Неисправимый доктор К. [Венди Маркус] (fb2) читать онлайн

Венди Маркус Неисправимый доктор К

Глава 1

Быстро нажав несколько клавиш на клавиатуре, старшая медсестра реабилитационного отделения 5Е Виктория Форли отправила медсестрам график работы на следующую неделю и выключила компьютер. Сегодня она уйдет с работы вовремя. Виктория выровняла стопку документов на своем аккуратном письменном столе, стоявшем в небольшом кабинете, и убедилась, что все лежит на своих местах. При воспоминании о глазах сына, заполненных слезами, у нее заныло сердце.

«Почему меня всегда забирают с продленки последним? — спросил Джейк вчера вечером за ужином. — Моя учительница очень злится, когда ты задерживаешься».

Учительница была готова поставить под сомнение материнские способности Виктории. Если она трижды придет за сыном слишком поздно, его исключат из группы продленного дня. И что тогда ей делать?

Виктории было ненавистно осознание того, что упорная работа ради повышения по службе, которого она ждала пять лет и которое могло обеспечить ее сыну хорошее будущее, принесла не только финансовый доход, но и сократила время, проводимое вместе с Джейком. Хотя, честно говоря, дело было не столько в работе, сколько в одержимости. Виктория постоянно добивалась совершенства во всем. Она хотела доказать всем и каждому в мемориальном госпитале Мадрин-Фоллс, что даже в возрасте двадцати пяти лет имеет достаточно опыта, чтобы успешно справляться с обязанностями старшей медицинской сестры отделения.

Схватив халат с вешалки, установленной за дверью, Виктория его надела. Ей предстоит сделать последний обход, а затем можно будет отправиться домой. Выйдя из кабинета, молодая женщина вдохнула знакомый сосновый запах дезинфицирующего средства и оглядела белые стены и пол коридора, дабы убедиться, что они в идеальном состоянии. Она закрыла крышку большой корзины для белья в подсобке и отнесла две новые капельницы в стерильную комнату для хранения препаратов.

Проходя по коридору мимо палат с нечетными номерами, Виктория увидела неожиданное зрелище у дверей палаты под номером пятьсот семнадцать. Там тихо сидел золотистый ретривер с ярко-красной банданой на шее.

Итак, неуловимый доктор К., непревзойденный специалист в области реабилитации больных, наконец соизволил объявиться в отделении 5Е, опоздав на встречу со старшей медсестрой на два часа. Ну, теперь ему придется ждать, когда она освободится. И Виктория Форли не будет прислушиваться к его оправданиям и просьбам позволить собаке регулярно приходить в отделение.

Женщина не понимала, для чего он должен притаскивать своего четвероногого друга в отделение, где проходящие реабилитацию онкологические больные слишком измотаны процедурами и обладают ослабленным иммунитетом. Виктория прошла мимо собаки, которая не сдвинулась с места, а лишь слегка взмахнула хвостом, демонстрируя свое дружелюбие. Ладно. Собака не представляет угрозы для посетителей и пациентов. Тем не менее Виктория была не в восторге от того, что в ее отделении разводят антисанитарию, приводя животных. Если только общение с этими животными не приносит пользу. Именно поэтому она решила воздержаться от протеста и подождать четыре недели — время испытательного срока, — чтобы выяснить, какое действие собака оказывает на больных.

— Мы позанимаемся с вами завтра утром, — послышался из палаты мужской голос.

Викторию насторожил его низкий глубокий тембр.

От волнения по ее спине пробежала дрожь. Не может быть! Виктория заглянула в палату, чтобы убедиться, что не ослышалась.

У изножья кровати под номером два стоял мужчина. Жалюзи на окнах были закрыты, а свет выключен, поэтому она не могла его разглядеть и отметила только высокий рост, широкие плечи и большие руки. Довольно длинные темные волосы мужчины вились у ушей и спускались на воротник халата. Словно почувствовав на себе взгляд Виктории, он повернулся к ней лицом. Густая челка закрывала часть его лба. Несмотря на довольно неопрятный вид, врач все равно казался очень привлекательным.

Отлично! Он заметил, что она на него пялится.

— Виктория? — спросил он и пошел к ней.

Его голос! Его походка! «Боже, помоги мне. Пусть это будет не он!» Виктория почувствовала, что приросла к полу. Когда мужчина вышел из затемненной палаты в хорошо освещенный коридор, ее глаза — единственная часть тела, которая по-прежнему могла двигаться, — встретили его взгляд. У него были бледно-голубые, почти бесцветные глаза с темным ободком вокруг радужной оболочки. Эти глаза она любила и ненавидела в равной мере. Да, она узнала его глаза, однако лицо мужчины в первый момент показалось ей незнакомым. Нос был слегка искривлен — явное свидетельство перелома. Один шрам рассекал правую бровь, а другой находился в центре подбородка.

Однако Виктория все равно узнала бы этого человека, как бы сильно он ни изменился. Кайл Карлински.

Прежде чем она успела себя одернуть, в ее мозгу возник вопрос: что с ним случилось за те девять лет, что он отсутствовал? Виктория упрекнула себя. Не имеет значения, чем занимался Кайл. Ей пришлось достаточно настрадаться из-за его безответственной неосторожности.

— Виктория? — повторил он. — Что ты здесь делаешь?

Кайл посмотрел на бейдж с ее именем, прикрепленный к нагрудному карману халата.

— Ты медсестра? — Он помедлил, переваривая полученную информацию, потом прищурился и насмешливо спросил: — Что случилось? Тебе не удалось пробиться в Гарвард?

Виктория поборола желание вцепиться ему в горло и придушить на месте. Она расправила плечи и вздернула подбородок:

— Я старшая медсестра отделения.

— Старшая стер… — он поднял обе руки. — Извини.

Судя по выражению его лица, Кайл не раскаивался в своих словах.

Виктории было известно, что некоторые сотрудники называют ее стервой. Еще со средней школы за ней закрепилась слава сноба и подхалимки. Однако чужое мнение ее больше не волновало.

— Людям свойственно награждать женщину унизительными эпитетами только потому, что она стремится достичь успеха и возлагает на себя большие надежды. Ничего не поделаешь. Но я благодарна тебе за то, что в моем присутствии ты стараешься сдерживаться.

Он оглядел ее с головы до ног:

— Я вижу, ты по-прежнему классно одеваешься.

Сколько Виктория себя помнила, вплоть до того момента, когда отец перестал с ней общаться, он твердил: «Если хочешь заслужить уважение, одевайся и веди себя так, будто ты этого уважения уже заслуживаешь».

Именно поэтому, даже когда у нее было не так много денег, она ходила на распродажи дизайнерской одежды, тщательно подбирая свой гардероб.

Виктория обратила внимание на одежду Кайла: черная футболка с карманами, выцветшие джинсы и черные кожаные байкерские сапоги.

— А ты, как я посмотрю, оделся для ралли на огромном грузовике, — сказала она и только теперь обратила внимание на бейдж на кармане его халата: «Доктор Кайл Карлински».

Кайл — это доктор К.? Ни в коем случае! Такого просто не может быть. До того, как она, ученица десятого класса, стала его репетитором, Кайл был настолько непритязателен в своих стремлениях, что считал огромной удачей возможность поработать в третью смену на пригородном заводике по производству замороженной пиццы. В ночную смену работникам платили на два доллара в час больше.

— Ты на несколько месяцев опоздал на Хеллоуин. Что это за костюм? — поинтересовалась Виктория, пытаясь контролировать дыхание. Пока она торчала в Мадрин-Фоллс, измученная насмешками людей, которые с нескрываемой радостью наблюдали за крушением ее идеальной жизни и тем, как она воспитывает ребенка одна, Кайл уехал из города, разрушив ее мечты и лишив будущего.

«Успокойся, дорогуша. Все не так уж страшно, а ты раздуваешь из мухи слона».

Таковы были его последние слова при расставании. О, как он ошибался! Для скромной, выросшей без матери девушки-подростка секс до брака считался грехом. Она влюбилась и отдала свою невинность совершенно недостойному парню, с которым ей запретил встречаться отец.

Жизнь Виктории после той ночи стала совсем иной. Кайл Карлински бросил ее, предоставив самостоятельно расхлебывать последствия короткой любовной связи.

— Неплохо. — Кайл одобрительно кивнул. — Чуть-чуть смешно. И произнесено с достаточной долей язвительности. Похоже, у тебя появилось чувство юмора.

— Это что, своего рода шутка? — Кайл Карлински прославился своими насмешками еще в средней школе. Виктория повторно взглянула на его бейдж. Итак, он не лечащий врач, а физиотерапевт. — Ни за что не поверю, что ты защитил диссертацию. — Ей казалась смешной сама мысль о том, что он способен достаточно долго заниматься каким-нибудь пустяком, не говоря уже о написании научного труда. — То, что ты стал физиотерапевтом, достойно порицания.

— Любишь громкие слова, да? Ты только вслушайся, какая высокопарная фраза. Д-о-с-т-о-й-н-о п-о-р-и-ц-а-н-и-я. — Кайл четко проговорил каждую букву фразы. — Достойно порицания. То есть заслуживает осуждения. — К удивлению Виктории он улыбнулся. — Может быть, я оказался не настолько глуп, как ты считала? Возможно, я только прикидывался тупым, чтобы…

«Чтобы украсть мою девственность, как красноречиво выразился мой разъяренный отец».

— Я никогда не считала тебя тупым, Кайл, — возразила Виктория. Считала ли она его отстающим учеником? Да. Бездельником? Вполне вероятно. Тупым? Совсем нет. — Я занималась с тобой. Я знала, на что ты способен, но тебе следовало приложить немного усилий, а ты не захотел сделать этого.

— Ну, не совсем верно. При правильном стимулировании я показывал отличные результаты, — с издевкой произнес он. Его глаза потемнели.

«Я обещаю, что подготовлюсь к экзамену по тригонометрии, если ты меня поцелуешь. Разомкни губки. Я тебя поцелую и получу хорошую отметку».

Хотя подобный метод репетиторства не получил широкого распространения и одобрения, в тот момент он оказался единственно возможным.

— Я все помню, — сказал Кайл, наклоняясь к ней. — Я и сам отчасти был твоим репетитором.

Вне сомнения, был, когда запускал руку под юбку, пока они находились в комнате для занятий, стояли у стены из шлакоблоков позади тренажерного зала, сидели в укромном местечке на берегу озера. При воспоминании об этом Виктория совсем некстати почувствовала возбуждение. Она сдержала эмоции, категорически запретив себе снова поддаваться его чарам.

— Помогите! — раздался женский крик.

Виктория резко повернула голову и увидела бледную темноволосую женщину средних лет, которая бежала по коридору:

— Мой отец! Он задыхается!

Недолго думая старшая медсестра бросилась на помощь. Чрезвычайно тучный пациент, мистер Шульц, сидел на очень широком стуле рядом с кроватью. Виктория прокрутила в голове информацию о состоянии его здоровья, которую получила во время утреннего обхода. Возраст — семьдесят два года. Недостаточное мозговое кровообращение, остаточный правосторонний паралич, отсутствие речи, трудности с глотанием.

— Вы вообще не можете дышать, мистер Шульц?

Шульц ударил по шее левой рукой и напрягся, пытаясь вздохнуть, в результате чего с его губ сорвался пронзительный хрип.

Лицо пациента покраснело, он вспотел. Его взгляд стал умоляющим. Виктория оттолкнула в сторону прикроватную тумбочку, мельком обратив внимание на открытый пакетик с яркими леденцами. Хм, ей предстоит серьезный разговор с дочерью мистера Шульца. Виктория положила руку ему на спину и нанесла четыре коротких удара между лопатками. Не помогло.

— Папа! Не умирай, папа! — истерически закричала женщина. — Вы должны его спасти.

Виктория встала напротив пациента:

— Откройте рот, мистер Шульц.

Старик повиновался, но она не смогла разглядеть в его горле то, что мешало ему дышать.

— Чем я могу помочь? — спросил Кайл.

— Мне нужно отодвинуть кровать. — Необходимо было добраться до аспиратора-отсасывателя, который находился на стене позади пациента. — А потом, пожалуйста, выведи дочь мистера Шульца и его соседа по палате в коридор.

Виктория понимала, что следует оградить родственницу пациента и второго больного от стрессовой ситуации, особенно если результат окажется плачевным.

— Я сейчас помогу вам, мистер Шульц, — сказала она, удивляясь своему спокойному тону и понимая, что старик, вероятно, уже ее не слышит.

— Я не хочу уходить. Я хочу остаться с ним! — закричала дочь мистера Шульца.

Кайл заговорил с ней успокаивающим, но убедительным тоном.

Виктория сосредоточилась на своей задаче. Схватив одноразовый контейнер, она вставила его в стенной пластиковый контейнер для сбора отсасываемых компонентов. К счастью, дисциплинированный медперсонал безукоризненно выполнял ее указания и полностью укомплектовывал палаты всем необходимым оборудованием. У нее дрожали руки. Давно ей не приходилось заниматься пациентом, находящимся на грани жизни и смерти. Она вообще не слишком любила непредсказуемые критические ситуации.

— Почти готово, мистер Шульц, — сказала Виктория.

Кайл ворвался в палату:

— Мне применить метод Хаймлиха^[1]?

— Ты сумеешь обхватить его руками?

— Думаю, что справлюсь. — Кайл не мог начать действовать, пока пациент находился рядом с Викторией, которая готовила к работе аспиратор-отсасыватель, поэтому он передвинул мистера Шульца вместе со стулом в сторону, причем с такой легкостью, будто пациент был не тучным мужчиной, а ребенком.

— Я думаю, у него слишком большой живот, поэтому твои резкие нажатия не помогут, — заметила Виктория. — Положи руки над его грудиной. Отклони его немного назад, а затем нажимай, резко и быстро.

Кайл проделал вышеуказанную процедуру, которая оказалась безрезультатной.

Кожа пациента приобрела пурпурно-красноватый оттенок. Времени почти не осталось.

Позволив Кайлу продолжать попытки очистить дыхательные пути пациента, Виктория вернулась к аспиратору-отсасывателю и подключила красную вакуумную трубку к контейнеру. Она достала из упаковки два комплекта трубок. Одну из трубок Виктория подсоединила к накопительному контейнеру и насосу на стене. Другую она подсоединила к насадке с надписью «Пациент». Прикрепив горловые катетеры для аспирации, она подготовила аппарат к работе.

— Получается? — Виктория надела резиновые перчатки и повернулась к пациенту.

— Нет. По-моему, он сейчас потеряет сознание, — сказал Кайл.

Когда Виктория поднесла катетер аспиратора ко рту мистера Шульца, он крепко схватил ее за запястье.

Кайл вмешался и высвободил ее руку из назойливых пальцев пациента:

— Она пытается вам помочь, сэр. Позвольте ей сделать свою работу.

Виктория коснулась пальцами нижней челюсти мужчины, чтобы открыть его рот.

— Откройте рот, мистер Шульц. Я хочу прочистить ваши дыхательные пути.

«Только бы у меня все получилось!»

Мистер Шульц повиновался.

Надавив на его язык большим пальцем, Виктория плавно опустила в горло катетер, который наткнулся на нечто инородное и твердое. Очень осторожно она подцепила инородное тело всасывающим катетером и вытащила его наружу. Мистер Шульц громко и жадно вдохнул. Потом еще и еще раз.

От облегчения у Виктории едва не подкосились ноги.

Из глаз мистера Шульца брызнули слезы.

На конце всасывающего катетера находилась ярко-красная шарообразная конфета-леденец. Виктория выдохнула.

— Хорошая работа, — заметил Кайл.

Мистер Шульц взял ее за руку и поднес к своей щеке. Она похлопала его по плечу другой рукой:

— Всегда к вашим услугам. — Виктория нажала на кнопку интеркома и связалась с секретарем: — Нора, Али уже вернулась?

— Она направляется ко мне.

— Скажи ей, что мистер Шульц подавился леденцом. Он в порядке. Мы уложим его в постель. Пусть Али вызовет его лечащего врача для проведения осмотра. — Затем она обратилась к Кайлу: — Ты мне поможешь?

Когда Виктория повернулась к пациенту, Кайл уже усадил его на край кровати. Она быстро подхватила его распухшие ноги. Они вдвоем уложили мистера Шульца в постель. Следует признать, что основная часть этой процедуры легла на Кайла. Потом Виктория приподняла изголовье кровати.

— Я намерена поговорить с вашей дочерью, мистер Шульц. — Она установила боковые ограждения на кровати и вложила в левую руку пациента небольшое устройство с кнопкой. — Нажмите эту кнопку, — она продемонстрировала, как это делается, — если вам понадобится помощь до моего возвращения.

Он кивнул и одарил ее слабой полуулыбкой.

— Спасибо за помощь, Кайл, — сказала Виктория.

Он последовал за ней к двери:

— Ты идеальна во всем, что делаешь, да?

— Вряд ли, — ответила она.

Он взял Викторию за руку. Она повернулась к нему лицом. Кайл наклонился и коснулся губами ее уха:

— Между прочим, я тоже умею делать толчки определенной частью тела. И у меня отлично получается.

Кайл Карлински в своем репертуаре. Он переиначил ее слова по поводу метода Хаймлиха и придал им сексуальный подтекст. Виктория промолчала, не желая поддаваться на провокацию, а лишь посмотрела на его ладонь, которая лежала на ее предплечье. Он опустил руку, и она вышла из палаты.

После обсуждения с дочерью мистера Шульца предписанных ему ограничений в питании и приказа убрать от него подальше все леденцы, Виктория оставила пациента под присмотром своей лучшей подруги, Али, которая являлась медсестрой мистера Шульца. К своему удивлению, Виктория обнаружила, что Кайл ждет ее в коридоре.

Его взгляд смягчился и уже не казался таким враждебным, как прежде. Однако Виктория не собиралась поддаваться на уловки Кайла до тех пор, пока не выяснит, с какой стати он вернулся в город.

— Тебе нечем заняться? — поинтересовалась она.

— Он в порядке? — Кайл кивнул в направлении палаты мистера Шульца.

— Ему намного лучше.

— Как ты? — спросил он.

— Хорошо.

На долю секунды ей понравилась его заботливость. Но затем она заподозрила нечто неладное и насторожилась. Почему вдруг он стал таким добрым?

Нора крикнула через весь коридор:

— Виктория, если вы не выйдете в ближайшие пять минут, то снова опоздаете к Джейку.

Виктория съежилась, услышав имя своего сына, произнесенное в присутствии Кайла. Чем меньше он знает о Джейке, тем лучше. Она взглянула на часы:

— Ерунда!

— До сих пор не могу понять, что у тебя на уме, — поддразнил ее Кайл.

— Тем лучше для тебя, — ответила Виктория, а затем крикнула Норе: — Спасибо!

— Я провожу тебя, — предложил Кайл, идя рядом с ней. Его собака пошла за ними.

— Не утруждайся. — Виктория ускорила шаг. — Я научилась ходить еще в детстве и вполне способна делать это самостоятельно до сих пор.

Но на Кайла ее слова не подействовали. Молодая женщина забежала в свой кабинет, схватила сумочку, портфель с документами, над которыми предстояло поработать дома, и пальто. Кайл стоял, прислонившись к стене у дверей. Проигнорировав его, Виктория направилась к лестнице.

— Я думаю, у меня аллергия на твою собаку. — Она несколько раз, как ей казалось, убедительно кашлянула. — Не мог бы ты держаться от меня на расстоянии вместе с ней?

Виктория задавалась вопросом: почему он вернулся именно сейчас, спустя столько лет, когда она наконец наладила свою жизнь? От страха у нее сдавило живот.

Виктория рывком открыла тяжелую металлическую дверь. Кайл придержал дверь, пропуская ее вперед.

— Поскольку мы собираемся работать вместе, я думаю, нам нужно кое-что обсудить, — сказал он.

Виктория торопливо преодолела первый пролет металлической лестницы. Каждый ее шаг эхом отзывался в почти пустом здании. Она не желала ничего с ним обсуждать. У нее было одно желание — сбежать от Кайла Карлински как можно дальше и как можно скорее.

Он шел в нескольких шагах позади нее.

— Начнем с того, — продолжал Кайл, не обращая внимания на ее молчание, — что мне хотелось бы выяснить, почему ты заявила тому проклятому шерифу, что я тебя изнасиловал?

О каком насилии он говорит? Виктория споткнулась и посмотрела на него через плечо:

— Ты свихнулся? Я никогда… — она не договорила, поскольку оступилась. Неуклюже подвернув лодыжку, женщина почувствовала, как у нее подгибается колено и она падает…

Собака тревожно залаяла.

Кайл бросился вперед и ухватил Викторию за подол медицинского халата. К счастью, ему удалось замедлить ее падение, обхватив за талию. Сидя на нижней ступеньке лестницы, тяжело дыша — отчасти от усталости, отчасти от страха, — она выглядела так, словно серьезно поранилась. Присев рядом с ней, Кайл обнял Викторию и коснулся подбородком ее шелковистых локонов, стараясь успокоить. Да, она должна ответить за то, как с ним поступила, но у Кайла не было никакого желания видеть ее страдающей от физической боли.

— Ты в порядке, — проговорил он, чтобы успокоить и себя, и ее.

В голове Виктории крутились эпитеты, которыми ей хотелось наградить Кайла, однако она не могла произнести ни слова. У нее просто не было сил. Почему после страшного инцидента с пациентом, который едва не умер от удушья, и зная, что она торопится, Кайл решил воскресить в памяти события девятилетней давности?

Молодая женщина попыталась высвободиться из его объятий.

— Посиди минуту, — распорядился он, вдыхая исходящий от нее аромат сладкой дыни, выращенной на ярком солнце, и виноградной лозы. От Виктории всегда хорошо пахло — чистотой и свежестью, а не пивом, сигаретами и терпкими духами, как от девушек, с которыми Кайл встречался.

Ощущение легкости и мягкости, которое дарила Виктория, вернуло его в прошлое, когда они, будучи невинными, держались за руки и прогуливались по лесу. Кайл испытывал истинное наслаждение, находясь рядом с Викторией и прикасаясь к ней, дабы убедить себя, что она реальность, а не сон. Такие девушки, как Виктория, не влюбляются в парней вроде него. И тем не менее иногда жизнь преподносит сюрпризы.

В течение какого-то времени Виктория была единственной радостью в его жизни. Она пробудила в душе Кайла надежду и веру в то, что мечты сбываются, а потом предала, причем избрала для этого наихудший из всех возможных способов.

Девушке была уготована великая судьба, ее формально уже приняли в Гарвард — альма-матер ее отца и брата. Виктория занималась на подготовительных медицинских курсах. Она рассказывала о желании специализироваться в нейрохирургии или, может быть, заняться исследованиями и поиском методов лечения рака, рассеянного склероза, диабета и десятка других заболеваний. Она была такой целеустремленной, что Кайл не сомневался в ее успехе. Поэтому он не мог понять, почему она до сих пор живет в родном городе и работает медсестрой.

Виктория снова попыталась вырваться из его рук. Он только крепче обнял ее, не желая отпускать. Что же с ним происходит? Ведь он презирает ее. Черт побери, он должен думать о работе, а не о том, как хорошо было бы заняться с ней сексом.

Виктория похорошела и стала еще чувственнее. Она выглядела очень мило и элегантно. Короткие черные волосы, уложенные в изысканном беспорядке, скромный макияж, стройная фигурка. На ней были модные брюки цвета загара и кремовая блузка, а сверху — безупречно чистый и отглаженный медицинский халат. Ее изящные ноги были обуты в туфли на высоких каблуках. Да, она по-прежнему обожает стильно одеваться.

— Ты сжимаешь меня слишком сильно. — Она начала бороться с ним всерьез. — Я не люблю, когда меня так держат.

Кайл отпустил ее.

Она отсела подальше от него.

— Ты меня сглазил. — Виктория пригладила волосы. — У меня всегда начинаются проблемы, если ты рядом.

Держась за перила, она встала и вздрогнула, когда попробовала перенести вес на правую ногу.

Он протянул руку, чтобы ее поддержать.

— Не прикасайся ко мне. — Виктория шлепнула Кайла по руке и попыталась сделать шаг, но тут же поджала ногу, поморщилась и подняла глаза к потолку. — Только этого мне сейчас не хватало! — завопила она.

Ее крик эхом отразился от стен.

Кайлу показалось, что он увидел слезинки в уголках ее глаз. Сразу же вспомнилось то, что произошло девять лет назад, когда он в последний раз ее видел. Виктория истерично плакала, а шериф помогал ей усесться на переднее пассажирское сиденье патрульной машины. Чтобы избавить ее от смущения и чтобы никто не знал, что в действительности произошло между ними, Кайл забрал ее трусики с небольшими пятнами крови, оставшимися после первой близости, и положил их в свой карман, где их вскоре обнаружил помощник шерифа.

Ночлег в тюрьме предоставил ему достаточно времени на размышления о том, что они натворили. Виктория охотно пришла к нему, а потом постанывала от удовольствия и умоляла продолжать. Пребывая в ярости, Кайл решил, что она предала его для того, чтобы избежать гнева отца и спасти себя от наказания, а к тому, что произошло между ними, отнеслась с полным пренебрежением…

Он очнулся от воспоминаний, ощущая сожаление и многолетнюю непримиримость.

— Ты прекрасно знаешь, что я ни к чему тебя не принуждал, — сказал он, до сих пор не понимая, почему после их первой близости Виктория закатила истерику. Ему такое поведение казалось бессмысленным.

— Поверить не могу, что мы вообще говорим об этом. — Она потерла рукой шею и левое плечо, повернула голову и посмотрела прямо в глаза Кайлу. — Я никогда не заявляла о том, что ты меня изнасиловал. Слушай, у нас был секс. До тебя я никогда не была с мужчиной. Ты показался мне огромным и устрашающим. Я запаниковала. Ну и что? Ничего страшного не случилось.

Ему не понравилось, с каким видом она сказала: «Ничего страшного не случилось».

Помимо юношеской эйфории от замечательного секса с девушкой, в которую его угораздило влюбиться, Кайл испытал ярость от того, что ему пришлось выбирать: либо пройти через судебное разбирательство и несколько лет провести в тюрьме, либо навсегда покинуть город и отказаться от встреч с Викторией. Он не помнил конкретных деталей той роковой ночи, но по-прежнему ощущал возвышенное чувство, которое испытывал к Виктории и которое ему не удалось пережить ни с одной другой женщиной.

— Разве я сделал тебе больно, Тори? — Сама мысль об этом была невыносима для Кайла.

— Не называй меня так, — отрезала она. — Никакой физический дискомфорт, который быстро прошел, не может сравниться с тем, что ты бросил меня и удрал в неизвестном направлении.

Неужели она не знает, через что ему пришлось пройти, прежде чем он покинул город?

— Шериф сказал, что ты обвинила меня в изнасиловании. Он отправил меня в тюрьму и заставил просидеть в вонючей клетке в течение нескольких часов, — заявил Кайл.

Шериф обобщил доказательства против Кайла и рассказал ему о том, что заключенные делают в тюрьме с насильниками.

Виктория выглядела по-настоящему удивленной.

— Ну, я жутко испугался.

Она прищурилась:

— Я догадываюсь. Если бы ты хорошо меня знал, любил бы меня так, как говорил, доверял бы мне, то никогда не предположил бы, что я способна выдвинуть подобные обвинения.

Но Виктория была безутешна и не желала говорить с ним. Она оттолкнула Кайла, когда он попытался ее удержать и утешить. Она боролась с ним и старалась выбраться из автомобиля. Именно в тот момент рядом с ними остановилась машина шерифа. А шериф понятия не имел, что творится у нее в голове.

— По крайней мере, — прибавила она, — ты мог бы позвонить мне и сообщить, что происходит.

— Как я мог тебе позвонить? — спросил Кайл, удивляясь ее бестолковости. — Я сидел в тюрьме. Мне было семнадцать лет. Родителей, которые могли меня защитить, не было, а моя двадцатилетняя сестра все свободное время проводила на вечеринках, поэтому ей было не до меня. Мне предоставили два варианта на выбор: либо отправиться в суд, либо уехать из города.

Кайл обладал дурной репутацией, и за него не заступился бы ни один уважаемый человек. Он никогда не выиграл бы битву в суде против семьи Виктории, которая принадлежала к здешнему высшему свету.

— У меня оставался единственный выход: убраться как можно дальше. Когда меня освободили из-под стражи, помощник шерифа поехал со мной домой. Он дал мне десять минут на сборы, а потом вывез из города.

— И с тех пор у тебя не было возможности воспользоваться телефоном? — скептически поинтересовалась Виктория. — Неужели тебя не интересовало, как отреагировал мой отец, узнав, что его дочь потеряла невинность на заднем сиденье твоей машины, хотя должна была в это время находиться в библиотеке?

Честно говоря, несмотря на злость, Кайл по-прежнему испытывал чувство вины перед мистером Форли. Отец Виктории был строгим и раздражительным. Кайл подумывал о том, что надо бы позвонить девушке, однако так и не решился на это. Он был слишком занят, работая для того, чтобы выжить, а затем выпускал свой гнев во время драк в ночных барах. Он был одержим желанием культивировать в себе ненависть к власть имущим, которые руководили жизнями тех, кто стоял ниже на социальной лестнице, и долгое время не понимал, что если бы шериф действительно верил в его виновность, то никогда не позволил бы ему покинуть город.

— Я тебя любила, — вздохнула Виктория. — Я верила, когда ты говорил, что любишь меня.

— Я тебя любил, — произнес он.

— Не любил. Иначе ты нашел бы способ связаться со мной и убедиться, что я в порядке.

Увидев страдальческий взгляд Виктории, Кайл испытал знакомое стремление успокоить ее и вызвать улыбку. Он подался вперед, но она подняла руку:

— Не надо. Все кончено. Я успокоилась, так что больше нечего обсуждать.

Женщина посмотрела на часы, глубоко вдохнула и медленно выдохнула, а затем вытащила из кармана мобильный телефон и набрала номер. Закрыв глаза, Виктория пальцами сжала переносицу.

— Здравствуйте, это… — произнесла она в трубку.

Ответившая женщина закричала на нее. Виктория держала телефон подальше от уха.

— Я знаю. Я опоздала. Мне очень жаль.

Собеседница заорала еще громче.

— Я приду как только смогу. — Одним нажатием кнопки Виктория лишила разгневанную женщину возможности продолжить эмоциональный монолог. — Я должна идти, — сказала она Кайлу.

Балансируя на левой ноге и опираясь на перила, Виктория нагнулась, чтобы подобрать сумочку и портфель.

Она выглядела такой жалкой, что Кайлу стало не по себе.

— Позволь, я помогу тебе, — предложил он, поднимая ее вещи.

Она вцепилась в длинный ремешок портфеля, который накинула на плечо.

— Мне не нужна твоя помощь. — Виктория пробормотала себе под нос что-то вроде «Больше не нужна».

— По крайней мере, позволь мне осмотреть твою лодыжку. Тебе может понадобиться рентген.

— Рентген не понадобится, — отрезала она.

Кайл наблюдал, как она хромает к двери, ведущей на четвертый этаж.

— Тебе сейчас нельзя двигаться.

— Возвращайся к работе, Кайл.

— На сегодня я уже все закончил. Как ты собираешься нажимать на педали газа и тормоза? Давай я отвезу тебя туда, куда нужно.

Он хотел воспользоваться шансом и возместить ей ущерб.

Виктория побледнела.

— Нет, — ответила она, ее голос надломился. — Честное слово, я в полном порядке.

Они вошли в наполовину заполненный людьми лифт.

Глядя прямо перед собой, Виктория спросила:

— Разве твоя собака не должна носить жилет с маркировкой или что-то в этом роде, чтобы выглядеть более…

— Жилеты носят служебные собаки, — объяснил Кайл. — А она… — Он погладил Тори по голове. — Она предназначена для терапии. Ее следует гладить и обнимать, а жилет будет только мешать.

Когда двери лифта открылись, Кайл и Тори последовали за Викторией. Кайл заметил, что пока она ковыляла через вестибюль, то ни с кем не поздоровалась и никто из встреченных ею людей с ней не заговорил.

На парковке молодая женщина подошла к старой черной «тойоте-камри», которая была очень похожа на автомобиль, подаренный Виктории ее тетей Ливи за несколько недель до того, как он вынужден был уехать из города.

Кайл в последний раз попытался отговорить ее сесть за руль:

— Кто такой Джейк и почему он настолько важен для тебя, что ради него ты намерена рисковать жизнью, только бы не опоздать к нему? И почему ты не позволяешь мне тебя подвезти?

Глава 2

«Господи, вот я и дождалась вопроса, который боялась услышать», — подумала Виктория.

Она швырнула портфель на заднее сиденье своей машины, захлопнула дверцу, мысленно сосчитала до пяти и повернулась к Кайлу. Она говорила медленно, стараясь сохранять спокойствие:

— Кто такой Джейк — не твое дело. Тебя не должна волновать моя жизнь, и я заранее благодарна тебе за то, что ты будешь держаться от меня подальше то короткое время, которое проведешь в Мадрин-Фоллс.

— Нравится это тебе или не нравится, но большинство моих пациентов лежат в твоем отделении, а моя программа терапии с собакой одобрена, поэтому я планирую проводить в госпитале полный рабочий день. — Кайл повернулся к Виктории и посмотрел на нее с вызовом. — В следующий раз я уеду из города только по собственному желанию.

— О терапии с собакой ты говоришь так, будто программа окончательно утверждена. Но это не совсем так. Тебе предоставили испытательный срок. Голоса руководства отделения разделились: три — за и четыре — против. Я, например, против подобных экспериментов.

Против терапии с собакой возражала и ее начальница — администратор среднего медперсонала. Пожилая дама собиралась уйти на пенсию, и Виктория мечтала занять ее место.

— У тебя четыре недели, чтобы изменить свое мнение. — Кайл погладил собаку по голове, сохраняя хладнокровие.

— Ты можешь рекламировать себя и собаку сколько захочешь. Но результаты лечения и сроки пребывания пациентов в госпитале — вот что самое главное.

— О, мы с ней такие молодцы, дорогая, — уверенно заявил Кайл.

— Не называй меня так.

— Пошли, Тори, — приказал он, готовясь уйти. Собака пошла за ним следом.

Оскорбленная Виктория судорожно глотнула воздух:

— Ты назвал собаку в честь меня?

Кайл посмотрел на нее через плечо:

— Когда я начал с ней работать, она была ужасной упрямицей, чем напоминала девушку, которую я когда-то знал.

Виктория поборола желание закричать. Общение с Кайлом Карлински станет настоящим испытанием для ее самоконтроля. И еще ей следует сохранить свою тайну. По крайней мере до того момента, когда она решит, нужно ли информировать Джейка о том, что его отец, которого она обещала разыскать по достижении сыном шестнадцати лет, вернулся в город на восемь лет раньше запланированного срока.

С особой осторожностью, стараясь не травмировать пульсирующую от боли ногу, Виктория уселась на холодное кожаное сиденье автомобиля.

Никто не сомневается, что Джейк придет в восторг, когда наконец встретится с мужчиной, чья фотография стоит на его прикроватной тумбочке. Он заслужил право познакомиться со своим отцом. Но это должно произойти в определенное время. Возможно, сейчас, пока мальчик такой юный и впечатлительный, не самое лучшее время для знакомства с Кайлом. Кроме того, Виктория должна выяснить, где все это время находился Кайл, почему он вернулся, и правильно оценить его реакцию на сообщение о сыне, чтобы не рисковать спокойствием Джейка.

Хотя поездка в школу оказалось несколько сложнее, чем она ожидала, Виктории удалось избежать каких-либо серьезных проблем. К счастью, два пешехода на перекрестке вовремя ее увидели и отскочили в сторону.

Как только она вышла из машины и оперлась правой ступней о землю, чтобы сохранить равновесие, лодыжку пронзила боль, по силе сравнимая с родовыми схватками. Виктория оглядела расстояние от места парковки до дверей школы. Пройти предстояло всего около двадцати или тридцати футов, но женщине показалось, будто ей придется пересечь футбольное поле.

Она и так опоздала на одиннадцать минут. Изо всех сил стиснув зубы, Виктория, хромая, побрела к школе. Когда она была уже на полпути, из здания вышел Джейк, натягивая шапку, и, не глядя на мать, направился прямиком к машине.

Учительница группы продленного дня, миссис Смит, вышла за ним следом.

У Виктории похолодело в груди.

— Я занималась пациентом, который едва не задохнулся. Потом я повредила ногу, потому что очень торопилась, — пустилась она в объяснения.

— У вас то одно, то другое, — злобно ответила учительница. — Знаете, мне тоже нужно идти домой после работы.

— Извините.

— Не извиняйтесь, — бросила миссис Смит, проходя мимо Виктории и не глядя на нее. — Лучше не опаздывайте.

Виктория решила, что в следующий раз обязательно приедет вовремя. Забравшись в машину, она увидела на заднем сиденье любимого сына, который дулся на нее. Джейк. Самое дорогое, что у нее есть в этом мире.

— Я люблю тебя, — произнесла она. Мальчик продолжал смотреть в окно. — Извини, что опоздала. — Виктория завела машину и включила любимую радиостанцию сына.

Джейк резко подался вперед и выключил радио. В салоне автомобиля воцарилась напряженная тишина, был слышен только шум теплого воздуха, поступающего из вентиляционных отверстий.

Виктория посмотрела на Джейка в зеркало заднего вида:

— Пристегнись.

Он проигнорировал просьбу матери.

— Джейк, я уже извинилась. Ты понимаешь, почему мама должна так много работать?

Мальчик молчал.

Да, ей предстоит нелегкий вечер.

— Я разговариваю с тобой, Джейк Форли. Мы никуда не поедем, пока ты не ответишь на мой вопрос.

— Потому что нам неоткуда ждать помощи, — сказал он, глядя в окно. — А тебе нужны деньги, чтобы оплачивать счета и отправить меня в хороший колледж.

— И еще потому, что весной ты сможешь играть в бейсбол.

Джейк вскинул голову и округлил глаза.

— Правда? — он снова стремительно подался вперед. — Ты разрешишь мне играть?

Ее заявление было спонтанным — только бы утешить сына, — и она понимала, что, возможно, еще пожалеет о своих словах.

— Да. И тебе понадобится форма для игры в бейсбол, бита, перчатка и ботинки.

