КулЛиб - Классная библиотека! Скачать книги бесплатно 

10 не ложных реверансов [Николай Михайлович Сухомозский] (fb2) читать онлайн


 [Настройки текста]  [Cбросить фильтры]

10 НЕЛОЖНЫХ РЕВЕРАНСОВ


Реверанс 1. Разновекторная Надежда

(1958-1968 гг.; с. Скребеличи, Овручский р-н, Житомирская обл., УССР)

Все, что напишу в этой главке, мне известно по рассказам – самой супруги, ее родителей, родственников и соседей. И в целом получилась следующая картинка.

С малых лет Надежда стремилась …работать. Причем как можно больше и лучше других. Поэтому не ждала просьб или, тем более, понуканий. Бралась сама!

- Не успеет снег сойти, - вспоминала Христя, живущая напротив, - а она в ручье холодной талой       воды уже полощет дорожки или еще что-то. Мороз по коже!

Сельская жизнь органично предполагает наличие всякой живности. Которая – столь же естественно – регулярно (только подавай!) требует корма. А каков в основном рацион в теплое время года? Различные травы по вкусу. Так вот, несмотря на то, что в семье рос брат двумя годами старше, домашнюю микроферму зеленью обеспечивала хрупкая девчонка, таская на спине тяжелые рядна с травой.

Едва не из последних сил старалась помочь семье копейкой. Копала хрен, собирала сосновые шишки, муравьев, а на картофельном и свекловичном полях - редких тогда колорадских жуков и долгоносиков. И сдавала приемщику по 10 копеек/штука – такое в то время было. А еще ходила в лес по малину, землянику и чернику. Первые две ягоды шли на, такс казать, на «внутренне потребление», а часть последней – и на базар в Овруч. Возила тоже сама. По собственному признанию, максимум что позволила «урвать от общего уже пирога» - порция мороженого.

Нагрузка не для слабонервных - выпас свиноматок с поросятами (родители, как и все в селе, раз в году торговали крохотными пятачками).

- Более вредного животного в мире, наверное, не существует, - делилась как-то жена отроческими реминисценциями. – Ни на секунду нельзя выпускать из поля зрения – тут же окажется в «шкоді». То ли на колхозном поле, то ли – еще хуже! – на частной грядке. А то рванет изо всех сил в известном ей одной направлении – попробуй, догони. Отпрыски, несмотря на юный возраст, характером – под стать мамаше. Так и норовят расползтись по лугу, как тараканы. Неизменно – разновекторно. Так что пасти их – удовольствие хуже не придумаешь.

Но этот труд она тоже взяла на себя.

Трепала конопли, пряла пряжу. Ходила на ферму помогать доить коров тетке Павлине. Или вместе с отцом на подводе отправлялась в летний скотный лагерь (брат привычно не проявлял инициативы), где помогала наводить порядок.

Вечерами крестиком, а то – гладью, вышивала рушники и картины.

Единственный отдых после того, как сделает уроки, - горбушка хлеба, густо политая льняным маслом, кружка холодной воды и книга.

Такой же непоседливой, нередко чурающейся даже «перекуров», осталась и повзрослев. Мне зачастую даже неудобно: без конца лежу или сижу, а она – юлой. Всегда найдет себе работу.

Порядок в наших многочисленных квартирах (6 – съемных, 4 - своих) всегда был идеальный. Привычная фраза: «Если что-то не так, мне плохо».

Сколько бы раз я поднялся с постели, валяясь в ней во время отпуска или выйдя на пенсию, целыми днями, она обязательно взобьет подушку – чтобы удобнее было лежать.

Стоит оставить лежбище хоть на пару минут – даже в самое глухое время суток – поднимется и неизменно поправит простынь – дабы складки не мешали мне комфортно спать дальше.

Я иногда шучу:

- Вернусь как-то в спальню, а кровать – уже застелена!


Реверанс 2. В огонь и в воду

(1971 год; г. Киев, УССР)

Ноябрь. Канун праздников. Я, развалившись поперек кровати в комнате друзей университетского общежития №4 (сам снимаю комнату на двоих с кибернетиком Николаем Машталиром на ул. Горького), коротаем с ними время за разговорами. Раздается стук в дверь. На пороге вырастает девушка в белом костюме. Впрочем, их в общежитии – сотни, а студенческом городке - тысячи. Чем же эта привлекает внимание?

Во-первых, изумительной стройности ногами. Да еще обутыми в перламутровые (писк моды!) сапожки. Почти …алого цвета!

