КулЛиб - Классная библиотека! Скачать книги бесплатно 

Абсолютно не здесь [Absolutely Elsewhere] [Дороти Ли Сэйерс] (fb2) читать онлайн


 [Настройки текста]  [Cбросить фильтры]
  [Оглавление]

Спасибо, что скачали книгу в бесплатной электронной библиотеке Royallib.ru

Все книги автора

Эта же книга в других форматах


Приятного чтения!




АБСОЛЮТНО НЕ ЗДЕСЬ[1]История с участием лорда Питера Уимзи

Лорд Уимзи сидел со старшим инспектором Паркером из Скотланд-Ярда и инспектором Хенли из полиции Бэлдока в библиотеке в «Сирени».

— Таким образом, видите, — сказал Паркер, — что все наиболее вероятные подозреваемые были в то время абсолютно не здесь.

— Что ты подразумеваешь под «абсолютно не здесь?» — зло спросил Уимзи. Паркер привёз его в Уопли на Грейт-Норт-Роуд, не дав позавтракать, что отрицательно сказалось на настроении. — Ты имеешь в виду, что они не могли достигнуть места убийства, не превысив скорости 186 000 миль в секунду?[2]  Потому что, если ты этого не подразумеваешь, то они не были в абсолютно другом месте. Они, очевидно, были только в относительно другом месте.

— Только не надо приплетать сюда Эддингтона.[3] Если говорить по-человечески, они были в другом месте, и, если мы собираемся прищучить одного из них, мы должны будем это сделать, не привлекая сокращений Фицджеральда.[4] Полагаю, инспектор, что мы должны их допросить по одиночке, чтобы я смог услышать все их истории заново. А вы сможете проверить, отступают ли они от первоначальных показаний. Давайте начнём с дворецкого.


Инспектор высунул голову в зал и произнёс: «Хэмворти».

Дворецкий был человеком среднего возраста, чьи сферические округлости, конечно же, заслуживали внимания. Его крупное лицо было бледным и опухшим, и, вообще, он имел нездоровый вид. Однако он изложил свою историю без колебаний.

— Я был в услужении у покойного мистера Гримболда в течение двадцати лет, джентльмены, и я всегда считал его хорошим хозяином. Он был строгим джентльменом, но очень справедливым. Я знаю, что его считали очень жёстким в деловых вопросах, но я полагаю, что он вынужден был быть таковым. Он был холостяком, но воспитал двух своих племянников, мистера Харкурта и мистера Невилла, и относился к ним очень хорошо. Должен сказать, что в частной жизни он был добрым и внимательным. Его профессия? Полагаю, вы назвали бы его ростовщиком.

— О событиях прошлой ночи, хорошо сэр. Я закрыл дом в 7:30, как обычно. Всё было сделано строго вовремя, сэр. Мистер Гримболд был очень постоянным в своих привычках. Я запер все окна на первом этаже, как у нас заведено в зимние месяцы. Я совершенно уверен, что ничего не пропустил. У всех окон имеются засовы против грабителей, и я бы заметил, если бы что-нибудь было не в порядке. Кроме того, я запер парадную дверь, задвинул засов и накинул цепочку.

— Что с дверью в оранжерею?

— Там йельский замок, сэр. Я попробовал его, и увидел, что он заперт. Нет, я не закрывал на задвижку. Мы всегда так делали, сэр, на случай, если у мистера Гримболда окажутся дела, из-за которых он вынужден будет задержаться в городе допоздна, чтобы он мог войти, никого не потревожив в доме.

— Но вчера вечером у него не было никаких дел в городе?

— Нет, сэр, но возможность войти этим путём всегда оставляли. Никто не мог войти без ключа, а у мистера Гримболда он всегда висел на кольце.

— Больше ключей не существует?

— Я полагаю, — кашлянул дворецкий, — мне кажется, сэр, хотя я не знаю наверняка, что один есть, сэр, во владении некоей леди, сэр, которая в настоящее время находится в Париже.

— Понимаю. Мистеру Гримболду было приблизительно шестьдесят лет, как я полагаю. Именно так. Как зовут эту леди?

— Миссис Винтер, сэр. Она жила в Уопли, но с тех пор, как в прошлом месяце её муж умер, сэр, полагаю, она проживает за границей.

— Хорошо. Пометьте это у себя, инспектор. Теперь насчёт верхних комнат и чёрного хода?

— Все окна в верхних комнатах были заперты тем же способом, сэр, кроме спальни мистера Гримболда, комнаты повара и моей, сэр, но в них не попасть без лестницы, а лестница заперта в сарае с инструментами.

