Как выйти замуж за вампира-миллионера [Керрелин Спаркс] (fb2) читать онлайн

Керрелин Спаркс Как выйти замуж за вампира-миллионера

Глава 1

Роман Драганешти насторожился — кто-то бесшумно прошмыгнул в его кабинет. Кто это, враг? Возможно. А может, кто-то из близких друзей. Да, скорее всего друг, решил Роман. Врагу вряд ли удалось бы проскользнуть незаметно мимо охранников, дежуривших у каждого входа в его манхэттенский особняк в Верхнем Ист-Сайде.

Роман подозревал, что благодаря острому ночному зрению ориентируется в темноте куда лучше, чем его ночной гость. Вскоре его подозрения подтвердились — темная фигура с размаху налетела на резной комод в стиле Людовика XVI, послышалось разъяренное шипение и негромкое ругательство.

Грегори Холстейн. Друг… правда, надоедливый, как осенняя муха. Вице-президент, отвечающий в «Роматек индастриз» за маркетинг, с таким энтузиазмом брался решать любую возникающую проблему, что в его присутствии Роман иной раз чувствовал себя стариком. Дряхлым стариком.

— Что тебе тут понадобилось, Грегори?

Незваный гость вздрогнул и обернулся.

— Что ты тут делаешь? И почему не включил свет?

— Хм. Глупый вопрос. Просто захотелось немного побыть одному. И в темноте. Попробуй сам — тебе понравится. К тому же тебе полезно потренировать ночное зрение.

— Кому это нужно — учитывая, что весь город по ночам сияет огнями? — Послышался шорох. Грегори ощупью шарил по стене в поисках выключателя. Раздался негромкий щелчок, и комнату залил мягкий золотистый свет. — Вот так-то лучше.

Роман, откинувшись на спинку мягкого кожаного кресла, поднес к губам бокал, сделал небольшой глоток и скривился, почувствовав, как едкая жидкость обожгла горло. Жуткое пойло!

— Полагаю, для столь позднего визита имеется серьезная причина? — Он поднял брови.

— Конечно. Ты сегодня ушел пораньше, а мы собирались показать тебе кое-что интересное. Уверен, тебе понравится.

Роман поставил бокал на край стола из массивного красного дерева.

— Это так срочно?

Грегори возмущенно фыркнул.

— Мог бы хотя бы притвориться, что тебе интересно! Между прочим, мы в своей лаборатории сделали потрясающее открытие! — Тут он заметил недопитый бокал. — Я, кстати, тоже не прочь отпраздновать! Что ты пьешь?

— Тебе не понравится.

Грегори направился к бару.

— Почему? По-твоему, у меня недостаточно изысканный вкус? — Схватив графин, он налил в высокий хрустальный бокал несколько капель и принялся разглядывать напиток на свет. — Цвет хорош!

— Послушай моего совета и возьми из холодильника другую бутылку.

— Ха! Если ты это пьешь, почему я не могу? — Грегори, плеснув себе щедрую порцию, победоносно подмигнул и лихо опрокинул в горло содержимое бокала. Внезапно в горле у него заклокотало. Всегда бледное лицо Грегори стало стремительно багроветь, глаза полезли на лоб. Издав какой-то придушенный звук, похожий на сиплый рык, Грегори закашлялся, брызгая слюной и изрыгая проклятия. Задыхаясь и хватая воздух ртом, он ухватился за крышку бара. Из глаз его горохом катились слезы.

Да уж, пойло и впрямь жуткое, злорадно хмыкнул про себя Роман.

— Ну, как — отдышался?

Грегори со свистом втянул воздух.

— Что это было?!

— Чесночный сок, — любезно сообщил Роман. — Десятипроцентный.

— Какого дьявола?! — Грегори выпрямился. — Да ты никак спятил! Решил отравиться?!

— Нет — всего лишь хотел проверить, правду ли говорят древние легенды. — Губы Романа чуть заметно дрогнули в улыбке. — Вероятно, некоторые из нас менее чувствительны к таким вещам, чем другие.

— Нет — просто некоторым, черт возьми, очень нравится рисковать жизнью!

Тень улыбки, мелькнувшая на губах Романа, исчезла, словно ее стерли тряпкой.

— Я бы согласился с тобой, если бы не знал, что мы уже мертвы.

Разъяренный Грегори подскочил к нему.

— Да, да! «О горе мне, моя душа навеки проклята!» — с завыванием пробормотал он. — Надеюсь, ты не собираешься снова затянуть ту же самую песню?

— Имей же мужество взглянуть в лицо правде, Грегори. Мы живем веками только потому, что отнимаем жизнь у других. Такие, как мы, — плевок в лицо Господу.

— Не вздумай пить эту пакость! — Вырвав из рук Романа бокал, Грегори отставил его подальше. — Опомнись и послушай меня. Ни один вампир на свете не сделал больше, чем ты, чтобы защитить людей и усмирить жажду наших сородичей.

— Ну да… и теперь мы с тобой — парочка самых добропорядочных и законопослушных дьявольских созданий на земле, верно? Браво, Грегори! Беги за священником. Я уже созрел, чтобы быть причисленным к лику святых.

Злость Грегори мгновенно утихла.

— Так это правда? — с любопытством спросил он. — Мне говорили, ты когда-то был монахом?

— Я предпочитаю не вспоминать о прошлом.

— Неужели? А по-моему, это неправда.

Роман стиснул кулаки. Свое прошлое он не собирался обсуждать — ни с кем, в том числе и с Грегори.

— Насколько я помню, ты что-то говорил о каком-то открытии?

— Ах да! — спохватился Грегори. — Конечно. Ш-ш-ш… тише! Я попросил Ласло подождать за дверью. Хотел, если можно так выразиться, подготовить почву.

Роман, сделав глубокий вдох, разжал кулаки.

— Тогда, может, перейдешь к делу? В конце концов, время уже позднее.

— Согласен. К тому же я собирался еще заехать в клуб. Кстати, Симона только, что прилетела из Парижа и…

— Ее бедные крылышки устали, — закончил за него Роман. — Грегори, я тебя умоляю! Я слышал это еще сто лет назад! — Руки его снова сжались в кулаки. — Не отвлекайся! Или ступай полежи в гробу — заодно и остынешь немного, — резко сказал он.

Грегори метнул в него испуганный взгляд.

— Нет-нет! Я это так… просто на всякий случай — вдруг ты захочешь присоединиться к нам! Намного приятнее, чем торчать тут в гордом одиночестве, попивая эту отраву! — Он поправил черный шелковый галстук. — Кстати, ты заметил, что Симона давно уже строит тебе глазки? Да что там Симона — любая из девочек внизу была бы счастлива, порезвиться с тобой!

— Мне они не показались особо резвыми. В последний раз, когда я их видел, они все, как одна, были мертвее некуда.

— Ну, если тебя не возбуждают мертвые, почему бы тогда не попробовать позабавиться с живыми?

— Нет! — Сорвавшись с места, Роман схватил свой бокал и с удивительной даже для вампира скоростью метнулся к бару. — Только не со смертной девушкой! Больше никогда!

— Ух ты! — присвистнул Грегори. — Похоже, я наступил на больную мозоль!

— Разговор окончен. — Роман залпом допил дьявольскую смесь из крови и чеснока. Этот урок он усвоил давно. Любые отношения со смертной женщиной заканчиваются разбитым сердцем — образно говоря, конечно. Он был сыт этим по горло. И много лет назад решил, что с него хватит. Впрочем, выбору него невелик — вампирша, которая уже давным-давно мертва, или живая женщина, которая будет счастлива, если умрет он. И так будет всегда. Впереди у него — долгие годы бессмысленного существования, которое трудно назвать жизнью. Неудивительно, что он впал в депрессию.

Конечно, как ученый, он всегда найдет, чем занять свой ум. Но иногда, вот как сегодня, ему этого мало. И что с того, что он уже стоит на пороге величайшего открытия, которое раздвинет перед ними новые горизонты, избавив вампиров от необходимости спать весь день напролет? Для чего ему эти несколько лишних часов? Для работы? Смешно — учитывая, что у него впереди вечность…

Только сегодня вечером Роман сообразил, наконец, что его гнетет. Ну, избавится он от необходимости спать днем, а дальше что? У него ведь нет никого, с кем бы он смог хотя бы поговорить по душам. Так что в результате к тому тоскливому существованию, которое он по привычке называл жизнью, лишь прибавится несколько часов. В нем будто сломалось что-то — бросив все дела, он сбежал домой. И с тех пор сидит в темноте, прислушиваясь к размеренному биению своего холодного, одинокого сердца и нетерпеливо дожидаясь рассвета, чтобы уснуть мертвым сном. Беда в том, что теперь Роман практически постоянно чувствовал себя мертвым.

— С тобой все в порядке, Роман? — Грегори с тревогой посмотрел на него. — Я слышал, что старые вампиры — я имею в виду, действительно старые, как ты, — иногда съезжают с катушек.

— Спасибо, что напомнил о моем возрасте. И раз уж я не становлюсь моложе, может, будешь так любезен и позовешь Ласло?

— Ах да, конечно. Извини. — Грегори щелчком расправил манжеты белоснежной сорочки. — Кстати, я же собирался подготовить почву. Так вот, помнишь, как мы в свое время сформулировали задачу, которую ставит перед собой «Роматек индастриз»? Сделаем наш мир одинаково безопасным и для вампиров, и для людей. Она стала нашим слоганом.

— Естественно. Между прочим, это я ее сформулировал.

— Да, но кто был угрозой для их мирного сосуществования? Бедняки и оппозиция… которые вечно всем недовольны!

— Да, знаю. — К несчастью, не все современные вампиры были богаты до неприличия, как сам Роман. Даже при том, что благодаря его компании синтетическая кровь стала дешевой и доступной, всегда оставались те, кто из чувства противоречия или из-за недостатка средств мог поддаться искушению и продолжал питаться на халяву — иначе говоря пить человеческую кровь. Роман из кожи вон лез, стараясь убедить их, что такой вещи. Как бесплатный обед, попросту не существует. До одури твердил, что люди, ставшие их жертвами, непременно захотят отомстить. Что они наймут сотню-другую каких-нибудь чокнутых Баффи^[1], и эти фанатики примутся убивать всех вампиров, которые окажутся у них на пути, даже самых законопослушных. В такой ситуации ни один вампир не мог чувствовать себя в безопасности.

Роман вернулся к столу.

— По-моему, я именно на тебя возложил обязанность озаботиться проблемами бедных.

— Да, помню. Я работаю над этим. На днях как раз состоится презентация. А пока что Ласло пришла в голову потрясающая идея, как заткнуть рты мятежникам.

Роман тяжело опустился в кресло. Мятежники, как они именовали недовольных, были самыми опасными из всех существующих вампиров. Тайное общество, члены которого называли себя истинными, с презрением отвергли многочисленные преимущества, которыми обладали современные продвинутые вампиры. Мятежники могли пить прекрасную, качественную кровь, выпускаемую фирмой «Роматек индастриз». Могли побаловать себя самыми изысканными сортами крови популярной линии «Кухня фьюжн»^[2], разработанными специально для гурманов. Даже могли позволить себе роскошь пить ее из хрустальных бокалов. Все это они могли, но… не хотели.

Их возбуждала не кровь, которую они пили, нет — эти существа жили исключительно ради того, чтобы укусить. Все они были убеждены, что ничто не сравнится с наслаждением, которое испытываешь в тот миг, когда твои клыки погружаются в еще живую, содрогающуюся человеческую плоть.

С годами общение между современными законопослушными вампирами и мятежниками из числа истинных постепенно сошло на нет, а враждебность, которую они испытывали друг к другу, перешла в откровенную ненависть, и можно было смело сказать, что в данный момент они находятся в состоянии необъявленной войны — войны, которая неизбежно повлекла бы за собой бесчисленные жертвы, как среди вампиров, так и среди людей.

— Позови Ласло.

Грегори метнулся к двери.

— Мы готовы, — приоткрыв ее, объявил он.

— Наконец-то. — Голос у Ласло был расстроенный. — А то один из ваших охранников в коридоре уже начал подозрительно коситься на меня. Держу пари: еще немного, и вашему почетному гостю пришлось бы туго. — Ласло поежился.

— Ух ты! — с певучим шотландским акцентом пробормотал охранник. — Хорошенькая куколка!

— Отцепись от нее! — гаркнул Ласло. В объятиях он сжимал девушку. Даже входя в кабинет, он не выпустил ее из рук, так что на первый взгляд можно было подумать, будто они танцуют страстное танго. Помимо того что дама была выше коротышки химика на целую голову, она вдобавок оказалась еще и совершенно голой.

— Ты осмелился привести сюда смертную?! — взвился Роман. — Девушку? Да еще голую?!

— Остынь, Роман, она ненастоящая, — вмешался Грегори. — Босс несколько неадекватно реагирует на смертных женщин, — заговорщицки подмигнув Ласло, объяснил он. — Поэтому и нервничает.

— Глупости, вовсе я не нервничаю, — буркнул Роман. — Можно подумать, ты не знаешь, что все мои нервные клетки умерли еще пятьсот лет назад. — Кукла была повернута к нему спиной, но длинные светлые волосы и особенно круглая упругая попка выглядели совсем как настоящие.

Вампир-химик усадил куклу в кресло. Длинные ноги ее сползли на ковер, и Ласло, нагнувшись, заботливо согнул их в коленях. С каждым его прикосновением коленки куклы издавали чуть слышный чмокающий звук.

Грегори присел возле нее на корточки.

— А она здорово похожа на настоящую, верно?

— Очень. — Роман, прищурившись, разглядывал узкую полоску курчавых волос у нее на лобке.

— Смотри! — Грегори, усмехнувшись широко раздвинул ей ноги. — Все на месте! Красотка, верно?

Роман шумно проглотил слюну.

— Это и есть… — В горле у него пересохло. Он откашлялся и сделал еще одну попытку. — Это и есть та штука… которую смертные называют секс-игрушкой?

— Да, сэр, она самая. — Ласло приоткрыл блондинке рот. — Посмотрите — у нее и язык имеется! Точь-в-точь как настоящий — даже на ощупь не отличишь! — Он с ухмылкой всунул ей в рот пухлый, похожий на сардельку палец. — Благодаря вакууму возникает ощущение, что она сосет, — иллюзия полная!

Роман окинул взглядом Грегори, который, скорчившись на полу между раздвинутыми ногами блондинки, упивался представившимся ему зрелищем, потом повернулся к Ласло — тот, забавляясь, совал в кукольный рот палец и вытаскивал обратно. Кровь Христова! Если бы у Романа могло что-то болеть, не миновать ему мигрени!

— Может, оставить вас? — брезгливо бросил он. — Порезвитесь втроем!

— Нет, сэр. — Коротышка химик попытался высвободить палец из жадного рта куклы. — Мы просто хотели, чтобы вы увидели, до какой степени от похожа на настоящую. — Попытки наконец увенчались успехом — раздался чмокающий звук, и губы куклы застыли в ненатуральной улыбке, которая, по всей видимости должна была означать удовлетворение, которое она испытывает в этот момент.

— Она просто потрясающая. — Грегори удовлетворенно ущипнул упругую ногу куклы. — Ласло заказал ее по почте.

— Между прочим, воспользовавшись твоим каталогом! — возмутился Ласло. — У меня нет обыкновения заниматься сексом со смертными. Слишком хлопотно.

И слишком опасно. Роман с трудом заставил себя отвести взгляд от безупречно округлых грудей куклы. Может, Грегори прав и ему действительно пора разогнать кровь… позабавиться с одной из хорошеньких вампирш внизу? Если смертные, занимаясь любовью с куклой, способны убедить себя, что держат в объятиях живую женщину, почему бы и ему не попробовать? В конце концов, чем дохлая вампирша хуже такой вот резиновой блондинки? Но разве мертвая женщина сможет согреть его душу?

Грегори, ухватив куклу за ногу, поднес ее к глазам и принялся придирчиво разглядывать искусственную плоть.

— Будь я проклят, а куколка-то чертовски соблазнительная, — промурлыкал он.

Роман тяжело вздохнул. Похоже, его хотят убедить, что эта придуманная смертными секс-игрушка способна решить проблему мятежников? Тогда они попросту тратят его драгоценное время… не говоря уже о том, что благодаря этим двум идиотам он испытывал на редкость странное чувство — смесь вожделения и глухой тоски.

— Все вампиры, которых я знаю, занимаются сексом исключительно на интеллектуальном уровне. В том числе и мятежники.

— Боюсь, с нашей куколкой этот номер не пройдет. — Ласло выразительно постучал по лбу блондинки. Глухой звук не оставил ни малейших сомнений в том, что в голове у блондинки пусто.

Роман невольно отметил, что кукла по-прежнему улыбается той же самой застывшей улыбкой — в сочетании с пустым взглядом широко раскрытых голубых глаз она производила довольно странное впечатление.

— Похоже, у вашей дамы тот же ай-кью, что и у Симоны, — хмыкнул он.

— Эй! — возмутился Грегори, прижав к груди стройную ножку блондинки. — По-твоему, это вежливо?

— Нет — точно так же, как и отнимать у меня драгоценное время, — Роман смерил его взглядом. — И как, по-вашему, она сможет помочь нам решить проблему с мятежниками?

— Она не просто кукла, сэр. — Пальцы Ласло беспокойно теребили пуговицу белого лабораторного халата. — Она кукла-трансформер.

— Да. Это СДИВВА. — Грегори шутя обнял блондинку. — Дорогуша, — проворковал он, — иди, иди к папочке!

Роман стиснул зубы, по привычке проверив, что позаботился втянуть клыки. Сколько раз он уже до крови прикусывал себе нижнюю губу!

— Может, вместо того чтобы испытывать мое терпение, будете столь любезны просветить меня? — разозлившись, прошипел он.

Ничуть не испугавшись гнева босса, Грегори рассмеялся.

— «СДИВВА» расшифровывается как «соска для искусственного вскармливания вампиров». Прикольно, правда? А ласково ее можно называть Дива.

Ласло продолжал нервно крутить пуговицы халата. Судя по всему, гнев шефа пугал его куда сильнее, чем Грегори.

— Эта крошка — идеальное решение для вампира, который до сих пор испытывает непреодолимое желание кусать свою жертву, сэр, — дрожащим голосом пояснил химик. — Тем более что их можно выпускать в любых вариантах — я имею в виду любого пола и с любым цветом кожи.

— Вы собираетесь изготавливать и кукол-мужчин? — осведомился Роман.

— Да… со временем, конечно. — Оторванная пуговица покатилась по полу. Ласло, присев на корточки, поднял ее и со вздохом положил в карман. — Грегори считает, что мы должны немедленно запустить рекламу на «ЦВТ». Что-то вроде «Выбери себе Диву по вкусу: черную, желтую, красную или…»

— А это, как я понимаю, белая Дива, да? — скривился Роман. — Держу пари, наши юристы будут в восторге!

— Можно сделать несколько рекламных фото нашей куколки в очаровательном вечернем платье. — Грегори заставил куклу задрать ногу. — И в каких-нибудь потрясающе сексуальных босоножках на высоком каблуке… черных, естественно!

Роман, смерив вице-президент по маркетингу обеспокоенным взглядом, обернулся к Ласло:

— Вы действительно считаете, что эту вашу куклу можно использовать для искусственного кормления?

— Да! — Ласло с энтузиазмом закивал. — Как и живая женщина, она является многофункциональной — иначе говоря, она способна удовлетворить не только сексуальный, но и обычный голод. Вот смотрите. Я сейчас продемонстрирую вам, как это делается. — Заставив куклу наклониться вперед, он зачесал ее волосы на одну сторону. — Я решил, что лучшего места не найти — здесь это не будет так бросаться в глаза, — объяснил он.

Роман, наклонившись, с интересом разглядывал U-образный разрез и небольшую рукоятку переключателя. В основании разреза виднелась прозрачная трубка с зажимом на конце.

— Вы воткнули в нее трубку? — изумился он.

— Да. Она специально разработана так, чтобы смахивать на настоящую артерию. А внутри у нашей куклы имеется своеобразная имитация кровеносной системы. — Ласло провел пальцем по телу куклы, показывая, где именно должна находиться искусственная артерия. — Она проходит через грудную клетку, поднимается вверх, вдоль одной стороны шеи, спускается подругой и вновь попадает в грудную клетку.

— Вы собираетесь наполнить ее кровью? — догадался Роман.

— Да, сэр. В комплект будет входить и воронка. А кровь и батарейки, естественно, будут продаваться отдельно, добавил он.

— Естественно, — сухо кивнул Роман.

— Наша кукла чрезвычайно проста в употреблении. — Ласло указал на шею блондинки. — Достаточно снять зажим, ввести в трубочку воронку, выбрать две кварты предпочитаемого вами вида крови из того множества, которое выпускает «Роматек индастриз», и залить в нее. Все, готово!

— Ясно. А что она делает, когда кровь заканчивается? Наверное, начинает мигать?

Ласло нахмурился.

— Пожалуй, стоит добавить лампочку индикатора к…

— Это шутка, — с тяжелым вздохом перебил его Роман. — Продолжайте, прошу вас.

— Да, сэр. — Ласло откашлялся. — Видите этот переключатель? С его помощью запускается небольшое помповое устройство, которое я поместил в ее грудную клетку. Что-то вроде искусственного сердца. Именно оно и будет гнать кровь вверх по артерии. Предусмотрена даже имитация биения пульса, — похвастался он.

Роман понимающе кивнул.

— Вот тут-то и понадобятся батарейки, да?

— М-м-м… — невнятно промычал Грегори. — Совсем как живая…

Роман оглянулся, застукав своего вице-президента как раз в тот момент, когда Грегори алчно намеревался вонзить клыки в большой палец блондинки. Вспыхнувший в глазах Грегори красный огонек стал своеобразным индикатором — правда, не тем, который имел в виду Роман.

— Грегори! — рявкнул он. — А ну прекрати! Назад, я сказал!

Опомнившийся Грегори с утробным рыком выпустил ногу куклы.

— Похоже, шутки закончились, — проворчал он.

Роман, сделав глубокий вздох, отчаянно пожалел, что не может обратиться к небесам с просьбой ниспослать ему побольше терпения. Вздор! Ни один уважающий себя Бог не станет слушать мольбы демона, развлекающегося с секс-игрушкой.

— Вы уже испытывали ее?

— Нет, сэр. — Ласло щелкнул переключателем за ухом блондинки. — Мы решили, что честь быть первым по праву принадлежит вам.

Первым. Роман окинул взглядом тело куклы — соблазнительное женское тело, внутри которого теперь пульсировала горячая кровь.

— Итак, выходит, вампир может укусить ее — и в результате получить свой кусочек счастья, так?

Грегори, ухмыльнувшись, одернул элегантный пиджак.

— Да. Попробовать на зуб, так сказать. Наслаждайся!

Роман бросил выразительный взгляд на своего вице-президента по маркетингу. Вне всякого сомнения, идея предложить боссу самолично провести испытания принадлежала именно ему. Вероятно, он решил, что Роман вряд ли сможет устоять перед соблазном отведать крови «вживую». И, как это ни Грустно, оказался совершенно прав.

Протянув руку, Роман коснулся шеи куклы. Кожа на ощупь оказалась прохладнее, чем у людей, но удивительно нежной. Подушечками пальцев он чувствовал, как под тонкой кожей сильно и ровно бьется пульс. Потом сладкая дрожь пробежала вверх по руке, по плечам, разлилась по всему телу. Роман с трудом проглотил вставший в пересохшем горле комок. Сколько же лет прошло с тех пор, когда он чувствовал это в последний раз? Неужели восемнадцать?!

Он мог бы поклясться, что ощущает, как живая, пульсирующая кровь, разливаясь по всему его телу, заполняет сердце, где до этого царила мертвящая пустота. Ноздри его затрепетали. Роману казалось, что он чувствует солоноватый запах крови. Группа вторая, резус положительный… его любимая! Теперь все тело Романа трепетало в такт с телом женщины. Все разумные мысли разом вылетели у него из головы, смытые мощным потоком чувственных ощущений, которых он не испытывал уже много лет. И хваленая выдержка, которой так гордился Роман, оказалась бессильной перед жаждой крови.

В горле у него заклокотало. Мучительно и сладко заныло в паху. Полузакрыв глаза, Роман сжал пальцами тонкую женскую шею и рывком притянул куклу к себе.

— Я возьму ее, — прорычал он, чувствуя, как мускулы, прямо на глазах наливаются силой. И швырнул куклу в кресло, обитое бархатом винно-красного цвета. Блондинка упала навзничь, раскинув ноги и безвольно согнув их в коленях. Зрелище, представившееся его глазам, оказалось настолько возбуждающим, что Роман едва не сошел с ума. В голове у него будто что-то взорвалось, и осколки осыпались со стеклянным шорохом. То малое количество крови, что еще оставалось в его теле, внезапно ударило ему в голову — кровь пьянила его, жадно требовала большего. Женщину! Крови… еще крови!

Опустившись в кресло, Роман резким движением отбросил назад гриву блестящих светлых волос. Застывшая, словно приклеенная улыбка неприятно покоробила его — но он с легкостью заставил себя забыть о ней. Нагнувшись к блондинке, он вдруг на мгновение поймал отражение в ее остекленевших серых глазах. Нет, не свое, конечно, — такие, как он, не могут отражаться даже в зеркалах. Все что он увидел, это зловещий кроваво-красный огонь, горевший в его глазах. Да, похоже, резиновая блондинка смогла-таки завести его! Резким движением он повернул ей голову, обнажив шею. И снова увидел пульсирующую артерию… вновь услышал пьянящий зов крови. «Возьми меня! Возьми меня!»

Роман с глухим рычанием жадно припал к ней губами. Блеснув, выскочили клыки, и его захлестнула волна острого наслаждения. Солоноватый запах крови ударил в ноздри, мгновенно уничтожив то немного что еще оставалось от умения владеть собой. Зверь вырвался на свободу.

А потом… Роман укусил ее. И поначалу даже сам не понял, как это произошло — охваченный безумием мозг уже не подчинялся ему. Увы… иллюзия длилась недолго. Нежная на поверхности кожа куклы могла сойти за человеческую, но внутри оказалась совсем другой — Роман с омерзением ощутил холодный, грубый, рубчатый пластик. Возможно, это было существенно, но не сейчас, когда одурманенный запахом крови мозг уже ничего не хотел знать. Роман все глубже и глубже вонзал клыки в податливую шею, пока не почувствовал, как подалась стенка артерии, и пьянящее наслаждение захлестнуло его с головой. И наступило блаженство.

Ему казалось, он купается в крови.

Он сделал судорожное движение — горячая кровь всосалась в его клыки, наполнила рот. Один глоток, другой… Роман принялся жадно сосать. Он уже ни о чем не думал — девушка была восхитительна. И она принадлежала ему.

Его рука скользнула вниз, нащупала и сжала упругую грудь. Ну и дурак же он был, пронеслось у него в голове. Разве кровь, которую маленькими глоточками потягиваешь из стакана может сравниться с этой — горячей, брызжущей в рот ароматной струей? Дьявольщина, он уже успел забыть, какое наслаждение испытываешь, вонзив клыки в чью-то содрогающуюся плоть! Все тело его трепетало, чувства были напряжены до предела. Будь он проклят, если когда-нибудь еще согласится пить из стакана.

В очередной раз сжав клыки на ее шее, он вдруг понял, что высосал ее досуха… что в ней не осталось ни капли крови. В голове немного прояснилось, и он стал постепенно возвращаться к реальности. Проклятие… Где же его хваленая выдержка? Похоже, на какой-то миг он потерял всякую власть над собой. Будь это живая женщина, она была бы уже мертва. Еще одно Божье создание погибло бы — погибло от его руки.

И они хотят убедить его в том, что это их «изобретение» заставит современных вампиров быть цивилизованнее?! Чушь! Благодаря такой кукле даже самый законопослушный вампир почувствует — вернее, вспомнит, — какое наслаждение может доставить укус. Да что там вампир — даже суперсовременный, продвинутый вампиреныш и тот потеряет голову… согласится отдать что угодно, лишь бы изведать, как это бывает. Даже сам Роман… все, о чем он мог сейчас думать, это о том, как впервые погрузил клыки в нежную женскую шею. Они ошиблись — эта их Дива не сможет спасти человеческую расу.

Напротив. Одно ее появление представляет смертельную угрозу для человечества.

Роман, застонав, заставил себя разжать клыки. На белоснежной кукольной шее кое-где багровели пятна крови. Слегка растерявшись, он поначалу даже подумал, что ошибся и не высосал ее досуха. Но нет… он мог бы поклясться, что в теле женщины не осталось ни капли крови. Проклятие… это же его собственная кровь!

— О Господи! — охнул Грегори.

— Что такое? — Повернув голову, Роман оглядел прокушенную шею и окаменел, увидев один из своих клыков — застрявший в грубом пластике, он так и остался торчать в шее куклы.

— Ш-ш-ш! — Грегори нагнулся, чтобы получше рассмотреть, что произошло. — Как такое могло случиться?! — рявкнул он.

— Пластик… — Изо рта Романа потекла кровь, и он мысленно чертыхнулся. Еще немного, и его обед выльется обратно. — Похоже, он слишком грубый… и вдобавок эта резина внутри. Все это сильно отличается от нормальной человеческой кожи.

Дрожащие пальцы Ласло принялись беспокойно крутить пуговицу.

— Но это же ужасно! На ощупь текстура ткани была совсем как настоящая… Мне очень жаль, сэр.

— Это не самая большая наша проблема, — отмахнулся Роман. Нагнувшись, он осторожно вытащил застрявший в шее куклы клык. Ладно, все остальное можно объяснить потом. Главное сейчас — поскорее вернуть на место клык.

— Почему бы вам не воспользоваться своими способностями к регенерации? Вы ведь можете сделать так, чтобы вена закрылась, — предложил Ласло.

— Могу, но тогда она закроется навсегда. И мне до конца дней моих придется питаться с помощью всего одного клыка. — Скривившись, Роман ощупал пальцем дыру во рту и аккуратно всунул в нее клык.

Грегори, приподнявшись на цыпочки, попытался заглянуть к нему в рот.

— По-моему, попал.

Осторожно разжав пальцы, Роман попытался втянуть клыки. Левый клык послушно убрался, а вот правый тут же вывалился изо рта и упал прямо на живот куклы. Вновь хлынула кровь.

— Проклятие!

— Сэр, думаю, вам лучше обратиться к дантисту. — Ласло, подняв клык, почтительно подал его Роману. — Мне не раз уже доводилось слышать о том, как ловко они вставляют выпавшие зубы.

— Ну да, конечно! — Грегори презрительно фыркнул. — И как ты себе это представляешь, интересно знать? Так и вижу эту сцену! «На что жалуетесь?» — «Видите ли, я вампир, и… э-э… у меня выпал клык, когда я забавлялся с куклой из секс-шопа. Не могли бы вы вставить его обратно?» Нет, дантист тут вряд ли поможет.

— Нужен дантишт иж наших, — прошепелявил Роман. — Поищи в «Черных штраницах»!

— В «Черных страницах»? — догадался Грегори. Бросившись к письменному столу, он принялся рыться в ящиках. — Кстати, заметил? Ты шепелявишь.

— Проклятие, у меня во рту дыра, иш которой хлещет кровь! — рявкнул Роман. — Пошмотри в нижнем ящике!

Наконец Грегори удалось отыскать в столе то, что требовалось, пухлый, в черном переплете телефонный справочник, где числились все предприятия в сфере услуг, которые принадлежали вампирам. Шлепнул его на стол. Грегори принялся лихорадочно листать страницы.

— Сейчас, сейчас… вот! — Он торопливо водил пальцем по строчкам. — Что тут у нас есть? «Продажа участков на кладбище». «Ремонт гробов». «Обслуживание и уборка склепов». «Изготовление склепов на заказ — скидка 50 %». Очень интересно…

— Грегори! — прорычал Роман.

— Да, прости. Увлекся. — Грегори снова зашелестел страницами. — Вот, нашел. Буква Д. «Данс-клуб и уроки танца — мы научим вас двигаться с грацией и изяществом настоящего мачо!» «Доставка земли — в грунте из Старого Света вы будете спать как младенец». «Дракула, карнавальные костюмы — все размеры».

— Проклятие… кажется, я влип! — Роман с трудом сглотнул и сморщился, почувствовав во рту металлический привкус крови. Старая история — пища куда приятнее когда ее потребляешь, а не отдаешь обратно.

Грегори перелистнул еще несколько страниц.

— «Драпировки — плотные, роскошные, не пропускают ни единого лучика света». «Донжоны — подземные многоуровневые квартиры и гаражи». Все — ни одного дантиста! — сокрушенно вздохнул он.

Роман рухнул в кресло.

— Значит, надо обращаться к кому-то из шмертных. — Вот ведь незадача. Придется прибегнуть к внушению, а потом ещё стереть из памяти дантиста всякое воспоминание о своем приходе. Это неизбежно — в противном случае ни один человек не согласится ему помочь.

— Думаю, будет довольно сложно отыскать дантиста, который согласится принять вас среди ночи. — Ласло, метнувшись к бару, извлек пачку бумажных полотенец и принялся аккуратно промокать кровь, которой была перепачкана его драгоценная кукла. Потом повернулся к Роману, и в его взгляде вспыхнула тревога. — Сэр, может, вам лучше держать клык во рту? — робко предложил он.

Сидевший за столом Грегори продолжал листать телефонный справочник.

— Ш-ш-ш… тут чертова пропасть дантистов! — Издав, ликующий крик, он одним прыжком выскочил из-за стола. — Вот, нашел! «Стоматологическая клиника „Со-Хо блеск“ — мы работаем в городе, который никогда не спит». Ура! — ликовал он.

Из груди Ласло вырвался вздох облегчения.

— Какое счастье! Конечно, я не уверен… мне ведь никогда не доводилось слышать ни о чем таком… но, наверное, нужно постараться, чтобы клык вставили как можно скорее — сегодня же. Иначе он вряд ли приживется.

Роман окаменел.

— Што ты имеешь в виду, шерт возьми?!

Ласло скомкал окровавленное бумажное полотенце и зашвырнул в стоявшую под столом корзину.

— Все раны на теле вампира обычно заживают сами собой, пока он спит. Поэтому, если наступит рассвет и вы уснете, не вернув на место выпавший клык, ваше тело позаботится о том, чтобы питающая вена закрылась и рана зажила. Это произойдет само собой, — извиняющимся тоном объяснил он.

— Тогда нужно сегодня же покончить с этим, — каменным голосом объявил Роман.

— Да, сэр. Если повезет, то к ежегодной конференции вы уже будете как новенький.

Кровь Христова! Роман вздрогнул. Как же он мог забыть?! Ну конечно — ежегодная весенняя конференция! Через две ночи, считая с сегодняшней, состоится Большой бал в честь открытия сезона, на который со всего мира съедутся представители самых известных кланов! И Роману, как главе самого многочисленного клана Соединенных Штатов, предстояло играть на балу роль гостеприимного хозяина. Роман поморщился, представив, как будет улыбаться гостям щербатым ртом. Если он не успеет вставить клык, то станет всеобщим посмешищем на ближайшие лет сто, а то и больше. А ехидная молодежь, которой палец в рот не клади, своими шуточками вообще сведет его в могилу.

Грегори, схватив листок бумаги, торопливо нацарапал адрес клиники:

— Вот, держи. Может, хочешь, чтобы мы поехали с тобой?

Роман вытащил изо рта смятый платок, потом выплюнул в него клык — иначе они, чего доброго, вообще не поймут, чего он хочет.

— Ласло меня отвезет. Заодно захватим и эту вашу… как ее? Диву. Пусть думают, что мы решили вернуть ее в лабораторию. Ты, Грегори, как собирался, поедешь с Симоной. Все должно выглядеть так, будто ничего не произошло. Вы меня поняли?

— Отлично. — Метнувшись к боссу, Грегори протянул ему бумажку с адресом. — Удачи! Если понадобится помощь, звони.

— Сам как-нибудь справлюсь. — Роман смерил обоих своих подчиненных суровым взглядом. — Никому ни слова! Ни одна живая душа не должна об этом узнать, ясно?

— Да, сэр. — Ласло подхватил куклу.

Роман, насупившись, смотрел, как коротышка одной рукой невозмутимо схватил куклу за пышные ягодицы. Проклятие, молча выругался он, почувствовав, как плоть мгновенно затвердела. Знакомое желание судорогой прошло по телу… оно вновь требовало крови. И женской плоти в придачу. Оставалось только надеяться, что дантист окажется мужчиной, угрюмо подумал Роман. Помоги, Боже, женщине, которая в эту ночь попадется ему под руку!

Потому что у него все еще оставался один клык… и предчувствие, которое никогда не обманывало Романа, подсказывало, что он не задумываясь пустит его в ход.

Глава 2

Еще одна бесконечно долгая, тоскливая ночь в клинике Шанна Уилан откинулась на спинку вращающегося кресла и принялась уныло изучать сияющий белизной потолок. Пятно, оставшееся от протечки, естественно, красовалось на прежнем месте. Тупо разглядывая его три ночи подряд, когда ей пришлось торчать на дежурстве, Шанна в конце концов пришла к выводу, что по форме оно смахивает на таксу.

Повернувшись, она бросила взгляд на электронные часы. Кресло негодующе заскрипело. Половина третьего ночи. Шесть часов до конца смены. Протянув руку, Шанна включила радио. Звуки инструментальной музыки разом заполнили кабинет. Шанна поморщилась — она терпеть не могла эту аранжировку знаменитых «Незнакомцев в ночи» Синатры — ей всегда чудилось в ней что-то бездушное, механическое. А что, чем черт не шутит, может, и ей когда-нибудь встретится высокий темноволосый незнакомец, который без памяти влюбится в нее с первого взгляда. «Да, конечно, держи карман шире! — одернула она себя. — Только не в этой жизни!» Прошлой ночью, одурев от скуки, она развлекалась тем, что пыталась заставить кресло скрипеть в такт музыке.

Испустив протяжный стон, Шанна сложила руки на столе и уронила на них голову. Как это говорится? Будь осторожен, высказывая желание, — оно может исполниться… так, кажется? Ну вот, она мечтала пожить скучной жизнью — и, видит Бог, должна быть довольна, потому что чего-чего, а скуки в ее жизни хватает с избытком. За те шесть недель, что она проработала в клинике, у нее побывал один-единственный пациент. Совсем еще юный парнишка со скобками на зубах. Одна из проволочек, державших скобки, внезапно сломалась среди ночи. В клинику его приволокли на смерть перепуганные родители и принялись умолять, чтобы Шанна запаяла проволоку. Иначе, мол, острый конец проткнет парнишке нёбо и он, чего доброго, истечет кровью.

Шанна невольно содрогнулась. При одной только мысли о крови ее бросало в дрожь, а к горлу подкатывала тошнота. Где-то в самом отдаленном уголке мозга закопошились смутные воспоминания о том происшествий… словно разворошили змеиное гнездо. Из темноты одно за другим всплывали отвратительные, залитые кровью лица… Нет, одернула себя Шанна, ни за что! Она не позволит этим призракам прошлого испортить ей день. И новую жизнь тоже. Они наследие той, другой жизни… другой Шанны. Эти воспоминания принадлежат той храброй счастливой девушке, которой она была почти двадцать семь лет… до того как на нее обрушился весь этот ад. А теперь… Благодаря Программе по защите свидетелей она превратилась в унылую Джейн Уилсон, живущую в унылой квартирке в унылом пригороде и коротающую ночи на дежурстве в клинике, где можно подохнуть со скуки.

Впрочем, скука — это неплохо. Скука — это безопасность. Джейн Уилсон — скучная, бесцветная особа без возраста. Все, что от нее требуется, это стать невидимкой, раствориться в людском муравейнике, который называется «Манхэттен». К несчастью, оказывается, даже такое унылое существование способно вызвать стресс. Она не учла одного — теперь у нее оставалось слишком много времени. Чтобы думать. Чтобы вспоминать, Шанна приглушила радио и, выбравшись из кресла, заходила по пустой приемной. Восемнадцать стульев, выкрашенных в тускло-голубой и зеленый цвета, унылой шеренгой выстроились вдоль стены. Другую украшала репродукция «Кувшинок» Моне — жалкая попытка хоть как-то оживить парализованных страхом пациентов, ожидающих своей очереди к дантисту. Впрочем, Шанна сильно сомневалась, что это помогает. Во всяком случае, на нее саму картина не действовала.

И хотя днем от пациентов отбою не было, ночью клиника как будто вымирала. Может, оно и к лучшему, думала Шанна. Явись сюда кто-то с серьезной проблемой, и одному Богу известно, чем это закончится. Вряд ли она сможет ему помочь. Хотя когда-то она была неплохим дантистом… До того злополучного происшествия. «Не думай об этом», — одернула она себя. Но что ей делать, если кто-то явится сюда среди ночи? Если возникнет критическая ситуация, угрожающая чьей-то жизни? Шанна мысленно перекрестилась. Прошлой ночью она, одурев от скуки, решила побрить ноги, чтобы хоть как-то убить время. И порезалась. Совсем чуть-чуть. И чем это кончилось? Одна крохотная капелька крови — и ее ноги затряслись, как желе. Чтобы не грохнуться в обморок, Шанна была вынуждена ненадолго прилечь.

Может, стоит поменять профессию? Но что тогда? Что будет, если она поставит крест на карьере? Она уже потеряла все, в том числе и семью. Департамент юстиции достаточно ясно высказался на этот счет. Ни при каких обстоятельствах она не имеет права вступать в контакт с кем-то из членов своей семьи, родственниками или прежними друзьями. Потому что тем самым она не только поставит под угрозу свою собственную жизнь, но и жизнь тех, кого любит.

У скучной Джейн Уилсон нет ни семьи, ни родственников, ни друзей. Их заменяет один-единственный офицер из Службы защиты свидетелей, с которым ей позволено общаться. Неудивительно, что за прошлые два месяца она прибавила целых десять фунтов. Вкусно поесть — вот и все радости, что остались у нее в жизни. Ну и возможность переброситься парочкой слов с веселым парнишкой-посыльным, который привозит заказанную по телефону пиццу. Размышляя о своей невеселой жизни, Шанна продолжала кружить по приемной. Если она не откажется от своего обыкновения утешаться по ночам пиццей, то скоро разжиреет, как свинья, а потом и вовсе станет похожей на кита, так что плохие парни вряд ли узнают ее, даже если столкнутся нос к носу. Она станет жирной и счастливой — и ей нечего будет бояться. Шанна даже застонала от отчаяния, попытавшись представить себя — толстую, унылую и одинокую.

Ее размышления прервал громкий стук в дверь и Шанна вернулась к реальности. Скорее всего рассыльный принес пиццу… Сделав глубокий вдох, Шанна на цыпочках прокралась к окну, чуть-чуть раздвинула жалюзи, которые всегда опускала на ночь, чтобы никому не вздумалось подглядывать за ней.

— Это я, мисс Уилсон, — крикнул Томми. — Привез вашу пиццу.

— Хорошо. Иду. — Шанна отперла дверь. Конечно, клиника круглосуточная, но меры предосторожности никогда не помешают, благоразумно решила она. Если она и откроет кому-то дверь, то только законопослушному клиенту с зубной болью и опухшей челюстью. Ну и разносчику пиццы.

— Привет, док! — с широкой ухмылкой бросил Томми.

За последние несколько недель парнишка привозил ей пиццу каждую ночь и его неуклюжее щенячье заигрывание нравилось Шанне ничуть не меньше, чем сама пицца. А если уж совсем честно, это был самый светлый момент за весь день. Единственный проблеск света в ее унылой жизни. Ну вот, с досадой одернула себя Шанна, она уже впадает в дешевую патетику!

— Привет, Томми. Как дела? — Она отошла к офисному столу за сумочкой, чтобы достать деньги.

— Тут у меня для вас здоровенный пепперони^[3], — объявил у нее за спиной Томми. Украдкой расстегнув ремень по-модному приспущенных джинсов, парень ухмыльнулся. Джинсы поползли вниз, обнажив тощие мальчишеские бедра в потешных шелковых трусах-боксерах с мультяшными героями Скуби-Ду и его командой.

— Я заказывала маленькую.

— Вообще-то я не пиццу имею в виду, док. — Заговорщицки подмигнув, Томми с ухмылкой положил на стол коробку с пиццей.

— Вот как? — Шанна оглянулась. — Что ж, боюсь, это для меня слишком. Я тоже имею в виду непиццу, Томми.

— Виноват. — К чести Томми следует отметить, что он покраснел. — Что ж, не свезло. Не сердитесь, док. Попробовать-то нужно было, верно? — с кроткой улыбкой добавил он.

— Безусловно. — Шанна сунула ему деньги.

— Спасибо, док. — Томми побренчал деньгами в кармане. — Кстати, у нас ведь черт знает сколько видов этой самой пиццы, док. Не хотите попробовать что-нибудь новенькое?

— Как-нибудь в другой раз, Томми. Может быть, завтра, — туманно бросила Шанна.

Парнишка выразительно округлил глаза.

— Вы это каждый раз обещаете.

Пронзительная трель телефонного звонка разорвав тишину, заставила Шанну подпрыгнуть от неожиданности.

— Ух ты! — присвистнул Томми, когда она шарахнулась в сторону. — Послушайте, док, может, вам валерьянки попить? Или хотя бы перейти на кофе без кофеина?

— По-моему, за все время, что я тут работаю, я ни разу не слышала, чтобы он звонил. — Словно в ответ на ее слова, телефон тут же разразился оглушительным визгом. Ну надо же, и посыльный с пиццей, и телефонный звонок, саркастически хмыкнула Шанна. Сколько развлечений! Похоже, сегодня она перевыполнила недельную норму.

— Ладно, не буду отрывать вас от работы. До завтра, доктор Уилсон. — Помахав на прощание, Томми направился к двери.

— Пока, — бросила вдогонку ему Шанна. Его тощие бедра в приспущенных джинсах сзади смотрелись совсем неплохо. «Все, решено, сажусь на диету, — решила она. — С завтрашнего дня. Нет, лучше с сегодняшнего… после пиццы». Телефон, издав визгливую трель снова напомнил о себе. Шанна прижала к уху трубку. — Стоматологическая клиника «Со-Хо блеск», — заученным тоном произнесла она. — Могу я вам чем-нибудь помочь?

— Ещё как можешь! — рявкнул хриплый мужской голос. Потом кто-то задышал в трубку. А спустя мгновение к нему присоединился и другой.

Здорово, скривилась Шанна. Только извращенцев ей еще не хватало для полного счастья!

— Наверное, вы ошиблись номером. — Она уже собиралась повесить трубку, как вдруг услышала тот же самый голос.

— Нет, это ты, похоже, ошиблась, взяв другое имя, Шанна!

Она беззвучно ахнула. Это наверняка какая-то ошибка! Ну да, Шанна ведь такое распространенное имя, верно? Кого она пытается обмануть? Может, бросить трубку? Нет, наверняка им известно, кто она такая.

А также где она сейчас, напомнила себе Шанна. И похолодела ужаса. О Господи… значит, они придут за ней!

«Успокойся! — приказала себе Шанна. — Нужно держать себя в руках».

— Боюсь, вы неправильно набрал и номер. Это доктор Джейн Уилсон. Вы попали в стоматологическую клинику «Со-Хо блеск» и…

— Захлопни рот и прекрати молоть чушь! Мы знаем, где ты, Шанна! Время платить по счетам. — В трубке резко щелкнуло, а потом послышались длинные гудки. Итак, кошмар начинается снова…

— О нет… нет… нет! — Швырнув трубку на рычаг, Шанна внезапно поймала себя на том, что вот-вот сорвется на крик. Еще немного, и она закатит такую истерику, что любо-дорого посмотреть! Похоже, она уже была на грани истерики. «Да возьми же себя в руки наконец!» Мысленно надавав себе пощечин, дрожащей рукой она набрала 911.

— Это доктор Джейн Уилсон из стоматологической клиники «Со-Хо блеск». Я… нам угрожают! — Она торопливо пробормотала в трубку адрес. Диспетчер уверила ее, что патрульная машина уже выехала. Супер! Шанна саркастически хмыкнула. Расчетное время прибытия — минут через десять после того, как ее прикончат.

Шанна испуганно ахнула, вдруг вспомнив, что входная дверь так и осталась открытой. Бросившись к выходу, она торопливо заперла ее и вихрем пронеслась через всю клинику, чтобы проверить, заперта ли дверь черного хода. На бегу Шанна нащупала в кармане белого халата мобильник и, не останавливаясь, набрала хорошо знакомый номер — который ей оставили на экстренный случай. Это был номер того самого сотрудника федеральной службы, работавшего в Программе по защите свидетелей.

Первый гудок.

— Давай же, Боб! Возьми трубку! — Вот и дверь черного хода. Шанна проверила замок — заперто! Второй гудок.

О нет! Шанна едва не застонала от злости, сообразив, что просто попусту тратит время. Весь фасад клиники, в сущности, представлял собой одно огромное окно. Так что вряд ли запертая дверь остановит убийц. Они просто выстрелят — и разнесут вдребезги это дурацкое стекло. А вторым выстрелом прикончат ее. О чем она только думает?! Ей нужно уносить отсюда ноги, и поскорее.

Третий гудок. Внезапно в трубке послышался щелчок.

— Боб, мне срочно нужна помощь!

Она осеклась, услышав в трубке знакомый усталый голос.

— К сожалению, я сейчас не могу подойти к телефону. Оставьте ваше имя и номер телефона, и я обязательно свяжусь с вами при первой же возможности.

Би-ип.

— Ах ты, дерьмо! — завопила Шанна. Вспомнив об оставленной в приемной сумочке, она бегом бросилась за ней. — Ты же поклялся, что всегда будешь на связи! Что происходит, Боб? Им известно, кто я и где нахожусь, и они сейчас явятся за мной! — Отключившись, она сунула мобильник обратно в карман. «Будь ты проклят. Боб! — чертыхнулась Шанна, вспомнив его сладкие заверения, что правительство сделает все, чтобы защитить ее. — Гореть тебе в аду!» Ну, она им еще покажет! Вот возьмет и… и перестанет платить налоги! Впрочем, если ее убьют, о налогах в любом случае можно будет не беспокоиться.

«Прекрати истерику! Сосредоточься!» — пыталась она успокоить себя. Если она не возьмет себя в руки и не перестанет метаться, ее точно убьют. Тряхнув головой, Шанна подбежала к столу и схватила сумочку. Сейчас она выскользнет через заднюю дверь и будет бежать, пока не поймает такси. А потом поедет… куда?! Если они выяснили, где она работает, значит, им известно и где она живет. О Господи, это ж надо так вляпаться!

— Добрый вечер! — услышала она за спиной звучный мужской голос.

Пронзительно взвизгнув от неожиданности, Шанна обернулась. И увидела возле входной двери самого потрясающего мужчину, какого ей когда-либо доводилось встречать. Потрясающего? Да уж, сложись все по-другому, она бы в три узла завязалась, чтобы подцепить такого парня. Просто мистер Самое То! Мужчина прикрывал рот чем-то белым, но Шанна едва обратила на это внимание — первое, что она заметила, были его глаза, светло-карие, отливающие золотом… и какой-то странный, голодный взгляд.

Словно порыв холодного ветра внезапно коснулся ее головы, так что даже кожа под волосам и покрылась мурашками, — это было так неожиданно, что Шанна приложила ладонь к виску.

— Как вы вошли? — пискнула она.

Незнакомец продолжал молча разглядывать ее. Потом легким движением руки указал на входную дверь.

— Это невозможно! — прошептала Шанна. Она прекрасно помнила, как сама несколько минут заперла дверь. Окна тоже были закрыты. Может, он успел проскользнуть, пока дверь была открыта? Нет… она наверняка бы его заметила. Еще бы не заметить! Каждая клеточка в ее теле вибрировала, реагируя на его присутствие в комнате. Может, во всем было виновато ее не на шутку разгулявшееся воображение, но Шанна могла бы поклясться, что глаза незнакомца стали совсем золотыми, а взгляд — еще голоднее, чем раньше.

Его длинные, до плеч, волосы цвета воронова крыла слегка завивались на концах. Черный свитер в обтяжку не скрывал широких плеч, а такие же черные облегающие джинсы подчеркивали узкие бедра и длинные мускулистые ноги. Высокий, смуглый, черноволосый… потрясающе красивый парень! Да из такого выйдет идеальный убийца! Ему достаточно только взглянуть на женщину своими медовыми глазами, чтобы у бедняжки моментально случился разрыв сердца. Даже пистолет не понадобится. Собственно говоря, не исключено, что ему это известно. Во всяком случае, оружия при себе у него, похоже, нет. Да и зачем ему оружие — с такими-то здоровенными ручищами…

Знакомая острая боль внезапно пронзила голову, напомнив Шанне о том времени, когда у нее была привычка с жадностью набрасываться на коктейль с замороженным соком, глотая при этом позвякивающие в бокале льдинки.

— Я не причиню вам зла…

Его низкий голос завораживал.

Точно! Эти золотистые глаза и медовый голос обладают магнетической силой — и несчастные жертвы цепенеют, словно кролики перед удавом. Вот, значит, как это происходит! Шанна потрясла головой, отгоняя наваждение. Не на ту напал!

Он нахмурился. Темные густые брови сошлись на переносице.

— А с вами непросто.

— Это точно! — Сунув руку в сумочку, она выхватила пистолет, свою верную «беретту» тридцать второго калибра. — Сюрприз! Что, не ожидал, урод?

Но на его суровом лице не промелькнуло ни страха, ни потрясения… разве что легкая досада.

— Оружие вам не понадобится, мадам. — Он шагнул к ней. — Прошу вас, уберите пистолет.

Ну конечно… пытается усыпить ее бдительность! Дрожащими руками Шанна сняла пистолет с предохранителя, направив дуло в самую середину широкой груди незнакомца. Остается надеяться, что он не заметит отсутствия у нее какого бы то ни было опыта. На всякий случай Шанна пошире расставила ноги, взяв пистолет обеими руками — точь-в-точь как это делали крутые копы в полицейских боевиках.

— Имей в виду, ублюдок, у меня полная обойма. А теперь… живо на пол!

И тут что-то промелькнуло в его глазах. Конечно, очень возможно, что это был страх, но Шанна готова была голову дать на отсечение, что незнакомец просто забавляется. Вместо того чтобы лечь на пол, он шагнул к ней.

— Прошу вас, оставьте в покое пистолет. И этот ваш драматический тон тоже.

— Нет! — Она метнула в незнакомца испепеляющий взгляд, постаравшись вложить в него всю ненависть, что сейчас клокотала в ней. — Имей в виду, я выстрелю. И тогда тебе конец.

— Проще сказать, чем сделать. — Он сделал еще один шаг.

Дуло пистолета дернулось и поднялось на дюйм вверх.

— Послушайте, я выстрелю! — взвизгнула Шанна. — И мне плевать, что я прикончу такого невероятно привлекательного парня, как вы! Еще один шаг — и ваши мозги разлетятся по комнате!

Темные брови незнакомца поползли вверх. Теперь он казался совершенно сбитым с толку. Парень окинул Шанну долгим, изучающим взглядом. Глаза его потемнели, приобретя цвет расплавленного золота.

— Прекратите смотреть на меня такими глазами! — крикнула она. Руки ее ходили ходуном.

Незнакомец сделал еще один шаг.

— Поверьте, я не причиню вам вреда. Мне нужна ваша помощь. — Он наконец отнял носовой платок, который до этого прижимал ко рту, и Шанне бросились в глаза багровые пятна крови. Кровь!

Она сдавленно ахнула. Рука с пистолетом опустилась. Желудок противно сжался.

— У вас кровь!

— Уберите пистолет — не то, чего доброго, прострелите себе ногу.

— Нет! — Шанна снова вскинула свою «беретту», изо всех сил стараясь не думать о крови на платке. В конце, концов, подбадривала она себя, если сейчас выстрелить, тут будет морс крови.

— Мне позарез необходима помощь. Видите ли, я… я лишился зуба.

— Черт возьми, так вы… клиент?

— Да. Вы мне поможете?

— Вот дерьмо! — Шанна сунула пистолет в сумочку. — Простите…

— Надеюсь, вы не всегда встречаете пациентов с оружием в руках? — любезно осведомился незнакомец. Его глаза смеялись.

О Господи… Она не могла оторвать от него глаз. Вот уж не повезло! Встретить такого потрясающего мужчину — и когда? В тот момент, когда она уже чувствует леденящее дыхание смерти…

— Послушайте, — торопливо пробормотала Шанна. Они будут тут через пару минут. Так что вам лучше убраться отсюда. И поскорее.

Глаза незнакомца сузились.

— Вам грозит опасность?

— Да. И вам тоже. Потому что если они застанут вас здесь, то убьют и вас. Просто за компанию. Пошли. — Шанна схватила сумочку. — Нужно уносить отсюда ноги. Выйдем через заднюю дверь.

— Вы беспокоитесь обо мне?!

Шанна оглянулась. Незнакомец по-прежнему стоял возле стола. Он так и не сдвинулся с места.

— Конечно. Ненавижу, когда убивают ни в чем не повинных людей.

— Вы мне льстите! — хмыкнул незнакомец.

Шанна засопела.

— Вы явились, чтобы убить меня?

— Нет, конечно.

— Для меня этого вполне достаточно. Пошли! — Она быстрыми шагами направилась в комнату, где проводился осмотр.

— Есть какая-нибудь другая клиника, где бы вы могли оказать мне помощь? У меня проблема с зубом.

Шанна обернулась — и у нее перехватило дыхание. Он стоял в двух шагах… хотя она могла бы поклясться, что не слышала ни шороха, ни звука шагов за спиной.

Незнакомец протянул к ней руку ладонью вверх.

— Вот мой зуб.

Шанна дернулась. Ладонь в нескольких местах была испачкана кровью. Огромным усилием воли Шанна заставила себя отвести от нее глаза и сосредоточиться на зубе.

— Что?! Это что — очередная идиотская шутка?! Решили меня разыграть, да? Это ведь не человеческий зуб!

Незнакомец поджал губы.

— Это мой зуб. Мне нужно, чтобы вы вставили его на место.

— Чушь! Если вы хотите, чтобы я имплантировала вам клык какого-то животного, можете выкинуть это из головы. Это… это немыслимо! И вообще… это собачий клык. Или волчий… впрочем, не знаю.

Ноздри незнакомца затрепетал и, он сразу как будто стал выше ростом. Сжав зуб в кулаке, парень тяжело задышал.

— Да как вы смеете! — рыкнул он. — Я вам не какой-то там оборотень!

Шанна растерянно моргнула. Ладно… он псих. Ну, чуть-чуть… Снесло у человека крышу… бывает.

— Ой… кажется, я поняла. Это Томми вас подговорил?

— Я не знаю никакого Томми, — надулся он.

— Тогда кто… — Договорить она не успела. Пронзительный визг тормозов помешал ей закончить фразу. Похоже, где-то совсем рядом, за стеной клиники, резко остановилось сразу несколько машин. Кто это? Полиция? «Прошу тебя, Господи, пусть это будут копы», — взмолилась Шанна. Она на цыпочках подкралась к окну. Ни звука сирен, ни «мигалок». Только торопливый топот тяжелых шагов.

Кожа Шанны моментально покрылась липким потом. Ощущение опасности стиснуло горло, а потом стекло вниз по спине.

Прижав сумочку к груди, Шанна затравленно оглянулась на незнакомца.

— Это они…

Чокнутый псих аккуратно завернул собачий клык в носовой платок и сунул в карман.

— Кто — они? О ком вы говорите?

— Люди, которые собираются меня убить. — Шанна, выскочив из смотровой, бегом бросилась к двери черного хода.

— Неужели вы такой плохой дантист?

— Нет. — Она трясущимися пальцами отперла дверь.

— Вы совершили что-то дурное?

— Нет. Просто увидела то, чего не должна была видеть. И то же самое случится с вами, если вы немедленно не уберетесь отсюда. — Схватив незнакомца за руку она потащила его к двери. В углу его рта появилась кровь. Он поспешно вытер ее рукой, но на подбородке осталась кровавая полоса.

«Сколько там было крови! Сколько мертвых, с безжизненными, остановившимися глазами, перепачканных кровью лиц! Бедная Карен! Кровь булькала у нее во рту, пузырилась, заглушая последние слова».

У Шанны подогнулись колени. Перед глазами все поплыло. Только не сейчас, взмолилась она.

Чокнутый пациент подхватил ее, иначе бы она сползла на пол.

— С вами все в порядке?

Шанна молча посмотрела на его руку несколько капель крови испачкали белый халат. Кровь. Она крепко зажмурилась, мешком осев у незнакомца на руках. Сумочка, выпав из ослабевших рук, упала на пол.

Парень прижал ее к себе.

— Нет… — Шанна чувствовала, как ее сознание соскальзывает куда-то.

Лицо незнакомца придвинулось вплотную. Мир качался и плыл перед ее глазами, словно его затягивало в огромную воронку… а парень пристально разглядывал ее, и в его глазах вдруг начал разгораться огонек.

Глаза незнакомца стали красными. Красными… как кровь.

Мертва… она скоро будет мертва. Как Карен.

— Бегите, спасайтесь! — прошептала Шанна. — Скорее! — Потом все исчезло.

Невероятно! За все пятьсот лет жизни ему еще не встречалась женщина, способная противостоять его внушению. Тем более такая, которая пыталась бы спасти вампиру жизнь — вместо того чтобы прикончить.

Тело, которое он сжимал в объятиях, было мягким и теплым. Нагнув голову, Роман жадно втянул воздух. Ноздри защекотал густой аромат свежей, горячей человеческой крови. Группа вторая, резус положительный. Его любимая. Он крепко прижал докторшу к себе — и сразу же почувствовал знакомую тяжесть в паху. Докторша казалась такой беззащитной в его объятиях — голова безвольно запрокинулась, и глазам его предстала тонкая девичья шея. Роман стиснул зубы. Почему-то он был уверен, что тело докторши, которое сейчас скрывала одежда, окажется столь же соблазнительным!

Она возбуждала его — но, как ни странно, физическая привлекательность докторши интересовала Романа куда меньше, чем ее ум. Как он ни старался, ему так и не удалось подчинить себе ее волю. Каждый раз, когда он мысленно пытался заглянуть в ее сознание, она тут же блокировала его.

Любой его мысленный посыл рикошетом отправлялся обратно. Однако это сопротивление нисколько не раздражало — скорее наоборот интриговало. Несмотря ни на что, Роману удалось-таки перехватить парочку ее мыслей. Судя по всему, докторша панически боялась крови. И последнее, что пришло ей в голову, прежде чем она потеряла сознание, была мысль о смерти.

И зря, потому что докторша была живой… Жизнь и энергия били в ней ключом. Даже сейчас, когда она была в обмороке, жизнь буквально пульсировала в ней, возбуждая Романа до такой степени, что мутилось в глазах. Кровь Христова! И что прикажете делать?!

И тут его острый, как у всех вампиров, слух уловил смутный звук мужских голосов.

— Шанна! — окликнули из-за запертой двери. — Не заставляй нас прибегать к крайним мерам! Открой дверь!

Шанна? Роман, приглядевшись к докторше, невольно залюбовался белой кожей, розовыми пухлыми губами, россыпью веснушек на упрямом носике. Имя Шанна ей очень подходило. Но вот волосы… Мягкие каштановые волосы казались какими-то тусклыми, безжизненными. Интересно, подумал он, с чего такой привлекательной девушке скрывать натуральный цвет волос? Только в одном Роман был уверен — созданная в лаборатории Ласло кукла и в подметки ей не годится.

— Ну, погоди, сучка! Мы идем! — Раздался оглушительный треск, зазвенело разбитое стекло. Было слышно, как рвутся жалюзи на окнах.

Ого! А докторша-то не лгала — эти ублюдки и в самом деле собираются разделаться с ней. Интересно, что она натворила? Связалась с криминалом? Вряд ли, решил Роман. Он успел заметить, как неловко она держит пистолет. И эта ее доверчивость… Было совершенно очевидно, что ее куда больше беспокоит его безопасность, а не своя собственная. Он вдруг вспомнил ее последние слова. Даже теряя сознание, она холодеющими губами умоляла его бежать… спасаться.

Самым разумным в данной ситуации было бы предоставить докторшу судьбе и уносить отсюда ноги. В конце концов, есть же и другие дантисты… К тому же Роман давным-давно дал себе слово никогда не вмешиваться в дела людей.

Он бросил взгляд на лицо девушки. «Бегите! Спасайтесь! Пожалуйста!»

Нет, он не убежит — просто не сможет. Бросить ее на растерзание этим подонкам? Никогда! Какой-то смутный инстинкт, на который он веками привык полагаться, сейчас подсказывал, что судьба послала ему бесценное сокровище.

Откуда-то со стороны приемной снова послышался громкий звон разбитого стекла. Роман очнулся. Надо поторапливаться. Легко перекинув докторшу через плечо, он подхватил выпавшую из ее рук сумочку, мельком отметив, что на сумке спереди и сзади красуется фотография Мэрилин Монро. Потом бесшумно приоткрыл дверь черного хода и осторожно высунулся наружу.

Дома напротив клиники были стянуты тугой металлической шнуровкой пожарных лестниц, зигзагами вившихся вдоль стен. Как и следовало ожидать, большинство офисов в это время были уже закрыты. Работал только ресторанчик на углу. Мимо него то и дело проезжали машины, но эта сторона улицы, к счастью, выглядела вымершей. Вдоль тротуаров выстроились припаркованные автомобили. Однако обостренные, как у всех вампиров, органы чувств помогли Роману засечь присутствие людей. Он замер. Так и есть! Двое мужчин… прячутся на другой стороне улицы позади припаркованных машин. Даже на расстоянии он чувствовал текущую в их венах горячую кровь.

Не раздумывая, он толчком распахнул дверь и со всех ног бросился бежать вдоль здания. Молниеносно свернув за угол, Роман краем глаза успел заметить возле входа в клинику два силуэта — судя по всему, бандиты как раз собирались вломиться в дом. В руках у обоих были пистолеты. Увидев открытую настежь дверь, они рванулись к ней. Роман двигался настолько стремительно, что они его даже не заметили. Он еще раз свернул за угол и укрылся за припаркованным у обочины мини-вэном.

Три черных седана заблокировали улицу. Возле самой клиники Роман заметил троих… нет, четверых мужчин. Двое настороженно шарили глазами по сторонам, а еще двое пытались разбить стеклянный фасад клиники.

Кто эти люди? И для чего им понадобилось убивать Шанну?

Он покрепче прижал ее к себе.

— Держись, моя сладкая! Нам придется побегать.

Какое-то время Роман внимательно разглядывал крышу десятиэтажного здания напротив. Не прошло и секунды, как он уже был там и, перегнувшись через поручни, с любопытством следил за тем, как разворачиваются события внизу.

Усыпанный осколками тротуар возле здания клиники блестел, словно лунная дорожка на воде, битое стекло громко и жалобно хрупало под ногами убийц. От огромных зеркальных стекол, украшавших фасад клиники, осталось всего несколько смахивающих на сталагмиты сосулек.

Дверь клиники с грохотом захлопнулась у бандитов за спиной, здание содрогнулось, и на тротуар перед входом со звоном обрушился небольшой водопад осколков. Судорожно задергались и заскрипели жалюзи на окнах. А еще спустя какое-то время изнутри донесся грохот опрокидываемой мебели.

— Кто эти люди? — беззвучно прошептал Роман. Естественно, ответа он не получил — Шанна по-прежнему беспомощно болталась у него на плече. Роман скривился — он вдруг почувствовал себя полным идиотом. Торчит на крыше, да еще с этой дурацкой дамской сумочкой в руках.

Краем глаза он заметил расставленную на крыше пластиковую мебель — парочку зеленых кресел, небольшой столик и шезлонг, который кто-то предусмотрительно оставил разложенным. Уложив в него по-прежнему пребывающую без сознания докторшу, Роман не удержался и украдкой провел руками по ее телу. В одном из карманов белого халата он нащупал что-то плоское — похоже на мобильник, решил он.

Отложив в сторону сумочку, он сунул туда руку и вытащил сотовый Шанны. Сейчас он позвонит Ласло и скажет, чтобы он взял машину и приехал за ними, решил Роман. Конечно, связаться с другим вампиром можно было и без помощи сотового телефона, однако телепатическая связь, как ни странно, не гарантировала конфиденциальности. Обычно Романа это не волновало, но сейчас — другое дело. При мысли о том, что его может подслушать кто-то из сородичей, Роман заскрежетал зубами. Если кто-то пронюхает что он лишился одного клыка, да еще обезумел до такой степени, что среди ночи выкрал из стоматологической клиники докторшу, а потом бегал с ней по крышам, Роман станет посмешищем до конца своих дней.

С быстротой молнии он метнулся к краю здания, перегнулся через ограждение и свесил голову вниз. Судя по всему, бандиты собрались уходить. Всего их оказалось шестеро — к четверым, которые, вломившись через парадный вход, ожесточенно крушили клинику, присоединились те двое, что проникли внутрь через открытую заднюю дверь. Проклиная все на свете, убийцы сердито жестикулировали. Благодаря острому слуху вампира Роман даже с высоты десятиэтажного здания без труда разбирал каждое слово.

Русские, здоровенные, накачанные парни, и к тому же с армейской выправкой. Роман оглянулся на Шанну. Да уж, не повезла девчушке.

Бандиты вдруг разом остановились, словно натолкнувшись на невидимую преграду, и как по команде захлопнули рты. Из темноты появилась еще одна фигура. Проклятие, выходит, всего семеро, чертыхнулся про себя Роман. Как же это он пропустил седьмого? Странно. Обычно Роман без труда чуял присутствие людей — тепло, исходящее от их тел, и запах крови заранее предупреждал и об, их появлении. Однако этот, последний, каким-то образом остался незамеченным.

Между тем шестеро громил, потоптавшись на месте, молча придвинулись друг к другу, словно в толпе каждый из них чувствовал себя увереннее. Шестеро против одного. Очень странно, решил Роман. С чего бы это шестерым здоровенным бугаям трусливо поджимать хвост при виде одного человека? Темная фигура направилась ко входу в клинику. Луч света, вырвавшись наружу сквозь прореху в жалюзи, на мгновение выхватил из темноты лицо незнакомца.

Ад и все его дьяволы! Роман резко отпрянул в сторону. Неудивительно, что он не почувствовал этого седьмого! Иван Петровский, глава клана русских вампиров. И по совместительству — один из злейших врагов Романа.

Последние полвека Петровский непрерывно курсировал между Россией и Нью-Йорком — он контролировал русских вампиров по всему миру. Роман и его друзья делали все, чтобы следить за каждым шагом своего старейшего врага. По последним дошедшим до них сведениям Петровский, попутно освоивший ремесло Киллера, зарабатывал огромные деньги.

Кстати, зарабатывать на жизнь ремеслом наемного убийцы давно уже стало своего рода традицией среди самых свирепых и кровожадных вампиров. Убивать смертных было легко — так почему бы не сделать это профессией, тем более когда находится кто-то, кто готов платить немалые деньги только за то, чтобы ты лишний раз поел? Видимо, именно так и считал Петровский, посвятив себя тому, что он любил и умел делать. Можно было не сомневаться, что в своем деле он преуспел.

Роману доводилось слышать, что Петровский, принимая заказы, обычно отдавал предпочтение русской мафии. Это вполне объясняло присутствие шестерых накачанных, вооруженных до зубов русских у входа в клинику. Выходит, крови Шанны жаждал кто-то из всемогущих боссов русской мафии! Роман присвистнул.

Интересно, знают ли русские, что Петровский на самом деле вампир? Или же наивно считают, что имеют дело с обычным киллером, предпочитающим работать по ночам? Как бы там ни было, они явно трепетали перед ним.

И на это у них скорее всего были причины. Ни один из смертных не останется в живых, случись ему перейти дорогу Петровскому. Что уж тут говорить о дерзкой молодой особе с «береттой» в дурацкой сумочке, украшенной фотографией Мэрилин Монро.

Слабый стон, раздавшийся за спиной, заставил Романа обернуться к вышеупомянутой дерзкой молодой особе. Похоже, она понемногу приходила в себя. Кровь Христова! Если русские наняли Петровского, чтобы избавиться от Шанны, ей не дожить до завтрашнего утра, со страхом подумал Роман.

Если только… если только докторше не удастся заручиться помощью и покровительством другого вампира — вампира, обладающего достаточной силой, властью и влиянием, а также средствами, чтобы противостоять клану русских вампиров; вампира, имеющего собственную и достаточно мощную службу безопасности; вампира, которому и прежде случалось переходить дорогу Петровскому и выходить из схватки победителем; вампира, которому до зарезу нужен хороший дантист.

Роман бесшумно приблизился к докторше. Чуть слышно застонав, она приложила руку ко лбу. Судя по всему, попытки противостоять его мысленному внушению закончились для нее мигренью. И тем не менее тот факт, что Шанне это все-таки удалось, поверг Романа в изумление. А поскольку ему не удается контролировать ее, оставалось только гадать, что может сказать или сделать эта непредсказуемая особа. Это делало ее очень опасным спутником — даже для вампира. И придавало ей… особое очарование.

Незастегнутый белый халат распахнулся, дав Роману возможность увидеть нежно-розовую футболку, которая едва не лопалась на упругой, молодой груди. Докторша часто и тяжело дышала, и грудь вздымалась и опадала, что причиняло Роману невероятные страдания. Его джинсы вдруг стали невероятно тесны — до такой степени, что «молния» застежки едва не лопалась под напором закаменевшей плоти. По венам докторши струилась горячая кровь — с каждым биением пульса Роман незаметно для себя придвигался к Шанне все ближе. Она была невероятно хороша собой… Да что там, она была просто восхитительна — настоящий лакомый кусочек. В полном смысле этого слова.

Он страстно желал оставить ее себе. Шанна решила, что имеет дело с ни в чем не повинным человеком. Решила, что Роман стоит того, чтобы его спасти. Но что будет, если правда каким-то образом выплывет наружу? Если она узнает, что передней не невинный человек, а самый настоящий демон в человеческом обличье? Как она поступят тогда? Наверное, решит, что ее долг — убить вампира. Вне всякого сомнения, вздохнул Роман. Прошлый случай — с Элизой — кое-чему научил его.

Роман резко выпрямился. Снова стать уязвимым? Никогда! Но… неужели эта тоже предаст его? Что-то подсказывало Роману, что Шанна совсем другая, не такая, как Элиза. Разве у него хватит духу бросить Шанну на растерзание этому извергу Петровскому?

Роман хорошо понимал — в Нью-Йорке он единственный мог ее защитить. Взгляд вампира остановился на лице докторши. О да, конечно, он может ее защитить, на этот счет у Романа не было ни малейших сомнений. Однако до тех пор, пока его тело изнывает от голода и содрогается от сдерживаемого желания, никто, даже он сам, не мог быть уверен, что рядом с ним она в безопасности.

Глава 3

Шанна потерла лоб. Откуда-то издалека до нее доносилось нетерпеливое гудение автомобилей и пронзительное завывание сирен «скорой помощи». Странно… этим звукам, по ее глубокому убеждению, не было места в потустороннем мире. Значит, она жива? Да, определенно жива. Но где она?

Открыв глаза, Шанна увидела над собой купол ночного неба, россыпь слегка припорошенных городским смогом звезд. Слабый порыв ветра растрепал ей волосы, игриво пощекотал щеку. Шанна с трудом повернула голову вправо. Что это… крыша? Судя по всему, она лежит, удобно вытянувшись на обычном шезлонге. Странно… как она тут, оказалась? Так ничего и не придумав, Шанна повернула голову влево.

Он. Тот самый придурковатый пациент с волчьим клыком. Должно быть, это он приволок ее сюда — и сейчас, заметав, что она открыла глаза, направился к ней. Шанна забарахталась, пытаясь выкарабкаться из шезлонга, и жалобно ойкнула, когда это дурацкое устройство вдруг предательски сложилось вдвое, превратившись в сандвич, где ей была уготована роль начинки.

— Осторожно! — Он мгновенно подскочил к Шанне, перепугав ее насмерть. Как это ему удается, недоумевала она. Он передвигается просто… молниеносно. Да, по-другому не скажешь.

Боль в голове стала стихать. Пожатие его руки казалось крепким. И… да, властным. Это был жест собственника.

— Отпустите меня.

— Хорошо! — Он тут же отпустил ее и выпрямился во весь рост.

Шанна растерянно моргнула. До этой минуты она как-то не замечала, какой он высокий и… и огромный.

— Если у вас появится желание поблагодарить меня за то, что я спас вам жизнь, можете не торопиться. Сделаете это позже, — любезно бросил он.

Снова этот голос… низкий, звучный, завораживающий.

От этого голоса веяло неизъяснимым соблазном… но сейчас Шанна уже никому не верила.

— Я пошлю вам открытку.

— Вы мне не доверяете?

Он что, совсем спятил?!

— А почему я должна вам доверять? Насколько я могу судить, вы меня похитили. Причем без моего согласия.

Уголки губ похитителя дрогнули.

— А что, обычно вы даете похитителю разрешение?

Шанна удивленно вы таращилась.

— Кстати, куда вы меня притащили?

— Мы сейчас на другой стороне улицы, прямо напротив вашей клиники. — Похититель перегнулся через поручни. — Раз уж вы не верите моим словам, можете подойти и посмотреть сами.

Ну да, отличная мысль — встать на краю крыши рядом с психом да еще перегнуться через поручень! Она и так уже повела себя как полная идиотка, хлопнувшись в обморок, когда надо было удирать со всех ног. Нет уж, второй раз такую глупость она не совершит. Конечно, парень выглядит просто потрясающе… и к тому же он был так мил, что не бросил ее, а притащил сюда. Собственно говоря, он спас ей жизнь. И он действительно чертовски хорош собой — высокий, темноволосый, смуглый да вдобавок еще и смелый. Просто герой романа. Если, конечно, не считать этого его пунктика насчет волчьего клыка. Интересно, кем он себя вообразил — вервольфом? Волком-оборотнем? Может, именно поэтому он ничуть не испугался, когда она наставила на него пистолет? Ах да, кажется, оборотня можно убить только серебряной пулей, спохватилась Шанна. Она вдруг поймала себя на том, что пытается представить, как он по ночам воет на луну…

«Опомнись! Возьми себя в руки!» Шанна снова потерла лоб. Хватит воображать себе всякие ужасы. Самое время собраться и решить, что делать дальше.

Она вдруг заметила стоявшую возле ее ног сумочку. Ура! Шанна принялась лихорадочно перебирать ее содержимое. Слава Всевышнему! «Беретта» оказалась на месте. Значит, она сможет защитить себя. Даже от этого великолепного, потрясающего оборотня, если потребуется.

— Между прочим, ваши приятели все еще там, внизу, — сообщил похититель.

Молниеносным движением закрыв сумочку, Шанна с самым невинным видом захлопала глазами — ну просто Бэмби!

— Кто?

Взгляд незнакомца метнулся к сумочке, которую она прижимала к груди, потом вновь впился в ее лицо.

— Те люди, которые хотели вас убить.

— Ну… э-э-э… сегодня я на них уже нагляделась. Так что, думаю, мне пора. — Шанна попыталась встать на ноги.

— Если вы попытаетесь удрать, то угодите прямо к ним в лапы.

Похоже на правду, подумала Шанна. Можно подумать, сейчас она в безопасности! На крыше десятиэтажного здания, да еще в компании какого-то психа, вообразившего себя оборотнем? На всякий случай она покрепче прижала к груди сумочку.

— Ладно, вы меня убедили. Подожду еще немного.

— Вот и хорошо. — Голос его немного смягчился. — Я составлю вам компанию.

Шанна испуганно отпрянула в сторону, отгородившись от него креслом.

— Зачем вы меня спасаете?

По губам незнакомца скользнула слабая улыбка.

— Просто мне позарез нужен дантист.

Только не эта улыбка! Проклятие! Улыбка, от которой любая женщина моментально начинает плавиться, как кусок масла на солнце, на глазах превращаясь в клубок дрожащих, бунтующих гормонов. «Я плавлюсь. Я плавлюсь».

— Как… как вам удалось затащить меня сюда?

Глаза незнакомца блеснули в темноте.

— Принес на руках.

Шанна проглотила вставший в горле комок. Черт возьми… парня не остановили даже те лишние фунты, которые она — спасибо пицце набрала за последние несколько недель. Вот это да!

— На руках?! На десятый этаж?!

— Я… я поднялся на лифте. — Он вытащил из кармана мобильник. — Не возражаете, если я воспользуюсь вашим телефоном? Позвоню кое-кому, чтобы нас забрали отсюда.

Нас?! Он шутит? Думает, она такая дура, чтобы отправиться с ним неизвестно куда? Да она с места не сдвинется! Стоп… он ведь спас ее. И — по крайней мере до сих пор — вел себя как настоящий джентльмен. Стараясь на всякий случай держаться от него на почтительном расстоянии, Шанна подошла к краю крыши и свесилась через поручень.

Да уж… парень не обманул. Три черных седана перегораживали дорогу, а возле них, переговариваясь, стояла кучка бандитов. Решают, как прикончить ее. Проклятие… Возможно, ей действительно стоит обзавестись союзником? Чем черт не шутит — может, и в самом деле надо довериться этому чокнутому, вообразившему себя оборотном?

— Радинка? — Незнакомец прижал мобильник к уху. — Дай мне телефон Ласло, пожалуйста.

Радинка? Ласло? Что это еще за имена? Может, русские? Спина Шанны моментально покрылась «гусиной кожей». О Господи! Вот влипла! Что, если этот тип только притворяется се другом — а сам, воспользовавшись доверчивостью, вывезет ее куда-нибудь за город и там…

— Спасибо, Радинка. — Незнакомец торопливо набрал другой номер.

Шанна снова глянула вниз — и заметила пожарную лестницу. Вот здорово, возликовала она. Если ей удастся незаметно перебраться на нее…

— Ласло! — В голосе незнакомца прорезались властные нотки. — Немедленно садись в машину и возвращайся. У нас тут возникла достаточно сложная ситуация. Срочно нужна помощь.

Шанна сделала осторожный шажок. Почти незаметный.

— Нет, у тебя нет времени вернуться в лабораторию. Разворачивайся — и немедленно дуй сюда. — Небольшая пауза. — Нет, зуб мне не вставили. Но зато я, кажется, обзавелся личным дантистом. — Незнакомец покосился в ее сторону.

Шанна, сделав скучное лицо, мгновенно окаменела. Может, лучше небрежно насвистывать, лихорадочно гадала она. Но, как на грех, ни одна мелодия не лезла в голову. Вспомнилась только одна, та самая, что она слушала вечером, «Незнакомцы в ночи». Ладно, на худой конец и эта сойдет:

— Ты уже развернулся? — В голосе «оборотня» сквозило раздражение. — Отлично! Теперь слушай внимательно. Только ни в коем случае — ясно? — ни в коем случае не проезжай мимо клиники. Остановись в одном квартале от нее — там мы и будем ждать тебя. Ты меня понял?

Снова пауза. Незнакомец, перегнувшись через парапет, бросил взгляд вниз, Шанна, воспользовавшись тем, что он отвлекся, продолжала маленькими шажками продвигаться к лестнице.

— Я тебе позже все объясню. А сейчас просто делай, как я говорю, и все будет хорошо.

Шанна бесшумно протиснулась между пластиковыми креслами.

— Да… я знаю, что ты всего лишь химик, однако нисколько не сомневаюсь, что ты справишься. Помни главное — чтобы об этом никто не узнал. Кстати, раз уж об этом зашла речь, твоя… твой пассажир — он все еще в машине? — Повернувшись к ней спиной, «вервольф» отошел к самому дальнему углу крыши и понизил голос. Теперь он почти шептал в трубку.

Ах вот оно что… похоже, этот негодяй не хочет, чтобы Шанна слышала их разговор! Проклятие… Внезапно передумав, она на цыпочках подкралась к незнакомцу сзади. Эх, жаль, что старая преподавательница танцев сейчас ее не видит! Вот бы порадовалась!

— Послушай, Ласло! Мне все-таки удалось раздобыть дантиста. Она сейчас тут, со мной, и мне вовсе не хочется пугать ее. Поэтому сделай милость — вытащи свою Диву из кабины и сунь в багажник.

Услышав последнюю фразу, Шанна оцепенела. Почему-то сразу стало трудно дышать.

— Мне плевать, сколько барахла ты возишь в своем багажнике! Я не собираюсь разъезжать в одной машине с голой бабой!

Вот это да! Шанна судорожно хватала воздух широко открытым ртом. Вот так мистер Самое То!

Он вдруг резко обернулся — и оказался нос к носу с Шанной. От испуга она сдавленно пискнула, точно придушенная мышь, и шарахнулась в сторону.

— Шанна? — Отсоединившись, он протянул ей телефон.

— Держись от меня подальше, слышишь? — Сунув руку в сумочку, докторша попятилась.

— Ты не хочешь забрать свой телефон? — Незнакомец озадаченно нахмурился.

Выхватив из сумочки «беретту», Шанна наставила на него пистолет.

— Не мешайся!

— Только не начинай сначала, хорошо? Послушай, как я смогу помочь тебе, если ты держишь меня на мушке?

— Ну да… так я и поверила, что ты хочешь мне помочь! — Шанна осторожно попятилась к лестнице. — Думаешь, я не слышала, о чем ты договаривался со своим приятелем? «О, Ласло, я тут не один… так что уж будь так добр, переложи труп в багажник!» — передразнила она его.

— Это не то, что ты думаешь…

— За дуру меня принимаешь, да, оборотень несчастный? — Шанна продолжала пятиться к лестнице. Хорошо еще, что у парня хватило ума не двигаться. — Жаль, что я сразу тебя не пристрелила!

— Только не вздумай стрелять. Иначе твои приятели внизу услышат выстрел. Тогда они кинутся сюда, а я совсем не уверен, что мне удастся справиться сразу со всеми.

— Со всеми?! Бог ты мой, какого мы, оказывается, высокого о себе мнения!

Глаза его потемнели.

— У меня бездна скрытых талантов.

— Нисколько в этом не сомневаюсь. Голову даю на отсечение, что та бедняжка, что сейчас лежит в багажнике, могла бы немало порассказать о них об этих твоих скрытых талантах!

— Она не расскажет.

— Естественно, не может. Убитые вообще предпочитают помалкивать, верно?

Мужчина оскорбленно поджал губы.

Теперь Шанна уже была в двух шагах от пожарной лестницы…

— Попытаешься догнать меня — пристрелю как собаку!

Шанна толчком распахнула дверь… а в следующее мгновение он уже стоял рядом. Остальное произошло настолько быстро, что Шанна даже не успела удивиться. Захлопнув перед ее носом дверь, он выхватил у нее пистолет и не глядя швырнул его за спину. «Беретта» отлетела в сторону, раздался грохот, и пистолет исчез за коньком крыши. Шанна метнулась в сторону, извернулась и попыталась лягнуть незнакомца. Напрасный труд — стиснув ее запястья, он прижал Шанну спиной к двери.

— Клянусь Богом, детка, — прорычал он, — с тобой нелегко управиться!

— Это точно! — Шанна задергалась, стараясь вырваться, однако на нее будто надели наручники.

Он придвинулся вплотную — так близко, что она почувствовала, как его дыхание шевелит ей волосы.

— Шанна… — Это прозвучало как дуновение прохладного ветерка, ласково коснувшегося ее губ.

Она вздрогнула. Его низкий, чувственный голос завораживал ее… убаюкивал, дарил чувство уюта и безопасности. Ложной безопасности, напомнила себе Шанна.

— Я не дам себя убить.

— У меня и в мыслях не было убивать тебя.

— Вот и хорошо. Тогда отпусти меня.

Незнакомец нагнулся к ней — так близко, что она почувствовала его дыхание у себя на губах.

— Ты мне нужна живой, — чуть слышно прошептал он. — Живой и теплой.

По ее телу снова пробежала дрожь. О Господи, он собирается дотронуться до нее! Может быть, даже поцеловать! Шанна ждала, чувствуя, как сердце молотом стучит в груди.

У самого ее уха вдруг послышался шепот:

— Ты нужна мне…

Шанна удивленно приоткрыла рот — и тут же захлопнула, внезапно осознав, что была уже на волосок от того, чтобы сказать «да».

Незнакомец отодвинулся, но рук ее так и не выпустил.

— Я хочу, чтобы ты доверилась мне, Шанна, — пробормотал он. — Я могу защитить тебя, клянусь.

Головная боль, о которой Шанна ненадолго забыла, вдруг набросилась на нее с удвоенной яростью, в виски будто ввинчивали шурупы. Шанна, скрипнув зубами, собрала последние силы, остатки слабеющей воли, согнула ногу в колене и ударила его в пах.

Из груди незнакомца со свистом вырвалось дыхание, сдавленный крик застрял в горле, как будто его стянули тугой удавкой. Вместо пронзительного вопля послышалось какое-то хриплое карканье. Незнакомец, сложившись вдвое, рухнул на колени. Лицоего, до этой минуты довольно бледное, внезапно побагровело до синевы.

Шанна злорадно ухмыльнулась. «Так тебе и надо», — мстительно подумала она. Покосившись в сторону, она заметила валявшийся на столике пистолет и ринулась за ним.

— Будь я проклят… Больно-то как!

— Получил, ублюдок? — Швырнув пистолет в сумочку, Шанна кинулась к лестнице.

— Никто… никогда не осмеливался… — Незнакомец, мучительно вывернув шею, смотрел ей вслед. Искаженное болью лицо вдруг вытянулось, теперь на нем было написано откровенное изумление. — Но, ради всего святого… за что?!

— Просто решила доказать, что и у меня имеются кое-какие… скрытые таланты. — Уже возле самой двери на лестницу Шанна остановилась и, взявшись за ручку, повернулась к нему. — Не вздумай погнаться за мной! — предупредила она. — Учти, в следующий раз стреляю без предупреждения, понял? — Дверь со скрежетом отворилась.

Выскочив на крохотную лестничную площадку, Шанна отпустила ручку, позволив двери закрыться. И тут же наступила полная темнота. Отлично, просто здорово! Шанна притормозила меньше всего ей сейчас хотелось повторить подвиг какой-нибудь глупышки из плохого боевика, которая летит вниз, а после лежит и беспомощно ждет, когда злодей не спеша прибудет на место происшествия и возьмет ее голыми руками. Шанна спускалась осторожно, нащупывая ногой ступеньки. Вот наконец и последний пролет. Вытянув перед собой руки, Шанна сделала несколько шагов и коснулась рукой двери.

Мысленно перекрестившись, Шанна рванула ее на себя и застыла — по глазам ударил свет. К счастью, в холле не было ни души. Поздравив себя с удачей, Шанна ринулась к лифту. К металлическим дверям была приклеена какая-то бумажка. Лифт не работает. Проклятие! Значит, этот ублюдок все-таки обманул ее! Он не мог привезти ее наверх на лифте просто потому, что лифт не работает. Шанна пошарила взглядом по сторонам в поисках служебного лифта, но так и не увидела ничего похожего. Ладно, черт с ним. Не важно, как он забрался на крышу, да еще с тяжелой ношей на руках, еще будет время подумать об этом.

В конце концов ей удалось обнаружить лестницу. И — слава тебе Господи — она была освещена. Сама не помня как, Шанна кубарем скатилась вниз. Погони, кажется, не было. Она мысленно возблагодарила Бога за то, что «оборотень», похоже, решил оставить ее в покое. Добравшись до первого этажа, Шанна чуть-чуть приоткрыла дверь и осторожно выглянула наружу. В холле стоял полумрак — судя по всему, Там не было ни души. Входом в здание служила двустворчатая дверь из толстого стекла. Шанна прищурилась и очень скоро разглядела за нею перегородившие улицу черные автомашины и зловещие фигуры бритоголовых накачанных парней с пистолетами.