Во-вторых, лица необщим выраженьем. И «Муза» Баратынского здесь ни при чем!

Поздоровавшись (я понял, что ребята с нею хорошо знакомы), гостья попросила одолжить их комнате на вечер проигрыватель. Что и было тут же исполнено. Я, как человек, читавший о джентльменах, вызвался помочь с «транспортировкой» музыкального аппарата, однако получил вежливый отказ.

Я поинтересовался у однокурсников, кто такая. Проинформировали: Надежда, историк, 3 курс, староста группы, комната 61.

Кстати, уже много позже, спустя десяток лет, Александр Винокуров, находящийся в тот исторический для меня момент в комнате общежития, спустя много лет напомнил факт, который я напрочь запамятовал:

- Когда Надежда ушла, ты сказал: «На таких следует жениться».

Постепенно у нас завязались отношения. Складывались они весьма непросто. Тем не менее, уже через полгода мы официально стали мужем и женой. И вот уже пятое десятилетие вместе.

Без малейшего преувеличения: все это время жена с меня буквально пылинки сдувала. А я любил задержаться на работе, попить пива или чего-нибудь покрепче с многочисленными друзьями, опоздать к обеду или ужину. А еще – водить бесконечных гостей, причем многих с ночевками.

А переезды? Легко ли сменить 10 городов и 20 квартир? Супруга все перемещения сносила безропотно, более того, принимала в них активнейшее участие.

Еще одна черта Надежды – надежность. Знаю: где бы я ни находился, откуда бы ни позвонил, какую просьбу бы не озвучил, она ее, несмотря на любую степень сложности, непременно выполнит. Даже если разговор состоялся вечером и результат нужно получить до утра. Как за каменной стеной – это о ней!

Никогда ни на секунду не сомневался и не сомневаюсь: Надежда готова за меня и в огонь, и в воду. В буквальном смысле слова!

Выйдя замуж, она отказалась от собственного «Я», сознательно став, по сути, моим винтиком. Я же ее надежд до конца не оправдал.

Тем не менее, живем – душа в душу. Совру, если скажу, что кризисов не было. Были – причем все по моей вине. И только благодаря супруге мы все еще вместе и у нас, смею надеяться, все будет хорошо.


Реверанс 3. «Села и поехала…»

(1977 год; аэропорт «Борисполь», УССР)

В отпуск в этом году улетать пришлось врозь: меня в Ашхабаде задержали дела. Но пришел вожделенный миг. Увы, состыковать маршрут так, чтобы в один день попасть из точки «А» в точку «П» (Пирятин), где уже находилась супруга, не удалось. Слишком поздно самолет прилетал в аэропорт: выбраться в такое время из него – неразрешимая проблема. Существовало, правда, такси, однако мы к нему приучены не были.

Поэтому я дальновидно запасся книгой и сборником кроссвордов: коротать сутки до утра.

И вот лайнер приземлился. Тороплюсь, чтобы успеть занять на втором этаже сидячее место. Таких, как я, - полсамолета, если не больше!

Лавирую в толпе. И вдруг кто-то трогает за плечо. Кто бы это? Среди ночи. В аэропорту.

Оборачиваюсь. Передо мною – улыбающаяся жена!

- Я места нам уже заняла! Положила носовой платок и газету и попросила соседку присмотреть. Пошли быстрее.

Спрашивать, зная ее воистину самоотверженный характер, откуда, куда, зачем, бесполезно. Но все же интересуюсь. И слышу в ответ легко предсказуемое:

- Просто представила, как тебе одному будет скучно в Борисполе, села и поехала!

…В Новом Уренгое, когда мы туда только перебрались, за контейнерами с вещами пришлось мотаться на железнодорожную станцию в неблизкий Ноябрьск. К счастью, за день там справился и отправился назад. К середине ночи был уже снова в Новом Уренгое.

Иду домой пешком (вокзал – рядом). Под пансионатом – поднимаю голову, ибо меня кто-то тихонько зовет. И вижу супругу: она, ожидая меня, сидит на подоконнике шестого этажа и …читает – полярная ночь! - книгу.

И подобных случаев за жизнь – десятки.


Реверанс 4. Оскорбление взяткой

(1978 год; г. Красноводск, ТССР)

Приходит с занятий - преподает в Красноводском химико-технологическом техникуме - и едва не плачет. Спрашиваю:

– Что случилось?

Молча достает из сумочки сверток и кладет на стол.

– Что это?

– Взятка!

– Какая взятка?!

– А такая.., – говорит супруга и начинает рассказывать.

