Удары судьбы [Любовь Николаевна Малафеева] (fb2) читать онлайн

Любовь Малафеева Удары судьбы

Пролог

Яркая луна щедро заливала своим светом всю округ. Шаловливые звездочки на черно-синем ночном небе лукаво подмигивают стелящемуся внизу миру. Где-то там, затерялась на первый взгляд обычная болотистая пустошь, уродливом пятном выделяющаяся на фоне идеально гладкого ковра лесов и полей. Но любой местный житель скептически покачает головой и обязательно расскажет, как полтора столетия назад на этом месте возвышался, казавшийся нерушимым, оплот и последнее пристанище темных магов — с башен величественного замка Малгалдар в хорошую погоду можно было рассмотреть даже стены тогдашней столицы империи Даргард — Драсмира.

Только после падения и развала империи, после повальных охот на темных магов и финальной битвы, на этом месте образовались малопроходимые топи, наводненные самыми различными монстрами, активно изобретаемыми загулявшими хмельными жителями соседних городков. А там, в самом центре непролазной чащобы, все еще стоят так и не рухнувшие до конца стены Малгалдара. Прогнившие за полтора века деревянные перекрытия и балки, частично оплавленные и разрушенные стены из неизвестного черного камня. И только ветер изредка задувал в щели в стенах, и создавалось впечатление, что воют от тоски и ненависти неупокоенные духи погибших под теми стенами тысяч солдат и магов. Но к этому давно привыкли. Привыкли и к тому, что очень редко, самыми темными безлунными ночами замок светится и неровное сероватое зарево колышется над болотами, придавая им еще более устрашающий вид. Так длилось сто пятьдесят лет…

И вот новую осень местные жители встречают со страхом и опаской. С прошедшего лета топи сияют каждую ночь. И сияют не ровно, а пульсациями, как неисправный светош. А некоторые говорят, что в особенно тихие ночные часы даже слышат глухой грохот, как будто двигаются и сталкиваются друг с другом каменные глыбы.

Мудрые и неробкие старики постоянно твердят о том, что Малгалдар готовится к приходу своего нового хозяина…

1

Осенняя кашица из грязи и частичек опавших листьев противно хлюпала и чавкала под подошвами. Как я ни старалась новенькие, только вчера купленные на первую нормальную стипендию, эльфийские полусапожки все были забрызганы неприятными темно-коричневыми потеками, но меня это совсем не занимало. Я наслаждалась очередными выходными. К радости моих зверушек и моей, эти дни выдались на редкость ясными и теплыми для последней седмицы ремантира^[1]. Уже начинали дуть холодные зимние ветра с запада, хотя солнце и предпринимало последние отчаянные попытки погреть, но они были такими слабыми, что казались издевательством.

За последний месяц моя жизнь претерпела не такие уж и сильные изменения, но я все чаще ощущала себя совсем не той девушкой, что пришла в себя в доме Вестии и Вериха Майвар в горах Каваджи прошлой зимой. Казалось кто-то похожий, но и неуловимо чужой все чаще управлял моими поступками. Хотя себя не стоит обманывать. Я прекрасно знаю, кто этот «чужой», точнее «чужая» — это я сама. Нет, не подумайте у меня нет раздвоения личности…хотя как посмотреть.

Губы сами собой растягиваются в грустной улыбке.

Не так давно я познакомилась со своей второй половиной. Мое Альтер-эго оказалось более решительной, жесткой и практичной особой, нежели я. При не самых лучших обстоятельствах я была вынуждена принять ее, и начался процесс нашего слияния в единую и цельную натуру. Хотя порой я задумываюсь, кто растворяется в ком…но это не суть важно. Значение имеет только то, что мне заново пришлось учиться контролировать свои-ее-наши желания. Временами весьма неуемные и иногда имеющие самую отвратительную природу.

Я замедлила шаги на краю обрыва. Впереди переливалось всеми оттенками синего озеро Теплое, не замерзающее даже в самые лютые морозы, на берегу которого и стоял славный город Университет, в котором я жила на данный момент. Смахнула несколько листьев с поверхности, облюбованного мною для размышлений, валуна и поудобнее устроилась, ожидая своих сопровождающих. Сзади раздались нарочито громкие шаги, и из моей груди непроизвольно вырвался обреченный вздох. Первым как я и предполагала, появился Хан, умильно и счастливо заглядывающий мне в лицо своими пронзительно-голубыми глазами.

Позвольте представить, мой личный снежный тьегр-хранитель Шерхан, или просто Хан. Зверушка в своем роде уникальная как феномен. Представьте себе самого крупного уссурийского тигра, какого только можете. Представили? Теперь сделайте его черно-белым и голубоглазым, с неизменным оскалом-улыбкой людоеда. Красавец, правда? Я тоже так думаю.

Тяжелая голова легла мне на коленки, и Хан заворчал, требуя ласки. Мои пальцы машинально погрузились в густую и мягкую шерсть за ушами тьегра. Как и всякий кот, он тут же заурчал от удовольствия, сопровождая утробные звуки ментальным мурлыканием. Ой, простите! Я забыла вам сказать, что мой котенок наделен весьма живым и любознательным сознанием, ехидным чувством юмора и потрясающе ворчливым характером.

«Мр-р-р, как хор-р-рошо…жалко, что ты так редко меня чешешь…»

Я возмущенно фыркнула, а моя рука медленно перебралась за другое ухо, продолжая энергично почесывать.

«Наглец! Если бы мы виделись чаще чем пару раз в неделю…»

«Так в чем проблема?» Шерхан скосил на меня глаза, точнее приподнял блаженно прикрытые веки. «Я могу перебраться к тебе в Университет…»

«Нет, не можешь! Где я тебя буду держать? Такую тушу, как ты, спрятать проблематично».

«А зачем прятать? Я могу спокойно сидеть у тебя в комнате и никуда без тебя не выходить. К тому же тебе не придется тратиться на охранные заклинания. Кто осмелиться вломиться к тебе без спроса, когда у тебя в апартаментах сижу я — верный сторожевой…тьегр!» И улыбка во все клыки.

Я в который раз задумалась, а почему бы и нет.

«Мне кажется это будет как-то…ну я даже не знаю! Ты все же не домашний котенок…»

Шерхан фыркнул. Потерся подбородком о мои колени.

«Я, в отличие от того же котенка, наделен разумом и не собираюсь бросаться на всех прохожих и твоих неожиданных гостей… — Хан умоляюще заглянул в мои глаза, — ну пожала-а-алуйста…я так без тебя скучаю. Да и зима приближается…»

Я тяжело вздохнула и, продолжая почесывать тьегра, задумчиво уставилась на колышущуюся гладь озера. Хан конечно прав. Я сама все чаще в последнее время задумывалась о том, что бы забрать его к себе в общежитие. И ему не придется коротать время в ожидании меня за городской чертой (отчего его характер признаться изрядно портился). И я, наконец, отделаюсь от вечного беспокойства «А как он там?», не стал ли он чьим-то охотничьим трофеем, не сожрал ли слишком шумного пешехода, потревожившего его сон. И признаться честно, в подобном моему питомце не было ничего странного. У Этьена, к примеру, живет очаровательная зверушка — по виду странная помесь лисы и волка, с чуть закругленными ушами и огромными желтыми глазами. Кличка — Итрих. Когда я увидела это чудо, отличавшееся поистине щенячьей ласковостью и повышенной потребностью в поглаживании, я была неимоверно удивлена и спросила парня, как ему удалось протащить Итриха в Университет. На что мне спокойно ответили: «Получил личное разрешение ректора». Как оказалось в последствии, на содержание любого животного в пределах территории УВМА и превышающего размеры кролика, требовался подобный документ. На лошадей он выдавался автоматически.

К слову о лошадях. Моя верховая скотинка подошла во много раз тише и незаметнее, чем паясничающий Шерхан. Спросите, почему бы не выразиться короче и не сказать, не мудрствуя лукаво — лошадь? Да все очень просто — я не совсем уверена, что Мрак (это кличка моего жеребчика) «просто» лошадь. Нет, не спорю, выглядит он просто как мечта коневода — стройные ноги, мощная грудь, крутая шея, длинная грива и шелковистая гладкая шерсть, но это только для маскировки, на самом деле это только оболочка. Помню, когда я увидела свою «лошадь» во всей красе, меня едва удар не хватил. Я тогда подзадержалась с прогулкой с Ханом и, вернувшись уже впотьмах к месту, где оставила привязанного Мрака, при открывшееся картине просто потеряла дар речи. Ночь в тот день спустилась невероятно быстро, было очень сыро и влажно. Под ногами чуть выше колен стелился молочно-белый туман. Неожиданно из-за густых облаков на мгновение выглянула луна. В паре саженей от меня, на том месте где я оставила своего коня, стоял… стояло существо… с ростом и комплекцией моего коня, но на этом сходство и заканчивалось. У этого «коня» были рога, смахивающие на козлиные, но гораздо более длинные, раздвоенные на концах и загнутые назад. Шерсть перемежалась матовой темной змеиной чешуёй. Глаза, казалось, были заполнены стелящимся у ног светящимся белым туманом. Из-под верхней губы выглядывали совсем не лошадиные клыки.

От такого зрелища я буквально вросла в землю, боясь пошевелиться или слишком громко вздохнуть, полностью уверенная, что это чудовище сожрало моего коня. Успокоив бешеный стук собственного сердца, я сделала робкий шаг назад и тут же под моей пяткой банально громко хрустнула ветка. Животное резко вскинуло голову и вперило в меня свой чудовищный взгляд. У меня внутри все оборвалось. Из головы вылетели все, даже самые простейшие, магические формулы. В сознании не осталось ни одной связной мысли, кроме сакраментального «Звиздец! Прощай мир». Предложения сбежать от парализованного страхом мозга не поступало. В тот момент ОНО двинулось ко мне, и я зажмурилась, решив, что если меня будут убивать, то я хотя бы этого не увижу, и слезно умоляя высшие силы подарить мне блаженный обморок. Когда этот кошмар нежно ткнулся мне мордой в плечо и ласково фыркнуло в ухо, у меня волосы встали дыбом от ужаса. Минуту ничего не происходило, и я решила приоткрыть один глаз. Каково было мое удивление, когда странное существо аккуратно, но требовательно теребило карман, в котором я обычно носила сухарики для Мрака. Там как раз лежала горсточка подсоленных сухариков, которыми я намеревалась поделиться со своим конем. С замиранием сердца я медленно засунула руку в карман и выгребла угощение, предлагая его странному ночному гостю. Не успела я и глазом моргнуть, как лакомство слизнули с чуть подрагивающей руки шершавым, как у кошки и кажется раздвоенным языком. «Конь» с удовольствием захрустел угощением. Дожевав, он опять капризно ткнулся мордой в мою пустую ладонь, молчаливо требуя добавки.

— Прости…э-э-э…лапочка, больше нет… — пискляво ответила я.

Существо разочарованно тряхнуло черной с проседью гривой и повернулось ко мне боком, словно предлагая мне взобраться к себе на спину. Только тогда я увидела Мраково приметное седло. От удивления я покачнулась и, вынужденно оперевшись на луку седла, даже не заметила, как тело чисто на автомате заученным движением взлетело вверх усаживаясь. Как только моя пятая точка коснулась седла, «конь» без понукания развернулся и легко потрусил в сторону горящих вдалеке надвратных фонарей Университета. Я судорожно вцепилась в поводья.

Мысли в голове неслись со скоростью света. Вряд ли это существо, сожрав Мрака само могло нацепить полную сбрую. Интуитивно исключила вариант, в котором какой-то доброжелатель спер моего коня и подсунул мне это страшилище, натянув на него седло, которое стоило почти половину стоимости самого Мрака. Единственным вариантом оставалось, то, что это чудовище и есть Мрак. В это верилось с трудом, но на трезвую голову сравнивая поведение Мрака и ЭТОГО, я находила множество соответствий, к тому же в памяти всплыло предупреждение Фарана о некой необычности моего коня. Еще на языке вертелось некое труднопроизносимое слово. А, вспомнила — ваак-хи'идшерс! Господи, какой кошмар, как можно было такое придумать! Надо будет завтра порыться в библиотеке…

За такими размышлениями и наблюдением за поведением Мрака я не заметила, как мы приблизились к воротам Университета. Как только до некой границы города оставалось саженей шесть, по телу коня прошла ощутимая судорога, словно все его мышцы разом сократились, очертания его туловища на миг размазались, и в следующий момент подо мной трусил привычный Мрак.

Как я себе и обещала через пару дней активных поисков, я смогла найти в одном из учебников по химероведению, кажется еще времен империи Даргард «не для широкой огласки», довольно точное описание существа под названием ваак-хи'идшерс, или Туманный Странник. Это оказалась порода ездовых животных, созданная на базе обычной лошади специально для темных магов. Отличались верностью выбранному хозяину, высоким интеллектом, силой, выносливостью, пластичностью мускулов, «подвижными» суставами, умением менять облик со «все спокойно» на «боевая готовность». Именно вторую ипостась я и видела той ночью. Еще в той книге приводилось множество специализированных терминов, из которых я сделала общий вывод, что с моей лошадкой можно в огонь, в воду и в медные трубы.

Оторвавшись от воспоминаний, я вернулась в настоящее, в котором моя наглая верховая скотина почти разодрала карман, пытаясь добраться до, на этот раз, сладких сухариков. Я мстительно шлепнула вора по носу и заслужила возмущенное всхрапывание «За что?!».

— За все хорошее. Вернемся домой, тогда и получишь.

Шерхан насмешливо зашипел, и Мрак раздраженно тряхнул гривой, высокомерно задирая голову и демонстративно отворачиваясь, показывая, насколько он оскорблен подобным поведением тьегра. Шерхану стало еще смешнее, и он потянулся уже цапнуть коня за ногу, но я дернула его за шкирку, притягивая его к себе.

«Эй, ты чего? Я же только хотел пошутить!» — обиженно вознегодовал Хан.

Я кивнула.

«Ага, я поняла. Но только знаешь, пару дней назад одна здоровенная собака точно так же решила «пошутить» и мне пришлось расплачиваться и объясняться с ее хозяином за преждевременную кончину его любимицы».

Непонимающий взгляд голубых как летнее небо глаз.

«А что с ней случилось?»

«Кхм. В общем, то, что осталось от ее головы, можно было соскребать с мостовой».

Шерхан нервно сглотнул и покосился на лукаво прислушивающегося к разговору Мрака. Сомнений в том, что он мог бы поступить сейчас так же ни у меня, ни у Хана не было.

«Это, наверное, было больно…»

Я встала, отряхнулась и легко вскочила в седло.

«Несомненно. И на счет твоего размещения в стенах Университета я поговорю с ректором, будь поблизости».

Хан кивнул и повернул в лес, намериваясь закончить там свои таинственные дела, прежде чем перебраться ко мне, а мы с Мраком двинулись в сторону Университета.

От мысли о том что вскоре мне придется встреться с ректором Аламиром Дореем лицом к лицу и наедине по спине пробежал холодок. С самой церемонии Встречи я старалась не попадаться ему на глаза, а в те редкие моменты, когда мы мимолетно встречались в коридорах УВМА, я к счастью всегда была не одна, и слава всем Богам и Создателям, потому что каждый раз я видела в его взгляде неприкрытое жаркое любопытство. Он буквально жаждал узнать все мои секреты, все то, что я скрывала от окружающих с таким тщанием. Кармий заметивший как-то один такой взгляд вопросительно поднял брови, но я так и не смогла ему ничего внятного ответить и просто попросила забыть. Но как я узнала, этот молодой человек ничего не забывает.

Я еще раз вздохнула и молчаливо подняла глаза к небу, начавшему затягиваться тучами. Создатель единый, скажи, почему в этом мире мне приходится так мучаться? Почему каждый мой шаг, каждый вздох в этом мире как ходьба по лезвию ножа? Почему я не могу быть как все?… Я ухмыльнулась самой себе и тряхнула головой и любимые косички отзвенели знакомую мелодию боками серебряных бусинок. Незачем было задавать последний вопрос. Я прекрасно помнила как когда-то, кажется, целую вечность назад еще у себя дома, молила небеса о том, что бы моя размеренная и серая жизнь стала чуть ярче и веселее. Вот, как говорится, получите и распишитесь — и ярко, и весело, и незабываемо, и приключений на задницу нажила уже на пару лет вперед. Мечта сбылась…но лучше бы она оставалась просто мечтой.

* * *

Гормах костеря, на чем свет стоит, свою ненормальную подопечную, своего свихнувшегося хозяина, отвратительную погоду и этот сумасшедший город, старался бесшумно и быстро передвигаться по мокрым от дождя черепичным крышам домов и одновременно не терять из виду в толпе прохожих-проезжих фигуру девушки на массивном черном жеребце, кутающейся в куртку с капюшоном. Нет, не просто девушка и даже не бесстрастный «объект», а именно подопечная. За эти два месяца он уже начал чувствовать себя либо трудолюбивой нянькой, либо назойливым старшим братцем, сопровождая данную особу во время ее многочисленных дневных вылазок в город и за его стены. Он разучил ее примерный распорядок дня и привычки. Составил десятки отчетов о местах, где она изволит бывать и в какой компании. И ему не приходилось бы так позорно жаловаться, если бы поведение его подопечной можно было просчитать и спрогнозировать. Иногда она творила такое и влезала туда, что обладай Гормах более слабыми нервами, то у него бы волосы на голове зашевелились. А так просто немного острых ощущений.

Он на мгновение отвлекся от своих невеселых мыслей, совершая рискованный прыжок над проулком — две сажени это вам не шутка! Мгновение полета и вот он уже на крыше дома стоящего по другую сторону улочки. Неожиданно и без того скользкая черепица поехала под ногами, увлекая мужчину вниз. Прошипев сквозь зубы ругательство, мужчина в последний момент успел ухватиться за надежнее закрепленный участок черепицы. Ноги болтались где-то в пустоте. Жестоко ругая свою судьбу и далее по списку, он рывком вытянул себя из пропасти и выпрямился.

«Гормах, что случилось?»

Мысленный голос его напарника тоже звучал устало.

Вызываемый поморщился, бросив взгляд на заваленный мусором и прочей грязью проулок, в который он только что едва позорно не свалился, и продолжил свой путь в более быстром темпе, одновременно высматривая почти исчезнувшую из вида девушку. На вопрос он ответил минуты через три, когда вновь поравнялся с их подопечной и смог замедлить свой бег.

«Все в норме. Просто некоторые жители сего достойного города решили сэкономить и на скрепляющем заклятии и на работе кровельщика» — его ответ так и сочился насмешливо-презрительными эмоциями.

В ответ безграничное удивление и Гормаху пришлось сознаться.

«С крыши чуть не свалился».

Его компаньон, Диян, отозвался после продолжительной паузы.

«Не ты один. Я, например, дважды чуть на чердак не провалился. Кажется, что здешние люди специально доводят свои жилища до такого плачевного состояния».

Их подопечная медленно, но неуклонно приближалась к стенам Университета, и Гормах мысленно вознес благодарственную молитву Создателю. Слава всем богам и небожителям скопом, он через пол часа наконец-то переоденется, высохнет и отдохнет — сейчас была не его очередь дежурить и насколько он мог судить, до следующего дня их оторва никуда из УВМА не высунется. Так что, вечером передав дела ночной смене, он сможет полностью расслабиться и нормально поесть.

Проведя свою подопечную до самых ворот, в которых ей почему-то захотелось посмотреть на близлежащие крыши, так что им с Дияном пришлось спешно рухнуть на животы на соседние крыши, синхронно недовольно шипя. «Проклятье, чего это она внезапно стала такой подозрительной?» — пронеслось у Гормаха в голове. Неужели они чем-то выдали себя? Нет, этого не может быть! Их маскировка была совершенной — при большом желании и старании их не могли заметить даже маги. Выгляну из-за конька крыши, мужчина увидел медленно удаляющуюся спину подопечной и облегченно выдохнул. Она их не заметила, он был в этом уверен. Не в ее характере было смолчать, заметив слежку за собой. Эта девушка немедленно бы кинулась разбираться «кто такие?».

Перепрыгнув на соседнюю крышу, он пожелал удачи напарнику и, перебежав на соседнюю, он уже был готов спрыгнуть вниз и по-человечески добраться до небольшой комнаты, в которой он все это время жил, как злодейка судьба уже все решила за него. Послышался треск и шуршание и он, не успев даже вскрикнуть, с глухим грохотом провалился на чей-то чердак в объятия старого полусгнившего хлама, пыли и лохмотьев паутины. Вся эта мерзость припорошила его ровным сероватым слоем. Гормах протяжно застонал, даже не пытаясь подняться.

«Создатель, какой позор для Высшего вампира!»

В последнее время, каждый раз выбираясь за территорию УВМА, меня не покидает ощущения пристального взгляда в спину. У меня и раньше такое бывало, но там очень четко ощущалась негативная энергия, так и хлеставшая из обладателя того взгляда. Обычно это были уголовники мелкого и среднего полета, поэтому моя компания, с которой я не расстаюсь вот уже два месяца (тьегр, Мрак, Кармий и Этьен) не откладывая в долгий ящик, вставала на защиту моей «поруганной чести», демонстрируя всей улице внушительный набор колюще-режущих предметов, простых, но эффективных заклинаний и когтей-клыков. После этой «показухи» весь негатив увядал на корню. Взгляд же преследующий меня сейчас, был скорее любопытствующим и заинтересованным. Он то ослабевал, то опять усиливался, но не оставлял меня ни на минуту пока я гуляла по городу или за его пределами. Медленно, но неотвратимо, это стало раздражать, и я принялась выглядывать своих наблюдателей. Почему-то все время представлялись то снайперы на крышах, то субъекты в длинных плащах и надвинутых на глаза шляпах, как в старых фильмах про шпионов и частных сыщиков.

Сегодня мне невероятно повезло. Перед тем как заехать в ворота УВМА я резко обернулась и осмотрела, подчиняясь настойчивому шепотку внутреннего голоса, ближайшие крыши. На угловом доме, у ближайшего перекреста, мелькнула на крыше неясная тень, быстро скрывшаяся за печной трубой. Такое же неясное серое мельтешение уловил уголок правого глаза, и когда я развернулась в ту сторону, на той крыше все уже было пристойно и спокойно. Вот и гадай, теперь — показалось или нет! Списать на ухудшение зрения, на прогрессирующую манию преследования или на отвратную погоду?

Мне на нос шлепнулась увесистая капля дождя, намекая на то, что подумать над странностями бытия можно и в более пригодном для этого месте — теплом и сухом. Поэтому, более не отвлекаясь, я направила Мрака в сторону конюшен, куда он охотно зарысил, тоже весьма недовольный тем, что его хозяйка вознамерилась помечтать неизвестно о чем в таком неподходящем месте.

К слову, о конюшнях. Это было огромное одноэтажное сооружение, рассчитанное на несколько сотен верховых животных. И не всегда это были лошади. В период расцвета империи тут можно было встретить множество верховой скотины, самых разных форм и размеров — совместных разработок темных и светлых химерологов — используемых представителями знатных фамилий в качестве ездовых животных. После развала империи и активных гонений на черных магов большая часть темных химерологов в виду прискорбной неспособности защититься самостоятельно была истреблена, а те, кто выжил, зарылись в такие глубокие норы, что найти их не представлялось возможным. Поэтому без должного присмотра солидная часть экспериментальных особей, неизбежно загнулась, так и не принеся жизнеспособного потомства — у одних светлых категорически ничего не получалось. По той же причине многие проекты, связанные с усовершенствованием живых организмов (по слухам и человеческих существ в том числе) были поспешно свернуты, заморожены или уничтожены. Но и сейчас, спустя полтора столетия с Падения империи, в конюшнях Университета можно встретить пусть и лошадей, но самого высокого качества, с ветвистыми родословными и со всех концов Аманты. Главное не обращать внимания на то, что занято только не больше половины стойл. Мой милый Мрак среди всех этих коней — гнедых и песочно-золотых, снежно-белых и угольно-черных; тонконогих и хрупких или мощных, почти тяжеловозов — смотрелся весьма достойно, являясь идеальным сочетанием силы, выносливости, красоты и скрытых возможностей. И я надеялась, что они останутся таковыми как можно дольше.

Обустроив одного из своих питомцев, я твердо решила переговорить с ректором о возможности пристроить второго в Университет. Каких процедур требует оформление легального проживания на территории УВМА потенциально опасного животного, я не знала и поэтому решила обратиться за консультацией к опытному специалисту.

Этьен открыл только тогда, когда я уже отчаялась до него достучаться и начала барабанить в его дверь и ногами и руками, крича при этом «Этьен, открывай! Я знаю, что ты занят, но мне срочно!». Выскочивший растрепанный дроу, в наспех натянутых штанах и расхристанной рубашке злобно зыркнул на толпу студентов привлеченных моими криками и те молниеносно поняв намек, быстренько рассосались. Я одобрительно хмыкнула.

— Привет! Сильно отвлекла?

— А что не видно?! — злобно прошипел эльф.

Я с улыбкой пожала плечами, одновременно пытаясь заглянуть за придерживаемую Этьеном дверь, что бы разглядеть которой же повезло на этот раз. Друг понятливо хмыкнул и, сделав шаг вперед, вышел в коридор и закрыл за собой дверь как раз в тот момент, когда из его апартаментов раздалось тихое шуршание и плохо видимый в полумраке, но явно женский силуэт, скользнул от постели в сторону к креслу, на которое эльф обычно сваливал свою одежду (да и приходящие к нему в гости поступали аналогично). Я скорчила притворно недовольную гримаску.

— Жмот!

Квартерон одарил меня самой яркой и привлекательной улыбкой из своего арсенала (надеюсь упоминать о том, сколько девичьих сердец она уже покорила за последний месяц мне не стоит?) и, перейдя на интимный шепот, замурлыкал мне на ухо:

— Моя драгоценная…моя хъессэ^[2], стоит тебе только пожелать, и ты увидишь и узнаешь все, что захочешь…

По телу пробежала дрожь, но я постаралась взять себя в руки. Засранец, этот Этьен! Знает ведь как на девушек воздействовать. Он в этом деле можно сказать мастер. За те несчастные два месяца, что мы проучились в УВМА, в его постели перебывали почти все девушки с первого и второго курсов. Исключений можно пересчитать по пальцам. Лично я уверена только в девушках из нашей группы. Аладрина находит себе развлечение сама — молодые люди ходят за ней целыми табунами и готовы разбивать лица соперников, доставать звезды с неба и совершать прочий героический бред только за одобрительный или благодарный взгляд снисходительных карих глаз. Похоже, как я и предполагала в самом начале, у них с Этьеном что-то в виде соревнования. К Умии этот очаровательный прохвост в последнее время начал старательно подбивать клинья и судя по ее иногда мечтательному взгляду, направленного на квартерона, ждать победы на этом фронте ему осталось недолго. К Енаре он относиться как к младшей сестре, буквально не воспринимая ее как девушку, но в любой момент готовый открутить голову тому, кто хотя бы косо на нее посмотрит. Что-то в этом, несомненно, было, но вот что я так до конца и не определилась. А что же касается меня…то тут вообще темный лес. Его попытки затащить меня к себе носили какой-то периодический характер — то он задаривал меня цветами и всевозможными безделушками и конфетами (откуда в этом мире шоколад для меня тайна за семью печатями!), то резко терял интерес и общался как с обычным другом. С чем связаны его подобные приступы выяснить не удавалось, поэтому иногда рядом с ним я чувствовала себя загнанной мышью, находящуюся в лапах кота.

Примерно как сейчас. Что меня бесило больше всего так это то, что меня к нему тянуло. Не особенно сильно, но ощутимо и сопротивляться его уловкам и отвергать недвусмысленные предложения становиться все тяжелее и тяжелее. Я не могу сказать, что влюбилась… просто, рядом с ним я чувствую себя защищенной. Рядом с ним мне было спокойно и уютно. Хотя тоже самое я чувствовала и когда была рядом с Кармием. Но разница все же была — Кармия окутывала аура тайны, и мое вечное любопытство изнывало от сознания того, что оно не может сунуть свой нос в колодец души Гаронского. И еще кое-что…может быть глупость, но все же. Для меня в мужчине очень важен запах. Нет, не тот, что называют настоящим запахом мужчины — пота и агрессивной силы, а какой-то особенный, присущий только ему. Для меня каждый близкий в этом мире человек пах по особенному. Те, кто спас меня и помог выжить: Верих — солнечным днем и травами полей, Вестия — лунной ночью ландышами, которые не растут в этом мире, Фаран — лесом после дождя и вишней. Друзья, появившиеся в Университете: Кармий — старыми книгами и чем-то терпким и сладким, Этьен — ветром в горах с тонким ароматом лилий, а Енара — зелеными яблоками и пионами. Но среди всего этого многообразия не было чего-то родного и близкого. Я знала, что когда-нибудь я почувствую тот самый аромат. Единственный…

Но пока именно поэтому я продолжала сопротивляться завлеканиям Этьена, который между прочим уже совершенно по хозяйски обнял меня за талию и начал целовать в шею. Было очень приятно, но мое упрямство, столь же известное, как и любопытство, отвесило мне увесистую моральную затрещину при одобрительной поддержке чувства долга и ответственности. Я встряхнулась и откинулась чуть назад в объятиях друга, что бы смотреть прямо ему в глаза.

— И не стыдно тебе?…

Не знаю, что он прочел в моем взгляде, но его руки тут же разжались, и парень даже заложил их за спину от греха подальше и с плутовской усмешкой пожал плечами.

— Жаль… Я почти почувствовал, как ты сдалась…а на счет стыда… — его улыбка стала еще более ехидной. — Стыд вещь скоропортящаяся и быстро исчезающая, так что я лучше приберегу его на старость, когда я, сидя в кресле в окружении потомков, буду с умным видом рассказывать про «наше время» и жаловаться на упадок морали у молодежи.

Представив себе эту картину, я прыснула от смеха, а потом и зашлась гомерическим хохотом. Нда, судя по моему больному воображению, из Этьена получиться потрясающий отец семейства. Просмеявшись вместе со мной, Этьен быстро посерьезнел.

— Ладно, про мое будущее поболтаем потом, подключив Кармия, ему найдется что мне сказать по этому поводу. Ты ведь ту недавно кричала что-то про срочность?

— Ах, да! — я закивала, прогоняя остатки смешинок и становясь такой же собранной и серьезной. — Я на счет Итриха.

Недоуменно взлетевшие вверх брови.

— А что, с ним что-то случилось?

— Нет. Я твоего питомца вообще дня три не видала. Я просто хотела спросить, что ты сделал для того, что бы тебе разрешили держать потенциально опасное животное в пределах территории УВМА?

— Ну, ты, конечно, завернула на счет «потенциально опасного». Итрих все же очень хорошо выдрессирован и слушается моих приказов беспрекословно, но я тебя кажется, понял. — Этьен прислонился спиной к двери и сложил руки на груди, лукаво прищурившись. — Хочешь протащить в общежитие своего котенка?

Я скривилась.

— Ну, да. Ты же понимаешь, скоро зима, холодно будет, снег пойдет. Мало ли что может случиться. Может его кто увидит и поохотится захочет, а Хан его пришибет, а мне потом отмазываться придется. Нас же в городе вместе тьма народу видела. Так что безопаснее и для него и для моих нервов будет, если он рядом станет жить. Я хоть спать нормально буду.

По выражению лица квартерона было видно, что он в последний момент удержался от очередного горизонтального намека и все же заговорил по делу.

— Вобщем, я мог бы тебя и послать по более длинному пути за то, что сорвала мне очередное свидание, но я сегодня добрый, поэтому слушай и на косички, в отсутствии усов наматывай. Для привилегированных особ, таких как мы с тобой, существует простой и быстрый путь решения любой проблемы, не требующий заполнения кучи ненужной макулатуры в администрации Университетов. Путь этот имеет конечным пунктом кабинет ректора. Ты к нему приходишь, излагаешь проблему и если она не очень сложная, или наоборот интересная, он в зависимости от настроения поможет или пошлет по длинному пути.

Я нахмурилась. Поговорить с ректором это одно. Неизбежность нашего близкого общения для меня стала очевидна еще со вступительных испытаний, а вот выкладывать историю обретения тьегра совсем левым лицам в администрации мне естественно не хотелось. Я уже приготовилась спросить, как бы мне пропихнуть свое дело только через ректора, как друг ответил сам.

— Хотя тебе, хъессэ, будет много проще даже чем мне. Как я понял, нашего достопочтенного гэлира ректора твоя персона заинтересовала просто жутко. Каждый раз, когда вы встречаетесь, он буквально поедает тебя взглядом, страдая от любопытства. Может, скажешь, наконец, что он в тебе нашел? — мне показалось, что последние слова дроу произнес с какой-то долей ревности.

Я равнодушно пожала плечами. Моим друзьям рано знать обо мне всю правду. Пока.

— У нас просто общие знакомые. Моя приемная мать приходится ему бывшей наставницей.

— У тебя приемные родители? А что случилось с твоей настоящей семьей? — от такой шокирующей новости квартерон даже подался вперед, неприлично приоткрыв рот и вылупив глаза.

Раньше я о своей семье не распространялась. Вообще о своем прошлом молчала как рыба, считая, чем меньше придется лгать сейчас, тем легче будет сказать правде потом.

Я тряхнула головой, и любимые косички рассыпались по плечам.

