Встреча 1. Буду есть мякину, а фасон не кину
(1966 год; г. Пирятин, Полтавская обл., УССР)
Приближалось 1 сентября. К школе я был готов. За исключением костюма. Не находили подходящего размера.
И вот в воскресенье отправились с отцом (всегда ходили с матерью, но в этот раз она заболела и не смогла) на базар – на заезжие автолавки. В надежде отовариться. А нужно заметить: валандаться по магазинам жутко не любили оба.
Подходим к очередной машине. На кабине – висит прикид бледно-синего цвета. Из себя – ничего!
- Покажите! – кивает батя.
Берет в руки. И – уже ко мне:
- Ну, что? Нравиться?
На меня уставляются отец, продавец и зевака.
- Ничего, нормальный, - мямлю. – А цвет вообще – класс!
- Тогда примеряй! – Командует батя.
Напяливаю. По размеру одежка – терпимая. А вот рост! Точно лекало использовали дяди Степино.
- Слишком длинный! – Говорю.
- Легко подрезать! – Контратакует продавец.
- Брюки-то – да! – Отзывается батя. – А пиджак?
Полы последнего, действительно, едва не доходят мне до колен.
- А что лапсердак?! – С видом знатока изрекает зевака. – Во-первых, длинное сейчас в моде. А, во-вторых, парень подрастет.
Мяли мы тот костюм, мяли, пока не купили.
А вечером – выходной! – танцы. Самый момент покрасоваться в обновке. Вечером одеваю и по пути захожу к Раисе Батрак. У нее – еще одна наша соседка и одноклассница Вера Пороло. Отправляемся, как говорит учительница Светлана Ивановна Бубырева, на буги-вуги.
Идем параллельно железной дороге. И мне все время кажется, что Вера непонятно пристально в меня то и дело всматривается. Что ей нужно?!
Наконец, когда шагали уже под мелькомбинатом, девушка простодушно интересуется:
- Коля, а это у тебя костюм или плащ?!!
Встреча 2. Завтрашний день туманен и тускл
(1997 год; г. Киев, Украина)
Академик Петр Толочко - недюжинного ума человек. Вот некоторые его мысли, которые в ходе нашей двухчасовой беседы показались мне наиболее интересными:
«Сильная рука Украине не помешала бы. К сожалению, волевое начало у нынешних политиков сильно размыто, если не отсутствует вообще».
«Говорят о некой общей ментальности народа. Увы, ее не существует! Есть ментальность востока, запада, юга, севера. И как бы кое-кто ни противился, факт остается фактом: сегодня национальная идея в ее примитивном этнографическом понимании чужда даже для восточных и южных украинцев. А, значит, она не направлена на общее благо».
«Киевскую Русь надо не делить, а гордиться ею! Это же грандиозное государство от Балтийского до Черного морей».
«К сожалению, для многих любить Украину стало профессией: быть патриотом – выгодно. Новоявленные «павлики морозовы» обеспечивают этим себе более чем безбедное существование. Причем люди, которые раньше учили меня, молодого ученого, беззаветно любить КПСС и Советскую власть ныне с не меньшим рвением учат любить Украину и ненавидеть прошлое. Они без всякого стеснения узурпировали право быть совестью нации. Нисколько не сомневаюсь: изменись ситуацию на 180 градусов, эти «патриоты» опять поменяют свои взгляды. И начнут прививать, как теперь модно говорить, электорату любовь к очередной идее. К установленным порядкам. К новым правителям».
«Почему мы с непонятным упоением ищем причины исторических неудач в ком угодно – только не в самих себе. То ляхи, то литовцы, то москали не давали нам жить. Но случайно ли именно с нами это происходило? Почему именно нас преследуют исторические неудачи?».
«При не до конца взвешенной и умной политике не исключаю превращения Украины в европейские задворки. Так что в будущее, по крайней мере, ближайшее, смотрю без особого оптимизма. Как писал известный в прошлом юрист Анатолий Федорович Кони, "у нас нет вчерашнего дня. Оттого-то и наш завтрашний день всегда так туманен и тускл".
Встреча 3. Одолжите пистолет с глушителем!
(1998 год; г. Киев, Украина)
В нашей квартире зазуммерил телефон. Если на том конце и был слон, то явно не интеллигентный. Не выбирая выражений, звонивший изрек: критическая публикация моей супруги задела коммерческие интересы некой фирмы. Поэтому ее приглашает на «стрелку одна из заинтересованных сторон». Напоровшись на отказ, голос со значением резюмировал:
- В таком случае придется с вами разбираться по-иному!
Замечу: жену назвали по имени-отчеству, но не по фамилии, а по псевдониму, которым была подписана вызвавшая «трения» статья. Вычислить, откуда у «разборки» ноги растут, не составляло труда: номер домашнего телефона и имя-отчество «сдал» чиновник Оболонской райгосадминистрации, у которого пытались получить дополнительную информацию по ситуации.