Вскоре после того, как ее назначили куратором одной из групп, она вполне логично решила познакомиться не только с учениками, но и их родителями. И в первую очередь, конечно, с родителями тех, кто плохо успевает или недисциплинированно себя ведет.

В одно из воскресений, мы вместе (чтобы веселее и для подстраховки) оправились по адресам, предварительно выбранных нею из личных дел ребят и девушек.

Повезло: везде кто-то из взрослых находился дома. Знакомились, беседовали, как улучшить ситуацию с чадами.

И вот на второй день жена после перерыва заходит на очередную пару в аудиторию, здоровается с учащимися.

– И, понимаешь, чувствую что-то не то, а что – понять не могу. Как-то уж очень пристально они на меня глядят, будто первый раз увидели. Ну, ладно, думаю, разберусь по ходу занятий.

Усаживаюсь за стол, чтобы открыть журнал. И вижу… коробку.

Спрашиваю: «Что это такое, откуда оно взялось?». Из аудитории - голос: «А это мама Юрия вам оставила». «Когда?!» «Только что, буквально перед тем, как вы зашли в аудиторию». «И вы знаете, что здесь?». «Да, Юрий нам сказал. Там - хрустальная ваза».

– И что ты? – чувствую, как возмущение буквально вскипает и в моей груди.

– Прошу аудиторию не шуметь, а сама хватаю коробку и выбегаю из техникума. Так и есть, на остановке - мама Юрия, с которой мы так мило вчера побеседовали. А из-за угла выруливает рейсовый автобус. Зову. Она оборачивается. Машу, чтобы не садилась. Подхожу. Ну и, естественно, возвращаю «подарок». Кстати, ее удивлению не было предела…

– Ну, а это что? – киваю на сверток.

– Не поверишь, но на следующем перерыве ситуация повторилась. Только в этот раз на столе оказался вот этот отрез на платье. И маму Виталия я не смогла догнать – она уехала на машине.

– А где эти дамы работают?

– Я специально посмотрела. Первая – заведует магазином, вторая – руководит городским роддомом.

– Не раздевайся! Сейчас оденусь и отнесем (уважаемое медучреждение находится недалеко от барака, в котором мы обитаем) взятку дарительнице прямо на работу.

Так и поступили. Когда жена вышла из родильного дома, то первое, что я услышал, было:

– Представляешь, она мне заявила «Это вы по молодости так поступаете!»

Весь путь назад мы обсуждали проблему. Ведь и дебилу ясно: если после посещения квартир учащихся, супруге сразу понесли взятки, значит, это отработанная система. В каком же обществе мы живем?!


Реверанс 5. «Таких дур нет»

(1979 год; г. Красноводск, ТССР)

Кто-то из «героев» моих критических публикаций решил насолить. А каков испытанный веками способ? Довести до сведения супруги, что благоверный, дескать, ходит налево, независимо от того, так ли это на самом деле.

Телефонный звонок в квартире. Жена поднимает трубку. Короткий диалог:

– Здравствуйте!

– Здравствуйте!

– Николая можно к телефону?

– Его сейчас нет! Но если нужно что-то передать, я обязательно передам.

– Тогда передайте, что ему звонила любовница!

Казалось бы, тут должна повиснуть классическая пауза растерянности и последовать вопросы. На что, собственно, и рассчитывали звонившие. Но супруга – класс! – реагирует мгновенно:

– Извините, но у моего мужа среди любовниц таких дур нет!

И степенно опускает трубку на рычаг.


Реверанс 6. Переворот недоворотом

(2007-2013 гг.; г. Киев, Украина)

С возрастом я поумнел. Не то чтобы до уровня Альберта Эйнштейна! Да и не в научном плане. А в житейском. Короче, остепенился.

И причинами легких размолвок становилось то, что я хотел, чтобы лучше было ей, а она – чтобы мне. Не понятно? Вот конкретный пример.

Спальня у нас – небольшая. А после того, как втаскали в нее гарнитур – места осталось… Хотел написать «кот накакал», так, право, засомневался, удалось ли бы ему это. Разве что залезть под кровать.

Кстати, речь сейчас - именно о последней. Расположить ее можно было только в одном «ракурсе». Не очень, кстати, удачном: в аккурат в центре сквозняка, создаваемого связкой «окно - двери». Однако заселялись летом, так что о неприятном «сюрпризе» даже не предполагали.

Стали жить-поживать, да… Да стали замечать: что-то уж слишком часто стала простужаться супруга. Иногда – даже летом! Долго ломали над загадкой головы. Пока не доперли.

