КулЛиб - Классная библиотека! Скачать книги бесплатно 

Элла и Пат [Тимо Парвела] (fb2) читать онлайн


 [Настройки текста]  [Cбросить фильтры]
  [Оглавление]

Тимо Парвела Элла и Пат

Второй класс

Меня зовут Элла. Я уже перешла во второй класс, как и все мои одноклассники. Учитель тоже перешел, и даже Пат.

— Когда же, наконец, будет университет? — спросил Пат в первый день учебы. — Что ж мы, целый год зря учились?

Учитель ничего не ответил, задумчиво перебирая в руках нитку с разноцветными бусинами. Он теперь все время крутил ее в руках. Это ему школьный врач прописал от нервов.

— Может, в этом году хоть зарплату начнут платить? — не сдавался Пат.

Учитель молчал.

Мы все ужасно радовались, что начался новый учебный год, и теперь мы снова вместе.

За лето все отдохнули и очень соскучились друг по другу.

Учитель тоже отдохнул и соскучился. Точнее, мы все так думали до тех пор, пока его нитка с бусинами не порвалась во время завтрака.

Тукка отрастил за лето усы. Точнее, мы все так думали до тех пор, пока усы не отклеились и не упали в кашу.

Сампа купил летом новый портфель. Точнее, мы все так думали до тех пор, пока не пришла директор школы и не стала искать, где же она оставила свой портфель.

Ханна нашла летом настоящий бриллиант. Точнее, мы все так думали, пока он не упал на пол и не разбился.

Тина за лето стала совсем глухой. Точнее, мы все так думали, пока повариха в столовой не спросила, кто хочет дополнительную порцию мороженого.

Я за лето научилась делать вещи невидимыми. Точнее, все так думали, пока мороженое не стало таять у меня в кармане.

Пат стал за лето профессором и вырос на целый метр. Точнее, он так думал, пока мы не объяснили ему, что после школы плавания профессором не становятся, а метр и сантиметр — это разные вещи.

На последнем уроке у нас начался новый предмет. На самом деле никто не понял, что это такое, но всем было ужасно интересно.

— Сядьте поудобнее и закройте глаза, — сказал учитель в начале урока.

Все закрыли глаза, кроме учителя, который нанизывал на иголку упавшие во время завтрака бусины. Они лежали в коробочке, и учитель доставал их оттуда по одной. Мы видели, потому что подглядывали.

— Представьте, что вы в лесу, — продолжал учитель, — кругом тихо-тихо, и только деревья чуть слышно шелестят листвой.

Бусины еле слышно перекатывались в коробочке. Особенно хорошо представлялось, как они снова падают на пол.

— Деревья кругом высокие-высокие. Вы — тоже деревья, — говорил учитель.

Ненанизанными осталось всего две бусины.

— Вы спите глубоким сном. Кругом тихо и спокойно. Ни звука, ни шелеста. Никто не шевелится и не подглядывает. А те, кто подглядывает, будут наказаны после уроков.

Последняя бусина. Зеленая. Учитель осторожно взял ее большим и указательным пальцем. Мы видели, как дрожат его руки. Мы все ужасно за него волновались. Учитель насадил бусину на кончик иглы. Ни одна ветка в лесу не хрустнула, даже листья перестали шуршать.

И тут прозвенел звонок. Бусина выскользнула из рук учителя и звонко запрыгала по полу.

— Помните, что вы — деревья! — в отчаянии закричал учитель.

Мы помнили. Тридцать слепых деревьев одно за другим попадали на землю, как подкошенные, потому что каждое из них хотело помочь учителю найти бусину. Лес стал неожиданно очень редким, а в тишине то и дело раздавался стук ударяющихся друг о друга лбов.

Нашел бусину Сампа. И вовсе не потому, что все время подглядывал, а просто он на нее случайно наступил. Бусина крякнула и раскололась на две половинки. Сампа отнес половинки учителю. Учитель положил их в пустую коробочку, потом встал и почему-то нам подмигнул.

— Але-оп! — вскричал он и показал нам готовую нитку с бусинами и узелком на конце. Там были все бусины, кроме последней, зеленой. Мы очень удивились. Но еще больше мы удивились, когда учитель, приплясывая, зацепился ниткой за дверную ручку.