— Спасибо за помощь, но я не хочу говорить об этом. Пока. Прости, что испортила свидания. — И покуда он все еще находился в некотором ступоре поспешила скрыться за ближайшем поворотом, твердя про себя «Прости, но пока еще рано…рано…»

Где в главном корпусе распложен кабинет гэлира ректора, знала каждая собака, особенно если эта собака прожила на территории УВМА хотя бы пару недель. Вотчиной достопочтенного магистра была Центральная башня, в которой располагались и кабинет, и личные покои Аламира Дорея. В приемной или секретарской никого не было. Только на столе аккуратными стопочками лежали бумаги. Пару минут я помялась перед входом, никак не решаясь, толи зайти, толи дождаться секретаря, что бы не вламываться без разрешения. Но, прикинув, что секретарь может отойти и не только в туалет, но и быть отосланным по некому важному дело лично ректором и тогда ждать его абсолютно не имеет смысла. Сделав глубокий вдох, как перед прыжком в воду и пригладив волосы, я постучала. Не слишком робко но и не барабаня как при пожаре. Из-за двери послышались какие-то невнятные, но явно одобрительно-разрешающие звуки и я, собрав всю свою разбегающуюся смелость, толкнула дверь и вошла.

Первое что поражало это то, что кабинет был поистине огромен. Просто настоящая круглая дворцовая бальная зала с высотой потолков в четыре этажа минимум, все стены, которой были заставлены, казалось бы, бесконечными полками с ужасающим количеством книг (интересно у Вестии с Верихом библиотека больше?). Не знай, я об эффекте пространственного расширения, то тут же бы грохнулась в обморок от подобного вида. Встряхнувшись, я заставила себя сосредоточить свое внимание не на окружающем пространстве, а на поиске гэлира ректора. Искомая персона обнаружилась довольно близко. Почтенный гэлир Дорей сидел за заваленным бумагами столом и внимательнейшим образом читал пухлую стопку толи писем, толи отчетов. На посетителя, меня то есть, он внимания не обращал. Это меня категорически не устраивало, и я попыталась привлечь его внимание банальным покашливанием. Оторваться от, похоже, увлекательнейшего чтива ректор так и не соизволил, зато махнул рукой предлагая своему посетителю расположиться на одном из двух даже на вид мягких и удобных кресел напротив стола и подождать пока его сиятельная ректорская особа немного поразгребется с делами. Тогда можно будет и поговорить. Мне не оставалось ничего другого как последовать гостеприимному совету. Усевшись в кресло, я, не желая терять время зря, с энтузиазмом принялась разглядывать, что еще такого интересного было в кабинете гэлира ректора УВМА.

Признаться честно, посмотреть там было на что. Несмотря на отсутствие окон, и каких-либо осветительных приборов помещение заливал ровный приятный глазу золотистый свет, исходивший казалось от заставленных полками стен. А может, светились сами полки?

Помимо просто огромного количества книг, на стеллажах лежали различные предметы непонятного назначения. Банальнейшее предположение «Артефакты?» мгновенно подтвердилось, стоило мне только потрудиться и взглянуть на окружающую обстановку при помощи истинного зрения. Большую часть предметов окружали ровное чуть колышущееся сияние, свидетельствующее о наложенных чарах, при чем это были не банальные амулеты, а именно артефакты, магической мощи некоторых из которых могло хватить для того, что бы сравнять некую часть гор Каваджи с землей, превратив их в кучи щебня. Приглядевшись внимательнее, я рассмотрела похожие магические ауры у абсолютно всех книг и едва удержалась оттого, что бы удивленно не присвистнуть. Магические книги, то есть книги, обладающие магической начинкой, и являющиеся тоже своего рода артефактом, в нынешнее время стоят баснословных денег и магическое сообщество ведет очень строгий учет каждой новой книги, которую могут позволить себе только весьма обеспеченные семьи. А тут — целая библиотека! Это же настоящее сокровище. Приблизительно прикинув, сколько все это богатство, может стоить, я судорожно сглотнула — даже представить такую сумму денег было очень трудно.

Кроме всего этого у меня появилось легкое чувство чужого взгляда в спину, внимательного и изучающего. Я заерзала на кресле и, не выходя из полутранса, внимательнее огляделась. К моему прискорбию никого кроме меня и ректора в кабинете не было. Даже какого-нибудь захудалого портрета.

Тут, наконец, ректор отложил прочитанный отчет и, откинувшись в задумчивости на высокую спинку своего кресла, похожего скорее на трон, с удивлением обнаружил у себя посетителя.

— Сайфарема?

Я вздрогнула, потеряла концентрацию и растерянно обернулась к обескураженному ректору.

— А?

— Что ты здесь делаешь?

Я мгновенно вспомнила, зачем собственно сюда пришла, отбросив весь бред о взглядах в спину, посчитав это начинающейся манией преследования, которой ни в коем случае нельзя дать развиваться дальше. А то я себя знаю — еще немного и начну бросаться на любого кто, на мой взгляд, как-то не так на меня посмотрел.

— Эээ…простите, что побеспокоила вас. — Как учила мама, всегда нужно быть вежливой. — У меня есть небольшая проблема…точнее просьба…ну или… — я совсем запуталась и под конец выдохнула, — в общем мне нужна ваша помощь.

На губах ректора, переварившего мои путаные объяснения, заиграла ласковая улыбка, а в глазах запрыгали лукавые искорки. Он подался вперед и, положив руки на стол, сцепил пальцы в замок, изображая предельную внимательность и заинтересованность.

— И какого рода у тебя может быть проблема? — вопрос прозвучал удивленно и самую капельку издевательски. Я непонимающе нахмурилась, а ректор продолжил размышлять вслух, строя предположения на счет моих проблем. — Это вряд ли касается учебы. По отчетам кураторов вашей группы, — мужчина выудил из чуть покачнувшейся груды папок одну и открыл, пролистывая сложенные в нее бумаги, — ты идеальная студентка во всех отношениях — внимательная, старательная, любознательная и делаешь существенные шаги вперед, входя в группу наиболее преуспевающих студентов.

При последних словах ректора я удивленно вскинула брови. Вот это да! А я и не знала что наш ректор в курсе успеваемости каждого из студентов Университета. Или это только для меня такая честь? Как для самого любопытного экземпляра вида «студент среднестатистический»?

— Так что твои преподаватели на тебя нарадоваться не могут, утверждая, что ты чуть ли не их осуществившаяся мечта. — Гэлир Дорей хмыкнул, отложив мое дело и пристальнее приглядываясь ко мне. — Вот поэтому я весьма удивлен твоим появлением. Особенно если учесть что все время твоего обучения ты старательно меня избегала.

Я смущенно потупилась, но моему второму «Я» приспичило именно сейчас показать свой характер и оказать мне моральную поддержку, шепнув: «Не бойся. Ему можно верить…продолжай…» и замерла где-то на грани сознания, придавая уверенности.

— Если вы считаете, что я вас оскорбила или обидела своим поведением, то я могу попросить прощения. Но у меня были объективные причины так себя вести. — Тихо, но твердо произнесла я, стараясь не смотреть в сторону собеседника.

— Любопытно услышать какие именно. — Протянул ректор, сощурившись и вновь откинувшись на спинку кресла.

Я смело подняла на него свой взгляд.

— Меня беспокоит ваша заинтересованность мной.

— Почему вы так думаете?

Я пожала плечами.

— Наверное, потому что вы едва ли не наизусть знаете доклад деканов о моих успехах. Сомневаюсь, что вы можете похвастаться такой же осведомленностью о состоянии дел других студентов.

Ректор довольно улыбнулся.

— Ты права. С самого твоего поступления мне интересно узнать тебя поближе. Но в этом есть и твоя вина — не стоило тебе в тот раз так вызывающе одеваться.

Я с сомнением усмехнулась, склонив голову на бок.

— Вы так уверены, что если бы я оделась в серое мешковатое платье и, измазавшись в пыли, пришла на вступительные испытания вы бы не обратили на меня внимание? Не стоит валить проблемы с больной головы на здоровую, гэлир ректор.

Улыбка Аламира стала еще шире, посрамив даже Чеширского кота.

— Ладно. Можешь считать, что этот раунд ты выиграла, но может, скажешь, почему ты так упорно скрываешь свое прошлое? — это уже было произнесено вполне серьезно.

Мои пальцы непроизвольно сжались в кулаки, но я заставила себя успокоиться, и ответить как можно искренне.

— Просто мне кажется, что я еще не уверена. В себе.

Внимательный взгляд серых глаз пронзил меня не хуже стальных клинков, и, поняв, что я не отговариваюсь, а говорю правду, вновь спрятался за успокаивающей улыбкой.

— Хорошо. Это только твое решение. Я как бы ты не думала, уважаю чужое мнение и умею держать свои желания в узде. Так что вернемся к твоей проблеме. Что конкретно случилось, что ты решила привлечь тяжелое вооружение в моем лице? — и ехидная ухмылка.

Я кивнула, приняв во внимание его ответ, и старательно подбирая слова, заговорила.

— Понимаете, гэлир ректор, это вопрос, можно сказать, личного характера.

— ?? — и удивленно вскинутые брови.

— У меня, помимо коня, есть домашнее животное. — Пустилась в объяснения я. — Но оно несовсем обычное и я посчитала, что ему не место на территории УВМА и поэтому он все это время жил за пределами города. А сейчас я поняла, что очень по нему скучаю, да и зима приближается. В общем, мне не хочется, чтобы с ним что-то случилось. И я подумала, что если мой одногруппник, Этьен Ролдит, получил разрешение держать в общежитии своего питомца, то и я могу рассчитывать на подобное.

— Вопрос понятен. Какого вида или рода твой домашний любимец? — спросил ректор, выдвигая один из ящиков стола и доставая оттуда простую, без изысков, деревянную шкатулку и ставя ее на стол.

— Его зовут Шерхан, или просто Хан и он снежный тьегр.

Ректор поднял на меня донельзя удивленный, и даже скорее ошеломленный взгляд.

— Что?!

Я, растерявшись, повторила:

— Ну да, Хан снежный тьегр. А что это может быть проблемой? — тут же забеспокоилась я.

Мужчина мотнул головой.

— Да нет, с моего разрешения ты можешь протащить на территорию хоть дракона. Просто это очень необычно. — И странно усмехнувшись, словно что-то вспомнив, он добавил. — И ты возможно в чем-то права — кое-какие проблемы возникнуть могут.

— Какого рода проблемы? — постаралась быть деловой я.

— Дело в том, что на территории УВМА уже живет один тьегр. — Ответил ректор, быстро заполняя какую-то бумагу. И подняв на меня свои серы глаза, он с мальчишеской улыбкой признался. — Ее зовут Алькента. И она мой снежный тьегр.

Сказать, что я была удивлена или в шоке, значит, ничего не сказать. Я была в ауте. В полном и абсолютном. «Ни фига себе, сказала я себе!».

— Вообще-то эти животные весьма мирные существа и не ведут особой борьбы за территорию, но у Алькенты тяжелый характер и я думаю, она не будет рада делить свою вот уже на протяжении десяти лет территорию с кем-то еще. У твоего как с характером?

— Тоже не сахар. — С тяжким вздохом призналась я.

Подумав пару вдохов, ректор самонадеянно махнул рукой.

— Да ладно! Пусть сами разбираются и если их «выяснение отношений» зайдет уж слишком далеко, мы всегда сможем вмешаться. Зато годика через два при удачных стечениях обстоятельств можно будет порадовать студентов видом тьегрят.

Что ответить на такое заявление я так и не нашла и просто кивнула.

— Отлично. — Поставив последнюю закорючку-руну сказал ректор. — Я закончил оформлять бумаги. Тебе нужно поставить свою роспись вот здесь и здесь. — Я покладисто чиркнула любезно протянутым мне мужчиной пером. — Вот и все. Тирах поставит печать и отправит копию в канцелярию администрации города. А вот это надо надеть на шею твоего Шерхана (какое странное имя?).

И он протянул мне массивную цепочку из блестящего серого металла с таким же кулоном, знаком УВМА, что болтался у меня на шее.

— Как ты уже догадалась, этот кулон означает, что его носитель находится под охраной УВМА. Его никто не тронет. А то могли быть трудности, ведь для некоторых зелий требуются компоненты, приготовленные из тела тьегров — клыки, когти, кровь, шкура и прочие неаппетитные подробности. А стоит все это как ты понимаешь немаленькие деньги из-за редкости этих существ, поэтому при всех достоинствах твой питомец мог и не пережить первой самостоятельной прогулки по городу.

Я протянула руку и забрала ошейник (а как еще это назвать) для Шерхана.

— Спасибо! — совершенно искренне поблагодарила я.

— Не за что. — Ответил мне с привычной полуулыбкой ректор. — Приходи если случится что-то еще. И просто приходи — поболтаем. С тобой интересно общаться.

— Спасибо… — повторила я, польщенно розовея.

— Ладно, иди. У меня еще полно работы.

Я с извиняющейся улыбкой вскочила с кресла и быстро пошла к выходу. Уже у двери меня догнало обескураживающее предложение ректора.

— Зови меня Аламир.

Я растерянно повернулась, неверяще глядя на мага. Он был абсолютно серьезен.

— Без «гэлир ректор» и прочих величаний. Просто по имени. Договорились?

Я судорожно кивнула. Создатель и Боги что же делается в этом мире?!

— Как вам будет угодно гэлир… — предостерегающий прищур серых глаз и я поспешно исправляюсь. — Как вам будет угодно, Аламир.

— Уже лучше. Иди. — Со смешком махнул он рукой.

Я, боясь даже подумать, чем вызвана такая благосклонность со стороны одного из влиятельнейших, без преувеличений, людей Аманты. Спеша покинуть кабинет ректора, я не смогла услышать последнюю фразу, сказанную его тихим задумчивым голосом:

— Привыкай, малышка…

* * *

Когда за студенткой Камшен с тихим стуком закрылась дверь, ректор тут же отбросил демонстративной взятые в руки бумаги. После состоявшегося долгожданного разговора охота работать отпала на неопределенный срок. Все сказанное ими друг другу, несомненно, нуждается в тщательном осмыслении.

Ректор рывком поднялся из-за стола заваленного рабочими и личными бумагами и взмахом руки превратил часть стены в высокое створчатое окно. Из него открывался потрясающий своей красотой вид на территорию УВМА и всего города. Выше этого окна только окна его же, Аламира, спальни и кабинеты администрации Университетов.

Мысли вертелись в голове бешеным хороводом, заскакивая и стремясь получить его в свое распоряжение раньше других. Аламиру приходилось пересматривать многие свои заключения, касающиеся этой девушки. Она оказалась не такой безрассудной и отчаянной, какой выглядела в начале их знакомства. Под этой маской скрывалась осторожная и иногда скромная особа, что не мешало ее взрывному темпераменту и волевому характеру. По отчетам сира Вальденса, ей часто приходиться буквально скручивать себя в бараний рог, заставляя начавшую слияние «темную» часть ее души действовать по ее, Сайфаремы, правилам. Он прекрасно помнил, как тяжело было ему в тот же период, как он заставлял себя не лезть с предложениями о перемирии в каждый спор, свидетелем которого ему приходилось бывать. Такими темпами процесс должен был полностью завершиться курсу к третьему максимум или даже в середине второго. И его задача, за это время дать ей максимальную нагрузку. Сдавить ее так, чтобы ей хватало времени только на учебу и дополнительные нагрузки, которые он ей обязательно придумает. Необходимо будет известить несколько «условно» человек о возвращении темного Магистра, Владыки башни Малгалдар, которых, несомненно, заинтересует сия персона.

От размышлений его оторвал едва слышимый шелестящий звук, словно кто-то перелистовал страницы старых книг. Аламир даже не повернулся — за свое почти сорокалетние пребывание на посту ректора УВМА, он полностью привык к появлению своего самого внимательного и верного собеседника.

— Интересная девочка… — задумчиво раздалось из-за спины.

Аламир кивнул.

— Ты как всегда прав, друг мой.

— Могу сказать, что ты избрал абсолютно правильную стратегию поведения. Девочке нужно привыкнуть обращаться к тебе по имени. Негоже величать, того, кто буде почти братом «гэлир». Но и без этого проблем у тебя с ней будет невпроворот.

Ректор закусил губу, опустив взгляд на двор УВМА. Там высокая девушка, с копной двухцветных косичек, со смехом гонялась за лениво убегающим от нее тьегром.

— Предвиденье? Ты заглядывал в будущее? — вопрос прозвучал немного напряженно и раздраженно одновременно.

Тихий и такой же шелестящий смешок.

— Опыт, мальчик мой, всего лишь обширный опыт. Ее предшественник был почти таким же, даже не смотря на то, что он принадлежал к диаметрально противоположной стихии.

— Ты был с ним хорошо знаком?

— Нет, — задумчиво прозвучало сзади. — Когда я получил свой пост, он уже был мертв больше десяти лет. Но мой предшественник оставил обширные архивы и прочие записи. Если хочешь, я покажу, как их найти в этой свалке.

Ректор кивнул.

— Спасибо. Обязательно ознакомлюсь. Мне ведь даже почти не на что опираться в наших разговорах… Да и она не слишком-то стремиться к откровенности.

— Расслабься. Я ведь уже сказал — ты все делаешь правильно. И она тоже умненькая девушка. Когда придет время, она сделает правильный выбор.

Ректор резко обернулся. Шагах в пяти, у его стола, стояла фигура, среднего роста, полностью закутанная в мантию с капюшоном. В тени, отбрасываемой им, странно отчетливо были видны яркие голубые, смешливые глаза, словно светившиеся изнутри.

— Ты думаешь, в этом будет необходимость?

Едва заметный утвердительный кивок.

— Приход и уход Владык черной и белой башен всегда ознаменовывается каким-то экстраординарным событием… только Равновесие существует вне зависимости от мира. — Задумчивое молчание, а затем — …просто раньше никогда между ними не было разрыва в полтора столетия. Вспомни, при каких обстоятельствах погиб последний темный Магистр, при каких пришел новый светлый? Это все были потрясения как минимум государственного масштаба.

Ректор поежился, будто от внезапно подувшего холодного ветра. Видно эти воспоминания были из разряда неприятных.

— Ты думаешь, стоит начать готовиться?

Еще один кивок.

— Я советую. И еще хочу сказать, что за нашей подопечной висит профессиональный хвост. Каждый раз, когда она выходит в город за ней следует пара темных личностей.

Аламир нахмурился. Новости были из ряда вон.

— Смог вычислить кто это?

— Конечно. Выдвигай предположения.

— Тени? — отрицательное покачивание головой. — Триада? — и снова отрицание. Мужчина удивленно подобрался. — Тогда кто?

— На счет Триады, мне не следовало отрицать так бесспорно. Они, несомненно, приняли в этом участие, но…опосредовано, скорее как часть исполнителей. Приказ был отдан существом с титулом Айгха'ар^[3] или по-простому Хозяин.

Ректор присвистнул.

— Весело. Где они его только откопали? Последнее существо подобного рода зафиксировано в истории почти тысячу лет назад.

— Где-то. Сейчас главное что бы девочка никак с ними не пересеклась, а то мало ли чего им от нее надо. В первую очередь было бы неплохо усилить защиту территории УВМА. Я при проверке своих защитных контуров нашел изрядную дыру, проделанную месяца полтора назад.

— Чем предлагаешь укреплять?

— Стражами.

Аламир хмыкнул. Нда, не позавидует он «детям крови» когда им в следующий раз вздумается сунуть нос в его вотчину. Стражи — это серьезно. Им абсолютно начхать кто перед ними, они великолепно исполняют приказы и умеют, в отличие от тех же городских стражников, адекватно оценивать и быстро анализировать ситуацию и выбирать линии поведения. Вобщем чудо, а не создания.

— Я отдам распоряжения сегодня же, а ты начинай реактивацию.

— Да, магистр.

Мало кто любит понедельники, я так точно, но прошедшие выходные принесли столько приятных впечатлений, что даже утром в самый тяжелый день недели жаловаться было не на что. Два дня пролетели как одно мгновение. Я все время провела с Шерханом, знакомя его с Университетом и своими друзьями-приятелями-знакомыми и просто любопытными. Когда Хан появился на территории, тут же собралась толпа студентов со всех курсов УВМА. Все желали поглазеть на такое чудо как прирученный тьегр. Многие не смогли ограничиться только разглядыванием (особенно девушки) и начали просить разрешения погладить «такую лапочку». «Лапочка» был не против, попросив предупредить чтобы только не дергали за шерсть. Вооружившись таким нехитрым предостережением и полученной от меня стратегической информации, о том, где и как безопасно гладить снежного тьегра, бесстрашные любопытствующие накинулись на Хана. По его словам следующие двадцать минут он провел на небесах, так хорошо ему не было никогда. Даже до меня, сквозь разделяющий нас временный барьер долетало его наслаждение и мысленные восторженные возгласы.

Всю малину моему котику обломало появление соперницы, о которой я, каюсь, забыла Шерхана предупредить. Тьегр ректора была немного мельче моего и значительно изящнее. Как и у всякой кошки у нее были мягкие и плавные движения и стремительные реакции, в чем все желающее убедятся чуть дальше. Глаза у Алькенты были скорее бирюзовые, хотя тогда из-за нехорошего прищура это разглядеть мне не удалось. Неожиданно раздавшийся, хорошо мне знакомый фирменный вибрирующий рык тьегра мгновенно разметал толпу по краю небольшой полянки, на которой мы находились. Качественнее это мог сделать только небольшой локальный ураган или пьяный в дымину маг-погодник второй третьей категории (что по сути своей одно и тоже — стихийное бедствие). Хан удивленно вскинул голову, и только это спасло его от блеснувших в тусклом свете пасмурного дня когтей Алькенты — он успел увернуться. Рык стал более низким и даже у меня меленько затряслись поджилки — все-таки тьегрица была старше, а соответственно и опытнее Хана. При большом желании она могла раскатать его как коврик…наверное… Но я могу гордиться своим питомцем, Хан среагировал в считанные минуты — шерсть на загривки собралась складками и встопорщилась, раздался его собственный индивидуальный рык, похожий на рокот приближающийся грозы, глаза еще слабо замерцали лазурью, выпущенные с шорохом когти, переливались серебром. Так они оба и застыли друг напротив друга, припавшие к земле, готовые ринуться в бой в любую секунду, напряженно следящие за соперником. В толпе раздались чуть испуганные, но все же восхищенные возгласы — спокойные тьегры были очаровательны, а готовые к бою просто ослепительно красивы своей необычной агрессивной и смертоносной красотой.

И быть бы в ранее относительно мирном леске УВМА новой Бородинской битве, если бы не вмешалось выполнение обещания. Послышался мелодичный переливчатый свист, и Алькента мгновенно расслабилась, чуть повернув голову в сторону одной из дорожек. Там, скрестив руки на груди и с укоризной во взоре, стоял и внимательно смотрел на нее ректор. Уж не знаю, о чем они там разговаривали, и как он ее увещевал отстать от Шерхана (вариации на тему «маленьких не бьют» или «как не стыдно, такая большая…» и т. д.?), но это возымело результат и, спрятав когти и утихомирив собственнические инстинкты, тьегрица потрусила к своему хозяину, на последок рыкнув на Шерхана. Я, наконец, смогла спокойно вздохнуть, когда рука Аламира (я уже даже мысленно привыкла его так называть) сомкнулась на цепи ошейника Алькенты. Ректор, развернувшись, бросил на меня лукавый взгляд и заговорчески подмигнул. Я с улыбкой покачала головой «Ну как мальчишка, право слово!» и беззвучно прошептала «Спасибо!». Он кивнул и пошел прочь, надежно держа Алькенту за ошейник.

Все оставшееся время Шерхан провел у меня в комнате, вместе со мной и моими друзьями, доставая своими размышлениями о том, как он удивлен, как недоволен и как растерян оттого, что встретил представителя своего вида, при этом женского пола и что ему «похоже, придется уживаться с этой истеричкой». На все мои намеки о том, что можно было бы и завоевать сердце красавицы, он только рычал и категорически отвечал, что-де ему его нервы еще все же дороги. После каждого такого вяка, я начинала неудержимо хихикать, что отрицательно сказывалось на скорости выполнения домашнего задания, для чего мы все — Кармий, Этьен, Енара и я — собственно и собрались. Друзья, выяснив причину моего веселья, тут же единодушно приняли мою сторону, а парни даже начали давать советы о том как «завоевать сердце благородной дамы». От этого Хан совсем на нас разобиделся, надулся и демонстративно ушел в другой угол и заснул. Домашнее задание после этого выполнилось даже как бы само собой.

Сегодня, не смотря на то, что понедельник и осень, светило солнышко. По небу проплывали ленивые пушистые облака, своим серо-стальным цветом намекая, что при выходе на улицу не следует забывать захватить с собой плащ. Впереди меня ждал самый обычный и привычный день. Единственным отступлением должна была стать словесная (а может и не только) битва с преподавателем Истории Магии, доцентом Жмиргом Фрубаном, причиной которой являлась тема моего итогового семестрового реферата. Вот уже две недели я пытаюсь вдолбить в лысую голову этому отвратному плюгавому мужику, что имею прекрасное представление об утерянных магических знаниях империи Даргард. Он в ответ надменно изрекал сентенцию о том «Что может знать такая молодая особа о столь тонких материях?» и вопросительно изгибал тонкую зализанную бровь. Каких трудов мне в такие моменты стоит не двинуть ему по его поистине крысиной морде знаю только я и Я. Если и на этой неделе мне его убедить не удастся, то плюну на все и пойду за помощью к ректору, а то простите уже задолбалась.

* * *

Неделю спустя.

Профессор Фрубан был искренне удивлен, что тема итоговой семестровой работы обычной студентки первого курса заинтересовала самого ректора, но скрепя зубами ему пришлось вписать требуемую тему в ведомость, под невинным взором удовлетворенно улыбающейся Сайфаремы Камшен. Сам себе на досуге поразмысливший профессор, пообещал больше никогда не вступать в споры с девушкой, которая имеет право по любому пустяку безнаказанно беспокоить ректора. И тем более, если он каждый этот пустяк стремиться уладить. Что-то тут не чисто. А что если…?

От проскользнувшей догадки мужчина даже икнул. И тут же огляделся удостоверяясь что рядом нет не студентов, не преподавателей — вообще магов нет. Такие предположения лучше держать при себе, а то либо не поверят, либо, что будет просто ужасно, почтенный архимаг узнает, кто распространяет слухи и сам пожелает «пообщаться». Очевидно, что после такого «разговора» то, что останется от профессора, весьма посредственного мага, можно будет смести в один совок.

Так что молчим и усиленно делаем вид, что ни о чем не догадываемся.

Обрадованная одержанной победой над профессором, я тут де поставила себе новую цель — выяснить, кто за мной следит и зачем. В идеале неплохо бы с этими ищейками побеседовать, но это уже как Создатель пошлет.

Заметивший мой счастливый оскал Кармий, не смог удержаться и спросил:

— Что-то ты больно весела подруга. Неужели только из-за Чурбана?

Я хихикнула и активно замотала головой.

— Не-е-ет, просто настроение хорошее.

Парень с самым серьезным видом кивнул.

— Ладно, я сделаю вид, что поверил, но меня в свои авантюры не впутывай.

— О чем ты? — я постаралась, как можно искренне удивиться.

— О, дорогая, — перешел на шепот Кармий, наклонившись к моему уху, — не забывай, что я очень хорошо тебя знаю. Последний раз ты так ухмылялась, когда прочла в какой-то книжонке то потрясающее заклинание поноса с задаваемым отстроченным действием и применяла его на том несчастном третьекурснике, что так подло забрал твою последнюю страстно любимую тобой булочку. Так что я не спрашиваю что у тебя на уме, а ты оставляешь меня в покое, у меня свои планы на ближайшее время.

— Не беспокойся, это просто небольшая интрига. — Невинно похлопала глазками я.

Парень вздохнул так тяжко, словно на его плечах лежал груз вселенских проблем. В моем лице.

— Что-то я сомневаюсь, Сайфа.

2

Месяц спустя.

За окном поздний вечер. По стеклам стучит мелкий и до демонов надоевший за последние дни дождь. Все пространство за окном затянула сероватая и влажная хмарь, в которой тонули любые звуки и только грустно скрипит ветка старого дерева напротив окна. Все это в купе с усталостью навевает не просто депрессивные, а по-настоящему упаднические мысли. И нет спасения от одиночества, от которого хочется выть и кидаться на людей. Где-то там, за граями множества миров, меня ждут и надеются на мое возвращение близкие и родные, до которых сейчас нет никакой возможности докричаться, а порой так хочется ощутить аромат духов мамы, услышать чуть хрипловатый смех отца и услышать очередную историю из дедушкиного прошлого. Хочется что бы рядом были оставленные дома друзья…или просто кто-то близкий и родной. Я скучала по Вестии и Вериху. Они то же стали моей семьей.

Вобщем понятно, что вечер в середине бренгонира я встречала в тоскливом состоянии (как признаться и всю последнюю неделю). Компанию мне в этом составлял мерно похрапывающий у моих ног Хан и одиноко горящая свеча на письменном столе. Я только что закончила перевод сложнейшей рунической надписи, заданной нам в рамках курса «Древние языки», преподаваемым моим «любимцем» профессором Фрубаном. После того случая с рефератом он держался со мной подчеркнуто вежливо и по возможности старался вообще не замечать. Видимо здорово его тогда ректор пуганул. А может, Чурбан^[4] сам себя накрутил, кто знает…

Из-за неотвратимого приближения зимы дни становились все холоднее и короче. Чаще дул пронизывающий холодный ветер с севера, которому даже горы Драконьего Хребта были не помехой. Если не было ветра, то все вокруг окутывал густой молочно-белый туман, в котором казалось, можно было запросто потеряться, и моросил дождь как сейчас. За исключением Мрака все мои друзья и знакомые стали испытывать стойкое неприятие прогулок на свежем воздухе, которые пришлось сократить до необходимого минимума. Но сегодня из-за погоды и навеваемого ей настроения сидеть в четырех стенах для меня было просто невыносимо. Впереди ждали выходные, и запланированный поход в город за подарком для Вестии, у которой скоро должен был быть день рождения. Что дарить более чем четырехсотлетней вампирше я не знала, поэтому мгновенно решила совместить полезное с приятным — начать поиски оригинального подарка и выйти проветриться.

Ни секунды больше не сомневаясь, я скоренько переоделась в городскую одежду — плотные брюки, теплую рубашку, куртку и мой незабвенный непромокаемый плащ с капюшоном. Ступни скользнули в очередную пару сапог (похоже, они стали моим фетишом — у меня их уже пар пять, и это только летне-осенних вариантов). Будить мирно сопящего Шерхана, неизвестно где умаявшегося за день, я не стала, и тихо пожелав тьегру приятных сновидений, бесшумно выскользнула из комнаты.

В коридорах общежития, по которым я буквально пролетела, стремясь как можно быстрее попасть на воздух, мне встретилось всего с десяток таких же, как и я поникших и замкнутых студентов, медленно бредущих по своим делам. Пара знакомых девчонок с сумрачным выражением лица, вяло помахали, приветствуя. Из столовой доносились звуки набирающего обороты веселья. Я удивленно вздернула брови, видимо кто-то таким способом решил бороться с хандрой поздней осени — в компании друзей-знакомых и бутылок алкоголя. Для меня способ весьма спорный, поэтому я предпочла незаметно проскользнуть мимо.

К слову сказать, на территорию УВМА строжайше запрещено проносить напитки с содержанием алкоголя больше чем в виноградном соке. Поэтому изворотливым и желающим выпить студентам приходиться обращаться к своим коллегам — студентам Водного факультета. Начиная со второго года обучения, водники начинают проходить базовые варианты изменения состава жидкостей, поэтому маститым специалистам в этой области не составляет труда превратить любую относительно жидкую субстанцию в изысканнейшее вино. Главное для изготовителя знать три формулы — структуру изначальной жидкости, структуру конечного продукта и форму преобразований. Главное для покупателя не спрашивать из чего сей напиток был состряпан, а еще лучше самому приносить изначальный материал — для нервов полезнее. Именно так и поступила наша компания, когда несколько дней назад отмечала день рождения Кармия. Преобразование трех литров обычной колодезной воды в красное вино, «Слезы дракона» (напиток очень похожий по своему вкусу и крепости на родной коньяк) и напиток с непроизносимым названием «Кхадарджен» (для русского человека нет ничего роднее запаха водки) произошло прямо на глазах у нас с Этьеном. В тот вечерок мы знатно посидели у Кармия в комнате, на стены которой я поднапрягшись набросила сети звуконепроницаемого заклинания. На следующее утро аккуратненькие Енара и Сайфарема отделались лишь сонливостью, а вот парни, мешавшие «Слезы» и «Кхад» с похмелья проспали первые два занятия — логистику профессора Рионы Мамет (сухощавой и гиперподвижной женщины среднего возраста) и разумные расы профессора Таркапа зи Джан (потомка странного союза кочевников севера и орков).

Выскочив, наконец, на улицу я жадно вдохнула влажный прохладный воздух и поспешила к конюшням, что бы оседлать Мрака. Несмотря на то, что времени было всего часов пять вечера, из-за затянувших небо облаков на улице сгущалась вечерняя тьма, приятно обволакивающая и обещающая покой и забвение.

* * *

Кармий Гаронский бездумно смотрел в окно и водил по стеклу пальцем, следуя следу стекающих капель дождя. У него этот день не задался с самого начала, и к вечеру настроение обычно улыбчивого и веселого молодого человека окончательно испортилось, став обозлено раздраженным. Из-за этого он не мог сосредоточиться на работе и незаконченный перевод ворохом разрозненных записей и зарисовок валялся на столе среди еще чистых листов и пяти справочников по древним рунам. Мысли бродили где-то далеко, явно не желая возвращаться к своему хозяину, не смотря на все отчаянные попытки здравого смысла достучаться до жалких остатков его совести и послушно молчащего чувства ответственности. Как считал сам Кармий, последние два качества совершенно не нужны молодому человеку двадцати лет отроду.