Шанна бесшумно выскользнула в холл и, прижавшись к стене, принялась медленно двигаться к черному ходу. Тусклая красная лампочка над дверью черного хода призывно манила к себе — там, за нею, ждала свобода. Безопасность. Она возьмет такси, потом отыщет какой-нибудь никому не известный маленький отель и там, укрывшись в своем номере и забаррикадировав дверь, еще раз позвонит Бобу Мендосе. И если его снова не окажется на месте, она прямо с утра отправится в банк, снимет со счета все, что у нее есть, и уедет отсюда на первом же поезде. Уедет куда глаза глядят, Шанна бесшумно приоткрыла дверь и выскользнула наружу — никого. Возликовав, она кинулась наутек. Свернула за угол — и в этот момент уже хорошо знакомая сильная рука схватила ее за талию и крепко прижала к каменно-твердому телу. Другая рука запечатала ей рот прежде, чем Шанна успела испуганно пискнуть. Едва не застонав от бессильной злости, она задергалась, пытаясь высвободиться.

— Прекрати, Шанна. Это я, — шепнул ей на ухо низкий голос.

Оборотень! Как ему удалось обогнать ее?! Шанна едва не завыла от злости.

— Пошли, — он потащил ее за собой вдоль улицы, мимо пустующих столиков маленького кафе с покосившимися зонтами. Над головой тускло мерцала вывеска с названием. Дальше был магазин, стеклянные двери которого прикрывала решетка, опущенная, чтобы отпугнуть грабителей. Незнакомец втащил Шанну в узкий проход между двумя домами. Они укрылись в тени козырька, надежно скрывавшего их обоих от глаз бандитов. — Очень скоро Ласло будет здесь. Все, что от тебя требуется, это не дергаться и молчать, пока он не подъедет.

Шанна замотала головой, стараясь стряхнуть его руку.

— Может, тебе трудно дышать? — В голосе незнакомца послышалась тревога.

Она снова замотала головой.

— Хорошо, я уберу руку, но дай мне слово, что не станешь кричать. Извини, но рисковать я не могу: твои приятели слоняются поблизости. — Он слегка отодвинул ладонь, прикрывавшую ей рот.

— Я не такая дура! — огрызнулась Шанна, щекоча губами его ладонь.

— Я этого и не говорил. Напротив, ты очень умная — только вот угораздило же тебя вляпаться в такое дерьмо! А в такой ситуации даже самый умный человек способен натворить кучу глупостей.

Шанна слегка повернула голову, чтобы видеть его лицо. И поймала себя на том, что с удовольствием разглядывает его упрямый, скульптурно-очерченный подбородок. Незнакомец не смотрел на нее — его настороженный взгляд был устремлен в сторону улицы. Такой взгляд бывает у хищника, когда он чует опасность.

— Кто ты? — неожиданно для себя шепотом спросила Шанна.

Незнакомец покосился на нее, и по его твердым губам скользнула чуть заметная улыбка.

— Парень, которому позарез нужен хороший дантист.

— Только не ври, ладно? — буркнула она. — В городе дантистов как собак нерезаных!

— Я и не думал врать.

— Ты уже соврал мне — насчет лифта, помнишь? Он не работает. Мне пришлось спускаться по лестнице.

Губы незнакомца вытянулись в нитку. Даже не потрудившись ответить, он снова принялся обшаривать взглядом улицу.

— Как тебе удалось спуститься вниз так быстро?

— Разве это так уж важно? — Парень поморщился. — Хотел защитить тебя.

— Зачем? Какое тебе до меня дело?

Он немного помолчал.

— Трудно сказать… — Он вдруг посмотрел ей в глаза — в его взгляде стояла такая боль, что на мгновение у Шанны перехватило дыхание. Кто бы ни был этот человек, ему довелось испытать немало страданий, промелькнуло у нее в голове.

— Ты действительно не сделаешь мне ничего плохого? — подозрительно спросила Шанна.

— Нет, милая. Я уже устал причинять людям боль. — На губах у него мелькнула грустная улыбка. — И потом, если бы я на самом деле собирался убить тебя, ты уже была бы мертва. Уж поверь мне на слово.

— Спасибо, успокоил, — буркнула Шанна, зябко передернув плечами. И почувствовала, как он крепче прижал ее к себе.

Напротив, через дорогу, переливалась неоновыми огнями вывеска. Какой-то чокнутый экстрасенс все еще ждал клиентов. Если ей удастся пробежать эти несколько метров, у нее появится шанс позвонить в полицию. Или узнать свое будущее, грустно усмехнулась она. Только, есть ли оно у нее? Или часы ее жизни уже сочтены? Странно, но она вдруг поймала себя на том, что чувство надвигающейся опасности куда-то исчезло. Может, виной тому были сильные мужские руки, обнимающие ее за плечи? Или широкая грудь, к которой она прижалась щекой? К тому же незнакомец поклялся, что в состоянии защитить ее. Шанне вдруг мучительно захотелось ему поверить. Ведь она так долго была одна.

Мимо них проехала темно-зеленая машина. «Оборотень», ухватив Шанну за руку, потащил ее к обочине.

— Это Ласло. — Он помахал рукой, привлекая внимание водителя.

Зеленая «хонда-аккорд» припарковалась во втором ряду. «Оборотень», волоча за собой Шанну, кинулся к машине.

И все-таки — может ли она верить ему? Не рискованно ли садиться с ним в машину?

— Кто такой этот Ласло? — подозрительно спросила Шанна. — Русский?

— Нет.

— Имя звучит не по-американски.

«Оборотень» досадливо поморщился.

— Он венгр. По происхождению.

— А ты?

— Американец.

— Ты родился в Штатах?

Судя по нахмуренным бровям, он уже начинал злиться. Однако в его речи чувствовался легкий акцент. А Шанна считала, что рисковать не стоит.

Водитель «хонды» неловко повернулся. Багажник на пару дюймов приоткрылся, и Шанна, вспомнив о том, что внутри вполне может оказаться мертвое тело, шарахнулась в сторону.

— Успокойся, — крепко сжав ее руку, пробормотал «оборотень».

Из зеленой «хонды» выскочил кругленький коротышка в белом лабораторном халате.

— Ах вот вы где, сэр! Я приехал как только смог. — Тут он заметил Шанну и принялся смущенно крутить пуговицу халата. — Добрый вечер, мисс. Это вы дантист?

— Да это она, — буркнул «оборотень», опасливо покосившись через плечо. — Хватит болтать, Ласло, времени нет.

— Да, сэр. — Распахнув дверцу заднего сиденья, коротышка нырнул в машину. — Я сейчас уберу оттуда нашу Диву, чтобы она вам не мешала. Извините, раньше не успел, — пропыхтел он и аккуратно вытолкнул из машины тело обнаженной женщины.

Шанна сдавленно ахнула.

И тут же знакомая ладонь запечатала ей рот.

— Она не живая, — буркнул «вервольф».

Шанна рванулась в сторону, однако он был начеку и, обхватив ее двумя руками, крепко, прижал к себе.

— Посмотри на нее повнимательнее. Это же просто игрушка. Пусть и в полный рост, но игрушка!

Ласло, тоже заметивший ее испуг, кинулся успокаивать Шанну:

— Чистая правда, мисс. Она ненастоящая! — Сорвав с головы куклы парик, он продемонстрировал его Шанне, а после снова вернул, его на место.

Господи помилуй! Так, значит, ее «оборотень» не убийца, а сексуальный психопат, извращенец! Час от часу не легче.

Ни минуты не раздумывая, Шанна со всей силы двинула зазевавшегося «оборотня» локтем в живот. И мысленно поздравила себя — не ожидавший подобной подлости парень, охнув, выпустил ее руку.

— Шанна… — Он снова попытался схватить ее, но она успела ловко отпрыгнуть в сторону.

— Держи свои руки от меня подальше, ты грязный извращенец! — рявкнула она.

— Что?! — опешил он.

Шанна выразительно ткнула пальцем в куклу, которую Ласло, пыхтя, запихивал в багажник.

— Знаешь, кто забавляется таким вот образом? Только извращенцы!

«Оборотень» растерянно захлопал глазами.

— Это… это вообще не моя машина!

— Ага, так я и поверила! И игрушка тоже не твоя!

— Нет. — Он снова оглянулся. — Дерьмо! — Схватив Шанну в охапку, он попытался затолкать ее в машину. — Полезай!

— Зачем? — Шанна обеими руками вцепилась в дверь и на всякий случай растопырила локти. К этому приему в мультфильме всегда прибегал кот, не желавший, чтобы его запихивали в корыто с водой.

— Черная машина! — прошипел «оборотень». — Только что свернула на нашу улицу! Да садись ты — иначе они тебя увидят!

Черная машина? Да, выбор у нее невелик: черная машина или зеленая «хонда». «Господи, помоги мне принять правильное решение!» — взмолилась Шанна, плюхнувшись на заднее сиденье «хонды». Сумочку она швырнула на пол. Потом украдкой покосилась через плечо. Никакой черной машины она не заметила. Мешала открытая крышка багажника — Ласло все еще возился с куклой.

— Поскорее, Ласло! — Усевшись рядом с ней, «оборотень» захлопнул дверцу со своей стороны и тоже опасливо оглянулся.

Ласло наконец захлопнул багажник.

— Дерьмо! — Выругавшись, «оборотень» схватил Шанну за плечи, заставив ее сложиться чуть ли не вдвое.

— А-а-а! — Все произошло слишком быстро. Легкое дуновение воздуха, а затем — бац! Ее нос оцарапала грубая джинсовая ткань. Ну здорово — выходит, она лежит, уткнувшись носом в его колени! Ноздри Шанны защекотал давно забытый запах — смесь ароматов мыла и мужской плоти. Или это не мыло, а стиральный порошок? Она попыталась выпрямиться, но парень всей своей тяжестью навалился на нее сверху.

— Прости, но в нашей «хонде» нет тонированных стекол, а им ни к чему видеть тебя.

Взревел мотор, машина дернулась и птицей сорвалась с места. Шанна недовольно сморщилась — массаж лица с помощью джинсовой ткани ей обеспечен.

Она принялась извиваться и успокоилась, только освободив нос и рот, чтобы можно было дышать. Подышала немного — и тут же обнаружила, что угодила точнехонько между его ног. Супер, возмутилась она про себя. Выходит, она сопит, уткнувшись носом ему в ширинку!

— Черная машина едет за нами следом, — отрапортовал Ласло.

— Знаю. — Судя по голосу, «оборотню» это очень не понравилось. — У следующего перекрестка сверни направо.

Шанна сделала неловкую попытку перекатиться на бок, но «хонда» резко свернул, и докторша потеряла равновесие. В итоге она свалилась на «оборотня», приложившись затылком об его ширинку. Упс… остается только надеяться, что он не заметил, подумала Шанна. Она заелозила, стараясь отодвинуться как можно дальше от опасного места.

— Полагаю, для бешеной активности, которую вы развили, должна быть какая-то причина? — ехидно осведомился низкий мужской голос у нее над головой.

Проклятие, значит, все-таки заметил.

— Я… Мне нечем было дышать. — Извернувшись, Шанна подтянула коленки к подбородку. По крайней мере теперь она лежала на боку, прижавшись щекой к его коленям.

Машина резко затормозила. Шанна, охнув, качнулась вперед и опять ткнулась носом в его ширинку.

«Оборотень» болезненно сморщился.

— Простите. — Проклятие вот невезуха! Сначала врезала ему коленом в пах, теперь второй раз бодает его головой. Вот бедняга, сколько неприятностей в один день! Шанна, осторожно отодвинулась.

— Прошу прощения, сэр, — извинился Ласло. — Светофор неожиданно переключился на красный.

— Ясно. — «Оборотень» положил руку на голову Шанны. — Ты бы не могла хоть какое-то время не вертеться?

— Сэр, они снова у нас на хвосте!

— Все в порядке. Нужно дать им возможность заглянуть в машину. Пусть убедятся, что тут нет никого, кроме двух мужчин.

— И что мне делать? — поинтересовался Ласло. — Ехать вперед или свернуть?

— На следующем светофоре свернешь налево. А там посмотрим, поедут ли они за нами.

— Да, сэр. — Голос у Ласло стал совсем несчастный. — Знаете, я как-то не привык к таким вещам. Может, вам стоило вызвать Коннора? Или Йена?

— Ты все делаешь правильно. Кстати, я тут вспомнил… — «Оборотень» вдруг приподнял бедра.

Шанна, ахнув, вцепилась в них, чтобы не скатиться с сиденья на пол. И почувствовала, как под грубой тканью напряглись его мышцы. О Господи, ну и поездочка!

— Вот. — Он снова уселся. — Твой чертов телефон так и остался у меня в заднем кармане.

— О! — Шанна перевернулась на спину, чтобы лучше видеть. Машина рванулась впереди Шанна в третий раз уткнулась носом в «молнию» на его ширинке.

— Извини, — буркнула она, отодвинувшись.

— Нет… проблем, — проскрипел он. Потом швырнул телефон на сиденье. — Не стоит пока с него звонить. Если они знают твой номер телефона, то смогут засечь, откуда звонок.

Рука парня опустилась на ее плечо — наверное, надоело, что она все время перекатывается взад-вперед, решила Шанна.

Машина резко свернула влево. На этот раз ей удалось избежать позора — она всего лишь проехалась щекой по грубой ткани его джинсов.

— Они по-прежнему преследуют нас? — шепотом спросила она.

— Я их не вижу! — радостно сообщил Ласло.

— Лично я пока бы не радовался. — Парень то и дело оборачивался. — Лучше сделать небольшой круг, чтобы убедиться наверняка.

— Слушаюсь, сэр. Куда едем — к вам домой или в лабораторию?

— В какую еще лабораторию? — Шанна попыталась сесть.

«Оборотень» попридержал ее рукой.

— Не вздумай дергаться. Еще ничего не закончилось.

Отлично! Похоже ему понравилось командовать.

— Ладно-ладно, лежу. Так что еще за лаборатория?

Он нагнулся к ней.

— «Роматек индастриз».

— О… кажется, я о вас слышала.

— В самом деле? — Он поднял брови.

— Конечно. Говорят, там создали искусственную кровь, с помощью которой удалось спасти миллионы жизней. Ты там работаешь?

— Да. Мы оба там работаем.

У Шанны невольно вырвался вздох облегчения.

— Какое счастье! Значит, ты спасаешь людям жизнь, а не… не отнимаешь ее у них!

— Да. Примерно так.

— Ты ведь так и не представился. Не могу же я называть тебя Оборотнем!

Брови незнакомца сурово сдвинулись.

— Я ведь уже говорил тебе! Я не оборотень! — рявкнул он.

— Не оборотень — и при этом таскаешь в кармане волчий клык! — парировала она.

— Это часть эксперимента. Как и кукла в багажнике.

— Ох! — Шанна, вывернув шею, повернулась к водителю: — Значит, вот над чем вы сейчас работаете, Ласло?

— Да, мисс. Эта кукла — часть моих нынешних исследований. Уверяю, вам не о чем волноваться.

— Какое облегчение! — Шанна заулыбалась. — Как-то неуютно себя чувствуешь, путешествуя в компании, извращенцев, знаете ли! — Она снова повернула голову к своему соседу и уже в который раз уткнулась носом в «молнию». Да что ж за напасть такая! Кстати… вроде бы его джинсы в этом месте раньше, не оттопыривались так сильно…

Она осторожно отодвинулась.

— Может, мне уже можно сесть? — смущенно пробормотала она.

— Это небезопасно.

Ну да, конечно, куда безопаснее лежать, уткнувшись носом в выпуклость на его джинсах, которая, между прочим, увеличивается и твердеет прямо у нее на глазах! Судя по всему, удар в пах не причинил парню особого вреда. Во всяком случае, «оборотень» явно на пути к полному выздоровлению.

— Так как тебя зовут?

— Роман. Роман Драганешти.

Увы, Ласло слишком резко свернул за угол.

Шанна снова шлепнулась на Романа…

— Извини, — пискнула она, поспешно поворачивая голову. Возбуждение Романа росло прямо на глазах.

— Куда вас отвезти? — повторил Ласло. — К вам домой? Или в лабораторию?

Рука Романа, которой он держал Шанну за плечо, обхватила ее за шею. И Шанна вдруг почувствовала, как он осторожными движениями поглаживает ее… кожа моментально покрылась мурашками.

По телу пробежала дрожь, сердце отчаянно заколотилось, едва не выпрыгивая из груди.

— Отвезем ее ко мне домой, — прошептал Роман.

Шанна с трудом попыталась проглотить комок, который разбух где-то в горле. Что-то подсказывало ей, что жизнь сделала крутой поворот, после которого ничего уже не будет так, как было прежде.

«Хонда» резко затормозила. Голова Шанны по инерции дернулась вперед, потом назад — и она снова врезалась затылком в многострадальную ширинку Романа, почувствовав закаменевшую плоть. Невольно застонав, он повернулся и посмотрел ей в глаза.

Шанна беззвучно ахнула. Глаза Романа были красными… красными, как кровь. Но это невозможно… такого просто не может быть, промелькнуло у нее в голове. Ну конечно, это просто отражение неоновых реклам, успокоила себя Шанна.

— А вы уверены, что у вас дома она будет в безопасности? — с сомнением в голосе спросил Ласло.

— До тех пор пока я буду держать рот на замке. — По губам Романа скользнула легкая улыбка. — И ширинку тоже.

С трудом сглотнув, Шанна смущенно отвернулась. Совсем недавно она проклинала свою беспросветно-скучную жизнь. Ну, теперь ей уж точно скучать не придется. Не потерять бы только голову…

Глава 4

Роман понял, что его вывели на чистую воду, — к этому времени его возбуждение достигло такой силы, что скрывать это было глупо. Тем более что хорошенькая докторша, судя по всему, уже догадалась о его намерениях. Всякий раз, как ей удавалось отодвинуть голову на приличное расстояние от его возбужденной плоти, Роман мягко, но настойчиво возвращал ее на прежнее место.

Сказать по правде, он сам себе удивлялся. За последние лет сто, а то и больше он и припомнить не мог, когда испытывал столь острое желание. Наконец Шанна затихла, перестала вертеться и лежала, уже не пытаясь отодвинуться, глядя затуманившимися глазами в потолок. Она старательно, делала вид, что ничего особенного не происходит, но легкий румянец у нее на щеках и дрожь, время от времени пробегавшая по телу, доказывали обратное. Она все понимала. И догадавшись, что он хочет ее.

Роману не нужно было читать ее мысли, чтобы это понять. Язык ее тела был достаточно красноречив. Это было настолько ново и необычно для него, что он едва сдерживал захлестнувшее его возбуждение.

— Роман? — Шанна покосилась на него, щеки ее вспыхнули. — Не сочтите меня надоедливым ребенком, но все-таки… где мы сейчас?

Роман выглянул в окно.

— Неподалеку от Центрального парка. Почти приехали.

— О-о-о… вот как. А… э-э-э… вы живете один?

— Нет. Вместе со мной живет немало… людей. К тому же у меня есть круглосуточная охрана, так что тут вы будете в полной безопасности.

— А зачем вам круглосуточная охрана? — изумилась она.

— Чтобы чувствовать себя в безопасности, — не поворачивая головы, бросил Роман.

— От кого?

— Вам это знать ни к чему.

— Коротко, но информативно, — хмыкнула она.

Роман не смог сдержать улыбку. Все вампирши его клана были слишком озабочены тем, чтобы соблазнить его. На их фоне Шанна с ее непосредственностью была для него чем-то вроде глотка свежего воздуха. Оставалось только надеяться, что эта самая непосредственность не обернется еще одним ударом в пах. За все пятьсот сорок четыре года своего существования Роману ни разу не пришлось подвергаться подобной пытке — и он вовсе не жаждал испытать эти «острые ощущения» еще раз. Истребители вампиров обычно пытаются нанести удар прямо в сердце…

Впрочем, если уж быть совсем откровенным, Шанне в какой-то степени это удалось. Роман внезапно почувствовал, как в нем пробуждается древнейший из всех инстинктов: желание обладать и, защищать то, что принадлежит ему. Он хотел эту женщину. И он не позволит своему старому недругу отнять ее у него или причинить ей какой-нибудь вред.

И если бы только это! Нет, судя по всему, теперь ему уже было этого мало. Роман сгорал от желания узнать, почему ему не удается манипулировать ею. В психологическом смысле Шанна бросила ему вызов, не принять который Роман просто не мог.

— Приехали, сэр, — прервал его мысли Ласло, припарковавшись во втором ряду, рядом с одной из принадлежавших Роману машин.

Роман распахнул дверцу. Слегка приподняв голову Шанны, он осторожно отодвинулся, чем она немедленно попыталась воспользоваться.

— Нет, — удержал он ее. — Подожди. Сначала я должен убедиться, что все в порядке.

Шанна с трудом подавила вздох.

— Ладно, — с досадой буркнула она.

Выскользнув из машины, Роман захлопнул дверцу и огляделся. То же самое сделал и Ласло. Роман махнул рукой, и коротышка химик подскочил к нему. Они отошли от машины, чтобы их не могли услышать.

— Ты отлично справился, Ласло. Спасибо.

— Не за что, сэр. Я могу вернуться в лабораторию?

— Погоди немного. Войди в дом и предупреди всех, что у нас гостья, из смертных. Мы обязаны защитить ее, но должны постараться, чтобы она ни в коем случае не узнала, кто мы такие.

— Могу я поинтересоваться, для чего мы это делаем, сэр?

— Тебе доводилось слышать о главе русского клана, Ласло? Это некий Петровский.

— О Господи! — Пальцы Ласло по старой привычке принялись вертеть одну из двух оставшихся пуговиц. — Говорят, он очень жесток и абсолютно беспринципен.

— Вот именно. И по какой-то причине он хочет убить моего дантиста. Но она нужна мне — ничуть не меньше, чем ему, понял? Поэтому мы должны спрятать ее, причем так, чтобы ни Петровский, ни его люди не догадались, что это мы расстроили его планы.

— Боже правый… — Ласло яростно крутил несчастную пуговицу. — Представляю, как он разозлится! Он… он может даже объявить нам войну!

— Верно. Но Шанне совершенно необязательно об этом знать. Постараемся держать ее в неведении, насколько это, конечно, возможно.

— У вас в доме это будет нелегко, — покачал головой Ласло.

— Знаю, но нужно попытаться. А в случае чего я просто сотру ей память. — Будучи главой крупной корпорации. Роман прилагал все усилия, чтобы оставаться для большинства людей невидимкой. Умение стирать память и манипулировать чужим сознанием, сильно облегчало ему эту задачу. К несчастью, он совсем не был уверен, что сейчас это ему поможет, — Шанна, увы, оказалась крепким орешком.

Поднявшись на крыльцо своего городского особняка, Роман набрал шифр кодового замка на двери.

— Постарайся объяснить это всем. И как можно скорее, хорошо?

— Да, сэр. — Ласло послушно распахнул дверь — и поперхнулся, почувствовав приставленный к горлу кинжал. — Э-э-эк! — Испуганно попятившись, бедняга едва не скатился на тротуар. К счастью, подоспевший Роман успел подхватить его под мышки.

— Прошу прощения, сэр! — Коннор, убрав от горла Ласло длинный кинжал, с которым он, как и водится шотландскому горцу, не расставался ни на минуту, учтиво сунул его в болтавшиеся на поясе кожаные ножны. — Я не ожидал, что вы воспользуетесь парадным входом.

— Рад, что вы начеку. — Роман впихнул совершенно обмякшего Ласло в дверь. — У нас гостья, Коннор. Ласло вам все объяснит.

Ласло молча кивнул. Пальцы его задвигались, по привычке ища пуговицу. Коннор кивнув, захлопнул дверь.

Роман, сбежав по ступенькам, направился к «хонде». Он распахнул дверцу — и онемел. В лицо ему уткнулось дуло «беретты».

— А… это ты! — Облегченно вздохнув, Шанна сунула пистолет в сумочку. — Тебя так долго не было… я уж решила, что вы меня бросили.

— Ты теперь под моей защитой. А раз так, тебе ничто не угрожает. — Он улыбнулся. — Что ж, я рад, что у тебя пропало желание меня пристрелить.

— Да… можно сказать, в наших отношениях наметился положительный сдвиг.

Роман рассмеялся правда, скрипучим смехом, но все-таки рассмеялся. Сказать по правде, он и сам уже забыл, когда смеялся в последний раз. А теперь у него есть Шанна… Благодаря хорошенькой докторше в его унылом существовании явно намечаются приятные перемены.

Конечно, ему следует держать себя в руках — это мучительное желание постоянно быть с ней совсем ни к чему. В конце концов, он как-никак вампир, напомнил себе Роман. Демон в человечьем обличье. А она — смертная. По логике вещей, он должен жаждать ее крови, а не умирать от желания побыть с ней еще немного. Но увы — ему действительно хотелось быть с ней. Роман внезапно поймал себя на том, что нетерпеливо ждет, что она скажет — исключительно ради удовольствия ей ответить. А тело изнывало от желания снова почувствовать ее прикосновение. Дьявольщина… ведь скоро ему и этого будет мало!

— Наверное, мне не следует тебе доверять. Однако я верю тебе — сама не знаю почему. — Шанна выскочила из машины и подошла к нему.

Роман вздрогнул, словно по телу прошел электрический разряд.

— Ты права, — прошептал он, ласково коснувшись ее щеки. — Тебе действительно не следует мне доверять.

Глаза ее округлились.

— Но я… По-моему, ты говорил, что с тобой я буду в безопасности.

— Ну, опасность бывает разная, верно? — Кончиком пальца Роман погладил ее щеку.

Шанна отшатнулась, однако Роман успел почувствовать пробежавшую по ее телу дрожь. Повесив на плечо сумочку докторша принялась с независимым видом разглядывать его городской особняк:

— Стало быть, вот тут ты и живешь, да? Симпатичный дом. Просто очаровательный. И район неплохой.

— Спасибо.

— А твоя квартира на каком этаже? — Она изо всех сил старалась делать вид, что не чувствует, как между ними проскакивают разряды… а может, она и в самом деле не чувствует, забеспокоился Роман. Может быть, это просто его воображение?

Он подошел к ней.

— А на каком бы тебе хотелось жить?

Она оглянулась, и взгляды их встретились. Роман заметил, как она слегка приоткрыла рот, словно ей не хватало воздуха. Ага, значит, ему не почудилось! Она чувствует то же самое.

— То есть?

— Этот дом — мой.

Шанна даже попятилась.

— Как… все здание?!

— Да. Кстати, я распоряжусь насчет нового гардероба для тебя.

— Что?! Нет, погоди… — С трудом оторвав глаза от Романа, Шанна поспешно юркнула в щель между двумя припаркованными у обочины машинами. — Послушай, я совсем не собираюсь играть в твоем особняке роль… содержанки. У меня есть собственная одежда. И я вполне в состоянии заплатить за стол и комнату в твоем доме, — строптиво возразила она.

— Вся твоя одежда осталась у тебя дома — не думаю, что тебе стоит за ней возвращаться. Это небезопасно. Я куплю тебе другую… — Роман подошел поближе. — Если, конечно, ты не рассчитываешь обходиться без одежды, — понизив голос, добавил он.

Шанна растерянно моргнула.

— Ладно, согласна. Но я верну тебе деньги.

— Можешь оставить деньги себе — мне они не нужны.

— Надеюсь, ты не рассчитываешь получить от меня что-то еще?

— Как насчет «спасибо»? Как-никак я ведь спас тебе жизнь!

— Спасибо! — буркнула она. — Нет, я тебе действительно благодарна… только предупреждаю заранее: на благодарность в положении «лежа» можешь не рассчитывать!

— Что ж, тогда позволь напомнить тебе, — Роман снова шагнул к ней, — что сейчас мы оба в положении «стоя».

— Э-э-э… да. — Взгляд Шанны стал неуверенным.

Теперь он стоял почти вплотную. Незаметно протянув руку, Роман обхватил ее сзади чуть пониже спины — просто на всякий случай, чтобы ей не пришло в голову удрать. Впрочем, Шанна и не пыталась.

Он коснулся ее щеки, мимоходом отметив, какая она мягкая и теплая. Глубоко вздохнув, Шанна зажмурилась. Роман осторожно пригладил ее шею. Пульс сразу участился… а потом Шанна вдруг открыла глаза, и он прочел в них доверие.

Притянув ее к себе. Роман зарылся лицом в ее волосы. Он помнил мелькнувший в ее лице страх, когда его глаза стали красными, и ему не хотелось рисковать — лучше дождаться, когда она снова зажмурится, приоткрыв губы для поцелуя.

Отбросив ее волосы назад, Роман обнажил шею и, нагнув голову, прижался губами к пульсирующей жилке за ухом.

Шанна с легким вздохом запрокинула голову. Роман вдохнул исходивший от нее аромат. Ноздри его затрепетали… вторая группа, резус положительный, его любимая! Он осторожно провел кончиком языка по набухшей артерии — и почувствовал, как Шанна затрепетала в ответ. Не выдержав, Роман бросил взгляд на ее лицо. Глаза Шанны были закрыты. Он наклонился, чтобы поцеловать ее, — и тут луч яркого света вдруг ударил его по глазам.

— О, пр-р-роклятие! — Знакомое рокочущее «р», шотландский акцент. Коннор распахнул дверь парадного входа.

Шанна, подскочив, резко обернулась.

— В чем дело? — послышался голос Ласло. — Ох… наверное, нам лучше закрыть дверь.

— Ни в коем случае! — запротестовал другой голос. Грегори, услышав смешок, сообразил Роман. — Я хочу досмотреть до конца.

Шанна, залившись краской, попятилась.

Роман окинул взглядом три фигуры, застывшие в дверях словно изваяния.

— Очень вовремя, Коннор.

— Угу. — Лицо Коннора по цвету почти сливалось с его огненно-рыжими волосами. — Мы уже полностью в курсе.

Может, они и впрямь вовремя, мрачно подумал Роман. Губы у него горели, а, учитывая, пережитый Шанной страх, поцелуй мог закончиться бедой. В будущем следует быть осторожнее.

В будущем? О каком будущем он толкует? Он ведь дал клятву больше никогда не связываться со смертными.

— Пошли. — Взяв Шанну за локоть, он потянул ее к лестнице.

Однако она не шелохнулась. Парализованная страхом, она словно приросла к тротуару, застывшим взглядом уставившись на дверь.

— Шанна?

Взгляд Шанны был прикован к Коннору.

— Роман, тот человек в дверях… на нем килт!

— Ну и что? У меня в доме ты увидишь еще дюжину таких. Вся моя охрана состоит из шотландских горцев.

— В самом деле? Потрясающе! — Независимо выдернув руку, Шанна направилась к крыльцу. Даже не оглянувшись!

Проклятие! Неужели она забыла, что они только что почти целовались!

— Добро пожаловать, миледи. — Коннор почтительно посторонился, пропуская ее в дом. Ласло и Грегори попятились. Шанна сделала вид, что не заметила их присутствия.

Она с улыбкой повернулась к шотландцу:

— «Миледи»? Меня так никогда раньше не называли. Немного отдает… Средневековьем.

Неудивительно. Обаяние Старого Света, которым так и веяло от Коннора, современным действительно не назовешь, подумал Роман и бегом бросился догонять Шанну.

— Он немного отстал от времени.

— А мне это даже нравится. — Шанна с любопытством разглядывала огромную прихожую с мраморными полами и широкой винтовой лестницей. — И дом мне тоже нравится. Он просто… роскошный!

— Спасибо. — Роман, заперев дверь, поспешно представил Шанну своим домочадцам.

Шанна, судя по всему, была очарована Коннором.

— Мне очень нравится ваш килт. Это ведь плед, да?

— Да, милая, плед. Это цвета клана Бьюкененов. — Коннор отвесил легкий поклон.

— А эти маленькие кисточки у вас на носках — в цвет килта… какие красивые! — продолжала восхищаться Шанна.

— Ох, малышка, это не просто кисточки — это подвязки, чтобы держать чулки. А заодно и ножны.

— А это что такое? Неужели нож? — Шанна, согнувшись чуть не вдвое, разглядывала длинные носки Коннора.

Роман едва не зарычал от досады. Сейчас она примется восхищаться волосатыми коленками Коннора… с нее станется!

— Коннор, будь добр, отведи нашу гостью на кухню. Думаю, она проголодалась.

— Угу. Будет сделано, сэр.

— И распорядись, чтобы твои люди обходили дом каждые полчаса.

— Да, сэр. — Коннор сделал приглашающий жест: — Сюда, мисс.

— Ступай, Шанна. Я скоро присоединюсь к тебе.

— Угу… сэр. — Метнув в сторону Романа раздраженный взгляд, Шанна последовала за Коннором.

— Нет, надо было все-таки пристрелить его! — пробурчала она. Это было последнее, что успел услышать Роман.

Едва за ней захлопнулась дверь, как головы всех присутствующих дружно повернулись к нему. Грегори, проводив девушку взглядом, одобрительно присвистнул:

— Миленькая. С дантистом тебе явно повезло — подцепить такую цыпочку!

— Грегори! — Роман метнул в его сторону разъяренный взгляд.

Приосанившись, Грегори поправил шелковый галстук.

— Полагаю, мне тоже не помешало бы показаться дантисту. По-моему, у меня намечается дырка в…

— Довольно! — прорычал Роман. — Вам придется оставить ее в покое. Надеюсь, все поняли?

— Да-да, поняли. Думаешь, мы не заметили, как ты нарезал вокруг нее круги? — В глазах Грегори вспыхнул огонек. — Похоже, ты все-таки неровно дышишь к смертным. А как же эти твои клятвы — «никогда в жизни», «будь я проклят, если…» и все такое?

Роман выразительно поднял бровь.

— Знаешь похоже, она и впрямь неравнодушна к парням в женских юбках, — ухмыльнулся Грегори. — Спроси у Коннора — вдруг у него найдется лишняя?

— Эта юбка называется «килт», — откручивая очередную пуговицу, вмешался Ласло.

— Да как бы она там ни называлась! — Грегори с ухмылкой оглядел Романа. — Кстати, у тебя сексуальные ноги?

Роман метнул на него взгляд, ясно, говоривший, что его терпение на исходе.

— Между прочим, что ты тут делаешь, Грегори? Помнится, ты говорил, что собираешься куда-то съездить вместе с Симоной.

— Я уже съездил — отвез ее в тот новый клуб на Таймс-сквер. Зря старался — она жутко разозлилась, поскольку никто ее не узнал.

— А с чего кому-то ее узнавать? — удивился Роман.

— Так ведь она же известная топ-модель! Ее фотография в прошлом месяце красовалась на обложке «Космо»! Неужели не видел? Ну, ты даешь! Как бы там ни было, Симона так озверела, что подняла столик и швырнула его прямо на танцпол!

Роман беззвучно застонал. Вампиры обладают невероятной силой, все пять чувств у них крайне обострены — в физическом отношении они намного превосходят людей, вот только, к сожалению, умнее от этого не стали.

— Я жутко перепугался — вдруг кто-то удивится, что у такой костлявой воблы столько силы в руках, — продолжал Грегори, — поэтому принял кое-какие меры. Сначала отвел им глаза, потом, на всякий случай, стер всем память, а после схватил ее в охапку и привез сюда. Симона сейчас на женской половине — зализывает раны, нанесенные ее самолюбию, а заодно делает педикюр. А твой гарем хором выражает ей сочувствие.

— Я бы предпочел, чтобы ты впредь воздерживался от любого упоминания о моем «гареме». — Поморщившись, Роман покосился в сторону закрытой двери, которая вела в гостиную. — Они там?

— Да. — В глазах Грегори вспыхнуло веселое удивление. — Я велел им сидеть тихо и носа оттуда не высовывать, но… кто знает, что придет в голову женщинам, верно?

Роман обреченно вздохнул.

— У меня сейчас на них просто нет времени. Будь добр, позвони своей матери — спроси, не может ли она присмотреть за ними.

— Держу пари, она будет в восторге! — фыркнул Грегори. Вытащив из кармана мобильник, он отошел в сторону и набрал номер.

— Ласло!

Коротышка химик испуганно вздрогнул.

— Да, сэр?

— Будь так любезен, загляни на кухню и спроси у Шанны, что ей понадобится… ну, ты понимаешь, что я имею в виду, — Роман замялся. — Для… м-м-м… операции.

Ласло слегка опешил. Потом лицо его прояснилось.

— Ах, ну да, конечно, — для операции.

— И попроси Коннора заглянуть ко мне.

— Да, сэр. — Ласло рысцой потрусил на кухню.

— Мама уже едет сюда. — Грегори сунул мобильник обратно в карман. — Стало быть, наш очаровательный дантист еще не успела вставить тебе зуб?

— Нет. Мы столкнулись с проблемой. И зовут эту проблему Иван Петровский. Похоже, у него на мою докторшу зуб.

— Шутишь! — Грегори покрутил головой. — И что она натворила?

— Сам пока не знаю. — Роман покосился на дверь кухни. — Но твердо намерен это выяснить.

Хлопнула дверь кухни, и в прихожую вихрем ворвался Коннор.

— Представляете, я только что сделал ей сандвич с индейкой!

Роман тяжело вздохнул. Выхода у него нет: без Коннора в этом деле не обойтись, — стало быть, придется рассказать все как есть.

— Сегодня вечером я лишился зуба — это случилось во время проведения одного… э-э-э… эксперимента. — Роман извлек из кармана скомканный окровавленный платок и с кривой усмешкой продемонстрировал Коннору его содержимое.

— Вы лишились клыка?! — ошеломленно прошептал Коннор. — В жизни ничего подобного не слышал!

— Да и я тоже, — уныло кивнул Роман. — А я между прочим, прожил на свете уже добрых пятьсот лет.

— Ух ты черт! Так чему ж тут удивляться? Дело стариковское! — ехидно хмыкнул Грегори. И тут же поперхнулся, поймав на себе испепеляющие взгляды Романа и его начальника охраны.

— Единственное объяснение, которое я нашел, это наша нынешняя диета, — Роман, завернув клык в платок, сунул его в карман. Собственно говоря, это единственное, что изменилось в нашей жизни с тех пор, как мы стали вампирами.

Коннор озадаченно нахмурился.

— Не понимаю… мы ведь по-прежнему пьем кровь? В чем разница-то?

— Вопрос не в том, что мы пьем, а как мы это делаем, — объяснил Роман. — Мы ведь уже не кусаем свою жертву. Вот и ты, например, Грегори, когда в последний раз пускал в ход клыки?

— Черт… даже и не помню. — Грегори ослабил изысканный узел черного шелкового галстука! — Кому нужны клыки, если мы пьем из стакана?

— Вот именно! — Роману очень не понравилась эта его фраза, но другого объяснения, увы, не было. — Вот вам и причина. Мы перестали пользоваться клыками. И наш организм отторгает то, что ему больше не нужно.

— Проклятие! — пробормотал Коннор. — Это что же получается?.. Нет, я не согласен! Как это, вампиры и без клыков?! Чушь собачья!

У Грегори глаза полезли на лоб.

— Но послушай, уж не хочешь ли ты сказать, что нам, вновь придется кусать людей?! Ну уж нет, ни за какие коврижки! А как же то, чего мы достигли за это время?! Как же прогресс наконец?

— Совершенно верно, — кивнул Роман. Конечно, Грегори Холстейн временами изрядно действовал на нервы, однако надо отдать ему должное: вся его жизнь подчинялась и одной цели — сделать наш мир одинаково безопасным как для вампиров, так и для людей. — Может быть, мы справимся с этой проблемой — с помощью специальной системы тренировок, например.

— Точно! — Глаза Грегори радостно вспыхнули. Сейчас же этим займусь. — Он потер руки.

Роман подавил улыбку. Грегори никогда не падал духом. Вместо этого он радовался каждой проблеме, как ребенок радуется новой игрушке. В такие минуты Роман лишний раз убеждался, как мудро поступил в свое время, предложив Грегори пост вице-президента.

Дверь кухни снова распахнулась. К ним колобком подкатился Ласло.

— У нас проблема, сэр. Леди утверждает, что процедура имплантации зуба возможна только в условиях клиники, но при этом решительно отказывается вернуться на свое рабочее место.

— Насчет клиники она, пожалуй, права, — кивнул Роман. — Уверен, там сейчас кишит полиция.

Ладонь Коннора легла на рукоятку кинжала. Как и всякий истинный горец, он носил его в ножнах поверх килта.

— Ласло рассказал нам, что какие-то ублюдки хотели убить слабую женщину. Сукины дети! — прорычал он. — Кровожадные подонки!

— Да уж, — вздохнул Роман. Он-то, сказать по правде, надеялся, что Шанна согласится вставить ему зуб в домашних условиях. — Грегори, отыщи какую-нибудь другую стоматологическую клинику. Лучше всего неподалеку от дома.

— Нет проблем, приятель.

— А я пока пригляжу за девушкой, — проворчал Коннор. — Не можем же мы позволить, чтобы крошка, оголодав, начала рыться в нашем холодильнике? — Огромный шотландец поспешил на кухню.

Ласло привычным жестом принялся откручивать пуговицу.

— Сэр, она упомянула один весьма специфический материал, который значительно увеличивает шанс на успешную имплантацию. Она говорит, что он имеется в наличии в каждой стоматологической клинике.

— Хорошо. — Вытащив из кармана скомканный окровавленный платок, Роман отдал его Ласло. — Иди с Грегори. А мой зуб пусть пока побудет у тебя.

Ласло, растерянно заморгав, беспрекословно сунул окровавленный комок в карман лабораторного халата.

— Мы… Нам ведь наверняка придется вломиться туда? — запинаясь, пробормотал он.

— Об этом не волнуйся. — Ухватив коротышку химика за плечо, Грегори поволок его к входной двери. — Уверяю тебя, в этот час в клинике не будет ни души. Так что смертные никогда не узнают, что произошло.

— Ну… м-м-м… Что ж, тогда Ладно. — Уже возле самой двери Ласло остановился. — Должен предупредить вас, сэр. Хотя молодая леди охотно поделилась с нами этой информацией, она по-прежнему твердит, что никогда, ни при каких обстоятельствах не согласится имплантировать вам волчий клык.

Грегори захохотал.

— Вот как? Значит, она уверена, что клык волчий?

Роман пожал плечами.

— С ее стороны это довольно логично.

— Ну… да, наверное. — Грегори смерил шефа раздраженным взглядом. — Не понимаю только, почему ты не позаботился внедрить в ее сознание мысль, что это обычный зуб?

Роман замялся. Ласло и Грегори молчаразглядывали его, ожидая ответа.

— Я, хм… Видите ли, мне не удается манипулировать ее сознанием, — с трудом выдавил он.

Грегори даже отпрянул.

— Мать моя! Ты не в состоянии проникнуть в сознание обычного смертного?!

Роман сжал кулаки.

— Совершенно верно.

Грегори схватился за голову.

— Обалдеть!

Ласло нахмурился, его пальцы машинально задвигались, нащупывая пуговицу.

— Заранее прошу извинить меня, сэр, но… такое случалось прежде?

— Нет, никогда.

— Может, ты и в самом деле стареешь, — предположил Грегори.

— Да иди ты… — рявкнул Роман.

Ласло забегал из угла в угол.

— Это свыше моего понимания, — признался он. — Однако что-то подсказывает мне, что в данном случае речь вряд ли может идти об утрате вами определенных способностей.

Грегори с Романом молча взглянули на толстяка.

Растерянно облизнув губы, тот принялся крутить пуговицу.

— Поскольку мистер Драганешти уверен, что до этого времени никогда не сталкивался с… хм… подобной проблемой, причина может крыться не в его способностях — точнее сказать, не в отсутствии оных. — Пуговица упала на пол, Ласло, кряхтя, поднял ее.

— Ради всего святого, о чем ты? — не выдержал Грегори.

Ласло сунул пуговицу в карман.

— Я хочу сказать, что причину нужно искать в самом смертном.

— Она обладает на редкость сильной волей, — вынужден был признаться Роман. — И все-таки… мне еще никогда не приходилось сталкиваться со смертным, который имел бы такой высокий уровень сопротивляемости.

— Согласен, — кивнул Ласло, перейдя к следующей пуговице. — Но факт остается фактом. И в этом она отличается от других смертных.

Вслед за выводом Ласло последовала гробовая тишина. Роман молча согласился с ним — он ведь и сам уже начал подозревать, что Шанна не такая, как все.

— Плохо, — покачал головой Грегори. — Очень плохо! Если мы не в состоянии манипулировать ею — выходит, она…

— Потрясающая! — восхищенно пробормотал Роман.

Грегори с осуждением вздохнул.

— Я бы сказал — опасная.

Тоже правильно, мысленно согласился Роман. Почему-то мысль об опасности, вместо того чтобы пугать, скорее возбуждала его. Особенно когда речь шла о Шанне.

— Может, найти другого дантиста? — предложил Ласло.

— Нет, — покачал головой Роман. — В нашем распоряжении всего несколько часов, потом наступит рассвет. А ты сам сказал, Ласло, что клык необходимо имплантировать до восхода солнца. Грегори, возьми с собой Ласло, отправляйтесь в ближайшую клинику и проверьте, чтобы там никого не было. Ласло, делай что хочешь, но сохрани мне клык, понял? Грегори, вернешься сюда как можно быстрее. Мне понадобится твоя помощь. И помощь Коннора тоже. Без вас я с ней не справлюсь. Нужно как-то проникнуть в ее сознание.

— Нет проблем. — Грегори пожал плечами. — Кстати в клубе я стер память сразу сотне смертных. Детская забава! — хвастливо хмыкнул он.

Судя по озабоченному лицу Ласло, у него были сильные сомнения.

— Это должно сработать, — с нажимом сказал Роман. — Даже если она в состоянии противостоять одному вампиру, сразу с тремя ей не справиться.

Грегори и Ласло заторопились к двери. Глядя им вслед, Роман молча прокручивал в голове слова коротышки химика. Да, он прав — Шанна не такая, как все. Что, если не удастся подчинить себе ее волю? Она ни за что не согласится имплантировать клык, если будет по-прежнему уверена, что он волчий. И тогда остаток вечности Роману суждено провести в роли всеобщего посмешища. Щербатый вампир…

Брр! Да на него будут просто показывать пальцем!

А ведь он даже не рискнул признаться ей, что он вампир. Да и стоит ли? Вряд ли у нее тогда возникнет желание вставить ему зуб. Скорее всего она поступит, как Элиза, — постарается воткнуть ему кол в сердце.

Глава 5

— Скажите мне, что вам удалось найти Шанну Уилан. — Иван Петровский обвел тяжелым взглядом четверым накачанных парней — лучшее, что смогла представить в его распоряжение русская мафия.

Все четверо старательно избегали смотреть ему в глаза. Трусы… все до единого!

В трех кварталах отсюда патрульные полицейские машины с мигалками блокировали все подъезды к разгромленному зданию клиники. Вопли сирен перебудили обитателей всех ближайших домов, заставив их прилипнуть к окнам. Многие высыпали на улицу в надежде увидеть что-то интересное — например, мертвое тело.

Конечно, в другое время Иван получил бы от всего этого немалое удовольствие, однако сегодня был вынужден признать, что подручные Сани облажались. Тупые ублюдки, трусы!

Иван направился к двум черным седанам, которые они перегнали сюда до того, как на место преступления прибыла полиция.

— Но не могла же она провалиться сквозь землю! В конце концов, она всего лишь смертная!

Четверо громил покорно последовали за ним.

— Мы не видели, чтобы она выходила из здания — ни с парадного входа, ни с заднего, проворчал один из них, белобрысый верзила с квадратной челюстью. Типичный неандерталец.

Иван по привычке втянул ноздрями исходивший от белобрысого бандита запах. Группа первая, резус положительный. Слишком пресная, скривился он. Слишком безвкусная. Тупая скотина.

— Выходит, вы считаете, что она просто исчезла? Растворилась в воздухе?

Отчета не последовало. Все четверо молча разглядывали собственные ноги.

— Мы видели, как открылась дверь черного хода, — наконец признался другой бандит, с лицом, изуродованным отметинами от перенесенной когда-то оспы. Его Иван мысленно окрестил Меченым.

— И?.. — Иван насторожился.

— По-моему, я успел заметить двоих, — нахмурившись, продолжал Меченый. — Но когда мы подбежали к двери, там не было ни души.

— Мне показалось, я что-то слышал. Шелест… или шорох, — признался третий громила.

— Шорох, значит? — Иван стиснул кулаки. — И это все, что вы можете сказать? — Он почувствовал, как в нем нарастает напряжение, мускулы плеч словно одеревенели. Молниеносным движением вывернув набок шею, он вонзил клыков сведенные судорогой мышцы — сразу немного полегчало.

Четверо смертных у него за спиной испуганно ойкнули и заморгали.

Саня Браток, главарь местной русской мафии, настоял на том, чтобы в поисках Шанны Уилан непременно участвовали его люди. И это была большая ошибка. Ивана так и подмывало сжать пальцы вокруг бычьей шеи одного из этих недоумков и посмотреть, как он испустит дух. Эх, зря он послушался… Возьми Иван вместо них кого-то из своих сородичей, и эта девчонка Уилан была бы уже мертва, а он огреб бы кругленькую сумму. Двести пятьдесят штук не шутка!

Будь он проклят, если позволит, чтобы денежки уплыли у него из рук. Петровский задумался, пытаясь восстановить в памяти обстановку клиники. Ни единого свидетельства того, что девчонка была здесь. Единственный намек на чье-то присутствие — нетронутая пицца на коробке которой зелеными и красными буквами значилось название пиццерии.

— Вам что-нибудь говорит название «Пиццерия Карло»?

— Это в Маленькой Италии, — буркнул блондин. — Пицца у них — пальчики оближешь!

— А мне у них больше нравится лазанья, — вмешался Меченый.

— Вы, идиоты! — рявкнул Иван. — Облажались сегодня — так хоть подумайте, как будете объяснять это Братку! У него двоюродный брат в бостонской тюряге и если эта сучка даст на него показания в суде, то парню каюк!

Иван с трудом перевел дыхание. Честно говорящему глубоко плевать, что будет с Братком и его родственничками: в конце концов, они всего лишь смертные, — но эти отморозки, которых дали ему в помощь… неужели нельзя было найти кого-нибудь получше? Хотя бы не таких тупых.

— С сегодняшнего дня по ночам работать будут мои люди, — отрезал Иван. — А вы — исключительно днем. Не спускайте глаз с квартиры девчонки. И возьмите под наблюдение пиццерию. Девчонку не трогать — просто не выпускайте из виду. Отыщете — тут же дайте знать мне. Все поняли?

— Да, шеф.

Иван не слишком рассчитывал, что русским удастся найти девчонку. Его сородичи куда быстрее смогут обнаружить Шанну Уилан. Единственной проблемой было то, что вампиры могут работать только по ночам. Так что ничего не поделаешь: искать проклятую сучку днем придется этим отморозкам.

Возле припаркованных у тротуара черных седанов остановился третий, похожий на них словно две капли воды.

Хлопнули дверцы, и еще двое бандитов из числа подчиненных Братка присоединились к компании.

— Ну как? Нашли ее? — набросился на них Иван.

Бородатый тип с бритой головой пожал плечами.

— Нам удалось засечь еще одну машину неподалеку от клиники — всего в квартале к северу, — торопливо проговорил он. — Зеленая «хонда». Двое мужчин. Павлу показалось, он заметил в машине женщину.

— Точно, была там женщина! — с жаром вмешался Павел. — Они запихнули ее в багажник.

Брови Ивана поползли вверх. Неужели его опередили и сцапали девчонку? Хреново. Выходит, кто-то действует параллельно. Решил зацапать денежки себе, значит… Ну уж нет!

— Куда они поехали?

Павел, выругавшись, пнул ногой колесо.

— Мы их упустили.

Иван, вывернув шею, снова вонзил в нее клыки — только так он мог снять напряжение в мышцах.

— Ваших людей хоть чему-то учат? Или Браток набирает их просто с улицы? — издевательски спросил он.

Оскорбленный бритоголовый начал медленно багроветь. Лысая голова стала похожа на помидор — красный и налитый кровью. Ноздри Ивана затрепетали. Четвертая группа, резус отрицательный, Господи, он голоден как черт. Сказать по правде, Иван рассчитывал утолить голод кровью этой девчонки Уилан, но теперь, похоже, придется поискать в другом месте.

— Мы успели записать их номера, — виновато буркнул Павел. — Можно выяснить, кто владелец машины.

— Вот ты этим и займись. И тут же дай мне знать. Я буду у себя, в Бруклине. В твоем распоряжении два часа.

Лицо Павла позеленело, как молодая травка.

— Да, шеф.

Все ясно — наслушался сплетен, хмыкнул Иван. В их среде давно уже ходили слухи, что кое-кто из бедолаг, отважившихся ночью заглянуть в дом, где располагался офис клана русских вампиров, исчезал навеки. Подойдя поближе, Иван обвел взглядом сразу присмиревших бандитов, пристально вглядываясь в лицо каждому.

— Найдете девчонку — не вздумайте ее и пальцем тронуть! — рыкнул он. — Я сам убью ее, слышите? Это моя работа! Только попробуйте увести у меня эти деньги! Богом клянусь, вы и дня после этого не проживете. Все ясно?

Переглянувшись, парни молча закивали.

— А теперь пошли вон. Кстати Браток ждет вас с докладом.

Бандитов точно ветром сдуло — поспешно рассевшись по машинам, они рванули с места и через мгновение скрылись за углом.

Избавившись от них, Иван вернулся к месту преступления. Вокруг клиники кучками толпились соседи, оживленно обсуждавшие ночные события, при виде копов они моментально замолкали, настороженно поглядывая в их сторону. И тут Иван почувствовал на себе взгляд хорошенькой блондинки в розовом купальном халате. Он посмотрел ей в глаза. «Иди ко мне!»

Обернувшись, она с интересом окинула его взглядом, потом нерешительно улыбнулась. Глупышка, пытается его соблазнить, с досадой подумал Иван. Он незаметно кивнул в сторону темной аллеи. Блондинка, соблазнительно покачивая бедрами, направилась к нему, на ходу расстегивая купальный халат. Иван мимоходом отметил красивые руки с покрытыми розовым лаком ногтями.

Глупышка потрусила в расставленную для нее ловушку с такой же охотой, с какой избалованный домашний пуделек вбегает в парикмахерскую для собак, чтобы поскорее получить привычную порцию ласк и восторгов.

— Вы наш новый сосед, да? По-моему, я не видела вас раньше…

«Подойди поближе».

— Неужели под этим халатом на вас ничего нет?

Блондинка игриво хихикнула.

— Как вам не стыдно? Или вы забыли, что в двух шагах от нас полицейские?

— Здорово заводит, верно? — подмигнул Иван.

Блондинка кокетливо погрозила ему пальчиком.

— Гадкий мальчик, — с чувственной хрипотцой в голосе проворковала она.

Он обнял ее за плечи.

— Ты даже не представляешь, какой я гадкий! — Блеснули клыки.

Блондинка испуганно ахнула, но клыки глубоко впились в ее шею прежде, чем она успела сообразить, что происходит. Кровь густая ароматная кровь — горячим фонтаном брызнула в его рот. Иван даже зарычал от удовольствия — ощущение опасности из-за присутствия полицейских только добавляло остроты.

Ну что ж, по крайней мере ночь не прошла впустую. Он не только плотно поел — мертвое тело, обнаруженное буквально в двух шагах от разгромленной стоматологической клиники, собьет копов со следа. В этом случае исчезновение дежурного дантиста скорее всего останется незамеченным.

Иван всегда отличался завидным умением удачно сочетать бизнес с удовольствием.

Шанна беспокойно мерила шагами кухню. Нет, она не станет этого делать. Никто не сможет заставить ее им имплантировать человеку волчий клык. Ласло, пытавшийся уломать ее, только что ушел, получив отказ. Она осталась одна — на кухне в особняке Романа Драганешти. Да, конечно, он спас ей жизнь. Великодушно предоставил ей убежище в своем доме. Оставалось еще понять зачем. Рассчитывал, что таким образом она окажется у него в неоплатном долгу? Неужели он до такой степени одержим идеей вставить себе волчий клык?

Прекратив метаться из угла в угол, Шанна глотнула диетической колы. Сандвич с индейкой, приготовленный для нее Коннором, так и остался нетронутым. Шанна была в таком возбуждении, что кусок не лез в горло. Только сейчас у она в полной мере осознала весь ужас того, что едва не произошло. Шанну била неудержимая дрожь. Да, она обязана Роману жизнью. Но это вовсе не означает, что она согласна вставить ему этот идиотский клык.

Да кто он такой, этот Роман Драганешти? Конечно, он самый симпатичный мужчина из всех, когда-либо встреченных ею, но это отнюдь не гарантия того что столовой у него порядок. Он явно вознамерился стать ее защитником и покровителем, но почему? И зачем ему в доме личная гвардия из вооруженных до зубов шотландских горцев? Где ради всего святого, ему удалось ее набрать? Поместил объявление в газетах? Что-нибудь вроде: «Набор в личную гвардию. Основные требования — шотландские корни и умение носить килт». Чушь какая… Придет же такое в голову!

Однако если у него в доме такая охрана, выходит, парень успел нажить немало врагов. Может ли она доверять и такому человеку? Что ж… пожалуй, и может. Кстати, у нее тоже есть враги. И нажила она их исключительно по своей собственной глупости.

Тяжело вздохнув, Шанна снова глотнула колы. Чем больше она пыталась понять, что у Романа на уме, тем меньше она это понимала. Окончательно сбитая с толку, Шанна уже не знала, что ей думать. Но добило ее другое — собственная постыдная слабость. Вспомнив, как она едва удержалась, чтобы не поцеловать совершенно незнакомого мужчину, Шанна залилась краской. Господи помилуй, о чем она только думала?!

Ладно, и так все понятно. Она вообще тогда не думала. А все эта гонка в машине! Тот факт, что Шанна была буквально на волосок от смерти, и ощущение закаменевшей мужской плоти у нее под щекой повлекло за собой мощный выброс адреналина. Пережитый страх прекрасно стимулирует возбуждение, обостряя чувственный голод. Так что ничего удивительного.

Дверь распахнулась, и на кухню ворвался Коннор.

— С вами нее в порядке, малышка? — поинтересовался он.

— Да. Вы передали Роману, что я отказываюсь имплантировать ему звериный клык?

Коннор широко улыбнулся.

— Да не волнуйтесь вы так из-за этой чепухи! Уверен, Ласло объяснит мистеру Драганешти, что вы думаете по этому поводу.

— Очень надеюсь, что ему это удастся. — Шанна, усевшись за стол, решительно придвинула к себе тарелку с сандвичем. По словам Ласло, мистер Драганешти считает, что она просто обязана оказать ему эту небольшую услугу, а уж если мистер Драганешти вбил себе что-то в голову то он непременно этого добьется. «Нет, какое нахальство! — возмутилась она про себя. — Похоже, этот человек привык, что все покорно склоняются перед его волей!»

«Роматек». Вот, значит, где он работает. «Роматек»… Роман. Что-то мелькнуло у нее в голове.

— О Господи! — воскликнула Шанна, подскочив на стуле.

Коннор выпучил глаза.

— Роман… он владелец «Роматек индастриз», верно?

Коннор смущенно переступил с ноги на ногу.

— Ну… да, — неловко промямлил он. — Так оно и есть.

— Так значит, это он изобрел формулу синтетической крови!

— Да. Он.

— Потрясающе! — Шанна сорвалась со стула. — Он самый талантливый ученый в мире. В смысле среди ныне живущих, — поправилась она.

Коннор смущенно кашлянул.

— Ну, я бы так не сказал, мисс… Но Роман, безусловно, очень одаренный человек.

— Да вы что?! Он гений! — Шанна всплеснула руками. Господи, подумать только… ее спас от смерти гениальный ученый! Человек, благодаря которому удалось спасти жизнь миллионам людей во всем мире! Шанна рухнула на стул. В голове у нее царил хаос.

Роман Драганешти. Потрясающий мужчина — сильный, сексуальный, таинственный… признанный гений, талантливый представитель современного научного мира. Ух ты! Просто мистер Совершенство!

На ее взгляд, совершенства могло бы быть и поменьше.

— Насколько я слышала, он женат, — небрежно бросила Шанна.

— Не-а. — Синие глаза Коннора лукаво блеснули. — А парень, похоже, пришелся тебе по душе, верно, милочка?

Шанна небрежно пожала плечами:

— Может быть. — Сандвич с индейкой, о котором она почти забыла, вдруг показался невероятно аппетитным. Шанна с жадностью отхватила огромный кусок. С ума сойти… в ее жизни наконец появился холостяк, причем какой! Шанне пришлось напомнить себе о той, мягко говоря, не совсем обычной причине, которая привела этого самого холостяка в клинику. Сандвич сразу застрял в горле. — Все равно я не стану вставлять ему волчий клык, — заартачилась она.

— Роман умеет добиваться своего, — осклабился Коннор.

— Да уж. В этом он похож на моего отца. — Еще одно очко не в пользу Романа. Шанна допила колу. — Не возражаете, если я налью себе колы? Нет-нет, не беспокойтесь, я сама.

— Боже упаси! Я сейчас налью! — Коннор, выхватив у нее стакан, ринулся к холодильнику, извлек из него двухлитровую бутылку колы и вернулся к столу.

— Сандвич — просто чудо, — похвалила Шанна. — Не хотите составить мне компанию?

Коннор наполнил ее стакан.

— Я уже поел. Но все равно спасибо, что предложили.

— Может, объясните все-таки, почему Роман нанял в охрану исключительно шотландцев? Только не обижайтесь, ладно? Просто это немного необычно, понимаете?

— Наверное. — Коннор тщательно завернул крышку на бутылке с колой. — Просто мы делаем то, что у нас получается лучше всего. Вот я, например старый вояка, поэтому и служу у Маккея — другой работы мне не нужно.

— У Маккея? — Шанна продолжала старательно жевать сандвич.

— Ну да. «Маккей. Секьюрити энд инвестигейшн». — Коннор уселся за стол напротив нее. — Крупное частное детективное и охранное агентство с офисом в Эдинбурге, где заправляет Ангус Маккей. Никогда послышали?

Шанна отрицательно замотала головой. Рот у нее был занят сандвичем.

— Самое лучшее агентство в мире! — с гордостью заявил Коннор. — Кстати, Роман с Ангусом — старые приятели, Ангус лично отбирал для Романа охранников — как для дома, так и для офиса.

У двери черного хода вдруг послышался странный прерывистый писк. Коннор вскочил на ноги. Обернувшись, Шанна заметила возле самой двери выключатель с двумя лампочками, красной и зеленой. Красная тревожно мигала. Прорычав проклятие, Коннор выхватил из висевших поверх килта ножен короткий шотландский меч и медленно двинулся к двери.

— Что происходит? — сдавленно пискнула Шанна, пытаясь пропихнуть в себя моментально застрявший в горле сандвич.

— Да не волнуйтесь вы так, милочка! Если там, за дверью, один из наших охранников, он просто введет свой личный код — тогда загорится зеленая. — И точно: красная лампочка почти сразу же погасла, а вместо нее загорелась зеленая. Коннор, не выпуская из рук кинжал, бесшумно и мягко отступил в сторону — слегка обалдевшая от всего этого Шанна решила, что он смахивает на изготовившегося к прыжку тигра.

— Тогда для чего вы…

— Мало ли кто может воспользоваться личным, кодом охранника, — приложив палец к губам, шепотом перебил ее Коннор.

Проклятие… пора выбираться из этого дома!

Дверь медленно приоткрылась.

— Коннор, ты здесь? Это я, Йен.

— Уф… Входи. — Коннор сунул меч в ножны.

При ближайшем рассмотрении Йен оказался еще одним здоровенным охранником Романа — естественно, он тоже щеголял в килте. Шанна нахмурилась — по ее мнению, парнишка был еще слишком молод для этой работы. На первый взгляд, ему вряд ли было больше шестнадцати.

Сунув идентификационную карточку в кожаный спорран, висевший у него на талии, парень смущенно улыбнулся.

— Добрый вечер, мисс.

— Рада познакомиться, Йен. — Какой молодой! Бедному парнишке следовало бы в школе сидеть, а не караулить дом, возмущалась про себя Шанна.

Йен обернулся к Коннору.

— Мы обшарили дом. Все чисто, сэр! — доложил он.

— Отлично, — кивнул Коннор. — Можешь возвращаться на пост.

— Угу. Простите, сэр, после всей этой беготни у парней в глотке совсем пересохло. Просто помираем от жажды. — Йен смущенно покосился на Шанну. — Нам бы… хм… испить чего. Чуток промочить горло…

Непонятно почему, но эта простая просьба встревожила Коннора. Он тоже покосился на Шанну.

— Попить? — переспросил он. — Ну попейте… только не здесь.

У Шанны сложилось впечатление, что оба парня, непонятно по какой причине, внезапно почувствовали себя неуютно. Решив их приободрить, Шанна с широкой улыбкой протянула им бутылку с колой:

— Хотите колы, Йен? Думаю, с меня уже хватит.

К ее удивлению, Йен скривился.

Шанна, сконфузившись, поставила бутылку на стол.

— Да, понимаю… она диетическая. Но на вкус совсем неплохая, уверяю вас.

Йен бросил на Шанну извиняющийся взгляд.

— Я… Да я согласен, мисс… просто мы с парнями предпочитаем кое-что другое, — растерянно пробормотал он.

— Протеиновый коктейль, — подсказал Коннор.

— Угу, — обрадованно закивал Йен. — Протеиновый коктейль, точно!

Коннор, сделав Йену незаметный знак, снова затрусил к холодильнику. Йен поспешил за ним. Послышался заговорщический шепот. Прижавшись друг к другу, они принялись копаться в холодильнике, что-то переставляя на нижней полке. Потом совершенно синхронно отступили на шаг. После этого, не поворачиваясь, оба сделали шаг в сторону и, словно намертво прилипнув друг к другу, засеменили к микроволновке. В этот миг они смахивали на сросшихся плечами сиамских близнецов. Шанна, изумленно вытаращив глаза, смотрела на этот диковинный балет.

Впрочем, что бы они там ни делали, ясно было одно — оба страшно боятся, как бы она не увидела чем они занимаются. Странно? Еще бы! Впрочем, сегодня ночью ей довелось увидеть немало странного. Шанна, забыв о сандвиче, молча хлопала глазами. «Чмок». Судя по звуку, откупорили бутылку. «Клик». А это захлопнулась дверца микроволновки, сообразила Шанна. Затем послышалось пиканье и раздался негромкий шум — в микроволновке явно что-то разогревалось.

Шотландцы четко, как на параде, развернулись — теперь они стояли к ней лицом, спинами прикрывая то, что было в печке. Шанна неуверенно улыбнулась. Охранники улыбнулись в ответ.

— Мы… хм… предпочитаем пить его теплым, — наконец пояснил Коннор. Наверное, почувствовав неловкость, решил разрядить обстановку, подумала Шанна.

— Ну да… конечно, — понимающе кивнула она.

— Так это вы и есть та самая девушка, за которой охотятся русские? — не утерпел Йен.

— Боюсь, что да. — Она отодвинула пустую тарелку. — Простите что невольно втянула вас в эту историю. Знаете, я пыталась связаться с офицером из Службы защиты свидетелей, но не смогла.

Микроволновка мелодично звякнула — охранники разом, словно по команде, обернулись, напрочь забыв о Шанне. Насколько она могла судить, таинственный протеиновый коктейль был готов — оставалось только взболтать его. Шанна как завороженная наблюдала за их действиями. И тут оба замерли, озадаченно уставившись друг на друга. В кухне повисло молчание. Потом Коннор осторожно покосился на Шанну, рысцой кинулся к шкафу, вытащил из него бумажный пакет и снова вернулся к микроволновке. Все это время Йен стоял загораживая печку собой. Вновь началась какая-то непонятная мышиная возня, смысла которой Шанна не понимала. Видеть, чем они там занимались, она не могла, слышала только шорох бумаги.

Наконец Йен обернулся. В руках он держал большой бумажный пакет. Верх его был надежно скручен — вне всякого сомнения, чтобы скрыть от взгляда Шанны содержимое. Впрочем, она и так догадывалась, что в нем тот самый загадочный «протеиновый коктейль», о котором шла речь. Позвякивая бутылками, парнишка направился к двери.

— Мне пора, — буркнул он.

Коннор отпер дверь.

— Доброго вам вечера, мисс.

— Пока, Йен. Береги себя, — крикнула Шанна вслед. Дождавшись, когда Коннор запрет дверь, она понимающе улыбнулась. — Коннор, ну ты и негодяй! Думаешь, я не догадалась, чем вы там занимались? «Протеиновый коктейль»! Как же! Так я и поверила!

Коннор вытаращил глаза.

— Я… вы не можете…

— Как не стыдно! Парнишка ведь наверняка еще несовершеннолетний?

— Несовершенно… чего? — остолбенел Коннор.

— Рано ему еще пить пиво — но нечего! Ты ведь ему пиво дал, верно? Хотя для чего вам понадобилось греть пиво, да еще в микроволновке — ума не приложу!

— Пиво?! — Вконец обалдевший Коннор совсем растерялся. — Нет тут никакого пива, мэм! И потом, уверяю вас, никто из наших охранников в рот не возьмет ничего спиртного!

У него был такой оскорбленный вид что Шанна невольно устыдилась своих подозрений.

— Ладно, прости. У меня и в мыслях не было тебя обидеть.

Коннор молча кивнул. Лицо его немного смягчилось.

— Вообще-то я страшно благодарна вам всем за то, что взялись меня защищать. — Однако было еще кое-что, что не давало ей покоя. — Но все равно… как-то странно, что вы берете на работу таких мальчишек, как Йен. Ему давным-давно уже следовало быть в постели, чтобы не проспать в школу.

Коннор насупился.

— Он чуток старше, чем кажется на первый взгляд.

— Сколько ему? Семнадцать?

Коннор скрестил руки на груди.

— Больше.

— И сколько же? Девяносто два? — с сарказмом спросила она. Странно… Коннор, похоже, ничуть не удивился. Он молча уставился в потолок, словно гадая, что ей сказать.

Но тут дверь снова открылась, и на пороге появилась высокая фигура Романа.

— Слава тебе Господи, — с облегчением пробормотал Коннор.

Глава 6

Шанна не сомневалась, что Роман крепко держит в руках вожжи, управляя домом и корпорацией со спокойной уверенностью заправского монарха. Темный костюм, в который он переоделся, на первый взгляд проигрывал в сравнении с яркими килтами его «личной гвардии», однако по какой-то непонятной причине хозяин дома выглядел куда опаснее своих шотландцев. Он казался… надменнее. Испорченнее, что ли… И при этом, увы, сексуальным.

Разом проглотив язык, Шанна глядела на него словно кролик на удава. Кивком отпустив Коннора, Роман повернулся и посмотрел на нее своими удивительными золотисто-карими глазами. И снова она почувствовала на себе магическую власть его взгляда, сковавшую по рукам и ногам и заставившую разом забыть обо всем на свете. С трудом отведя глаза в сторону, Шанна стряхнула с себя наваждение и принялась с независимым видом разглядывать пустую тарелку. Решил заморочить ей голову? Ну уж нет! Лжец. Сердце стучало как молот. Спина опять почему-то покрылась мурашками. Нравилось Шанне это или нет, но она все-таки подпала под власть его чар.

— Тебя покормили? — услышала она его низкий голос.

Шанна молча кивнула, стараясь не встречаться с ним глазами.

— Коннор, оставь записку дневной смене. Пусть купят продукты для доктора…

Помявшись немного, Шанна бросила:

— Уилан. — В конце концов, ему и так уже известно ее имя. В подобных обстоятельствах глупо притворяться Джейн Уилсон.

— Для доктора Шанны Уилан. — Он произнес ее имя так, будто это давало ему определенную власть над ней. — И подожди меня в кабинете. Скоро вернется Грегори — он посвятит тебя во все детали.

— Угу… есть, сэр. — Кивнув Шанне, Коннор исчез за дверью.

— Он очень славный. — Шанна посмотрела на дверь кухни.

— Да. — Скрестив руки на груди, Роман прислонился к кухонному шкафу.

В кухне воцарилась тишина. Шанна смущенно комкала салфетку, чувствуя на себе пристальный взгляд Романа.

Итак, перед ней — один из самых гениальных ученых современности, напомнила она себе. Как бы ей хотелось увидеть его лабораторию! Впрочем… он ведь работает с кровью, похолодев, спохватилась она.

— Тебе холодно?

— Нет. Я… хотела поблагодарить тебя. Ты ведь спас мне жизнь.

К щекам Шанны прилила краска — она невольно вспомнила, как они чуть было не поцеловались.

— Ты, наверное, проголодался? — спохватилась она. — Хочешь, я сделаю тебе сандвич?

Огонек в его глазах стал понемногу разгораться.

— Давай.

Вскочив, Шанна схватила свою тарелку и стакан и переставила в раковину. Наверное, это было ошибкой. Встав из-за стола, Шанна оказалась совсем рядом с ним. Что же в нем такого особенного, в этом парне? Почему в его присутствии она буквально умирает от желания оказаться в его объятиях?

— Я… Мне известно, кто ты такой.

Странно… Романа как будто даже качнуло в сторону. Что это с ним?

— Что тебе известно?

— Что ты владелец «Роматек индастриз». Тот самый ученый, который изобрел формулу синтетической крови. Человек, благодаря которому удалось спасти миллионы жизней. — Помыв стакан, она аккуратно вытерла край раковины, куда брызнула вода. — Это… это потрясающе!

Не дождавшись ответа, Шанна набралась храбрости и украдкой бросила на него взгляд. Роман казался ошеломленным, словно услышал невесть какую новость. Господи, неужели этот парень впервые слышит о собственной гениальности?

Нахмурившись, Роман отвел глаза в сторону.

— На самом деле я не такой, каким ты меня себе представляешь.

Шанна улыбнулась.

— Не такой умный, что ли? Что ж, готова признать, идея вставить себе волчий клык действительно была на редкость идиотской. Испортить такую улыбку!

— Это не волчий клык.

— Но и не человеческий, черт возьми! — Шанна посмотрела на него в упор. — У тебя действительно выпал зуб? Или ты, как рыцарь на белом коне, просто явился, чтобы спасти меня?

Роман поджал губы.

— Я уже забыл, когда в последний раз надевал рыцарские доспехи.

— Держу пари, они успели заржаветь.

— Да, верно.

Она подняла на него глаза.

— И все равно ты настоящий герой!

Легкая улыбка игравшая на губах Романа, внезапно исчезла, словно ее стерли тряпкой.

— Нет, я не герой, и мне позарез нужен дантист. Видишь? — Он пальцем оттянул уголок рта в сторону.

Во рту действительно зияла дыра — на том месте, где полагается быть клыку. Шанна нахмурилась.

— Когда это случилось?

— Пару часов назад.

— Тогда, может, еще не поздно. Если, конечно, ты сохранил выпавший зуб.

— Сохранил. Правда, он сейчас у Ласло.

— О! — Подойдя поближе, Шанна привстала на цыпочки. — Можно? — нерешительно спросила она.

— Конечно, — Роман нагнулся.

С трудом оторвавшись от его глаз, она заставила себя заглянуть ему в рот. Сердце стучало так, что едва не разрывало ребра. Шанна осторожно потрогала его щеку — не опухла ли? — потом посмотрела на свои руки.

— Я без перчаток…

— Ничего страшного. Я не возражаю.

«Я тоже». Господи помилуй, сколько раз ей приходилось лазить людям в рот за последние несколько лет? Но она никогда не чувствовала ничего подобного. Шанна легко коснулась его губ, мимоходом отметив про себя, какие они чувственные.

— Открой, пожалуйста, рот.

Роман повиновался. Сунув ему в рот палец, Шанна осторожно ощупала дыру.

— Как это случилось?

— А-а-а…

— Прости. — Шанна улыбнулась. — У меня дурная привычка: вечно задаю вопросы, когда пациент не в состоянии говорить. — Она попыталась убрать руку, но внезапно губы Романа сомкнулись вокруг ее пальца. Взгляды их встретились, и Шанна почувствовала, как тонет в золотистой глубине его глаз. Моргнув, она осторожно вытащила палец. Господи помилуй… колени у нее подогнулись. Ей вдруг живо представилось, как она падает к его ногам. Оставалось только протянуть к нему руки и крикнуть: «Возьми же меня, идиот!»

Роман обхватил ладонями ее лицо.

— Теперь моя очередь. Ты позволишь?

— М-м-м… — В ушах у нее так шумело, что она с трудом разобрала его слова.

Взгляд Романа замер на ее губах. Подняв руку, он осторожно коснулся их кончиком пальца.

И тут дверь кухни с шумом распахнулась.

— Привет, это я! — жизнерадостно крикнул с порога Грегори. Потом он увидел их, и рот у него разъехался едва ли не до ушей. — Я помешал?

— Да. Влез в мою личную жизнь. — Роман смерил его взглядом. — Ступай ко мне в кабинет. Там тебя ждет Коннор.

— Отлично. — Грегори повернулся к двери. — Кстати, мама уже приехала. Ждет внизу. Ласло тоже говорит, что все готово.

— Ясно. — Расправив плечи, Роман бросил быстрый взгляд на Шанну: — Поехали.

— Простите?.. — Шанна растерянно моргнула, глядя, как Роман направился к двери. Нет, как же он действует ей на нервы! Итак, шутки в сторону, пора возвращаться к делу так, что ли? На какое-то мгновение он приоткрыл ей душу, но вот дверь захлопнулась, и теперь перед Шанной снова был деловой человек, глава крупнейшей корпорации, привыкший раздавать приказы сотням, а может, и тысячам людей.

Что ж, если он решил, что может ею командовать, лучше пусть сразу выкинет это из головы, сердито подумала к Шанна. Она нарочито медленно оправила свой белый халат и встала из-за стола. Потом так же не торопливо взяла в руки сумочку и последовала за Романом. Он, стоя у лестницы, о чем-то беседовал с немолодой уже женщиной. На женщине был строгий, но, несомненно, дорогой костюм, а в руках она держала сумочку, стоившую в столько, сколько Шанна зарабатывала за месяц. Несмотря на возраст, в волосах женщины не было даже намека на седину — только на левом виске эффектно выделялась серебристая прядь. Черные, как вороново крыло волосы были скручены в элегантный пучок на шее. Заметив Шанну, дама недоуменно подняла безупречно очерченную бровь.

Роман обернулся.

— Шанна, позволь представить — Радинка Холстейн, матушка Грегори и по совместительству моя личная секретарша.

— Здравствуйте. — Шанна протянула женщине руку, какое-то время та молча разглядывала докторшу. Окончательно растерявшись, Шанна уже собралась было спрятать руку за спину, когда Радинка, заулыбавшись, крепко, по-мужски, сжала ее.

— Ну вот и вы! Наконец-то! — радостно воскликнула она.

Шанна растерянно захлопала глазами, не совсем понимая, как себя вести.

Улыбка на губах Радинки стала шире. Она посмотрела на Романа, потом на Шанну, потом снова на Романа и с жаром воскликнула:

— Ох… я так рада за вас обоих!

Скрестив руки на груди, Роман ухмылялся, с высоты своего роста разглядывая обеих женщин.

Миссис Холстейн слегка коснулась плеча Шанны.

— Если вам что-нибудь понадобится, дайте мне знать. Я обычно либо здесь, либо в офисе «Роматек индастриз», но там меня можно застать только по вечерам.

— Вы работаете по вечерам? — удивилась Шанна.

— Да. Вообще-то у нас круглосуточное производство, просто мне больше нравится работать в ночную смену. — Радинка небрежно махнула рукой, и Шанна невольно обратила внимание на ее безупречный маникюр. Ногти миссис Холстейн были покрыты кроваво-красным лаком. — Днем всегда шумно, народу полно, все эти трейлеры — то приезжают, то уезжают… ну, вы меня понимаете. Иной раз гвалт стоит такой, что собственных мыслей и то не слышишь, — шутливо пожаловалась она.

— О!

Радинка, подхватив сумочку, повернулась к Роману:

— Я вам сегодня еще нужна?

— Нет. Увидимся завтра утром. — Он повернулся к лестнице. — Иди за мной, Шанна.

Шанна, насупившись, сердито буравила взглядом его спину.

Радинка прыснула — и даже это получилось у нее как-то необычно. Сразу чувствовалось, что она иностранка.

— Не волнуйтесь, дорогая. Все будет хорошо. У нас еще представится случай поболтать.

— Спасибо. Рада была с вами познакомиться.

Шанна сделала несколько шагов вверх по лестнице. Куда ее ведет Роман? Может, просто в комнату для гостей? Хорошо бы. Но если его зуб у Ласло, значит, нужно попробовать имплантировать его и как можно скорее.

— Роман? — окликнула она. И только сейчас заметила, что он уже скрылся из виду.

На первой площадке между этажами Шанна невольно замедлила шаг, а потом и вовсе остановилась, чтобы полюбоваться великолепием прихожей внизу. Радинка направилась к закрытым дверям справа от лестницы. Каблучки ее изящных серых кожаных туфель звонко цокали по мраморному полу. На первый взгляд она казалась немного странной, но, с другой стороны, все обитатели этого необычного дома отливались какими-то странностями. Радинка приоткрыла дверь, и прихожую наполнили звуки работающего телевизора.

— Радинка! — послышался женский крик. — А где же наш господин? Я думала, он с тобой! Нет? — Женщина что-то затараторила, французский акцент сразу стал заметнее.

Еще одна иностранка? Боже правый, куда ее занесло?! Международный филиал психушки?! Бедлам для иммигрантов со всего света? Вот уж повезло…

— Скажи ему, чтобы пришел, — капризно продолжал тот же голос. — Нам хочется поиграть!

В разговор вмешались и другие голоса — тоже женские, их обладательницы требовали от Радинки, чтобы та отыскала «господина»! причем немедленно. Шанна презрительно фыркнула. Господин! С ума сойти! Интересно, кого они имеют в виду? Судя по благоговейному трепету, речь шла о Мужчине Года, ни больше ни меньше!

— Тихо, Симона! — прикрикнула Радинка, входя и комнату. — Господин сейчас занят.

— Но я же летела из самого Парижа! — плаксиво проговорил первый голос. Хлопнула дверь, и хор протестующих голосов как ножом отрезало.

Странно, подумала Шанна. Кого же они так хотят увидеть? Одного из шотландцев? Хм… возможно. Все эти килты выглядят так сексуально…

— Ты идешь? — Появившийся на площадке второго этажа Роман смотрел на нее с нетерпением.

— Да. — Шанна не спеша поднялась по ступенькам, нарочно игнорируя его нетерпеливый взгляд. — Знаешь… я тебе очень благодарна. Ты так заботишься о моей безопасности…

Хмурое лицо Романа немного прояснилось.

— Не стоит благодарить.

— Поэтому, надеюсь, ты не обидишься, если я скажу, что твоя охрана вызывает у меня сильные сомнения.

Брови Романа поползли вверх. Он невольно оглянулся.

— Мои шотландцы — самые надежные охранники в мире.

— Ну, может быть, так оно и есть, но… — Шанна добралась до площадки второго этажа. За спиной Романа маячил еще один охранник в килте.

Скрестив на широкой груди мускулистые руки, дюжий шотландец смерил Шанну суровым взглядом. Стена за его спиной была сплошь увешана портретами богато разодетых людей. Шанна поежилась — казалось, она чувствует на себе их неодобрительные взгляды.

— Может, ты будешь так добра объяснить, что тебя беспокоит? — тихо проговорил Роман. В его золотисто-карих глазах блеснуло веселое удивление.

«Будь ты проклят!»

— Ну… — Шанна смущенно откашлялась. — Должна честно признаться, все они на редкость привлекательные парни. Любая женщина на моем месте сказала бы то же самое. — Краем глаза она отметила, что суровое лицо охранника-шотландца немного смягчилось. — Красочные национальные костюмы, великолепные ноги… а какой певучий говор! Просто заслушаешься!

Губы горца невольно расползлись в улыбке.

— Да благословит тебя Бог, детка! — с чувством пробормотал он.

— Спасибо, — улыбнулась Шанна.

Зато Роман мрачнел на глазах.

— Ну хорошо. Ты считаешь моих шотландцев совершенным образцом мужской красоты — это я уже понял, но объясни, что тебя все-таки тревожит.

— Речь об их вооружении. У каждого на поясе болтается небольшой меч.

— Это не меч, а длинный кинжал. Они называют его «дирк». Национальное оружие шотландских горцев, — пояснил Роман.

— Совершенно верно. А в носке за подвязкой у каждого имеется еще один.

— Угу. Это скин ду^[4], черный кинжал, — снова влез в разговор охранник.

— Не важно. Вы только посмотрите на этот кинжальчик — он же игрушечный! Да еще из дерева, если не ошибаюсь! Какой-то бронзовый век! А у русских, между прочим, автоматы что, продолжать?

С губ горца сорвался смешок.

— А ваша девчонка неплохо соображает, сэр. Ничего, если я ей кое-что покажу?

— Валяй! — со вздохом кивнул Роман!

Шотландец вдруг завертелся волчком — за портретом, висевшим на стене за его спиной, обнаружилась крохотная ниша. Миг, и он уже снова стоял лицом к Шанне. Все произошло настолько быстро, что Шанна даже удивиться не успела. Клетчатая ткань килта взметнулась в воздух, отвлекая внимание, а через мгновение в лицо Шанны уставилось дуло автомата.

— Ух ты! — потрясенно выдохнула она.

Вернув автомат на место, шотландец сдвинул портрет, и ниша тут же исчезла.

— Ну, довольна, голубушка?

— О да… еще бы! Это просто потрясающе!

— Всегда к твоим услугам, — ухмыльнулся шотландец.

— Весь дом просто напичкан оружием, — прорычал Роман. — Когда я говорил, что здесь ты в безопасности, то имел в виду именно это. Еще доказательства требуются?

— Нет. — Шанна поджала губы.

— Тогда пошли. — Роман двинулся вверх по лестнице.

Шанна с трудом подавила вздох. Подумаешь! И незачем так злиться! Она снова повернулась к охраннику:

— Мне очень понравился ваш плед. Он не такой как у других.

— Шанна! — свесившись через перила, крикнул Роман.

— Иду! — Она бегом ринулась за ним, успев услышать за спиной сдавленный смешок. Черт подери, интересно, почему у Романа так резко испортилось настроение?

— Раз уж мы затронули эту тему, — в спину ему бросила она, — хотела бы обсудить с тобой еще кое-что.

На мгновение закрыв глаза, Роман обреченно вздохнул.

— И что же именно, если не секрет? — процедил он сквозь зубы, продолжая подниматься по лестнице.

— Я хотела поговорить с тобой о Йене. Тебе не кажется, что парнишка еще слишком, молод для такой опасной работы?

— Он старше, чем кажется на первый взгляд.

— Да мальчишке не больше шестнадцати! — возмутилась Шанна. — Ему бы в школуходить!

— Уверяю тебя, Йен уже давно закончил свое обучение. — Оказавшись на площадке третьего этажа, Роман коротко кивнул дежурившему тут охраннику.

Шанна, помахав горцу рукой, невольно покосилась на портрет у него за спиной. Интересно, что там? Автомат? А может, баллистическая ракета с термоядерной боеголовкой? И все-таки Шанну грызли сомнения. Пусть даже дом начинен оружием, все равно — полной безопасности просто не бывает.

— Мне как-то неловко, что меня охраняет ребенок… — пробурчала она.

Роман двинулся дальше по лестнице — наверное, им нужен четвертый этаж, решила Шанна.

— Считай, что твои возражения приняты к сведению, — буркнул он.

И как прикажете это понимать?

— Послушай, я серьезно! Раз ты тут самый главный, я очень рассчитываю, что ты примешь какие-то меры.

Роман замер.

— Кто тебе сказал, что «Роматек индастриз» принадлежит мне?

— Сама угадала. — Шанна пожала плечами. — Потом спросила у Коннора, он подтвердил.

Тяжело вздохнув, Роман принялся вновь взбираться по лестнице.

— Придется мне потолковать с Коннором по душам.

Шанна вприпрыжку бросилась за ним.

— Вот-вот! А если ты спустишь это на тормозах, я сама — лично! — побеседую по душам с непосредственным начальником Йена, Ангусом Маккеем!

— Что?! — Роман застыл. Потом медленно повернулся и ошеломленно вытаращился на Шанну, словно не веря собственным ушам. — О нем-то ты откуда знаешь?!

— От Коннора. Он сказал, что Маккей — владелец охранного агентства.

— Кровь Христова! — беззвучно выдохнул Роман. — Похоже, мне действительно стоит потолковать с Коннором.

— На какой этаж мы идем?

— На пятый.

Шанна послушно зашагала по лестнице.

— А что там, на пятом этаже?

— Мои апартаменты.

У Шанны на мгновение остановилось сердце. Господи, спаси и помилуй! Ухватившись за перила, она так и застыла на площадке четвертого этажа, хватая воздух внезапно пересохшим ртом. В углу маячил очередной охранник.

— А… а где комнаты для гостей?

— Твоя на четвертом этаже. Я потом отведу тебя туда, — не оборачиваясь, бросил Роман. — Пошли.

— Зачем мы идем к тебе?

— Нужно кое-что обсудить.

— А здесь поговорить нельзя?

— Нет.

Ну и упрямый же человек! Вздохнув, Шанна принялась гадать, о чем он собирается с ней говорить.

— Тебе никогда но приходило в голову поставить лифт?

— Нет.

Шанна попыталась зайти с другой стороны.

— Эта Радинка… откуда она родом?

— Сейчас эта страна называется Чехией.

— А что она имела в виду, когда сказала: «Ну вот и вы наконец!»? — Шанна, отдышавшись, приступила к штурму очередного пролета.

Роман пожал плечами.

— Радинка считает, что обладает определенными паранормальными способностями.

— Да что ты? Неужели?

Роман наконец добрался до конца лестницы.

— Сказать по правде, мне все равно, во что она верит, главное — что справляется со своими обязан костями.

— Угу… совершенно справедливо. — Бесчувственный чурбан! — Стало быть, ты считаешь ее вполне компетентной секретаршей, полностью полагаешься на нее, если дело касается работы, но при этом не веришь ни единому ее слову, когда она говорит, что обладает экстрасенсорными способностями?

Роман насупился.

— Не все ее предсказания сбываются.

— А ты откуда знаешь? — Шанна наконец одолела последний пролет.

Роман помрачнел.

— Радинка предсказала мне встречу с величайшей радостью.

— Ну? И что тебя не устраивает?

— По-твоему, у меня радостный вид?

— Честно говоря, не очень. — Невозможный человек! — Значит, ты стараешься убедить себя, что несчастлив, просто чтобы доказать, что она ошибается? — поразилась Шанна.

Глаза Романа вспыхнули.

— Нет, конечно. Я был несчастлив за много лет до того, как познакомился с Радинкой.

— Мои поздравления. Решил, значит, предаваться печали всю жизнь? — хмыкнула она.

— Нет.

— А я думаю, решил.

— Детский сад какой-то, — буркнул Роман, скрестив руки на груди.

Шанна тут же сделала то же самое.

— Вовсе нет. — Она кусала губы, чтобы не рассмеяться. Он злился — и это было на редкость забавно.

Роман бросил на нее подозрительный взгляд. Внезапно уголки его губ дрогнули.

— Издеваешься, да? Понравилось меня дразнить?

— А по-моему, тебе самому это нравится.

Роман расхохотался.

— Как тебе это удалось?

