Прекрасный Хаос [Маргарет Штоль] (fb2) читать онлайн

Маргарет Стол
Прекрасный Хаос

Пролог

Сахар и соль.

Посвящается нашим матерям

Сьюзен Ракка,

которая подбирает маленьких бельчат и

кормит их с пипетки

и

Мэрлин Росс Стол,

которая водила трактор до того

как научилась водить машину.

Они настоящие жители Гатлина.

Беспокойство и мир, тьма и свет -

Они как работа одного ума, части

Одного лица, цветы с одного дерева;

Знаки великого Апокалипсиса,

Типы и символы вечности,

Из первого и последнего, и в середине, и без конца.

Уильям Вордсворт, Прелюдия: Книга шестая

Забавно, что в Гатлине хорошие вещи связаны с плохими. Иногда трудно сказать что является чем. Но так или иначе, ты заканчиваешь тем, что сахар перемешивается с солью, а удары с поцелуями, как сказала бы Амма.

Я не знаю, везде ли так. Я знаю Гатлин, и вот что: К тому моменту, как я вернулся к своему привычному месту в церкви с Сестрами, единственными новостями передаваемыми с блюдом для пожертвования были — что кафе "Голубая птица" прекратило подавать сливочно-сырный суп с фаршем, закончился сезон персиковых пирожков, и какие-то хулиганы украли шины с качелей у старого дуба около Зеленого генерала. Половину собрания люди шаркали по ковровым проходам в том, что моя мама называла обувью Красного Креста. Из-за пурпурных коленей, которые были надуты там, где заканчивались гольфы, создавалось ощущение, что целое море ног поддерживает дыхание собрания. По крайней мере, это ощущение было у меня.

Но Сестры до сих пор держали свои псалтыри на неправильно открытых страницах, держа в своих скрюченных пальцах носовые платки. Никто не мешал им петь громко и пронзительно, когда они пытались заглушить друг друга. Кроме тети Прю. Она случайно взяла верно три ноты из трехсот, но никто не обратил внимание. Некоторые вещи никогда не изменятся, и может, они и не должны меняться. Некоторые вещи, такие как тетя Прю, были задуманы не к месту.

Было такое ощущение, что этого лета никогда не было, и мы были в безопасности в этих стенах. Словно ничто кроме толстого цветного луча солнца, пробивающегося сквозь витражи, не могло сюда проникнуть. Ни Абрахам Равенвуд, ни Хантинг и его Кровавая стая. Ни мать Лены — Сарафина, ни сам дьявол. Никто не мог преодолеть яростное гостеприимство швейцаров, раздающих программки. И даже если бы кто-то и смог, ничего бы не изменилось: проповедник бы читал проповедь, а хор продолжал бы петь, потому что ничто, даже Апокалипсис, не могло удержать жителей Гатлина от похода в церковь или от желания засунуть нос не в своё дело.

Но за пределами этих стен, это лето изменило все, и в мире Магов и в мире Смертных, даже если жители Гатлина не знали этого. Лена объявила себя одновременно Светлой и Темной, из-за чего и произошел раскол Семнадцатой Луны. Битва между демонами и чародеями закончилась потерями с обеих сторон, из-за чего в Порядке Вещей возникла трещина размером с Гранд-Каньон. То, что сделала Лена, сравнимо было с нарушением всех десяти заповедей. Я задавался вопросом, что бы подумали жители Гатлина, если знали об этом. И надеялся, что они не узнают.

Этот город раньше заставлял меня страдать клаустрофобией, и я ненавидел его. Теперь казалось, что это что-то ожидаемое, что-то, по чему я бы скучал. И этот день приближался. Никто не знал этого лучше, чем я.

Сахар и соль, удары и поцелуи. Девушка, которую я любил, вернулась ко мне и разрушила мир. Вот что действительно произошло этим летом.

Мы видели последний сливочно-сырный суп с фаршем, последний персиковый пирожок, последние качели из шины. Но мы также увидели начало чего-то нового.

Начало конца света.

Седьмое сентября. Линкуб

Я начал взбираться на белую водонапорную башню спиной к солнцу. Моя обезглавленная тень перегнулась через теплый окрашенный металл, исчезая за край и уходя в небо. Я мог увидеть Саммервилль, лежащий передо мной, все дороги к озеру, от Трассы 9 до Гатлина. Это было наше с Леной счастливое место. Одно из них. Но я не испытывал счастье. Я готов был все бросить.

Мои глаза стали мокрыми от слез, но я не знал почему. Возможно, причиной был яркий свет.

Давай уже. Пришло время.

Я сжал и разжал кулаки, глядя на крошечные дома, крошечные машины и крошечных людей, ожидая, что произойдет. Живот сжался от страха, тяжелого и неправильного. Затем чьи-то руки врезались в мои бока, выбив из меня воздух и резко потянув меня вниз по металлической лестнице. Голова дернулась в сторону к перилам, и я споткнулся. Я рванулся вперед, пытаясь освободиться.

Кто вы?

Но чем быстрее я проворачивался, тем сильнее нечто било меня. Следующий удар пришелся прямо в живот, и я согнулся пополам. Вот тогда я увидел их.

Его черные кеды. Они были настолько старыми и заношенными, что вполне могли оказаться моими.

Что вы хотите?

Я не дождался ответа. Я рванулся к его горлу, а он бросился на меня. Только тогда я разглядел его лицо и был потрясен истиной.

Он был мной.

Пока мы смотрели друг другу в глаза, вцепившись друг другу в горло, мы подкатились к краю водонапорной башни и слетели вниз.

Пока мы падали вниз, я думал лишь об одном.

Наконец.

~~*~~***~~*~~

Моя голова с треском ударилась о пол, и мое тело последовало за ней через секунду, простыня запуталась вокруг меня. Я попытался открыть глаза, но они слиплись ото сна. Я ждал, когда прекратится паника.

В моих предыдущих снах я пытался поймать Лену, которая падала. Сейчас я падал сам. Что бы это могло означать? Почему я просыпаюсь, чувствуя, как уже упал?

— Итан Лоусон Уэйт! Что, во имя всего святого, ты там делаешь?

У Аммы был особый способ кричать. Как говорил мой папа, она могла этим криком вернуть из Ада.

Я открыл глаза, но все, что я увидел, это одинокий носок, пробирающегося сквозь пыль паука и переплеты книг. "Уловка 22". "Игра Эндера". "Изгои". Захватывающий вид под моей кроватью.

— Ничего. Просто закрыл окно. — я взглянул на окно, но оно не было закрыто. Я всю ночь спал с открытым окном. Я начал оставлять его открытым, когда умер Мейкон (точнее, когда мы думали, что он умер), это была успокаивающая привычка. Большинство людей чувствовали себя более защищенными с закрытыми окнами, но я знал, что закрытое окно не защитит меня от того, чего я боялся. Оно не могло защитить меня от Темного мага или от Кровавых Инкубов.

Я не был ни в чем уверен.

Но если бы и был способ, Мэйкон обязательно нашел бы его. Я почти не видел его с тех пор, как мы вернулись из Великого Рубежа. Он все время проводил в Туннелях или работал над защитными чарами для Равенвуда. Ленин дом превратился в Крепость Одиночества после Семнадцатой Луны, когда Порядок Вещей — тонкий баланс, контролирующий мир чародеев, — был нарушен. Амма же создала свою собственную Крепость Одиночества здесь, на земле Уэйтов, ну или Крепость Предрассудков, как назвал ее Линк. Амма называла это "принятие необходимых мер". Она рассыпала соль у каждого подоконника и даже воспользовалась шаткой стремянкой отца, чтобы прикрепить треснутые стеклянные бутылки миртом. В Вадер Крике бутылочные деревья были так же распространены, как кипарисы. И даже сейчас, когда я увидел мать Линка у "Стоп энд Стил", миссис Линкольн сказала то же самое:

— Еще ловите злых духов в эти старые бутылки?

Я бы хотел, чтобы мы поймали ваших.

Вот что я хотел сказать. Миссис Линкольн покрутила пыльную коричневую бутылку Колы. Я не был уверен, что любая бутылка для дерева могла справиться с этой

Сейчас я хотел бы почувствовать свежий ветерок. Мне стало жарко и я облокотился на деревянную спинку своей кровати. Одеяло, тяжелое и удушающее, невозможно было сдвинуть. Обычно безжалостное солнце Южной Каролины появлялось в сентябре. Но в этом году было всё иначе.

Я потер шишку на лбу и направился в душ. Включил холодную воду. Я дал ей стечь пару минут, но она была все еще теплой.

Пять подряд. Я падал с кровати пятое утро подряд и боялся сказать Амме о моих кошмарах. Кто знает, что еще она повесит на креп мирта следующим? После всего, что случилось этим летом, Амма зациклилась на мне, как мама-ястреб, защищая свое гнездо.

Каждый раз, когда я выходил из дома, я мог практически чувствовать ее присутствие, мой собственный призрак, от которого я не мог убежать.

И я не мог выдержать это. Мне необходимо верить в то, что иногда ночные кошмары были просто ночными кошмарами.

Я учуял запах жареного бекона и включил воду. Наконец-то стало холодно. Так продолжалось до тех пор, пока я не вытерся и заметил, что окно было закрыто без моей помощи.

— Шевелись, Спящая красавица. Я готов задать жару этим книгам.

Я услышал Линка ещё до того, как увидел его, хотя его голос узнать было тяжело. Он стал ниже, больше похож на мужской бас, чем на голос юноши, который занимается игрой на барабанах и сочинением плохих песен.

— Да, ты готов поразить кого-то, но я почти уверен, что это не книги.

Я проскользнул на кресло рядом за нашим кухонным столом с обитыми краями. Линк стал настолько сложенным, что казалось, будто он сидел на одном из тех крошечных пластиковых стульев из начальной школы.

— С каких пор ты собираешься вовремя в школу?

Стоя возле печи, Амма фыркнула, держа одну руку на бедре, а второй подталкивая яичницу-болтунью с Одноглазой Угрозой — ее деревянной ложкой правосудия.

— Доброе утро, Амма.

Я был уверен, что сейчас мне устроят выговор потому, что Амма стояла так, что одно её бедро было выше другого. Будто кто-то зарядил пистолет.

— Как по мне, так день. Самое время присоединиться к нам.

Стоя возле горячей печи в еще более жаркий день, она не потела. Нужно нечто большее, чем погода, чтобы вынудить Амму сдвинуться на дюйм с места от ее дел. Взгляд ее глаза напомнил мне о том, что она поставила ценные яйца целого курятника, лежащих на моем сине-белом блюде из Драконьей посуды. Чем значительнее завтрак, тем значительнее день, по мнению Аммы. При этой норме, к тому времени, когда я получу высшее образование, я буду одной гигантской булочкой, плавающей в ванне, полной блинного теста. Дюжина яичниц-болтуний на моем блюде означала, что нет смыла отрицать. Это действительно был первый день школы.

Не ждите от меня нетерпеливого желания вернутся в Джексон Хай. В прошлом году все мои так называемые друзья, кроме Линка, воспринимали меня как ничтожество. Но по правде говоря я не мог дождаться момента, чтобы выйти из моего дома.

— Ешь, Итан Уайт.

На блюдо полетел тост, а за ним бекон с здоровой бурдой масла и овсяной крупы. Амма положила подставку для столовых приборов для Линка, но на ней не было блюда. И даже стакана. Она знала, что Линк не будет есть ее яйца или что-либо еще, что она сделала на скорую руку в нашей кухне.

Но даже Амма не могла сказать, на что он способен сейчас. Никто не знал, тем более Линк. Если Джон Брид был на подобии Касто-инкубусного гибрида, то Линк был удален от этого одним поколением. Насколько Мэйкон мог сказать Линк был эквивалентен инкубусу какой-то далекой Южной кузины, с которой он пересекался каждую пару лет на свадьбе или похоронах и которая называла фальшивое имя.

Расслабляясь Линк протянул руки за шею. Деревянный стул заскрипел под его весом.

— Это было длинное лето, Уайт. Я готов вернуться в игру.

Я проглотил полную ложку овсянки и пришлось боролся с желанием выплюнуть ее обратно. На вкус она была странной, сушеной. Эмма никогда не делала плохой порции овсянки в своей жизни. Возможно это было из-за жары.

— Почему бы тебе не спросить Ридли, что она чувствует о том, чтобы вернуться ко мне?

Он вздрогнул, и я понял, что он уже пробовал говорить с ней. “Это наш выпускной год, и я единственный инкуб в Джексоне. Я получил все обаяние, а не темные наклонности. Мускулы, а не…"

"Что? У тебя есть рифма для мышц? Толкотня? Суматоха?" Я бы смеялся, но я ел в трудное время, получая свою крупу снизу.

"Ты знаешь, что я имею в виду." Да. Это было немного больше чем ирония. Его снова активная-на активная, становится подругой, Ленина двоюродная сестра Ридли, была сиреной — возможность получить любого парня, где угодно, делать всё, что она хотела, когда она хотела его. После того, когда Сэрафина забрала силу у Ридли, та стала Смертной, Линк всего за несколько дней стал частью Инкубов. Не долго после того, как его укусили, мы все могли видеть начало трансформации, прямо перед нашими глазами.

Смешные сально-зубчатые волосы Линка стали смешными прохладно-жирными зубчатыми волосами. Он упаковал на мышцу выкатившиеся бицепсы как надувной водный флигель его матери, который она использовала, чтобы тот его долго носил после того, как он узнал, как плавать. Он был больше похож на парня из фактической рок-банды, чем на парня, который мечтал бы быть одним из них.

"Я бы не связываться с Ридли. Она может быть больше и не Сирена, но она все ещё опасна." Я зачерпнул крупу и яйца на мой тост, хлопнул бэкон в середину и завернул всё это вместе.

Линк посмотрел на меня, как будто он хотел что-то рвать. Теперь еда его точно не могла привлечь потому, что он был частью Инкубов. "Чувак, я не мучу с Ридли. Я конечно глупый, но не настолько."

У меня начались сомнения. Я пожал плечами и отправил в рот бутерброд, наполненный на половину моим завтраком. Он тоже попробовал, неправильно. Я предложил остановится на беконе.

Прежде чем я мог бы сказать другое слово, во-первых, я подпрыгнул, когда кто-то положил руку на моё плечо. Во-вторых я был в верхней части водонапорной башни во сне, готовился к нападению. Но это была только Амма, готовая к обычному первому дню школьной лекции. По крайней мере вот что я подумал. Я заметил красную нить, связанную вокруг её запястья. Новый талисман всегда означал, что облака катились куда-то.

"Не знаю, о чем вы мальчики думаете, сидя здесь сейчас, как в любой другой день. Это не конец — луна… или эта жара… или дела Абрахама Равенвуда. Вы двое считаете(?) будто все сделано, свет победил и настало время жить в картинках(?)" Она понизила голос. "Что ж, вы ошибаетесь, как ошибочно прогуливаться босиком в церкви. У всего есть последствия, и мы еще не видели и половину."

Я знал о последствиях. Они были повсюду, и не важно как сильно я старался не замечать их.

— Мэм?

Линк должен был знать, что лучше помалкивать, когда Амма прибывала в темном настрое.

Она крепко сжимала рубашку Линка, создавая новые трещинки на наклейке Блэк Саббат.

— Будь всегда рядом с моим мальчиком. Неприятности находили вас всегда, и я уже десять раз пожалела об этом. Но сейчас это уже другой род проблем, которые втянут вас, дураков, во что-то большее. Ты слышишь меня, Уэсли Джефферсон Линкольн?

Линк испуганно кивнул.

— Да, мэм.

Я посмотрел на Амму со своей стороны стола. Она все еще не ослабила хватку от Линка и она не собиралась отпустить меня в скором времени. "Амма не нагнетай, все работает. Это всего лишь первый день школы. По сравнению с тем, через что мы прошли… это ничто. Это не какой-то Vexes или Инкубы… или демоны в Джэксон Хай.

Линк слегка покашлял. "Ну, вообще-то, это не совсем так". Он попытался улыбнуться, но Амма схватила его рубашку еще сильнее, пока он не поднялся со стула. "Ооо!"

"Ты думаешь, это смешно?" Линк в этот раз был достаточно умен, держа рот закрытым. Амма повернулась ко мне. "Я была там, когда ты потерял свой первый зуб в этом яблоке и твои колёса были в сосновом лесу Дербина. Я разрезала коробки из под обуви для диорам и делала сотню замороженных кексов на день рождения. Никогда не сказала ни слова, когда твоя вода собиралась в вверх и испарялась, как бы я хотела сказать."

"Нет, мэм". Это была правда. Амма была свидетелем моей жизни. Она была здесь, когда моя мама умерла, почти полтора года назад, и когда мой отец потерял себя из-за смерти мамы.

Она отпустила его рубашку так же внезапно, как и схватила, пригладив свой фартук, её голос понизился. Всё, что принёс этот особенный шторм — прошло. Возможно, это была высокая температура. Она влияла на всех нас.

Амма смотрела в окно, мимо Линка и меня. "Я была здесь, Итан Уэйт. И я буду, так долго, сколько и ты. Так долго, сколько я нужна тебе. Ни минутой меньше. И ни минутой больше.

И что это должно было означать? Амма никогда так не говорила со мной — будто когда-то было время когда я не был тут (?) или я не буду нуждаться в ней.

— Я знаю, Амма.

"Посмотри мне в глаза и скажи, что тебе не так страшно, как я, пять миль назад." Её голос был низким, почти шепотом.

"Мы сделали его обратно в одну часть. Вот что важно. Мы можем всё выяснить вне остального."

"Это не так-то просто." Амма еще говорила так тихо, как если бы мы находились на передней скамейке в церкви. "Обратите внимание. Имея что-нибудь, даже одну вещь, он чувствовал то же самое с тех пор, когда мы вернулись в Гатлин?"

Линк заговорил, почесывая голову."Мэм, если вы беспокоитесь за Итана и Лену, я обещаю вам, что до тех пор, пока я рядом, со всей моей сверхсилой, ничего с ними не случится". Он с гордостью согнул свою руку.

Амма фыркнула. "Уэсли Линкольн. Ты не знаешь? Такого рода вещи, о которых я не говорю, ты мог бы больше удержать от случайностей, чем ты мог бы удержать небо от падения."

Я сделал большой глоток своего шоколадного молока и почти выплюнул его по всему столу. На вкус он был слишком сладкий, сахар покрыл моё горло как сироп от кашля. Это было похоже на мои яйца, которые на вкус были больше похожи на хлопок и крупа, которая больше походила на песок.

Все было не таким сегодня, все и каждый. "Что не так с молоком, Амма?"

Она покачала головой. "Я не знаю, Итан Уайт. Что не так с твоим ртом?"

Хотел бы я знать.

Тем временем мы уже вышли за дверь и садились в машину. Я повернулся бросить один последний взгляд на обитель Уэйтов. Я не знаю почему. Она стояла у окна, между занавесками и смотрела как я уезжаю прочь. И если бы я не знал лучше и не знал бы Амму, я мог бы поклясться, что она плакала.

Седьмое сентября. Смертные девушки

Когда мы проезжали по Дов стрит, было сложно поверить в то, что когда-то наш город был полон травы и зелени. Трава была похожа на сожженный тост, до того как с него счистили горелое. Колотушка была единственной, что не изменилось. Линк ехал с минимальной скоростью, только чтобы посмотреть на то, что осталось от дворов наших соседей.

— Чувак, смотри на азалии миссис Ашер. Солнце так печет, что они почернели.

Линк был прав насчет жары. По сведениям Фермерского альманаха, и Сестер, которые были ходячим альманахом Гатлина, это были самые жаркие дни в Гатлине с 1942 года. Но не солнце погубило азалии миссис Ашер.

— Они не сожжены. Они покрыты кузнечиками.

Линк высунулся из окна, чтобы рассмотреть получше.

— Не может быть.

Кузнечики объявились через три недели после Призвания Лены, и через две недели после худшей жары за последние семьдесят лет. Эти кузнечики не были такими, которых иногда находила Амма на кухне. Эти были черными, с желтой полоской на спине, и они передвигались роем. Они были как саранча, пожирая каждый дюйм зелени в городе, в том числе Зеленого Генерала. Статуя генерала Джубала А. Эрли стояла на коричневом круге мертвой травы, с обнаженным мечом и покрытым своей собственной черной армией.

Линк немного ускорился. "Это противно. Моя мама считает, что это одна чума из апокалипсиса. Она ждет обнаружения лягушек и когда вода превратиться в кровь"

Это было однажды, когда я не мог винить миссис Линкольн. В городе, построенным на равных частях из религии и суевериях, было сложно игнорировать беспрецедентное заражение кузнечиками, которые спустились на Гатли как черным облака. Каждый день выглядел как конец света. И я не собирался стучать в дверь миссис Линкольн и говорить ей, что это больше похоже на результат расколы луны моей девушкой и разрушения порядка вещей. У нас и так было достаточно трудностей убедить маму Линка, что его новая физическая форма была вовсе не результатом приема стероидов. Он уже и так посещал кабинет доктора Ашера дважды в этом месяце.

Когда мы подтянулись на парковку, Лена уже была там… и кое что изменилось. Она больше не водила машину Ларкина. Она стояла рядом с катафалком Мэкона в винтажной футболке U2 со словом "ВОЙНА" написанной поперек футболки, в серой юбке и своих старых черных кроссовках. Были свежие чернила вокруг пальцев. Это просто сумасшествие, как катафалк и пара кроссовок могут подбодрить парня.

Миллионы мыслей пронеслись в моей голове. Когда она посмотрела на меня, как ни один другой человек на земле. Тогда я посмотрел на нее, я отметил каждую ее деталь, в то время как остальные исчезли. И я становился самим собой, когда мы были вместе.

Это невозможно было выразить словами, и даже если бы я мог, я не был уверен, что словами были бы правильными. Но я и не должен был попытаться, потому что Лене и мне никогда не приходилось говорить, что мы чувствуем. Мы могли подумать и с помощью кельтинга передать это.

Привет.

Чего так долго?

Я вылез из машины, на футболки сзади уже появилось пятно пота. Казалось, у Линка был иммунитет к жаре, одна из привилегий Инкубов. Я скользнул в объятья Лены и вдохнул её аромат.

Лимоны и розмарин. Аромат, за которым я следовал через залы Джаксона, до того как я впервые увидел ее. Единственный, который никогда не исчезал, даже когда она уходила в темноту и прочь от меня.

Я наклонился ниже осторожно, чтобы поцеловать ее, не дотрагиваясь до другой ее части тела. В дни, когда мы больше прикасались друг к другу все меньше я мог дышать. Физический эффект от прикосновения к ней усиливался, и не смотря на то, что я пытался это скрыть, она знала это.

Я чувствовал толчок как только наши губы встречались. Вкус ее поцелую был таким безупречным и удар от ее кожи был таким сильным, что моя голова всегда кружилась. Но сейчас появилось что-то еще — чувство, что она вдыхала мое дыхание… каждый раз когда наши губы встречались, словно дергали за невидимую нить и я не мог себя контролировать. Лена выгнула шею и потянулась прочь до того, как я смог двигаться.

Позже.

Я вздохнул и она послала мне воздушный поцелуй.

Но, Ли. это будет…

Целых девять часов?

Да.

Я улыбнулся ей, и она покачала головой.

Я не хочу чтобы ты провел первый день школы в медпункте.

Лена волновалась обо мне куда больше, чем я сам. Если что-то случалось со мной — большой вероятностью которой было то, что стало труднее поцеловать ее и намного сложнее держаться дальше — меня не заботило. Я не мог остановиться не думать о прикосновениях к ней. Вещи изменялись. Те чувства — боль не была болью — была даже тогда, когда мы были не вместе. Должно было быть название этому, прекрасная боль обычно заполняла пустоту, которую я чувствовал.

Найдутся ли слова, способные описать это? Быть может,"страдание" подойдет? Может, так и было придумано это слово? Да вот только я чувствовал его у себя в животе, в голове, в каждом уголке своего тела.

Я видел Лену, когда смотрел в окно, когда пялился на стены.

Я старался сфокусироваться на чем-то что не причиняло боли. "Мне нравится твои новые колеса"

"Ты имеешь ввиду мои старые? Ридли закатила истерику о поездке в катафалке."

"Где Рид?" Линк уже сканировал парковку.

Лена жестикулировала в катафалке позади нее. "Она переодевается"

"Она не могла переодеться дома, как нормальный человек?" Спросил я.

— Я всё слышу, Короткая Соломинка", — прокричала Ридли из машины.

— Я не…, — Ком смятой одежды вылетел из окна водительского сиденья и рассыпался по горячему асфальту, — не нормальный человек.

Она произнесла это так, будто быть нормальным значило быть несчастным.

— И я не ношу все эти ваши шмотки из дешёвого магазина.

Ридли продолжала крутиться, от чего кожа на сиденьях скрипела, а светлые и розовые волосы то попадали, то исчезали из виду. Из окна вылетела пара серебристых туфель.

— Выгляжу так, будто снимаюсь на канале Disney.

Я согнулся и поднял выброшенные вещи. Среди них было платье с принтом из какого-то сетевого магазина торгового центра Саммервиля. Оно напоминало платья Саванны Сноу, Эмили Ашер, Иден Вестерли и Шарлоты Чейз — королев группы поддержки — а значит, и платья половины учениц Джексона.

Лена закатила глаза.

— Бабушка решила, что раз Ридли теперь ходит в школу смертных, но и одеваться она должна соответственно. — Лена понизила свой голос, — Ну, знаешь, как все смертные.

— Я это слышала!

Белый топ вылетел из окна.

— То, что я одна из этих отвратительных смертных не значит, что я должна одеваться, как они.

Лена посмотрела назад и отошла от машины. Ридли вышла из катафалка и поправила свои обновки — ярко-розовую футболку и чёрную полоску ткани, которую она носила как юбку. Разрезы на футболке были то тут, то там, но они не показывали ничего лишнего. Она была спущена с одной стороны так, чтобы было видно плечо Ридли.

— Я не уверен, что ты когда-нибудь будешь выглядеть, как смертная, детка, — Линк теребил в руках свою футболку. Казалось, она села после маминой стирки.

"Спасибо Господи, за небольшую услугу. И не называй меня деткой". Ридли схватила платье, держа его между двумя пальцами. "Мы должны отдать эти вещи на благотворительность (?). Может они смогут продать это как костюм на Хэллоуин."

Лена уставилась на пряжку ремня, застегнутого на талии Ридли.

— Кстати, о благотворительности — что это?

— Что? Ты об этой древности?

Речь шла об огромной пряжки на потёртом чёрном кожаном ремне. Это было какое-то насекомое, застывшее внутри камня, пластика или чего-то ещё. Думаю, это был скорпион. Жуткий и странный, как и сама Ридли.

— Да так, пытаюсь вписаться в коллектив. — Ридли улыбнулась и лопнула жвачку. — Знаешь, ведь все крутые детишки носят такие.

Казалось, без своих леденцов она была такой же раздражительной, как и мой папа, когда Амма попыталась приучить его пить кофе без кофеина.

Лена пропустила это мимо ушей.

— Тебе придется переодеться, прежде чем идти домой, или бабушка выяснит, что ты затевала сделать.

Ридли проигнорировала ее и бросила смятое платье на горячий асфальт, наступив на него своими сверхвысокими сандалиями.

Лена вздохнула и протянула руку. Платье полетело навстречу к ее пальцам, но, не долетев до них, ткань загорелась. Лена одернула руку назад, и платье упало на землю с уже обугленными краями.

— Вот дерьмо!

Линк топтал ткань, пока не осталось ничего другого, кроме тлеющего черного беспорядка. Лена покраснела.

Ридли осталась невозмутимой:

— Молодец, Кузина. Я бы не смогла сделать это лучше.

Лена смотрела, как исчезает последний виток черного дыма.

— Я вовсе не хотела…

— Я знаю.

Ридли выглядела скучающей.

Сила Лены стала неуправляемой после её Призвания, когда она решила, что будет принадлежать и Свету, и Тьме. Её сила и раньше была непредсказуемой, но теперь она могла вызвать ливень, ураганный ветер или лесной пожар без особой на то причины.

Лена расстроенно вздохнула.

— Я достану тебе другое к концу дня, Рид.

Ридли закатила глаза, копаясь в сумочке.

— Не делай мне никаких одолжений.

Она достала солнцезащитные очки.

— Хорошая идея.

Линк скользил на своих поцарапанных черных всеобъемлющих оттенках (?), которые были прохладными в течение приблизительно десяти минут, когда мы были в шестом классе.

— Давай радоваться, Сахарный Кусочек.

Они свернули в сторону ступенек и у меня появился шанс. Я потянулся к руке Лены и притянул ее к себе. Она поправила мои каштановые волосы, которые всегда были немного длиннее, чем нужно было, и посмотрела на меня из-под густых черных ресниц. Один совершенно золотой глаз и один темно-зеленый глаз уставились на меня. Ее глаза так и не изменились обратно после той ночи, когда Сарафина призвала Семнадцатую Луну раньше времени. Она смотрела на меня золотым глазом Темного Призвания и зеленым глазом Светлого — постоянным напоминанием того момента, когда Лена поняла, что она обладает обоими видами силы. Но ее глаза были также напоминанием, что ее выбор изменил ход вещей как для Мира призванных, так и для мира смертных. И для нас.

Итан, не нужно…

Шшш. Ты слишком переживаешь.

Я обхватил ее руками и ощущение ее рядом разлилось огнем по моим венам. Я даже мог чувствовать как интенсивно изо всех сил я пытался удержать свои мелкие вдохи-выдохи. Она потянула мягко мою нижнюю губу, когда мы поцеловались, и у меня стала кружится голова и я стал дезориентированным в считанные секунды. Мне казалось, что мы не стояли в центре стоянки. Изображения мелькнуло у меня в голове, и у меня должно быть была галлюцинация, потому что теперь мы целовались в воде, в озере Моултирье — на моем столу по Английскому — на обеденном столе — за трибунами — в саду Гринбрийер.

Тогда тень проскользнула мимо меня и я почувствовал нечто, что не было следствием ее поцелуя. Я чувствовал такое прежде на вершине водонапорной башни, в моем сне. Удушающее головокружение завернуло меня в свои объятья и Лена, и я больше не были в саду. Мы были окружены грязью, целуясь в открытой могиле.

Я собирался упасть в обморок.

Поскольку у меня подкосились колени и голос прорезался сквозь воздух и наш поцелуй, Лена оторвалась от меня.

— Приветик вам. Чем занимаетесь?

Саванна Сноу.

Я рухнул на одну сторону катафалка, скользя на землю. Тогда я почувствовал, что кто-то тянет меня, мои ноги едва касались асфальта.

— Что случилось с Итаном? — протянула Саванна.

Я открыл глаза.

— Солнечный удар, наверное.

Линк усмехнулся и поднял меня на ноги. Лена была в шоке, но Ридли выглядела еще хуже, поскольку Линк улыбался будто кто-то только что предложил ему контракт. Этим кем-то была Саванна Сноу — капитан поддержки, девушка третей степени уровня популярности и Святой Грааль недостижимых девушек в Джексон Хай.

Саванна стояла, прижимая ее книги к груди так сильно, что костяшки пальцев побелели. Она была одета почти в то же платье, которое Ридли бросила на асфальт секундой раньше. Эмили Ашер, которая подтягивалась позади нее, в собственной версии наряда Саванны, выглядела сбитой с толку. Саванна подошла ближе к Линку, только ее книги были между ними.

— На самом деле я имела в виду как ты?

Линк провел рукой по волосам и нервно сделал шаг назад.

— Я в порядке. В чем дело?

Саванна перебросила свой светлый хвост и прикусила нижнюю губу с намеком. Липкий розовый блеск для губ плавился на солнце.

— Ничего такого. Просто любопытно, едешь ли ты в Дар-ии Кин после школы. Может ты бы мог подбросить меня.

Эмили выглядела такой же удивленной, как и я. Саванна скорее бы отказалась от ее должности в группе поддержки, чем согласилась бы прокатиться в ржавой раковине автомобиля Линка. Поскольку ездить с Саванной было одним из требований ее дружбы Эмили заговорила:

— Саванна, у нас есть на чем добраться.

Эрл заберет нас, помнишь?

— Ты езжай с Эрлом. Я думаю, что мне лучше поехать с Линком.

Саванна все еще смотрела на Линка, будто он был рок звездой.

Лена покачала головой в мою сторону.

Я говорила тебе. Это эффект Джона Брида не столь потертого на четверть Инкуба. Ты не можешь ожидать, что смертная девушка не почувствует этого.

Это было преуменьшением.

Только смертные, Ли?

Она притворилась, будто не понимает о чем я говорил.

Не все смертные. Смотри.

Она была права. Линк не оказывал такого же эффекта на Эмили. Чем больше Саванна облизывала свою губу, тем больше Эмили это казалась тошнотворным.

Ридли схватила руку Линка, толкая его прочь от Саванны.

— Сегодня вечером он занят, дорогуша. Ты должна послушать свою подругу.

Ее глаза больше не были золотыми, но Ридли выглядела так же пугающе, как и когда она была Темной.

Саванна так не думала или же ей было все равно.

— О, извини. А вы что ли встречаетесь?

Она остановилась на секунду, претворяясь задумчивой.

— Нет. Точно. Вы не вместе.

Любой, кто проводит время в Дар-ии Кин знает, что ссылка на возобновление отношений между Линком и Ридли не работала сейчас. Саванна проскользнула свою руку под другую руку Линка. Вызов.

— Я полагаю это значит, что Линк может сам принимать решения.

Линк высвободился от их обоих и задрапировал свои руки на плечах.

— Дамы, дамы… Не нужно драться. Существует много способов избежать этого.

Он выставил свою грудь, даже при том, что этого уже было итак достаточно. Обычно я бы рассмеялся над идеей о двух борющихся девушек за Линка, однако они не были какими-то двумя простыми девушками. Речь идет о Саванне Сноу и Ридли Дюкейн. Сверхъестественные или нет, они были двумя самыми влиятельными Сиренами рода человеческого, которые были достаточно удачливыми или неудачливыми, чтобы столкнуться, в зависимости от того, как они использовали свои способности убеждения.

— Саванна, пойдем. Мы опоздаем на урок.

Голос Эмили звучал с отвращением. Я задумался, почему магнетизм Инкубуса Линка на нее не распространяется.

Саванна сильнее втиснулась под его руку.

— Тебе стоит поискать парня, который будет более… — она посмотрела на Ридли и ее закрепленную булавкой рубашку, — похож на тебя.

Ридли стряхнула руку Линка пожав плечами.

— А тебе стоит быть поосторожнее с тем, с кем ты разговариваешь подобным образом, Барби.

Саванне повезло, что у Ридли больше не было ее сил.

Все это ведет к неприятному, Ли.

Не беспокойся. Я не позволю, чтобы Ридли выгнали в ее первый день. Я не доставлю директору Харперу такое удовольствие.

— Ридли, пойдем.

Лена подошла и стала возле своей кузины.

— Она этого не стоит. Поверь мне.

Саванна как раз собиралась ответить, как что-то отвлекло ее. Она поморщила свой нос.

— Твои глаза… у них два разных цвета. Что с тобой не так?

Эмили подошла, чтобы рассмотреть получше. Это был вопрос времени кто же первым заметит глаза Лены. Их невозможно было не заметить. Но я надеялся, что мы бы смогли пройти мимо стоянки до первой волны сплетен.

— Саванна, почему бы тебе…

Лена прервала меня, прежде чем я успел договорить.

— Я бы задала тебе тот же вопрос, но мы все знаем ответ.

Ридли скрестила руки.

— Давай я намекну. Это начинается с С и рифмуется с сучкой.

Лена повернулась спиной к Саванне и Эмили, направляясь в Джексон ломаными конкретными шагами. Я схватил ее руку — энергия начала пульсировать по моей руке. Я ожидал, что Лена будет трястись после того, как столкнулась с Саванной, но она была спокойной. Что-то изменилось и это было нечто большим, чем только ее глаза.

Я думаю, что после того, что ты столкнулась с Тьмой, как твоя мать и твой сто-пятидесяти-летний Кровный Инкуб, который пытался убить тебя, несколько чирлидерш уже не кажутся столь пугающими.

Ты в порядке?

Лена сжала мою руку.

Со мной все хорошо.

Я мог слышать, как босоножки Ридли стучат против конкретных лиц позади нас. Линк подбежал ко мне.

— Чувак, если это то, с чем мне придется столкнуться в будущем, то этот год рулит.

Я пытался убедить себя, что он был прав, когда мы срезали по коричневой траве и мертвые травинки хрустели под нашими ногами.

Седьмое сентября. Сопротивление

Идти в школу за руку с человеком, которого любишь. Это странно — неплохая странность. Лучшая. Я вспомнил, как шатаются пары, приклеенные друг к другу, как холодные спагетти. Так много способов, чтобы быть связанными вместе

Руки, обвитые вокруг шеи, переплетенные в карманах ладони. Мы даже не могли просто идти рядом, чтобы не касаться плечами, будто наши тела тяготели друг к другу, как живые. По-моему, когда электрические разряды возникают при каждом таком крошечном контакте, ты обращаешь на них внимания больше, чем обычный парень.

Даже хотя я уже должен бы привыкнуть к этому, но все равно было странно ходить по коридорам, когда все пялятся на Лену. Она всегда будет самой красивой девушкой в школе, без разницы какого цвета ее глаза, и все остальные это тоже знают. Она была из таких девушек, которые имеют силы, сверхъестественные или нет. Парни не могли отвести взгляды, насколько бы изгоем она ни была.

Тот же взгляд, каким пялились парни сейчас

— Спокойнее, милый

Лена пихнула меня плечом.

Я забыл на что была похожа такая прогулка. После Лениного шестнадцатилетия, я терял ее всего больше и больше каждый день. К концу учебного года она так отдалилась, что я едва мог отыскать ее в холле. Всего пару месяцев назад. Но сейчас мы были здесь снова, и я все вспомнил.

— Мне не нравится, как они на тебя смотрят.

— Как?

Я остановился и коснулся ее лица, чуть ниже ее родинки в форме полумесяца на скуле. Мы оба вздрогнули, и я наклонился в поисках ее губ.

— Вот так.

Она отстранилась, улыбнувшись, и потащила меня по коридору.

— Я получил картинку. Но ты далековато. Смотри

Эмори Уоткинс и остальные парни из баскетбольной команды смотрели сквозь нас, когда мы проходили мимо. Он кивнул на меня.

— Не хочу тебя разочаровывать, Итан, но они даже не смотрят на меня.

Я услышал голос Линка.

— Эй, девчонки. Покидаем мячик сегодня вечером, или как?

Он столкнулся кулаками с Эмори и пошел дальше. На него они не смотрели тоже.

Ридли была на шаг позади нас, ковыряя своими длинными розовыми ногтями в дверце шкафчика. Когда она добралась до Эмори, дверь захлопнулась под ее пальцами.

— Привет, девчонки, — то, как Ридли говорила, она все еще звучала, как сирена

Эмори споткнулся, и Ридли провела по его груди ногтем, когда проходила мимо. В этой юбке ее ноги были открыты больше, чем дозволено. Вся команда смотрела ей вслед.

— Кто твоя подружка? — Эмори обратился к Линку, все еще не сводя глаз с Ридли. Он видел ее и раньше у "Стоп энд стил", когда я впервые встретил ее, и на зимнем празднике, когда она разгромила спортзал — но он жаждал представления, личного и близкого.

— Кто интересуется? — Рид лопнула пузырь жвачки….

Линк искоса посмотрел на нее и взял Ридли за руку:

— Никто.

Коридор разделен перед ними, бывшей Сиреной и на четверть инкубом Джэксоном Хайем. Я представил, что бы Амма сказала об этом.

— Как дети в яслях. Да помогут нам Небеса.

~~*~~***~~*~~

— Ты издеваешься? Я должна оставить вещи в этом грязном жестяном гробу? — Ридли посмотрела в шкафчик так, будто оттуда что-то должно выпрыгнуть.

— Рид, ты уже была в школе раньше и у тебя был шкафчик, — заметила Лена терпеливо.

Ридли поправила свои розово-блондинистые волосы:

— Я, должно быть, забыла обо всем этом. Посттравматический стресс.

Лена сказала кодовый замок Ридли:

— Тебе не обязательно пользоваться им. Но ты можешь положить книги, чтобы не таскать их весь день.

— Книги? — Ридли посмотрела с отвращением, — Носить?

Лена вздохнула:

— Ты получишь их сегодня на уроке. И да, тебе придется носить их. Ты должна бы знать, как это работает.

Ридли поправила рубашку, чтобы выставить напоказ еще чуть больше плеч.

— Я была сиреной, когда последний раз была в школе. Я не собираюсь идти на уроки и, тем более, носить что-нибудь.

Линк хлопнул ладонью по ее плечу:

— Пошли, у нас урок вместе. Я покажу тебе, как это делается, стиль Линка.

— Да-а? — слова Ридли прозвучали скептически, — чем же это лучше?

— Ну, для начала, не потребуется ни одной книги…

Линк казался более, чем счастливым, провожая ее в класс. Он хотел наблюдать за ней.

— Ридли, подожди! Тебе это понадобится.

Лена махала в воздухе связкой ключей.

Ридли взяла под руку Линка и проигнорировала Лену:

— Расслабьтесь. Я поеду на Хот Роде

Я захлопнул шкафчик на замок:

— Ваша бабушка — оптимист.

— Думаешь?

Как и все остальные, я наблюдал, как Линк и Рид исчезают в коридоре.

— Это продлится не больше трех дней. Максимум.

— Три дня? Да ты оптимист, — Лена вздохнула, и мы стали подниматься по лестнице.

Кондиционеры работали на всю, с жалким механическим звуком, разносящимся по кабинетам. Но устаревшие системы не имели шансов против жары. Наверху в административном здании было даже жарче, чем на парковке снаружи.

Пока мы шли к кабинету Английского, Я на минутку остановился под флюоресцентной лампой, которая единственная горела, когда на пути в этот класс, я впервые столкнулся с ней. Я посмотрел на квадратную плитку на потолке.

Знаешь, если присмотреться, еще можно заметить ожог вокруг новой лампы.

О, как романтично. Место нашего первого бедствия, — Лена проследила глазами туда, куда я показывал. — По-моему, я вижу его.

Я позволил своим глазам задержаться на пестрых с перфорированными точками квадратах. Сколько раз я сидел в классе уставившись на эти квадраты, пытаясь не заснуть или считать их, чтобы скоротать время? Сколько еще будет подсчитано минут до окончания урока, времени до конца дня, дней — до конца неделей, неделей — до конца месяцев до того, как я вырвусь из Гатлина?

Лена прошла мимо миссис Инглиш, стол которой в первый же рабочий день завалили школьными бумагами, и проскользнула на ее прежнее место на позорную хорошо-видимую сторону.

Я начал было следовать за ней, но почувствовал, будто сзади кто-то был. Это было то самое чувство, когда ты стоишь в очереди, а следующий человек за тобой стоит слишком близко. Я повернулся, но там никого не было.

Лена уже записывала что-то в свой блокнот, когда я сел за следующую парту. Мне стало интересно писала ли она один из своих стихов. Я как раз собирался подсмотреть, когда услышал нечто. Голос был слабым, но он не принадлежал Лене. Это был слабый шепот, который звучал у меня за спиной.

Я повернулся. Место позади меня было пустым.

Ты что-то сказала, Ли?

Лена удивленно подняла взгляд от блокнота.

Что?

Ты пользовалась Кельтингом? Мне показалось, будто я слышал кое-то.

Она покачала головой.

Нет. Ты в порядке?

Я кивнул, открывая свой переплет. Я вновь услышал голос. На этот раз я распознал слова. Буквы начали появляться на странице, написанные моим почерком.

Я ЖДУ.

Я закрыл его с хлопком, сжимая мои руки, чтобы они перестали трястись.

Лена взглянула на меня.

Ты уверен, что я тобой все хорошо?

Я в порядке.

Я не подымал взгляд до конца урока. Я не поднимал глаза даже когда завалил суровый опрос и даже когда Лена с серьезным видом участвовала в обсуждении класса о суде над салемскими ведьмами. Или даже когда Эмили Ашер сделала далеко не разумное сравнение между уважаемым покойным Мэйконом Рэвенвудом и горожанами, участвующими в пьесе, и потолочная плитка внезапно отклеилась и ударила ее по голове.

Я не поднимал глаза до тех пор, пока не прозвенел звонок.

Миссис Инглиш уставилась на меня. Выражение ее лица было настолько расстроенным и отсутствующим, что на секунду мне показалось, будто ее глаза были стеклянными.

Я пытался убедить себя, что это был всего лишь первый день в школе, который может любого свести с ума и она скорее всего просто выпила плохую чашку кофе.

Но это был Гатлин, так что существовала большая вероятность того, что я ошибался.

Как только закончился английский у Лены и меня больше не было совместных занятий до обеда. Я был на тригонометрии, а Лена — на исчислении. Линк и Ридли сейчас ударяли по потребительской математике, класс, в который записывают учителя, когда они наконец признают, что вы не сдадите его не пройдя алгебру II. Все называют его бургернойматематикой, поскольку все, что выучите — как получать сдачу. Все расписание Линка походило на то, что учителя решили, будто после окончания школы он вместе с Эдом собирается идти работать на БП станцию. Все его занятия проходили в одном большом учебном холле. У меня была биология, у него — рок для спортсменов; у меня — всемирная история, у него — культура южных штатов или же как он его называл — "зацени Саванну Сноу". По сравнению с Линком я выглядел как астроном. Его это не сильно волновало или даже если и волновало, за ним ходило слишком много девушек для того, чтобы завоевать его внимание.

Честно говоря мне было все равно, потому что все чего я хотел — исчезнуть в знакомом пятне первого дня в школе так, чтобы я смог забыть о том сумасшедшем послании в моем переплете.

Даже дрянное лето, полное впечатлений о приближающейся смерти казалось приятнее по сравнению с первым днем в школе до тех пор, пока я не добрался до столовой, где его считали днем мокрого желе. Конечно, так и было. Нет ничего, чтобы смогло лучше охарактеризовать первый день в школе как мокрое желе.

Я нашел Лену и Ридли достаточно легко. Они сидели одни за одним из оранжевых обеденных столов, с бесконечным потоком парней, кружащихся возле них, как стервятники. К настоящему времени уже все слышали о Ридли, и все парни хотели посмотреть на ее.

"Где Линк?"

Ридли наклонила голову, указывая на заднюю часть столовой. Линк переходил от одного стола к другому, будто он самый важный игрок на чемпионате штата или что-то в этом духе. её поднос ломился от шоколадного пудинга, кубиков красного желе и сухих на вид кусочков кекса. "Проголодалась, Рид?"

“Что я могу сказать, Друг? У девочки есть пристрастие к сладкому. ” Она подняла тарелку с пудингом и заковырялась в ней.

"Не дразните ее. У нее сегодня был тяжелый день", — сообщила Лина.

— Правда? Удивлён, — я укусил свой гамбургер. — И что случилось?

Лена взглянула на стол позади нас.

— Случилось.

Линк поставил одну ногу на скамейку и склонился над столом, разговаривая с командой поддержки. В основном его внимание было сфокусировано на одном капитане поддержки.

— Оу, это ничего не значит. Линк — это Линк. Тебе не о чем беспокоиться, Рид.

— Как будто я беспокоюсь, — огрызнулась она. — Меньше всего меня волнует то, чем он занимается.

Но я взглянул вниз на ее поднос — четыре упаковки от пудинга были пустыми.

— В любом случае я завтра не вернусь. Весь этот школьный процесс — идиотский. Вы ходите из класса в класс как стадо или стая или…

— Школы? — я не смог удержаться.

— Об этом я и говорю.

Ридли закатила глаза, раздраженная тем, что я не смог промолчать

“Я говорил о рыбе. Группу рыб называют школой. Если бы Вы ходили в школу, то Вы знали бы это. ” Я пригнулся, чтобы увернуться от ее ложки.

— Не в том суть.

Лена бросила на меня предупреждающий взгляд.

— Суть в том, что ты действуешь в одиночку. — сказал я, пытаясь показаться сочувствующим. Ридли вернулась к своему пудингу с сладковатым выражением лица, которое меня восхищало. Она не сводила глаз с Линка.

— На самом деле, попытка сделать кого-либо похожим на вас является почти что оскорбление. Это вызывает жалость. Это…

Быть смертным?

"Точно. ” Она дрожала, как желе.

Несколько минут спустя, Линк пробирался к нам. Он уселся возле Ридли, и наша с Леной часть стола поднялась от этого на несколько сантиметров. Раньше самым высоким парнем в Джексоне был я, а теперь Линк отставал от меня только на пару дюймов.

— Эй, парень. Поспокойней.

Линк немного сбавил обороты, и наша сторона стола упала на линолеум. На нас уставились люди.

— Извините, постоянно забываю об этом. Я продолжаю меняться. Мистер Равенвуд сказал, что тяжело быть новичком в этом деле.

Лена пнула меня под столом, чтобы я не смеялся.

Ридли была менее чуткой.

— Думаю, из-за всего этого сахара мне становится плохо. Хотя нет, постойте. Сахар? Я имела ввиду болванов. — она взглянула на Линка. — И когда я говорю "болваны",я подразумеваю вас.

Линк улыбнулся. Именно такая Ридли нравилась ему больше всего.

— Ваш дядя так и сказал, что никто этого не поймет.

— Держу пари, быть Халком совсем не просто, — я шутил, но на самом деле был недалек от правды.

— Чувак, это не шутка. Если я просижу на одном месте больше пяти минут, люди начнут швырять мне еду, ожидая, что я съем её.

Ну, у тебя и раньше была репутация человека, который мог съесть сколько угодно.

— Я все еще могу есть, если захочу. — Ему было отвратительно. — Но еда на вкус не такая, как прежде. Это все равно, что жевать картонку. Я на диете Мэйкона Рэвенвуда. Ну ты знаешь, перекусывать несколькими снами здесь и там.

— Чьи сны?

Если Линк питался моими снами, то я надеру ему задницу. Они и без него были достаточно запутанными.

— Ни в коем разе. Для меня твоя голова слишком полна сумасшествия. Но ты не поверишь, что снится Саванне Сноу. Скажем так, она не думает о финале штатов.

Никто не хотел слышать деталей, особенно Ридли, которая впилась в свой Джелл-О. Я попытался пожалеть ее:

— Это часть воображения, без которой я смогу прожить, спасибо.

— Да все нормально. Но ты никогда не угадаешь, что я увидел.

Если он увидел Саванну в ее нижнем белье, то он был покойником.

Лена подумала о том же:

— Линк, я не думаю…

— Куклы.

— Что? — это не тот ответ, который ожидала услышать Лена.

— Барби, но не такие, какие были у девочек в начальной школе. Эти щенки все одеты. У нее есть невеста — Миссис Америка, Снежная королева. И все они находятся за этой большой стеклянной витриной.

— Я знала, что она напоминает мне Барби. — Ридли ударила следующую упаковку.

Линк скользнул ближе к ней.

— Ты все еще игнорируешь меня?

— Ты не стоишь того времени, что я потрачу на игнорирование.

Ридли уставилась на качающуюся красную упаковку.

— Не думаю, что такие делают в столовой. Еще раз, как это называется?

— Сюрприз Джелл-О, — усмехнулся Линк.

— Какой сюрприз? — Ридли более внимательно исследовала красное желе.

— Тот, который они кладут внутрь. — Он щелкнут по желе своим пальцем и она оттащила его подальше.

— Которым является…

— Размельченные копыта, шкура и кости. Сюрприз.

Ридли взглянула на него, пожала плечами и положила в рот ложку. Она не собиралась давать ему и дюйма желе. Не после того, как он ночью ползает вокруг спальни Саванны Сноу и флиртует с ней весь день.

Линк взглянул на меня.

— Так, ты хочешь покидать мячик в кольца после школы?

— Нет.

Я запихнул остаток мокрой радости в рот.

— Не могу поверить, что ты ешь это. Ты ненавидишь такие вещи.

— Я знаю. Но сегодня они довольно хороши.

Впервые в Джексоне. Когда Амма перестает готовить, а столовой — начинают, возможно, это действительно и был Конец.

Знаешь, ты можешь поиграть в баскетбол, если хочешь.

Лена предлагала мне тоже самое, что и Линк — шанс помириться с моими прежними друзьями, чтобы быть меньшим изгоем, если такое вообще возможно. Но было слишком поздно. Твои друзья должны поддерживать тебя и сейчас я знаю кто действительно является моими друзьями, а кто — нет.

Я не хочу.

— Да брось. Все нормально. Вся эта безумная фигня с парнями в прошлом.

Линк верил в то, что говорил. Но историю тяжело забыть, когда она включает издевательство над твоей девушкой на протяжении всего года.

— Ну да. Окружающие здесь люди не вовлечены в историю.

Даже Линк уловил мой сарказм: — Ну я собираюсь побросать мячик. — Он не посмотрел на меня. — Может я даже вернусь в команду. Хотя на самом деле я не уходил из нее.

В отличие от тебя. Эту часть он не сказал.

— Здесь действительно жарко.

Пот скатился по моей спине. Слишком много людей, комната была переполнена.

Ты в порядке?

Нет. Да… Мне просто нужен свежий воздух.

Я встал, чтобы выйти, но казалось, будто дверь находится в миле от меня.

У этой школы была способность заставлять чувствовать тебя маленьким. Настолько меньше, чем ты уже был, а может даже еще меньше. Думаю, некоторые вещи никогда не изменятся.

Оказалось, Ридли была не столь заинтересованной в изучении культуры южных штатов, как интересовалась Линком, изучавшим Саванну Сноу, и в течении пяти минут на перемене она убедила его в том, что они должны поменять ее на всемирную историю, что не удивило бы меня, если бы не то, что изменение уроков обычно включает внесение этого в расписание Миссис Хезер, что предполагает ложь и мольбу, и, если ты слишком упертый, плач. Так что когда Линк и Ридли показались на всемирной истории и он сказал мне, что его расписание чудесно изменилось, я был более, чем удивлен.

— Что ты имел в виду под "твое расписание изменилось"?

Линк бросил свой блокнот на парту рядом с моей и пожал плечами:

— Я не знаю. В одну минуту Саванна сидела рядом со мной, когда пришла Ридли и села по другую сторону от меня, и следующей вещью, которую я знал было то, что всемирная история была записана в мое расписание. У Рид тоже. Она показала учителю и нас вышвырнули из класса.

— Как ты это организовала? — спросил я у Ридли, когда она села на свое место.

— Организовала это? — она посмотрела на меня невинным взглядом, щелкая и выщелкивая свою жуткую застежку со скорпионом на поясе.

Лена не собиралась давать ей отделаться так легко:

— Ты знаешь, о чем мы говорим. Ты взяла книгу по исследованиям дяди Мэйкона?

— Ты действительно обвиняешь меня в чтении?

Лена понизила голос.

— Ты пытаешься колдовать? Это небезопасно, Ридли.

— Ты имела в виду небезопасно для меня. потому что я глупая смертная.

— Колдовство опасно для смертных, если только у тебя не было много лет практики, как у Мэриан, которых у тебя и не было.

Лена не пыталась задеть, но каждый раз, когда она говорила "смертный", Ридли съеживалась. Это было похоже на выливание бензина в огонь.

Возможно такое тяжело было слышать от мага. Я вмешался:

— Лена права. Кто знает, что может случиться, если что-то пойдет не так?

Ридли не сказала и слова и на секунду мне показалось, что я собственноручно потушил пламя. Но когда она повернула свое лицо ко мне, ее голубые глаза сверкали так же ярко, как желтые глаза, которые у нее когда-то были, я понял как насколько я был неправ.

— Я не припомню никого, кто жаловался на тебя, когда ты и твоя британская Мэрианна-в-обучении колдовали в Великом Рубеже.

Лена покраснела и отвела взгляд.

Ридли была права. Лив и я колдовали в Великом Рубеже. Так мы освободили Мэйкона от Арки Света и вот почему Лив никогда не будет Хранителем. И это было болезненным воспоминанием того времени, когда Лена и я были так далеко друг от друга, на сколько двое людей могут быть.

Я ничего не сказал. Вместо этого я наткнулся на свои мысли, разбивая и сжигая их в тишине, когда М-р Литлетон пытался убедить нас насколько захватывающей будет всемирная история. Но у него не вышло. Я пытался встрять, чтобы сказать хоть что-то, что смогло бы спасти меня от неловкости в следующие десять секунд. У меня ничего не вышло.

Даже если Лив не было в Джексоне и она провела все свои дни в туннелях с Мэйконом, она все еще была слоном в комнате. Тем, о ком Лена и я не хотели говорить. Я видел Лив лишь однажды с той ночи Семнадцатой луны и я соскучился по ней. Но не так, что я мог сказать кому-либо об этом.

Я соскучился по ее сумасшедшему британскому акценту и по тому, как она неправильно произносила "Каролина", что это звучало как "Каролин-ер". Я соскучился по ее селенометре, который выглядел как гигантские пластиковые часы тридцатилетней давности, и по тому, как она всегда писала в своем красном крошечном блокноте. Я соскучился по тому, как мы шутили и по тому, как она смешила меня. Я соскучился по своему другу.

Самой грустной частью было то, что она скорее всего не поймет.

Я просто не мог рассказать ей.

Седьмое сентября. У трассы 9

Линк остался после уроков, чтобы поиграть с ребятами в баскетбол. А Ридли ни за чтобы не поехала домой без него из-за чирлидеров, занимавшихся в спортивном зале, хотя сама бы она в этом никогда не призналась.

Я стоял в дверях тренажерного зала и наблюдал за тем, как Линк ведёт мяч через всю площадку, ничуть не вспотев. Я наблюдал за тем, как он забросил мяч из-под щита, со штрафной линии, трёхочковый, с центральной линии. Я наблюдал за тем, как другие парни стояли с открытыми ртами. Я наблюдал за тем, как тренер сидел на трибунах с застрявшим во рту свистком. Я наслаждался каждой минутой, почти также сильно, как и Линк.

"Скучаешь по этому?" — произнесла Лена наблюдая за мной с порога.

Я покачал головой. "Ни за что. Я не хочу больше общаться с теми ребятами, — улыбнулся я. — И впервые на нас никто не пялится". Я протянул ладонь, и она накрыла её своей. Теплой и мягкой.

"Пойдём отсюда," — сказала она.

Страшила Рэдли сидел на углу парковки рядом со знаком остановки, так тяжело дыша, словно во всём мире было недостаточно воздуха для него. Я задумался, а вдруг Мейкон всё ещё следит за нами и за всеми остальными при помощи своей чародейской собаки? Мы остановились напротив него, и я открыл дверь. Страшила даже не колебался.

Мы ехали по трассе 9. Гатлинские дома вдоль дороги исчезли из виду, превратившись в поля. В это время года на полях обычно преобладало сочетание зеленого и коричневого цветов — кукурузы и табака. Но в этом году вся земля до горизонта была окрашена в черный и желтый — из-за мертвых растений и саранчи, поедающей всё на своём пути. Слышно было, как хрустели насекомые, раздавливаемые колесами автомобиля. Всё это выглядело ужасно.

Это была ещё одна тема, которую нам не хотелось обсуждать. Апокалипсис, приближающийся в Гатлину вместо осени. Мама Линка была убеждена, что нестерпимый жар, и насекомые были карой божьей, но я знал, что она не права. У Великого Барьера, Абрахам Равенвуд сказал, что выбор Лены в равной степени коснется мира чародеев и мира смертных. Он не шутил.

Лена пристально смотрела в окно, не отрывая взгляда от опустошенных полей. Я не знал, что сказать, чтобы ей стало легче, или чтобы она не чувствовала себя ответственной за этой. Я только мог попытаться отвлечь её. "Сегодня был безумный день, даже для первого учебного дня".

"Мне жаль Ридли, — Лена убрала волосы с плеч, собрав их в небрежный пучок. — Она сама не своя".

"А это значит, что она больше не злобная Сирена, тайно работающая на Сарафину. И я должен её жалеть?"

"Она выглядит такой потерянной".

"Что я думаю по этому поводу? Она снова будет морочить Линку голову".

Лена прикусила губу. "Ну да. Ридли до сих считает себя Сиреной. И морочить людям головы в числе её обязанностей".

"Ставлю на то, что она доставит немало неприятностей группе поддержки, прежде чем угомонится".

"Тогда её исключат," — сказала Лена.

На перекрестке я съехал с трассы 9 и повернул на дорогу в поместье Равенвудов. "Но сперва она спалит Джексон дотла".

Ветви дубов, растущих вдоль дороги, ведущей и дому Лены, образовали арку, в тени которой воздух был на градус или два прохладнее.

Воздух из открытого окна развевал волосы Лены. "Не думаю, что Ридли приятно находиться в доме. Вся моя семья ведет себя очень странно. Тетя Дель совсем растеряна".

— Тоже мне новость.

"Вчера тетя Дель приняла Райан за Рис".

"А как Рис?"

"Способности Рис вышли из-под контроля. Она постоянно на это жалуется. Иногда она смотрит на меня и у неё начинается истерика, а я даже не знаю, то ли это от того, что она прочла на моём лице, то ли наоборот, ничего не может прочесть".

Рис всегда была нервной, даже в обычным обстоятельствах.

"Зато у тебя есть твой дядя".

"Как сказать. Каждый день дядя Мейкон пропадает в Туннелях, и никогда не говорит, чем он там занимается. Как будто он не хочет, чтобы я об этом знала".

"И ты считаешь это странным? Ни он, ни Амма никогда не хотели, чтобы мы что-либо знали". Я старался вести себя спокойно, даже несмотря на хруст саранчи под колесами.

"Уже несколько недель прошло с тех пор, как он вернулся, и я до сих пор не знаю, что он за чародей. В смысле, не только светлый. Он не станет говорить об этом. Ни с кем". Даже со мной. Вот что она имела ввиду.

"Может быть, он сам не знает."

"Забудь об этом". Она выглянула в окно, я взял её за руку. Нам было обоим настолько жарко, что я едва чувствовал жжение от соприкосновения с её кожей.

"Может ты поговоришь со своей Бабулей?"

"Бабуля половину времени проводит в Барбадосе, пытаясь выяснить, в чем дело, — Лена не произнесла то, что имела ввиду на самом деле. Её семья пытается найти способ восстановить Порядок Вещей — справиться с жарой, с саранчой и со всеми бедами, которые ещё ожидают мир смертных. — На Рейвенвуд наложено больше связывающих чар, чем на любую чародейскую тюрьму. Это вызывает у меня столь сильную клаустрофобию, что я ощущаю себя настолько же связанной. Это придаёт новое значение чувству приземленности. — Лена покачала головой. — Надеюсь, Ридли это не коснулось, она ведь теперь смертная".

Я не сказал ни слова, хотя был более чем уверен, что Ридли это почувствовала, как и я. Мы были уже рядом с особняком, и я почувствовал присутствие магии — гудение, как от линии электропередач, густой туман, который не имел никакого отношения к переменам погоды.

Присутствие магии чародеев, темной и светлой.

Я чувствовал это с тех пор, как мы вернулись из-за Великого Барьера. И когда я потянулся к искривленным железным воротам, которые обозначали границу территории Равенвуда, воздух вокруг на был заряжен, как при грозе.

Ворота сами по себе не были барьером. Разросшиеся после смерти Мейкона сады Равенвуда было единственным местом во всем округе, где можно было найти убежище от жары и насекомых. Может быть, это было доказательством могущества Лениной семьи. Когда мы прошли через ворота, я почувствовал два потом энергии: один будто двигался за ворота, а второй — к Равенвуду. Поместье стояло на своём — это было видно по коричневой земле за оградой, контрастирующей с зеленой внутри, по садам, которые остались нетронутыми. клумбы блистали своим цветением, деревья были ухожены, постриженные лужайки спускались от великолепного дома к Санти. Даже дорожки были посыпаны новым гравием. Но внешний мир прижался к самым воротам, а магия и заклинания охраняли покой Равенвуда. Будто волна разбивается о скалы снова и снова, но разрушает их лишь по песчинке.

Но волны всегда проложат себе путь. Если бы Порядок Вещей действительно был нарушен, вряд ли Равенвуду удалось бы оставаться форпостом погибшего мира так долго.

Я довёз катафалк до дома, но не успел я и слова сказать, как мы уже вышли из машины и оказались в духоте. Лена упала на прохладную траву, я приземлился рядом с ней. весь день я ждал этого момента. Мне стало жаль Амму, папу и остальных жителей Гатлина, запертых в городе под палящим голубым небом. Я не знал, как долго ещё я смогу это выносить.

Я знаю.

Блин. Я не имел ввиду…

Я знаю. Ты не винишь меня. Всё в порядке.

Она придвинулась ко мне, коснулась моего лица рукой. Я приготовился. Теперь, когда мы касались друг друга, мое сердце не просто колотилось. Я мог почувствовать, как сила покидает мое тело, будто бы её высасывали из меня. Она заколебалась и убрала руку.

— Это я виновата. Знаю, ты не собираешься признавать это, зато я признаю.

"Ли".

Она перекатилась на спину и уставилась на небо.

— Поздно ночью я лежу в кровати, закрываю глаза и пытаюсь прорваться через это. Пытаюсь втянуть облака и избавиться от высокой температуры. Ты не знаешь, как трудно это. Сколько требуется от всех нас, чтобы удерживать Рейвенвуд в таком состоянии. — Она оторвала лист зеленой травы. — Дядя, Мейкон говорит, что он не знает то, что случится дальше. Бабуля говорит, что невозможно знать, потому что такого никогда не было раньше.

"И ты им веришь?"

Когда дело касалось Лены, Мейкон становился таким же, как Амма со мной. Если было что-то, на что могла повлиять именно она, он будет последним кто скажет ей об этом.

"Я не знаю. Но это касается не только Гатлина. Что бы я не натворила там, это коснулось и других чародеев, не только из моей семьи. У всех способности дают осечку, как и у меня".

"Но твои способности всегда были непредсказуемы".

Лена отвернулась. "Спонтанные возгорания — это нечто большее, чем просто непредсказуемые способности".

Я знал, что она права. Гатлин опасно балансировал на краю невидимого утеса, и мы понятия не имели, что было у его основания. Но я не мог сказать ей об этом — не сейчас, когда ответственность за происходящее лежала на ней. "Мы выясним, что творится".

"Я в этом не уверена".

Она протянула руку к небу, и я вспомнил о том дне, когда пошел за ней в сад Гринбриера. Я следил за тем, как она перемещала облака кончиками пальцев, создавая из них фигуры в небе. Я тогда ещё не знал, во что ввязываюсь, но это меня бы не волновало.

Все изменилось, даже небо. На этот раз облаков и в помине не было. Там ничего не было, кроме угрожающего синего тепла.

Лена подняла другую руку и взглянула на меня: "Это не прекратится. Всё станет только хуже. Нам нужно быть готовыми," — руками она рассеянно потянула облако, скручивая воздух руками, словно ириску пальцами. — Сарафина и Абрахам не уйдут прочь просто так".

Я готов.

Она пальцем прочертила по воздуху петлю: "Итан, я хочу, чтобы ты знал, что я больше ничего не боюсь".

Я тоже. Так долго пока мы вместе.

"Это главное. Если что-то случится, это будет из-за меня. И я должна быть одна, что бы это исправить. Ты понимаешь о чем я говорю?" Она не отрывала глаз от своих пальцев.

Нет. Не понимаю.

"Ты не понимаешь? Или не хочешь понять?"

Я не могу.

"Ты помнишь, когда Эмма говорила, что бы ты не ковырял дырку в небе или вселенная в неё провалится?"

Я улыбнулся.“СОПУТСТВУЮЩИЙ.Тринадцать вниз. Как будто Вы идете вперед и тянете нить, наблюдая, что целый мир распутывает, как свитер, Итан Уот.”

Лена должна была смеяться, но она не смеялась."Я потянула за нить, когда использовала" Книгу Лун"

"Из-за меня" Я думал об этом все время. Она не была единственной, кто надел кусочек пряжи, которая связала весь Округ Гатлина, выше и ниже поверхности.

"Я объявила себя."

— Тебе пришлось. Ты должна этим гордиться.

— Я и так горжусь, — она колебалась.

"Но?" Я внимательно посмотрел на неё.

"Но мне придется заплатить цену, и я готова."

Я закрыл глаза. "Не говори так."

— Я пытаюсь быть реалистом.

"Ты ждешь, когда что-то плохое случится." Я не хотел думать об этом.

Лена теребила амулеты на ожерелье: "На самом деле, вопрос не в том, случится ли, вопрос в том, когда случится".

Я жду. Как и было написано в тетради.

Какой тетради?

Я не хотел, чтобы она об этом знала, но теперь я не мог молчать. И сделать вид, что всё как прежде, тоже не мог.

Неправильность всего происходящего мгновенно обрушилась на меня. Лето. Смерть Мейкона. Лена, ведущая себя, как незнакомка. Сбегающая с Джоном Бридом, сбегающая от меня. А затем и всё остальное, что происходило до моей встречи с Леной — моя мама, не вернувшаяся домой, её туфли, стоящие там же, где она их оставила, её полотенце, всё ещё влажное с утра. Её пустая половина кровати, запах её волос на подушке.

Почта, которая по прежнему приходила на её имя.

Внезапность всего этого. И постоянство. Одинокая действительность правды — что самый важный человек в Вашей жизни внезапно прекратил существование. Который в плохой день, предназначенный возможно, она никогда не существовала вообще. И в хороший день, был другой страх. Это, даже если Вы были на сто процентов уверены, что она была там, возможно Вы были единственным, кто заботился или помнил.

Как может подушка пахнуть человеком. который даже не на одной планете с вами? И что делать, если однажды подушка станет пахнуть как любая другой старая подушка, странная подушка? Как вы можете заставить себя убрать эти туфли?

Но у меня были. И я видел свою мать, Чистую на Кладбище Бонавентура. Впервые в моей жизни, я полагал, что что-то фактически произошло, когда Вы умерли. Моя мама не была одной в грязи в Его Саду Бесконечного Мира, пути, которого я всегда боялся, что он был. Я позволил ей идти. По крайней мере, я был близок.

Итан? Что происходит?

Хотел бы я знать

"Я не допущу, что бы с тобой, что-нибудь случилось. Ничего не будет." Я произнес эти слова, хотя знал, что я не способен защитить её. Я сказал их, потому что почувствовал как мое сердце собирается разорвать себя в клочья снова.

"Я знаю," она соврала. Лена ничего не сказала, но она знала, что я чувствую.

Она потянула вниз по небу руками, так сильно, как могла, подобно она хотела разорвать его далеко от солнца.

Я услышал громкий треск.

Я не знаю, откуда он взялся, и я не знаю, как долго это будет продолжаться, но голубое небо взломали, и, хотя не было ни облачка, мы позволим каплям дождя падать на наши лица.

Я чувствовал влажную траву под собой и капли дождя на моих глазах. Они чувствовали себя настоящими. Я чувствовал, что моя потная одежда стала прохладной, вместо высыхания. Я притянул ее к себе и держал ее лицо в своих руках. Тогда я поцеловал ее, пока не был единственным, кто затаил дыхание, и земля под нами высушивалась, и небо стало суровым и синим снова.

На ужин был фирменный куриный пирог Эммы. Одна моя порция была размером с огромную тарелку, или с домашнее блюдо. Проткнув бисквитную корочку вилкой, чтобы вышел пар, я почувствовал запах крепленого вина, ее секретный ингредиент. Рецепт любого мясного пирога в нашей стране имел секретный ингредиент: сметана, соевый соус, жгучий перец, даже взбитый в миксере пармезан. Тайны и корочка пирога шли рука об руку. Шлепните по корочке пирога и все горожане будут убиваться, пытаясь разнюхать, что же там под ней скрывается.

"Ах, этот запах до сих пор заставляет почувствовать себя восьмилетним." Эмма проигнорировала как комментарий отца, так и его подозрительно хорошее настроение. Теперь, когда в университете начался семестр, и он сидел там в своей преподавательской футболке с воротником, он выглядел совершенно нормальным. Можно было совсем забыть целый год, когда отец целыми днями спал, закрывшись в своем кабинете, и "сочиняя" по ночам книгу, оказавшейся на самом деле сотнями страниц с каракулями. До тех пор, пока мой отец не взял себя в руки и не вернулся к здравомыслию, он едва разговаривал и принимал пищу. А может быть это аромат пирога так подействовал на меня также. Я так и не разобрался.

"Хороший первый день в школе, Итан?" отец спросил с набитым ртом.

Я наколол пирог на вилку. "Достаточно хороший."

Под тестом все было нарублено очень мелко. Невозможно было отличить нашинкованного кубиками цыпленка от овощей в начинке пирога. Черт! Когда Эмма бралась за свой кухонный нож, это было не к добру. Этот мясной пирог подтверждал ярость Эммы, о которой я даже не мог представить. Мне было жаль покалеченную разделочную доску, Я посмотрел на ее пустую тарелку и понял, что Эмма сегодня не настроена вести мирную светскую беседу, или что-либо объяснять.

Я сглотнул. "Что на счет тебя, Эмма?"

Она стояла возле кухонного стола, швыряя салат с такой силой, будто собиралась разбить нашу стеклянную салатницу: "Довольно неплохо"

Мой папа спокойно поднял свой стакан молока. "Ну, мой день был невероятен. Я проснулся с невероятной идеей, совершенно неожиданно. Должно быть пришла ко мне прошлой ночью. В свои рабочие часы, я написал предложение. Я собираюсь начать новую книгу."

"Да? Это здорово." Я взял салатницу, концентрируясь на маслянистом виде дольки помидора.

"Она о Гражданской Войне. Я мог бы даже найти способ использовать некоторые из исследований твоей мамы. Мне нужно поговорить с Мэриан об этом."

"Как книга называется, пап?"

"Вот эта часть, что ударила меня из ниоткуда. Я проснулся со словами в моей голове. Восемнадцатая луна. Что ты думаешь?"

Чаша выскользнула у меня из рук, ударилась о стол и разбилась ударившись о пол. Рваные листья, смешанные с неровными осколками стекла, сверкали на моих кедах и паркетных досках.

"Итан Уэйт!" Прежде, чем я смог произнести хоть слово, Эмма уже убирала сырое, скользкое и опасное месиво. Как и всегда. Как только я опустил руки, я уже мог слышать ее ворчание.

"Ни слова больше." Она вполне могла запихнуть старые корки пирога в мой рот.

Как ты думаешь, что это означает, Ли?

Я лежал в постели, парализованный, мое лицо было спрятано в подушках. Амма уже заперлась в своей комнате после обеда, я был уверен, что означало, что она не знала, что происходит с моим отцом тоже.

Я не знаю.

Голос Лены через Келтинг был слышен так же ясно, как если бы она сидела рядом со мной на кровати, как обычно. И как обычно, я хотел, что бы так оно и было.

"Как он мог придумать, это? Мы говорили что-то о песнях перед ним? Мы что-то испортили?"

Что-то ещё. Именно эту часть я не говорил, и старался не думать. Ответ пришел быстро.

Нет, Итан. Мы никогда никому не скажем.

Так если он говорит о Восемнадцатой Луне …

Правда поразила нас одновременно.

Это потому что кто-то хочет, чтобы он так говорил.

Это имело смысл. Темные чародей уже убили мою маму. Мой папа только становится на ноги — легкая добыча. И он уже был мишенью однажды, в ночь Шестнадцатой Луны Лены. Другого объяснения не было.

Моя мать ушла, но она нашла способ оповестить меня, отправив Призрачную Песню, Шестнадцать Лун и Семнадцать Лун, которые застряли у меня в голове, по я наконец не начал прислушиваться. Но это сообщение пришло не от моей мамы.

Ли? Ты думаешь это предупреждение? От Абрахама?

Возможно. Или от моей замечательной мамочки.

Сарафина. Лена почти никогда не произносила ее имени, если можно было этого избежать. Я не винил ее.

Это должен быть кто-то из них, верно?

Лена не ответила и я лежал в своей постели полной тишине, надеясь, что это был один из них. Один из дьяволов, которые нам известны, из знакомого нам мира чародеев. Потому что дьяволы, о которых мы не знаем, были слишком ужасны и незнакомые нам миры были еще страшнее.

Итан, ты еще здесь?

Да, я здесь.

Почитаешь мне?

Я улыбнулся про себя и достал из под кровати первую попавшуюся книгу. Роберт Фрост, один из любимых поэтов Лены. Я открыл книгу на случайной странице: "Мы спрятались за блеском строк, / В стихах нашли себе приют, — / Но сколько страхов и тревог,/ Пока нас люди не найдут!"

Я не прекращал читать. Я чувствовал обнадеживающую тяжесть сознания Лены, прислонившегося к моему, как если бы она прислонилась к моему плечу. Я хотел держать ее столько, сколько мог. Она заставляла меня чувствовать себя менее одиноким.

Казалось, что каждая строчка написана про нее, по крайней мере мне.

Когда Лена задремала, я слушал гул сверчков, пока не понял, что это вовсе не сверчки, Это была саранча. Чума, или как там Миссис Линкольн называла ее. Чем дольше я вслушивался, тем сильнее этот шум был похож на миллион жужжащих пил, уничтожающих мой город, и все вокруг. Затем стрекотание переросло в нечто иное — низкие аккорды песни, которую я узнаю где угодно.

Я слышал песни прежде, еще до встречи с Леной. Шестнадцать лун привела меня к ней, песня, которую мог слышать только я. От них невозможно было скрыться, также как и Лена не могла сбежать от своей судьбы или я от своей. Эти песни были предупреждением моей мамы — единственной, кому я доверял больше всех на свете.

…

Я старался прочувствовать слова, так как я всегда это делал. "Мир вне лет" правила вне мира смертного мира. Но что придет из этого другого мира — 18 луна или "Один/одна не сделавшая выбор? И кто это мог бы быть?

Единственного человека это правило обходило — это была Лена. Она сделал свой выбор. Что означает, что есть другой выбор, который должен быть сделан тем, кто уже делал один.

Но последняя строка была единственной, от которой мне становилось дурно. "День Излома"? Очень походило, охватывало каждый день теперь. Как же все может быть еще более сломанным, чем все это?

я хотел бы, чтобы у меня было больше, чем песня, чтобы моя мама была здесь и объяснила мне что это значит. Больше всего мне хотелось бы знать как исправить все то, что мы сломали.

Двенадцатое сентября. Стеклянные дома и камни

Огромный сом уставился на меня своими стеклянными глазами, взмахнув хвостом в последний раз. С одной стороны от рыбы стояла большая тарелка, заваленная кусками жира и сырым беконом. Из всего, что лежало на столе, наиболее аппетитно выглядели яйца всмятку. Даже для Равенвуда это было чересчур. Большая часть еды, похоже, вот вот оживет и начнет бегать или плавать по столу. На нем не было ни одного блюда, которое хоть кто-то в Гэтлине мог съесть на завтрак, и я был из их числа.

Я взглянул на свою тарелку, на которой появилось шоколадное молоко в большом бокале. После яиц, молоко было не самым удачным вариантом.

Лена поморщилась. "Кухня? Серьезно? Опять?" Я услышал, как что-то возмущенно лязгнуло в соседней комнате. Лена явно рассердила загадочного повара Равенвуда, которого я еще никогда не видел.

Лена пожала плечами: "Я же тебя предупреждала. Все выходит из под контроля, и с каждым днем становится все хуже."

"Пойдем. Мы можем прихватить булочки с корицей в Стой Стяни." Я потерял аппетит как только увидел сырой бекон.

"Кухня старается изо всех сил. Но я боюсь, что в последнее время нам всем приходится нелегко. Прошлой ночью Дельфина стучалась ко мне в комнату посреди ночи, настаивая на том, что британцы наступают". Знакомый голос, шуршание тапочек по полу, скрип стула — и вот он. Мейкон Равенвуд, с кипой скверных газет в руках и поднятой чашкой, содержимое которой скорее всего должно было бы быть чаем, но больше напоминало зеленоватую жижу. Следом появился Страшила и уютно свернулся у ног хозяина.

Лена вздохнула: "Райан плачет. Она сама это не признает, но она боится, что её способности больше никогда не вернутся в норму. Дядя Баркли больше не может Оборачиваться. Тетя Дель говорит, что он даже не способен сменить хмурое выражение лица улыбкой".

Мейкон поднял чашку и кивнул в мою сторону: "Это может подождать до конца завтрака. Как вам утреннее солнце, господин Уэйт?"

"Извините, сэр?" Это звучало как вопрос с подвохом.

"Робби Уильямс. Неплохой автор песен, как вы считаете? Довольно-таки важный вопрос в последнее время". Он мельком глянул в свою чашку, прежде чем сделать глоток, и отставил её в сторону. "Полагаю, это — мой вариант доброго утра".

"Доброе утро, сэр." Я старался не пялиться на него. На нем был черный атласный халат. По крайней мере, я думал, что это был халат. Я никогда не видел, чтобы из нагрудного кармана халата торчал носовой платок. Он и рядом не лежал с жалким клетчатым банным халатом моего отца.

Мэйкон заметил мой пристальный взгляд. "Полагаю, подходящим словом будет халат. Теперь, когда в моем распоряжении целые дни, я понял, что есть вещи куда важнее внешнего вида."

"Да?"

"Дядя М просто любит околачиваться в своей пижаме. Вот что это означает." Лена поцеловала его в щеку. "Нам пора или мы не успеем купить горячие булочки. Будь паинькой, и я принесу тебе одну."

Он вздохнул. "Голод — это такое невероятное неудобство."

Лена закинула свой рюкзак "Приму это как "да"".

Мэйкон проигнорировал ее, открыв первую страницу газеты. "Землетрясение в Парагвае". Он быстро перевернул страницу, которая, похоже, была на французском. "Сена пересыхает". На другой — "Полярные льды тают в десять раз быстрее, чем предсказывали. Если верить журналистам из Хельсинки." Четвертая страница. "И все Юго-Восточное побережье Америки похоже настигла эпидемия чумы."

Лена отняла у него газету, ткнув в тарелку с белым хлебом. "Ешь. Мир все еще будет на грани катастрофы, когда ты позавтракаешь. Даже в своем халате."

Мэйкон перестал хмуриться, магическое свечение зеленых глаз смягчилось от ее прикосновения. Лена улыбнулась ему, той особенной улыбкой, которая предназначалась только ему, Улыбкой, которая означала, что она наслаждается каждой проведенной вместе с ним минутой своей жизни.

С тех пор, как Мейкон вернулся из мира мертвых, Лена ценила каждую минуту времени, которое они проводили вместе. Я ни разу не усомнился в этом, хотя и очень завидовал.

Также было и у меня с мамой — теперь все в прошлом. Я помнил, как всегда улыбался, глядя на нее. Я помнил, как она также наблюдала за мной, Я помнил, как она читала каждую книгу, что и я, и мы могли говорить о ней все вечера напролет, за нашим старым дубовым столом. Я помнил, как она часами засиживалась в книжном магазине "Блю байсикл" в Чарльстоне, подбирая мне интересную книгу.

"Пошли!" Лена махнула мне, и я, отбросив нахлынувшие воспоминания, взял рюкзак. Она обняла дядю. "Ридли!" Крикнула она в сторону лестницы. В ответ был приглушенный стон из спальни "Сейчас!"

"Сэр."Я сложил свою салфетку и встал.

Мэйкон напрягся. "Будьте осторожны."

"Я глаз с нее не спущу."

"Благодарю вас, мистер Уэйт. Я знаю." Он поставил чашку. "Берегите себя. Все намного сложнее, чем кажется." Город рушится, весь мир трещит по швам, я не мог представить, что могло быть еще хуже.

"Уберечься от чего, сэр?" Все стихло, так что я даже слышал перепалку Лены и Бабушки с Ридли в коридоре.

Мэйкон взглянул на развернутую газету, напечатанную на совершенно мне неизвестном языке.

"Хотел бы я знать"

~~*~~***~~*~~

После столь необычного завтрака в Равенвуде, весь день был еще страннее. Мы опоздали в школу, поскольку мама Линка нашла его завтрак в мусорном ведре, и заставила его съесть второй. Когда мы проезжали мимо Стой Стяни, на стоянке не было толстого надзирателя Джексона, вечно сидящего в своей машине с булочками и газетой. На прилавке пекарни лежало с полдюжины булочек с корицей. Это явно был Конец света. Но что поразило нас больше всего, так это то, что опоздав в школу на двадцать минут, нас не остановила мисс Эстер, ее просто не было за стойкой в регистратуре. Ее нераспечатанный фиолетовый лак для ногтей стоял перед офисным креслом. Похоже все, подобно миру, перевернулось с ног на голову.

"Это наш счастливый день." Мы с Линком забились кулаками. Я был не менее озадачен.

Еще больше я удивился, когда увидел Ридли, направляющуюся в туалет. Я мог бы поклясться, что она стала обычной девушкой, в самой обычной одежде. И, наконец, когда я сел на свое место рядом с Леной, я оказался в "Сумеречной зоне" класса.

Я сидел на своем месте. Либо изменилась комната, либо миссис Инглиш, которая все время мучила вопросами учеников на неправильной стороне класса.

"Это жестокое время, в действительности это то время — в котором мы живем, в котором зло, скрываясь под личиной добра, сводит с ума этот мир."

Миссис Инглиш подняла глаза: "Мисс Ашер? Что Артур Миллер подразумевал под темными временами, в которых мы сейчас живем?"

Эмили потрясенно посмотрела на неё. "Мэм? Разве вы не хотите спросить — их?" Эмили посмотрела на Эбби Портер, Лену и меня, единственных людей, которые когда-либо сидели на "зрячей" стороне.

"Я могу спросить любого, кто рассчитывает сдать мой предмет, мисс Ашер, итак, я жду ответа."

Может быть этим утром она не туда вставила свой стеклянный глаз.

Лена улыбнулась, не поднимая глаз от своего учебника.

Возможно.

"Эм, мне кажется, Артур Миллер сошел бы с ума от того, что мы больше ничего не испортили."

Я заглянул в свою копию "Сурового Испытания". И в то время как Эмили заикаясь осуждала охоту на ведьм, несмотря на то, что она сама этим и занималась, стеклянный глаз все время следил за мной.

Такое ощущение, что он мог видеть меня насквозь.

~~*~~***~~*~~

К концу учебного дня, казалось, что постепенно все приходит в норму. "Ненавидящая Итана" Эмили, все также шипела, когда я проходил мимо, рядом с ней все также стояли поддакивающие Иден и Шарлотта, занимавшие третье и четвертое место в команде поддержки, в общем все как в старые добрые времена. Ридли догадалась, что Лена использовала заклинание подмены облика (?), скрывшее ее одежду Сирены повседневной. Теперь Ридли выглядела как прежде — черная кожа и розовые ленты — как наказание, некая вендетта. Хуже того, как только прозвенел звонок, она потащила нас обоих на баскетбольную площадку, посмотреть на игру Линка.

На этот раз постоять в дверном проеме спортзала не удалось. Ридли не могла угомониться до тех пор, пока мы не сели прямо в центре трибуны. Без толку. Линк даже не появился на площадке, и нам пришлось смотреть на унылую игру моих бывших сотоварищей по команде. В прочем пока Лена и Ридли ругались как сестры, больше событий происходило на трибунах, нежели на площадке. По крайней мере до тех пор, пока я не увидел как Линк встал со скамейки.

"Ты заколдовала мою одежду! Словно я какая-то смертная?" Ридли почти перешла на крик. "Думала я не догадаюсь? Теперь ты считаешь меня не только бессильной так еще и тупой?!"

"Это не моя идея. Бабушка просила меня сделать это, после того как увидела в чем ты ходишь по дому" Лена смутилась.

Лицо Ридли было розовым, как ленты в волосах. "Это свободный мир. По крайней мере за пределами Иерусалима. Ты не имеешь права использовать силу, чтобы одевать людей как тебе вздумается. Особенно так." Ее передернуло. "Я не одна из кукол Барби Саванны Сноу"

"Рид, ты не должна быть на них похожа, но тебе не стоит так сильно выделяться."

"Это одно и то же" парировала Ридли.

"Вовсе нет"

"Посмотри на это стадо и назови причину, по которой меня должно заботить их мнение."

Ридли была права.

Все время, пока Линк двигался по залу, группа поддержки не сводила с него глаз, словно одно целое.

Чем, по сути, они и являлись. Спустя какое-то время я даже перестал следить за происходящим на площадке. Я знал, что Линк наверняка забил бы мяч в сетку даже с трибун, с его-то суперсилой.

Итан, он прыгает слишком высоко.

Около трех футов. Лена нервничала, но я знал, как давно Линк мечтал об этом моменте.

Ага

И бегает слишком быстро

Ага

Тебя заело?

Неа

Его не остановить. Шли слухи, что Линк тренировался все лето, и казалось, что почти вся школа пришла посмотреть на его игру. Я не мог понять, было ли это очередным подтверждением того, насколько была скучной жизнь в Гатлине, или как наш новоиспеченный Линкуб не вписывался в образ смертного.

Саванна подняла девчонок из команды. Честно говоря, это была их задача. Но никто из нас не ожидал от Саванны такого. Как не ожидали и Эмили, Иден, или Шарлотта. Эмили даже не думала вставать.

Находясь на боковой линии, Саванна стала прыгать чуть ли не так же высоко как и Линк: "Дай мне "Л"!"

"Это, должно быть, шутка." Лена чуть не поперхнулась газировкой.

Саванну было слышно через весь зал: "Дай мне "И"!"

Я покачал головой. "Да нет, она вполне серьезно. Ни капли иронии."

"Дай мне Н!"

"Похоже, она никогда не заткнется" Лена взглянула на Ридли. Она жевала резинку словно Ронни Викс залепленный никотиновыми пластырями, когда бросил курить. Чем выше прыгала Саванна, тем усерднее Ридли жевала.

"Дай мне К!"

"Кто-нибудь — убейте меня" Ридли выплюнула жвачку и прилепила ее под скамейку. Прежде чем мы могли ее остановить, она уже спускалась по алюминиевой трибуне, вниз к площадке — сандалиях на шпильках,завязанных розовыми лентами волосах, черной мини-юбке, и все.

"О, нет." Лена хотела встать, но я потянул ее обратно.

"Ты не сможешь ее остановить, Ли"

"Что она делает?" Лена не могла смотреть.

Ридли разговаривала с Саванной, сжимая свой пояс с бляхой скорпиона, словно гладиатор, готовый к бою. Сперва мне пришлось вслушиваться, но через несколько секунд они уже кричали.

"В чем дело?" возмутилась Саванна

Ридли усмехнулась. "Ничего. О, погоди….ты."

Саванна уронила помпоны на пол спортзала.

— Ты — уродина. Если тебе нужно заманить другого парня в свои уродские ловушки, то валяй, но Линк — один из нас.

"Слушай внимательно, Барби. Он уже попался в мою ловушку, и пока я притворяюсь паинькой, тебе лучше отступить, иначе ты пожалеешь."

Саванна скрестила руки. "А ты заставь."

Похоже их пора разнимать.

Лена закрыла глаза. "Они дерутся?"

"Ну — скорее кричат друг на друга." Я убрал руку Лены с ее глаз "Ты должна это увидеть."

Одной рукой Ридли держалась за пояс, а другой крутила позаимствованный помпон будто это был мертвый скунс. Напротив нее стояла команда поддержки, выстраиваясь в стандартную пирамиду, на вершину которой забиралась Саванна.

Линк остановился посреди площадки. Было уже поздно.

Ли,я не уверен, что сейчас подходящее время для расплаты.

Лена не отрывала глаз от Ридли.

Я тут ни при чем. Это кто-то другой.

Саванна улыбалась. Эмили с хмурым видом забиралась наверх. Остальные девочки двигались почти машинально.

Ридли взмахнула помпоном у нее перед носом.

Линк повел мяч на базу. Зная Ридли, мы ожидали, что вот-вот произойдет нечто ужасное. "Ли, ты думаешь это Ридли?"

Невозможно, Она больше не маг. У нее нет никаких сил.

"Дай мне" — Ридли помахала помпоном — "Р"

Эмили была в замешательстве.

Ридли продолжала. "Гм, и "И"?"

Вся команда вздрогнула, словно что-то всколыхнуло пирамиду.

"А теперь буква "Д"" Ридли уронила помпон. Эмили округлила глаза. Линк провел мяч одной рукой. "Что это за заклинание, Черлидерша?" Ридли подмигнула.

Лена-

Не успел я дернуться, как все случилось.

"Рид?" Линк кричал на неё, но она даже не посмотрела в его сторону.

Лена уже была на пол пути, перепрыгивая через скамейки, спускаясь к площадке.

Ридли, нет!

Я был прямо за ней, но ничего уже не мог сделать.

Было уже слишком поздно.

Пирамида упала прямо на Саванну.

~~*~~***~~*~~

После случившегося, все произошло очень быстро, словно Гэтлин оказался на перемотке от последних событий до древней истории. Саванну погрузили в скорую и увезли в больницу, в Саммервиль. Люди говорили, что Эмили чудом спаслась, упав с такой высоты. Пол школы гудело о травме позвоночника, что на деле оказалось простым слухом, так как позвоночник Эмили был цел как никогда. Скорее всего Саванна смягчила ее падение, словно самоотверженно пожертвовала собой ради команды. По крайней мере все так считали.

Линк отправился в больницу, чтобы проведать ее. Думаю он чувствовал себя виноватым, будто бы он собственноручно ударил Саванну. Но официальным диагнозом, по словам Линка из звонка из вестибюля, было "хорошее состояние после удара", и к тому времени, как Саванна отправила свою маму за своей косметичкой, все вовлеченные чувствовали себя лучше. Наверное это помогло из-за того, каким образом Линка сказал об этом, после чего вся команда поддержки начала спрашивать его о том, кто из них по его мнению дружил с Саванной дольше всех.

Линк продолжал передавать детали.

— С девушками все будет в порядке. Они типа крутятся сидя на моих коленях.

— Да ну?

— Ну… все довольно расстроены. Так что я выполняю свою часть по успокоению команды.

— И как, получается?

У меня складывалось такое чувство, что оба — и Линк и Саванна наслаждались этим вечером каждый по своему. Никто не мог найти Ридли, но когда она догадается, куда ушел Линк, вероятно, все станет еще хуже. Может это было и хорошо, что Линк был ознакомлен с окружной больницей.

К тому времени, когда подтянулся Линк, Лена и я вернулись в ее комнату, и Ридли мрачно маялась внизу. Спальня Лены была почти также далеко, как будто ты добираешься из Джексон Хай, и находясь там казалось, что все происходящее в городе находится в миллионах миль оттуда. Ее комната изменилась с тех пор, как она вернулась из Великого Рубежа. Лена сказала, что так произошло потому что ей необходимо было увидеть мир сквозь ее золотые и зеленые глаза.

