КулЛиб - Классная библиотека! Скачать книги бесплатно 

Проклятие рода Гамбрелли [Кэрол Мортимер] (fb2) читать онлайн


 [Настройки текста]  [Cбросить фильтры]
  [Оглавление]
Carole MORTIMER
AT THE SICILIAN COUNT'S COMMAND

ГЛАВА ПЕРВАЯ

— Признаюсь, я пригласил тебя сегодня в гости не просто так, — загадочным тоном произнес Стивен Фоксвуд.

Двое мужчин сидели перед ужином на террасе, наслаждаясь теплом летнего вечера и бокалом хорошего сухого вина.

— Так я и думал, — улыбнулся Вольф, хлопнув друга по плечу. — Иначе с какой такой стати ты бы стал выдирать меня, как репку, из моей привычной жизни и заманивать к себе в загородный дом на уик-энд! Не ради же свежего воздуха! Ну, давай выкладывай, что случилось!

— Дело в том... — начал Стивен, но осекся. Сзади них скрипнула калитка. — Прости, кажется, Энджел идет. Позже поговорим. Пойдем, я познакомлю тебя со своей... — хозяин дома замолчал на секунду, но тут же быстро исправился: — ...с Анджеликой Харпер.

Вот оно что! Кто бы мог подумать! Мужчины дружили уже много лет, но раньше никаких сердечных тайн у них друг от друга не было. Похоже, на этот раз дело зашло слишком далеко. Вольф искренне полагал, что Стивен решил пригласить его, чтобы устроить мальчишник и обмыть успешную сделку, которую они недавно заключили. Друг ни разу даже не намекнул, что хочет поговорить о чем-то личном. И ни словом не обмолвился о том, что его нынешняя любовница — как ее, Энджел? — тоже будет присутствовать!

Жена Стивена, Грейс, с которой он прожил — почти тридцать лет, умерла год назад. У них был не очень счастливый брак — уж слишком разные характеры, вот частенько и ссорились, — но они все равно любили друг друга. Конечно, Стивен заводил романы на стороне, но он был достаточно умен и ловок, чтобы его жена никогда ничего не заподозрила. Вольф знал про интрижки друга, знал имена его пассий, особенности их характера и даже привычки поведения в постели. Однако никогда с любовницами Стивена не сталкивался. Зачем? Ему нравилась Грейс, и встречаться с ее соперницами не хотелось.

Теперь, когда Грейс умерла, Стивен, очевидно, решил больше не скрывать от лучшего друга своих любовниц.

Устроившись на диване в гостиной, Вольф с любопытством наблюдал за тем, как в комнату вошла девушка и, подойдя к Стивену, обменялась с ним теплыми поцелуями.

На вид Анджелике Харпер было чуть больше двадцати, а значит, она по крайней мере лет на тридцать моложе Стивена. Неужели у них действительно серьезные отношения?

Сердце Вольфа слегка кольнула зависть, ему никогда еще не приходилось видеть подобную красавицу, а ведь в свои тридцать шесть лет он, пользуясь репутацией одного из самых завидных холостяков в Европе, имел немало любовных побед, давно уж со счету сбился!

Анджелика Харпер — высокая, стройная, с длинными черными волосами, сверкающими серыми глазами и необычайно изящными чертами лица просто излучала чувственность, о которой Вольф знал не понаслышке.

Он настолько увлекся созерцанием вошедшей девушки, что даже забыл обо всех нормах приличия.

Стивен с удивлением уставился на него.

— Эй, Вольф, ты чего там замер? Иди и поздоровайся с Энджел.

— Анджелика. — Девушка протянула Вольфу руку. — Только Стивену я разрешаю называть меня Энджел.

Вольф вскочил, будто его застигли на месте преступления, быстро подошел к гостье и пожал ее руку, с удивлением отметив странное покалывание в пальцах, возникшее от прикосновения к нежной коже девушки.

— Очень приятно познакомиться с, вами, Анджелика, — кивнул он.

О боже, что это с ним происходит? Он, кажется, чувствует едва ли не смущение в присутствии этой потрясающей брюнетки. Давненько ему не приходилось робеть перед женщинами. Если бы ему еще сегодня утром сказали, что он способен на такие подростковые эмоции, он бы открыто рассмеялся в лицо говорящему. Однако себя не обманешь! И затрудненное дыхание, и потные ладони, и путаница в голове... все симптомы налицо!

М-да, вечер пошел по совсем другому сценарию, нежели предполагал Вольф.

Загородное поместье Стивена находилось в тридцати милях от Лондона. Красивый зеленый пригород, очень ухоженный и тихий, лучшее место для отдыха и представить трудно. Вольф приехал сюда расслабиться и отпраздновать удачную сделку, которую они заключили на пару со Стивеном: купили землю во Флорида-Кейс с намерением застроить ее дорогими коттеджами и, главное, сделать здесь одно из лучших в Европе полей для гольфа. Проект обещал Вольфу и Стивену огромные прибыли.

Все мысли Вольфа были заняты предстоящими работами по благоустройству территории, но вместо обсуждения планов строительства, похоже, придется вести светские беседы с юной и, надо признать, прекрасной любовницей гостеприимного хозяина. Будь девушка свободна, он наверняка не пожалел бы о подобной замене, но чувствовать себя третьим лишним — удовольствие не из приятных!

Тем более что от одного лишь взгляда на эту красотку у него начинала неприлично топорщиться ткань на брюках. Надо поскорее сесть и положить ногу на ногу, а иначе что подумают о нем Стивен и его любовница! Влезать в их отношения он не собирается!

Какой бы придумать предлог, чтобы поскорее отсюда убраться!

— Это Вольф, граф Гамбрелли, — широко улыбнулся Стивен, явно не замечая состояния друга и не догадываясь о мыслях, лихорадочно крутившихся у того в голове.

Вольф невольно взглянул на Стивена с точки зрения мужской привлекательности. Ох уж эти инстинкты! Стоит только появиться красотке, и мужская дружба летит ко всем чертям, сразу начинается выяснение, кто сильнее, сексуальнее и удачливее. В этом отношении Стивен — серьезный соперник, несмотря на свои пятьдесят восемь лет, он находится в прекрасной физической форме. И темные волосы поседели только на висках.

— Приятно с вами познакомиться, граф Гамбрелли. — Анджелика кивнула. А вскоре ее глаза раскрылись от удивления. Вольф не выпустил ее руку сразу после приветствия, а задержал в своей ладони значительно дольше, нежели требовали правила хорошего тона.

Девушка, разумеется, слышала о графе Карло Гамбрелли. Итальянский донжуан, о котором обожали писать в газетах: в колонках светской хроники и на финансовых страницах. Успех графа Гамбрелли в бизнесе мог сравниться разве только с успехом у женщин, за что он и получил прозвище Вольф, по сути дела ставшее его новым именем. О да, он даже внешне похож на волка: поджарый, сильный, с вкрадчивыми упругими движениями и очень... опасный. И уже никто, пожалуй, и не помнил настоящего имени графа Гамбрелли.

Теперь понятно, откуда у него такая слава покорителя женских сердец, со смесью страха и любопытства подумала девушка. С ним никак нельзя оставаться с глазу на глаз. Вольф Гамбрелли — самый привлекательный мужчина из тех, кого Анджелика видела в своей жизни.

Его густые и длинные, до плеч, волосы были светлее, чем обычно бывает у итальянцев. Зато кожа точно как у настоящего сицилийца — загорелая, смуглая, а глаза того темного цвета, от которого голова идет кругом. Чувственные губы, волевой подбородок, да и фигура просто идеальная! Широкие плечи, мускулистый торс и длинные, длинные ноги...

Да, с Вольфом Гамбрелли шутки плохи! С первых секунд их встречи Анджелика поняла, что ее новый знакомый прекрасно осведомлен о своей силе и красоте, а если еще учесть его баснословные счета в банках, то сразу становилось понятно: этот мужчина всегда получает все, что хочет, ему даже пальцем для этого шевелить не надо!

— К чему такие церемонии? Прошу вас, зовите меня просто Вольф.

Анджелика отдернула руку и холодно улыбнулась.

И это подчеркнутое равнодушие заставило графа внезапно ощутить жгучее желание сорвать маленькое черное платье с божественного тела девушки и целовать и ласкать ее прямо здесь на полу, пока она не станет молить его о пощаде!

Но вместе с тем Вольф не мог не заметить, как нежно Стивен обнимает Анджелику за плечи, а значит, она принадлежит ему...

Необходимо взять себя в руки и не допускать никаких неосторожных фраз, а уж тем более фривольностей! Вокруг него полным-полно хорошеньких женщин на любой вкус, поэтому совершенно ни к чему заглядываться на любовницу своего друга!

Граф украдкой продолжал изучать девушку. Интересно узнать, почему она связалась с мужчиной намного старше себя? Неужели только из-за денег? Теперь, когда Стивен овдовел, она надеется заполучить его богатство? Выходит, Анджелика из тех женщин, что торгуют собственной молодостью и красотой ради того, чтобы заарканить состоятельного и желательно старого мужа? А Стивен, судя по всему, готов отдать Анджелике все свое состояние! После этих мыслей его восторг перед красотой девушки заметно поутих.

— Выпьешь, Энджел? — спросил у нее хозяин дома.

— Было бы чудесно, спасибо, — охотно приняла его предложение девушка. — Вы надолго приехали к нам в Англию, Вольф? — с холодной вежливостью поинтересовалась она, пока Стивен наливал ей бокал охлажденного вина.

— Я еще не решил. Это будет зависеть от целого ряда обстоятельств, — уклончиво ответил граф, с раздражением поймав себя на том, что не в силах отвести взгляд от пухлых, губ Анджелики Харпер.

Что за черт, эти губы просто созданы для поцелуев!..

— Держи! — Стивен протянул Энджел бокал и снова обнял ее за плечи. — Ты сегодня особенно хороша, Энджел. Тебе так не кажется, Вольф? — добавил он с гордостью.

Девушка покраснела.

Да, к большому сожалению Вольфа, она действительно красива! Настолько, что рядом с ней о чем-то другом и думать невозможно! Но, слава богу, возле них постоянно находится Стивен, а потому можно не волноваться. Вольф дал себе честное слово, что ни единым намеком не позволит другу усомниться в его честности. Никаких шашней с этой обольстительной брюнеткой! Хотя его состояние и не поддается никакому разумному объяснению, о чем у него еще будет время подумать потом на досуге, о его слабости никто никогда не узнает. И он еще обязательно посмеется над собой, когда забудется в объятиях своей будущей пассии.

— Да, Анджелика просто прекрасна. Я восхищен, — Вольф хотел сказать что-нибудь банальное, но фраза получилась излишне искренней.

Да что с ним такое? — мужчина чувствовал себя крайне неловко.

За свою жизнь каких только красавиц он не клал к себе в постель! И блондинок, и брюнеток, и рыжих... И с черными волосами, как у мисс Харпер. Так что же такого есть в этой девушке, что Вольфа так и подмывает сбросить руку Стивена с ее плеча, подхватить красотку и убежать с ней куда-нибудь подальше в уединенное место?

Представив, чем он мог бы с ней заняться потом, Вольф почувствовал сильнейшее возбуждение.

Анджелика вопросительно посмотрела на Стивена. Она слишком хорошо знала этого человека, чтобы заподозрить его в том, что он собирался одурачить ее. У него наверняка имелись веские причины пригласить в дом Вольфа именно на этот уикэнд. Анджелика давно жила в доме Стивена и прекрасно знала, что тот редко говорит что-то или поступает определенным образом, не обдумав заранее все последствия своего поведения.

Этот чертов Вольф Гамбрелли не на шутку взволновал Анджелику. Он то и дело бросал на нее жаркие взгляды, раздевая глазами. Да и выпуклость под брюками между ног была более чем красноречивой. Как она ни старалась сохранять невозмутимость, а ничего не вышло! Не прошло и получаса после ее появления в гостиной, а она уже была готова броситься в объятия незнакомца.

Но ведь это смешно!

Вольф Гамбрелли — завзятый ловелас. Не проходило и недели, чтобы в прессе не появились его новые фотографии с шикарными длинноногими и полногрудыми дивами. Одна другой краше. Этот самоуверенный самец меняет женщин так же часто, как шелковые простыни в своей постели!

Такие субъекты совершенно не интересовали Анджелику!

— Кажется, пора обедать, — чуть ли не со вздохом облегчения заметила девушка, увидев в дверях Холмса, дворецкого Стивена.

Анджелика всю жизнь прожила в самых обычных условиях, далеких от какого-либо комфорта, а уж тем более роскоши. Сначала в родительском доме с двумя сестренками, потом в университете, снимая с двумя подружками квартиру на троих. И даже теперь, прожив несколько месяцев в доме Стивена, Анджелика чувствовала себя чужой, слишком далек его образ жизни был от того, к которому она привыкла. Иногда девушка даже сама готовила еду и они со Стивеном ели на кухне, впрочем, гораздо чаще мужчина наотрез отказывался потакать ее, как он считал, прихотям.

«Нет, нет и нет, — сердился он, — мы не можем питаться на кухне, как слуги. Я уже не мальчик, чтобы получать удовольствие от подобных экзотических занятий. Не спорю, готовишь ты очень вкусно, но это отнимает безумное количество времени. И ты устаешь вдобавок!»

Анджелике приходилось сдаваться.

— Вольф, может, ты будешь сегодня кавалером Анджелики?.. — неожиданно поинтересовался Стивен. — Как бы мне того ни хотелось, но я не могу забрать все ее внимание. Как-никак ты мой друг, и я пригласил тебя в гости. Не могу же оставить тебя в одиночестве!

— Конечно. — Вольф подошел и предложил девушке руку.

Энджел удивленно покосилась на Стивена, но промолчала. Похоже, он все-таки что-то задумал! Хотелось бы знать, что именно! Она осторожно положила ладонь под локоть Вольфа и сразу почувствовала, как играют мускулы под пиджаком.

И когда только этот бабник и банкир находит время, чтобы держать себя в такой потрясающей форме?

Войдя в столовую, Анджелика поспешила отстраниться от графа Гамбрелли. Он галантно усадил ее за стол, потом сел сам и, как ей показалось, слишком близко.

Анджелика смущенно заерзала.

— Вот и пришла пора выйти тебе в свет, Энджел, — торжественным тоном объявил Стивен.

Девушка удивилась еще больше. Сегодня точно был день сюрпризов!

За шесть месяцев, в которые они проводили выходные вместе, Вольф стал их первым гостем.

— Мне пора познакомить тебя с обществом, а не жадно удерживать рядом с собой, — не унимался Стивен. (И к чему он клонит? — терялась в догадках девушка.) — Как ты считаешь, Вольф?

— Думаю, будь Анджелика моей, я бы предпочел не делить ее с другими.

Эти слова заставили девушку покраснеть. «Будь Анджелика моей»! О боже! Да от таких заявлений кого угодно в жар бросит! Нет, скорей бы этот ужин закончился. Ей уже не терпелось подняться к себе в спальню, принять прохладный душ, лечь в постель и... разобраться в своих чувствах.

Вольф машинально кусал губы. Настроение его портилось с каждой минутой. Да как можно есть и разговаривать, когда у тебя вся кровь прилила к нижней части тела?! Можно подумать, что он несколько лет провел за решеткой и изголодался по женскому телу! Возможно, тот факт, что она принадлежала не ему, а Стивену, делал ее более желанной в его глазах?

Нет, не может быть! Вольф отмахнулся от этой мысли; он давно поклялся себе, что никогда не свяжется с замужней или принадлежащей другому мужчине женщиной.

Газеты приписывали ему бесчисленные романы — на самом деле их было много, и все же не настолько, — но это вовсе не значило, что у Вольфа отсутствуют моральные принципы!

Однако, глядя на Анджелику Харпер, ему хотелось забыть обо всех принципах, да и вообще обо всем на свете.

— Это по крайней мере честно! — рассмеялся Стивен.

Честность здесь ни при чем! Вольф был всерьез заинтригован красотой мисс Анджелики Харпер, только и всего.

Но этот интерес не более чем мужской инстинкт, лишенный малейших человеческих привязанностей и симпатий, ведь он ничего не знал о своей соседке за столом.

Кроме одного...

Она принадлежит Стивену!

— Перестань дразнить графа Гамбрелли, Стивен, — сухо произнесла Анджелика, окинув хозяина дома таким взглядом, что Вольф готов был биться об заклад, что между ними произойдет крупная ссора, как только эта сладкая парочка останется без ненужных свидетелей. — Надеюсь, вы любите стейк из семги, граф? — после небольшой паузы с подчеркнутой вежливостью обратилась она к Вольфу.

И невольно посмотрела в глаза мужчины.

Посмотрела — и замерла, испуганная...

Взгляд его шоколадных глаз был далек от светской любезности. Наоборот. В нем отразился голод одинокого волка. У Анджелики перехватило дыхание от столь откровенно выраженного сексуального желания. Ей даже захотелось прикрыть грудь руками и плотнее сжать ноги: на несколько секунд возникло ощущение, будто она сидит обнаженная. Девушка облизала пересохшие губы. Вольф не спускал с нее сверкающих глаз.

— Еще вина, друг? — как ни в чем не бывало поинтересовался Стивен.

Анджелика только сейчас заметила, что Холмс молча застыл в ожидании позади их гостя.

Вольф коротко кивнул дворецкому. Он так крепко стиснул зубы, сердясь на себя, что у него заиграли желваки. Желание обладать сидящей рядом женщиной только возросло. Что за ерунда!

Неудивительно, что стейк из семги утратил для него всякий вкус и был похож на картонный муляж. Господи, он не был так возбужден от одного лишь взгляда на женщину с подросткового возраста. Даже представить трудно, что он испытал бы, если бы ему посчастливилось овладеть ею!

— Анджелика. У вас очень необычное имя, — Вольф решил, что пустая беседа позволит ему хоть немного отвлечься и снять напряжение. К его счастью, голос прозвучал достаточно бодро.

Девушка покачала головой.

— У меня-то еще ничего. А вот моих сестер зовут Шафран и Розмари. — Она рассмеялась слегка хрипловатым и таким соблазнительным смехом.

— Твое имя тебе очень подходит, детка, — с теплотой произнес Стивен, накрыв руку девушки своей ладонью.

— Ты преувеличиваешь, — улыбнулась она Стивену. — Но все равно спасибо.

Вольф засомневался, сможет ли он выдержать этот вечер, не говоря уже о ночи, если эти двое будут так ворковать друг с другом.

Анджелика Харпер, видимо почувствовав на себе пристальный взгляд Вольфа, повернулась к нему, приглашая его присоединиться к разговору.

— Из какого района Италии вы родом, граф?

Вольф предпочел бы совсем другие темы с такой чувственной и яркой женщиной. Однако после этого вопроса беседа перешла в безопасное русло. Все стали обсуждать, кто, где и когда бывал. И постепенно Вольфу удалось немного расслабиться.

За вечер он сумел кое-что узнать о загадочной Анджелике Харпер.

Итак, за несколько месяцев до встречи со Стивеном, то есть примерно год назад, девушка с семьей жила в Кенте. Она изучала современную историю в университете, а потом получила должность консультанта одного депутата парламента в Лондоне. Судя по тому, как она говорила о своей работе, Анджелике нравилось то, чем она занималась.

Все это, по правде говоря, как-то не вязалось с образом охотницы за кошельками стареющих толстосумов!

— Наверное, ты скучаешь по прежней жизни?.. — уточнил граф, когда все пили кофе за обеденным столом.

Перейти на «ты» предложил им Стивен. Вольф с заметным удовольствием согласился, и девушке, хоть ей этого явно не хотелось, в конце концов пришлось уступить.

Анджелика с недоумением взглянула на своего собеседника.

— Почему я должна скучать?..

Мужчина пожал плечами.

— Оставить Лондон и любимую работу...

— Но я не уехала из Лондона. И работу не бросала. Зачем? — Девушка была удивлена, что Вольф сделал такие странные выводы.