— С этим всё в порядке, — вставил инспектор Хенли. — Вчера вечером мы там побывали. Сарай был заперт и, мало того, между лестницей и стеной осталась нетронутая паутина.

— Я прошёл по всем комнатам в половине восьмого, сэр, всё было в порядке.

— Можете положиться на меня, — вновь вмешался инспектор, — что не было никаких попыток взломать какой-либо из замков. Продолжайте, Хэмворти.

— Да, сэр. Пока я обходил дом, мистер Гримболд спустился в библиотеку, чтобы выпить свой стакан хереса. В 7:45 был подан суп, и я пригласил мистера Гримболда к обеду. Он сел в конце стола, как обычно, лицом к окошку для подачи блюд.

— И спиной к двери библиотеки, — сказал Паркер, — делая отметку на приблизительном плане комнаты, который лежал перед ним. — Эта дверь была закрыта?

— О, да, сэр. Все двери и окна были закрыты.

— Должно быть, здесь чертовские сквозняки, — сказал Уимзи. — Две двери, служебное окошко и два французских окна.

— Да, милорд; но они все хорошо подогнаны, и занавески были задёрнуты.

Его светлость пересёк комнату к соединяющей двери и открыл её.

— Да, — сказал он, — хорошая, тяжёлая и движется бесшумно. Мне нравятся эти массивные ковры, но узор немного агрессивный. — Он бесшумно закрыл дверь и возвратился на место.

— Мистер Гримболд уделил супу приблизительно пять минут, сэр. Когда он закончил, я убрал тарелку и поставил рыбу. Мне не пришлось покидать комнату, всё подаётся через служебное окошко. Вино, то есть шабли, было уже на столе. Это блюдо представляло собой лишь небольшой кусок палтуса, и на него у мистера Гримболда вновь ушло приблизительно пять минут. Я убрал тарелку и поставил жареного фазана. Я как раз собирался положить мистеру Гримболду овощи, когда раздался телефонный звонок. Мистер Гримболд сказал: «Выясните, кто это. Я положу сам». Конечно же, не дело поварихи подходить к телефону.

— А больше слуг нет?

— Только женщина, которая приходит и убирает в течение дня, сэр. Я вышел к аппарату, закрыв за собой дверь.

— Речь идёт об этом телефоне или о том — в холле?

— О том в холле, сэр. Я всегда пользовался только им, если уже не находился в это время в  библиотеке. Звонок был от мистера Невилла Гримболда из города, сэр. У него и мистера Харкурта есть квартира на Джермин-Стрит. Говорил мистер Невилл, и я узнал его голос. Он сказал: «Это вы, Хэмворти? Подождите секундочку, с вами хочет поговорить мистер Харкурт». Он отложил трубку, а затем подошёл мистер Харкурт. Он сказал: «Хэмворти, я хочу заехать сегодня вечером, чтобы увидеться с дядей, если он дома». Я сказал: «Да, сэр, я скажу ему». Молодые джентльмены иногда приезжают на день-два, сэр. Мы держим их спальни готовыми. Мистер Харкурт сказал, что выедет немедленно и намерен прибыть приблизительно к половине десятого. Пока он говорил, я услышал, как большие напольные часы в их квартире отзвонили четверти и пробили восемь, и сразу же за этим пробили наши собственные часы в холле, а затем я услышал, как телефонистка сказала: «Три минуты». Таким образом, вызов, должно быть, произошёл без трёх минут восемь, сэр.

— Тогда относительно времени сомнений нет. Это обнадёживает. А что было потом, Хэмворти?

— Мистер Харкурт попросил продлить разговор и сказал: «Мистер Невилл хочет кое-что сказать», и затем мистер Невилл возвратился к телефону. Он сказал, что скоро собирается в Шотландию, и хотел, чтобы я выслал ему загородный костюм и кое-какие носки и рубашки, запас которых он хранил здесь. Он хотел, чтобы костюм сначала послали в чистку, и дал ещё другие инструкции, поэтому пришлось попросить ещё три минуты. Это должно было быть в 8:03, сэр. А спустя приблизительно минуту после этого, пока он ещё говорил, раздался звонок у парадной двери. Я не мог оставить телефон, и гостю пришлось ждать, и в пять минут девятого он снова позвонил. Я только собирался попросить мистера Невилла извинить меня, когда увидел, что повариха вышла из кухни и прошла через холл к парадной двери. Мистер Невилл попросил, чтобы я повторил его инструкции, а затем телефонистка прервала нас снова, и он повесил трубку, а когда я обернулся, я увидел, что повариха только что закрыла дверь библиотеки. Я пошел к ней навстречу, и она сказала: «Здесь опять этот мистер Пэйн, желает видеть мистера Гримболда. Я отвела его в библиотеку, но мне не понравился его вид». Я сказал: «Хорошо, я с ним разберусь», и повариха вернулась на кухню.

