Беру билет, готовлюсь, отвечаю. И, честное слово, отвечаю классно. Те, кто зашел после меня и готовится, с интересом наблюдают за развитием событий.
Задав дополнительный вопрос, молодая преподавательница (недавно появилась) извиняется и говорит, что ей надо на пару минут выйти.
Мои «фанаты», караулящие в коридоре, потом сказали, что бегала та в деканат. Но мы-то, сидящие на экзамене, этого не знаем.
Возвращается. Задает мне еще пару вопросов. И – вы не поверите! – снова заявляет, что должна выйти.
Отсутствовала минут шесть. Наконец, появляется. И говорит, протягивая мне зачетку:
– Придете на пересдачу!
Выхожу и иду к поджидающим меня «болельщикам».
– Что?! – глазами вопрошает супруга.
– На пересдачу!
Мы начинаем бурно обсуждать отлучки преподавательницы в деканат. Что бы это значило? И вдруг жена толкает меня в бок:
– Тебя зовут!
Оборачиваюсь. На ступеньках – преподавательница, только что не принявшая у меня экзамен. Недоумевая, подхожу к ней.
– Извините, пожалуйста, меня, – слышу неожиданное признание. – Вы предмет знали. Но я иначе не могла. Еще раз простите!
Что ни говорите, а это – ПОСТУПОК.
Что касается нас, то всем троим, не откладывая дела в долгий бюрократический ящик, подготовили документы на исключение из университета из-за «неуспеваемости».
Ошибка 3. Жарься, блин, комом!
(1976 год; г. Киев, УССР)
Легко, конечно, ерничать: мол, задним умом все крепки! Но вряд ли на земном шаре в 1976 году нашелся хотя бы один человек (сивиллы с Нострадамусом тоже гламурно отдыхают!), предвидевший распад СССР и появление в его границах чудовищной помеси иблиса с белым дивом – капитализма. Что уж говорить обо мне – заурядном гражданине страны, жить которой оставалось меньше полутора десятка лет?!
Итак, у меня в кармане вымученный диплом об окончании факультета журналистики КГУ им. Т.Г. Шевченко, отсутствие каких-либо внятных профессиональных перспектив в Украине и четыре приглашения на работу – от северных гор и до южных морей (см. «???»). Заметьте: не малой Родины, а, еще здравствующей, большой.
Полуфинал (финальной ситуация еще не была): внутри- и постэсэсэровская эмиграция растянулась на 18 лет (вернулись в Украину в 1994-м, а в Киев – в 1996-м).
А теперь, вопреки здравому смыслу, перейдем к сослагательному наклонению. Как бы могла сложиться жизнь, останься мы в свое время на берегах Днепра?
Рассчитывать мог только на районную газету. Однако уже к тому моменту я хорошо знал ситуацию в них. При мизерном штате, в частности, пишущих творческих лиц, – редактор, его зам, ответсекретарь, пара заведующих отделами и столько же (при идеальном раскладе!) – корреспондентов – весь боекомплект. Уходят из районок лишь в двух случаях: на пенсию или кладбище. Редчайшее исключение – один вариант на тысячу – кого-то выдернут в райком или райисполком на повышение. Трясь бок о бок десятилетиями, люди надоедают друг друга, как трусы яйцам.
Особенно ситуация тягостна в коллективах, где все или почти – приблизительно ровесники. Дождаться продвижения по службе – дохлый номер. Ведь когда заведующий отделом, заместитель редактора или Сам отправятся в тираж, кандидаты на их места – тоже. Иными словами, огромна вероятность того, что, поступив сюда литсотрудником, вы им же и уйдете на заслуженный отдых. Безусловно, будущность – не из радужных.
Тем не менее, мы с женой хотя бы в бытовом смысле «росли». И когда рухнул СССР, не оказались бы у раздавленного обломками еще вчера великого и могучего семейного корыта.
Жили бы, к примеру, в райцентре Н. Я тянул бы опостылевшую лямку ветерана-корреспондента, супруга – учительствовала в местной школе. И тут – крах государства!
Невероятно, но нас, по сравнению с тем, что было, по сути - не задел бы. Ведь мы имели бы квартиру и оба – работу. И уж как-нибудь смогли бы распорядиться если не всеми, то хотя бы частью сбережений (прикупили хотя бы не дефицита). Плюс рядом остались бы друзья-товарищи-знакомые.
Уехав же, после исчезновения с карты мира Советского Союза мы остались в буквальном смысле ни с чем. И по возвращению пришлось, потеряв все деньги, покупать жилье. Искать работу. Заводить, по мере возможности, приятелей, что, учитывая возраст и «озверевшие» (если ты не ешь, значит, едят тебя) общественные отношения, оказалось крайне сложно. Да и пословицу «Первую половину жизни ты работаешь на авторитет, а вторую – он работает на тебя». Как и вторую – «На месте и камень мхом обрастает».
Так с момента возвращения и существуем, словно во вражеском окружении.
Получается, испекли блин комом!
Ошибка 4. Напрасно старушка…
(1982 год; г. Пирятин, Полтавская обл., УССР)
Мать, имея незаконченное среднее
