я позвоню утром. Если тебе что-то понадобится, я буду дома.

Джессика проводила брата до двери и смотрела, как он отъезжает. Опять она осталась одна со своими переживаниями. Говоря Джастину, что она, кажется, влюбилась в Дилана, Джессика солгала. По выражению его лица было видно, что он не поверил ее словам, но ему хватило здравого смысла не упоминать об этом. На самом деле она влюбилась, и влюбилась очень сильно, несмотря на все резоны, которые приводила, стараясь этого избежать.

И никогда так не была важна для нее мысль о том, что она, возможно, беременна.

Может, утро вечера мудренее, и стоит лечь спать? У нее по щеке скатилась слезинка.

Почему любовь приносит такую боль?

Тишину разорвал резкий телефонный звонок. Джессика заволновалась. Дилан?

Чтобы успокоиться, она глубоко вздохнула, потом подняла трубку.

— Слушаю… — Но ответа не было. Скорее всего, не туда попали. Джессика положила трубку и пошла в спальню. На душе было тяжело.

Дилан поставил свой телефон на зарядку.

В то мгновение, когда он услышал голос Джессики, слова застряли в горле, он не смог ничего произнести. У него засосало под ложечкой, и тревога усилилась. Он понял, как сильно привязан к ней…

Он не удержал Джессику. Стоял, как истукан, и смотрел, как она уезжает. А теперь, проведя несколько ужасных часов в одиночестве, позвонил и опять ничего не смог сказать.

Он оказался не способен дать ей то, чего она достойна, и потому она уехала? Надо было сделать ей предложение? А может, это к лучшему, что она исчезла из его жизни?

Дилан лежал на кушетке, вытянувшись и закрыв глаза. Перед его внутренним взором вставало ее лицо: улыбка, сияющие счастьем глаза, красивый рот.

Он должен сделать все, чтобы завоевать ее опять и удержать ее любовь. Но с чего начать? Дилан сел. По крайней мере ответ на этот вопрос он знает… Он должен доказать самому себе, как дорого ему ее доверие. Он должен выполнить свои замыслы.

Дилан поспешил в спальню, перепрыгивая через две ступеньки. Он схватил ноутбук и начал составлять список необходимых дел. Он докажет Джессике, что может дать ей именно то, чего она хочет.

И тогда он предложит ей выйти за него замуж.

Глава 10

— Благодарю, Глен. — Дилан устремился к выходу из офиса. — Мой поверенный свяжется с вашим юридическим отделом. Мы можем начать через месяц после того, как бумаги будут подписаны. У меня уже все готово…

— Хочу поблагодарить вас за проект, — сказал Глен. — Мне нравится то, что вы придумали. Дайте мне знать, когда все закончится, я выделю для вас время на студии записи, и мы разработаем программу вещания для наших станций в Лос-Анджелесе, Далласе, Чикаго, Майами и Нью-Йорке.

Они пожали друг другу руки, и Дилан покинул офис директора телевидения.

Эта неделя была очень загруженной, но Дилан сумел выполнить все дела из своего списка. Никогда еще он так много не работал.

Не проходило и часа, чтобы он не думал о Джессике и не стремился к ней. Все, что он делал, он делал только с одной целью.., стереть прошлое и опять завоевать ее.

Дилан хотел подарить ей весь мир и был просто убит, когда Джессика вернула его с небес на землю. Несколько раз он пытался позвонить ей, но все время натыкался на автоответчик. Трижды ездил к ней домой, но ни разу не застал ее. Он не знал, куда она делась.

Теперь, когда все устроено, обо всем договорено, ему осталось только одно: найти Джессику. Он вернулся в отель в центре Сиэтла, набрал ее номер. И опять попал на автоответчик.

Дилан присел на краешек кровати и огляделся. Снова номер в отеле. Трудно даже сказать, который по счету. А ему хотелось иметь своей дом, семью, хотелось, чтобы рядом была любимая женщина. Возможно, у него появится сын, который будет носить его имя. Он будет играть с ним в мяч и ходить на прогулки. А может, это будет дочь, прелестная маленькая девочка, похожая на Джессику. У Дилана потеплело на душе.

Этого он хочет больше всего и должен приложить все силы, чтобы это у него было.

Он набрал другой номер.

— Джастин? Это Дилан. —Ему не понравилось, как нервно звучит его голос. — А где Джессика? Я уже неделю не могу ее найти.

Звонил несколько раз и даже заезжал к ней домой.