И Равенвуд изменился как отражение ее чувств так, как оно всегда менялось для нее и Мэйкона.

Сейчас ее комната была полностью прозрачной, наподобие странного домика на дереве, сделанного из стекла. Со стороны она выглядела точно также, как и прежде, со своими обветренными ставнями, скрытыми виноградной лозой. Я мог увидеть остатки от ее прежней комнаты. Окно все еще находилось там, где было окно, двери были там же, где они и были. Но потолок был открыт с движущимися панелями стекла, раскрытыми для того, чтобы впустить ночной воздух. Днем ветер раскидывает листья по ее кровати. Ее пол был зеркалом, который отражал меняющееся небо. Когда солнце палило — как оно теперь всегда делает — свет отражался, преломлялся и рассеивался на столько разных поверхностей, что невозможно сказать какое из них настоящее. Все они обжигали одновременно ослепляющим ярким светом.

Я лег на ее кровать, закрыл глаза и позволил бризу окатить меня. Я знал, что он не был настоящим, а просто другой версией Колдовского Бриза Лены, но мне было все равно. Мое тело почувствовало как дышит впервые за сегодня. Я стянул свою влажную рубашку и бросил ее на пол. Так лучше.

Я приоткрыл один глаз. Лена писала на ближайшей к ее кровати стеклянной стене и слова повисли в воздухе как говорящие предложения. Маркер Шарпи.

нет света нет тьмы нет тебя нет меня

знаю свет знаю темноту знаю тебя знаю меня

Это заставило чувствовать себя лучше — видеть почерк, который я запомнил до Шестнадцатой Луны.

так пойдем по сложному пути — (падая) часть пути -

(прерывая) сердечный день

Я повернулся на свою сторону.

— Эй. А что значит "прерывая сердечный день"?

Мне не нравится как это звучит.

Она посмотрела на меня и улыбнулась. "Не сегодня."

Я потянул ее на кровать рядом со мной; моя рука на ее шее. Мои пальцы запутались в ее длинных волосах и я водил большим пальцем по ее ключице. Мне нравилось ее кожа на ощупь, даже если она обжигала. Я прижал свои губы к ее и услышал как у Лены перехватило дыхание. Мое тоже сбилось, но мне было все равно.

Лена провела рукой по моей спине, её пальца прошлись по обнаженной коже.

"Я люблю тебя," Я прошептал ей на ухо.

Она взяла моё лицо в руки и откинулась назад, что бы она могла смотреть на меня. "Я не думаю, что я когда-нибудь мог бы кого-нибудь любить, как я люблю тебя."

"Я знаю. Я не могу."

Рука Лены лежала на моей груди. Я знал, что она могла чувствовать мое глухое сердцебиение под ней. Она села, захватывая мою рубашку с пола.

— Тебе лучше надеть ее, или ты отправишь меня под землю до конца своей жизни. Не то чтобы дядя Мэйкон спит целый день. Скорее всего он внизу в туннелях вместе с… — Она резко оборвала себя, потому что я знал, о ком она говорила: — Он весь в своем обучении и сейчас он ожидает увидеть меня в любую минуту.

Я сел, держа в руках свою рубашку.

— Так или иначе, я не знаю, почему я пишу такие вещи. Они как бы приходят ко мне в голову.

— Как мой отец и его новый бестселлер "Восемнадцатая Луна"? — я не мог прекратить думать об этом и Амма избегала меня.

Может у Мэйкона найдется ответ.

"Как Саванна и её суперклассный новый Линк, ура." Лена наклонилась ко мне. "Это бардак."

"Дай мне Б. Дай мне А-Р-Д-А-К."

— Замолчи, — сказала Лена, поцеловав меня в щеку. — Одень футболку.

Я натянул свою рубашку на плечи, остановившись на пол пути.

— Ты уверена насчет этого?

Она наклонилась поцеловать мой живот, натягивая мою рубашку вниз. Я почувствовал, как острая боль исчезает также быстро, как пришла — но в любом случае я ее почувствовал.

Она выскользнула из моих рук. "Мы должны поговорить с Дядей Мэконом о том, что произошло сегодня."

"Сказать ему что?" Что Ридли на тропе войны? И несмотря на то, что она лишена силы, с командой поддержки происходят дурные вещи?"

"На всякий случай. Может быть, она что-то затевает. Может быть, тебе следует рассказать ему о новой книге твоего отца." Лена протянула руку, и я взял её, энергия отлила от меня немедленно."

— Ты имеешь в виду, почему последняя книга оказалась хороша? Мы даже не знаем существует ли вообще книга. — Мне не на столько хотелось не думать о моем отце и его книге, чем думать о Ридли и Саванне Сноу.

Мы были на полпути вниз в холл, прежде, чем я заметил, что мы перестали разговаривать. Чем ближе мы были, тем больше я чувствовал как Лена замедляет шаг. Она не была против вернутся в туннели. Она просто не хотела, чтобы я туда шел.

Что на самом деле фактически не столько имело отношение к Туннелям, сколько к любимой студентке по обмену Мэйкона.

Двенадцатое сентября. Адам и Ева

Лена остановилась на против черной лакированной двери. На ней висела самодельная листовка группы Holy Rollers, "Что значит рок без ролла?" — гласила перекошенная надпись. Она постучала в дверь Ридли. Рид?

"Почему мы ищем Ридли?" Я видел достаточно ее сегодня.

"Мы не ищем её. В её комнате есть секретный проход дяди Мэйкона в туннели, помнишь?"

"Точно. Потому что сейчас его спальня "Я посмотрел на дверь, пытаясь представить как Ридли живёт в старой комнате Мэйкона. Я не был в ней с того дня, как Лена и я расстались.

Лена пожала плечами " Он не захотел оставлять себе свою старую комнату. И он спит в своем кабинете в туннелях большую часть времени, в любом случае".

Хороший выбор для комнаты Ридли. Потому что она не та девушка, которая бы хотела улизнуть через потайную дверь посреди ночи", сказал я.

Лена остановилась; ее рука осталась на дверном проеме.

— Итан. Она является наименее магической личностью в доме. У нее больше поводов бояться спуститься туда, чем делать…

Прежде чем она успела договорить, я услышал, неповторимый звук. Звук громового раската, и увидел как инкуб ускользает из поля зрения.

Путешествие.

Ты слышала это?

Лена посмотрела на меня и нахмурилась "Что?"

"Как будто, кто-то разрывался"

— Дядя Мэйкон не потрошит никого. И Рэвенвуд полностью защищен границами. Также не существует ни одного такого инкуба, не важно насколько сильного, чтобы он смог попасть сюда. — Она выглядела обеспокоено даже когда произнесла эти слова.

Должно быть что-то еще. Может быть, кухня экспериментирует снова. "Я коснулся рукой двери, мое дыхание перехватило. «Откройте».

Лена толкнула дверь, но ничего не произошло. Она толкнула снова. "Это странно. Ручку заклинило".

Позволь мне попробовать. "Я навалился всем своим??весом на дверь. Она не сдвинулась с места. Это было отчасти унизительно, поэтому я попытался снова, сильнее толкнуть дверь всем весом. "Это не заклинило. Ты это знаешь".

Что?

Чтобы запереть дверь использовали магию.

— Ты имеешь в виду Колдовство? Это невозможно. Ридли не может пользоваться Обексовым Колдовством, даже если она найдет заклинание в книге. Они слишком сложные.

— Ты шутишь? И это после того трюка, который она провела с командой поддержки?

Лена посмотрела на дверь, ее зеленый глаз запылал, а желтый — стал темнеть. Ее темные локоны начали трепетаться вокруг ее плеч, и прежде чем я услышал, как она начала Колдовать, дверь открылась порывом ветра с такой силой, что слетели петли и направился в спальню Ридли. Это было похоже на Колдовской способ сказать: "Да пошли вы".

Я щелкнул на переключатель света внутри комнаты Ридли.

Лена поморщила свой нос, когда я поднял розовый леденец, прилипший к длинному белому волосу, обмотанному вокруг огромного горячего ролика. Вокруг был беспорядок: одежда и обувь и лак для ногтей и косметика и конфеты были на каждой поверхности, в листках, спрятанных в розовом косматом ретро ковре.

— Убедись в том, что ты положил это на то же место, где оно было раньше. Она будет в бешенстве если узнает, что мы были здесь. В последнее время она действительно ведет себя странно по отношению к своей комнате.

Лена подтолкнула открытый лак для ногтей, который медленно проливался на комод.

— Но здесь нет ни одного признака Колдовства. Даже книг или заклинаний.

Я перевернул розовый ковер, чтобы показать гладкие линии скрытой Колдовской двери в полу.

— Ничего неожиданного, — Лена подняла почти пустую сумку с Доритосами. — Ридли ненавидит Доритос. Она любит сладкое, а не соленое.

Я уставился вниз в темноту на лестнице — я только на половину верил в то, что она была там.

— Я смотрю на невидимую лестничную клетку, а ты говоришь мне, что чипсы странные?

Лена подняла вторую сумку, полную сумку.

— Вполне. Да.

Я протянул свою ногу, покрутил ей вокруг, пока не почувствовал твердую опору в воздухе.

— Я любил шоколадное молоко. Теперь мне от него тошнит. Значит ли это, что у меня тоже есть магические способности?

Я ступил в темноту прежде чем смог услышать ее ответ.

В основании ступеней, которые вели в личный кабинет Мэйкона, мы могли видеть его стоящим возле доски, уставившимся в страницы огромной книги. Лена сделала шаг…

— Семь.

Женский голос.

Мы застыли от звука знакомого голоса. Я положил свою руку на руку Лены.

Подожди

Так мы стоим в тенях прохода возле края двери. Они не увидели нас.

— Семь чего, мисс Дюранд? — спросил Мэйкон.

Лив появилась в дверном проеме, держа стопку книг. Ее белые волосы спадали на ее любимую футболку с Пинк Флойдом, ее голубые глаза ловили свет. В темноте подземелья Лив выглядела так, будто была сделана из света.

Бывшая помощница Мэриан, мой бывший друг. Но это было не совсем так и мы все знали об этом. Она оказалась более, чем просто другом. Когда Лена ушла, случилось кое-что. Но Лена больше не уйдет никуда и куда это нас приведет? Лив всегда будет моим другом, даже если не может. Она помогла мне найти свой путь обратно к Лене, и к Великому Рубежу, месту, где существует Темная и Светлая сила. Она отказалась от своего будущего в качестве Хранителя ради меня и Лены. Мы оба знали, что всегда будем в долгу у Лив за это.

Существует более чем один способ, как стать связанным с человеком. Я узнал это через тяжкий опыт.

Лив поставила книги на стол напротив Мэйкона. Пыльная роза на древнем переплете.

— Существует только пять исключений из смешанной кровей Колдунов, достаточно сильных для того, чтобы получить желаемый результат в этих комбинациях. Я просмотрела каждое Колдовское семейное дерево и смогла найти их на двух сторонах Атлантики, включая вашу.

Смешанная сверхъестественная кровь. Итан, они ищут её для Джона

Лена едва смогла передать это через Кельтинг. Даже не смотря на то, что ее мысли были тихими.

Мэйкон бормотал в свою книгу.

— Аа, да. Что же. Все ради науки, разумеется.

— Конечно. — Лив открыла свою знакомую красную записную книжку.

— И? Нашла ли ты кого-нибудь похожего на него в каких-либо семейных записях Кипта? Что-нибудь, что смогло бы объяснить существование нашего таинственного гибрида, неуловимого Джона Брида?

Думаю, ты права.

Лив разложила два листа пергамента, которые я сразу же узнал. Семейное дерево Дюкейн и Рэвенвуд.

— Существует только четыре подобных случая, по крайней мере в соответствии с Советом Далекого Хранителя.

Советом чего?

Позже, Итан.

Лив все еще говорила.

— Один их них — родитель Сарафины: Эммалин Дюкейн, Светлый Маг, и ваш отец, Силас Равэнвуд, Кровный инкуб. Прародители Лены.

Лив подняла взгляд, ее щеки покраснели.

Мэйкон упустил возможность.

— Эммалин — импат, колдовской дар которого определенно не способен стать результатом того, что инкуб-гибрид сможет ходить при свете. И очевидно наш гибрид слишком юн, чтобы стать результатом такого специфического союза.

Лена задрожала и я сжал ее руку.

Они просматривают все эти сумасшедшие семейные древа, Ли. Никто не имеет в виду ничего такого.

Пока что.

Лена положила свою голову на мое плече и я наклонился ближе к двери, чтобы послушать.

"Таким образом, остается три возможных кандидата для создания Темного гибрида Мага-Инкуба. Это не Светлый и не пара Светлых, конечно, так как нет…"

"Светлых Инкубов, каким я был в моем прежнем виде? Это верно. Инкубы Темные от природы. Я знаю это, возможно, лучше, чем кто-либо, Мисс Дюран." Лив закрыла свой блокнот, выглядев неуютно, но Мэйкон отмахнулся от нее. "Не волнуйся. Я не кусаюсь. Никогда не пробовал человеческую кровь. Я нахожу это не много не приятным".

Лив продолжила. "Если Джон Брид был видом какой-то смешанной — крови Сверхъестественных, то это не случайно. Это беспрецедентно, не зафиксировано, и, настолько, что архивы Хранителя доктора Эшкрофта восходят, к не Сохраненным. Это как если бы запись о любом таком рождении была полностью исключена из Lunae Libri целиком."

"Что доказывает, что мы уже подозревали. Этот мальчик больше, чем простой Инкуб, который может гулять в солнечном свете. В противном случае ни один бы не пошел бы на такое множество трудностей, чтобы скрыть свою родословную". Мэйкон потер свою голову одной рукой. Его зеленые глаза были красными, и мне пришло в голову, что я понятия не имел, спал ли он теперь, когда он был Магом. Впервые, это выглядело, что ему это нужно. "Пять пар. Это прогресс, мисс Дюран. Хорошо сработано".

Лив была раздражена. Я узнал этот взгляд. "Вряд ли. Мы до сих пор не нашли генетическое совпадение. Без этой информации невозможно будет определить способности Джона. Или, как он вписывается во все это».

"Прямо в точку. Но мы должны сосредоточиться на том, что мы знаем. Джон Брид важен для Абрахама, что означает, что мальчик играет важную роль в том, что бы он ни планировал".

Лив вытянула руку, циферблаты ее странно-выглядевших самодельных часов вращались на запястье. Ее селенометр, давал ей только ответы, которым она доверяла. "Честно говоря, сэр, я не знаю, как много у нас есть времени на понимание этого. Я никогда не видела показания, похожие на эти. Я ненавижу это говорить, но это, как будто луна вот-вот обрушится на Гатлин".

Мэйкон стоял, надавил тяжелой рукой на ее плечо. Я чувствовал, то давление — теперь и часть меня почувствовала. "Никогда не бойтесь говорить правду, мисс Дюран. Мы немного позади момента с любезностями. Мы должны просто включиться. Это все, что мы можем сделать".

Она выпрямилась под его рукой. “Я не уверенна, что знаю протокол, сталкиваясь с потенциальным уничтожением Смертного мира.”

"Я верю тебе, моя дорогая девочка, это совершенно в точку".

"Что?"

"Посмотрите на факты. Похоже, что начиная с Утверждения, что мир Смертных был изменен. Или, как вы сами сказали, что небо падает. Ад на Земле, могла бы сказать наша очаровательная миссис Линкольн. И мир Магов был представлен, как новый вид Магов — Инкубов, который мы никогда не видели раньше. Адамов род. Независимо, для какой цели служит гибридный мальчик, она не случайна. Время действительно подходящее. Все это часть большого проекта или, учитывая, что Абрахам несомненно замешан, грандиозного проекта."

Лена выглядела бледной, и я схватил ее за руку, поддерживая рядом с собой.

Пошли

Она приложила палец к губам.

Он-Адам?

Ли?

Итан. Если он-Адам…

Лив посмотрела на Мэйкона, её глаза расширились."Вы думаете, Абрахам каким-то образом подстроил это?"

Мэйкон издевался. "Охотники, конечно, не имеют интеллекта для такого рода деятельности, и Сэрафина сама по себе не имеет власти. Мальчик, однако, с его неопределенным происхождением, является ровесником Лены? Чуть постарше? "

Я не хочу быть Евой.

Ты не будешь.

Ты не знаешь, Итан. Я думаю, что это я.

Это не ты, Ли.

Я потянул ее к себе и теперь мог чувствовать высокую температуру ее щеки через тонкий хлопок своей рубашки.

Я думаю, что я должен был быть.

Мейкон продолжал, но он казался все более отстраненным и отстраненным с каждым его словом. "Если только Джон Брид был вытащен из другой сферы, то он эволюционировал здесь в мире смертных или в мире Магов. Что требует больше чем полутора десятилетий безжалостной хитрости, в которой Абрахаму не было равных.” Мейкон умолк.

“Вы говорите, что Джон родился в лаборатории Магов? Подобно некому виду сверхъестественного ребенка из пробирки?”

“В общих чертах, да. Может быть, не столько рождаются, как разводятся, надо полагать. Чтобы объяснить, почему он так важен для Абрахама. " Мейкон остановился. “Такое тупое остроумие я ожидал бы от своего брата, а не от Абрахама. Я разочарован.”

“Джон Брид,” Лив медленно говорила. “О, мой Бог. Это было перед нами, все время. ” Лив погрузилась на оттоманку напротив стола Мейкона.

Я держал Лену все крепче. Когда ее мысли пришли, они были шепотом.

Это болезнь. Он болен.

Я не знал, имела ли она в виду Джона или Абрахама, но это не имело значения. Она была права. Это причиняло боль.

Абрахам ушел, Ли.

Даже сейчас, когда я размышлял над его словами, я знал, что он лжет. Джон, возможно, ушел, но Абрахам нет.

“Таким образом, перед нами встают два вопроса, мисс Дюранд. Как и главное почему?”

“Если Джон Брид ушел, это не имеет никакого значения. ” Лицо Лив было бледным, и мне в голову пришло, что она выглядела столь же опустошенной, как и Мейкон.

“Он? Я не полностью готов выстраивать предположения без наличия тела.”

"Разве мы не должны повернуть наши исследования к более насущным проблемам, инвазии, изменению климата? Как остановить эти бедствия, которые кажется, Семнадцатая Луна Лены, навлекла на Смертный мир? "

Мэйкон, наклонился вперед на своем стуле. "Оливия, есть ли у вас идеи, насколько стара эта библиотека?

Она с сомнением покачала головой.

"Вы знаете, насколько стары другие из библиотек Магов? Через океан и дальше? В Лондоне? Праге? Мадриде? Стамбуле? Каире"?

Нет, я думаю, нет".

В какой-нибудь из этих библиотек, многие из которых я посетила лично в последние несколько недель, вы вообразили, что есть одна ссылка на то, как восстановить Порядок Вещей"?

Конечно. Там должно быть. Должно быть, по меньшей мере, в одной".

Он закрыл глаза.

Ни разу? "Она пыталась сказать слово, но оттуда, где мы стояли, мы почти не могли его услышать.

"Наш единственный ключ это мальчик. Как он появился, и для какой цели?"

“Или девушка?" Спросила Лив.

"Оливия. Этого достаточно".

Но Лив так легко не остановить. "Может быть, вы уже знаете? Как она появилась, и для какой цели? Говоря научным языком, это было бы обоснование".

Лена закрылась от меня, закрыв свои мысли от меня, так, что я был один в проходе, даже, когда мы липли друг к другу.

Мэйкон покачал головой. Когда он заговорил, его голос был резок. "Ничего не говори другим. Я хочу быть абсолютно уверен".

"Прежде чем сказать Лене, что она сделала," Лив сказала решительно. Это был факт, но так или иначе она не сказала об этом.

Зеленые глаза Мэйкона состояли из всех эмоций, которых в черных никогда не было. Страх. Гнев. Обида. "Прежде чем я скажу ей, что она должна сделать".

Вы, возможно, не способны остановить это". Она посмотрела вниз по привычке на свой селенометр.

"Оливия, это не только Вселенная, которая может быть уничтожена. Это еще и моя племянница. Которая, насколько мне известно, намного важнее, чем потеря тысячи вселенных".

"Поверьте мне, я знаю". Если Лив была огорчена, она не подала вида.

Мне казалось, что мое сердце перестало биться. Лена выскользнула из моих рук, прежде чем я даже осознал, что она ушла.

Я нашел Лену в ее комнате. Она не плакала, и я не пытался ее утешить. Мы сидели, молча, взявшись за руки, до боли, пока солнце садилось вдали за словами, за стеклом, и деревьями и рекой. Ночь скользнула по ее кровати, и я ждал темноты, чтобы стереть все.

Пятнадцатое сентября. Изабель

"Ты уверена, что мы едем в правильном направлении? "Мы свернули с шоссе, к югу от Чарльстона. А дома изменились с традиционных Викторианских с ароматными подъездами и белыми башенками тянущихся к облакам на — ничего. Домов не было, их заменили милями табачных полей и редкими обветренными сараями.

Лена взглянула на лист блокнота на коленях. "По этой дороге. Бабушка сказала, что там не так много других домов рядом с моим старым… где раньше был мой дом." Когда Лена рассказала мне, что она хотела бы увидеть дом, где она родилась, это чувство имело здравый смысл — не более десяти секунд. Потому что это был не просто дом, где она сделала свои первые шаги и нацарапала карандашом на стенах. Это было то место, где умер ее отец. Где и Лена могла умереть, когда ее мать подожгла дом, прямо перед первым днем рождения Лены.

Но Лена настояла, и ее ничто не могло отговорить от этого. Мы не говорили ни слова друг другу о том, что мы услышали в кабинете Мэйкона, но я знал, что это должна быть другая часть головоломки. Мэйкон думал прошлое Лены и Джона приведет своего рода к ключу, к тому, что происходит в мирах Магов и Смертных. Что и было причиной, по которой в этот момент мы ехали по лесной глуши.

Тетя Дель наклонилась вперед с заднего сиденья в Вольво. Люсиль сидела у нее на коленях. "Это не выглядит знакомым для меня, но я могу ошибаться." Это было преуменьшением. Тетя Дель была последним человеком, кого я хотел бы спросить дорогу, если мы были в Туннелях. И в последнее время я не был уверен, смогла бы она найти свой путь там внизу. Если посещение обугленных остатков места рождения Лены было плохой идеей, то привезти с нами тетю Дель было еще более худшей. Так как по Утверждению Лены, ни один, не вывернут наизнанку настолько, насколько тетя Лены.

Лена указала на мое окно. "Я думаю, что это здесь. Дядя М сказал, чтобы искали дорогу слева". Забор, с отслоившейся белой краской внизу по краям, ограждал дорогу. В нескольких метрах впереди в заборе был проем. "Это здесь".

Как только я повернул между изогнутыми почтовыми ящиками, я услышал, как у Лены перехватило дыхание. Я взял ее за руку, и мой пульс ускорился.

Ты уверена, что хочешь это сделать?

Нет. Но мне нужно знать, что произошло.

Ли, ты знаешь, что произошло.

Здесь все это началось. Где мама держала меня, как малыша. Где она решила, что ненавидит меня.

Она была Темной Чародейкой. Она не была способна на любовь.

Лена облокотилась на мое плечо, пока я вел машину по пыльной дороге.

Часть меня тоже Темная, Итан. И я люблю тебя.

Я напрягся. Лена не была Темной, не такой как её мать.

Это не тоже самое. Ты также и Свет.

Я знаю. Но Серафина не ушла. Она где-то там, с Авраамом, ждет. И чем больше я буду знать о ней, тем больше я буду знать как с ней бороться.

Я не был уверен, что эта поездка была действительно для этого. Но это уже не имело значения. Потому что, когда я подъехал к тому, что осталось от дома, оно вдруг стало чем-то другим.

Реальностью.

"Мои звезды," прошептала тетя Дель.

Это было хуже, чем в архиве пожелтевших фотографий моей мамы, они захватили то, что осталось от плантаций после Большого Пожара — черные каркасы огромных домов превратились в пустое место, а обугленные основы, так пусты и полы, как города которые оставили после себя солдаты Союза.

Этот дом, старый дом Лены, был не более чем потрескавшимся фундаментом, плавающий в море почерневшей земли. Ничего не заросло. Как будто сама земля была в шрамах, от того, что здесь произошло.

Как могла Серафина сделать это для своей семьи?

Мы не имели значения для неё. Все подтверждает это.

Лена отпустила мою руку и пошла в сторону развалин.

Пойдем, Ли. Ты не должна делать это.

Она оглянулась на меня, решительными зеленым и золотым глазами.

Да, это так.

Лена повернулась к тете Дель. “Я должна увидеть то, что произошло здесь. Прежде … это. ” Она хотела, чтобы ее тетя использовала свои способности, для того чтобы снять слои далекого прошлого, и таким образом Лена смогла бы увидеть дом, который когда-то стоял здесь — и, что более важно, заглянуть в сам дом.

Когда мы подходили к Лене, тетя Дель выглядела более возбужденной, чем обычно, ее пряди волос выбились из пука, собранного на затылке. "Мои способности иногда могут давать осечку."

"Я могу быть не в состоянии найти тот момент, который ты ищешь, милая". Каким был этот момент? Огонь? Я не знал, смог ли бы я выдержать увидеть этот момент — если Лена могла. "Они даже могут не работать вообще."

Я мягко положил руку на шею Лены. Ее кожа была горячей.

"Ты можешь попробовать?"

Ее лицо огорчилось, Тетя Дель посмотрела на обгоревшие доски, разбросанные вокруг основания дома. Она кивнула и протянула руку. Мы втроем сели на черную землю и, взявшись за руки, тепло ударило в нас подобно нашему собственному огню.

"Все в порядке". Тетя Дель пристально смотрела на разрушающийся фундамент, подготавливаясь использовать свои силы Палимпсеста, чтобы показать нам историю, которая осталась от этого места.

Воздух начал меняться вокруг нас, по началу медленно. Подобно тому, как мир начал вращаться вокруг меня, я увидел это за доли секунды. Призрак, который всегда двигался слишком быстро для моего взгляда. Которого я чувствовал в классе Английского, он следил за мной. От которого я не мог убежать. Он наблюдал, как если бы каким-то образом он мог видеть все, что мы видели в слоях восприятия тети Дель.

Затем открылась дверь в прошлое, и я оказался в спальне -

Стены окрашены бледно, слабо мерцают серебром, и нити белых огней висят на потолке, как звезды в волшебном небе. Девушка с длинными черными кудрями стоит у окна, глядя на настоящее небо. Я знаю, эти кудри, и этот красивый профиль — это Лена. Но девушка оборачивается, держа сверток в руках, и я понимаю, что это не Лена. Это Сарафина, ее золотые глаза блестели. Она смотрит на малыша, чьи крошечные ручки вытянулись.

Сарафина протягивает палец, и малыш захватывает его. Она смотрит на малыша, улыбается. "Ты такая особенная девочка, и я всегда буду заботиться о тебе-"

Дверь захлопывается.

Я ожидал другого открытия, путь по дверям всегда был таким, открытие и закрытие, подобно цепной реакции. Но этот момент не настал. Небо закружилось обратно в поле зрения, и на минуту я увидел двойника. И тетя Дель тоже выглядела взволнованной.

"Прошу прощения. Ничего подобного никогда не случалось раньше. Это не имеет значения." Но это имело. Способности тети Дель были не в порядке, как и у всех остальных. Как правило, она могла бы стоять в любом месте и увидеть кусочки прошлого, настоящего и будущего, как страницы быстро перелистываемой-книги. Теперь же страницы пропали, и она смогла поймать лишь единственный проблеск прошлого.

Тетя Дель была явно потрясена и выглядела более запутанной, чем когда-либо. Я взял ее за руку, чтобы помочь ей встать. "Не волнуйтесь, тетя Дель. Мэйкон собирается выяснить как… восстановить Порядок". Что, казалось, походило на правду, хотя было ясно, что Гатлин, а может и весь мир, были достаточно надломлены.

Лена тоже выглядела надломленной. Она заставила себя подойти ближе к тому, что осталось от дома, как если бы она все еще могла видеть спальню. Дождь забросал без предупреждения, и накал молнии сверкнул в небе. Кузнечики рассеялись, и через несколько секунд я промок.

Ли?

Стоя там, под дожем, мне вспомнился первый вечер, когда мы встретились, на середине Маршрута 9. Она выглядела почти такой же, и такой другой.

Я сумасшедшая, или это выглядит будто бы Серафина заботилась обо мне?

Ты не сумасшедшая.

Но Итан, это не возможно.

Я убрал мокрые волосы из моих глаз.

Может быть, это так.

Дождь прекратился мгновенно, от ливня обратно к солнцу всего за несколько секунд. Все это произошло из-за способностей Лены.

Колеблясь между крайностями, она не могла себя контролировать.

"Что ты делаешь?" Я бежал, что бы догнать её.

"Я хочу увидеть то, что осталось." Она говорила не о камнях и обгоревших досках. Лена хотела держаться за чувство, доказательство одного счастливого момента, который она испытывала здесь.

Я последовал за ней на край фундамента, который теперь был больше стены. Я не знаю, может это было мое воображение, но чем ближе мы пробирались по обугленным останкам, тем больше они пахли золой. Вы могли видеть, где шаги, которые вели к крыльцу, были выжжены.

Я был достаточно высок, чтобы заглянуть по ту сторону стены. Там было пусто, кроме отверстия заполненного обломками бетона, расщепленными кусками черных досок сгнивших от засорения землей.

Леня стояла на коленях в грязи. Она держала что-то размером с обувную коробку.

"Что это?" Даже когда я подошел ближе трудно было сказать.

"Я не уверена". Она стерла грязь своей рукой, проявились ржавчина и вмятины на металле. На коробке была расплавленная замочная скважина на одной стороне. "Это сейф для писем".

Лена протянула коробку мне. Она была тяжелее, чем казалась на вид.

"Замок расплавился, но я думаю, я смогу открыть его." Я посмотрел вокруг и подобрал осколок камня. Я поднял камень, чтобы получить рычаг, как вдруг металлические петли скрепя открылись. "Что за?" Я посмотрел на Лену, и она пожала плечами.

Иногда мои силы все еще работают так, как я хочу." Она наступила в лужу. "В другие разы, не очень."

Даже, несмотря на то, что коробка была обожжена и помята снаружи, она защитила содержимое: серебряный браслет с замысловатым рисунком, изношенную копию в мягкой обложке Великие Ожидания, фото Сарафины в синем платье, с темноволосым мальчиком на школьных танцах. Позади них был дрянной фон, похожий на тот, перед которым Лена и Я позировали на зимней церемонии. На другой фотографии, подсунутой под браслет — изображение малыша, маленькой девочки. Я знал, что это Лена, потому что ребенок выглядел в точности, как малыш, которого Сарафина держала в своих руках.

Лена прикоснулась к краю картинки с малышкой и подняла ее над коробкой. Мир вокруг нас начал исчезать, солнце быстро превратилось в темноту. Я знал, что происходит, но на этот раз это происходит не со мной. Я следовал за Леной в видении, также как она следила за мной в тот день, когда я сидел в церкви с Сестрами. Через несколько секунд грязная земля превратилась в траву.

Изабель трясло. Она знала, что происходит, и знала, что это было ошибкой. Это был её глубочайший страх, ночные кошмары, преследовавшие её, когда та была ребенком. Этого не должно было случиться с ней — она была Светом, не Тьмой. Она так старалась делать правильные вещи, что бы быть человеком таким, каким каждый хотел что бы она была. Как она может быть чем-то кроме Света после всего этого? Изабель знала, что это было неправильно, что это было ошибкой. Она стала Темной.

Луна, ее Шестнадцатая Луна, была сейчас полной, и светящейся. Когда она посмотрела на нее, Изабель ощутила редкий дар, ее семья была настолько уверена, что она овладеет — силами Природы, но ее суть сплеталась в нечто иное. Вскоре ее мысли и сердце не будут ей принадлежать.

Скорбь, разрушение и ненависть затмило все остальное. Все хорошее.

Мысли Изабель мучили ее, но физическая боль была невыносимой, как будто ее тело разрывало себя изнутри. Но она заставила себя подняться на ноги и побежать. Было только одно место, куда она могла пойти. Она моргнула с трудом, ее зрение затуманено золотой дымкой.

Слезы жгли ей кожу. Это не может быть правдой.

К тому времени она добралась до дома своей матери, ее дыхание было неровным. Изабель достигла двери и прикоснулась к перемычке. Но с первого раза она не открылась. Она стучала в дверь, пока ее руки были изрезаны и кровоточили, тогда она скользнула на землю, ее щека уперлась в дерево.

Когда дверь открылась, Изабель упала, ее лицо, ударилось об мраморный пол прихожей. Даже это, не сравнилось с болью, бушующей в ее теле. Пара черных сапог на шнурках были лишь в дюймах от ее лица. Изабель отчаянно вцепилась в ноги своей матери.

Эммалин потянула ее дочь с пола. «Что случилось? Что это такое?"

Изабель пыталась скрыть глаза, но это было невозможно. "Это ошибка, мама. Я знаю, как это выглядит, но я все та же. Я по-прежнему я".

"Нет. Этого не может быть." Эммалин схватила Изабель за подбородок, что бы видеть глаза дочери. Они были желты, как солнце.

Девушка, не намного старше Изабель спустилась по винтовой лестнице, перепрыгивая через две ступеньки сразу. "Мама, что происходит?"

Эммалин развернулась, толкая Изабель себе за спину. "Иди наверх, Дельфина!"

Он она не сумела скрыть горящие желтые глаза Изабель. Дельфина замерла. "Мама?"

"Я сказала, иди наверх! Ты ничего не сможешь сделать для своей сестры!" Голос их матери был побежденным. "Слишком поздно."

Слишком поздно? Ее мать не подразумевала это, а то, что, она не могла. Изабель обняла свою мать, и Эммалин отскочила, как если бы ее ужалили. Кожа Изабель была холодна, как лед.

Эммалин обернулась, держа Изабель за плечи. Слезы уже текли по лицу женщины. "Я не могу тебе помочь. Я ничего не могу сделать."

Молния прочертила на черном небе. Засов сорвало вниз, раскололся огромный дуб, который оттенял их дом. Расщепленный ствол рухнул, вырывая часть крыши за собой. Окна разбились наверху, и звук бьющегося стекла разнесся по дому.

Изабель узнала выражение для незнакомцев на лице ее матери.

Страх.

"Это ошибка. Я не-" Темная. Изабель не могли произнести это слово.

"Нет ошибок, не там, где побеспокоилось проклятие. Объявлена ты Светлой или Темной, не бывает середины".

"Но Мама-"

Эммалин покачала головой, подталкивая Изабель через порог. "Ты не можешь остаться здесь. Не сейчас."

Взгляд Изабель обезумел. "Бабушка Катерина не собиралась позволить мне жить у неё больше. Мне больше некуда идти." Она рыдала навзрыд. " Мама, пожалуйста, помоги мне. Мы можем бороться с этим вместе. Я твоя дочь!"

"Больше нет."

Дельфина была молчалива, но она не могла поверить, что её мама это говорила. Она не могла отвернуться от своей сестры. "Мама, это Изабель! Мы должны ей помочь!"

Эммалин посмотрела на Изабель, вспомнив день, когда та родилась. День когда она молча выбирала своему ребенку истинное имя.

Она представляла себе момент, как она поделиться этим с Изабель, глядя в зеленые глаза своей дочери и заправляя ее черные волосы за ухо, и как она прошепчет имя.

Эммалин посмотрела в глаза дочери, в горящие желтые глаза, затем отвернулась.

"Её имя больше не Изабель. Она Серафина."

~~*~~***~~*~~

Реальный мир сфокусировался медленно. Лена стояла в нескольких футах, все еще держа коробку. Я мог видеть, как она дрожала в ее руках, ее глаза мокрые от слез. Я не мог представить, что она чувствует.

В видении Сарафина была просто девушкой, судьба которой решила за нее. Не было и следа от монстра, которым она была теперь. Было ли это так, когда это случилось? Вы открыли глаза и вся ваша жизнь изменилась?

Ли? Ты в порядке?

Наши глаза встретились, и на секунду она не отвечала. Когда она это сделала, ее голос был тихим в моей голове

Она была очень похожа на меня.

Пятнадцатое сентября. Город, забытый заботой

Я посмотрел на мои кеды в темноте. Я почувствовал как влага просачивается сквозь ткань, затем и мои носки, пока моя кожа не онемела от холода. Я стоял в какой-то воде. Я мог слышать, как она движется, она не то, чтобы бурлила, скорее струилась. Что-то коснулось моей лодыжки, а затем отодвинулось. Лист. Веточка.

Река.

Я мог чувствовать запах гнили, смешанный с грязью. Может быть, я был в болоте около Заболоченного Залива. Темная полоса вдалеке могла быть болотной травой, а высокие формы, кипарисами. Я потянулся одной рукой. Дрожавшие выступы, щекотали долго и легко. Испанский мох. Это было определенно болото.

Я присел и почувствовал воду на моей руке. Она чувствовалась густой и тяжелой. Я зачерпнул горсть и поднес ее к носу, позволяя ей просачиваться сквозь пальцы. Я прислушался.

Это не звучит правильно.

Несмотря на все, что я знал о гнили в пруду и бактериях и личинках, я приставил один из моих пальцев ко рту.

Я знал вкусы. Я узнаю их, где угодно. Например, как сосание горсти монет, которую я украл из фонтана в парке Форсайт, когда мне было девять лет.

Это была не вода.

Это была кровь.

Потом я услышал знакомый шепот и чувствовал, как давление другого тела стучится в моем.

Это был вновь он. Мною, кем я не был.

Я ЖДУ.

Я слышал слова, когда я упал. Я попытался ответить, но когда я открыл рот, я начал захлебываться в реке. Тогда я подумал о словах, хотя я едва мог думать.

Чего ты ждешь?

Я чувствовал как опускаюсь на дно. Только вот, там не было дна, и я все падал и падал-

~~*~~***~~*~~

Я проснулся избитым. Я все еще мог чувствовать его руки вокруг моей шеи, и головокружение, всепоглощающее чувство, что комната давила на меня. Я пытался отдышаться, но ощущения не хотели отступать. Мои простыни были измазаны кровью, и в моем рту все еще был вкус, похожий на грязные гроши. Я скомкал верхнюю простыню и спрятал ее под кроватью. Я должен был от нее избавиться. Я не мог позволить Эмме найти пропитанную кровью простынь в моей корзине.

Люсиль вскочила на кровать, наклонив голову набок. Сиамские кошки способны смотреть на вас так, когда они были разочарованы. Люсиль была из таких.

На что ты уставилась? "Я сдвинул мои потные волосы с глаз, соль из моего пота смешалась с солью из крови.

Я не мог понять смысл снов, но я был в не состоянии вернуться обратно в сон.

Поэтому я позвонил одному человеку я знал, что он будет бодрствовать.

Линк поднялся в мое окно спустя двадцать минут. Он не трудился до потери нервов, пытаясь Путешествовать, все-таки разрывать пространство и материализоваться, где бы он ни захотел, но он все еще был достаточно хитрым.

"Чувак, откуда вся эта соль?" Дорожка белых кристаллов упала с подоконника, когда Линк взмахнул ногой. Он почесал руки. "Это из-за нее, мне больно или есть что-то еще? Потому, что, это действительно раздражает".

"Сумасшествие Эммы было большим, чем обычно". Это преуменьшение. В последний раз я нашел здесь много пучков травы и крошечных самодельных кукол повсюду, когда она пыталась держать Мэйкона по дальше от моей комнаты. Интересно, кого она пыталась не впустить на этот раз.

"Каждый стал более сумасшедшим, чем обычно. Моя мама начала снова говорить о постройке бункера. Она скупила все, что можно в Стой Стяни, похоже мы собираемся отсиживаться в подвале, пока дьявол восстает или что-то типа того." Он упал в кресло рядом с моим столом. "Я рад, что ты позвонил. Я обычно избегаю делать вещи, в час или два ночи".

Что ты делаешь ночью? "Я никогда не спрашивал его раньше.

Линк пожал плечами. “Читаю комиксы, смотрю кино в компьютере, болтаюсь в комнате Саванны. Но сегодня я сидел без дела слушая свою маму, говорящую по телефону с пастором и миссис Сноу всю ночь.”

Твоя мама действительно расстроена тем, что произошло с Саванной?

Линк покачал головой. "Не так сильно расстроена, как, тем, что озеро высохло. Она плачет и молится и связывается по телефонным линиям рассказывая всем, что, это один из семи знаков. Я был в церкви весь день после этого."

Я думал о сне и кровавых простынях. "Что ты имеешь в виду, какое озеро высохло?"

"Озеро Молтри. Дин Уилкс пошел туда, чтобы порыбачить во второй половине дня, и озеро было сухое. Он сказал, оно похоже на кратер, и он прошел прямо до середины".

Я схватил футболку. "Озера не высыхают просто так."Становилось все хуже, жара и ошибки и скачки напряжения сумасшедшей энергии Магов. И теперь это. Что будет дальше?

"Я знаю, чувак. Но я не могу сказать маме, что твоя девушка сломала всю вселенную. "Он взял пустую бутылку несладкого чая, которая стояла на моем столе. "С каких пор, ты пьешь чай? И где ты достал несладкий?"

Он был прав. Я пил массу шоколадного молока, начиная с шестого класса. Но за последние несколько месяцев, все, казалось слаще, и я едва мог выдержать больше, чем один глоток молочного шоколада. "Стой Стяни заказывали чай для миссис Хонейкут, потому что она диабетик. Я просто не могу пить, что-то слишком сладкое. Что-то происходит с моими вкусовыми рецепторами."

"Ты не врешь. Сперва ты поедаешь "похлебку джо" в школе, а теперь ты пьешь чай. Может быть, сухое озеро не такое уж и сумасшествие".

"Это не-"

Люсиль спрыгнула с кровати, и Линк развернул стул к двери. «Тсс. Кто-то на верху.»

Я слушал, но ничего не слышал. «Вероятно, это мой папа. У него новый проект".

Линк покачал головой."Нет. Это исходит из-под лестницы. Амма не спит."Гибридный инкуб или нет, его слух был довольно впечатляющим.

"Она на кухне?"

Линк поднял руку, чтобы я затих. «Да, вещи брякают вроде там.»Он остановился на минуту. «Теперь она у задней двери. Я слышу как скрипят петли на двери». Какие скрипучие петли?

Я вытер оставшуюся кровь с руки и вылез из постели. В последний раз Амма покидала дом посреди ночи, для встречи с Мэйконом и разговоре обо мне и Лене. У них снова было совещание?

«Мне нужно было увидеть, куда она идет». Я надел джинсы и схватил кроссовки. Я следовал за Линком вниз по лестнице, попадая на каждую скрипучую доску. Он не издавал и звука.

Свет на кухне был выключен, но я мог видеть Амму стоящую на обочине в лунном свете. Она была одета в бледно желтое церковное платье и белые перчатки. Она определенно (?). Так же, как в моих видениях.

«Она собирается (?)». Я искал ключи от вольво в блюде на прилавке. «Мы должны следовать за ней».

«Мы можем взять колотушку».

«Нам нужно ехать с выключенными фарами. Это сложнее, чем ты думаешь».

«Чувак, у меня практически Рентгеновское зрение. Давай рули.»

Мы ждали пока Студебеккер 50-х подтянется к обочине, как будто я знал. Конечно же пять минут спустя, грузовик Карлтона Этона поехал вниз Хлопкового Поворота.

"Почему мистер Итан довозит Эмму?" Линк позволил Колотушке катиться на нейтрали прежде, чем он провернул ключ зажигания.

"Он возит ее на Creek Wader в середине ночи иногда. Это все, что я знаю. Может быть, она печет ему пироги или еще что-то".

"Единственная еда по которой я скучаю. Пироги Аммы"

Линк не шутил, ему не нужен свет. Он оставил расстояние между Колотушкой и Пикапом, но это было не потому, что он был сосредоточен на дороге. Большую часть поездки он провел жалуясь на Ридли, с которой не виделся и не мог прекратить говорить о ней, или проигрывал мне песни из нового демо своей группы. Святые Роллеры звучали так плохо, как никогда, но даже здесь был выход из положения, их гудеж перебил гул саранчи. Я не мог терпеть этот гул.

Святые Роллеры еще не закончили четвертую песню, когда грузовик достиг не обозначенного пути, который привел к (?). Это было место, где мистер Этон оставил Амму в последний раз когда я за ними следовал. Но сегодня грузовик не остановился.

"Чувак, куда они направляются?"

Я понятия не имел, но не займет много времени, чтобы понять это.

Грузовик Карлтона Итона, практически плыл в полосе пыли в милю шириной, которая служила парковкой лишь несколько месяцев назад. Пыльные просторы растянулись на огромное поле, вероятно, такое же мертвое и выжженное, как и трава в остальной части округа. Но даже и без жары, трава здесь бы не оправилась, от телег и палаточных колышков, окурков, и тяжести металлических строений, которые оставили черные шрамы на земле.

"Ярмарочная площадь? Почему он привез Эмму сюда?" Линк остановился возле скопления мертвых кустов.

"Ты думаешь зачем?" Здесь была только одна вещь не отсюда, когда ярмарка закончилась. Внешняя дверь, в Туннели Магов.

"Я не понимаю. Зачем было мистеру Итану брать Эмму в туннели?"

— Я не знаю.

Мистер Итан заглушил двигатель и обошел на сторону пассажира, чтобы открыть дверь для Эммы. Она шлепнула его, когда он попытался помочь ей спуститься. Он должен был знать больше. Эмма была едва пяти футов высоты и весила сотню фунтов, но в ней не было ничего хрупкого. Она последовала за ним в сторону поля и Наружной двери, ее белые перчатки, ярко светятся в темноте.

Я открыл дверь Колотушки так тихо, как только мог. "Торопись, а то мы их упустим".

"Ты шутишь? Я могу услышать их тявканье на всем пути от сюда".

"Серьезно?" Я знал, что Линк обладал силами, но я не предполагал, я не ожидал, что они будут настолько мощными.

"Я не из тех, хромых супергероев, как Аквамэн". Линк не был впечатлен моими способностями Проводника. Помимо того, что они очень хорошо помогли с картой и Светочем, они были не слишком понятными, что я мог сделать или почему. Так что, да, Аквамэн было почти правильно.

Линк все еще говорил. "Я думал Магнето или Росомаха".

"Не повезло изгибать металл силой мысли или выстреливать ножами из своих пальцев?"

"Нет. Но я работаю над этим. "Линк остановился. "Подожди. Они говорят".

— Что они говорят?

"Мистер Итан, ищет свой ключ Магов, чтобы открыть дверь, и Эмма делает ему выговор, как он кладет свои вещи. "Это так похоже на Эмму.

"Подожди-ка. Он нашел свой??ключ, и он открывает дверь. Теперь он помогает Эмме спуститься". Линк прервался.

— Что случилось?

Линк сделал несколько шагов вперед. "Мистер Итон ушел. Эмма спустилась одна".

Я не должен был волноваться. Эмма была в туннелях много раз, как правило, чтобы найти меня. Но у меня было плохое предчувствие. Мы ждали, пока мистер Итан направился обратно в свой??грузовик, а затем кинулись к Внешней двери.

Линк был там быстрее, что трудно было не заметить, потому что он дал новый смысл слову быстро. Я наклонился рядом с ним, изучая очертания двери, которую вы никогда не заметите, если вы не ищите ее. "Итак, как же мы войдем? Я предполагаю, что ты не захватил с собой садовые ножницы". Когда в прошлый раз мы были здесь, Линк вскрыл дверь парой гигантских садовых ножниц, которые он стащил из лаборатории биологии Джексона.

"Не нужны. У меня есть ключ". Я смотрел на ключ в форме полумесяца. Даже у Лены нет такого.

"Где ты стащил его?"

Линк слегка ударил меня в плечо. Я отлетел назад и приземлился в грязь.

"Извини, друг. Я не знаю мою собственную силу". Он вытащил меня обратно и занялся ключом в замке. "Дядя Лены дал его мне, чтобы я мог встретиться с ним в его жутком кабинете и узнать, как быть хорошим видом Инкубов". Это похоже на Мэйкона, который провел годы обучая, самого себя сдержанности перед нуждой питаться снами Смертных вместо крови.

Я, не мог, не думать об альтернативе — Охотнике и его Кровавой Стае, и Абрахаме.

Ключ сработал, и тяжелую круглую дверь Линк открыл гордо. "Смотри-Магнето. Я же говорил тебе".

~~*~~***~~*~~

Обычно, я бы пошутил, но сегодня я не сделал этого. Линк был намного ближе к Магнето, чем я.

Этот Туннель напомнил мне подземелье старого замка. Потолок был низким, и грубые каменные стены были мокрыми. Звук капающей воды эхом разнесся по коридору, хотя не было никаких признаков источника. Я был в этом туннеле и раньше, но как-то почувствовал различие с сегодняшним вечером или, может быть, это я изменился. В любом случае, стены были близко, и я хотел добраться до конца.

— Спешите или мы потеряем её. — я был фактически тем, кто замедлял нас, спотыкаясь в темноте.

"Успокойся. Она шумит, как лошадь, идущая через гравий. Тут нет такого пути, чтобы мы ее потеряли." Такую аналогию Эмма бы не оценила.

— Ты действительно можешь слышать её шаги? — я даже его не мог услышать.

— Да. Я даже могу учуять её запах. Следуй за простым карандашом и Red Hots.

Итак, Линк следовал за запахом кроссвордов Эммы и ее любимыми конфетами, и я следовал за ним, пока он не остановился у основания сырой лестницы, которая привела обратно в мир Смертных. Он глубоко вздохнул, этот способ он использовал, когда один из персиковых коблеров Эммы выпекался в духовке.

"Она поднялась здесь".

"Ты уверен?"

Линк поднял бровь. "Может ли моя мама проповедовать проповедника?"

~~*~~***~~*~~

Линк толкнул тяжелую каменную дверь, и свет залил в Туннель. Мы были за какими-то старыми постройками, двери, втравленные в сколотые кирпичи. Воздух был густой и липкий с отчетливыми запахами пива и пота. "Где мы, черт возьми?"

Ничто не выглядело знакомым. “Никакой подсказки"

Линк прошелся вокруг фронта здания. Запах пива усилился. Он всмотрелся в окно. “Это место — что-то вроде паба." Рядом с дверью висел чугунный плакат: МАГАЗИН КУЗНЕЦА LAFITTE.

"Это не выглядит как магазин кузнеца"

"Потому, что это не так." Пожилой человек в панаме, такую же носил последний муж тети Прю, подошел сзади Линка. Он опирался на трость. "Вы стоите перед одним из самых печально известных зданий улицы Бурбона, и история этого места так знаменита, как и самого Квартала".

Улица Бурбона. Французский Квартал. "Мы находимся в Новом Орлеане."

"Верно. Конечно, мы здесь." После этого лета, Линк и я знали, что Тоннели могут привести куда угодно, и время, и расстояние так же не управляются в них. Эмма тоже знала это.

Старик все еще говорил. "Люди говорят, Жан и Пьер Лафитты открыли кузницу здесь в конце семнадцатого столетия в качестве прикрытия для их контрабанды. Они были пиратами, которые разграбили испанские галеоны и контрабанду, которую они украли в Nawlins, всем торговали от специй и мебели до плоти и крови. Но в эти дни, большинство людей приходят за пивом".

Я насторожился. Человек улыбнулся и приподнял шляпу. "Вы детишки пришли хорошо провести время в Город Забытый Заботой".

Я бы не поставил на это.

Старик наклонился дальше на своей трости. Теперь он держал шляпу перед нами, встряхивая ею в ожидании.

"Ох, конечно. Хорошо." Я покопался в своем кармане, но все что я нашел это четвертак. Я посмотрел на Линка, который только пожал плечами.

Я наклонился ближе, чтобы бросить монету в шляпу, и костлявая рука схватила меня за запястье.

"Умный парень как ты. Будь я на твоем месте, убрался бы из этого города прочь и вернулся бы назад в туннели." Я выхватил свою руку. Он широко улыбнулся, растягивая свои губы и показывая желтые, кривые зубы. "Увидимся."

Я потер запястье, и когда обернулся, его уже не было.

У Линка не заняло много времени найти след Аммы. Он как ищейка. Сейчас я понимаю почему Хантинг и его банда так легко нас нашли когда мы искали Лену и Великий барьер. Мы прошли через Французский квартал к реке. Я мог чувствовать запах грязно коричневой воды, смешанной с потом и запахом специй из близлежащих ресторанов. Даже ночью влажность висела в воздухе, тяжелый и мокрый, жакет, который Вы не могли снять, независимо от того как ужасно хотели этого.

"Ты уверен что мы идем в правильном направлении?"

Линк вытянул руку передо мной и я остановился. "Шшш. Red Hots.”

Я увидел тротуар перед нами. Амма стояла под уличным фонарем, перед креольской женщиной, сидящей на пластмассовом молочном ящике. Мы шли к концу здания, склонив головы и надеясь что Амма нас не заметит. Мы придерживались теней ближе к стене, где уличный фонарь выбрасывал бледный круг света.

Креольская женщина продавала булочки на тротуаре, её волосы были заплетены в сотни крошечных косичек. Она напомнила мне Твайлу.

“Булочки? Вы покупаете? ” Женщина протянула маленькую связку красной ткани. “Вы покупаете. Lagniappe.”

"Lan-Yap что?" Линк бормотал в замешательстве.

Я указал на связку, шепча, " Я думаю предложение женщины дать Амме что-то если она купит булочки."

"Несколько чего?"

"Они похожи на пончики."

Эмма передала женщине несколько долларов, взяв своей белой перчаткой булочки и красный сверток. Женщина обернулась, косички качнулись через ее плечо. Убедившись, что никто не слышит, она зашептала что-то быстро по на слух похожее на креольский французский. Амма кивнула и положила сверток в сумочку

Я толкнул локтем Линка: "Что она ей сказала?"

"Откуда мне знать? Я может и обладаю суперслухом, но не говорю по-французски."

Это не имело значения. Амма с непроницаемым выражением лица удалялась в противоположном направлении. Но что то было не так.

Ночь была неправильная. Я не следил как Амма идет на встречу с Мэконом на болоте Вадер Крик. Что могло привести ее за тысячу миль от дома посреди ночи? Кого она знала в Новом Орлеане?

Линк задался другим вопросом: "Куда она направляется?"

И на этот вопрос у меня тоже не было ответа.

~~*~~***~~*~~

Тем временем мы нагнали Амму на пустынной СэнтЛуис стрит. Принимая во внимание где мы стояли, это имело смысл. Я уставился на высокие ворота из грубой стали 1-го кладбища Сэнт Луиса.

"Это плохой знак: у них так много кладбищ, что им приходится нумеровать их" — даже будучи наполовину инкубом, Линк не был в восторге строятся по кладбищу среди ночи. Внутри него все еще был 17-летний богобоязненный южанин-баптист

Я толчком открыл ворота. "Давай покончим с этим!"

1-е кладбище Сэнт Луиса не было похожим ни на одно, которые я когда-либо видел. Здесь не было раскинувшихся газонов с точками надгробий и согнувшимися дубами. Это место было городом для мертвых. Вдоль широких аллей стояли богато украшенные мавзолеи, на разных стадиях разрушения, некоторые из них высотой с двухэтажный дом. Наиболее внушительные из них были окружены кованными оградами и гигантскими статуями святых и ангелов глядящих с крыш. Это было место где чтили мертвых. Доказательством было лицо каждой статуи, каждое имя высеченное на плите сотней движений.

По сравнению с этим местом, Сад Вечного Покоя — мусорная свалка." На минуту я задумался о маме. Мне было понятно желание построить мраморный дворец для того кого любил, такой каким казалось все это место.

Но Линка все это не впечатлило: " как бы то ни было, когда я умру, просто брось на меня горсть земли, не трать деньги."

"Ну да, напомни мне об этом через пару сотен лет, когда я буду на твоих похоронах"

"Что ж, значит я кину горсть земли в тебя — "

"Шшш! Ты это слышал?" Я услышал шорох гравия. Мы здесь были не одни.

"Конечно-", голос Линка размылся в фон, когда тень накрыла меня. Она была такая же размытая как Морок, но темнее и без тех черт делающих Мороков почти людьми. Когда она двигалась вокруг и даже через меня, меня охватило то же сокрушающее чувство паники из моего сна. Меня загнали в угол в моем же теле, лишив возможности пошевелиться.

Кто ты?

Я пытался сфокусироваться на тени, чтобы увидеть что-то кроме размытого пятна или темного воздуха, но безуспешно.

Чего ты хочешь?

"Эй старик, ты в порядке?". Я снова слышал голос Линка и давление исчезло, как если бы кто-то давил коленом мне на грудь и вдруг прекратил.

Линк смотрел на меня. Я удивлялся, как долго он говорил.

"Я в порядке." Но не был, не хотелось говорить ему что я — что я? Что у меня видения? Что мне снятся кошмары о реках крови и падениях водонапорных башен?

Так мы проделали наш путь в глубь кладбища, где затейливые детали гробниц и разреженные, рушащиеся из них уступали аллеи, облицованные с мавзолеями пришли в полное запустение. Некоторые на самом деле были сделаны из дерева, как ветхие лачуги, которые выстроены в болотистой части Wader’s Creek.

Я читал все еще хорошо видимые имена: Деласси, Лабазилье, Руссо, Наварро. Они все были креольские. Последний стоял отдельно от остальных, узкая каменная конструкция, шириной не больше нескольких футов. Это было Greek Revival как Равенвуд. Но дом Мэкона был как будто с картинки из фотокниги Южной Каролины, у этой гробницы не было с ним ничего общего. Пока я не подошел ближе

Нити бусин с навязанными на них крестами и шелковыми розами были развешены на двери, на камне были высечены сотни примитивных "Х" разных форм и размеров. Там и еще были странные рисунки, очевидно сделанные посетителями. Земля была покрыта подарками и сувенирами: куклы Марди Гра, религиозные свечи с написанными ликами святых на стекле, пустые бутылки из под рома и поблекшие фотографии, карты таро и еще больше разноцветных бус

Линк нагнулся и выловил одну из грязных карт между пальцев. БАШНЯ. Я не знал, что бы это могло значить но карта с падающими из окна людьми, возможно не сулила добра. "Мы на месте"

Я огляделся. "О чем ты говоришь? Там ничего нет."

"Я бы так ее сказа". Он указал на дверь мавзолея картой. "Эмма вошла сюда".

"Ты смеешься?"

"Чувак, буду я шутить о том чтобы войти в жуткую ночью, в самом жутком городе Юга?" Линк покачал головой. — " Потому что я знаю, это именно то, что ты собираешься мне предложить". У меня тоже не было желания туда заходить.

Линк бросил карту обратно в кучу, и я заметил табличку из латуни у основания двери. Я нагнулся и прочитал то, что я мог разглядеть в лунном свете: MARIE LAVEAU. ЭТО МОГИЛА ГРЕЧЕСКОГО ВОЗРОЖДЕНИЯ ИМЕЕТ ПЕЧАЛЬНУЮ РЕПУТАЦИЮ МЕСТА ПОГРЕБЕНИЯ «КОРОЛЕВЫ ВУДУ".

Линк отступил на шаг. "Королева вуду? Как будто у нас и так мало проблем."

Я слушал наполовину. "Что здесь понадобилось Эмме?"

"Не знаю старик, куклы Эммы это одно, но я не знаю, сработают ли мои способности инкуба на мертвой королеве вуду. Проверим."

"Да не будь идиотом, тут нечего бояться, вуду — это еще одна религия"

Линк нервно озирался: " Да в которой люди делают кукол и тыкают их иголками"- скорее всего это было то, что он слышал от своей матери..

но я достаточно времени провел с Эммой, чтобы понимать. Вуду это часть ее наследия, смесь религии и мистицизма, которая была уникальной, как и стряпня Эммы."Так делают те, кто пытается воспользоваться темными силами. Тут не все так."

"Надеюсь ты прав — не люблю иголки"

Я положил руку на дверь и толкнул. Ничего. "Может она зачарована как дверь магов?"

Линк приложился плечом к двери и она со скрипом поддалась. "Или нет."

Я осторожно шагнул внутрь, надеясь увидеть, что Амма наклонилась над куриными костями. Но в гробнице было темно и пусто, за исключением поднятой цементной створки, за которой находился гроб, заросший грязью и паутиной. «Здесь ничего нет.»

Линк подошел к задней части малого склепа. «Я так не уверен в этом». Он пробежал пальцами вдоль дна. Там был квадрат, высеченный в камне, с металлическим кольцом в центре. «Проверь это. Выглядит как некий любопытный люк».

Это был люк, ведущий под кладбище — в гробницу мертвой королевы вуду. Дальше здесь была запредельная тьма, даже для Аммы.

Линк взялся за металлическое кольцо. “Мы сделаем это или что?” я кивнул, и он поднял открытую дверь.

Пятнадцатое сентября. Колесо Фортуны

Когда я увидел сгнивающие деревянные ступени, подсвеченные слабыми желтыми огнями, я знал, они не приведут в Туннели чародеев. Мне доводилось спускаться по лестницам, ведущим из мира смертных в те туннели, я практически их не видел, когда спускался. На все эти лестницы были наложены защитные заклинания, так что казалось, что ты упадешь и разобьешься на смерть, вместо того чтоб спуститься.

Это было другое препятствие, и как мне казалось, более опасное. Лестница дряхлая, от перилл осталось не более чем несколько досок сколоченных случайным образом вместе. Я мог так же таращиться в пыльный подвал сестер, в котором было всегда темно, так как они никогда не позволяли мне поменять перегоревшую лампочку над дверью. Только этот не пах пылью. Что-то горело там внизу, издавая густое зловоние.

"Чем это пахнет?"

Линк вдохнул и закашлялся. "Лакрица и бензин" Да, это была комбинация, с которой сталкиваешься каждый день

Я потянулся к перилам, — " Как думаешь, они выдержат?"

Он пожал плечами, "Они же выдержали Эмму"

"Она весит сотню фунтов"

Есть только один способ выяснить это

Я пошел первым, каждая доска стонала под моим весом. Я схватился крепче за поручень, маленькие заносы вписались в кожу. Внизу была огромная комната, в которой было светло и отвратительно пахло.

"Где мы, черт побери?" прошептал Линк

"Не знаю." Но я знал, что это было темное место, место, куда при обычных обстоятельствах Эмма ни за что не отправилась бы. Тут воняло больше чем просто бензином и лакрицей. Смерть витала в воздухе, и когда мы вошли, я понял почему.

Это было что-то вроде магазина: стены были увешаны полками, на которых стояли тысячи стеклянных банок и кожаных мешочков наполненных и живыми и мертвыми вещами

В одной банке были крылья летучей мыши, совсем невредимые, но не соединенные с телами. Другая была до краев наполнена зубами животных, остальные когтями и змеиной кожей. В маленьких неподписанных бутылочках были мутные жидкости и темный порошок. Но живые создания, заключенные здесь беспокоили меня больше.

Огромные жабы толкались друг о друга и о стенки стеклянной банки, отчаявшись выбраться. Змеи ползали одна на другой сваленные в кучу в террариуме и покрытые толстым слоем пыли. Живые летучие мыши были подвешены наверху обветшалых клеток с железными прутьями.

Что то неправильное было в этом месте: от исцарапанного стола в центре комнаты и до странного, окруженного свечами и статуэтками алтаря в углу, где источали свой лакрично бензиновый аромат черные палочки с эссенцией.

Линк ткнул меня локтем, показывая на мертвую лягушку, плавающую в банке, — " Это место будет похуже биолаборатории в летней школе."

"Ты уверен, что Эмма здесь?" я никак не мог представить ее в этой извращенной версии подвала сестер.

Линк кивнул в сторону задней стены комнаты, откуда исходил желтый свет, — "Рэд Хотс".

Мы прошли между рядами полок, и через секунду я смог услышать голос Эммы. В конце прохода два низких книжных шкафа образовывали узкий проход в конец магазина- или как еще это место называлось. Мы встали на четвереньки и спрятались за шкафами. Куриная ножка плавала в бутылке как раз рядом с моим плечом.

"Я должен увидеть ланжиапп"- это был мужской голос с тяжелой и скрипачей интонацией. "Ты удивишься сколько людей нашли свой путь здесь и не тот который предполагали найти"

Я согнулся пополам и подался вперед: так я смог видеть что происходило за шкафом. Линк был прав. Эмма стояла перед черным деревянным столом, вцепившись в свою сумочку обеими руками. Ножки стола были в форме птичьих лап, чьи когти были в дюйме от ортопедических туфель Эммы. Она стояла в профиль, ее темная кожа светилась в желтом свете, ее пучок туго завязан под украшенной цветами церковной шляпкой, подбородок вверх и прямая спина. Гордость Эммы была частью того, кем она являлась, как и ее тайны, выпечка кроссворды и загадки.

"Я представляю". Она открыла свою сумочку и достала красный сверток, который получила от Креолки

Линк тоже лежал на животе: "это тот сверток, который дала ей женщина с кончиками?" — прошептал он. Я кивнул, и жестом показал ему быть потише.

Мужчина за столом склонился к свету. Его кожа была темная как смоль, темнее и более гладкая, чем у Аммы. Его волосы были скручены в грубые, небрежные косы связаны друг с другом у основания его шеи. Шнурки и крошечные объекты, которые я не могу разглядеть, были вплетены в его косы. Он прочертил линию своей козлиной бородкой, пристально глядя на Амму.

"Дай это мне". Он протянул руку, манжета его темной туники соскользнула вниз по руке. Его запястья были обвязаны тонкими шнурками и кожаными браслетами с подвесками. Его руки были покрыты рубцами — кожа была деформирована и блестела, как будто была сожжена не один раз.

Амма положила пакет на его руку, не касаясь его.

Он заметил её осторожность и улыбнулся. "Вы, женщины с острова все такие же: практикуете искусство защиты против моей магии. Но ваши травы и порошки не ровня рукам bokor (?).

Искусство. Вуду. Я слышал это называлось так ранее. И если женщины, как Амма обеспечивает защиту от магии, это может означать только одно.

Он практикует черную магию

Он открыл пакет и достал единственное перо.

Осмотрев его внимательно, он покрутил перо в руках. "Я вижу, вы не нарушитель, так что вам нужно?"

Амма бросила платок на на стол "Я не нарушитель или одна из островитянок, которых вы привыкли видеть"

The bokor (?) поднял тонкую ткань, рассматривая вышивку. Я знал что там было, хотя и не мог разглядеть — воробей.

The bokor (?) посмотрел на платок, затем снова на Амму. "Знак Суллы Провидицы. Значит ты Провидица или её потомок?" Он широко улыбнулся, его белые зубы блестели в темноте. "Итак, это делает маленький визит немного неожиданным. Что принесла Провидица в мои мастерскую?"

Амма пристально на него посмотрела, как если бы он был одной из змей, что скользили вокруг в террариумах. "Это было ошибкой. Не стоит иметь дел в такими как ты. Я вижу себя снаружи". Она сунула свой кошелек в сгиб руки и повернулась уходить.

"Уходишь так быстро? Разве ты не хочешь узнать как изменить карты?" Его угрожающий смех эхом пронесся по комнате.

Эмма остановилась на своем пути. "Хочу". Ее голос был тихим.

Ты все еще знаешь свой ответ, Провидица. Поэтому ты здесь"

Она повернулась к нему лицом. "Ты думаешь это просто визит из вежливости?"

"Ты не сможешь изменить карты с тех пор как они в деле(?) Не те карты, о которых мы говорим. Судьба это колесо, которое крутится без наших рук".

Эмма хлопнула рукой по столу. "Не пытайся продать мне луч надежды из облака такого черного, как и твоя душа. Я знаю, это можно сделать".

Бокор постучал по бутылке измельченной скорлупы у стола. Снова его белые зубы блеснули в темноте. "Все имеет цену, Провидица. Вопрос в том, чем ты можешь заплатить?"

"Всем что потребуется"

Я вздрогнул. Было что-то в том, как Эмма сказала, это, даже звук ее голоса сменился, который заставил казаться, что невидимая граница исчезает между ними. Я подумал, что граница глубже, чем та, которую она пересекла в ночь на Шестнадцатую Луну, когда она и Лена использовали Книгу Лун, чтобы вернуть меня из мертвых. Я покачал головой. Мы все пересекли уже слишком много границ.

Бокор смотрел на Амму сосредоточенно. "Дай мне посмотреть на карты. Я должен знать с чем мы имеем дело"

Эмма взяла стопку, она выглядела как карты Таро из ее кошелька, но изображения на картах были не правильные. Эти не были картами Таро — они были какими-то другими. Она разложила их на стол, аккуратно, повторно тасуя. Бокор наблюдал, перебирая перо между пальцами.

Эмма скинула последнюю карту. "Здесь есть это".

Он возмутился, бормоча на языке, которого я не понимаю. Но я могу сказать, что он не был счастлив. Бокор хватился чистить свой шаткий деревянный стол, бутылки и флаконы рухнули на землю. Он наклонился так близко к Эмме, я никогда не видел, чтобы кто-нибудь осмелился на такое. "Злая Королева. Несбалансированный Размер. Дитя Тьмы. Буря. Жертва. Разделение Близнецов. Кровавый Клинок. Раскол души".

Он сплюнул, покачивая пером на нее, своей версией Одноглазой Угрозы. "Провидица с линии Суллы Пророка достаточно умна, чтобы знать, что это не простой расклад".

"Ты хочешь сказать, что не можешь этого сделать?" Это был вызов. "Я, что проделала весь этот путь ради треснувших яичных скорлупок и мертвых лягушек из болота? Их можно достать у любой гадалки".

"Я говорю, что ты не можешь заплатить такую цену, старая женщина!" — он повысил голос и я напрягся. У меня осталась только Амма после смерти мамы. Я не мог слышать чтобы кто-то говорил с ней в таком тоне.

Амма посмотрела на потолок, что-то бормоча. Я был готов поспорить, что она разговаривала с Великими. "Ни одна кость в моем теле не хотела приходить в это богом забытое гнездо зла"

Бокор взял длинный посох, обернутый в хрустящую кожу змеи, и закружил вокруг Аммы, как животное в ожидании удара. "И все же вы пришли. Потому что ваши маленькие куклы и травы не могут спасти ти-бон-эйдж (Ti-bon-ange составляет другую половину души человека. Термин переводится как «маленький хороший ангел»; это источник индивидуальности). Могут ли они? "

Эмма смотрела на него вызывающе. "Кое-кто умрет, если ты не поможешь мне."

"И кое-кто умрет, если помогу"

"Эта дискуссия на другой день." Она постучала по одной из карт. "Вот эта смерть меня волнует".

Он осмотрел карту, поглаживая ее своим пером. "Интересно ты выбрала того, кто уже потерян. Еще более интересно, что ко мне пришла ты, а не ваши драгоценные Маги. Это касается их, не так ли? "

Маги

В желудке словно все упало. Кто был почти потерян? Он говорил о Лене?

Амма тяжело дышала. "Ведущие не могут мне помочь. Они едва ли могут помочь себе сами".

Линк, смущенно смотрел на меня. Но я понимал не больше, чем он. Как мог "Bokor" помочь Эмме с чем-то с чем Духи не могут?

Видения обрушились на меня прежде, чем я мог их остановить. Невыносимая жара. Туча насекомых занимающих каждый дюйм города. Кошмар и паника. Великие, которые не могли контролировать свои силы, или использовать их. Реки крови. Эхо голоса Абрахама как в пещере после того, как Лена объявила себя.

Такими будут последствия.

Бокор кружил вокруг лица Аммы, наблюдая за его выражением. "Ты имеешь ввиду, что Светлые Великие не могут помочь."

"Мне не к кому больше обратиться за помощью".

Он выглядел довольным ее ответом, но не по той причине, которой я думал. "Пока ты пришла ко мне. Потому что я могу то, что не могут они — старую магию наши люди принесли через океан вместе с нами. Магия, которая может контролироваться как смертными, так и магами." Он говорил о вуду, религии, которая зародилась в Африке и Карибах. "Они не понимают "ti-bon-age"

Эмма посмотрела на него, будто хотела иметь возможность превратить его в камень, но она не уходила.

Она нуждалась в нем, даже если я не понимал почему.

"Назови свою цену" Ее голос дрожал.

Я смотрел, как он прикидывал цену на оба запроса Аммы и ее целостность. Они были противоборствующими силами, работающими в разных крайностях общей магии, это было Черное и Белое, Свет и Тьма в Колесе мира. "Где он сейчас? Ты знаете, где они спрятали его? "

"Спрятали что?" — спросил Линк беззвучно одними губами. Я покачал головой. У меня не было идей о чем они говорили.

"Это не спрятано". Впервые Эмма встретилась с ними глазами. "Оно свободно".

Сначала Бокор никак не отреагировал, как будто она могла бы оговорился. Но когда понял что Амма был серьезна, он вернулся обратно к столу и склонился над распространением (?). Я слышал обрывки французского-креольского его корявым голосом. "Если то, что вы говорите, правда, старая женщина, есть только одна цена."

Амма собрала карты в кучу. "Я знаю. Я буду платить".

"Ты понимаешь, что пути назад не будет? Нельзя будет исправить то, что будет сделано. Если вмешиваться в Колесо Судьбы, оно будет продолжать свое движение, пока не раздавит вас на своем пути. "

Амма положила сложенные карты обратно в сумочку. Я мог видеть дрожание ее рук, их подергивание когда она вышла из тени.

"Делайте то, что нужно сделать, и я сделаю то же самое." Она захлопнула сумочку и повернулась, чтобы уйти. "В конце концов, Колесо давит всех нас".

Девятнадцатое сентября. Далекий Хранитель

А затем Линк и я сбежали, как будто Амма преследовала нас с Одноглазой Угрозой. Я был так напуган, она наверняка узнает, что мы последовали за ней, я не вставал с постели до утра. Я пропустил тот момент, где я проснулся утром на полу, точно так же я всегда делал после одного из своих снов.

Тем временем я закончил рассказывать Мэриан историю, ее чай остыл. "Так что с Эммой"?

"Я слышал как дверь закрылась пока солнце поднималось. Тем временем я спустился вниз, она делала завтрак, как будто ничего и не было".

Все те же сырники, все те же яйца", только вот ничего из этого больше не было вкусно.

Мы были а архиве Гэтлинской библиотеки. Это было частное убежище Мэрион, то, которое она делила с моей мамой. Это так же было местом где Мэрион искала ответы на вопросы, которые большинство из жителей Гэтлина и не подумали бы задавать. Вот почему я был здесь. Мэрион Эшкрофт была лучшей подругой моей мамы, но она всегда воспринималась больше как моя тетя, даже больше чем моя настоящая тетя. Что, как я полагаю, было еще одной причиной моего пребывания здесь

Эмма была самая близкая, кто у меня остался после мамы. Я не был готов признавать худшее в ней, и не хотел чтобы это признал еще кто-то. Тем не менее идея того, что она носится вокруг с тем, кто на темной стороне всего во что верила Эмма, была для меня совсем неприятна. Мне нужно было с кем-то поговорить

Мэрион рассеянно уставилась на свой чай, — "Ты уверен в том что ты слышал?"

Я кивнул,"Этот разговор не из тех, что можно забыть" Я пытался стереть образ Эммы и бокора и моего сознания с тех пор как я их увидел."Я и раньше видел как Эмма нервничала, когда ей не нравилось что говорили ей карты. Когда она узнала что Сэм Тули собирается съехать с моста бухты Влдэра, она заперлась в своей комнате и не разговаривала неделю. Но это было другое."

"Провидцы никогда не пытаются изменить карты. Особенно не пра-пра-пра-внучка Предсказательницы Суллы", Мэрион смотрела, задумавшись, в свою чашку. " И что она предпримет сейчас?"

"Не знаю, бокоо сказал, что смог бы помочь но ей придется заплатить и Эмма согласилась, не смотря ни на что. Тут не было смысла, но кажется это как-то связано с чародеями"

"Если это был бокор, то это не просто разговор. Они используют вуду чтобы разрушения и боли, а не для исцеления и облегчения."

Я кивнул, сколько я себя помню — впервые мне было страшно за Эмму. Это было похоже на то как котенок боится за тигра. "Я знаю ты не можешь вмешиваться в мир магов, но бокор — смертный"

"Именно поэтому ты пришел ко мне"-сказала Мэрион. "Я попробую что-нибудь узнать, но на главный вопрос я не смогу тебе ответить. Что направило Амму к человеку, который выступает против всего того, во что она верит?" Мэриан протянула тарелку с печеньем, что означало что у нее нет ответа.

"HobNobs (марка печенья)?".Я поморщился. Это было не просто печенье. Чемодан Лива был полон этого печенья, когда он приехал в Южную Каролину в начале лета.

Мэриан должно быть вспомнила и убрала тарелку вниз. "Ты разговаривал с Оливией о том, что случилось?"

"Я не знаю. Не об этом- не разговаривал". Я вздохнул. "Это не возможно, потому что Лив… Ты знаешь что с ней случилось".

"Мне тоже ее не хватает"

"Тогда почему ты не позволила ей продолжать работать с тобой?" После того как Лив нарушила правила и помогла освободить Мэйкона из Дуги Света, она исчезла из гатлинской библиотеки. Ее обучение в качестве Хранителя закончилось, и я думал что она вернется в Великобританию Вместо этого она начала проводить свои дни в туннелях с Мэйконом.

"Я не могла, это было бы неправильно. Или, если ты предпочитаешь, запрещено. Пока мы со всем не разобрались, мы не должны видеть друг друга. Не официально".

"Ты имеешь в виду, что она не осталась с тобой?"

Мэриан вздохнула. "Она переехала в туннели на данный момент. Она может быть счастлива там. Мэйкон присматривает за ней и собственноручно обучает ее". Я не мог представить Лив проводящей так много времени в темноте туннелей, когда все, что она напомнила мне было солнцем.

Мэриан повернулась в своем кресле, вытащила сложенное письмо из своего стола, и протянула мне его. Оно было тяжелым из-за толстой восковой печати в нижней части страницы. Такое письмо Вы не получите по почте.

"Что это?"

"Посмотри и прочти"

"'Совет Дальних Хранителей рассматривает серьезный вопрос о Мэриан Эшкрофт из библиотеки Lunae Libri …» — я начал сверху-«…приостановление обязанностей, в соответствии с Западными Хранителями … дата предстоящего суда". Я оторвался от бумаги в недоверии: "Вы были уволены?"

"Я предпочитаю — приостановлена в работе".

“Суд уже был?”

Она поставила чашку на стол между нами и закрыла глаза. "Да. По крайней мере, это то, что они выбирают для его названия. Не думаю, что смертные обладают монополией на лицемерии. В мире Великих точно не демократия, как вы могли заметить. Все свободные становятся немного в стороне от интересов верховенства закона".

"Но вы не могли ничего сделать с этим. Лена сломала Порядок".

"Я ценю вашу версию событий, но вы жили в Гатлине достаточно долго, чтобы знать, как легко меняются версии. Тем не менее, я надеюсь, у вас будет однажды эта позиция". Линий на лице Мэриана имели привычку углубления от линий в тени, когда она очень переживала.

Как сейчас.

"Но ты тут ни при чем". Это был наш самый длинный разговор с того момента как я узнал, что Мэриан был Хранителем — как и моя мама перед ней- я знал одно правило, которое имело значения. Что бы ни происходило, Мэриан осталась вне этого. Она была наблюдателем, ответственным за ведение записей о мире Великих и сохранением мест, в котором он пересекается с миром смертных.

Мэриан только хранила, а не делала историю.

Это было правилом. Позволило ли ее сердце следовать за ним — это была другая история. Лив узнала на своей шкуре каково это, что она не может следовать этому правилу, и теперь она никогда не может быть Хранителем. Я был уверен, что моя мама чувствовала то же самое.

Я взял письмо еще раз. Я прикоснулся к толстой черной восковой печати, такая же, как печать штата Южной Каролины. Луна Магов над карликовой пальмой. Когда я, коснулся полумесяца, я услышал знакомую мелодию и замер, чтобы послушать. Я закрыл глаза.

Восемнадцатая луна, восемнадцатые ножницы

Питает ваши самые потаенные страхи,

Досадно видеть приближение темноты,

Тайные глаза и тайные уши.

"Итан?". Я открыл глаза и увидел Мэриан склонившуюся над мной.

"Это ничего."

"Это никогда не бывает ничем. Не с тобой, ИУ." Она улыбнулась немного грустно мне.

"Я слышал песню". Я сжимал себя руками по бокам, мелодия застряла в моей голове.

"Твои Призрачные Песни?"

Я кивнул.

"И?"

Я не хотел ей говорить, но я не знал как выйти из положения и придумать еще одну версию в течение трех секунд. "Ничего хорошего. Как обычно. Настоящее, волнение, тайна и тьма".

Я старался не чувствовать ничего, не волнение в животе или холод распространяющийся через мое тело, когда я это сказал. Моя мама пыталась мне что-то сказать. И если она прислала мне эту песню, это означало, это было что-то важное. И опасное.

"Итан. Это серьезно."

"Все это серьезно, Тетя Мэриан. Трудно понять, что я должен делать."

"Расскажи мне."

"Я расскажу, но сейчас я не знаю, что вам сказать." Я встал, чтобы уйти. Я не должен был ничего говорить. Я не мог понять, что происходит, и чем больше Мэриан настаивала, тем быстрее я хотел уйти. "Я пожалуй пойду".

Она пошла за мной к двери архива. "Не уходи на такое долгое время, Итан. Я скучала по тебе."

Я улыбнулся и обнял ее, глядя через плечо в Гатлинскую Окружную библиотеку и почти выпрыгнул из своей кожи.

"Что случилось?"

Мэриан выглядела такой же удивленной как и я. Библиотека выглядела катастрофично, от пола до потолка. Это было похоже на торнадо который ударил в нее, в то время как мы были в архиве. Полки были уничтожены, и книги были открыты везде, вдоль столов, на полке выдачи и даже на полу. Я видел что-то подобное только один раз, на прошлое Рождество, когда каждая книга в библиотеке открылась на цитате, о том что что мы должны были делать с Леной.

"Это хуже, чем в прошлый раз", сказала Мариан тихо. Мы думали одинаково. Это было послание для меня. Подобно тому, как это было тогда.

"Ух-хух."

"Хорошо. Нужно идти. Чувствуешь ли ты волнение?" Мэриан потянулась за книгой, находящейся на верхней части карточки каталога. "Потому что я, конечно, да».

"Я начинаю волноваться". Я откинул волосы с глаз. "Жаль, что я вижу все упавшие с полок книги, и не могу забрать их все."

Мэриан наклонилась и протянула мне первый. "Эмили Дикинсон."

Я открыл её так медленно, как только человек может открывать книги, и нашел случайную страницу.

"Много Безумного с божественным Смыслом …’ ”

"Безумие. Великое." Что это значит? И, что ещё более важно, что это значит для меня? Я посмотрел на Мэриан. "Что ты думаешь?"

"Я думаю, что Беспорядок в Вещах наконец-то добрался до моей стопки. Продолжай." Она открыла ещё одну книгу и протянула её мне. "Леонардо да Винчи."

Великий. Ещё один знаменитый сумасшедший. Я отдал её обратно. "Это сделаете вы."

"Пока я думал, что я учился как жить, я учился, как умереть." Она осторожно закрыла книгу.

"Безумие и теперь смерть. Вещи смотрят вверх."

Она положила одну руку на шею, раскрытая книга была в другой. Я здесь, с тобой. Вот что сказали ее руки. Мои руки ничего не сказали. Я был в ужасе и был уверен, что она могла сказать что-то другое, от того, как сильно дрожали ее руки. "Мы будем по очереди. Один читает, а другой чистит".

"Я призываю уборку."

Мэриан протянула мне еще??одну книгу. "Вы призывали выстрелы в моей библиотеке сейчас?"

"Нет, мэм. Это было бы не очень по джентльменски». Я посмотрел на название. "Ой, да ладно." Эдгар Аллан По. Он был настолько мрачным, что он делает два других веселый взгляда в сравнении. "Все, что он должен сказать, я не хочу знать".

"Открой её."

"Глубоко в эту темноту вглядываясь, долго я стоял там, интересуясь, опасаясь / Сомневаясь, мечтая, ни один смертный никогда не смел мечтать раньше …"

"Я закрыл книгу на замок. "Я получил это. Я теряю его. Я схожу с ума. Этот весь город треснул. Вселенная есть один большой сумасшедший дом".

"Ты знаешь, что Леонард Коэн говорил о трещине, Итан?"

"Нет, я не знаю. Но, у меня есть ощущение, что могу открыть несколько книг в этой библиотеке и рассказать тебе."

"Там трещина везде."

"Это полезно."

"Это так на самом деле." Она положила руки на мои плечи. "Существует трещина во всем. Вот как свет проникает сюда".

Она была права или по крайней мере Леонардо Коэн был прав. Я чувствовал себя счастливым и грустным одновременно, и я не знаю, что сказать.

Я упал на колени на ковер и начал убирать книги.

"Лучше начни разбираться с этим беспорядком."

Мэриана поняла. "Никогда не думала, что услышу как вы так скажете, Итон Уотс." Она была права. Вселенная действительно будет сломана, и мы вместе с ней.

Я надеялся, что так или иначе свет найдет свой путь.

Девятнадцатое сентября. Ты знаешь Дьявола

Я спал. Как будто не во сне, настолько реально я мог почувствовать ветер, как я упал, или металлический запах крови в Санти-но на самом деле это был сон. Я видел, как целые сцены разыгрываются передо мной, только что-то не так. Сон казался неправильным, потому что я ничего не чувствовал. Как будто я сидел на обочине и смотрел на все, как это проходило мимо ….

В ночь когда Серафина вызвала Семнадцатую луну.

Лена разделила Луну на две половинки в форме крыльев бабочки — одно зеленое, одно золотое.

Джон Брэд на своем Harley, руки Лены обнимающие его.

Пустая могила Мэкона на кладбище.

Ридли одетая в черные полоски ткани.

Радуга света, опирающаяся на грязную землю.

Серебряная пуговица, потерянная на переднем сидении Бипера, однажды ночью в дождь.

Изображения плавали на периферии моего сознания, вне досягаемости. Сон успокаивал. Может быть, каждой моей подсознательной мыслью было не пророчество, деформированные части головоломки, которые образуют мою судьбу, как сбившегося с пути Проводника. Может быть, это был сон. Я расслабился в нежных перетягиваниях каната, я дрейфовал на краю сна и бодрствования. Мой разум искал более конкретные мысли, стараясь найти путь сквозь дымку, как отпросеянной Аммой муки для пирога. Снова и снова, я постоянно возвращался к образу Arclight (Радуги Света?).

Arclight в моих руках.

Arclight в могиле.

Arclight и Мэкон, в морской пещере на Большом Барьере.

Мэкон повернулся и посмотрел на меня. "Итан, это не сон. Проснись. Сейчас!"

Тогда Mэкон загорелся, и мой разум захватило, и я не мог ничего видеть, потому что боль была настолько сильной, я не мог думать или мечтать ни о чем больше.

Пронзительный звук прорезал ритмический гул увальня (?) за моим окном. Я вскочил, и звуки усилились, когда я постарался проснуться.

Это была Люсиль. Она была на моей кровати. Шипение, вынутая спина и вставшие дыбом волосы на загривке. Ее уши были прижаты к голове, и на секунду я подумал, что она шипела на меня. Я последовал за направлением ее взгляда по моей комнате, в темноте. Кто-то стоял у подножия моей кровати. На полированной ручке трости отразился свет.

В голове не было никаких мыслей.

Это был Абрахам Равенвуд.

"Святые угодники!"

Я вернулся обратно, прислонившись на деревянную спинку кровати позади меня. Не было никакого выхода, но все, что я хотел сделать, это уйти. Инстинкт подсказывал-бой или побег. И не было никакого способа, которым я мог бы бороться с Авраамом Равенвудом.

"Убирайся. Сейчас же". Я прижал руки к вискам, как будто он все еще мог связаться со мной через тупую боль в голове.

Он смотрел на меня пристально, наблюдая мою реакцию. "Добрый вечер, мальчик. Я вижу, как и мой внук, вы до сих пор не выучили ваше место." Авраам покачал головой. "Маленький Мэйкон Равенвуд. Этот ребенок сплошное разочарование". Невольно мои руки сжались в кулаки. Авраам посмотрел с насмешкой и щелкнул пальцами.

Я упал на пол перед ним, задыхаясь. Мое лицо разбили грубые доски пола, и все, что я мог видеть были его трещины на кожаных сапогах. Я изо всех сил пытался поднять голову.

"Так-то лучше", — улыбнулся Абрахам. Его седая борода обрамляла белизну клыков. Он выглядел совсем иначе с последнего раза, когда мы виделись на Великом рубеже. Его белый воскресный костюм сменился на более внушительный тёмный, его чёрный в полоску галстук был аккуратно заправлен под воротник рубашки. Иллюзии о дружелюбном Южанине ушли. То, что стояло передо мной, было похоже на человека даже меньше чем Мэйкон. Абрахам Равендвуд, отец каждого инкуба семейства Равенвуд, был монстром.

Я бы не сказал "монстр". Но тогда, я не вижу, как оно влияет на то, что ты думаешь обо мне, мой мальчик.

Люсиль стала шипеть ещё громче.

Я пытался оттолкнуть себя от пола и удержать от дрожжи мой голос. "Какого черта ты делаешь в моей голове?"

Он поднял бровь. "Ах, ты почувствовал мою кормежку. Не плохо для Смертного." Он наклонился вперед. "Скажи мне, на что похоже это чувство? Мне всегда было интересно. Это больше похоже на порез или укус? Когда я вырезаю мысли, ты сохраняешь самые дорогие? Свои секреты и мечты?"

Я медленно поднимался на ноги, хотя я едва смог выдержать свой собственный вес. "Это чувство похоже на то, что ты должен держаться подальше от моего сознания, Псих".

Абрахам рассмеялся. "Я был бы счастлив. Не видеть так много здесь, чем там. Семнадцать лет, а ты едва ли пожил. За исключением нескольких бессмысленных встреч с ничтожными отбросами Магов".

Я вздрогнул. Я хотел схватить его за шиворот и выбросить из окна. Вот, что я бы сделал, если бы я мог пошевелить руками.

"Да? Если мои мозги так бесполезны, почему ты прокрался в мою комнату, что рыбачил поблизости?" Все мое тело трясло. Я мог говорить, развлекаясь, но я концентрировался и старался, не упасть в обморок перед самым мощным Инкубом, которого кто-либо из нас когда-либо знал.

Абрахам подошел к окну и провел пальцем по выступу и след на соли Эммы покорно остался там. Он облизал кристаллы с пальца. "Я никогда не могу получить достаточно соли. Она дает крови вкусную нотку." Он сделал паузу, глядя в мое окно на выжженную лужайку. "Но у меня есть вопрос к тебе. Кое-что мое было отнято у меня. И я думаю, ты знаешь, где это найти."

Он щелкнул пальцем возле окна, и стёкла разлетелись на осколки".

Я сделал медленный шаг в его сторону. Это было похоже на перетаскивание ноги через цемент. "Что заставляет вас думать, что я вам что-нибудь скажу?"

"Давай посмотрим. Страх, для начала. Смотри". Он высунулся из окна, глядя вниз на мой двор. "Охотник и стая не зря проделали весь этот путь. Они любят закусывать в полночь".

Стук сердца отдавался в ушах. Они были там — Охотник и его Кровавая стая.

Авраам повернулся ко мне лицом, его черные глаза сверкали. "Хватит болтать, мальчишка. Где Джон? Я знаю, что мой бесполезный внук его не убивал

Где его прячет Мэйкон?

Так вот в чем дело. Кто-то наконец сказал. И Джон был жив.

Я знал, что это правда. Я чувствовал и знал все это время. Мы тогда не нашли тело Джона. Все это время он, вероятно, был в Туннелях, болтаясь в каком-нибудь клубе, как "Изгнание", ожидая.

Гнев нахлынул на меня, и я едва мог заставить себя говорить. "В последний раз когда я видел его, он был на Большом Барьере, помогая вам и Серафине уничтожить мир".

Когда он не был занят побегом с моей подругой.

Авраам выглядел самодовольным. "Я не уверен, что вы понимаете серьезность ситуации, поэтому позвольте мне просветить вас. Мир Смертных-ваш мир, в том числе это жалкий город-разрушается, благодаря племяннице Мэйкона и ее нелепому поступку, а не мне".

Я упал на кровать, как если бы Авраам ударил меня. Мне казалось, что он так и сделал. "Лена сделала то, что должна была сделать. Она так объявляла себя".

"Она уничтожила порядок, мальчик. И она сделала неправильный выбор, когда она решила уйти от нас".

"Почему вас волнует мир? Вы не кажетесь волнующимся о ком-то, кроме себя".

Он опять засмеялся. "Хорошее замечание. Хотя мы и находимся в опасном положении, оно дает мне определенные возможности".

Помимо Джона Брэда, я не мог себе представить, что он имел в виду, и не хотел. Но я старался не дать ему увидеть, как мне страшно на самом деле. "Меня не волнует, если Джон нужен вам для ваших планов. Я же сказал, я не знаю, где он находится".

Авраам смотрел на меня внимательно, как Сивилла, которая могла читать каждую линию на моем лице. "Представь себе, что трещина глубже, чем туннели. Трещина под землей,??где обитают только темные демоны. Молодое бунтарство вашей подруги и ее дар создали такую??трещину". Он сделал паузу, взял и пролистал учебник всемирной истории на моем столе. "Я не молод, но с возрастом приходит сила. И у меня есть подарки из моих собственных. Я могу назвать демонов и созданий Тьмы, даже без книги Луны. Если вы не скажите мне, где Джон, я вам покажу". Он улыбнулся, своим ненормальным способом.

Почему Джон Брид так важен для него? Я вспомнил, как Мэкон и Лив разговаривали о Джоне, исследовании Мэкона. Джон ключ.

Вопрос — от чего?

"Я говорил тебе-"

Авраам не дал мне закончить. Он разорвал, встав ногами на мою кровать. Я мог видеть ненависть в его черных глазах. "Не лги мне, мальчик!"

Люсиль опять зашипела и я услышал еще один разрыв.

У меня не было времени, что бы посмотреть кто это был.