— Заставить тебя рассмеяться? — усмехнулась Шанна. — Что, никогда не пробовал?

— Пробовал, конечно… только уже забыл, как это делается. — Во взгляде Романа мелькнуло удивление. — Ты хоть понимаешь, что была на волосок от смерти?

— Конечно, еще бы не понимать. Жизнь — паршивая штука… иногда. В общем, хочешь — плачь, хочешь — смейся.

— Лично я предпочитаю смеяться. — Тем более что она уже достаточно плакала по этому поводу. — К тому же сегодня мне здорово повезло. Я встретила своего ангела-хранителя — причем как раз в тот момент, когда он мне срочно понадобился.

Роман окаменел.

— Не называй меня так… Какой из меня ангел? — с горечью усмехнулся он. — Я давно уже потерял надежду на спасение…

В его глазах застыло отчаяние.

— Роман… — Шанна осторожно коснулась его лица. — Поверь мне, надежда есть всегда!

Он отшатнулся.

— Только не для меня.

Шанна молча ждала, что он скажет, но Роман молчал. Она покрутила головой. В темном углу, словно изваяние, застыл еще один охранник. Дальше, по коридору, виднелись две двери. В простенке между ними висела большая картина. Шанна подошла поближе. На этот раз это оказался пейзаж — зеленая, покрытая холмами долина и заходящее солнце. Вдалеке, над развалинами какого-то сооружения, смахивающего на средневековую крепость клубился туман.

— Как красиво! — мечтательно пробормотала Шанна.

— Это… это один монастыре в Румынии. От него уже ничего не осталось.

Ничего, кроме воспоминаний, мелькнуло в голове у Шанны. И не слишком приятных — во всяком случае, судя по суровому выражению лица Романа. Ах, ну да, конечно… его же хлебом не корми, только дай пострадать! Шанна вгляделась в картину. Румыния? Может, этим и объясняется легкий акцент, который она заметила в речи Романа? Возможно, монастырь был разрушен во время Второй мировой войны или пострадал в годы советской оккупации… но что-то подсказывало ей, что его сровняли с землей за много веков до этого. Странно, с удивлением подумала она. Какое отношение руины древнего монастыря могут иметь к Роману?

Роман молча направился к правой двери.

— Это мой кабинет. — Распахнув дверь, он посторонился, пропуская ее в комнату.

Шанне вдруг стало страшно. Какой-то смутный инстинкт умолял ее бежать из этого дома, подталкивал к лестнице. Бежать? Но почему? Роман уже однажды спас ей жизнь. Что ей может угрожать с его стороны? И потом… у нее ведь есть пистолет. Шанна покрепче прижала к себе сумочку, где лежала «беретта». Проклятие! После того, что ей пришлось пережить, она, похоже, вообще разучилась доверять людям.

И это хуже всего. Потому что это значит, что она обречена всегда быть одна. А ведь все, о чем она мечтала, это жить как все нормальные люди — иметь мужа, детей, хорошую работу, симпатичный домик в симпатичном пригороде, с палисадником, обнесенным белым штакетником. Проклятие… неужели это так уж много?! Только этого никогда не будет. Конечно, по сравнению с Карен Шанне, можно сказать, повезло: она осталась жива… а что толку? Благодаря этим русским жизнь ее все равно сломана.

Будь что будет. Расправив плечи, Шанна переступила порог и вошла, мимоходом отметив про себя огромные раз меры комнаты. Шанна с любопытством повертела головой по сторонам и вдруг насторожилась, краем глаза заметив, как в углу комнаты что-то шевельнулось. Вздрогнув, она обернулась — двое мужчин молча смотрели на нее: Коннор и Грегори. Странно, но ни малейшего облегчения она не почувствовала. Хмурые лица обоих вселяли ужас. Шанне вдруг показалось, что в комнате почему-то воцарился лютый холод. Ледяное дыхание ветра коснулось ее затылка, кольцом стало сжиматься вокруг головы.

Зябко вздрогнув, она повернулась к двери.

— Роман…

Не сказав ни слова, он молча повернул ключ в двери и сунул его в карман.

Шанна судорожно глотнула.

— Что происходит?

Роман молча смотрел на нее… глаза его мерцали, словно расплавленное золото. Медленно тянулись минуты.

— Пора, — шагнув к ней, прошептал он.

Глава 7

Вампиры веками подчиняли себе сознание своих жертв. Собственно говоря, это был единственный способ превратить человека в одно из звеньев пищевой цепочки. И единственный способ стереть в его памяти все следы того, что произошло. До того как была изобретена формула синтетической крови, Роман, охотясь по ночам, постоянно прибегал к этому способу. И никогда не испытывал по этому поводу ни малейших угрызений совести. В конце концов, это был вопрос выживания. Это было нормально.

Именно это твердил он себе, пока вел Шанну в свой кабинет. Ему не в чем себя винить. Как только Коннор, Грегори и он сам подчинят себе сознание Шанны, он убедит ее вставить ему клык. А как только это будет сделано, он сотрет из ее памяти всякое напоминание об этом неприятном инциденте. Все просто. Все нормально. Тогда почему при одной только мысли об этом у него портится настроение? К тому времени как они добрались до кабинета, составленный им план уже внушал ему серьезные сомнения. Трое вампиров — против одной смертной?! Ничего не поделаешь… возможно, это единственный способ сломить волю Шанны. Единственный способ подчинить ее себе… Только почему у него такое чувство, будто он собирается совершить святотатство?

И вот теперь, глядя на нее, оказавшуюся полностью в их власти, он вдруг почувствовал себя последним подонком. Острое чувство вины захлестнуло Романа. Нет другого способа, твердил он себе. Если бы он мог объяснить ей все как есть!.. Но… нет, невозможно. Узнай Шанна, кто он на самом деле, она ни за что не согласится ему помочь. Грегори и Коннор уже начали действовать. Роман чувствовал, как потоки их сознания заполняют комнату… как они пытаются подавить волю Шанны.

Сумочка с глухим стуком упала на пол. Сдавленно ахнув, Шанна со стоном потерла виски.

Роман осторожно коснулся ее краем сознания — просто чтобы проверить, готова ли она к тому, что предстоит. Да, она готова, однако совсем не так, как он рассчитывал. Она закрылась от них, воздвигнув вокруг себя щит, не дававший им проникнуть в ее сознание. Причем проделала это с такой скоростью, что они не успели ей помешать. Потрясающе…

Роман заметил, как напрягся Грегори, как удвоил усилия, давая ей мысленный посыл. «Твои мысли станут моими» это прозвучало как ледяной приказ.

«Твоя воля станет моей». Роман почувствовал, как сознание Коннора пытается сокрушить оборону Шанны.

Нет! Роман бросил на друзей предостерегающий взгляд. Отшатнувшись в сторону, Грегори и Коннор растерянно посмотрели на Романа. Они ничего не понимали. Да и неудивительно — их позвали, чтобы подавить сопротивление Шанны, а потому поведение Романа стало для них полной неожиданностью. Беднягам и в голову не могло прийти, что им придется столкнуться с ним. А он… он хотел, чтобы ее мысли принадлежали ему — ему одному. Чтобы ей ничто не угрожало. Да, удвоив, утроив усилия, они смогут сломить сопротивление Шанны, но как только ее оборона даст трещину, мощный поток чужого сознания хлынет в ее мозг и, сокрушив волю, оставит от нее одни клочья.

Подхватив Шанну, Роман прижал ее к себе.

— С тобой все в порядке? — озабоченно спросил он.

Она безвольно обмякла в его руках.

— Не знаю… мне что-то нехорошо. Моя голова… И еще тут так холодно.

— Все будет нормально. — Он обхватил ее за плечи, проклиная свое древнее тело, в котором не сохранилось ни капли тепла. — Со мной ты в безопасности, — прошептал он, неосознанным движением положив ладонь на затылок Шанны, словно защищая ее мозг от попыток любого вторжения.

Его друзья обменялись тревожными взглядами.

Коннор смущенно кашлянул.

— Могу я перемолвиться с вами словечком, сэр? Наедине.

— Минутку. — Естественно, они ждут объяснений, но — проклятие! — что он может им сказать?! Как объяснить те странные чувства, что нынче ночью не дают ему покоя? Вожделение, страх, желание, изумление, чувство вины, скорбь, надежда. У Романа возникло ощущение, что встреча с Шанной пробудила его сердце от долгой спячки. Он даже не сознавал, до какой степени мертв, пока не увидел ее. Зато теперь… теперь он вновь почувствовал, что живет.

По телу Шанны пробежала дрожь.

— Пойдем, тебе нужно отдохнуть. — Бережно подхватив, он уложил Шанну на обитый бархатом диван, тот самый, где незадолго до этого развлекался с Дивой.

Шанна свернулась калачиком, зябко обхватив себя руками.

— Мне так холодно… — пожаловалась она.

У Романа мелькнула мысль переложить ее на свою кровать, благо та была поистине королевских размеров но тут он заметил плед из тонкой шерсти винно-красного цвета, небрежно брошенный на спинку кресла. Он еще ни разу не пользовался им — плед купила Радинка, непререкаемым тоном заявив, что в его кабинете не хватает теплой нотки. Схватив плед, Роман заботливо укутал Шанну мягкой тканью.

— Спасибо. — Шанна натянула плед до самого подбородка. — Сама не понимаю, что на меня вдруг нашло… прямо мороз по коже…

— Скоро согреешься. — Роман ласково погладил ее по голове, жалея, что не может одним мановением руки избавить ее от всех страхов. Коннор в это время нетерпеливо расхаживал перед баром, Грегори, прислонившись к стене, сверлил Романа подозрительным взглядом. — Грегори, будь любезен, позаботься о докторе Уилан. Наверное, ей не повредит что-нибудь горячее. Согрей ей чаю.

— Ладно. — Грегори нагнулся к Шанне: — Эй, крошка? Ну как ты?

«Крошка»? Скривившись, Роман отошел в угол, где его дожидался Коннор.

Повернувшись к Шанне спиной, горец заговорил, но так тихо, что только вампир со своим обостренным, нечеловеческим слухом мог разобрать, что он говорит.

— Ласло предупредил, что девушка не такая, как все. Сказать по правде, тогда я не поверил. Но он прав. Мне еще не встречались смертные с таким высоким уровнем сопротивляемости.

— Да уж. — Роман покосился на Шанну. Судя по всему, Грегори пустил в ход все свое обаяние, потому что вид у нее был хоть и удивленный, но вполне довольный.

— Ласло сказал, что если сегодня вам не вставить на место клык, то на этом деле можно поставить крест.

— Знаю.

— У нас просто нет времени искать другого дантиста. — Коннор незаметно кивнул на стоявшие на каминной полке часы. — Ласло скоро позвонит. У вас на все про все восемнадцать минут.

— Я понимаю.

— Тогда почему, черт возьми, вы остановили нас?! Нам оставалось совсем чуть-чуть.

— Я почувствовал, что ее мозг не выдержит, и испугался. Но даже если бы нам удалось подавить ее защиту, такая психическая атака разрушила бы его.

— Угу. — Коннор почесал подбородок. — А повреди мы ее мозг, она не сможет вставить вам на место зуб. Теперь мне все ясно.

Роман нахмурился. Господи… он напрочь забыл об этом проклятом зубе! Все его мысли были о Шанне. Что она делает с ним? На его совести столько грехов — а он вдруг распереживался из-за такой ерунды. Он обернулся. Присев на диванчик, Грегори приподнял ноги Шанны и игриво положил их себе на колени.

— Что делать-то? — озабоченно спросил Коннор.

Роман спохватился.

— Нужно попробовать завоевать ее доверие. Сделать так, чтобы она помогла мне — по собственной воле, а не по принуждению.

— Ха! Когда это женщина по собственной воле соглашалась кому-то помочь? — огрызнулся Коннор. — Да вам ее сто лег уламывать придется! А у вас в запасе всего ничего — какие-то восемнадцать минут! — Он бросил взгляд на часы. Вернее, уже семнадцать.

— Значит, придется пустить в ход все свое обаяние. — Еще бы знать, как это сделать. Роман увидел, как Грегори осторожно снимает с ног Шанны кроссовки.

— Это уж точно! — хохотнул Коннор. — Женщины это страсть как любят!

Роман прищурился, украдкой поглядывая на Шанну. Грегори, по-кошачьи поблескивая глазами, массировал ей ступни. Романа вдруг словно током ударило. Перед глазами отчетливо встала картина… Грегори, играя с обнаженными ножками Дивы, игриво покусывает ее пальчики. Потом в глазах его вспыхивает зловещий красный огонек и… Проклятие!

— А ну убери от нее свои лапы, слышишь?! — рявкнул Роман так оглушительно, что все подпрыгнули.

Грегори моментально вернул ноги Шанны на кушетку.

— Ты же сам велел мне позаботиться о ней, — обиженно пробубнил он и встал.

Шанна зевнула и сладко потянулась.

— Спасибо, Грегори. Я уже начала засыпать. И уснула бы — если бы Роман не взревел, как бешеный бык!

— Бешеный бык? — Грегори рассмеялся. Однако смех застрял у него в горле, как только он перехватил взгляд Романа. Смущенно закашлявшись, Грегори осторожно, бочком отодвинулся подальше от Шанны.

— Коннор, кажется, здесь где-то есть виски. — Роман кивком указал на бар.

Горец открыл дверцу:

— Так… что тут у нас? «Талиекер», да еще с острова Скай! Подумать только… откуда здесь взялось солодовое виски?

— Ангус прислал. Надеется, что мне удастся создать напиток специально для него.

— Ух ты. Вот было бы здорово! — Коннор откровенно любовался бутылкой. — Мне чертовски не хватает этого пойла.

— Налей немного мисс Уилан. — Роман подошел к кушетке. — Ну как? Надеюсь, тебе получше?

— Да. — Шанна, сморщившись, потерла ладонью лоб. — У меня жутко раскалывалась голова, но теперь все прошло. Я чувствовала себя так странно… могу поклясться, что слышала какие-то голоса. Они как будто шептались у меня в голове, понимаешь? — Шанна скорчила забавную гримасу.

— Да, боюсь, плохи мои дела.

— Что ты, вовсе нет. — На самом деле это была отличная новость. Значит, она не разобрала, чьи это голоса, обрадовался Роман. И естественно, не поняла, что ее головная боль — их рук дело. Впрочем, откуда ей знать, что они пытались проникнуть в ее сознание…

Шанна снова потерла лоб.

— Может, какой-то вирус? — предположила она. — Или просто потихоньку начинает съезжать крыша! Брр! Если так пойдет и дальше, скоро стану уверять всех, что телепатически общаюсь с соседским псом.

— Ну, думаю, до этого не дойдет. — Роман опустился на кушетку возле нее. — Кстати, всему этому есть достаточно простое объяснение. Посттравматический стресс.

— Да, возможно. — Шанна подвинулась, давая ему место. — Один умник из ФБР в свое время рассказывал мне, как это бывает. Предупреждал, что теперь меня до конца дней могут мучить приступы беспричинного страха. Весело, правда? — Она криво улыбнулась.

— Из ФБР? — Коннор протянул ей бокал с виски.

— Вообще-то мне не следует об этом говорить, но вы, ребята, так мне помогли… Думаю, вы заслуживаете, чтобы я объяснила, что происходит.

— Просто скажи, что тебе налить, чтобы ты успокоилась. — Отобрав у Коннора стакан, Роман сунул его Шанне: — Виски тебя согреет. — «А заодно развяжет язык. И ты перестанешь сопротивляться».

Шанна приподнялась на локте.

— Вообще-то я редко пью что-то крепче пива, — призналась она.

— Ну, ночка у тебя выдалась нелегкая. — Еще бы, попала из огня да в полымя. Роман почти насильно всунул ей в руки стакан.

Шанна глотнула и тут же закашлялась.

— Ух ты! — На глаза ей навернулись слезы. — Бог ты мой! Как жжет-то! Просто жидкий огонь!

Пожав плечами, Роман на всякий случай отобрал у нее стакан и поставил на пол.

— А чего ты ожидала, когда просила шотландского горца налить тебе выпить? Что в стакане окажется вода?

Шанна, откинувшись на спинку дивана, прищурилась.

— Бог ты мой. Роман, да ты, никак, пытаешься острить?

— Возможно. Ну и как, смешно? — Стараться очаровать женщину чтобы она позволила ему проникнуть в ее сознание, — это что-то новенькое. До этого дня он просто привык брать от них то, что ему было нужно.

Шанна неуверенно улыбнулась.

— Мне кажется, ты зря уже ни на что не надеешься. По-моему, ты не безнадежен.

Кровь Христова! Ему попалась оптимистка. Хватит ли у него жестокости в один прекрасный день разбить ее хрупкие мечты, заставив взглянуть в глаза реальности? Он не знал. Но пока… пока пусть помечтает. Бог даст, это позволит ему проникнуть в ее сознание.

— Ты что-то говорила о каком-то парне из ФБР.

— Ах, ну да, конечно. Понимаете, ребята, я попала в Программу защиты свидетелей. Мне дали телефон одного типа, который должен был меня опекать, — велели звонить ему в случае чего. Ну вот, я позвонила, а его не оказалось на месте.

— Шанна — это твое настоящее имя?

— Вообще-то теперь меня зовут Джейн Уилсон. — Она вздохнула. — Потому что Шанна Уилан умерла.

Роман тронул ее за плечо.

— По-моему, ты очень даже живая.

Шанна зажмурилась.

— Я лишилась семьи. Мне уже никогда не увидеть своих близких.

— Расскажи. — Роман украдкой бросил взгляд на часы, двенадцать минут.

Шанна, открыв глаза, невидящим взглядом уставилась в угол.

— У меня были брат и сестра, оба моложе меня. Мы были очень близки. Папа служил в госдепартаменте, так что мы сбывали во многих странах.

— Например?

— Ну… в Польше, Украине, Латвии. А еще в Литве, в Белоруссии.

Роман и Коннор украдкой переглянулись.

— Чем именно занимался твой отец?

— Ну… он был вроде как советник, но никогда не рассказывая нам, в чем состоит его работа. Ему приходилось много ездить по свету.

Роман незаметно, мотнул головой в сторону письменного стола. Коннор, понимающе кивнув, неслышно отошел к компьютеру.

— А как зовут твоего отца?

— Шон Дермот Уилан. Ну а мама была учительницей, так что мы все трое в основном учились дома. Так было до тех пор, пока… — Шанна, зябко поежившись, снова натянула плед до подбородка.

— Пока что? — Роман услышал слабое пощелкивание клавиш. Коннор решил покопаться в прошлом Шона Дермота Уилана.

Шанна тяжело вздохнула.

— Когда мне было пятнадцать, родители вдруг отправили меня в закрытую школу, в Коннектикут. Сказали, что мне необходимо получить хороший аттестат, чтобы потом поступить в колледж. Или в университет.

— Разумно.

— Тогда я тоже так думала, но…

— Что?

Шанна перевернулась на бок, чтобы было удобнее смотреть на Романа.

— А брата с сестрой они не захотели отправить в школу. Почему-то уехать пришлось только мне.

— Понимаю. — Родители выбрали ее… решили, что ей необходимо уехать. Он понимал это лучше, чем ему хотелось признаться.

— Я решила, что проблема во мне. Что я, возможно, сделала что-то не так.

— С чего ты взяла? Ведь ты тогда была совсем еще ребенком. — На него вдруг нахлынули воспоминания — воспоминания, которые, как ему казалось, умерли уже много лет назад. — Ты скучала по семье?

— Да, сначала ужасно скучала, но потом я познакомилась с Карен. Мы очень подружились. Собственно, это она захотела стать дантистом. Я постоянно дразнила ее — говорила, что она, мол, собирается лазить людям в рот, чтобы заработать себе на жизнь. А когда пришло время решать, я сказала, что тоже собираюсь стать дантистом.

— Ясно.

— Мне хотелось помогать людям, хотелось стать полезным членом общества — вот как наш сосед дантист, который стал спонсором детской дворовой футбольной команды. Мне хотелось пустить тут корни, зажить нормальной жизнью. Не мотаться по миру, как перекати-поле. А еще мне хотелось лечить малышей. Я всегда любила детей. — Глаза Шанны влажно заблестели. — А теперь… теперь у меня никогда не будет своих детей. Проклятые русские! — Наклонившись, она схватила с пола стакан и поднесла его к губам.

Пока она кашляла и трясла головой, Роман осторожно забрал у нее виски. Проклятие… он хотел, чтобы Шанна расслабилась, а не напилась. Роман украдкой покосился на часы. Ласло должен позвонить через восемь минут. Времени оставалось в обрез.

— Расскажи мне об этих русских, — попросил Роман.

Шанна забралась с ногами на кушетку.

— Мы с Карен снимали квартирку в Бронксе. А по пятницам ходили в один маленький магазинчик при котором была закусочная, — брали пиццу, шоколадные пирожные с орехами и перемывали косточки мужчинам… наверное, потому что ни мне, ни ей никто никогда не назначал свиданий. Потом, однажды вечером… — Шанну передернуло.

— Значить, все было как в старом гангстерском фильме….

Роман был потрясен. Господи помилуй… она не бегала на свидания?! И куда только смотрели парни? Ослепли они, что ли? Он взял ее руки в свои.

— Продолжай. Теперь они тебе ничего не смогут сделать.

Глаза Шанны наполнились слезами.

— Они уже сделали! И продолжают мучить меня — до сих пор. Каждую ночь я вижу во сне Карен, мертвую, всю в крови… вижу, как она умирает у меня на глазах. А еще они отняли у меня работу. Теперь я больше никогда не смогу быть дантистом! — Шанна опять потянулась за виски. — Все, хватит. Терпеть не могу жалеть себя.

— Подожди-ка. — Он осторожно отставил виски подальше. — Что ты хотела сказать… почему ты не сможешь быть дантистом?

Шанна упала на диван.

— Нужно взглянуть правде в глаза. На моей карьере можно поставить крест. Какой из меня дантист, если я при виде крови падаю в обморок?

Ах да, конечно. Она боится крови. Роман совсем забыл об этом.

— Эта твоя гемофобия… Когда она началась? После этого случая?

— Да. — Шанна вытерла глаза. — Я была в туалете, мыла руки… и тут вдруг эти ужасные крики. И выстрелы… грохот выстрелов. Я слышала, как пули ударяются о стену. И еще слышали, как кричали люди, которых они убивали…

— Это были русские?

— Да. Спустя какое-то время выстрелы стихли. Я выбралась из туалета. И увидела лежащую на полу Карен. Она… ей выстрелили в грудь и в живот. Она была еще жива… увидела меня и помотала головой — как будто хотела предупредить.

Шанна приложила ладонь к глазам.

— Вот тогда я их и услышала. Они были за печью в которой пекли пиццу… кричали что-то по-русски. — Она подняла глаза на Романа. — Конечно, я не знаю русского, но узнала кое-какие ругательства. Когда-то у нас с братом и сестрой было что-то вроде игры — кто выучит больше бранных слов на разных языках.

— Они заметили тебя?

— Нет. Услышав их голоса, я спряталась под стойкой. На кухне прогремело еще несколько выстрелов, а потом… потом они вышли. Они остановились возле Карен и посмотрели на нее. Я видела их лица.

— А они останавливались возле других жертв? Или только возле Карен?

Шанна нахмурилась, изо всех сил стараясь вспомнить.

— Н-нет… только возле Карен. Вообще-то…

— Что?

— Знаешь, они взяли ее сумочку и вытащили права. И как будто сошли с ума — принялись ругаться как сумасшедшие, потом швырнули сумочку на пол. Это было так странно… ну, они ведь убили многих в этой закусочкой… не одну Карен. Почему им пришло в голову рассматривать ее права?

И действительно, почему? Роману страшно не понравился вывод, который, впрочем, напрашивался сам собой, но ему очень не хотелось расстраивать Шанну — во всяком случае, пока.

— Значит, ты дала против них показания в суде, и после этого тебе сменили имя?

— Да. Я стала Джейн Уилсон и два месяца назад переехала в Нью-Йорк. — Шанна вздохнула. — Я здесь никого не знаю. Ну, кроме Томми, парня, который разносит пиццу. Это так здорово, когда есть с кем поговорить. Знаешь, а ты здорово умеешь слушать.

Роман снова бросил взгляд на часы. У него осталось всего четыре минуты. Может, она уже доверяет ему настолько, чтобы впустить его в свое сознание?

— Я умею не только слушать, Шанна. Я… я специалист по лечебному гипнозу.

— По гипнозу? — Шанна вытаращила глаза. — То есть занимаешься регрессионной терапией? Не врешь?

Роман улыбнулся.

— Вообще-то мне пришло в голову, что твою гемофорию можно попробовать вылечить гипнозом.

— О… — Она растерянно моргнула, потом села. — Ты серьезно? Меня так легко вылечить?

— Да. Но ты должна довериться мне…

— Господи… как здорово-то! Мне не нужно будет менять профессию.

— Да. Но это возможно, только если ты будешь доверять мне и…

— Ну да, конечно.

— Так ты доверишься мне?

Она вскинула на него взгляд.

— Ты хочешь проделать это прямо сейчас?

— Да. — Роман заглянул ей в глаза. — Это несложно. Все, что от тебя требуется, это просто расслабиться.

— Расслабиться? — Шанна не сводила с него глаз, но Роман заметил, что их как будто стало заволакивать дымкой.

— Ложись на спину. — Он мягко уложил Шанну на кушетку. — И все время смотри на меня, ладно?

— Хорошо, — невнятно прошептала она и вдруг сдвинула брови. — Какие… какие у тебя необычные глаза!

— У тебя тоже. Между прочим, у тебя очень красивые глаза.

Шанна улыбнулась. И почти сразу же сморщилась, как будто от боли. По лицу ее пробежала легкая судорога.

— Мне вдруг опять стало холодно.

— Это сейчас пройдет. А теперь скажи мне: ты хочешь победить свои страхи?

— Да. Да, хочу.

— Тогда победишь. Ты будешь сильной, уверенной в себе. И ничто не помешает тебе стать прекрасным дантистом.

— Это было бы замечательно.

— А теперь ты должна расслабиться. Слушай меня… сейчас тебе захочется спать.

— Да… — Веки Шанны отяжелели.

Ему удалось! Кровь Христова, это оказалось так просто! Шанна сама распахнула перед ним дверь и впустила его в свое сознание. И все, что для этого требовалось, это найти правильную мотивацию. Имеет смысл запомнить это на будущее — на тот случай, если ему опять попадется такой вот «крепкий орешек». Но уже через минуту Роман понял, что это ему не понадобится — погрузившись в мысли Шанны, он моментально убедился, что второй такой, как она, на свете нет.

Она, несомненно, умна, и ум ее производит впечатление высокоорганизованного, великолепно отлаженного механизма. Однако это была только оболочка, под которой кипел настоящий водоворот чувств и эмоций. Роман почувствовал, как этот водоворот захлестывает его. Страх. Боль. Печаль. Скорбь. А под всем этим упрямое желание выстоять, несмотря ни на что. Все это было до боли знакомо и вместе с тем ново, ведь сейчас эти эмоции испытывала Шанна. Его собственные чувства, насчитывающие уже более пяти веков, потускнели, словно покрывшись пылью. А ее эмоции бурлили, перехлестывая через край, точно молодое вино. Он уже забыл, что значит чувствовать! Они пьянили… сводили его с ума. В ней было столько страсти, которая нетерпеливо требовала выхода. И Роман сделает это — он проникнет не только в сознание Шанны, но и в ее сердце.

— Роман, — Грегори глянул на часы, — у тебя осталось сорок пять секунд.

Роман заставил себя встряхнуться.

— Шанна, ты меня слышишь?

— Да, — не открывая глаз, прошептала она.

— Тебе сейчас приснится чудесный сон. Ты снова окажешься в кабинете дантиста. В новом, прекрасно, оборудованном кабинете. Твоим пациентом буду я — я попрошу тебя имплантировать мне зуб. Обычный человеческий зуб — ты меня понимаешь?

Шанна слабо кивнула.

— Если появится кровь, ты даже не поморщишься и будешь делать свое дело уверенно и спокойно. Потом уснешь. Проспишь десять часов и забудешь обо всем, что было. А когда проснешься, почувствуешь себя счастливой и отдохнувшей. Ты меня поняла?

— Да.

Он ласково провел ладонью по ее лицу, пригладил растрепанные волосы.

— А теперь спи. Скоро ты увидишь сон. — Роман встал. Шинна уже спала, подложив ладонь под щеку, как ребенок, смирно посапывая.

Зазвонил телефон.

Трубку взял Коннор.

— Погоди секунду, — буркнул он. — Сейчас переключу тебя на «громкую связь».

— Алло! Вы меня слышите? — По голосу Ласло было заметно, как он нервничает. — Надеюсь, у вас все готово. Времени в обрез. Уже без четверти пять.

Роман невольно представил себе, как беспокойные пальцы химика крутят пуговицу на халате… если, конечно, на нем вообще остались пуговицы.

— Да, Ласло, мы тебя слышим. Все прекрасно. Я скоро буду — вместе с дантистом.

— Она… она согласилась помочь?

— Да. — Роман повернулся к Грегори. — Выясни точное время восхода. И позвони мне в клинику ровно за пять минут до него — чтобы я успел телепортироваться.

Грегори скорчил недовольную гримасу.

— А мне что прикажешь делать? Я тогда уже не успею вернуться домой.

— Переночуешь здесь.

— И я тоже? — раздался голос Ласло.

— Да. Не волнуйся, в доме полно пустых спален. — Роман подхватил спящую Шанну на руки.

— Сэр! — Коннор встал из-за стола. — Насчет ее отца… такое ощущение, что его просто нет. Сдается мне, этот парень из ЦРУ. Могу послать Йена в Лэнгли^[5] — пусть выяснит.

— Хорошо. — Роман покрепче прижал к себе Шанну. — Ласло, ты меня слышишь? Я готов. Начинай говорить — и не останавливайся, пока я не окажусь у тебя.

— Да, сэр. У нас все готово. Я положил ваш зуб в специальный раствор — как порекомендовал ваш дантист. Это мне напомнило… кажется, был такой фильм, там еще в роли дантиста снимался очень известный актер. А дантист этот, по-моему, был серийным убийцей или даже маньяком… так вот, он все время спрашивал: «Не беспокоит?» Как же фамилия этого актера… не могу вспомнить…

Голос Ласло обволакивал, но Роман уже не вслушивался — для него голос Ласло стал чем-то вроде огня маяка, и Роман потянулся к нему сознанием, стараясь установить с ним ментальную связь. Для обычных перемещений это было не нужно — дорога из дома до офиса «Роматек индастриз» давно отпечаталась в его памяти, сохранившись словно маршрут в навигаторе, однако если нужно было попасть в незнакомое место, то самым безопасным способом телепортации был вот такой ментальный якорь. Без такого якоря телепортироваться было опасно — вампир мог оказаться в совершенно другом месте. Нет ничего неприятнее, чем очутиться на солнцепеке или замурованным в кирпичной кладке.

Грегори останется ждать в кабинете, чтобы предупредить о скором наступлении рассвета, — его голос станет для них с Ласло тем маяком, который поможет вернуться домой. Комната перед глазами стала понемногу тускнеть, потом исчезла — мысленно уцепившись за голос Ласло, Роман какое-то время словно пробирался в темноте, пока перед глазами не вспыхнул свет. Роман материализовался в приемной дантиста, и первое, что он услышал, был облегченный вздох Ласло. Роман огляделся — внутри не было ни души, только в воздухе чувствовался сильный запах дезинфекции.

— Слава. Богу, вам это удалось, сэр! Пойдемте, нам сюда, — закудахтал Ласло и кинулся в сторону кабинетов. Роман бросил взгляд на Шанну — она мирно спала у него на руках. Шагая следом за Ласло, он молча гадал, какую информацию о ее отце удастся раскопать в Лэнгли. Если выяснится, что он в свое время перешел дорогу русской мафии, станет понятно, почему русские решили отомстить. По какой-то причине они не смогли разделаться с отцом, поэтому их жертвой стала дочь. Это также объяснило бы, с чего им вдруг пришло в голову проверить водительское удостоверение Карен и почему они так разозлились. Роман покрепче прижал Шанну к себе. Если его подозрения подтвердятся… Он многое отдал бы, чтобы они оказались ошибкой, но внутренний голос подсказывал Роману, что он прав.

Русские хотели избавиться от Шанны совсем не потому, что она стала свидетельницей убийства Карен. Все гораздо хуже, чем она думает, потому что кровавая расправа в Бостоне случилась из-за нее. Не Карен должна была стать их жертвой, а Шанна. А это значит, что они будут преследовать ее, пока не убьют.

Глава 8

Иван Петровский бегло просмотрел скопившуюся на его столе корреспонденцию. Счета за электричество. Счета за газ. Судя по датам, всё это пришло несколько недель назад. Он пожал плечами. Что такое несколько недель, если живешь на свете больше шести веков? И вообще, даже мыслью том, что он хоть как-то связан с суетным миром живых, была ему ненавистна. Скривившись, Иван распечатал первый конверт. О… какое счастье! Эти уроды предлагают ему застраховать свою жизнь. Иван злобно рассмеялся. Идиоты! Смяв листок, он зашвырнул его в корзину.

И тут его внимание привлек небольшой, цвета слоновой кости конверт. Обратный адрес «Роматек индастриз».

В горле Ивана заклокотало. Схватив конвертной хотел уже порвать его в клочья, когда неожиданно пришедшая в голову мысль заставила его остановиться. Интересно, с чего бы это Роману Драганешти вздумалось писать ему? Они ведь даже избегали разговаривать друг с другом. Озадаченно нахмурившись, Иван расправил наполовину разорванное письмо и пробежал глазами.

Приглашение на ежегодный Большой бал в честь открытия Весенней конференции, который состоится в «Роматек индастриз». Ах, ну да, конечно, спохватился Иван. Драганешти каждый год давал пышный бал — ради этого события в город съезжались вампиры со всего света, а пока они веселились до упаду, главы кланов, собравшись на тайную конференцию, обсуждали основные проблемы жизни вампиров и тактику их поведения в современном обществе. Жалкие, вечно ноющие ублюдки, которым не хватает смелости признать, что именно вампиризм представляет собой высшую форму. Как они не понижают, что есть только один способ держать смертных в руках?! Люди — всего лишь кормовая база… скот, который безжалостно уничтожают, как только он перестает быть источником пищи. И никаких дискуссий! Слава Богу, мир кишит смертными — их уже миллиарды, а они всё продолжают размножаться. Так что смерть от голода вампирам в ближайшее время не грозит.

Иван, скомкав приглашение, отправил его в корзину вслед за счетами. Он не участвовал в этих идиотских конференциях… дай Бог памяти? Да, уже восемнадцать лет. Словом, с тех пор, как этот ренегат Драганешти представил на суд общественности свое новейшее изобретение — синтетическую кровь.

Больше всего Ивана удивляло тупое упорство, с которым Роман Драганешти продолжал каждый год посылать ему приглашения. Небось слабоумный ублюдок до сих пор надеется, что Иван и его последователи передумают, раскаются и начнут исповедовать его слюнявую философию. «Вампиры — за гуманное отношение к людям». Ха! Держи карман шире!

От злости и раздражения снова начало сводить шею. Закрыв глаза, Иван помассировал одеревеневшие мускулы. Перед глазами вновь встала набившая оскомину картина — Роман Драганешти со своими единомышленниками на ежегодном Большом балу, затянутые в элегантные фраки, кружат разряженных дам, флиртуют, потягивая маленькими глотками эту омерзительную синтетическую кровь из хрустальных бокалов, хлопают друг друга по спине, страшно гордые тем, какие они гуманные и продвинутые. Мерзость какая! Настроение у Ивана испортилось окончательно.

Надеются, что он тоже станет таким же, как они? Ха, размечтались! Отказаться от свежей человеческой крови? От пьянящего азарта охоты? От наслаждения, с которым вонзаешь клыки в трепещущую плоть? Никогда! Драганешти и его прихлебатели предали саму идею вампиризма. Они позор всей их расы! Плевок в лицо истинным вампирам.

Два года назад Драганешти представил на суд вампирской общественности своё новое изобретение — «Кухня фьюжн». Иван застонал сквозь зубы. Шея одеревенела, в висках тяжело стучала кровь. Лязгнув клыками, Иван пару раз куснул себя за позвоночник, чтобы хоть как-то снять напряжение — смертный на его месте просто грыз бы ногти.

Нет, вы только послушайте — «Кухня фьюжн»! Курам на смех! Какой позор! И… какой адский соблазн! Как тонко все было продумано! Непрерывный поток скрытой рекламы — и попутно бесконечные рекламные ролики на «Цифровом вампирском телевидении» в Бладнете. Да что там! Недавно Иван с ужасом обнаружил, что девчонки из его же собственного гарема потихоньку у него потягивают из бутылок «Шоко-Блад» — еще одно чертово изобретение этого извращенца Драганешти, коктейль из крови с шоколадом. Естественно, ослушниц тут же выпороли. Но суровое наказание вряд ли помешало остальным пить эту дрянь, когда Ивана не было дома. А иначе с чего это красотки из его гарема: вдруг стали безобразно толстеть, причем одна за другой?

Чертов Драганешти! Дай ему волю, и нормальный вампир скоро забудет, для чего ему вообще нужны клыки. Мужчины превратятся в хилых дохляков, а женщины — в жирных, раскормленных коров. И разве одно только это? Омерзительнее всего то, что этот ублюдок богатеет день ото дня! Он и члены его клана просто купаются в роскоши, в то время как Иван и его подчиненные после того идиотского случая с двойником в Бруклине вынуждены были потуже затянуть пояса.

Ничего… это ненадолго, скрипнув зубами, решил Иван. Осталось подождать совсем чуть-чуть. Очень скоро он отправит труп Шанны Уилан по указанному адресу и получит свои четверть миллиона баксов. Еще пара-другая таких же прибыльных дел, и Иван станет так же богат, как и предводители других известных кланов — Роман Драганешти, Ангус Маккей и Жан-Люк Эшарп.

Негромкий стук в дверь оторвал Ивана от невеселых мыслей.

— Войдите, — буркнул Иван.

На пороге появился Алек, один из его самых близких друзей. Единственный, кому Иван доверял как самому себе.

— Там тебя спрашивает какой-то смертный, — проворчал Алек. — Назвался Павлом.

Следом за ним в комнату протиснулся белобрысый накачанный парень, молча кивнул Ивану и принялся беспокойно озираться по сторонам — видимо, чувствовал себя неуютно. Браток клялся, что этот Павел — самый головастый из всех его подручных. Скорее всего это означало, что парень умеет читать, мрачно подумал Иван.

— И как Браток отнесся к тому, что твои приятели облажались по полной программе? — ехидно поинтересовался он.

— Злится, конечно, — скривился Павел. — Ничего, зато теперь у нас по крайней мере есть зацепка.

— Ты имеешь в виду ту самую пиццерию? Девчонку там видели? — встрепенулся Иван.

— Нет. Девчонка как сквозь землю провалилась.

Иван присел на край письменного стола.

— Тогда о чем ты?

— Та машина, которую я успел заметить. Зеленая «хонда», помните? Я пробил по нашей базе ее номера.

Иван затаил дыхание.

— И?.. — наконец не выдержал он. Господи, как он ненавидел эту людскую привычку прибегать к дешевым театральным эффектам!

— Она принадлежит некоему Ласло Весто.

— И что? — Шею Ивана свело судорогой. Он поморщился. Проклятие! Интересно, этот убогий так и собирается тянуть резину?! — Никогда о нем не слышал.

— Да и я тоже, — прищурился Алек.

Павел усмехнулся.

— Неудивительно, — с чуть заметным превосходством в голосе хмыкнул он. — Мы, вообще-то, тоже незнаем, кто он такой, зато наслышаны о человеке, на которого он работает. Может, попробуете угадать, кого я имею в виду?

Иван молнией метнулся к Павлу. Все произошло мгновенно, и смертный, понятия не имеющий о той быстроте, с которой передвигаются вампиры, испуганно шарахнулся всторону. Ухватив Павла за воротник, Иван рванул его к себе и пару раз встряхнул для острастки. Павел испуганно вытаращил глаза.

— Слушай ты, умник. Тут тебе не цирк, понял? Выкладывай, что тебе известно, и поскорее.

Павел угодливо затряс головой.

— Этот Ласло Весто… он работает в «Роматек», — просипел он.

Разжав пальцы, Иван небрежно отшвырнул парня в сторону и отошел. Дьявольщина… он должен был сам догадаться! Роман Драганешти снова опередил его! Иван скрипнул зубами. Шею снова свело судорогой. Извернувшись, Иван оскалился, несколько раз укусил себя за позвоночник и блаженно пошевелил плечам и позвонки вернулись на место.

Павел, разинув рот, испуганно хлопал глазами.

— Этот самый Ласло… удалось выяснить, в какую смену он работает: в дневную или в ночную? — отрывисто спросил Иван.

— Я… по-моему, в ночную, шеф.

Вампир. Это объясняет, почему Шанне Уилан удалось исчезнуть, да еще с такой скоростью.

— Адрес его у тебя есть?

— Да, шеф. — Павел поспешно вытащил из кармана листок бумаги.

— Отлично. — Выхватив листок, Иван пробежал его глазами. — Слушай внимательно. Я хочу, чтобы с этого дня ваши люди взяли под наблюдение еще два места — квартиру этого Ласло и городской особняк Романа Драганешти. Он живет… — Иван с ненавистью скрипнул зубами, — в Верхнем Ист-Сайде.

— Да, шеф. — Павел вдруг заколебался. — Я свободен? То есть я… э-э-э… могу идти?

— Иди. Только поторопись, если не хочешь, чтобы мои девочки тебя унюхали.

Павел, заметно изменившись в лице, что-то прошипел сквозь зубы и пулей вылетел за дверь.

Иван протянул листок Алеку.

— Пошли парочку крепких парней вот по этому адресу, — буркнул он. — Пусть отыщут этого мистера Весто и еще до заката доставят его сюда — в целости и сохранности, понял?

— Да, командир. — Алек смял листок в кулаке. — Похоже, девчонка у Драганешти. Интересно, зачем она ему?

— Понятия не имею. — Иван вернулся к письменному столу. — Чтобы он согласился за деньги прикончить кого-то из смертных? Что-то не верится. Вряд ли он снизойдет до этого.

— Точно. Да и в деньгах он не нуждается.

Тогда что же на уме у этого ублюдка Драганешти? Узнал, что Иван стремится разбогатеть, и решил во что бы то ни стало этому помещать? Сволочь поганая! Взгляд Ивана остановился на разорванном приглашении, которое он незадолго до этого, отправил в мусорную корзину. — Скажи Владимиру, чтобы глаз не спускал с особняка Драганешти! Девчонка наверняка там. А теперь ступай.

— Да, командир. — Алек с поклоном закрыл дверь.

Нагнувшись к корзинке, Иван: вытащил оттуда разорванное приглашение. Возможно, это самый простой способ подобраться поближе к Драганешти. По-другому вряд ли получится — этот ублюдок окружил себя целой армией вооруженных до зубов шотландцев.

Что ж, он прав, что принимает все эти меры безопасности. За последние несколько лет его уже несколько раз пытались убить — правда, из этого ничего не вышло. Охранникам из его окружения удалось обнаружить подброшенный в офис «Роматек индастриз» пакет со взрывчаткой — знак внимания со стороны одного тайного общества, члены которого именовали себя истинными.

Иван покопался в ящиках стола в поисках скотча. Потом более-менее аккуратно склеил разорванное приглашение на бал. На подобные официальные мероприятия пускали только по приглашениям. Что ж, за последние восемнадцать лет Иван и его люди впервые сочтут возможным почтить бал вампиров своим присутствием. Пора этому ублюдку Драганешти понять наконец, что никому не позволено переходить дорогу Ивану Петровскому!

В конце концов, Иван не просто глава клана русских вампиров, но еще и вождь истинных. И уж он позаботится, чтобы ежегодный бал действительно стал гвоздем сезона!

Глава 9

Как все-таки неудобно, что смертные не могут видеть в темноте! Роман зажмурился — свет зажженной лампы резал глаза. Он лежал, вытянувшись на столе в кабинете дантиста, с каким-то дурацким нагрудником вроде детского слюнявчика на шее. Что ж, по крайней мере до сих пор его мысленное внушение работало. Он слышал, как Шанна покорно, как робот, готовится к операции. До тех пор пока он держит все под контролем, никаких осложнений не будет. Только спокойно. Ничто не должно помешать Шанне — пусть думает, что ей снится сон.

— Открой рот, — велела она.

Роман почувствовал, как что-то острое вонзилось ему в десну. Вздрогнув, он открыл глаза. Шанна вынула у него изо рта шприц.

— Что это было?

— Местная анестезия, чтобы ты не почувствовал боли, — монотонно объяснила она.

Слишком поздно, хмыкнул Роман. Укол сам по себе оказался довольно болезненным. Однако Роман скрепя сердце был вынужден признать, что с тех пор, как он в последний раз сидел в кресле дантиста, стоматология успела уйти далеко вперед. Еще совсем мальчишкой он с ужасом смотрел, как деревенский цирюльник грязными руками рвет крестьянам гнилые зубы. Насмотревшись этих кошмаров, Роман всегда заботился о своих зубах, хотя его зубная щетка совсем облысела, а новой он так и не обзавелся. И тем не менее он как-то умудрился дожить до тридцати лет, не потеряв ни одного зуба.

Именно в этом возрасте и началась его новая жизнь — «жизнь после смерти». После трансформации его тело на протяжении пяти веков оставалось таким же, не претерпев за это время никаких изменений. Но вовсе не потому, что существование в облике вампира было таким уж мирным и безоблачным, — скорее наоборот. Были и раны, и сломанные кости, как-то раз его продырявили пулей — правда, случайно, — но, к счастью, ничего такого, чего бы не мог излечить крепкий дневной сон.

А теперь вся его жизнь поставлена на карту — из-за какой-то девчонки-дантиста, которую он даже не в состоянии толком контролировать!

Шанна натянула на руки резиновые перчатки.

— Анестезия подействует через несколько минут, — Ласло кашлянул, чтобы привлечь внимание Романа, и многозначительно показал на часы.

— Я уже ничего не чувствую. — Роман показал на рот. Проклятие, в сущности, его тело было уже давно мертво. Он и сам привык чувствовать себя мертвым. Правда, сегодня, когда она ударила его в пах, боль была адская. Да, похоже, с тех пор как в его жизни появилась Шанна, труп начал постепенно оживать. — Может, начнем?

— Да. — Шанна, подкатив поближе стул на колесиках, придвинулась вплотную к столу, на котором лежал Роман. Упругая грудь задела его руку. — Открой рот. — Шанна сунула палец ему в рот и осторожно пощупала десну. — Что-нибудь чувствуешь?

Господи… еще бы! Роман изнемогал от желания… больше всего ему сейчас хотелось сомкнуть свои губы вокруг ее пальца и зубами стащить с него перчатку, «Сними с себя эту штуку, милая, и я покажу тебе, что я чувствую!»

Слегка нахмурившись, Шанна убрала палец, задумчиво посмотрела на него и принялась стаскивать с руки перчатку.

— Нет! — Роман схватил ее за руку. Проклятие! Похоже, внутренняя связь между ними оказалась крепче, чем он думал. — Я ничего не чувствую. Давайте продолжим.

— Очень хорошо. — Шанна невозмутимо натянула перчатку.

Кровь Христова… он просто ушам своим не верил. Ментальная связь со смертными всегда была, если можно так выразиться, дорогой с односторонним движением. Он просто отдавал мысленный приказ, после чего читал в их мозгу словно в открытой книге. Ни одному смертному до сих пор еще не удавалось читать мысли вампира. А сейчас… Роман задумчиво разглядывал Шанну, гадая, что ей удалось узнать о нем.

Выходит, придется быть осторожнее — даже в мыслях. Думать исключительно о самых невинных вещах. И, Боже упаси, никаких игривых мыслей! Вместо этого он заставит себя думать о чем-нибудь другом, стиснув зубы, решил Роман. Например, о ее губах… о том, каково это — почувствовать, как они скользят по его телу. Нет… только не о сексе, мысленно прикрикнул он на себя. Не сейчас. Пусть сначала вставит ему этот проклятый зуб.

— Вы хотите, чтобы я прямо сейчас вставила вам зуб? — Слегка нахмурившись, Шанна с сомнением разглядывала его. — Или сначала займемся оральным сексом?

Роман вытаращил глаза. Выходит, она не только способна читать его мысли, но даже не прочь заняться с ним любовью. Потрясающе!

— Господи помилуй! — взвился Ласло. Как ей в голову пришло такое… такое чудовищное… — Осекшись, он прищурился и с подозрением поглядел на смущенного Романа. — Мистер Драганешти! Как вы могли?!

А почему бы и нет… тем более если и Шанна не против? Оральный секс… да еще со смертной? Интересная мысль! Секс в хирургическом кресле. Да, очень, очень интересно!

— Сэр! — Пронзительный голос Ласло поднялся еще на октаву выше. Трясущиеся пальцы судорожно вертели пуговицу. — У нас просто не хватит времени — в смысле и для того и для… э-э-э… другого! Вы просто обязаны решить, что для вас важнее — ваш зуб или ваш!.. — Скривившись, он окинул взглядом образовавшуюся под джинсами Романа внушительную выпуклость.

Роман украдкой покосился на Шанну. Она стояла рядом: взгляд пустой, руки безвольно опушены, — не женщина, а кукла. Дерьмо, мысленно, выругался он. С таким же успехом он мог бы заняться сексом с Дивой! Нет, одернул он себя, это не одно и тоже, потому что Шанна никогда ему этого не простит. Да что там — она наверняка возненавидит его! Как бы он ни желал Шанну, ему придется подождать. И убедиться, что она пришла к нему по своей воле, а не повинуясь приказу.

Роман, скрипнув зубами, сделал глубокий вдох.

— Я хочу, чтобы ты вставила мне зуб. Ты сделаешь это для меня, Шанна?

Шанна бросила на него рассеянный взгляд.

— Я должна вставить вам зуб. Обычный зуб, — монотонно повторила она полученные ранее инструкции.

— Совершенно верно.

— Надеюсь, вы извините мою смелость, сэр, но вы приняли правильное решение! — не поднимая глаз, промямлил Ласло. Спохватившись, он вынул небольшую коробочку и протянул ее Шанне. — Зуб там внутри, — пробормотал он.

Сняв крышку, Шанна убрала сетчатую салфетку. Под ней лежал выпавший клык. Она осторожно, двумя пальцами вытащила его, и Роман затаил дыхание. Вдруг вид его клыка нарушит состояние транса, в котором находится Шанна?

— Зуб в прекрасном состоянии, — одобрительно кивнула она.

Слава Богу! Судя по всему, она уверена, что держит в руках обычный зуб.

Ласло с тревогой бросил взгляд на часы.

— Без десяти шесть, сэр. — Пуговица от халата со стуком упала на пол. — О, Господи! Это никогда не кончится! Вы намерены его вставлять или нет?!

— Позвони Грегори и уточни, когда наступит рассвет.

— Хорошо. — Химик кряхтя поднял с пола пуговицу, сунул в карман, выудил оттуда телефон и торопливо вышел из кабинета, на ходу набирая номер.

Шанна нагнулась к Роману. Ее грудь снова прижалась к его руке. Джинсы сразу стали тесны. «Не думай об этом, черт возьми!»

— Открой рот!

Роман послушно открыл рот. Грудь Шанны была мягкой, но упругой. Интересно, какого размера у нее бюстгальтер, невольно подумал он. Не слишком большого, но и не маленького.

— Тридцать шесть В, — любезно проинформировала она, выбирая подходящий инструмент.

Кровь Христова… неужели она теперь всегда с такой легкостью будет читать его мысли? Что бы такое спросить? «Проверка. Проверка. Какой у тебя размер одежды?»

— Десятый. Нет. — Шанна скорчила гримаску. — Пожалуй, двенадцатый. — «Не нужно было так увлекаться пиццей! И чизкейками. Господи, ненавижу себя толстую! Эх, сейчас бы поесть! Душу бы отдала за шоколадное пирожное!»

Если бы она не успела зафиксировать ему открытый рот, Роман не выдержал бы и захохотал. Что ж, по крайней мере Шанна на удивление правдива. «Итак, что ты думаешь обо мне?»

«Красивый… загадочный… немного странный». Инструменты мелодично позвякивали, Шанна продолжала работать. «Умный… надменный… странноватый». Мысли ее немного путались, перескакивали с одного на другое, однако взгляд был по-прежнему прикован к рукам — она явно сосредоточилась на работе. «Довольно мужественный… заводится с пол-оборота… настоящий жеребец…»

«Пожалуй, хватит». Заводится с пол-оборота?! Настоящий жеребец? Интересно, с ее точки зрения, это плюс или минус? Проклятие… зачем он спросил? С каких это пор его волнует, что думает о нем какая-то смертная? «Просто вставь мне этот чертов зуб, и все!» Кстати, а с чего она взяла, что он странный?

Шанна вдруг резко отодвинулась.

— Очень странно… — пробормотала она.

Потом, сдвинув брови, поднесла к глазам какой-то инструмент. Роман скосил на него глаза. Это была матово поблескивающая, хромированная палочка с зеркальцем на конце:

— О нет!

— Какой-то дефект? — прошамкал он.

— Надо посмотреть. — Нахмурившись, Шанна покачала головой. — Какая-то бессмыслица! Странно… почему я не вижу твой рот?

— Зеркальце разбилось. Постарайся обойтись без него. Продолжай.

Шанна озадаченно разглядывала зеркало.

— Но оно в порядке! — Она потерла ладонью лоб. Проклятие… она выходит из транса!

Прижав к уху мобильник, в комнату заглянул Ласло. Он одним взглядом оценил ситуацию.

— Что-то не так?

— Шанна, положи зеркальце, — тихо, но твердо приказал Роман.

— Почему в нем не отражается твой рот? — Шанна с тревогой посмотрела на Романа.

— Ласло, у нас проблема.

— О Господи! — Ласло мигнул. — Грегори, у нас проблема! — прошептал он в трубку.

Это еще мягко сказано. Если Шанна выйдет из-под контроля, о том чтобы вставить на место выпавший клык, придется забыть, мрачно подумал Роман. Она мигом заметит разницу и наотрез откажется имплантировать его. И это только начало…

Роман, сосредоточившись, сверлил Шанну взглядом.

— Шанна, посмотри на меня!

Она покорно повернулась к нему.

Он усилил мысленный посыл.

— Ты должна вставить мне зуб. Ты хочешь побороть свой страх перед кровью.

— Мой страх… — прошептала она, — Да. Я больше не хочу бояться. Я хочу и дальше заниматься любимым делом. Хочу жить нормальной жизнью, — Шанна швырнула ни в чем не повинное зеркальце на лоток и взяла в руки клык.

— Я вставлю тебе зуб.

Роман облегченно вздохнул.

— Хорошо.

— О Господи, едва не сорвалось! — прошептал в трубку Ласло. — Едва не сорвалось…

Роман пошире открыл рот, чтобы Шанне было лучше видно.

Ласло обхватил телефон рукой, но, Роман прекрасно слышал, что он говорит.

— Я, потом объясню, просто наш очаровательный дантист только и делает, что ищет предлог, чтобы сказать «нет». — Ласло придвинулся поближе, чтобы лучше видеть происходящее. — Сейчас тихо… слишком тихо, по-моему…

Ну, насчет тишины он явно погорячился. С губ Романа сорвался стон.

— Поверни немного голову, — скомандовала Шанна, слегка приподняв Роману подбородок.

— Дело пошло, — беззвучно прошептал Ласло. — Полный вперед!

Роман почувствовал, как клык уверенно встал на полагающееся ему место.

— Наш дантист держит эту штуку в руке, — продолжал комментировать Ласло. Словно на футбольном матче, промелькнуло у Романа в голове. — Птичка вернулась в гнездышко… повторяю, птичка вернулась в гнездышко! — Ласло немного помолчал. — Ничего не поделаешь, Грегори, приходится изъясняться эзоповым языком. Нам нужно… хм… удерживать лису в норе, да еще с выключенным светом. К несчастью, она слишком близко подобралась к выключателю… едва не врубила свет.

— Аггрррх! — прорычал Роман, метнув на Ласло убийственный взгляд.

— Мистер Драганешти сейчас не в состоянии говорить, — продолжал Ласло, — что, может, и к лучшему. Он так разгорячился, что едва не послал к черту весь наш план, когда куколка сделала ему одно весьма интересное предложение.

— Трр! — Роман продолжал сверлить Ласло взглядом.

— О! — Ласло поперхнулся. — Думаю, не стоит больше на эту тему…

Роман мысленно перебирал все известные ему проклятия. На том конце трубки Грегори терзал Ласло, требуя объяснить, что, черт возьми, происходит.

— Я потом объясню, — торопливо пообещал Ласло. — Да… я все передам мистеру Драганешти, — уже громче добавил он. — Спасибо. Он торопливо сунул трубку в карман. — Грегори просил передать, что восход в шесть часов шесть минут. Он позвонит в шесть — или мы сами позвоним, если закончим раньше. — Ласло бросил взгляд на часы. — Сейчас уже без двадцати.

— Аггрррх! — Роман движением бровей подтвердил, что все понял.

Шанна, слегка оттянув Роману губу, придирчиво разглядывала вставленный клык.

— Твой зуб на месте, но две недели придется походить с небольшой шиной на зубах, пока он окончательно не приживется, — продолжая ковыряться у него во рту, объяснила она. Через мгновение Роман почувствовал во рту солоноватый привкус крови. Шанна сдавленно ахнула, с ее лица мгновенно схлынула краска, и оно стало пепельно-серым.

Господи помилуй, только не это! Не хватало еще, чтобы она грохнулась в обморок!

Роман напрягся. «Ты спокойна. Твоя рука не дрогнет», — твердил он про себя, не сводя с Шанны глаз.

Она беспокойно заерзала на стуле.

— О-открой рот… — Взяв в руки спринцовку, она побрызгала у него во рту. Потом взяла еще какой-то инструмент и тоже сунула ему в рот. Можешь закрыть.

Послышался хлюпающий звук — Шанна ловко отсосала у него изо рта окрашенную кровью воду.

Так повторялось несколько раз — к радости Романа, с каждым разом Шанна при виде крови пугалась все меньше.

Ласло, бегая из угла в угол, с тревогой поглядывал на часы.

— Без десяти шесть, сэр, — напомнил он.

— Все! — пробормотала Шанна. — Твой зуб на месте. Через две недели придешь — снимем шину и обработаем корневой канал.

Проволочная шина во рту ужасно мешала, но Роман прекрасно знал, что уже завтра ночью ее можно будет снять. Пока он будет спать, его тело само сделает все, что нужно.

— Значит, мы закончили?

— Да. — Шанна медленно встала.

— Ура! — Ласло вскинул в воздух кулак. — Управились даже на девять минут раньше срока!

Роман сел.

— Итак, ты справилась, Шанна. И ничуть не испугалась.

Шанна стащила с рук резиновые перчатки.

— Тебе какое-то время нельзя будет есть твердую или слишком клейкую и вязкую пищу, — напомнила она.

— Без проблем, — отмахнулся Роман, с тревогой вглядываясь в ее ничего не выражающее лицо с пустыми глазами. Жаль, что она не в состоянии оценить того, что только что сделала. Ничего, завтра вечером он покажет ей зуб и расскажет, как храбро она победила свои страхи. И тогда ей обязательно захочется отпраздновать такое событие. И, очень может быть, с ним. Даже несмотря на то что он немного странный.

Шанна уронила перчатки на поднос, потом вдруг закрыла глаза и стала медленно заваливаться набок.

— Шанна! — Роман вскочил на ноги и подхватил ее.

— В чем дело? — Руки Ласло потянулись за пуговицей. К несчастью, на халате уже не осталось ни одной. — Ведь все прошло на удивление хорошо!

— Ничего страшного, она просто спит. — Роман бережно усадил Шанну в кресло. Он сам внушил ей это — приказал уснуть, после того как все будет закончено. И вот теперь ей предстоит спокойно проспать целых десять часов подряд.

— Позвоню-ка я лучше Грегори. — Вытащив из кармана телефон, Ласло вышел в смежную комнату.

Роман нагнулся к Шанне.

— Я горжусь тобой, милая, — прошептал он, осторожно убрав волосы с ее лица. — Наверное, зря я внушил тебе, чтобы ты сразу уснула. Лучше бы ты бросилась мне на шею и наградила меня поцелуем. Это было бы гораздо приятнее.

Роман осторожно коснулся ее безмятежного лица. Получается, она должна проснуться часа в четыре вечера. Это значит, он не разбудит ее поцелуем. В это время солнце еще стоит высоко.

Вздохнув, Роман выпрямился. Тяжелая выдалась ночь, подумал он. Порой ему казалось, что она никогда не кончится. Он покосился на зеркальце, доставившее Шанне столько тревог. Проклятое зеркало! Даже сейчас, прожив на свете больше пятисот лет, Роман по-прежнему чувствовал себя неуютно, стоя перед зеркалом и не видя своего отражения. Это до такой степени бесило его, что в конце концов он приказал убрать из дома все зеркала. Для чего постоянно напоминать себе о том, что ты давно уже мертв?

Он молча разглядывал безмятежно спавшую Шанну. Милая храбрая девочка! Если бы в его испорченной душе была хоть какая-то капля чести, он оставил бы Шанну в покое. Отвез бы ее в безопасное место и поспешил бы убраться из ее жизни. Однако ночь уже на исходе. Единственное, что он успеет, перед тем как солнце погрузит его в беспробудный сон это укрыть ее в своем доме — по крайней мере там ей опасность не грозит.

Прижав телефон к уху, в комнату ворвался Ласло.

— Да, у нас все готово. — Он покосился на Романа: — Вы отправитесь первым, сэр?

— Нет, лучше ты, — покачал головой Роман и протянул руку за телефоном. — Мне придется воспользоваться этой штукой.

— Ах, ну да, конечно. Совсем из головы вылетело. — Ласло крепко зажмурился, сосредоточившись на голосе Грегори, потом как будто начал таять в воздухе и через мгновение исчез.

— Грегори, ты меня слышишь? Подожди, не вешай трубку. — Отложив телефон, Роман подхватил Шанну на руки. В конце концов ему удалось перехватить ее так, чтобы одной рукой прижать к уху сотовый телефон. Чувствовал он себя при этом на редкость неловко, учитывая, что теперь ему пришлось прижаться лицом к щеке Шанны.

Из трубки донесся взрыв гомерического хохота. Дьявольщина, что там происходит?!

— Грегори, это ты?

— Оральным сексом?! — Грегори захохотал так, что Роман едва не оглох.

Он скрипнул зубами, едва не сломав при этом заботливо поставленную шину. Чертов Ласло! Успел-таки! Не язык, а помело!

— Чтоб я сдох! Ну и горячая же штучка! Подожди, я еще нашим парням расскажу, вот уж повеселятся! Или нет… лучше кискам из твоего гарема! Представляю, как они взбесятся! Держу пари, они вы царапают тебе глаза! Мя-я-яу! — Грегори замяукал и зафыркал, изображая разъяренную кошку.

— Заткнись, Грегори! Мне нужно успеть вернуться домой до рассвета!

— Интересно, и как же ты это сделаешь, если я заткнусь? — развеселился Грегори. — Нет, старина, тебе пока что нужен мой голос. Так что никуда ты не денешься — будешь слушать как миленький.

— Когда я сверну тебе шею, голос тебе вряд ли понадобится, — мстительно пообещал Роман.

— Да ладно тебе, не кипятись, старина! Так, значит, это правда? Ты и в самом деле растерялся, не зная, какой… хм… способ лечения предпочтительнее? — Грегори издевательски захихикал. — Ходят упорные слухи, что ты склонялся ко второму!

— Сначала я сверну тебе шею, а потом вырву Ласло его болтливый язык и скормлю собакам, — прорычал Роман.

— Нет у тебя никаких собак! — прыснул Грегори. — Нет, ты слышишь? — Голос его стал потихоньку слабеть. — Просто ушам своим не верю! Угрожает нам физической расправой, представляешь?

Последняя фраза, вероятно, была адресована Ласло. Роман даже успел услышать, как тот испуганно пискнул.

— Трус несчастный! — завопил Грегори. — Роман, ты меня слышишь? Ласло удрал — решил спрятаться в одной из гостевых комнат, покаты не вернулся. Голову даю на отречение — бедняга наслушался сплетен о том, каким кровожадным чудовищем ты был в прошлой жизни!

Увы, это были не сплетни. Грегори, которого инициировали всего каких-то двенадцать лет назад, естественно, поднятия не имел, сколько зла за эти пять веков успел сотворить Роман.

— А еще говорят, что ты в прошлой жизни был то ли священником, то ли монахом, — не унимался Грегори. — Только я в это не верю! — захохотал он. — Чушь собачья! Если парень завел себе целый гарем из десяти горячих цыпочек, вряд ли он мог…

Роман уже не слушал — стены клиники задрожали и словно растаяли в воздухе, на мгновение он погрузился в темноту, а потом вдруг оказался у себя в кабинете.

— А, ну вот и ты наконец. — Удобно устроившийся в его любимом кресле, Грегори невозмутимо сунул в карман телефон. — А как наша Спящая красавица? — Грегори, закинув ноги на письменный стол, с хрустом потянулся. — Значит, ты решил забрать ее с собой?

Швырнув мобильник Ласло на стол, Роман бережно уложил Шанну на обитый кроваво-красным бархатом диван.

— Слышал, наша докторша сегодня неплохо поработала? — продолжал Грегори. — Знаешь, я тут подумал над твоими словами — ну, насчет тренировки клыков, чтобы держать их в рабочем состоянии, — и мне пришла в голову одна потрясающая идея!

Роман повернулся к столу.

— Можно снять учебный видеоролик — ну, вроде как для аэробики или фитнеса, и потом продавать его через Бладнет. Я уже успел пошептаться на эту тему с Симоной, и она согласилась стать звездой нашего шоу. Ну, как тебе моя идея?

Роман медленно двинулся к столу, за которым вальяжно развалился Грегори.

Улыбка Грегори мгновенно увяла.

— Эй, что это с тобой, старина? — забеспокоился он.

Роман угрожающе надвигался.

Моментально убрав ноги со стола, Грегори с беспокойством вытаращился на своего босса.

— Что-то не так, шеф?

— Забудь о том, что произошло сегодня, понял? Ни слова о моем клыке и уж тем более о Шанне! Слышишь?

— Э-э-э… да. — Грегори кашлянул. — Ясно, шеф. Ничего не было.

— Вот и хорошо. А теперь иди.

Грегори направился к двери, что-то недовольно бормоча себе под нос.

— Старый брюзга! — успел услышать Роман. Уже возле самой двери Грегори обернулся и с сомнением взглянул на Шанну. — Конечно, это не моего ума дело, но мой тебе совет — не упусти ее. По-моему, крошка оказывает на тебя благотворное влияние. — Не дождавшись ответа Романа, Грегори пулей вылетел за дверь.

Может, так оно и есть. Беда только в том, что его собственное влияние на Шанну вряд ли можно считать благотворным. Роман тяжело опустился в кресло. Вероятно, солнце уже задело горизонт, поскольку навалилась свинцовая усталость. Увы, вместе с ночью таяли и силы вампира… грустно, но ничего не поделаешь. А силы Романа были на исходе — скоро их уже не хватит даже для того, чтобы держать глаза открытыми.

Проклятие… вот в этом их главная слабость! Несколько часов, когда все вампиры оказывались беззащитны, — и это случалось каждый день. Сколько раз в течение этих пяти веков он погружался в сон, дрожа от страха, что кто-то случайно или намеренно обнаружит его беспомощное тело! Сколько раз он представлял себе, как кто-то из смертных воткнет ему в сердце кол, пока он будет безмятежно спать! И эти страхи были не напрасны. То, чего он так боялся, едва не произошло… тогда, в 1862 году, — это был последний раз, когда не позволил себе связаться со смертной женщиной. Элиза… Он никогда не забудет того ужаса, который пережил, когда, проснувшись на закате, вдруг обнаружил, что крышка гроба сброшена на землю, а поперек груди лежит осиновый кол. Мысль о собственной уязвимости была невыносима. Роман уже давно бился над этой проблемой, долгие ночи просиживая в своей лаборатории, — работал над формулой, позволяющей вампиру бодрствовать и днём. Главное — сделать так, чтобы дневной свет не вытягивал у вампира последние силы. Конечно, им по-прежнему придется избегать пребывания на открытом солнце, но если свет перестанет грозить вампирам гибелью, это уже станет гигантским прорывом в науке. И Роман вплотную приблизился к разгадке этой тайны. Если он добьется успеха, его открытие навсегда изменит жизнь вампиров.

Очень может быть, это даст ему возможность почувствовать себя живым.

Он посмотрел на спящую Шанну. Она до сих пор пребывала в сладостном неведении. Как она поступит, когда ей откроется страшная тайна? На Романа навалилась такая тоска, что он едва не завыл. Он вдруг живо представил себе ужас на лице Шанны, когда она узнает правду.

Стыд. Острое чувство вины. Скорбь. Нет, он не имеет права втягивать в это Шанну. Она заслуживает лучшего.

Схватив листок бумаги, Роман потянулся за ручкой. «Радинка, — торопливо написал он. И задумался. Секретарша обнаружит записку, когда, по своему обыкновению, примется разбирать его почту. — Купи все, что может понадобиться Шанне. Размеры: 12, 36 В. Мне бы хотелось… — рука Романа бессильно упала на стол, веки словно налились свинцом, — яркие цвета. Ничего черного! — Только не для Шанны! Она сама была словно яркий солнечный свет — тот самый свет, по которому он так истосковался за эти годы. Она была… словно радуга, переливающаяся яркими красками… сладостное обещание надежды. Моргнув, Роман с трудом сфокусировал взгляд на бумаге. — И купи ей шоколадных пирожных…» Уронив ручку, он с трудом заставил себя встать из-за стола.

Напрягая последние силы, Роман со стоном поднял спящую Шанну на руки. Пошатываясь, вышел из кабинета и начал спускаться по лестнице, осторожно нащупывая ногой каждую ступеньку. Добравшись до лестничной площадки, Роман привалился к стене, чтобы перевести дух. Перед глазами все плыло, ощущение было такое, что он бредет по туннелю, которому нет конца.

Послышались шаги — похоже, кто-то поднимался по лестнице.

— Доброе утро, сэр! — раздался веселый голос. Роман узнал его — это Фил, один из охранников дневной смены. Фил тоже служил в агентстве Маккея — среди сотрудников Ангуса было немало смертных. — Еще на ногах? Что-то вы сегодня припозднились.

Роман хотел ответить, но силы его были уже на исходе. Он едва стоял на ногах.

Увидев, в каком состоянии хозяин, охранник выпучил глаза.

— Что-то не так, сэр? — всполошился он. — Вам помочь? — Он бегом бросился к Роману.

— Голубая комната… четвертый этаж, — прохрипел Роман.

— Ну-ка позвольте мне. — Мягко, но решительно отодвинув Романа в сторону, Фил подхватил Шанну на руки и двинулся вниз по лестнице.

Роман, спотыкаясь, последовал за ним. Слава Богу, охранникам, дежурившим днем, можно было доверять. Ангус Маккей не пожалел сил, чтобы вышколить их. К тому же платил он по-царски — во всяком случае, вполне достаточно, чтобы охранники держали язык за зубами. Все они прекрасно знали, кого им приходится охранять, и ничего не имели против. Впрочем, Ангус как-то проговорился, что кое-кого из охранников уже подъезжал к нему с просьбой превратить их в вампиров.

Фил остановился у дверей одной из комнат на четвертом этаже.

— Это она, сэр? — переспросил он. Роман молча кивнул, и охранник, повернув ручку, толчком распахнул дверь.

Сквозь распахнутые настежь окна в комнату вливался солнечный свет.

Роман словно прирос к порогу.

— Шторы… — просипел он.

— Ясно. — Фил, оттесни в Романа в сторону, протиснулся в спальню.

Роман, привалившись спиной к притолоке, молча ждал на пороге, стараясь держаться в тени. Кровь Христова, подумал он, не хватало еще уснуть стоя, как лошадь! Раздался металлический щелчок, что-то слабо зашуршало, и полоска света пропала. Фил опустил на окна толстые алюминиевые жалюзи.

Роман кое-как выпрямился и увидел, как Фил бережно опустил Шанну на кровать.

— Что-нибудь еще, сэр? — поинтересовался Фил, подойдя к нему.

— Нет. Спасибо. — Роман, переступив порог, ввалился в комнату и, чтобы не упасть, судорожно вцепился в стену гардероба.

— Э-э-э… что ж, доброго вам утра, сэр. То есть доброй ночи. — Фил кивнул и скрылся за дверью.

Роман на подкашивающихся ногах кое-как дотащился до кровати. Не может же он отправиться к себе, оставив Шанну спать обутой, решил он. С трудом стащив с нее белые кроссовки, он швырнул их на пол. Так, теперь халат, подумал он. Нагнувшись, Роман вдруг покачнулся и едва не рухнул на нее сверху. Уцепившись за край кровати, он тряхнул головой, чтобы немного прийти в себя. «Не вздумай уснуть! Еще чуть-чуть». Расстегнув пуговицы на халате, он потянул сначала за один рукав, потом за другой, после чего, перекатив Шанну на бок, рывком выдернул из-под нее халат и швырнул его на пол поверх кроссовок. Потом снова уложил Шанну на спину, сунул ее ноги под одеяло, натянул его до подбородка и заботливо подоткнул со всех сторон. Вот так, подумал он, теперь ей будет удобно.

Почему-то ему вдруг расхотелось уходить.

Шанна проснулась с удивительным ощущением бодрости во всем теле. Давно она уже не чувствовала себя такой свежей и отдохнувшей. На душе было до того легко, что хотелось петь. Однако радостное оживление Шанны слегка полиняло, как только до нее дошло, что она понятия не имеет, где находится. Какая-то темная незнакомая комната. Удобная постель. К несчастью, Шанна совершенно не помнила, как пришла сюда, как разделась, как забралась на кровать. Собственно говоря, последнее, что осталось у нее в памяти, — это кабинет Романа Драганешти. Потом у нее вдруг жутко разболелась голова. Шанна вспомнила, как прилегла на удобный диванчик, а потом… темнота.

Она зажмурилась, лихорадочно пытаясь восстановить, что было дальше. Почему-то ей вдруг представилась стоматологическая клиника — какая-то незнакомая, не та, в которой она работала, — в этом Шанна была совершенно уверена. Странно… Шанна сдвинула брови. Должно быть, ей приснилось, что она сменила работу.

Отбросив одеяло, она спустила ноги с кровати и села. Обтянутые колготками ступни коснулись толстого ковра на полу. Так… а куда подевались кроссовки? — всполошилась Шанна. Возле кровати на столике стоял электронный будильник цифры показывали шесть минут пятого. Знать бы еще, вечера или утра… В комнате стоял полумрак, так что сказать наверняка было невозможно, Шанна принялась рассуждать. В кабинет Романа она зашла около четырех утра. Выходит, умудрилась проспать до вечера.

Она пошарила возле столика в изголовье кровати и нащупала выключатель. Раздался слабый щелчок — вспыхнул свет, и у Шанны от восторга на мгновение перехватило дыхание.

Какая потрясающая лампа! Абажур из цветного витражного стекла светился в полумраке точно драгоценный камень, отбрасывая на ковер тускло-голубые и дымчато-лиловые отсветы. Тени попрятались по углам, и Шанна смогла наконец рассмотреть комнату. К ее изумлению, спальня оказалась больше, чем вся ее убогая квартирка в Сохо. Толстый серый ковер на полу, стены обиты какой-то бледно-голубой тканью. На окнах — тяжелые портьеры в голубую и лиловую полоску. В щель между задвинутыми портьерами было видно, что сами окна закрыты чем-то вроде металлических жалюзи. Неудивительно, что в комнате темно.

Кровать, на которой спала Шанна, представляла собой массивное сооружение на четырех ножках, увенчанное чем-то вроде роскошного балдахина. Собранная изящными складками невесомая вуаль тех же небесно-голубого и нежно-лилового оттенков спускалась до самого пола, делая кровать похожей на шатер сказочной принцессы.

Потрясающая постель. Шанна осторожно покосилась через плечо.

Только кем-то уже занята…

Придушенно пискнув, Шанна сорвалась с постели. О, господи… Роман Драганешти! В ее постели! Как он посмел?! В ее постели! Господи, спаси и помилуй… а что, если это его постель?! И при этом она даже не помнит, как тут оказалась! Ну совсем не помнит! Как такое могло случиться?

Шанна принялась лихорадочно ощупывать себя. Халат и кроссовки бесследно исчезли, но вся остальная одежда оказалась на месте. Такое впечатление, что ни до ее одежды, ни до нее самой никто и пальцем не дотрагивался. Шанна боязливо покосилась на кровать. Роман лежал на спине, поверх покрывала, одетый все в тот же свитер и джинсы, что и накануне. Шанна опустила глаза — Господи, да он даже ботинки не удосужился снять!

Какого дьявола ему понадобилось спать в ее постели? Охранял ее даже во сне? Или на уме у него было что-то ещё? Он и не скрывал, что его тянет к ней. Проклятие, вот уж не повезло! Провести ночь с таким потрясающим парнем — а к утру обнаружить, что у тебя начисто отшибло память!

Шанна на цыпочках обошла вокруг кровати, с интересом разглядывая распростертого на ней Романа. На первый взгляд он казался таким безобидным, таким… беззащитным, что ли, хотя она уже успела убедиться, что в действительности все совсем не так. Господи… она ничуть бы не удивилась, обнаружив, что он просто притворяется спящим!

Под ноги попались ее же собственные кроссовки, поверх которых валялся белый халат. Шанна нахмурилась. Она не помнила, как снимала их, стало быть, это Роман разул ее, прежде чем уложить в постель. Но тогда почему же он сам не разулся?

Она нагнулась к нему.

— Привет! Доброе утро… или вечер.

Тишина.

Шанна озадаченно прикусила губу, гадая, что теперь делать. Хорош охранник, ехидно хмыкнула она. Дрыхнет — пушкой не разбудишь! Она нагнулась к самому его лицу.

— Караул! Русские уже здесь!

На его лице не дрогнул ни один мускул. «Черт… много от тебя помощи!» Шанна оглядела комнату. Две двери. Она приоткрыла одну — за ней тянулся длинный коридор со множеством дверей с каждой стороны. Так, стало быть, это четвертый этаж, где, по словам Романа, располагались гостевые комнаты, сообразила она. На пятом этаже, помнится, коридора не было. Роман занимал этот этаж целиком. Краем Глаза Шанна заметила стоявшего на лестничной площадке человека. Он был не в килте… однако на поясе болталась кобура. Охранник, решила Шанна, только наверняка не горец, одежда на нем была самая что ни на есть обычная — защитного цвета брюки и рубашка поло.

Осторожно прикрыв эту дверь, Шанна решила попытать счастья с другой — вдруг повезет? За второй дверью оказалась ванная. Вот здорово! Тут было все, что нужно: туалет, раковина, ванна, чистые полотенца, зубная паста, зубная щетка — короче говоря, все, кроме зеркала. Шанна наскоро приняла душ, потом, бесшумно приоткрыв дверь, выглянула. Роман по-прежнему спал как убитый — в ее постели, возмущенно добавила она про себя. Подумав немного, Шанна пару раз включила и выключила свет в ванной в надежде, что таким нехитрым способом заставит его проснуться. Тщетно! Ну и здоров же он спать! Шанна торопливо почистила зубы и сразу же почувствовала себя во всеоружии. Теперь оставалось только разобраться с Романом, который так сладко спал в ее постели. Нацепив на лицо улыбку, она решительно двинулась к кровати.

— Доброе утро, мистер Драганешти! — громко начала она. — Не сочтите за наглость, но не будете ли вы столь любезны перебраться к себе?

В ответ — тишина. Роман даже не шелохнулся.

— Нет, не то чтобы я находила ваше общество неприятным. Если честно, вы такой забавный. — Нагнувшись к Роману, Шанна похлопала его по плечу. — Ну хватит притворяться! Я же знаю, что ты не спишь!

Тишина.

Шанна нагнулась пониже.

— Ты хоть понимаешь, что это означает? Предупреждаю — я приступаю к военным действиям! — прошептала она ему на ухо. Ответа по-прежнему не было. Шанна, сдвинув брови, окинула взглядом неподвижное тело Романа. Длинные ноги, узкие бедра, широкие плечи, упрямый подбородок, прямой нос, хотя, пожалуй, немного длинноватый. Прядь черных волос упала на щеку. Шанна, затаив дыхание, убрала ее. Волосы неожиданно оказались мягкими и очень приятными на ощупь.

Как ни странно, даже это не заставило Романа проснуться. Спит как сурок!

Вскарабкавшись на постель, Шанна ухватила его за плечи.

— Знаешь, я в полном восторге. Если ты хотел убедить меня, что спишь, то тебе это почти удалось. Иллюзия полная!

В ответ — ничего! Никакой реакции! Неужели он считает, что ее так легко обвести вокруг пальца? Ладно, сам напросился. Придется перейти к решительным мерам. Шанна, уже не церемонясь, стащила с него ботинки, после чего один за другим швырнула их на пол. Ботинки с грохотом приземлились в углу, однако даже это не произвело желаемого эффекта. Закусив губу, Шанна принялась щекотать ему пятки. Бесполезно.

Лицо Романа оставалось спокойным — он даже бровью не повел! Взгляд Шанны остановился на его ширинке. Ну уж это точно заставит его проснуться, ехидно подумала она. Если, конечно, у нее хватит смелости проделать такую штуку.

Закусив губу, Шанна решительно задрала ему свитер, чтобы добраться до застежки на джинсах. При виде полоски голой кожи на плоском животе злость ее немного поутихла. Сердце Шанны учащенно забилось. Она осторожно приподняла свитер повыше.

— Похоже, последнее время ты не часто бывал на солнце, да?

У Романа оказалась на удивление бледная кожа, однако талия и живот выглядели вполне даже ничего, решила она про себя. Узкий ручеек черных волос сбегал по груди вниз, опоясывал пупок, после чего стекал под ремень черных джинсов. Ох ты черт… до чего ж хорош, невольно восхитилась Шанна, любуясь плоским, мускулистым животом. Настоящий мужчина! И такой сексуальный!

— Вставай же, черт тебя дери! — Нагнувшись, Шанна без особых церемоний прижалась губами к его пупку.

Гробовое молчание.

— Проклятие, спишь как убитый! — Шанна плюхнулась на постель. И тут в мозгу у нее внезапно зашевелилось нехорошее подозрение. Ну конечно, он не храпит… да и как бы он мог храпеть, черт возьми, если он вообще не дышит!

О нет, только не это… Он же накануне был здоров как бык! И все же… Ни одно живое существо не может спать так крепко. Набравшись храбрости, Шанна взяла его руку, приподняла и отпустила. Рука с легким стуком упала на постель. О Господи… так и есть! Как же это она сразу не догадалась?! Шанна сорвалась с кровати — ледяной ужас, захлестнув ее, комком застрял в горле и через мгновение вырвался наружу вместе с пронзительным воплем.

Роман Драганешти был мертв.

Глава 10

…Боже милостивый… она провела ночь в одной постели с трупом!

Даже леденящий душу вопль, способный и мертвого поднять на ноги, не заставил Романа открыть глаза. Он по-прежнему мирно лежал на постели. Шанна, оцепенев, разглядывала его… Точно — мертвый! О нет! Проклятие!

Она снова закричала.

За спиной с грохотом распахнулась дверь.

— Что случилось? — В дверях стоял тот самый парень, которого она незадолго до этого видела на лестнице. В руках он держал пистолет.

Шанна кивнула на кровать.

— Роман Драганешти… мертв.

— Да? — К ее изумлению, парень невозмутимо убрал пистолет в кобуру.

— Он мертв! — Шанна ткнула пальцем в кровать, на которой лежал Роман. — Я проснулась и обнаружила его… в своей постели. Мертвого.

В глазах охранника мелькнуло беспокойство. Нахмурившись, он подошел к постели.

— О!.. — Лицо его прояснилось. — Не волнуйтесь, мисс. Хозяин жив.

— Простите, но я уверена, что он мертв, — решительно возразила Шанна.

— Нет-нет. Он просто спит. — Охранник приложил два пальца к шее Романа. — Пульс нормальный. Нет никаких причин для беспокойства. Поверьте, я достаточно хорошо разбираюсь в подобных вещах, мисс.

— Поверьте, я тоже достаточно хорошо разбираюсь в подобных вещах — между прочим, я медик — и могу с первого взгляда понять, что передо мной покойник. — Колени Шанны подогнулись. Она поискала взглядом стул. Стульев не оказалось. В качестве альтернативы оставалась только постель. Та самая, на которой лежал бедняга Роман.

— Он не покойник, — стоял на своем охранник. — Поверьте мне на слово, мисс, он просто спит.

Господи… парень ослеп, что ли?!

— Да вы посмотрите… Кстати, как вас зовут? —спохватилась Шанна.

— Фил. Я дежурю в дневную смену.

— Фил, я понимаю, что вам очень не хочется это признавать. В конце концов, вы ведь телохранитель и ваш долг — сделать все, чтобы ваш работодатель остался жив.

— Он и так жив, — упрямо возразил охранник.

— Нет! — В голосе Шанны зазвучали истерические нотки. — Он мертв, черт возьми! Скончался. Испустил дух. Все! Великой империи конец!

Выпучив глаза, охранник на всякий случай отодвинулся от нее подальше.

— Ладно, ладно… успокойтесь, мисс, — забормотал он, вытаскивая из кармана рацию. — Я на четвертом этаже, срочно нужна помощь. Один из гостей слегка… э-э-э… нездоров.

— Ничего подобного, — взвизгнула Шанна, кинувшись к окну. — Может, если поднять жалюзи и впустить немного света…

— Нет! — заорал охранник.

Онемев, Шанна мгновенно превратилась в соляной столб.

Рация затрещала, потом сквозь шум помех прорезался мужской голос:

— В чем проблема, Фил?

— Би-ип.

— У нас тут возникли трудности, — приложив рацию к самым губам, проговорил Фил. — Мисс Уилан проснулась, обнаружила в своей постели мистера Драганешти, после чего попыталась разбудить его. И теперь она уверен, что он мертв.

На том конце послышался булькающий смех. У Шанны отвисла челюсть. Господи Иисусе… да они все тут хладнокровные, как удавы! Ринувшись к Филу, она попыталась захватить у него рацию.

— Могу я договорить с вашим начальством?

— Конечно, — с кроткой улыбкой кивнул Фил. — Сию минуту, мисс. — Он нажал на кнопку. — Говард, это ты? Будь добр, поднимись ненадолго сюда.

— Уже бегу! — хохотнул Говард.

Фил сунул рацию в карман.

— Он сейчас придет.

— Отлично! — Шанна окинула взглядом комнату, телефона не было. — Может, вы позвоните в 911?..

— Я… извините, мисс, не могу. Мистеру Драганешти это не понравится.

— Мистеру Драганешти уже все равно.

— Прошу вас, мисс, успокойтесь. Уверяю вас, все будет, хорошо. — Фил бросил взгляд на часы. — Подождите пару часов, и сами увидите.

Подождать?! Надеются, что через пару часов Роман чуть-чуть оживет, что ли? Шанна забегала по комнате. Проклятие… как он мог умереть?! Должно быть, сердечный приступ.

— Нужно уведомить ближайших родственников, — спохватилась она.

— К сожалению, мисс, их уже никого нет в живых.

Ни кого? Ни одного родственника? Шанна снова заметалась по комнате. Бедный, бедный Роман! Он был таким одиноким! Совсем как она. Острое сожаление кольнуло сердце — сожаление о том, что все могло бы сложиться по-другому. Ей уже не суждено заглянуть в эти удивительные золотисто-карие глаза… почувствовать, как его сильные руки обнимают ее за плечи! Ухватившись за столбик кровати, Шанна, едва сдерживая слезы, смотрела на мертвое лицо Романа.

Раздался негромкий стук в дверь, и в комнату протиснулся крупный мужчина средних лет. На поясе у него болтался целый арсенал — включая и пистолет с карманным фонариком. Начальник охраны смахивал на бывшего боксера, а могучая шея и сломанный в нескольких местах нос довершали сходство. Иначе говоря, типичный громила, и у Шанны наверняка сердце ушло бы в пятки, если бы она не заметила, что глаза громилы искрятся смехом.

— Мисс Уилан? Он немного гнусавил — наверное, из-за перебитого носа. Вот уж этот наверняка храпит по ночам так, что степы трясутся. — Я Говард Барр, начальник дневной смены. Ну как вы? В порядке? — сочувственно спросил он.

— Жива, как видите, чего нельзя сказать о вашем работодателе.

— Хм… — Говард окинул взглядом кровать. — По-твоему, он мертв, Фил?

Фил вытаращил глаза.

— Что?! Конечно, нет!

— Отлично. — Говард удовлетворенно потер руки. — Ситуация прояснилась. Может, спуститесь со мной на кухню — выпьете чашечку кофе?

Шанна растерянно моргнула.

— Простите?! — Ей показалось, она ослышалась. — Вы… — Она поперхнулась. — Вы разве не хотите осмотреть тело?

Говард, поправив кобуру, подошел к распростертому на постели телу.

— По-моему, он выглядит прекрасно, — проворчал Говард. — Хотя, если честно, странно… с чего это ему вздумалось спать тут? Никогда не слышал, чтобы мистер Роман Драганешти спал в чужой постели.

Шанна в бессильной злобе заскрипела зубами.

— Он не спит, черт возьми!

— Кажется, я понял, что тут произошло, — вмешался Фил. — Я видел его сегодня утром — кажется, это было в начале седьмого. Он спускался по лестнице с мисс Уилан на руках.

Говард недоуменно сдвинул брови.

— В начале седьмого? Так ведь солнце уже взошло!

В голову Шанны закралась ужасная догадка.

— Он нес меня на руках?!

— Да, — кивнул Фил. — Хорошо, что я оказался рядом, потому что выглядел он, прямо скажем, неважно.

У Шанны перехватило дыхание.

— О нет!

— Мне кажется, у него просто не хватило сил добраться до своей комнаты, — философски пожав плечами, закончил Фил.

У Шанны подломились ноги. Она рухнула на постель рядом с телом Романа. О Господи… ноша оказалась для него слишком тяжелой! И у бедняги Романа просто не выдержало сердце…

— Это… это ужасно. Это я убила его! — простонала она.

— Мисс Уилан! — В глазах Говарда вспыхнуло раздражение. — Ну что вы такое говорите? Он вовсе не умер!

— Конечно, умер! — Шанна покосилась на тело Романа. — О Господи… никогда больше не буду есть пиццу!

Фил с Говардом обменялись встревоженными взглядами. И тут их рации, словно сговорившись, одновременно запищали.

Говард поднес свою к уху.

— Да?

— Пришла Радинка Холстейн, — проскрежетал чей-то голос. — Вернулась из поездки по магазинам. Просила передать мисс Уилан, что будет ждать ее в гостиной.

— Отлично! — У Говарда вырвался шумный вздох облегчения. — Фил, проводи мисс Уилан в гостиную.

— Конечно, — засуетился Фил, обрадованный ничуть не меньше своего начальника. — Сюда, мисс.

Шанна неуверенно оглянулась на Романа.

— А как же он?

— Не волнуйтесь, мисс, — засюсюкал Говард. — Мы с Филом аккуратненько перенесем мистера Драганешти в его комнату. А через пару часиков он проснется, и вы с ним от души посмеетесь над этим происшествием.

