Леди с серьезными намерениями [Стефани Лоуренс] (fb2) читать онлайн

Стефани Лоуренс Леди с серьезными намерениями

Глава 1

— «Леди Эсфордби, владелица Эсфордби-Грэндж, приглашает мистера Джека Лестера, из Ролинг-Коттеджа, а также его гостей, удостоить своим посещением бал, который она устраивает завтра».

Уютно устроившись в кресле у камина с бокалом бренди в длинных пальцах одной руки и белой карточкой с приглашением леди Эсфордби в другой, Джек Лестер произнес написанный на ней текст с плохо скрытой меланхолией.

— Она, кажется, важная персона в этих краях, так ведь? — Лорд Перси Алмворти был вторым в компании трех джентльменов, наслаждавшихся отдыхом в гостиной охотничьего домика Джека.

Снаружи завывал ветер и хлопал ставнями. Все трое сегодня всласть поохотились со сворой гончих, открыв новый охотничий сезон. Но тогда как Джек и его брат Гарри были отчаянными наездниками, Перси давно уже следовал примеру Браммела и неутомимо доводил до совершенства свой костюм. Он крайне редко предавался другому занятию с энтузиазмом. И потому сейчас праздно расхаживал по комнате, в то время как братья раскинулись в креслах в приятной истоме, всем своим видом показывая, что и пальцем в ближайшее время не собираются пошевелить. Задержавшись у камина, Перси взглянул на хозяина коттеджа.

Это внесло бы приятное разнообразие в наш досуг, разве нет? И вообще, — добавил он, еще разок прогулявшись взад-вперед, — никогда не знаешь заранее, вдруг какая-то златокудрая головка да привлечет твой взгляд?

— В этой-то дыре? — усомнился Джек. — Если я за весь прошедший сезон не заметил ни одной такой головки, то полагаю, что тут и вовсе не представится шанса.

— Ну, не знаю. — Гарри Лестер, чьи густые рыжие кудри пребывали в артистическом беспорядке, с элегантной небрежностью вытянулся в кресле, упираясь широким плечом в подушку. Он взглянул на старшего брата проницательными зелеными глазами. — Поскольку ты всерьез взялся за поиски жены, я полагаю, тебе следует заглядывать под каждый камень. Кто знает, под каким из них отыщется жемчужина!

Синие глаза скрестились с зелеными, и Джек, что-то промычав, отвел взгляд и рассеянно оглядел карточку с золотым тиснением. Отблески каминного пламени мерцали в его волнистых темных волосах и оттеняли худые щеки. Он сдвинул брови.

Ему было необходимо жениться. Вот уже больше года, как он внутренне смирился с этим фактом, еще до того, как их сестра Ленор вышла замуж за герцога Эверсли, переложив бремя главы семьи на его плечи.

— Нужно быть понастойчивее, — качнул головой Перси. — Нельзя, чтобы и нынешний сезон прошел впустую. Излишняя разборчивость приводит только к бесплодной трате времени.

— Как ни крути, старик, а Перси прав, — поддакнул Гарри. — Так можно не один год потерять, если воротить нос от подобных приглашений. — Он отхлебнул бренди, глядя на брата поверх бокала. Его зеленые глаза вспыхнули озорным огнем. — Разве что, — добавил он вкрадчиво, — стоит распространить слухи о твоем баснословном богатстве.

— Упаси бог! — Джек, сощурившись, взглянул на Гарри. — И на случай, если ты не шутил сейчас, напомню тебе, что это наши общие с тобой деньги и еще Джеральда. — Джек, несколько расслабившись, откинулся в кресле, и строгая линия его губ смягчилась улыбкой. — Между прочим, братец, крайне занятно было бы посмотреть, как ты сам играешь в «поймай меня, если сможешь» с влюбленными барышнями.

Гарри ухмыльнулся и поднял бокал.

— Не бойся, эта мысль уже приходила мне в голову. Если в обществе станет известен наш секрет, то точно не от меня. Я и нашему малышу шепну словечко на ушко. Мы же не хотим, чтобы он подложил нам свинью.

— Что верно, то верно. — Джек выразительно пожал плечами. — О подобной перспективе и подумать страшно.

Перси нахмурился.

— Не пойму, почему бы не дать понять, что вы все дьявольски богаты? Вы, Лестеры, были известны на протяжении поколений тем, что всего лишь сносно обеспечены. Теперь картина изменилась, так отчего не вкусить плоды? — И следующие его слова вполне соответствовали наивному выражению лица. — Все дебютантки будут к вашим услугам, только выбирай.

Братья Лестер одарили своего непонятливого друга взглядами, полными сожаления. Перси удивленно моргнул, терпеливо ожидая объяснений.

Будучи не в силах соперничать с приятелями там, где дело касалось мужественной внешности, он, обладая щуплой фигурой и худыми ногами, давно примирился с ролью второго плана. Даже более того — нашел свое призвание в качестве признанного законодателя мод. Изобретая фасоны, чтобы скрыть недостатки фигуры, и шлифуя речь ради преодоления врожденной застенчивости, он открыл, что этот образ избавляет его от необходимости бегать за женщинами. Наклонности Перси были не такие грубо материальные, как у приятелей. Он обожал женщин, но на расстоянии. По его мнению, его нынешний образ жизни был куда предпочтительнее, чем изматывающее существование обоих братьев.

Однако, как прекрасно понимали Джек и Гарри, подобная жизнь не давала возможности изучить стратегию поведения с женщинами определенного типа, а именно с драконами, которые представляли особую угрозу для повес, — маменьками светского общества. Хотя сам Перси, со своими мягкими манерами и скромностью, едва ли представлял образчик джентльмена, о котором мечтают дебютантки. Зато Лестеры — и тридцатишестилетний Джек, темноволосый красавец с атлетической фигурой, и Гарри, тремя годами моложе, гибкий, грациозный, несказанно элегантный, и даже их двадцатичетырехлетний братишка Джеральд, с его мальчишеским обаянием, — определенно являлись объектами дамских грез.

— Вообще-то, Перси, старичок, — произнес Гарри, — как я сильно подозреваю, Джек и без того полагает, что у него богатый выбор.

Джек надменно взглянул на брата:

— Я, между прочим, не слишком об этом задумываюсь.

Гарри усмехнулся и грациозно склонил голову:

— Я глубоко уверен, о брат мой, что, когда ты встретишь свою златокудрую головку, тебе не понадобится помощь нашего тошнотворного богатства, чтобы уговорить ее.

— Само собой, но к чему так секретничать? — не унимался Перси.

— К тому, — пояснил Джек, — что, если маменьки считают меня просто «сносно обеспеченным», по твоему выражению, это позволит мне спокойно гулять между их золотистыми цветочками и вволю любоваться ими без ненужных помех.

Поскольку в семье имелось три расточительных отпрыска, а доход давал им лишь умеренный достаток, общее мнение было таково, что наследники из Лестер-Холл станут искать себе богатых невест. Но благодаря связям и тому факту, что Джек, старший, унаследует Холл и основное имущество, никто не удивлялся, что приглашения к нему приходили в большом количестве.

— Естественно, — вкрадчиво заговорил Гарри. — Принимая во внимание светский опыт Джека, никто не ждет, что он станет легкой добычей, а поскольку состояние Лестеров считалось до сих пор скромным, у драконов нет особого стимула тратить усилия на изобретение для него изощренных ловушек.

— И я могу свободно оглядеться, — подхватил разговор Джек, — но если в общество просочится новость о наших изменившихся обстоятельствах, моя привольная жизнь закончится. Гарпии слетятся моментально.

— Ничему они так не рады, как заполучить повесу, — кивнул Гарри. — Они готовы жизнь положить, проявляют дьявольскую изобретательность, чтобы отловить богатого прожигателя жизни с матримониальными планами, который попадет в поле их зрения. Они получают громадное наслаждение, охотясь на охотника.

Джек строго взглянул на брата:

— Достаточно просто сказать, что моя жизнь станет гораздо менее удобной. Я не смогу и шагу ступить за порог, не приготовясь заранее к обороне. На каждом повороте за меня станут цепляться дебютантки и хлопать своими глупыми ресницами. Тут запросто можно на всю жизнь получить отвращение к женщинам.

Гарри закрыл глаза и внутренне содрогнулся.

На розовощеком лице Перси забрезжило понимание.

— А-а, — протянул он. — Тогда тебе лучше все же принять приглашение леди Эсфордби.

Джек вяло махнул рукой:

— У меня впереди весь сезон. Ни к чему суетиться попусту.

— Это да. Но правда ли, что у тебя впереди весь сезон? — Братья смотрели непонимающе, и Перси объяснил: — Ваше состояние сделано на бирже, так?

Джек кивнул:

— Ленор последовала совету одного знакомого отца и вложилась в снаряжение торговых судов, идущих в Индию.

— Вот именно! — Перси взмахнул рукой. — Каждый, кто играет на бирже, в курсе, что компания имела большой успех. Но они не могут не знать, что именно Лестеры ее финансировали. Видите ли, такие вещи не утаить. Мой папаша, к примеру, определенно знает.

Джек и Гарри тревожно переглянулись.

— И всем, кому это известно, рот не заткнешь, — продолжал Перси. — Стоит одному из таких упомянуть своей женушке, что состояние Лестеров приумножилось, как и весь свет узнает.

У Гарри вырвался стон.

— Нет, подожди! — Джек выпрямился. — Слава богу, не все так просто. Ленор, — произнес он с уважением, — все организовала, это да, но в этом деле ей невозможно было выступать от самой себя. Она прибегнула к нашему брокеру, старине Чартерсу, чертовски щепетильному парню. Он никогда не одобрял, если женщины ввязываются в бизнес. Чартере только рад был соблюсти секретность, ему не хотелось сознаваться, что он получает инструкции от женщины. Он наверняка станет отрицать, что работает на нас, поскольку всем известно, что наши финансовые дела ведет Ленор. Если Чартере станет помалкивать, то вряд ли о деньгах, которые на нас свалились, будет известно всем и каждому так скоро.

Перси сосредоточенно поджал губы.

— Ну, может, и не скоро. Но все равно много времени на это не понадобится. Такие вещи проникают в любые щели, как говорит папаша.

В комнате повисло молчание. Молодые люди напряженно обдумывали ситуацию.

— Перси прав, — мрачно произнес Гарри.

С угрюмой покорностью судьбе Джек снова взялся за карточку с золотым обрезом.

— И во многом. Я напишу леди Эсфордби, чтобы нас ждали.

— Только без меня, — решительно тряхнул головой Гарри.

Джек вскинул брови:

— Думаешь, тебя ураган обойдет стороной?

Гарри в упор смотрел на брата. Допив вино, он поставил бокал на столик.

— Я еще не оповестил всех и каждого о своем намерении жениться. Просто потому, что пока не имею такового. — Он встал и потянулся всем своим гибким телом. — И, кроме того, опасности меня развлекают, — усмехнулся он.

Джек мило улыбнулся в ответ:

— В любом случае завтра меня ждут на Бельвуаре. Джеральд будет там, я предупрежу его, чтобы молчал по поводу нашей обшей удачи. Передай миледи мои искренние сожаления. — Гарри широко улыбнулся. — Только не забудь! Она же была старинной подругой покойной тетушки и может быть опасным драконом. Она наверняка будет в Лондоне, когда откроется сезон, и я не хотел бы попасть под ее обстрел.

Кивнув Перси, Гарри проследовал к дверям, по пути хлопнув брата по плечу.

— Надо еще осмотреть лодыжку у Принца, проверить, помогли ли припарки. Я уеду завтра на рассвете, так что желаю тебе удачной охоты. — И он, сочувственно взглянув на Джека, вышел.

Когда за братом закрылась дверь, Джек перевел взгляд на приглашение леди Эсфордби. Вздохнув, опустил его в карман, после чего как следует приложился к своему бокалу.

— Так мы идем? — спросил Перси, зевая.

Джек мрачно кивнул:

— Идем.

Перси отправился прилечь, и дом погрузился в тишину. Но Джек продолжал сидеть у огня, вглядываясь в него своими синими глазами. Когда час спустя Гарри снова вошел в комнату, Джек по-прежнему сидел на своем месте.

— Ты все еще не спишь?

Джек отпил бренди.

— Как видишь.

Гарри помешкал, потом подошел к буфету.

— Размышляешь о супружеском счастье?

Запрокинув голову, Джек лениво следил за братом.

— О его неизбежности, если уж хочешь знать.

Гарри сел в кресло и вскинул бровь.

— Счастливцем не обязательно окажешься ты.

Джек прищурился.

— Ты предлагаешь принести в жертву себя?

— Вообще-то я подумал о Джеральде, — усмехнулся Гарри.

— А-а. — Джек уставился в потолок. — Признаюсь тебе, я тоже о нем подумываю. Но это не пройдет.

— Почему же нет?

— Он никогда не женится.

Гарри поморщился и промолчал. Он не хуже Джека знал о желании отца во что бы то ни стало продолжить древний род Лестеров. Только эта забота и тревожила ум почтенного сквайра, во всех остальных отношениях готового покинуть земную юдоль.

— Не только в этом дело, — признал Джек, рассеянно глядя перед собой. — Если мне придется управлять Холлом как подобает, мне понадобится хозяйка, чтобы занять место Ленор. Не в бизнесе, конечно, а во всех других сферах. Исполнять обязанности хорошо воспитанной супруги. — Он скривил губы. — После замужества Ленор я с новой силой оценил ее таланты. Но теперь бразды правления у меня в руках, и я буду не я, если моя упряжка не побежит как подобает.

Гарри усмехнулся:

— Твой энтузиазм уже удивил некоторых. Не думаю, что кто-то ожидал подобного. Ты в считанные недели из расточительного повесы превратился в ответственного землевладельца.

Джек фыркнул.

— Ты и сам изменился бы, если бы ответственность легла на тебя. В общем, жена мне нужна, без вопросов. Но похожая на Ленор.

— Таких, как Ленор, немного.

— Без тебя знаю, — не сдержал досады Джек. — Я и сам сомневаюсь, существует ли на свете чудо, которое я ищу — леди благородная, изящная, очаровательная и в то же время твердая, решительная, способная управлять хозяйством.

— И к тому же обеспеченная, жизнерадостная, блондинка…

Джек раздраженно взглянул на брата:

— И это не помешает, при наличии остальных данных.

Гарри хмыкнул:

— Но есть хоть что-то подобное на примете?

— Ничего. — Джек снова помрачнел. — После года поисков я могу торжественно заявить тебе, что ни одна из кандидаток не заставила меня взглянуть на нее дважды. Все они на одно лицо — молоденькие, миленькие, невинные и абсолютно беспомощные. Мне нужна женщина с характером, а попадались лишь льнущие лианы.

Братья задумались.

— Может, Ленор способна тут чем-то помочь? — спросил наконец Гарри.

Джек покачал головой:

— Эверсли, черт бы его взял, непреклонен. Его герцогиня в этом сезоне не удостоит своим присутствием светские гостиные. — Глаза Джека сумрачно блеснули. — Вместо этого она будет сидеть в замке Эверсли, заниматься своим первенцем и его отцом и вынашивать второго наследника под присмотром Джейсона. А свет, по его словам, может «пойти и повеситься».

Гарри хохотнул:

— Так она правда нездорова? А я думал, что тошноту по утрам Джейсон придумал, чтобы вытащить ее из толпы.

Джек с гримасой качнул головой.

— Боюсь, что именно это правда. И это значит, что, промучившись впустую весь прошлый сезон без ее поддержки, пока она трудилась над наследником для Эверсли, я обречен барахтаться в одиночку на мелководье нового сезона, когда на горизонте сгущается шторм и вблизи нет никакой безопасной бухты.

— Тяжкая перспектива, — признал Гарри.

Джек хмыкнул, мысли его продолжали крутиться вокруг женитьбы. Долгие годы одно это слово вгоняло его в дрожь. Теперь, когда испытание подступило близко, как никогда, после неизбежных раздумий на эту тему он уже не был таким фаталистом. Замужество сестры заставило его переменить мнение. Этот брак не был традиционно светским потому, что, хотя Джейсон женился на Ленор по вполне общепринятым причинам, глубина их взаимных чувств ни для кого не являлась секретом. Огонь любви, вспыхивавший в серых глазах Джейсона всякий раз, когда он обращал их на жену, в большей степени, чем ее счастливый вид, уверил Джека, что с его сестрой все в полном порядке. Опасение, что его свояк — бывший светский повеса, которому драконы не один год отравляли жизнь, — притворщик, рассыпалось перед лицом его неустанной о ней заботы.

Огонь в камине едва тлел, и Джек потянулся за кочергой. Он далеко не был уверен, что хочет потерять голову от любви, как Джейсон, но в то же время он определенно хотел найти то, что нашел его свояк. Любящую женщину. Которую и он в ответ будет любить.

Гарри вздохнул, встал и потянулся.

— Пора наверх. Тебе тоже лучше пойти. Завтра у леди Эсфордби тебе надо быть на высоте перед юными леди.

Со страдальческим видом Джек поднялся. Братья подошли к буфету поставить бокалы, и он покачал головой.

— Как хорошо бы снова переложить все дела на Леди Удачу — она принесла нам эти деньги, и справедливо будет, чтобы она и решила проблему, которую создала.

— Леди Удача всего лишь переменчивая женщина, — повернулся к нему в дверях Гарри. — Ты уверен, что рискнул бы всю последующую жизнь зависеть от ее капризов?

Джек помрачнел.

— Я и так рискую всей последующей жизнью — эта несчастная затея настолько же зависит от случая, как бросок игральных костей или сданная карта.

— Но тут, если ставка тебя не устроит, ты сможешь отказаться и не рисковать.

— Это да, но пока я даже не могу сделать правильную ставку.

Они вышли в темный холл и взяли приготовленные свечи.

— Леди Удача, например, могла бы найти подходящую златокудрую головку и направить ее ко мне, — произнес Джек.

Гарри весело взглянул на него:

— Искушаешь судьбу, братишка?

— Бросаю ей вызов, — ответил Джек.

Удовлетворенно прошуршав шелковыми юбками, София Винтертон закончила поворот вокруг своего кавалера и грациозно присела в реверансе. Бальный зал в Эсфордби-Грэндж был до краев полон многоцветной толпой. Подхваченные сквозняком из распахнутых дверей, в воздухе плавали всевозможные ароматы, трепетали огоньки свечей, отбрасывая блики на искусно завитые локоны и заставляя сверкать драгоценности, украшавшие важных дам, сидевших рядком у стены.

— Я получил огромное удовольствие, дорогая мисс Винтертон. — Мистер Бантком, слегка отдуваясь, склонился к руке Софии. — Необычайно бодрящий ритм.

София с улыбкой выпрямилась.

— Правда, сэр.

Быстро оглядевшись, она заметила в нескольких шагах свою кузину Клариссу, которая пылко благодарила за танец своего кавалера. С кроткими голубыми глазами и алебастровой кожей, с льняными колечками волос вокруг личика сердечком, Кларисса казалась очаровательным видением. Трепетавшая от возбуждения, она невольно напомнила Софии молодую кобылку, впервые выведенную на смотр. Улыбнувшись про себя, София снова переключила внимание на мистера Банткома.

— Балы у леди Эсфордби не такие многолюдные, как в Мелтоне, но, по-моему, они гораздо изысканнее.

— Да-да. — Мистер Бантком все никак не мог отдышаться. — Миледи весьма изысканная особа и всегда старается не допустить моветона. Вы точно не встретите у нее завсегдатая бульваров или офицера на неполном окладе.

София отогнала своевольную мысль о том, что нисколько не возражала бы против одного-двух офицеров на неполном окладе, чтобы добавить живости обществу джентльменов, которых за последние полгода изучила вдоль и поперек. Она привычно раздвинула губы в лучезарной улыбке.

— Не вернуться ли нам к моей тетушке, сэр?

София переехала в лестерширское имение тети и дяди в прошлом сентябре, когда ее отец, знаменитый палеонтолог сэр Хамфри Винтертон, отбыл в продолжительную экспедицию в Сирию. Он оставил дочь на попечении единственной сестры ее покойной матери, Люсиллы Вебб, с полного согласия самой Софии. Жизнь в веселом и шумном семействе, обитающем в Вебб-Парке, большом имении в нескольких милях от Эсфордби-Грэндж, сильно отличалась от тихого, наполненного наукой существования в доме молчаливого, погруженного в печаль отца, ставшего таким после того, как четыре года назад умерла его жена.

Тетушка, стройная и легкая, в небесно-голубом шелковом платье, с чудесными пепельными волосами, высоко уложенными на изящной головке, грациозно украшала собой один из стульев, стоявших у стены, и оживленно беседовала с миссис Хавербэк, почтенной местной дамой.

— А, вот и ты, Софи!

Миссис Хавербэк, улыбнувшись и кивнув Софии, отошла, и тетушка обратилась к племяннице:

— Я преклоняюсь перед твоей энергией, дорогая. — Светло-голубые глаза окинули багровое лицо мистера Банткома. — Дорогой мистер Бантком, не принесете ли вы мне прохладительного питья?

Мистер Бантком с готовностью согласился и, кивнув Софии, отправился выполнять просьбу.

— Бедняжка, — произнесла Люсилла, когда он затерялся в толпе. — Ему явно не угнаться за тобой, душечка.

Губы Софии дрогнули.

— Все же, — продолжала Люсилла нежным певучим голосом, — я рада видеть, как ты веселишься. Ты отлично выглядишь, пусть я и не беспристрастна. Светская жизнь — это твоя стихия. Ты прекрасно вписалась в общество.

— И это чистая правда, если мнение твоей тетушки, мое и всех старых подруг твоей матушки что-нибудь да значит.

Люсилла и Софи обернулись. Шурша бомбазиновым платьем, на место миссис Хавербэк уселась леди Энтвистл.

— Хотела только сказать тебе, Люсилла, что Гарри согласился, — завтра мы перебираемся в город.

Подняв висевший на шее лорнет, дама принялась пристально разглядывать Софию с бесцеремонностью старого друга семьи. София знала, что ни одна деталь ее внешности — стиль, в котором уложены ее золотистые локоны, простой, но элегантный покрой пурпурного шелкового платья, длинные перчатки цвета слоновой кости, даже маленькие атласные бальные туфельки, — не укроется от пытливого осмотра.

— Гм, — завершила свое освидетельствование гранд-дама. — Я так и думала. Ты произведешь фурор между светскими холостяками. — Она повернулась к Люсилле с заговорщицким видом: — Это именно то, что надо. Я даю бал в понедельник, чтобы ввести в наш круг сына кузена Гарри. Могу я надеяться, что вы будете?

Люсилла задумчиво поджала губы.

— Мы уезжаем в конце недели и в Лондон прибудем в воскресенье… — Ее лицо прояснилось. — Не вижу причин отклонить твое приглашение, Мэри.

— Прекрасно! — Леди Энтвистл встала с привычной энергией, отчего пришли в движение ее мелко завитые локоны. Заметив в толпе гостей Клариссу, она добавила: — Бал чисто семейный, да и сезон еще не начался, так что не будет вреда, если и Кларисса к нам присоединится, не так ли?

— Она очень обрадуется, — улыбнулась Люсилла.

Леди Энтвистл усмехнулась.

— Наверное, сама не своя от восторга. Помнишь, как и мы были такими, Люси, — ты, я и Мария? — Миледи перевела задумчивый взгляд на Софию. Затем решительно подхватила ридикюль. — Но мне надо спешить — увидимся в Лондоне!

София обменялась с тетушкой улыбкой и обвела взглядом переполненный зал. Если бы ее спросили, она призналась бы, что не только Кларисса, которой едва исполнилось семнадцать, испытывает волнение на балу. Внешнее спокойствие опытной двадцатидвухлетней барышни, какой являлась София, скрывало трепещущее нежное сердце. Она предвкушала свой первый настоящий большой сезон.

Разумеется, ей придется подыскать себе мужа. Этого ждут от нее все подруги умершей матери, не говоря о тетушке. Странно, но эта перспектива не тревожила девушку так, как всего несколько лет назад. Теперь она была тертый калач — и собиралась выбирать осмотрительно и разумно.

— Меня подводит, зрение или Нед наконец-то решился?

Проследив за взглядом тети, София увидела, как Эдуард Аском, для всех просто Нед, сын их соседа, низко склонился над рукой ее кузины. София увидела также, как напряженно замерла Кларисса.

Нед был достаточно серьезным молодым человеком, гордостью и надеждой своего отца — в двадцать один год он уже толково заботился о поместье, которое когда-нибудь будет принадлежать ему. Еще он решил, что Кларисса Вебб станет его женой. К несчастью, в данный момент головка Клариссы сладко кружилась от перспективы знакомства с лондонскими джентльменами. И в ее глазах Нед имел два безнадежных изъяна — безупречный и преданный поклонник, он знал Клариссу с самого детства. И что хуже — он уже дал понять, что сердце его бесповоротно повержено к Клариссиным маленьким ножкам.

С сочувствием София наблюдала, как молодой человек выпрямился и, ни о чем не подозревая, заговорил с Клариссой:

— У вас ведь остался для меня котильон, Клари? — Нед уверенно улыбался, ни малейшее предчувствие того, что почва под ним колеблется, не омрачало его открытого липа.

— Не называйте меня так! — прошипела Кларисса, сверкнув глазами.

Ласковая улыбка Неда увяла.

— Как же, черт возьми, мне обращаться к вам — мисс Вебб?

— Именно!

Кларисса еще выше вскинула свой и так воинственно задранный подбородок. Тут в ее поле зрения попал еще один юный джентльмен, и она поспешно протянула ему руку и мило улыбнулась.

Нед же мрачно нахмурился в сторону этого незваного пришельца. Не успел слегка удивленный молодой человек собраться с мыслями, как Нед напомнил:

— Так как насчет танца, мисс Вебб? — В его голосе явно клокотала желчь.

— Боюсь, что котильон я уже обещала, мистер Аском. — Кларисса поймала через зал взгляд матери. — Может быть, следующий танец…

София с минуту думала, что ее и тетушку сейчас призовут на подмогу. Но Нед взял себя в руки, явно согласный на все предложения Клариссы, поклонился и отошел.

Кларисса безучастно проследила, как его поглотила толпа. На миг ее нижняя губка дрогнула. Но, снова вздернув подбородок, она выпрямилась и одарила сияющей улыбкой дожидавшегося ее внимания молодого джентльмена.

— Эх, — умудрено улыбнулась Люсилла. — Как ни крути, она в конце концов все же выйдет за Неда. Я уверена, что за этот сезон она основательно поумнеет.

София тоже надеялась на это ради самой Клариссы, так же как и ради Неда.

— Мисс Винтертон?

Софии обернулась и увидела мистера Марстона, отвешивавшего ей поклон. Замкнутый и малообщительный, но вполне приемлемый джентльмен с собственными средствами, он был мишенью многих местных мамаш с дочерьми на выданье. Присев в плавном реверансе, София мысленно выругала себя за вспыхнувший на щеках румянец. Мистер Марстон был влюблен в нее, а она совсем ничего к нему не чувствовала и поэтому испытывала некоторое чувство вины.

Отнеся ее румянец на счет девического смущения, мистер Марстон ободряюще улыбнулся:

— Наша кадриль, дорогая мисс Винтертон. — Вежливо кивнув Люсилле, царственно склонившей голову в ответ, он взял протянутую руку Софии и повел ее в круг.

С не покидавшей лицо спокойной улыбкой София выполняла сложные фигуры танца, сознавая, что балансирует на узкой грани. Ей не хотелось отступать в замешательстве перед ухаживаниями мистера Марстона и в то же время не было желания поощрять его.

— В самом деле, сэр, — проговорила она в ответ на его очередную реплику. — Мне очень нравится этот бал. И я не боюсь знакомств с лондонскими джентльменами, ведь мы с кузиной вскоре сами окажемся на лондонских балах. Завязанные сегодня знакомства могут оказаться весьма полезными.

По неодобрительному лицу кавалера она поняла, что ему не по душе ее готовность знакомиться с другими джентльменами — лондонскими или иными. София вздохнула про себя. Мягко отклонять притязания она еще не научилась.

Вокруг них кружились танцующие пары — пестрая толпа, в основном местные сквайры, но тут и там мелькали изящные столичные щеголи, которых любила привечать миледи. В основном это были немногочисленные любители охотиться в здешних краях, которые с наступлением осени съезжались в городок Мелтон-Маубри.

Помедлив на пороге, Джек окинул взглядом бальный зал. Поджидая хозяйку, которая уже прокладывала себе путь в толпе, спеша поздороваться с ним, он успел оценить лестное впечатление, которое произвел на гостей. Словно рябь на воде, трепет пробежал по рядам дам, сидевших на стульях, расставленных вдоль стен. И от них разошелся кругами, охватывая их подопечных, отплясывавших кадриль.

Со скептической улыбкой он склонился к унизанным кольцами пальцам миледи.

— Как я рада, что вы решились прийти, Лестер.

Коротко представив следовавшего за ним Перси, которого леди Эсфордби приветствовала снисходительным кивком, Джек оглядел танцующих.

И увидел ее!

Она танцевала со своим кавалером прямо напротив двери. Она приковала к себе его взгляд густыми золотистыми локонами, сиявшими, словно маяк во тьме. Ее глаза обратились к нему. Они были голубые, подобные летнему безоблачному небу. При виде его она распахнула их шире и даже приоткрыла губы. Потом быстро отвернулась в сторону.

Перси тем временем занимал леди Эсфордби рассказом о состоянии здоровья своего отца. Джек глубоко вдохнул, не сводя глаз с воздушной фигурки, на фоне которой все прочие казались подернутыми мутным туманом.

Ее волосы цвета чистого золота, необычайно густые, были заколоты на макушке, искусно завитые локоны спускались на маленькие ушки и изящный затылок. Она была стройной и тоненькой, но в то же время, как Джек с удовольствием отметил, имела достаточно округлостей в положенных местах. Очаровательные формы были элегантно облачены в платье изысканного оттенка, разве что немного яркого для дебютантки. Руки, грациозно изогнутые в танце, казались слишком округлыми для совсем юной девушки.

Неужели она замужем?

Джек учтиво повернулся к леди Эсфордби:

— Вышло так, что я знаком мало с кем из соседей. Ваша светлость не соизволит меня представить?

Леди Эсфордби ничего так сильно не хотела. В ее глазах пылал неподдельный энтузиазм.

— Как всем нам не хватает вашей милой тетушки! А как поживает ваш отец?

Отвечая на эти и другие вопросы, касающиеся Ленор и братьев, которых миледи знала с детства, Джек не упускал из виду златокудрой головки. Добросовестно беседуя с теми, кого представляла ему леди Эсфордби, чтобы скрыть свои истинные намерения, Джек между тем понемногу направлял миледи к кушетке, рядом с которой находилась теперь его цель.

Вокруг нее собрался тесный кружок не слишком молодых джентльменов, желавших скоротать время между танцами. К этому кружку примкнули еще две юные особы, красавица приветливо встретила их непринужденной и спокойной улыбкой.

Два раза Джек отмечал, что она поглядывает на него. Оба раза она тут же отводила взгляд. Джек подавил улыбку и терпеливо вынес новый тур знакомств с женами местных сквайров.

И вот наконец леди Эсфордби повернулась к заветной кушетке:

— И конечно, вам нужно непременно познакомиться с миссис Вебб. Думаю, вы знакомы с ее мужем, Горацио Веббом, из Вебб-Парка, ну, знаете, финансистом.

Это имя смутно связывалось у Джека с лошадьми и охотой. На кушетке сидела элегантная дама, ласково наблюдавшая за юной особой, несомненно ее дочерью, как и его златокудрая головка. При их приближении миссис Вебб повернулась. Леди Эсфордби осуществила церемонию знакомства, и Джек склонился над изящной ручкой под пытливым взглядом льдистых голубых глаз.

— Добрый вечер, мистер Лестер. Вы, должно быть, охотитесь в здешних краях.

— Это так, мэм. — Моргнув, Джек улыбнулся, стараясь не переборщить с мимикой. Он моментально узнал тип, к которому принадлежала миссис Вебб, — его златокудрую головку стерег весьма хитрый и искушенный дракон.

Повинуясь материнскому жесту, вперед выступила девушка-подросток.

— Позвольте представить мою дочь, Клариссу.

Люсилла проследила, как Кларисса, мучительно покраснев, продемонстрировала предписанный реверанс с заученной грацией. Дар речи, видимо, временно ее покинул. Люсилла скептически приподняла бровь, перевела взгляд на Софию. Та была всецело поглощена разговором с друзьями. Однако повелительный жест все же привлек ее внимание. Сдержанно улыбнувшись, Люсилла поманила Софию к себе.

— Ну и, конечно, — продолжала она, избавляя Джека от завороженного взгляда безмолвной Клариссы, — познакомьтесь с моей племянницей, мисс Софией Винтертон. — Люсилла помедлила, вскинула тонкие брови. — Но вы, возможно, уже встречались в Лондоне? София была представлена ко двору несколько лет назад, но сезон оборвался для нее из-за скоропостижной кончины ее матери. — Переведя царственный взор на Софию, Люсилла продолжала: — Это, моя дорогая, мистер Джек Лестер.

Под проницательным взглядом тети София удержала на лице безмятежное выражение. Вежливо присев, она спокойно протянула руку, избегая встречаться глазами с мистером Лестером.

Она заметила его сразу, как только он появился в дверях, темноволосый, очень красивый. Одетый в темно-синий фрак, сидевший на его высокой худощавой фигуре как влитой. Густые темные волосы, согласно моде, свободно падали на широкий лоб. Он внимательно оглядывал зал и напоминал хищника — скорее всего, волка, — вышедшего на охоту. Увидев его, она сбилась с такта. Быстро отведя взгляд, она с удивлением почувствовала, что сердце у нее часто забилось, а горло перехватило. Теперь под прицелом его неправдоподобно ярких синих глаз она вскинула подбородок и спокойно проговорила:

— Мы прежде никогда не встречались с мистером Лестером, тетушка.

Джек завладел ее рукой и взглядом. Его губы дрогнули.

— В этой несчастной случайности виноват только один я.

София решительно подавила непроизвольный трепет. Его голос был невероятной глубины! Интонация, с которой он произнес эти слова, подействовала на нее сильнее, чем их смысл. В груди что-то сжалось, и она только могла молча смотреть, как он выпрямляется после несказанно элегантного поклона.

Он перехватил ее взгляд и улыбнулся.

София замерла, но выдержала его взгляд.

— Ваша охота в наших краях прошла удачно, сэр?

Теперь улыбка озарила и его лицо. Он слегка подался вперед.

— Весьма, мисс Винтертон.

Он внимательно посмотрел на нее сверху вниз. София похолодела.

— Еще вчера я охотился на лис со сворой гончих.

София перевела дыхание, стараясь не замечать блеснувший в его глазах огонек.

— Мой дядя, мистер Вебб, тоже заядлый охотник. — Взглянув в сторону, она увидела, что тетушка занята разговором с леди Эсфордби, от которых ее загораживало широкое плечо мистера Лестера. Он весьма эффективно оттеснил ее от толпы.

— В самом деле? — вежливо приподнял бровь Джек. Он посмотрел на сжатые руки Софии, потом снова на ее лицо, и взгляд его потемнел. — По словам вашей тети, вы уже бывали в Лондоне?

София подавила желание отмолчаться и просто ответила:

— Я была представлена обществу четыре года назад, но вскоре от простуды скончалась моя матушка.

— И с тех пор вы больше ни разу не выезжали, чтобы украсить собой светские балы? Бог мой, но это жестоко.

Последние слова Джек произнес очень тихо. И все сомнения, питаемые Софией по поводу того, что мистер Лестер не тот, кем кажется, отпали. Она в упор взглянула на него, отметив непроизвольно, как смягчает улыбка жесткую линию его губ.

— Для отца матушкина смерть была тяжелым ударом. Я оставалась с ним в нашем доме в Нортамптоншире и помогала управляться с имением и домашним хозяйством.

Он откликнулся на эти гнетущие слова не так, как она ожидала. В его глазах вдруг зажегся огонек интереса.

— Ваша преданность отцу делает вам честь. — Джек сказал это с неподдельной искренностью. Его собеседница, слегка кивнув, отвела взгляд. Черты ее безупречно овального лица отличались правильностью: ясные голубые глаза, осененные густыми ресницами, золотисто-коричневыми, в тон бровям, прямой небольшой нос и чуть изогнутые губы цвета спелой земляники. Мягко округленный подбородок слегка выдавался вперед, цвет лица напоминал густые сладкие сливки, кожа без малейшего изъяна.

Джек кашлянул:

— Но разве вы не жаждали вернуться в большой свет?

Вопрос застал Софию врасплох. Подумав, она ответила:

— Нет. Мне это даже не приходило в голову. Я была слишком занята. Тем более что с сестрами отца мы часто ездили в Бат и Тонбридж-Уэллс. — Она подняла глаза и едва не засмеялась, увидев на липе собеседника забавную гримасу.

— Тонбридж-Уэллс! — пробормотал он, закатывая глаза. — Дорогая мисс Винтертон, вы расточали свою молодость, прозябая в стенах вашей дряхлеющей недвижимости.

София сурово подавила готовый вырваться смешок.

— Да, у нас было не слишком весело, — признала она. — Но у матушки осталось много друзей, которые приглашали меня на разные домашние праздники. Возможно, мне и правда иногда не хватало общества сверстников. Отец с тех пор жил очень замкнуто.

— А как он сейчас?

— Тетушка, — София кивнула на Люсиллу, сидевшую на кушетке, которая чудесным образом вдруг оказалась в каком-то шаге от них, — уговорила отца снарядить экспедицию. Он у меня палеонтолог.

Она выжидающе смотрела на Джека из-под ресниц. Он с непроницаемым видом встретил ее невинный взгляд. У Софии невольно дрогнули губы. Джек со смиренным видом вопросительно поднял бровь. На этот раз София, не сдержавшись, хихикнула.

— Специалист по старым костям, — пояснила она, понижая голос.

Несмотря на то что Джек только что избежал ловушки, призванной укоротить претензии чрезмерно самоуверенных кавалеров, София не сдержала улыбки. Она встретила его теплый признательный взгляд, и ее посетила мысль, что, несмотря на внешнюю самоуверенность, мистер Лестер на самом деле не страдает ее избытком. И снова у нее сжалось горло.

В его взгляде что-то мелькнуло. Она замешкалась и не успела вовремя ускользнуть, а он, чуть склонив голову, произнес:

— Если меня не подводит слух, начинается вальс. Вы окажете мне честь, мисс Винтертон?

Приглашение сопровождалось спокойной улыбкой, но глаза говорили, что отговорок он не примет.

Охваченная нервной дрожью, София подчинилась неизбежному, грациозно кивнув. Но ее решительное намерение сохранять спокойствие едва не рухнуло, когда Джек привел ее в круг танцующих. Его рука, обнявшая ее талию, показалась ей железной. Его сила могла отпугнуть, если бы не ощущение, что он полностью ее контролирует. Вот он закружил ее в вальсе, и София почувствовала себя пушинкой одуванчика, взвившейся в воздух, связанной с реальностью только живительным теплом его руки.

Никогда прежде она не танцевала вальс так свободно, бездумно повинуясь партнеру, едва касаясь ногами пола. Когда чувства, пришедшие в смятение от его прикосновения, улеглись, она взглянула на него:

— Вы очень хорошо танцуете, мистер Лестер.

Глаза под тяжелыми веками блеснули.

— У меня большая практика, дорогая леди.

Джек, очевидно, ждал, что София смутится и потупится, но она нашла в себе силы спокойно улыбнуться и только тогда отвела глаза. Но впредь не решалась возобновлять беседу, чувствуя, что плывет по опасной реке.

И Джека устраивало молчание, он уже выяснил все, что хотел. Избавленный от бремени вежливой беседы, он просто наслаждался упоительной возможностью обнимать ее. Они составили прекрасную пару, она была подходящего роста — не высокая и, к счастью, не слишком низенькая. Придвинься она чуть ближе — и ее локоны щекотали бы ему нос. А лоб ее оказался бы на уровне его подбородка. Она была чуть напряжена — он и не ждал, что она полностью расслабится, — но его прикосновения ей были приятны. Искушение привлечь ее ближе было чересчур сильным. Но он противился, как мог. На них смотрело слишком много глаз, а она еще не знала, что принадлежит ему.

Прозвучал заключительный аккорд. Джек завершил танец шикарным разворотом и, с улыбкой посмотрев на нее, продел ее руку под свой локоть.

— Я отведу вас к вашей тетушке, мисс Винтертон.

София моргнула. Вдруг он слышит, как громко стучит ее сердце?

— Благодарю, сэр.

Укрывшись за маской благовоспитанной сдержанности, она позволила ему проводить себя к кушетке. Но Джек, вместо того чтобы оставить ее рядом с тетушкой, просто кивнул Люсилле и направился с Софией к кружку ее знакомых, которые опять собирались вместе.

Он стоял рядом с ней, нереальный, сказочный, предоставив ей знакомить себя с ее друзьями с видом уверенного превосходства, с которым он, видимо, родился на свет. Чувствуя, как туго натянуты ее нервы, София услышала, что музыканты вновь берут аккорды, и вскинула голову.

Их глаза встретились. София отвела взгляд, внезапно смутившись. И увидела, как к ней торопливо направляется леди Эсфордби.

— Рада видеть, Лестер, что вы не из тех столичных денди, которые считают ниже своего достоинства танцевать на деревенских балах.

Подавив глубокий вздох, Джек с любезной улыбкой на губах повернулся к хозяйке. Острые глаза миледи окинули маленький кружок и остановились на румяной молодой девушке.

— Осмелюсь предположить, что мисс Элдербридж будет рада оказать вам честь, — сказала она.

С этим напутствием Джек обратил привычную улыбку к мисс Элдербридж, которая прерывающимся голосом заверила его, что счастлива будет стать его партнершей в начинавшемся контрадансе. Услышав слева разговор, Джек увидел, как София кладет ладонь на локоть другого джентльмена. Они уже приготовились идти, но Джек улучил момент и, перехватив взгляд Софии, прошептал:

— До новой встречи, мисс Винтертон.

София почувствовала, что широко раскрыла глаза. Быстро опустив ресницы, она склонила голову. Направляясь в круг танцующих, она знала, что его слова запали ей в душу. Сердце билось так часто, что приходилось делать усилие, чтобы вникать в слова мистера Симпкинса.

Прощальные слова мистера Лестера были слишком многозначительными, и она не была уверена, правда ли он имел в виду то, что сказал.

Глава 2

Да, он имел в виду то, что сказал.

Это был единственно возможный логический вывод, сделанный Софией, когда она на следующее утро, готовясь высадиться из экипажа Веббов у ворот кладбища, увидела широкие плечи, обтянутые первоклассным сюртуком, и их обладателя, который неторопливо прохаживался между памятниками. Словно почувствовав ее взгляд, он оглянулся и при виде ее улыбнулся белозубой улыбкой. Палец Клариссы, ткнувшийся ей в ребра, вернул Софию к действительности, и она поспешила сойти на землю.

Под покровом арки кладбищенских ворот она замешкалась, расправляя складки вишневой ротонды и удобнее перехватывая ридикюль, а ее кузены Джереми, Джордж, Эми и Кларисса — за исключением шестилетних близнецов Гарри и Гермионы, которых еще не брали со всеми в церковь, — тем временем вышли из экипажа и тоже поправляли одежду под придирчивым взглядом матери. Удовлетворенная осмотром, Люсилла кивнула, и они, построившись, двинулись вперед: первой шла Эми рядом с матерью, следом Кларисса и София, а мальчуганы замыкали шествие, стуча башмаками по булыжной мостовой.

Пока они поднимались вверх по ступеням, ведущим от ворот, София старательно избегала смотреть налево, в сторону кладбища, и для верности устремила взгляд вверх на острый шпиль, вздымавшийся вхолодное небо.

Застывшую морозную синеву усеивали маленькие белые облачка, стремительно подгоняемые резким ветром.

— Доброе утро, миссис Вебб.

Процессия остановилась. Софии видно было только спину тетушки, но она догадалась, что даже неустрашимая мать семейства несколько растерялась при виде Джека Лестера, который, стоя в нескольких шагах от входа в церковь, элегантно кланялся ей.

Его неспешная прогулка по кладбищу удачно завершилась у церковного крыльца как раз в тот момент, когда к нему подошли они.

Несмотря на удивление, тетушка определенно была рада встрече.

В ее «мистер Лестер, какая приятная неожиданность, мы не ожидали так скоро увидеть вас снова» явно прозвучало удовольствие.

— Не желаете ли занять место вместе с нами на нашей скамье, сэр?

— Буду счастлив, мэм. — До сих пор Джек не смотрел на Софию и только теперь повернулся к ней с улыбкой:

— Доброе утро, мисс Винтертон. — И коротко кивнул Клариссе: — Мисс Вебб.

София присела в поклоне и протянула ему руку.

— Софи, голубушка, ты ведь проводишь мистера Лестера на наше место, а я усажу детей. — Тетя грациозно поманила рукой своих отпрысков, которые разумеется и сами прекрасно нашли бы скамью, на которой сидели каждое воскресенье.

— Конечно, тетушка, — не стала спорить София.

Люсилла завела детей в церковь, и только тогда София отважилась поднять взгляд и встретилась с синими глазами, смотревшими на нее весело и понимающе. Она прищурилась.

— Мисс Винтертон.

Джек галантно предложил ей руку. София замешкалась, и он вскинул брови, после чего она приняла приглашение и позволила подвести себя к церковным дверям. Они ступили под сумрачные своды. София отметила едва заметное движение — это соседи увидели ее провожатого. До одиннадцати оставалось совсем немного, и церковь была полна. Скрыв то, что она заметила внимание публики, за маской невозмутимости, София указала на две скамейки впереди с левой стороны, где уже успели рассесться ее кузены.

Когда они шли по проходу, она встретилась с хмурым взглядом миссис Марстон и весьма неодобрительным — ее сына, сидевшим рядом с матерью.

Подавив невольную улыбку, София подумала, что, поскольку церковь — Дом Божий, то, возможно, мистер Лестер — это помощь Создателя в предстоящей затруднительной задаче отвергнуть мистера Марстона. Правда, долго раздумывать над этой малоприятной перспективой ей не удалось, потому что, усевшись на вторую скамью Веббов, она оказалась между Люсиллой и мистером Лестером. К счастью, почти в тот же момент появился викарий мистер Снодграс.

К ее облегчению, мистер Лестер вел себя безупречно, словно посещение церковной, службы по воскресеньям было для него самым обычным делом.

Но Джек просто выжидал более благоприятного момента.

Когда прихожане встали, чтобы исполнить первый гимн, он коснулся затянутой в перчатку руки Софии и, нагнувшись к ней, прошептал:

— Боюсь, мисс Винтертон, что я не рассчитывал посещать церковь во время моего пребывания в Лестершире.

София моргнула и уткнулась глазами в тонкую книжечку в тисненом синем переплете, вынутую из ридикюля.

— Да? — Она с усилием заставила себя не думать о причине, по которой он все же пришел в их маленькую приходскую церковь. Машинально листая страницы сборника гимнов, она подняла на него глаза, надеясь, что ясно выражает взглядом недоверие. — В таком случае вы можете пользоваться моей книгой, сэр.

Он так мило улыбнулся, что она могла бы принять его затруднение за невинную оплошность. Чуть повернувшись, она немного переместила книгу в его сторону. Орган заиграл вступление. София затрепетала. Джек придвинулся ближе к ней, что вполне объяснялось мелким шрифтом книги. Его плечо оказалось за ее плечом, которое почти касалось его груди. Она ощутила тепло его большого тела и почувствовала, как ее спину пронзают взоры Марстонов — сына и матери.

У нее задрожала рука, и он придержал синюю книжечку. Она подавила желание взглянуть на него — он стоял очень близко, наклонив голову, и его глаза оказались бы совсем рядом. Сделав над собой усилие, София сосредоточилась на музыке. Но тут ее привел в смятение его глубокий баритон — сильный и свежий, легко поддержавший ее сопрано.

Гимн был о благодарности — и о нечаянной радости.

Когда пение закончилось, София чувствовала легкое головокружение. Пришлось несколько раз глубоко вздохнуть.

Ее сосед медлил, София чувствовала, как он смотрит на нее. Потом он взял из ее рук сборник гимнов, закрыл его и вернул ей.

— Спасибо, мисс Винтертон.

Теперь уже нельзя было не посмотреть на него. Его синие теплые, улыбающиеся глаза оказались, как она и представляла, совсем близко, но ее взгляд невольно приковали его смягченные улыбкой губы.

На мгновение время остановилось. С неимоверным усилием София перевела дыхание и склонила голову.

Наконец-то можно было сесть.

Служба не принесла ей успокоения, мистеру Снодграсу понадобилось бы поистине божественное вдохновение, чтобы соперничать с ее мыслями, с ощущением близкого присутствия Джека Лестера. Второй гимн она выдержала только потому, что уже оценила опасность и всеми силами цеплялась мыслями за слова и мелодию и игнорировала, как могла, благозвучное пение соседа. Но самого его игнорировать было куда труднее.

София испытала облегчение, когда снова медленно двинулась с ним вдоль прохода, положив руку ему на локоть. Они покидали церковь одни из последних. Люсилла с детьми их опередили. Тетушка остановилась на крыльце, чтобы по привычке перекинуться словом с викарием.

— Вы, конечно, знаете Софи. — Люсилла подождала, пока викарий кивнул, улыбнулся и поздоровался с Софией за руку. — Но вряд ли вы знакомы с мистером Лестером. Он живет в Ролинг-Коттедже. — Люсилла указала на Джека.

— В самом деле? — Мистер Снодграс был рассеянный милый старичок. — Не помню, чтобы я встречал кого-то оттуда. — И он добродушно заморгал.

София перехватила укоризненный взгляд, брошенный Джеком на Люсиллу, вслед за чем он любезно поздоровался с викарием:

— Боюсь, я нечастый гость в этих краях.

— А! — Викарий понимающе покивал. — В самом разгаре охота.

Джек поймал взгляд Софии.

— Именно так.

Подавив волнение, София отвернулась. Теперь тетушка остановилась поболтать с миссис Мартсон. Кларисса стояла рядом, погруженная в модную меланхолию. В том же состоянии пребывал и Нед Аском, стоявший чуть поодаль. Его мысли, казалось, витали где-то далеко. София заметила быстрые взгляды украдкой, которыми обменялись эти двое, и подавила улыбку. Чувствуя себя несоизмеримо старше, чем юная парочка, она сошла с крыльца и направилась следом за тетей. Джек хотел было последовать за ней, но его задержал викарий.

— Я часто прогуливался в Коттесморе, знаете ли. Чудесный парк, чудеснейший. Майор Кофин был когда-то его владельцем. — И старичок предался многословным воспоминаниям.

Краем глаза Джек увидел, как София подошла к тетушке, которая оживленно разговаривала с местной дамой, весьма дородной, закутанной в вязаные шали.

— И конечно, там бывал еще мистер Данбар…

Джек напрягся — какой-то тип в темном вышел из-за дородной дамы и заговорил с Софией. Он торопливо повернулся к викарию, не раздумывая, вклинился в его монолог:

— Сущая правда, сэр. Коттесмор всегда был парком самой высшей пробы. Прошу извинить, но мисс Винтертон требуется моя помощь.

Приветственно кивнув, Джек повернулся и заспешил по дорожке. Он подошел к Софии как раз в тот момент, когда незнакомый джентльмен говорил ей тоном, который, по мнению Джека, звучал слишком фамильярно:

— Ваша тетушка сказала, что думает перебраться в Лондон в конце недели. Надеюсь, я могу навестить вас перед отъездом?

София, горя негодованием, вежливо ответила:

— Я уверена, мистер Марстон, что тетушка, как всегда, будет рада принять миссис Марстон и вас. Но я не знаю точно, какие у нее планы на этой неделе. Ведь перевозить такое большое семейство в город очень хлопотно.

Она повернулась и с облегчением увидела своего соседа по церковной скамье. Он смотрел не на нее, а на мистера Марстона, и взгляд его был довольно мрачным.

— Кажется, вчера вечером я вас познакомила с мистером Марстоном, мистер Лестер?

Синие глаза мгновенно переместились на нее.

— Да, мисс Винтертон.

В знак подтверждения мистер Марстон был удостоен всего лишь холодного кивка. Филипп Марстон, в свою очередь, весь подобрался, сжал тонкие губы, и ноздри его длинного носа слегка затрепетали. На поклон Джека он ответил не менее скупым кивком и подчеркнуто повернулся к Софии, обратив спину к Джеку.

— Не могу не заметить, мисс Винтертон, что миссис Вебб слишком мягкосердечна, раз берет с собой в столицу младших детей. — Его строгий взгляд остановился на Джордже и Джереми, которые затеяли игру в пятнашки между могилами. — Не лучше ли было засадить их за уроки?

— Ох нет, мистер Марстон, только подумайте, какое образовательное содержание будет иметь для них поездка. — София не стала добавлять, что «мягкосердечность» — крайне неподходящий термин для характеристики ее тети. Люсилла выглядела хрупкой, как стекло, но душой была тверже стали. София хорошо знала это сочетание, ее матушка была такого же склада. — Дети ждут ее с большим нетерпением.

— Полагаю, Марстон, что мистер и миссис Вебб способны сами рассудить, что лучше для их детей.

София вздрогнула. В холодном надменном тоне мистера Лестера отчетливо слышалось «я вас больше не задерживаю». Она склонила голову и увидела перед собой уже знакомый элегантный рукав, облегающий локоть.

— Я позволю себе проводить вас до экипажа, мисс Винтертон. Ваша тетя только что направилась к нему.

Софию удивило выражение лица мистера Лестера. Светски учтивое, небрежно самоуверенное, оно явно скрывало внутреннее напряжение и намек на некоторую суровость, не вполне понятную. Но она не собиралась упускать возможность сбежать от мистера Марстона, тем более в его нынешнем дурном настроении. Правда, ей удалось сдержать благодарную улыбку. Мистер Лестер в поощрении явно не нуждался.

— Спасибо, сэр. — Приняв его руку, она оглянулась и встретилась с откровенно разочарованным взглядом мистера Марстона. — Доброго вам дня, мистер Марстон.

Кивнув, София отвернулась и оказалась очень близко от Джека Лестера на верхней ступеньке крытого прохода под аркой. У нее екнуло сердце. Она подняла глаза.

Их взгляды встретились, и лицо его сразу смягчилось.

— Помочь вам спуститься по ступенькам — это самое малое, чем я могу отблагодарить вас за… за ваше общество нынешним утром, дорогая леди.

Софии не нужно было оглядываться — она и так знала, что Филипп Марстон и его мать следуют за ними по пятам. Ей это понятно было по ровному, мягкому, весьма предосудительному тону Джека Лестера. Она сердито посмотрела на него.

— В самом деле, мистер Лестер, вы, несомненно, у меня в долгу.

Его губы тронула мягкая улыбка.

— Мне не терпится воздать вам за вашу доброту, мисс Винтертон, когда мы встретимся уже в Лондоне.

Это прозвучало весьма многообещающе — и было услышано тетушкой, когда он подсаживал Софию в экипаж.

— Я бы непременно пригласила вас в гости, мистер Лестер, — заявила Люсилла. — Но в связи с нашим переездом это будет неразумно. Может быть, вы сможете заглянуть к нам, когда вернетесь в столицу?

— Разумеется, миссис Вебб, ничто не доставит мне большего удовольствия. — Дверца экипажа захлопнулась, Джек поклонился. Его движения сочетали силу и грацию. — Буду с нетерпением ждать нашей встречи в Лондоне. Миссис Вебб, мисс Вебб. — Голубые глаза поймали взгляд Софии. — Мисс Винтертон.

София, с виду вполне спокойная, кивнула в ответ. Экипаж дернулся, лошади двинулись быстрым шагом. Она в последний раз увидела элегантную фигуру в светло-сером утреннем сюртуке, отполированных ботфортах и плотно облегающих бедра бриджах. Темные волосы Джека Лестера трепал ветерок. Он полностью завладел ее зрением. По сравнению с ним мистер Марстон в своем строгом безупречном костюме слился с церковными воротами. София откинула голову на спинку сиденья, ее мысли кружились в странном водовороте. Она заметила, что тетушка улыбалась всю обратную дорогу домой.

Вторая половина воскресенья в доме Веббов проходила спокойно. София обычно коротала ее в задней гостиной. В семье, где растут пятеро шумливых детей, всегда найдется что-то на починку. Основную массу вещей штопали и зашивали, конечно, тетины портнихи, но Люсилла всегда поощряла племянницу и Клариссу помогать делать наиболее тонкую работу. Игла Софии сверкала на тусклом осеннем солнце, пробивавшемся сквозь высокие окна с частыми переплетами. Девушка уютно устроилась в уголке старого дивана. Только малая часть ее сознания сосредоточилась на работе, мысли витали далеко…

Звук открываемой двери вывел ее из задумчивости.

— К нам пришла Мелли! — В комнату вошла Кларисса, а следом за ней ее ближайшая подруга Меллисент Хоторн, которую все звали просто Мелли.

У Софии наготове была приветливая улыбка. Низенькая пухленькая Мелли напоминала добродушного щенка. Сходство усиливали растрепанные каштановые кудри и большие влажные глаза, как у спаниеля. Сейчас эти глаза светились оживлением.

— Мама беседует с миссис Вебб, так что я могу побыть часок с вами. Мы успеем вволю наговориться, — сказала Мелли и забралась с ногами в кресло.

Кларисса опустилась на другой конец дивана. Увидев, что Кларисса взялась за иглу, Мелли предложила:

— Хотите, я вам помогу?

София и Кларисса быстро переглянулись.

— Не стоит. Работы совсем немного, — заверила ее София, несмотря на то что в корзине лежала целая куча белья.

— Ну и хорошо, — облегченно вздохнула Мелли. — Я и правда в этом не слишком сильна.

София прикусила губу. Кларисса склонилась к своему шитью. Последний раз, когда Мелли «помогала» им с починкой, пришлось отстирывать от кровавых пятен добрую половину вещей. А хуже штопки было разве что распарывание безнадежно затянутых стежков.

— Думаю, что в Лондоне миссис Вебб едва ли засадит вас за работу! — воскликнула Мелли. — До чего же я вам завидую! Представить только, поедете в столицу, станете вращаться там среди самых изысканных лондонских денди, таких как мистер Лестер!

Кларисса подняла голову, ее голубые глаза блеснули.

— Я так просто жду не дождусь! Это будет грандиозно — оказаться в обществе самых элегантных джентльменов. Они, конечно, затмят всех наших деревенских, само собой. Это будет невыразимо захватывающе!

Пыл, с которым это было сказало, заставил Софию поднять глаза. Взор Клариссы сиял невинным предвкушением. София нахмурилась и снова занялась дырой на бриджах Джереми. Некоторое время спустя она решилась заметить:

— Не стоит судить обо всех лондонских джентльменах по мистеру Лестеру, Кларисса.

К несчастью, кузина неправильно ее поняла.

— Но эго невозможно — быть еще элегантнее, чем он! Фрак, что был на нем на балу, — это верх искусства! А сегодня утром он выглядел потрясающе стильно. А как он держится! — Кларисса перевела дыхание и продолжала с новым пылом: — Ты заметила, с какой грацией он кланялся? По сравнению с ним остальные кажутся неуклюжими. А выражается как изысканно, правда?

— И его голос, — вставила Мелли с преувеличенным трепетом. — Такой глубокий, что проникает внутрь тебя и там вроде как вибрирует.

София уколола палец и, хмурясь, поднесла его ко рту.

— А вальсирует он божественно, так… так мощно, если вы понимаете, о чем я. — Кларисса сдвинула брови, взвешивая свои слова.

— Но мы не слышали, о чем он говорит, — осторожно заметила Мелли.

Кларисса махнула рукой:

— Вот уж нисколько не сомневаюсь, что и разговаривает он умно и элегантно. Мистер Лестер явно вращается в самых высших кругах — там необходимо умение вести беседу. Правда, Софи?

— Очень возможно. — София снова взялась за иглу. — Но не забывайте, что чересчур привлекательных джентльменов следует опасаться.

Однако наивная Кларисса не готова была внять предостережению.

— Ой, нет, — затрясла она головой. — Я уверена, что ты не права. Я вообще считаю, что чем опытнее мужчины, как вот мистер Лестер, тем больше им можно доверять. Они лучше знают, ну… как все это делается.

София ужаснулась. Она не сомневалась, что Джек Лестер конечно же знает, как «все делается», но едва ли Кларисса имела в виду именно это «все».

— И все же, Кларисса, поверь, что тебе будет гораздо безопаснее с джентльменом, у которого нет опыта мистера Лестера.

— Да ладно, Софи! — Сбитая с толку, Кларисса посмотрела на кузину с любопытством. — Не говори только, что он тебе не понравился. Может быть, скажешь, что он вообще некрасив?

Поняв, что ни Клариссу, ни Мелли не устроят отговорки, София вздохнула:

— Ну хорошо, да, я нахожу его красивым.

— И элегантным!

— И элегантным, но….

— И еще он жутко… — Мелли запнулась, не находя подходящего слова. — Жутко галантный, — заявила она наконец.

— Да, он галантный. И вместе с тем…

— И у него очень изысканные манеры, скажешь, нет?

София начала хмуриться.

— Кларисса…

— Скажешь, неправда? — торжествовала Кларисса.

Ее природная живость била ключом, прорываясь сквозь заученную светскую сдержанность. София невольно улыбнулась.

— Хорошо, — сдалась она, поднимая вверх руку. — Признаю, что мистер Лестер — воплощение многих достоинств. Ну вот, ты довольна?

— И тебе ведь понравилось танцевать с ним вальс? После тебя он пригласил Сюзан Элдербридж, но ей достался только контрданс.

Из всего опыта общения с Джеком Лестером Софии меньше всего хотелось вспоминать именно тот вальс, но, как назло, воспоминания о нем были самыми яркими и отказывались меркнуть. А что касается его глаз, то они, видимо, навсегда запечатлелись в ее памяти. Она закрывала глаза и отчетливо видела их синеву и особенный блеск, которому она не особенно доверяла.