— Один момент, — сказал Паркер. — Кто такой этот мистер Пэйн?

— Он — один из клиентов мистера Гримболда, сэр. Он живет  приблизительно в пяти минутах ходьбы, через поле, и он был здесь раньше, доставляя неприятности. Я думаю, что он должен деньги мистеру Гримболду, сэр, и хотел просить об отсрочке.

— Он здесь, ждёт в холле, — добавил Хенли.

— О? — сказал Уимзи. — Небритый тип угрюмого вида с ясеневой палкой и в пальто, запачканном кровью?

— Это он, милорд, — сказал дворецкий. — Итак, сэр, — он вновь повернулся к Паркеру, — я пошёл было к библиотеке, когда мне внезапно пришло в голову, что я не подал кларет и мистер Гримболд ужасно рассердится. Поэтому я вернулся в кладовую — вы видите, где это, сэр, — и взял его с того места, где он нагревался у огня. Затем я немного задержался, пока нашёл поднос, сэр, — как оказалось, я положил сверху свою вечернюю газету, но прошло не больше минуты, сэр, прежде, чем я возвратился в столовую. А затем, сэр — голос дворецкого дрогнул, — затем я увидел мистера Гримболда, упавшего вперед на стол, сэр, прямо в тарелку. Я подумал, что ему, должно быть стало плохо, поспешил к нему и обнаружил... обнаружил, что он мёртв, сэр, и с ужасной раной на спине.

— Нигде никакого оружия?

— Я не увидел, сэр. Было ужасно много крови. Я почувствовал слабость, сэр, и в течение минуты едва соображал, что нужно делать. Как только я вновь начал соображать, я помчался к служебному окошку и позвал повариху. Она прибежала, вошла и ужасно закричала, увидев хозяина. Тогда я вспомнил о мистере Пэйне и открыл дверь библиотеки. Он стоял там и сразу начал возмущаться, сколько ещё времени ему ждать. Поэтому я сказал: «Произошла  ужасная вещь! Мистер Гримболд убит!», а он протиснулся мимо меня в столовую, и первое, что сказал, было: «Что с окнами?» Он отдёрнул занавеску с одного, ближайшего к библиотеке, и то окно оказалось открыто. «Вот как он ушёл», — сказал он и начал вылезать. Я сказал: «Нет, вы этого не сделаете», — думая, что он хочет сбежать, и ухватился за него. Он обозвал меня по-всякому, а затем сказал: «Послушайте, мой милый, будьте разумным. Парень уходит всё дальше и дальше. Мы должны его догнать». Тогда я сказал: «Только я пойду с вами». И он сказал: «Хорошо». Итак, я велел  поварихе ничего не трогать и позвонить в полицию, а мы с мистером Пэйном вышли, после того как я взял из кладовой свой фонарь.

— Пэйн ходил за фонарём с вами?

— Да, сэр. Итак, мы с ним вышли и поискали в саду, но мы не смогли разглядеть следы или что-либо другое, поскольку вокруг дома и к воротам идёт асфальтовая дорожка. И оружия мы также не нашли. Тогда он сказал: «Мы должны возвратиться, взять автомобиль и искать вдоль дороги», но я сказал: «Нет, к тому времени он будет уже далеко», потому что от наших ворот до Грейт Норт-Роуд только четверть мили, а нам потребовалось бы пять или десять минут, чтобы выехать. Тогда мистер Пэйн сказал: «Возможно, вы правы», и мы возвратились в дом. Да, затем, сэр, из Уопли приехал констебль, а немного погодя — инспектор и доктор Крофтс из Бэлдока; они сделали обыск и задавали много вопросов, на которые я ответил как мог, и больше ничего добавить не могу, сэр.

— Вы не заметили, — спросил Паркер, — были ли на мистере Пэйне какие-либо пятна крови?

— Никаких, сэр, я могу сказать, что не видел. Когда я впервые увидел его, он стоял здесь под лампой, и я думаю, что я бы заметил, если бы что-нибудь на нём было, сэр. Более определённо ничего не могу сказать.

— Конечно же, вы обыскали эту комнату, инспектор, на предмет крови, оружия или чего-нибудь ещё, например перчаток или ткани, которой убийца, возможно, воспользовался, чтобы защититься от пятен крови?

— Да, мистер Паркер. Мы искали очень тщательно.