— Ну да, конечно. — Обреченно кивнув, Шанна направилась к двери.

В полном молчании миновав коридор, они стали спускаться но лестнице. Шанна глотала слёзы. Только вчера она поднималась по этой самой лестнице вместе с Романом! И тогда же Шанна заметила вокруг него ауру какой-то печальной безысходности, вызвавшую острое желание утешить его, заставить смеяться. И это ей удалось! И когда он вдруг рассмеялся, то так искренне удивился, что Шанна почувствовала себя счастливой.

Боже правый, они ведь едва знакомы… но она чувствовала, что будет скучать по нему. Роман был сильным — и в то же время очень мягким и деликатным. Его острый ум не мог не вызывать восхищение. А это его желание защитить ее… как трогательно и вместе с тем как по-мужски. И ведь он почти поцеловал ее! Причем два раза. Шанна тяжело вздохнула. Поздно! Теперь она уже никогда не узнает каково это — целоваться с Романом. Не увидит его лабораторию, не услышит об очередном его потрясающем открытии. Не сможет поговорить с ним… никогда! К тому времени как они с Филом спустились на первый этаж, Шанна пришла в полное отчаяние. А окончательно ее добило сочувствие, написанное на лице, Радинки. Глаза Шанны моментально наполнились слезами.

— Радинка, какое горе! Он умер.

— Ну-ну! — Радинка по-матерински обняла ее за плечи. — Не волнуйтесь, моя дорогая! — зашептала она своим низким, звучным голосом ей на ухо. — Вот увидите, все будет хорошо! — Радинка подтолкнула Шанну к той двери справа, за которой накануне слышались женские голоса. Оказывается, там была гостиная.

Большую часть комнаты занимали три темно-вишневых кожаных дивана, с трех сторон окружавших изящный колесный столик. Четвертую стену гостиной почти целиком занимал огромный плоский экран телевизора.

Шанна рухнула на диван ноги отказывались держать ее.

— Просто не верится, что его уже нет, — дрожащим голосом прошептала она.

Радинка, швырнув сумочку на столик, села рядом.

— Уверяю вас, это не так. Вот, увидите, он скоро проснется. — Она успокаивающе похлопала Шанну по плечу.

— Боюсь, что нет. — По щеке Шанны скатилась слезинка.

— Деточка, да вы совсем не знаете мужчин! Они ужасные сони! Да вот взять хотя бы моего сына Грегори — спит как бревно! Пока добудишься, с ума сойдешь!

— Нет, он умер, — утирая слезы, прошептала Шанна.

Смахнув с плеча невидимую пылинку, Радинка терпеливо пожала плечами. Сегодня на ней был безупречный костюм, явно сшитый на заказ, и не где-нибудь, а у кого-то из ведущих модельеров.

— Наверное, будет лучше, если я объясню, — вздохнула она. — Сегодня я пришла сюда рано утром, и Грегори рассказал мне, что тут у вас происходит. Так вот, как выяснилось, Роман отвез вас в стоматологическую клинику, и вы вставили ему зуб.

— Этого не может быть! — фыркнула Шанна. Но тут туман, стоявший у нее в голове, немного рассеялся — она увидела сначала приемную, потом кабинет дантиста… Стоматологическая клиника! — Но я… мне казалось, это был сон!

— Нет дорогая, не сон. Все было на самом деле. Роман вас просто загипнотизировал.

— Что?!

— Грегори поклялся, что вы сами дали на это согласие, — пожала плечами Радинка.

Шанна закрыла глаза, пытаясь вспомнить. Да, точно! Она лежала на диване, у нее страшно болела голова, и тут Роман предложил попробовать гипноз. И она согласилась. В тот момент она готова была ухватиться за соломинку. Ей отчаянно хотелось заниматься любимым делом, жить нормальной жизнью — как все нормальные люди.

— Значит, он действительно меня загипнотизировал?

— Да. И слава Богу, потому что от этого выиграл и не только вы, но и он. Роману до зарезу нужен был дантист, а вам нужно было наконец избавиться от этой вашей гемофобии.

— Вы… вам известно, что я боюсь крови?

— Да, конечно. Вы ведь рассказали Роману о том ужасном случае в ресторане, помните? При вашем разговоре присутствовал Грегори, так что он все слышал. А потом рассказал мне. Надеюсь, вы ничего не имеете против? — извиняющимся тоном добавила Радинка.

— Да нет… ничего страшного. — Шанна, откинувшись на мягкие подушки, закрыла глаза. — Значит, прошлой ночью я действительно вставила Роману зуб?

— Да, дорогая. Вероятно, память об этом еще до конца не вернулась к вам, но со временем, думаю, вы все вспомните.

— И не упала в обморок, увидев кровь? — Шанне все еще не верилось.

— Насколько я слышала вы держались замечательно.

Шанна фыркнула.

— Уму непостижимо! Интересно, как я могла все это проделать, если, как вы говорите, была под гипнозом?! — Но тут Шанна подпрыгнула как ужаленная. — О нет… только не говорите мне, что я имплантировала ему волчий клык! — Рухнув на диван, она спрятала лицо в подушку. Впрочем… и какая разница, вдруг промелькнуло у нее в голове. Бедняга все равно мертв.

По губам Радинки скользнула улыбка.

— Уверяю вас, это был обычный зуб.

— Ох… слава Богу! А то вдруг коронер во время вскрытия обнаружит во рту Романа волчий клык! — Бедный, бедный Роман! Умереть таким молодым! Как это несправедливо! Он был такой красивый!

Из груди Радинки вырвался вздох.

— Послушайте, милочка, Роман жив! Ну что сделать, чтобы вы мне поверили? — Она задумчиво потрогала пальцем губы — темно-алый лак на ногтях идеально подходил по цвету к губной помаде. — Кстати, вы ведь, наверное, делали ему анестезию, чтобы он не почувствовал боли? — встрепенулась она.

— Откуда мне знать? — пожала плечами Шанна. — Я ведь была под гипнозом. Может я разделась до белья и танцевала капкан на столе! — Она озадаченно потерла лоб. Как глупо, что она ничего не помнит! — Возможно, это хоть как-то объясняет, почему мы никак не можем его добудиться.

Шанна, ахнув, вскочила, точно подброшенная невидимой пружиной.

— Господи… а если анестезия убила его?! Тогда, выходит, это я виновата в его смерти!

Глаза у Радинки стали как блюдца.

— Я вовсе не это имела в виду…

Шанна схватилась за голову.

— Должно быть, я ввела ему слишком большую дозу! Или вообще слишком сильный препарат… и у него не выдержало сердце. Как бы там ни было, получается, это я убила его! — простонала она.

— Господи, какой вы ребенок! Что вы несете? Даже слушать смешно! С чего вам вообще вздумалось в чем-то обвинять себя?

— Не знаю. — Шанна всхлипнула. — И в том, что случилось с Карен, тоже виновата только я. Я должна была ей помочь! Не знаю как — но должна была! Ведь Карен была еще жива, когда я подошла к ней.

— Это та девушка, ваша подруга, которую убили в ресторане?

Шанна, всхлипнув, закивала.

— Мне очень жаль, дорогая. Но что касается Романа… Конечно, вы вряд ли мне поверите но, уверяю вас, едва только закончится действие препарата, который вы ему ввели, как Роман тут же проснется. И вы самолично сможете убедиться, что с ним ничего не случилось.

Захлюпав носом, Шанна снова зарылась лицом в подушки.

— Он ведь вам очень нравится, верно? — вкрадчиво спросила Радинка.

Шанна, тяжело вздохнув, перевернулась на спину и невидящим взглядом уставилась в потолок.

— Да, очень, но какая теперь разница? Глупо рассчитывать на романтические отношения, когда речь идет о покойнике! — с горечью хмыкнула она.

— Миссис Холстейн! — раздался из-за двери мужской голос.

Обернувшись, Шанна увидела переминавшегося у дверей охранника в форменных брюках цвета хаки. Странно, подумала она, а куда же подевались шотландские горцы в килтах? Она уже успела искренне полюбить этих здоровенных парней с певучей речью.

— Из «Блумингдейла»^[6] только что доставили ваши покупки, — сообщил он. — Куда прикажете их отнести?

Радинка изящно поднялась из-за стола.

— Пару коробок сюда, — распорядилась она, — а остальные — в комнату мисс Уилан.

— В мою комнату? — изумилась Шанна. — Но зачем?

Радинка улыбнулась.

— Потому что все это для вас, моя дорогая.

— Но… это невозможно! — растерянно залепетала Шанна. — Я не могу это принять! И потом… нельзя нести все это в мою комнату! Неужели вы забыли, что там покойник?!

— Мы перенесли мистера Драганешти в его спальню, — видимо, сообразив, что к чему, пробормотал охранник.

— Вот и хорошо, — кивнула Радинка. — Значит, продолжим. — Она снова уселась на диван. — Надеюсь, вам понравиться то, что я для вас купила.

— Послушайте, Радинка, я серьезно! — взмолилась Шанна. — Я не могу принять столько подарков! Достаточно уже того, что вы приютили меня на ночь! Я… мне нужно срочно связаться с департаментом юстиции и еще позвонить кое-куда…

— Роман хочет, чтобы вы пока остались здесь, — непререкаемым тоном заявила Радинка. — И это он распорядился, чтобы я купила для вас все эти вещи. — Радинка обернулась — толкнув дверь ногой, в гостиную вошел навьюченный пакетами и свертками охранник. — Положите все это на стол, — распорядилась она.

Шанна в полном изумлении разглядывала многочисленные пакеты. Она понимала, что в свою квартиру возвращаться опасно, — значит, ей просто не во что переодеться. И тем не менее было как-то неловко принимать такие подарки.

— Поверьте, я очень вам благодарна, и все же…

— При чем тут я? Это все Роман. — Радинка, пожав плечами, поставила на колени пакет. — Так, что у нас тут? Ах да… смотрите, какая прелесть! Нравится? — Она развернула шелковистую белую бумагу, и Шанна увидела красный кружевной бюстгальтер и такие же трусики.

— Ух ты! — восхищенно присвистнула Шанна, разглядывая бюстгальтер. Он был намного шикарнее тех, что она обычно покупала. И уж конечно, раз в десять дороже. Она глянула на ярлычок. Размер 36 В. — И размер мой!

— Конечно, ваш. Роман оставил мне записку с вашими размерами.

— Что?! А откуда он знает, какой размер бюстгальтера я ношу?

— Держу пари, вы сами ему сказали — когда были под гипнозом, — подмигнула Радинка.

Шанна зажала ладонью рот. Господи Иисусе, а что, если она действительно танцевала на столе канкан?

— Вот. — Радинка порылась в сумочке. — По-моему, я не выкинула его записку. Да, вот она. — Она протянула Шанне сложенный вчетверо листок.

— О Господи… — Должно быть, это последнее, что Роман написал перед смертью, в ужасе подумала Шанна. Размеры: «12, 36 В». Роман действительно знал все ее размеры! Вероятно, Радинка права — Шанна сама сказала ему, когда была под гипнозом. Интересно, что она ему еще наболтала? «И купи ей шоколадных пирожных…» В горле встал комок, из глаз опять брызнули слезы.

— Ну что опять не так? — сокрушенно вздохнула Радинка.

— Шоколадные пирожные… — захлюпала носом Шанна. — Какой милый! И он… он не считал, что я толстая…

Радинка улыбнулась.

— Думаю, нет. Шоколадные пирожные я тоже купила — они ждут вас на кухне. Однако советую поторопиться. Держу пари, мы и глазом не успеем моргнуть, как от них останется одно воспоминание — уж больно хищно поглядывали на них наши охранники. Эти парни готовы слопать что угодно, — пожала она плечами.

— Спасибо. Может быть, потом… — У Шанны давно уже урчало в животе, но всякий раз, стоило только подумать о еде, перед глазами вставала страшная картина — бедный Роман, изнемогающий под тяжестью ее неподъемного тела.

— Ну, тогда давайте посмотрим другие покупки. — Радинка принялась потрошить остальные свертки.

Там тоже оказалось белье — целые груды изящного женского белья, — а помимо этого еще уютный купальный халат из мягкой синей шенили^[7], майка-топик на тонких бретельках цвета «сомон» и пиджак в тон. Вслед за этим появились синяя шелковая ночная сорочка и такие же домашние шлепанцы.

— Прямо как на Рождество, даже лучше, — смущенно пролепетала Шанна. — Куда мне столько?

— Вам понравилось?

— Да, конечно, но…

— Тогда и говорить не о чем, — отрезала Радинка, распихивая все по пакетам. — Сейчас я отнесу все это в вашу комнату.

— Но…

— Никаких «но». — Поднявшись с дивана, Радинка решительно сгребла со стола пакеты. — А сейчас — марш на кухню! Вам нужно поесть. Кстати, я велела охранникам приготовить вам сандвичи. А после примете душ, переоденетесь, жизнь снова заиграет яркими красками. К тому времени как вы управитесь со всем этим, Роман будет уже на ногах.

— Но…

— Простите, у меня столько дел, что времени спорить уже нет. Работы непочатый край. — Подхватив пакеты, Радинка направилась к двери. — Поболтаем потом, ладно?

Вот черт… не женщина, а просто робот какой-то! Только и думает, что о работе! Однако вкус у нее превосходный, ничего не скажешь. Шанна залюбовалась изящным бельем. Жалко возвращать всю эту красоту в магазин. Но ничего не поделаешь — придется. Хватит ли у нее смелости незаметно улизнуть из этого дома? Если русские пронюхают, что она здесь, может случиться большая беда.

Спустившись на кухню, она съела сандвич, изо всех сил стараясь не смотреть на стоявшую посреди стола коробку с пирожными. Потом поднялась к себе в комнату — осторожно приоткрыла дверь и заглянула внутрь, опасливо окинув взглядом кровать. К счастью, постель была пуста. Пакеты из магазина и коробки аккуратно высились в изножье кровати. Облегченно вздохнув, Шанна отправилась в ванную и долго стояла под горячим душем. Потом, завернувшись в мягкий халат, вернулась в комнату и, проклиная свое слабоволие, принялась рыться в коробках. В другое время она бы с наслаждением вертелась перед зеркалом, но сейчас ее сердце разрывалось от муки — ведь мужчина, на чьи деньги все это покупалось, был мертв.

Шанну охватило острое чувство вины. Нет, она не может принять его подарок. И не может больше оставаться в его доме. Нужно срочно позвонить Бобу Мендосе, а после этого скорее всего придется начать другую жизнь в другом месте. В городе, где она никого не знает и где никому нет до нее никакого дела. Еще раз.

Господи, одна мысль об этом повергла Шанну в отчаяние. Согласившись в свое время дать показания, она тем самым подписала себе приговор.

К несчастью, в тот злосчастный день ее жизнь изменилась раз и навсегда.

Шанна, вздохнув, подошла к окну, закрытому уродливыми алюминиевыми жалюзи. Нащупав ручку, она с трудом подняла их, и в комнату хлынул неяркий солнечный свет.

Из окна открывался чудесный вид. Вдоль особняка тянулась тихая, окаймленная раскидистыми деревьями улица, а вдали, насколько хватало глаз, расстилалась зеленая громада Центрального парка. Солнце уже клонилось к закату, окрашивая облака в сочные багровые и пурпурно-фиолетовые гона. Шанна вдруг почувствовала, как в душе робко шевельнулась надежда. Кто знает — может, не все еще потеряно, подумала она. Ах, если бы Роман был жив…

Может, Радинка права и этот неестественно крепкий сон всего лишь следствие слишком большой дозы анестетика? Шанна с досадой передернула плечами. Господи… она ведь даже не в состоянии вспомнить, что ему вколола! Одному Богу известно, что она сделала с беднягой! Может, стоит немного подождать? Либо эти чокнутые вызовут наконец «скорую» и врачи констатируют смерть, либо… либо Роман чудесным образом очнется. Как бы там ни было, она не может уйти, пока не узнает точно, жив он или нет.

Покопавшись в пакетах, Шанна вытащила какую-то одежду и натянула ее на себя вместо халата. Потом отыскался и телевизор: Вот и чудесно, решила она, можно скоротать время, все равно делать нечего. Отыскав пульт, Шанна принялась бездумно переключать каналы. Ух ты… а это что за канал? Такого она никогда не видела! Сначала на экране возникло мультипликационное изображение летучей мыши — взмахнув перепончатыми крыльями, жутковатого вида тварь взвилась в воздух и тут же превратилась в логотип, живо напомнивший Шанне известную всему миру эмблему Бэтмена. Чуть ниже тянулась надпись: «Вас приветствует канал „ЦВТ“. Мы работаем круглосуточно, потому что где-нибудь в мире всегда наступает ночь!»

«ЦВТ»?! Это что ж такое? — изумилась Шанна. А при чем тут, спрашивается, ночь? Изображение логотипа с летучей мышью внезапно исчезло, и его место на экране заняла еще одна строчка: «„ЦВТ“. Если вы не в цифровой режиме, вас не видно». Шанна перестала вообще что-либо понимать. Ее мысли прервал негромкий стук в дверь. Выключив телевизор, Шанна побежала к двери. Наверное, это Фил. Четвертый этаж, похоже, находится в его ведении.

— Коннор! — радостно взвизгнула она. — Ты вернулся!

— Угу. Привет, милая, — ухмыльнулся здоровенный шотландец. — Вот и я!

От избытка чувств Шанна кинулась горцу на шею и крепко расцеловала в обе щеки.

— Господи, я так рада тебя видеть!

Бедняга так смутился, что побагровел до ушей.

— Я слышал, у вас тут давеча что-то стряслось, — осторожно высвободившись из объятий, пробормотал он.

— Да… Это ужасно! Коннор, мне… мне так жаль!

— А с чего это ты вдруг так расстроилась, голубушка? Кстати, мистер Драганешти послал меня за тобой. Просил передать, что хочет тебя видеть.

У Шанны подогнулись ноги.

— Этого… этого просто не может быть, — растерянно пробормотала она.

— Еще как может, — фыркнул Коннор. — Пойдем. Так и быть, провожу тебя к нему.

Так он все-таки жив?!

— Не нужно. Я сама! — Шанна вихрем взлетела по лестнице.

Глава 11

Роман Драганешти проснулся. Как ни странно, он абсолютно не помнил, каким образом оказался в постели, что было довольно-таки странно. Роман повел глазами: он возлежал на своей кровати, где легко уместились бы несколько таких, как он, — причем, что самое удивительное, полностью одетый. Даже ботинки по-прежнему были на ногах. Роман машинально провел языком по зубам. Шина была на месте. Затаив дыхание, он сунул палец в рот и осторожно потрогал клык. Похоже, все нормально, держится крепко. Конечно, пока трудно судить, будет ли он выдвигаться и убираться в десну с такой же легкостью, как и раньше, но проверить это он пока не сможет. Сначала придется как-то убедить Шанну снять эту проклятую шину.

Наскоро приняв душ, он набросил халат и торопливо пришлепал в кабинет, чтобы просмотреть корреспонденцию. Внимание его привлекла записка, написанная тонким, паучьим почерком Радинки. Его верная секретарша спешила сообщить, что купила для Шанны все необходимое. Отлично. Еще Радинка писала, что с утра пораньше отправится в «Роматек» — убедиться, что все готово к ежегодному балу. Поскольку ей приходится торчать на работе и ночью, и днем намекнула Радинка, не считает ли ее босс, что она заслужила прибавку к жалованью? «Прибавку к жалованью? Конечно — почему нет?»

Жан-Люк Эшарп и Ангус Маккей, предводители французского и английского кланов, спешили сообщить, что прибудут к пяти утра. Вот и прекрасно, комнаты на третьем этаже уже готовы к их приезду.

Осталось прочитать последний абзац записки. Роман торопливо пробежал его глазами. Проснувшись, Шанна обнаружила его в своей постели. О нет! Она решила, что он мертв, и ужасно расстроилась. Вот дерьмо! Конечно — нет ничего удивительного, что она приняла его за покойника. Днем у него даже сердце не билось. Правда, во всем этом есть и положительный момент — раз Шанна пришла в такое отчаяние, выходит, она не так уж равнодушна к нему, как ей хотелось показать.

Радинка писала, что попыталась убедить Шанну — мол, он спит как убитый из-за обезболивающего, которое она вколола ему, когда имплантировала зуб. К несчастью, идея оказалась не слишком удачной — Шанна, вбив в голову, что это она убила его, немедленно принялась казнить себя. Отлично… просто великолепно! Выходит, она пришла в отчаяние вовсе не потому, что он ей небезразличен, — просто бедняжку мучили угрызения совести. Роман с горечью усмехнулся, живо представив себе эту картину — Шанна, заламывая руки, мечется по комнате, а он в это время лежит в постели как бревно. Проклятие!

Скомкав листок, Роман зашвырнул его в корзину. Записка Радинки оказалась последней каплей. Теперь он просто обязан составить формулу, которая позволит ему оставаться на ногах весь день. Он просто не имеет права валяться в постели, когда Шанне угрожает опасность.

Выругавшись сквозь зубы, Роман нажал кнопку внутреннего телефона.

— Кухня, — прогнусавил чей-то голос.

— Говард, это ты?

— Да, сэр. Рад, что вы снова на ногах… ну и все такое, — с чувством пробормотал начальник дневной смены. — А то нам тут пришлось поволноваться, пока вы спали.

Где-то на заднем плане послышались сдавленные смешки. Кровь Христова! Роман скрипнул зубами. Дожили, называется. Будучи предводителем самого могучего в Северной Америке клана, он, кажется, мог бы рассчитывать на большее уважение со стороны своих людей!

— Нет, Боже упаси, мы вовсе не в претензии, сэр, — с трудом сдерживая смех, продолжал Говард. — Обычно тут днем скука смертная. А так хоть какое-то развлечение. О, а вот и Коннор!

— Говард, сегодня должны прибыть очень важные гости, — перебил его Роман. — В том числе и мистер Маккей, ваш шеф. Нужно принять все необходимые меры безопасности. И соблюдайте полную секретность. Я надеюсь, вы меня понимаете?

— Разумеется, сэр. Я все понял. Мы обо всем позаботимся. Ваши шотландцы уже прибыли, так что я ухожу. Доброй ночи.

— Доброй ночи, Говард. Коннор, ты тут?

После короткой заминки послышался писк рации.

— Угу, сэр. Слушаю вас.

— Проводи мисс Уилан ко мне в кабинет. Через десять минут, Коннор, слышишь?

— Угу сэр. Будет сделано.

Роман направился к бару, вытащил из миниатюрного холодильника бутылку с синтетической кровью и сунул в микроволновку. Потом бегом бросился в спальню. Выбрав чёрные брюки вместо обычных джинсов и серую рубашку, Он торопливо оделся. Ангус и его люди наверняка явятся одетые в живописные костюмы шотландских горцев, подумал он. А Жан-Люк, как обычно, прибудет в сопровождении целого сонма очаровательных вампирш в туалетах из последней коллекции от кутюр. Он просто без ума от своих моделек и всюду таскает их за собой.

Копаясь в платяном шкафу, Роман обнаружил элегантный черный смокинг и плащ которые Жан-Люк преподнес ему в подарок еще три года назад. Из груди вырвался стон. Проклятие… ничего не поделаешь, придется сегодня снова напялить на себя эту штуку! Роман недовольно скривился. Может, Жан-Люку и нравится изображать из себя голливудскую версию Дракулы, но Роман предпочитал одеваться более современно — и удобнее, и хлопот меньше. Чертыхаясь, он вытащил смокинг из шкафа. Не забыть бы распорядиться, чтобы его отутюжили к балу.

Микроволновка деликатно звякнула, рапортуя о том, что завтрак готов. Первая трапеза за день так сказать, завтрак. Но именно в этот момент дверь с грохотом распахнулась и кто-то ворвался в кабинет.

Роман сильно сомневался, что десять минут, о которых он просил Коннора, уже прошли. Небось бежала, усмехнулся Роман. Проклятие! Пропал его завтрак!

— Я тут, — со вздохом отозвался он. Кто-то сдавленно ахнул, и Роман как был, босиком, бросился к двери.

Шанна стояла возле письменного стола — лицо ее пылало она задыхалась, хватая воздух пересохшими губами. Потом она увидела в дверях спальни Романа, и глаза у нее стали круглыми.

— О Господи! — потрясенно выдохнула она, зажав ладонью рот. И тут из ее глаз брызнули слезы.

Роман смущенно опустил глаза, почувствовав острый укол вины за то, что невольно подверг ее этому испытанию. И ахнул. Проклятие, спохватился он, ну и зрелище! Рубашка распахнута на груди, брюки расстегнуты, и в прорезь ширинки стыдливо выглядывают черные трусы-боксеры. Нервным движением Роман отбросил упавшие на лоб волосы.

А Шанна стояла и просто молча таращила на него глаза.

— Я… Мне рассказали о том, что произошло, — пробормотал он.

В кабинет вихрем ворвался Коннор.

— Простите, сэр, я пытался удержать ее, да куда там… — Только тут он заметил, что одежда Романа в беспорядке. — Черт… наверное, нужно было постучать.

— Ты жив… — Шанна качнулась.

Микроволновка возмущенно звякнула, еще раз напоминая хозяину, что его завтрак готов. Ничего не поделаешь, придется подождать, пока Шанна уйдет, смиренно вздохнул Роман.

Коннор скорчил понимающую гримасу. Он-то хорошо знал, какой голод терзает только что пробудившегося от сна вампира.

— Мы зайдем попозже, — деликатно кашлянул он. — Нужно дать мистеру Драганешти время привести себя в порядок.

Но Шанна, казалось, не слышала Коннора. Медленно, точно во сне, она двинулась к Роману.

— Пожалуй, я лучше пойду, — смущенно пробормотал Коннор, выскользнул за дверь и плотно закрыл ее за собой.

Шанна была уже так близко… достаточно только протянуть руку и схватить! Стараясь побороть искушение, Роман скрипнул зубами. Руки его сами собой сжались в кулаки.

— Мне сказали, я напугал тебя. Прости… мне очень жаль.

На ресницах у нее повисла слеза но прежде чем она успела скатиться по щеке, Шанна торопливо смахнула ее рукой.

— Ничего. Я… я просто рада, что с тобой все в порядке.

Неужели она действительно так испугалась за него? Роман не сводил с нее глаз. Затаив дыхание, он следил, как ее взгляд, скользнув по его обнаженной груди, спустился ниже. Проклятие… как он хотел ее! Оставалось надеяться, что она не заметит, как его глаза наливаются кровью.

— С тобой действительно все в порядке. — Шанна коснулась его груди — легко, одними кончиками пальцев, но его как будто ударило током. Тело отреагировало мгновенно миг, и Роман крепко прижал Шанну к себе.

Она испуганно отпрянула, потом, успокоившись, прильнула щекой к груди.

— Я боялась, что потеряла тебя.

— Ну, знаешь, от меня не так-то легко избавиться, — пошутил он, почувствовав, как изголодался по ней! «Спокойно… держи себя в руках».

— Радинка сказала, что ночью я вставила тебе зуб.

— Да.

— Дай-ка я посмотрю. — Раздвинув ему губы, Шанна придирчиво осмотрела шину. — Похоже, все в порядке — отлично прижился.

— Да. Можешь снять свою шину.

— Что?! Нет, ни в коем случае. Нужно время.

Роман, взяв ее руку в свои, поднес к губам дрожащие пальчики.

— Все, что мне нужно, это ты.

Шанна с мягкой усмешкой отняла у него руку.

— Значит, это правда, что ты загипнотизировал меня? — в упор спросила она.

— Да, правда. — Точнее, почти правда.

Шанна недовольно сдвинула брови.

— Надеюсь, я ничего не натворила… — Она замялась. — Просто неловко как-то — тебе говорят, что ты что-то сделала, а ты и понятия об этом не имеешь… Особенно когда речь идет о работе.

— Уверяю тебя, ты прекрасно справилась. И держалась как заправский профессионал. — Роман, снова завладев ее рукой, прижался губами к ладони. Если Шанна снова предложит заняться сексом…

— И я не рухнула в обморок при виде крови? — продолжала допытываться Шанна.

— Нет. — Губы Романа прижались к ее запястью. Кровь второй группы, резус положительный… Он вдыхал ее аромат, чувствовал, как она струится под его губами. — Ты вела себя на редкость храбро.

Глаза Шанны радостно вспыхнули.

— Ты понимаешь, что это значит? Получается, я смогу и дальше заниматься любимым делом! Господи, как это здорово! — Засмеявшись от счастья, она повисла у него на шее и пылко расцеловала в обе щеки. — Спасибо тебе, Роман.

Почувствовав, как шевельнулась робкая надежда, он порывисто прижал Шанну к груди. И тут же вспомнил, что, в сущности, сам вложил в ее голову мысль о том, чтобы заняться сексом. А она… она просто исполняла приказы. Вздрогнув как от удара, Роман резко высвободился.

Удивленная, Шанна слабо ахнула. Лицо ее на мгновение исказилось, словно от боли, и вдруг превратилось в холодную маску. Взгляд сразу стал отчужденным. Спрятав руки за спину, Шанна отодвинулась. Проклятие… наверное, решила, что он отверг ее. И старается за этой маской скрыть боль. Вряд ли он на самом деле нравится ей… а он как идиот думал о ней весь день, трясся от страха за нее — и вот вдобавок еще обидел. Но откуда ему знать, как вести себя со смертными женщинами. В конце концов, у него: так мало опыта общения с Ними.

Микроволновка снова затренькала. Рассвирепев, Роман резким движением выдернул вилку из розетки. Хватит искушать его мыслью о теплой человеческой крови! К несчастью, Шанна представляла собой соблазн, противиться которому у него едва хватало сил.

— Знаешь, я, пожалуй, лучше пойду. — Шанна повернулась к двери. — Я… я страшно рада, что с тобой все в порядке, и с зубом тоже. И очень благодарна за то, что ты стараешься защитить меня, а еще спасибо тебе за все твои подарки, которые я, правда, не могу принять, но…

— Шанна!

Она уже взялась за ручку двери.

— Ты очень занятой человек, Роман. Я постараюсь не путаться у тебя под ногами. Вообще-то я собиралась уйти…

— Шанна, подожди. — Он рванулся за ней. — Мне нужно тебе кое-что объяснить.

Шанна изо всех сил старалась не смотреть на него.

— Не нужно.

— Нет, нужно, — перебил ее Роман. — Прошлой ночью, когда ты была… под гипнозом, я вложил в твою голову одну мысль. Мне не следовало этого делать, но я… я пожелал, чтобы ты подарила мне страстный поцелуй. И вот сейчас, когда ты бросилась мне на шею, я вдруг подумал…

— Погоди-ка… — Шанна бросила на него недоверчивый взгляд. — Так ты решил, что я сделала это просто потому, что ты загипнотизировал меня?!

— Ну да. Я не должен был…

— Чушь какая! — решительно перебила Шанна. — Во-первых, сейчас я не под гипнозом.

— Да, но…

— А во-вторых, уверяю тебя, заставить меня подчиниться гораздо труднее, чем ты думаешь.

Роман молча захлопнул рот, проглотив свои возражения. Она была абсолютно права… вот только ему до смерти не хотелось это признавать.

— И в-третьих, это не был страстный поцелуй. Я просто чмокнула тебя в щеку. Уж мужчина твоего возраста должен знать разницу, — ехидно добавила она.

Брови Романа поползли вверх.

— Неужели? — Не хватало еще признаться, что большая часть его человеческой жизни прошла за монастырскими стенами.

— Естественно, — насмешливо фыркнула Шанна.

— Значит, ты обиделась на меня, потому что я не почувствовал разницу?

— Да вовсе я не обиделась! Ну, может, самую чуточку, — смущенно поправилась Шанна и вскинула на Романа глаза. — Просто ты шарахнулся от меня как от прокаженной!

Роман шагнул к ней.

— Это никогда не повторится, обещаю!

— Так я тебе и поверила! — фыркнула Шанна.

— Знаешь, я ведь ученый. И вряд ли способен почувствовать разницу между поцелуями, пока не получу достаточное количество данных.

Шанна насмешливо прищурилась.

— Догадываюсь, что у тебя на уме. Рассчитываешь получить эти данные от меня, да? Причем бесплатно?

— Намекаешь, что бесплатным бывает только сыр в мышеловке? — улыбнулся Роман. — Я понял. И во сколько же мне обойдется страстный поцелуй?

— Если я сама этого захочу, то бесплатно. Только сейчас я не хочу! — отрезала Шанна, смерив его оскорбленным взглядом: — Да раньше в аду наступит зима, чем я соглашусь подарить тебе страстный поцелуй!

Вот тебе на! Наверное, правильно, смиренно решил Роман. Ведь он осмелился задеть ее гордость и теперь наказан за это.

— Вообще-то меня вполне устраивает и просто поцелуй в щечку, — робко заметил он.

— Ох, вот только не надо, — поморщилась Шанна. — Я говорю о страсти! О дикой, неукротимой, первобытной страсти. Потому что если случится невозможное: скажем, в аду повалит снег и я соглашусь подарить тебе настоящий страстный, пылкий поцелуй… — она смерила его взглядом, — то, уверяю тебя, ты без особого труда почувствуешь разницу!

— Поскольку я ученый, то ничего не принимаю на веру. — Роман шагнул к ней. — Так что мне нужны доказательства.

— От меня ты их не получишь, — фыркнула Шанна.

— Может, это только слова, а на самом деле ты вообще не умеешь целоваться? — Он уже был совсем рядом.

— Ха! Может, ты сам не умеешь?

— Это вызов?

— Нет, просто разумное сомнение. А поскольку состояние твоего здоровья по-прежнему под вопросом, я сильно сомневаюсь, что твое сердце способно к таким нагрузкам!

— Ну, твой последний поцелуй я кое-как выдержал.

— Это в щечку-то? Сравнил тоже — настоящий страстный поцелуй должен быть в губы!

— Ты уверена? Исключительно в губы? — Роман придвинулся ближе, окинув Шанну выразительным взглядом. — Я, к примеру, могу назвать еще несколько мест, которые мог бы целовать со страстью…

Лицо Шанны стало медленно заливаться краской.

— Знаешь, по-моему, мне пора… Я прибежала, потому что решила, что ты умер, но ты…

— Жив? — Он нагнулся к ней. — Уверяю тебя, так оно и есть.

Шанна смущенно отвернулась, пытаясь нащупать ручку двери.

— Тебе нужно одеться…

— Прости меня, Шанна. Я вовсе не хотел обидеть тебя.

Шанна вскинула на него глаза. В них еще блестели слезы.

— О, Роман… какой ты глупый! Я ведь решила, что потеряла тебя!

Глупый? За все пятьсот сорок четыре года никто не осмеливался назвать его глупым.

— Я всегда буду с тобой.

Шанна кинулась ему на шею. Несколько опешив от столь стремительной атаки, Роман покачнулся. Все поплыло у него перед глазами. Стиснув зубы, Роман пошире расставил ноги, чтобы не грохнуться на пол. Откуда такая слабость? — гадал он. Вероятно, это все из-за голода. А может, столь бурная страсть явилась для него неожиданностью.

Нагнувшись, он поцеловал Шанну в макушку, легко коснулся губами лба. Он слышал, как кровь стучит у нее в висках, и губы его потянулись туда. Шанна подняла голову, чтобы посмотреть ему в глаза, но Роман, вдруг испугавшись, уткнулся лбом в ее шею — не хватало еще, чтобы она увидела его налитые кровью глаза. Стараясь справиться с собой, он легонько куснул ее за ухо.

Шанна чуть слышно застонала.

— Я уж думала, что никогда этого не дождусь, — взъерошив ему волосы, прошептала она. — Боялась, что ты так и не решишься поцеловать меня.

— Глупости… я хотел этого с той самой минуты, как увидел тебя. — Губы Романа скользнули по ее щеке.

На мгновение он прижался к ее губам, но тут же заставил себя отодвинуться. Теплое дыхание согрело ему теку. Глаза Шанны были закрыты. Вот и хорошо, промелькнуло у него в голове. По крайней мере можно не волноваться насчет того, что она перепугается до смерти, увидев его глаза.

Роман обхватил ладонями ее лицо. Кровь Христова… бедняжка даже не догадывается, кто перед ней! Оставалось только надеяться, что у него хватит сил устоять. Роман осторожно коснулся губами ее губ. Чуть слышно вздохнув, Шанна притянула его к себе. Ее губы приоткрылись, словно приглашая его изведать их на вкус.

И Роман сдался. Припав к ее губам, он чуть слышно застонал, изнемогая от желания. Шанна с радостной готовностью отзывалась на его ласки. Она была такой живой, такой пылкой, что все его чувства, мгновенно обострившись, словно с цепи сорвались. Он слышал, как кровь стучит у нее в висках. Ощущал, как трепещет каждый нерв ее тела, как оно пылает огнем. Вдыхал исходящий от нее аромат.

Оставалось только попробовать ее на вкус.

Одной рукой обхватив Шанну за спину, он притянул ее к себе так, что ее грудь прижалась к его груди, почувствовал, как напрягшиеся соски щекочут ему кожу. Другая рука скользнула вниз, обхватила упругие ягодицы. Шанна божественна! Вся такая мягкая, упругая, гибкая.

Шанна игриво потерлась бедрами о его напрягшуюся плоть. Господи помилуй, да она разжигает в нем желание. И сама наслаждается… потому что она живая и испытывает подсознательное и естественное для смертной женщины стремление к созиданию… к тому, чтобы породить новую жизнь.

Как это грустно… Потому что сам он, будучи вампиром, испытывает естественное и непреодолимое стремление эту жизнь уничтожить…

Роман нагнулся к ее шее. Левый клык тут же послушно выдвинулся. Правый попытался было сделать то же самое, но ему помешала надетая накануне шина. Вот черт! Роман резко отдернул голову. Боль, была адская, но она немного отрезвила его.

Он не может укусить Шанну. Он ведь дал себе клятву никогда больше не кусать смертных! Разжав руки, Роман осторожно отодвинулся.

— Что-то случилось? — задыхаясь, спросила Шанна.

Роман поспешно зажал ладонью рот. Он даже не мог ничего сказать проклятый клык решительно отказывался убираться на место.

— О Господи, как же я забыла?! Это все из-за шины, да? Или… Боже мой, неужели зуб выпал?! — всполошилась Шанна. — Ну-ка дай посмотрю!

Роман замотал головой. У него даже слезы навернулись на глаза — так он старался втянуть чертов клык.

— У тебя такое лицо, как будто тебе безумно больно. — Шанна ласково погладила его по плечу. — Пожалуйста, разреши, я взгляну, — взмолилась она.

— М-м-м… — Попятившись, замычал Роман, отчаянно мотая головой. Проклятие… вот ведь угораздило! Впрочем, так ему и надо. Только сейчас до него дошло насколько он был близок к тому, чтобы вонзить клыки в шею Шанны.

— Зря я кинулась целовать тебя — совсем забыла, что поставила шину, — сраскаянием пробормотала Шанна.

Левый клык наконец послушно убрался в десну.

— Все в порядке, — прошепелявил Роман, на всякий случай прикрывая ладонью рот.

— С тобой — может быть. Зато я нарушила основное правило — никогда и ни при каких обстоятельствах не крутить романы с пациентами. Зря я вообще с тобой связалась, — буркнула Шанна.

Роман, облизнув губы, убрал руку.

— В таком случае ты уволена, — хмыкнул он.

— Вот как? А как же шина у тебя во рту? Кто ее снимет, интересно знать? — Шанна решительно притянула его к себе. — Открой рот и дай мне посмотреть, что с твоим зубом!

Роман послушно разинул рот.

Шанна, нахмурившись, пощупала шину. Воспользовавшись случаем, Роман игриво пощекотал кончиком языка ее пальцы.

— Прекрати немедленно. — Шанна убрала руку в некоторой растерянности. — Ничего не понимаю… шина болтается!

— М-да… ты чертовски здорово целуешься! — ехидно хмыкнул Роман.

Шанна мгновенно покраснела.

— Не понимаю, как это я могла… Ладно, не волнуйся. Я больше не буду тебя целовать, обещаю. Поскольку я твой дантист, то обязана в первую очередь думать о твоем здоровье и твоих зубах…

— Ты забыла? Я тебя уволил.

— Ты не можешь меня уволить. Во всяком случае, до тех пор пока эта шина…

— Я сам сниму эту чертову штуку.

— Только попробуй!

— Я не хочу тебя терять.

— О чем ты? Нам нужно только потерпеть немного — недолго, всего-то пару недель.

— Я не намерен ждать. — Хватит! Он и так ждал уже больше пяти веков! И будь он проклят, если вытерпит еще несколько недель. Роман повернулся и чуть ли не бегом бросился в спальню. Перед глазами у него роились черные мушки, в ушах шумело. Он старался не замечать этого, не обращать внимания на лютый голод, грызущий его изнутри.

— Роман! — Шанна бросилась следом. — Только не вздумай сам снимать шину, слышишь?

— Хорошо. Не буду. — Подбежав к платяному шкафу, он принялся лихорадочно копаться в стопках нижнего белья. Ну, где же он? Наконец в самом низу отыскался красный фетровый кисет. Роман нетерпеливо потянул завязки. Даже сквозь толстую ткань он чувствовал тепло, исходящее отлежавшего внутри серебра. Если бы не фетр, с горечью усмехнулся он, на ладонях у него уже вздулись бы пузыри.

Роман протянул кисет Шанне. Сначала она даже не заметила этого — пробравшись в спальню. Шанна с интересом разглядывала один предмет обстановки за другим. Особенно ее заинтересовала его огромных размеров кровать, на которой без труда могли уместиться сразу несколько королей.

— Шанна! — тихонько окликнул Роман.

Она вопросительно оглянулась — только потом заместила в его руке матерчатый кисет.

— Мне бы хотелось, чтобы ты надела это. — Роман с трудом поднялся на ноги. Ему срочно нужно поесть — иначе он просто не выдержит.

— Может, хватит уже подарков? — попятилась Шанна.

— Надевай! — рявкнул Роман.

— Тебе следует поработать над своими манерами, — недовольно поморщилась Шанна.

Покачнувшись, Роман схватился за шкаф. У него кружилась голова.

— Я хочу, чтобы ты надела это на шею. Эта вещь защитит тебя.

— Господи, что еще за предрассудки! — Шанна, пожав плечами, взяла из его рук кисет и вытряхнула на ладонь содержимое.

Оно выглядело в точности так же, как и в памятном 1479-м, когда он принес свои обеты. Старинная серебряная цепочка — простая, но изящная. А на ней тяжелое распитие — изумительный образец работы безвестного мастера.

— Ух ты! Какое красивое! — Шанна поднесла распятие к глазам. — И, похоже, старинное.

— Надень его, — велел Роман. — Оно защитит тебя.

— Защитит? От чего?

— Очень надеюсь, что ты никогда этого не узнаешь. — Роман с грустью разглядывал распятие. Господи, как он был горд, когда отец Константин впервые надел это распятие ему на шею! Гордость. Да, с этого все и началось. Всему виной была его непомерная гордость.

— Поможешь застегнуть? — Повернувшись к Роману спиной, Шанна обеими руками приподняла на шее волосы и протянула ему цепочку с распятием.

Роман отпрянул — если он коснется распятия хоть кончиком пальца, серебро сожжет ему руки.

— Извини, не могу, — поспешно пробормотал он, отводя глаза в сторону. — Времени нет. Надеюсь, ты не обидишься? Дел по горло.

Шанна обернулась — в ее глазах появилось сомнение.

— Отлично, — процедила она, тряхнув головой. Пышные волосы упали ей на плечи. — Жалеешь, что поцеловал меня, да?

— Нет-нет, что ты! — забормотал Роман, вцепившись в дверцу шкафа, чтобы удержаться на ногах. Перед глазами все плыло. Распятие… — прохрипел он. — Надень его.

Шанна молча вглядывалась в его лицо.

— Пожалуйста.

Глаза у нее стали размером с чайное блюдце.

— Ух ты… а я уж подумала, что ты вообще не знаешь этого слова.

— Держу его про запас — исключительно для таких случаев.

— Что ж, в таком случае… — Шанна улыбнулась и, приподняв волосы, ловко застегнула цепочку. Массивное серебряное распятие тускло поблескивало у нее на груди, словно рыцарские доспехи.

— Спасибо. — Собрав все немногие оставшиеся у него силы, Роман проводил ее до двери.

— Мы еще увидимся?

— Конечно. Немного позже, хорошо? Мне нужно сначала съездить в офис «Роматек». — Закрыв за Шанной дверь, Роман поспешно повернул ключ в замке. Потом на подгибающихся ногах вернулся к себе в кабинет, вынул из микроволновки бутылку с кровью — правда, она уже успела остыть, но Роман, не обращая внимания на подобные мелочи, залпом выпил все до капли. Господи, из-за Шанны его жизнь встала с ног на голову. Роман изнывал от желания поцеловать ее еще раз. Он вдруг сравнил себя с демоном, впервые почувствовавшим на губах вкус рая.

Да, похоже, в аду и впрямь скоро пойдет снег.

Глава 12

Шанна медленно спускалась по лестнице, а мысли ее по-прежнему вертелись вокруг Романа. Слава Богу, он жив! Теперь нужно решить, что делать дальше: оставаться под его защитой или звонить Бобу Мендосе. Конечно, остаться с Романом очень соблазнительно, но… ее никогда с такой силой не тянуло ни к одному мужчине. И ни одному из них не удавалось заинтриговать ее до такой степени, чтобы она думала о нем днем и ночью.

Заглянув на кухню, Шанна обнаружила там Коннора.

— С тобой все в порядке, милая?

— Конечно.

Коннор вдруг бросил какой-то странный взгляд на ее шею.

— О! Да у тебя серебряная цепочка! Молодец, детка, эта штука защитит тебя.

— Это подарок Романа. — Шанна с удовольствием погладила цепочку. Она обожала старинные распятия.

— Угу. Роман — хороший парень. Порядочный. Зря я за него боялся.

Шанна сунула нос в шкаф.

— А где у вас стаканы?

— Тут. — Коннор открыл другой шкаф и вытащил из него стакан. — Что ты будешь пить?

— Просто воду. — Шанна повернулась к холодильнику. — Не беспокойся, я сама налью, — бросила она через плечо.

Коннор с некоторым сомнением вручил ей стакан, постом подумал и вслед за Шанной отправился к холодильнику.

— Не бойся, я совсем не такая безрукая, как ты думаешь. — Шанна, бросив в стакан несколько кусочков льда, улыбнулась ходившему за ней по пятам Коннору. — Вы, ребята, такие заботливые! Держу пари, вы меня так совсем избалуете!

Огромный горец зарделся от удовольствия.

Усевшись за стол, Шанна придвинула к себе коробку с шоколадными пирожными.

— М-м-м… — замурлыкала она, вытаскивая одно. — Послушай, Коннор, ты смог бы достать мне кое-какие инструменты? Мне нужно получше закрепить шину во рту Романа.

— Не волнуйся. Что-нибудь придумаем.

— Спасибо. — Полузакрыв от удовольствия глаза, Шанна вонзила зубы в пирожное. — Чем бы мне пока заняться? — задумчиво протянула она.

— У нас тут есть неплохая библиотека — напротив гостиной. А в твоей опочивальне наверняка есть телевизор.

В опочивальне?! Немножко архаично, но красиво. Особенно в устах горца. Разделавшись с пирожными, она отправилась разыскивать библиотеку. Много времени для этого не понадобилось.

Ух ты! Все три стены огромной комнаты были от пола до потолка заставлены книгами. Многие казались старинными. Некоторые надписи на корешках Шанна даже не смогла разобрать — они были написаны на неведомом ей языке.

В прихожей послышались голоса. Женские голоса. Шанна, насторожившись на цыпочках прокралась к двери. Затем отыскала в косяке небольшую щелочку и, затаив дыхание, припала к ней глазом.

У двери в гостиную Шанна увидела двух очень красивых женщин. Одна, затянутая в черный комбинезон, двигалась с изяществом и грацией пантеру — Шанна решила, что это наверняка какая-то модель. Длинные черные волосы ее разметались по спине точно плащ. Тонкую талию стягивал чёрный, сверкающий стразами пояс. Длинные остроконечные ногти были покрыты черным лаком, и на каждом поблескивали точно такие же крохотные стразы.

Вторая миниатюрная брюнетка с короткой мальчишеской стрижкой, была одета в черный облегающий свитер, который выгодно подчеркивал ее пышную грудь. Такого же цвета мини-юбка не скрывала длинных стройных ног в черных сетчатых чулках. Хрупкая и тоненькая, она смахивала на подростка.

Женщина в комбинезоне возмущенно жестикулировала, и стразы у нее на ногтях ослепительно сверкали и переливались при свете свечей.

— Как он смеет обращаться со мной подобным образом?! — картавила она. — Или он забыл, что имеет дело с настоящей звездой?!

— Просто он сейчас очень занят, Симона, — примирительно отозвалась вторая. — Ведь конференция начинается уже завтра. У него наверняка сейчас дел по горло.

Симона тряхнула гривой шелковистых, черных как смоль волос.

— Проклятие, я ведь специально прилетела так рано, чтобы повидать его!

Шанна поморщилась в этой картавости чувствовалась какая-то театральность.

— Он такой грубый! — обиженно фыркнула Симона, распахивая ведущие в гостиную двойные двери.

Шанна растерянно заморгала глазами. Комната была битком набита женщинами — рассевшись на трех кожаных диванах, они потягивали что-то из высоких хрустальных бокалов.

— Добрый вечер, Симона! Привет, Мэгги! — послышались приветственные возгласы.

— Надеюсь, наше шоу еще не началось? — спросила Мэгги.

— Нет, — отозвалась женщина, сидевшая спиной к Шанне. Короткие, торчащие в разные стороны волосы незнакомки были выкрашены темно-красной краской и издалека казались пурпурными. — Новости еще не закончились.

Шанна перепела глаза на экран телевизора. Ничем не примечательный ведущий новостного канала беззвучно шевелил губами, внизу экрана она заметила «бегущую строку». Звук был выключен — судя по всему, ламы не слишком интересовались новостями. Шанна обратила внимание на уже знакомый ей логотип — мультяшное изображение летучей мыши. Дамы смотрели «ЦВТ».

Она насчитала одиннадцать женщин — все они были молоды, лет двадцати с небольшим. Шанна беззвучно выругалась. Придется разобраться, кто они такие и что делают в этом доме. Она решительно вышла в холл.

— Кто-нибудь сегодня уже видел господина? — поинтересовалась Симона, устроившись на самом краешке дивана.

Дама с пурпурными волосами разглядывала свои руки с длинными кроваво-красными ногтями, словно не могла налюбоваться ими.

— Я слышала, у него появилась какая-то женщина, — промурлыкала она.

— Что?! — Глаза Симоны вспыхнули. — Лжешь, Ванда! — прошипела она.

Ванда безразлично передернула плечами.

— С чего мне врать? Так Фил сказал.

— Фил? Охранник из дневной смены? — переспросила Мэгги, усаживаясь рядом с Симоной.

Ванда встала. На ней был такой же облегающий черный комбинезон, как и на Симоне, только пояс, стягивающий талию, был сделан из узких кожаных ремешков. Самодовольно ухмыльнувшись, она провела рукой по торчавшим ежиком волосам.

— Фил просто помешался на мне. Я могу вытянуть из него все, что угодно.

— Стало быть, это правда? В доме появилась какая-то женщина?

— Да. — Ванда, обернувшись, фыркнула, точно рассерженная кошка. — Так-так, что это у нас? — Подбоченившись, она разглядывала стоявшую в прихожей Шанну. — Только упомяни дьявола, и он тут как тут!

Все одиннадцать женщин, обернувшись, дружно уставились на Шанну.

Выдавив улыбку, Шанна переступила порог гостиной.

— Добрый вечер! — Она окинула взглядом расположившихся на диване дам. Кое-кто из них выглядел, мягко говоря, странно. Одна из дам облачилась в невероятно старомодную ночную сорочку и выглядела так, словно явилась сюда прямо из замка какого-нибудь средневекового барона. На другой было платье наподобие тех, что носили в эпоху королевы Виктории. Одна юбка с обручами чего стоила!

— Меня зовут Шанна Уилан. Я дантист.

Ванда насмешливо прищурилась.

— Уверяю вас, наши зубы в полном порядке!

— Ясно. — Интересно, почему эти женщины таращатся на нее с таким изумленным видом, будто у нее вдруг появился третий глаз? Только одна, сидевшая поодаль от всех, улыбнулась ей вполне дружелюбно.

— Дама-дантист? — жеманно ахнула та, что в викторианском платье. «Ну просто красотка из какого-то южного штата, — хмыкнула про себя Шанна, уловив в ее речи легкий акцент. — Тоже мне, Скарлетт О`Хара!» — Подумать только! И с чего это господину вздумалось пригласить ее сюда?

Та, что в средневековой сорочке, не замедлила согласиться:

— Точно, точно! Она тут совершенно не к месту. Думаю, ей лучше удалиться!

— Послушайте, — не выдержала блондинка, которая встретила Шанну приветливой улыбкой, — это дом вашего господина! Кого хочет, того и приглашает! Да хоть самого папу римского!

Остальные наградили мятежницу испепеляющими взглядами.

Ванда укоризненно покачала головой.

— Не зли их, Дарси. Иначе они превратят твою жизнь в ад!

— Ой, прямо поджилки трясутся! — Дарси выразительно округлила глаза. — И что они мне сделают? Убьют?

Та, что в допотопной сорочке, вызывайте вздернула подбородок и прошипела:

— Не нарывайся, Дарси! Между прочим, ты тоже не из наших, не забывай об этом!

Ну и странная компания! Шанна невольно попятилась.

Красотка из южных штатов, повернувшись к Шанне, одарила ее ослепительной улыбкой.

— Так ты и есть новая подружка нашего господина?

Шанна ошеломленно покачала головой.

— Я понятия не имею, кто ваш господин.

Дамы, переглянувшись, прыснули. Дарси недовольно поморщилась.

— Bon^[8]! — Симона, фыркнув, свернулась калачиком, точно сытая кошка. — Zut alors!^[9] Выходит, он ей не сказал! — Она снова фыркнула. — А сам смотрит на меня как на пустое место! Вообразил, что я захочу заниматься с ним сексом, мерзкий ублюдок!

У Мэгги вырвался тяжелый вздох.

— Он давным-давно не занимается с нами сексом. Эх, а помнишь старые добрые времена? Как я по ним скучаю!

— И я тоже, — вздохнула Ванда. Остальные, как по команде, дружно закивали.

Господи помилуй! Выходит, этот их «господин» занимался любовью со всеми одиннадцатью?! Ничего себе! Это ж сколько сил нужно иметь! Какой-то сексуальный маньяк!

Симона смерила Шанну презрительным взглядом.

— Никогда не поверю, что ему могла понравиться потаскуха. Вы только посмотрите на нее! Размер четырнадцатый, не меньше!

— Excusez-moi?^[10] — Шанна ответила грубиянке не менее вызывающим взглядом.

— Фил сказал мне у тебя в постели был мужчина, — прошипела Ванда. — Ты проснулась и решила, что он мертвый.

Дамы дружно захихикали.

Шанна сдвинула брови.

— Да, это был Роман Драганешти.

Губы Ванды расплылись в улыбке.

— Роман и есть наш господин.

Господи… неужто это правда?! Шанна не удивилась бы, узнав, что у Романа есть приятельница, но… одиннадцать?!

— Нет… не может быть! — Она потрясла головой.

Дамы сверлили ее взглядами, лица у всех были мрачные. Ванда в эффектной позе встала у дверей. На губах у нее играла торжествующая улыбка.

По спине Шанны пробежала ледяная дрожь. Нет… такого просто не может быть.

— Роман — порядочный человек, — решительно сказала она.

— Он ублюдок! — объявила Симона.

У Шанны голова шла кругом. Роман порядочный человек. Она была твердо уверена в этом — так же твердо, как в том, что солнце всходит на востоке.

— Мы его женщины! — злобно объявила Симона. — А ты… ты вообще не из наших. Тебе не место в этом доме!

Шанна растерянно моргнула. Неужели у Романа и в самом деле одиннадцать любовниц?! Но… как он посмел целовать ее, когда у него столько женщин? О Боже!

Какой же дурой она была, когда поверила, что он и в самом деле хочет защитить ее! Он притащил ее сюда только для того, чтобы пополнить свою коллекцию… доукомплектовать ее до полной дюжины. Симона права! Он действительно ублюдок! Неужели ему мало этих одиннадцати? Ну и свинья!

Резко повернувшись, она выбежала из комнаты и стала подниматься по лестнице. К тому времени как она добралась до четвертого этажа, решение уже было принято — она не останется здесь! Ни за что! И плевать ей на то, что снаружи может быть небезопасно. А Романа… Романа она больше видеть не желает!

Так… что ей может понадобиться? Чистая одежда, сумочка. Помнится, сумка осталась у Романа в кабинете, спохватилась Шанна.

Последние несколько ступенек она преодолела уже бегом. Дежуривший на пятом этаже охранник с широкой улыбкой двинулся навстречу.

— Вам что-то нужно, девушка?

— Да. — Шанна решительно направилась к кабинету. — Забыла тут свою сумочку.

— Так бегите скорей! — Охранник предупредительно распахнул перед ней дверь.

Шанна проскользнула в кабинет и сразу увидела валявшуюся на полу сумочку. Она поспешно проверила содержимое: бумажник, чековая книжка, пистолет, — вроде все на месте.

Шанна с грустью посмотрела на обитый алым бархатом диванчик. Вчера вечером, лежа на нем, она позволила Роману загипнотизировать ее. Она открыла перед ним душу, поведав о своих страхах — и своих мечтах. А вот там, у двери, они в первый раз поцеловались. О… какой это был поцелуй!

Слеза сползла по щеке. Проклятие, нет! Шанна сердито вытерла глаза. Плакать из-за этого ублюдка?! Еще чего не хватало! Она была уже возле самых дверей, когда в голову пришла неожиданная мысль.

Нужно, сказать ему. Пусть знает, почему она отвергла его. Ни один мужчина еще не поступал с ней так, как Роман. Шанна решительно направилась к письменному столу, подумала немного, потом сорвала с груди распятие и швырнула на стол. Вот… получай! Он наверняка поймет…

Выбежав из кабинета, Шанна едва не налетела на застывшего дверей охранника. Господи, спохватилась она, как же ей выбраться из дома, где на каждом углу маячат охранники? Погруженная в эти невеселые мысли. Шанна сама не заметила, как спустилась на четвертый этаж.

Вернувшись в свою комнату, Шанна долго расхаживала из угла в угол, строя планы бегства. При мысли о том, чтобы принять что-то от Романа, гордость ее моментально встала на дыбы. Однако речь идет о жизни, со вздохом напомнила себе Шанна, а значит, придется забыть о гордости. Чертыхнувшись, она выбрала самый большой пакет с ярлычком магазина и принялась швырять в него одежду.

И не поверила своим глазам. Выбирая для нее вещи, Радинка как на грех, не купила ничего черного. Вот не повезло. Без них ее план обречен на провал. Впрочем… те брюки, в которых она была накануне, спохватилась Шанна, кажется, черные! Натянув на себя вчерашнюю одежду, она набила пакет новыми вещами, после чего влезла в свои старые кроссовки. То, что нужно!

С сумочкой в одной руке и магазинным пакетом в другой Шанна решительно направилась к лестнице. Охранник, дежуривший на четвертом этаже, увидев гостью, приветливо кивнул.

Шанна кокетливо улыбнулась.

— Мы с Дарси договорились померить все это. — Она продемонстрировала ему объемистый пакет с логотипом магазина дамской одежды. — Но она забыла сказать мне, в какой комнате живет…

— Дарси? А… та хорошенькая цыпочка со светлыми волосами? — догадался охранник. — Так весь хозяйский гарем на втором этаже, мисс! — ухмыльнулся он.

Улыбка словно примерзла к лицу Шанны. Гарем?! Вот, значит, как это теперь называется!

— Спасибо, — скрипнув зубами, буркнула она.

Кипя от возмущения, Шанна с топотом сбежала по лестнице. Чертов султан со своим гаремом! Мерзость какая!

Оказавшись на втором этаже, она выбрала наугад одну из дверей, решительно толкнула ее, вошла. Две узкие девичьи кроватки, обе постели едва смяты. Похоже, барышням из гарема приходится делить одну комнату на двоих. М-да… прискорбно, хмыкнула Шанна.

Убедившись, что в комнате нет ни души, Шанна заглянула в гардероб. Комбинезон… еще один. Похоже, ее размер, прикинула она на глазок. А это что? Черная туника из сетчатой ткани. То что нужно, возликовала Шанна.

Вытащив из шкафа черный бархатный берет, она натянула его на голову, аккуратно спрятала гриву каштановых волос и окинула взглядом комнату в поисках зеркала. Странно… ни одного! Шанна даже опешила. Как же они живут? Как нормальная женщина может обойтись без зеркала!

В ванной нашлась темно-красная губная помада. Отыскав в сумочке пудреницу с небольшим зеркальцем, Шанна густо накрасила губы, потом подвела карандашом глаза, а для пущего эффекта воспользовалась тенями пурпурного цвета. Результат ее обрадовал. Просто женщина-вамп! Зато теперь она выглядит точь-в-точь как все эти ненормальные дамочки всего гарема. Подхватив пакет с одеждой, она бесшумно выскользнула из комнаты и направилась к лестнице.

Спустившись на первый этаж, Шанна заметила выходящего из кухни Коннора. Он наверняка попытается задержать ее.

Она поспешно шмыгнула под лестницу, ища глазами укромное местечко, чтобы спрятаться. И тут в глаза бросилась узкая лестница, круто уходящая куда-то вниз. Подвал, сообразила Шанна. Может, получится незаметно выбраться из дома через подвал? Она крадучись спустилась по лестнице и огляделась — котел отопления, стиральная машина с сушкой и… дверь! Шанна приоткрыла ее.

И оказалась в огромной комнате — посредине стоял бильярдный стол. Все остальное пространство занимали тренажеры. В тусклом свете висевшей над столом лампы видны были знамена из клетчатой ткани наподобие шотландки с вытканными на них девизами, а между, ними красовались мечи и боевые топоры. Возле одной из стен стоял кожаный диван, по обе стороны от него — два кресла, обитые тканью в красно-зеленую клетку. Наверное, именно тут коротают время шотландские горцы, догадалась Шанна.

Но тут она услышала приближающиеся шаги — кто-то спускался по лестнице. Проклятие! Если она попытается удрать, ее наверняка заметят. Диван вплотную придвинут к стене — за ним не спрячешься. Стоп! Тут еще какая-то дверь.

Шаги приближались — похоже, сюда направлялись несколько человек. Шанна поспешно юркнула за дверь. Со всех сторон ее обступила темнота. Господи, куда она попала — в чулан?

Шанна приложила ухо к двери. Сначала раздались чьи-то приглушенные голоса, потом послышался смех. Спустя какое-то время голоса стали удаляться и наконец стихли. Шанна выглянула в щелочку — в комнате не было ни души, однако, уходя, охранники включили все лампы.

Шанна на цыпочках выскользнула из своего убежища. Потом обернулась, чтобы закрыть дверь, — и невольно ахнула. Теперь, когда все лампы были включены она наконец смогла разглядеть то место, где только что пряталась.

Нет… этого не может быть! Бросив сумку и пакет на пол, Шанна вернулась, отыскала выключатель и зажгла свет.

И снова ахнула. От ужаса ее кожа мгновенно покрылась мурашками, даже пальцы на ногах заледенели. Узкая комната смахивала на спальню в общежитии, только вместо кроватей вдоль стен в два ряда тянулись… гробы. О нет… какой кошмар! Шанна насчитала больше дюжины гробов… и все открытые. И все до единого пустые, только клетчатые подушки и шотландские пледы внутри.

Поспешно выключив свет, Шанна выскочила оттуда как ошпаренная и захлопнула за собой дверь. Господи, спаси и помилуй, это какое-то безумие! Подхватив сумку с пакетом, Шанна поторопилась убраться из караульной. Руки у нее тряслись, желудок свело судорогой омерзения. Нет, это уже слишком! Сначала Роман со своим гаремом из каких-то полоумных дамочек, и вот теперь, гробы! Просто какое-то домашнее кладбище! Неужели шотландцы действительно спят в гробах?! К горлу подкатила тошнота, перед глазами все поплыло. Шанна с трудом проглотила липкую слюну. Нет, она не поддастся страху… хотя какой уж тут страх — ужас! Ее рай вдруг превратился в ад, но она скорее умрет, чем признается, как ей страшно!

Прочь отсюда!

Кубарем скатившись на первый этаж, Шанна заметила у дверей охранника. Ну, Господи, благослови! Она сделала глубокий вдох, словно перед прыжком в ледяную воду, и двинулась вперед. Только не думать о тех проклятых гробах… и побольше наглости!

Расправив плечи, Шанна надменно вскинула подбородок.

— Bonsoir, — гнусаво бросила она. — Мне нужно ненадо`го выйти… купить кг`аску для волос. Симона соби`гается слегка их осветлить.

Охранник озадаченно захлопал глазами.

— Ну, знаете, такой специальный осветлитель для блондинок.

— Кто вы такая, мисс? — нахмурился охранник.

— Я?! Новый стилист Симоны. Па`гикмахер-стилист. Анжелика из Па`гижа. Наве`гняка вы обо мне, слышали, nest-ce pas?

Шотландец покачал головой.

— Merde! — Похоже, знание иностранных ругательств иногда может сослужить хорошую службу. Как и три года, проведенных за границей, когда им с утра до вечера вбивали в головы французский. — Если я через пой`часа не вег`нусь с осветлителем, Симона будет fuieus!

Охранник явно заколебался — наверное, ему не раз уже случалось быть свидетелем диких сцен, которые устраивала Симона.

— Ну, наверное, большого греха не будет, если я вас ненадолго выпущу, мисс. Обратную дорогу найдете?

Шанна, вздернув плечи, громко фыркнула.

— По-вашему, я похожа на idiote?

Шотландец молча вставил в замок идентификационную карточку — вспыхнула зеленая лампочка, раздался негромкий щелчок. Приоткрыв дверь, он высунул голову наружу и внимательно огляделся по сторонам, обозревая окрестности.

— Похоже, все в порядке, детка. Вернетесь назад — нажмите вот эту кнопочку, ясно? И я тотчас вас впущу.

— Merci bien. — Выйдя на улицу, Шанна с замиранием сердца услышала, как за ее спиной хлопнула дверь. Победа! Шанна едва удержалась, чтобы не пуститься в пляс. Итак, ее план удался. Отдышавшись, она окинула взглядом улицу. На первый взгляд ничего подозрительного, только несколько прохожих спешили куда-то по своим делам. Шанна сбежала по ступенькам и зашагала направо, к Центральному парку.

Вдруг у нее за спиной оглушительно взревел мотор. У Шанны екнуло сердце.

«Спокойно… не оглядывайся».

Сзади вспыхнули фары, заливая улицу мертвенным светом. Шанна до крови закусила губу.

«Не оглядывайся, черт возьми!»

Но это было свыше ее сил.

Шанна осторожно оглянулась — от тротуара отъезжал черный седан.

Проклятие! Машина была как две капли воды похожа на те, в которых той ночью сидели русские. «Только не паникуй! — прикрикнула она на себя. — В городе чертова пропасть черных машин!»

Ослепительный свет ударил ее по глазам — припаркованная у обочины машина включила фары. Шанна испуганно шарахнулась в сторону — черный внедорожник с тонированными стеклами!

Двигатель седана хрипло зарычал, набирая обороты. Черный внедорожник, отъехав от тротуара быстро набирал скорость. Вдруг он на полной скорости ринулся навстречу — Шанна испуганно зажмурилась. Раздался визг тормозов, и машина, проскочив мимо, резко вильнула в сторону и остановилась, перегородив улицу. Настигавший ее черный седан оказался в ловушке. За спиной Шанны хлопнула дверца — выскочив из машины, водитель разразился проклятиями.

Он ругался по-русски!

Шанна бросилась наутек. Добежав до конца квартала, она резко свернула налево и снова бросилась бежать. Сердце ее колотилось так, что едва не выпрыгивало из груди. По спине струился липкий пот. Шанна задыхалась, но все равно продолжала бежать. Только оказавшись у входа в Центральный парк, она осмелилась дать себе небольшую передышку. Перейдя на шаг, осторожно огляделась по сторонам, чтобы убедиться, что никто ее не преследует.

Господи, она едва не угодила прямо в лапы к русским! Шанна вдруг почувствовала, что ее трясет. Мокрая от пота одежда противно липла к телу. Если бы не тот черный внедорожник, она сейчас была бы уже мертва.

Проклятие… кто же сидел в этом черном внедорожнике?

Глава 13

Роман бродил по бальному залу, а за ним по пятам тенью двигалась Радинка. Вокруг сновала целая армия занятых работой уборщиков. Трое из них разъезжали взад-вперед на полировальных машинах, стараясь довести выложенный черно-белыми шашечками пол до немыслимого блеска. Остальные мыли выходившие в сад огромные окна.

Радинка, держа в руках блокнот, озабоченно проверяла составленный накануне список всего, что должно быть сделано.

— Я позвонила в мастерскую, где делают скульптуры изо льда, — хотела убедиться, что их доставят вовремя. Ровно в восемь тридцать, правильно?

— Только, умоляю тебя, никаких горгулий и летучих мышей, — поморщился Роман.

— А что вы рассчитываете увидеть? Белых лебедей или, может, единорогов? — фыркнула Радинка. — Осмелюсь напомнить, что это как-никак бал вампиров!

— Я помню, — мученически вздохнув, буркнул Ромам. Десять лет назад он носился с мыслью сделать в зале нормальное освещение. В конце концов, это ведь весенний бал, а не Хеллоуин, твердил он. Куда там! Наоборот, пришлось дать слово, что его особняк во время ежегодного бала будет являть собой точную копию замка Дракулы. Редкостный идиотизм. Роман скрипнул зубами. Все те же нелепые статуи изо льда и непременно множество летающих под потолком черно-белых воздушных шаров. И каждый год те же самые лица — причем гости, все как один, считали своим долгом явиться на бал в обязательных черно-белых костюмах.

В нижнем этаже особняка, который занимала корпорация «Роматек», распахивали настежь двери всех конференц-залов — получался один громадный бальный зал. Роман тяжело вздохнул, проклиная тот день, когда сам двадцать три года назад положил начало этой традиции. Ему хотелось порадовать дам своего клана. Порадовал. Дамы были счастливы. Но кто же знал, что традиция превратится в обузу? Пустая трата времени — времени, которое он с куда большей пользой провел бы в своей лаборатории.

Или с Шанной, ней не было ничего черного или белого. Она вся сверкала и переливалась яркими красками. Синие глаза, розовые губы и огненные поцелуи. Роман не мог дождаться минуты когда вновь увидит ее, только сначала нужно закончить кое-какие дела в лаборатории.

— Мой заказ из Китая уже доставили? — отрывисто спросил он.

— Что за заказ? — Радинка пробежала глазами список. — Нет… у меня тут ничего такого не значится.

— Это не имеет отношения к проклятому балу, — бросил Роман. — Он касается формулы, над которой я работаю у себя в лаборатории.

— Ах вот оно что! Нет, я ничего об этом не знаю. — Радинка ткнула пальцем в какую-то запись в блокноте. — Сегодня у нас будет играть новая группа. «Заводные упыри». Насколько я слышала, они играют все — от менуэтов до современного рока. Ну разве не забавно?

— Изумительно! — буркнул Роман. — Ну, я пошел. Мне еще нужно заглянуть в лабораторию.

— Роман, подожди! — услышал он за спиной. Это был Грегори. Роман обернулся. Грегори в сопровождении Ласло ворвался в бальный зал.

— Ну наконец-то! — Роман торопливо направился к ним. — Кстати, Ласло, я забыл вернуть тебе мобильник. — Вытащив из кармана сотовый телефон, он протянул его Ласло. — И еще — вытащи у меня изо рта эту проволоку! — Роман показал на шину.

Ласло молча таращился на него, разевая рот, точно вытащенная из воды рыба. Взгляд у коротышки химика был мутный, похожие на сардельки пальцы беспокойно шевелились в поисках пуговицы.

— Сюда, дружище. — Грегори подвел его к расставленным вдоль стены стульям. — Привет, мам!

— Добрый вечер, дорогой. — Радинка с улыбкой потрепала сына по щеке, после чего невозмутимо уселась рядом с химиком. — В чем дело, Ласло? — Ответа не последовало. Радинка с беспокойством посмотрела на Романа. — По-моему, у него шок!..

— Мы оба в шоке. — Грегори растерянно провел рукой по вздыбленным волосам. — У меня плохие новости. Вернее, просто ужасные.

— Объясни, что стряслось! — отрывисто бросил Роман.

— Я сказал Ласло, чтобы ехал на работу. Он решил ненадолго заскочить домой — переодеться. В общем, мы заехали к нему вдвоем. Так вот, у него в квартире все было перевернуто вверх дном. Точнее… там был полный погром! Шторы сорваны и изрезаны на куски, вся мебель изрублена в щепки. А все стены забрызганы краской.

— Меня хотели убить, — беззвучно прошептал Ласло.

— А еще на стене была надпись. «Смерть Ласло Весто! Смерть Шанне Уилан!» Ну и как тебе?

У Романа перехватило дыхание.

— Значит, русским известно, что Шанна скрывается у нас!

— Но как они узнали? — ахнула Радинка.

— Должно быть, заметили машину Ласло и запомнили номера, — пожал плечами Роман. — А потом выяснили, кому она принадлежит.

— Что же мне теперь делать? — просипел Ласло. — Я ведь всего-навсего химик…

— Не волнуйся. В конце концов, ты под моей защитой. А это значит, что можешь жить в моем доме сколько твоей душе угодно.

— Ну-ну, дружище! — Грегори похлопал химика по плечу. — Я же говорил тебе, что все будет в порядке!

Да уж, в порядке, хмыкнул про себя Роман. Они с Грегори обменялись встревоженными взглядами. Скорее всего Иван Петровский сочтет поступок Романа личным оскорблением. Еще, чего доброго, соберет вампиров своего клана и прикажет напасть на дом. Роман похолодел — ему не нужно было объяснять, какими могут оказаться последствия. Взяв под свое покровительство Шанну, он тем самым поставил под угрозу своих людей. И не исключено, что спровоцировал войну между кланами.

Радинка по-матерински погладила Ласло по голове.

— Все будет хорошо, вот увидишь. Сегодня приезжает Ангус Маккей со своими шотландцами. Так что очень скоро охранников здесь будет больше, чем в Белом доме.

Из груди Ласло вырвался долгий, прерывистый вздох.

— Ладно. Я… я в порядке.

Роман отобрал у него сотовый.

— Если русские уверены, что она в моем доме, то могут напасть в любую минуту. — Он поспешно набрал номер. — Коннор, это я. Удвой охрану вокруг дома. Русские…

— Слава Богу, сэр! — задыхаясь, перебил его Коннор. — Вы как раз вовремя. Мы не можем ее найти. Она… она как сквозь землю провалилась!

Романа словно ударили под дых.

— Ты о Шанне?

— Угу. Она исчезла. Я как раз собрался вам звонить.

— Проклятие! — взревел Роман. — Как вы могли ее упустить?!

— Что случилось? — Грегори бросился к Роману.

— Она… она сбежала, — прохрипел Роман. Горло его сдавила судорога.

— Угу… Обвела вокруг пальца охранника у дверей и дала деру, — виновато подтвердил Коннор.

— Но как?! Разве он не понял, что она смертная?!

— Она вырядилась как одна из ваших дам, — объяснил Коннор. — И наврала, что она тут с Симоной. Устроила скандал. Ну… он ее и выпустил.

Почему Шанна ушла?! После всего, что было между ними?..

Если только…

— Постой… уж не хочешь ли ты сказать, что она видела остальных женщин?!

— Угу, — промямлил Коннор. — Дамы все ей популярно объяснили… ну, в смысле, что они ваш гарем.

— Вот дерьмо! — Роман в сердцах выругался. Как он об этом не подумал? Ведь знал же, что женщины не способны: держать язык за зубами! И вот теперь из-за этого Шанна оказалась в беде. В большой беде!

— Если русские доберутся до нее… — Грегори, не договорив, покачал головой. Все было ясно без слов.

Роман снова прижал телефон к уху.

— Коннор, поставь кого-нибудь из наших людей возле дома Ивана Петровского. Если она попала к нему в руки, он привезет ее туда.

— Угу, сэр. Сделаю.

— Оповести всех членов клана. Может, она случайно попадется на глаза кому-то из наших.

— Сделаю. Я… мне очень жаль, сэр, извините. — Голос Коннора предательски дрогнул. — Бедная малышка… мне она понравилась.

— Знаю. — Роман швырнул трубку. Его Шанна! Где она сейчас?

А Шанна топталась на ступеньках одного из магазинов на Таймс-сквер. Ярко освещенная площадь, заполненная людьми, показалась ей наиболее безопасным местом. Толпы галдящих туристов то и дело щелкали фотоаппаратами и восторженно разглядывали здания. На каждом углу торчали уличные торговцы, громко расхваливая свой товар.

Шанне вдруг пришло в голову, что ей позарез нужны наличные. Наличные, которые невозможно проследить. Связаться с семьей или с кем-то из старых друзей? Нет, нельзя — этим она навлечет на них смертельную опасность. И потом, ее семья далеко. Прошлым летом они ненадолго приехали в Бостон, потом снова вернулись в Литву. А старые друзья многие давно уже уехали из страны.

Значит, придется звонить новым друзьям, решила Шанна. Кому-то из закусочной Карло. Она позвонила Томми и попросила его встретиться с ней здесь.

Увидев Томми, она приветственно замахала ему рукой.

— Привет! — Рассыльный из пиццерии, распихивая туристов локтями, проталкивался к ней. В руках у него Шанна заметила коробку с пиццей.

— Привет, Томми!

— Простите, задержался немного. — По-модному спущенные джинсы Томми, казалось, вот-вот свалятся с его тощих бедер. Как и в прошлый раз, из-под них высовывались трусы с мультяшными картинками Скуби Ду.

Шанна порывисто обняла его.

— Спасибо тебе огромное, Томми. И, пожалуйста, поблагодари за меня Карло.

— Нет проблем. — Он склонился к ее уху. — Наличные — в коробке под пиццей. Я решил, что так незаметнее.

— О… хорошая мысль. — Шанна улыбнувшись, забрала у него коробку с пиццей. — Сколько я тебе должна?

— За пиццу, мисс? — нарочито громко осведомился Томми, незаметно оглядевшись вокруг. Потом, понизив голос, снова склонился к уху Шанны. — Четыре энчиладас^[11], мисс, — это все, что мы смогли наскрести.

Похоже, парнишка искренне наслаждался ситуацией. В детстве не наигрался в шпионов, мрачно решила Шанна.

— Я так понимай, это значит четыре сотни? — Выписав чек на имя Карло, она сунула его в руку Томми: — Вот, возьми. Только передай Карло… он оказал бы мне большую услугу, если бы смог подождать неделю или две, прежде чем обналичивать чек.

— Что происходит, док? — Похоже, парнишку распирало любопытство. — В закусочную приходили какие-то здоровенные бугаи — спрашивали о вас. И говорили они с каким-то странным акцентом — сдается мне, русские.

— О нет! — Шанна испуганно оглянулась. Ей впервые пришло в голову, что за Томми могли следить.

— Эй, не пугайтесь! Все было так клево! Мы ни словечка им не сказали!

— О… спасибо. Спасибо вам обоим, Томми!

— А с чего эти парни охотятся за вами?

Шанна тяжело вздохнула. Меньше всего ей хотелось бы, чтобы из-за нее пострадали ни в чем не повинные люди.

— Как бы тебе объяснить… Скажем так: я оказалась в неподходящем месте в неподходящее время. И увидела то, чего не должна была видеть.

— Знаю, кто вам сможет помочь! ФБР! Эй, хотите поспорим, это они и были, — встрепенулся Томми. — Те парни!

— Какие парни?

— Люди в черном. Они тоже приходили — только уже потом — и тоже, спрашивали о вас.

— Да, похоже, в последнее время я стала очень популярна, — мрачно пошутила Шанна. Пора звонить Бобу Мендосе, подумала она. Остается надеяться, что в этот раз ей удастся побеседовать с ним самим — а не с его автоответчиком.

— Ага! Какая-нибудь еще помощь требуется, док? — Глаза у Томми горели любопытством. — Так прикольно!

— Томми, это не игра! — Шанна порылась в сумочке. — Вот твои чаевые…

— Нет. Ни за что! Эти деньги вам самой понадобятся.

— Ох, Томми… как мне отблагодарить тебя? — Шанна порывисто поцеловала его в щеку.

— Ух ты! Ну, вы даете, док! Ладно, не вешайте нос! Все будет хорошо! — Томми, ухмыльнувшись на прощание, растворился в толпе.

Шанна, подхватив сумку, пакет и коробку с пиццей, торопливо зашагала в противоположном направлении. Теперь ей нужен телефон, чтобы позвонить Бобу, к счастью, таксофон отыскался в аптеке.

— Мендоса слушает, — услышала она в трубке усталый голос Боба.

— Боб, это… Джейн. Джейн Уилсон.

— Слава Богу! Я так волновался. Где ты была?

Что-то не так… только что? Шанна никак не могла понять, что ее встревожило. Наверное, все дело в его голосе… странный он какой-то. Ни тревоги, ни облегчения от того, что она нашлась.

— Ты где?

— Мне пришлось бежать, Боб. Что мне делать? Думаю, будет лучше, если я на какое-то время уеду из Нью-Йорка.

— Значит, ты еще в Нью-Йорке? А где именно?

Шанна вдруг почувствовала, как на затылке зашевелились волосы. Умом она понимала, что глупо не верить сотруднику федеральной Службы защиты свидетелей, однако внутренний голос уже вовсю бил тревогу.

— Я… э-э-э… в магазине. Давай я приеду к тебе в офис?

— Нет. Я сам приеду — только объясни, где ты сейчас.

Шанна с трудом проглотила застрявший в горле комок.

Какой у него все-таки странный голос — безразличный, что ли. Как будто не с человеком разговариваешь, а с роботом.

— Н-нет, не нужно, — поспешно пробормотала она. — Знаешь, лучше я сама приеду. Завтра утром тебя устроит?

В трубке повисла непонятная пауза. Шанне вдруг показалось, что она услышала еще чей-то голос. Вроде бы женский.

— Я дам тебе адрес одной квартиры. Там ты будешь в безопасности. Жду тебя там завтра вечером, в половине девятого.

— Договорились. — Шанна поспешно записала продиктованный Бобом адрес. — Значит, до завтра. Пока, Боб.

— Подожди! — окликнул Боб. — Скажи хоть, где ты сейчас? И как тебе удалось сбежать?

Зачем ему это? Странно… Тянет время, чтобы засечь, откуда звонок? Возможно. Да, скорее всего так оно и есть, ведь за ней идет охота.

— Пока. — Шанна швырнула трубку. Руки тряслись. Господи помилуй, похоже, у нее паранойя! Она уже не верит никому — даже сотрудник федеральной службы и тот вызывает у нее подозрения. Если так пойдет и дальше, то через недельку-другую ей станут мерещиться злобные пришельцы с других планет, подкарауливающие ее на каждом углу.

Шанна, раздраженно фыркнув, задрала голову, словно ожидая совета свыше. «Ну почему я? Почему мне так не везет?! Всего-то хотела жить как все нормальные люди, а вместо этого?!»

Вздохнув, она купила краску для волос и дешевую нейлоновую сумку на «молнии», куда поместились все ее скромные пожитки. Потом отыскала недорогой, но вполне приличный отель на Седьмой авеню и зарегистрировалась под вымышленным именем. И лишь поднявшись в номер и заперев дверь на ключ, она облегченно вздохнула.

Войдя в ванную, Шанна нанесла на волосы купленную краску, после чегозабралась с ногами на кровать, прихватив с собой коробку с пиццей, и принялась щелкать пультом телевизора, переключаясь с канала на канал. Наконец, когда она добралась до местного новостного канала, на экране появилась картинка, при виде которой перехватило дыхание. Господи помилуй, это же стоматологическая клиника «Со-Хо блеск»! Шанна беззвучно ахнула — подъездная дорожка была сплошь усыпана битым стеклом суетившиеся полицейские огораживали территорию желтой лентой.

Шанна прибавила звук. Комментатор за кадром взволнованно рассказывал о налете на клинику. По его словам, полиция ведет расследование в связи с предполагаемым убийством.

На экране появилась фотография молодой светловолосой женщины. У Шанны сжалось сердце. По словам комментатора, труп блондинки был обнаружен на аллее неподалеку от клиники. Причина смерти до сих пор неизвестна, однако ходят слухи о том, что несчастная была убита каким-то совершенно диким, невероятным способом. На ее шее были обнаружены две ранки, похожие на след от укуса неизвестного животного. Соседи напуганы, ходят слухи о какой-то тайной секте, члены которой, полные отморозки, вообразили себя вампирами.

Вампирами?! Шанна недоверчиво фыркнула. Ей доводилось слышать о подобных сектах — как правило, они состояли из подростков.

Но тут помимо воли в памяти Шанны зашевелились кое-какие воспоминания. Она нахмурилась. Волчий клык на ладони Романа. Его безжизненное тело, распростертое на кровати. Подвал с гробами.

Холодная дрожь мурашками поползла по спине. Нет… чушь какая! Вампиров не существует! Дело плохо, подумала она. Видимо, испытания последних дней не прошли для нее даром. Первые, признаки паранойи уже налицо. Да… так все и было. Какие-то ублюдки вообразили себя вампирами.

Для всего можно найти логическое объяснение. Она ведь проверила зуб Романа — зуб как зуб, обычного размера. Ладно, ладно, может, острее чем обычно… но это тоже легко объяснить. Небольшое генетическое отклонение, вот и все. В конце концов, рождаются же люди шестипалыми.

А гробы? О Господи! Их-то как объяснить?

Спохватившись, она кинулась в ванную смыть краску. Потом высушила волосы и посмотрелась в зеркало. Оттуда на нее смотрела платиновая блондинка. Вылитая Мэрилин Монро, усмехнулась Шанна. От этой мысли, стало неуютно. Мэрилин Монро ведь тоже умерла совсем молодой. Шанна со страхом разглядывала свое отражение в зеркале — ей показалось, что она до ужаса смахивает на ту блондинку, фотографию которой только что показывали по телевизору.

На светловолосую женщину, ставшую жертвой вампира.

— Ну я ведь не специалист в этой области, сэр. — Ласло по привычке вертел пуговицу на халате.

— Не волнуйся. — Роман вскарабкался на высокий лабораторный стул. — Мне не будет больно, — с ухмылкой напомнил он. — Как-никак я давно уже мертв.

— Строго говоря, нет, сэр. Мы не можем этого утверждать, поскольку ваш мозг до сих пор функционирует.

Его мозг в настоящий момент представлял собой какую-то кашу, хотя самому Роману, если честно, было на это наплевать. Узнав об исчезновении Шанны, он утратил всякую способность нормально соображать.

— Послушай, Ласло, вспомни, какую чертову пропасть проводов тебе удалось запихать в эту твою Диву, чтобы она работала. Неужели ты не справишься с таким пустяком?

Ласло взял в руки кусачки, подумал немного и взял другие, поменьше, с острыми кончиками.

— Я не слишком хорошо представляю, как это сделать, — промямлил он.

— Просто перекуси эту чертову проволоку и вытащи ее у меня изо рта.

— Да, сэр. — Ласло неуверенно поднес кусачки к открытому рту Романа. — Заранее хочу извиниться за те неудобства, которые я вам, возможно, причиню.

Роман зарычал, давая понять, что его извинения приняты.

— Польщен вашим доверием, сэр. — Ласло рывком ослабил проволоку. — Рад услужить вам, тем более что, если бы не это, я до сих пор продолжал бы ломать себе голову… — Словно внезапно вспомнив о чем-то, Ласло опустил руку. Лицо его помрачнело.

— Ааагрых! — взвыл Роман, почувствовав, как проволока царапает ему рот. Чертов Ласло… нашел время думать!

— Ох, простите! — засуетился Ласло. Видимо, решив, что об опасности, нависшей над ним самим, можно подумать и потом, он вновь приступил к работе. — Кстати, сэр, я, тут вспомнил о своей машине. Мы ведь вчера бросили ее возле клиники… и бедная Дива так до сих пор и лежит в багажнике. Так что нынче вечером я остался без работы.

Его замечание заставило мысли Романа устремиться в другом направлении. Ему вдруг вспомнились невеселые выводы, к которым он пришел, ознакомившись с новым «шедевром» Ласло. Чертова кукла — это она виновата в том, что жажда крови и похоть едва не свели его с ума! Благодаря этому проклятому изобретению любой, даже самый законопослушный, вампир вспомнит, каким сладостным может быть укус. Роман поморщился. Нужно сказать Ласло, что на его проекте придется поставить крест. Неприятно, конечно, особенно если вспомнить, через какой ад бедняге пришлось пройти. Ладно, подумал он, для этого еще будет время. Они вернутся к этому разговору после конференции.

— Вот. — Ласло вытащил проволоку. — Готово, сэр. Как вы себя чувствуете?

Роман осторожно пощупал языком зубы.

— Отлично. Спасибо, Ласло. — Ну вот, теперь он хотя бы избавлен от необходимости появиться на конференции со скобками на зубах.

Роман покосился на часы. Половина четвертого утра. Он звонил Коннору каждые полчаса — увы, ни одному из охранников не удалось обнаружить Шанну. Она как сквозь землю провалилась.

Роман уже успел понять, что она не только предприимчива, но и чертовски умна. И умеет постоять за себя. И к тому же у нее теперь есть серебряное распятие — оно защитит ее, успокаивал себя Роман. И тем не менее сходил с ума от страха. Он пытался сосредоточиться на работе — тщетно. Прибыла посылка из Китая, которую он так ждал, но даже это не заставило Романа успокоиться. Тревога росла с каждой минутой.

— Я вам еще нужен, сэр? — Ласло опять вертел пуговицы.

— Не хочешь вместе со мной поработать над моим последним проектом? — предложил Роман, сгребая в охапку сваленные на письменном столе бумаги.

— Почту за честь, сэр, — приосанился Ласло.

— Отлично. Тогда слушай внимательно. В настоящее время я пытаюсь создать формулу, которая позволила бы нам бодрствовать в дневные часы. — Роман протянул Ласло бумаги.

— Потрясающе! — округлив глаза, выдохнул коротышка химик и, забыв обо всем, углубился в бумаги.

Роман, отойдя к столу, вскрыл доставленную накануне посылку.

— Здесь корень одного чрезвычайно редкого растения, которое растет только в Южном Китае. По слухам, оно обладает совершенно уникальными возбуждающими свойствами. — Порывшись в коробке, Роман вытащил тщательно упакованный в несколько слоев мягкой пористой бумаги корешок.

— Можно посмотреть, сэр? — загорелся Ласло.

— Конечно. — Еще неделю назад Ромам не мог думать ни о чем, кроме своего нового проекта. А теперь проект потерял для него всякий интерес. Для чего ему эта формула? Чем он будет заниматься целыми днями, если рядом не будет Шанны, — мух считать? Она задела его чувства сильнее, чем казалось. И вот теперь исчезла… и он ничего не можете этим поделать…

Прошло два часа. Роман вернулся в свой городской особняк. Гости из Европы уже прибыли — Роману сказали, что их разместили на третьем и четвертом этажах. Его так называемый «гарем» за грубость по отношению к Шанне понес суровое наказание — всех женщин посадили под домашний арест на втором этаже.