— Клитсы, мам. — Мальчик округлил глаза, ужасаясь ее невежеству. — Игроки в бейсбол носят клитсы.

— После ужина мы поищем все это в Интернете. Согласен?

— Согласен! Спасибо, мама! — Джейк наклонился и поцеловал ее в щеку. — Я тоже тебя люблю.

— Я знаю, — ответила Виктория, думая о том, что она никогда не устанет слышать признания сына в любви.

Следующим утром пострадавшая лодыжка Виктории приобрела пурпурный цвет. Сидя в кабинете, молодая женщина держала ногу на куче сложенных полотенец, лежащих на перевернутой мусорной корзине. Ее шея затекла, а правое колено распухло и было почти вдвое толще левого. У Виктории было такое чувство, что ее колотили одной из нескольких десятков бейсбольных бит, которые она отыскала в Интернете накануне вечером. Ей пришлось узнать, что бейсбольные биты имеют определенные размеры, делаются из дерева, алюминия или композиционных материалов. Выбор подходящей «дубинки» для игры оказался намного сложнее решения биохимического уравнения. И еще Виктория выяснила, что бейсбольные клитсы — это обычные кроссовки с резиновыми шипами, увеличивающими силу сцепления стопы с покрытием поля.

Виктория улыбнулась. После непростой встречи у школы она и Джейк провели суперклассный — по его словам — вечер. Теперь ее сын стал официальным членом детской команды бейсбольной лиги города и начинал тренировки на следующей неделе.

Придется приложить усилия, чтобы правильно распланировать свою жизнь. Однако она справится. У нее хватит времени и на работу, и на то, чтобы забирать Джейка из школы. Но теперь придется возить сына на тренировки. При одной мысли о том, что ей предстоит, она начинала нервничать.

— Тук-тук. — За дверью ее кабинета послышался знакомый мужской голос. — Как твоя лодыжка?

Виктория повернула голову, забыв о том, что шея не болит только тогда, когда она ею не вращает.

— Уходи. — Женщина потерла ноющую шею и постаралась сдержать дрожь.

Кайл вошел в кабинет и встал, возвышаясь над ней и заполняя собой все пространство маленького помещения. Он наклонился и поставил на стол два контейнера с горячим кофе, сократив крошечное расстояние, которое отделяло его от Виктории. Его тело прижалось к ее спине, она уперлась ребрами в столешницу. Виктория не могла пошевелиться.

— Отойди, — процедила она сквозь зубы.

Едва Кайл прикоснулся к ней большими и теплыми руками, из ее тела ушло напряжение. Виктория словно ожила и тут же захотела, чтобы он продолжал гладить ее по спине.

Боже правый, она по-прежнему любит его прикосновения! Очень любит!

Виктория приложила усилия, чтобы не закрывать глаза. Кайла следовало бы остановить. Но ей было так приятно… Она все-таки закрыла глаза и решила насладиться моментом. Всего одна минута. А может быть, еще одна…

Но когда Виктория почти полностью расслабилась, воспоминания резко вернули ее в реальность. Молодая женщина почувствовала, что ей трудно дышать. Она должна высвободиться из рук Кайла и больше никогда не позволять ему затаскивать ее в ловушку.

— Что случилось? — обеспокоенно спросил Кайл. Его голос звучал словно издалека. Он встал перед Викторией, по-доброму и испытующе глядя на нее.

Виктория вскочила, уронив мусорную корзину. Она перенесла вес на левую ногу, чтобы уменьшить давление на травмированную лодыжку, но сделала это так быстро, что потеряла равновесие и схватилась за стол. У нее сдавило грудь, перед глазами поплыли круги. Виктория чуть не потеряла сознание.

— Ты в порядке? — Сильные руки обняли ее за плечи, удерживая от дальнейших порывов. — Ну давай, дыши. Вдох-выдох. Я буду задавать ритм поглаживанием. — Кайл положил ладонь на ее диафрагму. — Вот и все.

— Мне нужно… — она попыталась оттолкнуть его.

— Ты должна присесть на минуту.

Ну вот, опять. Ну почему? Ведь прошло девять лет! Почему его голос и прикосновения вызывают у нее ощущение, будто она вернулась в прошлое?

— Держи. — Кайл протянул ей контейнер с кофе. — Выпей.

Пребывая словно в тумане, Виктория поднесла стаканчик ко рту.

— Осторожно. Он горячий. — Он подул на кофе, словно отец, остужающий горячее какао для своего ребенка. Именно так он обязан был заботиться о Джейке целых восемь лет.

Виктория окончательно пришла в себя.

— Я в порядке. — Она отобрала у Кайла контейнер, хотя не любила кофе. — Спасибо.

Он взял свой кофе и сделал глоток, настороженно за ней наблюдая.

— Что сейчас произошло? — поинтересовался Кайл.

Она ответила вопросом на вопрос:

— Где твоя собака?

— В палате с пациентом, — ответил он.

— Разве собака не должна находиться все время при тебе?

Виктория цитировала правила госпиталя, в которомКайлу и его собаке установили испытательный срок.

— Пациенты отлично ладят с Тори. Это помогает мне на время улизнуть по своим делам.

— Ты ведешь себя как типичный мужчина, — заметила она, приходя в норму. — Пока твоя собака работает, ты отправляешься за кофе.

— Я принес кофе для нас с тобой. У тебя часто случаются приступы паники?

— Нечасто. — Виктория отпила кофе. — Никакая это не паника, — солгала она. — Больше похоже на аллергическую реакцию. В моей жизни появился новый раздражитель.

Кайла, похоже, ничуть не смутили ее резкие слова. Он улыбнулся:

— Полагаю, мне придется таскать в кармане антигистаминные препараты для тебя.

— Мне нужно заниматься делами. Ты пришел сюда не просто так?

— Я пришел, чтобы узнать, как твоя лодыжка. — Кайл присел на корточки, взял ее правую ногу и снял туфлю. — Впечатляющий оттенок. Ты только посмотри на это. — Он указал на отек. — У тебя даже ступня опухла.

— Нет, не опухла, — возразила Виктория, обрадовавшись тому, что избавилась от обуви.

Кайл осторожно повертел ее ногу, наблюдая за выражением лица Виктории:

— Не слишком большая подвижность. Умеренный дискомфорт. Как ты спала?

«Просыпалась каждый раз, когда поворачивалась», — подумала она и сказала:

— Как младенец.

— Держишь ногу в приподнятом состоянии?

Виктория указала на корзину для мусора:

— Столько, сколько могу. Я медсестра и знаю, что делать с вывихнутой лодыжкой, Кайл.

— Ты уверена, что знаешь?

— Да, — ответила она, надеясь, что права.

Раздался громкий стук, а затем в коридоре послышался громкий лай собаки.

Не говоря ни слова, Кайл опустил ногу Виктории на пол и выбежал из кабинета.

Виктория обулась и поплелась следом за ним.

Кайл ворвался в палату пятьсот четырнадцать, где он оставил Тори с пятидесятичетырехлетней миссис Титон. Диагноз пациентки — вторая стадия рака шейки матки. Десять дней назад больной сделали радикальную абдоминальную гистерэктомию. В настоящее время ей проводили курс химиотерапии и радиотерапии. У миссис Титон наблюдались изнурительная усталость и ухудшение общего состояния. Она была полностью недееспособна.

Лысеющая босая женщина сидела прямо на холодном полу, верхняя часть ее туловища, руки и голова были запрокинуты и лежали на спине Тори.

— Миссис Титон, вы в порядке? — поинтересовался Кайл, присев рядом с ней.

— Я так ослабла, — тихо сказала она, ее щеки были мокрыми от слез. — Не могу даже сидеть.

Кайл протянул ей бумажный носовой платок:

— Вам предстоит пройти курс лечения, а я буду приходить к вам несколько раз в день, чтобы помочь.

— Что случилось? — спросила Виктория, с трудом добравшись до палаты на одной ноге и игнорируя остатки завтрака, разбросанные по полу после того, как с тумбочки упал поднос с едой. Она опустилась на колени рядом с Кайлом. — Что у вас болит, миссис Титон?

Бледная болезненная женщина попробовала поднять голову, но не смогла. Ретривер вел себя спокойно.

— Мое самолюбие, — простонала пациентка.

— Перед тем как уложить вас в постель, я хочу проверить, не поранились ли вы, — сказал Кайл. — Вы можете подвигать руками и ногами?

— Я ушибла бедняжку Тори, — забеспокоилась миссис Титон.

— Разве ее могло ушибить крошечное существо вроде вас? — сказал Кайл. — Я думаю, она приняла вас за одеяло, а теперь готовится уснуть.

Виктория лучезарно и ободряюще улыбнулась пациентке. Кайл помнил, что точно так же она улыбалась, когда была его репетитором. От ее улыбки у него становилось тепло на душе. И, самое удивительное, даже сейчас, увидев, как она улыбается, он приободрился.

— Доктор Карлински прав, — подтвердила Виктория.

Кайл погладил собаку по голове:

— Хорошая девочка.

Тори открыла сонные глаза. Кайл подхватил миссис Титон на руки:

— Я уложу вас в постель.

Женщина почувствовала себя ребенком. Невысокого роста и хрупкая, как Виктория, миссис Титон почти ничего не ела с тех пор, как три недели назад ей поставили диагноз, и очень сильно похудела. Она оказалась слишком слаба, не могла сама о себе позаботиться и нуждалась в консультации психотерапевта. Кайл уделял миссис Титон больше внимания, чем остальным своим пациентам.

Как только миссис Титон уложили, Виктория провела осмотр, проверила послеоперационный шов пациентки и смерила артериальное давление, а затем накрыла женщину одеялом.

— Шов в порядке. У вас пониженное давление. Перед тем как я вызову вашего доктора, расскажите, что случилось.

— Я очень устала, — пожаловалась миссис Титон.

— Это серьезно. — Кайл опустил руку на ее голень.

— Я хотела угостить Тори своим завтраком, — призналась миссис Титон, закрыв глаза.

— Завтрак предназначен для вас, а не для Тори. И я предупреждал вас, что собака специально обучена и не берет пищу у пациентов.

Миссис Титон едва заметно улыбнулась:

— Я хотела проверить. Я села, но голова закружилась. — Она говорила все тише, постепенно погружаясь в сон. — Я начала падать. Тори меня поймала. — Она пробормотала что-то еще, потом прибавила: — Хорошая собака.

— Она не была такой многословной с момента поступления в госпиталь. А я прихожу к ней каждый день, — тихо произнесла удивленная Виктория, глядя на засыпающую миссис Титон.

— Тори помогает ей разговориться.

— Не принижай своего умения. — Молодая женщина взглянула на Кайла, ее красивые голубые глаза смотрели мягко и по-доброму. — Ты отлично ее успокоил. Ты был предельно нежным и тактичным.

Уловив едва заметное недоверие в ее тоне, Кайл насторожился. Виктория направилась к двери:

— Я вызову доктора Старзи. Не мог бы ты поднять ограждения на ее кровати и вложить ей в руку датчик с кнопкой вызова?

Когда Кайл поднимал последнее ограждение, кто-то вошел в палату. Это была медсестра, одетая в форменную одежду сиреневого цвета, которую носили в отделении 5Е. Она была беременна. Ее каштановые волосы были уложены в причудливый пучок. Кайл мгновенно ее узнал. Перед ним стояла Али Форшо, с которой Виктория подружилась еще в десятом классе школы. Некоторые дети обвиняли Викторию в том, что она водится с детьми из трущоб, другие называли Али и Кайла ее «благотворительными проектами». Возможно, так и было.

Итак, в госпитале работает еще одна его знакомая. Кайл закрепил ограждения кровати. По крайней мере, он надеялся, что Али обрадуется встрече. Однако она нахмурилась.

Понаблюдав за пациенткой, Али выключила верхний свет. Прищурив глаза и поджав губы, женщина показала пальцем на Кайла, потом на окно.

Неужели она хочет, чтобы он выпрыгнул в окно?

Через секунду Али схватила его за халат и потащила вглубь палаты, за занавеску, где находилась вторая больничная койка, подготовленная для приема пациента после операции. Пока она пустовала.

— Зачем ты вернулся? — шепотом поинтересовалась Али.

Потому что в этом госпитале работал доктор Старзи — замечательный онколог, — и Кайл не собирался отказываться от возможности с ним поработать. И ему наплевать на то, кого он здесь встретил. Разве изменившийся и образованный отщепенец не имеет права вернуться в родной город? Он приехал для того, чтобы доказать свою состоятельность всем тем, кто называл его тупицей и при встрече отводил в глаза в сторону. Чтобы доказать, как ошибались те, кто выдвигал против него ложные обвинения.

— Ты меня не обнимешь? — спросил он слегка шутливо, полагая, что Али все-таки рада ему.

Когда-то они были друзьями, оба росли в неблагополучных семьях. Они были друг другу ровней. Именно Али попросила Викторию позаниматься с Кайлом, который мог вылететь из школы за неуспеваемость. Кайл считал себя должником Али и был готов ей помочь, если потребуется. Но, судя по внешнему виду и бриллиантовому обручальному кольцу на пальце, Али жила неплохо.

— Скажи спасибо, что я не выцарапала тебе глаза после того, что ты натворил, — отрезала женщина.

Судя по выражению лица Али, она была готова это сделать и сейчас. Кайл шагнул назад, немного пожалев о том, что Тори нет рядом.

— Что я натворил? — спросил он.

— Держись подальше от Виктории. — Она ткнула пальцем в его грудь. — А еще лучше, возвращайся туда, откуда приехал.

— Эй, — тихо сказал Кайл, взяв ее за согнутый локоть. — Мы были друзьями. Что случилось?

Али посмотрела на него с печалью и обидой:

— Ты оказался не таким, каким я тебя считала. Мне жаль, потому что именно я посоветовала Виктории дать тебе шанс.

Али была одной из трех женщин, которые не считали Кайла окончательно пропащим. Второй была Виктория, а третьей — ее тетя Ливи.

Загудел интерком.

— Али, подойди ко второй койке в послеоперационной палате.

— Слушай, Кайл, — произнесла она, не отводя от него взгляда, — веди себя как подобает. Уезжай и не возвращайся. Виктория с огромным трудом наладила свою жизнь. Она впервые заинтересовалась мужчиной с тех пор, как ты…

Что она имеет в виду?

— Меньше всего ей сейчас нужно общаться с тобой.

Произнеся эти слова, Али повернулась и ушла.

Кайл вернулся в город всего два дня назад, но у него уже накопилось вопросов больше, чем ответов. Если Виктория не обвиняла его в изнасиловании, откуда взялось предъявленное ему обвинение? Почему она живет здесь и работает медсестрой? Да, Виктория — внимательная и компетентная сотрудница, судя по всему, но почему она не поступила в Гарвард и не стала врачом, как планировала ранее? Почему Али требует, чтобы он уехал из города? Почему Виктории пришлось с огромным трудом налаживать свою жизнь? Она была самым сдержанным и спокойным человеком из всех, кого он знал, так отчего теперь ее мучают приступы паники? Кто такой Джейк и насколько серьезны их отношения?

Чувствительная к переживаниям хозяина Тори прижалась к его ноге. Кайл погладил мягкую шерсть:

— Мы все узнаем, девочка.

Если Виктория и Али не желают рассказать ему о том, что произошло за последние девять лет, после работы он навестит тетю Ливи.

Небольшой дом в деревенском стиле выглядел намного лучше и аккуратнее, чем прежде. Стены были отделаны белым сайдингом, некогда почерневшие ставни выкрасили в белый цвет, а массивную парадную дверь — в красный.

Гравийная дорожка, по которой Кайл ходил каждую зиму в течение многих лет, выглядела так, словно ее недавно проложили. Трава, которую он когда-то частенько косил, стала сочнее и ярче.

Неужели Ливи наконец нашла человека, которому нравится наводить порядок? Значит, ей повезло. Предполагая, что в доме находится мужчина тетушки Ливи, Кайл почувствовал себя немного виноватым за то, что появился в обеденное время и на пустой желудок, принеся с собой лишь яблочный пирог.

Ливи хорошо готовила и всегда приглашала Кайла за стол.

Когда он постучал в дверь, ее открыл мальчик. Кайл удивился. Мальчик показался ему знакомым. Наверное, потому, что у него были курчавые рыжие волосы, как у Ливи.

— Я думал, это почтальон, — разочарованно протянул мальчик. — Мама! — крикнул он через плечо. — Тут пришел какой-то дядя.

Мальчик посмотрел на гостя со странным выражением лица. Кайл заметил, что у парнишки точно такие же глаза, какие он видит перед собой всякий раз, когда смотрится в зеркало.

— Джейк Форли, ты не должен открывать дверь незнакомым людям! — женский голос послышался откуда-то сверху.

Кайл увидел Викторию. Она спускалась по лестнице. На ней были розовые спортивные брюки и белая футболка с углообразным вырезом.

Значит, это и есть Джейк?

Кайл встал так, чтобы Виктория не могла его видеть.

— Это твоя мама? — тихо спросил он.

Мальчик кивнул.

— Сколько тебе лет?

— Восемь.

Святые угодники…

Глава 3

Виктория с трудом спустилась по ступенькам и подошла к входной двери, чтобы посмотреть с кем разговаривает Джейк. При виде Кайла, держащего в руках коробку с пирогом, она замерла, и на ее лице появилось настороженное и злобное выражение, которое обеспокоило Кайла.

— Иди к себе, Джейк, — приказала она.

Ей требовалось несколько минут, чтобы поговорить с Кайлом и излить на него свой гнев перед тем, как сообщить ошеломляющую новость. Однако, судя по тому, как Кайл и Джейк рассматривали друг друга, они отлично понимали, кем друг другу приходятся.

Джейк повернулся к Виктории, глядя на нее с надеждой. Вне сомнения, он узнал своего отца, фотографию которого рассматривал каждый вечер перед сном.

— Но ведь это… — начал Джейк.

— Я знаю. Иди в свою комнату и дай нам несколько минут, чтобы переговорить.

— Не пойду!

— Сейчас же! — Мать сверкнула глазами, давая Джейку понять, что не шутит, и посмотрела на Кайла: — Что ты здесь делаешь?

— Ты не хочешь меня впустить? — он свирепо уставился на нее, выжидая, осмелится ли она ему отказать.

Рассудок приказывал Виктории захлопнуть дверь перед его носом, схватить сына и бежать прочь. Ей необходимо время, чтобы встретиться с адвокатом и выяснить, какими правами на Джейка обладает Кайл.

А еще нужно побеседовать с Джейком, мечтающим о встрече с отцом, и четко установить, какое время он будет проводить с Кайлом. Следовало подготовить сына к вероятности того, что Кайл не сможет долго находиться в городе и не захочет играть в жизни сына активную роль. И, самое главное, ей необходимо время, чтобы научиться защищать от Кайла себя — как в личном плане, так и в профессиональном. Однажды он едва ее не погубил. Она не позволит ему поступить так еще раз.

— Нет, — ответила она, надеясь, что он решит уйти.

— Но, мама! — заныл Джейк.

— Иди к себе, — повторила она.

— Можно мне взять собаку? — спросил мальчик.

Только теперь Виктория заметила Тори, которая тихо сидела и наблюдала за тем, как рушится устоявшаяся жизнь старшей медицинской сестры Виктории Форли.

— Нет, — отрезала молодая женщина.

— Можно, — тут же произнес Кайл.

Итак, уже начались разногласия по поводу воспитания ребенка.

Виктория наклонила голову и одарила Кайла таким взглядом, от которого большинство людей съежились бы. Но Кайл не был похож ни на кого. Он просто пожал плечами:

— Ливи любит животных. Я пришел с ней повидаться.

— Тетя Ливи умерла, — сообщил Джейк и отправился в свою комнату.

Кайл слегка махнул рукой, и собака последовала за мальчиком.

— Закрой дверь, — приказала Виктория сыну.

Джейк выполнил распоряжение матери.

Свою двоюродную бабушку Джейк помнил лишь по фотографиям и по рассказам Виктории, которые она повторяла на протяжении многих лет. Ливи умерла за несколько недель до его третьего дня рождения, оставив Викторию в полном одиночестве. Ей пришлось в одиночку воспитывать сына, хотя последний год жизни тетя Ливи оказывала не слишком большую помощь племяннице.

Кайл побледнел, схватился за вторую входную дверь с москитной сеткой, и костяшки его пальцев побелели.

— Когда? — хрипло спросил он.

Его реакция не удивила Викторию. Кайла и тетю Ливи всегда связывали особенные отношения.

«Несмотря на то что он вырос в такой семье, — говорила тетя Ливи, — Кайл хороший мальчик. Он непохож на остальных. Нельзя его отталкивать и позволять ему загубить добрую душу».

Однако тетя Ливи мгновенно изменила свое мнение, как только выяснилось, что Виктория беременна, а Кайл исчез в неизвестном направлении.

— Пять лет назад, — ответила Виктория. — От инфаркта.

Виктория по-прежнему винила себя за то, что тетя Ливи, имеющая проблемы с сердцем, приютила беременную племянницу, пойдя против воли родного брата. Она не испугалась его угроз и преследования и по мере сил заботилась об обезумевшей от горя девушке-подростке. Виктория считала, что на ней лежит доля ответственности за смерть женщины, которая любила ее как родную дочь, а она, в свою очередь, любила Ливи как мать.

Виктория сдержала слезы.

Не проходило и дня, чтобы она не думала о тете Ливи.

— И теперь здесь живете вы, — констатировал Кайл.

— Она все оставила мне и Джейку, — сказала Виктория.

Тетя Ливи оставила им дом и закладную по второму кредиту, автомобиль и автомобильный кредит, неуплаченные налоги и еще несколько долгов.

Известие о смерти тети Ливи, казалось, несколько успокоило разгневанного Кайла.

— Можно мне войти? Пожалуйста, — попросил он, хотя мог бы пройти мимо Виктории, не дожидаясь приглашения. — Похоже, нам есть что обсудить.

— Вот в этом ты ошибаешься, — возразила Виктория, не обращая внимания на то, что в дом проникает холодный воздух, а она легко одета. — Нам нужно было поговорить восемь лет и восемь месяцев назад, когда я узнала, что беременна. Или, может быть, восемь лет и шесть месяцев назад, когда отец узнал о том, что я ношу ребенка, и потребовал, чтобы я либо сделала аборт, либо убиралась из дома.

— Этот ублюдок-ханжа потребовал, чтобы ты убила нашего ребенка? — Обычно спокойный Кайл выглядел так, будто готов кое-кому оторвать голову.

— Тсс. Говори тише. И следи за своей речью. — Женщина посмотрела на дверь, ведущую в комнату Джейка, чтобы убедиться, что сын не подслушивает. Потом она слегка прикрыла парадную дверь, пытаясь создать некое подобие приватности. — По мнению отца, — сказала она тихо, — горожане не должны были узнать, что его идеальная дочь поддалась искушению и связалась с местным подростком, успевшим прослыть волокитой.

— Я не был… — Кайл помолчал, не желая лгать. — Ладно. У меня были женщины до встречи с тобой, — пошел он напопятный. — Но за тот год, что мы были вместе, я не прикасался ни к одной другой женщине. Я могу поклясться на могилах своих родителей.

— Я знаю. — Она скрестила руки на груди и вздрогнула.

— Что за чушь! Ты замерзаешь. Ну же, Тори, позволь мне войти.

«Ну же, Тори. Всего одно прикосновение. Позволь мне посмотреть, что у тебя под лифчиком. Я клянусь, что буду идеальным учеником…», «Ну же, Тори. Давай немного развлечемся. Расстегни лифчик, а потом сразу застегнешь. Я обещаю, что не буду долго смотреть…», «Ну же, Тори. Я хочу, чтобы ты знала, как сильно я тебя люблю. Позволь мне любить тебя…».

Виктория тряхнула головой, отгоняя видения. Следовало прекратить постоянные воспоминания о прошлом.

— Девушка, которую ты называл Тори, умерла на следующий день после твоего отъезда из города, — заявила она.

— Ты рассуждаешь так, словно я вдруг решил: «Эй, почему бы мне не сбежать от моей подружки?» У меня не было иного выхода. Мне пришлось все бросить. — Наклонившись, Кайл посмотрел на нее в упор. — Если бы ты действительно любила меня так, как говорила, — произнес он, — если ты бы мне доверяла, то в глубине души знала бы, что я никогда тебя не оставлю по собственной воле.

Он бросает ей в лицо резкие слова. Может быть, он прав?..

— Но ты уехал. Я ничего не знала о тебе почти девять лет и понятия не имела, почему ты меня бросил. Ты знал, где я нахожусь. Ты мог в любой момент позвонить мне, объяснить, что произошло, и спросить у меня, что я сказала шерифу. Если тебе не удалось связаться со мной, оставались тетя Ливи или Али. Попросил бы их передать мне сообщение. Но ты не захотел ничего сделать.

Виктория глубоко вздохнула. Ее совершенно измотал трудный рабочий день. Женщине очень хотелось поскорее завершить этот разговор.

— Впрочем, это больше не имеет значения, — подвела она итог.

— Еще как имеет, — не отступал Кайл. От порыва ветра дверь ударилась о стену, и Виктория подпрыгнула от неожиданности. — Ты родила сына и не удосужилась мне об этом сообщить.

— Как я могла это сделать? Я понятия не имела, где ты.

— Ты была очень изобретательной девушкой и, без сомнения, превратилась в очень находчивую женщину. — Его тон стал ледяным. — Если бы ты захотела меня найти, то нашла бы.

Виктория много раз хотела разыскать Кайла. Сначала — после того, как узнала о беременности и боялась предстоящих родов, потом — после смерти тети Ливи, когда отчаянно нуждалась в помощи. Джейк часто болел и непрерывно плакал, а ее начали атаковать кредиторы тети Ливи. Но Виктория убедила себя, что если Кайл не хочет иметь с ними дела, то она не будет ему навязываться. И отчасти она даже радовалась тому, что он не знает о рождении сына.

Виктория молчала, а Кайл, словно приняв какое-то решение, провел пальцем по ее нежной щеке:

— У нас есть сын.

Ей не нужна его нежность. Не сейчас.

— Я знаю, что у нас есть сын, — отрезала молодая женщина. — Я вынашивала его в течение девяти месяцев. Я исходила сотни миль по этому дому, держа его на руках, когда он страдал от колик. Я не спала ночами, потому что Джейк засыпал только у моей груди, а я боялась во сне нечаянно придавить его. Я купала сына, перевязывала его ссадины и обнимала его, когда он плакал. Я заботилась о нем, любила его и давала ему с рождения все самое лучшее.

— Если бы я был здесь, то поступал бы…

— Не имеет значения, как бы ты поступал. Важно только то, что ты сделал. Ты уехал, бросив меня и Джейка.

— Если бы я знал о Джейке, я никогда бы не уехал.

— Значит, на меня тебе наплевать. Но не наплевать на сына. Мой отец был прав насчет тебя. — Виктория заговорила хриплым голосом, подражая отцу: — «Парень вроде него разрушит твою жизнь, Виктория. Он найдет способ прицепиться к тебе и потащит на самое дно». — Она свирепо посмотрела на Кайла и задала вопрос, который преследовал ее в течение многих лет: — Ведь в ту ночь ты не пользовался презервативом. Ты хотел, чтобы я забеременела?

Кайл отпрянул, словно она его ударила. Обида, гнев и негодование, которые она старательно сдерживала все эти годы, вырвались наружу.

— Не притворяйся, будто подобная мысль никогда не приходила тебе в голову. Мой отец сообщил мне о том, что приходил к тебе в гараж и потребовал держаться от меня подальше. Он также пригрозил, что, если ты не послушаешься, он заставит тебя отказаться от меня. Неужели по чистой случайности ты каждый раз соблазнял меня в библиотеке, утаскивал в укромное местечко и добивался того, что я была готова на все?

— Что за безумие? Я никогда не стремился к тому, чтобы ты забеременела. Зачем ты превращаешь красивые воспоминания в нечто пошлое?

— Красивые воспоминания? Ты шутишь, да? Мы еле поместились на заднем сиденье твоего автомобиля. Я чувствовала себя раздавленной. Я не могла двигаться и едва дышала.

Кайл был поражен:

— Почему ты мне об этом не сказала?

Сначала Виктория молчала, потому что Кайл довел ее до такого возбуждения, при котором она перестала что-либо соображать. Она любила Кайла и хотела быть с ним, она желала, чтобы он получил удовольствие. Но как только в салоне автомобиля стало жарко, окна запотели, а Кайл накрыл ее своим мощным телом, Виктория запаниковала, как в тот ужасный день в чулане.

Не в состоянии мыслить здраво, она позволила давнишним словам отца подавить ее волю. «Если ты не замолчишь, — пригрозил тогда отец, — тебе придется сидеть взаперти еще полчаса». «Молчи!» — приказывала она себе снова и снова, как делала много лет назад. И, как в детстве, Виктория представила, будто находится совсем в другом месте…

После того как Кайл уехал из города, она задавалась вопросом: неужели он разочаровался в ней и счел ее настолько неадекватной, что скрылся, даже не переговорив с ней?

— Слушай, я знал, что твой отец не будет шутить, — сказал Кайл. — Я решил, что та ночь — наш единственный шанс побыть вместе. Я мечтал стать твоим первым мужчиной. Я желал, чтобы ты навсегда запомнила нашу близость. Я хотел, чтобы ты никогда меня не забывала.

О, Виктория никогда его не забывала, как ни старалась.

— А как насчет моих желаний? — возмущенно поинтресовалась она. — Ты хотя бы когда-нибудь об этом задумывался? Я определенно не хотела забеременеть в семнадцать лет. Я не желала, чтобы надо мной подшучивали и издевались одноклассники. Моей целью было окончить школу, повеселиться на выпускном балу и произнести прощальную речь. Мне пришлось отказаться от Гарварда, застрять в этом маленьком городишке, поступить в местный колледж и работать в госпитале, чтобы оплатить свое обучение. Я не хотела ребенка. Я не желала терять любовь отца. Ничего из этого мне не было нужно!

— Ты не хотела меня? — послышался тихий голос ее сына.

Виктория напряглась, чувствуя, как рушится ее тщательно выстроенный мир. Медленно повернувшись, она увидела Джейка.

— Дорогой, я… — начала она.

В его глазах стояли слезы, в них читалась обида и боль от предательства. Мальчик повернулся и побежал вниз. Дверь в гараж захлопнулась, а затем стукнула боковая дверь, ведущая на улицу. Виктория бросилась вслед за сыном, не обращая внимания на боль в правой лодыжке и колене. От чувства вины и стыда у нее сдавило грудь. Как могла она быть настолько бессердечной, неосторожной и жестокой? Не успела женщина сделать и трех шагов, как Кайл схватил ее сзади.

— Дай ему несколько минут побыть одному, — посоветовал он.

— Я не могу. Он побежит в лес и заблудится. Он без куртки.

«Он расстроен и думает, что мать его не любит».

— Ты не обута.

— Наплевать! — Виктория старалась высвободиться из рук Кайла, но он только крепче обнимал ее. Она нужна своему сыну, и ничто ее не удержит. — Я должна его найти и все объяснить. О боже, что я наделала? Отпусти меня. — Она укусила его за руку.

— Черт! — Кайл отдернул одну руку, но другой по-прежнему прижимал Викторию к себе. — Успокойся. С ним Тори.

— Ему не нужна собака. Ему нужна мать! — закричала Виктория.

— Ему нужно время, чтобы успокоиться.

— Тебе хватило пятнадцати минут для того, чтобы стать примерным отцом? Ты понятия не имеешь, что такое родительские обязанности.

— Может быть, — спокойно согласился Кайл. — Но мне известно, что чувствует обиженный восьмилетний мальчик. — Он развернул женщину лицом к себе и заставил смотреть ему в глаза. Его взгляд был взволнованным и озабоченным. — Поверь мне, все будет хорошо. Через пять минут я пойду за ним.

— Я пойду с тобой. Дай мне…

— Нет, — отрезал Кайл. — Я приведу Джейка обратно. Я сделаю то, что должен был сделать много лет назад.

Отец…

В двадцать шесть лет Кайл Карлински стал отцом восьмилетнего мальчика, о существовании которого до сегодняшнего дня понятия не имел. Черт побери, он ничего не смыслит в воспитании детей. Конечно, Кайл не собирался использовать методы своего собственного отца. Но сейчас это не имеет значения. У него есть сын, который в настоящее время бежит по густому сырому лесу, начинающемуся прямо за его домом, и жаждет утешения.

Виктория. Ее образ снова и снова преследовал Кайла и угнетал его психику, несмотря на неоднократные попытки забыться в вине и в объятиях других женщин. Виктория не сообщила Кайлу о ребенке, отказала ему в возможности общаться с сыном с самого рождения. Она встала на сторону своего отца — возможно, впервые в жизни, — чтобы обеспечить их ребенку безопасное существование. Она отказалась от своих планов на будущее и растила его фактически одна.

Ну и как Кайл должен реагировать? Ярость боролась в его душе с раскаянием. Он отвел в сторону ветку дерева, чтобы она не поцарапала его лицо, и крикнул:

— Тори!

Раздался лай собаки. Они достаточно близко. Кайл даже расслышал, как Джейк произнес:

— Перестань лаять. Он нас найдет.

Кайл улыбнулся. Вот именно этим и должны заниматься папочки: следить за своими детьми, направлять их на путь истинный и оказывать помощь, когда они в беде. Если он сосредоточит внимание на этих родительских обязанностях, то, возможно, все будет в порядке.

Сквозь ветви кустарника, растущего у раскидистого старого дуба, Кайл разглядел красную трикотажную толстовку Джейка. Тори шла рядом с мальчиком.

— Твоя мама хочет, чтобы ты надел теплую куртку, — сказал Кайл.

Джейк остановился и обернулся. Его мокрые от слез щеки были испачканы, из капюшона толстовки торчала ветка, на кроссовки налипла грязь.

Кайл шагнул вперед, протягивая куртку.

Джейк надел ее, не сказав ни слова.

— И я должен сообщить тебе, что в одном кармане лежат два пакетика сока и два батончика мюсли, а в другом — шапка и перчатки. Кстати, если тебе понадобится, я прихватил с собой сапоги. — Мужчина приподнял яркий полиэтиленовый пакет, в котором лежали сапоги. — Ты планируешь здесь заночевать?

Джейк улыбнулся:

— Она волнуется?

— Конечно, потому что, вне зависимости от того, как твоя мама себя чувствовала, узнав, что беременна, она тебя любит.

Джейк кивнул.

— И это единственное, что действительно имеет значение, — закончил Кайл.

В уголке левого глаза Джейка появилась слезинка. Чтобы смягчить страдания сына, Кайл спросил:

— Но она не догадывается о том, как тяжело на самом деле приходится восьмилетнему мальчику, да?

— Нет, папа. — Джейк покачал головой. — Она не догадывается.

«Папа». Произнесенное Джейком слово ударило Кайла, словно порыв сильнейшего ветра. Папа. И в этот самый момент мужчина понял, что полюбил своего сына и жаждет обнять его и выслушать рассказ о том, как он жил до нынешней минуты. Но меньше всего Кайлу хотелось испугать мальчика своим порывом, поэтому он продолжал разговаривать с Джейком спокойно и хладнокровно.

— Ты узнал меня, когда я пришел, — заметил Кайл.

— Твоя фотография стоит на тумбочке у моей кровати.

Кайл удивился. Виктория намеренно создала атмосферу его ежедневного присутствия в жизни Джейка, поэтому мальчик спокойно воспринял его внезапное появление.

— Мама обещала помочь мне найти тебя, когда мне исполнится шестнадцать лет. Я не хотел так долго ждать, но она сказала, что я должен.

Кайлу было неприятно думать о том, что если бы он не вернулся в город, то ничего не знал бы о Джейке еще восемь лет. Однако он понимал, почему Виктория так поступает. Она была осторожной и защищала всех, кого любила. Когда-то она оберегала даже Кайла. Виктория не желала подвергать своего сына возможному разочарованию до того, как он станет достаточно взрослым и сам справится с тем, что уготовила ему судьба. Сам Кайл был апатичным подростком, без цели и планов на будущее, несмотря на неоднократные попытки Виктории убедить его в том, что он обладает большим потенциалом. Если бы он не встретился с Фигом, еще неизвестно, какую жизнь стал бы вести.

— Мама была права, — произнес Кайл.

Джейк посмотрел на него вопросительно. Не желая вдаваться в подробности, Кайл поинтересовался:

— Что же она рассказывала обо мне?

— Что ты, как и я, любишь содовую воду. — Джейк снял листок с шерсти Тори. — У меня твоя улыбка. — Он наклонил голову, чтобы продемонстрировать отцу, как улыбается. — Ты умный, как я, ты всегда делал все домашние задания, а еще твой любимый овощ брокколи.

Кайл едва не расхохотался. Во время учебы в школе никто не считал его даже хоть чуть-чуть умным; он делал домашние задания только ради того, чтобы провести время с Викторией; брокколи он ел максимум два раза в год.

— Где ты был, папа? Мама сказала, что у тебя важные дела, поэтому ты не приезжаешь меня навестить.

Виктория представляла Кайла в таком свете, чтобы мальчик с гордостью называл его отцом.

— А почему ты уехал, ничего не сказав маме? — продолжал Джейк.

«Потому что я считал себя обиженным, поверил лжи и угрозам и сбежал, вместо того чтобы остаться и бороться за то, чего желал».

Но как все это объяснить маленькому мальчику?

— Все очень сложно. — Кайл больше не мог сдерживаться, поэтому протянул руку и положил ее на плечо Джейка. — Самое главное, сейчас я здесь. — Он похлопал его по плечу. — И я тебя не брошу.

Джейк рванулся вперед и обхватил Кайла за талию, прижавшись щекой к его животу:

— Я рад, что ты вернулся, папа.

Он обнял Джейка, сожалея о том, у него целых восемь лет не было возможности сделать это. Тори залаяла.

Из-за дуба появилась Виктория.

— Ты должна была ждать в доме, — заметил Кайл и отпустил Джейка.

Она, хромая, подошла к сыну и обняла его за плечи:

— Дорогой, я хочу, чтобы ты понял одну вещь. Когда мама забеременела, она была очень молодой. Папа уехал. Я осталась одна, и мне было страшно. Какое-то время я сожалела о том, что беременна. Но потом я почувствовал, как ты начал толкаться.

— Это я начал заниматься карате, — вставил Джейк.