Что-то тяжелое упало на меня, на кровать, как будто мешок с кирпичами упал с потолка. Моя голова ударилась о деревянную раму позади меня, и я прикусил нижнюю губу. Отвратительный металлический привкус крови, как и во сне, заполнил мой рот.

За шипением Люсиль, я услышал что столетнее красное дерево раскололось подо мной. Я почувствовал удар локтем меня в бок, и я понял что на меня упал не мешок с кирпичами.

Это был человек.

С громким треском каркас сломался, и матрац рухнул на пол. Я пытался выбраться прочь. Но я был закреплен.

Пожалуйста, пусть это будет не Охотник.

Чья-то рука появилась передо мной, так всегда делала моя мама, когда я был ребенком, если она резко нажимала на педаль тормоза. "Чувак, остынь!"

Я перестал бороться. "Линк?"

"Кто еще рискнет разбиться на миллион кусочков, чтобы сохранить твою задницу?"

Я чуть не рассмеялся. Линк никогда не перемещался так, а теперь я понял, почему. Подражание сложнее, чем кажется, и он провалил его.

Голос Авраама прорезал темноту. "Спасти его? Ты? Я думаю, что немного поздно для этого". Линк почти выпрыгнул из обломков кровати при звуке голоса Авраама. Прежде чем я успел ответить, дверь моей спальни распахнулась так сильно, что чуть не слетела с петель. Я услышал щелчок выключателя, и я видел только черные пятна пока мои глаза не привыкли к свету.

"Святые…"

"Что, черт возьми здесь происходит!" Амма стояла в дверях, одетая в розовый халат с узорами, который я купил ей на День Матери, с бигуди в волосах и со старой деревянной скалкой в руке.

"… черти", Линк прошептал. Я понял, что он практически сидит у меня на коленях.

Но Амма его не заметила. Ее глаза сконцентрировались на Аврааме Равенвуде.

Она направила скалку на него, ее глаза сузились. Она обходила его, как дикого зверя, только я не могу сказать, кто был хищник, а кто жертва.

"Что ты делаешь в этом доме?" Ее голос был низкий и злой. Если она боялась, то не показывала этого.

Авраам рассмеялся. "Вы на самом деле думаете, что вы можете угрожать мне скалкой, как хромой собаке? Вы можете сделать лучше, чем, мисс Treadeau".

"Ты убирайся из моего дома или, Господь, мне свидетель, ты пожелаешь быть хромой собакой." Лицо Авраама ожесточилось. Эмма перевернула скалку так, чтобы она указала на грудь Абрахама, будто это кончик меча. "Никто не свяжется с моим мальчиком. Ни Абрахам Равенвуд, ни Змий (Ларкин?) или сам Дьявол, ты понял?"

Теперь скалка уперлась в жилет Абрахама. С каждым дюймом, поток напряженности в отношениях между ними двумя возрастал. Линк, и я приблизились к Эмме по обе стороны.

"Я собираюсь спросить последний раз," Абрахам сказал и его глаза надвинулись на Эмму. "И если мальчик не ответит мне, я утоплю этот город, и ваш Люцифер из ада покажется желанной передышкой".

Он замолчал и посмотрел на меня. "Где Джон?"

Я узнал взгляд его глаз. Это был тот самый взгляд, который я видел в видении, когда Абрахам убил своего брата и питался им. Это было ужасно и садистки, и на секунду я перебирал названия случайных мест, куда бы я мог прогнать этого монстра из моего дома.

Но я не мог думать достаточно быстро. "Клянусь Богом, я не — "

Ветер дул через разбитое окно, сильно, хлестал по нам и разбрасывал бумаги по всей комнате. Эмма попятилась назад, и ее скалка улетела. Абрахам не двигался, ветер дул мимо него, так сильно, что его куртка шуршала, как если бы она боялась его, также как и остальные из нас.

"Я бы не стал клясться, мальчик." Он улыбнулся, страшной, безжизненной улыбкой. "Я бы молился."

Девятнадцатое сентября. Ветра Ада

Ветер пронесся через мое окно с настолько мощной силой, что поднял все с крышки моего стола и сам стол. Книги и документы, даже мой рюкзак, витали в воздухе, кружась как торнадо, пойманный в бутылку. Башни обувных коробок, которые выстроены у моих стен, рухнули на пол, отправляя все летать по воздуху, начиная от комиксов до моей коллекции крышек от бутылок, начатой с первого класса. Я схватил Эмму, которая была настолько крошечной, я волновался, что она может подняться вверх со всем остальным.

"Что происходит?" Я слышал, как Линк кричал откуда-то позади меня, но я не мог его увидеть.

Абрахам стоял в центре комнаты, его голос, зовущий перебивая черный вихрь. "Для тех, кто принес разрушения в мой дом, я приглашу хаос в ваш". Ветер кружил вокруг него, даже не трогая его складок одежды. Он командовал этим. "Порядок Нарушен. Дверь Открыта. Встань, Взойди, Уничтожь!" Его голос становился все громче. "Ratio Fracta Est! Ianua Aperta Est! Sugite, Ascendite, Exscindite!" Теперь он кричал. "Ratio Fracta Est! Ianua Aperta Est! Sugite, Ascendite, Exscindite!"

Воздушный вихрь потемнел и стал обретать форму. Туман черной формы оторвался от вихря и бросился в пространство. Это было довольно тревожно, учитывая то, что они бросался в середине моей спальни.

Я знал что это было. Я видел это раньше и не хотел видеть снова.

Хмари-демоны, которые населяли подземелье, без души и без формы, возникшие из ветра, свернувшись в темные формы, перемещались под моим обычным потолком синего цвета, росли, до тех пор пока не высосут (заполнят?) весь воздух из помещения. Тени двигались как густой клубящийся туман, перемещаясь в воздухе. Я вспомнил тот случай, когда они почти напали на нас за пределами Изгнания- тот страшный крик, когда он нападал и открыл пасть. Тени перед нами превратились в зверей, я знал, что крик скоро последует.

Амма пыталась бороться свободной рукой, но я не пускал. Она бы напала на Авраама голыми руками, если бы я позволил ей. "Разве не ты пришел в мой дом, думая, что ты можешь принести миру зло через одну крошечную трещину в небе".

"Твой дом? По мне, так это больше похоже на дом Проводника. И Проводник именно тот человек, который показал моим друзьям путь, через крошечную трещину в небе".

Эмма закрыла глаза, бормоча про себя: " Тетя Делия, дядя Абнер, бабушка Сулла…." — она пыталась вызвать Великих — ее предков из иного мира, кто защитил нас дважды от хмарей до этого. У них были силы, чтобы противопоставить.

Авраам рассмеялся, его голос был громче шума ветра. "Нет необходимости, вызывать твоих приведений, старая женщина. Мы уходим". Я услышал разрыв прежде, чем он дематериализовался. "Но не волнуйтесь. Мы скоро увидимся. Раньше, чем вы хотели бы. "

Затем он разорвал воздух и переступил в него. Ушел.

Прежде, чем любой из нас мог сказать хоть слово, Хмари вылетели из моего открытого окна, черной полосой, движущейся над спящими домами Хлопкового Склона. В конце улицы, Демоны разделились в разные стороны, как темные пальцы рук оборачивающиеся вокруг нашего города.

В комнате стало тихо. Линк пытался перемещаться между бумаг и комиксов оседающих на пол. Но он едва мог стоять на месте.

"Дружище, я думал, что они собирались утащить нас вниз, в ад, или туда, откуда они пришли. Может быть, моя мама права, и это конец дней". Он почесал в затылке. "Нам повезло, что они ушли".

Амма подошла к окну, потирая золотой амулет, который она носила на шее. "Они не ушли, и нам не повезло. Только дурак будет так думать".

Увальни (?) гудели под окнами, симфония уничтожения, которая стала звуком нашей жизни. Выражение лица Аммы было также как будто что-то сломалось, смесь страха и печали, и того, что я никогда раньше не видел.

Непостижимая непонятная Амма, смотрящая в ночь.

"Дыра в небе. Она становится все больше".

~~*~~***~~*~~

Невозможно было вернуться обратно в кровать и спать, и не было никакого способа уйти от глаз Аммы, так что мы втроем сидели за обшарпанным сосновым кухонным столом и слушали тиканье часов. К счастью, мой отец был в Чарльстоне, как всегда в будни, когда он преподавал в университете. Сегодня вечером я непременно отправил бы его обратно в Синие Горизонты.

Я мог бы сказать, что Эмма отвлеклась, потому что она разрезала Линку кусок шоколадно-орехового пирога, и еще один она разрезала для меня. Он поморщился и сунул его на тарелку из китайского фарфора рядом с блюдцем Люсиль для воды. Люсиль понюхала и прошла мимо, спокойно свернувшись калачиком под деревянным стулом Эммы. Даже у Люсиль не было аппетита сегодня вечером.

К тому времени, как Эмма встала, чтобы поставить воду

для чая, Линк был настолько беспокоен, что он настукивал мелодию по подставке своей вилкой. Он посмотрел на меня. "Помнишь день, когда в кафе подавали тот противный шоколадно-ореховый пирог, и Ди Ди Гиннесс рассказала всем, что ты тот, кто дал Эмили никем не подписанную Валентинку?"

"Да." Я собирал засушенный клей со стола, когда я был ребенком. Мой пирог остался нетронутым. "Подожди-ка, что?" Я не слушал.

"Ди Ди Гиннесс была вполне милой." Линк улыбался сам себе.

"Кто?" Я понятия не имел, кого он имел в виду.

"Алло? Ты стал настолько безумным, ты наступил на вилку и раздавил ее? И они не позволяли тебе вернуться в кафе целых шесть месяцев?" Линк рассмотрел свою вилку.

"Я помню о вилке, я думаю, что помню. Но я не помню никого по имени Ди Ди." Это была ложь. Я даже не мог вспомнить про вилку. Подумав об этом, я не мог вспомнить и другие дни Святого Валентина.

Линк покачал головой. "Мы знали ее всю жизнь, и она полностью сдала тебя в третьем классе. Как ты мог забыть ее?" Я ничего не ответил, и он вернулся к постукиванию вилкой.

Хороший вопрос.

Эмма принесла свою чашку чая на стол, и мы сидели в тишине. Это было похоже, как будто мы ждали, что на нас обрушится приливная волна, и было уже слишком поздно, чтобы паковать вещи или паниковать или бежать. Когда зазвонил телефон, даже Эмма подпрыгнула.

"Кто бы мог звонить так поздно?" Я сказал поздно, но я имел в виду рано. Уже было почти шесть часов утра. Мы все подумали об одном и том же: что бы ни случилось, что бы ни выпустил Абрахам в мир, это было из-за него.

Линк пожал плечами, и Эмма подняла черный поворотный телефон, который был на стене, когда еще мой отец был ребенком. "Алло?"

Я смотрел, как она слушала абонента на другом конце линии. Линк постучал по столу передо мной. "Это леди, но я не могу различить, кто она.

Она говоришь слишком быстро".

Я слышал, как у Эммы перехватило дыхание, и она повесила трубку. Несколько секунд она стояла, держась за аппарат.

"Эмма, что случилось?"

Она обернулась, ее глаза слезились. "Уэсли Линкольн, есть ли у вас машина?" Мой папа взял Вольво в университет.

Линк кивнул. "Да, мэм. Она немного грязная, но-"

Эмма была уже на полпути к двери. "Поторопитесь. Нам нужно идти".

~~*~~***~~*~~

Линк сорвался с обочины немного медленнее, чем обычно, ради Эммы. Я не уверен, что она заметила бы его заботу, даже если бы он скользил вниз по улице на двух колесах. Она сидела на переднем сидении, смотря прямо перед собой, держась за ручки ее сумочки.

"Эмма, что случилось? Куда мы едем?" Я наклонился вперед с заднего сиденья, и она даже не накричала на меня, О не пристегнутом ремне безопасности. Что-то определенно не так.

Когда Линк свернул на улицу Блэквилл, я увидел, насколько "не так".

“Что это-“ Он посмотрел на Эмму и закашлялся. “Черт возьми? “

Здесь были деревья по всей дороге, вырванные из земли, со всеми корнями. Это выглядело, как сцена из одного стихийного бедствия, которую Линк смотрел на канале Discovery Channel. Человек против Природы. Но это не было естественным. Это было результатом сверхъестественного стихийного бедствия — Хмари.

Я мог чувствовать их, разрушения, которые они несли с собой, надвигались и на меня. Они были здесь, на этой улице. Они сделали это, и они сделали это из-за меня.

Из-за Джона Брида.

Эмма хотела, чтобы Линк свернул вниз по Кипарисовой Роще, но дорога была заблокирована, так что ему пришлось свернуть на Главную. Всех фонарей не было, и дневной свет только начинает прорезать темноту, превращая черное небо в оттенки синего. На минуту я думал, с Главной улицей, сделал это торнадо Абрахамских Хмарей, пока я не увидел зеленый цвет. Потому что все это было теперь зеленого цвета. Забыв об похищенных качелях из шин через улицу. Теперь и сам древний дуб пропал. И статуя Генерала Джубала А. Эрли не стояла с гордостью в центре, с обнаженным мечом для битвы.

Генерал упал, рукоять его меча сломана.

Черного плаща деревенщин, которым накрывали статую неделями, больше не было. Даже они отказались от него.

Я не могу вспомнить время, когда Генерала там не было, его охраняли растения и наш город. Он был больше, чем статуя. Он был частью Гатлина, вплетен в наши не традиционные традиции. На Четвертое июля, Генерал носил американский флаг на спине. На Хэллоуин, он носил шляпу ведьмы, и пластиковая тыква полная конфет висела у него на руке. Для воссоздание битвы при Медовом Холме, кто-то всегда надевал реальный сюртук Конфедерации на его бессменный — бронзовый. Генерал был одним из нас, наблюдая за Гатлином со своего поста, поколение за поколением.

Я всегда надеялся, что вещи изменятся в моем городе, пока они не начали меняться. Теперь я хотел, чтобы Гатлин вернулся назад, к скучному городу, который я знал всю свою жизнь. К тому, ходу вещей, когда я ненавидел, каким он был. Назад к тому, когда я мог видеть многообещающие вещи, и ничего кроме обещаний.

Я не хотел видеть это.

Я все еще смотрел на упавшего Генерала через заднее окно, когда Линк замедлился. "Чувак, это выглядит, как будто бомба взорвалась".

Тротуары перед магазинами, которые выложены вдоль Главной, были покрыты стеклом. Окна были вынесены из каждого из них, оставив магазины без названий и без выставок. Я видел, окрашенные в золотой «М» и «а» от окна Маленькой Мисс, отделенные от других букв. Грязные ярко — розовые и красные платья валялись на тротуаре, тысячи мелких блесток отражали частицы и кусочки нашей повседневной жизни.

"Это не бомба, Уэсли Линкольн".

"Мэм?"

Эмма глядела на то, что осталось от Главной. "Бомбы падают с небес. Это же пришло из ада". Она не сказала ни слова, когда она указала на конец улицы. Продолжай вести. Вот что она сказала.

Линк так и сделал, и ни один из нас спросил, куда мы едем. Если Эмма не сказала мне сейчас, значит, она и не планирует. Может быть, мы не собираемся никуда конкретно. Может быть, Эмма просто хотела посмотреть, какие части нашего города уцелели и какие были покинуты.

Потом я увидел красный и белый мигающие огни в конце улицы. Огромные подушки черного дыма выливаются в воздух. Что-то было в огне. Не просто что-то в городе, а сердце и душа нашего города, по крайней мере для меня.

Место, где я думал, что всегда буду в безопасности.

Окружная Библиотека Гатлина — была тем местом, которое значило все для Мэриан, и всем, что осталось от моей матери охватило пламенем. Телефонный столб застрял в середине сломанной, им крыши, оранжевое пламя разъедает древесину с обеих сторон. Вода лилась из пожарных шлангов, но как только они потушили огонь в одном месте, в другом разгоралось. Пастор Рид, который жил внизу улицы, бросал ведра с водой по периметру, его лицо покрыто пеплом. По крайней мере, пятнадцать членов его паствы собрались на помощь, что было иронично, большинство из них подписали одну из петиций миссис Линкольн, запрещающей брать книги в библиотеке, когда они пытались их сохранить. "Книга запретов не лучше, чем сожженная книга." Так говорила моя мама. Я никогда не думал, что придет день, когда я на самом деле увижу сожженные книги.

Линк замедлился, лавируя между припаркованными и пожарными машинами. "Библиотека! Мэриан умом тронется. Ты думаешь, что эти штуки это сделали".

"Вы думаете, что они этого не сделали?" Мой голос звучал издалека, как будто был не моим. "Выпусти меня. Книги моей мамы находятся там".

Линк начал поворачивать, но Эмма положила руку на руль. "Продолжай ехать".

"Что?" Я понял, зачем она привела нас сюда, потому что пожарным-добровольцам нужна помощь, залить водой остальную часть крыши, чтобы она не загорелась. "Мы не можем уехать. Они могут нуждаться в нашей помощи. Это библиотека Мэриан".

Это библиотека моей мамы.

Эмма не отвела взгляда от окна. "Я сказала, продолжай вести, если только ты не хочешь остановиться и позволить мне повести. Мариан там нет, и она не одна, кто нуждается в нашей помощи сегодня".

"Откуда вы знаете?" Амма напряглась. Мы оба знали, что ее способности предвидеть были частью ее, как библиотека была частью моей мамы.

Амма смотрела прямо перед собой, она так сильно вцепилась в ручку сумочки, костяшки пальцев побелели. "Это только книги".

На секунду, я даже не знаю как сказать. Ее слова для меня были, как удар в лицо. Как пощечина. После первого жжения лица, все стало ясно.

"Мэриан-или мама так бы не сказали, если бы они были здесь? Они часть нашего семейного… "

"Подумай, прежде чем читать мне лекцию о своей семье, Итан Вэйт".

Когда я проследил за ее взглядом мимо библиотеки, я знал, что Амме было не до подведения итогов. Она уже знала, что мы потеряли. Я был последним, чтобы понять это. Почти.

Мое сердце стучало, и мои кулаки были сжаты к тому времени, когда Линк указал вниз по улице. "Ох, друг. Разве это не дом твоих теть?"

Я кивнул, но я ничего не сказал. Я не мог найти слов.

"Было им". Эмма шмыгнула носом. "Продолжай ехать".

Я уже видел красный свет машины скорой помощи и пожарной машины, припаркованные на газоне у дома Сестер — или то, что раньше было их домом.

Вчера он был гордым, белым, двухэтажным Федеративным, с круговым крыльцом и импровизированным пандусом для инвалидной коляски тети Мерси. Сегодня же, это была половина дома, срезанная вниз к центру, как кукольный домик ребенка. Но вместо, идеального расположения мебели в каждой комнате, все в доме Сестер было перевернуто и разодрано на части.

Синий раздробленный диван из бархата лежал на спинке, столики и кресла-качалки прижаты к нему, как если бы содержимое дома сползло в одну сторону. Рамки были свалены в верхней части кровати, где на них обвалились стены. И жуткий разрез выделялся горой обломков: деревянные щиты, листы штукатурки, неопознанные кусочки мебели, ванна на фарфоровых ножках — та, половина дома, которая не уцелела.

Я высунул голову из окна машины, глядя на дом. Я чувствовал, как будто Колотушка катится в замедленном движении. В моей голове, я посчитал, сколько было комнат. Тельмы была на нижнем этаже, позади, ближе к прикрытой двери. Ее комната была по прежнему там. Тетя Грейс и тетя Мерси разделяли темную комнату, позади лестницы. И я все еще мог видеть ступеньки. Это было что-то. Я отметил их у себя в голове.

Тетя Грейс и тетя Мерси и Тельма.

Тетя Прю.

Я не мог найти ее комнату. Я не мог найти ее покрывало с розовыми цветочками, со всеми крошечными шариками, так, они их называли. Я не мог найти ее чулан и комод и палас, которые пахли шариками для моли.

Все это пропало, как будто какой-то огромный кулак придавил с неба, и измельчил все в пыль и мусор.

Та же гигантская рука пощадила остальные улицы. Другие дома на Old Oak Road остались нетронутыми, без такого большого количества упавших деревьев или сломанной черепицы в их дворах. Это выглядело как результат настоящего торнадо, который приземлился случайно, разрушив один дом, оставив дом по соседству совершенно нетронутым. Но это был не случайный результат стихийного бедствия. Я знал чья это гигантская рука.

Это было сообщение для меня.

Линк направил Колотушку к обочине, Амма выскочила из машины еще до того, как она остановилась. Она направилась сразу к машине скорой помощи, как будто она уже знала, что мы там найдем. Я замер, мой живот вспенивание (?).

Телефонный звонок. Это была не обычная Гатлинская сплетня с сообщением о том, что смерч разрушил большую часть города. Он был кто-то звонит, чтобы сказать, что Амма дом моей древней великой тети "была уступил и-что? Линк схватил меня за руку и потянул меня через улицу. Практически все из квартала столпились вокруг машины скорой помощи. Я видел их, не видя ни одного из них, потому что все это было так нереально. Ничего из этого не могло быть. Эдна Хейни была в розовых пластиковых бигуди и ворсистом халате, несмотря на девяносто градусов тепла, в то время как Мел вин Хейни был в белой майке и шортах в которых спал. М и Па Ридли, выбежавшие из прачечной в своем гараже, были одеты к несчастью. М Ридли безумно вращала ее ручное-коленчатое радио, даже если тока не было и прием не осуществлялся. Па Ридли не отпускал свое ружье.

"Простите, мэм. Извините". Линк локтями прокладывал себе дорогу через толпу, пока мы были на другой стороне машины скорой помощи. Металлические двери были открыты. Мэриан стояла на коричневой траве за пределами открытых дверей, рядом с кем-то, завернутым в одеяло. Тельма. Две крошечные фигурки стояли между ними, тощие бело-синие лодыжки выглядывали из-под длинных, вычурных белых ночных рубашек.

Тетя Мерси покачала головой. "Харон Джеймс. Он не любит беспорядка. Он бы не хотел этого".

Мэриан попыталась обернуть одеяло вокруг нее, но тетя Мерси пожала плечами. "Вы в шоке. Вам нужно согреться. Так сказали пожарные".

Мэриан отдала мне одеяло. Она была в аварийном режиме, пытаясь защитить людей, которых она любила и свести к минимуму ущерб, даже если весь ее мир горел в нескольких кварталах отсюда. Не было пути уменьшить такой ущерб.

"Он убежал, Мерси" пробормотала тетя Грейс. "Я говорила вам, что с собакой нехорошо. Пруде нс должна была оставить собачью дверь открытой.". Я не мог помочь, но посмотрел туда где была собачья дверь, сейчас там не было всей стены.

Я встряхнул одеяло и нежно укрыл плечи тети Мэрии. Она прильнула к Тельма как ребенок. "Мы должны сказать Пруде нс Джейран. Вы знаете, она сумасшедшая из-за этой собаки. Мы должны сказать ей. Она будет злее, чем осы в июне, если она узнает это не от нас первых".

Тельма собрала их на руках (?). "Она будет в порядке. Просто некоторые осложнения, как те, которые были у вас несколько месяцев назад, Грейс. Вы помните".

Мэриан долго смотрела на Тельма, как мать, проверяя ребенка, пришедшего из двора. "Вы себя чувствуете хорошо, мисс Тельма?"

Тельма выглядела смущенной, как все сестры обычно и выглядели. "Я не знаю, что случилось. Одну минуту, я мечтаю о жирном куске Джорджа Клуни и горячих деньках с коричневым тортом на фунта сахара, и следующее, что я поняла это как дом вокруг нас уходит вниз". Голос Тельмы был неуверенным, как будто она не могла найти слов чтобы объяснить. "Едва успела добраться до девочек, и потом я нашла Пруде нс Джейран …"

Тетя Прю. Я не слышал ничего. Мэриан посмотрела на меня. "Она с доктором. Не волнуйся, Амма с ней".

Я протиснулся мимо Мэриан, чувствуя как проскользнули мои пальцы, когда она попыталась схватить их. Два доктора склонились над лежащим на носилках. Трубки свисали с металлических опор и исчезали в хрупком теле моей тети в местах, которые я не мог видеть, под белой лентой пластыря. Доктора повесили мешки с прозрачными жидкостями на металлические опоры, их разговор невозможно услышать сквозь шум разговоров, рыданий и вой сирен. Амма опустилась на колени рядом с ней, держа ее за вялую руку и шептала. Я подумал, если она молилась или разговаривала с Великими. Возможны оба варианта.

"Она не умерла". Линк подошел ко мне сзади. "Я чувствую ее, я имею в виду, я могу сказать." Он вдохнул еще раз. "Медь и соль и красный глаз соус".

Я улыбнулся, несмотря ни на что, и наконец выдохнул. "Что они говорят? Она будет в порядке? "

Линк послушал докторов, склонившись над тетей Прю. "Я не знаю. Они говорят что когда обрушился дом у нее был инсульт, и она не отвечает".

Я повернулся, чтобы посмотреть на тетю Мерси и тетю Грейс. Эмма и Тельма помогали им с инвалидными колясками, отмахиваясь от пожарных-добровольцев, как будто они не знали, что настоящими мужчинами были го-Н Роульс, который закупался из принципа для них в Стой и Стяни, и Од Хандри, который заправлял их бензином на Заправке.

Я наклонился и поднял кусок стекла из-под завалов у моих ног. Я не могу сказать, что это было, но цвет стекла заставил меня думать, это был осколок кошки тети Прю, которую она держала на дисплее рядом со стеклянным виноградом. Я перевернул его и увидел, он имел круглую красную наклейку на нем. Помечено, как и все в доме сестер, чтобы понять кому что достанется после их смерти.

Красная наклейка.

Кошка была предназначена мне. Кот, развалины, огонь-все это было предназначено для меня. Я положил зеленое стекло в карман и беспомощно наблюдал, как мои тети ехали к единственной скорой помощи в городе.

Амма бросила на меня короткий взгляд, и я знал, что это значит. Не говорить ни слова и не делать ничего. Это означало пойти домой, запереть двери, и держаться подальше от нее. Но она также знала, что я не мог.

Одно слово прорвалось в мой разум. Не отвечающая. Тетя Грейс и тетя Мерси не поняли бы что это значит когда доктор сказал это о тете Пру. Они слышали это вместе со мной, когда Линк сказал это

Не отвечает.

Так же как мертвая.

И это была моя вина. Потому что я не мог сказать Авраам, как найти Джона Брэда.

Джон Брэд.

Что-то щелкнуло в голове, догадка.

Мутант инкубусу, который привел нас в ловушки Серафимы и Авраама, которые пытались украсть девушку, которую я любил, и обратили моего лучшего друга, разрушает мою жизнь еще раз. Мою жизнь и жизнь людей, которых я любил.

Из-за него Абрахам призвал хмарей. Из-за него мой город разрушен и моя тетя практически мертва, книги горят и, впервые, это не из-за скудных умов маленьких людей.

Мэкон и Лив были правы. Все это из-за него.

Виноват был Джон Брэд.

Я сжал кулаки. Это не были гигантские кулаки, это были мои кулаки. Ну что ж. Моя проблема. Я был проводником, и если предполагалось что я найду путь, для какой-то великой и ужасной цели, или для чего там еще Мэрион и Лив говорили, я могу понадобиться чародеям — я найду это.

И теперь я должен был найти Джона Брэда.

Пути назад не было, особенно после сегодняшнего дня.

Сначала уехала одна скорая, затем другая, звук сирен эхом удалился в низ по улице, и когда они исчезли, я побежал. Я думал о Лене и бежал быстрее, думал о моей маме и Эмме, тете Пру и Мэрион, и бежал пока не стал задыхаться, пока пожарные машины не оказались настолько далеко от меня, что я перестал слышать звуки сирен

Я остановился у библиотеки. Пламя исчезло, с большей части. Дым все еще поднимался в небо, пепел кружился в небе, как снег. Коробки книг, что-то черное, все остальное было мокрым, свалено у здания.

Все стояло, добрая половина. Но это не имело значения, не для меня: никогда там не будет пахнуть по-прежнему. Моя мама, все что оставалось от нее в Гэтлине — в конечном счете ушло. Ты не можешь вернуть сгоревшие книги, ты не можешь просто купить новые и те страницы никогда не будут хранить память о прикосновении ее рук, или закладку- ложку.

Часть ее умерла сегодня, опять.

Я не знаю много о Леонардо да Винчи, как там в его книге говорилось? Может я учился как жить или, возможно, я учился как умереть

После сегодняшних событий, я могу сказать то же. Может я должен послушать Эмили Дикинсон и позволить безумию возыметь смысл. В любом случае был По, который застрял со мной.

Потому что у меня было чувство, что я был глубоко вглядываясь в эту темноту, примерно так же глубоко, как только может человек.

Я вытащил кусок зеленого стекла из кармана и посмотрел на него, как если бы он мог сказать мне то, что мне нужно знать.

Двадцать пятое сентября. Леди в доме

Итан Уэйт, ты можешь принести мне сладкого чая? — позвала тетя Мерси из гостиной.

Тетя Грейс ничуть не смутилась. "Итан, не приноси ей сладкого чая. Если она выпьет больше, то будет бегать в уборную".

"Итан, не слушай ты Грейс, у нее нечистоплотность в милю длиной и в десять уборных шириной."

Я посмотрел на Лену, которая держала пластиковый кувшин сладкого чая в руке. "Было ли это да или нет?"

Asa захлопнула дверь и протянула руку за кувшином. "Разве у вас двоих нет домашней работы?" Лена приподняла бровь и улыбнулась с облегчением. С тех пор, как тетя Прю уехала в Округ помощи, а сестры переехали к нам, я чувствовал, что не оставался наедине с Леной несколько недель.

Я взял руку Лены и притянул ее к кухонной двери.

Ты готова убежать от этого?

Я готова.

Мы бросились в холл так быстро, как только могли, и так же по лестнице. Тетя Грейс была распакована на диване, ее пальцы продеты через отверстия в ее любимом вязаном пледе, в нем было около десяти различных оттенков коричневого. Он подходил к нашей гостиной отлично, сейчас когда в ней были сложены от пола до потолка коричневые картонные коробки, полные всего, что сестры заставили папу и меня тащить из своего дома на прошлой неделе.

Им не было достаточно тех вещей, которые на самом деле уцелели: почти все, от тети Грейс и спальни тети Мерси, медная пепельница, которую использовали (и никогда не чистили) все пять мужей тети Прю, четыре ложки из Южной коллекции тети Грейс, и деревянную стойку, стопка пыльных фотоальбомов, два не подходящих друг к другу стула, пластиковый фавн с их двора, и сотни не раскрытых мини-банок с джемом, что они стащили из "Завтрак и выпечка у Милли". Но тех вещей, что выжили было не достаточно. Они держали нас под каблуком, пока мы не принесли и сломанные вещи, тоже.

Большинство из них оставалось в коробках, но тетя Грейс настояла на том, что украшение поможет облегчить их страдания, так что Эмма позволила расставить некоторые из их вещей по всему дому. Что послужило тому, что Харлон Джеймс 1, Харлон Джеймс 2 и Харлон Джеймс3 — все сохраненные благодаря, как называла его тетя Пру деликатному искусству южной таксидермии — пялились на меня прямо сейчас. Харлон Джеймс 1 сидел, Харлон Джеймс 2 стоял и Харлон Джеймс 3 спал. Но именно спящий Харлон Джеймс действительно меня напрягал; тетя Грейс держала его рядом с диваном, и так или иначе кто-нибудь ушибал об него ногу, каждый раз когда проходил мимо.

Могло быть и хуже, Итан: он мог бы быть на диване

Тетя Мерси дулась в своем кресле качалке перед телевизором, явно взволнованная тем, что проиграла утром битву за диван. Мой папа сидел рядом с ней, читая газету. "Как вы дети сегодня? Рад тебя видеть, Лена." — его лицо говорило: выбирайтесь, пока еще можете.

Лена улыбнулась ему. "И я вас, мистер Уэйт"

Он периодически брал выходные, когда мог, чтобы удерживать Эмму от сумасшествия.

Тетя Мерси вцепилась в пульт, несмотря на то, что телевизор не был включен, и помахала мне.

— Где вы два голубка думаете отдохнуть?

Вверх по лестнице, Ли

— Итан, не говори, что ты думаешь увести молодую леди наверх. Это будет не пристойно.

Тетя Мерси кликнула пультом на меня, как если бы она могла поставить меня на паузу, перед тем как я поднимусь в свою комнату. Она посмотрела на Лену:

Вы держите ваши милые маленькие ягодицы подальше от комнат мальчиков, Цыпочка

— Мерси Линн!

— Грейс Энн!

— Я не хочу слышать такие грязные разговорчики от тебя

Что, ягодицы? Ягодицы ягодицы ягодицы!

— Итан! Уведи меня отсюда.

— Не останавливайся

Тетя Грейс фыркнула.

— Конечно он не берет ее на верх. Его папа перевернулся бы в гробу.

— Я здесь. — мой папа помахал ей.

— Его мама — поправилась тетя Мерси

Тетя Грейс помахала своим платком, будто он был приклеен к ее руке.

— Мерси Линн, ты должно быть стареешь, вот что я сказала

— Ты конечно же нет. Я слышу тебя ясно как звон, моим хорошим ухом. Ты сказала его папа…

Тетя Грейс отбросила шаль в сторону.

— Ты не можешь слышать звон, если он раздается сзади и кусает тебя в сладк….

— Сладкий чай, дамы? — Эмма появилась с подносом как раз во время. Лена и я проскользнули по ступенькам вверх, как раз когда Эмма загородила обзор из гостиной.

Сестры не ушли в прошлое, даже без тети Пру. И прошли дни, между их переселением в наш дом и собиранием всего, что осталось от их дома, мой папа Эмма и я только и делали, что усердно прислуживали им с тех пор как они въехали.

Лена исчезла в моей комнате и я закрыл за собой дверь. Я скользнул руками вокруг ее талии и она положила свою голову на меня.

— Я скучала

— Я знаю, Цыпочка.

Она игриво ударила меня.

— Не закрывай эту дверь, Итан Уэйт! — я не мог сказать чей это был голос тети Грейс, или тети Мерси, но это было не важно. В этом случае они были в полном согласии.

— В этом мире больше цыплят, чем людей, и это точно как то что сейчас лето, не случайность!

Лена улыбнулась, и потянувшись за мной, толкнула дверь чтобы она открылась

Я застонал. "Не делай этого"

Лена дотронулась до моей губы,

— Когда в последний раз Сестры поднимались по ступенькам?

Я наклонился ближе к ней, так, что наши лбы коснулись. Мой пульс начал учащаться в ту же секунду.

— Теперь, когда ты упомянула это, Эмма собирается лить сладкий чай пока этот кувшин не иссякнет.

Я подхватил Лену, и понес ее на мою кровать, точнее матрац на полу, благодаря Линку. Я опустился рядом с ней, специально игнорируя мое разбитое окно, открытую дверь, или то что осталось от моей кровати

Были только мы вдвоем. Она смотрела на меня, один глаз зеленый, один золотой, черные локоны распались вокруг ее головы как черный нимб.

— Я люблю тебя Итан Уэйт

Я облокотился на локоть и посмотрел вниз на нее.

— Мне говорили, что я очень привлекательный

Лена засмеялась,

— Кто тебе это говорил?

— Многие девушки

Её глаза затуманились на секунду, " Да? Например?"

— Моя мама, моя тетя Каролина, и Эмма, — я ткнул ее в ребра и она начала извиваться, хихикая в мою рубашку, — Я люблю тебя, Ли

— Тебе лучше. Потому что я не знаю что я буду делать без тебя, — ее голос был хриплым и честным, как когда либо я слышал

— Нет меня без тебя Лена — я нагнулся и поцеловал ее, опуская себя пока мое тело идеально не подошло к её, как будто мы были созданы чтобы быть вместе. Потому что мы были вместе — независимо от того что вселенная или мой пульс могли сказать на это. Я мог чувствовать как энергия просачивается из меня, но это заставило мой рот искать ее снова.

Лена отстранилась перед тем как мое сердце опасно стукнуло

— Я думаю нам лучше прекратить, Итан

Я вздохнул и перекатился на спину рядом с ней, моя рука все еще запутана в ее волосах

— Мы даже не начинали

— Пока мы не выясним почему становится хуже — более интенсивно между нами — мы должны быть осторожнее

Я схватил ее за талию

— Что если я скажу что мне все равно?

— Не говори так, ты знаешь я права, я не хочу случайно сжечь и тебя тоже

— Не знаю, по-моему оно того стоит

Она ударила меня по руке, и я улыбнулся глядя в потолок. Я знал что она права, единственные люди, чьи силы были под контролем — это Инкубы. Равенвуд был в беспорядке и так было со всеми в нем

Но от этого не становилось лучше. Я нуждался в прикосновении к ней, так же как я нуждался в воздухе

Я услышал мяуканье. Люсиль свернулась внизу моего матраца. С тех пор как она потеряла свою постель из-за Харлон Джеймса IV, она взялась за мою. Мой отец бросился обратно из Чарльстона в ночь смерча, и он нашел собаку тети Пру на следующий день, съежившись в углу, во дворе детского сада. После того как Харлон Джеймс прибыл в наш дом, он не сильно отличался от Сестёр. Он вел себя как дома в постели Люсиль. Ел курицу Люсиль с ее фарфоровой тарелки. Даже царапал кошачье место Люсиль.

— О, да ладно, Люсиль, ты прожила с ними дольше чем я, — но это не имело значения, как только Сестры стали жить с нами — Люсиль стала жить со мной.

Лена быстро поцеловала меня в щеку и перегнулась через кровать, чтобы порыться в своей сумке, откуда выскользнула старая копия "Великих надежд" — я сразу узнал ее

— Что это?

Лена подняла ее, избегая смотреть мне в глаза, — " Это называется книга." Она знала, о чем на самом деле я ее спрашивал.

— Это ее ты нашла в коробке Сарафины? — я уже знал что это было так

— Итан, это просто книга, я читаю многие из них

— Не просто книга, Ли, что происходит?

Лена поколебалась, затем пролистала рваные страницы. Когда она нашла страницу с загнутыми уголками, она начала читать: «И я могу смотреть на нее без сострадания, видя ее наказания, в руинах, которых она была, в глубокой непригодности для этой Земли, на которой она была помещена …." Лена смотрела в книгу, как если бы ответы внутри, только она могла видеть. "Этот отрывок был подчеркнут."

Я знаю, Лене было любопытно узнать о ее матери не-Сарафине, но женщина которую мы видели в видении,та, которая держала Лену на руках. Может Лена верила в то что книга, или металлическая коробка ее матери держали в себе ответы. Но какая разница что было подчеркнуто в старой копии книги Дикенса.

Ничего в той коробке не говорило о крови на руках Сарафины.

Я достал и схватил книжку: "Дай мне " Перед тем как Лена смогла сказать хоть слово, моя спальня померкла-

Начал лить дождь, как если бы небо пыталось подстроится к слезам Сарафины. К тому времени как она достигла дома Ида, она промокла насквозь

Она поднялась на белую шпалеру под окном Джона и сомневалась. Она достала очки, которые украла в Winn Dixie, из кармана и одела их перед тем как постучаться слегка по стеклу.

Слишком много вопросов замешались в ее голове. Что она собирается рассказать Джону? Как она могла ему объяснить, что она все еще тот же человек? Будет ли светлый маг все еще любить ее теперь, когда она стала … этим?

"Изабель?" Джон был в полусне, его темные глаза смотрели на нее. "Что ты там делаешь?" Он схватил ее за руку, прежде чем она успела ответить, и потянул ее внутрь.

— Я… мне надо было увидеть тебя

Джон потянулся к лампе на столе.

Сарафина схватила его за руку. "Не надо. Оставь ее выключенной. Ты разбудишь родителей".

Он посмотрел на нее ближе, его глаза адаптировались к темноте. "Что-то случилось? Ты пострадала? "

Она была за пределами боли, за пределами надежды, и не было никакого способа подготовить Джона к тому, что она собиралась сказать ему. Он знал о ее семье и проклятие. Но Сарафина никогда не говорила Джону настоящую дату ее дня рождения. Она подделала дату, которая была еще через несколько месяцев, так что он бы не стал беспокоиться. Он не знал, что сегодня была ее Шестнадцатая Луна — ночь, которую она боялась так долго, сколько себя помнила.

— Я не хочу говорить тебе. — Голос Сарафины запнулся, когда она попыталась подавить слезы.

Джон потянул ее к себе на руки, положив подбородок ей на голову.

— Ты такая холодная. — Он потер своими руками по ее рукам. — Я люблю тебя, ты можешь рассказать мне все что угодно.

— Не это, — прошептала она, — Все разрушено

Сарафина думала обо всех их планах. Переход в колледж вместе, Джон в следующем году и Сарафина через год. Джон собирался учиться на инженера, и она планировала специализацию в литературе. Она всегда хотела быть писателем. После того как они закончили бы образование, они поженились бы.

Теперь не было смысла думать об этом, ничему из этого не суждено было исполниться

Джон сжал ее крепче, "Изабель, ты пугаешь меня. Ничего не может разрушить то что есть у нас"

Сарафина оттолкнула его и сняла очки, демонстрируя золотые глаза темного Мага: "Ты в этом уверен?"

Секунду Джон пялился, "Что произошло, я не понимаю?"

Она потрясла головой, слезы прожигали кожу на ее ледяных щеках. "Это был мой день рождения. Я никогда не говорила тебе, потому что была уверена, что стану светлой. И не хотела чтобы ты беспокоился, но в полночь…"

Сарафина не могла закончить. Он знал, что она собиралась сказать, он видел это в ее глазах

— Это наверняка ошибка, — она обращалась как к Джону так и к себе, — я все еще тот же человек. Говорят, что будешь чувствовать себя по другому, когда тебя выберет Тьма: ты забудешь о людях, которые тебе дороги, но я не забыла, и никогда не забуду

— Я думаю, что это происходит постепенно …., — голос Джона затих.

— Я могу бороться с этим! Я не хочу быть темной, клянусь.

Это было слишком много: ее мать отвернулась от нее, ее сестра зовущая ее, потерять Джона.

Сарафина не могла вынести больше горя. Она сломалась, осела всем телом на пол.

Джон опустился на колени рядом с ней, заключая ее в свои объятия. "Ты не Темная. Мне все равно, какого цвета твои глаза".

— Никто не верит в это. Моя мать даже не пустила меня в дом, — Сарафина задохнулась

Джон поднял ее. "Тогда мы уедем сегодня вечером." Он схватил рюкзак и начал запихивать в нее одежду.

— Куда мы поедем?

“Я не знаю. Мы найдем куда. ” Джон застегнул сумку и взял ее лицо в свои руки, смотря в золотые глаза.

“Это не имеет значения. Пока мы вместе.”

~~*~~***~~*~~

Мы снова оказались в моей спальне, в яркий полдень. Видение исчезло, унося девушку, у которой не было ничего общего с Сарафиной. Книга упала на пол

Лицо Лены было в слезах, и на секунду, она выглядела в точности как девушка в видении.

— Джон Ид, был моим отцом

— Ты уверена?

Она кивнула, вытирая лицо руками.

— Я никогда не видела его фотографию, но бабушка сказал мне его имя. Он казался таким реальным, будто был еще жив. И они действительно выглядели влюбленными.

Она протянула руку, чтобы поднять книгу, где она упала, открытая обложкой кверху, заломы на ее корешке доказывали как много раз она была прочитана.

— Не трогай ее, Ли

Лена подняла ее, "Итан, я читала ее, и так не случалось ни разу. Я думаю, что сейчас это произошло потому, что мы дотронулись до нее одновременно."

Она открыла книгу снова и я мог видеть темные линии, где кто-то подчеркнул предложения и обвел фразы. Лена заметила, как я пытался читать через плечо.

— Вся книга так, размечена как карта. Хотела бы я знать куда она приведет

— Ты знаешь куда она ведет. — мы оба знали — к Абрахаму и темному огню, к Великому Рубежу тьме и к смерти

Лена не отрывала глаз от книги.

— Эта строчка — моя любимая: " Я изогнута и сломана, надеюсь, в лучшую форму.

Мы оба были изогнуты и сломаны Сарафиной.

Стала ли результатом этого лучшая форма? Стал ли я лучше после всего этого? Стала ли Лена?

Я думал о тете Пру, лежащей на больничной койке, о Мэриэн, перебирающей коробки сожженных книг, обугленные документы и размытые фотографии. Работа ее жизни разрушена.

Что если людей, которых мы любим, будут сгибать, пока не сломают и не оставят без формы вообще?

Я должен найти Джона Брида, прежде чем все будут настолько сломлены чтобы их можно было собрать обратно.

Двадцать шестое сентября. Приемные часы

На следующий день тетя Грейс выяснила, где тётя Мерси прячет ее кофейное мороженое в холодильнике. На второй день тетя Мерси узнала что тетя Грейс его ест и установила трехуровневую сигнализацию. На третий день я играл в Скрэббл с Сестрами весь день, с их немыслимыми словами я был побит окончательно: я даже не спорил что ДАНУ это одно слово, ХЛОПОК это глагол, а НАДУВАЮЩИЙ — это прилагательное, ну а ЕСЛЕНЫЙ как одна из форм ЕСЛИ

Меня сделали.

Однако была та, которой не было здесь. Та кто пахла как медь и соль и соус "красный глаз". Та, что возможно собрала бы слово ЧЕРТОВ-ДУРАК, тогда как была наиболее далека от этого. Та кто могла в одиночку нарисовать карту практически всех Туннелей Магов на Юге.

Несколькими днями позже я больше не мог этого выносить. Поэтому когда Лена настояла на том, чтобы увидеть тетю Пру, я не отказался. По правде говоря, я хотел ее увидеть.

Я не был уверен в каком состоянии будет тетя Пру. Будет ли она выглядеть как будто она уснула на диване? Или она будет выглядеть так как это было в машине скорой помощи? Не было способа узнать, и меня мучили чувства страхи и вины.

Больше всего на свете я не хотел чувствовать себя одиноким.

~~*~~***~~*~~

"Окружная забота" была реабилитационным центром: смесь дома престарелых и места, куда вы поступили бы после жесткой аварии на квадроцикле, или когда ты перевернулся на велосипеде в грязи, врезался в грузовик, или тебя зацепило какой-то большой машиной. Некоторые люди думали, вам повезло, если так случилось, ведь вы могли бы стрясти много денег, если вас сбил правильный грузовик. Или бы вы могли умереть. Или то и другое, как в случае с Дэконом Харриганом, который закончил с хорошим надгробием, в то время как его жена и дети получили все: новую кровлю и домашний батут и начали есть в "Эпплби" в Саммервиле пять ночей в неделю. Карлотон Итон сказал миссис Линкольн, которая сказала Линку, который сказал мне, что проверка приезжала каждый месяц прямо из здания Конгресса из Колумбии, в любую погоду. Вот, что вы получали, когда мусорный грузовик сбивал вас, так или иначе.

Прогулка по "Окружной забое" не заставила меня чувствовать что тете Пру повезло. Даже странная внезапная тишина и сильные кондиционеры не помогли мне почувствовать себя лучше. Все здесь пахло чем-то липким и сладким почти как пудра. Как будто пытались замаскировать плохой запах хорошим. Даже хуже, лобби, коридоры и неровный потолок были выкрашены в цвет "Гэтлинский персик". Как будто целая бадья, налитая соусом "Тысяча островов" по стоимости больше салат — бара, и подкинутая вверх к потолку.

Возможно французский соус.

Лена пыталась подбодрить меня.

Да? Так или иначе я испытываю чувство рвоты.

Это нормально, Итан. Возможно будет не так плохо, как только мы увидим ее.

Вдруг это хуже?

Это было хуже, в дали, примерно в десяти футах. Бобби Мерфи поднял голову от стола. В последний раз я видел его, когда он был в баскетбольной команде со мной, доставал после того как меня бросила на этих танцах сначала любящая-Итана а потом ненавидящая-Итана Эмили Ашер. Я позволил ему это сделать, тоже. Он был университетский разыгрывающий три года подряд, и никто не испортил с ним. Теперь Бобби сидел за стойкой регистрации в униформе персикового цвета, и он не выглядел таким жестким. Он также не рад был меня видеть. Наверное, дело было в том, что на его ламинированном бэдже было написано БУБИ (балбес).

— Привет, Бобби. Думал, что ты в общественном Саммервильском колледже.

— Итан Уэйт. Вот и ты, и я тут. Не знаю кого из нас мне жаль больше. — Он мельком посмотрел на Лену, но не поздоровался с ней.

Разговор как разговор, я был уверен что он в курсе всех последних новостей, даже здесь, в "Окружной Заботе", где половина людей не издавали ни звука.

Я попытался засмеяться, но это вышло больше похоже на кашель, и тишина снова повисла между нами.

— Да, ну раз ты появился, так или иначе. Твоя тетя Пруденс спрашивала о тебе.

Он ухмыльнулся передавая мне планшет с бумагами через стойку.

— Серьезно?! — я замер на минуту, хотя мне следовало быть более осторожным.

— Не-а, просто дурю тебе голову. Вот, просто оставь мне свой автограф и можете отправляться вниз в сад

— Сад? — я отдал ему обратно планшет с бумагами

— Конечно. За жилым крылом, где мы выращиваем хорошие овощи, — он улыбнулся, и я снова вспомнил его в раздевалке

Соберись Уэйт. Позволишь новенькой в юбке помыкать тобой? Ты выставляешь всех нас в плохом свете

Лена наклонилась над стойкой: "Эта фраза когда-нибудь устареет, Буби?"

— Ну не так как эта, — он встал со стула, — как насчет "Я покажу тебе свои а ты мне покажешь свои?", он смотрел на место, где

рубашка Лены изогнулась буквой V на ее груди. Моя рука сжалась в кулак.

Я мог видеть локоны на ее плечах, когда она наклонилась еще ближе к нему, — "Я думаю, что сейчас самое прекрасное время для тебя, чтобы перестать говорить"

Бобби открыл и закрыл рот, как если бы он был сом, застрявший и извивающийся на дне высохшего озера Мултри. Он не сказал ни слова.

— Ну так то лучше, — Лена улыбнулась и взяла наши гостевые бейджи со стойки.

— До скорого, Бобби, — бросил я когда мы уходили

Чем дальше мы шли по коридору, тем слаще и насыщеннее был воздух. Я видел комнаты, которые мы проходили, каждая из которых походила на размазанные полотна Нормана Роквелла, на которых происходили только дрянные вещи, застывшие в маленькие снимки жалкой жизни

Старик, сидящий на больничной койке, с головой завернутой в больничную повязку, делающую ее гигантской и сюрреалистичной. Он был похож на какого-то пришельца, бросающий маленькую йо-йо на металлическом шнурке, вперед и назад. Женщина сидела в кресле напротив него, вышивая что-то на деревянных пяльцах.

Возможно, некоторые из ее вышивок он никогда не увидит. Она не подняла головы и я не замедлился

Подросток лежит в другой кровати, его рука движется через какие-то бумаги, на столешнице стола-подноса из искусственного дерева. Он уставился в никуда, течет слюна, но его рука продолжает писать и писать, как будто он ничего не может с этим поделать. Ручка, казалось не движется по бумаге, а больше похоже на то, что буквы писали себя сами. Может каждое слово которое он написал в этой груде букв, где каждая смешивалась с предыдущей, написанная одна поверх другой.

Может быть это вся история его жизни. Может это был его шедевр. Кто знает? Кого это волнует? Не Бобби Мерфи

Я сопротивлялся желанию пойти взять бумагу и попытаться расшифровать.

Несчастный случай с мотоциклом?

Возможно, я не хочу думать об этом, Ли

Лена сжала мою руку и я старался заглушить воспоминания о ней, босой и без шлема, на заднем сидении Харлея Джона Брида.

Я знаю, это было глупо.

Я потянул ее в сторону от двери

Маленькая девочка стояла в конце комнаты, полной людей, но это был самый грустный день рождения, который я когда — либо видел. У нее был торт из СтопСтяни, чашки наполненные на вид клюквенным соком, и стол покрытый полиэтиленовой скатертью. Это было все. На торте была цифра пять и ее семья пела. Свечи не горели.

Наверное их нельзя зажигать здесь, Итан

Какой же это дрянной день рождения?!

Тяжелая сладость воздуха становилась все хуже, и я взглянул через открытую дверь, которая вела в что-то вроде кухни. Жидкие продукты на экстренный случай были сложены от пола до потолка. Это был запах пищи, которая не была пищей Для этих жизней, которые не были жизнями.

Для моей тети Пру, которая скрылась в неизвестность, когда должна была спать в своей кровати. Моя тетя Пру, которая начертила Туннели Магов с точностью, с которой Эмма разгадывала один из ее кроссвордов.

Это было слишком ужасно, чтобы быть правдой. Но это было. Все это происходит не каком-то туннеле, где пространство и время отличались от мира Смертных. Это происходило в Большом Округе Гэтлина. Это происходит в моем родном городе, в моей собственной семье.

Не знаю мог ли я с этим столкнуться лицом к лицу. Я не хотел видеть тетю Пру такой. Я не хотел бы запомнить ее такой

Грустные дверные проемы, и открытые консервы в тошнотно-персиковом холле.

Я почти развернулся и я бы сделал это, но когда я достиг другой стороны прохода, запах в воздухе изменился. Мы были на месте. Я знал, потому что дверь была открыта и особенный запах Сестер появился. Розовая вода и лаванда, от тех маленьких пакетов, что Сестры держали в своих комодах. Это был отличительный запах, на который я не обращал особого внимания, все время, когда слушал их рассказы

— Итан, — Лена шагнула передо мной. Я слышал отдаленных гул оборудования за ней, в комнате

— Давай, — я шагнул к ней, но она положила руки ко мне на плечи.

— Ты знаешь, она может быть … не там

Я пытался слушать, но меня отвлекали звуки незнакомого оборудования, они делают незнакомые вещи с моей до боли знакомой тетей.

— О чем ты говоришь? Конечно она там. Это же ее имя на двери. Как было написано черным маркером на белой табличке, такие вы найдете в общежитии колледжа.

СТЭТХЭМ, ПРУДЕНС

— Я знаю, ее тело здесь, но даже она там, твоя тетя Пру, со всем тем, что делает ее твоей тетей Пру — ее может не быть там

Я понимал, что она говорила, даже если и не хотел этого, в тысячу раз больше чем чего-либо я не хотел этого.

Я положил руку на дверь.

— Ты хочешь сказать ты можешь отличить? Так же как Линк чувствовал запах ее крови и биение сердца? Смогла бы ты найти ее?

"Найти что? Ее душу?"

"Это то, что Природа сможет сделать?" Я слышал надежду с своем голосе.

"Я не знаю". Казалось что Лена вот-вот заплачет. "Я не уверена. Я чувствую, что есть кое-что, что я должна сделать. Но я не знаю, что».

Она отвернулась в другую сторону зала. Я увидел как слеза скатилась вниз по ее лицу.

"Ты не должна была знать это, Ли. Это не твоя вина. Все эти события это моя вина. Абрахам пришел искать меня".

"Он приходил не к тебе. Он приходил за Джоном". Она не сказала это, но я услышал продолжение. Из-за меня. Из-за моего Объявления. Она сменила тему, прежде чем я успел что-либо сказать. "Я спросила дядю Мэйкона, что происходит с людьми, когда они находятся в коме».

Я затаил дыхание, несмотря на все, во что я верил или не верил. "И?"

Она пожала плечами. "Он не был уверен. Но Великие уверены, что дух может покидать тело при определенных обстоятельствах, например, для путешествий. Дядя M описал это как своего рода свободу, как Мороки".

— Это не самое плохое, я полагаю, — я вспомнил подростка — безумного писателя, старика с йо-йо — они не путешествовали, они не были Мороками. Они застряли в самых смертных условиях, пойманные в ловушку разбитых тел

Неважно, что я не мог справиться с этим. Не для тети Прю. Особенно не для тети.

Не говоря ни слова, я прошел мимо Лены в палату к моей тете.

~~*~~***~~*~~

Моя тетя Пруденс была самым маленьким человеком в мире. Как она любила говорить, она сгибалась с каждым прожитым годом и усыхала с каждым мужем, поэтому она едва доставала до моей груди, даже если бы она могла выпрямиться своей обуви Красного Креста с плотной пяткой.

Но лежа тут, прямо в середине этой большой больничной кровати, всевозможные трубки извивались до нее, и выходили из нее, тетя Прю выглядела еще меньше. Она едва сделала вмятину в матрасе. Свет разрезами, прорвался через пластиковые жалюзи с одной стороны ее комнаты, разрисовав полосками ее неподвижное лицо и тело. Комбинация эффекта похожа на палату тюремной больницы. Я не мог смотреть ей в лицо. Не сразу.

Я сделал шаг ближе к ее кровати. Я видел мониторы, даже если бы я не знал, для чего они были. Они пищали, линии двигались. Здесь был только один стул в комнате, с персиковой обивкой и твердый, как камень, второй, рядом с пустой кроватью. После того, что я видел в других комнатах, кровать была похожа на поджидавший капкан. Я подумал, какой человек из потерпевших аварию угадит туда, когда в следующий раз, я навещу тетю Прю.

"Она стабильна. Вам не нужно беспокоиться. Ее телу удобно. Она просто не с нами прямо сейчас". Протянула медсестра, закрывая за собой дверь. Я не увидел ее лица, только копну темных волос скрученных в хвостик. "Я оставлю вас на минутку, если вы хотите. У Пруденс не было посетителей со вчерашнего дня. Я уверена, что было бы хорошо для нее, провести какое-то время с вами".

Голос медсестры успокаивал, даже был знакомым, но прежде чем я смог хорошо разглядеть ее, дверь защелкнулась. Я увидел вазу с живыми цветами на столе рядом с кроватью моей тети. Вербена. Они были похожи на цветы Эммы, должно быть она прибегла к растущим у нее. "Летнее Пламя," так она их называла. "Красные, как сам огонь".

По наитию, я подошел к окну и поднял жалюзи. Свет пришел наводнением, и тюрьма исчезла. Здесь была толстая линия белой соли возле кромки стекла.

"Эмма. Она, должно быть, приходила вчера, пока мы были с тетей Грейс и тетей Мерси." Я улыбнулся про себя, качая головой. "Я удивлен, что она оставила только соль".

"На самом деле — " Лена достала таинственного вида брезентовую ткань, перевязанную веревкой, из-под подушки тети Прю. Она понюхала ее и поморщилась.

"Ну, это не лаванда".

"Я уверен, что это для защиты".

Лена подтащила стул поближе к кровати. "Я рада (вас видеть?). Я бы испугалась, лежать здесь сама по себе. Тут слишком тихо." Она потянулась к руке тети Прю, не решаясь взять. Сохранилось 4 костяшки ее пальцев.

Пятнистые розы, подумал я. Эти, руки, должно быть, удерживали псалтырь, или рука с джином Рамми. Поводок кошки или карту.

Я попытался стряхнуть медленно опускающееся заблуждение. "Ничего страшного".

"Я не уверена…"

"Я думаю, что ты можешь держать ее за руку, Ли."

Лена взяла крошечную руку тети Прю обеими руками. "Она выглядит умиротворенной, когда спит. Посмотри на ее лицо".

Я не мог. Я потянулся к ней, и неловко схватил рукой то, что было наверное ее ногой, там где кусок одеяла был приподнят, как палатка.

Итан, не бойся.

Я не боюсь, Ли.

Ты думаешь, я не знаю, что ты чувствуешь?

Чувствую что?

Беспокоюсь о том, что если кто-то, кого я люблю, умрет.

Я посмотрел на нее, нависшая над моей тетей, как будто какая-то медсестра — Маг.

Я волнуюсь Ли, все время.

Я знаю, Итан.

Мэриан. Мой отец. Эмма. Кто следующий?

Я посмотрел на Лену.

— Я волнуюсь за тебя

— Итан, не надо,

— Позволь мне беспокоиться за тебя

— Итан, пожалуйста, — ну вот оно, разговор, который пришел, когда Келтинг стал слишком личным. Это был один шаг назад от мышления, и в одном шаге чтобы полностью сменить тему.

Я не отступался, — Я буду, Ли, с той секунды как я просыпаюсь и пока я не усну, и потом в моих снах и каждую секунду между ними.

— Итан, посмотри на нее

Лена придвинулась ко мне и положила ее руку на мою, пока мы оба не дотронулись до крошечной перевязанной руки, принадлежавший тете Пру, — Посмотри на нее глаза.

Что я и сделал.

Она выглядела по другому. Не счастливой, не грустной, ее глаза были мягкие, не сфокусированные. Она выглядела будто ушла, как и сказала медсестра.

— Тетя Пру не похожа на других, Бьюсь об заклад, она где-то далеко изучает что-нибудь, как она всегда хотела. Может быть, она заканчивает свою карту тоннелей прямо сейчас.

Лена поцеловала меня в щеку и встала:

— Я хочу поискать, есть ли здесь где-нибудь напитки. Ты хочешь чего-нибудь? Может быть, у них есть шоколадное молоко.

Я знал, что она делала на самом деле. Давала мне время побыть наедине с моей тетей. Но я не сказал ей это, или то что я больше не выношу вкуса шоколадного молока

— Я в порядке

— Дай знать, если я понадоблюсь, — она закрыла за собой дверь

Как только Лена ушла, я не знал, что делать. Я смотрел на тетю Пру лежащую на больничной койке с трубками торчащими из нее. Я аккуратно положил ее руку в мою, осторожно, чтобы не потревожить ее IV. Я не хотел причинить ей боль. Я был уверен, что она все еще может чувствовать боль. В том смысле, что она не была мертва, вот о чем я постоянно напоминал себе.

Я вспомнил, что слышал где-то, что вы должны говорить с людьми в коме, потому что они могут услышать вас. Я пытался придумать, что сказать ей. Но одни и те же слова, продолжали играть снова и снова в моей голове.

Мне жаль, это моя вина

Потому что это было правдой. И вес этой — вины — был таким тяжелым, что я чувствовал, как меня погребает под ним

Я надеялся что Лена была права. Надеялся, что тетя Пру где-то создавала карты или мутила воду. Я подумал, а вдруг она была с моей мамой. Смогут ли они найти друг друга, где бы они ни были?

Я все еще думал об этом, когда я закрыл глаза на секунду…

Я чувствовал, перевязанную руку тети Пру в моей. Только тогда, когда я посмотрел вниз на кровать, тетя Пру исчезла. Я моргнул, и кровать исчезла, а потом и комната. И я оказался нигде, глядя в ничто, ничего не слыша.

Шаги

— Итан Уэйт, где ты?

— Тетя Пру?

Она материализовалась из абсолютного небытия. Она была там, а не здесь, мерцая, в ее лучшем домашнем платье, том что с яркими цветами и жемчужными фрагментами. Ее шлепанцы были вязаные в той же коричневой гамме, как любимая шаль тети Грейс.

— Так скоро вернулся? — Она махнула платком в руке. — Я же говорила тебе вчера вечером, мне есть чем заняться пока я в достаточно хорошей форме, как эта. Ты не можешь прибегать ко мне каждый раз, когда тебе нужны ответы на какие-то чертовы вопросы, которых я не знаю

— Что? Я не приходил к тебе вчера, тетя Пру

Она сморщилась

— Ты пытаешься разыграть старую женщину?

— И что ты мне сказала? — я спросил

— Что ты спрашивал? — Она почесала свою голову, и я осознал, с растущей паникой, что она начинает исчезать.

— Ты собираешься возвращаться, тетя Пру?

— Пока что не могу сказать

— Может пойдем со мной сейчас?

Она покачала головой, — Ты что не знаешь? Это все воля колеса судьбы

— Что?

— Рано или поздно, оно обрушится на всех нас. Вот что я тебе сказала, помнишь? Когда ты спросил о переходе сюда. Почему у тебя столько вопросов сегодня? Я уже устала и мне нужно немножко отдохнуть

Она уже почти исчезла.

— Оставь меня как есть, Итан. Разве тебе не надо искать что-то внизу. Колесо еще не закончило с тобой.

Я наблюдал за тем как ее коричневые вязанные тапочки исчезли.

~~*~~***~~*~~

— Итан? — я услышал голос Лены и почувствовал ее руку у меня на плече, которой она меня трясла, чтобы разбудить.

Моя голова казалась тяжелой, я медленно открыл глаза. Яркий свет лился из незакрытого шторой окна. Я уснул в кресле рядом с тетей Пру, так же как засыпал в кресле мамы, когда ждал, пока она не закончит в архиве. Я посмотрел вниз, тетя Пру лежала на кровати, ее пустые глаза открыты как будто ничего не случилось. Я уронил ее руку.

Должно быть я выглядел испуганным, потому что Лена смотрела взволнованно, — Итан, что это?

— Я… я видел тетю Пру, говорил с ней

— Пока ты спал?

Я кивнул, — Да, но это не был сон, и она не удивилась, увидев меня, я уже бывал там

— О чем ты говоришь? — теперь Лена смотрела на меня с осторожностью

— Прошлой ночью. Она сказала, я приходил увидеть ее, только я этого не помню. — Это начинало входить в привычку и еще больше расстраивало, — я забывал что-то все время.

Перед тем как Лена смогла что-нибудь сказать, медсестра постучалась в дверь и открыла ее как расколола

— Мне жаль, но время для посещений окончено. Вы должны позволить вашей тете отдохнуть немного, Итан

Она звучала дружелюбно, но сообщение было понятно. Мы были за дверью в пустом холле, перед тем как мое сердце перестало биться

~~*~~***~~*~~

На выходе Лена поняла, что забыла свою сумку в комнате тети Пру, пока я ждал ее я медленно прошелся по холлу, остановившись в проходе. Я ничего не мог поделать, парень в комнате был моего возраста, и на минуту я представил что если бы я был на его месте. Он все так же сидел за столом, и рука все еще писала. Я посмотрел по сторонам и проскользнул в его комнату.

— Эй, парень, я вот тут просто проходил мимо

Я сел на краешек стула перед ним. Он даже мельком не посмотрел в моем направлении, и его рука не перестала двигаться. Снова и снова, он уже прописал дыру в листке, даже в листе под ним.

Я потянулся к бумаге, и она подвинулась на дюйм или около того.

И затем он остановился. Я посмотрел ему в глаза

По-прежнему ничего

Я потянулся к бумаге снова

— Да ладно, ты пишешь, я читаю. Я хочу услышать это, чтобы ты не пытался сказать, твой шедевр

Рука начала двигаться, я потянул бумагу, по миллиметру за раз, пытаясь попадать в скорость его письма

вот как мир заканчивается вот как мир заканчивается вот как мир заканчивается вот как мир заканчивается на восемнадцатой луне восемнадцатой луне восемнадцатой луне вот как мир

Рука остановилась, тонкая линия слюны вытекла на ручку и на бумагу

— Я понял, я слышу тебя, парень. Восемнадцатая луна, я выясню

Рука начала писать снова и в этот раз я позволил словам быть написанным друг на друге, пока сообщение не потерялось снова

— Спасибо, — я сказал тихо, я заглянул за него, туда где было написано его имя черным маркером на белой табличке, которого не было и вряд ли будет написано на чьей-нибудь двери в общежитии

— Спасибо, Джон

Двадцать восьмое сентября. Конец света

— Это своего рода знак, — я вез Лену домой и мы неслись по 9 шоссе. Она периодически смотрела на спидометр.

— Итан, помедленнее. — Лена была так же напугана как и я, но она хорошо это скрывала

Я не мог выбраться из "Окружной Заботы" достаточно быстро, эти персиковые стены, тошнотворный запах, сломанные тела, пустые глаза.

— Его звали Джон, и он писал: "Мир кончится на восемнадцатую луну" — снова и снова и в его карте говорилось что он попал в катастрофу на мотоцикле

— Я знаю, — Лена дотронулась до моего плеча, и я мог увидеть ее волосы развивающиеся по ветру, — Но если ты не сбавишь скорость, то я сделаю это за тебя

Машина замедлилась, но мой разум все еще гнался. Я держал мои руки на рули а он даже не вращался, — Ты хочешь повести? Я могу остановиться

— Я не хочу за руль, но если мы закончим в "Окружной заботе", то мы не сможем все это выяснить, Лена указала на дорогу, — Смотри куда едешь

— Но что это значит?

— Что ж, давай подумаем о том. что мы знаем

Я вернул моё сознание назад, к ночи, когда Абрахам появился в моей комнате. Когда я еще верил, что Джон Брид был жив. В ночь с которой все началось, — Абрахам приходил в поисках Джона Брида. Хмари разрушили город и отправили тетю Пру в больницу. И я встречаю какого-то парня по имени Джон там, который предупреждает меня о восемнадцатой Луне. Может быть, это своего рода предупреждение?

— Это как песня — предвестник, — она была права, — и потом книга твоего отца

— Скорее всего, — я все еще не могу привести себя к тому, как мой отец вписывается во все это.

— Итак, Восемнадцатая луна и Джон Брид, каким-то образом связаны — Лена размышляла вслух

— Нам нужно узнать когда будет Восемнадцатая луна, как нам это узнать?

— Ну это зависит от того, чья это будет восемнадцатая луна, — Лена посмотрела в окно и я сказал единственную вещь, которую она не хотела слышать.

— Твоя?

Она покачала головой, — Я не думаю, что моя

— Откуда ты знаешь?

— Мой день рождения еще далеко и Абрахам кажется отчаянно ищет Джона. — она была права, Абрахам не искал ее на этот раз. Он хотел Джона, Лена все еще говорила, — И того парня звали не Лена…

Я больше не слушал

Его имя было не Лена, а Джон, и он выводил сообщения о Восемнадцатой Луне

Я чуть не свернул с дороги, катафалк выровнялся сам, и я сдался, убрав руки с руля. Я был слишком взволнован, чтобы водить машину.

— Думаешь, это может быть о Восемнадцатой Луне Джона Брида?

Лена крутила ее ожерелье с подвесками вокруг пальца, думая:

— Не знаю, но тут все сходится

Я сделал глубокий вздох. "Что если все что сказал Абрахам, было правдой и Джон Брид до сих пор жив? Что если что-то еще более худшее может случиться в его Восемнадцатую Луну?"

— О мой Бог, — прошептала Лена

Машина резко остановилась в середине 9 Шоссе. Гудок грузовика ревел, и я увидел как пятно выцветшего красного металла пронеслось вокруг нас. Минуту, ни один из нас не произносил ни слова.

Весь мир кружился без контроля, и тут ничего не было что я смог бы остановить

~~*~~***~~*~~

После того как я подвез Лену в Равенвуд, я не был готов отправиться домой. Мне надо было кое о чем подумать, и я не мог сделать это дома. Эмме достаточно одного взгляда на меня, чтобы понять, что что-то не так. Я не отел заходить на кухню и делать вид, что все в порядке, что я не видел как Эмма заключает своего рода сделку с вуду эквивалентом Темный Мага. И что я не разговаривал с тетей Пру в то время как она лежала, без реакций, в ее персикового-цвета тюрьме. Или увидел как случайный парень по имени Джон, послал мне сообщение, что грядет конец света.

Я хотел взглянуть правде в лицо: всей этой жаре, жукам и высохшему озеру, разрушенным домам, разбитым крышам и космическому Порядку, — всему что я не мог исправить.

Последствия Объявления Лены повлиявшие на мир смертных и гнев Абрахама в моем городе. Пока я ехал в Мэйн, это выглядело в сотни раз хуже в свете дня, чем было несколько ночей назад в темноте.

Витрины магазинов были забиты досками. Вы не могли бы видеть Мэйбеллин Саттэр болтавшую с ее посетителями, пока она отрезала им волосы слишком коротко или окрашивала их в оттенок голубовато-белый в Снип'н'Керл. Вы не могли видеть как Сисси Хоникат запихивает вазы полные гвоздики и гипсофилов на стойке "Сады Эдема", или как Милли и ее дочь сервируют печенье и соус "Красные глаза" несколькими домами ниже.

Они все были здесь, но Гэтлин не был больше городом стеклянных окон. Это был город закрытых дверей и забитых кладовых, город, полный людей в ожидании следующего урагана или конца света, в зависимости от того, кого вы спросите.

Так что я не был удивлен, увидев маму Линка стоявшей перед Евангельской Баптистской Церковью, когда я свернул на Кипарисовую рощу. Почти половина людей Гэтлина были там, методисты и баптисты, так, на тротуаре, газоне, где бы они могли растолкать себе место. Преподобный Блэквэлл стоял перед дверями часовни, под словами В РАЮ МЕСТО ТОЛЬКО ПРАВЕДНИКАМ.Рукава его белой рубашки были закатаны, рубашка незаправленная и мятая. Он выглядел так, будто не спал несколько дней.

Он держал в руках мегафон-не то, что бы он в нем нуждался. Он крикнул в толпу людей, которые махали своими картонными плакатами и крестами, как если бы он был Элвис вернувшийся из мертвых. "Би-бли-я", он всегда давал слову три слога, "говорит нам, что будут знамения. Семь знаков, в ознаменование Конца Дней".

«Аминь! Хвала Господу! "Толпа крикнула в ответ. Один голос выделялся на фоне остальных, конечно, миссис Линкольн стояла у основания ступеней, ее ДАР подручные сгрудились вокруг нее, рука об руку. Она несла свой заготовленный дома плакат, со словами, КОНЕЦ БЛИЗОК, написанных кроваво-красным маркером.

Я остановился рядом с тротуаром, жара била меня в лицо, еще один автомобиль остановился. Кривой дуб, оттенявший церковь кишел кузнечиками, солнце, переливалось от панцирей на их черных спинах.

"Конфликт, Засуха, Мор! " — Преподобный Блэквэлл остановился, глядя на жалкий, умирающий дуб, " Ужасные явления, и великие знамения с неба, Это Евангелие от Луки" Он почтительно наклонил голову на секунду, затем поднял её с новым чувством решимости в глазах

— Теперь, я увидел некоторые ужасные знаки!

Толпа закивала в знак согласия

"Несколько дней назад, торнадо сошел с небес, как палец Бога! И коснулось нас, сокрушив саму основу этого благословенного города! Прекрасная семья потеряла свой дом. Наша городская библиотека, дом для слова Бога и человека, сгорела дотла. Вы думаете, что был несчастный случай? "Преподобный защищал библиотеку? Это было впервые. Я хотел бы чтоб моя мама была здесь, чтобы увидеть это.

— Нет! — люди трясли своими головами в пристальном внимании.

Он указал пальцем в толпу, двигая им через море лиц, как если бы он разговаривал сейчас с каждым по отдельности.

— Тогда я спрашиваю вас, что есть великий знак из рая?

— Аминь!

— Это был знак! — кто-то еще закричал

Преподобный Блэквэлл захлопнул библию у себя на груди, как если бы она была спасителем жизни.

— Чудовище у ворот, со своей армией демонов!

Я не мог не вспомнить, что Джон Брид называл себя Демоном солдатом. — И он идет к нам. Будете ли вы готовы?

Миссис Линкольн вынула неубедительный знак в воздух, а другие, известные беспокойством, дамы из ДАР сделали то же самое в знак солидарности.

КОНЕЦ БЛИЗОК сталкивался с ПРИЗОВЕМ СВЯТОГО ДУХА, который почти вырвал тесьму за которую держали Я МОЛЮ ОБ ИСКУПЛЕНИИ

"Я буду готова сразиться с Дьяволом голыми руками, позади своей собственной двери, если мне придется!" Закричала она. Я ей поверил. Если бы мы действительно имели дело с Дьяволом, мы, возможно, получили бы шанс выстоять с миссис Линкольн, возглавившей атаку.

Преподобный держал библию над головой. "Биб- ли- я обещает: будет больше знаков, землетрясения, гонения и пытки верующих"

Он закрыл глаза в экстазе, как в своем собственном знаке. "И когда все это сбудется, оглянитесь, поднимите головы ваши, чтобы заплатить по счетам, — Евангелие от Луки 21:28." Он резко опустил голову, сообщение было доставлено.

Миссис Линкольн не могла больше сдерживаться. Она схватила мегафон в одну руку, размахивая знаком в другой.

— Демоны идут, и мы должны быть готовы! Я говорила об этом долгие годы! Поднимите головы и смотрите на них. Они могут стоять за вашей задней дверью! Они могут быть среди нас прямо сейчас!

Какая ирония, хоть один раз, мать Линка оказалась права. Демоны наступали, но люди Гэтлина не были готовы к такого рода схватке

Даже Эмма, с ее куклами, которые и не были куклами, и с ее картами Таро, которые и не были картами Таро, ее линии из соли, под окнами и бутылочные деревья, — тоже не была готова к этому. Абрахам и Сарафина с армией Хмарей? Охотник и его кровавая стая? Джон Брид, который был нигде и везде?

Из-за него и наступал конец, и Демоны были среди нас. Это все из-за него. Он был во всем виноват.

И если бы не одна вещь, я стал настолько близко знаком с этим, что мог ощущать, как мурашки расползаются по всей моей коже, подобно, как кузнечики ползали по всему этому дубу, это была ответственность.

Двадцать восьмое сентября. Опасность

Было уже поздно, когда я, наконец, добрался домой. Люсиль ждала на крыльце, голова наклонена в сторону, как будто она ждала, чтобы посмотреть что, я собираюсь делать. Когда я открыл дверь и направился по коридору к комнате Эммы, я, наконец, понял. Я не был готов противостоять ей, но мне нужна ее помощь. Восемнадцатая Луна Джона Брида была слишком для меня, чтобы столкнуться лицом к лицу с этим самому, и если кто-то будет знать, что делать, это была Эмма.

Ее дверь в спальню была закрыта, но я слышал, как она копается там. Она еще и бормотала, но ее голос был слишком мягким для меня чтобы разобрать что она говорила.

Я тихонько постучал в дверь, и прижался головой к холодному дереву.

Пожалуйста, пусть она будет в порядке, хотя бы сегодня

Она открыла дверь, достаточно чтобы ей выглянуть в щелку. Она была все еще в фартуке, и она держала иголку с ниткой в руке. Я посмотрел через нее в тусклый свет ее спальни. Ее кровать была покрыта подручными материалами, катушками ниток, и травой. Она без сомнения делала куклы. Но что-то было не так. Это был запах-это ужасное сочетание бензина и солодки которые я помнил из магазина Бокора.

— Эмма, что происходит?

— Ничего, о чем тебе следует волноваться. Почему бы тебе не подняться на верх и не заняться учебой? — Она и глазом не взглянула на меня, и даже не спросила где я был.

— Что за запах? — я исследовал комнату, выискивая источник запаха. На комоде стояла толстая черная свеча, выглядела в точности как одна из тех, что горели у Бокора. И еще я увидел крошечные вышитые вручную кулечки, обвязанные вокруг нее.

— Чем ты занимаешься здесь?

Она была в замешательстве на секунду, но потом взяла себя в руки и закрыла за собой дверь.

— Подвески, как я и всегда делаю. Теперь иди на верх и беспокойся о том бардаке, который ты зовешь своей комнатой

Эмма никогда не жгла, ничего такого что пахло бы как токсичные химические вещества в нашем доме, не тогда когда она делала подвески или куклы. Но я не мог признаться ей, откуда я узнал что это за свечи. Она бы с меня живьем кожу сняла, если она знала, что я был в магазине Бокора, и мне нужно было убедиться, что была причина для всего этого, — которую я просто не понимал. Потому что Эмма была для меня больше всего как мама, и как моя мама, она всегда меня защищала

Но все же я хотел обратить ее внимание на то, что я знал, что что-то здесь неправильно.

— С каких это пор ты жжешь свечи которые скорее подошли бы научной лаборатории, когда ты делаешь кукол? Конский волос и …

Мое сознание было полностью пустым

Я не мог вспомнить, что еще она засовывала в эти куклы, что было внутри всех этих банок, которые были у нее на полках. Конский волос, я мог представить себе эту банку

Но что было в остальных?

Эмма наблюдала за мной. Я не хотел, чтобы она поняла, что я не могу вспомнить.

— Забудь об этом. Если ты не хочешь говорить мне, чем действительно тут занимаешься, хорошо.

Я вылетел вниз в холл и за дверь и прислонился к одной из перекладин на крыльце, прислушиваясь к звуку кузнечиков разъедающих наш город — так же как что-то разъедало мой разум.

За крыльцом в равных частях тьма была теплой и грустной. Через открытое окно, я услышал грохот кастрюль, скрип половиц — Эмма воевала с кухней. Должно быть, она решила не заниматься подвесками сегодня. Хотя, знакомый ритм ее повседневных звуков не подбодрил меня, как это обычно происходило. Это заставило меня чувствовать себя еще более виноватым, мое сердце забилось сильнее, пришлось ускорить шаги, так что половицы на крыльце скрипели почти так же громко, как те, на кухне.

По разные стороны стены, мы оба были полны секретов и лжи.

Я подумал, а что если изношенные деревянные половицы в доме Уэйтов были единственными в Гэтлине, кто знали все скелеты в шкафу моей семьи. Я бы попросил тетю Дэль, чтобы она посмотрела, если ее силы когда-нибудь начнут работать снова.

Было темно, и мне нужно было с кем-то поговорить. Эмма отпадала. Я нажал номер три на быстром наборе моего телефона. Я не хотел признавать, что не мог вспомнить номер по которому звонил сотни раз.

Я забывал вещи все время, и я не знаю почему. Но я знал, что это не хорошо.

Я услышал как ответили.

— Тетя Мэриэн?

— Итан? Ты в порядке? — она была удивлена услышать мой голос на другом конце линии

Я не был в порядке, я был сконфужен, мне было страшно, и я был уверен, что никто из нас не будет в порядке

Я подавил эти слова, понижая голос.

Да, я в порядке, Как вы держитесь?

Она казалась усталой.

— Знаешь, Итан, твоя мама гордилась бы этим городом. Ко мне больше людей пришло добровольно, чтобы помочь восстановить библиотеку, чем когда-либо, пришло за все ее работы

— Да, хорошо. Я думаю, что дело в сжигании книг. Все зависит от того, кто сжигает их

Она понизила голос: "Повезло найти ответ на этот вопрос? Кто сжег их?", — по тому как она это сказала, я мог понять то она думала обо всем этом, и на этот раз, она знала, что миссис Линкольн не была виновата

— Вот почему я звоню, можете сделать мне одолжение?

Можете ли вы сделать все так, как это было раньше, когда моя самая большая проблема была застрять с чтением автомобильных журналов в Стоп и Стяни с парнями?

— Все что угодно

Все, что не заставит меня участвовать, на чьей либо стороне, на которой я не могу быть. Вот что она имела в виду.

— Встретимся в Равенвуде? Мне нужно поговорить с Мэйконом и со всеми, я полагаю

Тишина, звук когда Мэриэн думает, — Об этом?

— В каком-то роде

Больше тишины, — Дела плохи для меня сейчас, если консул хранителей решит, что я нарушил правила снова…

— Вы собираетесь посетить друга в его доме, это не может быть против правил, — могло ли? — я не попросил бы если бы это не было важным, это больше чем о библиотеке, жаре — обо всём, что случилось в городе, это о Восемнадцатой Луне

Ну пожалуйста, вы и Эмма — все то у меня есть, а она сейчас темнее чем когда либо была, и я не могу поговорить с мамой, так что это должны быть вы

Я знал ответ, прежде чем она произнесла хоть слово. Если была бы только одна вещь, которую я любил в Мэриэн, это было бы то как она слушает, то, что было сказано, даже если это не произносилось вслух.

— Дай мне несколько минут

Я щелкнул закрыв телефон и бросил его на ступеньку рядом со мной. Время для нового вызова, для которого телефон не требуется. Я смотрел на небо. Звезды начали выходить, луна уже ждала.

Ли, ты там?

Длинная пауза, затем я почувствовал, как Лена медленно начала расслаблять свое сознание к моему, пока мы снова не были связаны.

— Я здесь, Итан

— Нам нужно все выяснить, после того что случилось в "Окружной Заботе", мы не можем больше терять времени, найди своего дядю, я уже позвонил Мэриэн и подхвачу Линка по пути

— А Эмма?

Я хотел рассказать ей что произошло, но это было слишком больно

— Она в плохом месте сейчас, можешь позвать своюбабушку?

Её сейчас нет здесь, но есть тетя Дель, и будет тяжело выпроводить Ридли.

Это не поможет ситуации, но раз едет Линк, то будет невозможным держать ее в стороне

Ну это еще не известно, может нам повезет, может Рид будет слишком занята вкалывая иголки в маленькие куклы чирлидерш

Лена засмеялась, но я нет, я мог представить кукол, которые пахли как яд, который горел в комнате Эммы. Я почувствовал поцелуй на щеке, несмотря на то, что был один на крыльце

Ничего себе

Я не произнес имя человека, который мог бы быть там. Затем снова. Это не Лена

Вернувшись внутрь, я застал тетю Грейс и тетю Мерси за просмотром "Джеопарди!", которая, я надеялся, была бы хорошим отвлечением, так как Эмма знала ответы на все вопросы но делала вид, что не знала, а Сестры не знали, ни одного, настаивали то знали все

— Он спит в течение трех лет? Ну, кончашима, Грейс. Я уверена, что знаю что это, но не собираюсь рассказывать тебе.

Кончашима было выдуманным ругательством тети Мерси, которое она держала для тех случаев, когда она действительно хотела раздражать одну из ее сестер, так как она отказывалась сказать им, что это значит. Но я был уверен, что она и сама этого не знает.

Тетя Грейс сморщилась, "Сама ты Кончашима, Мерси. Что все мужья Мерси, делали, когда они должны были быть живы? Вот ответ который они искали".

"Теперь, Грейс Энн, я думаю, что они действительно спрашивают, как долго вы проспали на проповеди в последнее пасхальное воскресенье. Истекая слюной под моей бедной розово-капустной шляпкой."

— Я сказала три года, не три часа, и если хороший преподобный не очень любил слышать свой??голос так, может быть, было бы легче всем остальным послушать. Ты знаешь, я все равно ничего не вижу кроме перьев и цветов сидя за Дот Джессап в этом ее большом старом пасхальном чепчике

— Улитки, — они посмотрели на Эмму беспомощно. Она развязала свой фартук.

— Как долго может улитка спать? — Три года. А как долго вы девушки можете заставлять ждать меня чтобы поужинать? И куда, на всей Божьей зеленой земле, вы думаете, Итан Уэйт, вы собираетесь?

Я замер у двери, Эмма была на чеку, всегда

Отдавая должное Эмме, она не собиралась позволить мне выходить по ночам в одиночку, и не после Абрахама и пожара в библиотеке и тети Пру. Она вытащила меня на кухне так быстро, что можно было бы подумать, что я ей надерзил.

— Ты думаешь, я не знаю, когда ты слетаешь с катушек, — Она оглядела кухню в поиске Одноглазой угрозы, но я сбил ее и сунул в задний карман моих джинсов. У нее так же не было и карандаша, и поэтому она была без оружия.

Я сделал свой ход, — Эмма, да ничего такого. Я сказал Лене, что буду ужинать с ее семьей, — Мне хотелось сказать ей правду, но я не мог, пока я не выясню, что она делала у этого Бокора в Новом Орлеане.

Она подняла бедра и дала мне это понять.

— В вечер тушеной свинины? Трехкратный победитель Золота Каролины на синей ленте, и ты ожидаешь что я поверю этой болтовне? — Она фыркнула и покачала головой.

— Ты бы выбрал павлиньи пирожки на золотой тарелке вместо моей тушеной свинины?" Эмма была не высокого мнения о Кухне, и была права.

— Нет, я просто забыл, — это было правдой, несмотря на то, что она напомнила мне об ужине утром

— Хм… — Она мне не верила, что было понятным, принимая во внимания, то, что в обычных обстоятельствах, это было бы мое представление рая.

— О.Б.М.А.Н.Ч.И.В.Ы.Й 10 по вертикали, ты что то замышляешь Итан Уэйт, и это не ужин.

Она тоже что-то замышляла, но у меня не было для этого кроссворда

Я наклонился и обнял ее.

— Я люблю тебя, Эмма. Ты знаешь, это? — Это была правда.

— Ох, я знаю, достаточно. Я знаю, что ты примерно так же далеко от истины, как мать Уэсли от бутылки виски, Итан Уот., — Она оттолкнула меня, но я добился своего, Эмма, стояла в этой душной кухне, и ругала меня, заслужил я или нет, и имела она в виду это или нет.

— Тебе не нужно волноваться обо мне, ты же знаешь, я всегда возвращаюсь домой.

Она смягчилась на секунду, положила руку на мое лицо и замотала головой,

— Этот персик, что ты предлагаешь, конечно вкусно пахнет, но все же я не куплюсь на него.

— Вернусь к одиннадцати, — я схватил ключи от машины и поцеловал ее в щеку

— Ни волоса после десяти или ты будешь купать Харлона Джеймса завтра, и я имею в виду всех их! — Я попятился из кухни, прежде чем она смогла остановить меня. И прежде, чем она заметила, что я взял Одноглазую угрозу с собой.

~~*~~***~~*~~

— Зацени, — Линк высунулся из окна Вольво и машина начала крениться в этом направлении

— Эй!

— Сядь

Он плюхнулся обратно в кресло.

— Видишь эти черные канавы? Похоже, кто-то запасся напалмом или огнеметом и расстрелял весь путь по дороге к Равенвуду. И там он остановился.

Линк был прав, даже в лунном свете я мог видеть глубокие борозды, как минимум в четыре фута шириной, по обеим сторонам грязной дороги. За несколько футов от ворот Равенвуда, они исчезли

Равенвуд был неприкосновенен но полный масштаб нападения на дом Лены ночью, когда Абрахам призвал Хмарей должно быть был массивным.

Она ни разу не сказала как это было, и я не спрашивал, я был слишком обеспокоен моей семьей, домом, моей библиотекой, моим городом

А сейчас я уставился на повреждения и надеялся, что то что я вижу — это худшее. Я свернул в сторону с дороги, и мы оба вышли, было понятно, что пиротехника этого размаха стоила того чтобы присмотреться.

Линк сел на корточки рядом с черным следом перед воротами.

— Она утолщается при приближении к дому. Сразу перед тем как исчезает

Я поднял черные ветку, и она рассыпалась в руках.

— Это не то, как выглядел дом тети Пру. Это скорее похоже на торнадо. Это был своего рода огонь, скорее как с библиотекой

— Не знаю, чувак, может быть Хмари делают разные вещи разным людям, или как бы там ни было

— Маги тоже люди

Линк поднял другую ветку, рассматривая ее

— Ага, Мы все люди, верно? Все что я знаю, что эта штука поджарилась

— Думаешь это была Сарафина? Огонь это по ее части, — мне не нравилось это признавать, но существовала возможность, что Сарафина не умерла, она была где-то там

— Да она горячая штучка, все верно, — он заметил, что я уставился на него, как на полного придурка, — Что? Я не могу сказать что я так вижу?

— Сарафина — королева Тьмы, тупица

— Ты что кино не смотришь? Королева Тьмы всегда безусловно горячая. Ожог третей степени, — Он стряхнул пепел от рассыпавшейся ветки со своих ладоней, — Пойдем отсюда, что-то здесь такое, что у меня голова разболелась, слышишь этот жужжащий звук, будто хор циркулярных пил, или что-то вроде?

Защитные заклятья, теперь он их чувствовал

Я кивнул, и мы включили двигатель, ржавые, кривые ворота открылись в тени, как будто они ожидали нас.

~~*~~***~~*~~

Ты здесь Ли?

Я сунул руки в карманы и посмотрел на огромный дом. Я мог видеть окна, разбитые деревянные ставни обвитые плющом, как-будто комната Лена вовсе не изменилась. Я знал это была иллюзия и оттуда где Лена стояла в ее спальне она могла видеть меня через стеклянные стены

Я пытаюсь уговорить Риз, чтобы остаться наверху с Райан, но она проявляет свою отзывчивость, как обычно.

Линк смотрел на галерею в окно напротив окна Лены.

Что случилось с Ридли?

Я спросила ее, не хочет ли она прийти, и поняла, что она собирается отметиться когда все появятся. Она сказала, что будет, но кто знает? Она ведет себя так странно в последнее время.

Если бы у Равенвуда было лицо, комната Лены была бы одним мигающим глазом, а комната Ридли — другим. Ветхие ставни были открыты, хотя они висели неравномерно, и окно позади них было грязным. Прежде, чем я отвернулся, тень прошла за окном Ридли. По крайней мере, я думал, что это была тень в лунном свете трудно было сказать.

Я не видел, кто это был, было слишком далеко, но окно стали греметь, все сильнее и сильнее, пока ставня полностью не слетела с петель и не сползла вниз под окно. Как будто кто-то очень сильно старался оставить ее открытой, даже если это могло разрушить весь дом. На секунду я подумал, что это землетрясение, но земля не двигалась. Только дом.

Странно

Итан?

— Ты это видел? — я посмотрел на Линка, но он пялился на дымоход

— Смотри кирпичи падают, — сказал он

Дрожь усилилась, и какая то энергия поднималась через весь дом. Парадную дверь трясло.

Лена!

Я побежал к двери. Я мог услышать как внутри что рушится и ломается. Я протянул руку и нажал на перемычку, магическую резьбу скрытую над дверью. Ничего не произошло.

Подожди, Итан, что-то не так

Ты в порядке?

Мы нормально, дядя Мэйкон, думает, что-то пытается попасть внутрь

Наружу. Больше похоже, что что-то пытается выбраться.

Дверь открылись и Лена втянула меня внутрь, я чувствовал плотную завесу силы, как только переступил через порог. Линк нырнул за мной, и дверь захлопнулась за нами. После того, что я испытал на улице, я почувствовал облегчение, когда оказался в доме, пока я не огляделся

Я привык к постоянно меняющимся интерьерам поместья Равенвуд, и видел все, начиная от исторического старинного интерьера до классической готики а ля фильма ужасов в этой комнате, но я был совершенно не готов к этому.

Это была версия сверхъестественного бункера, магический эквивалент чердака миссис Линкольн, где она хранила средства от всего, начиная от урагана, заканчивая апокалипсисом. Стены будто были в броне — грубые листы серебра от пола до потолка и мебель исчезла.

Стопки книг, бархатные кресла были заменены на огромные пластиковые барабаны и подсвечники и скотч. В них лежал мешок собачьего корма, видимо для Страшилы, хотя я не видел чтобы он ел что-то кроме стейков

Ряд белых канистр выглядел подозрительно, как запасы отбеливателя, которые мама Линка держала повсюду для "предотвращения распространения инфекции". Я прошел и взял одну из канистр,

— Что это? Какая-то магическая дезинфекция?

Лена взяла ее у меня из рук и поставила в линию к остальным.