— Я точно не знаю. А зачем она тебе? Джастин говорил настороженно, и Дилану это показалось странным. Так приятель никогда с ним не разговаривал. Тревога опять усилилась.

— Я хочу поговорить с ней. Нам нужно кое-что обсудить. — Он старался сдержать свои чувства, не желая размолвки с Джастином, но нужно было отыскать Джессику. Кое-какие личные дела.

— Скажи мне, дружище, — неприязнь в голосе Джастина пробилась через телефонные провода, и тревога Дилана возросла, — какие у тебя могут быть личные дела с моей сестрой?

Дилан досчитал до десяти, чтобы успокоиться.

— Ну, просто личные.

— Поподробнее, пожалуйста, Дилан. Речь все же идет о моей сестре, а не об одной из твоих подружек на одну ночь. Я знаю, как ты ведешь себя с женщинами…

— Нет, ты ничего не знаешь! — взорвался Дилан. — Или знаешь только то, чему хочешь верить. Тебе нравится считать, что я меняю женщин каждую ночь, а я никогда не затруднялся поправить тебя. — Дилан постарался загладить грубость:

— Я понимаю твою тревогу, но это личное.., это касается только Джессики и меня. А теперь ответь, где она? Дилан с беспокойством ожидал, что ответит Джастин. Первый раз за время семнадцатилетней дружбы между ними возникла ссора.

После ожидания, показавшегося Дилану бесконечным, Джастин, наконец, ответил:

— Она в Нью-Йорке. Ее вызвали, чтобы завершить ту работу, которая была отложена. Завтра вечером она будет дома.

— Ты будешь встречать ее в аэропорту? Я заменю тебя.

— Я не знал, буду я в городе или нет, а потому она поехала на машине и оставила ее на стоянке аэропорта.

— Завтра вечером?

— Да, она прилетает около пяти.

— Ну, Джастин, раз уж я тебе позвонил, хочу поговорить с тобой о покупке чартерной компании…

Джессика сняла туфли и опустилась в огромное мягкое кресло в своей гостиной. Как хорошо, что у нее нашлось дело в Нью-Йорке и она смогла отдать ему все силы и энергию, чтобы отвлечься от мыслей о Дилане Расселе. Но как же все-таки здорово оказаться дома! Она сидела, откинувшись назад и закрыв глаза, когда ее внимание привлек звонок.

— Дилан! — воскликнула она, открыв дверь, и сердце ее заколотилось от волнения. Во рту пересохло. Уж его-то она не ожидала увидеть у себя на пороге. Он молча стоял, глядя на нее со странным выражением, которое она не могла понять. Она почувствовала радость с примесью боли и опасения.

Его пристальный, жесткий взгляд нервировал Джессику. Она беспокойно переступила, не зная, что сказать или сделать. Боль пересилила радость. Она постаралась прогнать радужные фантазии, твердо зная, что скорее умрет, чем заплачет перед ним. Почему он молчит?

— Как ты здесь оказался? — с трудом вымолвила она, чувствуя, как раздваивается: одна ее часть хотела, чтобы он обнял ее и прогнал страхи и боль, а другая — спрятаться от захватывающей страсти. Ей хватало сил только на то, чтобы стоять и не двигаться. Внутри нарастало беспокойство. — Что ты на меня так смотришь?

Он протянул руку, легонько провел кончиками пальцев по ее щеке и хриплым голосом произнес:

— Просто я сравниваю тебя с тем образом, который я хранил с тех пор, как ты бросила меня.

Она не могла сдержать боль.

— Это когда ты молча стоял вместо того, чтобы честно ответить, есть ли у нас совместное будущее?

Ее слова вызвали боль. Конечно, у нее много причин быть обиженной и разгневанной. Дилан различал в ее глазах тревогу, понимал, что она чувствует. Джессика, скрестив руки и сделав шаг назад, пропустила его в дом.

— Я был слишком напуган своими чувствами, чтобы суметь высказать это. — Он глубоко вздохнул, пытаясь успокоиться, и продолжил:

— Я хотел сделать для тебя что-нибудь особенное, необыкновенное, чтобы доказать, как сильно я тебя люблю. Я хотел подарить тебе весь мир…

— Но он мне не нужен.

— Теперь я это знаю. — Джессика была рядом, так близко, что это манило и очаровывало его. Дилан больше не мог побороть искушение. Он наклонился и мягко скользнул губами по ее рту.