— Да. — Виктория улыбнулась. — И потом я не могла дождаться появления на свет моего малыша, вынашивая которого обожала поедать клубнику, смоченную в укропном рассоле, и жареный арахис в ванильном йогурте.

— И вяленую говядину, — гордо добавил Джейк.

Виктория шутливо рыгнула, и оба рассмеялись. Сердце Кайла заныло при мысли о том, что он не имел возможности бегать по магазинам, удовлетворяя сумасшедшие гастрономические потребности Виктории во время беременности, не видел, как растет ее живот, не ощущал, как толкается в животе их ребенок.

Она обхватила ладонями лицо Джейка и немного наклонилась вперед, чтобы их глаза оказались на одном уровне:

— Ты должен знать, что я люблю тебя всем сердцем с тех пор, как ты родился.

Джейк вытер глаза и оттолкнул руки матери:

— Хватит со мной нежничать. — Он повернулся к собаке, которая каталась по покрытой листвой земле. — Тори нужно помыть.

— Да, — согласился Кайл.

— Можно я помогу ее помыть? — спросил Джейк.

— Эта собака не войдет в мой дом, — заявила Виктория. — Она грязная. — Женщина оглядела Джейка с головы до ног. — И посмотри на свои кроссовки. Вечно они у тебя перепачканные.

— Извини, мама.

— Я куплю ему новые кроссовки, — предложил Кайл.

Виктория строго посмотрела на него:

— Я могу сама купить сыну кроссовки, если нужно.

— Но у нас нет лишних денег, — процитировал Джейк слова матери, словно слышал их сотни раз, потом обратился к Кайлу: — Можно мне пойти с тобой и выбрать кроссовки?

— Конечно, — сказал он.

— Нет, — тут же возразила Виктория. — Для начала маме и папе нужно кое-что обсудить.

Кайл понимал, что Виктория намеренно все усложняет. Однако он не переживал. Он не забыл, как следует обращаться с ней и заставить обнажить душу, которую она тщательно прятала под толстой броней, защищаясь от целого мира. Конечно, предстояло приложить титанические усилия, чтобы Виктория показала свое истинное лицо, но дело того стоило.

— Уже смеркается, — сказала Виктория. — Нам лучше вернуться в дом.

Как только она снова оступилась, Кайл подхватил ее на руки:

— Я не понимаю, почему ты упрямишься. Ты должна меньше ходить, чтобы не травмировать лодыжку. Я отнесу тебя.

Она начала было извиваться в его руках, но он покрепче обхватил ее и пошел вперед.

— Отпусти меня, — настаивала молодая женщина.

Кайл словно оглох.

Она стала извиваться сильнее и попробовала колотить его.

— Отпусти меня, я не шучу. — В ее голосе послышалась паника.

Наконец Кайл поставил ее на ноги. Она отшатнулась от него, тяжело дыша. Ее взгляд был диким и испуганным. Виктория вела себя точно так же, как недавно в своем кабинете.

Не подозревая, в каком состоянии пребывает его мать, Джейк спросил:

— Мама, а помнишь, как ты говорила, что любила папу, а он любил тебя, поэтому я у вас родился?

— Да, — едва выдохнула она.

— Теперь, когда он вернулся, вы поженитесь?

Ужас, отразившийся на ее лице, был бы смехотворным, если бы не серьезность вопроса Джейка.

Виктория сглотнула, помассировала шею и покачала головой.

— Нет, дорогой, — сказала она, глядя на Кайла. — Мама и папа никогда не поженятся. И не думай об этом. И не трать время, пытаясь изменить мое мнение, потому что у тебя ничего не получится.

* * *

Тем же вечером Кайл вспоминал события прошедшего дня, потягивая пиво в одном из трех городских баров. Приглушенное освещение и мрачная темная деревянная мебель соответствовали его настроению. Несколько парней крутились вокруг бильярдных столов. Еще двое играли в углу в дартс. На большом экране над барной стойкой демонстрировался баскетбольный матч команды местного колледжа. До Кайла никому не было дела, кроме бармена, который наполнял его пивную кружку сразу же, как только клиент ее осушал.

К сожалению, опьянение не позволило Кайлу найти выход из сложившейся ситуации. Он не собирался жениться и не понимал, почему его так ранило яростное заявление Виктории о том, что мама и папа Джейка никогда не поженятся. А почему она считает, что приняла окончательное решение? Может быть, теперь, когда он вернулся в город, у него появился шанс все исправить? Кто знает, возможно, им действительно суждено быть вместе.

Его развеселила собственная сентиментальность. Черт побери, ему нужно отвлечься. Как будто по мановению волшебной палочки какая-то женщина прижалась к спине Кайла и чрезвычайно чувственным голосом проворковала на ухо:

— Эй, детка, я слышала, что ты вернулся в город.

Глава 4

Виктория, плохо переносившая лифты и ограниченные пространства, была вынуждена вдыхать приторный запах духов пожилой женщины и слушать болтовню двух молоденьких медсестер, которые только что окончили колледж. А ей следовало подумать о важных вещах. Например, о переводе из реанимации в отделение реабилитации пациентки, чье появление примерно через час приведет к хаосу. Сильнее лифтов Виктория не любила только беспорядок и хаос. Расстегнув жакет, она поправила на плече ремешок портфеля.

Второй этаж.

— Я наконец-то вчера увидела доктора К., — сказала одна из медсестер, высокая блондинка, и нажала на кнопку четвертого этажа пальцем с неподобающе длинным красным ногтем. — В кафетерии. Ты правильно его описала. Он настоящий красавчик.

— Кто бы сомневался, — усмехнулась вторая медсестра, брюнетка с роскошными волосами, которые следовало по меньшей мере стянуть в хвост, чтобы выглядеть профессионально. — Я выйду за него замуж. Представляешь, я — жена врача.

«Кайл не лечащий врач и не врач-консультант, тупица ты сопливая», — подумала Виктория. И зачем она поехала на лифте? Ну поболели бы у нее лодыжка и колено, но зато она спокойно поднялась бы по лестнице, не слушая подобные разговоры.

Третий этаж.

— Мы все знаем, почему ты выучилась на медсестру, — сказала блондинка.

— Если хочешь поймать большую рыбу, следует ловить ее там, где она водится, — глубокомысленно ответила брюнетка.

Третья медсестра, тоже блондинка, но одетая в зеленую операционную одежду, заметила:

— Возможно, ты умеришь свой пыл, когда узнаешь, что прошлый вечер он провел в баре О'Халлорана и отправился домой с Линн — секретаршей из управления.

— Она настоящая шлюха, — скривилась высокая блондинка.

— Почему она никак не остепенится и не выйдет замуж? — прибавила брюнетка.

И тут до Виктории дошло. Кайл вернулся в город из-за Линн. Ей показалось, что пол лифта ушел у нее из-под ног.

Четвертый этаж.

Виктория оперлась о заднюю стенку лифта, чтобы сохранить равновесие. Линн — хорошенькая, кокетливая и веселая особа — была приходящей подружкой Кайла с восьмого по одиннадцатый класс. Линн каким-то образом пронюхала о тайных отношениях Виктории с Кайлом и не упускала возможность высказать свое мнение по поводу того, что Виктория недостаточно опытна и не сможет удержать около себя парня вроде Кайла. Оказывается, она была права.

Наконец-то пятый этаж.

Виктория вышла из лифта на дрожащих ногах. Итак, она ошиблась насчет того, что Кайл изменился. Его компетентность при общении с пациентами, заботливость и сострадание к ним, любовь и доброта в отношении сына — всего лишь маска. Кайл Карлински остался прежним охотником до развлечений, и она не позволит такому человеку беспрепятственно общаться с ее сыном.

Войдя в коридор отделения 5Е, Виктория взглянула на часы. Пятнадцать минут девятого. Ровно в девять часов она позвонит своему адвокату.

Но сначала, едва войдя в кабинет, Виктория вызвала по интеркому Нору:

— Пожалуйста, пригласи ко мне Али и Рокси как можно скорее.

Повесив пальто на вешалку за дверью, она повернулась к своему столу и увидела Кайла. Его непослушные волосы были растрепанными, одежда — помятой, а взгляд — остекленевшим.

— Мне нужно… — начал он. Взгляд его был виноватым.

— Тс-с. Иди сюда. — Она поманила его к себе и прошептала: — Пригнись.

Кайл повиновался. Почти прижав губы к его уху, Виктория заорала что есть мочи:

— Тяжелая ночка?

— Проклятье! — Кайл сжал виски, словно пытаясь спастись от ударов гигантского гонга. — Садистка.

— Мне нужно работать. Уходи. — Она попыталась пройти мимо него, чтобы добраться до своего стола.

Кайл преградил ей путь:

— Я забыл, как быстро распространяются новости в нашем родном городе. Виктория, ничего не произошло.

— Засос на твоей шее свидетельствует об обратном, — парировала молодая женщина. Ей не следовало придавать этому значение, но она ничего не могла с собой поделать. Слушать сплетни о Кайле и Линн само по себе неприятно, но, увидев доказательство их любовных утех, Виктория принялась искать, кого бы покалечить. И Кайл оказался под рукой. — Меня не волнует, чем ты занимался и с кем. Но, окажись я на твоем месте, когда мне предстоит выдержать испытательный срок и только после этого получить работу в госпитале на полную ставку, я не позволила бы моей склонности к сомнительным женщинам влиять на карьеру.

— Склонности? Нечасто теперь услышишь это словечко. Я, кстати, тоже знаю устаревшие слова. Например, «ханжество». Оно означает…

— Я знаю, что это означает. И я не благочестивая моралистка, — возмутилась Виктория.

— Ну ладно, выясняй сама, что означает слово «ханжество».

— Тебе-то откуда известны такие слова? — поинтересовалась она.

— Я читаю, — бросил Кайл. — Много читаю.

Вот так новость!

— Ну, молодец. Итак, мы закончили словесную перебранку? Мне нужно работать.

— Судя по твоему сегодняшнему злобному настроению, можно предположить, что ты интересуешься мной немного больше, чем хочешь признаться. — Кайл взял ее за подбородок, приподнимая его и заставляя Викторию посмотреть ему в глаза. — Ничего не произошло. Когда будешь готова меня выслушать, я расскажу тебе обо всем в подробностях. Мне нечего скрывать.

— Если не считать приключения с Линн. — Она уставилась на засос на шее Кайла, наклонила голову, поджала губы и постучала указательным пальцем по своей щеке, изображая глубокое раздумье. — С другой стороны, ты можешь щеголять и так. Она поставила на тебе метку, словно на своей собственности.

Ответ Кайла оказался совсем не таким, какого она ожидала.

Он улыбнулся, а потом не выдержал и расхохотался.

— Боже, я скучал по тебе! — подскочив к Виктории, Кайл поцеловал ее.

Их губы мягко соприкоснулись. Кайл ничего от нее не требовал, просто соблазнял и ждал. Виктория забыла об инстинкте самосохранения, ее голова затуманилась. Она словно вернулась в прошлое и, как невиннаядевочка, испытала восторг. Кайл предлагал ей именно то, что она любила, — предвкушение наслаждения, а не само наслаждение.

— Ой-ой-ой! Если воздух здесь прогреется еще сильнее, мне придется раздеться, — послышался совсем близко голос медсестры Рокси, подруги Виктории. Пелена страсти, окутавшая ее, мгновенно испарилась.

О нет! Виктория оттолкнула Кайла. Он смотрел на нее сверху вниз. Казалось, его ошеломил собственный поступок.

— Извини. Я не должен был этого делать. Я не думал…

— Уходи, — сказала Виктория. У женщины онемели губы, сердце бешено колотилось.

Виктория отвернулась от вошедших медсестер. Как она могла допустить подобное на работе, в своем кабинете? Сюда может зайти кто угодно! Лицо Виктории горело от стыда и гнева. Как Кайл посмел поставить ее в такое неловкое положение? И почему после того, через что ей пришлось пройти, она по-прежнему не в состоянии противостоять его поцелуям?

— Я говорила тебе, что нужно подождать, — произнесла Али, обращаясь к Рокси. — Если собака сидит у двери, значит, доктор К. в кабинете.

— Когда начальница приказывает явиться как можно скорее, я прихожу как можно скорее.

Али обняла Викторию за плечи:

— Он ушел. Ты в порядке?

Виктория кивнула, хотя на самом деле солгала. Кайл опять лишил ее возможности ему сопротивляться. Так же как постоянно случалось в юности. Они совершенно не подходят друг другу. Виктория не та женщина, которая нужна Кайлу. А он — полная противоположность того мужчины, с которым она надеялась в один прекрасный день связать свою жизнь. Кайл нарушал все каноны, по которым Виктория стремилась жить. Он неуважительно относился к правилам, установленным в госпитале, и, похоже, не подозревал, что может испортить ее профессиональную репутацию.

«Я ждала назначения на должность администратора среднего медперсонала целых пять лет. И теперь, когда я уверена, что получу эту должность…»

На место администратора среднего медперсонала претендовали три кандидатки. Все три были компетентными медицинскими сестрами, но Виктория являлась фавориткой. Однако даже мельчайшее правонарушение лишит ее возможности достичь желаемой цели. Например, поцелуй с сослуживцем в своем кабинете. И все! Вся ее упорная работа пойдет насмарку. Мечта занять в госпитале достаточно высокую должность и доказать всем, кто ее критиковал, а также отцу, что однажды оступившаяся молодая женщина может добиться успеха, будет растоптана.

Виктория вздохнула, повернулась к своим сотрудницам и не сдержала улыбку. Любительница экстравагантных нарядов медсестра Рокси возвышалась над ней на добрых десять дюймов и носила под сиреневой формой свитер с воротником-хомут в красно-бело-синий горошек. По крайней мере десяток красочных мультяшных персонажей украшал не скрытую формой поверхность свитера. Прямоугольные очки в красной оправе висели на ярко-фиолетовой цепочке на груди, на ярко-желтом шнуре, завязанном вокруг талии, болталась шариковая ручка цвета фуксии, на ногах были надеты яркие узорчатые носки и короткие брюки, поскольку подобрать брюки нормальной длины при росте Рокси было проблематично. Подруга Виктории выглядела как праздничный фейерверк.

Виктории не хотелось в этом признаваться, но, если бы она не работала бок о бок с Рокси и не была уверена в ее опытности и профессионализме, она вряд ли взяла бы ее в отделение 5Е.

— Время идет, — заметила Рокси. — У меня назначено свидание с калоприемником, который пора менять. Что случилось?

Виктория обратилась к Али:

— Примешь пациентку из реанимации и поместишь ее в палату пятьсот четырнадцать, вместе с миссис Титон. Пациентку зовут Мелани Мадрин.

— Блин, прекрасно!

Девушкам не нужно было объяснять, кто такая Мелани Мадрин. Она была дочерью мэра и женой сенатора Мадрина. И хотя никто прежде не сталкивался с Мелани, сенатор Мадрин имел репутацию снисходительного сноба с тяжелым характером. Слухи о его требовательности и неуважительном отношении к персоналу госпиталя, пока его жена находилась в реанимации, быстро распространились по всем этажам.

— Из реанимации позвонят и сообщат, когда она будет готова, — сказала Виктория. — Ты в курсе, что с ней произошло?

— Ее сбил пьяный водитель. Трехлетняя дочь погибла, — произнесла Али.

— Только предполагается, что водитель был пьян, — уточнила Виктория. — Насколько мне известно, ему не были предъявлены обвинения.

Однако это не помешало тому, чтобы половина горожан признала водителя виновным, основываясь на доводах и ругани мужа миссис Мадрин.

— Несмотря ни на что, виновность или невиновность водителя не имеет никакого отношения к уходу, который мы должны предоставлять нашим пациентам, — заметила Виктория.

— А мне чем заняться? — спросила Рокси, взглянув на часы.

— Палата пятьсот один «Б». Твой пациент — Майк Грэкер, тот самый водитель.

— Только не это! — Рокси округлила и без того выразительные глаза.

Майк Грэкер, самый популярный учитель средней школы, пользовался поддержкой другой половины горожан, которые считали, что его доброе имя стараются очернить и все нападки отвратительны и необоснованны.

— Зачем размещать таких пациентов на одном этаже? Это безумие, — произнесла Али.

Виктория была уверена, что сложившаяся ситуация станет для нее серьезным испытанием. Побежит ли она жаловаться главврачу госпиталя? Позволит ли слухам и спорам нарушить нормальную работу в ее отделении? Ни в коем случае. Она постарается сохранять спокойствие и справится с поставленной задачей хладнокровно и профессионально.

— Лечащие врачи настояли на том, чтобы оба пациента были отправлены в наше отделение, которое считается лучшим. — Виктория пожала плечами.

Палаты в отделении 5Е редко пустовали.

— Так в чем же заключается твой план? — спросила Али, предполагая, что в действиях Виктории имеется какой-то умысел.

— Присядь, — обратилась Виктория к Рокси, ибо не желала напрягать шею, глядя на нее снизу вверх. Попросив Али закрыть дверь, она расположилась за письменным столом.

Али медлила.

— Ты уверена?

Виктория редко закрывала дверь своего крошечного кабинета, в котором не было окон, кроме тех случаев, когда предстоял конфиденциальный разговор.

— Да, — ответила она и далее, как генерал на военном совете, принялась излагать подчиненным свою стратегию и отдавать приказы.

Спустя три часа и семнадцать минут после последнего обхода пациентов отделения Виктория получила сообщение о назревающем побоище.

— Мистер Мадрин прижал мистера Грэкера к стене у кухни для пациентов, — в отчаянии прошептала по интеркому Нора. — Он держит его за горло. Идите скорее.

* * *

— Пошли, девочка, — обратился Кайл к Тори, открывая дверь первого этажа, ведущую на лестничную клетку. Он начал подниматься, шагая через две ступеньки и с радостью чувствуя, как напрягаются мышцы бедер. Ему было необходимо выплеснуть избыток энергии.

Кайл поцеловал Викторию и ощутил при этом сильное желание, чего никогда не испытывал с другими женщинами. А ведь он старался ее забыть. Он встречался с женщинами, похожими на Викторию, и с теми, кто был ее полной противоположностью. Ни у одной из них он не находил ее живости, решительности и насмешливого остроумия, невинности, яростной преданности и тщательно скрываемой уязвимости. За долгих девять лет ни одна женщина не сумела заменить ему Викторию.

И вот теперь, оказавшись рядом с ней, Кайл потерял интерес к своим прежним подружкам. Его не сумела соблазнить даже Линн, хотя и оставила засос на шее.

Неприятно, конечно. Теперь Виктория будет считать, что он не изменился. А с какой стати его должно волновать, что она о нем думает? Почему ему стало так хорошо, когда Виктория начала его ревновать? И отчего, черт побери, он считает минуты до того момента, когда сможет снова поцеловать ее?

Кайл остановился на лестничной площадке второго этажа…

«Ты недостаточно хорош для нее, мальчик. — Отвращение и ненависть во взгляде отца Виктории было невозможно забыть. — Ты родился в семье белых голодранцев и мыслишь как белая шваль, и так будет всегда. Общайся с себе подобными, иначе пожалеешь».

Кайл, работающий в гараже Милта, был одет в грязные джинсы и майку, его руки были перепачканы машинным маслом. Мистер Форли стоял перед ним в безукоризненном дизайнерском костюме и начищенных до блеска ботинках. В тот момент Кайл чувствовал себя униженным и бесполезным как никогда…

Добравшись до третьего этажа, он начал шагать через три ступеньки.

Жизнь доказала, на что способен Кайл Карлински. Он больше не ребенок из бедной семьи. Кайл стал физиотерапевтом. И хотя теперь ему наплевать на то, что скажут о нем люди, его труд уважают. Медицинские работники обращаются к нему за консультацией по поводу пациентов, которым он подбирает подходящий курс терапии. У него имеется хорошая работа, деньги в банке и респектабельные уважаемые союзники в лице Фига и профессоров.

Кайл стал увереннее и чувствовал себя в безопасности. В настоящее время никто не сможет выгнать его из города. Никто не сможет запретить ему делать то, что он хочет. Остается выяснить, чего именно он хочет.

К тому времени, когда Кайл добрался до пятого этажа, и он, и Тори тяжело дышали. Он остановился на минуту и присел на корточки, делая вид, будто поправляет бандану на шее Тори. На самом деле Кайл переводил дыхание.

Вдруг он услышал предупреждение по громкой связи:

— Служба безопасности, направляйтесь в отделение 5Е. Прием. Служба безопасности, направляйтесь в отделение 5Е. Прием.

Предположив, что Виктории угрожает опасность, Кайл рванул по пустому коридору, который связывал подходы к лифтам и отделение 5Е. Его охватила ярость. Он увидел, что Виктория зажата между двумя огромными мужчинами и пытается их разнять. К счастью, все трое находились в середине коридора, что заставило Кайла пересмотреть свое первоначальное решение оттащить Викторию в сторону и, используя опыт кулачных боев, уложить обоих драчунов на пол. Однако Виктория была не из тех женщин, которые оценили бы его вмешательство, какими благородными ни были бы мотивы.

Как ни трудно было Кайлу, он встал в пяти футах от Виктории и прислонился к стене, выжидая и позволяя ей самостоятельно справиться с ситуацией.

— Ты сел за руль пьяным. Умереть должен был ты, а не мой драгоценный ангелочек! — кричал один мужчина, держа другого за горло. — Ты убил мою девочку.

— Мне очень жаль. Я не… выпиваю, — выдавил тот, кого душили. — Я диабетик. У меня упал уровень сахара… — Он слегка высвободил шею из цепких рук противника и глотнул воздух. — Я не знал. Жаль, что я…

— Тебе осталось только сожалеть. Моя дочь погибла из-за тебя.

— Она погибла из-за ужасной случайности, мистер Мадрин, — спокойно сказала Виктория и положила ладонь на руку нападающего, стараясь его остановить. — Пожалуйста, мистер Мадрин. В этом будет разбираться полиция. Самосуд не пойдет вам на пользу. Вы нужны своей жене. Подумайте о Мелани.

Кайл увидел выражение крайнего облегчения на лице Виктории, когда она его заметила.

Нападавший мужчина слегка сдал позиции:

— Мелани ничего не ест и все время плачет. — Он опустил голову и ссутулился, потом вытер глаза. — Она говорит, что сама во всем виновата. Но это не так. — Мистер Мадрин поднял голову и посмотрел на противника, снова приходя в ярость. — Это ты виноват!

Тори коротко гавкнула, предупреждая об опасности.

Оглянувшись, Кайл увидел в дверях палаты, где лежала миссис Титон, худую бледную женщину с кровоподтеками на лице, которая тяжело опиралась на стойку с капельницей. Она едва держалась на ногах.

— Уоррен, перестань, — произнесла она слабым голосом.

Кайл вовремя подскочил к ней и подхватил, не позволив упасть на пол.

— Мелани! — озабоченно крикнул мистер Мадрин.

Тори лизнула лицо женщины.

— Уберите от нее эту скотину! — взревел мужчина.

Мелани протянула дрожащую руку и погладила Тори по голове. Появилась Али:

— Вам больно, миссис Мадрин?

— Нет. Просто устала, — сказала она.

— Доктор Карлински, — деловито произнесла Виктория, — помогите Али уложить миссис Мадрин в постель. Я поговорю с ее мужем наедине.

— Конечно, — ответил Кайл, и ему стало жалко мистера Мадрина, но только до тех пор, пока тот не заявил, что никуда не пойдет.

— Если вы хотите, чтобы вам позволили навещать жену, — начала Виктория, — я предлагаю пройти в мой кабинет.

Повернувшись, она пошла по коридору в сторону своего кабинета, говоря на ходу:

— Если вы откажетесь, я попрошу службу безопасности вывести вас отсюда.

— Какие у нее ранения? — обратился Кайл к Али, сосредотачивая внимание на женщине и готовясь перенести ее на кровать.

— Переломы ребер с обеих сторон. У нее плевральная дренажная трубка справа. Может быть, нам лучше помочь ей дойти самостоятельно, а не…

— Я сенатор штата, и вы не имеете права… — неистовствовал мистер Мадрин.

— Подождите, — попросила пациентка, обращаясь к Али.

Кайл, Али и Мелани оглянулись, приготовившись увидеть то, что произойдет дальше.

Виктория повернулась к мистеру Мадрину:

— В этом госпитале вы всего лишь посетитель, который мешает работе отделения и создает угрозу для пациента, за которого я отвечаю. Вы также беспокоите свою жену, которая, подвергая себя риску, поднялась с кровати без посторонней помощи, пытаясь вас остановить.

Виктория Форли расправила плечи и высоко подняла голову. Сенатор Мадрин никак не ожидал от нее такой тирады.

«Давай, Тори! Да, она не изменилась. Что за женщина! Вперед, Виктория!» Кайл мысленно аплодировал ей.

Они стояли у стойки регистрации, недалеко от комнаты медсестер, напротив друг друга. Мистер Мадрин взирал на Викторию сверху вниз. Она была преисполнена решимости.

— Если вам не нравится то, что вам предлагают, вы можете уйти вместе со службой безопасности, — пояснила она. — Но я готова предложить третий вариант: я вызову полицию, и вас выведут отсюда принудительно. Мистер Грэкер, возможно, не захочет выдвигать обвинения против вас, но я обязательно расскажу полиции о том, что здесь произошло.

— Пожалуйста, Уоррен, — прошептала Мелани. — Прошу тебя.

— Мы должны уложить вас в постель, миссис Мадрин, — сказала Али, затем шепотом прибавила: — Виктория с ним справится. Если он согласится с ее условиями, она не станет вызывать полицию. А сейчас пора заняться вами.

Доктор Рафаэль Старзи был большим человеком — во всех отношениях, кроме роста. Несмотря на этот недостаток, он умел завоевывать внимание, уважение и послушание благодаря своей энергии, умению доверительно общаться с людьми и авторитету. Кайл его полюбил.

— Вы проработали всего семь дней, а я слышал о вас только похвальные отзывы, доктор Карлински, — сказал он.

— Спасибо. — Кайл поборол желание назвать его сэром.

— Присаживайтесь. — Доктор Старзи отодвинул для него стул. — Кстати, какой у вас рост? Итак, я изучил ваши обширные планы по уходу за каждым из моих пациентов, и я с ними согласен.

Кайл ощутил прилив гордости. Он получил признание своей работы. Доктор Старзи был известен не только в северной части штата Нью-Йорк, но в США в целом, и он оценил работу Кайла. Несмотря на резкость суждений врача и не слишком мягкое обхождение с пациентами, они приезжали к нему лечиться за сотни миль. Доктор Старзи был перфекционистом и тщательно подбирал тех, кто будет работать в отделении 5Е и заботиться о его пациентах. И вот теперь он предпочел Кайла другим физиотерапевтам.

Услышав голос Виктории, доктор Старзи посмотрел в сторону сестринской комнаты. Кайл притворился, что разглядывает график на вращающейся стойке.

— Ах, вот она, женщина, на которой я собираюсь жениться, — произнес доктор Старзи достаточно громко, чтобы его услышали в радиусе двадцати футов.

Лучше бы он говорил о той мужеподобной медсестре с испуганными глазами, которая стояла рядом с Викторией.

— Если я когда-нибудь соберусь замуж, то буду иметь вас в виду, — ответила Виктория.

«Черта с два!» — подумал Кайл. Виктория была его первой любовью и матерью его ребенка, а после поцелуя оба поняли, что их влечет друг к другу. Если она когда-либо и выйдет замуж, то только за одного человека. И его зовут Кайл Карлински.

Страстность размышлений удивила Кайла, потому что он совсем не был готов жениться. Он и Виктория недавно встретились после длительной разлуки. Но теперь, когда он снова рядом, Кайл отказывался даже представить, что Виктория будет с другим мужчиной.

— Безупречный работник, — сказал доктор Старзи так, чтобы его слышал только Кайл. — Стремится к совершенству. Умеет общаться, вежлива. Высоко ценится руководством больницы. И очень красива. Вы в курсе того, что ее прочат на должность администратора среднего медперсонала?

Кайл об этом не знал, но новость не стала для него сюрпризом.

— Через четыре-пять лет она и я будем управлять этим госпиталем, — заявил доктор Старзи.

Он с напыщенным видом направился к Виктории и встал рядом с ней. Старзи подошел к женщине слишком близко, и у Кайла сдавило живот, а к горлу подступила горечь. Они стояли рядом друг с другом, опрятные и ухоженные, Старзи был выше Виктории примерно на два дюйма. Они были красивой парой.

— Ты готова пойти со мной на обед? — спросил у нее доктор Старзи. — За обедом мы сможем спланировать наше будущее.

Виктория не смотрела на него, но покраснела. Она впервые заинтересовалась мужчиной с тех пор, как Кайл…

Виктория и Старзи? Да ни за что на свете! Вне сомнения, их фото будет замечательно смотреться на большой рождественской открытке. Но, будучи суперумными перфекционистами, они просто уничтожат друг друга. А что будет с Джейком? Нет! Виктории необходим мужчина, который способен охлаждать ее пыл и чрезмерное стремление к успеху, человек, который научит ее наслаждаться жизнью и веселиться.

Ей нужен Кайл.

А ему требуется время, чтобы познакомиться с Викторией как следует и попробовать начать все сначала. Ради Джейка. Ради того, чтобы создать настоящую дружную семью, как у Фига, о которой Кайл мечтал с детства.

Однако в профессиональном плане Кайл не может соперничать со Старзи. Единственное место, где он станет ему достойным конкурентом, — это постель.

— У меня дела, — сказала Виктория.

Доктор Старзи склонился к ней и прошептал:

— В следующий раз я не приму отказа.

Кайл заметил, что она не отстраняется от Старзи, и сжал шариковую ручку, мечтая воткнуть ее в похотливый глаз знаменитого онколога.

Виктория посмотрела на Старзи и одарила его несвойственной ей кокетливой улыбкой:

— Ты всегда так говоришь.

Кайл отыскал в коридоре мусорную корзину, приготовившись в нее сплюнуть, ибо уже не мог выносить отвратительный привкус ревности на языке.

— На этот раз я говорю серьезно. Мы не молодеем. — Доктор Старзи повернулся к мужеподобной медсестре: — А что скажешь ты, Оливковое Деревце? У тебя есть время со мной пообедать?

— Конечно, Крошка Тим. Вы можете подождать меня пять минут?

— Ждать тебя? Ну нет. Встречаемся внизу, в столовой.

— Вам лучше выйти пораньше, потому что вы не скоро доберетесь туда на своих крошечных ножках.

— Великанша, — усмехнулся доктор Старзи.

— Карлик.

— Увидимся. — Перед тем как покинуть отделение, Старзи обратился к Кайлу: — Продолжайте работать так же хорошо, Карлински, — сказал он. — Рад, что вы с нами.

Виктория наконец обратила внимание на Кайла, который за ней наблюдал.

Он притворно улыбнулся и помахал ей рукой. Молодая женщина одарила его таким ледяным взглядом, что ему стало не по себе. Затем она поспешно ушла.

Через несколько часов, закончив обход в отделении 5Е, Кайл решился зайти в кабинет Виктории. Подходя к двери, он услышал, как она с кем-то разговаривает по телефону.

— Привет. Ты можешь посидеть завтра с Джейком с пяти сорока пяти до девяти пятнадцати вечера? Няня моего ребенка приболела. — Помолчав, Виктория прибавила: — Ясно. Нет. Удачи! Я что-нибудь придумаю.

Кайл заглянул в ее кабинет:

— Можно войти?

— Нет.

— Я свободен завтра вечером, — сказал он.

— Повезло тебе. Я уверена, что все дамы в городе придут в восторг. Может, стоит отправить массовое уведомление о твоем выходном по электронной почте?

Кайл проигнорировал ее насмешку:

— Я могу побыть с Джейком.

Виктория подняла брови:

— Ничего лучше не придумал, кроме как подслушивать у меня под дверью? Я доложу доктору Старзи, что ты болтаешься по коридорам без дела.

— Самое главное, чтобы у тебя под рукой не оказалось острых предметов, которыми ты могла бы меня проткнуть.

— Погоди секунду. — Виктория пошарила на столе, потом заглянула в выдвижной ящик. — Я уверена, что у меня есть ножницы.

— Ха-ха. В котором часу мне прийти?

— Приходить не нужно. Я сама справлюсь.

— Вот и договорились. Тебе нужно, чтобы кто-нибудь присмотрел за Джейком. У меня выходной, и я хотел бы провести его с сыном и поближе познакомиться с ним.

Кайл был уверен, что она сочтет его предложение отличной идеей.

Однако у Виктории было другое мнение. Она заявила:

— Я не получала от тебя известий в течение девяти лет. Ты вернулся в город на неделю-полторы. Джейк видел тебя всего пару раз. Для него ты — по-прежнему виртуальный незнакомец, Кайл. Ни при каких обстоятельствах я не оставлю с тобой своего сына завтра вечером.

— Он и мой сын, — напомнил Кайл.

— Генетически. — Виктория отвела взгляд, собрала документы и скрепила их степлером.

— Разве я могу стать ближе к сыну, если ты не позволяешь мне проводить с ним время?

— Мы пригласили тебя на обед в выходные.

— Обед проходил в переполненной людьми закусочной. По-твоему, там я мог лучше узнать сына?

— Конечно, ты можешь видеться с Джейком. Просто… я ничего о тебе не знаю. Ты женат? У тебя есть подруга? У тебя есть еще дети? Употребляешь ли ты наркотики? Болеешь ли инфекционными заболеваниями?

— На все вопросы ответ отрицательный. Тебе принести копию медицинской справки, которую я предоставил, когда устраивался на работу? — пошутил Кайл.

— Я говорю серьезно.

— Ты знаешь меня лучше, чем кто-либо, Виктория. Некоторое время назад ты меня любила и доверяла мне.

— И посмотри, что из этого получилось.

Не желая ее переубеждать, Кайл сменил тему разговора.

— Ты здорово справилась с сенатором Мадрином, — искренне восхитился он.

Она подняла на него глаза:

— Спасибо, что обошелся без поспешных выводов и не полез в драку.

— Я не сомневался, что ты контролируешь ситуацию. — Кайл помолчал, потом прибавил: — Итак, завтра я приду к вам в пять сорок пять вечера. Я отведу Джейка куда-нибудь перекусить, а потом побуду с ним до твоего возвращения.

Произнеся эти слова, Кайл призадумался. Куда она направляется в среду вечером? Неужели на свидание со Старзи? Или на свидание с каким-нибудь другим придурком?

Виктория улыбнулась.

Черт побери, судя по всему, даже после стольких лет разлуки она отлично читает его мысли.

Опершись локтем о стол, она положила подбородок на ладонь и посмотрела на Кайла невинно и в то же время игриво:

— Знаешь что? Почему бы тебе не прийти в пять тридцать? Это на тот случай, если я не смогу найти тебе замену. Так у меня появится время, чтобы подготовиться.

«Подготовиться к чему? Кокетка!» Кайл постарался выглядеть беспечно:

— Я приду в пять тридцать.

Глава 5

Виктория трепетала от волнения, управляя автомобилем на темной дороге. Поерзав на сиденье, она схватилась за руль обеими руками. Зря она спросила Джейка, хочет ли он провести вечер среды со своим отцом. О чем она думает? Только безответственная мать уступит сыну и позволит человеку, с которым не виделась девять лет, побыть с мальчиком.

Если бы не презентация, которую она устраивала, Виктория сидела бы дома. Честно говоря, последние несколько часов в клинике прошли в суматохе. Ей пришлось общаться с прессой. После того как репортеры принялись донимать ее, пытаясь получить информацию о ссоре, имевшей место между сенатором Мадрином и человеком, якобы ответственным за смерть его дочери, Виктория вымоталась окончательно. Из-за дорожно-транспортного происшествия перекрыли шоссе, и ей пришлось добираться в обход, потратив на дорогу домой на сорок пять минут больше. Она устала, а ей предстояло общение с Кайлом.

Виктория прикрыла рот тыльной стороной ладони и зевнула.

Молодая женщина немного успокоилась, когда подъехала к дому и фары ее автомобиля осветили припаркованный старый черный пикап Кайла. Он не забрал с собой ее сына и не сбежал, что уже хорошо. Виктория с облегчением выдохнула, а потом заметила, что дом и территория вокруг него не освещены. Джейку самое время лежать в постели, но он никогда не засыпал, если в коридоре был выключен свет. Виктория оставила для Кайла перечень того, что следует делать, пока он сидит с Джейком. Сейчас Кайл и Джейк наверняка смотрят телевизор в гостиной.

Или в ее спальне, которая была единственной комнатой в доме, окна которой не выходили на фасад.

Фрагмент эротического сна, который снился ей прошлой ночью, вдруг показался Виктории кошмаром…

Она вдыхает аромат ванильных свечей, установленных в подвешенных к потолку подсвечниках. Кайл лежит в постели, опершись на локоть. Приглушенный отблеск нескольких десятков мерцающих свечей танцует на его обнаженной коже. Он небрежно прикрывает бедра лиловой простыней…

Виктория резко затормозила и покачала головой.

— Уходи! — приказала она сновидению.

Образ Кайла не исчез.

— Ну же, Виктория, — произнес он соблазнительным тоном, которому она никогда не могла противостоять, и похлопал по матрасу рядом с собой. — Начинается второй раунд. На этот раз ты задаешь тон.

Руки и ноги Кайла словно по волшебству вдруг оказались привязанными к кровати. Нет смысла отказываться от возможности поэкспериментировать и наконец побороть неуверенность. Она будет сверху и сможет контролировать ситуацию.

Виктория медленно направилась к кровати, покачивая бедрами. Настоящая сексуальная соблазнительница.

Она уставилась на его восхитительное мускулистое тело.

— В чем дело? — поинтересовался он. — Ты будешь и дальше на меня смотреть или мы все-таки развлечемся?

Она принялась осторожно и неумело ласкать его.

— Плохо, — нетерпеливо бросил Кайл. — Ты ведешь себя так, будто никогда не занималась любовью. Давай же, дорогая. — Он явно был разочарован. — Когда я с Линн, она ласкает меня по-другому…

А далее начались перечисления сексуальных уловок Линн, о чем Виктория никогда прежде не слышала. Для человека, который постоянно стремится к совершенству и первенству во всем, подобные откровения стали крайне унизительными.

Виктория оказалась опозоренной в собственном сне. Робкие сексуальные фантазии окончились провалом из-за ее неуверенности. Она проснулась на смятых простынях, огорченная и решительно настроенная на то, чтобы избавиться от сексуальной неопытности раз и навсегда…

Виктория снова зевнула.