София моргнула и сосредоточилась на лице Клариссы, преисполненном нескрываемого любопытства.

— Мистер Лестер очень… искушен в подобных вещах. — С этим общим заявлением она снова взялась за иглу, надеясь, что кузина поймет намек.

Но Кларисса еще не закончила. Взмахом руки подводя итог всему сказанному, она заключила драматическим тоном, с выражением непоколебимой убежденности на лице:

— Значит, мы все пришли к тому, что мистер Лестер — идеал, мечта любой девушки. И разве можно не жаждать обрести счастье в его объятиях?

— В его или кого-то другого, вроде него, — добавила более прозаичная Мелли.

София не сразу подняла голову. Вопрос кузины был весьма схож с тем, который она сама задавала себе перед приходом Клариссы и Мелли. Может быть, то, что она чувствовала, было просто неизбежной реакцией на такого человека, как Джек Лестер? Или же… Она резко оборвала ход своих мыслей.

— На самом деле, Кларисса, — ответила она, встряхивая и аккуратно складывая рубашку Джорджа, — мистер Лестер как раз из тех джентльменов, мечтать о которых крайне неразумно.

— Но почему?

Подняв глаза, София увидела на миловидном личике Клариссы искреннее недоумение. И поморщилась.

— Потому, что он ловелас.

Итак, слово, призванное спустить на землю двух этих невинных птичек, было сказано. И они немедленно откликнулись. Две пары глаз округлились, два ротика раскрылись.

Первой очнулась Кларисса.

— Неужели? — Судя по ее тону, открытие было шокирующим.

— Нет! — воскликнула Мелли. — Откуда ты знаешь?

На лице Клариссы был написан тот же вопрос. София подавила стон. Как им объяснишь? «Это видно по его глазам? По вкрадчивым ноткам бархатного голоса? По особой обходительности манер?» Потом она вспомнила, о чем подумала сразу же, как только увидела его в дверях бального зала леди Эсфордби.

— По его надменному виду. Он держит себя так, словно мир перед ним — это устрица, поданная ему на ужин, а женщина — жемчужина в ней. Готовая с радостью исполнять его капризы…

София сама удивилась своим словам.

Кларисса и Мелли притихли. Затем Кларисса, слегка нахмурясь, взглянула на нее:

— Я не хочу спорить с тобой, Софи, но, по-моему, ты не права. По крайней мере, не в данном случае.

Не желая пререкаться, София только подняла брови. Осмелев, Кларисса продолжала:

— Если бы мистер Лестер был правда такой, мама ни за что бы не стала с ним знаться. А она как раз наоборот. Например, сегодня утром она очень ему обрадовалась. Ты сама это видела. И она пригласила его сесть вместе с нами, рядом с тобой.

Софии и самой не давал покоя этот странный факт. Сказанное Клариссой было правдой. Единственное, в чем София не была уверена, — это в намерениях тетушки. Насколько ей подсказывал опыт, тут могло быть несколько предположений.

Исходя из того, что мистер Лестер являлся повесой, причем одной из наиболее опасной их разновидностей, как подсказывали Софии инстинкты, Люсилла могла воспользоваться случаем предоставить своей племяннице возможность отточить светские навыки, несомненно потребующиеся в Лондоне. В данных обстоятельствах, находясь под защитой своей семьи в тихой деревенской глубинке, София не подвергалась серьезной опасности.

— Но вообще-то, — заговорила Кларисса, отвлекая Софию от тревожных мыслей, — то, что я раньше сказала, все равно несомненная правда. Опытные лондонские джентльмены гораздо интереснее, чем наши, местные, деревенские.

Хорошо зная, о каком именно местном джентльмене говорит Кларисса, София сочла нужным заметить:

— Но ваши знакомые деревенские джентльмены взрослеют и набираются опыта. Даже самый многоопытный джентльмен некогда был молодым.

Эти слова заставили Мелли прыснуть.

— Ты можешь представить молодым мистера Марстона?

Кларисса хихикнула. София знала, что должна их одернуть, но не стала. Ее выговор прозвучал бы неискренне. Кларисса и Мелли продолжали болтать, сравнивать между собой знакомых взрослых мужчин и строить предположения по поводу юных. А София попыталась представить Джека Лестера в молодости. Это оказалось нелегким делом. Она никак не могла вообразить его глаза без этого особенного их блеска. Затем, усмехнувшись про себя, она оборвала глупые мысли и потянулась в корзинку за следующим требующим починки предметом.

Наверное, Джек Лестер так и родился повесой.

Глава 3

Судьба определенно ему улыбалась.

Направляясь в своем экипаже в сторону деревни, Джек, в глаза которому вовсю светило яркое утреннее солнце, прищурившись, заметил группу, медленно идущую в том же направлении с другой стороны неширокого поля. Знакомая фигурка в вишневой ротонде вела за повод старую, сильно хромавшую лошадь, впряженную в двуколку. Рядом вприпрыжку бежала юная девица.

— Кажется, что-то у них стряслось, Джигсон, — обронил Джек, обращаясь к конюху, высоко сидящему на козлах позади него.

— Видать, что так, — ответил Джигсон. — Кажись, лошадка поранилась о камень.

Впереди Джек заметил тропинку, соединявшую через поле две дороги, и натянул поводья.

— Разве нам туда, хозяин? Мы, кажись, направлялись в деревню, — удивился конюх.

— Где твои рыцарские чувства, Джигсон? — Джек с усмешкой повернул лошадей на поросшую травой дорожку и притормозил на пологом спуске. — Нельзя же бросить даму в беде!

Тем более эту даму.

Ему уже давно следовало бы вернуться в Лондон или, по крайней мере, покинуть это место. Его многоопытный свояк посоветовал бы подобный стратегический маневр. «Женщину, как и барьер, не следует брать, полагаясь на шпоры», — любил говорить Джейсон. Правда, он имел в виду обольщение. И это заставляло Джека колебаться.

Принимая во внимание, что он фактически начал официально ухаживать за своей златокудрой головкой, Джек предпочел не внять былому опыту и послушаться нового и непривычного внутреннего голоса; который настоятельно предостерегал, что предоставить свободу действий Филиппу Марстону будет не слишком удачной идеей. Узнав подробности об этом джентльмене, Джек сделался мрачен. По словам Ходжли, старшего конюха, Марстон был местным сквайром, ближайшим соседом Веббов. Он считался весьма состоятельным человеком и, по слухам, подыскивал себе жену. И определенно положил глаз на мисс Винтертон.

Джек скрипнул зубами и быстрой рысью преодолел узкий мостик, заставив конюха испуганно чертыхнуться, но умудрившись даже не поцарапать лак на боках экипажа. Его охватило странное волнение. Рассудок явно увлекся созданием чудищ там, где их никогда и не было. Не может быть судьба так жестока, чтобы показать ему златокудрую головку, а затем взять и отдать ее другому. Кроме того, Джигсон, частый посетитель местной пивной, ни слова не слышал, чтобы мистер Марстон собирался на сезон в Лондон.

Ловко вписавшись в крутой поворот и выехав на основную дорогу, Джек расслабился. Еще один рывок — и вот он их нагнал.

София увидела упряжку бесподобных гнедых, которая неслась прямо на них. Она схватила Эми за руку, но экипаж остановился точно рядом с ними у самой обочины. Только теперь она увидела того, кто правил лошадьми.

Джек Лестер бросил вожжи конюху и соскочил с элегантного сиденья. София успела восхититься изяществом, прекрасными статями лошадей и блеском экипажа. Джек пересек дорогу, полы его плаща с пелериной, романтично развеваясь, открывали высокие ботфорты, галстук, аккуратно повязанный на шее, не сбился ни на дюйм, словно его обладатель всего лишь прогуливался по Бонд-стрит. Его самоуверенная улыбка ясно выражала удовольствие от встречи.

— Добрый день, мисс Винтертон.

Не ответить ему подобающим образом было невозможно. Приветливо улыбнувшись, София произнесла:

— Доброе утро, мистер Лестер. Доббин вот подкову потерял.

Джек положил ладонь на шею старой лошади и, бросив на Софию понимающий взгляд, удостоверился в правоте ее слов. Отпустив лошадиную ногу, он спросил:

— Не помню, в деревне есть кузнец?

— Да, я как раз веду его туда.

Джек кивнул:

— Джигсон, отведи лошадь мисс Винтертон к кузнецу и проследи, чтобы ее перековали немедленно. Потом поезжай на двуколке в Вебб-Парк и жди меня там.

София смутилась:

— Но я собиралась навестить старую няню моей матушки. Она живет на другом краю деревни. Я каждый понедельник ее навещаю.

В ответ на ее слова Джек учтиво поклонился.

— Смотрите на меня как на кучера, мисс Винтертон. И вы, мисс Вебб, — добавил он, обращая взгляд на Эми, которая смотрела на его экипаж во все глаза.

— Но мы не хотим навязываться… — начала София, но ее протест затих, стоило ему твердо взглянуть на нее. Затем он перевел глаза на Эми.

— А что скажете вы, мисс Вебб? Не желаете завершить утреннюю прогулку на последней модели двухколесного экипажа?

Эми втянула в себя воздух. Ох! Будет что рассказать Джорджу и Джереми! Запрокинув голову, она посмотрела Джеку в лицо, насколько ей позволял маленький рост, и просияла. Потом протянула ему свою маленькую ручку:

— Меня зовут Эми, сэр.

Джек ответил ей не менее сияющей улыбкой:

— Мисс Эми.

Он элегантно поклонился ей, и по лицу Эми стало ясно, что отныне она его друг на всю жизнь. Джек с победной улыбкой посмотрел на Софию. Она ответила на нее самым неодобрительным взглядом, на какой была способна, — к сожалению, он не вполне ей удался. Перспектива доехать до деревни в экипаже была бесконечно заманчивее, чем добираться туда пешим ходом. А после того, как Джек Лестер покорил Эми, уже ничего другого не остается, как ехать с ним. Решение было принято помимо ее воли, но София далеко не была уверена в его правильности.

Конюх уже занимался старичком Доббином. Осмотрев лошадь, он одобрительно кивнул:

— Как видно, кузнец хорошо о нем заботится, мисс.

Софии оставалось только кивнуть.

— Спасибо. — Она повернулась и пошла следом за Джеком, который повел Эми, подпрыгивающую от восторга, к экипажу. И вдруг резко ускорила шаг. — Мистер Лестер, если вы подадите мне руку первой, то Эми сможет сесть между нами.

Джек повернулся к ней, слегка приподняв бровь. Его насмешливый взгляд вогнал Софию в краску.

— В самом деле прекрасная мысль, мисс Винтертон.

София несколько успокоилась, хотя и не показала этого. Она подала ему руку. Джек посмотрел на нее и в следующее мгновение подхватил за талию, поднял вверх, словно она весила не больше пушинки, и опустил на мягкое сиденье экипажа. У Софии перехватило дыхание. Джек крепко держал ее длинными сильными пальцами. Перед тем как он отпустил ее, их глаза на миг встретились. София заглянула в глубокую синеву и затрепетала. А потом залилась малиновым румянцем. Она потупилась, оправляя складки плаща, и передвинулась к краю, освобождая место для Эми.

Джек взял поводья, и только после этого София вспомнила о цели поездки.

— Корзинка! — Она обернулась на двуколку. — Для Милдред. Она осталась под сиденьем.

Джек успокаивающе улыбнулся. Джигсон в одно мгновение достал корзинку и поставил ее на пол экипажа.

— Куда прикажете? — спросил Джек.

София благодарно улыбнулась Джигсону:

— На дальний конец деревни и еще примерно милю по дороге, ведущей к дому Эсфордби. Милдред живет очень тихо, она уже совсем старенькая.

Джек тронул поводья.

— Вы сказали, она няня вашей матери. Ваша мать родом из этих мест?

— Нет, она из Суссекса. Милдред переехала в Вебб-Парк вместе с тетей Люсиллой после ее свадьбы. Тетя была младшей, и поэтому Милдред осталась с ней.

Джек бросил быстрый взгляд на ее чистый профиль — голова Эми, располагавшаяся много ниже, не мешала созерцать его.

— И часто вы наносите такие визиты вежливости вместо вашей тети?

София немного подумала.

— Довольно часто, когда гощу у тети. — Она пожала плечами. — Тетя Люсилла бывает очень занята. У нее двое близнецов младше Эми, им только шесть.

— Должно быть, с ними много хлопот, — улыбнулся Джек.

— Это очень мягко сказано. Чтобы описать близнецов во всей красе, требуется другое слово, — заявила София.

Джек усмехнулся:

— И вы, значит, помогаете, исполняя роль хозяйки Дома?

— Не такая уж это трудная роль, — возразила София. — Я и дома у отца занималась примерно тем же самым после смерти мамы.

— Ну да. Я помню, как вы упоминали, что помогаете отцу.

София, нахмурившись, быстро взглянула на Джека. Что-то в его тоне заставило ее объяснить:

— Я не имела в виду ничего необыкновенного. Ведь выполнять свои обязанности — это самое обычное дело. Я просто была у папы чем-то вроде личного секретаря, во всех делах, касающихся имения и его исследований. Ну и, конечно, после маминой смерти на меня легли хозяйственные заботы. — Понимая, что это звучит не слишком скромно, София все-таки не удержалась и добавила еще: — Конечно, никаких пышных приемов мы не устраивали, но все равно отцу изредка приходилось принимать гостей. Наш дом большой и очень старый, и содержать его с нашим малочисленным штатом прислуги довольно трудно. — Воспоминания омрачили ее лицо.

Джек спрятал свой пристальный интерес к ее рассказу за беспечным вопросом:

— А кто сейчас следит за домом?

— Дом закрыт, — ответила София, не скрывая радости. Тут экипаж круто повернул, и ее качнуло к нему. — Отец не хотел его запирать, но какой смысл? Я уговорила его оставить только сторожа и поверенного, а слуг он распустил. Кто знает, он может несколько лет провести в своей экспедиции.

Джек с любопытством покосился на нее:

— Простите, если вопрос покажется вам бестактным, но вас словно не слишком расстраивает такая перспектива?

София улыбнулась:

— Нисколько. Я только рада, что папа вернулся к своим «старым костям». Он был так несчастен после смерти мамы, что с моей стороны было бы черной неблагодарностью не дать ему единственно возможного для него шанса обрести какое-то равновесие. Думаю, что только работа отвлечет его от тяжелых воспоминаний. — Она строго сжала губы и прямо взглянула на Джека. — Кроме того, хотя я старалась делать все, как лучше для него, он временами бывал просто невыносим.

Джек ответил широкой понимающей улыбкой.

— Прекрасно знаю, что вы имеете в виду. Мой собственный отец такой же.

София ухватилась за возможность перевести разговор на своего собеседника.

— Вы единственный его сын?

— Нет. — Джек не отрывал от нее взгляда. — Нас трос. Я старший, потом идет Гарри. Потом сестра Ленор — она недавно вышла замуж за Эверсли. А наш младшенький — это Джеральд. Матушка умерла давно, но отец жив и здоров. За нами присматривала тетя Гарриет, но в основном все делала Ленор. — Он вздохнул. — Моя сестра не из тех женщин, кто любит блистать в свете, она была вполне удовлетворена жизнью в Беркшире, вела хозяйство и фактически управляла поместьем. Стыдно признаться, но, когда она вышла замуж два года назад, я оказался абсолютно не готов взять на себя эту ношу.

София заметила, как он усмехнулся, и спросила торопливо:

— Но ведь вы все-таки справились?

Джек иронически хмыкнул:

— Я быстро обучаюсь. — Спустя мгновение он снова заговорил, теперь он не отрывал глаз от дороги: — К сожалению, тетя Гарриет в прошлом году умерла. С имением я справляюсь, но дом… это другое. Как и у вашего отца, это древнее хаотичное строение — множество комнат, запутанные коридоры.

Он с удивлением услышал ее тихий вздох.

— Они страшно неудобные, зато такие родные, правда?

Он снова повернулся к ней:

— Именно так.

Некоторое время они смотрели друг другу в глаза, но София не выдержала, потому что ей вдруг стало не хватать воздуха, и отвела взгляд. Справа появились первые деревенские дома.

— Там, впереди, развилка, от нее надо повернуть налево, это и будет дорога в Эсфордби.

Джеку потребовалось все внимание, чтобы проехать через маленькую деревушку. Его чистокровных гнедых пугали и гуси, шумно хлопавшие крыльями на лужайке, и телега, тащившаяся по обочине, и скрип на ветру вывески над входом в пивную. Когда они миновали последние строения, София окончательно взяла себя в руки.

— Дом Милдред первый за поворотом направо.

Джек остановил лошадей у аккуратной живой изгороди, за которой виднелся маленький сад под солнцем. За калиткой начиналась узкая дорожка. Джек виновато улыбнулся:

— Я непременно помог бы вам сойти, но эти звери слишком нервничают, чтобы отпускать поводья. Вы справитесь?

София одарила его снисходительным взглядом.

— Ну разумеется. — Подобрав юбки, она ловко спрыгнула на траву. Взяв корзинку, повернулась к Эми.

— Я побуду здесь с мистером Лестером, — поспешно сказала ее маленькая кузина. — А то бабушка Милдред всегда выговаривает мне, что я растрепа, и начинает приглаживать мои волосы. — И она состроила рожицу.

София едва удержалась от улыбки. Она вопросительно посмотрела на Джека. Тот улыбнулся в ответ:

— Я тоже справлюсь.

— Отлично. Только не будь надоедой, — предупредила она Эми, после чего, непроизвольно пригладив волосы, направилась к калитке.

На ее стук дверь сразу же отворилась — Милдред явно ждала гостей. Старушка впилась глазами в экипаж Джека и практически втащила Софию в комнату. Едва девушка закрыла за собой дверь, как Милдред приступила к подробному допросу, и в результате София потратила гораздо больше времени на то, чтобы уверить старую няню, что мистер Лестер заслуживает доверия, чем на расспросы о ее здоровье, ради чего она, собственно, и приехала.

Когда София, распрощавшись с Милдред, вышла к экипажу, Джек как раз показывал Эми, как правильно держать поводья. София поставила пустую корзинку на дно экипажа и взобралась наверх. Джек перегнулся через Эми, чтобы помочь ей.

— В Вебб-Парк? — спросил он.

София с улыбкой кивнула. Эми безропотно передала Джеку Поводья и принялась весело болтать, между тем как лошади ускоряли шаг.

Мартовское утро пело голосами дроздов и жаворонков, цветы на живых изгородях еще не начали распускаться, но тут и там стайки нарциссов уже возвещали приход весны, кивая золотистыми головками.

— Скажите, мисс Винтертон, чего вы ждете от поездки в столицу? — нарушил Джек дружеское молчание, в котором не участвовала Эми. Он вопросительно смотрел на Софию. — Развлечений до утра, танцев до упаду, походов в «Ковент-Гарден», «Друри-Лейн», Сенной рынок и в «Олмак» каждую среду? — В голосе его звучало легкое сомнение.

София рассмеялась и кивнула:

— Конечно, сэр. Все это и даже больше.

— Больше? — вскинул брови Джек. — Значит, это будет по три бала за ночь и два чаепития днем в придачу к целому мешку сплетен?

— А про модисток-то вы и забыли! И про портних. Еще вспомним о перчаточниках, обувщиках, галантерейщиках и больших универмагах. А ведь существуют и интеллектуальные запросы!

При этих словах Джек испуганно воззрился на Софию.

— Силы небесные, мисс Винтертон! Вы хотите показать нам, какие мы все жалкие бездельники и неучи? Нет, пожалуйста, только не музеи!

— И все-таки я намереваюсь посмотреть на мраморные статуи лорда Элджина, — решительно вскинула голову София.

— Ах, эти! Ну, они не в счет. — София удивленно взглянула на Джека, и он пояснил: — Это просто дань моде.

София снова засмеялась серебристым очаровательным смехом. Он подождал немного, затем спросил:

— А кататься в Парке вы собираетесь?

— Думаю, это очень даже возможно. — София посмотрела на него поверх головы Эми. — Все мои кузены, прежде чем научиться ходить, уже ездили верхом. Я не шучу. Дядюшка страстный наездник, он непременно выпишет для нас верховых лошадей.

— Значит, щеголять в фаэтоне с высоким верхом вы не будете?

— Увы, — вздохнула София. — Хотя я всегда мечтала подержать в руках вожжи. Вот только не было возможности научиться.

Экипаж тут же замедлил движение и остановился. София повернулась к Джеку. Он встретил ее взгляд улыбкой.

— Это прозвучало у вас словно крик души. Но никто не упрекнет Лестера, что тот не помог даме в беде.

София потупила взгляд. А Джек улыбнулся еще шире:

— Я научу вас.

— Здесь?

— И сейчас. — Он наклонился через Эми. — Возьмите поводья, вот так.

София послушалась, взяла из его рук в перчатках кожаные поводья и, повинуясь указаниям, попыталась сделать из них петли. Сидевшая между ними Эми определенно мешала.

— Так не пойдет, — сказал Джек, глядя на ее усилия. Оставив поводья в ее руках, он откинулся назад с задумчивым взглядом. — Подержите-ка их пока. Лошади не понесут, пока чувствуют, что поводья кто-то держит. — С этими словами он соскочил на землю. — Да они и не станут сейчас резвиться, все же больше часа бегали.

София надеялась, что он знает, о чем говорит. Когда один жеребец вдруг начал вскидывать голову, сердце у нее ушло в пятки. Джек обошел лошадей и подошел к ней.

— Подвиньтесь, мисс Эми, чтобы я дал вашей кузине первый урок.

София испуганно взглянула на него. Почуяв, что поводья ослабли, передняя лошадь шагнула вперед.

— Тихо стоять!

Сильная ладонь обхватила ее пальцы и натянула поводья, усмиряя нетерпеливых скакунов. София чувствовала, что залилась краской. Ей ничего не оставалось, как подвинуться на сиденье вслед за восхищенной Эми и позволить своему решительному учителю сесть рядом. Ей предлагали урок — но чего именно?

Она подозрительно взглянула на Джека из-под ресниц, и он ответил веселым взглядом.

— Мисс Винтертон! Если я предложу вам гинею за ваши мысли, вы мне их откроете? — спросил он тихо.

София покраснела еще гуще. Чтобы не видеть его улыбки, она перевела глаза на лошадей.

— Итак, первое, что надо помнить…

К удивлению Софии, несмотря на то что ей трудно было сосредоточиться из-за такого близкого соседства, она быстро научилась справляться с поводьями и удерживать чистокровок в повиновении. Что было еще более удивительно — ее наставник строго придерживался своей роли. Она рассудила, что он, видимо, сейчас больше всего боится за своих лошадей и думает только о том, как бы им не навредить. Поняв, что ее страхи беспочвенны, София расслабилась и с увлечением принялась осваивать на практике ценные наставления.

До Вебб-Парка они доехали как-то уж очень быстро.

Воодушевленная, София направила экипаж на гравиевую дорожку и, замедлив ход, плавно остановила лошадей перед входом в дом. Ее глаза сияли, щеки разрумянились. Повернувшись к Джеку, она с некоторым сожалением передала ему поводья.

— Просто необычайно похвально для первого раза. — Он улыбнулся в ответ на ее смущенную улыбку и заглянул в глаза.

Конюх уже спешил к ним, чтобы взять лошадей. Вернувшись в реальность, Джек связал вожжи узлом и спрыгнул вниз. Эми слезла с другой стороны и пошла поболтать с конюхом. София переместилась на край сиденья и без возражений позволила Джеку спустить себя на землю. Когда ее ноги коснулись твердой почвы, она, все еще смущаясь, взяла корзинку и протянула для прощания затянутую в перчатку руку.

— Спасибо, мистер Лестер, вы сегодня оказались для нас настоящим рыцарем без страха и упрека. Спасибо не только за вашу своевременную помощь, но также за ваш замечательный урок.

Джек с улыбкой взял протянутую руку.

— Наоборот, мисс Винтертон, эго я должен вас благодарить. Мне редко выпадало удовольствие проводить время с леди, наделенной такими разнообразными талантами.

Преодолев внутренний трепет, вызванный этим комплиментом, София взглянула на него с недоверием:

— Боюсь, сэр, что на самом деле я мало чем отличаюсь от всех прочих.

Он мягко улыбнулся:

— Вот тут вы ошибаетесь, дорогая леди. — Взгляд его притягивал. — Вы просто уникальны. — София широко раскрыла глаза, и Джек почувствовал ее волнение. Он поднял ее руку и оглядел узкую ладонь с длинными тонкими пальцами. Его ресницы дрогнули, глаза потемнели. Он поднес ее руку к губам и поцеловал теплое незащищенное запястье между перчаткой и рукавом. — Вы затмите всех лондонских красавиц, поверьте.

Кожа в том месте, которого коснулись его губы, так и запылала. Софии стало трудно дышать, голова закружилась. Ей понадобился весь ее светский опыт, чтобы суметь непринужденно улыбнуться.

— Спасибо, сэр. Вы зайдете, чтобы поздороваться с тетушкой? Она, наверное, захочет поблагодарить вас за вашу помощь.

Джек выслушал это предложение не моргнув, только в глазах мелькнули веселые огоньки.

— Нет, спасибо. Я знаю, что тетушка ваша занята, я не стану затруднять ее своим посещением в неурочное время.

Изо всех сил стараясь сохранять спокойствие, София кивнула:

— Тогда желаю вам хорошего дня, мистер Лестер.

Он снова улыбнулся своей открытой, дразнящей улыбкой.

— До свидания, мисс Винтертон.

София повернулась и направилась вверх по ступенькам. На крыльце она помедлила иоглянулась. Джек уже сел в экипаж, и она видела, как он щелкнул поводьями. С прощальным взмахом руки он тронул лошадей и быстро покатил по аллее.

София провожала его глазами, пока темноволосая голова не скрылась из виду. Опустив руку, которую машинально подняла, чтобы помахать в ответ на прощание, она нахмурилась и вошла в дом. Эми была уже на кухне и с аппетитом поедала свежеиспеченный пирожок.

— Идем, Эми. Тебе надо переодеться.

Подгоняя возбужденную кузину, София отвлеклась от своих мыслей и услышала звонкий голосок, вопрошавший с невинным любопытством:

— Софи, мистер Лестер ухаживает за тобой?

У Софии перехватило дыхание. На мгновение ей показалось, что пол под ногами качнулся. Она закашлялась.

— Боже мой, Эми! — Хорошо, что слабое освещение на лестнице скрыло разлившийся по ее щекам румянец. — Конечно нет, это все просто шутка. — Она подыскивала более убедительные слова, чтобы решительно отмести предположение такого рода, но не находила. В отчаянии она хлопнула в ладоши. — Хватит, Эми, поспеши наверх!

Поднимаясь следом за девочкой, София сдвинула брови. Говорят ведь, что устами младенца…

Глава 4

Как видно, Судьба, недовольная своими прежними стараниями, твердо решила помогать ему на каждом шагу.

Сидя верхом на своем вороном гунтере в роще и глядя, как на Пепельный Холм поднимается маленькая кавалькада, Джек не мог сдержать улыбки. Джигсон, всегда старавшийся быть полезным, неутомимо посещал пивную, и вот Джек узнал, что младшие Веббы в сопровождении мисс Винтертон и мисс Вебб обычно проводят в седле время после завтрака. Когда позволяет погода, они разъезжают верхом по полям и тропинкам, и, по словам одного из конюхов Веббов, в настоящее время их излюбленный маршрут пролегает через Пепельный Холм.

Наблюдая, как группа всадников галопирует вверх по пологому склону, Джек улыбался все шире. Ее златокудрая головка восхитительно смотрелась в бархатной амазонке цвета мха, из-под длинной юбки виднелись светло-коричневые сапожки. На пышных локонах ловко сидела очередная дамская штучка — Джек знал, что они называют ее шляпой, но, по его мнению, кусок фетра с пучком фазаньих перьев едва ли соответствовал этому наименованию. Джек повернулся к Перси, сидевшему на гнедом мерине:

— Догоним?

Перси всмотрелся вперед, его рассеянный взор быстро поменял направление.

— Что такое? А, да. Как раз успеем.

Джек улыбнулся и поскакал из тенистой рощи на открытое пространство.

Остановив лошадь на вершине холма, куда она въехала первой, София развернула ее, чтобы посмотреть, как кузены преодолевают склон, и не сразу его заметила. Кларисса, которая завершила подъем несколькими мгновениями позже, тоже повернулась, чтобы поглядеть на раскинувшийся внизу вид. Коричневое поле, слегка подернутое первыми зелеными всходами, было разделено на квадраты каменными стенами и еще дремлющими живыми изгородями. Джереми и Джорджу, мальчикам четырнадцати и двенадцати лет, оставалось несколько ярдов до вершины. Эми на своей коренастой послушной лошадке скакала самой последней. Близнецы, только осваивавшие верховую езду на пони, не попали в число участников этой утренней прогулки.

Убедившись, что все в порядке, София ослабила поводья. От быстрой скачки ее глаза блестели. Она глубоко вздохнула, упиваясь свежим бодрящим воздухом.

— Какая встреча, мисс Винтертон!

Приветственный возглас заставил ее обернуться, а низкий глубокий голос вызвал на ее щеках румянец прежде, чем она встретилась с Джеком глазами. Он ехал на игривом черном гунтере, выносливом и холеном. Когда великолепное животное приблизилось, горделиво выгнув шею и потряхивая гривой, София восхитилась его сдержанной силой. Только после этого она подняла глаза на всадника.

Его широкие плечи обтягивал мягкий твидовый жакет, крепкие бедра — бриджи из замши. Он легко сдерживал резвую лошадь и казался воплощением истинного сельского сквайра. Синие глаза смотрели пристально и пытливо. Хладнокровное самоуверенное выражение лица говорило о его прошлой жизни больше, чем имя.

Когда он поравнялся с ней, София почувствовала исходящую от него силу.

— Добрый день, мистер Лестер. — Она заставила себя протянуть ему руку в перчатке, смущенная тем, что ее щеки запылали, а дыхание участилось.

Он взял ее руку и склонился над ней, ловко и грациозно перегнувшись через седло.

— Мы видели, как вы проскакали мимо, и подумали, нельзя ли присоединиться к вам.

— Замечательная идея! — простодушно обрадовалась подъехавшая к ним Кларисса.

Чувствуя себя беспомощной, София не могла противиться неуловимому веселью, таившемуся в глубине синих глаз. Но с полным достоинством отняла у него свою руку и кивнула на тропинку, ведущую выше на холм.

— Если вам так хочется, сэр.

Джек ответил ей теплой улыбкой и указал на Перси, который остановил лошадь рядом с ними.

— Позвольте представить вам лорда Перси Алмворти.

— Рад знакомству, мисс Винтертон.

София с одного взгляда поняла, что лорд Перси слеплен совсем из другого теста, чем его товарищ. Успокоенная, она улыбнулась и протянула ему руку. Он наклонился в седле, чтобы пожать ее, и ей показалось, что его мягкие глаза взглянули на нее оценивающе. София представила одного за другим всех своих кузенов в порядке старшинства. Джереми и Джордж едва дождались, пока Эми скажет свое робкое «здравствуйте», и заговорили наперебой:

— Какие у него великолепные стати, сэр!

— Сухожилия потрясающие!

— Он из каких конюшен?

— Он чистокровка?

Джек рассмеялся:

— Мой брат получил его от Джека Вистла.

— Победителя Дерби? — с благоговением воскликнул Джереми.

Джек взглянул на Софию.

— Точно так.

— А ваш брат сейчас здесь, с вами? — затаив дыхание, спросил Джереми.

Джек не сдержал улыбки:

— Был здесь, но уехал на Бельвуар.

— Ах! — Оба мальчика испытали острое разочарование оттого, что не получат шанс расспросить заводчика, который вывел подобное чудо, как этот вороной.

— Ничего страшного, — успокоил их Джек. — Я передам брату, что вы хотели поговорить с ним. Возможно, вы сможете встретить его в Гайд-парке.

— На Роттен-Роу! — округлил глаза Джордж.

Когда Джек кивнул, Джереми от всей души одобрил этот план. Он глубоко вздохнул, лицо его просияло. И тут же с присущей молодости переменчивостью Джереми повернулся к Джорджу:

— А давай наперегонки до того дуба!

И они, тут же сорвавшись с места, поскакали вниз по склону к одиноко стоявшему дереву. Не сговариваясь, Джек и София пустили своих лошадей легким шагом следом за мальчиками.

— Простите их, они безумно любят лошадей, — сказала София.

Джек бегло улыбнулся.

— Мы с Гарри были такие же.

София отвела взгляд. Она услышала, как Кларисса беседует с лордом Перси, они ехали почти вплотную за ними. Несмотря на то что рядом не было компаньонки, София не считала, что приличия нарушены, — присутствие детей придавало встрече невинность.

Джек только сейчас заметил отсутствие конюха и сдержал недовольство.

— Скажите, мисс Винтертон, вы часто ездите без сопровождения?

София подняла глаза и уловила в его взгляде неодобрение. Ее брови взлетели вверх.

— Все мои кузены отличные наездники, а в спокойной езде по дорожкам нет ничего особенно опасного.

— Только по дорожкам?

София виновато покраснела.

— Нельзя ожидать, чтобы эти храбрецы, — указала она на Джереми и Джорджа, — довольствовались такой пресной прогулкой. — Она добавила, оправдываясь: — Мы с Клариссой умелые наездницы, а кобылка Эми в таких летах, что уже не переходит на галоп.

В подтверждение ее слов как раз в это время Эми понеслась вперед во всю прыть, на которую была способна ее лошадка. Но это с трудом можно было назвать галопом.

— К тому же, — добавила София, быстро взглядывая на Джека Лестера, — мне не верится, что вы с вашим братом — кажется, его зовут Гарри? — в свое время ограничивали себя дорожками.

К ее удивлению, Джек сжал губы.

— Вот именно, мисс Винтертон. Поэтому я прекрасно знаю, какие опасности могут подстерегать двух отчаянных мальчишек верхом на резвых лошадях. — Он оторвал взгляд от мальчиков, круживших вокруг дуба, и серьезно посмотрел на нее: — Именно поэтому я думаю, что вам все же стоит брать с собой конюха.

София с легкой досадой наклонилась, чтобы потрепать по шее своего скакуна — поджарого серого жеребца.

— Вам не нужно опасаться, что они намного оторвутся от меня, — Шейха редко какая лошадь обскачет.

Ее жест заставил Джека пристальнее вглядеться в ее лошадь. До сих пор, несмотря на свою увлеченность лошадьми, он толком ее не рассмотрел. Он оглядел крупную голову, длинные ноги, крепкий крестец, и у него волосы зашевелились на затылке. Несмотря на то что он уловил недовольные нотки в голосе Софии и догадывался, что едва ли ей понравится его вопрос, он все же кашлянул и спросил:

— Вы постоянно ездите на этом звере, мисс Винтертон?

Его нарочито равнодушный тон заставил Софию внимательно посмотреть на Джека.

— Нет, — призналась она, чуть помедлив. — У дяди очень большие конюшни, и мы по очереди упражняем всех лошадей.

Джек стиснул зубы.

— И ваш дядя в курсе, что вы ездите на таком опасном гунтере?

София возмутилась:

— Мистер Лестер, я выросла среди лошадей, я занимаюсь верховой ездой с раннего детства и уверяю вас, что вполне справляюсь с Шейхом, да и с любым другим дядиным скакуном.

— Для вас эта лошадь слишком мощная, — напрямик сказал Джек. — Не следует вам ездить на таком животном.

В небе над ними пели и кувыркались жаворонки, лошади спокойной рысцой спускались с холма. София отвела взгляд от потемневших, как штормовое море, глаз Джека и посмотрела вперед. Она так глубоко вздохнула, что пена белоснежных кружев на ее груди взмыла вверх.

— Мистер Лестер, — заговорила она ледяным тоном, отрывисто и раздельно. — Думаю, нам стоит оставить эту тему. Я вполне способна совладать с Шейхом.

А теперь, если вы не против, нам, пожалуй, лучше догнать моих кузенов.

Она хотела еще вызывающе вскинуть голову, но удержалась. Щелкнула поводьями, и Шейх рванулся вперед. Ей показалось, что Джек что-то сердито буркнул, но вороной тут же поравнялся с ней, покрыв расстояние плавными большими скачками. Раздражение, досада охватили Софию. Она упрямо смотрела вперед, игнорируя сердитый взгляд Джека, который ощущала на себе.

Джек, прищурясь, с откровенным осуждением поглядывал на Софию — это был, по его мнению, очень неподходящий повод для нее отстаивать свое достоинство.

Мальчики и Эми ждали у дуба. Кларисса и лорд Перси поскакали следом. София услышала, как его светлость говорит:

— Самые лучшие шляпки, по-моему, все же у Друзиллы на Бретон-стрит. — Ее кузина и лорд Перси пылко обсуждали моду. Его светлость был более чем доволен: Кларисса жадно внимала каждому его слову.

Подавив желание высмеять их, София повернулась к младшим кузенам:

— Мы проедем вдоль изгороди до дороги, а потом вернемся домой через рощу.

Эти слова прозвучали чересчур резко. Джереми, Джордж и Эми удивленно посмотрели на нее, но беспрекословно потянулись следом. Джек же продолжал скакать с ней бок о бок. София даже не пробовала делать попыток оторваться от него. Кларисса и Перси замкнули кавалькаду, поглощенные увлекательной беседой.

София бросила на Джека косой настороженный взгляд. Он встретил его с непроницаемым лицом. София вскинула подбородок и с подчеркнутым хладнокровием направила лошадь вдоль живой изгороди.

Наступившее молчание зловеще повисло в воздухе. Она чувствовала, как он посматривает на нее, и знала, что он хмурится. От этого у нее в горле стоял комок и дышать было трудно. Напрягая ум, София мучительно подыскивала безобидную тему для разговора.

Скакавший сзади, Джордж праздно стегал хлыстиком по изгороди. Он нечаянно спугнул зайца, который выскочил прямо под копыта Шейха.

Лошадь, заржав, встала на дыбы. София изо всех сил вцепилась ему в гриву, стараясь не вылететь из седла. Тогда Шейх пустился вскачь.

Огромный жеребец понесся вдоль живой изгороди. София припала к его шее. Сидя боком в дамском седле, она не могла как следует натянуть поводья, чтобы остановить испуганное животное. Ветер свистел у нее в ушах, дыхание перехватило. Она в отчаянии смотрела вперед сквозь пряди упавших на лицо волос и конскую гриву, хлеставшую ее по щекам. В конце поля изгородь изгибалась и преграждала путь. Лихорадочно прошептав молитву, София со всей силы натянула повод с одной стороны. Маневр сработал, Шейх повернул на полном скаку, однако скорости не сбавил. София чувствовала, что заваливается на бок. Крик замер у нее в горле, она снова припала к взмокшей шее коня. Вот копыта застучали по дороге, на которую они свернули. Лошадь тряхнула могучей головой, и поводья выскользнули из рук Софии.

Испуганная София попыталась подхватить поводья. Дорога вела в лес, где переходила в узкую тропинку. Нужно было успокоить Шейха прежде, чем они достигнут ее.

Но конь закусил удила, и даже после того, как София сумела снова завладеть поводьями, он отказывался подчиняться ее слабым усилиям.

Черное пятно мелькнуло сбоку, и надежда, что сейчас ей помогут, вспыхнула в ее отчаявшемся сознании. Еще миг — и Джек оказался рядом, его вороной теснил серого. Джек наклонился и одной рукой сжал ее пальцы с поводьями. С нарастающим усилием, не дергая, как сделал бы менее опытный наездник, он стал тянуть повод. Шейх, ощутив неколебимую волю, замедлил бег и остановился.

С трудом переводя дыхание, София выпрямилась. В тот же миг все вокруг закружилось, поплыло. Откуда-то издалека до нее донеслось смачное проклятие. Сильные руки сжали ее талию, и к прочим мучительным ощущениям добавилась еще невесомость.

Наконец она почувствовала под ногами землю. Все ее тело сотрясла дрожь. Тут ее обдало теплом, и она оказалась в крепких объятиях. Широкая ладонь обхватила ее голову, и щека прижалась к твердой мужской груди. Ее окружил запах твида и кожи, неизъяснимо успокаивающий. Втянув в себя воздух, София прильнула к Джеку, как к спасительному якорю в неожиданно оказавшемся опасным мире.

— Боже мой! Как вы, в порядке?

Судя по его голосу, он был потрясен не меньше, чем она. Все еще не в силах говорить, София кивнула. Смутно вспомнив о приличиях, она нехотя отстранилась от него.

Сжав ей предплечья крепкими пальцами, Джек внезапно сам отодвинул ее от себя и безжалостно встряхнул.

Вы, кажется, сказали, что способны справиться с этим животным!

Оцепенев, София смотрела в его пылающие гневом глаза. По ее жилам пробежал холодок, кровь отлила от лица. Все потемнело в глазах.

Джек и сам побледнел, когда она обмякла в его руках. Сдавленно чертыхнувшись, он подхватил ее. София не сопротивлялась, когда он, поддерживая, повел ее к упавшему дереву.

— Сядьте!

Его резкий тон заставил Софию поднять голову. Но ноги подгибались, и она невольно подчинилась, скорее поспешно, чем грациозно.

Джек возвышался над ней, лицо его превратилось в ледяную маску.

— Вы белая, как бумага. Нагните голову.

Борясь с мучительным приступом головокружения, София непонимающе смотрела на него. Джек снова чертыхнулся. В следующее мгновение большая ладонь пригнула ей голову к коленям. Он не отпускал ее. Снова накатила черная волна, подавляя всякую мысль о сопротивлении. Она думала только о том, чтобы глубоко дышать. Внешний мир снова понемногу становился осязаемым. Она вдруг осознала, что сильные пальцы прокрались сзади за ворот ее блузки и, отодвинув в сторону волосы, мягко массируют затылок. Прохладные и уверенные, они выводили колдовские узоры на ^ее нежной коже. Хотя дурнота вновь подступала, волшебное прикосновения возвращали ее назад, приковали к реальности, успокаивали напряженные нервы, сулили безопасность.

Софии казалось, что она сидит так уже вечность. Она медленно вздохнула и выпрямилась. Джек убрал руку с ее затылка. Она посмотрела вверх сквозь ресницы. Его лицо ничего не выражало. Еще раз вздохнув, она подобрала юбки.

Перед ней появилась его рука. Поколебавшись мгновение, она положила на нее свою и позволила ему помочь ей подняться.

— Я должна благодарить вас за помощь, мистер Лестер, — сказала она то, что следовало сказать, избегая смотреть на него. Опустив глаза, она расправляла юбки, разглаживала зеленый бархат.

— Я предпочел бы, мисс Винтертон, чтобы вместо благодарности вы пообещали больше не ездить на этой лошади или такой же, как эта.

Холодный надменный голос делал просьбу больше похожей на приказ. София взглянула на Джека. Его непроницаемый взгляд ни о чем не сказал ей, он словно набросил покров на свои эмоции, отгородившись от нее. Она с трудом выговорила:

— Это была чистая случайность, мистер Лестер.

— То, что вы ездите на этом гунтере, вовсе не случайность. — Тон его был по-прежнему резким, он смотрел на нее, прищурившись. — Он слишком силен для вас. И вы эго знаете сами.

София поджала губы и ответила ему таким же отчужденным взглядом. Джек чувствовал, как медленно закипает.

— Прежде чем мы оставим эту тему, — заговорил он тихо и ровно, — я хочу, чтобы вы пообещали, мисс Винтертон, в будущем не подвергаться такой безрассудной опасности. — Она молчала, но он не отводил взгляда. — Более того, я предупреждаю, что если снова увижу вас на неподходящей лошади, то обещаю, что вы неделю не сможете сесть в седло. — Джек увидел, как она потрясенно раскрыла глаза, явно не веря своим ушам. Он вскинул бровь. — Надеюсь, я ясно выразился, дорогая леди?

София подавила дрожь. Не в силах выдержать непреклонный взгляд Джека, она перевела глаза на его губы, сжатые в плотную линию, отчего его красивое лицо стало жестким. Их разделял всего лишь шаг. К счастью, ужас от пережитого начал ослабевать и силы возвращались к ней. А вместе с ними и смелость.

— Вы не имеете права ни предъявлять мне подобные требования, мистер Лестер, ни тем более угрожать мне, — сказала она.

Слова прозвучали холодно, София уже вполне взяла себя в руки. Джек молча глядел на нее, слишком поглощенный борьбой с бушевавшими внутри чувствами. Ему требовались немалые усилия, чтобы не двинуться с места, мышцы напряглись, сопротивляясь порыву схватить ее в охапку и продемонстрировать состоятельность своих на нее притязаний.

София почувствовала в нем эту внутреннюю борьбу. Она заметила, как он сжимает челюсти, как дрожит мышца у него на щеке, почувствовала угрожающее напряжение во всей его фигуре. Его глаза стали совсем темными, властными, в их глубинах полыхало пламя. Жесткая линия губ не расслаблялась. Она явственно ощущала силу, исходившую от крепкого мужского тела, грозившую поглотить, подчинить, поработить ее.

— Софи! — вторгся в ее сознание возглас Клариссы. — Софи! С тобой все в порядке?

Словно очнувшись, София поняла, что сердце у нее бешено колотится, грудь часто поднимается и опускается. Еще на одно мгновение она встретилась с пронзительным взглядом Джека, затем с усилием перевела глаза на Клариссу и остальных, которые поспешно приближались к ним.

— Все хорошо. Я жива и здорова.

София подошла к своей лошади. Джек не оставлял ее, готовый поддержать при первой надобности. София ощущала эту его готовность. Вспомнив, что и правда ему обязана, она, будучи честной по натуре, признала, что он в самом деле принес ей спасение в последний момент, и взглянула на него из-под ресниц.

Джек перехватил ее взгляд.

— Вы сможете доехать до дому?

София кивнула. Лицо его было суровым, замкнутым, озабоченным. Она прерывисто вздохнула.

— Я благодарна вам за помощь, — тихо произнесла она дрогнувшим голосом.

В ответ Джек коротко кивнул и, взяв ее за талию, легко подсадил на спину серого. Это прикосновение снова поколебало ее равновесие, и она вновь принялась с преувеличенной тщательностью разглаживать и расправлять юбки, призывая на помощь былое хладнокровие.

Наконец и отставшие кузены присоединились к ним. София была несказанно рада, когда испуганная Кларисса оттеснила от нее мистера Лестера. Лорд Перси весьма кстати пустился в пространные рассуждения на отвлеченные темы, и под них кавалькада направилась в Вебб-Парк. Ни словом больше не обменялась София со своим спасителем. Но до самых ворот Вебб-Парка она чувствовала на себе его сосредоточенный взгляд.

* * *

Даже когда София вернулась под крылышко семьи, обстоятельства, словно сговорившись, все равно не дали ей передышки. Поскольку гостей в этот вечер не предвиделось, ужин подали рано, в пять часов. Все Веббы, не считая близнецов, уселись за длинным столом.

Тетю и дядю, естественно, тут же засыпали подробностями о чудесном спасении Софии. Девушка могла только, впрочем без особого успеха, поправлять кузенов, которые расцветили рассказ фантастическими деталями. Их сияющие лица и возбужденные голоса свидетельствовали, что Джек Лестер — герой дня — был в их юных глазах безупречен.

— Софи, милая! — сочувственно произнесла Люсилла, не изменяя, впрочем, привычному спокойствию. — Надеюсь, ты никаким образом не пострадала?

— Нисколько, тетушка. — София положила суповую ложку. — Это была злополучная случайность, но я осталась цела и невредима.

— Благодаря мистеру Лестеру, — вставила Эми.

— Видели бы вы, как несся его вороной, сэр, — обратился Джереми к отцу. — Первоклассный конь, он точно не знает устали.

— Неужели? — Горацио Вебб мягко улыбнулся домочадцам со своего места во главе стола.

Этого невысокого полного джентльмена, в лице которого гармонично сочетались черты юноши и мудреца, многие с первого знакомства отнесли бы к разряду добродушных сельских сквайров, чьи мысли ограничены сиюминутными интересами. Но тот, кто готов был присмотреться повнимательнее, заглянуть в выразительные серые глаза, от взгляда которых не укрылись пылающие щеки Софии, говорившие о неловкости, которую в ней вызывал весь этот шум вокруг происшествия с ней, увидел бы за ординарной внешностью блеск быстрого и цепкого ума. Этот ум сделал Горацио Вебба весьма известным в определенных финансовых кругах и отчасти был причиной того, что Люсилла Кастерс, имевшая шанс стать герцогиней, вышла за него замуж и была счастлива в браке. Взглянув на Джереми поверх очков, неизменно сидевших на его носу, Горацио заметил:

— Я был бы не прочь посмотреть на лошадь, способную догнать Шейха.

— Кажется, мистер Лестер живет неподалеку, — подсказала Кларисса.

Горацио кивнул:

— В Ролинг-Коттедже, насколько мне известно.

Он взял приборы и принялся нарезать ломтями кусок жареного мяса, который, согласно церемониалу, поставили перед ним слуги.

К облегчению Софии, здоровый аппетит младших Веббов временно вытеснил чрезвычайное происшествие из их голов. После ужина София, утомленная физически и морально, отправилась к себе. Она хотела в тишине спальни спокойно обдумать сегодняшний случай — не само волнующее приключение, красочно обрисованное кузенами, но обескураживающие мгновения, которые она пережила наедине с Джеком Лестером, как спасенная дева со своим рыцарем. Обуреваемая хаосом, царившим в душе и мыслях, она поднялась по лестнице, намереваясь дать происшедшему надлежащую оценку. Но вместо этого неожиданно для себя, едва успев лечь в постель, сразу же заснула, и во сне ее неотступно преследовал взгляд синих глаз.

* * *

Все утро следующего дня было наполнено неотложными делами, которые следовало переделать до отъезда в Лондон, как планировалось, в конце недели. Люсилла занималась всем сразу, вплоть до покупки бузинного лосьона, необходимого в дороге, чтобы не испортить цвет лица.

Сделав перерыв на легкий ланч, София и Кларисса по указанию Люсиллы предстали перед домашней портнихой, чтобы примерить напоследок и подогнать при необходимости те платья для прогулок, пеньюары, ночные рубашки и нижние юбки, которые было решено взять с собой из дома. Остальные предметы гардероба, как заявила Люсилла, будут приобретены на Бретон-стрит. Поскольку платья Софии, заказанные в Лондоне еще четыре года назад, и сшитые позднее, для нынешнего сезона, уже не годились, она так же нуждалась в услугах модистки, как и Кларисса. Да и сама Люсилла по приезде в столицу намеревалась обновить свой обширный гардероб.

Было уже далеко за полдень, когда София освободилась. Не успела она спуститься в холл, как ее догнали младшие Веббы. С эгоизмом молодости они потребовали, чтобы она, как обычно, повела их кататься верхом. София посмотрела на обращенные к ней оживленные лица и, вздохнув, сказала:

— Хорошо, но сегодня мы, пожалуй, возьмем с собой конюха. Джереми, попроси, пожалуйста, Джона, чтобы он нас сопровождал. Я только позову Клариссу, а вы пока идите к конюшне.

К счастью, никто не возразил по поводу того, что она изменила обычный порядок вещей. Джереми просто кивнул, и троица поспешно исчезла.

Поскольку на ней было утреннее платье, София снова отправилась наверх, не желая углубляться в причины, заставившие ее проявить осторожность. Она сказала себе, что раз тетушка доверила ей безопасность кузенов, то лучше в самом деле подстраховаться.

Когда они с Клариссой подошли к конюшням, старик Артур, главный конюх, вопросительно взглянул на нее. Поздоровавшись, София сказала, натягивая перчатки:

— Сегодня я поеду на Янтарной, ее давно не прогуливали.

Артур пожал плечами — жест, говоривший красноречивее слов, что не его дело интересоваться, отчего барышня так резко изменила своим привычкам — и пошел седлать кобылу. К удивлению Софии, Кларисса, которая садилась в седло своего породистого гнедого, никак не прокомментировала ее выбор. Янтарная изо всех лошадей в конюшнях Веббов была, пожалуй, самой смирной. София, пытавшаяся игнорировать назойливый голосок, упорно шептавший ей на ухо, твердо решила: сегодняшний ее выбор лошади никак не связан с мистером Лестером и его безапелляционно высказанными требованиями.

Вчерашние слова Джека ошеломили Софию. Прежде она никогда не сталкивалась с подобным возмутительно заносчивым, властным поведением, но имела о таковом твердое мнение. Однако ее запоздалая реакция выглядела неопределенной, противоречивой и не способствовала обретению привычного душевного равновесия. Подгоняя флегматичную Янтарную, чтобы не отстать от мальчиков и Эми, София мрачно хмурилась.

До вчерашнего дня у нее были основания подозревать, что Джек Лестер питает к ней определенный романтический интерес. Думая об этом, София слегка покраснела. С досадой она заставила себя посмотреть правде в лицо — она позволила себе надеяться на это. Но вчерашнее его поведение заставило ее усомниться. То, что она увидела вчера в глубине его потемневших глаз — некую сильную эмоцию, сорвавшую с него маску изысканного денди и позволившую выплеснуть на нее гнев, — нисколько не походило на нежное любовное чувство.

Признав этот факт, София поморщилась. Кларисса обогнала ее, помахав рукой. Дернув поводья, София перешла на неторопливую трусцу, которая Янтарной заменяла галоп. Кларисса тем временем уверенно лидировала в группе. Но София, глубоко погруженная в свои мысли, этого не замечала. В ее представлении любовь была трепетным чувством, основанным на доброте, предупредительности и заботе. Выражалась она в нежных взглядах и ласковых улыбках. Наблюдая за дядей и тетей, отцом и матерью, она укрепилась в своем мнении. Любовь — чувство тихое, ясное, безмятежное, она приносит покой и умиротворение.

То, что она прочитала в глазах Джека Лестера, нисколько не напоминало умиротворение.

Снова пережив в памяти те минуты, София вздрогнула. Что за чувство она в нем пробудила? И что он на самом деле о ней думает?

Она и не подозревала, что первый вопрос также тревожил и Джека — с тех самых пор, как он вернулся домой из Вебб-Парка. Едва охватившие его такие несвойственные ему бурные чувства улеглись, как Джек ужаснулся сам себе. Откуда вдруг взялись эти яростные импульсы?

Теперь при свете нового дня, вливавшегося с высокие окна, он ходил по гостиной Ролинг-Коттеджа и продолжал сопротивляться открывшейся вчера истине. Он был глубоко потрясен неуправляемой силой эмоций, всколыхнувшихся в нем, когда увидел фигурку Софии, такую хрупкую по сравнению с мощным телом серого жеребца, исчезающую в лесу, где, возможно, ее ждала гибель!

И еще сильнее потрясло его то, как рассудок объяснил ему эти эмоции.

Он искренне полагал прежде, что ухаживание за девушкой, которую он выбрал себе в жены, будет приятным неторопливым процессом, во время которого его чувства останутся под твердым контролем, пока он будет стараться, прилагая свои куртуазные навыки, завоевать ее чувства. Но он ошибся, потому что оказался новичком в любви, потому что был уверен, что в обществе, к которому они оба принадлежат, подобные вещи происходят по строго заданному порядку, но зато после им удастся расслабиться.

Но, как видно, он сильно заблуждался.

Он вспомнил, что его свояк далеко не сразу сдался любви. Джек до сих пор не вполне понимал, что вынуждало его колебаться так долго.

И только теперь он наконец понял.

Чувства, которые он испытал вчера, весьма опасны. Они ясно предвещали, что способны нарушить стройность мысли, а то и вовсе начать руководить жизнью.

Он впервые начат понимать, что любовь — чувство, за которое приходится расплачиваться.

Его раздумья были прерваны стуком во входную дверь. Он выглянул в окно и увидел младшего конюха, который вел к конюшне незнакомую красивую гнедую лошадь. Это явление заинтересовало Джека.

В дверях гостиной появилась экономка:

— Сэр, к вам с визитом мистер Горацио Вебб.

Весьма заинтригованный, Джек вскинул бровь:

— Спасибо, миссис Митчелл. Я здесь его и приму.

Спустя мгновение в гостиную вошел Горацио Вебб.

Его спокойный взгляд скользнул по уютной комнате, теплой и красивой, отделанной дубовыми панелями, с гравюрами со сценами охоты на стенах, и на лице отразилось нескрываемое удовлетворение. Ролинг-Коттедж он запомнил именно таким — просторным охотничьим домом с вместительными конюшнями и многочисленными спальнями для гостей. Подойдя к ожидавшему у камина хозяину, Горацио с удовольствием отметил, что и сам Джек Лестер именно такой, каким он его себе представлял.

— Мистер Вебб? — Джек первым протянул руку пожилому господину.

— Мистер Лестер. — Горацио стиснул протянутую руку в крепком пожатии. — Я пришел, сэр, чтобы поблагодарить вас от себя и от лица миссис Вебб за неоценимую помощь, которую вы оказали вчера, предотвратив несчастный случай.

— Уверяю вас, сэр, что это сущий пустяк. Я просто оказался на месте и сделал то, что сделал бы любой другой джентльмен в данной ситуации.

Глаза Горацио блеснули.

— Не сомневаюсь, что любой другой джентльмен попытался бы, мистер Лестер. Но мы оба понимаем, что не каждому бы это удалось.

Джек почувствовал, что поддается завораживающему взгляду гостя. Он признательно улыбнулся.

— Бокал мадеры, сэр?

Горацио кивнул, и Джек подошел к столику с графинами, чтобы наполнить бокалы, затем вернулся и протянул один гостю.

— Мой Феникс, наверное, в самом деле один из немногих скакунов, способных догнать вашего Шейха. Я чертовски рад, что был вчера именно на нем.

Он жестом пригласил дядю Софии на диван и, подождав, когда пожилой джентльмен усядется, сам сел в кресло напротив.

С задумчивым видом знатока Горацио пригубил мадеру и посмаковал изысканное вино. После чего перевел взгляд на Джека.

— Я действительно очень ценю ваше вчерашнее вмешательство, мистер Лестер. Если бы мы не уезжали в самое ближайшее время в столицу, я непременно почел бы за честь пригласить вас на ужин. — Он произнес это легко и непринужденно, в то время как его проницательные серые глаза ни на миг не покидали лица Джека. — Но поскольку уже в пятницу мы уезжаем, миссис Вебб поручила мне передать вам ее настоятельную просьбу навестить нас на Маунт-стрит сразу же по вашем возвращении в Лондон. Дом номер восемнадцать. Я конечно же присоединяюсь к ней. Насколько я понимаю, вы тоже собираетесь перебраться в Лондон в самое ближайшее время?

Джек кивнул, отказываясь от первоначального намерения настоятельно просить дядю Софии запретить племяннице ездить на опасных скакунах, и сказал:

— Я собираюсь уехать из Мелтона со дня на день. Но мне придется еще завернуть в Беркшир, и потому не думаю, что намного опережу вас в Лондоне.

Горацио одобрительно кивнул:

— Передавайте привет вашему отцу. Когда-то мы были если не закадычными друзьями, то несомненно добрыми знакомыми.

Джек был поражен.

— Так вы тот самый Вебб! — пояснил он торопливо. — Простите, что сразу не сообразил. В этих краях Веббов довольно много, и я не был уверен, кто из них близкий друг моего отца. Насколько мне известно, у вас с ним много общих интересов. Отец рассказывал, что вы разделяете его одержимость лошадьми.

— О да, — улыбнулся пожилой джентльмен. — Это моя главная слабость. Но вы, кажется, тоже их любитель?

Джек улыбнулся в ответ:

— Я получаю удовольствие от охоты, но боюсь, что мне далеко до тех высот, которых достигает всепоглощающая страсть отца.

— Должно быть, так, — согласился Горацио. — У молодежи теперь иные страсти. Но конный завод Лестеров по-прежнему один из лучших в стране, не так ли?

— Им занимается мой брат Гарри, — ответил Джек. — А в нашем собачьем питомнике разводят неплохих гончих.

Разговор перешел на обсуждение последних новшеств в разведении лошадей и собак, во время которого Джек изучал дядю Софии. Хотя Горацио Вебб был помоложе его отца, они с достопочтенным Арчибальдом Лестером состояли в тесной дружбе. Именно Горацио дал отцу своевременный намек, который впоследствии привел к восстановлению семейного достатка.

Уловив паузу в разговоре, Джек сказал:

— Хочу воспользоваться случаем и поблагодарить вас за бесценный совет насчет Индийской корпорации.

Горацио небрежно отмахнулся.

— Не придавайте этому значения. В конце концов зачем еще нужны друзья? — Прежде чем Джек успел ответить на это новым изъявлением благодарности, Горацио проговорил: — Да вы и заплатили долг сполна. Как бы я сообщил своему свояку, недавно потерявшему жену, что София сломала себе шею, упав с одной из моих лошадей? Насколько я могу судить, Веббы и Лестеры теперь в расчете.

На миг Джеку открылась подлинная цель визита Горацио. Возможно, у него была не одна цель и не все из них Джек угадал, но сейчас он мог только с благодарностью принять эдикт пожилого джентльмена.

— Я был рад оказаться полезным, сэр.

Горацио ответил своей обманчиво мягкой улыбкой и встал.

— А теперь мне пора. — Он подождал, пока Джек позвонит и прикажет, чтобы подали его лошадь к крыльцу. Затем обменялся рукопожатиями с молодым человеком. Еще раз оглядев комнату, он добавил: — Приятно видеть, что этот дом содержится на прежнем уровне. Он ведь давно принадлежит вашей семье?

Провожая дядю Софии до дверей, Джек кивнул:

— Уже пять поколений. Все мужчины у Лестеров воспитаны охотниками.

— Как и надлежит, — сказал Горацио, кажется, имея в виду более широкий смысл. — Так не забудьте, — добавил он, садясь на своего коня, — мы надеемся увидеться с вами в Лондоне.

Кивнув напоследок, Горацио повернул коня и поскакал домой. Переходя в галоп, он улыбался. Ему понравилось то, что он увидел в Ролинг-Коттедже. Как и то, что Лестеры собирались и дальше оставаться частью местного пейзажа — здесь и в Беркшире.

Люсилла останется довольна.