Войдя в кабинет, Роман направился к бару, собираясь подкрепиться перед сном. Он сунул бутылку с кровью в микроволновку и, пока она грелась, подошел к письменному столу.

И тут Роман окаменел. Не веря собственным глазам, он смотрел на тускло поблескивающее на столе тяжелое серебряное распятие.

— Шанна… О нет! — Роман машинально схватил распятие и тут же, зашипев от боли, отдернул руку. — Проклятие! Выронив распятие, Роман разглядывал обожженные подушечки пальцев. Именно то, что нужно, с мрачной иронией подумал он, — еще одно болезненное напоминание о том, что в глазах Господа Бога он отверженный. Пропади все пропадом! Наутро от ожога не останется и следа, но что теперь будет с Шанной?! Лишившись распятия, она станет легкой добычей для русских вампиров…

И это тоже его вина. Он должен был сказать ей правду. А теперь, в гневе, она отвергла единственную вещь, которая помогла бы ей уцелеть.

Роман, зажмурившись до рези в глазах, постарался сосредоточиться. Прошлой ночью ему удалось установить с ней ментальную связь. И к его удивлению, она оказалась удивительно прочной — и вдобавок обоюдной. Возможно, ему удастся связаться с ней еще раз?

Стиснув зубы он мысленно потянулся к ней.

«Шанна! Шанна, откликнись! Где ты?»

Кровь Христова… он давно уже не чувствовал себя таким одиноким и беспомощным…

Шанна чуть слышно застонала. Ее преследовал странный сон. Она была на работе — перед ней в зубоврачебном кресле сидел Томми. Почему-то он велел ей пойти отдохнуть, но в следующую минуту это был уже не Томми, а Роман. Увидев Шанну, он протянул к ней руку ладонью вверх. Оцепенев от ужаса, Шанна не отрываясь смотрела на лужицу крови, посреди которой поблескивал: волчий клык.

Шанна зарылась головой в подушку.

Нет… только не кровь.

Там, во сне, она поспешно схватила инструменты и заглянула Роману в рот. Потом озадаченно поправила зеркальце. Что за черт… В зеркальце отражался пустой стул… Внезапно она почувствовала, как пальцы Романа стиснули ей руку. Вырвав у нее из рук зеркальце, он со звоном швырнул его в лоток.

— Пойдем, со мной.

Внезапно они снова оказались в его кабинете. Роман сжал ее в объятиях.

— Доверься мне, — беззвучно прошептал он. Шанна почувствовала, что тает.

А потом он поцеловал ее — так пылко, что она, застонав, сбросила с себя одеяло. Взяв Шанну за руку, Роман повел ее в спальню. Дверь распахнулась, и Шанна изумленно ахнула.

Его королевских размеров кровать бесследно исчезла.

Шанна, увернувшись, бегом бросилась в кабинет, но там уже был его гарем в полном составе — женщины, тыкая в Шанну пальцем, насмехались над ней. Среди них она заметила новенькую — ту самую мертвую блондинку, которую показывали по телевизору. Из двух отметин у нее на шее сочилась кровь.

Шанна рывком села на постели, хватая воздух пересохшими губами. О Господи… неужели можно сходить с ума даже во сне?! Обхватив голову руками, она со стоном потерла виски.

«Шанна! Шанна, откликнись! Где ты?»

Шанна, сдавленно ахнув, обвела взглядом комнату и почувствовала, как от первобытного страха, пустеет в голове. Она нисколько не удивилась бы, если бы одна из съежившихся в углу теней вдруг шевельнулась и двинулась к ней. Взгляд Шанны метнулся к часам. Половина шестого утра. Она нащупала выключатель и зажгла свет.

Никого. Шанна со свистом втянула воздух. Чего и следовало ожидать, подумала она. Роман ничем не сможет ей помочь. Да она и не примет его помощь. Ему нельзя, доверять. Из глаз хлынули слезы.

Господи помилуй, она давно уже не чувствовала себя такой одинокой и беспомощной…

Глава 14

Большую часть дня Шанна просидела у себя в номере, дожидаясь, когда можно будет отправиться по тому адресу, который дал Боб. Он сказал, что там она будет в безопасности. Шанна и сама не заметила, как мысли ее вновь вернулись к Роману. Как она могла так ошибиться в нем?

Роман… гениальный ученый — и чертовски привлекательный мужчина. Он спас ей жизнь, даже не подумав о том, что рискует при этом собственной. Он показался добрым и благородным. Однако было еще кое-что, что она чувствовала в нем. Скорбь и угрызения совести. И это было понятно ей как никому другому. Бог свидетель, она сама будет горевать и мучиться угрызениями совести до конца своих дней. Ведь Карен была еще жива, когда она наткнулась на нее. Может, ей еще можно было помочь. Но она струсила. И оставила ее умирать.

Внутренний голос подсказывал, что и Романа мучает нечто подобное. Между ними успела установиться глубокая внутренняя связь — Роман подарил ей надежду на будущее, и, Бог свидетель, Шанна сделала для него то же самое.

Так как же могло случиться, что Роман оказался распутником с целым гаремом подобранных на панели девиц, которых он поселил в своем доме? Неужели страх и одиночество до такой степени затуманили ей мозги, что она разучилась разбираться в людях? Может, в своем отчаянном стремлении найти родственную душу она просто спроецировала на него собственные чувства и созданный ею идеальный образ не имеет ничего общего с настоящим Романом?

А ведь она была так уверена в нем! Одинокая слезинка скатилась у нее по щеке. Сказать по правде, Шанна почти влюбилась в него. Наверное, поэтому ей было так больно, когда она увидела этот его гарем.

Вечером она спустилась вниз и отыскала компьютер. В Интернете никакой информации о Романе не нашлось, однако ей в конце концов удалось отыскать веб-сайт «Роматек индастриз» с его фотографией. Офис фирмы, расположенный водном из самых зеленых районов Нью-Йорка, выглядел на редкость привлекательно. Повинуясь какому-то неясному импульсу, Шанна распечатала страницу и сунула в сумочку. Зачем? Она и сама не знала. Шанна скорее умерла бы, чем призналась, что хочет снова увидеть его. Она тяжело вздохнула. Распутник он или нет, но Роман сводил ее с ума. Проклятие… как будто ей больше не о чем подумать!

Пора было отправляться в тот дом, что подыскал для нее Боб. К несчастью, одежда, купленная Радинкой, была явно не предназначена для того, чтобы раствориться в толпе. Шанна мрачно оглядела себя в зеркало — в ярко-розовых брючках и блузке с оранжево-розовыми разводами она в любой толпе будет бросаться в глаза. Ладно… теперь уж ничего не поделаешь. Зато ее преследователям вряд ли придет в голову, что она вздумает разгуливать по городу размалеванная, как индеец в боевой раскраске.

Затолкав в сумку свои пожитки, Шанна вызвала лифт и, спустилась на первый этаж. Солнце уже село, но город по-прежнему сиял огнями — было достаточно светло, чтобы Шанна заметила припаркованный на противоположной стороне улицы черный джип. Ощущение опасности стиснуло горло. «Прекрати, — прикрикнула она на себя. — Это просто совпадение… мало ли в городе черных внедорожников?» К тротуару подкатило свободное такси. Шанна поспешно юркнула внутрь и едва не задохнулась в кабине стоял густой аромат пастрами^[12], настолько плотный, что его можно было резать ножом. Нагнувшись к водителю, чтобы продиктовать ему адрес, она заметила лежавший на пассажирском сиденье недоеденный сандвич. Такси рванулось вперед и так резко, что Шанну вдавило в спинку заднего сиденья такси, свернув на автостраду, влилось в поток автомобилей, двигавшихся на север, к Центральному парку.

Шанна осторожно оглянулась. Черный джип как раз отъехал от тротуара. Она зябко поежилась. Такси резко свернуло вправо. Шанна выждала немного, потом снова обернулась — джип тоже свернул и теперь следовал за ними как привязанный! Проклятие!

Она нагнулась к водителю:

— Видите вон тот черный джип, который едет за нами? Мне кажется, он нас преследует.

Таксист покосился на нее в зеркальце заднего вида.

— Нет-нет, мисс. Все в порядке.

В его речи чувствовался незнакомый легкий акцент — таксист, вероятно, был выходцем с Карибских островов.

Шанна бросила взгляд на карточку с его именем и фамилией.

— Оринго, я не шучу. Сверните на ближайшем повороте и убедитесь сами.

Таксист пожал плечами:

— Как скажете. — Он свернул влево, выехал на Шестую авеню и весело оскалился. — Ну что? Убедились?

И тут в зеркальце заднего вида мелькнул знакомый черный джип.

Улыбка Оринго моментально полиняла.

— Похоже, у вас неприятности, мисс?

— Будут — если они до меня доберутся. Попробуйте от них оторваться.

— Это как в кино, что ли?

— Да. Совершенно верно.

— Нас снимают, да? — Оринго завертел толовой, словно рассчитывая, увидеть где-то в толпе телекамеру.

— Нет, но вы получите лишние полсотни, если нам удастся оторваться, — сквозь зубы пообещала Шанна, мысленно пересчитав имевшуюся у нее наличность. Черт, к тому времени как закончится эта гонка, она снова окажется практически без денег.

— По рукам, мисс, — весело сказал Оринго, вдавив в пол педаль газа, и лихо крутанув руль. Такси пересекло две сплошные и круто свернуло вправо.

Не ожидавшая ничего подобного, Шанна упала на бок. Чертыхаясь сквозь зубы, она нащупала ремень безопасности и на всякий случай пристегнулась.

— Ах ты, дьявол! Вот привязался! — Выругавшись, Оринго еще раз свернул направо. Теперь такси мчалось на юг — в противоположном направлении. А ей нужно на север… — Так во что вы вляпались, мисс?

— Долго рассказывать.

— Ага. — Такси, не снижая скорости, промчалось через парковку и вылетело на параллельную улицу. — Между прочим, я знаю, где можно купить неплохой «Ролекс». Или сумку от Прада. Очень дешево. И выглядит как настоящая.

— Спасибо, но, боюсь, на покупки у меня нет времени. — Шанна испуганно пискнула, когда такси, проскочив на красный свет, едва не угодило под колеса огромного трейлера.

— Жаль, — осклабился Оринго. — Потому что, похоже, денежки у вас водятся.

Шанна снова обернулась. Черный джип по-прежнему висел у них на хвосте. Хорошо хоть, ему пришлось притормозить на красный свет. Шанна покосилась на часы. Четверть девятого. Она уже опаздывает.

Скорее всего она приедет на встречу с Бобом гораздо позже, чем они договаривались… если вообще приедет.

Роман появился в офисе «Роматек» в двадцать минут девятого. Открытие ежегодного весеннего бала было назначено на девять часов. Роман обошел бальный зал. Под потолком колыхалась масса черно-белых, воздушных шаров, до омерзения похожая на стаю летучих мышей. Проклятие, ну почему его гости с тупым упорством настаивают, что на балу должна непременно царить «особая атмосфера»? Идиотизм какой-то! Что за радость постоянно напоминать себе, что ты труп?

Столы, покрытые черными скатертями и украшенные положенными крест-накрест ослепительно белыми салфетками, смахивали на гробы с белоснежными крестами. В конце каждого стола красовалась черная ваза с белыми лилиями, какие обычно ставят в изголовье могильных холмиков. Середина стола пустовала — это место по традиции должны были занять скульптуры изо льда.

Позади каждого из трех длинных столов на специальной подставке стоял черный гроб. Никакого атласа — только сплошной черный лед. А внутри терпеливо дожидались своего часа бесчисленные бутылки с новым детищем Романа, которым он собирался удивить своих гостей, — игристым «Баббли-Бладом» и низкокалорийным «Блад-лайтом».

В углу бального зала соорудили нечто вроде небольшой сцены. Там уже рассаживались музыканты.

Огромная двустворчатая дверь неожиданно распахнулась — двое рабочих придерживали тяжелые створки, пока остальные вкатывали в зал ледяные скульптуры. Присутствующие оживленно зашушукались.

А Роман вдруг поймал себя на том, что давно уже не испытывал такого мрачного уныния. Дурацкий смокинг резал под мышками. Шляпа раздражала. А от Шанны по-прежнему не было ни слуху ни духу. Его старое, изношенное сердце мучительно сжалось. Роман приказал Коннору не спускать глаз с дома, где обитал Петровский. Шотландец и не подумал протестовать, хотя это означало, что на бал он не попадет. Насколько было известно Роману, русским тоже пока не удалось отыскать Шанну.

Подбежала Радинка. Лицо ее пылало.

— Ну разве не замечательно? Это будет самый потрясающий бал из всех, которые я устраивала!

Роман вяло пожал плечами.

— Вероятно, — безучастно бросил он. И тут же спохватился, заметив вспыхнувший в глазах Радинки опасный огонек. — Все великолепно. Ты отлично поработала.

Секретарша насмешливо фыркнула.

— Ладно, я все поняла. Кстати, у вас галстук съехал на сторону. — Привстав на цыпочки, она заботливо поправила ему галстук.

— Возможно. Без зеркала трудновато. И кроме того, в монастыре нас не учили завязывать галстуки..

Радинка захлопала глазами.

— Значит, это правда? Вы действительно когда-то были монахом?

— Очень плохим. Я нарушил большинство данных мною обетов.

А если точнее, то все, кроме одного.

Радинка возмущенно передернула плечами.

— И все равно вы хороший человек! — бросила она. — Я у вас в вечном долгу.

— Ты ни о чем не жалеешь? — мягко спросил Роман.

Глаза Радинки наполнились слезами.

— Нет. Никогда! Он был бы уже мертв, если бы вы не… Не превратил ее сына в такое же исчадие ада?

Роман промолчал — он знал, как расстроится Радинка, услышав эти исполненные горечи слова.

— Перестаньте. Ну вот смотрите, что вы наделали — довели меня до слез. А у меня еще пропасть дел.

Роман кивнул.

— Нам так и не удалось ее найти.

— Шанну? Не волнуйтесь. Она вернется. Обязательно вернется. Ей на роду написано быть с вами. — Радинка осторожно тронула его за рукав. — Я видела это так же ясно, как сейчас вижу вас.

— Хотел бы верить. — Роман вздохнул. — Беда в том, что много лет назад я потерял способность верить.

— И поэтому с головой ушли в науку?

— Да. Наука — вещь надежная. И к тому же дает ответы на многие вопросы. — «Она не оставит меня, как оставил Господь, — мысленно добавил он. — И не предаст — как Элиза. И не бросит — как Шанна».

Радинка покачала головой:

— Для такого старого человека вы еще слишком наивны. — Она неодобрительно поджала губы. — Неужели вы не понимаете, что если вы надеетесь на какое-то будущее с Шанной, то первое, что вам следует сделать, это избавиться… от своего гарема?

— Шанна ушла. Так что это уже неактуально…

Радинка, прищурившись, внимательно посмотрела ему в глаза.

— А зачем он вам вообще? — без обиняков поинтересовалась она. — Насколько мне известно, вы в последнее время избегаете женщин.

— Помнится, мы договаривались, что вы не станете совать свой нос в мою личную жизнь, — напомнил Роман.

— Верно. Но вы такой несчастный, что у меня просто сердце разрывается.

Роман тяжело вздохнул. Одну из ледяных скульптур уже водрузили на предназначенное ей место. Более мерзкого гоблина он в жизни своей не видел!

— У каждого уважающего себя предводителя клана должен быть гарем, — снисходительно бросил Роман. — Такова старинная традиция. Гарем — это символ могущества и власти.

Радинка непочтительно хмыкнула — судя по всему, он ее не убедил.

— Короче, вампиру без гарема никак, ясно?

Радинка смерила босса испепеляющим взглядом.

— Ну, если так, то от души надеюсь, что мой сын никогда не станет предводителем клана!

— И потом… ну выгоню я их — куда они пойдут? — пожал плечами Роман. — Они росли в те времена, когда считалось, что даме не пристало работать. Они же ничего не умеют делать!

— Зато отлично умеют жить за чужой счет!

Роман выразительно поднял бровь.

— Им нужна крыша над головой и кровь, чтобы не умереть с голоду. А мне нужен гарем — этого требует имидж. Так что все довольны.

— Выходит, это просто вывеска? На самом деле вы не занимаетесь с ними сексом?

Роман смущенно потянул галстук.

— Нет-нет, не увиливайте! — Радинка сердито шлепнула его по руке. — Теперь понятно, почему Шанна так разозлилась! — Она свирепо сверлила его взглядом.

— Они ничего для меня не значат.

— Это не оправдание! — фыркнула Радинка. — Мужчины! Что люди, что вампиры — все вы одним миром мазаны! Кстати, о вампирах — похоже, ваши гости приехали. А у меня еще полно дел. — Она направилась к одному из столов.

— Радинка… — окликнул Роман. Секретарша оглянулась. — Спасибо. Ты, как всегда, на высоте.

Она сухо усмехнулась.

— Неплохо для смертной, верно?

— Не то слово! — Оставалось только надеяться, что она не примет его слова за грубую лесть. Роман молча разглядывал направляющуюся к нему группу. Возглавляли ее Жан-Люк, Грегори и Ласло. В арьергарде шествовал Ангус со своими шотландцами.

Ангус Маккей, воин исполинского роста, нисколько не изменившийся за прошедшие несколько столетий, явился, как и положено истинному горцу, одетый в чёрную куртку поверх белой рубашки с пышным кружевным жабо и такими же кружевными манжетами. Поскольку нынешний бал был выдержан в черно-белых тонах, шотландцы были в килтах в черно-белую клетку или же в серых пледах — цвета клана Дугласов, догадался Роман. Кожаные спорраны, которые они по обычаю носили на поясе, были отделаны мехом черной ондатры. Коротко кивнув, Ангус отпустил прибывшую с ним свиту. Горцы, повинуясь молчаливому приказу своего предводителя, бесшумно рассыпались по залу — сегодня на них была возложена охрана здания.

Видимо, решив придать себе более современный и даже модный вид, Ангус ради такого случая причесал свою огненно-рыжую гриву и даже стянул на затылке черным кожаным шнурком. Высокие, до колен, черные шерстяные чулки его были стянуты подвязками, причем из-за одной угрожающе выглядывала рукоятка черного кинжала. Ангус никогда не выходил из дома без оружия.

Жан-Люк представлял собой настолько полную противоположность Ангусу, что, глядя на эту парочку, трудно было удержаться от смеха. Утонченность и изысканность Жан-Люка Эшарпа давно вошла в поговорку. Он был не только вождем большого западноевропейского клана, но еще и знаменитым кутюрье, чье имя знали во всем мире. Поначалу Жан-Люк специализировался на вечерней одежде, да и неудивительно, учитывая то, что он сам и большинство его сотрудников бодрствовали исключительно по ночам. Но потом он неожиданно вошел в моду. Голливудские звезды готовы были выцарапать друг другу глаза из-за его туалетов — и Жан-Люк взлетел на волне успеха. Сейчас он был в зените славы, и бизнес его процветал. Не так давно он объявил о скором показе новой коллекции повседневной одежды под интригующим названием «Шик готик».

Сегодня он явился в элегантном черном смокинге и с черной прогулочной тросточкой. Одному Богу известно, зачем она ему понадобилась — по части проворства ни один вампир в подметки ему не годился. Высокий и гибкий, как ивовый прут, Жан-Люк мог с ловкостью кошки вскарабкаться на крышу дома раньше, чем вы глазом успевали моргнуть.

Конечно, на чей-то взгляд Жан-Люк, возможно, показался бы просто томным хлыщом, но Роман слишком хорошо знал своего друга, чтобы недооценивать его. И никогда не забывал о том, что этот изнеженный с виду француз может быть опасен, как потревоженная кобра.

Роман кивком приветствовал друзей.

— Прошу в мой кабинет.

— Угу, — охотно согласился Ангус. — Грегори уже проболтался, что ты решил порадовать нас новым пойлом.

— Да. Мое последнее изобретение из серии «Кухня фьюжн». — Роман проводил друзей в кабинет. — Первый — я назвал его «Баббли-Блад» — просто коктейль из крови и шампанского. Мы намерены рекламировать его в качестве напитка, так сказать, для особых случаев.

— Formidable, mon ami, — промурлыкал Жан-Люк. — Ты и представить себе не можешь, как я соскучился по шампанскому!

— Увы, мне кажется, напиток все равно отдает кровью, — поморщился Роман. — Однако шипит и пенится, как шампанское. Да и градусов в нем хватает. Пара бокалов — и у вас зашумит в голове.

— Готов подписаться под каждым словом, — охотно подтвердил Грегори. — Роль подопытного кролика отвели, естественно, мне. Классная штука! Во всяком случае, мне понравилось.

Ты получил мое виски? — пророкотал Ангус.

— Да, дружище. — Роман хлопнул старого приятеля по спине. — На следующий год непременно порадую тебя коктейлем из виски с кровью, о котором ты меня просил.

— Ух ты… здорово, — облизнулся Ангус.

— Кстати, я тут попробовал твой «Шоко-Блад», — вмещался Жан-Люк. — Очень даже ничего, знаешь ли. Немного приторно, по-моему, но дамам нравится.

— Да, по-моему, даже слишком нравится. Именно поэтому я и создал еще один напиток, который собираюсь представить вам сегодня. Низкокалорийный «Блад-лайт».

— Диетический, да?

— Именно. Мои женщины завалили меня жалобами. Наперебой твердили, что от «Шоко-Блада» стали резко набирать вес, а виноват в этом, естественно, оказался я.

— Угу, ясное дело, — ухмыльнулся Ангус, усаживаясь в кресло возле письменного стола. — Наши женщины тоже постоянно стонут по этому поводу, однако это не мешает им поглощать его в неимоверных количествах.

— Да, похоже, «Шоко-Блад» пришелся дамам по вкусу, — хмыкнул Грегори, присев на краешек письменного стола. — Наши продажи за последний квартал утроились.

— Ну, будем надеяться, благодаря диетическому «Блад-лайту» проблем с весом больше не будет. Кроме того, там чрезвычайно мало холестерина, да и уровень сахара в крови тоже достаточно низкий. — Обратив внимание, что Ласло смущенно топчется возле двери, Роман дружески похлопал его по плечу. — Не знаю, что бы я делал без Ласло! Более талантливого химика у меня никогда еще не было. Кстати, вы знаете, что прошлой ночью его грозились убить?

Ласло, окончательно сконфузившись, разглядывал носки своих ботинок. Пальцы его беспрерывно теребили пуговицы смокинга.

Ангус выпрямился в кресле. Лицо его помрачнело.

— Кому это вздумалось ему угрожать? — окинув хмурым взглядом смущенного коротышку химика, пробасил он.

— Это всем вам известный Иван Петровский. — Плотно прикрыв дверь в кабинет, Роман подошел к письменному столу.

— О… хм. Вот, значит, как? — Ангус нахмурился. — Глава клана русских вампиров пожаловал в Штаты… Любопытно. Судя по донесениям моих сотрудников, в последнее время он подрабатывает наемным убийцей. Ты думаешь, его наняли, чтобы прикончить твоего химика? Но кому это могло понадобиться? — удивился он.

— Мятежникам, например, — вмешался Жан-Люк. — Господи, да они готовы растерзать любого, кто занимается производством синтетической крови.

— Угу. Это точно, — кивнул Ангус. — Так ты считаешь, что за этим стоят они?

Роман уселся за стол.

— Не думаю. С прошлого октября, когда они оставили у дверей моего дома маленький подарок к Хеллоуину, о них не было ни слуху ни духу.

— Под «маленьким подарком» ты подразумеваешь взрывное устройство? — Жан-Люк повернулся к огромному шотландцу. — Кстати, ты же у нас специалист по таким вещам. Кто, по-твоему, стоит во главе этих самых истинных?

— В настоящее время круг подозреваемых сузился до троих. — Ангус слегка ослабил тесный кружевной галстук. — Думаю, стоит обсудить этот вопрос на конференции. В конце концов, с этим нужно что-то делать, — проворчал он.

— Согласен! — Жан-Люк стукнул тростью по полу, давая понять, что он шутить не намерен. Как-никак мятежники в свое время пытались разделаться и с ним.

Роман хлопнул ладонью по столу.

— Значит, так, Ангус. Если до сих пор в твоем списке подозреваемых Иван Петровский не значился, можешь смело его туда добавить. Думаю, не ошибешься.

— Он и так уже возглавляет список, — проворчал Ангус. — Все равно не понимаю, с чего ему убивать твоего химика. По-моему, в его глазах ты куда более лакомый кусочек.

— Как только он сообразит, что за последними событиями стою я, тут же забудет о Ласло и переключится на меня, — криво усмехнулся Роман.

— О чем это ты? — подозрительно прищурился Ангус.

Роман поерзал в кресле.

— Это долгая история.

— Такие истории всегда бывают долгими, — понимающе ухмыльнулся Жан-Люк. — И обычно в них бывает замешана женщина. Верно, друг мой?

— Да, ты угадал. — Роман глубоко вздохнул. — Ее зовут, Шанна Уилан. Она — последний «заказ», который получил Петровский. Ее крови жаждет русская мафия. А Петровский работает на них.

— А ты взял ее под свое покровительство, — усмехнулся Ангус.

— Ну естественно! — Жан-Люк пожал плечами. — Если она член его клана, то его долг — защищать ее!

— А Ласло помог ей сбежать, — вмешался Грегори. — Именно поэтому Петровский жаждет прикончить его.

Послышался тихий стон. Ласло покачнулся. Пуговица, звякнув, упала на пол.

— Угу. Стало быть, тебе нужно защитить даму и этого твоего химика. — Ангус задумчиво побарабанил пальцами по подлокотнику, кресла. — Хреновое дельце… но тут уж ничего не поделаешь. Назад хода нет, приятель. И потом, — напыщенно объявил он, — как-никак защищать своих сородичей — священный долг главы клана.

Роман судорожно глотнул. Ну, сейчас начнется, с тоской подумал он.

— Эта женщина не член нашего клана.

Жан-Люк и Ангус, переглянувшись, ошеломленно вытаращились на него.

— Она смертная, — обреченно вздохнув, добавил Роман.

Жан-Люк захлопал глазами. Ангус с такой силой сжал подлокотники кресла, что даже костяшки пальцев побелели. Какое-то время друзья молча таращились на Романа, потом обменялись хмурыми взглядами.

Ангус был первым, к кому вернулся дар речи. Стараясь не смотреть на Романа, он смущенно кашлянул.

— Ты помешал убийству смертного?!

— Да. И даже предоставил женщине убежище. Решил, что имею на это право, поскольку за ней охотится один из наших.

Жан-Люк, опершись о золотой набалдашник трости, с любопытством вытянул шею.

— Не похоже на тебя, Роман, ведь ты обычно стараешься держаться подальше от мира смертных, избегаешь вмешиваться в их дела. Особенно если это грозит опасностью для твоего клана.

— Я… м-м-м… остро нуждался в ее услугах, — промямлил Роман.

Жан-Люк пожал плечами.

— Как и все мы — время от времени. Но у нас, французов, есть поговорка: «В темноте все кошки серы». Для чего рисковать — тем более ради кого-то из смертных?

— Это трудно объяснить. Она… не такая, как все. Она особенная.

Ангус с грохотом опустил пудовый кулак на подлокотник кресла.

— Мы обязаны сделать все, чтобы наше существование осталось тайной для смертных! Это наш долг, Роман! Остается только надеяться, что эта девушка достойна твоего доверия.

— Я старался держать ее в неведении. — Роман тяжело вздохнул. — К несчастью, мой гарем… ну, словом, мои женщины не умеют держать язык за зубами.

Ангус стал мрачным как туча.

— И как много ей известно? — сурово процедил он.

— Как меня зовут, чем я занимаюсь, где живу. И сколько у меня женщин. Думаю, она понятия не имеет, что мы вампиры. — Пока, мысленно добавил Роман. Он уже успел оценить острый ум Шанны.

Ангус насмешливо фыркнул.

— Надеюсь, девчушка стоит всех этих хлопот. Если Петровский узнает, что она прячется у тебя… — Он покрутил головой.

— Он уже знает, вмешался Грегори.

— Merde, проворчал Жан-Люк.

— Он приглашен на бал? — спросил Ангус.

— Да. — Роман подпер голову руками. — Я отправил ему приглашение еще до того, как возникла эта проблема. Мы приглашаем его каждый год — своего рода жест доброй воли, — но я не помню, чтобы за последние восемнадцать лет он хоть раз переступил порог моего дома.

— Ну да… с того самого дня, как тебе удалось синтезировать искусственную кровь, — хохотнул Жан-Люк. — Помню его реакцию! Ох и взбесился же он! Поклялся, что в рот не возьмет эту мерзость, после чего вылетел из дома, изрыгая проклятия в адрес тех, кто, по его мнению, «предал саму идею вампиризма»!

Пока Жан-Люк предавался воспоминаниям, Ангус, расстегнув куртку, вытащил из наплечной кобуры пистолет и на всякий случай проверил, заряжен ли он.

— Серебряные пули. — Он вставил обойму на место. — Пусть только сунется!

Роман скривился.

— Умоляю, только не пристрели кого-нибудь из наших, Ангус.

Огромный шотландец выразительно вздернул бровь.

— Держу пари, он явится! Тем более если ему известно, что девчонка у тебя. Она тут, в «Роматек»?

— Уже нет, — со вздохом признался Роман. — Дело в том, что она сбежала.

— Что?! — Ангус сорвался со стула. — Уж не хочешь ли ты сказать, что ей удалось обвести вокруг пальца кого-то из моих горцев?!

Роман и Грегори сконфуженно переглянулись.

— Э-э-э… да.

Жан-Люк хихикнул.

— Да уж… она и впрямь особенная, nest-ce pas?

Прохрипев какое-то проклятие, Ангус сунул пистолет в кобуру, после чего вскочив на ноги, принялся мерить шагами кабинет.

— Просто ушам своим не верю! Хитрая девчонка обдурила моих горцев?! — возмущался он. — Кто в тот день дежурил? Клянусь, я своими руками сдеру с него шкуру!

— В тот день начальником смены был Коннор, — объяснил Роман. — Однако у нее хватило сообразительности не попасться ему на глаза. Нарочно нашла такого, кто не знал ее в лицо. Переоделась, изменила внешность и нахально соврала, что явилась сюда с Симоной. Охранник клянется, что его сбил с толку ее французский акцент.

— Твоя девушка с каждой минутой нравится мне все больше, — хихикнул Жан-Люк. — Кажется, я начинаю тебя понимать…

Ангус, что-то невнятно прорычав, заметался из угла в угол.

В кармане у Грегори деликатно звякнул сотовый.

— Простите. — Грегори выскользнул за дверь.

— Кстати, о Симоне. — Роман бросил на Жан-Люка хмурый взгляд. — С чего это тебе вздумалось отпустить ее пораньше? От нее одна головная боль.

— Ты сам ответил на свой вопрос, mon ami, — пожал плечами француз. — От нее одна головная боль. Я почувствовал, что нуждаюсь в передышке.

— Между прочим, в вечер своего приезда она разгромила ночной клуб. А вчера угрожала, что своими руками придушит кое-кого из моих… женщин.

— Ну естественно, mon ami! Что поделаешь, la jalousie^[13]! Она иной раз сводит дам с ума. — Жан-Люк изящно взмахнул тросточкой. — Каждую ночь благодарю Бога, что Симона не в моем гареме. Достаточно того, что я взял ее на работу. А имей я несчастье быть ее повелителем, я бы через неделю в петлю полез! Нет, слуга покорный! У меня и с собственным гаремом хлопот полон рот!

Ангус, до этого времени круживший по комнате, услышав последнее замечание Жан-Люка, понимающе хмыкнул.

— Согласен, дружище. С радостью избавился бы от всего этого бабья, — прорычал он. И опомнился, только когда в комнате воцарилась гробовая тишина. Ангус пожал широченными, плечами. — Нет-нет, — спохватившись, поспешно поправился он. — Не то чтобы мне от них никакой радости… Черт, конечно, нет! Наоборот, я жить без них не могу. А мои девчонки буквально не дают мне проходу.

— Ах, moi, aussie! — поспешно заявил Жан-Люк. И выжидательно покосился на Романа.

— Мои тоже, — по-английски повторил Роман и невольно подумал: «Интересно, а они тоже соврали?»

Ангус задумчиво поскреб подбородок.

— Когда женщин так много, трудновато осчастливить сразу всех. Вбили себе в голову, что я обязан развлекать их ночи напролет. А у меня, между прочим, дела, бизнес, — обиженно пробурчал гигант-шотландец.

— Oui, exactement, — поддакнул Жан-Люк. — Знаете, mes amis, порой я упрекаю себя в эгоизме — ну разве не свинство удерживать возле себя такое количество красивых женщин? А столько молодых вампиров не могут найти себе пару.

Роман не верил собственным ушам. Похоже, главы других кланов устали от своих гаремов ничуть не меньше его самого. Может, Радинка права и пришло время покончить с этой допотопной традицией? В конце концов, удалось же ему в свое время убедить всех сородичей, что кровь из бутылки ничуть не хуже той, что из вен.

Грегори, на ходу сунув в карман сотовый, вернулся в кабинет.

— Это Коннор, — объяснил он. — Петровский вместе с парочкой своих приспешников только что вышел из дома. Направляются в сторону Нью-Рошелл. Коннор у них на хвосте.

— Шанну он видел?

— Нет, она не с ними. Коннор просил передать, что они при полном параде. Одеты как для бала — в черном и белом. — Грегори бросил на Ласло встревоженный взгляд.

— Что мне делать? — заикаясь, пробормотал тот. В глазах у него заметался ужас.

— Не бойся, парень! — Ангус, топая как слон, подошел к Ласло и с размаху хлопнул по спине, так что у бедняги клацнули зубы. — Пусть попробуют хотя бы пальцем тебя тронуть! Мои шотландцы с тебя глаз не спустят, обещаю!

Дверь резко распахнулась. Никто и глазом не успел моргнуть, как Ангус уже приставил к груди вошедшего пистолет.

Йен растерянно заморгал.

— Мать твою! — выругался он. — А я думал, мне тут будут рады!

Ангус, расхохотавшись, сунул пистолет в кобуру.

— Йен, старина! Как поживаешь?

— Неплохо. Только что вернулся из Вашингтона.

— Ты чертовски вовремя! Знаешь, кто к нам едет? Иван Петровский! Боюсь, могут возникнуть проблемы.

Йен скорчил гримасу.

— Боюсь, у нас проблемы посерьезнее. — Он взглянул на Романа. — Хорошо, что я не поленился и съездил в Лэнгли. Теперь по крайней мере нас не застанут врасплох.

— Бога ради, о чем ты толкуешь, парень?! — рявкнул Ангус.

— Мне удалось кое-что выяснить об отце доктора Уилан, — объяснил Йен.

Роман сорвался со стула.

— Ну наконец-то! Он действительно работает на ЦРУ?

— Угу, — кивнул Йен. — Последние годы прожил в России, однако три месяца назад отозван в Вашингтон, чтобы возглавить новый проект. Все документы, имеющие к нему отношение, естественно, строго засекречены, однако кое-что все-таки удалось раскопать.

Продолжай, — нетерпеливо буркнул Роман.

— На Уилана возложено руководство операцией под названием «Осиновый кол».

На мгновение в комнате воцарилась гробовая тишина. Первым не выдержал Ангус.

— Название как название — у силовиков таких пруд пруди! — проворчал он.

— Да нет, боюсь, это в прямом смысле слова, — помрачнел Йен. — Рядом с названием был логотип. Летучая мышь, проткнутая колом.

— Дерьмо, — с чувством прорычал Ангус.

— Угу. Они уже даже составили список тех, кто подлежит уничтожению. Там есть и Петровский с парочкой своих подручных, — Йен с грустью посмотрел на Романа. — Вы тоже в этом списке, — упавшим голосом пробормотал он.

У Романа перехватило дыхание.

— То есть… в этом списке одни вампиры? Ты это хочешь сказать?

— Угу. Думаю, не нужно объяснять, что это значит.

Роман тяжело опустился в кресло. Это конец!

— Им известно о нас… — Едва слышно прошептал он.

Глава 15

Иван Петровский еще раз проверил адрес, который дала ему Катя.

— Похоже, это здесь. Тормози, Влад.

В двух шагах от пресловутого «безопасного дома» Владимир заметил парковку. По обеим сторонам скудно, освещенной улочки выстроились высокие, узкие, утопающие в зелени дома. Из большинства окон лился яркий свет, один только «безопасный дом», был погружен в темноту.

Иван очень дорожил Катей. И немудрено — ей действительно не было цены. Но не только потому, что она являлась одним из старейших членов его клана, — как и сам Петровский, Катя была абсолютно беспринципна и не боялась запачкать руки. Слово «мораль» было для нее пустым звуком. Именно она разыскала, а потом и соблазнила офицера из Службы защиты свидетелей, того самого, кому было порученоопекать Шанну Уилан. Вскоре он стал послушной игрушкой в ее руках. А после этого устроить ловушку для Шанны уже не составило никакого труда.

Велев Владу остаться в машине, Иван с удивительной даже для вампира скоростью метнулся к дому, в котором была конспиративная квартира. Свернув за угол, он замер у двери черного хода, дожидаясь Алека и Галину, вампиршу из его гарема, которую решено было прихватить с собой. Потом вся троица незаметно проскользнула в дом. Острое, как у всех вампиров, зрение позволяло им свободно ориентироваться в темноте. Обойдя кухню, они бесшумно прошли по узкому коридору в гостиную, где и наткнулись на Катю усевшись на колени к Бобу Мендосе, она похотливо поглаживала его ногу.

— Развлекаешься? — буркнул Иван.

Катя невозмутимо пожала плечами.

— А что? Мне скучно. Надо же чем-нибудь заняться?

— Отлично, теперь моя очередь. — Галина плюхнулась возле Боба. Полицейский, полузакрыв глаза, откинулся на спинку дивана. На шее у него виднелись две крохотные черные точки — следы от укуса, — из которых еще сочилась кровь.

Иван, нагнувшись к Бобу, помахал у него перед лицом рукой. Тот даже не шелохнулся.

— Итак, где эта девчонка Уилан?

Катя гибким движением соскользнула с колен Боба.

— Я вам нравлюсь? — Изогнувшись, она приняла соблазнительную позу — в длинном, до самых бедер, разрезе юбки мелькнули стройные ноги, и сразу же стало ясно, что белья под юбкой нет и в помине. Полупрозрачная, расстегнутая почти до талии белая блузка без рукавов не скрывала пышной груди.

— Очень нравишься. И все-таки — где Шанна Уилан? — Иван бросил взгляд на часы. Было уже без двадцати девять. В запасе оставалось всего десять минут. Конечно, на то, чтобы свернуть девчонке шею, много времени не потребуется, но Иван хотел сначала поиграть со своей жертвой.

Катя сочувственно покосилась на Алека, которого Иван обычно именовал своим лейтенантом.

— Бедняжка Алек! Всю жизнь любуется тем, как его босс забавляется с женщинами, а сам только облизывается! — Она с похотливой улыбкой сунула руку в разрез юбки и выразительным жестом погладила ягодицы.

Помрачневший Алек, сжав кулаки, молча отвернулся.

— Довольно, Катя. — Для чего она так старается вбить клин между ним и Алеком? Да еще в наше время, когда неподкупная верность стала редкостью, тем более среди вампиров. Где они, сильные молодые мужчины, готовые беспрекословно исполнять приказы своего повелителя, и при этом достаточно благоразумные, чтобы не заглядываться на дам из его гарема? Скольких из них Иван потерял за последние годы, и все по одной причине — они не нашли в себе сил противостоять искушению.

Он повернулся к Бобу — застывший взгляд и полуоткрытый рот придавали полицейскому сходство с зомби.

— Полагаю, ты сообразила привести эту Уилан в такое же состояние? Где она? Наверху?

Катя чуть попятилась. В ее глазах мелькнуло беспокойство.

— Она еще не приехала.

— Что?! — Иван угрожающе шагнул к ней.

Катя, испуганно вздрогнув, закрыла лицо — ей показалось, он сейчас ударит.

Пальцы Ивана сами собой сжались в кулаки. Шею свело судорогой так, что она совсем одеревенела. Молниеносно изогнувшись, Иван вонзил в нее клыки. Раздался отчетливый хруст. Катя, побледнев до синевы, шарахнулась в сторону. Наверное, испугалась, что он голыми руками свернет ее очаровательную шейку.

— Простите, мой повелитель, — подобострастно склонившись перед Иваном, прошептала Катя, прибегнув к старинной форме обращения. — Понимаю, что разочаровала вас, и это разбивает мне сердце.

— Ты же говорила, что Шанна Уилан будет тут к половине девятого! Говорила или нет?! Так где же она, чёрт возьми?

— Не знаю. С ней разговаривал Боб. Она обещала, что придет.

Иван скрипнул зубами.

— И тем не менее не пришла, — проскрежетал он.

— Нет, мой господин.

— Она пыталась связаться с ним?

— Нет.

— Проклятие… я рассчитывал подкрепиться перед этим проклятым балом. Хотел попробовать, какова на вкус ее кровь. — Иван заметался по комнате. Какой был гениальный план, с горечью подумал он. Одним махом заработать четверть миллиона да еще полюбоваться мучениями этого выскочки, Романа Драганешти — что может быть приятнее?! Для начала он высосал бы девчонку досуха, после чего отправился бы на бал и швырнул ее мертвое тело к ногам ненавистного соперника, И пока Драганешти и его хилая команда заламывали бы руки, Алек с Владом смогли бы незаметно проскользнуть в бальный зал. Не план, а само совершенство, подумал Иван. Где ее черти носят? Иван терпеть не мог, когда его обед запаздывал.

— Глупая сука! — Он с хрустом вывернул затекшую шею.

— Наверное, сейчас придет, — скривилась Катя. — Вдруг она просто попала в пробку.

— Не могу же я торчать тут всю ночь! Нам еще нужно ехать на этот паршивый бал. Это наш единственный шанс пробраться в здание «Роматек», где на каждом углу торчат эти чертовы шотландцы. — Иван с яростью грохнул кулаком о стену. — И вот теперь по милости этой девчонки я отправлюсь на бал голодным. А разве там нормально поешь?

— Я тоже проголодалась. — Галина капризно надула губки.

— В Бобе еще полно крови, — великодушно предложила Катя. — Я только глотнула — даже и не распробовала толком.

— М-м-м… клево! — облизнулась Галина, забравшись к полицейскому на колени.

Иван бросил взгляд на часы.

— В нашем распоряжении всего пять минут. — Галина вонзила клыки в шею Боба. — Оставь немного и для меня, — не выдержал Петровский. В конце концов, Боб им уже не понадобится.

Грегори посмотрел на часы.

— Почти девять. По-моему, пора вернуться в бальный зал.

Роман покорно встал из-за стола. Сказать по правде, его тошнило при одной только мысли о бале. Веселиться — когда Шанне угрожает смертельная опасность? Все и так хуже некуда — а тут еще новости, привезенные Йеном. Хоть плачь, хоть смейся — оказывается, отец Шанны возглавляет группу спецагентов, созданную для того, чтобы уничтожить всех вампиров.

Господи! Неужели все повторяется снова? То, что происходило сейчас, до тошноты напоминало ужас, пережитый Романом в 1862 году. Он тогда познакомился с очаровательной юной леди. Ее звали Элиза. Однако его тайна выплыла наружу, и отец Элизы, узнав, кто он на самом деле, потребовал чтобы Роман навсегда покинул страну. Он согласился — а что оставалось делать? Втайне он надеялся, что любимая поймет его и согласится последовать за ним в Америку. И Роман решился доверить ей свою тайну. Когда на следующий вечер он проснулся, крышка гроба, в котором он спал, валялась на полу. А на груди лежал осиновый кол.

Роман бросился к ее отцу… но, как выяснилось, он оказался ни при чем. Это было делом рук Элизы. Отец, испугавшись, что сородичи Романа страшно отомстят за его смерть, помешал дочери вонзить кол в сердце жениха. Потрясенный услышанным, Роман постарался заставить их обоих как можно скорее забыть обо всем. Он жалел только об одном — что не в его власти стереть память самому себе. Перебравшись в Америку, он начал новую жизнь, однако забыть об этом случае так и не смог. И тогда Роман поклялся никогда не иметь дел со смертными… и в первую очередь с женщинами. Он держался много лет. Но тут в его жизнь ворвалась Шанна. И в груди Романа впервые затеплилась надежда.

Что будет, когда она узнает правду о нем? Как она поступит тогда: тоже, как Элиза, попытается убить его, воспользовавшись моментом, или просто предпочтет подождать, когда отец сделает за нее грязную работу?

Как ЦРУ узнало о вампирах? Впрочем, догадаться несложно — какой-то слабоумный идиот, которому вздумалось подкрепиться, отведал крови на главах у свидетелей, не позаботившись после стереть им память. Как бы там ни было, у вампиров появилась серьезная проблема.

Роман, выйдя из кабинета, направился в бальный зал. Остальные молча последовали за ним.

— Йен, что именно тебе удалось выяснить об операции «Осиновый кол»? Сколько человек в ней задействовано?

— Насколько я знаю, всего пятеро. Включая и отца Шанны.

— И только-то? — удивился Ангус. — Так это же здорово! Думаю, нам не составит особого труда опередить их.

Роман невольно поморщился. Убить отца Шанны? Да уж, тогда на всех его надеждах можно будет смело поставить крест.

— Знаете, по-моему, все это — полная чушь. — Жан-Люк стукнул тростью об пол. — Кому из смертных придет в голову напасть на нас, пока мы бодрствуем, — ведь мы способны читать их мысли? Любой из нас может заставить людей плясать под его дудку.

Роман резко остановился, словно налетев на невидимую стену. А что, если… Ему вдруг вспомнилось, как стойко сопротивлялась Шанна любым попыткам проникнуть в ее сознание. А та сверхъестественная легкость, с которой ей удавалось читать его мысли? Что, если эти способности передаются по наследству? Значит, он а унаследовала их от отца?..

Роман вдруг почувствовал, как на голове зашевелились волосы. Отряд убийц, способных блокировать любые попытки гипноза, по приказу правительства начинает охотиться за вампирами… Романа прошиб холодный пот.

— Держу пари, они рассчитывают, что смогут разделаться с нами в дневное время, — нахмурился Ангус. — Придётся набрать побольше дневных охранников.

— Мистер Драганешти рассчитывает в скором времени создать формулу, которая позволит нам бодрствовать и днем, — встрял в разговор Ласло и, струсив, с тревогой покосился на Романа: — Может, не следовало говорить, сэр?..

— Это правда? — Ангус по-медвежьи облапил Романа за плечи. — Ты можешь это сделать, парень?

— Надеюсь, — вздохнул Роман, — Правда, средство пока не опробовано… нужно еще провести кое-какие тесты…

— На роль подопытного кролика предлагаю себя, — вызвался Грегори.

Роман покачал головой:

— Нет. Я не могу подвергать тебя такому риску. Кто будет заниматься делами фирмы, пока я торчу в лаборатории?

Жан-Люк толкнул огромные двустворчатые двери, ведущие в бальный зал… и тут же, сдавленно ахнув, юркнул обратно в коридор.

— Merde! Там эта ужасная женщина с «ЦВТ»! — пролепетал он. — По-моему, она нас заметила!

— Журналистка? — спросил Роман.

— Не совсем. — Жан-Люк передернул плечами. — Это Корки Курран. Владелица глянцевого журнала «Жизнь с бессмертными», неужели не слышали? Пишет статьи о всяких знаменитостях.

Ангус возмущенно хрюкнул.

— А сюда-то она зачем притащилась?

— Так вы, парни, и есть знаменитости! — Грегори недоуменно покрутил пальцем у виска. — Неужели не догадываетесь?

— Да, — закивал Ласло. — Вас все знают!

Роман нахмурился. Да, конечно, благодаря его изобретениям мир вампиров стал совсем другим, но сам он по-прежнему не вылезал из своей лаборатории. По правде сказать, он сейчас с радостью удрал бы туда, лишь бы не присутствовать на этом проклятом балу.

— И не вздумай купиться на ее улыбку, — предупредил Ангус. — По моим сведениям, в свое время она служила у Генриха Восьмого пыточных дел мастером. В те годы она носила имя Катерина Курран. Кое-кто считает, что это она в Тауэре вырвала признание у несчастного брата Анны Болейн^[14] отправив беднягу па плаху.

Жан-Люк передернул плечами.

— А сейчас она превратилась в акулу пера. Логично.

Роман скрипнул зубами.

— Но какое бы сомнительное прошлое у нее ни было, не можем же мы просидеть в коридоре до утра!

— Угу, согласен. — Ангус вызывающе выпятил грудь. — Наш долг — встретить дьявола с открытым забралом!

Двойные двери в бальный зал распахнулись.

И вся решимость мгновенно растаяла, точно туман в ярких лучах солнца.

— А, вот вы где! — В глазах журналистки вспыхнул зловещий огонек. — Ну, вы попались! — кровожадно ухмыльнулась она.

Верзила-оператор наводил объектив камеры, а девушка-гример порхала вокруг Корки, поправляя ей прическу и макияж. Вся команда Корки была одета в черные джинсы и такие же черные футболки с логотипом «ЦВТ» на груди. Роман затравленно оглянулся — остальные гости, облаченные в черно-белые вечерние Туалеты, сгрудились вокруг репортерши, отрезав все пути к отступлению.

Влипли. Единственным местом, куда можно было бежать, оставался кабинет. Роман вздохнул — у него не было ни малейших сомнений, что настырная журналистка последует за ним.

— Прикидываете, куда бы удрать? — ехидно бросила Корки. — Даже не думайте об этом! Вам все равно придется ответить на несколько вопросов.

Роман почему-то почувствовал себя висящим на дыбе. Наверное, именно после этих слов у несчастных узников развязывались языки. Он невольно покосился на Ангуса.

— Достаточно! — Журналистка нетерпеливо оттолкнула гримершу поправила крошечный наушник и, по-птичьи наклонив голову, прислушалась к тому, что ей говорит невидимый собеседник. — Выходим в эфир через тридцать секунд. Все по местам. — Приосанившись, Корки встала перед камерой.

В кармане Грегори зазвонил мобильник. Бросив беглый взгляд на дисплей, он отошел в сторону.

— Привет, Коннор. Что у тебя?

Роман навострил уши, прислушиваясь к разговору.

— Дом в Нью-Рошелл? — переспросил Грегори. — И что там произошло?

В этот момент оператор нацелил объектив камеры на журналистку, и на губах Корки появилась ослепительная улыбка.

— Добрый вечер! С вами Корки Курран и передача «Жизнь с бессмертными». Сегодня мы приготовили для вас нечто особенное. В настоящее время мы присутствуем на самом грандиозном событии этого года. Думаю, что не ошибусь, если скажу, что все вы будете счастливы увидеть присутствующих на нем знаменитостей.

Корки представила зрителям Ангуса Маккея, коротко рассказав, кто он такой и чем знаменит. Потом пришла очередь Жан-Люка, Роман слегка попятился, стараясь не упустить ни единого слова из разговора Грегори.

— Ты уверен? — прошептал вдруг Грегори. — Труп?!

У Романа все поплыло перед глазами. О ком это они? Неужели… Шанна?! О нет… только не Шанна!

— Роман Драганешти! — Проклятие, он совсем забыл о Корки. Журналистка одарила его улыбкой. — Тысячи ваших поклонников просто жаждут встречи с вами.

— Боюсь, сейчас не совсем удачное время, — пробормотал Роман.

Глаза журналистки полыхнули дьявольским огнем. Ослепительная улыбка мгновенно превратилась, в зловещий оскал.

— Мадемуазель Курран, — пришел на помощь Жан-Люк, — могу я иметь честь пригласить нас на первый танец?

— Ээ… да, конечно. — Корки, плотоядно улыбнувшись в камеру, незаметно вонзила коготки в руку Жан-Люка. — Потанцевать с предводителем столь известного клана — Боже мой, это же мечта любой женщины! — Волоча за собой Жан-Люка, Корки упорхнула. Мгновением позже они уже кружились в танце.

Облегченно вздохнув, Роман повернулся к Грегори.

— Что случилось? Ну не молчи же! — выпалил Роман.

Грегори сунул мобильник в карман.

— Коннор проследил Петровского до дверей одного из домов в районе Нью-Рошелл. Коннор обошел дом с другой стороны, взлетел к окну второго этажа, после чего телепортировался в одну из комнат наверху.

Роман напрягся. Нервы его были на пределе.

— Он видел Шанну?

— Нет. — Грегори покачал головой. — В комнатах на втором этаже не было ни души.

Роман снова обрел возможность нормально дышать.

— Однако он выяснил, что на первом этаже они держат пленника, — продолжал Грегори. — Кого-то из смертных. Коннору удалось подслушать разговор. Судя по всему, Иван был в ярости — он явно ждал Шанну, но она так и не пришла. В конце концов они прикончили пленника. Коннор страшно расстроился, поскольку не мог вмешаться.

— Проклятие, — буркнул Ангус.

— Коннор слышал, как им кто-то позвонил. После этого все они в страшной спешке покинули дом. Дождавшись их ухода, Коннор спустился, вниз и нашел документы жертвы. Знаете, кто это был? Офицер из Службы защиты свидетелей.

— Черт! — ахнул Роман. — Наверняка тот самый, который поддерживал контакте Шанной.

— Ад и все его дьяволы! — прорычал Ангус. — Неудивительно. Что ЦРУ жаждет нашей крови. Такие ублюдки, как Петровский, бросают тень на всех нас!

— А нельзя как-нибудь связаться с ЦРУ? — Ласло дрожащими руками взялся за, пуговицу. — Ну, поговорить по-хорошему… убедить их, что большинство из нас вполне добропорядочные граждане?

— Попытаемся. — Ангус скрестил руки на широченной груди. — Ну а если не удастся, попросту уничтожим этих отморозков.

— Угу, — одобрительно закивал Йен, полностью разделяя чувства своего начальника.

Роман помрачнел. Логика этих шотландцев иной раз ставила его в тупик.

— А где сейчас Коннор?

— Едет сюда, — пробормотал Грегори. — И Петровский тоже.

— M-да… значит, нужно готовиться к встрече. — Ангус торопливо направился в бальный зал.

Роман стоял у дверей, молча наблюдая за танцующими. Музыканты играли вальс. Пары весело кружились по залу. Мимо пронеслись Жан-Люк и намертво вцепившаяся в него журналистка. Улучив удобный момент, предводитель французского клана метнул на Романа страдальческий взгляд. В углу Ангус отдавал распоряжения своим шотландцам.

Итак, Иван Петровский едет сюда… значит, жди неприятностей.

Проклятие… где же Шанна?

* * *

Часы на приборной панели такси показывали без десяти девять. Шанна понимала, что опаздывает, зато она оторвалась от «хвоста». Благодаря ловкости водителя им удалось стряхнуть черный джип.

— Вот эта улица. — Шанна пробежала глазами адрес конспиративной квартиры Боба. — Номер пятьдесят два дробь шестьдесят семь… видите его?

Дом, который они только что миновали, был погружен в темноту.

Оринго притормозил.

— По-моему, мисс, это он и есть.

— Вот этот? — С чего это Бобу вздумалось дожидаться ее в темноте? — недоумевала Шанна. Да и голос его звучал как-то странно… Неприятное предчувствие холодком пробежало по спине.

Оринго свернул на парковку перед домом.

— Вот и приехали. Ну как, мисс, заработал я свои полсотни?

— Конечно. — Вытащив из бумажника несколько банкнот, Шанна снова взглянула на дом. — Вас ничего не настораживает в этом доме?

— По-моему, тут пусто. — Откусив огромный кусок от своего бутерброда, Оринго повернулся. — Может, отвезти вас куда-нибудь еще?

Шанна судорожно глотнула.

— Больше мне некуда поехать… — Опустив стекло, она окинула взглядом двор. Вдоль тротуара выстроилось несколько машин. А это что? Неужели черный седан? По спине снова пополз холодок. — Вы не могли бы проехать мимо вон той черной машины?

— Ладно, мисс. — Такси, тронувшись с места, бесшумно проползло мимо черного седана.

Шанна скорчилась на заднем сиденье. За рулем седана сидел какой-то мужчина.

— О Боже! — беззвучно ахнула она, мгновенно вспомнив его — это он тогда ругался по-русски возле особняка Романа.

Словно подслушав ее мысли, мужчина обернулся.

Шанна поспешно пригнулась.

— Поехали! Живее!

Оринго, уже ничему не удивляясь, молча вдавил в пол педаль газа. Колеса пронзительно завизжали. Шанна обернулась — водитель седана, прижав к уху мобильник, что-то кричал и трубку. Такси вихрем пролетело до конца улицы и резко свернуло налево.

Вот черт! Выходит, русским удалось обнаружить конспиративную квартиру Боба. Но как? И самое главное что теперь делать? Шанна со стоном закрыла лицо руками.

— Вы в порядке, мисс?

— Я… Мне нужно подумать. — Друг… ей позарез нужен друг. Кто-то, кто согласится спрятать ее… кто одолжит немного денег. Шанна потерла лоб. Далеко не уйти — у нее практически не осталось денег. Да, срочно нужен друг…

— Радинка! — подскочила она.

— Что? — Глянув в зеркальце заднего вида, она поймала на себе озабоченный взгляд Оринго.

— Не могли бы вы отвезти меня к зданию «Роматек индастриз»? — Порывшись в сумочке, Шанна отыскала смятый листок, который сама незадолго до этого отпечатала на принтере. — Вот тут адрес.

— Конечно, мисс. Без проблем.

Шанна со вздохом откинулась на сиденье. Радинка что-нибудь придумает. Шанна вспомнила, как она говорила, что часто работает по вечерам. Кроме того, в здании наверняка есть охранники. И кто-нибудь из сотрудников. Может, и сам Роман Драганешти…

Шанна невольно вздрогнула! Нет… она скорее умрет, чем попросит этого сексуального маньяка о помощи! Придется как-то объяснить Радинке, что она не желает больше видеть Романа. А утром Шанна свяжется со Службой защиты свидетелей, и все будет в порядке.

Шанна осторожно взглянула в окно.

— Они едут за нами?

— По-моему, нет, — осклабился Оринго. — Да где им нас нагнать? Видели, как мы стартовали, мисс? Здорово смахивает на охоту в саванне. Люблю охотиться. Между прочим, «Оринго» на нашем языке означает «охотник».

Оринго так резко выкрутил руль влево, что Шанна рухнула на сиденье.

— Да не переживайте вы так! Пусть только попробуют снова сесть нам на хвост! Мигом оторвусь!

Вскоре они подъехали к зданию «Роматек». Длинная подъездная дорожка, извиваясь как змея, вела к парадной двери офиса компании и была забита сверкающими черными лимузинами.

— Ну как, встаем в очередь? — подмигнул Оринго.

Шанна с тревогой окинула взглядом цепочку шикарных автомобилей. Что за чертовщина? Если следом за ними встанет другая машина, они окажутся в мышеловке.

— Нет, остановите тут.

Такси притормозило возле тротуара.

— Сдается мне, там у них какая-то вечеринка.

— Может быть. — Чем больше народу, тем лучше, решила Шанна. Толпа у входа — лучшая гарантия безопасности. Вряд ли русские рискнут прикончить ее на глазах у сотни свидетелей. — Вот, держите. — Она протянула Оринго несколько банкнот.

— Спасибо, мисс.

— С радостью дала бы вам больше, но… — Шанна замялась. — Не могу даже выразить, как я вам благодарна за помощь, но у меня почти не осталось денег.

Оринго ухмыльнулся. Блеснули белоснежные зубы.

— Ничего страшного, мисс. Сказать по правде, мне самому понравилось.

— Берегите себя. — Шанна, схватив сумочку и пакет с вещами, направилась к воротам.

— Стоять! — Высокая фигура, выступив из темноты, преградила ей дорогу. Шанна пригляделась — шотландский горец!

Перед глазами вдруг встал длинный ряд открытых гробом с шотландскими пледами внутри. Шанна похолодела, ноги мгновенно стали ватными. «Не думай об этом, — приказала она себе. — Тебе нужно отыскать Радинку!»

Странно… сегодня вместо пестрого килта на горце красовался плед в черно-белую клетку. Шотландец оглядел застывшую Шанну. В его глазах мелькнуло подозрение.

— А почему вы не в черно-белом? — проворчал он.

«Упс… а что, есть закон, запрещающий носить розовое?» — едва не ляпнула Шанна, но вовремя прикусила язык.

— Мне нужно поговорить с Радинкой Холстейн. Не могли бы вы передать, что ее спрашивает мисс Уилан. Шанна Уилан, — добавила она.

И тут глаза у шотландца полезли на лоб.

— Боже милостивый! Так вы, стало быть, и есть та крошка, которую наши ищут с самого утра — прямо с ног сбились! Только никуда не уходите, хорошо? Стойте где стоите. Я мигом!

Юркнув в сторожку, шотландец схватился за телефон. Шанна, прищурившись, с подозрением разглядывала длинную цепочку шикарных лимузинов. Интересно, с каких это пор у химиков вошло в моду устраивать в лаборатории светские вечеринки, гадала она.

И вдруг ее будто что-то кольнуло. Шанна обернулась — из-за угла медленно выполз уже знакомый черный седан.

Проклятие!

Уже не думая ни о чем, Шанна повернулась и во весь дух бросилась к парадному входу. Интересно, сколько горцев может быть в здании? Хорошо бы не меньше сотни. И желательно вооруженных до зубов. К черту эти проклятые гробы. До тех пор пока эти парни на ее стороне, ей нет дела, где они спят, в постели или в гробу.

Шанна подлетела к парадному входу. Из сверкающего лимузина вывалилась целая толпа гостей, одетых в черно-белые вечерние туалеты. Свысока поглядывая на Шанну, приглашенные презрительно сморщили носы. Кто-то даже фыркнул, как будто от нее скверно пахло.

Паршивые снобы, проскользнув мимо них, обиженно подумала Шанна. Огромный холл был забит гостями — элегантно одетые мужчины и женщины о чем-то оживленно болтали. Отовсюду слышался смех. Шанна с трудом протискивалась между ними, чувствуя на себе негодующие взгляды. Черт, мысленно выругалась она, готовая провалиться сквозь землю. Почему они шарахаются от нее так, словно она спала на помойке?! От этих взглядов, казалось, вот-вот задымится спина.

Привстав на цыпочках, Шанна заметила справа уже знакомую огромную двустворчатую дверь — только сейчас обе створки были широко распахнуты и возле каждой стояла напольная ваза с каким-то крупным растением. Из-за дверей, слышалась музыка и нестройный рокот голосов. Шанна принялась было проталкиваться к дверям, но заметила решительно пробиравшуюся через холл группу шотландских горцев. О нет, только не это! Шанна ужом юркнула за дверь и присела, скорчившись в три погибели, позади напольной вазы с цветком. Горцы, не заметив ее, направились к парадной двери.

— Ищете смертных? — услышала Шанна мужской голос. Судя по всему, вопрос задал незнакомый ей седовласый мужчина в смокинге.

Смертных?!

— Угу, — кивнул один из горцев. — Девушку. Вы ее не видели?

— Видел. — Мужчину вдруг передернуло. — В жизни не видел более убогих тряпок!

О Господи! Пока этот надменный сноб отвлекал охранников, Шанна, улучив момент, проскользнула внутрь — и оказалась в бальном зале. И застыла как вкопанная, изумленно хлопая глазами: длинная вереница одетых в черно-белые вечерние туалеты гостей чинно двигалась парами в старинном танце — судя по всему, в менуэте. Шанне показалось, что она перенеслась в восемнадцатый век. Остальные прохаживались по залу или стояли у стен, оживленно болтая и потягивая какие-то напитки из высоких хрустальных бокалов.

Здорово, мрачно подумала она. В своей ярко-розовой блузке она выглядит среди них белой вороной. Теперь ни у кого уже нет никаких сомнений, что она явилась сюда без приглашения. Ну и черт с ними… нужно найти Радинку. Возле стола Шанна невольно остановилась — его украшала гигантская ледяная скульптура летучей мыши. Летучая мышь?! Господи… сейчас же не Хеллоуин, опешила она. Какие летучие мыши весной?

Увидев позади стола исполинский гроб, Шанна словно приросла к полу. Только потом она разглядела торчавшие из него горлышки бутылок и облегченно вздохнула, сообразив, что он тоже изо Льда. Господи… каким же придурком нужно быть, чтобы вместо ведерка держать шампанское в гробу?! Куда, черт возьми, провалилась Радинка? И что, интересно знать, делает на сцене Роман? Повертев головой, Шанна укрылась за широкой, словно бочка, спиной какого-то верзилы в черной футболке с надписью «ЦВТ». Здоровяк держал на плече кинокамеру.

— Ты в кадре, — кивнул он, обращаясь к пышногрудой женщине.

— И снова я, Корки Курран, передача «Жизнь с бессмертными», — бойко затараторила дама. — Какой восхитительный бал! Как вы видите, у меня за спиной, — кивком указала на сцену репортерша, — Роман Драганешти собирается приветствовать гостей, приехавших на ежегодный бал, который проводится уже в двадцать третий раз. Как всем вам известно, Роман, создатель всеми нами любимой «Кухни фьюжн», является генеральным директором компании «Роматек» и главой крупнейшего в Северной Америке клана.

Клана?! Какого клана… ведьм и колдунов? Шанна поежившись, боязливо огляделась по сторонам. Может, они все тут ведьмы и колдуны, собравшиеся на свой ежегодный шабаш? Тогда стоит ли удивляться, что они все в черном… да и гробы с шампанским тогда очень даже к месту, с мрачным юмором подумала она.

— Желаете выпить, мисс? — Шанна вздрогнула. Затянутый в черное официант протягивал ей уставленный бокалами поднос.

Интересно, он тоже колдун? А Радинка?.. А… Роман?!

— Э-э-э… с удовольствием. Что-нибудь легкое, пожалуйста, — сдавленно пробормотала Шанна.

— Конечно, мисс. Последнее изобретение мистера Драганешти. — Официант протянул ей бокал: — Прошу вас.

И с поклоном удалился.

Шанна с сомнением разглядывала содержимое своего бокала. Жидкость в бокале была кроваво-красного цвета. Интересно, что это? Однако додумать она не успела — ее внимание привлек знакомый звучный голос. Роман! Господи… какой же он все-таки сексуальный.

— Рад приветствовать вас всех в «Роматек индастриз», — Роман оглядел толпу.

Шанна постаралась спрятаться за спинами гостей. Но… проклятие, в этой кричаще-розовой блузке на фоне чёрно-белой толпы ее не заметил бы разве что слепой. Или дальтоник.

— …и объявить наш ежегодный бал… — Роман осекся.

Шанна испуганно присела, съежившись за спиной верзилы в черной футболке. Взгляд Романа остановился. Он сделал незаметный жест рукой, и Йен ринулся на сцену, словно нес по команде хозяина. Роман кивнул — юный горец обернулся и увидел Шанну, а мгновением позже кубарем слетел со сцены и бросился к ней.

— …открытым, — как ни в чем не бывало продолжал Роман. — Веселитесь! — Едва успев договорить, он бегом бросился за Йеном.

— О, замечательно! — проворковала журналистка. — Роман Драганешти направляется сюда. Давайте уговорим его сказать несколько слов зрителям нашего канала. Эй, Роман!

Проклятие… только этого не хватало! И что теперь делать? Доверить свою жизнь горцу, который спит в гробу? Довериться Роману, этому распутнику, вообразившему себя кем-то вроде современного чернокнижника?

Верзила в майке с надписью «ЦВТ», шагнув назад, с размаху налетел на Шанну, едва не сбив ее с ног.

— Прошу прощения, — смущенно пробасил он.

— Ничего страшного, — пробормотала Шанна. Внезапно она сообразила, что уже видела эту аббревиатуру. Точно — «ЦВТ»! Спутниковый канал с логотипом в виде летучей мыши! Шанна вспомнила их слоган, который показался ей странным: «Мы работаем круглосуточно, потому что где-то на земле всегда наступает ночь». Ночь?! И как это понимать? Специальный канал для ведьм? — А что такое «ЦВТ»?

Верзила насмешливо фыркнул.

— Где вы были последние пять лет? — И тут глаза его сузились. — Постойте-ка… вы ведь смертная, верно? Тогда что вы тут делаете?

Шанна растерянно моргнула. Если она единственная смертная в этом зале, тогда кто все остальные?! Она чуть попятилась.

— Может, все-таки объясните, что такое «ЦВТ»?

Губы верзилы расползлись в улыбке.

— «ЦВТ»? Цифровой кабельный телеканал для вампиров.

Шанна сдавленно ахнула: Нет… этого не может быть! Вероятно, это такая шутка. Ведь вампиров не существует!

Возле нее вырос Йен.

— Пойдемте со мной, мисс Уилан, — тихо, но твердо сказал он.

Шанна испуганно шарахнулась в сторону.

— Не прикасайтесь ко мне! Я… мне известно, где вы спите! — Гробы… И правда, вампиры ведь спят в гробах!

Йен нахмурился.

— Дайте-ка мне ваш бокал. Сейчас я отведу вас на кухню и раздобуду нормальной еды.

Нормальной еды?! А это тогда что такое? Шанна поднесла к носу бокал и подозрительно принюхалась. Кровь! Шанну передернуло, бокал полетел в сторону. Раздался звон, и на полу растеклась кровавая лужа.

— Только посмотрите, что вы наделали! — негодующе закудахтала стоявшая рядом дама. — Мое новое белое платье! Оно теперь все в пятнах! Что вы?.. — Видимо, от возмущения у нее перехватило дыхание. Она вдруг заморгала, повнимательнее присмотрелась к Шанне и что-то прошипела.

Шанна попятилась. Потом осторожно огляделась по сторонам. У всех в руках были бокалы с чем-то подозрительно красным. Кровь! Они пьют кровь! Шанна судорожно прижала к груди сумочку, стараясь сдержать рвущийся из груди крик. Вампиры!

— Шанна, прошу вас. — К ней подошел Роман. — Пойдемте со мной. Я смогу вас защитить.

Шанна зажала рот ладонью. Руки у нее тряслись.

— Ты… ты тоже… — Глаза у нее расширились — он был весь в черном, как Дракула.

— Корки, живо сюда! — завопил у нее над ухом здоровяк с камерой.

Репортерша, раздвигая мошной грудью толпу, ринулась к Шанне.

— Невиданное событие! — заверещала Корки в микрофон. — На нашем балу непонятно как оказалась смертная! — Шанна и глазом не успела моргнуть, как Корки ткнула микрофон ей в лицо. — Несколько, слов для слушателей нашего канала, милочка. Скажите, каково это — вдруг оказаться в окружении стаи голодных вампиров?

— Идите к дьяволу! — Шанна, оттолкнув Корки, ринулась к двери. Но возле двери стояли русские.

— Ты идешь со мной! — Схватив Шанну в охапку, Роман быстрым движением укрыл ее своим плащом.

Шанна провалилась в темноту.

Глава 16

Такого ужаса она никогда не испытывала. На мгновение Шанне показалось, что земля вдруг ушла у нее из-под ног и она повисла в воздухе где-то между небом и землей. Со всех сторон ее окутал мрак, и это было самое пугающее. Парализованная страхом, она не чувствовала ничего, кроме крепко сжимающих ее рук Романа Драганешти. Глухой удар, и Шанна поняла, что снова стоит на ногах. Впрочем, не столько стоит, сколько висит на Романе.

— Осторожно. — Роман помог ей выпутаться из плаща. Она почувствовала дуновение ветра на своих щеках, а потом — густой запах прогретой солнцем земли и терпкий аромат хвои и цветов.

Свежий воздух! Шанна без труда сообразила, где она — в саду, со всех сторон окружающем здание «Роматек индастриз». В тусклом свете луны вырисовывались черные силуэты деревьев, бросающие на лужайку причудливые тени. Как она тут оказалась? Роман… о Господи! Шанна зажмурилась.

Нет… это неправда! Это просто не может быть правдой!

Шанна шарахнулась в сторону, едва не растянувшись на скользком гравии. В нескольких шагах от них сверкало и переливалось огнями здание «Роматек».

— Как?! Как мы?..

— Телепортация, — негромко сказал Роман. — Это был самый быстрый способ вытащить тебя оттуда.

Должно быть, какой-то фокус, который под силу только настоящему вампиру. Выходит, Роман… Шанна невольно содрогнулась. Нет… это неправда. Все эти новомодные бредни о вампирах казались ей полной чушью. Сказать по правде, Шанна не видела в вампирах ничего романтического. При упоминании о вампирах ей неизменно представлялись омерзительные, бледные до синевы ходячие мертвецы с длинными грязными ногтями, от которых за версту несет трупным запахом. И к тому же у них наверняка ужасно воняет изо рта — еще бы, сидеть на такой диете. И уж конечно, ни один вампир просто не имел права быть таким неотразимо притягательным, как Роман. И уж точно не умел целоваться, как он!

О Господи… Она ведь целовалась с ним! Целовалась с этим исчадием ада! Шанну передернуло. А потом она вдруг представила, как признается в этом на исповеди, и ее начал душить истерический смех. «Прочтите два раза „Аве Мария“, дочь моя, — услышала она голос священника, — и впредь держитесь подальше от этого, отродье сатаны».

Попятившись, Шанна юркнула в тень раскидистого дерева. Теперь ей был виден только черный силуэт на фоне светлеющего неба.

Даже не успев ни о чем подумать, Шанна вдруг пустилась наутек — вокруг был мрак, однако чуть дальше сиял огнями парадный въезд. Шанна неслась во весь дух, не обращая внимания на то, что пакет с вещами и сумка колотят ее по ногам. В крови бурлил адреналин. Еще немного — и она будет спасена! Какие-то несколько ярдов, и…

Но тут она почувствовала за спиной какое-то движение воздуха, словно смерч вырвался вперед, обогнал ее и замер в двух шагах впереди. Знакомая тень, выступив из темноты, преградила ей дорогу, Роман! Шанна резко остановилась, чтобы не сбить его с ног. Она хватала ртом воздух, а Роман в отличие от нее даже не запыхался.

Шанна согнулась чуть ли не вдвое, пытаясь отдышаться.

— Тебе вряд ли удастся меня обогнать.

— Я это уже заметила, — буркнула она, разглядывая его с подозрением. — Ужасная глупость. Я знаю, что не должна дразнить твой аппетит.

— Не думай об этом. Я не…

— …кусаюсь? Брось! Все вампиры кусаются. — Тут она вспомнила волчий клык, и к горлу подступила тошнота. — Тот зуб, который я имплантировала тебе прошлой ночью… выходит, это действительно был клык?!

— Да. Кстати, спасибо.

— Не стоит благодарности. Я пришлю тебе счет. — Задрав голову вверх, она задумчиво рассматривала звезды и беззвучно шептала: — Этого просто не может быть…

Роман кивнул в сторону ярко освещенных окон бального зала.

— Русские могут нас увидеть. Пошли. — Он шагнул к Шанне.

Она поспешно отскочила в сторону и испуганно взвизгнула:

— Никуда я с тобой не пойду!

— У тебя нет выбора.

— Это ты так думаешь. — Сунув подмышку пакет, Шанна принялась копаться в сумочке.

Роман нетерпеливо вздохнул, с трудом сдерживая раздражение.

— Застрелить меня не получится, — напомнил он.

— Еще как получится! — мстительно заявила Шанна. — И меня даже не посадят за убийство! Потому что ты и так уже мертв. — Она вытащила из сумочки «беретту».

Шанна и глазом не успела моргнуть, как он выхватил у нее пистолет. Миг — и «беретта» полетела в кусты.

— Да как ты смеешь?! Отнял у меня единственное средство самозащиты!

— Это тебе не поможет, — терпеливо возразил Роман. — Единственный, кто в состоянии тебя защитить, это я.

— Ну да, конечно! Проблема только в том, что мне ничего от тебя не нужно. И в первую очередь следов от укуса. — Она услышала, как он негромко выругался сквозь зубы, и покачала головой. Похоже, она испытывает его терпение. Плохо, подумала Шанна. Но и он тоже испытывает ее здравомыслие. Потому что еще немного, и от всего этого у нее просто съедет крыша.

Роман, уже не пытаясь сдерживаться, ткнул пальцем в направлении бального зала.

— Ты забыла, что там тебя поджидают русские? — напомнил он. — Предводитель их клана — Иван Петровский.

Русская мафия наняла его, чтобы избавиться от тебя. Черт подери, он профессиональный убийца!

Шанна попятилась. Прохладный предрассветный ветерок взъерошил ей волосы.

— Он приехал к тебе на бал. Выходит, ты его знаешь?

— Приглашать на бал вождей всех кланов давно уже стало традицией. — Роман неторопливо шагнул к ней. — Судя по всему, русские отвалили Петровскому немалую сумму за твою голову, иначе бы он не взялся за это дело. Спастись от него можно, только заручившись помощью другого вампира. Моей, например.

Шанна сквозь стиснутые зубы судорожно втянула воздух. Итак он сам признался. Теперь, как бы ей ни хотелось этого, она уже не состоянии закрывать глаза на ужасную правду.

— Нам пора. — Роман молниеносно схватил ее за руку. Шанна уже открыла было рот, чтобы возмутиться, но… поздно! Мгновение, и она погрузилась во мрак, вновь перестав ощущать собственное тело, словно ее засосало в чудовищную воронку. Она как будто растворилась в воздухе. И это было самое пугающее.

Спустя несколько мгновений Шанна осторожно приоткрыла глаза и увидела, что находится в какой-то темной комнате. От неожиданности голова закружилась, и она, покачнувшись, едва не свалилась на пол.

— Осторожно. — Роман поспешно подхватил ее. — Ты еще не привыкла к телепортации. Нужно время, чтобы…

Шанна сердито оттолкнула его руку.

— Что за манера таскать меня туда-сюда? — сварливо буркнула она. — Между прочим, мне это не нравится!

— Ладно, не хочешь телепортироваться, пошли пешком. — Роман схватил ее за локоть.

Она сердито стряхнула его руку.

— Никуда я с тобой не пойду!

— Ты что, оглохла? Я твоя единственная надежда остаться в живых!

— Между прочим, я и сама могу защитить себя! И пока справлялась с этим без посторонней помощи. А если она мне понадобится, то я знаю, куда обратиться! — строптиво возразила Шанна.

— Ты имеешь в виду Службу защиты свидетелей? Помнишь того человека, который велел тебе приехать в Нью-Рошелл? Он мертв.

Шанна судорожно ахнула. Боб мертв?!

— Подожди… — спохватилась она. — Как ты об этом узнал?

Роман пожал плечами.

— Послал Коннора следить за Петровским. Потом русские отправились в Нью-Рошелл, а Коннор незаметно последовал за ними. И увидел… Прости, Шанна, но у твоего Боба не было ни единого шанса. Впрочем, и у тебя тоже.

Шанна с трудом проглотила вставший в горле комок. Бедный Боб! Значит, он мертв. Что же теперь делать?

— Я искал тебя. — Роман осторожно коснулся ее руки. — Позволь мне помочь тебе…

Пальцы Романа скользнули по ее руке, и Шанна зябко вздрогнула. Нет, вовсе не потому, что его прикосновение было ей омерзительно… скорее наоборот: оно напомнило ей, с какой отчаянной решимостью Роман всегда старался защитить ее, каким добрым и заботливым он был, каким нежным и ласковым. Он искренне хотел ей помочь. Она знала, что это так, сердце не обманешь… и даже то, что его ужасная тайна выплыла на свет, ничего не меняло, Шанна была в растерянности. Как она может принять его помощь, зная, кто он на самом деле? Но… разве не говорят, что клин клином вышибают? Может, эта поговорка справедлива и в отношении вампиров?

Господи, опомнилась Шанна, что за мысли лезут ей в голову?! Поверить вампиру? Принять от него помощь? Проклятие… да ведь она для него всего лишь источник пиши! Ходячая закуска.

— Ты покрасила волосы?

— Что?! — Шанна заметила, что Роман незаметно придвинулся поближе. Но больше всего ей не понравился его пристальный взгляд. Проголодался, наверное, поежилась она.

Роман задумчиво коснулся ее волос.

— Это твой натуральный цвет?

— Нет. — На всякий случай отодвинувшись подальше, Шанна независимым жестом отбросила назад волосы. И окончательно струхнула, сообразив, что теперь ее шея оказалась на самом виду. Вот черт!

— И какого цвета у тебя волосы?

— А с чего это тебя вдруг стал волновать цвет моих волос? — возмутилась Шанна с неудовольствием, отметив истерическую нотку в своем голосе. — Или платиновые блондинки… м-м-м… вкуснее?

— Просто хотел отвлечь тебя, — пожал плечами Роман.

— Считай, что твой план с треском провалился. Я до сих пор пытаюсь переварить тот факт, что общаюсь с упырем! С какой-то адской тварью…

Роман вздрогнул как от пощечины. Ничего не поделаешь, придется проглотить, мстительно подумала Шанна. Но тогда почему ей вдруг стало так стыдно?

Шанна смущенно кашлянула.

— Прости… наверное, вышло слишком резко.

— Зато в самую точку, — с горечью усмехнулся Роман. — Правда, я никогда не был в аду… зато хорошо понимаю, что это такое, потому что моя жизнь давно уже стала адом.

Ух ты… наверное, здорово обиделся!

— Прости.

Наступило долгое молчание.

— Не нужно извиняться, — наконец прошептал Роман. — Ты не виновата, что считаешь меня… упырем. И я не нуждаюсь в твоей жалости.

Похоже, она окончательно все испортила. И тут Шанна неожиданно разозлилась. Почему она должна чувствовать себя виноватой, черт возьми? В конце концов, ей не каждый день приходится общаться с вампирами!

— Э-э-э… может, включим свет?

— Не стоит. Его будет видно снаружи, и Петровский легко догадается, что мытут.

— Да? Кстати, я бы тоже не прочь узнать, где мы.

— В моей лаборатории. Ее окна выходят в сад.

В комнате витал какой-то странный аромат — знакомый резкий запах чистящего средства, к которому примешивался другой, тоже странно знакомый, густой, с металлическим привкусом, от которого вдруг стало кисло во рту. Кровь?! Содержимое желудка тут же рванулось наружу. Ну конечно, спохватилась Шанна, Роман ведь работает с кровью. В конце концов, он создатель искусственной крови… и ее основной потребитель. Шанна брезгливо передернула плечами.

Но если Роман и его сородичи питаются исключительно искусственной кровью, значит, они теперь не опасны дня живых людей?!

В душе Шанны поднялась целая буря чувств… Какая-то часть ее отвергала саму мысль о том, чтобы иметь дело с подобным, существом, тогда как другая… другая рвалась к нему. Шанна ловила себя на том, что ей хочется броситься Роману на шею, сказать, что он совсем не такой плохой… для вампира, разумеется.

Закусив губу, она напомнила себе, что Роман не нуждается в ее жалости. В конце концов, дома его ждет дюжина любовниц, готовых по первому зову кинуться ему на шею. Ну ладно, не дюжина, а всего одиннадцать.

Роман приоткрыл дверь и осторожно выглянул в полутемный коридор.

— Будь добра, иди за мной. — Он на цыпочках выскользнул из комнаты.

Шанна осторожно двинулась за ним.

— Куда ты меня ведешь?

Роман не потрудился ответить. Словно забыв о ее существовании, он обшаривал взглядом коридор, как будто ожидая, что из-за угла вот-вот выскочат злодеи.

Роман направился к лифту. Черный плащ, точно крылья летучей мыши, развевался у него за спиной.

— В здании «Роматек индастриз» есть полуподвальный этаж а в нем комната, стены которой облицованы чистым серебром. Ни одному вампиру не под силу в нее телепортироваться. Там ты будешь в безопасности, — на ходу объяснил он.

— О-о… — Опешив от этой новости, Шанна застыла, тупо разглядывая кнопку лифта. — Выходит, про серебро — это правда?

— Да.

Двери лифта бесшумно разъехались в стороны.

— Ты поэтому дал мне то серебряное распятие? Чтобы оно защитило меня от русских вампиров, да?

— Да. — Судорога боли исказила его внезапно побледневшее лицо. — И от меня тоже…

Это что же получается… значит, ему все-таки хочется ее укусить?

Глаза Романа недовольно сузились.

— Ты идешь?

Шанна с трудом проглотила комок в горле. Можно подумать, у нее есть выбор! Она неуверенно шагнула в лифт.

Двери закрылись, кабина стремительно провалилась вниз. Шанна забилась в угол. Избегая взгляда Романа, она старательно разглядывала кнопки лифта. Он тот же самый человек, которого она знала. Тот же самый человек.

— Ты по-прежнему мне не веришь, угадал?

— Я стараюсь… — Она улыбнулась дрожащими губами.

Роман посмотрел на нее в упор.

— Я никогда не причиню тебе зла, слышишь?

Гнев, захлестнувший ее при этих словах, внезапно вырвался наружу. Голос Шанны дрогнул.

— Ты имел наглость… флиртовать со мной! Ты целовал меня — прекрасно зная, что у тебя в распоряжении десяток дохлых любовниц! И тут еще вдобавок выясняется, что ты вам… ва… — Она захлебнулась слезами.

— Вампир, — мрачно подсказал Роман.

— Жуткое существо, которое в конце концов не выдержит и вонзит в меня клыки!

Роман резко повернулся к ней — глаза его потемнели и сейчас цветом напоминали расплавленное золото.

— Я так и знал, что этим все кончится! — прорычал он. — Небось руки чешутся убить меня, да?

Шанна растерянно захлопала глазами. Убить?!

— Осиновый кол, серебряный клинок в сердце — вот наилучшие способы избавиться от меня. — Шагнув к ней, Роман ткнул себя пальцем в груды. — Вот сюда, видишь? Прямо в сердце… вернее, в то немногое, что от него осталось!

Шанна не могла оторвать глаз от его широкой груди. Господи, спаси и помилуй, совсем недавно она прижималась к ней головой! Да что там… она даже целовала его, и, Бог свидетель, тогда Роман казался очень даже живым! Как же он может быть мертвым?!

Схватив Шанну за руку, он прижал ее ладонь к груди:

— Вот в это место, запомнила? Только подожди, пока я усну, хорошо? Тогда я буду совершенно беспомощен.

— Прекрати! — Шанна резко вырвала руку.

— Что с тобой? — Роман придвинулся ближе. — Неужели тебе не хочется убить проклятого кровососа… жуткое существо, которое вот-вот вонзит в тебя клыки?

— Прекрати! Я никогда не причиню тебе зла, слышишь?

— Отчего же?

У нее сдавило горло. Глаза обожгло слезами, и Шанна отвернулась, чтобы не разрыдаться. К счастью, лифт остановился. Двери разъехались, и Роман выскользнул в полутемный коридор.

Шанна не спешила следовать за ним. Господи… Неужели не достаточно того, что ее жизнь висит на волоске? Но сердце разрывалось совсем по другой причине. Беда в том, что Шанна пыталась — действительно пыталась — понять… принять ужасную правду о Романе, но получалось только хуже. Он был ей небезразличен… он старался помочь, а она причинила ему боль. А он, черт возьми? Разве он не причинил ей боль? Она-то ведь считала его совершенством. О каких отношениях между ними может идти речь?

Впрочем… зачем она ему? Ведь дома его ждет без малого дюжина женщин вернее, существ, подобных ему. Они знают друг друга сотни лет. А она увидела Романа всего пару дней назад. Смешно даже думать о том, чтобы соперничать с ними. Подавив тяжелый вздох, Шанна вышла в коридор. Роман, стоя перед массивной дверью, одну за другой нажимал кнопки кодового замка.

— Это и есть комната, в которой стены из серебра?

— Да. — Роман прижался лбом к специальному устройству — узкий красный луч сканировал радужную оболочку его глаз. Раздалось слабое жужжание. Роман толкнул дверь и жестом пригласил Шанну войти.

— Тут ты будешь в безопасности.

Шанна боязливо переступила порог. Она оказалась в миниатюрной квартирке, в которой не было ничего, кроме крохотной спальни и такой же кухни. За приоткрытой дверью угадывалась ванная. Шанна, вздохнув, поставила сумки на кухонный столик. Роман протиснулся в комнату следом за ней. Сбросив плащ, он обернул им руку.

— Что ты делаешь? — ахнула Шанна.

— Эта сторона двери облицована серебром. Иначе она обожжет мне кожу до кости, — объяснил Роман. Толкнув дверь, он запер ее, после чего задвинул тяжелый засов.

— Ты собираешься остаться тут со мной?

— Все еще боишься, что я тебя укушу?

— Ну… не знаю. Когда-нибудь ведь ты проголодаешься… — с сомнением в голосе протянула Шанна.

— Я не питаюсь кровью смертных, — процедил Роман. Отвернувшись, он вошел в кухню, извлек из холодильника бутылку и сунул в микроволновку.

Значит, все-таки проголодался. А может, у него тоже привычка «заедать» неприятности? Как у нее, например. Как бы там ни было, читать ему лекцию о неразумности подобного поведения по меньшей мере глупо. В конце концов, в ее же собственных интересах, чтобы он был сыт, решила она.

Шанна вдруг вспомнила огромную кухню в особняке Романа… Коннор, который из кожи вон лез, чтобы не подпустить ее к холодильнику. Вот Коннор и Йен готовят в микроволновке пресловутый «протеиновый» коктейль. «Одалиски», маленькими глоточками потягивающие какой-то красноватый напиток из высоких хрустальных бокалов. Господи… разгадка все время была у нее под носом! Волчий клык. Гробы в подвале. Роман, спавший «мертвым сном» в ее спальне. Он и в самом деле был мертв! Впрочем, он и сейчас мертв — несмотря на то что ходит, и говорит, и… и целуется как сам дьявол.

— Просто не могу поверить, что все это происходит со мной. — Шанна присела на край кровати. Однако это был не сон. Все происходило наяву.

Микроволновка негромко звякнула. Вынув из нее бутылку, Роман наполнил стакан теплой кровью. Шанна зябко поежилась.

Глотнув из стакана, Роман обернулся.

— Я глава клана. Это означает, что я несу личную ответственность за безопасность всех его членов. Взяв тебя под свою защиту, я разозлил своего старого врага — Ивана Петровского, русского вампира, поклявшегося тебя убить. И теперь он может объявить войну моему клану.

Подойдя к свободному креслу, Роман поставил бокал на миниатюрный журнальный столик, уселся и задумчиво побарабанил пальцами по краю стакана.

— Наверное, нужно было сразу открыть тебе правду, но тогда я считал, что чем меньше ты будешь знать, тем лучше.

Шанна молча смотрела на него. Роман дернул за галстук, словно тот душил его. Господи, Роман казался таким живым, таким обычным, когда рассказывал обо всех этих людях, за которых он отвечает! Он потер ладонью лоб. Наверное, очень устал. Да и неудивительно — ведь он глава крупной корпорации и предводитель целого клана.

И вот теперь все это оказалось под угрозой — из-за Шанны.

— Похоже, из-за меня у тебя появилась куча проблем.

— Нет. — Роман поднял на нее глаза. — Наша вражда с Петровским уходит корнями в далекое прошлое. А взяв тебя под свою защиту, я был счастлив, как никогда в жизни.

Шанна с трудом проглотила вставший в горле комок, чувствуя, как защипало глаза. Да простит ее Бог, она тоже наслаждалась каждой минутой, когда они были вместе. Ей нравилось слушать его смех. Нравились его объятия, его поцелуи черт возьми, ей нравилось в Романе все… правда, до того момента, когда она увидела его «бессмертных» подружек.

Шанна впервые осознала, что больше всего злится именно из-за его так называемого гарема. Она еще могла понять, почему Роман сразу не признался ей, что вампир. В конце концов, кому это понравится? И к тому же, защищая ее, Роман рисковал не только собственной жизнью — за ним стоял целый клан. Так что его скрытность в какой-то степени можно понять. И даже оправдать.