Неожиданно его внимание привлекло движение за окном. Кто-то внизу спешно шел по дорожке от главного входа в общежитие в сторону конюшен. В тусклом вечернем свете неожиданно ярко сверкнул золотистый кончик тонкой косички, скрепленный серебряной бусиной. Кармий очень хорошо знал этого любителя вечерних прогулок. Точнее любительницу. Это была его новая неожиданно близкая подруга Сайфарема Камшен, для друзей просто Сайфа. Красивая и умная (что встречается не так часто как думают некоторые), полная противоречий и загадок, она с самой их первой встречи занимала мысли юноши. Но не в романтическом ключе, а скорее его терзало любопытство и удивление. Он мало с кем чувствовал себя так открыто и свободно, как с этой девушкой, имя которой со старых наречий переводиться как «утраченная мудрость», хотя на его взгляд ей бы больше подошло Элсерема — «смеющаяся мудрость».

В последние дни, как он заметил еще на своем дне рождении, ее одолевали мрачные мысли. Она стала какой-то замкнутой и даже нелюдимой, улыбалась гораздо реже и в ее глазах поселилась грусть. Ее причиной стала, по его мнению, разлука с родителями. Не смотря на нежелание Сайфы делиться с друзьями деталями своего прошлого, Кармий знал о ней гораздо больше, чем она подозревает. Он знал, что по документам она сирота и около полугода назад ее удочерила семья Вестии и Вериха Майвар, весьма известная, влиятельная и богатая семья магов. До того момента как она появилась в их доме прошлой зимой, о ней узнать ничего не удалось, но молодому человеку было достаточно и этого. Он привык любого оценивать не по прошлому, а по настоящему, опираясь только на личный опыт общения и собственные выводы.

Трудно обвинить его в излишней демократичности, ведь для младшего сына кохрийского графа Норвич, в узких кругах известного как Короля Воров, непредвзятость и отстраненность от прошлого порой бывает очень важна. Отец считал его достойным сыном и наследником, в то время как два старших сводных брата Кармия оставляли желать лучшего. Уж очень они были похожи на первую жену графа Норвич — пустоголовую аристократку, имеющую только титул и симпатичное личико. После неожиданной смерти своей первой (и признаться не сильно любимой) жены, граф переживал не слишком долго, через полгода женившись на своей давней любви — Париласе, дочери богатого преуспевающего купца из Фастена. Мать же Кармия, по мнению его отца, была не только приятной наружности, но и еще исключительно умна, сообразительна и не имела ничего против маленьких (и не только) авантюр мужа, с удовольствием принимая в них участие.

Воспользовавшись сетью информаторов и осведомителей отца, раскинутой чуть ли не по всей Аманте, юноше не составило труда узнать более или менее важные детали жизни тех, кому предстояло стать его второй семьей за почти пять лет учебы в УВМА. С самого детства он усвоил один из важнейших уроков отца, твердивших маленькому Кармию «Знания — сила».

Совсем недавно Кармий узнал, что стоит только Сайфе покинуть пределы территории УВМА, как за ней тут же начинается слежка. Один из членов местной Гильдии воров сообщил это, после того как он и его подельники попытались ограбить девушку, но его компании занялись два «мордоворота» разделавшие банду из десяти неплохо вооруженных ребят за каких-то пару минут. Он еще твердил что-то о чудовищах, но единственному выжившему в той кровавой бане мало кто поверил — стресс и переживания могли помутить его и без того не самый чистый разум. Но то, что кто-то так жестоко расправился с грабителями, пытавшимися напасть на ни чем непримечательную на первый взгляд девушку, говорило о том, что ее «ведет» кто-то серьезный. И как Кармий не старался, ему так и не удалось выяснить кто именно. Единственное в чем он был уверен наверняка, это то, что Сайфарема об этом ничего не знает, иначе не стала бы так беспечно выезжать под вечер с территории Университета, даже без обычного сопровождения своего тьегра.

Кармий нахмурился и, поддавшись порыву благородства, набросил на плечи плащ и побежал догонять девушку, что бы если не предупредить, то хотя бы сопровождать и ограждать ее от нежелательного на его взгляд внимания.

Как все-таки правы люди, твердящие что шопинг — это идеальное средство для лечения плохого настроения у женщины. Процесс выбора, подбора и покупки подарка для Вестии оказал на меня просто-таки магическое воздействие, подняв настроение и вырвав меня из объятий так надоевшей апатичной грусти. Пересмотрев множество вариантов от украшений и дорогих безделушек, до чисто практических подарков, я остановилась на наборе хрустальных сосудов для жидкостей. Он состоял из трех больших, пяти средних и полутора десятка маленьких кувшинчиков, вырезанных с таким искусством что я просто не смогла устоять, даже не смотря на то что стоило это удовольствие совсем недешево и я потратила на него почти все те деньги, что мне прислал Верих именно с целью покупки подарка. Сообщив сияющему от счастья хозяину небогатой и малоизвестной лавки о том когда, куда и кому стоит доставить мою покупку, я удалилась, напоследок одарив торговца парой лишних монет, что вознесло меня в его глазах, на недостижимый пьедестал почета.

В поисках подарка меня занесло достаточно далеко от центральных улиц Университетов и намотав на кулак поводья довольного прогулкой Мрака я решила пешочком пройти кварталы отделяющие лавку от центра. Задумавшись о том, как среагирует на мой подарок Вестия, я совсем не замечала того, что мой сегодняшний выход в свет привлек гораздо больше внимания, чем раньше.

* * *

Его мучила жажда. Чувство ставшее уже знакомым и даже приносящим какое-то извращенное удовольствие за те несколько лет, что прошли с тех пор как его ИЗМЕНИЛИ. Совсем недавно он полакомился очередным оборванцем, коих в здешних трущобах водилось немало, но сегодня его снедал совсем другой голод. Ему нужна была не пища, а ЭНЕРГИЯ. Много энергии. А значит сегодня его ждет особо упоительный процесс охоты и насыщения. Голод обострил все до единого чувства и он, наконец, почувствовал знакомый запах, а затем увидел ЕЕ. На этот раз это была девушка, окруженная слепяще-золотистым ореолом силы и энергии. Разумом он понимал, что ему не стоит связываться со столь сильным магом, но голод был слишком силен, а она была слишком восхитительной и манящей. И он решился.

Гормах, которому выпало это дежурство, сходил с ума от беспокойства. Его подопечная совершенно неожиданно решила покинуть УВМА и как всегда выбрала для этого максимально неудобное время, погоду и место проведения своего досуга. Начиналось все достаточно обыденно и сперва у него не возникало никаких плохих предчувствий. Девушка методично обходила все лавки расположенные на центральных и хорошо изученных ее улицах, явно ища что-то неконкретное и абстрактное. Напрашивающийся вывод — она искала подарок кому-то из знакомых.

Первые подозрения у вампира появились, когда он заметил что, во-первых, сегодня девушка была без обычной охраны своего тьегра и почти не взяла с собой оружия (два метательных ножа и кинжал на бедре было на его взгляд совершенно недостаточно) и, во-вторых, за ней по пятам, но на достаточном расстоянии следовал один из ее друзей. Паренек по имени Кармий, Сын влиятельного аристократа, по совместительству Короля воров. Чем объяснить это он не знал, но ничего хорошего в этом не увидел, поэтому старался не выпускать из виду обоих. Когда девушка свернула с оживленных в любое время суток центральных улиц на более тихие и соответственно более безлюдные, его беспокойство выросло еще больше, так как он едва ее из-за этого не потерял. К счастью или, к сожалению, ее приятель оказался не таким наблюдательным и отстал, поэтому Гормах мог все свое внимание сосредоточить на подопечной и отслеживании возможных неприятностей, в которые она, несомненно, влипнет сегодня.

Когда она вышла из какой-то мелкой лавчонки с донельзя довольным выражением лица и, не садясь на коня, медленно пошла к более людным местам, его беспокойство возросло донельзя. Все его чувства буквально кричали о грозящей девушке опасности, но как он не пытался, все его предположения оставались только предположениями. Но за два с половиной века жизни он привык доверять своим инстинктам и почти не удивился когда из очередной темной подворотни, мимо которой проходила эта беспечная дурочка, на нее бросилось отвратительное существо, отдаленно напоминающее человека. Отчаянный женский крик, злое лошадиное ржание и его сложное проклятие на староастенском раздались в одно и то же время. Но приказ есть приказ, и рывком приведя организм в боевую форму, Гормах с рычанием прыгнул на неизвестного врага.

Когда я открыла глаза, все уже было кончено. На залитой зеленоватой кровью улице лежало тело, когда-то принадлежавшее человеку, мужчине с длинными спутанными волосами и бледной кожей, сквозь которую казалось, просвечивал каждый сосудик. Полностью серые глаза, без радужки, обведенные синими кругами, невидяще уставились в темноту. Из чуть приоткрытого рта выглядывал внушительный набор клыков, как бы не все тридцать два зуба. Из развороченной груди в области вырванного сердца слабеющими толчками била та самая кровь, которой была залита вся округа.

Когда это существо бросилось на меня из подворотни, из головы напрочь вылетели все заклинания и способы физического противодействия. Единственное что я смогла сделать, это закричать во всю силу своих легких и крепче ухватиться за поводья Мрака, который и выдернул меня из-под первой атаки. Промахнувшись в первый раз, это существо с потрясающей ловкостью и скоростью развернулось и одним ударом острых как бритва когтей, перерезав поводья Мрака, отбросило меня к стене ближайшего дома. От удара в голове шумело, я слышала, как хрустнули, ломаясь, мои ребра, но сознание не отключалось — я продолжала видеть, как с кривой торжествующей ухмылкой оно рывком приблизилось, и я ощутила его смрадное дыхание на своей шее. В голове была только одна мысль «Это не вампиры!». Они не такие. Даже дикие больше похожи на людей. Мое внутреннее «Я», на которое я возлагала свои надежды, молчало, словно мне и не угрожала опасность. «Как глупо…» пронеслось в голове, и я зажмурилась. В мгновение ока меня выкинуло на изнанку реальности, и я могла следить за происходящим даже с закрытыми глазами.

Еще мгновение стоявшее рядом существо разъяренно шипело, путь к желанной добыче (ко мне, то есть) преграждал высокий мужчина. Тоже не человек. Но если аура напавшего на меня была мешаниной грязно-зеленого, пыльно-коричневого и красно-серого, то аура моего защитника пылала тьмой и ярко алым, с вкраплением золотисто-зеленоватых песчинок Силы. Классическая аура высшего вампира. Почти такая же, как у Вестии. Первым поединок взглядов не выдержал напавший на меня монстр. С душераздирающим визгом он бросился на своего противника. Уследить за их движениями даже на изнанке было очень трудно. Доступны и понятны мне были только звуки ударов, хрипы, стоны и горсти разлетающийся капель крови. Но, как и во всякой сказке победило относительное добро (с высшим вампиром договориться при большом умении и желании гораздо легче, чем вообще непонятно с кем).

От только что пережитого страха ноги еще слегка тряслись, но голос уже звучал спокойно и ровно.

— Что или кто это был? — мой вопрос прозвучал как гром среди ясного неба.

Мой спаситель круто развернулся, и я успела заметить алую вспышку в глазах мужчины и поспешно втягиваемые клыки. Пересилив себя и собственные дрожащие колени, я подошла вплотную, разглядывая мертвого монстра и чувствуя на себе знакомый внимательный взгляд мужчины.

Молчание затягивалось, но с хрустом вставив выбитую из сустава руку, он все же тихо ответил.

— Подобные ему существа несколько лет назад появились на северо-западных границах Аталазии и территорий дроу. Я не ожидал увидеть этих тварей сдесь, да еще на кануне зимы, когда они обычно прячутся в норах до весны. Эти существа искуственно созданы при помощи неизвестных магических ритуалов. Как полагают, аналитики в конечном результате их создатели планировали вывести новый вид вампиров, а получилось вот эта мерзость. — Мужчина злобно сплюнул и потер пострадавшую руку. — Хотя дерутся эти сволочи отчаянно.

Вновь повисла тишина. Сбоку подошел Мрак и положил свою голову ко мне на плечо. Верхняя губа у него была слегка приподнята и из-под нее то и дело выглядывали клыки. Глаза застилала белая пелена. Конь явно нервничал и находился в шаге от превращения.

— Вам нужна помощь? — собственный голос показался чужим. И зачем только я задала этот вопрос…?

Мужчина поднял на меня изумленный взгляд, но, поняв мое замешательство, лишь кивнул с легкой полуулыбкой.

— Нет спасибо. Я справлюсь и сам. А вот вам бы я советовал возвращаться домой и в будущем тщательнее выбирать место для прогулок. Или лучше вооружаться. — Почти незаметный поклон и мой спаситель спешит уйти. Мой неожиданный ответ застает его шаге на пятом, и он замирает как громом пораженный.

— Что бы ваша работа стала проще?

Эти мгновения молчания растянулись, кажется на часы, но вот он поворачивается и с наигранным удивлением спрашивает.

— Я не понимаю о чем вы…

Я делаю несколько быстрых шагов и заглядываю в его глаза, в которых еще мерцают багровые угольки.

— Это ведь вы и ваши товарищи следите за мной, стоит мне только покинуть Университет. Это ваш взгляд я чувствую спиной, когда гуляю по городу. Зачем вы это делаете? Кто вас послал? Что вам нужно от меня?! — в конце я перешла почти на крик.

Мужчина сморщился как от резкой боли и взял меня за руку, так же пристально смотря мне в глаза.

— Я не могу… не имею права ответить на ваши вопросы. Но я могу поклясться, что нашей целью была только ваша безопасность. Мы следили, что бы вам не причинили вреда. Мы ваша самая верная и преданная стража. Вы можете на нас положиться.

Я пыталась осмыслить полученную информацию. Кто-то весьма могущественный приставил ко мне охрану в виде высших вампиров. Эти существа обладают не только способностями, превышающими средние человеческие и магические в несколько раз, но и обостренным чувством собственного достоинства. Их преданность от начала и до конца принадлежит только собственному клану и его главе. И единственными кто может себе позволить иметь высших на службе это как-то вскользь упомянутая Вестией Триада.

— Что Триаде нужно от меня?

— Я не могу ответить на ваши вопросы, тиссэ. — с сожалением покачал головой мой спаситель.

Я упрямо закусила губу.

— Тогда я хочу встретиться с тем, кто в состоянии на них ответить! — отрезала я. Мужчина удивленно вскинулся. И в ответ на его недоуменный взгляд я кивнула. — Я хочу, что бы вы организовали мне встречу с тем кто, наконец, объяснит мне, что за хороводы… танцы вы тут устроили вокруг меня. Я ненавижу и не хочу быть чьей-то марионеткой!

Мужчина тяжело вздохнул и, прикрыв глаза, сделал шаг назад, отвесил полноценный церемониальный поклон с прижатой к сердцу рукой.

— Меня зовут Гормах Орденар, и я ваш слуга. Ваш приказ будет исполнен, тиссэ. — И без лишних слов буквально растворился в сгустившихся тенях.

Нда, жизнь становиться все интереснее и интереснее. С трудом, но мне все же удалось взобраться на спину Мрака, и мы спешно покинули столь негостеприимный переулок. Голова гудела и от удара о стену и от открывшейся шокирующей действительности. Хотелось многое обдумать, но неприятно ноющие ребра заставляли меня понукать Мрака. Первоочередной задачей было придумать и отрепетировать правдоподобную легенду о том, где я умудрилась сломать ребра, а обо всем более глобальном можно подумать и попозже.

Напряжение в кабинете ректора можно было резать ножом. Тишина была настолько оглушительной, что собственный стук сердца казался неуместно громким. Я чуть повернулась в кресле и поморщилась от мерзкого скрипа сего предмета мебели и от прострелившей мой бок боли. Сидящий рядом и бледный до зелени нервный Кармий, вздрогнул и крепче стиснул сцепленные в замок пальцы. Гэлир Онер продолжал буравить нас пристальным взглядом, явно надеясь просверлить в нас как минимум дырку, а как максимум еще и вытянуть через нее интересующие его сведенья. С последнем у него явно были проблемы, хотя я отчетливо ощущала его достойные почтения попытки пробиться сквозь мои щиты. Но, не смотря на все старания его ментальные щупы, просто соскальзывали с зеркально-гладкой поверхности моей защиты. Судя по сосредоточенному и слегка отрешенному взгляду моего друга, с ним декан Факультета Огня так же терпел поражение за поражением. Сам хозяин этого кабинета — ректор УВМА, Аламир Дорей — хранил молчание. Развернувшись лицом к окну во всю стену и заложив руки за спину, он что-то рассматривал на затянутом тучами небе.

Наконец выносить дальше этой пытки сил (и моральных и физических) у меня не осталось, и я попыталась завязать разговор. Начала с банальной фразы проштрафившихся подростков или застигнутых с поличным преступников, пытающихся косить под дурачков.

— А в чем собственно дело? На каком основании вы так беспардонно с нами обращаетесь? Мы сделали что-то не то? — а сама судорожно вспоминаю, есть ли в толстенной книге свода правил поведения что-то о том, в какое время в УВМА наступает комендантский час и есть ли он тут вообще.

Когда яподъехала к воротам Университета Магии меня как обычно после заката встречали Стражи. Магически созданные существа, которых я про себя называла просто горгульи. Очень уж они походили на героев одноименного западного мультсериала, о трагической судьбе средневековых западных горгулий, вынужденных жить в современном мегаполисе и привыкать к небоскребам из стекла и бетона, а не к каменным соборам и замкам.

Всего горгулий было шестеро — трое мужчин и трое женщин. На вид очень похожи на обычных людей, но только на первый взгляд. Помимо изрядной когтистости, клыкастости и крылатости, у Стражей (и у мужчин и у женщин) была очень хорошо развита мускулатура — настоящая мечта бодибилдеров. Глаза имели ярко-желтую радужку, светящуюся в темноте. Кожа была покрыта черно-серой чешуей. И черты их лиц были несколько грубее привычных людских. Все это великолепие прикрывалось пластинчатыми нагрудниками и весьма скудной прочей одеждой. Зато бонусами к этому шли внушительного вида алебарды. Сходством с привычными для нас горгульями из легенд, оказалась способность превращаться в камень под солнечными лучами. Так что днем столбы ограды вокруг УВМА украшали вполне готичные статуи.

Ох, да чуть не забыла, имена всех шестерых начинались на «Ка» — Калиостра, Канор, Казарель, Касантина, Калагра и Кахенай. Как мне удалось выяснить, это было связано с именем их создателя. Видимо его имя то же начиналось на «Ка» и таким нехитрым образом он решил увековечить память о себе. Видно шестерых существ, ставших прорывом в Химерологии ему казалось маловато.

Пообщавшись со Стражами пару раз, я поняла, что их создатель совсем не обделил свои творения интеллектом и жаждой познавать новое. Эти горгульи были умны и сообразительны, имели свою особую логику и могли не только слепо исполнять приказ, но и походу дела анализировать происходящее. Свою службу они несли с удовольствием. До этого времени они больше восьмидесяти лет пропылились в хранилищах УВМА, так как родное учебное заведение не нуждалось в столь внушительной охране. С чем связана нынешняя побудка они либо не знали, либо толково скрывали от студентов, талантливо недоговаривая. Угадайте с одного раза, какой ответ окажется правильным…

Но вернемся к моему возвращению в родные пенаты. Наличие у самых ворот на столбах ограды Казареля и Калиостры, несущих бремя командиров Стражей меня не удивило. Зато настоящим потрясением стало наличие обманчиво спокойного ректора и кипящего негодованием и недовольством декана. Ничего не желая слушать, меня не особенно осторожно сдернули с седла, не обращая внимания на мои стоны «Осторожно… ребра!» и потащили в кабинет ректора. Через пару минут ко мне и гэлиру декану Онеру присоединился бледный и нервничающий Кармий под конвоем ректора. С тех пор прошло уже около получаса. Время приближалось к полуночи, а сдвинуть дело с мертвой точки никто не решался. До меня.

Руки ректора чуть сильнее сжались и тихо шелестнул его голос:

— Элест…

Наш декан приосанился и, сердито сверкнув глазами, начал свой рассказ.

— Не далее как час назад начальник городской стражи сообщил мне о чрезвычайном происшествии в ранее одном из самых спокойных районов города. Патрулем было обнаружено окончательно мертвые останки тела^[5] существа, не принадлежащее ни к одной из известных ему классификаций нежити или живых существ. Также магами было обнаружено, что непосредственно в момент смерти рядом находилось двое студентов УВМА и мне были сброшены их приблизительные слепки аур. Естественно я был бы никуда не годным деканом, если бы не смог узнать своих собственных студентов. Я поспешил к нашему уважаемому ректору и вместе мы успели побывать на месте случившегося и увидеть все своими глазами. — Выжидательная пауза, вовремя которой гэлир декан переводил тяжелый взгляд с меня на Кармия и обратно. — Так что, разумеется, мы с ректором буквально жаждем узнать, как вам удалось совладать с этим созданием и какого крыжта вы там делали?!

Для начала для меня стало сюрпризом то, что я там была не одна, а оказывается с Кармием, и, стараясь держать себя в руках и не показать, как этот факт меня удивил, я начала лихорадочно соображать, что бы соврать. Естественно если я скажу, что там помимо нас был и еще Высший вампир, который собственно и утихомирил навеки вечные ту тварь и после благополучно и надежно затер следы своего присутствия, то с нас не слезут до тех пор, пока мы не расскажем всю свою жизнь в мельчайших деталях.

Выжидательный взгляд гэлира Онера остановился на мне. Кто бы сомневался от кого он хочет услышать историю «наших» веселых похождений! И судя по умоляющим глазам Кармия, уставившегося на меня как на святую чудотворную икону мне и придется сегодня работать сказочником-самоучкой. Как всегда. На будущее надо будет запомнить, что парень мне хорошенько должен за такую подставу. Обманывать таких матерых и опытных политиков и светских львов, собаку съевших на студенческих увертках будет очень трудно. Хорошо, что даже если вычеркнуть из повествования Гормаха должно получиться связно и надежно. Как раз только что в голове всплыло одно прелюбопытнейшее заклинание, принцип которого объясняла мне Вестия на одном из последних наших занятий. Эффект от его использования приблизительно похож на последствия от общения той тварюшки с рассерженным Высшим. Так что в принципе должно прокатить.

Я собралась с мыслями, сделала глубокий вдох и, стараясь изобразить на своем лице одновременно и страх, и неуверенность, и отрешенность полного погружения в воспоминания, задала наводящий вопрос:

— Что конкретно вы хотите услышать?

— Все с самого начала. — Кивнул, хмыкнув гэлир Онер. — И в первую очередь, какого…этого самого вас поздним вечером понесло одних в город?

— У моей мамы, то есть у Вестии скоро день рождения, а я так и не купила подарок. Поэтому, закончив все свои дела, я и решила, что нахожусь в подходящем настроении для похода по магазинам. — Бросив взгляд на Кармия, я продолжила. — Мой друг присоединился ко мне, когда я уже выехала за ворота.

Властным взмахом руки декан прервал мой рассказ и повернулся к парню.

— А что подтолкнуло вас на эту прогулку. То же острая необходимость приобрести подарок для родни? — слегка насмешливо спросил огневик.

Кармий, уже немного успокоившийся и пришедший в себя, отрицательно завертел головой.

— Нет. Я просто увидел из окна, как Сайфарема шла в конюшню одна, и решил, что было бы не благородно отпустить ее в город без сопровождения.

— То есть себя вы посчитали достойным сопровождением? — ехидно хмыкнул мужчина.

Кармий поморщился.

— В тот момент я так и полагал. Сейчас я знаю, что был не просто не прав — это было чудовищной ошибкой. — С покаянным вздохом сказал мой друг. Любому постороннему могло бы показаться, что он полностью раскаялся, но я прекрасно знала Кармия Горонского и могла со стопроцентной гарантией сказать, что крыжта с два он искренне раскаялся и принял все случившееся к сведенью. Скорее он будет работать, как проклятый, чтобы при следующей встрече с подобным существом отыграться на нем за все то, что парень перетерпел по милости его предшественника.

— Хорошо, что вы это поняли. Надеюсь, больше вы подобных промахов не совершите. — Покровительственно кивнул Элест, и, дождавшись согласного кивка, вернулся ко мне. — Ну что ж продолжим. Тассэ Камшен, что же случилось дальше?

Я продолжила.

— Как вы понимаете особый статус, который занимает моя приемная мама, создает определенные трудности при выборе подарка. Найти что-то достойное и не тривиальное очень трудно. — Я старалась сделать свою речь и голос как можно более спокойными и безразличными. Потом можно будет сыграть на контрасте. — Поэтому, не обнаружив ничего, на мой взгляд, подходящего в магазинах на центральной улице я…точнее мы решили углубиться в менее оживленные районы. В одной такой лавке мне удалось подобрать потрясающий хрустальный сервиз. Знаете, на его тончайших стенках была такая искусная резьба… — Мои глаза совсем не притворно восхищенно загорелись от воспоминаний, но так же быстро я их опустила в уже наигранном страхе. — Хотя это не имеет значения. Мы как раз уже ехали обратно в Университет когда…когда появился…появилось это… — В соответствии с моментом мой голос дрогнул и сорвался. Я передернула плечами и продолжила уже гораздо тише, почти шепотом. — все произошло так быстро. Даже слишком. Кармий ехал чуть впереди и первым оно бросилось на него, свалило на землю, а потом развернулось ко мне… Все было слишком быстро! Я даже не успела вскрикнуть, как от его удара свалилась с седла и ударилась спиной о стену. Я так отчетливо услышала хруст и поняла, что кажется, сломала ребро, а потом…

Я остановилась и сжалась в комок в кресле, мотая головой и чуть поскуливая, от якобы пережитого кошмара, а у самой перед глазами вставали те самые события: поблекшие глаза того существа, его смрадное дыхание, полный рот игольчато-острых клыков. А еще странное незамеченное мной ранее ощущение от его близости — зияющая, вечно голодная и ненасытная пустота, вытягивающая жизнь отовсюду. Стоило мне только это вспомнить и мне совсем непритворно стало дурно. Закружилась голова, тело налилось тяжестью, и во рту появился вязкий горьковатый вкус.

Декан огненного факультета заинтересованно подался вперед.

— Что было дальше? Как вам удалось это уничтожить, да еще так надежно, что ни один некромант так и не смог ЭТО поднять?

Я помотала головой, чтобы избавиться от неприятных ощущений. Сейчас у меня нет времени на слабость. Пожалеть себя можно и попозже. Я медленно выпрямилась и безучастно посмотрела на гэлира Онера. Мой собственный голос в этот момент показался абсолютно чужим.

— Я не могла сопротивляться. Просто физически у меня не было сил. Казалось, что у меня кто-то отнял все воспоминания и мысли. Мне было все безразлично, и я видела только его оскаленные чудовищные клыки, как неожиданно в голове что-то вспыхнуло. Воспоминание. Воспоминание об одном заклинании. Мне о нем рассказывала Вестия, почти на кануне отъезда в Университеты.

— Что за заклинание? — резко спросил мужчина.

— Я помню только то, что оно заставляет вновь биться недавно остановившееся сердце. Вестия еще меня предупреждала, что нужно четко отмерять силу для его применения. Если допустить ошибку, то сердце пациента может не выдержать и взорваться. — Декан в задумчивости посмотрел на прямую спину ректора и кивнул.

— Вы правы. Есть такое заклинание и что же?

Я безучастно пожала плечами, опустив взгляд на сжатые в кулаки пальцы.

— Формула там не слишком сложная и я ее хорошо запомнила. Я просто вложила в нее много больше силы, чем требовалось, и его грудь просто взорвалась.

— Понятно… — В задумчивости протянул Элест и обратился к Кармию, все это время внимательно слушавшему мой рассказ и изредка кивая. — А вы не пострадали?

— Нет, только плащ испачкал при падении. — Ответил парень и предъявил свой плащ, который был действительно весь в потеках грязи, словно в нем катались спиной по мостовой.

Мужчина вновь внимательно посмотрел на ректора. За все то время пока я говорила, тот, кажется, даже не резу не пошевелился, словно это был не живой человек, а какая-то статуя. Не дождавшись никакой реакции, огневик покачал головой, и устало поднялся из своего кресла.

— Понятно. Завтра утром я опишу все, что вы рассказали в отчете городской страже. Надеюсь этого им хватит и они от нас отстанут. А сейчас вставайте вам обоим, а в особенности тассэ Сайфареме с ее «возможно сломанными» ребрами необходимо показаться целителям.

Декан протянул мне руку, на которую я с удовольствием оперлась вставая. Ребра болели все сильнее, и я едва удерживалась от громких стонов пополам с ругательствами. Видимо торопливо нашептываемый мной всю дорогу простенький обезболивающий заговор начал испаряться без обновления. Неожиданно прозвучавший голос Аламира, буквально прибил меня к полу.

— Тассэ Камшен, задержитесь, пожалуйста. У меня есть к вам несколько вопросов.

Обменявшись со мной и Кармием встревоженными и непонимающими взглядами, Элест попытался настаивать.

— Аламир, твои вопросы не могут подождать хотя бы несколько часов? Девушке нужна помощь целителей. Она ведь едва сдерживается, что бы не стонать от боли. Она и так терпела слишком много. Хотя бы несколько минут, пока я отправлю их телепортом в целительные покои и обратно.

Мысленно я молила всех богов и Создателя, что бы ректор прислушался к на удивление разумным словам Элеста Онера. Я была просто не готова еще раз повторить весь этот спектакль, но уже только перед ректором, которого я безмерно уважала. Вся та ложь, что так легко мне давалась всего мгновения назад была так достоверна и хорошо обыграна только потому, что Аламир совсем на меня не смотрел. Так было легче. Не чувствовать на себе его пронизывающий взгляд, видящий меня насквозь, не знать что он понимает мотив каждого моего поступка и слова. Так мне тогда казалось.

Когда архимаг повернулся, ноги у меня предательски задрожали. В его глазах всеми оттенками переливались Тьма и Свет, Огонь и Вода, Земля и Воздух. Лицо было жестким и холодным, словно навеки застывшая маска. Сзади сдавлено вздохнул Кармий, а наш декан пробормотал какое-то сложное орочье ругательство.

— Я думаю, что в состоянии сам оказать тассэ целительскую помощь. Если она попросит.

На меня накатило ощущение чужой силы. Мощной и неумолимо пригибающее к полу и тут совершенно неожиданно взбунтовалось мое второе «Я», о котором я почти успела позабыть. Где она была, когда я так в ней нуждалась.

«Мы не обязаны склонять перед ним голову! Только слабый и трусливый склоняется перед сильным! А мы были и всегда будем на равных! И если Хранитель забыл об этом, то Я с удовольствием ему об этом напомню!»

Я совсем не обращала внимания на ее слова, для меня были только ощущения. В ушах у меня зазвенело, и я почувствовала, как буквально каждая моя клеточка наполнилась энергией и силой. От боли и неприятных ощущений не осталось и следа. Все тело пело и жаждало действий. Каких угодно: бегать, прыгать, драться, носиться по стенам и потолку (тогда я была уверена, что у меня это получиться) или просто поговорить со своим ректором. Поговорить честно и откровенно. В тот момент мне казалось, что весь мир лежит у меня на ладони. И когда нахлынувшей силы стало слишком много, я отпустила ее самую чуточку по строго заданному адресу. Аламир пошатнулся и удивленно моргнул. Отражение его могущества исчезло из глаз, они перестали светиться и сиять. Но и его обычные серые глаза блестели гораздо ярче, чем обычно. Как в тот момент выглядела я, мне было страшно даже вообразить. Зато моя «половинка» удовлетворенно урча, удалилась в глубины сознания, но и там я ощущала, как она продолжает наблюдать за ректором, в кабинете которого мы незаметно как остались одни. Казалось Кармий и Элест просто растворились в воздухе.

Несколько минут мы с ректором смотрели друг другу в глаза. В моих он явно пытался рассмотреть все тайны, что я так упорно продолжала скрывать. А я просто гадала о его непонятной расположенности ко мне. Врядли такую «заботу» можно объяснить только банальным любопытством. Для того чтобы столь влиятельная фигура заинтересовалась, на первый взгляд, мало чем примечательной девушкой нужна очень веская причина. И эта причина мне совершенно непонятна, а это значит много чего. Во-первых, все мало-мальски осведомленные люди (приемные родные, ректор) совершенно точно скрывают от меня причины моего перемещения именно сюда. И в этом случаи я примерно знаю, откуда надо копать. Во-вторых, у гэлира ректора тоже есть тайны, на которые также можно охотиться и как говориться «в эту игру можно играть вдвоем». Я поганенько усмехнулась, а Аламир лишь тяжело вздохнул и первым отвел взгляд, усаживаясь за свой стол. Эта маленькая победа придала сил и уверенности в себе.

— Присядь, пожалуйста, Сайфарема.

Я послушно опустилась в кресло сраженная его голосом, наполненным усталой вежливостью. Пальцы сами собой от волнения затеребили рукав рубашки.

— Я понимаю, что у тебя выдался весьма тяжелый вечер. Можешь не сомневаться, что для меня он тоже был далеко не легким, поэтому я хочу, что бы ты ответила на мои вопросы предельно откровенно. Можешь не сомневаться, что все сказанное тобой сейчас останется между нами.