— Кто-нибудь мог сойти вниз, пока вы были в столовой с мистером Гримболдом?

— Да, сэр, полагаю, могли бы. Но они должны были проникнуть в дом до половины восьмого, сэр, и где-то спрятаться. Однако нет сомнений, что они избрали именно этот путь. Они, конечно же, не могли спуститься по задней лестнице, потому что должны были бы пройти мимо кухни, и повариха их услышала бы, ведь проход просматривается, сэр, но что касается парадной лестницы, даже не знаю, что сказать.

— От этого зависит, как вошёл этот человек, — сказал Паркер. — Не переживайте, Хэмворти. Никто не ожидает, что вы станете обыскивать все шкафы в доме каждый вечер в поисках спрятавшихся преступников. Теперь, полагаю, я должен повидать этих двух племянников. Они и их дядя были в хороших отношениях?

— О, да, сэр. Никогда никаких резких слов. Для них это большой удар, сэр. Они были ужасно расстроены, когда мистер Гримболд был болен этим летом.

— А он был болен?

— Да, сэр, сердце, в прошлом июле. Ему стало очень плохо, сэр, и мы вынуждены были послать за мистером Невиллом. Но всё кончилось благополучно, сэр, только, казалось, он уже никогда не был таким весёлым джентльменом, как раньше. Я думаю, что это заставило его почувствовать, что он не становится моложе, сэр. Но я уверен, что никто никогда не думал, что он закончит свои дни вот так.

— А кому достанутся деньги? — спросил Паркер.

— Ну, сэр, я не знаю. Я полагаю, что всё будет поделено между этими двумя джентльменами, сэр, хотя у них есть свои вполне достаточные средства. Но мистер Харкурт сможет вам рассказать всё, сэр. Он душеприказчик.

— Очень хорошо, мы его спросим. А братья в хороших отношениях?

— О, да, это действительно так, сэр. Очень преданы друг другу. Мистер Невилл сделает всё для мистера Харкурта, а мистер Харкурт, я уверен, для него. Очень приятная пара джентльменов, сэр. Лучше не бывает.

— Спасибо, Хэмворти. В настоящий момент всё, может быть кто-нибудь хочет задать ещё вопрос?

— Много ли фазана было съедено, Хэмворти?

— Нет, милорд, совсем немного — я имею в виду из того, что было на тарелке у мистера Гримболда. Но немного от всё-таки съел. Возможно, потребовалось приблизительно три или четыре минуты, чтобы это съесть, милорд, если судить по тому, сколько я ему положил.

— Было ли что-нибудь, позволяющее предположить, что он был прерван кем-то, вылезшим из окна, или что ему пришлось впустить этого человека?

— Нет милорд, я не заметил ничего.

— Стул был пододвинут близко к столу, когда я его увидел, — вставил инспектор, — и его салфетка была на коленях, и нож и вилка лежали под руками, как если бы он их выронил в момент удара. Я так понимаю, что тело не трогали?

— Нет, сэр, я ничего не двигал, кроме, конечно же, когда хотел убедиться, что он мёртв. Но, впрочем, у меня не было сомнений в этом, сэр, когда я увидел эту ужасную рану у него в спине. Я только приподнял его голову и дал ей упасть снова на то же место.

— Хорошо. Тогда, Хэмворти, пригласите мистера Харкурта.

Мистер Харкурт Гримболд выглядел бодрым человеком приблизительно тридцати пяти лет. Он пояснил, что является биржевым маклером, а его брат, Невилл, — чиновником в Министерстве здравоохранения, и что их поставил на ноги дядя с момента, когда им было одиннадцать и десять лет соответственно. Он знал, что у его дяди было много врагов на профессиональной почве, но что касается его самого, то он не видел от дяди ничего кроме добра.

— Боюсь, что не могу много рассказать об этом ужасном деле, поскольку добрался сюда только в 9:45 вчера вечером, когда, конечно же, всё было уже кончено.

— Это несколько позже, чем вы планировали?

— Лишь ненамного. У меня вышел из строя задний фонарь между Уэлвин-Гарден-Сити и Уэлвином, и я был остановлен полицейским. Я поехал в гараж в Уэлвине, где они выяснили, что отсоединился какой-то провод. Они исправили поломку, и это задержало меня ещё на несколько минут.

— Отсюда до Лондона приблизительно сорок миль?

— Чуть больше. Обычно в такое время вечером поездка занимает у меня час с четвертью от двери до двери. Я не лихач.

— Вы сами были за рулём?

— Да. У меня есть шофер, но я не всегда беру его с собой, когда приезжаю сюда.