Что ни говори, но, создав синтетическую кровь, Роман спас жизнь миллионам людей. И еще стольким же — убедив остальных вампиров отказаться от человеческой крови. Сердце подсказывало Шанне, что в душе Романа нет места злу. Иначе ее вряд ли бы так тянуло к нему.

Нет… проблема в его гареме. Бог свидетель, она готова простить Роману многое — но только не это. Шанна зажмурилась, почувствовав, что вот-вот расплачется. Выходит, это просто банальная ревность. Она хочет, чтобы Роман принадлежал только ей.

Но ведь он вампир! Им не суждено быть вместе — никогда!

Она взглянула на Романа. Он по-прежнему не сводил с нее глаз. Господи… Сморгнув подступившие к глазам слезы, Шанна постаралась взять себя в руки.

— Симпатичная комната, — небрежно бросила она. — А для чего она тебе?

— Было уже несколько покушений на мою жизнь. Ангус Маккей решил, что мне нужно такое вот убежище. От мятежников.

— От мятежников?

— Сами они именуют себя истинными, но, в сущности, это самые обычные террористы. Члены тайного общества, считающие, что питаться кровью смертных — привилегия, дарованная самим сатаной. Роман поднес к губам бокал. — По их мнению, пить синтетическую кровь — это святотатство.

— О-о… А поскольку создал ее ты, то они тебя, мягко говоря, недолюбливают?

По губам Романа скользнула легкая усмешка.

— Примерно так. И я, и «Роматек индастриз» им поперек горла. За последние несколько лет они несколько раз пытались подбросить взрывные устройства — в мой дом или в офис компании. Теперь ты понимаешь, почему я держу в доме такую охрану?

Ну да… вампиры-телохранители, которые днем спят в гробах. Зябко обхватив себя руками, Шанна пыталась смириться с реальностью.

— Ты хочешь сказать, что вампиры делятся на плохих и хороших?

Роман застыл. Даже не видя его лица, только по этой напряженной позе, по тяжелому дыханию Шанна могла понять, что он сражается с какими-то демонами, живущими в его душе. Возможно, с самим собой.

Он вдруг с размаху грохнул кулаком по столу. Не ожидая ничего подобного, Шанна испуганно подскочила. Роман резко обернулся — лицо его было сурово, глаза горели огнем. Шанна сжалась в комок, когда он угрожающе навис над ней.

— Не смей даже думать о том, что я хороший, слышишь? У меня на совести столько преступлений, сколько ты даже представить себе не можешь! Я тоже хладнокровно убивал! Благодаря мне сотни людей превратились в вампиров! Я погубил их бессмертные души, собственной рукой отправив в ад!

Потрясенная до глубины души, Шанна застыла, чувствуя на себе его взгляд. Убийца. Создатель вампиров. Если он хотел ее напугать, то у него это неплохо получилось. Сорвавшись с кровати, она бросилась к двери, Шанне удалось справиться с половиной замков, когда он рывком оттащил ее назад.

— Проклятие, нет! — Отшвырнув ее в сторону, Роман схватился за щеколду. И тут же, зашипев от боли, поспешно отдернул руку.

— Ты обжегся! — прошептала Шанна. Неужели он готов на все ради ее безопасности? Она потянула его за руку: — Дай взглянуть.

Роман спрятал руку за спину.

— Все пройдет, пока я буду спать, — пробормотал он. — Больше так не делай, хорошо? — Он посмотрел ей в глаза. — Даже если тебе удастся выбраться из комнаты, ты не успеешь и шагу ступить, как я тебя поймаю.

— Вовсе не обязательно снова напоминать мне о том, что я твоя пленница.

Роман сунул руку в холодильник и схватил пригоршню льда.

— Ты под моей защитой, — поправил он.

— Но почему ты так, стараешься защитить меня?

Роман молчал, перекатывая в обожженных пальцах кубики льда.

— Ты особенная, — наконец мягко сказал он.

Шанна опешила. Особенная?! Господи… у него какой-то талант причинять ей боль! Но, несмотря на это, она отдала бы все на свете, чтобы снова оказаться в его объятиях.

— Ты можешь убить меня сам — тогда русские заплатят тебе, а не Петровскому.

Роман швырнул лед в раковину.

— Я никогда не причиню тебе зла…

Тогда почему он из кожи вон лезет, чтобы выглядеть в ее глазах олицетворением зла? Внезапно в голове мелькнула догадка. Господи, так вот, значит, кем он себя считает?! Исчадием ада, обреченным на вечное одиночество. Теперь понятно, откуда в нем эта горечь и боль.

— Кстати, — встрепенулась Шанна, — разве тебе не нужно возвращаться к гостям? Твои друзья наверняка волнуются.

Роман со вздохом прислонился к шкафу.

— Я бы с большим удовольствием побыл тут с тобой.

И, наконец, последний вопрос — тот самый, что не давал ей покоя.

— Ты хотел стать вампиром?

Роман застыл.

— Нет… Господи, конечно, нет!

— Тогда как же это случилось? На тебя напал вампир?

— Сейчас это уже не важно. — Он опустился на свободный стул. — Да и потом… Это долгая история.

— Ничего. — Она робко улыбнулась. — Я внимательно слушаю!

Глава 17

Откинувшись на спинку стула, Роман задумчиво смотрел в потолок. Его все еще мучили сомнения. Надо ли рассказывать, гадал он. Последний раз, когда он решился доверить свою тайну женщине, это едва не стоило ему жизни.

Он немного помолчал, потом, сделав глубокий вдох, словно перед прыжком вхолодную воду, заговорил:

— Я родился в 1461 году, в небольшой румынской деревушке. У меня было два брата и маленькая сестренка. — Роман, закрыв глаза, попытался представить их лица. Тщетно — его память попросту не успела их сохранить… ведь они так недолго были вместе.

— Ух ты! — присвистнула Шанна. — Выходит, тебе больше пятисот лет?! Так что же случилось с твоей семьей?

— Мы были очень бедны. Времена тогда были тяжелые. — Краем глаза Роман заметил, как в изголовье кровати мигнул красный огонек. Цифровая камера наблюдения, сообразил он. Молниеносное движение руки — и огонек погас. Моя мать умерла родами, когда мне было всего четыре года. Потом умерла и младшая сестренка. Ей не исполнилось и двух. А в пять лет отец отвез меня в монастырь и уехал. Я надеялся, что он вернется за мной. Он любил меня, я знаю. Он так крепко обнял меня на прощание… а потом повернулся и ушел. Я взбунтовался — отказался спать в келье, куда отвели меня монахи. Все твердил, что отец скоро вернется за мной. Роман потер лоб. — В конце концов монахам надоело слушать как я реву, и они рассказали мне правду. Отец попросту продал меня в монастырь.

— О нет! Ужас какой! — не выдержала Шанна.

— Да. Я пытался убедить себя, что теперь отец и братья будут жить как короли благодаря тем деньгам, которые они выручили за меня. Увы… Добрые монахи просветили меня на этот счет — как выяснилось, за меня дали всего лишь мешок муки.

— Господи… какой кошмар!

— Да. — Роман тяжело вздохнул. — Потом я часто гадал, почему отец выбрал именно меня.

— Примерно то же чувствовала и я, когда родители отправили меня в школу-интернат. — Шанна нагнулась к нему. — Сначала я думала, что они рассердились, и все ломала голову, в чем же я провинилась, почему они решили от меня избавиться.

— Вскоре монахи обнаружили у меня невероятную тягу к знаниям. Я оказался на редкость способным учеником. Отец Константин объяснил мне тогда, что именно поэтому отец в свое время и отправил меня в монастырь. Он понял, что, в отличие от братьев, я способен добиться многого.

— Ты хочешь сказать… это было наказание за то, что ты оказался самым способным из вас троих?!

— Ну, я бы не назвал это наказанием. В монастыре было не так уж плохо — чисто, тепло. И я никогда не голодал. К тому времени как мне исполнилось двенадцать, отец с братьями… в общем, все они умерли.

— О Господи… мне так жаль… — Шанна, схватив подушку, нервно стиснула ее в руках. — Слава Богу, мои родные пока живы, но для меня они все равно что умерли — ведь я знаю что мне никогда не суждено увидеть их снова.

— Отец Константин был монастырским лекарем, а со временем стал моим наставником. Я научился у него всему, что он знал. Он говорил, что у меня дар целителя. — Роман нахмурился. — Дар Божий… В восемнадцать лет я принес монашеский обет. И дал клятву облегчать людские страдания. — Роман поджал губы. — А еще я поклялся, что не стану служить сатане и буду противиться всем дьявольским искушениям.

Шанна прижала подушку к груди.

— И что произошло потом?

— Мы с отцом Константином бродили от деревни к деревне, лечили больных и делали все, чтобы облегчить их страдания. В те времена было не так уж много умелых лекарей, особенно тех, кто соглашался лечить бедных, поэтому наши услуги требовались везде. Мы трудились с утра до ночи. А потом отец Константин состарился — у него уже не было сил заниматься целительством. Он доживал свои дни в монастыре, а мне было дозволено лечить людей самостоятельно. Вероятно, это было ошибкой, — Роман криво усмехнулся, — потому что я был совсем не так умен, как воображал. А без отца Константина и его мудрых советов…

Роман закрыл глаза, представив исполненное мудрости и доброты морщинистое лицо — лицо своего приемного отца. Иной раз, оставшись один, Роман тушил свет и долго сидел в темноте — тогда ему казалось, что он снова слышит негромкий старческий голос. Когда-то давно, когда он был одиноким испуганным мальчишкой, отец Константин подарил ему надежду. Монах заменил ему отца — и Роман искренне привязался к старику.

Перед глазами встали картины прошлого. Разрушенные стены старого монастыря. Мертвые тела монахов. Разрубленное едва ли не пополам тело отца Константина. Роман закрыл лицо руками. Он много раз пытался навсегда забыть об этом. Тщетно… Да и как такое забыть? Ведь их смерти и разрушение монастыря были на его совести. Бог никогда не простит ему этого.

— С тобой все в порядке? — сочувственно спросила Шанна.

Роман заставил себя открыть глаза и судорожно вздохнул.

— Так на чем я остановился?

— Что ты стал странствующим лекарем.

— В своих странствиях я забирался в самые удаленные уголки страны — те самые, которые сейчас называют Венгрией и Трансильванией. И со временем перестал обращать внимание на всякие «монашеские штучки». Перестал брить тонзуру. Отрастил волосы. Однако я по-прежнему соблюдал когда-то данные обеты — оставался бедным странствующим монахом и искренне считал, что творю добро, а потому Бог на моей стороне. В каждой деревне я был почетным и желанным гостем. Меня стали считать кем-то вроде национального героя.

— Но ведь это же хорошо!

Роман покачал головой:

— Нет. Я поклялся бороться со злом — а в результате впал в один из смертных грехов. В гордыню.

Шанна презрительно фыркнула.

— Что дурного, если человек гордится своей, работой? Никогда этого не понимала! Ты ведь спасал человеческие жизни?

— Нет. Это Господь Бог спасал их — моими руками. Я забыл свое предназначение. Увы, я вспомнил о нем, но слишком поздно — и теперь проклят навеки.

Удивленно глянув на него, Шанна пожала плечами.

— Мне было около тридцати, когда до меня дошли слухи об одной деревушке в Венгрии. Люди там умирали один за другим, и никто не мог понять почему. Я решил, что смогу им помочь.

— И ты отправился в ту деревню?

— Да. Но, приехав, я не обнаружил никаких признаков чумы. Как выяснилось, крестьян косила не болезнь — бедняги стали жертвами жутких, омерзительных существ.

— Вампиров? — замирая от ужаса, прошептала Шанна.

— Да. Они обосновались в соседнем замке, а по ночам сосали кровь из местных жителей. Я должен был прибегнуть к помощи церкви, но в своей гордыне решил, что смогу спасти их сам. В конце концов, я ведь был служителем Божьим. — Роман потер ладонью лоб. Стыд и ужас до сих пор жгли ему душу. — Но, я ошибся. Причем дважды.

— Вампиры напали на тебя?

— Да, но почему-то не прикончили, как остальных. Вместо этого, они превратили меня в себе подобного.

— Но почему?

— А почему бы и нет? — с горечью усмехнулся Роман. — Я стал их любимым «детищем». Превратить монаха в исчадие ада… думаю, это тешило их гордость.

Шанна зябко передернула плечами.

— Все уже в прошлом, — махнул рукой Роман. — Грустная история, верно? Священник, настолько закосневший в своей гордыне, что сам Господь Бог отказался от него.

Шанна вскочила на ноги. Лицо ее исказилось от боли.

— Так ты думаешь, что Господь Бог отверг тебя?

— Конечно. Ты ведь сама так сказала, вспомни. Я всего лишь проклятый кровосос… исчадие ада.

— Я всегда все драматизирую. Но теперь я знаю правду. Ты ведь пытался помочь людям, когда эти твари напали на тебя, верно? Ты виноват в этом не больше, чем я в том, что едва не стала жертвой тех бандитов, которые убили Карен! — Она шагнула к нему, и Роман вдруг увидел, как в ее глазах блеснули слезы. — Карен тоже не хотела умирать. И я не хотела прятаться всю жизнь, чтобы остаться в живых! А ты наверняка не хотел становиться вампиром.

— Я получил то, чего заслуживал. Не в твоих силах это изменить, Шанна. Ты даже представить себе не можешь, какие ужасы на моей совести…

— Я… я уверена, у тебя были на это веские причины, — дрожащим голосом прошептала она.

Роман посмотрел на нее, с интересом.

— Мне кажется, или ты пытаешься меня оправдать?

Теперь она стояла так близко, что ему достаточно было протянуть руку, чтобы коснуться ее.

— Ты тот, кто создал искусственную кровь. И благодаря тебе вампирам теперь нет нужды пить человеческую кровь. Разве не так?

— Так.

— Ну как же ты не понимаешь? — Шанна опустилась на колени возле стула, на котором сидел Роман, чтобы видеть его лицо. — Ты по-прежнему спасаешь людям жизнь!

— Вряд ли это утешит тех, кому я ее сломал, — с горечью прошептал Роман.

— Нет… я верю, что в тебе живет добро! Даже если ты сам уже в это не веришь!

Роман с трудом проглотил вставший в горле комок. Глаза предательски защипало. Теперь он понимал, почему его сердце сразу потянулось к Шанне. Понимал, почему так отчаянно нуждается в ней. После пяти веков отчаяния и угрызений совести в его душе вновь робко шевельнулась надежда.

Прижав Шанну к себе, он замер, понимая, что ни за какие сокровища мира не согласится расстаться с ней. Он докажет, что она не зря поверила в него. Он будет достоин ее любви.

Иван ухмылялся, краем глаза поглядывая на Ангуса Маккея. Огромный шотландец расхаживал перед ним, то и дело кидая испепеляющие взгляды словно надеялся, что этим может его запугать. Не успели Иван и свита переступить порог бального зала, как их окружили горцы. Ивана, Алека, Катю и Галину моментально оттеснили в угол. Невозмутимо опустившись в кресло, Иван с любопытством наблюдал за происходящим. Судя по хмурым лицам, шотландцы ждали только сигнала, чтобы пустить оружие в ход.

Это уже была недвусмысленная угроза. Один удар кинжала прямо в сердце — и долгому существованию Ивана придет конец. Впрочем, Петровский не очень испугался — глупо бояться, зная, что можешь в любую минуту исчезнуть из здания и телепортироваться куда твоей душе угодно. Поэтому он искренне забавлялся, играя со своими врагами как кошка с мышью.

— Объясни мне, Петровский, что тебе здесь понадобилось? — спросил Ангус.

— Меня пригласили на бал. — Рука Ивана незаметно скользнула под широкий кушак.

Шотландцы, не сговариваясь, угрожающе шагнул и к нему.

Иван обезоруживающе улыбнулся.

— Я хотел показать приглашение.

Ангус, смерив его хмурым взглядом, скрестил руки на груди.

— Продолжай.

— Вы, парни, какие-то слишком нервные, — ехидно процедил Иван. — Небось оттого, что мерзнете в этих своих юбчонках.

Оскорбленные горцы угрожающе зарычали.

— Да я тебя на куски порежу, ублюдок! — возмутился один.

Ангус предупреждающе вскинул руку:

— Всему свое время, ребята! Потерпите чуть-чуть. А пока мы немного поболтаем.

Иван, вытащив из-за кушака сложенный вчетверо лист бумаги, молча протянул его Ангусу. Блеснула узкая полоска скотча, которой был склеен разорванный надвое листок.

— Как вы сами можете убедиться, поначалу мы… э-э-э… колебались, ехать на бал или нет, но потом мои дамы решили, что тут можно… м-м-м… неплохо потусоваться.

— Точно! — Катя, развалившись в кресле, вызывающе закинула ногу на ногу. Узкая юбка полезла вверх, обнажив стройные ноги и соблазнительные бедра вампирши. — Мы просто собирались повеселиться. Что тут такого?

Брови Маккея взметнулись.

— Неужели? Можно узнать, как именно? Рассчитывали прикончить кого-нибудь забавы ради?

— Вы всегда говорите гостям гадости? — Иван выразительно глянул на часы. За прошедшие четверть часа Владимир, должно быть, уже успел обнаружить склад, где хранились запасы искусственной крови. Эта ночь должна войти в историю — истинные намерены одержать наконец решительную победу.

Маккей угрожающе навис над ним.

— Эй, ты чего это все время поглядываешь на часы, а? А ну-ка дай их сюда!

— Куда мы попали? — притворно возмутился Иван. — В воровской пригон?

Он возился с часами и при этом так явно тянул время, что Ангус насторожился.

— Держите. — Петровский, страдальчески повздыхав, сунул часы в руку Ангусу. — Обычные часы, можете убедиться сами. А смотрел я на них просто потому, что тут скука смертная. Не бал, а черт знает что!

— Точно! — ухмыльнулась Галина и обиженно надула губы. — Никто даже не подумал пригласить меня на танец!

Ангус передал часы одному из своих людей:

— Проверь их.

Шанна блаженно замерла, прижавшись к широкой груди Романа. Она мечтала подарить покой его душе…

— У тебя сердце бьется! Я же чувствую!

— Да. Но с восходом солнца оно остановится.

— Но я… я думала…

— Что у меня все как у трупа? Нет, милая. Мое тело питается кровью. Чтобы мозг работал нормально, его нужно снабжать кровью и кислородом.

— О-о-о… — растерянно протянула Шанна. — Но я считала, что вампиры… А ты можешь пообещать, что не утратишь контроль над собой? — Шанна зябко обхватила себя руками. — Я… ты небезразличен мне, Роман.

— Тогда пообещай, что останешься со мной. — Он потянулся к ней.

Шанна поспешно отодвинулась.

— Никогда! Даже если я смогу забыть о том, что ты вампир, как быть со всеми этими женщинами, которыми битком, набит твой дом?

— Они ничего для меня не значат.

— Зато для меня значат! По-твоему, это нормально, что у тебя целый гарем? — ехидно спросила Шанна.

Роман досадливо поморщился:

— Так и знал, что из-за этого будут проблемы…

— Еще какие! Ради всего святого, для чего тебе такое неимоверное количество женщин?! — Дурацкий вопрос. Ясное дело зачем. Да любой мужчина запрыгал бы от радости, посули ему кто-то гарем!

Роман тяжело вздохнул.

— Это старая традиция. Глава клана обязан иметь гарем. У меня не было выбора.

— Ясно.

С силой сдернув галстук, Роман швырнул его на стол.

— Тебе не понять наших обычаев! Гарем — символ власти над кланом… вопрос престижа. Лишившись гарема, я потеряю всякое уважение в глазах остальных членов клана. Я превращусь в посмешище!

— О-о-о… бедный мальчик! Жертва древних традиций! Сейчас заплачу! — Шанна вызывающе скрестила руки на груди. — Вот поэтому я и сбежала. Узнала, что мне попался не рыцарь на белом коне, а обычный распутник.

Глаза Романа вспыхнули.

— Выходит, ты… — Вся его злость мгновенно улетучилась, сменившись откровенным изумлением. — Ты ревнуешь?!

— Что?!

— Ты ревнуешь! — Жестом матадора сорвав с себя черный плащ, Роман швырнул его на спинку стула. — Ты просто обезумела от ревности, вот что я тебе скажу!

Ишь, какой умный! Заметил, что ее тоже тянет к нему. Но вампир с гаремом из десяти… нет, одиннадцати девок?! Господи, вот ведьме повезло! Мало того что ей на роду было написано связаться с упырем, так он еще вдобавок оказался бабником, Шанне до сих пор не верилось, что она так влипла.

— Наверное, мне завтра прямо с утра стоит позвонить в министерство юстиции.

— Нет… они не в состоянии защитить тебя. Они и не знают, с кем имеют дело.

Это верно. Она и сама понимала, что единственный шанс уцелеть — это остаться с Романом. Шанна прислонилась к двери.

— Если я и останусь с тобой, то только на время, — строптиво заявила она. — Ни о каких отношениях между нами не может быть и речи!

— Угу. Значит, поцеловать меня ты тоже не хочешь?! — Он смотрел на нее такими глазами, что Шанна смущенно поежилась.

— Нет…

— И дотронуться до тебя я тоже не могу?

— Не можешь. И потом… у тебя ведь под рукой целый гарем — зачем тебе я?

— Я ни разу и пальцем их не тронул.

«Ха! Так я и поверила!»

— За идиотку меня держишь, да?

— Нет, серьезно. Я не спал ни с одной из них.

Шанна вдруг так разозлилась, что забыла об осторожности.

— Не смей мне врать! Да они до сих пор только и вспоминают об этом: «Ах-ах, как это было здорово, ах, какой мужчина — и почему он нас забыл?!» Соскучились по тебе, между прочим!

— Совершенно верно — потому что с тех пор прошло бог знает сколько лет.

— Ага, сознался? Значит, ты все-таки с ними спал!

— Как вампир.

— То есть? — Шанна даже слегка опешила.

— Вампиры занимаются сексом на ментальном уровне. Э-э-э… мысленно. Для этого даже не обязательно находиться в одной комнате. — Роман пожал плечами. — Достаточно просто вложить в чье-то сознание определенные чувства и ощущения.

— Ты хочешь сказать, это что-то вроде телепатии?!

— Да. Способность воздействовать на чье-то сознание. Вампиры пользуются этим, чтобы манипулировать смертными и общаться между собой.

Манипулировать смертными?

— Значит, вот как ты заставил меня имплантировать тебе зуб? — Шанна поморщилась. — То есть клык. Ты обманул меня!

— Нужно было, чтобы ты приняла его за обычный зуб. Извини, но тогда у меня просто не было выбора.

Логично. Расскажи он ей тогда правду, она наотрез отказалась бы ему помогать.

— Значит, ты действительно не отражаешься в зеркале?

Роман потрясенно вытаращил глаза.

— Выходит, ты помнишь?

— Кое-что. — Шанна замялась. — У тебя до сих пор на зубах скобки?

— Нет. Вчера ночью Ласло их снял. Я так беспокоился о тебе, Шанна. У меня все валилось из рук. Я даже пытался установить с тобой ментальную связь — надеялся, что ты услышишь меня.

Вздрогнув, Шанна вспомнила, как слышала во сне его голос.

— Я… мне не нравится, когда кто-то копается у меня в голове.

— На этот счет можешь не беспокоиться. В твое сознание чертовски трудно проникнуть. Только если ты сама это позволишь.

— Я могу блокировать свое сознание? — Хорошая новость, обрадовалась Шанна.

— Да, можешь. Но если ты впускаешь меня, то связь между нами крепче любой другой. — Роман с сияющими глазами протянул к ней руки. — Нам было бы так хорошо вместе!

— Этого никогда не будет… Тем более ты сам признался, что занимался сексом с другими женщинами.

— Только как вампир, — поправил Роман. — Никакого физического контакта между нами не было. Каждый из участников при этом лежит в своей постели.

Участников?! Шанну передернуло. Можно подумать, он говорит о футболе!

— Уж не хочешь ли ты сказать, что проделываешь это со всеми десятью участницами одновременно?!

Роман невозмутимо пожал плечами.

— Самый надежный способ удовлетворить их.

— Бог ты мой… — Шанна схватилась за голову. — Конвейерный метод в сексе?! Генри Форд позеленел бы от зависти.

— Можешь смеяться, но я бы на твоем месте не спешил. Подумай сама. — Он посмотрел на нее в упор. — Любые ощущения, которые ты получаешь от прикосновений, объятий и поцелуев, просто вкладываются в твое сознание. Твой мозг сам контролирует твое дыхание, биение твоего сердца. По-моему, мозг — наиболее эротичная часть нашего тела. — Уголки губ Романа дрогнули в улыбке. В его глазах разгоралось пламя. — Уверяю тебя, удовлетворение, которое при этом получаешь, может оказаться намного полнее, чем ты можешь себе представить…

— То есть ты до них даже не дотрагивался?

— Сказать по правде, я даже не очень представляю себе, как они выглядят.

Шанна ошеломленно потрясла головой.

— Ты не веришь, что так бывает? — прищурился Роман.

— Трудновато поверить, что можно удовлетворить сразу десяток женщин, не дотрагиваясь до них даже пальцем, — пожала плечами Шанна.

— Что ж… я докажу тебе, что секс между вампирами существует.

— Интересно как?

По губам Романа скользнула улыбка.

— Займусь им с тобой.

Глава 18

Иван Петровский, сидя в своем углу, по-прежнему старательно тянул время. Путь к отступлению был отрезан — Ангус Маккей и его слабоумные шотландцы не спускали с него глаз. И, словно этого было недостаточно, к ним шел это фатоватый хлыщ, Жан-Люк Эшарп, в сопровождении еще одного шотландца.

Маккей обернулся.

— Нашел их, Коннор?

— Угу, — буркнул горец. — Проверили камеры видеонаблюдения. И засекли точнехонько там, где и предполагалось.

— Вы говорите о Шанне Уилан? — невозмутимо поинтересовался Иван. — Знаете, я ведь успел заметить, как Драганешти схватил ее и смылся отсюда. Первый раз встречаю вампира, который, почуяв опасность, тут же дает деру. Это что-то новенькое.

Коннор, зарычав, шагнул к нему.

— Ты меня достал! Еще одно слово — и я собственными рукам и сверну твою тощую шею!

— Non! — Взмахнув тростью, Жан-Люк преградил Коннору дорогу. Потом повернулся к Ивану, смерив его ледяным взглядом: — Он мне еще понадобится.

— Интересно зачем? — презрительно фыркнул Иван. — Хочешь подобрать мне новый имидж?

Француз холодно улыбнулся.

— Ручаюсь, что после этого тебя вряд ли кто сможет узнать.

— А что с химиком? — спросил Коннора Ангус. — Он в порядке?

— Да. С ним сейчас Йен.

— Если вы о Ласло Весло, — влез в разговор Иван, — то не могли бы вы передать ему, что его дни сочтены?

Судило невозмутимой физиономии Маккея, слова Петровского не произвели на него особого впечатления. Не потрудившись ответить, он повернулся к шотландцу, вертевшему в руке отобранные у Ивана часы.

— Ну?

Тот пожал плечами:

— Часы как часы, сэр. Нужно их открыть, иначе мы вряд ли что узнаем.

— Ясно. — Отобрав у горца часы, Маккей невозмутимо швырнул их на пол и раздавил каблуком.

— Эй! — взвился Иван.

Подобрав с пола раздавленные часы, Ангус поднес их к глазам.

— Неплохие часы, — одобрительно кивнул он, после чего молча вернул обломки Ивану. Глаза Ангуса смеялись.

— Ублюдок! — прошипел Иван, швырнув часы на пол.

— Погодите-ка! — Коннор, отступив назад, окинул русских подозрительным взглядом. — Вы взяли четверых.

— Верно, — кивнул Ангус. — Ты же сам сказал, что в Нью-Рошелл они приехали вчетвером.

— Угу, верно. Только ведь был и пятый. Водитель. И где он сейчас?

По губам Ивана скользнула насмешливая улыбка.

— Дерьмо! — прорычал Ангус. — Коннор, бери дюжину своих горцев и обыщи весь дом сверху донизу. И скажи тем охранникам, что снаружи, чтобы прочесали все подступы к дому.

— Угу. Есть, сэр. — Коннор кивком подозвал своих людей. Поспешно обменявшись несколькими словами, они вихрем вылетели из зала.

В плотном строю шотландцев после их ухода образовалась брешь, и которую тут же протиснулась Корки Курран со своей командой.

— Как удачно! А я как раз хотела попросить вас попозировать для наших зрителей! — рявкнула Корки. Мигнув парню с камерой, она нацепила на лицо ослепительную улыбку. — Это Корки Курран для зрителей «Жизни с бессмертными»! — затараторила она. — На ежегодном весеннем балу одна сенсация за другой. Как вы сами можете убедиться, отряд шотландских горцев окружил и, видимо, взял в плен главу русского клана вампиров. Ваши комментарии, мистер Маккей? — Она сунула микрофон под нос Ангусу.

Вместо ответа тот скорчил страшную рожу.

Улыбка Корки стала еще шире и словно примерзла к лицу.

— Ступай отсюда, милая, — негромко посоветовал Ангус. — Это не твоего ума дело.

— Я хочу сказать несколько слов! — Иван, вскочив на ноги, повелительно махнул оператору. — Меня пригласили на бал — и посмотрите, как со мной обращаются!

— Мы не причинили тебе никакого вреда. — Выхватив пистолет, Ангус направил его на Ивана. — Пока, — угрожающе прорычал он. — Так где пятый член вашей банды? Что он затевает?

— Наверное, до сих пор пытается найти место для парковки.

Ангус выразительно вздернул бровь.

— Забыл предупредить, — свирепо проворчал он, взмахнув пистолетом, — пули в нем серебряные!

— Уж не хочешь ли ты сказать, что рискнешь убить меня на глазах у сотни свидетелей? — издевательски ухмыльнулся Иван. На такую удачу он и надеяться несмел. Мало того что внимание всех гостей было сейчас приковано к нему — Иван нисколько не сомневался, что все зрители «ЦВТ» тоже услышат его послание. Взмыв в воздух он повис, дожидаясь пока стихнет музыка.

Эшарп молниеносным жестом выхватил из трости шпагу.

— Неужели самое знаменательное событие в году — ежегодный весенний бал — закончится кровопролитием? — громко прошептала Корки Курран. — Оставайтесь с нами!

Музыка стихла, и Иван отвесил столпившимся вокруг гостям насмешливый поклон! Увы, эффект был несколько подпорчен тем, что проклятый позвоночник опять сместился — шея изогнулась под каким-то немыслимым углом, и Иван, скрипнув зубами, был вынужден вернуть ее на место.

Корки Курран вновь ослепительно улыбнулась в камеру.

— Иван Петровский, глава русского клана вампиров, собирается произнести речь. Давайте послушаем, что он скажет.

— Прошло уже восемнадцать лет с тех пор, как я последний раз присутствовал на таком балу, — начал Иван. — И с тех пор вот уже восемнадцать лет я с болью и отчаянием наблюдаю, как разрушается освященный веками уклад жизни вампиров! Как забываются вековые традиции, славное прошлое, которым мы можем гордиться. Так называемая философия современного вампира насильственно внедряется в наше сознание, отравляя мир подобно чуме!

По толпе гостей пробежал шепоток. Кому-то его слова явно не понравились, но Иван знал, что были тут и такие, кому они пришлись по душе.

— Сколько наших соплеменников стали заплывать нездоровым жирком и приобрели одышку, питаясь блюдами этой идиотской «Кухни фьюжн»? Сколько вампиров забыли дрожь возбуждения, охватывающую нас во время охоты, сладость укуса? И вот сегодня я явился сюда, чтобы сказать вам: эта искусственная кровь — мерзость и гадость! Она плевок в лицо всем нам!

— Довольно! — Ангус поднял пистолет. — А ну спускайся!

— С какой стати? — завопил Иван. — Правда глаза колет, да? А вот истинные правды не боятся!

Эшарп взмахнул шпагой.

— Твои истинные — просто трусы! — прогремел он. — Кто-нибудь их видел? Нет! Они предпочитают скрываться!

— Уже нет! — Иван, смотрел прямо в камеру. — Я их предводитель! И сегодня ночью свершится наша месть!

— Взять их! — Ангус с шотландцами ринулись вперед.

Иван со своей троицей взмыли в воздух — и мгновенно исчезли, телепортировавшись из здания «Роматек». Через мгновение все четверо уже были в саду.

— Быстрее! — рявкнул Иван. — К машине!

Они метнулись к парковке. Машина была пуста. Владимир словно сквозь землю провалился.

— Подонок! — прорычал Иван. — Он уже должен был все закончить! — Взмыв в воздух, он лихорадочно озирался по сторонам.

Какая-то тень шевельнулась в темноте и бросилась к ним. Владимир.

— Ты нашел их склад?

— Да, — кивнул Владимир. — Взрывчатка уже там. Все готово.

— Хорошо. Тогда поехали. — Иван заметил бегущих со всех сторон шотландцев. Пора. Пальцы его сжали запонку на правом рукаве. Он с самого, начала знал, что их обыщут, поэтому заранее замаскировал детонатор в запонке. Достаточно только нажать — и все драгоценные запасы искусственной крови мерзавца Драганешти взлетят на воздух.

Шанна онемела. Секс по-вампирски?! Скажи ей кто-нибудь об этом раньше, она бы решила, что у нее поехала крыша. Что ж, другого способа проверить все равно ведь нет. Может, попробовать?

По крайней мере насчет укусов можно не волноваться: поскольку для этого даже не обязательно находиться в одной комнате, она в безопасности. И насчет всего прочего тоже — например, насчет выводка орущих от голода вампиренышей в детской, ухмыльнулась она про себя. При таком сексе риск забеременеть сводится к нулю.

Господи… неужели она это всерьез? Ведь ей придется впустить Романа в свое сознание. Кто знает, что ему вздумается вложить в ее голову?

Роман, усевшись возле кухонного стола, с интересом наблюдал за ней. Проклятие… похоже, его это забавляет, вскипела Шанна. Явно нисколько не сомневается, что она даст свое согласие.

Шанна вдруг почувствовала, как по спине поползли мурашки. Она знала, что перед ней не просто умный мужчина, а почти гений. И теперь он собирается направить всю мощь своего ума только ради того, чтобы доставить ей наслаждение? Господи помилуй… Она провела языком по внезапно пересохшим губам. Какое искушение!

Их взгляды встретились, и Шанна почувствовала холодок… словно легкий порыв ветра коснулся ее сознания. Сердце с размаху ухнуло в пятки, колени задрожали. И тут громкий взрыв сотряс воздух. Испуганно вскрикнув, Шанна уцепилась за стену, чтобы не упасть. Господи, ошеломленно подумала она, неужели это тоже егоштучки? Значит, вот как это бывает…

Роман, вскочив на ноги, бросился к телефону. Шанна, держась за стену, заковыляла к стулу.

— Йен! Проклятие… что происходит?! — закричал Роман, прижимая к уху трубку. Потом умолк, прислушиваясь. — Взрыв?! Где? Кто-нибудь пострадал?

Взрыв?! Шанна рухнула на стул. Какая же она идиотка. Можно было догадаться, что если под ногами содрогается земля, то к сексу это не имеет никакого отношения.

— Его поймали? — Роман коротко выругался.

— Что случилось? — не выдержала Шанна.

— Петровский сбежал. — Роман помрачнел. — Ладно, Йен. Нам известно, где он живет. Так что мы сможем отплатить ему той же монетой.

Шанна испуганно ойкнула. Похоже, начинается Первая мировая война — между вампирами.

— Йен, — торопливо проговорил в трубку Роман, — возьми Коннора, и отвезите Шанну ко мне домой. И Ласло с Радинкой тоже! — Он швырнул трубку. — Мне пора. Сейчас придет Коннор.

— А где был взрыв? — Шанна вслед за ним потрусила к двери.

Схватив плащ, Роман обмотал им руку и принялся отпирать замки.

— Петровский взорвал склад с запасами синтетической крови, — сквозь зубы бросил он.

— О нет!

— Все могло быть хуже. — Роман отодвинул тяжелый засов. — Слава Богу, склад достаточно далеко от бального зала так что пострадавших не было. Однако мы лишились почти всех наших запасов.

— Но для чего уничтожать синтетическую кровь? — удивилась Шанна. — Ох! — В мозгу молнией мелькнула догадка. — Он хочет заставить вампиров снова… Господи!

— Не волнуйся. — Роман погладил ее по плечу. — К счастью, Петровский не знает, что у меня есть и другие заводы — в Иллинойсе, Техасе и Калифорнии. А при необходимости кровь доставят даже с Восточного побережья. Он рассчитывал нанести мне смертельный удар, но просчитался.

Шанна облегченно улыбнулась.

— Ты для него слишком умен.

— Извини… мне пора. Нужно оценить нанесенный ущерб.

— Конечно. — Шанна распахнула тяжелую серебряную дверь.

— Я приду к тебе позже.

— Будь осторожен. — Шанна поймала себя на том, что сгорает от любопытства. Война между вампирами, с ума сойти! Роман молнией метнулся в коридор и исчез.

Полчаса спустя Шанна оказалась на заднем сиденье лимузина. Рядом с ней устроились Ласло и Радинка. За рулем сидел Йен, рядом с ним — Коннор. Шанна осторожно покосилась на своих спутников: неужели они все вампиры? Ну, что касается Йена и Коннора, тут все понятно, они спят в гробах. А Ласло, этот добродушный толстяк — неужели он тоже?.. Как-то трудно представить его в роли исчадия ада, хотя… Все возможно, решила Шанна.

Но Радинка…

Шанна повернулась к ней:

— Когда вы покупали мне одежду, вы ведь… э-э-э… ходили по магазинам днем?

— Конечно, дорогая. — Радинка, открыв небольшой бар, плеснула себе виски. — Я смертная, если вы это хотите спросить, — улыбнулась она.

— Но Грегори…

— Да, Грегори — вампир. — Радинка взглянула на Шанну. — Хотите узнать, как это случилось?

— Наверное, это не мое дело…

— Чушь! Поскольку это касается Романа, вы имеете полное право знать, — отрезала Радинка, потягивая маленькими глоточками скотч. — Пятнадцать лет назад я овдовела — мой муж, земля ему пухом, умер от рака, не оставив нам ничего, кроме километровых больничных счетов, Грегори пришлось бросить учебу в Йеле и вернуться домой. Он перевелся в Нью-Йоркский университет, учился, а вечерами подрабатывал. Мне тоже пришлось искать себе работу. К несчастью, у меня не было никакой профессии. Потом мне повезло — меня взяли в «Роматек». Правда, часы работы… — Она покачала головой. — В общем, условия были зверские.

— В ночную смену? — сочувственно спросила Шанна.

— Конечно. Правда, я быстро привыкла, а через пару месяцев вдруг обнаружилось, что у меня просто талант к такой работе. И вдобавок я никогда не боялась Романа. Думаю, он это оценил. Вскоре я стала его личным секретарем… и вот тогда я стала замечать некоторые странности. Бутылки с еще теплой кровью, например, — усмехнулась Радинка. — Когда он работает, то забывает обо всем… типичный рассеянный ученый. Может, например, забыть, что должен вернуться домой до рассвета, и тогда ему в последнюю минуту приходится телепортироваться. Только что был у себя в лаборатории, и вдруг — бац! — исчез.

— И это навело вас на размышления, да?

— Совершенно верно. Я ведь родом из Восточной Европы, так что все свое детство я слушала страшные сказки о вампирах. Нетрудно было догадаться.

Радинка пожала плечами.

— И это вас не напугало? Вам не захотелось уволиться?

— Нет. Роман всегда был очень добр ко мне. А как-то раз ночью, двенадцать лет назад, Грегори заехал за мной после работы. У нас тогда была одна машина на двоих. Он ждал меня на парковке… и тут на него напали.

Коннор резко повернулся.

— Петровский?

— Я не разглядела. Когда я увидела своего несчастного сына, истекающего кровью, он уже сбежал. — Радинка передернула плечами. — Но Грегори утверждает, что это был Петровский, и, думаю, он не ошибается. Разве можно забыть лицо того, кто пытался тебя убить?

Коннор мрачно кивнул.

— Мы найдем его.

— А зачем ему понадобилось нападать на Грегори? — удивилась Шанна.

Ласло по своей привычке крутил пуговицу.

— Вероятно, проголодался — среди сотрудников «Роматек» немало людей. Грегори был легкой добычей.

— Верно. — Радинка глотнула виски. — Бедняжка Грегори! Он потерял столько крови! Я сразу поняла, что до клиники нам его не довезти. И бросилась к Роману, умоляя спасти моего сына. Но он отказался.

По спине Шанны пополз холодок.

— Вы попросили превратить вашего сына в вампира?!

— Это была единственная возможность спасти его. Роман твердил что этим погубит душу моего мальчика, но я его не слушала. Я ведь уже поняла, какой он хороший. — Радинка кивком указала на сидевших впереди вампиров: — И эти мальчики… все они — до того как умерли — были хорошими, глубоко порядочными людьми. Так неужели же смерть сделала их хуже? Я не верю во всю эту чушь — что их души отправятся прямиком в ад.

Радинка поставила стакан, и Шанна вдруг заметила, как трясутся у нее руки.

— Я умоляла его помочь. Упала перед ним на колени и просила — пока он не сдался. А потом… потом он взял на руки моего бедного мальчика и инициировал его. — Радинка смахнула слезы с ресниц.

Шанна почувствовала, что ее трясет. Выходит, Радинка тоже верит, что в душе Романа есть место добру. Тогда почему сам Роман этого не понимает? Почему столько лет терпит эту пытку?

— А как он его… э-э-э… инициировал? — не выдержала Шанна.

— Для этого один или несколько вампиров должны высосать человека досуха, — вмешался Ласло. — Когда такое происходит, жертва впадает в кому. Если оставить его, человек просто умрет. Но если вампир наполнит его собственной кровью, то спустя какое-то время человек придет в себя. И тогда начнется его вечная жизнь — уже в качестве вампира.

— Ух ты! — Шанна кашлянула. — Интересно, многие хотят превратиться в вампиров?

— Не-а, — буркнул Коннор. — Мы вообще больше никого не кусаем. Ну конечно, Петровский и эта его шайка продолжают творить свое черное дело. Но скоро мы положим этому конец.

— Хотелось бы верить. — Ласло дернул пуговицу. — Кстати, он ведь и меня хочет убить.

— Почему? — ахнула Шанна.

Ласло, съежившись, забился в угол сиденья.

— Просто так, — отведя глаза в сторону, проблеял он.

— За то, что он помог вам сбежать! — Радинка снова поднесла к губам стакан.

Из-за нее?.. Горло Шанны словно захлестнула тугая петля, сразу стало трудно дышать.

— Я… Простите, Ласло, — пролепетала она. — Я не знала…

— Вы не виноваты. — Ласло на всякий случай сполз пониже. — Петровский… по-моему, он просто не вполне нормален.

Интересно, что считается нормальным, когда речь идет о вампире?

— Вы хотите сказать, он чокнутый? — осторожно спросила Шанна.

— Он неимоверно жесток. — Коннор снова повернул голову. — Я знаю этого парня несколько веков. Он ненавидит смертных так, что иной раз просто жуть берет.

— А видели, что он вытворяет со своей шеей? — Йен резко вывернул руль влево. — Аж мороз по коже!

— Так ты что, парень, неужто не слышал ту историю? — изумился Коннор.

— Нет. Какую? — вытаращил глаза Йен.

Коннор уселся вполоборота, чтобы видеть одновременно всех.

— Это случилось почти двести лет назад. Петровский тогда еще жил в России. Облюбовав себе одну деревню, он являлся туда по ночам, но не столько сосал кровь, тварь такая, сколько просто мучил крестьян. Как-то раз они отправились на мельницу и там на чердаке под самой крышей случайно наткнулись на его гроб. Ну и догадались обо всем. Спрятались и стали ждать, когда он уснет.

Ласло вытянул шею.

— Решили проткнуть его колом?

— He-а, откуда им было знать, темные ж совсем, бедняги. Решили, что если гроб просто зарыть, так ему каюк. Оттащили они его на церковный двор, значит, да и зарыли под большой статуей ангела с карающим мечом. Ну вот, ночью Иван проснулся и принялся откапываться. А статуя перевернулась, да и тюкнула его мечом по темечку. И заодно сломала ему позвоночник.

— Шутишь! — Шанна улыбнулась.

— Рано радуетесь, — хмыкнул Коннор. — Вместо того чтобы сдохнуть, он только разъярился, вернулся в деревню и передушил всех как кур. Ну и улегся спать — небось решил, что во сне все заживет. Позвоночник, конечно, сросся, да только неправильно. Вот он и мучается с тех пор, — хихикнул он.

— И как мучается, бедняга! — с притворным сочувствием вздохнул Йен. — Думаю, гуманнее положить конец его страданиям.

Но даже если им удастся уничтожить главу русского клана, это вряд ли решит проблемы Шанны. Русская мафия просто найдет другого киллера. А пока будут искать, вампиры поубивают друг друга — и тоже, между прочим, из-за нее. Шанна, схватившись за голову, сползла на пол. Ситуация явно зашла в тупик.

Снова оказавшись в своей прежней спальне в доме Романа, Шанна поняла, что выбора у нее нет, придется признать — она по уши влюбилась в вампира.

Поставив пустой поднос на пол, она потянулась за пультом. Ни о сексе с Романом, ни о его гареме думать не хотелось. Отыскав «ЦВТ», она увидела Корки Курран — стоя перед руинами того, что еще вчера было складским помещением «Роматек индастриз», журналистка сообщала последние подробности вчерашнего взрыва. Но Шанна не слушала — увидев возле воронки Романа, она впилась в него глазами. Усталое лицо его казалось застывшим. Одежда была перепачкана грязью.

Роман! Как ей хотелось, чтобы он сейчас был здесь. Почему-то в его присутствии она не чувствовала ни малейшего страха только исходящую от него доброту, Радинка, Коннор и все остальные считали его замечательным человеком. Только сам он почему-то этого не видел. Наверное, из-за мучительных воспоминаний, от которых другой просто сошел бы с ума.

Если бы только она смогла сделать так, чтобы он увидел себя таким, каким его видят другие.

Незаметно для себя Шанна задремала. А незадолго до рассвета, еще не успев толком проснуться, вдруг почувствовала, как по спине пробежал знакомый холодок, и зарылась в полушки.

— Шанна…

Ощущение холода вдруг пропало — Шанну охватило уютное тепло. Она довольно замурлыкала.

— Шанна, дорогая…

Моргнув, она широко открыла глаза.

— Роман? Это ты?

Чье-то дыхание вдруг коснулось ее щеки. Этот знакомый низкий голос…

Глава 19

Шанна, подскочив, обвела взглядом темную комнату.

— Роман, это ты?

«Спасибо, что впустила меня».

Впустила?! Куда? В комнату? В свое сознание? Должно быть, это произошло, когда она спала. Виски разламывались отболи.

«Шанна, прошу тебя. Не отталкивай меня».

Шанна, сморщившись, потерла виски.

— Я отталкиваю?

«Да, ты пытаешься помешать мне. Почему?»

— Не знаю. Наверное, это просто рефлекс.

«Успокойся, дорогая. Я не причиню тебе боли». — Шанна заставила себя сделать несколько глубоких вдохов. Боль стала понемногу стихать.

«Вот так лучше». Теперь голос стал заметно громче.

Сердце Шанны глухо забилось — представив, что кто-то, пусть даже Роман, копается в ее голове, она зябко поежилась. Знать бы еще, какие мысли он там прочтет…

«Почему ты так заволновалась, дорогая? У тебя есть тайны от меня?»

Проклятие… он и в самом деле читает ее мысли!

— Особых нет, так… кое-какие мелочи, которые я бы предпочла оставить при себе. — Например, собственные восторги по поводу его потрясающего обаяния и…

«Значит, ты находишь меня обаятельным?»

Она вдруг почувствовала, как ее охватило радостное предвкушение чего-то чудесного.

«Не думай ни о чем. Расслабься. Просто наслаждайся».

— Как я могу расслабиться, когда ты засел в моем сознании? Надеюсь, тебе не придет в голову заставить меня сделать что-то против моего желания?

«Конечно, нет, милая. Как только взойдет солнце, я уйду».

Что-то теплое и чуть-чуть влажное коснулось ее брови. Поцелуй. Чьи-то нежные пальцы ласкали ее лицо. Потом они помассировали виски, и боль в голове окончательно исчезла. Как он это делает? Уму непостижимо, но его прикосновения казались такими… реальными. И удивительно приятными.

«Что на тебе надето?»

— Хм… Это имеет какое-то значение?

«Я хочу, чтобы на тебе ничего не было. Чтобы я мог почувствовать каждый изгиб твоего тела. Услышать, как ты задыхаешься, как твое тело содрогается от страсти, все сильнее и сильнее…»

— Довольно! Ты своего добился! — Сорвав с себя ночную сорочку, Шанна зашвырнула ее в угол, юркнув под одеяло, свернулась клубочком и стала ждать.

Ожидание затянулось.

— Эй! — Шанна посмотрела в потолок. — Ау! Ты там про меня не забыл? Дама уже легла и в нетерпении.

Тишина. Может, он уснул? Здорово, мысленно поздравила себя Шанна. Обидно все-таки… мужчины как-то на удивление быстро теряют к ней интерес. Застонав от досады, Шанна перекатилась на живот. Как ее угораздило влюбиться в него — в полную свою противоположность? Начать с того, что она живая, а он мертвец. Говорят, противоположности сходятся… но стоит ли впадать в такие крайности?!

«Шанна?»

Шанна вскинула голову.

— Ты вернулся? А я уж решила, что ты ушел.

«Прости, дела». — Пальцы Романа ласково погладили ее по плечу.

Шанна со вздохом уронила голову на подушку. Дела?

— Где ты сейчас? За письменным столом, да? — Мысль о Романе, просматривающем деловые бумаги, внезапно привела Шанну в раздражение. Хотя… Черт его знает, возможно, такой гениальный человек способен между делом довести ее до оргазма.

Шанна услышала смешок.

«Я сейчас в постели. Решил наскоро перекусить».

Пьет кровь — и одновременно массирует ей плечи?! М-да… как романтично!

— На мне тоже ничего нет. Ну как, тебе легче?

О Господи! Она моментально представила себе его обнаженное тело и…

Легкое, словно дуновение ветерка, прикосновение чьих-то пальцев к спине. Шанна задрожала. Это было восхитительно. Его ладонь продолжала поглаживать ее спину, описывая медленные, сладострастные круги.

«Ты слышишь других вампиров?»

— Нет. Одного вполне достаточно, спасибо. — Она почувствовала, как прикосновение его ладони стало настойчивее. Удовлетворенное мужское тщеславие? Нет… скорее инстинкт собственника.

«Ты моя…»

Здорово! Значит, если она слышит его мысли, это дает ему все права на нее? Уму непостижимо! Прожил на свете пятьсот с лишним лет — а в душе остался пещерным человеком. Правда, надо отдать ему должное, в некоторых вещах он знает толк.

«Спасибо! Всегда к твоим услугам. — Сильные мужские ладони сжали ее ягодицы. — Пещерный человек, ха!»

Проклятие… все-то он слышит! Хорошо еще, что он не знает, что она уже почти…

«Смущаешься, потому что я слышу, о чем ты думаешь?»

Ишь, какой догадливый! Один-ноль в пользу Романа. Шанна внезапно почувствовала, как он слегка шлепнул ее по мягкому месту.

— Эй! — возмутилась она но невидимая рука, надавив ей на затылок, заставила ее уткнуться носом в подушку. — Нечестно! Пользуешься тем, что ты сильнее, — придушенно пискнула она. — Это мужской шовинизм!

«Да». Судя по голосу, он был страшно доволен собой.

— Неандерталец, — пробурчала она.

Шанна чувствовала его присутствие, оно окутывало ее словно облаком. Рука Романа скользнула по ее спине, ласково взъерошила волосы.

Шанна вдруг почувствовала горячее и влажное прикосновение к шее. Поцелуй. Так странно, когда тебя целуют невидимые губы. Его дыхание обожгло ей ухо. Потом что-то вдруг коснулось пальцев у нее на ноге.

Шанна вздрогнула.

— В постели кто-то есть…

«Да. Это я».

— Но… — Как он может одновременно ласкать губами ее ухо и теребить большой палец на ноге? У него ведь не шесть рук, верно? Нет, все-таки есть во всем этом что-то нечеловеческое!

«В самую точку, милая!» Роман терся носом о ее шею и одновременно пощипывал кончики пальцев у нее на ногах. На обеих ногах. И еще поглаживал плечи.

— Погоди-ка… сколько же у тебя рук?

«Столько, сколько нужно. Ведь все происходит в сознании — в нашем сознании, дорогая». Его руки ласкали ее спину, массируя, поглаживая, пощипывая… и при этом она чувствовала прикосновение его губ к своей шее.

— М-м-м… как приятно! — мечтательно промурлыкала Шанна.

«Приятно?» Его руки вдруг замерли.

— Да. Очень. — Шанне внезапно почувствовала, как в ней шевельнулось раздражение… но это было его раздражение.

«Приятно?!»

— Это… блаженство…

«Вот так-то лучше!»

Его руки сжали ее запястья. Шанна забилась, пытаясь высвободиться, — тщетно!

Прохладный ветерок легким поцелуем коснулся ее разгоряченного тела. Шанна молча ждала, что будет дальше. Сердце колотилось так, что едва не выпрыгивало наружу.

Она ждала. Тишину комнаты нарушало только ее прерывистое дыхание. Шанна напряглась. Все ее чувства обострились, как у загнанного вдовушку зверя, пытающегося понять, откуда появится невидимый враг. Она тоже не видела его. И это было ужасно… и в то же время восхитительно.

Четырьмя руками он пригвоздил ее к кровати. Впрочем, Шанна уже успела понять, что в руках у него недостатка нет. Она бессознательно напрягла мышцы, стараясь сжать колени. В этот момент она чувствовала себя полностью в его власти. От этой мысли кожа покрылась мурашками. Он это нарочно, догадалась она. Нарочно заставляет ее ждать. Изнывать от нетерпения.

А потом он вдруг исчез.

Шанна подняла голову.

— Роман? — Куда он подевался? Рывком сев на постели, она бросила взгляд на стоявшие возле кровати часы. Нет, до рассвета еще далеко. Может, просто заскучал и сбежал? Медленно текли минуты.

Шанна встала на колени.

— Проклятие, Роман, ты не можешь вот так просто взять и уйти! — Она с трудом подавила желание запустить чем-нибудь в потолок.

И тут чьи-то руки обвили ее талию.

— Роман?! — испуганно ахнула Шанна. — Надеюсь, это ты… — Она пошарила рукой за спиной, но пальцы схватили пустоту.

«Это я». Мужские ладони обхватили ее грудь, горячие губы прижались к шее.

— Где… где ты был? — запинаясь, выдавила она. Согласитесь, трудно поддерживать светскую беседу, когда чьи-то пальцы нетерпеливо пощипывают твои соски.

«Прости. Больше этого не будет, обещаю». Он играл с ее сосками, осторожно покручивая и поглаживая их, и это было так приятно, что Шанна чуть слышно застонала.

Она упала на подушки.

— Роман, прошу тебя… — Шанна отдала бы сейчас все на свете, чтобы увидеть его… дотронуться до него.

«Шанна… милая Шанна, что мне сделать, чтобы ты поняла, как много ты значишь для меня? Когда я увидел тебя на балу, я почувствовал, что мое сердце снова бьется. Ты вошла — и комната как будто осветилась. И я подумал тогда — вот такой же черно-белой была моя жизнь без тебя. А ты, как радуга, наполнила ее яркими красками».

— Ох, Роман… я сейчас заплачу. — Шанна спрятала мокрое от слез лицо в подушку.

«Пусть это будут слезы наслаждения, дорогая». Его руки — множество рук — ласкали ее спину, гладили ноги, трогали и сжимали ягодицы.

Она вдруг почувствовала, как губы Романа прижались к ее животу. Шанна сдавленно застонала.

— Роман, ты сводишь меня с ума!

«Но ведь именно этого ты хотела?»

Шанна дернулась, словно по ней пробежал ток.

— Да…

«Я хочу поцеловать тебя». Горячее дыхание опалило ей грудь. Он сжал губами ее напрягшийся сосок.

— Я тоже хочу коснуться тебя! — Шанна вздрогнула, почувствовав, как его рука скользнула между ее ног.

«Как тебе больше нравится? Так? Или так?»

Не выдержав, Шанна закричала. Ей хотелось обнять его, почувствовать ладонями его напряженные мускулы. «Нечестно! — подумала она. — Но… чертовски приятно».

О Господи, какая мука — правда, мука сладостная, поправилась она. Его пальцы скользили и поглаживали, вонзались в нее и выскальзывали наружу. Шанна понятия не имела, сколько у него рук, чувствовала только, что все ее тело пожирает пламя. Он задвигался быстрее, и она, приподняв бедра, страстно отвечала на его ласки. Еще! Еще!

Он послушался.

Шанна хватала воздух внезапно пересохшими губами. Она изнемогала от желания. Сильнее же! Сильнее! Вдруг пальцы, терзавшие ее плоть, куда-то исчезли, и на смену им пришли губы.

Язык Романа ужалил ее, и Шанна, не выдержав, изогнулась дугой и пронзительно закричала. По всему ее телу, от головы до кончиков пальцев, пробежала дрожь. Жаркая волна наслаждения накрыла ее с головой. С каждым мгновением, с каждым толчком Шанна чувствовала, что все выше взмывает на волнах экстаза. Она уже не принадлежала себе. Ослепительная вспышка молнии, и Шанна, судорожно сжав ноги, всхлипнула.

«Ты была восхитительна». Его губы коснулись ее брови.

— Спасибо. Это было что-то фантастическое. — Шанна прижала руку к груди, стараясь унять бешено колотившееся сердце.

«Мне пора, милая. Спи».

— Чтоо?! Куда ты? Ты не можешь уйти!

«Я должен. Спи, любовь моя».

— Не уходи! — В голове, чуть выше переносицы, внезапно вспыхнула острая боль — и тут же пропала. — Роман?

Тишина.

Шанна лихорадочно пошарила в сознании. Он ушел.

— Ты… ты пещерный человек! — возмущенно завопила, она куда-то в потолок. — Как ты посмел вот так взять и уйти?!

Ответом ей было молчание. Шанна рывком села на кровати. Часы показывали десять минут седьмого. Ах вот оно что, сообразила она, упав на подушки. Рассвет. Всем порядочным вампирам пора баиньки. В ближайшие двенадцать часов Роман будет спать мертвецким сном.

Шанна со стоном закрыла глаза. Господи, заниматься любовью с вампиром! Да она спятила! И потом, что их ждет впереди? Он навсегда останется тридцатилетним — сильным, красивым, невероятно сексуальным. А она будет стареть.

Шанна, застонав, покачала головой. Их отношения были обречены с самого начала. Он навсегда останется юным прекрасным принцем.

А она превратится в уродливую старую жабу.

Проснувшись вскоре после полудня, Шанна пообедала в компании Говарда Барра и других охранников дневной смены. Изнемогая от скуки, она устроила постирушку, а потом уселась перед телевизором, «ЦВТ», само собой, работало, но все передачи шли исключительно на испанском или итальянском языках. Ну конечно, в Европе же сейчас ночь, сообразила Шанна.

Незадолго до заката она приняла душ и принялась поспешно наводить красоту — для Романа, естественно. Потом спустилась на кухню. Один за другим появлялись горцы. Каждый, увидев ее, Почему-то расплывался в улыбке, после чего лез в холодильник за бутылкой. Перед микроволновкой уже выстроилась небольшая очередь. Шанна обратила внимание, что шотландцы, украдкой поглядывая на нее, перемигивались и обменивались понимающими ухмылками.

Может, у нее в зубах застрял салат? Шанна с трудом дождалась, когда они разойдутся по своим местам. Наконец на кухне остался один Коннор — насвистывая, он ополаскивал в раковине пустые бутылки.

— А почему все сегодня такие довольные? — наконец не выдержала Шанна. — После вчерашнего я думала, что с минуты на минуту разразится война. А горцы просто-таки сияют.

— Угу, — кивнул Коннор. Но когда живешь на свете столько лет, как-то перестаешь торопиться, понимаешь? Не переживай, дойдет дело и до Петровского. Жаль, что мы не прикончили его еще во время Великой войны, — сокрушенно вздохнул он.

Шанна навострила уши.

— Была Великая война? Между вампирами?

— Угу, в 1710-м. — Закрыв кран, Коннор прислонился к шкафчику. Глаза шотландца затуманились. — Я там был. И Петровский тоже, хотя, как ты понимаешь, мыс ним сражались по разные стороны баррикад, — хмыкнул он.

— А как это случилось?

— Разве Роман тебе не рассказывал?

— Нет. Он тоже сражался?

Коннор коротко фыркнул.

— Он-то ее и начал — эту войну.

Неужели именно это имел в виду Роман, когда сказал, что у него на совести немало грехов?

— Расскажи, — попросила она.

— Что ж, думаю, беды не будет. — Коннор уселся напротив нее. — Вампир, который инициировал Романа, был редкостный мерзавец. Звали его Казимир. Так вот, в то время он со своей шайкой терроризировал окрестные деревни. Эти ублюдки насиловали и убивали, упиваясь мучениями своих жертв. Кстати, Петровский ходил у Казимира в любимчиках.

Шанна невольно поморщилась. Роман, скромный монах, ставший бродячим лекарем, — и вдруг оказался в этом змеином гнезде.

— И что случилось с Романом?

— Казимир был очарован Романом. Он поклялся, что вытравит все доброе, что еще оставалось в его душе. И сделает его воплощением зла. Он… — Коннор отвел глаза в сторону и покачал головой, проделывал с Романом ужасные вещи. Как-то раз, украв в деревне двоих детей, Казимир дал слово, что убьет обоих. А потом сказал Роману, что оставит одного в живых, если тот собственными руками прикончит второго.

— О Боже!.. — Шанна почувствовала, как содержимое желудка рванулось наружу. Неудивительно, что Роман уверен, будто Господь отверг его.

— Когда Роман отказался, Казимир пришел в бешенство. Собрав своих приспешников, он напал на монастырь и перебил всех монахов. А потом превратил монастырь в руины.

— О нет! Всех монахов?! И приемного отца Романа тоже? — Сердце Шанны заныло.

— Угу, и его тоже. Конечно Роман был тут ни при чем, но я знаю, что бедняга до сих пор винит в этом себя.

Да, в этом не было его вины, но теперь Шанна понимала, почему Роман до сих пор терзается воспоминаниями. Она тоже не виновата в смерти Карен, но до сих пор считает, что гибель подруги на ее совести.

— Руины монастыря… — ахнула Шанна. — Это та картина, что висит на пятом этаже?

— Угу. Роман повесил ее там, чтобы…

— Чтобы она стала для него вечным напоминанием… — Глаза Шанны наполнились слезами. Сколько же веков он, глядя на картину, растравлял свои раны?

— Угу, — с грустью кивнул Коннор. — Он увидел монастырь, превращенный в руины, и мертвые тела своих братьев. Это изменило его жизнь навсегда. Роман дал страшную клятву отомстить Казимиру и его подручным, однако он понимал, что в одиночку ничего не сможет сделать. Вскоре он сбежал и отправился на запад — бродил по стране, под покровом ночи разыскивая поля сражений, где грудами лежали умирающие, и инициировал их. Так в 1513 году во Франции после «Битвы золотых шпор»^[15] к нему присоединился Жан-Люк, а после битвы при Флоддене^[16] — Ангус. Он обратил их в вампиров, и они стали его первыми соратниками.

— А как он нашел тебя?

— Это случилось после битвы при Солуэй-Мосс^[17]. — Коннор тяжело вздохнул. — В моей любимой Шотландии редко царил мир. Богатые охотничьи угодья для того, кому нужны умирающие воины. Истекая кровью я заполз под дерево, чтобы умереть спокойно. Там меня и нашел Роман. Он спросил, хочу ли я сражаться ради благородной цели. Но я так мучился от боли, что даже не помню, что ему ответил. Наверное, согласился, потому что в ту же самую ночь Роман обратил меня.

Шанна с трудом проглотила вставший в горле комок.

— И ты не жалеешь?

— О чем? — искренне удивился Коннор. — Нет, милая. Я ведь умирал. А Роман дал мне то, ради чего стоит жить. Кстати, с ним был и Ангус — это он инициировал Йена. К 1710 году Роману удалось собрать под свое начало целую армию вампиров. Ангус стал генералом. А я — капитаном, — похвастался Коннор.

— И тогда вы напали на Казимира?

— Угу. Мы сражались три ночи. Кровь лилась рекой. Те, кто был ранен и слишком слаб, чтобы уползти с поля битвы, погибали с первым лучом солнца. На третью ночь, незадолго до восхода, был убит Казимир. А те из его шайки, кому удалось уцелеть, бежали.

— И Петровский тоже?

— Угу. Но ты не волнуйся — ему недолго осталось. — Коннор, встав из-за стола, сладко потянулся. — Пойду проверю посты, — объявил он.

— Наверное, Роман уже проснулся.

— Угу, а то как же! — ухмыльнулся Коннор. Подавившись смехом, он поспешно выскочил в коридор.

Шанна с тяжелым вздохом уронила голову на руки.

Да, прошлое у Романа было довольно-таки… дикое, но с этим она еще могла смириться. Несмотря на все попытки Казимира, Роман смог остаться хорошим человеком. И при этом терзался угрызениями совести, считая, что Бог отвернулся от него навсегда. А значит, ее святой долг — облегчить его страдания. Встав из-за стола, Шанна решительно вышла из кухни.

— О, Шанна! — Дверь в гостиную распахнулась. На пороге стояла Мэгги.

— Заходи. — Схватив Шанну за руку, Мэгги потащила ее в гостиную. — Эй, смотрите! Это ж? Шанна!

К изумлению Шанны, обитательницы гарема встретили ее приветливыми улыбками.

Проклятие… что у них на уме? Это неожиданное дружелюбие не к добру.

Ванда с извиняющейся улыбкой подняла на Шанну глаза.

— Прости, что нагрубила тебе, — пробормотала она. Потом вдруг, протянув руку, осторожно коснулась ее волос. — А тебе идет этот цвет!

— Спасибо. — Шанна попятилась.

— Не уходи. — Мэгги снова схватила ее за руку.

— Да-да, конечно. — Ванда закивала. — Мы рады, что ты присоединишься к нашему гарему.

— Простите?! Но… у меня и в мыслях этого не было!

— Но ведь ты и Роман… вы ведь любовники? — промурлыкала Симона, свернувшаяся калачиком на диване.

— Я… по-моему, это не ваше дело. — Черт подери, откуда им все известно?!

— Не ершись, — примирительно улыбнулась Ванда. — Мы ведь все любим Романа.

— Oui. — Симона поднесла к губам бокал. — Я даже п`гилете`га из Па`ижа, чтобы быть с ним! — энергично закивала она.

Шанну вдруг захлестнула злость. Она злилась на Романа, на этих женщин, но больше всего — на себя. Зачем она связалась с ним? Ведь ей же было известно обо всех этих женщинах!

— То, что произошло между мной и Романом, касается только нас двоих, — чопорно пробормотала она.

Мэгги покачала головой.

— Между вампирами не бывает тайн. Кстати, я слышала, как Роман уговаривал тебя заняться с ним любовью, — безмятежно объявила она.

— Что?! — поперхнулась Шанна.

— Мэгги не составляет никакого труда перехватывать чужие мысли, — объяснила Ванда. — Она услышала ваш с Романом разговор и позвала нас, а мы стали упрашивать его позволить нам присоединиться. Ну, чтобы позабавиться вместе, — бесхитростно добавила она.

— Что?! — разъярилась Шанна.

— Успокойся. — Дарси с тревогой взглянула на ее разъяренное лицо. — Он нам не позволил.

— Он был так груб! — добавила Симона.

— Это было ужасно. — Мэгги нахмурилась. — Мы так долго ждали… так надеялись, что Роман снова захочет любви. А когда это наконец случилось, он не разрешил нам позабавиться вместе с вами.

— Да, это было ужасно, — закивала Ванда. — Мы ведь его гарем! Мы имеем полное право на его любовь — а он отгородился от нас!

Шанна молча таращилась на них. В ушах стоял грохот — она не сразу сообразила, что это стучит ее собственное сердце.

— Должна заявить, — внезапно влезла в разговор «красавица из южных штатов», — что никогда прежде не испытывала подобного унижения!

— Вы… — Шанна судорожно пыталась вздохнуть. — Вы… все пытались присоединиться к нам?!

Ванда невозмутимо пожала плечами.

— Так у нас принято. Когда кто-то занимается сексом, остальные могут присоединиться.

— Вернее, так было раньше, — перебила Мэгги. — Но Роман закрылся от нас… Он жутко разозлился. — Симона плюхнулась на диван.

— Поднялся такой шум и крик, — продолжала Мэгги, — что даже шотландцы всполошились — набросились на нас и велели не приставать к Роману.

Шанна закусила губу, чтобы не застонать. Неудивительно, что шотландцы, поглядывая на нее, понимающе переглядывались и прыскали в кулак. Неужели абсолютно все в этом доме знают, чем занимались они с Романом?! Щеки ее запылали огнем.

— Вы и сегодня будете заниматься сексом? — поинтересовалась Симона.

— Присоединяйся к нашему гарему, — с дружелюбной улыбкой бросила Мэгги.

— Да, конечно, — заулыбалась Ванда. — Ведь тогда Роман сможет заниматься любовью и с нами тоже.

— Нет. — Шанна попятилась. — Никогда! — И, повернувшись, пулей вылетела за дверь. Проклятие… кажется, она догадывалась, почему Роман то и дело отвлекался. Ему пришлось отбиваться от приставаний этих нахальных дамочек. Даже, занимаясь с ней любовью, он тратил силы на то, чтобы не дать им забраться к ним в постель. К горлу Шанны подкатила тошнота. У нее появилось ощущение, что они занимались любовью на глазах бесстыдных зевак.

Она кубарем скатилась по лестнице на первый этаж. Потрясение сменилось яростью, а ярость — острой болью. Господи… какое унижение!

Слезы застилали ей глаза. Какой же идиоткой она была! Зачем она впустила Романа в свое сознание?! К тому времени как Шанна добралась до третьего этажа, боль, разрывавшая ей сердце, переросла в гнев. И вот наконец четвертый этаж. Шанна бросилась в свою комнату… потом остановилась. Злоба, полыхавшая в ней, яростно рвалась наружу требуя выхода. Сжав кулаки, она бросилась к лестнице и вихрем взлетела на пятый этаж.

Часовой возле двери, увидев ее, понимающе ухмыльнулся.

Шанна едва удержалась, чтобы не стереть эту ухмылку увесистой оплеухой.

— Мне нужно увидеть Романа, — скрипнув зубами, пробормотала она.

— Сейчас, милочка. — Шотландец распахнул дверь в кабинет Романа.

Шанна ворвалась в комнату и с грохотом захлопнула за собой дверь. Опасность, нависшая над головой Романа сейчас, не шла ни в какое сравнение с той, что угрожала ему на полях сражений.

Потому что сейчас ему предстояло встретиться лицом к лицу с разъяренной фурией.

Глава 20

Роман торопился. Выбравшись из постели, он наскоро принял горячий душ. Дел было по горло. Роман уже успел соскучиться без Шанны, но прежде нужно было заехать в «Роматек». Остаток недели он посвятит конференции. С мятежниками пора что-то делать — особенно если главарем является Петровский.

Проникнув в сознание Шанны, Роман изо всех сил пытался понять, что она думает о нем. Надо сказать, она на удивление быстро смирилась с тем, что он вампир… но лишь по доброте душевной, считал Роман.

Вытираясь насухо, Роман иронически хмыкнул. При всей своей доброте и душевной мягкости Шанна была совершенно бесстрашна, а уж если вывести ее из себя, то и вовсе превращалась в разъяренную львицу. И это ему нравилось. Оставалось только надеяться, что он ей тоже небезразличен. Если в нем еще есть что-то такое, за что его можно любить, значит надежда на прощение не потеряна. Роман еще вчера хотел сказать Шанне о своей любви, но… побоялся.

Нагнувшись, он принялся копаться в ящике с бельем. Перед глазами тут же закружился целый рой чёрных мушек. Проклятие… он голоден! Роман поспешно вытащил из холодильника бутылку с кровью и задумчиво взвесил в руке. Бог свидетель, он так проголодался, что у него не хватит терпения ждать, когда она согреется.

Услышав, как хлопнула дверь, Роман оглянулся. Шанна. Улыбнувшись, он принялся откручивать крышку.

— Добрый вечер.

Ответа не последовало.

Роман удивленно обернулся. Шанна, сжав кулаки, решительно надвигалась на него — на ее щеках виднелись следы от слез, глаза слегка припухли и покраснели, а лицо… лицо было искажено яростью. Роман даже слегка опешил.

— С тобой все в порядке, дорогая?

— Нет! — рявкнула она. В комнате ощутимо повеяло грозой. — Короче — я больше не намерена с этим мириться!

— Ясно. — Роман со вздохом отставил бутылку в сторону. — Кажется, я что-то сделал не так, хотя, если честно, понятия не имею что.

— Этот твой чертов гарем! Они, оказывается, рассчитывали присоединиться к нам и устроить групповуху! Это… это омерзительно!

Роман поморщился.

— Я бы им не позволил. То, что случилось вчера, касается только нас двоих.

— Вот как? Тогда почему каждая собака в этом доме знает, что мы занимались любовью?!

Роман едва не застонал.

— Я так понимаю, ты имела удовольствие пообщаться с дамами.

— С твоими дамами. С этим твоим чертовым гаремом! — От злости глаза Шанны превратились в две узкие щелки. — Между прочим, они были так любезны, что предложили мне стать одной из них! Потому что если я окажусь в твоем гареме, то в следующий раз мы сможем заняться любовью все вместе! Групповой секс на ментальном уровне! Просто сгораю от нетерпения!

— Я слышу сарказм в твоем голосе… или мне показалось?

Шанна потрясла кулаком у него перед носом.

Роман скрипнул зубами.

— Послушай, Шанна, мне пришлось потратить немало сил, чтобы удержать их на расстоянии.

— Не смеши! Даже твои шотландцы в курсе, чем мы с тобой занимались! Ты прекрасно знал, что они в курсе, и продолжал заниматься со мной любовью!

Роман закусил губу. В нем тоже понемногу стал разгораться гнев.

— Никто ничего не слышал можешь ты это понять? А твои стоны и крики слышал только я. И только я чувствовал, как содрогается твое тело, когда…

— Прекрати! Я не должна была соглашаться.

Роман сжал кулаки, изо всех сил стараясь держать себя в руках. Однако это было чертовски тяжело — ведь его терзал лютый голод.

— Я не могу выгнать их. Они не способны жить самостоятельно.

— Ты смеешься? Сколько столетий должно пройти, чтобы твои дамочки повзрослели?

— Ты не понимаешь. Они росли в то время, когда у женщин не было профессии. Они просто не в состоянии прокормить себя. Поэтому ответственность за них несу я.

— Ты действительно не можешь обходиться без них?

— Да нет же! Я унаследовал их в 1950 году, став главой клана. Если честно, я даже не знаю, как их зовут. Да и когда мне было знакомиться с ними, если я все время торчал в своей лаборатории?

— Но если они тебе не нужны, подари их кому-нибудь! Держу пари, вокруг полным-полно одиноких вампиров, которые будут только счастливы, если очаровательная дамочка составит им компанию. Ты и я… мы разные, понимаешь? Не думаю, что у нас что-нибудь получится.

— По-моему, вчера очень даже неплохо получилось. — Кровь Христова, она собирается уйти от него! Будь он проклят, если отпустит ее. И потом… они вовсе не разные. Странно, что она этого не понимает.

— Я не смогу… я не стану заниматься с тобой любовью, когда за стеной все эти женщины. Это унизительно!

От гнева у Романа потемнело в глазах.

— Хочешь убедить меня, что ничего не почувствовала? Даже не думай! Я знаю, что тебе понравилось, — я был в твоем сознании!

— Это было вчера. А сегодня я не чувствую ничего, кроме неловкости.

Роман с трудом проглотил вставший в горе комок.

— Ты стыдишься?

— Нет, я злюсь! Злюсь на этих твоих женщин, которые считают, что имеют полное право врываться к нам в спальню, чтобы поразвлечься!

— Но я ведь не пустил их! Послушай, Шанна, они ничего для меня не значат! Я могу запереть их!

— Не нужно их запирать — их вообще не должно тут быть! Ну как ты не понимаешь? Я не желаю делить тебя с ними! Они должны уйти!

На мгновение Роман перестал дышать. Кровь Христова… так вот в чем дело! Проблема не в том, что ей неловко или он ей безразличен. Просто она хочет, чтобы он принадлежал ей одной!

Шанна попятилась.

— Я… мне не следовало это говорить… — Она отвела глаза. — Я не имею права требовать, чтобы ты изменил свою жизнь. Я вообще не имею права что-то требовать от тебя. Ведь у нас ничего не получится.

— Еще как получится. — Он шагнул к ней. — Ты хочешь, чтобы моя любовь принадлежала только тебе.

Шанна сделала осторожный шажок назад и налетела на диван.

— Ну, не всегда получаешь то, что хочешь, верно?

Роман схватил ее за плечи.

— На этот раз ты получишь.

Хватит слушать весь этот вздор. Роман слегка толкнул ее, и она упала на диван.

— Что ты делаешь?

— Только ты и я, Шанна, — пробормотал Роман. — Никто ни о чем не догадается.

— Но…

— Ни о чем. — Быстрым движением расстегнув «молнию» у нее на джинсах, он стащил их прежде, чем она успела открыть рот.

— Мне нужно подумать.

— Только думай быстрее. — Роман зацепил пальцем край ее трусиков.

Глаза у Шанны вдруг округлились.

— У тебя глаза… красные, — растерянно пробормотала она. — И светятся…

— Это значит, что я умираю от желания заняться с тобой любовью.

Растерянно глотнув, Шанна взглянула на его голую грудь и прошептала:

— Запри дверь.

Целый вихрь самых разных чувств захлестнул Романа — смесь неистового желания, предвкушения чего-то чудесного и… облегчения. У Шанны не хватило духу оттолкнуть его. С быстротой молнии метнувшись к двери, он запер ее и через мгновение уже вернулся.

Перед глазами вновь закружились черные мушки. В нем почти не осталось сил — а те, что остались, следовало приберечь для Шанны. На этот раз все происходило по-настоящему, и у него было такое чувство, словно ему не хватает рук.

Ее ноги оказались совсем не такими, какими он их представлял себе. Длиннее и тоньше. Прошлой ночью он об этом даже не думал, но сейчас это сводило его с ума. Перед ним была не эротическая фантазия, не плод воображения, а настоящая, живая Шанна! А никакая фантазия не сравнится с реальной жизнью.

Замирая, он провел рукой по ее бедру — кожа оказалась еще мягче, чем ему представлялось, но было кое-что еще, о чем он и подумать не мог — парочка веснушек на коленке, крохотная родинка на внутренней стороне бедра.

Закрыв глаза, Роман припал к родинке губами. Кожа оказалась теплой, и это почему-то страшно поразило его. Это было необычно. Странно. Он и представить себе не мог, что кожа может быть теплой… От ее кожи исходил аромат свежести… чего-то невыразимо женственного. От нее пахло… жизнью. И кровью, которая дает жизнь. Под его губами сильно и часто пульсировала вена, Роман, зажмурившись, вдохнул — вторая группа, резус положительный… его любимая! Он неосознанно потерся о ее бедро носом, упиваясь густым солоноватым ароматом крови.

Стоп! Нужно остановиться, прежде чем инстинкты возьмут над ним верх! Прежде чем лязгнут, выдвигаясь, клыки —потому что тогда будет уже поздно. А лучше всего поскорее выпить бутылку крови — на всякий случай.

Но тут вдруг ноздрей Романа коснулся другой аромат. Не крови, но не менее возбуждающий. Аромат возбуждения! Кровь Христова… какой же он сладкий! Терпкий аромат страсти дурманил Роману голову. Изнемогая от желания и чувствуя, что вот-вот поддается соблазну, Роман попытался отвернуться.

Но инстинкт оказался сильнее. Лязгнув, выдвинулись клыки, и Роман, окончательно потеряв голову, вонзил их в бедренную вену. Густая ароматная кровь наполнила его рот. Он услышал пронзительный крик Шанны, но остановиться уже не мог. Шанна кричала и билась в его руках, пытаясь оттолкнуть его. Но Роман был сильнее припав губами к ее бедру, он сделал огромный глоток.

— Роман, остановись! — Шанна изо всех сил лягнула его свободной ногой.

Роман застыл. Кровь Христова! Что он наделал?! Он же дал себе клятву никогда не пить человеческую кровь! Холодея от ужаса, он осторожно вытащил клыки. И замер, глядя на две тонкие струйки крови, стекающие из ранок на ее бедре.

Шанна забилась в угол дивана.

— Убирайся!

— Ша… — Роман осекся, внезапно сообразив, что клыки так и не убрались в десны. Собрав остатки сил, он кое-как втянул их — это было нелегко. Клыки упорно не хотели убираться. Романа терзал лютый голод. Колени дрожали от слабости. Если он не доберется до шкафчика, где оставил бутылку с кровью, то просто рухнет в обморок.

Что-то защекотало его подбородок. Кровь Шанны. Проклятие… неудивительно, что она смотрит на него с ужасом и отвращением! Наверное, считает его чудовищем.

Да он и есть чудовище. Ведь он укусил единственную женщину, которую любил.

Глава 21

Он укусил ее.

Шанна смотрела, как Роман направляется к холодильнику. Как ни в чем не бывало… подумать только! А на губах — ее кровь! Шанна растерянно разглядывала ранки на внутренней стороне бедра. Слава Богу, у него хватило ума остановиться! Иначе она сейчас валялась бы в коме, дожидаясь, когда ее обратят в вампира.

Шанна закрыла лицо руками. А чего она ожидала? Танцы с дьяволом обычно кончаются плохо. Странно, но ранки почти не саднили. Боль исчезла практически мгновенно. Куда ужаснее был шок. Шок, когда она увидела его клыки, когда почувствовала, как они вонзились в ее тело. А потом она увидела, как его клыки обагрились ее кровью. Хорошо хоть, не рухнула в обморок, сердито подумала Шанна. Похоже, проснулся инстинкт самосохранения.

Роман утратил контроль над собой, в любое другое время Шанна только порадовалась бы, что мужчина потерял из-за нее голову. Разве не лестно? Вот только стать для кого-то завтраком Шанне совсем не улыбалось.

Да уж, высокие, отношения, ничего не скажешь! И как ее ни тянуло к Роману, остается признать, что общаться с ним безопаснее на расстоянии.

Сердце ее разрывалось от боли… Рядом с этой мукой боль в укушенной ноге казалась пустяком. Господи, ну почему он вампир?! Такой замечательный человек! Если бы не это, они составили бы идеальную пару. Шанна невидящим взглядом смотрела в потолок. «Почему я? — с тоской думала она. — Господи, все, чего я хотела, — это жить нормальной жизнью… а ты послал мне вампира! Ничего себе — справедливость!»

Громкий стук прервал ее мысли. Шанна обернулась — и увидела распростертое на полу тело Романа. Вид у него был мертвее некуда.

— Роман? — Она неуверенно сползла с дивана. Молчание. Он лежал, уткнувшись лицом в ковер. — Роман?

Роман со стоном перевернулся на спину.

— Мне… нужна… кровь…

Господи… краше в гроб кладут! Голодный небось, жалостливо подумала Шанна. Вряд ли он успел высосать у нее много крови. В глаза бросилась стоявшая на шкафу бутылка. Кровь! Полная бутылка. Шанна поморщилась. Конечно, можно одеться и позвать охранника. Она покосилась на Романа. Лицо его заливала синюшная бледность. Нет. Ждать нельзя. Придется сделать это самой.

Она застыла, не слыша ничего, кроме стука собственного сердца. На мгновение ей показалось, что она снова стоит возле тела Карен. Смотрит, как та умирает у нее на глазах. Страх тогда помешал ей помочь Карен. Нельзя, чтобы это повторилось снова.

С трудом проглотив вставший в горле комок, Шанна потянулась за бутылкой. Знакомый солоноватый запах крови наполнил комнату. Перед глазами вновь встала: картина — тело лучшей подруги в луже крови на полу. Шанна отвернулась, стараясь дышать ртом. Если она не сделает это, то потеряет единственного друга, который у нее есть. Зажмурившись, она стиснула в руке бутылку. Та оказалась холодной. Может, нужно ее подогреть? При одной только мысли об этом внутри все перевернулось.

— Шанна…

Она обернулась. Роман пытался сесть. Господи… какой он слабый! Неудивительно, что он укусил ее… наверное, и голове помутилось от голода. Непонятно, как ему вообще удалось справиться с собой!

— Сейчас. — Опустившись возле него на колени, Шанна обхватила Романа за плечи и поднесла бутылку к его губам. К горлу подкатила тошнота. Руки дрожали, кровь расплескивалась, попадая ему на подбородок. Шанна вдруг вспомнила струйку крови, появившуюся в углу рта Карен…

Роман попытался перехватить бутылку, но руки у него тоже тряслись. Кое-как поднеся горлышко к губам, он принялся жадно пить.

— Мне уже лучше. Спасибо. — Роман одним глотком допил то, что еще оставалось в бутылке.

— Вот и хорошо. — Шанна вскочила. — Тогда я пойду.

— Подожди. — Роман неуверенно встал на ноги. — Позволь мне… — Он взял ее за руку. — Я должен…

— Все в порядке. — Шанна не знала, плакать ей или смеяться. Стоит тут полураздетая, да ещё со следами укусов на ноге! На душе вдруг стало тяжело. Словно захлопнулась крышка гроба, похоронив все ее надежды. И заодно напомнив о том, что любовь с вампиром не для нее.

— Пошли. — Роман потащил ее в спальню.

Шанна с тоской посмотрела на королевских размеров кровать. Эх, если бы он был человеком! В спальне царил образцовый порядок. Шанна с любопытством заглянула в ванную комнату. Надо же, даже сиденье на унитазе опущено, с удивлением отметила она. Не мужчина, а просто мечта! Единственный недостаток вампир.

Роман включил воду. На стенах — ни одного зеркала, удивилась Шанна, только пейзаж в рамке. Зеленые холмы, алые цветы и яркое солнце. Может, он соскучился по солнцу? Наверное тоскливо все время жить в темноте.

Намочив салфетку, Роман нагнулся, чтобы стереть с ее бедра кровь. Прикосновение теплой влажной салфетки оказалось приятным.

— Прости Шанна. Это больше не повторится.

Это точно. Глаза Шанны наполнились слезами. Больше — никогда! Любовь с вампиром — штука рискованная.

— Очень больно?

Она отвернулась, чтобы он не заметил ее слез.

— Наверное, очень. — Роман выпрямился. — Сам не понимаю, как это случилось. Я уже восемнадцать лет никого не кусал — с тех пор как появилась искусственная кровь. Впрочем, нет… один раз кусал, но там речь шла о жизни и смерти. Я имею в виду Грегори.

— Радинка рассказывала. Ты не хотел его кусать, да?

— Не хотел. — Порывшись в шкафчике, Роман достал пластырь. — Зачем губить бессмертную душу?

Говорит, как средневековый монах. Сердце Шанны разрывалось от жалости к нему. Думает, что его собственная душа тоже проклята навеки.

Роман разорвал обертку.

— Когда вампир просыпается, его всегда мучает лютый голод. Я как раз собирался поесть, когда ты вошла. Надо было так и сделать, но я потерял голову… — Он заклеил ранки пластырем. — Учтем на будущее, что заниматься любовью на голодный желудок нельзя.

«Никаких „на будущее“!»

— Я… я не могу.

— Что не можешь?

Господи… какое у него испуганное лицо! И какое красивое! Шанна поймала себя на том, что не может отвести глаз от его широкой груди. Почувствовав на себе его взгляд, Шанна отвернулась и украдкой смахнула повисшие на ресницах слезинки.

— Я в долгу перед тобой. Спасибо, что помогла мне, после того как я…

— Как ты укусил меня? — уточнила Шанна.

— Да. — На лице у него мелькнуло раздражение. — Однако в этом есть и свои плюсы.

— Шутишь? — захлопала глазами Шанна.

— Ничуть. Пару дней назад ты падала в обморок при одном только виде крови. Мне пришлось загипнотизировать тебя — иначе ты не смогла бы имплантировать мне зуб. А сегодня ты справилась сама. Поздравляю, Шанна. Ты можешь гордиться собой.

М-да… Похоже, она действительно делает успехи.

— Я… — Стук в дверь и возня, как будто кто-то с остервенением дергал дверную ручку, избавили ее от необходимости отвечать.

— Роман! — Грегори снова забарабанил в дверь. — Что за дурацкая привычка запираться? Мы ведь договорились!

— Черт, совсем забыл! — пробормотал Роман. — Извини. — Молнией метнувшись к двери, он отпер дверь, а через миг уже снова сидел за столом.

Шанна оторопела. Вот это скорость! Хотя, когда дело доходит до секса, это совсем даже неплохо. Может, хватит думать о сексе? Мало ей прокушенного бедра, что ли?

— Привет, старик, — жизнерадостно проорал Грегори, ворвавшись в кабинет. Под мышкой у него была папка. На Грегори был обычный деловой костюм, на удивление не ввязавшийся с плащом. — Я тут собрался устроить небольшую презентацию — думаю, это поможет решить проблему с бедняками. Привет, милочка. — Он дружески кивнул Шанне.

— Привет. — Она решительно встала, — Мне пора.

— Не уходи. Я хотел бы услышать, что ты об этом думаешь. — Грегори выхватил из папки толстую пачку документов и сунул под нос Роману.

Шанне невольно бросился в глаза заголовок: «Как убедить неимущих вампиров пить синтетическую кровь».

Она так и села.

— Труднее всего с бедняками, — пояснил Роман. — Как убедить их покупать искусственную кровь, когда они могут заполучить ее и так, причем бесплатно?

— То есть вместо того чтобы пойти в магазин, они найдут альтернативный источник пищи… — Шанна вздрогнула. — Кого-то вроде меня?!

«Смирись», — прочла она в глазах Романа.

Грегори смутился.

— Похоже, я не вовремя?

— Ничего страшного, — вздохнула Шанна. — Продолжай.

— Как вы знаете, — Грегори вновь оседлал своего конька, — основная задача «Роматек индастриз» — сделать так, чтобы люди и вампиры жили в мире и согласии. Взяв на себя ответственность говорить от лица всех, я даю слово, что ни за что на свете не причиню вреда смертному. — Перевернув лежавший сверху лист, он вытащил второй.

На нем крупными буквами было написано всего два слова: «Дешево. Удобно».

— Это и есть те два фактора, которые помогут нам решить проблему неимущих, — продолжал Грегори. — Я обсудил это с Ласло, и у него родилась гениальная идея. Поскольку для выживания нужны только красные кровяные тельца, Ласло хочет попробовать создать смесь, состоящую только из них и воды. Себестоимость такого напитка будет значительно меньше, чем любого коктейля серии «Кухня фьюжн».

— А на вкус — пойло, — буркнул Роман.

— Над этим мы работаем. Ну а теперь насчет удобства. — Грегори продемонстрировал третий лист. На нем было изображено здание ресторана.

Шанна не поверила своим глазам.