Не приходилось гадать, о ЧЕМ он будет спрашивать, но надежда как говориться умирает последней, поэтому я спросила, стараясь не смотреть в глаза собеседнику:

— Какого рода вопросы?

— Мне нужна правда о том, что произошло этим вечером с тобой и Кармием в городе. — Нда, но в этом случае великое чувство скончалось еще до того, как мужчина закончил говорить.

Ситуация складывалась прямо скажем неприятная. Я могла навешать лапшу кому и сколько угодно, но знала, что мне не стоит врать ректору. Просто нельзя. Так было неправильно и противоестественно. Это ощущение было каким-то чужим, словно пришедшим «оттуда» — из далекой дали, из которой ко мне в этом мире приходили все непонятные и необъяснимые чувства, которые никогда прежде меня не обманывали. И я решила подчиниться этому зову.

Собственный голос звучал тихо и размеренно, в который раз пересказывая события прошедшего вечера, но на этот раз в них не было ни капли лжи или недомолвок. Такой откровенной я, человек не по натуре, а в силу обстоятельств скрытной, бываю редко. Тогда же слова, словно сами рвались с языка, и я подробно рассказала не только сами события, но и описала свои мысли и ощущения, оставшиеся после прошедших событий.

Как я и предполагала наибольший интерес у ректора вызвал неизвестный, но героический Высший Гормах Орденар. По его поводу было задано больше всего вопросов, в основном сводившиеся к тому, что не встречалась ли я с ним раньше. Я вот уже раз в десятый повторяла:

— Нет, я никогда не видела и не слышала его до этого дня. Нет Вестия, мне ничего о нем не говорила. А должна была? Я вообще думала что вампиров после Падения осталось мало, тем более Высших.

Задумавшись, Аламир ответил, словно говоря сам себе:

— Не так уж и мало. Три почти полных клана, не считая одиночек, как моя бывшая наставница и твоя опекунша. И Высших среди них десятка три тоже наскребеться если не в два раза больше. Вампиры вообще чрезвычайно скрытный народ и редко после Падения Малгалдара общаются с обычными обывателями. Им выгоднее что бы простые и мало осведомленные люди считали их малочисленными и разобщенными. Хотя у них опять появился… — на этой многообещающей фразе познавательная лекция о нравах и мотивах поступков современных вампиров была оборвана самолично ректором. — Прости увлекся. Тебе не стоит знать такие вещи.

Мужчина улыбнулся как бы извиняясь за разочарование наверное написанное на моем лице крупными буквами — я еле сдержалась что бы не фыркнуть от обиды. Ректор между тем поднялся и подошел вплотную ко мне и пристально всмотрелся в мои чуть мутные от усталости и вернувшееся боли в ребрах глаза.

— Сайфарема, я прошу тебя, обещай мне, что как только этот вампир вновь с тобой свяжется или как-то по иному даст о себе знать, ты непременно расскажешь все мне. Это ради твоей же безопасности. Нам абсолютно не известно какие причины могли быть у… — мужчина на мгновение запнулся, — Триады, для того что бы приставлять к себе слежку.

Голос ректора все труднее пробивался сквозь заполняющий голову туман усталости. Глаза буквально слипались, а казалось всего несколько минут назад я не смогла бы заснуть даже от приличной порции валерьянки или соответствующего заклинания. Организм видимо решил, что хватит пускать дело на самотек и взял управление в свои руки, в противном случаи он имел основания полагать, что его дура хозяйка загонит их вместе взятых в могилу. Поэтому ответить Аламиру я смогла только могучим усилием воли подавив столь же могучий зевок.

— Но ведь он сказал, что это только ради моей безопасности… и он правда помог с хакоргу^[6]…

Ректор настороженно встрепенулся.

— Откуда ты заешь это слово, Сайфа? — быстро спросил он, но я уже спала.

* * *

Как бы ни хотел ректор расспросить свою студентку поподробнее о загадочном, но неуловимо знакомом слове «хакоргу», он был не законченным садистом и понимал, что после всего того, что с Сайфой сегодня произошло неожиданное и быстрое скатывание в объятия сна, самая обычная реакция на нервное и физическое переутомление. Как и пообещал, он поколдовал над и правда сломанными ребрами девушки и самолично при помощи телепорта (не хватало ему только светиться на территории УВМА глубокой ночью с девушкой на рука, вот удовольствие бы было для городских сплетников) доставил жертву своих настойчивости и любопытства в ее комнату, где их уже ждал нервничающий и оттого злой тьегр девушки. С того момента как Аламир шагнул в комнату, за ним следил настороженный взгляд зверя. Когда нежданный посетитель без резких движений положил такаю дорогую для тьегра ношу на кровать и заботливо укрыл пледом, полосатый охранник плавно и легко вспрыгнул туда же и улегся вплотную к хозяйке, положив свою голову ей на грудь. В чуть прищуренных, но все еще внимательных глазах и шумном фырканье, сквозил намек, на то что бы посетитель убирался отсюда поскорее ко всем демонам рогатым, пока его не выперли отсюда мощным пинком когтистой лапы. Мужчина был не дурак, благо у самого имелся подобный охранник и он поспешил удалиться тем же способом, на последок бросив тьегру:

— Внимательнее присматривай за своей хозяйкой.

Ответом ему стало снисходительное фырканье, которое могло трактоваться и как «Без сопливых разберусь» и как общепринятый посыл в общепринятое место. Полюбовавшись на умилительную картину совместного сна Сайфаремы и ее тьегра, ректор шагнул к себе в кабинет. Самому ему было не до сна — он весь остаток ночи провел за перелистыванием и чтением старых хроник в поисках загадочного и знакомого слова. Неблагодарный и пыльный труд завершился где-то незадолго до рассвета, терявшегося в промозглом тумане. Подарившая истину хроника имела почти тысячелетний возраст и относилась ко временам падения древних государств людей, ровно за две сотни лет до образования империи Даргард. И говорилось там следующее: «И пришли с Великих гор (на полях пометка «Каваджи») существа невиданной силы, злобы и алчности. И привели они в ужас и землепашцев и правителей, так как алкали они жизней людей. И прозваны они были хакоргу или пожиратели…» и дальше шло детальное описание существ, поразительно похожих на то, которое описывала Сайфарема и то, чьи останки он видел самолично. Более близкие ко времени империи хроники, утверждали, что только вмешательство «магистров Ночи» или темных магов, помогло убить тварей, истребивших за время праздности колдунов, не много не мало, население полутора государств, в те временя в плотную прилегавших к горам и являющихся на данный момент территорией Аталазии и частично Кохрии.

Отложив ветхие рукописи, ректор УВМА откинулся на спинку кресла и мрачно уставился в дальний, плохо освещенный угол кабинета. События начали развиваться слишком быстро на его взгляд, хотя все же кое какие меры предпринять еще пока возможно и именно этим он сейчас и займется, подумал Аламир, безжалостно задавив в зародыше намечающиеся зевок.

Это был полный и безоговорочный провал. Такого сокрушительного поражения Гормах, не ведал со времен Падения империи. Тогда он был еще относительно юным вампиром, только прошедшим высшее преобразование в необычайно юном возрасте — семьдесят пять лет по меркам его народа, это только начало зрелости. Но благодаря его невероятному потенциалу ради него сделали исключение и обряд проводил сам глава клана О'Боргол — Шорел, который к тому же был Кровным Отцом, тогда еще многообещающего молодого вампира.

После были гражданская война и развал империи Даргард; последний бой под стенами башни Малгалдар, в которой практически полностью полег весь народ Гуляющих в Ночи, за исключением сотни везунчиков, в число которых и вошел чудом спасшийся Гормах. В полузверином существовании прожить следующие пятьдесят лет активных гонений на представителей темных ветвей народов Аталазии, прячась в горах и брошенных или опустевших в результате войны селениях, охотясь на мелких животных и медленно сходя с ума от одиночества — так прошли следующие годы его «жизни». Но все страдания были вознаграждены, когда к его убежищу однажды в полумраке наступающих сумерек вышел человек. Нет, вампир. Высший вампир из чужого и незнакомого клана.

— Здравствуй, брат. Тебя было довольно трудно найти. У тебя настоящий талант скрываться и прятаться. — С усталой и чуть укоризненной улыбкой произнес незнакомец. — Меня зовут Элдо и у меня есть что тебе предложить, если ты захочешь со мной поговорить.

Обостренные постоянным ожиданием опасности инстинкты хищника зашептали о возможных неприятностях и всколыхнули память о старой вражде между кланами вампиров. Чувства же разумного существа впервые проснулись за очень долгое время и советовали хотя бы выслушать что скажет незнакомец. В конце концов страх вновь остаться одному и логичное предложение о том что «убить его я всегда успею, а поговорить и правда хочется» пересилили недоверие, и Гормах согласился пойти с сородичем, рассказавшим, что Триада — образованный для управления вампирами совет выживших глав кланов — вот уже два десятилетия собирает оставшихся в живых соплеменников в три уцелевших клана. Как Высший вампир Гормах мог при желании создать свой собственный клан, возродить О'Боргол или принести кровную клятву верности одному из трех старейшин, но он выбрал четвертый путь, присягнув на верность Триаде, став верным сторожевым псом своего народа и тайны его существования, а сейчас и его медленного возвращения к былому величию. Через какое-то время в распоряжении Триады появилась группа из десятка Высших вампиров, исполняющей роль органа внешней разведки, возглавляемой Гормахом. Именно благодаря его работе Триаде было известно все о мало-мальски значимых событиях и людях, в то время как о них даже не подозревали. За почти столетие работы не было ни единого сбоя или малейшего намека на провал. До этого случая.

Вспоминая все это Гормах горестно закусил губу. Как можно было провалить такое элементарное на первый взгляд задание?! Он специально вызвался сам, что бы исключить все возможные проблемы, но как оказалось Судьба посмеялась над Гормахом Ординаром, с первого дня подкидывая сюрприз за сюрпризом. Мало того что девушка, за которой им было приказано следить оказалась умной, внимательной и до параноидальности подозрительной, так она еще и влезала во всевозможные головоломные ситуации, которые с трудом, но все же удавалось разруливать при помощи магии, дипломатии или примитивного запугивания. Но последний фортель судьбы вбил конечный гвоздь в крышку секретности их действий. Единственным оправданием поступка Высшего, тем поздним вечером, могло бы послужить то, что приоритетной задачей все же была охрана девушки, а когда на нее кинулась та тварь другого выхода, как личное вмешательство ему сразу придумать не удалось. Именно на этом и строил свое оправдание Гормах, на пути из Университетов на собрание Триады, желая лично сообщить о своем провале и некоторых других деталях проводимой операции. А точнее бесстрашное и безрассудное, на взгляд Высшего, желание Сайфаремы Камшен встретиться с кем-то из «знающих».

Не смотря на тяжесть его раздумий, вампир медленно приближался к цели своего пути — залу собраний Триады. И чем ближе он подходил, тем неохотнее и медленнее переставлял ноги. У самой двери Гормах остановился и уже взявшись за ручку, никак не мог заставить себя толкнуть дверь и войти. Голова, не смотря на все напряженные размышления в пути, в мгновение сделалась пустой, и остался только липкий иррациональный страх наказания, глупый и вредный, но избавиться от него было просто невозможно. Неизвестно как бы долго Высший так простоял если бы неожиданно из-за двери не послышался громкий и звонкий женский голос:

— Гормах, дорогой, сколько вы там собираетесь стоять и портить мои любимые дверные ручки?

От неожиданности вампир вздрогнул и опустил взгляд на свою руку, лежавшую на ручке двери. Удивленно моргнув Гормах разжал ладонь — некогда красивая дверная ручка, искусно выполненная в виде звериной лапы, теперь была чудовищно смята и имела четкий оттиск его пальцев.

— Заходите Высший. Не бойтесь мы сегодня не кусаемся! — на этот раз голос принадлежал мужчине, но в нем то же слышались смешливые нотки.

Сделав глубокий вдох, Гормах решительно толкнул дверь и вошел. Против обыкновения зал Собрания был по человеческим меркам достаточно хорошо освещен, для вампиров же, предпочитавших полумрак, это было даже странно. Но это было не единственным новшеством. Остановившись перед стоявшими полукругом креслами и опустившись на одно колено, мужчина с удивлением заметил, что их стало четыре — в трех как обычно сидели старейшины, четвертое же, стоявшее почти в середине, пока пустовало. Раньше на собраниях помимо самих старейшин часто присутствовал кто-то, исполнявший роль секретаря, но он или она почти всегда стояли. Гормах поднял растерянный взгляд на Триаду — две женщины и мужчина одинаково загадочно улыбались, явно ожидая вопроса. Вампир не стал их разочаровывать.

— А для кого четвертое кресло?

Старейшины заговорчески переглянулись и Матрекон, рыжеволосый мужчина с поразительными лиловыми глазами, усмехнувшись совсем по мальчишески и на мгновение сверкнув клыками, ответил.

— Кое-кто как всегда опаздывает.

— Задерживается. — С напускным равнодушием поправила его Аннаретта, высокая сереброволосая женщина, некогда бывшая эльфийкой, в глазах которой так и проскакивали смешливые искорки.

Вторая женщина в совете — Валларетти, желтоглазая брюнетка, хихикнула. Неожиданно развешанные по стенам светильники заморгали и на мгновение погасли, а когда вновь зажглись четвертое кресло уже было занято. В нем непринужденно развалился еще один мужчина. Его изумрудно-зеленые глаза, со странными красными искрами, затаившимися где-то в глубине, внимательно разглядывали все еще коленопреклонного Высшего. Гормах уже собрался задать вертевшийся на языке вопрос, когда внезапно почувствовал силу нового члена совета. Это было похоже на штормовой ветер, захлестнувший всю комнату, одновременно слишком горячий и слишком холодный. Старейшины только незаметно поморщились, Гормаху пришлось хуже — его буквально скрутило, перехватило дыхание и зажало в тисках чужого могущества. Ему казалось что еще чуть-чуть и он просто не выдержит такого давления, как, неожиданно, все прекратилось. Поднявшись с пола (когда он успел упасть туда, вампир даже не помнил) и переведя дух мужчина склонился в почтительном поклоне. Не узнать этого ощущения было невозможно. Подобную реакцию у высшего вампира может вызывать только одно существо — Айгха'ар или Хозяин. Легендарная сущность. Бог всех ночных охотников.

Айгха'ар хмыкнул и поудобнее устроился в своем кресле.

— Мне очень приятно познакомиться с вами Гормах. Старейшины сообщили, что у вас есть некие невероятно интересные для меня новости, касающиеся вашего последнего задания.

— Да, хозяин. — Вампир вновь поклонился.

— Что ж, излагайте и заранее прошу вас, мне совершенно безразличны и порой даже будут неприятны любые проявления раболепства с вашей стороны. — Чуть холодновато сообщил Хозяин. — Для всех присутствующих в этой комнате, и для вас кстати тоже, я просто Максим или в крайнем случае Верховный, и ни как не Хозяин, не Господин или Ваша божественность. — При последних словах Верховный поморщился, а брюнетка опять захихикала.

— Хорошо… — Чуть запинаясь произнес ошарашенный таким заявлением Гормах. Айгха'ар доброжелательно улыбнулся ему и кивнул.

— Вот и отлично и если в этом мы разобрались, то вы можете преступать к докладу.

Гормах сглотнул и отстранившись от своих чувств предельно сухо и равнодушно обрисовал сложившуюся на данный момент ситуацию. По мере того как он говорил, лица старейшин делались все задумчивее и концу его рассказа казались даже мрачными.

— Ну что скажите, леди? — обратился к своим соседкам Матрекон.

— Скажу, что мне все это не нравиться. Девушке уделяют слишком много внимания, как нужного так и не нужного. И мне совершенно не понятно Верховный, почему вы, собственно, так в ней заинтересованы, что даже отрядили для присмотра за ней наши лучшие силы. — Отозвалась Аннаретта, обращаясь к Максиму. Тот в отличии от остальных не был мрачен, а скорее погружен в размышления и когда услышал свой титул, встрепенулся и внимательнее прислушался к разговору.

— Все довольно просто, Анна. Я лично знаком с этой девушкой и ее жизнь мне не безразлична.

— А позволено ли нам будет спросить, откуда вы ее знаете? — осведомился Матрекон, внимательно смотря на собеседника.

Максим загадочно улыбнулся.

— Я был знаком с Сайфаремой еще до моего попадания к вам.

— Так она…? — изумленно воскликнул старейшина.

Максим кивнул.

— Именно. И я не считаю ее желание встретиться с кем-то из нас и узнать какого демона рогатого мы от нее хотим безумным. Скорее очевидным и понятным. Так же я подозреваю, чем вызван интерес к ней ректора УВМА. Как я понял из прошлых ваших докладов, Гормах, он весьма умный, проницательный и явно гораздо больше нашего знает о перемещениях между мирами.

— Но своими подозрениями вы с нами не поделитесь? — Скорее утвердительно, чем вопросительно сказала Валларетти.

Максим кивнул.

— Пока они не превратятся в уверенность. А для того что бы это поскорее произошло я намерен встретиться с Сайфой лично. И как можно быстрее.

Секундное ошеломленное молчание и старейшины вместе с Гормахом заговорили одновременно.

— Вы уверены, что это необходимо? — Спокойно вопрошала Аннаретта.

— Это чистое сумасшествие! — Воскликнул Матрекон.

— Можете доверить это мне, Максим. — Вновь, не смотря на предупреждение, поклонился Гормах.

— С вашей стороны это весьма самонадеянно. Вам нельзя подвергать себя риску! — Валларетти резко подалась вперед.

Максим продолжал улыбаться, но что-то в его глазах неуловимо изменилось. Их выражение ясно давало понять, что переубедить Верховного не удастся ни коем образом. Властный взмах рукой разом прекратил все пререкания.

— Спасибо за ваше участие, но только я сам могу развеять собственные сомнения. Так что обсуждение закончено. Гормах, — Айгха'ар легко поднялся с кресла, — найдите способ незаметно сообщить девушке, что наша встреча состоится через две недели в храме Ирдарис-Иштха'ар в полночь. При необходимости — содействуйте. — Закончил Максим и направился к двери.

— В каком смысле «при необходимости — содействуйте»?

Уже открыв дверь, мужчина повернулся к Гормаху.

— В смысле, если она не сможет самостоятельно незаметно выбраться из Университета. При всем моем восхищении Аламиром Дореем, у нас с Сайфой будет личный разговор. И мне не хотелось бы что бы при нем присутствовали посторонние. — И показав в широком оскале клыки выскользнул из зала.

* * *

Во уже неделю как я вылезаю из библиотеки только на сон и учебу. И дело было совсем не в горах домашних заданий, которые, признаться честно, были не такими уж и трудными — в который раз я благодарила Вестию за то, что она потратила столько времени на обучения меня азам контроля и прочим околомагическим премудростям. Мои преподаватели нарадоваться не могли на талантливую и способную ученицу. Просвещать их на счет того, что я большую часть этого уже проходила я естественно не собиралась. Мои друзья, быстренько смекнув в чем тут собака зарыта, нагло начали набрасываться на мои работы и списывать. Так продолжалось лишь до тех пор пока я не предложила им альтернативный вариант — делать задания вместе. Как показала практика этот способ принес гораздо большую пользу всем сторонам — мне, моей команде и преподавателям. Вместе мы легко разбирали даже немногие даваемые на первом курсе сложные комплексные заклинания, в большей степени относящиеся к бытовой магии. Так же я приучила их к такому несвойственному студентам месту как библиотека. Я и раньше проводила там по возможности свободное время, а со временем у меня появилась компания. Сперва со мной все чаще стала оставаться Енара, в начале, как она говорила «за компанию», а после, втянувшись, сама зачитывалась трактатами по так любимому ею садоводству. Чуть позже присоединился Кармий, обнаруживший прекрасную подборку книг (правда это скорее была «подборка» полок или даже стеллажей с книгами) по своей драгоценной артефактологии. Этьену надоело в конце концов болтаться по УВМА одному и он заседал с нами, из солидарности или ради прикола зачитываясь беллетристикой — рыцарскими романами. Когда я попыталась его упрекнуть, что мол здесь много и более интересного чтива, парень заметил мне, что тут мы проводим СВОБОДНОЕ время, а учиться в СВОБОДНОЕ время он считает святотатством. Тут уж мгновенно возник Кармий, но Ен его благополучно успокоил, снисходительно кинув фразу:

— Своим друзьям я прощаю все. У каждого могут быть свои недостатки. — И безразлично пожав плечами, снова погрузился в изукрашенные легкомысленными вензелями страницы очередного «Пламенного Сердца». Это был один из немногих моментов, когда Кармий не нашелся что ответить.

Меня же в библиотеку влекли книги по истории. Некоторые из найденных тут книг о прошлом Империи Даргард я уже прочла — в поместье Майвар библиотека была очень хороша. О некоторых я только слышала от Вестии или Вериха, но большинство все же видела впервые. Сильнее всего меня интересовала история самого падения Империи. У меня просто в голове не укладывалось, как мощное государство, ранее славившееся своим единством и отсутствием предрассудков к «странным» людям, с благополучной экономической и социальной ситуацией, могло пасть, в конечном итоге, от кучки сектантов. Миссионеры религии Светлого Венценосного тогда не были столь сильны как сейчас, у них не было за спиной покоренной Тсау-Дзе. Все, что имели они в наличии, это ограниченное количество последователей, но видимо главную роль и сыграли эти «несколько», бывшие хорошо подготовленными и опытными светлыми магами. Причем исключительно ими. Даже не стихийными и не в коем случае не темными, объявленными врагами ПРАВЕЛЬНОЙ религии.

Я в своих изысканиях как раз дошла до описания битвы у Темной Башни Малгалдара, как в мою жизнь резко ворвалась вся эта канитель с вампирской слежкой. К которой после инцидента в городе прибавилась и магическо-физическая слежка ректора — помимо вроде бы незаметных «топтальщиков» я почти постоянно ощущала на себе чей-то Взор, явно магического характера. Это чувство пропадало только около уборных, ванных и в моменты моего частичного или полного обнажения. Раздражение нарастало, но я решила не идти выяснять отношения как мне хотелось (в этом случае произошла бы пошлейшая потасовка с криками, битьем возможной посуды и применения заклинаний средней тяжести), а подождать чем все это может закончится. В том что Гормах вернется с новостями я не сомневалась. Возможно, он даже приведет с собой кого-то из «шишек», организовавших за мной слежку и я наконец смогу узнать чем моя малопримечательная персона могла заинтересовать вампирские верхи. Так же у меня не было сомнений и в том, что ректору это прекрасно известно или он догадывается об этом, но рискнуть и тряхнуть его на предмет дельных мыслишек я не пыталась. Он, как бы у нас сказали «стрелянный воробей» и если не посчитал нужным сказать раньше позже не скажет. Именно предположение о «посчитал нужным» меня бесило больше всего. Это, крыжт побери, была исключительно моя жизнь и распоряжаться ею могла только я. В такие моменты мое второе Я согласно порыкивало и я почти ощущала его удовольствие от моих слов. Иногда это пугало.

Именно для того чтобы подготовиться к возможной встрече с Высшими вампирами я и просиживала в библиотеке сутки на пролет, вгрызаясь в пыльные научные труды по структуре организации вампирского сообщества. Своих друзей я насильно выпихнула из читального зала что бы они мне не мешали, но даже так они иногда забегали, что бы, выражаясь словами Кармия, «проверить не обросла ли ты пылью». Из весьма небольшого количества перелопаченной мной литературы, изобилующей пространными описаниями самих вампиров и рассуждениями о их природе, я смогла выжить необходимый минимум знаний в плюс к тому, что я знала ранее со слов моей приемной матери. Как оказалось, до падения в Аталазии существовало тринадцать кланов вампиров. «Как не оригинально» подумалось мне в начале. После войны и охоты на Темных, более или менее целыми остались три клана — О'Дигро, О'Варсе и О'Тано, это не считая одиночек вроде Вестии. Их старейшины в последствии создали властный орган под названием Триада, который и взял на себя роль некогда существовавшего Кровавого Совета, контролировавшего жизнь Ночного народа. У вампиров никогда не было единого правителя, но они всегда подчинялись Темному Магистру. Тем что их объединяло было странное подобие религии или скорее предания-пророчества о Кровавом Боге, Спасителе, Айгха'аре. По немногим легендам, которые удалось собрать авторам книг, выходило, что это существо, обладающее невероятной мощью, приходит к своему народу в моменты наивысшей опасности. Во время охоты на Темных, последовавшей за развалом Даргарда, вампиры очень ждали прихода их Спасителя, но как видно не дождались. Поэтому с тех пор, а это без малого целый век, этот народ просидел в подполье, намеренно отрезав себя от всего мира. Какого демона рогатого им приспичило выйти из тени именно сейчас так и осталось для меня загадкой. Мысли о том, что этой причиной могло стать мое появлений в Университете или что еще хуже в этом мире, я упорно гнала прочь как нереальные бредни. Мысля категориями «Кто они и кто я?».

Я как раз откинулась на жесткую спинку библиотечного стула, размышляя о загадочной фигуре Хозяина, когда мое добровольное одиночество было бесцеремонно нарушено нарочито громкими и тяжелыми шагами. По характерному металлическому звяку и легкому шелковому шелесту я, даже не оборачиваясь, поняла, что меня сегодня решили посетить Кармий с Этьеном. Мои предположения мгновенно подтвердились, когда мощная рука Кармия, запястье которой украшал искусный широкийсеребряный браслет, захлопнула лежащую передо мной книгу, а с другой стороны на стол непринужденно вскочил потомок дроу, в своей любимой синей шелковой рубашке. Любимая же щегольская бархатная курточка была деловито и безжалостно зажата под мышкой. Я с любопытством исследователя рассмотрела их частично хмурые и сосредоточенные лица и вопросительно подняла брови.

— И как долго это будет продолжаться? — Очень серьезно и очень внушительно спросил Кармий.

Я в ответ только неопределенно пожала плечами.

— Сайфа, хъессэ, мы понимаем твою тягу к знаниям, — мелодично протянул Ен, лениво перелистывая страницы трактата по физиологии вампиров, — но в последнее время это уже приобрело угрожающие размеры. — И безразлично отбросив книгу, категорично покачал головой. — Ты совсем перестала развлекаться. Забросила нас. Шерхан на тебя жалуется, за то что ты уделяешь ему слишком мало времени. Я считаю, что во всем должен быть баланс. Развлечения и работа должны идти в строгом равновесии. И уж работа никак не должна перевешивать.

Я усмехнулась.

— А развлечения? — И провокационно прищурилась в сторону агитатора.

Кармий хохотнул.

— Тут она тебя сделала, Ен. — Потом приключил все свое внимание на меня. — Вобщем так, Сайфа. Сегодня в одном замечательном кабачке на Хрустальной улице у Нисси, одной студентки со второго курса Факультета Земли, сегодня день рождения и мы с Еном обещали быть. От нас она наслушалась множество рассказов о тебе и некоторых наших совместных шалостях и жаждет узнать некоторые из их тайн, так что твое присутствие обязательно. В связи с этим и твоим упорным желанием видимо похоронить себя под этими пыльными томами, написанными непонятно кем, когда и зачем, у тебя есть на выбор два варианта развития событий. Первый — мы с Этьеном быстренько скручиваем тебя и тащим на праздник в виде подарка имениннице. Вариант номер два — ты встаешь, откладываешь все это подальше и самостоятельно идешь с нами при этом радостно улыбаясь от предвкушения веселухи.

Мысленно я уже была согласна. Все что возможно из книжек я уже вытянула и собиралась отправится отдыхать, предоставив событиям развиваться без моего участия. Так что предложение я уже приняла и только колебалась с выбором варианта. Признаться честно, меня привлекали оба.

— А веселуха точно будет?

Этьен, поняв что я согласна, хитро улыбнулся.

— Ну раз мы идем туда втроем, без сдерживающего фактора в лице Енары, то точно.

— Ладно, я согласна. — И вскочив со стула легко запрыгнула на руки Кармию. — Я выбираю первый вариант.

Парню ничего не оставалось как со смехом вынести меня из библиотеки. Как на нас взглянул один из ее смотрителей, я старалась не думать.

Кабачок и правда был…Ммм…хорошим. Как-то трудно подобрать более конкретное определение месту в котором тусуются студенты-магики. Оно могло быть разным в зависимости от того какой факультет преобладает из посетителей. Назывался он «Перст Судьбы». И это название постоянно оправдывалось. Каждая закатываемая тут вечеринка неизменно заканчивалась развалом заведения, разница была только в том, что с ним случалось. Вариантов как не трудно догадаться, четыре. Итак ситуация с Факультетом Огня — красочный взрыв со множеством пиротехнических эффектов как то: столбы и струи огня, ревущее пламя стреляющее искрами и средними фаерболами, так же возможно присутствие огненных духов разной степени разозленности. Дубль два, гуляет Факультет Воды — заливание водой и другими не столь приличными жидкостями, замерзание и прорыв канализации. Вариант три, Факультет Воздуха — стандартные побочные эффекты как срывание крыши, разваливание стен, пылевые бури с мини смерчами, плюс спонтанные вызовы духов (если Темные), туманы и резкие перепады погоды над одним конкретным заведением. На фоне этих безобразий Факультет Земли, в основном гуляющий здесь сегодня, казался не таким уж и бедствием. Их коронным номером стало неожиданное проваливание всего заведения в подвал или еще ниже, а также непредвиденные тектонические сдвиги в районе всего города.

Как не странно, но местные жители реагировали на подобные светопреставления довольно спокойно, относя их то к разряду стихийных бедствий (если разрушения носили более массовый характер), то к бесплатным шоу (если их дома разрушения не затрагивали), на которое можно поглазеть в свое удовольствие и несколько дней быть в центре внимания, рассказывая как все происходило умело приукрашая и добавляя драматизма. Лично меня подобный подход удивлял не меньше отношения к такому делу самого трактирщика, достопочтенного Борла Митсо. На сколько мне было известно из различных (и не всегда приличных) источников, он имел вполне порядочный доход с нескольких заведений в городе и мог позволить себе нормальную или даже мощную магическую защиту для любимого детища, с которого и началось дело еще аж его деда. Но по каким-то причинам он этого не делал. Как-то раз, когда я спросила его об этом, мужчина довольно усмехнулся и ответил:

— Если я обвешу свое заведение защитными заклинаниями, то лишу ребят, которые у меня тут отдыхают, одной из важнейших составляющих любой вечеринки в «Персте Судьбы».

Что бы это могло значить, мне объяснил чуть позже Кармий в двух словах:

— Народ потеряет кайф от праздника, если будет знать, что разрушить ничего не получится. А нет кайфа у клиента — нет самого клиента.

Ен, на минутку оторвавшись от активно окучиваемой им красавицы, даже попытался подвести под это дело серьезную психологическую теоретическую базу, вещая что-то на счет инстинктов разрушения, доминирующих у человеческих существ в определенные периоды, но слава всем Богам, красотка не пожелала делить своего кавалера с другой дамой. Даже если эта дама всего лишь Психология. Я почесала в затылке и пофигистски махнула на все рукой. Могут быть у людей странности… Да и говорят же во все мирах «Клиент всегда прав». К тому же на восстановление Борлу лично тратиться не приходиться — в статье расходов всех учебных заведений есть графа «На причинение ущерба имуществу жителей города неправомерными действиями студентов». Так что получается все довольны, кроме разве что ректоров, каждый раз получавших выговор от главы города. Чисто символический, но все же…неприятно.

В этот раз компания собралась разноплановая и разновозрастная. Как оказалось у Нисси было полно друзей, родственников и просто знакомых, которые пришли непременно выпить за ее здоровье и пожрать на халяву на дне рожденье девушки. К слову сказать исполнялось ей двадцать лет и мои парни даже прикупили подарок (благодаря моим беспощадным пинкам, пиханиям в бока и бурчание про важность внимания) — милую фарфоровую статуэточку эльфийки, начинавшую светиться в темноте. Своеобразный ночник. Саму Нисси я видела всего пару раз и только издали, сейчас же, видя ее в близи с трудом сдерживала добрую улыбку. Как она походила на одну мою одноклассницу! Невысокая, чуть пухловатая, всегда улыбающаяся и подвижная как вечный двигатель. Карие, как темный шоколад глаза, постоянно светятся от затаенно веселья, словно она знает что-то такое, что веселит ее на протяжении всей ее жизни. Каштановые мелкие кудряшки торчат в разные стороны или задорно подпрыгивают в такт ее пружинистой, словно подпрыгивающее, походке.

Она налетела на нас как маленький, но ужасно милый ураган и тут же зацапала Кармия, стиснув в совсем не девичьих объятиях. Я была готова поклясться что слышала как у парня хрустнули ребра. Вот это сила! Когда внимание девушки переключилось на Ена, заслужившего объятие более мягкое и с легкой ноткой настольгии (неужели в УВМА не осталось ни одной девушки, не прошедшей через горнило его постели?!), я незаметно дернула Кармия, потиравшего бок, за рукав, вопросительно округлив глаза. Он чуть поморщился и тихо ответил на мой немой вопрос:

— Гномы в предках.

Это и правда объясняло многое. Например рост, направленность магической силы и обширные родственно-дружественные связи. Готова так же спорить, что эта, с виду хрупкая девушка, вполне способна согнуть железный прут или даже завязать его узлом.

Когда очередь в приветствиях дошла до меня, я даже чуточку испугалась, что если она меня сожмет так как Кармия, то все таки сломает. Но Нисси меня сразу удивила, сначала заглянув мне за спину и сосредоточенно что-то там высматривая. Я развернулась посмотреть, не увязался ли за мной «хвост» непонятного состава. Сзади никого не было. Раздался полный разочарования вздох, но девушка тут же встряхнулась и радостно мне улыбнулась, вполне терпимо пожимая протянутую мной для приветствия руку.