К концу прогулки у Софии разболелась голова. Она обычно не была подвержена даже незначительным недомоганиям и сейчас чувствовала себя не в своей тарелке. Направляясь вместе с Клариссой в заднюю гостиную, она принялась массировать виски в надежде облегчить пульсирующую боль.

Виноват во всем был, конечно, Джек Лестер. Если бы она не волновалась всю прогулку, как поведет себя, если он снова встретится им на пути, не озиралась бы по сторонам в поисках его широкоплечей фигуры, то непременно получила бы привычное удовольствие от верховой езды. Но сейчас она чувствовала себя хуже некуда.

Бросив плат на стул, она с наслаждением опустилась в мягкое кресло у камина.

— Вот жалость, что мистер Лестер и лорд Перси сегодня не присоединились к нам, — заговорила усевшаяся в кресло напротив Кларисса, явно настроенная поболтать. — Я почему-то была уверена, что после вчерашнего они снова будут поджидать нас у Пепельного Холма.

— Может быть, они вернулись в Лондон? — предположила София. — Земля уже мягкая, и лисогонам тут больше делать нечего.

Лисогонами в семье называли джентльменов, которые приезжали в Мелтон-Маубри единственно ради удовольствия погонять лис. При первых признаках оттепели эти господа меняли сельские поля на более утонченную атмосферу светских гостиных.

— Ой! Не думаю, что мистер Лестер и лорд Перси обычные лисогоны. Они оба ездят на таких первоклассных лошадях.

София попыталась сосредоточиться. Головная боль явно мешала ей соображать.

— А при чем тут их первоклассные лошади? — вынуждена была спросить она. — У всех лисогонов ест лошади.

Но мысль Клариссы развивалась в ином направлении.

— Они оба необычайно элегантны, правда? Не только на балу — на балу каждый стремится выглядеть элегантно. Но у них обоих есть неуловимый столичный лоск. Правда?

София с любопытством вгляделась в лицо кузины. Увидев в ясных глазах Клариссы восторженное пламя, она подавила стон.

— Кларисса, можешь мне поверить, не все Лондонские джентльмены такие, как мистер Лестер и лорд Перси. Некоторые из них ничем не лучше… других молоды джентльменов, которых ты встречаешь на местных балах. А многие и вовсе во много раз хуже.

— Может быть, — допустила Кларисса. — Но все таки это неоспоримый факт, что мистер Лестер и лорд Перси затмевают всех местных джентльменов.

София закрыла глаза, чтобы прекратить этот спор Кларисса, сияя, поднялась и, танцуя, прошлась по комнате.

— Ох, Софи, я жду не дождусь, когда наконец окажусь среди изысканных денди, столичных щеголей, и пусть среди них даже будут ловеласы. Это так волнующе, если тебе оказывают внимание такие джентльмены, шутят с тобой, флиртуют, в рамках приличия конечно. — Кларисса закружилась на месте. — И я знаю, — продолжала она, понижая голос, — что не должна этого говорить, но мне не терпится попробовать флиртовать, и еще я не могу дождаться, когда на меня начнут смотреть с обожанием.

София, глядя против солнца на стройную фигурку Клариссы, подумала, что кузине не придется дожидаться слишком долго. Наверное, следует немного охладить ее пыл и вернуть на землю, а заодно выступить в защиту местных джентльменов, Неда например. Не будь ей так плохо, она попыталась бы. Но в голове пульсировала боль, и мысли пребывали в замешательстве. Едва ли она могла сейчас отыскать правильные слова.

— А ты, Софи? — Кларисса резко оторвалась от восторженного созерцания своего радужного будущего и с размаху уселась в соседнее кресло. — После того как мистер Лестер так рыцарственно пришел вчера к тебе на помощь, неужели ты даже самую малость не увлеклась им?

София смежила веки. Кларисса иногда могла посоперничать в прозорливости со своей маменькой.

— Мистер Лестер действительно галантен во всех отношениях, — едва проговорила она, — но при выборе мужа это качество не является главным критерием для меня.

— Ну и какие же главные?

София сквозь ресницы видела, как снисходительно улыбается ее кузина. Она с неохотой признала, что Клариссу не увести в сторону уклончивым ответом.

— Любовь к детям, — произнесла она. Впрочем, этот непременный тест Джек Лестер безусловно прошел бы. Он нашел общий язык с Эми и с мальчиками тоже. — Еще чувство юмора. — Им он тоже обладал, и иногда довольно смелым. — Еще я хотела бы, чтобы это был человек уравновешенный и надежный, не подверженный приступам раздражения. — А с этими качествами у ее рыцаря в сияющих доспехах были очевидные проблемы. Всем известно, что светские щеголи и повесы не отличаются надежностью. — Увлекшись перечнем, София сосредоточенно сдвинула брови. — В меру приятной внешности достаточно, Адонисом ему быть не обязательно. Ни в коем случае не скупой. Чтобы умел танцевать, особенно вальс. Ну вот, — заключила она, открывая глаза и насмешливо глядя на Клариссу. — Теперь ты удовлетворена?

Кларисса засмеялась и захлопала в ладоши, заставив Софию болезненно сморщиться.

— Но это превосходно! Значит, мистер Лестер именно гот, кто тебе нужен.

София резко поднялась, маскируя порывистое движение беззаботным смехом.

— Умоляю, Кларисса, не увлекайся игрой воображения. Наши встречи с мистером Лестером не что иное, как просто случайности.

Ее горячность немного удивила Клариссу, но спорить она не стала.

— Наверное, сегодня им что-то помешало, — сдержанно сказала она и добавила, аккуратно сворачивая ленты на капоре: — Просто интересно, когда мы снова их увидим?

* * *

Усаживаясь ужинать тем же вечером в столовой своего коттеджа, Джек мог бы без долгих раздумий ответить на вопрос Клариссы. Рано утром он собирался покинуть Лестершир.

Он объявил об этом Перси, сидевшему справа от него.

— С чего это вдруг? Я думал, ты задержишься еще на пару недель.

— Я тоже так думал, — ответил Джек. — Но обстоятельства изменились. — Прежде чем Перси успел спросить какие, он добавил: — Да и погода испортилась, так что я, пожалуй, загляну в Лестер-Холл, ну а потом вернусь в город.

— Что да, то да, — подтвердил Перси. — Дороги развезло. В этом сезоне больше не поохотишься.

Джек кивнул, он неожиданно обрадовался этой ранней оттепели.

— Я, пожалуй, тоже навещу своего старика, — задумчиво произнес Перси. — А то он начинает буянить, когда мы о нем забываем. Съезжу отдать ему сыновний долг, и встретимся уже в Лондоне.

Джек снова кивнул, погруженный в свои планы. В столицу особо спешить было незачем. Веббы начнут принимать только через неделю.

Решение покинуть Лестершир было продиктовано убежденностью, что сцена, произошедшая между ним и Софией, после того как он стащил ее с седла лошади, больше не должна повториться. Впрочем, благодаря этому случаю он теперь в хороших отношениях с Веббами, и ему фактически велено явиться к ним с ответным визитом. Заручившись одобрением миссис Вебб, он сможет смело и дальше демонстрировать свой интерес к Софии.

Это было первым, хотя и небольшим преимуществом.

Но, принимая во внимание его вчерашнюю бурную реакцию, казалось разумным отложить дальнейшие шаги до тех пор, пока его златокудраяголовка не окажется в безопасности в лоне светского общества. Игра будет вестись на его поле.

Именно в Лондоне неизбывные требования общества достигают своего пика. Четкие правила и непреложные порядки окажутся достаточно жесткими, чтобы вернуть его ухаживания на общепринятый путь.

Для ее же пользы — и, как он нехотя признавал, и для своей тоже — Джек решил отложить возможность увидеть Софию до ее возвращения в Лондон.

Так будет безопаснее для всех.

Глава 5

Поднимаясь по лестнице Энтвистл-Хауса, София увидела впереди море шелков и атласа, драгоценностей и локонов и окончательно почувствовала, что снова вернулась в свет. Вокруг звучала изысканная речь с модными томными интонациями, характерная для высшего общества, погруженного в свое любимое времяпрепровождение, и заглушавшая печальную мелодию скрипки, долетавшую из бального зала. Люсилла, одетая в изящное платье темно-синего шелка, отороченного дорогим кружевом, неуклонно продвигалась вперед, останавливаясь только, чтобы поздороваться со знакомыми, близкими и не очень, со всех сторон ее приветствовавшими.

Шедшая рядом с Софией Кларисса не скрывала своего восторга.

— Разве это не чудесно? — шептала она. — Какие потрясающие платья! А мужчины точно такие, как я представляла — одеты с иголочки. Некоторые просто красавцы, правда?

Она заметила в толпе элегантного денди, который, увидев ее жадный восхищенный взгляд, откровенно состроил ей глазки, отчего девушка вспыхнула и укрылась за веером.

София перехватила взгляд джентльмена и холодно, строго подняла бровь. Денди улыбнулся и слегка поклонился, после чего повернулся к своим спутникам. Кларисса взяла Софию под руку.

— Все так. Но ты и сама выглядишь прекрасно, так что привыкай, что тебя будут разглядывать. Лучше всего просто не обращать внимания.

— Правда? — Кларисса осторожно взглянула в сторону джентльмена, который теперь увлеченно разговаривал со своими друзьями. Она облегченно вздохнула и оглядела свое платье, нежное творение из бледного зелено-голубого муслина с маленькими рукавами-буфами, обшитого кружевом у горловины. — Меня немного удивил выбор мадам Жорж, но оно мне, кажется, в самом деле к лицу, да?

— И тот джентльмен только что это подтвердил, — ответила София. — Я тебе говорила, никогда не спорь с мадам Жорж, не трать слов попусту.

— Я не представляла, что она окажется такой, — хихикнула Кларисса.

София улыбнулась.

В пятницу они уехали из Лестершира, две ночи провели в дороге, которая наконец днем в воскресенье привела их на Маунт-стрит. Остаток дня прошел в суетливой распаковке вещей и обустройстве большого семейства в лондонском доме, где оно собиралось провести весь сезон. Люсилла рано отправила всех спать, включая Софию и Клариссу.

— Завтра мы с утра отправимся к мадам Жорж. Ни одна из вас не войдет в бальный зал, одетая недолжным образом. Надеюсь, что мадам Жорж поможет нам, потому что я обещала быть завтра вечером у леди Энтвистл, если вы помните.

Наутро сразу после завтрака, который подали в несусветную рань — в десять часов, — они устремились к маленькой дверце на Бретон-стрит, которая вела в салон мадам Жорж.

— Уверена, что только она поможет нам в такой короткий срок, — сказала Люсилла, первой взошедшая на крыльцо.

Но тетушке не стоило волноваться — мадам Жорж с нескрываемой радостью бросилась ей на шею.

Мадам Жорж многие годы была любимой модисткой матери и тетушки Софии. Все платья для так печально окончившегося первого сезона Софии были сшиты в ее салоне.

Внешне мадам Жорж далеко не отвечала представлению о модистке, шьющей для избранного светского круга. Прежде всего, она была рослой, с массивным бюстом, широкими бедрами и мускулистыми руками. Но ее маленькие ручки с толстыми короткими пальцами были необычайно проворны. Шея у нее практически отсутствовала, седые волосы неизменно закручивались в тугой узел на макушке круглой головы. На розовощеком лице блестели маленькие голубенькие глазки. Разве что проницательный взгляд и волевой подбородок выдавали незаурядность личности мадам.

— И мисс София здесь! — воскликнула она, закончив приветствовать Люсиллу. — Моя милая малышка, как я рада снова видеть вас!

Мадам Жорж прижала девушку к массивному бюсту, обтянутому черным бомбазином, затем отстранила от себя, придирчиво разглядывая.

— Да-да, это чудесно. Wunderbar. — Мадам Жорж никогда не довольствовалась каким-то одним языком. Она была подлинным полиглотом и говорила по меньшей мере на трех языках, часто одновременно. Она отступила назад, прищурилась, сдернула с шеи ленту для замеров. — С вас, моя liebchen, придется заново снять размеры. — Глаза мадам Жорж сверкнули. — Собираетесь кружить головы джентльменам?

София пробормотала, что надеется обойтись без этого, но мадам Жорж вряд ли ее расслышала. Модистка наконец заметила ошеломленную Клариссу, державшуюся позади. Ошеломила кузину в основном внешность, Жорж и ее медвежья манера обниматься.

— Ах, petit chou! Вылитая дочь своей матери. Совсем молоденькая. Но расцветающий бутон тоже кое-чего стоит. Hein?

Смущенная Кларисса посмотрела на мать. Люсилла принялась за дело, быстро объяснив мадам Жорж их потребности и необходимость в спешке.

Мадам Жорж все схватывала на лету.

— Quelle horreur! Пойти на бал без нового платья — немыслимо! Ничего, мы до завтра как-нибудь справимся.

И она справилась.

Оглядывая свое шелковое платье, превосходно сочетавшееся с цветом ее лица, придавшего голубым глазам больше яркости, подчеркнувшего золото волос, София чувствовала глубокое удовлетворение. Удлиненная высокая талия, квадратный вырез горловины бесподобно демонстрировали стройность ее фигуры. Мадам Жорж, как всегда, выручила, взмахнула своей волшебной палочкой. Бальные платья были доставлены уже к шести часам вечера, а дневные платья ожидались к девяти утра завтра.

— Софи! Ты только посмотри!

Проследив за взглядом Клариссы, София увидела юную девушку, обремененную платьем из пенистого розового муслина, с пышной оборкой вокруг выреза, которая повторялась дважды по подолу. В этом платье барышня казалась больше в ширину, чем в высоту. Это было именно то платье, которое Кларисса облюбовала в салоне мадам Жорж для своего первого бала.

— О боже! — Кларисса в страхе смотрела на пугающее видение. — Неужели я выглядела бы так же?

— Очень возможно, — ответила София. — И это еще раз доказывает, что никогда не надо спорить с мадам Жорж.

Кларисса кивнула и смущенно отвела взгляд от злополучной барышни. Она стала с волнением рассматривать толпу, разделявшую их и хозяйку дома.

— Никогда не думала увидеть такое множество элегантных людей, собранных в одном месте.

София почувствовала, как у нее дрогнули губы.

— Это всего лишь небольшое собрание по меркам света, и к тому же неофициальное. Бывает, что гостей собирается более сотни.

Взгляд, который бросила на нее Кларисса, скорее был испуганный, чем восторженный. Они наконец поднялись по лестнице и теперь медленно продвигались по верхнему фойе. Но вот люди, затмевавшие обзор, расступились, и они оказались лицом к лицу с леди Энтвистл.

— Люсилла, милая, как я тебе рада! — Миледи и Люсилла соприкоснулись надушенными щеками. Оглядев оценивающе платье подруги, леди Энтвистл приподняла брови. — Ты еще вполне способна затмить эти юные создания.

— Но это так обессиливает, милая. — С лукавой улыбкой Люсилла перешла дальше, чтобы поздороваться с молодым джентльменом мистером Милтропом, сыном кузины лорда Энтвистла, предоставив Софии и Клариссе приветствовать леди Энтвистл реверансами.

Распрямившись, София увидела, что на нее нацелен лорнет миледи. Как и в прошлый раз, ни одна подробность ее облика не ускользнула от пытливого взгляда леди Энтвистл — от зеленой ленты в волосах до бисерных бальных туфель.

— Гм… да. — Лицо леди Энтвистл прояснилось. — Превосходно, дорогая моя. Не сомневаюсь, что на этот раз ваш сезон окажется удачным.

Тон миледи ясно давал понять, что именно она подразумевает под «удачным» сезоном. Хорошо зная, чего ждать от маминой старинной подруги, София безмятежно улыбнулась. Вместе с Клариссой они перешли к мистеру Милтропу.

Мистер Милтроп, молодой джентльмен приятной наружности, был явно смущен, оказавшись в столь многолюдном обществе в роли хозяина. В ответ на спокойное приветствие Софии он что-то сбивчиво пробормотал, она видела, как он удерживается, чтобы не дернуть себя за галстук. Когда юный сэр повернулся к Клариссе, шедшей следом за кузиной, то вдруг сильно побледнел, чтобы тут же покраснеть сверх меры.

— Я непередаваемо… — Поклон у него вышел неловкий, потому что, делая его, он пытался не оторвать взгляда от лица Клариссы. — Я весьма рад познакомиться с вами, мисс… мисс… — Глаза мистера Милтропа затуманились. — Мисс Вебб! — Он улыбнулся торжествующе. — Я надеюсь, вы не будете против… уделить мне несколько минут, мисс Вебб. Как только я покончу с этим… — Он простодушно кивнул на свою тетушку.

Растерявшаяся Кларисса застенчиво улыбнулась ему. Мистер Милтроп воспринял это как поощрение. Просияв, он поспешно вернулся к исполнению своих обязанностей.

Озадаченная Кларисса догнала Софию, которая ждала ее на маленькой лестнице, ведущей в бальный зал.

Задержавшись на пороге зала, София подавила желание обвести пристальным взглядом море голов. Опустив глаза, она приподняла юбки и начала спускаться вслед за тетушкой. Рядом Кларисса, вся трепеща от волнения, с широко раскрытыми сияющими глазами, жадно впитывала каждую подробность. Ощутив некоторую стесненность в груди, София поняла, что и она сама была захвачена волнующим чувством ожидания. Мысль об этом заставила ее слегка нахмуриться.

Был шанс, что мистер Лестер еще не приехал в Лондон. Но даже если он здесь, то не обязательно станет искать с ней встречи.

София отогнала навязчивые желания. Джек Лестер ловелас и повеса. А повесы не увиваются за юными барышнями просто так, без задней мысли. А она приехала в Лондон, чтобы найти мужа, подходящего для нее мужа. И надо все мысли сосредоточить на этой цели и забыть о всяких обаятельных повесах с синими глазами и вспыльчивым нравом.

С решительным блеском в глазах она вскинула голову, чтобы тут же погрузиться взглядом в яркую синеву.

Сердце Софии упало, по телу пробежала дрожь. Он сразу заполнил все окружающее пространство — высокий, сильный, необычайно элегантный в черном фраке и панталонах, с темными волосами, уложенными по моде небрежно. На белоснежном галстуке сиял опасным блеском большой сапфир.

Джек прочитал в ее удивленных глазах откровенное волнение. София остановилась на предпоследней ступеньке, слегка приоткрыв губы и часто дыша, отчего ее грудь в глубоком вырезе платья то поднималась, то опускалась.

Не отрывая от нее глаз, он медленно проговорил:

— Добрый вечер, мисс Винтертон.

Сердце Софии трепетало. Джек грациозно поклонился и, выпрямившись, взглянул на нее насмешливо. Внутренне собравшись, София преодолела последнюю ступень, присела в реверансе и протянула руку.

— Добрый вечер, мистер Лестер, не ожидала встретить вас здесь, сэр.

Бровь его вопросительно изогнулась, но, к облегчению Софии, он ничего не ответил на эти слова.

— Могу я просить вас об удовольствии танцевать с вами вальс, дорогая леди? Третий, если он у вас свободен.

София не успела еще заглянуть в бальную карту. Холодно взглянув на него, она открыла ее и, мельком встретившись с ним глазами, вписала его имя маленьким карандашиком в соответствующей графе.

А он продолжал, отвечая на ее затаенное желание:

— И возможно, если вы еще никому не обещали, я мог бы после танца проводить вас на ужин?

София, не слишком осознавая, что делает, машинально протянула ему руку. Глядя ей в глаза, Джек мягко продел ее под свой локоть. У Софии перехватило дыхание, сердце снова забилось неровно и часто.

— Мне это будет приятно, мистер Лестер, — пробормотала она, отводя взгляд.

— Надеюсь.

Он явно дразнил ее. Решительно подняв подбородок, София набросила на себя покров самообладания. Тетушка с Клариссой шли немного впереди.

К удивлению Софии, проводив ее до кресла, в которое тетушка соизволила опуститься, мистер Лестер обменялся с Люсиллой несколькими веселыми репликами и, отвесив элегантный поклон, извинился, оставив Софию наедине с группой джентльменов, которые устремились к ней знакомиться.

Хотя этот бал был задуман леди Энтвистл как домашний и неофициальный и несмотря на то, что общество еще только начинало возвращаться в столицу после зимних забав в сельской местности, уже задолго до первого танца карточка Софии заполнилась именами вполне приемлемых холостых мужчин.

Кларисса оказалась сильнейшим магнитом для совсем юных джентльменов. Скоро она начала беспокойно поглядывать на Софию.

Ясным и твердым голосом София спокойно извинилась перед мистером Хакортом:

— Мне очень жаль разочаровывать вас, сэр, но моя карточка уже заполнена.

Спустя минуту она услышала, как Кларисса, в точности повторяя ее слова, отклоняет приглашение лорда Свиндона.

Обретя несколько пошатнувшееся равновесие, София ощутила смутное беспокойство, словно делает что-то не так. И только когда она в третий раз поймала себя на том, что обшаривает взглядом зал, то отчетливо осознала происходящее.

Решив не сдаваться, она вооружилась очаровательной улыбкой и обратила все внимание на стоявшего рядом кавалера.

— Ваша сестра тоже приедет в Лондон, лорд Аргайл? Я буду рада снова встретиться с ней.

Она должна найти себе здесь мужа, а не пасть жертвой синеглазого повесы.

Следуя принятому решению, Джек вплоть до контраданса, за которым следовал последний перед ужином вальс, постарался занять себя. Он напомнил себе, что достаточно опытен, чтобы тесниться в толпе поклонников. Он заставил себя прогуляться по залу, ловко уклоняясь от предложений пригласить на танец других молодых леди. Едва прозвучали финальные аккорды контраданса, он через толпу прямиком направился к Софии. Судьба снова ему улыбнулась — она как раз благодарила за танец своего партнера, лорда Эндерби.

— Мисс Винтертон. — Джек с легким поклоном взял ее за руку. — Приятного вечера, Эндерби. — Одного кивка было достаточно, чтобы смутить неопытного кавалера.

— Э? — Сощурившись, Эндерби перевел взгляд близоруких глаз с Софии на Джека. — А, это вы, Лестер. Странно видеть здесь вас. Я полагал, вы в Ньюмаркете, на скачках.

Джек улыбнулся Софии:

— Я обнаружил, что в этом сезоне у меня появится в столице неожиданный интерес.

— Вот как? — Лорд Эндерби был слишком близорук, чтобы оценить происходящую на его глазах сцену. — Это какой же?

Почувствовав, как запылали щеки, София задержала дыхание, взглядом удерживая своего нового партнера от опрометчивых слов. Взгляд Джека сделался более пронзительным.

— Я пока что не расположен делиться своими секретами, — сказал он. — Но очень скоро вы узнаете правду. — Он не отводил глаз от лица Софии. — Но я пришел, Эндерби, чтобы украсть у вас мисс Винтертон. Следующий танец — мой. Не так ли, дорогая леди? Жестом собственника он продел руку Софии под свой локоть и, едва кивнув вконец озадаченному лорду Эндерби, повел ее по залу.

София судорожно пыталась собраться с мыслями.

— Вы правы, мистер Лестер. Но не лучше ли нам вернуться к моей тетушке?

— Почему?

С самым невинным выражением на властном лице Джек уводил ее все дальше и дальше от тети, несмотря на ее слова.

— Потому что так принято, — произнесла София.

Он коварно улыбнулся.

— Вы уже не дебютантка, дорогая леди. — Она не только услышала, но и почувствовала всем телом его глубокий голос. — Не беспокойтесь. Несмотря на толчею, зал все же не так набит, чтобы ваша тетя не смогла при желании следить за вами.

София поняла, что он говорит правду. Успокоив трепетавшее сердце, она взглянула через плечо и увидела на другом конце зала Люсиллу и Клариссу, стоявшую подле нее. Временами их загораживали, но все же она вполне могла не терять их из виду.

— В мои планы не входит похищать вас, знаете ли.

Эти слова заставили ее взглянуть Джеку в лицо. Он мягко улыбнулся:

— Я просто подумал, вам интересно будет увидеть, что за люди сегодня здесь собрались.

Борясь с недоверием, София уступила и расслабила руку, лежавшую на локте Джека. Он же, как и обещал, неторопливо повел ее по залу.

— Леди Энтвистл повезло заполучить к себе столько гостей в самом начале сезона. Вот, к примеру, лорд Аберкромби. — Джек указал на знаменитого охотника. — Вы встречали его прежде? — София кивнула. — Он крайне редко покидает Нортгемптоншир прежде апреля. Думаю, что только небывалая слякоть могла так рано прогнать его на юг.

София и сама была удивлена увидеть здесь так много неженатых мужчин.

— Я не догадывалась, что во всем виновата погода.

Она поймала на себе внимательный взгляд Джека.

— Только отчасти, — тихо произнес он.

София, поглядев в сторону, сделала вид, что ее что-то заинтересовало.

— И как вы находите общество спустя четыре года? Оно по-прежнему пленяет вас?

София повернулась к Джеку: насмешливые интонации, появившиеся в его речи, заставили ее помедлить с ответом.

— Пленяет? — переспросила она, склоняя голову к плечу. — Не думаю, что эго точное слово, мистер Лестер. Она слегка сдвинула брови. — В обществе есть обаяние, конечно. — Она взмахнула рукой. — Но нельзя же не видеть его эфемерность, призрачность, отсутствие подлинного содержания. — Она сдержанно улыбнулась. — Мне давно кажется, что сезон — это светская сцена, где мы собираемся, чтобы произвести друг на друга впечатление своим положением, репутацией, нарядами, до того как лето снова вернет нас к нашему настоящему занятию — управлению поместьями.

Джек кивнул:

— Вы мудры не по годам, дорогая леди.

София встретила его взгляд и недоверчиво выгнула бровь.

— А вы, сэр? — Она отвела глаза и продолжала, набравшись храбрости: — Мне трудно поверить, что вы согласны со мной в вашем отношении к сезонам. Я часто слышала, что джентльмены, подобные вам, преследуют определенные интересы, для чего сезоны просто незаменимы.

Джек скривил губы.

— И это правда. — Он сделал маленькую паузу. — Но вы не должны думать, что именно такого рода интерес в этом году привел меня в город так рано.

Подавляя желание заглянуть ему в лицо, София упорно не сводила взгляда с окружавшей их публики.

— В самом деле? — холодно переспросила она. — Значит, на юг вас, по-видимому, привела скука.

Джек покосился на нее:

— Нет, мисс Винтертон. Только не скука.

— Не скука? — Твердо решив не дать ему восторжествовать, София повернулась и, не обращая внимания на бешено бьющееся сердце, отчего делалось трудно дышать, встретила его взгляд, — Неужели, сэр?

Лицо Джека было непроницаемым. Она бесстрашно встретилась с ним глазами, потом так же смело окинула взглядом его безупречную фигуру. В мягких складках галстука загадочно сверкнул сапфир, цепочек с брелоками он не носил, поэтому ничто не отвлекало наблюдателя от его превосходно развитой мускулатуры.

Подавляя желание откашляться и снова положив руку ему на локоть, она пошла рядом.

— Я, кажется, поняла. Вы испугались, что ваши скакуны могут увязнуть в лестерширской трясине.

— Снова мимо, мисс Винтертон, — засмеялся он.

— Значит, вас привела в столицу приманка карточных столов.

— Приманка в самом деле существует, признаю, но только это не зеленое сукно.

— Что же тогда? — спросила София, поднимая глаза.

Джек перевел взгляд на ее локоны, потом опустил его ниже и заглянул в ее светло-голубые глаза.

— Это золотая приманка, мисс Винтертон.

София, моргнув, нахмурилась:

— Вы приехали с мыслями о богатстве?

Потемневшие глаза Джека взглянули пристальнее.

— Не о богатстве, мисс Винтертон. — Он смотрел ей в глаза, и улыбка медленно исчезала с его губ. — А о будущем.

Он удерживал ее взгляд, и Софии показалось, что отполированный паркет заколебался под ее ногами. Кажется, они остановились, прочие гости отступили куда-то, их болтовня больше не достигала ее ушей. Дыхание перехватило, и, наверное, из-за этого начала кружиться голова.

Синие глаза смотрели не мигая, София вглядывалась в них, но не находила ни малейшего намека на призрачную надежду, мысль о которой промелькнула было в ее голове.

Джек улыбнулся, и его лицо тотчас смягчилось, как уже бывало прежде.

— Кажется, начинается наш вальс, мисс Винтертон. — И загадочным, проникающим в душу голосом спросил:

— Вы составите мне пару, дорогая леди?

София подавила дрожь. Она не была незрелой барышней, ей двадцать два года, она уверена в себе и имеет светский опыт. Не обращая внимания на тревожные удары сердца, на скрытый смысл, мерещившийся в его словах, она спокойно кивнула и с достоинством подала ему руку.

Он сильно сжал ей пальцы, и в этот миг София вдруг усомнилась, на который из вопросов дала ему ответ. Она позволила ему увлечь себя в танце, и он одним искусным поворотом занял место между другими кружащимися парами.

Снова и снова София повторяла себе, что нет ничего особенного в этом вальсе, как нет ничего особенного в их отношениях. Но душа сопротивлялась разуму, предавшись молчаливому общению с парой синих глаз.

Только когда они остановились, София поняла, что вальс закончился. За все это время они не произнесли ни слова, но казалось, что сказано самое важное. София почти не смела дышать.

С серьезным, спокойным выражением Джек снова продел ее руку под свой локоть.

— Пора идти на ужин, дорогая леди.

Его глаза мягко светились и согревали Софию своим теплом. Смущенная, но ликующая, взволнованная, но странно уверенная, она ответила ему:

— Действительно, сэр. Я доверяю вам быть моим провожатым.

Он улыбнулся лишь уголками губ:

— Вы всегда можете на меня рассчитывать, дорогая леди.

В комнате, где стояли накрытые к ужину столы, Джек отыскал столик на двоих и принес блюдо с маленькими сэндвичами и два бокала шампанского. Усевшись, он начал рассказывать забавные истории, случившиеся в прошлом сезоне, после чего они принялись строить предположения, кто станет главным героем нынешнего сезона.

Несмотря на свое блаженное состояние, София была рада отвлечься. Ей казалось, что она балансирует на отвесном обрыве, и не считала разумным делать следующий шаг. Она болтала, смеялась и не обращала внимания, что временами становилось трудно дышать, когда они встречались взглядами и несколько долгих секунд не отводили глаз друг от друга.

Софию переполняла непонятная радость, словно сердце освободилось от земных тягот и сделалось легче воздуха. Это состояние не покинуло ее, даже когда Джек, следуя предписанному порядку, препроводил ее назад к Люсилле.

Сохраняя внешнее спокойствие и хваля себя за это, София протянула ему руку.

— Спасибо, сэр, за приятный антракт. — Ее голос прозвучал странно для нее самой — тихо, мягко и чуть хрипло.

Ее возвращения ожидала небольшая группа джентльменов. Джек оглядел их с неудовольствием, выказывать которое не счел целесообразным. Вместо этого он взял Софию за руку и элегантно поклонился:

— До новой встречи, мисс Винтертон.

И глаза его пообещали, что это случится очень скоро.

К полной неожиданности для Софии, он приехал уже на следующее утро. Ей передали, что тетушка зовет ее в гостиную. София вошла и увидела его там, очень уместно для этого времени дня облаченного в синий сюртук и белые панталоны. Он поднялся со стула ей навстречу, и в его порывистом движении ей почудился легкий вызов.

— Здравствуйте, мисс Винтертон.

Решившись сохранять самообладание, София придала лицу спокойное беспечное выражение, пытаясь ничем не выдать своего волнения.

— Добрый день, мистер Лестер.

Его улыбка обдала Софию восхитительным теплом. Выпустив ее руку, он повернулся, чтобы поздороваться с Клариссой, которая вошла в гостиную следом за кузиной.

Чувствуя, что обманчиво мягкий взгляд тетушки цепко устремлен прямо на нее, София с подчеркнуто безмятежным видом подошла к креслу. Усевшись и расправив юбки, она заметила, что обаяние мистера Лестера действует на всех по-разному. Кларисса, несмотря на свою неопытность, нисколько не смущаясь, поздоровалась с нежданным гостем с безыскусной радостью, после чего села рядом с Софией.

Джек сел на прежнее место — в модное белое с позолотой кресло. Он оправдал свое присутствие тем, что извлекает выгоду из приглашения Люсиллы.

— Как я говорил, миссис Вебб, очень приятно обнаружить, что перед началом сезона у тебя еще есть некоторое свободное время.

— В самом деле, — отвечала Люсилла, глядя на него открыто и спокойно своими светло-голубыми глазами. Она восседала в кресле у камина, одетая в батистовое утреннее платье винно-красного цвета. — Однако должна сознаться, что стоит только окунуться в светскую жизнь, как это было вчера, чтобы вспомнить, насколько она бывает утомительна.

Джек с учтивым видом внимательно наблюдал за ней.

— Согласен с вами. — Он степенно кивнул. — Когда возвращаешься из деревни, то светские балы могут показаться суровым испытанием.

— Да, очень тяжким, — согласилась Люсилла. И спросила, поворачиваясь в кресле: — А вам так не показалось, душечки?

Кларисса лучезарно улыбнулась и открыла было рот, чтобы опровергнуть отрицательное суждение о вчерашнем бале. Но София опередила ее:

— Это правда. Пусть вчера и обошлось без сильной давки, но в конце вечера в зале стало невыносимо душно.

Не могла же она признаться в своей необыкновенной радости, также не годилось и назвать бал, устроенный доброй леди Энтвистл, малолюдным.

Джек сдержанно улыбнулся:

— Действительно. Я как раз собирался спросить вас, мисс Винтертон, не хотите ли вы окончательно проветрить легкие после вчерашней духоты, прокатившись по Парку? Мой экипаж ждет у ваших дверей.

— Великолепная мысль, — откликнулась Люсилла, с живостью поворачиваясь к Софии.

Но София продолжала смотреть на Джека. Он наклонил голову.

— Если вам это будет приятно, мисс Винтертон.

София медленно перевела дыхание и кивнула.

— Я… — Она потупилась, устремив глаза на сцепленные руки поверх утреннего платья из сиреневого муслина. — Я только сначала переоденусь.

— Конечно, мистер Лестер подождет тебя, милочка.

Кивнув тете, София вышла и почти бегом направилась к себе. Кликнув служанку, она распахнула дверцы шкафа и вытащила платье для прогулок, которое мадам Жорж прислала сегодня утром. Из плотного теплого материала, золотисто-коричневое с зеленой вышивкой, оно при ходьбе отливало бронзой. Стоя перед высоким зеркалом, София приложила платье к себе и снова отметила, как его цвет оттеняет золото ее волос и подчеркивает нежный кремовый цвет лица. Прижав к себе платье, она закружилась в вальсе, позволив сердцу затрепетать от предвкушения чего-то волшебного.

Тут она увидела служанку, которая смотрела на нее, стоя в дверях, и замерла.

— Ах, ты уже здесь, Хелен? Заходи. — Она поманила девушку. — Я должна переодеться.

Внизу в гостиной Джек поддерживал неторопливый разговор, который мало его занимал. Вдруг Люсилла сказала:

— Надеюсь, вы извините Клариссу. Но мы все еще не до конца обустроились. — И повернулась к дочери:

— Посмотри, милая, как там близнецы, ты же знаешь, что мне всегда неспокойно, если я не знаю, чем они заняты.

Кларисса с готовностью встала и, присев перед Джеком, вышла, оставив его гадать, чем могут быть заняты близнецы.

— Им шесть, — спокойно сказала Люсилла. — В этом возрасте фантазия просто не имеет пределов.

Джек решил вернуться к более безопасным темам:

— Позвольте поздравить вас с такой дочерью, миссис Вебб. Редко приходится видеть подобную красоту в сочетании с хорошим характером. Предсказываю, что она будет иметь бешеный успех.

Люсилла просияла от удовольствия.

— Вероятно, да. К счастью для меня, мистера Вебба и, думаю, что и для самой Клариссы, этот сезон просто… — Она изящно взмахнула рукой. — Просто расширит ее горизонты. Ее будущее можно считать уже устроенным. Я имею в виду молодого джентльмена из Лестершира, нашего соседа, Неда Аскома.

— Вот как? — вежливо поинтересовался Джек.

— Представьте себе, — продолжала хозяйка доверительно. — Мы с мужем придерживаемся мнения, что молодой девушке не следует делать выбор прежде, чем она как следует осмотрится. Избранник может оказаться старым поклонником, но она будет больше уверена, что сделала правильный выбор, если ей дать возможность убедиться в этом самой. — Бледно-голубые глаза вопрошающе остановились на лице Джека. — Вот почему мы хотим устроить для Клариссы полноценный сезон, чтобы она лучше узнала саму себя.

Джек встретил ее взгляд абсолютно невозмутимо и спросил:

— А ваша племянница?

Люсилла посерьезнела, но в ее глазах читалось одобрение.

— Да, в самом деле, первый сезон Софи оказался настолько коротким, что он не в счет. Она была представлена, начала выезжать и даже побывала в Олмаке, но спустя три недели моя сестра умерла от простуды. Это была ужасная трагедия.

Она тяжело вздохнула. Джек, склонив голову, ждал.

— Так что видите, мистер Лестер, — продолжала Люсилла, не сводя с него глаз. — Мы с мистером Веббом очень надеемся, что джентльмен, который оценит нашу дорогую Софи по достоинству, даст ей, однако, возможность насладиться этим сезоном в полной мере.

Джек выдерживал ее многозначительный взгляд, наверное, целую вечность. После чего скрепя сердце ответил ровным тоном:

— В самом деле, мэм, ваши доводы трудно оспорить. — Но хозяйка явно ждала от него большего, и он добавил бесстрастно: — Джентльмен, оценивший вашу племянницу, несомненно, согласится выполнить это мудрое условие.

Люсилла одобрительно улыбнулась. В этот момент отворилась дверь.

— А, вот и ты, Софи.

Джек стремительно поднялся и, шагнув вперед, залюбовался представшим на пороге видением. София накинула зеленый плащ с капюшоном поверх платья необычного бронзового цвета с темно-зеленым узором у ворота и на рукавах. Наряд дополняли зеленые полусапожки и зеленые перчатки. Джек почувствовал, как его губы сами собой раздвигаются в улыбке: его София была сама элегантность.

Воодушевленная его одобрительным взглядом, София улыбнулась в ответ и протянула руку. Джек обратился к Люсилле:

— Обязуюсь хорошо заботиться о вашей племяннице, миссис Вебб.

Люсилла оглядела стоявшую перед ней пару и осталась очень довольна увиденным.

— Я доверяю ее вам, мистер Лестер. Но не слишком задерживайтесь. Сегодня нас навестит леди Купер, а потом мы поедем на вечер к леди Алинкот. — И она отпустила их изящным благосклонным кивком.

Только когда они въехали в Парк и Джек пустил лошадей веселой рысью, София поверила, что все происходит на самом деле. Она ехала в экипаже по нарядной аллее, и Джек Лестер сидел рядом с ней. Легкий свежий ветерок развевал ее локоны. На ветвях деревьев набухали почки. Они хорошо были видны на фоне неба чистейшей синевы. Покосившись на своего спутника, София уже не первый раз спросила себя, о чем он думает.

Он вместе с ней спустился с крыльца тетушкиного дома, после чего, возмутительно проигнорировав ее протянутую руку, подхватил ее за талию и усадил на сиденье экипажа. Усевшись рядом и убедившись, что ей удобно, он довольно улыбнулся и щелкнул поводьями. Суета и шум на улице делали невозможной беседу, и, пока они добирались до Парка, София молчала.

Только когда они влились в вереницу модных блестящих экипажей, София проговорила как можно более равнодушно:

— Я не ожидала увидеть вас так скоро, сэр.

Джек покосился на нее:

— Я никак не мог оставаться вдалеке от вас.

И это была чистая правда. Он намеревался дать Веббам время на обустройство в их столичном доме, а вместо этого не смог противостоять желанию покатать Софию по Парку, показать ей общество, представить ее саму обществу, пока она будет находиться под его надежной опекой. Он предъявил свои притязания таким прямолинейным способом, что тетушка Софии сочла нужным пригрозить ему пальцем. Но даже погода была на его стороне — яркий солнечный благоуханный день больше напоминал майский, чем мартовский.

Он ждал, что его откровенный ответ будет воспринят с некоторым смущением. Но к его радости, София вздернула подбородок и ответила спокойно:

— В таком случае вы можете быть мне полезны. Расскажите, кто есть кто здесь. У тетушки еще не было времени просветить меня, и многих я просто не знаю.

Джек улыбнулся. Близился полдень, самое модное время для прогулок в Парке.

— Сестер Берри вы должны помнить, — сказал он, кивая на допотопное ландо, стоявшее у обочины. — Их можно видеть здесь на протяжении всего сезона и утром, и днем.

— Конечно, я их помню.

София с улыбкой кивнула двум почтенным дамам, закутанным в шали и шарфы. Те кивнули ей в ответ. Экипаж миновал ландо, и София успела заметить оживление в глазах сестер.

— Дальше мы видим леди Стонтон с дочерьми, — продолжал Джек тоном экскурсовода. — Вам не так уж обязательно их знать, хотя ваша кузина непременно познакомится с младшими девицами.

София одарила улыбкой стайку юных девиц, смотревших на нее с откровенной завистью. Она подумала, что едва ли предметом зависти является ее прогулочное платье, несмотря на все искусство мадам Жорж.

Она взглянула вперед и увидела высокую женщину в Платье модного малинового цвета, неторопливо идущую по лужайке. Ее вел под руку элегантный денди. Когда экипаж Джека поравнялся с ними, они оба повернулись. Лицо женщины прояснилось, и она вскинула руку, как показалось Софии, весьма властным жестом, призывая Джека остановиться.

Джек, сидевший справа, резко выпрямился. Было ясно, что он не собирается останавливаться и даже замедлять движение. София взглянула на него. Лицо Джека было холодно-замкнутым, он едва заметно кивнул.

Экипаж проехал мимо, оставив пару позади. София заставила себя спросить:

— А кто была эта дама?

В ответ Джек взглянул на нее с явным неудовольствием. Она встретила его взгляд, подняв бровь в ожидании ответа.

— Гарриет Вильсон, — ответил он неохотно. — Но с ней вам определенно не стоит сводить знакомство.

Его угрюмый тон заставил Софию подавить смешок. Она огляделась по сторонам и увидела, что ландо леди Купер остановилось на повороте аллеи. София помахала рукой и обрадовалась, когда леди Купер улыбнулась ей в ответ. Миледи была одной из подруг ее покойной матери.

Мимо кого бы они ни проезжали, Джек знал всех. Его попутные комментарии забавляли и развлекали Софию. Она радовалась его обществу и тому, что явно ему нравится, а о том, что это значит, можно подумать и потом. Так что она беззаботно смеялась, согреваемая теплом синих глаз.

— Джек!

Внезапный оклик заставил их отвлечься.

Оклик исходил от молодого темноволосого джентльмена, который вместе с таким же одетым по последней моде джентльменом восседал на изогнутых дугой козлах новенького фаэтона, быстро приближавшегося к ним. Джек направил лошадей к обочине, элегантный фаэтон сделал аккуратный разворот и плавно остановился рядом.

— А я уже целую вечность тебя разыскиваю! — объявил молодой джентльмен, переводя глаза с Джека на Софию и приветливо улыбаясь. — Но никак не думал встретиться здесь.

София взглянула на своего спутника и увидела, как его жесткие черты лица смягчились улыбкой.

— Джеральд! — Джек кивнул брату и взглядом знатока окинул пару чистокровных лошадей, впряженных в фаэтон, сверкавший свежей лакировкой. — Откуда взялся этот экипаж?

— Только что вышел из мастерской Смитера. А лошадки от Хардкасла. Он уступает их мне за десятую часть подлинной цены — всего пять сотен за обеих. Но за фаэтон придется выложить полную сумму — ты же знаешь старика Смитера.

Джек кивнул. Ловким поворотом запястья он сложил вожжи петлей и протянул их Софии.

— Вы окажете мне эту честь, дорогая леди?

Весьма польщенная, поскольку редкий джентльмен доверяет лошадей женщине, София милостиво кивнула и взяла вожжи. Ободряюще улыбаясь, Джек спустился вниз. Лошади нервно дернулись. София, твердо решив удержать их в повиновении, впилась в них взглядом, сосредоточенно сдвинув брови.

Пряча улыбку, Джек медленно обошел вокруг фаэтона с лошадьми, оценивающе их оглядывая. Джеральд и его товарищ следили за ним затаив дыхание, едва сдерживая нетерпение. Потом он вернулся к Софии и, забрав у нее вожжи, с благодарной улыбкой кивнул брату:

— Неплохой выезд.

Джеральд просиял.

— Но позволь познакомить тебя с мисс Винтертон. — Джек сделал паузу, давая возможность брату изящно поклониться. — Мой младший брат Джеральд Лестер.

Успев заметить определенное сходство между Джеком и молодым джентльменом, тоже темноволосым и широкоплечим, правда не с такой развитой мускулатурой, отличавшей более зрелую фигуру ее спутника, София нисколько не удивилась.

Пока брат представлял Софии лорда Сомерби, своего приятеля, Джек напоследок еще раз окинул взглядом фаэтон и лошадей. После чего, повернувшись к Джеральду, сказал вежливо, но твердо:

— А теперь простите нас, но я должен доставить мисс Винтертон домой.

— Джек! — с искренней обидой вскричал его брат. Перестань меня дразнить. Скажи, можно мне купить их или нет?

Джек кивнул:

— Покупай. Только попытайся добиться скидки у Смитера. Заходи сегодня вечером, я дам тебе чек.

Хотя Джеральд имел собственные деньги, но, пока ему не исполнилось двадцать пять лет, Джек являлся его поручителем и должен был давать свое одобрение на все сделки брата.

Джеральд пришел в полный восторг:

— Я приду в семь.

Он взмахнул вожжами и быстро покатил вперед, затянув веселую песню. Улыбнувшись его оптимистическому настрою, София взглянула на своего спутника Джек воспринял радость брата со сдержанной улыбкой и, почувствовав взгляд Софии, тоже посмотрел на нее:

— А сейчас, боюсь, что мне в самом деле пора вернуть вас на Маунт-стрит, дорогая леди.

Он тронул лошадей и свернул на главную аллею. Через некоторое время они поравнялись с экипажем, в котором сидела нарядная дама и оживленно беседовала со своими знакомыми. Она махнула им рукой. Джек вежливо придержал лошадей рядом с ее экипажем.

— Ах, милая Софи! — улыбнулась ей леди Осбалдестон. — Значит, ваша тетушка наконец-то вернулась в город?

— Да, мэм. — София перегнулась через борт экипажа, чтобы поздороваться за руку с ее светлостью. — Мы останемся здесь на весь сезон.

— Это просто замечательно. А то вы совсем мало пробыли с нами. — Глаза миледи пылко блеснули, что несколько смутило Софию.

Джеку не так повезло. Он обменялся кивком с леди Осбалдестон, и в последующие несколько минут ему пришлось смириться с тем, что на него не обращают никакого внимания. То, что миледи не выказала никакой тревоги, встретив хорошо ей знакомую юную девицу в его компании, заставило Джека усмехнуться про себя. Еще недавно она не отнеслась бы к этому так беспечно. Однако на протяжении последнего года его поиски невесты, о которых было общеизвестно, позволили ему снискать некоторое признание — пусть и не без тени подозрительности — у гранд-дам. Он полагал, что его считают леопардом, который закрасил свои пятна.

Он готов был признать, что в этом есть доля истины. Но разве характер переделаешь? Слушая, как ее светлость строит радужные планы насчет будущего Софии, он вдруг почувствовал, как колеблется его самоуверенность. Джек подождал, пока они наконец распрощаются следи Осбалдестон и снова двинутся к воротам Парка, и спросил:

— Кажется, леди Осбалдестон твердо решила устроить вам удачное замужество.

Нисколько не впечатленная грандиозными замыслами ее светлости, которые простирались вплоть до высоты герцога Ханттингтона, София весело ответила:

— Вот именно. Они все только и делают, что вынашивают планы по поводу меня.

— Они все?

Что-то в тоне Джека заставило Софию пристально посмотреть на него, но лицо ее спутника оставалось непроницаемым. По-прежнему пребывая в самом радужном, даже легкомысленном настроении, что, несомненно, явилось следствием целого часа, проведенного в его обществе, София рассмеялась.

— Они — это мамины старые подруги, — объяснил она. — Они смотрят на меня как на цыпленка, оставшегося без наседки, и во что бы то ни стало решили меня «устроить должным образом». — На последних словах она слегка передразнила царственную манеру речи леди Осбалдестон.

София ожидала увидеть на лице Джека улыбку и посмеяться вместе с ним над перспективой вверить судьбу в руки почтенных матрон. Но лицо его сделалось каменным, лишенным всякого выражения. Он почувствовал ее взгляд и, сдерживая эмоции, сурово посмотрел на нее.

Софию встревожил его мрачный взгляд. Сердце мед ленно сдавило тисками. Желая найти этому объяснение а также непонятному факту, что время наедине с ним пробежало как-то уж очень заметно, она вгляделась в его лицо и странно блестящие глаза. Джек видел, как увяла ее улыбка и сменилась непониманием и откровенным удивлением.

— София… — Он набрал в легкие воздуха и посмотрел вперед. И как раз вовремя, чтобы избежать столкновения с обладателем большой мягкой шляпы с вмятиной на тулье, слишком стремительно въехавшим в ворота.

Джек чертыхнулся. Пока он успокаивал своих лошадей и выслушивал многословные извинения хозяина шляпы — совсем зеленого юнца, еще не знающего бритвы и, по мнению Джека, не заслуживающего держать в руках вожжи, — ему вдруг отчетливо вспомнились слова Люсиллы.

Когда незадачливый обладатель шляпы скрылся, Джек повернулся к Софии, старательно сохраняя на лице бесстрастное выражение:

— С вами все в порядке?

— Да! — беспечно улыбнулась София, хотя на самом деле не была в этом так уверена. За мгновение до эпизода с мягкой шляпой нервы готовы были ее подвести.

Джек заставил себя слегка улыбнуться:

— Лучше нам поскорее добраться до Маумт-стрит, а то ваша тетушка навсегда запретит вам общаться со мной. Мы и без того сильно задержались.

София усмехнулась:

— Тетушка — чуткий и понимающий человек.

Вливаясь в поток движения, Джек подумал, что это, пожалуй, слабо сказано. До самой Маунт-стрит он не делал попыток заговорить. Даже передавая Джигсону вожжи, чтобы помочь Софии сойти на землю, он сохранял молчание, которое сделалось уже тягостным.

Как он и ожидал, София не выказывала никаких признаков беспокойства. Разве только в легко поднятых бровях читался немой вопрос. На лицеДжека появилась неторопливая чувственная улыбка, которую он обычно прятал от хорошо воспитанных барышень. София не разочаровала его — она, не смущаясь, откровенно изучала его.

Джек тихо засмеялся и покачал головой.

— Пока еще не время, — только и сказал он. Удерживая ее взгляд, он взял ее руку в перчатке и поцеловав открытое запястье. Потом взял под руку и вместе с ней поднялся на крыльцо. Когда дверь им открыли, он поклонился: — До следующей встречи, дорогая леди.

Глава 6

Остаток вторника и вся среда прошли для Софии в розовом тумане. Приходила с визитом леди Купер и обещала достать приглашения в Олмак и свое самое горячее содействие. Люсилла целый час о чем-то доверительно шепталась с миледи. София с отрешенным видом рассеянно смотрела в окно. Когда миледи поднялась, она наконец опомнилась и с сияющей улыбкой пожелала леди Купер приятного дня. И эта улыбка еще долго держалась на ее лице уже после того, как экипаж ее светлости скрылся в конце улицы.

— Значит, так, дорогие мои, — сказала Люсилла, быстрым шагом возвращаясь в гостиную в сопровождении Клариссы и замыкавшей шествие Софии. — Учитывая сказанное леди Купер, мы должны пересмотреть нашу стратегию.

София затворила дверь и села в кресло, ее щеки слабо розовели.

— Почему же, тетушка? — Она мало что могла припомнить из сказанного леди Купер.

Люсилла со страдальческим видом подняла брови.

— Потому, милая, что поскольку все уже вернулись в столицу, то нет причины, чтобы не опередить тех, которые приурочили свои приемы к началу празднеств и уже разослали приглашения. — Сев на прежнее место, она указала на стопку визитных карточек, лежавших на каминной полке. — Список растет со дня на день. А я собираюсь обставить наш выход тактическим маневром, если так можно выразиться.

София добросовестна пыталась вникнуть в то, что говорила тетя. Но на каждой паузе ее мысли ускользали прочь, потому что она пыталась разобраться в оттенках интонаций глубокого голоса и понять огоньки, вспыхивавшие в синих глазах… Она с усилием попыталась стряхнуть с себя рассеянность.

— Вы предлагаете представить Клариссу раньше?

Люсилла кивнула.

— Это представляется мне чрезвычайно необходимым: если не представить ее прямо сейчас, она не сможет участвовать в балах и вечерах, которые, по словам дорогой Эмили, в этом году начнутся раньше обычного. — Люсилла поморщилась. — Такого рода решения надо принимать осознанно. — Она ненадолго задумалась, постукивая аккуратным ноготком по ручке кресла. — Сегодня мы приглашены на прием к леди Алинкот и на домашний вечер к леди Чессингтон, даже они начали раньше в этом сезоне. Призываю вас обеих держать ушки на макушке. В зависимости от того, что мы услышим, полагаю, мы сможем начать с импровизированной вечеринки для молодежи уже на следующей неделе. А еще через неделю устроим первый официальный бал Клариссы. Такие вещи уже носятся в воздухе, нужно только, чтобы кто-то первый начал. — Люсилла повернулась к Клариссе: — Что скажешь на это, милая моя?

— Звучит восхитительно! — Глаза Клариссы засияли от восторга. — Только я не хотела бы пропускать балы, которые состоятся в ближайшие недели.

— Тебе и не придется. — Люсилла развела руки. Это твой сезон, милочка, ты здесь, чтобы насладит им. — Она ласково улыбнулась дочери. — Как говор мадам Жорж, мы справимся.

Софии нечего было сказать по поводу планов тетушки. Конечно, мистер Лестер не станет участвовать в скромных домашних вечеринках с танцами, которые у странна ют семьи, где есть юные девушки, впервые выезжающих в свет, чтобы помочь им приобрести некоторый светский опыт. Пока Клариссу не представят официально леди семейства Вебб будут ограничиваться такими вот скромными мероприятиями, которые вполне хороши, если нет, ничего более интересного. Но этот сезон обещал быть другим — и не только благодаря своей необычной погоде.

Они побывали в гостях у леди Алинкот и у леди Чессингтон, а в среду у леди Хатфорд и миссис Смити, потом танцевали на балах в Олмаке и все время внимательно прислушивались, что говорят о будущих светских развлечениях.

На утро следующего дня за завтраком Люсилла начала военный совет.

— Софи, слушай внимательно, девочка!

София последовала этому призыву.

— Кларисса, мы посовещались с твоим отцом, и он во всем со мной согласился. Твой первый официальный бал мы назначаем на конец следующей недели.

Кларисса издала ликующий возглас. Ее младшие братья скорчили рожицы и принялись ее передразнивать.

— А до тех пор, — слегка повысила голос Люсилла, окинув орлиным взглядом стол, после чего шум моментально стих, — мы устроим танцевальный вечер на этой неделе, скажем, в пятницу. Скромный неофициальный вечер, но не будем ограничивать список гостей только дебютантками. Не вижу причин, почему не пригласить кого-нибудь из общества, с кем вы уже успели познакомиться.

София знала, что улыбается сейчас так же радостно, как Кларисса. Тетушкин взгляд многозначительно задержался на ней, и сердце девушки воспарило.

Наверное, это нелепо — испытывать ликование при одной только мысли, что она снова его увидит. Но поскольку он не появился в Олмаке — на что, впрочем была слабая надежда, — скорее всего, теперь они не встретятся до официального представления Клариссы, зато тогда уже смогут свободно общаться.

Если только до этого он снова не позовет ее кататься.

Все утро она прислушивалась, не стучат ли в дверь.

Когда пришло время ланча, а Джек так и не появился, София, подавляя разочарование, с нарочито веселой улыбкой спустилась в столовую. Она решила, что никто из кузенов не увидит ее подлинного настроения. А что касается тетушки, та разок-другой внимательно поглядела на племянницу, и отчего-то на ее лице появилось довольное выражение.

Но в гостях у миссис Морган Станли надежда на счастье потускнела. Войдя в гостиную, Люсилла направилась к группе нарядных старших дам, рассевшихся вокруг камина. Кларисса отошла к окну, где молодежь женского пола робко обменивалась впечатлениями и делилась чаяниями. София с уверенной улыбкой присоединилась к компании барышень, для которых этот сезон уже не был первым. Она оживленно болтала с ними о всякой всячине, когда в разгар обсуждения некоторых знаменитостей, уже замеченных в городе, мисс Биллингам — худая девица с мелкими чертами лица — бросила на нее лукавый взгляд.

— Я думаю, что мисс Винтертон может тоже нам кое-что рассказать! Мы видели вас в Парке вчера утром, душечка, как вы катались с мистером Лестером.

— С мистером Лестером? — удивленно заморгала мисс Чессингтон, невысокая жизнерадостная, добродушная барышня. — Но я думала, он никогда не катает дам.

— Раньше так и было, — подтвердила мисс Биллингам с видом человека, который тщательно изучил вопрос и полностью уверен в фактах. — Наконец-то он осознал, что должен сменить привычки. Моя мама говорила об этом еще в прошлый сезон. — Когда остальные, включая Софию, вопросительно посмотрели на нее, она соизволила пояснить: — Все знают, что он должен жениться на деньгах, и не просто на деньгах, а на очень больших, потому что у него же есть еще братья, а всем известно, что у Лестеров в кармане вошь на аркане. Ведь одним хорошим происхождением и недвижимостью сыт не будешь!

София была не единственная, кого покоробило резкое выражение, произнесенное к тому же со злорадным блеском в глазах. Мысли у нее смешались, под ложечкой противно засосало. На лице застыла вежливая маска, но тело охватил озноб.

— Мама давно предсказывала, что рано или поздно он будет вынужден это сделать, — заявила мисс Биллингам. — Но он слишком высоко себя ценит — весь прошлый сезон искал себе богиню. Да, видно, понял наконец, что на многое ему рассчитывать не приходится.

И мисс Биллингам посмотрела на Софию, а вслед за ней и остальные девицы. Но та даже не заметила этого, охваченная внезапным приступом отчаяния.

— Я думаю, что, пока сезон не начался, он решил поразвлечься, — безопасно для себя попрактиковаться, так сказать, — ухаживая за вами, мисс Винтертон.

София опомнилась от шелеста юбок тех барышень, которые поспешили отойти, дистанцируясь от этого ехидного замечания. Смысл слон мисс Биллингам достиг наконец ее ушей, и она почувствовала, как кровь отливает от лица. В глазах мисс Биллингам вспыхнули злобные огоньки, на лице отразилось удовлетворение. Но на выручку Софии пришла гордость. Она выпрямила спину, вдохнула побольше воздуха, чтобы успокоиться, и, подняв подбородок, посмотрела на мисс Биллингам надменно и холодно.

— Я полагаю, мистер Лестер так и не нашел никого, кто отвечал бы его целям, поскольку, как вы заметили, я вовсе не считаюсь богатой добычей.

Мисс Биллингам не сразу поняла намек, но улыбки других леди, которые те безуспешно пытались спрятать, наконец донесли слова Софии до ее сознания. Желтоватое лицо мисс Биллингам сделалось свекольно-бордовым, что не слишком ее украсило. Она открыла рот, огляделась, ища поддержки. Но не нашла и покраснела еще больше. Пробормотав нечто невразумительное, она поспешила ретироваться под крыло своей маменьки — дамы, своими пропорциями напоминавшее линкор.

— Не обращайте на нее внимания, — посоветовала мисс Чессингтон, когда маленький кружок объединился вокруг Софии. — Она злится, что Джек Лестер в прошлом году не обратил на нее никакого внимания. Она пробовала флиртовать с ним, да ничего у нее не вышло.

София сделала героическое усилие, чтобы ответить мисс Чессингтон бодрой улыбкой:

— В самом деле? А как вы сами? Есть у вас кто-нибудь на примете?

Белла Чессингтон широко улыбнулась:

— Слава богу, нет. Я просто хочу сейчас от души повеселиться. А все эти хлопоты насчет поисков мужа можно отложить на потом.

София подумала, что еще несколько месяцев назад она сама была так же беззаботна. Она заставила себя не думать о том, что напоминало ей о браке, и до отъезда держалась около мисс Чессингтон с ее радужным настроением.

Но в тиши тетушкиного экипажа она призвала на помощь холодный рассудок, чтобы не дать боли заполнить себя. Закрыв глаза, она откинулась на спинку экипажа.

— Тебе нездоровится, милая?

Ровный голос Люсиллы нарушил ее мысли. София попыталась улыбнуться, но получилась только жалкая гримаса.

— У меня немного разболелась голова. У миссис Морган Станли было слишком душно.

На более вразумительный ответ она была не способна. Но, к ее облегчению, тетушка удовольствовалась этим зыбким оправданием. Нагнувшись, она погладила Софию по руке.

— Надо поберечь себя. На мой взгляд, наша программа не так уж чрезмерно насыщенна, но если вы почувствуете необходимость, девочки, обещайте, что возьмете передышку.

София следом за Клариссой послушно пообещала.

Пока экипаж мерно двигался вперед, она сидела закрыв глаза и старалась немного передохнуть. Люсилла, несмотря на свои стратегические маневры, всегда относилась к ней заботливо. Если Джек Лестер в самом деле нежелателен как соискатель ее руки или, скорее, она, имей он только виды на наследство, не годится для него в качестве невесты, Люсилла не позволила бы им так сблизиться. Люсилла далеко не глупа. Значит, ее проницательности можно доверять?

А может быть, мисс Биллингам лгала?