— Але-оп! — не глядя, дернул учитель. Нитка порвалась, и бусины, словно горох, посыпались на пол. Мы, конечно, помогли учителю и собрали их все в коробочку, туда, где уже лежали половинки зеленой.

Учитель очень обрадовался, что у него теперь тоже есть домашнее задание.

Все решили, что это был очень хороший урок. Я думаю, он назывался Бусиноведение.

Письмо

Весь первый урок следующего дня учитель проверял свое домашнее задание. Мы в это время искали во дворе его кошелек. Странно, учитель решил, что потерял его, хотя все мы видели, что кошелек лежит на столе.

Рядом с кошельком лежало большое письмо.

— Наверное, снова от шантажиста, — прошептала Ханна.

— А я думаю, что учитель влюбился, — прошептала в ответ Тина.

— Балда, как он может влюбиться, если у него жена, — сказала я.

Тине приходится все объяснять на пальцах.

Других вариантов мы не успели придумать, потому что учитель позвал нас в класс и, вскрыв письмо, стал читать вслух:

— Дорогие школьники! Администрация города приглашает вас принять участие в межшкольной олимпиаде. От каждой школы приглашаются к участию по два представителя, которые и будут отстаивать в дальнейшем честь школы. Олимпиада состоится через две недели.

Учитель убрал письмо обратно в конверт и тяжело вздохнул. Потом поднял со стола готовую нитку с бусинами и передвинул вперед две красные и одну белую.

— Есть ли желающие защитить честь школы на олимпиаде? — спросил он.

Мы все, конечно, желали, кроме Пата, который объявил забастовку, узнав, что во втором классе зарплаты не будет.

— Придется устроить жеребьевку, — сказал учитель.

Он написал на маленьких бумажках наши имена. Потом сложил бумажки в коробочку, в которой обычно хранил бусины. Сейчас коробочка была свободна.

Сампа стал жеребьевщиком. Он крепко зажмурился и вытянул две бумажки.

— Тукка, — развернул учитель первую бумажку.

— О да! — радостно воскликнул Тукка.

— Пат, — прочитал учитель вторую бумажку.

— О нет, — мрачно пробурчал Пат.

Учитель передвинул вперед еще пять бусин. Тукка широко улыбался. Пат продолжал бурчать.

— Я вспомнил, — вдруг спохватился учитель, — в письме говорилось: должны быть девочка и мальчик.

Никто этого не помнил, но учитель настаивал. Жаль, проверить было невозможно, так как письмо странным образом исчезло. Пришлось поверить учителю на слово и устроить жеребьевку еще раз. Жребий тянул сам учитель.

Он долго перемешивал бумажки в коробочке и наконец вытащил две.

— Тина, — прочитал учитель первую.

Потом развернул вторую и почему-то замер на месте. Затем внимательно посмотрел на Пата, который все еще бурчал, сидя за своей партой.

— Мистика, — сказал учитель.

— С девчонкой я точно не пойду, — запротестовал Пат.

На этот раз учителю пришлось передвинуть целых восемь бусин.

— Постойте, — сказал, наконец, учитель, — мы же должны послать на олимпиаду самых ловких и умелых, а не самых удачливых. А то как-то нечестно получается, — добавил он и, к нашему всеобщему удивлению, нарочно порвал свою нитку с бусинами.

— Пусть каждый из вас попытается попасть бусиной в мусорную корзину, — сказал учитель, протягивая каждому по бусине.

Мне досталась красная. Сампа получил желтую и заревел, потому что хотел синюю. Сампа почти всегда ревет.

Мы стали по очереди бросать бусины. Это было очень весело. Тукка попал в лампу. Тина — в картину на стене. Сампа никуда не попал, потому что от обиды проглотил желтую бусину и теперь плакал, ведь ему нечем было кидать. Ханна попала учителю в лоб. Я попала сначала в потолок, а потом в раковину над корзиной. Все остальные попали кто куда, и вскоре разноцветные бусины скакали по всему полу.

Пат был, как всегда, последним.

— А можно я не буду? — спросил он.

— Ни в коем случае, — ответил учитель.