— Хоть я и предпочел бы, чтобы Анджелика проводила со мной все свое время, Вольф, — вмешался в их разговор Стивен, — она хочет оставаться независимой. — Мужчина с гордостью улыбнулся. — Я постоянно уговариваю ее позволить мне заботиться о ней, но Энджел не желает увольняться и продавать свою квартиру.

— Ну, разумеется! — воскликнула девушка. — Мне нравится иметь собственное жилье. И работу. И мне бы наскучило до смерти сидеть дома и ничего не делать!

— Видишь, Вольф, — рассмеялся довольный собой Стивен. — Энджел — редкая находка. Независимая и очень красивая женщина.

Да уж, настоящий раритет, мысленно поддакнул Вольф с завистью. Значит, его поспешные выводы о ней в корне неверны. За деньгами она не гоняется!

Это лишь добавило девушке загадочности.

Что касается Анджелики, то ей выводы графа показались оскорбительными. Да, она проводила со Стивеном выходные, но затем непременно возвращалась к себе домой и продолжала вести жизнь, в которой была сама себе хозяйкой.

— Ты была сегодня очаровательна и любезна, дорогая. Спасибо тебе. Мне думается, Вольфу теперь не придет в голову сказать, что мы его встретили недостаточно гостеприимно, — с ласковой улыбкой произнес Стивен.

— Не за что! — Анджелика улыбнулась в ответ, обрадованная тем, что весьма непростой для нее вечер наконец-то приблизился к концу. — Думаю, сегодня лягу пораньше. Немного утомилась. Так я пойду, если никто не возражает?..

— Разумеется, родная, — заверил ее Стивен. — Я и сам подумываю о том, чтобы отправиться на боковую.

— Ты хочешь лечь спать?.. — заволновалась Анджелика. — Плохо себя чувствуешь?

— Нет, все в порядке, Энджел, — успокоил ее мужчина. — Просто, как и ты, немного устал. Надеюсь, Вольф, ты не против, если мы ляжем пораньше.

Вольфу невыносимо было видеть, как этим двоим не терпится остаться наедине. Его же ночь, без сомнения, будет бессонной. Впервые в жизни ему вдруг захотелось сказать другу что-нибудь резкое и обидное. Стивен будто специально шутит над ним! И зачем только он согласился сюда приехать!

— Нет, — коротко ответил он, не поднимая головы.

— Увы, но возраст все-таки сказывается. Я уже не так вынослив, как раньше, — тихо добавил Стивен.

— Никто не молодеет с годами, — кивнул граф, мечтая о том, чтобы скорее остаться в одиночестве и дать волю обуревавшему его гневу. Он был готов перебить всю посуду на столе!

— Спокойной ночи, Вольф. — Анджелика поднялась из-за стола. — Сладких снов.

Их взгляды встретились. Вольфу показалось — пусть на мгновение, — что в серых глазах девушки мелькнула насмешка, которая отразилась и в улыбке, осветившей ее лицо.

А значит, Анджелика Харпер вполне может оказаться всего лишь талантливой актрисой!

— Уверен, после такого сытного ужина я буду спать как убитый. Рад был познакомиться с тобой, Анджелика.

— Взаимно. — Она кивнула и посмотрела на Стивена. — Идем?

— Ты иди. Я скоро, — пообещал мужчина. Вольф проводил Анджелику взглядом до двери и хмуро поглядел на Стивена. Тоже мне друг, называется!

— Как тебе понравилась Энджел, Вольф? — словно решив всласть поиздеваться над ним, дружелюбно произнес Стивен.

Граф не без труда изобразил на лице безразличие, по крайней мере, ему хотелось на это надеяться.

— Как я уже сказал, она на редкость красива. И где ты нашел это сокровище?

— Я ее не искал, — передернул плечами Стивен. — Она меня нашла. По всей видимости, у меня был счастливый день, а?

— По всей видимости.

— Ладно, думаю, сейчас мне лучше подняться к себе, а то Энджел будет волноваться. Но мы обязательно поговорим обо всем завтра, Вольф.

— О скрытых мотивах твоего приглашения в гости на уик-энд, да, Стивен?

— Именно, — подтвердил мужчина. — Прости, что не могу рассказать тебе всего сейчас. Я слишком устал. Но завтра мы все подробно обсудим.

На этом мужчины разошлись по своим комнатам. Вольф даже не стал раздеваться. Он почти сразу решил спуститься в библиотеку и выпить бренди. Может быть, даже напиться. Что угодно, лишь бы выбросить из головы мысли об Анджелике Харпер в объятиях Стивена.

Впрочем, не похоже, что они собираются спать вместе. Мужчина заметил, как Анджелика выходила из комнаты. Спальни Стивена? Если так, то она не долго задержалась у своего любовника. Ведь мужчины разошлись около десяти минут назад.

Однако уже вскоре Вольф получил исчерпывающий ответ на свой вопрос. Девушка подошла к соседней двери и постучала. Стивен открыл ей почти сразу же. Энджел в одной только ночной сорочке проскользнула внутрь.

Затаив дыхание, словно какой-нибудь шпион, Вольф прижался к стене, стараясь остаться незамеченным. Мысль о том, что именно будет происходить сейчас за стеной спальни Стивена, лишила Вольфа всякого покоя.

Все ясно: напьется он или нет, ему вряд ли удастся заснуть!

ГЛАВА ВТОРАЯ

— Подумать только, а я, наивный, полагал, что сирен не существует!

Анджелика вздрогнула, услышав насмешливый голос, знакомый насмешливый голос. Она резко развернулась в воде и увидела Вольфа Гамбрелли, стоявшего у края бассейна и сверлившего ее взглядом своих темных глаз.

Девушка всегда с утра приходила поплавать в бассейне. С тех самых пор, как начала приезжать сюда на выходные.

До сегодняшнего дня Анджелика плавала в гордом одиночестве. Конечно, ей следовало бы догадаться, что Вольф может сюда заявиться. Да просто по закону подлости: чего ты больше всего боишься, то непременно происходит. И вот теперь она мало того, что находится наедине с этим будоражащим кровь итальянцем, так еще и одета в бикини — и что теперь делать? Хоть из воды не вылезай! Да и мокрые волосы, свисавшие на плечи, не добавляли Анджелике уверенности в себе.

— Доброе утро, граф Гамбрелли, — вежливо сказала Анджелика, опасливо посматривая на мужчину в черной рубашке с короткими рукавами и черных брюках. Настоящий волк!

— Доброе утро, Энджел.

Девушка покраснела, услышав, как нежно звучит ее имя в его устах.

— Если ты ищешь Стивена...

— Нет, — отмахнулся он.

Тогда что Вольф здесь делает? Судя по его одежде, он пришел сюда вовсе не для того, чтобы поплавать.

— Завтрак накрывают в столовой, если ты...

— Я не голоден, Энджел. — Он присел на корточки и протянул ей руку. — Вылезай.

Анджелика, нахмурившись, посмотрела на протянутую руку: какие у него длинные изящные пальцы! Пальцы потомственного аристократа. Анджелика совершенно не была уверена в том, что хочет вылезти из бассейна и предстать перед графом в крошечном купальнике, и уж точно не желала принимать руку Вольфа Гамбрелли!

Но, с другой стороны, ведь это смешно! Нужно всего-то вспомнить, что перед ней находится тот самый сердцеед, о котором пишут в газетах. Этого вполне достаточно, чтобы убить всякое влечение к нему.

Девушка приняла его руку, и Вольф без труда одним движением вытащил ее из бассейна.

Они стояли теперь совсем близко друг от друга. Слишком близко, осознала Анджелика, заметив на себе обжигающий оценивающий взгляд Вольфа.

Девушка шумно сглотнула. То, что она мысленно напоминала себе о любовных подвигах Вольфа Гамбрелли, не помогало уменьшить острое влечение к этому человеку.

— Прошу меня простить, но мне надо идти: обычно после бассейна я провожу немного времени в джакузи. — Анджелика решительно развернулась, взяла полотенце и вытерла им лицо, после чего обернула его вокруг тела.

— Иди, конечно, я тебя не держу, — негромко ответил Вольф, борясь с желанием присоединиться к ней в джакузи, как и раньше, когда, проходя через сад, заметил, что она одна плавает в бассейне.

Он несколько минут украдкой наблюдал за тем, как она проплывает по всей длине бассейна. Утром — в купальнике и без макияжа — Анджелика казалась еще прекраснее, чем вчера вечером! Много богинь попадалось ему на пути в этой жизни, но ни одна из них не была столь прекрасна, как сероглазая Анджелика.

Наконец девушка исчезла под сенью деревьев, где вдали от посторонних глаз располагалось джакузи.

Вольф поджал губы, представив, как прекрасная Анджелика занимается в нем любовью со Стивеном, а потом они, обнаженные, нежатся в горячей воде...

Его воображение постоянно полнилось подобными картинами с тех пор, как он впервые взглянул на Анджелику Харпер!

И проблема даже не в том, что прошлой ночью мужчине так и не удалось заснуть. Нет! Дело в том, что Анджелика с каждым часом все сильнее волновала его чувства.

А увидев ее входящей в спальню Стивена вчера, Вольф понял, что и без того очевидный вывод верен на сто процентов: его друга и девушку связывают интимные отношения. Ничего удивительного!

Сам того не замечая, Вольф последовал за Анджеликой к джакузи.

— Ммм... — мечтательно произнесла девушка, погрузившись в бурлящую воду. Она оперлась головой о бортик и взглянула на странно притихшего графа Гамбрелли. — Тебе определенно нужно пойти поплавать, а потом расслабиться в джакузи. Здесь просто чудесно!

— Я предпочитаю наблюдать за тобой, — заверил девушку Вольф. Он снова присел на корточки и вытянул руку. На этот раз — чтобы убрать с лица Анджелики выбившуюся прядь.

И снова они оказались в опасной близости, от которой у девушки каждый раз перехватывало дыхание.

— Ты его любишь?

Анджелика потрясенно взглянула на Вольфа.

— Что, прости? — неуверенно переспросила она.

Он не спеша накрутил прядь ее волос на палец. Девушке пришлось поднять голову и заглянуть в его глаза.

— Я спросил: любишь ли ты Стивена? — повторил Вольф. — Это же не такой сложный вопрос? Просто скажи «да» или «нет».

Отношения Анджелики и Стивена были слишком сложными, чтобы девушка могла так просто ответить Вольфу. Они до сих пор продолжали узнавать друг друга.

Вольф разозлился и, слегка ухватив волосы, откинул голову Анджелики, чтобы посмотреть ей в лицо, и тут заметил, как выпирают ее соски под красным лифчиком купальника.

Мужчине захотелось увидеть ее груди обнаженными, чтобы узнать, темные ли у нее соски или соблазнительно розовые. А затем... коснуться их языком и попробовать на вкус и ласкать, покусывать до тех пор, пока Анджелика не начнет стонать в его объятиях. Соски так призывно торчали из ткани, будто просили, чтобы к ним прикоснулись. Еще несколько секунд... и он вряд ли смог бы сдержать желание, но...

— Граф Гамбрелли, осторожно, вы делаете мне больно! — закричала девушка.

Вольф очнулся. Их поза была столь сексуальной, что, если бы в это мгновение к ним подошел Стивен, он наверняка подумал бы, что они целовались.

Ну вот, что тут будешь делать!

Ее крик возбудил Вольфа еще больше. Видимо, придется ходить по дому в обтягивающих плавках, иначе его страсть будет слишком очевидной.

Мужчина нахмурился, только сейчас осознав, что держит Анджелику за волосы. Он тотчас отпустил ее и встал, засунув руки в карманы, постаравшись скрыть от девушки свое возбуждение.

— Стивен по тебе с ума сходит...

— Полагаю, это тебя не касается, Вольф.

— Мне кажется... странным, что такая молодая и красивая девушка, как ты, отдается мужчине за деньги.

Анджелика перестала тереть голову в том месте, где чувствовала боль.

— Что ты сказал? Отдается мужчине за деньги? — медленно повторила она.

— Не лги! Я видел, как ты вчера входила в спальню Стивена, так что не стоит изображать из себя девственницу!

Вольф видел ее?

— И как же вам удалось увидеть меня, граф Гамбрелли? — нарочито вежливо произнесла Анджелика, намеренно переходя на «вы». Этот мужчина начал ее раздражать своей настырностью. — Спрятались за шторой и шпионили за нами? — девушка поднялась на ноги и вылезла из джакузи. Она быстро обернулась полотенцем и подошла к Вольфу, со злостью глядя на него. — Ну? Я жду ответа.

Да что я, черт возьми, делаю? — с отвращением спросил себя Вольф. Да теперь ему будет стыдно посмотреть в глаза Стивену. Пора уезжать отсюда поскорее!

— Нет, разумеется, я ни за кем не шпионил. Просто решил спуститься в библиотеку за бокалом бренди.

— Все понятно. И, конечно, по чистой случайности это желание посетило тебя именно в ту же самую минуту, когда я входила в спальню Стивена? Удивительное совпадение! — Девушка укоризненно покачала головой. — Даже не пытайся мне что-либо доказывать, все равно не поверю. Не думаю, что тебя каким-то образом касаются мои отношения со Стивеном, граф Гамбрелли.

— Стивен — мой друг.

— Друзья не шпионят друг за другом.

— Я уже сказал, что не шпионил.

— Не верю.

— Ты что думаешь, я бы по собственной воле стал наблюдать, как ты занимаешься любовью со Стивеном?

— Мои чувства к Стивену, так же как и его чувства ко мне, не твоя забота, Вольф.

— Но он просто тешит себя напрасными иллюзиями! — чуть ли не радостным тоном произнес мужчина. Он, кажется, придумал удачное объяснение своему поведению. Этой ложью можно будет кормить не только девушку и Стивена, но и самого себя. Последнее, впрочем, маловероятно! — Он связался с женщиной, которая годится ему в дочери! И мне как его другу необходимо открыть ему глаза на его ошибку.

Анджелика остановилась и потупилась.

Потому что, сам того не сознавая, Вольф Гамбрелли угадал, какие взаимоотношения связывают Анджелику и Стивена. Она действительно была его дочерью. Незаконнорожденной дочерью. Которую родила ему Кейтлин Сингер через восемь месяцев после окончания своего романа с женатым Стивеном Фоксвудом.

Анджелика всегда знала, что Нейл Харпер не родной ее отец. Ей было пять лет, когда мать вышла за него замуж. Но Нейл относился к Анджелике с такой же заботой и любовью, как и к двум другим своим дочерям — Шафран и Розмари.

Кейтлин сообщила Анджелике имя настоящего отца, когда девочке исполнилось двенадцать лет, но тогда ее любопытство было не столь сильным, чтобы встретиться с ним лицом к лицу. А в возрасте восемнадцати лет Энджел узнала, что Стивен Фоксвуд все еще женат на Грейс.

Однако год назад, прочитав некролог в газете, Анджелика выяснила, что единственный тридцатилетний брак ее отца был бездетным. И тогда ей стало любопытно увидеть этого человека.

Разумеется, девушка все обсудила с матерью и Нейлом. Оба поддержали ее решение встретиться с родным отцом и сообщить ему, что у него есть ребенок — дочь.

Первая встреча Анджелики со Стивеном прошла очень эмоционально...

За ней последовали и другие встречи, а потом Анджелика дала согласие проводить выходные на загородной вилле Стивена, чтобы лучше узнать друг друга.

И вот теперь появился этот человек — самоуверенный сицилийский граф, — который смеет судить об отношениях, о коих ему ничего не известно!

Анджелика и Стивен договорились о том, что пока не будут никому рассказывать о связывающих их родственных узах. Этот секрет Стивен, похоже, сохранил в тайне от своего лучшего друга Вольфа Гамбрелли. А в результате ей приходится выслушивать его оскорбительные выпады.

Разумеется, девушка не поверила тому, что действия и слова графа обусловлены заботой о Стивене. Разве она не видела, как накануне вечером граф следил за каждым ее жестом? И сегодня утром в его глазах читалось желание, а вовсе не обеспокоенность репутацией друга.

Для нее очевидно одно: его явный интерес к ней останется без вознаграждения. Как бы ее ни тянуло к нему, никакого романа не предвидится. Ведь Анджелика понимала, что Вольф Гамбрелли всего лишь вариант Стивена. И если отца она смогла простить, то постороннему мужчине прощать измены не собиралась!

— Тебе нечего сказать в свою защиту? — произнес Вольф в затянувшейся тишине.

— Ты забываешься, Вольф. Какая защита? Я не в суде и не намерена обсуждать с тобой свою личную жизнь. Мы с тобой знакомы меньше суток! Мне даже тыкать тебе еще трудно, а ты хочешь, чтобы я открывала перед тобой душу! Просто смех!

— Не уходи от ответа: ты играешь с чувствами человека, которого я считаю своим лучшим другом и деловым партнером.

— Стивен уже большой мальчик, граф Гамбрелли. Уверена, ему не нужна нянька!

— Стивен видит тебя иначе, чем я, дорогая.

— А что же видишь ты, Вольф? — насмешливо спросила Анджелика.

Вольф сжал кулаки. Всю ночь мужчина представлял эту девушку обнаженной в объятиях Стивена. Она права: ему не следовало идти за ней. И тем более заводить такой разговор.

Он лишь выдал свое влечение. Поведение идиота!

— Согласен, ты умнее большинства женщин, раз додумалась до того, что лучше не увольняться с работы и оставить собственную квартиру. Но так как Стивен обожает тебя и гордится, что ты такая независимая, я уверен, он скоро начнет настаивать, чтобы ты переехала к нему насовсем!

— Неужели? Спасибо за полезную информацию, граф Гамбрелли. Я подумаю о ней на досуге. — Она кивнула. — А сейчас прошу меня простить. Мне пора!

Вольфу захотелось схватить Анджелику и встряхнуть хорошенько. И не отпускать, пока она не откажется от Стивена и не согласится... Нет, он ей такого никогда не скажет! Думать и мечтать не возбраняется, а поступать против своих принципов — ни за что!

А девушка уходила с таким сердитым видом, словно собиралась нажаловаться своему любовнику на то, что Вольф был непростительно груб с ней! Нехорошо! Такое признание Анджелики способно разрушить дружбу и партнерство, которые уже давно существовали между Вольфом и Стивеном!


Однако, когда час спустя все трое собрались за завтраком, Стивен вел себя по-прежнему дружелюбно, а это могло означать лишь одно: Анджелика ничего не рассказала ему об инциденте в бассейне. Надо будет поблагодарить ее и извиниться!

Стивен был весел и говорлив, а Анджелика — оно и понятно! — вела себя холодно по отношению к Вольфу.

Граф украдкой наблюдал за ней: длинные черные волосы, вымытые и высушенные, она собрала в высокий хвост, очевидно, чтобы подчеркнуть скулы и правильные черты лица. И нарядилась в красный топ и потертые джинсы.

— Хочешь покататься с Энджел на лошадях сегодня, Вольф? — поинтересовался Стивен.

Мужчина был так увлечен разглядыванием упругой груди девушки под обтягивающим топом, что на мгновение даже не понял, что обращаются к нему.

— Прости! Я задумался.

— Спал, наверное, неважно. У тебя бледный цвет лица. Именно поэтому я предложил тебе прокатиться верхом в компании Энджел. Нагулять, так сказать, румянец. Как тебе такая идея?..

— Стивен, не думаю... — слабо пискнула девушка.

— О, перестань, Анджелика, — прервал ее робкий протест Стивен. — У меня сегодня заседание по Интернету, и я отлучиться не смогу, а ты знаешь, что я волнуюсь, когда ты ездишь одна. — Он повернулся к Вольфу. — Энджел лишь недавно научилась держаться в седле.

Анджелика уже попросила отца рассказать своему сицилийскому другу о том, что на самом деле связывает его с ней. И даже намекнула, что Вольф, похоже, сделал неправильные выводы об их взаимоотношениях. Стивен посмеялся, а потом пообещал, что откроет ему их тайну если не сегодня, то уж завтра непременно, как только представится удобный случай.