Она слишком устала, чтобы о чем-то размышлять. Молодая женщина завела автомобиль и поставила его в гараж. Войдя в дом, она увидела тусклый свет в игровой комнате Джейка. Виктория подошла к двери.

В комнате было темно, и только на экране телевизора мелькали разноцветные красочные образы. Кайл сидел, скрестив ноги, глядя на экран и держа в руках пульт управления видеоигрой. Странно. Джейку не разрешалось играть в видеоигры, и в ее доме не было ничего подобного. Викторию начала медленно одолевать ярость, когда она увидела на полу два пустых пакета из-под картофельных чипсов и упаковку от печенья. Джейк спал, лежа на диване. Виктория не сдержалась.

— Почему Джейк не в постели? — спросила она довольно громко, рассердившись.

— Погоди. — Кайл несколько раз нажал на кнопку пульта дистанционного управления, и на экране появилось изображение взрыва. Потом он поднял на нее глаза. — Ты рано вернулась. Который час?

На самом деле Виктория вернулась поздно.

— Десять часов. — Она скрестила руки на груди. — И я в очередной раз спрашиваю, почему Джейк не в постели?

— Он заснул здесь. — Кайл говорил так, будто не произошло ничего необычного.

— Когда?

— Когда устал, — ответил он, демонстрируя полное пренебрежение к тому, что сегодня среда, а по будним дням Джейк ложился спать в половине девятого, чтобы выспаться перед школой. — Ничего страшного. Я отнесу его в постель.

Кайл встал и потянулся.

— Нет! — взорвалась Виктория, подыскивая предлог, чтобы поскорее избавиться от него. — Просто уходи. Я сама о нем позабочусь.

Она осторожно потрясла сына за плечо:

— Проснись, дорогой. Пора ложиться в постель.

Пока Джейку не исполнилось пять лет, Виктория могла сама относить сына в спальню, но сейчас эти времена прошли. Она сняла с него одеяло и пришла в ярость:

— Он спит в одежде. Он не принимал душ?

— Ничего не случится, если парень один день обойдется без душа.

Может быть. Но Джейк к этому не привык.

— Он хотя бы сделал домашнее задание?

— Да. Сделал. А потом мы поиграли в видеоигры. — Кайл говорил с гордостью, будто демонстрировал отличные родительские навыки.

Однако Виктория сомневалась в его таланте воспитателя.

— Давай же. — Женщина помогла сонному сыну присесть. — Идем наверх. — Она наклонилась, чтобы помочь ему встать.

— Мне плохо, — пробормотал Джейк, и его тут же стошнило.

Если бы такое было возможно, то от ярости из ушей Виктории повалил бы пар.

— Вот что бывает, когда он съедает слишком много вредной пищи, — процедила она сквозь зубы, указывая на обертки, валяющиеся на полу. — О чем ты думал?

Полусонный Джейк резко прижался к матери, и испачканная рвотой блузка Виктории прилипла к ее груди.

— Извини. Я хотел, чтобы мы весело провели время, — сказал Кайл, засунув руки в карманы джинсов и глядя на ковер. — Мы стали приятелями. — Он пнул ногой пустой пакет из-под картофельных чипсов. — Поели и поиграли.

Кайл выглядел таким расстроенным, что Виктории даже стало жаль его. И, как ни странно, она все поняла.

— Он не твой приятель, — спокойно произнесла она, — а твой сын. За ним нужно присматривать, его нужно наставлять и любить. Ему требуются ответственные родители, которые установят для него определенные ограничения.

— Ты легко с ним управляешься, — заметил он.

— Легко было не всегда. — Виктория улыбнулась. — Я набиралась опыта методом проб и ошибок. — Она шире расставила ноги, чтобы удержать Джейка в вертикальном положении. — Не предъявляй к себе повышенных требований. Пусть пройдет время.

— Тебе легко говорить. Джейк тебя любит, а я пропустил первые восемь лет его жизни. Я обязан дать ему очень много. Я хочу сделать сына счастливым.

Он хочет, чтобы Джейк его полюбил. Искренность Кайла тронула Викторию до глубины души.

— Джейк уже любит тебя, Кайл. Ты не знал о нем, но тем не менее был частью его жизни. Ты не мог его слышать и видеть, но он каждый вечер перед сном целовал твою фотографию и говорил, что любит тебя.

У Кайла на глаза навернулись слезы.

— Спасибо тебе за это. — Он подошел ближе и прикоснулся к голове Джейка. — Я тоже тебя люблю, сынок, и хочу стать хорошим отцом. — Кайл потрогал лоб Джейка и обеспокоенно спросил: — Как, по-твоему, не нужно вызвать врача?

— Нет. Я думаю, он должен принять душ и лечь в постель.

— Давай я отнесу его наверх, — предложил Кайл.

— Я уже перепачкалась, — напомнила Виктория. — Давай, милый. — Она осторожно тормошила Джейка, стараясь его разбудить, потом обхватила за талию и повела в прихожую. Выходя, женщина через плечо посмотрела на Кайла: — Пожалуйста, унеси с собой видеоигры и захлопни входную дверь.

Поднимаясь вместе с сыном по лестнице, Виктория прокручивала в мозгу установленные школой правила: «Ребенок не должен появляться в классе менее чем через двадцать четыре часа после последнего приступа рвоты или диареи». Теоретически Джейка нельзя назвать больным. Его рвота стала следствием обжорства, состоявшегося под присмотром недотепы-отца. По крайней мере, она надеялась, что сын не заболел.

«Пожалуйста, пусть Джейку будет лучше к утру», — взмолилась она. На работе было слишком много дел, и Виктория никак не могла отпроситься.

Через час Джейк принял душ и лег в постель. Виктория тоже побывала в душе, замочила в раковине одежду и, хромая, побрела в кухню. Нужно было проверить домашнее задание Джейка и приготовить обед для себя и сына на завтра. Позитивное мышление дало положительные результаты. «Джейку утром станет лучше», — убеждала она себя. Виктория открыла дверцу холодильника и достала оттуда упаковку мяса из гастронома. «Джейк завтра пойдет в школу…» Она взяла майонез. «Опухоль на моем колене и лодыжке завтра уменьшится…» Молодая женщина отправила четыре куска хлеба в тостер. «Боль в ноге пройдет…» Она поставила на кухонный стол контейнеры для завтрака. «Мне не придется обращаться к врачу…»

Неожиданно в гостиной заскрипели половицы. Краем глаза Виктория заметила движущуюся тень. У нее сдавило грудь, она похолодела от страха. Потом она вспомнила, что Джейк спит в своей комнате и ему может грозить опасность. Виктория взяла в одну руку любимый нож тети Ливи, а в другую — топорик для рубки мяса.

Она встала спиной к раковине, поглядывая на оба выхода из кухни и сожалея о том, что не обладает мощными мышцами, да и рост у нее подкачал. Плохо, что Кайла нет рядом и он не сможет защитить Джейка, если она не справится со злоумышленником.

Но Виктория была в доме одна. Одиночество уже давно стало ее постоянным спутником.

Кто-то задел цветок, стоящий на полу в гостиной. Итак, вор заходит с правой стороны. Виктория посмотрела на телефонный аппарат на стене. Телефон службы спасения был запрограммирован под цифрой «1». Она протянула руку к телефонной трубке, но кто-то схватил ее за запястье.

— Стой! — рявкнул мужчина.

Виктория не намеревалась подчиняться приказам грабителя. Или насильника. Или убийцы.

Она закричала, пытаясь высвободить руку, но мужчина был намного сильнее нее. Нож выпал из ее руки. Она взмолилась, чтобы он вонзился в ногу нападавшего. Мужчина не закричал от боли, однако хватку ослабил. В этот момент Виктория замахнулась на него топориком для рубки мяса.

— Перестань! — воскликнул он. — Это я. Кайл.

Виктория высвободила руки, сжала кулаки. Сердце ее билось учащенно и неровно.

— Зачем ты ко мне подкрадываешься? — она старалась выровнять дыхание и не расплакаться от облегчения. — Я была уверена, что ты ушел.

— Я задержался, чтобы убедиться, что у Джейка все в порядке. Извини, я облажался. Такое больше не повторится.

У Виктории так сильно пересохло во рту, что она могла с трудом сглотнуть. Хромая, она подошла к раковине, приподнялась на цыпочки, достала с верхней полки стакан и наполнила его водой.

Обернувшись, молодая женщина заметила, что Кайл зачарованно уставился на подол ее ночной рубашки. Виктория посмотрела на свои ноги. Ночная рубашка спускалась до середины голени, на ногах были розовые пушистые шлепанцы. Она переступила с ноги на ногу, почувствовала прикосновение мягкой хлопчатобумажной ткани к своим ягодицам, и тут до нее дошло. Виктория покраснела до корней волос. Она была без трусиков и позволила Кайлу любоваться ее прелестями.

Плохо дело.

— У тебя потрясающе красивые ноги, — произнес он с удовольствием и благоговением в голосе.

Виктории хотелось бы знать, лучше ли ее ноги, чем ноги Линн, но она промолчала. Она отказывалась вступать в борьбу, в которой не имела шансов на победу.

Кайл шагнул к ней. Виктория отшатнулась и оказалась прижатой к раковине.

— Ты должен уйти.

— Посмотри на свое колено, — посоветовал он.

Да, ее колено было бледным, опухшим и отнюдь непривлекательным.

— Это из-за падения? — спросил Кайл.

— Да. Но с каждым днем я чувствую себя лучше, — солгала она. — Пустяки на самом деле.

Кайла ее заявление не убедило. Он опустился на колени у ее ног и осторожно прикоснулся к коленной чашечке.

Виктория затрепетала, ощутив его пальцы на своей чувствительной коже, но затем ойкнула, поскольку Кайл нащупал самое болезненное место.

— Возможно, ты повредила мениск. Нужно сделать рентген.

Нет, она определенно неудачница. Вместо того чтобы радоваться тому, что Кайл ее соблазняет, Виктория ощутила беспричинный ужас.

Словно прочитав ее мысли, он сказал:

— Я выпишу тебе направление на рентген. — Кайл улыбнулся. — Я даже пойду вместе с тобой к рентгенологу и буду держать тебя за руку, чтобы ты не боялась.

— Я не боюсь.

Его прикосновения стали мягче и больше походили на ласки. Кайл добрался до ее ляжек:

— Какая нежная кожа…

Очень приятно. Виктория понимала, что должна оттолкнуть Кайла и потребовать, чтобы он ушел, но она не могла отказаться от столь желанного удовольствия.

Его руки скользнули выше. Он ласкал ее неторопливо и чувственно. Виктория жаждала большего. Кайл коснулся ее бедер и ягодиц, затем притянул женщину к себе:

— Боже, помоги мне. У меня такое ощущение, что я никуда не уезжал и мы снова учимся в школе. Я не могу не думать о тебе. — Он прижался к ее бедру щекой, покрытой щетиной. — О твоем теле. О твоем запахе. — Повернув голову, Кайл с наслаждением вдохнул. — От тебя пахнет свежестью и дыней.

Виктория запустила пальцы в его густые волосы, наслаждаясь близостью, какую не дарил ей никто, кроме него.

Кайл встал перед ней в полный рост.

«Нет! — хотелось закричать ей. — Опустись на колени. Сейчас же!»

Он посмотрел в ее глаза с такой тоской, что она боялась не удержаться на ногах. Кайл обхватил ладонью ее затылок и произнес:

— Я мечтаю тебя поцеловать.

Наклонившись, он припал к губам Виктории. Сначала поцелуй был нежным и соблазнительным.

Но с каждой секундой Кайл все сильнее распалялся. И вот он уже стал целовать ее настойчивее, пытаясь скользнуть языком в рот.

Он стоял, возвышаясь над Викторией, прижимаясь к ней всем телом. Молодая женщина не могла двигаться, она была не в состоянии дышать.

Она попыталась высвободиться, но ей это не удалось. Она ничего не видела — обзор закрывала широкая грудь Кайла. Виктория запаниковала и резко повернула голову:

— Отойди от меня. Сейчас же. Я не шучу. — Она задыхалась и, отталкивая Кайла, размахивала кулаками.

Он отскочил в сторону:

— Стой! Успокойся. — И снова потянулся к ней.

— Не прикасайся ко мне, — отрезала она. — Не трогай.

Ошеломленный Кайл посмотрел на нее.

Виктории казалось, что она выглядит жалкой и слабой. А медсестра Форли ненавидела быть слабой. Ну почему с ней такое происходит? На ее глаза навернулись слезы.

— Ты должен уйти. — Ее голос надломился.

— Я не уйду, — заявил Кайл, наблюдая за ней. Она напоминала пойманного в капкан зверька. — Что происходит?

Виктория нервно всплеснула руками, желая избавиться от избытка энергии:

— Просто уходи.

Если она будет глубоко вдыхать и медленно выдыхать, то через пару минут успокоится.

— Возьми. — Кайл протянул ей стакан с водой.

Женщина взяла стакан дрожащими руками, расплескивая воду на ноги и на шлепанцы. Кайл принес кухонное полотенце, собираясь вытереть ее ноги. Виктория отреагировала так, словно он приблизился к ней с ножом.

— Держись от меня подальше. — Она подняла руку и попятилась. — Уходи. Пожалуйста.

Виктория умоляет?! Подобная манера ей несвойственна.

— Я не уйду, пока не разберусь, что, черт побери, происходит, — заявил Кайл.

Он не мог понять, почему его прикосновения заставляют Викторию паниковать. Когда-то она любила его ласки и приветствовала их.

Виктория прижала руку к голове:

— Я не хочу, чтобы ты видел меня в таком состоянии.

В каком состоянии? Она не желает, чтобы он заметил ее испуг и уязвимость? Кайл хотел ее успокоить, но не знал, как это сделать. Обнять Викторию определенно не получится. Он медленно проговорил:

— Позволь мне помочь тебе. Объясни, чем я тебя расстроил.

С его точки зрения между ними все было великолепно.

— Я не хочу обсуждать это здесь и сейчас, — отрезала молодая женщина.

— Почему ты упрямишься?

Виктория расправила плечи и сердито посмотрела на него:

— Я хочу, чтобы ты ушел.

Еще чего не хватало. Удобно расставив ноги, Кайл скрестил руки на груди и наклонился к ней.

— Заставь меня уйти, — предложил он и увидел, как ее лицо немного порозовело.

Виктория наклонила голову и выгнула левую бровь:

— Ты думаешь, у меня не получится?

Итак, перед ним прежняя Виктория, которую он хорошо знает.

— О, я не сомневаюсь, что у тебя получится. Ты самая умная и находчивая женщина из всех, кого я когда-либо встречал, и ты добьешься всего, чего захочешь. Но на этот раз ты меня не выгонишь. — Кайл внимательно наблюдал за ней. — Мне кажется, что по каким-то причинам ты меня боишься. И я хочу выяснить почему.

— Я тебя нисколько не боюсь. — Ее голос звучал высокомерно, но как-то неуверенно. Будто догадываясь о том, что Кайл уже все понял, Виктория, избегая его взгляда, отпила глоток воды. По крайней мере, ее руки перестали дрожать, а дыхание замедлилось. — Я схожу за халатом, — сказала она, выходя из кухни. — Можешь уйти, если тебе надоест ждать.

Через несколько минут Виктория вернулась, надев теплый флисовый халат персикового цвета и серые спортивные брюки.

— У меня клаустрофобия, — спокойно произнесла она, подошла к раковине и поставила в нее стакан.

— Клаустрофобия? — Кайл был поражен.

Виктория повернулась к нему лицом:

— У меня тяжелая форма клаустрофобии, приводящая к панике. Я боюсь задохнуться в ограниченном закрытом пространстве.

— Я никогда…

— Возможно, ты не намеревался вызывать во мне такие ощущения. Но ты очень большой. — Виктория обхватила себя руками, однако по-прежнему дрожала. Она подошла к холодильнику и прислонилась к нему. — А я невысокого роста.

Кайл ужаснулся:

— Я тебя обидел?

— Нет. — Она неторопливо растянула губы в грустной улыбке. — Это больше похоже на чувство обреченности.

— Стоп. Давай-ка уточним. Мои прикосновения вызывают у тебя ощущение обреченности?

Она кивнула.

— Тебе неприятна моя мужественность?

Виктория промолчала.

— Ты испытывала панику с другими парнями? — Кайлу неприятно было думать о том, что у Виктории были любовники, но он должен выяснить все до конца.

Внезапно она стала заинтересованно рассматривать кутикулу на одном из пальцев.

— Раньше мы говорили друг другу обо всем, — произнес Кайл и тут же задался вопросом:может быть, он ошибался? — Почему ты не рассказала мне о клаустрофобии?

— Я не люблю об этом говорить. — Она затянула пояс халата. — Папа учил меня, что нельзя рассказывать о своих слабостях, потому что люди могут использовать их против тебя. — Из отца Виктории получился бы отличный генерал. — И чтобы доказать свою точку зрения, он всякий раз, когда я плохо себя вела, запирал меня в чулане под лестницей. — Виктория потерла плечи.

— Ты? Плохо себя вела в детстве? Я считал тебя идеальным ребенком.

Она улыбнулась, но улыбка не достигла ее глаз.

— Отец мечтал сделать меня совершенной. Но как бы сильно я ни старалась, ему удавалось находить в моем поведении недостатки или провинности, которые требовали наказания.

Виктория пристально смотрела на затемненную столовую. Она глубоко задумалась.

— Я ненавидела тот чулан. Там было много барахла. И было темно и очень душно. — Молодая женщина вздрогнула. — Я была маленькой, пыталась вырываться, но отец был намного больше и сильнее меня.

Наконец-то Кайл все понял.

— У него была медвежья хватка. Он просто держал меня до тех пор, пока я не переставала извиваться. — Виктория сглотнула и уставилась в пол. — Чем сильнее я вырывалась, тем крепче он меня сжимал. Поняв, что выхода нет, я смирялась. Конечный результат всегда был одинаков — полчаса в чулане. И если я плакала, отец спокойно подходил к двери и предупреждал, что, если я не замолчу, мне придется просидеть там еще полчаса. Я сразу затихала.

Не потому ли она не стала разговаривать с Кайлом в ту ночь, в его автомобиле? Неужели Тори думала, что должна молча страдать, иначе ее заставят терпеть еще полчаса? Кайлу стало тошно. Ему захотелось врезаться головой в шкаф и забыть обо всем, что он услышал. А еще ему хотелось запереть отца Виктории в том проклятом чулане.

— Когда мне было десять лет, — продолжала Виктория, — меня наказали за провинность брата. Я не сдержалась и пожаловалась на несправедливое отношение. Я плакала, кричала и бросалась на дверь чулана, пытаясь ее открыть. Отец меня даже не выслушал. Видимо, во время своих метаний по чулану я натыкалась на стопки вещей и различные предметы, потому что как только я решила посидеть спокойно, то оказалась со всех сторон заваленной вещами. Старые пальто. Спортивный инвентарь. Ящики и сумки. Все это свалилось на меня и придавило к полу. Я не могла двигаться и едва дышала под тяжестью этого хлама. — Оттянув воротник ночной рубашки, она сделала глубокий вдох. — Но я не звала на помощь, поскольку знала, что папа заставит меня просидеть в чулане еще полчаса. Поэтому я тихонько плакала и ждала, когда меня освободят. — Виктория посмотрела на Кайла. — Мне в голову не могло прийти, что папа заснул перед телевизором.

«Ублюдок!» — выругался про себя Кайл.

— Когда папа наконец открыл дверь и увидел в каком я состоянии, он даже не извинился. После этого отец никогда не сажал меня в чулан. Ему было достаточно пригрозить, и я выполняла все его требования.

Так было до тех пор, пока она не встретила Кайла. Он понятия не имел, как рискует Виктория, повсюду таскаясь за ним. У Кайла сдавило горло при мысли о том, что пережила она после того, как шериф доставил ее домой к отцу-садисту.

Молодая женщина тряхнула головой, словно попыталась забыть о прошлом и вернуться в настоящее.

— В любом случае, — сказала она, — в ту ночь в машине было так же душно и тесно, как в чулане. Ты навалился на меня, и я почувствовала себя в ловушке. — Она потерла затылок. — И теперь каждый раз, когда ты ко мне прикасаешься, я ощущаю, что прошлое возвращается, и начинаю паниковать. Я не желаю снова чувствовать себя запертой в чулане. Я ненавижу это место.

Итак, в то время, когда Кайл испытывал сексуальную эйфорию, Виктория паниковала и в очередной раз переживала ужас. А Кайл ни о чем не догадывался. Да он заслужил, чтобы ему выбили глаз ножом для колки льда!

— Ты должна была мне об этом рассказать, — заявил он. Кайл не сомневался, что в этом случае события развивались бы иначе.

— Уже поздно. — Виктория оттолкнулась от холодильника. — Мне нужно поспать.

— Ты не ответила на мой вопрос. Ты испытывала приступы паники с другими парнями или только со мной?

Не ответив, она подошла к тостеру и принялась делать бутерброды.

Кайл ждал ответа, наблюдая за ее точными движениями. Поставив контейнеры для завтрака в холодильник, Виктория вытерла стол, бросила губку в раковину и выпалила:

— Ты не уйдешь, пока не услышишь ответ, не так ли?

Он прислонился к шкафу, скрестил ноги в лодыжках и приготовился ждать столько, сколько потребуется.

— Отлично! — воскликнула женщина. — У меня не было никого, кроме тебя.

Ее ответ понравился Кайлу больше, чем следовало бы.

Она всплеснула руками:

— У меня не было времени встречаться с парнями. Мне было семнадцать лет. Я осталась одна, беременная и с разбитым сердцем. Я ухаживала за новорожденным Джейком и пыталась окончить среднюю школу. Дальше — больше: я продолжала заботиться о ребенке и больной тете, пошла работать и училась в колледже. Я растила впечатлительного сына, старалась наладить жизнь для нас обоих, пыталась расплатиться с кредиторами тети Ливи, чтобы сохранить за собой этот дом. При этом я удерживалась от того, чтобы не сойти с ума. Как ты считаешь, мне хотелось бегать на свидания? Мне никто не нужен! — отрезала Виктория. — Я решила самостоятельно чего-то добиться в жизни. Мне нужно было достичь результатов, которыми я гордилась бы.

— И теперь, когда у тебя имеется все, о чем ты мечтала, тебе понадобился доктор Старзи?

— Не говори о нем с таким пренебрежением. Мы с ним похожи. У нас одинаковые цели в жизни.

— Тогда ответь мне вот на какой вопрос, — сказал Кайл. — Если он так тебе нравится, почему ты не приказала мне остановиться, когда я поцеловал тебя в кабинете? Почему ты поцеловала меня так, будто мечтала об этом много лет? Словно от этого поцелуя зависела вся твоя жизнь?

Кстати, во время их поцелуя у Виктории не было приступа паники.

— Кто бы мог подумать, что ты талантливый выдумщик? — усмехнулась молодая женщина. — Ты должен попробовать написать любовный роман.

— Ты часто читаешь любовные романы? — поинтересовался Кайл. — Ты наверняка возбуждаешься, когда главный герой ласкает героиню языком…

— Перестань, — прервала его Виктория.

Понятно. Кайл подошел к ней, но она не отшатнулась. Уже хорошо. Виктория стояла, сжав кулаки и с вызовом глядя на него.

Он заправил ей за ухо мягкую прядку:

— Я уже не грубый семнадцатилетний парень. Я умею доставить женщине удовольствие.

Виктория пожала плечами:

— Ну молодец. Несмотря на слухи о твоей опытности, которые ходили по школе, должна сказать, что ты был далек от совершенства.

Ее слова больно ранили Кайла. Он разочаровал единственную девушку, которая была ему дорога и которой он больше всего на свете хотел понравиться.

— Может быть, следует дать мне возможность исправиться? — предложил он, желая этого как никогда. Кайл наклонился к Виктории, стараясь не прикасаться к ней. — Позволь мне показать тебе, насколько хорошо нам может быть вместе, какие удивительные ощущения я могу тебе подарить.

Виктория уставилась на него, прокручивая в мозгу всевозможные варианты. Кайлу показалось, что прошел час, прежде чем она ответила:

— Я буду сверху.

— Все что захочешь, — немедленно согласился он.

— А если я захочу привязать тебя к кровати и засунуть кляп в рот?

Виктория определенно не обладала садистскими наклонностями. Да, она любила командовать и контролировать ситуацию, но явно не была госпожой в сексе. Абсолютно исключено. Кайл понял, что она блефует, и ответил:

— Я всегда готов к новым впечатлениям.

— Хорошо, — спокойно сказала она, удивляя его. — У меня в гараже есть веревка.

Глава 6

— Потом что было? — нетерпеливо спросила Али после того, как Виктория в подробностях описала ей свою встречу с Кайлом прошлой ночью.

— Я отправилась искать веревку, — ответила Виктория.

Веревку она нашла сразу, благодаря тому, что привыкла раскладывать вещи по местам. Затем женщина добрых пятнадцать минут ходила туда-сюда по гаражу, набираясь мужества. Ей предстояло вернуться к Кайлу. Проблемы у Виктории начались с его появлением, поэтому именно он должен помочь ей с ними справиться, верно?

— Что-то здесь жарко. — Виктория взяла со стола папку из манильской пеньки и принялась ею обмахиваться.

— Ты сможешь открыть дверь, как только расскажешь, что произошло дальше. — Али пересела на краешек стула.

— О да. Как я могу не рассказать о самом приятном? Поднимаясь по лестнице…

Виктория нервничала, возвращаясь к Кайлу, и радовалась, что у нее появилась возможность проверить свою теорию: она получит удовольствие от секса, если будет в позиции сверху.

— Кайл ждал меня наверху. Он сказал, будто ему не приходило в голову, что сегодня мы будем близки, поэтому он не взял с собой презервативы. Он заявил, что, если у меня нет презервативов, — а я уверена, что он в этом не сомневался, — нам придется встретиться в другой раз.

— У него не было средств контрацепции? — на всякий случай переспросила Али.

— Нет, — ответила Виктория, хотя подозревала, что Кайл ей солгал. Она едва не попросила его показать ей бумажник, чтобы она проверила свои предположения.

Кайл просто решил кокетничать и дразнить ее. Пока Виктория ходила в гараж, у него было время поразмышлять об отсутствии у нее сексуального опыта и психологическом отвращении к чрезмерной близости. Вот он и решил от нее сбежать. Сбежать так стремительно, словно ее страдания были заразными и могли негативно повлиять на его потенцию.

— Бедняжка, — сказала Али.

Не в силах выносить замкнутое пространство крошечного кабинета, Виктория встала и, распахнув дверь, увидела Кайла.

— Ты идиот! — заявила ему Али, протискиваясь мимо него к выходу из кабинета.

— Ой! — Кайл закрыл ладонью грудь и произнес, обращаясь к Али: — Не пора ли тебе бросить отвратительную привычку щипаться?

Пока Кайл разговаривал с Али, Виктория попыталась выскользнуть из кабинета. Не тут-то было. Он шагнул вправо, блокируя выход в коридор:

— Нет смысла спрашивать, о чем вы разговаривали. Ведь между вами нет никаких секретов?

— Очень мало, — согласилась она.

Кайл прислонился к дверному проему, спокойный и расслабленный:

— Я пришел узнать, не захочешь ли ты со мной пообедать.

После того, что произошло вчера вечером? Она не пойдет с ним обедать даже в том случае, если будет голодать, а в радиусе ста миль только у Кайла будет последний бутерброд.

— Извини, я принесла обед с собой.

— Как насчет ужина? Ты, я и Джейк. Вы выбираете ресторан. Я угощаю.

Он предлагает перемирие? Она в нем не заинтересована.

— Я занята, — отказалась Виктория.

— Как насчет пятницы?

— У нас уже есть планы, — солгала она.

— Я хотел бы купить Джейку бейсбольную перчатку, — сказал Кайл.

Еще чего не хватало! Именно Виктория купит своему сыну первую бейсбольную перчатку.

— И что же тебе известно о бейсбольных перчатках? — поинтересовалась она, зная, что Кайл не играет в бейсбол. Или он считает, что спортивное оборудование должны покупать исключительно мужчины?

— Они должны быть удобными и позволять игроку ловить мячи.

Типичный ответ для Кайла.

— Можешь ли ты мне объяснить, чем отличаются перчатки для бейсбола от перчаток для софтбола? Известно ли тебе, какие перчатки носят инфилдер, аутфилдер и кетчер?

— Я полагаю, что сумею это выяснить.

— Знаешь ли ты, что размер перчаток варьируется в зависимости от того, в какой позиции играет ребенок? То есть нужно провести определенные замеры…

Кайл поднял руку, останавливая поток исходящей от нее информации:

— Мы пойдем в магазин все вместе. Придержи свои знания до лучших времен. Как насчет субботы?

— Ничего не выйдет. — Виктория планировала в субботу пойти с сыном в магазин и купить ему бейсбольную перчатку, а потом вместе с ним пообедать в торговом центре.

Кайл прищурился, поняв наконец, чем вызван ее отказ.

— А в какой день свободен Джейк?

— Почему бы тебе не назвать мне имя своего адвоката? Мой адвокат свяжется с твоим, и вы совместно разработаете график посещения Джейка.

Таким образом Виктории удастся держаться от Кайла на некотором расстоянии, и он не сможет снова перевернуть ее жизнь с ног на голову.

— Я понял. — Он скрестил на груди руки. — Ты свихнулась. Я передумал и решил, что не желаю быть твоей сексуальной игрушкой, которую можно включать и выключать по желанию. Извини, если разочаровал тебя.

Кайл вел себя крайне непрофессионально, неуместно и говорил просто ужасные вещи. Виктория схватила его за футболку и рывком втащила в свой кабинет. Высунув голову в коридор, она убедилась, что никто не слышал его грубого замечания, и закрыла дверь.

— Не смей так разговаривать со мной на работе.

Виктория сочла поведение Кайла отвратительным и вызывающим. Вчера она хотела удовлетворить его или по крайней мере постараться подарить ему наслаждение. Она была готова сделать даже несколько попыток.

— Значит, дома я могу так с тобой разговаривать? — он сердито посмотрел на нее.

У Кайла не было причин злиться. Ведь именно он вчера отверг Викторию.

— Так грубо и примитивно разговаривать со мной ты нигде не можешь. Что случилось?

— Может быть, я немного злюсь сам на себя. Возможно, я оскорблен тем, что единственный способ быть с тобой — это лежать привязанным к кровати, словно я представляю для тебя какую-то угрозу и ты не веришь, что я буду очень осторожен.

Итак, до него дошло. Не вручить ли ему приз за догадливость?

— На самом деле я очень жестокая, настоящая сексуальная извращенка. И если тебе не нравится быть привязанным к моей кровати… — она покачала головой. — Боюсь, мы с тобой несовместимы.

— Перестань, Виктория.

— Я не собиралась тебя обижать. — В подтверждение своих слов она посмотрела ему в глаза. — Поэтому мне очень жаль.

Чаще всего сотрудники заглядывали в кабинет Виктории каждые пять минут, но сейчас, когда она мечтала о вмешательстве кого-нибудь из персонала, никто не входил.

— Я хочу кое-что попробовать, — сказал Кайл, подходя к ней вплотную. — Нужно провести эксперимент. — Опустив голову, он ее поцеловал.

У Виктории было мало сексуального опыта, но она не сомневалась, что никто не умеет целоваться лучше Кайла. На этот раз он покрывал ее губы нежными и легкими поцелуями. Как сладко. И соблазнительно. И удивительно эротично. Она почувствовала возбуждение.

Спустя короткое время он отпрянул назад. Виктория по инерции потянулась за ним, не желая прерывать контакт. Но ей пришлось встретиться с пустотой. Прошло несколько секунд, прежде чем из ее головы улетучился туман вожделения и она смогла прийти в себя. Кайл весело улыбался.

— Моя гипотеза оказалась верной, — поддразнил он ее. — Мы созданы друг для друга. Тебе по-прежнему нравятся мои поцелуи.

Он коснулся рукой ее шеи и длинными пальцами погладил затылок, затем запустил пальцы в волосы. Виктория не сдержалась, прижалась головой к его руке и потерлась о нее.

— Тебе по-прежнему нравятся мои прикосновения, — констатировал Кайл.

О да. Но, в конце концов, это всего лишь невинные поцелуи и ласки.

— И ты жаждешь моего тела. — Он взял руку Виктории и прижал ее к своей мускулистой груди. — Даже если ты хочешь меня только в том случае, если я буду привязан к кровати, — пошутил он.

— Это была глупая идея из моего сна. Я не должна была…

— Что ты творила со мной во сне, когда полностью меня контролировала?

— Ничего. — Виктория оттолкнула его. Заметив удивленный взгляд Кайла, она пояснила: — Ты все время болтал.

— Теперь понятно, зачем понадобился кляп. Хорошо. Итак, мне следует говорить меньше гадостей, пока я в постели с Викторией, — беспечно сказал он. — Я понял.

— Ты не говорил гадостей, идиот. Ты постоянно сравнивал меня с… — Виктория осеклась, поняв, что выдает слишком много информации. — Тебе не пора уходить? Или Тори снова работает за тебя?

— С кем я тебя сравнивал?

— Забудь об этом. Я видела глупый сон.

— С кем я тебя сравнивал? — Кайл умел быть настойчивым.

— С Линн. Ты доволен? Ты говорил, что Линн делает так и так, ну и так далее. — Виктория процитировала свой сон. Он улыбнулся. — Ничего смешного. Линн совершенна. Высокая. Веселая. Сладострастная. — Виктория считала себя ее полной противоположностью. — И она хороша в постели, а я…

— Кроме того, она глупая, изворотливая и эгоистичная, — прервал ее Кайл. — И чтобы прояснить ситуацию, сразу скажу, что между мной и Линн ничего не было. Она отвезла меня домой и попыталась возобновить нашу дружбу. Но когда я закрывал глаза, то видел перед собой твое лицо. Я хотел, чтобы меня целовала и ласкала именно ты.

Виктория поборола восторг от осознания того, что Кайл хочет ее сильнее, чем Линн.

— Поэтому я с ней не остался, — продолжал он, — Правда, из тех сплетен, что разгуливают по госпиталю, мне известно, что в постели Линн не просто хороша, а великолепна.

— Спасибо за нежелательную информацию.

— Хочешь знать, почему Линн великолепная любовница? — спросил он.

— Не хочу.

Кайл все равно доложил:

— Потому что она переспала со многими парнями.

— Как приятно об этом слышать! — произнесла Виктория, не осмеливаясь смотреть на него. — Теперь я поняла.

— Она постоянно практикуется. — Кайл понизил голос на октаву, затем взял Викторию за подбородок и заставил ее повернуться к нему лицом. — И ты можешь практиковаться со мной. В любое время. Где пожелаешь.

В этот момент в дверь кто-то постучал. Конечно, другого времени для визита не нашлось!

— Подумай об этом, — прошептал Кайл ей на ухо. — Тебе не придется меня привязывать, чтобы сделать так, как ты хочешь.

Как должен отреагировать человек, получающий в служебном кабинете предложения подобного рода? А за дверью кто-то стоит и, возможно, подслушивает.

— Будет гораздо лучше, чем в тех дрянных книжках, которые ты читаешь, — произнес Кайл тоном соблазнителя, горячо дыша ей в ухо.

По телу Виктории разлилось тепло. Итак, он все-таки побывал в ее спальне и видел стопку любовных романов.

— Мне нравится проживать жизнь героинь книг, — попыталась оправдаться молодая женщина.

— Книжки тебе больше не понадобятся. — Его слова звучали доверительно и многообещающе.

В дверь снова постучали, на этот раз настойчивее.

Кайл открыл дверь. В коридоре стояла администратор среднего медперсонала госпиталя.

Ну почему именно ей нужно было появиться в такой момент?

На женщине был темно-серый костюм, оттенок которого был точно таким же, как ее волосы, уложенные в пышный пучок. Администраторша была довольно высокого роста и одевалась в строгом классическом стиле. Ее лоб оказался на уровне носа Кайла. Она неодобрительно посмотрела на Викторию, потом на Кайла, затем снова на Викторию.

Плохо дело. Виктория почувствовала себя ребенком, которого вот-вот начнут ругать. Она сама создала двусмысленную ситуацию, и их с Кайлом застала представительница администрации, определяющая ее будущее.

— Спасибо за то, что уделили мне время, — деловито произнес Кайл, обращаясь к Виктории. — Если у вас возникнут дополнительные вопросы, обращайтесь без стеснения. И я буду ждать вашего решения по теме, которую мы обсуждали.

Лицо Виктории горело от смущения. Она была уверена, что, если бы плеснула на него водой, раздалось бы шипение.

— Где же ваш питомец, доктор Карлински? — спросила администраторша, ухитрившись свысока посмотреть на нависающего над ней Кайла.

— Если вы имеете в виду мою собаку для терапии по кличке Тори, то пациент попросил меня на несколько минут оставить его с ней наедине. Теперь мне пора к ним возвращаться.

Администратор посмотрела вслед уходящему Кайлу, потом с осуждением взглянула на Викторию.

— Не разрушай то, что ты создала с таким трудом, связываясь с подобным человеком, — предупредила она и вошла в кабинет, закрыв за собой дверь.

Одним из самых долгожданных преимуществ должности администратора среднего медперсонала, по мнению Виктории, был отдельный кабинет с окном, предоставляющим доступ свежему воздуху, когда в этом возникнет необходимость. К сожалению, сейчас ей приходилось томиться в комнатушке без окон.

— Доктор Карлински не уважает здешние порядки, — продолжала администраторша, — и не соблюдает дресс-код госпиталя. Честно говоря, он бросает тень на репутацию замечательного персонала нашего учреждения.

— Пациенты его любят, и доктор Старзи весьма высокого мнения о нем, — возразила Виктория.

— Да. Теперь обсудим доктора Старзи. — Пожилая женщина втиснулась в кресло напротив письменного стола Виктории и жестом приказала ей сесть. — Тебе хорошо известно, барышня, что ты для меня не просто талантливая коллега, которую я взяла под свое крылышко. Ты мне как дочь.

Виктория кивнула, хотя отлично знала, в чем заключается псевдородственная связь с администраторшей. Виктория была обязана упорно трудиться, согласовывать с руководительницей все рабочие вопросы и неукоснительно следовать всем ее рекомендациям.

