Нам не удалось установить, действительно ли В. Н. Селиванов, председатель профильной комиссии по делам ветеранов и блокадников Законодательного собрания Санкт-Петербурга первого и второго созывов (1994–2002), говорил об этом и что именно было им сказано. Но в данном случае при анализе интервью для нашего исследования важно то, что информантка отсылает нас к современному дискурсу и к «официальному» источнику своих знаний.
(обратно)
22
Архив Центраустной истории ЕУ СПб. Интервью № 0101042. Имя и отчество информантки изменены.
(обратно)
23
Данное интервью не является нарративным, поэтому в данном случае я анализирую избранные фрагменты текста интервью, не приводя полного анализа.
(обратно)
24
Примеры четырех типов секвенций см. в таблице в конце статьи.
(обратно)
25
Сергеем звали также брата информантки, умершего от голода в дни блокады.
(обратно)
26
О совершенной невключенности в официальный дискурс человека, хотя и находившегося всю жизнь в маргинальной общественной позиции (верующая, дочь репрессированного пресвитера), но родившегося, выросшего и жившего в Советском Союзе, закончившего советскую школу, конечно, говорить невозможно.
(обратно)
27
Эту реплику интервьюера, содержащую оценку рассказываемого, в рамках методики нарративного интервью можно расценивать как коммуникативную ошибку. Однако респондент внешне не реагирует на эту реплику, продолжая фактический рассказ и не давая никакой собственной оценки описываемой практики.
(обратно)
28
Фразу «грешным делом» можно в данном случае расценивать как элемент общей оценки в рамках повествовательного рассказа.
(обратно)