— Ладно, — вздохнул Пат и щелчком ударил по черной бусине, лежащей у него на столе. Никто из нас не удивился, когда бусина полетела прямиком в мусорное ведро.

— Мистика, — пробормотал учитель.

Мы все очень удивились, когда учитель снова отправил нас во двор искать кошелек, хотя все мы прекрасно видели, что он по-прежнему лежит на столе. Наш учитель явно стал очень рассеянным. Наверное, это из-за олимпиады.

Пат

Пат сидел на качелях и дулся. Это было немного странно, ведь рядом стояли двенадцать человек, которые ждали своей очереди, чтобы покачаться. А Пат даже не качался, он, видите ли, объявил забастовку, и теперь просто сидел.

— Ты чего? — спросила я у Пата.

— Я бастую, — сказал Пат, — поэтому не могу говорить.

— Но ты же только что ответил, — заметил Тукка. Он был первый в очереди на качели.

— А почему ты бастуешь? — спросила я.

— Потому что это не университет, — ответил Пат.

— А вот это знаешь, что такое? — спросила Ханна и показала кулак. Ханна стояла в очереди сразу за Туккой. — Скоро узнаешь, если не слезешь с качелей.

— А зачем тебе университет? — спросила я.

— Я должен поскорее стать инженером, — сказал Пат.

— Если ты сейчас же не освободишь качели, то лучше уж тебе сразу стать врачом скорой помощи, — грозно заявила Тина. Она была в очереди третьей.

— А зачем тебе становиться инженером? — спросила я.

— Что-то это напоминает мне сказку про Красную Шапочку, я больше не могу, — вздохнул Тукка и ушел из очереди.

— Потому что я должен кое-что исправить, — ответил Пат.

— Что исправить? — спросила я.

— Нос, — вставила Ханна.

— Не скажу, — буркнул Пат. — И вообще, я бастую.

Он демонстративно сложил руки на груди и надулся. Всем надоело ждать, и они пошли в школу обмениваться эсэмэсками. У качелей остались только я и Пат.

— Что ты должен исправить? — снова спросила я.

— Дом, — ответил Пат.

— Он что, сломался?

— Треснул.

— Как это?

— Наша соседка так сказала. Я думаю, что это она про фотографию. Точнее, про рамку, которая треснула и раскололась, когда мама ушла из дома, — пояснил Пат.

Он достал из кармана гаечный ключ и показал его мне.

— Теперь я коплю деньги на инструменты.

— Так вот почему ты хочешь в университет и бастуешь, — поняла я.

— Инженер все может исправить, а после забастовки платят больше денег, — пояснил Пат.

Он был таким милым. И так разнервничался, что открутил гаечным ключом все гайки на качелях, после чего вместе с качелями грохнулся на землю прямо к моим ногам.

— Знаешь, я очень рада, что ты будешь моим партнером на межшкольной олимпиаде, — сказала я Пату, когда мы вместе возвращались в школу.

— И тебя не пугает, что у меня треснутый дом? — удивился Пат.

— Может, нам дадут большой приз, — сказала я. — Сколько денег тебе нужно?

— Думаю, миллиона должно хватить, — прикинул Пат. — Я куплю хорошую отвертку и дрель.

И он улыбнулся. Первый раз с тех пор, как началась школа.

Я поняла, что, кажется, влюбилась в Пата.

Отбор

Мы собрались в актовом зале. Я, Пат и другие представители из других классов. Перед нами стояли учитель и директор школы. Учитель снова вертел в руках нитку с бусинами. Правда, бусин на ней было уже в два раза меньше, чем с самого начала.

Я тут же представила, что наш учитель — это священник, а мы с Патом молодожены, которых он венчает. Я даже хотела взять Пата за руку, но он не согласился. Хотя в остальном его забастовка закончилась, и теперь он очень даже хотел участвовать в олимпиаде.

— Как думаешь, приз будет больше или меньше, чем миллион? — прошептал Пат мне на ухо.

— Да, — ответила я.

— Если больше, то тогда я смогу купить еще и стамеску, — подсчитал Пат. Раньше я не замечала, что он такой умный.

Директор школы произнесла речь. Она сказала, что это большая честь представлять школу на межшкольной олимпиаде. Олимпиада будет состоять из трех конкурсов: бег в мешках, чтение стихов и приготовление пищи. Однако внутри школы лучшие представители будут выбраны в результате викторины.