— Я представляю рядом с тобой мужчину, который умен и уважаем, — говорила наставница, — и поведение которого безупречно. Он должен быть исключительно интересным собеседником. Рядом с таким человеком будет с гордостью находиться амбициозная женщина. Тебе требуется идеальный партнер, который легко находит общий язык с администрацией госпиталя и способен улаживать возможные конфликты с пациентами, избегая судебных разбирательств. Воспользуйся возможностью, — она погрозила Виктории указательным пальцем, — и выбери в партнеры доктора Старзи.

Перспектива стать супругой уважаемого врача была одной из причин, по которой Виктория поощряла ухаживания доктора Старзи. Вторая причина заключалась в том, что, по ее мнению, Старзи станет хорошим отцом для Джейка и замечательным примером для подражания.

Администраторша скрестила руки на пышной груди:

— По всему миру живут его богатые и благодарные пациенты. Подумай о том, сколько можно привлечь в госпиталь благотворительных средств.

— В данный момент, — сказала Виктория, — никто не претендует на мою руку и сердце. Я могу говорить откровенно?

Администраторша благосклонно кивнула:

— Конечно.

— Вы должны знать, что доктор Карлински — отец моего сына.

До этого момента Виктория скрывала информацию о том, от кого она родила Джейка.

Администраторша никогда не отличалась поспешностью решений, поэтому какое-то время молчала. Затем она накрыла ладонями руки Виктории:

— У многих из нас в прошлом имелась пара связей с плохими парнями. Но как только мы взрослеем и понимаем, что именно хотим получить от жизни, мы становимся намного разборчивее в мужчинах.

Кайл посмотрел на Викторию, которая сидела напротив него за липким столом в закусочной, потягивая диетическую колу и уделяя больше внимания соломинке, чем ему.

— Спасибо за то, что согласилась взять меня с собой, — сказал он.

Она наконец-то удостоила его взглядом. Во время сегодняшней субботней экскурсии Виктория редко на него смотрела.

— Джейк попросил, чтобы ты пришел, — бросила молодая женщина.

— Я никогда не видел, чтобы ребенок был настолько счастлив от того, что ему купили бейсбольную перчатку.

Реакция Джейка заставила Кайла почувствовать себя причастным к некоему важному событию.

— Он давно не давал мне покоя, постоянно напоминая о желании играть в бейсбол. — Она отвела взгляд от Кайла. — Спасибо, что купил ему перчатку и новые кроссовки. Но в этом не было необходимости.

— Это меньшее, что я могу сделать для сына. По моим подсчетам, я должен тебе кругленькую сумму за то, что ты воспитывала ребенка одна.

Виктория сосредоточила внимание на длинной белой полоске бумаги, которую складывала гармошкой:

— Ты ничего мне не должен.

— Я не сомневался, что ты ответишь именно так, — произнес Кайл. Виктория была воплощением независимости. — Но я хочу сделать подарок Джейку. — Он протянул ей конверт с чеком на сумму пять тысяч долларов. — Положи эти деньги на счет для его обучения в колледже.

Он не сомневался, что Виктория уже позаботилась о будущем образовании сына и открыла счет.

Женщина смотрела на конверт, не предпринимая никаких действий. Кайл уже решил, что она откажется.

Но вот она произнесла:

— Спасибо. Ты очень щедр. — И сунула конверт в сумочку, даже не открыв его.

Кайлу было очень неприятно, что после того, как их увидела вместе старая летучая мышь — администраторша среднего медперсонала, — Виктория разговаривала с ним сквозь зубы.

— Да, а что было нужно нашей мегере? — поинтересовался он.

— Мистер Мадрин штурмом взял ее кабинет, решив подать на меня официальную жалобу.

— Этот человек заслуживает…

— Она отговорила его и пришла ко мне, чтобы лично об этом сообщить.

Помимо этого, деспотичная мегера, она же администраторша, отпустила несколько категоричных замечаний в адрес Кайла. Но ему об этом знать не следует.

— Она мило поступила, — заметил он. Виктория расплющила обертку для соломинки и принялась наматывать ее на указательный палец. — Ты собираешься поделиться со мной тем, что тебя беспокоит?

— Меня ничто не беспокоит. — Она ответила слишком быстро и резко, чем выдала себя.

— Как долго Джейк пробудет в игровой комнате? — поинтересовался Кайл.

Виктория посмотрела на галерею, где они оставили мальчика десять минут назад:

— Два часа.

— Хочешь, мы уйдем отсюда? Можно пойти ко мне домой. Так ближе.

— Я даже не знаю, где ты остановился, — сказала она.

— Я арендовал квартиру с одной спальней в большом жилом доме в нескольких минутах езды от больницы. Хочешь взглянуть? — спросил Кайл, затем лукаво прибавил: — Там есть раскладной диван для Джейка, если он захочет у меня заночевать.

Кайл был уверен, что Виктория взвесит все за и против, прежде чем разрешит сыну пойти к нему в гости.

Она не ответила на его приглашение, а лишь смерила взглядом:

— Ты в курсе того, что, согласно дресс-коду госпиталя, нельзя появляться на работе в джинсах, не так ли?

— Я слышал что-то подобное.

— Так почему же ты ему не следуешь? Быть заводилой среди школьных сорванцов — это одно. Но ты вырос. Пора поумнеть.

Так вот что ее беспокоит.

— Ответь мне вот на какой вопрос. Ношение джинсов как-то влияет на мои профессиональные навыки?

— Нет, но… — начала она.

— Разве мои пациенты, сотрудники госпиталя или доктор Старзи жаловались на то, что мне не хватает опыта? Разве у кого-либо из них появлялись претензии к моей работе, пока я был в джинсах?

— Нет, но…

— Пошли. — Кайл протянул ей руку. — Я не собираюсь тратить то короткое время, что мы вместе, на разговоры о работе. Джейк в безопасности, ему весело. Давай пройдемся вокруг торгового центра.

— У меня немного болит колено, — возразила женщина.

Виктория прекрасно себя чувствовала все утро и даже почти не хромала. Возможно, следовало поблагодарить за это эластичный бинт, которым она обмотала ногу, или упражнения, которые ей посоветовал Кайл, когда увидел опухшее колено. Так или иначе, она вполне могла выдержать неспешную прогулку.

— В понедельник я отправлю тебя на рентген, — пригрозил он. — Я уже говорил с рентгенологом. Она предложила позвонить ей в понедельник утром. Время для тебя найдется.

Виктория побледнела.

— Ладно. — Она шлепнула рукой по столу. — Пошли.

Выйдя из заполненного людьми торгового центра, они пошли по тротуару позади семейной пары. Мужчина и женщина держались за руки. На плечах мужчины сидел маленький мальчик. Кайл почувствовал сожаление от того, что пропустил подобные моменты в общении с Джейком и Викторией.

— Итак, скажи мне, — произнесла Виктория, — куда ты отправился после побега из города и как тебе удалось защитить диссертацию?

Обрадовавшись тому, что появилась возможность поговорить как следует, Кайл ответил:

— На следующее утро я связался с Милтом — владельцем гаража — и рассказал о том, что произошло.

Помимо Милта Кайл обо всем поведал Али и оставил записку своей сестре, которую та должна была прочитать по возвращении в их дом-трейлер.

— Милт позвонил кому нужно и помог мне найти работу в Хаберсвилле.

— Знаешь, после той ночи он отказался обслуживать автомобили моего отца, — сообщила Виктория.

Милт относился к Кайлу по-отечески в отличие от его родного отца.

— Он присматривал за мной и даже заставил меня пообещать, что я окончу среднюю школу. В противном случае Милт поклялся, что поспособствует моему увольнению с работы.

— Он молодец, — произнесла Виктория.

— В любом случае днем я работал, а по ночам веселился. — Кайл напивался, ввязывался в драки с подобными ему пьяными идиотами и спал с множеством женщин, имен которых не спрашивал. Он пытался забыть Викторию. — Через пару месяцев я врезался в автомобиль, которым управлял парень, еще более пьяный, чем я. Мы оба влетели в опору железобетонного путепровода и чудом выжили.

Виктория остановилась и провела пальцами по шраму на его подбородке. Ее прикосновение было мягким и заботливым.

— Так вот откуда этот шрам.

Группа детей, шедших за ними, разделилась, и дети обошли их с обеих сторон.

Кайл подвел Викторию к ограждению:

— У меня было сотрясение мозга и перелом нескольких костей.

Он сломал восемь костей, если быть точным. Семь дней Кайл провел в реанимации, шесть недель в отделении хирургии и три месяца в реабилитационном центре.

— Во время реабилитации я лежал в палате с парнем по имени Фиг.

Его соседа звали Райан Фигельштайн. Ему было восемнадцать лет, как Кайлу. Фиг тоже пострадал в аварии, но в его случае ночная поездка в автомобиле со значительным превышением скорости была попыткой самоубийства.

— Мы нашли общий язык, смешили друг друга, несмотря на боль. Когда его родители узнали о том, что мне некуда идти, они попросили врачей выписать нас в один день и пригласили меня пожить у них.

Именно в этот момент Кайл впервые почувствовал себя частью настоящей семьи.

— Пошли, впереди магазин шоколада, — предложил он, легонько подталкивая ее в спину в направлении магазина. — Отец Фига спросил, чем я хотел бы заниматься. Проведя столько времени в отделении реабилитации, я решил попробовать выучиться на физиотерапевта. Я поступил в тот же университет, что и Фиг, на бюджетное отделение, и получал стипендию.

Когда Кайл усомнился в том, что самостоятельно поступил в университет и получает стипендию без помощи Фигельштайна-старшего, тот сказал следующее: «Присмотри за Фигом и заставь его окончить обучение. Тогда мы с тобой будем в расчете».

— Я наладил хорошие отношения с несколькими преподавателями, которые получили гранты на исследования, — продолжал Кайл. — Они пригласили меня поработать вместе с ними. Я получал финансовую поддержку, когда писал диссертацию в области физиотерапии. Вот так я получил степень.

— Я рада, что у тебя все получилось. — Виктория говорила отстраненно, почти печально.

Потому что в то время, когда Кайл учился в университете, пользуясь щедростью и расположением других людей, она была вынуждена отказаться от своей мечты и пыталась выжить и создать достойную жизнь для своего сына.

— Извини, — вздохнул он. — Я не хотел…

— Не извиняйся.

Но Кайл сожалел о том, что не сумел защитить любимую, не предпринимал никаких попыток связаться с ней или хотя бы узнать о том, как она живет. Он сожалел, что по незнанию травмировал ее во время их первой близости и она до сих пор страдает от последствий этого.

По крайней мере, в его силах все исправить. Кайл хотел, чтобы Виктория испытывала от его прикосновений удовольствие, а не страх. Чтобы она стремилась к близости с ним, а не избегала ее. Он желал показать ей, что такое настоящая страсть, и дарить удовлетворение снова и снова, чтобы компенсировать страдания, которые она испытывала долгие девять лет, пока он был вдали. Кайл мечтал, чтобы она жаждала близости с ним так же сильно, как ее жаждал он. Он сумеет пробудить в ней страсть, а потом попытается завладеть ее сердцем.

Потому что с каждым днем Кайл все больше убеждался в том, что Виктория — его единственная женщина. Он предвкушал встречи с ней, разговоры и даже ссоры. Он с удовольствием обсуждал с ней жизнь Джейка, принимал участие в семейных мероприятиях, например, в нынешнем походе в торговый центр. Виктория была прекрасной матерью и великолепной подругой. Однажды Кайл потерял ее, но он больше не допустит этого.

— О, смотри! — Виктория повернулась к витрине магазина шоколадных изделий. Она стояла и с вожделением изучала выставленный товар, а Кайл взмолился, чтобы однажды она взглянула на него с таким же желанием. Он быстро вошел в магазин.

Вернувшись, Кайл обнаружил, что Виктория стоит на прежнем месте. Он протянул ей маленький белый пакет:

— Держи.

Удивленная женщина улыбнулась и заглянула внутрь пакета:

— Пекан в шоколаде.

— Только два ореха. — Кайл был готов скупить для нее весь магазинчик, но еще в средней школе Виктория всегда говорила, что съест только два ореха.

Она положила руку ему на плечо:

— Ты помнишь.

Он помнил многое. Например, как она ежедневно обедала с ним и Али, не обращая внимания на насмешки богатых сверстников и усаживаясь за стол с детьми из неблагополучных семей. Как она спорила с мистером Стирхом, когда решила, что Кайл получил несправедливую оценку за контрольную по тригонометрии. Как она впервые прогуляла школу и проникла в трейлер Кайла, когда он три дня подряд не появлялся на занятиях. В то время его телефон был отключен за неуплату. Виктория обнаружила Кайла в полубредовом состоянии, с высокой температурой, и потащила к педиатру, от которого потребовала назначить лечение. Потом Кайл жил у тети Ливи и приходил в себя после пневмонии.

Несмотря на болезнь, Кайл считал, что провел две самых лучших недели в своей жизни именно в доме тети Ливи, пока она и Виктория хлопотали вокруг него.

Виктория откусила конфету, вдохнула, закрыла глаза и выдохнула. На ее лице появилось выражение такого блаженства, что Кайл задался вопросом: когда она в последний раз наслаждалась любимым лакомством? Он решил, что отныне будет баловать ее каждую неделю. Виктория отправила в рот вторую половину конфеты, и Кайл поклялся, что вызовет у нее такое же блаженство, когда они будут лежать обнаженными в постели.

Для того чтобы этого достичь, нужно обольстить Викторию.

— Я хочу тебе кое-что показать. — Кайл зашагал вперед, и она, облизывая пальцы, поспешила за ним.

Глава 7

Виктория остановилась, когда увидела, в какой магазин они направляются.

— Лучше я подожду тебя здесь, — сказала она.

По ее мнению, было бы верхом лицемерия посещать магазин, против открытия которого она подписала петицию.

— Не будь ханжой. — Кайл потянул ее за собой. — Давай заглянем на пять минут. Если тебе не понравится, мы уйдем.

Из динамиков, закрепленных на темном потолке, гремела рок-музыка. В воздухе витали благовония — по крайней мере, Виктория надеялась, что это благовония. На стене были размещены черные футболки с портретами-принтами знаменитостей, которых она не знала. Сотни странных вещей, предназначенных для подарков, были выставлены на огромных стеллажах. Виктория прошла мимо витрины, в которой были выставлены наручники, вставные челюсти с вампирскими клыками, раствор, имитирующий кровь, а также кружка, украшенная женскими сосками, ложка с ручкой в форме мужского члена и лампа цвета извергающейся лавы. Краем левого глаза Виктория заметила, как Кайл разговаривает с продавщицей-блондинкой. Девушка улыбнулась, сняла со своего запястья эластичный браслет и передала ему. Виктория посмотрела направо и увидела старшеклассницу, которая пробовала крутиться на шесте для стриптиза. Да уж. Наверное, прошла всего минута с тех пор, как они вошли в магазин, но она уже достаточно насмотрелась. Она уже направлялась к выходу, когда у ее левого уха раздался голос какого-то мультяшного персонажа:

— Ты сексуальная.

Виктория обернулась и увидела Кайла, который держал на ладони красную коробочку. Он нажал кнопку, и мультяшный голос спросил:

— Они у тебя настоящие?

Все посетители магазина уставились на них.

— Перестань. — Виктория схватила Кайла за руку, но он нажал другую кнопку.

— Можно мне их потрогать? — спросил мультяшный голос.

Девушки, стоящие рядом, захихикали. Виктория не сдержала улыбку:

— Ты мне за это ответишь.

Оставшись равнодушным к угрозе, Кайл нажал другую кнопку.

— Тебе нравится? — поинтересовался голос.

— В эту игру могут играть двое, — заявила Виктория, схватила с полки похожую игрушку и нажала левую верхнюю кнопку.

Мультяшный голос проорал нецензурное ругательство.

У Виктории отвисла челюсть. Она так вытаращила глаза, что побоялась, как бы они не вывалились из орбит.

— Какой ужас! — Она швырнула коробочку на полку. — Я ухожу.

— Еще нет. — Кайл обнял ее за плечи и провел в дальний угол магазина. — Я еще не показал тебе самого главного. — Его влажное теплое дыхание ласкало ее ухо, Виктория почувствовала растущее возбуждение.

— Я видела и слышала предостаточно, большое спасибо. — Она попыталась высвободиться.

— Всего две минуты.

Они остановились перед темно-серой дверью. На уровне глаз висела надпись, выполненная красными буквами: «Забавы для взрослых. Лицам до восемнадцати лет вход запрещен. Ключ у продавца».

— О нет. — Виктория покачала головой, сделала шаг назад и столкнулась с Кайлом. — Я туда не пойду.

Честно говоря, ее очень интересовало, что скрывает секретная комната, запертая на ключ. Особые книги и сексуальные игры, секс-игрушки, атрибуты для занятий любовью?

Кайл нажал кнопку на эластичном браслете, взятом у продавщицы, отпирая дверь. Как только он распахнул дверь, в комнате включился свет.

Виктория медлила, переминаясь в дверях.

— Попробуй что-то новенькое, — прошептал он ей на ухо. — Хватит жить затворницей.

Виктории действительно надоела жизнь, которую она вела. Ей двадцать пять лет, и настало время познать все.

— Комната такая маленькая, — сказала она, теребя ворот свитера и надеясь, что, набрав в грудь больше воздуха, перед тем как войти, станет смелее.

Кайл принялся ее уговаривать.

— Там много воздуха, — произнес он успокаивающим тоном. — Я не позволю тебе задохнуться.

Он не шутил и не дразнил ее, а говорил совершенно серьезно. И Виктория оценила его поведение — особенно тогда, когда он запер дверь. Несмотря на страх перед ограниченным пространством и полки, заставленные товарами, из-за которых комната казалась еще меньше, любопытство одержало верх. Виктория взяла одну из коробок со съедобным нижним бельем и внимательно на нее посмотрела.

— Если ты его наденешь, я его съем, — прошептал ей на ухо Кайл, проходя мимо.

Может быть, в другой раз. Виктория поставила коробку обратно на полку.

— Посмотри сюда. — Он подозвал ее к стеллажу у дальней стены. — Мне говорили, что у каждой девушки должна быть такая штучка. Лично мне они не нравятся.

Кайл указал на витрину с вибраторами. Виктория покраснела:

— У меня уже есть такая штучка.

— Не могу поверить. — Он повернулся к ней и улыбнулся. — Ты не из тех, кто этим балуется.

Кайл оказался прав.

— Несколько месяцев назад моя сексуальная жизнь, вернее, ее отсутствие стала темой обсуждения на вечеринке для девушек, — объяснила Виктория. — На следующее утро я обнаружила на своем рабочем столе вибратор и книгу о сказочном женском оргазме.

Кайл встал за ее спиной, положил руки ей на плечи:

— Никакая это не сказка.

Виктория не могла подтвердить или опровергнуть его слова, поэтому пробормотала:

— Тебе виднее.

— Какой твой? — спросил Кайл низким и сексуальным голосом. Она указала на модель в витрине. — Ты когда-нибудь им пользовалась? — Он провел языком по внутреннему краю ее уха. Виктории стало щекотно, левую часть лица стало покалывать.

— Один раз. — Секс с неодушевленным предметом показался ей пустым времяпрепровождением и совсем не понравился.

Он поцеловал основание ее шеи. Не задумываясь о последствиях, Виктория наклонила голову, приветствуя его поцелуи. Кайл обнял ее за талию. Он прикасался к ней осторожно и нежно. Виктория блаженствовала.

— Тебе понравилось им пользоваться? — спросил он.

Она покачала головой. Кайл поднял руки и коснулся ладонями ее живота чуть ниже груди:

— Тебе гораздо больше понравится, когда я войду в тебя.

«Но в прошлый раз…» — вспомнила Виктория.

— Нет. Не напрягайся. — Он погладил ее чувствительную грудь. — Мы сделаем это медленно. Ты будешь владеть ситуацией. Наша близость будет продолжаться столько, сколько ты захочешь.

Его предложение казалось идеальным, однако она возразила:

— Я не знаю, Кайл. Мы слишком разные. Мы хотим не одного и того же.

После долгих размышлений Виктория решила, что не любит заниматься сексом ради развлечения. Как только она встретит подходящего мужчину, их отношения будут основываться не на сексуальном влечении, а на заботе друг о друге и взаимном уважении.

— Я хочу тебя ласкать, — произнес Кайл низким голосом. — Хочу узнать, что тебе нравится и что может свести тебя с ума. Я мечтаю подарить тебе удовольствие. — Кайл гладил ее живот, кончиками пальцев касаясь пояса брюк. — Я готов поклясться жизнью, что ты хочешь того же самого.

Виктория желала большего.

Его рука скользнула под резинку ее трусиков.

Умом она понимала, что должна остановить Кайла, однако потеряла дар речи и не пошевелила даже пальцем, чтобы воспротивиться.

— Ты хочешь того же, что и я? — спросил он, и его рука скользнула ниже. — Если ты мне не ответишь, я выясню это сам.

Виктория откинулась назад и уперлась затылком в его грудь:

— Ты должен прекратить, Кайл. Мы находимся в магазине.

Он улыбнулся у ее щеки:

— Я намеревался проверить, как ты на меня реагируешь. — Пальцы Кайла добрались до средоточия ее женственности. — И я получил подтверждение.

Викторию охватило сильнейшее возбуждение. Ей хотелось, чтобы он продолжал, но она не могла позволить себе наслаждаться его ласками в магазине. Она вцепилась в руку Кайла:

— Пожалуйста, перестань. Я не могу. Не здесь.

— Давай встретимся сегодня вечером, — хрипло произнес он. — Я помогу тебе снятьнапряжение. Я нужен тебе, а ты нужна мне. — Мужчина прижал ее к своему возбужденному телу. — Ты должна мне уступить. Мы можем умереть, если не будем вместе. И что тогда ждет Джейка?

Поскольку не было никакой возможности отрицать то, что ее к нему влечет, Виктория решила говорить откровенно:

— Я не принимаю противозачаточные таблетки.

— У меня есть презервативы, — улыбнулся Кайл.

Молодая женщина вытащила его руку из своих трусиков и отошла в сторону. Едва сдерживая эмоции, она поправила блузку дрожащими и вспотевшими руками:

— В прошлый раз ты не предохранялся.

— Верно, — тихо согласился он. — И я не могу выразить словами, как сожалею о том, через что тебе пришлось пройти. Но я счастлив, что родился Джейк. Он отличный парень.

— Да.

— Итак… — Кайл засунул руки в карманы джинсов и поинтересовался: — В ближайшее время ты намерена принимать противозачаточные средства?

Да. На понедельник у Виктории был запланирован визит к врачу, который должен был посоветовать ей противозачаточные таблетки. Однако Кайлу она ответила отрицательно.

Он наклонил голову набок и, глядя на нее, улыбнулся:

— Учти, я знаю, когда ты лжешь.

— А почему ты решил, что мой интерес к противозачаточным препаратам имеет какое-то отношение к тебе? Ты настолько самоуверен? Наверное, ты не можешь даже предположить, что я решила посетить гинеколога несколько месяцев назад? — солгала Виктория.

По правде говоря, именно возвращение Кайла и то влияние, какое он на нее оказывал, заставили ее позвонить врачу. Находясь рядом с Кайлом, она не могла себя контролировать.

Он растянул губы в улыбке и поддразнил Викторию:

— Продолжай отрицать, но мы оба знаем, что ты меня хочешь.

— Иногда мне хочется съесть полкило шоколада или не выходить на работу, — парировала Виктория. — Но это не значит, что я так поступлю.

— Ты бросаешь мне вызов, любимая. Не стоит откладывать неизбежное. — Кайл подошел к ней вплотную и коснулся губами ее уха, а затем прошептал: — Но я готов тебя удовлетворить так, как ты сама этого пожелаешь.

От его горячего дыхания у нее начало покалывать подбородок и шею. Тело трепетало от желания, однако Виктория сумела взять эмоции под контроль и шагнула в сторону, совсем не радуясь его самоуверенной улыбке.

— Я надеюсь, что в конце моего свидания во вторник вечером все мои желания будут удовлетворены. Но я благодарю тебя за предложение, — сказала она.

Не успели они выйти из дверей торгового центра, как Джейк спросил:

— Можно папа пойдет с нами домой?

Виктория считала, что для одного дня ей вполне достаточно общения с Кайлом, поэтому отрезала:

— Нет.

— Но теперь, когда у меня есть перчатка, я должен научиться ловить мяч, — заныл Джейк. — Дэниел несколько недель тренировался со своим папой. И Джереми тоже. Если я не буду тренироваться, то проиграю.

— И в этом будешь виновата только ты, — шепнул Кайл Виктории, усмехнувшись.

— Хорошо, — проворчала она, решив, что Кайл займется с Джейком, пока она поработает в кабинете.

Кайлу пришлось забежать домой, чтобы проведать Тори и взять свою бейсбольную перчатку.

Джейк выскочил из машины и уже был на полпути к лестнице, прежде чем Кайл пригласил Викторию зайти к нему. Тори встретила их у двери и радостно потерлась об их ноги.

— Привет, девочка. — Виктория почесала ее за ушами. Оценив преимущества терапии с Тори, она прониклась симпатией к собаке.

— Ну же, Тори, дай нам войти. — Кайл погладил собаку и прошел в гостиную. За ним последовал Джейк.

Комната в дешевом мотеле выглядела уютнее и приветливее, чем арендуемое Кайлом помещение. Отчасти его жилище напомнило Виктории мрачную атмосферу трейлера, в котором Кайл когда-то жил со своей сестрой.

Наиболее отчетливо бросалось в глаза отсутствие каких-либо личных вещей: книг, семейных фотографий, любимой кофейной кружки, банки с печеньем или красочного коврика, связанного престарелой тетушкой. Но, по крайней мере, помещение было чистым и опрятным.

— Мне нравится, как ты оформил свое жилище, — заметила она.

— Здесь есть все, что мне нужно.

Помещение идеально подходило человеку, которому требовалось только самое необходимое, но выглядело удручающе. Разве можно быть счастливым в такой непритязательной атмосфере? Виктория решила отдать Кайлу несколько рисунков Джейка и, возможно, фотографии сына, чтобы он развесил их на стенах.

— Этот диван раскладывается, — сообщил Кайл, заглянул в спальню, где Джейк играл с Тори, затем шепотом прибавил: — На случай, если Джейк захочет поспать.

Виктория оценила его предусмотрительность. За прошедшие две недели Джейк не меньше дюжины раз говорил о том, что хочет переночевать у отца. Но Виктория не была готова разрешить это. Диван выглядел очень старым и потрепанным.

— Мы должны очистить матрас и проверить, нет ли в нем клопов, — строго сказала она.

Кайл улыбнулся:

— Конечно, мы так и сделаем.

Джейк вошел в гостиную и спросил:

— Можно взять Тори к нам домой?

— Я не против, если согласится твоя мама, — ответил Кайл.

Кайл, Джейк и Тори уставились на Викторию.

— Хорошо, — согласилась молодая женщина. — Но ей запрещено подниматься наверх.

— У меня классная мама, — заявил Джейк. — Пошли, Тори! — мальчик побежал к двери.

— Подождите, — произнес Кайл и отправился за своей бейсбольной перчаткой. — Ладно, теперь я готов идти.

— Откуда у тебя перчатка? — поинтересовался Джейк.

— Когда мы обедали вместе на прошлой неделе, ты так восторженно рассказывал об игре в бейсбол, что по пути домой я купил себе перчатку. — Надев перчатку, Кайл ткнул кулаком в центр ладони.

Рассматривая бейсбольную перчатку для взрослых, Джейк раз шесть произнес:

— Круто!

Виктория прислонилась к стене, потеряв дар речи. Поступок Кайла потряс ее. Проведя с сыном всего пару часов, он предусмотрительно купил бейсбольную перчатку, чтобы с ним поиграть. Подобный жест говорил о том, что он проявляет к Джейку повышенный интерес и искренне хочет стать частью его жизни.

— Давай, парень, — сказал Кайл. — Мы теряем время. Ты готова? — спросил он Викторию.

— Конечно. — Она последовала за ними на стоянку.

Джейк возбужденно болтал, держа Тори за поводок. Кайл слушал, вставляя время от времени фразы, пока Джейк переводил дыхание. Виктория наблюдала за ними, позабыв обо всем. Но вот Джейк спросил:

— Можно мне сесть на переднее сиденье?

Кайл дал стандартный ответ:

— Я не против, если согласится твоя мама.

Оба остановились и повернулись к ней.

Нет, сидеть на переднем сиденье Джейку пока нельзя, и он знал об этом.

— Нет, — запретила Виктория.

— Но, мама, папа говорит, что можно.

— Ты еще недостаточно взрослый, чтобы ехать на переднем сиденье, Джейк, и тебе об этом известно. Мне не нравится, что ты пытаешься пользоваться добротой своего папы. Извинись перед ним.

— Извини, папа, — сокрушенно вздохнул Джейк. Однако на его лице немедленно появилось выражение ликования, как только Кайл сообщил, что он поедет на заднем сиденье вместе с Тори.

По приезде домой Джейк и Тори побежали играть.

— Извини, что спровоцировал спор по поводу поездки на переднем сиденье, — бросил Кайл. — Почему бы тебе не побыть на улице вместе с нами?

Виктория с помощью пульта управления закрыла дверь гаража.

— Мне нужно работать, — проговорила она и прибавила, пожимая плечами: — И в любом случае у меня нет бейсбольной перчатки.

Но, зная о том, что Кайл и Джейк находятся во дворе, Виктория не могла сконцентрироваться на делах. Она стояла у окна своего кабинета и смотрела, как они играют. Она взирала на них с завистью. Кайл бросил Джейку мяч, который отскочил от кончика его перчатки и покатился к Тори. Собака схватила мяч и побежала. Джейк бросил перчатку и бросился за Тори. Он быстро догнал собаку. Тори улеглась на землю, перевернулась на спину, Джейк почесал ее живот, и она выпустила мяч. Мальчик поднял слюнявый бейсбольный мяч, что-то сказал и скривился. Кайл снял свою перчатку и побежал за Джейком. Тори носилась вместе с ними, прыгая и лая. В конце концов все трое улеглись на кучу скошенной травы.

Отец и сын шутливо боролись друг с другом. Джейк смеялся с безудержным весельем. Виктория не видела его таким счастливым с тех пор, как… Честно говоря, ее сынок никогда не был так счастлив, как сегодня. Потому что мама постоянно была очень занята, ей всегда нужно было куда-нибудь идти, о чем-то беспокоиться. А если они играли вместе, Виктория предпочитала развивающие игры, не забывая о будущем Джейка.

Ее сыну хорошо с Кайлом. А ей? Не слишком. Он лишает ее спокойствия. Пора приниматься за дела. Виктория посмотрела на экран компьютера, на научные статьи, лежащие в папке на столе.

Находясь в госпитале, она прислушивалась, не ходит ли Кайл по отделению, словно школьница, предвкушала его визит в ее кабинет. Почему? Потому что он мог ее поцеловать и сделать непристойное предложение? Боже правый, да!

Несмотря на то что она может не получить повышение по службе, ей необходимо обеспечить стабильное экономическое будущее и отправить Джейка в лучший колледж. Именно поэтому отныне она должна быть настороже и вести себя сдержанно, оставаясь наедине с Кайлом.

Усевшись за стол, Виктория принялась поигрывать шариковой ручкой. Ее стали одолевать провокационные мысли. «Почему бы не заняться с ним сексом? Развлекись немного. Потом ты перестанешь каждую минуту думать о нем». Если близость с Кайлом окажется неприятной, — а Виктория предполагала, что так оно и будет, — все вопросы отпадут сами собой. Кайл никогда не побеспокоит ее снова, и они будут просто сотрудничать ради Джейка, не испытывая друг к другу сексуального влечения.

Но что, если близость доставит ей удовольствие? Что, если она не запаникует, а Кайл окажется прекрасным любовником? Что произойдет в этом случае? Сможет ли она вписать Кайла в свои планы на будущее, полное амбициозных проектов? Поддержит ли он ее самолюбивые стремления? Или снова разрушит все?

Внизу хлопнула дверь.

Виктория подошла к верхней площадке лестницы и спросила сына:

— Хорошо погулял?

— Мама, разреши папе сложить со мной пазл? — крикнул в ответ Джейк.

Пазл, которым она и Джейк занимались в течение недели? Джейк хотел разделить радость от завершенной работы с Кайлом, а не с ней? «Это всего лишь пазл», — сказала себе Виктория. Но почему у нее заныло в груди от своеобразного предательства сына? Почему она вдруг почувствовала себя никому не нужной в собственном доме?

Прежде чем женщина успела ответить, Кайл произнес:

— Извини, чемпион, но я должен бежать. Нам с Тори нужно успеть кое-куда.

Виктория не стала спрашивать, куда он идет. Жизнь Кайла ее не касается. Он может делать все, что захочет и с кем захочет. Его пребывание в городе не оказывает на нее никакого влияния. Попрощавшись с Кайлом, Виктория подошла к аптечке и приняла лекарство, надеясь, что оно поможет ей избавиться от жжения в груди.

— Добрый день, миссис Титон, — сказал Кайл, входя в больничную палату в понедельник после полудня. — Я слышал, вы прибавили два фунта веса. Поздравляю!

Он поставил на прикроватный столик банку с красным бантиком, в которой лежали ее любимые мятные конфеты.

Пациентка встретила его усталой улыбкой:

— За пятьдесят четыре года жизни я еще ни разу не праздновала прибавку в весе.

— Сегодня вы впервые можете выйти из палаты. Вы обещали отправиться со мной и Тори на прогулку.

— Ловко вы перевели на меня стрелки, — усмехнулась миссис Титон.

— Я шустрый парень.

В коридоре послышался смех Виктории.

— Вы готовы? — спросил Кайл свою пациентку.

Тори встала на задние лапы и положила передние на кровать рядом с плечом миссис Титон. Та погладила собаку по голове.

— Нет. Мне очень жаль. Прогулку придется отменить, — сказала миссис Титон. — Я не в настроении.

Это была типичная отговорка, но работа доктора Карлински именно в том и заключалась, чтобы заставлять пациентов двигаться.

— Вы кое-чего не знаете обо мне, — произнес Кайл чуть громче, чем нужно, — на тот случай, если Виктория слышит его. — Я редко принимаю отказ.

— Это правда. — Виктория торопливо вошла в палату, направилась прямо к шкафу миссис Титон и вынула оттуда красный халат пациентки. — И он может быть настоящим чудовищем. Лучше всего уступить и не ввязываться в спор с ним.

— Если бы все женщины следовали этой философии, — глубокомысленно заметил Кайл, — я пребывал бы в состоянии вечного счастья.

Виктория прошла мимо него. Наклонившись, она что-то прошептала на ухо миссис Титон, и женщина кивнула.

— Возможно, вы почувствуете себя лучше, как только выберетесь из кровати. — Медсестра ловко передвинула ноги пациентки и помогла ей принять сидячее положение. — Просто посидите несколько минут. — Она крепко держала миссис Титон за плечи. — Головокружение пройдет.

— Я могу погулять с вами по палате, — предложил Кайл.

— Нет, нам предстоит прогулка по коридору. — Виктория подмигнула миссис Титон. — Дайте нам несколько минут, доктор. — Выражение лица Виктории было серьезным, когда она прибавила: — Может быть, вы с Тори навестите миссис Мадрин, пока мы готовимся? — Кайл медлил, поэтому она наклонила голову и одними губами произнесла: — Пожалуйста.

— Конечно. — Кайл отправился в другую часть палаты, где за занавесом на боку лежала миссис Мадрин и смотрела в окно.

— Простите, миссис Мадрин. Готовы ли вы принять гостей?

Она уставилась на него отсутствующим взглядом.

— Я вас знаю? — спросила миссис Мадрин.

— Вы могли меня не запомнить, но…

— Привет, парень, — обратилась она к Тори, ее взгляд стал более осмысленным.

— Это девочка, — пояснил Кайл. — Ее зовут Тори. Она собака для терапии.

— В детстве у меня был золотистый ретривер. Такой же, как она. Иди сюда, девочка. — Женщина похлопала рукой по матрасу.

Тори, обожающая быть в центре внимания, не заставила себя ждать.

— Можно она ляжет на мою кровать?

Из-за занавеса послышался голос Виктории:

— Поверх одеяла. Следите, чтобы она не сильно наваливалась на бедро.

— Прыгай, — разрешил Кайл и взмахнул рукой. Тори взобралась на кровать.

Собака устроилась в изножье, обхватила лапами согнутые ноги миссис Мадрин и положила голову на ее ляжку.

Из-за занавеса выглянула миссис Титон. На ее голове красовался яркий шарф, на щеки были наложены светлые румяна, на губы — неброская помада. Виктория держала ее за руку.

— Я думаю, Тори устала. — Миссис Титон многозначительно посмотрела на Кайла, потом обратилась к соседке по палате: — Может быть, ей лучше остаться с вами, пока мы гуляем?

— Я согласна. — Мелани Мадрин не проявила никаких эмоций, но продолжала гладить Тори.

Кайл посмотрел на Викторию, и та кивнула.

— Тори очень любит слушать, — заметила миссис Титон.

— Вы можете рассказывать ей обо всем, она не проболтается. — Эту фразу Кайл говорил каждому новому пациенту. — Иногда нужно просто произнести что-то вслух, чтобы услышать, как это звучит, прежде чем поделиться новостью с людьми.

Глаза миссис Мадрин наполнились слезами.

— Мы оставим вас с Тори, — сказала Виктория. — Если вам что-нибудь понадобится, нажмите кнопку вызова. Придет Али или я.

Выйдя из палаты, Виктория прикрыла за собой дверь.

— Спасибо, — обратилась она к миссис Титон. — Прогулка принесет вам пользу, а ваша соседка по палате сможет несколько минут побыть одна. И вам спасибо… — Она положила руку на плечо Кайла и посмотрела на него с благодарностью. — За то, что привели Тори. Я как раз хотела попросить вас об этом, но не увидела, как вы пришли в отделение.

Потому что вместо того, чтобы зайти в ее кабинет и поздороваться, как обычно, Кайл прошел в отделение по другому коридору. Он по-прежнему злился и был не готов встретиться с Викторией после того, как узнал, что во вторник вечером у нее состоится свидание со Старзи.

— Черт побери, — пробормотала Виктория.