Что прикажете делать? Сообщить куда следует?
Увольте! Более чем уверен: через день-другой раздастся новый звонок и тот же – или другой – голос произнесет:
- Што-о, жаловаться надумали?!
Впрочем, даже если органы честно выполнят свой долг, где гарантия, что суд – опять же нищий! – не вынесет «оправдательный» приговор? А вынесет, разве два или три десятка подельников простят «ходку» кореша тому, кто его, по их понятиям, «вкозлил»?
Кстати, вы заметили, что с недавних пор нас, никогда в жизни не нарушавших закон, превратили в зэков (правда, решетки на окна и бронированный лист на двери мы устанавливаем сами, из чувства самосохранения, а не по указанию начальника колонии)? На свободе же гуляют, диктуя свои условия и насаждая зэковские нравы, те, кто с малолетства ботает по фене, а живопись изучает по татуировкам. Им и амнистия - едва ли не к каждому юбилею. Так что сегодня ИХ время.
Что касается пресловутой «стрелки», то она состоялась. Жену прикрывал я. Разговор получился трудный, однако обошлось без кровавых эксцессов. Тем не менее, у меня вдруг проснулось желание, продав предпоследнюю ценность, приобрести последнюю надежду. В виде пистолета любой марки.
Лучше – с глушителем.
Встреча 4. Консульская загогулина
(2001 год; г. Киев, Украина)
Я уже упоминал, как мы с супругой автоматически стали гражданами РФ после чего вернулись в
Украину. И вот живем – уже не интернациональный хлеб жуем. Увы, истек срок тех самых российских паспортов. Останови милиционер на улице – ему нечего предъявить со всеми вытекающими последствиями. Не говоря уже о бытовых проблемах (без бумажки ты – букашка). И поскольку украинского (таков закон – у нас не Израиль!) гражданства еще ждать и ждать, отправляюсь за продлением московского.
…10 июля. Улица Кутузова. Российское консульство. Середина дня. От 34-градусной жары плавится асфальт. У здания №8 – толпа. Несмотря на то, что до обеденного перерыва (длящегося, кстати, два часа) минут пятнадцать, охранник неумолим: больше ни один человек в святая святых допущен не будет.
Миловидная блондинка просит стража порядка разрешения зайти в вестибюль: ей бы только взглянуть на виднеющийся сквозь стекло «образец» да переписать, какие документы предстоит готовить. Амбал в форме мгновенно настораживается:
– Переписывать что-либо запрещено!
Пятиминутная перепалка ничего, кроме нервных всхлипываний, блондинке не приносит.
С видом Теодора Нетте, под страхом смерти не выдавшего врагу дипломатическую тайну, охранник величественно удаляется, давая понять, что он не лыком шит.
Толпа обреченно (многие с местными нравами знакомы – уже получали «частичкой Родины» по лбу) бредет на противоположную сторону улицы – пережидать обеденный перерыв в более чем скудной тени редких тополей. С тоской оглядываясь на прохладный консульский вестибюль и искренне недоумеваю: почему людей не пригласить скоротать два долгих часа там? В конце концов, не времена ведь битвы на Калке, да и собравшиеся для диппредставительства – вроде не татары.
Минут через пятнадцать носом хлюпать начинает уже гражданка Никанорова (так, на самом деле, фамилия женщины). Блондинка, пребывающая в состоянии войны с охранником, начинает успокаивать подругу по несчастью.
Та рассказывает, что много лет прожила в тогда еще советском Таджикистане, а в начале 1991-го переехала в Тюмень. Там и грянул развал Союза, «даровав» ей российское гражданство. Но жилось несладко, поэтому вскоре откликнулась на приглашение таких же, как сама, жертв перестройки, перебравшихся из Душанбе в Украину, и прибыла в один из областных центров. И все бы ничего, если бы не сын, окончивший намедни школу. Парню нужно идти работать. А кто возьмет, если нет паспорта? Написали в консульство, однако ответа не получили. Назанимав денег на дорогу, женщина приехала в Киев. На консультацию…
Два часа – донимает африканская жара! – тянутся неимоверно долго. Но, в конце концов, истекают. Все дружно подтягиваются к входу. Охранников в этот раз уже двое. Один неожиданно командует:
– Встать по одну сторону!
– ?!
– Пока не построитесь, как я сказал, никого не впустим!
– Может, еще и руки за голову заложить? – раздается возмущенный голос.
– Хватит умничать! – взрывается страж порядка. – Вы что, русского языка не понимаете? Или просто прикидываетесь?
– Да, с вами, видимо, придется прикинуться дурачком, чтобы не выглядеть идиотом, – сквозь зубы роняет седой мужчина и первым начинает «строится по ранжиру».
С десятиминутным опозданием распахиваются заветные кабинеты. В один из них я, наконец, попадаю. Дело, приведшее сюда, как на мой взгляд, выеденного яйца не стоит.