— А миллион будут выдавать наличными или надо иметь счет в банке? — уточнил Пат.

— Какой еще миллион? — удивилась директриса.

— На покупку отвертки и дрели, и стамески, если денег хватит, — сказал Пат.

— Хорошо, — кивнула директриса.

— Мне надо дом починить, — добавил Пат.

— Это ваши лучшие ученики? — спросила директриса у нашего учителя.

— Лучше не бывает, — заверил учитель и передвинул три желтых и одну коричневую бусину на своей нитке, потом подумал и вернул коричневую обратно.

— Начинаем нашу викторину. Команда, быстрее всех ответившая на вопрос, получает один балл, — объявила директриса, достала бумажку с вопросами и откашлялась. — Первый вопрос. Назовите второй по величине город Швейцарии, родину французского писателя и философа Жан-Жака Руссо?

— Это же невоз… — стал возмущаться Пат, но директриса его перебила.

— Женева! Совершенно верно. Команда второго класса выходит вперед! — закричала директриса.

— Можно уже забрать миллион? — спросил Пат.

Учитель взялся за свободный конец нитки с бусинами и стал раскручивать ее, как пропеллер.

— Второй вопрос, — прогремела директриса, но не успела продолжить, так как нитка сорвалась с пальца учителя и, просвистев мимо носа директрисы, повисла на баскетбольной корзине.

— Вам обязательно играться с этой игрушкой? — спросила директриса учителя.

— Врач прописал, — сказал учитель и направился в комнату, где хранилось спортивное оборудование.

— Второй вопрос, — снова объявила директриса, но ее никто не слушал. Все с напряжением следили за тем, как учитель пытается снять нитку при помощи шеста для прыжков в высоту.

— Дайте сюда, — не выдержала директриса и, выхватив шест из рук учителя, резко поддела им зацепившуюся за гвоздь нитку.

— Осторожно, она может… — попытался предупредить учитель, — …порваться, — печально закончил он под звонкую дробь скачущих по полу бусин.

Мы все, конечно, кинулись помогать учителю в сборе бусин.

— Одной не хватает, — сказал учитель, сосчитав бусины.

Последнюю бусину нашла директриса, точнее, она поскользнулась на ней, возвращаясь на сцену, чтобы задать оставшиеся вопросы. К счастью, ничего страшного не произошло. Медсестра сказала, что надо просто немного отдохнуть и прийти в себя, и через неделю все будет в порядке.

— А как же я? — спросил наш учитель, печально перебирая бусины, которых опять стало на одну меньше.

Я же была счастлива, и Пат тоже. Потому что мы победили в викторине.

Замдиректора

Мы все очень удивились, когда на следующее утро наш учитель пришел в парадном костюме.

— Прошу заметить, — сказал он, — пока директор не выздоровеет, я буду временно ее замещать. То есть буду директором вместо директора. Прошу любить и жаловать.

Мы вначале даже замерли от восхищения. А потом, конечно, стали любить и жаловать, тем более что учитель в костюме был очень красив. Так красив, что мы даже не сразу заметили, что ботинки у него разные.

— Мы с Патом скоро поженимся. Только это секрет, — сказала я Ханне.

— Вы с Патом? Ты что, совсем сбрендила? — покрутила у виска Ханна.

— Но Пат такой милый и такой умный, — вздохнула я.

— Чуть было не стал за лето профессором, — съязвила Ханна.

— Кто стал профессором? — услышал Пат конец фразы. — Учитель? То-то я смотрю, у него ботинки разные.

— Просто Пат не любит выпендриваться, а еще у него дом треснул, — шепнула я Ханне.

— По-моему, это у тебя башка треснула, — сказала Ханна.

— Что-то в костюме учителя явно не так, — заметил Пат.

Точно. Мы сначала даже не заметили, что учитель был без галстука. Точнее, вместо галстука висела нитка с бусинами. Какой же Пат наблюдательный!

— Жаль, что над нашей дверью нет лампочки, а то можно было бы включать ее, когда в кабинете кто-нибудь находится. Чтобы все знали, что директор занят, — задумчиво сказал учитель, рассматривая дверь нашего класса.

