Николай Александрович Морозов
Сборник стихотворений 1918 г.
Где и когда?
Где это было? Когда это было?
Или случилось во сне?
Или всё это мечта породила?
Кто так писал на стене?
"Комнатки наши – пчелиные соты,
Где не вместиться двоим;
В них мы годами, без дел и заботы,
Словно личинки, сидим.
Здесь многолетнею пылью одето
Всё от окон до дверей:
Нет в этих камерах проблеска света,
Как в головах у властей!
Мы, как орехи под крепкой корою,
Нам обеспечен покой:
Сделались мы под своей скорлупою
Бодры как мухи зимой".
Где это было? Когда это было?
Кто этот выпил фиал?
Разве ты, сердце, уже позабыло
Тех, кто с тобою страдал?
1877 / 1918
* * *
Струйка журчала
Серой скале:
Я уж устала
Течь по земле.
Встречу я вскоре
Берег родной,
Близко уж море,
Близок покой.
С ним я рассталась
Слишком легко,
К небу умчалась
Я высоко.
Паром летала
Я в облаках,
Снегом упала
В дальних краях.
В почву спустилась
Ранней весной,
Долго сочилась
Я под землёй.
Вышла я в двери
Яркого дня, -
Люди и звери
Пили меня.
В людях текла я
В тёплой крови,
Страстно желая
Счастья, любви.
К истине жажду
Вечно тая,
Каплею каждой
Верила я.
Знала страданья,
Знала любовь:
В детском дыханьи
Вышла я вновь.
На землю пала
Яркой росой,
Снова я стала
Чистой струёй.
Всё я узнала!
Долог был путь!..
Время настало
Мне отдохнуть.
Буду я вскоре
Синей волной:
Близко уж море,
Близок покой!..
Часы
Как будто в волшебном, таинственном сне
Несётся минут бесконечность,
Рождает их Вечность в своей глубине
И вновь поглощает их Вечность.
Он в Вечности был заключён, без оков,
В ней счастье он знал и печали,
И медленно двигались стрелки часов
И Время ему отмечали.
В темницу навеки он был заключён
Врагом животворного света,
И долго он жил, как во сне, без времён,
Часы его спрятали где-то:
Негаданно день избавленья пришёл,
И с узника сняли оковы,
И снова, свободный, часы он нашёл,
И стрелки задвигались снова.
И вновь для него, как в таинственном сне,
Помчалась минут бесконечность:
Рождала их Вечность в своей глубине
И вновь поглощала их Вечность.
В летнюю ночь
В глубине небес безбрежной
Даль светла и хороша,
И полна любовью нежной
Мира вольная душа.
Бесконечным обаяньем
Веет тихий лунный свет,
Звёзды трепетным мерцаньем
С неба шлют тебе привет.
Их любви, святой и чистой,
Власть сильна и глубока,
И она из мглы лучистой
Нас зовёт за облака.
Так умчимся ж оба смело
В мир волшебной красоты,
Где блаженству нет предела
В царстве света и мечты.
Унесёмся в переливы
Блеска огненных миров,
Пролетим сквозь все извивы
Междузвёздных облаков.
Пусть они гирляндой тесной
Окружают нас вдали,
Улетевших в мир небесный
С обездоленной земли.
Псонт
Футурина
В сарае я встречно
Амурился с Раей,
Но вышло к нам нечто
С зубами и с лаей.
О, призрак озорный!
С каких прецедентов
Бросаться так вздорно
На нас, декадентов!
Ведь хуже леонта
Зверище таковский!
Спаси ж нас от псонта,
Отец Тредьяковский!
В заточении
Голые стены, тюремные думы,
Как вы унылы, темны и угрюмы!..
Горько в темнице без дела лежать,
Целые годы о воле мечтать:
Всё здесь так тихо, безжизненно, бледно:
Годы проходят бесплодно, бесследно,
Тянутся долго недели и дни, -
Скуку тупую наводят они:
Мысли слабеют от долгой неволи,
Тяжесть в мозгу от мучительной боли:
Даже минута, как вечность, долга
В этой каморке в четыре шага!