— Ниссена Боргот, очень рада с вами познакомиться Сайфа. Мой брат много о вас рассказывал.

— Брат?

— Кармий. — Она хитро усмехнулась, кивнув на успевшего присосаться к кружке парню.

— Надеюсь только хорошее?

— Естественно. Он говорил что вы мастер на всякие пакости, еще похлеще его самого.

Я картинно вздернула брови.

— Разве это хорошее… — показушно сокрушалась я.

— Для меня — да. Я сама обожаю развлекать себя такими «пустячками»… и может мы перейдем на «ты»?

Подумав, что непосредственность и наглость у них с Гаронским родственная черта, я с удовольствием кивнула, уже догадываясь, что общаться с Ниссеной или Нисси, как она тут же попросила ее называть, будет так же просто как и с Кармием.

Улучив момент, когда прозвучали первые тосты за здоровье именинницы я спросила, что ее так разочаровало в начале нашего знакомства. Она немного покраснела, почему-то смутившись, но все же ответила:

— Я думала ты придешь не одна…

— Хм… так я вроде с Кармием и Еном пришла.

— Я имела ввиду, что ты приведешь с собой своего тьегра. Многие, когда узнали кого Кармий решил с собой прихватить, рассчитывали познакомиться с твоим диковинным другом.

— А что, они с ним не могут просто так познакомиться? — Я была искренне удивлена. — Если он им так интересен, то подошли бы и пообщались, когда Хан гуляет по территории УВМА. Он там часто отдыхает и развлекается.

Девушка прожевала ложку салата и запив соком (?!) ответила, пожав плечами.

— Некоторые просто боятся, что тьегр броситься на них, если они ему не понравятся. А тут бы, в твоем присутствии, у них был бы шанс. Я признаться, тоже побаиваюсь этих зверей. Репутация у их вида не самая хорошая.

Мне даже стало обидно за Хана. Он всегда со студентами был само спокойствие и дружелюбие, даже когда они случайно дергали его за шерсть слишком сильно или наступали на хвост. И мысль о том, что моего Хана могут представлять как злобного и жестокого зверя (а именно такие легенды ходят о тьеграх) была мне глубоко неприятна. Я чуть презрительно фыркнула.

— Можешь передать этим боязливым придуркам, что Хан очень спокойный и сдержанный тьегр. На людей и тем более студентов на территории Университета не бросается. Так что знакомьтесь и общайтесь с ним в любой момент.

На этом мы тему свернули и у нас пошел классический девчачий разговор о нарядах, парнях и прочих невероятно интересных прекрасному полу мелочах. Иногда наша болтовня сворачивала в более конструктивное (хотя, это с какой стороны посмотреть) русло и мы обменивались опытом по созданию каверзных ловушек для безвинных мимохожих мимоезжих. Кармий, некоторое время слушавший как мы взахлеб и со смехом обсуждали прелести скользких полов и веществ делающих их такими, некоторое время сокрушался по поводу того что теперь житья от нас не будет, но потом как-то естественно подключился к беседе.

Где-то в середине вечера я обнаружила, что так любимого мною яблочного сока на столах совсем не осталось и мне пришлось самостоятельно пробираться по забитому посетителями залу к стойке трактирщика. Борл, оставив вместо себя одного из помощников лично полез в закрома за новым кувшином, а я осталась ждать, старательно уворачиваясь от топающих в разные стороны не совсем трезвых посетителей и ловко снующих туда-сюда разносчиц. Вдруг кто-то весьма сильно пихнул меня в правый бок и если бы не моя счастливая ловкость, то валяться бы мне на грязном полу. Я уже развернулась что бы высказать все что думаю по поводу поведения такого…нехорошего человека, но уже открытый рот мгновенно захлопнулся когда из тени ближайшего капюшона знакомо сверкнули красным отблеском глаза Гормаха и так же быстро вампир растворился в толпе посетителей. Я было дернулась его догнать, но поняла что это бесполезно. Машинально поблагодарив трактирщика за сок я побрела к нашему столу. Села. Налила соку. Все это проделано в бессознательном состоянии, на рефлексах. В голове было не протолкнуться от вопросов.

Я не понимала почему Гормах так быстро исчез.

Может почувствовал что за мной наблюдают? Но сегодня я не ощущала такого привычного Взгляда.

Тогда зачем, он вообще дал себя заметить?

Привлечь внимание? Для чего?

Потянувшись за успевшим откочевать от меня кувшином я неожиданно почувствовала что-то в своем кармане. Поспешно отставив сок я сунула руку внутрь и наткнулась на острый край бумаги. Прошипев ругательство, вытащила листок, не больше ладони, сложенный вдвое. На нем размашисто было написано «Завтра. Вечером. Будьте готовы! Ваш слуга» Ни точной подписи, ни времени, ни места. К чему готовиться, когда, а главное зачем? Вопросов стало еще больше. А где-то в глубине все сжалось. Я начала понимать, что это все уже далеко не игрушки. Что силы, которые во мне заинтересованы, имеют на меня определенные виды, а не руководствуются праздным любопытством «А что это такое тут шевелиться?». Я даже ощутила страх и так давно забытое чувство, словно что-то скользкое ворочается внутри живота. Завтра вечером события пойдут на новый виток и я, узнав хотя бы часть правды, стану другой…

Моя вторая часть радостно смеялась и танцевала в глубине души. Ее азарт передался мне. Все! Хватит! Скоро я начну решать свою судьбу сама! И я не подозревала, что на моих губах появилась мрачная, сумасшедшая, но демонски довольная улыбка.

* * *

Зато эту улыбку, больше похожую на оскал, хорошо видел Этьен, сидевший почти напротив девушки.

Он удовлетворенно наблюдал за Сайфой весь вечер. Ему нравился ее смех и ее улыбка, ее непосредственный и наглый характер. Его влекло к ней странное ощущение дремлющего могущества наполняющее все вокруг, когда она появлялась. Его тянуло к ней с самой первой встрече, когда он заметил ее на приемных испытаниях. И со временем это влечение усиливалось, подстегиваемое раненым самолюбием — Сайфа почти не поддавалась его всесильному обаянию. И завоевать эту девушку стало для него делом чести. Хотя узнав ее поближе он понял, что даже покорив Сайфарему он не потеряет к ней интереса, как это происходило с другими девушками. Иногда потомок дроу и внучатый племянник их Повелителя, даже задумывался не любовь ли это? Но потом рассмеявшись, отбрасывал бредовые мысли. Любовь? Нет, он еще слишком молод для такого серьезного чувства!

И сейчас, наблюдая за сменой настроений на лице своей подруги, ему становилось страшно. То, что он увидел сегодня слишком сильно отличалось от того что он привык видеть каждый день. Словно это была совсем другая Сайфа, которую он никогда не видел. Эта Сайфарема Камшен обладала могуществом в полной мере и знала об этом, она была уверенна в своих силах и в своих правах, о которых он, Этьен Ролдит, предпочел бы не знать. Это была почти полностью противоположная сущность.

Ради интереса Ен, прищурился, вызывая истинное зрение и чуть не свалился со стула от неожиданности. Помимо ауры Сайфы, которую он видел не раз, вокруг девушки кружилась дымка, тоже очень похожая на ауру, только не до конца сформированную и частично прорастающую в уже имеющуюся. Еще мгновение назад эта дымка была четко видна и вздымалась вверх локтей на пять, а сейчас она опадала и медленно словно растворялась. И еще чуть позже ничто не напоминала о случившемся, только аура Сайфы стала чуть больше, но может ему все это только кажется?

3

Утро для меня наступило где-то в районе полудня. Не смотря на всяческие ухищрения с занавесками, надоедливый и любопытный солнечный лучик пробился внутрь моей комнаты и нагло с упоением засветил мне прямо в глаз. Переворот на другой бок помог мало — затылок начал медленно поджариваться. Как я знала по прошлому опыту, накрываться с головой одеялом и прятаться под подушку столь же бесполезно, поэтому резко откинув одеяло в сторону я рывком села на постели. В тот же миг послышался глухой удар и сонно-злобное рычание тьегра. Шерхан, не ожидавший от своей хозяйки такой подлости, на ночь решил примоститься на краешке моей кровати и соответственно от моих неожиданных утренних кульбитов свалился на пол.

«Сайфааа, ты чего?»

Над краем кровати появились в начале встревоженные голубые глаза, а затем и полосатая голова с взлохмаченной и торчащей в разные стороны шерстью.

Не удержавшись я захихикала от такого зрелища. Мой Хан, как девушка, с утра уделял много времени приведению себя в порядок, вылизываясь. Как он выглядит до этой процедуры я никогда раньше не обращала внимания, а как оказалась зря. Он был таким умильным, что мне безумно захотелось его потискать, как какого-то плюшевого медведя.

Шерхан недоверчиво прищурился и оперся на кровать лапами.

«Смешно?»

Я старательно зажимая себе рот ладонями, отрицательно помотала головой, хотя поделать что-то с трясущимися от смеха плечами ничего не смогла.

«Врушка!» — рыкнул тьегр и с утробным урчанием-рычанием прыгнул на кровать. Я не осталась в долгу, и увернувшись, прыгнула сверху. Так как была я далеко не пушинкой и расчетливо приземлилась Хану на спину, мой полосатый друг сдавленно крякнул и зашебуршался, пытаясь перевернуться и отомстить, наглой мне. Так к обоюдному удовольствию мы провозились в кровати минут двадцать и по издаваемым нами звукам, было трудно понять кто из нас животное, а кто человек. С каким счетом завершился наш поединок я уже не помнила и полностью погрузилась в перебирание и разглаживании шерсти на загривке тьегра, лежащего у меня под боком, пребывая мыслями в далеких и туманных просторах. Вырвал меня из задумчивости все тот же Хан перевернувшись на спину и предоставив в мое распоряжение свой живот. Я тут же принялась его старательно чесать. Шерхан зажмурился от удовольствия, но от него не укрылось мое отсутствующее выражение лица.

«Тебя что-то тревожит?» проурчал у меня в голове его раскатистый голос.

— Что? — встрепенулась я.

Хан блаженно потянулся всеми частями тела, даже хвост вытянул как полосатый меч или скорее как более милую автомобилистам моего мира полосатую палку. И выгнув спину уставился на меня своими завораживающими голубыми глазами, которые были неожиданно серьезны.

«Ты еще вчера, не смотря на изрядное подпитие, пришла уж больно замороченная. Когда ты уходила настроение у тебя было совсем другим, судя по твоему голосу, которым ты прокричала мне: «Не жди меня сегодня милый! Меня унесли гулять!». Так что я делаю вывод, что, как ты выражаешься, загрузили тебя уже на празднике, поэтому и спрашиваю — что случилось?»

Я хмыкнула, подивившись логичности и занудству его рассуждений. У кого только научился? Я откинулась на подушки и начала обводить пальцем полоски на лбу Хана. Когда я в тишине добралась до его носа и задорно щелкнула по нему, тьегр фыркнул и мотнул головой.

«Ну? Так и будешь молчать?»

Я сдалась и заговорила. Я рассказывала и рассказывала о том что случилось во время той злосчастной поездки, о разговоре с Гормахом и ректором, о вчерашней встрече с вампиром и его записке и наконец о своих мыслях, страх, опасениях, надеждах. Вобщем вывалила на Хана весь тот ворох противоречий, что уже давненько раздирает меня на части.

Когда я закончила, в комнате опять повисла тишина. Было слышно как за дверью кто-то болтает и ходит, как перекрикиваются друзья, знакомые, кто-то смеется и остальные звуки сопутствующие полуденной выходной студенческой общаге. Даже странно, пронеслось у меня в голове, что никто из моих не приперся ко мне с визитом. Хотя Енара сегодня кажется хотела навестить своего отца, специально приехавшего в Университеты. Парни же наверно стойко борются с последствиями вчерашних возлияний, так как ни один из них не озаботился наложением заранее специфического заклинания, которое здешние студенты зазубривают в первую очередь и которое я называла «Антипохмелин».

Шерхан тряхнул головой, отгоняя наползшие на него, с моей легкой руки, размышления.

«Это все слишком сложно для меня. Единственное что я хорошо знаю и понимаю это тебя. А ты ведь уже приняла решение, не так ли?»

Я закусила губу.

— Ты прав. — Мой собственный голос оказался хрипловатым и надтреснутым. Я прокашлялась и продолжила. — Я согласилась еще вчера. И это не банальное любопытство…точнее не только оно. Я чувствую…знаю…уверена, что эта встреча очень важна для меня. Я уверена, что она изменит меня. И…просто так должно быть. Если я не сделаю этого сейчас потом все будет только хуже.

«Вот видишь. Ты все решила. Тебе просто надо было что бы тебя кто-то выслушал. Ты со всеми этими тайнами и секретами ото всех подряд уже запуталась кому ты можешь и что ты можешь говорить и с этим надо что-то делать. Конспирация это конечно во всех отношениях здорово, но твое душевное состояние все же важнее. Так что можешь поделиться со своими друзьями. И на твоем месте я начал бы с Кармия. Он и так кажется начал под тебя копать».

— Что? — не лежи я на кровати у меня бы подкосились ноги.

«А почему ты так удивлена? — тьегр совсем по человечески пожал плечами. — Чего еще можно ожидать от вора».

— Вора? — теперь среагировали глаза, резко увеличившись в размере.

Хан встряхнулся и принялся за утреннюю ванну, продолжая огорошивать меня своим мурлыкающим голосом.

«А ты что не знала? Ну ты даешь, конечно. Да это ж заметно с первого, ну или со второго взгляда — Хан на мгновение оторвался от своего увлекательного занятия и посмотрев на мою ошарашенную физиономию, торопливо поправился — По крайней мере мне».

— И ты молчал!? — праведно возопила я.

«Так я думал ты сама заметила».

— Ну ты Хан и… — начала я.

«Не надо благодарностей. Можешь считать меня своим личным духом-хранителем» Снисходительно промурлыкал тьегр.

— Ага, уже считаю…сволочью личной. — И со всего размаха засветила в удивленную морду кошака подушкой от чего тот опять брякнулся с кровати на пол.

«Эй, я же как лучше хотел!» закричал Хан.

— В следующий раз, когда тебя посетит невиданное озарение по поводу кого-то из моего окружения поделись им со мной побыстрее, ладно?

«Ладно» буркнули мне в ответ.

Я удовлетворенно хмыкнула и посмотрела на часы. Они подло показывали, что до вечера еще уйма времени, которое мне нужно чем-то занять, что бы банально не сойти с ума от размышлений. Все домашние задания переделаны еще вчера в библиотеке, а идти туда сегодня просто так не было ни какого желания. Мой блуждающий взгляд наткнулся на гору бумаги, бывшей моими конспектами, вперемешку с книгами на столе, на кучи одежды (чистой и грязной) иногда вперемешку с книгами или обувью на всех горизонтальных поверхностях. «Бардак!» вскричала резанной свиньей моя совесть. «Творческий беспорядок!» жестко отрубила лень. Как бы мне не хотелось послушать последнюю, но придется принимать активные меры по разбору завалов барахла, скопившегося за мое пребывание в УВМА. К тому же уборка, являясь низменным физическим трудом, отлично отвлечет меня от всяческих размышлений о том чем закончиться сегодняшний вечер. И я решительно слезла с кровати.

Лень в моей душе взвыла раненым вурдалаком и запричитала, как бабулька на похоронах. Совесть же подбадривала, как футбольный болельщик начавшую продувать команду.

Как я предполагала, уборка оказалась великолепным лекарством от всяческих посторонних мыслей. Разгребая завалы своих вещей, которых оказалось до ужаса много, я по большей части костерила себя и в особенности свою лень, не позволявшую мне заняться этим, во всех отношениях богоугодным делом, раньше. Большую часть времени у меня отнял именно разбор вещей и раскладывание их по полкам, ящикам и шкафам. С пылью и грязью расправиться значительно легче, особенно благодаря предмету «Бытовые заклинания», который в нас вколачивает на удивление миролюбивый и добродушный кохриец Авалон Маджир — низенький и пухленький молодой мужчина, прекрасно осведомленный о всех недостатках студентов (благо он сам закончил учебу всего пять лет назад). Нужное заклинание я про себя называла «Пылесос». Собственно именно так оно и работало — вся пыль со строго ограниченного пространства собиралась аккуратной кучкой в одном месте и уничтожалась по желанию заклинания каким угодно способом. Я, в силу специфики магической силы, сжигала. Быстро и эффектно. Раньше только этим и ограничивалась моя уборка.

Сейчас же, стоя посередине идеально вылизанной и вычищенной комнаты с расставленными по полкам книгами и разложенными по шкафам вещами, я испытывала безотчетную гордость за себя. Жаль не перед кем похвастаться какая я молодец и никто не похвалит кроме собственной совести. Хан, подлый предатель, как только понял что я собираюсь делать, поспешил смотаться от моего агрессивного уборочного настроения. Захлопнувшейся вслед за ним двери понеслось мое обиженное коварное обещание, о том что когда он вернется, я помою еще и его, чтобы не изгваздал мне собственномагически вычищенный ковер на полу. Хотя смутные подозрения подсказывали, что сия чистота и порядок не продлятся долго. Максимум на сколько их хватит это дней семь, не больше. Потом все вернется к состоянию «упорядоченный хаос».

В отличии от окружающей обстановки, я на тот момент выглядела не лучшим образом: уставшая, потная, пыльная и местами испачканная в чернилах, красках и специфических магических порошках. Брезгливо скривившись, я поспешила в ванну, которая тоже носила некоторые следы моей бурной деятельности. Оставив наполняться ванну горячей водой, я залезла в шкаф и прихватив штаны и рубашку, спешно вернулась в царство воды и пара. Скинув «рабочие» шмотки в третью, не до конца заполненную, корзину с грязным бельем, я с блаженным стоном опустила себя в воду. Дальше мир в течении получаса проплыл в приятной полудреме. Вырвали меня из нее весьма варварским способом — чья-то холодная рука зажала мне рот. Я распахнула глаза и приготовилась закричать, несмотря на то что в таком состоянии это будет проблематично — автоматически сработал женский рефлекс. Сначала завизжать, потом разбираться. Но это не понадобилось. Визитера я знала.

Хорошо знакомые глаза с красным отблеском вопросительно сощурились. Я помотала головой, показывая что кричать не намерена. Медленно и недоверчиво холодная рука убралась. Я автоматически облизнулась.

— Что ты тут делаешь? — прошипела я рассерженной гадюкой, поспешно сворачиваясь в компактный клубочек, из которого не должно было быть ничего видно. Хотя я и была уверена, что подлый кровопийца уже успел все прекрасно рассмотреть. Недаром, не смотря на серьезное выражение лица, в глазах прыгали веселые искорки. Все они мужики такие — только бы на обнаженку попялиться.

— У вас сегодня назначена встреча. Или вы забыли об этом?

— Что, сейчас? Не мог подождать пока я домоюсь? — раздраженно продолжала шипеть я.

— Никак нет. — из глаз исчез даже намек на веселость. — За вами постоянно присматривают. И сейчас единственный момент, когда мы можем отбыть на встречу без последствий.

Я вспомнила не оставляющее меня ощущение чужого взгляда и поморщилась. Как ни противно признавать — Гормах прав. Это чувство «деликатно отставало» от меня только в подобные моменты. Его слова подтвердили мои опасения — за мной следили и я на сто процентов была уверена, что знаю этого деятеля. И после сегодняшней встречи я все же выскажу ему свое веское «фи» и «фу» по поводу столь бесцеремонного вторжения в мою частную жизнь.

— Хорошо, но мне нужно одеться. — Я в упор уставилась на Гормаха, не двусмысленно намекая, чтобы он выметывался из ванны — во мне проснулась дремавшая беспробудным сном девичья скромность.

Вампир лишь усмехнулся и протянул мне мои штаны и рубашку.

— Конечно, тиссэ.

— Спасибо! — Буркнула я и резко выхватила одежду из его рук. Он плавно развернулся на сто восемьдесят градусов. Я уже приготовилась придать ему пинком ускорения — красочная картина как Гормах вылетает из ванны головой вперед так и стояла у меня перед глазами — но сдержалась. Ванна была единственным местом за котором «Взор» не следил. — И это ничего, что в такой одежде я быстро замерзну?

Гормах лишь пожал плечами, колыхнув полами темного, бликующего на свету плаща и насмешливо фыркнул.

— Я думал что для огненного мага холод это не проблема.

Я мысленно отвесила себе подзатыльник. Балда! Но я ничего не могла с этим поделать, в стрессовых ситуациях, если не включалась внутренняя поддержка из головы вылетали все мысли о магии. Радовало только то, что это постепенно проходило да и основательных встрясок у меня не случалось давненько. С того самого печального случая перед днем рождения Вестии, когда я впервые познакомилась с Гормахом. Воспоминания помогли настроиться на нужный лад. Я сосредоточенно сделала несколько глубоких вдохов-выдохов и выскочив из ванны наскоро вытерлась. Влезла в одежду, я про себя порадовавшись что по старой привычке завернула белье в штаны. Меньше чем за минуту я была готова к выходу и морально и физически. Смущало только одно.

Я кашлянула привлекая к себе внимание. Гормах медленно развернулся и одобрительно меня осмотрев, вопросительно вскинул брови.

— Готовы?

— Да…вот только… — я хмыкнула и, опустив взгляд на свои босые ноги, пошевелила пальцами. — Ты не додумался прихватить с собой обувь?

Он проследил за моим взглядом и безразлично пожав плечами, накинул на голову капюшон плаща и сделал шаг ко мне.

— Вам она не понадобится. Вы не сделаете ни единого шага до места встречи.

И не успела я рта раскрыть как вампир подхватил меня на руки и завернулся в свой плащ как настоящий фокусник в цирке. Я оказалась в коконе неожиданно прозрачной темной и шелковистой ткани. Руки у Гормаха не тряслись совершенно — что я вампиру, просто пушинка.

— Удобно? — Прошелестел его голос.

— Вполне. — Мой голос тоже стал тише, словно приглушаемый слоями толстой ваты.

— Тогда вперед! — подбодрил нас мужчина и разбежавшись прыгнул в стену. Крик застрял где-то в районе гланд вместе с отборным матом, вырвавшись на волю сдавленным сипением полупридушенного человека. И совершенно зря, потому что стену мы пролетели с изрядным ускорением, словно ее и не было вовсе. Осталось только неприятное чувство, словно мы прыгнули в туман. Несколько секунд свободного падения и Гормах уже без проблем несся к воротам.

— А вы крепкая. — одобрительно прошептал Гормах. — Не все могут удержаться от криков в первый раз.

Я притворилась что не заметила легкой насмешки в его голосе, хотя прозвучавшее вместе с ней уважение успокоило мое самолюбие, и задала более интересующий меня вопрос.

— Этот плащ ведь артефактный, не так ли? — молчание моего спутника было удивленны, настороженным и все так же уважительным. Я посчитала, что молчание знак согласия и продолжила скорее для себя. — Я читала о чем-то подобном. Очень редкая вещица. Ткань из которого сшит плащ создана особым, магическим путем. Она идеальный материал для накладывания и закрепления заклинаний. Например на этот наложено весьма сложное заклинания проникновения сквозь твердые предметы. Занятно.

Я усмехнулась. Мы приближались к воротам. Со своей уборкой я совсем не заметила как пролетело время и на улице уже было темно, а соответственно на стенах уже дежурили Стражи и они вряд ли не заметят подозрительную фигуру в черном плаще на огромной скорости несущейся на них. Но Гормах легко подпрыгнул вверх и на сотую долю секунды мы зависли прямо над проходящим по забору Казарелем. Я затаила дыхание, но в следующую секунду мы уже без проблем приземлились снаружи стен УВМА и Гормах все так же легко побежал по полупустынным улицам.

— Объяснения. — Собственный голос стал тяжелее и непреклоннее — это был не вопрос, не просьба, а приказ. Ответ последовал незамедлительно.

— На ткань плаща наложено два заклинания — первое, как вы совершенно правильно определили, из разряда «Проникновение», а второе…

Он не успел договорить, я и сама сообразила.

— «Невидимость».

— Да. Абсолютная — ни звука, ни запаха, ни вида, ни ощущения. — Подтвердил мою догадку Гормах. Я захихикала. Плащ невидимка!

Я поерзала в его руках, устраиваясь поудобнее и концентрируясь на собственном обогреве. Магам огня из-за специфики наше изначальной силы, без проблем удавалось поддерживать температуру собственного тела на пару градусов выше чем у нормальных людей. Проблема в том, что часто к этому прибегать не советуется, так как наш внутренний Огонь очень легко сжигает своего носителя. И это вовсе не фигуральное выражение.

По телу разбежалось приятное тепло. Начавшие подмерзать пальцы ног оттаяли и вновь обрели чувствительность.

— Куда мы направляемся? — чуть обеспокоено спросила я, заметив, что Гормах свернул с центральных улиц в незнакомые мне районы.

Еще один ловкий прыжок и он с непринужденной грацией заскакал с крыши на крышу.

— Уже недалеко. Почти на месте.

И правда через пару минут мужчина спрыгнул обратно на мостовую и откинул полу плаща. Я смогла наконец нормально осмотреться. Мы находились в совершенно незнакомой мне части города, на небольшой площади, перед едва различимым сквозь ветки деревьев двухэтажным и явно заброшенным зданием. Некогда аккуратный парк перед ним превратился в небольшой лесок, ограничивающийся кованной и местами ржавой решеткой. Высоченные створки ворот были связаны толстенной цепью на которой висел гиганский замок. Вся эта конструкция выглядела очень внушительно.

Я с сомнением посмотрела на Гормаха. Он внимательно вглядывался в темень за забором. Мне очень хотелось бы верить, что нам совсем не сюда. Желания ковыряться в замке и пытаться протиснуться сквозь ржавые прутья во мне не было.

К моему возмущению вместо ответа на мой вопросительный взгляд Гормах опустил меня на ноги и отошел в сторону. Я зашипела и начала приплясывать когда мои ступни коснулись ледяных булыжников.

— Ты что?!

— Простите, тиссэ, но вам придется идти дальше одной. Я не могу пойти с вами. Мне запрещено.

— Ты часом не рехнулся, нет? Куда я пойду без обуви по таким сугробам? — я махнула рукой на нетронутую снежную целину за забором.

Вампир перевел на меня абсолютно безжизненные глаза. Сделав несколько шагов он с силой рванул ворота. Насквозь проржавевшая цепь не выдержала такого зверского обращения и с тихим звяком разорвалась на две половинки. Одна свалилась в сугроб, вторая повисла на решетке, жалобно поскрипывая звеньями и замком. Я уже заготовила новую порцию протестов, но выслушать их уже было не кому — мой провожатый растворился в уличной темноте. Наконец из облаков вышла луна и я заметила, что все окружающие площадь дома забиты, заколочены и явно не обитаемы в течении хотя бы последних пятидесяти лет.

Просто прекрасно! Чудесно! Замечательно! Захотелось как маленькому ребенку забиться в истерике от злости. Хотелось топать ногами, рычать, визжать, бить посуду, ломать и крушить все что подвернется под руку, и выкрикивать нецензурные обещания во все горло.

Я осталась одна, посреди незнакомого мне пустынного района. О том, что я здесь знает только покинувший меня Гормах и некто находящийся в здании за забором. Я конечно легко могу позвать Шерхана, но ведь потом не оберешься вопросов от ректора, который наверняка «присматривает» и за моим тьегром. И объясняй ему потом как я попала сюда, что мне тут было нужно и так далее и тому подобное. Этот допрос будет длиться вечно, а потом меня не выпустят из-под колпака до выпускных экзаменов и такой возможности разузнать о творящемся со мной беспределе уже не представиться.

Я с тяжким вздохом развернулась к приоткрытым воротам. Небольшим усилием я подняла свою температуру еще повыше, сконцентрировав жар в ногах. Было такое ощущение словно я сунула собственные ноги в таз с кипятком. Тут же из-под подошв послышалось шипение и пошел пар. У меня под ногами захлюпала вода от растаявшего из-за жара льда на мостовой. Отлично, похвалила я себя. Теперь можно и в сугробах поваляться, с мрачной улыбкой подумала я и решительно двинулась в ворота.

Чем выше поднималась луна, тем холоднее становилось. Радовало только то, что не было снега и ветер не мог пробиться сквозь намертво сплетенные сухими ветвями деревья парка.

Каждый мой шаг по сугробам, бывшем мне где-то по калено, сопровождался звуковым аккомпанементом — шипением таящего снега и моими ругательствами. Потоки отборнейшей брани, изливаемой мной на весь мир в целом и на отдельных его жителей, помогали отвлечься от происходящего и снять напряжение. Относительно не заросшая главная аллея оказалась на удивление длинной, не меньше тридцати саженей по снегу казались мне почти бесконечными.

— «Вам это не понадобиться. Вы не сделаете ни единого шага до места встречи…» — тихонько ворчала я себе под нос, обходя разросшийся куст, почти полностью присыпанный снегом и превратившийся в сугроб мне по грудь.

Наконец я вылезла из последнего сугроба на более менее чистые ступени перед входом — частично мокрая от растаявшего снега или пота и частична покрытая инеем от испарений. Стоит ли говорить, что мое настроение находилось где-то на уровне «Убью всех нафиг!» или даже «Смерть всему живому!». Кто бы там не ждал меня внутри, ему очень крупно не повезло — незнакомец, будь он хоть сам демон из преисподней, огребет от меня за все несправедливости жизни.

Я с решительностью носорога потянула на себя массивную входную дверь, мысленно радуясь, что повышенная температура тела не дает моей руке прилипнуть к ледяной металлической ручке. Что бы деревянная махина, закрывавшая вход открылась на достаточное расстояние пришлось изрядно попотеть, но наконец дверь подалась с душераздирающим скрежетом. Изнутри повеяло все тем же холодом и запахом пыли и заброшенности. Я раздраженно передернула плечами. Вампиры, пренебрежительно подумалось мне, не могут выбрать место пооригинальнее — все их в склепы и катакомбы тянет. Я протиснулась внутрь. Там было темно, как на картине Малевича «Черный Квадрат», только из щели между дверных створок, в которую я пролезла сочился неровный и тусклый лунный свет. Его хватало только саженей на пять, хотя этот холл или зал по моим ощущениям был гораздо больше.

Поозиравшись по сторонам, в надежде углядеть выключатель, я, повздыхав и поругавшись, вызвала ночное зрение. Зажигать собственный светлячок я побоялась — лишнее внимание мне было не к чему. Окружающая тьма тут же расступилась, на ее место пришли серые и болезненно четкие очертания отсутствующих предметов. Огромный зал, размером с половину футбольного поля был почти полностью пуст, если не считать некой скульптуры в центре. Не мудрствуя лукаво я к ней и направилась, ибо больше никого и ничего интересного тут не наблюдалось. По ходу я несколько взбодрилась. Внутри здания было не так холодно как снаружи и отсутствовал так опротивевший мне снег. На полу лежали каменные плиты, гладкие, но не скользкие и судя по фактуре они складывались в некий рисунок, который охватить взглядом не получалось. Единственное, что можно было сказать, это то, что скульптура, к которой я шла, стояла в его центре.

Подойдя вплотную я поняла что это не просто скульптура, а скорее фонтан, только без воды. На дне бассейна не было ничего, кроме вездесущей пыли. Мое внимание привлекла статуя находящаяся в центре. Она изображала женщину, одетую в простое платье, с завязанными глазами и грустно опущенными вниз уголками губ. Она протягивала вперед руки, развернутые запястьями вверх. Эта поза показалась мне какой-то странной. От этой статуи буквально веяло чем-то древним и магическим. По спине без всякой причины пробежали мурашки, словно от чьего-то пристального взгляда. Я резко обернулась. Никого не было. Стояла ватная тишина. Опять передернув плечами, я начала более внимательно рассматривать бортик бассейна и смахнула с одного места пыль. Под ней оказалась надпись, сделанная из магических рун, которые я к своему сожалению не смогла прочесть. Пожалев о том, что не захватила с собой бумагу и карандаш, я принялась стирать грязь дальше и пыталась запоминать хоть некоторые из рун. Разглядеть их внимательнее не получилось и не раздумывая я щелкнула пальцами создавая светляк, за что тут же поплатилась — яркий свет резанул по глазам настроенным на ночное зрение.

— …! — вырвалось у меня и светильник тут же погас.

Я промаргалась восстанавливая зрение. Ночное виденье слетело само от яркого света. Когда боль в глазах чуть приутихла, я создала еще один светлячок но совсем маленький, больше похожий на искорку. Все еще морщась я принялась рассматривать орнамент бассейна при свете услужливо скользнувшего на место светляка.

Бортик бассейна был сделан из светло-серого, почти белого, мрамора с кроваво-красными прожилками. Рунический рисунок был выполнен из золота и даже наличие света не позволило мне разобраться в том что же значат эти символы. Внимательно их рассматривая я все отчетливее понимала что где-то уже видела их, но вот где и когда понять не могла. Я только старалась запомнить как они выглядят, что бы при случае порыться в книгах или спросить у нашего преподавателя по Древним языкам, что могут означать эти символы, одновременно похожие на магические и эльфийские руны и на руны староастенского.