— Уверена, у графа Гамбрелли найдутся дела поважнее, чем сопровождать меня в конной поездке, — с надеждой в голосе произнесла она.

— Ты разве чем-нибудь занят сегодня утром, Вольф? — невинно поинтересовался Стивен у друга.

Что-то здесь не вяжется, решил Вольф. Стивен совершенно не против, чтобы Анджелика провела все утро в компании другого мужчины. Хотя, возможно, он достаточно хорошо знает этого мужчину, чтобы доверять ему.

Но как трудно соответствовать правилам чести, когда кровь закипает в венах!

И все же загадка оставалась. Откуда такое спокойствие у Стивена, когда ему лучше, чем кому-либо, известно о его славе страстного и опытного любовника? И еще, быть может, возникал второй, даже более удивительный вопрос: почему Анджелика не сообщила своему любовнику о недавних событиях в бассейне и джакузи? Ведь он действительно вел себя грубо.

— Почему бы и нет? — отозвался Вольф со смехом. — Уверен, мне понравится кататься с Энджел.

Девушка зарделась от такой откровенной провокации в его словах.

— Вот и хорошо, — удовлетворенно кивнул Стивен, явно ничего не подозревая. — Мне будет легче при мысли, что Энджел находится в надежных руках.

Вольф на месте Стивена не радовался бы так. Ведь чувства Вольфа к Анджелике были далеки от невинных. И его «надежные руки» умеют очень многое, способное возбудить женщину!

И вдобавок ко всему: он утратил над собой контроль!

ГЛАВА ТРЕТЬЯ

Вольф почувствовал, что не сможет долго держать себя в руках, когда присоединился к Анджелике на конюшне полчаса спустя. Обтягивающий костюм для конных прогулок девушки подчеркивал ее чувственные формы. И с первого взгляда ему стало ясно, что под белой рубашкой, заправленной в штаны, нет бюстгальтера!

— Надеюсь, ты не ждешь от меня слишком многого, Вольф.

Мужчина с трудом оторвался от созерцания ее груди, прекрасно понимая, что Анджелика застукала его за этим нескромным занятием и теперь ей прекрасно известно, о чем он думает.

— Ты о чем? — не понял Вольф.

— Я действительно новичок в этом деле, — продолжала девушка, ловко вскочив в седло черной кобылы, которую подготовили для нее.

— Все доказывает обратное, Энджел! Может быть, ты и недавно начала осваивать езду на лошади, но уже очень многому научилась. — Вольф взял под уздцы серого коня и уже через мгновение тоже вскочил в седло. — Твои слова как-то не вяжутся с тем, что я вижу. Надо будет получше тебя узнать.

Анджелика быстро поняла: он намекает на то, что она не та, за кого себя выдает.

А Вольф Гамбрелли действительно наглый мерзавец, решила девушка. Беспредельно уверен в своей правоте! Но его ждет жестокое разочарование! Когда Стивен расскажет ему о своих истинных взаимоотношениях с ней, она выскажет Вольфу все, что она о нем думает. И жалеть не станет!

Энджел поймала себя на мысли, что ей даже хочется как можно дальше увести его от истины, чтобы потом ему было больнее падать! И хоть ей не свойственны были подобные игры с мужчинами, таких наглецов необходимо наказывать!

Однако надо признать, что гордо восседающий в седле на сером коне Вольф в белой рубашке и черных сапогах для верховой езды Стивена смотрелся великолепно. Но даже это не ослабило неприязнь к нему Анджелики.

Ему будет полезно стукнуться носом о землю!

— Спасибо, Том, — поблагодарила Анджелика конюха и повернулась к Вольфу. — Готовы, граф?

Вольф смотрел на нее так, словно сейчас у него на глазах она пыталась соблазнить конюха!

Нет, этот граф заслуживает того унижения, которое испытает, узнав, что Анджелика — дочь Стивена, а вовсе не его любовница.

— Только после тебя, — коротко кивнул Вольф. Анджелике пришлось дважды пнуть лошадь под ребра, чтобы та направилась туда, где обычно каталась девушка, когда выезжала со Стивеном.

У нее, естественно, не было возможности брать уроки верховой езды в детстве, и Стивен решил исправить это. Ведь в его загородном доме имелась прекрасная конюшня. Слава богу, сейчас Анджелика могла сидеть в седле без страха упасть, хотя сегодня она нервничала значительно больше, чем ей хотелось бы.

И уж точно Анджелика не чета Вольфу Гамбрелли! Он так легко управлял своим серым конем, что они казались единым целым. Просто кентавр какой-то!

Жаль, что Вольф такой негодяй, с грустью думала Анджелика, наблюдая за тем, как свободно он скачет на коне. Очень жаль, она никогда не испытывала такого влечения к мужчине!

— И все же ответь мне откровенно: насколько ты опытна в верховой езде? — Голос мужчины ворвался в мысли девушки.

— Признаться, не очень, — отозвалась Анджелика. Пусть падает в яму, которую роет для меня, напомнила она себе.

Вольфудивился. Странно! Ведь у нее такой хороший учитель, как Стивен.

— Может, продемонстрируешь мне, что ты умеешь?

— Почему бы и нет! — ответила она в том же тоне.

Вольф наблюдал за тем, как она подъезжала к нему. Ее рубашка колыхалась на ветру, и соски, розовые, как недозрелые вишенки, просвечивали через тонкую материю.

Что ж, по крайней мере у Вольфа появился ответ на один из его вопросов.

Но у него оставалось еще множество других...

Во-первых, почему она выбрала мужчину гораздо старше себя? Деньги? Или ей захотелось иметь опытного любовника, который по достоинству оценит ее красоту и доставит ей максимум наслаждения? А может, она считает, что мужчина намного старше останется верен ей?..

Но если так, то она выбрала не того мужчину. Стивен не был верен своей жене, которую любил, не говоря уже о бесчисленных любовницах, которые у него были в прошлом!

— Как вы познакомились со Стивеном? — поинтересовался Вольф, когда их лошади поравнялись и обе пошли неторопливым шагом.

Вольф не мог не восхищаться тем, с какой уверенностью Анджелика сидит в седле. Она внимательно взглянула на него, прежде чем осторожно ответить:

— А Стивен разве тебе не рассказывал?

— Нет. Утаил, — усмехнулся Вольф. — Сказал только, что не искал тебя и что это ты его нашла.

Анджелика улыбнулась, обнажив белые ровные зубы.

— Это правда, я сама его нашла.

И? — подумал Вольф. Она не собирается продолжать?

Подождав еще немного, но так и не дождавшись продолжения рассказа, он вздохнул и задал еще один вопрос:

— А тебе известно, что Стивен не отличается... верностью?

Анджелика вздернула подбородок и смело посмотрела ему в глаза.

— Как и ты, Вольф.

— Но мы не меня сейчас обсуждаем.

— Неужели? — с сарказмом полюбопытствовала Анджелика. — А почему? По-моему, тоже неплохая тема. Давай поговорим. — Ее серые глаза хитро заблестели. — Потому что, как мне думается, у тебя нет права рассуждать о верности или неверности Стивена, когда ты сам слывешь отъявленным ловеласом! — Щеки девушки даже раскраснелись от гнева.

— Не стоит верить всему, что пишут в желтой прессе!

Анджелика хмыкнула.

— Да если только половина из всех историй правдива, то ты, на мой взгляд, просто сексуальный атлет... Отпустите мои поводья, граф Гамбрелли! — нервно воскликнула девушка, заметив, что он схватил их, чтобы притянуть ее лошадь поближе к своей.

Ее черная кобыла, очевидно, была не в восторге от такой перспективы.

— Мы оба сейчас выпадем из седла! — закричала Энджел, пытаясь обрести контроль над лошадью.

Несмотря на неопытность, Анджелика пока еще ни разу не оказывалась на земле. Но ведь все когда-то бывает в первый раз!

Девушку очень раздражала странная одержимость Вольфа Гамбрелли ее взаимоотношениями со Стивеном. Разве он не понимает, что они его не касаются? Куда он постоянно лезет? Ведь это личная жизнь ее и Стивена!

Новообретенные отец и дочь договорились не объявлять пока о своем родстве. То, что у Стивена Фоксвуда есть взрослая незаконнорожденная дочь, разумеется, вызовет шум в прессе, тем более после всего, что годами писали о его любовных похождениях.

— Немедленно отпусти поводья! — сердито воскликнула Анджелика, пытаясь справиться с лошадью. Она уперлась ногами в бока лошади и вдруг почувствовала, что Вольф выпустил поводья. В то же мгновение девушка потеряла равновесие и подалась вперед, невольно пустив кобылу в галоп. Анджелика не успела испугаться и даже, как ни странно, обрадовалась, так ей хотелось оказаться подальше от этого несносного мужчины и его оскорбительных замечаний.

Но Вольф скакал позади, и цокот копыт его коня раздавался очень близко. Она подшпорила лошадь и еще быстрее помчалась вперед, нисколько не заботясь о том, что никогда раньше не скакала галопом.

— Стой, дурочка! — закричал ей вслед Вольф. Однако Анджелика не обратила на его крик никакого внимания. Она была слишком занята тем, чтобы удержаться в седле. И слишком поздно заметила, что ее кобыла неслась не в сторону широко распахнутых ворот, а к ограде вдоль границ поля. Анджелика в панике смотрела вперед, понимая, что столкновение неминуемо.

Что произошло потом, девушка не поняла: то ли кобыла в последний момент все же решила не перепрыгивать через ограду, то ли Анджелика в страхе слишком сильно натянула поводья и это возымело эффект.

Так или иначе, но лошадь резко остановилась. И Анджелика полетела кувырком вперед. Наконец она упала на спину, да так сильно, что ей показалось: душа ее вылетела из тела.

Все вокруг завертелось, и в глазах потемнело.

Вольф с раздражением смотрел, как Анджелика удаляется от него, но, когда он понял, что она больше не управляет лошадью, глаза его широко раскрылись. Он бросил лошадь в галоп и уже почти нагнал девушку, но тут ее кобыла резко остановилась.

Вольф побледнел. Он не мог ничего сделать. Ему оставалось только с ужасом наблюдать, как Анджелика перелетела через голову кобылы и, приземлившись на спину, осталась неподвижно лежать.

Мужчина соскочил с лошади и бросился к девушке.

Глаза Анджелики были закрыты, лицо — смертельно бледное.

Опустившись на колени возле нее, он приподнял ее и прижал к себе. Густые темные волосы каскадом спадали на его руку.

— Ну почему, почему ты меня не послушала? Энджел?.. Энджел! — испуганно твердил мужчина. Но тут он заметил жилку, бьющуюся возле ее виска. Она жива! Слава богу, жива! — Умоляю, открой глаза и посмотри на меня!

Через минуту Анджелика наконец произнесла, не открывая глаз:

— Не буду!

— Не будешь что?

Неужели она ударилась головой и потеряла рассудок?

— Смотреть на тебя. Все и без того запутанно.

— Запутанно?.. — удивился Вольф. — Ничего не понимаю! Энджел, если ты сейчас же не откроешь глаза и не убедишь меня в том, что ты ничего себе не сломала, я вынужден буду задать тебе хорошую взбучку.

Анджелика с трудом подняла веки, с облегчением заметив, что голова больше не кружится. Грустная улыбка коснулась ее губ, когда девушка взглянула на злое лицо Вольфа Гамбрелли.

— Это бы очень помогло! — прокомментировала она, не уверенная в том, что она ничего не сломала.

Кажется, нет! Девушка медленно пошевелила руками и ногами. Спина болела, но не сильно. Она даже провела языком по зубам, чтобы проверить, все ли на месте.

Затем Анджелика посмотрела на Вольфа. Их взгляды встретились. Его зрачки расширились, и глаза показались девушке совсем черными. Ее губы невольно приоткрылись, и его взгляд тотчас словно приклеился к ним.

Вольф Гамбрелли собирался поцеловать ее!.. Едва Анджелика успела понять это, как Вольф склонился к ней и жадно завладел ее губами. Она была еще слишком слаба, чтобы сопротивляться его напору. И уже через несколько секунд девушка запустила руку в его волосы и ответила на поцелуй. Руки Вольфа заскользили по ее телу, снимая одежду. И Анджелика не противилась его смелым ласкам.

Наоборот. Она простонала от наслаждения, когда Вольф оторвался от ее губ и спустился ниже, к груди. Он взял в рот один трепещущий сосок и стал дразнить его языком, а рукой гладил вторую грудь. Анджелика испытывала такое сильное желание, что даже испугалась.

— Нет! — неожиданно прохрипел Вольф и вскочил на ноги. Сжав кулаки, он взглянул на Анджелику. — Ты принадлежишь другому мужчине!

Энджел пыталась сосредоточиться. У нее опять кружилась голова, то ли от падения с лошади, то ли от безумных ласк Вольфа.

Мужчина закрыл глаза.

— Это против моего кодекса чести, против всех правил, которые я... Ради бога, прикройся! — взмолился мужчина.

Анджелика быстро надела рубашку и, поднявшись с земли, направилась к лошади, которая мирно щипала траву неподалеку. У девушки дрожали колени и тряслись руки.

Ну что за глупость она совершила, позволив Вольфу целовать и ласкать себя так?!

Да, она еще не совсем пришла в себя после падения, но даже это не оправдывает ее поведения, когда Вольф Гамбрелли, сердцеед, копия Стивена, только помоложе, начал целовать ее. И теперь этот человек наверняка считает ее не только любовницей своего друга, но еще и распутницей!

Что же, пора поставить этого нахала на место!

— Вольф, мне кажется, ты должен знать, что Стивен...

— Полный дурак! — перебил ее Вольф. — Как и я, потому что тоже купился на твои дешевые трюки.

Анджелика смотрела на него, не веря своим ушам.

— Думаешь, я специально упала с лошади? Думаешь, что я подстроила все с самого начала?

Вольф холодно глядел на Анджелику, внутренне борясь с возбуждением, которое охватило его, когда он держал эту девушку в объятиях. Он нарушил свое главное правило — никогда, никогда не связываться с женщиной, которая принадлежит другому!

— Я этого не говорил.

— Тебе и не нужно было произносить ни слова, — со злостью выдохнула Анджелика. Ее грудь вздымалась и опускалась под тонкой тканью рубашки, и Вольф невольно смотрел на ее соски, все еще торчащие после его ласк. — Ты просто отвратителен, тебе об этом известно? Воспользовался тем, что я упала с лошади и ничего не понимала, а теперь все повернул таким образом, будто это я виновата! — Анджелика покачала головой. — Господи, ты заслуживаешь унизительного наказания, которое непременно настигнет тебя! И чем скорее, тем лучше!

Что ты хочешь этим сказать?

— О, нет, граф Гамбрелли, — хмыкнула Анджелика. — После всего, что вы сказали и сделали, я ничего не стану вам объяснять! Кроме того, что, когда вы узнаете правду, я буду с нетерпением ждать, когда вы встанете передо мной на колени, чтобы извиниться!

— Не дождешься! — заверил ее Вольф. — Я никогда не буду перед тобой извиняться.

Анджелика покачала головой и горько улыбнулась.

— У меня такое чувство, что вы ошибаетесь. И учтите, вы будете извиняться передо мной уже в самом скором времени.

Но Вольф не купился на ее уверенный тон. О чем она здесь толкует? И имеет ли это какое-то отношение к тем скрытым причинам, по которым Стивен пригласил Вольфа к себе на виллу в эти выходные?

— Я возвращаюсь домой, граф. — Анджелика вскочила в седло своей кобылы. — Буду вам очень благодарна, если вы станете держаться от меня подальше.

О, Анджелике не нужно было волноваться об этом. После того, что здесь произошло, Вольф не собирался проводить время в ее компании!

Он смотрел вслед Анджелике и размышлял обо всем, что видел и слышал.

Эта девушка живет здесь со Стивеном. Она входит в его спальню поздно ночью. Стивен явно восхищался ею, а вот эмоции Анджелики трудно было понять.

И какую правду имела в виду Анджелика, что могло бы в корне изменить ситуацию?

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ

— Чем хотите заняться после ланча?

Анджелика так и не доела свой кусок вкусной жареной курицы, приготовленной к субботнему ланчу. После слов Стивена у нее сразу пропал аппетит. Она не желала ничего делать в компании Вольфа Гамбрелли, этого беспардонного наглеца!

Девушка целый час отмокала в ванне после утреннего катания, надеясь, что боль утихнет. И все же спина еще немного болела.

Но Анджелика ни за что не расскажет об утреннем эпизоде Стивену. Не хватало еще, чтобы он расстроился и волновался из-за нее.

То, что за ланчем они с Вольфом говорили только с ним и никогда друг с другом, должно было насторожить Стивена и дать ему понять, что между молодыми что-то произошло. Но мужчина, кажется, ничего не замечал...

— К сожалению, после ланча мне придется вернуться в Лондон, — произнес Вольф. — Мне позвонил кузен и сообщил, что его жена сегодня родила дочку. Мне бы хотелось сегодня заехать к ним.

Анджелика была поражена картиной, которую нарисовало после этих слов ее воображение. Она могла только молча смотреть на Вольфа. Он никак не производил впечатление человека, который интересуется детьми — новорожденными или еще какими бы то ни было!

Вольф хмыкнул, заметив удивленный взгляд Анджелики.

— Тебе казалось, что у меня нет семьи, да?

— Я как-то не думала об этом, — мгновенно парировала девушка.

— Кроме кузена, у меня есть мама и младший брат, Люк.

— Как мило! — нежным голоском произнесла Анджелика и получила в ответ скептический взгляд.

Ее не интересовала семья Вольфа Гамбрелли. И он сам.

— У Чезаре родилась дочка?— с теплотой заговорил Стивен. — Надеюсь, он готов заниматься пеленками, сосками и тому подобным! — Улыбка его сделалась еще шире. — Он там не умер от счастья?

— Нет, — рассмеялся Вольф. — Он ведь позвонил мне. И сообщил, что Робин и малышка в полном порядке.

— Чезаре обожает жену. У него разобьется сердце, если с ней хоть что-нибудь случится.

Анджелика поднялась из-за стола.

— Пойду посмотрю, принесли ли кофе на террасу.

Стивен взял ее за руку, когда Энджел проходила мимо.

— Ты какая-то напряженная, дорогая. Все в порядке?

Вольф взглянул на Анджелику. Она была немного бледна. Может, все-таки ушиблась после падения?

— Анджелика сегодня утром упала с лошади, — решился он открыть правду.

— Почему же ты ничего не сказала мне, Энджел? — забеспокоился Стивен, вставая. — Ты поранилась? Что, черт возьми, произошло?

— Ничего страшного! — ответила девушка, наградив перед этим Вольфа укоризненным взглядом. — Просто упала, и все. Я в полном порядке. Ничего не сломала.

— Все равно, нужно отвезти тебя в травмопункт на осмотр, чтобы убедиться, что у тебя все хорошо, — объявил Стивен. — Если бы с тобой что-нибудь случилось...

— Но не случилось же, — заверила отца Анджелика. — И мне не нужен врач. Пострадала только моя гордость.

Вольф почувствовал себя так, словно его ударили. По тону Анджелики можно было понять, что ей далеко не наплевать на Стивена...

Мужчина старался не вспоминать о том, что произошло между ними утром. Это было минутное помешательство! Ничего, все уже позади. В Лондоне Вольф забудет о прекрасной Анджелике Харпер и навсегда выбросит ее из головы.

Однако, услышав в ее голосе любовь к Стивену, Вольф ощутил укол ревности.

И это ему не понравилось. Он не хотел испытывать влечение к девушке, которая принадлежит другому мужчине, более того — другу!

— Прошу тебя, скажи ему, Вольф, — обратилась к нему за помощью Анджелика. — Я ведь через минуту уже снова сидела в седле.

Через минуту...