Душно под низким запачканным сводом,
Силы слабеют сильней год за годом,
Давит собой этот каменный пол,
Этот железный прикованный стол,
Эта кровать, этот стул, что прибиты,
К стенам, как будто могильные плиты!
В вечном молчанье суровом, немом,
Даже себя сознаёшь мертвецом!
Наглухо рамы двойные забиты,
Грязью и пылью все стены покрыты,
Муха заснула на грязной стене,
Лапки скрестивши на тёмной спине:
Полночь пришла:
Бой часов раздаётся,
Резко их звук в коридоре несётся:
Давит, сжимает болезненно грудь,
Гложет тоска:
Не удастся заснуть:
В отчаяньи
Некуда деться от муки и боли!..
Порча какая случилася, что ли,
Желчь ли во мне разлилась в эту ночь?
Право, не знаю!.. Но только не в мочь!
Против любимой недавно отчизны
Льются из сердца слова укоризны:
Русская жизнь! Из веков темноты
Как неуклюже сложилася ты!..
Русский радетель о благе народном!
Мнишь ты народ и нагим и голодным,
Только причины несчастья не те:
Горе в духовной его нищете!
Скуден народ наш не кровом, не пищей!
В слабости знаний его гноевище,
Косность властей и беспечность глупцов
Создали целое племя рабов.
Русская мысль! Ты была беззаступна,
Творчества радость рабу недоступна,
Раб променяет тебя на мошну,
В знаньи увидит наживу одну!
Ты же в низину сошла с пьедестала,
Править собою слепых призывала,
И среди русской огромной земли
Труженик мысли валялся в пыли!
Что ж ты не свергнешь кумиров из глины?
Мира не сдвинут твои властелины,
Узки умы их и тесны сердца,
И не создашь ты вождя из слепца!
Русская мысль! Разверни свои силы!
Вызови жизнь из гниенья могилы,
Некогда плакать, не время стонать:
Надо ошибки отцов поправлять!
Встаньте ж, грядущего верные стражи!
Мыслью свободной развейте миражи,
И, обездоленных братьев любя,
Люди идей, уважайте себя!
У берега
Съезжалися гости на виллу, на бал,
Под виллой внизу океан бушевал.
На вилле, как звёзды, горели огни,
Под виллой чернели утёсы одни.
Был грозен в полуночной мгле океан,
И голос природы звучал, как орган.
Вся вилла была оживленьем полна,
О вечном гудела морская волна!
Всё новые гости съезжались на бал,
На новые танцы оркестр призывал,
Кружилися дамы в своих кружевах, -
А в море лишь пена вилась на камнях,
На гребни ложилась полночная мгла,
И хрупки казались людские дела!
Гаданья астролога
Под законами Панургскими
За стенами Шлиссельбургскими
Жил астролог в одиночестве
И молил он о пророчестве
О себе и об отечестве
И о целом человечестве.
На мольбы его всечасные
Отвечали звёзды ясные:
"Скоро, скоро всю Вселенную
Облекут парчой нетленною,
К золотым отрогам месяца
Серьги яркие привесятся!
Скоро, скоро куртку куцую
Перешьют вам в конституцию,
Снова выкроят заплатушку
На Россию, вашу матушку!"
И сбылося предвещание:
Шлиссельбург ушёл в предание,
Пошатнулось православие,
Расползлось самодержавие,
И Россию всю плакатами
Облепили, как заплатами.
Лишь светила поднебесные
Не попали в куртки тесные,
Как взялись всё идеальное
Превращать в материальное,
И пошли взамен республики
Без конца печатать рублики:
Светлый ангел
Людмиле Волкенштейн
Полна участья и привета
Среди безмолвия и тьмы,
Она сошла, как ангел света,
Под своды мрачные тюрьмы.
Была чарующая сила
В душе прекрасной и живой,
И жизнь она нам обновила
Своей душевной чистотой.