Надежда на это позволила Софии провести остаток дня сравнительно спокойно, если и не с особым воодушевлением. Но в конце дня на маленьком музыкальном вечере у леди Орвиль ее последние надежды рухнули. И как это ни странно, именно леди Мэчем растоптала их. Изящная, маленькая, седовласая, она была добрейшая душа, которая, насколько знала ее София, никогда бы сознательно никому не причинила боли.

— Я знаю, вы не будете против, если я заговорю об этом, Софи, душенька. Вы помните, как были мы близки с вашей мамой, — она была мне все равно что дочь. Ее уход — это такое горе. — Старческие глаза наполнились слезами. Леди Мэчем промокнула их кружевным платочком. — Ах, плакать глупо, конечно. — Она бодро улыбнулась Софии и села рядом с ней на стул.

Несколько избранниц, которых леди Орвиль пригласила, чтобы проверить их музыкальные данные, вместе с двумя ее дочерьми развлекали гостей, сидевших на поставленных рядами перед фортепьяно стульях. Под вежливые аплодисменты за инструмент села мисс Чессингтон и опустила руки на клавиши.

София, ожидая, что сейчас похвалят ее ленты или что-то в этом роде, приветливо улыбнулась старушке. Но та завела речь о другом.

— Потому-то я и хочу предостеречь вас, Софи, — сказала леди Мэчем. — Я не смогу оставаться спокойной, если вас обидят, когда я могла это не допустить.

Ледяная рука сжала сердце Софии, с лица исчезло всякое выражение. Онемевшая, оцепеневшая, она беспомощно смотрела на леди Мэчем.

— Это мой долг, — продолжала миледи, широко раскрывая свои бесцветные глаза. — Я полагала, что вас предостережет Люсилла, но, как видно, она еще не в курсе последних событий, ведь вы только что вернулись в столицу.

Холод парализовал Софию — она не могла придумать, как остановить старую леди. Она не желала слушать дальше, но миледи своим мягким, сочувственным, искренним голосом спешила похоронить ее надежды.

— Я говорю о мистере Лестере, голубушка. Он такой красивый мужчина, вполне джентльмен и с большими связями. Но ему нужна богатая жена. Очень богатая.

— Я знаю это потому, что была знакома с его тетушкой — бедняжка тоже умерла. Всегда подразумевалось, что братьям Лестер придется жениться по расчету. — Приятное лицо леди Мэчем выразило неодобрение. — Это большое разочарование, я понимаю.

София могла только согласиться с ней. Сердце заныло от боли, лицо застыло. Говорить она не могла и только смотрела ничего не выражающим взглядом на леди Мэчем. Та вгляделась в девушку проницательными старыми глазами и погладила ее по руке:

— Я видела вас в Парке, в его экипаже. И хочу сказать, милая, что вам это не годится. Наверное, в нем есть все, чего может желать девушка. Но правда, милая Софи, он не для вас.

София часто заморгала и резко втянула в себя воздух. Сердце болело не переставая, и не только сердце — боль была всюду. Но она не могла поддаться ей в разгар исполняемой мисс Чессингтон сонаты и поэтому, улыбнувшись, с усилием выдавила:

— Спасибо за предупреждение, мэм. — Это было все, что она смогла сказать.

Ее светлость снова погладила ее по руке.

— Ну-ну, ничего. Это еще не конец, хотя так может показаться. Подобные прискорбные вещи лучше подавлять в зародыше, пока не причинен непоправимый вред. Вы слишком благоразумны, милочка, чтобы этого не понимать. И не знать, как следует себя вести в подобных случаях. Но впереди у вас еще весь сезон! Море возможности найти подходящего для вас джентльмена.

София отдала бы все на свете, чтобы опровергнуть услышанные слова, но старческие глаза светились неподкупной искренностью. София порывисто обняла старушку и, молча кивнув, поднялась. Глубоко дыша, чтобы хоть немного успокоиться, она отошла в угол салона.

Усилием воли она заставила себя временно не думать над откровениями старой дамы, пока не оказалась в спасительном полумраке тетушкиного экипажа, на пути домой.

И вот тогда страдание ее поглотило.

Когда они свернули на Маунт-стрит, на ее лицо упал свет от уличного фонаря.

Люсилла, прищурясь, повернулась к племяннице:

— Софи, завтра ты проведешь день в постели. Я не хочу, чтобы именно сейчас ты окончательно разболелась.

Софи встретила внимательный и сочувственный взгляд тети и безучастно согласилась:

— Хорошо.

Избегая обеспокоенных и вопрошающих глаз тети, София поднялась следом за ней на крыльцо дома.

Утро следующего дня не принесло ей облегчения. Из-за кружевной шторы своей спальни София смотрела, как Джек Лестер спускается по ступеням на улицу. Он сел в ожидавший его экипаж и, когда кучер вскарабкался на козлы сзади, щелкнул хлыстом и уехал прочь. София следила, как он исчезает за углом. Потом, тяжело вздохнув, отошла от окна.

Он приезжал, чтобы позвать ее кататься, но ему ответили, что она нездорова. София всхлипнула. Она бесцельно прошлась по комнате, сжимая в кулаке промокший носовой платок. Проходя мимо туалетного столика, поймала свое отражение в зеркале. Под глазами залегли темные круги, щеки впали, губы пересохли. Тяжелая голова ныла в висках, руки безвольно повисли.

Леди Мэчем сильно запоздала со своим предостережением. В ночной тиши София созналась себе в неопровержимом факте — хрупкий бутон уже расцвел в ее сердце под влиянием погоды и теплой улыбки Джека. Но теперь он лежал растоптанный, раздавленный тяжестью обстоятельств. И вскоре ему предстояло завянуть окончательно.

София не являлась выгодной партией, невестой, которая принесет жениху в приданое наличные, способные поправить его положение. И этот беспощадный факт ничто не способно изменить. Она наследница своего отца и получит только небольшое состояние, которое ожидает ее в перспективе, и в данный момент недоступно.

София снова всхлипнула и решительно высморкалась. Этой ночью она слишком много плакала, впервые после маминой смерти. Теперь, как и тогда, она чувствовала себя опустошенной, одинокой, покинутой. Но она знала, что встряхнется, придет в себя, — вот только позволит себе один день похандрить, а завтра снова встанет и будет улыбаться.

Когда сезон вступит в полную силу, она со всем прилежанием посвятит себя поискам мужа и забудет о красивом синеглазом повесе. Только так поступают в ее кругу — она хорошо это знала. Она не позволит себе за всю доброту к ней Люсиллы своим дурным настроением испортить Клариссе сезон. Более того — она постарается не испортить его самой себе.

Поставив перед собой такие ясные цели, София, как ни странно, почувствовала себя немного лучше. Она присела на край кровати. Комкая в руках платок, она рассеянно смотрела перед собой. Она не решила еще только один вопрос — как вести себя с Джеком, когда они увидятся снова, что неизбежно.

После глубокого продолжительного раздумья София вынесла ему оправдательный приговор. Она не могла поверить, что он намеренно хотел причинить ей боль. Это она сама неправильно истолковала его действия, ведь в подобных делах она едва ли опытнее Клариссы. Все было, скорее всего, именно так, как сказала мисс Биллингам — она для него была безопасным, приятным товарищем, с которым можно провести время до начала сезона, когда он уже должен будет всерьез заняться поисками невесты. Замечания леди Мэчем свидетельствовали, в общем, о том же.

Правда, оставались необъясненными странные слова, сказанные им во время их последней встречи: «Пока не время». Она тогда подумала, что он говорит о… Но тут София резко оборвала свои мысли и сцепила зубы, чтобы снова не поддаться боли. Он конечно же хотел просто предложить какую-нибудь прогулку или экскурсию, которую на ранней стадии их знакомства еще невозможно осуществить. Она услышала в его невинных словах много больше, чем они в себе заключали.

Из всего этого вытекало, что вследствие его полной невиновности вести себя с ним она будет как ни в чем не бывало. Это же ей подсказывала и гордость. Всякая неловкость должна быть подавлена, скрыта, потому что он ни за что не должен узнать, о чем она думала и на что надеялась.

Она сумеет. Как говорят мадам Жорж и Люсилла, она справится.

София со вздохом забралась в кровать и натянула на себя одеяло. Поуютнее устроилась на подушках и закрыла глаза. Теперь надо расслабиться, чтобы разгладились морщины на лбу. Если она решила справиться с ситуацией, ей понадобятся силы, а для этого надо выспаться.

Ей предстоят нелегкие дни.

Глава 7

Джек нахмурился — даже на Пиккадилли было столпотворение. Он выехал из тенистых аллей Парка, и теперь приходилось лавировать между повозками и пешеходами, наводнившими широкую улицу. Встроив экипаж в общий поток, он откинулся на сиденье, приготовившись ползти еле-еле. По левую руку в солнечных лучах нежился Грин-парк, где вовсю распускались почки и по дорожкам прогуливались нарядные дамы и джентльмены. Но Джека не влекло в его манящую тишину, его настроению больше соответствовал шум и теснота уличного движения.

Он крепко сжимал в руках вожжи, досадуя на черепашью скорость. Так же крепко приходилось держать в руках себя самого. Он уже полагал, что его ухаживание за Софией Винтертон продвигается вполне успешно, и, покидая сельскую непринужденность ради светских удовольствий, надеялся, что все станет развиваться гораздо быстрее. Домашний бал леди Энтвистл воодушевил его, по окончании его он чувствовал полную уверенность. Это, думал он, именно та, которая нужна мне!

Дальше последовало скоропалительное приглашение кататься, продиктованное неожиданно пылким побуждением, победившим всякую логику. Он мог вполне рационально объяснить всем и себе самому, почему София станет для него идеальной женой, но на первое место выступило странное сильное чувство, которому Джек еще не дал определения и которое просто утверждало, что она — его женщина.

Все это было прекрасно, но тетя Софии, хотя и не возражала против его притязаний, дала твердо понять, что помогать ему ни в чем не станет.

А это грозило серьезной отсрочкой.

Лошади нетерпеливо трясли головами, натягивали поводья. Сдерживая их, Джек очень им сочувствовал.

Та прогулка в Парке, тот час нежности наедине с Софией едва не заставил его совершить ложный шаг. Если он решил следовать ясному намеку ее тетки и позволить ей насладиться сезоном, не обремененной ревнивым женихом, тогда ему следовало строже держать себя в руках. И сдерживать буйные порывы.

Сейчас это и вовсе не представляло проблемы, поскольку он не виделся с Софией с того самого утра, а это было уже неделю назад. После предостережения ее тетушки Джек выждал сколько смог — до пятницы, но зашел на Маунт-стрит, чтобы только услышать, что София больна. Это его сильно взволновало, он гадал — в самом ли деле ей нездоровится, или же это одна из дамских штучек. Но отбросил эту мысль, как недостойную Софии и себя. Джек знал, что нравится ей, он читал это в ее глазах, в том теплом, слегка настороженном, но радостном выражении, которое появлялось на ее лице при каждой их встрече.

Упрекнув себя за смехотворную мнительность, он послал своего человека Пинкертона прочесать город в поисках чайных роз. Как всегда, Пинкертон, несмотря на свою неизменную меланхолию, добился успеха — три пышные ветки с золотистыми цветами были доставлены на Маунт-стрит вместе с карточкой без подписи, в которой больной желали скорейшего выздоровления.

В субботу и воскресенье Джек искал ее в Парке, но экипаж Веббов так и не появился.

Всерьез обеспокоенный, он сегодня утром отправился на Маунт-стрит, и там ему объявили, что мисс Винтертон ушла гулять с кузенами.

Похоже, удача повернулась к нему спиной. Несмотря на солнечную погоду, предстоящий сезон начат казаться ему безрадостным.

Навстречу ему попался лорд Хардкасл, они обменялись приветствиями и впечатлениями о необычной тесноте на дороге. Но транспортный поток быстро разделил их. Впереди шарманщик с обезьянкой собрал целую толпу на мостовой, к полному возмущению торговцев и прохожих, не склонных зевать по сторонам. Джек сосредоточился на управлении лошадьми. И тут сбоку мелькнуло что-то золотистое.

Он обернулся, вглядываясь в толпу, идущую по тротуару. И увидел Софию, Клариссу и неохотно следовавших за ними двух мальчиков и Эми, которые с сожалением оглядывались на шарманщика. Они остановились перед дверью магазина и, оставив снаружи горничную и замыкавшего шествие конюха, вошли внутрь.

Джек прочитал вывеску над магазином, улыбнулся и, повернув экипаж к тротуару, остановился.

— Джигсон, присмотрите за лошадьми. Ждите меня.

Бросив поводья в сторону Джигсона, Джек спрыгнул на землю и, проложив себе путь через улицу, вошел в дверь, в которую перед тем вошла София.

Дверь за ним закрылась, оставив позади уличный шум. Джека окружила торжественная тишина книжного магазина и передвижной библиотеки Хэтчарда. Здесь все говорили вполголоса. Молодой человек в строгом костюме, стоявший за прилавком рядом с дверью, взглянул на него со сдержанным неодобрением. Джек беспечно улыбнулся и прошел дальше. Несмотря на царившую внутри тишину, покупателей в магазине было довольно много. Джек осмотрелся, но не увидел ту, которую искал. Джереми, Джордж и Эми прильнули к окну в углу комнаты и жадно смотрели на уличный концерт на противоположной стороне мостовой.

Обернувшись, Джек увидел, что к неприветливому юноше присоединилась строго одетая суровая женщина, и теперь они вдвоем подозрительно разглядывали его. Снова вежливо улыбнувшись, он вошел в первый проход между стеллажами и двинулся по нему, делая вид, что рассматривает корешки, пока не скрылся с их глаз.

В конце третьего прохода он увидел Софию, которая озабоченно смотрела на книгу, явно ее заинтересовавшую. Книга стояла, втиснутая между двумя другими томами на верхней полке, слишком высоко для нее. Она хотела было позвать клерка и попросить его достать книгу, но передумала — он смотрел на нее со слишком явным восхищением. Она решила сперва попробовать вытащить книгу сама, прежде чем предоставить себя заботам клерка.

Задержав дыхание, она потянулась вверх, пытаясь ухватить пальцами кожаный переплет.

— Позвольте мне, дорогая леди.

София, вздрогнув, отдернула руку, резко повернулась, и кровь отхлынула от ее щек, но тотчас же прилила снова. Широко раскрытые глаза встретились с его глазами. Она тут же потупила взгляд и отступила назад, не зная, что и думать.

— Спасибо, мистер Лестер. Вот уж не ожидала встретить вас здесь, — как можно спокойнее сказала она.

Джек вытащил книгу и с поклоном протянул Софии.

— Я и сам не ожидал, что окажусь здесь. Но я увидел, как вы заходите сюда, и меня охватило непреодолимое желание… — Джек поймал ее взгляд и загадочно улыбнулся. — Тоже взглянуть на это, несомненно, привлекательное место. Не правда ли, странно?

— Действительно. — София холодно взглянула на него. — Очень даже странно. — Она взяла книгу, напомнив себе о своем решении смотреть на него так же, как он на нее — как на доброго знакомого. — Очень благодарна вам за помощь, сэр. Но я не хочу отрывать вас от ваших дел.

— Уверяю вас, что вы ни от чего меня не отрываете. Я уже нашел то, что искал.

От звука его глубокого голоса сердце Софии сжалось. Она подняла взгляд, встретилась с синими глазами и осознала вдруг, что ее представление о «приличной дистанции» может значительно отличаться от его представлений. Она поняла, что это может означать — какое действие его заботливость и шутливое поддразнивание способно оказать на нее, — и горделиво выпрямилась, наградив Джека холодным надменным взглядом:

— В самом деле? Но, кажется, вы не особенно любите читать?

Джек усмехнулся:

— Сознаюсь, дорогая леди, что я предпочитаю поступок самоанализу. Я человек скорее действия, чем слова.

Софию не подкупил его мягкий тон.

— Наверное, это и к лучшему, — заключила она. — Ведь у вас есть большое поместье, которым надо управлять.

— Софи, ты где? Ах, мистер Лестер, здравствуйте. — Из-за угла стеллажа внезапно появилась Кларисса. Весело улыбнувшись Джеку, она сделана легкий реверанс.

Джек пожал ей руку.

— А вы уже нашли роман по своему вкусу, мисс Вебб? — Он перевел взгляд на стопку книг, которые держала под мышкой Кларисса.

— Ах, ну да, — простодушно ответила девушка. — А ты готова идти, Софи?

София хотела ответить отрицательно, но тогда, скорее всего, Джек Лестер захочет сопровождать ее в странствии вдоль стеллажей и не даст сосредоточиться на выборе подходящей книги. Она огляделась и увидела своих младших кузенов, припавших к стеклу.

— Боюсь, нам придется уйти, не то Джереми вывалится из окна.

Пока София и Кларисса покупали книги, Джек от всей души улыбался недовольному клерку. К облегчению Софии, продавец не был расположен поболтать, за что она была ему весьма признательна. Кларисса подозвана братьев и сестру, и все они двинулись к двери. Выйдя за порог, София почувствована, что ее ношу забирают у нее из рук.

— Позвольте мне, дорогая. — Джек ответил улыбкой на ее странно напряженный, испуганный взгляд, но удивился. — Если вы не против, я бы проводил вас до Маунт-стрит.

София помешкала, затем прищурилась и кивнула:

— Спасибо, вы очень добры.

Как можно непринужденнее она вложила руку в его теплую ладонь и позволила прижать ее локтем. Джек отпустил кучера, потом в нескольких словах сумел убедить мальчиков и Эми покинуть толпу, собравшуюся вокруг шарманщика. София в это время горячо надеялась, что ее минутное смятение осталось незамеченным, она не хотела обижать Джека, как не хотела, чтобы он узнан, насколько сильно ранено ее сердце. Когда их маленькая компания тронулась в путь, она приветливо ему улыбнулась:

— Вы уже видели новый выезд леди Хеммингхёрст?

К ее облегчению, он улыбнулся своей прежней дразнящей улыбкой:

— Видимо, этих кляч она считает рысаками.

Всю обратную дорогу до Маунт-стрит они непринужденно болтали вместе с шедшей рядом Клариссой — гораздо непринужденнее, чем София полагала возможным. И крыльцо дядиного дома показалось впереди гораздо раньше, чем она ожидала. Мальчики вбежали вверх по ступенькам первыми, чтобы позвонить в колокольчик. Кларисса бодро пожелала их провожатому всего наилучшего и вошла в дом следом за братьями и сестрой.

Помня о скромно стоящих поодаль Хелен и конюхе, а также о Минтоне, дворецком, державшем открытую дверь, София, твердо сохраняя невозмутимый вид, взяла свою книгу, которую Джек протянул ей с почтительным поклоном, и спокойно сказала:

— Спасибо за то, что проводили нас, мистер Лестер. Мы, несомненно, встретимся на балах, как только они начнутся.

Его губы медленно изогнулись в улыбке.

— Боюсь, дорогая леди, что вы приписываете мне терпение, которым я не наделен. — Помедлив, он добавил: — Вы согласитесь принять мое предложение снова поехать кататься?

София задержала дыхание. Ей очень хотелось солгать. Когда он прямо взглянул ей в лицо, вопросительно подняв бровь, она услышала собственные слова:

— Это было бы очень приятно, сэр. — В его улыбке промелькнуло торжество. — Но… — продолжила она торопливо, — мое время не всегда принадлежит мне. Тетушка решила начать принимать, и я должна помогать ей, если потребуется.

Джек продолжал улыбаться.

— Конечно, дорогая моя. Но я уверен, что она не захочет, чтобы вы стали затворницей. — Мягко, но властно он взял ее за руку. Их глаза встретились, он медленно поднес ее руку к губам и развернул ладонью вверх…

— Нет! — Удивленная не менее Джека своим резким восклицанием, София не отрываясь смотрела на него. Сердце ее бешено колотилось. Она тут же потупилась, чтобы не встречаться с его удивленным взглядом. Не поднимая головы, она отняла у него свою руку и попрощалась: — Доброго дня, мистер Лестер, — выговорила она еле слышно.

Джек словно получил удар по лбу. Он заставил себя поклониться. София повернулась, быстро взбежала по ступенькам и исчезла в доме, даже не оглянувшись.

Джек остался стоять на тротуаре, как вкопанный. Он перевел дыхание. Затем с каменным лицом повернулся и быстро пошел прочь.

Что-то пошло не так.

Эта мысль крутилась в голове Джека последующие три дня и продолжала преследовать его, когда он прохладным вечером поднялся на крыльцо дома Веббов, чтобы постучаться в дубовую дверь.

Несмотря на первоначальное намерение, он все-таки пришел на Маунт-стрит после того неожиданного посещения книжного магазина Хэтчарда. Тогда он вернулся домой в весьма странном настроении, и это настроение слегка смягчило лишь дожидавшееся его белое с золотым приглашение:

«Мистер Горацио Вебб имеет удовольствие пригласить Джека Лестера на импровизированный танцевальный вечер, который состоится вечером в четверг».

Эти слова не развеяли сгустившуюся над ним тучу, но все же позволили вздохнуть свободнее. Хотя и не удалось увлечь Софию на прогулку по Парку, весьма содействующую сближению, но зато он получил шанс встретиться с ней у нее дома, где она будет чувствовать себя несомненно увереннее и едва ли испугается, когда он станет продвигаться в своих ухаживаниях.

Он явно поторопился. Сделал неверный шаг, хотя не понимал, где именно. С этого момента он станет ухаживать за ней строго по правилам, не отступая от них ни в чем. Ему просто придется прятать свои чувства, чтобы не потревожить ее снова.

Открывший дверь дворецкий узнал его и оживленно поприветствовал, назвав по имени. Джек поднялся по лестнице, несколько успокоенный. Живость в дворецком редко встретишь, но, видимо, это объяснялось наличием в доме юного поколения Веббов. С надутым слугой они бы быстро расправились.

Войдя в музыкальный салон, Джек помедлил и огляделся. В комнате царила теплая гостеприимная атмосфера. Тесноты особой не было, оставалось достаточно места для танцев, и все же хозяйке не грозило разочарование из-за малого количества принявших приглашение. Он сразу же увидел Софию, окруженную другими леди. На его взгляд, никто нё мог сравниться с ней. Ее гибкую фигуру облегало платье из шелка медового цвета. Он с усилием оторвал от нее взгляд, чтобы найти хозяйку дома. Люсилла тоже увидела его, извинившись, покинула маленький кружок гостей и заскользила к нему навстречу, шурша атласом.

— Добрый вечер, мистер Лестер, — улыбнулась она, одобрительно глядя, как он склоняется к ее руке.

— Миссис Вебб. — Джек выпрямился. — Получить ваше приглашение для меня было большой честью.

Люсилла изящно помахала веером.

— Что вы, мистер Лестер, это я несказанно рада видеть вас. Я несколько беспокоюсь, что милой Софи наши нынешние домашние мероприятия могут показаться скучными. Могу я надеяться, что вы расположены развеять ее меланхолию?

— Разумеется, мэм, — сказал Джек, — я сделаю все от меня зависящее.

Люсилла снова улыбнулась.

— Я знала, что смогу положиться на вас, мистер Лестер. — Она царственным жестом взяла его под руку. — А теперь вам стоит переговорить с мистером Веббом.

Она повела его через толпу, и Джек поневоле ощутил себя мобилизованным рекрутом.

На другом конце комнаты София беседовала с несколькими девицами постарше. Некоторых, как, например, мисс Чессингтон, тетя пригласила специально для нее, а у других, вроде мисс Биллингам, были младшие сестры, впервые в этом году начинавшие выезжать. Мало-помалу к ним присоединились и джентльмены — это были или проверенные друзья Веббов, или безупречные сыновья близких подруг Люсиллы.

Джеку не грозила опасность затеряться среди них.

Подавив вздох, София сосредоточилась на том, чтобы поддерживать разговор, что было нетрудно, поскольку в нем участвовала взволнованная мисс Чессингтон.

— А я слышала, — воскликнула эта барышня, неизменно пребывающая в хорошем настроении, — что на Паддингтон-Грин состоится дуэль между лордом Мэлмси и виконтом Холторпом!

— Из-за чего? — спросила мисс Биллингам, и ноздри ее длинного носа дрогнули.

Белла Чессингтон оглянулась на присоединившихся к ним джентльменов.

— Что скажете, господа? Никто из вас не раскроет эту маленькую тайну?

— Да нет там ничего таинственного, — пренебрежительно махнул рукой мистер Аллинкот. — О подобных вещах дамам слушать неинтересно.

— Если ты так считаешь, — заявила мисс Аллинкот своему старшему брату, — значит, ты ничего не понимаешь в дамах, Гаральд! Узнать о причине дуэли всегда очень увлекательно.

Мистер Аллинкот заметно смутился.

— Никто не слышал, чем закончился полет на воздушном шаре в Грин-парке? — спросила София.

Минуту спустя ее собеседники оживленно обсуждали уже другую тему. Довольная София подняла глаза — и пожалела, что на шею Джека Лестера нельзя привязать колокольчик. Или трещотку, или все что угодно, способное предупредить о его появлении, чтобы сердце не волновалось так каждый раз, когда она встречалась с ним взглядом.

Он улыбнулся, и она забыла, где находится и что вокруг стоят люди, которые внимательно наблюдают и слушают. Странная дрожь охватила ее, когда ее пальцев коснулись его пальцы. Он склонился над ее рукой, смутив присутствующих джентльменов.

— Добрый вечер, мистер Лестер, — услышала она свой голос словно издалека. И от души понадеялась, что лицо не выдаст ее мыслей.

— Мисс Винтертон.

Его улыбка и мягкий поклон согрели ее и заставили думать, что она, видимо, ведет себя чересчур откровенно. Решительно взяв себя в руки, София повернулась и успела увидеть в глазах мисс Биллингам жадный блеск.

— Вы знакомы с мисс Биллингам, сэр?

— О да, — воскликнула Августа Биллингам, — мы с мистером Лестером старые знакомые. — И она с приторной улыбкой, полузакрыв глаза, протянула ему руку.

Джек помедлил, затем взял протянутую руку и быстро склонился над ней.

— Мисс Беллингам.

— А это мисс Чессингтон.

Приветливая улыбка Беллы нисколько не походила на улыбку Августы Биллингам.

— Сэр! — Она присела в реверансе.

Джек улыбнулся более непринужденно и позволил Софии представить его остальной компании. По окончании процедуры знакомства он оказался центром внимания, но решил держаться до конца, не желая покидать Софию. Когда заиграла музыка, он прошептал:

— Я надеюсь, мисс Винтертон, что вы вернетесь: мне без вас будет очень не по себе среди этих господ, я просто не выдержу, если только не буду надеяться на ваше возвращение.

София серьезно посмотрела на него.

— Неправда. — Но уголки ее губ насмешливо приподнялись.

И Джек позволил ей уйти.

Пока она танцевала котильон и затем шотландскую кадриль, он попытался завязать разговор с молодыми джентльменами. Они отвечали ему с благоговейным почтением. Его репутация приверженца Джексона и Мантона, а также членство в престижных клубах были широко известны. Разговаривая с молодежью, Джек почувствовал себя на все свои тридцать шесть, и это придало ему решимости как можно скорее покончить со своей блистательной карьерой светского холостяка.

Но, на его взгляд, эта перспектива все еще была слишком далека. За кадрилью последовал рил, Софию пригласили прежде, чем она покинула круг танцующих.

Джек извинился и направился к музыкантам. Среди них главным был скрипач. Джек перекинулся с ним парой слов, и гинея скрепила сделку.

Музыка перестала звучать как раз в тот момент, когда Джек проходил мимо того места, где остановилась, завершив танец, София. Она повернулась в ту сторону, где снова собиралась ее маленькая компания, и молодой партнер готов был уже сопроводить ее. Она смеялась так беззаботно. И тут их глаза встретились. В ней мгновенно произошла неуловимая перемена. Она заставила себя продолжать смеяться, несмотря на то что стало трудно дышать и перехватило горло. Она бросила на Джек вопросительный взгляд.

— Вы все-таки до сих пор живы, сэр?

Одним движением брови Джек избавился от ее кавалера. Вспыхнув, юноша поклонился и, что-то пробормотав, спешно отошел.

София, которая все же успела поблагодарить егоза танец, повернулась к своему губителю.

— Это нечестно — пользоваться тем, что вы старше.

Джек едва заметно поморщился.

— Боюсь, дорогая леди, что мой… э-э… опыт наложил на меня необратимый отпечаток. — Отметив про себя, что в будущем следует быть осторожнее, он взял ее руку и продел себе под локоть. — Я чувствую себя прямо-таки волком среди агнцев.

София перевела взгляд на своих друзей. Джек повел ее в их сторону, но явно не спешил. И попыток заговорить не делал, что позволило ей если не успокоиться, как она рассчитывала, то хотя бы признать точность его замечания.

Джек очень выделялся в толпе гостей Люсиллы. Не только своими манерами, уверенными и властными, но и нарядом: он был, как всегда, неоспоримо элегантен в темно-синем фраке, черных панталонах и белоснежном галстуке, завязанном, к зависти всех юношей, затейливым узлом. Никто при виде его не смог бы усомниться в том, что он опытный и опасный сердцеед.

София нахмурилась, не понимая, отчего ее сердце отказывается проявлять разумную осторожность.

— Почему вы хмуритесь? — Джек внимательно ее изучал. — Хотите, чтобы я оставил вас с вашими молодыми друзьями?

Тон, которым Джек произнес эти слова, заставил сердце Софии сжаться.

— Нет, — ответила она, и это была чистая правда.

В его глазах вспыхнуло яркое синее пламя. Глубоко взволнованная, София посмотрела на ожидавших ее друзей. На ее взгляд, юные джентльмены были все равно что бледные тени, которые полностью затмила звезда.

Джек, наклонившись к ней, прошептал:

— Кажется, скоро заиграют вальс. Вы окажете честь танцевать со мной, дорогая?

София склонила голову. Они вместе подошли к ее маленькой компании. Джек остановился немного поодаль. Он воздержался от участия в разговоре, чтобы не смущать юношей, которые, как он продолжал твердить себе, не представляли для него опасности.

Раздались звуки настраиваемых инструментов. София, очень хорошо сознававшая, что Джек стоит позади, повернулась к нему и застенчиво протянула руку. С улыбкой облегчения и предвкушения он поклонился и повел ее в танцевальный круг. Но его радость была недолговечной. Несколько поворотов на небольшом островке паркета, с которого сдвинули ковры для танцев, дали ему понять, что что-то не так.

Его партнерша улыбалась и не прятала глаза, но была в его руках не мягко расслабленной, податливой, как раньше, а напряженно скованной, и улыбка ее была странно натянутой.

Его недоумение росло с каждым поворотом.

Даже внимательный взгляд, брошенный на них теткой Софии, когда они грациозно скользили мимо нее, не произвел на него впечатления. Он мягко проговорил:

— Забыл спросить, мисс Винтертон, надеюсь, вы полностью справились с вашим недомоганием?

Этот вопрос отвлек ее от усилий, которые она прилагала, чтобы контролировать свои чувства в такой близости от него. Она моргнула и покраснела, чувствуя себя виноватой, — его тон, выражение лица были трогательно искренними.

— На самом деле я, — произнесла София, — я… — Она подыскивала слова, которые не прозвучали бы явной ложью. — Со мной не было ничего серьезного, только легкая головная боль.

При этом она не смела смотреть ему в глаза. Джек нахмурился, но все же прогнал мысль, которая снова пришла ему на ум. Конечно же ей и правда нездоровилось, его Софии чуждо лукавство.

— И еще, сэр, непростительно с моей стороны было сразу не поблагодарить вас за ваш подарок. — На лице Джека ничего не отразилось, и ее речь невольно стихла. — Ведь это выпослали их? Чайные розы?

К ее облегчению, он улыбнулся, но как-то сухо.

— Я только надеюсь, что они скрасили ваш день… — Он посмотрел на нее в упор. — Как вы скрашиваете мой.

Последние слова он произнес шепотом, но они прозвучали в ее ушах словно колокол.

Она вдруг почувствовала себя просто ужасно — разве сможет она продолжать притворяться и дальше, пытаясь обмануть свое сердце? Ничего из этого не получится, она не настолько сильная, она выдаст себя, и он обо всем догадается. Должно быть, в ее глазах явственно проступило отчаяние. Джек нахмурился.

— София?..

Музыка кончилась, он убрал руку с ее талии и решительно продел ее ладонь под свой локоть.

— Пройдемся немного.

София широко раскрыла глаза.

— О, думаю, не стоит. Лучше мне вернуться назад.

— Ваши друзья вполне проживут без вас несколько минут. — Тон его стал властным. — Там, в конце зала, открыто окно, мне кажется, вам не повредит подышать немного свежим воздухом.

София знала, что свежий воздух очень даже пойдет ей на пользу, но от того, что он догадался об этом, ей стало только хуже.

Она пробормотала, что не против, хотя Джек и не стал дожидаться ее согласия, и сказала себе, что должна быть благодарна. Но чем дольше она находилась с ним наедине, не отвлекаясь ни на что, тем сильнее заявляли о себе ее чувства. Его воздействие на нее с каждой новой встречей становилось сильнее.

— Вот. Присядьте. — Джек подвел ее к стулу у стены, неподалеку от окна, на котором парусом надувались легкие шторы.

София опустилась на мягкое сиденье, ощутив плечами прохладную деревянную спинку стула. Это немного помогло ей собраться с мыслями.

— Не будете ли вы гак любезны, мистер Лестер, принести мне лимонаду.

— Разумеется, — с готовностью ответил Джек.

Повернувшись и щелкнув пальцами, он подозвал официанта и, коротко выразив просьбу, отправил его за лимонадом. София подавила всплеск отчаяния.

— А теперь, София, — сказал Джек, поворачиваясь к ней и пристально глядя на нее, — вы расскажете мне, что случилось.

Это прозвучало как команда. София прерывисто втянула в себя воздух и заставила себя спокойно выдержать его взгляд.

— Случилось? — переспросила она, выразив удивление. — Но, мистер Лестер, не случилось абсолютно ничего. — Она даже развела руки, подчеркивая свои слова. — Мне стало немножко жарко, и только.

Она осознала, что так, в общем, и есть. Он стоял рядом, сдвинув темные брови, и ей вдруг отчетливо вспомнилось, что произошло между ними на лесной просеке в Лестершире. Сейчас, как и тогда, она увидела, как в его потемневших глазах что-то промелькнуло. Что-то мощное, потаенное, хищное. Губы сжались в тонкую полоску.

— София…

Пристально глядя ей в глаза, он склонился ниже.

— Ваш лимонад, мисс.

Обрадовавшись передышке, София обернулась к официанту:

— Спасибо, Джон, — и взяла с подноса стакан.

Понадобилось сделать немалое усилие, чтобы заставить пальцы не дрожать. Рассеянно глядя на танцующих, она осторожно отпила холодного лимонада.

Повисло тяжелое молчание.

Несколько минут спустя София почувствовала в себе достаточно сил, чтобы взглянуть на Джека. Он продолжал смотреть на нее с бесстрастным выражением и уже не казался таким грозным. Она наклонила голову.

— Спасибо, сэр, теперь мне намного лучше.

Джек кивнул. Но не успел он сформулировать вертящийся на языке вопрос, как его отвлекла компания молодых людей, которая, смеясь, остановилась шагах в десяти от них.

София увидела свою кузину в окружении юных джентльменов, наперебой пытавшихся завладеть ее вниманием. Обычно беззаботная, Кларисса явно сильно нервничала. София нахмурилась:

— Она очень не любит, когда вокруг нее начинается суета.

Джек взглянул на юную красавицу. Скептически улыбаясь, он смотрел, как кавалеры Клариссы теснят друг друга в надежде добиться ее благосклонности.

— Если дело обстоит именно так, — пробормотал он, — то ей лучше уехать из города. — Он снова повернулся к Софии. — Она, кажется, станет гвоздем сезона.

— Знаю, — вздохнула София. Она продолжала наблюдать за Клариссой и вдруг с удивлением увидела, как на лице кузины проступило явное негодование. София проследила за взглядом Клариссы. — О господи…

Джек тоже посмотрел в ту сторону и заметил складного юношу, судя по одежде недавно вернувшегося из деревни. Он решительно устремился к Клариссе, не обращая никакого внимания на ее поклонников, словно их вовсе не было, чем мгновенно заслужил уважение Джека. Без лишних вступлений молодой человек с самым решительным видом заговорил с девушкой, но, к сожалению Джека, они стояли слишком далеко, и слов было не разобрать. Увы, эффектное появление этого джентльмена явно пришлось не по душе Клариссе. Она встряхнула льняными кудрями, и на ее лице отразилась досада.

— Надеюсь, он сейчас не назвал ее Клари!

София наблюдала за разворачивающейся на их глазах драмой, закусив губу белыми зубками.

— Кажется, его миссия провалилась, — подытожил Джек.

— Они знакомы с раннего детства, — вздохнула София.

— Ах, так. — В голову Джеку пришел один недавний разговор. — Этот молодой человек, случаем, не Нед Аском?

— Да, — удивленно сказала София. — Он сын дядиного соседа по поместью из Лестершира.

Джек ответил на невысказанный вопрос, который прочитал в ее глазах.

— О нем упоминала ваша тетушка.

Еще раз взглянув на юную пару, Джек испытал сочувствие к серьезному, неопытному юноше, который явно полагал, что занимает в сердце красавицы Клариссы почетное место. Нед явно признал битву проигранной и с обиженным, но решительным видом отошел в сторону.

Джек спросил:

— Как я понимаю, в Лондоне его не ждали?

София ответила, подумав:

— Кларисса точно его не ждала.

— Ваша тетушка намекнула, что их брак можно считать делом решенным.

— Возможно, так и будет, — вздохнула София. — Кларисса на самом деле вовсе не так уж любит шумные сборища и не из тех, кто обожает быть долго в центре внимания. Дядя и тетя считают, что в конце сезона она даже будет рада вернуться в Лестершир.

— С Недом Аскомом?

— С Недом, — подтвердила София.

Глядя на пылающее лицо Клариссы, Джек позволил себе недоверчиво поднять бровь. София допила лимонад. Пора была возвращаться в безопасный кружок старых приятелей.

— Простите, мистер Лестер, но я хотела бы вернуться к друзьям.

Джеку хотелось, чтобы она решила по-другому, но он уже овладел собой, поэтому согласно кивнул, взял у Софии стакан и поставил на ближайший столик. Затем протянул руку и помог ей встать, крепко держа ее пальцы в своих. София сумела совладать с волнением, видя, что Джек пристально вглядывается в ее все еще бледное лицо.

— София, дорогая, поверьте, я никогда сознательно не сделаю ничего такого, что способно причинить вам боль.

У Софии сжалось сердце, глаза наполнились слезами. Она хотела заговорить, но горло перехватило. С неким подобием улыбки она склонила голову и отвела взгляд. Джек проводил ее назад к друзьям и ушел, вежливо попрощавшись.

Но дом Веббов Джек покинул не сразу. Он чувство вал: что-то произошло, и София не хочет поделиться с ним. Этот неприятный факт изводил его, уязвлял его гордость, взывал к стремлению защищать, подталкивал к поступкам, которые он в силу своего опыта не мог одобрить. Он бродил по залу, скрывая беспокойств под маской легкой скуки. В оконной нише стоял Нед Аском и сердито смотрел на свою предполагаемую невесту.

Оглянувшись на танцующих, Джек прислонился широким плечом к противоположной стене ниши.

— Видите ли… это не сработает.

Это краткое замечание привлекло внимание молодого человека. Он повернулся и хмуро взглянул на Джека, но тут же выпрямился, придав лицу бесстрастное выражение:

— О, простите, сэр.

Джек успокаивающе улыбнулся юноше.

— Вы не виноваты, это я помешал вам. — Он протянул руку. — Джек Лестер, знакомый Веббов. Кажется, я видел вас у леди Эсфордби.

Как он и предполагал, упоминание двух известных и уважаемых лестерширских фамилий сделало Неда общительнее. Покраснев, он пожал протянутую руку.

— Должно быть, вы видели… — Молодой человек тут же оборвал себя и неопределенно взмахнул рукой, снова переведя взгляд на танцующих. — Вы были с Софией.

Джек улыбнулся скорее себе, чем Неду.

— Вы правильно сказали, я видел. И могу уверить вас, не боясь возражений, что ваша нынешняя тактика обречена на провал. — Джек почувствовал на себе любопытный взгляд Неда. Он достал из внутреннего кармана бумажник, извлек оттуда визитку и протянул Неду. — Если хотите узнать, как добиться своего, как завоевать белокурую головку, которая вам так мила, заходите ко мне завтра. Часов в одиннадцать. — Имея двух младших братьев, Джек прекрасно знал, как общаться с юношами, поэтому придал лицу самое беспечное выражение безо всякого намека на покровительство.

Взяв карточку, Нед прочитал, что на ней написано, и озадаченно взглянул на Джека:

— Но почему? Мы же прежде не были знакомы.

Джек сдержанно улыбнулся:

— Припишите это родству душ. Поверьте, вы не единственный, чьи чувства сегодня отвергли.

Доверительно кивнув, Джек удалился. Нед, оставшийся стоять в нише, рассеянно смотрел ему вслед, сжимая в пальцах визитку.

— Что же, милая, Джек Лестер разочаровал тебя?

Полулежа на подушках в кровати, которую он по-старомодному делил с женой, Горацио Вебб вопросительно посмотрел на свою подругу жизни, которая сидела рядом, попивая утреннее какао.

Красивый лоб Люсиллы омрачила легкая морщинка.

— Я не жду, что мистер Лестер разочарует меня, дорогой. Мне следовало самой устроить им тог вальс. Тем не менее события следуют своим чередом. — Поразмыслив, Люсилла улыбнулась супругу. — Я просто забыла, насколько это мучительно — наблюдать, как развиваются подобные вещи.

Опустив на одеяло утренние газеты, которые он внимательно просматривал, Горацио взглянул на жену поверх очков в золотой оправе:

— Но ведь ты не станешь вмешиваться?

Щеки Люсиллы едва заметно порозовели.

— О том, чтобы вмешиваться, нет и речи. — Она грациозно взмахнула рукой. — Но я не могу допустить чтобы мистер Лестер поторопил Софи с замужество прежде, чем девочка познает вкус успеха. Ведь ее прошлый сезон так трагически оборвался.

— Гм, — Горацио зашуршал газетами. — Тебе известно, что я думаю о вмешательстве в чужие жизни, дорогая. Даже с наилучшими намерениями. Как знать? Возможно, София сама не против, чтобы ее сезон закончился раньше. Если закончит его именно Джек Лестер.

Люсилла, склонив голову набок, немного подумал над его словами и поморщилась. Еще мгновение спустя вздохнула:

— Может быть, ты прав. Когда, ты сказал, достав лошадей?

— Их доставили еще вчера. Если ты не против, я сегодня же утром поведу к ним всю нашу банду.

Люсилла просияла:

— Вот это прекрасная мысль. Но надо обдумать, кого лучше пригласить в сопровождающие. Предоставь это мне. Я подыщу кого-нибудь походящего.

— Интересно, Лестер взял с собой сюда своего гунтера? — обронил Горацио.

Люсилла промолчала. Допив какао, она поставила чашку с блюдцем на столик рядом с кроватью и, натянув на Себя одеяло, погладила мужа по руке:

— Я восхищаюсь твоей дальновидностью, дорогой. Каким умным шагом с твоей стороны было помочь Лестерам поправить их благосостояние. Теперь, когда все препятствия отпали, ты можешь с чистой совестью дать Джеку Лестеру свое благословение. — И она довольно закрыла глаза, собираясь еще немного подремать.

Горацио озадаченно посмотрел на Люсиллу и открыл было рот, чтобы что-то сказать, но передумал. Снова взял газету и, водрузив на переносицу очки, позволил жене мирно отдыхать.

Глава 8

На другое утро точно в одиннадцать часов на двери Джека в его доме на Апер-Брук-стрит зазвенел колокольчик.

— Это наверняка мистер Аском, Пинкертон. Я приму его прямо здесь.

Здесь — это была гостиная. Пинкертон, камердинер с внешностью джентльмена, только что закончил убирать остатки завтрака и любовно полировал столик красного дерева.

— Замечательно, сэр, — ответствовал Пинкертон своим замогильным голосом.

Джек, кивнув, продолжил просматривать новости в «Хрониках скачек».

— Да, и принесите еще кофе, пожалуйста.

— Конечно, сэр.

Пинкертон, невозмутимейший из смертных, считал профессиональным долгом исполнять свои обязанности как можно незаметнее. Он бесшумно выскользнул за дверь гостиной. Когда из передней послышались голоса, Джек отложил газету в сторону. Отодвинувшись в кресле от стола, он потянулся, пытаясь избавиться от напряжения, которое, кажется, поселилось в его мышцах.

Повернулась дверная ручка, и Пинкертон ввел Аскома в комнату, после чего удалился за новой порцией кофе.

— Доброе утро, сэр.

Нед, явно смущенный и не вполне уверенный, зачем он вообще сюда пришел, с любопытством смотрел на хозяина дома. Джек Лестер был явно не из тех столичных денди, которые время до полудня считают ночью. Он был облачен в синий сюртук, по сравнению с которым просторная одежда Неда выглядела сугубо деревенской.

Джек неторопливо поднялся и протянул руку:

— Рад вас видеть, Аском, или можно просто Нед?

Схватив предложенную руку, Нед смутился:

— Если хотите. — Но тут же спохватившись, что это прозвучало не слишком любезно, выдавил улыбку: — Большинство людей меня так и называют.

Джек ответил ему приветливой улыбкой и гостеприимным жестом указал на кресло. Оторвавшись от созерцания безупречно облегающих замшевых лосин Джека и отполированных до блеска сапог, Нед воспользовался возможностью засунуть ноги в вельветовых бриджах и практичных ботинках под стол. Как назвала его Клари? Провинциалом? Уверенность Неда в себе, и без того зыбкая, опустилась еще на несколько делений.

Джек уловил в честных карих глазах юноши пораженческий настрой. Он дождался, пока Пинкертон, безмолвно возникший из ниоткуда, поставит на стол кофейник вместе со вторым прибором и исчезнет, словно призрак, и произнес:

— Я узнал от мисс Винтертон, что вы желали бы, чтобы мисс Вебб, скажем так, могла в большей степени ценить вас по достоинству.

Нед с силой стиснул чашку в пальцах. Он покраснел, но мужественно встретил взгляд Джека.

— София всегда была мне хорошим другом, сэр.

— Конечно, — допустил Джек. — Но поскольку я называю вас Недом, то вам лучше называть меня просто Джек. Хотя я определенно старше вас, я не хотел бы, чтобы вы смотрели на меня, как на отца.

Неб улыбнулся более свободно:

— Хорошо, Джек.

— Прекрасно. С формальностями мы покончили. Признаюсь, что я обратил внимание на сложности, которые возникли у вас вчера с мисс Вебб.

Нед потемнел лицом.

— Так, значит, вы все видели. Она кокетничала с целой компанией льстецов и пустозвонов!

Джек спросил после короткой паузы:

— Надеюсь, вы не сказали это ей?

Нед подкрепил себя большим глотком кофе и сумрачно кивнул:

— Только не в таких словах, конечно.

— Хвала небесам и за эту малость. — Джек пригвоздил гостя к месту суровым взглядом. — Как я вижу, друг мой, вы остро нуждаетесь в инструкциях по вопросу, каким образом следует вести кампанию в светском обществе.

— Кампанию?

— Я имею в виду кампанию, которую ведут с цель завоевать сердце леди.

Нед помрачнел:

— Сердце Клариссы всегда принадлежало мне.

— Не буду спорить, — ответил Джек. — Штука в том, чтобы заставить ее осознать это. Судя по тому, чему я был свидетелем вчера вечером, если вы станете продолжать в прежнем духе, то скорее сдадите свои позиции, чем продвинетесь вперед.

Нед мрачно заглянул в чашку, потом поднял глаза на Джека.

— Я на самом деле не слишком гожусь на то, чтобы блистать в столице. Не очень-то умею быть дамским угодником. В седле я больше в своей тарелке, чем на балу.

— Как и все мы, — пояснил Джек, отвечая на вопросительный взгляд Неда. — Подавляющее большинство джентльменов, которых можно видеть на балах, с большим удовольствием оказались бы совсем в другом месте.

— Но зачем тогда ходить на балы, если не хочется?

— А вы сами зачем пришли на вечер к Веббам?

— Хотел повидать Клариссу.

— Именно. Единственный стимул, заставляющий нас переступать порог бальных залов, — это притягательная сила леди. Где еще нам поговорить с ними, завязать отношения? Если не познакомиться с леди на балу, то чертовски трудно сделать это где-либо еще, особенно в столице. Так что, — заключил Джек, — если вы решились завоевать Клариссу Вебб, то приготовьтесь целый сезон посещать светские рауты.

Нед поморщился.

— Отец был против моего приезда сюда, он считает, что мне лучше было дождаться, когда Кларисса вернется. Мистер и миссис Вебб уверены, что ей наскучат развлечения, и она сама захочет обратно в деревню.

— Я высоко ценю проницательность Веббов-старших. Но вам не кажется, что вы слишком забегаете вперед? Что уж чересчур уверены в Клариссе?

Нед вспыхнул.

— Меня это как раз беспокоит. Я оттого и приехал в Лондон.

— И ваш инстинкт не подвел вас. — Джек в упор, взглянул него. — Из того немногого, что я видел, можно предсказать, что, несмотря на свои склонности, Кларисса Вебб обещает стать главным событием сезона. Значит, все молокососы начнут увиваться за ней и грезить о несбыточном будущем, мечтая, что она удостоит их своей руки. И несмотря на то что в глубине души она будет оставаться сельской девушкой, не следует упускать из виду, что нет недостатка и в джентльменах, склонных к сельской жизни. Эти господа с удовольствием возьмут в жены девицу, которой городская жизнь не по душе. Ее даже сочтут подлинной находкой.

Нед сдвинул брови. Немного подумав, он спросил:

— Вы намекаете, что Клариссу будут добиваться те джентльмены, которые собираются осесть в деревне?

Джек уверенно кивнул.

— И если я не приложу усилия, чтобы… закрепить ее интерес, она может выбрать одного из них?

Снова последовал утвердительный кивок. Нед слегка растерялся. После долгого молчания, в течение которого он разглядывал кофейную гущу на дне чашки, а Джек, откинувшись на спинку стула, терпеливо ждал, молодой человек поднял голову, выпятил подбородок и взглянул на Джека с самым решительным видом.

— Спасибо за предупреждение, Джек. Мне теперь есть о чем подумать. — Его лицо исказила гримаса. — Хотя черт меня побери, если я знаю, что теперь делать, — пробормотал он, уткнувшись в чашку.

— Только не стоит впадать в панику, — небрежно заметил Джек. — У меня богатый опыт, которым я готов поделиться с вами. Если вы поймете, что к чему, то увидите всю ситуацию в ином свете.

Нед с удивлением посмотрел на него.

— То есть?.. — начал было он, но решил говорить напрямик: — Вы думаете, что можете мне помочь?

— Не думаю. Я утверждаю, что готов стать вашим наставником в этом вопросе.

Открытое лицо Неда омрачилось.

— Но почему? — Он густо покраснел. — Я хотел сказать…

Джек рассмеялся:

— Нет-нет, ваш вопрос вполне понятен. — Он оценивающе взглянул на своего гостя. — Скажем так, мне невыносимо видеть, как человек запутался в зарослях терновника. Кроме того, у меня есть свой интерес в доме Веббов. — Он сделал это признание с самым непринужденным видом, и наградой ему была мгновенная догадка, промелькнувшая на лице Неда.

— София?

Нед явно обдумывал откровенность Джека. Тот кивнул.

— О-о.

Как и надеялся Джек, Нед решил, что интерес к Софии был достаточным поводом, чтобы оказать ему помощь. Хотя Джеку импонировала искренность Неда, но все же именно тревога Софии за кузину побудила его взять юношу под опеку. В планы Джека не входило, чтобы София постоянно беспокоилась о своей кузине и только и делала, что приглядывала за молодой девицей. Однако он понимал ее беспокойство. Джек и сам в высшей степени обладал чувством ответственности за братьев. Забота Софии о Клариссе свидетельствовала о ее похвальной преданности своей семье. Но все же ее участие в судьбе кузины могло стать помехой.

А Джек был полностью уверен, что не хочет делить внимание Софии ни с Клариссой, ни с кем другим.

Нед хмурился — он все еще не мог решиться.

— Считайте, что мое предложение вызвано стремлением сделать все, чтобы моя дама не отвлекалась попусту на семейные передряги, — сказал Джек напрямую.

Нед посмотрел на него, пытаясь скрыть улыбку.

— Это звучит очень правдоподобно. София всегда была Клариссе настоящей старшей сестрой.

Джек наклонил голову:

— Я рад, что вы ухватили суть.

Нед кивнул:

— Если дело обстоит так, едва ли меня устроит уклониться от борьбы. Но на самом деле я в полном тупике. — Он усмехнулся. — Вы и правда уверены, что сумеете превратить меня в денди?

Джек усмехнулся в ответ:

— Никаких шансов. В чем я уверен, так это в том, что вам следует приобрести немного светскости. — Он взглянул на Неда многозначительно. — Вам не следует ни забывать, ни скрывать ваши подлинные корни. Нет ничего постыдного в том, чтобы иметь землю и заниматься хозяйством. Сливки общества — это сплошь крупные землевладельцы, и уверяю вас, они вовсе этого не стесняются. Они много времени тратят на управление своими поместьями. Разве можно стыдиться того, что земля принесла вам благосостояние?

Нед покраснел.

— Не знаю, как вы поняли, но именно это я и чувствую.

— Я понял, потому что сам пережил то же самое. И у меня есть поместье, которым надо заниматься. Но мне это не мешает чувствовать себя в Лондоне как дома.

— Гм. — Услышав, что Джек, оказывается, имеет прочные связи с деревней, Нед избавился от последних сомнений. — Итак, с чего мне следует начинать?

— Сперва портной, — заявил Джек. — Затем парикмахер. Не следует ничего предпринимать, пока вы внешне не станете соответствовать бомонду. А потом мы введем вас туда, куда вхожи истинно светские люди, — я говорю о Мантоне и Боксерском клубе Джексона. А уж после этого мы разработаем подробный план вашей кампании, — улыбнулся Джек. — Вам предстоит усвоить, что воздействовать на женщину можно только лисьей хитростью и собачьей верностью.

— Я сделаю все, что потребуется, — заверил его Нед. — Лишь бы Кларисса перестала смотреть так на этих надутых попугаев, как смотрела тем вечером.

Джек встал:

— Тогда вперед. Начнем прямо сейчас.

Пока Нед пил кофе на Апер-Брукс-стрит, Горацио Вебб знакомил детей и племянницу с лошадьми, которых выписал из деревни.

— Теперь мы можем кататься в Парке, — говорил он, заводя своих подопечных в конюшню. — Я слышал, что ездить верхом по утрам в столице сейчас очень модно.

— Вот это да! — воскликнул Джереми с сияющими глазами. — Первый класс!

— Этих двух вы, конечно, узнаете? — спросил Горацио.

— Еще бы! Ведь это их вы купили у лорда Кронбурна! Правда, сэр? — Джордж вслед за Джереми смотрел во все глаза на двух лоснящихся гнедых меринов, на которых указывал отец.

Горацио был доволен.

— По-моему, им не помешает хорошенько размяться. Думаете, вы сумеете с ними справиться?

Сыновья в самых пылких выражениях заверили его, что справятся.

— Уж мы на них всем покажем! — воскликнул Джереми.

Оставив мальчиков восхищаться скакунами, Горацио улыбнулся Эми, которую держал за руку.

— Теперь ваша очередь, мисс. Для вас доставили Пебблс. Старушке Моди вряд ли понравилось бы уличное движение.

Лишившись слов от перспективы перейти от сонной трусцы старушки Моди к чему-то новому, Эми во все глаза уставилась на спокойную серую кобылку, которая подошла к двери стойла.

— Смотрите! — пискнула девочка, когда лошадь с интересом потянулась губами к ее карманам. — Она меня признала!

Сердце Эми было завоевано. Предоставив дочери получше познакомиться с кобылой, Гораций улыбнулся старшим девицам.

— Ну что ж, дорогая моя, — он кивнул Клариссе, — я решил, что на Дженни уже не смогу совершенствоваться, так что доверяю ее тебе. Надеюсь, ты не разочарована?

Кларисса, радостно улыбаясь, потянулась погладить бархатную голову красивой каштановой кобылы.

— Как может разочаровать такая душечка! — ласково проворковала она, когда кобыла ткнулась ей в щеку. — А я боялась, как бы вы не подумали, что ей нужна передышка, — сказала она отцу. — Я же всю зиму ездила на ней.

— Наш старина Артур решил, что она захандрит без ежедневных прогулок. Ты знаешь, какой он добряк. — Горацио погладил морду Дженни и повернулся к Софии: — А теперь твоя очередь, моя дорогая девочка.

Взяв Софию за руку, он повел ее к следующему стойлу, где чалая грациозная лошадь с белыми чулками с любопытством вытягивала шею.

— Надеюсь, что Дульсима устроит тебя. Она не такая мощная, как Шейх, разумеется, но для Парка подходит гораздо больше.

София не отрываясь смотрела на красавицу кобылу.

— Но… она ведь новая, правда?

Горацио отмахнулся.

— Я увидел ее у Таттерсала. Она хорошо объезжена и привыкла к городскому транспорту. Великолепная находка.

— О да. Но меня бы полностью устроила и любая ваша старая лошадь, дядюшка. Неужели вы купили ее только ради меня?

— Чепуха, конечно нет. — Горацио одернул жилетку, избегая недоверчивого взгляда Софии. — Кстати, — в его глазах сверкнул лукавый огонек, — мистер Лестер часто катается в Парке, и ему не следует думать, что я не забочусь о тебе, моя девочка.

Это замечание заставило Софию забыть о своих возражениях. Захваченная врасплох, она от удивления открыла рот и тут же закрыла его.

— Оставляю вас, чтобы вы могли познакомиться поближе.

Горацио потрепал на прощание лошадь по холке и вернулся к сыновьям, посмотреть, как у них дела. София, прищурившись, проводила его взглядом. Затем возмущенно фыркнула и повернулась к лошади. Та, словно споря с ней, тряхнула головой, тоже фыркнула и повела ушами.

София улыбнулась.

— Какая ты умница! — промурлыкала она.

Лошадь энергично закивала.

Когда наконец компания вдоволь насытилась обществом лошадей, Горацио повел их назад к дому. Отвечая на нетерпеливые вопросы Джереми и Джорджа, он говорил:

— Дайте им денек-другой прийти в себя после дороги и привыкнуть к городскому шуму, а уж потом сможете на них выезжать.

— Значит, только в понедельник? — приуныли мальчики.

— Вот еще что, — продолжал Горацио, пресекая недовольство сыновей, — боюсь, что здесь, в городе, вам нельзя будет кататься с одним только конюхом. — Он посмотрел сначала на Клариссу, потом на Софию, которые шли по обе его стороны. — Нам с тетушкой это не по душе.

— Но ведь совсем скоро должен приехать Тоби? — заметила Кларисса.

Горацио кивнул. Его старший сын учился в Оксфорде, и его ждали со дня на день на каникулы.

— Да, но надо помнить, что Тоби только-только исполнилось двадцать. Несправедливо будет возложить ответственность за всех вас на его плечи. Мы с мамой не сомневаемся, что он захочет сопровождать вас, но у него мало опыта, чтобы он сумел оберечь вас от разнообразных городских опасностей. Здесь вам все-таки не Лестершир.

— И как же быть? — спросила София, понимая, что дядя прав. — Где нам найти подходящего сопровождающего?

Дядя загадочно улыбнулся.

— Об этом обещала позаботиться твоя тетушка.

Во вторник днем дамы семейства Вебб отправились подышать воздухом в Парке. Погода по-прежнему стояла мягкая, и публика вовсю этим пользовалась. Лужайки пестрели яркими прогулочными платьями. Кое-кто из дам даже ощутил потребность в зонтиках.

Сидя рядом с тетушкой на высоком сиденье ландо, напротив весело улыбающейся Клариссы, София кивала и махала знакомым, решив сосредоточиться на новых лицах, а не искать взглядом того, кого следовало выкинуть из головы.

Сделав неторопливый круг, Люсилла велела кучеру остановиться рядом с коляской леди Эберкромби.

Миледи, в отличие от ее мужа, была сама общительность.

— Люсилла, милая! Как приятно видеть тебя! Ты собираешься остаться на весь сезон?

Пока Люсилла обменивалась с ее светлостью последними сплетнями, София и Кларисса делали то, что в таких случаях полагается юным барышням: вежливо отвечали на обращенные к ним вопросы, но в то же время посматривали по сторонам на проходивших и проезжавших мимо людей.

Поглощенная этим занятием, София здоровалась со знакомыми, машинально обменивалась с ними ничего не значащими фразами, но ее блуждающий взгляд становился все напряженнее. Когда до нее дошло, кого именно она высматривает, она нахмурилась и, стряхнув с себя наваждение, огляделась, чтобы отвлечься. И увидела прямо перед собой мистера Марстона, важного как судья, который подошел, чтобы с ней поздороваться.

— О, добрый день, сэр. — Рассердившись на себя за свое смущение — ведь она, в конце концов, не какая-то неопытная дебютантка! — София вызвала на лице улыбку. — Я и не знала, что вы собираетесь в Лондон.

Филипп Марстон с поклоном взял ее руку. Потом поздоровался с Клариссой и Люсиллой, которые, заслышав его голос, удивленно обернулись. Обменявшись с ним несколькими словами, Люсилла снова повернулась к леди Эберкромби, а мистер Марстон торжественно сказал Софии:

— На самом деле, мисс Винтертон, я не собирался приобщаться к праздным забавам. — Презрительный взгляд, брошенный им на двух юношей, подошедших поговорить с Клариссой, ясно выразил его мнение о них. — Тем не менее я почувствовал, что в данном случае мое присутствие здесь необходимо.

— Вот как, сэр? — спросила озадаченная София.