— Когда вы выехали из Лондона?

— Думаю, около 8:20. Невилл сходил в гараж и пригнал автомобиль, как только закончил звонить, а я в это время запихивал зубную щетку и прочее в сумку.

— Вы не слышали о смерти вашего дяди до того, как уехали?

— Нет. Полагаю, они додумались позвонить мне, когда я уже выехал. Позже полиция пыталась связаться с Невиллом, но он болтался в клубе или где-то ещё. Я позвонил ему сразу же после того, как я добрался сюда, и он прибыл этим утром.

— Ну, а теперь, мистер Гримболд, вы можете рассказать нам что-нибудь о делах своего покойного дяди?

— Вы имеете в виду завещание? Кто извлекает прибыль и всё такое? Ну, во-первых, я, затем Невилл. И миссис… вы уже услышали о миссис Винтер?

— Да, немного.

— Ну, и в-третьих, она. Затем, конечно, старый Хэмворти получает довольно миленький кусочек, и поварихе кое-что перепадёт, и имеется сумма в 500 фунтов клерку в лондонском офисе моего дяди. Но большая часть всего отходит нам и миссис Винтер. Я знаю, вы хотите спросить, сколько всё это составляет? Не имею ни малейшего понятия, но знаю, что сумма должна быть довольно значительной. Старик никогда ни единой душе не намекал, сколько он действительно стоил, а нас это не волновало. Я нашёл неплохую жилу, да и зарплата Невилла — тяжелое бремя, лежащее на многострадальной общественности, таким образом, у нас был лишь умеренный, чисто академический интерес к этому вопросу.

— Вы полагаете, что Хэмворти знал, что ему кое-что перепадёт?

— О, да! Это не было секретом. Он должен был получить 100 фунтов и пожизненное право на 200 фунтов в год, если, конечно, он всё ещё состоял бы на службе у дяди, когда он, я имею в виду дядя, умрёт.

— А он не получал уведомления об увольнении или чего-нибудь в этом духе?

— Н-нет. Нет. Не более, чем обычно. Мой дядя раз в месяц всех предупреждал об увольнении, чтобы держать их в форме. Но это всегда кончалось ничем. Он походил на Даму червей в «Алисе»[5] — он, знаете ли, никогда никого не казнил.

— Понимаю. И всё-таки, мы должны будем расспросить об этом Хэмворти. А теперь, эта миссис Винтер. Вы что-нибудь о ней знаете?

— О, да. Она — хорошая женщина. Конечно, она была любовницей дяди Уильяма целую вечность, но её муж был помешан на выпивке, и её едва ли можно винить. Я телеграфировал ей этим утром, и только что прибыл ответ.

Он вручил Паркеру телеграмму, посланную из Парижа: «Ужасно потрясена и огорчена. Возвращаюсь немедленно. Любовь и сочувствие. Люси».

— Значит, вы с ней в хороших отношениях?

— О Господи, да. Почему нет? Нам всегда было её страшно жаль. Дядя Уильям хотел увезти её куда-нибудь, только она не хотела оставлять Винтера. Фактически, я думаю, что они всё уладили и должны были пожениться теперь, когда Винтеру хватило такта отбросить копыта. Ей приблизительно тридцать восемь, и она могла бы ещё успеть порадоваться жизни, бедняжка.

— Итак, несмотря на деньги, она не очень-то выигрывала от смерти вашего дяди?

— Нисколечко. Если, конечно, она не собиралась выйти замуж за кого-то помоложе и боялась потерять денежки. Но я полагаю, она действительно любила старикана. В любом случае, она не могла совершить убийства, поскольку находилась в Париже.

— Гм! — заметил Паркер. — Полагаю, что так. Однако мы, всё же, должны удостовериться. Я позвоню в Ярд и попрошу проверить порты. Этот телефон выходит на коммутатор?

— Да, — сказал инспектор. — Нет необходимости идти к аппарату в холл — они параллельны.

— Хорошо. Думаю, что в настоящее время мы больше не будем беспокоить вас, мистер Гримболд. Я сейчас позвоню, а потом вызовем следующего свидетеля… Пожалуйста, дайте Уайтхолл 1212... Я полагаю, инспектор, что время звонка мистера Харкурта из города было проверено?

— Да, мистер Паркер. Вызов был сделан в 7:57 и продлён в 8 часов и 8:03. Довольно дорогое удовольствие. И ещё мы нашли констебля, с которым Харкурт разговаривал о задних фонарях, и гараж, в котором устраняли поломку. Он приехал в Уэлвин в 9:05 и вновь уехал в 9:15. Номер автомобиля тоже совпал.