Смахивая очередную порцию пыли я почувствовала под рукой не только камень. Приблизив светлячок, я обнаружила в камнях бортика небольшую круглую выемку, окованную все тем же золотом и заполненную пылью. Заинтересовавшись этой странной находкой, я попыталась пальцем убрать надоевшую грязь…

— Ай! Крэгх! — я резко отдернула руку от мгновенно стрельнувшей в палец боли. Шипя под нос проклятия, я подняла мой многострадальный указательный палец к свету. На кончике грязного от пыли пальца виднелась глубокая царапина, из которой струйкой текла кровь и первые капли с нереально громким стуком уже упали в очищенное мной углубление бортика…

* * *

В то же время в кабинете ректора УВМА Аламир Дорей, распечатывая долгожданное послание от своих людей, неаккуратно и сраздражением орудуя кинжалом глубоко порезал ладонь. И что самое странное несколько капель крови сорвавшиеся с его руки так и не долетели до стола…

В то же мгновение в библиотеке Светлой Башни молодой мужчина, со светлыми прямыми волосами поспешно перелистывающий страницы толстого фолианта, неожиданно вскрикнул от боли — на фаланге его большого пальца набухала кровью глубокая царапина…

Звук падающих капель крови слился в один и Сайфарема буквально всем телом ощутила как задвигались в этом зале давно спавшие магические силы и через миг все пространство утонуло в слепящем свете…

* * *

Сознание вернулось рывком вместе со зрением и слухом. Я встряхнулась и потерла слезящиеся глаза. Такого номера я совсем не ожидала и потребовалось некоторое время что бы в темноте перед закрытыми глазами перестали плавать яркие цветные шарики. Когда же я наконец смогла открыть глаза и осмотреться на предмет выяснения «А что это было?» меня охватил легкий столбняк, нижняя челюсть с восторгом поцеловалась с полом, а глаза по размеру могли заткнуть за пояс всех анимешных персонажей скопом.

— Ё…!

Сделав глубокий вдох я закрыла глаза и попыталась взять себя в руки. Моему удивлению не было границ, но это вовсе не повод для меня переходить на общение с самой собой и при этом на исключительно великом и могучем. Сделав дыхательную гимнастику для успокоения, как учил меня Верих, я расслабила напряженное тело и снова открыла глаза, на этот раз стараясь не удивляться, а внимательно запоминать произошедшие с залом изменения. А они были ого-го какими!

Исчезла изрядно поднадоевшая пыль — весь зал, как я и подозревала весьма не маленьких размеров, блистал чистотой в неярком магическом свете, исходящим с куполообразного потолка. Несколько секунд я с замершим сердцем наблюдала нереально красивую иллюзию звездного неба, затянувшую купол. В стенах, как ни странно, мной не было обнаружено ни одного отверстия — тут не было ни окон ни дверей, исключая входную, все так же находящуюся у меня за спиной. Стены, пол и потолок, на сколько я могла рассмотреть сквозь иллюзию, были почти полностью выложены из того же материала, скорее всего мрамора, что и бортик бассейна. Исключениями стали статуя женщины целиком выполненная из белого чуть светящегося материала и стена за ее спиной сплошь покрытая роскошной фреской изображающей некую батальную сцену. Заинтересовавшись, я подошла ближе и уже не смогла оторвать глаз от рисунка. Мне казалось, что я нырнула в него с головой и все это видела своими глазами…

Небо было затянуто тяжелыми черно-серыми тучами, то и дело освещаемыми багровыми вспышками. Все пространство перед глазами было заполнено сражающимися людьми и не только.

Вот частично перекинувшийся оборотень с яростным рыком врубается в толпу воинов в когда-то белоснежных, я сейчас забрызганных кровью и грязью ливреях поверх доспехов и кольчуг…

В другом месте танцует смертельный танец стали пара вампир-дроу…

Пальцы темного мага раз за разом складываются в различные атакующие связки заклинаний, а защитный амулет на его груди сверкает все тусклее…

Круг светлых магов затягивает монотонный речитатив и тут же добавляются звуки: крики, вой, рык, свист и лязг оружия, стоны умирающих и ликующие вскрики победителей, басовитое гудение магии и взрывы…

Неожиданно налетевший ветер ласкает щеку, легко треплет волосы и приносит с собой запахи: кровь…дым…гарь…

А вместе с ними и чувства: боль…страх…ненависть…страдание…и надежду! Отчаянную, обреченную надежду, запечатленную на лицах всех темных.

К моему голу подкатил комок, стало трудно дышать и в глазах знакомо защипало от осознания, что все они умрут для того что бы… Для чего?! Мой взгляд заметался ища то ради чего готовы умереть тысячи разумных существ и зацепился за вспарывающий небосвод угольно-черный шпиль Башни…

К звукам битвы примешалась музыка. Странная. Резкая, отрывистая, похожая на марш или гимн, а в другой момент медленная и тягучая, лиричная как любовный романс. Сердце сжалось от предчувствия или воспоминания, из глаз брызнули слезы.

— Они знали на что шли. — из водоворота ощущений меня выдернул этот голос.

Я резко развернулась, готовясь к самому худшему — пальцы автоматически сложились в щепоть, готовясь бросить в противника заклинание, но тут из тени, что отбрасывали колонны в углу, вышла фигура. Мужская. Блики разгорающегося света озорно сверкнули в зеленых глазах, алыми и золотыми искорками блеснули в каштановых волосах, мягкими локонами лежащими на плечах. Все это мое сознание воспринимало отдельными фрагментами, никак не желая складывать их в одну картину. Я прикусила губу и сделала осторожный шаг назад, когда губы незнакомца сложились в мягкую и странно знакомую полуулыбку и я мгновенно замерла. В голове что-то щелкнуло и я его узнала хоть и видела его все лишь раз в жизни.

— Макс…?

— Привет, Сима или ты предпочитаешь Сайфа? — улыбка стала лукавой.

— Макс… — я растерялась. В голове все смешалось. Сердце зашлось в сумасшедшем ритме. Пальцы разжались и заклинание из раздела высшей стихиальной магии осыпалось на мраморные плиты полы малиново-алыми искрами, прожигающими в камне дыры. — Макс!!!

Из-за акустики зала мой крик из радостного превратился в почти что дикий рев, но сейчас меня это мало волновало. В одну секунду я оказалась рядом с парнем и вереща как фанатка, узревшая кумира в непосредственной близости от себя, повисла на шее Максима стискивая его в своих объятиях так сильно как только могла. Я боялась что он исчезнет. Сейчас, когда я только-только осознала что он здесь, рядом, это стало бы слишком сильным ударом. За прошедшие месяцы я не раз и не два думала о том, что же случилось с тем парнем, который помог мне скрыться от светлых магов, пришедших за кольцом в мой мир. Думать о том, что он остался там, в покореженной машине, от которой врядли осталось больше нескольких кусков металла, совсем не хотелось. Я ведь чувствовала что магия вытянула нас в этот мир вдвоем и только в самом конце нас раскидало в разные стороны. Поэтому еще в самом начале часто спрашивала Вериха и Вестию не находили ли в горах еще кого-то, на что всегда получала один и тот же не вдохновляющий ответ «Нет». Но я продолжала надеяться и верить в то что с ним все в порядке, что ему так же повезло как и мне. Мне хотелось убедить себя, что у меня есть нечто что связывает меня с домом больше чем одежда и разряженный мобильник. И теперь я точно знала, что больше не одинока в этом мире, что нас двое и мы обязательно что-то придумаем. Я улыбнулась своим мыслям. Забавно, я думаю как маленькая девочка, потерявшаяся в парке и встретившая такого же бедолагу. Только дети верят в то что вдвоем можно сделать больше чем в одиночку. И совершенно правы.

От моего резвого наскока Макс даже не покачнулся, а словно угадав мои мысли тоже обнял меня. Так мы простояли пару минут и потом я сделала шаг назад аккуратно освобождаясь от его рук и пристально вгляделась в лицо парня…или уже мужчины? В первый момент мне показалось, что он совсем не изменился, но сейчас я заметила то, что ускользнуло от моего взгляда в начале: бледность, темные круги под безмерно усталями глазами, небольшие морщинки между бровей, словно Максу приходится часто хмуриться и горькая складка у губ. В ту же категорию можно отнести осунувшееся лицо и некий лихорадочный блеск глаз.

Я тряхнула головой. Не тем я занята, совсем не тем! И только я собралась задать вопрос по поводу того, как он смог меня найти, когда мужчина мне проказливо подмигнул и прижал палец к губам:

— Обещаю ответить на все твои вопросы, но только чуточку позже — у меня как понимаешь дело незаконченное осталось. — И хмыкнув направился в сторону фонтана. Я осталась стоять в некотором офигении, ничего не понимая.

— Дело? Какое дело?

— Я должен закончить ритуал Пробуждения. — Он обернулся с виноватой улыбкой. — Это не долго.

— Ритуал Пробуждения? — я все еще не понимала о чем он говорил, не мог же он…

Максим обошел вокруг фонтана, внимательно вглядываясь в надпись на бортике. Его губы беззвучно шевелились, словно он приговаривал про себя прочитанное. Он остановился строго напротив лица статуи и начал говорить. Голос Максима звучал странно, словно в нем слились несколько голосов — мужских, женских, детских. И слова были тягучими, напевными, очень похожими на староастенский, но не смотря на это я не могла разобрать ни слова… Но неожиданно из памяти стали всплывать вначале слова, затем фразы, складывающиеся в правильном порядке и донося до меня смысл, от которого у меня зашевелились на голове волосы.

— Кровь пролитая и кровь текущая…кровь мертвая и кровь еще не рожденная… Кровь врага и кровь матери… Та что течет в каждом невинном и в каждом убийце к тебе взываю я! Откликнись на мольбу своих детей!

С последним словом в зале наступила абсолютная тишина, а я кажется сама превратилась в статую. Это продлилось всего каких-то несколько секунд, а затем я просто не смогла поверить собственным глазам, даже насмотревшись на все те магические чудеса, на которые был богат этот мир — грудь статуи дрогнула раз, другой, третий и затем по залу разнесся отчетливый звук свистящего вздоха предналежавшего изваянию и ее же тихий шепот:

— Твоя просьба справедлива! Разрешение дано… — и женщина вновь обратилась в камень.

Даже в такой ситуации сдержать свое любопытство я не смогла и оно увлеченно сунуло нос в эту тайну.

— А что за просьба?

Максим чуть развернулся в мою сторону, но я могла видеть только нижнюю часть его лица — верхнюю закрывали упавшие на глаза волосы. Складка у рта стала еще глубже, а бледная кожа приобрела голубоватый оттенок. Мужчина ничего не ответил, а только указал рукой куда-то на дно бассейна. Я нерешительно подошла ближе и сама наверняка резко сбледнула с лица. Бассейн бесшумно заполнялся алой жидкостью и я была готова поставить Хана на то, что это был вовсе не кетчуп или вишневый сок. Значит…

— Кровь? — я была безмерно удивлена как спокойно и равнодушно я это произнесла, обращаясь к Максу. Тот только кивнул. — Зачем?

Хотя из без его ответа я начала догадываться — наконец-то включились атрофировавшиеся от счастья клетки мозга. Не нужно быть академиком что бы сложить два и два.

— Ты уже догадалась… — то ли спросил, то ли утвердил Максим поднимая на меня полностью затопленные кровью глаза, только чернел не реагирующий на свет зрачок.

— Вампир… Айгха'ар…

Он как-то смущенно кивнул и поднял на меня глаза, наполненные силой и подавляющие волю — полноценный вампирский гипноз. Единственный раз, когда я не смогла ему сопротивляться, хотя если бы стала все могло бы быть еще хуже.

Я мгновенно ощутила как сознание заволакивает туманом и где-то на периферии слышится ворчание клубка Тьмы об излишнем пафосе. Не поддержи меня Максим я бы наверно рухнула на пол.

— Прости… — его шепот прямо у уха.

— За что? — я все еще могла говорить и даже как-то связно мыслить. — За прошлое или настоящее?

— За будущее… — его на удивление теплое дыхание пощекотало шею.

— За… — продолжить я не смогла. Не дали острые клыки вонзившиеся мне в горло.

…Самое прекрасное для Нее было полетом. Она обожала летать и делала бы это при любом удобном случае, но его не предоставлялось очень долго. И вот сейчас, рассекая чернильную тьму ночного неба, Она наслаждалась каждой секундой, каждым из этих восхитительных ощущений, что доставлял Ей полет: ветер в лицо, нежно ласкающий кожу и треплющий волосы, скорость и даже напряжение крыльев было Ей приятно и Она могла бы провести в полетах вечность, если бы ей не пришлось именно сейчас спешить изо всех сил.

Она опустила взгляд вниз и внимательно присмотрелась. Кто-то не знающий или не понимающий, мог бы подумать, что темное полотно распростертое внизу и усыпанное сияющими огнями — это звездное небо, но это было не оно. Небо, с его скучными, холодными и безразличными звездами было над Ее головой, а там, внизу, сияли теплые и нежно хранимые огоньки человеческих, и не только, жизней. Одни из них были яркими, пылающими, другие, наоборот, тусклыми и едва тлеющими. Раньше Она любила любоваться ими, но сегодня Она искала совершенно определенную «звездочку», родную, можно даже сказать свою, с улыбкой думала Она, внимательно всматриваясь в скопление огоньков. Вот! Нашла! Прежде яркая, золотисто-алая с черными всполохами, звездочка, сейчас неровно пульсировала и искрила, опутываемая сетью малиново-багрового света. Даже на вид это выглядело отвратительно, а что испытывала сама звездочка Ей думать совсем не хотелось. Нужно спешить!

Все случилось слишком рано, поэтому и пошло наперекосяк. Если бы не Ее помощь, звездочка бы потеряла бы все только из-за глупости, неосведомленности и излишней инициативности мальчишки. Сеть не должна была поглощать свет звезды, а лишь стать ее частью. Стать еще одним Отражением, но никак не Истинным Лицом. Но Она успела вовремя поделится со звездочкой своей силой и теперь полностью контролировала процесс слияния. Сеть была необходима, она давала множество преимуществ недоступных человеку и ритуал, хоть и проведенный отвратительно и коряво все же прошел удачно, а то, что звездочка наверняка захочет прибить мальчишку за не самые приятные ощущения, которые они испытает при пробуждении — это только его вина и Она совсем не будет вмешиваться, только посмотрит и посмеется над дерганием самонадеянного мальчишки. Это станет для него хорошим уроком, подумала Она с улыбкой…

Боль и темнота…

Темнота и боль…

Это все что у меня было. Казалось я провела в этой сплошной черноте десятки, сотни лет наполненных болью и только ей. Она была настолько сильной, словно каждый мой нерв был раскаленной до бела проволокой. В голове стучала крови и сердце постоянно срывалось с ритма, то переходя на бешенный галоп, то замедляясь почти до остановки. И в этой темноте я была совсем одна. Там не было никого и ничего. Ни звуков, ни образов, ни памяти… Я съежилась до крохотной точки, уступая жадной черноте, сквозь которую все отчетливее проступала багровая, пульсирующая злым малиновым светом, сеть.

На место боли пришла тоска, а потом и отупляющее безразличие. Пусть! Я была готова сама завернуться в эту Сеть, только бы пропало это ощущение пустоты, ведь я была одна…совсем одна!

«Не одна…»

Все вокруг изменилось так быстро, что я не успела опомниться. Густая и вязкая чернота растворилась в прохладной и нежной Тьме, багровая сеть вспыхнула особенно зло и бессильно распалась на тонкие ниточки-лучики ставшие моей частью и только тогда снова сплетаясь в Сеть, но только так как нужно было мне. Я ощутила ласковое прикосновение, словно кто-то провел прохладным пером по моему лицу и ласковый шепот «Теперь ты никогда не будешь одна… Ну а пока тебе пора…». И меня ласково, но твердо толкнули в спину.

Я резко подскочила, одновременно открывая глаза и делая так необходимый моему организму вдох. Как оказалось, мне не стоило делать никаких резких движений, так как узкая софа, на которой я лежала до пробуждения, совсем к этому не располагает, зато вот на полу, на котором я оказалась, сверзившись с софы и пребольно приложившись копчиком, я могла резвиться сколько угодно — падать отсюда все равно некуда, разве что я, неистово стучась головой о все те же мраморные плиты пола, продолблю себе дорогу в подземелье, буде таковые тут имелись. Правда удар немного смягчил ковер, но моему все еще ноющему телу это было глубоко фиолетово и оно возмущенно стенало и жаловалось на то, что его хозяйка-раздолбайка совсем его не ценит, раз так беспечно подставляет шею всяким кровососам.

Память о произошедшем вернулась мгновенной вспышкой и я застонала. Забиться в истерике захотелось с удесятеренной силой и продолбленным полом тут дело уже бы не закончилось — как минимум тотальное крушение всего и вся на своем пути пока «завод» не кончится. Я посмотрела слишком много фильмов в своем мире и прочла гораздо больше тут что бы прекрасно понимать, что может случиться с человеком после укуса вампира. Надежда «авось пронесет» сдохла как только я нерешительно коснулась шеи и легко нащупала характерный шрам в форме полумесяца, отозвавшийся жутким зудом как только я до него дотронулась.

Отлично! Великолепно! Просто потрясающе! Мой единственный соотечественник, о котором я волновалась и переживала, приходу которого радовалась с непозволительной и позорной радостью оказался не человеком! Вампиром! Нет в тысячи раз хуже! Он оказался их БОГОМ! Вспомнив как я с диким и в то же время детским визгом на него набросилась мне захотелось сгореть заживо и развеяться прахом над горами! Господи, какой кошмар! Он наверно считает меня совершеннейшей дурой! А еще маг! То что я была всего лишь студентом первого курса меня совершенно не оправдывало. Ведь я семь месяцев прожила под одной крышей с Вестией, от которой я узнала почти все то, что вообще знаю о вампирах. И при всем этом не смогла узнать в Максиме вампира. Для меня все застило тот факт что он жив и пришел за мной. Себе можно было не врать, у меня ведь тогда даже мысль мелькнула повесится на него и размазывая сопли и слезы начать жаловаться на несправедливость своей жизни. Соблазн спихнуть на парня все свои проблемы был очень велик.

Я перевернулась на бок и злобно захихикала от мысли о том, что, как мой создатель, Максим сейчас несет за меня полную ответственность и весь мой багаж вопросов и неурядиц ложиться на его плечи. И в отместку за такую подставу, как превращение в вампира я собиралась многократно усложнить его судьбу. Мелко, согласна, но как подчиненный вампир я могу не слишком много, так что пока придется довольствоваться малым. Хотя внутреннее чутье и воспоминание о ласковом касании подсказывало что у меня будет шанс ответить моему создателю за все.

Закончив с размышлениями и прислушавшись ко вроде бы успокоившемуся организму, я решила предпринять попытку перейти в более приличное положение и осмотреться. На удивление это получилось довольно легко — тело отреагировало только небольшим головокружением. Опираясь на софу, с которой я только что свалилась для равновесия, я медленно, стараясь не делать резких движений, поднялась с пола и выпрямилась. Осмотрелась. Комната была небольшой с минимум мебели. Помимо памятной софы тут был стол с мраморной столешницей на изящных ножках, удивительным образом не подламливавшимися, стул с мягкими сиденьем и спинкой, обитым той же тканью что и диван, пустой книжный шкаф, занимавший большую часть правой стены и некий прямоугольный предмет в дальнем углу, закрытый пыльным полотном — скорее всего зеркало. Возрадовавшись тому что не придется напрягаться в попытках создать магический аналог, я смело рванула к нему, даже не удостоив взглядом закопченный камин, и сдернула ткань. В воздух взвилось облако пыли, но у меня не смотря ни на что вырвался восхищенный вздох. Зеркало было великолепным — чистейшее без каких либо признаков старения, с орнаментом из эльфийских магических защитных рун, в мастерски вырезанной раме красного дерева. Завороженная самим предметом, я гораздо позже обратила внимание на свое отражение чем следовало. На это были свои основания, ибо та девушка что отражалась в зеркале сейчас не имела ничего общего с моим привычным отражением, разве что одета она была так же как и я в начале этого злосчастного вечера — простецкие штаны и рубашку — на этом сходство заканчивалось. Амальгамная поверхность отражала женскую особь с аристократически тонкими и правильными чертами лица, серыми глазами, разглядывавшими меня с невероятным удивлением и гладким шелком блестящих кроваво-красных волос, спускавшихся значительно ниже спины. Я удивленно тряхнула головой. Девушка в зеркале повторила мое движение и мне на глаза упала прядь волос. Красных. До меня медленно стало доходить, что помимо всех прелестей вампирского существования я еще и изменилась внешне, что с новообращенными случается чрезвычайно редко, но я как всегда послужила исключением.

В сознание нахально поскреблась с таким трудом выкинутая оттуда истерика, когда дверь за моей спиной чуть скрипнула и открылась. В зеркале отразилось бесконечно удивленное лицо вошедшего Максима. К своему Кровному Отцу стоит испытывать уважение или хотя бы это демонстрировать, напомнила я себе, поэтому стремительно обернулась и уставилась в его глаза, стараясь одновременно мило улыбаться и не выдать ту бурю чувств что меня одолевала. Не знаю получилось у меня или нет, но вампир медленно сделал шаг и не сводя с меня глаз закрыл и запер дверь. Я как завороженная следила за его действиями. У меня внутри все кипело.

— Этого не может быть… — его первые слова, сказанные срывающимся шепотом. Максим сделал несколько размашистых шагов и оказался непозволительно близко. Я судорожно сжала кулаки ощущая как меня захлестывает ярость и значительно увеличившиеся ногти вспарывают кожу ладоней. Подойди он хоть чуть ближе и я бы, не сдержавшись, бросилась на него с криком, желая разорвать его на тысячи кусочков.

— Что? — я постаралась что бы мой голос звучал спокойно, но он, этот предательский голос, тоже изменился, став мягким и вкрадчивым, похожим на мурлыкание кошки и обзавелся страстным придыханием. У меня самой от собственного голоса пробежали мурашки по коже. Что он мог бы сделать с менее устойчивыми людьми я боялась даже думать.

— Ты так быстро превратилась… Признаться я думал что из тебя получится что-то невероятное, но что б на столько… — он потянулся ко мне и дотронулся кончиками пальцев до пряди моих волос. Этого я уже выдержать не смогла и поскорее обошла стол, вцепившись в спинку стула как утопающий в спасательный круг. Сдерживать себя удавалось все труднее. Я ясно ощутила как мои глаза стала заволакивать багровая пелена, а ногти на левой руке окончательно превратились в когти и все продолжали расти. Я поскорее отвернулась от Макса, пытаясь отгородится от его взгляда за упавшими на лицо волосами. Ему не стоило знать в каком бешенстве я была, а то еще чего доброго сбежит и так и не ответит на мои вопросы.

— О чем ты вообще думал, когда… сделал это со мной? — мне наконец-то удалось взять под контроль голос и он прозвучал спокойно и без страстного придыхания.

Мужчина хмыкнул.

— Можешь не верить, но только соображениями целесообразности.

— Целесообразности? — если постараться в моем ответе можно было различить удивление и любопытство. Очень сильно постараться. Очень.

— Да, я сделал это по трем причинам. Во-первых ради твоей безопасности. Став одной из нас ты стала гораздо неуязвимее. Во-вторых это было необходимо для полного принятия тобой моей вассальной клятвы. И в-третьих… это было эгоистично с моей стороны, так как после ритуала мне нужна была кровь для восстановления сил. И твоя подходила как можно лучше.

— Если ты забыл, к твоим услугам был целый бассейн с кровью — хоть купайся в ней. — С моей стороны это уже был неприкрытый злой сарказм.

— Не-е-ет, это совсем не то. Да и к тому же пророчество…

Он не успел договорить. Слова о целесообразности, пророчестве и неприкрытый снисходительный тон каким он со мной разговаривал послужили последней каплей.

— Значит пророчество… как прелестно! — под сжатыми с чудовищной силой пальцами моей руки жалобно хрустнула деревянная спинка стула, а ногти безжалостно разодрали шелковую обивку. В следующий момент многострадальная мебель прицельным броском была отправлена в сторону Максима. Из груди вырвался животный рык. Сдерживаться я больше не могла.

* * *

После пробуждения Храма сил осталось гораздо меньше чем Максим ожидал. Для него, привыкшего за последние месяцы к почти абсолютной власти и силе, это было очень тяжело и досадно, но послужило хорошим уроком. Он переоценил себя и это привело к очень неприятным последствиям. Когда только он узнал о том что ему предстоит сделать — провести ритуал обращения в вампира своего Хозяина, а точнее Хозяйки, он принял это вполне спокойно, посчитав, что в другом мире другие законы и правила. Когда же Макс выяснил все подробности в записях, оставленных его предшественником и понял на ком сходятся все линии, то в первый момент просто не поверил, что обычная девушка может стать такой могущественной сущностью. Это было так же нереально, как и… Вобщем шансов никаких, когда же он увидел первые донесения Гормаха и тот образ что тот показал Максиму, мужчине пришлось поверить окончательно. Это была уже совсем не та немного наивная и стеснительная девочка, которой он помог тем памятным зимним вечером. Его взору предстала сильная, решительная местами даже жесткая и принципиальная девушка. От Серафимы в студентке Огненного Факультета УВМА Сайфареме Камшен остались только карие глаза, словно освещенные изнутри искорками смеха и хитрости. Но что бы убедится окончательно ему нужна была эта сегодняшняя встреча. К тому же из старых хроник ему удалось выудить интересный факт, об этих самых Храмах Крови, значительно облегчавших жизнь его народу в этом мире в прошлом.

Несколько столетий назад, на заре становления Даргардской Империи как государства толерантного ко всем видам разумных существ, которые могли в силу своей разумности следовать законам, один из ее императоров, кажется Ильмиир II, для более легкой ассимиляции вампиров в простое население попросил придумать способ решения проблемы «питания» нового народа. Тогда-то Магистрами и была придумана и приведена в исполнение идея Храмов. Концепция была весьма простой. На территории Даргарда каждый день бесцельно и бездарно проливалась кровь в таких количествах, которое и не снилось ни одному вампиру и ее решили использовать для питания вампиров. Были созданы специальные магические каналы, пронизывающие все земли Даргардской Империи и все они сходились в определенной точке поверхности, на этом месте и возводились Храмы Крови, в которых вампиры могли питаться не причиняя смертному населению вреда. Но на то чтобы воплотить эту, во всех отношениях, блестящую идею понадобилось более пятидесяти лет. После Падения из тридцати пяти подобных мест уцелело только одно, находящееся в Университетах, в которые светлые фанатики не рисковали соваться. Несколько попыток с шумом провалились, а от участников осталось всего лишь несколько горстей пепла — Магистры Равновесия были непреклонны и решений менять не стали, пойдя на единственную уступку и усыпив чары Храма.

Сегодня же после Пробуждения у его народа появилась хоть и маленькая надежда на возвращение былого.

Максим стоял в главном зале и любовался алыми бликами бегущими по поверхности фонтана. Из запястий Матери продолжали течь тонкие струйки, но сколько бы кровь не текла этот бассейн никогда не наполниться полностью. Отчего так он не знал и признаться его сейчас занимали совершенно иные раздумья. Все его мысли были сосредоточенны на девушке, оставленной им в одной из комнат верхнего этажа. Когда она придет в себя? Как поведет, когда поймет что изменилась? Как ему в конце концов объяснить, то что он с ней сделал?! Ведь когда она его сегодня увидела в ее глазах разгорелось такое сумасшедшее счастье. Она не раздумывая доверилась ему, а он… Максим тряхнул головой отгоняя угрызения совести. Мужчина пытался убедить себя в том, что лишь выполнял свой долг, но на все его доводы сознание отвечало только постоянно возникающим образом поникшей и отрешенной Сайфы в тот момент когда он ее кусал. Он попытался занять себя размышлениями о том, кого бы можно было поставить настоятелем Храма, но мысли с каким-то садистским наслаждением возвращались к тому же. Выругавшись и плюнув на все, Макс поспешил наверх.

Открыв дверь в комнату, в которой он оставил Сайфу, он в первое мгновение просто остолбенел. В противоположном углу, у открытого зеркала стояла немыслимая красавица и внимательно рассматривала свое отражение. Но это была не Сайфарема, нет…это не могла быть она! Девушка стремительно обернулась. Струящиеся по ее плечам волосы взметнулись красивой волной кроваво красного цвета. «Как в рекламе шампуня…» мелькнуло в мыслях у Максима и в следующую секунду его пронзил острый как бритва взгляд серых, с серебристым отливом глаз. Острый, внимательный и яростный взгляд, в глубине которого затаилось что-то непонятное. Это «что-то» было присуще только Сайфе. Это было похоже на еще один взгляд, только его обладатель был во много раз мудрее, сильнее и пугал Айгха'ара. И сейчас этот кто-то с усмешкой наблюдал за ним.

Подчиняясь внутреннему чутью, Максим вошел и закрыл за собой дверь. Голова все еще переваривала тот факт что Сайфе понадобилось на обращение всего лишь два часа, в то время как обычно этот процесс занимает от двенадцати часов до суток.

Он что-то говорил. Она ему отвечала. Даже ее голос приобрел знаменитую вампирскую притягательность. Он внезапно осознал, что используй она свой новый дар в полную силу и перед ней на колени упал бы даже он, пусть и формально, но ее Кровный Отец.

Сделав несколько быстрых шагов, он оказался почти рядом с ней, дотронулся до ее волос. Они были гладкими как шелк, но насладится этими ощущениями он не смог — девушка ускользнула от него, отгородившись столом с тяжелой каменной столешницей.

Из транса его вывел ее вполне закономерный и предсказуемый вопрос:

— О чем ты вообще думал, когда сделал это со мной? — ей удалось взять себя в руки и в этот раз голос звучал почти по человечески. Она ждала ответа и Макс решил быть с ней откровенным.

— Можешь не верить, но только соображениями целесообразности. — с легкой улыбкой ответил вампир.

— Целесообразности? — тут можно даже было заметить некоторое любопытство, что на взгляд Максима было добрым знаком, значит она начала успокаиваться и «взрыва» удастся избежать. И снова он постарался ответить как можно более откровенно.

— Да, я сделал это по трем причинам. Во-первых… — правда слетала с языка очень легко и он не жалел об этом. Единственное что его занимало, так это то, что он не мог видеть ее лица за пеленой волос, а только судорожно сжатую на спинку стула руку. — …твоя подходила лучше всего.

— Если ты забыл, к твоим услугам был целый бассейн с кровью — хоть купайся в ней. — это ее замечание пронизанное едким, как серная кислота, сарказмом его покоробило. Был у него опыт купания в крови., брррр. Как только припоминались ощущения, так сразу начинало хотеться в душ или ванну, что бы смыть даже воспоминание о тягучих багровых каплях подсыхающей крови и от этого стягивающей кожу.

— Не-е-ет, это совсем не то. Да и к тому же пророчество… — судя по странному звуку, похожему одновременно и на шипение и на рычание он очень зря употребил последнее слово. Ведь предупреждал же его Гормах, о том что девушка не любит всяческого рода принуждений и навязываний.

— Значит пророчество… как прелестно! — это она уже прорычала. Наступила оглушительная тишина, в которой отчетливо был слышен звук ломающегося дерева. Мгновением позже в него уже летел метко брошенный стул.

Максим не стал уклоняться, а просто одним ударом руки отбросил стул, превратившийся в гору щепок и обрывков материи, в сторону. Взвыв на зависть кошке с отдавленным хвостом, Сайфа, с горящими бешенной яростью глазами, бросилась на него. Первые несколько весьма мастерских ударов он смог блокировать, но перейти в контратаку ему не дал мощный удар в грудь, снабженный волной чистой силы. Его швырнуло назад и спиной он врезался в пустой шкаф. Будь он человеком, то наверняка лишился бы сознания, а так только на мгновение потемнело в глазах, но его противнице хватило и этого. Она была рядом еще кажется до того как он вновь осознал себя — вампирская скорость в действии. Его вздернули вверх, с немыслимый силой сжимая отвороты воротника — ее когти разодрали его камзол — и несколько раз чувствительно приложили затылком о стену под аккомпанемент отборного русского мата, перемежавшегося вполне приличными «вампирюга», «кровосос», «упырь», «ублюдок». Из его глаз посыпались искры и он с неожиданным страхом понял, что теряет контроль над ситуацией, но почувствовав как чуть ослабела хватка противницы, Максим воспользовался ее же приемом и оттолкнул от себя волной чистой силы. Девушку отбросило красиво — он приземлилась спиной на стол. Такого издевательства не выдержала даже каменная столешница и с глухим звуком проломилась под Сайфой. Мужчина как раз успел подняться и стряхнуть щепки, когда она вскочила. На ее губах играла широкая дьявольская улыбка, глаза горели жарким огнем.

— Поиграем? — промурлыкала девушка и метнула в его сторону заклинание, но ему показалось, что он успел чуть раньше. Казалось. От простенького «оглушения» она уклонилась изящным пируэтом, а вот ее нечто утыканное иглами силы прошло сквозь его щиты хоть и растеряв половину энергии, но успешно добравшись до основных контуров его ауры и намертво к ним присосавшись. Если бы не липкий страх обуявший его как только он почувствовал отток сил, то можно было бы даже посмеяться — вампир убит «вампиром», заклинанием предназначенным для высасывания энергии противника. Существа живущие только на постоянной энергетической подпитке, как вампиры или оборотни, умирают от него так же верно, как и от серебренного кинжала в сердце.

Для того что бы выжить у Макса оставался единственный шанс — убийство мага создавшего «вампира» ведет и к уничтожению самого заклинания. Но именно этого он сделать и не мог. Клятва верности данная тысячи лет назад одним из его предшественников этого не позволяла. Осталось либо умереть либо попытаться поговорить.