— Льщу себя тем, что вполне убежден в присущем вам врожденном здравомыслии, мисс Винтертон. Я очень боюсь, что такая утонченная леди, как вы, не найдет себе достойных занятий в Лондоне. — Филипп Марстон покосился на Люсиллу, увлеченную беседой с подругой, и понизил голос. — Когда ваша тетушка выразила намерение взять вас в город, я почувствовал, что самое меньшее, что могу, как я объявил моей дорогой маме, — это приехать сюда и сделать все возможное, чтобы поддержать вас в данных нелегких обстоятельствах.

Крайне огорошенная, София подыскивала подходящий ответ на эти откровения и не находила. Когда полный смысл сказанного мистером Марстоном дошел до ее сознания, она решила, что не может одобрить подобных речей. Горделиво выпрямившись, она уперлась в джентльмена ледяным взглядом.

— Должна уведомить вас, сэр, что нахожу развлечения, которые я посещаю вместе с тетушкой, весьма увлекательными.

Тонкие губы мистера Марстона скривились в снисходительной улыбке.

— Ваша преданность тетушке делает вам честь, дорогая моя, но чувствую необходимость напомнить, что сезон еще не начался. До настоящего момента развлечения предлагались вполне умеренные. Вы лучше поймете мои опасения, когда столкнетесь с назойливым вниманием… развязных джентльменов. И вот тогда, отважусь предположить, будете только рады иметь меня вашим кавалером.

София мучительно подыскивала ответные слова. Она глубоко вдохнула, чтобы произнести отповедь, и… ощутила невыразимое облегчение. Сердце ее подпрыгнуло.

Она всеми силами попыталась сдержать свои эмоции, увидев, как Джек Лестер улыбается ей уголками губ.

Оставаясь внешне спокойной, она протянула руку:

— Добрый день, мистер Лестер.

— Мисс Винтертон. — Джек учтиво поклонился. — Надеялся встретить вас здесь.

Мистера Марстона он словно бы даже не заметил. Но, как видела София, мистер Марстон Джека очень даже заметил. Он подобрался, его ноздри затрепетали, словно появление мистера Лестера стало для него личным оскорблением. Хотя София не могла представить, что предосудительного он углядел в столь чрезвычайно элегантном джентльмене.

— Э-э… кажется, вы уже встречались с мистером Марстоном, мистер Лестер? Он тоже из Лестершира. Я как раз говорила ему, что удивлена встретить его здесь. — София заметила, как мужчины переглянулись, и Марстон заметно ощетинился.

— Марстон. — Коротко кивнув, Джек тут же выкинул этого типа из своей головы и повернулся к Клариссе, два поклонника которой успели уже отойти. — Мисс Вебб. — Джек поздоровался с ней за руку и кивнул на сопровождающего его джентльмена. — Полагаю, мистер Аском знаком вам обеим.

София не могла не восхититься таким оборотом дела. Краем глаза она увидела, как была потрясена Кларисса. Нед побывал у портного — и у первоклассного портного. Новенький сюртук обтягивал его плечи и гораздо выгоднее подчеркивал его гибкую фигуру, чем прежняя свободная одежда. И еще он подстригся — его каштановые кудри теперь пребывали в модном беспорядке. Бриджи и обувь — все было новым и внесло свой вклад в знаменательное преображение молодого человека. Окинув его одним всеобъемлющим взглядом, София догадалась последовать неуловимому намеку, который прочла в пристальном взгляде Джека. Она протянула Неду руку и тепло улыбнулась:

— Конечно да. Рада видеть вас, Нед.

Нед расцвел от такого радушного приема и бодро произнес:

— Вы потрясающе выглядите, Софи. Твердо решили покорить общество?

Его смелый тон произвел впечатление на Софию. Быстрый взгляд, брошенный направо, показал ей, что не на одну ее. Кларисса смотрела на Неда во все глаза, в которых отчетливо читалось замешательство.

— Я и правда рассчитываю повеселиться в свое удовольствие в этом сезоне, — ответила София. — А вы долго пробудете в Лондоне?

— Надеюсь, что да, — ответил Нед, продолжая смотреть на Софию. — Я раньше не подозревал, сколько в столице всего интересного.

— Здравствуйте, Нед.

Услышав неуверенный голос Клариссы, Нед повернулся к ней с непринужденной, ни в коей мере не особенной улыбкой.

— Добрый день, мисс Вебб. Вы тоже великолепно выглядите. Должно быть, отлично проводите время?

София закусила губу и бросила быстрый взгляд на Джека, чего делать не следовало. Дьявольский блеск в синих глазах едва не лишил ее самообладания.

Кларисса, в высшей степени озадаченная переменами в друге детства, пробормотала в ответ что-то несвязное, но тут в разговор вступил мистер Марстон.

— Добрый день, Аском. — Филипп Марстон критически оглядел новый наряд Неда. — Вот удивился бы ваш отец, увидев вас эдак разодетым.

Привыкший к расхолаживающим заявлениям Филиппа Марстона, Нед только усмехнулся и пожал ему руку.

София подавила смешок. Джек поймал ее взгляд, и она быстро отвела глаза.

Тут в действие вступила Люсилла. Она поздоровалась с Джеком, как со старым другом, похвалила Неда за благоразумие и, заговорив о разнообразии столичных развлечений упомянула вскользь о горячем желании своих подопечных кататься по утрам в Парке, чему мешало только отсутствие подходящего эскорта.

— Даже когда приедет Тоби, — сказала она, — я не смогу позволить таким птенчикам бравировать в Парке без опытного сопровождающего, способного умерить их пыл.

София с упреком посмотрела на тетушку. Люсилла сделала вид, что не заметила этого. Как и можно было предположить, ей ответил глубокий голос:

— Мистер Аском и я будем рады помочь, миссис Вебб. Вы согласитесь доверить ваших подопечных нашему попечению?

София бессильно смотрела, как Люсилла одаривает Джека одобрительными взглядами.

— Действительно, мистер Лестер, я не знаю никого, кому бы я доверяла больше.

Джек склонил голову в знак благодарности. Заявление Люсиллы о том, что ему оказано особое доверие, которое он, как джентльмен, не может не оправдать, налагало на него ответственность, но в то же время могло принести максимум пользы.

— Может быть, мисс Винтертон и мисс Вебб захотят прогуляться по лужайке и обсудить наиболее удобное время для катания? — предложил он.

Люсилла слегка опешила.

София нисколько не была уверена, что гулять, пусть даже в центре Парка, под руку с Джеком Лестером — это разумный шаг. Ведь вся ее надежда была на то, чтобы сохранять между ними необходимую дистанцию.

— Прекрасная идея! — Кларисса нетерпеливо повернулась к матери.

Та со вздохом откинулась на сиденье:

— Хорошо, но не дольше пятнадцати минут. Я подожду вас здесь.

К огромному облегчению, Софии Филипп Марстон все это время молчал и только рассеянно хмурился. Потом неожиданно поклонился и быстро ушел.

Джек едва заметил его уход. Он помог Софии выйти из ландо, не скрывая довольной улыбки. София была просто загляденье в муслиновом платье цвета темного золота — настоящая сказочная принцесса с румянцем на нежных щечках.

Она продела руку под его локоть, и они пошли по широкой лужайке с аккуратно подстриженной травой. Рядом шла Кларисса под руку с Недом и робко поглядывала на него. Пары, как и подобает, держались вместе и не исчезали из поля зрения сидевшей в ландо Люсиллы.

Прогуливаясь с Джеком рука об руку, София каждую секунду ощущала исходящую от него силу, против которой у нее не было защиты, и пыталась, как могла, держаться спокойно и с холодком. Друзья, и только друзья. К ее удивлению, у ее спутника и на данный случай нашлась подходящая тема для беседы.

— Общество, как никогда, готово поскорее начать новый сезон, — говорил он, праздно оглядывая публику на лужайке. — Не помню, чтобы в прежние годы наблюдалась такая толчея.

— И моя тетушка так считает, — отвечала София, тоже не отводившая взгляда от гуляющих. — Кажется, кое-кто из дам уже собирается на следующей неделе начать официальные приемы.

— Мой первый бал будет уже в эту пятницу, — вставила Кларисса, сдерживая радостное волнение. — Мама говорит, что следует скорее включиться в ритм светской жизни.

— Ваша маменька очень разумно рассуждает, — улыбнулся Джек разрумянившейся Клариссе. Несколько дней, проведенных в обществе Неда, хватило с избытком, чтобы утвердить его в склонности к покровительству. Он твердо решил, что в конце сезона Нед должен прочно завоевать расположение Клариссы. — Но подозреваю, что вы не всегда готовы следовать ее советам.

— Вы, случаем, не ходили на экскурсию в бывшую Королевскую биржу, мисс Вебб? — спросил Нед у Клариссы. — Говорят, что зверинец там представляет собой жуткое зрелище. — Его тон был похвально ровным и лишенным избыточных эмоций.

София услышала, как Кларисса, на которую явно произвел впечатление новый Нед, отвечает ему с лишенной всякого кокетства непринужденностью, и подавила улыбку.

Увидев, как дрогнули ее губы, и решив, что на сегодня хватит уже стараться для Неда, Джек замедлил шаг. София это заметила. Она подняла голову и вопросительно посмотрела на своего спутника.

— Как мне кажется, сэр, вы помогаете Неду освоиться с городской жизнью?

Джек наклонился к ней и понизил голос:

— Нед славный парень. Но поскольку он лишь недавно приехал из деревни, то все складывалось не в его пользу. Я просто решил несколько уравновесить шансы.

— Да? — София ждала продолжения. — Значит, вы руководствуетесь только желанием восстановить справедливость?

— Справедливость — вообще мой конек, — усмехнулся Джек. Но тут же добавил доверительным гоном:

— Правда, у меня есть и свои причины содействовать счастью Клариссы.

— Неужели? — София, забыв о всякой осторожности, заглянула в оживленно блестевшие синие глаза. — Какие же именно, сэр?

— Просто Джек. Как вы считаете, я справляюсь?

Он указал глазами на шедших впереди Клариссу и Неда, но вопрос явно относился к Софии. Сердце ее учащенно забилось, она не находила, что ему ответить, и перевела взгляд на Клариссу, которая продолжала с любопытством разглядывать Неда, словно некий загадочный объект.

— Кузину явно очаровал новый облик Неда, — наконец ответила она.

Джек прочувствованно вздохнул:

— Может, и мне стоит последовать его примеру? Возможно, Перси сумеет дать мне добрый совет?

Жалостливый тон заставил Софию окинуть взглядом его элегантный костюм, но она тут же поняла, что попалась в ловушку. В глубокой синеве его глаз таилось добродушное веселье и приглашение поиграть с ним в его игру. София потупилась и пробормотала:

— Время прошло, нам надо возвращаться назад к тете.

Джек усмехнулся.

— Вы правы, мисс Винтертон. — Он снова просунул ее руку себе под локоть и в несколько шагов догнал идущую впереди юную пару.

Нед обернулся, в его глазах ясно читалось облегчение. Но не успели они направить шаги к ландо, как их окликнули из остановившегося неподалеку экипажа.

— Джек!

Все обернулись. София узнала Джеральда Лестера и его новый фаэтон. Нед тоже обратил внимание на фаэтон, а Джеральд обратил внимание на Клариссу. Им, разумеется, пришлось задержаться, чтобы представить друг другу тех, кто еще не был знаком, после чего последовали восторженные отзывы в адрес фаэтона и упряжки.

— Мы, несомненно, еще увидимся на каком-нибудь из балов, — сказал Джеральд, обращаясь сразу ко всем. Потом щелкнул хлыстом и помахал рукой. — Эгей-го!

— Ребенок, — снисходительно улыбнулся Джек.

София проводила взглядом дорогой фаэтон. Вот еще причина, по которой Джек Лестер должен выгодно жениться. Она отважилась посмотреть на него. Джек решительно повел ее к ландо, где ждала Люсилла, а Кларисса и Нед последовали за ними.

Джеральд Лестер явно был молодым человеком, не привыкшим экономить, а элегантный облик Джека тоже свидетельствовал о том, что он не стоит за ценой ради соответствия требованиям общества. Лестеры, по крайней мере те из них, с которыми София была знакома, знали себе цену и знали правила поведения в свете, доступ в который им открывало рождение и владение поместьями. Также они, очевидно, не считали зазорным вести свой дорогостоящий образ жизни в кредит.

Она тут же печально поправила себя, что, может быть, и не совсем и не всегда в кредит, но не оставалось сомнений, что Джеку требовалась весьма богатая жена.

София мрачно подумала, что в свете не так редко встречаются семьи, привыкшие жить не по средствам. Остается только горько пожалеть, что Лестеры — одна из таких семей.

Подойдя к ландо, она могла лишь с непринужденным видом условиться о прогулке по Парку завтрашним утром, сказать «до свидания» и смотреть, как он склоняется к ее руке, словно и не нависла над ней черная туча, грозящая навсегда отнять теплое сияние синих глаз.

Глава 9

Смирившись с неизбежным, София первой из семейства Вебб на следующее утро появилась в холле. Пока она спускалась по лестнице, застегивая на ходу перчатки, ее губы кривила неуверенная улыбка. Следовало ожидать, что Люсилла ухватится за возможность свести Неда с Клариссой, тем более сейчас, когда Нед завладел ее вниманием. А Джек Лестер, бесспорно, являлся в ее глазах надежным сопровождающим. Дети почему-то прониклись к нему особенной симпатией и слушались его с полуслова.

София поморщилась. Она пыталась избавиться от нервного возбуждения, которое нарастало внутри, и твердила себе, что все могло бы обернутьсякуда хуже, если бы вмешался мистер Марстон.

Погруженная в свои мысли, она не сразу заметила молодого человека, который в эту минуту вышел из библиотеки.

— Софи! Собственной персоной! Как поживаешь?

Не успев ответить, София оказалась в крепких объятиях, скорее свидетельствующих о восторге, чем о сноровке.

— Тоби! — вскричала она, мгновенно узнав молодого человека. — Не помни шляпку, медведь!

— Ты называешь шляпкой эту фитюльку? — Тоби щелкнул пальцем по шапочке, состоящей из фазаньего перышка и кусочка бархата. — Очень она тебе поможет в дождь!

— В твои годы пора бы знать, Тобиас Вебб, что смысл модных вещей не в том, чтобы защититься от непогоды. — Суровый тон Софии разительно противоречил ласковому сиянию ее глаз. — Как ты добрался?

— Очень даже весело, — беззаботно произнес Тоби. — Я приехал вместе с Петерсом и Кармоди.

— Понятно. Ты уже видел родителей?

Тоби кивнул.

— Отец сказал, что вы условились сегодня поехать кататься с Недом Аскомом и мистером Лестером. Я мог бы тоже к вам присоединиться.

— Конечно, — ответила София, обрадованная, что еще одни человек уравновесит присутствие Джека Лестера. — Но они вот-вот будут здесь.

— Я уже сказал, чтобы оседлали мою лошадь, так что нисколько вас не задержу. Только переоденусь в два счета.

Пока София, стоя в холле, смотрела, как Тоби взбегает вверх по лестнице и, столкнувшись на лестничной площадке с Клариссой, здоровается с ней, раздавшийся за массивной входной Дверью цокот множества копыт по мостовой возвестил прибытие не только лошадей, но также Джереми, Джорджа и Эми.

Поприветствовав восторженными криками старше брата, юная компания закружила вокруг Софии, горя желанием поскорее отправиться на свою первую конную прогулку в Парке.

Когда благодушно улыбающийся Минтон впустил в холл Джека, следом за которым спешил Нед, тот застал свою златокудрую головку в сильном волнении. Правда, маска сдержанности на ее лице сказала ему, что она не собирается уступать его надеждам, несмотря на общий радостный настрой.

— Успокойтесь, несносные вы бесенята! — повелел Джек, и бесенята тут же превратились в ангелов.

София твердо сжала губы. Но стоило Джеку встретиться с ней взглядом, и она капитулировала, а губы сами собой сложились в радостную улыбку.

— Доброе утро, сэр. Мы уже почти готовы.

— Почти? — Взяв ее руку, Джек повернулся, чтобы кивнуть Клариссе.

— К нам присоединится Тоби, мой старший кузен. Он пошел переодеваться, — сказала София, прикидывая, как бы повежливее высвободить пальцы из теплой ладони Джека. Несмотря на ее твердое намерение держаться отчужденно, сердце, такой ненадежный союзник, учащенно забилось. — Тоби — заядлый наездник и не захотел пропустить нашу прогулку.

— Это естественно, — согласился Джек, глядя на нетерпеливые лица детей. — Тем более при такой погоде и с такой отважной командой, на которую засмотрится все общество.

Младшие Веббы поддержали его слова радостными криками. София вообразила, какой предстанет их кавалькада другим посетителям Парка. Она вдруг вспомнила, что Люсилла вчера с присущей ей склонностью к недомолвкам не упомянула о детях.

Когда дети пошли надевать свои жокейские шапки и перчатки, София сказала, понизив голос:

— Я вполне пойму, мистер Лестер, если вам покажется, что моя тетя не до конца была с вами откровенна — она ничего не сказала про детей, а вам едва ли захочется показаться в Парке в таком окружении.

Джек взглянул на нее с искренним удивлением.

— Будь я светской знаменитостью, может, и засомневался бы. — Он улыбнулся. — Но уверен, что моя репутация не пострадает, если я покажусь на людях с семейством Вебб. Кроме того, дорогая леди, мне нравятся ваши кузены.

По его мягкой улыбке можно было предположить, что говорит он искренне.

Тоби сбежал вниз по лестнице, охваченный не меньшим нетерпением, чем его младшие братья и сестра. Его представили Джеку, он сердечно пожал протянутую руку, непринужденно кивнул Неду, как своему близкому другу, и предложил отправиться в путь немедленно.

София и Джек последними вышли из дома. Задержавшись на крыльце, она наблюдала внизу настоящее вавилонское столпотворение. К счастью, подошли конюхи, чтобы подержать лошадей. Хорошо зная детей хозяина, они нисколько не удивились, когда те сели в седла, не дожидаясь помощи. София утешала себя тем, что, оказавшись в седле, сможет, наконец, не думать, как совладать со своим волнением из-за присутствия Джека. На лошади она почувствует себя гораздо увереннее.

Когда они подошли к Дульсиме, София поняла что даже в Лондоне верховые прогулки сопряжены с трудностями. Например, такими, как седло на спине очень высокой лошади. Джек, разумеется, не увидел в этом никакого препятствия — он взял Софию за тонкую талию и легко поднял на седло.

Оказавшись на лошади, София попыталась скрыть румянец, неудержимо заливший лицо, и поклялась себе приложить все усилия, чтобы перестать, наконец, реагировать подобным образом на его прикосновения. Сердце ее бешено стучало, напряжение скрутило внутри тугой узел. Она чувствовала на своем лице взгляд синих глаз, но избегала встречаться с ними. Когда она расправила юбки, он уже сидел в седле своего вороного, и вся компания была готова тронуться в путь.

Решив делать вид, что у нее все в полном порядке, София улыбнулась и подняла голову. Джек на своем лоснящемся вороном скакуне подъехал к ее лошади, чтобы замкнуть вереницу, остальные выстроились впереди, и кавалькада двинулась по Маунт-стрит к ограде Парка.

София, радуясь тому, что щеки ее остудил легкий ветерок, смотрела прямо перед собой. Вороной Джека потянулся к Дульсиме, фыркнул и тряхнул гривой, зазвенев сбруей. Дульсима шла неторопливой рысью. Вороной повторил свой маневр, на этот раз ткнувшись мордой в шею кобыле. София нахмурилась. Через некоторое время вороной снова потянулся к Дульсиме. Кобыла заржала и протестующе вскинула голову.

— Мистер Лестер. — София почувствовала солидарность со своей лошадью. Повернувшись к Джеку, она указала на вороного. — Придержите коня, сэр.

Джек натянул поводья и, наклонившись вперед, потрепал гладкую холку вороного.

— Ничего, приятель. Хорошо воспитанных леди всегда непросто завоевать. Они делают вид, что не замечают тебя. Но я понимаю, каково это.

София на миг растерялась и, почувствовав на себе веселый взгляд Джека, сердито взглянула на него. Потом вскинула голову, невольно повторив движение своей лошади, и устремила взгляд вперед, всей своей позой подтверждая правоту слов Джека.

К счастью, они уже были у ворот Парка. Они въехали внутрь и неспешно поскакали по аллее, наслаждаясь солнцем, которое продолжало игнорировать все прогнозы. Воздух здесь был густо приправлен запахом теплой земли. В кронах деревьев, образовавших длинный сводчатый тоннель, вовсю заливались птицы.

Поглядывая на Софию, Джек улыбался про себя. Поглощенный досадными сомнениями, он больше не звал ее кататься. Но вчерашняя прогулка придала ему уверенности, несмотря на то что стоило ему наклониться к ней, как она тут же отстранялась. Конечно, дело просто в женских нервах. Ему надо только выждать, дать ей время привыкнуть к нему, и она почувствует себя более непринужденно в его обществе.

Заставив своего беспокойного скакуна идти степенно, он ехал рядом с Софией, но вступившая в свои права весна не волновала его. Он думал о том, какие истории станут рассказывать о нем в клубах нынче вечером. Он утешал себя тем, что, занятый ухаживанием за Софией, он в этом сезоне не будет их активным посетителем.

Вдобавок к ухаживаниям за избранницей, он добровольно взялся предостерегать от ошибок Неда Аскома.

— Наверное, все ваши мысли занимает сейчас предстоящий вам первый бал, мисс Вебб, — обратился он к Клариссе, чтобы положить конец беседе, которую Нед вел, на его многоопытный взгляд, в прежнем провинциальном духе.

Нед, вспомнив о роли, которой должен был следовать ради собственного блага, виновато взглянул на Джека.

— Ну, разумеется, — с готовностью ответила Кларисса. — Маменька обо всем позаботилась. Моя тема будет классическая, хотя я предпочла бы Приход Весны. Но мама говорит, что это уже всем до смерти надоело за последние годы.

Она взглянула на Неда.

— Я уверен, что миссис Вебб знает, как будет лучше, — заявил тот.

Кларисса насупилась. А когда со стороны Неда и далее не последовало чутких слов понимания, она умолкла и устремила взгляд прямо перед собой.

Джек усмехнулся и отъехал, уверенный, что по крайней мере сегодня Неду уже не удастся впасть в привычный ему панибратский тон с Клариссой.

— В Парке ведь разрешено скакать галопом? — спросил Тоби, догоняя Джека на гнедом гунтере.

Сероглазый, в каштановыми волосами, в свои двадцать лет наделенный врожденной грацией, присущей его матери, Тоби показался Джеку вполне склонным к веселым юношеским проказам и не так подверженным меланхолии, как его гоняющиеся за модой сверстники. В глазах молодого человека уже ясно отражался здравый смысл. Джек подумал, что он, видимо, унаследовал его от своего отца.

— Вам с вашими младшими братьями и сестрой это можно, но мисс Вебб и мисс Винтертон лучше не отваживаться на такой подвиг.

Тоби сморщился:

— И здесь действуют эти ханжеские правила?

— Именно, — подтвердил Джек.

Тоби повернулся к Софии и увидел, что она улыбается. Он посмотрел на нее с сочувствием.

— Как жаль, Софи! — И, обратившись к младшим, взмахнул арапником и крикнул: — Скачем до того дуба в конце дорожки! Кто придет последним, отчитается маме обо всем, что случится сегодня.

Трое младших откликнулись немедленно — секунда, и все четверо умчались.

Обменявшись снисходительными улыбками, София и Джек пустили лошадей неторопливой рысью. Нед и Кларисса последовали за ними. Когда они приблизились к повороту дорожки и замедлили темп, София отметила, что они привлекают повышенное внимание. Она сделала вид, что ничего не замечает, но поняла, что на лицах всех встречных джентльменов ясно читается удивление.

Она повернулась к своему спутнику, словно бы вопрошая. Джек улыбнулся:

— Боюсь, что мне еще не приходилось выводить на экскурсию в Парк такую шумную компанию.

— А… — протянула София неуверенно.

— Я нисколько не жалею, — заверил ее Джек. — А скажите, мисс Винтертон, если дать вам выбор, вы предпочли бы деревню или город?

— Деревню, — ни секунды не раздумывая, ответила София. — В городе свои радости, конечно, но… — Она помолчала, склонив голову набок. — Но в нем приятно побывать недолго, для разнообразия. — Спустя мгновение она стряхнула с себя задумчивость и снова пустила Дульсиму рысью. — А вы, сэр? Вы много времени проводите в деревне?

— Большую часть, — ответил Джек. — И вполне добровольно, хотя вы можете мне не верить. Поместья требуют постоянного присмотра. Когда сестра уехала от нас, то оставила мне список необходимых усовершенствований с руку длиной! — Джек посерьезнел — предмет разговора для него был слишком важен. — Боюсь, что при Леноре я мало вникал в дела. Она ведала нашими семейными финансами, а это уже немалый подвиг. Мы с братьями предоставляли ей решать, какие меры следует принимать. Я ни в коем случае не виню ее, но мне следовало раньше понять, что не в ее возможностях контролировать всё. Зато она досконально входила в проблемы Холла, и теперь наш отчий дом в превосходном состоянии. Но я потратил бы деньги в первую очередь на развитие хозяйства. — Он добавил, покосившись на Софию: — Я собираюсь вдохнуть в поместья новую жизнь. Я уже хорошо представляю, с чего следует начать, осталось только взяться за дело.

Стальные тиски сжали сердце Софии. Прикрыв глаза, склонив голову, она сосредоточенно внимала каждому слову Джека.

Воодушевленный ее вниманием, он коротко перечислил усовершенствования, которые считал абсолютно необходимыми.

— Наверное, дело в том, что земля теперь принадлежит именно мне, — подытожил он. — Как только это случилось, я почувствовал и ответственность, и тягу к хозяйству. Гарри, например, наверняка чувствует то же самое к конному заводу, который однажды станет его собственным.

София кивнула, словно деревянная кукла, судорожно сжимая поводья. Она хорошо помнила, как ее отец относился к своим поместьям, и знала цену стремлений Джека. Его слова ложились ей на сердце свинцовым грузом.

Их беседа была прервана самым неожиданным образом.

Кто-то громко окликнул их сзади. Натянув поводья, они повернулись и увидели мистера Марстона, догонявшего их на жеребце мышиного цвета. Когда он подъехал, София невольно отметила, что мистер Марстон верхом на лошади смотрится гораздо выигрышнее. Но все же не настолько, чтобы заставить ее сердце забиться быстрее.

Теперь после всех надежд, которые она успела связать с Джеком Лестером, она знала твердо, что этого никогда не случится.

— Добрый день, мистер Марстон. — С царственным спокойствием София протянула руку, не считая нужным расцветить сухое приветствие притворным радушием.

— Дорогая мисс Винтертон!

Филипп Марстон отважился проделать рискованный трюк, склонившись к ее руке, но вынужден был тут же выпустить ее, потому что его лошадь заартачилась. Нахмурясь, он сдержал норовистое животное и с явной неохотой кивнул Джеку:

— Лестер.

Джек ответил на кивок дружелюбной улыбкой:

— Марстон.

Мышастый жеребец продолжал гарцевать. Филипп Марстон, как мог, не обращал на это внимания — как и на то, что его жеребец не выдерживал никакого сравнения со спокойным, послушным вороным, на котором восседал Джек. Он мрачно кивнул Неду и Клариссе и устремил взгляд бесцветных глаз на Софию.

— Я решил взять напрокат лошадь и присоединиться к вам, дорогая. Вы знаете, что я нечасто бывал в столице прежде, но уверен — вам будет спокойнее в обществе человека из вашего привычного окружения.

София, как ни была возмущена, все же решила не выказывать этого и подыскивала достойный ответ. Но появление радостно гикавших младших Веббов, чьи лица сияли бурным восторгом, спасло ее из затруднительного положения.

Филипп Марстон угрюмо насупился.

— Вы просто дикари! Это вы так-то себя ведете, когда вас не видят ваши родители!

Притихнув, дети взглянули на Джека. Он успокоил их улыбкой.

— Чепуха, Марстон! — произнес он спокойно. — Парк в этот час вполне допустимое место, чтобы молодежь могла выпустить пар. Ближе к вечеру на такое поведение, возможно, и посмотрят косо, но теперь, когда здесь в основном гуляют семьи с детьми, нет ничего предосудительного в хорошем настроении, выраженном таким образом.

Приунывшая было троица волшебным образом ожила. Благодарно взглянув на Джека, дети пристроились поближе к нему и как можно дальше от мистера Марстона. София на мгновение позавидовала им, но тут же прогнала это чувство.

Филипп Марстон выслушал наставление Джека с вытянутым лицом. Его сжатые губы и насупленные брови ясно выдавали его чувства. Неприятный момент все длился, и София изо всех сил напрягала ум, пытаясь придумать безопасную общую тему для разговора — задача нелегкая с такими собеседниками, как мистер Марстон и Джек Лестер, — но тут какой-то демон побудил Марстона сказать:

— Уверен, Лестер что, не будучи человеком семейным, вы слабо представляете значение дисциплины в вопросе воспитания детей.

Джек в совершенстве владел лицом. Он обратил на Марстона вежливо-вопросительный взгляд. Как он и рассчитывал, Филипп Марстон с важностью продолжал развивать мысль, не замечая упорного молчания Софии.

— Но это в порядке вещей — ведь дисциплина совсем не в вашем духе. Я имею в виду, — торопливо добавил он, — что, не испытывая в ней потребности сами, вы едва ли можете понять, что другие живут по иным законам.

— Вот как? — спросил Джек со скучающим видом. — Признаюсь, я не считаю, что моя жизнь сильно отличается от жизни остальных представителей моего круга.

Филипп Марстон снисходительно рассмеялся.

— Да что вы! Возможно, вам будет в новинку услышать, что большинство из нас проводят многие месяцы в своих имениях, разрешая проблемы арендаторов, занимаясь такими скучными предметами, как севооборот и споры с управляющим. — Заметив на щеках Софии красные пятна, он продолжал с новым жаром: — Не все могут позволить себе прохлаждаться в Лондоне и просаживать деньги за карточными столами, без удержания прихлебывая из чаши земных наслаждений.

Для Софии это было уже слишком.

— Мистер Марстон! — Она посмотрела на него с холодным негодованием. — Меня удивляет, сэр, что вы вообще имеете понятие о таких вещах, как земные наслаждения.

Собственные слова, такие несвойственные ей, язвительные, удивили ее саму, но она нисколько о них не пожалела. К тому же сразу же стало ясно, что мистер Марстон ничуть ими не раздавлен. Он вкрадчиво улыбнулся.

— Именно так, дорогая. Подобное времяпрепровождение не прельщает меня. Но кое-кому оно гораздо больше по вкусу. — Он остановил бесцветные глаза на лице Джека. — Не сомневаюсь, Лестер, что сопровождать на прогулках невинных младенцев — не очень-то вам по душе. Не в вашем стиле разыгрывать няньку перед оравой невоспитанных чад. — Пылая негодованием, он воззрился на Джека. — Я слышал, что миссис Вебб навязала вам эту прогулку. А не то вы предпочли бы оказаться совсем в другом месте. И поскольку у меня нет более приятного занятия, я буду только рад избавить вас от такой ответственности.

Нед, Кларисса и Тоби, который некоторое время назад присоединился к ним, подъехали ближе. Они, затаив дыхание, в не малой степени потрясенные, смотрели на Джека, как и все остальные.

— Все наоборот, Марстон, — медленно произнес Джек. — Вы явно пребываете в заблуждении. Поверьте, для меня нет ничего приятнее, как сопровождать эту компанию невинных младенцев. На самом деле, — произнес он с задумчивым видом, — если вы немного поразмыслите, то поймете, что именно такой, как я… знаток земных наслаждений, является наиболее надежным провожатым.

Все, кроме Филиппа Марстона, вздохнули с облегчением. Джек широко улыбнулся:

— На самом деле, Марстон, я ни за какие блага не отказался бы от сегодняшней прогулки.

Филипп Марстон в замешательстве взглянул на Софию. Ее холодное лицо определенно родило в его голове некоторое подозрение. Он дернул поводья. Его конь, который все это время вел себя довольно спокойно, теперь конечно же взбрыкнул и отскочил в сторону, Марстон попытался совладать с ним, чертыхаясь сквозь зубы.

С усилием сдерживая смех, София ухватилась за возникшую тему:

— Мистер Марстон, кажется, вам лучше поскорее вернуть эту лошадь назад в конюшни. Ее поведение заставляет меня сильно нервничать. — Она изобразила чисто женский испуг.

Мистеру Марстону не оставалось выбора. Он угрюмо кивнул и поскакал прямиком к воротам Парка.

Тоби присвистнул.

— Не хотел бы я оказаться на месте того конюха, у которого он арендовал эту лошадку.

Это замечание вызвало общий смех, и напряжение исчезло как не бывало. Дети, к которым вернулось прежнее настроение, снова ускакали. Некоторое время спустя компания по общему согласию решила двинуться по следам мистера Марстона.

София какое-то время собирала детей, выстраивала их в должном порядке, присматривала за ними во время движения по оживленной улице, но когда они свернули на Маунт-стрит и дети уехали вперед, она подняла глаза на своего спутника. Его лицо было спокойным, он выглядел полностью довольным.

— Я хочу извиниться за поведение мистера Марстона, сэр.

Джек взглянул на нее:

— Глупости, дорогая моя. Разве вы за него в ответе? И кроме того, — он внимательно посмотрел на нее своими синими глазами, — ведь вы его ни в коей мере не одобряете.

— Боже избави! — содрогнулась София и, увидев, как на лице Джека появилось выражение удовлетворения, тут же пожалела, что не выразилась сдержаннее. Разве Джека Лестера касается, кого она одобряет, а кого нет? Спеша укрыться за спасительной банальностью, она проговорила: — Кажется, балы наконец-то начинаются.

Он кивнул, подхватывая новую тему:

— Да, наконец-то. Ваша кузина будет представлена одной из первых. Ваша тетушка опередила всех.

Вспомнив о продуманной расчетливости Люсиллы, София улыбнулась.

— Так и есть. Она твердо решила извлечь из этого сезона максимальную пользу.

Кларисса на своей кобыле поравнялась с Джеком.

— Вот именно, — заявила она бойко. — Мама задумала устроить в честь моего выхода в свет до невозможности многолюдный прием.

София с Джеком обменялись сдержанными улыбками. Джек, повернувшись к девушке, выразительно поднял бровь:

— В самом деле? А что вы знаете о приемах вообще, мисс Вебб?

Кларисса покраснела и неопределенно взмахнула рукой.

— Софи мне о них много рассказывала.

— Ну-ну. — У Джека дрогнули губы.

Веббы-младшие уже вошли в дом, оставив лошадей на попечение конюхов. София позволила Джеку Лестеру снять себя с седла, выдержав это испытание с похвальной стойкостью.

Взглянув на него, она увидела, что он понимающе улыбается.

— Ну как, дорогая леди, насколько прогулка со мной показалась вам сносной?

София порозовела, но решила не сдавать позиций. Вскинув подбородок, она посмотрела ему прямо в глаза:

— Она была вполне приятной, сэр.

Джек хмыкнул:

— Это хорошо. Потому что, насколько я понял, ваши кузены хотят, чтобы она повторилась, и не раз.

София кивком выразила согласие. Джек, удерживая ее руку в своей, посмотрел на нее, в его взгляде читался вопрос.

— Значит, до встречи на приеме, который устраивает ваша тетушка, мисс Винтертон? Я уверен, что, несмотря на море гостей, которое нас разделит, я все-таки сумею к вам пробиться. — И он склонился над ее рукой с озорной улыбкой.

Сдержанно кивнув, София поспешила подняться на крыльцо, противясь сильному желанию оглянуться.

На углу улице остановились двое джентльменов верхом на лошадях. Они вроде бы обсуждали погоду, но на самом деле их интересовало нечто другое.

— Какое облегчение! Лестер-старший наконец-то сделал свой выбор, вы подумайте! — Хьюберт, лорд Мальтреверс, подмигнул своему приятелю. — Но наверное, бурная ночь и безбожно ранний подъем подействовали мне на мозги. Дьявол меня возьми, если я понимаю, почему именно она.

Капитан Теренс Гарнард усмехнулся:

— Дело тут в его подпорченной репутации. Веббы слишком пекутся о своей птичке, чтобы позволить ей угодить в его силки. Но племянницу, возможно, они вполне готовы ему отдать.

— Странно. — Его светлость нахмурился. — Я полагал, что ее ситуация самая банальная. Ты понимаешь, о чем я, — ее наследство в неопределенном будущем. Мне казалось, Лестеру надо нечто более существенное.

— Значит, нет. Меня, слава богу, это не касается. Если только он не положил глаз на мою сочную маленькую сливку, так пусть забирает себе хоть весь Лондон. Поехали, пора. Мы и так видели все, что хотели.

Бок о бок джентльмены двинулись по улице к дому Хьюберта. Напоминающее мешок тело его светлости то и дело сползало на бок, но красивый широкоплечий гвардеец сидел в седле прочно, как скала.

— Знаете, Гарнард, я вот что думаю…

— Мне казалось, вы не занимаетесь этим до полудня.

Хьюберт фыркнул:

— Я говорю серьезно. Ваша эта затея, неужели нет другого пути? Вы же можете попробовать, спросить ведь не повредит.

— В данном случае боюсь, что это как раз может повредить. — Гарнард поморщился. — И очень сильно.

Хьюберт хотя и с трудом, но понял, наконец, смысл сказанного.

— Эге, — произнес он. — Вас, значит, уже взяли на заметку?

— Скажем так, один-два кредитора могут навязать мне свое общество.

— Гмм, — сморщился Хьюберт. — Это может сильно ограничить ваши варианты. — Когда они свернули на Пиккадилли, он добавил: — А есть шанс, что ваш этот последний партнер согласится отсрочить долг?

Теренс Гарнард медленно повернул голову и посмотрел в глаза своему приятелю.

— Мой последний партнер был Мельхем.

Хьюберт побледнел.

— О, — произнес он. — Вот как, — и, переведя взгляд на дорогу, кивнул. — Тогда понятно. И когда же свадьба?

Глава 10

София решила, что на тетушку все-таки нельзя положиться. По крайней мере в случае, когда дело касается Джека Лестера. Она хотя и ожидала увидеть мистера Лестера на первом официальном балу кузины, но никак не предполагала, что он окажется в числе немногих, удостоенных приглашения на обед накануне знаменательного события. Он неожиданно для нее вошел в гостиную, немедленно отодвинув в тень остальных мужчин.

София, стоявшая у камина, немного поодаль от тетушки, смотрела, как он склоняется к руке Люсиллы. На нем был темно-синий фрак, наверное, ночью его глаза бывают точно такого же оттенка, подумала она. Бриджи цвета слоновой кости. Ну и галстук, конечно, представлял собой произведение искусства. В нем блестел большой сапфир, затейливо преломлявший свет. Помимо тяжелого кольца с печаткой на правой руке, он не носил никаких других украшений, которые могли отвлечь внимание от его сильной высокой фигуры. Обменявшись с ним несколькими словами, Люсилла направила его к племяннице.

Подавляя трепет, София встретила Джека спокойной улыбкой:

— Добрый вечер, мистер Лестер.

— Мисс Винтертон! — Он учтиво склонился к ее руке, а потом выпрямился и посмотрел ей прямо в глаза. — София.

София отвела взгляд, сохраняя на лице прежнюю невозмутимость, за последние дни у нее было много случаев попрактиковаться. Увидев, как Нед, который вошел в гостиную следом за своим наставником и теперь, поздоровавшись с Люсиллой, собирался подойти к Клариссе, София сказала:

— Нед говорил, сколько вы для него сделали, даже предложили ему свое гостеприимство. С вашей стороны это правда очень любезно.

Весь во власти очарования Софии, Джек нехотя оторвался от нее и оглядел гостиную. Его избранница сегодня была приветлива, но сдержанна, чем-то даже походила на монахиню в платье цвета слоновой кости классического покроя, с накидкой, изящными складками ниспадавшей с плеч. Глядя на своего протеже, Джек пожал плечами:

— Тут нет ничего особенного. У меня в доме места вдоволь, и так у нас будет больше времени, чтобы… навести на него глянец.

— Вы так это называете? — усмехнулась София.

— Неду не хватает лишь самую малость светского лоска, — ответил Джек.

София быстро взглянула на него:

— Значит, успех джентльмена заключается в лоске?

Джек внимательно посмотрел на нее.

— Конечно нет, дорогая. — Взгляд его сделался серьезным. — Мне, например, когда предстоит особо тонкая игра, требуется оружие иного калибра.

София вскинула подбородок.

— Вот как, сэр? Но я просто поблагодарила вас за помощь Неду и еще хочу поблагодарить за помощь, оказанную вами этим утром. Если бы вы не увели из дома Джереми, Джорджа и Эми, я просто не знаю, как бы мы справились.

Джек, встретившись с ней глазами, улыбнулся.

— Я уже говорил вам, что ваши кузены — весьма занятные сорванцы, и быть их нянькой, как выразился Марстон, для меня одно удовольствие. Но все, в конце концов, устроилось?

Когда этим утром Джек и Нед, как и два предыдущих дня подряд, появились на крыльце Веббов, они застали в доме хаос, связанный с подготовкой к предстоящему балу. Узнав, что ни София, ни Кларисса не смогут освободиться, джентльмены благородно предложили отвести детей в Парк. И это была неоценимая помощь, потому что в доме, где толклись поставщики провизии и цветочницы и сновали туда-сюда слуги, юная троица только путалась у всех под ногами. Они успели разворошить цветы, связанные в аккуратные букетики, и получали большое удовольствие, катаясь по свежеотполированному полу в бальном зале, словно по льду.

— Да, слава богу, — сказала София, наблюдая, как тетушка здоровается с прибывающими гостями. — Я не представляю, как тетя Люсилла умудряется держать столько вещей одновременно в голове, так что неразбериха постепенно сменяется полным порядком.

Джек слегка улыбнулся:

— Я считаю, что вашей тетушке нет равных в этом отношении.

София объяснила:

— Сегодняшний бал можно расценивать как одно из ее наиболее впечатляющих свершений.

— Нисколько не удивительно, что ради вас и вашей кузины она постаралась на славу.

— И мы с Клариссой оправдаем ее ожидания, — твердо сказала София.

От нее ждут, что она тоже должна подыскать себе мужа, — она решила напомнить ему об этом. Так же как он собирается найти себе жену.

София слишком хорошо понимала, что все эти взгляды, улыбки, совместный смех и не поддающееся объяснению влечение сблизили ее и Джека Лестера сильнее, чем обычно бывает между леди и джентльменом, которые остаются просто друзьями. Но ведь другого им не суждено. Слишком быстро приближалось время, когда в каждом из них восторжествует здравый смысл. И она собиралась с духом, чтобы достойно встретить этот момент.

— Софи, милочка! — Шурша шелковым платьем, к ним приблизилась леди Энтвистл. — Ты выглядишь восхитительно, дорогая, не правда ли, Гарри?

— Решили затмить остальных барышень, так? — Лорд Энтвистл подмигнул Софии и одобрительно покивал.

— И мистер Лестер тут, как замечательно. — Миледи протянула руку. — Большое удовольствие снова видеть вас. Я слышала, что леди Эсфордби тоже в городе, вы уже встречали ее?

Джек быстро взглянул на Софию.

— Пока не имел удовольствия, мэм.

— Полное безобразие вышло с охотой, — обратился лорд Энтвистл к Джеку. — Вам, молодежи, это, впрочем, не важно, вы просто перешли на другое место, и дело с концом. — Он обвел глазами гостиную.

— Вы правы, сэр, — ответил Джек. — Поскольку в Лондоне едва ли сыщешь лис, мы вынужденно переключаемся на другие объекты.

— Что? Вынужденно? Ха! — Его светлость благодушно рассмеялся. — Я часто слышал, что самая азартная охота проходит именно в Лондоне.

София сочла правильным подавить улыбку.

— Ну что ты, Гарри! — Ее светлость с громким щелчком раскрыла веер.

— Но это правда, — возразил лорд Энтвистл, нимало не смутившись. — Спроси-ка молодого Лестера. Уж он-то знаток этого дела. Что скажете, юноша? Разве улицы Лондона не богаче добычей, чем поля Лестершира?

— По правде сказать, — ответил Джек, снова бросив быстрый взгляд на Софию, — я не уверен, что согласен с вами, сэр. Должен сознаться, что недавно обнаружил именно в Лестершире неожиданное сокровище, и это после того, как целый год бальные залы Лондона предлагали один только шлак.

Софии показалось, что земля на миг перестала вращаться, и она погрузилась в мягкое сияние глаз Джека. Но тут же вернулась в реальность и увидела промелькнувшую догадку в глазах лорда Энтвистла, удивленное выражение на лице леди Энтвистл и вспомнила о роли, которую должна играть. Она непринужденно повернулась к леди Энтвистл:

— Я надеюсь, что и мистер Мильторп вернулся в Лондон. Он сегодня собирался быть у нас?

Недоумение покинуло взгляд леди Энтвистл.

— Непременно. Люсилла была так добра, что пригласила его на бал. Я уверена, что он придет. Он просто очарован Клариссой. — Она посмотрела в другой конец гостиной, где стояла Кларисса в окружении молодых джентльменов. — Вот увидите, что он окажется в хорошей компании. Я уже предсказывала твоей тетушке, что добрая половина наших молодых людей падет к ногам Клариссы.

София засмеялась и повернула разговор на события светской жизни. К ее облегчению, Джек поддержал беседу и рассказал, что на май назначен новый полет воздушного шара, чем поверг в смятение лорда Энтвистла, который тут же провозгласил эту затею безнадежно глупой.

Милорд все еще продолжал возмущаться, когда вошел Минтон и развеял несколько мрачное впечатление, произведенное его строгим обликом, радостно сообщив, что кушать подано.

Лорд и леди Энтвистл поспешили присоединиться к веренице гостей. Джек обратился к Софии:

— Я надеюсь, дорогая София, что удовольствие сопровождать вас к столу выпало на мою долю.

София снисходительно доверила ему свою руку:

— Мне это будет очень приятно, сэр.

Джек повел ее к шаркающей процессии. В столовой уже звучали веселые голоса. На столе, отполированном до сочного блеска, переливался разноцветными огнями хрусталь и матово сияло серебро. В воздухе витало сдержанное волнение — в конце концов, это был первый большой бал, и присутствующие были теми немногими избранными, кому предстояло открыть сезон. Горацио, полный, живой, сияющий добродушием, занял место во главе пиршества, Люсилла украсила собой противоположный конец стола. Кларисса, похожая на сказочную фею в платье серебристо-розового шелка, села посредине. Нед устроился рядом. Джек привел Софию на место напротив Клариссы и сел справа от нее.

София огляделась. Теперь присутствие рядом Джека успокаивало ее. Он изменил своим прежним обычаям и, чутко угадывая, когда ей не по себе, отступал назад. Легкомысленный прожигатель жизни, он был джентльменом до мозга костей. В его обществе она чувствовала себя уверенно, зная, что он никогда не станет давить на нее и не переступит незримую черту.

Она находила удовольствие, поддерживая его игру, черпала умиротворение в теплой синеве его глаз.

Первый тост провозгласили за Клариссу, кузина Софии мило зарделась, Нед несколько напряженно поглядывал по сторонам.

Подняв бокал, Джек тихо произнес:

— За ваш сезон, дорогая София. За то, к чему он приведет вас.

София грациозно склонила голову.

Ее соседом слева был мистер Сомеркот, дальний родственник Веббов, джентльмен, имеющий самостоятельный доход. Дядя представил его как выходца из Нортамптоншира. Явно человек светский, мистер Сомеркот в то же время был замкнут до невежливости. София, как ни старалась, смогла вытянуть из него одни лишь междометия.

Справа от Джека сидела миссис Волтамбрук, пожилая вдова, тоже родственница Веббов. София засомневалась, правильно ли тетушка рассадила гостей, но после первого блюда ее вера в Люсиллу утвердилась окончательно. У старой дамы оказалось незаурядное чувство юмора, которое Джек вполне сумел оценить по достоинству. София оказалась втянутой в их оживленную беседу и не заметила, как покончили с десертом и пришла пора вставать из-за стола.

Люсилла поднялась и любезно предложила гостям проследовать в бальный зал.

Поднимаясь по лестнице под руку с Джеком, София заметила, что леди Энтвистл наблюдает за ними, слегка нахмурив брови. Это не показалось ей странным: миледи поняла, что Джек оказался соседом по столу Софии с подачи Люсиллы. Люсилла явно взяла на себя роль Купидона. Непостижимо, но, проведя с столице целых три недели, тетушка до сих пор была не в курсе финансового положения Джека Лестера. Но в свое время Люсилла сама поступила нетрадиционно, выбирая супруга, — она вышла замуж за Горацио Вебба, когда он был гораздо менее обеспечен, чем ныне, и нисколько не сомневалась в выборе. И мама самой Софии тоже вышла замуж по любви. Это, очевидно, было в семейных традициях.

Бросив взгляд на красивый профиль Джека, София подумала, что, к сожалению, сама она этой традиции не последует. Спрятав страдающее сердце за безмятежной улыбкой, она переступила порог бального зала.

В мягком свете больших канделябров достижения флористов и декораторов выглядели даже более впечатляющими, чем при свете дня. Легкие белые колонны, поддерживающие купол потолка, украшали розовые и белые розы и сверху донизу обвивали золотистые ленты. Галерея для музыкантов тоже была украшена белым, желтым, зеленым, золотым. По углам зала и вдоль зеркальной стены были расставлены на расстоянии нескольких футов друг от друга чугунные вазы, на чугунных же подставках, тоже наполненные свежими розами. Между вазами стояли кушетки и стулья. Вдоль противоположной стены шли высокие окна, многие были распахнуты, впуская свежий вечерний воздух.

Гости выразили почтительный восторг, многие дамы отметили необычность чугунных ваз.

Мягко мерцающие синие глаза Джека обратились к Софии.

— Я же говорил, что ваша тетушка превзошла саму себя.

София машинально улыбнулась. Когда Джек подвел ее к месту, где ей вместе с тетушкой и Клариссой предстояло встречать гостей, и оставил там, она испытала такое чувство, словно вечер, не успев начаться, подходил к концу. Но она напомнила себе, что Джек заручился ее обещанием танцевать с ней вальс, и снова обрела равновесие. Повинуясь долгу, она добросердечно приветствовала гостей, обращая внимание на тех, кого тетушка представляла с особенно многозначительны: выражением. Люсилла поощряла Джека Лестера, но было ясно, что она намеревалась представить Софии ряд подходящих джентльменов, из которых она смогла выбирать.

Оно и к лучшему. Сегодня начинается ее сезон, и она всерьез приступит к поискам мужа. Какой смысл оттягивать неизбежное? И разумно будет дать понять, что идеалы Люсиллы ее не привлекают. Она не может выйти замуж за Джека Лестера потому, что ему нужны деньги, которые она ему дать не в состоянии. Начав поиски мужа, она прояснит их отношения, покажет таким неравнодушным наблюдателям, как леди Энтвист и леди Мэчем, что между ней и Джеком Лестером нет ничего, помимо дружбы.

Подавив вздох, София с улыбкой повернулась к одному из последних в длинной веренице гостей.

— Ах, мистер Марстон, — проворковала Люсилла. — Я очень рада, что вы смогли прийти.

София подавила готовое вырваться неподобающее леди выражение. Мистер Марстон со сдержанной вежливостью поздоровался с Клариссой, едва скользнув взглядом по очаровательной, как картинка, кузине. Потом его глаза обратились к Софии, и она про себя послала благодарственное письмо мадам Жорж. Отчужденная вежливость мистера Марстона превратилась в холодное неодобрение, едва он увидел ее обнаженные плечи и глубокое декольте, в изобилии открывавшее нежную кремовую кожу.

София лучезарно улыбнулась:

— Добрый вечер, сэр. Надеюсь, вы в добром здравии?

Мистер Марстон поклонился.

— Я… — Он подобрался, поджал губы. — Я хотел бы позже переговорить с вами, мисс Винтертон.

София сделала вид, что весьма рада этой перспективе.

— Леди Колторп, моя племянница София Винтертон, — услышала она голос тети и с облегчением повернулась к следующей гостье, решительно выбросив из головы мистера Марстона.

Тем временем Джек ходил среди гостей, то и дело останавливаясь, чтобы поздороваться и поболтать со старыми знакомыми или ответить на обращенные к нему приветствия, потому что на этот бал у Веббов собралось, кажется, все высшее общество. И Перси, конечно, был тут.

— Был у папаши своего, — сказал Перси. — Старик внушил себе, что умирает. Это, конечно, чушь. Здоров как лошадь. — Оправив новый шелковый лиловый жилет, Перси оценил как знаток элегантность Джека, которой тот в первую очередь был обязан сложению, а не костюму, и вздохнул. — А у вас тут что творится? — спросил он, вставляя в глаз монокль, чтобы оглядеться. — Такое впечатление, словно каждый сквайр уже явился в город со всеми своими домочадцами.

— Знаешь почему? — спросил Джек. — Я только что говорил с Кармоди и Гаррисоном. Они уверяют, что во дворце уже все готово, и вот-вот начнут. Подозреваю что именно оттого здесь сегодня такая суета. Люсилла Вебб абсолютно в курсе всего.

— Я, кстати, упомянул отцу о Веббах, он же знает всех и вся. Так знаешь, что он сказал про миссис Вебб?

— Что же? — заинтересовался Джек.

— То, что она опасна.

Джек скривил губы.

— На свою беду я это знаю. Но кажется, эта леди весьма мне благоволит. Опасна она или нет, мне придется продолжать знакомство.

Перси по-совиному захлопал глазами.

— Так у тебя тут все серьезно?

— Раз я нашел свою златокудрую головку, то не собираюсь ее упускать.

— Если так, то что же. — Перси пожал плечами. — Пожалуй, пока тебя покину. Где, ты сказал, видел Гаррисона?

Указав Перси нужное направление, Джек глянул поверх завитых и напомаженных голов и обнаружил, что София и Веббы покинули свой пост у дверей и смешались с гостями. Он высмотрел Софию в противоположном конце зала, окруженную небольшой группой джентльменов. Причем в высшей степени «приемлемых», как осознал он, перечислив про себя их имена. В нем властно заговорил собственнический инстинкт, но он поспешно подавил его. Он уже оставил за собой вальс и право сопровождать Софию на ужин. Люсилла не одобрит, если он захочет большего.

Джек расслабил стиснутые челюсти. Чтобы снять напряжение, он перевел взгляд на Клариссу, которая стояла немного поодаль. Кузина Софии просто лучилась счастьем. И имела на это полное право, решил Джек, оглядев густую толпу ее поклонников. Все, как один, юнцы, но и самой-то Клариссе только семнадцать. Она безусловно красива и благодаря воспитанию своей маменьки не страдает глупой манерностью, часто свойственной дебютанткам. Обладает ли она и другими талантами Люсиллы — на этот вопрос Джек не знал ответа, поскольку просто не имел достаточно данных.

Увидев, как Нед стойко держится на своем посту рядом с Клариссой, несмотря на попытки других джентльменов оттеснить его, Джек усмехнулся. В этом не было ничего плохого, если только во время танцев он станет приглашать и других дам. Его протеже сохранял на лице скучающее, равнодушное выражение, которое заставляло Клариссу то и дело озадаченно поглядывать на него. Нед быстро обучался и тут же применял обретенное знание на практике.

Джек взял себе на заметку: не забыть предупредить Неда, что с потомком Люсиллы Вебб по женской линии следует держать ухо востро. После чего позволил мыслям вернуться к главному предмету своих забот.

Способна ли София по примеру тетушки к интригам? Джек тут же отбросил это нелепое предположение. Его София не интриганка, он готов жизнь свою поставить, что это не так. Он представлял ее открытой, искренней, без задних мыслей. Но довольное выражение его лица быстро померкло, когда он увидел, как она радостно улыбается маркизу Хантли. Быстро вернув на лицо светскую маску, он смешался с гостями.

Тем временем объявили первый вальс. Кларисса, нежно розовея, вышла на круг со своим отцом — на удивление ловким танцором. По окончании танца Горацио сказал дочери с улыбкой:

— Вот ты и представлена свету, дорогая. Ты рада?

Кларисса сияла, как новенькая гинея.

— Очень даже, папа.

Подняв взгляд, она увидела, как Нед уводит с танцевального круга какую-то молодую леди. Ее улыбка мгновенно увяла, что не осталось незамеченным для ее отца.

— Пойдем, я провожу тебя к твоим кавалерам, милая. — Он мягко добавил: — Послушай старика отца, не собирай слишком большую их коллекцию.

Не заметив испуганного взгляда дочери, Гораций проводил Клариссу назад к ее кружку и,по-отечески нежно похлопав по руке, отошел.

— Не могу молчать, мисс Вебб, — произнес очарованный Клариссой лорд Свиндон. — Вы вальсируете божественно! Должно быть, в Лестершире вы непрерывно практиковались.

— Позвольте принести вам бокал лимонада, мисс Вебб! Танцы вызывают сильную жажду, — поступило предложение от лорда Турстоу, веселого рыжеволосого джентльмена, несколько объемистого в талии.

Но самый пугающий комментарий последовал от одного юноши, мистера Марли, считавшего себя начинающим поэтом:

— Я чувствую, как сию секунду во мне рождается ода… посвящаю ее вашей несравненной грации и воздействию ее на ваших бедных почитателей, вынужденных смотреть, как вы танцуете в чужих объятиях.

Кларисса с тревогой посмотрела на раскрасневшегося юношу. Неужели они все настолько глупы?

Чем дольше длился вечер, тем сильнее она убеждалась, что да. Но она не это предполагала найти в Лондоне. За ней хвостом бродили джентльмены немногим более зрелые, как ей казалось, чем Джереми и Джордж, умственно и физически. Окруженная плотным кольцом воздыхателей, Кларисса на их остроты лишь простодушно улыбалась, но про себя старательно обдумывала варианты ответов.

Когда вдруг появился Нед и спас ее, уведя на середину зала, где пары занимали свои места для контраданса, на нее вдруг снизошло откровение. Она улыбнулась ему и сказала смущенно:

— Какое облегчение танцевать с хорошо знакомым человеком.

Нед, помня полученные инструкции, только слегка приподнял бровь.

— В самом деле? — Он снисходительно улыбнулся. — Не волнуйтесь, вы скоро привыкнете к всеобщему вниманию.

Кларисса изумленно взглянула на него.

— Неплохой бал, — бодро заметил Нед. — Ваша маменька должна быть довольна количеством гостей. Не думаю, что мне приходилось видеть сразу столько молодых леди, собранных в одном месте.

Как раз в этот миг танец разделил их. Когда они снова сошлись вместе, Кларисса с самым высокомерным видом обдала Неда ледяным взглядом.

— Вы правы, — сказала она. — Я скоро научусь отвечать на комплименты, которыми меня засыпают джентльмены. Надо спросить у мамы, как правильно их поощрять.

И снова танец разделил их. Когда музыка, наконец, смолкла, Нед, холодный и неприступный, отвел Клариссу, тоже выказывавшую равнодушие, назад, на ее место. И, небрежно склонившись к ее руке, отошел, оставив наедине с докучливыми почитателями. Щеки Клариссы пылали, а глаза подозрительно блестели.

София между тем начала составлять в уме список своих потенциальных поклонников. Задача была не из трудных, ибо они быстренько появились перед ней, не скрывая своей заинтересованности. Причина ее привлекательности в их глазах недолго оставалась для нее загадкой — лорд Аннерби высказался напрямик:

— Зеленые девицы не вполне в моем духе. — Когда во время кадрили они опять сошлись вместе, он признался: — Я надеялся встретить именно такую леди, как вы. В серьезном смысле слова, если вы меня понимаете.

После этого София пристальнее вгляделась в своих кавалеров и обнаружила, что многие из них схожи с его светлостью: они искали такую леди, «как она», пусть не в первом расцвете юности, но все же молодую, приятную, презентабельную, чтобы повести к алтарю. Убедившись в серьезности их намерений, она принялась рассматривать их достоинства.

— Как я понимаю, ваши владения находятся в Нортамптоншире, мистер Сомеркот? Я и сама родом из тех мест.

— Неужели? — Когда они завершили очередную фигуру котильона, мистер Сомеркот с видимым усилием сделал следующее заявление: — Сомеркот-Холл расположен рядом с деревней Сомеркот, на крайнем северо-западе графства.

София кивнула и поощрительно улыбнулась, но, как видно, мистер Сомеркот исчерпал свое красноречие.

Пока они, окончив танец, возвращались на место, где ее поджидали остальные поклонники, София мысленно вычеркнула его имя из списка.

Следующим ее партнером был маркиз Хантли.

— Скажите, мисс Винтертон, как вам нравятся лондонские развлечения?

— Они мне очень нравятся, милорд, — ответила София. Маркиз приходился старшим братом лорду Перси и, несмотря на широкое лицо и склонность к полноте, был, безусловно, вполне приемлем. — Я слышал, что вы катаетесь в Парке. Может быть, мы могли бы встретиться там с вами как-нибудь утром?

— Может быть, — ответила София уклончиво.

Покидая круг, София решила пока оставить маркиза в списке претендентов. Возможно прогулка в Парке с ним и ее младшими кузенами окажется полезной? Она как раз обдумывала этот вопрос, когда ее мысли прервал знакомый глубокий голос.

— Кажется, следующий танец будет наш с вами вальс, мисс Винтертон. — Джек кивнул маркизу. — Хантли.

— Лестер. — Маркиз ответил кивком на кивок. — Вы, случайно, не видели здесь Перси?

— Некоторое время назад он что-то обсуждал с Гаррисоном.

— Пойду, перекинусь с ним словечком. Это мой брат, — сообщил маркиз Софии. — Перси навещал нашего отца, старик, знаете ли, на краю могилы. Вы извините меня, дорогая, я, пожалуй, узнаю у него, какие новости?

Глядя вслед его удалявшейся спине, София незримым карандашом вычеркнула и его имя из своего сокровенного списка. Подобная черствость приводила ее в ужас. Увидев ее негодующе лицо, Джек вовремя удержался от пояснения, которое собирался сделать. Он не считал Хантли соперником, но к чему действовать себе во вред?

