малютка.
* * *Нет, не о смерти. Все с ней и так понятно —детская дрессировка, всегдаготова.Не о слезах — не зазовешь обратно.Просто скажи: Леша. Наташа. Вова.Бабушка Соня. Миша. Глебушка. Нина.На табуретке. В кухне. Сижу живая.Таня и Толя. Внятно. Медленно-длинно,бережно-бережно по именам называя.Как вы там, милые? Дробь и погудки горна.Холодно вам? Здесь у нас — дождь и святки.Саша и Саша. Плавится шелк у горла.В слете дружинном. В святочном беспорядке.В долгоиграющих праздниках столько света,столько огней, жалящих именами,елки горят — словно жизнь до корней прогретаи никакой разницы между нами.Ночи проходят строем, вьются кострами.Даты и даты. Звездочки именныепристально кружат в здешних кухонных кущах.Столько любви вашей во мне, родные, —хватит на всё. Хватит на всех живущих.* * *Жизнь не движетсястоит себе в одной точкепереминается с ноги на ногу чешет репуа кругом господитвояволя птички-листочкитак и чиркают-чирикают по зеленому небуА она ежится озирается словнопервый раз на свете живет и впрямь сробелакак сиделец кровный выпущенный условнов этот день белый из смерти осточертелойЗа спиной вечная вечность и все что быловпереди вечная вечность и все что будетсквозь нее время со временной своей силойа внутри нее море-море и люди-людиЛюди добрые! добрые люди? переживаяэту жизнь как ужас или привычку к чудуили как всегда как лучшую здесь минутуэто я в зеленом небе стою живаяи машу — беги!и я тебя!не забуду!* * *Как я жила до сих пор, ничего не зная,вечно за целый свет принимая части,вот она катит, молния шаровая, —медленная, живая, как просто счастье.Это не я, это тело, всего лишь тело,бывших, расплавленных красно лиц на фоне,как раскалился мир — пока я летела,чтоб наконец очнуться в твоей ладони.Сходы лавин, бурлящие рек извивы,дым над горящим лесом, четыре моря,как мы легко смешливы, как мы болтливы,солнце мое, словно нет на земле горя.Речь на мефодице ревностно в ребра бьется,память фонит, пульсар обрывает сердце,как это будет, ну, например, по-сербски,солнце мое? — так и будет, мое солнце.Огненный воздух дрожит, и уже на спуске,в этот врезаясь свет, различая блики,слышу, как ты окликаешь меня по-русски,сбив ударения, перемешав язбыки.
(обратно)
Цунами
Шульпяков Глеб Юрьевич родился в 1971 году. Окончил факультет журналистики МГУ. Автор нескольких стихотворных и прозаических книг. Живет в Москве.Журнальный вариант.Часть I1- Excuse me?Чиновник опустил повязку и повторил фразу. Я взял чистый бланк. Он указал параграфы, которые нужно заполнить.— По возможности точно.Под марлей снова зашевелились губы, я улыбнулся. Мне показалось, что во рту у него насекомое.Пляж, сколько хватало взгляда, был покрыт мусором. Судя по рваным лежакам, здесь находился ресторан — или бар. Среди пальмовых листьев сверкала соковыжималка. Крыло от мотороллера, обувь. Почему-то обуви особенно много.Я придавил бумаги осколком, заполнил графу “Проживание”.Налетая с моря, ветер трепал обрубки зелени. Они издавали механический скрежет. Парило сладковатой гнилью, гарью. Звонки мобильных телефонов застревали в густом воздухе, как мухи. А мимо все носили и носили черные продолговатые пакеты. Их складывали под пальмы, в тень. Среди пластиковых личинок ходила женщина в респираторе, бросала шарики льда. Лед дымился, быстро таял.Я выложил паспорт. Под ламинатом уцелел год рождения, номер. Остатки фотографии — мужское лицо без подробностей. И тоже переписал данные в анкету.Закатное солнце придавало руинам резкие, зловещие очертания. Как бы в насмешку болтались на ветру вывески дискотек. Гнутые, кричащие. Нелепые среди разрухи. В бассейне лежал сплющенный микроавтобус, чуть дальше тыкались мордами в битый кирпич коровы.На пляже кто-то рыдал. Кричали в трубку. У воды на красном холодильнике яростно целовалась молодая пара. А местные жители привычно улыбались — как будто ничего не случилось.Деревянный столик в царапинах, писать неудобно. Наконец осталось только имя. Чиновник невозмутимо сличил данные, сунул анкету в общую стопку. Меня сфотографировали, стали выписывать документы из Бангкока в Москву.Насекомое под марлей зашевелилось, чиновник пожелал удачи.Моя новая жизнь