Кайл проследил за ее взглядом и увидел, что по коридору шествует мистер Мадрин в сопровождении одного из помощников.

Недолго думая Виктория двинулась навстречу. Кайл не мог оставить миссис Титон, поэтому не вмешивался, а только слушал.

— Добрый день, мистер Мадрин! — громко произнесла Виктория. — Вашу жену нельзя беспокоить еще десять-пятнадцать минут. Вы можете подождать ее в зале ожидания в конце коридора.

— Почему? Что происходит? Что случилось? — сенатор попытался обойти Викторию. Она шагнула в сторону, ловко преграждая ему путь.

«Все-таки она удивительная женщина», — подумал Кайл.

— Пожалуйста, подождите, — сказала она мистеру Мадрину. — Ваша жена сейчас общается с нашей собакой.

Кайлу понравилось, что она сказала: «С нашей собакой».

— Что за абсурд! Это госпиталь, а не зоопарк.

— Не стоит недооценивать пользу от животных, которые помогают в процессе реабилитации, — вмешался Кайл, когда он вместе с миссис Титон подошел к Виктории. — Животные никогда никого не осуждают. Они не прерывают монолог и не высказывают собственное мнение, не вносят предложения. Они просто слушают.

— Тори мне очень помогла, — подхватила миссис Титон.

— Мы испробовали все возможное, чтобы заставить вашу жену выговориться, — сообщила Виктория. — До сих пор ничего не помогает. Она только ест и лежит в постели, глядя в окно, когда у нее нет посетителей. Я не собираюсь сдаваться до тех пор, пока мы не найдем способ ей помочь. Наша собака по кличке Тори обладает прекрасным характером и очень хорошо обучена. Она является сотрудником госпиталя, и наши пациенты ее обожают.

Хвалебные слова Виктории в адрес Тори заставили Кайла почувствовать себя горделивым папочкой.

— Лечащий врач миссис Мадрин одобрил контакт с Тори, — произнесла Виктория. — Вашей жене она сразу понравилась.

— Я уверена, что видела, как она улыбается, — сказала миссис Титон.

— Она… — Сенатор не закончил фразу, будучи не в состоянии справиться с эмоциями, и отвернулся.

Несмотря на невыносимый характер, он определенно любил свою жену.

— Пожалуйста. — Виктория взяла его за руку. — Идите в столовую и выпейте кофе. Инструктор Тори, доктор Карлински, побудет на этом этаже. А я останусь в сестринской комнате на тот случай, если вашей жене что-нибудь понадобится. Как только она попросит позвать вас, я сразу же вам сообщу.

Мистер Мадрин положил ладонь поверх руки Виктории:

— Я был не прав в отношении вас.

На ее счет заблуждались очень многие, обвиняя старшую медсестру Форли в отсутствии сострадания.

Виктория наблюдала, как мистер Мадрин выходит из отделения, потом повернулась к Кайлу и миссис Титон:

— Ух! Получилось лучше, чем я предполагала.

— Пошли, красавчик! — миссис Титон потянула Кайла за рукав. — Я старательно наряжалась на прогулку. Мы так и будем тут торчать?

— Ни в коем случае, — откликнулся Кайл. — Идемте.

Через несколько часов, почти закончив работу с медицинскими картами пациентов реабилитационного отделения 5Е, Кайл увидел, что доктор Старзи входит в отделение и направляется в стерильное подсобное помещение, расположенное рядом с кабинетом Виктории. Если бы они учились в средней школе, Кайл давным-давно подвесил бы доктора Старзи за ворот на крюк в комнатушке вахтера.

Если у Виктории имеются какие-то потребности, он сам готов их удовлетворить.

— Ты разломишь ручку надвое и повсюду разбрызгаешь чернила, если не успокоишься, — заметила Рокси, садясь рядом с ним.

— Что происходит между этими двумя? — спросил Кайл, борясь с желанием пойти и проверить, чем занимаются Виктория и Старзи.

— Он подыскивает себе жену. Виктория ему нравится, она отвечает его требованиям.

— Она его любит? — Кайл все-таки сломал ручку и испачкал чернилами ладонь и документ, с которым работал. — Черт побери!

— Осторожнее, — Рокси вручила ему бумажные салфетки. — Иначе получишь от меня по заднице за богохульство.

Кайл улыбнулся.

Рокси улыбнулась в ответ.

— Виктория долго была одна, — сказала Рокси. — Я думаю, доктор Старзи ей нравится. Она его уважает как специалиста. Но она никогда не смотрит на него так, как смотрит на тебя.

В душе Кайла затеплилась надежда.

— И как она смотрит на меня?

— Отчасти как щенок в зоомагазине, который жаждет, чтобы кто-нибудь взял его к себе домой. Отчасти как женщина, оказавшаяся на необитаемом острове и лишенная общения с мужчиной в течение долгих девяти лет.

Кайл решил лично позаботиться о том, чтобы Виктория не смотрела на Старзи подобным образом.

— Не играй с ней, — предупредила Рокси. — Виктория хрупкая, хотя и не выглядит таковой. — Она наклонилась к нему. — Если ты ее обидишь, я буду вставлять раскаленную кочергу во все отверстия в твоем теле. Если ты снова ее обманешь и бросишь, я жизнь положу на то, чтобы выследить тебя, и заставлю страдать так, как ты и представить себе не можешь даже в самых страшных кошмарах;

— Доктору Старзи ты сделала такое же предупреждение?

Рокси махнула рукой:

— Он безобидный. А ты имеешь все шансы разбить ей сердце.

— Не разобью. И спасибо тебе, — улыбнулся Кайл. Рокси подняла чрезмерно выщипанные брови. Он пояснил: — За то, что потратила на меня время и пригрозила.

— Не кисни. — Рокси хлопнула его по спине. — Иди и верни свою девушку.

Именно этим он и планировал заняться.

Два часа спустя, по пути в кабинет Старзи, с которым намеревался пообщаться, Кайл прошел мимо закутка Виктории. Когда он приблизился к закрытой двери, та начала открываться и послышался голос администраторши среднего медперсонала:

— Я не знаю, чего ты ждешь, моя дорогая. Было бы лучше, если бы он тебя не сопровождал. Он не тот человек, с которым ты можешь построить светлое будущее.

Кто, кого и куда будет сопровождать? Нравится этой злобной администраторше или не нравится, но Кайл — единственный мужчина, с которым Виктория будет строить свое будущее.

Дверь открылась полностью, и в коридор вышла администраторша.

— О, смотрите! — воскликнула она, увидев Кайла. — Какая неожиданная встреча!

Виктория тоже вышла из кабинета. Она выглядела так, будто была готова наброситься на кого-нибудь с кулаками.

— Мы как раз говорили о вас, — начала администраторша. — В следующую субботу состоится традиционный торжественный ужин в честь наших сотрудников, которые отличились в прошедшем месяце. Вы должны прийти в строгом вечернем костюме. Я надеюсь увидеть вас там, — прибавила она приторно-сладким тоном и пошла вразвалочку прочь.

После того как пожилая дама удалилась, Кайл спросил у Виктории:

— Ты в порядке?

Она кивнула, сделала глубокий вдох и отпила воды из бутылки, которую держала в руке.

— Почему я должен приходить на этот ужин? — поинтересовался он.

Виктория скривилась:

— Потому что я мисс Январь.

Кайл улыбнулся, представив себе Викторию на снегоходе, одетую лишь в красно-белую полосатую шапку и такой же расцветки варежки. Он моргнул, чтобы прояснить мысли, и вернулся к разговору:

— Значит, я должен прийти.

В кафетерии Кайл уселся за свободный столик в углу и стал ждать. Когда появился доктор Старзи, Кайл понаблюдал, как этот невысокий человек наливает себе кофе, добавляет немного сливок и два пакетика сахара. Расплатившись, Старзи осмотрел кафетерий и заметил Кайла.

— Вы хотели со мной поговорить? — врач уселся напротив Кайла. — Что это за важный вопрос, который мы не могли обсудить в отделении?

— Речь идет о Виктории, — сказал Кайл. — И о вашем свидании завтра вечером.

Глава 8

— Извини, я опоздала! — крикнула Виктория, как только вошла в дом. Сбросив туфли, она поспешила вверх по лестнице. — Я приготовлю ужин через минуту.

— Не торопись, — откликнулся из кухни Кайл. — У супер шеф-повара и у меня все под контролем. Ужин почти готов.

Что?! Виктория остановилась у входа в кухню, и перед ее глазами предстала чудесная сцена. Джейк, одетый в серые тренировочные брюки, футболку с надписью «Супермен» и красный плащ, стоял на стуле перед кухонной плитой рядом с Кайлом. В одной руке Кайл держал лопаточку, в другой — половник, а на его голове красовался поварской колпак, сделанный из бумажного полотенца.

На душе у Виктории стало тепло и радостно. Она улыбнулась. Отец и сын. Вместе трудятся на кухне. И оба такие красивые!

— Уходи, мама, — сказал Джейк, раскинув руки и стараясь заслонить кухонную плиту. — Ты испортишь сюрприз.

— Не испорчу. — Она закрыла лицо руками и обратилась к Кайлу: — Спасибо, что забрал его из школы.

— Я всегда готов помочь, — сказал он.

— Где Тори? — спросила Виктория, надеясь, что собака не лежит, свернувшись калачиком, где-нибудь на кровати.

Раздвинув пальцы, она увидела, как Кайл поворачивается к ней лицом.

— В игровой комнате Джейка, — доложил он. — Иди и переоденься.

Виктория почувствовала разочарование, когда сегодня утром доктор Старзи отменил их запланированный ужин. Молодая женщина с нетерпением ждала возможности познакомиться с ним поближе и понять, сможет ли она проникнуться к нему симпатией. До сих пор Виктория лишь испытывала уважение к его амбициям и профессиональной этике. Но, увидев Кайла и Джейка вместе, она поняла, что нигде ей не будет так хорошо, как дома вместе с ними.

Оставив портфель в своем кабинете и переодевшись в спортивный костюм, Виктория вернулась в кухню. Она постучала в стену:

— Я уже могу войти?

Послышались торопливый шепот и заразительные смешки, потом Джейк закричал:

— Мы готовы!

Маленький кухонный стол оказался пустым. Виктория направилась в столовую.

— Очень хорошо! — одобрительно кивнула она.

— Я сам накрыл на стол, — похвастался Джейк и отодвинул для нее стул. — Садись здесь.

Он усадил Кайла на место матери во главе прямоугольного дубового стола и поставил на стол фарфоровую посуду тети Ливи, которую Виктория хранила в шкафчике над холодильником. Вне сомнения, Джейк не смог бы ее оттуда достать без посторонней помощи.

Виктория подняла брови и вопросительно посмотрела на Кайла.

Тот пожал плечами:

— Ребенок хотел, чтобы сегодняшний ужин был особенным. — Он положил салфетку себе на колени.

— Потому что это наш первый семейный ужин, — объявил Джейк. — Я и папа готовили его для тебя. — Он горделиво выпятил грудь.

— Папа и я, — машинально поправила его Виктория. — И мне все нравится. — Она поцеловала Джейка в щеку. — Я люблю тебя.

— Папу тоже поцелуй, — приказал Джейк. — Он помогал.

Кайл подставил щеку, и Виктория его поцеловала.

— Теперь давайте есть, пока не остыло, — распорядился он.

Виктория еще никогда не ела такой вкусный ужин, который состоял из томатного супа и поджаренных тостов с сыром. За ужином Джейк возбужденно болтал, а Кайл его внимательно слушал. Потом он напомнил, что мальчик должен постараться и написать на «отлично» предстоящий диктант.

— Отменно, — произнесла Виктория, имея в виду не только ужин.

Кайл и Джейк шутливо стукнули кулак о кулак, затем начали дуть на них, делая вид, что обожглись.

— После ужина у нас с папой будет мужская работа, — важно проговорил Джейк, доедая последнюю ложку супа.

— Прежде ты должен сделать домашнее задание, — сказала Виктория. — Что вы затеяли?

— Помнишь подарок Джейку, о котором мы говорили?

— Что ты мне подаришь? Что ты мне подаришь? — Джейк соскользнул со стула и стал прыгать перед Кайлом.

Кайл посмотрел на Викторию, и она кивнула, разрешая ему обо всем рассказать сыну.

— Тренажер.

— Что? — Джейк сдвинул брови.

— Специальный тренажер, или бейсбол-автомат, который поможет тебе практиковаться в игре в бейсбол, — пояснила Виктория. — Если ты закончил ужин, отправляйся делать уроки.

Джейк побежал за своим школьным рюкзаком. Когда Виктория встала, чтобы убрать со стола, Кайл сложил тарелки в стопку и тоже поднялся.

— Спасибо за ужин, — улыбнулась молодая женщина. — Ты готовил, я буду убирать.

— Я не против того, чтобы помочь тебе, — предложил Кайл и прошел за ней в кухню. — Ты помоешь посуду, а я стану ее вытирать.

Иногда, проводя долгие часы в одиночестве, Виктория задавалась вопросом: каково это — жить с мужчиной, который умеет поддерживать серьезный разговор за обеденным столом и ежедневно помогает в воспитании ребенка? Как Джейк отреагирует на появление отца в их маленькой семье? Теперь стало очевидно, что, если этим человеком окажется Кайл, никаких проблем не возникнет. Виктория намылила первую тарелку, сполоснула ее водой и протянула ему.

Находясь так близко к Кайлу, она почувствовала, как ее снова охватывает сильное возбуждение.

Виктория протянула ему вторую тарелку. Их руки соприкоснулись. По руке женщины — от запястья до локтя — пробежало приятное покалывание.

Затем в кухню влетел Джейк и попросил:

— Пусть папа поможет мне с домашним заданием.

Сын снова требует Кайла. Он хочет, чтобы отец помог ему с домашним заданием, а не она. Виктория любила помогать Джейку делать уроки, поскольку в это время они были сосредоточены друг на друге…

Она ослабила хватку, побоявшись разломить тонкую фарфоровую чашу надвое. Пора признать, что все идет как надо. После долгих лет одиночества у нее появился помощник, и она должна быть благодарна Кайлу. Она обязана его принять.

Кайл медлил, чувствуя ее замешательство.

— Пусть помогает, — сказала Виктория с улыбкой, надеясь, что она говорит беспечно и никто не догадается, что творится у нее на душе. Домыв посуду, она стала внимательно прислушиваться к звукам, доносящимся из столовой, опасаясь, что даже выполнение домашнего задания Кайл может превратить в развлечение.

Но вот Джейк закричал:

— Мы все сделали!

Кайл вошел в кухню и протянул ей готовое домашнее задание.

— Возможно, ты захочешь проверить. — Он улыбнулся. О, он отлично ее знает! — А мы пока побудем на улице и установим бейсбол-автомат и заменим баскетбольную корзину. Я прикупил новую.

Виктория начинала понимать очевидные плюсы того, что у Джейка наконец появился отец.

— Спасибо.

— Можно я надену пояс для инструментов? — спросил Джейк.

— Ты знаешь, где он находится, — сказала Виктория.

Она улыбнулась, когда, несмотря на протесты мальчика, Кайл заставил его надеть теплую куртку. В данном случае он повел себя как отец, а не как приятель.

Это настоящий прогресс.

— И возьми свою бейсбольную перчатку, — посоветовал Джейку Кайл. — Когда мы установим тренажер, сможем поиграть немного. — Он повернулся к Виктории и предложил: — Пойдем с нами.

— Но вы собираетесь заниматься важной мужской работой. — Она улыбнулась. — Инструменты не приводят меня в восторг.

— Это займет пятнадцать минут. Максимум двадцать. Обещай, что после выйдешь во двор.

— У меня дела. — Помимо работы в госпитале и хлопот по дому, Виктории нужно было выделять время для себя.

— Потрать на нас всего час. Пойдем. Развлекись вместе с нами.

Виктории очень хотелось пойти с ними, тем не менее она возразила:

— У меня нет бейсбольной перчатки.

Кайл поднял указательный палец:

— Ты хочешь сказать, что, если бы у тебя была перчатка, ты поиграла бы с нами в бейсбол?

Только этого не хватало!

— Это спорный вопрос, потому что перчатки у меня нет.

— Подожди тут. — Кайл быстро спустился по лестнице и вышел через парадную дверь. Через минуту он вернулся с пакетом, на котором красовался логотип магазина спортивных товаров. Поднявшись по лестнице, он протянул пакет Виктории.

— Что это такое? — спросил Джейк, идя по коридору. Он уже надел пояс для инструментов и нес в одной руке бейсбольную перчатку, а в другой — куртку.

— Открой пакет, — приказал Кайл Виктории.

Она заглянула внутрь и увидела бейсбольную перчатку своего размера.

— Это та перчатка, которую ты примеряла, пока мы выбирали перчатку для Джейка, — заметил Кайл.

Она посмотрела на него:

— Ты вернулся в магазин и купил ее для меня?

— Чтобы ты могла с нами играть.

Виктория действительно получила самый полезный подарок за всю свою жизнь.

— Спасибо.

— Через двадцать минут, — произнес Кайл, многозначительно посмотрев на нее. — Придешь?

Виктория кивнула. Честно говоря, она с нетерпением ожидала возможности поиграть с Джейком и Кайлом.

— Не волнуйся, я принесу! — крикнул Джейк матери, когда она пропустила последний из шести мячей и он покатился по двору.

— Я совсем не умею ловить мячи, — вздохнула Виктория, разочарованная тем, что ей не хватает мастерства. Она сняла перчатку. — Я испортила вам игру.

— Не-а. — Кайл медленно подошел к ней и встал рядом. — Я думаю, нам пора заняться чем-нибудь другим.

— Как насчет игры в классики? — спросил подбежавший к ним Джейк, его карманы были набиты бейсбольными мячами.

Кайл театрально прижал руку к груди:

— Только не это. — Он рухнул на землю. — Мой сын играет в классики?!

— Я хорошо в них играю, — заторопился испуганный Джейк. — Я принесу мелки. — Он побежал в гараж.

— Чем тебе не нравится игра в классики? — поинтересовалась Виктория. — Благодаря ей Джейк выучил цифры и улучшил координацию. Играть в нее не так просто, как кажется.

— Ты хочешь, чтобы мальчишка играл в девчоночьи игры?

— Не смешно! — Виктория махнула рукой.

Джейк вышел из гаража, неся ведерко с разноцветными мелками.

— Пожалуйста, не говори мне, что ему нравятся розовые мелки! — простонал Кайл.

— Перестань. — Виктория слегка толкнула его мыском кроссовки.

Кайл сел.

— Я придумал игру получше, — заявил он. — Она называется «Расследование преступления».

Виктории его предложение не понравилось. Джейк завопил:

— Круто! — и подбежал к Кайлу. — Как в нее играть?

— Сейчас покажу. — Мужчина снова плюхнулся на землю и широко развел руки и ноги. — Теперь обведите мое тело мелом. Ты будешь очерчивать голову и руки, а твоя мама — ноги, — сказал он Джейку.

Боже правый! Виктория полезла в ведерко и, заметив мелок своего любимого цвета, решила немного развлечься.

К сожалению, Кайл ее опередил.

— Никаких розовых мелков, — отрезал он. — Вы телевизор, что ли, не смотрите? Настоящие полицейские обводят тела покойников белым мелом.

— Даже я это знаю, мама, — согласился Джейк, держа в руке белый мелок.

— Откуда тебе известны подобные вещи? — Виктория выбрала мелок более приемлемого цвета. Желтый. Но на этот раз она спрятала его от Кайла.

— Когда я был дома у Фрэнки, — объяснил Джейк, — его мама разрешила нам смотреть по телевизору все, что мы захотим.

Виктория решила, что больше Джейк не пойдет в гости к Фрэнки.

— Перестаньте пререкаться и обведите меня, — распорядился Кайл. — Мне холодно.

Виктория обвела его бедро, затем ногу и сапог, потом добралась до внутренней поверхности бедра.

— Ты должна чертить как можно ближе к телу, — произнес он, бросая ей вызов, — чтобы рисунок выглядел реалистично.

Она обвела мелом внутреннюю поверхность его бедер и заметила движение под молнией на его джинсах.

— Ну, мама, — поторопил ее Джейк. — Я уже все сделал.

Виктория продолжала обводить тело Кайла.

— У него длинные ноги, — заметила она. Длинные, мускулистые, красивые ноги.

Когда настала очередь Виктории изображать труп, Кайл обводил ее тело мелом, плотно прижимая руку к его изгибам. Прикосновения были настолько интимными, что она едва не отправила Джейка в дом, чтобы он принес ей что-нибудь попить, а за это время женщина тайком поцеловалась бы с Кайлом и оказалась в его крепких объятиях.

В конце концов на дорожке появилось три изображения лежащих тел, и двор стал действительно похож на место преступления. Виктория понадеялась, что дождь смоет все это безобразие.

Кайл посмотрел на часы:

— Почти восемь.

Он позвал Джейка. Мальчик уже потерял интерес к игре и гонялся за Тори.

— Пора возвращаться домой, — сказал Кайл.

К собственному удивлению, Виктория заметила, что из-за веселого времяпрепровождения она совсем потеряла счет времени. Женщина и не помнила, когда такое с ней случалось в последний раз.

Кайл показал ей, как разбирать бейсбол-автомат, а потом он и Джейк отнесли тренажер в гараж. Виктория направилась в дом.

В кухне Джейк спросил:

— Можно папа мне почитает после того, как я приму душ?

Виктория вцепилась обеими руками в кованые перила, не спеша с ответом и стараясь не показывать свою обиду. Чтение перед сном было особенным временем для сына и матери. Они, обнявшись, лежали рядом. С тех пор как Кайл вернулся в город, все изменилось, и она старалась убедить себя, что все в порядке. Совсем не обязательно, что Джейк отдает предпочтение Кайлу. Завтра вечером жизнь вернется в нормальное русло. Виктория заставила себя улыбнуться:

— Конечно, дорогой. — Она протянула руку и пригладила непослушный завиток на голове Джейка. — Если ты этого хочешь.

Кайл посмотрел на нее, и его осенило:

— А если мы почитаем тебе вместе с мамой?

— Так даже лучше. — Джейк подпрыгнул и захлопал в ладоши.

— Встретимся в ванной комнате, — сказала Виктория.

Она напряглась, ожидая, что Джейк попросит отца помочь ему принять душ, и испытала невероятное облегчение, когда он этого не сделал.

— Спасибо, — улыбнулась она Кайлу.

Он положил руку ей на плечо:

— Я знаю, что тебе нелегко.

Да, ей было нелегко. И по многим причинам.

Через полчаса Кайл вышел вслед за Викторией из комнаты сына.

— Я уже не раз говорил об этом, но он на самом деле замечательный ребенок, — прошептал Кайл. — Заботливый, уважительный, старается вести себя хорошо. Ты прекрасно его воспитала.

Его слова прозвучали для Виктории как райская музыка. Кайл подтвердил, что она проделала неплохую работу, хотя не проводила с сыном достаточно времени, была с ним слишком строга и серьезна. Похвалы отца Джейка значили для нее гораздо больше, чем она предполагала. На глаза женщины навернулись слезы.

Кайл мягко взял ее за руку, побуждая остановиться.

— Спасибо, — произнес он с искренней благодарностью. — За то, что не избавилась от ребенка. Спасибо за все, от чего тебе пришлось отказаться, чтобы его воспитать. За то, что воспитала сына гораздо лучше, чем это удалось бы мне. — Кайл развернул Викторию лицом к себе, приподнял ее подбородок и заглянул в глаза. — Ты удивительная женщина, Виктория Форли.

Кайл припал к ее губам в нежном, чувственном и сладком поцелуе.

Он обнял Викторию и провел в кухню, где прислонился спиной к кухонному столу. Она прижалась к нему, ощущая его сильное возбуждение. Он ее хочет. Виктория решила, что сегодняшнюю ночь проведет с Кайлом. Пусть они не любят друг друга и у них нет совместного будущего, несмотря на общего ребенка, но Кайл ей небезразличен, и она небезразлична ему. Более того, она доверяла ему, верила, что он будет осторожен и станет прислушиваться к ее желаниям.

— Помнишь, ты сказал, что я могу с тобой попрактиковаться в любое время и где захочу?

Кайл прижал ее к себе, уперся подбородком в ее голову и прошептал:

— Помню.

— Давай сделаем это сегодня, — предложила Виктория. — В моей спальне.

Она уже приготовилась к тому, что Кайл подхватит ее на руки и понесет по коридору.

Вместо этого он положил руки ей на плечи и спросил спокойным, сдержанным тоном:

— Ты уверена?

После того как она кивнула, он слегка потянул ее за руку, ведя в спальню.

Не было сумасшедшего запрыгивания в постель с безумным и торопливым раздеванием друг друга.

Кайл запер дверь.

— Свет оставить или выключить? — спросил он.

— Оставь, — сказала Виктория. — Я хочу тебя видеть.

«Я желаю разглядеть тебя как следует», — вспомнилась ей цитата из любимой книги.

Он улыбнулся и подошел к ней. Удивительно, но она чувствовала себя скорее восторженной, чем взволнованной.

— Я хочу кое-что попробовать. Но сначала… — Виктория взялась за подол его футболки и поинтересовалась: — Можно?

Он вежливо склонил голову, словно они пили чай, а она попросила принести ей любимое пирожное, и ответил:

— Пожалуйста.

Обнажив грудь Кайла, она погладила упругие мускулы, вдохнула теплый аромат мягкой кожи. Кайл обнял ее и нежно погладил по спине.

— Мне нравится, — пробормотала Виктория, «Мне нравится быть рядом с тобой…» — очередная цитата.

— Мне тоже, — согласился он.

Но Виктория хотела подарить ему удовольствие и доказать, что она способна сделать это. Проведя руками по его бедрам, она опустилась на колени, подняла глаза и улыбнулась, увидев удивленный взгляд Кайла.

— Можно? — опять спросила она.

— Конечно, — ответил он, — но…

Она расстегнула пуговицу джинсов, затем молнию, а потом потянула джинсы вместе с трусами вниз.

Кайл стоял совершенно неподвижно. Будучи медсестрой, Виктория видела сотни обнаженных мужчин на протяжении многих лет. Но ни один из них не возбуждал ее так сильно, как Кайл. Она потянулась к нему, задаваясь вопросом, не разочарует ли его.

Вспоминая сцену из своего любимого любовного романа, Виктория принялась его ласкать.

Кайл простонал, закрыл глаза и откинул голову назад.

С каждым его стоном и прерывистым вздохом Виктория чувствовала себя все увереннее. Ей нравилось контролировать ситуацию, она получала от этого удовольствие.

Кайл не открывал глаза, опасаясь того, что не выдержит, увидев Викторию на коленях у своих ног. Никогда ни одна женщина не возбуждала его сильнее.

Если он не постарается держать себя в руках, то слишком быстро потеряет голову. Нужно подумать о чем-нибудь отвлекающем.

«Итак, в ступне двадцать шесть костей…»

Ласки Виктории стали настойчивее. Кайл едва себя сдерживал.

«Пяточная кость, таранная кость, ладьевидная кость…»

— Разве я что-то неправильно делаю? — разочарованно спросила молодая женщина. — Разве ты не должен схватить меня за голову и сказать, как тебе хорошо? — она посмотрела на Кайла. — Может быть, тебе стоит немного подвигаться?

Он чуть не рассмеялся:

— Именно так поступают мужчины в тех дрянных книгах, которые ты обожаешь?

— Они недрянные. — Виктория насупилась. — И да. Они поступают именно так. Если я делаю что-то неправильно, ты должен мне об этом сказать.

— Детка. — Он запустил пальцы в ее короткие волосы. — Ты все делаешь правильно. Я просто стараюсь не торопиться, потому что для тебя это в новинку. Ведь ты никогда не делала этого прежде?

Виктория покачала головой:

— И у меня ужасно получается, да?

— Отнюдь не ужасно, — ответил Кайл, ощущая одновременно восторг и смущение. — Я чувствую себя какперевозбужденный подросток.

Продолжая стоять на коленях, она отвернулась:

— Ты должен был сам мне об этом сказать, а не после того, как я напросилась. Мне очень жаль. Я испортила атмосферу, — заявила она. — Возможно, тебе лучше уйти.

Женщина начала подниматься.

Кайл решил, что даже пожар не заставит его покинуть спальню Виктории прямо сейчас. Он положил руку ей на плечо, останавливая:

— Дорогая, я не сомневаюсь, что ты доведешь меня до оргазма меньше чем за минуту.

— Ты уверен? — спросила она.

— Уверен.

Виктория снова опустилась на колени, и Кайл простонал:

— Вот видишь, что ты со мной творишь? «Кубовидная кость, первая метатарзальная кость, вторая метатарзальная кость…»

Он осторожно обхватил пальцами ее затылок, перед его глазами все расплывалось.

— Я сейчас… — выдохнул Кайл и почувствовал, как на него накатывает волна невероятно сильного наслаждения. Его колени подогнулись, мозг затуманился.

Сердце Кайла бешено колотилось, он едва переводил дыхание. Он словно пробежал марафон. Протянув руку, мужчина уперся в стену, чтобы сохранить равновесие.

— Ничего себе, — пробормотала Виктория, встала и отряхнула колени. — Я это сделала.

— Да, ты сделала. И мне хотелось бы прочитать парочку твоих любимых романов. — Он притянул Викторию к своей груди и поцеловал в макушку. — Подожди немного. Я приду в себя и доставлю тебе удовольствие.

— Да, но… — она оттолкнула Кайла, вдруг занервничав. — Уже поздно. — Женщина притворно зевнула. — Может быть, в другой раз?

Кайл не собирался так легко уступить:

— Дай мне пятнадцать минут. Позволь подарить тебе такое же наслаждение, какое подарила мне ты.

— Пятнадцать минут. Не маловат ли срок? — Виктория принялась теребить часы на руке. — Я предпочла бы не торопиться. — Она избегала его взгляда. — Думаю, нам нужно повременить по крайней мере час. Или два.

Кайла расстроил испуг Виктории. Однако, понимая, что у него имеется шанс помочь ей победить страхи, он решил добиваться своего во что бы то ни стало.

— Иди сюда, — тихо сказал Кайл и протянул ей руку ладонью вверх. Он приглашал, а не приказывал. И был готов ждать столько, сколько потребуется.

— Я не могу.

— Можешь. — В его силах полностью удовлетворить ее.

— А если я испугаюсь? — спросила Виктория.

— Не испугаешься.

Она раскинула руки и воскликнула:

— Откуда ты знаешь?

— Потому что мы не будем торопиться, и ты будешь контролировать, как далеко мы зайдем, — продолжал он спокойным тоном. — Мы все время будем разговаривать, пока я буду тебя ласкать. Я расскажу тебе о том, что намерен сделать, а потом воплощу свои слова в реальность, если ты не станешь возражать. — Кайлу хотелось подойти к ней ближе, но он продолжал стоять на месте и просто ждал. — Если какая-то моя ласка вызовет у тебя малейшее неудобство, ты должна немедленно сказать об этом, и я прекращу. Ты не будешь чувствовать себя запертой в чулане, как в детстве. — Кайл слегка наклонился к ней. — Я хочу, чтобы ты жила настоящим моментом.

Кайл отлично знал, что лучше всего для Виктории. Он всегда обладал особым умением понимать ее мысли и настроение, а затем отвлечь и успокоить ласковым словом или шуткой. Никто не понимал ее так, как он. Он протянул Виктории руку. Предложение сделал заботливый друг и парень, которого она когда-то любила. Поверив ему, женщина взяла его за руку.

Кайл с облегчением вздохнул.

— Мне нравится, как ты меня целуешь, — сказала Виктория.

Он улыбнулся и слегка притянул ее к себе:

— Тогда давай начнем с поцелуев.

Виктория шагнула к нему, наклонила голову и подставила губы.

Его поцелуи оказались обезоруживающими и пробудили в ней желание большего. Обхватив Кайла за шею, она крепко к нему прижалась.

— Я должен присесть, — прошептал он у ее губ. — Пошли.

Кайл подвел женщину к кровати:

— Садись ко мне на колени.

Виктории понравилось это предложение, но как только она уселась, сразу поняла, что ему тяжело ее держать.

— Тебе неудобно.

— Дорогая, я готов сидеть голышом на льдине, лишь бы ты была в моих объятиях.

Ладно. Викторию восхитила эта позиция. Она поерзала и почувствовала его возбужденную плоть.

— Я хочу видеть твое тело, — прошептал Кайл и потянул вниз молнию ее жакета. Он подождал, когда она согласно кивнет, потом стал снимать жакет.

Затем заботливо и очень осторожно он обнажил Викторию до пояса и рассказал обо всем, что намерен сделать дальше.

— Ты прекрасна, — произнес он с благоговением. — Сейчас я буду тебя целовать.

Тело Виктории подрагивало от предвкушения, пока Кайл описывал, куда и как станет ее целовать.

В конце его возбуждающего рассказа Виктория ощущала сильный трепет. Словно почувствовав ее нетерпение, Кайл скользнул под эластичную ткань ее трусиков и обхватил за ягодицы, притягивая ближе к себе.

— Я чувствую, как ты возбуждена, — заявил он, прерывисто дыша. — Скажи мне, когда будешь готова. Скажи, чего ты хочешь.

Наклонив голову, он припал к ее губам. И в этот момент Виктория забыла о страхе и неуверенности.

— Пожалуйста, — произнесла она. — Займись со мной любовью.

— Сними трусики, — предложил он.

Виктория избавилась от остатков одежды, а Кайл снял джинсы.

— Погоди. — Он вытащил бумажник и достал оттуда два презерватива.

— Одного будет достаточно, — заметила Виктория.

Кайл улыбнулся и отбросил в сторону трусы:

— Посмотрим.

У Виктории слюнки потекли при виде его обнаженного тела. Надев презерватив, он вернулся на кровать:

— Садись на меня.

Виктория снова забралась к нему на колени, почти обессилев от нестерпимого желания.

Он поглаживал ее тело, провоцируя и дразня:

— Я хочу насладиться тобой.

Она кивнула и поборола желание крепче обхватить его ногами и прижаться к нему.

— Боже! — Кайл опустил голову на ее плечо и вздрогнул. — До чего же ты хороша.

Сказав это, он лег на кровать и стал ждать.

Следующий ход был за Викторией.

— Поцелуй меня, — попросил Кайл, слегка подавшись вперед, чтобы ей было удобнее.

Она опустилась на него, затем слегка приподнялась, а потом снова опустилась, медленно впуская его в свое тело.

Он поцеловал ее в шею.

— Тебе хорошо? — прошептал он.

«Больше, чем просто хорошо».

— Да, — ответила она.

Кайл простонал:

— Ты даже не представляешь, что делаешь со мной.

Кайл передвинулся и приподнялся, полностью входя в нее. Виктория ощутила блаженство и единение, которого жаждала все прошедшие годы. Она желала слияния не только тел, но и двух любящих сердец. Да, она по-прежнему любила Кайла. Он заботливый врач и ответственный отец, он умеет мгновенно поднять ей настроение, как только появляется рядом. Да, они разные. Она — амбициозна, а он довольствуется малым. Она — слишком обстоятельная, он — беззаботен. Она — серьезная, он — веселый. Но они отлично дополняют друг друга. Разве этого недостаточно для начала отношений? Может быть, им попробовать наладить совместную жизнь? Или она слишком размечталась, решив, что секс между двумя давними любовниками дает ей право на что-то надеяться?

— О чем ты думаешь? — спросил Кайл.

— Ни о чем, — солгала Виктория, начав двигаться быстрее.

Кайл простонал.

А она все ускоряла и ускоряла темп, ей нравилось контролировать ситуацию.

— Откинься назад и упрись руками в мои колени, — предложил Кайл.

И в следующее мгновение Виктория ощутила сильнейшее наслаждение.

— Это… так…

Молодая женщина громко вскрикнула и едва не свалилась на пол, но Кайл успел удержать ее.

Прижимая Викторию к груди, Кайл упал на кровать. Обнимая ее, он поцеловал ее в макушку:

— Это было… удивительно.

И тут до Виктории дошел истинный смысл того, что произошло. Она только что занималась сексом с Кайлом и при этом не испытывала ни страха, ни неуверенности. Подняв голову, она посмотрела на него затуманенным взглядом.

— Спасибо, — произнесла она, будучи не в состоянии справиться со своими эмоциями. — Спасибо.

Виктория упала ему на грудь и расплакалась.

— Дорогая, — взмолился Кайл, — что случилось? Тише. — Он погладил ее по спине. — Пожалуйста, не плачь.

Ощущение облегчения и удовлетворение от секса помогли Виктории успокоиться.

— Я не думала, что смогу. — Она закрыла глаза, полностью расслабившись. — Спасибо за то, что убедил меня в моих силах.

— Мы сделали это вместе, — ответил он и крепко ее обнял.

Виктория не помнила, когда Кайл уложил ее под одеяло. Проснувшись, она обнаружила, что он лежит рядом, прижимаясь к ней разгоряченным телом. И на какое-то мгновение ей показалось, что Джейка в доме нет, а у них впереди целая ночь.

«Что я творю?» Виктория открыла глаза, поняв, что ведет себя как тинейджер. Ведь у нее много обязанностей, ей необходимо претворять в жизнь намеченные планы. И не важно, что ей приятно быть с мужчиной, лежащим сейчас рядом.

Глава 9

Кайл никогда не понимал желания женщин пообниматься после секса. Он доставлял им удовольствие, а потом сбегал при первой же возможности. Так почему же он прижимает лежащую к нему спиной Викторию к своей груди и не размыкает объятия, боясь потерять ее?

Потому что однажды он ее уже потерял.

— Ты не спишь? — спросила она.

— Нет.

— Я думаю о торжественном ужине в честь лучшего медицинского работника месяца.

— Твои мозги никогда не выключаются, да?

— Нечасто. И ненадолго. — Она приподняла его руку и поцеловала ладонь. — Ты не должен идти на него, если не хочешь.

Неожиданно молодая женщина вспомнила слова администраторши: «Было бы лучше, если бы он тебя не сопровождал. Он не тот человек, с которым ты можешь построить светлое будущее».

— Если ты пойдешь на ужин, я конечно же тоже пойду. — Кайл помедлил, потом прибавил: — Если ты не против.

Наступило напряженное молчание.

— Тебе известно, что такое одежда для торжественных случаев? — поинтересовалась Виктория.

«Это единственное, что ее беспокоит?» — усмехнулся про себя он.