Он завладел рукой Софии.

— Не пройтись ли нам по залу, пока вальс не начался?

София нахмурилась:

— Я бы предпочла вернуться к тетушке.

Скрыв удивление за вежливой улыбкой, Джек поклонился и почтительно повел ее туда, где дожидались ее воздыхатели.

Это был неразумный шаг. Ему не пришлась по душе тесная компания соперников, которые не нашли ничего лучшего, чем на первом большом балу толпиться около его Софии. Настроение Джека не улучшилось, пока он слушал, как они наперебой рассыпают ей комплименты. Они, в свою очередь, дружно не обращали на него внимания, видимо считая, что София, с ее отдаленными видами на наследство, не могла его заинтересовать всерьез. Эта мысль заставила Джека посмеяться в душе над ними. Но веселость сменилась возмущением, стоило ему услышать, как София говорит:

— Я очень люблю оперу, лорд Анерби.

Выражение ее лица демонстрировало безмятежность.

Джек даже скрипнул зубами. Он сто лет не посещал оперу, и виной тому были исполнители. Тут, к его неизъяснимому облегчению, послышались первые спасительные аккорды вальса.

— Мисс Винтертон?

София вздрогнула и вложила пальцы в его ладонь. Он крепко сжал их. Слова его прозвучали как приказ.

В голове Софии промелькнула мысль о возможных осложнениях, которая прежде не приходила на ум. Не тратя лишних слов Джек повел ее в центр зала и там властно, надменно привлек в свои объятия. Его решительность слишком явно выдавала его состояние духа, но ему было все равно. Радость, которую он испытал, обняв ее за талию, бальзамом пролилась на его истерзанное сердце. Когда они вслед за другими парами закружились на сверкающем паркете, Джеку захотелось закрыть глаза. Он не сомневался, что сумеет пройтись в вальсе по залу вслепую, настолько привычным было для него это занятие. А с закрытыми глазами он сможет сосредоточиться только на Софии — на ощущении мягкости и теплоты, на том, насколько ловко и хорошо ему танцевать с ней и как удобно держать ее в объятиях, на легких прикосновениях ее овеваемых шелком бедер к его бедрам. Но, подавив вздох, он оставил глаза открытыми.

— Вам нравится сегодняшний бал, мистер Лестер?

Ее спокойный, даже несколько равнодушный тон заставил его оторваться от созерцания ее локонов. Он обдумал вопрос, глядя на ее манящие пухлые губы.

— Мне нравится этот вальс, — ответил он. Заглянув ей в глаза, он заметил в их голубизне отчетливое неодобрение. Озадаченный, он продолжал: — Когда же вы наконец начнете называть меня Джеком? Ведь я уже давно называю вас Софией.

Ему еще не приходилось видеть, чтобы женщина одновременно покраснела от стеснения и нахмурилась от досады.

— Я заметила. — София взглянула на него с упреком. — Но думаю, вам не следует этого делать. Это не принято.

Джек только улыбнулся. София с недоумением посмотрела на него, затем отвела взгляд. Как всегда, оказавшись в его объятиях, она лишилась присутствия духа, трепет побежал по телу, перехватило дыхание от волнения. Его сила окружила ее, обволокла, увлекая мысль к возможностям, о которых София даже подумать не могла не краснея. Вот и сейчас она раскраснелась и очень обрадовалась, услышав заключительные такты вальса.

Джек заметил ее состояние, но благоразумно никак его не прокомментировал. Он спокойно повел ее на ужин и, ловко завладев блюдом с деликатесами, сумел устроиться с ним, Софией и двумя бокалами с шампанским за маленький столик около оранжереи.

Но он не принял в расчет ее свиту. Очень скоро поклонники замаячили, зароились вокруг, потягивая шампанское и, по мнению Джека, всячески надоедая. Он стойко терпел их присутствие, постоянно напоминая себе, что Люсилла едва бы сочла первый большой бал подходящим местом для того, чтобы он заявил о своих намерениях. Когда они покончили с закуской, он отвел Софию на исходное место к кушетке ее тетушки.

То, как он посмотрел на Люсиллу, заставило ее улыбнуться про себя. Софию и Клариссу пригласили на следующий танец, и Люсилла обратила взгляд своих больших глаз на Джека:

— Должна вам сказать, мистер Лестер, что вы славно поработали с Недом.

Джек поклонился:

— Я рад, что вы одобряете произошедшие в нем перемены, мэм.

— Несомненно. И я крайне вам признательна. Чрезвычайно признательна.

Увидев, как к ним проворно приближается леди Энтвистл, явно желая пошептаться с Люсиллой, Джек коротко поклонился и отошел в толпу. Проходя мимо танцующих, он услышал серебристый смех. Это София весело смеялась на шутки лорда Эйнсли, красивого и весьма богатого джентльмена. Подавив стон, Джек свернул в оконную нишу. Что за болван ввел в обычай практику ухаживания? Слова Люсиллы он с уверенностью трактовал как открытое поощрение, что было, разумеется, приятно. Но нынешний накал его чувств уже не нуждался в дальнейшем поощрении, тем более что поведение предмета его страсти грозило превратить его в пылающий факел.

Чертыхаясь, он приказал себе запастись терпением. Можно было бы сейчас уйти, но ночь только начиналась. Кроме того, он не был до конца уверен в Неде, чтобы оставить своего протеже без поддержки. При этой мысли он оторвал взгляд от сияющих локонов Софии и отыскал среди танцующих Клариссу.

Кузина Софии, как и можно было предположить, весело улыбалась своему партнеру — элегантному молодому человеку. Джек хмыкнул. Кларисса явно была увлечена своим кавалером.

Но, подумав так, он заблуждался. Хотя Кларисса и улыбалась высокопарным речам мистера Помероя, мысли ее витали далеко от этого безупречного во всех отношениях юноши. Она то и дело поглядывала во второй ряд, где танцевал Нед с мисс Эллис, и это зрелище наполняло Клариссу холодной яростью, никогда прежде ею не испытанной. Не вдумываясь в ее происхождение, она решила, что пора перенаправить внимание Неда на то, ради его он прибыл в столицу.

Прищурившись, она перевела взгляд на мистера Помероя и изобразила на лице такое, что потрясенный мистер Померой запнулся и едва не упал. Кларисса виновато, поскольку не хотела гримасничать столь откровенно, поспешила отвлечь и успокоить испуганного партнера, а сама тем временем поглядывала по сторонам в поисках вдохновения. К сожалению, ее свита мало что могла ей предложить. Ее поклонники были так молоды, что никого из них она в самых фантастических грезах не могла увидеть в роли персонажа, который сейчас ей требовался. Снова оказавшись в их тесном кругу, Кларисса вполуха слушала сыпавшиеся на нее остроты и мрачно наблюдала, как Нед примкнул к компании, окружавшей двух сестер, тоже впервые выехавших в свет. Отведя взгляд, она увидела, что к ней направляется Тоби в сопровождении подлинного Адониса.

— О, Кларисса! — Тоби нерешительно остановился перед сестрой. — Можно представить тебе капитана Гарнарда? Он служит в гвардии.

Тоби явно не знал, как отнесется к этому знакомству его сестра, но капитан очень стремился быть представленным лично, и Тоби не видел в этом ничего зазорного. Кларисса окинула взглядом высокую широкоплечую фигуру. На капитане был алый мундир, а его завитые кудри при свете свечей отливали золотом. Когда он выпрямился после поклона, Кларисса успела разглядеть холодный блеск в его глазах и циничную усмешку на губах, прежде чем их сменило вкрадчивое выражение. Кларисса лучезарно улыбнулась и протянула руку.

— Как поживаете, капитан? Давно вы служите в гвардии?

Тоби, пожав плечами, отошел в сторонку. Ослепленный капитан Гарнард ничего не видел, кроме невинных голубых глаз Клариссы и ее нежно изогнутых губок. Он решил, что судьба наконец-то преподнесла ему нежданный подарок. Улыбнувшись как можно очаровательнее, он нехотя выпустил руку Клариссы.

— Я вступил в полк несколько лет назад, дорогая леди.

— Несколько лет? — откровенно удивилась Кларисса. — Но… — Замолчав, она застенчиво прижала руку к губам. — По правде сказать, — пробормотала она, — я не думала, капитан, что вы уже такой… взрослый.

Гарнард весело рассмеялся:

— И правда, мисс Вебб, боюсь, что по сравнению с вами я уже глубокий старик. — Тут лицо его стало серьезным. — Пожалуй, я не могу соперничать с окружающими вас молокососами, беспечность и искрометность юности давно уже мне не знакома.

Не обращая внимания на ощетинившихся молокососов, Кларисса мило улыбнулась и доверительно склонилась к капитану:

— Мне кажется, я уже пресытилась беспечностью и искрометностью. Сейчас я больше предпочитаю искренность.

Капитан Гарнард улыбнулся еще шире:

— Может быть, дорогая леди, ради того, чтобы услышать искренние слова, вы согласитесь прогуляться со мной по залу? Пока не начался следующий танец.

Кларисса с видимым удовольствием кивнула. Она встала и коснулась алого рукава капитана.

Когда они влились в толпу гостей, капитан Гарнард не смог сдержать самодовольной улыбки. Но он был бы в высшей степени смущен, узнав, что Кларисса про себя улыбается еще шире.

А София между тем столкнулась с проблемой, грозившей серьезно помешать ее трудам. Высокий, стройный и грозный, Джек покинул свое убежище в нише, где он подпирал стену, и устремился к ней, словно голодный хищник, привлеченный, как она подозревала, улыбками, которые она расточала окружавшим ее джентльменам. Исподволь ею ободряемые, поклонники тем временем вовсю распустили перья.

Используя прежний немалый опыт, он сумел пробиться к ней и встал рядом, с неподвижным лицом и холодным блеском в синих глазах.

Софию это рассердило. Он мог запросто распугать ее поклонников. Ей вовсе не нравилось то, чем она сейчас занималась, но иначе в данной ситуации она не могла себя вести и поэтому считала, что Джек должен понять ее, а не ставить палки в колеса. Единственное объяснение его ярости, которое приходило ей в голову, было то, что он завидовал вниманию, которое она уделяла другим мужчинам.

Но из их числа ей предстояло выбрать мужа, и она все сильнее досадовала, потому что он упорно продолжал своим присутствием осложнять ей задачу. Когда сэр Стюарт Мейблторп, известный ученый, перехватив взгляд Джека, забыл, о чем говорил только что, София бросила на Джека ледяной взгляд, который тот встретил с полнейшей невозмутимостью.

Всерьез рассердившись, София особенно ласково улыбнулась лорду Рутвену — джентльмену, по ее мнению имевшему с Джеком Лестером много общего во всех отношениях, кроме одного. Лорду Рутвену не требовалась богатая невеста.

Темная бровь лорда Рутвена чуть приподнялась.

— Может быть, мисс Винтертон, вы желали бы прогуляться по залу? — спросил он, выпрямившись после поклона.

Его взгляд скользнул в сторону Джека, затем снова остановился на Софии. Делая вид, что не замечает, как заблестели у лорда Рутвена глаза, София ответила:

— И правда, сэр. Я уже устала стоять на одном месте.

Губы Рутвена раздвинулись в горделивой улыбке.

— Ну конечно, дорогая леди, позвольте мне быть нашим спасителем. — И он предложил ей руку.

С подчеркнутым спокойствием София приняла ее не раздумывая. Она почла за лучшее не смотреть в сторону Джека и под руку с Рутвеном направилась в обход зал.

Только убедившись, что вскипевшие эмоции снова взяты под строгий контроль, Джек позволил себе шевельнуться. К этому времени София с Рутвеном успели дойти уже до середины зал. С каменным лицом Джек обдумывал свои возможности, и только недобрый блеск в глазах выдавал его состояние. Затем с обычным скучающим видом он вошел в толпу и принялся неторопливо прокладывать путь к своей златокудрой головке.

Они еще не успели дойти до конца зал, как София поняла, что от зеленых глаз лорда Рутвена мало что может укрыться. Он то и дело отпускал шпильки в адрес ее блюстителя. София заподозрила, что его умеренный интерес к ней вызван скорее желанием натянуть нос Джеку, чем ее собственными достоинствами. Это одновременно успокоило и встревожило ее.

Они остановились под галереей, на которой сидели музыканты, и повернулись лицом к залу.

— Ах, вот вы где, Рутвен. — Джек внезапно материализовался из толпы и непринужденно улыбнулся его светлости. — Я только что встретил у лестницы леди Оркни. Она настоятельно спрашивала о вас.

София заметила, как на лице его светлости промелькнуло выражение досады, смешанное с недоверием.

— Неужели? — Рутвен уставился на Джека.

Тот подтвердил:

— Именно так. Она хотела о чем-то безотлагательно переговорить с вами. Вы же знаете, какой настойчивой она способна быть.

Рутвен поморщился:

— Ну да, ну да. — Он повернулся к Софии. — Боюсь, что должен просить вас извинить меня, мисс Винтертон. Если мою тетушку заставить ждать, у нее может начаться истерика. Полагаю, Лестер будет только счастлив составить вам компанию. — Изобразив смирение, он откланялся и отошел.

София, прищурясь, посмотрела вслед его удалявшейся спине. Она и так всерьез не рассматривала Рутвена в качестве поклонника. Что можно ждать от мужчины, который сначала создает даме проблему, а потом бросает ее расхлебывать последствия в одиночку.

Когда пальцы Джека сомкнулись на ее руке, она подняла на него глаза. Бесстрастное выражение его лица ни на миг ее не обмануло. Взгляд его потемневших глаз был суров.

— Идемте со мной, мисс Винтертон. — Он повлек ее к окнам, выходившим на террасу.

София упиралась.

— Я не намерена уединяться с вами, мистер Лестер.

— Джек! — Интонация, с которой было произнесено это слово, не оставила у Софии сомнений относительно его настроения. — А если вы предпочитаете обсуждать наши разногласия на публике… — Он пожал плечами. — Разве я могу отказать даме?

София увидела в его глазах мрачное, напряженное выражение, которое уже замечала прежде. Дыхание перехватило. Но и в ней уже упрямой волной поднималось раздражение — он ведет себя как собака на сене.

— Прекрасно, мистер Лестер, — ответила она, выдерживая его взгляд. — Только не на террасу.

Краем глаза она заметила колыхавшуюся штору, которая закрывала вход в комнату музыкантов, находившуюся в конце зал непосредственно под галереей. Отгороженная от зал рядом чугунных ваз, полускрытая нависавшей сверху галереей, она едва ли могла привлечь чье-то праздное внимание. Они могли уединиться там, в то же время не покидая бального зал. София кивнула в сторону шторы:

— Пожалуйте сюда.

Джек последовал за ней в затененное пространство под галереей и придержал штору, позволив Софии проскользнуть за нее. И сам последовал ее примеру. Тяжелая штора упала за ними, заглушив звуки бала. Одинокий подсвечник скупо освещал пространство комнаты. Матово блестели поверхности клавесина и фортепьяно. Это был уютный уголок, обставленный мягкими стульями и двумя креслами. Но Софию они не прельстили, и она остановилась посредине комнаты на абиссинском ковре.

— Что же, мистер Лестер. Теперь мы можем поговорить откровенно.

— В этом наши желания совпадают. — Джек прошел вперед и остановился перед ней на расстоянии шага. София вынуждена была запрокинуть голову, чтобы взглянуть ему в глаза.

— Может быть, — предложил Джек, — мы могли бы для начала прояснить цель, для которой вы так энергично собираете вокруг себя всех этих джентльменов.

— Очень уместный вопрос, — согласилась София. Она помедлила, собираясь с мыслями, и заговорил спокойно и решительно: — Как я, кажется, говорила, мой первый сезон четыре года назад был внезапно прерван.

Джек коротко кивнул.

— И вы также знаете, что не только моя тетя, но и все мамины подруги очень заинтересованы… — Слегка замявшись, она уточнила: — Твердо настроены, чтобы я вышла замуж. — Она вызывающе посмотрела на Джека. — Я по крайней мере не вижу для себя другого способа устроить жизнь.

На щеке у Джека дрогнула мышца.

— Вполне понимаю.

— Для этого, — продолжала София, — я должна… э-э, подобрать несколько подходящих кандидатур. — Она нахмурилась. Наверное, ее слова прозвучали слишком уж расчетливо.

— Но зачем? — настойчиво спросил Джек.

София недоумевающе взглянула на него.

— Простите?

Джек сжал зубы, всеми силами удерживая себя в должных рамках.

— Зачем вам для этого целая толпа ухажеров? Разве не достаточно одного?

— Конечно нет! — В ответ на такую нарочитую бестолковость София выпрямилась, сверкнув глазами. — Я не выйду замуж за человека, у которого нет хотя бы нескольких качеств, которые я считаю важными.

Джек сдвинул брови.

— Каких качеств?

— Например, наличие поместья в деревне и желание проводить в нем большую часть времени. Любовь к детям. — Тут она покраснела и заговорила быстрее:

— И еще чтобы он… любил ездить верхом и…

— И готов был танцевать с вами вальс до упаду?

Лицо Джека прояснилось. София метнула на него подозрительный взгляд и прочитала в его глазах насмешку. Она вздернула подбородок.

— И еще много других качеств, которые необходимо иметь джентльмену, за которого я выйду замуж.

Джек кивнул.

— Но, встретив все эти качества в джентльмене, которого вы признали пригодным вам в мужья, я не понимаю — к чему вы все же находите нужным собирать вокруг себя других джентльменов?

— Неужели не понятно! — воскликнула София. — Как, по-вашему, я пойму, что сделала правильный выбор, если не рассмотрю и другие варианты? — Она воинственно взмахнула рукой.

Джек вспомнил слова Люсиллы. Значит, Софии для верности надо сравнить его с другими?

— И как, — продолжала София, — мне это сделать, если я не буду с ними танцевать и разговаривать?

Джек плотно сжал губы.

— Вот именно, — кивнула София. — И я должна заметить вам, что считаю, что с вашей стороны очень нечестно мешать мне.

Последовала недолгая пауза.

— София, — произнес Джек тихо, не отрывая глаз от ее лица, — можете быть уверены — я не собираюсь позволять вам кокетничать с холостыми мужчинами.

София едва удержалась, чтобы не топнуть ногой. Тяжело дыша, она впилась в него пронзительным взглядом.

— Вы ведете себя возмутительно. Разве вам не понятно, что я должна выйти замуж?

— Да. Но…

— И значит, я должна выбрать между всеми своими поклонниками, сколько бы их ни было.

Джек насупился:

— Да, но…

— Так, может, вы с вашим богатым опытом подскажете, как мне узнать их настолько хорошо, чтобы понять, кто из них станет самым подходящим мужем?

Джек прищурился:

— Очень просто.

— Неужели? — вскинула брови София. — Но как?

Джек посмотрел на ее губы, такие соблазнительные, а сейчас еще и сердито надутые.

— Вы должны выйти замуж за того, кто любит вас больше всех.

— Понятно, — проговорила София все еще раздраженно. — И каким же образом я об этом узнаю?

По ее тону было ясно, что она рассчитывает на обстоятельный ответ. Джек медленно улыбнулся, заглянул ей в глаза:

— А вот каким, — и, наклонившись к ней, коснулся губами ее губ.

София вздрогнула и замерла. Веки ее отяжелели, глаза закрылись, и томная волна желания пробежала по телу. Его губы были теплыми, гладкими, твердыми по сравнению с ее, мягкими и податливыми. Его пальцы переплелись с ее пальцами, они были как спасательный круг. Она сознавала, что должна отстраниться, но даже не попыталась это сделать, повинуясь не столько его желанию, сколько своему собственному. Он выпустил ее руки, чтобы мягко обхватить ладонями ее лицо, тогда как губы его продолжали дразнить, смаковать и ласкать ее губы.

На Софию нахлынула новая волна желания, сильнее, сладостнее первой. Ее чувства словно устремились в одно блаженное русло, она вскинула руки и схватилась за лацканы его фрака, отдаваясь вся этому поцелую.

Джека тоже накрыла могучая волна страсти. Но он безжалостно подавил ее, отказываясь бездумно поддаваться волшебству момента, предоставив себе полную свободу. Губы Софии были теплыми и манящими, сладкими, как нектар, такими, какими он представлял их себе. Она придвинулась к нему, ее грудь касалась его груди. Ее губы подавались, плавились, она слегка дрожала, и он понял, что был прав с самого начала. Она, несомненно, его женщина.

Ликование охватило его, мучительно захотелось тут же сжать ее в объятиях, но он твердо поборол это побуждение. Но, будучи не в силах воспротивиться соблазну ее губ, он позволил себе немного добавить страсти в поцелуй, тут же, впрочем, вернувшись обратно в установленные им самим жесткие рамки.

Он нехотя оторвался от нее и опустил руки, тяжело переводя дыхание.

София медленно открыла глаза. Они сияли как звезды. Смущенная, растерянная, она выпустила лацканы фрака, но не отступила назад. Она смотрела на Джека во все глаза, пытаясь осознать происшедшее. Она словно замерла над бездной, чувства властно толкали ее в его объятия. Промелькнула мысль, что это, должно быть, какая-то магия — раз ее рассудок настолько явно ей не повинуется.

Ей хотелось, чтобы он снова поцеловал ее, привлек к себе — хотя она прекрасно понимала, насколько это осложнит и без того непростую ситуацию.

Джек прочел это желание в ее глазах, в полураскрытых губах. И снова сурово обуздал свои инстинкты, требовавшие немедленно заключить ее в объятия.

София поняла это по его взгляду, увидела, как беснуется дикий зверь, пойманный и запертый в клетку. И внезапно ей все открылось. Она затаила дыхание, борясь с радостным волнением, с незнакомым, никогда доселе не испытанным желанием ответить на его страсть. Кинуться в темные глубины его глаз.

Джек увидел, как вспыхнуло ее лицо, какими манящими стали глаза. И воля его дрогнула, самообладание пошатнулось.

Тут штора, отделявшая их от зал, отодвинулась, и комната наполнилась звуками бала. София и Джек одновременно повернулись и увидели Филиппа Марстона. На лице его читалось мрачное осуждение.

— Вот, значит, вы где, мисс Винтертон. Позвольте проводить вас к вашей тетушке.

София не тронулась с места. Она судорожно втянула в себя воздух и перевела взгляд на Джека. Он встретил ее взгляд с самым бесстрастным видом. София задержала дыхание, ей показалось, что одна его бровь слегка приподнялась. Потом, к ее облегчению, он протянул ей руку.

— Вы ошибаетесь, мистер Марстон, мисс Винтертон не нуждается в другом провожатом, помимо меня.

Сладостная дрожь пробежала по спине Софии, и она недолго думая положила ладонь на руку Джека.

— Мисс Винтертон стало жарко в зале, — пояснил Джек. — Мы зашли сюда, чтобы она смогла прийти в себя. — Его глаза скользнули по раскрасневшимся щекам Софии. — Если вы в состоянии, дорогая, я отведу вас назад к вашим друзьям.

Глаза его говорили, что ему этого совсем не хочется. София грациозно склонила голову.

— Спасибо, сэр. — Все же он не отдал ее мистеру Марстону.

Джек провел Софию мимо держащего портьеру Марстона в шумный зал. С высоко поднятой головой София шла под руку с Джеком Лестером через толпу. Филипп Марстон не отставал от них ни на шаг.

Джек подождал, пока поклонники Софии, потерявшие предмет своего поклонения, снова не устремятся к ней. Потом мягко снял ее руку со своего локтя и отступил назад, заслонив ее от Филиппа Марстона.

— Мы еще не закончили наш разговор, София, — негромко проговорил он, склоняясь над ее рукой.

София, снова бесстрастная и отстраненная, приняла гордую позу.

— Уверяю вас, сэр, что мне больше нечего сказать вам.

Лицо Джека сохранило невозмутимость, но глаза упорно продолжали удерживать ее взгляд. Он не спеша поднял ее руку и, развернув, быстро поцеловал ей ладонь.

— Мы отложим разговор на потом.

София выдернула руку, радуясь, что он своими широкими плечами загородил ее от остальных, и открыла рот, чтобы возразить. Но он уже грациозно кланялся ей. В следующее мгновение ее со всех сторон окружили джентльмены, притязавшие на ее внимание. Не успела она опомниться, как Джек исчез.

Но он не покинул бал.

Из глубокой ниши у лестницы, в укрытии пальмы, Джек задумчиво наблюдал за своей златокудрой головкой до тех пор, пока не прозвучал последний такт последнего танца.

Глава 11

За последующие двадцать четыре часа Джек пришел к выводу, что судьбе было угодно оправдать свою репутацию капризной ветреницы. Он твердо решил на следующее же утро продолжить с Софией выяснение отношений, которое так внезапно прервал Филипп Марстон. Но изменчивая фортуна не дала ему такого шанса.

Как стало для них уже привычным, они отправились кататься в Парк. Прошедший бал не притупил любви Веббов к верховым прогулкам. Но дети, несомненно, как понял Джек, по наущению Софии не отставали от него ни на минуту и засыпали вопросами насчет планируемого запуска воздушного шара. Когда навстречу им попался Перси, Джек без зазрения совести подсунул детей приятелю, который был очень увлечен воздухоплаванием. Но к этому времени их нагнал джентльмен, который накануне был представлен Софии и Клариссе. Остаток прогулки Джеку пришлось довольствоваться тем, что он с постным видом ехал рядом с Софией.

Но худшее было впереди.

Как Джек и предвидел, дебютный бал Клариссы Вебб открыл новый сезон. Все соглашались, что он имел сокрушительный успех, и теперь каждая леди, притязающая на популярность, спешила предложить обществу развлечение собственного приготовления. И вот с утра до вечера потянулись бесконечной вереницей венецианские завтраки, пикники, пятичасовые чаи, французские полдники и официальные обеды. Все это венчал непрерывный ряд балов, раутов, музыкальных и званых вечеров. Но сокровенным смыслом, глубинной целью всех этих увеселений было способствовать созданию подходящих альянсов, и эту цель впервые за всю свою светскую карьеру Джек принимал близко к сердцу.

Пока он стоял прислонившись к стене в нише бального зала леди Марчмен, как всегда не спуская глаз с Софии, в данный момент танцующей котильон, мысль о подходящем альянсе не шла у него из головы. Он приехал в город, чтобы использовать сезон, как фон для своего ухаживания за Софией. По его подсчетам, с начала сезона прошло уже больше недели. Сколько же еще ему предстоит стоять в сторонке и смотреть, как его София расточает улыбки возможным претендентам на ее руку?

— Интересно… которая же из них она? Или попробовать угадать?

Джек повернулся и хмуро взглянул на подошедшего Гарри. На лице брата было написано откровенное любопытство. Джек снова вернулся к своему занятию, процедив сквозь зубы:

— Во втором ряду от двери. В шелковом янтарном платье. Блондинка.

— Ну, это само собой. — Гарри уже и сам догадался, о ком говорит Джек, проследив в направлении его взгляда. Его брови метнулись вверх. — Недурна. Я уже говорил, что у тебя неплохой вкус?

— Что-то не припомню.

Гарри заговорщицки улыбнулся брату:

— Может быть, прежде, чем выносить суждение, стоит сперва переговорить с этим совершенством?

— Если только сможешь разогнать свору, которая следует за ней по пятам.

Гарри качнул головой.

— Думаю, у меня получится. Как ее зовут?

— София Винтертон.

Со скептической улыбкой, которую только Джек воспринимал спокойно, Гарри лениво направился сквозь толпу. Джек приготовился смотреть, как его брат выполнит трюк, который сам он находил все более трудным.

— Спасибо за танец, мистер Сомеркот.

София с улыбкой подала руку мистеру Сомеркоту, надеясь, что он воспримет это как прощальный жест. Но тот явно не собирался расставаться. Он серьезно посмотрел на нее, удерживая ее руку в своей, и многозначительно вздохнул:

— Дорогая мисс Винтертон…

— Вы ведь мисс Винтертон, не так ли?

София повернулась к обладателю резкого решительного голоса, в котором, однако, сквозили скучающие нотки. Им оказался поразительно красивый джентльмен, который поклонился ей, пожалуй, даже элегантнее, чем сам Джек Лестер.

Последнее обстоятельство, впрочем, тут же прояснилось.

— Гарри Лестер, — представился новоприбывший с дерзкой усмешкой. — Брат Джека.

— Как поживаете, мистер Лестер? — Спокойно протягивая Гарри руку, София подумала, что крайне сложно решить, кто из двух братьев красивее, хотя внешне они были совсем не схожи.

Джентльмен, который, поздоровавшись с ней за руку, затем завладел ею в знакомой Софии манере, был, в отличие от Джека, светловолос и глаза имел зеленые. Ростом он был примерно с Джека, но более худощав и обладал хищной грацией, которая выделяла его из толпы сильнее, чем Джека его небрежная самоуверенность. Изысканность этого Лестера была возведена в совершенство благодаря строгому следованию предписаниям Браммела и врожденному убийственному изяществу.

Гарри скользнул взглядом по мистеру Сомеркоту и снова остановился на лице Софии.

— Не желаете ли пройтись по залу, мисс Винтертон?

Самоуверенная улыбка, возникшая на его пагубно прекрасных губах, уверила Софию, что, несмотря на внешнее несходство, Лестеры несомненно родные братья.

— Я не против, сэр. С удовольствием.

Гарри, не дожидаясь согласия, положил руку Софии себе на локоть. Ласково улыбнувшись обескураженному мистеру Сомеркоту, София позволила Гарри увлечь себя в круговорот гостей, циркулирующих по залу.

— Вы приехали в столицу вместе с вашей тетушкой и кузенами, не так ли?

София подняла взгляд и увидела направленную на нее пару зеленых глаз, которые разглядывали ее лениво и вместе с тем пристально.

— Да, это так. С семьей Вебб.

— Боюсь, что я с ними незнаком. Вы могли бы познакомить нас при случае?

Гарри, как и его брат, имел способность говорить ни о чем в приятной, необременительной манере. Пока они беседовали, пробираясь через толпу, София от души смеялась его рассказу о том, как они с братом, впервые приехав в столицу, отправились на прогулку в Парк. Их общению положил конец только очередной ее партнер, мистер Чатвелл, чей танец был следующий. Гарри передал ее с рук на руки с любезной улыбкой.

Глядя, как он исчезает в толпе, София тоже улыбалась. От этого человека исходило странное ощущение опасности, в чем-то противоположное силе и надежности Джека, и в то же время она ни в коей мере не чувствовала себя с ним под угрозой. Скорее наоборот. Но ей ни за что не хотелось бы потерять голову из-за этого человека.

Не успела она во время танца немного отвлечься от мыслей о Лестерах, как сразу же после его окончания к ней подошел Джек, едва дав мистеру Чатвеллу возможность откланяться. Но даже не без сочувствия заметив острое разочарование в кротких серых глазах мистера Чатвелла, София испытала слишком сильную благодарность за свое спасение, чтобы протестовать.

Однако ее благодарность значительно остыла, когда обнаружилось, что Джек все еще не смирился с тем, что им не судьба быть вместе.

— София, я хотел бы поговорить с вами с глазу на глаз, — начал он без всяких прелюдий.

Однако его София оказалась на редкость упрямой женщиной. Она строго сказала:

— Это было бы крайне неразумно и нецелесообразно.

Джек чертыхнулся про себя.

— София, я клянусь… — Тут заиграли вальс, и ему пришлось взять себя в руки прежде, чем привлечь ее в объятия. Когда они медленно закружились по залу, он приступился к ней снова: — Если мне придется терпеть все это и дальше, я…

— Вы, я надеюсь, ничем не помешаете мне поддерживать мои знакомства? — София взглянула на Джека с безмятежностью во взоре.

Если на них смотрели со стороны, то могли подумать, что они обсуждают погоду. Но на сердце у нее лежал камень. Она смотрела Джеку в глаза и от всей души надеялась, что он оставит опасную тему.

Но в его глазах вспыхнул яростный огонь. Пробормотав что-то, он отвел взгляд. Но по тому, как он крепче сжал ее талию, София поняла, что разговор далеко не закончен. София ничего не сказала — она давно перестала притворно выговаривать ему за нарушение правил. Как, например, за его настойчивое обращение к ней по имени.

По ее телу пробежала знакомая дрожь, так она всегда реагировала на его близость. Она уже примирилась с этим, как с неизбежным. Его влекло к ней, а ее к нему. Но ничего из этого не выйдет, общество, к которому они принадлежат, не оставляет им выбора. Они оба заключат брак с кем-то другим, и Джеку придется примириться с этой реальностью. Если он сможет, то у них есть шанс остаться друзьями. На большее София не надеялась, даже мечтать о дружбе с ним с ее стороны было эгоизмом.

Но у нее было столько общих с ним интересов, гораздо больше, чем с другими мужчинами, претендующими на ее руку. Она знала, что никто из них не сравнится с ним, и едва они делали попытки поговорить с ней серьезно, как она тут же испытывала непреодолимое желание бежать от них на край света. Ее сердце, которое уже ей не принадлежало, отказывалась менять свое пристанище.

Почувствовав, что напряжение, возникшее между ними, несколько ослабло, она снова подняла на него взгляд. Он выжидательно смотрел на нее.

— София… я готов понять, что вы хотите оглядеться. Но я по натуре своей не отличаюсь терпением. — На его щеке дрогнула мышца, и он сделал над собой усилие, чтобы остановить эту дрожь. — Если вы изыщете возможность как-то ускорить эту стадию, я буду вам бесконечно признателен.

София широко раскрыла глаза.

— Я… постараюсь.

— Да уж, постарайтесь, — сказал Джек. — И всегда помните, София, что вы моя.

И ничто, никакие красивые слова этого не изменят.

Он смотрел непреклонно, непримиримо, как человек, имеющий на нее все права, и этот взгляд поразил Софию сильнее, чем само бесцеремонное заявление. По спине ее пробежал холодок.

— Пожалуйста. Джек… — прошептала она и отвела взгляд.

Джек подавил острое желание схватить ее в объятия и прямо здесь на месте положить конец своим ухаживаниям. Но музыка кончилась, и он продел ее руку под свой локоть.

— Идемте, я отведу вас к тетушке.

По крайней мере, она назвала его Джеком!

— Что-то пошло не так.

Прошло два дня после бала у леди Марчмен. Горацио уже лежал в постели и наблюдал за женой, которая, сидя за туалетным столиком, расчесывала свои роскошные серебристо-льняные волосы.

— Почему ты так думаешь? — спросил он, спокойно глядя на ее озабоченное лицо.

Люсилла сильнее нахмурилась:

— София несчастна.

— Разве? Отчего же? Я полагал, что с такой ватагой поклонников, возглавляемой самим Джеком Лестером, девушка не может быть несчастна.

— И все-таки это так. И кажется, дело тут именно в Джеке Лестере, никакая другая причина мне не приходит в голову. Он просто исходит ревностью, стоит ей только улыбнуться кому-то еще. Это видят все, у кого на месте глаза. Я просто удивляюсь, что еще ей надо? Джек Лестер — самый завидный жених сезона!

— Гмм… — Горацио нахмурился. — А ты уверена, что ей нужен именно Джек Лестер?

Люсилла фыркнула:

— Можешь мне поверить, ей не нужен никакой другой мужчина. Если бы я считала необходимым соблюсти все формальности, то давно посоветовала бы ей не выказывать так явно свое предпочтение.

— Ну что же… — Горацио, видя, что Люсилла встает и направляется к постели, снял очки, собрал свои бумаги и положил их на столик. — Надеюсь, что в конце концов они договорятся.

Люсилла скользнула под одеяло и уютно устроилась на подушках. Она подождала, пока Горацио задует свечу.

— А ты не думаешь, что мне стоит выпытать у нее, в чем все же дело?

— Ты хочешь вмешаться? — Тон Горацио ясно свидетельствовал, что он по этому поводу думает. — Нет. Позволь молодым совершать ошибки, милая моя. Как же еще они смогут учиться?

Люсилла поморщилась, но сказала:

— Ты конечно же прав, дорогой. — Она погладила руку Горацио под одеялом. Еще минуту спустя она добавила: — Я подумывала о том, чтобы немного отдохнуть от города. Если не сделать передышки, то сезон может утомить. Не хочется, чтобы наши девочки преждевременно устали. Как ты смотришь на то, чтобы отдохнуть денек-другой в загородном доме тети Евангелины?

Горацио приветливо ответил:

— Когда только ты захочешь, дорогая. Молодым людям не помешает некоторое время побыть вместе, чтобы иметь возможность исправить свои ошибки.

* * *

Но судьба не спешила снова улыбнуться Джеку.

А Софии вообще было не до улыбок. Мысль о том, что Джек хочет, чтобы она вышла замуж как можно скорее, действовала на нее гнетуще. О том, что будет после, она вообще старалась не думать. Мечты ее разбились вдребезги, Софии было все труднее сохранять внешнее спокойствие. Она часто общалась с Беллой Чессингтон, потому что на фоне неиссякаемой жизнерадостности подруги ее собственное уныние было не так заметно. Ее оживление оставалось чисто внешним, в душе Софии царила глубокая тоска.

Она только что вернулась к своей свите под руку с мистером Чатвеллом, который день ото дня проявлял к ней все большее внимание. И тут знакомый глубокий голос заставил ее сердце ускоренно забиться.

— Надеюсь, мисс Винтертон, вы приберегли для меня танец? — Глядя ей в глаза, Джек взял ее за руку и увлек за собой. — Я учил Неда правильно завязывать галстук, и это отняло больше времени, чем мы оба ожидали.

Нервы Софии натянулись до предела. Наверное, в дальнейшем именно так все и пойдет у них? Он просто станет подходить к ней и уводить за собой. Она только и могла сказать:

— Боюсь, что моя карта уже заполнена, мистер Лестер…

Облачко недовольства промелькнуло на лице Джека.

— Иначе и быть не могло. Но вы же оставили мне хотя бы один танец?

Они вежливо поклонились сидевшей на кушетке мисс Берри и молча двинулись дальше. София подыскивала подходящие слова, чтобы сказать то, что собиралась.

Но тут ее кавалер резкоостановился и повернулся к ней лицом:

— София!

Его брови сошлись на переносице. Она посмотрела в его мрачные, пронзительно-синие глаза. Сердце запульсировало где-то в горле, и она неловко отвела глаза.

— Кажется, второй вальс у меня остался свободным.

— Уже нет. — Сдержав бурные до ожесточения эмоции, грозившие вырваться наружу, Джек снова двинулся дальше по залу под руку с Софией. Он умышленно привел ее назад к тетушке, а не к ее воздыхателям, которые до смерти ему надоели. Добровольно отдать Софию им на радость было свыше его сил. Он угрюмо склонился к ее руке. — До второго вальса, мисс Винтертон.

И он оставил ее в еще более расстроенных чувствах, чем в начале вечера.

Второй вальс последовал слишком скоро для Софии, она еще не вполне успокоилась. Рука Джека легко увлекала ее в круг танцующих. София держалась холодно, противясь желанию уступить его уверенным, властным движениям. Она была так поглощена внутренней борьбой, что вернулась к реальности, только когда прохладный ночной воздух остудил ее щеки. Растерянно оглядевшись, она обнаружила, что они вышли на террасу.

Но видимо, Джек не собирался здесь задерживаться, потому что, по-прежнему твердо поддерживая ее за талию, увлекал ее дальше.

— Джек! — Она остановилась.

Джек взглянул на нее.

— Это был для вас не вальс, а сплошное мучение. Мне показалось, что вам нужно выйти на воздух.

София слегка успокоилась.

— Куда мы идем?

Как выяснилось, они направлялись на веранду, примыкающую к дому с обратной стороны. Застекленные двери свободно пропускали лунный серебристый свет. Внутри стояло несколько плетеных стульев да два маленьких столика, и, когда за ними закрылась дверь, София поняла, что кроме них, здесь, к счастью, больше никого нет.

Джек приступил к делу немедленно:

— Сколько еще, София? — Он подходил к ней все ближе. — Сколько еще вы будете заставлять меня страдать?

София подняла руку, словно желая загородиться от него, и ее ладонь легла ему на грудь, поскольку он резко остановился прямо перед ней. Ощутив тепло его тела, София задрожала. Его лицо было едва различимо в темноте. В ней нарастало возмущение. А что, по его мнению, испытывает она, вынужденная отказаться от любимого человека — который к тому же еще и поторапливает ее сделать это? Гордость взяла над остальными чувствами вверх.

— Боюсь, что мне не так просто принять решение. Не могу сказать, что кто-то из моих нынешних поклонников мне особенно по вкусу, — призналась она.

Это признание позволило Джеку вздохнуть свободнее, расслабить шею и плечи. София же, вернувшись мыслями к своим кавалерам, продолжала:

— По-моему, я не смогу остановить свой выбор ни на одном из моих нынешних поклонников.

Ледяной холод сковал сердце Джека. И все-таки он спросил:

— Ни на одном?

София покачала головой:

— Я просто не знаю, что делать. К концу сезона мне необходимо кого-нибудь выбрать.

Холод медленно разлился по жилам. Джек провел языком по губам и спросил:

— Почему же не меня?

София испуганно вскинула на него глаза.

— Но… — Она нахмурилась. — Я не могу выйти за вас замуж, вы же это сами знаете. — В темноте она с трудом различала выражение его лица, глаз же не видела совсем.

— Почему нет? — Имей София способность видеть в темноте, она увидела бы на лице Джека бесстрастную маску. — Мы оба знаем, что я обладаю всеми качествами, которые вы ищете в будущем муже: имею поместье, намерение жить в нем, желание иметь детей, семью. Вы ведь этого хотели, не так ли?

София смотрела на него во все глаза.

— Ну, и помимо этого, — неловко усмехнулся Джек, — между нами есть еще кое-что. — Подняв руку, он осторожно провел кончиком пальца по плечу Софии к основанию шеи, а потом вниз к ложбинке, видневшейся в глубоком вырезе платья. — Мы подходим друг другу, нам хорошо вместе, и потому все остальное уже не так важно. — Он заглянул в глаза потрясенной Софии. — Разве я не прав?

София проглотила комок в горле.

— Но у меня нет никакого состояния. Только виды на наследство.

— Это не важно. — Взгляд его стал пронзительным.

Он с силой вдохнул воздух. — София…

София вдруг порывисто прижала пальцы к его губам.

— Нет! — вскрикнула она дрожащим голосом. Она наконец-то все поняла и решила, как ей следует поступить. Это был самый важный момент. Она отстранилась от него. — Я боюсь, Джек, что вы не понимаете. Мы никогда не были богаты. Я приехала в Лондон, чтобы сделать удачную партию. — Эта ложь далась ей легко. Опустив глаза, она подыскивала дальнейшие слова, чтобы подкрепить ее. — Я знаю, что не говорила об этом прежде, но я полагала, что вы поняли. Ничто… — Она помолчала, чтобы убедиться, что у нее не задрожит голос. — Ничто из того, что случилось в Лондоне, не заставит меня изменить решение. Мне надо, чтобы мой избранник был человеком весьма состоятельным.

Слова эти прозвучали на редкость убедительно. София как бы услышала себя со стороны, и сердце больно защемило, но она продолжала стоять на своем. Лучше пусть он считает ее бессердечной и бесчувственной, чем сделает ей предложение и пожертвует своим будущим, предаст обязательства, которые так важны для него. Он готов все отдать ради любви. Но она этого не допустит.

— Но…

Джек был так потрясен, словно она дала ему пощечину. Мысли его путались, он только сейчас понял, что она ничего не знает о его материальном положении. Джек полагал, что Горацио сказал об этом Люсилле, а та, в свою очередь, передала новость племяннице. Очевидно, этого не произошло. Он хотел говорить, но слова застыли у него на губах.

Он посмотрел Софии в лицо, такое спокойное и безмятежное в лунном свете. Лицо женщины, которую, он считал, понимает до конца. Но она решила выйти замуж по расчету и настолько полна решимости, что готова с легкостью отбросить прочь все, что между ними было, отвернуться от его любви, и своей тоже, в обмен на звон монет. Судьба жестоко с ним пошутила — его златокудрая головка думала только о золоте. Он может сейчас же заполучить ее, рассказав о своем злополучном богатстве. Но что он почувствует, когда она после этого с улыбкой упадет ему в объятия, сознавая, что именно деньги подтолкнули ее к этому?

Рот его наполнился горечью. Он взглянул поверх ее головы. Ему стало холодно. Сердце немилосердно сжал стальной кулак.

Джек резко отступил назад.

— Мне очень жаль, мисс Винтертон, если мое… внимание было для вас в тягость. Больше я не побеспокою вас. Я сознаю, что мое поведение осложнило ваши поиски… подходящего для вас кандидата. Приношу свои извинения. — Коротко кивнув, он хотел тут же уйти. Но замешкался.

София увидела, как его губы исказило подобие улыбки. Потом он еще раз посмотрел ей в лицо.

— Могу лишь надеяться, дорогая леди, что, отыскав, наконец, предмет ваших мечтаний, вы не будете разочарованы. — Еще раз кивнув, он вышел, аккуратно закрыв за собой дверь.

София осталась одна посреди пустой веранды. Несколько мгновений она еще стояла, гордо выпрямив спину, но потом ее плечи поникли, голова склонилась, из груди вырвался судорожный вздох, и она крепко зажмурилась от невыносимой боли, рвавшей ее изнутри.

Минут десять спустя она вернулась в бальный зал, и на ее лице нельзя было различить и следа страданий. Спокойная, бесстрастная, она присоединилась к своему кружку и весело отвечала на шутки Беллы Чессингтон. Быстрый взгляд, брошенный в толпу, сказал ей, что темноволосой головы Джека нигде не видно. Софии стало так горько. Но нет, она поступила правильно. Надо об этом помнить. Если это позволит ему жить той жизнью, о какой он мечтал, и преуспеть в выполнении задач, которые он перед собой поставил, значит, оно того стоило.

Из ниши в противоположном конце зал Джек смотрел, как София с готовностью улыбается своим кавалерам. Если ему и требовалось еще одно подтверждение тому, что ее чувства к нему были всего лишь как рябь на воде, он его получил. Он поднял бокал с золотистой жидкостью и наполовину осушил его.

— Вот вы где! А я вас искал-искал. — Нед выглянул из-за пальмы, загораживавшей вход в нишу. Взгляд его упал на бокал Джека. — Что это?

— Бренди, — буркнул Джек и сделал еще глоток.

Нед удивился:

— Что-то я не видел ничего такого в буфетной.

— Именно. — Джек мрачно улыбнулся. Неду-то совсем не требовалось глушить себя алкоголем.

— Я сейчас станцевал с Клариссой единственный котильон, — сказал молодой человек. — Ее карта вся заполнена, а этот прохвост Гарнард сопровождает ее на ужин. Как лучше, мне еще поболтаться тут или пора уходить?

Глядя на Софию, Джек обдумал вопрос.

— Советую не уходить до ужина, иначе скажут, что вы приходили, только чтобы потанцевать с Клариссой.

— Вообще-то так и есть, — признался Нед. — Может, можно уйти прямо сейчас?

Джек медленно покачал головой, продолжая глядеть в противоположный конец залы.

— Я вас предупреждал, что эти игры не для слабонервных. — Он надолго замолчал.

Нед терпеливо дожидался, что он еще скажет.

Вдруг Джек резко выпрямился и взглянул на Неда с прежним самоуверенным видом.

— Идите и примкните к какому-нибудь еще кругу с молодыми леди. Но в любом случае во время ужина держитесь подальше от Клариссы. — Увидев, что Нед опечалился, Джек смягчился. — Если выдержите, то, пожалуй, не будет вреда, если поговорите с ней после этого, но не долее пятнадцати минут.

— Ухаживать за леди по правилам высшего света это адское занятие, — заявил Нед. — И откуда только взялись все эти правила? — С отвращением тряхнув головой, молодой человек отошел.

Дав наставления своему протеже, Джек снова укрылся в нише и принялся наблюдать за женщиной, которая, несмотря ни на что, все еще принадлежала ему.

Четыре дня спустя София, сидя в карете, уныло смотрела на скучный пейзаж за окном. Маленькое путешествие, о котором этим утром объявила Люсилла, застало всех домочадцев врасплох. София подумала, что те уже некоторое время назад что-то задумала, времена она выглядела странно рассеянной. И вот результат — им предстояло провести три дня в Литл-Бикманстеде, старом доме, где жила престарелая тетушка Люсиллы — Евангелина.

София тяжело вздохнула, глядя в свинцовое небо. Словно соответствуя ее настроению, слишком погожие для этого времени года дни резко закончились в ту самую ночь, когда она не позволила Джеку сделать ей предложение. На столицу обрушился холодный шквалистый ливень. И с тех пор над городом нависли низкие темные тучи, заставив Люсиллу отменить ежедневные прогулки в Парке.

София мрачно размышляла — догадался ли Джек об этом или решил, что просто она избегает его. Она далеко не была уверена, что справится с собой, если сейчас вдруг увидится с ним. Возможно, судьба послала этот дождь ей в помощь.

Джек и сам, судя по всему, не спешил снова встречаться с ней. И вполне возможно, что теперь он вовсе не захочет этого. Он был на всех трех последних балах. София видела его издали, но он не подошел к ней. Только раз их пути случайно пересеклись, когда она направлялась танцевать с одним из своих поклонников, и тогда он просто холодно поклонился ей. Она ответила ему таким же отчужденным кивком, но внутри все невыносимо заныло.

София закрыла глаза и попыталась найти успокоение в ритмичном покачивании кареты. Вновь и вновь она повторяла себе, что поступила правильно. И все же то и дело к ее глазам подступали слезы, которые она тщательно скрывала от Люсиллы. Всеми силами она подавляла тоску, пыталась не поддаваться ей. Но боль росла, наполняла свинцовой тяжестью душу. София могла лишь надеяться, что никто никогда не догадается об этой боли.

Могло так случиться, что Джек получил приглашение Люсиллы присоединиться к ним в Литл-Бикманстеде. В списке гостей было двадцать семь человек, которых пригласили насладиться сельской идиллией в старинном особняке на краю леса. Но Джек, конечно, не приедет после того, что между ними произошло. София вздохнула, чувствуя невыразимую печаль.

Дорожная карета на упругих рессорах переехала рытвину, и Кларисса привалилась к ее плечу. Обе тут же поспешно выпрямились, поглядев на Люсиллу, которая сидела напротив, рядом со своей горничной Мимз. София отметила, что тетушка неважно выглядит. На ее алебастровых щеках розовел лихорадочный румянец, глаза блестели как-то слишком ярко.

Прикрыв нос кружевным платочком, Люсилла приглушенно чихнула.

— Кстати. Кларисса, я давно собиралась сказать тебе — не стоит поощрять того гвардейца, капитана Гарнарда. — Она сморщила нос. — Я вовсе не уверена, что он светский человек, несмотря на видимость.

— Маменька, не бойтесь, — весело улыбнулась Кларисса. — Я совсем не собираюсь становиться его жертвой. Я совершенно согласна с вами, что с ним что-то «не совсем так».

Люсилла, прищурившись, посмотрела на дочь. Очевидно успокоенная, она высморкалась и откинулась на подушки.

Кларисса продолжала лучезарно улыбаться. Ее план действовал, хотя и не так быстро, как она рассчитывала. Нед стойко не желал следовать примеру остальных ее поклонников и не спешил пасть к ее ногам. Кларисса находила такое поведение обременительным для себя и была полностью готова довольствоваться его заверением в вечной любви и будущем счастье. Оставалось только придумать, как этого добиться.

Можно было надеяться, что несколько дней в спокойной, сельской обстановке и без общества капитана значительно продвинут ее дело.

Карета качнулась и сделала поворот. Выглянув в окно, София увидела впереди два внушительных каменных столба по сторонам чугунных ворот. Под колесами зашуршал гравий, возвещая, что они въехали на подъездную аллею. Впереди показался дом, полускрытый древними буками. И только когда карета въехала во двор, София разглядела как следует длинное двухэтажное здание неопределенного архитектурного стиля.

Сразу стало ясно — принять и сорок человек гостей не будет для Литл-Бикманстеда в тягость. Скорее эти сорок гостей просто затеряются в необъятных пространствах старого особняка.

По серым плитам крыльца забарабанил дождь. Оглянувшись, София увидела, что с востока надвигаются тяжелые черные тучи. Остальные члены семьи предпочли добираться верхом под бдительным присмотром Горацио. Минтон и другая прислуга ехали следом вместе с багажом. Во дворе возникла суета, всадники спешивались, конюхи уводили лошадей в конюшню, слуги отвязывали и заносили в дом сундуки, спеша успеть до начала грозы.

Семья, собравшаяся в холле, с любопытством рассматривала прямоугольный холл, темный, с дубовыми панелями и старыми гобеленами, которые только усугубляли сумрак. Дверь им отворил очень старый дворецкий, а затем появилась еще более преклонных лет экономка с лампой в руке. Старушка присела в реверансе, и тут Люсилла оперлась рукой на столик посредине холла. Одного взгляда, брошенного на ее белое, как бумага, лицо, хватило всем, чтобы испугаться не на шутку.

— Дорогая! — бросился к ней Горацио.

— Мама! — закричали дети.

— Мамочка, вам плохо? — воскликнула Гермиона, хватая мать за руку.

Люсилла закрыла глаза.

— Боюсь, что да, — выговорила Люсилла чуть слышно.

— Не говори ничего, — посоветовал Горацио. — Обопрись на меня, тебе сейчас же следует лечь в постель.

Экономка испуганно кивнула в сторону лестницы:

— Ваши комнаты приготовлены, как было сказано.

Минтон уже успел к этому времени частично рассортировать вещи. София послала Клариссу вперед с Мимз и экономкой, а сама подхватила тетушку с другой стороны. Вдвоем с Горацио они отвели быстро слабеющую Люсиллу вверх по лестнице и дальше по длинному и продуваемому сквозняками коридору в огромную спальню. Здесь уже распоряжалась Мимз, одеяла были откинуты, экономка отправлена за грелками с горячей водой. В камине разгоралось пламя.

Люсиллу уложили в кровать, на мягкие подушки, и тепло закутали одеялами и шалями. Румянец постепенно возвращался на ее щеки. Она открыла глаза и, печально взглянув на домочадцев, чихнула.

— Это ужасно! Я разослала приглашения заранее — и теперь двадцать семь гостей уже по пути сюда! Они прибудут к обеду. Если дождь зарядит надолго, нам придется развлекать их как минимум последующие два дня.

— Ни о чем не беспокойся, — сказал Горацио, поглаживая жену по руке. Но и он взволновался, представив суровое испытание, которое их ожидало.

— Кто же будет исполнять обязанности хозяйки? — Люсилла поднесла к носу платок, заглушающий жалобный всхлип.

София попыталась утешить тетушку:

— Я уверена, что сумею, если мне помогут дядя Горацио и бабушка Евангелина. И в конце концов, вы же остаетесь здесь, в доме, дорогая тетя, так что я смогу всегда советоваться с вами. Все приличия будут соблюдены — ведь приглашено несколько ваших старых знакомых дам.

Скорбное лицо Люсиллы прояснилось. Из несчастного оно стало задумчивым.

— Я думаю, что…

Все выжидающе замолчали.

— Да, — наконец объявила она. — Все, может, и обойдется. Но… — она горестно взглянула на Софию, — боюсь, милая, что тебе придется нелегко.

Радуясь, что Люсилла все же не окончательно вышла из строя, что означало бы полную катастрофу, София храбро улыбнулась:

— Вот увидите, мы справимся!

Эти слова, кажется, стали лозунгом нынешнего сезона.

Над этим час спустя размышляла София, сидя в гостиной со списком гостей в руках.

Удостоверившись, что Люсилла ни в чем не нуждается, София, Кларисса и Горацио отправились засвидетельствовать свое почтение тете Евангелине. Софии уже несколько лет не видела свою стареющую родственницу. Годы не пощадили тетушку Евангелину. Она все еще сохраняла подвижность, но голова ее работала не важно. Она все-таки узнала Горацио, хотя Кларисс упорно принимала за Люсиллу, а Софию за ее покойную мать, Мэри. Девушки сразу отказались от мысли переубедить ее, а вместо этого сосредоточились на том, чтобы растолковать старой леди их нынешнюю затруднительную ситуацию. Едва ли это удалось до конца, но, во всяком случае, тетушка Евангелина предоставила им полную свободу действий и право распоряжаться в доме по собственному усмотрению.

Однако перспектива не выпускать из поля зрения старушку, которая, как осторожно уведомила их экономка, отличалась неуемным любопытством и склонностью бродить по дому в любое время дня и ночи, укутавшись в шали, была малоутешительной.

Снаружи донесся какой-то звук. София вскинула голову, напряженно вслушиваясь. Ветер усиливался, гулко свистел над крышей. Дождь уже лил как из ведра, стучал в оконные стекла, заглушая прочие звуки. И все же отчетливо слышалось позвякивание конской упряжи. София поднялась. Значит, начали прибывать первые тетушкины гости.

Укрепившись духом, она дернула за шнур колокольчика и вышла в холл.

Начался сущий бедлам. Первыми прибыли Биллингамы — миссис Биллингам и ее две дочери. Но, пока они высаживались из экипажа и преодолевали ступени крыльца, их дорожные платья вымокли до колена.

— Ой, маменька, какой кошмар, с меня вода просто льет ручьем! — причитала младшая из сестер.

Но миссис Биллингам, промокшая не меньше дочерей, не проявила ни капли сочувствия:

— Не понимаю, на что ты жалуешься, Люси! Мы все мокрые, а тут еще и миссис Вебб заболела. Я уж подумываю, не лучше ли нам развернуться и отправиться обратно в город?

— Ой, мама, нет! Вы ведь так не поступите, правда? — жалобно захныкала старшая мисс Биллингам.

— В самом деле, миссис Биллингам, в этом нет надобности, — вежливо вмешалась София, стараясь сохранять спокойствие. — Здесь все подготовлено, и тетушка ни за что не захотела бы, чтобы вы уехали только из-за ее болезни.

Миссис Биллингам хмыкнула.

— Ну что же, полагаю, в присутствии вашего дяди, а также других леди, включая меня, тут не случится ничего неподобающего.

— Очень сомневаюсь, что тетушка готова поощрять нарушение приличий, — ответила София.

— Хорошо, до утра мы останемся в любом случае. — Миссис Биллингам мрачно взглянула в окно. — Может быть, к тому времени погода хоть немного наладится. Тогда я и приму окончательное решение.

Сделав это заявление, миссис Биллингам позволила проводить себя в свою комнату.

Следом за Биллингамами прибыл лорд Эйнсли. Милорд необдуманно пустился в путь в открытом экипаже и потому промок до костей. Он мужественно пытался улыбаться, но его отбивавшие дробь зубы явно этому мешали.

София была в ужасе. В голове проносились обрывки погибающих от последствий непогоды гостей. Отдавая распоряжения слугам — приготовить горячие ванны с горчицей, чтобы предотвратить простуду, развести огонь в каждой гостевой спальне, — она едва успела проводить взглядом поднимавшегося по лестнице лорда Эйнсли, как в холле возник забрызганный грязью с головы до ног лорд Аннерби.

Так продолжалось все утро, в то время как снаружи все сильнее сгущался мрак.

Одними из последних приехали Белла Чессин и ее матушка, не уступавшая дочери в жизнерадостности.

— Ну и жуткий же выдался денек, — провозгласила миссис Чессингтон, входя в холл и протягивая руку.

София вздохнула с облегчением.

С маркиза Хантли, еще одного несчастного, решившегося ехать в фаэтоне, по всему холлу натекли лужи. В который раз произнеся заученное приветствие, где сообщалось о болезни Люсиллы, София торопливо заверила очередных гостей, что их ждали и им рады.

Горацио тем временем встречал в большой гостиной тех джентльменов, которые уже привели себя в порядок и спустились вниз в поисках чего-нибудь согревающего, в ожидании, пока гонг не возвестит обед.

Чессингтоны и маркиз уже собирались поднят наверх, как в дверях кто-то громко чихнул, заставив: всех обернуться.

На пороге стоял мистер Сомеркот, являвший собой печальное зрелище — с фалд его сюртука вода лилась рекой.

— Боже мой, сэр! — Белла Чессингтон, подбежав к дверям, затащила несчастного в холл.

И тут же на пороге возникли мисс Элисс с матерью, следом за которыми вплотную следовали мистер Марстон, лорд Свиндон и лорд Турстоу. Из всех них один только мистер Марстон, одетый в толстый старомодный дорожный плащ, промок не так сильно. София оставила маркиза на попечение слуги и поспешила помочь новым гостям освободиться от промокших плащей.

Вспомнив список, она отметила, что большинство из приглашенных уже приехали.

Мистер Марстон подошел к ней, снимая на ходу плащ и озабоченно хмуря брови:

— Что случилось, мисс Винтертон, где ваша тетушка?

Его вопрос, заданный суровым осуждающим тоном, заставил остальных смолкнуть. Последние из прибывших огляделись и тоже заметили отсутствие Люсиллы. София пустилась было в объяснения, но мистер Марстон не дал ей толком успокоить гостей. Он перебил ее, заявив:

— Очень печальный поворот событий. Ничего не поделаешь, нам придется вернуться в город. Невозможно обременять вашу семью теперь, когда ваша тетя так расхворалась. И разумеется, необходимо соблюсти правила приличия.

Все глаза устремились на Софию.

— Уверяю вас, мистер Марстон, — сказала она твердо, — у тетушки самая обычная простуда. Она очень огорчится, если ее такое пустяковое недомогание разрушит наши планы. И я не думаю, что в присутствии моего дяди, моей двоюродной бабушки, миссис Чессингтон и остальных почтенных дам приличия в какой то степени окажутся под угрозой. А теперь, — она с улыбкой оглядела гостей, — если вы желаете пройти в свои комнаты и обсушиться…

— Прошу прошения, мисс Винтертон, но я должен настоять, чтобы вы позвали вашего дядю. Я не могу спокойно отнестись к этому странному предложение продолжать прием как ни в чем не бывало. — Филипп Марстон заупрямился. — Я настаиваю, чтобы мистер Вебб высказал свое мнение. Это дело нешуточное.