— Сайфа, пожалуйста, я… — но договорить ему не дали. Так восхитившие его сперва шелковые волосы вспорхнули за ее спиной и метнулись в его сторону с немыслимой скоростью, как голодные змеи. Шею сжало как в тисках и его вновь вздернуло в воздух, приложив по паре раз о пол и потолок. Жарко вспыхнул совершенно пустой камин. Золотисто-оранжевые языки пламеня жадно потянулись к ногам вампира, притворно-ласково поглаживая его ступни. Только поняв что смерть неминуема, Максим отважился посмотреть Сайфе в глаза. Он был готов умолять.

Ярко-алые, налитые кровью глаза встретились с непроницаемой чуть поблескивающей Тьмой, улыбавшейся снисходительно и ласково.

— Ты умрешь. — просто пообещала она.

Удавка из волос сжалась сильнее, перекрывая доступ воздуха, но он должен до нее достучаться.

— Пожалуйста… пожалуйста, сиейра-ре^[7]!

От этого обращения девушка вздрогнула и в глазах появилось открытое удивление. И в следующий миг он буквально увидел как Сайфу стало отпускать. Невидимый ветер перестал трепать ее волосы, черты лица приобрели большую человечность, утратив «неземную» вампирскую красоту. Огонь в камине опал и затрещал там вполне миролюбиво. «Удавка» исчезла, рассыпалась горстью искр. Отток энергии прекратился мгновением позже — «вампир» единым импульсом вернул все то что успел высосать. Максим упал на колени и судорожно со свистом вдохнул, потирая сдавленную шею. Поднял неверящий взгляд на девушку. Это уже была та самая Сайфарема Камшен, что пришла несколько часов назад в Храм. В ней не осталось ничего от той роскошной фурии, что швыряла его по этой комнате несколько минут назад. Только глаза все еще были затянуты чернотой.

— Сиейра-ре…

— Никогда. Больше. Так. Не. Делай. Ясно?

— Да, сиейра-ре…

— Я привыкла сама принимать решения.

— Да, сиейра-ре.

Девушка пронзила его еще одним убийственным взглядом и моргнула. Тьма исчезла сменившись привычным карим цветом. Сайфа встряхнулась как кошка и посмотрела на Макса вполне доброжелательно и даже как-то смущенно и извинительно.

— Так что ты там говорил на счет пророчества? — но голос ее звучал твердо.

Максим искренне улыбнулся. Его сиейра-ре скрылась, уступив место почти обычной девушке.

— Ты часто думала о том, что было бы не встреться мы с тобой тем зимним вечером? Нет? А я вот да. Особенно в начале, когда понял что выбраться у меня не получится. По крайней мере без помощи сведущего мага, к которому я в тот момент обратиться по понятным причинам не мог…Каким? Хех…вот посмотри на меня…я похож на человека? А вот семь месяцев назад не был. Что значит, как? Все очень просто. Как мне рассказали старейшины вампирских кланов когда-то в древности у их народа был один лидер, можно сказать король вампиров, и они не без оснований считали его своим Богом, потому что почти ничто в этом мире не могло его уничтожить. И он умел ходить между мирами. Однажды он ушел и просто не вернулся. С тех пор прошло уже почти полторы тысячи лет, а народ Айгха'ара продолжал ждать своего бога и регулярно, но с нулевым успехом взывал к нему. Наконец, сравнительно недавно, им повезло…

* * *

…Темный зал без окон, больше похожий на пещеру. Горящие факелы едва могли осветить высокий потолок, по которому метались тени. В воздухе плавала смесь запахов дыма, сладости и крови. Несколько десятков фигур, с ног до головы закутанных в темные балахоны, собралась в центре зала, вокруг возвышения с гладкой блестящей красноватой поверхностью. Но иллюзия растаяла, когда к возвышению подошли трое из толпы в таких же темных мантиях, но с золотистой вышивкой по капюшону. Из складок их рукавов появились руки — две принадлежали женщинам, одна мужчине. За их запястьях набухали кровью глубокие порезы. Три струйки коснулись поверхности возвышения одновременно, пуская по ней ряб расходящихся кругов. Это был бассейн, почти до краев заполненный кровью.

— Кровью твоей, текущей в чадах твоих, взываем к тебе Повелитель! Сквозь пространство и время услышь наш зов! — по залу эхом разнеслись три голоса, сливаясь с затянутым монотонным пением на древнем, почти забытом языке.

На бортике медленно, один за другим, начинает загораться вязь символов, словно заполняясь красным светом. Жидкость в бассейне окончательно утратила спокойствие и пошла все увеличивающейся рябью. Пение нарастало. Символы на бортике начали вращаться, а троица у возвышения опустилась на колени.

Постепенно движение крови из хаотичных всплесков стало направленным — непонятно откуда взявшееся течение закручивалось подобно воронке, дна которой невозможно было разглядеть. Единичные брызги долетали даже до стоящих на расстоянии певцов. Сияние символов из равномерного стало пульсирующим, подобно биению сердца. И свет от них достиг потолка, чего не смогли добиться чадящие факелы, пламя на которых пугливо прижималось к остовам.

Все закончилось быстро и неожиданно для всех участников. Песня замерла на самой верней ноте. По залу пронесся ветер, окончательно зашугав огонь факелов и даже погасив некоторые из них. Кровь, уже бушевавшая как море в шторм, внезапно столбом взметнулась вверх. По залу разнесся громкий звериный рык, сотрясший стены. Жидкость опала обратно в бассейн, и стало видно обнаженную мужскую фигуру, стоявшую в его центре и покрытую багровыми потеками. Темные волосы намокшие от крови облепили лоб, скулы, шею и плечи мужчины. В приоткрытом рте виднелись две верхних пары острых белоснежных клыков. Он тяжело дышал как после долгого бега и это было единственным звуком что нарушал тишину наступившую в зале. Горящие красные глаза, кажущиеся до краев заполненными кровью, немигающим взглядом обвели собравшихся в зале вампиров (надеюсь вы это и без меня поняли?), затихших и ошеломленных таким ответом на свою просьбу.

Одна из трех фигур, находящихся ближе всего к бассейну медленно поднялась и откинула капюшон. Это был рыжеволосый мужчина с поразительными фиалковыми глазами. Он почтительно поклонился и убийственный взгляд обратившийся на него, заставил его чуть поежиться, но едва различимо произнести:

— Повелитель…

Наступившую вслед за этим торжественную тишину разорвало громкое и недовольное:

— Какого хрена?!

* * *

— Вот ты сейчас смеешься, а ни мне ни старейшинам смешно в тот момент не было. Можешь себе представить мое удивление, когда я из почти разбившейся машины перенесся в чан заполненный совершенно определенной жидкостью? Или шок старейшин, проводивших ритуал Взывания по традиции, и совершенно не ожидавших того, что однажды он может завершиться удачно? Это только значительно позже, когда мне объяснили ситуацию я смог понять весь ее юмор и так же как ты долго и с удовольствием ржал вместе с Матреконом… Кто такой Матрекон? Ну…он был тем самым, первым, кто поприветствовал меня в этом мире и по совместительству один из трех Старейшин…Нет, я его сразу понял, а что? Нет, никаких ритуалов со мной не проводили, а в чем дело-то? И только? Ну может это особенности ритуала Взывания, что бы Айгха'ар сразу мог понимать речь своих подопечных…не знаю. А как у тебя было? А, да, я слышал об этом заклинании, но оно довольно сложное и трудоемкое, хотя для Вестии это проблемой никогда не было… О, Сайфа, ты меня удивляешь! Конечно я знаю и о Вестии и о Верихе и о том что ты совершенно официально являешься их приемной дочерью. У Триады отличная разведка…Да ты совершенно верна — твоим делом от начала и до конца занимался Гормах.

Ладно, я передам ему твое восхищение и давай вернемся к тому о чем мы говорили…да именно к этому. Я смог кое-что понять в том как мы сюда попали и мне в этом изрядно помогли архивы Совета…ты ведь знаешь что во времена Империи у вампиров был совет…да-да именно тот в который входили представители всех тринадцати кланов. Он оставил после себя довольно обширные хроники, которые почти полностью удалось спасти после Падения. И там довольно расплывчато, но все же говорилось о том, что еще тогда, когда Айгха'ар не ушел он дал вассальную клятву одному темному магу, обязав всех своих потомков служить ему верой и правдой с одной стороны и с другой оставив их под защитой влиятельного мага, магистра Тьмы и владыки башни Малгалдар. Слышала о такой? Ну еще бы… Если мне не изменяет память, неотъемлемым атрибутом каждого Магистра было массивное серебряное кольцо с рубином в окружении россыпи черных бриллиантов, знаешь о таком? По глазам вижу что да… Это оно? Невероятно! Расскажешь как оно у тебя оказалось?

…Нда…интересненько получается. Да, я могу объяснить кто это был и что из этого всего получается с свете всех произошедших событий, но сначала скажу, что я оказался прав и безмерно этому рад…В чем? Сейчас узнаешь. По моим предположениям, тот странный субъект в парке, что передал тебе это кольцо, был последним темным Магистром Малгалдара. После битвы, фреску которой ты сегодня видела внизу, в храме, Светлые попавшие в башню до ее обрушениятак и не смогли обнаружить ни его самого ни его тела. Незадолго до того как верхние этажи Малгалдара рухнули, атакующими магами был засечем мощный всплеск магии, ушедшей на пространственное перемещение. Они пытались сбить вектор, но судя по тому что ты рассказала, прошлому магистру все же удалось добраться до нашего мира…в котором он и погиб сраженный отправленным вдогонку на всякий случай заклинанием… Что значит зачем он отправился в этот мир? Ну это же естественно…Нет! Совсем не для того что бы свою жизнь спасти, а для того что бы приемника найти, что он и сделал вполне удачно…

Ты что издеваешься надо мной? Естественно я имею ввиду тебя! И я совершенно не рехнулся…Постой! Я не шучу, Сайфа! Ладно, я продолжу рассказ и ты увидишь что я был прав, только сядь пожалуйста назад на диван. Тебе не холодно, а то мне не нравится как тебя трясет…Отходняк говоришь? И часто это у тебя случается? Ну, это нормально… Вот возьми этот плед. Всяко теплее будет. Нет мне не холодно, я же вампир…Давай как-нибудь потом ладно? На это сейчас и правда нет времени, мне еще тебя в УВМА надо вернуть до того как ваш ректор перетряхнет два государства в твоих поисках. Пока успокойся на том что я уже был вампиром когда попал в этот мир…Сайфа! Ну ты же обещала! Как не обещала? Вот блин! Ну тогда сейчас обещай, я же не кочевряжился как ты… Ладно, я продолжаю, пока ты не убежала и не завалила меня вопросами не по теме.

Я говорил о том, что прошлый магистр выбрал тебя своей преемницей, когда отдал тебе кольцо. Если бы ты была простым хранителем, как сама считаешь, то у кольца не было бы причин вытаскивать тебя и меня заодно из аварии в другой мир или оставаться с тобой после возвращения кольца на родину… Да я считаю что это именно твое колечко вытянуло нас сюда, а ритуал Взывания старейшин просто удачно совпал с этим событием и поэтому нас так раскидало после перехода. К тому же есть два неоспоримых факта в пользу моей версии о которых ты можешь не знать. Во-первых ты не видела свою ауру. Ее строение совсем не похоже на обычного человека или даже мага. У тебя имеется специфическая…ммм…не знаю как это назвать…надстройка, что ли?…вобщем образование находящееся над аурой и медленно в нее врастающее. И чем больше точек соединения твоей ауры и этого образования тем больше возможностей у тебя будет и тем мягче станут твои «наплывы», являющиеся тем самым «во-вторых»… Потому что слияние будет полным, а не хаотичным. Загадочно, да но по другому не скажешь… Нет! Ты не станешь другим человеком! Что за глупость! Ты станешь цельным человеком.

Как с этим сочетается превращение в вампира? Это моя инициатива…уже своевременно наказанная, не надо! Просто до того как слияние завершиться тебе нужна же будет защита? Нужна. А чем возможности вампира не защита? Нет, ты кое чего не знаешь. В обращении магов, особенно темных, есть особенность — каждый маг может стать вампиром, но не каждый вампир может быть магом. Просто у магов облик вампира не истинный, а наносной, как маска. Хочешь одевай, хочешь нет. И пока на тебе ее нет ты обычный маг и питаться кровью тебе не обязательно. Заметить кстати неактивную маску очень трудно, для этого надо быть очень сильным магом. Когда ваш ректор узнает о том что я с тобой сделал, а он несомненно узнает, то носом взроет всю Аманту, но меня найдет и взгреет, хорошо если не до смерти…

О, просто ваш ректор очень особенный человек и маг. Ты знаешь о том что он всеначальный маг…ну он абсолютный универсал? Так вот, только такие маги с начала времен могут…да и ректорами Университета тоже, но это побочный факт. В первую очередь они магистры Равновесия. И ему приходилось чертовски трудно все эти полтора столетия…Потому что он «отыгрывал» роль темного, следя что бы баланс Света и Тени не нарушился. Так что у него свой шкурный интерес в тебе…Ой, не смеши! Ты правда думаешь что он ничего не знает?…Ну может он и не знает о том что ты из другого мира, но уж свою коллегу, пусть и будущую распознать сможет. И я уверен что это именно он отдал приказ о выставлении в охрану Стражей и усилении защиты УВМА. От нас тебя закрывал, думал мы зла тебе желаем…

Ну, ладно! На сегодня достаточно и так мы с тобой пол ночи проболтали, а тебе завтра ведь на занятия, верно? Да и ректора нервировать не хочется — он наверняка заметил твою пропажу. Так что тебе пора обратно…Нет, что ты я тебя не гоню, просто тебе и правда надо выспаться — ты выглядишь очень уставшей… Давай помогу, ты еле на ногах держишься. Естественно я тебя отнесу, а ты думала я тебя у ворот что ли брошу?… Фи, мадмуазель, какого плохого мнения вы обо мне!.. Это расовая дискриминация!..

Нет, все в порядке. Тебе удобно? Отлично, держись крепче — я передвигаюсь еще быстрее чем Гормах. Не беспокойся проскочим, даже если Аламир выставил дополнительную защиту. Бог я или погулять вышел?…

Макс оказался прав. К Университету мы неслись с бешенной скоростью, перескакивая с одной крыши на другую. Порой мне даже казалось, что мы летим, но никаких неприятных ощущений — холодного ветра в лицо, снега, мороза, пощипывающего щеки — не наблюдалось, словно мужчину окутывала незримая пелена теплого воздуха, пропитанного сладкими ароматами. Я прикрыла глаза и сделала глубокий вдох. Было так приятно. Тепло. Спокойно. Надежные руки прижимали меня крепко и мягко. И только тогда я поняла насколько я устала, будто кто-то вынул из меня батарейку — руки и ноги налились тяжестью, в голове заклубился туман и глаза предательски не желали открываться.

— Эй, спящая красавица, проснись! Ты уже почти дома.

Я с трудом разлепила глаза. Максим стоял в полный рост на крыше ближайшего к стене УВМА дома. Отсюда открывался прекрасный вид — на столбах стены замерли фигуры шести горгулий, а по кромке постоянно пробегали синие искры поисково-сторожевого заклинания, от которого несло такой мощью, что оно должно было почувствовать свою цель еще на окраине города. Я обеспокоенно завозилась у вампира на руках, желая если не слезть самой, то хотя бы заставить Макса пригнуться.

— Пригнись! Они же тебя заметят. — прошипела я, когда все мои попытки оказались тщетными.

— Расслабься. Все будет в порядке. Нас никто не заметит. — с усмешкой произнес Максим, внимательно рассматривая стену. К моему удивлению ни гаргулии, ни заклинание, которые должны были уже во всю бить тревогу и рваться нас схватить продолжали безмолвствовать.

— Они нас не замечают! — удивилась я.

— Бинго, девушка! — хмыкнул мужчина. — Вы выиграли бесплатный проезд домой! Я же тебе это только что и сказал.

— Но почему? У гаргулий отличное зрение, они могут рассмотреть муху в темноте на трубе дома на соседней улице. А в это заклинание вбухано столько энергии, что боюсь даже представить где они ее взяли.

— Дело по большей части не в них, а во мне. Одна из моих любопытных способностей. Я называю ее — «Шапка невидимка». — Максим посмотрел на меня. — Она не дает заметить меня никому и ничему если только не ищут направленно меня и в определенном месте. А с заклинанием…ты права. В него влили очень много сил, ставил наверняка самолично ректор, но у него неправильные ориентиры — ты и Гормах. Тебя оно не видит из-за того что ты находишься в поле моей невидимости, Гормаха тут нет, а меня они явно не ждали.

— Откуда у ректора ориентиры на Гормаха? — слово «ориентиры» так явственно напоминало мне криминальные сериалы, что так любил смотреть дедушка по вечерам.

— Когда Аламир обнаружил твою пропажу, то наверняка обыскал твою комнату при помощи магии и для профи его уровня зацепить следы ауры вампира, пусть и Высшего как Гормах, не составляет труда.

Я поморщилась.

— Прелестно. И что мы будем делать? Какой бы невидимостью ты не обладал, заклинание или гаргульи засекут нас стоит нам только пересечь стену.

Максим встряхнул меня укладывая поудобнее.

— А вот тут ты ошибаешься, Сайфа. Мы не пойдем через стену, мы пройдем сквозь нее.

— Как мы с Гормахом? Но у тебя же нет плаща…

— Он мне и не нужен.

В то же время, что Максим спрыгнул с крыши, по краю стены прошла волна синего света, устремившаяся куда-то направо, туда же метнулась стоявшая на стене ближайшая гаргулья, насколько я успела разглядеть — мужчина, а вампир со мной на руках нырнул в стену плечом вперед. Я даже не успела закричать, только рот раскрыла, как вытащенная на берег рыба. Ощущения были очень странными. Какие-то доли секунд нахождения внутри стены казались мне растянутыми как минимум минут на пять. И все это время пространство вокруг было заполнено сероватым дымом с горьким запахом. Следующий свой полноценный вздох я сделала уже на территории УВМА. Душевных сил больше не осталось — после всего что я пережила сегодня ночью добавочная порция событий просто разорвала на клочки мой мозг. Жутко хотелось кого-то убить, желательно как можно более жестоким способом. И нещадно брыкаясь и шипя рассерженной гадюкой я все же заставила Макса опустить меня ногами на землю. То что я все еще была босиком, а дорожку покрывал тонкий слой льда я даже не задумалась. О чем тут же и пожалела — предательские нижние конечности тут же подогнулись и я с тихим нецензурным вскриком осела на очищенную дорожку. Вампир дернулся было опять подхватить меня на руки, но наткнувшись на мой горящий раздражением взгляд и злобное шипение «Я сама!», с сожалением выпрямился и с трагическим выражением лица следил за моими попытками самостоятельно подняться. У них с Гормахом что, пунктик какой-то на этот счет что ли? Или их так раздражает моя медлительность, что они предпочитают таскать меня на руках?! Разборки с ногами на тему, кто из нас главный, закончились в мою пользу, хотя подняться мне удалось попытки с седьмой. При этом каждая неудачная встречалась таким тяжким вздохом-стоном переминающегося с ноги на ногу вампира, что казалось будто вся скорбь мироздания отражалась в нем. Я лишь раздраженно скрипела зубами и мысленно ругалась так, что услышь это кто-то из моих родителей, то не сидеть бы мне на стульях спокойно с неделю.

Сделав пару неуверенных шагов и для ускорения кровообращения покрутив поочередно обеими щиколотками я более менее быстро зашагала в сторону здания студенческого общежития. Максим держался в полушаге за спиной — его редкое дыхание каждый раз щекотало шею и шевелило волосы на затылке.

— Ты не мог бы держаться чуть дальше? Или с боку хотя бы иди, дорожка не такая узкая.

Максим охотно последовал моему совету — положив мою правую руку к себе на сгиб локтя. Теперь мы наверняка напоминали бы степенную парочку влюбленных, выбравшуюся полюбоваться искрящимся в свете фонарей снегом… Снегом?! Я резко остановилась. Максим чертыхнувшись и едва не поскользнувшись обернулся ко мне.

— Что с тобой?

Я тупо смотрела вниз, на свои голые пальцы на ногах. Для пробы пошевелила ими сначала на левой ноге, потом на правой, затем одновременно — никакого эффекта.

— Макс? Почему я не чувствую холода? — в моем голосе сквозила какая-то детская растерянность.

— Это побочный эффект обращения. Несколько дней твои тактильные реакции будут…несколько странными. Например как ты уже убедилась — нечувствительность к холоду. То же самое может быть и с огнем и с ощущением боли. Твой организм продолжает перестраиваться, но с твоей скоростью часов через двенадцать этот эффект пройдет.

— Понятно. Пошли, — и я потянула вампира за собой.

В молчании мы дошли почти до самого входа, но на последнем повороте за заснеженным кустом Макс заставил меня остановится.

— Ну что еще? — устало спросила я, оборачиваясь. Мужчина внимательно смотрел мне за спину, видимо на вход в общагу. — Макс?

Он только кивком головы велел мне присмотреться. Я внимательно вгляделась в темные двери главного входа. Они были чуть приоткрыты, и в едва заметную щель пробивался все тот же синий свет поискового заклинания. Я тихо присвистнула.

— А нас ждали очень конкретно. На запасном входе наверняка то же самое.

Максим кивнул.

— Твои предложения? Я не собираюсь досыпать остаток ночи в сугробе, пусть я хоть триста раз нечувствительна к холоду.

Несколько минут стояла тишина, а затем мужчина с усмешкой посмотрел на меня.

— Ну, есть одно предложение, но думаю тебе оно не понравится.

— Ты сначала озвучь его, а потом я подумаю насколько оно мне не нравится. — проворчала я стряхивая с челки налипшие снежинки.

— У нас остается универсальный путь проникновения всех незаконопослушных граждан.

— Чего?

— Стена и окно. — хмыкнул на мое вялое изумление спутник.

— Ты что хочешь построить из себя Бэтмена? — я скептически оглядела его простые для этого мира куртку, рубашку, штаны и сапоги. Вся верхняя одежда немаркого коричневого цвета, хотя замшевая куртка может похвастаться щегольскими заклепками на плечах и груди, а белая шелковая рубашка недвусмысленно намекала на свою дороговизну. Симпатично конечно, но до Вэла Килмера или тем более Джорджа Клуни в ушастом прикиде он не дотягивал — плаща не хватало.

— Нет, Спайдермена. — ухмыльнулся Максим. Ну, Питер Паркер это уже более реально. Я кивнула своим мыслям.

— А конкретнее?

— Все просто. Я подхватываю тебя на руки, мы спокойненько добираемся до твоего окна и вуаля…ты уже дома. В комнате они вряд ли кого-то поставили.

— Опять будешь таскать меня на руках?

— Тебя это что, раздражает? — он удивленно поднял брови.

— Нет, просто я начинаю ощущать себя нетрудоспособным инвалидом — все так и норовят поносить меня на руках, — проворчала я, делая первый шаг в нетронутую целину сугроба. — Пошли. Мои окна с другой стороны здания.

Снег послушно хрустел у нас под ногами, а пока мы шли у меня было время вяленько порассуждать о событиях сегодняшней ночи. Всему случившемуся просто органически требовался хотя бы поверхностный анализ для того что бы хоть как-то уложиться у меня в голове.

Во-первых, я теперь стопроцентно уверена, что слежка в последнее время была организована именно ректором дабы избежать моих контактов с Триадой и возродившимся Айгха'аром в лице Максима. За это надо будет сказать Аламиру отдельное душевное «спасибо». Не вовремя обернувшийся Максим слегка поежился от моего «счастливого» оскала, которому чуть увеличившиеся клыки придали еще более хищный вид.

Во-вторых, я теперь не совсем человек, а одним из моих отражений является красноволосая вампирша, которой я планировала дать имя Маришка или Алира^[8].

Смутное упоминание Максимом того что отражение это всего лишь второе идет под пунктом «В-третьих». Нужно каким-то образом выяснить какое же мое первое отражение и связан ли с ним ласковый голос из темноты появляющийся в те моменты, когда мне необходима помощь. Где-то я читала про «отражения» магов, нужно только вспомнить где и что.

В-четвертых, в моем распоряжении оказался целый Бог вампиров и три клана этих самых вампиров, верящих, что я темный Магистр.

В-пятых, сам факт того что я могу быть этим самым Магистром. Проштудировав с полтора десятка книг по истории Империи, я могу без преувеличения сказать, что это была фигура вторая по величине после императоров. Правда этот пост приходилось делить еще с двумя Магистрами — Света и Равновесия — но это почти ничего не меняло. Магистр темной башни Малгалдар, изображение которой я видела на фреске в Храме сегодня ночью, олицетворял силы Тьмы на всей Аманте. И он был совсем не сказочным злодейским черным магом, ради захвата мира поднимающим кладбища, а скорее деятелем магических наук и политики. При расцвете эпохи Империи Даргард, Малгалдар принимал активное участие во всех сторонах жизни ее населения.

В-шестых, какие-то странности с моей аурой. И что-то мне подсказывало, что это теснейшим образом связано с пунктом «три» и «пять».

И, наконец, в-седьмых, мы, в конце концов, дошли до стены под моими окнами. Я ее внимательно осмотрела и хоть она и была сложена из крупных камней, но просветы между ними были мизерными, что оставляло очень мало шансов на успех нашего самоубийственного мероприятия. Максим же не проявлял никаких признаков беспокойства, с легкой полуулыбкой рассматривая «путь» вверх.

— Третий этаж. Второе окно слева, — уточнила на всякий случай я.

— Да, я знаю. Не беспокойся.

— Как скажешь. Готов?

— Угу. Забирайся, — я усмехнулась. Мы одновременно, не сговариваясь, пришли к одной и той же мысли — если я не хочу чтобы меня несли, то проехаться верхом на вампире я возражать не буду. Максим чуть присел, и я легко взобралась ему на спину, обхватив шею руками и скрестив ноги у него на поясе. — Удобно?

— Спасибо, вполне, — нарочито вежливо ответила я, но все же не смогла удержать свое любопытство. — А тебе?

— Нормально, — буркнули мне в ответ, — держись крепче.

Резкий рывок вверх, и с ловкостью таракана Максим полез вверх. Я не успела задать так и вертевшиеся на языке вопросы, как мы уже были у моего окна. Осторожно ступив на подоконник, мужчина знаком приказал мне молчать. Несколько минут мы вместе прислушивались, но изнутри не раздавалось ни одного подозрительного звука или шороха, магией тоже не веяло и Макс перешел на более решительные действия. Он приложил руку к стеклу и прошептал что-то на незнакомом гортанном наречии. На мгновение его глаза сверкнули красным, а внутренней стороны раздался отчетливый щелчок отодвинутой задвижки и створки окна, подчиняясь легкому толчку, с тихим скрипом открылись.

— Позер, — прошептала я, слезая со спины вампира и спрыгивая внутрь комнаты. — Не мог просто сломать замок? Магию же могли почувствовать.

— А то, как ломается замок ни кто бы не услышал? — ехидно спросил меня Макс.

— Комната заперта. Свет погашен. Тут же никого нет! — повысила я голос. — Кто мог услышать?

«Я бы не был так уверррррен, хозяйка!» раздалось из-за спины. Я быстро развернулась на знакомый рычащий голос. В тот же миг магические светильники на стенах ярко вспыхнули, заливая все пространство светом. Я зажмурилась — глаза тут же заслезились от яркого света. А когда удалось проморгаться, едва успела произнести:

— Что ты… — как меня толкнули в сторону, и я врезалась в диван.

— Вот черт! — ругнулся Макс одновременно с этим.

Шерхан прыгнул. Прицельно. На Максима.

Первая попытка была неудачной — вампир легко уклонился и отскочил в сторону от окна. Сделал шаг ко мне, но дорогу ему тут же преградил тьегр. Таким взбешенным я видела его только однажды, когда он впервые познакомился с Вестией. С вампиром…

— Хан, нет! Стой! — я попыталась его ухватить за ошейник, но он снова бросился на Макса. Тот либо не успел среагировать, либо у него появился какой-то план. От их совместного удара об пол подпрыгнула, кажется, даже тяжеленная кровать. Раздался тихий стон и озлобленное рычание и клацанье зубов — Максиму удавалось удерживать клыкастую пасть Шерхана всего в каких-то нескольких сантиметрах от своего лица. И это бесило моего питомца просто неимоверно. Пытаясь добраться до ненавистного кровопийцы он скреб когтями, оставляя на полу глубокие борозды, мотал головой, изо всех сил напрягался, но не мог сдвинуться ни на миллиметр. Зато по Максиму было видно каких усилий ему стоит удерживать тьегра на относительно безопасном расстоянии — все его лицо напряглось, глаза наливались багрянцем, а на руках вырастали когти. От усилий Макс начинал терять человеческий облик.

Мне нужно было что-то делать. Нужно было их как-то разнять, но я даже не представляла как. Не было сил думать. От отчаяния, усталости я начинала терять сознание.

— Пожалуйста, прекратите… Хватит… — мои губы едва шевелились.

Когда апатия почти уже захватила меня полностью, я услышала тихий, но очень своеобразный скрип входной двери — нижняя петля словно всхлипывала каждый раз, когда резко открываешь дверь — почти неразличимый из-за шума драки. Открывшаяся дверь подняла порыв воздуха, что взметнул полы мантии ректора. На моем лице еще только появилась неуверенная улыбка, как ей тут же пришлось трагически скончаться вместе с едва наметившейся надеждой. Кончики пальцев Аламира были сложены в универсальный атакующий пас, и он явно собирался разрядить заклинание в дерущихся или скорее в одного конкретного участника драки. «Максу сегодня точно не везет», успела подумать я, бросаясь наперерез лиловому комку магии, прицельно кинутому ректором в вампира.

* * *

Вместе с этим произошло еще два события. Хан изменил тактику, и вместо того, что бы добраться до горла или лица вампира, он рывком вырвался и цапнул противника за плечо. Максим взвыл от боли и двумя безжалостными ударами скинул с себя тьегра и бросил в сторону стены. Раздался хруст и грохот — тело Шерхана, падая, раздавило кресло. Максим, тем временем, почти лишившись человеческих черт, развернулся к ректору и, ощерившись, зашипел, но Аламир не обратил на это внимание. Все оно было привлечено чем-то за спиной вампира. Тот, понимая, что делает глупость, развернулся туда же и мгновенно пришел в себя. Весь его боевой запал утек, как вода сквозь пальцы при виде замиревшей на границе обращений Сайфы — кожа неестественно бледная, волосы мягко вились вокруг головы, словно подхваченные неощутимым для других ветром, один глаз зиял бесконечным темным провалом, а второй горел алым огнем, в когтистой руке рвалось на волю заклинание. У ее ног лежал потерявший сознание тьегр, казавшийся сейчас не грозным зверем, а несчастным котенком. Из его носа и чуть приоткрытой пасти вытекали тонкие струйки крови.

— Пшшшли вон! — из-за плотно стиснутых клыков фраза получилась похожей на шипение разъяренного василиска. — Пшшшли вон, уроды!

Максим сделал шаг назад. Ему совсем не хотелось второй раз за сегодняшний день испытывать терпение сиейра-ре. Он уже видел этот взгляд, сулящий смерть всему живому. Напоминая о том, что эту девушку не стоит злить, заныла шея.

Ректор же решил попробовать договорится.

— Сайфа, спокойно. Я не причиню тебе вреда. — Он сделал шаг вперед, показывая открытые ладони. — Видишь ничего. Я просто хотел помочь.

Девушка прищурилась и еще сильнее сдавила заклинание, увеличивая напряжение силы в нем.

— Знаю я, как вы хотели помочь. — Быстрый оценивающий взгляд в сторону Максима. Вампир лишь покачал головой. — Уходите. Я сама тут разберусь!

— Но может я смогу помочь тебе в… — ректор не успел закончить фразу.

— Убиррррайтесссь!! Прррочь!!! — и двух мужчин буквально вынесло в коридор волной чистой силы, выдавленной Сайфой из заклинания ректора. Дверь в комнату захлопнулась за ними с таким грохотом, что по каменной кладке стен пошли трещины. Оба, и ректор и вампир, очень близко познакомились с противоположной стеной спинами, так что посыпалась штукатурка, а из их легких на мгновение выбило весь кислород.

Несколько минут они провели в тишине, восстанавливая дыхание и проверяя не получили ли они какие-то еще повреждения помимо нехилого «пинка под зад».

— Это было очень сильно, — задумчиво произнес Аламир, ни к кому конкретно не обращаясь. — И необычно. Не замечал что Сайфа такая вспыльчивая.

Пусть это высказывание и не носило адресный характер, Максим не смог сдержаться.

— А что вы хотели от новообращенного вампира.

Ректор повернулся к нему и его взгляд тут же загорелся нехорошим огнем и почти так же быстро погас.

— Ну и крэгх с этим. Когда-то это должно было произойти, так что лучше раньше чем поздно. Так я хоть смогу за ней присматривать, пока она не войдет в норму. Но по-хорошему, гэлир вампир, вам за это надо морду набить. Подвергать неопытную девушку такому потрясению!

Максим не стал уточнять, сколько потрясений в точности сегодня пережила эта «неопытная девушка» и как она за них на нем, несчастном «хозяине», отыгралась, но все же позволил себе кое-что прояснить.

— Вообще-то меня зовут Максим, раз уж нас так и не представили официально. И с чего вы взяли на счет «неопытной»?