— О, Джессика, ты даже не представляешь, как мне тебя не хватало. Извини, если я произвел на тебя ужасное впечатление. Я не хотел умалять значение твоей работы или ломать тебе карьеру. Наоборот, я приветствую и уважаю твою независимость и то, что ты добилась успеха.

Дилан повел ее к дивану. Машинально засунул руку в карман куртки, чтобы убедиться, что маленькая бархатная коробочка по-прежнему там… Он глубоко вздохнул, задержал дыхание и выдохнул, а потом сел рядом с Джессикой.

— Хочу рассказать тебе, что я сделал за эту неделю. Когда ты уехала, я позвонил кое-куда.

— Позвонил? Но там же нет телефона… Она с удивлением посмотрела на Дилана.

— Нет, электричество восстановили, и я смог зарядить мобильник. Я договорился о нескольких встречах, потом поехал в Сиэтл и остановился в отеле. Переговорил с чиновниками, с мэром города, представителями университета, которые занимаются образованием для взрослых, с руководством одной из местных телевизионных компаний и рекламным агентством. В общем, проделал большую подготовительную работу для организации финансовых семинаров. Я встретился с адвокатом, чтобы обговорить проблемы некоммерческого финансирования и организовать веб-сайт в Интернете. Теперь о семинаре можно узнать по телевидению, можно заказать информацию по электронной почте и прочитать на сайте. Я организовал дело так, чтобы поселиться в Сиэтле.

Внутри у Джессики все дрожало, и ей было трудно скрыть эту дрожь. Только одна мысль о том, что он приехал специально, чтобы поделиться с ней новостями, заставляла ее сердце петь от любви к нему. Этот человек, который казался ей похожим на бывшего мужа, стал его полной противоположностью. Есть ли у нее основания надеяться, что они смогут жить вместе?

Но потом ее одолели сомнения. Он опять ничего не предложил. Но еще более ее волновала возможная беременность. Она постаралась взять себя в руки.

— Похоже, ты был очень занят, пока я находилась в Нью-Йорке.

Он судорожно вздохнул.

— Есть только одна вещь, которую я еще не сделал. — Дилан легонько поцеловал Джессику в губы, чтобы придать себе силы, взял ее лицо в свои руки и заглянул в глаза.

Его переполняла любовь к ней. Она была для него дороже всего мира, дороже жизни. Джессика.., прости, что я сделал тебе больно, не сказал того, что ты хотела услышать.

Ничто не страшило меня больше, чем боязнь потерять тебя. — Он не стал дожидаться ответа. — Я сделал все, что в моих силах, чтобы доказать тебе: планы, о которых я тебе говорил, — не пустой звук. А теперь настало время для принятия самого важного решения. — Дилан полез в карман, нащупал сначала бархатную коробочку, а потом достал монетку. Руки у него дрожали от волнения. Он положил монетку на ладонь. — Это мой талисман, моя счастливая монетка. Давай бросим ее. Если выпадет орел, то ты тотчас же согласишься выйти за меня замуж. А если решка.., ну, мне придется уйти из твоей жизни и не волновать столь организованное существо.

Джессика вспыхнула от боли и гнева. То, что мгновение назад было невероятным счастьем, обернулось катастрофой, болью и ненавистью.

Она оттолкнула Дилана, схватила монетку и вскочила.

— Как ты осмелился ставить на кон наши отношения, наше совместное будущее! Она повертела монетку. — Я не позволю… — Слова замерли в горле. Это была не обычная монетка: у нее было два орла. Неважно, какой стороной она упадет. — Я.., это.., что это?..

— Если ты хочешь спросить, можно ли это считать предложением, я отвечаю — «Да»… это предложение. Я люблю тебя. Я очень сильно тебя люблю. Выходи за меня замуж, Джессика. — И Дилан поцеловал ее так, что не могло возникнуть сомнения в его словах. Он крепко прижал Джессику к себе, чтобы она почувствовала, какая страсть бушует в нем.

Джессика несколько мгновений не прерывала поцелуя. «Я люблю тебя. Я очень сильно тебя люблю». Его слова звучали у нее в ушах, их эхо отдавалось в голове. Слезы потекли из глаз, но на сей раз это были слезы радости.

— О, Дилан.., ты даже не знаешь, как я хотела это услышать. Я тоже люблю тебя. Я не знаю, когда и как это произошло. — Она улыбнулась. — Пожалуй, все началось, когда мне было пятнадцать лет.., да, это действительно так. — По щекам ручьем текли слезы.