Последовало неловкое молчание. Его нарушил оглушительный раскат грома — и снаружи вспыхнула молния, которая, озарив двор, высветила фигуру человека, появившегося в этот миг на пороге. София и все остальные устремили глаза на вновь прибывшего.

— Марстон, вы, как всегда, заблуждаетесь, — медленно произнес Джек, проходя вперед. — Недомогание миссис Вебб, как заверила нас мисс Винтертон, в самом деле пустяковое. Наша добрая хозяйка вряд ли скажет вам спасибо за то, что вы создаете из него проблему.

Странная вибрация охватила тело Софии. Она не могла оторвать глаз от высокой фигуры, которая направлялась к ней через холл. Длинные полы пальто с пелеринами были мокрыми, но не оставалось сомнений, что у этого джентльмена в отличие от других хватило благоразумия приехать в закрытом экипаже. Темный сюртук и бриджи под пальто были сухими и, как всегда, в безупречном состоянии.

Он склонился к ее руке с обычной фацией:

— Добрый вечер, мисс Винтертон. Надеюсь, что вижу вас в добром здравии.

Мысли Софии застыли. Она успела убедить себя, что он не приедет, что она больше никогда не увидит его. Но вот он стоял перед ней, появившись, словно некий бог, из ниоткуда, и легко разделался с трудностями в лице мистера Марстона. Но лицо его было бесстрастным, а во взгляде не ощущалось особого тепла. Сердце Софии больно сжалось.

Джек огляделся и мило улыбнулся промокшим гостям.

— Но ради бога не заставляйте из-за меня ждать всех этих несчастных, — сказал он весело, и в его тоне не было ни малейшего намека на желание уязвить.

Он мягко сжал руку Софии. Она отняла руку и улыбнулась царственной улыбкой:

— Если вы и мистер Марстон не против, я провожу остальных в их спальни.

Продолжая улыбаться, Джек вежливо кивнул. Филипп Марстон помедлил, затем тоже мотнул головой.

Подчеркнуто спокойно София принялась заботиться о последней партии гостей. В этот момент в дверь проскользнул Нед.

— Можно запирать? — спросил он. — Джек был уверен, что мы последние.

София с улыбкой кивнула.

— Пожалуйста. — Помогая Минтону снять мокрое насквозь пальто с лорда Турстоу, она гадала, намеренно ли Джек Лестер прибыл последним. Было ли это ради пущего эффекта, или его опоздание говорило о колебаниях — ехать ли вообще?

Тяжелая дверь затворилась, оставив за собой бурную ночь. Для Софии ее лязг прозвучал предвестником неотвратимого рока.

Глава 12

Едва София успела переодеться в вечернее платье и причесаться, как прозвенел гонг. Звук гулким эхом пронесся по длинным коридорам. Обед подавали уже второй раз, чтобы гости подкреплялись по мере своего прибытия.

Бросив последний рассеянный взгляд в зеркало, София поспешно покинула спальню. Коридор был темным и мрачным, традиционные дубовые панели только сгущали тени, отбрасываемые свечами в настенных канделябрах. Спеша по истертому ковру, София завернула за угол, и наткнулась на кордон из двух фигур, преградивший ей путь.

— Нам ведь можно спуститься к обеду, да, София? — угрюмо промолвил Джереми.

София была застигнута врасплох.

— Мы не будем шуметь и вообще станем вести себя тихо, — заверил ее Джордж.

— Здесь такая скука, София. Это несправедливо, что нас заставляют обедать с Эми и малышами, — упрямо выпятил подбородок Джереми.

— Как будто мы дети какие! — Джордж вызывающе посмотрел на нее, подзадоривая опровергнуть его слова.

София подавила стон. После всех испытаний этого дня и в преддверии грядущих у нее не оставалось терпения разбираться с уязвленной гордостью мальчишек. Но она слишком их любила, чтобы просто отмахнуться. Она положила руки им на плечи.

— Я все понимаю, дорогие, но, видите ли, мы сегодня немного сбились с ног. И хотя тут все и по-домашнему, но все-таки не настолько, как дома в Вебб-Парке.

Мальчики с упреком посмотрели на нее.

— Все равно непонятно, почему нам нельзя, — произнес Джереми.

— Но если вы не ляжете сегодня спать пораньше, то завтра не сумеете встать вовремя, чтобы отправиться на охоту!

София вздохнула. От звука низкого, глубокого голоса у нее по всей коже побежали мурашки. Оба мальчика радостно повернулись к Джеку, который неторопливо выступил из темноты коридора.

— На охоту?

— И вы правда возьмете нас с собой?

Джек усмехнулся:

— Почему нет? Я только что обсудил этот вопрос с вашим отцом. Если дождь немного утихнет, мы хорошо разомнемся. — Синие глаза Джека мельком скользнули по Софии и снова остановились на оживленных лицах ребят. — Но тогда следует лечь пораньше, а я боюсь, что это означает обед в детской. Но, разумеется, если это недостойно вас…

— Да нет, — уверил его Джереми. — Если мы завтра пойдем охотиться, то потерпим.

Джордж дернул брата за рукав.

— Пошли. Пускай Джек и София идут себе в столовую, а мы поспешим в детскую, пока малышня не слопала все булочки с изюмом.

И мальчики, к которым снова вернулось хорошее настроение, вперегонки побежали по коридору. София облегченно вздохнула и взглянула на Джека:

— Спасибо вам, мистер Лестер.

Джек несколько мгновений с невозмутимым видом смотрел ей в глаза, потом поклонился.

— Какие пустяки, дорогая леди. Итак, мы идем?

Он указал в сторону лестницы. София, кивнув, двинулась вперед. Некоторое время они шли молча, и она просто чувствовала его рядом, большого и сильного. Время от времени ее юбка задевала его ботфорты, но он не делал попытки предложить ей руку.

Они спустились вниз и повернули к гостиной. В холле топтался Минтон.

— Можно вас на два словечка, мисс?

У Софии упало сердце.

— Ну конечно. — Покосившись на Джека, она прошла вперед. — Что такое?

— Это насчет лакеев, мисс. Вернее сказать, их тут просто нету, — сообщил Минтон извиняющимся тоном. — Старая леди не видит в них надобности, а миссис Вебб не могла предположить, что их понадобится так много. Даже со стариной Смитерсом — это дворецкий старой леди, тоже совсем древний старик — нас только двое, и потому прислуживаем мы очень медленно. Наутон — камердинер мистера Вебба — обещал помочь, но пока что…

Минтон мог не продолжать, Софии оставалось только гадать, какие еще сюрпризы припас ей этот вечер. Где она сию минуту найдет лакеев, чтобы прислуживать за столом?

— Может быть, кучер…

Минтон взглянул на нее скептически.

— Я бы лучше привлек горничных. Но представьте сами, мисс, как это будет выглядеть, если гостям станут подавать женщины…

И в самом деле, София представила. Картина была удручающей.

— Могу я помочь?

София обернулась к Джеку, который подошел к ним. Его лицо не выражало ничего, кроме вежливого интереса.

— Я невольно слышал ваш разговор. Я предлагаю вам, — повернулся он к Минтону, — обратиться к моему лакею, Пинкертону. Человек Хантли тоже хорошо обучен, так же как люди Эйнсли и Аннерби. За остальных не поручусь, но Пинкертон это выяснит.

Минтон просиял:

— Это то, что надо, сэр! Я все сделаю. — Он поклонился Софии и резво скрылся.

— Еще раз благодарю вас, мистер Лестер, — сказала София. — Мне такое даже в голову не пришло, надеюсь, все устроится. — Последние слова она проговорила очень тихо.

На лице Джека совсем ничего не отразилось. Он лишь заметил:

— Не беспокойтесь, подобная мера часто практикуется. Никто вас за это не осудит.

София взглянула на него из-под ресниц.

Джек взялся за ручку двери, ведущей в гостиную.

— После вас, мисс Винтертон.

София вошла и обнаружила, что большая часть компании уже в соборе. Она прошлась по комнате, заговаривая с гостями и убеждаясь, что никто ни в чем не испытывает недостатка. Большинство гостей, переодевшись в сухое, воспрянули духом и развеселились, только миссис Биллингам и миссис Эллис, болезненная леди, предпочли, чтобы им обед подали в спальни. Клариссу окружила ее обычная маленькая свита, включая на этот раз Неда и юных девиц, и с их стороны доносился веселый смех. Дядюшка и джентльмены старшего возраста вели разговор в более серьезных тонах, обсуждали возможности охоты, которые предоставляют здешние угодья.

Неожиданно всеобщее внимание привлекла бабушка Евангелина. Старушка спустилась вниз, чтобы посмотреть на гостей, наводнивших ее дом. Радостно называя Клариссу Люсиллой, а Софию — Мэри, она поболтала с дамами, рискуя на каждом шагу запутаться в своих необъятных шалях.

Когда Минтон объявил, что обед подан, бабушка Евангелина вцепилась в руку Софии.

— Мне пусть принесут в комнату, милочка. Помни, Мэри, ты отвечаешь здесь за все. Присматривай за Люсиллой, душечка. — И, по-матерински потрепав ее по руке, старушка удалилась.

Обед прошел как по маслу. Одно блюдо быстро сменялось другим, и София позволила себе расслабиться. В столовую ее сопровождал маркиз Хантли. Он же сел справа от нее, а лорд Эйнсли слева. За столом текла беззаботная беседа, все присутствующие были знакомы между собой и настроились получить удовольствие от пребывания в поместье. Белла Чессингтон что-то горячо втолковывала мистеру Сомеркоту, видно желая во что бы то ни стало разговорить его. София с улыбкой перевела взгляд туда, где сидели Кларисса и Нед. Они вместе с мистером Марли и лордом Свиндоном обсуждали нечто, судя по их лицам, крайне серьезное. Дальше сидел Джек Лестер. Он отдал себя в полное распоряжение миссис Чессингтон.

София видела, как в гостиной он предложил ей руку, чтобы идти в столовую, тогда как она сама взяла под руку маркиза.

После обеда София увела дам в гостиную. Джентльмены остались посидеть за портвейном, но некоторое время спустя и они присоединились к дамам, чтобы через час вместе выпить чай.

София гадала, чем бы развлечь их. У нее не было времени организовать какую-нибудь из модных игр, столь популярных в загородных домах, и теперь она ломала голову, призывая вдохновение. Рядом с ее стулом остановился Нед.

— Мы подумали — не сыграть ли в шарады? Джек сказал, что этого очень хочет молодежь.

София обрадовалась:

— Замечательная мысль!

Она наблюдала, как Нед и Кларисса собирают вокруг себя младшее поколение и сдвигают стулья, чтобы освободить пространство. Кое-кто из дам снисходительно наблюдал за ними. К Софии подошел дядя Горацио и с улыбкой взял ее за руку.

— У тебя все прекрасно получается, дорогая. — Он пожал ее пальцы. — Лестер позвал Хантли, Эйнсли и Аннерби попытать счастья на бильярде. Мне нужно переговорить с Марстоном. — Горацио обвел взглядом гостиную — Остальных оставляю на тебя, но уверен, что ты справишься.

Сбыв с рук мистера Марстона, София и сама была уверена в этом. Белла Чессингтон не желала отпускать от себя мистера Сомеркота, так что на ее попечении остались только мистер Чатвелл, мисс Биллингам и несколько дремлющих матрон. София улыбнулась:

— Да, дядя, думаю, что мы достойно выпутались из ситуации.

— А как же иначе, — усмехнулся Горацио. — Тетушка твоя будет довольна.

К радости Софии, к рассвету дождь прекратился. Утро было сырым и пасмурным, но все же вполне позволяло организовать вылазку с ружьями. К тому времени как дамы спустились к завтраку, джентльмены уже отправились в путь. Даже мистер Марстон воспользовался возможностью размять ноги.

Дамы довольствовались прогулкой по парку. София поднялась наверх, чтобы проведать близнецов и Эми, и кончилось это тем, что она отвела их на чердак — няне, служившей у Веббов в течение многих лет, пришла мысль предоставить им свободу в таком сравнительно безопасном месте. Троица принялась сооружать замок, который потом предстояло разрушить урагану. Неожиданно к ним присоединилась бабушка Евангелина. София предоставила им резвиться вволю и наведалась к тетушке. Люсилла спала, и это уже было хорошо. Мимз сказала, что госпожа чувствует себя лучше, хотя все еще очень слаба.

Джентльмены вернулись к ланчу, прошедшему в самой непринужденной атмосфере, за которым живо обсуждалась их удаль и меткость. Леди снисходительно улыбались, слушая, как кто-то поразил дичь на лету, а кто-то только спугнул.

Прислушиваясь к общему разговору, София отдала дань опыту Люсиллы — тетя умело подобрала гостей, и они составили в целом дружную компанию, несмотря на присутствие таких трудных субъектов, как мистер Марстон и мистер Сомеркот.

К концу ланча дождь хлынул с новой силой из туч, которые ветер нагнал с востока. Джентльмены потянулись кто в библиотеку, кто в бильярдную, а леди обосновались в салоне и гостиной, чтобы поболтать, уютно устроившись в удобных креслах, тогда как более энергичные из них отправились побродить по оранжерее.

Убедившись, что все заняты, София пошла на кухню посовещаться с кухаркой. Внизу она наткнулась на целую армию престарелых слуг тети Евангелины, доживавших ныне на покое. Теперь к ним прибавились горничные, кучера и лакеи гостей. Все они казались бодрыми и довольными. Мужчины с кружками эля собрались на кухне у огромного камина. Улыбающийся Минтон заверил Софию, что все в полном порядке.

Завершив хозяйственные хлопоты, София снова поднялась наверх, решив, что может теперь с чистой совестью уделить минутку себе самой. Она уже взяла на заметку оранжерею, которая оказалась настоящей находкой — здесь содержались всевозможные виды папоротников и цветущих вьюнков, многие из которых София не видела прежде. Вчера она только мельком заглянула в нее, но сегодня, отворив стеклянную дверь, двинулась по главному проходу, предполагая скоротать здесь полчаса в тишине и покое. Окруженная со всех сторон зеленью, она закрыла глаза и глубоко вдохнула влажный густой запах земли и листвы, смешанный с более тонким ароматом экзотических цветов.

— Вот вы где, мисс Винтертон!

София распахнула глаза. Довольное выражение исчезло с ее лица. Она круто обернулась и увидела мистера Марстона, который, как всегда с кислым видом, решительно направлялся к ней.

— У меня, в самом деле, нет слов, мисс Винтертон, чтобы высказать, насколько неприятно мне застать вас здесь.

София надменно вскинула брови:

— Неужели, сэр?

— А то вы сами не знаете, мисс Винтертон! — Мистер Марстон остановился перед ней, чтобы она могла вдоль налюбоваться на его угрюмое лицо. — Я не понимаю, как ваш дядя может это терпеть со спокойной совестью. Я с самого начала знал, что крайне неразумно продолжать этот прием. Просто беспросветная глупость.

София расправила плечи и в упор посмотрела на него:

— Боюсь, сэр, что не могу позволить вам злословить о моем дяде, который, как хорошо всем известно, исключительно обо мне заботится. Сказать по правде, мне вообще непонятно, что вы имеете в виду.

Было видно, как мистер Марстон с трудом обуздывает свое возмущение.

— Я имею в виду, мисс Винтертон, — продолжил он ледяным тоном, — что вы — молодая леди, как мне казалось, обладающая возвышенным образом мысли, благородная и воспитанная, не можете быть здесь. — Он сделал паузу, чтобы взмахнуть рукой. — Одна, без компаньонки, в таком месте, где любой мужчина может натолкнуться на вас.

София призвала на помощь все свое терпение.

— Мистер Марстон, могу я напомнить вам, что нахожусь в доме у своей двоюродной бабушки, где полно слуг и много других людей, которых я считаю друзьями? Это далеко не то же самое, как если бы я решила без провожатого пройтись по тротуарам Ковент-Гарден.

Мистер Марстон прищурил свои бесцветные глаза, сжал губы в тонкую полоску.

— Тут вы ошибаетесь, мисс Винтертон! Ни одна леди не может отнестись настолько безответственно к своей репутации, чтобы искать встреч…

— Довольно, мистер Марстон. Не стоит нагонять скуку на мисс Винтертон, зачитывая ей Катехизис Юной Леди. Они все заучивают его наизусть, прежде чем их допускают в Олмак, да будет вам известно. — Джек вышел вперед, раздвигая широкими плечами зеленые ветви. Он смотрел спокойно и открыто, но София заметила в его глазах недобрый блеск.

От смешанных чувств — радости, растерянности, предчувствия недоброго, — охвативших ее вместе с растущим возмущением, — у Софии закружилась голова. Но, преодолев минутную слабость, она снова повернулась к мистеру Марстону, гордо подняв голову.

— Мистер Лестер прав, сэр. Я не нуждаюсь в лекциях на эту тему.

Она произнесла это самым миролюбивым тоном, давая мистеру Марстону возможность отступить с достоинством. Но он был поглощен тем, что сверлил злобным взглядом Джека — и тщетно, потому что Джек, как обнаружила София, смотрел, не отрываясь, только на нее.

Она многое отдала бы за одну его улыбку. Но он лишь вежливо кивнул и предложил ей руку:

— Я пришел за вами, дорогая леди. Только что подали чай.

София робко улыбнулась и приняла его руку. Филипп Марстон воскликнул с презрением:

— Смешно! Слышать о правилах поведения от… — Он запнулся, встретившись глазами с Джеком. Тот медленно поднял бровь.

— Вы что-то сказали, мистер Марстон?

Ледяной тон, каким был задан вопрос, заставил Филиппа Марстона сердито сверкнуть глазами.

— Да ничего особенного, простите, мисс Винтертон, но у меня нет настроения пить чай. — Коротко кивнув, он круто повернулся и исчез среди растений.

София не сдержала вздоха облегчения.

— И опять спасибо вам, мистер Лестер. Приношу свои извинения за мистера Марстона. Боюсь, что он находится во власти заблуждения.

По пути в гостиную София бросала быстрые взгляды на своего рыцаря. Он тоже посматривал на нее с непроницаемым лицом.

— Не нужно извинений, дорогая леди, я нисколько не держу обиду на Марстона. Как это ни странно, я хорошо понимаю, какие чувства он испытывает.

Софии некогда было выяснять смысл сказанного: тетушкины гости ждали ее распорядиться чаем.

Проснувшись утром и раздвинув занавеси балдахина, София увидела в окно бледное, словно умытое голубое небо и неяркое солнце. Она снова откинулась на подушку, чувствуя себя гораздо увереннее, чем накануне утром.

Прошлый вечер прошел примерно так же, как предыдущий. Разве что ее поклонники наконец пришли в себя, окончательно преодолели последствия промочившего их ливня и с новыми силами принялись ухаживать за ней. Да еще миссис Биллингам буквально не давала прохода Джеку Лестеру.

София скорчила гримасу, но тут же взяла себя в руки. Надо было вставать и начинать новый день.

По пути вниз она заглянула к Люсилле. Тетушка сидела в постели и потягивала утреннее какао.

— Мне так хотелось бы взглянуть, как идут дела, но я до сих пор чувствую сильную слабость. — Она сморщилась. — Может быть, вечером…

— Тебе надо лежать, пока ты окончательно не поправишься, — заявил Горацио, входя в комнату с подносом.

Предоставив дяде заботу о тетушке, София спустилась в малую гостиную, где был накрыт стол для завтрака. Там ее уже поджидали джентльмены.

— Кеджери восхитительно вкусное! — воскликнул маркиз. — Просто восхитительно.

— Может быть, вы хотите бекона и парочку яиц? — вопросительно взглянул мистер Чатвелл, поднимая крышку серебряного блюда.

София одарила своих поклонников улыбкой и ловко села между мистером Сомеркотом поглощенныммолчаливым общением с Беллой Чессингтон, которая говорила за двоих, и миссис Чессингтон, которая понимающе ей улыбнулась.

На другом конце стола Джек о чем-то беседовал с миссис Эллис и ее дочерьми. Сидевший рядом Нед болтал с Клариссой, а лорд Свиндон и мистер Марли откровенно их подслушивали. Увидев счастливое лицо кузины, София радостно улыбнулась.

Ей удалось без помех покинуть гостиную, сославшись на необходимость справиться о младших кузенах. Накануне вечером Джордж и Джереми, утомившись после похода по лесам и полям, спокойно поужинали вместе с Эми и близнецами. Когда София вошла в детскую, та встретила ее пустотой и тишиной. Все объяснила няня, как только София отыскала эту достойную женщину. Дети поехали в сопровождении конюхов на конную прогулку, к общему удовольствию всех. Довольная София спустилась вниз прямиком в руки своих воздыхателей.

Маркиз вышел вперед:

— Дорогая мисс Винтертон, могу я предложить вам прогуляться по саду? Кажется, в розарии уже распустились первые ранние розы.

— Или вы предпочтете пройтись до озера? — Мистер Чатвелл вызывающе посмотрел на маркиза.

— Там, за березовой рощей, есть премиленькая беседка, — вступил в разговор лорд Эйнсли. — Из нее открывается чудесный вид, и все такое.

Мистер Марстон только сурово сдвинул брови.

Софии захотелось зажмуриться и призвать на помощь богов. Вместо этого она мило заворковала:

— А почему бы нам не отправиться на прогулку всем вместе. Сад не такой большой, мы успеем до ланча посмотреть и розарий, и озеро, и беседку.

Джентльмены замялись и хмуро посмотрели друг на друга, но поневоле согласились. Довольная, что сделала все, чтобы сгладить ситуацию, София приготовилась поскучать часа два. По крайней мере, она подышит воздухом.

Прогуливаясь по лужайкам и просекам, они встречали небольшие группы других гостей, предававшихся сходному с ними занятию. Раскланивались и делились впечатлениями об уже увиденных местных красотах и продолжали путь. В отдалении София заметила Джека Лестера в компании двух дам — миссис Эллис и миссис Дойл. Обе были без дочерей, но зато к ним примкнула мисс Биллингам. Увидев, как эта барышня в ужасном коричневом платье в красную полоску и соломенном капоре бросает на Джека призывные взгляды, София стиснула зубы и отвернулась. По ее мнению, ее прогулочное светло-зеленое платье во всех отношениях превосходило наряд мисс Биллингам, а главное — она никогда не стала бы смотреть телячьими глазами на мужчину, особенно на Джека Лестера.

Она нервно сглотнула и небрежно заметила:

— Кажется, вечером будет туман.

Ее спутники мгновенно согласились с ней и еще минут пять повторяли эту фразу на все лады.

Но день для Софии определенно померк. И даже спектакль, который устроили ее поклонники, борясь за право помочь ей подняться по ступеням крыльца, не вернул ей хорошего настроения. Во время ланча София пыталась смеяться и даже шутила, но едва все встали из-за стола, как она ускользнула прочь. Накинув легкий плащ, она собрала в корзиночку вышиванье и вышла из дома через стеклянную дверь гостиной.

На дальнем краю березовой рощицы стоял маленький летний павильон, окруженный густым кустарником. Джек с мрачным видом ходил по нему взад и вперед. Он сам не знал, зачем приехал в этот Литл-Бикманстед. Он укрылся в этом павильоне от мисс Биллингам, которая, кажется, убедила себя, что он горит желанием сделать ей предложение. Скорее ад замерзнет, чем это случится, но барышня никак не могла этого уразуметь.

Его мысли занимала совсем другая леди, насчет которой ему предстояло принять решение. Безотлагательное решение. День ото дня поклонники Софии становились все настойчивее. Было очевидно, что она не испытывает к ним особенного интереса, но каждый из них в избытке обладал денежными средствами, которые, по ее словам, как раз ее интересовали. Рано или поздно она выберет одного из них.

Горько вздохнув, Джек остановился напротив арочного окна и, опершись на низкий подоконник, невидящими глазами некоторое время смотрел на запущенный сад. Несмотря ни на что, София все еще была нужна ему.

Какое-то движение привлекло его взгляд. Из-за деревьев появилась София, она шла по извилистой дорожке, которая вела к павильону.

Джек медленно улыбнулся — кажется, впервые за последние дни. Судьба наконец-то вспомнила о нем и его златокудрой головке.

И тут он увидел человека, быстро идущего следом за ней. Джек чертыхнулся. Он знал, что из павильона ведет еще одна дорожка через левую дверь, но тут же отбросил мелькнувшую было мысль оставить Софию разбираться с Марстоном в одиночестве. Кроме того, Горацио сразу после ланча собрался в Саутгемптон по делам, и Джек решил, что его долг — присматривать за племянницей хозяина дома в его отсутствие.

Оглядевшись, он заметил маленькую дверцу в задней стене павильона. Она, как оказалось, вела в кладовку, маленькую и темную, где хранились крокетные молотки, мячи и обручи. Сдвинув их в сторону, Джек встал за дверью так, чтобы хорошо видеть внутренность павильона. Прислонясь плечом к стеллажу, он слился с темнотой.

Подойдя к павильону, София медленно поднялась по ступенькам, едва переставляя ноги. Тихо вздохнув, поставила корзинку на маленький столик и только повернулась, чтобы полюбоваться видом, открывавшимся из окна, как сзади послышались шаги.

— Мисс Винтертон!

За миг до того, как повернуться лицом к Филиппу Марстону, София позволила себе гримасу, выражавшую крайнюю степень досады и раздражения.

— Что вам надо, мистер Марстон? — с холодной сдержанностью спросила она.

— Я решительно не одобряю, мисс Винтертон, и не стану потворствовать вашей привычке уединяться без должного присмотра.

— Вот как, сэр? Я не знала, что вы принимаете меня за ребенка или за овцу.

Филипп Марстон насупился:

— Разумеется, нет. Но не забывайте, что вы молодая привлекательная леди. Тем более что где-то поблизости может бродить такой человек, как Джек Лестер.

— Давайте оставим в покое гостей моей тетушки, сэр. — София еле сдерживалась.

Марстон со своим обычным видом превосходства кивнул:

— И правда, тут я полностью разделяю ваше мнение, моя дорогая. Именно мысль оставить гостей вашей тетушки и подтолкнула меня отправиться на поиски вас.

Настроение Софии, и так неважное, совсем испортилось. Она судорожно придумывала подходящий ответ. Мистер Марстон, сцепив за спиной руки, принялся ходить по павильону, уставившись в пол.

— Вы уже знаете, что этот прием был мне не по душе с самого начала. И я не одобрял решения вашей тетушки привезти вас в столицу. В этом не было никакой надобности. Вам вовсе незачем было приезжать в Лондон, чтобы заключить достойный брак.

София с мольбой взглянула на небеса. Мысли ее буксовали, ни единого достойного ответа не приходило в голову.

— Но я больше не произнесу ни слова по поводу, иначе не скажешь, как неблагоразумия вашей тетушки. — Филипп Марстон поджал губы. — Вместо этого я решил предложить вам избавиться от опеки ваших родственников и вернуться со мной в Лестершир. Там мы сможем пожениться. Я уверен, что знаю вас достаточно хорошо, чтобы полагать, что вы не захотите устраивать пышную свадьбу. Подобная безвкусная мишура хороша для света, но на самом деле не имеет никакого значения. Моя мать, разумеется, полностью одобряет…

— Мистер Марстон! — София решила, что уже достаточно наслушалась глупостей. — Сэр, я не помню, когда это давала вам повод думать, что жду от вас подобного предложения, но если все же давала, то прошу прощения у вас от всего сердца.

Филипп Марстон был огорошен. Как видно, он не сразу понял смысл услышанных слов. А когда понял, го стал мрачнее тучи.

— Кхе!

София и Марстон испуганно обернулись и увидели, как в павильон заходят друг за другом маркиз и мистер Чатвелл. София в оцепенении обошла стол кругом, так что три ее самых ревностных поклонника остались по другую его сторону.

— А мы как раз проходили мимо и случайно все слышали, — объяснил Хантли с несколько виноватым видом. — Но я должен был сказать — нет никакой надобности вам выходить за Марстона. Я сам буду счастлив жениться на вас.

— Вообще-то, — вставил свое слово мистер Чатвелл, пригвождая маркиза суровым взглядом, — я надеялся переговорить с вами позднее и с глазу на глаз, мисс Винтертон. Но раз на то пошло, то настоятельно прошу вас подумать и над моим предложением тоже.

— Мисс Винтертон, вы будете гораздо счастливее в Лестершире рядом со своей семьей, — заявил мистер Марстон.

— Чепуха! — воскликнул Хантли, поворачиваясь к сопернику лицом. — В наши дни путешествие перестало быть проблемой. И вообще, зачем мисс Винтертон довольствоваться маленьким фермерским домиком, коша она может стать хозяйкой дворца?

— Чатвелл-Холл будет побольше любого дворца, мисс Винтертон. Пятьдесят комнат, помимо помещений для слуг! И конечно же я без колебаний дам вам полную свободу обустраивать его по вашему вкусу, как и лондонский особняк. — Мистер Чатвелл явно чувствовал свое превосходство над остальными.

— Марстон-Мэнор, — отчеканил Филипп Марстон, испепеляя взглядом Хантли и Чатвелла, — как известно мисс Винтертон немалых размеров. Она ни в чем не будет в нем нуждаться. Я располагаю значительным состоянием и многими акрами владений, которые граничат с владениями ее дядюшки.

— Неужели? — парировал маркиз. — Может, вам интересно будет услышать, сэр, что мои владения велики сами по себе, и я имею смелость предположить, что, учитывая мое наследство, мисс Винтертон поступит гораздо правильнее, выйдя за меня. Кроме того, титул — это вам тоже не пустяк. Кое-чего стоит.

— Немного, если верить некоторым слухам, — вмешался мистер Чатвелл. — И боюсь, что если поставить во главу угла размер состояния, то мое предложение затмевает оба ваших.

— Да неужели? — воинственно ощетинился маркиз.

— Именно так, — не дрогнул мистер Чатвелл, пронзаемый кинжальными взглядами своих противников.

— Довольно! — Возглас Софии заставил всех троих обернуться на нее. С трудом подавляя гнев, она окинула троицу негодующим взглядом. — Все вы мне просто противны. Как вы смеете утверждать, что знаете мои мысли, чувства, потребности, чтобы таким образом судить о них?

На этот вопрос, естественно, не было ответа. Трое джентльменов неловко замялись. Кипя от возмущения, София медленно прошлась перед ними, ее сверкающий взгляд лишил их речи.

— Никогда в жизни меня так не оскорбляли. Вы всерьез верите, что я могу стать женой человека, который считает меня женщиной, способной выйти замуж по расчету? — Она сердито повернулась, взметнув юбками. — Ради денег и поместий? — Ее презрительный тон хлестнул их, словно плетью. — Хочу обратить ваше внимание на мою тетушку, которая вышла замуж по любви — и нашла в браке счастье и успех. И матушка моя вышла по одной только любви. И моя кузина Кларисса, тоже, несомненно, выйдет замуж по любви. Все женщины в нашей семье выходят замуж по любви, и я здесь не исключение!

И София заморгала, чтобы сдержать внезапно подступившие к глазам слезы. Но она еще не закончила с претендентами на свою руку.

— Я буду с вами до конца откровенной, господа, как вы были откровенны со мной. Я не люблю ни одного из вас и ни за одного из вас не выйду замуж. И вам нет смысла продолжать тратить на меня время, потому что я не передумаю. Надеюсь, я выразилась достаточно понятно?

Последний вопрос она задала, подражая надменному тону Люсиллы. Потом высоко подняла голову, готовая выслушать возражения.

Как и следовало ожидать, Филипп Марстон попробовал это сделать. Ошеломленный не меньше других, он, однако, заговорил в привычно снисходительной манере:

— Вы конечно же переволновались, дорогая. Было непростительно с нашей стороны втянуть вас в подобный спор.

— Непростительно и не по-джентльменски! — София не собиралась уклоняться от сути вопроса.

Мистер Чатвелл и маркиз переступили с ноги на ногу, робко посматривая на нее. Приободрившийся мистер Марстон почувствовал себя увереннее.

— В любом случае я посоветовал бы вам взять и ваши опрометчивые слова. Вы сказали их не подумав. В нашей среде не приняты браки по любви, это бол в духе простонародья. Не могу представить…

— Мистер Марстон, — сказала София твердо, — вы плохо меня слушали, сэр. Мне все равно, что другие подумают о том, что я отдаю предпочтение любви. Может, брак по любви и не в обычае общества, зато он сейчас входит в моду. А я, оказывается, склонна следовать моде. Можете считать это неприемлемым, но это так. Теперь, — продолжала она, желая положить конец спору, — боюсь, что мне хотелось бы немного отдохнуть от вашего общества, господа. Если вы хотите убедить меня в том, что действительно являетесь джентльменами, какими я вас до сих пор считала, то вы сейчас уйдете и позволите мне побыть наедине с собой.

— Конечно, дорогая леди.

— Примите наши извинения, мисс Винтертон.

Маркизу и мистеру Чатвеллу самим не терпелось уйти. Но Филипп Марстон еще не был готов к отступлению.

— Мисс Винтертон, — снова начал он наступление, — оставить вас тут одну без защиты мне не позволяет совесть.

— Без защиты? — София уже едва сдерживалась. — Сэр, не страдаете ли вы манией преследования? Здесь, в павильоне моей двоюродной бабушки, мне абсолютно ничего не угрожает. — Она быстро взглянула на маркиза и мистера Чатвелла и снова устремила непреклонный взгляд на самого нежелательного из своих соискателей. — Более того, поскольку я уже ясно попросила вас удалиться, то имею теперь полное право попросить этих джентльменов защитить меня от вас.

Одного взгляда Филиппу Марстону было достаточно, чтобы убедиться — мистер Чатвелл и маркиз будут только рады выместить на нем свою досаду. Всем своим видом показывая, насколько отступление противоречит его натуре, он коротко кивнул:

— Как пожелаете, мисс Винтертон. Мы еще поговорим с вами позже.

Только то, что он и правда уходил, удержало Софию от крика. Она была зла как никогда — на всех троих. Высоко подняв голову, она смотрела, как они, стуча подошвами, спускаются по ступенькам в сад. Затем, обменявшись неприязненными взглядами, джентльмены расстались, и каждый двинулся к дому своим путем.

Удовлетворенно хмыкнув, София проследила, как они исчезают за деревьями. Ее гнев утихал, расслаблялись напряженные мышцы плеч. Она негромко вздохнула. Но дыхание тут же перехватило, потому что позади раздался очень знакомый низкий голос:

— Как оказалось, вы ошиблись.

Сдавленно вскрикнув, София повернулась на каблуках, схватившись одной рукой за горло, другой опершись на столик. Широко раскрыв глаза, она смотрела на Джека.

— П… почему я ошиблась? — спросила она, сделав над собой усилие. Сердце ее бешено стучало.

— Я хотел сказать, — произнес Джек, медленно обходя вокруг стола, чтобы отрезать ей путь к отступлению, — что, убеждая Марстона в вашей безопасности.

— Вы упустили из виду истинную опасность. — Он поймал взгляд Софии и улыбнулся. — Меня.

Блеск его глаз заставил Софию перейти на другую сторону стола, чтобы он продолжал их разделять. Сообразив, наконец, что к чему, она вскинула подбородок:

— Как вы смели подслушивать мои разговоры!

Хищная улыбка Джека не исчезла с его губ.

— Ваш разговор, как всегда, оказался очень поучительным, дорогая леди. Но он оставил после себя один жгучий вопрос.

— Какой? — настороженно спросила София.

— Что за игру вы ведете, дорогая моя?

Пламя, полыхавшее в его глазах, испугало Софию.

— Помните, что вы джентльмен, мистер Лестер. — Сейчас было самое время напомнить ему об этом.

— Джентльмен, но вместе с тем повеса. Тут есть разница.

София внезапно и очень отчетливо поняла, что это так и есть. Раскрыв глаза еще шире, она попятилась назад и приглушенно вскрикнула, потому что Джек одним взмахом руки оттолкнул стол в сторону. София невольно проводила его взглядом — стол отлетел к стене и чудом не опрокинулся, и корзинка Софии тоже едва удержалась от падения. Когда она снова обернулась, Джек уже стоял прямо перед ней. Он шагнул вперед, она отступила назад. Еще два шага, и София коснулась спиной стены, а руки Джека уперлись в стену по обе стороны от нее, поймав ее в западню. Она робко взглянула ему в лицо.

— Итак, София… — Джек пристально смотрел на нее.

— Ах, Джек… — Всякая дискуссия могла стать сейчас весьма опасной, Софии требовалось время, чтобы взвесить, что именно он мог слышать и что теперь думает о ней. Она сосредоточила взгляд на его галстуке, который как раз находился на уровне ее лица. — Я сейчас очень расстроена. — Что было сущей правдой. — И взволнована. Как вы, наверное, слышали, я только что отказала троим моим поклонникам. Отклонила три предложения. А это не такой пустяк. Боюсь, что после всего мои нервы несколько расстроены.

Джек склонился над ней и одной рукой приподнял ей подбородок, заставив взглянуть ему в лицо.

— Тогда предлагаю вам собраться с силами, дорогая, ибо сейчас вы услышите четвертое.

София открыла рот, чтобы возразить, но слова остались невысказанными. Губы Джека накрыли ее губы, сперва легким прикосновением, но тут же властно, требовательно завладели ими. Голова у Софии закружилась, она ухватилась за лацканы его фрака. Она почувствовала, что он заколебался, но только на миг, и принялся смаковать ее губы, искусно раздразнивая ее чувства. Она задрожала, ее пальцы, отпустив лацканы, переместились на его плечи. Он выпрямился и притянул ее к себе, сильными ладонями сжав ей талию. Все чувства Софии пришли в смятение. Ей казалось, что поцелуй длится уже целую вечность. Тут его рука медленно, мягким ласкающим движением легла ей на грудь. София попыталась отстраниться, потому что знала, что следует поступить именно так. Но поняла вдруг, что сама прижимается к нему и отвечает на его поцелуй еще более страстно. Она подалась вперед, все тело просило, требовало большего. Джек сильнее прижал ее к себе, оторвался от ее губ и выдохнул:

— София, вы выйдете за меня замуж?

Сердце Софии пылко ответило: «Да! Да!» Но она удержала эти слова, цепляясь за доводы рассудка. Ее глаза медленно открылись, чтобы увидеть теплую синеву его глаз. Она провела языком по губам, покраснела, когда поняла, что он следит за ней, попыталась заговорить, но голос не повиновался ей. И она только покачала головой.

Его глаза сузились.

— Нет? Почему? — И, не дав ей возможности ответить, снова поцеловал ее, так же крепко и властно. — Вы ведь сами сказали, что выйдете замуж только по любви, — напомнил он, с удовлетворением глядя на ее пылающее лицо. — Вы любите меня, София. А я люблю вас. Мы оба это знаем.

Его губы снова потянулись к ней, и София поняла, что попала в западню. Опережая его поцелуи, от которых у нее определенно что-то неладное творилось с головой, она схватилась за первое слово, которое пришло ей на ум.

— Деньги, — выдохнула она.

Губы Джека остановились в дюйме от ее губ. Он отодвинулся, чтобы заглянуть ей в глаза, и мгновение, которое длилось вечно, вглядывался в них. Потом медленно покачал головой:

— На этот раз не пройдет, София. Вы сказали им — трем вашим докучливым поклонникам, — что никогда не выйдете замуж по расчету. Вы очень ясно выразились. У них есть деньги, но нет вашей любви. А у меня есть ваша любовь — зачем мне тогда деньги?

Он не отводил от нее глаз. Мысли Софии туманились. Она снова покачала головой:

— Я не могу стать вашей женой, Джек.

— Почему?

Она с отчаянием взглянула на него.

— Вы все равно не поймете.

— А вы попробуйте все же объяснить.

София сжала губы. Она знала, что делает правильно, но знала также, что он не согласится с ней.

Он улыбнулся своей хищной улыбкой, вздохнул.

— Все равно в конце концов вы мне скажете.

Его голос прозвучал легко и беззаботно. София увидела, что он смотрит вниз. Она проследила за его взглядом и ахнула:

— Джек! Что вы такое делаете!

София попыталась оттолкнуть его руки, которые деловито принялись расстегивать пуговицы ее платья. Джек только засмеялся и ближе привлек ее к себе, чтобы она не смогла дотянуться до его проворных пальцев. С пуговицами было покончено в одно мгновение, и его рука скользнула внутрь, легла на ее грудь. У Софии задрожали колени.

— София.

Джек на мгновение закрыл глаза, упиваясь ощущением мягких округлостей, затем наклонился и снова завладел ее губами. На один головокружительный миг чувство восторга охватило Софию и приподняло над землей. Когда Джек оторвался от нее, ощущение исчезло, но оставило после себя приятную теплоту, разлившуюся по телу. София отчаянно пыталась уцепиться за реальность.

— Что вы делаете? — пробормотала она едва слышно.

— Соблазняю вас, — последовал бескомпромиссный ответ.

София от изумления широко раскрыла глаза. А губы Джека уже прокладывали огненную дорожку по ее шее. Она задрожала, обвела комнату безумным взглядом — насколько могла видеть поверх его плеч.

— Прямо здесь?

Мозг ее отказывался принять услышанное. В павильоне почти не было мебели, ни кушетки или хотя бы кресла. Он, конечно, шутил. Она скорее почувствовал чем услышала, ответ Джека.

— Стол.

Стол? Потрясенный взгляд Софии остановился на невинном деревянном столике, стоявшем теперь у стены. Она посмотрела в горящие глаза Джека.

— Нет, — проговорила она и мучительно покраснела, потому что в ее тоне прозвучал вопрос.

Джек взглянул на нее с откровенной страстью.

— Это просто, — пробормотал он, наклоняясь, чтобы поцеловать теплую кожу за ее ушком. — Я покажу тебе.

— Нет. — На этот раз ей удался правильный тон. Но одновременно она зажмурилась и вцепилась пальцами в плечи продолжавшего ее ласкать Джека.

— Да, милая София, — прошептал он ей на ухо. — Или назови мне серьезную причину, почему нет.

София могла бы назвать сотни причин, но на ум ей пришла только одна. Та, которую он хотел услышать. Она попыталась сконцентрировать взгляд. Его пальцы заскользили под корсажем, и она резко втянула в себя воздух. У нее не хватало смелости упрекнуть его во лжи. Возможно, он в самом деле не лгал.

— Хорошо, — выговорила она, и его пальцы замерли. Она приникла к нему, ища поддержки в его силе, с трудом подбирая слова: — Я уже говорила, что имею лишь виды на наследство, не более того…

— А я говорил, что это не имеет значения.

— Все-таки имеет. — София посмотрела в его пылкие синие глаза, которые были совсем близко, и заговорила, глядя на него с мольбой: — Вы мечтаете о том же, о чем и я, — о доме, семье, хозяйстве. Но это так все и останется мечтами, если вы не найдете себе богатую невесту. Вы это сами знаете.

Она увидела, как неподвижно замерло его ставшее серьезным лицо. София всей душой жаждала, чтобы он понял ее правильно. Все сокровенные желания сердца отразились в ее взгляде. Джек зажмурился, чтобы смягчить душевную боль. Потом коснулся лбом ее лба и простонал:

— София, я очень виноват.

Ее вдруг охватило смирение — но было это облегчение или предчувствие полного поражения?

— Я должен был сказать сразу. — Он поцеловал ее в висок и нежно привлек к себе. София нахмурилась и чуть отстранилась, чтобы заглянуть ему в лицо.

— Что сказать?

Джек криво усмехнулся:

— Что я жутко, просто до неприличия богат.

Носик Софии сморщился, глаза наполнились слезами.

— Ох, Джек! — Она наконец-то смогла проглотить стоявший в горле ком. — Не надо. — Она уткнулась лицом ему в плечо.

Теперь настала очередь Джека хмуриться.

— Что — не надо?

— Лгать, — пробормотала она ему в сюртук.

Джек потрясенно смотрел на девушку, которую прижимал к себе.

— София, но я не лгу!

Она взглянула на него с мягким укором, горести улыбнулась:

— Бесполезно, Джек. Мы оба знаем правду.

— Нет, не знаем. — Джек убрал ладонь с ее груди и, взяв руку, сильно сжал ее. — София, клянусь, что я богат. — Когда она улыбнулась, печально и недоверчиво, он чертыхнулся. — Хорошо, пойдемте и спросим вашу тетушку!

Она так на него взглянула, что он поморщился.

— Хорошо, не Люсиллу, а Горацио! Надеюсь, вы поверите словам вашего дяди о состоянии моих финансов?

София удивленно сдвинула брови. Она хорошо знала, что Горацио — человек слова. Даже ради любви он не исказил бы правду. И вот Джек утверждает, что Горацио подтвердит его заявление.

— Но дядя только что уехал. Мы не знаем, когда он вернется.

Джек выругался более цветисто. Он прикинул возможные варианты, но узнали о его недавнем обогащении только родственники, близкие друзья и слуги, а никому из них София не поверит.

— Ну хорошо! — заключил он. — Тогда подождем его возвращения.

В мыслях у Софии царило смятение. Она медленно кивнула, потом оглядела себя и, залившись краской, высвободила пальцы из руки Джека, чтобы привести в порядок платье. Какова бы ни была правда, она должна держать Джека на расстоянии до приезда Горацио — или то, что скажет дядюшка, уже не будет иметь значения.

— София? — Джек почувствовал ее отчуждение и потянулся, чтобы снова привлечь ее в свои объятия, где и было ее надлежащее место. София виновато взглянула на него из-под ресниц и отступила было назад, но Джек уже сжал руками ей талию.

— Нет, Джек! — запротестовала она, чувствуя, как он тянет ее к себе. Она уперлась ладонями ему в грудь. — Ведь мы договорились! — От его взгляда у нее перехватило дыхание. — Мы дождемся дядиного возвращения.

Синие глаза Джека сузились.

— София… — Он встретился с ее глазами, полными захватывающего дух ожидания, но вместе с тем и решимости, и раздраженно вздохнул. — Очень хорошо, но только до его возвращения — да?

София, помешкав, кивнула.

— А после этого мы поженимся в трехнедельный срок.

Это уже не было вопросом. София едва удержалась, чтобы не кивнуть.

— И еще, — продолжал Джек, не сводя с нее глаз, — если я обязуюсь подчиняться вашим требованиям до возвращения Горацио, то и вы обязуйтесь тоже. Больше никакого флирта с вашими поклонниками — кроме меня.

— Я не занимаюсь флиртом, — оскорбленно заявила София.

— И не вальсировать ни с кем, кроме меня.

— Это возмутительно! — София высвободилась из его рук. — Вы сами не понимаете, о чем просите.

— Очень даже хорошо понимаю, — проворчал Джек, выпуская ее. — Пусть все будет по-честному, София.

— И на ужин не ходить ни с кем, кроме меня, — и, конечно, не кататься и не прогуливаться ни с кем тоже.

София хмыкнула, оправляя юбки. Джек приподнял ее лицо за подбородок, чтобы заглянуть ей в глаза.

— Договорились, София?

Она почувствовала, как участился пульс, а дыхание замерло. Их взгляды встретились, и она погрузилась в пучину синевы. Его лицо оказалось совсем близко, губы жесткие, четко очерченные, были в дюйме от нее.

— Да, — прошептала она и, только когда он отпустил ее, задышала снова.

Грациозным жестом он предложил ей руку. Сохраняя достоинство, София взяла свою корзинку и покорно просунула ладонь под его локоть. Она позволила отвести себя по тропинке к дому, и все это время ее не отпускало ощущение, что она балансирует на опасной грани. Но чтобы этот негодник не догадался о царившем в ее душе смятении, она смотрела только в сторону и высоко держала голову.

Джек, прищурившись, улыбался, глядя на нее. В голове его уже зрел план действий.

Глава 13

Гости разъехались на следующее утро. К тому времени всем стало ясно, что что-то изменилось и Джек непонятным образом стал покровителем Софии. Ей хотя и не нравилось ее новое положение, но она не могла не испытывать к нему благодарность особенно за то, что он разделил с ней хлопоты по возвращению в столицу. Люсилла уже почти полностью поправилась, однако Горацио отсутствовал, и Софии не хотелось путешествовать с кузенами и одним только Тоби в качестве взрослого мужчины.

Джек все взял под свой контроль. Младшие кузены должны были ехать верхом, как прежде, к большой их радости. Поскольку за ними собирались присматривать Джек, Тоби и Нед, София могла быть спокойна. Карета уже поджидала их, Кларисса сидела внутри. Держа в руках коврики и подушки, София оглянулась.

Люсилла медленно шла через холл, опираясь на руку Джека. Вид у нее был еще болезненный, но настроение бодрое. София повернулась и побежала вниз по ступенькам обустраивать ей место к карете.

Люсилла остановилась на крыльце, чтобы вдохнуть свежий утренний воздух. Небо снова прояснилось, пушистые белые облачка не несли в себе никакой угрозы. С довольной улыбкой она взглянула на Джека:

— Я очень рада, что не разочаровалась в вас, мистер Лестер.

Оторвавшись от созерцания соблазнительных бедер Софии, очень четко очерченных, поскольку та стояла на подножке кареты и, нагнувшись, устилала сиденье ковриками, Джек ответил:

— К вашим услугам, мэм.

Люсилла улыбнулась еще шире.

— Очень этому рада, — произнесла она, похлопав его по руке. — А теперь, если вы подадите мне руку…

Но Джек подхватил леди на руки и снес вниз по ступенькам. После того как он усадил ее на приготовленные Софией подушки, Люсилла удостоила его недовольным взглядом. Губы ее дрогнули, она молча откинулась на спинку сиденья и величественным жестом отпустила его.

Джек, усмехнувшись, помог Софии сесть в карету, подавляя соблазн нежно похлопать ее по исчезавшей в карете пикантной части тела.

И вся компания бодро двинулась в Лондон.

Пять дней спустя в ярко освещенном многочисленными канделябрами бальный зал герцогини Ричмонд София растерянно размышляла, отчего она решила, что дожидаться дядиного возвращения в Лондоне будет безопаснее, чем в Литл-Бикманстеде. Джеку потребовалось всего несколько часов, чтобы убедить ее, что каждое слово, сказанное им в летнем павильоне бабушки Евангелины, чистая правда. И ей хватило двадцати четырех часов, чтобы осознать, что вследствие этого шансы избавиться от него будут убывать с каждым днем.

София покосилась на Джека, который как вкопанный стоял рядом с ней, невероятно красивый в черном фраке. Джек перехватил ее взгляд и наклонился к ней:

— Скоро заиграют вальс.

София взглянула на него настороженно:

— Мы с вами уже станцевали один вальс.

Он хищно улыбнулся:

— Разрешается станцевать два танца с один и тем же джентльменом.

— Но не два вальса, насколько я помню правила.

— Ах, не будьте такой правильной, София. — Он явно дразнил ее. — Пойдемте со мной. Обещаю, что никто вас не осудит.

Сопротивление конечно же было бесполезным. София позволила ему отвести себя круг, сознавая, что любое проявление нежелания будет лицемерием чистой воды.

Пока они кружились в танце, ей удалось поймать взгляды старых подруг матери, в которых ясно читалась безнадежность, однако леди Драммонд-Баррел, одна из самых надменных патронесс Олмака, смотрела скорее поощрительно.

— Поразительно, — пробормотал Джек, приветствуя миледи почтительным наклоном головы, — для них нет ничего приятнее, чем вид поверженного повесы-холостяка.

— Чепуха, — сказала София.

— Вовсе нет. Когда наша новость станет известна, они все возрадуются.

Джек успел рассказать ей, каким образом произошла перемена в его благосостоянии.

— Почему об этом до сих пор не стало известно? Если, конечно, это правда?

— Это чистая правда, — ответил Джек. — Хотя, признаю, что я был против того, чтобы упоминать об этом кому-либо.

— Но почему?

— Вы же знаете старшую мисс Биллингам. Представьте только, что вас обступает сотня таких девиц.

София рассмеялась:

— Неужели вы испугались?

— Испугался? — с негодованием вскинул бровь Джек. — Разумеется, нет. Мне просто не по душе на каждом шагу спотыкаться о дебютанток.

София снова рассмеялась, этот восхитительный смех просто сводил Джека с ума. Напряжение, которое он ощущал рядом с ней, стало почти непереносимым. Он скрипнул зубами и поклялся, что щедро воздаст себе за ожидание.

Закончив танец, он отвел Софию к ее тетушке и занял свое место около нее. София знала, что возражать бесполезно. Рядом остановился лорд Рутвен, потом к нему присоединился и лорд Сельбурн. С непринужденностью, приобретенной светским опытом, София смеялась и болтала. Оставалось еще немало джентльменов, ищущих ее общества, однако те трое, которым она уже отказала, как и некоторые другие, смотревшие на нее прежде как на потенциальную невесту, попадались на глаза крайне редко. Присутствие вблизи ее Джека, большого и мрачного, заставляло их крепко задуматься. Утренние прогулки в Парке возобновились, и общество Джека опять же избавляло ее от нежелательных встреч. Невозможно было неправильно истолковать его интерес; он был таким высоким, что, разговаривая с ней, всегда наклонял голову, и она, повинуясь инстинкту, тянулась к его силе, укрепляясь в представлении, что они — это пара, и ожидала только официального объявления. Заминку объясняло лишь отсутствие Горацио, но никто уже не сомневался, что объявление о помолвке последует совсем скоро — это было видно по поведению подруг матери Софии.

Она принадлежала ему, и каждый новый день заставлял ее сильнее верить в это. И все-таки София с большим волнением ожидала дядиного возвращения. У нее еще оставались сомнения, она чувствовала страсть Джека и боялась, что он любит ее настолько неистово, что может решиться на самую невероятную ложь. Только Горацио мог развеять ее сомнения — но никто по-прежнему не знал, когда он вернется.

Тихонько вздохнув, она отыскала глазами Клариссу. Та стояла, окруженная своей свитой, по другую сторону от кресла Люсиллы. Кузина выглядела ослепительно, неизменно чаруя своих обожателей, но София заметила, что она остерегается откровенно поощрять кого-либо из них. Рядом с ней неустанно маячил Нед, занимавший свой пост подобно Джеку. У Софии дрогнули губы, и, чтобы скрыть это, она обратила взгляд к лорду Сельбурну. В глазах Неда она заметила особенный блеск, который Кларисса, видимо, еще не разглядела.

Неда, как и Джека, снедало нетерпение. Но его родители и родители Клариссы условились, что формальное предложение может быть сделано не ранее завершения сезона. Это означало, что впереди еще бездна ожидания, и юноша боялся, что шанс на обретение долгожданной награды может ускользнуть от него.

Он постоянно был как на иголках, его светлая фея расточала улыбки обожателям, иногда даже смеялась над чем-то вместе с невежей Гарнардом.

— Эта процедура ухаживания растягивается до бесконечности, — пожаловался он Джеку некоторое время спустя, когда оба они со стороны наблюдали за своими избранницами, кружившимися в танце с другими кавалерами.

Джек обратил на него сочувственный взгляд.

— Ничего не поделаешь. — Помолчав, он добавил:

— Кларисса, случаем, не обмолвилась, когда они собираются возвращаться в Лестершир?

— Нет, — ответил Нед, озадаченно взглядывая на Джека. — Я вообще-то полагал, что они задержатся здесь до конца сезона. Значит, впереди еще больше месяца.

Джек кивнул.

— Я просто подумал… — В этот момент София пронеслась мимо в объятиях Рутвена, и лицо Джека стало каменным. — Сватовство — настоящая пытка, которую не каждый выдержит.

А тем временем Тоби предавался развлечениям иного сорта. В настоящий момент он шел по тротуару Пэлл-Мэлл — улицы, которая приютила самые злачные игорные дома города, в обществе капитана Теренса Гарнарда.

Капитан остановился перед невзрачной коричневой дверью.

— Это здесь. Очень укромное местечко, известное только избранным.

Тоби, улыбаясь, подождал, пока капитан постучит. После недолгих переговоров с привратником через закрытую дверь они были впущены и проведены в немалых размеров комнату, где царил мрак и только столы тускло освещались лампами под колпаками. Здесь было человек двадцать джентльменов, некоторые при появлении Тоби и Гарнарда вскинули головы и проводили их взглядами. Любопытный по природе, Тоби с интересом огляделся, и от его внимания не укрылось выражение мрачной решимости, с которой джентльмены смотрели на свои карты. За одним большим столом играли в шанс, за другим в фараон. Маленькие столики свидетельствовали о многообразии ада, за одним два старых джентльмена предавались игре в пикет.

Уже третью ночь Тоби проводил с Гарнардом, и это был третий игорный дом, который они посетили. Тоби, как всегда, следовал одному из отцовских принципов, утверждавших, что опыт — лучший учитель. Он чувствовал, что после сегодняшней ночи будет знать все досконально об игорных притонах. Сегодня он собирался играть всерьез. Гарнард позволил ему выиграть два прошлых раза, и Тоби начинал догадываться об истинных мотивах капитана.

Они познакомились после того, как Гарнард вроде бы случайно толкнул его. После возвращения Тоби из Литл-Бикманстеда капитан отыскал его и предложил поближе познакомить с Лондоном. Тоби с готовностью согласился, он еще не успел достаточно оглядеться в столице. Но теперь он всерьез задумался, не держит ли капитан его за простачка.

На исходе ночи, во время которой он непонятным образом проиграл всю свою наличность, Тоби уже не сомневался в том, что капитан затеял с ним плохую игру. Он несколько утешил себя, вспомнив слова отца, который имел привычку говорить, что нет ничего страшного в том, чтобы совершать ошибки, если только не повторяешь одну и ту же дважды, и, слегка нахмурившись, посмотрел на Гарнарда:

— Боюсь, что не смогу расплатиться с вами прежде, чем в город вернется отец. Мы ждем его со дня на день.

Тоби не ожидал, что выйдет за пределы бывшей при нем суммы. Но хотя Горацио два года назад выделил ему приличные средства, чтобы он учился по-умному распоряжаться ими, все равно предстояло просить отца о дополнительной ссуде.

— Я поговорю с ним, как только он вернется.

Гарнард откинулся на стуле, лицо его пылало от удачи и вина, которого он выпил уже немало.

— Вовсе не обязательно вам это делать. — Он сделал рукой выпад, словно в ней была рапира. — Не хочу ссорить отца с сыном из-за какой-то мелочи.

Тоби мог ответить, что отец, скорее всего, только посмеется над его приключением, но некое шестое чувство его удержало.

— Да? — переспросил он простодушно. Речь шла далеко не о «какой-то мелочи».

Гарнард прищурился.

— Может быть, вы сможете вернуть мне долг другим путем, не обращаясь к отцу.

— Как, например? — спросил Тоби, и по спине его пробежал неприятный холодок.

Гарнард задумчиво уставился в пространство. Потом его лицо прояснилось.

— Я счел бы за счастье побыть несколько минут наедине с вашей сестрой. — Он перегнулся через стол и доверительно понизил голос: — Ваша сестра упоминала, что вы собираетесь на праздники в Воксхолл. Может быть, в счет выплаты долга вы устроите мне свидание с ней в Храме Дианы, пока будут запускать фейерверки.

В конце представления я верну ее вам, и никто ничего не узнает.

Да он держит его не только за простака, но полного идиота! Тоби сдержал себя, придав лицу глуповатый вид. Тусклое освещение скрыло стальной блеск в его глазах.

— Но как же я уговорю ее согласиться?

— Просто скажите, что отведете ее на встречу с самым пылким ее поклонником. Не называйте моего имени, пусть это будет сюрпризом. Женщинам всегда нужен налет романтики. — Гарнард с улыбкой взмахнул рукой. — Возможно, вы пока не заметили, но мы с вашей сестрой горячо любим друг друга. Не бойтесь, что я воспользуюсь ситуацией, просто из-за суеты вокруг нее мы даже ни поговорить толком не можем, ни поближе узнать друг друга.

Заключив, что капитан принадлежит к тому сорту джентльменов, разбираться с которыми должны более опытные люди, Тоби кивнул.

— Ну хорошо, — согласился он кротко и пожал плечами. — Если вас и вправду это устроит больше, чем деньги.

— Несомненно, — ответил Гарнард. Глаза его масляно заблестели. — Десять минут наедине с вашей сестрой будут превосходной компенсацией.

— Тоби, что-то случилось?

Он шел следом за своими младшими братьями и сестрой, которые с шумом ворвались в дом после утренней конной прогулки по Парку, и вздрогнул от неожиданности, когда раздался голос Софии. Прочитав на открытом лице кузины готовность все выслушать и понять, он кивнул.

— Я так и подумала. — Проводив взглядом веселую орду, исчезнувшую за поворотом лестницы, и рассеянно следовавшую за ней Клариссу, София взяла Тоби за руку. — Пойдем в кабинет твоего отца, и там ты мне все расскажешь.

— На самом деле нет ничего такого ужасного, — поспешил уверить ее Тоби, когда они переступили порог рабочего кабинета Горацио.

— Тогда бы ты так сильно не волновался, — возразила София. Усевшись в одно из кресел у камина, она посмотрела на кузена ласково и пристально. — Выкладывай, братец, потому что дальше так продолжаться не может. Я уже напридумывала себе всяких ужасов, но ты конечно же успокоишь меня.

Тоби поморщился, впрочем не сочтя нужным обидеться. Он прошелся взад-вперед перед камином, сцепив руки за спиной.

— Это все тот прохвост Гарнард!

— Прохвост? — удивилась София. — Я уже как-то слышала, что Нед его так называет, но я думала, что один только Нед.

— Я тоже слышал, но теперь убедился сам, что Нед прав.

София задумчиво взглянула на Тоби.

— Я вспомнила сейчас, как твоя мама сказала однажды, что Гарнарду нельзя доверять, и Кларисса согласилась с ней.

— Правда? — просиял Тоби. — Это же все упрощает!

— Что упрощает? — София строго взглянула на Тоби. — Тобиас Вебб, что, в конце концов, происходит?

— Нет повода впадать в панику. Пока.

Тоби молча продолжал мерить шагами каминный коврик. Тогда София расправила плечи и резко сказала:

— Тоби, если ты мне немедленно все не расскажешь, я буду вынуждена поговорить с твоей матерью.

Тоби остановился. На его лице отобразился ужас.

— Господь тебя избави! — воскликнул он и выложил все начистоту.

— Это просто отвратительно! — София была возмущена до глубины души. — Он не просто прохвост, он много хуже!