То, что случилось за это время, заставило Вольфа сослаться на рождение племянницы и отпроситься в Лондон. Да, Чезаре действительно позвонил и сообщил о рождении дочери. Да, Вольф планировал навестить их. Но им в первую очередь руководило желание оказаться как можно дальше от Анджелики Харпер. И чем скорее, тем лучше.

— Могу тебя заверить, что Анджелика нисколько не пострадала от падения, — медленно произнес он.

— Вот видишь! — обрадованно подхватила девушка. — Я действительно в полном порядке. Правда. А теперь пойдемте на террасу пить кофе. Вольф скоро уедет.

— Я бы хотел, чтобы ты сразу рассказала мне о своем падении, Анджелика, — немного обиженно произнес Стивен. — Я ведь волнуюсь за тебя.

— Я же сказала, ничего страшного, — отмахнулась она. — Но свалилась я крайне неуклюже.

— Никогда не поверю, ты все делаешь необычайно грациозно, — возразил Стивен, взяв ее за руку. Вольф шел позади и видел этот интимный жест.

От досады его губы сомкнулись в тонкую линию. Мужчина не мог больше видеть, как эти двое воркуют друг с другом.

— Я, пожалуй, откажусь от кофе, — решительно произнес Вольф. — Мне нужно еще собрать вещи.

— Уверен, у тебя хватит времени, чтобы выпить с нами чашечку кофе, Вольф. Очаровательная малышка Чезаре не заметит, если ее дядюшка приедет чуть позже, чем планировал. Кроме того, — Стивен многозначительно помолчал, — я уже долго откладывал один разговор. Но мне действительно необходимо обсудить с тобой кое-что до того, как ты уедешь.

Вольф взглянул на Анджелику, но ее лицо ничего не выражало. Что ж, чем скорее они все выяснят, тем лучше. Но сегодняшним поцелуем он подверг сомнению свою дружбу со Стивеном.

— Надеюсь, разговор пойдет не о делах. Ты обещал, что в эти выходные только проведешь заседание по Интернету, — напомнила ему Анджелика, усевшись за стол на террасе.

Стивен усмехнулся.

— Так мило, когда кто-то заботится о тебе. Тебе стоит попробовать! — Стивен принял чашечку кофе, которую ему налила Анджелика.

Учитывая то, что Вольф всю свою жизнь избегал таких семейных отношений, он не мог себе представить, в чем же здесь заключается прелесть.

— Граф Гамбрелли, пожалуйста... — Анджелика протянула и ему чашку кофе, но не смотрела при этом ему в глаза и постаралась сделать так, чтобы их руки не соприкоснулись.

О, эти сильные, умелые руки, которые так недавно ласкали ее...

Анджелика отринула крамольные мысли! Вольф Гамбрелли относится к тем мужчинам, которых она не уважает. Он получает наслаждение, не заботясь о последствиях.

Так же, как ее отец!

Конечно, Вольф не женат и волен делать все, что заблагорассудится, но Анджелика не собиралась наступать на те же грабли, что и ее мать, и становиться очередной жертвой в уже ставшем легендарным донжуанском списке Вольфа Гамбрелли!

— Разговор пойдет о том, на что ты намекал вчера вечером? — уточнил для себя Вольф, уже чувствуя, что беседа получится не слишком приятной.

Неужели Анджелика рассказала Стивену о том, что произошло между ними сегодня утром? Она ведь не настолько глупа. А вдруг?..

Улыбка Стивена сошла с его лица.

— Я откладывал этот разговор всю неделю, но... Вольф, во вторник утром меня кладут в частную клинику. Мне бы хотелось сказать, что ничего серьезного, но я не хочу обманывать ни тебя, ни себя. Я всю жизнь был уверен, что у меня нет сердца, и вот теперь оно решило заявить мне о своем существовании. И мне придется сделать операцию, чтобы все исправить.

Анджелика едва сдерживала слезы, когда Стивен принялся объяснять всю сложность предстоящей операции.

Она видела скрытую иронию судьбы в том, что у Стивена обнаружились проблемы с сердцем вскоре после того, как Анджелика приехала встретиться с ним. И отец все откладывал операцию, настаивая на том, что сначала хочет поближе узнать дочь. Теперь же у него не было выбора: или операция, или скорая смерть.

Однако Анджелика понятия не имела, какое отношение ко всему этому имеет Вольф Гамбрелли...

Девушка почувствовала на себе его пристальный и сердитый взгляд. Наверняка он винит молодую и красивую «любовницу» друга в состоянии его сердца!

Молодой человек повернулся к Стивену:

— Каковы прогнозы врачей?

— Пятьдесят на пятьдесят. Если операция не поможет, то мне останется жить максимум полгода.

— Стивен! — простонала Анджелика, едва сдерживая слезы.

— Я не боюсь умереть, Энджел. Думаю, если бы не ты, я бы вообще не стал делать эту операцию. Я пошел на нее, только чтобы иметь хотя бы один шанс побыть с тобой подольше.

Вольф неловко заерзал на стуле. Теперь он чувствовал еще большую неловкость от тех вольностей, которые позволил себе утром по отношению к Анджелике.

— Что от меня требуется? — поинтересовался Вольф.

— Я знал, что ты меня поймешь, Вольф. Дело в том, что я волнуюсь об Энджел, если что-то со мной случится...

— Уверена, мне не потребуется помощь графа Гамбрелли, потому что ничего плохого не произойдет! — запротестовала Анджелика.

— В том-то и дело, что без него ты вряд ли справишься. В моих делах под силу разобраться только такому хорошему бизнесмену, как Вольф. Да и половина моих сделок все равно касается его так или иначе. — Стивен вздохнул и продолжил: — Я предупреждал, что не просто так пригласил тебя сюда на этот уик-энд, Вольф. Я хотел, чтобы ты познакомился с Энджел. Узнал ее получше. Ты мне как сын, и я хотел бы, чтобы ты стал распорядителем моего завещания, если мне суждено умереть. Анджелика — единственная наследница, но я не хочу отягощать ее юридическими делами.

— Хватит, Стивен, прошу! Я же сказала, что мне от тебя ничего не нужно!..

— Но больше мне некому оставить свое состояние, дорогая.

— Это неважно, — возразила девушка, не глядя на Вольфа. — И вообще, ты не умрешь. Я тебе не позволю!

— Хотелось бы мне, чтобы все было так просто, милая, — с наигранной веселостью рассмеялся Стивен. — Но это не так, и нам обоим об этом известно. Вольф — прекрасный человек и с легкостью разберется для тебя со всеми делами. Знаю, я о многом прошу, Вольф, но сделаешь ли ты это для меня? — Стивен в ожидании посмотрел на молодого человека.

Анджелика тоже устремила свой взгляд на графа Гамбрелли. Их взгляды встретились. Впервые Вольф не скрывал своего презрения, глядя на Анджелику. Но когда он повернулся к Стивену, на его лице снова появилось выражение искреннего сочувствия.

— Будем надеяться, что в этом не будет необходимости...

— Никто в этом мире не может дать стопроцентной гарантии, — практично заключил Стивен. — Кроме того, если даже операция пройдет успешно, Анджелике потребуется сильное мужское плечо, на которое она могла бы опереться.

— Но не на плечо же Вольфа! — с чувством воскликнула Анджелика. — Мы даже не знаем друг друга.

— Именно поэтому я и пригласил его сюда на эти выходные.

Так вот что за скрытые причины он имел в виду, понял Вольф. Он был очень обеспокоен состоянием Стивена, но еще больше его волновало то, что ему придется стать опорой для Анджелики. Кошмарная перспектива!

Он уже предал доверие друга не далее как сегодня утром, а мысль о том, что придется быть рядом с Энджел, пока Стивен не поправится — если он поправится! — была для Вольфа просто невыносимой.

Как, очевидно, и для Анджелики!

— Ты должен был сообщить мне о своей болезни раньше, Стивен.

Мужчина пожал плечами.

— Никому не нравится признавать, что он стареет и слабеет.

Особенно, если любовница на тридцать лет моложе!

— Кроме того, я не хочу волновать моих акционеров. Если ты займешь мое место, пока я не в состоянии управлять компанией, этого не произойдет.

Анджелика внимательно следила за разговором. Теперь она наконец поняла, что здесь делает этот самоуверенный индюк. Но девушка вовсе не желала, чтобы именно он становился ей защитой и опорой.

О, все, что говорил Стивен, было вполне логично. Вольф Гамбрелли руководил успешной компанией. И был идеальным заместителем Стивена в его делах. Даже просьба быть распорядителем завещания, если произойдет самое страшное, была вполне логична.

Вот только Анджелика не могла смириться с мыслью, что этот человек станет частью ее жизни. Но так ли это невыносимо? И почему?

Потому ли, что Вольф целовал и ласкал ее? Или оттого, что она отвечала на его ласки?

Если признаться честно хотя бы себе, то это, скорее, последнее!..

— Стивен, мне кажется, ты слишком многого хочешь от графа Гамбрелли.

— Это так, Вольф? Неужели ты откажешь мне в моей просьбе?

Вольф встал, подошел к парапету у края террасы и посмотрел на аккуратно подстриженный газон и яркие цветы. Он так сильно сжал перила, что у него побелели костяшки пальцев.

Вольф понимал, что даже при таком сильном влечении, какое он испытывает к Анджелике, он не может отказать Стивену в услуге. Он привык контролировать свои эмоции. Включая желание. И, конечно, ради дружбы со Стивеном он сможет сдержать свое влечение к прекрасной Анджелике.

Вольф стиснул зубы. Это будет нелегко, но честь требовала, чтобы он сделал все, о чем просит Стивен.

— Прости. Я в шоке. — Мужчина повернулся к другу. — Разумеется, я сделаю все, что смогу, — заверил он Стивена и вернулся на свое место за столом, ни разу не взглянув на Анджелику.

— Спасибо, Вольф! Я знал, что могу рассчитывать на твою поддержку. — Мужчина встал и тепло пожал руку друга.

Вольф кивнул.

— Я сделаю для Анджелики все, что от меня потребуется в этот сложный для нее период.

— Ты не представляешь, какое это для меня облегчение, — растроганно произнес Стивен. — Я бы очень не хотел, чтобы в прессе узнали о моей операции, тем более заметили визиты Анджелики и начали вынюхивать подробности этой истории. Им не составит труда сложить два плюс два и получить ответ.

— Два плюс два?..

— Стивен...

— Энджел, Вольф не сможет защитить тебя, если не будет знать от чего.

— Мне не нужна защита.

— Я не согласен, — возразил Стивен. — Мы специально сохранили наши отношения в секрете, Вольф, но я думаю, ты должен знать правду...

— Стивен... — попыталась остановить его девушка.

— Если Вольф согласился помочь, он должен знать правду, Энджел, — покачал головой Стивен. — Вольф, это прекрасное создание, эта чудесная женщина, моя любимая Энджел — дочь, о которой я и не мечтал! — с чувством воскликнул мужчина.

Что?! Дочь Стивена! — Вольф не верил своим ушам.

Энджел — дочь Стивена?

— Мы сохранили все в секрете, потому что не хотели лишних сплетен. — Стивен пожал руку Энджел. — И теперь ты знаешь правду, Вольф, и сможешь уберечь ее от ненужных сплетен.

Вольф вспомнил о событиях последних часов. Вспомнил горделивый взгляд Стивена, когда он представлял ему Анджелику, его любовь к ней. Чувства, которые он, Вольф, принял за совсем другие. А Стивен питал к ней отцовские чувства! Он стал отцом, как понял Вольф, только год назад!

Так вот о какой правде говорила Анджелика! Вот на что она намекала, когда сказала, что он будет перед ней извиняться на коленях.

ГЛАВА ПЯТАЯ

— Пришел просить прощения, граф Гамбрелли? — спросила Анджелика.

Допив кофе, она сразу же извинилась и ушла к себе, оставив Вольфа и Стивена обсуждать дела, зная, что в ее присутствии нет необходимости. Кроме того, хотелось остаться одной и поразмыслить над тем, что же ей делать в ближайшее время, когда придется тесно общаться с Вольфом Гамбрелли.

Он ничем не выдал своих эмоций, когда услышал, что Анджелика — дочь, а не любовница Стивена. И только сверкающие глаза и поджатые губы выдавали его волнение.

— Нет, и не жди. — Вольф прошел в ее спальню, как в свою комнату, и закрыл за собой дверь.

— Не помню, чтобы я приглашала вас в свою комнату, граф Гамбрелли, — с ехидством бросила ему девушка. И только бешено колотящееся сердце да дрожащие руки, спрятанные за спиной, выдавали то, что она совсем не была так уверена в себе, как хотела показать.

Его губы скривились в усмешке.

— Ты знала, уходя, что я поднимусь к тебе в комнату при первой же возможности, — ответил Вольф. — Наверняка ты на это и рассчитывала.

— Нет!

— О, да! — прохрипел мужчина, едва сдерживая злость. — Скажи мне, Энджел, ты получала удовольствие, играя со мной в свою игру?

— Я с тобой не играла, — запротестовала девушка, сделав шаг назад. — И только Стивен называет меня...

— Ты с самого начала видела, что я хочу тебя. И тем не менее продолжала гнуть свою линию и изображать из себя любовницу, — произнес Вольф, не отрывая взгляда от ее взволнованно колышущихся грудей.

— Нет.

— О, да, Энджел. И ты наслаждалась, видя, как я борюсь со своим желанием во имя дружбы со Стивеном. Именно эта дружба и останавливала меня! Как же тебе было весело видеть мою беспомощность!

Злость Вольфа по отношению к Анджелике возрастала с каждой минутой после того, как Стивен сделал свое заявление на террасе. Но друг ничего не заметил, потому что Вольф уже давно научился скрывать эмоции.

Однако сейчас его злость достигла точки кипения!

— Как оказалось, я вел напрасную борьбу, — продолжил Вольф и, неожиданно схватив девушку в объятия, прижал ее к себе.

— Прекрати сейчас же! — задыхаясь, закричала Анджелика, чувствуя силу его возбуждения. — Вольф, мы со Стивеном договорились с самого начала, что никому не скажем о наших взаимоотношениях и что сначала получше узнаем друг друга. Это была не только моя тайна!

Анджелика, как зачарованная, смотрела, как к ней приближаются губы Вольфа. И в своем поцелуе мужчина постарался выплеснуть всю страсть к ней и злость. И как ни боролась с собой девушка, она почувствовала желание такое же сильное, что и у Вольфа...

Они долго и жадно целовались. Но когда Энджел простонала и стала судорожно расстегивать пуговицы на рубашке Вольфа, тот неожиданно отстранился.

— Нет, Энджел, пока остановимся на этом. К чему спешить? Мы обязательно займемся любовью, но не здесь и не сейчас. Позже я сам выберу место и время.

— Что?! Ты выберешь место и время? — повторила Анджелика, все еще прерывисто дыша и сгорая от желания снова прикоснуться к Вольфу. — Не слишком ли ты самоуверен, заключив, что у нас с тобой вообще что-либо будет? — Щеки ее пылали. Девушка не могла скрыть своего влечения к стоявшему перед ней мужчине, и ее тело не поддавалось контролю разума.

Анджелика сумела убедить себя в том, что ее реакция на поцелуй Вольфа сегодня утром была вызвана волнением после падения с лошади. Но их очевидное взаимное притяжение разрушило все ее выводы!

— Неужели? — Вольф лениво посмотрел на Энджел. — Разве тебе не нравится, когда я делаю вот так? — Мужчина провел языком по ее губам. — Или вот так? — Он подхватил ее грудь и провел большим пальцем по соску, который тут же отозвался на его ласку, призывно набухнув.

Анджелика прогнулась, не в силах противостоять искушению. Вольф с удовлетворением смотрел на нее.

— Да, я вижу, как тебе неприятны мои прикосновения. Настолько неприятны, что ты жаждешь повторения.

Анджелика понимала, что Вольф наслаждается ее слабостью и своей властью над ней. О боже, какое унижение!

— Ты тешишь себя иллюзиями, граф Гамбрелли! — с горячностью бросила ему в лицо Анджелика и отошла от него.

— Правда?

— Разумеется! — произнесла Энджел с уверенностью. — Я презираю таких мужчин, как ты!

— Правда? — снова повторил Вольф.

— Да! — закричала девушка. — Ты ловелас, донжуан, соблазняющий одну девушку за другой и бросающий их, как только насытишься. Плейбой несчастный! Человек...

— Такой же, как и твой родной отец, — перебил ее тираду Вольф.

Но даже если он прав...

— Да, такой же! — выпалила Энджел. — Но я простила Стивену его ошибки, потому что он мой отец. А тебя мне любить вовсе не обязательно!

Вольф покосился на Анджелику. Она права в том, что он любил многих женщин и те дарили ему свою любовь в ответ. Но эта была не та любовь, которая связывает сердца и судьбы. И мужчина всегда считал своим долгом откровенно дать понять каждой новой девушке, на что она соглашается, ложась с ним в постель. Вольф пожал плечами.

— Полагаю, я смогу справиться с твоей неприязнью ко мне.

— А я со своей не смогу, — парировала Анджелика. — Мне нужно по крайней мере уважать мужчину, с которым я... я... — Она замолчала, но потом решительно добавила: — Могу тебя заверить, что не собираюсь становиться очередной жертвой в списке твоих побед!

— Какая жалость для тебя, но я только что заверил Стивена, что позабочусь о тебе в его отсутствие, — отозвался Вольф, обиженный ее насмешливым тоном.

Анджелике оставалось только догадываться, каким образом он собирается позаботиться о ней!

— Разве это дружба, которая, как ты говоришь, связывает тебя со Стивеном?

— Так и есть! Наша дружба длится много лет.

Анджелика удивленно взглянула на Вольфа.

— Тогда тебе следовало бы относиться к дочери друга с большим уважением.

— Возможно, ты права, — кивнул Вольф и продолжил: — Но при одном условии; если бы я был абсолютно уверен в твоих мотивах, по которым ты объявила себя его дочерью.

— Я ничего не объявляла и ни на что не претендую. Это факт.

— А как давно ты знала, что у тебя есть отец по имени Стивен Фоксвуд?

— С тех пор, как мне исполнилось двенадцать лет и я спросила у своей матери, кто мой отец.

Вольф усмехнулся.

— Почему же ты вышла на связь с ним только год назад?

Анджелика покраснела.

— Потому что до этого у него была жена, которой могло причинить боль одно лишь сообщение о моем существовании!

— Грейс, — кивнул Вольф. — Скажи мне, Энджел, ты связалась со Стивеном после ее смерти чисто из любопытства или потому, что являешься его законной наследницей и тебя интересовал его счет в банке?

Девушка едва не задохнулась от негодования.

Однако она прекрасно понимала, что многие люди воспримут все именно в таком свете, а уж Вольф точно, после всех-то обвинений, брошенных в ее адрес.

— Стивен уже говорил, что я не думаю о наследстве.

— Но он также уточнил, что именно ты станешь его единственной наследницей.

—Я ничего об этом не знала!

—Но догадывалась? — продолжал давить Вольф. — После смерти Грейс у Стивена нет других родственников, кроме дочери, которая неожиданно появилась на пороге его дома год назад!

Анджелика едва могла говорить от возмущения.

— Полагаю, вам лучше покинуть мою спальню, граф Гамбрелли. —Девушка указала ему на дверь. — Прежде, чем оскорбите меня еще сильнее, чем вы это уже сделали.

— А что такого оскорбительного в замечании, что ты станешь богатой женщиной после смерти Стивена? Это ведь когда-нибудь да случится...

— Ты уйдешь или нет? — Энджел не хотела думать о том, что она может потерять отца. — Я объясню Стивену, что мы с тобой не можем иметь никаких общих дел.

— Ты ничего такого не сделаешь! Если я правильно понимаю, Стивен очень болен, да?

— Да, — кивнула Анджелика.

— А раз так, то ему не пойдут на пользу лишние волнения. Поэтому, если он спросит, мы скажем, что согласны с его условиями. Договорились?