– Нет проблем! – изрекает и Служительница (на вопрос «Как ваше имя-отчество?», услышал обескураживающее: «Вам их знать незачем»).
– Вот и хорошо! – мгновенно прощаю ей (слаб человек!) вопиющее нарушение этики делового общения. – Сегодня печать поставить успею?
– Вы что?! – округляет она глаза.
– Значит, придется приходить еще и завтра? – тускнею.
– Не смешите! – Служительница разительно напоминает Эллочку-людоедку из бессмертного романа Ильфа и Петрова. – Сначала сделаете копию с первой страницы вашего советского паспорта, сфотографируетесь, возьмете справку о прописке. Кстати, отксерить нужные бумаги, а также получить другие аналогичные услуги можете у нас. Принесете собранные бумаги сюда. Заплатите пять долларов, чтобы вас поставили на консульский учет.
– Всего-то? – пытаюсь обрести чувство юмора.
– Нет, – игнорирует мою попытку Служительница. – Потом соберете остальные документы (следует длинный перечень), включая копию с листка убытия из последнего места жительства в России (?!!). Заплатите 150 долларов...
– А зачем? – недоумеваю.
Дальнейший разговор напоминает диалог глухого с немым. Собственно, ничего, кроме «Ваши проблемы!» и «Таков порядок!», больше услышать не довелось.
Слабо помню, как оказываюсь в вестибюле. Вот вам, думаю, Борис Николаевич, и загогулина!
– Тоже запрос о принадлежности к гражданству нужно делать? – прерывает размышления парень лет двадцати пяти.
– Нет! – отвечаю. – А что?
– Да вот, – возмущается неожиданный собеседник. – Украли у меня «молоткастый, серпастый». Но вкладыш о гражданстве – вот он! Да и в загранпаспорте есть соответствующая отметка, – достает из штанин и зачем-то сует мне под нос документы. – Почему же нужно обязательно еще и запрос делать?!
– Не знаю! – честно отвечаю я.
И вежливости ради интересуюсь:
– А что, много уйдет времени?
– Сказали – до полугода. И заплатить за процедуру придется 40 баксов. Представляете, такие деньги за то, что отправят в Смоленск вшивое письмо. Да с подобной прибылью ни один бизнесмен в Украине не работает! Разве что в нефтегазовом комплексе.
Между тем, я, воспользовавшись исчезновением охранника (а ну, как, одолеваемый синдромом секретности, погонит в три шеи!), впиваюсь глазами в висящий у двери, из которой я только что вышел, прейскурант. Да, это вам не Ростокино-Лада!
Изготовление ксерокопии – $1 (в Украине буквально до вчера минимальная месячная зарплата составляла $3), машинописные работы – $2 за страницу, предварительная консультация – $3 (за что, интересно, консульским дамам платят зарплату?)
Дальнейшие цифры впечатлили еще больше. Выдача справки, удостоверяющей личность, – $25, запрос (?!) на выдачу загранпаспорта – $30, подготовка и направление в официальные органы Украины обращения – $50, снятие с регистрационного учета в РФ по запросу – $400. Встретились и пункты, которые я, несмотря на наличие двух высших образований, «расшифровать» не смог. Ибо как прикажите понимать такую, к примеру, фразу: «Выдача справки о приобретении гражданства и выдача соответствующей справки»? Право, имей я лишние деньги, не пожалел бы выложить $20, чтобы заиметь дипломатическое, а вовсе не фельетонное, чудо: справку на справку!
Удивил и такой пассаж: в не приемные дни вышеуказанные суммы …удваиваются. Очутившись в роли Буриданова осла, так и не смог решить загадку. Ведь если дни не приемные, то никакие операции совершаться не должны. А если они все-таки совершаются, то дни эти – приемные. А дипломатия от лукавого лишь раздражает граждан и вряд ли добавляет имиджа России. Еще больше изумился, когда прочел следующую строку: «Продление срока загранпаспорта – $40».
Увы, попытка получить разъяснение пресекается на корню ледяным:
– Таков порядок!
– Извините, Как Вас Там Имя-Отчество, – заставляю Служительницу вопросительно изогнуть бровь. – Дарю бесплатно ноу-хау, за которое вам наверняка вручат премию. Добавьте в свой прейскурант еще один пункт: «Пребывание в вестибюле в часы приема – $5; в обеденный перерыв – $10; в не приемные дни – $20». Представляете, каким потоком хлынут денежки?!
– Хватит изгаляться! Если вас не устраивают наши порядки, ищите другие варианты!
Наверное, она подразумевала – страну.
Не удивительно, что продлять навязанную правовую норму мы раздумали: поживем без никакого. И тут нам несказанно повезло. Вскоре народный депутат Геннадий Удовенко провел через Верховную Раду нормы об упрощении получения украинского гражданства такими, как мы.