Весь следующий урок мы играли в новую игру. Учитель повесил на дверь табличку с надписью «Замгендиректора». Потом мы по очереди стучались в дверь, а учитель кричал: «Директор занят». И все толпились возле двери. Нам игра очень понравилась. Хорошо, что наш учитель умеет придумывать веселые игры.

Распоряжения учителя

Всю неделю наш учитель был в прекрасном настроении. В понедельник он распорядился, чтобы все называли его «господин директор». Во вторник он распорядился, чтобы все склоняли головы, когда он проходит мимо. В среду он распорядился, чтобы во время обеда пюре и рыбные палочки не касались друг друга на тарелке. В четверг он распорядился, чтобы дворник возил его в тележке от класса до учительской и обратно. В пятницу учитель заподозрил, что другие учителя готовят восстание или даже революцию. И только он успел распорядиться, чтобы все мы стали его личной охраной, как в школу вернулась настоящая директриса.

— Как вы тут справляетесь? — спросила она.

— В трудах и заботах, — ответил учитель и снял с головы корону.

— Так-так, — сказала директриса, наморщив лоб с большим пластырем посредине, и посмотрела на нас. Мы все в это время стояли вокруг учителя, склонив головы до самой земли, поэтому следить за происходящим было трудно.

— Все свободны, — сказал нам учитель, — урок истории закончен.

— Значит, штурм учительской отменяется? — уточнил Тукка.

— Чего только дети не напридумывают, — улыбнулся учитель директрисе.

Было, конечно, обидно, что нам так и не удалось принять участие в подавлении восстания.

Когда директриса ушла, а учитель снова стал обычным учителем, он вдруг вспомнил про олимпиаду.

— Ужас, ведь она будет уже на следующей неделе, — сказал учитель и посмотрел на нас с Патом. А потом передвинул вперед две бусины на нитке, которую он, наконец-то, снял с шеи.

— Знаете ли вы какие-нибудь стихи? — спросил учитель.

Мы покачали головой. Учитель передвинул две бусины.

— Умеете ли вы бегать в мешках? — спросил учитель.

Мы покачали головой. Учитель передвинул еще две бусины.

— Может, хоть готовить умеете? — уже без всякой надежды спросил учитель.

Мы покачали головой. Учитель передвинул четыре бусины.

— Зато я могу достать языком до носа, — похвастался Пат и тут же продемонстрировал свои умения. Пат такой талантливый.

— А я могу сыграть на балалайке начало гимна Финляндии, — сказала я, но показать не могла, потому что не было балалайки.

Учитель ничего не ответил, только печально вздохнул и сжал в кулаке нитку с бусинами.

— Что ж, будем готовиться, — сказал он наконец.

Подготовка

— Начнем с бега в мешках, — вздохнул учитель, — это самое легкое.

Мы стояли во дворе. Все остальные ученики нашего класса искали кошелек учителя, который он опять потерял. Все считали, что это уже немного странно, ведь кошелек по-прежнему лежал на столе.

Учитель дал мне и Пату большой мешок из грубой ткани.

— А миллион сюда влезет? — спросил Пат.

— Ну, миллион — не миллион, а два ученика вполне влезут. Это для бега в мешках, — пояснил учитель.

— А-а, понятно, — ответил Пат, натянул мешок на голову и побежал. Он бежал очень быстро. Учитель тоже бежал быстро, но смог поймать Пата только после того, как тот врезался в директрису, поливавшую во дворе цветы.

— Мы готовимся к олимпиаде, — объяснил учитель.

— Мне уже можно забирать миллион? — спросил из мешка Пат.

— Пожалуй, будет лучше, если я покажу вам, как надо бегать, — вздохнул учитель и снял мешок с головы Пата.

Учитель залез с ногами в мешок, подхватил его за края и начал прыгать. Он прыгал очень хорошо. Просто замечательно. Все ученики нашего класса кричали ему «ура». Даже директриса застыла на месте с лейкой в руке.

— Вы прыгаете слишком высоко, — сказала она учителю.

— Вы просто мне завидуете, — ответил учитель.