— Несомненно. Он опасный прохвост. Поэтому я хочу дождаться, пока вернется папа, и поговорить с ним. Я думаю, будет лучше для всех, кого это касается, если остановить Гарнарда раз и навсегда.

— Бесспорно, — согласилась София. И добавила спустя секунду: — Думаю, что Клариссе это знать незачем. Этот человек ей нисколько не нравится, она не совершит ничего безрассудного.

Тоби кивнул.

— И я на самом деле не считаю, что твоей маме следует это знать.

— Конечно же нет! — Тоби даже вздрогнул при этой мысли.

— Я думаю, — продолжала София, — что нам потребуется профессиональная помощь.

— Полицейских агентов? Но в этом случае не избежать шумихи, вроде той, какую они подняли тогда по поводу изумрудов ледиЭшбурн. — Тоби покачал головой. — Мне такое решение не по душе.

— Вообще-то да, — согласилась София. — По крайней мере, мы знаем, что Гарнард вряд ли что-то предпримет до праздников.

— Именно так. — Тоби задумчиво взглянул на Софию. — Надо лишь продержаться до них.

Примерно через час после этого Джек сидел у себя в гостиной на Апер-Брук-стрит перед столиком, где накрыт был ранний ланч, и с недовольным видом поедал кусочки сочного бекона.

— Позволь предупредить тебя, братец, что ухаживание за девицей — крайне утомительная и местами неприятная процедура.

Гарри, который заглянул к старшему брату на пути в деревню, удивленно вскинул бровь.

— И ты только что это обнаружил?

— Не помню, чтобы когда-либо ухаживал всерьез за леди, или за другой какой женщиной. — Джек хмуро взглянул на блюдо с жареным картофелем и сердито пронзил хрустящий ломтик вилкой.

— Надо понимать, не все у тебя идет гладко?

Целую минуту Джек боролся с совестью, которая настаивала, что отношения между джентльменом и леди — священная тайна, но все же уступил искушению.

— Барышня слишком благородна, — прорычал он, — убедила себя, что мне необходимо жениться на деньгах, и вбила себе в голову, что погубит мою жизнь, если позволит жениться на ней.

Гарри чуть не подавился пивом. Джек обошел стол кругом и хлопнул его по спине, но брат замахал на него рукой.

— Ну, — проговорил он, еще не вполне отдышавшись, — помнится, ты же сам хотел создать такое впечатление.

— То было тогда, сейчас все иначе, — ответил Джек. — Меня абсолютно не волнует мнение света. Мне есть дело только до того, что происходит в одной-единственной златокудрой головке.

— Так скажи ей все!

— Я уже сказал! Что богат как Крез, но она, глупенькая, мне не верит.

— Не верит? — повторил Гарри. — Но зачем тебе ее обманывать?

На лице Джека отразилось страдание.

— Хороший вопрос. Насколько я понял, она считает меня романтиком, готовым жениться на бесприданнице и отважно скрывать от нее, что мы живем в кредит.

Гарри усмехнулся и потянулся за кувшином с пивом.

— А если бы все обстояло иначе? Если бы нас фортуна не приласкала, а ты встретил ее — что тогда? Ты бы вежливо раскланялся с ней и пошел дальше искать богатую наследницу или сделал то, на что она считает тебя способным?

— Слава богу, этот вопрос не вставал передо мной.

Усмешка Гарри раздосадовала Джека.

— Вместо того чтобы рассматривать нереальные ситуации, почему бы тебе не напрячь свой плодовитый ум и не придумать способ убедить ее в нашем богатстве?

— Попытайся сам быть понастойчивее, — предложил Гарри. — Поубедительнее.

Джек недовольно хмыкнул.

— Ничего не выйдет, поверь мне, я пытался. — Он пытался дважды, но София неизменно обращала на него взгляд, полный молчаливого упрека. — Мне нужно, чтобы за меня замолвил слово кто-то, кому она доверяет. Вот я и жду, когда ее дядя вернется в город. Он сейчас в Саутгемптоне, знакомится с новыми начинаниями Индийской корпорации. Самое плохое то, что никто не знает, когда он вернется.

Гарри по лицу брата заключил, что для того несколько лишних дней ожидания, прежде чем он сможет законно назвать девушку своей, будут настоящей пыткой. До сих пор он думал, что Джек колеблется сделать последний решающий шаг в ловушку брака, а он, кажется, готов шагнуть под венец с улыбкой. Гарри, конечно, знал, что любовь способна изменить мужчину непредсказуемым образом, и очень надеялся, что эта болезнь не заразна.

Их мирный ланч нарушил решительный стук дверного молотка.

Джек поднял голову. В холле послышались голоса, потом дверь открылась, и вошел Тоби. Он устремил взгляд на Джека, потом заметил Гарри и вежливо кивнул ему. Когда за ним закрылась дверь, Тоби повернулся к Джеку:

— Прошу прошения за вторжение, но кое-что случилось, и я хотел бы знать, что вы об этом скажете. Но если вы заняты, я могу зайти позже.

— Нет-нет. — Гарри начал подниматься с кресла. — Если вы предпочитаете говорить с глазу на глаз, я готов удалиться.

Джек вопросительно взглянул на Тоби.

— Вы можете говорить при Гарри?

Тоби колебался только одно мгновение. Джек весь сезон провел у ног Софии и занимался исключительно ее делами, но Гарри Лестер имел репутацию сродни той, что была в прошлом у Джека. Однако деваться было некуда.

— Дело касается капитана Гарнарда, — сказал он.

Гарри сощурился.

— Вы говорите о капитане Теренсе Гарнарде? Что еще задумал этот прохвост?

Джек жестом пригласил Тоби сесть и спросил:

— Вы уже ели? — Тоби покачал головой и посмотрел на стоявшие на столе блюда. — Вы ведь сможете одновременно есть и рассказывать? Насколько я понимаю, дело не слишком срочное? — Он вызвал Панкертона.

— Нет, немного потерпеть оно может.

Подкрепляясь, Тоби подробно живописал братьям свои вылазки с капитаном и сделанное ему предложение заплатить проигрыш, устроив тайное свидание с Клариссой.

— Итак, первые две ночи вы выигрывали, а на третью вчистую проигрались?

Тоби кивнул.

— Значит, он все это подстроил?

— Очень похоже на то.

Джек взглянул на брата.

— Я мало что слышал об этом Гарнарде — что он за фрукт?

— Этот же вопрос, я думаю, беспокоит и его кредиторов. — Гарри отхлебнул пива. — Вокруг нашего милого капитана ходят нехорошие слухи. Водится с этим Дугганом и его компанией. Порядочные мошенники, — добавил он для Тоби. — Но последняя о нем новость — у него хватило глупости сесть играть с Мельхемом.

— С Мельхемом? — Джек постучал ногтем по пивной кружке. — Так Гарнард, вероятно, по уши в долгах.

Гарри кивнул:

— И даже выше. И если Мельхем требует с него уплаты, то похоже, будущее не сулит капитану ничего хорошего.

— Кто это Мельхем? — спросил Тоби.

— Мельхем, — ответил Джек, — большой оригинал. Его отец был картежником и проиграл семейное состояние, кстати сказать весьма порядочное, а потом умер и оставил сыну одни долги. Но новый граф слеплен из другого теста, чем его отец. Он решил во что бы то ни стаю вернуть состояние, отыграв его у тех, кому в свое время проигрывал отец. У них и таких, как они, — шулеров, которые обжуливают доверчивых простаков. И он выигрывает! Практически всегда.

— Шулеры не могут удержаться, чтобы не принять вызов, — объяснил Гарри. — Они буквально стоят в очереди, чтобы он обчистил их до последнего пенса, потому что знают — у Мельхема теперь довольно увесистый кошелек. Кстати сказать, он приобрел немало влиятельных друзей, и волей-неволей проигравшим приходится платить ему долги.

— Иными словами, — заключил Джек, — положение Гарнарда весьма затруднительное. Когда об этом станет широко известно, предусмотрительные маменьки вряд ли подпустят его к своим дочерям.

— Но пока еще не стало, — сказал Гарри. — До клубов новость не успела дойти. О ней знают лишь его самые близкие приятели-гвардейцы.

Джек кивнул:

— Хорошо. Итак, Гарнард решил, что самым разумным путем выбраться из ямы, в которую он свалился, будет женитьба на богатой наследнице.

— То есть на Клариссе? — спросил Тоби.

— Выходит, что так. — Джек и Гарри мрачно переглянулись. — И время не на его стороне. Ему надо обеспечить за собой наследницу, прежде чем станут известны его нынешние обстоятельства. — Джек повернулся к Тоби. — Как именно он хочет обставить это свидание?

Тоби начал пересказывать указания, которые дал ему Гарнард, и тут дверь отворилась, и вошел Нед. Тоби замолчал на полуслове. Дружелюбная улыбка Неда исчезла, когда он увидел озабоченное лицо Тоби и мрачное Гарри. Он перевел взгляд на Джека. Тот улыбнулся, но в глазах его промелькнуло что-то недоброе.

— Ну, что сказал Джексон сегодня?

Нед придвинул стул к столу и сел.

— Он советует поработать над хуком слева. Правый мне вполне удается. — После того как Джек ввел его в Боксерский клуб Джексона, Нед начал брать уроки и обнаружил немалую склонность к этому виду спорта. Молодой человек еще раз пытливо посмотрел на присутствующих.

— Превосходно. — На мгновение взгляд Джека сделался отсутствующим, словно он вглядывался в невидимое пока будущее. Затем он резко повернулся к Неду. — Кажется, мы скоро найдем применение вашим открывшимся недавно талантам.

— Да? — От улыбки Джека Неду стало не по себе. А тот улыбнулся еще шире. — Вы ведь хотите заручиться расположением Клариссы, так?

— Да, — осторожно признал Нед.

— Ну, так я рад объявить, что возникла ситуация, где требуется доблестный рыцарь без страха и упрека, способный спасти прекрасную даму от гнусных посягательств нечестивого злодея. А поскольку прекрасная дама и есть Кларисса, то полагаю, вам стоит заточить ваш меч немедленно.

— Что?

Понадобилось минут десять, чтобы ввести Неда в курс дела. Джек вдруг спохватился.

— Неужели вы рассказали все это Софии? — воскликнул он, недоверчиво глядя на Тоби.

Тот виновато кашлянул.

— Я не смог отвертеться — она пригрозила рассказать матери.

— Вот уж настырная особа, — буркнул Джек, имея в виду вовсе не Люсиллу.

— Я сказал ей, что до праздника беспокоиться не о чем, тем более если отец вернется до этого.

Джек кивнул.

— Ну, так больше ничего ей не говорите. Мы сами примем меры — и чем меньше будет осложнений, тем лучше.

Тоби выразил полное с ним согласие.

— Но какие именно меры мы примем? — спросил Нед с выражением мрачной решимости.

И Джек при содействии своего изобретательного брата, внесшего несколько полезных предложений, коротко обрисовал план кампании. Когда он кончил, то улыбался даже Нед.

Джек потянулся в своем кресле и снова расслабленно откинулся на спинку.

— Кажется, наконец-то впереди забрезжил свет.

— Думаешь, Нед справится?

Братья снова остались одни. Нед и Тоби ушли с намерением тайно наблюдать за Клариссой во время ее сегодняшней прогулки по Парку.

— Я не думаю, я уверен, — ответил Джек. — Это представление приведет Клариссу окончательно в его объятия, избавит Софию от дальнейших тревог по этому поводу, а мне больше не придется присматривать за юными влюбленными.

— Это было для тебя тяжким бременем? — Гарри допил до дна свой эль.

— Не то чтобы бременем. Но больно видеть одного из нас побежденным в таком раннем возрасте.

Гарри хмыкнул.

— По крайней мере, из нас никто молодым не сдался. О Джерарде, думаю, тебе беспокоиться не стоит.

— Хвала Господу! По крайней мере, у меня есть оправдание — я как-никак глава семьи.

— Оправдывайся как хочешь, братец, я все равно знаю истину.

Синие глаза Джека встретились с зелеными глазами Гарри. Джек вздохнул:

— По крайней мере, когда у Неда псе будет улажено, я смогу полностью сосредоточиться на моей златокудрой головке. И с помощью Горацио Вебба преодолею ее упрямство.

— Пусть я буду первым, кто пожелает тебе счастья.

Джек покосился на Гарри и, поняв, что брат говорит серьезно, торжественно провозгласил:

— Благодарю тебя, о брат мой!

— Еще я хочу тебя предупредить.

— Да?

— Наша новость дала утечку.

Джек досадливо сморщился.

— Ты уверен?

— Посуди сам. — Гарри поставил кружку на стол. — Я вчера был на вечеринке у леди Бромфорд, и вдруг леди Аргайл ни с того ни с сего принялась меня обхаживать. Безо всякого стыда. А с ней ее дочка, едва вышедшая из классной. — Гарри хохотнул. — Миледи просто не давала мне проходу. Совершенно необъяснимо, если только она не услышала о наших делах нечто большее, чем просто шепоток.

— А если услышала она, услышат и другие, — разозлился Джек.

— И значит, пройдет немного времени, и нас завалят приглашениями на чай. На твоем месте я бы срочно обеспечил за собой твою златокудрую головку. Достаточно одного объявления в «Газетт», и ты спасен. А я, в свою очередь, решил затаиться в укрытии.

— То-то я удивился твоей внезапно вспыхнувшей любви к зеленым лугам.

— В данных обстоятельствах Ньюмаркет гораздо безопаснее Лондона. — Гарри усмехнулся и встал. — Принимая во внимание нависшую над нами угрозу, я решил, что и в деревне найду чем занять себя до конца сезона.

Джек тряхнул головой.

— Но знаешь, ты не сможешь там отсиживаться до конца дней.

Гарри надменно вскинул бровь.

— Любовь решила оставить меня в покос, — заявил он и, бросив на брата прощальный взгляд, повернул к двери. Уже взявшись за дверную ручку, он обернулся:

— Желаю удачи. Но не увлекайся праздниками настолько, чтобы забыть об осторожности. Пока твоя златокудрая головка не сказала тебе «да», ты в не меньшей опасности, чем я.

Джек, успевший уже помахать ему, рукой простонал:

— Спаси меня Боже! А я-то уже полагал, что достиг цели.

Мрачное предсказание Гарри подтвердилось тем же вечером на балу у леди Саммервиль. Джек, грациозно склонившийся к руке леди, заметил оживление в ее пронизывающем взоре. К счастью, обязанности хозяйки не позволили ей немедленно начать на него охоту, но ее обещание отыскать его позже не оставило сомнений в том, что новость о богатстве Лестеров стала известна. Призвав на помощь всю свою бдительность, Джек искусным маневром увернулся от двух матрон в страусовых перьях, внушительных, словно линкоры, устроивших на него засаду у самого входа в бальный, зал. Он уже поздравлял себя со спасением, как угодил прямиком в когти леди Мидлтон.

— Дражайший мистер Лестер! Мы с Мидлтоном так редко видим вас в этом году.

Едва не ответив, что, имей он глаза на затылке, ее светлость бы вовсе его не увидела, Джек покорно поклонился, после чего буравящие глаза миледи, гротескно увеличенные посредством лорнета и напоминавшие пушечные жерла, долго и внимательно изучали его.

— И правда, мэм, боюсь, что в нынешнем сезоне я был страшно занят.

— Вот как! Надеюсь, все же не настолько, чтобы не посетить первый бал моей племянницы. Она необыкновенно милая девушка и станет кому-нибудь исключительной женой. Вы ведь помните, как любила ее ваша тетушка Гарриет. — Последние слова были произнесены с особым значением. Джек сделал вид, что услышанное произвело на него впечатление. Миледи кивнула, очевидно довольная. — Так мы с Мидлтоном будем ждать вас.

Она щелчком сложила лорнет и постучала им по его рукаву.

Решив расценить это как разрешение удалиться, Джек снова поклонился и скользнул в толпу. Все происходило, как и предвидел Гарри, — как ни старался он сделать свои намерения кристально ясными, все равно его не оставят в покое. Только объявление о помолвке убедит вездесущих маменек, что он вне их досягаемости.

Оглядевшись, Джек увидел свою избранницу, элегантную, как всегда, в шелковом светло-зеленом узорчатом платье. Ее локоны матово блестели при свете канделябров. Высокий рост Джека одновременно являлся и преимуществом и неудобством, он позволял ему видеть далеко в любой толпе, но и его самого делал слишком заметным. Быстро проложив в уме кратчайший путь к Софии, Джек в два счета оказался с ней рядом. Как всегда, его появление привело к тому, что плотные ряды поклонников вокруг нее значительно поредели. София этого словно не заметила — она подала ему руку и тепло улыбнулась:

— Добрый вечер, мистер Лестер.

— На самом деле может оказаться, что не слишком, — сказал Джек, озираясь по сторонам.

— Простите? — удивленно взглянула на него София.

— Видал я и получше вечера. — Джек продел ее руку себе под локоть. — Ругвен, Холинсворт, вы конечно же извините нас. — И, кивнув двум джентльменам, он увлек Софию в толпу.

Услышав, как усмехнулся лорд Рутвен, София обернулась и увидела, как его светлость растолковывает что-то озадаченному мистеру Холинсворту.

— Что случилось? — спросила она, поднимая взгляд на Джека.

— Сегодня я выбран в качестве мишени.

— О чем вы… — Но София замолчала на полуслове, вдруг заметив провожающие Джека сладкие взгляды дам, в основном дебютанток, которые еще два дня назад не отважились бы на это. Она подозрительно покосилась на Джека. — Неужели вы распространили в обществе слухи о вашем богатстве?

Джек едва не зарычал.

— Нет, София, я ничего не распространял. Они сами просочились, видимо через других инвесторов, связанных с Индийским акционерным обществом. — Он посмотрел на нее с досадой. Ее недоверчивый взгляд не улучшил ему настроения. — Какого черта, София! — простонал он. — Ни один мужчина в здравом уме, объявив о своем намерении жениться, не станет призывать драконов на свою голову, сочиняя небылицы о свалившихся ему на голову деньгах.

София подавила смешок.

— Я как-то не подумала об этом.

— А вы подумайте, — посоветовал Джек. — Это правда, и никуда от нее не сбежать. Говоря о бегстве, я очень надеюсь, вы понимаете, что до возвращения вашего дяди и объявления о нашей помолвке я жду от вас помощи.

— Какого рода? — спросила София.

— Вы должны взять меня под защиту.

София рассмеялась, но скоро ей стало не до смеха. Скоро ей пришлось стиснуть зубы — к ним то и дело подходили дамы, и от недвусмысленных намеков, адресованных Джеку, ее едва не затошнило. Джек, впрочем, сумел сохранить лицо и, призвав на помощь свою находчивость, кое-как выскользнул из цепких дамских коготков. Софию привела в восхищение его ловкость, и она была только рада уступить его безмолвной мольбе. Она не отходила от него ни на шаг, не выпускала его локоть и не поддавалась на старания оттереть себя в сторону. Ей с трудом удавалось удерживаться от нелестных комментариев и не единожды пришлось краснеть за представительниц своего пола. Мисс Биллингам стала последней соломинкой.

— Маменька была просто потрясена, услышав о вашем неожиданном счастье, сэр, — заявила она, хлопая редкими ресницами и жеманно улыбаясь. — Памятуя о совместно проведенном времени в загородном доме миссис Вебб, она поручила мне попросить вас подойти к ней. — Тут ее застенчивую улыбку сменил злобный взгляд, нацеленный на Софию. — Мама непременно хочет безотлагательно переговорить с вами. — Окончательно осмелев, мисс Биллингам обеими руками взяла Джека под локоть и ядовито улыбнулась Софии:

— Вы извините нас, мисс Винтертон.

София не замедлила с ответом.

— Боюсь, мисс Биллингам, — заговорила она прежде, чем это успел сделать Джек, — что никак не могу отпустить мистера Лестера с вами. Уже начинается вальс. — Она подчеркнуто обворожительно улыбнулась Джеку: — Джек, это в самом деле наш с вами вальс.

Джек победоносно улыбнулся:

— Да, дорогая София, это, несомненно, наш вальс.

И они оставили мисс Биллингам стоять с разинутым ртом.

— Да как она смеет? Как они могут? У них просто нет стыда. Я думала, что так ведут себя только повесы. — София вся кипела от негодования.

Джек хмыкнул и привлек ее ближе.

— Тише, моя милая София. — Когда она в ответ сверкнула на него глазами и возмущенно набрала полную грудь воздуха, он дерзко коснулся губами локонов, уложенных на ее макушке. — Это все не важно. Вы — моя, а я ваш. И когда вернется ваш дядюшка, мы немедленно известим об этом всех.

От его пылкого благодарного взгляда в душе у нее разлилось тепло. Но тут же мелькнула мысль — неужели его так удивило то, что она пришла ему на выручку?

Как бы то ни было, думала София, ощущая, как вальс и близость Джека окутывают ее своими чарами, Горацио лучше поторопиться. В нынешних обстоятельствах сложно предвидеть, не придется ли вдруг ей первой сделать некое скандальное заявление?..

Глава 14

Такое событие светской жизни, как праздник в Воксхолле, никто из людей света не решился бы пропустить. Окруженная своей привычной компанией, на этот раз особым разрешением усиленной за счет Джереми и Джорджа, София шла под руку с Джеком по Большой аллее. Ей попадалось навстречу много знакомых лиц, оживленных предвкушением шумного веселья, ожидавшегося этой ночью. Но, наверное, ее лицо сияло ярче всех остальных.

Она с улыбкой подняла глаза на Джека, чувствуя, как нарастает радостное волнение. Возвращения Горацио ожидали уже нынешним вечером: дядюшка прислал письмо, где извещал семью, что, несмотря на задержавшие его дела, он непременно вернется сегодня, чтобы присоединиться к ним в Садах. Джек улыбнулся ответной улыбкой, прикрыв теплой рукой ее ладонь, покоившуюся на его локте. Он ничего не сказал, но красноречивое выражение глаз ясно выдавало его мысли.

Решив сохранять хотя бы внешнее спокойствие, София сосредоточила внимание на происходящем вокруг и принялась надлежащим образом восхищаться ярко освещенной колоннадой, которая появилась уже после того, как она побывала здесь в последний раз. Джереми, Джордж, Тоби, Нед и Кларисса оглядывались по сторонам с живым интересом. Они поспорили насчет возраста вязов, выстроившихся вдоль посыпанной гравием центральной аллеи.

— Кажется, к палатке, которую арендовал ваш дядя, идти в эту сторону.

Джек увлек Софию направо, в ту часть сада, которая называлась Роща. За ними последовали Тоби под руку с матерью, Нед с Клариссой и два мальчика, замыкавших процессию. В центре Рощи располагается маленький оркестр. По периметру выстроились деревянные палатки, почти во всех уже сидели посетители Садов, пришедшие полюбоваться на ночное представление.

Из павильона Веббов открывался превосходный вид на оркестр.

— Замечательно, — проговорила Люсилла, устраиваясь в кресле у распахнутого окна. — Очень удачное место. Отсюда мы увидим все, что только можно.

София заметила, что смотрит тетушка вовсе не на музыкантов. Казалось, что перед ними, как по сцене, проходит весь лондонский свет. Леди и джентльмены всех рангов чинно прохаживались по аллеям, многие останавливались, чтобы обменяться любезностями с Люсиллой, и шли дальше. Были здесь во множестве расфранченные денди со своими возлюбленными, звездами полусвета. Софию особенно восхитила одна из них, рыжеволосая, в чудесном платье — поистине сказочной фантазии из шелка и перьев, едва прикрывавшей прелести дамы. София заметила, что дама выказывает ответный интерес, и не сразу сообразила, что адресован он не ей. Нахмурясь, она взглянула на своего спутника — на которого, собственно, и было нацелено внимание рыжеволосой, — и увидела, что он смотрит на нее. Уголки его губ изогнулись в легкой улыбке, одна из темных бровей слегка приподнялась.

София густо покраснела и демонстративно перевела взгляд на оркестр. Словно почувствовав ее настрой, смычки туг же коснулись струн, и музыка наполнила ночь своей магией. Несколько пар закружились на площадке, освещенной китайскими фонариками.

Джек встал.

— Идемте, — произнес он, протягивая руку, с приглашающей улыбкой на губах. — В Воксхолле танцы никто не подсчитывает.

София поймала его взгляд. Затем со спокойной решимостью, удивляясь сама себе, подала ему руку.

— Как это мило.

Хорошо бы дядюшка поторопился, ждать дольше она была уже просто не в силах.

Джеку, как всегда, удалось отвлечь ее, и вот уже голова была полна только мыслями о нем, о его дразнящей улыбке, манящей синеве глаз. Они станцевали два танца, потом Джек передал ее Неду, который, в свою очередь, уступил ее Тоби, прежде чем Джек снова привлек ее в свои объятия.

София засмеялась:

— Кажется, мне сперва надо отдышаться, сэр.

— Джек, — усмехнувшись, произнес он. София заглянула ему в глаза, и дыхание окончательно замерло в груди. — Джек, — прошептала она, опуская ресницы.

Крепче сжав ее талию, Джек закружил ее в вальсе.

Ужинали все в палатке, на маленьком раскладном столике, и запивали еду лимонадом и прославленным воксхоллским пуншем. На блюдах под льняными салфетками обнаружились маленькие сэндвичи с огурцом, несколько видов печенья и вкуснейшая, тонко нарезанная ветчина.

— Все как раньше, — заявила Люсилла, подцепляя вилкой полупрозрачный ломтик. Она перевела взгляд на Софию: — Когда мы с твоей мамой были дебютантками, то после ночи в Воксхолле всегда умирали от голода. — Откусывая кусочек ветчины, она добавила:

— Я велела кухарке приготовить к нашему возвращению побольше холодной закуски.

Джек, Нед и Тоби значительно приободрились.

Где-то в глубине сада зазвенел гонг. Музыка смолкла уже несколько минут назад, и в сумерках повис протяжный звук.

— Представление начинается!

Возглас Джереми подхватили еще несколько молодых голосов. Люди поспешно покидали палатки и устремлялись на ярко освещенную горку, высившуюся посреди ровного ландшафта. Минут пятнадцать слышались возгласы восторга по поводу всяческих механизмов, функциональных и чисто декоративных. Потом огни потушили. Оживленно обмениваясь впечатлениями, посетители вернулись к своим палаткам и танцам.

София и Джек были одними из последних. Они шли в темноте, и она держала его под руку. София чувствовала твердое напряжение его мышц.

— София?

Окутанная густой тенью, София подняла взгляд. Джек всмотрелся в светлый овал ее лица, в распахнутые широко глаза и приоткрытые губы. Он замер на мгновение, затем нагнулся и под покровом сумрака быстро поцеловал ее. Губы Софии потянулись ему навстречу, сердце заколотилось. Ее руки сами собой взметнулись в стремлении обнять его.

Джек перехватил их.

— Не сейчас, милая. Будем молиться, чтобы у кареты вашего дядюшки не сломалась ось.

София вздохнула и послушно продела руку ему под локоть, Джек нежно сжал ей пальцы.

— Поспешим лучше в нашу палатку. — Они вышли из густой тени вязов. — Скоро будут фейерверки.

София с недоумением взглянула на него:

— Я и не знала, что фейерверки так вас интересуют.

Джек загадочно улыбнулся:

— Фейерверки бывают разные, дорогая моя.

София уловила в его глазах мелькнувшее пламя страсти. По спине ее пробежал восхитительный трепет. Но продолжить разговор не представилось возможным — их подхватила веселая толпа и увлекла за собой.

К оркестру присоединился вокалист, тенор, и его чистый голос взмывал высоко над палатками и улетал в быстро темневшее небо. Ночь медленно вступала в свои права, небо усеяли звезды. Китайские фонарики засияли ярче, осветили розовым светом танцующих и музыкантов. Во тьме слышались смех и приглушенные голоса.

Весь вечер София снова и снова поглядывала на Джека. Их словно оплела волшебная паутина, незаметная для постороннего глаза. И то, что происходило между ними, тоже было волшебством, таившимся в обмене взглядами, в прикосновениях рук.

Окружающее тоже было частью волшебства. По окончании музыкального антракта певец выступил с сольным номером. Танцующие пары вернулись в свои палатки. Возвращаясь под руку с Джеком, София заметила Беллу Чессингтон, идущую под руку с мистером Сомеркотом — его здесь никто не ожидал увидеть. Белла помахала рукой и весело улыбнулась, и мистер Сомеркот тоже широко улыбнулся, явно довольный и польщенный.

— Ну-ну, — пробормотал Джек. — Можете сказать тетушке, что мы наблюдали маленькое чудо. Непробиваемое молчание Сомеркота опрокидывало планы светских свах многие годы. Похоже, он наконец-то обрел дар речи.

София рассмеялась:

— Но согласитесь, что, когда с ним рядом Белла, ему не требуется быть многословным.

Джек посмотрел вперед. И остановился. София, проследив за его взглядом, увидела в их палатке кругленькую фигуру Горацио.

— Как нельзя кстати! — Джек ускорил шаг.

Когда они вошли в палатку, Люсилла поманила к себе Софию.

— Сейчас подходила здороваться миссис Чессингтон. Вот уж чудо из чудес.

Краешком глаза София наблюдала, как Джек здоровается с Горацио. Они с серьезным видом обменялись несколькими словами, после чего вышли из палатки.

София села рядом с тетушкой и постаралась собраться с мыслями, чтобы поддержать беседу. Это оказалось крайне трудной задачей. С силой сжимая на коленях руки, София сплетала и расплетала пальцы и прислушивалась к каждому звуку, доносившемуся до нее.

Когда гонг снова зазвенел, она сорвалась с места.

— Фейерверки!

Публика снова потянулась из палаток и с темных аллей к небольшой арене, окруженной газоном. Снисходительно улыбаясь, Люсилла позволила Джереми и Джорджу взять себя под руки. София неуверенно оглянулась. Нед предложил руку Клариссе, и вместе с Тоби они присоединились к толпе. Джека же нигде не было видно.

— Вот и ты, дорогая, — возник откуда-то Горацио. — Пойдем, или ты пропустишь самое интересное.

София в упор взглянула на него, ее сердце буквально ушло в пятки. Джек успел спросить? Почему его нет? Значит ли это, что?.. Заставив задрожавшие ноги двигаться, она взяла накидку, набросила ее на плечи и вышла из палатки.

Горацио предложил ей руку. Они медленно двинулись за остальными домочадцами, успевшими уйти вперед. Но Горацио не спешил догнать семью, вместо этого он остановился в тени, в отдалении от толпы.

— Дорогая София, как я понимаю, у тебя есть некоторые сомнения относительно финансового положения Джека?

София медленно повернулась к дяде. Волнению ее не было предела. Но она твердо подняла голову, только сердце возносило к небу безмолвную молитву. Горацио, не замечавший ее состояния, продолжал:

— Согласен, это была небрежность с его стороны. Ему следовало рассказать тебе гораздо раньше. Но ты прости его, хотя от человека с его-то опытом можно было ожидать большей предусмотрительности. Однако влюбленные мужчины склонны забывать о такой низменной материи, как деньги. — И он сердечно потрепал Софию по руке.

Она глубоко вздохнула.

— Дядя, вы хотите сказать, что Джек действительно богат? Что ему незачем жениться на богатой невесте?

Серые глаза Горацио блеснули.

— В данном случае для него виды на наследство предпочтительнее, чем самое завидное приданое.

Взмыла в небо золотая ракета и рассыпалась на тысячи алмазных звездочек. И эти звезды отразились в глазах Софии, вспыхнувших от радости.

— Ой, дядюшка! — София обняла Горацио за шею. Горацио, смеясь, обнял ее в ответ, затем мягко отстранил. — Идем смотреть фейерверк.

София с нетерпением всматривалась в праздничную толпу каждый раз, как в небо взлетала очередная ракета. Они нашли Люсиллу с сыновьями в самых первых рядах. Мальчики повисли на Горацио и засыпали его вопросами.

Вдруг ночь осветило огромное огненное колесо, которое привели в движение прикрепленные к его спицам шипящие и искрящиеся ракеты. На несколько мгновений стало светло, как днем, и София заволновалась, потому что не увидела рядом ни Джека, ни Неда с Тоби. Кларисса тоже отсутствовала.

И тут ей вспомнился коварный план Гарнарда. Все прочие тревоги отступили на задний план. Именно сейчас Тоби должен был отвести сестру на свидание с подлым гвардейцем. Но ведь Нед с ним, и он не допустит, чтобы Клариссе причинили зло! Но где же все? Если Джек, Нед и Тоби пошли разбираться с капитаном, то куда подевалась Кларисса?

София заморгала, ослепленная вспышкой цветных огней, недавнюю бурную радость сменило острое чувство вины.

Горацио должен все узнать. Она оглянулась на то место, где стоял дядюшка с Люсиллой, Джереми держал отца за руку а Джордж, не умолкая, рассказывал что-то. Невозможно было переговорить с Горацио без того, чтобы не встревожить Люсиллу и, хуже того, мальчиков.

Оставалось надеяться, что все будет хорошо. Джек конечно же позаботится о Клариссе.

Но что, если Джек ушел совсем в другое место, что, если он просто не знает об угрозе со стороны Гарнарда? Вдруг Тоби и Нед решили самостоятельно справиться с негодяем? И Кларисса пошла у них на поводу?

София выбралась из толпы. Публика, привлеченная фейерверками, сосредоточилась в одном месте, и аллеи опустели. Там и тут еще встречались парочки или небольшие компании, но шумных толп не было.

За палатками София замедлила шаг. Секретный Променад с Храмом Дианы был одной из самых извилистых и темных прогулочных аллей в Садах. И самых безлюдных.

София остановилась. Было бы пределом глупости отважиться пройти по Секретному Променаду одной в этот час ночи. Но если вернуться на Большую Аллею, широкую и хорошо освещенную, то с нее можно свернуть на боковую дорожку, которая выходит к самому Храму. Такой путь длиннее, но зато больше шансов дойти до цели без помех.

Плотнее запахнув накидку, София поспешила к Большой Аллее.

Тоби и Джек притаились в зарослях у Храма Дианы. Небольшое строение в ионическом стиле было всего лишь декоративным бельведером. Вокруг густо разрослись кусты и до того затенили боковые арки, что внутреннее пространство скорее напоминало комнату с зелеными стенами из живых растений.

Джек вглядывался в темноту. Тоби привел Клариссу к Храму в назначенное время. Нед заранее спрятался с противоположной стороны от главной арки, предвкушая миг своего триумфа.

Хруст гравия под тяжелыми шагами заставил Джека резко вскинуть голову. На аллее показался человек, который явно направлялся в Храм. Он шел без боязни, не скрываясь, красная пелерина гвардейца на его плечах была отчетливо видна.

— Вот он идет, — прошипел Тоби.

Они, замерев, смотрели, как Гарнард поднимается на невысокое крыльцо и исчезает в бельведере.

— Пока все идет по плану, — пробормотал Джек.

Но внутри Храма события разворачивались совсем иначе, чем планировали Джек и капитан Гарнард.

Кларисса, которую непривычно серьезный Тоби привел в это уединенное место, пообещав, что ее самый преданный поклонник — Нед, разумеется — вскоре присоединится к ней, вошла в темный зал, окрыленная радужными надеждами. Было ясно, что София скоро получит предложение, о котором так мечтает, и Кларисса, потратившая большие усилия, поощряя Неда, ждала, что его ухаживания сегодня ночью войдут по крайней мере в решающую фазу. При удаче, может быть, он даже ее поцелует. Иначе зачем он позвал ее сюда?

Минуты шли, и она принялась ходить взад-вперед, размышляя, насколько далеко ей удастся продвинуть все дело? Свадьба в сентябре, принимая во внимание то, что София не захочет тянуть помолвку до бесконечности, казалась вполне возможной.

На этой мысли ее прервал звук мужских шагов. Кларисса, вспыхнув, обернулась.

В проеме арки стоял капитан Гарнард.

— Что вы здесь делаете? — воскликнула она, обеспокоенная тем, что ее объяснение с Недом может быть прервано или, хуже того, загублено.

Теренс Гарнард усмехнулся:

— Разумеется, я пришел для того, чтобы встретиться с вами, моя дорогая.

— Боюсь, сэр, что сегодня вечером я очень занята. — Кларисса была достойной дочерью своей матери, и ее кивок, предлагавший капитану удалиться, был исполнен поистине с царским величием.

Гарнард на миг растерялся. Куда подевалась юная наивная барышня, которую он ожидал встретить? Но он тут же опомнился. Скажите пожалуйста, леди играет в неприступность!

— Глупости, дорогая, — отрезал он, приближаясь к Клариссе. — Все знают, что вы без ума от меня. Но не бойтесь, я тоже без ума от вас.

Даже в полумраке капитан отчетливо разглядел, как гордо выпрямилась тонкая фигурка. Ему показалось, что Кларисса каким-то образом ухитрилась посмотреть на него сверху вниз.

— Дорогой мой капитан, мне кажется, вы сошли с ума. — Холодный, язвительный тон резанул Гарнарда, словно ножом. — Если вы дадите себе труд подумать, сэр, то поймете — одно только предположение, что, имея такого поклонника, как мистер Аском, я могу всерьез принимать во внимание вас, который не может похвастаться ничем, кроме униформы, глубоко оскорбительно!

Потрясенный таким заявлением, Гарнард на миг опешил, но тут же презрительно усмехнулся:

— Вы сами поощряли мои ухаживания — и теперь вздумали это отрицать? — В мгновение ока он оказался рядом с Клариссой. У него оставалось не так уж много времени, чтобы выполнить задуманное.

— Это только потому, что вы были мне полезны, — заявила девушка с откровенным злорадством — настолько ее переполняла досада. — Чтобы мистер Аском не отвлекался и не смотрел по сторонам.

— Я — полезен? — процедил Гарнард. — Ну, в таком случае, моя дорогая леди, вам придется за это заплатить. — И он грубо схватил ее за руки.

Привыкшая бороться с братьями, Кларисса сумела освободить одну руку.

— Пустите-ка, сэр!

Ее гневный крик вывел Неда из оцепенения, в которое его поверг услышанный разговор. Он взбежал по ступенькам, но вовремя вспомнил намеченный план действий, чтобы вместо рвавшегося с языка: «Отпусти ее, негодяй!» промолвить почти шепотом:

— Кларисса?

Сделав над собой героическое усилие, которому способствовала захлестнувшая его холодная ярость, Нед неторопливо вышел вперед:

— Вот вы где, дорогая. Прошу простить за опоздание, но меня немного задержали. — Он властно протянул Клариссе руку и остановил на лице Гарнарда холодный, вызывающий взгляд.

Кларисса предпочла подать ему ту самую руку, которую удерживал Гарнард, и сделала это с полной непринужденностью, словно Гарнарда здесь не было вовсе.

Это окончательно вывело капитана из себя. У него не было времени, чтобы играть в игры или терпеть всякого рода вмешательство. Он улучил момент и атаковал.

И в тот же миг оказался лежащим на траве благодаря стремительному хуку слева.

Наблюдая все это из кустов, Джек, пребывавший в боевой готовности, позволил себе расслабиться.

— А еще говорил, что хук слева у него плохо отработан!

Нед тем временем загородил собой Клариссу, чтобы избавить ее от созерцания простертого на мраморном полу капитана.

— Простите, Клари. Такого рода вещи обычно не позволяют себе на глазах у леди. Вы не чувствуете дурноты или головокружения?

— Да ни в малейшей степени! — Кларисса с интересом смотрела через плечо Неда на тело нокаутированного капитана. Удовлетворившись тем, что Гарнард понес заслуженную кару, она воскликнула: — Это было великолепно! Вы вели себя как герой. Вы спасли меня!

И с этими словами Кларисса, не теряя времени, бросилась на шею своему спасителю.

Сидевшим в кустах показалось, что Нед при этом попытался робко возразить, но, судя по всему, сделал это только ради приличий. Дальше последовала тишина.

Джек вздохнул. Он перевел взгляд в ночное небо, представляя не без удовольствия дальнейшее развитие событий. Стоявший рядом Тоби неловко переступил с ноги на ногу. Через какое-то время пара, держась за руки, показалась на ступенях бельведера. Голова Клариссы лежала у Неда на плече.

— Идем за ними, — сказал Джек. — Они все же еще официально не помолвлены.

Они последовали за молодыми людьми, выдерживая небольшую дистанцию. Впрочем, вряд ли влюбленная пара заметила их присутствие.

Подойдя к палатке, они увидели улыбавшегося Горацио. Кларисса уже живо рассказывала матери подробности своего спасения, а Нед стоял рядом, слегка смущенный. Джереми и Джордж с широко раскрытыми глазами впитывали каждое слово. Увидев Джека, Люсилла спросила с улыбкой:

— А где же София?

Нед и Кларисса озадаченно переглянулись. Джек так и застыл на месте. Горацио, понимая серьезность ситуации, сказал:

— Я разговаривал с ней, а потом мы присоединились к Люсилле и мальчикам. К концу представления София куда-то исчезла, и я решил, что она с вами.

— Она, наверное, пошла в Храм! — испуганно проговорил Тоби.

— Но Гарнард все еще там, — напомнил Нед.

— Я разыщу ее. — Джек, несмотря на захлестнувшие его чувства, не поддался панике. Он переглянулся с Горацио, и дядя Софии кивнул. Направляясь к двери, Джек посмотрел на Люсиллу. — Ни о чем не волнуйтесь, — сказал он, сопроводив свои слова мрачной, но решительной улыбкой.

— Знаешь, — прошептала Люсилла, когда Горацио сел рядом с ней, — я сомневаюсь, что мы поступили правильно.

— В каком отношении?

— Я уверена, что Софи справится с капитаном Гарнардом. Но вот как насчет Джека Лестера?

Горацио с улыбкой погладил ее по руке.

— Уверен, что с ним она тоже справится.

Вступив на Секретный Променад, София замедлила шаг, чтобы отдышаться. Впереди белели колонны Храма Дианы. Отсюда также начиналась дорожка, ведущая к шлюзам, — в эту часть Садов обычно мало кто заглядывал.

София вышла на открытое пространство. Кругом не было ни души. Тихо ступая по гравию, она приблизилась к ступеням храма и остановилась, пристально вглядываясь в темноту. Неужели Кларисса где-то внутри?

Почти минуту она колебалась, потом, плотнее запахнувшись в накидку, начала подниматься по ступеням.

Вокруг сомкнулась глухая тьма. София огляделась и… подавила крик — из сумрака выступила высокая тень.

— Так-так-так! Пришли за своей сестрицей, как я понимаю?

Тень приобрела очертания капитана Гарнарда, и София сдавленно ахнула.

— Но раз ее здесь нет… — сказала она.

— То вы сгодитесь вместо нее!

И капитан сжал ее запястье. София попыталась вырваться.

— Отпустите меня, сэр! Чего вы хотите добиться этим?

— Денег, дражайшая мисс Винтертон! И много денег.

София вспомнила затею капитана.

— Вы что-то перепутали, капитан. Я далеко не богатая наследница.

— Это да, — согласился капитан. — Но вы лучше. Вы женщина, на которую положил глаз Лестер.

— И что это значит? — София снова попробовала высвободить руку.

— А это значит, — усмехнулся Гарнард, встряхивая ее руку в доказательство того, что держит ее крепко, — что Лестер заплатит, и прилично, чтобы вас ему вернули. И заплатит еще больше, чтобы вернули… скажем так, нетронутой.

Он наклонился к ней. София с отвращением отпрянула.

— Думаю, внезапная удача Лестера станет и моей удачей. — Резко хохотнув, Гарнард потащил ее к двери. — Пошли же.

София, призвав на помощь всю свою храбрость, изо всех сил уперлась каблуками в пол. Ее веса хватало только на то, чтобы несколько притормозить продвижение капитана, но он порядком разозлился. Отказываясь поддаваться страху, София попыталась обмануть Гарнарда.

— Я же говорю, что вы все перепутали, капитан. Я вовсе не невеста Джека Лестера.

— Чушь! — Гарнард потащил ее с новой силой.

— Но это правда! — София прижала свободную руку к груди. — Клянусь могилой матери, что Лестер не просил моей руки.

— Я не виноват, что он замешкался. — Они уже были у самого выхода.

София не могла больше сдерживаться.

— Вы глупец! Я пытаюсь разъяснить вам, что не собираюсь замуж за Джека Лестера!

Гарнард остановился и обернулся к ней.

— Вам, — с яростью тыча в нее пальцем, зарычал он, — придется смириться с судьбой!

И тут на него обрушился удар гораздо более мощный, чем предыдущий. Результат оказался прежним. Капитан с грохотом рухнул на мраморный пол. София проводила его гневным взглядом.

Джек, шумно выдохнув, покачал головой:

— Неужели вы с вашей кузиной настолько бесчувственны, что не способны даже упасть в обморок при виде насилия?

София хмыкнула:

— Если хотите знать, я сама была готова совершить насилие. Представьте, он хотел…

— Я слышал. — Джек привлекее к себе. — Но больше можете из-за него не волноваться.

София с готовностью прильнула к нему.

— Но не стоит ли нам…

— Все под контролем, — сказал Джек и слегка коснулся Гарнарда носком сапога. Его жертва застонала. — Очень надеюсь, что вы меня слышите, Гарнард, потому что дважды повторять я не намерен. Я переговорил с одним моим знакомым — графом Мельхемом. Он очень расстроился, услышав о способе, который вы избрали, чтобы раздобыть денег. Он никак не может одобрить что-либо подобное. А вы, я думаю, хорошо знаете, что происходит с теми, кто заслужил неодобрение Мельхема.

Последовала напряженная пауза, после которой Гарнард опять застонал. С мрачным удовольствием Джек увлек Софию к ступеням бельведера.

— Теперь, дорогая, нам самое время покинуть это место. — Он свел ее вниз по лестнице на гравиевую дорожку.

— Что с Клариссой? Она действительно приходила сюда? — спросила София.

Джек взглянул на нее:

— Да. Приходила.

— И что произошло дальше? — не унималась София.

Джек с улыбкой рассказал ей о случившемся и добавил, что Горацио полностью одобрил их действия.

— Если бы Кларисса не пришла, Гарнард мог решить, что ей просто не позволили. И снова стал пытаться бы застать ее одну, а мы могли вовремя не узнать о его намерениях, чтобы успеть ему помешать. Самое лучше было прояснить ситуацию до конца сразу.

— Но что, если он вдруг примется теперь за какую-нибудь другую барышню? — волновалась София.

— У него не останется времени. Уже завтра, благодаря Мельхему, которому Гарнард задолжал значительную сумму, у капитана будет столько проблем, что ему некогда будет думать о преследовании девиц.

София поразмыслила над услышанным.

— Значит, Нед тоже сбил капитана с ног?

— И заодно окончательно покорил Клариссу. — Джек улыбнулся приятным воспоминаниям. — Мы решили, что обстоятельства складываются слишком удачно, чтобы Нед упустил такую возможность сразиться за вашу кузину.

София несколько мгновений смотрела в его довольное самоуверенное лицо. Потом вдруг расхохоталась:

— Господи! Так главным героем этого спектакля был назначен Нед, чтобы Кларисса считала его спасителем и отнеслась к нему благосклонно?!

Джек кивнул.

— Бедняга Нед! — София не могла удержать улыбку. Она доверительно посмотрела на Джека. — Чтобы вы знали, Кларисса уже давно думает только о Неде, а последние две недели вовсю старалась подтолкнуть его к объяснению. Мне нисколько не странно слышать, что она бросилась ему в объятия. В конце концов, обстоятельства сложились так, что лучше не придумаешь.

Джек, сошурясь, взглянул на нее.

— Напомните мне, — сказал он, — предупредить Неда, что, женясь на девице из рода Веббов, он ввязывается в весьма сомнительную авантюру.

София поджала губы. Уверившись, что полностью владеет своим голосом, она спросила:

— Я тоже в родстве с ними, значит, и я «девица из рода Веббов»?

Джек надменно взглянул на нее:

— Я еще ничего не решил.

Джек посторонился, чтобы пропустить ее первой в калитку. И тут только София поняла, что они пошли не в ту сторону. Перед ними тянулась заросшая тропинка, которая оканчивалась на невысоком берегу Темзы. София резко остановилась:

— Ой! Джек.

Джек посмотрел на нее и протянул руку.

— Ваш дядя вернулся. Он говорил с вами, ведь так?

— Да… — София вгляделась ему в лицо. — Он сказал мне, что для нашей свадьбы нет препятствий.

— Именно. — Джек с улыбкой сжал ее руку, которую она машинально подала ему, и привлек ее к себе. — И значит, с общего согласия и с благословения судьбы, мое ожидание наконец-то закончилось.

— Но разве нам не лучше сперва… — София оглянулась на темнеющий позади массив Садов.

Джек посмотрел на нее с укором.

— В самом деле, дорогая! Вы же не думаете, что я, таков, какой я есть, могу счесть Воксхолл подходящим местом, чтобы сделать предложение?

Что можно было возразить на это? Тем более у Софии не оставалось времени, чтобы гадать над скрытым смыслом его слов. Они подошли к берегу реки. В этом месте начиналась каменная набережная, и дальше виднелся причал, вдоль которого мягко покачивалась на волнах небольшая флотилия прогулочных суденышек. По набережной фланировали посетители Садов.

— Обычно он стоит самым последним, — сказал Джек.

Его слова странно разбередили нервы Софии. Держа за руку Джека, она вместе с ним прошла мимо людей, торговавшихся с лодочниками и садившихся в лодки, чтобы совершить неспешное плавание домой. Суда были всех размеров, одни вмещали только двоих, но иные могли бы разместить со всеми удобствами и большую компанию. На палубе некоторых имелся навес, в укрытии которого влюбленные могли насладиться уединением, защищенные пологом, который можно было опустить со всех сторон.

Джек вел ее как раз к одному из таких судов.

— Роллинсон?

Софии внезапно стало все нипочем.

Коренастый лодочник — судя по всему, владелец самого большого и красивого судна, оторвался от праздной беседы со своими помощниками и повернулся к Джеку.

— Это вы, мистер Лестер? — Он улыбнулся, продемонстрировав ряд кривоватых зубов. Заметив Софию, он коснулся краев своей фетровой шляпы. — Я получил вашу записку. Мы здесь и готовы в плавание, сэр.

— Прекрасно, — откликнулся Джек.

Дальнейший их разговор София поняла с трудом — он почти полностью велся на боцманском жаргоне. Она оглянулась, пытаясь отвлечься на окружающее и не думать о том, зачем Джек привел ее сюда. Если она над этим задумается, то наверняка сочтет своим долгом воспротивиться.

Но похоже было, что ей уже не уйти от судьбы, — обговорив маршрут, Джек прыгнул на деревянную палубу лодки, которая отстояла от причала на добрый ярд. Затем он повернулся и посмотрел на Софию:

— Ну что же, моя дорогая? — Он приглашающим жестом указал на лодку и навес с пологом на ее носу. Его губы медленно раздвинулись в слегка насмешливой улыбке. — Вы вверите мне себя на эту ночь?

Несколько мгновений София смотрела на него, забыв обо всех, кто был на причале, не замечая лукавых взглядов, бросаемых на нее лодочником. Она видела одного только Джека, который ждал ее, с особенным огоньком в глазах. Она на миг зажмурилась. То, что он предлагал ей, было крайне предосудительно, даже скандально. Она глубоко вздохнула, открыла глаза и с мягкой улыбкой подошла к краю пристани.

Знакомое ощущение рук Джека на талии успокоило нервную дрожь, охватившую ее весьма некстати. Он поставил ее рядом с собой и, поддерживая одной рукой, помог переступить через скамью для гребцов. Откинув тяжелый парчовый полог, он завел ее под навес.

Успев лишь несколько секунд полюбоваться на лунную дорожку на воде, София оказалась в темноте. Тяжелый полог упал за ними, отгородив от остального мира. Слегка качнувшись, лодка отплыла от пристани. Рука Джека усадила ее на сиденье. Словно выпущенная на волю, лодка, покачиваясь, мощно и ровно направилась вверх по течению.

Немного привыкнув к темноте, София огляделась. Она сидела на больших бархатных пухлых подушках, разложенных на обтянутом атласом помосте, возведенном на носу лодки. Помост заполнял почти все пространство под навесом. Оставалось только немного места для ведерка со льдом — София заметила, что бутылка в нем была уже открыта, — и маленького встроенного буфета, где стояли стаканы и тарелочки со снедью. Джек, оглядев тарелочки, повернулся к Софии.

— Думаю, икру мы оставим на потом.

София промолчала. Можно было не спрашивать, что он предпочитает на первое. Даже в темноте глаза его ярко блестели. Горло у нее пересохло, и, кашлянув, она спросила нетвердым голосом:

— Вы спланировали все это заранее?

Джек самодовольно улыбнулся:

— До последней детали! — Заявив это, он опустился рядом с ней. — Привычка, знаете ли.

— Вот как? — София в упор взглянула на него.

— Угу. — Джек откинулся на подушки и посмотрел вверх, где полог был откинут, открывая черное бархатное небо, усыпанное звездами. — Обольщение доставляет самое большое удовольствие, если оно хорошо спланировано.

Закусив губу, София настороженно смотрела на него. Джек засмеялся и потянул ее за собой. Чуть поколебавшись, она уступила его мягкой настойчивости. Джек, опершись на локоть, взглянул в ее испуганно раскрытые глаза, наклонился и поцеловал долгим томительным поцелуем. Потом прошептал ей в губы:

— Я не шучу, София.

По телу Софии пробежал трепет желания, до самых кончиков пальцев. Она хотела как-то возразить, но Джек снова поцеловал ее. И целовал до тех пор, пока у нее не перехватило дыхание.

— Нет, София. — Джек осыпал поцелуями ее лицо, в то время как его пальцы умело расстегивали на ней платье. — Я ухаживал за тобой больше, чем достаточно, любимая. Ты моя, а я твой. Остальное просто не имеет значения.

Голос его дрогнул, когда из корсажа показалась ее грудь и легла ему в ладонь. София слегка выгнулась и, едва дыша, смотрела из-под полуопущенных век, как он ласкает ее. Потом он нагнулся ниже, и она совсем перестала дышать и впилась пальцами ему в плечи, потому что он провел языком по ее розовому соску, сначала легко, а потом втянул его губами.

— Помимо прочего, — пробормотал Джек, касаясь губами ее мягкой кожи, — нам осталось обсудить всего лишь одну вещь.

— Обсудить? — тихо выдохнула София, все мысли которой утонули в сладком тумане.

— Да. Нам надо обсудить подходящую компенсацию для меня за перенесенную пытку.

— Пытку? — София знала, что это такое, она сама сейчас терпела пытку. Его пальцы прикасались к ней так искусно, что ее все сильнее охватывало непреодолимое желание. — Какую пытку?

— Пытку, которую я перенес, ухаживая за тобой, моя милая София.

София шевельнулась, снедаемая мучительно-сладкой жаждой.

— Разве это было такой пыткой?

— Хуже того, — заверил ее Джек хриплым низким голосом.

София вздохнула.

— И какая же компенсация вас устроит?

Едва она сказала это, как у нее снова перехватило дыхание от новой порции его ласк, таких умелых, что она едва не потеряла сознание. Все же она устояла, но сладостное ощущение не проходило и то пронзало ее словно молнией, то разливалось по телу живительным пламенем. Наверное, миновала целая вечность, заполненная наслаждением, прежде чем она снова услышала его тихий шепот:

— Я знаю, какой именно хочу компенсации. Ты подаришь ее мне?

— Да…

Ее голос был не громче, чем веяние речного бриза. Джек с улыбкой поднял голову.

— Я еще не сказал, чего именно хочу.

София улыбнулась в ответ.

— Пусть это буду я — ведь мне больше нечего тебе дать, кроме себя самой.

Впервые повеса Джек не нашелся, что сказать. Он заглянул ей в глаза, таинственные, наполненные желанием.

— София… — Голос прозвучал глухо от переполнявшей его страсти. — Ты — это все, что мне нужно.

— Ну, так возьми меня.

Она проговорила это и удивилась своей смелости. А потом потянулась к нему губами и всем телом, прежде чем ее здравомыслящее «я» успело помешать этому упоительному мигу. Впрочем, этого можно было не бояться — страсть захватила ее и не отпускала до тех пор, пока не заполнила всю своим пламенем. И Джек поддерживал это пламя и ни на миг не давал ему угаснуть, пока не осталось ничего, кроме желания слиться с ним в одно целое. И когда это случилось, Софии показалось, что на ночном небе вспыхнуло ослепительное солнце, и она испытала восторг и исступленное, не изведанное прежде наслаждение. Целый бесконечный миг она ощущала, что взлетела на головокружительную высоту и может потрогать звездочки на небосводе. Потом очень медленно опустилась на землю в крепкие надежные объятия Джека.

Мерное покачивание лодки и тяжесть тела Джека вернули ее в действительность. Она с удивлением обнаружила, что может мыслить абсолютно ясно, словно ощущения, захватившие тело, оказались такими мощными, что мозг благоразумно отключился на время и отступил на безопасное расстояние. Она чувствовала на своей разгоряченной коже прохладные прикосновения бриза и ласки своего возлюбленного, который, лежа рядом, нежно гладил ее. Она открыла глаза. Джек склонился над ней темной тенью, внушающий покой и надежность. София вслушалась в плеск волны за кормой.

— Мы остановились! — воскликнула она.

— Мы причалили в одном частном парке. Команда ушла с судна примерно час назад. — Джек вытянул во всю длину ее волнистый локон, выбившийся из прически. — Потом они вернутся и отвезут нас домой. Мой экипаж будет ждать у крыльца.

София изумилась:

— Ты и правда обо всем позаботился.

Джек улыбнулся:

— Всегда к вашим услугам, леди. — Он немного переместился, чтобы удобнее обнять ее, и нежно накинул на нее шелковую шаль. — А теперь, раз я остался доволен тобой — когда мы сможем пожениться?

София попыталась сосредоточиться.

— Я не то чтобы тороплю тебя, дорогая, но есть несколько причин, почему нам лучше повенчаться как можно скорее, если не прямо сейчас.

Джек перевернул ее руку ладонью вверх, чтобы запечатлеть на нежном запястье поцелуй, и прикосновение его губ раздуло тлеющие угольки страсти. София больше не колебалась.

— Я понимаю, — сказала она, удивленная тем, что вообще способна сейчас размышлять. — Папа в будущем месяце собирался заехать ненадолго домой, мы сможем его дождаться?

Джек усмехнулся:

— Это может оказаться трудным. Но, пожалуй, его мы все-таки сумеем дождаться.

София удовлетворенно вздохнула и протянула руку, чтобы убрать волосы, упавшие ему на лоб.

— Ты будешь вынужден на мне жениться, потому что сильно меня скомпрометировал. Мы слишком долго отсутствуем.

— Я с самого начала собирался на тебе жениться.

С того момента, как впервые увидел на балу у леди Эсфордби.

София вгляделась в освещенное луной лицо Джека.

— Неужели?

— С того момента, как увидел тебя танцующей с этим вездесущим Марстоном, — уточнил он. — Я был сражен насмерть.

— Ох, Джек!

Последовали взаимные заверения в любви, вызванные таким откровением. София первая вернулась к реальности.

— Господи! — воскликнула она. — Нас нет уже так долго!

Джек уловил в ее голосе тревогу.

— Не волнуйся. Горацио знает, что ты со мной.

София не могла поверить его словам.

— Ты и тетушке моей сказал?

— Упаси бог, — рассмеялся Джек. — Что за ужасная мысль. Если бы сказал, не сомневаюсь, что она снабдила бы меня строгими инструкциями. А едва ли мое самолюбие это вынесло. — Он коснулся губами прелестного, нежно розовеющего соска. — С твоей тетей, моя милая, небезопасно связываться.

София втайне согласилась с ним, но сейчас ее слишком занимало другое, чтобы подтвердить это вслух. Немного погодя, когда ее мысли обратились к будущему, которое Джек сделал для нее возможным, — со своим домом и семьей, о чем она всегда мечтала, — София вернулась к прерванному разговору:

— Кстати, о свадьбе — а ведь вы, сэр, так до сих пор и не сделали мне предложение!

— Нет, еще как сделал, и вы мне отказали, сударыня!

София улыбнулась:

— Но ты должен сделать его снова, после того как дядя позволил мне тебя выслушать.

Джек хитро улыбнулся, навис над ней, упираясь локтями по обе ее стороны, и сделал суровое лицо. Его глаза, синие глубокие озера, на дне которых тлела страсть, впились в нее.

— Очень хорошо, мисс Винтертон. Я в последний раз спрашиваю — вы будете моей женой? Я, конечно, помню, что вы всего лишь леди с надеждами на наследство, а никакая не богатая наследница. Но как оказалось, мне не нужна богатая жена. И ты, моя очаровательная, моя ненаглядная София… — он нагнулся и воздал должное ее губам, — ты замечательно меня устраиваешь. Ты, моя любовь, воплощение всех моих надежд. — От следующего поцелуя у нее захватило дух.

С затуманенными счастьем глазами София обвила руками шею Джека. Ее согласие выразилось не в словах, а в действиях, которые были красноречивее слов.

Когда карета Веббов оставила позади Воксхолл, Люсилла устало откинулась на подушки. Джереми и Джордж, сидевшие напротив, позевав, закрыли глаза. Во сне мальчики были похожи на ангелов. Ехавшие позади в маленьком экипаже Тоби, Нед и Кларисса, несомненно, еще вовсю обсуждали события этой захватывающей ночи. На Люсиллу она, впрочем, не произвела особенного впечатления.

Она только что узнала, что Софию на Маунт-стрит Джек Лестер привезет совсем из другого места. Ей пришлось приложить усилие, чтобы овладеть собой.

— И это после того, как ты не велел мне вмешиваться! — воскликнула она, с негодованием взглянув на супруга.

Горацио благоразумно промолчал и только безмятежно улыбнулся. Карста въехала на мост. Он взглянул в окно на блестевшую под луной Темзу.

Оглавление

Глава 1

Глава 2

Глава 3

Глава 4

Глава 5

Глава 6

Глава 7

Глава 8

Глава 9

Глава 10

Глава 11

Глава 12

Глава 13

Глава 14