В глухой тюрьме она страдала
Среди насилия и зла,
Потом ушла и не узнала,
Как много света унесла.
Есть в мире души, – их узнаешь
Лишь в дни гонений и утрат,
Но мир за них благословляешь
И жизнь за них отдать бы рад!
Рецепт
Много лет
Прожил свет,
Одряхлев при этом.
Глух и стар
Стал Пиндар
И запел поэтам:
"Мой адепт!
Вот рецепт
Звучного искусства:
Нужно вам
Мысли грамм,
Да полдрахмы чувства!
А потом
Хоть ведром
Или всей бадьёю,
Через край
Доливай
Чистою водою!
За твой труд
Воздадут
Кто венком, кто розой!"
И с тех пор
Мелют вздор
И стихом и прозой!
На старой границе
И вот опять она, Россия:
Опять и церкви, и кресты,
И снова вижу на пути я
Следы духовной нищеты.
Опять заставы и заслоны,
Опять надсмотрщики снуют,
И вседержащие шпионы
Свою добычу стерегут.
Опять насилия и слёзы:
И как-то чудится во мгле,
Что даже ели и берёзы
Здесь рабски клонятся к земле!
Боевой клич
На нивах кругом наливается колос,
А издали слышатся звуки войны:
Мне чудится в мире пророческий голос,
Которым и воздух, и рощи полны.
"Сражайтесь, сражайтесь, народы Европы!
Бросайтесь в раскрытые сети ловца.
Хватайтесь за ружья, спешите в окопы!
Кричите друг другу: война до конца!
Вас рок неизбежный ведёт на расправу
За то, что не сбросили старых цепей.
Вперёд же! Под пули! Воюйте во славу
Возлюбленных ваших и мудрых вождей.
Вы будете босы, вы будете голы,
Крапивой покроются ваши поля.
Тибетцы, китайцы, киргизы, монголы
Придут вам на смену: Готова земля!
Они завладеют пустыми местами:
Готовьте дорогу для мирных людей!
Их руки поднимут упавшее знамя
Гражданской свободы и братских идей.
Смелей же! В могилы! На пушечный грохот!
В смертельные газы кровавой войны!
Чу! В грохоте пушек уж слышится хохот
И клич боевой самого сатаны!"
1916
Пётр-Астролог
Из Фраскатти в старый Рим
Вышел Пётр-Астролог.
Свод небес висел над ним,
Будто чёрный полог.
Он глядел туда, во тьму,
Со своей равнины,
И мерещились ему
Странные картины.
Пётр сказал: "Не лёгок путь,
Утомились ноги".
И присел он отдохнуть
С краю у дороги.
Видит: небо уж не грот
С яркими звездами,
Это спущена с высот
Скатерть со зверями.
В ней даны ему, как снедь,
Гидры, скорпионы,
Козерог, центавр, медведь,
Змеи и драконы.
Он подумал: "Это – бес!
Чёртово глумленье".
Но услышал глас с небес:
"Ешь их во спасенье!"
– "Что ты, Боже, мне сказал? -
Молвил Пётр укорно, -
Никогда я не едал
Нечисти злотворной".
Но спустилася с высот
Скатерть ещё ниже;
Лезут звери прямо в рот,
И всё ближе, ближе!
Пётр вскочил. – "Прескверный сон!
Как тут разобраться?"
И спешил скорее он
До дому добраться.
1918
Моих стихов невнятны звуки
Живущим тускло в наши дни:
В них мир таинственной науки,
В них неба вечные огни.
Мои слова – иероглифы:
Их разберёт грядущий век.
И что прочесть не смогут скифы,
Узнает новый человек.
Оглавление
Где и когда?
* * *
Часы
В летнюю ночь
Псонт
В заточении
В отчаяньи
У берега
Гаданья астролога
Светлый ангел
Рецепт
На старой границе
Боевой клич
Пётр-Астролог
Моих стихов невнятны звуки