Анджелике хотелось поспорить, но она понимала, что Вольф прав, и поэтому молча кивнула.

— Ладно тебе, Энджел. Ты считаешь меня бабником и бесчестным соблазнителем, я тебя — охотницей за наживой. Мы проведем несколько веселых дней, тебе не кажется?

Совсем нет!

Стивен поставил дочь в трудную ситуацию, хоть и сделал это из заботы о ней.

Вольф украдкой наблюдал за Энджел. Негодование на ее лице сменилось холодным презрением, а потом смирением. Похоже, ради Стивена она согласилась пойти на уступки.

— Ну что, моя дорогая, вопрос проживания мы с тобой уже решили.

— Проживания? — с подозрением переспросила девушка. — Какого еще проживания?

Вольф широко улыбнулся.

— Я так понимаю, ты останешься в этом доме, пока не вернется Стивен?

— Отсюда гораздо ближе ехать до клиники, чем от моей квартиры, — подтвердила девушка.

Вольф удовлетворенно кивнул.

— Мы со Стивеном также решили, что будет лучше, если и я поживу здесь, а не в пентхаусе отеля Гамбрелли на другом конце города.

— Но это смешно! — воскликнула Анджелика. — Мне двадцать шесть лет, мне не нужна нянька!

Улыбка Вольфа стала похожа на волчий оскал. Он явно наслаждался создавшимся положением.

— Но я не собираюсь относиться к тебе как к ребенку, Энджел.

— Я просила не называть меня так! — Девушка в сердцах всплеснула руками.

— Признаюсь, ты скорее похожа на темного ангела, чем на светлого, — лениво заключил Вольф, проигнорировав ее слова. — Но я бы предпочел, чтобы мой ангелочек был скорее взрывным, чем робким и послушным!

— Я не твой ангелочек и никогда им не стану! — бросила Анджелика со злостью. — Если мы будем жить под одной крышей следующую неделю, граф Гамбрелли...

— О, да, будем. Не сомневайся.

— В таком случае я была бы тебе очень признательна, если бы в течение всего этого времени ты воздержался от сомнительных шуток и такого рода замечаний. — Энджел замолчала, услышав, как Вольф рассмеялся. — Не вижу ничего смешного в моих словах! — в ярости крикнула девушка.

Вольф пожал плечами.

— Где твое чувство юмора? Потеряла?

— Зато ты, кажется, нашел.

Анджелика не думала, что когда-нибудь смогла бы шутить с этим мужчиной. Он раздражал ее, злил и... возбуждал.

Вольф вел себя грубо по отношению к Анджелике с самого начала, подозревая ее в нечестности. Теперь, похоже, его подозрения только окрепли.

Ее не должен был привлекать этот человек!

Но между ними существовало явное влечение...

Анджелика гордо вздернула подбородок.

— Если мы будем жить в одном доме...

— Я же сказал, что будем, — снова бесцеремонно перебил ее Вольф.

Девушка кивнула.

— Тогда, граф Гамбрелли, полагаю, нам лучше установить некоторые правила поведения.

— Первое состоит в том, что мы общаемся исключительно на «ты». Зови меня Вольф, а я буду звать тебя Энджел. Полагаю, мы оба согласны с тем, что не следует доставлять Стивену лишних хлопот.

Анджелика поджала губы.

— Будь я охотницей за наживой, как ты считаешь, думаешь, меня бы это заботило?

Вольф свел брови.

— Я полагаю, что во время госпитализации Стивена в твоих интересах быть любящей и заботливой дочерью.

— А какова ваша роль, граф Гамбрелли?

— Моя? — удивился мужчина. — Я буду для Стивена таким же внимательным и искренним другом, каким всегда являлся.

— А когда мы останемся с тобой наедине?

— Этого я еще не решил.

Девушка окинула Вольфа взглядом. Она уже давно поняла, насколько он опасен. Но Энджел не двинулась с места, когда он подошел к ней и их взгляды встретились в безмолвной схватке.

Подошел так близко, что был виден блеск желания в его шоколадных глазах...

Так близко, что чувствовался жар, исходящий от его тела...

Так близко, что девушка не могла отвести взгляд от его лица.

Она сделала глубокий вдох.

— Я не такая, как тебе кажется, Вольф.

— Нет?

— Нет.

— Только время покажет, правда это или нет. Но, кажется, ты собиралась озвучить правила, по которым мы будем жить вместе следующую неделю?..

Анджелика знала, что Вольф специально провоцирует ее. Разумеется, они не станут «жить вместе» так, как намекал этот мужчина. Они будут всего лишь делить крышу над головой. А если учесть, что в доме Стивена двенадцать спален, то места хватит обоим!

— Думаю, пока мы будем оставаться вдвоем в доме Стивена, нам стоит держаться как можно дальше друг от друга, — объявила девушка.

Вольф заметил, как побледнела Анджелика и как слегка дрожат ее руки. Он покосился на ее грудь, представив, как напрягаются розовые соски от его ласк.

При одной лишь мысли об этом Вольф почувствовал возбуждение.

— Еще что-нибудь? — спросил он, стараясь отвлечься.

Анджелика поморщилась.

— Думаю, если мы будем соблюдать это, то другие правила не так важны.

— Но Энджел...

— Кроме еще одного обязательного правила! — вспомнила девушка. — Я не хочу, чтобы ты обращался ко мне так же, как Стивен. Он любит меня.

— А ты считаешь, я не способен любить?

— Именно. Уверена, ты не любил ни одну из своих женщин. Ты спал с ними, и все!

— Если бы я полюбил, мы бы сейчас не разговаривали.

Анджелика не смогла скрыть удивления.

— О чем ты?

— Мужчины в моей семье — те, что еще остаются холостяками, — называют это проклятием графского рода Гамбрелли.

— Не понимаю...

— Представь себе, Энджел, что если бы я когда-нибудь влюбился, то уже был бы женат на этой женщине и имел бы дюжину детишек как доказательство нашей любви.

— И что? Я все еще не понимаю.

— Не думаю, что ты когда-нибудь поймешь. Мужчины моего рода любят только раз в жизни. Навсегда. И очень сильно.

— Но это...

— ...и есть проклятие рода Гамбрелли. Все добрачные отношения — песок, который смывается волной настоящего чувства. И еще ни один Гамбрелли не изменил своей супруге. Это исторический факт, — перебил ее Вольф. — Мужчины Гамбрелли влюбляются раз и навсегда. Мой дедушка полюбил бабушку еще в детском возрасте. И они семьдесят лет жили в браке. Отец влюбился в маму, когда ему было пятьдесят, а ей двадцать пять, и он любил ее до конца своих дней. Их любовь была настолько сильной, что мама остается вдовой уже десять лет, несмотря на множество предложений руки и сердца. Мой дядя Карло, отец Чезаре, сорок лет назад полюбил горничную. Их союз не одобряли родственники, но дядя все равно женился на ней. Она умерла, когда Чезаре и его сестра были еще совсем маленькими. В результате мой дядя спился от тоски. Теперь вот кузен Чезаре так же беззаветно любит свою жену Робин. Поэтому, отвечая на твой вопрос, Энджел, я скажу так: ты права, я не любил ни одну из женщин, с которыми встречался. Мне тридцать шесть, и вот уже более двадцати лет я сознательно избегаю любви!

Судя по его суровому тону, он был готов продолжить свою миссию.

Ну что ж, такая ситуация вполне подходила Анджелике: она тоже не намерена влюбляться в этого мужчину...

— Кажется, ты собирался сегодня навестить кузена и его новорожденную дочку?

— После разговора со Стивеном я решил не спешить.

Ох, как сложно и интересно будет делить дом с этой желанной женщиной, думал Вольф, скользя взглядом по телу Энджел.

— Не смей меня разглядывать! Ты даже не пытаешься скрыть, что оцениваешь мою грудь и фигуру. Что за бесцеремонность, черт возьми? Я тебе не лошадь, которую ты собираешься купить. И прошу тебя: уйди из моей спальни. Я устала, и мне нужно побыть одной.

— Я уйду, когда захочу.

— Вольф, прошу, неужели... Эй, что ты делаешь?

Анджелика вскрикнула, когда мужчина обхватил ее лицо ладонями.

Кто же она, думал Вольф, глядя в ее серые глаза.

Невинное дитя? Или авантюристка, охотница за легкой наживой?

Но кем бы ни оказалась Анджелика, Вольф желал ее. Сейчас больше всего на свете ему хотелось поцеловать ее, прикоснуться к ней и, если она не оттолкнет его, дразнить, терзать, сводить с ума своими ласками.

Мужчина поджал губы и отошел, борясь с соблазном.

— Мы решили, что я приеду завтра к обеду. То есть вечером в понедельник, — заключил Вольф. — А пока советую не доставать Стивена своими жалобами и разговорами о том, что тебе не хочется жить со мной в одном доме. Ясно?

Анджелика непонимающе моргнула, почувствовав, что Вольф отпустил ее. Она видела, что он собирался поцеловать ее. Так почему же отстранился в последний момент и оттолкнул ее?

И этого непредсказуемого мужчину отец выбрал защитником своей дочери!

Но кто же защитит ее от Вольфа Гамбрелли?..

ГЛАВА ШЕСТАЯ

— Ну и как тебе Стивен?

Анджелика крепче ухватилась за перила крытой галереи, что вела к террасе и к лестнице в ее комнату, но ничем другим не выдала своего недовольства тем, что Вольф Гамбрелли нарушил ее покой. Девушка беседовала с отцом в гостиной, когда из поездки вернулся Вольф; она быстро извинилась и вышла из комнаты, сославшись на то, что хочет подняться к себе и переодеться к обеду.

Энджел шла по галерее, когда ее внимание привлек громкий детский смех. Девушка свернула на террасу и выглянула в парк, где, как оказалось, дети прислуги бегали по лужайке и кормили уток в пруду. Вольф, по всей видимости, увязался за ней и, заметив открытую дверь, догадался, что она вышла на террасу.

— Как мне Стивен? — повторила девушка, даже не повернувшись к мужчине.

Но Вольф был достаточно опытен в отношениях с женщинами, чтобы сразу почувствовать напряжение Анджелики.

Неожиданно Анджелика повернулась, опершись руками на перила, и с вызовом посмотрела ему в глаза. Лицо ее было бледным. От злости? Или от чего-тоеще?..

— А как ты думаешь, Вольф? У отца завтра операция, которая может или продлить ему жизнь, или отнять ее у него вовсе. Ты это понимаешь? — Анджелика понизила голос. — Я сама приехала около часа назад, но мне он не кажется ни нервным, ни напряженным. Стивен такой же, как и всегда. Только, возможно, это его последний вечер на земле!

Вольф поджал губы, отметив про себя, с каким искренним чувством говорит девушка.

— Тогда от нас зависит, каким будет этот вечер для Стивена.

— То есть? — с сомнением спросила Энджел. Мужчина вздохнул.

— То есть я предлагаю заключить перемирие на этот вечер. Ради Стивена, разумеется.

— Как прекращение огня на Рождество во время Второй мировой?

Вольф с грустью улыбнулся.

— Ну, мне бы не хотелось, чтобы мы поубивали друг друга на следующий день... впрочем, да, именно такое перемирие я и предлагаю. — Мужчине не понравился странный блеск в глазах Энджел. Она, кажется, с удовольствием убила бы Вольфа при первой же возможности!

— В этом есть определенный смысл, — произнесла девушка. — А теперь извините меня, граф Гамбрелли, мне действительно нужно пойти и переодеться к обеду.

Вольф не двинулся с места, когда Анджелика подошла к двери, где он стоял. Девушка немного развернулась, чтобы пройти мимо, но, как она ни старалась, их груди все же соприкоснулись.

Анджелика затаила дыхание, у нее тотчас затвердели соски. Она подняла на него затуманенный взор, встретилась с шоколадными глазами Вольфа и тяжело вздохнула.

Одно воспоминание о том, с какой жадностью он смотрел на нее всякий раз, когда они оставались наедине, заводило девушку так сильно, что даже дух захватывало.

Анджелика облизала пересохшие губы кончиком языка, тут же осознав, что это была плохая идея. Вольф издевательски медленно повторил ее движение, и так чувственно, словно касался своим языком не своих, а ее губ, пробуя их на вкус.

Заметив желание в серых глазах Анджелики, Вольф забыл о всех данных себе клятвах и шагнул к ней, но девушка неожиданно отвела взгляд и быстро отвернулась.

Мужчина сжал руки в кулаки, чтобы сдержать злость.

— Как твой кузен и его малышка?

— Нормально. Спасибо.

Так вот, значит, что! Анджелика решила быть с ним вежливой. Установить дистанцию. Она, похоже, неловко себя чувствует рядом с Вольфом, зная об их взаимном притяжении.

— Это их первый ребенок, да? — продолжала девушка все так же вежливо.

Вольф кивнул.

— У них есть еще приемный сын, Марко. Робин и Чезаре усыновили его, считая, что у них не может быть детей.

Кажется, Вольф любил свою семью, хотя это не очень-то вязалось с тем образом, который сложился в голове Анджелики.

— Понятно...

— Ты вроде недавно приехала?..

— Прости?

— Мне известно, что Стивен весь день занимался делами, готовясь к завтрашней операции, — пояснил Вольф. — А ты куда-то уезжала. Просто я поинтересовался, как ты провела день.

Услышав подобный вопрос от любого другого человека, Анджелика решила бы, что это формальное проявление вежливости. Но только не со стороны Вольфа Гамбрелли! У него не было ни единой причины быть с ней вежливым.

— Я ездила в Кент к своим родным.

— Ах, да, то есть к матери, отчиму и двум сестрам.

А что здесь такого? — подумала девушка, удивившись, каким язвительным тоном произнес эти слова Вольф;

— Я ведь не смогу заезжать к ним, пока Стивен будет лежать в больнице.

— Очевидно, что нет, — согласился мужчина. — А я сегодня был у адвоката Стивена.

— Правда? И что?

— Теперь ты официально его единственная наследница.

— Я же говорила, что не хочу этого.

— Хочешь или не хочешь, но теперь это факт.

Хочешь или не хочешь...

Очевидно, Вольф до сих пор не изменил своего мнения об Анджелике. Он все еще считал ее охотницей за наследством.

Девушка вздернула подбородок.

— Это не значит, что я приму наследство, если случится непоправимое.

— Собираешься пожертвовать миллионы Стивена на благотворительность? — удивился Вольф.

— Почему бы и нет?

Она все равно не знала, что делать со всеми этими деньгами, и никогда не мечтала о богатстве. Кроме того, ни Стивена, ни Вольфа деньги не сделали счастливыми.

Брак Стивена не был таким уж благополучным, судя по его многочисленным романам. А Вольф, по мнению Анджелики, вел одинокую жизнь, намеренно подписавшись быть холостяком и не влюбляться до конца своих дней.

Для Анджелики эти двое стали воплощением поговорки «счастья за деньги не купишь». О, да, они могли позволить себе роскошные особняки, дорогие машины. Но выросшая в семье, где царит любовь, Анджелика не придавала такого важного значения деньгам, как это делали Вольф и Стивен.

Вольф смотрел на Энджел, думая, что вряд ли она расстанется с деньгами, узнав, сколько именно лежит на банковских счетах Стивена Фоксвуда! Если тот умрет... Мужчина стиснул зубы. Не дай бог!

— Разумеется, этот разговор чисто теоретический.

— Конечно! — воскликнула Анджелика.

Вольф кивнул.

— Питер Сомc заверил меня, что завтра сделает для Стивена все возможное; он один из ведущих хирургов в мире.

— Ты что, проверял?

— А как же!

— Хорошо. — Анджелика замялась. — Ладно, пойду переодеваться. А то Стивен будет гадать, что меня так задержало.

Но уйти Анджелика не успела. Вольф перехватил ее руку.

— Стивен очень тебя любит. Я искренне надеюсь, что он не ошибается в этой любви.

Анджелика поджала губы, обиженная столь очевидным намеком.

— Я уже говорила вам раньше, граф Гамбрелли, то, что мы со Стивеном испытываем друг к другу, вас не касается.

— Кончай мне говорить то «ты», то «вы». Надоело. А твои родственники? — резко сменил тему Вольф. — Ты сказала, что была у них сегодня. Как они ко всему относятся?

— Относятся к чему именно?..

— Не делай вид, будто не понимаешь, о чем я говорю. От них не могло ускользнуть, что ты получила шанс стать очень богатой женщиной.

— Прекратите, граф Гамбрелли! — холодно перебила его Анджелика. — Вы типичный пример человека, который из-за собственной любви к деньгам постоянно подозревает в неискренности других людей. — Анджелика покачала головой и высвободилась из его рук. — Мои родные — мама, отчим и сестры — так же не интересуются толщиной кошелька Стивена, как и я.

Хотелось бы Вольфу поверить ей! И желать ее хотя бы чуть меньше...

— Надеюсь, ты говоришь искренне.

— Так оно и есть, — заверила его Анджелика. — А теперь прости, но я пойду...

— Я прошу тебе многое, Энджел, если ты не причинишь Стивену боли.

— Не волнуйся, этого никогда не случится! — без всяких колебаний бросила девушка.

— Надеюсь, что так. И я говорю серьезно.

Вольф так много всего сказал за эти десять минут, что Анджелика уже не понимала, на что он намекает.

— Я бы хотел, чтобы ради Стивена мы на сегодня заключили перемирие, — напомнил ей Вольф.

Он чуть не обидел ее — снова! Он чуть не поцеловал ее — снова!

— Договорились, я сделаю все от меня зависящее, чтобы Стивен подумал, будто у нас с тобой теплые, дружеские отношения.

Мужчина кивнул, удовлетворенный.

— Уверен, у тебя отлично получится...

Анджелика смерила его холодным взглядом.

— А как же ты, Вольф? У тебя получится сделать вид, что я тебе нравлюсь?

Зря она задала этот вопрос! — уже в следующую секунду поняла девушка. Его глаза вспыхнули зловещим огнем. И — о, как медленно! — Вольф оглядел ее с ног до головы.

— Но ты мне действительно очень нравишься, Энджел. А особенно меня привлекают некоторые части твоего тела.

— К сожалению, Вольф, я — это я. Целая и неделимая. Ты не можешь получить часть, — отозвалась девушка, раздраженная тем, что Вольф, несмотря на все ее просьбы, по-прежнему зовет ее так же, как и Стивен. Наградив его холодным взглядом, Анджелика удалилась наконец в свою спальню.

Ей придется провести максимум три часа в компании заносчивого графа Гамбрелли. Эти три часа обещали стать сущим мученьем!..


— Забирай восемь карт, Вольф! — смеясь, сказал Стивен молодому человеку.

Девушка печально улыбнулась, наблюдая за обоими мужчинами. Если бы кто-нибудь еще месяц назад сказал ей, что она будет в течение двух часов после обеда играть в детские карточные игры с Вольфом Гамбрелли и Стивеном Фоксвудом, двумя едва ли не самыми знаменитыми соблазнителями в мире, она ни за что не поверила бы!

Но именно этим они сейчас и занимались. У них не было четвертого игрока для партии в бридж или еще какой-нибудь серьезной игры, Анджелике пришлось напрячь память и вспомнить, во что она играла с сестрами, когда они были детьми.

Однако мужчины, кажется, наслаждались послеобеденным временем, проведенным в таком легкомысленном занятии. А Анджелике приходилось несладко: бархатистый смех Вольфа ласкал ей слух, а его взгляды разжигали внутри огонь.

Игра отвлекла Стивена от мыслей о предстоящей операции. Он искренне радовался жизни и постоянно смеялся.

— Все, игра окончена, — наконец объявила Анджелика, положив на стол свою последнюю карту. — Думаю, нам всем пора в постель. — Девушка принялась собирать карты.

— Так нечестно! — запротестовал Стивен. — Ты опять выиграла и не даешь нам отыграться!

— Кажется, Энджел просто воспользовалась тем, что мы не знаем правил, вот и выдумывала их по ходу игры, как ей было выгодно. То так, то эдак.