Дело в том, что жена лежала у окна. Постоянно распахнутого для проветривания. Вот сквозняк и властвовал над ее здоровьем.

Проблема – не из неразрешимых. Мы тут же поменялись местами. И все на годы вошло в нормальную колею.

Но тут у меня начало побаливать сердце. Супруга не раз выговаривала за то, что я сплю большую часть ночи, если не всю, на левом боку. Создавая, таким образом, дополнительную нагрузку на свой «насос». И небезосновательно уточняла:

- Ты просто предпочитаешь спать лицом к краю кровати – почти с не свешиваясь. Попробуй перестроиться!

Пробовал. И не раз! Увы, с вечера ложусь «правильно», а среди ночи просыпаюсь: все равно – на левом. Так сказать, подсознательный переворот недоворотом.

И однажды жена выносит вердикт:

- Меняемся местами обратно!

Отказываюсь. Напоминая, что совсем не простужаюсь, а она – снова начнет. Клятвенно обещаю спать только на правом боку.

Пинг-понг длится несколько недель. И каждый такой разговор заканчивается испорченными у обоих нервами. Я отказываюсь понимать ее («зачем сознательно нарываться на простуды?»), а она – меня («о его ведь сердце беспокоюсь»).

Все кончилось тем, что однажды я в сердцах (опять – нервы!) бросил:

- Меняемся!

И с тех пор у меня перестало болеть сердце, а супруга все время – пишу летом! – ходит с бронхитом.


Реверанс 7. Караул, еда поглощает!

(1972-2013 гг.; все города и веси)

Сначала – пару ссылок на друзей-товарищей.

Я слышал, как по телефону, закончив рабочий день и собираясь домой, коллега буквально умолял по телефону жену к его приезду поджарить ему на ужин пару картофелин. Не достучался! В свою очередь, его супруга как-то хвалилась:

- А я насчет еды не заморачиваюсь. Захочет дочь поесть, быстренько сырую луковицу покрошу в блюдце, полью постным маслом – и, пожалуйста, полезно блюдо готово!

А это – воспоминания о первой свей супруге однокурсника Леонида Самойленко:

- Пока утром не дам коленом под зад, не поднимется, чтобы на завтрак хоть что-нибудь подать! Ту же, к примеру, чашечку кофе…

У нас все, начиная со студенческих времен, все - наоборот. Стол - в буквальном, а не переносном смысле! - ломится от еды. Рядом с учебниками в общежитии лежало школьное «Домоводство». Потом появилась с трудом добытая культовая во времена СССР «Книга о вкусной и здоровой пище». А дальше – пошло-поехало…

Вот только некоторые пособия: «Краткая энциклопедия домашнего хозяйства», «Как правильно питаться», «Хлеб в вашем доме», «Рыба на вашем столе», «Туркменская кулинария», «Узбекский плов», «Домашнее приготовление тортов, пирожных, печенья, пряников и пирогов», «Вегетарианские блюда», «Овощи всегда полезны», «Овощи на любой вкус», «Плоды солнца на нашей трапезе», «Дары русского леса», «Дикорастущие съедобные растения в нашем питании», «Грибы». А сколько цветных открыток с фото и данными о различных кушаний! И толстенный самодельный фолиант с вклеенными в него собранными из разных источников за жизнь рецептами! Плюс после развала СССР на вечную тему еды появилась уйма брошюр, брошюрок и журналов с журнальчиками.

Так что я только ежедневно и слышу:

- Может тебе это приготовить? Ты не хочешь?

Не скажу, что это культ, но полкульта – точно.

Холодильник у нас всегда ломится от разнообразных яств, на которые Надежда Павловна - великая мастерица. И постоянно возникает проблема перепроизводства пищи. То есть, блюд готовится столько, что потом не знаем, что за чем употреблять. Всякий день я составляю «мысленное меню»: в какой последовательности и что сегодня будем вкушать. Регулярно приходится что-то и не один раз переносить «на завтра», ибо в меню и желудок «не лезет».

Разговорились как-то на желудочно-трепещущую тему. Жена:

- Наверное, нужно поменьше готовить! А то, если сравнить нас с друзьями, получается, что те рады «накликать еду» в свои холодильники, а мы от нее ожесточенно отбиваемся.

И все равно «меньше» - не получается!


Реверанс 8. Свинцовый диван

(1972-2013 гг.; все города и веси)

Как и многое в этой книге, этот реверанс для меня, по большому счету, – постыден. Однако взялся за истины гуж – не говори, что духом не дюж!