— Да, называется отбеливатель

Линк постучал в один из пластиковых барабанов.

— Моей маме бы понравилось здесь. Это определенно добавило бы несколько очков твоему дяде. Забудь о 36-ти часовой подготовке, или о 72-х часовой, это для слабаков, тут что-то посерьезнее, я бы сказал у вас тут хватит всего на три недели, разве что не хватает лома

Я посмотрел на него беспомощно, " Лома?"

— Для вытаскивания тел из под валунов

— Тел? — миссис Линкольн была более безумна, чем я думал

Линк оглянулся на Лену, — И еще, ребята, у вас нет еды

— Вот чем маги отличаются от миссис Линкольн, — Мэйкон стоял в дверях в столовую, выглядел совершенно расслабленным. — Кухня вполне способна обеспечить нас всем необходимым. Но важно быть подготовленным. Сегодняшний день определенно служит доказательством этому.

Он пригласил жестом в столовую и пригласил в пошли за ним. Черный лапоногий стол пропал, вместо него стоял блестящий алюминиевый, как из медицинской исследовательской лаборатории. Линк и я должно быть прибыли последними, потому что было только два пустых места за столом.

Если я и игнорировал странный лабораторный стол и металлические листы на стенах, которые напоминали мне о Сборе, где я встретился с семьей Лены впервые, когда Ридли еще была темной и обманом заставила меня провести ее в Равенвуд. Это казалось почти смешным сейчас. Мир, где Ридли была наибольшей угрозой.

— Пожалуйста, присаживайтесь, мистер Уэйт и мистер Линкольн. Мы пытаемся выяснить причины тряски.

Я проскользнул в одно из свободных кресел рядом с Леной, а Линк занял оставшееся. Прикидывая количество людей за столом не хватало только одного по моим подсчетом, но я не сказал этого, не Мэйкону.

Знаю, будто он ждал нас. Когда я сказал ему, что мы собираемся приехать, то он не был удивлен, и все начали появляться

Мэриэн подалась вперед к свету падавшему на стол от ближайшей свечи.

— Что случилось там снаружи? Мы почувствовали это внутри

Я услышал голос позади себя,

— Не знаю, но мы тоже это почувствовали там на улице

В тени, я мог видеть как Мэйкон жестикулирует за столом, " Леа, почему бы тебе не присесть слева от Итана?" В это время я повернулся, между мной и Линком появилось пустое кресло и Леа Равенвуд села в него

— Привет, Леа, — Линк поприветствовал ее, ее глаза расширились, когда она заметила перемену в нем, я удивился, как она почувствовала в нем свой вид

— Добро пожаловать, брат — ее черные волосы спадали в хвосте ей на шею, и, на секунду, я вспомнил медсестру в "Окружной Заботе"

— Леа, это была ты у тети Пру

— Шшш, у нас есть вещи по важнее, чтобы обсудить, — она сжала мою руку и подмигнула, что было ее способом ответить на мой вопрос, она присматривала за моей тетей для меня

"Спасибо."

— Не за что, я просто делаю, что мне сказали, — Она лгала, Леа была так же независима как Лена

— Ты никогда не делаешь. что тебе говорят

Она засмеялась, — Ладно, сделала как мне захотелось, а мне нравится присматривать за семьей. Моя семья — твоя семья, все одно

Прежде чем я мог сказать что-то еще, Ридли ворвалась в комнату, одетая в то, что больше походило на нижнее белье, чем на одежду. Свечи вспыхнули на секунду — Ридли все еще производила эффект в этой комнате

— Не вижу своего имени на посадочных карточках, но я уверена, что приглашена на эту вечеринку, правда же, дядя Эм?

Тебе более чем рады, присоединяйся, — Мэйкон звучал спокойно, он, вероятно, был причиной вспышки Ридли на этот раз

— Что именно на тебе одето, дорогая? — тетя Дель поднесла руку к глазам, как если бы у нее были проблемы с тем, чтобы разглядеть какую-нибудь одежду на теле Ридли

Ридли развернула жвачку, бросив обертку на стол, — Так что это, приглашена, или мне рады? Я бы хотела знать размер пренебрежения, я

буду хандрить сильнее в этом случае

— Равенвуд теперь и твой дом, Ридли, — Мэйкон стучал пальцами по столу с нетерпением, но улыбался так, будто у него в запасе все время в мире

— Вообще то Равенвуд принадлежит моей кузине, дядя Эм, с тех пор как ты передал ей его, забыв при этом всех остальных, — Она была на серьезно взволнована сегодня вечером,

— Что, нет жратвы? Ах ну да, Кухня сама не своя. Никто из вас сверхъестественных типов. Какая ирония, не так ли? Я в комнате, полной всех этих архимогущественных людей, и вы не можете справиться с тем, чтобы получить обед на столе.

— Рот этой девочки — тетя Дель покачала головой

Мэйкон жестом показал Ридли сесть, — Я был бы признателен, если бы ты отнеслась с большим уважением к некоторым … вопросам, к которым все мы так относимся

— Ну и ладно, — Ридли пренебрежительно махнула Мэйкону волной ее ярко-розовых ногтей. — Давайте начнем вечеринку. — Она подтянул ремень того что было на ней одето, даже по стандартам Ридли, этого было мало

— Ты не замерзла? — шепнула тетя Дель

— Это винтаж, — бросила Ридли

— Откуда, Мулен Руж? — В проходе стояла Лив, с полными руками книг

Ридли бросила косой на косу Лив, когда она прошла мимо нее до ближайшего пустого места. — На самом деле это Пеппи…

— Пожалуйста, — Майкон взглядом призвал обеих к молчанию — Я впечатлен театральностью, Ридли, немного меньше, костюмом, теперь, надеюсь ты сядешь, — Майкон вздохнул — Оливия, спасибо, что присоединились к нам.

Ридли вжалась в кресло, которое появилось рядом с Линком, игнорируя его так внимательно, как это возможно, он подмигнул, — Не знаю, что это за магазин Му Лэндрюс, но если они откроют свой отдел торговом центре в Саммервилле, я куплю там тебе подарок на день рождения, — Ридли смотрела перед собой, делая вид, что не замечает что он заметил ее.

Мэйкон начал, — Оливия, ты почувствовала толчки?

Я смотрел, изучая лицо Мэйкона. Но я слышал как Лив села и бросила то, что я представлял себе как ее красный блокнот, на стол и начала подкручивать ручки на селенометре. Я знал все ее звуки, как я знал, Линка или Эмму или Лену.

— Если вы не возражаете, сэр Мэйкон, — Лив подтолкнула стопку книг и бумаг через стол к нему, — с этим последним, я хотела быть уверена, что у меня точные показания

— Продолжай, Оливия, — Лена напряглась, когда Мэйкон произнес имя Лив, я мог почувствовать это, меня как волнами окатило в направлении от нее.

Лив продолжила говорить, не обращая внимания, — Вообще то, становится хуже, если цифры верны, есть особая энергия которую привлекает этот дом, — Супер, все что мне было нужно- чтобы Лив начала говорить о привлекательности.

— Интересно, — кивнул Мэйкон, — так она становится сильнее, как мы и подозревали?

"Мы" должно было включать и Лену

Я так устала от нее

— Лив? — черт, я случайно сказал ее имя вслух, что со мной не так? я не мог даже остановить Келтинг и говорить прямо. Лена уставилась на меня ошеломленно

"да Итан?" Лив ожидала когда я задам свой вопрос.

Все за столом повернулись в моем направлении. Мне нужно было сказать что нибудь, так о чем мы говорили?

Привлекательность

— Я вот тут подумал…

— Да? — Лив смотрела на меня выжидающе, я обрадовался, что Рис не было в комнате, даже сейчас, когда ее способности были не в порядке. Сивилла могла увидеть что я чувствовал

И мне не нужен селенометр, чтобы доказать или измерить это на мне. Даже если мы никогда не были бы чем-то большим, чем друзья, Лив и я всегда что-то значили друг для друга.

Мой желудок сократился, на этот раз это не были пчелы-убийцы, больше похоже что Хмари грызли мои внутренние органы.

— Хмари, — сказал я из неоткуда, каждый по прежнему пялился на меня

Лив терпеливо кивнула, ожидая, что я скажу что-нибудь, что имело бы смысл, — Да там было гораздо больше, чем обычная активность в этот раз

— Нет я, имею ввиду, что мы предполагаем, что что-то пытается пробиться в Равенвуд, из-за того что Абрахам посылал на нас?

Мэриэн посмотрела на меня беспомощно, — Моя библиотека почти сгорела дотла, твой дом и дом твоих теть были разрушены. Это довольно безопасное предположение, ты бы так не сказал?

Все в зале смотрели на меня, как на идиота, но я продолжал,

— Что, если мы ошиблись? Что, если кто-то делает это изнутри?

Лив подняла бровь

Ридли всплеснула руками, — Это самое глупое…

— Вообще то это блестяще, — сказала Лив

— Ну конечно ты так думаешь, Мэри Поппинс, — Ридли закатила глаза

— Да, и если у тебя нет более убедительных расчетов, то придется заткнуться и слушать меня на этот раз. — Лив обратилась к Мэйкону. — Итан возможно прав

— Эта аномалия в цифрах, которую я не могу объяснить, но если все перевернуть, тогда получается совершенно другой смысл

— Почему кому-то надо пробиваться отсюда? — спросила Лена

Я фокусировал взгляд на красном блокноте на столе — ряды цифр, — то что было понятно и знакомо

— Вопрос не почему, — Мэйкон звучал странно, — А кто?

Лена взглянула на Ридли, мы подумали об одном и том же

Ридли выпрыгнула из своего кресла, — Вы думаете — это я? Я всегда единственная, кто виноват, если что-то здесь идет не так!

— Ридли, успокойся, — Сказал Мэйкон, — Никто…

Но она прервала его, — Ты когда-нибудь предполагал, что цифры на этих жутких часах маленькой мисс совершенство, могут ошибаться? Нет, потому что ты ешь у нее с руки!!!

Лена улыбалась.

Это не смешно, Ли.

Я не смеюсь.

Мэйкон поднял руку, — Хватит, вполне возможно, что ни что не пытается попасть в Равенвуд, оно уже здесь

— Ты не думаешь, что мы бы заметили если бы одно из темных созданий Абрахама преодолело чары? — Лена звучала неуверенно

Мэйкон встал из своего места, не отрывая от меня взгляда, он смотрел на меня так же как в тот вечер, когда мы познакомились, и я показал ему медальон Женевьевы, — Разумная точка зрения, предположим что существует брешь

Леа Равенвуд изучала своего брата, — Мэйкон, о чем ты думаешь?

Мэйкон обошел стол пока не оказался прямо напротив меня — Меня больше интересует, что Итан думает, — зеленые глаза Мэйкона начали светится, они напомнили мне люминесцентный цвет Светоча

— Что происходит? — шепнул я Лее, выглядевшей шокировано

— Я знала, что возможности Мэйкона изменились, но и не представляла, что он может читать разум

— Что именно это значит? — это звучало не очень хорошо, тем более что Мэйкон был полностью сконцентрирован на мне

— Сознание — это лабиринт, и Мэйкон может прокладывать свой путь через него

Похоже было на один из ответов Эммы, тех, что не объясняли совершенно ничего, — Ты имеешь ввиду, что он может читать мысли?

— Не так как ты подумал, он может ощущать нарушения и аномалии, что то чуждое, — Леа смотрела на Мэйкона.

Его зеленые зрачки светились и были слепы, но я знал, что он наблюдает за мной, это беспокоило, на меня смотрели, при этом не видя, Мэйкон смотрел на меня целую минуту

— Ты из всех людей

— Что?

— Кажется ты принес что-то, нет, кого-то суда этим вечером, незваного гостя

— Итан никогда бы не сделал этого! — Лена звучала так же удивленно, каким был я

Мэйкон проигнорировал ее, все еще глядя на меня, — Я не могу понять что точно, но что-то изменилось

О чем вы говорите? — болезненное чувство росло внутри меня

Мэриэн встала медленно, как если бы она не хотела вспугнуть его, — Мэйкон ты знаешь, Порядок вещей, повлиял на силы каждого, и у тебя к этому нет иммунитета, возможно

ты воспринимаешь то чего нет здесь?

Зеленое свечение померкло в глазах Мэйкона,

— Все возможно, Мэриэн

Мое сердце тяжело билось в груди, секунду назад он меня обвинил в том, что я провел кого-то в Равенвуд, а теперь что, он передумал?

— Мистер Уэйт, похоже вы сам не свой, что-то весьма значительное отсутствует, это объясняет, почему я чувствовал чужака в моем доме, даже если чужак — это ты

Все смотрели на меня, Я чувствовал, как желудок сжался, как будто земля еще двигалась под ногами.

— Что-то отсутствует? Что вы имеете в виду?

— Если бы я знал, я бы сказал тебе, — Мэйкон начал расслабляться, — к несчастью я не уверен

Я не знал, о чем говорил Мэйкон, и мне было все равно, я не собирался сидеть и слушать как меня обвиняют в том, чего я не делал, потому что его способности испортились и он был слишком высокомерен, чтобы справиться с ними. Мой мир рушился и я нуждался в ответах.

— Я надеюсь, что вы весело провели время копаясь в моей голове, или как вы это называете. Но это не то, о чем я пришел поговорить.

— О чем ты пришел поговорить? — Мэйкон сел во главе стола, он сказал это как будто я трачу время всех и каждого, что разозлило меня еще больше

— Восемнадцатая луна не имеет отношения к Равенвуду, или Лене, а напрямую связана с Джоном Бридом, но мы не знаем, где он, или что должно произойти.

«Я думаю, что он прав.» Лив грызла кончик карандаша.

— Я подумал, что вы заходите узнать, как мы сможем найти его, — я встал, — и мне жаль, что я сам не свой, может быть это как-то связано с тем, что мир распадается на куски

Итан, куда ты уходишь?

— Это все бред собачий

— Итан, успокойся, пожалуйста, — Мэриэн начала вставать

— Скажи это Хмарям, которые уничтожили весь город, или Абрахаму и Сарафине и Охотнику, — я смотрел прямо на Мэйкона, — почему бы тебе не направить свое рентгеновское зрение прямо на них?

Итан!

Я закончил здесь.

Он не намеревался-

Меня не волнует намеревался ли он, Ли.

Мэйкон наблюдал за мной.

— Какое совпадение, не так ли? Когда вселенная пытается предупредить меня о чем-то, что обычно делала моя мама, так что я собираюсь прислушаться к этому — и я вышел, прежде чем кто-либо мог что-то сказать. Мне не нужно было быть Проводником, чтобы увидеть кто заблуждался.

Четвертое октября. Резиновый цыпленок

Всем, что я мог видеть был огонь. Я чувствовал жар и видел цвет пламени. Оранжевый, красный, голубой. У огня было намного больше цветов, чем думали люди.

Я находился в доме сестер, и я был в ловушке.

Где ты?

Я посмотрел вниз на свои ступни. Я знал, что он будет здесь в любую минуту. Потом я услышал голос сквозь пламя подо мной.

Я жду

Я побежал вниз по лестнице, на голос, но лестница ушла из под моих ног, и я внезапно упал. Когда пол ушел из под ног, я упал в подвал подо мной и при падении прошиб плечом горящее деревянный пол.

Я видел оранжевый, красный, голубой.

Я понял, что я был в библиотеке, когда я должен был быть в подвале тети Прю. Все книги горели вокруг меня.

Да Винчи. Дикинсон. По. И еще одна книга.

Книга Лун

Я увидел вспышку серого цвета, который совсем не был частью огня.

Это был он.

Дым поглотил меня, и я потерял сознание.

~~*~~***~~*~~

Я проснулся на полу. Когда в ванной я посмотрелся в зеркало, мое лицо было черным от сажи. Я провел остаток дня пытаясь не кашлять пеплом.

~~*~~***~~*~~

Я стал спать еще хуже чем обычно с момента моего спора с Мэйконом, как бы вы его не назвали. Борьба с Мэйконом обычно приводит к борьбе с Леной, которая для меня более болезненна, чем борьба со всеми кого я знаю. Но сейчас все было по другому, и Лена не знала что добавить к тому что я уже сказал.

Мы старались не думать о том, что происходило вокруг нас — о том, что мы не могли остановить, ответы, которые не могла найти, но это все равно пряталось в глубине наших сознаний, даже если мы этого не признавали. Мы старались сфокусироваться на вещах, которые могли контролировать, как например, держать Ридли подальше от неприятностей, а кузнечиков подальше от наших домов. И когда каждый день как последний, начинаешь думать что это просто обычный день, даже если понимаешь что это безумие и ничего уже не будет по прежнему

Жуки стали еще голоднее, жара стала еще жарче, и весь город стал еще более безумным. Но больше чем что — либо — это была жара, которую все мы заметили. Это было доказательством того, что теперь не важно кто был в выигрыше или встречался или лежал в постели в "Окружной Заботе", — не смотря ни на что, с минуты как вы проснулись утром и до минуты когда вы засыпали, и все остальные минуты между этим — что-то было не так, и не собиралось становиться лучше. Все становилось только хуже.

Но мне не нужно было чувствовать жару снаружи, проверяя ее на себе. У меня были все доказательства внутри — в нашей кухне. Эмма была практически связана с нашей старой кухонной плитой на клеточном уровне, и когда что-либо происходило в ее голове, это находило свое отражение на кухне. Я не мог представить себе, что происходит с ней, и она точно не собиралась мне говорить об этом. Я мог только соединить этот кусочек вместе с другими подсказками, которые она оставляла на языке, используемый ей чаще всего — готовка еды.

Подсказка номер один: резиновый цыпленок. Резиновый цыпленок был полезен тем, то по нему можно было установить состояние души и расписание, как трупное окоченение из полицейского шоу. Для Эммы знаменитой в трех округах своими курицей'с'пельменями, резиновый цыпленок означал две вещи: А) Она была растеряна и Б) она была занята. Она не просто забыла вытащить цыпленка из духовки, у нее даже не было времени, чтобы заняться когда она его вытащила, и поэтому цыпленок долго жарился и еще дольше охлаждался, ожидая когда Эмма займется им, как и всеми нами. Мне хотелось знать где она была и чем занималась все это время

Вторая подсказка: отсутствие пирога. Пирога не было, и когда его не было, не было никакого намека на знаменитые Эммины лимонные безе. Что означало: а) она не разговаривала с Великими, и б) она определенно не разговаривала с Дядей Абнером. Я не проверял бар, но отсутствие бутылки Jack Daniels могло быть также отпечатком о сделке с Дядей Абнером.

Меня интересовало имела ли ее небольшая поездка к Бокору какое-либо отношение к этому.

Подсказка номер три: сладкий чай был невыразимо сладкий, что означало: а) Сестры сплетничали на кухне и бросали сахар в кувшин, как они делали это с солью добавляя ее в соус, б) Эмма была в таком состоянии что она не могла уследить сколько ложек сахара она положила, или в) что-то было не так со мной.

Может быть все три, но Эмма что-то замышляла, и я определенно должен узнать что именно. Даже если я должен буду спросить об этом самого Бокора.

Потом была песня. С каждым днем, я слышал ее все чаще и чаще, как одну из топа 40 песен, которые играли по радио так часто, что она постоянно застревала в твоей голове.

Восемнадцать Лун, восемнадцать страхов,

Крики Смертных пропадут, появятся,

Тех неизвестных и тех незаметных

В руках Королевы Демонов раздавятся…

Королева Демонов? Серьезно? После строчки о Хмарях — которая совпала полностью я не хотел представлять схватку с Королевой Демонов, и надеялся, что моя мама что-то спутала с этой возвращающейся домой королевой.

Но песни никогда не ошибались.

Я старался не думать о криках Смертных или о страхах перед Королевой Демонов. Мысленно я отказался думать о разговорах что остались не высказанными, о страхах в которых я никогда не признаюсь, страхи накапливались внутри меня — я не мог побороть их. Особенно не ночью, когда я не был в безопасности в моей комнате.

Безопасное и самое уязвимое.

В этом я был не одинок.

Даже за Границей стен Равенвуда, Лена была уязвима. Потому что у нее тоже было что-то от ее матери. Я знал, что она прикасается к одной из вещей из той металлической коробки, в этот момент я увидел оранжевое свечение пламени -

Огонь загорелся, пламя закручивается вокруг газовой горелки один за другим, пока оно не создало единый, красивый, пылающий круг на плите.

Сарафина смотрела восхищенно. Она забыла о кастрюле с водой на столе. Она забыла о большинстве ужинов сейчас. Она не могла думать о чем-либо кроме огня. У огня была энергия — сила, которая бросала вызов даже законам науки. Это не возможно было контролировать, уничтожая мили леса в считанные минуты.

Сарафина изучала огонь в течении многих месяцев. Изучая теорию на научном канале, и реальные в новостях. Телевизор был включен все время. Вторым там было упоминание о пожаре, она прекращала все свои дела и спешила смотреть. Но это было не самым худшим. Она начала использовать свои силы, чтобы создавать небольшие пожары. Ничего опасного, только крошечные пожары в лесу. Они были как костры. Безобидны.

Её увлечение огнем началось примерно в тоже самое время как появились голоса. Возможно голоса заставляли ее смотреть как горят вещи, но это не возможно узнать. Впервые когда Сарафина услышала слабый голос в своей голове она занималась стиркой.

Эта несчастная, ничего не стоящая жизнь — жизнь равная смерти. Трата в пустую самого величайшего дара Мага, который может предложить мир. Власть, чтобы убивать и разрушать, используй воздух как топливо для твоего оружия. Темный Огонь предлагает себя. Он предлагает свободу.

Корзина для белья упала и одежда выпала на пол. Сарафина знала что голос не был её собственным. Это не было похоже на неё, мысли ей не принадлежали. Все же они были в ее голове.

Мир Магов мог предложить самый величайший подарок. Дары "Cataclyst"- вот что это значит. Это происходит когда Свет уходит в Темноту. И не важно как сильно Сарафина хотела сделать вид, что это не так, она была Темной. Её желтые глаза напоминали ей об этом каждый раз когда она смотрелась в зеркало. Что было не часто. Она не могла терпеть свой вид, или возможность того что Джон может снова увидеть эти глаза.

Все время Сарафина носила темные очки, хотя Джона не волновал цвет ее глаз. "Возможно они украсят эту дыру", однажды он так сказал, оглядываясь по сторонами крошечной квартиры. Это была настоящая дыра — стены с облупившейся краской и разбитой плиткой, обогреватель который никогда не работал и электричество, которое всегда замыкало. Но Сарафина никогда не согласится с этим, потому что это была ее вина что они жили здесь. Хорошие квартиры не сдавали в аренду подросткам, которые очевидно были беглецами.

Они могли бы позволить себе место получше, Джон всегда приносил достаточно денег, было не трудно найти вещи в залог, когда ты можешь заставить вещь исчезнуть прямо из карманов людей или из витрин магазинов. Он был Эфемер, как большинство величайших волшебников и воров. Но он все же был светлым, и использовал свой дар таким мерзким способом, только для того чтобы они выжили

Чтобы сохранить её жизнь.

Голоса напоминали ей об этом каждый день.

Если ты уедешь, он сможет использовать свои способности, чтобы произвести впечатление на Смертных девушек, и ты сможешь сделать то ради чего ты родилась.

Она вытряхнула голоса из головы, но слова оставили тень, призрачное изображение, которое уже никогда полностью не исчезнет. Голоса становились сильнее когда она смотрела на горящие вещи — как сейчас.

Прежде чем она это поняла, кухонное полотенце дымилось, почерневшие края загнулись внутрь как животное, отшатнувшиеся в страхе. Закричала дымовая пожарная сигнализация.

Сарафина хлопала полотенцем об пол до тех пор пока пламя не превратилось в печальный след дыма. Она смотрела на обугленное полотенце и плакала.

Ей пришлось его выкинуть, до того как Джон увидел его. Она не могла рассказать ему об этом. Или о голосах.

Это был ее секрет.

Ведь у всех есть тайны, правда?

Тайна не могла никому причинить боль.

~~*~~***~~*~~

Вздрогнув, я приподнялся, в моей комнате все было по — прежнему. Моё окно было закрыто, несмотря на то что в комнате было настолько жарко что я чувствовал как капли пота бежали по моей шее словно по ней медленно ползи пауки. Я знал, что закрытое окно не могло удержать Абрахама снаружи моей комнаты, но это каким-то образом позволяло мне чувствовать себя лучше.

Меня охватила беспричинная паника. С каждым оседанием половицы, с каждым скрипом лестницы, я ожидал увидеть возникшее из темноты лицо Абрахама. Я огляделся, но темнота в моей комнате была просто темнотой.

Я скинул простыню. Мне было настолько жарко, что я бы никогда не смог бы снова уснуть. Я схватил стакан с моей тумбочки и вылил немного воды себе на шею. Спустя несколько секунд, прохладный воздух пронесся по мне, прежде чем жара поглотила меня снова.

"Ты знаешь, будет становиться еще хуже, прежде чем станет лучше."

Когда я услышал голос, у меня душа ушла в пятки.

Я обернулся и увидел мою маму, сидящую в кресле в углу моей комнаты. На кресло я положил мою одежду, которую я одевал в день её похорон, с тех пор я никогда не садился на него снова. Она выглядела так, как на кладбище когда я видел её последний раз — расплывчатый вид по краям — но она все еще была моей мамой во все важных отношениях.

Мама?

"Милый"

Я вылез из постели и сел на пол рядом с ней, спиной к стене. Я боялся подойти слишком близко, боялся что я вижу сон и она исчезнет. Я только хотел посидеть рядом с ней минутку, как когда мы разговаривали на кухне о моем дне в школе или о чем-то незначительном. Было это реальным или нет. "Мама, что происходит? Я никогда раньше не был в состоянии увидеть тебя такой".

"Есть…" она заколебалась. " Определенные обстоятельства, которые позволяют тебе видеть меня. У меня нет времени чтобы объяснять. Но это не так как раньше, Итан".

"Я знаю. Все становится хуже".

Она кивнула. "Я хочу чтоб все было иначе. Я не знаю будет ли счастливое окончание в этот раз. Ты должен понять это". Я почувствовал комок в горле и попытался его проглотить.

«Я не понимаю. Я знаю что это имеет отношение к Восемнадцатой луне Джона Брида, но мы не можем найти его. Я не знаю с чем мы должны бороться. С Восемнадцатой луной? Абрахамом? Сарафиной и Хантингом?»

Она покачала головой. "Все не так легко и просто. Зло не всегда имеет только одно лицо, Итан".

"Да, это так. Мы говорим о Светлых и Темных. Вещи не получают больше черного или светлого чем сейчас".

"Я думаю, мы оба знаем что это не правда." Она говорила о Лене. " Вы не ответственны за целый мир, Итан. Вы не судьи всего этого."

Ты только мальчик.

Я потянул и бросился к своей маме, в ее нежные объятия. Я ожидал, что мои руки пройдут насквозь нее. Но я мог чувствовать её, как если бы она была жива, хотя когда я смотрел на нее она по-прежнему была в подернутой дымке. Я цеплялся за нее пока мои пальцы не впились в ее мягкие, теплые плечи.

Это как чудо прикасаться к ней снова. Возможно это оно и было.

"Мой маленький мальчик",прошептала она.

И я почувствовал ее запах. Я почувствовал все — жаренные томаты, запах креозота, который она использовала чтобы покрыть им книги в библиотеке. Запах свежескошенной травы кладбища, из ночей которые мы провели там, наблюдая как светились кресты.

В течении нескольких минут она держала меня, и было чувство что она никогда не покидала меня. Затем она отпустила, но я все еще держался за неё.

Мы знали что у нас есть несколько минут.

Затем я начал рыдать, я плакал так, как когда был ребенком, когда упал с лестницы Так как я упал с лестницы играя с гоночными машинками Мэтчбокс на перилах, или когда упал с верхушки детской площадки в школьном дворе, но сейчас было больнее, чем любая физическая боль когда либо.

Она обняла меня, словно я был ребенком. “Я знаю, что ты сердишься на меня. Это требует времени, чтобы почувствовать правду.”

«Я не хочу это чувствовать. Это причиняет мне очень сильную боль»

Она крепче меня обняла. "Если ты этого не чувствуешь, ты не сможешь отпустить".

"Я не хочу отпускать."

"Ты не можешь бороться с судьбой. Моё время вышло." Она говорила так уверенно и спокойно. Как тетя Прю, когда я держал её руку в "Окружной заботе". Или Твила, когда я видел как она исчезает в Потусторонний мир в ночь Семнадцатой Луны.

Это было не справедливо. Люди, которые остались в прошлом никогда не почувствуют уверенности в чем — либо.

"Мне жаль, что это не так".

— Мне тоже, Итан

"Твое время вышло. Что это значит на самом деле?"

Она улыбнулась мне, потирая мою спину. "Когда придет время, ты узнаешь".

«Я не знаю что еще сделать. Я боюсь, что я могу все испортить»

"Итан, ты всё сделаешь правильно. А если ты не сможешь сделать то, что надо это само найдет тебя. Это как Колесо Судьбы.

Я подумал о том, что мне сказала тетя Прю. Колесо Судьбы…Оно уничтожит нас всех.

Я смотрел в глаза своей мамы и обратил внимание на её лицо, оно блестело от слез, как и моё " Мам, что такое?"

— Не ЧТО, мой милый мальчик, — Она дотронулась до моей щеки когда начала тускнеть мягко назад в теплую темноту — а КТО

Девятое октября. Склока

Несколькими днями позже я сидел в хорошей кабинке в закусочной "Дар-и", которая к несчастью теперь принадлежала Линку, какой-то первогодок фактически устранился когда мы пришли туда. Я вспомнил свой первый год в старшей школе, когда были Линк и я, он кивал девчонкам когда они проходили мимо нашей кабинки, а я ел свою массу Тэйтер Тотс

— Они наверное покупают в разных местах, или что то типа, эти реально хорошие, — я забросил еще одну Тэйтер Тот себе в рот. Я не прикасался к ним годами, но сегодня они выглядели вкусно на грязной доске меню.

— Чувак, думаю ты попутал, даже я никогда не ел это

Я дернулся когда Лена и Ридли проскользнули в кабинку с двумя стаканами солодового молока. Ридли начала пить сразу из обоих, — Ммм, малина

— Это что первый раз у тебя, Рид? — Линк был счастлив увидеть ее, и они снова разговаривали. Я дал им пять минут, пока они снова не начнут ссориться

— Ммм Орео, о мой Бог, — она засунула соломинки себе в рот и начала пить сразу оба коктейля одновременно

Лена посмотрела с отвращением и притянула пакет с картошкой фри, — Что ты делаешь?

— Я хотела малинный Орео, — Ридди промямлила, трубочки выскользнули у нее изо рта

Я показал на вывеску над кассой и прочитал: ВСЕ ЧТО ВЫ ХОТИТЕ — У НАС ЕСТЬ В ЛЮБОМ СЛУЧАЕ, знаешь ты можешь так заказать

— Я лучше сделаю по своему, так веселее, так о чем вы тут разговаривали?

Линк бросил пачку скрепленных флайеров на стол, — Главная новость — это вечеринка Саванны Сноу после игры против Саммервилля

— Ну, повеселитесь, — я стянул одну из картошек у Лены

Линк скорчил лицо, — ну, мужик, сначала Тэйтер Тотс, а теперь это? Как ты можешь есть этот мусор? Пахнет как грязные волосы и старое масло, — он поморщился снова, — И крыса, или две

Лена бросила мешок

Я схватил еще фри, — Раньше ты ел этот мусор все время, и был гораздо забавнее

— Ну я стану еще забавнее, потому как я достал вам ребята приглашения на вечеринку Саванны, мы все идем, — он расцепил оранжевые флаеры, и вот они перед нами, четыре оранжевых приглашения, каждый круглый и украшен так чтобы походить на баскетбольный мяч

Лена вытащила одно, за угол, как если оно было покрыто грязными волосами и старым маслом, — Золотой билет, наверное это делает нас крутыми ребятами теперь

Линк не уловила сарказма, — Да я вас тоже подключил

Ридди допила свои коктейли, она осушила оба до дна, — Вообще-то это я сделала

— Что? — я наверное ее не расслышал

— Саванна пригласила всю команду и я сказала что мне нужно взять мою свиту. Ну знаете для охраны или еще чего, — она поставила стаканы — можете отблагодарить меня потом, или сейчас

— Повтори то что ты сейчас сказала? — Лена смотрела на свою кузину как на сумасшедшую

Ридли казалось смутилась, — Вы моя свита?

Лена покачала головой, — Другую часть

— Безопасность?

— Перед этим

Рид на секунду задумалась, — Команда?

— Это, — Лена произнесла это по буквам

Это наверное была шутка, я посмотрел на Линка, который намеренно не смотрел на меня

Ридди пожала плечами,

— Да, а что командная фигня, я забыла название, как юбки. Кроме того это занятие больше всего походит на то чтобы быть Сиреной, пока я заключена в этом смертном теле.

Она одарила нас своей лучшей фальшивой улыбкой,

— Вперед, Дикие кошки!

Лена онемела, я чувствовал как стекла закусочной начали трястись как будто штормовой ветер ударил в них, возможно так оно и было

Я смял свою салфетку, — Ты шутишь? Ты теперь одна из них?

— Что?

— Саванна Сноу и Эмили Эшер — девушки, которые издевались над нами в школе все время, — Лена сказала резко, — те кого мы ненавидим

— Не вижу чего ты так завелась из-за этого

— Ой, ну не знаю, может потому что ты присоединилась к той же команде, которая создала клуб чтобы выкинуть меня из школы в прошлом году, ну знаешь Чери-тире-мертвые- лидерши Джексон Хай?

Ридли зевнула, — Да ладно, скажи мне какое это имеет отношение по мне

Я смотрел на окна уголком глаза, они все еще тряслись. Три ветки полетел против одной их вырвало из земли как траву. Я потянул один из локонов Лены между моих пальцев.

Успокойся Л

Я спокойна

Она не хотела обидеть тебя

Нет, потому что она не заметила, или ее не волнует

Я повернулся к Линку, который сидел руки за голову и наслаждался нашими реакциями, — Ты знал об этом?

Линк ухмыльнулся, — Я не пропускаю практику, — я уставился на него, — Ой, да ладно, она выглядит довольно горячо в этих коротких юбках, ожег третьей степени, детка

Ридли улыбнулась

Я был уверен, Линк выжил из ума, — И ты думаешь это хорошая идея?

Он пожал плечами, — Не знаю, Пусть плывет по течению, и знаешь как говорят, держи друзей близко, а врагов оближи… Погоди, как там говорится?

Я посмотрел на Лену

Это надо было видеть

Окна затряслись сильнее

~~*~~***~~*~~

На следующий день мы пошли посмотреть сами. Она хорошо двигалась, надо было отдать ей должное. Даже то что Ридли была вюбке чирилидерш с топом металлик, вместо стандартной желто-голубой униформы, нельзя было этого отрицать

— Интересно, она так хороша в этом потому что была Сиреной, — я смотрел как Ридли делала сальто назад на всю длину баскетбольного поля

— Да, мне тоже, Лена не выглядела столь убежденной

— Думаешь есть какой-нибудь вид Чир-Мага? Как по латыни чирлидер?

Лена наблюдала еще одно сальто Ридли, — Я не уверена, но собираюсь узнать

Мы наблюдали с самого верха трибун и после первых десяти минут практики было очевидно, что на самом деле происходило. Причина по которой Ридли присоединилась к группе — она вытесняла Саванну всеми возможными способами. Рид была базой, держала команду во время пирамиды, она лидировала у них и в некоторых случаях подкидывала их так далеко как только я мог видеть. Остальные спотыкались за ней, пытаясь повторять ее кажущиеся произвольными движения.

Когда Ридли кричала, то звучала на столько громко, что отвлекала парней на площадке, или может это был топ цвета металлик.

— Дайте мне это мальчики-Дикие кошки, Шлепайте свои мячи и бросайте выше, Ридли пришла в Джексон Хай

Парни из команды начали смеяться, все кроме Линка, он выглядел так будто хотел швырнуть в нее мячом. Только кто-то еще мог побить его в этом, Саванна спрыгнула со скамейки, ее рука еще перевязана и встала на коротком расстоянии от Ридли.

— Я догадываюсь, это не одна из их одобренных речевок

Лена положила голову себе на руки, — Я догадываюсь что между Ридли и Саванной дело дойдет до того, что всех нас выкинут из школы к концу сезона, — мы оба знали что может случиться когда связываешься с женщиной как миссис Сноу, не имея в виду Саванну Сноу

— Ну ты должна отдать Ридди должное за одну вещь, сейчас Октябрь и она все еще в Джексоне, она продержалась дольше чем три дня

"Напомните мне испечь торт для нее, когда вернусь домой». Лена была раздражена. "В последний раз мы вместе ходили в школу, я провела половину моего времени, делая ее домашнюю работу. В противном случае, она бы получила каждого мальчика в школе, чтобы он делал это для нее. Это единственный путь, какой она знает, чтобы действовать. "

Лена положила голову мне на грудь. Наши пальцы переплелись, и я почувствовал толчок. Хотя моя кожа начнет гореть через несколько минут, это того стоит. Я хочу помнить, что чувствую не толчок, а прикосновение перед этим.

Никогда не думал, что придет время, когда мне нужно будет помнит, когда она будет не где-то еще, но в моих руках. До прошлой весны, когда она ушла от меня, и воспоминания, некоторые из которых слишком больно вспоминать, некоторые слишком болезненные, чтобы забыть — все, что у меня было — то на чем я держался

Сидя рядом с ней на ступенях моего крыльца

Разговаривая с ней про помощи Келтинга лежа в кровати, пока она лежала в своей

То как она вертела свое ожерелье, когда задумывалась, как например сейчас, пока она наблюдала за игрой

Ничего-не-обычного между нами было так невероятно и экстраординарно, потому что она была магом, потому что это была Лена и я любил ее

Так я наблюдал за ней, пока она наблюдала за Ридли и Саванной, до тех пор пока драма на поле не стала громче, и ничего не было тихим, даже если не слышать то, что они говорили, можно было бы знать что происходит

— Ладно, это ошибка новичка, — Лена комментировала действе для меня, как Саванна попала в лицо Ридли. Ридли зарычала, как бездомная кошка, — Понимаешь, что я имею в виду? ты не можешь поступить так с Рид, не ожидая, что твое лицо будет исцарапано, — Лена напряглась, могу сказать что она обдумывала происходящее, пока все не стало совсем безобразным

Эмори подтолкнул ее к этому, уводя Ридли к боковой линии, Саванна пыталась выглядеть злой, но на самом деле это было облегчение

Это была Лена, — Мне почти нравится Эмори

— Ты не можешь решать за Ридли ее проблемы

— Не могу, я провела всю мою жизнь не решая проблем Ридли

Я слегка толкнул ее плечом, — Вот почему это проблемы Ридли

Она расслабилась и села назад на скамью, — Когда ты стал таким Цзен?

— Я не Цзен, — разве? в глубине души все о чем я мог думать — это моя мама и загробное благоразумие, которое было ее уникальной чертой

Может быть это выползло на передний план моего сознания, — Мама приходила повидать меня — Я пожалел, что сказал это, как только слова сорвались с моих губ.

Лена встала так быстро, что моя рука слетела, — Когда? Почему ты не сказал мне? Что она сказала?

— Несколько ночей назад, мне не очень приятно разговаривать об этом, — особенно не после того как я увидел мать Лены погружающуюся глубже во Тьму в видении той же ночью.

Но более того, я расклеивался — разговаривал с моей бессознательной тетей во сне, забывал вещи когда просыпался, и невозможная тяжесть конца скрывалась в глубине моего подсознания. Я не хотел признаваться, насколько плох я был, ни Лене ни самому себе.

Лена отвернулась к баскетбольному полю, ее чувства были ранены,

— Что ж, ты кладезь информации сегодня

Я хотел сказать тебе, Л, но это было слишком, чтобы принять

Ты мог бы сказать мне что-то вроде этого

Я пытался разобраться с некоторыми вещами. Я думаю, что я был зол на нее все это время, как будто винил ее в смерти. Насколько это безумно?

Итан, подумай как я вела себя, когда думала что Дядя Мэйкон был мертв, — это было безумно

Это не твоя вина

Я и не говорю что моя, почему у тебя все сводится к вине? Это не вина твоей мамы, что она умерла, но часть тебя все еще винит ее, это нормально

Мы сидели рядом на скамье не разговаривая, наблюдая за тренировкой чирлидерш и баскетбольной командой перед нами

Итан, как думаешь, почему мы нашли друг друга в наших снах?

Не знаю

Это не то как обычно люди знакомятся

Думаю нет, иногда я думаю, может это один из психотических снов в коме, может я лежу в "Окружной Заботе" прямо сейчас

Я почти засмеялся, но вспомнил кое-что

"Окружная Забота"

Восемнадцатая луна, про которую я спросил маму

О Джоне Бриде?

Я кивнул

Все что она сказала, это что-то вроде того что у дьявола много лиц и то, что не мне это судить

О, СУДИТЬ, видишь? Она согласна со мной, я знала что твоя мама будет как я

У меня еще один безумный вопрос

Л, ты когда-нибудь слышала о Колесе Судьбы?

Нет, а что это?

Согласно моей маме, это не вещь, а человек

— Что, — я выбил Лену из колеи, и она перестала говорить посредством Келтинга

— Странно, я все время слышу эту фразу — Колесо Судьбы. Тетя Пру упоминала о нем тоже, когда я уснул у нее в комнате, это должно быть как-то связано с Восемнадцатой Луной, иначе мама не упомянула бы об этом

Лена встала и протянула руку, — Пойдем

Я встал за ней, — Что ты делаешь?

— Оставляю Ридли с ее проблемами, идем

— Куда мы идем?

— Решать твои

Девятое октября. Сторона хорошего глаза

Как выяснилось, Лена считала, что ответ на мои проблемы ждал в Окружной Библиотеке Гэтлина, потому что через пять минут мы были там. Здание было огорожено, и, сейчас, больше походило на строительную площадку, чем библиотеку. Отсутствующая половина крыши была покрыта огромным синим пластиковым брезентом. Дверь была завешана ковром, который сорвали с бетонного пола, испорченный больше водой чем огнем. Мы перешагнули через обугленные доски и вошли внутрь.

Противоположная сторона библиотеки была запаяна тяжелым пластиком, та, которая горела. Я не хотел знать почему она выглядела так, сторона где стояли мы была так же депрессивна. Стеллажи пропали, на их месте были коробки с книгами, которые выглядели рассортированными в кучи

Уничтожены, частично разрушены, восстановимы

Только карточный каталог стоял там, нетронутый, мы никогда не избавимся от этой штуки

— Тетя Мэриэн, ты здесь? — я удивленно миновал коробки, ожидая увидеть Мэриэн в ее чулках, блуждающую с открытой книгой

Вместо этого я увидел отца, сидящего на коробке за каталогом, говорящего с энтузиазмом с женщиной

Не может быть

Лена загородила меня, так что они не могли бы заметить меня, выглядящего так, будто меня стошнит, — Миссис Инглиш! Что вы здесь делаете? И мистер Уэйт! Не знала что вы знакомы с нашей учительницей, — она даже изобразила улыбку, как будто встреча с ними было приятным совпадением

Я не мог прекратить смотреть

Что он черт побери делает здесь с ней?

Если бы мой папа был взволнован, он не показал это. Он выглядел возбужденным, счастливым, даже, что было хуже. — Знаешь Лилиана знает почти столько же об истории этого округа, как мама?

Лилиана? Моя мама?

Г-жа. Инглиш оторвалась от книг разбросанных на полу вокруг нее, и наши глаза встретились. На секунду ее зрачки были вытянутые, как у кошки. Даже стеклянный глаз, который был не настоящий

Л, ты видела это?

Видела что?

Но сейчас там нечего было видеть, только наша учительница английского языка, мигающая стеклянным глазом, когда она смотрела на отца здоровой стороной. Ее волосы были в седом беспорядке, что соответствовало комковатому серому свитеру в который она была одета на ее бесформенное платье. Она была самым жестким учителем в Джексоне, если вы проигнорировали лазейку, которую выбрали большинство — сторону ее плохого глаза. Я не мог себе представить, что она существовала за пределами классной комнаты. Но она была здесь, существующая вокруг моего отца. Мне стало плохо

Отец все еще продолжал говорить, — Она помогает мне в исследовании Восемнадцатой луны, моя книга, помнишь? — Он повернулся к г-же Инглиш, ухмыляясь, — Они не услышат ни слова, из тех, что мы говорим. Половина моих учеников слушают их айподы или говорить по мобильным телефонам, они могли бы с таким же успехом быть глухими — Миссис Инглиш посмотрела на него странно и рассмеялась. Я понял, что я никогда не слышал ее смех раньше. Смех сам по себе не беспокоит меня, но миссис Инглиш смеющаяся над шутками моего отца — да. Беспокоила и сильно

— Ну это не совсем правда, Митчелл

Митчелл?!

Это его имя, Итан, без паники

Согласно словам Лилианы, Восемнадцатую Луну можно рассматривать как мощный исторический мотив. Фазы Луны можно координировать с …

— Приятно видеть вас, мэм, — я не мог выносить теории моего о отца о Восемнадцатой Луне, или слушать как он делится этим с миссис Инглиш, я прошел мимо них к архиву, — Будь дома к обеду, пап? Эмма готовит тушеное мясо, — я и не представлял что готовит Эмма, но тушеное мясо было его любимым, и я хотел, чтоб он был дома обеду

Я хотел чтобы существовал подальше от моего учителя Английского

Она возможно поняла то, чего мой отец не понял, что я действительно не хотел видеть в ней ничего кроме учителя английского, потому что сразу когда я собрался идти, Лилиана Инглиш исчезла и миссис Инглиш заняла ее место, — Итан, не забудь мне нужно чтобы план твоего эссе о "Суровом испытании" лежал на моем столе к концу занятия завтра, пожалуйста. Вы тоже, мисс Дюкейн

— Да мэм

— Я надеюсь у вас уже есть тема?

Я кивнул, но я совершенно забыл, что подходил срок сдачи эссе, английский не был высоко в списке моих приоритетов в последнее время

— И, — миссис Инглиш смотрела на меня выжидающе

Ты не поможешь мне с этим, Л?

Не смотри на меня, я не думала об этом

Ну спасибо

Я буду прятаться в беспорядке в секции ссылок, пока они не уйдут

Предательница

— Итан, — иона ждала ответа

Я смотрел на нее, а мой отец смотрел на меня, все смотрели на меня, я чувствовал себя золотой рыбкой заключенной в чаше

Какова была продолжительность жизни золотой рыбки? Это был один из вопросов в шоу Сестер, несколько дней назад, я пытался думать

— Золотая рыбка, — я не знаю почему я сказал это, но в последнее время я выбалтывал не подумав

— Прошу прощения — миссис Инглиш выглядела смущенно, мой папа чесал голову, пытаясь не выдать смущения

— Я имею в виду, что это такое, жить в аквариуме золотой рыбки — с другими золотыми рыбками. Это сложно.

Это не впечатлило миссис Инглиш, — Просветите меня, мистер Уэйт

— Суждение и свобода воли, я думаю что собираюсь писать о суждении. Кто имеет право решать что добро, а что зло, вы знаете? Грех и все такое, я имею ввиду, откуда это идет, от какого-то высшего порядка, или от людей с которыми мы живем? или от нашего города?

Это говорил мой сон, или моя мама

— И? У кого эти полномочия, мистер Уэйт, Кто окончательный судья?

— Думаю, я не знаю. Я не написал еще, мэм. Но я не уверен в том, какое одна золотая рыбка имеет право судить другую, посмотрите куда привело это тех девушек в "Суровом испытании"

— Мог ли кто-то извне справиться лучше?

Холодное ощущение расползалось по мне, как будто действительно существовал правильный ответ на этот вопрос. В классе английского не было верных или неверных ответов, до тех пор пока ты не найдешь доказательство, подкрепляющее твою точку зрения. Но и не было похоже, что мы все еще говорили о задании по английскому

— Наверное я отвечу на это в своей работе, — Я огляделся, чувствуя себя глупо, в классе это было бы хорошим ответом, но стоя перед ней сейчас это было чем — то еще

— Ничего если я перебью? — Мэриэн спасла меня, — мне жаль Митчелл, но я вынуждена закрыть библиотеку пораньше сегодня, точнее то, что от неё осталось, боюсь у меня кое-какое официальное библиотечное дело, которое требует моего внимания.

Она смотрела на миссис Инглиш с улыбкой, — Пожалуйста приходите еще, если повезет мы встанем на ноги и откроемся к лету. Хорошо, когда преподаватели пользуются нашими ресурсами

Миссис Инглиш начала собирать свои бумаги,

— Конечно

Мэриэн проводила их к двери, перед тем как мой отец успел спросить почему я не ухожу вместе с ним. Она скользнула взглядом и закрыла замок, хотя тут ничего не осталось, чтобы украсть

— Спасибо что спасла, тетя Мэриэн

Лена высунула голову из-за стопки коробок, — Они ушли? — Она держала книгу, обернутую в один из ее шарфов, я смог разглядеть название только частично покрытое сверкающей серой тканью, "Большие надежды"

Книга Сарафины

Как будто день не был уже достаточно испорчен

Мэриэн вытянула платок и протерла свои очки, — Это было небезопасно вообще-то, я ожидаю кое-каких официальных гостей, и я убеждена, что было бы лучшим, если бы вас двоих здесь не было когда они появятся

— Дайте мне минуту, я должна забрать свою сумку, — Лена исчезла снова за коробками, но я был прямо за ней

— Что ты с этим делаешь? Д я схватил книгу и в ту же секунду сломанные полки провалились в темноту…

Было поздно, когда она встретила его впервые. Сарафина знала, ей не следует гулять одной так поздно ночью. Смертные не пугали ее, но она знала есть еще что — то. Но голоса начали нашептывать и ей пришлось выйти из дома.

Когда она увидела силуэт на углу, ее сердце начало биться сильнее, но когда человек подошел ближе, она поняла, что бояться нечего. Его длинная борода была того же цвета что и его волосы. Он был одет в темный костюм и галстук-полоску и опирался на черную отполированную трость

Он улыбался, будто они были уже знакомы, — Добрый вечер, дитя, я ждал тебя

— Извините, вы наверное приняли меня за кого-то еще, — она улыбнулась, он возможно был старик

Старик засмеялся, — Нет ошибки в том что это ты, я узнаю фею Катаклизмов, когда увижу ее

Сарафина почувствовала как кровь заледенела в ее жилах

Он знал

Пламя вспыхнуло недалеко от дороги, в нескольких футах от трости старика. Сарафина закрыла глаза, пытаясь контролировать это, но она не могла

— Пусть горит, оно на холодной стороне сегодня, — он улыбнулся не тронутый вспышкой.

Сарафину трясло, — Что тебе нужно?

"Я пришел, чтобы помочь тебе. Видишь ли, мы с тобой семья. Возможно мне следует представиться". Он протянул руку. "Я Аврахам Равенвуд".

Она знала его имя. Она видела его на родословном дереве своих сводных братьев. "Хантинг и Мэйкон сказали, что Вы умерли".

"Я выгляжу мертвым?" Он улыбнулся. " Пока я не мог умереть. Я ждал тебя."

"Меня? Почему?" Вся ее семья не разговаривала с ней и было тяжело поверит что кто-то ждал ее.

"Ты все еще не понимаешь кто ты? Ты слышала зов? Голоса?" Он изучал пламя. "Я вижу ты уже нашла свой дар".

"Это не дар, а проклятие".

Он наклонил голову в ее направление и она увидела его черные глаза. "А это кто тебе сказал? Маги я полагаю."

Он покачал головой. "Это не сюрприз для меня. Маги лжецы, только один шаг отделяет их от Смертных. Но не тебя. Природная фурия — сильнейший Маг во всем мире, рожденный из Темного Огня. Ты слишком сильная чтобы быть просто Магом, я знаю это".

"Это возможно? Могла ли она обладать таким даром в мире Магов? Часть ее хотела, чтобы это было правдой — быть особенной, а не отвергнутой. Вторая ее половина хотела поддаться уговорам.

Сжечь все на ее пути.

Чтобы все люди, которые причинили ей боль заплатили за это.

Нет!

Она пыталась выкинуть эти мысли из своей головы. Джон. Она сконцентрировалась на Джоне и его красивых зеленых глазах.

Сарафина дрожала. " Я не хочу быть Темной".

"Для этого слишком поздно. Ты не можешь бороться с тем кто ты есть." Абрахам зловеще смеялся. "Давай посмотрим в твои прекрасные желтые глаза".

Абрахам был прав. Сарафина не могла бороться с кто она есть, но она могла это скрыть. У нее не было другого выбора. У нее было две души, борющихся в одном теле. Правильная и Неправильная. Добро и Зло. Cвет и Тьма.

Джон был единственным кто связывал ее с Светом. Она его любила, несмотря на то что иногда эта любовь напоминала больше воспоминание, которое отдалялось и становилось недосягаемым.

Однако, она достигла.

В памяти было легче всего увидеть тот момент когда они лежали в постели, запутавшись друг в друга.

"Ты знаешь как я тебя люблю?" прошептал Джон, едва задевая губами ее ухо.

Сарафина приблизилась как будто его тепло могло как-то впитаться в ее холодную кожу и изменить ее изнутри. "Как сильно?"

"Больше чем что-либо или кого- либо. Больше чем самого себя"

— Я чувствую то же самое, — лгунья, она могла слышать голос даже сейчас

Джон наклонился, пока их лбы не соприкоснулись. “Я никогда не буду чувствовать этого с кем-нибудь еще. Я всегда буду с тобой." Его голос был низким и хрипловатым. “Сейчас тебе 18. Выходи за меня.”

Сарафина могла услышать другой голос в глубине ее сознания, голос, который пришел в ее мысли и мечты поздней ночью. Абрахам.

"Ты думаешь, что любишь его, но это не так. Ты не можешь любить того кто не знает кто ты есть на самом деле. Ты не настоящий Маг, ты одна из нас."

" Изабель?" Джон смотрел на нее, ища в ее глазах ту девушку, в которую он влюбился, девушку которая постепенно угасала.

Сколько от нее осталось?

"Да", — Сарафина обвила своими руками шею Джона, таким образом привязывая себя к нему еще раз, — "Я выйду за тебя."

~~*~~***~~*~~

Лена открыла глаза. Она лежала на грязном бетонном полу рядом со мной, чуть-чуть касаясь кончиками наших кроссовок.

"Твоя мама уже ушла в Темноту".

"Мы не знаем этого. Возможно она боролась как Дядя Мэйкон"

Я знал как сильно Лена хотела верить, что что-то хорошее было в ее матери, что ей не суждено было быть кровожадным монстром, которого мы оба знали. Возможно

Мы встали, поскольку Мэриан повернула за угол. “Становится поздно. Все время как меня не было Вы лежали на полу, мне действительно нужно, чтобы Вы ушли. Я боюсь, это не приятное дело.”

"Что ты имеешь ввиду?"

"Совет оказывает мне визит."

"Совет?", — Я не был уверен о ком они говорили.

"Совет Дальних Хранителей"

Лена кивнула и сочувственно улыбнулась. “Дядя Мэйкон сказал мне. Мы можем чем-нибудь помочь? Написать письма или подписать петицию? Раздать флаеры?”

Мэриан улыбнулась, она выглядела уставшей. "Нет, они только делают свою работу".

"Какую?"

“Убедиться, что все мы следуем правилам. Я думаю, что это подпадает в категорию общей совокупности. Я готова взять на себя ответственность за все что я сделала, но ничего больше. ‘Цена величия — ответственность.’ Она посмотрела на меня с надеждой.

"Хм, Платон?" Я догадался, надеюсь.

"Уинстон Черчилль" Она вздохнула. "Это все что они могут спросить у меня, и все что я могу сказать о себе. Пришло время Вам уходить".

Теперь, когда миссис Инглиш и мой отец ушли, я заметил что Мэриэн одета в одежду совсем не характерную для нее: вместо ярко раскрашенного платья, она была одета в черный халат поверх черного платья. Как будто она собиралась на похороны, что было последним местом, куда я бы позволил пойти Мэриэн без меня.

"Мы никуда не уйдем".

Она покачала головой. "За исключением дома"

"Нет"

"Итан, Я не уверена, что это хорошая идея"

— Когда лена и я были перед "расстрелом", ты вышла на линию огня, ты и Мэйкон, я точно никуда не уйду.

Лена уселась в один из уцелевших стульев поудобнее,

— Я тоже

— Вы очень добры, оба, но я намереваюсь держать вас подальше от этого, думаю так будет лучше для всех

— Ты не заметила, что когда кто-либо говорит так, то никогда не лучше, особенно не для говорящего? — я посмотрел на Лену

Приведи Мэйкона, а я останусь с Мэриэн, не хочу чтобы она проходила через это в одиночку

Лена была в дверях, она закрыла за собой, прежде чем Мэриэн успела что-то сказать

Я займусь этим

Я положил руку на плечо Мэриэн и сжал, — Это не тот ли раз, когда мы должны отложить книгу, которая волшебно говорит нам, что все будет ок?

Она засмеялась, и на секунду, она звучала как прежняя Мэриэн, Мариан, которая не была под разбирательством за то, чего она не делала, которая не беспокоилась о том, что она не могла помочь.

— Я не помню, книги, которые мы нашли в последнее время, которые говорили что-то подобное

— Да, давай держаться подальше от P.S. И никакого Эдгара Алана По для тебя на сегодня

Она улыбнулась, — P.S. — не так уж плохи, всегда есть, например, Платон, — она похлопала меня по руке. «Мужество является своего рода спасением," Итан, — Она порылась в коробке и достала почерневшую книгу — и ты будешь рад узнать, что Платон пережил великий пожар Гэтлинской библиотеки

Может все и было плохо, но впервые за недели, я действительно почувствовал себя лучше

Девятое октября. Расплата

Мы сидели в архиве, в мерцающем свете свечи. Комната была почти не разрушена, что было чудесно. Архив был намочен, но не сожжен — благодаря автоматическим разбрызгивателям в потолке. Трое из нас ждали за длинным столом в центре комнаты, попивая чай из термоса.

Я рассеянно размешал мой чай.“Разве ты не должна посетить Совет в Лунае Либри?”

Мэриан покачала головой. “Я даже не уверена, захотят ли они, чтобы я туда вернулась. Это — единственное место, где они будут разговаривать со мной.”

"Извини,"сказала Лена.

"Не за что извиняться. Я только надеялась_"

Раскатистый звук молнии заполнил комнату, тогда грохот грома и ослепительные вспышки света. Не разрывающийся звук Путешествия, но что-то новое. Книга появилась первой.

Хроники Магов.

Название было на обложке. Книга приземлилась на стол между нами. Она была так массивна, что стол стонал под ее весом.

"Что это?" спросил я.

Мэриан приставила палец к своим губам."Шшш."

Появились трое одетых людей, один за другим. Первый, высокий человек с побритой головой, поддержал свою руку. Вдруг гром и молния остановились. Вторая, женщина, сбросила капюшон назад на плечи, показав неестественную и подавляющую белизну. Седые волосы, белая кожа и глаза были такие белые, что казалось она была сделана из ничего. Последний, крупный мужчина, появился между столом и старым столом моей матери, раскидывая ее бумаги и книги. Он держал большие медные песочные часы. Но они были пусты. Там не было ни песчинки.

Единственная вещь, которая их объединяла, это их одежда. Каждый носил тяжелую, закрытую черную мантию и странные очки, как будто это была униформа.

Я посмотрел на очки ближе. Казалось они были сделаны из золота, серебра и бронзы, скручены вместе в одну толстую тесьму. Стекла в линзах были облицованы, как алмаз в обручальном кольце моей матери. Я удивился, как они могут видеть.

“Успокойся, Мэриан из Лунае Либри, Хранитель Слова, Правды и Мира Без Конца. ” У меня чуть душа не ушла в пятки, потому что они говорили в унисон, как будто это был один человек. Лена схватила мою руку.

Мэриан вышла вперед. “Успокойся, Великий Совет Далекой Сторожевой башни. Совет Мудрости, Известного и Того, Что не Может быть Известно.”

“Вы знаете, для чего мы приехали в это место?”

"Да."

"Вы можете сказать еще что-то, кроме того, что мы знаем?"

Мэриан покачала головой."Нет."

— Вы признаете, что действовали внутри Порядка Вещей, нарушая свою священную присягу?

“Я позволила одному человеку, кто был у меня на попечении сделать так, да.”

Я хотел объяснить, но между совершенно полым звуком их хоровых голосов и белыми глазами женщины, я мог только дышать.

"Где этот человек?"

Мэриан надела свою собственную мантию, более обтягивающую ее тело. “Ее здесь нет. Я прогнала ее.”

"Почему?"

"Чтобы уберечь ее от опасности,"ответила Мэриан.

“От нас. ” Они сказали это без малейшей эмоции.

"Да."

"Ты мудра, Мэриан из Лунае Либри."

Мэриан не выглядела мудрой прямо сейчас. Она выглядела испуганной. “Я читала о Хрониках Магов — истории и отчеты Магов, которых Вы держите. И я знаю то, что Вы сделали Смертным, которые нарушили то, что сделала она. И Магам.”

Они изучали ее как насекомое под стеклом, — Вы волнуетесь о ней? О той кому не суждено стать Хранителем? О девочке?

"Да. Она мне как дочь. И вы не будете ее судить."

Голоса повысились. “Не вам говорить нам о наших полномочиях. Мы говорим вам о ваших.”

Затем я услышал другой голос, тот, который я слышал много раз, прежде чем почувствовал эту беспомощность, — Ну, Леди и Джентльмены, это не то как мы разговариваем с дамой в хорошем тоне здесь на Юге, — Мэйкон стоял позади нас, со Страшилой Рэдли в ногах, — Я хочу попросить вас отнестись с большим уважением к Доктору Эшкрофт, она любимый Хранитель этого общества, любима многими, кто обладает большой властью в мире Магов и Инкубов

Мэйкон был безупречно одет. Я был уверен, что он был одет в тот же костюме что и на Совещании Дисциплинарного Комитета, когда он появился, чтобы спасти Лену от миссис Линкольн и ее толпы линчевателей.

Леа Равенвуд материализовалась рядом с ним в своем черном пальто, держа свой шарф, Бэйд, ее горный лев, рычал, расхаживая перед Леа. — Мой брат говорит правду, наша семья его поддерживает, и Хранителя. Вы должны знать, прежде чем продолжить следовать этому пути, что она не одинока.

Мэриэн посмотрела на Леа и Мэйкона с благодарностью

Кто-то вышел из дверей за Леа, — И если есть кто-то виноватый, то это я, — Лив вышла из-за Леа с Мэйконом, — Разве не я та, кого вы прибыли наказать? Я здесь. Давайте

Мэриэн схватила Лив за руку, не пуская ее пройти дальше

Совет рассматривал ее торжественно — Инкубы и Суккубы не имеют к нам никакого отношения

Они заменят мою семью, — сказала Лив — У меня нет никого, кроме профессора Эшкрофт

— Ты храбрая, дитя

Лив не двинулась и не отпустила руку Мэриэн, — Спасибо

— И глупая

— Мне это говорили, довольно часто, вообще то — Лив смотрела на них, как будто ничуть не боялась, что я знал, было невозможным. Но ее голос не дрогнул, словно она чувствовала облегчение в этот, и наконец, и она смогла перестать боялся его.

Совет еще не закончил с ней, — Ты дала священную клятву, и выбрала нарушить ее

— Я выбрала помочь другу, я выбрала спасти жизнь, и сделаю это снова, — ответила Лив

Это были не те решения, которые можно было принимать

— Я принимаю последствия своих действий, как я и сказала, я сделаю это снова, если придется, это то, что вы делаете для людей, которых вы любите.

Любовь не является нашим убеждением, — голоса ответили как один

— Все что вам нужно — это любовь, — Лив процитировала Битлз Совету Далеких Хранителей, если она шла ко дну, то она делала это стильно

— Вы понимаете что именно вы говорите?

Лив кивнула, — Да

Члены Совета осмотрелись в комнате, их глаза двигались от Лив и Мэриэн к Мэйкону и Леа

Сверкнула молния и комната наполнилась теплом и энергией, излучаемой светом Хроники Магов

Высокий мужчина обращался к двум другим, его голос был глубже, без смешивания с остальными, — Мы возьмем то, о чем говорилось к Далеким Хранителям, есть цена, которую следует заплатить, и она будет заплачена.

Мэйкон поклонился, — Хорошего пути, заглядывайте, если будете проезжать мимо снова, я надеюсь вы останетесь подольше в следующий раз и попробуете наш знаменитый сливочный пирог

Женщина, с молочно-белыми глазами сняла свои очки и уставилась в направлении Мэйкона, но было невозможно сказать на самом ли деле она смотрела на него, т. к. ее глаза совсем не двигались

Молния сверкнула снова, и они исчезли

Грянул гром, после того как книга, задержавшись на секунду на столе, исчезла, следуя за темными фигурами к свету

— Кровавый ад!!!! — Лив рухнула в объятия Мэриэн

Я стоял застыв на месте

Адом это нельзя было назвать

~~*~~***~~*~~

Раз уж Мэйкон был доволен, что Хранители ушли, он направился к двери, — Мэриэн, мне не нравится оставлять тебя, но есть некоторые вещи которые я хотел бы изучить, или даже поискать

Лив поняла его намек и хотела последовать за ним

Но Мэйкон не смотрел на Лив, — Лена, я бы хотел, чтобы ты пошла со мной, если ты, конечно, не возражаешь

— Что? — Лена была в замешательстве

Но не так, как Лив, которая уже собирала свои тетради, — Я могу помочь, я знаю где все книги..

— Все в порядке, Оливия, та информация, которую я ищу, она не в книгах, которые ты прочла, Далекие Хранители предусмотрели, чтобы у других хранителей не было доступа к информации о происхождении Совета. Эти записи хранятся у Магов, — он кивнул Лене, которая уже запихивала вещи в свою сумку

— Ну конечно да, — Лив выглядела пострадавшей, — Могу только представить

Мэйкон задержался в двери, — Леа, ты не возражаешь, если Бэйд останется? Мне кажется Мэриэн может пригодится ее компания сегодня, — что означало, что он не хочет оставлять Мэриэн одну, без двухсотфунтового телохранителя в помещении

Леа почесала голову большой кошки, — Совсем нет, мне все равно нужно возвращаться в "Окружную Заботу", и они не пускают с животными

Бэйд обогнула стол, за которым мы сидели, и обосновалась рядом с Мэриэн

Лена посмотрела на меня, и я мог сказать, что она не хотела оставлять меня наедине с Лив и Мэриэн, но бросать Мэйкона она не хотела тоже

Особенно, когда он просил у нее помощи, вместо Лив

Иди, Л, все хорошо, я не возражаю

Ее ответом был поцелую на публику и многозначительный взгляд на Лив, а потом они ушли

После этого, я сидел архиве с Лив и Мэриэн, растягивая момент, так долго, как могли. Я не мог вспомнить когда в последний раз когда мы трое были вместе, и мне не хватало этого. Лив и Мэриэн со своими цитатами, и я с вечно неправильными ответами, чьи они были

В итоге Лив встала, — Мне нужно идти, я не хочу вовлекать тебя в большие неприятности

Мэриэн смотрела на дно своей чашки, — Оливия, ты не думаешь, что я могла бы остановить тебя, если бы я захотела?

Лив выглядела так, будто не могла решить, смеяться ей, или плакать, — Тебя даже не было там, когда я помогла Итону освободить Мэйкона из Светоча

— Я была когда ты сбежала в Туннели с Итаном и Линком, я могла остановить тебя тогда, — Мэриэн сделала глубокий вдох, — Но у меня тоже когда-то был друг, и если бы я могла повернуть время вспять, если бы я могла сделать хоть что-нибудь, чтобы спасти ее, я бы сделала это. А теперь ее нет, и я ничего не могу сделать, чтобы вернуть ее

Я сжал руку Мэриэн

— Мне жаль, — сказал Лив, — И мне жаль за то что приношу вам столько проблем. Хотела бы я убедить их оставить вас в покое

— Ты не можешь, никто не может. Иногда кто-то поступает правильно, но все равно остаются неприятности, которые надо разбирать, Кто-то должен нести ответственность за это

Лив смотрела на коробку в пятнах воды на полу, — Это должна быть я

— Я не соглашусь, это мой шанс помочь другому другу, которого я люблю очень сильно, — Мэриэн улыбнулась и взяла Лив за руку, — И должен быть хотя бы одни библиотекарь в этом городе, Хранитель или нет

Лив обняла Мэриэн, будто не собиралась ее никогда отпускать, Мэриэн сжала Лив последний раз и посмотрела на меня.

— Ээ… Я была бы признательна, если бы ты проводил Лив назад в Равенвуд, если я дам ей мою машину, боюсь она поедет не по той стороне дороги

Я обнял Мэриэн, шепнув ей, как я всегда это делал, — Будь осторожна

— Я всегда осторожна

~~*~~***~~*~~

Пришлось не мало попетлять, чтобы проехать через Гэтлин, так что спустя пять минут я ехал с Лив на пассажирском сиденье, мимо моего собственного дома, как мы раньше когда мы доставляли книги для библиотеки или устанавливались в закусочной Дар-и. Как будто это было прошлым летом.

Но всепоглощающий коричневый цвет вокруг, и жужжание тысяч кузнечиков, напоминало мне что это было не так

— Я могу почти почувствовать запах пирога отсюда, — сказала Лив продолжительно глядя на мой дом

Я взглянул в открытое окно, — Эмма не печет пироги уже какое-то время, но ты можешь унюхать ее жареного на цыпленка с пеканом.

Лив простонала, — Ты не представляешь что это такое, жить в Туннелях, особенно когда Кухня не работает, я жила на своей заначке ХобНобс неделями, а вскоре и они закончатся, я обречена

— Ты знаешь есть кое-что зовущееся Стоп энд Стил в округе, — я сказал

— Знаю, а еще есть кое-что зовущееся домашний жареный цыпленок Эммы

Я знал к чему идет этот разговор и был уже сворачивал на тротуар, когда сказал, — Пойдем, спорим на десять баксов, что она и печенье испекла

— Я была согласна уже на "жареном"

У Эммы было для Лив все, так я понял, что ей было жаль ее за прошлое лето. К счастью Сестры спали, и мне не пришлось отвечать на вопросы о том, почему в моем доме была девушка, которая не была Леной

Лив набивала свой рот быстрее, чем Линк в расцвете сил, пока я ел только третий кусок, она уже ела вторую тарелку

— Это второй лучший жареный цыпленок, который я когда-либо пробовала, — Лив уже облизывала пальцы

— Второй? — я был тем, кто сказал это, но я увидел лицо Эммы, в это время, потому что по стандартам Гэтлина, эти два слова были богохульством, — Что может быть лучше?

— Кусок, который я собираюсь съесть, и, возможно, кусок после этого, — она отодвинула свою пустую тарелку через стол

Я мог видеть как Эмма улыбнулась сама себе, когда добавляла еще масла Уэссон в ее пяти галлоновую кастрюлю. — Подожди пока ты не попробуешь его прямо из духовки, не думаю что бы ты пробовала, так ведь Оливия?

— Нет мэм, но я не ела никакой домашней еды с Семнадцатой Луны, — ну вот опять, знакомое облако опустилось над кухней и я отодвинул тарелку. Дополнительная хрустящая корочка закупорила меня

Эмма высушила Одноглазую Угрозу кухонным полотенцем, — Итан Лоусон Уэйт, пойди принеси нашему другу моих лучших консервов из кладовки

С верхней полки

— Да мэм

Эмма крикнула мне прежде чем я вышел в холл, — И никаких маринованных арбузных корочек, я берегу их для мамы Уэсли, Выяснилось

что они кислые в этом году

Дверь в подвал была напротив комнаты Эммы. Деревянные ступени были покрыты черными отметинами, как жженый зефир, из тех времен, когда Линк и я ставили горячий ковшик на них, когда пытались приготовить Хрустящие Рисовые Слезы сами. Мы почти прожгли дыру в ступеньке, и Эмма косо на меня смотрела несколько дней. Я старался наступать на отметку каждый раз когда спускался по лестнице

Спуск в подвал в Гэтлине не так уж отличался от спуска через ходы магов. Наш подвал хоть и не был одним из Туннелей, но я привык думать о нем как о загадочном нижнем мире. Под кроватями и подвалами — где хранятся все самые большие секреты в нашем городе

Сокровищем могли оказаться стопки старых журналов из котельной, или недельный запас замороженного печенья из промышленной морозилки Эммы, — в любом случае ты возвращался наверх с охапкой, или полным желудком чего-нибудь

В низу лестницы была дверной проем обрамленный два на четыре, без двери, просто веревка, свисавшая с другой стороны рамы. Я дернул за веревку, как и тысячу раз прежде, и увидел призовую коллекцию Эммы. В каждом доме у нас были кладовки, и это была одна из лучших кладовок в трех округах. Стеклянные банки Эммы, были со всем, от маринованных арбузных корок и стручковой фасоли до луковых колец и самых совершенных зеленых помидоров. Не говоря уже о начинках для пирогов и консервированных персиков, слив, ревеня, яблок и вишни. Ряды тянулись так далеко, что зубы начинали болеть, только от их вида

Я протянул руку на верхнюю полку, где Эмма держала ее призеров, секретные рецепты и банки, сохраненные для компании. Все было рассортировано, как в армии, словно эти банки были наполнены пенициллином, или боеприпасами, или может даже минами, потому как осторожно нужно было обращаться с ними

— Вот это зрелище, — Лив стояла в проеме за моей спиной

— Я удивлен, что Эмма позволила тебе спуститься — это ее секретная заначка

Она взяла банку держа перед собой, — Такая блестящая

— Желе должно сиять, фрукты не должны плавать. Соленые огурцы должны быть разрезаны одинаково, а морковь должна быть красивая и круглая, а теперь закручиваем

— Чего?

— Каким это попадает в банки, видишь?

— Ну конечно, — Лив улыбнулась, — Как Эмма отреагирует, если узнает, что ты выдаешь секреты ее кухни?

Если кто-то и знал их, то это был я. Я всегда был рядом на кухне Эммы, сколько себя помнил, обжигая руки обо все, что не должен был трогать, подкладывая камушки и веточки и всякие другие вещи, в ничего не подозревающие консервы, — Нужно чтобы жидкость покрывала все, что внутри

— А пузыри, это хорошо или плохо?

Я рассмеялся, — ты никогда не увидишь пузыри в банках Эммы

Она показала на нижнюю полку, там была банка полная пузырей, можно было подумать, что пузыри и были тем, что Эмма пыталась сохранить, вместо вишен. Я встал на колени перед полкой и достал, это была старая банка, покрытая паутиной, я никогда раньше ее не замечал

— Это не может быть Эммы, — я повернул ее ПРИГОТОВИЛА ПРУДЕНС СТЭТХЭМ, я тряхнул головой, — Это моей тети Пру, она наверное еще более безумна, чем я думал, — никто не давал Эмме ничего, что было приготовлено на другой кухне, если только они не знали, чем это может для них кончиться

Когда я поставил банку на место, то заметил грязную петлю от веревки свисающей в тени нижней полки

— Погоди ка, что это? — я потянул за веревку и полки издали стонущий звук, словно собирались упасть. Я ощупал веревку до место, где она торчала из стены, и потянул снова, дерево начало поддаваться, — Тут что-то есть

— Итан, будь осторожен

Полки медленно качнулись обнажая дополнительное пространство. За кладовкой была секретная комната, с грубыми кирпичными стенами и грязным полом. Комната тянулась в темный туннель и я шагнул внутрь

— Это один из Туннелей? — Лив вглядывалась в темноту передо мной

— Думаю это туннель смертных, — я посмотрел на Лив из тени туннеля, она выглядела маленькой и безопасной внутри кладовки, окруженная радугами, пойманными в банки Эммы

Я осознал, где я находился, — Я видел изображения потайных комнат и туннелей как этот, беглые рабы использовали их чтобы покидать дома по ночам чтобы встречаться друг с другом

— Ты имеешь ввиду —?

Я кивнул, — Итан Картер Уэйт, или кто-либо еще в его семье был частью подземной железной дороги

Девятое октября. Врата Времени

Кто такой Итан Картер Уайт? поинтересовалась Лив

Мой пра-пра-пра-пра-дядя(двоюродный дед?). Он воевал на Гражданской войне, потом дезертировал, так как он не верил в то что это правильно.

Сейчас вспоминаю. Доктор Ашкрофт рассказывала мне историю Итана и Женевьевы и о медальоне.

На минуту я почувствовал вину за то что сейчас со мной была Лив, а не Лена. Для меня и Лены Итан и Женевьева были больше, чем простая история. Она бы почувствовала серьезность этого момента.

Лив провела рукой вдоль стены "И ты думаешь, это может быть частью Подземной железной дороги?"

"Ты будешь удивлена, узнав как много домов на Юге имеют такую же комнату"

"Если это правда, тогда куда ведет этот туннель?" Сейчас она стояла прямо на против меня. Я снял старый фонарь с гвоздя, забитого между рушащимися кирпичами стены. Я повернул ключ и фонарь стал излучать свет.

"Как в нем все еще может быть масло? Этой штуке лет пятьдесят или даже сто"

Хрупкая деревянная скамейка тянулась вдоль одной из стен. Это напоминало армейскую столовую? что-то на подобии холщового мешка и шерстяное одеяло были сложены прямо под ней. Все было покрыто тонким слоем пыли.

"Шевелись. Давай посмотрим куда он ведет" Я вытянул фонарь вперед. Все что я мог видеть, это только извивающийся тоннель и случайные участки кирпичной стены.

"Проводник. Ты думаешь, что ты можешь идти куда сам захочешь" Она вытянула руку и дотронулась до потолка над нашими головами. Коричневая грязь заструилась вниз, она наклонилась кашляя.

"Напугалась?" Я толкнул ее плечом.

Лив наклонилась назад и дернула витую петлю веревки. Потайная дверь за нами закрылась с резким ударом, стало темно. "Где ты?"

Тупик. Я бы не увидел над нашими головами потайного люка, если бы Лив не заметила кусочек света над нами. Дверь долгое время не открывалась, потому что, когда мы пробивали себе путь наверх грязь полными совками обваливалась в туннель — прямо на нас.

"Где мы? Ты видишь?" Лив крикнула снизу. Я не могу найти точку опоры с стороны грязной стены, но у меня получилось вылезти на поверхность.

"Мы в поле на другой стороне Трассы 9. Отсюда я могу увидеть свой дом. Я думаю он раньше использовался моей семьей до того как построили дорогу".

"Таким образом, дом Уэтов должно быть был конспиративной квартирой. Было бы довольно легко стащить еду внутрь этого туннеля прямо из кладовой". Лив смотрела на меня, но я мог сказать, что она находилась на расстоянии за тысячи миль.

" Затем ночью, когда это было безопасно, Вы попадали сюда. " Я упал на землю, надвигая крышку люка на место. " Интересно, знал ли Итан Картер Уэйт. Если он был частью этого". Увидев его в видениях, я чувствовал, то что он будет делать.

" Интересно, знала ли Женевьева", — сказала Лив.

"Как много ты знаешь о Женевьеве?"

"Я читала документа". Конечно же она знала.

"Возможно они сделали его вместе".

"Возможно это имело какое-то отношение к этому", — Лив смотрела мимо меня.

"Что?"

Она указала позади меня. Там были доски, сколоченные в неуклюжее X. Но доски почти сгнили, и можно было увидеть дверной проем позади них.

"Итан. Мне это кажется--"

Я покачал головой.!Нет, я тоже это вижу."

Это не был проход в Смертный мир. Я узнал бы символы, вырезанные на старом дереве, даже если бы не смог прочитать их. Напротив лазейки, которая вела в Смертный мир, был второй дверной проем, который вел в мир Магов.

"Нам лучше идти,"сказала Лив.

"Ты хочешь сказать нам туда." Я направил свой фонарь на землю.

Лив уже открыла свой красный портативный компьютер и делала набросок, но она все еще казалась взволнованной."Я хочу сказать, что мывозвращаемся к твоему дому." Она была раздражена, но могу сказать, что ей было также интересно узнать, что находится за дверным проходом также, как и мне.

"Ты знаешь, что хочешь туда войти." Некоторые вещи никогда не изменятся.

Первая доска сломалась, оставаясь в моих руках как только я убрал ее.

"Все что я хочу, это выбраться из Туннелей прежде, чем что-то втянет нас обоих в неприятности."

Последняя доска упала. Передо мной был вырезанный из дерева дверной проем, который обрамлял массивную двойную дверь. Казалось основание исчезло в земляном полу. Я наклонился, чтобы присмотреться. Там были настоящие корни, соединяющие двери с землей. Я пробежался руками по всей

их длине. Они были грубы и тверды, но я не понял, что это за дерево.

"Это ясень. И рябина, я думаю " Сказала Лив. Я мог слышать как она делает набросок в ноутбуке. "Ни в Гатлине, ни в радиусе нескольких миль вокруг него нет ни одного дерева рябины или ясеня.

Это волшебные деревья. Они защищают создания Света."

"Что это значит?"

"Это значит, что эти двери от того, что находиться очень далеко. И они соответственно могут привести очень далеко."

Я кивнул "Куда?"

Она прижалась рукой к высеченной перемычке "У меня нет ответа. Мадрид. Прага. Лондон. Есть деревья рябины и в Великобритании." Она начала срисовывать символы с двери.

Я двумя руками нажал на ручку. Железный замок застонал, но дверь не открылась. ""Не вопрос."

"Действительно?"

"Вопрос в том, что мы тут делаем? И что предполагаем увидеть" Я снова потянул за ручку. "И как нам попасть на другую сторону?"

"Ну это уже три вопроса." Лив изучала дверь."Я думаю это похоже на символы над дверью в Равенвуде. Эти вырезанные на дереве символы своего рода код доступа, чтоб попасть внутрь. "

"Разберемся. Мы должны найти способ попасть внутрь."

"Я боюсь это может быть не так просто. Подожди, там что-то написано." Она стала убирать пыль с дверного проема. Какая-то надпись была вырезана на косяке.

"Если это дверь Магов, я не удивлюсь." Я потер рукой дерево и оно раскололось под моими пальцами. Что бы это не было, оно было древнее.

"Темпорис Порта. Дверь Времени? Что это означает?" Спросила Лив.

"Это означает, что у нас нет на это времени." Я прикоснулся лбом к двери. Я мог чувствовать в том месте где мое лицо касалось древнего дерева волны энергии и жара, исходящие от него Оно вибрировало."

"Итан?"

"Тс-с-с."

Давай. Открывайся. Я знаю там есть то что мне предполагается видеть.

Я сконцентрировал свое внимание на двери напротив меня, как я делал со Светочем, когда мы в последний раз пытались найти дорогу в Туннелях

Я Проводник. Я знаю это. Покажи мне дорогу.

я отчетливо услышал звук растрескивающегося и ломающегося дерева.

Дверь затрясло, как будто она собиралась взорваться.

Давай. Покажи мне.

Я отступил, так как двери стали покачиваясь открываться, раскалываемые светом. Грязь с печатей на двери стала осыпаться так сильно как будто эти двери не открывали тысячи лет.

"Как ты это сделал?" Лив уставилась на меня.

"Я не знаю, но они открылись. Пойдем"

Мы шагнули вперед, и грязь и свет растворились вокруг нас. Лив протянула мне руку, и прежде чем я успел дотронутся до нее, я исчез.

Я стоял один в центре огромного зала. Он выглядел так как я себе представлял Европу, может Англия или Франция или Испания- где-то где все старое и вечное. Но я не был уверен. Самое далекое место куда я добирался через Туннель был Великий Рубеж. Комната в которой я находился была такой большой как если бы была внутри корабля, прямоугольная и с высокими потолками, сделанная полностью из камня. Я не думаю, что это церковь, но что-то подобное, или монастырь- огромное и святое, и полное всяких тайн.

Огромные балки пересекали потолок, окруженные меньшими деревянными квадратами. Внутри каждого квадрата была золотая роза, круг с лепестками.

Магические круги?(Круги магов)

Это казалось каким-то неправильным.

Ничего знакомого в этом месте не было. Даже энергия в воздухе-жужжащая, как будто звук от сломанного электрического провода-ощущалась по другому.

Тут был альков через комнату, с маленьким балконом. Пять окон тянулись во всю стену и вверх, выше самых высоких домов в Гэтлине, обрамляя комнату мягким светом, который сочился через волны прозрачной карт, висевшей на окнах. Толстые золотые ткани висели с обеих сторон, и я не мог сказать был ли ветер здесь магическим, или обычным.

На стенах были панели, завивающиеся в низкие скамейки у пола. В книгах моей мамы я видел такие картины. Монахи и церковные служители сидели на скамьях как эта чтобы молиться.

Почему я здесь оказался?

Когда я посмотрел снова, комната была полна людей. Они сидели на всю длину скамьи, заполняя пространство передо мной, толпясь и толкая со всех сторон. Я не мог видеть их лиц, половина из них были закрыты, но все они переговаривались в предвкушении.

— Что происходит? Чего они все ждут?

Никто не ответил, как будто они меня не видели, бессмыслица. Это не было сном, я был в реальном месте

Толпа двинулась вперед, бубня и я услышал удар молота.

— Silentium

И тут я увидел знакомые лица и понял где я был, где я должен был быть.

Дальняя Цитадель

В дальнем конце зала со связанными золотой веревкой руками, в капюшоне и мантии была Мэриэн. Она стояла на балконе над комнатой, рядом с высоким мужчиной, который был в библиотечном архиве. Совет хранителей, я слышал шепот людей вокруг. Хранитель альбинос стояла позади него

Он говорил на латыни и я не понимал его, но люди вокруг меня понимали, и сходили сходил с ума.

Ulterioris Arcis Concilium, quod nulli rei-sive homini, sive animali, sive Numini Atro, sive Numini Albo-nisi Rationi Rerum paret, Marianam ex Arce Occidentali Perfidiae condemnat.

Совет хранителей повторил на английском и тогда я понял, почему люди вокруг так отреагировали, Совет Дальней Цитадели, который отвечает только перед Порядком Вещей, не перед человеком, созданием, или властью, Тьмой или Светом, считает Мэриэн, из Западной Цитадели виновной в Измене

Колющая боль пронзила мой желудок, будто все мое тело резали лезвием

— Есть последствия ее действий, за которые нужно платить. Хранитель, хоть и смертная, будет возвращена в Темный Огонь, из которого исходят силы каждого

Хранитель Совета скинул капюшон с Мэриэн, и я смог увидеть ее глаза, окруженные темнотой. Ее голова была выбрита, и она выглядела словно военнопленный. "Закон был нарушен. Пока новый закон не вступит в силу, старый закон должен соблюдаться, и за последствия нужно заплатить".

"Мэриэн! Вы не можете позволить им-"Я пытался протолкнуть через толпу, но чем больше я старался, тем быстрее люди выступали вперед, преграждая путь, и тем дальше она казалась от меня.

Когда я ударился во что-то или кого-то неподвижного и неподвижных, я встретился со стеклянным взглядом Лилиан Энглиш.

Миссис Энглиш? Что она делает здесь?

"Итан?"

“Миссис Энглиш, вы должны помочь мне. У них Мэриэн Эшкрофт. Они собираются причинить ей боль, но она не виновна. Она ничего не сделала!”

"Что Вы думаешь о суде теперь?"

“Что? ” Это не имело никакого смысла.

"Ваша статья. Она должна лежать завтра на моем столе."

“Я знаю это. Я не говорю сейчас о своей статье. ” Разве она не понимает, что происходит.?

"Я думаю, что Вы." ЕЕ голос звучал по другому, совсем не знакомо.

"Судья не прав. Они все не правы."

"Кто-то же должен быть виноват. Закон был нарушен. Если нет Мэриэн Эшкрофт, то кто виноват? "

У меня не было ответа. "Я не знаю. Моя мама сказала-"

"Матери лгут", — сказала миссис Энглиш, ее голос был лишенный эмоции. "Чтобы позволить их детям жить, многие лгут, это Смертное существование".

Я чувствовал, что мой гнев нарастал. “Не говорите о моей маме. Вы не знаете ее.”

“Колесо Судьбы. Ваша мать знала об этом. Будущее не предопределено. Только Вы можете остановить Колесо от сокрушения Мэриэн Эшкрофт. От сокрушения их всех.”

~~*~~***~~*~~

Миссис Энглиш исчезла, и комната стала пустой. Остались гладкие двери из рябины передо мной, утоплены в стену, как будто они всегда были там. Temporis Porta.

Я достиг ручки. Когда я коснулся ее, то был уже снова с другой стороны, стоял в Смертном туннеле, уставившись на Лив.

“Итан! Что произошло? ” Она обняла меня, и я чувствовал вспышку связи, которая всегда проскакивает между нами.

“Все хорошо не волнуйся. ” Я отступил. Ее улыбка исчезла, щеки становились ярко-розовыми, поскольку она поняла, что сделала. Она опустила руки за спину, сжимая их неловко, как ей было жаль, что не могла заставить их исчезнуть.

“Что ты видел? Куда ты ходил?”

“Я точно не уверен, но думаю, что это была Далекая Сторожевая башня. Я узнал двух из Хранителей, которые приехали в библиотеку. Но я думаю, что это было будущее.”

"Будущее? Откуда ты знаешь" Колесики в голове Лив уже полным ходом крутились.

“Это было испытание Мэриэн, которое еще не произошло.”

Лив крутила карандаш, скрывающийся за ее ухом. “Temporis Porta означает "Дверь Времени". Это может быть возможным.”

“Ты уверенна? ” После того, что я видел, я надеялся, что это было скорее предупреждение — своего рода возможное будущее, которое не было высечено на камне.

“Нет никакого способа узнать это, но если Temporis Porta — некая дверь, которая кажется вероятной, тогда ты, возможно, видели что-то, что еще не произошло. Фактически будущее. ” Лив начала строчить в своем красном ноутбуке. Я знал, что она хотела запомнить каждую деталь этого разговора..

"После того, что я видел, я надеюсь, ты не права."

Она прекратила писать. “Я предполагаю, что это не было хорошо, тогда?”

"Нет". Я остановился. “Если это действительно было будущим, мы не можем позволить Мэриэн идти на такое испытание. Обещай мне. Если они прибудут снова, то ты поможешь мне держать ее подальше от Совета. Я не думаю, что она знает — ”

"Я обещаю". Ее лицо было темным и ее голос дрогнул, я знал, что она пыталась не заплакать.

"Будем надеяться, что есть какое-то другое объяснение."Но даже когда я сказал это, я знал, что не было. И Лив — также.

Мы возвращались той же дорогой, через грязь, высокую температуру и темноту, пока я не ощутил ничего, кроме веса разрушения моего мира.

Тринадцатое октября. Золотой билет

В ту ночь после видения Далекой Башни, Мэриан вошла в свой дом и больше не выходила, по крайней мере в моем представлении. На следующий день я зашел, чтобы узнать как она. Она не открывала дверь и ее так же не было в библиотеке. На следующей день, я принес ей почту на крыльцо. Я попытался посмотреть в ее окна, но ее шторы и занавески были опущены.

Сегодня я снова позвонил в звонок, но она не открыла. Я сел на ее крыльцо и пролистал ее почту. Ничего необычного — счета. Письмо из Университета Дьюка, вероятно об одном из ее грантов на проведение исследований. И какое-то возвращенное письмо, но я не узнал адрес. Короли Лэнгли.

Почему мне это было знакомо? Моя голова была как в тумане, как будто что-то было в глубинах моей памяти, но я не мог понять что.

“Я верю, что это было мое.” Лив села на ступеньку рядом со мной. Ее волосы были заплетены, и она была одета в срезанные джинсы и футболку с периодической таблицей

На первый взгляд Лив казалась такой же. Но я знал, что лето изменило ее. “Я никогда не спрашивал тебя, все в порядке после той сцены в библиотеке с Советом. Я имею в виду ты — в порядке?”

“Я полагаю. Но то, что произошло в Temporis Porta, испугало меня больше. ” Она выглядела испуганной и отсутствующей.

"Меня тоже"

"Итан, я думаю это было будущее. Ты прошел через дверь и транспортировался в другое физическое место. Это был временной портал."

В Далекой Башне я не чувствовал что это сон или даже видение. Это было как шаг в другой мир. Мне просто хотелось, чтобы этот мир не был будущим.

Лицо Лив помрачнело. Ее беспокоило что-то еще.

"В чем дело?"

"Я думаю". Лив нервно вывернула ее селенометр. " Temporis Porta открыта только для тебя. Почему она не пропустила меня?"

Потому что плохие вещи продолжают происходить со мной. Это — то о чем я подумал, но не сказал в слух. Я также не упомянул, что видел в будущем своего учителя Английского. "Я не знаю. Так что же нам делать?"

" Единственное, что мы можем. Мы должны быть уверены что Мэриан не отправится в Далекую Башню".

Я смотрел на ее дверь. "Возможно нам следует радоваться, что она не выходит из дома. Думаю, мне следовало догадаться, ничего хорошего не выйдет из шастанья вокруг кладовой Эммы".

“Кроме варенья. ” Лив слабо улыбнулась. Она пыталась отвлечь меня от одной вещи, от которой я никогда не смогу убежать — от себя.

"Вишня?"

"Клубника". Она сказала в два слога. Клуб — ника. "Ложкой прямо из банки".

"Ты говоришь как Ридли. Все время только о сахаре". Когда я это сказал, она улыбнулась.

"Я хотела спросить тебя. Как дела у Ридли и Лены?"

"Оу, я знаю. Ридли отрывается в школе. Сейчас она чирлидер."

Лив рассмеялась. "Сирена, чирлидер. Я не об американской культуре, но даже я оценила сходство".

"Я догадываюсь. Линк самый крупный парень в кампусе какого ты когда-либо видела. Все девчонки виснут на нем. Он действительно обладает магнитной силой".

"Как дела у Лены? Я держу пари она счастлива, что ее дядя вернулся. И ты."

Она не смотрела на меня, а я на нее. Когда она закончила говорить, она посмотрела на сияющие солнце, а не на меня. Вот как сильно она не хотела говорить мне это в лицо. "Ты знаешь, что это тяжело для меня? Я думаю о тебе, о вещах, которых я хочу рассказать тебе, о вещах, которые я считаю смешными или странными, но ты не тут".

Я хотел бросить почту Мэриан и сбежать по ступенькам.