Директриса поставила лейку на землю и взяла еще один мешок. Вскоре они прыгали по двору вместе. Учитель прыгал высоко, а директриса прыгала низко. Мы же дружно кричали «ура» им обоим.

— Видите, если прыгать не очень высоко, то получается быстрее, — говорила директриса.

— Выше скачешь, дальше будешь, — возражал учитель.

— Чем чаще шаг, тем ближе цель, — не сдавалась директриса.

— Низко — близко, высоко — далеко, — парировал учитель.

Спор решили разрешить соревнованием. Мы засекли время, а учитель с директрисой стали прыгать наперегонки вокруг школы. Это было очень весело. Все ученики и учителя школы, высунувшись из окон, кричали «ура».

Директриса шла впереди, но в самый последний момент споткнулась о свою же лейку.

К счастью, ничего страшного не случилось. Врач сказал, что гипс с руки можно будет снять уже через месяц.

— Я могу подменить вас, пока вы будете на больничном, — предложил учитель. Он у нас очень благородный. Но директриса сказала, что будет ходить в школу, даже если ее загипсуют с ног до головы. Директриса порой ведет себя очень странно.

Все очень расстроились, что учитель потерял во время прыжков свою нитку с бусинами. К счастью, Тукка нашел ее прежде, чем сороки успели растащить последние бусины.

— Думаю, с бегом в мешках мы разобрались, — сказал учитель и передвинул четыре бусины. Больше бусин все равно не было.

— Надо же, как все запутано, — проговорил Пат.

Подготовка (продолжение)

— Вот, посмотри, — Пат протянул мне фотографию. На ней были его мама, папа и он сам. Мама Пата почему-то показалась мне очень знакомой. Все радостно улыбались. Правда, лицо Пата было в креме от торта, и поэтому сказать, улыбается он или нет, было довольно сложно.

— Какой ты симпатичный, — сказала я Пату. Мы сидели у него дома и готовились к олимпиаде.

— Я говорю про рамку, — пробурчал Пат и забрал у меня фотографию. Рамка, действительно, была сломана: нижняя и верхняя планки отлетели, а стекло треснуло.

— Я должен ее исправить, — Пат постучал по рамке гаечным ключом. Он был таким грустным, что мне тут же захотелось его поцеловать, но Пат объявил забастовку по поцелуям. К тому же он считал, что целоваться с девчонками — это глупо. Пат — он такой мужественный.

Мы решили начать с чтения стихов. По-моему, это было очень романтично: я, Пат и поэзия.

Я, не отрываясь, смотрела ему прямо в глаза, а Пат читал:

— Уж тает снег,
Журчат ручьи.
«Весна, весна»,—
Кричат грачи.
Это было прекрасное стихотворение, только не очень романтичное.

— Я помню его с детского сада, — с гордостью сказал Пат.

— Может, стоит добавить в него немного романтики? — предложила я. — В стихах всегда говорится о любви.

— Уж тает снег,
Журчат ручьи,
«Любовь, любовь»,—
Кричат грачи.
Этот вариант мне понравился куда больше.

Затем мы перешли к готовке. Пат предложил приготовить мюсли. Идея была просто замечательная. Я насыпала мюсли, а Пат налил молока, потом мы вместе вытирали пол, после чего я вылила остатки молока в тарелку, и прекрасное блюдо «Мюсли в молоке» было готово.

— Просто класс! — попробовала я.

— Ага, хрустящие! — сказал Пат.

— Но все же чего-то не хватает…

— Может, сахара… — предположил Пат.

— Может, — согласилась я, и мы оба добавили в тарелку еще восемь ложек сахара.

— Как думаешь, мы победим? — с набитым ртом спросил Пат.

— Даже не сомневаюсь, — сказала я и добавила еще немного сахара.

Подготовка прошла успешно.

День соревнований

Мы ужасно волновались. Больше всех, конечно, волновался наш учитель, он все время теребил в руках свою нитку с бусинами. Учитель, директриса и все ученики нашего класса пришли поболеть за нас на олимпиаде. Первым конкурсом был бег в мешках.

На стадионе собралось больше тысячи школьников. Со всех сторон слышались подбадривающие выкрики.

— Вперед, Пат! — кричали мальчишки из нашего класса.