Врать не стану: мастеровитым меня величать сложно. Но и руки выросли отнюдь не из того места, где у птиц находится хвостовое оперение. Во всяком случае, я не уподобляюсь одному своему коллеге, признающемуся:

- Когда перегорает лампочка в люстре, я быстро, изобретя уважительную причину, испаряюсь из квартиры!

Да, я – не такой. Однако и жена моя – не такая, как все (по крайней мере, большинство). Скажем так, она никогда не ждет, чтобы опереться на крепкую мужскую руку: не существует работы, за какую она не бралась.

Оглядываюсь назад – и сам диву даюсь. А еще – возмущаюсь. Собой! Исповедуя правило «сам, чтобы не быть никому обязанным» я, по сути, заменял супругой кучу тех, кому мог стать должником. Отработав таким же перетаскиванием тяжестей. Увы…

Вот мы вдвоем втаскиваем на второй этаж холодильник «Орск». А вот – туда же – диван белорусского производства. Забегая вперед, скажу: гораздо позже (впоследствии оставили его матери в Пирятине), когда мы поднимали этот «гроб» вместе с соседом Иваном Волыком, он только охнул:

- Коля, он что у вас – свинцовый?!

Кстати, когда эту «тройку» сгружали с МАЗа, я нечаянно уронил кресло на голову супруге.

Весь домашний обиход – тоже на ее плечах. И не потому, что я отказываю в помощи. Ответ всегда один:

- Если после тебя переделывать, то лучше я сама это сделаю.

Монитор, клавиатура моего компьютера благодаря ее неустанным стараниям всегда блестят, как будто пять минут назад прошли предпродажную подготовку.

Вантуз, кухонная вытяжка – тоже в ее ведении.

Надежда не то что туфли свои почистить или ножи наточить – не дает даже рубашку с брюками в шкаф повесить. Или вымыть чашку после того, как она подаст кофе – ни-ни!

А стоило мне в сердца произнести, что обилие вешалок раздражает, как их уже на следующий день было вдвое меньше (лишь бы мне было удобнее).


Реверанс 9. Нелюбимое любимое

(1972-2013 гг.; все города и веси)

Уже на седьмом десятке мои внутренности без объявления войны (а, может, я не услышал – туговат с возрастом стал на одно ухо) оккупировали язвы. И после лежания на стационаре выпала мне без всякой цыганки-гадалки годичная диета. Ну, и насчет поднятия тяжестей предупреждение.

Идем на базар. В пакет, который держу наготове, супруга бросает «товара» килограмма на полтора-два. И больше – ни в какую:

- Остальное – сама понесу. Тебе – нельзя!

Объяснения, что не до такой степени «нельзя», не помогают. Но не это сразило меня буквально наповал.

В этой книге есть главка «10 любимых блюд». Коротко перечислю: жирный борщ, картофель в любом, кроме сырого, виде, салат-оливье, белокочанная капуста, свиные субпродукты, зельц, холодец, грибы. И четыре с лишним десятилетия мы так питались. Причем я не раз говорил друзьям и знакомым, как у нас совпадают гастрономические пристрастия.

Но вот пришла Она – строгая диета язвенника. И перевернула мои представления о вкусной и здоровой пище. Меню теперь включало: овощные супы, овсяную кашу-размазню, тушеные кабачки, печеные сладкие яблоки, белые сорта вчерашнего хлеба, изредка – измельченные макароны и куриные котлеты.

Деваться некуда: начал постепенно втягиваться. И стал замечать, что жена тоже ест ту же «гадость». Сказал ей об этом. Порекомендовав сварить себе отдельно густого наваристого борщеца, не пренебрегая при этом зельцем. И услышал в ответ: она ни того, ни другого никогда особо не любила.

- Но ведь всю жизнь… с таким аппетитом…

- Да. Ведь тебе нравилось. Ну, а я – за компанию.

Перебрали все мои любимые яства. И оказалось: лишь от шашлыка – однозначно да от грибов - с небольшой натяжкой супруга ловила пищевой кайф. То есть употребляла в пищу не те блюда, которые нравились ей, а которые предпочитал я.

Что тут скажешь? Только слюну сглотнешь. Горькую…


Реверанс 10. И жена, и любовница, и…

(1972-2013 гг.; все города и веси)

Многословным тут я не буду. И ограничусь одной известной фразой: вторая половина была мне и

женой, и любовницей, и сестрой, и братом, и другом.