— Ну, тогда, во всяком случае, он не причастен, но всё равно, следует проверить всё, что можем... алло, Скотланд-Ярд? Соедините меня со старшим инспектором Харди. Говорит старший инспектор Паркер.

Как только Паркер закончил телефонный разговор, он послал за Невиллом Гримболдом. Тот был очень похож на своего брата, выглядел немного более худым и немного более вежливым в разговоре, как и подобает государственному служащему. Ему было нечего добавить, и он лишь подтвердил рассказ брата и объяснил, что был в кино с 8:20 до приблизительно 10 часов, а затем отправился в клуб и ничего не слышал о трагедии до позднего вечера.

Следующим свидетелем была повариха. У неё было много что сказать, но ничего по существу. Оказалось, она не видела, как Хэмворти шёл в кладовую за кларетом, а в остальном она подтвердила его рассказ. Она отвергла идею, что кто-то прятался в одной из верхних комнат, потому что приходящая домработница, миссис Крэйбб, была в доме почти до самого обеда, рассовывая мешочки с камфарой во все платяные шкафы, и, в любом случае, она не сомневалась, что именно это гадкое, грязное кровожадное животное, Пэйн, нанес удар мистеру Гримболду. После чего осталось допросить этого кровожадного мистера Пэйна.

Мистер Пэйн был почти вызывающе откровенен. Мистер Гримболд поступил с ним очень жестоко. Что касается кредита и непомерной платы с добавляемыми процентами к основной сумме, то он уже заплатил приблизительно в пять раз больше, чем взял, и теперь мистер Гримболд отказался дать отсрочку и заявил о своём намерении отказать в праве выкупа залога, а именно, дома мистера Пэйна и земли. Это было тем более зверским решением, что у мистера Пэйна были очень хорошие перспективы выплатить весь долг через шесть месяцев с помощью каких-то акций или капиталовложений во что-то, что должно было со временем оказаться настоящей козырной картой. По его мнению, старый Гримболд отказался предоставить отсрочку нарочно, чтобы не дать расплатиться, а всё, за чем он охотился, это собственность. Смерть Гримболда оказалась спасением, поскольку она отложит решение проблемы до времени появления ожидаемых козырей. Мистер Пэйн с удовольствием убил бы старого Гримболда, но он этого не делал, и, в любом случае, он не тот человек, который нападает сзади; тем не менее, если бы ростовщик был помоложе, то он, Пэйн, был бы счастлив переломать ему все кости. Это правда, и можете делать, что хотите. Если бы этот старый дурак, Хэмворти, не стоял на пути, то он схватил бы убийцу, хорошо, если Хэмворти просто дурак, в чём он сомневается. Кровь? Да, на его пальто была кровь. Это случилось во время борьбы с Хэмворти у окна. Руки Хэмворти уже были в крови, когда он появился в библиотеке. Без сомнения, кровь была от трупа. Он, Пэйн, специально не менял одежду, потому что, если бы он так сделал, кто-нибудь попытался бы обвинить его в том, что он что-то скрывает. Фактически, он не был дома и не отпрашивался сходить домой. Мистер Пэйн добавил, что сильно возражает против отношения к нему, демонстрируемого местной полицией, которая проявляет явную враждебность. На что инспектор Хенли ответил, что мистер Пэйн совершенно не прав.

— Мистер Пэйн, — вступил лорд Питер, — скажите мне одну вещь. Когда вы услышали шум в столовой, кричащую повариху и так далее, почему вы не вошли сразу, чтобы узнать, что случилось?

— Почему? — парировал мистер Пэйн. — Потому что я не слышал ничего подобного, именно поэтому. Впервые я узнал обо всём этом, когда увидел дворецкого в дверном проеме, размахивающего окровавленными руками и невнятно что-то лепечущего.

— Ага! — сказал Уимзи. — Мне так и показалось, что это хорошая, прочная дверь. Давайте попросим леди войти и немного покричать для нас при открытом окне в столовой?

Инспектор удалился, чтобы выполнить поручение, в то время как остальная часть компании с тревогой ожидала, чтобы сосчитать крики. Однако ничего не происходило до тех пор, пока Хенли не просунул голову и не спросил, ну как?

— Ничего, — сказал Паркер.