— Вперед, Элла! — кричали девочки.

Все участники соревнований выстроились в ряд на стартовой линии. Мы с Патом залезли в мешок.

— Помните, чем выше, тем дальше, — шептал учитель.

— Помните, чем ниже, тем быстрее, — шептала директриса.

— Держите мешок покрепче, — советовал учитель.

— Не цепляйтесь за мешок так сильно, — советовала директриса.

— Нет, не так! — замахал руками учитель.

— И не так! — всплеснула руками директриса.

— Давайте я покажу, — сказал учитель и вытащил Пата из мешка.

— Лучше я покажу, — сказала директриса, вытащила меня и забралась в мешок вместе с учителем.

Прозвучал стартовый выстрел. Учитель и директриса запрыгали со страшной силой. Мы все стали громко кричать, поддерживая их. Все, кроме Пата.

— А если они вдруг выиграют миллион, что же мне делать, — расстраивался он.

Учитель прыгал высоко, а директриса низко. Земля сотрясалась под их ногами. Публика неистовствовала. Мы кричали «ура». Жаль только, что учитель и директриса прыгали в разные стороны, а потому не двигались с места. Пока, наконец, мешок не порвался и они оба не упали на землю. К счастью, ничего страшного не случилось. Врач сказал, что повязку с ноги директрисы можно будет снять уже через пару недель. Учитель очень обрадовался, когда мы нашли порвавшуюся во время прыжков нитку и последнюю уцелевшую на ней бусину. Он сказал, что сосредоточится на бусине, пока они с директрисой будут сидеть на штрафной скамейке. Им запретили появляться на стадионе до конца соревнований.

Жаль только, что мы с Патом не смогли принять участие в первом конкурсе, но, к счастью, впереди было еще два.

— Как думаешь, мы еще можем победить? — спросил Пат.

— Конечно, — ответила я и чуть было не обняла его, но Пат объявил забастовку по обниманиям. Пат такой сдержанный!

Кулинарный конкурс

Для проведения следующего конкурса все участники переместились в большую кухню. Мы с Патом очень удивились, не увидев нигде пачек с мюсли. Зато нам выдали два яйца, пакет муки и пакет сахара. Из всего этого надо было приготовить кекс.

— Ты умеешь делать кексы? — спросила я у Пата.

— Конечно, умею, — сказал Пат. — Я же был помощником повара.

Я, конечно, тут же вспомнила, как однажды во время экскурсии Пат устроился работать в ресторан и приготовил всем нам спагетти с сюрпризом.

— Думаю, все надо просто смешать, — предположил Пат.

Я смешала муку и сахар, а Пат разбил яйца. Правда, собрать яичную массу с пола нам не удалось, но мы решили заменить отсутствие яиц дополнительной порцией сахара. Получилось очень даже неплохо. Муки теперь почти не чувствовалось.

Мы высыпали полученную смесь в форму для кекса и уже решили ставить ее в духовку, когда к нам подошли усатый дядя и бородатая тетя. Оба были в солнечных очках. Дядя сжимал в руке нитку с одной-единственной бусиной, такой же, как у нашего учителя. У тети рука была в гипсе, а нога забинтована. Прямо как у нашей директрисы. Мы даже удивились, что бывают такие совпадения.

— Ш-ш-ш, — зашипел усатый дядя и оглянулся.

— Ш-ш-ш, — прошептала бородатая тетя и вытащила из загипсованной руки два яйца.

— Покажите-ка, что там у вас, — сказал усатый дядя.

— Муку клали? — поинтересовалась бородатая тетя.

Потом дядя добавил в нашу смесь еще муки, а тетя вбила два яйца. Получилось отменное тесто. Почти как настоящее.

Дядя попробовал и сказал:

— По-моему, яиц многовато.

Тетя тоже попробовала и сказала:

— А по-моему, в самый раз.

Тогда дядя еще раз попробовал и сказал: — Хотя для кекса, может, и ничего.

— Для кекса в самый раз, — согласилась тетя.

— Хорошее тесто, — сделал вывод дядя, попробовав в третий раз.

— Да, неплохое, — подтвердила тетя.

Так они пробовали и пробовали, пока на дне формы не остался лишь маленький кусочек.