— Но разве не в этом и заключается основное преимущество женщины, Вольф? — хохотнул Стивен. — А знание того, что эти правила могут измениться в любой момент, держат нас, мужчин, в тонусе! К женщинам это искусство приходит с молоком матери.

Вольф улыбнулся.

— Наверное, мне стоит предупредить Чезаре в отношении его новорожденной дочери.

— Я бы не стал утруждаться, — рассмеялся Стивен. — Поверь мне, скоро он сам все поймет.

— Вы оба несете полную чушь, — с чувством возразила Анджелика. — Поиграли в детские игры и теперь начали рассуждать как дети.

— Ладно, ты права, пора спать. — Вольф поднялся. — Я оставлю вас наедине, чтобы вы могли немного поговорить без лишних ушей.

Анджелика смотрела вслед Вольфу, ощущая облегчение от того, что она наконец избавилась от его присутствия. В смокинге он выглядел еще более волнующе, чем обычно.

— Он хороший человек, Энджел, — словно догадавшись, о чем она сейчас думает, произнес Стивен.

Анджелика повернулась к отцу. Нет, она бы ни при каких обстоятельствах не назвала Вольфа хорошим!

— Уверена, ты прав, — вежливо отозвалась она. Стивен накрыл руки дочери своими ладонями.

— Ты можешь на него положиться, Энджел. — Он вопросительно взглянул на девушку. — Хотя ты, кажется, не очень-то доверяешь ему!

Анджелика сглотнула, не желая ни врать, ни причинять Стивену еще больше беспокойств.

— Мы с Вольфом совсем не знаем друг друга, — честно призналась Анджелика. — Рано делать какие-то выводы.

— А я так понимаю, что информация, которую ты наверняка не раз видела о нем в прессе, не укладывается в твоей прелестной головке. — Стивен усмехнулся. — Могу тебя заверить, дорогая, что Вольф не только закоренелый соблазнитель женщин. Он хороший сын для Алети и брат для Люка. И отличный друг мне вот уже много лет. Он станет и твоим другом, если ты позволишь ему это.

— Конечно, конечно. Но мы сейчас должны говорить о тебе, а не о Вольфе. — Анджелика взглянула на отца. — Как ты себя чувствуешь перед операцией?

Стивен пожал ее руку и облокотился на спинку стула.

— Я готов к ней, дорогая. — Мужчина поморщился. — Хоть я никогда не любил ни врачей, ни больницы. Но ради тебя я готов все пережить, мой ангел. Если ты будешь ждать меня, я постараюсь побыстрее прийти в себя после наркоза. Но даже если не очнусь...

— Нет, не говори так. — Анджелика взяла отца за руку. — Я не перенесу, если что-нибудь случится с тобой! — И это была чистая правда.

Стивен ободряюще улыбнулся.

— Энджел, что бы ни случилось, я хочу, чтобы ты знала: день, когда ты вошла в мою жизнь, был самым лучшим в моей жизни.

Анджелика едва сдержала слезы, готовые скатиться по щекам. Она должна быть сильной. Ради Стивена!

— У нас впереди еще много лет и, не сомневаюсь, будут дни не хуже, — произнесла девушка как можно более уверенно.

— Надеюсь, — улыбнулся Стивен. — Ладно, тебе пора ложиться в постель, чтобы хорошенько выспаться. А у меня есть еще дела.

Анджелика уважала отца и не стала ему перечить. Она поднялась и пошла, в свою комнату, чувствуя себя как никогда одинокой. Ей хотелось бы, чтобы ее родные были рядом, но при сложившихся обстоятельствах это не представлялось возможным. Мама — бывшая любовница Стивена, и вряд ли отчим согласится отпустить жену. А сестры не имеют к этой ситуации никакого отношения.

Анджелика замерла на месте, увидев Вольфа у дверей своей спальни, и с ужасом посмотрела на него. Что ему теперь от нее нужно? Он специально дожидался ее, чтобы снова как-нибудь оскорбить? Или угрожать ей? Если так...

— Я хотел убедиться, что все хорошо, прежде чем лечь спать, — произнес Вольф, отвечая на ее вопрос. — Чтобы не возникло ненужных проблем.

Анджелика не сразу поняла смысл его слов. Она нахмурилась, продолжая выжидательно смотреть на Вольфа.

Мужчина грустно улыбнулся.

— Мы объявили перемирие на сегодняшний вечер, помнишь?

— Я думала, это только ради Стивена.

— Неужели? То есть ты предпочитаешь, чтобы мы сейчас начали обмениваться колкостями?

В действительности Вольф и сам не мог объяснить точно, почему дожидался возвращения Анджелики. Когда он поднялся к себе в комнату, ему вдруг пришла в голову мысль, что ее чувства к Стивену кажутся искренними, а значит, Энджел может быть расстроена после разговора с ним и нуждается в поддержке... А разве не об этом просил его друг?

Если, конечно, чувства Энджел к Стивену и в самом деле искренние...

— Нет, разумеется, нет. Я просто... — Анджелика покачала головой и закрыла глаза, чтобы сдержать слезы.

Вольф тут же подошел к ней.

— Ты должна быть сильной, Энджел, — произнес он тихо. — Ради Стивена и ради себя тоже.

— А что, если он умрет, Вольф? — Анджелика расплакалась. — Что, если все пойдет не так?.. — Она не договорила, чувствуя, что Вольф обнял ее и прижал к себе. — Мне кажется, я не вынесу, если с ним что-нибудь случится! — заключила девушка, всхлипнув.

Вольф позволил Анджелике выплакаться, а потом уверенным тоном произнес:

— Со Стивеном ничего не случится. Гарантирую. Врач настроен оптимистично. Да и у твоего отца крепкий организм. Вот только сердечко подкачало.

Анджелика печально покачала головой.

— Мы ничего не можем знать заранее. Операция сложная. И очень большой процент летальных исходов. А я ужасно расстроюсь, даже если узнаю, что он хотя и остался жив, но обречен.

— Все так, — не стал отрицать Вольф. — Но мы сделали все от нас зависящее, чтобы результат операции был положительным.

— Знаю, — вздохнула девушка. — Я просто...

— Нельзя допустить, чтобы Стивен увидел тебя в таком состоянии. — Он открыл дверь в ее спальню, не выпуская Анджелику из своих объятий.— Пойдем, Энджел. Уйдем из коридора, а то Стивен может увидеть твои слезы, если решит подняться к тебе.

Хотя Вольф не был уверен в том, что входить с Анджеликой в ее спальню такая уж хорошая мысль.

Ведь даже сейчас, когда, казалось бы, все его мысли заняты предстоящей операцией Стивена, близость девушки действовала на него возбуждающе.

ГЛАВА СЕДЬМАЯ

Анджелика поняла, где она находится — и с кем! — только когда услышала, как за ними тихо закрылась дверь спальни.

То, что Вольф был мил с ней, не меняло тот факт, что он не доверял ей, как, впрочем, и она ему.

Анджелика убрала руку мужчины со своей талии и отодвинулась, взглянув на него из-под полуопущенных ресниц.

— Спасибо за... сегодняшнюю заботу, Вольф. Но раз уж у всех нас завтра сложный день, думаю, нам пора ложиться в постель. По одному. Каждый в своей спальне, — заявила девушка, наблюдая, как его губы медленно расплываются в улыбке.

— Прости, если обижу тебя своим вопросом, но мне важно понять, правильно ли я понял твои слова. Ты что, не хочешь попросить меня остаться с тобой на ночь, да? — протянул мужчина с иронией в голосе.

Анджелика вскинула голову.

— Разумеется, я сегодня весь день только и мечтала о том, как мы уляжемся с тобой в одну кроватку, — в тон ему игриво ответила она. — И лишь в последнюю минуту передумала. Но ты же не будешь слишком разочарован, так ведь?

Лицо Вольфа не выражало никаких эмоций.

Он замер, залюбовавшись красотой девушки. Даже несмотря на красные, слегка опухшие глаза и следы слез на щеках.

Серое платье до колен, которое она сегодня надела, подчеркивало стройность ее фигуры и темный цвет волос, свободными волнами падавших на изящные плечи.

Воспоминания об их последнем поцелуе долго не дадут ему заснуть!

— Буду ли я разочарован? У меня такое ощущение, Энджел, что в определенных областях человеческой жизни ты никогда не разочаруешь меня!

Анджелика потупилась, чувствуя, что краснеет.

— Жаль, что ты никогда этого не узнаешь!

— Сегодня не узнаю. Но у нас впереди еще немало ночей под одной крышей. Вдруг тебе станет холодно одной в постели. Или страшно. Сразу говорю тебе: меня долго упрашивать не придется. Я примчусь по твоему первому зову. Тем более что у нас с тобой сегодня были отличные отношения.

От таких провокационных речей девушка зарделась еще сильнее.

— Не забывай, что мы вели себя вежливо по отношению друг к другу только ради Стивена, — напомнила она. — И давай не будем воображать, что в этом есть нечто большее.

Вольф и глазом не моргнул.

— Но воображение — чудесная штука, Энджел. Например, со вчерашнего дня я то и дело представляю себе, как мы с тобой...

— Уже поздно, Вольф, — перебила его Анджелика. Она устала повторять, чтобы Вольф так ее не звал. Особенно таким ласковым тоном. В его устах ее имя звучало как приглашение к любовной игре.

— ...устраиваем скачки, — усмехнувшись, договорил мужчина, словно не слышал ее слов. — На лошадках, я имею в виду.

Анджелика затаила дыхание от такой откровенной дерзости, ее глаза засияли от злости.

— Я не катаюсь в Лондоне, — грубо отрезала она.

Вольф понятия не имел, почему ведет себя с ней как законченный мерзавец, но ничего не мог поделать.

— Жаль. Что ж, оставлю тебя в твоей одинокой постели.

— А тебе желаю поскучать в твоей.

Вольф остановился у двери.

— Если передумаешь...

— Нет, — без тени сомнения заверила его Анджелика. — Я уже сказала тебе. Меня не интересуют отношения без всяких обязательств, которые предлагают мужчины вроде тебя. И уже действительно очень поздно, Вольф.

— Тогда спокойной ночи, Энджел, — кивнул Вольф и наконец вышел из ее спальни.

«Спокойной ночи», — повторила про себя девушка, глядя на закрытую дверь. После такого разговора с Вольфом ей вряд ли удастся быстро заснуть.

Анджелика считала, что хорошо знает таких мужчин, как Вольф, — самовлюбленных эгоистов в отношениях с женщинами. Но то, что он подождал ее после разговора со Стивеном, беспокоясь об ее эмоциональном состоянии, стало для нее полной неожиданностью.

Не хватало еще, чтобы ей понравился такой дамский угодник, как Вольф Гамбрелли!

Она и без того постоянно борется со своим влечением к этому мужчине!


— Пригласи Энджел выпить кофе или еще куда-нибудь пойдите, — предложил другу Стивен на следующее утро, когда оба пришли к выводу, что Анджелика выглядит слишком бледной. К одиннадцати часам Стивена должны были положить на операцию. — Погуляйте в парке, ну что угодно. Просто забери ее отсюда на несколько часов, — продолжал Стивен.

— Но... — попыталась возразить Энджел, которая все это время держала Стивена за руку.

— Стивен прав, Энджел, — заявил Вольф с напускной вежливостью, взяв девушку за руку. — Питер Сомс сможет что-нибудь сообщить нам не раньше чем через пару часов, и мы могли бы провести это время не в столь унылом здании.

Вольф согласился с другом в том, что Анджелике не пойдет на пользу сидеть в четырех стенах и ждать, чем закончится операция.

Он был обеспокоен состоянием Анджелики, когда она спустилась к завтраку сегодня утром. Макияж не скрыл темных кругов под глазами девушки, которые доказывали, что она провела бессонную ночь. Кроме того, она не притронулась к еде, выпив только чашку кофе.

И это заставило Вольфа снова усомниться в своих выводах о неискренности чувств Анджелики к Стивену. А значит, некоторые его слова в ее адрес были непростительно жестокими. Он повернулся к другу.

— Мы навестим тебя через несколько часов, Стивен. — Вольф искренне надеялся, что так оно и будет. Они дружили уже много лет, и мужчина просто не мыслил жизни без своего наставника.

— Ну разумеется. — Стивен пожал Вольфу руку и обнял Анджелику.

— Хочу, чтобы ты знал: я очень тебя люблю, — тихо произнесла девушка. Она впервые сказала ему об этом.

А Стивен полюбил ее сразу же, как только услышал от нее, кто она такая. И заслужил взаимность, позволив девушке познакомиться с ним поближе, открыто впустив ее в свою жизнь.

— Я тоже люблю тебя, Анджелика, — дрогнувшим голосом ответил он и повернулся к другу. — Вольф, пора!

Мужчина помог Энджел подняться, и Стивена увезли на каталке в операционную. Она не сопротивлялась, когда Вольф обнял ее, прижимая к себе, как маленькую девочку, когда слезы вновь покатились по ее щекам.

Он вывел ее из клиники на яркое солнце. Следующие несколько часов прошли для Анджелики словно в тумане. Она смутно помнила, как пила кофе, которым угостил ее Вольф, и ела сандвич по его же настоянию.

Мужчина хранил собственные эмоции под контролем, зная, что Анджелике нужна психологическая поддержка.

Наконец наступило время отправиться в клинику.

— Уверен, мы что-нибудь узнаем о состоянии Стивена.

Или нет, отметила про себя девушка, замедлив шаг от страха, что уже сейчас может потерять отца, которого нашла так недавно. Она не представляла, что с ней будет, если ей вдруг сообщат, что операция прошла неудачно.

— Анджелика!

Она подняла глаза, не веря своим ушам, когда услышала знакомый голос. Навстречу ей спешила ее мать.

— Мама? Ты здесь?

— Я поняла, что не могу оставить тебя одну в такой момент, — с чувством произнесла женщина, обнимая изумленную дочь. — Мы с Нейлом все обсудили и решили, что, несмотря на неловкую ситуацию, — она грустно улыбнулась, — я должна приехать и побыть с тобой хотя бы сегодня. Но мне сообщили, что граф Гамбрелли забрал тебя на несколько часов. — Кейтлин с любопытством взглянула на мужчину, стоящего немного позади Анджелики.

На Вольфа.

Анджелика покраснела. Она понимала, кого видит перед собой ее мать: высокого мужчину, настоящего итальянца, если судить по внешности и цвету кожи, красивого, мускулистого, излучающего силу и уверенность, то есть возможного жениха дочери. Все матери смотрят на мужчин возле своих дочерей одинаково.

А ведь Анджелика лишь вскользь упомянула о нем, когда ездила навестить маму и Нейла вчера. И все равно поспешные выводы уже были сделаны.

Но что она могла им сказать? Что самый близкий друг Стивена граф Гамбрелли был приглашен к нему в дом, чтобы присматривать за ее дочерью? Это привело бы к бесконечной череде вопросов, на которые Анджелика предпочла бы не отвечать...

Вольф с не меньшим любопытством рассматривал женщину, которая была любовницей Стивена двадцать семь лет назад. Анджелика очень похожа на мать. У обеих черные волосы до плеч, и обе потрясающе красивы, стройны и сексуальны даже в джинсах и майках.

Неудивительно, что год назад Стивен сразу поверил, что эта девушка — дочь любимой им когда-то женщины!

— Миссис Харпер, здравствуйте. — Он шагнул вперед и протянул женщине руку. — Меня зовут Вольф Гамбрелли. Я близкий друг Стивена. Он попросил меня побыть с Энджел сегодня.

— Граф Гамбрелли, рада с вами познакомиться, — ответила на его рукопожатие Кейтлин. — Не могу выразить словами, как я благодарна вам за то, что вы сегодня здесь вместе с моей дочерью.

Анджелика недовольно наблюдала за этими двумя, понимая, что ей необходимо все объяснить.

— Мам, я...

— Мисс Харпер?..

Анджелика резко развернулась и увидела перед собой Питера Сомса, еще не успевшего переодеться после операции.

Заметив уверенное выражение лица доктора, Анджелика сразу поняла, что операция прошла успешно. Девушка бросилась в объятия матери, и обе расплакались от облегчения.

И Вольф снова подумал, что был несправедлив к Энджел, сомневаясь в ее искренней привязанности к Стивену.,

И все преграды, которые он с таким трудом выстроил между собой и Энджел, рухнули как карточный домик...

ГЛАВА ВОСЬМАЯ

— Что ты делаешь? — сонно поинтересовалась Анджелика, чувствуя, что оказалась в сильных мужских руках.

Как же она была эмоционально вымотана за последние двенадцать часов! Ожидание забрало у нее все силы. Хорошо, что мама приехала, чтобы поддержать ее. Да и Вольф находился постоянно рядом. Когда Питер Сомс сообщил, что операция завершилась успешно, сил, казалось бы, прибавилось, но потом стало совсем трудно. Она еле держалась на ногах.

Кейтлин уехала вскоре после того, как убедилась, что с Вольфом ее дочь находится в абсолютной безопасности.

Анджелика не была так уверена в этом, особенно сейчас, когда мужчина взял ее на руки, подняв со стула в палате Стивена, где она и задремала.

— Что ты делаешь? — пробормотала Анджелика.

Она наотрез отказалась возвращаться домой, настояв на том, что останется со Стивеном на ночь, упрямо продолжая сидеть на стуле возле его кровати. И не слушала слов Вольфа и не поддавалась на его уговоры отправиться домой и выспаться. После ее отказа уехать Вольф тоже решил остаться и расположился на стуле по другую сторону кровати.

Анджелика нервничала, буквально кожей ощущая его молчаливое присутствие и зная, что он смотрит на нее, а вовсе не на Стивена.

— И куда все-таки ты меня несешь?

— Разве это не очевидно? — с удивлением протянул Вольф, сильнее прижимая девушку к груди.

— Только не для меня, — ответила та, нахмурившись. — Я правда не понимаю, что ты делаешь.

— На стуле неудобно спать. Но раз уж ты так твердо вознамерилась остаться в клинике на ночь, я организовал, чтобы для тебя подготовили соседнюю палату.

Анджелика вспомнила, что ее занимала женщина средних лет. Однако граф Вольф Гамбрелли имел достаточно власти и денег, чтобы с легкостью устранить это небольшое «препятствие».

Анджелика с беспокойством взглянула на Стивена. Он все еще спал. Аппаратура, к которой его подключили, тихо гудела в тишине комнаты.

— Я оставлю дверь приоткрытой, чтобы ты услышала, если Стивен проснется и позовет тебя. Если хочешь быть полезной ему завтра, тебе не помешает хорошо выспаться.

Этот план казался мужчине вполне логичным, но логика отступила, когда он уложил ее на больничную кровать. Ее серые глаза, все еще сонные, завораживали его, а слегка приоткрытые полные губы манили, соблазняли. Ему безумно захотелось прикоснуться к ней...

И Вольф не устоял. Он опустился к Энджел на кровать, и его губы коснулись ее рта сначала легко, а потом движения стали все более и более требовательными.

Анджелика была слишком усталой, чтобы возражать. Но не прошло и минуты, как его губы и язык разожгли в ней пламя страсти. И куда только подевалась усталость? Она уже не могла думать ни о чем, кроме своего желания быть с ним, принадлежать ему полностью.

Но девушка помнила о том, где они находятся, и знала, что в любой момент в палату может войти медсестра. Она сказала об этом Вольфу, когда тот покрывал поцелуями ее шею.

— Я все же запер дверь в последний момент, — проговорил он, не останавливаясь ни на секунду.

— Очень... разумно с твоей стороны.

— Не мозг руководит моими действиями, поверь.

— А хочешь, я угадаю, что?

— Угадать не сложно. Он уже и так изо всех сил тянется к тебе, хочет познакомиться.

Руки Вольфа ласкали ее тело, пока губы целовали рот. И вскоре ей уже стало мало этих дразнящих поцелуев. Когда Вольф добрался до ее груди и стал легко покусывать ее соски, Анджелика не выдержала и, выгнув спину, застонала:

— Вольф, прошу тебя...