— Об этом говорила администраторша, — припомнил Кайл.

— То есть ты знаешь, в каком виде следует прийти на ужин, верно?

— Я живу не в пещере. Конечно, мне известно, в чем принято приходить на подобные мероприятия. — Кайл поцеловал ее в затылок.

Не в первый раз ему придется надевать смокинг и галстук-бабочку, которые делают его похожим на пингвина.

— Я полагаю, ты меньше всего хочешь надеть в субботу смокинг, — проницательно заметила Виктория.

— Верно. — Он обнял женщину и прикусил мочку ее уха. — Я предпочитаю носить то, во что был одет при рождении.

— Перестань. — Она игриво шлепнула его по руке. — Я боюсь, на приеме тебе будет трудно.

Что ж, возможно, ему придется нелегко.

— Но ведь ты утешишь меня после его окончания?

— Я сделаю все возможное. — Виктория погладила его бедро. — Черт побери, я совсем забыла. Я же вхожу в состав организационного комитета, поэтому должна прийти на торжественный ужин за два часа до начала. Ты не против, если мы встретимся прямо там?

— У меня появится больше времени, чтобы подготовить небольшой сюрприз для тебя.

— Сюрприз? — Она повернулась к нему вполоборота. — Он мне понравится?

— Я надеюсь.

— Что это такое?

— Ни за что не скажу, — поддразнил ее Кайл.

Виктория посмотрела на него и опустила руку ниже:

— Бьюсь об заклад, что я могу заставить тебя обо всем рассказать.

Черт побери, она быстро познает искусство плотских утех!

— Да ты стала самоуверенной. — Кайл лег на спину. — Ну попробуй. Заставь меня проговориться.

Какой бы страстной ни была Виктория, ей не удалось заставить Кайла выдать тайну. Ни в этот раз, ни в последующие дни, когда они были близки. Но Кайл определенно наслаждался ее настойчивыми попытками.

Кайл посмотрел в зеркало заднего вида, поправил черный галстук-бабочку и взял с пассажирского сиденья миниатюрный браслет-бутоньерку из живых цветов, какой обычно надевают девушки на выпускной вечер в школе.

Он игнорировал презрительные взгляды чванливой пожилой супружеской пары — седого мужчины в смокинге и седовласой дамы в длинной шубе. Высоко подняв голову, Кайл распахнул дверь в зал госпиталя, где устраивалось торжество, и вошел в логово гадюк.

Первым человеком, которого он увидел, был мистер Уитон, владелец аптеки. Кайл поборол желание наброситься на этого человека, некогда обвинившего его в краже презервативов. Из-за ложного обвинения мистера Уитона Кайлу пришлось иметь дело с полицией. Уитон не заподозрил хорошо одетых парней, которые действительно украли презервативы, а заодно высмеяли Кайла, задержанного вместо них. Несмотря на то что унизительный обыск Кайла ничего не дал, мистер Уитон даже не извинился перед ним и запретил ему впредь появляться в аптеке.

Сильно постаревший мистер Уитон посмотрел на Кайла и одобрительно кивнул, явно не узнавая его. Будучи подростком Кайл поднял бы вверх средний палец, посылая аптекаря куда подальше. Но доктор Карлински просто отвернулся, делая вид, что не узнал мистера Уитона. Да, ему предстоит тяжелый вечерок.

В зале Кайл сразу же увидел Викторию, которая разговаривала с какими-то женщинами. Вместо того чтобы подойти к ней, он решил подождать несколько минут и насладиться ее поразительной красотой. На ней было красное атласное платье до колен, удачно подчеркивающее ее сказочную фигуру. Кайл предвкушал тот момент, когда он обнимет Викторию, а все присутствующие в зале мужчины лопнут от зависти.

По крайней мере, он так думал до тех пор, пока она его не заметила и не направилась в его сторону. Вид ее не предвещал ничего хорошего. Виктория была готова ринуться в бой.

— Как ты посмел меня подвести? — оглядевшись, она отвела Кайла в укромный уголок. — Я ведь предупреждала, что нужно надеть смокинг и галстук-бабочку, а ты явился в джинсах! О чем ты думал?

Кайл указал на новенький черный галстук-бабочку:

— Я надел галстук. — Он ждал, что она обратит внимание на его шикарный черный пиджак и недорогие, но элегантные ботинки.

Если Виктория и заметила обновки, то не стала говорить об этом.

— Ты считаешь, это смешно? Что за идиотизм! — ее глаза расширились от ужаса. — В этой черной футболке ты каждый день ходишь на работу.

Неужели она считает, что у Кайла только одна черная футболка и он никогда ее не стирает?

— Ты даже не удосужился купить хорошую рубашку. Почему, Кайл? Почему именно сегодня ты так вырядился?

Виктория злилась, ее дыхание участилось. Она была очень расстроена.

— Эй, дорогая. — Он наклонился к ней. — Успокойся.

Виктория отпрянула от него.

— Ты предлагаешь мне успокоиться? — спросила она достаточно громко, привлекая внимание стоящей рядом с ними пары. — Успокоиться? — повторила молодая женщина еще громче. — Здесь мой отец, — отрезала она. — Я не разговаривала с ним целых восемь лет. Я не видела его уже два года. И сегодня он сюда пришел. Он находится в этом самом зале.

Кайл насторожился и оглядел толпу гостей:

— Ты знала, что он придет?

Виктория прижала кулак к груди и глубоко вздохнула:

— Нет. Отец входит в состав правления госпиталя, но никогда прежде не бывал на торжественных ужинах, которые устраивает руководство. — Она смерила Кайла гневным взглядом. — И вот являешься ты, мой спутник, одетый как смутьян, каким был во время учебы в школе.

— Ну что такого в том, как я одет? — спросил Кайл.

Виктория напряглась и сердито прищурилась так, что глаза ее превратились в щелочки.

— Сегодняшний вечер для меня очень важен. Ты не представляешь, как долго и упорно мне пришлось трудиться, чтобы заслужить уважение людей, собравшихся в этом зале, — прошептала она. — И вот сегодня мне предстоит выставить себя на посмешище.

— Ты шутишь, что ли? Ведь ты выросла среди этих людей. Ты принадлежишь к их кругу.

Будь ее глаза острыми мечами, она, вне сомнения, уставившись на Кайла, проткнула бы ими его голову.

— Ты относишься ко мне как к девушке, с которой дружил в школе. Но после того как я забеременела, моя жизнь полностью изменилась, — натянуто проговорила Виктория. — Почти всем в этом зале известно, что я — старшая медсестра госпиталя, которая когда-то училась в местном медицинском колледже на бюджетной основе. У меня нет диплома престижного университета, который придавал бы мне вес в глазах других людей. Я работала не покладая рук, и да, иногда мне приходилось, извини за грубость, лизать кому-то задницу, чтобы добиться своего. И что, по-твоему, скептически настроенные люди скажут о моей способности справляться с делами в отделении на триста коек, если я не могу справиться даже со своим парнем? — она оглядела зал. — Великолепно! На тебя все пялятся.

В их сторону смотрели только несколько человек, и, вероятно, их внимание привлекал не Кайл, а Виктория.

— Они смотрят в нашу сторону потому, что ты самая красивая женщина на этом приеме, — сказал он, стараясь успокоить ее. — Вот, возьми.

Кайл протянул ей браслет-бутоньерку.

— Ты принес мне браслет? Из маргариток?

— Ведь они тебе нравятся.

Виктория взяла прозрачную коробочку с браслетом с таким видом, словно в ней лежала мертвая ящерица.

Воспользовавшись ее молчанием, Кайл пустился в объяснения:

— Из-за меня ты не веселилась на выпускном балу в школе. Может быть, сегодня нам стоит притвориться, что мы пришли на выпускной? — Кайл развел руки в стороны. — Именно так я оделся бы тогда. Конечно, мне ничего не стоило взять напрокат смокинг и выглядеть как все мужчины в этом зале, но тогда вечер перестал бы быть особенным.

— Предполагалось, что он станет особенным для меня, — заметила Виктория. — Так это и есть твой сюрприз?

Ну да. Повторение выпускного бала. Браслет-бутоньерка как подарок. Танец в обнимку. Может быть, прогулка и поцелуй украдкой под звездным небом. И прямо сейчас Виктория должна быть в его объятиях и рассказывать, какая замечательная идея пришла ему в голову и как высоко она оценивает его предусмотрительный жест.

Кайл ждал.

Ведущий торжественного вечера взял микрофон и попросил всех присутствующих занять свои места.

Виктория не шелохнулась.

Подошедшая администратор среднего медперсонала оглядела Кайла с головы до ног — как обычно неодобрительно — и спросила:

— У вас все в порядке?

Виктория спрятала браслет за спину:

— Да. Все в порядке.

— Пошли, — заявила администраторша. — Давай поищем наш столик.

Наш столик? У Кайла появилось зловещее предчувствие, что вечер будет для него не просто тяжелым, а обернется настоящей катастрофой.

— Кайл уже уходит, — бросила Виктория. — Он просто заглянул на минутку…

Что?! Он не мог поверить своим ушам. Его костюм смущает ее до такой степени, что она предпочитает избавиться от него, лишь бы не показываться с ним на людях. И она даже не попыталась отблагодарить его за идею воссоздать сегодня атмосферу выпускного бала. В один момент Виктория стала для Кайла олицетворением всего того, против чего он восставал. Прекрасно! Она хочет, чтобы он ушел? Он уйдет.

К сожалению, до того, как Кайл успел сбежать, администраторша обхватила его за талию.

— Что за чепуха? — заявила она, потом повернулась к Виктории: — Ты почетный гость вечера, дорогая. У тебя должен быть спутник.

Интересно, где именно записано это правило? Когда они дошли до своего столика, администраторша громко произнесла:

— Уважаемые дамы и господа, позвольте представить вам спутника нашей очаровательной Виктории, доктора Кайла Карлински!

В зале наступила тишина. Сидящие за соседними столиками мужчины и женщины неодобрительно оглядывали Кайла. Сохраняя хладнокровие, он притворно улыбнулся и отодвинул стул для Виктории, которая выглядела крайне напряженной.

Ведущий принялся монотонно зачитывать речь, а Кайл изучал присутствующих. Он встретился взглядом с отцом Виктории, который смотрел на него с презрением.

Как ни в чем не бывало Кайл оперся левой рукой о спинку стула, на котором сидела Виктория, и отсалютовал мистеру Форли бокалом пива. В глазах ее отца полыхнула ненависть.

Кайл отпил пива и с трудом проглотил его.

Жизнь вернулась на круги своя. Он снова оказался под пристальным вниманием презирающей его элиты, которая осуждала его и ненавидела так же сильно, как ненавидел ее он. Сегодня Виктория оказалась заодно с ними. И хотя Кайлу было наплевать на то, что о нем подумают другие, мнение Виктории было для него очень важным. Он не осознал, насколько важен для нее сегодняшний ужин. Следовало одеться как подобает, а не стараться возродить прошлое. Какой же он глупец!

Поднявшаяся на сцену Виктория сияла. Она выглядела спокойной и довольной. К ее удивлению, ведущий зачитал три похвальных отзыва о Виктории и ее персонале, один из которых принадлежал сенатору Мадрину, а затем передал микрофон ей. В ответ она произнесла импровизированную речь, которая была краткой и впечатляющей одновременно. Кайл с гордостью наблюдал, с какой легкостью Виктория завладевает вниманием гостей. Все просто обожали ее. Она была прирожденным лидером. Администратор среднего медперсонала горделиво сияла, словно Виктория приходилась ей дочерью. Мистер Форли пристально и со сдержанной гордостью посмотрел на дочь, затем быстро отпил виски.

После церемонии, когда подали салат, Кайл наклонился к Виктории:

— Извини.

— Все в порядке. — Молодая женщина вежливо улыбнулась.

Однако она явно не простила его, потому что каждый раз, когда он приглашал ее танцевать, Виктория отказывалась.

Словно почувствовав разлад между ними, сидящие за столиком гости не прилагали никаких усилий, чтобы заговорить с Кайлом, и его это вполне устраивало. Он ненавидел идиотов, которые формировали свое мнение о людях по их одежде и жилищу.

Кайл продолжал пить пиво, не чувствуя вкуса.

— Ну-ну. Что-то непохожи вы на счастливую парочку, — послышался за его спиной знакомый голос.

Виктория вздрогнула.

— Ты отлично поработала, дорогая, — процедил сквозь зубы мистер Форли. — А потом ты села за один стол с этим хулиганом и потеряла уважение окружающих.

— Пожалуйста, перестань, папа, — взмолилась Виктория, уставившись в свою тарелку.

Кайл спокойно положил салфетку на стол и встал.

— Почему бы нам не выйти на улицу? — предложил он мистеру Форли.

Покачнувшись, отец Виктории яростно уставился на Кайла:

— Тебе снова захотелось получить лакомый кусочек, крыса из подворотни?

— Ничто не может помешать истинной любви, — тихо ответил Кайл, потом наклонился к пожилому мужчине и прибавил: — Даже ложное обвинение в изнасиловании.

Виктория отодвинула стул и вскочила.

— Как ты мог? — набросилась она на отца, в ее тоне слышалась обида.

У Кайла сдавило живот.

— Неужели ты догадалась? — мистер Форли злобно рассмеялся. — Ну, я сумел добиться своей цели.

— А ради чего? — поинтересовался Кайл, начиная злиться не на шутку. — Ради того, чтобы разбить сердце дочери? Ради того, чтобы ее контролировать? Что же это за отец такой, если он отрекается от собственного ребенка в тот момент, когда тот нуждается в нем больше всего? И бросает на произвол судьбы дочь и внука.

Старик по-прежнему обладал немалой физической силой. Он толкнул Кайла, заставляя снова сесть. Бокалы на столе покачнулись и зазвенели. Один из сидящих рядом мужчин вздрогнул. Какая-то женщина испуганно вскрикнула. Потом все сразу замолчали. Кайл понимал, что должен смириться и уйти, но не мог отказаться от возможности заставить мистера Форли заплатить за все злодеяния. За то, что лишил его восьми лет общения с сыном и единственной женщиной, которую Кайл когда-либо любил.

— Она всегда будет слишком хороша для тебя, — заявил отец Виктории. — Посмотри на себя в зеркало. Ты никогда не достигнешь ее уровня, никогда не будешь ее достоин.

— Неправда! — Виктория встала между ними. — Кайл защитил диссертацию в области медицины. Он фантастически хорошо работает в госпитале. Он замечательный отец для Джейка.

— Джейк незаконнорожденный.

Виктория отшатнулась, посмотрела на отца, потом на толпу гостей. На ее лице читались ужас и унижение.

Кайл с огромным удовольствием выцарапал бы сейчас глаза мистеру Форли. Сжав кулаки, он вышел вперед, приготовившись преподать урок отцу Виктории.

— Он тебя позорит. — Мистер Форли взмахнул рукой, указывая на Кайла. — Представитель низшего класса. Посмотри на него. Он готов ввязаться в драку, как обычный бандит с улицы.

— Я не возражаю, если ты по-прежнему будешь меня полностью игнорировать, папа, — устало сказала Виктория. — Ты слишком много выпил. Позволь мне отвезти тебя домой.

Кайл попробовал ее обойти, чтобы стереть с физиономии мистера Форли самодовольную ухмылку.

— Прекрати! — Она схватила его за руку, останавливая, и свирепо посмотрела ему в глаза. Виктория дрожала от гнева. — Если ты сейчас не уйдешь, Кайл, то я, клянусь памятью моей матери, посреди ночи уеду с Джейком из этого города и ты никогда нас больше не увидишь.

Уехав с торжественного ужина, они не обмолвились ни словом. Наконец, почти у самого дома Виктории, Кайл указал на браслет, лежавший у нее на коленях, и проговорил:

— Ты должна это надеть. Джейк помогал мне выбирать его.

От этих слов Виктории стало еще хуже.

Она открыла пластиковую коробочку со щелчком, который прозвучал очень громко в тишине, царящей в салоне автомобиля, и надела браслет из цветов на запястье.

— Спасибо, — тихо сказала она. — За браслет и за то, что пришел. Очень мило с твоей стороны.

До настоящего времени Виктории не удавалось поблагодарить Кайла. Она буквально ослепла от паники, общаясь с отцом после стольких лет, и злилась на то, что Кайл так неудачно оделся в столь важный для нее вечер.

— Было бы лучше, если бы я не приходил, — признался он.

— Да, — согласилась она.

— Мы с Джейком думали, что маргаритки — твои любимые цветы.

Она посмотрела на мелькающий за окном пейзаж и заметила:

— Джейк собирает их для меня.

Как когда-то их собирал Кайл во время прогулок с Викторией у озера…

— У тебя есть любимые цветы? — спросил он.

— Розы. Слушай, извини за то, что я на тебя наорала. Когда ты рассказал о сюрпризе, я решила, что ты возьмешь напрокат смокинг. Я очень хотела похвастаться тобой перед всеми. Потом пришел папа, и мне захотелось доказать ему, как он ошибался на твой счет.

— И единственный способ мной похвастаться и доказать, что я чего-то стою, — это демонстрировать меня одетым в смокинг?

Кайл говорил так, будто считал ее глупым снобом. Может быть, она действительно такова?

— Внешний вид не имеет значения. Мне это известно, — вздохнула Виктория. — Но на приеме были люди, для которых внешний вид человека очень важен.

Виктория мечтала, чтобы сегодня все прошло идеально. Она много лет зарабатывала репутацию отличного профессионала. Но после сегодняшнего ужина ее репутация, похоже, стоит столько же, сколько пара использованных одноразовых перчаток.

Виктория пожелала Кайлу спокойной ночи, когда они подъехали к дому. У крыльца стоял автомобиль Рокси.

— Я обещал Джейку рассказать, как все прошло, — возразил он.

— Хорошо.

Виктория направилась к двери, размышляя о том, что предстоит сделать, чтобы спасти свою карьеру после сегодняшнего скандала. И как дистанцироваться от Кайла.

Да, ей предстоит долгая бессонная ночь.

Однако все ее планы и стратегические схемы оказались бесполезными, как только она вошла в дом и увидела, какой беспорядок творится в коридоре и игровой комнате Джейка. Виктория почувствовала, что сейчас взорвется.

— Что скажешь, мама? — спросил Джейк. Мальчик весело улыбался и прыгал. Из-под пижамных штанов выглядывали босые ноги.

— Я скажу, что ты должен быть в постели, — ответила она и сурово посмотрела на Рокси, которая подняла руки, сдаваясь.

— Ты обещала поцеловать его перед сном, — пустилась в объяснения Рокси. — Джейк беспокоился и отказывался ложиться в кровать, потому что боялся заснуть и пропустить время твоего приезда. Знаешь, мне трудно отказать малышу.

Виктория оглядела груды разбросанных игрушек и книг:

— Ну-ну.

— Ах, ладно. — Рокси вышла в коридор. — Я должна бежать. Завтра мое дежурство. Мне нужно хорошенько выспаться и выглядеть бодрой и свежей.

Спустя тридцать секунд она, собрав вещи, закрыла за собой парадную дверь.

— Что произошло? — поинтересовалась Виктория у сына.

— Я и Рокси разговаривали, — тихо сказал Джейк, широко раскрыв глаза и понимая, что мама не слишком обрадовалась тому, что увидела.

— Рокси и я, — машинально поправила его Виктория.

— Мы говорили о том, что папе нет смысла жить одному, когда у нас в доме есть место, — продолжал мальчик.

«Пусть Рокси надеется на то, что к понедельнику я ее прощу. Иначе я проведу инспекцию наркосодержащих лекарственных препаратов, проверю, как она заполняет медицинские карты, и заставлю в течение месяца работать в ночную смену», — подумала Виктория.

— Я сказал, что он может поселиться в моей комнате, но я и Рокси… — Джейк помолчал. — То есть Рокси и я… мы поняли, что папа не поместится на двухъярусной детской кровати. А в кабинете тебе нужно работать, мама.

— Поэтому вы решили поселить меня в игровой комнате и все оттуда вынесли, — подхватил Кайл.

Виктории казалось, что сегодняшний кошмар никогда не закончится.

Джейк снова восторженно заговорил:

— Диван можно раскладывать. Мы оставили телевизор и фильмы.

Кайл опустился на колени и развел руки в стороны, благодаря сына за предусмотрительность:

— Иди сюда.

Широко улыбаясь, Джейк подбежал к отцу, прижался к его груди и обхватил за шею.

— Никто и никогда не делал мне более приятного подарка, чем ты. — Кайл крепко его обнял и поцеловал в щеку.

— Пора спать, — заявила Виктория.

Пора возвращать все на круги своя.

— Можно папа меня уложит?

Виктория ощутила очередной укол ревности:

— Не сегодня, дорогой.

— Но мы должны с ним поговорить, — принялся упрашивать Джейк.

— Твоя мама сказала «нет», сынок. — Кайл говорил строго, демонстрируя отцовскую власть. — Мы можем поговорить завтра.

Джейк сложил руки рупором у рта и шепотом спросил:

— Ей понравилось?

— Понравилось, — ответил Кайл.

Виктория посмотрела на браслет из белых маргариток.

— Мне понравился браслет из цветов, — подтвердила она. — Очень мило, что вы с папой купили его для меня.

Джейк стоял в коридоре с разочарованным и мятежным выражением лица, глядя на мать. Виктория поняла, что сегодня не выдержит еще одной конфронтации, и сдалась.

— Ладно. — Она взглянула на Кайла, потом показала Джейку руку с растопыренными пальцами. — Пять минут.

— Ура! Пошли, папа, — обрадовался мальчик, и Кайл последовал за ним вверх по лестнице.

Виктория как раз наливала себе чашку травяного чая, когда услышала, как Кайл выходит из комнаты Джейка. А она-то надеялась, что ей удастся улизнуть в спальню, не столкнувшись с ним.

— Ты в порядке? — спросил он, стоя на пороге кухни.

В порядке ли она? Неужели кто-то считает, что глупых вопросов не бывает? Эти люди сильно заблуждаются.

— Ты предполагаешь, что я буду в порядке после того, как потеряла все шансы получить повышение по службе, которого добивалась пять лет? Возможно, мне придется искать новую работу на следующей неделе. Может быть, мне придется объяснять сыну, что он должен теперь посещать государственную школу, потому что мне нечем оплачивать его пребывание в частной школе. — Молодая женщина принялась энергично макать в кипяток пакетик с чаем, обрызгивая кухонный стол.

— Все не так плохо, — заметил Кайл, стоя позади нее.

— О, неужели? — Виктория повернулась к нему. — Ты провидец? — она протянула ладонь. — Пожалуйста, погадай мне.

Виктория злилась все сильнее. Неужели Кайл осмеливается минимизировать масштабы сегодняшней катастрофы?

— Скажи, когда я получу должность администратора среднего медперсонала госпиталя? Не забудь учесть, что я по-прежнему ношу на себе клеймо, поскольку осмелилась забеременеть в подростковом возрасте. И не забудь тот факт, что мой спутник на сегодняшнем торжестве — он же отец моего сына, уже успевший испортить отношения с администраторшей, в чьих руках находится моя судьба, — презрел установленный дресс-код и явился на торжественный прием в джинсах. Ах! А вот и самая главная деталь. Готов ли ты ее услышать? В конце ужина он умудрился поссориться с председателем правления госпиталя.

— Твой отец председатель правления? Черт побери!

— Точно! — Виктория тыкала ладонью в его грудь. — Ну же, погадай мне! Получу ли я повышение и долгожданную прибавку к зарплате? Сумею ли я обеспечить будущее моего сына? Я уверена, что через неделю меня уволят! — закричала она.

— Успокойся, — попросил Кайл. — Ты разбудишь Джейка.

— Я успокоюсь только после того, как ты уйдешь, — отрезала она.

— Я не уйду, пока ты не успокоишься.

— Ты сводишь меня с ума! — воскликнула Виктория. Наконец она сообразила, что действительно ведет себя как ненормальная. Опустив голову, женщина произнесла: — Извини.

— Ну, присядь за стол, — предложил Кайл, протянул руку и взял ее чашку. — Поговори со мной. Скажи, почему эта работа так важна для тебя.

Думая, что сможет объяснить ему, почему необходимо положить конец их отношениям, Виктория присела напротив него за крошечный стол, рассчитанный на двух человек, уставилась в чашку с чаем и начала говорить:

— Первые семь лет после рождения Джейка мы едва выживали. После того как умерла тетя Ливи, я работала очень много, но нам все равно приходилось экономить на всем. Иногда мы неделями питались только макаронами, сыром, арахисовым маслом и желе. Я водила Джейка в дешевые парикмахерские и покупала ему минимум цветных карандашей, которые заставляла использовать до тех пор, пока от них ничего не оставалось. Я отправила его в детский сад, где было полно игрушек, потому что не могла позволить себе покупать сыну дорогие игрушки, какие были у его друзей. И хотя Джейк никогда не жаловался, мне было стыдно за то, что я не могу обеспечить ему лучшую жизнь.

Кайл коснулся ее руки:

— Клянусь всем, что мне дорого: если бы я знал о ребенке, то работал бы на двух-трех работах, чтобы обеспечить вас обоих. Я ходил бы с тобой на курсы по подготовке к родам и с радостью помогал бы тебе заботиться о Джейке. Я определенно не бросил бы тебя и не позволил бы в одиночку воспитывать ребенка. — Он взял ее за руку. — Если бы я только знал. Жаль, что меня не оказалось рядом и я не помог тебе.

— Я ценю твои слова. — Виктория высвободила руку. — Но тебя рядом не было. Вот уже пять лет мы с Джейком живем совсем одни, и он — самый дорогой для меня человек. Я стараюсь удовлетворять его потребности, пытаюсь выстроить свою жизнь так, чтобы обеспечить ему лучшее будущее. — Подув на чай, Виктория отпила глоток. — Я не позволю, чтобы в моей жизни снова наступили тяжелые времена. Пока я жива, я прослежу за тем, чтобы Джейк больше ни в чем не нуждался.

— Ты теперь не одинока. — Кайл сжал ее предплечье. — Вы можете рассчитывать на меня. Я помогу вам в любом случае и окажу финансовую поддержку. Тебе не нужно гнаться за престижной работой, которая тешит твое самолюбие.

Виктория откинулась на спинку стула, чтобы Кайл не сумел до нее дотянуться.

— Когда я была маленькой, я думала, что могу рассчитывать на маму. Она была рядом, заботилась обо мне, любила. Она умерла, когда мне было пять лет. Позже я надеялась, что могу рассчитывать на папу. Но он отрекся от меня, когда я приняла решение, с которым он не согласился. Я рассчитывала на тетю Ливи, которая приютила нас с Джейком, но она умерла и оставила меня в еще более плачевном состоянии. Я считала, что могу положиться на тебя, но ты пропал на долгих девять лет. — Она не смогла скрыть обиду. — Теперь я знаю, что могу полагаться только на саму себя.

— Я понял. У тебя нет оснований мне доверять, — сказал Кайл. — Но я тебя не брошу.

— Независимо от того, будешь ты со мной и Джейком или нет, я должна быть финансово независимым человеком и содержать себя и сына. Мне необходимо твердо знать, что Джейку удастся поступить в университет или в колледж, который он выберет. Для этого мне нужна высокооплачиваемая работа, — продолжала Виктория. — Мне как воздух необходима должность администратора среднего медперсонала. И я сделаю все возможное, чтобы получить это место.

Ради этого Виктория была готова избавиться от мужчины, которого любила, потому что он не соответствовал тем требованиям, которые она к нему предъявляла.

— Скажи мне, — начал Кайл, — что такого особенного в должности администратора среднего медперсонала мемориального госпиталя? При твоей целеустремленности и профессионализме можно легко заработать достаточно денег, перейдя на административную работу в более крупную больницу.

Но если Виктория уедет из города, никто не увидит, каких успехов она добилась. Отец, отказавшийся от нее, когда она забеременела, был убежден, что ребенок испортит ей жизнь. Одноклассники смеялись над Викторией и называли дурой, поскольку она не сумела предотвратить беременность. Взрослые горожане критиковали ее и читали ей нотации о том, что она, девушка из богатой и влиятельной семьи, отказалась от многообещающего будущего и пополнила ряды несовершеннолетних матерей-одиночек.

— В этом городе я живу, здесь мои друзья, — объяснила Виктория. — Но я хочу не просто стать финансово независимой. Мне нужно доказать жителям этого города, что я умная и способная женщина, а не глупышка, ставшая матерью в подростковом возрасте. Я хочу заработать авторитет и уважение. Мне нравится красиво одеваться и ходить на модные вечеринки, где собирают средства на благотворительные цели и где можно наладить нужные связи. И для меня важно, чтобы рядом со мной был достойный мужчина, а не обуза.

Кайл равнодушно поинтересовался:

— Значит, я для тебя всего лишь обуза?

Виктория сглотнула. Конечно, неприятно об этом говорить, но она все-таки сказала:

— Сегодня на торжественном ужине ты был для меня обузой. И до тех пор, пока ты не перестанешь презирать правила, установленные в госпитале, и не перестанешь ненавидеть тех, на кого я хочу произвести впечатление, нам не быть вместе.

— Позволь мне уточнить, — сказал Кайл. — Получение повышения по службе для тебя важнее отношений со мной?

Должность администратора среднего медперсонала была целью Виктории с тех пор, как она впервые переступила порог сестринской комнаты госпиталя восемь лет назад. Она стремилась получить эту должность и с нетерпением ждала возможности доказать свой профессионализм.

Не в силах смотреть на Кайла, она уставилась на чай.

— За прошедшие годы я слишком многого себя лишала ради достижения цели, и я не откажусь от нее теперь, — заявила она, потом подытожила: — После Джейка работа — самое главное, что есть у меня в жизни.

— Ну, я так и подумал. — Кайл уперся руками в стол, отодвинул стул и поднялся. — Меньше всего я хочу, чтобы ты потерпела неудачу из-за меня. Но я отец Джейка и желаю видеться с ним каждый день.

— Мы с тобой взрослые люди, и я уверена, что нам будет несложно договориться по этому вопросу.

Не говоря ни слова, Кайл ушел, хлопнув входной дверью. После его ухода Виктория ощутила пустоту и всепоглощающее одиночество. Молодая женщина разрыдалась..

Глава 10

Кайл провел большую часть воскресенья на старом зеленом диване в гостиной вместе с Тори, размышляя о своем прошлом, думая о будущем и скучая по Виктории и Джейку. Он попытался почитать книгу, за которой в библиотеке выстроилась очередь, но книга так и осталась лежать на журнальном столике. Она перестала его интересовать. Тишина и пустота квартиры словно издевались над ним и резко контрастировали с шумной и энергичной атмосферой дома Виктории.

Он снова поступил так, как несколько лет назад. Ушел от Виктории, даже не попытавшись бороться за то, чтобы остаться с ней.

Что с ним творится? Почему он не убедил ее, что назначение на должность администратора среднего медперсонала и отношения с ним не являются взаимоисключающими вещами? Ведь он любит Викторию. Он готов иначе одеваться и производить достойное впечатление на ее коллег и деловых партнеров. Он сделает все от него зависящее, чтобы она гордилась им.

Но все его стремления не имеют никакого значения. Виктория не поверит его обещаниям. Ему придется доказывать свою значимость поступками, а не словами. Осознав это, Кайл так резко вскочил с дивана, что Тори спрыгнула на пол и принялась лаять.

— Тише, девочка. — Кайл погладил собаку по спине.

Его план начинал приобретать ясные очертания. Немного прогулявшись с Тори на улице, Кайл отправился в торговый центр.

* * *

— Еще три раза, — сказал Кайл миссис Титон рано утром в понедельник.

Лежа на спине на больничной койке, его пациентка пыталась выпрямить левую ногу, пока он поддерживал ее под икру и пятку.

— Зачем вы каждый день меня мучаете? — ворчливо поинтересовалась миссис Титон.

— Упражнения нужны для того, чтобы не атрофировались мышцы. Когда мы с вами впервые встретились три недели назад, вы не могли самостоятельно встать с кровати, а теперь сами выходите в коридор.

— То, с какой настойчивостью вы заставляете меня делать упражнения, заставляет предполагать, что вы мечтаете от меня избавиться.

— Я хочу, чтобы вам ничто не угрожало и вы могли сами о себе позаботиться, когда завтра вернетесь домой. Теперь другая нога. — Кайл вытянул руку, и пациентка положила пятку ему на ладонь. — Еще четыре раза. Давайте. Осталось чуть-чуть.

Наконец пожилая женщина закончила упражнения. Кайл опустил ее ногу на кровать и накрыл пациентку одеялом до пояса.

— Слава богу, все кончено, — произнесла она стандартную фразу, которую Кайл слышал от нее после каждого занятия.

— Я слышал, ваш приятель собирается отвезти вас домой, а вы отказываетесь, — заметил Кайл. — Вы запрещали ему навещать вас.

Миссис Титон избегала его взгляда:

— Это вас не касается, доктор.

Кайл отодвинул стул и присел у ее кровати:

— Ошибаетесь. Вы определенно небезразличны этому человеку. По словам медсестры, он ежедневно приходит в госпиталь и справляется о вашем здоровье. Он хочет заботиться о вас и помогать.

— В этом и проблема, — сказала миссис Титон, на ее глаза навернулись слезы. — Я не хочу быть обузой.

Кайл протянул ей бумажную салфетку.

— Он два года заботился о своей жене, у которой была онкология. Он такой милый. — Она вытерлавнутренние уголки глаз. — Я не желаю, чтобы он снова через это проходил.

— Людям свойственно заботиться о тех, кого они любят, — возразил Кайл. Для Виктории он сделал бы все, не задумываясь.

— Дело даже не в этом. Как только он увидит меня… — миссис Титон провела рукой по лысой голове. — Я сразу стану ему противна.

Кайл достал из папки брошюру:

— Вот реклама париков из натуральных волос. Позвоните женщине, которая их делает, и она приедет в больницу завтра же утром.

Миссис Титон открыла рекламную брошюру.

— Как вы думаете, мне пойдут рыжие волосы, Мелани? — спросила она соседку по палате.

Мелани Мадрин подошла к кровати миссис Титон, Тори вышагивала рядом с ней.

— Я считаю, вам очень пойдет рыжий цвет. Если хотите, я могу позвонить секретарше моего мужа, и она привезет вам косметику. Вы избавитесь от темных кругов под глазами и подчеркнете ваши красивые голубые глаза.

Тори стала неким мостиком через пропасть, разделяющую двух женщин. Они очень сблизились за последние недели.

— Немного румян на щеки, — продолжала Мелани, — неяркая помада на губах, и он ни за что не заметит, что вы больны.

— Но я больна. — Миссис Титон уронила рекламную брошюру на пол и закрыла глаза. — И мне придется несколько месяцев делать химиотерапию, прежде чем доктор Старзи определит мою судьбу.

— Главное не то, когда вы покинете этот мир… — начал Кайл.

— Главное в том, как я проживу отведенное мне время, — подытожила миссис Титон.

— Ваш приятель — хороший человек, — улыбнулась Мелани.

— Он попросил меня встретиться с ним завтра утром, чтобы я обучил его упражнениям, которые вам необходимо делать. — Кайл наклонился, поднял рекламную брошюру и положил ее на прикроватную тумбочку.

— Не смейте! — предупредила миссис Титон.

— Либо он будет с вами заниматься, либо к вам домой трижды в неделю будет приходить физиотерапевт вроде меня.

— Боже, помоги! Выбора у меня нет, верно?

— Вы добились значительного улучшения. Я не позволю вам расслабляться после выписки, — ответил Кайл.

— Пусть доктор Карлински обучит вашего приятеля, — уговаривала ее Мелани. — И пусть этот милый человек отвезет вас домой. Я очень много слышала о нем и мечтаю с ним познакомиться.

Миссис Титон лежала молча с закрытыми глазами. Кайл и Мелани ждали. Через несколько минут она прошептала:

— Я согласна.

Кайл похлопал пациентку по ноге:

— Я знаю, вам нелегко, но, полагаю, вы сделали правильный выбор.

Его очень беспокоило, что миссис Титон по возвращении домой, оставшись без присмотра, не будет соблюдать диету и перестанет делать физические упражнения, в результате чего через месяц снова попадет в больницу.

— О, она все-таки согласилась. — Мелани выглядела счастливее, чем когда-либо.

— Я слышал, вас завтра тоже выписывают, — произнес Кайл, обращаясь к ней.

— Потому что нам будет трудно без общения друг с другом, — заявила миссис Титон.

Мелани нагнулась и погладила Тори:

— Спасибо за то, что дали моему мужу адрес заводчика собак. Он пообещал купить мне точно такого же ретривера.

Кайл протянул Мелани руку:

— Мне было очень приятно с вами познакомиться. Удачи.

Мелани пожала его руку, едва сдерживая слезы:

— Спасибо. Тори была…

— Да. — Кайл наклонился и погладил собаку по боку. — Она хорошая девочка. Я ухожу. Встретимся, — обратился он к миссис Титон, — завтра утром.

— Не приходите слишком рано, — посоветовала с улыбкой Мелани. — Она не покажется своему приятелю, пока не подберет себе парик.

— Я предупрежу его, чтобы он появился не раньше одиннадцати.

Постучав в дверь, в кабинет Виктории вошла Али:

— Ты видела Кайла? Черт, он просто блещет!

Виктория всегда считала Кайла привлекательным мужчиной, но даже ее поразило его преображение. Теперь он носил костюмные брюки темно-серого цвета, белую рубашку и галстук. Галстук!

Парикмахер укоротил густые волосы Кайла спереди, открыв взору его красивое лицо, и оставил довольно короткие волнистые пряди сзади. При виде его прически любой женщине захочется запустить в нее пальцы. Виктория подумала о том, что теперь он стал лакомым кусочком для всех женщин, работающих в госпитале. Возможно, он решил устроить свою жизнь, осознав, что с Викторией у него нет будущего.

При мысли об этом у нее заныло в груди.

— Несмотря на то что доктор К. отлично выглядит, — продолжала Али, — он похож на грозовую тучу. Впрочем, как и ты.

— Оставь его в покое, Али, — попросила она подругу.

Али ее не слушала:

— Это из-за того, что произошло на торжественном ужине? Знаешь, твой отец заслужил, чтобы ему хорошенько врезали по физиономии. А после того, как ты рассказала мне о том, что он стал инициатором ложного обвинения Кайла в изнасиловании, я считаю, что Кайл просто обязан был поколотить его.