— Ресторан для вампиров, — заливался соловьем Грегори: — Только теперь, помимо «Шоко-Блада» и «Блад-лайта», вы можете заказать напитки подешевле. Вам подадут их подогретыми, и ждать не придется.

Шанна растерянно заморгала.

— Фаст-фуд?! Как в «Макдоналдсе»?

— Точно! — Грегори окинул их победным взглядом. — А этот новый коктейль из красных кровяных телец и воды будет очень дешевым.

— Еда эконом-класса? А как вы назовете этот свой коктейль? «Хэппи-Блад»? Или «Бладбургер»? — К своему изумлению, Шанна услышала хихиканье.

— А что? Классная идея! — развеселился Грегори.

Роман не смеялся. Он изумленно смотрел на Шанну.

Сделав вид, что ничего не замечает, она ткнула пальцем в рисунок:

— Это рискованно. Представляете, подъедет человек, решит, что это обычная забегаловка, встанет в очередь, а в меню — все напитки с кровью. И ваша тайна тут же выплывет наружу.

— А ведь правда! — кивнул Роман.

— Я знаю, что делать. — Шанна вскинула руки. — Арендуйте верхний этаж здания и сделайте свое окошко там. Лучше, если это вообще будет десятый этаж.

— Десятый? — остолбенело переспросил Грегори.

— Ну да! И ваши сородичи будут не подъезжать к нему, а подлетать! — захихикала Шанна.

Грегори с Романом переглянулись.

— Но мы не умеем летать… — Роман поднялся из-за стола.

— Начни подыскивать помещение, хорошо?

— Слушаюсь, босс. — Грегори сунул всю пачку обратно в папку. — Мы с Симоной сегодня договорились прошвырнуться по ночным клубам. Разумеется, исключительно для того, чтобы присмотреть помещение для ресторана. Кстати, заодно увижу, где обычно тусят вампиры.

— Отлично. Присмотри за Симоной, ладно?

— Непременно. Кстати, знаешь, почему она согласилась пойти со мной? Рассчитывает на твою ревность.

Разом поскучнев, Шанна взглянула на Романа.

У него хватило совести изобразить смущение.

— По-моему, я уже дал ей понять, что меня это не волнует.

— Знаю. — Грегори уже взялся за ручку двери, потом, хлопнув себя по лбу, вдруг обернулся. — Совсем забыл! Завтра у нас будет проводиться что-то вроде маркетингового опроса — я уже договорился. Соберут вампиров из тех, что победнее, спросят, что они думают насчет подобного ресторана. А я постараюсь, чтобы об этом заговорили в ночных клубах.

— Неплохая мысль. — Роман направился к двери.

Грегори улыбнулся Шанне:

— Слушай, может, поможешь мне завтра с этим опросом?

— Я? — Шанна даже растерялась.

— Да. Он пройдет в «Роматек», так что ты будешь в безопасности. — Грегори оживился.

Шанна задумалась. Особого выбора у нее нет — разве что коротать время в компании гаремных дам.

— Ладно, согласна.

— Вот и отлично. — Грегори сунул папку под мышку. — Все, я побежал. Клевый плащ, да? Это Жан-Люк мне одолжил, — похвастался он.

Шанна улыбнулась.

— Глаз не оторвать!

Грегори потрусил к двери.

— Я слишком сексуальный для этого плаща. Я вообще невероятно сексуальный! — Он театрально раскланялся. — Просто невероятно сексуальный! — После чего эффектно взмахнул плащом и исчез за дверью.

Шанна развеселилась.

— По-моему, ему страшно нравится быть вампиром.

Роман, заперев за ним дверь, снова уселся за стол:

— Типичный современный вампир. Ему никогда не приходилось кусать людей, чтобы не умереть с голоду.

Глаза снова защипало, и Шанна с досадой отвернулась.

— Все, чего я хотела, это жить нормальной жизнью. Подружиться с соседями. Иметь хорошую, стабильную работу. И хорошего, стабильного мужа. — Она сердито смахнула слезу. — Мне хотелось, чтобы у меня был большой дом, большой двор, обнесенный изгородью, а во дворе — большая собака. И… — По щеке скатилась еще одна слезинка. — И еще я хотела иметь детей.

— Но это же здорово! — пробормотал Роман.

— Да. — Она старалась не смотреть на него.

— Ты считаешь, что у нас с тобой нет будущего?

Шанна покачала головой. Стул под ним скрипнул, и она испуганно вскинула на Романа глаза. Он старался казаться спокойным, но она заметила, как на скулах у него заходили желваки.

— Мне пора. — На ватных ногах она двинулась к двери.

— Нормальный, стабильный муж, значит? — пробормотал Роман. В глазах у него вспыхнул гнев. — А не соскучишься? Тебе нужна страсть, Шанна. Тебе нужен кто-то, с кем тебе не будет скучно. Кто-то кто заставит тебя стонать от желания. — Он поднялся из-за стола. — Тебе нужен я.

— Нужен — как дырка в голове! — фыркнула Шанна. — Вернее, как дырка в ноге.

— Я больше никогда не укушу тебя!

— Ты не сможешь удержаться от искушения! — Слезы ручьем хлынули у нее из глаз. — Это у тебя в крови!

Он рухнул на стул. Лицо у него побледнело до синевы.

— То есть ты считаешь меня воплощением зла?

— Нет! — Шанна сердито вытерла слезы. — Ты хороший… добрый. Я знаю, что при нормальных обстоятельствах ты никогда не причинишь никому зла. Но когда мы занимаемся любовью, ты теряешь голову. У тебя глаза стали красные. А зубы…

— Этого больше не случится! Я… я приму меры. Выпью сначала целую бутылку крови, а уже потом займусь с тобой любовью.

— Ты не можешь гарантировать, что не укусишь меня снова! Ты в этом не виноват. Просто ты такой, какой есть.

— Даю тебе слово. Вот. — Он выдвинул ящик стола и с помощью карандаша выудил из него серебряное распятие на цепочке. — Надень его. Теперь я не то что укусить — даже обнять тебя не смогу.

Шанна со вздохом надела распятие на шею.

— Отец Константин подарил мне его, когда я дал обет монашества.

— Какое красивое! — Шанна с тяжелым вздохом спрятала распятие под блузку. — Коннор рассказал мне, что случилось с монастырем. Мне очень жаль…

Роман закрыл лицо ладонью.

— Ты сказала, что мы с тобой разные, но это не так. Мы чувствуем одинаково. Ты так же страдаешь, вспоминая свою убитую подругу. Между нами существует сильная эмоциональная связь. И связь на психическом уровне тоже. Ты не можешь так просто отмахнуться от этого.

На глаза Шанны снова навернулись слезы.

— Прости. Мне так хочется, чтобы ты был счастлив! Ты заслуживаешь счастья — после того, через что тебе пришлось пройти.

— И ты тоже. Предупреждаю, Шанна, я так просто не сдамся…

На ресницах у нее повисла слезинка.

— Ничего не выйдет. Ты всегда будешь гак же молод и красив, как сейчас. А я буду стариться. Стану совсем седой.

— Меня это не волнует. Глупости… это не имеет никакого значения.

— Еще как имеет! — Шанна шмыгнула носом.

— Шанна! — Поднявшись из-за стола, он шагнул к ней. — Я люблю тебя, слышишь?

Глава 22

Десятью минутами позже Роман, телепортировавшись в «Роматек», возник в кабинете Радинки.

— Ну наконец-то! — Она оторвала голову от бумаг. — Опаздываете! Ангус и Жан-Люк уже ждут.

— Отлично. Радинка, подыщете для меня кое-что?

— Конечно. — Она посмотрела на него с интересом. — Что именно?

— Я подумываю о покупке собственности.

— Для новой фабрики? Хорошая идея, учитывая все эти взрывы. Кстати, я не стала вас дожидаться и распорядилась о поставках искусственной крови с завода в Иллинойсе.

— Спасибо.

Радинка, отыскав карандаш и блокнот, подняла глаза.

— Итак, где бы вы хотели построить новую фабрику?

Роман замялся.

— Речь не о фабрике. Мне нужен… э-э… дом. Большой дом.

Брови Радинки взлетели вверх но она предпочла промолчать. Карандаш запорхал по бумаге.

— Какие-нибудь детали? — невозмутимо спросила она.

— В приятном районе, где-нибудь по соседству. Большой двор, живая изгородь, а во дворе — большая собака.

Карандаш с сухим хрустом сломался.

— Что-то я не слышала, чтобы дома продавались с собаками…

— Знаю, — буркнул Роман, моментально разозлившись.

На лице Радинки было написано веселое удивление.

— А какая именно собака нужна?

— Не знаю. Большая. — Он раздраженно скрипнул зубами. — Отыщите какой-нибудь каталог пород, только с картинками. И подберите несколько домов, которые выставлены на продажу. Выбирать буду не я.

— Ах вот оно что! — широко улыбнулась Радинка. — Это означает, что у вас с Шанной все хорошо?

— Нет, плохо! — рявкнул Роман. — В конце концов, буду сдавать этот чертов дом внаем!

Рот у Радинки разъехался до ушей.

— Тогда не спешите с покупкой дома. Если вы станете давить на Шанну, она просто сбежит, вот и все.

«Она и так сбежит», — угрюмо подумал Роман.

— Она мечтает о нормальной жизни с нормальным мужем. — Он дернул плечом. — А меня трудно назвать нормальным…

Радинка неодобрительно поджала губы.

— Проработав пятнадцать лет в «Роматек», я уже не знаю, что можно считать нормальным.

— Зато я могу подарить ей большой дом. И большую собаку.

— Значит, вы решили, что вам не хватает нормальности, и хотите ее прикупить? Ничего не выйдет. Шанна вас живо раскусит.

— Нет, черт возьми! Просто хочу, чтобы исполнилась ее мечта. И надеюсь, что она это оценит.

Радинка нахмурилась.

— Вообще-то женщина в первую очередь мечтает быть любимой.

— Об этом ей не нужно мечтать. Я только что признался ей в любви.

— Чудесно! — Просияла Радинка. — Только вот вид у вас не слишком счастливый.

— Неудивительно! Услышав, что я люблю ее, она в слезах выбежала за дверь.

— О Господи! Как странно… я ведь редко ошибаюсь в таких вещах. — Радинка побарабанила карандашом по столу. — Я уверена, Шанна просто создана для вас.

— Я тоже уверен, черт возьми. И она любит меня, иначе не стала бы… — Роман прикусил язык.

Радинка, подняв брови, ждала продолжения.

Роман помялся.

— В общем, я буду очень благодарен, если вы подыщете мне дом. А сейчас, простите, меня ждут.

Радинка снова поджала губы.

— Она одумается. Вот увидите, все будет хорошо. — Кивнув, секретарша снова уткнулась в компьютер. — Прямо сейчас и займусь.

— Спасибо. — Роман направился к двери.

— Только не забудьте избавиться от гарема. И поскорее, — крикнула ему вдогонку Радинка.

Роман поморщился. Еще одна проблема!

Он вихрем ворвался в свой кабинет.

— Добрый вечер, Ангус. Привет, Жан-Люк.

Ангус вскочил на ноги. Сегодня на нем был обычный килт в сине-зеленую клетку — цвета Маккеев.

— Что-то ты не спешишь, дружище! — проворчал он. — А зря! Пора наконец что-то делать. А то у меня эти самые мятежники точно кость в горле!

Жан-Люк, не вставая, приветственно махнул рукой:

— Bonsoir, mon ami.

— Что-нибудь уже решили? — Роман уселся за стол.

— Время для разговоров вышло. — Ангус принялся расхаживать по кабинету. — Этим взрывом мятежники объявили нам войну. Мои горцы рвутся в бой. Думаю, нужно нанести удар уже сегодня ночью.

— Я против, — вмешался Жан-Люк. — Петровский наверняка именно этого и ждет.

— Мои горцы не трусы! — надулся Ангус.

— Я, смею надеяться, тоже. — Голубые глаза Жан-Люка полыхнули холодным огнем. — Дело не в трусости. Вопрос в том, нужны ли нам лишние жертвы? Кстати, если бы ты и твои горцы не хватались за меч по каждому пустяку, а хоть иногда думали, то не проигрывали бы в сражениях — во всяком случае, так часто.

— Это когда ж я хватался за меч по пустякам? — взревел Ангус.

Роман примирительно вскинул руку:

— Все, хватит! Вчерашний взрыв не причинил особого вреда. И хотя я тоже согласен, что с Петровским нужно что-то решать, мне не улыбается мысль развязывать полномасштабную войну. Да еще на глазах у смертных.

— Exactement,^[18] — Жан-Люк поерзал в кресле. — Итак, мое мнение нужно следить за Петровским и его людьми. И, улучив удобный момент, перерезать их поодиночке.

Ангус негодующе фыркнул:

— Это недостойно воина!

Жан-Люк неторопливо поднялся на ноги.

— Хочешь сказать, что я поступаю бесчестно? Тогда я вынужден вызвать тебя на дуэль!

Роман застонал. Пятьсот с лишним лет слушать эти бесконечные пререкания! С ума можно сойти!

— Может, сначала избавимся от Петровского?

Ангус и Жан-Люк переглянувшись, расхохотались.

— Раз мы, как всегда, разошлись во мнениях, — усевшись в кресло, сказал Жан-Люк, — тогда решающее слово за тобой.

Роман кивнул.

— Я согласен с Жан-Люком. Штурм дома в Бруклине привлечет слишком много внимания. Наверняка будут большие потери среди шотландцев.

— Не страшно, — пробурчал Ангус, усаживаясь в кресло. — Мои ребята не возражают против небольшого кровопускания.

— Я возражаю, — отрезал Роман. — Слишком давно я вас всех знаю.

— У нас мало людей, — вмешался Жан-Люк. — Лично я не инициировал ни одного со времен Великой Французской революции. А ты, Ангус?

— Со дня битвы при Куллодене,^[19] — ни одного, — хмуро проворчал Ангус. — Зато такие, как этот ублюдок Петровский, по-прежнему плодят себе подобных.

— А это значит, что их с каждым днём становится все больше, — мрачно подытожил Жан-Люк. — Тут наше слабое место, мой друг. Их число растет, а наше — нет.

Ангус, кивнул:

— Нам нужны новые вампиры.

— Ни в коем случае! — встрепенулся Роман, испугавшись такого поворота разговора. — Лично я скорее умру, чем отправлю еще одну невинную душу в ад!

— Ну, тогда я возьму это на себя. — Ангус свирепо взъерошил рыжие волосы. — Наверняка где-то найдутся отважные воины, которые, оказавшись на пороге смерти, согласятся снова сражаться со злом!

Роман вздохнул.

— Ангус, триста лет назад все было по-другому! В современных армиях солдат не может исчезнуть просто так. Даже погибший. Если кого-то недосчитаются, поднимется шум.

— А пропавшие без вести? — Жан-Люк невозмутимо пожал плечами. — Такое случается. Тут я согласен с Ангусом.

Ромам потер лоб. Мысль о появлении еще одной армии вампиров была ему отвратительна.

— Давайте пока отложим этот разговор. Нужно сначала решить вопрос с Петровским.

— Согласен, — кивнул Жан-Люк.

— Хорошо. — Ангус нахмурился. — А как быть с ЦРУ и этой их командой «Осиновый кол»? Поскольку их всего пятеро, думаю, особых проблем быть не должно.

Роман поморщился:

— Убить? Не очень хорошая идея.

— Я не это имел в виду, — фыркнул Ангус. — А то мы не знаем, что ты закрутил роман с дочкой их главаря.

По губам Жан-Люка скользнула тонкая улыбка.

— Особенно после прошлой ночи…

Роман с удивлением почувствовал, как его лицо заливается краской. Работа Шанны, промелькнуло у него в голове.

Ангус откашлялся.

— Думаю, лучше всего стереть им память. Тут главное — время. Нужно проделать это со всеми пятью одновременно. А потом проникнуть в Лэнгли и уничтожить все их файлы.

— Полная зачистка. — Жан-Люк мечтательно улыбнулся. — Я согласен.

— Боюсь, это не сработает. Роман поймал на себе изумленные взгляды друзей. — Шанна обладает способностью блокировать свое сознание от любой попытки проникнуть в него.

Зеленые глаза Ангуса долезли на лоб.

— Шутишь!

— Нет. И, похоже, эти способности она унаследовала от отца. Вдобавок я подозреваю, что эта группа так малочисленна именно потому, что все ее члены обладают той же способностью.

— Merde! — пробурчал Жан-Люк.

— А поскольку их цель — убивать вампиров, — продолжал Роман, — думаю, все поймут, кому на руку их смерть.

— И у американского правительства появится еще один повод начать за нами охоту, — добавил Жан-Люк.

— Да, проблема куда серьезнее, чем я полагал, — нахмурился Ангус. — Мне нужно, подумать.

— Вот и отлично. Тогда предлагаю устроить перерыв. — Роман направился двери. — Если понадоблюсь, я у себя в лаборатории. — Он торопливо зашагал по коридору, горя желанием поскорее приступить к работе. Формула, которая позволит ему бодрствовать днем, — вот что сейчас важно!

Склонившийся над микроскопом Ласло даже не заметил появления шефа.

— Привет, Ласло.

Вздрогнув от неожиданности, толстяк едва не свалился со стула.

Роман успел вовремя схватить его за шиворот.

— С тобой все в порядке?

— Да. — Ласло запахнул халат. Ни одной пуговицы, вздохнул про себя Роман. — Я немножко нервничаю, — заметив его взгляд, сознался Ласло.

— Мне сказали, ты хочешь составить рецепт дешевого коктейля для бедных?

— Да, сэр. — Ласло с энтузиазмом закивал. — На данный момент у меня уже есть три варианта — завтра собираюсь их проверить. Есть кое-какие проблемы из-за концентрации красных кровяных телец в воде. Можно добавить в смесь разные ароматизаторы — например, лимон или ваниль.

— Кровь с ароматом ванили? С удовольствием попробую.

Роман уселся на соседний стул.

— Хотел обсудить с тобой одну идею. Послушать, что ты об этом думаешь.

— Конечно, сэр. Буду рад помочь, если смогу.

— Пока все в теории, как ты понимаешь, но я тут подумал о… м-м-м… сперме. О живой сперме.

Ласло выпучил глаза.

— Но наша сперма мертва, сэр!

— Знаю. Но если взять образец живой человеческой спермы, стереть генетический код, после чего поместить и нее чью-то ДНК.

Ласло растерянно заморгал.

— Кто же захочет, чтобы его ДНК поместили в живую сперму?!

— Я, например…

— О!.. Вы мечтаете стать отцом?!

«Только если матерью этих детей будет Шанна».

— Пока я хочу понять, возможно ли это.

Химик задумчиво кивнул:

— Думаю, да…

— Вот и хорошо. — Роман, уже взявшись за ручку двери, обернулся. — Я бы хотел, чтобы этот разговор остался между нами.

— Конечно, сэр. — Ласло за неимением пуговицы принялся крутить хвостик из ниток, на которой она когда-то висела. — Буду нем как рыба.

В своей лаборатории Роман первым делом включил CD-плейер. Звуки величественного григорианского хорала наполнили комнату. Это лучше всего помогало ему сосредоточиться.

В лаборатории время всегда летело незаметно. В половине шестого, позвонив Коннору, Роман телепортировался на кухню.

— Как дела?

— Нормально, — отрапортовал Коннор. — Петровский не появлялся. Его люди тоже.

— А Шанна?

— Сидит у себя в комнате. Я поставил у нее под дверью поднос с коробкой шоколадных пирожных и бутылкой диетической кока-колы. Через какое-то время они исчезли, так что, думаю, с ней все в порядке.

— Ясно. Спасибо. — Идиот, чертыхнулся Роман про себя. Как он мог укусить ее?! Нет, дважды идиот — потому что не выдержал и признался, что любит ее.

Обругав себя, Роман сунул в микроволновку бутылку с кровью — пришло время подкрепиться. Может, заглянуть к Шанне, посмотреть, как она там? Нет, наверное, лучше оставить ее в покое. Тем более что она как-то странно отреагировала на его признание в любви. Лучше дать ей время привыкнуть к этой мысли. Потому что он отступать не намерен.

— Проклятие! — Иван метался по своему крохотному кабинету. Он только что посмотрел новости по «ЦВТ». Естественно, гвоздем программы был взрыв в здании «Роматек», правда, если верить телеведущему, обошлось без жертв — на воздух взлетел только какой-то паршивый склад. Иван заскрежетал зубами — он-то надеялся, что ото всех этих горцев останутся только клочья. Мало того — он рассчитывал, что после этого взрыва в город хлынут толпы голодных вампиров. Напрасно!

— Может, эти ублюдки держат дома запас искусственной крови? — с надеждой в голосе предположил Алек. — Вот она закончится, тогда поглядим.

Галина свернулась калачиком в кресле.

— Согласна. Кроме того, возможно, у Драганешти есть и другие склады, о которых мы просто не знаем.

Иван перестал метаться из угла в угол.

— Что ты хочешь сказать? — насторожился он.

— Он поставляет искусственную кровь во все уголки земного шара. Наверняка у него немало заводов, о которых нам неизвестно.

— Логично.

— Я не так глупа, как ты думаешь! — буркнула Галина.

— Довольно! — Иван снова заметался по комнате. — Нужен план. Я хочу нанести Драганешти такой удар, от которого он не скоро отправится.

— За что ты его так ненавидишь? — поинтересовалась Галина.

— Драганешти собрал целую армию вампиров, которая уничтожила Казимира, — шепотом объяснил Галине Алек.

— О… Спасибо. — Она кокетливо заулыбалась.

Алек, будь он неладен, расплылся до ушей. Глухо зарычав от боли, Иван изогнулся и с остервенением вонзил клыки себе в шею.

— Шотландцев кто-нибудь видел?

— Нет, сэр, — отрапортовал Алек, не сводя с Галины глаз. — Если они и были тут, то постарались, чтобы их не заметили.

— Не думаю, что они нападут нынче ночью. — Иван снова принялся мерить шагами кабинет. Скрипнула дверь, и на пороге появилась Катя.

— Проклятие… где тебя носит?! — зарычал Иван.

— Охотилась. — Катя сыто облизнулась. — Нужно же девушке поесть! Заглянула в один из ночных клубов, где собираются наши. Кстати, есть хорошая новость!

— Неужели удалось-таки прикончить хоть одного из этих чертовых горцев?

— Нет. — Катя пригладила длинные черные волосы. — Вообще-то, насколько я слышала, ущерб минимальный.

— Дьявольщина! — Схватив со стола тяжелую хрустальную пепельницу, Иван с размаху швырнул ее об стену.

— Тихо, тихо, — проворковала Катя. — Что толку беситься?

Молнией метнувшись к ней, Иван вцепился ей в горло.

— Еще одно слово, сука, и я сверну тебе шею!

Глаза Кати вспыхнули.

— У меня для тебя хорошая новость — а ты не желаешь слушать! — надулась она.

— Ладно. — Иван разжал руки. — Выкладывай.

Потирая шею, Катя метнула в Ивана негодующий взгляд.

— Небось ломаешь голову, как пробраться в «Роматек»?

— Само собой. Я поклялся, что сверну шею тому коротышке химику, и сдержу слово. Но здание «Роматек» просто кишит этими чертовыми горцами. Нам и близко не удастся к нему подойти.

— Думаю, я нашла способ пробраться туда, — пожала плечами Катя. — Завтрашней ночью в здании «Роматек» проводится маркетинговый опрос. Вице-президент по маркетингу пригласил всех желающих принять в нём участие.

— Что-что?! Маркетинговый опрос? Это еще что за штука такая? — вытаращил глаза Иван.

— Какая разница? — Катя пожала плечами. — Кто-нибудь из наших переоденется в рванье и проберется туда.

— Замечательно! — Иван потрепал ее по щеке.

— Я пойду, — тотчас вызвался Алек.

Иван покачал головой.

— Тебя видели на балу. Меня они тоже узнают. Может, Владимир?

— Лучше я, — предложила Галина.

— Не смеши! — фыркнул Иван.

Катя уселась рядом с Галиной.

— У меня есть приятель гример — работает на «ЦВТ». Заодно воспользуемся их костюмерной.

— Здорово! — улыбнулась Галина. — Переоденусь старухой. Знаете, такая жирная старая вампирша.

— Точно, — подхватила Катя. — Бьюсь об заклад, никто ни о чем не догадается.

— С каких это пор вы тут решаете, а? — Иван смерил обеих испепеляющим взглядом. — Как Галина сможет захватить Ласло Весто? А если рядом окажется кто-то из горцев?

— Белладонна, — выдохнула Катя. — У тебя ведь еще осталось немного?

— Да. — Иван, скривившись, потер шею. — В сейфе. А ты откуда знаешь?

— Как-то раз пользовалась ею. Ты мог бы дать ее Галине.

— А что такое белладонна? — заинтересовалась Галина.

— Яд, — объяснила Катя. — Если окунуть в него кончик дротика, а потом метнуть в вампира, то яд попадет в кровь и вампира, моментально парализует. Он будет в сознании, но сопротивляться уже не сможет.

— Клево! — У Галины загорелись глаза. — Можно, я пойду?

— Ладно, уговорила, — кивнул Иван. — Как только отыщешь, Ласло, тут же звони. А потом хватай этого ублюдка и телепортируйся с ним сюда.

— А больше ты ничего не хочешь мне поручить? — промурлыкала Галина.

Иван задумался.

— Нужен еще один взрыв. Но на этот раз такой, чтобы этот мерзавец Драганешти волком выл.

— Тогда прикончи кого-нибудь из тех, кто ему дорог, — задумчиво сказала Катя.

— Его ненаглядных горцев, — кивнул Иван.

— Да, они ему дороги. — Катя облизнула кроваво-красные губы. — Но смертных он жалеет больше.

— Точно, — кивнула Галина. — В «Роматек» работает чертова пропасть людей. Можно заложить бомбу с часовым механизмом, чтобы рвануло на рассвете.

— Вот именно! — Иван подскочил как ужаленный. — Его ненаглядные людишки начнут умирать, а ему с его горцами придется расползтись по своим гробам! И он, черт возьми, будет бессилен им помочь! — Он мерзко осклабился. — То, что нужно! Завтрашней ночью Галина подложит взрывчатку «С-4» туда, где собираются смертные.

— Может, в их кафетерий? — Галина с Катей переглянулись.

— Именно, — кивнул Иван. — В кафетерий.

Глава 23

— А им меня видно? — Шанна с любопытством разглядывала в окно толпу вампиров в дешевой потрепанной одежде.

— Нет, — ответил Грегори. — Во всяком случае, пока тут не горит свет.

Шанна не разбиралась в маркетинговых исследованиях, но решила, что это наверняка интереснее чем пялиться всю ночь на экран телевизора.

Никогда не думала, что бывают нищие вампиры.

— Большинство из них впали в нищету еще до того, как стали вампирами. Они не способны думать ни о чем, кроме еды. Кровь для них все равно что доза для наркомана.

— Грустно. — Шанна разглядывала кучку вампиров, которых удалось заманить в «Роматек» обещанием бесплатной кормежки и пятидесятидолларовой бумажки. — Став вампиром, человек не сильно меняется, верно?

— Угу, — буркнул Коннор, добровольно взявший на себя роль ее телохранителя. — Каким был, таким и останешься — даже после смерти.

Значит, Роман продолжает спасать людей, а его верные шотландцы по-прежнему сражаются со злом. Интересно, где он сейчас, гадала Шанна. Роман исчез сразу после того, как признался ей в любви. Может, понял наконец, что у них нет будущего?

— И как вы собираетесь проводить свой опрос?

— Мы разделили их на две группы, — объяснил Грегори, указывая на группу слева. — Вот эти будут участвовать в презентации, после чего ответят на вопросы по поводу нового ресторана. Тех, что входят во вторую группу, попросят попробовать и оценить новые коктейли. Потом группы поменяются.

— А что требуется от меня?

— Они будут пробовать новые напитки вот тут, перед окном. Выставлять баллы они должны самостоятельно, а ты следи за выражением их лиц и наблюдай за реакцией.

Шанна заметила пять блокнотов.

— Напитков всего пять?

— Да. Три новых, только недавно составленных Ласло, а помимо них «Блад-лайт» и «Шоко-Блад». Нужно только поставить галочку в соответствующей графе: «Нравится», «Так себе» и «Не нравится». Ясно?

— Да. — Шанна взяла карандаш. — Давай веди своих вампиров.

— Спасибо. — Грегори вышел в комнату, где ждали участники опроса.

Шанна слушала, как он на все лады расхваливает новый ресторан. Потом подошел первый из участников. Это был пожилой вампир в изношенном до дыр плаще, с уродливым шрамом на лице и седыми усами. Одним глотком опрокинув стакан, старик шумно рыгнул.

— И как прикажете это понимать? Ему не понравилось? — опешила Шанна.

— Так себе, — подсказал Коннор.

— Ага, понятно. — Она сделала пометку в блокноте. Старик между тем взял в руки второй стакан, сделал большой глоток и с отвращением выплеснул содержимое стакана прямо на стекло, за которым стояла Шанна.

— Ой! — Шанна испуганно отпрянула в сторону. Стекло было забрызгано кровью.

— Думаю, ему не понравилось, — глубокомысленно заявил Коннор.

— Тонкое наблюдение! — хмыкнула Шанна.

— Я просто хотел помочь, — улыбнулся охранник.

Странно, но ее нисколько не тошнит, хотя забрызганная кровью комната смахивает на бойню. Похоже, она делает успехи. Грегори аккуратно протер стекло, после чего подвел к столу следующего участника. Им оказалась жирная тетка с сальными волосами. Прижимая к груди объемистую сумку, она неторопливо прошествовала вдоль уставленного напитками стола. Дойдя до конца, толстуха воровато оглянулась, после чего схватила со стола бутылку и молниеносным движением затолкала ее в сумку.

Шанна растерянно оглянулась на Коннора.

— Она только что стащила бутылку «Шоко-Блада»!

— Проголодалась, бедняга! — пожал плевами Коннор. — Ничего страшного, не обеднеем.

— Да уж. — Шанна уже закончила с первой группой, когда заметила, что толстуха, согнувшись вдвое, хрипло застонала.

Грегори бросился к ней:

— С вами все в порядке, mam?

— Я… А туалет у вас тут есть? — хрипло прокаркала она.

— Конечно. — Грегори подвел ее к двери. — Наш сотрудник проводит вас. — Он махнул рукой одному из дежуривших возле двери горцев.

Охранник вывел толстуху из комнаты. Настала очередь второй группы. Двумя часами позже Шанна смогла наконец перевести дух. Опрос подходил к концу. Вдруг за спиной у них скрипнула дверь, и на пороге появилась Радинка.

— Вы уже закончили? — спросила она.

— Да, наконец-то! — Шанна с облегчением потянулась. — Даже не думала, что это так утомительно.

— Тогда пойдем перекусим. Сразу почувствуешь себя лучше.

— Спасибо. — Шанна взяла сумочку. — Коннор, наверное, не откажется составить нам компанию?

— Угу, а то как же! Я ведь дал клятву охранять тебя, детка.

— Какой ты милый! — улыбнулась Шанна. — Наверное, какая-нибудь хорошенькая вампирша глаза проглядела, ожидая тебя?

Покраснев до ушей, Коннор вышел в коридор.

— Куда пойдем? — поинтересовалась Шанна.

— В кафетерий для сотрудников. — Радинка зашагала вперед. — У них там подают фантастические чизкейки! Пальчики оближешь!

— М-м-м… неплохо!

— Да, — со вздохом кивнула Радинка. Просто смерть талии!

* * *

Не успел телефон зазвонить, как Иван молниеносным движением схватил трубку.

— Да?..

— Я в лаборатории Весто, — прошептала Галина. — Мне нужна помощь….

— Знал же, что нельзя посылать на дело бабу, — махнув Алеку, проскрежетал Иван. — Не вешай трубку, пока мы не вернемся, велел он помощнику.

— Слушаюсь сэр. — Алек потянулся за трубкой.

— Я готов, Галина. Говори. — Иван сосредоточился на звуке ее голоса. Мгновением позже он уже был в лаборатории Ласло Весто. Маленький химик лежал на полу, со страхом наблюдая за ними. Он находился в сознании, от ужаса глаза у него вылезли на лоб взгляд был затравленный — словно у оленя, попавшего в силок.

Иван покосился на Галину типичная старуха нищенка из тех, что роются на помойках.

— Великолепно! — кивнул он. — Ни за что бы не узнал!

Галина оскалилась, продемонстрировав гнилые зубы.

— Забавно, правда? Я сделала вид, что мне срочно нужно в туалет. Они отрядили охранника проводить меня, а когда он открыл дверь я уколола его дротиком.

— И где он сейчас?

— Свалился прямо там, в туалете. — Приоткрыв дверь, она показала Ивану лежавшего на полу шотландца.

— Дерьмо! Зачем ты оставила его здесь?

— Слишком тяжелый. Не смогла его перетащить.

Подхватив горца под мышки, Иван поволок его в лабораторию.

— Сколько он так лежит?

— Недолго. Я уколола его, потом прошмыгнула в лабораторию и уколола Ласло. Потом попробовала перетащить его сюда, не смогла и позвонила тебе.

Швырнув горца на пол, Иван запер дверь.

— Взрывчатку установила?

— Да, прикрепила ее под одним из столиков в кафетерии. Сработает через сорок минут. Хорошо, что я спрятала «С-4» под одеждой, потому что меня попросили показать сумку.

Иван заметил, что шотландец, придя в себя, незаметно прислушивается к разговору.

— Всегда об этом мечтал. — Присев на корточки, он вынул из-под куртки заостренный осиновый кол.

Шотландец вытаращил глаза. В горле у него заклокотало, он судорожно задергался, но тело не повиновалось.

— Он не в состоянии защищаться, — прошептала Галина.

— Плакать не стану. — Иван нагнулся к шотландцу. — Посмотри в лицо своей смерти — это последнее, что ты видишь. — Взмахнув колом, он вонзил его в сердце горца.

Лицо шотландца исказилось от боли, а мгновением позже еготело превратилось в кучку праха.

Иван брезгливо вытер кол о штанину.

— Сувенир на память! — хохотнул он, сунув кол в карман. — А теперь займемся химиком.

Петровский нагнулся к оцепеневшему от ужаса Ласло.

— Спрятался под крылышком своего господина? Ну и как, помогло?

Лицо коротышки побледнело до синевы.

— Зря ты взялся помогать этой суке. Знаешь, что бывает с теми, кто встает у меня на пути?

— Пошли, — поторопила его Галина. — Пора уходить.

Иван схватил Ласло в охапку.

— Подержи телефон. — Вслушиваясь в голое Алека, Петровский телепортировался в свой дом в Бруклине. Галина последовала за ним.

Швырнув беспомощного Ласло на пол, Иван с размаху пнул его в бок.

— Добро пожаловать в мой дом!

Шанна, с наслаждением откусив большой кусок чизкейка, окинула взглядом скудно освещенный кафетерий. Они устроились за столиком возле окна. Заскучавший Коннор отыскал газету и уткнулся в нее. В этот час они оказались единственными посетителями.

— Мне нравится работать по ночам. Так тихо. — Радинка поднесла к губам чашку с чаем. — А через полчаса тут будет не протолкнуться.

Шанна бросила взгляд в окно — напротив светилось множество окон. Именно в том крыле была лаборатория Романа.

— Ты виделась сегодня с Романом? — словно угадав ее мысли, спросила Радинка.

— Нет, — коротко ответила Шанна. Впрочем, похоже, он не горел желанием увидеться с ней. В конце концов, кому приятно, когда девушка, услышав признание в любви, обращается в бегство? Да еще обливаясь слезами.

Радинка невозмутимо потягивала чай.

— Я два вечера убила на то, чтобы отыскать кое-что по просьбе Романа. Оставила всю информацию у него в лаборатории, но он говорит, что решать тебе.

— Понятия не имею, о чем вы говорите, — удивилась Шанна.

— Знаю, дорогая. Обсудите это между собой.

Господи! Вот неуемная сваха! Шанна бросила взгляд на часы, висевшие на стене кафетерия. Десять минут шестого.

— Боюсь, у меня нет времени. Я пришла сюда с Грегори и Коннором — они предупредили, что мы должны уйти не позже четверти шестого. — Она оглянулась на Коннора в поисках поддержки.

— Верно, но мы приехали на машине. — Коннор невозмутимо сложил газету. — Так что вы с Романом, если хотите, можете телепортироваться попозже.

Шанна состроила гримасу. Тоже мне, помог, называется!

— Наверное, нужно сходить за Грегори. Думаю, он уже закончил допрашивать этих бедолаг.

— Как прошел опрос? — поинтересовалась Радинка, выжав немного соуса в салат с курицей.

— Неплохо. Грустно только… несчастные люди. Была там одна толстуха с сумкой… — Вдруг Шанна осеклась и застыла, припоминая. — О Господи… Она ведь так и не вернулась!

— Что?! — встрепенулся Коннор. — Ты о ком?

— Та старуха, которая стащила бутылку «Шоко-Блада». Она попросилась в туалет. Охранник проводил ее туда… но и не видела, чтобы она возвращалась!

— О, черт… плохо дело! — Вскочив, из-за стола, Коннор схватился за телефон.

— Может, у нее расстроился желудок и она отправилась домой? — предположила Радинка.

— А у вампиров разве бывает расстройство желудка?

— Иногда. Если глотнут зараженной крови. — Радинка рассеянно ковыряла вилкой салат. — Напитки «Кухни фьюжн» у многих вызывают несварение желудка.

Коннор поспешно набрал номер.

— Ангус? Похоже, на фабрику под предлогом участия в опросе пробрался кто-то из боевиков Ивана. Женщина, на вид пожилая.

— А может, она просто заблудилась? — Радинка с аппетитом набила рот салатом.

Шанна украдкой наблюдала за Коннором. Его лицо посуровело.

Ангус велел обыскать здание снизу доверху, начиная со складских помещений, куда в прошлый раз подложили взрывное устройство.

— Подозреваешь подвох? — встрепенулась Радинка.

— Рисковать мы не можем. — Коннор, бросив взгляд на часы, чертыхнулся. — Проклятие… времени в обрез. Скоро рассвет.

Не терпится самому принять участие в поисках, сообразила Шанна, а вместо этого приходится нянчиться с ней.

— Иди, Коннор. А со мной останется Радинка.

— Нет, детка, так не пойдет.

Радинка невозмутимо подцепила вилкой помидор.

— Отведи ее к Роману в лабораторию, он побудет с ней. А ты сможешь присоединиться к остальным.

Шанна скривилась. Радинка явно не намерена сдаваться. Но бедняга Коннор бросил на нее такой умоляющий взгляд, что у Шанны не хватило совести сказать «нет».

— Я так понимаю, о моем возвращении домой речь больше не идет?

— Сейчас?! Конечно, нет.

— Ладно. Тогда пошли.

— Увидимся позже, дорогая, — улыбнулась Радинка.

Чтобы поспеть за длинноногим Коннором, который несся вперед не оглядываясь, Шанне пришлось бежать. Не успели они свернуть в коридор, ведущий в лабораторию Романа, как над ухом оглушительно взвыла сирена.

— Что это?

— Тревога, — на бегу объяснил Коннор. — Что-то случилось.

Остановившись перед дверью лаборатории, он постучал, потом, не дожидаясь ответа, распахнул дверь и пропустил вперед запыхавшуюся Шанну.

Роман разговаривал по телефону, но, услышав шаги, обернулся. При взгляде на Шанну его суровое лицо мгновенно просветлело.

— С ней все в порядке. Она тут, с Коннором, — бросил он в трубку. Потом Роман долго слушал, что ему говорили на том конце, но глаза его не отрывались от лица Шанны.

Ее сердце глухо заколотилось, во рту пересохло. Это все из-за бега по коридорам. Улыбка Романа тут совершенно ни причем.

Стараясь взять себя в руки, Шанна огляделась. И услышала пение. Она не сразу сообразила, что не слышит инструментов — только мужские голоса. Они как-то странно не вязались с надрывавшейся за дверью сиреной. Шанна подошла к окну — напротив сияли огни кафетерия.

— Держи меня в курсе, — бросил Роман и положил трубку.

— Что случилось? — спросил Коннор.

— Ангус обнаружил одного из охранников в комнате рядом с залом, где проводился опрос. Он был в сознании, но полностью парализован.

Коннор побледнел как смерть.

— Петровский! Наверняка это его штучки!

— А что насчет толстухи с сумкой? — вмешалась Шанна.

— Ее ищут. — Роман покачал головой. — С тобой ничего не случилось осталось выяснить, что с Ласло.

Коннор ринулся к двери:

— Я побегу.

— Ступай. Со мной Шанна в безопасности. — Роман запер за ним дверь. — Как ты?

— Нормально. Похоже, у нее понемногу выработалась здоровая сопротивляемость к шоку. Или же она настолько отупела оттого что на нее постоянно валятся всякие беды, что перестала что-либо чувствовать вообще.

Шанна огляделась — она уже была тут однажды, но тогда ничего не смогла рассмотреть. Ее внимание привлекла стена, сплошь увешанная дипломами в рамках. Шанна подошла поближе.

Оказывается, у Романа были научные заслуги в области микробиологии, химии и фармакологии. Значит, все это время он как был, так и оставался врачевателем. Как сказал Коннор, человек редко меняется после смерти. Вот и Роман остался прежним. Шанна оглянулась.

— А я и не подозревала, что ты «ботаник»!

— Кто-кто?

— У тебя, оказывается, куча дипломов.

— Ну, у меня хватало времени на учебу, — кисло улыбнулся он.

В углу вдруг послышался шум — это включился принтер. Роман повернулся к монитору, на котором, сменяя друг друга, мелькали какие-то сплетенные в клубок спирали. Шанна ничего не понимала, зато Роман просто пожирал экран глазами.

— Хорошо, — беззвучно выдохнул он. Потом, выхватив из принтера несколько листов, поспешно пробежал их глазами. — Нет… действительно здорово!

— Что?

— Вот это! — Роман потряс распечаткой у нее перед носом. Потом, швырнув бумаги на стол, схватил пробирку с какой-то зеленоватой жидкостью. — Похоже, получилось! — Лицо у него просияло.

Он казался таким юным и счастливым, что у Шанны защемило сердце. Словно груз столетий, столько лет давивший ему на плечи, вдруг исчез. Шанна невольно улыбнулась. Теперь она видела перед собой настоящею Романа. Целителя… врача… ученого, счастливого и гордого своим открытием.

— Что это? — Она с интересом разглядывала пробирку. — Новый освежитель воздуха?

Роман расхохотался.

— Нет. Благодаря этой вот штуке вампиры больше не будут нуждаться в дневном сне.

Шанна застыла.

— Шутишь? — недоверчиво спросила она.

— Нисколько. Разве такими вещами шутят? Это же…

— …переворот в науке, — благоговейно прошептала Шанна. — Благодаря тебе жизнь вампиров изменится раз и навсегда.

Роман молча кивнул.

— Конечно, я его еще не тестировал, так что полной уверенности у меня нет. Но если все верно, то это будет величайшим открытием!

Ей выпало счастье дышать одним воздухом с гением. И этот гений не так давно признался ей в любви.

Роман, затаив дыхание, разглядывал зеленоватую жидкость в пробирке.

— Видишь ли, если благодаря этому можно оживить вампира, который, строго говоря, уже мертв, то… Ты хоть представляешь, какие возможности это сулит? Я уж не говорю о вампирах… а люди?! Можно будет вы водить людей из комы, использовать при некоторых случаях кататонии…

— Роман, ты гений!

Он поморщился.

— Не забывай — в моем распоряжении было гораздо больше времен и, чем у кого-то из современных ученых.

— Мои поздравления! — Шанна кинулась было ему на шею, но, тут же опомнившись, просто похлопала по руке, после чего незаметно отодвинулась.

Сияющая улыбка Романа увяла.

— Ты меня боишься? — Грустно спросил он.

— Нет, конечно. Просто подумала, что будет лучше, если мы…

— Постараемся лишний раз не прикасаться друг к другу? — В потемневших глазах Романа появился голодный блеск. — Но, по-моему, у нас с тобой осталось одно незаконченное дело…

Шанна, судорожно глотнув, попятилась. Дело не в том, что она ему не доверяла. Она знала — Роман пойдет на все, чтобы защитить ее. Нет, она не доверяла себе. Когда он смотрел на нее вот так, как сейчас, вся ее решимость таяла, словно снег под жаркими лучами солнца. О какой любви может идти речь, если твой любимый — вампир?! Их отношения были обречены с самого начала. К несчастью, ей от этого не легче. Ее все равно тянет к нему, и тут уж ничего не поделаешь.

Шанна попыталась увести разговор в сторону:

— А что за музыку ты слушаешь?

— Григорианские хоралы. Это помогает сосредоточиться. — Роман вынул из холодильника бутылку с кровью. — Это на всякий случай, — бросил он. — Больше не хочу рисковать. — Он даже не потрудился сунуть бутылку в микроволновку — отвернул крышечку и стал глотать ледяную кровь.

Ух ты… вот это да! Неужели он твердо намерен соблазнить ее? Наверное, все-таки нет. Ведь скоро взойдет солнце. Какие-то четверть часа — и он превратится в хладный труп. Шанна, делая вид, что не замечает его жадных взглядов, принялась разглядывать лабораторию.

— Какая старинная! — восхищенно выдохнула она при виде тяжелой каменной ступки с пестиком.

— Да, очень. Наткнулся на нее, когда бродил по развалинам монастыря, в котором я вырос. Эта ступка да распятие которое я тебе подарил, — все, что у меня осталось от прежней жизни.

Шанна потрогала тяжелое распятие.

— Наверное, нужно вернуть его тебе — ведь мне уже ничто не грозит. Ведь это самое драгоценное, что у тебя есть.

— Оно твое. А самое драгоценное, что у меня есть, — это ты.

И что на это сказать? «Спасибо, ты мне тоже очень нравишься»? Как-то глупо.

— Радинка говорила, что она что-то отыскала по твоей просьбе. Просила обсудить это с тобой.

— Радинка иногда слишком много болтает, — буркнул Роман. — Вон там красная папка, видишь?

Он кивнул в сторону письменного стола.

Шанна нерешительно протянула руку к красной папке, гадая, что там может быть, и обомлела, увидев глянцевую фотографию золотистого ретривера.

— Ой! Это же… собака! — Шанна дрожащими руками вытащила другую фотографию, потом еще одну. Черный лабрадор. Немецкая овчарка. — Откуда они тут?

— Ты же сказала, что хочешь собаку.

— Но не сейчас же! Я ведь в бегах. — Отложив фотографию аляскинского маламута, Шанна невольно ахнула — на следующем снимке был дом… огромный двухэтажный дом с широким крытым крыльцом и белой изгородью вокруг огромного участка. Он был похож на парусник под белоснежными парусами. В углу виднелась табличка с надписью «Продается».

Дом ее мечты.

Но это был не просто дом ее мечты — это был пропуск в ту сказочную жизнь, которую предлагал ей Роман. В горле у Шанны встал комок. Похоже, она ошибалась, считая, что ее уже ничем невозможно поразить. Глаза мгновенно наполнились слезами. Дрожащими руками она вытащила из папки следующий снимок. Еще один дом… тоже большой, в викторианское стиле, с прелестной башенкой, придающей ему средневековый вид.

Роман готов сделать все, чтобы ее мечта стала явью. К тому времени как Шанна добралась до последнего снимка, она уже ничего не видела из-за слез.

— Если хочешь, сегодня вечером можем съездить посмотреть на них, — подойдя к ней, предложил Роман. — Выберешь сама, какой понравится. А если ни один не понравится, будем искать дальше.

— Роман… — Шанна дрожащими руками убрала снимки в папку. — Ты такой замечательный, но…

— Не нужно ничего говорить. Солнце вот-вот взойдет. Можем телепортироваться прямо ко мне в спальню. Пойдешь со мной?

Даже если он попытается соблазнить ее, то не успеет — с восходом солнца ему волей-неволей придется прервать это увлекательное занятие. Как только рассветет, он и пальцем не сможет пошевелить, не то что…

Но тут дверь с шумом распахнулась, и в лабораторию ввалился здоровенный шотландец. Великан тяжело дышал, в зеленых глазах блестели слезы.

— Ангус? — Роман обернулся. — Что случилось?!

— Твой химик исчез. Эти ублюдки похитили его!

— О нет! — охнула Шанна. — Бедный Ласло!

— Мы проследили последний звонок — звонили в дом Петровского в Бруклине, — продолжал Ангус.

— Ясно. — Роман побледнел.

— И Эван… Эван Грант, который его охранял. — Лицо Ангуса посуровело. — Они убили его!

Роман отшатнулся.

— Ты уверен? — ошеломленно переспросил он. — Может, тоже похитили?

— Нет. От него осталась только горстка праха. Эти ублюдки проткнули его колом.

— Эван, — выдохнул Ромам, схватившись за край стола, чтобы не упасть. — Но как им удалось?!

Скрипнув зубами, Ангус сжал пудовые кулаки.

— Держу пари, они впрыснули ему белладонну — как тому бедняге внизу. — Он с трудом перевел дыхание. — Эван не мог оказать сопротивление…

— Будь все проклято! — рявкнул Роман, грохнув кулаком по столу. Мерзавцы! Когда восход, Ангус? Сколько времени в запасе? Может, мы еще успеем нанести ответный удар?

— Нет. Они все рассчитали точно. Солнце взойдет минут через пять. Слишком поздно.

С губ Романа слетело проклятие.

— Ты был прав, Ангус. Надо было напасть на них сразу же…

— Не вини себя. — Ангус, бросив косой взгляд на Шанну, нахмурился.

Господи! По спине Шанны поползли мурашки. Значит, Ангус считает, что во всем виновата она! Петровский мстит Ласло только за то, что тот помог ей сбежать. И если бы он не охотился за Ласло, то друг Ангуса, этот Эван, был бы сейчас жив…

Роман заметался из угла в угол.

— Что ж, по крайней мере они не станут пытать его — времени не осталось.

— Угу… до восхода всего несколько минут. — Ангус, взялся за ручку двери. — Значит, ты согласен? Завтра же ночью мы нанесем ответный удар.

Роман кивнул. В его глазах вспыхнул гнев.

— Да.

Шанна съежилась. Значит, будет война, обреченно подумала она. Многие погибнут… возможно, и Роман тоже.

— Мы с парнями спускаемся в подвал — попробуем составить план действий, пока не взойдет солнце. А ты подыщи себе безопасное место, — посоветовал Ангус.

— Знаю.

Едва за Ангусом захлопнулась дверь, Роман, словно забыв о Шанне, уронил голову на руки и закрыл глаза, Шанна молчала. Что это горе или смертельная усталость?

— Роман, — тихонько окликнула Шанна, — может, лучше спуститься в ту комнату, с серебряными стенами?

— Это я во всем виноват… — прошептал он.

Господи… значит, он же мучается угрызениями совести! Глаза защипало, она ведь знает, каково это лишить себя в чьей-то смерти.

— Ты тут ни при чем. Это все из-за меня…

— Нет! — Казалось, он удивился. — Я ведь сам решил взять тебя под свою защиту… позвонил Ласло и велел ему приехать. Он только выполнял мой приказ. При чем тут ты?

— Но если бы не я…

— Нет. Корни нашей вражды с Петровским уходят в далекое прошлое. — Роман с трудом поднялся из-за стола.

Шанна бросилась к нему.

— Ты устал до смерти. Пойдем, я провожу тебя в серебряную комнату.

— Времени уже нет. — Роман обвел взглядом лабораторию. — Устроюсь в подсобке.

— Ни за что! Я не хочу, чтобы ты спал на полу.

Он устало улыбнулся.

— Милая, я ведь ничего не почувствую.

— Давай, я прикажу кому-нибудь из охранников дневной смены отнести тебя в серебряную комнату и уложить в постель.

— Нет. Они ничего не должны знать. Уверяю тебя, со мной все будет в порядке. — Роман, спотыкаясь, двинулся к подсобке. Задерни шторы.

Шанна бросилась к окну, мимоходом отметив, что край горизонта слегка порозовел. Едва она успела опустить жалюзи, как первый луч солнца коснулся крыши здания «Роматек».

Роман уже взялся за ручку двери.

И тут воздух сотряс оглушительный грохот. Пол задрожал, и Шанна, чтобы не упасть, ухватилась за край подоконника, но он вдруг куда-то поехал, и ей лишь чудом, удалось устоять на ногах. Истерически взвыли сирены. Потом послышались еще какие-то звуки. Ошеломленная, Шанна не сразу поняла, что это крики людей.

— О Господи! — Она высунулась в окно. К небу поднималась тонкая струйка дыма.

— Взрыв?! — одними губами прошептал Роман. — Где?

— Не знаю. Я вижу только дым. — Шанна оглянулась.

Бледный как смерть Роман привалился к двери подсобки.

— Они точно рассчитали время. Сейчас… я бессилен.

Шанна свесилась через подоконник.

— Похоже, это в том крыле, что напротив. Кафетерий! Боже… там же Радинка! — Она кинулась к телефону и поспешно набрала 911.

— Там… наверняка было много людей. — Захрипев, Роман оторвался от двери, сделал несколько заплетающихся шагов и рухнул на пол.

В трубке послышался голос оператора.

— Взрыв в здании «Роматек индастриз»! — крикнула Шанна.

— Назовите причину вызова, — невозмутимо осведомился голос в трубке.

— Вы что — оглохли? Произошел взрыв! Пришлите пожарных! И «скорую»!

— Успокойтесь, мисс. И сообщите свое имя.

— Может, вы поторопитесь?! Тут раненые! — Швырнув трубку, Шанна кинулась к Роману. Очнувшись, он из последних сил попытался подползти к окну. — Ты ничем им не поможешь. Отдохни.

— Нет. Я должен быть там.

— Сейчас приедет «скорая». Пойдем, я уложу тебя в постель. Как только ты ляжешь, я сама пойду туда, обещаю. — Шанна подхватила его под мышки.

— Как я могу отдыхать, когда там мои люди?!

Со слезами на глазах она опустилась перед ним на колени.

— Я все понимаю, поверь мне. Но сейчас ты ничего не можешь сделать.

— Нет, могу. — Уцепившись за край лабораторного стола, с трудом поднялся на ноги и схватил пробирку с зеленоватой жидкостью.

— Не смей! Оно же еще не проверено!

Роман хмуро взглянул на Шанну.

— И чем я рискую? Что оно меня убьет?

— Это не смешно! Прошу тебя, не делай этого!

Дрожащей рукой Роман поднес пробирку к губам, сделал пару больших глотков и поставил ее на стол.

Шанна судорожно стиснула висевшее на шее распятие.

— Ты хоть знаешь нужную дозу?!

— Нет. — Он покачнулся. — Я как-то странно… себя чувствую… — И с грохотом повалился на пол.

Глава 24

Шанна упала возле него на колени.

— Роман! — Она робко коснулась его щеки. Кожа была холодная. Это нормально? Или… он убил себя?! — Что ты наделал… — Припав головой к его груди, Шанна попыталась уловить биение сердца. Ничего! Но ведь днем он мертв, вспомнила она. А вдруг оно не забьется снова? Неужели она потеряла его навсегда? — Не оставляй меня! Роман! — душераздирающе крикнула она.

Там, в кафетерии, люди, которым она еще может помочь. Нужно идти. Но Шанна не могла бросить Романа. Потеря Карен стала для нее горем, но это… Потеря Романа была для нее страшнее смерти. И боль, разрывавшая сердце, помогла понять то, что Шанна до сих пор скрывала от себя.

Стоит ли и дальше обманываться? Она любит его. Она доверила ему свою жизнь. Она впустила его в свое сознание. Ради него она смогла преодолеть панический страх, который испытывала при виде крови. Шанна всегда верила, что Роман — хороший, благородный человек. Потому что любила его.

Она понимала, какое чувство вины он несет в душе. Их судьбы были во многом схожи. Им обоим выпало немало страданий, но вместе они смогут преодолеть боль и отчаяние…

Шанна вдруг почувствовала, как чьи-то пальцы сжали ее руку.

Он жив! Грудь Романа судорожно приподнялась, словно ему не хватало воздуха. А потом он открыл глаза. И Шанна вздрогнула — они были кроваво-красного цвета!

Она попыталась отодвинуться, но его пальцы железным кольцом обхватили ее руку. Господи… а вдруг он превратился в мистера Хайда^[20]?!

Роман повернул голову, моргнул — раз, другой, и глаза, к большому облегчению Шанны, приобрели обычный цвет.

— Роман… ты в порядке?

— Вроде да… — Разжав пальцы, он отпустил ее руку и, кряхтя, сел. — Долго я был без сознания?

— Н-не знаю. Мне показалось, целую вечность.

Роман взглянул на часы.

— Всего несколько минут. Слава Богу! — Он посмотрел на Шанну. — Я испугал тебя… Прости.

Шанна сердито выпрямилась.

— Я уж решила, тебе конец! Надо же было сотворить такую глупость!

— Да, но это сработало. Солнце встало, а я на ногах. — Роман открыл дверь в подсобку. — Где-то здесь была аптечка… Ага, вот она! Пошли!

Они выскочили в коридор. Над головами истошно завывала сирена. Всюду метались люди с перекошенными от ужаса лицами — кое-кто останавливался и удивленно таращился на Романа, остальные бродили как потерянные.

— Они знают, кто ты такой? — шепотом спросила Шанна.

— Наверное. Моя фотография есть в записной книжке каждого сотрудника фирмы. — Роман удивленно огляделся по сторонам. — Никогда не вплел, чтобы туг было гак людно.

Они свернули в коридор, ведущий из лабораторного крыла в кафетерий. Тут было не протолкнуться. В окна било солнце. Проталкиваясь сквозь толпу, Шанна услышала, как позади нее Роман зашипел от боли. Она обернулась — на щеке у него багровел ожог.

Шанна испуганно схватила Романа за руку.

— Солнце сожжет тебя!

— Пока горит только лицо. Встань так, чтобы я оказался в тени.

Вскинув руку, Роман прикрыл голову и лицо аптечкой. Кожа на руке тут же вздулась волдырями.

— Проклятие! — Роман подул на обожженные пальцы.

— Дай-ка! — Выхватив у него из рук аптечку, Шанна подняла ее повыше, чтобы голова Романа оказалась в тени. Люди удивленно поглядывали на странную парочку, но зато последнее окно им удалось миновать благополучно.

Протолкавшись в кафетерий, Роман указал Шанне на высокого мужчину в самом центре плотной толпы:

— Это Тодд Спенсер, вице-президент, который отвечает за производство.

Потрясенная зрелищем, которое представилось ее глазам, Шанна не слушала. Повсюду на полу лежали раненые. Обезумевшие люди рвались к выходу. Многие истерически рыдали. Несколько человек уже успели прийти в себя и пытались помочь раненым.

В том месте, где еще совсем недавно высились колонны, зияла дыра. Перевернутые столы, опрокинутые стулья, разбросанные подносы. Шипение огнетушителей слегка приглушало крики и стоны раненых. Шанна лихорадочно озиралась по сторонам — Радинки нигде не было.

— Спенсер! — окликнул Роман. — Доложите обстановку.

Вице-президент удивленно вытаращил глаза:

— Мистер Драганешти, я не знал, что и вы тут! Так… пожар удалось локализовать. Сейчас займёмся ранеными. «Скорая» уже едет. Я только одного не понимаю… Кому понадобилось устраивать тут взрыв?!

Роман огляделся.

— Погибшие есть?

Спенсер вздохнул.

— Еще точно не знаю. Пока не всех нашли.

Роман двинулся к тому месту, где обрушился потолок. На полу громоздилась куча обломков.

— Возможно, кто-то есть под завалом.

Вице-президент подошел поближе.

— Мы попытались разобрать завал, но не смогли приподнять плиту. Я уже распорядился, чтобы сюда доставили специальное оборудование.

Упавшая колонна раздавила, стоявший рядом столик. Приподняв массивный обломок, Роман рывком оторвал его от пола и швырнул через разбитое окно в сад.

— О Боже! — Брови Спенсера поползли вверх. — Как ему удалось это?!

Шанна невольно вздрогнула. Обычно Роман старался не демонстрировать на людях свою силу:

— Вероятно это травматический шок. Я слышала, что в таком состоянии люди иногда способны приподнять автомобиль, чтобы вытащить пострадавшего.

— Возможно. — Спенсер нахмурился. — С вами все в порядке, сэр?

Роман медленно, будто нехотя, обернулся.

Шанна невольно ахнула. Выскочив на мгновение в сад, Роман оказался на солнце. Перемазанная сажей рубашка была порвана в нескольких местах. В прорехах виднелась обожженная грудь, над которой вился синеватый дымок. Омерзительно пахло горелым мясом.

Спенсера передернуло.

— Боже мой, сэр! Я даже не заметил, что вы ранены! Я сейчас позову на помощь.

— Со мной все в порядке. — Роман схватил еще один обломок колонны. — Помогите мне расчистить завал, — прохрипел он.

Спенсер ухватил обломок поменьше. Шанна, подтащив потолочную балку, сунула ее в проем. Через пару минут они увидели раздавленный стол. К счастью, оказавшиеся под столом стулья частично приняли на себя вес колонны, иначе от него остались бы только щепки. Сдвинув стол в сторону, они увидели окровавленное тело.

Радинка.

Роман перевернул столик, потом ногой отшвырнул сломанный стулья.

— Радинка, ты меня слышишь?

Ее веки слабо затрепетали.

Роман опустился возле нее на колени.

— Нам нужны бинты.

— Сейчас принесу! — Спенсер куда-то умчался.

Шанна, порывшись в аптечке, сунула Роману бинт.

— Радинка, ты меня, слышишь? — Роман осторожно промокнул салфеткой кровь, сочившуюся из глубокого пореза на лбу.

Застонав, Радинка открыла глаза.

— Больно… — едва слышно прошелестела она.

— Знаю, — кивнул Роман. — Потерпи. «Скорая» уже едет.

— Откуда ты взялся? Или у меня предсмертный бред?

— Все будет нормально. Ты еще слишком молода, чтобы умирать.

Радинка чуть слышно фыркнула.

— Это только по сравнению с тобой!

— О Господи… — Чувствуя, как внутри все перевернулось, Шанна прикрыла рот ладонью.

— Что такое? — нахмурился Роман.

Шанна протянула дрожащую руку — в боку у Радинки торчал обеденный нож. Крови было столько, что уже собралась небольшая лужица. Закусив губу, Шанна изо всех сил старалась подавить подступившую к горлу тошноту.

— Ничего… ты справишься.

Шанна, зажмурившись, сделала несколько глубоких вдохов. Да, она справится. Она не подведет.

Какой-то молодой человек, протолкавшись через толпу, подбежал к ним с охапкой чего-то белого под мышкой. Это оказались порванные на полосы скатерти.

— Мистер Спенсер просил передать вам это.

— Спасибо. — Шанна дрожащими руками принялась поспешно скатывать их в бинты.

— Готова? — Роман взялся за рукоятку ножа. — Как только я его вытащу, постарайся зажать рану. — Он одним рывком вытащил нож.

Шанна зажала рану скомканным бинтом, чувствуя, как по пальцам струится горячая кровь. К горлу снова подкатила тошнота.

Выхватив у Шанны салфетку, Роман ловко свернул ее.

— Теперь моя очередь. — Они поменялись местами. — Все в порядке, Шанна. Ты держишься молодцом, — одобрительно кивнул он.

Отшвырнув пропитанный кровью бинт, Шанна схватила чистую салфетку и свернула ее, чтобы получился тампон.

К ним уже проталкивались люди в белых халатах.

— Сюда! — обернувшись, крикнул Роман.

Двое санитаров подкатили к ним носилки.

Роман помог им уложить Радинку на носилки.

Санитары поспешно покатили носилки к выходу. Шанна, держа Радинку за руку, бежала рядом.

— Мы предупредим Грегори. Он завтра заедет проведать тебя, — пообещала она.

Радинка слабо кивнула. Лицо ее заливала пепельная бледность.

— Роман, неужели… война?! Не позволяй Грегори сражаться! Он… его не учили убивать…

— Бредит, — буркнул сквозь зубы один из санитаров.

— Не волнуйся. — Роман погладил Радинку по плечу. — Я не допущу, чтобы с ним случилась беда.

— Ты хороший человек. Роман, — прошептала Радинка. Потом нащупала руку Шанны и крепко сжала ее. — Не отпускай его! Слышишь? Ты нужна ему…

Санитары поспешно покатили носилки к машине. Следом за «скорой» примчались копы. Замелькали вспышки фотоаппаратов — полицейские спешили заснять место преступления.

— Проклятие. — Роман попятился. — Нужно срочно убираться отсюда.

— Что случилось?

— Это не цифровые камеры, — схватив Шанну за руку, Роман потащил ее к двери. — Какой-то медик преградил им дорогу.

— Сэр, у вас ожоги. Пойдемте с нами.

— Со мной все в порядке.

— Мы отвезем вас в клинику. Сюда, пожалуйста.

— Я никуда не поеду.

— Я доктор Уилан. — Шанна ослепительно улыбнулась врачу. — Этот человек — мой пациент. Я присмотрю за ним.

— Отлично, тогда я спокоен. — Медик отправился помогать своим коллегам.

— Спасибо. — Роман вывел Шанну из кафетерия. — Пойдем в серебряную комнату. — Они вышли на лестницу. — Досадно, что пришлось уйти. Интересно, что обнаружит полиция? Хорошо бы это угнать, но болтаться перед всеми этими камерами рискованно.

— Если камера не цифровая, то тебя не будет видно на снимке? — догадалась Шанна.

— Совершенно верно. — Они спустились в подвал и увидели перед собой дверь в серебряную комнату.

— А теперь послушай, что я скажу, — строго сказала Шанна, пока Роман набирал код замка. — Первым делом я обработаю твои раны. А потом вернусь туда, разузнаю все, что только можно, и расскажу тебе.

— Идет, — Роман приблизил лицо к сканеру. — Конечно, мне очень не хочется, чтобы ты расхаживала без охраны, но, надеюсь, в присутствии стольких полицейских тебе ничто не грозит.

Шанна вдруг разозлилась, Роман так озабочен ее безопасностью а на свою ему, похоже, наплевать.

— Послушай, со мной все в порядке. Лучше скажи, как ты себя чувствуешь? Это ведь ты, а не я, выпил какую-то гадость, которая даже не прошла тесты!

— Можешь считать, что прошла, — Роман огляделся в поисках чего-то, чем можно было бы обернуть руки.

— Я запру, — Шанна заперла один за другим многочисленные замки и задвинула тяжелый серебряный засов. Мы ведь до сих пор не знаем, насколько, безопасна твоя формула. Может, тебе нельзя быть весь день на ногах. Выглядишь ты жутко — краше в гроб кладут!

— Спасибо.

Она нахмурилась, разглядывая ожоги у него на груди. Ужас какой! Тебе нужно подкрепиться. Направившись к холодильнику, Шанна вытащила бутылку с кровью. Брови Романа полезли вверх.

— Мне кажется — или ты пытаешься мной командовать?

— Не кажется. — Она сунула бутылку в микроволновку. — Кто-то же должен за тобой присматривать! Ты очень рискуешь.

— Людям нужна была помощь, и Радинке тоже.

Шанна кивнула.

— Ты очень смелый человек, — прошептала она. Сердце ее было переполнено любовью и гордостью.

— Ты тоже смелая.

Их взгляды встретились. Больше всего на свете Шанне хотелось обвить руками его шею и никуда не отпускать от себя.

Микроволновка мелодично звякнула, напоминая о себе, и Шанна очнулась.

— Не знаю, достаточно ли она согрелась, — пробормотала она, передавая ему бутылку.

— Вполне. — Роман отхлебнул из горлышка. — Кстати, если ты проголодалась, в шкафу наверняка найдется что поесть.

— Потом. Сначала нужно обработать твои ожоги. Допивай быстрей и раздевайся.

По губам Романа скользнула улыбка.

— Кажется, мне начинают нравиться властные женщины.

— И живо в душ. Нужно смыть с тебя всю эту грязь. — Шанна бросилась в ванную и порылась в шкафах. Наконец ей попалась какая-то мазь с антибиотиком. — Ну слава Богу. Как только помоешься, намажем тебя вот этим. — Шанна обернулась. — А-а-а! — Тюбик с мазью покатился по полу.

— Ты же сама велела мне раздеться. — Обнаженный Роман, стоя в дверях, поднес к губам бутылку с кровью.

Шанна, чувствуя, как горят щеки, шарила по полу в поисках тюбика с мазью.

— Э-э-э… не ожидала, что ты с такой скоростью кинешься выполнять мои приказы… — Шанна попыталась протиснуться в коридор, но Роман и не подумал посторониться. — Прошу прощения…

Он наконец соизволил сдвинуться в сторону… совсем чуть-чуть. Лицо у Шанны заполыхало огнем.

— Шанна?

— Мойся. — Прошмыгнув на кухню, Шанна распахнула шкаф. — Кстати, я проголодалась.

— Я тоже. — Она услышала, как за Романом захлопнулась дверь ванной.

Послышался шум льющейся воды.

Шанна забегала из угла в угол. Она ведь уже потеряла Карен. Потеряла свою семью. Неужели теперь откажется от надежды на счастье из-за страха перед тем, что когда-нибудь, через много лет, Роман разлюбит ее?

Она любит его всем сердцем. И он любит ее. Это чудо, что они нашли друг друга. Она нужна Роману. Он сотни лет жил с болью в душе. Хватит ли у нее жестокости отказать ему вправе на счастье?! Нет! Она подарит ему радость… даже зная, что это ненадолго.

Шанна замерла, слушая, как гулко колотится сердце. Будь она на самом деле смелой, как уверяет Роман, она бы пошла к нему и доказала бы, как сильно его любит.

Вместо этого она на цыпочках прокралась на кухню и залпом выпила стакан воды. Сбросив кроссовки, Шанна оглянулась на постель. Роскошное покрывало в восточном стиле, с красно-золотым рисунком, шелковые простыни изысканного золотистого оттенка… шикарное тайное убежище, ничего не скажешь!

Шанна задрала голову вверх. Камера наружного наблюдения! Нет, так не пойдет! Схватив валявшуюся на полу рубашку Романа, Шанна вскарабкалась на постель и после нескольких неудачных попыток ухитрилась набросить рубашку па камеру. Придирчиво осмотрев плоды своих трудов, Шанна спрыгнула на пол и тщательно расправила смятое покрывало.

С сильно бьющимся сердцем она поспешно сбросила с себя одежду, приоткрыла дверь в ванную и бесшумно протиснулась внутрь. Сквозь клубившийся пар проступили смутные очертания высокой мужской фигуры. Роман, зажмурившись, стоял под душем, подставив голову под сильную струю воды.

Шанна заметила багровевший на груди Романа ожог и вдруг поймала себя на том, что умирает от желания прижаться к нему губами.

Она потянула дверь душевой кабинки. Негромкий щелчок заставил Романа открыть глаза. Шанна протиснулась внутрь и встала рядом с ним под струю воды.

Взгляд Романа скользнул по ее обнаженному телу, и в его глазах вспыхнул кроваво-красный огонек.

— Ты уверена? — негромко спросил Роман.

— Совершенно уверена, — прошептала Шанна и обняла его.

Сжав ее в объятиях, он жадно припал к ее губам, как умирающий от жажды припадает к живительному источнику. Для любовной игры уже не было ни времени, ни желания — сжигавшая обоих страсть рвалась наружу, сметая все на своем пути. Обхватив ладонями ее ягодицы, Роман рывком притянул Шанну к себе.

Языки их переплелись. С трудом заставив себя оторваться от его губ, Шанна покрыла легкими поцелуями следы ожогов у него на груди.

Рука Романа легла ей на грудь.

— Какая ты красивая! — выдохнул он.

— Роман… я люблю тебя, — шепнула Шанна.

— Послушай, ты серьезно? — смущенно пробормотал он. — Ну, насчет того, что любишь меня?

— Конечно, серьезно. Я действительно люблю тебя.

Притянув Шанну к себе, Роман припал поцелуем к ее губам.

А потом рывком оторвал ее от пола, и Шанна застонала, обхватив ногами его талию.

Роман уткнулся носом ей в шею.

— Ты правда любишь меня? — прошептал он.

— Да…

Он поднял ее повыше, чтобы дотянуться губами до груди. Шанна, запрокинув голову, застонала от наслаждения, упиваясь его поцелуями, дразнящими движениями его языка. Для полного счастья ей не хватало только одного — почувствовать Романа внутри себя.

— Я хочу тебя! — выдохнула она.

Глаза Романа, обычно карие, сейчас отливали красным. Она улыбнулась — то, что его глаза меняют цвет, больше ее не пугало. Шанна даже стала находить в этом определенную прелесть.

— Может, переберемся в постель? — предложила она.

— Желание дамы — закон! — ухмыльнулся Роман. Выключив душ, он раздвинул двери душевой кабины.

Шанна покрепче ухватилась за плечи Романа и прильнула к широкой груди. Роман на ходу сорвал с вешалки полотенце и заботливо накинул ей на спину.

Она и не заметила, как они оказались в спальне. Остановившись возле постели, Роман вдруг захохотал.

— А здорово ты придумала с моей рубашкой! — Он осторожно опустил Шанну на постель. — Я люблю тебя, — прошептал он, коснувшись губами ее лба. — Я всегда буду любить тебя, обещаю. — Губы Романа прижались к ее щеке. — Я буду тебе хорошим мужем. — Он принялся осыпать поцелуями ее шею.

— Да… — Шанна обвила его ногами и спрятала лицо у него на плече. «Какой он милый, хоть и немного старомодный», — кусая губы, чтобы не улыбнуться, подумала она. Кто из современных мужчин даст клятву жениться до того, как ляжет с женщиной в постель? Настоящее средневековье… но как трогательно! Глаза Шанны наполнились слезами. — И я люблю тебя, — прошептала она.

Роман опустился на нее.

— Последний обет…

— Что-что?

Он поднял на нее глаза, и Шанна невольно вздрогнула — багровый огонь, полыхавший в этих глазах, обжег ее.

— Я так долго ждал тебя! — Роман порвался в нее одним мощным рывком.

Невольно сжавшись, Шанна сдавленно ахнула.

— Шанна… — едва слышно прошептал он.

Звук любимого голоса заставил ее расслабиться. Роман продвинулся чуть дальше, заполнив ее целиком. Он молчал, но его голос эхом отдавался у нее в голове. Шанна… Шанна…

— Роман… — Она заглянула ему в глаза, красные словно угли. И прочла в них не только обжигающую страсть. В этом взгляде были любовь и нежность, радость и удивление — словом, все, о чем она мечтала и что уже отчаялась найти.

Роман, приподнявшись на локтях, медленно отодвинулся. И снова рывком вошел в нее.

— Не знаю, сколько я еще выдержу… — На лбу у него выступил пот. — Просто все это так…

— Знаю. Я тоже это чувствую. — Шанна притянула Романа к себе, прижалась лбом к его лбу. Он был в ее сознании, в ее теле… он стал частью ее самой. «Я люблю тебя, Роман!»

Его сознание слилось с ее сознанием до такой степени, что Шанна уже не понимала разницу между наслаждением, которое испытывал Роман, и тем наслаждением, что переполняло ее. Оно стало общим, одним на двоих. В голове у них как будто что-то взрывалось, и осколки осыпались со стеклянным шорохом. Сквозь этот шорох в ушах они слышали, как ревет кровь, и не понимали, чья это: его, или ее, или их общая, — может, у них общее кровообращение? Впрочем, это было уже не важно. Задыхаясь, они задвигались быстрее. Его освобождение было стремительным и мощным. Взрыв, со трясший Романа, эхом отдался в ней, волной прокатился по ее телу, затопил сознание, подстегнул, послужив толчком к оргазму.

Потом они долго лежали, сжимая друг друга в объятиях и стараясь отдышаться.

Наконец Роман перекатился на спину.

— Я едва не раздавил тебя, — прошептал он.

— Вовсе нет. — Шанна, фыркнув, свернулась уютным клубочком у него под боком.

Роман задумчиво смотрел в потолок.

— Знаешь, ты единственная женщина, которую я когда-либо любил. Понимаешь, в свое время, собираясь стать монахом, я принес обеты. Обет творить добро и не причинять вреда ни одному живому существу. И нарушил его. Я дал обет бедности. И тоже нарушил его.

— Но ведь ты творил добро! — возмутилась Шанна. — Ты не должен винить себя, Роман. Это неправильно!

Приподнявшись на локте, он бросил на нее задумчивый взгляд.

— Помимо этого я дал обет целомудрия. И вот сегодня я нарушил и его…

Ей вдруг вспомнилась странная фраза, которую Роман бросил перед тем, как войти в нее.

— Последний обет? — тихо переспросила Шанна.

— Да.

Приподнявшись на локте, она заглянула ему в глаза.

— Уж не хочешь ли ты сказать… что до этого дня был девственником?! — потрясенно ахнула она.

— В физическом смысле этого слова — да. Потому что на ментальном уровне я занимался сексом уже много столетий — я имею в виду вампирский секс.

— Шутишь! — Шанна не верила собственным ушам. — Получается, до меня ты никогда…

Роман нахмурился.

— Я строго держал все обеты. Ты ожидала чего-то другого?

— Нет, конечно. Просто это так странно. Ведь ты потрясающе красивый мужчина — ты знаешь это? Наверное, деревенские девушки бегали за тобой толпами? Или нет… держу пари, они при одном только взгляде на тебя тут же падали в обморок! — хихикнула Шанна.

— Насчет обморока ты права. Все женщины, которых я видел, когда был монахом, странствующим лекарем, были смертельно больны. Бедняжки — золотушные, покрытые ужасными язвами, кровавыми струпьями…

— Все, достаточно! Можешь не продолжать! — замахала руками Шанна. — Выглядит не слишком аппетитно.

По губам Романа скользнула улыбка.

— Знаешь, как я впервые узнал о том, что существует такая штука, как вампирский секс? Это вышло случайно — я… э-э-э… подслушал. И решил, что дама попала в беду и ей срочно требуется помощь.

— Ну естественно, — фыркнула Шанна. — Как не помочь даме, попавшей в беду!

Роман, перекатившись на спину, громко зевнул.

— По-моему, действие лекарства заканчивается. Но прежде чем я усну, мне нужно спросить тебя кое о чем.

Ну наконец-то! Заранее предвкушая вопрос, который она давно уже ждала, Шанна кивнула.

— Давай спрашивай, — сгорая от нетерпения, кивнула она.

— Если ты станешь жертвой нападения — естественно, я не позволю, чтобы это случилось, но все-таки… — Он задумчиво посмотрел на нее. — Если на тебя нападут… если ты почувствуешь, что умираешь, ты согласишься, чтобы в этом случае я инициировал тебя?

Вот те на! А она-то решила, что услышит предложение руки и сердца!

— Ты хочешь сделать меня вампиром?! — Шанна не верила собственным ушам.

— Нет, конечно. Как тебе такое пришло в голову? — ужаснулся Роман. — Погубить твою бессмертную душу?!

Господи… опять эти дурацкие суеверия! Современный вампир — а менталитет как у средневекового монаха! Шанна покачала головой.

— Роман, я не верю, что Господь отвернулся от тебя, — терпеливо проговорила она. — Вспомни, сколько человеческих жизней удалось спасти благодаря искусственной крови, формулу которой ты создал! Сотни — если нетысячи!

— Да, я знаю, что ты так считаешь, но… — Роман тяжело вздохнул. — Понимаешь, я бы хотел знать, что ты об этом думаешь — на тот случай если Петровскому каким-то обратом удастся обмануть меня и ты станешь его жертвой.

— Я не хочу превращаться, в вампира, — твердо сказала Шанна. — Не обижайся, Роман. Честное слово, я люблю тебя таким, какой ты есть, просто…

Роман снова зевнул.

— Ты такая хорошая — чистая, невинная, добрая, самая лучшая в мире! Неудивительно, что я сразу влюбился в тебя.

Она блаженно вытянулась рядом с ним.

— Только не нужно обожествлять меня. Я вовсе не идеал — лежу тут с тобой, пока другие там, наверху, возятся с ранеными, разбирают завалы…

Роман, нахмурившись, посмотрел в потолок. Казалось, он пытается вспомнить что-то — и не может. Внезапно его лицо стало землисто-серым. Вскочив, он спустил ноги с кровати и обернулся к Шанне.

— Ласло!

— Он сейчас спит.

— Совершенно верно. — Роман потер лоб ладонью. — У меня перед глазами мушки, — растерянно пожаловался он.

— Ничего удивительного. Ты совершенно вымотался. — Шанна села. — Ты должен поспать — хотя бы для того, чтобы зажили ожоги.

— Нет-нет. Как ты не понимаешь? — отмахнулся Роман. — Сейчас все вампиры спят мертвым сном. Более удачного времени, чтобы спасти Ласло, просто не будет!

— Но ты уже спишь на ходу… — попробовала остановить его Шанна.

Он схватил ее за руку.

— Помнишь, как пройти в мою лабораторию? В пробирке еще оставалось немного лекарства. Сможешь принести его мне?

— Нет! — Шанна замотала головой. — Ты уже принял одну дозу! Послушай, Роман, будь же благоразумен! Кто знает, какой вред ты можешь причинить себе?

— Какой бы вред это лекарство ни нанесло моему здоровью, все пройдет, пока я буду спать, — успокоил ее Роман. — Послушай, Шанна, нельзя терять ни минуты. Как только Петровский проснется, он тут же возьмется за Ласло. А потом, помучив, просто убьет его. Если же мы нападем на дом, то Петровский убьет Ласло немедленно. Понимаешь? Иди! — Он спихнул ее с кровати. — Поторопись, дорогая. Иначе я усну мертвым сном.

Шанна торопливо оделась.

— Нужно подумать, как вытащить его, — пробормотала она. — И самое главное — как ты доберешься до дома Петровского?

— Телепортируюсь туда, — пожал плечами Роман. — Отыщу Ласло и таким же способом вернусь обратно. Как видишь, все просто. Эх, как же я раньше об этом не подумал? — Он досадливо поморщился. — Поторопись. — Роман сел на край постели. — Времени у нас в обрез.

— Хорошо. — Шанна отодвинула засовы. — Я оставлю дверь приоткрытой, ладно? — предупредила она.

— Договорились, — кивнул Роман.

Шанна бросилась к ближайшей лестнице и взлетела наверх. Нельзя сказать, чтобы она была в восторге от идеи Романа. Как можно, принимать лекарство, когда не знаешь, каковы его последствия? По коридорам первого этажа сновали люди, их было столько, что Шанне пришлось лавировать в густой толпе, чтобы поскорее пробраться к лифтам. Все мысли ее были о Романе и о той опасности, которая подстерегала его в доме старинного врага. Что, если Петровский позаботился об охране? Нет, решила Шанна, это опасно! Нельзя отпускать Романа одного. Оказавшись наконец в его лаборатории, она быстро отыскала знакомую пробирку с зеленой жидкостью. Схватив ее, повернулась к двери — и вдруг заметила лежавшую на стуле сумочку. Эх, жаль, что у нее отобрал и «беретту», с сожалением подумала Шанна.

Прихватив сумочку, она бегом бросилась обратно, в серебряную комнату, где ее с нетерпением ждал Роман. Может, удастся раздобыть другой пистолет? Как бы там ни было, одного она Романа не отпустит.

Глава 25

— Уверена, что не передумаешь? Неужели ты действительно собираешься одна отправиться в это осиное гнездо? — с тревогой спросил Фил, припарковав машину неподалеку от дома Петровского.

— Ну, одна я буду недолго, — усмехнулась Шанна, в последний раз проверяя содержимое сумочки. Та заметно потяжелела, да и неудивительно: ведь Шанна затолкала туда пару мотков веревки — понадобится, чтобы связывать пленников, решила она. Вытащив мобильный телефон, который любезно одолжил ей Говард Барр, она быстро отыскала внесенный в память номер домашнего телефона Романа.

— Барр, — прогремел в трубке голос начальника дневной смены.

— Мы на месте. Я вхожу, — отрапортовала Шанна.

— Хорошо. На всякий случай не выключай телефон, — велел Говард. — Погоди-ка. Тут пришел Роман — хочет поговорить с тобой.

— Будь осторожна, — услышала она в трубке голос Романа.

— Все будет нормально. Со мной Фил, — напомнила Шанна, открыв дверцу машины. — А теперь слушай внимательно. Я кладу включенный телефон в сумочку. Надеюсь, ты скоро присоединишься ко мне. — Открыв сумочку, она осторожно положила включенный мобильник поверх всего остального.

Фил ободряюще кивнул и улыбнулся. Хлопнув дверцей, Шанна решительно направилась к дому Петровского.

Роман ввел себе еще одну дозу лекарства, после чего, прихватив с собой Шанну, телепортировался из офиса «Роматек» в свой дом. Там, призвав на помощь Говарда Барра и руководствуясь его советами, они составили план спасения Ласло. Шанна была решительно против идеи Романа просто позвонить в особняк Петровского и телепортироваться туда. В конце концов, твердила она, кто гарантирует, что он не окажется в комнате, залитой солнцем, — и что тогда? В итоге, заручившись поддержкой Говарда, она все-таки убедила Романа, что без ее помощи ему не обойтись.

Шанна украдкой оглянулась. В глаза бросился черный джип, припаркованный на другой стороне улицы. Шанна нахмурилась. Машина выглядела в точности как та, что преследовала ее несколькими днями раньше. Хотя… Она могла и ошибаться. Сколько в городе черных джипов?

Шанна прижала к груди сумочку. Включенный телефон лежит на самом верху — значит, Роман услышит все до последнего слова.

Поднявшись на крыльцо, Шанна решительно нажала кнопку звонка.

Через минуту дверь распахнулась. Бритоголовый верзила с седеющей козлиной бородкой угрюмо посмотрел на Шанну.

— Чего вам? — буркнул он.

— Я Шанна Уилан, — невозмутимо представилась она. — Мне сказали, что вы ищете меня по всему городу. Это так?

От этого неожиданного заявления глаза у верзилы полезли на лоб. Схватив Шанну за руку, он втащил ее в прихожую.

— Глупая сучка! — проворчал он, торопливо запирая дверь. В его речи слышался грубый иностранный акцент.

Шанна попятилась. Прихожая была залита ярким светом, вливавшимся в дом сквозь огромное окно над дверью, — настолько ярким, что у Шанны заболели глаза. Оглядевшись, она заметила приоткрытую дверь и, воспользовавшись тем, что громила возится с замком, бочком протиснулась мимо него и юркнула в комнату. Это оказалась небольшая гостиная, выглядевшая довольно убого — потертый ковер на полу, обшарпанная мебель с протертой обивкой. Внутри царил полумрак. Сквозь давно не мытые окна с трудом пробивался тусклый свет.

Русский с грацией носорога протопал за ней в гостиную.

— Чертовски странно, — проворчал он. — Либо ты совсем свихнулась и решила таким странным способом свести счеты с жизнью, либо: тут кроется какой-то подвох. — Потом он выразительным жестом расстегнул куртку, продемонстрировав Шанне наплечную кобуру, из которой торчала рукоятка тяжелого пистолета.

— Нет. Просто надоело все время бегать и прятаться, — устало бросила Шанна, крошечными шажками придвигаясь к окну.

Бритоголовый верзила выхватил пистолет.

— А ты знаешь, что Петровский спит и видит, как прикончить тебя?

— Знаю. Надеюсь, мне удастся с ним договориться. — Шанна украдкой сделала еще один шажок к окну. — Видишь ли, я пропела несколько дней в городском особняке Романа Драганешти. И мне удалось разузнать кое-что интересное о его службе безопасности.

Русский понимающе прищурился.

— Рассчитываешь поторговаться, да? Свою жизнь — в обмен на информацию?

— Тебе не нравится мой план? — Шанна незаметно потянула за штору.

— А ну дай мне свою сумочку! — спохватился громила. — Проверю на всякий случай — мало ли что.

Шанна, пожав плечами, швырнула сумочку на стоявший рядом стул. Улучив момент, когда русский потянулся за сумкой, она проворно задернула шторы и опустила жалюзи, так что в комнате воцарился полумрак.

— Ну вот и все! — громко объявила она. — Как хорошо… темно и тихо!

Громила, не обращая внимания на ее слова, принялся копаться в сумочке.

— А это что такое? — Он недоуменно разглядывал мобильник. — Включенный… — Он захлопнул крышку сотового.

Но было уже поздно. Услышав условную фразу, Роман немедленно телепортировался на ее зов. Русский только ошарашенно заморгал, когда перед ним внезапно материализовался Роман. Громила ничего не успел сделать — молниеносным ударом кулака Роман отправил его в нокаут. Отлетев в угол, бритоголовый с грохотом врезался в стену и, потеряв сознание, сполз на пол.

Выхватив из сумочки моток веревки, Шанна молча подала его Роману. Минутой позже бритоголовый был связан по рукам и ногам.

— Ну что ж, пока все по плану, — прошептала она. — Как ты себя чувствуешь?

— Отлично. — Вытащив из наплечной кобуры русского пистолет, Ромам сунул его Шанне. — Можешь стрелять, если сочтешь нужным, — с усмешкой бросил он.

Шанна молча кивнула.

— Постараюсь вернуться как можно быстрее. — И Роман пулей вылетел из комнаты.

Шанна моргнула. Она все еще удивлялась скорости, с которой передвигались вампиры. Зато теперь она уже не волновалась, что в доме могут дежурить охранники. Что они могут сделать Роману? Вряд ли даже успеют заметить его появление. Он вырубит их одного за другим, после чего обшарит весь дом в поисках Ласло. И, конечно, найдет.

Вытащив из сумки мобильник, Шанна еще раз набрала тот же номер.

— Говард? Ты еще здесь? — негромко пробормотала она в трубку.

— Да, конечно… Как ваши дела?

— Отлично. Скоро вернемся. — Шанна положила телефон рядом с сумочкой.

Но тут входная дверь с шумом распахнулась, послышались шаги. Шанна насторожилась. Шаги замерли у двери в гостиную. Через мгновение дверь открылась, и на пороге появились двое в черных костюмах. Держа в руках пистолеты, они настороженно разглядывали Шанну.

— Папа! — ошеломленно воскликнула она.

Шон Дермот Уилан почти не изменился. Разве что в жестких огненно-рыжих волосах прибавилось седины, но взгляд голубых глаз оставался таким же жестким и пронзительным, как и раньше. Увидев дочь, он опустил пистолет.

— Ты в порядке, Шанна? — Переступив порог, Уилан окинул взглядом комнату и недовольно нахмурился, увидев на полу потерявшего сознание охранника.

— Папа! — Шанна поспешно сунула в сумочку позаимствованный у бритоголового пистолет и радостно бросилась на шею отцу.

— Милая моя девочка! — Отведя пистолет в сторону, Уилан обнял дочь. — Как ты меня напугала! Я чуть не умер, когда увидел, что ты входишь в этот дом! Ради всего святого, что ты тут делаешь?!

Шанна высвободилась из объятий отца.

— Между прочим, я могу задать тебе тот же вопрос, — уклончиво пробормотала она. — Я была уверена, что ты сейчас в Литве.

— На днях вернулся. — Уилан погладил дочь по щеке. — Слава Всевышнему, с тобой все в порядке! Я так беспокоился.

— Со мной все отлично, папа. — Шанна радостно обняла отца. — Знаешь, я уже думала, что никогда больше тебя не увижу. А как мама и?..

— Потом, — оборвал он ее. — Нужно убираться отсюда, и поскорее. — Уилан кивком указал на сумочку: — Бери ее, и пошли.

Второй мужчина в черном костюме, о котором они совсем забыли, тоже вошел в гостиную. Он был намного моложе Уилана, высокий, с темными вьющимися волосами.