В голосе девушки слышалась мольба, и Вольф тотчас отозвался на зов страсти. Одной рукой продолжая нежно ласкать груди, мужчина быстро расстегнул молнию на ее джинсах, и его рука проскользнула внутрь.

Жар ее воспаленного тела опалил его, а дрожь нетерпения влажной возбужденной плоти под ладонью заставила потерять последние остатки самообладания.

Никогда еще ему не было так важно доставить удовольствие женщине! Раньше все эти интимные ласки представлялись ему лишь необходимой прелюдией для достижения собственного удовольствия и поддержания репутации опытного любовника. И вот, оказывается, наслаждение женщины приносит острейшее чувство благодарности, восторга и... нежности. Да-да, безграничной нежности! Какие удивительные и сильные ощущения!

Анджелика потерялась в чувственных ласках, которыми одаривал ее Вольф с каждым новым прикосновением. Его пальцы точно знали, как доставить ей наслаждение. Как он с первого раза узнал, что ей нравится? — наивно думала девушка, удивленная и силой его страсти, и собственным бесстыдством.

И когда его горячий и сильный язык оказался там, где ей больше всего хотелось, она потеряла голову от удовольствия.

Не отдавая отчета в своих поступках и словах, она сняла с Вольфа джинсы и трусы и чуть ли не силой заставила его овладеть ею. Что она говорила ему в эти минуты, о чем просила, так и осталось для нее загадкой. Столь опьяняющими были его поцелуи и ласки.

Как она жила раньше без этого мужчины, без его жадных и умелых губ, без его сильных и нежных рук, без его могучего и неутомимого труженика, которого она еще ни разу не видела, но сейчас постоянно ощущала в себе и уже успела полюбить?

Вольф двигался в ней, при этом ласково и требовательно лаская ее пальцем между ног до тех пор, пока не почувствовал, как тело Энджел замерло, а затем быстро задвигалось, охваченное последними судорогами наслаждения...

Послышался тихий счастливый и — о боже! — такой сладостный для него стон Энджел, и слезы радости заструились по ее щекам.

Анджелика не сразу поняла, что случилось. Ей было так хорошо и спокойно, и она так любила подарившего ей блаженство Вольфа, что лишь спустя несколько минут поняла, что отдалась мужчине, которого должна ненавидеть, — ловеласу, донжуану, Казанове, сердцееду, эгоисту, безнравственному типу, которому надо лишь соблазнить женщину, после чего она становится ему неинтересна.

— Вольф...— чуть слышно прошептала она.

— Не говори ничего, Энджел.

— Но я... ты не...

— Все в порядке, — заверил ее мужчина. — Энджел, то, что сейчас произошло, — праздник! Так давай не будем портить его угрызениями совести.

— Я не собираюсь этого делать, Вольф.

О, да, у нее были отношения с мужчинами в прошлом, но никогда она и близко не испытывала ничего подобного, как сейчас с Вольфом. Угрызений совести не было, но чувство обиды и горечи с каждой минутой становилось все отчетливее и сильнее.

Да, Вольф — потрясающий любовник и умеет доставить женщине удовольствие. Но она была бы полной дурочкой, если бы позволила себе хоть на мгновение допустить мысль, будто он испытывает к ней нечто большее, чем к своим прежним любовницам, также познавшим наслаждение в его объятиях. Если Анджелика ждет от него больше, чем он уже дал ей, то, как, наверное, и все его прошлые женщины, просто тешит себя напрасными иллюзиями.

Нет, не нужно обманывать себя! Анджелика решила не морочить себе голову мыслями о том, как взглянет Вольфу в лицо утром после того, что между ними сейчас произошло. Она успеет подумать об этом завтра. А пока девушка устроилась у мужчины на плече, готовясь заснуть в его объятиях.

— Спокойной ночи, Вольф, — произнесла она сонно.

— Спи, Энджел.

Она счастливо вздохнула и закрыла глаза.

Почувствовав, что Анджелика обмякла в его руках, Вольф укрыл ее одеялом и вздохнул. В его жизни были женщины, но ни одна из них не отдавалась ему с такой готовностью и открытостью ко всему, что он мог предложить.

Мужчина уже понял, что Анджелика сильно отличается от всех прошлых любовниц и что — главное! — с ней физической близости будет недостаточно...

Потому что, признался себе Вольф, между ними уже возникло нечто большее, чем просто влечение друг к другу.

А Вольф, этого ужасно не хотел...

ГЛАВА ДЕВЯТАЯ

Анджелика проснулась и не сразу поняла, где находится. Комната явно не принадлежала ей. И только приглушенные голоса Вольфа и Стивена, доносящиеся из соседнего помещения, напомнили девушке, где она и почему.

А потом нахлынули воспоминания о вчерашней ночи в объятиях Вольфа. Здесь, в этой самой комнате. В этой самой постели...

О господи!..

Прошлой ночью Анджелика позабыла обо всем, совершенно утратив здравый смысл и отдавшись власти умелых рук и губ своего любовника. И уж конечно, она совершенно не задумывалась о том, как будет чувствовать себя утром.

И что теперь делать? Как вести себя?

Сделать вид, что ничего не было? Или надеяться, что Вольф спишет ее поведение на желание расслабиться после тяжелого дня? Праздник — он сам назвал так то, что произошло между ними.

Но если она будет лежать здесь, никаких ответов на свои вопросы не получит!

Энджел откинула покрывало и свесила ноги с постели, только тут обнаружив, что спала совершенно обнаженная, а все ее вещи аккуратно сложены на стуле возле кровати. Но они не могли оказаться там вчера ночью, потому что Вольф сорвал с нее одежду и бросил на пол!

Анджелика быстро оделась, качая головой. Она не станет сейчас размышлять о событиях прошедшей ночи. Нет! Вначале она пойдет к Стивену и убедится, что с ним все в порядке. Девушка немного злилась на Вольфа за то, что он не разбудил ее, когда проснулся сам.

Как только Анджелика вошла в соседнюю палату минуту спустя, оба мужчины замолчали и посмотрели в ее сторону: Стивен был рад видеть дочь, а вот выражение лица Вольфа определить было невозможно.

Даже после вчерашнего Анджелика не ждала от него влюбленного взгляда: любовь, как уже поняла девушка, не входила в шкалу эмоций этого мужчины.

Более того, Энджел знала, что Вольф вовсе не рад ее появлению. Он смотрел на нее снисходительно, свысока и намеренно равнодушно.

Она поспешно отвернулась, чтобы не утонуть в его карих глазах, и улыбнулась Стивену, который протянул к ней руку.

Вольф отошел в сторону, когда Анджелика склонилась к отцу, чтобы обнять его и поцеловать. Она присела на край кровати и тихо заговорила с отцом.

Вольф чувствовал себя здесь чужим, но в то же время понимал, что отчасти его неловкость вызвана тем, что впервые в жизни он не знал, как вести себя с женщиной. Раньше у него никогда не было подобных проблем. Подарок, нежный поцелуй на прощание... «Ты была очень мила...», «Конечно, когда-нибудь созвонимся...», «Что ты, дорогая, в ближайшие десять-пятнадцать лет никаких детей — работа...»... «И я тоже...»...

А тут все по-другому.

Воспоминания о прошлой ночи любви с Энджел лишили Вольфа не только дара речи, но и способности здраво оценивать ситуацию.

Он провел полночи без сна, пытаясь понять, что же делать дальше.

Инстинкты говорили, что необходимо бежать! Как можно дальше. И как можно скорее. Но данное Стивену обещание защищать и оберегать Энджел, пока мужчина будет находиться в больнице, сделало побег невозможным.

Лежа рядом с Анджеликой, Вольф принял решение держаться от нее на расстоянии. Не подпускать девушку к себе, как бы сложно это ни было. Ведь теперь это ему, Вольфу, нужна защита, чтобы родовое проклятие не настигло его.

— Отвези Энджел домой на пару часов, чтобы она могла поесть и отдохнуть. Вольф, ты меня слышишь?.. — переспросил Стивен, чувствуя, что друг мысленно находится где-то очень далеко отсюда.

— Прости, — извинился мужчина, качая головой. — Я задумался. Ты хочешь, чтобы я забрал Анджелику домой, накормил ее и отправил отдыхать?

Домой к Стивену — где, помимо прислуги, не будет больше никого. Только Вольф и Энджел. Наедине.

А именно этого Вольфу хотелось бы избежать!

— О, Вольфу не обязательно меня куда-то везти, — вмешалась в их разговор Анджелика, заметив опрокинутое выражение лица Вольфа. — Я в состоянии сама доехать до дома. Но пока мне не хочется домой, — упрямо добавила девушка, пресекая возможные возражения со стороны Стивена. Она еще не настолько пришла в себя, чтобы оставаться один на один с Вольфом.

Ее любовник на одну ночь — тот, что целовал и ласкал ее, доводя до вершин чувственности, — растворился в утреннем тумане, вновь превратившись в самоуверенного сицилийского графа.

Ну и пусть! Так даже легче.

Стивен пожал руку дочери.

— Я хочу, чтобы ты все-таки съездила домой, хоть ненадолго, Энджел. Я все равно буду отдыхать после операции, а ты можешь воспользоваться этой возможностью и поесть чего-нибудь горячего, принять душ, переодеться.

Анджелика улыбнулась.

— Это намек на то, что я ужасно выгляжу?

— Это намек на то, что тебе нужно вернуться домой и отдохнуть хорошенько. Вы оба наверняка не выспались здесь вчера.

Анджелика не могла посмотреть на Вольфа, чувствуя, как к щекам подступает румянец. Она не знала, спал ли ее любовник вчера ночью или нет, хотя по лицу могла бы определить, что скорее нет. А вот она в его объятиях заснула как малое дитя.

— Стивен прав, Энджел, — спокойно заявил Вольф так, будто между ними ничего не было. — Тебе не пойдут на пользу недосыпание и недоедание.

— Прошу, поезжай домой, Анджелика. Ради меня.

— Так, очень хорошо. Уговорили, я поеду, — заявила девушка. — Но Вольфу совершенно не обязательно сопровождать меня.

— Мне тоже нужен душ и смена одежды, — ухмыльнулся мужчина. — Я ведь тоже ночевал здесь. — Он невинно оглядел смятую рубашку и джинсы.

Анджелика зарделась сильнее, осознав то, что ее джинсы вообще не смяты, а значит, всем ясно, что она не спала в них!

— Хорошо, я поеду домой, перекушу что-нибудь, быстро приму душ и переоденусь, а после снова приеду сюда. — Девушка обняла отца и взяла свою сумочку. — Спать не буду, выспалась.

— Упрямый ребенок, — пробурчал Стивен. — Спасибо тебе, что была рядом, родная. Ты помогла мне выдержать, знай это.

Анджелика знала. Как знала и то, что однажды расскажет отцу, что ее мать тоже была здесь вчера. Стивен заслужил право знать, что миссис Харпер беспокоилась, и не только о своей дочери Анджелике, но и о нем тоже. Она проделала путь до Лондона, чтобы убедиться, что Стивен вне опасности. Кто знает? Может, однажды ее мать, Стивен и Нейл станут друзьями. Иногда в жизни происходят странные вещи.

Как, например, то, что Вольф Гамбрелли занимался любовью с простой девушкой Анджеликой Харпер!..

Она пыталась выбросить вчерашние события из головы, когда Вольф взял ее за руку и они вместе вышли из палаты Стивена. До самых дверей оба молча шли по коридору. И тишина эта была неутешительной.

Анджелика, затаив дыхание, пыталась поспеть за Вольфом, который шел быстро и уверенно.

— Вольф...

— Не сейчас, Энджел, — отозвался мужчина, даже не взглянув в ее сторону.

Она вздохнула.

— Я просто хотела сказать, что будет лучше, если мы оба забудем о том, что произошло вчера ночью.

Забыть? — мысленно повторил для себя Вольф.

Как, черт возьми, можно забыть такую ночь, если, только держа вот так за руку девушку, он уже вспоминал, как нежна ее кожа и как чувствительно ее тело к ласкам?

— Считай, что все уже забыто, — отрезал Вольф, не глядя на Анджелику, хоть в данный момент ему больше всего на свете хотелось оказаться с ней в постели и продолжить то, что они начали вчера ночью. Его тело ныло от непреодолимого желания снова быть с этой девушкой.

— И это все, что ты хочешь сказать?

— Все.

По тому, как напряглись ее пальцы в его ладони, мужчина мог заключить, что Анджелику ранили или разозлили его слова. И он отлично понимал, что она испытывает.

Каким-то странным образом Анджелике удалось закрасться в его душу так, как это не удавалось ни одной женщине до нее. И Вольфу совсем не нравилось это ощущение эмоциональной беззащитности перед ней.

Ее искренние чувства к Стивену доказали, что Вольф был не прав и ошибся в ней с самого начала. И теперь мужчина не был уверен в том, как ему следует относиться к этой девушке.

Ox, как не хотелось Вольфу ступать на опасную территорию чувств! Проклятие рода Гамбрелли не настигнет его! Ведь он так старательно избегал этой судьбы раньше. Справится и сейчас.

Еще несколько дней, максимум неделя — и Стивена выпишут из больницы. И тогда Вольф найдет оправдание и уедет. Однако мужчина прекрасно понимал, что следующие семь дней для него не пройдут быстро!


Час спустя Анджелика, обнаженная, стояла перед большим зеркалом в спальне и изучала свое тело, силясь понять, как могло произойти столько событий за короткий срок с того момента, как она уехала из этого дома вчера днем.

Прошло всего лишь двадцать четыре часа.

И вся ее жизнь круто изменилась.

Девушка никогда раньше не достигала пика наслаждения, никогда не знала такой близости ни с одним мужчиной в своей жизни. Никогда не была так раскованна в постели. И все благодаря Вольфу!

Анджелика раньше определенно иначе воспринимала собственное тело. А теперь оно обрело абсолютно новую значимость. Девушка поняла это, стоя под горячими струями душа и намыливая себя душистым мылом.

Энджел рассмотрела себя в зеркале: все выглядело как и раньше, но чувства были иными, ведь и груди, и живот, и ноги... все помнило ласки и поцелуи Вольфа. Если раньше это было ее тело, и больше ничье, то теперь у него будто появился второй хозяин. Странное ощущение, но очень приятное.

О боже, что это?!

Она резко повернулась, услышав стук в дверь.

— Минутку! — крикнула Анджелика нетерпеливо, но даже не успела накинуть халат. Дверь распахнулась. Девушка вовсе не ожидала увидеть на пороге Вольфа, поэтому в ее широко раскрытых глазах без труда можно было прочитать удивление. Изумление. Шок.

Вольф застыл на месте. У него перехватило дыхание. Перед ним стояла совершенно обнаженная Энджел.

Вчера ночью в палате было достаточно темно, чтобы понять, насколько красиво тело девушки.

О, она была так прекрасна, что дух захватывало! Обнаженный ангел во плоти.

И Вольф понял, что не может отвести глаз от этой приглашающей, манящей наготы.

— Мне послышалось, ты сказала «войдите»...

— Нет, как видишь. — Анджелика сняла с вешалки серый шелковый халат и, накинув его, направилась в комнату. — За время нашей разлуки у меня не появилось ни одной новой части тела, а все эти ты уже видел, так ведь? — она запахнула полы халата и затянула пояс. —Чем могу тебе помочь, Вольф?

Ей достаточно было бросить на него один взгляд, чтобы сразу понять, чем. Его возбуждение было очевидным. Да мужчина и не пытался этого скрыть.

Он вошел за ней в спальню и плотно закрыл за собой дверь, не до конца осознавая, зачем именно он оказался здесь.

У него пересохли губы, когда Энджел принялась расчесывать волосы. Под шелковой тканью халата торчали ее напряженные соски...

Да что с ним такое творится? Вольф видел множество обнаженных женщин за свои тридцать шесть лет — и занимался любовью почти со всеми ними. Но еще никогда раньше его так не возбуждало обнаженное женское тело.

Анджелику удивляло такое робкое поведение Вольфа. После того, что случилось в клинике, он мог бы подойти к ней и заявить о своих правах на ее тело. По крайней мере мог обнять ее, поцеловать, прикоснуться к ее груди... Если же он не хочет — точнее сказать, не собирается, потому что хотеть он, сразу видно, хочет! — заниматься любовью, то пусть уходит, а не торчит тут, молча созерцая, как она приводит себя в порядок. Впрочем, пусть делает все, что угодно.

— Я здесь потому, что должен извиниться перед тобой.

Румянец заиграл на щеках девушки.

— Мне казалось, мы сошлись на том, что забудем о прошлой ночи.

— Я о другом: о твоем отношении к Стивену. Вчера, когда ты волновалась из-за предстоящей операции, я понял, что, видимо, неправильно судил о мотивах твоего поведения и чувствах к Стивену.

Неужели Вольф уже не считает ее расчетливой стервой?

— Я ошибался в тебе.

Анджелика кивнула:

— Уж точно.

— И в твоих родных тоже. Твоя мать была искренне обеспокоена, когда приехала в клинику вчера. И она беспокоилась не только за тебя.

Анджелика смотрела на Вольфа, не веря своим ушам.

Он, великий Вольф Гамбрелли, признается в ошибках! А он не из тех, кто легко делает это.

Анджелика села на край кровати, запахнув полы халата на коленях, и в ожидании взглянула на Вольфа.

— И что дальше? — произнесла девушка, заметив, что ее халат смущает мужчину.

Он покачал головой.

— Ты, конечно, хочешь, чтобы я сейчас ушел.

— Я хочу, чтобы ты извинился, Вольф! — нетерпеливо поправила его Анджелика. — Признание вины не значит раскаяние, ведь так?

Вольф понимал, почему она злится. Он столько всего наговорил ей за уик-энд, что теперь хотелось сквозь землю провалиться от стыда.

Мужчина сделал глубокий вдох.

— Прости за оскорбительные ремарки в твою сторону, которые я позволил себе. Стивен был прав на твой счет, а я ошибался. Что еще ты хочешь от меня услышать, Энджел? — добавил Вольф, увидев, что девушка продолжает так же выжидательно смотреть на него.

— Ничего. — Она загадочно улыбнулась. — Я просто растягиваю удовольствие.

Вольф сжал кулаки, борясь с желанием подойти и заключить ее в свои объятия.

А эта маленькая дьяволица сидела на кровати и в открытую потешалась над ним.

Он не без труда взял себя в руки.

— Я ухожу. Оставлю тебя одну, чтобы ты могла переодеться.

— Очень мило с твоей стороны.

— Полагаю, нам уже приготовили еду.

— Я попросила повариху заняться завтраком.

Вольф понимал, что ему больше нечего сказать, что он принес свои извинения и пора уходить из спальни Анджелики.

Вот только ноги, кажется, приросли к полу и не желали его слушаться.

— Еще что-нибудь, Вольф?..

— Нет! — рявкнул он. — Нет... Ничего.

Тогда что же он стоит и ждет?

— Я не собираюсь говорить Стивену о том, что произошло между нами вчера ночью, если тебя это беспокоит, — заверила его девушка.

Вольф явно злился. И желваки играли на его щеках.

— Могу тебя заверить: такого больше не повторится.

Анджелика нахмурилась, не уверенная, что может обещать ему то же самое.

Ее тело еще помнило его горячие ласки, пытливые руки, влажные губы и возбужденный взгляд, от которого сердце трепетало в груди, а кожа покрывалась мурашками...

Но ведь это же Вольф Гамбрелли, напомнила себе Анджелика, искусный соблазнитель/Конечно, с ним она познала наивысшее наслаждение. Ведь он знает тайны женского тела гораздо лучше, чем она сама.

— Рада это слышать, — резко произнесла Анджелика, выпрямляясь.

— Правда?

— Да, — подтвердила девушка. — А теперь, если не возражаешь, мне хотелось бы одеться, чтобы как можно скорее отправиться в клинику.