Вместо этого я глубоко вздохнул. “Я знаю. Остальная часть нас все еще вместе, и ты одна. После всего через что мы прошли, мы взяли тебя на поруки. Это отстой. ” Я наконец сказал это. Это беспокоило меня со дня когда мы вернулись в Гэтлин, в день когда Лив исчезала в туннелях с Мэйконом.

У меня есть Мэйкон. Он был замечательным для меня, почти как отец". Она крутила веревочки, которые всегда были завязаны на ее запястье. "Но я скучаю по тебе и Мэриан, и не иметь возможности поговорить с Вами — ужасно, на самом деле. Я не хотела впутывать ее в еще какие-то проблемы. Но это походит на то, когда говорят тебе придется отказаться от мороженого или от чипсов с креветками, или Овалтина".

"Я знаю. Я сожалею, это так странно". Что было странно так этот разговор. Это так походило на Лив быть достаточно смелой для этого.

Она посмотрела в мою сторону, и почти улыбнулась. “Я думала, после того, как я вчера увидел Вас. Что это не так, что я не могу разговаривать с тобой не пытаясь поцеловать тебя.

Ты не то что неотразимый

"Расскажи мне об этом".

Я хотела бы напечатать знак и прикрепить его к моему лбу. Я ОФИЦИАЛЬНО НЕ ХОЧУ ЦЕЛОВАТЬСЯ С ИТАНОМ УЭТОМ. ТЕПЕРЬ, ПОЖАЛУЙСТА, ПОЗВОЛЬТЕ МНЕ ДРУЖИТЬ С НИМ”.

"Возможно мы должны сделать футболку с надписью — платоническая любовь".

"ИЛИ НЕ ВСТРЕЧАЕМСЯ".

"НЕ ПРИВЛЕКАЕТ"

Вздохнув Лив вынула из груды писем возвращенное письмо. “Это было мое чувство жалости к самому себе несколько недель назад. Я написал домой и спросил, если ли они у меня"

Я понял, что почти ничего не знаю о семье Лив. “Где твой дом? Твоя семья?”

“Только моя мама. Мой отец давно ушел. Ты знаешь, очаровательная жизнь физика — теоретика. В действительности это было слабой попыткой заставить ее отправить меня в Оксфорд. Я отказалась от университета, чтобы приехать сюда. Казалось, что это было мое время чтобы уехать, или по крайней мере попытаться это сделать.”

"А сегодня?" Я не хотел ее отпускать.

"Сейчас я чувствую, что я не могу оставить Мэриан, пока вся эта неразбериха не уладиться"

Я кивнул, теребя свои шнурки. “Я был бы счастлив, если она просто выйдет из своего дома. ” Но я не хотел думать о будущем, с которым она могла бы столкнуться, если она выйдет.

"Я знаю. Она также не в библиотеке. Возможно ей нужно время." Конечно, Лив делала те же круги, что были и у меня. Мы были так похожи во многих отношениях, как одно целое. Больше, чем только Смертные в уравнение.

"Ты знаешь что ты была довольно храброй там, в библиотеке.”

Она улыбнулась. " Разве это не удивительно? Я была очень горда. Потом я села в постели и кричала около десяти часов подряд.”

"Я не виню тебя. Это было ужасно". И она видела только часть его. В дальней Башне было намного хуже.

"Прошлой ночью — " Я только начал, как только она сказала " Я знаю, мну нужно идти — "

Как обычно, мое время вышло, и наши предложения споткнулись друг о друга. Мы сидели так минуту пока не прошла неловкость. Тем не менее, я не мог заставить себя уйти.

Она встала, отряхивая шорты. “Я рад, что у нас появился шанс наверстать упущенное”.

"Я тоже".

Как она шла по аккуратно расчищенной дороге, ведущей к калитке Мэриан, у меня появилась идея. Не прекрасная идея, но достойная.

“Подожди. ” Я вытащил оранжевую свернутую листовку из своего кармана. “Возьми ее.”

Лив развернула его."Что это такое?”

“Приглашение на вечеринку Саванны Сноу, после баскетбольной игры против Саммервиля в субботу ночью. Это — самый горячий билет в городе. ” Это было трудно сказать с невозмутимым видом.

“Как ты и Лена стали приглашенными на вечеринку в доме Саванны?”

“Ты недооцениваешь объединенные силы бывшей Сирены и Линкубуса.”

Она положила бумагу в своем кармане. “Так, ты хочешь добавить изгнанного Хранителя в обучении в эту смесь?”

“Я не уверен, что мы действительно пойдем, но Линк и Ридли определенно будут. Ты тоже должна прийти и потусоваться, как в прежние времена.”

Она заколебалась " Я подумаю об этом".

"Подумаешь?"

“Разве это не будет немного неловко, если ты и Лена будете там?”

Конечно будет

"Почему должно быть неловко?" Я пытался говорить убедительно

“Почему люди так говорят? Я не знаю, насколько комфортно Лена будет чувствовать себя в моем присутствии.” Она всматривалась в небо, как будто ответ был скрыт в ясной синеве вселенной. “Я полагаю, поэтому нам нужны те, футболки."

Я запихнул руки в свои карманы, пытаясь придумать ответ на этот вопрос. “Ты вернула Мейкона назад. Ты поддержала Мэриан. Лена уважает тебя и то что ты сделала, чтобы помочь нам обоим. Ты практически живешь в Равенвуде — под ним, по крайней мере. Вы похожи на семью.”

Она прищурилась, изучая мое лицо, как будто она не вполне верила мне. Что логично, поскольку часть этого не правда. "Может быть. Возможно. Это лучшее, что я могу сделать в данных обстоятельствах.”

"Я оцениваю это как да"

“Я должна возвращаться. Мэйкон меня ждет. Но я буду учитывать поход на вечеринку”. Она достала ключ из кармана и подняла его вверх. Это был ключ в виде полумесяца, как тот который был у Мэриан. Теперь Лив может открыть все Потайные Двери, связывающие миры Смертных и Магов. Было что-то правильное в этом. Она помахала рукой и исчезла за углом, а я вернулся в темный дом. Занавески еще задернуты.

Я оставил груду почты на кресле-качалки у двери Мэриан и надеялся, что это закончится утром. Я надеялся, что мои воспоминания о Temporis Porta скоро будут позади.

~~*~~***~~*~~

"Что ты сделал? Скажи мне, что ты пошутил"

Мы были в Синеплексе, стояли в очереди за попкорном. Лена не была рада помириться с Лив, вещи на которую я так надеялся.

Действительно, она была так сильно недовольна этим, как я и думал. Но если Лив решит пойти на вечеринку, то Лена бы узнала, что я был одним из тех, кто пригласил ее. Самым лучшим вариантом было бы принять этот удар сейчас. Сердитая подруга- это одна проблема, но сердитая девушка- маг- это означало бы потерять конечности или шагнуть с обрыва.

Я хотел сказать Лене о вчерашней встрече с Лив в Temporis Porta. Но учитывая ее реакцию на приглашение на вечеринку, лучшим вариантом было подождать еще немного.

Таким образом, я должен был признаться в остальном

Вздохнув я повторил свой аргумент, даже при том, что он мог привести меня в никуда. “Если бы у тебе было о чем беспокоится, я бы пригласить Лив куда-нибудь, где мы не будем с тобой? Разве ты не думаешь, что я бы сделал это своего рода секретными планами?”

"Какие тайные планы?"

Я пожал плечами. "Я не знаю, потому что у меня их нет".

"Но позволь сказать, что ты сделал".

"Но я не делал". Все шло по наклонной.

"Итан, это гипотетически".

"Это ловушка" Я хорошо это знаю, чтобы не быть увлеченным в гипотетический разговор с девушкой.

Мы добрались до прилавка и я вытащил бумажник. "Ну?"

Лена посмотрела на меня словно я был сумасшедшим. "Как обычно?"

Как обычно? Что значит как обычно? Моя голова была совершенно пуста.

"Как обычно". Я тупо повторил

Она посмотрела на меня и затем повернулась к кассиру. "Попкорн и Молоко Duds, пожалуйста".

Ты в порядке?

Да, я был поставлен в тупик. Я не знаю.

Кассир поставил попкорн Ленин на прилавок и посмотрел на меня. Я просмотрел список на стене. “Как насчет … попкорна и горячего тамале?”

Горячего тамале?

У них нет красных перцев, Ли.

Я знаю, ты думаешь о ком-то?

Я пожал плечами. Конечно, я думал. Эмма не делала яичных рулетиков ее тесаком или пирога с начинкой, наполняющий ее Одноглазую Угрозу. Ее острые карандаши № 2 были в ящике, и я неделями не видел кроссворда на кухонном столе.

Итан, не переживай о Эмме. Она скоро выйдет от туда.

Эмма никогда не уходила в темноту на такое долгое время. У нас есть бутылочное дерево в нашем переднем дворе.

С тех пор как Абрахам был в твоем доме?

Скорее после начала учебного года.

Лена бросила ее молоко Duds в ее корзинку с попкорном.

Если тебя это беспокоит, почему бы тебе не спросить ее об этом?

Ты когда-нибудь пробовал спросить Эмму о чем-нибудь?

Да. Нет. Возможно нам нужно пойти посмотреть для себя на Бокора.

Не обижайтесь, Ли, но он не такой парень, который хочет взять твою подругу, чтобы посмотреть на нее. И я не уверен, что это безопасно для Мага.

Вся команда чирлидеров прошла мимо нас. Я не знал парня с которым шла Ридли, он положил свою руку в задний карман ее обтягивающей юбки.

Он не был из Джексона; я полагаю он был из Саммервиля. Саванна висела на Линке, который пристально смотрел на Ридли пока она делала вид, что не замечает его. Эмили шла позади них с Шарлоттой и Иден, можно было видеть ярость на лице Саванны. Она больше не держала пирамиду.

"Посидите с нами?" Линк позвал когда они прошли

Саванна улыбнулась и помахала рукой. Лена посмотрела на них обоих как будто они шли по улице в нижнем белье.

" Я никогда не смогу привыкнуть к этому", она сказала.

"Я тоже".

"Вы объяснили Ридли насчет последних рядов в Синеплексе?"

"Ох, нет — "

~~*~~***~~*~~

Таким образом, на последних рядах кинотеатра мы оказались зажатыми между Линком и Саванной и Ридли и парнем из Саммервиля. Едва начались титры как Саванна начала перешептываться и хихикать на шее у Линка, что, на сколько я мог судить, было лишь предлогом чтобы ее губы были ближе к его губам.

Я толкнул его так сильно, как только мог.

Ой!

"Чувак, Ридли сидит прямо тут".

"Да. С той марионеткой".

"Ты хочешь, чтобы его руки ползали по ней?" Ридли была не из тех девушек, которые могли выйти из себя. Она сводила счеты.

Линк наклонился вперед, посмотрел мимо меня и Лены и меня туда, где сидела Ридли. У саммервильской марионетке рука уже лежала на ее ноге. Когда она увидела, что Линк наблюдал за ними, она протянула руку через парня и отбросила свои розово-светлые волосы. Затем она вытащила леденец на палочке и начала разворачивать его.

Линк заерзал на стуле. "Да. Ты был прав. Я собираюсь надрать его — "

Лена схватила Линка за рукав его рубашки прежде, чем встал. “Ты ничего не сделаешь. Веди себя хорошо, и она будет, и возможно Вы сможете действительно начнете встречаться как нормальные люди и остановите эту глупую игру.”

"Шш"! Саммервильская марионетка выстрелил в нас взглядом. " Заткнитесь. Некоторые из нас пытаются смотреть фильм"

"Да, конечно" Линк крикнул в ответ. "Я знаю, что ты пытаешься посмотреть"

Линк умоляюще посмотрел на меня. “Пожалуйста, позвольте мне выйти наружу и выбить это дерьмо из него, прежде, чем я пропущу хорошие части фильма. Ты знаешь, что я собираюсь это сделать в любом случае.”

Она был прав. Но он был Линкубусом и правила сейчас были другими

“Ты готов позволить Ридли выбить дерьмо из Саванны? Ты же знаешь, что она это сделает.”

Он покачал головой. "Я не знаю как долго я смогу это терпеть. Ридли сводит меня с ума." На секунду, старый Линк вернулся, зацикленный на девушке, которая не была из его лиги. Возможно это было так. Возможно он всегда думал, что Ридли была не из его лиги, хотя его лига изменилась.

"Ты должен спросить ее на вечерки у Саванны, это ваш день". Это был единственный способ разрешить сложившуюся ситуацию.

"Ты прикалываешься? Это как открыть войну против целой команды. Саванна уже сделала ради меня многие вещи — сейчас слишком рано, чтобы все менять."

"Я только сказал, то как я это вижу." Я копался в моем горячем тамалесе попкорн. Мой рот горел, словно знак, что пришло время держать его закрытым.

И не давать больше советов.

К концу ночи Линк выбил дерьмо из саммервильской марионетки на автостоянке. Ридли обзывала Линка разными словами и Саванна вступилась за него. В течение минуты это было похоже, на кошачью драку, пока Саванна не вспомнила, что ее рука была все еще перевязана и притворилась, что все это было большим недоразумением.

Когда я пришел домой, я увидел записку прикрепленную к двери. Она была от Лив.

Я изменила свое мнение. Увидимся на вечеринке. Обнимаю, целую. Лив

Обнимаю, целую

Это ведь только нечто, что девушки пишут в конце записок, правда?

Правда

Я труп.

Восемнадцатое октября. Реально плохая девочка

Потребовалось более чем несколько убеждений, чтобы уговорить Эмму отпустить меня на вечеринку Саванны Сноу. И это было не так, как если бы она заметила, что я пытался улизнуть.

Эмма больше не уезжала никуда. Она не поехала домой к Ручью Болотной птицы, так как она вытащила таро, которая отправила её в вуду королевского склепа. Она не хотела признавать это, но когда я спросил ее почему она больше не возвращается домой, она заняла оборонительную позицию.

"Ты думаешь, что я могу оставить Сестер следить за самими собой? Ты знаешь, что Тельма после аварии не может ничего снять с себя."

"О, мисс Эмма. Оставьте свои объяснения. Я только теперь еще больше смущаюсь, Тельма звала из соседней комнаты, где она выпрямляла кушетки просто так. Тете Мерси понравилась одна подушка и два одеяла. Тете Грайс понравилось две подушки и одно одеяло. Тете Мерси не понравились наши одеяла, что означало, что мы должны были постирать их прежде чем они окажутся рядом с ней. Тете Грэйс не понравились подушки, которые пахли волосами, даже если это был ее волосы. Самое печальное то, что после “несчастного случая” я узнал больше о их любовных предпочтений и укрытиях для кофе, мороженого, чем я мне бы хотелось знать.

Несчастный случай

“Несчастный случай” раньше означал автокатастрофу моей мамы. Теперь это был вежливый южный кодекс для состояния тети Прю. Я не знал, заставило ли это меня чувствовать себя лучше или хуже, но как только Эмма начала ссылаться на “несчастный случай,” это означало, что не было никакого шанса убедить ее изменить свое мнение.

Тем не менее, я старался. "Они не встают раньше 8 часов. Как насчет того, что мы потусуемся и поиграем в скрабл все вместе, и тогда я уйду когда все заснут?"

Эмма покачала головой, когда она вытащила подносы печенья из духовки. Рождественское печенье. Патока. Песочный коржик. Печенье, не пирог.

Печенье было для передачи. Она никогда не кормила печеньем Великих. Я не знаю почему, но Великие не очень были рады домашнему печенью. Это означало, что она все еще не разговаривала с ними.

"Эмма, для кого ты ты печешь сегодня?"

"Что теперь ты слишком хорош для моего печенья?"

"Нет, но ты взяла бумажные салфетки, что значит это не для меня".

Эмма начала перекладывать печенье с подноса. “Ну, ты не самый умный. Я возьму эти печенья для Окружной Заботы. Я подумала, что те хорошие медсестры захотят домашнего печенья или пару, чтобы поддержать их компанию этими длинными ночами.”

" Так, я могу идти?"

"Ты проще, чем я думала, если ты думаешь что Саванна Сноу хочет видеть вас рядом с ней."

"Это только обычная школьная вечеринка"

Она понизила свой голос. “Нет такой вещи как обычная вечеринка средней школы, когда с тобой Маг, инкубус и бывшая Сирена. ” Оказывается, Эмма могла даже шептать довольно угрожающе. Тогда она хлопнула дверью духовки и встала уперев в бока руки, на которых были прихватки.

"На четверть инкуб", прошептал я в ответ. Как будто это что-нибудь меняет. "Это дом Сноунов. Ты знаешь какие они". Я сделал лучшую пародию на преподобного Блэквелла. "Хорошо, Бог — боится "

Я сделал свое лучшее впечатление от преподобного Блэквелла. “Прекрасный, Бог- опасается за народ. Держите Библию прямо рядом с кроватью. ” Эмма пристально посмотрела на меня. Я сдался. “Ничто не случится”

“Если бы я брала монету в 5 центов каждый раз, когда ты говорил, что, все в порядке, я бы жила в замке.” Эмма убрала печенье в пластмассовую упаковку. “Если вечеринка в доме Сноунов, почему Вы туда идете? Она даже не приглашала Вас в прошлом году, насколько я помню.”

"Я знаю. Но я думаю, что это будет забавно".

Я встретил Лену на углу Дав-Стрит, потому что ей еще меньше повезло с ее дядей и закончился разговор тем, что она тайком сбежала из дома. Она очень боялась, что Эмма ее увидит и отправит ее назад домой, поэтому она припарковала катафалк за квартал от нашего дома. Не так сложно было заметить отсутствие ее машины.

Мэйкон дал ясно понять, что никто не пойдет на какие-либо вечеринки, не в то время как Великий Порядок все еще был нарушен — особенно на вечеринку Сноунов. Ридли дала ясно понять, что она пойдет на вечеринку. Как они ожидают, что она сможет походить на Смертную, если ей не позволяют делать нормальные вещи с ее новыми Смертными друзьями?

Ситуация разрешилась. В конце концов, тетя Дель уступила, несмотря на то что Мэйкон был против.

Таким образом, Ридли ушла прямо через парадную дверь, в то время как Лене пришлось искать способ чтобы ускользнуть.

“Он думает, что я нахожусь в своей комнате, дуясь, потому что он не позволил бы мне пойти. ” Лена вздохнула. “В которой я была, пока я не придумала как сне сбежать из дома.”

"Как ты вышла?" — я спросил.

"Я должна была использовать, например, 15 различных способов таких как: Скрыться, Ослепить, Забыть, Маскироваться, Дублировать".

"Дублировать? Ты хотела сказать клонировать себя?" Это было что-то новое.

“Просто мой запах. Любого, кто применит Открытие на доме, можно было бы дурачить, в течение минуты или две.” Она вздохнула. “Но это не надувательство для дяди Мейкона. Он меня убьет, когда он узнает, что я ушла. Ты думаешь, что это плохо жить с Провидцем? Все, что хочет дядя Мэйкон так это заниматься практикой его навыков в отслеживании памяти.”

“Классно. Итак, у нас есть вся ночь. ” Я притянул ее ближе ко мне, и она наклонила спиной к ее автомобилю.

"Ммм. Возможно дольше. Нет, вероятно, никакого способа, которым я вернусь внутрь сегодня вечером. Место связано тысячу раз.”

“Ты можешь остаться со мной, если ты хочешь. ” Я поцеловал ее в шею, прокладывающую себе путь до ее уха. Мой рот уже горел, но меня это не беспокоило. “Почему мы идем на эту глупую вечеринку снова, когда у нас есть совершенно прекрасный автомобиль прямо здесь?”

Она подняла вверх свои пальцы, целуя меня, пока моя голова не заколотилась также сильно как мое сердце. Тогда она отстранилась, уклоняясь. “Тетя Мерси и тетя Грэйс действительно любили это, не так ли? Это стоило бы того, чтобы увидеть взгляды на их лицах, когда я спустилась бы утром к завтраку. Возможно я могла бы носить одно из Ваших полотенец. ” Она начала смеяться, и я представил себе все это, только крики в моей голове были настолько громкими, я сдался.”

"Позвольте только сказать что речь может получиться немного резче, чем просто болтовня.”

“Я держу пари, что они будут звонить ‘проклятую полицию. ’” Она была права.

“Да, но я — тот, которого они арестовали бы за заключение компромисса Ваша добродетель.”

"Тогда я полагаю, что нам лучше подобрать Линка, пока у ntmz есть шанс".

Я не мог вспомнить прошлый раз, когда я ступал в дом Саванны, но я начал чувствовать себя неловко в минуту, когда мы зашли по лестнице. Здесь повсюду были картины — в сверкающих диадемах и все виды МИСС НЕ-я-ЛУЧШЕ-ЧЕМ-ВЫ? украшенные лентами, позируя в их униформах и с помпонами, — и целый ряд, того что я думаю, должно было быть моделирования головы в кадрах, благодаря Саванне в купальных костюмах, с фальшивыми ресницами и с избытком помады. Судя по ней, она носила помаду, с тех пор как носила подгузники.

Оказывается, Сноуны действительно не нуждались в декорациях для вечеринок. Мимо стола, покрытого ста баскетбольными кексами, мимо шара удара с небольшими пластмассовыми замороженными баскетбольными мячами, замороженными в ледяном кольце, мимо курицы, салата, бутербродов, сделанных в виде баскетбольных мячей с небольшой фрезой печенья, Саванна была самым большим художественным оформлением. Она все еще носила свою униформу приветствия, но она написала имя Линка на одной щеке и нарисовала гигантское розовое сердце на другой. Она стояла в середине заднего двора — в ожидании, улыбаясь, вообще освещая место, как будто она была Рождественской елкой на Рождественской вечеринке. И в эту минуту Саванна увидела Линка, это было так словно кто-то щелкнул выключателем, включив все ее огни.

"Уэсли Линкольн!"

"Эй там, Саванна"

Саванна надеялась зажечь серьезные искры между ними, но у нее не было шанса. Когда пришел Линк, была только одна девушка, которая могла вызвать такую искру, и это всего длилось несколько минут, пока она действительно не пришла и не осветила это место.

Больше похоже на час

Именно когда Ридли оказалась там, все усугубилось в один или два раза — или двести. — "Добрый вечер, мальчики.”

Когда Линк увидел ее, его голова пошла кругом, и он расплылся в улыбке, шириной около километра, он подтвердил то что я и так знал долгое время. Ридли все еще была под его кожей, и довольно много где еще. Я знал, что это разновидность радара? я это чувствовал. Это был способ, которым я чувствовал Лену.

Ой-ой. Это не хорошо, Ли

Я знаю

"Пойдем. Я думаю, что это будет ужасно". Я взял Лену за руку и собирался уйти, и увидел Лив. Лена бросила на меня взгляд

Дерьмо

Все самое важное еще впереди. Я совсем забыл о том, что дал Лив приглашение.

"Лена". Лив улыбнулась

"Лив". Лена изобразила улыбку. "Я не знала, что ты придешь".

"Действительно? Я оставила Итану записку" Лив улыбнулась и пристально посмотрела на меня.

"В самом деле". Лена бросили на меня взгляд, который говорил что позже я еще услышу об этом.

Лив пожала плечами. " Ну, ты знаешь Итана?" Не правда ли? Вот что хотела услышать Лена.

"Да, я знаю. Лена больше не улыбалась

Я начал паниковать и заметил стол с пуншем, на расстоянии добрых пятнадцати футов. Кажется, это была безопасное расстояние. “Я пойду принесу что-нибудь поесть.

Кто-нибудь чего-нибудь хочет?"

"Нет." Лив улыбнулась мне как будто все было в порядке.

"Нет ничего". Лена улыбнулась как будто она собиралась убить меня.

Я сбежал так быстро, как только смог.

Миссис Сноу поддерживала шар пунша, разговаривая с двумя мужчинами, которых я никогда прежде не видел. Они носили единую университетскую форму и захватили рубашки. “Это сюрприз,” сказала миссис Сноу. “Вот почему моя дочь хотела бросить эту небольшую вечеринку. Она хотела, чтобы вы могли поговорить с Уэсли в не формальной обстановке".

"Так точно это была любезность вашей дочери, мэм".

“Саванна очень вдумчивая девочка. Всегда впереди всех. И ее бойфренд, Уэсли, является настоящим талантливым баскетболистом. Именно поэтому мой муж попросил вас всех прийти. И Уэсли происходит из хорошей, посещающей церковь семьи. У его матери в руках все, что происходит в этом городе.”

Я замер у стола, шоколадный баскетбольный мяч застрял на полпути в мой рот. Они были бойскаутами из колледжа. И они были здесь, чтобы встретиться с Линком.

Я посмотрел через двор туда, где Линк и Саванна танцевали, а Ридли кружилась как акула. Освободить бы ее движения в любую минуту сейчас, поразительно насколько они быстры, что не осталось бы ничего кроме крови в воде.

Я сорвался с места, чуть не сбив чашу пунша в процессе

"Извини, Саванна. Мне нужно поговорить с Линком минутку". Я схватил Линка и выволок его Саванны за шиворот.

"Какого черта?" Линк смотрел на меня как будто я сошел с ума.

" Там рекрутеры из университета. Миссис Сноу все это подстроила для тебя. И, если вы позволите Ридли приблизиться к Саванне сегодня вечером, ты потеряешь всё".

"О чем это ты?" Он выглядел смущенным

"Баскетбол. Рекрутеры из колледжа. Это твой билет от сюда".

Он покачал головой. "Нет, чувак. Ты все неправильно понял. Я не хочу, билет из этого города. Я просто хочу, билет из этой вечеринки"

"Что ты хочешь?"

Он отрицательно покачал головой и пошел обратно на вечеринку. “Это не Саванна. И никогда не была. Это Ридли хорошая или плохая”. Он посмотрел на меня, как будто он говорил мне, что он смертельно болен или что-то в этом духе. " Я не могу выкинуть ее из головы.”

“Выкинуть что, Мятая Банка? ” Ридли стояла за его спиной напротив ворот. В отличие от остальной части девочек в команде, она не носила свою униформу приветствия. Ее зеленое платье было настолько обтягивающим в некоторых местах и разрезало в длину настолько высоко в других, Вы не были точно уверены, куда стоит посмотреть.

Линк приблизился к ней. "Рид, пошли. Я хочу поговорить с тобой".

“Это не то, что твоя маленькая подруга сказала. Она сказала, что ты не хочешь разговаривать со мной. В самом деле, она велела мне убираться к черту с ее вечеринки”.

"Саванна не моя девушка"

Я пытался сделать вид, что я не знаю, что должно было произойти. Я старался не слушать или не волноваться.

Но я не мог не слушать голос Линка. "У меня никого нет кроме тебя"

"О чем ты говоришь?" Она зависла, но была слишком поздно

Линк уже не мог остановиться. " Иногда я думаю о сумасшедших вещах, что я хотел бы быть с тобой всегда. Мы могли бы жить в Равенвуде и увидеть мир. Я имею ввиду, в части до которых мы смогли бы доехать. Ты могла бы писать песни, а я их исполнять на концертах. Разве ты этого не видишь?"

Лицо Ридли выглядело так словно оно собиралось расколоться на тысячи маленьких кусочков. " Я не знаю что тебе сказать".

"Скажи мне, что будешь моей девушкой, так как это было раньше".

Я мог видеть ее волнение, и я понял, как должно быть ей тяжело принимать решение прямо сейчас. Потому что она была больше не той Ридли, а Линк больше не был прежним. Ничто не осталось прежним. Не для кого.

Потом она заметила Лена и Лив, которые смотрели с другой стороны — и я, с другой стороны. Ее лицо омрачилось. Ридли не собиралась давать слабину, особенно, не перед нами. — Что с тобой, Мятая Банка?”

"Давай, Рид. Ты моя девушка. Перестань делать вид, что ты не чувствуешь то же самое по отношению ко мне".

"Я Сирена. Я ничья девушка. Я ничего не чувствую. И я не влюблена в тебя". Она хотела уже уходить. "Это всегда было только концертом".

"Рид, ты больше не Сирена. Ты никогда не будешь одна"

Ридли развернулась, в ее голубых глазах была ярость. “В этом ты ошибаешься. Я не собираюсь застрять в этом жалком городе навсегда. Это не возможно, я не собираюсь путешествовать по миру в дрянном трейлере с тобой. У меня есть планы.”

"Ридли-" Линк звучал несчастным.

"Большие планы. И я могу сказать тебе прямо сейчас, что они не имеют ничего общего с тобой!" Она отвернула свое лицо от всех нас. "С любым из Вас!"

Ссылку выглядел так словно она ударила его по лицу. Для парня, который провел большую часть своего времени шутя, я никогда не слышал, чтобы он выкладывал все как этой девушке.

Как только Ридли подошла к воротам, Линк пнул раскладной стул, стоящий рядом с ним, отправив его в полет.

Через двор, Саванна увидела что у нее появился шанс, и поспешила им воспользоваться. Она пригладила свои светлые волосы и протиснулась сквозь толпу к Линку. Она скользнула руками по его футболку. " Пойдем, Линк. Давайте танцевать”.

В следующую минуту они танцевали и Саванна была везде с ним. Лена, Лив, и я смотрела, как если бы мы смотрели на три автомобиля столкнулись на трассе 9. И Вы не можете отвернуться.

Лив почесала нос. " Мы позволим этому случиться?"

Лена пожала плечами. “Я не вижу, что мы можем сделать, чтобы остановить это. Если ты не хочешь пойти туда”.

"Нет, спасибо".

Именно когда Саванна — кто явно не понимал, что она танцевала с убитым горем парнем, надежды и мечты которого о настоящей любви, контрактах со звукозаписывающими компаниями, о путешествиях по всей стране были просто разрушены — двигалась к убийству.

Трое из нас одновременно затаили дыхание.

Прямо там, под мерцающими огнями, Саванна взяла лицо Линка в свои руки и потянула к себе.

"Ерунда." Лив спрятала лицо.

"Это плохо" Лена тоже не хотела на это смотреть

"Нам крышка" Я приготовился.

Поцелуй длился целых двадцать секунд.

Пока Ридли случайно не посмотрела через плечо.

Вы, вероятно, могли услышать звук в половине мили от сюда. Ридли стояла за воротами на краю двора Саванны, крича так громко, что все на вечеринке прекратили танцевать. Она держала свой пояс скорпиона, ее губы двигались, как будто она была Магом.

"Она не может-" Прошептала Лена.

Я схватил Лену за руку. "Мы должны оставить её. Она потеряла его."

Но было слишком поздно.

Минуту спустя все обернулось полным и тотальным хаосом.

Я почувствовал, что Бросок разорвался на вечеринке как волна. И Вы могли почти увидеть его, поражая одного человека и идя дальше к следующему. Вы могли сказать, где это совершало нападки от сердитых выражений и крика, оставленного по его следу. Одна минута, пары танцевали — следующее, они дрались. Парни пихали друг друга, в то время как не подозревающие жертвы попытались двинуться с их пути. Пока Бросок не поразил их, и затем они были теми кто тоже кричал и дрался.

Я слышал как чаша пунша разбилась об пол, но я не увидел ее через толпу чирлидеров, таскающих друг друга за волосу и баскетболистов, пытающихся ударить друг друга. Даже Мисси Сной кричала на рекрутеров из колледжа, давая им достаточно доводов для того чтобы не приходить снова.

В глазах Лены потемнело. "Я чувствую это — Фурор!" Она схватила Лив и меня, потянув нас к воротам, но было уже слишком поздно.

Я знал, что он попал, потому что Лив повернулась и ударила Лену по лицу так сильно, как только могла.

“Ты с ума сошла?” Лена держала свою щеку, которая была уже приобрела оттенок красного.

Лив указала ей на тяжелый черный селенометр на ее запястье.

" Это все нытье, принцесса."

"Что?" Волосы Лены начали закручиваться, её зеленый и золотой глаза сузились.

Лив продолжала. “Бедная, красивая я. Мой великолепный парень так в меня влюблен, но мое сердце разбито, потому что вот-вот, красивые девочки эмо как я должны действовать.”

"Заткнись!" Лены выглядела так, будто вот-вот ударит Лив по лицу. Я услышал грохот грома в небе.

“Вместо того, чтобы быть счастливой, что великолепный парень любит меня, ясобираюсь накрасить ногти черным лаком и сбежать с другим великолепным парнем".

“Это не так было!” Лена кинулась на Лив, но я схватил ее за руку. Пошел дождь.

Лив продолжала говорить. “И — что бы вы думали — Я самый сильный Маг во вселенной. В случае, если остальные лишь скромные Смертные, я уже не чувствую себя, как полным дерьмом.”

"Ты с ума сошла?" Лена кричала на нее, но это трудно было ecksinm из-за хаоса. "Мой дядя был мертв. Я считала, что я Темная".

"Ты знаешь каково это общаться с парнем когда у тебя к нему чувства? Помочь ему отыскать его подругу, которая не хочет, чтобы ее нашли? Смотреть как разбивают его сердце, и твое, глупой девушкой Магом, которая не проявляет интереса к нему?"

Молния разрезала небо, дождь обрушился на нас, как градины. Лена бросилась на Лив. Я встал перед Леной, удерживая ее.

“Лив. Этого достаточно. Ты не прав”. Я понятия не имел, что Лив делает, но я хотел, чтобы она заткнулась.

“Чувства к нему? По крайней мере, ты, наконец- то, призналась в этом!” Лена кричала.

“Я не в чем не призналась, кроме того, что ты кровавая маленькая сучка, которая думает, что мир крутится вокруг ее хорошеньких кудрей".

Вот что это было. Лена вырвала свои руки и ударила ими по плечам Лив. Лив упала назад, сильно ударившись о землю. Лена не собирался оставлять последнее слово за ней. Или последний удар.

"Хорошо, маленькая Мисс Я-Здесь-Не-Для-Того-Что-Бы-Украсть-Твоего-Парня." Лена подражала голосу Лив. "Правда, мы просто друзья, хотя я умнее и блондинестее, чем остальные вы, вместе взятые. И, кстати, я уже говорила про мой милый маленький британский акцент?"

Лив пнула грязь в нее, но Лена двинулась в сторону как раз вовремя. Лена на этом не остановилась. “А если этого недостаточно, то позвольте мне чувствовать себя мученицей, так я смогу провести весь остаток своей жизни чувствую свою вину. Или может быть я смогу проводить все свою время с твоим дядей, так как он считает меня дочерью, которой у него никогда не было.

Ах, подожди — у него уже есть! Но кого это волнует. Поскольку если это есть у Лены, то я постараюсь это забрать у нее.

Лив встала на ноги, и попыталась проскользнуть мимо меня. Я удержал её. Прекратите это! Вы ведете себя как идиоты. Это Чары. Вы даже не понимаете на кого должны бы злиться!"

"И ты?" Лена кричала, пытаясь обойти меня, что бы взять Лив за волосы.

"Конечно и я. Но единственный человек, на которого я злюсь, не здесь." Я нагнулся и поднял скорпиона от ремня Ридли с грязной травы. Я протянул его Лене. "Это Ридли. И она ушла. Так что мне не на кого кричать."

Я услышал выстрелы двигателя Колотушки. Я показал на ворота, и мы наблюдали как Колотушка уезжает с тротуара. " На самом деле, я думаю, что есть

кто-то еще злее на нее чем я. И похоже он собирается найти ее".

"Ты действительно думаешь, что это какие-то Чары?" Лена посмотрела на Лив.

"Нет. Я думаю, что мы всегда деремся, как бродячие собаки, когда пытаемся общаться на вечеринках." Лив закатила глаза.

"Видишь? Ты всегда хочешь быть самой умной.” Лена попыталась высвободиться, но я прижал сильнее обе ее руки.

"Это Фурор, ты придурок," выплюнула Лив.

"Я придурок? Я сказал про Фурор ещё до того как это все началось."

Я толкнул их обоих через ворота передо мной. “Вы обе действуете ведете себя как дуры. И теперь мы собираемся сесть в машину и поехать в Равенвуд. И если Вы обе не можете сказать что-то хорошее друг другу, то ничего не говорите.”

Но я не беспокоился, потому что если и есть одна вещь, которую я догадался о девушках, это то, что очень скоро они перестанут уничтожать друг друга. Они будут слишком заняты уничтожением меня.

~~*~~***~~*~~

"Это потому, что он боится принять решение," сказала Лив.

"Нет, это потому, что он не хотел конфликтовать с кем-то," Лена огрызнулась.

"А ты откуда знаешь? Он никогда не говорит то, что думает."

"Это не так. Он никогда не думает о том, что он говорит," Лена открыла ответный огонь.

“Достаточно! ” Я открыл изогнутые Железные ворота Равенвуда, разъяренного на них обоих. Разъяренный на Ридли. Разъяренный на то, что год оказывался таким. Негодование, которое было более правильным названием для этого, независимо от того, что это было. Я не хотел чувствовать таким способом, и я ненавидел его еще больше, потому что я знал, что чувства были реальны, даже если они были вызваны заклинанием, вызвавшим их.

Лена и Лив ещё сражались, когда мы выходили из машины. Даже если они знали, что находятся под влиянием Чар, они не могут помочь себе сами. Или, может быть, не хотят. Мы втроем направились к входной двери, и я остался между ними. На всякий случай.

"Почему бы тебе не дать нам некоторое пространство?" Лена толкнула вперед Лив. "Когда-нибудь слышала о третьем колесе?"

Лив выдвинула спину. “Как я хотел приехать сюда? Еще раз я должна разобрать ваш беспорядок? Тогда Вы все забудете обо мне до следующего раза — ”

Я больше не хотел слушать. Я смотрел в окно Ридли. Я видел теневой проход перед ним позади занавесок. Все что я мог видеть был силуэт, но я не был уверен что он принадлежит Ридли.

Должно быть Линк первым сюда добрался, за исключением того, что я не видел Колотушки. "Я думаю, Линк здесь".

" Меня это не волнует. Ридли придется ответить за то, что она сделала". Лена была уже на полпути вверх по лестнице, когда я преградил ей путь. Я немедленно ощутил изменение — воздух стал другим. Как- то легче. Я оглянулся на Лив.

Выражение ее лица отражало мои чувства. Смущение. Дезориентацию. “Итан, тебе что-то кажется странным?”

"Да — "

"Это гнев", сказала Лив. "Он ушел. Магия не может пройти через Связывание.

"Ридли! Это ты? " Лена была в нескольких шагах от двери своей кузины. Когда она дошла до нее, она распахнула дверь без стука. Ее, похоже, не волнует, был ли там Линк или нет. Но это не имело значения.

Парень в комнате Ридли был не Линк.

Восемнадцатое октября. Заложник

"Какого черта? ” Я услышал его голос прежде, чем увидел. Поскольку он, вероятно, не ожидал обнаружить меня в комнате Ридли больше, нежели я ожидал застать его здесь.

Джон Брид растянулся на розовом махровом ковре Ридли с пультом видеоигры в одной руке и сумкой Doritos в другом.

"Джон?" Лена был также удивлена, как и я.“ Ты, как предполагается, мертв.”

“Джон Брид? Здесь? Это не возможно. ” Лив была потрясена.

Джон бросил сумку и вскочил на ноги. "Жаль вас разочаровывать".

Я встал перед Леной и Лив в оборонительную стойку.“Я знаю, что разочарован.”

Лена не нуждалась в защите. Она прошла мимо меня. "Как ты смеешь приходить в мой дом после того, что ты сделал? Ты претворялся моим другом, когда все, что ты хотели сделать, так это доставить меня прямиком к Абрахаму. Гром грохотал снаружи. "Каждое слово, сказанное тобой, было ложью!"

“Это не правда. Я не знал, что они замышляли делать. Принесите мне Библию. Книгу Лун, все, что вы хотите. Я готов поклясться на нем.”

“Мы не можем сделать этого. Так как у Абрахама есть он. ” Я был зол, и я не хотел слушать Джона, играющего роль идиота. Это была новая тактика, и я все еще пытался приспособиться к тому, что он в спальне Ридли ест Doritos.

Лена еще не закончила. "Если это не было достаточно плохо, ты превратил Линка в — ты." Волосы Лены стали завиваться, и я надеялся, что комната вот-вот не загорится.

“Я не мог помочь ему. Абрахам может заставить меня сделать все, что захочет. ” Джон шагал. “Я — я не могу даже вспомнить большую часть того, что произошло той ночью. ”.

Я пересек комнату, пока не встал прямо пред ним. Я не заботился о том, что он мог меня убить. "Ты помнишь, как тянул Лену к тому алтарю и связывал ее? Ты помнишь об этом?"

Джон остановился и уставился на меня, его зеленые глаза искали мои. Когда он заговорил, я едва мог услышать его: "Нет"

Я ненавидел его. Память о его руках на Лене — это значило, что я почти потерял ее той ночью. Но было похоже, что он говорит правду.

Джон опустился на кровать. “Я иногда теряю сознание. Это был так, как когда я был ребенком. Абрахам говорит, что это — потому что я отличаюсь, но я не верю ему.”

"Ты хочешь сказать, что он с тобой что-то делал?" Лив вытащила красную записную книжку.

Джон пожал плечами. “Я не знаю.”

Лена смотрела на меня.

Что, если он говорит правду?

Что делать, если он не…?

"Все это не объясняет, почему ты находитесь в спальне Ридли," сказала Лена. "И как вообще ты попали в Равенвуд?".

Джон встал и подошел к окну. "Почему бы тебе не спросить, что манипулятивный — твой кузен?" Он звучал разозлившимся парнем, которого только что поймали со взломом и проникновением.

Выражение Лены потемнело. "Какое отношение ко всему этому имеет Ридли?"

Джон покачал головой, пиная груду грязной одежды. “Я не знаю. Насколько ко всему? Она — та, которая заманила меня сюда в ловушку.”

Я не знаю, говорил он правду или нет, поскольку речь шла о Ридли, но часть меня поверила ему. "Вернись назад. Что значит, она заманила тебя?"

Он покачал головой. "Технически, она заманила меня дважды. В первый раз, в Светоч, а потом сюда, когда позволила мне выйти."

"Позволила тебе выйти?" Лена выглядела ошеломленной. "Но мы похоронили Светоч-"

"А твоя кузина его выкопала и принесла сюда. Она выпустила меня, и я застрял в этом месте в тех пор. В этом месте Связь настолько крепка, что я не могу пройти дальше, чем кухню."

Связь. Это было не что-то из Рейвенвуда; он держал кого-то. Просто, как я думала

"Когда же она тебя отпустила?"

"Где-то в августе, я думаю."

Я вспомнил день когда я и Лена были здесь, чтобы спуститься в Туннель — я думал, что услышал разрыв.

"Август? Ты был здесь в течении двух месяцев?" Лена была потеряна. "Ты один из тех, кто помогал Ридли. Вот как она колдует!"

Джон смеялся, но это больше походило на горечь, чем на что-нибудь еще. “Помогал ей? Благодари библиотеку Вашего дяди она использовала меня в качестве своего собственного личного джина. Считайте эту свалку моей бутылкой.”

“Но как она мешала Мэйкону найти тебя? ” Лив записывала каждое слово.

"Утаивала, а я играл роль укрывателя. Конечно, она заставила меня сделать это.” Он ударил о стену кулаком, показывая черные татуировки, которые змеились, продолжая свой??путь вокруг плеча. Еще одно напоминание, что он был темный, независимо от того, какого цвета у него были глаза. "У дяди Лены есть книга, в которой написано почти обо всем, кроме как выбраться из этого места."

Я не хотел его слушать жалостливую речь о том, как его обработали. Я ненавидел Джона еще с прошлой весны, когда встретил его впервые, и теперь он опять появился, чтобы вновь разрушить наши жизни. Я посмотрел на Лену, ее лицо было непроницаемым и мысли закрытыми.

Действительно ли это был способ, которым она чувствовала Лив?

Кроме того Лив не пробовала похитить с целью шантажа мою подругу и не пыталась подвергнуть смерти большинство моих друзей.“ Это забавно, потому что у меня есть несколько бутылок, висящих на дереве на моем переднем дворе, и я не прочь бы засунуть тебя в одну из них.” — сказал я.

Джон обратился к Лене. "Я в ловушке. Я не могу уйти отсюда, и ваш чокнутый кузен обещал мне помочь. Но она нуждалась во мне, и перво на перво я должен был сделать пару вещей для нее.

Он провел рукой по волосам, и я заметил, что он уже не выглядел таким крутым, каким я его помнил. В своей сморщенной черной футболке и короткой щетиной, он был похож, на человека, который смотрел мыльные оперы и ел много Doritos. “Ридли не Сирена — она — вымогательница.”

“Но как ты помогал ей, если ты не мог покинуть Равенвуд? ” спросила Лив. Это был хороший вопрос. Ты обучал ее распределять роли?

Джон засмеялся. "Ты что, шутишь? Я превратил чирлидеров в зомби и кое-какую вечеринку в погром. Вы думаете, что Ридли может произвести фурор? Она едва может завязать шнурки на своей обуви, как смертная. Кто вы думаете, делал ей по математике домашние задания в течении всего года?"

“Не я. ” Лена смягчилась, я это мог заметить, и это убивало меня. Он походил на болезненную, неприятную инфекцию, которая не собиралась уходить. “Тогда, как она распределяет роли, если ты не учили ее?”

Джон указал на пояс на талии Лены. "Эта вещь". Он дернул за свободную петлю ремня своих джинсов. "Он действует в качестве посредника. Ридли носит пояс, а я исполняю роль. "

Жуткий пояс скорпиона. Неудивительно, она никогда не снимала его. Это был ее путь выживания в мире Магов и Джон Брид — единственный способ, который помогал иметь любую собственную власть.

Лив покачала головой. "Я ненавижу это говорить, но все это имеет теперь смысл".

Это действительно имело смысл, но это ничего не меняло для меня. Люди лгали. И Джон Брид был лгуном, чем я был обеспокоен. Я повернулся к Лене.

Ты на самом деле не веришь этому? Нет никакого способа, которым мы могли бы проверить доверие к нему.”

Лена перевела взгляд с Лив на меня. "Что, если он говорит правду? Он знал о чирлидерах. И партия. Я думаю, что я согласна с Лив. Все это имеет смысл».

Вы теперь двое начинаете соглашаться?

Итан. Это была роль. Роль фурора делает людей бесконтрольно сердитыми.

Конечно, это все казалось реальным для меня.

Я скептически посмотрел на Джона. "Так что нет способа узнать наверняка?"

Джон вздохнул. "Я все ещё в комнате, вы знаете."

Лена посмотрела на дверь. "Ну, есть один способ."

Лив посмотрела на нее, кивнула. "Ты думаешь о том же о чем и я?"

"Алло?" Джон посмотрел на меня. "Они что, всегда так?"

"Да. Нет. Заткнись."

~~*~~***~~*~~

Рис стояла по середине комнаты Ридли, ее руки были скрещенные в неодобрительной позе. Она была одета в свитер и жемчуга, она была похожа на ту, которую отправили из другого места, надлежащего южной семьи. Она не была довольна тем, чтобы быть используемой в качестве человеческого детектора лжи и казалась еще более раздраженной, чтобы видеть Джона Брида в комнате ее сестры. Возможно у Рис была некоторая дезинформированная фантазия, что Ридли собиралась стать Девочкой-скаутом, так как она теперь была Смертна. Но еще раз ее сестра побеждала ее в ассоциации. Подумайте об этом, это было слишком плохо, у ДАР было целое требование к родословной. Рис могла основать свою собственную главу.

"Если вы думаете, что я держу это в секрете, вы двое более сумасшедшие, чем моя сестра. Это так по линии".

Ни один из нас не хотел слушать лекцию Рис, но Лена не сдавалась. "Мы не просим тебя держать это в тайне. Мы хотим знать, если он говорит правду, прежде чем рассказать о происходящем дяде Мейкону." Лена, вероятно, надеялась, что Джон лежал — что Ридли не скрывала опасного Инкуба, украденного из могилы, и управляла его силами.

Ещё не ясно, что хуже.

"Потому что вы будете под домашнем арестом до конца вашей жизни?" спросила Рис

"Что-то в этом роде."

Рис нетерпеливо постучала ногой. “Пока мне ясно, что либо ты расскажешь дяде Мэйкону или я ”. Конечно, она была права. Она не могла пройти мимо хорошей возможности проверить свои способности.

"Меня это волновало больше, чем ее доносы на нас. " Вы уверены, что это будет работать, так как — "

"Так как, что?" Рис щелкнула. "Так как мои силы были немного не последовательны? Это то, что ты хочешь сказать?" Великолепно. Злая Рис никогда не являлась, чем-то хорошим.

"Я-я просто имел ввиду, будешь ли ты уверена, что он лжет?" Было слишком поздно для того, что бы пойти на попятную.

Рис смотрела так, будто хотела оторвать мне голову. "Наверное, это не твое дело, но я все равно Сибила. Все, что я вижу в его лице есть истина. Если моя сила исчезла, я не увижу ничего."

Лена скользнула между нами.

Ты выше своих возможностей. Ты должна это сделать.

Спасибо.

Я имел дело с Рис, в которой зверя больше, чем в вас. Это приобретенный навык.

"Рис." Лена взяла её за руку, и я мог видеть как её локоны начинают виться. Я поморщился. Чары на чародее никогда не являлись хорошей идеей. "Ты самая могущественная Сибила, которую я встречала."

"Не ври мне." Рис отдернула руку. "Я единственная Сибила, которую ты встречала."

“Но ты знаешь, что я доверяю тебе, независимо от этого. ” Лена улыбнулась ободряюще своей кузене. Рис нахмурившись посмотрела на нас обоих. Я отвел взгляд. Давали ли осечку ее силы или нет, я не смотрел в глаза Сибилы, если я мог бы помочь ей. Я заметил, что Лив не сказала ни слова и тоже не смотрела в направлении Рис.

“Один лишь раз. Тогда вы скажите дяде Мэйкону, так или иначе. Поскольку все это показывает, еще раз, почему Вам нельзя разрешать Разрыв, когда Вы еще несовершеннолетние. ” Она снова сложила руки. Мне потребовалось некоторое время, чтобы да. она была права

Джон вскочил с кровати и направился туда, где стояла Рис. "Давайте покончим с этим. Что я должен делать?"

Рис уставилась на Джона зелеными глазами, как если бы могла видеть все ответы, которые мы искали. "Уже делаешь."

Джон не двигался. Он смотрел мимо Рис, позволяя ей поглотить его мысли и воспоминания. Рис отвернулась прежде, чем он сделал, качая головой, как будто ей не понравилось то, что она увидела.

“Это правда. Он не знал то, что планировали Абрахам и Сарафина, и он не помнит то, что произошло той ночью. Ридли освободила его из Светоча, и с тех пор, он делал всю грязную работу за мою сестру.”

Джон посмотрел на меня. "Доволен?"

"Подожди? Как это возможно?"

Рис пожала плечами. "Извини, что разочаровала тебя. В нем нет зла. Он просто козел. Иногда это тонкая грань."

"Хей." Джон выглядел менее самодовольным сейчас. "Я думал, вы должны быть милее. Где это знаменитое Равенвудовское гостеприимство?"

Рис проигнорировала его.

Я уже должен был расслабиться, но Рис была права. Я был разочарован. Я не хотел, что бы Джон был одной из пешек Серафины и Абрахама. Я хотел, что бы он был одним из самых плохих парней. Вот как я его видел — как я всегда его вижу.

Более, чем что-либо, я хотел, что бы Лена увидела его таким.

Лена не думала о Джоне. "Нам нужно поговорить с моим дядей. Мы должны найти Ридли прежде, чем она наделает глупостей."

Верно. Если я знал Ридли, то она, вероятно сейчас путешествовала автостопом в поисках выхода из Саммервиля. После того, что она проделала сегодня вечером, она знала, что Лена пойдет прямо к Мэйкону. И Ридли главное не умела держать ответ за свои поступки. “Я думаю, что слишком поздно для этого.”

Лена нагнулась и откинула угол розового пушистого ковра. "Пойдем."

"Ты уверена в этом? Я не хочу, ты знаешь, разбудить его или что-то ещё." Я также не хочу видеть его выражение лица, когда мы скажем ему, во что Ридли превратила дом Саванны внутри три-на-три боксерского матча, используя Чары Инкуба, которого держала в своей спальне. (?)

Лена открыла люк. "Сомневаюсь, что он спит."

Лив покачала головой. "Лена права. Мы должны сказать Мэкону. Немедленно. Вы не понимаете, мы-" Она запнулась, глядя на Лену.

"Твой дядя пытался найти Джона Брида два месяца."

Лена кивнула. Это была не улыбка, но что-то вроде. "Пойдем."

Джон открыл очередной пакет Доритос. "Пока вы там, вы можете попросить отпустить меня отсюда?"

"Попроси его сам," сказала Лена. "Ты пойдешь с нами."

Джон посмотрел вниз, в темноту, что вела в туннели под нами, затем снова на меня. "Никогда бы не подумал, что ты будешь спасать меня, Смертный."

Я хотел убить его или ударить в лицо. Я хотел заставить его заплатить за все, что он сделал в Леной, и Линком, все неприятности у Абрахама были из-за него. Но я должен был оставить это Мэкону.

"Поверь мне, я не спасаю."

Он улыбнулся, и я шагнул в воздух, нащупывая ногами твердую опору, которую я никогда не видел.

Девятнадцатое октября. Абсолютное оружие

Я постучал в дверь кабинета Мэйкона, и она распахнулась. Мне не нужно было беспокоиться о том, что я его разбужу, хотя. Несчастно выглядящий Линк уже сидел за его столом.

Macon махнул мне рукой. “Линк предоставил мне информацию обо всем. К счастью, он пришел прямо сюда, прежде чем он причинил кому-нибудь боль. Я не обдумывал какой ущерб может быть причинен бушующим Инкубом.

"Какую часть из всего вы знаете?".Я шагнул во внутрь.

“Это моя племянница улизнули из дома”. Он посмотрел на меня многозначительно. “Не самое мудрое решение”.

"Нет, сэр". Мэкон уже был зол, и я не хотел, говорить ему что-то еще из-за чего он может разозлиться еще больше.

Он скрестил руки на груди. “И что Ридли каким-то образом удалось наложить Фурор?”

Он становился злее

“Я знаю, что Вы расстроены, но есть что-то более важное, что я должен рассказать Вам. ” Я поглядел на дверь. “Или возможно Вы должны лично это увидеть.”

~~*~~***~~*~~

"Джон Брид". Мэйкон навис над ним. Это довольно неожиданный поворот событий, учитывая все обстоятельства.

Джон стоял в двери кабинета, как если бы он собирался сделать перерыв для него в стиле Смертного. В присутствии Мэйкона, его наглое отношение пропало.

Линк пристально смотрел на Джона, как будто хотел его разорвать. "Какого черта он здесь делает?" Мне стало плохо как и Линку, который застрял в этой комнате с Джоном. Он должен ненавидеть его еще больше чем я, если такое вообще возможно.

Лена не могла смотреть на своего дядю или Линка. Ей было стыдно за Ридли и за то что она не догадалась обо всем раньше. Но я знаю, что больше всего она переживала за свою сестру, и не важно что та натворила."Ридли выкрала Светоч из могилы Майкона после того как мы его там захоронили. Она освободила Джона и до сегодняшнего дня использовала его пояс в качестве связи с ним, чтоб направлять его силы"

"Пояс?"

Лив вытащила свой маленький красный ноутбук "Лена носит такой. Отвратительный пояс со скорпионом, заключенным в него. "

Майкон протянул руку. Лена расстегнула застежку и отдала ремень ему.

Линк повернулся к Джону "Что ты с ней сделал?"

"Ничего. С тех пор как она освободила меня из Светоча, я только и делал, что выполнял ее приказы."

"Но почему ты согласился?" Даже Майкону не верилось "Ты не поражал меня своей полной самоотверженностью "

"У меня не было выбора. Вот уже несколько месяцев как я застрял в этом доме, пытаясь выбраться.” Джон откинулся к стене. "Ридли не хотела мне помочь пока я не помогу ей вернуть ее силы. Я помог".

И ты хочешь, чтобы мы поверили, что мощный гибридный Инкубус позволил смертной девушке заманить его в ловушку в ее спальне?"

Джон покачал головой, разочаровано. “Мы говорили об этом с Ридли. Я думаю, что у всех вас есть дурная привычка, недооценивать ее. Когда она чего-то хочет, она найдет способ получить это”. Мы все знали, что он был прав.

"он говорит правду, дядя Мэйкон", сказала Рис, стоя у камина.

"Ты абсолютно уверена?"

Рис не собиралась отгрызть голову Мэйкону, как она хотела сделать мне. "Я уверена".

Джон испытал облегчение.

Лив вышла вперед, держа свой ноутбук в руке. Ей было не интересно почему Ридли могла или не могла сделать что-то. Она хотела фактов. " Ты знаешь, мы искали тебя", сказала она Джону.

"Да? Спорим, не только Вы?"

Лив и Мэйкон убедили Джона сесть за стол со всеми нами, которые подразумевали, что Линк отказалась. Он прислонился к стене рядом с камином, дуясь. Линкубус отодвинули в стороне, Джон изменил Линка способами, которыми я никогда действительно не пойму. И я знал что-то еще, что Джон не знал.

Так сильно, как Линк любил сводить всех девочек с ума, это действительно не имело значения. Была только одна девушка, которую хотел Линк, и никто из нас не знал где ее найти.

“Аврахам пошел на многое, чтобы найти информацию о твоем местонахождении, буквально разрывая этот город на части. Мне нужно знать почему. Аврахам ничего не делает без причины". Мэйкон задал несколько вопросов, пока Лив записывала ответы Джона. Рис сидела напротив Джона, наблюдая, за любыми следами лжи.

Я не совсем уверен. "Я не совсем уверен. Он нашел меня, когда я был ребенком, но он не был хорошим отцом, если вы понимаете, что я имею в виду"

Мэйкон кивнул. "Ты сказал, что он нашел тебя. Что случилось с твоими родителями?”

Джон заерзал в кресле. "Я не знаю. Они исчезли. Я уверен, что они бросили меня, потому что я… вы знаете, другой.”

Лив перестала писать. "Все Маги разные".

Джон рассмеялся. “Я не обычный Маг. Мои силы не проявлялись, когда я был подростком.” Лив посмотрела на него. Он указал на ее блокнот.

"Ты хочешь записать это".

Она подняла бровь. Человек проявляется в трудных ситуациях. Я мог себе представить его на странице.

"Я родился таким, и мои силы становились только сильнее. Ты знаешь, каково это быть в состоянии делать вещи, которые никто из твоих ровесников не может?”

"Да". В голосе Лив слышались нотки печали и сочувствия. Она всегда была более умной, чем кто-либо вокруг нее, проектируя устройства, чтобы измерить напряжение луны или какую-нибудь другую вещь, никого это не заботило и не старался понять.

Мэйкон изучал Джона, и вы могли увидеть бывшего Инкуба в нем, взирающего на него нового. “А точнее, какими силами ты обладаешь, помимо того, что невосприимчив к воздействию солнечного света?”

“Стандартный способности Инкуба — усиленная сила, слух, обоняние. Я могу Путешествовать. И девушкам я очень нравлюсь. ” Джон остановился и смотрел на Лену, как будто они разделили тайну. Она отвела взгляд.

"Не так сильно как ты думаешь", сказал я. Он улыбнулся мне, наслаждаясь защитой Мэйкона

"Я могу делать другие вещи, тоже".

Лив изучала его лицо. "Например?"

Линк скрестил свои руки, и он уставился на дверь, притворяясь, что он не слушал. Но я знал, что он слушал. Нравится ему или нет, он и Джон теперь навсегда связаны. Чем больше Линк знал о Джоне, тем больше он будет в состоянии выяснить о себе.

Джон посмотрел на Рис, затем на Лену. Чтобы это ни было, он не хотел говорить. "Разные вещи"

Глаза Мэйкона блеснули. "Какие разные вещи? Ты можешь конкретизировать".

Джон сдался. "Это похоже на большее соглашение, чем это. Но я могу поглощать другие силы Магов.”

Лив прекратила писать. “Как Эмпат? ” Бабушка Лены временно могла заимствовать силы других Магов, но она никогда не описывала его как "поглощение" чего-то.

Джон покачал головой. "Нет, я их забираю".

Глаза Лив расширились. “Ты говоришь, что можешь украсть силы других Магов?”

"Нет. У них все еще есть их силы, но у меня они тоже есть. Вроде как коллекция".

"Как это возможно?" спросила Лив

Мэйкон откинулся назад на его стуле. “Мне было бы очень интересно услышать ответ на этот вопрос, мистер Брид.”

Джон поглядел на Лену снова. Я хотел перепрыгнуть через стол. “Все, что я должен сделать это прикоснуться к ним”

"Что?" Лена выглядела так как будто ее ударили по лицу. Это то, что он делал с ее руками на протяжении всего времени пока они танцевали в Изгнании? Или когда она поднялась на заднюю часть его глупого мотоцикла в тот день на озере? Перекачивание ее сил, как паразит?

“Это получается не специально. Это просто происходит. Я даже не знаю, как использовать большинство сил, которые у меня есть.”

“Но я уверен, что Абрахам знает. ” Мэйкон налил себе стакан темного ликера из графина, который появился на столе. Этот знак никогда не был хорошим.

Лив и Мэйкон посмотрели друг на друга, молчаливый обмен

Я мог видеть как шевелятся мысли Лив. "Что планирует Абрахам?"

“С гибридным Инкубом, который может собирать силы других Магов? ” ответил Мэйкон. "Я не полностью уверен, но с этими потенциальными возможностями, у Абрахама было бы абсолютное оружие. И Смертным не выстоять против такой силы.”

Джон обернулся к лицу Мэйкона. "Что ты сказал?"

"Ты мог бы повторить для меня"

"Подожди". Мэйкон остановил Джона прежде чем он закончил говорить. Он закрыл глаза, как будто он пытался вспомнить что-то. “‘Магия — несовершенная гонка. Загрязнение наших родословных и использование их сил, чтобы угнетать нас. Но придет день, когда мы будем владеть абсолютным оружием и будем уничтожать их из Земли. ’”

"Что это за дерьмо? " Джон привлек внимание Линка

“Раньше Абрахам и Сайлас все время это говорили, когда я был ребенком. Я должен был запомнить это. Временами, когда я попадал в беду, Сайлас заставлял меня писать это много раз в течение многих часов.”

"Сайлас?" Мэйкон напрягся при упоминании имени его отца. Я вспомнил вещи, которые моя мама сказала о Сайласе в видениях Светоча. Он походил на монстра, жестокого и расистского, пытаясь передать его ненависть его сыновьям — и очевидно Джону.

Мэйкон посмотрел на Джона, его глаза, потемнели к глубокому зеленому настолько, что они были почти черными. “Как Вы знали моего отца?”

Джон поднял пустые зеленые глаза, чтобы встретить с глазами Мэййкон. Его голос отличался, когда он наконец ответил — не сильный или дерзкий, не Джон Брид вообще.

"Он воспитал меня".

Двадцать четвертое октября. Двое в одном

Пока Мейкон и Лив проводили большую часть времени, допрашивая Джона об Абрахаме и Сайласе, и кто знает чего еще, в это время Лена и я детально изучили каждую книгу в исследовании Мейкона. Были старые письма от Сайласа, поощряя Мейкона присоединиться к его отцу и брату в борьбе с магами. Но кроме этого не было никаких ключей к разгадке прошлого Джона, никаких упоминаний ни о каком Маге или Демоне, способном ни к чему похожему к способностям Джона.

Несколько раз нам разрешили присоединиться к инквизиции, Мейкон с осторожностью наблюдал за взаимодействием Лены и Джона. Я думаю, он был обеспокоен тем, что странная тяга Джона, которой он обладал над Леной в прошлом, может вернуться. Но сейчас Лена была сильнее, и Джон раздражал ее так же, как и каждого из нас. Я больше беспокоился о Лив. Я был свидетелем реакции смертных девочек Гатлина, когда в первый раз Джон вошел в Дар-е Кин. Но Лив казалась неуязвимой.

Я привык к взлетам и падениям, живя в месте между мирами магов и смертных, но эти дни были одними холмами. На той неделя, на которой появился Джон Брид в Равенвуде, одежда Ридли исчезла из ее комнаты, так как она ушла навсегда. И через несколько дней, перемены Тети Прю пошли к худшему.

Я не просил, чтобы Лена пошла со мной в следующий раз, когда я пойду в графство Заботы. Я испытывал желание побыть наедине с тетей Прю. Я не знаю почему точно так же, как не знаю многого обо всем, что происходило со мной в эти дни. Возможно я сходил с ума. Возможно я был сумасшедшим все время, и я даже не знал этого.

~~*~~***~~*~~

Воздух был обжигающе холодным, как если бы они нашли способ собрать весь Фреон и, воспользовавшись силой всех кондиционеров округа Гатлин, пустили его по трубам в Округ Спасения. Я бы хотел, что бы такой холод был где угодно, но не здесь, где холод обвился вокруг пациентов, как вокруг трупов в холодильнике.

Этот вид холода никогда не чувствуется хорошим, и это определенно никогда хорошо не пахло. По крайней мере, потение заставило бы чувствовать себя отчасти живыми, и этот запах — почти столь человеческий, какого можно добиться. Возможно я провел слишком много времени, рассматривая метафизические значения жары.

Как я уже сказал, сумасшедший.

Бобби Мэрфи не сказал не слова, когда я подошел к стойке, даже не посмотрел мне в глаза. Просто вручил мне блокнот и пригласил войти. Я не был уверен, что Лена Закрыть-в-Аду магические силы до сих пор действовали, или только тогда когда я был рядом. Так или иначе, со мной действовало. А говорить и так не хотелось.

Я не смотрел на комнату другого Джона, или невидимую кружевной номер (?), и прошел мимо Грустной Вечеринки День Рожденья Комнате. Я затаил дыхание идя мимо Комнаты Еды Той, Что Не Еда, прежде, чем добрался до комнаты приемного покоя.

Затем я почувствовал запах лаванды, и понял, что Тетя Прю была там.

Лия сидела на стуле у ее кровати, читая книгу на каком то языке магов или демонов. Она не была в стандартной персиковой униформе графства Заботы. Ее ноги в потертых ботинках покоились на контейнере с опасными отходами перед нею. Она, очевидно, бросила попытки пройти за медсестру.

"Хей, кто здесь."

Она подняла взгляд, удивленно посмотрев на меня. "Хей, ты здесь. Это о времени. Мне вот интересно, где ты был."

"Я не знаю. Занят. Глупыми вещами."

Волновался и гонялся за гибридами и Ридли, моя мама и Миссис Инглиш, и какие-то сумасшедшие вещи о каком-то сумасшедшем Колесе …

Она улыбнулась. "Что же, я рада тебя видеть."

“Я, тоже. ” Это было все, что я мог сказать. Я указал на ее ботинки. “Не усложняет вам жизнь все это?”

"Не-а. Я действительно не из тех дам. что сдаются в трудное время."

Я не мог больше вести светскую беседу. Говорить было все труднее и труднее с каждым днем, даже с людьми о которых я заботился. "Вы не возражаете, если я проведу некоторое время с Тетей Прю? Вы знаете, наедине?"

"Конечно, нет. Я собираюсь уходить работать с Бади. Если я не смогу выдрессировать ее в ближайшее время, то ей придется спать на улице, и она действительно домашняя кошка." Она бросила свою книгу на стул и выбежала из комнаты.

Я был наедине с Тетей Прю.

Она стала еще меньшей с прошлого раза, когда я был здесь. Теперь были везде трубки, как будто она превращалась в часть оборудования дюйм за дюймом. Она была похожа на яблоко, которое печется на солнце, морщась неизвестным способом. Некоторое время я слушал ритмичное пульсирование пластмассовых манжет на ее лодыжках, расширяется и и сжимается, расширяется и сжимается.

Как будто они могли восполнить ей ходьбу, не существовать, не наблюдать Опасность! с ее сестрами, не жалующимися на все, любя все это.

Я взял ее руку. Трубку, направленная ей в рот, помогала ей каждый раз дышать. Это звучало мокрой и крупозной, как увлажнитель воздуха с водой внутри него.

Как будто она подавилась собственным воздухом.

Пневмония. Я подслушал Эмму, когда она разговаривала с доктором на кухне. Статистически разговор, когда больные комой умерли, пневмония, был Смертью. Я задался вопросом, означал ли звук трубы в ее горле, что Тетя Пру становилась ближе к статистически предсказуемому концу.

Мысль о моей тете как другая статистическая величина заставила меня захотеть схватил крошечную руку Тети Прю, ее пальцы, столь же маленькие как голые ветки зимой. Я закрыл глаза и взял ее другую руку, крутя мои сильные пальцы вместе с ее хилыми.

Я приложил к моему лбу наши руки и закрыл глаза. Я представил себе, как поднимаю голову вверх и вижу её улыбку, лент и трубок нет. Я подумал, если желать, было бы тоже самое, как молиться. Если надеяться на что-то достаточно сильно, может это исполнится.

Я ещё думал об этом, когда открывал глаза, ожидая увидеть палату Тети Прю, печальный вид её больничной кровати, и удручающие персиковые стены.

Но я обнаружил, что стою под солнечным светом, около дома, возле которого, был сто раз прежде …

Дом Сестер выглядел точно таким, которым я его помнил, прежде, чем Vexes разлучило его. Стены, крыша, секция, где спальня Тети Прю была — они были все там, не белая сосновая доска или крыша галечный не на месте.

Прогулка, приводящая ко всеобъемлющему подъезду, была выровнена с гортензией, так как понравилось бы Тете Прю. Веревка для белья Люсиль была все еще протянута через лужайку. Была собака, сидящая на подъезде — йоркширский терьер, который походил подозрительно на Харлона Джеймса, но это был не он. У этой собаки было больше золота в его шерсти, но я признал его и наклонился к домашнему животному. На его медальоне прочитал ХАРЛОНА ДЖЕЙМСА III.

"Тетя Прю?"

Три белые кресла-качалки стояли на крыльце, с плетеными столиками между ними. На одном из них стоял поднос с двумя стаканами лимонада. Я сидел на втором кресле-качалке, оставляя первое пустым. Тете Прю понравилось бы сидеть в самом близком к прогулке, и я подумал, что она захотела бы именно тот стул, если бы приходила.

Было такое чувство, что она приближается.

Она привела меня сюда, не так ли?

Я дал Харлону Джеймсу III поцарапать меня, что было странно, так как он сидел в нашей гостиной, чучело. Я посмотрел на стол снова.

"Тетя Прю!" Она напугала меня, хотя я и ожидал ее увидеть. Вид у нее не был лучше, чем в реальной жизни на больничной койке. Она кашляла, и я услышал знакомый шум ритмических сжатий. Она все еще носила пластмассовые манжеты вокруг лодыжек, расширяясь и сжимаясь, как будто она была все еще в своей постели в графстве Заботы.

Она улыбнулась. Ее лицо было прозрачным, а кожа такая бледная и тонкая, что под ней можно было увидеть голубовато-фиолетовые вены.

"Я скучаю по тебе. И тетя Грейс, и тетя Мерси, и Тельма сходят с ума без тебя. Амма тоже. "

"Я вижу Эмму большинство дней и твоего папу по выходным. Они приходят поговорить со мной чаще, чем некоторые люди.” Она шмыгнула носом.

"Мне очень жаль. Все было не так."

Она махнула рукой на меня. "Я не собираюсь никуда. Не сейчас. Они меня посадили на домашний арест, как одного из преступников из телевизора. «Она кашляла и покачала головой.

"Где мы, Тетя Прю?"

“Не думай, что я знаю. Но у меня не много времени. Они сохраняют тебя довольно занятыми "здесь. ” Она отцепила свое ожерелье и сняла что-то с него. Я не видел, чтобы она носила ожерелье в больнице, но я узнал его. “От моего папы, от папы его папы, от пути прежде, чем ты был даже мыслью в уме Господа.”

Это была роза, выкованная из золота.

"Это для твоей девушки. Она помогала мне следить за ней для тебя. Скажи ей, пусть держит ее при себе."

"Почему вы волнуетесь о Лене?"

“Теперь не волнуйтесь, идите встречать это. Вы просто сделайте все, как я вам говорю.” Она фыркнула снова.

"Лена в порядке. Я всегда буду заботиться о ней. Вы же знаете." Мысль, что Тетя Прю заботилась о Лене пугала меня больше всего из того, что случилось за несколько месяцев.

"Все равно, отдай ей это."

"Я отдам."

Но Тетя Прю исчезла, оставив после себя только полстакана лимонада и пустое кресло, по-прежнему раскачивающееся.

~~*~~***~~*~~

Я открыл глаза, щурясь на яркость в комнате моей тети, и я понял, солнце уходило в сторону, намного ниже, чем когда я пришел.

Я проверил свой телефон. Прошло три часа.

Что происходило со мной? Почему было легче проскользнуть в мир Тети Прю, чем вести простую беседу в моем собственном? В первый раз, когда я говорил с ней, мне не казалось, что время вообще шло и я, возможно, не сделал бы это без сильного Природного с моей стороны.

Я слышал, как открылась дверь позади меня.

"С тобой все в порядке, малыш?" Лия стояла в дверях.

Я посмотрел на свою руку, разжимающую пальцы вокруг крошечной золотой розы. Это для твой девушки. Со мной не все в порядке. Я был уверен, что ничего не было в порядке.

Я кивнул. "Порядок. Просто устал. Ещё увидимся, Лия." Она помахала мне, и я вышел из комнаты с рюкзаком полным камней на своих плечах.

Когда я сел в машину и заиграло радио, я не был удивлен услышав знакомую мелодию. После того, как увидел Тетю Прю, это было освобождение. Потому что это было как право на дождь, который не падал в течении нескольких месяцев. Моя Призрачная Песня.

Восемнадцать лун, восемнадцать приближается,

Колесо Судьбы само появится,

И тогда тот кто два

Наведет Порядок обратно снова …

Тот кто два, что бы это не значило, был связан с восстановлением Порядка.

И что это имело отношение к Колесу Судьбы — Колесо, которое было ею? Кто мог быть достаточно сильным, чтобы управлять Порядком Вещей и принимать человеческую форму?

Были Светлые и Темные маги, суккубы и сирены, сивиллы и прорицатели. Я вспомнил предыдущий куплет песни — о Королеве Демонов. Возможно тот, кто мог принять человеческую форму, то есть как проникновение в тело Смертного. Была только одна Королева Демона, которую я знал, и которая могла сделать это. Сарафина.

Наконец, я смог часть информации прокрутить в своей голове. Не смотря на то, что Лив и Мейкон проводили каждый день на прошлой недели с Джоном — относясь к нему как Франкенштейну, посещая его как члена королевской семьи или военнопленного, в зависимости от дня — и он не сказал им ничего, что могло бы объяснить его роль во всем этом.

Я до сих пор не сказал никому, кроме Лены о моих встречах с тетей Прю. Но я начинаю чувствовать, что это все сочетаются друг с другом, тем же способом, что как и в чаше заканчивается печенье, так бы сказала Амма.

Колесо Судьбы. Тот, кто два. Амма и Бокор. Джон Брид. Восемнадцатая Луна. Тетя Прю. Затеняющая песня.

Если бы я только смог понять, как это сделать. пока не стало слишком поздно.

~~*~~***~~*~~

К тому времени, как я добрался до Равенвуда, Лена сидела на крыльце. Я видел, что она наблюдается за мной, когда я ехал через кривые железные ворота.

Я вспомнил слова Тети Прю, когда та дала мне золотую розу. Это для твоей девушки. Это поможет мне приглядывать за ней.

Я не хочу думать об этом.

Я сел рядом с Леной на верхней ступеньке. Она протянула руку, взяла у меня амулет и надела его на ожерелье, не говоря ни слова.

Это для тебя. От Тети Прю.

Я знаю. Она рассказала мне.

"Я заснула на диване, и вдруг, она здесь," сказала Лена. "Было именно так как ты описал это — сон, но он не чувствовался сном." Я кивнул, и она прислонилась головой к моему плечу. "Мне жаль, Итан."

Я смотрел на сады, еще зеленые, несмотря на жару и неуклюжесть и на все, что нам пришлось пережить. "Она еще тебе что-нибудь говорила?

Лена кивнула и потянулась ко мне, прикасаясь своей рукой моей щеки. Когда она повернулась ко мне, я мог бы сказать, что она плакала.

Я не думаю, что у нее было много времени.

Почему?

Она сказала, что пришла сказать прощай.

~~*~~***~~*~~

Я никогда не делал это дома той ночью. Вместо этого я сидел один на пороге Мэриан. Даже при том, что она была там, а я отсутствовал, но все же я чувствовал себя лучше здесь, чем там.

А теперь. Я не знаю сколько времени она будет там, и я не хочу думать о том, где буду без нее.

Я заснул на её тщательно подметенном крыльце. И если мне и снилось что-то, то я не помню.

Первое ноября. Суровое испытание

Ты знаешь, что младенцы рождаются без коленных чашечек. ” Тетя Грэйс втиснулась между подушек на диване прежде, чем ее сестра смогла бы добраться туда.

"Грейс Энн, как ты могла такое сказать? Это совершенно неправильно".

"Мерси, это истинная Божья правда. Я прочла об это в Пищеварительном Читателе. Там полно информации".

Почему на божьей зеленой земле ты говоришь о коленях младенцев?

"Я не могу сказать. Просто размышляю о изменении вещей. Если младенцы могут просто отрастить себе наколенники, почему они не могут летать? Почему бы им не построить лестницу на луну? Почему Тельма не может выйти замуж на красавце Джиме Клуне?

“Ты не можешь научиться летать, потому что у тебя нет крыльев. Это не имело бы значение смогли бы они построить лестницу на луну, потому что они не смогли бы там дышать. И имя мальчика — Джордж Клуни, и Тельма не может выйти замуж за него замуж, потому что он живет в Голливуде, и он даже не Методист.”

Я слушал их разговор в соседней комнате, в то время как я ел хлопья. Иногда я понимал то, что говорили Сестры, даже когда он звучал как разговор сумасшедших. Они волновались по поводу Тети Прю. Они готовились к тому, что она могла умереть. Младенцы вырастили коленные чашечки, я полагаю.

Вещи изменились. Это не было ни хорошо ни плохо, не больше чем коленные чашечки, которые были ни хорошими ни плохими. По крайней мере, это то, что я сказал себе.

Что-то еще изменилось.

В это утро Эммы не было на кухне. Я не мог вспомнить последний раз, когда я шел в школу, при этом не видя ее. Даже когда она была взбешена и отказывалась готовить завтрак, она все равно будет стучалапо кухне, бормоча про себя и устраивая мне скандал.

Одноглазая Угроза лежала вместе с остальными ложками, абсолютно сухая.

Я чувствовал, что неправильно уходить, не сказав до свидания. Я открыл ящик, где Эмма держала ее дополнительные острые карандаши № 2. Я схватил один и разорвал листок бумаги от блокнота для сообщений. Я собирался сказать ей, что я ушел в школу. Ничего страшного.

Я наклонился через прилавок и начал писать.

"Итан Лоусон Уэйт" Я не слышал как пришла Эмма, и у меня душа чуть не ушла в пятки.

"Боже, Эмма. Я чуть не получил сердечный приступ." Когда я обернулся, она выглядела так, словно собиралась поесть. Ее лицо было мертвенно-бледным, и она трясла головой как сумасшедшая.

"Эмма что с тобой?" Я пошел через комнату, но она подняла руку

"Стой!" Ее рука дрожала "Что ты делал?"

"Я писал записку". Я поднял лист бумаги.

Она ткнула своим костлявым пальцем в мою рука, в ней все еще был карандаш. "Ты пишешь не той рукой.”

Я посмотрел на карандаш в моей левой руке и уронил его, наблюдая, как он катится по полу.

Я писал левой рукой.

Но это была правая рука.

Эммы вышла из кухни, ее глаза сияли, и пошел за ней.

"Эмма!" Я окликнул ее, но она захлопнула за собой дверь. Я ударил по ней. "Эмма" Ты должна сказать мне, что происходит."

Что со мной не так.

"Что там за шум?" Тетя Грейс спросила из гостиной. " Я пытаюсь посмотреть мои рассказы".

Я соскользнул на пол, спиной к Эмминой двери, и ждал. Но она так и не вышла. Она не собиралась рассказывать мне, что происходит. Мне придется это выяснять самому.

Самое время отрастить пару наколенников.

~ ~ * ~ ~ *** ~ ~ * ~ ~

Я не чувствовал себя также в этот же день, когда я встретил снова моего отца и Миссис Инглиш. На этот раз они были не в библиотеке. Они обедали в моей школе. Где любой мог их увидеть, включая меня. Я не был готов к переменам.

Я сделал ошибку, постепенно ухудшающую оценку моего проекта Суровое испытание во время обеда, потому что я забыл сдать его ей в классе английского языка. Я толкнул дверь, не потрудившись посмотреть в небольшой стеклянный квадрат, и там были они. Они разделяли корзину с остатками жареной курицы Эммы. По крайней мере, я знал, что она была резиновой.

"Отец?"

Мой папа улыбнулся, прежде чем он повернулся ко мне, по чему я понял, что он ждал этого. У него была готовая улыбка. "Итан? Извини, что удивил тебя на твоей территории вот так. Я хотел обсудить несколько вещей с Лилиан. У нее есть хорошие идеи насчет проекта Восемнадцатой Луны".

"Держу пари они у нее есть". Я улыбнулся Миссис Инглиш, держа в руках статью. "Мой проект. Я собирался положить его в ваш ящик. Просто игнорируйте меня". Как я буду игнорировать Вас.

Но я не ушел так легко.

"Ты готов к завтрашнему дню?" Миссис Инглиш посмотрела на меня выжидающе. Я сконцентрировался. Автоматический ответ на этот вопрос всегда был, нет, но я понятия не имел к чему именно я не был готов.

"Мэм?"

"Для реконструкции Салимского суда над ведьмой? Мы собираемся создать те же условия на основе Сурового испытания. Вы подготовили Ваш пример?”

"Да, мэм". Это объясняло, конверт с пометкой английский язык в моем рюкзаке. Я не уделял большого внимания занятиям в последнее время.

"Что за удивительная идея, Лилиан. Я хотел бы прийти посмотреть, если вы не возражаете", сказал мой папа.

"Вовсе нет. Вы можете осуществлять видеозапись испытаний для нас. Мы все можем позже посмотреть ее на занятии. "

"Великолепно". Мой папа сиял.

Я почувствовал, как холодный стеклянный глаз покатился на меня, когда я выходил из класса.

Ли, ты знаешь, что мы завтра будем воспроизводить суды над Салемской ведьмой на уроке английского?

Ты не помнишь об этом? Ты больше не заглядываешь в своей рюкзак?

Знаешь ли ты, что мой папа будет вести видеосъемку этого? Я знаю. Потому что я ходил на обед с Миссис Инглиш.

Ээээ.

Что мы будем делать?

Последовала долгая пауза

Я думаю, мы должны начать называть ее Мисс Инглиш?

Не смешно, Ли

Может быть ты должна будешь закончить читать Суровое испытание завтра перед классом.

Проблема в том, что реальное зло в твоей жизни является настолько обычным, повседневное зло-администраторы, дающие тебе задержание, учебник — зло, которое занимают большую часть из жизни средней школы — начинаешь чувствовать себя менее ужасно. Пока твой отец не начинает встречаться с твоим учителем английского языка со стеклянным глазом.

Как бы вы на нее не смотрели, Лилиан Инглиш была злой — в реальном виде или в вашей повседневной жизни. Так или иначе она ела резинового цыпленка с моим папой, и я был взвинчен.

~~*~~***~~*~~

Оказывается Суровое испытание это больше о суках, чем о ведьмах, как первой бы сказала Лена. Я был рад, что я ждал до конца блока, чтобы закончить игру. Это заставило меня ненавидеть половину Джексон хай, и всю команду приветствия еще больше, чем обычно.

К тому времени когда урок начался, я был горд тем, что я на самом деле прочитал и знал кое-что о Джон Прокторе, о парне, который был совершенно в введен в заблуждение. То, чего я не ожидал, было костюмами — девочки в серых платьях и белых передниках и парни в рубашках воскресной школы с штанами, подвернутыми в их носки. Я не получал записку, или она все еще была в моем рюкзаке. Лена не носила костюм также.

Миссис Инглиш выдавала нам соответствующие указания смотря одним глазом и 5 точек умозаключений, и я старался не обращать внимания на то, что мой отец сидел в конце комнаты с пятнадцатилетний видеокамерой школы.

Классная комната была переделана, чтобы выглядеть как зал суда. Пострадавшие девушки были с одной стороны — во главе с Эмили Эшер. Очевидно, их работа состояла в том, чтобы действовать как притворщики и делать вид, что они были одержимы. Эмили была естественной. Они все были. Судьи были на другой стороне и места для дачи свидетельских показаний на другой.

Миссис Инглиш повернула свою сторону хорошего глаза на меня. “Г-н Уайт, почему бы вам не начать как Джон Проктор, затем мы перейдем к более позднему периоду?” Я был парнем, который собирался разрушить его жизнь связью. c Эмили Эшер. “Лена, вы можете быть нашей Абигейл. Мы начнем с игры, затем проведем остальную неделю рассматривая реальные случаи, на которых игра была основана.”

Я подошел к своему креслу в одном углу, а Лена пошла в другой.

Миссис Инглиш помахала моему папе. “Давайте начнем, Митчелл.”

"Я готов, Лилиан"

Все до одного в классе посмотрели на меня

Реконструкция прошла без сучка и задоринки, которая действительно означало, что были общепринятые помехи. Батарея камеры умерла минут через 5. Главный судья должен был использовать ванную комнату. Пострадавшие девушки получили текстовые сообщения, и конфискация телефонов была большим несчастьем, чем Дьявол должен был принести им в первую очередь.

Мой отец не говорил ни слова, но я знал, что он был здесь. Его присутствие препятствовало мне говорить, двигаться или дышать, когда я мог помочь ему. Почему он был здесь? Что он делал болтаясь с миссис Инглиш? Не было никакого рационального объяснения.

Итан! Ты должен защищаться

Что?

Я посмотрел в камеру. Все в комнате уставились на меня.

Начинай говорить, или мне придется фальсифицировать приступ астмы, как сделал Линк во время окончания биологии.

"Мое имя Джон Проктор."

Я остановился. Мое имя было Джон.

Так же как Джон в Округе Спасения. И Джон, сидящий на розовом пушистом ковре Ридли. Теперь опять, это был я, и был Джоном.

Что сейчас Вселенная пытается сказать мне?

"Итан?" Миссис Инглиш звучала раздраженно.

Я взглянул в свои бумаги. "Мое имя Джон Проктор, и эти утверждения являются ложными." Я не знаю, было ли это правдой. Я оглянулся на камеру, но не увидел своего отца, стоящего позади нее.

Я заметил кое-что ещё. Мое отражение в объективе начало искажаться. как рябь на озере. Потом оно медленно вернулось в фокус. На секунду я снова посмотрел на себя.

Я увидел, как в отражении, уголки моего рта приподнимаются в кривой улыбке.

Я почувствовал, как кто-то ударил меня.

Я не мог дышать.

Потому что, я не улыбался.

"Что за черт?" Мой голос дрожал. Страдающие девушки рассмеялись.

Итан, ты в порядке?

“Есть ли у вас что-либо еще, чтобы добавить к той острой защите, мистер Проктор? ” Миссис Инглиш была более, чем раздражена. Она думала, что я занимался ерундой.

Я рылся в своих записях, мои руки дрожали, и, наконец, нашел заметку. "Как могу я жить без своего имени? Я отдал тебе мою душу, так оставь мне мое имя."

Я чувствовал, что её стеклянный глаз направлен на меня.

Итан! Скажи что-нибудь!

"Оставь мне мою душу. Оставь мне мое имя." Это было не правильно, но что-то из этого было правильно.

Что-то преследует меня. Я не знаю кто это был или что он хотел.

Но я знал, кто я такой.

Итан Уэйт — сын Лилы Джейн Эверс Уэйт и Митчелла Уэйта. Сын Хранительницы и Смертного, игрок в баскетбол и любитель шоколадного молока, комиксов и романов, тех, что спрятал под своей кроватью. Выращенный своими родителями и Эммой, и Мэриан, всем этим городом и всеми, кто в нем находится, хорошими и плохими.

И я любил девушку. Её имя Лена.

Вопрос в том, кто ты? И что ты хочешь от меня?

Я не стал ждать ответа. Я должен был убраться из этой комнаты. Я пробрался через стулья. Я не мог добраться к двери достаточно быстро. Я толкнул её достаточно сильно, как только мог, и помчался по коридору, не оглядываясь.

Потому что я уже знал эти слова. Я слышал их десятки раз, и каждый раз они несут меньше смысла.

И каждый раз, они заставляют мой желудок перевернуться.

Я жду.

Первое ноября. Королева демонов

Одна из вещей из жизни в маленьком городке это то, что вы не может оставить в беде класс в середине исторической реконструкции, которую Ваш учитель английский организовывал неделями. Не без последствий. В большинстве мест, которые означали бы приостановку, или по крайней мере задержание. В Гэтлине это означало, что Эмма, вынуждающий Вас обнаружиться в доме Вашего учителя с тарелкой печенья арахисового масла.

Что именно там было, где я стоял.

Я постучал в дверь, надеясь, что миссис Инглиш не был дома. Я смотрел на красную дверь, сдвигая свой вес неуютно. Лене нравились красные двери. Она сказала, что красный был счастливым цветом, и Маги не имеют красных дверей. Для Магов двери были опасны — все пороги. Только смертные могли иметь красные двери.

Моя мама ненавидела красной двери. Она не любила людей, у которых были красные двери тоже. Она говорила, что иметь красную дверь в Гэтлине означало, что ты был таким человеком, который не боится быть другим. Но если вы думали, что люди имеющие красную дверь, сделают это для вас, то вы действительно были такими же, как остальные.

У меня не было времени, чтобы придумать мою собственную теорию о красных дверях, потому что прямо тогда они распахнулись. Миссис Инглиш стояла там в платье в цветочек и нечетких шлепанцах. “Итан? Что ты тут делаешь?”

"Я пришел, чтобы извиниться, мэм." Я протянул тарелку. "Я принес тебе печенье".

"Тогда, полагаю, ты должен войти”. Она отступила назад, открывая дверь шире.

Это не было ответом, который я ожидал услышать. Я полагал, что принесу извинения и отдам известное печенье Эммы из арахисового масла, она бы приняла его, и я бы ушел. Не следуя за ней в ее крошечный дом. Красная дверь или нет, я определенно не был счастлив.

"А почему бы нам не присесть в гостиной?"

Я следовал за нею в крошечную комнату, которая не была похожа ни на какую комнату, которую я когда-либо видел. Это был самый маленький дом, в котором я когда-либо был. Стены были покрыты черными и белыми семейными портретами. Они были так стары и лица, настолько маленькие, что я должен был остановиться и всматриваться, чтобы рассмотреть любого из них, что делало все их лица странно частными. По крайней мере, странный для Гэтлина, где наши семьи были демонстрировались всегда, мертвые и живые.

Миссис Инглиш была странной, правда.

“Пожалуйста, присаживайся. Я принесу тебе стакан воды. ” Это не был вопрос — это было принудительно. Она вошла в кухню, которая была размером с двух шкафов. Я мог услышать шум воды.

"Спасибо, мэм".

Была коллекция керамических статуэток на каминной полке над камином — земной шар, книга, кошка, собака, луна, звезда. Версия Лилиан Инглиш стандарта выбрасывает Сестер, забрал и никогда не позволял никому затрагивать, пока это не было разбито к щебню в их переднем дворе. В середине камина был маленький телевизор, с антеннами похожими на уши кролика, которая, возможно, не работала в течение приблизительно двадцати лет. какой-то вид пайка наблюдал на растении, сидя на его вершине, вынуждая всю вещь напоминать большого плантатора. За исключением растения он выглядел мертвым, который сделал плантатор, который не был плантатором, на верхней части телевизора, который не был телевизором, в верхней части камина, который не был камином, все кажется бессмысленным.

Крошечный книжный шкаф располагался рядом с камином. Это на самом деле оказалось, что это было, видя, как на нем действительно стояли книги. Я наклонился, чтобы прочитать названия: Убить Пересмешника. Человек-невидимка. Франкенштейн. Доктор Джекил и мистер Хайд. Большие надежды.

Дверь захлопнулась, и я услышал голос, я бы никогда не ожидал его услышать в доме моего учителя английского.

“Большие надежды. Одна из моих любимых. Это так … трагично. ” Сэрафина стояла в дверном проеме, ее желтые глаза, наблюдали за мной.

Абрахам появился на потертом стуле в цветочек в углу комнаты. Он казался спокойным, как будто он был просто другим гостем. Книга Лун покоилась на его коленях.

"Итан? Ты открыл входную дверь" лишь минута потребовалась миссис Инглиш, чтобы вернуться из кухни. Я не знаю, были ли это незнакомцы в ее комнате, или желтые глаза Серафины, но миссис Инглиш уронили стакан с водой, битое стекло, льющееся дождем на ее коврик в цветочек. “Кто вы?”

Я посмотрел на Абрахама. “Они здесь из-за меня.”

Он рассмеялся. “Не на сей раз, мальчик. Мы пришли за чем-то еще.”

Миссис Инглиш дрожала. “У меня нет ничего ценного. Я только учитель.”

Сэрафина улыбнулась, что сделало ее взгляд еще более сумасшедшим. “Действительно, у Вас есть что-то, что очень ценно для нас, Лилиан.”

Миссис Инглиш сделала шаг назад. “Я не знаю, кто вы, но вы должны уйти. Мои соседи, вероятно, уже вызвали полицию.

Это — очень тихая улица. ” Ее голос повышался. Я был вполне уверен, миссис Инглиш была на расстоянии только в одну минуту от краха.

“Оставьте ее в покое! ” Я пошел к Серафине, и она распахнула ее пальцы.

Я почувствовал силу, в десять раз более сильную, чем какая-либо рука, ударившая меня в грудь. Я упал спиной к книжному шкафу, отправляя пыльные книги падать вокруг меня.

“ Итан, сядь. Я думаю, это подходящее для тебя место, чтобы посмотреть конец света как ты уже знаешь.”

Я не мог встать. Я все еще чувствовал тяжесть власти Серафины на своей груди.

"Вы люди — сумасшедшие", прошептала Миссис Инглиш, широко раскрыв глаза

Сэрафина посмотрела ее жуткими глазами на миссис Инглиш. " Ты не знаешь и половины всего.”

Абрахам погасил свою сигару на приставном столе миссис Инглиш и встал со стула. Он открыл Книгу Лун, как будто он отметил определенную страницу.