— Ничего, он поднимется, — сказала тетя и поставила форму в духовку.

Все бы ничего, но борода тети зацепилась за дверцу духовки и загорелась. К счастью, ничего страшного не случилось. Правда, врач сказал, что борода потеряна безвозвратно, но зато лицо ничуть не обгорело.

Самое удивительное, что бородатая тетя без бороды оказалась нашей директрисой, а усатый дядя — учителем. Как потом выяснилось, они сбежали со штрафной скамьи, чтобы помочь нам.

Жаль только, что жюри не оценило наш кекс по достоинству. Но возможно, причиной тому стала нитка учителя, которая, ко всеобщему удивлению, почему-то оказалась внутри кекса. Больше всех удивился председатель жюри, по тому что последняя бусина учителя раскололась прямо у него в зубах.

— Как думаешь, у нас есть хоть какая-нибудь надежда? — спросил Пат.

— Надежда есть всегда, — ответила я и чуть было не погладила его по голове. Но Пат снова объявил забастовку. Он такой целеустремленный.

Чтение стихов

Жюри подвело предварительные итоги олимпиады. Мы с Патом были первыми с конца.

— Прощай, миллиончик, — вздохнул Пат.

— Никогда нельзя сдаваться, — сказала я.

Мы сидели в зале и слушали, как все остальные участники читают стихи. Стихи были очень хорошие. Участники тоже были хорошие: девочки в воздушных платьицах и мальчики с бантами на шее. Наконец подошла наша очередь.

Мы вышли на сцену. Зал замер в ожидании. Даже учитель и директриса сидели тихо-тихо, но это лишь потому, что рядом с ними сидели два здоровенных дяди-охранника. Где-то сверху вспыхнул прожектор, и мы с Патом оказались в самом центре яркого света.

От волнения у меня пересохло горло. Я не могла вымолвить ни слова. Как будто в рот мне высыпали целый пакет муки. К счастью, Пат нисколько не волновался.

— Мне нужен миллион, — громко сказал Пат.

Я до смерти перепугалась, ведь это было совсем не то стихотворение, которое мы репетировали.

— Мне нужен миллион,
Чтобы починить фотографию,
На ней мои мама и папа,
И я вместе с ними.
Просто рамка сломалась,
И стекло треснуло,
А наша соседка сказала,
Что семья развалилась.
Но как только у меня
Будет миллион,
Я смогу все исправить,
И наша мама
Снова вернется домой.
Пат закончил. В зале воцарилась полная тишина. Только учитель и директриса сдержанно хлюпали носом. А потом вдруг все захлопали и закричали «ура». Мы с Патом скромно стояли на сцене. Я взяла Пата за руку, и он даже не сопротивлялся. Забастовка закончилась. Я была счастлива.

Семейная фотография

Победителями олимпиады мы не стали, но приз все равно получили. Точнее, Пат получил. За самое трогательное стихотворение. Не миллион, конечно, но Пат был доволен. Ему выдали почетную грамоту, в которой говорилось, как хорошо он читает стихи. Грамота была вставлена в красивую рамку.

— Точь-в-точь, как у фотографии, — обрадовался Пат и вынул грамоту из рамки.

Я тоже была довольна. Мне досталась грамота Пата. А потом еще учитель подарил мне свою нитку. Нитка была чудесная. Жаль только, что на ней не осталось ни одной бусины.

— Молодцы, — похвалил нас учитель. — Я вами горжусь.

— Молодцы, — сказала директриса и смахнула со щеки слезу.

Приятно, когда тебя хвалит начальство. Нам с Патом понравилось.

Правда, потом директриса сказала, что переезжает жить к Пату. Это было очень неожиданно. Но еще больше мы удивились, когда Пат обнял ее и назвал мамой.

— Значит, теперь вы с Патом поженитесь? — спросила Ханна.

— Неужели ты думаешь, что я готова выйти замуж за сына директора школы?! — удивилась я.


Оглавление

  • Второй класс
  • Письмо
  • Пат
  • Отбор
  • Замдиректора
  • Распоряжения учителя
  • Подготовка
  • Подготовка (продолжение)
  • День соревнований
  • Кулинарный конкурс
  • Чтение стихов
  • Семейная фотография