— Мне отлично известно, кто ты — уж такие мощные магические колебания как использование силы Айгха'ара трудно не заметить. И силы у Сайфаремы и правда много, но использовать ее толково она не умеет. Поэтому она и «неопытная», — проворчал Аламир устраиваясь поудобнее, словно хотел прочесть целую лекцию о контроле над силой мага.

— То же, кстати, спорно, — тихо буркнул вампир, потирая отбитую спину, на которой во всю шло заживление синяков и перелома позвоночника.

Ректор фыркнул.

— Спорить бессмысленно. И вообще на твоем месте, я бы сваливал из УВМА и города вообще, потому что, как только мои ребра заживут я собираюсь с тобой серьезно поговорить, — никакой угрозы в голосе или фальши в благодушной улыбке, только абсолютная честность. Но Максу стало страшно. Очень.

Вампир с неподобающим его титулу старческим кряхтением поднялся на ноги — регенерация почти закончилась — и повел плечами. Неприятные ощущения еще остались, но на них можно было не обращать внимания.

— Пойду я пожалуй, — наклоном головы, вампир обозначил поклон. И направился в сторону ближайшего окна — от лестницы слышались голоса привлеченных грохотом (хотя из соседних с Сайфой комнат никто и носа не показал), с которыми ему совсем не хотелось встречаться.

— Хорошее решение. Удачи, — совсем не расстроился Магистр.

— Вам тоже. И приглядывайте за ней.

— Обязательно, — кивнул Аламир, провожая взглядом, нырнувшую в предрассветную тьму, фигуру вампира, даже не удосужившегося открыть окно. Вот позер!

4

Внезапно появившийся боевой пыл, оставил меня очень быстро. Через мгновение после того как за «гостями» с грохотом захлопнулась дверь, я упала на колени и банально разревелась. Слезы лились нескончаемым потоком, а рыдания душили, не давая сделать лишнего глотка воздуха. Размазывая слезы по лицу, я подползла к Хану. Мои знания в целительстве были весьма ограниченны, но даже я понимала как ему плохо. Я буквально чувствовала его боль, словно она была моей. Я знала, что от удара о стену у него сломались правые бедро и задняя лапа, несколько ребер, что он сильно ударился головой и наверняка получил сотрясение мозга.

Я не люблю заглядывать в его сознание, каждый раз испытываю какой-то иррациональный страх заблудится в мыслях зверя, но сейчас, поборов это, я открыла свое сознание пошире, выискивая нашу связь. Сейчас для обессиленной меня, это был единственный способ точнее узнать, что с ним случилось. Сотни тонких белых ниточек, похожих на паутинку, по которым лениво ползали золотистые искорки, слабо подрагивали со стороны Шерхана. Его мысли были смазаны и обрывочны. В них зияли серые пятна, заполненные болью и страхом. Кое-как отгородившись от них, я новым взглядом посмотрела на повреждения тьегра, и застонала в голос — были какие-то повреждения внутренних органов, скорее всего из-за осколков ребер. Началось внутреннее кровотечение. У тьегров регенерация шла гораздо быстрее, чем у обычных животных, но и этого было недостаточно для излечения его ран. Я с ужасом подумала, что он запросто может умереть, если я в ближайшие минуты не придумаю как его спасти.

В голове вертелись сотни вариантов, но все они одинаково не подходили, потому что были рассчитаны на человека, а не на животное. Чему-чему, а ветеринарии в УВМА не учили. Можно было бы найти что-то подходящее в учебниках по Химерологии за старшие курсы, но времени на это не было.

Я бестолково рассматривала циркулирующие по нашей связи искорки. Почему-то они напоминали мне бегущий по проводам электрический ток. От этой мысли я едва не подскочила. Ток — электричество — энергия! По нашей связи двигались искорки энергии, отвечающие именно за ее поддержание. Где-то в сознании забрезжила некая, не донца оформившаяся, идея и я поспешила посмотреть на тьегра внутренним зрением. Как я и предполагала, в местах ранений в ауре животного зияли проплешины, на краях которых плясали все те же искры энергии, стремящиеся зарастить прорехи, но у Хана элементарно не хватало на это сил. Зато у меня их было предостаточно. О том, что я тоже сегодня изрядно поистратилась со всех сторон, я даже не задумывалась. Какая разница, что будет со мной — не умру же — если Шерхан, мой самый верный друг и защитник, выздоровеет.

Принципы передачи энергии от одного живого существа другому гораздо проще и одновременно сложнее, чем от неживого к живому, на основе которых и построены в основном все целительные амулеты и артефакты, типа тех браслетов, которыми меня лечила Вестия в самом начале. Для удачного обмена энергиями необходимо чтобы у объектов было что-то общее, и чем больше эта общность, тем легче идет закачка энергии. Я очень надеялась на то, что наша связь с тьегром послужит проводником и адаптером моей энергии для тела тьегра. Хоть мы и были связаны, у нас было очень много различий и хотя хуже сделать я и не смогу, но могут появиться непредвиденные последствия. Какие я тогда даже и не догадывалась, стремясь только спасти жизнь Хана или хотя бы значительно отсрочить его смерть, что бы успеть позвать на помощь хоть кого-то из специалистов.

В который раз за сегодняшний бесконечный вечер-ночь-утро, я сосредоточилась, настраиваясь на ритм движения энергии по нашей связи. Для облегчения работы я сильнее сжала шкуру Хана, зарываясь пальцами в его мех. Это было, как прислушиваться к биению чужого сердца. Не знаю, на что это было похоже со стороны, но я заметила, что под моим мысленным давлением отток энергии от меня увеличился — по нитям в сторону тьегра заскользили красно-золотые искры моей энергии, и чем больше усилий я прикладывала, тем стремительнее становилось их движение. Я задала им только один вектор — «Исцеляй!»

Искры моей силы плясали на ауре тьегра, скакали по нитям связи бешенным потоком, в разы быстрее его собственной энергии затягивали рваные прорехи ауры, восстанавливая кости, ткани, кровь. Тело тьегра заметно подергивалось в судорогах под моими пальцами. Сокращались мышцы, кости с хрустом вставали на место, из лап выдвигались блестящие серебром когти, из пасти неожиданно раздалось приглушенное рычание, а глаза вращались под закрытыми веками. Все это очень походило на проверку возможностей системы после перезагрузки компьютера. Когда регенерация завершилась, и я приготовилась облегченно вздохнуть, откинувшись на спину, начались те самые «непредвиденные последствия».

Отданной мною тьегру энергии было слишком много, на его исцеление ушло гораздо меньшее количество, чем я ожидала, а оставшаяся энергия даже не собиралась сохраняться в запасе или развеиваться, как я предполагала. Она начала изменять ауру. Я не могла ничего понять. Что еще можно сделать с цельной и самодостаточной аурой, пусть и не заполненной должным количеством энергии? Оказалось ее можно легко изменить. Выполнив мой приказ, энергия, отданная мной для исцеления Хана, начала преобразовывать свой новый сосуд по оставшемуся в памяти образцу. Под напором магической энергии аура тьегра приобретала что-то вроде надстройки. У меня на глазах сплетались потоки, образуя кружево каркаса, на них наслаивались полотнища плоти из чувств, мыслей, ощущений присущих только человеку. При этом отделить эту надстройку вновь, не повредив при этом основную ауру тьегра, было бы просто невозможно. Как только изменения в ауре почти завершились, тело тьегра, так и не пришедшего, слава Богу, в сознание, снова пришло в движение. Уже знакомая судорога прокатилась по всему телу Шерхана, а потом оно словно размылось, превратилось во что-то мягкое и податливое, переплавливаясь в новую форму. Все это сопровождалось такими отвратительными хлюпающими, скрипучими и скрежещущими звуками, что я с трудом сдерживала бунтующий желудок и благодарила Всевышнего за то, что он был пуст. Я отвернулась. Легче конечно не становилось, но переживать в сухую сокращающийся желудок было лучше, чем заблевать и без этого несчастного Хана.

Внезапно наступившую тишину разрезал тихий человеческий стон. Явно не мой. Я с опаской и проклятым любопытством развернулась. На месте моего тьегра лежал свернувшийся калачиком мальчишка-подросток лет тринадцати-четырнадцати с невероятными черно-белыми волосами до плеч. Он, судя по всему, и издал этот стон, потому что через мгновение мальчик опять застонал, плотнее сжимаясь в комок. Я всмотрелась в его ауру. Она совершенно определенно была человеческой, хотя и с некоторыми странностями, показавшимися мне смутно знакомыми, а присмотревшись еще пристальнее, почти до рези в глазах, я смогла разглядеть и «исходную» ауру тьегра. Она, казалось, ушла в глубину и почти выцвела, но мне казалось, что при необходимом усилии она легко заменит «человеческую» надстройку.

Замечательно! Теперь ко всем моим уже имеющимся проблемам, стоило прибавить незаконно проведенный с тьегром энергетический обмен, повлекший за собой преобразование ауры и тела последнего и отразившийся на мне сильной слабостью и онемением кончиков пальцев на руках. Просто превосходно! Были бы у меня силы я бы в отчаянии постучалась бы головой о что-то твердое. Или разразилась бы истерикой. Или припадком, с битьем мебели, посуды и подвернувшихся морд.

Попредовавшись немного саможелению, я начала думать, что же мне делать с последствиями своего эксперимента. Сначала следовало укрыть чем-то Хана, потому что голая кожа не могла защитить его от гуляющего по частично разгромленной комнате холодного ветра. Окно естественно закрыть было некогда да и некому. В идеале стоило вообще втащить тьегра…вернее уже мальчика, на кровать. Именно это я и проделала со стонами, причитаниями и отборнейшим матом, понося на чем свет стоит себя, свое любопытство, вампиров, архимагов, Богов, тьегров, изготовителей таких высоких кроватей и просто совершенно непричастных героев местного фольклора и бестиария. Втащив тело на кровать, я закрыла его одеялом и со стоном наслаждения уселась рядом. Соблазн залезть рядом с Ханом в любимую кроватку, так и манившую обещаниями долгожданного отдыха, был чудовищно велик, но я его преодолела, обозвав себя тряпкой, слабачкой, кисейной барышней и вообще ленищей.

Не прекращая бормотать себе под нос, как мантру, различные ругательства, я встала, закрыла окно и активировала отопительные пластины, установленные обслугой студенческого корпуса по всему периметру комнаты сразу же после наступления холодов. Температура начала медленно приближаться к привычному теплу. Вот тут-то и можно было бы с чистой совестью завалиться поспать хоть парочку часов, благо за окном уже начинался рассвет, но меня осенило, что если придется собирать консилиум магистров, для выяснения того, что же случилось с Шерханом, то представлять бывшего тьегра голышом было как-то неправильно. Натягивать на него свои вещи мне не захотелось и единственным кандидатом в «одолженцы» стал Тьен. У него наверняка были вещи хотя бы относительно подходящие по размеру. И даже не задумываясь о том, что друг может это время спать в или быть занят чем-то более приятным, я поперлась к нему, предварительно нырнув босыми ступнями в уютные тапочки, в которых я чаще всего рассекала по общежитию.

Побудке Этьена в это утро не позавидовал бы никто. От усталости забив на все приличия и чувство такта, я спокойненько взломала простенькую защиту его двери и зашла, сразу же устремившись к платяному шкафу. Краем глаза заметив рядом с взлохмаченной ото сна головой дроу-полукровки такую же лохматую рыжую, я поздоровалась:

— Доброе утро Тьен, Умия. Простите что разбудила — пробурчала я, словно эта парочка уже лет пять живет вместе, продолжая рыться в шкафу.

Девушка ойкнула и, залившись краской нырнула под одеяло. Этьен только протер глаза.

— Сайфа, какого драгмарда^[9] ты тут делаешь в такую рань?

— Прости, Тьен. Мне очень нужна твоя одежда.

Парень с удивлением хлопнул глазами.

— У тебя, что твоя кончилась? — проворчал он.

— Да не мне, — отмахнулась я, отыскав, наконец подходящие по размеру штаны (ну придется их пояском подвязать и немножко загнуть, и что!) и начав поиски подходящей рубашки. При этом продолжая краем глаза присматривать за хозяином комнаты, а то вдруг как кинется отбирать у меня свои одежки, мне и пойти будет не к кому.

Тьен удивился еще больше и, приглаживая волосы, спросил, с сомнением поглядывая на застывшую под одеялом Умию:

— А для кого?

Устав от расспросов я ляпнула первое, что пришло в голову.

— Для парня моего!

Этьен тут же сделал охотничью стойку не хуже любой борзой и едва не слетел с кровати от удивления. Он-то надеялся сам быть первым — я была в этом уверенна. От его расспросов меня спасло то, что рубашка нашлась значительно быстрее. Поэтому прихватив вещи, я поспешно смоталась, пока приятель не отошел от шока.

— Ну ладно. Спасибо за вещи. Простите что разбудила. Я пошла, пока, — и уже у двери обернулась. — Скажите сегодня преподам, что я приболела и не приду на занятия.

Дверь захлопнулась быстро, но я отчетливо разглядела одинаково ошарашенные лица «голубков» — отвисшие челюсти и широко распахнутые глаза не шли ни Тьену, ни Умии. Покачав головой, я устремилась к себе в комнату. За некоторыми дверями уже слышались утренние звуки — даже среди студентов можно встретить ранних пташек.

Войдя и заперев дверь самым изощренным охранно-запирающим заклинанием, какое я только смогла вспомнить после ночного сумасшествия, я с удовольствием отметила, что температура в комнате поднялась, и я как обычно могла расхаживать босиком. Избавившись от тапочек, я осторожно, боясь разбудить, подошла к кровати. Хан мирно спал, откинув угол одеяла, обнажая грудь, едва покрытую волосками. На его шее висел хорошо знакомый ошейник, подаренный мне для тьегра ректором. Теперь ошейник смотрелся скорее экзотическим ожерельем. Впервые внимательнее рассмотрев новое тело Шерхана, я с удивлением поняла, что моему тьегру досталась весьма симпатичная внешность. Пока я задумалась, с новой силой нахлынула усталость, а магическое истощение запоздало сдавило виски адской болью. Сцепив зубы и почти ничего не видя перед собой, я еле-еле натянула на Хана рубашку (что удивительно он даже не проснулся, только пробормотал что-то непонятное) и сбросив собственные штаны бесцеремонно подвинула мальчишку под одеялом. Последней мыслью перед тем как я почти мгновенно заснула, откинув гудящую голову на подушку, было «Господи, как хорошо что я предупредила Тьена о том, что меня не будет! Я наверное смогу проспать весь день…». Дальше была только темнота, будто кто-то выключил свет в моей голове.

Мои надежды на то, что я смогу нормально выспаться, были безжалостно разрушены. Часа через три меня разбудил ужасающий своей громкостью стук в дверь и крики на два голоса «Сайфа, открой!». Раздраженно пробурчав несколько посылов, я развернулась на другой бок и накрыла голову подушкой. Проверенный годами способ не помог — долбеж в дверь был слышан даже так. Рядом недовольно завозились и хриплый ото сна незнакомый голос раздраженно проорал:

— Ну, кто там ломится в такую рань?!

За дверью притихли, а потом активно зашептались, обсуждая, кто бы это мог быть. Я заинтересовано приподняла подушку и уставилась на взлохмаченную двухцветную голову тьегра.

— Доброе утро, Хан. Как ты себя чувствуешь? — стараясь говорить спокойно, спросила я.

— Все нормально, только чувство какое-то странное. Не понимаю что со мной, — на меня в упор вопросительно и растерянно уставились два голубых глаза.

Я вылезла из-под подушки и, скрестив ноги по-турецки, уселась напротив него. При свете дня, мне удалось подробнее рассмотреть новое тело моего тьегра. И если животное было мощным и, внушающим благоговейный трепет, то мальчик, по-другому не скажешь, получился очень изящным, с тонкими чертами лица, огромными голубыми глазами, в которых сейчас читалась бездна удивления, непонимания и страха. Я вздохнула. Нужно было объяснить Хану что же с ним случилось, потому что он мог и с ума сойти, поняв отчего же ему некомфортно.

— Понимаешь, Хан, я… — слова не шли с языка, — …ты был серьезно ранен и мне пришлось… Вобщем…

Оборвав этот ничтожный лепет, я взяла себя в руки, сжала кулаки и в предельно коротких и безэмоциональных фразах, под возобновившийся стук и крики с угрозами из-за двери, поведала Шерхану все, что случилось с ним после того как он потерял сознание от удара об стену. На весь рассказ ушло пять минут, а затем наступила тишина.

Бывший тьегр сидел, тупо уставившись на свои человеческие руки с длинными музыкальными пальцами, которые то сжимал, то разжимал, словно проверяя их работоспособность. Мне его было искренне жаль, но руки просто не поднимались его обнять и утешить. Только сейчас я поняла, что Хан превратился именно в подростка, потому что он им и был. В смысле по годам тьегра он считался подростком, а не взрослой особью. По сути дела он был практически ребенком и, живя в естественной среде, был бы так же привязан к матери, которую я ему заменила.

— Хан… — я все же положила свою ладонь на его руку. Он поднял на меня остекленевший взгляд. Я даже представить себе не могла, что творилось у него в голове. Наверное то же самое, что и у меня прошлой ночью, когда я узнала, что Макс обратил меня в вампира. Только в десятки раз хуже. — Прости меня…

Он непонимающе моргнул.

— За что? Ты же спасла мне жизнь.

— Да, но… — я не нашла слов.

Подросток тряхнул головой, откидывая падающие на глаза пряди.

— Не волнуйся за меня. Я привыкну…как-нибудь. Это же лучше чем стать калекой или вообще умереть. К тому же ты сказала что это и не навсегда.

Я опешила. Хан так легко принял такие изменения. На его месте, превратившись, например, в пантеру, я бы наверное неделю билась в истерике и требовала вернуть все обратно.

— Да. Можно попробовать посоветоваться с магистрами…

Я не успела закончить мысль. Под громоподобный крик «Поберегись!» моя входная дверь слетела с петель, с грохотом приземлившись в центре комнаты, а вход заволокло клубами дыма. Хан непроизвольно прижался ко мне, зажав уши ладонями. Я на автомате выставила защитный полог. От двери послышался кашель и, разгоняя дым руками, в комнату ввалились Этьен и Кармий. Заметив меня на кровати в расхристанном виде (из-за всех телодвижений рубашка распахнулась и чуть сползла с плеча — очень соблазнительная картина) и сверкающего расширенными глазами паренька в моих объятиях, эта парочка замерла с вытянувшимися лицами. Немая сцена, а затем я заорала:

— Вы что, совсем охренели?! Какого крыжта вы тут делаете?!

— Мы стучали, — начал опешивший Кармий, — а ты не отвечала…

— И что?! — еще больше начала расходится я. — Я вам что, собачка на свист бежать?! Пошли вон, драконьи задницы!

Тьенсбросил с себя удивление и взмахом руки вернул дверь на место. Насколько хорошо он ее поставил вопрос отдельный. Ремонтников вызывать все равно придется.

— Так, успокойся. Мы же просто хотели спросить как ты. Когда ты ко мне приходила сегодня утром, у тебя был очень нездоровый вид.

От его спокойного и рассудительного голоса я немного остыла и перестала щериться на своих друзей. Если бы я себя контролировала чуть хуже, то у меня бы выдвинулись клыки. Проклятое обращение!

— Спасибо за заботу, ребята, но со мной, как видите, все нормально. Так что, давайте идите на учебу, я мы еще поспим, — я ненавящево пихнула Хана под одеяло. Оттуда раздалось недовольное бормотание.

— Ну, может, ты познакомишь нас со своим новым другом? — мерзко усмехнулся Тьен.

Если бы я могла убивать взглядом (надо поискать в учебниках, что-то подобное просто обязано быть), то от квартерона осталась бы горстка пепла. Признаваться в своих «подвигах» не хотелось совершенно, потому что, рассказав про драку, в которой пострадал Шерхан, мне придется рассказать и еще много чего, раскручивая цепочку событий до самого конца, а точнее до моего прибытия в этот мир. Сегодня я не была готова к подобной откровенности, но что-то сказать придется. При этом выдумывать высокохудожественный бред мне не хотелось и не моглось. И я решила сказать правду, прикинув, что пусть они лучше удавятся от любопытства, чем будут меня терроризировать.

— Знакомить вас совсем не надо. Это Шерхан, — и я похлопала по выпирающей под одеялом части тела. Мягкой. Блин! Меня больно щипнули за голую ногу.

Парни от моего заявления явно зависли.

— В каком смысле «это Шерхан»? — спросил Кармий.

— В самом прямом. Я его сегодня ночью в человека случайно превратила. Хан, вылезай, покажись ребятам.

Еле разборчивое бормотание и еще более растрепанный подросток выбрался из-под одеяла. Я с интересом пронаблюдала, как он приглаживает и расчесывает пальцами свои волосы и заправляет лезущие в глаза прядки за уши. Движения его были четкими и казались совершенно естественными. Каюсь, я боялась, что мне придется заново учить его двигаться, как маленького ребенка. Интересно, а ходить он тоже будет нормально или привычно опустится на четвереньки?

— Ну? — хмурый голубой взгляд из-под челки. — Чего? Не верите?

— Парень, — Кармий по-хозяйски пододвинул себе стул, уцелевший во вчерашней драке, и уселся на него, положив руки на спинку. — В тебе от знакомого нам тьегра только цветные волосы и голубые глаза. Так что прости, но как-то это сомнительно. И даже если это принять за правду, то у Сайфы — не в обиду, подруга — просто не хватит сил и умений. Такие преобразования только мастерам Химерологии по плечу. Причем не из слабеньких.

Шерхан хитро прищурился.

— Если не веришь, то спроси меня то, что может знать только Шерхан.

Кармий на мгновение задумался.

— Кого и когда я назвал «гномом»?

Бывший тьегр фыркнул.

— Кажется, это был преподаватель по бытовым заклинаниям и прозвал ты его за присказку «Шлифуй, брильянтовый мой!» и небольшой рост.

Кармий почесал нос.

— Ладно, убедил, но я все равно не понимаю как такое возможно!

Этьен же, кажется, заметил некоторую неопрятность моей комнаты. У меня конечно и раньше бывал бардак, но до ломания мебели и вандализма, я не доходила.

— И кстати, что у тебя тут случилось? Комната выглядит как после грандиозной драки, — поинтересовался потомок дроу.

Я закусила губу. Сказать правду, это вызвать еще больше вопросов. Промолчать — обидеть недоверием. Получается логический тупик, так что попробуем пройти сквозь одну из стен, то есть, скажем часть правды.

— Я просто не успела убраться… — беззаботно пожала я плечами, смотря на друзей кристально честными глазами. — Тут вчера и, правда, немного подрались, но ничего страшного.

Хан предательски насмешливо фыркнул, якобы сдувая с глаз длинную челку, и удостоился от меня тычка под ребра, который выдержал с честью и даже не ойкнул. Я надулась.

Тьен вопросительно вскинул бровь, а Кармий лишь тяжело вздохнул. Парни переглянулись, и квартерон уселся на мою кровать, подогнув под себя одну ногу.

— Сайфа, может, хватит? — устало спросил он. Я непонимающе на него уставилась. «Нет! Пожалуйста, нет! Я не смогу врать и отнекиваться им в лицо!» панически метались мои мысли.

— Мы же друзья, — не замечая моих метаний, продолжал Ен. — Ты можешь нам все рассказать. Честно.

Я отвернулась. Просто не могла смотреть им в глаза. Они правы, со всеми своими секретами, проблемами я совсем забыла, том, что я не одна здесь. И пусть мы знакомы не так уж и долго, но я знаю, что могу доверять ребятам и при этом не в состоянии пересилить себя и рассказать им правду. Слишком много в этой правде мне самой до сих пор непонятно, несмотря на все объяснения.

— Я знаю… — тихо, на грани шепота, произнесла я. — Но не могу, простите.

Лица моих друзей вытянулись. Я буквально почувствовала, как захлопнулись, закрылись они от меня, и мне стало больно.

— И дело не в том, что я считаю вас недостойными или не доверяю вам, — продолжила я, давя в себе слезы. — Я боюсь за вас, понимаете? — я вскинула на них глаза полные слез. «Истерика! Это снова я. Встречай!» — Я запуталась и не понимаю что, почему и зачем происходит!

Одним плавным движением Этьен оказался рядом со мной. У него были теплые и потрясающе надежные руки.

— Ш-ш-ш-ш…успокойся. Мы не требуем немедленных ответов. Просто, знай, что если захочешь, мы тебя выслушаем. И если надо поможем, правда, Кармий?

Сидящий на стуле парень кивнул.

— Но мы не будем ждать слишком долго. Если затянешь с ответом, то так и знай, мы сами все выясним. И это будет только хуже, — кажется, шутливо сказал Кармий, но я знала, что он совершенно серьезен. Я помнила, о том, что рассказал мне о нем Шерхан. Вор. И если моя интуиция меня не подводит, то он не банальный карманник. И я не знала хорошо это или плохо.

— Хорошо, — я шмыгнула носом. — Мне нужно немного разобраться в себе, а потом я обещаю, что все вам расскажу.

Я буквально зарылась в предложенные Еном объятия, пытаясь спрятаться хоть на мгновение от реальности, щерящейся в зловещей ухмылке. Перепады в настроении, о которых предупреждал Максим, в действии. Со спину ко мне приник Хан. Он уткнулся мне в поясницу, и я с удивлением услышала в своих мыслях его знакомое утробное урчание, так хорошо меня успокаивающее.

«Все будет хорррошо… Не гррррусти, Сайфа…» — мысленный голос бывшего тьегра остался таким же мурчащим.

Самой себе я пообещала, что сдержу данное Кармию слова, как только поговорю с ректором и пойму, наконец, что от меня все хотят и зачем я вообще тут. Из слов Максима я поняла, что у меня высокая миссия в этом мире, но хотелось конкретных фактов, мыслей и предложений и ректор был единственным адекватным их источником.

Идти на оставшиеся занятия я даже не собиралась, хотя Кармий и Ен уговаривали меня на пару, что этим охламонам было несвойственно вовсе. На этот день у меня был и другие планы. Продолжать бродить впотьмах я не хотела, так как уже устала натыкаться на различную мебель. Сегодня я обещала себе откровенно поговорить с ректором, выложить о себе все и потребовать объяснений того, что со мной происходит, зачем это происходит и каких еще сюрпризов мне ждать. Одевшись тщательнее чем обычно, но вызывающе не надев ученическую накидку, я направилась в центральный корпус. Если ректору повезет, то он будет свободен в тот момент, когда я к нему приду. Если не повезет, и он будет занят, то ему придется отложить все дела. Другого выбора я ему все равно не дам.

К кабинету ректора я подходила с каменной маской вместо лица. Даже не посмотрев на что-то сказавшего мне секретаря, я вошла и с грохотом захлопнула за собой дверь. Ректор поднял на меня удивленный взгляд.

— Что слу… — увидев мое выражение лица, Аламир поперхнулся словами. Медленно отложил бумаги и откинулся на спинку массивного кресла, внимательно меня рассматривая. Словно желая защититься от его взгляда, я скрестила руки на груди и уставилась на него так же внимательно с легким прищуром.

— Я очень долго ждал, когда ты, наконец, решишься поговорить откровенно, — в повисшей в кабинете тишине спокойный, немного ироничный голос ректора приобрел гулкий отголосок, похожий на эхо. — Правда не думал, что это произойдет так скоро. Рассчитывал, что ты протянешь хотя бы до второго курса.

Я продолжала так же молча пялиться на мужчину, пытаясь выдавить из себя что-то остроумное или колкое, но все слова и фразы разлетелись из моей головы. Осталась только пустота, которую срочно надо было чем-то заполнить.

— Если бы от меня не требовалось срочное спасение мира, то этого разговора вообще бы не было, — наконец смогла я произнести. Откинув со лба непослушную прядку, я устроилась в кресле напротив стола, устало откинувшись на спинку. — Вы можете объяснить, что происходит?

— Мы, кажется, договорились, что ты обращаешься ко мне по имени, — напомнил Аламир, теребя в руках изысканное изумрудно-зеленое перо. — И я, конечно же, тебе все расскажу, уж слишком стремительно развиваются события, но я смогу ответить на твои вопросы только в том случае, если буду знать какие ответы, ты хочешь от меня услышать. Так что я весь во внимании и слушаю твою историю.

Сосредоточенно сцепив пальцы в замок, я спросила:

— Вы поклянетесь, что это останется тайной?

— Да.

Такое простое и в тоже время важное слово стало последней каплей. Я рассказывала все, что со мной случилось, начиная со злополучной прогулки по парку и заканчивая вчерашними ночными приключениями с Максимом. Ректор слушал очень внимательно, не перебивая, но иногда задавая наводящие вопросы и подталкивая мой рассказ в нужное русло. Мое повествование, изобиловавшее уточнениями, длилось около часа. К концу рассказа я даже стала терять голос и когда, наконец, закончила с удовольствием сделала глоток воды из предусмотрительно припасенного Аламиром стакана.

— Нда, история более чем любопытная и показательная, — после краткого молчания отозвался ректор. — Я подозревал, что последний Темный Магистр был вынужден бежать после падения Малгалдара, но не думал, что ему придется побывать, аж в другом мире, что бы найти своего приемника. Что ты хочешь узнать в первую очередь?

Мужчина поднял на меня вопросительный взгляд. Я задумалась. Что было для меня важнее всего на данный момент? Странности моей ауры? Причины попадания в этот мир? Странные голоса, нашептывающие вещи, о которых я предпочла бы никогда не знать? Мое место в судьбе этого мира?

— Я смогу вернуться домой? — вопрос слетел с губ еще до того как я успела обдумать весь не маленький список того, что мне было нужно знать.

Аламир внимательно посмотрел в мои глаза. Не знаю, что он там смог разглядеть, но поднявшись со своего места, он обошел стол и присел на соседнее кресло. Наклонившись в мою сторону, и открыто встречая мой ищущий и отчаянный взгляд, ректор ответил:

— Я не знаю, прости. Независимо от того, что нам доподлинно известно о существовании параллельных миров все эксперименты по пересечению Грани реальностей закончились еще до Падения империи. Их почти повсеместно признали неправомерным расточительством энергии. Ходят слухи, что лет пятьдесят назад кому-то из эльфийских магов удалось пропутешествовать туда и обратно, но правда ли это — неизвестно.

— А как же те двое, что преследовали меня? Они ведь прошли по следу бывшего Магистра. И тот огненный шар, что его убил…

— Скорее всего, это были маги, которые первыми ворвались в обитель Малгалдара. Они могли отправить заклинание в открытый портал, а потом и самим войти. Не разбирая структуры портала, они посчитали, что он ведет в какое-то убежище или еще куда-то. Перенос в другой мир стал для них таким же сюрпризом…

— Но они же появились почти через полгода после моей встречи с магистром в парке! — недоумевающее вскинулась я, слушая размеренную речь Аламира и понимая, что он говорит правду.

— Может какой-то магический сбой, — пожал мужчина плечами, — техника путешествия между мирами совсем не изучена. Я даже представить не могу, как Сомьер смог построить переход за такой короткий промежуток времени…

— Кто? — кажется, я где-то слышала это имя…

— Сомьер, — повторил мужчина, задумчиво переводя взгляд на высоченные книжные полки. — Так звали прошлого Темного Магистра. По хроникам он был очень энергичным и предприимчивым человеком. В те времена считался одним из ведущих исследователей и работал как раз над пространственными заклинаниями, так что если кто-то и мог создать переход в другой мир, то только он.

— Может что-то сохранилось в его записях?

— Может быть. Если сохранились сами записи, — небрежно отозвался ректор. — Есть еще что-то, что ты хотела бы спросить?

Вздохнув я постаралась отвлечься от идеи о возвращении домой. До этого момента надо еще дожить и это при том, что я не уверена, что сумею я отыскать записи прежнего магистра или договориться с эльфами. Так что надо задавать более насущные вопросы.

Примечания

1

Второй осенний месяц. Он же месяц листопада.

(обратно)

2

Хъессэ (дроу) — вариант обращения к особе женского пола, к которой испытывают трепетное чувство: близкая дружба, любовь, родство. Аналог «дорогая», «любимая», «сокровище мое» и т. д.

(обратно)

3

Айгха'ар — высшее существо в иерархии вампиров. Имеет силу почти равную богам. Интерпретации титула — Хозяин, Господин, Отец, «Кровавый Бог».

(обратно)

4

Чурбан — кличка профессора УВМА Жмирга Фурбана.

(обратно)

5

Окончательно мертвые останки тела — тело, не подлежащее поднятию некромантом, вследствие отсутствия одного из необходимых в конкретном случае органов — сердце, мозг, голосовые связки.

(обратно)

6

Хакоргу — дословный перевод со староастенского означает «пожиратель».

(обратно)

7

Сиейра-ре — древнее уважительное обращение у вампиров к старшему или более сильному собрату. Употребляется крайне редко в исключительно важных случаях, чаще в просьбах, подчеркивая то что, тот к кому обращаются, является последней надеждой; официальное признание его силы и собственное ему подчинение.

(обратно)

8

Имена невест Дракулы из «Ван Хеллсинга». Блондинка — Маришка и рыжая — Алира.

(обратно)

9

Драгмард — подземная и чаще пещерная рептилия, похожая на дракона, но без крыльев и с более вытянутой формой тела. Более простое название «Пещерный дракон». Шкура покрыта плотно прилегающими друг к другу костяными шипами. Так же, как и небесный «родственник», способен извергать огонь. Трудноуловима и убиваема. Считается отличным охотничьим трофеем.

(обратно)

Оглавление

Пролог

1

2

3

4

*** Примечания ***