"Что вы делаете? Вызываете Vexes?" Я кричал

На этот раз они оба рассмеялись. "То, что я вызову сделает Хмарь похожую на домашнюю кошку." Он начал читать на языке, которого я не знал. Это должно быть язык Магов — может быть Niadic. Слова были почти мелодичны, пока он не повторил их на английском языке, и я понял, что они означают.

“‘От крови, пепла и горя. Для Демонов, заключенных в тюрьму ниже …’”

"Остановитесь! " Я кричал. Абрахам даже не посмотрел на меня

Сарафина немного вывернула свое запястье, и я почувствовал, что моя грудь сжалась. "Ты являешься свидетелем истории, Итан — как для Магов, так и для Смертных. Будь чуть более уважительным".

Абрахам продолжал читать. "Я вызываю Творца"

В этот момент, Абрахам сказал последнее слово, миссис Инглиш ахнула, и ее тело сильно выгнулось. Ее глаза закатились вверх, и она рухнула на пол, как тряпичная кукла. Шея миссис Инглиш нескладно уперлась в грудь, и все о чем я мог только думать, как же безжизненно она выглядела.

Она выглядела мертвой.

Абрахам начал читать снова, но я почувствовал, будто я был подводой — все было замедленно и приглушенно. Сколько еще людей умрет из-за них?

"… отомсти за них. И служи!" Голос Абрахама разнесся по крошечной комнате, стены затряслись. Он с щелчком закрыл Книгу и подошел ближе к телу миссис Инглиш.

Паучьего вида растение упало на телевизор, а горшок разбился о камень камина. Крошечные фигурки раскачивались взад и вперед, кусочки жизни миссис Инглиш разваливаются.

"Она идет!" Сарафина воззвала к Абрахаму, и я понял, что они оба смотрели на тело миссис Инглиш. Я попытался встать, но вес все еще давил на мою грудь. Что бы ни происходило, я не мог это остановить.

Уже было слишком поздно.

Сначала шея миссис Инглиш поднялась, следом медленно и ее тело, поднимаясь с пола так, как если бы невидимая струна потянула ее. Это было ужасно — как ее безжизненное тело двигается, как у марионетки. Когда ее тело выпрямилось, ее веки распахнулись.

Но ее глаз уже не было. На их месте были только темные тени.

Тряска прекратилась, и вся комната стала прежней.

"Кто вызвал меня?" Миссис Инглиш говорила, но голос не был ее. Он был нечеловеческим. В нем не было никаких изменений в тоне, без интонаций, он был навязчивый и зловещий.

Абрахам улыбнулся. Он гордился тем, что он сделал. "Я вызвал. Порядок нарушен, и я призвал тебя, чтобы перенести бездушных, тех, кто блуждает в бездне Подземелий, чтобы присоединиться к нам".

Пустые глаза миссис Инглиш смотрели мимо него, но голос ответил. "Это невозможно сделать".

Сарафина посмотрела на Абрахама, паникуя. "Что она — "

Он взглядом заставил замолчать Сарафину и повернулся к существу, вселившуюся в оболочку миссис Инглиш. "Я не был понятен. У нас есть тела для них.

Переведи бездушных, предлагаю для них тела Светлых Магов. Это будет новый Порядок. Ты призвана для этого".

Появился гул в теле миссис Инглиш, почти как если бы существо смеялось в каком-то нездоровом смысле. "Я Лилум. Время. Истина.

Судьба. Бесконечная Река. Колесо Судьбы. Не тебе приказывать мне".

Лилум. Лилиан Инглиш. Это было похоже на огромную мрачную шутку. За исключением той части, которая не была шуткой, той частью, которую я не мог перестать повторять в уме.

Колесо Судьбы раздавит нас всех.

Абрахам выглядел пораженным, и Сарафина пошатнулась назад. Каким бы ни был существом этот Лилум, эти двое явно полагали, что они смогут его контролировать.

Абрахам крепче сжал Книгу Лун и изменил тактику. "Тогда я обращаюсь к вам, как к Королеве Демонов. Помогите нам создать новый Порядок. Единственный, где Тьма, наконец, навсегда затмит Свет".

Я замер. Все собралось воедино. Песня о Мраке была права. Даже если бы я не слышал ни слова об этом существе Лилум, песня предупредила меня о Королеве Демонов и Колесе Судьбы неоднократно.

Я старался не паниковать.

Лилум ответив, ее голос еще нервознее. "Для меня не имеет смысла оставить Свет и Тьму. Есть только одна сила, рожденная от Темного Огня, где вся сила была создана."

О чем она говорит? Она была Королевой Демонов. Разве это не делает ее Темной?

"Нет." Сарафина прошептала. "Это не возможно. Королева Демонов истинная Тьма."

"Моя истина Темный огонь, источник сил Света и Тьмы".

Сарафина выглядела смущенной, чего я никогда не видел в ней, вне видений.

Вот тогда я и понял, что она и Абрахам не понимали Лилум во всем. Я не мог сделать вид, что я понял, но я знал, что она не была Темной, такой, в какую они верили. Она была какая-то вся своя собственная. Может быть, Лилум была серой, новый оттенок в спектре. Или, может быть, все было наоборот, и Лилум не обладала ни Темной, ни Светлой — она была отсутствием обоих

В любом случае, она не была одной из них.

"Но вы можете создать Новый Порядок", сказала Сарафина.

Голова миссис Инглиш дернулась на звук голоса Сарафины. "Я могу. Но цена должна быть оплачена".

"Какой ценой?" Я крикнул, не задумываясь.

Голова дернулась ко мне. "Суровое испытание".

Королева Демонов, Колесо Судьбы, кем бы она ни была, она не говорила о моем домашнем задании по Английскому. "Я не понимаю".

“Заткнись, мальчик!” Абрахам огрызнулся.

Но Лилум по-прежнему тупо уставилась в мою сторону. "Я требую слова этого Смертного." Лилум приостановилась. Она говорила о миссис Инглиш. " Суровое испытание. Горшок для плавки металлов. Смертная аллегория". Искала ли она в разуме миссис Инглиш правильные слова? "Тяжелый тест". Она остановилась. "Да. Тест. На восемнадцатую Луну".

"Что за тест?"

"На восемнадцатую Луну", повторила она. "Для Одного, кто принесет Порядок заново."

Это было сообщение из моей Песни о Мраке — в любом случае большая его часть.

Одного, которого Двое.

"Кто?" потребовал Абрахам. "Скажи мне сейчас! Кто вернет Порядок?"

Шея Миссис Инглиш противоестественно повернулась к Абрахаму, черно-затененными глазницами к нему. Грозовой звук разорвался по всему дому. “ Не командуй мной.”

Прежде, чем он смог ответить, ослепительный свет, исходил из темных впадин, где должны были быть глаза Миссис Инглиш — непосредственно к Абрахаму и Серафине. У Абрахама даже не было времени, чтобы исчезнуть. Свет поразил их и взорвался вокруг них, заполняя комнату. Невидимая власть Серафины исчезла, и я бросил руку на глаза, чтобы оградить их от света. Но я мог все еще ощутить его, как будто я смотрел на солнце.

В течение нескольких секунд, невыносимая яркость света потускнела, и я убрал руку от моего лица. Я посмотрел на то место, где Аврахам и Сэрафина стояли. Черные пятна омрачали мое зрение.

Абрахам и Серафина исчезли.

“Действительно ли они мертвы? ” Я надеялся. Возможно Абрахам использовал Книгу Лун слишком часто. Книга всегда брала что-то взамен.

"Умерли" Лилум сделал паузу. "Нет. Это не их время, чтобы быть судимыми"

Я не был согласен, но я не стал спорить с созданием достаточно мощным, чтобы Аврахам и Сэрафина исчезли. " Что с ними случилось?”

"Я отправил их прочь. Я не хочу слышать их голоса”. На самом деле она действительно не ответила на вопрос."

Но у меня был другой вопрос, и я должен был найти в себе мужество, чтобы спросить. “Тот, который должен столкнуться с испытанием на Восемнадцатой Луне — Вы говорите об Одном, которого Два?”

Затемненные глазницы повернулись ко мне, и голос начал говорить. "Один, Которого Двое, в Котором Баланс является платой. Темный Огонь, от которого пришла вся сила, сделает Порядок заново."

"Значит мы можем это исправить? Порядок, я имею ввиду?"

"Если Баланс оплатится, появится Новый Порядок." Её голос звучал совершенно ровно, как если бы то, на что я надеюсь, ничего не значило.

Что вы имеете ввиду под Балансом?"

"Баланс. Оплата. Жертва."

Жертва.

Тот, кто один как два.

"Не Лена," я не мог потерять её снова. "Она не может быть принесена в жертву. Она не хотела нарушать Порядок."

"Вдвоем Темный и Светлый. Идеальный баланс. Истинная магия." В Лилуме было тихо. Она думала, подыскивала слова в сознании Миссис Инглиш, или просто устала от моего голоса тоже? "Она не подвергнется Суровому Испытанию. Дитя Тьмы и Света Свяжет Новый Порядок."

Это была не Лена.

Я глубоко вздохнул. “Подождите. Тогда, кто это?”

"Кто-то другой"

Возможно она не понимала то, что я спрашивал. “Кто?”

"Ты найдешь Одного, которого Два". Пустые черные тени уставились на меня из лица Миссис Инглиш

"Почему я?"

"Потому что ты Проводник. Тот, который отмечает путь между нашими мирами. Миром Демонов и Смертный миром."

“Может быть я не хочу быть Проводником. ” Я сказал это не подумав, но это была правда. Я не знал, как найти этого человека. И я не хотел, чтобы судьбы миров Смертного и Магов лежали на моих плечах.

Стены снова начали дрожать, керамические статуэтки стучали друг о друга. Я смотрел как небольшая луна, переместилась близко к краю каминной доски.

“Я понимаю. Мы не можем выбрать то кем мы являемся в Порядке Вещей. Я — Королева Демонов. ” Она подразумевала, что она тоже не хотела быть тем, чем она была? “ Порядок Вещей существует вне. Речные потоки. Повороты Колеса. Этот момент изменяет следующие. Вы изменили все. ” Стены прекратили дрожать, и луна остановилась непосредственно перед тем, как она запнулась о край и упала.

“Это твой путь. И другого нет.”

Я понимал это

Это была последняя вещь, которую сказал Лилум прежде, чем находившееся в его владении тело миссис Инглиш упало на пол.

Первое ноября. Сторона плохого глаза

С нее соскользнули очки, её стеклянный глаз закрыт, и волосы выбились из маниакально зализанного кренделька — Лилиан Инглиш почти похожа на человека.

Хорошего человека.

Я позвонил 911. Затем сел на потертое кресло в цветочек, смотря на Миссис Инглиш без сознания, пока скорая помощь не приехала. Мне стало казаться, что она мертва.

Ещё одна жертва в войне, в которой я не уверен, что мы могли выиграть.

Другое дело, что это моя вина.

Скорая помощь приехала вскоре после этого. К тому времени, как Вуди Портер и Бад Свит нашли пульс, я снова мог дышать. Я наблюдал, как они погрузили носилки в кузов "автобуса", как Вуди называл его.

"Можете попросить позвонить кого-нибудь, кто знает её?" Спросил Бад, когда захлопнул двери скорой помощи.

Был один человек.

"Да. Я попрошу кого-нибудь." Я вернулся в её крошечный домик, через зал на кухню с колибри на обоях. Я не хочу звонить отцу, но я обязан Миссис Инглиш, после всего, что ей пришлось пережить. Я поднял розовую телефонную трубку и посмотрел на ряд цифр.

Мои руки начали дрожать.

Я не мог вспомнить номер моего телефона.

Может быть, я в шоке. Вот, что я все время повторял себе, но я знал. что это было чем-то большим. Что-то происходило со мной. Но что, я не знал.

Я закрыл глаза, желая пальцами найти правильный номер.

Комбинации чисел проходили через мой ум. Номер Лены и Линка, и Городской Библиотеки Гатлина. Там был только один телефонный номер, который я не помнил.

Мой собственный.

~~*~~***~~*~~

Лилиан Ингиш пропустила первый урок в школе примерно за сто пятьдесят лет. Официальный диагноз хроническая усталость. В этом был смысл, мне кажется.

Абрахам и Серафина могли сделать это с любым, даже без помощи Королевы Демонов.

Которая оставила Лену и меня сидеть в классе несколько дней спустя. Класс опустел, и Директор Харпер собрал кучу бумаг, которые он никогда не проверит, но мы все ещё сидели за партами.

Я думаю, мы оба хотели остаться еще некоторое время в том месте, где миссис Инглиш никогда не была марионеткой, где она была своей собственной Королевой Демонов. Настоящая миссис Инглиш была рукой правосудия, даже если она не была Колесом Судьбы. Никогда не изгибалась в своем классе. Помимо этого, и целого Сурового испытания, я мог понять, почему Лилум процветала в теле миссис Инглиш.

“Мне следовало знать. Она действительно была жуткой весь год. ” Я вздохнул. “И я знал, что ее стеклянный глаз был на неправильной стороне, по крайней мере, однажды.”

“Ты думаешь, что Лилум был учителем нашего английского? Ты сказал, что Лилум говорил очень странно. Мы заметили бы. ” Лена была права.

"Лилум должна была быть внутри миссис Инглиш какое-то время, потому что Абрахам и Сарафина появились в ее доме. И, поверь мне, они знали, что они искали."

Мы сидели в молчании на противоположных концах комнаты. Сегодня, я был на Стороне Плохого-Глаза. Просто, такой день. Я рассказал все детали

на следующий вечер Лене, три раза, кроме той части, где забыл номер телефона. Я не хочу, что бы она тоже беспокоилась. Но у нас до сих пор были проблемы те, что захватывают её голову. Я был там, и я не чувствую себя гораздо лучше.

Лена наконец сказала что-то со Стороны Хорошего Глаза. “Почему ты думаешь, что мы должны найти того, Кто Два? ” Она была больше расстроена, чем я, возможно потому что только что узнала об этом или возможно потому что это вовлекало ее мать.

Ты пропустила целый доклад Тигля?” Я рассказал ей все что смог вспомнить.

"Нет. Я имею в виду, что этот «Один» собирается сделать, чего мы не можем? Чтобы подделать Новый Порядок или любой другой. "Она оставила свое место и села на край стола миссис Инглиш так, что ее ноги болтались. Новый порядок. Неудивительно, что она думает об этом. Лена знала, Лилум сказал, что она будет той, чтобы связать его.

“Как ты — Связующее Нового Порядка, так или иначе?” Я спросил ее.

Она пожала плечами. "Понятия не имею."

Должен быть, какой-нибудь способ выяснить."Может быть в Lunae Libri что-нибудь есть об этом."

Лена растерянно огляделась. "Конечно. Смотреть под Н, Новый Порядок. Или С для Связывания, или П, для психа, которым начинаю себя чувствовать."

"Расскажи мне об этом."

Она вздохнула, размахивая ногами сильнее. "Даже если бы я знала, как это делать, но главный вопрос в том, почему именно я? Я нарушила последний." Она выглядела уставшей, ее влажная черная футболка от пота и ожерелье, запутавшееся в длинных волосах. выглядели очаровательно.

"Может быть, это необходимо, быть нарушенным. Иногда что-то нужно сломать, прежде, чем вы можете исправить."

"Или может быть он не нуждается в ремонте."

"Ты хочешь выбраться от сюда? Я уже достаточно поговорил о Суровом Испытании на сегодня."

Она благодарно кивнула. "Я тоже."

Мы шли по коридору, держась за руки, и я наблюдал, как волосы Лены начали виться. Кастинг ветра. Так что я не был удивлен, когда мисс Эстер даже не посмотрела вверх, не убирая от живописи свои длинные фиолетовые ногти, когда мы проходили мимо, оставляя демонический и смертный миры позади.

~~*~~***~~*~~

На озере Моултри действительно было горячо и коричнево, как сказал Линк. Не было ни одной капли воды и в помине. Никого не было вокруг, хотя было несколько сувениров от миссис Линкольн и ее друзей, застрявшие в трещинах грязи берегового склона.

ОБЩЕСТВЕННАЯ ГОРЯЧАЯ ЛИНИЯ

РЕПОРТАЖ ОБ АПОКАЛИПСИЧЕСКОМ ПОВЕДЕНИИ

Она даже написала её номер домашнего телефона на нижней части.

"А что, собственно, представляет собой апокалипсической поведение?" Лена старалась не улыбаться.

"Я не знаю, но я уверен, что если бы мы спросили миссис Линкольн, то получили бы здесь же разъяснения уже завтра." Я думал об этом. "Нет рыбалки. Нет демпинга. Никакого призыва дьявола. Никаких эпидемии жары, люберсов, хмари.

Лена пнула ногой сухую грязь. "Нет рек крови." Я рассказал ей про свой сон — один, во всяком случае. "И нет человеческих жертвоприношений."

"Не надо подкидывать Абрахаму идеи."

Лена положила голову мне на плечо.

"Помнишь, когда мы были здесь последний раз?" Я ткнул её сухим куском речной травы. "Ты сбежала на заднем сидении Харлея Джона."

"Я не хочу помнить эту часть. Я хочу помнить хорошие части," прошептала она.

"Есть много хороших частей."

Она улыбнулась, и я знал, что она всегда будет помнить этот день. Как день, когда я застал её в слезах, в саду Гринбрайр. Было время, когда я смотрел на нее и все останавливалось. Мир становился на задний план, и я знал, что ничего не встанет между нами.

Я потянул ее к мертвому озеру, где никто не мог видеть нас и никому не было дела до происходящего, развернул ее на против себя и сильно поцеловал. С каждой секундой, боль струилась в моем теле, давление колотило сердце, но я не остановился. Ничто другое не имело значения, кроме этого. Я хотел чувствовать ее руки на своей коже, ее рот ощущать на своей нижней губе. Я хотел почувствовать ее тело своим, пока не мог чувствовать ничего другого.

Потому что если мы обнаружим того, кем бы он ни был, и убежден, тот, Кто два и что он должен сделать, независимо от того, что должно произойти Восемнадцатой Луной, у меня было дурное чувство это не имело значения к тому, что случилось бы с любым из нас.

Она закрыла глаза, и я закрыл свои, и даже при том, что мы не держались за руки, было такое чувство, что это не так.

Потому, что это было, мы знали.

Двадцатое ноября. Следующее поколение

Отвали, Бой скаут. Я рассказал тебе все, что знаю. Почему я должен что то скрывать? «Джон улыбнулся и посмотрел на Лив.»Я только ношу штаны. А она — та кто носит ремень."

Это было правдой. Его ремень со скорпионом был на талии Лив. Лена отдала его Лив, так как она присматривала за Джоном когда Мейкона не было рядом. Ночью Мейкон даже связывал его как заключенного, что бы удержать.

Но если Джон говорит правду о своих способностях, то ему достаточно прикоснуться к Мейкону, что бы получить часть его сил. Вопрос в том, почему он не делает этого? Я уже начал думать, что он не хотел уйти, но это не имело никакого смысла.

Последнее время он ничего не делал.

После разговора с Лилум — Колесом Судьбы, Королевой Демонов, миссис Инглиш, которая не миссис Инглиш вовсе — у меня было больше вопросов чем ответов. Я понятия не имел, как найти того кого Двое, и я не знал на сколько мы отстаем.

Я должен был выяснить, когда настанет Восемнадцатая Луна. Я не мог отделаться от мысли, что это связано с Джоном Бридом, с тех пор как Джон из "Окружной Заботы" написал то сообщение.

Похоже, что Джона это не заботило. Он развалился на раскладушке у стены, чередуя сон и раздражая меня.

Лена была Расстроена. Очарование Джона на нее не действовало. "Абрахам, должен был сказать тебе, что нибудь о Восемнадцатой Луне.

Он со скучающим видом пожал плечами. "Твой парень, единственный кто не может заткнуться об этом."

“Да? Тогда может оторвешь свой зад и заткнешь мне рот?”

Итан, успокойся. Не позволяй ему провоцировать тебя.

Лив Вмешалась. "Итан, я думаю, мы должны быть немного более вежливыми. Мы ведь знаем, что Джон такая же жертва террора Абрахама, как и все мы. Она прозвучала сочувственно — слишком сочувственно.

"Неужели, разве не он недавно укусил одного из наших лучших друзей?" Огрызнулся я.

Лив выглядела смущенной.

"Тогда я не хочу слышать о вежливости."

Джон приподнялся с раскладушки. "Ты не должен разговаривать с ней так. ты зол на меня. Не переводи это на Оливию. Она старается изо всех сил чтобы помочь тебе.

Я посмотрел на Лив. Она Покраснела, и вновь проверяла диск на своем селенометре. Я думал над тем, не находиться лиона под действием Инкубовского очарования. "Не обижайся, но заткнись."

"Итан!" Я понял Ленину реакцию по ее взгляду. Сейчас я получу от всех.

Джон выглядел удивленным. "Вы уж определитесь, то говори, то заткнись. Сообщите мне, когда примите окончательное решение."

Я не хотел вообще с ним разговаривать. Я хотел, что бы он исчез. "Лив, какой смысл держать его? Он ни чего нем не сказал. Бьюсь об заклад, он использовал свои способности Кастера — высасывания силы, чтобы отправить сообщение Абрахаму и Сарафине, и они уже на пол пути сюда.

Лив неодобрительно скрестила руки на груди. "Джон не могу высосать чьи либо силы, так как все время находился со мной. Или мной и Мейконом."

Она начала краснеть. "И не смей на него кричать. Джон — жертва. Ты даже представить себе не можешь, как Сайлос и Абрахам относились к нему, пока он рос. Ни что из сказанного тобой не идет в сравнение с тем, что он пережил.

Я повернулся к Джону. "Так вот, это то, чем ты здесь занимаешься? Рассказываешь страдальческие истории Лив, чтобы она потом тебя жалела? Чувак, ты на самом деле манипулятивный мудак".

Джон встал и пошел в мою сторону. "Забавно, я думал, что это ты очаровательный мудак.

“Действительно? ” Я сжал кулак.

"Нет." Он сделал тоже самое.

Все, довольно. ” Лена встала между нами. “Это не поможет.”

"И это не научно, не вежливо, и даже отдаленно не напоминает развлечение." — добавила Лив.

Джон побрел к своей раскладушке. "Я не понимаю, почему все убеждены, что это имеет ко мне какое-то отношение."

Я не собирался рассказывать ему о сообщениях от ребенка, который перенес травму головы и не скажу. "Это имеет некоторое отношение к Восемнадцатой Луне. Лене еще до февраля, если Сарафина и Абрахам не тянут луны несвоевременно снова. ” Лена скрестила руки, наблюдая за Джоном. Он пожал плечами, показывая черную татуировку на руке. “Таким образом, у вас есть несколько месяцев. Лучше сделать взлом.”

"Я говорил вам, что она не сказала, что это была восемнадцатая Луна Лены. У нас, возможно, не так уж и много времени".

Лив резко обернулся, чтобы посмотреть на меня. "Кто не говорил это?"

Дерьмо. Я не хотел говорить ей о Лилум все же, особенно не перед Джоном. Лена не была единственной девочкой, которую я знал, кто была двойственная. Лив больше не была Хранительницей, но она все еще действовала как они. “Никто. Это не важно.”

Лив наблюдала за мной внимательно. “Ты сказал, что парень по имени Джон из Окружной Заботы знал о Восемнадцатой Луне — та в жуткой комнате для дней рождений. Я думала, что это было причиной, почему ты здесь преследуешь Джона.”

“Преследование Джона? Это то, что ты думаешь, я делаю? ” Я не мог поверить, как быстро он добрался до нее.

“Фактически, я назвал бы это беспокойством. ” Джон выглядел самодовольным.

Я проигнорировал его. Я был слишком занят, пытаясь замести следы перед Лив. “Это был парень по имени Джон, но он не был Именинником — ”

Я остановился

Парня звали — Джон

Лена оглянулась назад на меня

Комната для Дней рождений

Мы думали об одном и том же

Что, если мы смотрели на это неправильно?

"Джон, когда у тебя день рожденье?"

Он вытянулся, бросая мяч выше места, где его ботинки были прислонены к стене. "Зачем, ты собираешься организовать мне вечеринку, Смертный?"

Я плохо разбираюсь в пирогах.

"Просто ответь на вопрос," сказала Лена.

Мяч снова ударился об стену. "22 декабря. По крайней мере, это то, что Абрахам сказал мне. Но это — вероятно, некоторый случайный день, который он выбрал. Он нашел меня, помните? Не похоже, что у меня была бирка с датой дня рождения на рубашке."

Он не мог быть таким дураком. "Аврахам выглядит как парень, которого беспокоит есть ли у тебя день рождение или нет?”

Мяч перестал биться об стену.

Лив листала альманах. Я услышал как перехватило ее дыхание. "О, мой Бог"

Джон подошел к столу и склонился над плечом Лив. "Что?"

"22 декабря это зимнее солнцестояние, самая длинная ночь в году"

Джон плюхнулся в кресло рядом с ней. Он старался выглядеть скучающим, по своему обыкновению, но я мог сказать, что ему было любопытно. "Итак, это длинная ночь. Какая разница?"

Лив закрыла альманах. "Древние кельты считали зимнего солнцестояния самым священным днем??в году. Они полагали, что Колесо Года перестанет вращаться в момент солнцестояния на короткий промежуток времени. Это было время очищения и перерождения"

Лив все еще говорила, но я ничего не слышал, только свои мысли

Колесо Года

Колесо Судьбы

Очищение и перерождение.

Жертва.

Это то, что пытался сказать мне Лилум в доме миссис Инглиш. На Восемнадцатую Луну, в ночь зимнего солнцестояния, должна быть принесена жертва, чтобы установился Новый Порядок.

"Итан?" Лена смотрела на меня обеспокоенно. "Ты в порядке?"

"Нет. Никто из нас не в порядке." Я посмотрел на Джона. "Если ты говоришь правду и ты не ждешь, что Абрахам и Сарафина придут на помощь, мне нужно, чтобы ты рассказал мне про него все, что можешь".

Джон наклонился ко мне через стол. "Если ты думаешь, что я не могу вырваться из небольшого исследования в Туннелях, ты больший идиот, чем я думал. Ты не представляешь, что я могу делать. Я здесь потому что — " Он глянул на Лив. "Мне некуда больше пойти".

Я не знал, врет ли он. Но все знаки — песни, сообщения, даже Тетя Прю и Лилум — указывали на него.

Джон вручил Лив карандаш. "Выбирайся из этого красного блокнота, и я скажу тебе все, что ты хочешь знать."

~~*~~***~~*~~

После того как мы услышали все рассказы Джона о детстве с Сайласом Равенвудом — который описывался, как строевой сержант, проводящий большую часть своего времени, выбивая дурь из Джона или принуждая его запоминать антимаговскую доктрину Сайласа — даже я начал немного жалеть его. Но я бы в этом никогда не признался.

Лив записывала каждое слово. "Итак, в основном, Сайлас ненавидел Магов. Интересно, учитывая, что он был женат на двух из них." Она взглянула на Джона.

"И вырастил одного".

Джон засмеялся, и было невозможно не заметить горечь в его словах. " Я не хотел бы оказаться рядом, если он услышит, как ты меня называешь. Сайлас и Абрахам никогда не считали меня Магом. Согласно Абрахаму, я — "следующее поколение" — более сильный, быстрый, непроницаемый для солнечного света и для всего такого — хороший материал. Абрахам довольно апокалиптический как для Демона. Он полагает, что конец наступит, даже если ему самому нужно будет присутствовать здесь, чтобы низшая уничтожить низшую расу.”

Я потер руками лицо. Я не был уверен, сколько еще смогу это принимать. “Я предполагаю, что это — дурные вести для нас, Смертных.”

Джон одарил меня странным видом. "Смертные не являются низшей расой. Ты просто в нижней части пищевой цепи. Он говорит о Магах".

Лив заложила свой карандаш за ухо. “Я не понимаю, как сильно он ненавидит Светлых Магов.”

Джон покачал головой. “Ты так и не поняла. Я говорю не о Светлых Магах. Абрахам хочет избавиться от всех Магов.”

Лена удивленно смотрела.

“Но Сарафина — ” Лив заговорила.

“Он не заботился о ней. Он говорил ей только то, что она хотела слышать. ” Голос Джона стал серьезен. “Абрахам Равенвуд не заботится ни о ком.”

Было много ночей, когда я не мог уснуть, но сегодня я сам не хочу. Мне хотелось забыть об Абрахаме Равенвуде, составляющем заговор о разрушении мира, и Лилум с перспективой самоуничтожения. Если, конечно, кто-то не хотел пожертвовать собой. Кого-то я должен был найти.

Если я усну, то эти мысли будут крутиться в потоках крови так же реально, как грязь в моих простынях, когда я впервые встретил Лену. Я хотел найти место, в котором бы мог спрятаться от всего этого, где кошмары и реки реальности не смогли бы найти меня. Этим местом для меня всегда было в книге.

В курсе был только я один. Это не находилось под моей кроватью; это было в одной из обувных коробок, сложенных у стен моей комнаты. В коробках находилось все, что было важно для меня, и я знал, что внутри каждой из них.

По крайней мере, я думал, что знаю.

В течение нескольких секунд я не мог двинуться. Я просмотрел все ярко-цветные картонные коробки, ища мысленно карту, которая приведет меня к заветному. Но этого там не было. Мои руки начали дрожать. Моя правая рука — та, которой я раньше писал — и левая — та, которой теперь я активно пользовался.

Я не знал, где это было.

Что-то было со мной не так, и это не имело ничего общего с Магами или Хранителями, или Порядком Вещей. Я менялся, теряя себя все больше с каждым днем. И я понятия не имел почему.

Люсилль спрыгнула с моей кровати, когда я начал расхаживать между коробок, переворачивая крышки, разбрасывая все, от пробок и баскетбольных карточек к увядшим фотографиям моей мамы, по полу всей спальни. Я не останавливался, пока не нашел черную коробку Adidas. Я перевернул крышку и это было там — моя копия

Джона Стейнбека О мышах и людях.

Это не была счастливая история, которую ты ожидаешьуслышать, она о том, что люди пытались прогнать все, что преследовало их. Но я же выбрал ее по какой-то причине. Речь шла о жертве, было ли это самопожертвованием или жертва кого-то еще, чтобы спасти свою шкуру, которая была предметом дискуссий.

Я думал, что смогу принять решение сегодня вечером, перелистывая страницы.

Было слишком поздно, когда я понял, что кто-то еще ищет ответы в книге.

Лена!

Она переворачивала страницы, также -

Когда Сарафине исполнилось девятнадцать лет, она родила красивую девочку. Хотя ребенок и был нежданным, Сарафина проводила возле нее много времени, уставившись на нежное лицо дочери, но ребенок вызывал смешанные чувства. Сарафина никогда не хотела иметь ребенка. Она не хотела, чтобы ее ребенок, как и она, жил жизнью неопределенности, которая шла с тем, чтобы быть Дюкейн. Она не хотела, чтобы ее ребенок боролся с Тьмой, Сарафина знала, что в ней скрыто. До тех пор пока ребенок не получит настоящее имя в шестнадцать лет, Сарафина называла свою дочь Леной, потому что оно означало “Светлая,” в тщетной надежде на предотвращение проклятия. Джон засмеялся. Это походило на действия смертных, взваливая свои надежды на имя.

Сарафина должна была возложить свои надежды на что-то.

Лена была не единственным неожиданным человеком, который появился в ее жизни.

Сарафина гуляла одна, когда увидела, что Абрахам Равенвуд стоял на том же углу, где она встретилась с ним в первый раз почти год назад. Он ждал ее, как будто знал, что она обязательно придет. Как будто он мог так или иначе видеть, что в ее голове происходят военные действия. Война, в которой она не знала сможет ли победить.

Он махнул рукой, как будто они были старыми друзьями. “Вы выглядите обеспокоенной, мисс Дюкейн. Вас что-то беспокоит? Я могу чем-то помочь?”

С белой бородой и тростью Абрахам напомнил Сарафине ее дедушку. Она скучала по своей семье, даже при том, что они отказылись видеться с ней. “Я так не думаю.”

"Все еще борешься со своей природой? Разве голоса не стали сильнее?"

Они были, но откуда он мог знать? Инкубы пошли не из Тьмы. Они родились во Тьме.

Он попробовал еще раз " С тобой случались непреднамеренные пожары? Это называется Пробуждение огня."

Сарафина замерла. Ей доводилось случайно породить несколько пожаров. Когда ее эмоции усиливались, как будто они на самом деле проявляются в огне. Теперь только две мысли поглощали ее: огонь и Лена.

“Я не знала, что у этого есть имя,” она прошептала.

“Есть много вещей, о которых Вы ничего не знаете. Я хотел бы пригласить Вас учиться со мной. Я могу научить тому, что Вы должны знать.”

Сарафина отвернулась. Он был Темным, Демоном. Его черные глаза сказали ей все, что она должна была знать. Она не могла доверять Абрахаму Равенвуду.

"У Вас теперь есть ребенок, не так ли?" Это прозвучало как не вопрос. " Вы хотите, что бы она ходила по миру, обязанная проклятию, которое относится к временам, когда вас еще на этом свете не было. Или вы хотите, чтобы она сама могла себя объявить.

Сарафина не говорила Джону, что встретила Абрахама Равенвуда в Туннелях. Он не понял бы ее. Для Джона мир был черным или белым, светлым или темным. Он не знал, что они могли сосуществовать, даже в одном человеке, как и в ее случае. Она ненавидела ложь, но делала это ради Лены.

Абрахам показал ей то, о чем в ее семье никогда не говорили — пророчество, связанное с проклятием. Пророчество, которое спасло бы Лену.

“Я уверен, что Маги в Вашей семье никогда не говорили Вам об этом. В руке он уже держал увядшую бумагу, прочитав слова, которые обещали изменить все: “‘Первый будет Черным / Но Второй может возвратиться. ’”

Сарафина чувствовала, как у нее перехватывает дыхание.

“Вы понимаете что это означает? ” Абрахам знал, что эти слова значили все для нее, и прижалась к нему, как будто они были частью пророчества. "Первый природный родившийся в семье Дюкейн будет темным, катализатор." Он говорил о ней. "Но второй будет возможность выбрать. Она сможет претендовать на себя".

Сарафина набралась храбрости, чтобы задать вопрос, который ее разъедал изнутри. "Почему Вы помогаете мне?”

Абрахам улыбнулся. “У меня есть мальчик, мой собственный, не на много старше Лены. Ваш отец воспитывает его. Его родители отказались от него, потому что он обладает очень необычными способностями. И у него также есть судьба.”

“Но я не хочу, чтобы моя дочь пошла во Тьму.”

“Я не думаю, что Вы действительно понимаете Тьму. Ваш ум был отравлен Светлыми Магами. Свет и Тьма — две стороны одной монеты.”

Какая-то часть Сарафины думала, что он прав. Она молила, чтобы это было правдой.

Абрахам также учил ее, как управлять побуждениями и голосами. Был только один способ изгнать их. Сарафина поджигала, выжигая дотла огромные поля и участки лесов. Это было облегчением, которое позволяло ей обрести полную свободу действий. И никто при этом не страдал.

Но голоса опять приходили к ней, шепча все те же слова, снова и снова.

Жечь.

Когда голоса не преследовали ее, она могла слышать у себя в голове Абрахама, остатки их разговоров по много раз: “Светлые Маги хуже, чем Смертные. Они заполнены ревностью, потому что их силы являются низшими, они хотят разбавить наши родословные со Смертной кровью. Но Порядок Вещей не позволит этого.” Поздно ночью некоторые слова приобретали смысл. “Светлые Маги отказываются от Темного Огня, из которого приходит вся власть.” Кое-что она попыталась вызвать глубоко в тени своего ума. “Если бы они были достаточно сильны, то они убили бы нас всех.”

~~*~~***~~*~~

Я лежал на полу по середине моей разгромленной спальни, глядя на голубой потолок. Люссиль сидела на моей груди, облизывая свои лапы.

Ленин голос в моей голове звучал так тихо, что я почти его не слышал.

Она делала это для меня. Она любила меня.

Я не знаю, что сказать. Это была правда, но все было не так просто. Сарафина погружалась все глубже и глубже во Тьму, в каждом видении.

Я знаю, что она любит тебя. Ли. Я не думаю, что она могла бороться с тем, что происходило с ней. Я не мог даже предположить, что буду защищать женщину, которая убила мою маму. Но Изабель не Сарафина, по крайней мере не сразу ею стала. Сарафина убила Изабель, точно так же, как она убила мою мать.

Абрахам был тем, что произошло с ней.

Лена ищет виноватого. Все мы были.

Я слышал переворачивание страниц.

Лена, не прикасайся к ней!

Не волнуйся. Это не вызывает видения каждый раз.

Я думал о радужном свете, что он вытащил меня с этого мира в другой случайно. То, о чем я не хотел думать, было последней вещью, которую говорила Лена каждый раз. Сколько раз она открывала книгу Сарафины? Прежде чем я решился задать вопрос Лене, она уже была в Келтинге.

Это мое любимое. Она написала его много раз на обложке. “Страдание на много сильнее, чем все другое обучение и это привело к пониманию того, чем раньше было твое сердце.”

Мне интересно, чье сердце Сарафина имеет в виду.

Возможно, о ее собственном.

Двадцать четвертое ноября. Более неправильный, чем правый

Это был День Благодарения, а это означает две вещи.

Визит моей тети Каролины

И ежегодный конкурс на лучший пирог между пирогом ореха-пекана Эммы, яблочным пирогом Эммы и тыквенным пирогом Эммы. Эмма всегда побеждала, но соревнование было жестоким, и судейство пирогов создавало большой шум вокруг стола.

Я с нетерпением ждал его более чем обычно в этом году. Это был первый раз, когда Эмма испекла пирог за месяцы, но часть меня подозревала единственную причину, она сделала его сегодня так что никто не заметит. Но я не беспокоился. Между моим папой, одетым в его спортивную куртку вместо пижамы как на прошлый год, Тетя Кэролайн и Мэриан играющие в скрабл с Сестрами, и запахом пирогов в духовке, я почти забыл об увальнях и высокой температуре и моей двоюродной бабушке, отсутствующей за столом. Самое трудное было то, что он напомнил мне о всех других вещах, которые я могу забыть позже — вещи, которые я не хотел забывать. Я спросил себя, как долго я смогу помнить.

Был только один человек, который я думаю, кто точно знал ответ на этот вопрос.

Я стоял перед дверью в спальню Эммы в течение долгой минуты прежде, чем я постучал. Вытаскивание ответов из Эммы походило на вырывание зубов, если зубы принадлежали аллигатору. Она всегда хранила тайны. Это была так же часть ее как ее Red Hots и кроссворды, ее передник для инструментов и ее суеверие. Возможно это была часть того, чтобы быть Провидцем, также. Но это разным.

Я никогда не видел, что она отходила от печи на День благодарения, в то время как ее пироги все еще пеклись или не сделать лимонное безе для Дяди Абнера в целом. Пришло время вырастить те коленные чашечки.

Я поднял руку, чтобы постучать

" Ты собираешься уже заходить или держать отверстие в ковре?” Эмма разговаривала у себя в комнате.

Я открыл дверь, готовый увидеть ряды поло с стеклянными банками, полными всего от каменной соли до грязи кладбища. Книжные полки забиты трещали от сборников, которые на них стояли и блокнотов с рецептами Эммы. Не так давно я понял, что эти рецепты могут не иметь ничего общего с кулинарией. Комната Эммы всегда напоминала мне об аптекаре, полной тайны и лекарства от всего что вас беспокоило, как сама Эмма.

Не сегодня. Ее комната была разделена на части, тем же способом, которым я сваливал содержимое двадцати обувных коробок по всему моему полу. Это было похоже на то, что она что-то искала, но не могла найти.

Бутылки, которые обычно выстраивались в аккуратную линию на полках, наружные этикетки, были сдвинуты вместе на вершине ее комода. Книги были сложены на полу, на ее кровати, всюду, но не на полках. Некоторые из них были открыты — старые дневники, написанные от руки мулла, языке ее предков.

Были другие вещи, которых я никогда не видел здесь прежде — черные перья, ветви и ведро пород.

Эммa сидела в середине беспорядка.

Я остановился снаружи. "Что здесь происходит?"

Она протянула руку, и я потянул ее. “Ничего не произошло. Я убираюсь. Ты бы попробовал это в том беспорядке, который ты называешь своей комнатой. ” Эмма попытался прогнать меня, но я не двигался. “Уходи, теперь. Пироги почти готовы.”

Она протиснулась мимо меня. Через секунду она вышла в коридор и направилась на кухню.

"Что не так со мной?" Я выпалил это, и Эмма застыла на месте. С секунду, она не говорила ни слова.

"Тебе 17. Я полагаю, что с тобой больше не правильного чем правильного.” Она не поворачивалась

“Ты имеешь в виду как писать не той рукой и возненавидеть шоколадное молоко, и твою яичницы-болтуньи внезапно? Забывать имена людей, которых я знал всю свою жизнь? Это — то о чем ты говоришь?”

Эмма медленно оборачивалась, ее карие глаза сияли. Ее руки дрожали, и она спрятала их в карманы ее передника, таким образом, чтобы я не заметил

Что бы со мной не происходила, Эмма это знала

Она глубоко вздохнула. Может быть, она, наконец, собирается сказать мне.

" Я не знаю ничего об этом. "Но я смотрел на нее. Может придется сделать что-то со всей этой жарой и этими дьявольскими жуками, с обладающими проблемами Магами..”

Она лгала. Это было впервые, Эмма никогда в ее жизни не говорила то, что звучало как прямой ответ. Что еще больше делало его лживым.

"Эмма, что ты мне не говоришь? Что ты знаешь?"

“‘Я знаю, что мой Искупитель жив. ’” Она посмотрела на меня, непокорно. Это была строка из гимна, я рос, слушая его в церкви, делая бумажные шарики и пытаясь не заснуть.

"Эмма"

"Что комфорт этот сладкий предложение дает." Она хлопнула своей ладонью по моей спине.

"Пожалуйста".

Теперь она изо всех сил пела, что звучало безумно. Как вы звучите, когда вы думаете, о чем-то ужасном что может случиться, но вы пытаетесь убедить себя, что это не так. Ужас проявляется в вашем голосе, даже если вы думаете, что можете скрыть его.

Ты не можешь

“Он живет, он живет, кто однажды был мертв. ’” Она выпихнула меня из комнаты. “‘Он живет, моя бессмертная Голова.’

Дверь хлопнула позади меня

"Сейчас". Она была уже на полпути по коридору, все еще напевая остальную часть гимна. "Пойдем кушать прежде чем твои тети придут на кухню и сожгут дом"

Я смотрел, как она бежала по коридору, крича, прежде чем она была на полпути к кухне. “Все попадают в столовую, прежде чем моя еда становится холодной",

Я начинаю думать, может, повезет, спросив мою бессмертную Голову.

Когда я нырнул под дверной косяк и зашел в столовую, все остальные уже занимали их места. Лена и Мэййкон, должно быть только что пришли; они стояли на одном конце столовой, в то время как Мэриан была погружена в беседу с моей Тетей Кэролайн в другом. Эмма все еще кричала указания из кухни, где" покоилась" птица". Тетя Грэйс волочила ноги двигаясь к столу, махая своим носовым платком. “Все вы не заставляйте эту прекрасную птицу ждать так долго. Она умерла благородной смертью, и это совершенно не респектабельно. ” Тельма и Тетя Мерси шли справа позади нее.

“Если Вы называете благородной смерть картечью с сзади, тогда я считаю, что Вы правы. ” Тетя Мерси протолкнулась мимо своей сестры, таким образом, она могла сидеть перед булочками.

“Вам не начать, Мерси Линн. Вы знаете, что вегетарианство — это первый шаг ближе к миру без трусов проповедники. Это документальный факт. ”Лена села следующей за Мэриан, пытаясь не смеяться. Даже Мэйкон испытывал проблемы с сохранением серьезного вида. Мой папа поддерживал стул Эммы, ожидая, чтобы выдвинуть его в для нее, когда она наконец выйдет из кухни. Слушая как тетя Мерси и тетя Грэйс клюют друг друга заставило меня соскучиться по тете Прю еще больше. Но когда я сел на свое место, я понял, что кого-то еще не хватает.

"Где Лив?"

Мэриан поглядела на Мэйкон прежде, чем она ответила. “Она решила остаться дома сегодня вечером.”

Тетя Грэйс поймала достаточно, чтобы добавить ее два цента. “Ну, это просто не по америки. Вы приглашали ее, Итан?”

"Лив не американка. И да. Я имею в виду, да, мэм. Я пригласил её."

Это было почти правда. Я попросил, чтобы Мэриан позвала ее. Это было приглашением, правильно? Мэриан развернула свою салфетку и поместила ее на колени. “Я не уверена, что она чувствовала бы себя комфортно, приезжая.”

Лена прикусила нижнюю губу, словно плохо себя чувствовала.

Это из-за меня.

Или меня, Ли. Я точно не приглашал ее сам.

Я чувствую себя придурком.

Я тоже.

Но не было ничего больше, чтобы сказать, потому что прямо тогда Эмма вошел, неся кастрюлю зеленой фасоли. “Хорошо. Пора благодарить Господа и поесть. ” Она села, и мой папа, пододвинул ее стул и тоже сел на свое место. Мы все взялись за руки вокруг стола, и моя тетя Кэролайн склонила свою голову, чтобы сказать Благодарственную молитву, способ, которым она всегда это делала.

Я мог почувствовать силу своей семьи. Я чувствовал, что точно так же я сделал, когда я присоединился к кругу Магов. Хотя Лена и Мэйкон были единственными Магами здесь, я по-прежнему чувствовал это. Гул нашего собственного вида власти, вместо того, чтобы увальням жевать города или Инкубусам разрывать небеса.

Потом я тоже услышал. Вместо молитвы, все, что я слышал была песня, гремя в моей голове так громко, что я думал, что моя голова расколется.

Восемнадцать лун, восемнадцать мертвых

восемнадцать оказалась на их голове,

Земля выше, небо ниже

Конец Света, ряд Жнеца …

восемнадцать мертвых? Ряд Жнеца?

К тому времени, как тетя Каролина перестали молиться, я был готов начать.

Позже шесть пирогов, орех пекан — и, как обычно, Эмма-были объявлены победителями. Мой папа упал в его обычную турецкую позу вздремнуть на диване, вклиниваясь между Сестер. Ужин был прерван, когда мы все были слишком сыты, чтобы сидеть прямо на наших жестких деревянных стульях.

Я не ел столько, сколько обычно. Я чувствовал себя слишком виноватым. Все, что я мог думать только о том, что Лив, сидела в одиночестве в туннелях на День благодарения. Было ли это праздник для нее или нет.

Я знаю.

Лена стояла в дверях кухни, глядя на меня.

Ли. Это не то, что ты подумала.

Лена подошла к прилавку, где были сложены остатки. "Я думаю, что ты должен взять некоторые пироги Эммы и отнести ей в туннели».

"Почему ты хочешь, что бы я это сделал?"

Лена выглядела смущенной. "Я не понимаю, как она себя чувствует с той ночи, когда Ридли наложила свои чародейские чары. Я знаю, каково это, не иметь друзей. Должно быть ещё хуже, потерять их."

"Ты хочешь, что бы я дружил с Лив?" Я не купился.

Она покачала головой. Я видел, как тяжело это было для нее. "Нет. Я имею в виду, я верю тебе."

"Это один из тех тестов, которые ребята не понимают и всегда терпят неудачу?"

Она улыбнулась, собирая остатки орехового пирога с фольги. "Не сегодня."

Лена и я даже не открыли входную дверь, когда Эмма поймала нас. "Куда вы собираетесь уходить?"

"Мы идем в Равенвуд. Я собираюсь взять некоторое из наших ореховых пирогов Лив."

Эмма старалась дать мне Взглядом, но так или иначе это был просто взгляд на меня. — "Что вы имеете в виду вы идете в эти Туннели”.

"Только. что бы увидеть Лив, я обещаю."

Эмма потерла ее золотой амулет. “Прямо туда и обратно. Я не хочу слышать о любых Бросках или огнях, Vexes или любые другие Демоны. Ни одного.

Ты слышишь меня?"

Я всегда слышал её, даже когда она ничего не говорила.

~~*~~***~~*~~

Лена подняла люк в половице в комнате Ридли. Я все еще не мог поверить, что она была позволяла мне спуститься в одиночку. Но, опять же, если бы вы могли ощутить это, когда ваш парень думает о поцелуях другой девушки, это не было большим шагом.

Лена вручила мне пирог. “Я буду в здесь, когда ты закончишь. Я хотела осмотреться вокруг. ” Я задался вопросом, была ли она здесь с ночи, когда мы нашли Джона. Я знал, что Лена волновалась по поводу Ридли, особенно теперь, когда она была бессильна.

"Я не долго." Я поцеловал её и ступил на лестницу, которую не мог видеть.

Я услышал их голоса, прежде, чем увидел лица.

"Я не уверена, что это правильный Южный день Благодарения, так как у меня никогда и негде не было ужина благодарения. Но это довольно шикарно, принимая во внимание замороженный ужин и все". Лив. Ее голос звучал подозрительно счастливым.

У меня не было услышать следующее голос, чтобы узнать, кто это был.

"Вам повезло. Я никогда не был еще один. Аврааму и Сайлас не были по большим праздникам. То есть нет необходимости что нибудь есть. Так что мне с нечем сравнивать. "

Джон.

"Что, не Хэллоуин? Не Рождество? Не День Подарков?" Лив смеялась, но я не мог сказать, был ли это конкретный вопрос.

"Ничего из вышеперечисленного."

"Это немного мрачно. Извини."

"Это не большое дело."

"Это и есть наш первый День Благодарения, затем." Я услышал её смех.

"Вместе", добавил он. То, как он сказал это заставило меня чувствовать себя больным, как я съел слишком много кусков пирога, а затем вернулся в Турцию, так и бутерброд.

Я высунул голову из-за угла. Конечно же, Джон и Лив перегнулись через стол в кабинете Мэйкона созданного для нее. На нем стояли две свечи и один телевизор, ужин на неровном алюминиевом подносе. Турция. Я чувствовал себя ужасно, особенно после обеда, который сделала Эмма.

Лив держала что-то в руках, что должно было быть зажигалкой Джона, пытаясь зажечь свечи на столе между ними.

"Твои руки дрожат."

"Нет, вовсе нет". Она посмотрела вниз на свои руки. "Хорошо. Здесь небольшой сквозняк"

"Я могу заставить тебя нервничать?” Джон улыбнулся. "Все в порядке. Я не буду держать его перед тобой.”

"Нервничать?" Пожалуйста" Щеки Лив приобрели знакомый оттенок розового. “Я не боюсь тебя, если это — то, что ты думаешь. ” Они смотрели друг на друга в течение секунды.

“Ай! ” Лив бросила зажигалку, потряхивая свою руку. Она, должно быть, обожгла палец.

"Ты в порядке? Дай мне посмотреть." Джон схватил её за руку, открыв, что бы видеть пальцы. Он положил руку в ладонь Лил, закрыв её маленькую руку своей большой.

Лив прикусила губу. "Я думаю, нужно подставить под холодную воду."

"Держись."

"Что-" Лив посмотрела вниз, на свои руки. Джон придвинулся к ней, и Лив подняла ее, шевеля пальцами. "Это не больно. Она даже не красная.

Как ты это делаешь?

Джон выглядел смущенным. “Как я сказал, если я касаюсь Мага, то я получаю часть его силы. Я не краду их или что-то еще. Это просто происходит.”

“Ты — Маг. Целитель. Как кузена Лены Райан. Ты не сделал — ”

“Не волнуйся, это была не она. Подобрал его от девушки, с которой я столкнулся ” Я не мог сказать, был ли он сарказм или нет.

Облегчение затопило лицо Лив. “Это замечательно. Ты действительно знаешь это, не так ли? ” Она исследовала палец снова.

“Я ничего не знаю. За исключением того, что я — причуда природы.”

"Я не уверена, что природа не имеет ничего общего с этим, так как нет другого человека, как ты, во всей вселенной, насколько я знаю. Но ты-особенный. ” Она сказала это с такой легкостью, я почти бы поверил этому. Если бы она говорила не с Джоном Бридом.

“Я настолько особенный, никто вокруг не хочет меня. ” Он смеялся, но это казалось горьким. “Настолько особенный, я наполняю, я не могу даже вспомнить.”

"Дома мы называем это паб."

"Я терял целые недели, Оливия." Я ненавидел то, как он произносит её имя.

О-ли-ви-я. Он хотел протянуть каждый слог, и взять столько сколько может.

“Это происходит все время? ” Теперь Лив казалась любопытной, но казалось, что это были больше, чем колеса в ее научном складе ума. Поскольку

она тоже звучала грустно.

Он кивнул. “Кроме того случая, когда я был в Светоче. Ничего не помню что было там ”

Я откашлялся и шагнул в комнату. "Да? Тогда может мы должны придерживаться, что это ваше дело." Они были обескураженны. Я это мог сказать по тому, что лицо Джона потемнело, и парень, который разговаривал с Лив исчез.

"Итан. Что ты здесь делаешь?" Лив выглядела взволнованной.

"Я принес тебе немного орехового пирога Эммы. Ты не была на ужине. Я не хотел мешать." За исключением того, что сделал.

Лив бросила салфетку на стол. "Не будь смешным. Ты не помешал. Мы просто собирались поесть на ужин несколько сомнительных частей курицы."

"Хей. это твой первый День Благодарения, о котором ты говоришь, милая." Джон улыбнулся ей и посмотрел на меня.

Я проигнорировал его. "Лив, можно тебя на минуту, ты не могла бы помочь мне кое с чем?"

Она отодвинула стул от стола. "Веди, Проводник."

Я чувствовал, что Джон смотрит на меня, когда мы выходили из комнаты.

Милая.

Я схватил за руку Лив, как только мы вышли из зоны слышимости Инкуба. "Что ты делаешь?"

"Пытаюсь съесть свой обед для дня Благодарения." Её щеки порозовели, но она не запнулась.

"Я имел в виду, что ты делаешь с ним?"

Она вырвала свою руку. "Тебе ответить, что то конкретное? Какая причина мне нужна?" Мы прошли по Lunae Libri и исчезли в туннелях, и я наблюдал, как факелы у стены зажигаются, отмечая проделанный нами путь. Она взяла один со стены.

"Последнее, что я слышал, он не ест ничего, кроме Доритос."

"Он не. Он составил мне кампанию. Как … друг."

Я обошел её спереди, и она остановилась. "Лив. Он не твой друг."

Она была раздраженна. "Тогда кто же он? Если ты такой специалист?"

"Я не знаю, кто он или что здесь делает, но я знаю, что он не твой друг."

"Что тебя беспокоит?"

"Лив, ты не могли приехать сегодня. Ты была приглашена. Мэкон и Мэриан были там. Они хотели, что бы ты пришла."

"Это просто приглашение. Я не могу себе представить, как я его пропустила."

Я знал, что ей было больно, но я не знал, как это исправить. Я бы пригласил её сам. "Я имею в виду, что мы все хотели, что бы ты пришла."

"Я уверена, что это так. А ещё я уверена, что у меня до сих пор синяки. после последней встречи с Леной."

“Фурор был заклинанием. И, поверь мне, вы дали так хорошо, как и получили.”

Она смягчилась. "Я знаю, я могла бы прийти к вам в дом сегодня. Но мне там не место. Я не принадлежу ему. И я полагаю, Джон тоже. Может быть, Смертные и Инкубы не столь разные, все-таки."

"Ты принадлежишь, Лив. И ты не должна оставаться здесь с ним. Ты не монстр."

Как он.

Итан? Все в порядке?

Лена сказала мне.

Да, Ли. Я буду через минуту.

Не торопись.

Это способ Лены сказать, что она не против моего разговора с Лив, смогу ли я когда-нибудь и Лив заставить в это поверить. Я не уверен. что сам в это поверил.

Лив посмотрела на меня. "Что ты делаешь, на самом деле? Потому что, я абсолютно уверена, что тебе нет дела до моей социальной жизни."

"Ты ошибаешься." Я по-прежнему держал жестяную тарелку.

Она взяла её, открыл фольгу и отломив кусок пирога. "Восхитительно. Так что нового я должна узнать?" Она откусила ещё один кусок. Пирог Эммы был хорошим отвлечением.

"Что ты знаешь о Колесе Судьбы?"

Она выглядела удивленной. “Забавный ты должен спросить. ” И точно так же, как это, был закрыт предмет личной жизни Лив, и мы вернулись к ее любимой теме — что-либо еще.

"Почему?"

“Я думал об этом с тех пор, как мы нашли Temporis Porta. ” Лив вытащила свой красный портативный компьютер и открыла его на странице в середине.

Был эскиз трех отлично сформированных кругов, каждый разделенный на набор спиц в переменных образцах. “Это было всем, что я мог вспомнить от двери.”

“Это выглядит правильным. Ты сказала, что это был некоторый кодекс?”

Она кивнула. “Я не уверен, потому что ты открыл дверь, не используя их. Но я исследовала символ в библиотеке Мэйкона.”

"И?"

Она указала на рисунок. "Повтори круг. Я думаю, это как-то связано с тем, что вы называете Колесом Судьбы."

" И Temporis Porta?”

“Я думаю так. Но есть одна вещь, которую я не могу понять.”

"Что это?" Что-то, что не понимала Лив, было плохим знаком.

“Дверь открылась отдельно. Ты даже не касался ни одного из кругов. Я не поверила бы, если бы я не увидела это своими глазами.”

Я помнил грубое чувство леса рябины ниже моего лба.

“И я не мог пройти через нее вообще.”

“Но ты сказал, что не понимаешь почему. ” Я не был уверен, к чему она вела.

“Независимо от Колеса Судьбы, я думаю, что это имеет некоторое отношение к тебе, а не ко мне.”

Я позволяю ей верить этому, но я знал лучше. Я мог все еще слышать голос Эммы, отзывающийся эхом в моей голове.

Колесо Судьбы давит на нас всех.

Шестое декабря. Сломанная душа

Итан!"

Лена кричала и я не мог найти её. Я попытался бежать, но продолжал падать, потому что земля уходила из под моих ног. Асфальт на Главной дрожал так сильно, что грязь и камни поднимались вверх, и попадали мне в глаза. Дорога двигалась, и я почувствовал себя так, будто стою на границе двух сражающихся тектонических плит.

Я стоял на обоих этих плитах, в то время как мир задрожал и пропасть между пластинами расширилась. Треск был такой сильный, что я почувствовал, что скоро упаду. И он становился все больше.

Это был только вопрос времени.

"Итан!" Я услышал голос Лены, но не видел её.

Я посмотрел в щель и увидел её- намного ниже себя.

А потом я упал …

~~*~~***~~*~~

Мой пол ударил меня сильнее, ем обычно.

Лена!

Я услышал её голос, дрожащим и полусонным.

Я здесь. Это был просто сон.

Я перевернулся на спину, пытаясь отдышаться. Я скомкал лист и швырнул его через всю комнату.

Все в порядке.

Я знаю, что звучало не очень убедительно.

Серьезно, Итан. Твоя голова в порядке?

Я кивнул, хотя она не могла видеть меня.

Моя голова в порядке. Эти Земные тектонические плиты, я волнуюсь.

Она сразу не ответила.

И ты беспокоишься обо мне.

Да, Ли. И ты.

Она знала, когда я проснулся крича ее имя, что она пережила другой сильный, пугающий конец в одном из моих снов, которые мы не разделяли с Семнадцатой Луны. И сны стали хуже, не лучше.

Это все из-за того через, что мы прошли прошлым летом, Итан. Я до сих пор переживаю об этом тоже.

Но я не сказал ей, что это происходит каждую ночь, и что сейчас не одна она в опасности. Я не думаю что она хочет знать как много я переживал. Я не хочу, чтобы она чувствовала будто это мешало жить.

Было еще кое-что, что мешало жить, по крайней мере мне. Ответ на вопрос, который Амма не дала мне и я не мог выяснить это. Но я был вполне уверен, что был еще кто-то, кто знал, и в конце концов я наберусь смелости, чтобы пойти увидеть его.

Оставался один единственный вопрос, смогу ли я заставить его рассказать мне.

~~*~~***~~*~~

Открыв парадную дверь, я вышел наружу, на улице была кромешная тьма. Дверь за мной закрылась. Когда я обернулся, Люсилль сидела на крыльце и смотрела на меня.

"Тебе было мало Туннелей в прошлый раз?" Люсилль наклонила голову набок, ее стандартный ответ. "Пошли"

Я услышал рвение. Скорее это было похоже на опасное неистовство.

Я обернулся. Я не был готов к еще одному посещению Абрахама. Но на сей раз это был не он — отнюдь не он.

Линк лежал на спине, пойманный кустарниками. “Чувак, такое путешествии определенно требует серьезной практики. ” Он поднялся из кустарников и

отряхнул свою одежду "Ну, что куда мы направляемся?"

"Откуда ты знаешь, что я шел куда-то? Ты что рыбалкой занимаешься в моей голове?" Если бы он был, то он был мертв.

“Я уже говорил, что не хочу бездельничать в том Храме Судьбы.” Он отряхнул свою футболку с Iron Maiden. "Я не сплю, помнишь? Я странствовал вокруг внешней стороны, и тайно подслушивал вас здесь. Это — одна из моих супер-сил. Итак, куда мы идем?”

Я не был уверен, должен ли я рассказывать ему. Но правда была в том, что я не хотел идти один. “Новый Орлеан.”

“Ты не знаешь кого-то в — " Линк покачал головой. “Чувак, почему всегда это должны быть кладбища и склепы? Разве мы не можем болтаться где-нибудь, где нет трупов?”

На второй вопрос у меня не было ответа.

~~*~~***~~*~~

Гробница царицы вуду Мари Лаво была точно такой же. Я уставился на "Xs", вырезанные на двери, и задался вопросом, должны ли мы оставить собственные — в случае, если мы никогда не вернемся. У нас не было времени думать об этом, потому что Линк стоял уже возле двери, и открыв ее в считанные секунды, мы вошли внутрь.

Сгнившая, изогнутая лестница была все еще там, ведя вниз в темноту. Так был дым и гнилой запах, который въедается в кожу так, что остается даже после принятия душа.

Линк закашлялся. “Лакричник и бензин. Это противно.”

"Тсс. Молчи."

Мы достигли основания лестницы и я увидел мастерскую или как там это ужасное место называлось. Там был тусклый свет, пробивающийся изнутри, освещая банки и бутылки. Моя кожа пошла мурашками при виде рептилий и крошечных мышей, отчаянно пытающихся убежать.

Люссиль спряталась за моими ногами, как будто она боялась оказаться в одной из этих банок.

“Как мы узнаем дома ли он? ” Линк прошептал.

Прежде чем я успел ответить, голос раздался позади нас. "Я всегда дома, в той или иной форме".

Я узнал сиплый голос Бокора с сильным акцентом. Вблизи он выглядел еще опаснее. Его кожа была без морщин, но лицо омрачено шрамами. Они были похожи на царапины и колотые раны, как если бы его атаковало существо, которое не находилось в одной из этих банок. Его длинные космы были похожи на крысиные хвосты, и я разглядел мелкие объекты, привязанные к ним. Металлические символы и талисманы, кусочки костей и бисер, унизан так плотно, что он становился частью его волос. В руке он держал посох, обтянутый змеиной кожей.

"Нам — нам очень жаль, что мы появились вот так." Я запинался.

"Вы пришли сюда на спор?" Его рука сжалась на посохе. "Несанкционированное проникновение является нарушением закона. Вашего и моего".

"Мы пришли сюда не на спор." Мой голос все еще дрожал. "Мы приехали, чтобы найти вас. У меня есть вопросы, и я думаю, что вы — единственный человек, который может дать мне ответы".

Глаза Бокора сузились, и он заинтриговано потеребил бородку. Или возможно раздумывал, как избавиться от наших тел после того, как убьет.

"Почему ты думаешь, что у меня есть ответы?"

“Амма. Я имею в виду Амарию Тредо. Она была здесь. Я должен знать почему. ” Его внимание было приковано ко мне. “Я думаю, что это было обо мне.”

Он внимательно меня изучал. "Так, вот вы кто. Интересные вы, вы приехали сюда, вместо того, чтобы обратиться к своей провидице."

“Она мне ничего не будет говорить.”

Что-то было в его выражении, до неузнаваемости. "Сюда."

Мы следовали за ним в комнату с дымом и парами, и вялыми остатками смерти. Линк был рядом со мной, шепча. "Ты уверен, что это хорошая идея?"

“С тобой рядом Инкуб, правильно? ” Это была плохая шутка. Но я так боялся, что мог только думать.

"На четверть". Линк сделала глубокий вдох. "Надеюсь, что этого достаточно".

Бокор стоял возле деревянного стола с одной стороны, а я с Линком — с другой." Что вы знаете о моем договоренности с Провидицей?"

"Я знаю, что она приходила к вам поговорить о распространении, которое ей не понравилось." Я не хочу раскрывать все, что знаю. Я боялся, он поймет, что мы здесь не впервые. "Я хочу знать, что карты сказали. Почему она нуждалась в вашей помощи? "

Он внимательно за мной наблюдал, как будто он видел сквозь меня. Это был способ, которым тетя Дель смотрит на комнату и перебирает слои.

"Это два вопроса и один из них — ее вопрос."

"Какой?"

Его глаза мерцали в темноте. “Ваша Провидица нуждается в моей помощи, чтобы сделать то, что самостоятельно не может. Чтобы присоединиться к маленьким хорошим ангелам, и исправить швы, которые сама же и разорвала.”

Я понятия не имел, о чем он говорил. Какие швы Амма разорвала?

Линк также ничего не понимал. "Что за маленькие хорошие? Какого рода тему мы сейчас обсуждаем?"

Взгляд Бокора застыл на мне."Ты действительно не знаешь, что с тобой происходит? За тобой кое-что постоянно наблюдает."

Я не мог говорить.

Теперь он наблюдал за нами.

Что-что это такое?" Я с трудом выдавил слова. "Как я могу избавиться от этого?"

Бокор подошел к террариуму, заполненному извивающимися змеями, и поднял крышку. "Это еще раз два вопроса. Я могу ответить только на один".

“Что наблюдает за мной? ” Дрожал мой голос и мои руки — каждая часть меня.

Бокор взял змею, ее тело окольцовано черным, красным и белом цвете. Змея обвилась вокруг его руки, но Бокор держал ее голову, как будто знал, что она может нанести удар.

“Я покажу тебе.”

Он подвел нас в центр комнаты, где располагался источник тошнотворного дыма, который поднимался огромным столбом и походил на свечу. Похоже это сделано вручную. Люссиль села под соседний стол, пытаясь избежать дыма или змеи, возможно сумасшедшего парня, который ее носит, что выглядело как яичная скорлупа к миске у наших ног. Он осторожно надавил на скорлупу одной рукой, чтобы вторая оставалась на голове змеи.

"Маленький хороший ангел предназначается только одному. Никогда не разделяется. "Он закрыл глаза. "Я призову Калфу. Нам нужна помощь мощного духа".

Линк толкнул меня локтем. “Мне не нравится этот звук.”

Бокор закрыл глаза и начал говорить. Я узнал черты французского креольского языка Твилы, но он был смешан с языком, которого я раньше не слышал. Слова были приглушены, как будто Бокор говорил с кем-то достаточно близко, чтобы можно было услышать его шепот.

Я не был уверен, что мы должны за этим наблюдать, но это не страннее, чем увидеть тетю Прю вне ее тела или Лилум в теле миссис Инглиш.

Дым начал медленно крутиться, становясь плотнее. Я смотрел как он изгибался и приобретал форму.

Теперь Бокор пел громче.

Дым начал изменяться от черного до серого, змея зашипела. Что-то формировалось из дыма. Я видел это прежде на Кладбище Бонавентура, когда Твила назвала мою мать Мороком.

Я не мог оторвать глаз от дыма. Тело формировалось снизу вверх, так же как и моя мама. Ступни и ноги.

Какого черта? ” Линк попытался подстраховать, но не получилось.

Туловище и руки.

Лицо было заключительным элементом для появления.

Он смотрел на меня.

Это лицо я бы узнал где угодно.

Свое собственное.

Я отскочил, пятясь назад.

"Святое дерьмо!" Линк кричал, но его голос казался таким далеким.

Меня охватила паника, словно две руки сжимались вокруг моей шеи. Фигура начала исчезать.

Но прежде чем раствориться полностью, Морок сказал: "Я жду."

Затем исчез.

Бокор прекратил петь, отвратительная свеча погасла и все закончилось.

"Что это было?" Я смотрел на Бокора. "Почему Морок так похож на меня?"

Он подошел к террариуму и положил змею назад к остальным. “Это не похоже на тебя. Это — твой маленький ангел (?). Другая половина твоей души.”

"О чем ты говоришь?"

Бокор взял спички и обратно зажег свечу. "Половина твоей души находиться с живыми, а другая — осталась с мертвыми. Ты оставил ее."

"Оставил где?"

"В Иномирье. Когда ты умер." Его голос звучал почти скучно.

Когда я умер.

Он говорил о той ночи, когда была шестнадцатая Луна, Лена и Амма вернули меня.

“Как?”

Бокор тряхнул запястьем и спичка погасла. "Если ты вернешься слишком быстро, душа может сломаться. Разделиться. Одна часть души уходит к живым, а другая половина остается с мертвыми. Оказавшись между этим миром и другим, она остается потерянной, пока не соединится обратно.

Разделенная.

Он не мог объяснить это правильно. Это означало бы, что у меня только — половина души. Это казалось даже не возможным.

Как у человека могла быть только половина души? Что произошло с другой ее частью? Где она-

связанна с недостающей половиной?

Я знаю, что следовало за мной все это время, скрываясь в тени.

Я — другой я.

Это была причина, по которой я изменялся, теряя себя все больше и больше с каждым днем.

Поэтому я больше не люблю молочный шоколад, или омлет Аммы. Поэтому я не мог вспомнить, что было в обувной коробке, которая находится в моей спальне, или мой номер телефона. Поэтому я вдруг стал левшой.

Мои колени подгибались и я чувствовал себя поддавшимся вперед. Я увидел, что пол поднимается, чтобы встретить меня. Чья то рука схватила мою руку и потащила назад к моим ногам. Линк.

"Так, как вы собираетесь соединить две половинки воедино? Есть заклинание или еще что-нибудь?" Линк казался нетерпеливым, словно был готов забросить меня на плечо и бежать домой.

Бокор запрокинул голову и рассмеялся. Когда он говорил, то казалось, что он смотрит сквозь меня. "Это больше, чем заклинание. Вот почему ваша провидица приходила ко мне. Но вы не волнуйтесь, у нас есть соглашение".

Было ощущение, что на меня вылили ведро воды. "Какое соглашение?"

Я вспомнил, что он сказал Амме в ту ночь, когда мы за ней последовали. Есть только одна цена.

“Какова цена? ” Я вопил так, что мой голос отзывался эхом в собственных ушах.

Бокор поднял посох, покрытый змеиной кожей, и указал им на меня. "Я и так сказал вам больше, чем предполагала ваша сегодняшняя тайная акция по раскрытию секретов " Он улыбнулся, вся тьма и зло скручивались в его человеческом лице.

"Почему мы не можем заплатить вам?" Спросил Линк.

"Ваша провидица заплатит за вас всех."

Я снова бы его спросил, но знал, что он больше нам ничего не скажет. И если была более глубокая тайна, чем эта, то я ее не хочу знать.

Седьмое декабря. Карты провидения

Когда я вернулся домой, уже было за полночь. Все в моем доме спали, за исключением одного человека. В комнате Эммы свет был включен, светящийся между двумя голубыми ставнями. Я задавался вопросом знала ли она что я ушел, и где я был. Я почти надеялся, что она знала. Это было бы в сто раз легче того, что я собирался сделать.

Амма не была человеком, которому ты можешь противостоять. Она воплощение конфронтации. Она жила по своим правилам, своему закону — вещи, в которые она верит, так же верны, как и восход солнца. Она была также единственной матерью, которая у меня была. И в большинстве дней — единственным родителем. Идея борьбы с ней заставила меня почувствовать себя пустым с болью внутри.

Но не на столько пустым, как это заставляло меня чувствовать, чтобы знать, что я — лишь половина себя самого. Я всегда был половиною человека. Амма знала и не проронила ни слова.

А те слова, которые она действительно говорила, были ложью.

~~*~~***~~*~~

Я постучал в дверь ее спальни прежде, чем у меня было время передумать. Она сразу же мне открыла, как будто ждала меня. На ней был белый халат в розовых розах, который я подарил ей в прошлый ее День Рожденье.

Амма даже не смотрела на меня. Ее взгляд был устремлен куда-то мимо, как будто она видела нечто большее, чем стену позади меня. Возможно, и могла. Вероятно там повсюду были рассеяны частички меня, как разбитой бутылки.

"Я ждала твоего визита." Ее голос звучал тихо и устало, когда она отходила от дверного проема, чтобы впустить меня.

Комната Аммы по прежнему выглядела разгромленной, но кое-что было иначе. Ее карты разложены на маленьком круглом столе у окна. Я подошел к столу и взял одну. Кровоточащее лезвие. Это были не карты Таро. "Снова читаешь карты? Амма, что сегодня они говорят?"

Она пересекла комнату и начала сгребать карты в колоду. "Ничего не говорят. Думаю, я уже все увидела, что можно было увидеть."

Мне на глаза попалась другая карта. Я придержал ее перед ней. “Что относительно этого? Сломанная Душа. Что это должно сказать?”

Ее руки дрожали так сильно, что ей потребовались три попытки, чтобы забрать к меня карту. "Ты думаешь, что не знаешь, но одна часть чего-нибудь совпадает с ничем. Но ни один из них не получает больше, чем другая.

“Ты имеешь в виду как часть моей души? Это то же самое что и ничто? ” Я сказал это, чтобы причинить ей боль, разрушить ее душу, чтобы она увидела мои чувства..

"Где ты это слышал?" Ее голос дрожал. Она схватила цепь на шее и потерла изношенное зачарованное золото висящее на ней.

"От твоего друга в Новом Орлеане."

Глаза Эммы расширились, и она схватилась за спинку стула, чтобы не упасть. Я знал ее реакцию, все, что она видела сегодня вечером, это был я отдающий душу Бокору. "Ты говоришь мне правду, Итан Уот? Знаешь ли ты что ходил к дьяволу? "

"Я пошел, потому что ты солгала мне. У меня не было выбора".

Но Эмма не слушала меня. Она безумно переворачивала карты, толкая их вокруг под ее маленькими ладонями. "Тетя Иви, покажите мне что-нибудь.

Скажите мне, что это значит".

"Амма!"

Она что-то бормотала про себя, переставляя карты снова и снова. "Я ничего не вижу. Должен быть способ. Всегда есть путь. Просто нужно продолжать смотреть".

Я мягко схватил ее за плечо. " Амма, положи карты. Поговори со мной."

Она подняла карту. На лицевой стороне был изображен воробей с перебитым крылом. "Это будущее. Знаешь, как эти карты называются? Карты Провидения, потому что они говорят больше, чем просто твое будущее. Они рассказывают твою судьбу. Знаешь в чем разница? "Я отрицательно покачал головой. Я боялся сказать. Она выглядела расстроенной. "Твое будущее может измениться".

Я посмотрел в ее темные глаза, которые наполнились слезами. "Может быть, мы тоже можем изменить судьбу."

Слезы закапали, и она начала истерически мотать головой в отрицательном направлении. "Колесо Судьбы раздавит нас всех."

Я не мог слушать это снова. Амма была не просто во тьме. Она сходила с ума, и я наблюдал за этим.

Она отстранилась, собрала свою одежду и упала на колени. Ее глаза плотно закрыты, но подбородок был обращен к синему потолку.

“Дядя Абнер, тетя Иви, бабушка Сулла, я нуждаюсь в вашем заступничестве. Простите мне мои согрешения, как Господь прощает нам всем.” Я смотрел, как она ждала, бормоча слова, снова и снова. Это был добрый час прежде чем она сдалась, исчерпанной ипобежденной.

Великие не пришли

~~*~~***~~*~~

Когда я был маленьким, моя мама говорила, что все, что ты должен знать о Юге, можешь найти или в Саванне, или в Новом Орлеане.

По-видимому, то же самое было в моей жизни.

Лена долго не соглашалась. На следующее утро, мы спорили об этом в задней части класса на истории. И я не был в выигрышном положении. "Сломанная душа не две вещи, Ли. Это одна вещь, разделилась пополам".

Когда я сказал, что "две души", все что Лена услышала это было "два", и предположила, что я предлагал себя в качестве того, кого два. "Это может быть любой из нас. Если кто кого два есть, То это я. Взгляни на мои глаза! "Я чувствовал, что ее паника растет.

"Я не говорю, что я тот, кого два, Ли. Я просто смертный. Если маг нарушил порядок, то нужно больше, чем Смертный, что бы восстановить его, ты так не думаешь? "Она не выглядела убежденной, но в глубине души она знала, что я был прав.

Хорошо это или плохо, но я-смертный. Это и было источником всех проблем между нами. Поэтому мы едва могли коснуться друг друга, и не могли быть вместе. Как я могу сохранить мир магов, когда я едва мог жить в нем?

Лена понизила голос. "Линк. Он две вещи, инкуб и смертный".

"Тсс." Я взглянул на Линка, но он не обращал внимания, старался нацарапать ручкой слово "LINKUBUS" на своей парте. "Я уверен, что он едва квалифицируется как один".

"Джон — две вещи, Маг и Инкуб."

"Ли"

"Ридли. В ней все еще может быть след сирены, но она смертная. Два". Она потянулась. "Эмма является провидцем и смертным. Две вещи".

“Это не Амма! ” Я должно быть кричал, потому что целый класс обернулся на своих местах. Взгляд Лены выражал боль.

"Не она, мистер Уот? Потому что остальные из нас думали, что это она." Мистер Эванс выглядел так, словно был готов достать маленький розовый блокнот задержаний за промахи.

"Простите, сэр."

Я пригнулся к своему учебнику и понизил голос. “Я знаю, что это кажется странным, но это — хорошая идея. Теперь я понимаю, почему все эти сумасшедшие вещи происходили, такие как странные сны, и виденье повсюду другой половины самого себя. Теперь все имеет смысл”.

Это было не совсем так, и Лена не была убеждена в этом, но ничего не сказала, и я тоже молчал. Между жарой и жуками, Абрахамом и Хмарью, Джоном Бридом и Лилум, которая завладела телом миссис Инглиш, я предполагал, что у нас достаточно причин для беспокойства.

По крайней мере, это — то, что я сказал себе.

~~*~~***~~*~~

ПУСТЬ ИДЕТ СНЕГ! ВРЕМЯ ДЛЯ ПЕРЕМЕН В

ПОГОДЕ! ПОКУПАЙТЕ БИЛЕТЫ СЕЙЧАС!

Плакаты были повсюду, как если бы он нуждался в рекламе. Зима была формальностью здесь, и в этом году Комитет Танца, состоящий из Саванны Сноу и ее фан-клуба, решили назвать Снежный Бал. Саванна настояла на том, что это не имеет ничего общего с ней и всем, что сделала жара, поэтому все называли его Слякотный Бал. И Лена, и я собирались туда пойти.

Она не хотела идти, особенно после событий зимнем балу прошлого года. Когда я передавал ей билеты, она посмотрела на них так, как будто хотела поджечь их. "Это шутка, правильно?"

"Это не шутка." Я сидел напротив неё, за обеденным столом, и раскалывал лед в моей соде соломинкой. Это не собиралось идти хорошо (?).

"С чего ты решил, что я хочу пойти на этот бал?"

"Что бы потанцевать со мной." Я сделал свой вид жалким.

"Я могу танцевать с тобой в моей спальне." Она протянула руку. "В самом деле, иди сюда. Я буду танцевать с тобой прямо сейчас, в кафетерии."

"Это не тоже самое."

“Я не пойду.” Лена стояла на своем.

"Тогда я пойду с кем-то другим," Сказал я.

Её глаза сузились.

"С Аммой"

Она покачала головой. "Почему ты хочешь пойти? И не надо говорить, чтобы танцевать со мной".

"Это может быть наш последний шанс." Было бы облегчением беспокоиться о чем-то столь безобидном, как катастрофа на танцах, а не разрушение мира. Я был почти разочарован что Ридли не было рядом, чтобы все разрушить в ее стиле.

Так, в конце Лена сдалась, хотя она все еще была безумной от всего этого. Мне было все равно. Я уговорил ее. Из-за всего, что происходит, я не знаю, будет ли другой танец в Джексоне.

~ ~ * ~ ~ *** ~ ~ * ~ ~

Мы сидели на горячих металлических трибунах на поле, ели обед тогда, когда должен был быть холодный день декабря. Лена и я не хотим нарваться на миссис Инглиш, и Линк не хотел бежать к Саванне, так что трибуны стали нашим убежищем.

"Ты по-прежнему водитель завтра, не так ли?" Я бросил корку моего бутерброда на Линка. Завтра ночью будет Снежный Бал, а также между Линком и Леной, было только пятьдесят на пятьдесят шансов, что они будут там вообще.

"Конечно. Просто пытаюсь решить, следует ли мне поднять или опустить волосы. Не могу дождаться, пока вы увидите мой новый клевый прикид". Линк бросил корку обратно в меня.

"Подождите, пока вы не увидите мой". Лена взяла резинку с ее запястья, стянув ее волосы в хвостик. "Я думаю, что я буду в плаще и сапогах и захвачу зонтик, в случае, если кто-то сделает Слякотный Бал в буквальном смысле". Она не пыталась скрыть сарказм в голосе.

Так было, с тех пор как я убедил их пойти. "Вам, ребята, не нужно идти со мной. Но это может быть последний танец в Гатлине — а может быть и везде. И я собираюсь пойти".

"Хватит говорить так. Это будут не последние танцы." Лена была разочарована.

"Не возьмешь свои трусики на танцы". Линк толкнул мое плечо, немного сильно. "Это будет круто. Лена собирается все исправить".

"Я?" Лена немного улыбнулась. "Может Джон побил тебя сильнее, чем мы думали."

"Конечно. Вы не можете Не позволять этому танцу играть роль? "Линк был в депрессии, так как Ридли ушла. "Ой, подождите. Вы не делаете.

это потому что это собирается произойти независимо от того, как хотите вы.

"Почему бы тебе не попробовать Остаться дома в роли скрытой ловушки? Поскольку ты один пригласил на танцы Саванну Сноу." Я снял обертку со своего бутерброда.

"Она пригласила меня."

"Она пригласила тебя на вечеринку после игры, и посмотри как хорошо это повернулось."

Не допусти этого, Итан.

Ну, это правда.

Лена подняла бровь.

Ты только заставишь его чувствовать себя ещё хуже.

Поверьте мне, в Саванне есть, что то.

Линк вздохнул. "Как вы думаете где она сейчас находится?"

"Кто?" Я спросил, хотя мы оба знали о ком он говорил.

Он проигнорировал меня. "Возможно где-то создает проблемы."

Лена сложила свой пакет для завтрака на все меньшие и меньшие квадраты. "Определенно ищет неприятности где-то."

Прозвенел звонок.

"Возможно это к лучшему." Линк встал.

"Определенно к лучшему," Я согласился.

"Я думаю, что закреплять учебный материал будет хуже. Это не похоже на одержимость ею. Или влюбленность в нее, или что-то еще." Я не был уверен, кого он пытался убедить, но сунув руки в карманы, он пересек поле, прежде чем я успел что-либо сказать.

"Да. Это действительно был отстой." Я сжал руку Лены, позволив ей спуститься, прежде чем я почувствовал легкое головокружение.

"Я чувствую себя плохо по отношению к нему." Она остановилась и обвила руками мою талию. Я притянул её ближе, и она положила голову мне на грудь. "Ты ведь знаешь, что для тебя я сделаю все?"

Я улыбнулся. "Я знаю, ты бы пошла на глупые танцы ради меня."

"Я могу. И я пойду."

Я поцеловал её в лоб, давая своим губам оставаться на её коже так долго, как только мог.

Она взглянула на меня. "Может быть завтра будет действительно весело. Поможем Линку забыть мою кузину на некоторое время."

"Это то, о чем я говорю."

"У меня есть идея. Кое-что починит сломанное сердце Линкубуса."

Концы ее хвоста начали завиваться, и я пошел через поле, желая, чтобы для этого был Маг.

Двенадцатое декабря. Скользкий шар

Когда Линк остановилась перед моим домом, Саванна уже была на переднем сиденье Колотушки. Он вышел и встретил меня на обочине, как будто он что-то хочет мне рассказать. Он был одет в липкую мятую рубашку-смокинг, которая делала его похожим, будто он был в группе мариачи и брюках от смокинга с его высококлассными кедами Vans.

"Милый прикид."

"Думал, что Саванна возненавидит это. Думал, что она не сядет в машину. Я клянусь, я пытался сделать все." Обычно, он бы злорадствовал. Сегодня вечером он казался несчастным.

Рид действительно добралась до него, Ли.

Просто разбудите его здесь в доме. У меня есть план.

"Я думал, что ты встретил Саванну на танцах. Разве она не собиралась быть там с Эмили и остальной частью комитета по танцам?" Я понизил свой голос, но я мог бы этого не делать. Я мог слышать демо трек Holy Rollers, вырывающийся из стерео, как будто Линк пытался заглушить Саванну.

“Я пробовал это. Она хотела сделать фото. ” Он дрожал. “Ее мама и моя мама. Это был кошмар. ” Он делился своими стандартным впечатлением от своей матери. “Улыбнитесь! Уэсли, твои волосы торчат… Встаньте прямо. Фотографируйте!”

Я мог только представить. Миссис Линкольн была свирепа с камерой, и не было другого пути, она пришла посмотреть на своего сына идущего с Саванной Сноу на зимний бал и запечатлеть это для будущих поколений. Для Миссис Линкольн и Миссис Сноу было мало места, если вы приглашаете их вдвоем в такую комнату. Особенно, если это жилая комната Линка, где нет места, куда можно сесть или посмотреть или даже упереться своей рукой на что-то, что не было бы упаковано в пластик.

"Ставлю пять баксов, Саванна не ступит в Равенвуд."

Линк наконец выдавила из себя улыбку. “Это то, на что я надеюсь’.”

~~*~~***~~*~~

С заднего сиденья Колотушки Саванна выглядела, будто она сидела в большой луже розовых взбитых сливок. Она попыталась говорить со мной несколько раз, но было невозможно услышать что-либо из-за музыки. Когда мы повернулись на развилке к дороге, которая вела к Равенвуду, она начала корчиться.

Линк выключил радио."Ты уверенна, что ты этого хочешь, Саванна? Ты знаешь люди говорят, что Равенвуд населен призраками с войны." Он говорил это, как будто рассказывал страшилку.

Саванна подняла свой подбородок. "Я не боюсь. Люди говорят много вещей. Но это не значит, что все это правда."

"Действительно?"

"Тебе стоит послушать, что они говорят о тебе и твоих друзьях." Она повернулась назад, чтобы посмотреть на меня. "Без обид."

Линк врубил радио, пытаясь заглушить Саванну, пока ворота Равенвуда со скрипом открылись. “Этот церковный пикник не пикник. / Ты — мой жареный цыпленок. / Святая вкуснятина …”

Саванна вопила на него громче музыки."Ты назвал меня кусочком жаренного цыпленка?

"Не. Не тебя, Королева Грязи. Никогда." Он закрыл свои глаза, и отстукивал ритм на приборной панели Колотушки. Когда я вышел из машины, мне было еще более жаль Линка, чем когда либо.

Линк начал открывать свою дверь, но Саванна не двинулась. Идея зайти в Равенвуд должно быть не звучала так хорошо после всего.

Дверь открылась прежде, чем я постучал. Я видел водоворот ткани — зеленый с золотым сиянием, таким образом, это было похоже на оба цвета в одно и то же время. Лена раскрыла дверь шире, и ткань спустилась на ее плечи, свисая к ее талии почти как части крыла.

Ты помнишь?

Я помню. Ты прекрасно выглядишь.

Я действительно помнил. Лена была бабочкой сегодня вечером, как луна ночью ее Семнадцатой Луны. Что было похоже на волшебство тогда и все еще было похоже на волшебство сейчас.

Её глаза сверкали.

Один зеленый, один желтый. Два в одном.

Холод пронесся по мне, неуместный теплой декабрьской ночью. Лена не заметила, и я вынудил себя проигнорировать его. “Вы смотрите — ничего себе.”

Она покружилась, улыбаясь. "Тебе нравится? Я хотела сделать что-то другое. Выйти из своего кокона."

Ты никогда не была в коконе, Ли.

Ее улыбка стала шире, и я повторил это вслух. “Ты выглядишь… как ты. Прекрасно.”

Она убрала завиток назад, показывая мне мочку ее уха — крошечная золотая бабочка с одним золотым крылом и одним зеленым. “Дядя Мейкон сделал их. И это. ” Она указала на крошечную бабочку, которая покоилась в ложбинке ее шеи, прикрепленная к тонкой золотой цепи.

Я хотел, чтобы на ней было одето ее очаровательное ожерелье. Единственный раз, когда я видел ее без него, то это не закончилось хорошо. Я никогда не хотел ничего в Лене изменить.

Она улыбнулась.

Я знаю. Я повешу ее на свое ожерелье после сегодняшнего вечера.

Я наклонился и поцеловал ее. Я приблизил к ней маленькую белую коробку, которую держал в руках. Амма сделала ей букетик на руку, как и в прошлом году.

Лена открыла коробку. "Это прекрасно. Я не могу поверить, что здесь еще можно найти цветущие цветы." Это был один золотистый цветок, расположенный между переплетенных зеленых листьев. Если посмотреть на них под правильным углом, можно казать, что они были своего рода крыльями цветка, как будто Амма предвидела.

Возможно были вещи, которые она еще могла видеть.

Когда я одевал букетик Лене на запястье, он за что-то зацепился. Я не много его потянул и заметил, что на ней был тонкий серебряный браслет из шкатулки Сарафины. Но я ничего не сказал. Мне не хотелось испортить ночь, которая даже еще не началась.

Линк посигналил и сделал музыку погромче.

"Нам лучше пойти. Там у Линка словно авария и пожар. По крайней мере, ему жаль, что он не терпел крах и не горел.”

Лена сделала глубокий вдох. "Подожди". Она вложила свою руку в мою. "Есть еще кое-что.".

"Что?"

"Не сердись" Не было ни одного парня в мире, который бы не знал, что означают эти слова. Она собиралась привести мне аргументы не быть рассерженным.

"Я не буду." Мой желудок свернулся в клубок.

"Ты должен обещать." Ещё хуже.

"Я обещаю." Мой желудок сжался, и клубок стал узлом.

"Я сказала, что они могут приехать." Она сказала это быстро, как будто бы так была вероятность, что я меньше расслышал её.

"Ты сказала кому что(?)?" Я не был уверен, что хочу знать ответ на этот вопрос. Было так много неправильных ответов на этот вопрос.

Лена распахнула дверь в старый кабинет Мэкона. Через щель я увидел Джона и Лив, стоящих перед камином.

"Они теперь все время вместе." Её голос упал до шепота. "Я была уверена, что что-то происходит. Затем Рис увидела во время их совместного ремонта(?) сломанных часов дедушки Мэкона, и она посмотрела им в лица.

Часы. Как селенометр или мотоцикл. То, что работало так же, как ум Лив. Я встряхнул ее. Не Джон Брид, не с Лив.

“Чинили часы? ” Я смотрел на Лену. “Это — большое предательство?”

"Я говорю тебе, Рис прочитала их. И посмотри на них. Мы не должны быть Сибилами, что бы понять."

Лив одела старомодное платье, которое вероятней всего нашла на чердаке Мэриан. Оно было низко посажено на плечи и ниспадало сложным кружевным узором, которое прерывал потертый ремень с пряжкой скорпиона. Она была похожа на кого-то из фильма, который ты смотрел на английском в классе после того, как прочел книгу. Ее светлые волосы были распущены, а не собраны в косы. Она выглядела по-другому. Она выглядела … счастливой. Я не хотел думать об этом.

Ли? Что происходит?

Смотри.

Джон стоял за спиной Лив, одетый вероятно в один из костюмов Мэйкона. Он был похож на Мейкон, привыкший к темному и опасному. Он прикрепил букетик кружевным ремешком на плечо Лив. Она дразнила его, и я узнал это тон.

И Лена была права. Любой кто видит их вместе, может сказать что происходит.

Лив поймал его за руку, пока он возился. "Я был бы благодарен, если бы ты постоянно не манила кровью".

Он попробовал ещё раз. "Тогда замри."

“Я. Это — булавка, которая не слушается. ” Его рука дрожала.

Я откашлялся, и они обернулись. Лив стала еще более розовой, когда увидела меня. Джон стоял более возвышенно.

"Привет". Лив все еще краснела.

"Привет." Я не мог придумать, что ещё сказать.

"Это неудобно." Джон улыбнулся мне так, как если бы мы были друзьями. Я повернулся к Лене не отвечая, потому что мы не были ими.

"Даже если это была не самая странная идея, которую ты могла придумать, и я не говорю, о том что ты думала, как мы собираемся это осуществить? Ни один из них не идет в Джексон».

Лена подняла ещё два билета в Слаш Бал. "Ты купил два, я купила два." Она указала на Джона. "Познакомься с моим спутником."

Извини?

Она посмотрела на Лив. "И твоим."

Почему ты это делаешь?

Мы можем провести так, кто нам нужен как наших спутников. Это только пока мы не попадем внутрь.

Ты сошла с ума, Ли?

Нет. Это одолжение другу.

Я посмотрела на Джона и Лив.

Кто из них вдруг стал твоим другом?

Она подошла ко мне, положила руки на плечи и поцеловала в щеку. "Ты."

"Я не понимаю."

Мы движемся вперед. Пусть все будет как есть.

Я посмотрел на Джона и Лив.

Это ваша идея двигаться вперед?

Лена кивнула.

"Алло? Если вы двое хотите говорить вслух, мы можем подождать в другой комнате." Джон нетерпеливо наблюдал за нами.

Извините. С нами все в порядке." Лена одарила меня многозначительным взглядом. "Правильно?"

Возможно мы были, но я знал кого-то, кто не будет. “У Вас есть какая-либо идея, что Линк не собирается говорить об этом? Он ждет в машине с Саванной, прямо сейчас.”