— Хорошо построенный дом, — сказал Уимзи. — Я полагаю, что любой звук, проникший через окно, будет заглушён оранжереей. Ну, мистер Пэйн, если вы не слышали криков, то не удивительно, что не слышали и убийцу. Это все ваши свидетели, Чарльз? Потому что я должен возвратиться в Лондон, чтобы поговорить с одним человеком по поводу своей собаки. Но я оставляю вас с моим благословением и двумя предложениями. Первое состоит в том, чтобы поискать автомобиль, который был припаркован в четверти мили от этого дома вчера вечером, между 7:30 и 8:15; второе, вы все должны приехать и сидеть в столовой сегодня вечером — двери и окна должны быть закрыты — и следить за французскими окнами. Я позвоню мистеру Паркеру приблизительно в восемь. О, и не могли бы вы  дать мне ключ от двери в оранжерею? У меня есть на этот счёт кое-какая теория.

Старший инспектор передал ключ, и его светлость отбыл.

Компания, собравшаяся в столовой, была не в настроении для беседы. Фактически все разговоры велись представителями полиции, которые непринуждённо обменивались воспоминаниями о рыбалке, в то время как мистер Пэйн смотрел с негодованием, два Гримболда курили одну сигарету за другой, а повариха и дворецкий с трудом удерживали равновесие на кончиках стульев. Раздавшийся звонок стал большим облегчением.

Паркер, вставая, чтобы подойти к телефону, взглянул на свои часы. «Семь пятьдесят семь, — заметил он и увидел, как дворецкий поднёс платок к дергающимся губам. — Внимательно следите за окнами». Он вышел в холл.

— Алло! —сказал он.

— Это старший инспектор Паркер? — спросил голос, который он хорошо знал. — Это слуга лорда Уимзи, говорю из квартиры его светлости в Лондоне. Пожалуйста не вешайте трубку. Его светлость будет с вами говорить.

Паркер услышал, как трубку положили а затем взяли снова. И тогда раздался голос Уимзи:

— Привет, старина? Вы уже нашли тот автомобиль?

— Мы слышали об автомобиле, — осторожно ответил старший инспектор, — который стоял у придорожной закусочной на Грейт Норт-Роуд, приблизительно в пяти минутах ходьбы от дома.

— С номером ABJ 28?

— Да. Как ты узнал?

— Я подумал, что это мог быть он. Его наняли в лондонском гараже вчера днем в пять часов и возвратили как раз перед десятью. Вы проследили за передвижения миссис Винтер?

— Да, полагаю, что так. Она сошла на берег с парохода из Кале этим вечером. Очевидно с ней всё о-кей.

— Я так и думал. Теперь, слушай. Знаешь ли, что дела Харкурта Гримболда не совсем в порядке? В прошлом июле у него почти случился кризис, но кто-то пришёл ему на выручку, возможно дядя, как ты думаешь? Все довольно подозрительно, говорит мой осведомитель. И мне сказали, очень конфиденциально, что он жестоко пострадал на катастрофе Биггарса-Уитлоу. Но, конечно же, у него не будет никаких проблем с деньгами теперь, после завещания дяди. Но я предполагаю, что июльское дело стало приговором для дядюшки Уильяма. Я полагаю…

Он был прерван небольшим музыкальным позвякиванием, сопровождаемым восемью звонкими ударами колокольчика.

— Слышишь? Узнаёшь? Это — большие французские часы в моей гостиной… что? Хорошо, коммутатор, дайте ещё три минуты. Теперь Бантер хочет тебе что-то сказать.

В трубке затрещало, а затем донёсся учтивый голос слуги.

— Его светлость сказал, чтобы я попросил вас, сэр, повесить трубку и немедленно пройти прямо в столовую.

Паркер повиновался. Когда он вошел в комнату, то увидел, как шесть человек, сидя, как он их оставил, в виде выжидательного полукруга, напряжённо всматриваются во французские окна. Затем дверь библиотеки бесшумно открылась, и вошел лорд Уимзи.

— О, Господи! — непроизвольно воскликнул Паркер. — Как ты здесь очутился? — Шесть голов резко повернулись.

— На гребнях световых волн, — сказал Уимзи, приглаживая волосы. — Я пролетел восемьдесят миль со скоростью 186 000 миль в секунду, чтобы оказаться среди вас.

— Всё дело действительно было довольно очевидным, — сказал Уимзи, когда Харкурт Гримболд (который отчаянно сопротивлялся) и его брат Невилл (который совершенно сник, и его пришлось привести в чувство с помощью бренди) были взяты под стражу. — Это должны были быть эти двое: они были уж слишком в другом месте, почти абсолютно в другом месте. Убийство могло быть совершено только между 7:57 и 8:06, и должна была быть причина для такого длительного телефонного разговора о том, что Харкурт мог бы распрекрасно сообщить  по приезде. А убийца должен был быть в библиотеке до 7:57, или же его увидели бы в холле — конечно, если только Гримболд не впустил его через французское окно, что кажется невероятным.