— Все чисто. В прихожей ни души. — Заметив еще одну дверь в другом конце комнаты, он двинулся к ней.

Шанна взглянула на свою сумочку. Позади нее, на сиденье стула, укрытый складками шторы, валялся сотовый. Шанна немного растерялась. Уйти, оставив тут Романа? Ни за что! Но как объяснить это отцу? Как вообще объяснить ему, что она тут делает? Она была до смерти рада увидеть его снова, но одна навязчивая мысль не давала ей покоя. Что тут делает ее отец? Шанна знала, что не успокоится, пока не выяснит это.

— Мы следили за домом Петровского много недель, — словно подслушав ее мысли, пробормотал Уилан. — Впрочем, за домом Драганешти тоже. — Он кивком указал на своего напарника: — Познакомься. Это Гарретт.

— Привет. — Шанна приветливо кивнула парню. И тут на нее вдруг снизошло нечто вроде озарения. Она повернулась к отцу. — Так это вы сидели в черном джипе?

— Да, — нетерпеливо кивнул Уилан. — А теперь пошли. Этот особняк принадлежит главарю одной мафиозной группировки, и одному Богу известно, сколько бандитов прячется в доме. Мы не можем тут оставаться. Поговорим в другом месте.

— Не могу, папа. Я… я тут не одна.

Глаза Шона подозрительно сузились.

— Но ты вошла сюда одна! Правда, в машине был еще водитель, но…

— Бросай пистолет! — Появившийся как из-под земли Фил взял на прицел людей в черном.

Шон и Гарретт, резко обернувшись, вскинули оружие и застыли, не сводя глаз с направленного на них пистолета.

На мгновение в гостиной воцарилась напряженная тишина.

Шанна испуганно ахнула.

— Не стреляйте! — взмолилась она.

Не сводя глаз с людей в черном, Фил спросил:

— Ты в порядке? Пошли. Я тебя прикрою. — Его рука твердо держала пистолет.

Шон преградил дочери дорогу.

— Она никуда не пойдет, тем более с тобой! Проклятие, да кто ты вообще такой?!

— Служба безопасности, — отрезал Фил. — Так что за ее жизнь сейчас отвечаю я. А теперь отойдите в сторону и дайте ей пройти.

— Я ее отец, черт возьми! — взревел Шон.

— Ох ты Господи! А то я не знаю, кто вы такой! — фыркнул Фил, смерив Уилана уничтожающим взглядом. — Вы ведь из ЦРУ, верно? Команда охотников за вампирами. Операция «Осиновый кол», так, кажется?

— Что?! — вырвалось у Гарретта. Они с Уиланом обменялись встревоженными взглядами. — Откуда вам это известно?

ЦРУ?! Шанна растерянно разглядывала отца, пытаясь понять, что происходит. Она с детства знала — да отец и не скрывал этого, — что Шон Уилан работает на госдепартамент, но сейчас он вел себя как-то странно… во всяком случае, не как дипломат. И что это еще за «охотники за вампирами»?

— А вы, стало быть, один из охранников Драганешти? Дневная смена, верно? — Шон Уилан уже оправился от смущения, и сейчас в его голосе звучало неприкрытое возмущение. — Предатель! Такие, как ты, позор для всего человечества! Предать своих — ради того чтобы защищать вампиров!

Шанна сдавленно ахнула. Откуда отцу известно о вампирах?

— Бросай пистолет! — раздался еще один голос. За спиной Фила вырос еще один мужчина в неприметном черном костюме.

Фил оглянулся, и с губ его сорвалось чуть слышное проклятие. Пожав плечами, он осторожно положил пистолет на пол.

— Отличная работа, Остин! — одобрительно кивнул Шон. Подойдя к помрачневшему Филу, он подобрал пистолет и небрежно сунул в карман. — Поскольку ты все-таки человек, мы тебя отпустим. Ступай к своему хозяину, негодяй. И скажи, что его дни — вернее, ночи — сочтены. Мы уничтожим всех его сородичей, одного за другим, и ни он, ни кто-то другой не смогут нам помешать! А теперь прочь отсюда!

Фил с тревогой покосился на Шанну.

— Со мной все будет в порядке. Иди, — успокоила она его. Повернувшись к окну, она смотрела, как Фил шел к машине. Господи ну и каша заварилась. Выходит, ее отец и эти двое в черных костюмах — охотники за вампирами?!

Словно для того чтобы подтвердить ее худшие опасения, Гарретт вытащил из-под пиджака заостренный кол.

— Раз уж мы здесь, почему бы не уничтожить это осиное гнездо? Днем вампиры спят — мы без труда прикончим их всех.

— Думаю, их хорошо охраняют. — Остин тоже вошел в гостиную. Это был молодой, на первый взгляд еще моложе Гарретта, вихрастый юноша со взъерошенными светлыми волосами. — Днем здесь обычно дежурят от десяти до двадцати вооруженных людей. Я ни разу не видел, чтобы они выходили из дома. Но где они сейчас?

Шон кивнул.

— Ты прав. Тут как-то подозрительно тихо. — Он повернулся к Шанне: — Кажется, ты говорила, что пришла сюда не одна? — Глаза его подозрительно сузились.

В горле у Шанны мгновенно пересохло. Проговорилась! Впрочем, это было еще до того, как выяснилось, что ее отец вовсе не дипломат, а охотник за вампирами. Если он со своими людьми отправится обыскивать дом, беды не миновать. Они ведь могут найти Ласло. И тогда убьют его, и… и Романа тоже! Шанна похолодела.

— Я оговорилась. Думаю, ты прав, папа: нам действительно лучше уйти. — Шанна наклонилась, чтобы взять со стула сумочку. Мобильник остался включённым. Убедившись в этом, Шанна слегка повысила голос, от души надеясь, что Говард Барр на том конце услышит ее и поймет, что произошло. — Пошли, папа. Я готова.

Но незаметно подкравшийся сзади Шон Уилан выхватил у нее телефон, посмотрел на номер и приложил телефон к уху.

— Алло? Кто это? — Нахмурившись, Уилан повернулся к дочери. — Бросили трубку. — Закрыв телефон, он сунул его в карман. — Что происходит, Шанна?

— Ничего, — Шанна небрежно закинула сумочку на плечо. — Пойдем. — Жаль, конечно, что отец отобрал у нее телефон, но ничего страшного. Чтобы телепортироваться домой, Роман может воспользоваться другим. А когда он доберется до дома, Фил и Говард Барр объяснят ему, почему она была вынуждена уйти, не дождавшись его. Нужно срочно увести из этого дома охотников за вампирами.

— Подожди. — Шон преградил ей дорогу. Она почувствовала на себе его подозрительный взгляд. — Что-то ты не особенно удивилась, услышав о вампирах. — Он внимательно вглядывался в ее лицо. — Ты ведь провела немало времени в городском особняке Романа Драганешти. Выходит, ты знаешь, кто он такой? Кровожадное чудовище, исчадие ада!

— Думаю нам лучше поскорее уйти, пока не появился кто-нибудь из бандитов. Ты ведь сам говорил, что дом принадлежит мафии, папа, — перебила Шанна.

Шон молча протянул руку, запрокинул дочери голову и внимательно осмотрел ее шею — сначала с одной стороны, потом с другой.

— Это чудовище уже успело тебя укусить? — отрывисто спросил он.

— Роман не чудовище. — Шанна резко высвободилась из рук отца. — И если ты уже давно следишь за ним и Петровским то должен был понять, что они совершенно разные. Ромам — хороший человек.

Губы Уилана презрительно скривились.

— Драганешти — чудовище! — с ненавистью выплюнул он.

— Нет! Он не чудовище! Роман рисковал жизнью, чтобы спасти меня!

— Стокгольмский синдром^[21], — вполголоса пробормотал Гарретт.

Шон кивнул. Глаза его угрожающе сузились.

— Ты впустила его, Шанна? — резко спросил он.

В смысле — в свое сознание? Да. Она открыла ему не только свое сознание — она отдала ему душу и тело. Но Шанна знала, что скорее умрет, чем признается в этом отцу. Он и без того спит и видит, как бы убить Романа. Если она откроет ему правду, имя Романа возглавит список вампиров, приговоренных к смерти. Можно не сомневаться, что отец будет охотиться за ним днем и ночью. Нужно как можно скорее предупредить Романа об этой новой опасности. Стоп! Ромам наверняка уже знает об охотниках на вампиров. Во всяком случае, Фил о них знает. Как он сказал — «Осиновый кол»?

— Что бы я ни делала, меня никто не заставлял.

Шон, склонив голову набок, цепким взглядом ощупывал лицо дочери.

— Посмотрим, — неопределенно буркнул он.

По комнате внезапно прошло какое-то движение — воздух слегка задрожал, и посреди комнаты материализовался Роман. С его плеча свисало безжизненное тело Ласло.

— Я услышал голоса, — резко бросил он. — Может, кто-нибудь объяснит мне, что происходит?

Шон, Гарретт и Остин, разинув рты, вытаращились на него.

Заметив, что все они вооружены, Роман бросил на Шанну удивленный взгляд.

— Ты знаешь этих людей?

Шанна кивком указала на Шона Уилана:

— Знакомься, это мой папа. Вбил себе в голову, что меня срочно нужно спасать.

Шон растерянно захлопал глазами.

— Но… это невозможно! Такого просто не бывает! Чтобы вампир расхаживал днем как ни в чем не бывало?! — Он поперхнулся.

Роман помрачнел.

— Вы Шон Уилан? — угрюмо бросил он, глядя на отца Шанны.

Шон кивнул.

— А вы Роман Драганешти, кровожадная тварь, мерзавец, похитивший мою дочь? — выплюнул он.

Роман поджал губы.

— По-моему, у нее на этот счет другое мнение. Не так ли, Шанна?

Шанна не ответила. Краем глаза заметив какое-то движение, она резко обернулась. Гарретт, держа в руках осиновый кол, медленно подкрадывается сзади к ничего не подозревающему Роману.

— Уходи! — крикнула она.

— Я никуда не пойду без тебя.

— Ублюдок! — отрывисто бросил Шон, выхватив спрятанный под пиджаком остро заточённый кол. — Не знаю, что ты сделал с моей дочерью, но ты за это заплатишь!

Шанна бросилась к отцу, обхватила его руками. Это была единственная возможность помешать ему броситься на Романа. А Роман просто стоял и беспомощно смотрел на Шанну, представляя собой легкую добычу для обезумевших от злобы охотников за вампирами.

— Уходи! — закричала Шанна.

— Ну что, убедился? — Шон, обняв дочь, крепко прижал ее к себе. — Она решила остаться со мной. Думаю, со временем она станет членом моей команды.

— Шанна, это правда? Ты действительно мечтаешь меня убить? — тихо спросил Роман.

Глаза Шанны наполнились слезами. «Обернись, — мысленно взмолилась она. — За твоей спиной — убийца! И в руках у него — осиновый кол!»

И Роман услышал! Молниеносно обернувшись, он увидел Гарретта с колом в руках. Лицо Романа исказилось как от нестерпимой боли. Бросив на Шанну последний взгляд, Роман выскочил из комнаты и вихрем взлетел по лестнице.

— За ним! — взревел Шон.

Гарретт и Остин бросились в погоню.

Уилан, высвободившись из рук дочери, бросил на нее осуждающий взгляд. В глазах отца ясно читалось разочарование.

— Ты его предупредила? Этот мерзавец удерживал тебя заложницей в своем доме, а ты из кожи вон лезешь, чтобы спасти это чудовище! — возмутился он.

— Он не чудовище! — Терпение Шанны лопнуло. — И я никогда не была его пленницей. Я могла приходить и уходить когда захочется! И однажды ушла!

— А следующей ночью прибежала к нему снова! — бросил Уилан. — Не стоит обманывать себя, Шанна. Он поработил твою волю, преврати в тебя в покорную рабу. Именно так и поступают вампиры. Проникнув в сознание человека, они манипулируют им, подавляя волю и чувства, и несчастная жертва перестает отличать правду от лжи. Именно это и произошло с тобой.

По щеке Шанны скатилась слеза.

— Нет, папа, ничего такого не было. Пойми, смерть не может изменить человека, превратить хорошего в плохого и наоборот. Если он был злодеем в жизни, то и после смерти останется таким же — возьми, к примеру, Петровского. Превратившись в вампира, он стал наемным убийцей. А люди, подобные Роману Драганешти, и после смерти остаются такими же добрыми, благородными и честными, какими были прежде.

На скулах Шона Уилана заходили желваки.

— Вампиры не могут быть ни добрыми, ни благородными, Шанна! — Лицо его окаменело. — Все они просто серийные убийцы! Они веками убивали людей и пили их кровь. — Он наклонился к Шанне. — Но скоро с этим будет покончено.

Шанна почувствовала, как от первобытного страха пустеет в голове.

— Ты не можешь убить их всех… — тихо прошептала она.

— Именно это мы и собираемся сделать — перебить всю нечисть. Будем убивать их одного за другим, пока не очистим землю от этих тварей.

По лестнице затопали шаги, и на пороге гостиной появились Остин и Гарретт.

— Как сквозь землю провалился, — отрапортовал Остин. — Все, что мы нашли, это телефон на полу.

Шанна не смогла сдержать вздоха облегчения. Значит, Роман в безопасности! Да, он уже дома, но… Сердце сжалось, когда Шанна представила, как он мучается, считая, что она предала его. Нужно как можно скорее объяснить, почему она это сделала. Но для этого надо избавиться от своих неожиданных «спасителей» и вернуться домой.

Словно услышав, о чем она думает, Шон схватил ее за руку.

— Ты пойдешь с нами, — угрюмо буркнул он.

Спустя четверть часа Шанна с отцом сидели на заднем сиденье джипа. Остин сел за руль, а рядом с ним с дробовиком в руках устроился Гарретт. Прильнув к окну, Шанна увидела, как они миновали Бруклинский мост. Оставив позади Ист-Ривер, машина направилась в сторону Манхэттена.

Роман наверняка уже дома, с тоской подумала Шанна, скорее всего наверху, у себя в спальне. Шанна отчаянно надеялась, что действие лекарства закончилось и Роман уже спит мертвым сном. По крайней мере сон избавит его от страданий. Да и Ласло, проснувшись, узнает, что ему уже ничто не угрожает. Слава Богу, коротышка химик спасен. Сердито сморгнув набежавшие слезы, Шанна снова отвернулась к окну, не желая, чтобы отец заметил, что она плачет.

— Я знаю, что последние несколько месяцев тебе пришлось нелегко, — мягко проговорил отец. — Но теперь ты в безопасности, милая.

Да, конечно, она в безопасности… но сердце ее разбито. А вдруг ей никогда больше не увидеть Романа?

— Как мама? — откашлявшись, спросила она.

— Прекрасно. Она тоже здесь, в Штатах. И твои брат с сестрой тоже. Только, боюсь, тебе пока нельзя с ними видеться, — озабоченно сказал Шон.

Шанна молча кивнула.

— Мне очень жаль твою подругу — ту, которую убили у тебя на глазах, — продолжал Шон. — Я разыскивал тебя, даже обращался в департамент юстиции, но они ничего мне не сказали. Я безумно волновался за тебя.

— Со мной все в порядке. Конечно, пришлось нелегко, но я справилась. — Господи, как же она была одинока — до того самого дня, когда Роман приоткрыл перед ней дверь в свой мир и Шанна уже скучала по нему. Скучала по Радинке, по Грегори, по Коннору. С тех пор как она потеряла Карен, у нее не было ни одного близкого человека. А теперь снова появились друзья. Настоящие друзья.

— Если бы не случайность, я бы так и не узнал, где ты теперь, — продолжал Шон. — Мои люди несколько недель подряд следили за домом Петровского. Напичкали дом «жучками». Поставили телефоны на «прослушку». И вот как-то раз перехватили один любопытный звонок — Петровский звонил в стоматологическую клинику «Со-Хо блеск». Конечно, я тут же узнал твой голос. И догадался, что они явятся туда, чтобы убить тебя.

По спине Шанны пробежала дрожь. Она еще не забыла пережитый в ту ночь ужас.

— Мы помчались в клинику. Но, увы, ты уже исчезла. Мы знали, что Петровскому не удалось до тебя добраться. Ты не представляешь, что я пережил в тот день. С тех пор я не знал покоя, пытаясь снова напасть на твой след. По моему приказу Гарретт следил за домом Драганешти. Он-то и заметил тебя, когда ты выходила оттуда. К несчастью, потом Гарретт тебя потерял.

— Я боялся, что русские ее убьют, — сквозь зубы пробормотал Гарретт.

— К счастью, ты позвонила в пиццерию. Их телефон мы тоже поставили на прослушку, так что нам довольно быстро удалось тебя отыскать. Мы подождали тебя возле гостиницы сели на хвост, но потом… — Шон, взглянув на Гарретта недовольно поджал губы. — Потом мы снова тебя потеряли.

Шанна вдруг поймала себя на том, что от души сочувствует несчастному парню. Тех, кто, имел несчастье вызвать недовольство ее отца, можно было только пожалеть.

— Значит, ты теперь работаешь в ЦРУ?

— Я всегда там работал.

— О… — Шанна невольно поморщилась. Выходит, отец всю жизнь лгал ей?

— Совсем недавно я получил новое задание. Мне поручили создать особую группу для борьбы с опасностью, которая много веков подряд угрожала всему человечеству, — напыщенно сообщил отец.

Шанна почувствовала, как тугая удавка стянула ей горло.

— Ты имеешь в виду вампиров?

— Да. — Шон откинулся на спинку сиденья. — Пять месяцев назад я был в командировке в Санкт-Петербурге и случайно заметил, как, какой-то человек напал на женщину. Естественно, я выхватил оружие. Велел ему отпустить ее и повернуться ко мне спиной. Но едва он отпустил ее, несчастная мгновенно потеряла сознание и упала на снег. Я выстрелил. И хотя я попал в бандита, мои пули, по-видимому, не причинили ему никакого вреда. А потом случилось нечто странное. Я почувствовал, как по спине у меня пополз холодок. Словно чья-то ледяная рука принялась копошиться в моем мозгу и чей-то голос велел мне забыть обо всем. И тут парень вдруг исчез — как сквозь землю провалился. Я бросился к женщине. К несчастью, она уже была мертва… а на шее у нее я увидел две свежие ранки. Следы укуса. — Шон пожал плечами. — Думаю за те века, что вампиры бесчинствуют в нашем мире, такие следы замечали не раз, однако эти чудовища научились проникать в сознание своих жертв и стирать в их памяти всякое воспоминание о том, что произошло. Иначе такие случаи, как этот, не остались бы незамеченными. Ведь были все свидетели нападения. Однако со мной у них ничего не вышло.

— Твоя воля оказалась сильнее, — кивнула Шанна. — Им не удалось проникнуть в твое сознание.

— Да. Мы все обладаем этой способностью. Поэтому наша группа состоит всего из нескольких человек. Как оказалось, только очень немногие способны противостоять всем их попыткам воздействия на сознание. Мы единственные, кто в состоянии сражаться с этими исчадиями ада.

Шанна судорожно вздохнула, пытаясь переварить услышанное.

— А ты… ты давно знаешь, что обладаешь такой психической силой? — осторожно спросила она.

Шон пожал плечами.

— Лет тридцать, а то и больше. Когда я пришел в ЦРУ, эту мою особенность заметили почти сразу же. Я прошел специальную подготовку — меня научили читать мысли и манипулировать сознанием других людей. Впоследствии, когда нам пришлось сражаться с вампирами, эти навыки оказались очень полезны.

— И все эти годы, пока мы считали тебя дипломатом, ты, как выясняется, был обычным шпионом?!

Шон смешался.

— Я не мог рассказать обо всем твоей матери. Ей и так все эти годы приходилось несладко. Вспомни наши бесконечные переезды из города в город — только привыкнешь к одной стране, как нужно срываться с места и отправляться в другую.

Шанна вспомнила мать — она была неизменно довольна жизнью. Если бы не мамин всегдашний оптимизм, бесконечные переезды превратили бы их жизнь в кошмар. Она всегда была опорой им всем — именно маме удавалось сделать так, что кочевая жизнь казалась захватывающим приключением.

— По-моему, мама всегда держалась молодцом.

— Это позже, — нахмурился Шон. — В первые годы нашего брака она была на грани нервного срыва. Но потом я понял, как с этим справиться. И с тех пор все было замечательно.

Справиться?! Неприятный холодок стиснул горло, стек вниз по спине и каменной глыбой придавил желудок.

— И как же ты справился с этим? — напряженно спросила Шанна.

— Я научился подпитывать ее волю своей собственной, — похвастался Шон. — После этого она сразу становилась бодрее. В общем, это было ей на пользу.

Будто чья-то ледяная рука скрутила Шанне внутренности.

— Ты хочешь сказать, что пользовался своими способностями, чтобы проникнуть в сознание мамы?!

Двое на переднем сиденье молча переглянулись.

Шон раздраженно взглянул на дочь.

— В твоих устах все это звучит так, словно я изверг какой-то! А я всего лишь помогал твоей матери сохранять душевное равновесие… чувствовать себя счастливой. Если бы не это, ее нервы вряд ли бы выдержали. И чем бы это кончилось? Депрессией или вообще сумасшедшим домом.

Шанна скрипнула зубами.

— То есть ты делал все это ради ее же блага?

— Совершенно верно. И ради вашего, кстати тоже. Когда дома царят мир и покой, ничто не отвлекает от работы, — самодовольно добавил он.

Внезапно в груди Шанны шевельнулась злость.

— Выходит, ты манипулировал всеми нами?!

— Успокойся! — сердито прикрикнул Шон. — Ты уже не маленькая, чтобы устраивать истерики из-за подобной чепухи!

Шанна не верила собственным ушам. Господи… как же она все эти годы скучала по своей семье. Шанна вспомнила своих близких… счастливое детство в кругу семьи. Получается, все это ложь? Красивая сказка, которую отец просто вложил в ее сознание?!

И вдруг она ощутила дуновение теплого воздуха. Словно чья-то рука мягко легла ей на лоб. Кожу под волосами стало покалывать. И почти сразу же появилось неприятное ощущение, будто кто-то осторожно, ощупью, пытается проникнуть в ее сознание. Шанна, зажмурившись, мысленно оттолкнула назойливую руку.

— Моя дочь, — с гордостью в голосе пробормотал Шон.

Шанна посмотрела отцу в глаза. Ощущение чьего-то навязчивого присутствия тут же исчезло.

— Так это был ты?! — поразилась она.

Шон Уилан пожал плечами.

— Я просто хотел проверить, насколько сильна твоя защита. Впрочем, ты всегда обладала высокой степенью сопротивляемости. И чем чаще ты пыталась помешать моим попыткам, тем становилась сильнее.

У Шанны сжалось сердце.

— И поэтому ты отослал меня? Ты отправил меня в интернат только потому, что не смог манипулировать мной?!

— Эй! — Шон Уилан, нахмурившись, ткнул в нее пальцем. — Между прочим, твоя учеба обошлась мне в кругленькую сумму! Ты получила самое лучшее образование, какое только было возможно, — твои брат и сестра о таком могут только мечтать! И ты еще жалуешься?!

Глаза Шанны наполнились слезами.

— Если бы ты знал, как я по вас скучала!

Отец покровительственно похлопал ее по руке.

— Мы тоже по тебе скучали, девочка. Я ведь всегда гордился тобой, Шанна. И был уверен, что когда-нибудь ты превзойдешь меня.

Шанна отдернула руку. Господи! Знала ли она их когда-нибудь по-настоящему — мать, брата, сестру? Какие они на самом деле? Живые люди со своими достоинствами и недостатками — или роботы, послушные воле отца? Как она страдала все эти годы, чувствуя себя собакой, выброшенной из дома на улицу. И только сейчас до нее дошло, как ей повезло. Свобода! У нее была возможность вырасти свободной, самой решать, что хорошо, а что плохо.

И сейчас она точно знала: то, чем занимается ее отец, — плохо, безнравственно. Идея уничтожить вампиров как расу, стереть их с лица земли сродни нацизму. Это преступление.

Шанна отвернулась к окну. Что делать? Нужно как-то ему помешать… но как?

— Объясни мне одну вещь, — попросил отец. — Почему Драганешти не спит днем?

— Он гениальный ученый. Не так давно он создал формулу лекарства, позволяющего вампиру сохранять активность днем. Теперь, рискуя жизнью он проверяет это средство на себе. И все ради того, чтобы спасти друга.

— Он просто внушил тебе всю эту чушь! — фыркнул Шон. — Поверь мне, девочка, как только он проголодается, то мигом забудет о благородстве. И ты в его глазах станешь просто очередным блюдом — может, более лакомым, чем другие, но и только.

Шанна стиснула зубы.

— Роман создал искусственную кровь! Благодаря, ему удалось спасти миллионы человеческих жизней!

— Чушь! Мерзавец изобрел эту пакость исключительно для того, чтобы он и ему подобные не голодали!

Шанна, резко обернувшись, посмотрела отцу в глаза.

— Если ты так хорошо его знаешь, то давно должен был понять, что в его душе нет ни капли зла! Но ведь ты даже не пытался разобраться, что он за человек. Для тебя все вампиры на одно лицо!

Шон нахмурился.

— Ты забываешь одну очень важную вещь, Шанна, — сурово одернул он дочь. — Вампиры нелюди. Мы для них всего лишь пища… кормовая база, так сказать.

— Нет, это ты не понимаешь! — горячо возразила Шанна. — Они — люди! Роман и его единомышленники больше не охотятся на людей. Они делают все, чтобы их защитить! Угрозу для человечества представляют только такие, как Петровский и его мятежники, которые по-прежнему пьют человеческую кровь!

Шон покачал головой.

— Синтетическая кровь появилась совсем недавно. До того как изобрести ее, твой дружок Драганешти был обычным кровососом, как и другие вампиры. Все они чудовища, Шанна! А ты пытаешься доказать мне, что они святые.

Шанна тяжело вздохнула. Можно было только удивляться упрямству отца, с тупым упорством нежелающего видеть очевидные вещи.

— Есть два вида вампиров, — попыталась объяснить она. — Современные — те, кто перешел на синтетическую кровь, и мятежники.

— И мы перебьем и тех и других, — подхватил отец.

— Прошу прощения, сэр, но, кое в чем, она права, — вдруг вмешался сидевший за рулем Остин. Машина резко свернула за угол. — Вспомните, я ведь прослушивал все телефонные разговоры Петровского. Он люто ненавидит Романа Драганешти. И действительно — ходят разговоры о двух противоборствующих группировках.

— Война между вампирами? — Хмыкнул молчавший до сих пор Гарретт. — Круто! Вот бы посмотреть!

Шон повернулся к дочери.

— Эти взрывы в «Роматек»… Кто за ними стоит?

— Петровский и его мятежники. Они пытались уничтожить запасы синтетической крови, чтобы заставить вампиров вновь начать охоту на людей.

Шон кивнул.

— Что тебе еще об этом известно?

— Роман и его последователи категорически противного, чтобы питаться человеческой кровью. Они готовы сражаться насмерть — только ради того, чтобы защитить нас.

Шон прищурился.

— Как-то с трудом верится, — недоверчиво хмыкнул он.

— Эй, да пусть воюют! — буркнул Гарретт. — Может, поубивают друг друга! Нам же меньше работы.

Шанна закусила губу, чтобы не застонать от досады. Роман, Коннор, Йен и десятки, если не сотни, других горцев готовы отдать собственную жизнь… ради кого?! От этой мысли к горлу подкатила тошнота. Шанна бы с радостью пожертвовала собой, лишь бы предотвратить эту войну.

Джип остановился перед входом в симпатичный отель.

— Мы остановимся тут? — полюбопытствовала Шанна.

— Только ты, — буркнул Шон. — В качестве охранника с тобой останется Остин. А у нас с Гарреттом есть еще кое-какие дела.

Значит, решил на всякий случай оставить с ней сторожевого пса. Проклятие… как же связаться с Романом?

— Как я уже говорил, — продолжал Шон, — у меня под началом всего несколько человек. Я отбирал тех, кто способен блокировать любые попытки вампиров контролировать сознание. Каждый американец, имеющий подобные способности, обязан послужить своей стране! Это наш священный долг, — с пафосом закончил он.

Шанна с трудом проглотила комок в горле. Что-то ей подсказывало, что отец имеет в виду ее.

— Говоря другими словами, девочка, я предлагаю тебе присоединиться к нам, — добавил Шон.

Итак, худшие ее опасения подтвердились.

— Рассчитываешь, что я тоже буду убивать вампиров?

— Я хочу избавить мир от этих чудовищ, — твердо сказал Уилан. — Но… нас чертовски мало, Шанна. Поэтому мы так нуждаемся в твоей помощи. У меня большие полномочия — я могу сегодня же оформить тебя на работу в ЦРУ, и мы немедленно приступим к твоему обучению.

— Извини, папа, у меня уже есть профессия. Я дантист.

— Разве стоматология — твое настоящее призвание? — Уилан презрительно дернул плечом. — Господь наделил тебя особым даром — силой сражаться с врагами рода человеческого. И он никогда не простит тебя, если ты не воспользуешься ею для борьбы со злом.

Покорно выполнять все приказы отца, считая себя орудием в руке Господа?! Шанне так хотелось послать к черту отца вместе с другими «избранниками Господа», объяснив напоследок, что единственное, чего она хочет, это жить с Романом. Однако она благоразумно прикусила язык. Можно было не сомневаться, что после подобного заявления Роман возглавит список «смертников», подлежащих немедленному уничтожению. По спине Шанны пробежал холодок. Да, похоже, будет лучше, если она пока побудет с отцом.

А что? Хорошая мысль! Попав в команду отца, она будет в курсе всех его планов. Это даст ей возможность заранее предупредить Романа об опасности. И может — когда-нибудь даже удастся убедить отца, что не все вампиры такие плохие, как Петровский, что среди них есть совсем другие, которые делают честь своему племени. И тогда, пожалуй, она сможет вернуться к Роману.

А если она откажется присоединиться к «охотникам за вампирами», тогда ее отец, выйдя на тропу войну, примется убивать всех подряд. Где гарантия, что среди жертв не окажется кто-то из ее друзей? Шанна сжалась от ужаса. Как она сможет жить с этим, зная, что их кровь — на ее руках? В свое время Роман поставил на карту все, чтобы защитить ее. И теперь она должна вернуть ему долг.

Машина остановилась у входа в отель.

Шанна глубоко вздохнула.

— Ладно, папа. Ты меня убедил. Я подумаю насчет того, чтобы вступить в твой отряд.

Глава 26

Роман проснулся как от толчка. Со свистом втянув воздух, он почувствовал, как бешено забилось сердце. Роман полежал немного, дожидаясь, когда оно успокоится, и только потом открыл глаза.

— Слава Богу, — прошептал чей-то голос. — А то мы уж боялись, что ты никогда не проснешься.

Заморгав, Роман повернул голову в ту сторону, откуда слышался голос. Рядом с кроватью стоял мрачный Ангус. Собственно говоря, он был не один — вокруг постели толпились еще какие-то люди. Роман озадаченно нахмурился, разглядывая знакомые лица. Жан-Люк, Коннор, Говард Барр, Фил, Грегори и Ласло.

— Здорово, старина! — ухмыльнулся Грегори. — Ну и напугал же ты нас!

Роман скосил глаза на Ласло:

— Ты в порядке?

— Да, сэр. — Коротышка химик торопливо закивал. — Благодаря вам, сэр! Вы даже представить себе не можете, какое это было облегчение, когда я открыл глаза и понял, что проснулся в вашем доме!

Ангус, кашлянув, скрестил руки на могучей груди.

— Вопрос в другом — в порядке ли ты, друг мой? Насколько я слышал, ты провел на ногах весь день. — Он недоверчиво покачал головой.

— Представь себе, да. — Роман, сев в постели, бросил, взгляд на стоявшие возле кровати часы. Кровь Христова! Он изумленно протер глаза. Солнце село уже больше часа назад. — Кажется, я проспал!

— Ну и дела! — покачал головой Коннор. — Никогда не слышал, чтобы такое случалось!

— Возможно, побочный эффект того средства, что вы приняли, сэр, — вмешался Ласло. Он с любопытством нагнулся к Роману. — Надеюсь, вы не станете возражать, если я пощупаю ваш пульс? — Ласло умоляюще посмотрел на него.

— Валяй. — Роман протянул ему руку. Обхватив запястье пухлыми пальцами, Ласло посмотрел на часы и беззвучно зашевелил губами.

— Мои поздравления, mon ami, — томно протянул Жан-Люк. — Похоже, составленная тобой формула действует. Не спать весь день! М-да… просто потрясающе!

— И тем не менее солнечные лучи оставили на моей коже весьма болезненные ожоги. — Роман, поморщившись, скосил глаза на грудь, где накануне вздулись багровые волдыри. Рубашка в этом месте была порвана, но на коже не было и следа от ожога — как иследовало ожидать, за время сна ожог бесследно исчез. Да, на первый взгляд Роман был здоров — но глубоко внутри сочилась кровью свежая, невидимая глазу рана. Сердце его было разбито. Когда-то давно, много лет назад Элиза нанесла ему страшный удар. Тогда Роман выжил. Но теперь — из-за предательства Шанны — сердце его истекало кровью.

— Пульс в норме, — отрапортовал Ласло, выпустив руку Романа.

Как он может быть в норме, если сердце мертво? Роман с трудом проглотил вставший в горле комок.

— Шанна вернулась? — с трудом шевеля губами, прошептал он.

— Не-а. — Коннор отвел глаза в сторону. — О ней ни слуху ни духу.

— Я пытался спасти ее, — нахмурившись, перебил Фил. — Но их оказалось слишком много…

— Эти чертовы «охотники за вампирами»! — с ненавистью в голосе выкрикнул Ангус. — Мы уже в курсе. Фил и Говард рассказали нам о твоих дневных приключениях.

Сердце Романа болезненно заныло.

— Значит, она вступила в команду отца, — беззвучно прошептал он. — И теперь он учит ее убивать нас.

— Ни в жисть в это не поверю! — фыркнул Коннор.

Грегори покачал головой.

— Я тоже. Она не такая.

Ангус тяжело вздохнул.

— Я всегда говорил — смертным доверять нельзя! — проворчал он. — Эту науку я усвоил хорошо — может, потому, что давалась она нелегко. Впрочем, — он бросил на Романа сочувственный взгляд, — мне казалось, что в свое время жизнь и тебе преподала болезненный урок.

Что верно, то верно, но появление Шанны вдохнуло в него надежду на то, что ему еще есть для чего жить. Как она могла решиться предать его? Во всем этом не было никакой логики. Ясно только одно — Шанна решила остаться с отцом. Насколько он мог судить, это означало, что она станет «охотником за вампирами». Но тогда почему она предупредила его, когда за спиной появился парень с осиновым колом? Почему спасла Романа от неминуемой смерти? А что, если она хотела защитить его? Решила, что, оставшись с отцом, сможет спасти Романа? Может, она, несмотря ни на что, все-таки любит его?

— Пока ты дрых, мы тут вертелись как белки в колесе, — проворчал Ангус. — Пришлось попотеть. Когда мы проснулись, в Лондоне и Эдинбурге до восхода солнца оставался еще час. Так что мы заняли все телефоны, какие только есть в доме, и телепортировали оттуда как можно больше наших людей. Можем тебя порадовать — теперь у нас тут целая армия, больше двухсот воинов, — похвастался он. — Вот теперь можно и повоевать!

— Ясно. — Роман выбрался из постели. На душе было тяжело. Многих из этих двухсот Роман сам в свое время превратил в вампиров. И если они падут в битве, что будет с их бессмертными душами? Эта мысль не давала Роману покоя. Он знал, что при жизни все они были хорошими людьми, но после смерти много столетий подряд питались живой человеческой кровью. Господь, навсегда отвернувшись от них, никогда не допустит, чтобы их души попали в Царствие Небесное. Значит, они отправятся прямиком в ад. Но если так, тогда получается, что в этом виноват он, Роман, — ведь это он обрек их на вечные муки. И груз этой вины с каждым днем все сильнее давил ему на плечи. Дайте мне пару минут, — попросил он. — Я только приведу себя в порядок и присоединюсь к вам. Подождите меня в кабинете.

Соратники молча выскользнули из спальни. Роман поспешно оделся, потом, отыскав в холодильнике бутылку с кровью, сунул ее в микроволновку и прошел в кабинет.

— Как мама, Грегори? — с беспокойством спросил он.

— Вполне прилично. Я как раз вернулся из клиники. — Грегори нахмурившись, тяжело опустился во вращающееся кресло. — Кстати, она проговорилась, что заставила тебя дать слово насчет моего неучастия в боевых действиях. Это правда? Но почему? Или ты считаешь меня трусом? — возмутился он.

— Конечно, ты не трус. Я в этом уверен, — успокоил его Роман. Микроволновка звякнула. Спохватившись, он вытащил из нее бутылку с кровью. — Просто тебя никогда не учили воевать, вот и все.

— Подумаешь, большое дело! — фыркнул Грегори. — Научусь! И если ты думаешь, что я буду отсиживаться в доме, пока вы сражаетесь, то можешь выкинуть это из головы!

Роман, не найдя стакана, начал пить прямо из бутылки.

— Оружия хватит?

— Я распорядился, чтобы привезли побольше осиновых кольев и мечей с серебряными лезвиями. — В кабинет вихрем ворвался Ангус. От его стремительных движений килт распахнулся, обнажив узловатые колени. — Впрочем, пистолеты тоже не помешают. Кто знает, может, помимо вампиров, Петровский намял и людей! — проворчал он.

На столе у Романа зазвонил телефон. Все невольно вздрогнули.

— Легок на помине, — прошептал Жан-Люк.

Роман, бросившись к столу, схватил трубку.

— Драганешти слушает, — с трудом сдерживая волнение, проговорил он.

— Это Петровский, — раздался в трубке знакомый голос. — Не знаю, как тебе удалось среди бела дня пробраться в мой дом, но не вздумай повторить этот фокус. С сегодняшнего дня у меня тут будут дежурить три десятка вооруженных охранников, и пистолеты у них будут заряжены серебряными пулями.

Роман уселся за стол.

— Похоже, составленная мною формула заставила тебя поволноваться? Боишься, что мы явимся и проткнем тебя колом, пока ты спишь?

— Ах ты, кровожадная сволочь! — прорычал Петровский. — Думаешь, мы станем дожидаться твоего появления? Думаешь, не найдем где спрятаться? Тебе никогда нас не найти!

— Ну нашел же я своего химика. Значит, и тебя найду, — усмехнулся Роман.

— Можешь оставить химика себе. Мерзкий коротышка оборвал все пуговицы на моем диване. А теперь слушай внимательно, Драганешти. Предлагаю тебе сделку: либо ты сегодня же вечером привозишь ко мне Шанну Уилан, либо я продолжаю взрывать твои склады и похищать твоих сотрудников. Только в следующий раз, когда я возьму кого-то из твоих людей, ты получишь его назад в виде горстки праха, понял? Вспомни горца, которому я прошлой ночью собственной рукой вонзил кол в сердце!

Роман с такой силой стиснул телефонную трубку, что побелели костяшки пальцев. Он не мог рисковать шотландцами. И не мог предать Шанну — даже если она предала его.

— Должен тебя огорчить — доктора Уилан у меня нет.

— Врешь! Я знаю, что она приходила с тобой. Отдай ее мне — и я оставлю в покое твою фабрику вместе со складами.

Даже если Роман выполнит все их требования, Петровский ни за что не оставит его в покое. Роман готов был голову дать на отсечение, что взрывы на складах будут продолжаться. А еще он знал, что будет до последнего вздоха защищать Шанну.

— Послушай, Петровский, ты не будешь взрывать мои склады и похищать моих людей. Ты пальцем не тронешь Шанну Уилан, понял? А знаешь почему? Да просто ты не доживешь до завтрашнего утра!

В трубке раздался смешок.

— А то средство, которое ты придумал, чтобы не спать днем, оно не из мухоморов? Не доживу до утра? Да ты, никак, спятил?

— Послушай, Петровский! У нас тут армия из двухсот воинов, и нынче же ночью мы придем за тобой. А сколько у тебя людей? — В трубке повисло молчание. Петровский явно потерял дар речи. И Роман прекрасно знал почему. Из последних отчетов Ангуса Роману было известно, что глава русского клана сможет наскрести едва ли полсотни вампиров. Да и то с трудом.

— Ладно, буду великодушен, — продолжал Роман, — и предположу, что у тебя под началом около сотни воинов. Однако это значит, что против одного твоего воина я могу выставить двух. Что скажешь, Петровский? Есть еще сомнения насчет победы в сегодняшней схватке?

— Гад вонючий! Сволочь! Ты врешь! Откуда у тебя две сотни бойцов?

— Телепортировали из Англии. Но ты не обязан верить мне на слово. Очень скоро у тебя появится возможность пересчитать их.

Петровский хрипло выругался по-русски.

— Мы тоже можем телепортировать из России сотню-две бойцов!

— Слишком поздно. В России уже давно день, — безжалостно напомнил Роман. — Конечно, ты можешь туда позвонить, но я сильно сомневаюсь, что кто-нибудь снимет трубку. — Роман услышал за спиной смешки. Друзья, которое, затаив дыхание, слушали этот разговор, искренне наслаждались унижением старинного врага. К несчастью, то, что они услышат сейчас, вряд ли им понравится, со вздохом подумал Роман. — И поскольку мы загнали тебя в угол, я готов предложить тебе сделку.

— Что за сделка? — угрюмо осведомился Петровский.

Ангус, Коннор и Жан-Люк, толкаясь, окружили стол и навострили уши, чтобы не пропустить ни единого слова. Лица у них были мрачные.

— Скажи мне свое заветное желание, Петровский. Чего ты хочешь больше всего на свете?

— Честно? — хохотнул тот. — Ладно, слушай. Я мечтаю вырвать из груди твое сердце, поджарить его и съесть!

— Хорошо, я готов дать тебе этот шанс. Мы решим все раз и навсегда. Но… ты меня слышишь, Петровский? Один на один, понял? Только ты и я!

Ангус не выдержал.

— Эй, ты что такое говоришь, а? — перегнувшись через плечо Романа, зашептал он ему на ухо. — Решил тряхнуть стариной и сам взять в руки меч?! Нет, ты точно спятил!

— Пусть сражаются воины! — вмешался Жан-Люк. — Победа и так, можно сказать, у нас в кармане!

Роман прикрыл трубку рукой.

— Так будет лучше, — отрезал он. — По крайней мере никто больше не пострадает.

— А вы? — насупился Коннор. — Ну уж нет! Так не пойдет. Не согласен я, и все тут!

— Что ты там бормочешь, Драганешти? — не выдержал Петровский. — Неужто струсил?

— Нет, — бросил Роман. — Итак, предлагаю поединок. На серебряных мечах. Сражаемся до тех пор, пока один из нас не обратится в прах.

— И что я получу, если выйду победителем? Ну, помимо удовольствия прикончить тебя собственными руками?

— Ты дашь слово, что моя смерть станет залогом безопасности для моих людей. Если ты убьешь меня, то поклянешься навсегда оставить в покое моих сотрудников, мой клан, шотландских горцев и Шанну Уилан.

— Не-ет! — прорычал Ангус, грохнув по столу кулаком. — Ты этого не сделаешь, парень!

Видя, что друзья заволновались, Роман предостерегающим жестом вскинул руку.

— Какое благородство! — издевательски прошипел Петровский. — Только одна смерть, пусть даже твоя, это слишком мало, Драганешти! Конечно, я буду счастлив. А как насчет моих мятежников?

Роман на минуту задумался.

— Ладно, согласен. Если я умру сегодня ночью, производственная линия «Кухня фьюжн» будет навсегда остановлена. — Все равно, устало подумал он, если его не станет, кто будет придумывать для гурманов новые рецепты синтетической крови?

— Стало быть, производство синтетической крови будет прекращено? — осторожно спросил Петровский.

— Нет, — отрезал Роман. — Благодаря синтетической крови удается спасать людей. Ты ведь не станешь рисковать здоровьем тех, кто тебя кормит? Подрыв кормовой базы в конечном счете обернется против вас самих, — саркастически хмыкнул он.

— Ладно, уговорил, — фыркнул Петровский. — Я согласен, проткну тебе задницу а заодно и избавлю наш мир от этой мерзости — твоей так называемой «Кухни фьюжн». Итак, в два часа ночи, в Центральном парке, на Ист-Грин, идет? Тогда до встречи.

— Погоди, — поспешно перебил его Роман. — А что получу я, если победа останется за мной?

— Ха! Стоит ли тратить на это время? Ведь победителем все равно буду я!

— Итак, если победа останется за мной, — невозмутимо проговорил Роман, — твои люди должны дать слово никогда больше не причинять вреда тем, кто на меня работает. Я имею в виду сотрудников своей компании — как вампиров, так и смертных. А также шотландских горцев из числа моей охраны и, естественно, Шанну Уилан.

— Что? — возмутился Петровский. — Выходит, твои люди, так или иначе, не пострадают! Нечестно!

— Это мое единственное условие, — отрезал Роман. — Так что если у тебя руки чешутся прикончить меня, а заодно навсегда положить конец «Кухне фьюжн», соглашайся.

Пока Петровский размышлял, Ангус и Жан-Люк, шипя, как стадо разъяренных гусей, набросились на Романа.

— Это же глупо, mon ami! — возмущался Жан-Люк. — Когда ты в последний раз держал в руках меч?

Если честно, Роман и сам этого не помнил.

— Послушай, ты ведь сам учил меня сражаться с мечом, причем сто лет подряд, — успокаивал он Жан-Люка. — Не волнуйся за меня. Вот увидишь, я справлюсь.

— Но, старик, ты ведь уже давно не упражнялся, — сердито брюзжал Ангус. — В последние годы ты только и делал, что протирал штаны в своей лаборатории!

— Exactement! — поддакнул Жан-Люк. — Нет, так не пойдет. Впрочем… дуэль так дуэль! Только вместо тебя сражаться буду я.

— Нет, — отрезал Роман. — Это ведь я когда-то инициировал тебя. И я не стану рисковать твоей бессмертной душой.

Жан-Люк прищурился.

— Так вот в чем дело… — протянул он. — Кажется, я понимаю… ты до сих пор чувствуешь себя виноватым из-за того, что когда-то сделал нас вампирами, да?

— Проклятие! — зарычал Ангус. — Что за чушь?! В конце концов, мы сами сделал и выбор, так что наши бессмертные души — не твоя забота, понял? Да кем ты себя вообразил, а? Господом Богом, что ли?!

Роман, отмахнувшись от них, как от двух назойливых мух, снова заговорил в трубку:

— Ну так как, Петровский, по рукам? Только ты и я, идет? Сражаться будем до смерти одного из нас. Что скажешь? Согласен?

— Да. Но только потому, что уже пятьсот лет сплю и вижу, как прикончу тебя. Что ж, монах, читай свои молитвы! Сегодня ночью ты умрешь! — Петровский швырнул трубку.

Роман аккуратно положил трубку на рычаг и встал из-за стола.

— Ты не посмеешь! — взревел Ангус. — Я не позволю, слышишь?!

Роман положил руку на плечо старого товарища по оружию.

— Я сам так решил, Ангус. По крайней мере не пострадает никто из наших людей, — тихо сказал он.

— Из нас троих лучший фехтовальщик — я! — В глубине глаз Жан-Люка блеснул ледяной огонь. А взглядом, который он бросил на Романа, можно было заморозить целую партию свиных туш. — Я требую, чтобы ты уступил дуэль мне. Это мое право!

— Не волнуйся, Жан-Люк. — Роман похлопал его по плечу. — Ты отличный учитель. И потом, вспомни — разве не я нанес тогда Казимиру смертельный удар? — Он шутливо толкнул Жан-Люка в бок.

— Только потому, что я прикрывал твою спину, хвастун! — осклабился Жан-Люк.

Однако Ангус все никак не мог успокоиться.

— Нет-нет, я тебя не пущу, — твердил он точно заведенный. — Это самоубийство! Ты слишком расстроен из-за того что эта девчонка Уилан бросила тебя и дала деру!

Роман с трудом проглотил вставший в горле комок. Удар попал в цель. Неужели Ангус прав? Будь Шанна с ним, стал бы он с такой легкостью рисковать собственной жизнью? Вряд ли. С другой стороны, в его планы самоубийство вовсе не входит. Напротив, он твердо настроен победить. Смерть Петровского может внести серьезный разлад в ряды мятежников, но рассчитывать, что после гибели своего вожака они сложат оружие, не приходится. А это значит, что Роман должен победить — выжить, чтобы защитить своих людей.

— Я принял решение, — твердо сказал он.

— Я буду вашим секундантом, — вмешался молчавший до этого времени Коннор.

— Нет. Мы с Петровским договорились встретиться один на один.

— Плевал он на вашу договоренность! — вспылил Ангус. — Ему нельзя доверять! Ты ведь сам это знаешь!

— Я не нарушу слово! — отрезал Роман. — И вам не позволю. — Он посмотрел им в глаза. — К тому же вы понятия не имеете, где мы договорились встретиться и во сколько. И попробуйте только увязаться за мной! — грозно предупредил Роман.

В глазах друзей он прочел молчаливый укор. Неугомонный Ангус открыл было рот, собираясь поспорить.

— Дайте мне слово, — потребовал Роман прежде, чем Ангус успел что-то сказать. — Поклянитесь, что не станете следить за мной.

— Ладно. — Оглянувшись на остальных, Ангус сокрушенно покачал головой. — Клянемся.

Роман направился к двери.

— Как-то раз, давным-давно, в своей гордыне ты решил, что можешь спасти целую деревню, — ворчливо бросил ему вслед Ангус. — А кончилось это тем, что ты пал жертвой Казимира. И вот теперь ты вбил себе в голову, что можешь спасти весь мир.

Уже взявшись за ручку двери, Роман замер, потом обернулся и посмотрел на Ангуса.

— Это не одно и то же, — вздохнул он.

— Ты уверен? — прищурился Ангус. — Берегись, дружище! Гордыня — штука опасная. Ты ведь это знаешь не понаслышке?

Шанна рывком села в постели и растерянно огляделась по сторонам, не понимая, где она и как сюда попала.

— Ты в порядке? — заботливо спросил Остин.

— Я… э-э-э… да. Наверное, сама не заметила, как уснула. — Итак, она в номере отеля, который снял для нее отец. Шон уехал, оставив с ней двух сторожевых псов вместо одного. Вскоре после его ухода к Остину присоединилась молодая брюнетка. Проклятие, чертыхнулась про себя Шанна. Досадно, что она уснула. Впрочем, проведя всю ночь на ногах, она ужасно устала. — За окном темно. Значит, уже вечер?

— Конечно. — Остин кивнул, указывая на пиццу. Он и его напарница уже приступили к еде. — Проголодалась? Присоединяйся!

— Чуть попозже. — Итак, Роман уже проснулся. Интересно, что он сейчас делает? Наверное, готовится к войне с русскими? Если бы только она могла поговорить с ним сейчас… просто чтобы убедиться, что с ним все в порядке! Увы, перед уходом отец предусмотрительно конфисковал ее мобильник, Шанна украдкой бросила взгляд на стоявший на тумбочке телефон. Черт… не работает, вздохнула она. Не успели они переступить порог номера, как Остин тут же вырвал вилку из розетки. Судя по всему, будущие напарники по-прежнему ей не доверяют. И правильно делают. Она ведь тоже только и ждет удобного момента, чтобы удрать от них и вернуться к Роману.

— Привет. Давай знакомиться, — улыбнулась брюнетка. — Я Алисса. Твой отец попросил меня заехать к тебе на квартиру, собрать кое-что из одежды и привезти сюда. — Она кивнула и сторону большой дорожной сумки.

Шанна узнала сумку с первого взгляда.

— Спасибо.

— Мы включили телевизор — решили пока посмотреть «ЦВТ». — Остин, взяв в руки пульт, прибавил звук. — Во всех новостях только и говорят, что разрывах в здании «Роматек». Гадают, что будет делать Драганешти. Все склоняются к тому, что месть последует незамедлительно — вероятно, сегодня же ночью.

— Кабельный канал для вампиров — с ума сойти! — Покачав головой, Алисса глотнула кока-колы. — Все как у людей — даже мыльные оперы! Одного только не понимаю — что такое «Шоко-Блад»?

— Это такой коктейль — смесь шоколада с кровью, — объяснила Шанна. — Очень популярный среди вампиров, особенно им увлекаются дамы. Хотя, насколько я слышала, от него быстро полнеют.

Алисса рассмеялась.

— Шутишь?

— Нет. Собственно говоря, именно поэтому Роман и создал низкокалорийный напиток. По-моему, он называется «Блад-лайт!».

На этот раз расхохотался и Остин.

— Они совсем не такие, как я их себе представлял, — отсмеявшись, задумчиво проговорил Остин.

— Точно. — Алисса с аппетитом вонзила зубки в большой кусок пиццы. — Я думала, вампиры такие бледные, тощие… а на самом деле вполне нормальные ребята.

— Да, — кивнул Остин. — Конечно, это совсем другая культура. Но при этом она до ужаса… человеческая.

— Так они и есть люди. И тоже испытывают боль, и страх, и… и любовь. — Интересно, а что сейчас чувствует Роман?

— Только не вздумай сказать такое при огне, — предупредила Алисса. — Потому что он искренне считает вампиров шайкой кровожадных маньяков.

— Кстати, а где он? — поинтересовалась Шанна.

— Наблюдает за домом Петровского — как обычно, — ответил Остин. — Он люто ненавидит всех этих русских. А уж после того как они выследили тебя в ресторане и едва не прикончили, Шон совсем обезумел.

Шанна растерянно моргнула.

— Что?!

— Поздравляю, Остин! Все-таки проговорился, — мрачно буркнула Алисса.

— Так я думал, она знает, — смутился Остин и повернулся к Шанне: — Разве фэбээровцы ничего тебе не объяснили?

— Что именно? — Сердце ее, казалось, застряло где-то в горле. — Или… Ты хочешь сказать, что мою подругу убили не случайно?!

Остин нахмурился. Лицо его помрачнело.

— Нет. Это было сделано в отместку. Твоему отцу удалось упрятать за решетку нескольких главарей русской мафии. После этого его тайно вывезли из страны. И всю вашу семью тоже. Словом, им пришлось бежать и какое-то время скрываться. Ни одна живая душа не знала, где они прячутся. Но те члены мафии, которым удалось уцелеть, жаждали мести. А единственным членом вашей семьи, кто тогда жил открыто, была ты.

У Шанны все поплыло перед глазами, в ушах зазвенело. Она тряхнула головой, чтобы прийти в себя.

— Выходит, они собирались убить меня?! А Карен погибла просто по ошибке?!

— Ты тут ни при чем, — поспешно пробормотал Остин. — Они охотились за тобой просто потому, что ты дочь Шона Уилана.

— А учитывая все обстоятельства, — вмешалась Алисса, не упустившая ни слова из их разговора, — теперь тебе лучше работать с нами. Ты все время будешь под нашей защитой, и к тому же тебя научат всем необходимым приемам самообороны.

Шанна, упав на подушки, невидящим взглядом смотрела в потолок. До сегодняшнего дня она считала, что смерть Карен во время той кровавой разборки в ресторане была всего лишь трагической случайностью, от которой не застрахован никто. Просто они с Карен оказались не в то время и не в том месте, вот и все. Но, как выяснилось, это не так. Это Шанну должны были убить. А вместо нее погибла Карен.

— Ты в порядке? — озабоченно спросил Остин.

— Выходит, Карен погибла вместо меня. И виновата в этом одна я.

— Ну, — Остин невозмутимо открыл банку содовой, — если тебе от этого станет легче, то могу тебя успокоить: эти отморозки убили бы вас обеих, если бы ты в тот момент сидела за столом. У них был приказ — свидетелей не оставлять. — Он пожал плечами.

Почему-то легче Шанне не стало. Она со стоном закрыла глаза.

«Шанна, ты меня слышишь? Где ты?»

Сдавленно ахнув, она рывком села на кровати. Остин с Алиссой озадаченно глядели на нее.

— Я… мне нужно выйти. — Шанна бегом бросилась в туалет. Господи… неужели Роман пытается связаться с нею?! Но удастся ли это — тем более на таком расстоянии? Выхватив из ящичка салфетку, Шанна зарылась в нее лицом. — Роман, ты меня слышишь?

«Да, я здесь. — Голос Романа в её голове зазвучал громче, как будто их связь с каждой минутой становилась все крепче. — Где ты?»

— В гостинице. Меня стерегут двое из команды отца.

«Значит, ты пленница? Или ты добровольно решила стать одной из них?»

— Со мной все в порядке. Во всяком случае, пока. Не волнуйся за меня. Как ты? Неужели это правда и сегодня ночью действительно начнется война?

«Это правда — все решится сегодня ночью. Зачем… зачем ты позвонила отцу? Я думал… я надеялся, что ты навсегда останешься со мной».

— Я не звонила ему. Они следили за домом Петровского. Отец увидел, как я вошла в дом, и решил, что мне угрожает опасность. Поэтому бросился мне на помощь.

«Ты хочешь остаться с ним?»

— Нет. Я хочу быть с тобой. Но пока я с ним, я смогу защитить тебя…

«Мне не нужно, чтобы ты меня защищала!»

Гневный голос Романа прогремел с такой силой, что у нее едва не лопнули барабанные перепонки.

— Роман, я люблю тебя, — взмолилась она. — И всегда буду любить! Неужели ты подумал, что я могу тебя предать?!

Казалось, даже воздух вокруг нее потрескивает от напряжения.

— Роман! Ты меня слышишь?

Их связь была так сильна, что Шанна даже на расстоянии почувствовала, как его гнев куда-то исчез, сменившись глухим отчаянием. Она могла бы поклясться, что Роман страдает. Кусая губы, она прижала к сердцу распятие, которое он ей подарил.

«Если я доживу до утра, ты вернешься ко мне?»

Если он доживет до утра?!

— Роман, о чем ты?! Значит, ты собираешься сражаться?

«Ты вернешься ко мне?»

— Да! Да, вернусь! Только, Роман, умоляю, побереги себя! Пожалуйста! Я не переживу, если с тобой что-то случится! — Глаза у нее защипало. Шанна сжала распятие с такой силой, что даже кончики пальцев побелели.

Ответа не было.

— Роман, не уходи! — Внезапно кто-то с такой силой грохнул кулаком в дверь ванной, что Шанна подпрыгнула от неожиданности.

— Шанна, ты тут? — оглушительно заорал Остин. — Эй, ты как, в порядке?

— Да, все нормально! — прокричала она в ответ. Потом, повернувшись спиной к двери, сосредоточилась. — Роман, ты меня слышишь?

Тонкая, но прочная нить, связывающая их, оборвалась. А вместе с нею исчез и Роман.

Ангус ошибся, думал Роман. Гордыня тут ни при чем. Конечно, он знал, что с мечом в руках Жан-Люк даст ему сто очков вперед. Как фехтовальщику французу не было равных. Тогда при чем тут гордыня? Разве гордыня заставила Романа выбрать этот путь? Он не знал, Роман был уверен только в одном — он сделает все, чтобы спасти своих людей. И Шанну.

Стрелки часов остановились на одиннадцати, когда Роман, медленно поднявшись по стертым каменным ступенькам, открыл тяжелую деревянную дверь и вошел в церковь. Гулкое эхо его шагов отдавалось под низкими сводами храма. Вдоль стен длинными рядами выстроились толстые красные свечи, язычки пламени, слабо подрагивая, мерцали в темноте. На каменных лицах статуй Роману чудились гнев и недоумение — как будто святые спрашивали, что ему нужно в доме Божьем. Впрочем, он и сам уже успел задать себе тот же вопрос. Почему его вдруг потянуло сюда? Роман не знал.

Перекрестившись, он протянул руку к чаше со святой водой. Но рука застыла в воздухе, а потом бессильно упала. Вода в чаше недовольно забурлил и вдруг вскипела прямо у него на глазах — над ней белым облачком поднялся пар. В лицо пахнуло жаром.

Роман поспешно отдернул руку. Он смотрел на бурлившую воду, чувствуя, как в душу холодной скользкой змеей вползает отчаяние. Итак, он получил ответ на свой вопрос. Душа его проклята навеки.

За спиной громко хлопнула дверь. Роман резко обернулся, однако, разглядев вошедших, тут же успокоился.

Коннор, Грегори и Ласло, переглянувшись, виновато выстроились перед ним.

— По-моему, я достаточно ясно сказал, что не желаю, чтобы за мной ходили по пятам, — недовольно бросил Роман.

Коннор пожал плечами.

— Ну, сюда-то можно? Вы же не в церкви решили устроить дуэль?

— И потом, — влез в разговор Грегори, — мы ведь все равно уже здесь. Так что с этим уже ничего не поделаешь. В общем… — Он глянул на остальных. — Мы просто хотели помолиться вместе с тобой.

— Да. — Ласло осенил себя крестом. — Мы просто пришли помолиться.

Роман недоверчиво хмыкнул:

— Молитесь, конечно! Это полезно. — Повернувшись к ним спиной он направился в тот придел, где располагались исповедальни. Со вздохом открыв дверь одной из них, Роман проскользнул внутрь и сел на узкую скамью.

Негромко скрипнула дверь. Было так темно, что даже острым зрением вампира Роман с трудом различил по другую сторону перегородки смутную тень священника. Согбенная спина говорила о том, что он уже немолод.

— Благословите меня, святой отец, ибо я согрешил. — Опустив голову, Роман чуть слышно пробормотал первую часть заученной когда-то фразы. — Я не был у исповеди пятьсот четырнадцать лет…

— Сколько-сколько? — проскрипел старческий голос. Священник хрипло закашлялся. — Четырнадцать лет?

— Это было очень давно, святой отец. Я нарушил обеты, данные мною Господу. На душе моей много грехов. А сегодня я, возможно, перестану существовать.

— Ты болен, сын мой? — участливо спросил священник.

— Нет. Сегодня мне придется рискнуть жизнью, чтобы спасти своих людей. — Роман прижался лбом к деревянной перегородке. — Но я не уверен, что Добро восторжествует над Злом, да и кто я такой, чтобы считать себя олицетворением Добра? Господь отвернулся от меня, так что, возможно, мною движет Зло…

— Но почему ты решил, что Господь отвернулся от тебя?

— Однажды, много лет назад, я решил, что мне под силу спасти целую деревню. Но я поддался греху гордыни, и душу мою поглотил мрак. С тех пор я так и живу во мраке.

Старик священник снова кашлянул и смущенно заерзал на стуле. Роман вздохнул. Ему даже стало жалко старика — небось гадает сейчас, как отнестись к этой странной истории.

— Прошу прощения, сын мой, правильно ли я тебя понял? — вдруг услышал Роман слабый старческий голос. — Ты сказал, что в первый раз, когда стремился спасти своих людей, был уверен в победе. Это так?

— Да, святой отец. В своей гордыне я уже заранее считал себя победителем.

— Значит, ты считал что ничем не рискуешь. А сегодня? Сегодня ты тоже уверен в победе?

Роман растерянно посмотрел в темноту.

— Нет, святой отец. Сегодня я не уверен даже, останусь ли в живых.

— Тогда почему ты так рискуешь? — спросил священник.

Роман вдруг почувствовал, как к глазам подступили слезы.

— Просто я не могу позволить, чтобы погиб кто-то из моих людей, — хрипло пробормотал он. — Я… я их люблю. Я боюсь за них.

Слышно было, как священник за перегородкой глубоко вздохнул.

— Вот тебе и ответ, сын мой. Сегодня ты делаешь это не из гордыни, а из любви к ближнему своему. Любовь к ближнему угодна Господу, и значит, он не отвернулся от тебя.

По губам Романа скользнула горькая усмешка.

— Вы ошибаетесь, святой отец. Вы не знаете, сколь велики совершенные мною грехи, — пробормотал он.

— Нет, это ты ошибаешься, сын мой. Возможно, ты не понимаешь, сколь велико милосердие Господне, — твердо сказал старик.

Одинокая слезинка скатилась по щеке Романа.

— Как бы я хотел поверить вам, святой отец, — с отчаянием прошептал он. — Но я столько лет творил зло! Думаю, надеяться на прощение Господне мне уже поздно.

Старик наклонился так близко к перегородке, что Роман почувствовал его дыхание у себя на щеке.

— Для того, кто искренне раскаивается, надеяться никогда не поздно, сын мой. Сегодня ночью я буду молиться за тебя.

Глава 27

Время только-только перевалило за полночь, когда в кармане Остина зажужжал и завибрировал телефон. Судя по почтительному тону и по тем взглядам, которые Остин украдкой бросал на нее, Шанна догадалась, что звонит отец. Она совсем забыла о нем. Весь вечер ей не давала покоя мысль о возможной войне между вампирами. Шанна несколько раз пыталась мысленно связаться с Романом, но у нее ничего не вышло.

— Понимаю, сэр. — Остин передал телефон Шанне. — Отец желает с тобой поговорить.

Шанна поднесла телефон к уху.

— Папа, это ты?

— Шанна, наверное, тебе стоит знать, что происходит. Мы поставили телефон Петровского на прослушку. И вот сегодня стали свидетелями его разговора с Драганешти.

У Шанны перехватило дыхание.

— О чем они говорили? Неужели объявили друг другу войну?

— Похоже, Драганешти готов это сделать. Он сказал, что ему удалось собрать больше двухсот воинов. Петровский весь вечер висел на телефоне, обзванивал своих приверженцев, приказывал им всем собраться. Наскреб от силы полсотни.

Шанну захлестнула волна невероятного облегчения.

— Значит, армия, которую собрал Роман, в несколько раз больше! — Шанна с трудом удержалась, чтобы не запрыгать от радости.

— Рано радуешься, — перебил ее отец. — Видишь ли, Драганешти предложил Петровскому сделку. Они встречаются в Центральном парке, один на один. Вместо войны — смертельный поединок.

Ноги у Шанны вмиг стали ватными.

— Что?! — не веря собственный ушам, крикнула она.

— Ты не ослышалась. Они встречаются в два часа ночи на Ист-Грин. Драться будут на серебряных мечах до смерти одного из соперников.

Шанна хватала воздух вмиг пересохшими губами. Роман вызвал Петровского на дуэль?!

— Это… это неправда! Мы обязаны их остановить!

— Не думаю, что мы можем что-то сделать, милая, — вздохнул отец. — Но, признаюсь честно, это начинает меня беспокоить. Насколько нам известно, Драганешти собирается прийти один. Зато Петровский, похоже, приведет с собой целую армию.

— О Господи… — выдохнула Шанна.

— Пока мы слушали, у нас понемногу создалось впечатление, что члены клана Драганешти понятия не имеют, где состоится поединок. Значит, они не смогут прийти ему не помощь. Знаешь, а мне даже немного жаль, что так складывается. Чертовски смахивает на убийство.

Шанна торопливо прокрутила в голове услышанное. Итак, два часа ночи, Ист-Грин, Центральный парк. Нужно как-то сообщить об этом шотландцам… только как?

— Ну все, милая, мне пора бежать. Просто хотел услышать твой голос. Пока.

— Пока. — Шанна, стиснув в руке трубку, подняла глаза на Остина и Алиссу. — Мне нужно позвонить.

Алисса встала.

— Боюсь, это невозможно, Шанна, — с сожалением проговорила она.

— Да пусть звонит! — буркнул Остин. — Что тут такого? В конце концов, даже преступники имеют право на один телефонный звонок.

Алисса обернулась:

— Да ты, никак, спятил!

— Ничуть. — Остин бросил на нее многозначительный взгляд.

Шанна поспешно набрала номер городского телефона Романа. Конечно, все это выглядит на редкость странно. Сначала этот звонок отца, сообщение об угрожающей Роману опасности, потом неожиданная доброта Остина, позволившего воспользоваться телефоном. В другое время Шанна подумала бы, что это неспроста. Но сейчас нужно было спасать Романа.

— Слушаю. Кто говорит?

— Коннор, это ты?

— Угу. Ты, что ли, Шанна? Ну и заставила же ты нас поволноваться, девочка!

— Слушай, ты умеешь пользоваться телефоном… ну, сам знаешь для чего?

— Телепортироваться, что ли? А то как же! Где ты?

— В номере отеля. Продолжаем разговаривать. Поторопись, хорошо? — Шанна покосилась на Алиссу и Остина. — Тут, кроме меня, еще двое, но не думаю, чтобы это стало…

Внезапно по комнате словно прошел небольшой вихрь, и у нее за спиной прямо из воздуха материализовался Коннор.

— Будь я проклят! — Остин, поперхнувшись от удивления, сорвался с кровати.

— Извините за вторжение. — Коннор отобрал у Шанны телефон. — Йен, ты меня слышишь?

— Смотри, на нем килт! — с замиранием прошептала Алисса. — Шотландский горец!

— Это точно, он самый и есть, — подтвердил Коннор, с чисто мужским интересом ощупывая взглядом аппетитные формы сотрудницы ЦРУ. — Ай да куколка! — Он восхищенно прищелкнул языком.

Потерявшая дар речи Алисса что-то возмущенно пробулькала.

— Черт возьми, как вы это проделали? — не выдержал Остин.

— Что? Ах это? Сейчас покажу, только смотрите внимательно. — Коннор крепко ухватил Шанну за руку. Зажмурившись, она вцепилась в него Мертвой хваткой и почувствовала, как проваливается в темноту.

Открыв глаза, Шанна увидела, что стоит в прихожей городского особняка Романа. Тут было не протолкнуться — повсюду тол пились вооруженные до зубов горцы. В воздухе ощутимо витало напряжение.

Ангус Маккей, увидев Шанну, бросился к ней.

— Эй, парень, для чего ты притащил ее сюда? — набросился он на Коннора.

— У меня для вас новости, — крикнула Шанна, не дав Коннору даже рта раскрыть. — Роман и Петровский будут сегодня ночью сражаться на дуэли!

— Это уже не новость, голубушка, — грустно пробормотал Коннор.

— Но Петровский собирается явиться в сопровождении целой армии! А Роман пойдет туда один! Нужно срочно что-то делать!

— Дерьмо! — с отвращением выплюнул Ангус. — Так и знал, что этот ублюдок попытается подложить нам свинью!

— Откуда тебе это известно, Шанна? — спохватился Коннор.

— Мой отец уже несколько недель наблюдает за домом Петровского. Естественно в доме повсюду стоят «жучки», все разговоры прослушиваются. Отец узнал их планы и позвонил мне. Я решила срочно предупредить вас. Роман встречается с Петровским в два часа ночи в Центральном парке, на Ист-Грин.

Шотландцы, разом помрачнев, переглянулись.

Ангус безнадежно покачал головой:

— Ничего не поделаешь милая. Мы поклялись, что не станем за ним следить.

— Что?! Да вы с ума сошли! Я не оставлю его одного! — И прежде чем мужчины успели ей помешать, Шанна выхватила висевший на поясе Коннора меч. — Ну, поскольку лично я никому ничего не обещала значит, имею полное право пойти туда в месте с ним!

— Погоди! — рявкнул Коннор. Лицо у него просветлело. — Кажется, я придумал! Мы можем проследить за Шанной! Мы ведь не давали слова, что не станем следить за ней! — торжествующе добавил он.

— Угу. — Ангус широко ухмыльнулся. — Естественно! Не можем же мы отпустить беззащитную девушку одну, верно? Роман нам этого никогда не простит. Он ведь сам велел нам охранять ее.

— Отлично! — Шанна, окинув взглядом шотландцев, отсалютовала им мечом. А теперь за мной!

Крохотный луч надежды, проснувшийся в душе после исповеди, мгновенно угас, как только Роман оказался на Ист-Грин. Итак, Петровский не сдержал слово. Он пришел не один, а в сопровождении всего клана.

Все произошло очень быстро. Приверженцы Петровского мгновенно окружили обоих соперников кольцом. Окинув врагов быстрым взглядом, Роман насчитал пятьдесят вампиров.

Петровский вышел вперед.

— Я уже заранее предвкушаю удовольствие, которое получу, убив тебя! — осклабился он.

Роман сжал рукоять меча.

— Похоже, ты побоялся прийти сюда один, — сухо бросил он. — Если не ошибаюсь, ты даже не постеснялся привести с собой всех своих женщин.

— Я не трус! Да, я дал слово, что не причиню зла твоим людям… но я никогда не обещал, что мои приверженцы не попытаются прикончить тебя, если я буду убит! Так что не повезло тебе, Драганешти! Так или иначе, но сегодня ты умрешь!

Роман с трудом проглотил вставший в горле комок. Впрочем, он заранее знал, что так будет. Наверное, молитв одного священника и трех верных друзей недостаточно, чтобы спасти его. А Господь Бог отвернулся от него уже много лет назад…

— Ты готов? — Петровский взмахнул мечом.

Роман неохотно вытащил из ножен меч. Подарок Жан-Люка, он был острым как бритва, стальное лезвие, покрытое тончайшим слоем чистого серебра, блеснуло в свете луны. Стальная, отделанная кожаными вставками рукоять удобно лежала в ладони. Со свистом взмахнув мечом, Роман молча отсалютовал Петровскому.

Подбегая к Ист-Грин, Шанна услышала за деревьями звон мечей. В другое время она перепугалась бы до смерти, но сейчас эти звуки были для нее как песня. Шанна сразу воспряла духом — если Роман сражается, значит, жив.

— Стоп! — Ангус преградил ей дорогу. — Я помню наш уговор, детка. Мы явились сюда, поскольку следили за тобой, но нам нужно поспешить.

Ничего не понимающая Шанна и пискнуть не успела, как он подхватил ее на руки.

Деревья замелькали перед глазами с такой скоростью, что слились в одну темную полосу. Испуганная Шанна мертвой хваткой вцепилась в плечи Ангуса. Она и глазом не успела моргнуть, как шотландцы оказались на краю лужайки.

Ангус опустил Шанну на землю.

— Прости… кажется, я недооценивал тебя. Вот, держи. — Он протянул Шанне меч. — А теперь иди. А мы за тобой.

— Спасибо. — Она выбежала на лужайку.

Воины под предводительством Ангуса и Жан-Люка рассыпались позади нее цепью. Посреди лужайки кружили Роман и Петровский. Насколько Шанна могла судить с такого расстояния, Роман ранен не был. Зато одежда Петровского была разрезана в нескольких местах и свисала живописными лохмотьями. Один рукав его был испачкан кровью, сочившейся из глубокого пореза на левой руке.

Петровский вполголоса выругался.

— Мерзавец… ты знал, что она тут! И привел с собой целую армию!

Роман, отпрыгнув в сторону, бросил на Шанну быстрый взгляд и успел заметить выбежавших из-за деревьев горцев.

— Ангус, ты же дал мне слово! — крикнул он, снова повернувшись к Петровскому. — Ты поклялся, что не станешь следить за мной!

— А мы и не следили, — крикнул в ответ Ангус. — Если хочешь знать, мы вообще не знали, где ты. Мы явились сюда вслед за мисс Уилан.

Петровский, воспользовавшись удобным моментом, сделал выпад. Роман метнулся вправо, выбросил руку вперед и нанес сопернику удар. Раздался крик, и Петровский, покачнувшись, схватился за бедро. Брызнула кровь.

— Шанна! — крикнул Роман. — Уходи отсюда! Немедленно!

— Я не оставлю тебя! — Шанна бросилась вперед. — И не позволю, чтобы ты погиб!

Иван, поморщившись, бросил взгляд на испачканную кровью ладонь.

— Небось решил уже, что победа осталась за тобой, Драганешти? Ты ошибаешься! Так же как тогда с Казимиром!

Роман, не спуская с Петровского глаз, медленно кружил вокруг него.

— Казимир мертв.

— Неужто? — возразил Петровский, стараясь, чтобы Роман все время был у него на виду. — А ты видел его мертвым?

— Он упал на землю за мгновение до того, как из-за горизонта появилось солнце.

— А ты и твои друзья поспешили скрыться. Иначе говоря, ни один из вас не видел, что случилось потом. А я, воспользовавшись вашим бегством, перенес Казимира в убежище, известное только нам одним.

Над толпой шотландцев пронесся стон.

— Ты лжешь! — прошептал Роман. Лицо его залила мертвенная бледность. — Казимир мертв.

— Нет, он жив! И горит желанием отомстить. Все эти годы он собирал армию, которая растет с каждым днем! — Иван сделал молниеносный выпад, целясь Роману в живот.

Роман успел вовремя отскочить, однако острие меча все-таки задело его. Из раны брызнула кровь. Роман покачнулся.

При виде крови, окрасившей его одежду, из груди Шанны вырвался сдавленный крик. И тут она вдруг краем глаза заметила, как за спиной любимого беззвучно выросли двое русских. В руках у них были остро заточенные колы.

— Роман, берегись! — Шанна метнулась к нему.

С быстротой молнии Ангус прыгнул вперед и схватил ее за руку.

— Нет, милая! — прорычал он.

Роман резко обернулся и встретил русских с мечом в руках.

Иван с ненавистью взглянул на Шанну.

— Ты меня достала, сука! — Со свистом взмахнув мечом, он ринулся к ней.

Ангус быстрым движением оттолкнул Шанну, заслонив ее широкой грудью, но Жан-Люк оказался быстрее. Он прыгнул вперед и поднял над головой меч серебряное лезвие блеснуло в воздухе, послышался оглушительный скрежет, и Иван с проклятием качнулся назад. Не дав ему оправиться от удара, Жан-Люк бросился в атаку. Не ожидавший такого напора Петровский был вынужден обратиться в бегство.

Роман обернулся к Шанне.

— Ангус, отведи ее домой. Там она будет в безопасности, — прохрипел он, прижимая ладонь к животу. Между пальцами показалась кровь.

Шанна рванулась к нему но Ангус проворно оттащил ее назад.

— Роман, уходи! Ты ведь ранен!

Роман стиснул зубы.

— У меня еще осталось одно незаконченное дело. — Подняв меч, он бросился на Петровского.

Жан-Люк отскочил назад как раз в ту минуту, когда мечи Романа и Петровского с оглушительным скрежетом скрестились в воздухе. Одним быстрым движением Роман вышиб оружие из рук врага.

Иван, грязно выругавшись, бросился к мечу, но Роман оказался быстрее — он прыгнул и нанес Петровскому страшный удар по ногам. Петровский рухнул на землю, молниеносноповернулся и снова вскочил на ноги. Но Роман уже стоял над ним с мечом в руках. Острие, описав дугу, коснулось груди Петровского в том месте, где испуганно билось сердце.

— Ты проиграл, — прошептал Роман.

Петровский судорожно огляделся.

Роман ткнул ею мечом.

— Поклянись, что ни ты, ни члены твоего клана никогда больше не причините вреда моим людям, — потребовал он.

— Клянусь.

— Поклянись, что ты навсегда оставишь попытки взорвать принадлежащие мне фабрики.

Иван угрюмо кивнул.

— А если я дам тебе слово, ты поклянешься оставить меня в живых?

Жан-Люк шагнул к ним.

— Роман, он должен умереть.

— Угу. — Отпустив наконец Шанну, подтвердил Ангус. — Ему нельзя верить.

Роман с трудом перевел дыхание.

— Знаю. — Он обреченно вздохнул. — Но если он умрет, во главе его клана встанет кто-то другой. У мятежников появится новый вожак. И нам снова начнут угрожать. А если мы оставим Петровского в живых, он сдержит слово. Разве не так? — Он снова кольнул Ивана мечом.

— Так. — Петровский неохотно кивнул. — Я поклялся. И я сдержу свою клятву.

— Конечно, сдержишь. — По губам Романа скользнула угрюмая усмешка. — Иначе я отыщу тебя — днем, когда будешь беспомощен как ребенок. Надеюсь, ты меня понимаешь?

— Да. — Иван с трудом поднялся на ноги.

Роман отступил.

— Тогда мы закончили.

Но вдруг один из русских, схватив меч Ивана, молниеносно прыгнул вперед.

— По-моему, это твое! — Никто и глазом не успел моргнуть, как лезвие вонзилось Петровскому в живот.

Иван с криком попятился.

— Алек? Ты предал меня! Но… почему?! — Он рухнул на колени. — Ах ты, ублюдок! Тебе захотелось власти, да? Решил завладеть моим кланом?

— Нет. — Алек склонился к нему. — Мне нужны только твои женщины.

Иван с воем покатился по земле.

— Ты идиот, Петровский! — Одна из женщин вышла из толпы и приблизилась к нему, на ходу достав висевший у пояса осиновый кол. — Ты всегда обращался со мной как с последней шлюхой!

Иван судорожно хватал воздух губами.

— Галина… — выдохнул он. — Ты и есть шлюха…

В этот момент еще одна женщина выхватила из-за пояса кол.

— Ты больше никогда не сможешь называть нас суками! — прошипела она. — Потому что твой клан теперь станет нашим!

— Что?! — Иван полз по земле, не сводя остекленевших глаз с приближающихся к нему женщин. — Галина! Катя! Остановитесь! Вы не можете встать во главе клана! Вы слишком глупы для этого!

— Нет, это ты дурак! — проворковала Галина, опускаясь возле него на колени. — А я никогда не была дурой! И теперь я смогу получить любого мужчину, какого захочу!

Катя присела с другой стороны.

— А я буду как Екатерина Великая! — Она взглянула на Галину: — Ну что? Давай?

Женщины, переглянувшись подняли колы и одновременно вонзили их Ивану в сердце.

— Нет! — Пронзительный крик перешел в сдавленное шипение, и через мгновение от Петровского осталась только кучка праха.

Женщины, поднявшись с земли, повернулись к шотландцам.

— Ну что, перемирие? — предложила Катя.

— Согласен, — кивнул Ангус.

Русские попятились и мгновением позже растворились в темноте.

Все закончилось.

Шанна робко улыбнулась Роману.

— Все это было так странно… — дрожащими губами пробормотала она. — Иди сюда. И подними руки, чтобы я могла перевязать тебе рану.

Однако перевязкой занялся Коннор. Отобрав у нее бинт, он туго обмотал им бок Романа, после чего вытащил из своего споррана бутылку с кровью и сунул ее раненому.

— Спасибо. — Роман поднес бутылку к губам, жадно глотнул и вернул Коннору. Потом взял Шанну за руку и потянул в сторону, — Нам нужно поговорить.

— Это уж точно, — кивнула Шанна. И тут же накинулась на Романа: — Если ты еще когда-нибудь решишься устроить такую глупость, как сегодня!.. — Она сжала кулаки. — Словом, если тебе придет в голову вызвать кого-то на дуэль, я запру тебя в серебряной комнате, а потом потеряю ключ!

Улыбнувшись, он обнял ее за плечи и притянул к себе.

— Как мне нравится, когда ты начинаешь командовать! — шепнул он.

— А ну отпусти ее! — прогремел у них за спиной чей-то голос.

Шанна обернулась — к ней, держа в руках карманный фонарик, бежал отец, а за ним следом, тоже с фонариками, спешили Алисса, Гарретт и Остин.

Шон Уилан посветил себе под ноги — яркий луч выхватил из темноты горстку праха.

— Это все, что осталось от Петровского? — поинтересовался он.

— Угу, — проворчал Ангус. — А вы, стало быть, Шон Уилан?

— Да.

Тяжело вздохнув, Шон Уилан окинул взглядом Ист-Грин.

— Мягко говоря, не совсем то, чего я ожидал. Всего один погибший, — уныло буркнул отец.

— О чем это ты? — удивилась Шанна.

— Ты хорошо сыграла свою роль, милая. Знаю, что ты сейчас всецело под влиянием этого кровожадного монстра, который обхватил тебя своими лапами. На всякий случай имей в виду — это я велел Остину дать тебе телефон. Я был уверен, что ты тут же кинешься звонить приятелям Драганешти, чтобы предупредить их об опасности.

Роман покрепче прижал к себе Шанну.

— Надеялись, что мы перебьем друг друга?

— Конечно, а что такого? Нам меньше работы! — с вызовом в голосе бросил Шон. Потом пожал плечами. — Ничего страшного — рано или поздно мы до тебя доберемся. Попомни мои слова!

Жан-Люк выразительным жестом поднял над головой меч.

— Глупец! Неужели ты не заметил, что нас намного больше?

— Угу. — Ангус придвинулся к французу. — А вот чего ты точно не понял, приятель, так это того, что вам без нас крышка. Пока мы тут разговариваем, самый злобный в мире вампир собирает свою армию! А без нашей помощи вам в жизни не одолеть Казимира!

Шон Уилан недоверчиво прищурился.

— Не слышал ни о каком Казимире. И почему я вообще должен верить каким-то там упырям? — возмутился он.

— Это правда, папа! — крикнула Шанна. — Зачем ты обижаешь этих людей? Без их помощи ты не справишься!

— Никакие они нелюди! — завопил в ответ Шон. — Немедленно отойди от него и беги ко мне!

Роман смущенно кашлянул.

— Наверное, сейчас не слишком подходящее время, сэр, чтобы просить у вас руки вашей дочери?

Шон в ответ демонстративно взвесил в руке осиновый кол.

— Сначала я своими руками отправлю тебя в ад! — прогремел он.

— Я так и знал, неподходящее, — с досадой пробормотал Роман.

Шанна с улыбкой погладила его по щеке.

— А по-моему, на редкость удачное!

— Шанна, я дам тебе все, что ты захочешь, — с жаром проговорил Роман. — Дом с белой изгородью вокруг…

Рассмеявшись, она притянула его к себе.

— Да мне ничего не нужно. Только ты.

— И даже детей, — словно не слыша ее, продолжал Роман. — Обещаю тебе — мы найдем способ поместить мою ДНК в живую сперму.

— Что?! — Шанна изумленно смотрела на него, не веря собственным ушам. — Ты мечтаешь стать отцом?

— Только если матерью этих детей станешь ты.

Шанна лукаво усмехнулась.

— Надеюсь, ты понимаешь, что в этом случае тебе придется распустить, гарем?

— Уже распорядился, — поспешно закивал Роман. — Грегори перевез всех дам к себе домой. Пообещал подержать их какое-то время, пока они не смогут жить самостоятельно.

— Как это мило с его стороны! — расхохоталась Шанна. — Представляю что скажет Радинка!

— Я люблю тебя, Шанна. — Роман поцеловал ее в губы.

— Убери от нее свои лапы! — рявкнул Шон, взмахнув осиновым колом.

— Нет! — Шанна поспешно заслонила собой Романа.

— Шанна, брось его! Иди сюда! Этот упырь завладел твоим сознанием и…

— Нет, папа! Если он и завладел чем-то, то моим сердцем. — Шанна прижала ладонь к груди. — Я люблю его! — Она обернулась к Роману: — Обними меня!

Он с готовностью прижал ее к себе.

— Тебе не больно? — всполошилась Шанна. Выкрутившись из его рук, она отодвинулась и подняла распятие, чтобы Роман увидел его. — Оно не обожгло тебя! — радостно воскликнула она.

Глаза Романа округлились. Подняв руку, он нерешительно коснулся распятия.

— Это знак свыше… Господь дает тебе понять, что он не отвернулся от тебя…

Роман осторожно сжал распятие в руке.

— «Возможно, ты не понимаешь, сколь велико милосердие Господне». Сегодня ночью я услышал эти слова от одного священника. Сказать по правде, я не верил ему — до этой самой минуты.

Шанна смахнула повисшие на ресницах слезы.

— Господь не оставил тебя! Точно так же и я никогда не оставлю тебя!

Роман ласково коснулся ее лица.

— Я всегда буду любить тебя.

Шанна засмеялась. Слезы ее разом высохли.

— Неужели ты не понял? Если уж Господь тебя простил, значит, ты тоже должен простить себя! Ты просто не имеешь права и дальше винить себя во всех смертных грехах!

— Угу, — подтвердил Коннор.

Роман, ухмыльнувшись, шутливо пихнул шотландца в бок. Потом крепко обнял Шанну.

— Это еще не конец! — закричал Шон. — Рано радуетесь! Мы выследим вас — одного за другим! — Повернувшись, он уныло поплелся прочь. Его помощники потянулись следом.

— Не беспокойся насчет отца. — Шанна со вздохом опустила голову на плечо Романа. — Он со временем привыкнет к тебе. Вот увидишь.

— Значит, ты и вправду выйдешь за меня замуж? — дрогнувшим голосом спросил Роман.

— Конечно.

Губы Романа прижались к ее губам. Не обращая внимания на хихиканье горцев, Шанна крепко прижалась к Роману. Жизнь прекрасна, подумала она, даже если это жизнь с бессмертным. 

Примечания

1

Баффи — героиня молодежного сериала «Баффи — истребительница вампиров». — Здесь и далее примеч. пер.

(обратно)

2

«Кухня фьюжн» — оригинальное смешение кулинарных традиций Востока и Запада.

(обратно)

3

Пепперони — стручок острого красного перца.

(обратно)

4

Скин ду — небольшой кинжал, предмет национального шотландского мужского костюма.

(обратно)

5

Лэнгли — комплекс зданий штаб-квартиры ЦРУ, расположенный в 8 милях от Вашингтона, штат Виргиния.

(обратно)

6

«Блумингдейл» — один из крупных американских универмагов.

(обратно)

7

Шениль — тяжелая, напоминающая бархат ткань с двусторонним ворсом.

(обратно)

8

Ладно, хорошо (фр.).

(обратно)

9

Вот черт! (фр.).

(обратно)

10

Простите? (фр.).

(обратно)

11

Энчиладас — традиционное блюдо мексиканской кухни; тонкая кукурузная лепешка (тортилья) с мясной начинкой, обжаренная на сковородке или запеченная под острым соусом чили.

(обратно)

12

Пастрами — копченая говядина (типа бастурмы).

(обратно)

13

Ревность (фр.).

(обратно)

14

Анна Болейн — вторая жена короля Англии Генриха VIII. Была обвинена в супружеской измене и казнена 19 мая, 1536 г. в Тауэре. Помимо прочего, обвинялась в кровосмесительной связи со своим родным братом Джорджем, лордом Ромфордом.

(обратно)

15

Битва при Куртре — битва восставших фламандцев с армией короля Франции, закончившаяся поражением французов. Фламандцы собрали с трупов рыцарей 700 золотых шпор — отсюда и название.

(обратно)

16

Битва при Флоддене — кровопролитное сражение между войсками Англии и Шотландии, закончившееся гибелью короля Якова IV и полным поражением горцев.

(обратно)

17

Солуэй-Мосс — место сражения (1542) между вторгшейся в Англию шотландской армией и ополчением из 500 англичан пограничной полосы. Шотландцы были наголову разгромлены, многие аристократы попали в плен, а шотландский король Яков V вскоре умер от полученных в битве ран.

(обратно)

18

Совершенно верно (фр.).

(обратно)

19

Куллоден — селение в северной Шотландии. 16 апреля 1746 г. в его окрестностях произошло сражение между шотландским ополчением Карла Эдуарда Стюарта, претендента на английский престол, и английским войском, закончившееся полным разгромом шотландцев.

(обратно)

20

Персонаж повести Р. Л. Стивенсона «Странная история доктора Джекила и мистера Хайда», злобный двойник симпатичного мистера Джекила.

(обратно)

21

Стокгольмский синдром — специфическая психологическая реакция, когда жертва вдруг проникается симпатией к своему палачу.

(обратно)

Оглавление

Глава 1

Глава 2

Глава 3

Глава 4

Глава 5

Глава 6

Глава 7

Глава 8

Глава 9

Глава 10

Глава 11

Глава 12

Глава 13

Глава 14

Глава 15

Глава 16

Глава 17

Глава 18

Глава 19

Глава 20

Глава 21

Глава 22

Глава 23

Глава 24

Глава 25

Глава 26

Глава 27

*** Примечания ***