Лена кивнула Джону, и я услышал разрывающийся шум снова, доносящийся снаружи. Музыка, взрывающаяся из Колотушки, внезапно затихла. "Линк уже в танце. Поэтому я думаю, что мы идем, правильно? "Джон схватил за руку Лив.

"Ты разорвешь Линка?" Я чувствовал, что мои плечи напряглись. “Даже не думай к нему прикасаться.”

Джон пожал плечами. "Я говорил вам, я не совсем правильный своего рода парень. Я делаю много вещей. Чаще всего, даже не знаю, как."

"Это заставляет меня чувствовать себя намного лучше."

"Расслабься. Это была идея твоей девушки."

"Что Саванна подумает?" Я мог себе представить, как она рассказывает эту историю своей матери.

"Она не будет помнить." Лена схватила меня за руку. "Пойдем. Мы можем взять катафалк." Лена взяла ключи.

Я покачал головой. " Поход на танцы один на один с Саванной, это последнее чего бы хотел Линк."

"Поверьте мне." Еще два слова, которые парень не хочет услышать от своей девушки.

Что ты делаешь? Помоги мне здесь.

"Группа должна быть там рано." Она потащила меня за собой.

“Группа? Ты имеешь в виду Святые Волны (?)? ” Теперь я был действительно смущен. Основной Арфист не позволит Святым Волнам(?) на танцах играть дольше, чем это нужно на самом деле, это не входило ни в какое сравнение. Это никогда не случиться.

Волосы Лены вились в несуществующем бризе и она бросила мне ключи.

Двенадцатое декабря. Свет во тьме

Я мог видеть огни через верхние окна тренажерного зала на всем пути парковки. Вечеринка была уже в самом разгаре.

Лена потянула меня за руку. "Пойдем. Мы не можем пропустить это!"

Я услышал характерный вой вокала Линка и замер. Святые Роллеры начали выступать, как только Лена сказала, что они будут выступать.

Я запаниковал. Восемнадцатая Луна была почти здесь, а мы собирались идти на танцы в Джексоне.

Это казалось глупым, но не сидеть же дома и беспокоиться о конце мира, когда мы не могли ничего сделать, чтобы остановить его. Возможно еще глупее было думать, что я мог бы предотвратить это.

Поэтому, я сделал единственную логичное: держал рот на замке и обнимал самую симпатичную девушку на автостоянке. "Ладно, Ли. Давай начистоту. Что ты сделала?”

“Я хотела, чтобы у него была одна хорошая ночь без Ридли. ” Лена взяла меня под руку. “И у тебя тоже.” Она просмотрела через плечо туда, где низкий голос Джона и смех Лив плыли позади нас. “У всех, я полагаю.”

Самым странным было то, что я понял, почему она сделала это. Мы все застряли в лете, как будто оно никогда не заканчивалось. Эмма не могла прочитать карты или поговорить с Великими. Мэриан не разрешали делать ее работу. Лив не была обучена быть Хранителем. Мэйкон едва выходил из Туннелей. Линк все еще пытался выяснить, как быть Инкубом и забыть Ридли. Джон застрял по настоящему в Светоче. Даже температура стояла высокая, как в бесконечном адском лете.

Все в Гэтлине застыло.

То, что Лена сделала сегодня, не меняло ничего из этого, но может быть, мы могли бы оставить это лето позади. Возможно, оно закончилось бы на днях, забрав тепло, саранчу и плохие воспоминания с собой.

Возможно мы могли бы почувствовать себя снова нормальными. В нашем понимании, по крайней мере. Не смотря на то что часы все еще тикали, и Восемнадцатая Луна становилась ближе.

Мы можем больше, чем чувствовать себя нормальными, Итан. Мы можем быть нормальными.

Лена улыбнулась мне, и я притянул её ещё ближе, когда мы вошли в зал.

Внутри спортзал был преобразован, и темой, казалось, был — Линк. Святые Роллеры были на сцене, освещенные прожекторами, которые Танцевальный Комитет не может позволить себе арендовать. И Линк был в центре всего этого, его кружевная рубашка расстегнута и пропитана потом. Он попеременно играл на барабанах и пел, скользя по сцене с микрофоном в руке. Каждый раз, когда он подходил ближе к краю сцены, группа первокурсниц начинала кричать.

И во второй раз в моей жизни, Святые Роллеры походили на реальную группу — без вишневого леденца на палочке в поле зрения.

"Что ты делаешь?" Я крикнул, что бы Лена услышала из-за музыки.

"Считай, что это заклинание Не-Дай-Танцу-Провалиться."

"Так что, я думаю дело было в Линке, в первую очередь." Я улыбнулся, и она кивнула мне.

"Точно."

По пути к танцполу мы прошли мимо картонного фона. Был стул, но нигде не было фотографа. Все это выглядело немного подозрительно. “Где фотограф, Ли?”

"У его жены роды". Лена не смотрела на меня.

"Лена."

"Действительно. Ты можешь попросить кого-нибудь. Только не проси её. Она немного занята сейчас."

Мы миновали Лив и Джона, которые сидели за столом рядом с танцполом. "Я видела это только по телевизору", сказала Лив, воспринимая все это.

"Американские танцы высшей школы?" Джон улыбнулся. "Это тоже, мои первые." Джон протянул руку, чтобы провести по всей длине ее светлых волос. "Давай танцевать, Оливия".

~~*~~***~~*~~

Час спустя я должен был признать, что Лена была права. Мы все хорошо проводили время, и это больше не было похоже на лето. Было похоже на обычные танцы средней школы, где Вы ждете медленных песен, чтобы быть стать ближе с Вашей подругой. Саванна, в ее пышном платье, похожем на сахарную вату, собирала поклонников. Она даже танцевала с Эрлом Петти — один раз. Единственным исключением было возвращение Линка как бога рока. Но сегодня даже это не казалось невозможным.

Фатти был преградой для остальных Святых Роллеров, курящих перед тренажерным залом, пока предварительно утвержденный Танцевальным Комитетом плейлист, вырывался из динамиков. Но Фатти не так много мог сделать, так как всем им было около двадцати пяти лет и они подтверждали это грязными намерениями. Это стало очевидно, когда гитарист прошептал что-то на ухо Эмили Эшер, что фактически лишило ее дара речи первый раз в жизни.

Я пошел, чтобы найти Линка, который болтался в прихожей у шкафчиков. Прихожая была темной, за исключением одной дьявольской флуоресцентной группы ламп по потолку, которая делала это место хорошим укрытием от Саванны. Я полагал, что скажу ему, насколько он был великолепен на сцене, потому что нет ничего, что вы могли бы сказать Линку, что бы сделать его более счастливым, чем это. Но я не успел ему сказать.

Он вытирал пот с лица, когда я увидел, что она повернула за угол.

Ридли.

Так много для счастья Линка.

Я нырнул в дверной проем биолаборатории прежде, чем они увидели меня. Возможно Ридли собиралась сказать ему, где она была все это время. Она определенно лгала бы Лене и мне, когда мы бы спросили ее.

"Эй, там, Хот Род." Она сосала вишневый леденец, надела много черного и демонстрировала множество кожи. Что-то было не так, но я не мог указать на это пальцем.

"Где тебя черти носили?" Линк бросил свою потную футболку на пол.

"Поблизости."

"Все волновались о тебе. Даже после трюков которые ты вытворяла." Все выдавало его.

Ридли рассмеялась. "Да, я уверена."

“Так, где-же — ” На мгновение, он замолчал. “Зачем ты носишь очки, Рид?”

Я заставил себя прильнуть к стене и заглянул за угол. Ридли была в черных очках, какие она обычно носила все время.

“Сними их.” — Он почти кричал. Если бы не громкая музыка, его кто-нибудь услышал.

Ридли прислонилась к шкафчику рядом с Линком. “Не сердись, Морщинка Динк. Я никогда не была заточена для Смертных. Мы оба знаем это.”

Линк стянул ее солнцезащитные очки, и я мог видеть ее желтые глаза того с места, где я стоял. Глаза Темного Мага.

Что ты наделала? Линк прозвучал разбитым.

Она пожала плечами. "Ты знаешь, я просила прощения и все такое. Я думаю, все знали, что я была достаточно наказана. Быть Смертной это была пытка".

Линк уставился на линолеум. Я знал, этот взгляд. Это был тот самый, который он применял, когда его мама начинала одну из своих тирад, угрожая морального осуждением, если он не поднимет свои оценки или не перестанет читать книги, которые она пыталась запретить. Это взгляд, который говорил: Ничего, что я сделаю, не будет иметь никакого значения.

"Кто ‘все’, Рид? Сарафина? Абрахам?" Он покачал головой. "Значит, ты пошла к ним после всего, что они с тобой сделали? После того как они пытались убить нас? Как ты позволила Джону Бриду выбраться из Светоча после того, что он со мной сделал?"

Она встала перед ним, положив руки на груди. "Я должна была его выпустить. Он дал мне силу." Ее голос повысился, саркастический тон исчез. "Неужели ты не понимаешь? Это был единственный способ, я смогла почувствовать снова саму себя".

Линк схватил ее за запястья и оттолкнул ее. “Я рад, что ты почувствовала саму себя. Думаю, я никогда толком не знал, кем ты была. Я идиот.” Он пошел назад к двойной двери, ведущей в зал.

"Я сделала это для нас!" Ридли больно посмотрела на него. "Если ты этого не видишь, значит ты на самом деле идиот".

Линк повернулся к ней. "Для нас? Почему ты это сделала с собой для нас?"

“Ты не понял? Теперь мы можем быть вместе. Мы похожи. Я не какая-нибудь глупая Смертная девушка, которая тебе надоест за шесть месяцев.”

"Ты думаешь, что я беспокоился об этом?”

Она рассмеялась. “Тебе бы надо было, поверь мне. Я была ничем.”

"Ты была чем-то для меня." Он посмотрел на потолок, как если бы ответ на этот беспорядок был написан на изношенных площадках.

Ридли сократила расстояние между ними. “Пойдем со мной. Сегодня вечером. Я не могу остаться здесь, но я пришла обратно для тебя.”

Когда я наблюдал за ней, я увидел Сарафину — в одном из видений. Та, которая пыталась бороться со своей природой, Тьма, захватила ее.

Может быть, семья Лены была не права

Может быть, есть еще Свет во Тьме.

Линк прислонился головой к ее, на миг соприкасаясь лбами. “Я не могу. Не после того, что они сделали с моими друзьями, и с тобой. Я не могу быть одним из них, Рид. Я не похож на тебя — и я не хочу быть”.

Она была ошеломлена. Вы могли бы увидеть это в её глазах даже если они были желтыми.

"Рид?"

“Смотри внимательней, Хот Род. Это последний раз, когда ты видишь меня”. Она шла назад, по-прежнему смотря на него.

Затем она повернулась и побежала.

Вишневый леденец покатился по полу.

Голос Линка звучал так тихо, что я едва слышал его, как его руки сомкнулись вокруг нее.

"Плохая или нет, ты всегда будешь моей девушкой."

Увидев Ридли, Линк не заботился о том, чтобы быть богом рока. Он был в плохой форме, и он не был единственным. Лена едва произнесла слово, когда я рассказал ей о Ридли. Танец закончился для нас.

На стоянке было пустынно. Никто не покинет танцы в Джексоне так рано. Катафалк стоял в дальнем конце стоянки, под разбитым фонарем. Линк был позади нас, а Лив и Джон шли впереди, держась за руки. Я слушал звук нашей обуви об асфальт, пока мы шли.

Именно так я узнал, что Джон остановился.

"Нет. Не сейчас", он прошептал.

Я проследил за его взглядом, но было темным-темно, и я ничего не видел. “Что это?”

”Что стряслось, старик?” Линк встал рядом со мной, его глаза сосредоточились на катафалк. Я знал, что он мог видеть в темноте, как и Джон. ”Пожалуйста, скажи, что это не тот, о ком я думаю.”

Джон не двинулся. “Это Охотник и его Кровавая Стая.”

Лив пыталась найти их в темноте, но это было невозможно, пока Охотник не шагнул в бледный свет другого фонаря.

Она толкнула Джона. "Иди! Вернись в туннели". Лив хотели, чтобы он разорвался, дематериализовался до того, как Охотник успеет сделать то же самое.

Он покачал головой. "Я не могу оставить тебя. Я не могу."

"Вы можете перенести нас отсюда". Лив потянулась к его руке.

"Я не могу взять всех сразу."

"Тогда вперед!"

Не имеет значения, что сказала Лив. Времени не было.

Охотник прислонился к уличному фонарю, сигарета дымилась между пальцами. Еще два Инкуба вышли в поле зрения. "Итак, это здесь ты скрывался. Средняя школа. Я бы никогда не догадался. Ты никогда не был настолько умным".

Джон толкнул Лив себе за спину. "Как ты нашел меня?"

Охотник рассмеялся. “Мы всегда сможем найти тебя, малыш. У тебя есть свой собственный, персональный ЛоДжэк. Что меня удивляет, как тебе удалось скрываться так долго. Где бы ты ни был, ты должен был оставаться там.”

Охотник пошел к нам, его стая последовала за ним.

Лена сжала мою руку.

О, мой Бог. Он был в безопасности в Туннелях. Это все моя вина.

Это Абрахам виноват.

Джон стоял на своем месте. "Я никуда не пойду с тобой, Охотник".

Охотник стряхнул сигарету в темноту. “Это почти позор, я вынужден забирать тебя обратно. У тебя гораздо больше борьбы внутри себя, когда Абрахам не возиться с твоей головой. Это чувство отличается от тех, когда думают за тебя?”

Я вспомнил Джона блуждающего как зомби, через пещеру на Большой Барьере. Он поклялся, что он не помнит, что произошло в ту ночь. Возможно Абрахам управлял им тогда?

Джон замер. "О чем ты говоришь?"

Полагаю, ты не много размышлял после всего. Ох, хорошо. Ты не хотел пропускать это тогда.” Охотник понизил голос. “Ты знаешь, что я не пропустил? Наблюдал, как ты дергаешься все время, как будто кто-то подгоняет тебя как рогатый скот.”

Руки у Джона начали дрожать. "Заткнись!"

Я вспомнил, как тело Джона использовали для рывка все время. Как его мышцы казалось, сжимались против воли, это было еще хуже, когда он был с Абрахамом в ночь на семнадцатую Луны Лены. Я не видел, как это происходило с того времени, как мы нашли его в комнате Ридли.

Охотник рассмеялся. "Подойди сюда, и заставь меня. Или мы можем пропустить часть, где я вбил хоть какой-то смысл в тебя прежде, чем я заберу тебя”.

Линк встал рядом с Джоном. “Итак, скажи мне, как это работает. Разве это не похоже на обычный бой, или мне нужно, использовать типа каких-то Джедайских трюков с разумом, которых я не знаю?”

Я был ошеломлен. Линк явно пытался уравнять шансы. Джон выглядел удивлённым, как и остальные из нас. "Я сделаю это один. Но спасибо."

"Чего ты-" Линк не успел закончить.

Джон выбросил свои руки перед собой, так, как делала Лена, когда она использовала свои силы, чтобы разорвать землю или вызвать проливной дождь.

Или ураганные ветры.

Джон использовал силы Лены, которые он впитал в последний раз, когда прикасался к ней.

Поднялся ветер так быстро, что она сбил Охотника с ног. Два других Инкуба были отброшены назад, летя через парковку на такой скорости, которая может привести к серьезным ожогам от асфальта. Но Охотник исчез до того как полная сила ветра поймала его.

Он начал материализоваться в нескольких футах, но ветер относил его обратно.

"Он ещё придет!" Лив кричала. Она была права.

Лена прошла мимо меня.

Я должна помочь Джону. Он не может сделать это в одиночку.

Она выставила свои руки вперед, ладонями перед Охотником. Намерения Лены были сильнее, чем когда-либо. И, так непредсказуемы.

Дождь полил с неба, как будто небо взломали.

Нет! Не сейчас!

Дождь полил на нас сверху, и ветер, быстро угасал.

Охотник была сухой, дождь обтекал его куртку в ручейки. "Хороший трюк, парень. Это позор для дочери Сарафины разрушившей орден. Если ее силы не облажались бы так, возможно, вы были в состоянии сохранить ваши задницы".

Я услышал лай собаки и увидел страшилу Рэдли бегущего со стороны одной из машин.

Мэйкон был позади него, капли дождя текли по его лицу. «Как все, мне кажется, начинает развиваться в довольно интересной манере".

Охотник был, так же потрясен, увидев Мейкона, как и все из нас, но он хорошо скрывал это. Он закурил еще одну сигарету, несмотря на дождь. "Ты имеешь в виду после того, как я убью тебя? Будет приятно сделать это снова. "

Члены стаи Охотника пересекли стоянку. Теперь они стояли за Охотником.

Мэкон закрыл глаза.

Все прошло тихо и спокойно. Слишком по-прежнему. Как это бывает чувствовать себя хорошо, прежде чем что-то ужасное случится. Я был не единственным, кто почувствовал это.

Охотник исчез, разорвав на куски блестящее черное небо, и материализовался, в нескольких дюймах от Мэйкона, пульсирующий зеленый свет окутал нас. Свет гудел с силой.

Он исходил от Мэйкона.

Охотник застыл в жутком зеленом свечение, с протянутой рукой, обнаженными клыками.

"Что это?" Линк прикрыл глаза.

"Это свет," Лив сказала, как завороженная.

"Как он может сотворить свет?" Я спросил.

Лив покачала головой. "Я понятия не имею."

Свет становился все ярче, и Охотник упал на землю, ударившись об светящийся бетон. Мучительный звук вырвался из него, как будто его голосовые связки были измельчены. Два других инкуба корчились на земле, но я не мог оторвать глаз от Охотника.

Свет начал высвобождаться из него, начиная с макушки и двигаться вниз по его лицу. Это было похоже на полотно, которое кто-то медленно снимал. Но это был черный туман, и он двигалась вниз, по шее и его волосам, его коже, его пустые черные глаза стали почти прозрачными. Это происходило и с другими членами кровавой стаи.

"Что с ними происходит?" Я не знаю от кого я ожидал ответа, но это был один Джон.

"Они теряют свою власть. Их тьму. "Я мог сказать по панике на лице Джона, что он никогда не видел этого своими глазами. "Вот что происходит с Инкубами, когда они подвергаются воздействию дневного света." Я посмотрел на Джона. Это не относилось к нему.

"Он действительно создает свет", прошептала Лив.

Джон сказал что-то еще, но я не слушал больше. Я смотрел на двух других Инкубов, которые сейчас были полупрозрачными. Тьма просачивалась из них гораздо быстрее. Я видел, как их тела напряглись, как статуи, их глаза стали безжизненными. Но это была не самая тревожная часть.

Черный туман, Темная сила, которая вытекла из их тел, просачивалась в землю.

"Куда она утекает?" Спросила Лена.

"Подземелье". Джон сделал шаг назад, как будто он не хотел подходить слишком близко к тому, чем он мог бы быть. "Энергия не может быть уничтожена. Она просто меняет форму."

Я замер. Слова всплывали сами в моей голове.

Она просто меняет форму.

Я подумал о Твиле и Великих, и Тёте Прю. Моей маме и Мэйконе.

Я вспомнил зелёное свечение Светоча.

Тот же свет, который был над нами сейчас. Неужели что-то случилось с Мэйконом в его стенах? Неужели моя мама как-то изменила его?

Изменила человека, которого она любила и потеряла?

"Что с ним станет?" Лив говорила испуганно. Джон на самом деле сказал ей то, чего она не знала.

Свет отлил от тела Охотника, весь, вплоть до его рук. Мэйкон не двигался, его глаза были плотно закрыты, как будто он был в середине страшного кошмара.

Джон ответил не сразу. Когда, наконец, он это сделал, желания у него не было. "Хмарь".

"Мэйкон никогда не хотел этого делать." Лив была в шоке, как и я.

Джон взял ее за руку. "Я знаю. Но он не может сам решить то, как работает Вселенная, Лив. Никто из нас не может".

“Боже мой.” Лена, показывала на двух инкубов, которые теперь полностью были бесцветными. Воздух вокруг них, казалось, дрожал, но потом я понял, что происходит на самом деле. Они распадались. Но они не превращались в пепел, как зомби и вампиров делают в кино. Крошечные куски из них исчезали, словно их и не было вовсе.

Я слышал, как Мэйкон глубоко вдохнул. Его это тоже опустошало. Я наблюдал за ним, как он держался, чтобы продержаться достаточно долго, чтобы закончить с Охотником, но свет начал тускнеть, пока черная ночь снова не поглотила стоянку.

Тело Охотника упало на землю. Он стонал, волоча себя по асфальту. Его лицо и торс были по-прежнему жесткими и совершенно прозрачными.

Мэйкон упал на колени, и Лена опустилась на колени рядом с ним. "Как ты это сделал?"

Мэйкон ответил не сразу. Когда его дыхание восстановилось, он ответил."Я не совсем уверен сам. Но, кажется, я могу направить мою энергию в свет. Создание света, за неимением лучшего объяснения".

Джон подошел, качая головой. "А я думал, что я был другим. Вы придали новое значение слову Светлый Маг, мистер Равенвуд"

Мэйкон посмотрел на Джона, гибрид, который мог стоять в солнечном свете. "В Свете есть Тьма, и во Тьме есть Свет".

Я слышал, как Охотник исчез, его тело, отмеченное Светом.

Тринадцатое декабря. Слезы и дождь

После того, что произошло на стоянке, Мэйкон и Лив отвели Джона обратно в туннели, где он будет в безопасности под покровом Заклинания, Скрывающего Связь. Мы надеялись на это. Не было никаких сомнений что Охотник рассказал бы Абрахаму все, но Лив не была уверена, что у него было достаточно сил. Я не спрашивал, что она имеет в виду под достаточно сил, достаточно чтобы доставить его обратно к Абрахаму, или выжить.

Позже ночью, Лена и я сидели на ступенях ее неровного крыльца, мое тело прижималось к её. Я пытался запомнить, как оно идеально сочетается с моим. Я зарылся лицом в ее волосы. Они все еще пахли лимоном и розмарином. Одно не изменилось.

Я наклонил ее подбородок и прижался губами к ее губам. Я не целовал ее так сильно, когда я ощущал ее губы рядом с моими. Я мог потерять ее в эту ночь.

Она прислонилась головой к моей груди.

Но ты не потеряешь.

Я знаю.

Я пустил свои мысли на самотек, но все, о чем я мог думать, походило на то, чувство без нее прошлым летом, когда я думал, что потерял ее. Тупая боль, которая никогда не уйдет. Опустошение. Это было, похоже на то, что Линк, должно быть, чувствовал, когда Ридли ушла. Я никогда не забуду выражение на его лице. Он был настолько разбитым. И Ридли, с этими, навязчивыми желтыми глазами.

Я почувствовал как Лене было еще тяжелее чем мне.

Прекрати это, Ли.

Прекратить что.

Думать о Ридли.

Не могу. Она напоминает мне Сера — мою маму. И посмотри, что из этого получилось.

Ридли не Серафина.

Ещё нет.

Я стянул корсаж с ее тонкого запястья. Там было это. Браслет ее матери. Моя рука коснулась металла, и потом это случилось, я знал, что все, что принадлежало Серафине было испорчено. Крыльцо начало вращаться-

Становилось все труднее и труднее день ото дня. Серафина чувствовала так, будто она была в постоянном тумане, растеряна и отделена от повседневной жизни. Эмоции, казалось, были вне ее досягаемости, плавающие на периферии ее сознания, как если бы они принадлежали кому-то другому. Единственное место, где она чувствовала себя собой было в Туннелях. Существовала связь с миром магов и элементами, которые были созданы силой, проходящей через ее вены. С ними ей было комфортно, они давали ей дышать.

Иногда она часами проводила там, сидя в небольшой лаборатории, которую Абрахам создал для нее. Это, было мирно, до того как Охотник пришел туда. Ее сводный брат считал, что Абрахам зря тратит свое время на неё, и он не пытался это скрыть.

"Опять ты здесь?" Серафина могла услышать презрение в голосе охотника.

"Я просто читала." Она пыталась избежать столкновения с охотником. Он был порочным и жестоким, но всегда была истина в его словах. Истина, которую она отчаянно пыталась игнорировать.

Охотник прислонился к двери, сигарета свисала между губ. "Я никогда не понимал, почему Дедушка Абрахам, тратит впустую свое время на тебя. Знаешь, сколько Магов убили бы, чтобы заполучить его в качестве учителя?" Охотник покачал головой.

Она устала от травли. "Почему я пустая трата?"

Ты Темный Маг, выдающая себя за Светлого. Катастрофа. Если ты не пустая трата, то я не знаю, что тогда.”

Слова ужалили, но Сарафина пыталась это скрыть. "Я не притворяюсь."

Охотник засмеялся, обнажив клыки. "В самом деле? Ты сказала своему мужу Светлому Магу о твоих тайных встречах здесь? Интересно, сколько времени ему потребуется, чтобы исправить тебя".

"Это не твое дело."

Охотник бросил окурок в пустую банку на столе. "Я воспринимаю это как нет."

Серафина почувствовала как её грудь напряглась и на секунду все вокруг стало черным.

Стол загорелся тогда, когда Охотник отдернул руку.

Не было никаких предупреждений. В одну минуту она злилась на Охотника; в следующую от стола шел дым.

Охотник кашлянул. "Вот, это другое дело."

Сарафина вскочила, чтобы затушить огонь старым одеялом. Было очевидно, Охотник не собирался помогать. Он исчез в коридоре в направлении к личному кабинету Абрахама. Сарафина рассматривала свои руки, покрытые черным пеплом. Ее лицо, наверняка, тоже было грязным. Она не могла вот так вернуться домой к Джону.

Она побрела по коридору к небольшой ванной комнате. Но как только оказалась в нескольких футах от двери Абрахама, услышала голоса.

“Я не знаю, почему Вы так одержимы этим ребенком.” В голосе Охотника слышалась горечь. “Кого заботит, сможет ли он выйти при свете дня? Он достаточно стар, чтобы выйти, и Сайлас, вероятней всего, убьет его прежде, чем он станет полезным.” Он говорил о мальчике Абрахама, о котором она узнала, когда они с Абрахамом впервые встретились. Тот, который немного старше Лены.

"Сайлас будет контролировать себя и делать то, что я говорю ему."Абрахам взорвался. "У меня есть свое видение, мальчик. Этот ребенок будет следующим поколением. Инкуб со всеми нашими силами и и без единой слабости.”

"Как ты можешь быть уверен?"

"Ты думаешь, я его забрал у родителей случайно? Абрахам говорил не сомневаясь ни на секунду. "Я точно знал, что делаю".

На мгновение воцарилась тишина. Тогда Абрахам заговорил снова. "Это не будет длиться долго, пока Маги пребывают вне пути. Я вижу это в своей жизни. Я обещаю тебе, что".

Сарафина вздрогнула. Часть ее хотела бежать от двери и никогда не оглядываться назад. Но она не могла. Она должна была остаться ради Лены.

Она должна была остановить голоса.

Когда Серафина вернулась домой, Джон был в гостиной.

"Тшш. Ребёнок спит." Он поцеловал её в щеку, когда она села рядом с ним на кушетке. "Где ты была?"

В течении секунды она рассматривала возможность соврать, сообщив, что была в библиотеке или гуляла в парке. Но слова Охотника дразнили ее. "Интересно, сколько времени ему потребуется, чтобы исправить тебя?" Он заблуждался относительно Джона.

"Я была в Туннелях."

"Что?" У Джона был такой голос, будто он подумал, что неправильно понял её.

"Я встретила одного из своих родственников, и он поведал мне о некоторых вещах из проклятия. Вещи, о которых я не знала. Вторая Природная Фея родившаяся в семье Дюкейн может Объявить себя. Лена сможет выбирать." Это вышло кувырком, так много вещей, которыми она хотела поделиться с ним.

Джон покачал головой. "Подожди минутку. какой родственник?"

Теперь было не остановиться. "Абрахам Равенвуд."

Джон встал, возвышаясь над ней. "Абрахам Равенвуд, Кровавый Инкуб? Он мертв."

Серафина вскочила. "Нет. Он жив, и может помочь нам спасти Лену."

Джон изучал ее лицо, как будто он не узнал ее. "Поможет нам? Ты с ума сошла? Он пьющий кровь Демон! Как мы можем знать что все,что он сказал тебе это правда? "

"Зачем ему лгать? Он ничего не выиграет от того, что рассказал мне о том, что Лена имеет выбор."

Джон схватил её за плечи. "Зачем ему лгать? Как насчет того, что он Кровавый Инкуб? Или, что ещё хуже, Темный Чародей."

Серафина съежилась под его пальцами. Не имеет значения, что Джон назвал её Изабель, её глаза все ещё были золотисто-желтые, и её кожа ледяная.

Она была одной из них.

"Он может помочь Лене." Он может помочь мне тоже. Вот, что она хотела сказать ему.

Джон был так разгневан, что не заметил, как ее лицо изменилось. "Ты не знаешь этого. Он мог лгать. Мы даже не знаем, есть ли у Лена силы Природы."

Сарафина чувствовала, что что-то внутри нее нарастает, как гребень волны. Она не хотела признаваться себе в том, чем это является на самом деле. Ярость. Но голоса делали свое.

Он не доверяет тебе. Он думает, что ты одна из них.

Она попыталась оттолкнуть мысли прочь и сосредоточиться на Джоне. "Когда она плачет, идет дождь. Этого доказательства не достаточно для тебя?

Джон отпустил её плечи, и провел руками по своим волосам. "Изабель, этот парень монстр. Я не знаю, что он хочет от тебя, но он играет на твоих страхах. Ты не можешь говорить с ним снова."

Паника росла у нее внутри. Она знала, что Абрахам сказал правду о Лене. Джон не видел пророчества. Но было что-то еще. Если она не могла видеть Абрахама, она не могла контролировать голоса.

Джон уставился на неё. "Изабель. Пообещай мне."

Она должна заставить его понять. "Но, Джон-"

Он прервал ее. "Я не знаю, теряешь ты рассудок или контроль, но если ты уйдешь к Абрахаму Равенвуду, то я тоже уйду. И Лену я заберу с собой."

"Что ты сказал?" Он не мог этого иметь ввиду.

"Если то, что он говорит-правда, и у Лены есть выбор, она выберет Свет. Я никогда не позволю никакой Тьме быть в ее жизни. Я знаю, что ты боролась. Ты пропадаешь весь день, и когда ты здесь, ты выглядишь отвлеченной и растерянной”.

Это правда? Он мог видеть это по её лицу?"

Джон продолжал говорить. "Но это моя работа, защищать Лену. Даже если от тебя."

Он любил Лену больше, чем любил её.

Он готов был уйти и забрать ее дочь.

И в один прекрасный день Лена Объявит себя. Джон был уверен, что она отвернется от Серафины.

Что-то щелкнуло внутри нее. Ярости не было больше. Что-то рухнуло на нее, заглушая ее под собой. И она услышала голос.

Сжечь.

Занавески воспламенились, огонь, бросился вверх по стене позади Джона. Дым начал заполнять комнату, черный и темный, живой, дышащий тенью. Звук был таким громким, когда огонь пожирал стену и пополз к полу. Огонь создал идеальный круг вокруг Джона, по невидимому пути, который только она могла видеть.

"Изабель! Стой!" Голос Джона заглушал рев огня.

Что она наделала?

"Как ты могла так поступить со мной? Я был с тобой, даже после твоего Обращения!"

После твоего Обращения.

Он верил, что она была Темной.

Он всегда верил.

Она смотрела на него сквозь облако дыма, быстро заполняющего комнату. Серафина наблюдала за пламенем на удалении. Она не осталась в ее доме, чтобы посмотреть как она обрекла мужа на смерть. Он не был похож на человека, которого она любила. Или даже человека, которого она могла бы полюбить.

Он предатель. Голос звучал совершенно ясно теперь, и был только один. Серафина узнала его сразу.

Потому что это был её собственный.

До того как она ушла из дома и дыма, ее жизнь и воспоминания, которые уже исчезали, она услышала что Джон сказал ей. Она посмотрела в его зеленые глаза своими золотыми.

"Я всегда буду любить тебя."

~~*~~***~~*~~

Лена упала на колени, на ступеньку ниже меня, рыдая.

Я обнял её, но не сказал ни слова. Она просто увидела как её мать убила её отца и оставила её умирать.

Больше нечего было сказать.

Тринадцатое декабря. Приговор

Спустя несколько часов Лена потрясла меня:

— Просыпайся. Итан, ты должен проснуться.

Я тут же подскочил. — Я не сплю! — Но оглядевшись, я смутился, потому что меня трясла не Лена. Это была Лив. Хотя я все еще слышал эхо голоса Лены, продолжавшего звучать у меня в голове.

— Итан, это я. Ты должен проснуться. Пожалуйста.

Я посмотрел на нее не до конца открывшимися глазами. — Это сон?

Лив нахмурилась. — Боюсь, что нет. Это реальность.

Я провел рукой по спутавшимся волосам. На улице еще стояла темнота, и я даже не мог вспомнить сон. Я помнил только голос Лены и четкое ощущение: что-то не так. — Что случилось?

— Это Мэриан. Она ушла. Давай.

Картина начала проясняться. Я был в своей комнате. Лив была в моей комнате. Я не спал. Что означало…

— Постой. Как ты сюда попала?

Лив выглядела смущенной. — Поймала попутку. — Она показала на ремень со скорпионом на своей талии и оглянулась через плечо.

В углу моей спальни сидел инкуб.

Прекрасно.

Джон поднял мои джинсы с пола и бросил их мне. — Поторопись, бойскаут. — Для парня, не нуждавшегося в сне, он выглядел посреди ночи так же ворчливо, как я.

Лив покраснела, повернулась, и через несколько секунд я услышал знакомый звук разрыва. Только в этот раз он звучал для меня. Впервые.

~~*~~***~~*~~

"Где мы?"

Никто не ответил. Затем я услышал голос Джона в темноте. "Без понятия".

"“Разве ты не должен знать, где ты собираешься разорваться? Разве это не так работает? ” спросил я.

"Это своего рода слово смертных, обозначающее Путешествие? Умно." Он звучал раздраженно, к чему я уже привык. "Вроде того. Обычно.”

Тени перемещались, и я протер свои глаза, пытаясь видеть в темноте. Я протянул руки, но я ничего не мог чувствовать.

"Обычно?"

"Я следовал за сигналом".

"Каким сигналом?"

Мои глаза приспособились от темноты Путешествия к темноте, в которой мы оказались после Путешествия. Поскольку расплывчатые тени светились от черного до серого, я понял, что мы ютились в крошечном пространстве.

Лив посмотрела на Джона. "An Ad Auxilium Concitatio. Это древнее Возвращающее заклинание, как сигнал SOS для Мага. Но только Шифрующий может распознать его".

Джон пожал плечами. “Я болтался с одним в Изгнании с Рид и — ”, Он не закончил, но все мы знали, о ком он говорил. “Я подхватил некоторые навыки Шифра.”

Я потряс головой. Шифры? В мире Лены было столько всего, что я не мог понять, как бы не старался.

"Ты удобный парень" сказал я, раздраженно

"Кто это отправил?" Спросила Лив.

"Я." Лена стояла позади нас в темноте. Я едва мог видеть ее лицо, но ее зеленый и золотой глаза сияли. Она посмотрела на Джона. "Я надеялась, что ты подберешь его."

"Рад, что я пригодился для чего-то."

“Далекая Сторожевая башня судит Мэриан за измену. Это происходит прямо сейчас.” Лена казалась мрачной. “Дядя Мэйкон ушел после Мэриан, но он не позволил мне пойти с ним. Он сказал, что это слишком опасно.”

Мэриан находилась под следствием. Это действительно происходило, способом, которого я боялся, с тех пор как Лив и я нашли Temporis Porta.

Все, что я чувствовал — сомнение, паника, неправильность — догнали меня разрушающей волной, которая почти сбила меня с ног. Как будто я тонул. Или падал.

"Не волнуйся" Лив попыталась говорить обнадеживающе. “Я уверена, что она в порядке. Это всё — моя ошибка, не ее. Рано или поздно Совет должен будет понять это.”

Джон поддержал ее руку. "Призрачная надежда". Теплое желтое пламя мерцало от центра его ладони.

"Новый трюк?" спросил я

Он пожал плечами. “Огонь никогда не был действительно моей вещью. Полагаю, что я подхватил его от болтания с Леной.” Обычно я ударил бы его кулаком. По крайней мере, я хотел бы.

Лена схватила мою руку. “В эти дни я не могу даже зажечь свечу без поджигания места.”

Свет затопил комнату, и у меня не было времени, чтобы поразить его, потому что теперь я знал точно, где мы были. Снова.

Я был с другой стороны кладовой двери. Десять футов под моей кухней, в моем собственном доме.

Я схватил старый фонарь и пошел вниз по осыпающемуся туннелю к двери в потолке, которую никто не открывал, к месту, где древние двери, должно быть, ждали меня.

"Подожди! Ты не знаешь где туннель заканчивается", окликнул меня Джон

"Все в порядке" сказала Лив. "Он знает, куда он идет"

Я слышал их шаги позади меня, но я только бежал быстрее.

~~*~~***~~*~~

Я начал барабанить во Врата Времени, как только я достиг их. На сей раз они не открывалась. Занозы врывались в мою кожу, но я не прекращал стучать по толстому дереву.

Это ничего не изменило

Я положил лицо на дверь. “Тетя Мэриан, я здесь! Я пришел.”

Лена подошла ко мне сзади.

Итан, она тебя не слышит.

Я знаю.

Джон оттолкнул меня в сторону и дотронулся до поверхности дерева рукой. Затем он отдернул ее прочь, как будто дерево было в огне. "Это какое-то серьезное заклинание."

Лив взяла его за руку, но на ней не было никаких отметин. "Я не думаю, что мы можем сделать что-нибудь еще, чтобы открыть эти двери до тех пор, пока они не захотят быть открытыми." Она говорила о последнем разе, когда они открывались — для меня. Но в этот раз они не открылись.

Лив осмотрела сторону дверей, где барельефы были видны яснее всего.

“Должен быть другой путь. ” Я бросился назад к толстой, резной двери. Ничего. “Мы должны придумать что-нибудь. Кто знает, что они могут сделать с Мэриан.”

Лив отвела взгляд. “Я могу вообразить. Но мы не можем помочь ей, если мы не можем проникнуть внутрь. Дайте мне минуту.” Она вытащила свой красный блокнот из ее поношенного кожаного рюкзака. “Я пыталась выяснить эти символы с первого раза, когда мы видели их.”

Лена стрельнула в меня взглядом. "В первый раз?"

Лив не подняла взгляд. "Итан не сказал тебе? Он нашел эти двери несколько недель назад. Они его пропустили, но не дали мне пройти. А он не захотел мне рассказывать, что видел с той стороны. Но я изучаю эти двери с тех пор."

"Несколько недель назад?"

"Я не помню точную дату," ответила Лив.

Итан?

Я могу объяснить. Я собирался тебе сказать тем вечером в Синеплексе, но ты уже была сумасшедшей потому, что я пригласил Лив на вечеринку.

Секретные двери? С твоей тайной подружкой? И что-то секретное, что ты нашел за ними? Почему это сводит меня с ума?

Я должен был сказать тебе. Это не похоже на то, что ты беспокоилась за Лив.

Я не уйду от этого так легко. Я попытался не смотреть на Лену, сосредоточившись на странице эскизов в красном блокноте Лив. "Вот это.” Я узнал символы в ее блокноте.

Лив поддержала бумагу напротив символов, вырезанных в двери, перемещая его от одной деревянной панели к следующей, сравнивая их. “Видишь повторяющийся характер в этих трех кругах?”

"Колесо," сказал я автоматически. "Ты говорила, они были Колесом Судьбы."

“Да, но возможно не только Колесо Судьбы. Я думаю, что каждый круг мог бы представлять одного из этих Трех Хранителей. Совет Далекой Сторожевой башни.”

“Те, кто появился в архиве?” Лена спросила.

Она кивнула. “Я прочитала все, что я могла найти о них, это не много. Из того, что я могу определить, эти Три Хранителя, должны были быть теми, кто посетил нас.”

Я думал об этом. "Это имеет смысл. В первый раз, когда я прошел через эти двери, я оказался в Далекой Сторожевой башне.”

“Таким образом, ты думаешь что эти знаки обозначают их троих? ” Джон посмотрел на меня. “Те, помешанные, которые хотели забрать Лив?”

Я кивнул. “И Мэриан.” Казалось, он больше беспокоился о Лив, чем Мэриан, это не удивило меня, но все равно это меня разозлило. Как почти все, что выходило из его уст.

Лив проигнорировала нас обоих, указывая на первый круг, тот с наименьшим количеством спиц. “Я думаю, что этот представляет то, что происходит теперь, настоящее.

А этот” — она указала на второй круг, тот, пересеченный с большим количеством спиц — “, символизирует то, что было. Прошлое.”

“Тогда что значит этот? ” Джон указал на последний круг, тот без спиц.

“Что никогда не будет, или что всегда будет.” Лив обвела рисунок пальцем. “Другими словами, будущее.”

“Если каждый из этих символов представляет одного из Хранителей, тогда, кто означает какой?” Я спросил.

Лена изучила круг с большинством спиц. “Я думаю, что огромный парень — прошлое. Он нес те пустые песочные часы, когда мы видели его в архиве.”

Лив кивнула. "Я согласна."

Я протянулся и коснулся кругов. Они были тверды и прохладны, отличались от структуры остальной части деревянной двери. Я двигал своей рукой к пустому кругу без спиц. “Женщина из Совета, та, которая выглядела как альбинос. Она — то, что еще не произошло, правильно? Будущее?

Потому что она ничто. Я имею в виду, она была практически невидима."

Лив достигла до круга с наименьшим количеством спиц. “Который был высоким, настоящее.”

Свет в комнате мерцал, и Джон выглядел расстроенным. “Это походит на чушь собачью. Что будет? Что не будет? О чем Вы говорите?”

“Что будет и что не будет, одинаково возможно и невозможно,” объяснила Лив. “Я полагаю, что ты мог бы сказать, что они — отсутствие истории,

Место Хроники Магов не может быть затронуто. Вы не можете рассказать историю или Вести запись того, что еще не произошло. Это — Хранитель 101.” Лив казалась мечтательной, и я задался вопросом, что она знала о Хрониках Магов.

"Что Магов?" Джон переместил свет из одной руки в другую.

"Это книга", сказала Лена, не отводя взгляд от двери. “Она была у Хранителей, когда они прибыли, чтобы увидеть Мэриан.”

“Все равно”. Джон выглядел скучающим. " Если вы говорите о будущем, как мы это назовем?

Лив кивнула. “Но Вы должны помнить, мы говорим не только Смертном будущем. Мы говорим обо всем неизвестном для Магов и Смертных. Включая неизвестную область, место, где мир Демонов соприкасается с нашим собственным.”

"Мир Демона?" Я чувствовал укол совести. Я должен был сказать Лив. “Я знаю место где мира Демона и наш соприкасаются. Я имею в виду, я не знаю его, но я знаю ее. Лилум. Королева Демонов.”

Лив побледнела, но именно Джон наиболее волновался. “О чем Ты говоришь?”

"Лилум, существо — "

"Здесь нет Лилум." Лив покачала головой. "Само наличие Лилума в нашем мире означало бы полное уничтожение существования"

“Что это имеет отношение к ней? ” Я спросил.

"К ней? Так вот о ком ты говорил? Та, кто сказала тебе о Восемнадцатой Луне была Лилум? Королева Демонов?" Лив поняла по моему лицу, что она была права.

"Отлично." Пробормотал Джон.

Лив застыла. "Где это место, Итан?" Она закрыла глаза, что заставило меня подумать, что она знает, что я собираюсь сказать.

"Я не знаю наверняка. Но я могу найти его. Я Проводник. Лилум сказала это." Я трогал круги руками снова и снова, чувствуя шероховатое дерево под моими пальцами.

Прошлое. Настоящее. Будущее, которое будет, и будущее, которого не будет.

Путь.

Дерево начало гудеть под моими руками. Я дотронулся до резных кругов снова.

Лив побледнела. "Лилум сказала это тебе?"

Я открыл глаза, и все было ясно. "Когда вы смотрите на дверь, вы видите дверь, так?"

Лив кивнула.

Я посмотрел на нее. "Я вижу путь."

Это было правдой. Потому что Врата Времени были открыты для меня.

Древесина превратилась в туман, и я скользнул рукой прямо туда. За ним я мог видеть путь, ведущий в даль. "Пошли."

"Куда ты собираешься?" Лив схватила меня за руку.

"Найти Мэриан и Мэйкона." На этот раз я схватил Лив и Лену до того, как ступил в дверь. Лив схватила за руку Джона.

"Держитесь." Я вдохнул и нырнул в туман -

Тринадцатое декабря. Предательство

Мы оказались чуть не раздавленные в центре толпы. Я узнал мантии. Только я был достаточно высоко, что видеть их сверху, но это не имело никакого значения. Я и так знал, где мы находимся.

Это было похоже на середину судебного заседания или что-то вроде этого. Карандаш Лив двигался в ее красном блокноте так быстро как только мог, пытаясь не отстать от слов, которые летали вокруг нас.

"Перфидия. На латинском это означает "предательство". Они говорят, что она близка к тому, чтобы быть осужденной за измену. Она была бледна, и я с трудом мог слышать ее голос среди криков толпы окружающей нас.

"Я знаю это место." Я узнал высокие окна с тяжелыми золотыми портьерами и деревянные скамейки. Все было тем же- непробиваемый шум толпы, каменные стены, потолок с нависающими балками, который был таким высоким, что казалось он уходит в бесконечность. Я взял Лену за руку и пробивался в переднюю залу, прямо под свободный деревянный балкон. Лив и Джон пробивались через облаченную в мантию толпу позади меня.

"Где Мэриан?" Лена запаниковала. "И дядя Мэйкон? Я ничего вижу из-за всех этих людей."

"Мне это не нравится," спокойно сказала Лив. "Что-то здесь не так."

У меня тоже было плохое предчувствие.

Мы стояли в центре зала, похожего на тот, который был наполнен людьми, где я стоял первый раз, когда проходил через Врата Времени. Но в последний раз казалось, что я был где-то в средневековой Европе, в месте взятом из иллюстрации к учебнику Мировой Истории, которое нам казалось никогда не было разрушено в Джексоне. Комната была такой большой, что я подумал это мог быть корабль или собор. Место, которое перемещает тебя куда-то, через море или к раю, о котором постоянно говорят Сестры.

Сейчас все было по-другому. Я не знал где это место, но даже в их темных мантиях, люди- Маги, Смертные, Хранители, или еще кто-то-казались нормальными стариками. Класс людей, о которых я что-то знаю. Потому что даже если они кричали на полированных деревянных скамейках, которые окружали периметр комнаты, они должны были сидеть в спортзале Джексона, ожидая начала Дисциплинарного Заседания комитета. На скамейках или на трибунах, эти люди искали то же самое. Драма.

Хуже того, они искали кровь. Кого-то, кого можно обвинить и наказать.

Это было похоже на средневековый суд, или группу репортеров, ждущих снаружи Широкого Речного Исправительного Учреждения Южной Каролины, когда кто-то из камеры смертников собирался получить смертельную инъекцию. Казни были показаны каждым телевизионным каналом и каждой газетой. Некоторые люди смотрели в знак протеста, но они выглядели будто были заняты в течение дня. Все остальные болтались, ожидая просмотра представления. Это не многим отличалось от сожжения ведьм в Крусибле.

Толпа помчалась вперед, бормоча, так я и знал, что они так сделают, и я услышал стук молоточка. "Тишина".

Что-то случилось.

Лена схватила мою руку.

Лив указала через комнату. "Я видела Мэйкона. Он там."

Джон посмотрел вокруг. "Я не вижу Мэриан."

Может быть ее здесь нет, Итан.

Она здесь.

Она должна была быть, потому что я знал то, что собиралось произойти. Я вынудил себя посмотреть на балкон.

Смотри-

Я указал на Мэриан, снова скрытую капюшоном и одетую в мантию, снова со связанными золотой веревкой запястьями. Она стояла на балконе, высоко над комнатой, так же, как было в прошлый раз. Высокий Хранитель, который пришел в архив, стоял позади нее.

Люди вокруг нас до сих пор шептались. Я посмотрел на Лив, которая объясняла. "Он Хранитель Совета. Он собирается-" глаза Лив наполнились слезами.

"Это не суд, Итан. Это вынесение приговора.

Я слышал латинский, но сейчас я не пытался понять смысл. Я знал, что это значит прежде, чем Хранитель Совета перевел слова на английский.

Мэриан будет признана виновной в измене.

Я слушал не слыша, мои глаза сосредоточились на лице Мэриан. “Совет Далекой Сторожевой башни, которая отвечает только за Порядок Вещей, не за людей, существ или силу, Темную или Светлую, находит Мэриан из Западной Сторожевой башни виновной в Измене.”

Я вспомнил, когда в первый раз слышал эти слова.

“Это Последствия ее бездействия. Последствия должны быть оплачены. Хранитель, хотя Смертный, обратился к Темному Огню, из которого прибывают все силы.”

Я возможно был единственным так хорошо настроенным на смерть. Боль распотрошило все мое тело. Я видел как капюшон Мэриан был опущен с ее бритой головы. Я пристально смотрел в ее глаза, окруженные темными кругами, как будто ей причинили боль. Я не могу сказать была ли это физическая боль или душевная или даже Смертельная. Я предположил, что это было что-то хуже.

Я был единственным, кто был готов к этому. Лив содрогалась в рыданиях. Лена споткнулась об меня и я поддержал ее за руку. Только Джон стоял невозмутимый, его руки были всунуты в карманы.

Голос Хранителя Совета снова эхом разнесся по всей комнате. "Порядок сломлен. Пока придет Новый Порядок, Старый Закон должен быть поддержан, а Последствия оплачены."

"Все это драма в зале суда. Если бы я не знал тебя лучше, Ангелус, я бы подумал, что ты соперничаешь за место на кабельном канале." Голос Мэйкона несся над толпой, но я не мог его видеть.

"Твое Смертное легкомыслие оскверняет это священное место, Мэйкон Равенвуд."

"Мое Смертное легкомыслие, Ангелус, это то, что тебе не понять. И я предупредил тебя, Ангелус, что я не буду стоять в стороне."

Хранитель Совета закричал над толпой."Здесь у тебя нет сил."

"У вас нет дела признающего Смертного виновным в измене против Порядка."

"Хранитель из обоих миров. Хранитель знал цену. Хранитель принял решение позволить разрушить Порядок," ответил он.

"Хранитель Смертная. Ее имя Мэриан Эшкрофт. Она уже приговорена к смерти, как и каждый Смертный. Через сорок или пятьдесят лет она столкнется с этим приговором. Это путь Смертного.”

“Это не ваше дело. ”Голос Хранителя Совета повышался, и зрители становились беспокойными.

“Ангелус, она слаба. У нее нет сил, никакого способа защитить себя. Вы не можете наказать мокрого ребенка за дождь.”

"Я не понимаю."

"Одна вещь, которая не соблюдает большинство правил это человеческая совесть." Мейкон цитировал Харпера Ли. Я никогда не знал ни одну из цитат Мэриан, но я помнил одну из Как Убить Пересмешника, которую читали в английском классе в прошлом году. И цитаты моей мамы.

Голова Джона склонилась к голове Лив, и они шептались о чем-то. Когда он заметил, что я смотрю на них, он остановился. "Это дерьмо," сказал он.

На этот раз я согласился с ним. "Но мы не можем это остановить."

"Почему нет?"

Нет никакого способа, чтобы он понял. "Я знаю, как это кончится. Они признают ее виновной в измене. Она будет отправлена обратно в Темный Огонь, и что бы не случилось после этого. Мы ничего не сможем сделать," сказал я несчастно. "Я был здесь раньше."

"Да ну? Я не был." Джон вышел вперед, драматично хлопая. Вся комната погрузилась в мертвую тишину. Он сжал плечо Лены, когда проходил мимо.

"Хорошо, разве это не отстой? Джон пробился в переднюю часть холла, где стоял Мэйкон. Я мог наконец видеть его. Джон поднял руку, как будто ожидая, что Мэйкон даст ему пять. "Хорошая попытка, старик."

Мэйкон был удивлен, но поднял свою руку. Его манжета была опущена слишком низко, как будто его рубашка была слишком длинной.

Что происходит, Ли?

Я понятия не имею.

Волосы Лены начали виться. Я почуял слабый запах дыма в воздухе.

Ли, что ты делаешь?

Я думаю ты хочешь сказать, что он делает?

Джон медленно пробирался к Хранителю Совета, который держал Мэриан на балконе. "Я начал думать, что ты действительно не слушаешь эту прекрасную модель моего брата Инкуба." Он подпрыгнул на церковную скамью, отпихивая в сторону одетого в мантию человека.

“Ты забываешься, порождение Абрахама. И не думайте, что Хроники Магов будут добры к тебе, Бридлинг.”

"О, я не думаю, что они будут добры. С каких это пор люди добры ко мне? Я сопляк. С другой стороны, вы тоже один из таких. "Джон подпрыгнул выше церковной скамьи, с трудом схватился за основание деревянного балкона. Его черные ботинки качались назад и вперед в воздухе.

Массивные золотые шторы позади нас взорвались в огне.

Джон пнул лысого, татуированного человека в голову. Я узнал татуировку. Это была метка Темного Мага.

Сейчас Джон взобрался на деревянный балкон, выше нас всех. Он положил одну руку на Мэриан, другую на Хранителя Совета.

"Ангелус, так тебя зовут, верно? Человек, кто придумал это? Вот это дело. Моя подруга Лена вон там, она Естественная." Началось бормотание вокруг нас, и я увидел часть толпы вокруг Лены, поскольку они отступили на расстояние в несколько футов.

"Почему бы тебе не показать им?" Лена улыбнулась ему, и шторы самые близкие к алтарю загорелись. Вся комната начала заполняться дымом.

"И Мэйкон Равенвуд, он испорченный. Хорошо, я действительно не знаю, кто он. Это длинная история. Этот шар, и этот пожар, и некоторые плохие, плохие Маги… Но вы возможно читали обо всем этом, не так ли?" Джон захлопал." В вашей маленькой книге-шпионе о Магах."

Не знаю, кто был больше удивлен: Мэриан или Ангелус.

В любом случае, вернемся к Мэйкону. Могущественный парень. Он любит делать такие трюки — да ладно тебе, не стесняйся." Мэйкон закрыл глаза, и зеленое сияние вспыхнуло над ним. Толпа попыталась броситься назад к стенам, но там было слишком много дыма.

"Что остается мне. Я не Природная фея." Джон кивнул в направлении Мейкона. "Я не такой как он." Джон усмехнулся. "Но что касается меня, я дотронулся до них обоих. И сейчас я могу все, что могут они. Так обстоят мои дела. Но в вашей маленькой книге нет такого Мага,

не так ли?" Поскольку Хранитель пытался вырваться, Джон дернул его еще ближе."Итак, Ангелус. Пойдемте прокатимся и посмотрим, что умеет такой странный парень, как вы."

Хранитель был разъярен и отступил, подняв свою руку, пальцы указали на Джона. Джон подражал ему, в точности.

Появилась вспышка света, как молния-

Мы все стояли по другую сторону Врат Времени.

Даже Мэриан.

Тринадцатое декабря. День после вечности

Это было реально?” Лена шептала. Я указал на двери, где дым полз из-под основания дерева.

Я схватил Мэриан и обнял ее, в то же самое время Лив сделала это. Я отступил, неловко, и Лена заняла мое место.

"Спасибо Вам" прошептала Мэриан

Мэйкон хлопнул своей рукой по руке Джона. “Я не могу решить, было ли это блестящим актом чистой самоотверженности только что, или это была просто попытка собрать все наши силы для себя.”

Джон пожал плечами. “Я заметил, что Вы не дали мне кожи. ”Я помнил манжету рубашки Мэйкона, сброшенной по его руке.

“Ты не готов разделить мою силу. Так или иначе я должен тебе. Ты проявил настоящую храбрость там. Я не скоро забуду это.”

“О, да ладно. Те парни были ничтожествами. Это было ничто. ”Он отошел от Мэйкона, но я увидел гордость на его лице. Я увидел ее на лице Лив даже более явную.

Мэриан взяла руку Мэйкона, и он начал помогать ей вернуться назад через туннель. Во всяком случае они шли, даже короткий промежуток грязного туннеля был длинным путешествием.

“Это смешно,” сказал Джон, и в разрыве унес всех нас.

Через секунду, мы были в кабинете Мэйкона

“Каковы именно силы Ангелуса? ” Я все еще пытался выяснить то, свидетелями чего мы стали.

"Я не знаю, но он, конечно, не хотел, чтобы мы узнали.” Мэйкон находился в глубоком раздумье.

"Да. Он нас вытащил оттуда довольно быстро. Я не успел до него дотронуться", — сказал Джон.

“Я чувствую себя ужасно. Ты думаешь я подожгла эту красивую старую комнату?” Лена была целиком погружена в другие мысли.

Джон улыбнулся. "Нет, я это сделал"

“Это — злая комната,” сказал Мэйкон. “Мы можем только надеяться на то, что ты сделал.”

"Почему этот парень Ангелус вовлек себя настолько близко к этому делу? Что бы это могло быть, как одна страница в Хрониках Магов?” спросил Джон.

Мэйкон помог Мэриан сесть на стул. “Он ненавидит Смертных.”

Она все еще дрожала. Мэйкон снял одеяло с его кровати и обернул его вокруг нее. Я помнил Мэриан, делающую то же самое для Сестер в ночь нападения Хмарей. Миры — они не были двумя отдельными вселенными больше, Магов и Смертных. Они теперь разрушались вместе.

Все не могло оставаться прежним, не так долго.

Лив подтянула свой стул, рядом с Мэриан, и обняла ее. Лена дернула пальцем в направлении камина Мэйкона. Пламя, шатаясь, поднялось от журналов, выстреливая на десять футов вверх, к потолку. По крайней мере это был не дождь.

“Возможно это не просто он. Возможно это — Абрахам.” Джон вздохнул. “Он не сдается так легко"

Лоб Мейкона наморщился. “Это интересно. Ангелус и Абрахам. Общая цель, возможно?”

Лив говорила. “Вы предполагаете, что Хранители в сговоре с Абрахамом? Поскольку это невозможно на таком количестве уровней. Это не может возможно быть правдой.”

Джон согрел руки перед огнем. “Кто-нибудь заметил, сколько Темных Магов было в той комнате?”

“Я заметил одного, которого ты пнул в голову.” Я улыбнулся.

“Это было несчастным случаем.” Джон пожал плечами.

Мейкон покачал головой. “Так или иначе приговор произошел. У нас есть неделя, чтобы понять что-то прежде …”, Все мы смотрели на Мэриан. Она была в шоке, это было довольно ясно. Ее глаза были закрыты, и она потянула одеяло ближе вокруг ее плеч, качая себя. Я думаю, что она вновь переживала всю ночь.

Мэйкон покачал головой. "Лицемеры".

"Почему? спросил я

“У меня есть свои собственные подозрения о том, что задумала Далекая Сторожевая башня, и я не могу сказать, что она имеет какое-либо отношение к сохранению мира. Власть изменяет людей. Я боюсь, что они больше не принципиальные лидеры, которыми они были.” Мэйкон испытал затруднения, скрывая разочарование в его лице.

И истощение. Он сделал хорошую демонстрацию его сил, но выглядел как будто не спал несколько дней. И теперь, когда он действительно спал, я был как всегда удивлен, что ему нужен был сон как и всем нам. “Но Мэриан вернулась домой с нами, живая и здорова.” Он поместил руку на ее плече. Она даже не подняла глаз.

“Пока.” Я хотел вернуться, постучаться во Врата Времени и выбить дерьмо из всех в той комнате. Я не мог выдержать, видя Мэриан такой.

Мэйкон опустился на стул рядом с ней. “Пока. Это все, что я могу сказать для любого из нас в эти дни. У нас есть неделя до наказания — так как она была признана виновной в измене. Это должно занять длительное время для вступления Провозглашенного Приговора в силу. Итан, я не позволю ничему больше произойти с нею. Это — больше, чем обещание.”

Лив резко упала на рабочий стол, в безутешном беспорядке. “Если кто и собирается удостовериться, что ничто иное не случится с Мэриан, то это — я. Если я бы не пошла с Вами — если я осталась в библиотеке, как я предполагала…”

“Теперь, кто эмо девочка Маг?” Лена ткнула Лив в руку. “Это — моя фишка. Тебе полагается быть бодрым светлым умом, помнишь?”

"Как грубо с моей стороны. Я действительно приношу извинения.” Лив улыбнулась, и Лена улыбнулась в ответ, обвивая свою руку вокруг Лив, как будто они были друзьями. Я полагаю, в некотором смысле, они были. В эти дни мы были связаны общей угрозой нашей судьбе. Поскольку Восемнадцатая Луна была почти здесь, и ни у одного из нас не было ответов.

Джон сел позади Лив, охранительно. “Это не твоя ошибка.” Он кинул на меня неодобрительный взгляд. “Это — его.” Слишком много для дружбы.

Я встал. “Мы должны отвести Тетю Мэриан домой.”

Впервые, она посмотрела на меня. “Я … не могу.”

Я понял. Она не спала бы одна, не в ближайшее время. Это было первой ночью, Лив и Мэриан находились под одной крышей снова, только на сей раз это было в комнате Лив, и их крыша была потолком Туннелей. Я задался вопросом, работало ли Сокрытие Магов на Хранителях также. Главным образом я просто надеялся, что они работали.

Было одно место куда мы могли пойти, независимо от того как ужасно наши миры выходили из под контроля. Место, где это все началось для Лены и меня.

Это место было нашим

Утром после испытания Мэриан, мы пошли, чтобы найти его снова.

Рушащийся сад в Гринбрайер был все еще черным и обугленным, но Вы могли увидеть, где трава начала расти. Крошечные ростки, которые, все же не были зелеными. Они были коричневыми, как все остальное в Гэтлине. Невидимые стены, которые защитили Равенвуд от того, чтобы быть разоренным, сюда не простирались.

Однако, это было наше место. Я повел Лену через сад к каменной плите, где мы сначала обнаружили медальон Женевьевы. Казалось, что это все произошло несколько лет назад вместо года.

Лена села на камень, потянув меня вниз за ней. "Ты помнишь как красиво тут было?"

Я смотрел на нее, самую красивую девушку, которую я когда-либо видел. “Оно по-прежнему такое.”

“Как ты думаешь все, это выглядело бы, если бы все прошло? Если мы не сможем исправить это, и не будет никакого Нового Порядка?”

Я едва подумал о чем-либо еще, помимо жары и жуков, и высушенных озер. Что будет дальше? Наводнение? “Я не знаю, имело ли бы это значение.

Возможно мы бы тоже исчезли, и мы даже не поймем разницы

“Я думаю, что мы оба видели достаточно Другого мира, чтобы знать, что это не верно.” Она знала, что я пытался чтобы она чувствовала себя лучше. “Как часто ты видел свою маму? Она знает то, что происходит, возможно лучше, чем кто-либо.”

Не было ничего, что я мог сказать. Лена была права, но я не мог позволить ее плечу нести это бремя одному. “Ты делала это не преднамеренно, Ли.”

“Я не знаю, заставляет ли это чувствовать себя немного лучше о разрушении мира.”

Я потянул ее к своей груди, чувствуя нежный ритм ее сердцебиения. “Мир не разрушен. Еще.”

Она собрала сухую траву. “Но чья-то жизнь будет. Тот, Который Два, должен будет быть принесен в жертву, чтобы создать Новый Порядок.” Ни один из нас не мог забыть это, хотя мы не подошли ближе к разгадке.

И если Восемнадцатая Луна действительно была в день рождения Джона, тогда у нас было только пять дней в запасе, чтобы найти Того, Которого Два. Жизнь Мэриан — все наши жизни — лежали на чаше весов.

Его

Ее

Это мог быть любой

Кто бы это ни был, я подумал, что они делают сейчас, если они не имели представления. Может быть, они не беспокоятся вообще. Может быть, они даже не видят, что происходит.

“Не волнуйтесь. Джон дал нам некоторое время. Мы что-нибудь придумаем.” Она улыбнулась. “Было здорово видеть, что он делает что-то для нас, а не против нас. ”

“Да. Если бы он был.” Я не знаю, почему, но я все еще не мог дать этому парню шанс. Даже если Лена была готова дать Лив шанс.

"Как это понимать? ” Лена говорила раздраженно.

“Ты слышала Мэйкона. Что, если он использовал возможность откачать все Ваши силы?”

“Я не знаю. Возможно мы должны ему поверить.”

Я не хотел делать это. “Почему мы должны?”

“Поскольку люди изменяются. Вещи меняются. Все и всё, что мы знали изменилось.”

"Что если я не хочу?" я не хотел

"Это не важно. Мы изменились хочешь ты этого или нет"

“Некоторые вещи не меняются,” сказал я. “Мы не сами решаем, как мир устроен. Дождь падает, не поднимается. Солнце поднимается на востоке и садится на западе.

Так оно и есть. Почему это понятие, так тяжело доходит до вас, Магов?

"Я думаю, что мы вроде помешанных на контроле."

"Ты думаешь?"

Волосы Лены завивались. "Это сложно не делать вещи, когда ты можешь их делать. А в моей семье, мы немногое можем сделать."

"Правда?" Я поцеловал ее.

Она улыбнулась под моими губами. "Заткнись."

"Сложно не делать это?" Я целовал ее шею. Ее ухо. Ее губы.

"Как насчет этого?" Она открыла рот, чтобы пожаловаться, но не произнесла ни слова.

Мы целовались до тех пор, пока мое сердце не начало трепетать. Даже тогда я не уверен, что мы остановимся, но мы сделали это.

Поскольку я услышал разрыв.

Время и пространство открылось. Я увидел кончик его трости, поскольку Абрахам Рэвенвуд скользнул через отверстие в небе, воздух грохотом захлопнулся за

ним.

Он был одет в темный костюм и его шляпу-цилиндр, которая делала его похожим на отца Аврахама Линкольна. “Я услышал что-то о Новом Порядке? ” Он снял свою шляпу и постучал по ее краю, избавляясь от несуществующей пыли. “Оказывается, сломанный Порядок подходит мне очень хорошо. И я уверен, что мой мальчик Джон будет чувствовать то же самое, как только он вернется туда, где ему самое место.”

До того как у меня появился шанс ответить, я услышал звук шагов в грязи. Секундой позже я увидел ее мотоциклетные сапоги.

“Я должен был бы согласиться. ” Сарафина стояла снаружи каменной арки, ее темные волосы, столь же вьющиеся и дикие как у Лены. Даже если было бы сто градусов, она была одета в длинное черное платье с полосами ткани, поперек ее тела. Это напомнило мне о смирительной рубашке.

Лена -

Она не ответила, но я мог чувствовать ее сердцебиение.

Золотые глаза Сарафайна были устремлены на мне. “Смертный мир в состоянии красивого хаоса и разрушения, которое в конечном счете приведет к изящному концу. Мы, возможно, сами не спланировали бы это лучше.” Сказать это было облечением для нее, так как их первоначальный план потерпел неудачу.

Это было как что-то леденящие кровь видеть Сарафину здесь, после наблюдения горящего дома с Леной и ее отцом внутри. Но было также невозможно избавиться от изображение девушки, не значительно старше, чем Лена, сражающейся с Темнотой внутри нее — и проигравшей.

Я потянул Лену на ноги, ее рука горела в моей в момент когда наша кожа коснулась друг друга.

Лена. Я здесь с тобой.

Я знаю.

Ее голос звучал опустошенно.

Сарафина улыбнулась Лене. “Моя раненая, полу-темная дочь. Я хотела бы сказать, как хорошо увидеть тебя снова, но это было бы ложью. И я — ничто если буду не честной.”

Цвет лица Лены побледнел, и она так стояла на месте, я не был уверен, что она дышала. “Тогда я предполагаю, что ты — ничто, Мама. Поскольку мы знаем, что ты — лжешь.”

Сарафина согнула свои пальцы. “Ты знаешь то, что они говорят о стеклянных зданиях и камнях. Я не бросила бы никого если бы была тобой, дорогая. Ты смотришь на меня через один золотой глаз.”

Лена вздрогнула, и ветер начал дуть.

“Это не то же самое. ” Я сказал. “Внутри Лены есть Свет и Темнота.”

Сарафина махнула своей рукой, как будто я был раздражающим насекомым, жуком, пытающимся выползти на свет. “Итан, Свет и Темнота есть у всех нас внутри. Разве ты не выучил это до сих пор?”

Холодок пополз по моей спине.

Абрахам наклонился вперед на свою трость. “Говорите за себя, моя дорогая. Сердце этого старого Инкуба столь же черное, как смола в аду.”

Лену не интересовало сердце Абрахама или отсутствие его у Сарафины. “Я не знаю чего вы хотите, и не хочу знать. Но вы должны уйти прежде, чем дядя Мейкон почувствует вас здесь.”

“Я боюсь, что мы не можем этого сделать.” Пустые черные глаза Абрахама были устремлены на Лену. “У нас есть дело, которым мы должны заняться.”

Каждый раз, когда я слышал его голос, гнев бурлил во мне. Я ненавидел его за то, что он сделал тете Прю. “Какое дело? Уничтожение целого города?”

“Не волнуйся, я доберусь и до этого.” Абрахам вынул полированные золотые карманные часы из своего пиджака и проверил их. “Но сначала, мы должны убить Того, Кто Два.”

Откуда он знает, кто это, Ли?

Не используй келтинг. Она может услышать тебя.

Я сжал руку Лены поплотнее, чувствуя, что моя кожа покрывается волдырями. “Мы не знаем о чем вы говорите.”

"Не лги мне, мальчик!" Он поднял свою трость одной рукой, указывая на меня. "Ты думаешь, мы бы не выяснили этого?"

Сарафина смотрела в глаза Лене. Она не видела их в ту ночь, когда семнадцатая луна призывала Лену. Она была заперта в каком-то темном магическом сонном состоянии. "У нас есть Книга Лун, в конце концов".

Гром грохотал в воздухе, но как бы зла она не была, Лена не могла вызвать дождь. "Вы можете обладать книгой. Нам она не нужна, чтобы изобрести Новый Порядок."

Абрахам не оценил брошенного вызова, особенно не Магом, который был на половину обращен к Свету. "Нет. Ты права, маленькая девочка. Ты нуждаешься в Том, Кого

Двое. Мы не собираемся позволять тебе пожертвовать собой. Мы убьем тебя сначала.”

Я устремил свои мысли в ту часть своего сознания, в которой мог их запереть от Лены потому, что если она узнает о чем я думаю, об этом будет знать и Сарафина. Хотя и в этой части моего сознания, мысли продолжали бороться за свой выход.

Они думали, что Тот, Кто Два — это Лена.

И они собирались убить ее.

Я попытался отодвинуть Лену позади себя. Но второе, что я увидел, Абрахам протянул руку и поднял ее в воздух. Мои ноги оторвались от земли, и меня откинуло назад, железная хватка сомкнулась вокруг моего горла. Абрахам начал сжимать свою руку и я мог чувствовать невидимые перчатки, сжимающиеся вокруг моей шеи. "Ты доставил мне достаточно проблем в течение двух жизней. Именно здесь все закончится".

"Итан!" Лена кричала. "Оставьте его в покое!"

Но рука, только сильнее сжималась. Я мог чувствовать, как он начал давить на мою трахею. Мое тело дергалось и дрожало, и тогда я вспомнил Джона, когда он был в Туннелях с Леной. Странные его подергивания и судороги, казалось, он не в состоянии контролировать.

Это было так же, как и находиться под властью Абрахама Равенвуда?

Лена начала бежать ко мне, но Сарафина щелкнула пальцами, и идеальный круг огня образовался вокруг Лены. Это напомнило мне об отце Лены, стоящем посреди огня, а Сарафина наблюдала, как он сгорит заживо.

Лена выставила ладонь вперед и Сарафина отлетела назад. Она сильно ударилась о землю, быстро проскользив в грязи так, что это было выше человеческих возможностей.

Она встала, стряхивая грязное платье окровавленными руками. “Кто-то практиковал. ” Сарафина улыбнулась. “Я, тоже.”

Она подняла руку к кругу перед собой, и второе кольцо огня окружило первое.

Лена! Уходи отсюда!

Я не мог выдавить ни слова. Мне не хватало воздуха.

Сарафина придвинулась. “Не будет никакого Нового Порядка. Вселенная уже принесла Тьму на мир Смертных. Но ситуация будет ухудшаться.”

Молния разрезала синее небо над Каролиной, врезавшись в старую каменную арку, измельчила ее в щебень.

Золотисто-желтые глаза Сарафины пылали, и Ленины золотые и зеленые также начали гореть. Огонь внешнего круга вокруг Лены распространялся, касаясь внутреннего периметра.

“Сарафина! ” Абрахам кричал. “Достаточно этих игр. Убей ее или это сделаю я.”

Сарафина зашагала в сторону Лены, ее платье раздувалось вокруг лодыжек. Четыре всадника не обладали ею. Она сама была гневом и местью, яростью и злобою, в красивом человеческом облике. "В последний раз ты опозорила меня."

Небо стало темнеть над нами, образуя плотные черные облака.

Я попыталась вырваться из сверхъестественного захвата, но каждый раз, когда я двигался, Абрахам сильнее сжимал руку и тиски вокруг моей шеи сдавливались все больше. Трудно было заставить мои глаза оставаться открытыми. Я продолжал мигать, стараясь не упасть в обморок.

Лена сунула руку в открытое огонь, и круг отодвинулся от нее. Огонь не утихал, но границы были расширены, направленные наружу от Лены.

Черное облако следовало за Сарафиной, кружась над ней. Я тяжело моргнул, пытаясь сосредоточиться. До меня дошло, что это была не туча позади Сарафины.

Это был рой Хмари.

Сарафина говорила громче шипение огня. "В первый день появилась темная материя. На второй — пропасть, из которой, на третий день, вышел Темный Огонь. На четвертый день от дыма и пламени вся власть родилась." Она остановилась возле пылающего круга. "На пятый — Лилум, Королева Демонов сформировалась из пепла. А на шестой — пришел приказ сбалансировать энергию, которая не знает границ. "

Волосы Сарафины начал гореть от жары. "На седьмой — была книга".

Книга Лун появилась на земле перед ней и страницы сами начали переворачиваться. Резко остановившись, Книга уже открытой лежала у ног Сарафины, невосприимчиво когню.

Сарафина начала читать по памяти.

" ИЗ ГОЛОСОВ ВО ТЬМЫ Я ПРИДУ.

ИЗ РАН УПАВШЕГО Я РОЖДАЮСЬ.

ИЗ ОТЧАЯНИЯ Я ИДУ ВПЕРЕД. Я УТВЕРЖДАЮСЬ.

ИЗ СЕРДЦА КНИГИ Я СЛЫШУ ПРИЗЫВ.

КОГДА Я ИЩУ ЕЕ МЕСТЬ, ОТВЕЧАЮ.

Когда она дочитала последние слова, огонь разошелся, освобождая путь через центр пламени.

Я видел, как Сарафина подняла руки перед собой и закрыла глаза. Она щелкнула пальцами обеих рук и вызвала на кончиках пальцев огонь. Но ее лицо исказилось в замешательство. Что-то было не так.

Ее силы не работали.

Огонь не оставлял ее пальцы, посыпались искры, подпаливая ее платье.

Я боролся из последних сил. Терял сознание. Я слышал голос в отдаленном уголке моего сознания. Это была не Лена или Лилум, или даже Сарафина. Он шептал мне вновь и вновь, так тихо, что я не мог его расслышать.

Мертвая хватка на шее ослабла, но когда я посмотрел на Абрахама, положение его руки не изменилось. Я задыхался, вдыхая так быстро, что воздух меня душил. Слова в моей голове становились все громче.

Два слова.

Я ЖДУ.

Я видел его лицо — свое лицо — в течение нескольких секунд. Это была моя вторая половина, моя Сломанная Душа. Он пытался помочь мне.

Невидимая рука была сорвана с моей шеи, и воздух прошел в мои легкие. Выражение Абрахама было смесью шока, растерянности и ярости.

Я споткнулся, когда я бежал к Лене, все еще пытаясь отдышаться. К тому времени, когда я достиг края горящего круга, Сарафина была поймана в ловушку вторым кругом, зажатая у основания ее сожженного платья.

Я остановился в нескольких футах он него. Жара была настолько сильна, что я не мог подобраться поближе. Лена стояла перед Сарафиной, с другой стороны бездельничающего кольца. Ее волосы подпалены из-за жары, а лицо — черное от дыма.

Облако Хмарей направлялось от нее к Абрахаму. Он смотрел, но не помогал Сарафине.

"Лена! Помоги мне!" позвала Сарафина, падая перед ней на колени. Она выглядела так похоже на Изабель в ту ночь, когда она была Объявлена, лежащая у ног своей матери.

"Я никогда не хотела причинять тебе боль. И никогда не хотела всего этого. "

Потемневшее лицо Лены было исполнено ярости. "Нет. Ты хотела, чтобы я умерла."

Глаза Сарафины слезились от дыма, что заставляло ее выглядеть почти плачущей. "Моя жизнь никогда не была такой, какой я хотела. Мой выбор был сделан за меня. Я пыталась бороться с Тьмой, но я не была достаточно сильна." Она закашляла, пытаясь прогнать дым. С ее полосками на лице и опухшими красными глазами, золото в них было едва различимо. "Ты всегда была сильной, даже будучи младенцем. Вот как ты выжила."

Я узнал смущение в глазах Лены. Сарафина была жертвой проклятия, которого Лена боялась всю свою жизнь — проклятия, которое спасло Лену.

Была ли она той, кем ее мать могла быть? "Что ты имеешь в виду, говоря о том, как я выжила?"

Сарафина кашляла, черный дым клубился вокруг нее. "Это была ужасная гроза, и дождь потушил пожар. Ты сама себя спасла." Она говорила с облегчением, как будто она не оставляла Лену умирать.

Лена уставилась на мать. "И сегодня ты собираешь закончить то что начала."

Уголек упал на платье Sarafine, и она загорелась снова. Она била по обугленной ткани ее голыми руками, пока она не потухло. Она подняла глаза, чтобы встретиться с глазами Лены. "Пожалуйста". Ее голос был таким хриплым, что трудно было услышать. Она протянула руку к Лене. "Я не собиралась делать тебе больно. Я просто должна была заставить его поверить, что я могу".

Она говорила про Абрахама, того, кто заманил мать Лень во Тьму, того, кто стоял здесь, наблюдая, как она горит.

Лена трясла головой, слезы текли по ее лицу. "Как я могу тебе доверять?" Но несмотря на то, что она это сказала, пламя начало угасать в пространстве между ними.

Лена попыталась дотянуться до ее руки.

Кончики их пальцев были в дюймах друг от друга.

Я мог видеть ожоги на руке Сарафины, когда она тянулась к Лене. "Я всегда тебя любила, Лена. Ты моя маленькая девочка."

Лена закрыла глаза. Было тяжело смотреть на Сарафину с ее опаленными волосами и обожженной кожей. Это должно было быть еще тяжелее, если она твоя мама. "Хотела бы я тебе верить…"

"Лена, посмотри на меня." Сарафина казалась сломленной. "Я буду любить тебя до скончания веков."

Я вспомнил слова из видения. Последнее, что Сарафина сказала отцу Лены перед тем как бросила его умирать. "Я буду любить тебя до скончания веков."

Лена тоже вспомнила.

Я увидел как лицо Лены впало в агонию, как она отдернула свою руку. "Ты не любишь меня. Ты неспособна любить."

Огонь появился там, где он утих только минуту назад, захватив Сарафину. Она была в огне, которым она когда-то управляла, ее силы были непредсказуемы как у любого мага.

"Нет!" закричала Сарафина.

"Мне очень жаль, Изабелла", прошептала Лена.

Сарафина рванулась вперед, поймав ее за рукав горящего платья. "Ты маленькая сука! Я желаю тебе сгореть, как твой несчастный отец! Я найду тебя в следующей жизни "

Крики достигли апогея, когда пламя охватило тело Сарафины за секунды. Это было хуже, чем душераздирающий визг Хмарей. Это был звук боли и смерти и страданий.

Ее тело упало, и огонь объял его, как стая саранчи, не оставляя ничего, кроме бушующего огня. В тот же момент Лена упала на колени, глядя на место, где рука ее матери висела в воздухе минут раньше.

Лена!

Я приблизился и потащил ее от огня. Она кашляла, пытаясь отдышаться.

Абрахам подошел ближе, черное облако демонических духов висело над ним. Я притянул Лену к себе и мы наблюдали как Гринбрайер горит во второй раз.

Он стоял над нами, кончиком трости практически касаясь расплавленных подошв моих кроссовок. "Что ж, знаете, как говорят. Если хочешь что-то сделать хорошо, сделай это сам".

"Ты не поможешь ей." Я не знаю, почему я это сказал. Мне было все равно, что Сарафина была мертва. Но почему он не мог?

Абрахам рассмеялся. "Вы спасли меня от необходимости убивать ее самому. Она не стоила ни гроша".

Я подумал о Сарафине и понял, кем действительно она была. Какой бесполезной она выглядела в глазах хозяина которому служила? "Но она была одним из вас".

"Темный Маги не имеют ничего общего со мной и моим родом, мальчик. Они, как крысы. Даже больше там, откуда пришла Сарафина. "Он посмотрел на Лену, и лицо его потемнело в соответствии с его пустыми глазами. "Как только твоя маленькая подруга будет мертва, избавиться от них будет моим следующий делом".

Не слушай его, Ли.

Но она не слушала Абрахама. Она не слушала никого. Я знал, потому что я мог слышать повторения одних и тех же слов в ее голове, снова и снова.

Я позволила моей матери умереть.

Я позволила моей матери умереть.

Я позволила моей матери умереть.

Я толкнул Лену за себя, даже думая, что у нее были лучшие шансы сразиться с Абрахамом, чем у меня. "Моя тетя была права. Ты — Дьявол."

"Она слишком добра. Но я бы хотел им быть." Он вытащил золотые карманные часы, проверяя время. "Но я знаю, несколько демонов. И они ждали долгое время, чтобы нанести визит в этот мир." Абрахам положил часы обратно в пиджак. "Похоже, у вас, дети, нет времени."

Четырнадцатое декабря. Дверь демона

Абрахам поднял книгу Лун, и страницы начали быстро перелистываться, я был уверен, что они порвутся. Когда они остановились, он почтенно пробежал пальцами по страницам. Она была его библией. Окутанный черным дымом, Абрахам начал читать.

"В МРАЧНЫЕ ДНИ, КОГДА ПРОЛЬЕТСЯ КРОВЬ,

ЛЕГИОН ДЕМОНОВ ОТОМСТИТ ЗА ПОГИБШИХ.

ЕСЛИ ОТМЕЧЕННАЯ ДВЕРЬ НЕ МОЖЕТ БЫТЬ НАЙДЕНА,

ЗЕМЛЯ РАЗВЕРЗНЕТСЯ, ЧТОБЫ ВЫПУСТИТЬ ОДНОГО.

“SANGUINE EFFUSO, ATRIS DIEBUS,

ORIETUR DAEMONUM LEGIO UT INTERFECTOS ULCISCATUR.

SI IANUA NOTATA INVENIRI NON POTUERIT,

TELLUS HISCAT UT DE TERRA IPSA IANUAM OFFERAT.”

Я не хотел ждать, чтобы увидеть легион демонов, которых Абрахам вызывал чтобы прикончить нас. Хмарей мне было достаточно. Я схватил руку Лены и вытащил ее, убегая от огня и мертвой матери Лены, от Абрахама и книги Луны и всего зла, которое он вызывал.

"Итан! Мы идем не в ту сторону».

Лена была права. Мы должны были бежать к Рэвенвуду, а не через запутанные хлопковые поля, которые раньше были частью Blackwell, плантации, которые когда-то стояли на другой стороне Greenbrier. Но было некуда больше идти. Абрахам стоял между Рэвенвудом и нами, его садистская улыбка выдавало истину. Это была игра, и он наслаждался этим.

"У нас нет выбора. мы должны …."

Лена прервала меня, прежде чем я мог закончить. "Что-то не так. Я это чувствую».

Небо потемнело над нами, и я услышала низкий гул. Но это был не гром или крики Хмрей.

"Что это?" Я тащил Лену в гору, от дороги к плантации Blackwell

Прежде чем она успела ответить, земля начала двигаться под нами. Мне казалось, что она катилась под моими ногами, и я изо всех сил пытался сохранить равновесие. Грохочущий звук становился все громче, и там были другие шумы — деревьев, трещавших и падавших, задушенная симфония тысяч увальней, и слабое потрескивание, идущее из-за нас.

Или под нами.

Лена увидела это первой. "О мой Бог!"

Земля трескалась по середине грунтовой дороги, раскол направлялся прямо к нам. Трещины распространялись, земля разверзалась, и грязь вливалась в трещину, как зыбучие пески втягиваться в отверстие.

Это было землетрясение.

Это казалось невозможным потому, что землетрясения не случаются на Юге. Они происходят в местах восточнее, например в Калифорнии. Но я видел достаточно фильмов, чтобы распознать его.

Звук был страшным, словно земля поглощает сама себя. Черная полоса Хмарей над нами пятилась, направляясь прямо на нас.

Земля позади нас трескалась быстрее, разрываясь как шов.

"Мы не можем убежать от него! Или от них! "Голос Лены дрожал. "Мы в ловушке!"

"Может быть и нет." Я посмотрел на склон холма и увидел, колотушку летящую через дорогу под нами. Линк ехал так, словно его мама только что поймала его пьющим в церкви. Было что-то в передней части колотушки, движущееся даже быстрее, чем автомобиль.

Это был Boo. Не ленивая черная собака, которая спала у кровати Лены. Это была магическая собака, похожая на волка, и бегающая быстрее чем они

Лена оглянулась. "Мы никогда не сделаем это!"

Абрахам еще стоял в отдалении, не тронутый ветром закрученным вокруг него. Он повернулся, чтобы посмотреть на склон холма, где ниже по дороге мчался колотушка.

Я тоже посмотрел вниз. Линк высунулся в окно и кричал на мне. Я не мог слышать его, но все, что бы он ни предлагал нам делать — прыгать, бегать, я даже не знаю что еще — сейчас не было времени.

Я молча потряс головой, оглядываясь назад на Абрахама в последний раз. Глаза Линка последовали за мной.

Затем он исчез.

Колотушка все еще двигалась, но сиденье водителя было пусто. Boo прыгнул в сторону, как автомобиль промчался мимо него, не обращая внимания на кривую дорогу. Колотушка перевернулась, рухнула на дорогу снова и снова.

Я видел основание крыши одновременно я услышал взрыв.

Рука нащупала мою руку. Я провалился в черную пустоту, которая транспортирует инкубов из одного места в другое, и мне не нужно было видеть, чтобы знать, что это рука Линка впилась в мою кожу.

Я все еще летел по спирали через пустоту, когда почувствовал, что его пальцы скользят. Тогда я падал, и мир вернулся в поле зрения. Куски темного неба и вспышки коричневого -

Что-то ударило мне в спину, несколько раз.

Я смотрел на удаляющееся, будто я стал ближе к земле. Но мое тело ударилось обо что-то твердое, я больше не падал.

Итан!

Моя рука была поймана, и боль разорвала мое плечо. Я моргнул. Я был пойман в море длинных, коричневых … ветвей?

"Чувак, ты в порядке?" Я медленно повернулся на звук его голоса. Линк стоял под деревом, уставившись на меня. Лена была рядом с ним, полностью запаниковав.

"Я застрял в дереве. Как ты думаешь?"

Облегчение расплылось по лицу Лены.

"Я думаю, что я только что спас твою задницу своими суперсилами." Ухмыльнулся Линк.

"Итан, ты можешь спуститься?" Спросила Лена.

"Да. Я не думаю, что что-то сломано." Я аккуратно выпутал свои ноги из ветвей.

"Я могу спустить тебя вниз," предложил Линк.

"Нет, спасибо. Я сам. "Мне было страшно представить, где я мог бы закончиться, если бы он попробовал еще раз.

Было больно от каждого движения, поэтому мне потребовалось несколько минут, чтобы спуститься. Как только я коснулся земли, Лена обвила меня руками. "Ты в порядке!"

Я не могу сказать могла ли она обнять меня крепче, мне кажется, нет. Я уже чувствовал, что энергия понемногу выходит из меня. "Думаю, да".

"Эй, вы двое тяжелее, чем кажетесь. И это был мой первый раз. Не судите меня строго. Линк все еще ухмылялся. "Я спас ваши жизни."

Я протянул свой кулак. "Ты это сделал, мужик. Если бы не ты, мы бы были мертвы."

Он постучал костяшками пальцев по мне. "Я думаю, это делает меня героем."

"Великолепно. Теперь твоя голова будет еще больше, если это возможно. "Он знал, что я действительно говорил, спасибо за спасение моей задницы и девушка, которую я люблю. Лена обняла его. "Ну, ты мой герой".

"Я пожертвовал Колотушкой." Линк посмотрел на меня. "Насколько плохо это было?"

"Плохо"

Он пожал плечами. "Ничего, немного скотча все исправит."

"Надеюсь у тебя его много. Как ты нашел нас, кстати?"

"Вы знаете, как все говорят, что животные могут ощутить торнадо и землетрясений и тому подобное? Представьте что это то же самое для Инкуба".

"Землетрясение", прошептала Лена. "Как вы думаете, он сделал это и в городе?"

"Это уже хит," сказал Link. "Main Street раскололся пополам".

"Все ли в порядке?" Я имел в виду Эмму, моего отца, и моих сто-летних теть.

"Я не знаю. Моя мама согнала всех людей в церковь, и они отсиживаются там. Она говорила что-то о фундаменте и пучках стали и некоторых шоу, которые она видела на канале о природе". Оставьте это миссис Линкольн, спасти всех на ее улице с ее образовательной программой и талантом командовать людьми. "Когда я уходил, она кричала об апокалипсисе и семи знаках".

"Мы должны добраться до моего дома." Мы не живем как так близко к церкви как Link, и я был уверен, что дом Уотов не был построен, чтобы противостоять землетрясениям.

"Там нет пути. Дорога разделена прямо позади меня, как только я увидел шоссе № 9. Мы собираемся пройти через вечный мир. "Это было трудно поверить, Link был согласен добровольно пойти на кладбище ночью, во время сверхъестественного землетрясения.

Лена положила голову мне на плечо. "У меня плохое предчувствие насчет этого".

"Да? Ну, у меня было плохо чувствую, как я вернулся из Неверленда и превратился в демона".

~~*~~***~~*~~

Когда мы шли через ворота своего сада вечного мира, он был совсем не мирным. Даже с светящимися крестами было так темно, что я едва мог видеть. Проходя мимо деревьев орехи гудели так громко, что это звучало, как будто мы были в центре осиное гнезда. Молния прорезал темноту, освещая трещину в земле.

Link шел впереди, так как он был единственным, кто мог что-то видеть. "Вы знаете, моя мама права об одной вещи. В Библии говорится, что будет землетрясение в конце. "

Я посмотрел на него, как будто он был орехом. "Когда в последний раз ты читал Библию? В воскресной школе, когда нам было девять? "

Он пожал плечами. "Просто говорю".

Лена закусила нижнюю губу. "Link может быть прав. Что делать, если Абрахам не причастен к этому, и это результат нарушения порядка? Как жара и ошибки и высохшие озера? "

Я знал, что она чувствовала себя ответственной за это, но это не было вызвано концом смертных дней. Это было сверхъестественный апокалипсис. "И Абрахам только что читал о растрескивании земли чтобы все демоны из?"

# 74

Link посмотрел на меня. "Что вы имеете в виду, позвал бесов? Позвал их откуда?"

Земля начала дрожать снова. Link остановился, прислушиваясь. Казалось, он пытался определить, где было землетрясение и откуда, или, где это произойдет следующее. Грохот изменился на скрипящий звук, как если бы мы стояли на крыльце, который вот-вот рухнет. Это звучало, как гроза из под земли.

"Это еще один удар?" Я не мог решить, что лучше бежать или стоять на месте.

Link огляделся. "Я думаю, мы должны-"

Земля под нами начала расходится, и я услышал растрескивание асфальта. Было некуда идти, и недостаточно времени чтобы добраться туда, где было иначе. Асфальт рушился вокруг меня, но я не падает. Куски дороги стали выступать вверх, к небу.

Они царапали друг друга, образуя кривые правильный треугольник, пока они не остановились. Светящиеся кресты начали мерцать.

"Скажите мне, что это не то, что я думаю." Link пятился от мертвой травы, усеянной пластмассовыми цветами и надгробиями. Это было похоже на меняющиеся надгробия. Может быть это другие толчки или еще хуже.

"Что ты говоришь?" Первое надгробие вышло из грязи, прежде чем он успел ответить. Это было еще одно землетрясение, по крайней мере я так думал.

Но я был неправ.

Надгробие не упало.

Они толкают их снизу.

Камни и грязь летели в воздух и возвращается вниз, как бомбы падали с неба. Сгнившая шкатулки пробились из земли. Столетние сосновые коробки и черные лакированные гробы катились вниз по склону, разламывались и оставляя разлагающихся трупов на своем пути. Запах был настолько отвратительным, что Linkа стошнило.

"Итан!" Лена закричала.

Я схватил ее за руку. "Беги!"

Linkу не нужно было повторять дважды. Кости и доски летели по воздуху, как осколки, но Link принимал их на себя, как защитник.

"Лена, что случилось?" Я не отпускал ее руку.

"Я думаю, что Абрахам открыл какую-то дверь в подземный мир." Она споткнулась, и я поставил ее на ноги.

Мы подошли к холму, который привел нас к самой старой части кладбища, на которую я привозил коляску тетя Мерси больше раз, чем хотел бы.

На холме было темно, и я пытался избежать огромных дыр, я едва мог видеть.

"Сюда!" Линк был уже на самом верху. Он остановился, и я думал, что он ждет нас. Но когда мы добрались до холма, я понял, что он смотрел на кладбище.

Мавзолеи и гробницы взорвалась, засоряя землю кусками из резного камня, костей и частей тела. Был пластиковые подножия лежали в пыли. Это выглядело так, словно кто-то выкопал каждую могилу на холме.

Один труп стоял в дальнем конце, что раньше было другой стороной холма. Труп смотрел на нас, но у него не было глаз. Ноги были совершенно пусты. Что-то было в нем похоже на то что осталось от тела когда Lilum была внутри мисис Инглишь.

