Борис ХантаевДом–призрак старого Фреда или Как дети проводят Хэллоуин
Посвящается моей коллеге по перу Марии Филькиной
Уже полная луна сменила солнце, и дети, в своих жутких костюмах, вышли на улицу. Лишь один раз в году, город N видел столько маленьких вампиров и оборотней, зомби и мумий, что не спеша блуждали со своими корзинками в виде тыкв, вдоль аллей и парков. Дети, изображавшие мертвецов с улыбками до ушей, предвкушали свою охоту на сладости, в то время, как их родители, устраивали свой, небольшой праздник. Собравшись у экранов телевизоров, большими компаниями с тазиками, наполненными соленым попкорном, они собирались смотреть свои любимые ужастики. Кто–то в ночь всех святых устраивал кино–марафон из всех частей «Кошмара на улице вязов», кто–то из франшизы «Пила». Поглощая куча вредной еды, и запивая все пивом, взрослые забывали о своих детях, что на одну ночь в году освобождались от всех запретов и могли делать все, что им только вздумается.
Маленькие кошмарики гуляли по городу, и стучали в каждый дом, что попадался им на пути. Когда же дверь открывалась, мини–монстры в визг произносили одну фразу, после чего выставляли вперед свои ведра–тыквы, куда вмиг летели конфеты, мармелад, печенье, в общем, все, что портит зубы, но так приятно заполняет животы. И никто не мог устоять перед детскими чарами и древней традицией открывать в Хэллоуин дверь, любой нечисти, что постучит в ваш дом. Никто, ну или почти никто.
Все знали, что в этом день к дому старого Фреда лучше не подходить. Его жуткий дом, дом–призрак, как называли его местные жители, раньше всегда притягивал детей, ведь он был выше всех остальных и стоял на отшибе города. Готический стиль, в котором сам Фред когда–то построил свой дом, и сыграл ключевую роль в его столь неприятном названии, которое раньше его хозяину было по душе. Его треугольная крыша, квадратный дымоход и окна в виде арок, делали дом старика похожим на замок, черное дерево, и коричневая черепица добавляли строению, той необходимой на день всех святых жути. Много лет назад, каждое тридцать первое октября в доме–призраке собиралось уйма людей, ведь тогда еще молодой Фред устраивал свой адский бал. Каждый уважающий себя житель города N, просто обязан был там быть. Эти балы всегда проходили на ура, и о них не редко вспоминают старики, счастливчики которым удалось потанцевать в гостях у Фреда, когда тот еще не обезумил убитый своим горем. Но прошло уже больше двадцати лет, как двери дома–призрака не открываются постучавшемуся в них гостю. Старый Фред стал изгоем, который не хочет вести светские беседы, а тем более встречать гостей. Его жуткий дом уже покрылся плесенью и паутиной, ведь за ним перестали ухаживать, он умирал вместе со своим хозяином.
Все дети города N знали, что к дому–призраку лучше не подходить тем более в канун дня всех святых. Но, несмотря на это, в эту ночь, в его дверь все–таки постучали.
Старый Фред сидел в своем кресле и не спеша поглощал ром. На его коленях лежал клубком черный кот, который тихонько мурчал, успокаивая разбитое сердце старика. Несмотря на поздний час, Фред не хотел спать, каждое тридцать первое октября, на него накатывала жуткая бессонница, которая приносила с собой те, жуткие воспоминания той кошмарной ночи, о которой он не мог забыть. Бутылка рома была уже практически пустой, а черный кот Томас уже уснул, когда в дверь дома–призрака кто–то постучал. Этот звук старик не слышал уже давно, его редко кто беспокоил, а в Хэллоуин так вообще никогда, уже двадцать лет. Но сегодня кто–то рискнул и ударил своим кулаком по его деревянной двери. Фред решил не отвечать на стук, надеясь, что незваный гость или гости уйдут. Но стук продолжился, теперь он стал сильней.
— Пошли прочь, кто бы это ни был! — прокричал старик что есть мочи. Его крик не остановил стук, в дверь продолжили барабанить чьи–то кулаки. Тогда Фред допил остатки рома, и запустил пустую бутылку в дверь, чем до жути напугал своего кота, который вскочил и покинул коленки хозяина.
Но даже бутылка, разлетевшаяся на десятки осколков, не остановила стук в дверь. Для старого Фреда этот звук был невыносим, особенно в эту ночь, он встал со своего любимого кресла, и, взяв в руку трость, направился к двери. Хозяина дома–призрака била ярость, он хотел свернуть шею подлецу, что побеспокоил его в эту кошмарную ночь, но когда он открыл дверь, то увидел, что подлец не один, их много и они все маленькие.
— Сладость или гадость? — в один голос промолвили четверо детей. Смерть, в длинном черном балахоне и с косой в руках. Ведьма с треугольной шляпой на голове. Зеленый Франкенштейн, и Дракула в своем фирменном черном плаще с красной подкладкой. Главный вампир стоял впереди всех, и его корзинка–тыква была первая на очереди для получения драгоценных конфет.
— Как же я вас всех ненавижу — со злобой в голосе произнес старик, а после поднял трость, и со всей силы ударил ей