— Я не обсуждаю эту тему, — отрезала Виктория, просматривая компьютерные распечатки и делая вид, что вчитывается то в одну, то в другую страницу.

— Он любит тебя. Это понятно даже дураку.

«Слова ничего не значат», — вздохнула про себя Виктория.

— И ты его любишь, хотя слишком упряма, чтобы это признать.

— Здравствуйте, дамы! — произнесла, стоя у порога, администратор среднего медперсонала. — Я надеюсь, что не помешала вам.

Виктория заморгала:

— Конечно, не помешали. — Она вскочила. — Входите. Али пора заниматься делами.

— Я вижу, ты наконец заставила своего парня вести себя как подобает, — начала пожилая дама, как только Али выскользнула из кабинета и закрыла за собой дверь. — Я не сомневалась, что ты поступишь именно так.

Виктория насторожилась. Неужели она не ослышалась? Ведь до сегодняшнего дня администратор считала, что Кайл ей не пара.

— Он не мой парень, — уточнила Виктория, отпивая воду из бутылки, стоящей на столе. — И я сожалею о том, что произошло в субботу вечером. Я обещаю, что это никогда не повторится.

— Ой, тьфу ты. — Администраторша категорично взмахнула рукой. — Субботний ужин стал самым интересным событием этого года в нашем госпитале. Бьюсь об заклад, наши праздники теперь будут привлекать еще больше внимания.

Виктория не слишком обрадовалась тому, что ее семейные разборки привлекли повышенное внимание.

— Не смотри так настороженно, дорогая. — Администраторша вручила ей несколько писем. Некоторые были написаны от руки. Лежащее сверху письмо было отпечатано на принтере. — Вечером в субботу я зачитала выдержки из письма сенатора Мадрина, где он очень хорошо отзывается о тебе. Но он также отметил высокий профессионализм доктора Карлински. Кажется, твой парень пришел навестить жену сенатора в нерабочее время и привел с собой Тори, чтобы она с ней пообщалась. Мистер Мадрин считает, что именно собака стала основной причиной ее быстрого восстановления.

«Почему никто из моих сотрудников не упомянул о том, что Кайл приходил к жене сенатора в нерабочее время?» — возмутилась Виктория.

— Доктор Карлински проработал у нас всего один месяц, но в его адрес уже пришло семь писем с благодарностями.

Виктория видела, как трудится Кайл, поэтому благодарственные письма ее не удивили. Он не делал свою работу с помпезностью, присущей доктору Старзи. Кайл не искал похвалы и признания. Он просто выполнял свои обязанности, вел себя скромно и сдержанно, чем заработал уважение пациентов и коллег. Кайл отлично преуспел в своем деле. Он оказывал положительное влияние не только на своих пациентов, но и на членов их семей, а ведь это, в конце концов, самое главное. И не важно, как он одевается или что думает о нем администрация госпиталя.

А Виктория была слишком ослеплена желанием добиться успеха, поэтому не разглядела ценные качества Кайла.

— Я хочу предупредить тебя, — продолжала администраторша, — что я собираюсь выдвинуть доктора Карлински на номинацию «Лучший работник месяца». Закрой рот, моя дорогая. С открытым ртом ты выглядишь очень непривлекательно.

Виктория сделала, как она сказала.

— Я надеюсь этого достаточно, чтобы побудить его согласиться стать штатным сотрудником госпиталя. Но, несмотря на положительные результаты, я не могу позволить его собаке разгуливать по этажам. На совещании в пятницу предстоит обсудить дальнейшее присутствие животного в здании госпиталя. — Администраторша посмотрела на Викторию в упор. — И я надеюсь на твою преданность.

— Конечно, — кивнула Виктория.

Она всегда поддерживала свою начальницу и соглашалась с ее предложениями. До сегодняшнего дня.

А так как Виктория была лично заинтересована в этом вопросе, она должна была найти деликатное и объективное решение проблемы.

Кто-то постучал в дверь.

— У меня совещание, — ответила Виктория.

Дверь приоткрылась.

— Извините, что беспокою, — сказала Нора, — но вам звонит Джейк. Он говорит, это срочно.

Приехав домой, Виктория пошла прямо к морозильнику и достала оттуда два пакетика со льдом, чтобы Джейк приложил их к глазу и губе.

— Я не понимаю, почему ты упорствуешь и не говоришь, кто это сделал, — произнесла она, поборов желание съежиться при виде следов драки на лице собственного ребенка.

Кожа вокруг его левого глаза покраснела и припухла, верхняя губа потрескалась и тоже распухла, в ноздрях была запекшаяся кровь.

— Все кончено. Я не хочу об этом говорить, — приглушенно сказал Джейк, держа у губы пакетик со льдом.

— Безусловно, ничего не кончено, — возразила Виктория, подавая сыну свежий лед, завернутый в бумажное полотенце, и бросая в раковину пакетик с растаявшим льдом. — Все будет кончено только тогда, когда будут наказаны виновные. Теперь садись. — Она показала на кухонный стул. — Поговори со мной. Расскажи, что произошло.

— Нет, — упорствовал Джейк.

— Нет? Ты отказываешься со мной разговаривать? — Виктория скрестила руки на груди. — Твой ответ абсолютно неприемлем, Джейк Форли. Если ты не назовешь имена тех, кто тебя избил, они попытаются снова тебе навредить.

— Он мне не навредит.

— Он? Итак, это был один мальчик. — Хорошо. Начало положено. — Это твой одноклассник? Кто-нибудь еще видел, что произошло? Что делал твой учитель, пока тебя избивали?

— Перестань, мама.

— Я не перестану, молодой человек. Я успокоюсь только после того, как ты назовешь мне имя этого мальчишки. Его родителям сообщат о случившемся, а он получит выговор.

— Нет! — испуганно закричал Джейк.

— Дорогой. — Виктория присела на стул напротив сына. — Ты боишься, что этот мальчик разозлится и снова тебя побьет? Но поверь мне, когда я разберусь с ним, он будет просто счастлив, что его не выгнали из школы.

— Ты не пойдешь в школу. Я обещал.

— Кому обещал? — спросила она.

— Зачем тебе знать? — Джейк вскочил и швырнул пакетики со льдом на стол. — Я тебя ненавижу. Я хочу говорить с папой. Только с папой!

Его слова доконали Викторию.

Джейк закрылся в своей комнате.

Виктория чуть не задохнулась. Ее любимый сын, самый важный человек в ее жизни, ненавидит ее за то, что она хотела его защитить, стремясь поступить по-матерински.

«Я тебя ненавижу… Я хочу говорить с папой… Только с папой…»

Виктория вдохнула и выдохнула, потом пошевелила руками и ногами. Итак, ей предстоит уладить это дело.

Собрав пакетики со льдом, она встала и направилась в комнату Джейка. Она постучала в дверь. Ответа не последовало.

Открыв дверь, Виктория обнаружила, что Джейк лежит на кровати, повернувшись лицом к стене.

— Дорогой, ты должен приложить лед, иначе на лице будет отек.

— Нет.

— Ну же, Джейк.

— Уходи! — закричал он. — Мне нужен папа!

— Папы здесь нет. Здесь только я, и я хочу…

— Мне наплевать, чего ты хочешь!

Виктория постаралась успокоиться:

— Тебе больно?

Мальчик молчал.

— Что приготовить на обед? Я могу сделать суп или…

— Я не хочу есть.

— Захочешь позже, — сказала Виктория.

— Нет, не захочу! — Джейк снова кричал.

Виктория не двигалась, ошеломленная поведением сына. Через минуту или две Джейк тихо спросил:

— Ты уже позвонила папе?

— Пока нет.

Он начал плакать. Тихое всхлипывание сменилось мучительными рыданиями, которые сотрясали его небольшое тело.

— О, дорогой. Не плачь. — Виктория поспешила к кровати, присела рядом с Джейком и погладила его по спине.

— Можно мне… его номер… чтобы я… ему позвонил? — задыхаясь, попросил он.

— Конечно, можно. — Виктория наклонилась и поцеловала сына в плечо. — Я напишу номер его телефона, звони ему в любое время. Но на этот раз позволь мне самой позвонить папе. Я сделаю это прямо сейчас, обещаю. Я попрошу его приехать, как только он сможет. Согласен?

Джейк кивнул.

— Я люблю тебя, — сказала Виктория.

В ответ мальчик всхлипнул.

Поздно вечером в понедельник персонал отделения 5Е обсуждал поведение Виктории, которая ушла с работы без объяснений. Те, кто знал причину ее ухода, молчали. Кайл занялся делами. Он побывал у двух пациентов и старался не волноваться. Если что-то случилось с Джейком, она ему позвонит. Позвонит ли? В его кармане завибрировал мобильный телефон.

Кайл посмотрел на дисплей и открыл сообщение.

Виктория написала следующее: «Пожалуйста, приезжай как можно скорее. Ты нужен Джейку».

Кайл перенес прием пациентов, выехал из госпиталя и уже через тринадцать минут был у дома Виктории. Приказав Тори оставаться в машине, он взлетел на крыльцо, рывком открыл первую дверь с проволочной сеткой от насекомых и постучал во вторую дверь. Подождав пару секунд, Кайл вошел в дом:

— Виктория!

— Я здесь, — откликнулась она из кухни.

Молодая женщина сидела за небольшим квадратным столиком. Перед ней горкой лежали скрученные бумажные салфетки. Несколько салфеток были сложены гармошкой.

Виктория посмотрела на Кайла печальными и измученными глазами:

— Сегодня в школе Джейка побили. Я поговорила с учителем. Джейк качался на качелях, когда это случилось. — Она отвернулась к окну и тихо прибавила: — Он не играл в классики и не рисовал розовыми мелками.

— Он в порядке?

Она кивнула.

— Ты не виновата.

Виктория уставилась на стол и снова принялась скручивать салфетки:

— У меня нет уверенности в этом, потому что Джейк упорствует и ничего не объясняет. Оказывается, он ненавидит меня и хочет разговаривать только с тобой.

«Джейк не мог такое сказать, — подумал Кайл. — Что, черт возьми, произошло?»

— Джейк в своей комнате? — спросил он.

— Да. Мне кажется, он собирает вещи, — произнесла Виктория. По ее щеке покатилась слеза и упала на стол. — Ты не можешь его забрать. — Слезы хлынули из глаз. — Он все, что у меня осталось, и я не позволю ему уйти.

— Ах, Вики. — Кайл опустился на колени рядом с ней. — Я уверен, что это недоразумение. Позволь мне поговорить с ним и выяснить, что случилось.

Виктория сжала его руку:

— Спасибо, что пришел.

— Я пришел ради вас обоих. Обращайся ко мне в любое время. Всегда к твоим услугам. — Он поцеловал ее ладони, затем подошел к комнате Джейка и постучал в дверь.

— Уходи! — закричал Джейк.

Кайл вошел в комнату:

— Что за приветствие, малыш?

Джейк повернулся к нему лицом:

— Папа?

Кайлу потребовалось все его самообладание, чтобы не прийти в ужас при виде синяков сына.

— Почему твоя мама так расстроилась? — спросил он, стараясь не обращать внимания на чемодан у изножья кровати.

— Мама взбесилась из-за того, что меня побили в школе, — сказал Джейк.

— Ты расскажешь мне, что произошло?

— Только если ты пообещаешь никому не говорить.

— Если ты не хочешь, я никому не расскажу.

Джейк сел на кровати, и Кайл присел рядом с ним.

— Две недели назад один мальчик в нашем классе попытался списать у меня диктант. Я поднял руку и сказал об этом учителю. Он списывает уже не в первый раз. — Джейк отвернулся. — После этого он долго не ходил в школу. Я думал, что его выгнали. Но когда он пришел в школу, то сказал, что его папа ужасно рассердился на него, поэтому он обозлился на меня.

Кайл наклонился к Джейку, и тот прошептал:

— Он пришел в школу с гипсом на руке. Ты думаешь, отец сломал ему руку?

— Я не знаю. Надеюсь, что нет.

— Сегодня брат этого мальчика, пятиклассник, удрал с обеда, когда увидел, что мой класс играет на детской площадке. Он сказал, что его брата дома избили, поэтому я тоже заслуживаю, чтобы меня избили.

Насилие порождает насилие.

— Нельзя бить детей. — Кайл нежно погладил Джейка по неповрежденной щеке.

— После того как старший брат побил меня, мой одноклассник сказал, что ему очень жаль, и просил никому ничего не говорить. Он боится, что, если об этом станет известно, отец изобьет брата еще сильнее, чем его, потому что он старше. Я не хочу, чтобы кого-нибудь били из-за меня. — Джейк вздрогнул. — Я видел их отца. Он огромный и страшный.

Теперь все встало на свои места. Джейк не называл имя своего обидчика ради его же безопасности. Кайл ощутил гордость за сына, однако понимал, что восьмилетний ребенок не в силах защитить своего одноклассника и его брата от насилия отца.

— Почему ты отказался говорить с мамой, а мне рассказал?

— Она сердилась и могла все испортить.

— Ну, теперь она успокоилась и грустит, потому что думает, что ты ее ненавидишь.

Джейк обхватил голову руками:

— Я не знал, как ее остановить. Она спрашивала и спрашивала. Мне стыдно.

— Об этом ты должен сказать не мне, а своей маме, — произнес Кайл. — Кстати, похоже, этим двум мальчишкам плохо живется в родительском доме.

Джейк кивнул.

— Похоже им нужна помощь, — задумчиво продолжал Кайл.

Мальчик снова кивнул.

— А кто лучше, чем твоя мама, добьется того, чтобы школа помогла этим мальчикам улучшить свою жизнь? Она обязательно позаботится о том, чтобы их жизнь в семье стала спокойной.

— Иначе она сама будет их пилить. — Джейк улыбнулся.

— Я предлагаю тебе обо всем рассказать маме, а потом мы все вместе придумаем, как избавить этих мальчиков от побоев отца. Бьюсь об заклад, по этому поводу у нее есть множество идей.

Подумав минуту, Джейк согласился:

— Хорошо. — Потом он попросил: — Пап, мне не понравилось проигрывать. Ты научишь меня драться?

Кайлу не хотелось, чтобы сын шел по его пути, озлобившись на весь мир, поэтому он произнес:

— У меня есть идея получше. Я пару минут переговорю с твоей мамой, а потом мы придем к тебе и все обсудим. Договорились?

Джейк забрался Кайлу на колени и обнял его за шею:

— Я люблю тебя, папа.

Слова мальчика проникли в самое сердце отца, по его телу распространилось приятное тепло. Кайл обнял сына. Он понимал, что несет ответственность за своего ребенка и обязан его любить, заботиться о нем и помогать ему. Кайл был преисполнен решимости стать лучшим отцом.

— Я тоже тебя люблю. — Он поцеловал Джейка в голову.

Итак, теперь ему предстоит разговор с Викторией.

Кайл нашел ее на кухне, на столе перед ней лежала груда салфеток, сложенных гармошкой. Услышав его шаги, она подняла на него глаза.

Отодвинув стул, Кайл сел напротив:

— Как бы ты ни расстраивалась из-за того, что на этот раз Джейк во всем признался мне, а не тебе, я думаю, самое главное то, что ему было кому выговориться. У мальчика есть оба родителя, которые любят его, и он должен знать, что может прийти за советом к любому из нас.

— Ты прав, — сказала Виктория, хотя, если судить по взгляду, это ее не очень убедило. — Просто… Впервые Джейк не захотел говорить со мной и не позволил мне решить проблему. Я чувствую себя такой… бесполезной. Мне это не нравится.

— Одной из причин, почему он захотел поговорить именно со мной, было его желание научиться драться, и паренек попросил об этом меня.

Виктория резко выпрямилась.

— Это абсолютно недопустимо. Дерутся, как правило, животные, — отрезала она. — В борьбу вступают лишь нецивилизованные люди. Я не позволю своему сыну думать, что разрешать конфликт следует кулаками.

«Как, например, ты в субботу очень хотел подраться», — подумала она.

— Я не утверждаю, что буду учить его драться. — Кайл откинулся на спинку стула. — Ну а если я все-таки захочу это сделать? Виктория, ты больше не мать-одиночка. Ты не можешь принимать одна все решения. Я отец Джейка и имею право высказывать свое мнение. Мы должны поделить обязанности по его воспитанию.

Женщина попыталась что-то возразить, но Кайл поднял руку, заставляя ее замолчать:

— Позволь мне закончить. Я знаю, что не принимал участия в воспитании Джейка первые восемь лет его жизни. Но сейчас я здесь и надеюсь, что мы все обсудим, придем к компромиссу и будем выступать единым фронтом.

Виктория потерла затылок:

— Я готова. Но я не в состоянии мириться с тем, что Джейк будет драться.

— Не сомневаюсь. Я тоже этого не хочу. Я подумываю о том, чтобы отдать Джейка в секцию боевых искусств. Я занимался восточными единоборствами многие годы, и основной упор в занятиях там делается на личную безопасность. Он познакомится с новыми людьми, станет увереннее. Я буду присутствовать на тренировках и смогу отследить чему его учат.

— Как к этому отнесся Джейк?

— Я пока ничего не сказал ему. Нужно было сначала обсудить это с тобой.

— Я тебе признательна. Спасибо. Если он захочет заниматься карате, тебе придется водить его на занятия по средам, потому что я в этот день занята.

— Я все улажу завтра, — пообещал Кайл.

— Ура! — закричал Джейк, вбегая в кухню. — Мой друг Джимми занимается карате. Он ничего не боится.

Виктория посмотрела на сына.

— Ты подслушивал?

— Извини, мама, — тут же покаялся Джейк. — Я тебя не ненавижу. Я люблю каждую песчинку на каждом пляже во всем мире, а тебя люблю сильнее.

— Ух ты! — Виктория раскрыла объятия и изогнула губы в улыбке. Мальчик подошел к ней и позволил себя обнять. — Как много любви! — Виктория поцеловала сына: — Я тоже тебя люблю, дорогой. Сильно-сильно-сильно.

Она что-то прошептала Джейку на ухо, потом оба протянули руки Кайлу.

— Давай, папа, — пригласил Джейк. — Семейные объятия.

Кайл встал, обнял их обоих и поцеловал в макушки.

Виктория посмотрела на него с искренней благодарностью и одними губами произнесла:

— Спасибо.

Затем она прижалась щекой к его груди. Кайл обнимал Викторию и чувствовал, что им удастся построить совместное будущее.

— Я хочу есть, — заявил Джейк.

— Я приготовлю ужин. — Виктория посмотрела на Кайла: — Ты поужинаешь с нами?

Больше всего на свете Кайл хотел остаться на ужин с любимой женщиной и сыном.

— Можно Тори побудет в доме?

— Конечно, — согласилась Виктория.

За ужином Джейк пересказал свою историю матери, и все трое составили план действий. На следующее утро Кайл пошел в школу вместе с Джейком и Викторией. Он пообщался с директором и социальным работником.

После этого Джейк заявил, что у него болит глаз, и попросил разрешения пропустить уроки.

Виктория взглянула на часы:

— Через двадцать минут в госпитале совещание по повышению качества обслуживания. Я должна присутствовать.

— А у меня встреча с пациентом в одиннадцать часов, — сказал Кайл. — Джейк сможет посидеть в твоем кабинете с одиннадцати до двенадцати? А сейчас я побуду с ним, — предложил Кайл. — И если ты сегодня немного раньше закончишь работу, я возьму ночную смену.

— Правда? Ты уверен?

— Абсолютно. Мы не первые родители, которые подстраивают свой рабочий график под нужды ребенка. Никаких проблем.

Виктория подошла к нему ближе:

— Ты произвел большое впечатление там. — Она кивнула в сторону кабинета директора школы. — Ты вел себя как настоящий отец.

— Спасибо, — ответил Кайл.

Она обвела пальцем узел его галстука и прибавила:

— Я уже говорила тебе о том, что мне нравится твой новый облик?

— На самом деле нет. Но ты можешь сказать сейчас.

— Ну, мне очень нравится, как ты выглядишь, — промолвила она.

До конца недели Кайл почти не встречался с Викторией. На работе она постоянно сидела в кабинете, закрыв дверь, словно трудилась над суперсекретным проектом. А дома после ужина, Виктория работала в кабинете, в результате чего Кайл все свободное время отдавал Джейку и укладывал его в постель.

В четверг вечером, лежа в кровати сына и слушая, как тот читает одну из своих любимых книг, Кайл решил, что непременно согласится вступить в штат госпиталя, даже если ему запретят использовать Тори для физиотерапии. Ему нужна работа. Он должен находиться рядом со своей семьей. Если потребуется, он разработает новую программу реабилитации пациентов без участия собаки.

Проведя необычно беспокойную ночь, утром в пятницу Кайл сидел у входа в конференц-зал вместе с Тори и ждал своей участи. Если администратор среднего медперсонала настоит на своем, им обоим придется убраться из госпиталя.

Дверь конференц-зала открылась, и в коридор вышла Виктория, одетая в роскошный деловой костюм цвета загара.

— Что там происходит? — поинтересовался Кайл.

— Они приступают к голосованию, — ответила молодая женщина.

— А почему ты не с ними?

— Я взяла самоотвод. Я не желаю, чтобы решение администрации считали необъективным. Я сделала все, что могла. — Она подошла к нему. — Наклонись.

Виктория обняла Кайла за шею и поцеловала. У всех на виду.

— Желаю удачи, — сказала она.

— Что бы ни случилось, я не уеду из города.

— Я рада это слышать. — Виктория улыбнулась. — Джейк счастлив, что ты с нами.

— А ты? — спросил Кайл. — Рада ли ты, что я с вами?

— Ты начинаешь мне нравиться, — поддразнила она его.

Дверь конференц-зала снова открылась, и в коридор вышли четыре человека. Администратор среднего медперсонала произнесла:

— Вы уже можете войти, доктор Карлински. А ты, — она осуждающе указала на Викторию, — изволь явиться в мой кабинет в четыре часа.

— Ты заберешь Джейка из школы? — сдержанно спросила Виктория.

Что за чертовщина здесь происходит?

— Конечно, — кивнул Кайл.

— Ну, доктор Карлински, давайте покончим с этим, — заявила администраторша.

Ее «давайте покончим с этим» не выглядело многообещающим.

— Встретимся дома, — бросила Виктория.

Кайл так обрадовался ее словам, что вошел в конференц-зал, глупо улыбаясь. За столом сидели только доктор Старзи и администраторша.

— Присаживайтесь. — Она указала на стул слева от себя.

Доктор Старзи придвинул к нему кипу документов в блестящей синей папке.

— Что это? — спросил Кайл.

— Отчет на сорока двух страницах. В докладе последовательно и подробно описано то, чем вы и ваша собака занимались с пациентами в течение месяца, — сказал доктор Старзи. — Различные статьи и диссертации подчеркивают преимущества программы терапии с собаками, что подтверждается отчетами, полученными из разных больниц. К докладу приложены отзывы ваших пациентов и персонала госпиталя. Мой отзыв на странице тридцать два. — Он облокотился о стол. — Вы, мой друг, выиграли свою подругу в лотерею… К моему большому огорчению.

Кайл взял папку и пролистал ее.

— Отчет подготовила Виктория? — удивился он.

— Я надеюсь, вы понимаете, какой подарок получили, — произнесла администраторша. — Виктория осмелилась действовать за моей спиной и подготовила отчет без моего ведома. Она не стала голосовать, взяв самоотвод, и поставила под угрозу свое назначение на должность администратора среднего медперсонала. Все ради вас.

Кайл не знал, что сказать. Он поднялся. Если бы он сейчас мог быть рядом с Викторией, то сказал бы ей, как сильно ее любит и ценит. Но сначала…

— Я не буду работать в госпитале, если Виктории придется отказаться от своей мечты.

— Вот что такое настоящая любовь. Как мило, — усмехнулся доктор Старзи. — Сообщите ему результаты голосования, чтобы я мог поскорее отсюда уйти. — Он посмотрел на часы. — Мне вдруг захотелось выпить.

— Пять человек за, один — против, — прочитала администраторша. — Что ж, вы принимаетесь в штат госпиталя, доктор Карлински. И ты тоже, Тори. — Она заглянула под стол, где, свернувшись клубочком, лежала собака. — Вам нужно оформить документы в отделе кадров.

Кайл был отнюдь не в восторге.

— Вы не найдете себе лучшей замены, чем Виктория, — заявил он. — Она — прекрасный кандидат, и вы об этом знаете. Никто не справится с работой лучше ее.

— Позвольте мне самой подыскать себе замену, доктор Карлински. Желаю удачного дня. — Администратор собрала документы и вышла из конференц-зала.

Кайл обыскал весь госпиталь, пытаясь найти Викторию. Но ее нигде не было. В конце концов без четверти четыре он отправился за Джейком.

Виктория уронила на пол портфель, сняла туфли на высоких каблуках и расстегнула две верхние пуговицы блузки. Как хорошо вернуться домой!

Кайл встретил ее, стоя на верхней площадке лестницы, держа в одной руке бокал с пивом, а в другой — бокал с вином. Он протянул ей вино.

— Ты работала всю неделю, — заметил он.

Да. Она упорно трудилась всю неделю.

— Где же Джейк? — Было очевидно, что мальчик не торопится поприветствовать свою мать объятиями и поцелуями.

— Он у Али. Я не знал, в каком состоянии ты будешь, когда вернешься. — Кайл изучал Викторию, словно по выражению ее лица мог понять, что она чувствует.

— Что бы ты сказал… — женщина взяла бокал с вином, прошла мимо Кайла в гостиную и присела на диван, — если бы я решила уйти с работы, как можно скорее продать дом и уехать из города? — она отпила глоток шардоне.

Кайл сел рядом с ней, поставил бокал с пивом на журнальный столик и положил ноги Виктории себе на колени:

— Я предложил бы тебе переехать в места с теплым климатом, чтобы Джейк мог круглый год играть в бейсбол.

Большим пальцем он обвел свод ее правой стопы.

— О, как хорошо. — Виктория закрыла глаза, опустила голову на подлокотник дивана и позволила Кайлу помассировать ей ноги.

— Я видел отчет, который ты подготовила, — проговорил он. — Это впечатляет.

— Очень интересный предмет для исследования, — заметила она.

— Ты не должна была из-за меня рисковать своим повышением, — упрекнул ее Кайл.

Виктория посмотрела ему в глаза:

— Я поступила правильно. Ты и Тори нужны пациентам.

— Нужды пациентов — это единственная причина, почему ты так поступила?

— О второй причине я лучше умолчу. — Она улыбнулась. — Помассируй другую ногу. Я крепкий орешек, тебе будет со мной нелегко.

— То, что дорого стоит, нелегко завоевать, — ответил Кайл.

— Я ужасно независимая, стремлюсь к совершенству во всем и не останавливаюсь ни перед чем ради достижения своей цели. И если мне что-то втемяшится в голову, меня невозможно остановить.

Кайл погладил ее левую голень:

— Последнее качество не всегда считается плохим.

— И у меня по-прежнему… есть психологические проблемы. — Виктория отпила еще вина.

— Кроме этого, ты страстный и добрый человек. — Он погладил ее колено и бедро. — Ты прекрасная мать, верный друг и моя возлюбленная… У всех нас есть проблемы, Виктория. Как бы ты ни старалась, совершенства достичь невозможно.

— Вернемся немного назад, — предложила Виктория. — Ты в меня влюбился?

— Честно говоря, — произнес он, — будет правильнее сказать, что я по-прежнему тебя люблю. Я уверен, что никогда не переставал тебя любить.

— Бог тебе в помощь. Ты хотя бы догадываешься, насколько я требовательный человек?

Кайл самоуверенно улыбнулся:

— Я смогу с тобой справиться.

Виктория забралась к Кайлу на колени и уселась на него верхом:

— Ты уверен?

— Уверен.

— Хорошо. — Она наклонилась и замерла. Ее губы почти прикасались к его рту. — Потому что я люблю тебя, — произнесла она и поцеловала Кайла в губы.

Когда они наконец отстранились друг от друга, чтобы перевести дыхание, Кайл спросил:

— Ты расскажешь мне, как прошла твоя встреча с администраторшей?

— Она решила меня испытать. — Виктория развязала галстук Кайла. — Она хотела выяснить, буду ли я слепо следовать ее заветам или сделаю то, что отвечает интересам госпиталя.

Кайл замер:

— Зачем эта интриганка…

— Тс-с… — Виктория приложила палец к его губам. — Прямо сейчас я меньше всего хочу говорить о ней. — Она сняла с Кайла галстук и расстегнула две верхние пуговицы его рубашки.

— Так ты займешь ее место? — спросил Кайл.

Виктория кивнула, продолжая расстегивать рубашку.

Он схватил ее за руки, останавливая:

— Ты должна знать, что я добьюсь того, чтобы ты гордилась мной. И когда в следующий раз я пойду с тобой на торжественное мероприятие, обещаю, я сделаю все возможное, чтобы ты меня не стыдилась.

— Я хочу лишь одного, Кайл Карлински: люби Джейка и меня. — Помолчав секунду, она прибавила: — Ну, я еще кое-чего хочу.

— Все, что пожелаешь! — воскликнул Кайл.

— Займись со мной любовью. Как в ту ночь в машине. Я должна почувствовать вес твоего тела и знать, что не испугаюсь.

Их взгляды встретились.

— Ты уверена? — спросил он.

— Уверена. Я люблю тебя, и я тебе доверяю.

Виктория слезла с его колен. Ее нога приземлилась на колоду бейсбольных карточек Джейка.

— Когда нам нужно забрать Джейка? — поинтересовалась она.

Кайл взял ее за руку и повел в спальню:

— Я положил ему в рюкзак пижаму и предупредил Али, что если мы не приедем за ним в восемь, то он заночует у нее.

— Ты все спланировал, — заметила Виктория. — И почему мне так повезло?

— Ерунда, — ответил Кайл, подводя ее к кровати: — Вот минут через двадцать я в полной мере докажу, насколько тебе повезло.

Виктория уже не сомневалась, что, встретив Кайла, она вытащила счастливый билет.

Эпилог

Три месяца спустя

— Где Кайл? — спросила Рокси. Торжественный ужин, на котором предстояло чествовать Кайла Карлински как лучшего работника госпиталя, должен был начаться через пять минут, а его все не было.

— Сегодня после обеда Джейк участвовал в бейсбольном матче. Потом Кайл повел его в пиццерию со всей бейсбольной командой. Он обещал не опаздывать, — успокоила ее Виктория.

Кайл заявил, что готовит ей очередной сюрприз. Виктория умоляла его ничего не делать, хотя была готова принять любимого в любом обличье. В конце концов, что может быть хуже появления на торжественном ужине в джинсах?

— Кто этот чудовищно высокий, бледный и лысый мистер? — спросила Рокси.

— Друг Кайла. Его зовут Фиг. Он приехал в наш город на неделю. Пойдем, я тебя с ним познакомлю.

— Фиг, — вежливо обратилась Виктория к хорошо одетому мужчине, — позвольте представить вам мою подругу Рокси. Она очень рада тому, что вы спонсировали нынешний прием.

— Приятно с вами познакомиться. — Фиг протянул Рокси руку.

Она пожала ее:

— Да вы прямо кожа да кости. Вам не помешало бы хорошенько питаться.

— Совершенно верно, — тут же ответил Фиг.

— Так пригласите меня на ужин, — предложила Рокси. — В пятницу вечером. Ресторан выбираете вы.

— Я умираю от рака, — хладнокровно сообщил Фиг.

Судя по выражению его лица, он не шутил.

— Вы планируете умереть до вечера пятницы? — нахально поинтересовалась Рокси.

Фиг пожал плечами:

— Не уверен.

— Слушайте, я вот что вам скажу. Значит, вы заедете за мной в шесть часов. Если не появитесь до семи, я прочту заупокойную молитву.

Фиг весело и игриво улыбнулся:

— Договорились. — Он протянул Рокси руку, и она снова ее пожала.

— Запишите-ка мой адрес, — сказала Рокси.

— Попрошу вашего внимания! — послышался в динамиках голос ведущего.

Кайл опаздывал. Может быть, что-то случилось?

— А теперь посмотрите на входную дверь! — распорядился ведущий.

Виктория обернулась. Ее сердце замерло. Она затаила дыхание при виде того, что предстало перед ее глазами. В дверях стоял Кайл в великолепном смокинге и начищенных ботинках. Рядом с ним находилась его рыжеволосая копия по имени Джейк, тоже одетая в смокинг. У обоих в руках было по красной розе на длинном стебле. Джейк также нес небольшой белый бумажный пакет, в котором предположительно находилось любимое шоколадное лакомство Виктории.

В зале наступила тишина.

Кайл отыскал в толпе гостей Викторию. Их взгляды встретились. Он взял Джейка за руку, и они оба пошли в ее сторону. Отец и сын. Два ее самых любимых мужчины. На губах Кайла играла легкая улыбка. Джейк вышагивал, вздернув подбородок, словно выполнял важную миссию.

Когда они оказались рядом с ней, Виктория пошутила:

— Ты по-прежнему любишь производить впечатление, да, Кайл?

— Детка, ты еще не видела самого главного. — Кайл сунул руку в карман брюк и вытащил оттуда черную бархатную коробочку, а затем преклонил перед ней колено.

Джейк с серьезным выражением лица тоже опустился на одно колено.

Виктория глотнула воздух. На ее глаза навернулись слезы.

Обращенные на нее взгляды Кайла и Джейка были полны надежды.

Кайл открыл коробочку и протянул ее Виктории. Молодая женщина увидела кольцо из белого золота с бриллиантом грушевидной формы. Кольцо ей очень понравилось.

— Ты должна сказать «да», мама. — Джейк протянул ей белый бумажный пакет. — Он даже конфеты тебе купил.

В зале послышались смешки.

— Почему я должна говорить «да», Джейк? — Виктория подняла брови и склонила голову, глядя на Кайла. — Меня никто ни о чем не просил.

Она надеялась, что расслышит его слова, несмотря на сильный пульсирующий шум в ушах.

— Не дури. — Рокси толкнула ее локтем.

— Виктория Форли, — начал Кайл, — я тебя не заслуживаю, но я люблю тебя и Джейка больше всего на свете. И если ты согласишься выйти за меня замуж, я обещаю тебя веселить, когда грустно, успокаивать, когда ты в ярости, и обнимать, чтобы сделать тебе приятное.

Джейк потянул Кайла за рукав. Тот наклонился к сыну, и Джейк что-то прошептал ему на ухо.

— Ты уверен? — спросил Кайл, и Джейк с торжественным видом кивнул.

Кайл повернулся к Виктории и прибавил:

— И я обещаю подарить тебе дочь, чтобы ты не чувствовала себя в меньшинстве в нашей семье.

Снова послышались смешки. Виктория улыбнулась, сдерживая слезы. Она была тронута искренностью и заботливостью сына.

— Ну, в таком случае, — произнесла она, — я не могу отказаться. Да. Я почту за честь стать твоей женой.

Гости в зале устроили овацию.

— Спасибо, мама. Спасибо! — Джейк запрыгал от радости.

Кайл надел кольцо на палец Виктории. Оно идеально ей подошло. Гости постукивали серебряными ножами и вилками по бокалам, пока Кайл и Виктория целовались.

— Поздравляем счастливую пару! — сказал ведущий вечера. — Теперь прошу всех занять свои места.

После церемонии награждения к их столу подошла администратор среднего медперсонала, потирая руки:

— Молодые люди, не сидите на месте. Отправляйтесь танцевать.

Виктория повернулась к Кайлу:

— Пошли.

Он положил салфетку на стол и встал.

Танцуя с Кайлом, Виктория испытывала эйфорию. Ей казалось, что в зале никого кроме них нет. Она посмотрела на Кайла:

— Сегодня ты должен был стать героем вечера. Не мог подождать с предложением до завтра?

Кайл с любовью взглянул на нее и ответил:

— Твое согласие стать моей женой сделало этот вечер особенным для меня.

— Чем раньше мы поженимся, тем скорее сможем родить девочку, — улыбнулась молодая женщина.

Кайл внезапно сбился с ритма и крепче обнял Викторию, чтобы помочь ей сохранить равновесие.

— Я думаю, — произнес он, — нам следует повременить со вторым ребенком.

— Ты не хочешь еще одного ребенка? — Хотя предложение Джейка застало ее врасплох, идея родить дочь все больше нравилась Виктории.

— Хочу, но дело в том, что… — Кайл увел ее в сторону от танцующих. — Я думаю, тебе нужно получить высшее образование. Я помогу подготовиться к вступительным экзаменам. Я помогу с Джейком. Девчонкой ты мечтала учиться в университете и стать врачом. Теперь ничто не помешает тебе исполнить свою мечту.

Виктория прижалась ухом к груди Кайла, слушая бешеный ритм его сердца. Решение пришло к ней сразу. Если она сейчас поступит в университет, то не сможет проводить достаточно времени с сыном и мужем. Несколько лет назад она мечтала стать врачом. Но ведь она может помогать людям и как медсестра. Став администратором среднего медперсонала госпиталя, она получит возможность повысить качество медицинской помощи для сотен пациентов одновременно.

Виктория посмотрела на человека, который готов смириться с трудностями и отложить рождение второго ребенка ради того, чтобы она воплотила в жизнь свою мечту. Она поняла, что любит Кайла еще сильнее.

Но ее мечты изменились.

— Ты пытаешься отказаться от обещания подарить мне дочь? — спросила она.

— Нет, я…

— Я люблю тебя, Кайл Карлински. И если ты думаешь, что можешь жениться на мне, а потом отослать в университет, то ты серьезно заблуждаешься.

— Я думал…

— Ты ошибся. Я довольна своей жизнью, и единственное, что может сделать меня счастливее, — это ребенок, мальчик или девочка, который появится в ближайшие два года.

— Я тоже тебя люблю, Виктория Форли. И так как я решительно настроен сделать тебя счастливой… — Кайл притянул женщину к себе и носом уткнулся ей в ухо. — Клянусь сделать все от меня зависящее, чтобы ты ни о чем не пожалела.

Примечания

1

Метод Хаймлиха — резкое нажатие на живот, снизу-вверх чуть выше пупка, для удаления инородных тел из верхних дыхательных путей. (Здесь и далее прим. перев.)

(обратно)

Оглавление

Глава 1

Глава 2

Глава 3

Глава 4

Глава 5

Глава 6

Глава 7

Глава 8

Глава 9

Глава 10

Эпилог

*** Примечания ***