Дилан попытался что-то сказать, но не сумел, дыхание перехватило, и слова застряли в горле. Он слизывал со щек ее слезы, целовал их и чувствовал, какие они соленые.

— Я не мог этого сделать, когда тебе было пятнадцать. — Он обнял Джессику, гладил ее плечи и спину, не скрывая своей безмерной любви и нежности. — Ты еще не ответила на мое предложение.

— А ты твердо уверен, что хочешь променять свою прежнюю жизнь на другие отношения? Ты твердо решил осесть на месте.., с одной женщиной.., тебе это не надоест после твоих невероятных приключений?

— Нет ничего более восхитительного, чем каждое утро просыпаться и знать, что ты рядом со мной и что так будет всю оставшуюся жизнь. Я теперь твердо знаю, чего хочу от жизни. Я хочу, чтобы ты вышла за меня замуж, чтобы у нас была настоящая семья и чтобы у нас был дом, дети. — Он нежно поцеловал ее и еще крепче прижал к себе.

— Дом и семья.., и дети, — сказала Джессика, выскальзывая из его объятий. Ей нужно было сообщить Дилану о том, что может случиться, пока она еще не дала окончательного ответа.

— В чем проблема? — насмешливо спросил он.

— Ну, может возникнуть некоторая проблема. Я еще не уверена…

— Что такое? Что случилось? — В его голосе зазвучало нетерпение.

— Пока еще ничего. Ну, в последнюю ночь мы с тобой занимались любовью., если ты помнишь.., нам было не до здравого смысла.

Мы не предохранялись… — Она вздохнула и закрыла глаза. — Потому я и должна сказать, что, возможно, беременна. Я еще не знаю, нет никаких признаков.., но вероятность существует…

Дилан взъерошил ее волосы и прижал ее голову к своему плечу.

— Просто мы начали создавать семью чуть раньше, чем решили это. И я буду любить не одного человека, а сразу двоих.

Он засунул руку в карман и вытащил маленькую бархатную коробочку. Открыл ее и достал оттуда бриллиантовое кольцо, которое надел ей на палец.

— Выходи за меня замуж, Джессика.

Она глядела на кольцо, а ее рука нервно подрагивала. Она тихо прошептала:

— Какое красивое. — Никогда Джессика не была счастливее, чем в это мгновение. Она взглянула на Дилана: его лицо выражало надежду, а глаза сияли любовью. — Да, я с радостью выйду за тебя замуж.

Любовь наполняла их сердца восторгом.

ЭПИЛОГ

— Джессика! — Дилан смущенно смотрел на маленький голубой сверток, который держал на руках. Лицо его приобрело испуганное выражение. — Он плачет!

— Да, я слышу, — отозвалась совершенно спокойно Джессика. Она сидела в большом кресле-качалке, держа на руках розовый сверток. — Раз я его уже покормила, то, наверно, требуется сменить ему пеленки.

Дилан взглянул на нее, и на его лице появилась надежда. Он сделал несколько шагов в ее направлении.

— Ты думаешь…

Она взглянула на дочку, которую кормила, а потом на мужа.

— Думаю, здесь ты меня заменить не сумеешь, а вот поменять пеленки можешь спокойно.

— Да, конечно. — Он решительно наморщил лоб и сказал:

— Я сделаю это. Это несложно.

Джессика нежно улыбнулась.

— Конечно, у тебя все прекрасно получится, дорогой.

Она безмерно любит Дилана, и эта любовь переполняет ее сердце, когда она смотрит, как он несет их сына в детскую. Джессика не представляла, как он справится с отцовскими обязанностями, когда подтвердилось, что она беременна. И уж совсем неожиданностью для обоих стало известие, что у них — двойня.

Но теперь Джессика не сомневалась: он будет хорошим отцом. Он будет потрясающим отцом. Это стало ясно, как только шумных, но беспомощных малышей положили ему на руки. Она откинула голову и закрыла глаза, задумавшись.

— Я переодел его и положил в кроватку.

Джессика открыла глаза и увидела Дилана, стоящего на коленях подле нее. Он нежно поцеловал ее в лоб.

— Я люблю вас, миссис Рассел. Я очень сильно люблю вас.

Оглавление

Глава 1

Глава 2

Глава 3

Глава 4

Глава 5

Глава 6

Глава 7

Глава 8

Глава 9

Глава 10

ЭПИЛОГ