— Вот как это было сделано. Харкурт отправляется из города в нанятом автомобиле около шести часов, и ведёт машину сам. Он припарковывает автомобиль в придорожной закусочной, дав какие-то объяснения. Я полагаю, что там его не знают?

— Нет. Это совершенно новое заведение, открылось только в прошлом месяце.

— Ага! Затем он прошёл последние четверть мили пешком, прибыв сюда в 7:45. Было темно, и он, вероятно, надел галоши, чтобы не шуметь, когда шёл по дорожке. Он вошёл через оранжерею с помощью дубликата ключа.

— Как он его заполучил?

— Ключ на связке дяди Уильяма в прошлом июле, когда старикан был болен. Это была, вероятно, болезнь от шока после того, как дядюшка услышал, что его дорогой племянник оказался в беде. Харкурт был в то время здесь. Вы помните, что это за Невиллом пришлось посылать… Я полагаю, что дядя заплатил на определённых условиях. Но сомневаюсь, поступил бы он так ещё раз, тем более, что он подумывал о женитьбе. И полагаю также, что Харкурт опасался, что дядя может легко изменить завещание после брака. У него могли даже появиться дети, и что тогда делать бедному Харкурту? С любой точки зрения, было бы лучше, чтобы дядя покинул этот мир. Таким образом, был изготовлен дубликат ключа и продуман заговор, а братец Невилл, который «сделал бы всё, что угодно, для мистера Харкурта», был втянут в это дело на роль помощника. Я склонен думать, что Харкурт, должно быть, совершил что-то похуже, чем просто потерял деньги, а у Невилла могли быть собственные затруднения. Но где я остановился?

— Вошёл через дверь оранжереи.

— О, да, именно так я и прибыл сегодня вечером. Он прятался в саду и знал, когда дядя Уильям вошел в столовую, потому что он видел, как в библиотеке погас свет. Вспомните, он знал распорядок жизни в этом доме. Он вошел в темноте, запер за собой внешнюю дверь и ждал у телефона, пока не раздался звонок Невилла из Лондона. Когда звонки прекратились, он снял трубку в библиотеке. Как только Невилл исполнил  свою маленькую роль, на сцену выступил Харкурт. Его никто не мог слышать через эти звуконепроницаемые двери, и Хэмворти не смог заподозрить, что голос доносился не из Лондона. В восемь часов высокие часы с маятником на Джермин-Стрит дали ещё более поразительное доказательство, что работает именно лондонская линия. Как только Харкурт это услышал, он вновь подключил к разговору Невилла и повесил трубку под шум трубки Невилла. Затем Невилл задержал Хэмворти целой кучей чепухи про костюм, в то время как Харкурт вошёл в столовую, нанес удар своему дяде и вышел через окно. У него было пять полновесных минут, за которые он смог вернуться к автомобилю и уехать, а Хэмворти и Пэйн фактически дали ему ещё несколько минут, подозревая и задерживая друг друга.

— Почему он не возвратился через библиотеку и оранжерею?

— Он надеялся, все будут думать, что убийца и вошёл через окно. Тем временем Невилл уехал из Лондона в 8:20 в автомобиле Харкурта, тщательно привлекая внимание полицейского и работника в гараже к номеру машины, когда он проезжал через Уэлвин. В назначенном месте вне Уэлвина он встретил Харкурта, снабдил его небольшой историей о задних фонарях и поменялся с ним автомобилями. Невилл возвратился в город во взятой напрокат машине. Харкурт возвратился сюда на собственном автомобиле. Но, боюсь, у вас возникнут затруднения в поисках оружия, дубликата ключа и запачканных кровью перчаток и пальто Харкурта. Вероятно, Невилл забрал их, и они могут быть где угодно. В Лондоне имеется хорошая, большая река.




Спасибо, что скачали книгу в бесплатной электронной библиотеке Royallib.ru

Оставить отзыв о книге

Все книги автора

Примечания

1

В оригинале Absolutely Elsewhere

(обратно)

2

Скорость света, 300000 км/с.

(обратно)

3

Артур Эддингтон (1882–1944), английский астроном, использовал теорию относительности Эйнштейна для объяснения отклонения светового луча силой тяжести, которое наблюдалось при солнечном затмении 1919 года. 

(обратно)

4

Сокращение, испытываемое движущимся телом в теории относительности. Более известно как сокращение Лоренца.

(обратно)

5

Алиса — персонаж сказки Льюиса Кэррола «Алиса в стране чудес».

(обратно)

Оглавление

  • *** Примечания ***