Линк поднял руки, что бы мы остались за его спиной.

Труп склонил свою голову в одну сторону, как если бы он слушал. Затем мрак и тьма лились из его глаз, носа и рта. Тело расслабилось и упало на землю. Туман по спирали поднялся в небо покидая кладбище.

"Это была Чистая?" Я спросил.

Link ответил, прежде чем Лена. "Нет. Это был какой-то любопытный Демон".

Откуда ты знаешь? "Прошептала Лена, как будто она боялась, что она может разбудить еще мертвых.

Link отвернулся. "Так же, как собака знает, когда она видит другую собаку"

"Это не похоже на собаку для меня." Я пытался заставить его чувствовать себя лучше, но мы были далеко позади.

Link смотрел на тело, лежащее на земле, где Демон стоял всего в нескольких шагах назад. "Может быть, права моя мама, и это конец дней.

Может быть, она собирается получить возможность использовать ее мясорубку пшеницы и ее противогазы и надувной плот в конце концов.

"Плот? Это тот, что привязан к крыше гаража? "

Link кивнул. "Да. Ибо, когда вода начнет подниматься, а Lowcountry наводнения и Бог берет его месть на всех нас, грешных "

Я покачал головой. "Не Бог. Абрахам Ravenwood".

Земля, наконец, перестала дрожать, но мы не заметили.

Трое из нас дрожали так сильно, что невозможно было сказать.

Семнадцатое декабря. Странный переход

Шестнадцать тел лежало в морге округа. В соответствии с Песней моей маме, должно было восемнадцать. Я не знаю, почему землетрясения были остановлены и досаждающая армия Авраама исчезла. Может быть, уничтоженный город потерял свою привлекательность.

И я знал, без сомнения, что еще два тела присоединится к шестнадцати. Вот насколько я верил песне. Номер семнадцать, а число восемнадцати лет. Этот номер был я, зная это в глубине моего сознания.

И у меня было ужасное чувство, я знал, кто будет номер семнадцать.

~ ~ * ~ ~ *** ~ ~ * ~ ~

Резервный генератор мерцал и выключался. Я мог сказать по тому, как огни безопасности мигают. Бобби Мерфи не было на ресепшн, в самом деле, никого не было. Произошедшие сегодня в Саду Вечного Покоя катастрофические события не должны были удивить многих в Окружной Заботе, месте, о котором большинство людей не знали, пока не случилась трагедия. Шестнадцать. Я подумал, есть ли шестнадцать столов для вскрытия в морге. Я был уверен, что не было.

Но поездки в морг были, вероятно, регулярным событием здесь. На пути было несколько вращающихся дверей между мертвыми и живыми, когда Вы проходили вниз по этим коридорам. Когда вы входили в двери Окружной Заботы, ваша вселенная сжималась, все меньше и меньше, пока весь ваш мир не становился вашей прихожей, медсестрой и комнатой восемь на десять персикового цвета.

Войдя сюда однажды, вы переставали заботиться о том, что там происходило снаружи. Это место было своего рода промежуточным миром. Тем более, что с тех пор как я взял руку тети Прю, я чувствовал, что попал в другой.

Ничто больше не казалось реальным, по иронии судьбы вне этих стен вещи были более реальными, чем они были когда-либо. И если я не выясню, что делать с несколькими из них — могущественной Лилум из мира демонов, неоплаченным долгом крови, который разрушает Гатлин и несколько больших миров вокруг — там не останется персиков, чтобы позвонить домой.

Я шел по темному коридору к комнате тети Прю. Безопасные огни вспыхнули, и я увидел фигуру в больничном халате, стоящую в конце коридора и держащую IV. Затем безопасные огни погасли, и я не мог ничего видеть. Зажглись снова, и фигура исчезла.

Дело в том, что я мог бы поклясться, что это была моя тетя.

Тетя Прю?

Свет погас снова. Я чувствовал одиночество — и не спокойное одиночество. Я думал, что увидел какое-то движение в темноте, а затем снова вспыхнули безопасные огни.

"Что за…" — я напугано отпрыгнул.

Тетя Прю стояла прямо передо мной, ее лицо было в дюймах от моего. Я мог видеть каждую морщинку, каждый след от каждой слезы, и каждую дорогу, как на карте Туннелей Магов. Она поманила меня пальцем, будто хотела, чтобы я следовал за ней. Затем она прижала палец к губам.

Тсс

Погас свет, и она ушла.

Я побежал, нащупывая??путь через темноту, пока не нашел комнату моей тети. Я толкнул дверь, но она не открывалась. "Лия, это я!"

Дверь распахнулась, и я увидел Лию держащую палец у губ. Это было почти так же, как жест тети Прю в коридоре. Я был в замешательстве.

"Тсс". Лия заперла за мной дверь. "Пора".

Амма и мать Мэйкона Аурелия, сидели рядом с кроватью. Она должна была приехать в город за тетей Прю. Их глаза были закрыты, и они держались за руки над телом тети Прю. У подножия кровати, я едва мог разглядеть мерцание, трепет тысяч крошечных лент и бисеринок.

"Тетя Твила? Это ты?" Я заметил проблеск улыбки.

Амма шикнула на меня

Я чувствовал как корявые руки тетя Прю сжимали мои, похлопывая меня успокаивающе.

Тсс..

Я почувствовала запах гари, и понял, горсть травы курилась в окрашенной керамической миске на подоконнике. Кровать тетя Прю была покрыта ее знакомым покрывалом, с шариками вышитыми на всем протяжении его, вместо больничных листов. Подушка в цветах была под ее головой. Харлон Джеймс IV свернулся у ее ног. Что-то изменилось в тете Прю. Не было трубки или монитора или даже куска ленты, прикрепленной к ее телу. Она была одета в ее вязаные тапочки и ее лучший в розовых цветах халат, с перламутровыми кнопками. Словно она собиралась на прогулку, чтобы проверить каждый двор на улице и жаловаться, что нужно нанести новый слой краски на их дом.

Я был прав. Она была номер семнадцать.

Я протиснулся между Аммой и Аурелией и взял руку тети Прю. Амма открыла один глаз и бросила на меня взгляд. "Не распускайте руки, Итан Уэйт.

Тебе не нужно идти туда, куда она идет".

Я привстал. "Она моя тетя, Амма. Я хочу сказать, до свидания".

Аурелия покачала головой, не открывая глаз. "На это нет времени сейчас." Ее голос звучал, как будто был далеко от комнаты

"Тетя Прю приехала, чтобы найти меня. Я думаю, что у нее есть что мне сказать"

Амма открыла глаза, приподняв бровь. "Есть мир, где живут и есть мир, где жизнь заканчивается. У нее была хорошая жизнь, и она готова. И прямо сейчас, мне достаточно сложно оберегать людей живущих здесь о которых я забочусь. Так что, если ты не возражаешь…" Она фыркнула, как будто она пыталась получить обед а я стоял на ее пути.

Я посмотрел на нее так, как никогда не смотрел на Амму раньше. И затем сказал: я возражаю.

Она вздохнула и взяла мою руку в одну из своих, держа руку тети в другой. Я закрыл глаза и стал ждать. "Тетя Прю?"

Ничего не произошло

Тетя Прю.

Я открыл один глаз. "Что-то не так?" Прошептал я.

"Не могу сказать, что знаю. Вся эта суета и весь этот шум демонов возможно испугали ее."

"Все эти тела", шептала Аурелия.

Амма кивнула.

— Слишком много людей движется в другой мир сегодня.

— Но это еще не закончилось. Там будет восемнадцать. Так говориться в песне.

Амма посмотрел на меня, черты ее лица нарушены.

— Может быть, песня не права. Даже карты и Великие иногда ошибаются. Может быть, не все катится вниз по склону так быстро, как вы думаете.

— Те песни моей мамы, и она сказала восемнадцать. Она никогда не ошибается, и ты это знаешь.

— Я знаю, Итан Уэйт.

Она не должна была этого говорить. Я видел это в ее глазах, это было написано на ее лице.

Я снова протянул свою руку.

— Пожалуйста.

Амма посмотрел через плечо.

— Лия, Аурелия, Твилла, придите и протяните нам руку помощи.

Мы взялись за руки, образуя круг — Смертных и Кастеров. Меня, потерянного и своенравного. Лия, светлый Суккуб. Амма, провидица, которая была потеряна в темноте. Аурелия, прорицатель которая знала больше, чем она хотела. И Tвилла, которая когда-то вызывала души умерших, Чистейшая в Ином мире.

Свет, чтобы показать, тете Прю путь домой.

Все они были частью моей семьи сейчас.

Все мы здесь, взявшись за руки в больничной палате, прощались с кем-то, кто во многих отношениях уже давно ушел.

Амма кивнул Твилле:

— Вы не возражаете отдать почесть?

В течение нескольких секунд, комната исчезла в тени несмотря на свет. Я почувствовал дуновение ветра, хотя мы были внутри.

Или мне так казалось

Темнота сгущалась, пока мы стояли в огромной комнате, напротив двери в хранилище. Я узнал его сразу-хранилище в задней части Изгнания, клуб из туннелей. На этот раз, в комнате было пусто. Я был один.

Я положил обе руки на дверь, касаясь серебреного колеса что открывало ее. Я втолкнул так сильно, как я мог, но я не мог повернуть колесо..

— Тебе придется приложить немного больше сил к этому, Итан.

Я обернулся, и тетя Прю стоял позади меня, в ее вязаных тапочках и халате, тяжело опираясь на ее палку. Она даже не была привязана к своему телу.

— Тетя Прю!

Я обнял ее, чувствуя кости сквозь ее бумажную кожу.

— Не уходи.

— Достаточно вашей суеты. Ты так плох, как Амма. Она была здесь, почти каждую ночь на этой неделе, пыталась заставить меня остаться. продолжая класть что-то, что пахло как Харлон Джеймс — старые подгузники под моей подушкой.

Она сморщила нос.

— Я должна была наполнить это место. Они даже не показывают мои истории по телевизору здесь!.

— Разве вы не можете остаться? Еще так много частей туннелей осталось на карте. И я не знаю, что тетя Мэрси и тетя Грейс собираетесь делать без тебя.

— Вот почему я хотела поговорить с тобой. Это важно, чтобы вы были внимательными, ты слышишь?

— Я слушаю.

Я знал, есть что-то, что она должна была мне сказать, что-то, что никто из окружающих не мог знать.

Тетя Прю оперлась на ее трость и прошептала:

— Вы должны остановить их.

— Остановить кого?

Волосы на моем затылке стали дыбом.

Другой шепот:

— Я точно знаю, что они пытаются исправить, что бы пригласить половину города на мою вечеринку

Ее "вечеринка". Она упоминала об этом раньше.

— Вы имеете в виду ваши похороны?

Она кивнула.

— Я планировала это с того момента как мне стукнуло пятьдесят два года, и я хочу что бы это было именно так, как я хочу. Хорошее постельное белье, китайский фарфор, хорошая чаша с пуншем, и Сисси Ханейкатт пела "Удивительную Грэйс"'. Я оставила детальный список, под моим комодом.

Я не мог поверить, что это была та причина была причина она привела по которой она привела меня сюда. Но опять же, это была тетя Прю. "

— Да, мэм.

— Это все из-за списка гостей, Итан.

— Я понял. Вы хотите убедиться, что все нужные люди будут там.

Она посмотрела на меня, как на идиота.

— Нет. Я хочу убедиться, что "не тех" там не будет. Я хочу убедиться, что определенные люди не явятся. Это не свинья подобранная в горящем доме (?)

Она была серьезной, хотя я видел блеск в ее глазах, кажется, будто она вот-вот вырваться из ее позорной, негармоничной, поддельной опер версии — "Опираясь на вечные руки".

— Я хочу, чтобы ты та хлопнуть дверью перед Юнис Хонейкатт, до того как она зайдет в здание. Меня не волнует, если пение Сисси, или что эта женщина принесет самого Господа Вседержителя на своих руках.

Я схватил ее в объятия настолько сильные, что ее крошечные ноги оторвались прямо от земли.

— Я буду скучать по тебе, тетя Прю.

— Конечно ты будешь. Но это мое время, но у меня есть вещи которые нужно сделать и мужья которых я должна увидеть… Не упоминая уже о Харлоне Джеймсе. Теперь, не могли бы вы открыть двери для старой женщины? Я сегодня сама не своя.

— Эту дверь?

Я коснулся металлической двери в хранилище перед нами.

— Именно ее.

Она оперлась на трость и кивнула мне.

— Куда она ведет?

Она пожала плечами.

— Не могу сказать тебе. Просто знаю, что это то, куда я должна пойти.

— Что если я не должен открыть ее, или что-то еще?

— Итан, ты говоришь мне, что ты боишься открыть ту глупую маленькую дверь? Поверните уже это колесо наконец то.

Я положил свои руки на колесо и дернул так сильно, как только мог. Оно не пошевелилось

— Ты собираешься заставить старую женщину делать тяжелую работу?

Тетя Прю оттолкнул меня со стороны, и протянула руку, чтобы прикоснуться к двери.

Она распахнулась под ее рукой, яркий свет, ветер и брызги воды влетели в помещение. Я мог видеть проблеск синей воды вдалеке. Я предложил ей руку, и она приняла ее. Я помог ей переступить через порог, мы стояли так секунду, по противоположные стороны двери.

Она посмотрела через плечо, в голубую даль позади нее.

— Похоже, это и есть мой путь. Ты хочешь что бы я шла путем, как я вам и обещала?

Я застыл на месте.

— Я обещал, что провожу тебя туда?

Она кивнула.

— Конечно. Ты тот, кто сказал мне о Последней Двери. Как еще я могла знать, об этом?"

— Я ничего не знаю о Последней Двери, тетя Прю. Я никогда не проходил мимо этой двери.

— Конечно проходил. Ты стоишь в прошлом возле нее, в эту самую минуту.

Я посмотрел, и там был я — другой я. Туманный и серый, мерцающий, как тень.

Это был я, словно сквозь линзу старой видеокамеры.

Я, со своего сна.

Моя сломанная душа.

Он пошел в сторону к двери хранилища. Тетя Прю махнул в его сторону:

— Ты ты собираешься отвести меня к маяку?

Как только она это сказала, я смог увидеть путь: аккуратные каменные ступени, ведущие травянистый склон на белый каменный маяк. Площадь и старый, один простой каменный ящик стоявший на другом, то белые башни, которые достигли высокого в непрерывного синего неба. Вода за пределами была даже голубее. Трава, которая колебалась от ветра была зеленой и живой, и это заставило меня долго наблюдать за тем, что я никогда не видел.

Но я думаю, что видел это, потому что я спускался вниз по каменном пути.

Чувство боли проникло в мой желудок, и вдруг кто-то выкрутил мою руку, как Линк, когда занимался борьбой двигался на меня.

Голос-самый громкий голос во вселенной, от сильного человека которого я знал, прогремел мне в ухо:

— Ты идешь вперед, Пруденс. Тебе не нужна помощь Итана. У тебя есть Твилла теперь, и ты будешь в порядке, как только ты поднимешься к маяку.

Амма с улыбкой кивнула, и вдруг Твилла стояла рядом с тетей Прю, не светящийся ее образ, а реальный, выглядевшая так же, как она выглядела в ночь своей смерти.

Тетя Прю бросилось на меня взгляд и послала мне воздушный поцелуй, взяв под руку Tвиллу и повернула в сторону маяка.

Я попытался увидеть, была ли другая половина моей души все еще там, но дверь хранилища захлопнулась так сильно, что откликнулось эхом позади меня.

Лия повернула колесо обеими руками, так сильно, как только могла. Я пытался помочь, но она оттолкнула меня. Аурелия тоже была там, бормоча что-то, что я не мог понять.

Эмма держала меня так крепко, что она могла бы выиграть чемпионат штата, если бы мы действительно были на соревновании по борьбе.

Аурэлия открыла глаза.

— Сейчас. Это должно быть сейчас.

Все почернело.

~~*~~***~~*~~

Я открыл свои глаза, и мы стояли вокруг безжизненного тела тетя Прю. Она ушла, но мы уже знали это. Прежде чем я успел сказать или сделать что-нибудь, Амма заставила меня покинуть комнату, и я уже был на полпути по коридору.

— Ты.

Она едва могла говорить, указывая своим костлявым пальцем на меня. Через пять минут мы были в моей машине, и она только тогда отпустил мою руку, чтобы я мог отвезти нас домой. Ушла вечность на то, что бы понять как нам вернуться домой. Половина дорог в городе были закрыты в связи с землетрясением, которое, на самом деле, не было землетрясением.

Я смотрел на руль и думал о колесе на двери хранилища.

— Что это было? Последняя дверь?

Амма развернулась и ударила меня по лицу. Она никогда не поднимала руку на меня, ни за всю ее жизнь и не за мою.

— Не пугай меня так больше никогда!

Девятнадцатое декабря. Крем скорби

Бумага кремового цвета была плотная и сложенная в восемь раз, с фиолетовой атласной лентой, перевязанной вокруг нее. Я нашел ее в нижнем ящике комода, как и говорила тетя Прю, что она будет лежать именно там. Я прочитал ее Сестрам, которые обсуждали это с Тельмой, пока не вмешалась Амма.

— Если Пруденс Джейн хотела хороший китайский фарфор, мы возьмем именно его. Нет смысла спорить с мертвыми.

Амма сложила руки на груди. Тетя Прю умерла только два дня назад. Казалось бы неправильно называть ее мертвой так скоро.

— Далее вы будете говорить мне, что она не хотела сладкого картофеля.

Тетя Мерси взяла еще один носовой платок.

Я проверил бумаги.

— Она хотела. Но она не хотела, что бы Жанин Мэйберри готовила его. Она не хочет, что бы черствые картофельные чипсы были на вершине всего этого.

Тетя Мерси кивнула, как если бы я читал это из Декларации Независимости.

— Это правда. Жанин Мэйберри говорит, что они стали печь лучше, но Пруденс Джейн всегда говорила, что это было в ее натуре, что бы все было дешево.

Ее подбородок дрожал.

Тетя Мэрси была в замешательстве. Она почти ничего не делала, но комок из носовых платков все увеличивался, с тех пор, как она услышала, что тетя Прю отошла в мир иной. Тетя Грейс, с другой стороны, занялась подписыванием карточек с соболезнованиями, давая всем знать, как жаль, что тети Прю больше не было, хотя Тельма объясняла ей, что это другие люди должны были отправить их ей. Тетя Грейс смотрела на Тельму, как будто она была сумасшедшей.

— Почему они должны посылать их мне? Это мои карточки. И это мои новости.

Тельма покачала головой, но после этого ничего не сказала..

Всякий раз, когда появлялись разногласия по поводу чего-либо, они заставили меня прочитать письмо еще раз. И письмо тети Прю было примерно таким же эксцентричным и специфическим, как и сама тетя Прю.

— Дорогие девочки, — начиналось письмо. Для друг друга, Сестры никогда не были Сестрами. Они всегда были девочками.

— Если вы читаете это, значит я была призвана своей Великой Наградой. Даже если я буду занята встречей, с моим Творцом, я все еще буду наблюдать, чтобы убедиться, что моя вечеринка пройдет по моим инструкциям. И не думайте, что я не буду встану со своей могилы и не пройдусь по центральному проходу церкви, если Юнис Ханэйкатт ступить хоть одной ногой в здание.

Только тетя Прю нуждалась в вышибале на ее собственных похоронах.

Дольше было больше. Помимо этого предусматривалось, что все четыре Харлона Джеймса будут присутствовать вместе с Люсиль Болл, и выбрав несколько скандальную "Удивительную Грейс" и неправильную версию "Останься со мной", самый большой сюрприз заключался в хвалебной речи.

Она хотела что бы Амма произносила ее.

— Это нонсенс.

Выдохнула Амма.

— Это то, что тетя Прю хотела. Посмотри.

Я протянул ей бумагу.

Амма не хотела смотреть ее.

— Тогда она большая дура, как и остальные тут.

Я похлопал ее по спине.

— Нет смысла спорить с мертвыми, Амма.

Она посмотрела на меня, и я пожала плечами.

— По крайней мере, тебе не придется арендовать смокинг.

Мой отец встал со своего места и спустился вниз по ступенькам, побежденный.

— Ну, я лучше пойду начинать искать волынку.

~~*~~***~~*~~

В конце концов, волынка была подарена Мэйконом… Однажды он услышал о просьбе тети Прю, он настаивал что их доставили из Хайлэндс Элкс Клуба в Колумбии, столице штата. По крайней мере, это то, что он сказал. Зная его, и зная о туннелях, я был убежден, что они пришли из Шотландии в то же утро. Они играли "Удивительную Грейс" так красиво, что когда люди впервые приехали, никто не хотел заходить в церковь. Огромная толпа сформировалась вокруг подъездной дорожки и тротуара, пока преподобный не начала настаивать что бы все вошли внутрь

Я стоял в дверях, наблюдая за толпой. Катафалк-реальный катафалк, а не Лены не Мэйкона. Тетя Прю хоронили на Самервильском кладбище, пока Сад Вечного Мира был вновь открыт для бизнеса (reopened for business). Сестры называли его новым кладбищем, так как оно было открыто только около семидесяти лет.

При взгляде на катафалк всплывали воспоминания, первый раз я увидел Лену ехавшую через Гатлин по дороге в школу в прошлом году. Я вспомнил, думая, что это был знак, может быть, даже один из плохих.

Это было?

Оглядываясь назад на все, что произошло, что принесло мне от того катафалка до этого, я все еще не могу сказать.

Не из-за Лена. Она всегда будет самое лучшее, что когда-либо случалось со мной. Но поскольку все изменилось.

У нас было. Я понял что.

Но Гатлин изменился также, и это было труднее понять.

Таким образом, я стоял в дверном проеме часовни, наблюдая за происходящим. Разрешая этому произойти, потому что у меня не было выбора. Восемнадцатая Луна будет через два дня. Если Лена и я не выясним то, чего хочет Лилум — кем фактически есть Тот, Кто Два — то не было никакого способа предугадать, сколько еще все будет меняться. Возможно этот катафалк был другим предзнаменованием грядущих событий.

Мы провели часы в архиве ни с чем, чтобы показать его. Однако, я знал, то что, где Лена и я будем снова, как только закончатся похороны. Не было ничего, чтобы не попробовать сделать это. Даже если это казалось безнадежным.

Ты не можешь бороться с судьбой.

Это то, что моя мама сказала?

“Я не вижу свою карету. Белые лошади, это — то, что сказано в моем письме.” Я узнал бы этот голос где угодно.

Тетя Прю стояла рядом со мной. Ни мерцания, ни сияния. Просто как днем, тетя Пру. Если бы она не носила одежду, в которой умерла, я принял бы ее за одного из гостей на ее собственных похоронах.

“Да, хорошо. Нам было трудно найти хотя бы одного. Так как Вы не Авраам Линкольн.”

Она проигнорировала меня. " Я думала, что ясно дала понять, что хотела чтобы Сисси Ханикатт сама пела "Удивительную благодать,", так же как она это делала на службе Шарлин Уоткинс. И я не вижу ее. Но эти ребята помещают в нее такую легкость, которую я "ценю".

“Сисси Ханикатт сказала, что мы должны пригласить Юнис, если хотим, чтобы она пела.” Этого объяснения было достаточно тете Прю. Мы повернулись к волынщикам. “Я думаю, что это единственный гимн, который они знают. Я не уверен, что они действительно Южные.”

Она улыбнулась. "Конечно, нет."

Музыка растягивалась по толпе, привлекая всех поближе. Я мог сказать, что тетя Прю была рада, независимо от того, что она сказала.

"Тем не менее, это прекрасная толпа. Крупнейшая из тех, что я видела за последние годы. Больше, чем все мои мужья вместе взятые." Она посмотрела на меня. "Ты так не думаешь, Итан?"

Я улыбнулся. "Да, мэм. Это прекрасная толпа. "Я подтянул воротник рубашки моего смокинга. В сто градусов зимнего тепла, я был готов упасть в обморок. Но я не сказал ей об этом.

"Теперь положи пиджак на "проявить немного уважения к умершим".

~~*~~***~~*~~

Амма и мой папа достигли компромисса по вопросу о хвалебной речи. Амма не будет говорить ее, но прочтет стихотворение. Когда она, наконец, сказала нам, что читает стих, никому не дала много думать над этим. Кроме того, в то же время это означает, что мы вычеркиваем два пункта в списке тети Прю.

"Останься со мной, быстро опускается вечер,

Темнота сгущается, Господи, останься со мной

Когда другие помощники терпят неудачу, и удобства бегут,

Помоги беспомощным и живи со мной.

Стремительно близки отливы из маленькой жизни его дней;

Радости земли становятся тусклыми; его слава скончалась;

Изменение и распад всего вокруг я вижу;

О, ты, кто не изменишься, живи у меня. "

Слова поражали меня как пули. Темнота углублялась, и хотя я не знал, что был уже вечер, было такое чувство, что это наступало быстро. Это не были просто удобства, которые бежали, и это были больше, чем радости Земли и слава, которая скончалась.

Амма была права. Как и парень, который написал гимн. Изменения и распад — это все, что я мог видеть.

Я не знал, есть ли кто-либо или что-либо кто не изменится, но если бы был, я сделал бы больше, чем попросят, чтобы они оставались со мной.

Я хочу чтобы они спасли меня.

К тому времени, как Амма сложила бумаги обратно, вы могли бы слышать, как муха пролетит. Она стояла на подиуме, немного похожая на настоящего Суллу Пророка.

Вот когда я понял, что она сделала.

Это не было стихотворение, не так, как она его прочла. Это даже не было гимном больше.

Это было пророчество.

Двадцатое декабря. Гибрид

Я стоял на вершине белой водонапорной башни, спиной к солнцу. Моя безголовая тень падала на теплый, окрашенный металл, исчезая за краем и в небо.

Я ЖДУ.

Там был он. Моя другая половина. Мечта шатаясь, как в кино я видел столько раз, что я начал вырезать и новый монтаж сам, как он разразился вспышками-

Сильные удары.

Кеды.

Мертвый груз.

Падение …

~~*~~***~~*~~

"Итан!"

Я выкатился с кровати, и приземлился на полу моей спальни.

"Не удивительно, что Инкуб появляется в вашей комнате. Ты спишь как убитый. "Джон стоял надо мной. Оттуда, где я лежал, он выглядел на двадцать футов выше. Он также посмотрел, как он может надрать мне задницу лучше, чем я пинал мою собственную в моем сне.

Это была странная мысль, но то, что произошло дальше было ещё более странным.

"Мне нужна твоя помощь."

~~*~~***~~*~~

Джон сидел на стуле за моим столом, так что я начал думать, что это стул Инкуба.

"Я желаю вам, ребята, найти способ как поспать." Я натянул свою вылинявшую рубашку "ХарлиДэвидсона" через голову. Иронично, я сидел, рассматривая Джона, напротив.

"Да. Это не вариант." Он посмотрел на мой голубой потолок.

"Тогда я хочу, что бы ты понял, что нам нужно-"

Джон оборвал меня. "Это я."

"Что?"

Лив все мне рассказала, что один из двух парней — это я

"Ты уверен?" Я даже не был уверен, что ему поверил.

"Да. Я понял это сегодня на похоронах тетушки."

Я взглянул на часы. Он должен был сказать вчера, а я должен был спать. "Как?"

Он встал и принялся расхаживать по комнате. "Я всегда знал, что это я. Я родился, что бы быть двумя вещами. Но на похоронах, я понял, что это то, что я должен сделать. Я почувствовал это, когда провидец говорила."

"Эмма?" Я знал. что похороны Тети Прю были эмоциональными для моей семьи, в действительности, для всего города, но я не ожидал, что они повлияют на Джона. Он не был частью ни того, ни другого. "Что ты имеешь в виду, всегда знал?"

"У меня день рождения завтра, верно? Моя восемнадцатая луна." Похоже он не был рад, и я не мог его за это винить. Учитывая, что все это связано с концом мира и всего.

"Ты знаешь о чем говоришь?" Я по-прежнему не доверял ему.

Он кивнул. "Я должен обменять, как Королева Демонов сказала. Мой жалкий прищуренный эксперимент жизни на Новый Порядок. Я почти чувствую, как плохо вселенной. Я, недурная сделка. За исключением того, что меня не будет рядом, что увидеть это."

"Но Лив будет," сказал я.

"Лив будет." Он упал обратно в кресло, обхватив голову руками.

Проклятье

Он посмотрел вверх. "Черт?" Это лучшее, что ты можешь придумать? Я готов отдать свою жизнь, прямо здесь."

Я никак не мог себе представить, что должно прийти в голову, что бы такой человек, как он готов умереть. Почти. Я знал, каково это, быть готовым принести себя в жертву за девушку, которую любишь. Я собирался сделать тоже самое на Великом Барьере, когда мы столкнулись с Абрахамом и Охотниками. На Медовом Холме, когда мы столкнулись с огнем и Серафиной. Я бы умер за Лену тысячу раз.

"Лив не будет счастлива."

"Нет. Она, нет," он согласился. "Но она поймет."

"Я думаю, такие вещи трудно понять. И я пытаюсь сейчас."

"Ты знаешь, что твоя проблема в этом, Смертный?"

"Конец мира?"

Джон покачал головой. "Ты слишком много думаешь."

"Да?" Я чуть не рассмеялся.

"Поверь мне. Иногда, ты должен доверять своим инстинктам."

"Итак, что же подсказывает тебе твоя интуиция насчет меня?" Я сказал это медленно, не глядя на него.

Я не знаю пока ничего не получил здесь". Он подошел ко мне и схватил меня за руку. «Место о котором ты мечтал — это большая белая башня. Вот куда мне нужно идти".

Прежде чем я успел сказать ему, что я думаю о его стиле инкуба копаться в моих мечтах, я у слышал, взрыв и мы вышли…

Я не мог видеть Джона. Я не видел ничего, кроме темноты и расширяющуюся серебряную полосу света. И когда я наконец вышел, то услышал потрясающий звук и снова увидел ее лицо.

Лив ждет нас на вершине водонапорной башни.

Она неслась к нам на встречу разъяренная. Но на меня даже не посмотрела. "Ты совсем с ума сошел? Ты думаешь, я не узнаю, что ты замышляешь?"

Откуда вы пришли?" Она начала плакать.

Джон шагнул вперед меня. "Как ты узнала, где я?"

Она помахала бумажкой в воздухе. "Ты оставил записку."

"Ты оставил ей записку?" Я спросил.

"Просто сказать прощай … и некоторые другие вещи. Но я не сказал, куда иду."

Я покачал головой. "Это Лив. Ты не знал, что она поймет?"

Она выставила запястье. Диск практически взрывался на ее селенометре. "Тот, Кто Два? Ты не думал, о том что я сразу же узнаю, что это ты? Если бы ты не пошел писать мне об этом, то я больше никогда не разговаривала бы с тобой.

"Лив."

"Я пыталась найти способ решить эту проблему в течение нескольких месяцев." Она закрыла глаза.

Он потянулся к ней. "Я пытался найти способ не впутывая тебя."

"Ты не должен этого делать." Лив покачала головой и Джон притянул ее к своей груди, целуя в лоб.

"Да. Я сделаю это. Хотя бы раз в жизни я хочу быть человеком, который делает правильные вещи."

Голубые глаза Лив стали красными от слез. "Я не хочу, что бы ты уходил. Мы просто — у меня никогда не было шанса. У нас никогда не было шанса."

Он положил палец на её губы. "Шшш. Мы сделали. Я сделал." Он посмотрел в ночь, но все ещё разговаривал с ней. "Я люблю тебя, Оливия. Это мой шанс."

Она не ответила, только слезы текли по её лицу.

Он сделал шаг ко мне, потянув за руку. "Береги её для меня, ты будешь?"

Я кивнул.

Он наклонился ближе. "Если ты причинишь ей боль. Если ты прикоснешься к ней. Если ты допустишь, что кто-нибудь разобьет ей сердце, я найду тебя и убью. И тогда, я причиню тебе боль с другой стороны. Понял?"

Я понял лучше, чем он представлял.

Он отпустил меня и снял пиджак. И протянул Лив. "Сохрани это. В память обо мне. И ещё кое-что." Он полез в один из карманов. "Я не помню свою мать, но Абрахам сказал, что это принадлежало ей. Я хочу, что бы это было у тебя." Это был золотой браслет с надписью Niadic, или что-то другое на языке Чародеев, может Лив могла прочитать.

Колени Лив подогнулись, и она начала всхлипывать.

Джон держал её так крепко, что кончики пальцев едва касались земли. "Я рад, что наконец встретил человека, которому захотел это отдать."

"Я тоже." Она едва могла говорить.

Он нежно поцеловал её и отошел.

Он кивнул на меня.

И бросился за край перил.

Я слышал её голос, эхом в темноте. Лилуме.

Баланс не оплачен.

Только Суровое Испытание может сделать жертву.

Двадцатое декабря. Неправильный

Когда я открыл глаза, я вернулся в свою спальню. Я смотрел на свой голубой потолок, пытаясь понять, как я оказался здесь. Нас перенесло, но это не могло быть из-за Джона. Я знал это, потому что, он лежал на полу моей спальни, без сознания.

Это должен быть кто-то другой. Кто-то, кто был более мощным, чем Инкуб. Кто-то, кто знал о Восемнадцатой Луне.

Кто-то, кто знал все, абсолютно все- включая одну вещь, которую я только начинал прояснять для себя, прямо сейчас.

Лив трясла Джона, все ещё всхлипывая. "Проснись, Джон. Пожалуйста, проснись."

Он открыл глаза на секунду, сконфуженно. "Что за черт?"

Она обняла его. "Не ад. И даже не небеса."

"Где я?" Он был сбит с толку.

"В моей комнате." Я сел, прислонившись к стене.

"Как я сюда попал?"

"Не спрашивай." Я не собирался ему объяснять, что Лилум как-то перенес нас сюда.

Меня больше беспокоило, что это значит.

Это был не Джон Брид.

И там был кто-то, с кем я должен поговорить.

Двадцать первое декабря. Простой английский

Я постучал в дверь и стал ждать в кругу бледно-желтого света крыльца. Я смотрела на дверь, перетаптываясь на месте, мои руки застряли в моих карманах. Желая чтоб меня там не было. Желая чтоб мое сердце перестало стучаться.

Она думала, что я сошел с ума.

А почему бы не она? Я уже начал думать про себе.

Я увидел халат, а затем пушистые тапочки и стеклянный глаз.

"Итан? Что ты там делаешь? Ты с Митчеллом?" Миссис Инглиш выглянула наружу, приглаживая бигуди так, будто был способ сделать их более привлекательными.

"Нет, мэм."

Она была разочарована и переключился на голос, который использует в классе. "У тебя появилась какая-то идея, чтобы приходить в такое позднее время?"

Уже было девять.

"Можно я зайду на минутку? Мне действительно нужно поговорить с вами."

Хорошо, что не ты. И не ты, точно.

"Сейчас?"

"Это займет всего минуту. Речь идет о The Crucible (Суровом испытание)

Только не о том, которое вы нам преподавали в школе.

Это наконец заполучило ее, так как я и знал, что это случится.

Я следовал за ней в гостиную уже во второй раз, чего она не помнила. Коллекция керамических статуэток над камином на полке были снова выстроены идеально, как будто ничего с ними не случилось. Только дешевая распродажа была небрежно установлена. Но этого уже не было. Я думаю, что некоторые вещи были слишком сломаны, чтобы их устанавливать.

"Присаживайся, пожалуйста, Итан."

Я автоматически сел в цветастое кресло, а затем встал, потому что не было больше где сесть в этой крошечной комнате. Сын Гатлина не будет сидеть в то время, как дама стоит. "Я в порядке, постою. Вы присаживайтесь, мэм".

Миссис Енглиш поправила очки, когда садилась. " Ну, наверное, мне придется говорить первой."

Теперь в любое время. Принялась за меня (?).

"Итан? Ты хочешь мне что-то сказать в частности, о Crucible(Суровом испытание)? "

Я откашлялся. "Это может звучать своего рода странно, но мне нужно с вами поговорить".

"Я слушаю".

Не думай об этом. Скажи словами. Она услышит тебя так или иначе.

"Да, хорошо. Это своего рода вещь. Я не должен разговаривать с Вами. Но я должен поговорить — Вы знаете. Только Вы не знаете. Другая Вы.”

"Простите?"

"Лилум. Мэм".

“Прежде всего, это произноситься — Лилиан, но не думаю, что вам уместно называть меня моим именем.” Она колебалась. “Это должно быть странно, но моя дружба с Вашим отцом — ”

У меня не было времени для этого. “Королева Демонов? Она там?”

"Прошу прощения!"

Не останавливайся.

"Колесо судьбы? Бесконечная река? Вы меня слышите? "

Г-жа Инглиш встала. Ее лицо было красным, и она была рассержена больше, чем я когда-либо видел. "Вы под наркотиками? Это своего рода шутка? "

Я в отчаянье оглядел комнату. Мои глаза остановились на статуэтках на каминной полке, и я подошел к ним. Лунный камень, бледный и круглый, на вершине вырезанный в форме полного круг с полумесяцем. "Нам нужно поговорить о Луне".

"Я звоню твоему отцу".

Продолжай пытаться.

“Восемнадцатая Луна. Это значит что-нибудь для вас?”

Краем глаза я заметил ее у телефона

Я потянулся к Луне.

Комната наполнилась светом. Г-жа Инглиш застыла в своем кресле, держа телефон, комната замерла вокруг нее-

Я находился в Temporis Porta, но двери были открыты настежь. Существовал тоннель на другую сторону, стены которого были грубо отделаны. Я вышел через двери.

Туннель был небольшим, потолок настолько низкий, что мне пришлось нагнуться, когда я шел. Были отметки на стенах, тонкие линии, которые выглядели, как будто кто-то использовал их, чтобы рассчитать. Я следовал по туннелю пол мили или вроде того, когда увидел гнилую деревянную лестницу.

Восемь шагов.

Там наверху был деревянный люк с железным кольцом, наклонившимся к лестнице. Я поднимался к нему осторожно, надеясь, что лестница выдержит мой вес.

Когда я достиг вершины, мне нужно было ударить плечом деревянный люк, чтобы его открыть.

Солнечный свет хлынул в туннель, когда я из него выбрался.

Я был на середине поля, тропинки расходились только вне от того места, где я стоял. Их было не так много, две извилистые параллельные линии, где высокая трава была стерта к грязи. Поля по обе стороны тропинки выглядели золотыми, как зерно и свет — не коричневые, как увальни и засуха. Небо было синим, что я задумался какой синий Гатлин. Тонкий и безоблачный.

Привет? Ты здесь?

Ее не было здесь, и мне не верилось, где был я.

Я бы узнал его где угодно, я видел достаточно картинок этого места — плантация моего пра-пра-пра-пра-дедушки Эллиса Уэйта.

Он был тем, который боролся и умер с другой стороны от Маршрута 9 во время гражданской войны. Прямо здесь.

Я видел свой дом — и его — поместье Уэйта, на расстоянии. Было трудно сказать, выглядело ли оно одинаково, за исключением синих ставней дома, которые смотрели на меня позади. Я посмотрел вниз на люк, скрытый грязью и травой, и сразу понял. Это был туннель, который привел к кладовой в подвале моего дома. Я вышел с другой стороны — безопасная сторона, где рабы, использовали подземную железную дорогу и могли затеряться в густом поле.

Почему Temporis Porta принес меня сюда? Что Лилум делала на ферме моей семьи, больше чем сто пятьдесят лет назад?

Лилум? Где ты?

Половина ржавого велосипеда лежала в куче около дороги. По крайней мере, это было похоже на часть велосипеда. Я видел, где металл был отпилен на середине, а шланг пронизывал раму. Это было подстроено, чтобы поливать поля. Пара грязных резиновых сапог стояла в грязи рядом с велосипедным колесом. Вдали поля тянулись настолько, насколько я мог видеть.

Что я должен делать?

Я оглянулся назад вниз, на ржавую половину велосипеда, и я знал.

Волна беспомощности нахлынула на меня. Не было никакого способа, чтобы я мог полить поле. Оно было слишком большим, а я всего лишь один человек. Солнце становилось все горячее, а листья — более коричневыми, и скоро поле вообще не будет золотым, оно будет сожженным и мертвым, как все остальное. Я слышал знакомый гул роя. Увальни приближались.

Зачем ты мне это показываешь?

Я сел в грязь и смерил взглядом синее небо. Я видел жирную пчелу, пьяно гудящую в полевых цветах. Я чувствовал почву под собой, мягкую и теплую, даже при том, что было сухо. Я вжал пальцы глубже в грязь, сухую как крупный песок.

Я знал, почему был здесь. Мог бы я закончить это, но я должен попробовать.

Это он, не так ли?

Я дернул горячие, грязные сапоги и поднял ржавеющее металлическое колесо. Я держал руль, выдвигая колесо перед собой. Я начал поливать поле, один ряд за раз. Колесо стонало, поскольку оно выворачивалось, и жара колола мою шею, когда я согнулся за работой, толкая изо всех сил через неровности и рытвины на поле.

Я услышал звук похожий на открывание массивной каменной двери впервые за столетие или как огромный камень выдвигают от входа в пещеру.

Это была вода.

Медленно иду вверх, возвращаясь к полю от того, что старый насос хорошо был присоединен или шланг.

Я толкнул сильнее. Вода начала сбегать по почве ручьями. Поскольку она бежала по сухим траншеям поля, это создало крошечные реки, которые сформировали небольшие реки, которые в свою очередь сформировали реки приличного размера, и я знал, что в конечном счете затопят все полностью, чтобы сформировать еще большие, как я видел.

Бесконечная река.

Я бежал быстро, как мог. Я наблюдал, что спицы колеса вращались все быстрее, качая воду тяжелее, пока колесо стало перемещалось настолько быстро, что это было похоже на пятно. Сила воды была так сильна, что поливной шланг раскололся, как спина распотрошенной змеи. Повсюду была вода. Почва превращалась в грязь под ногами, и я становился мокрым. Это было похоже на то, что я ездил на велосипеде впервые, как летел на выполнение чего-то, что только я мог сделать.

Я остановился, задыхаясь.

Колесо Судьбы.

Я смотрел на него, на ржавое, погнутое и старее, чем почва. Мое Колесо Судьбы, прямо в моих руках. На моем старом семейном поле.

Я понял.

Это был тест. Мой тест. Был моим все это время.

Я думал о Джоне, который лежал на полу моей спальни. Голос Лилума, когда она сказала, что он не является Суровым Испытанием.

Это я, правильно?

Я Суровое Испытание.

Я Один-Тот-Что-Двое.

Это всегда был я.

Я наблюдал за полем, поскольку оно начало становиться зеленым и золотым снова. Жара спала. Жирная пчела улетела в небо, потому что оно было реальным, а не крашеным потолком спальни.

Услышал раскат грома, потом трещину молнии, я стоял по средине поля, держа ржавое колесо, когда начал идти дождь.

Воздух гудел магией, такое чувство у меня было когда я первый раз ступил на пляж в Great Barrier, только в сто раз сильнее.

Звук был громким, у меня заложило уши.

"Лилум?" Я крикнул, своим Смертным голосом, который звучал потерянно посреди огромного поля.

"Я." Голос эхом отозвался сверху вниз, от ослепительно голубого неба. Я не мог видеть её, но она была там — не Лилум в Миссис Инглиш, но реальная Лилум. В её безымянном, бесформенном состоянии, все вокруг меня.

Я глубоко вздохнул. "Я готов."

"И?" Это был вопрос.

Я знал ответ сейчас. "Я знаю, кто я есть. И что должен делать."

"Кто ты?" Вопрос повис в воздухе.

Я поднял глаза к небу, позволяя солнцу освещать мое лицо. Я сказал слова, которых боялся, в момент они начали шептать в самой глубокой, самой темной досягаемости моего ума.

Я Один-Тот-Что-Двое." Я выкрикнул это так громко, как только мог. "У меня есть одна дума в мире Смертных и одна душа в Загробном мире." Мой голос звучал иначе. Уверенно. "Один-Тот-Что-Двое."

Я ждал в тишине. С облегчением, что наконец сказал это, как будто сокрушительный вес был снят со спины. Как будто я уже был на горящем голубом небе.

"Вы. Других нет." Не было и следа эмоций в голосе. "Цена должна быть оплачена для становления Нового Порядка."

"Я знаю."

"Это — суровое испытание. Серьезный тест. Ты должен быть уверен. В Солнцестоянии.”

Я стоял там в течение долгого времени. Я почувствовал холодный воздух и тишину. Я чувствовал все то, что я не чувствовал до этого, так как Порядок был изменен.

"Если я сделаю это, то все вернется к тому, как было. Лене будет хорошо без меня. Совет Дальней Сторожевой башни оставит Мэриан и Лив в покое. Гатлин перестанет высыхать и растрескиваться." Я не спрашивал. Я заключал сделку.

"Нет ничего определенного. Но-" Я стоял и ждал, когда Лилум ответит. "Там будет снова порядок. Новый Порядок".

Если я собираюсь умереть, была еще одна вещь, которую я хотел. "И Амме не нужно будет платить, за то, что она должна Бокору".

“Та сделка была сделана добровольно. Я не могу изменить ее.”

"Меня не волнует! Сделай это в любом случае! "Но я знал, что она не будет этого делать, как я говорю.

— Всегда есть последствия.

Как я. Суровое испытание.

Я закрыл глаза и подумал о Лене, и Эмме, и Линке. О Мэриан и моем папе. О моей маме. О всех людях, которых я любил.

О всех людях, которых я потерял.

Людьми, которыми я не мог рисковать.

Было не так много, чтобы решиться. Я не думал, что будет так. Я предполагаю, что некоторые решения принимаются прежде, чем совершаются. Я сделал шаг и нашел свой путь обратно в свет. “Обещайте мне.”

“Это связывает. Присяга. Обещание, как ты называешь его.”

Этого не достаточно. "Произнеси его."

“Да. Я обещаю. ” Тогда она сказала слово, которого не было ни в одном языке или даже любом виде звука, который я мог понять. Но само слово походило на гром и молнию, и я понял правду в нем.

Это было обещание.

— Тогда, я уверен.

Секунду спустя я снова стоял в комнате Лилиан Инглиш, в то время как она лежала, рухнув, на кресле в цветочек. Я услышал доносящийся голос своего отца из другого конца телефона, зажатого в ее руке.

"Алло? Алло — "

Мой мозг перешел на автопилот. Я поднял трубку, одержимый моим папой, и вызвал 911 к самой Смертной Лилиан Инглиш. Я должен был положить телефон, не говоря ни слова, потому что Сисси Хонеикатт работает в отправке в станционном доме, и она узнает мой голос наверняка. Я не мог попасться в доме моего бессознательного учителя английского языка во второй раз. Но это не имело значения. Теперь у них был адрес. Они пришлют скорую помощь, как они это делали раньше.

И Смертная Миссис Инглиш не вспомнит, что я был там.

~~*~~***~~*~~

Я поехал прямо в Равенвуд, не останавливаясь, не задумываясь, без включения радио или опускания окна. Я не помню, как туда попал. Одна минута — я ехал через весь город, а на следующей — стоял у парадной двери Лены. Я не мог дышать. Я чувствовал, что был пойман в ловушку той атмосферы, в какой-то страшный кошмар.

Я не забываю стучать кулаком по Магической луне так много раз, сколько мог, но не было ответа на мое прикосновение. Возможно, нет никакого способа скрыть, насколько я отличаюсь. Как неполный.

Я помню, звонил и кричал и в келтинге произносил ее имя, пока Лена, наконец-то, открыла дверь в своей фиолетовой китайской пижаме. Я помнил ее с той ночи, когда она рассказала мне свою тайну, что она Маг. Сидя на моем крыльце по середине ночи.

Сейчас, сидя на её, я рассказывал ей свой.

То, что произошло после, было слишком болезненным, что бы вспоминать.

Мы лежали в старой железной кровати Лены, запутавшись вместе, как если бы мы никогда не были по отдельности. Мы не могли касаться, но мы не могли не коснуться. Мы не могли оторвать взгляд друг от друга, но каждый раз, когда наши глаза встречались, было ещё больнее. Мы были исчерпаны, но мы никак не могли уснуть.

Не было достаточно времени, что бы прошептать все, что нам нужно было сказать. Но и сами слова не имели значения. Мы могли думать только об одном.

Я люблю тебя.

Мы считали часы, минуты, секунды.

Мы бежали от всех них.

Двадцать первое декабря. Последняя игра

Это был последний день. Нечего было решать. Завтра было солнцестояние, и я уже все решил. Я лег в свою кровать и смотрел на голубую штукатурку на потолке, выкрашенную в цвет неба, чтобы пчелы-плотники не вили гнезда. Еще одно утро. Еще одно покрашенное синее небо.

Я вернулся домой от Лены и пошел спать. Я оставил свое окно открытым, в случае, если кто-то захочет видеть меня, преследовать меня или причинить мне боль. Никто не пришел.

Я мог чувствовать запах кофе и слышать, как папа ходит по кругу внизу. Амма была у плиты. Вафли. Определенно вафли. Она, должно быть, ждала меня, когда я проснусь.

Я решил не рассказывать папе. После всего, через что он прошел с моей мамой, я не думал, что он будет в состоянии понять. Я не мог перестать думать, что это могло бы с ним сделать. Таким образом он сошел с ума, когда моя мама умерла, я понял теперь. Я также боялся позволять себе чувствовать те вещи прежде. И теперь, когда не имело значения, что я чувствовал, я чувствовал все это. Иногда жизнь была непонятнее того пути.

~~*~~***~~*~~

Линк и я пытались пообедать в Dar-ee Keen, но в конце-концов мы сдались. Он не мог есть, и я тоже. Знаешь как заключенным нужно выбрать их последнюю еду, это такая большая сделка? Такой путь для меня не сработает. Я не хочу креветки и овсянку или фунтовый пирог с тростниковым сахаром. Я не могу себе что-то позволить.

И они не могут дать тебе единственную вещь, которую ты действительно хочешь, в любом случае.

Время.

Наконец, мы отправились на баскетбольную площадку

игровой территории начальной школы и сняли несколько обручей. Линк позволил мне выиграть, что было странным, поскольку раньше я позволял выигрывать ему у меня. Вещи сильно изменился за последние шесть месяцев.

Мы не много говорили. Раз он поймал мяч и держал его после того, как я передал его ему. Он смотрел на меня так, как когда он сел рядом со мной на похоронах моей мамы, даже при том, что секция была только для семьи, как предполагалось. “Я не хорош в этом материале, ты знаешь?”

"Да. Мне тоже."

Я вытащил старый комикс, скрученный в моем заднем кармане. "Что-то, что бы помнить меня."

Он развернул его и рассмеялся. "Аквамен? Я должен помнить о тебе с помощью твоих хромых полномочий с этим паршивым комиксом?"

Я пожал плечами. "Мы не можем все быть Магнето."

"Эй, парень." Он перебрасывал мяч из одной руки в другую. "Ты уверен, что хочешь это сделать?"

"Нет. Я имею ввиду, я уверен, что не хочу. Но у меня нет выбора." Линк это понял. Во всей своей жизни не имел выбор. Мяч отскочил тяжелее. "И нет другого пути?"

"Если только ты не хочешь попрощаться с мамой, и смотреть Конец Света." Я пытался пошутить. Но время было не для этого.

Возможно моя Сломанная Душа держалась за него.

Линк перестал вести мяч и держал его под мышкой. "Хей, Итан."

"Да?"

"Помнишь Твинки в автобусе? Тот, что я дал во втором классе, в день когда мы встретились?"

"Тот, что ты уронил, и дал не сказав мне? Мило."

Он усмехнулся и кинул мяч. "Он не падал на пол. Я выдумал эту часть."

Баскетбольный мяч попал по бортику корзины и отскочил на улицу.

Мы отпустили его.

~~*~~***~~*~~

Я нашел Мэриан и Лив в архиве, опять вместе, в том месте, которому они принадлежали.

"Тетя Мэриан!" Я был так рад её видеть, что чуть не оглушил её холодом (?), когда обнял. Когда я, наконец, отпустил, я мог понять, что она ждала меня, что бы сказать что-то. Что-то, о чем-то — о причине, из-за которой её отпустили.

Таким образом, я брел медленно. Предоставляя им остатки истории, которая не вполне совмещалась. Во-первых, они обе были освобождены, чтобы услышать хорошие новости. Гатлин и весь мир смертных, не будут уничтожены в сверхъестественном апокалипсисе. Маги не собирались терять свои силы или случайно поджигать себя, хотя в случае Сарафины это спасло наши жизни. Они слышали то, что я хотел, чтобы они услышали: Все будет в порядке.

Это должно было быть так.

Обменять свою жизнь — эта часть мне осталась.

Но они обе были слишком умны, чтобы позволить так истории закончится. И чем больше я им частей открывал, тем быстрее их умы составили все части, чтобы воссоздать всю искривленную правду всего этого. Я точно знал, когда последний кусок скользнет на место.

Был ужасный момент, когда я увидел, что их лица изменились, и улыбки исчезают. Лив не смотрела на меня. Она навязчиво проверяла и крутила струны на своем селенометре, который всегда носила вокруг запястья. "Мы что-нибудь придумаем. Мы всегда что-то делаем. Там должен быть другой путь".

"Его нет." Мне не нужно было это говорить; она ужа знала.

Без слов Лив развязала одну из потертых струн и завязала ее на мое запястье. Слезы бежали по ее щекам, но она не смотрела на меня. Я попытался представить себя на ее месте, но я не мог. Это было слишком тяжело.

Я вспомнил потерю своей мамы, глядя на выложенный костюм на стул в углу комнаты, ожидая, что я надену его и признаю, что она мертва. Я вспомнил Лену на коленях в грязи, рыдающую, в день похорон Мейкона. Сестры глядя остекленевшими глазами на гроб тети Прю, с носовыми ватными платками в руках. Кто будет управлять ими и заботится о них теперь?

Это — то, что никто не говорит вам. Труднее оставаться позади.

Я думал о тете Прю, ступающей через Последнюю Дверь так спокойно. Она находилась в состоянии мира. Где был мир для остальной части нас?

Мэриан не сказала ни слова. Она смотрела на меня, как будто она пыталась запомнить мое лицо и заморозить этот момент, чтобы никогда не забыть его. Мэриан знала правду. Я думаю, что она знала, что вроде этого, наступил момент и Совет Сторожевой башни позволил ей вернуться.

Ничего не было без цен.

И если бы это была она, она бы сделала тоже самое, что бы защитить людей, которых она любит.

Я был уверен, что Лив будет также. Ее собственным методом, как она помогала Мейкону. Что Джон попытался сделать для нее на водонапорной башне. Возможно она чувствовала себя виновной в том, что это это я вместо него.

Я надеялся, что она знала правду, что это была не ее вина или моя, или даже его. Независимо от того, сколько раз я хотел в это поверить.

Это была моя жизнь, и она будто бы подошла к концу.

Я был Проводником. И это была моя великая и ужасная цель.

Это всегда было в тех картах, что Амма так отчаянно пыталась изменить.

Это всегда был я.

Но они не заставляли меня говорить ничего из этого. Мэриан зажала меня в объятиях, и Лив обняла нас обоих. Это напомнило мне, как моя мама всегда обнимала меня, как будто она никогда не позволила бы уйти, если у нее был выбор. Наконец, Мариан что-то тихо шепнула. Это был Уинстон Черчилль. И я надеялся, что я буду помнить его, куда бы ни шел.

"Это ещё не конец. Это даже не начало конца. Но это, возможно, конец начала."

Двадцать первое декабря. Остатки

Лена не была в своей спальне в Равенвуде. Сев на ее кровать, чтобы подождать, я уставился в потолок. Я думал о чем-то и поднял ее подушку, потерев о лицо. Я вспомнил запах наволочек своей мамы после того, как она ушла. Это было волшебно, часть ее все еще существовала в моем мире. Я хотел, чтобы у Лены, по крайней мере, было это.

Я думал о постели Лена, как мы сломали ее, когда крыша обвалилась, когда мы расстались, и штукатурка посыпалась. Я посмотрел на стены, думал о словах, которые сами писались на ней, когда в первый раз Лена рассказала мне, как она себя чувствует.

Ты не единственное падение.

На стенах Лены не было больше стекла. Ее комната была такой же, как это было в день, когда мы впервые встретились. Возможно именно так она пыталась держать вещи.

Как это было в самом начале, когда все еще полно возможностей.

Я не мог думать об этом.

Части слов были повсюду, я думаю, потому что это — то, как Лена чувствовала вещи.

КТО МОЖЕТ СУДИТЬ СУДЬЮ?

Это так не работает. Ты не можешь переустановить часы. Ни для кого. Даже для нас.

НЕ ГРОМКО, НО ХНЫКАЯ

Что сделано, то сделано.

Я думаю, что она, должно быть, знала, потому что оставила сообщение для меня, написанное на стенах ее комнаты в черном Шарпи. Как в былые времена.

ДЕМОНИЧЕСКАЯ МАТЕМАТИКА

что находится ТОЛЬКО в мире

ты разорвался на два

как будто возможно

половина для меня

половина для тебя

что СПРАВЕДЛИВО когда

нет ничего

остается разделить

что твое, когда

твоя боль — принадлежит мне, чтобы нести

эта печальная математика моя

этот безумный путь мой

вычитаем, они говорят

не плачь

назад к столу

попытаться

Кроме того не забывай

умножить

и я отвечаю

Именно поэтому

остаток

ненависть

разделение

Я прислонил свою голову к стене, рядом со словами.

Лена

Она не ответила.

Ли. Ты не остаток. Ты выжила.

Ее мысли медленно прибывали в зубчатом ритме.

Я не смогу это пережить. Ты не можешь просить меня.

Я знал, что она плачет. Я представлял себе, что она лежит в сухой траве на Гринбраер. Я искал бы ее там дальше.

Не следует быть одной. Жди меня. Я иду.

Было так много, что сказать, что я даже не пытался это сказать. Вместо этого, я вытер глаза рукавом, и открыл рюкзак. Я вытащил запасной Шарпи Лены таким образом, где обычно у людей есть запасная шина позади их автомобиля.

Впервые, я откупорил его и стоял на девчачьем кресле перед ее старый белым комодом. Оно стонало под моим весом, но держалось. Так или иначе, мне не долго пришлось. Мои глаза покалывало и было трудно видеть.

Я написал на ее потолке, где штукатурка с трещинами, где так много раз другие слова, лучшие слова, более обнадеживающие слова появились над нашими головами.

Я не был поэтом, но у меня была правда, и этого достаточно.

Я всегда буду любить тебя.

Итан

~~*~~***~~*~~

Я нашел Лену, лежащую в обугленной траве Гринбрайера, на том же самое место, где я нашел ее днем, когда она разбила окна в нашем классе по английскому языку. Ее руки были заброшены за голову, также, как и в тот день. Она смотрела на тонкий участок синего.

Я лег рядом с ней.

Она не пыталась остановить слезы. "Сделалось по другому, ты ведь знаешь? Небо выглядит по другому сейчас." Она говорила, не Кельтингом. Внезапно разговор стал особенным. Как и все обычные вещи.

"Что делает?"

Она неровно вздохнула. "Когда я впервые встретила тебя, вот, что я помню. Я посмотрела на небо, и подумала, я собираюсь любить этого человека, потому что даже небо выглядит по-другому." Я не мог ничего сказать. Мое дыхание застревало в горле.

Но она не закончила. "Я четко помню момент, когда увидела тебя. Я в машине сидела. Ты играл в баскетбол со своими друзьями. Мяч покатился во двор, и ты пошел что бы вернуть его. Ты посмотрел на меня."

"Я помню это. Я не знал, что ты меня видишь."

Она улыбнулась. "Видишь? Я чуть не разбила катафалк."

Я посмотрел вверх, на небо. "Ты веришь в любовь до первого взгляда, Ли?"

Веришь ли ты в любовь после последнего взгляда, Итан?

После смерти — это то, что она имеет в виду.

Это было не справедливо. Мы должны были жаловаться на наши комендантские часы. Пытаясь найти место, кроме Дар-е Кин, где мы могли бы получить работу на лето вместе.

Волнение по поводу того, вступили мы в один и тот же самый колледж или нет. Не это.

Она откатилась от меня, всхлипывая и дергая траву руками. Я обернул руки вокруг нее, прижимая ее ближе. Я осторожно откинул ее волосы и прошептал ей на ухо.

— Да.

Что?

Я верю в любовь после смерти.

Она судорожно вдохнула.

Возможно это — то, как я буду помнить, Ли. Возможно, память о тебе будет жизнью для меня после смерти.

Она повернулась, чтобы посмотреть на меня.

— Ты имеешь ввиду, то, как помнит тебя твоя мама?

Я кивнул.

— Я не знаю точно, во что я верю. Но из-за тебя и моей мамы, я знаю, что верю.

Я верю, также. Но я хочу, чтобы ты был здесь. Я не забочусь, будет ли это стоградусной жарой и каждая травинка умрет. Без тебя ничто не имеет значения для меня.

Я знал, как тяжело это было для нее, потому что все, что я мог думать только о том, как сильно я не хотел с ней расставаться. Но я не могу сказать. Было бы только хуже.

Мы не говорим о мертвой траве. Ты знаешь это. Мир разрушит себя и людей, которых мы любим.

Лена покачала головой. "Мне все равно. Я не могу представить себе мир без тебя в нем."

Возможно, ты сможешь представить мир, который я всегда хотел увидеть.” Я полез в задний карман и вытащил свернутую, потрепанную карту, та, которая была на моей стене в течение многих лет. “Возможно, ты увидела бы его для меня. Я отметил маршруты зеленым. Ты не должна использовать их. Но мне хотелось, чтобы кто-то побывал. Это — вид чего-то, что я планировал долгое время — практически, моя целая жизнь. Они — места из моих любимых книг.”

"Я помню." Её голос звучал глухо. "Джек Керуак."

"Или ты можете сделать свой собственный." Я почувствовал, как перехватило ей дыхание. "Забавно, пока я не встретил тебя, все, что я хотел сделать — уехать так далеко отсюда, как только смог бы.

Отчасти иронично, не правда ли? Может стать намного далеким то, куда я иду, и теперь я отдал бы все, чтобы остаться".

Лена положила руки мне на грудь, отодвигаясь от меня. Карта упала на землю между нами. “Не говорите этого! Ты не сделаешь это!”

Я наклонился и поднял карту, в которой отметил все места, где мечтал попутешествовать прежде, чем я наконец выяснил к чему принадлежу. “Тогда, просто держись за нее для меня.”

Лена смотрела на сложенную бумагу, как будто это самое опасное в мире. Потом она протянула руку и сняла с шеи свое ожерелье. "Если оно будет у тебя".

"Ли, нет." Но это висело в воздухе между нами, и глаза ее умоляли меня принять его. Я открыл свою руку, и она положила колье — серебристую кнопку, красный шнурок, звезду с Рождественской елки — все ее воспоминания в моей руке.

Я протянул руку и поднял ее подбородок, чтобы она посмотрела на меня. "Я знаю, тяжело, но мы не можем притворяться, что это не происходит. Мне нужно, чтобы ты пообещал мне кое-что. "

— Что?

Ее глаза были красными и опухшими, когда она посмотрела на меня.

"Ты должна остаться здесь и скрепить Новый Порядок, какая ни была твоя часть в этом. В противном случае, все, что я собираюсь сделать, будет ни для чего. "

"Ты не можешь просить меня сделать это. Я прошла через это, когда думала, что дядя Мэйкон был мертв, и ты видел, как хорошо я справилась." Ее голос дрогнул. "Я не буду делать это без тебя".

Обещай мне попробовать.

— Нет!

Лена качала головой, ее глаза безумны.

— Ты не можешь сдаться. Должен быть другой способ. Еще есть время.

Она была в истерике.

"Пожалуйста, Итан."

Я схватил и обнял её, не обращая внимания на то, как её кожа жгла мою. Мне будет не хватать этих ожогов. Я буду скучать о всем, что связано с ней. "Шшш. Все хорошо, Ли."

Это не так.

Я поклялся себе, что найду способ вернуться к ней иначе, как моя мама нашла свой путь обратно ко мне. Это было обещание, которое я сделал, даже если бы я не мог сдержать его.

Я закрыл глаза и спрятал лицо в ее волосах. Я хотел помнить это. Чувствовал ее сердцебиения напротив своего, поскольку я держал ее. Запах лимонов и розмарина, который привел меня к ней прежде, чем встретить ее. Когда придет время, я хотел, чтобы это было последней вещью, которую я запомню. Моя последняя мысль.

Лимоны и розмарин. Черные волосы и зеленый и золотой глаз.

Она не сказала ни слова, и я бросил пытаться, потому что только могла слышать сокрушительные шумы сердца и нарушение надвигающейся тени последнего слова, которое мы отказывались говорить.

Тот, который прибыл бы так или иначе, не зависимо сказали ли мы его или нет.

Прощай.

Двадцать первое декабря. Разбитые бутылки

Когда я вернулся Амма сидела за столом. Ни Сестер, ни карт, ни кроссвордов и даже Red Hots исчезли из поля зрения.

Только старая потрескавшаяся бутылка колы стояла на столе. Это была одна из бутылок, неспособных поймать призрака, за которым приглядывала Амма. Моего.

Я репетировал этот разговор в моей голове с того момента я понял, что испытанию подвергнусь я, а не Джон, думая о сотнях различных способов сказать человеку, который любил меня так, как моя мама, что я собираюсь умереть.

Что ты говоришь?

Я еще не понял это, и теперь, когда я стоял в кухне Аммы, глядя ей в глаза, это казалось невозможным. Но у меня было чувство, что она уже знала.

Я скользнул в кресло напротив нее. "Амма, мне нужно с тобой поговорить".

Она кивнула, прокатив бутылкой между пальцами. "Разве все не так на этот раз, я считаю. Думала, что вы были одним тыком проделаете дыру во Вселенной. Оказывается, это была я".

"Это не твоя вина."

"Когда ураган хитов, это не вина автора синоптиков не больше, чем Боги, независимо от того, что говорит мама Уэсли. В любом случае, не имеет значения для тех людей, оставшихся без крыши над головой, в настоящее время, не так ли? "Она посмотрела на меня, победил. "Но я думаю, что мы оба знаем, что все это было мое дело. И эта дыра является слишком большой для меня чтобы залатать".

Я положил свои большие руки на ее маленькие. "Это то, что мне нужно сказать тебе. Я могу это исправить".

Эмма откинулась на спинку кресла, от волнения на её лбу углубились морщины. "О чем ты говоришь, Итан Уэйт?"

Я могу остановить это. Жара и засуха, землетрясения и Маги теряющие контроль над своими силами. Но вы уже знали это, не так ли? Вот почему вы стали жрицей".

Она побледнела. "Разве не вы говорите о том, что дьявол в этом доме! Вы не знаете-"

"Я знаю, что ты пошла повидаться с ним, Эмма. Я последовал за тобой." Не осталось времени для игр. Я не мог уйти, не попрощавшись с ней.

Даже если она не хотела это слышать. "Это что-то, что ты видела в картах? Я знаю: ты пыталась изменить ситуацию, но Колесо Судьбы давит на нас всех, так ведь?"

В комнате было так тихо, что она почувствовала, как кто-то высосал воздух прямо из нее.

"Это то, что ты сказала, не так ли?"

Никто из нас не двигался или дышал. На секунду, Эмма выглядела такой напуганной, что я был уверен, что она собирается сбежать или посыпать весь дом солью.

Но ее лицо, и она бросилась на меня, сжимая руки, как она хотела, чтобы пожать мне. "Не тебя! Ты мой мальчик. Колесо не имеет с тобой дело. Это моя вина. Я иду, чтобы установить его право".

Я положил руки на её тонкие плечи, смотря как слезы побежали по её щекам. "Ты не можешь, Эмма. Я единственный, кто может. Это должен быть я.

Я уйду до того, как завтра взойдет солнце-"

"Не говори так! Ни слова больше!" завопила она, цепляясь за меня пальцами в объятиях, как будто старается удержать утопленника.

"Эмма, послушай меня-"

"Нет! Ты послушай меня!" взмолилась она, и выражение её лица стало неистовым. "У меня уже все продуманно. Существует способ изменить предсказание, вот увидишь. Я делаю свои дела. Ты должен только подождать." Она что-то бормотала себе, как сумасшедшая. "У меня уже все продуманно. Вот увидишь."

Эмма ошибалась. Я не был уверен, что она знала это, но я знал. "Это то, что я должен сделать. Если я не стану — тебя, папы, всего города не станет."

"Меня не заботит этот город!" Прошипела она. "Он может сгореть дотла! Ничего не случится, мой мальчик! Ты слышишь меня?" Эмма покачала головой, от одной стороны комнаты к другой, как будто ищет кого-то, скрывающегося в тени.

Когда она посмотрела на меня, её ноги подогнулись, и она опасно качнулась в сторону. Она собиралась упасть в обморок. Я схватил Эмму за руки и потянул вверх, что бы наши глаза встретились. "Я уже потерял свою маму. Не могу потерять и тебя тоже."

Я опустил её на один из стульев и присел на колени рядом с ней, наблюдая как она медленно приходит в себя. "Дыши глубже." Я вспомнил, что Тельма сказала Тети Мерси, когда она чуть не потеряла сознание. Но мы были далеки от глубоких вдохов.

Амма пытался махать мне. "Я в порядке. Вы долго обещаете мне, что что вы не будете делать глупостей. Я собираюсь cтянуть этот беспорядок вместе. Я просто жду с правой резьбой. «Один бренд, смоченным в Бокор о черной магии, я была готов держать пари.

Я не хочу последнюю вещь сказал я Амме чтобы солгать. Но она была и причиной. Было не так, я смогу убедить ее, что я делаю правильные вещи. Она была уверена, как и Лена, что там была какая-то лазейка. "Все в порядке, Амма. Давайте пойдем в твою

комнату".

Она впилась в мою руку, когда вставала. "Обещай мне, Итан Уэйт."

Я посмотрел ей прямо в глаза. "Я не сделаю никаких глупостей. Я обещаю." Это была ложь только на половину. Потому что спасение людей, которых ты любишь, это не глупость. Это даже не выбор.

Но я все еще хотел, чтобы последняя сказанная мною Амме вещи была так же правдива, как восход солнца. Поэтому после того, как я помог ей в ее любимом кресле, я обнял ее покрепче и прошептал последнюю вещь. "Я люблю тебя, Амма."

Нет ничего правдивее.

Парадная дверь захлопнулась как только я потянул дверь Амминой спальни, чтобы закрыть ее.

"Всем привет. Я дома," позвал отцовский голос из холла. Я почти ответил, когда услышал знакомый звук другой открывающейся двери.

"Я буду заниматься. Мне нужно многое прочитать." Это было иронично. Мой отец проводил все свое время, исследуя Восемнадцатую Луну, а я знал о ней больше, чем хотел бы.

Когда я шел через кухню, я увидел старую бутылку кока-колы, лежащую на столе, где именно Амма оставила ее. Было слишком поздно, чтобы поймать что-нибудь в эту бутылке, но я взял её в любом случае.

Я подумал, если бы были леса из бутылок где я ходил.

По дороге в свою комнату, я прошел в кабинет, где работал отец. Он сидел за старым столом моей матери, свет, заполняющий комнату, его работа, и кофе с кофеином, которую он в тайне приносил в дом. Я открыл рот, чтобы что-то сказать. Я не знал, что подобно тому, как он рылся в ящике чтобы найти затычки для ушей, он вкручивал их в уши.

Прощай, папа.

Я тихо прислонился лбом к двери. Я оставлял все как есть. Я знал, что он скоро успокоится.

~~*~~***~~*~~

Это было после полуночи, когда Лена, наплакавшись, уснула. Я сидел на кровати за чтением "О мышах и людях" в последний раз. За последние несколько месяцев так много исчезло моих воспоминаний, что я не мог вспомнить так или иначе многого из книги. Но все же я помнил одну часть. Конец. Это беспокоило меня каждый раз, когда я читал его — когда Джордж стрелял в Ленни, в это время он рассказывал Ленни о ферме, что они ее в ближайшее время купят. Единственное, что Ленни никогда не увидит ее.

Когда мы читали роман в классе английского, все согласились, что Джордж принес большую жертву, убив своего лучшего друга. Это было, в конечном счете, милосердное убийство, потому что Джордж знал, что Ленни будет повешен за случайное убийство девушки на ранчо. Но меня это никогда не подкупало. Стрельба в голову лучшему другу, вместо того, чтобы вместе убежать, не похоже на жертву для меня. Это Ленни принес жертву, знал он об этом или нет.

Что было хуже всего — я думаю, что Ленни сознательно пожертвовал бы собой ради Джорджа в ту же минуту. Он хотел, чтобы Джордж получил эту ферму и был счастлив.

Я знал, что моя жертва не сделает никого счастливым, но я собирался спасти их жизни. Этого было достаточно. Я также знал, что ни один из тех, кто любит меня, позволит мне сделать такую??жертву для них, именно поэтому утром я натянул джинсы.

Я бросил последний взглядна свою комнату — сложенные вдоль стены обувные коробки, которые хранили все, что важно для меня, стул в углу, на котором сидела моя мама, когда навещала два месяца назад, стопки любимых книг, спрятанных под кроватью, и вращающееся кресло, которое больше не крутилось после того, как в нем посидел Мейкон Равенвуд. Я хотел помнить все это. когда я уже перебросил ногу через подоконник, я задумался, а буду ли я.

~~*~~***~~*~~

Водонапорная башня Саммервилля маячила надо мной в лунном свете. Большинство людей, вероятно, не выбрали бы это место, но это — то, где все происходило в моих снах, поэтому я знал, что был прав. В последнее время я много вещей принимал на веру. Зная всех, не так много времени осталось для изменения вещей. И таким образом отчасти становишься философским. И ты понимаешь вещи больше, чем они понимают себя — и все возвращается к реальной ясности.

Ваш первый поцелуй не так важен, как последний.

Математический тест действительно не имеет значения.

Пирог действительно сделан.

То, в чем вы хороши, и то, в чем вы плохи, просто разные части одной и той же вещи.

То же самое относится и к людям, которых вы любите и людям, которых вы не любите и людям, которые любят вас и людям, которые этого не делают.

Единственное, что имело значение, это то, что ты заботишься о нескольких людях.

Жизнь на самом деле коротка, очень коротка.

Я взял ожерелье воспоминаний Лены из заднего кармана и посмотрел на него в последний раз. Достигнув открытого окна Вольво я бросил его на сиденье. Я не хочу, чтобы что-то случилось с ним, когда это все закончится. Я был рад, что она дала его мне. Я чувствовал, что часть ее была здесь, со мной.

Но я был одни. Я хотел этого. Ни друзей, ни семьи. Ни разговоров, ни Кельтинга. Ни даже Лены.

Я хотел, что бы вещи ощущались тем, чем они были на самом деле.

Способ, которым вещи ощущались был ужасным. Способ, которым вещи были, был хуже.

Я почувствовал это сейчас. Мой удел наступил — моя судьба, и что-то еще

Небо разверзлось в нескольких футах от того места, где я стоял. Я ожидал что Линк выйдет из темноты с пакетом Twinkies или чем-то другим, но это был Джон Брид.

"Что происходит? Мэкон и Лив в порядке?" Я спросил.

"Да. Все в порядке, учитывая все обстоятельства."

"Тогда, что ты здесь делаешь?"

Он пожал плечами, открывая и закрывая свою зажигалку. “Я думал, что тебе возможно, понадобится проводник.”

"Зачем? Что бы подтолкнуть меня за край?" Мне было не до шуток.

Он защелкнул зажигалку. "Давай просто скажем, что это труднее, чем ты думал, когда окажемся там. Кроме того, ты был там со мной, не так ли?" Это была извращенная логика, но и факты довольно перекручены.

Я не знал, что сказать. Было трудно думать, что он был тем же самым уродом, кто надрал мне задницу на ярмарке и попытался украсть мою девушку. Он теперь был наполовину приличным парнем. Влюбленность может это сделать для тебя. "Спасибо, дружище. На что это похоже? Я имею в виду, спуск в низ."

Джон покачал головой. "Поверь мне, ты не хочешь знать."

Мы шли в сторону водонапорной башни. Реальным был только огромный белый лунный свет. Белая металлическая лестница была всего в нескольких футах.

Я знал, что она стояла у меня за спиной, прежде, чем Джон почувствовал как она резко повернулась.

Амма.

Никто больше не пах, как карандашный грифель и Red Hots. "Итан Уэйт! Я была там, в тот день когда ты родился, и я буду там, в тот день, когда ты умрешь, из этой или другой стороны."

Я продолжал идти.

Её голос становился все громче. "Так или иначе, это случится не сегодня."

Джон звучал насмешливо. "Черт, Уэйт. У тебя слишком жуткая семейка, для Смертного."

Я приготовился к виду вооруженной Аммы с ее бусами, куклами и, возможно Библией. Но когда я повернулся, мой взгляд упал на запутанные шнурки и змеиную кожу жезла Бокора.

Бокор улыбнулся мне. "Я вижу, ты еще не наш своего маленького хорошего ангела. Или он у тебя? Теперь его легче найти, чем захватить, не так ли? "

"Не разговаривай с ним так", — Амма взорвалась. Независимо от того, почему Бокор появился здесь, было очевидно, что он не собирался отговаривать меня спускаться вниз.

"Амма!" Я позвал ее по имени, и она повернулась ко мне лицом. Впервые я увидел, насколько она была потерянной. Ее проницательные карие глаза были сбиты с толку и нервными, ее гордая осанка изогнулась и сломалась. "Я не знаю, почему ты привела этого парня сюда, но ты не должна путаться с кем-то, вроде него.

Бокор запрокинул голову и рассмеялся. "У нас есть сделка между провидицей и мной. И я намерен выполнить свою часть сделки. "

"Что за сделка?" — спросил я

Но Амма устремила на Бокора взгляд, который говорил держать рот на замке. Затем она отмахнулась от меня, как делала она раньше, когда я был ребенком. "Это никого не касается, кроме меня и моего Создателя. Возвращайтесь домой, и он вернется туда, где ему место".

"Я не думаю, что она спрашивает," сказал Джон. Он посмотрел на Эмму. "А что если Итан не хочет идти?"

Амма сузила глаза. "Я знала, что ты будешь здесь, дьявол на плече моего мальчика. Я все еще могу видеть кое-что. И ты — Темный, как кусок угля в снегу, независимо от того, какого цвета твои глаза. Вот почему я принесу себя Тьме."

Бокор был здесь не ради меня или моей Сломанной души. Он должен был убедиться, что Джон не встанет на пути Аммы.

Джон поднял руки в знак того, что сдается. "Я не пытаюсь заставить Итана, что-либо делать. Я пришел как друг."

Я услышал звон бутылок. Именно тогда я заметил ряд бутылок, привязанных к поясу Бокора, такой вид можно увидеть на бутылочном дереве.

Бокор провел одну перед ним, положив руку на закупоренной пробкой. "Я тоже принес нескольких друзей." Он откупорил бутылку, и появился тонкий след темного тумана. Он медленно закручивался, почти гипнотически, пока не сформировалось тело человека.

Но эта Сущность не была похожа на другие, которые я видел. Его конечности были искорежены и неловко выгнуты в неестественных позах. Его черты лица были гротескными и целые части отсутствовали, где они, казалось, прогнили. Он был похож на зомби из фильма ужасов — ободранный и покалеченный. Его взгляд был не сосредоточенным и пустым.

Джон отступил назад. "Вы, Смертные, облажались даже более, чем Сверхъестественные."

Что это, черт возьми? "- я не мог оторвать взгляд от этого

Бокор просыпал какой-то порошок на землю вокруг него. "Одна душа не востребована. Когда семья не стремится к своим мертвым, я прихожу к ним." Улыбаясь, он потряс бутылку перед ним.

Я чувствовал себя больным. Я думал, что заманивание злых духов в бутылки, было одним из сумасшедших суеверий Аммы. Я не знал, что существуют злые вуду, практикующие троллинг на кладбище со старыми бутылками из-под кока-колы.

Измученные дух направился к Джону, в его выражение застыл страшный и тихий крик. Джон развел руками перед ним, то, как делала всегда Лена. «Назад Итан. Я не знаю, что эта штука собирается сделать".

Я отшатнулся, как пламя выросло из рук Джона. У него не было столько же энергии, как у Лены или Серафины, но огня всё же было много.

Огонь попал в Призрака, охватывая его. Я видел очертания его конечностей и тела в центр пламени, в его лице замерз вечный крик.

Потом туман рассеялся, и фигура исчезла. В течение нескольких секунд, темный туман вился перед огнем, пока дух парил в нескольких футах.

“Угадай, почему это не работает. ” Джон потирал руки о свои джинсы. “Я не имею — ”

Невостребованное летело на Джона, не останавливаясь, достигло его. Темный туман летал в нем, почти исчезая полностью, когда Джон разорвался. Дух вынужден был яростно уйти, обратно втягиваясь в вакуум.

В нескольких футах потрясенный Джон материализовался. Он провел руками по своему телу, как будто пытался увидеть, отсутствовало что- либо. Дух по спирали вился вверх, словно его и не беспокоили.

"Что эта штука тебе сделала?"

Джон все еще пытался стряхнуть это. "Оно пытается проникнуть во внутрь меня. Темным духам нужно владеть телом, если они собираются причинить любой реальный ущерб."

Я услышал звон стекла снова. Бокор открывал бутылки, и темный туман медленно поднимался с каждой из них. "Посмотри. У него их много."

"Нам крышка," сказал Джон.

"Эмма, останови это!" Я кричал. Но это не имело значения. Руки Эммы были скрещены, и она выглядела более решительно и сумасшедше, чем я когда-либо видел её до этого.

"Ты идешь со мной домой, а он опять заполнит эти бутылки так быстро, что ты не успеешь даже пролить стакан молока." На этот раз, Амма была настолько темной, что я не знал, как ее найти и вернуть назад.

Я посмотрел на Джона. "Ты не мог бы сделать так, что бы они исчезли, или превратить во что-нибудь?"

Джон покачал головой. "У меня нет никаких сил, которые подействуют на сердитых Невостребованных духов".

Круги дыма плавали в воздухе, как кто-то вышел из тени. "К счастью, мне посчастливилось иметь такие." Мэйкон Равенвуд сделал пару затяжек сигары, которую держал в руке. "Амария, я разочарован. Это не твой звездный час".

Амма оттолкнула Бокора, бутылки, все еще привязанные к его поясу, опасно постукивали. Она указала костлявым пальцем на Мэйкона. “Ты бы сделал то же самое для своей племянницы, даже более быстрей, чем грешник украл бы деньги из блюда для пожертвований, Мэлхиседрик! Разве ты не стоишь с сильными мира сего, потому что я не позволю моему мальчику быть вашим жертвенным агнцем! "

Бокор выпустила еще одного невостребованного духа позади Аммы. Мэйкон наблюдал, как он поднимается вверх. "Простите, сэр. Я собираюсь попросить вас собрать свои вещи и пойти своей дорогой. Мой друг не думал трезво, когда обращался за вашими услугами. Горе затмевает ум, вы же знаете".

Бокор смеялся, указав на одного из своих подчиненных духов, направил его к Мэйкону. "Меня нанимал не маг. Сделка, которую она заключила со мной, не может быть расторгнута.”

Дух крутанулся раз и рванул к Мэйкону, его рот был разорван и слаб.

Мэйкон закрыл глаза, а прикрыл свои, ожидая увидеть ослепительный зеленый свет, который уничтожит охотника. Но не было никакого света. Это было противоположностью — полное отсутствие света. Тьма.

Широкий круг абсолютной черноты сформировался в небе над Невостребованным духом. Это было похоже на один из спутниковых снимков урагана, за исключением отсутствия сильных ветров. Это была настоящая дыра в небе.

Невостребованного, притягиваемого черной дырой, потянуло через все небо, как магнитом. Когда дух настиг внешних краев отверстия, постепенно стал исчезать, поскольку был высосан изнутри. Это напомнило мне о том, как моя рука исчезла в решетке за пределами Библиотека Луны, и это не было похожим на иллюзию. Когда туманные пальцы духа, наконец, поглотила пустота, отверстие закрылось и исчезло.

"Ты знал, что он умеет это делать?" — прошептал Джон.

"Я даже не понимаю, что он сделал."

Глаза Бокора расширились, но он не остановился. Он отметил одного за другим своих подчиненных духов, и их размытые фигуры дернулись в сторону Мэйкона. Чернила черных дыр открылись для каждым из них, волоча Невостребованных внутри. Затем отверстия исчезли, как вспышки фейерверков.

Одна из пустых бутылок выскользнула из рук Бокора и упала на землю. Я слышал, как она раскололась об сухую землю. Мэйкон открыл глаза и спокойно встретился взглядом с Бокором. “Как я уже говорил, ваши услуги больше не требуются. Я предлагаю, вам возвратиться к своей дыре в земле прежде, чем я создам еще одну для вас.”

Бокор открыл свой сырой мешочек и зачерпнул горстку мелового белого порошка, которым он посыпал землю вокруг себя. Амма отступила, поднимая подол своего платья, чтобы не потянуть порошок. Бокор поднял руку и направил частицы на Мэйкона.

Они взорвались в воздух, как зола. Но прежде, чем достигли Мэйкона, другая черная дыра открылась и всосала их. Мэйкон катал сигару меж пальцев. “Сэр, я свободно использую этот прием, если у вас нет чего-то поболее, я предлагаю вам убраться домой со своей тростью.”

"Или что Маг?"

"Или следующая будет для Вас."

Глаза Бокора сверкнули в темноте. "Это была ошибка, Ravenwood. Старуха должна мне, и она заплатит в этой жизни или в следующей. Вы не должны были мешать. "Он бросил что-то на землю, и дым появился, где он ударился. Когда дым рассеялся, он ушел.

«Он может перемешаться?" Это невозможно.

Мэйкон направился к нам. "Салонные трюки от третьесортного мага."

Джон в страхе уставился на Мэйкона. "Как вы это всё только что сделали? Я знал, что вы могли бы создать свет, но что это было? "

"Обрывки тьмы. Дыры во Вселенной, я полагаю." Ответил он. "Это не особенно приятная работа".

"Но вы сейчас светлый Маг. Как вы можете создать тьму? "

"Я светлый Маг, но я был Инкубом задолго до этого. В некоторых из нас, существует как Свет так и Тьма. Вы должны знать, это лучше, чем кто-либо, Джон".

Джон собирался сказать что-то еще, когда Амма окрикнула через тонкий участок грязи между нами. "Мелхиседек Равенвуд! Это последний раз, когда я прошу вас держаться подальше от моих дел. Заботься о своей семье, а я позабочусь о своей! Итан Уэйт, мы уходим немедленно! "

Я покачал головой.

— Я не могу.

Амма посмотрела на Мэйкона ядовитым взглядом. "Это твоя работа! Я никогда не прощу тебя за это, ты меня слышишь? Ни сегодня или завтра, или когда я увижу тебя в аду за грехи, которые мы оба совершали. Один я собираюсь совершить." Амма посыпать что-то вокруг своих ног, создавая круг. Белые кристаллы сверкали, как снежинки. Соль.

"Амария!" Мэйкон окликнул ее, но его голос был нежным. Он знал, что она пребывает в помешательстве.

Тетя Дилай, дядя Абнер, тетя Иви, бабушка Сулла. "Мне нужна ваша помощь". Амма уставилась в черное небо. "Вы кровь моей крови, и я призываю вас помочь мне бороться с угрозой к тому что я люблю больше всего."

Она призывала Великих, пытаясь направить их против Мэйкона. Я чувствовал вес всего — ее отчаяние, ее безумие, ее любовь. Но она слишком запуталась, чтобы разобраться в неправильных вещах. Только она не могла видеть этого.

"Они не придут," прошептал я Мэкону. "Она пыталась вызывать из раньше, и они не показывались."

"Ну, может быть, у них не было должной мотивации." Я последовал за взглядом Мэйкона в сторону водонапорной башни, и я увидел в лунном свете фигуры нависшие над нами. Великие — предки Аммы из Иномирья. Они, наконец, ответили ей.

Амма указала на Мэйкона. "Это он пытается обидеть моего мальчика и забрать его прочь из этого мира. Остановите его! Сделайте то, что правильно! "

Великие уставились на Мэйкона, и на секунду я затаил дыхание. У Суллы на запястье была обернута нить бус, словно четки из ее собственной религии. Далида и Айви находились в стороне, наблюдая за Мэйконом.

Но Дядя Абнер смотрел прямо на меня, его глаза смотрели в мои. Они были огромные, карие и задавали вопросы. Я хотел ответить на них, но я не был уверен, что знаю, о чем он спрашивает.

Он нашел ответы, так или иначе, потому что он повернулся к Сулле и несомненно с ней заговорил.

"Делай то, что нужно!" Эмма крикнула в темноту.

Великие посмотрел на Амму и взялись за руки. Затем они медленно повернулись спиной к ней. Они делали то, что было правильным.

Эмма крикнула и упала на колени. "Нет!"

Великие все еще держались за руки, смотря на луну, когда они исчезли.

Мэкон положил руку мне на плечо. "Я позабочусь об Эмарии, Итан. Хочет она того или нет."

Я направился к ржавой металлической лестнице.

"Ты хочешь, что бы я пошел с тобой?" Джон окликнул меня.

Я покачал головой. Это было то, что я должен был сделать один. Настолько один, насколько это возможно, когда половина твоей души тащит тебя повсюду, а ты идешь.

"Итан-" Это был Мэкон. Я держался за край лестницы. Я не мог повернуться.

"Прощайте мистер Уэйт" Это было несколько бессмысленных слов. Всё, что осталось сказать.

"Вы береги её ради меня." Это не было вопросом.

"Буду, сынок."

Я сжал руки на лестнице впереди себя.

"Нет! Мой мальчик!" Я слышал, как Амма кричала, и звук стучащих ее ног, но Мэкон её удерживал.

Я начал карабкаться вверх.

“Итан Лоусон Уэйт — ” С каждым рваным криком, я подтягивался все выше. Та же самая мысль, играющая много раз, в моей голове.

Правильно и легко, не одно и тоже.

Двадцать второе декабря. Конец

Я стоял на вершине белой водонапорной башни, лицом к луне, не видя своей тени и звезд позади меня. Там внизу растянулся Саммервилл россыпью крошечных огней, ведущих в темноту озера.

Это было наше счастливое место, мое и Лены. Одно из них, по крайней мере. Но теперь я был один. Я не чувствовал счастья. Я не испытывал ничего, кроме страха — и того, как я хотел бросить.

Я слышал, как Эмма кричит.

Я встал на колени, на секунду положив руки на окрашенный металл. Я посмотрел вниз, и увидел сердце, сделанное черным Шарпи. Я улыбнулся, вспоминая, и встал.

Пора. Нет пути назад.

Я уставился на крохотные огоньки, ждущие, того, что решусь сделать, что-нибудь немыслимое. Ужас, все переворачивается в животе, тяжелое и неправильное.

Но это было правильно.

Когда я закрывал глаза, я почувствовал как руки врезаются в меня, выбивая воздух, и тянут меня по металлической лестнице. Я мельком увидел его-меня-когда моя челюсть врезалась в перила, и я споткнулся.

Он пытался остановить меня.

Я попытался отбросить его прочь. Наклонился и увидел свои кеды. Потом я посмотрел на его кеды. Они были такими старыми, что вполне могли быть моими. Это было так, как я запомнил из сна. Это было так, как должно быть.

Что ты делаешь?

На этот раз, он спросил меня.

Я бросил его на пол, и он приземлился на спину. Я схватил его за воротник рубашки, и он схватился за мой.

Мы посмотрели друг другу в глаза, и он увидел правду.

Мы оба умрем. Казалось, что мы должны быть вместе, когда это случится.

Ранее, я вытащил и оставил на кухонном столе старые бутылки из под Кока-колы. Если на бутылочное дерево можно поймать кучу потерянных душ, может быть, одна бутылка Кока-колы сможет удержать меня.

Я ждал.

Я видел, как изменилось его лицо.

Его глаза округлились.

Он бросился на меня.

Я бы не отпустил.

Мы смотрели друг другу в глаза и вцепились друг другу

в глотки

весь

путь

вниз

Я

думал

только

об

одной

вещи

.

.

.

Л

Е

Н

А

Девятнадцать Лун

Оглавление

Пролог

Седьмое сентября. Линкуб

Седьмое сентября. Смертные девушки

Седьмое сентября. Сопротивление

Седьмое сентября. У трассы 9

Двенадцатое сентября. Стеклянные дома и камни

Двенадцатое сентября. Адам и Ева

Пятнадцатое сентября. Изабель

Пятнадцатое сентября. Город, забытый заботой

Пятнадцатое сентября. Колесо Фортуны

Девятнадцатое сентября. Далекий Хранитель

Девятнадцатое сентября. Ты знаешь Дьявола

Девятнадцатое сентября. Ветра Ада

Двадцать пятое сентября. Леди в доме

Двадцать шестое сентября. Приемные часы

Двадцать восьмое сентября. Конец света

Двадцать восьмое сентября. Опасность

Четвертое октября. Резиновый цыпленок

Девятое октября. Склока

Девятое октября. Сторона хорошего глаза

Девятое октября. Расплата

Девятое октября. Врата Времени

Тринадцатое октября. Золотой билет

Восемнадцатое октября. Реально плохая девочка

Восемнадцатое октября. Заложник

Девятнадцатое октября. Абсолютное оружие

Двадцать четвертое октября. Двое в одном

Первое ноября. Суровое испытание

Первое ноября. Королева демонов

Первое ноября. Сторона плохого глаза

Двадцатое ноября. Следующее поколение

Двадцать четвертое ноября. Более неправильный, чем правый

Шестое декабря. Сломанная душа

Седьмое декабря. Карты провидения

Двенадцатое декабря. Скользкий шар

Двенадцатое декабря. Свет во тьме

Тринадцатое декабря. Слезы и дождь

Тринадцатое декабря. Приговор

Тринадцатое декабря. Предательство

Тринадцатое декабря. День после вечности

Четырнадцатое декабря. Дверь демона

Семнадцатое декабря. Странный переход

Девятнадцатое декабря. Крем скорби

Двадцатое декабря. Гибрид

Двадцатое декабря. Неправильный

Двадцать первое декабря. Простой английский

Двадцать первое декабря. Последняя игра

Двадцать первое декабря. Остатки

Двадцать первое декабря. Разбитые бутылки

Двадцать второе декабря. Конец