— Разумеется, — кивнул Вольф. — Увидимся внизу.

Анджелика смотрела ему вслед, понимая, что, несмотря на извинения, последнее слово осталось за ним.

И, похоже, они никогда больше не займутся любовью.

И к своему стыду, девушка не могла понять, что она испытывает: облегчение или разочарование...

ГЛАВА ДЕСЯТАЯ

Стивен быстро шел на поправку. Время, которое Анджелика проводила в компании с Вольфом, быстро свелось к минимуму; оба вели себя очень вежливо по отношению друг к другу, когда им приходилось встречаться у Стивена, и молчали, оказавшись наедине. Вольф предпочитал проводить вечера в кабинете Стивена — занимаясь бумажной, работой, которая представляла их со Стивеном общий интерес.

Однако Вольф выполнял обещание, данное другу — например, он мужественно прогнал от Анджелики репортеров, которые окружили ее в день после операции отца.

Удивительно, но в утренних газетах ее имя больше упоминалось наряду с именем Вольфа, а вовсе не Стивена. В газетах писали, что она его последняя подружка! Подумать только!

Однако Вольфа это нисколько не смущало. А Стивена даже откровенно позабавили их совместные снимки в желтой прессе. И Анджелика решила тоже не устраивать из этого большого события.

В конце концов, решила девушка, сидя за обеденным столом напротив Вольфа в день накануне выписки отца из больницы, граф Гамбрелли скоро навсегда покинет ее жизнь.

Осталось лишь пережить совместный обед с Вольфом и ужин, а завтра они уже привезут Стивена домой.

— Я хочу поблагодарить тебя за все, что ты для меня сделал за прошедшую неделю, Вольф.

Она отмахивается от меня, решил Вольф, сразу почувствовав раздражение и злость.

Анджелика выглядела сногсшибательно в вечернем платье цвета мокрого асфальта, которое подчеркивало выразительную глубину ее серых глаз и каждый изгиб ее потрясающего тела. Волосы пышным облаком ниспадали на плечи, а лицо, не отягощенное косметикой, излучало чистоту и свежесть. И только персиковый блеск на губах будто приглашал прикоснуться к ним и попробовать на вкус их сладость.

— Я был рад помочь.

— Неужели? — неожиданно резко поинтересовалась Анджелика, обиженная столь холодным ответом на свою благодарность.

— Разумеется.

— Ты очень вежлив, Вольф, — заключила девушка. — Так когда ты собираешься вернуться к своей привычной жизни? — поинтересовалась она, понимая, что Вольф уже достаточно пожертвовал собственными интересами во имя друга.

Ни разу за все то время, пока они вдвоем жили в доме Стивена, Вольф не встретился с друзьями. Он либо находился в доме, либо вместе с ней навещал Стивена в больнице.

Но, без сомнения, в его жизни имелась женщина, нетерпеливо ожидающая, когда Вольф вернется в ее постель...

— Уверена, эта неделя стала для тебя настоящим испытанием.

— Совсем нет, — отмахнулся мужчина, глядя на Энджел из-под полуопущенных ресниц. — Она дала нам возможность побыть вместе.

И разве это хорошо?

Анджелика сомневалась, что Вольф так считает.

Он очень ценил и уважал Стивена, относясь к нему скорее как к члену семьи, а не просто другу. Именно поэтому Вольф и приехал сюда.

А еще этот мужчина был настоящим сердцеедом. Женщины слетались на него, как мухи на варенье.

И Анджелика не стала исключением.

Несмотря на то что за последнюю неделю они отдалились друг от друга, Энджел до сих пор ощущала влечение к этому человеку.

Особенно когда он выглядел так, как сегодня. Невообразимо прекрасный в своем темном смокинге и белоснежной рубашке.

Да ее влекло к нему еще сильнее, чем когда-либо! К Вольфу Гамбрелли, мужчине, который менял женщин как перчатки. Но Анджелика не собиралась становиться очередной куколкой в его коллекции. А значит, нужно просто подавить в себе эмоции, которые она испытывала по отношению к этому мужчине.

— Бедняжка, — насмешливо произнесла девушка. — Столько времени страдал по моей вине!

— Вовсе нет, — парировал Вольф.

Он догадался, что в прекрасной головке Анджелики бродят какие-то нехорошие мысли на его счет, и пытался понять, почему же она так нарочито дерзка с ним.

— Энджел, в чем дело? — он накрыл ладонью ее руку.

— Ни в чем. — Она выдернула руку и принялась расправлять салфетку на коленях.

— Ты... что-то... — Вольф заметил, как Анджелика побледнела. — Энджел?

— Пожалуйста, перестань звать меня так, — со злостью бросила она.

Вольф нахмурился.

Возможно ли, что Анджелика, так же как и он, борется со своим влечением к нему?

— Почему?

— Я уже сто раз говорила, почему! — неожиданно взорвалась она. — Ты не имеешь права...

— Полагаю, я получил это право, когда ты отдалась мне ночью в клинике, — перебил ее Вольф.

— Как ты смеешь упоминать о той ночи? — воскликнула девушка, вскочив из-за стола. — Я слишком тогда переживала из-за операции Стивена. Была вымотана эмоционально. Ты этим воспользовался.

— Ты злишься, чтобы скрыть свои настоящие чувства, Энджел.

— А что ты знаешь о моих чувствах, Вольф? Что ты вообще знаешь о чувствах, если боишься их как огня?

— Некоторых — да, — не стал скрывать мужчина. — Но я не так лицемерен, как ты.

— Да как ты смеешь?! — взвилась Анджелика, кипя от негодования.

— Как я смею? Ну-ка, ну-ка! — Вольф призадумался. — О, да еще как смею, Энджел. Ты ведь избегала меня всю прошлую неделю, хотя сама безумно хотела меня.

— Это неправда!

— Неужели? Хочешь — проверим? — Вольф бросил салфетку на стол и поднялся.

Анджелика следила за ним, затаив дыхание. Что он собирается делать?..

— Нет! Даже не думай. — Она попятилась. — Я не желаю... не хочу этого... Я не хочу тебя!

— Лицемерка и лгунья, — насмешливо прошептал Вольф.

Анджелика не стала дожидаться того, что сделает Вольф.

Она бросилась наутек.

Из столовой, через галерею, вверх по лестнице в свою спальню. Она поняла, что Вольф бросился за ней, когда развернулась, чтобы закрыть дверь, но он оказался проворней. Глаза его хищно блестели.

— Ты не можешь это сделать, Вольф, — в отчаянии выдохнула девушка, качая головой.

Мужчина закрыл за собой дверь и повернулся к Анджелике.

— Я не собираюсь делать ничего из того, чего бы мы оба не хотели всю прошлую неделю. — Он медленно приближался.

Анджелика пятилась от него, но скоро ее колени подкосились, и девушка упала на кровать позади нее.

— Вот это лучшее, что ты могла сделать!.. — в голосе Вольфа слышалось удовлетворение, когда он склонился над ней, расставив руки по обе стороны ее тела и отрезав ей таким образом все пути к отступлению.

Анджелика почувствовала, как тело в несколько секунд охватил жар. Вольф прав: она хочет его. Всю последнюю неделю она жаждала его ласк. И сейчас ее желание было настолько сильным, что она не могла и минуты лишней вытерпеть.

Она сама возьмет его!

Их взгляды встретились. Анджелика не стала мучить себя сомнениями. Она притянула Вольфа к себе, и тут же их губы встретились, изголодавшись по поцелуям.

Потом они раздели друг друга, но, когда Вольф уже склонился над Анджеликой и слегка развел ее бедра, чтобы войти в нее, девушка неожиданно остановила его.

— Не сейчас... — томно попросила она.

— Но я так хочу тебя! И ты уже готова принять меня.

— Скоро... — пообещала Анджелика.

Ее пальчики заскользили по широкой груди Вольфа, лаская его соски, спину, плечи. Она постепенно спускалась все ниже, и Вольф замер, предвкушая ее следующий шаг.

И он не ошибся. Ей захотелось свести его с ума своими губами и языком!

Несколько минут Вольф терпел ее ласки и игры. Но потом понял, что если он немедленно не остановит Анджелику, то продолжать любовную игру в ближайшее время он уже не сможет, а ему так хотелось доставить удовольствие любимой женщине!

— Анджелика, остановись, умоляю! — воскликнул он, спасая свое мужское достоинство. — Я хочу еще побыть внутри тебя.

Анджелика с восторгом посмотрела на Вольфа.

— Хорошо! Но игрушка у тебя великолепная. Пообещай, что в следующий раз я поиграю с ней подольше.

— Ох, это уже не игрушка, а скорее горящий факел. А с огнем шутки плохи! И вдобавок, мне кажется, ты забыла, что я итальянец и что меня зовут Вольфом. Так что держись, сейчас сицилийский волк начнет терзать твое тело!

И когда через несколько минут Вольф запрокинул голову и громко закричал, не в силах сдержать переполнявшие его эмоции, он действительно чем-то напоминал волка!

* * *
Вольф открыл глаза в темноте и понял, что, наверное, поспал некоторое время. Они оба заснули, заключил мужчина, прислушавшись к ровному дыханию Энджел рядом с ним.

В ее постели.

Куда он пошел за ней.

Где они занимались любовью... И этот опыт был самым потрясающим из всех, что доводилось испытывать мужчине.

Никогда раньше нежность не сочеталась настолько с грубостью, сила со слабостью, эгоизм с альтруизмом, застенчивость с бесстыдной неистовостью, когда оба предавались чувственной свободе эмоций и удовольствий.

Вольф взглянул на женщину, спящую рядом с ним. Ее голова лежала у него на плече, одна рука покоилась на его широкой груди. Роскошные волосы рассыпались по подушкам, а на лице играл бледный свет луны.

Что сделала с ним эта женщина?

Что заставило его пойти за ней, подобно слепому котенку? А теперь ждать, пока она проснется, чтобы снова заняться с ней любовью, отдаваясь страсти на грани безумия?

Грань безумия?

Они перешли эту грань и ушли далеко вперед. Туда, где Вольф никогда не бывал раньше ни с одной другой женщиной.

И это до смерти пугало мужчину!

Он осторожно пошевелился, убрав руку из-под Энджел. Поднялся с постели и начал одеваться.

Анджелика сразу почувствовала, что Вольф встал. Приоткрыв глаза, она немного полежала, привыкая к темноте. Потом взглянула на Вольфа. Он стоял к ней спиной, уже почти полностью одетый.

Девушка хотела заговорить с ним, но тут он повернулся, и она увидела его лицо: мрачное, напряженное.

Это было лицо не готового на подвиги любовника, а человека, который хочет оказаться подальше отсюда. И от нее!

Слова застряли в горле. Глаза наполнились слезами. Для Вольфа прошедшая ночь, видимо, значила совершенно иное, чем для Анджелики. Она без памяти влюбилась в него, а для мужчины их встреча стала лишь очередной галочкой в перечне его побед.

Анджелика продолжала украдкой наблюдать за Вольфом. Если он посмотрит на нее, то она сделает вид, будто все еще спит.

Мужчина не взглянул на нее. Ни разу!

Он просто поднял пиджак с пола и тихо, чтобы не разбудить ее, но уверенным быстрым шагом направился к двери.

У Анджелики перехватило дыхание, когда дверь закрылась за ним.

Она любила Вольфа!

Девушка не сомневалась в этом. Отрицать очевидное нет умысла. Она любила! Любила всей душой.

Вот только Вольф не любит ее.

И никогда не полюбит.

Девушка уткнулась лицом в подушку и горько расплакалась...


Вольф поглядывал на Энджел всю дорогу, пока они сидели на заднем сиденье лимузина по пути в клинику, откуда нужно было забрать Стивена домой.

Анджелика была бледна и безразлична. Она надела кремовую блузу и обтягивающие черные брюки. Ее длинные волосы — те самые, в которые он зарывался лицом вчера ночью, — были стянуты в хвост.

Анджелика не спустилась к завтраку. Он увидел ее позже, когда она вышла, уже полностью одетая, чтобы ехать в больницу.

Всю дорогу они молчали. И впервые в жизни Вольф не знал, что должен говорить или делать.

«Спасибо за прошлую ночь. Мне понравилось!» — банально.

«Ты лучшая в постели!» — обидно, так как намекает на его прошлые победы.

«Может, займемся любовью еще как-нибудь?» — пошло и как-то по-хамски.

Вольф никак не мог подобрать слов, которые не оскорбили бы Анджелику.

Он уже и так обидел ее предостаточно. Она отказала ему, а он чуть ли не силой взял ее.

Проклятье! Эта тишина становится невыносимой!

Энджел двадцать шесть лет. Он не первый ее мужчина. Она у него тоже. Так в чем проблема?

Они оба взрослые люди. Он остановился бы вчера, попроси Энджел об этом, но она, наоборот, умоляла его продолжать!

Так почему Вольф чувствовал себя так неловко?

Анджелика понимала, что они должны преодолеть возникшее между ними напряжение до того, как приедут в клинику. До того, как войдут в палату Стивена, иначе ее отец, самый проницательный мужчина из всех, кого знала девушка, догадается, что между его дочерью и самым близким другом что-то произошло.

Анджелика нервно облизала пересохшие губы.

— Сегодня утром, слава богу, нет пробок, — произнесла она, выглянув в окно.

— Да, — согласился Вольф напряженно.

— Мы быстро доедем.

— Да.

— Будем надеяться, у входа в клинику соберется не так много журналистов, как вчера.

— Да.

— Возможно...

— Ради бога, Энджел, ты еще о погоде поговори! — Вольф повернулся к ней. — Нам лучше обсудить вчерашнюю ночь.

— Нет, — произнесла Анджелика уверенно, стрельнув глазами в сторону водителя. Он ведь не глухой!

Вольф склонился к шоферу и что-то шепнул ему. Тут же между ним и пассажирами поднялась стеклянная перегородка.

— В этом нет никакой необходимости. Мне нечего сказать тебе, Вольф.

— А может, мне есть что тебе сказать, — парировал мужчина.

Анджелика поджала губы, уверенная, что после того, как он ушел от нее утром, ей не понравится то, что она услышит.

Девушка повернулась к нему, улыбаясь, хотя на душе у нее скребли кошки.

— Ты всегда обсуждаешь проведенную ночь со своими любовницами на следующее утро? Хочешь оценить наш секс по десятибалльной шкале? Или собираешься сообщить, что такого больше не повторится?

Вольф глубоко вдохнул.

— Не повторится.

— Кажется, ты уже говорил это раньше! — хмыкнула Анджелика.

— Но того, что произошло прошлой ночью, действительно не повторится, потому что я уезжаю сегодня.

Вольф принял такое решение, когда вернулся к себе в спальню в два часа утра. Вместо того чтобы спать, мужчина ходил взад-вперед по комнате, пытаясь выкинуть из головы и сердца горячие воспоминания об Анджелике.

Стивен уже вне опасности и сегодня утром вернется домой. Разумеется, он поймет — и примет? — то, что у Вольфа есть свои дела, которые требуют его присутствия после недельного отпуска.

А Энджел только обрадуется его отъезду.

— Неожиданное решение, — произнесла Анджелика вслух, пока ее мысли хороводом кружились в голове.

Вольф уезжает? Сегодня? Через несколько часов?

Вряд ли они когда-нибудь увидятся снова. В будущем он наверняка предусмотрит все, чтобы его визиты к Стивену не совпадали с приездом Анджелики.

Вольф не хочет больше видеть ее. Это было написано у него на лице сейчас.

— Не совсем. — Мужчина пожал плечами. — Я выполнил свой долг перед Стивеном, и теперь пора возвращаться к собственной жизни.

К женщине, которая ждет его где-нибудь, рассудила Анджелика, здесь в Лондоне или еще в каком-то городе.

Девушка тяжело сглотнула, подавив подступающие слезы.

— Уверена, так будет лучше для всех.

— Да. И сообщи мне, если у прошлой ночи будут какие-либо последствия.

— Их не будет, — быстро уверила его Анджелика. С какой холодностью Вольф говорил о возможности того, что она забеременеет после их ночи любви!

— Разумеется, — согласился мужчина. — Что ж, тогда мне больше нечего сказать. — Он отвернулся к окну.

Анджелика еще недолго смотрела на любимого мужчину, а потом стала глядеть в окно.

Это ужасно! Более чем ужасно. После ухода Вольфа вчера она не ждала, что он будет вести себя как влюбленный, но и не ожидала, что Вольф уедет через несколько часов после всего, что между ними было.

Неужели она настолько плоха в постели?

Анджелика знала, что у нее не так много опыта, как у прежних любовниц Вольфа. Очевидно, ее энтузиазма недостаточно, чтобы заинтересовать такого, как он, матерого и пресыщенного женской любовью мужчину.

Слава богу, присутствие Стивена сделало два последующих часа не столь тяжелыми. Мужчина был несказанно рад вернуться домой и постоянно о чем-то говорил, привлекая к себе внимание то Вольфа, то Анджелики.

Молодые люди почти не общались после того разговора в машине. Они говорили со Стивеном, но не друг с другом.

— Ладно, а теперь кто-нибудь из вас двоих расскажет мне, что происходит? — поинтересовался Стивен, устроившись на диване в столовой после ланча. — Что между вами не так?

Анджелика бросила беглый взгляд в сторону Вольфа.

— Не так? — эхом повторила девушка.

— Именно. — Стивен проницательно поглядел на дочь, потом на стоящего возле окна Вольфа.

Девушка покачала головой.

— Не понимаю, о чем...

— Полагаю, — вмешался Вольф, — напряжение, которое ты ощущаешь в Анджелике и во мне, вызвано моим решением уехать сегодня днем. Она знает, что я не могу подобрать слов, чтобы сообщить тебе об этом.

Он назвал ее Анджеликой! После всех ее просьб он наконец решил привнести официальный тон в их общение.

— А почему тебе так сложно говорить о своем решении уехать, Вольф? Нет проблем! Я благодарен тебе уже за то, что ты был рядом в самое сложное для меня время.

Вольф чувствовал, что его объяснения неуклюжи, но что он мог сделать? Напряжение между ним и Энджел становилось очевидным — и невыносимым. Скоро они не смогут скрывать это от Стивена.

— Рад был помочь, — заверил он друга. — Но у нас с Чезаре дела, которые требуют моего присутствия.

— Я могу чем-то посодействовать?

Если учесть, что никаких дел у них с Чезаре не было, это немного проблематично!

— Нет, на данном этапе нет. Но я буду держать тебя в курсе.

— Понятно, раз у тебя есть свои дела, то тут, конечно, ничего не попишешь, но нам с Энджел будет очень жаль отпускать тебя, — добавил Стивен с теплотой.

Вольф взглянул на Анджелику. Ей будет печально. Как же! Она смотрела на него с ледяной холодностью.

А он не мог отвести от нее глаз. Он смотрел на нее и вспоминал о безумстве прошлой ночи.

Вольф хотел ее снова!

Сейчас же!

Немедленно.

Хотел заключить ее в объятия, отнести в свою комнату, сорвать всю одежду к чертям и снова дарить и получать удовольствие от их близости!

Мужчина сжал руки в кулаки, чтобы никто не заметил, как дрожат от нетерпения его пальцы.

— Знаешь... — Стивен не договорил, повернувшись в сторону дворецкого, появившегося на пороге. — Да, Холмс?

— Мистер и миссис Гамбрелли приехали в надежде, что вы примете их, сэр.

Чезаре? Чезаре и Робин приехали навестить Стивена?

Это было последнее, чего ожидал Вольф, когда придумал оправдание своему поспешному отъезду!

Чезаре мог одним словом разбить его выдумку в пух и прах!..

ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ

Анджелика знала по фотографиям в газетах, что Чезаре Гамбрелли был высоким и темноволосым, с такими же темными глазами, как у Вольфа. Но она оказалась совершенно не готова увидеть столь сильное сходство этих двоих: они вполне могли бы оказаться родными братьями, а не двоюродными.

Маленький мальчик, которого Чезаре держал на руках (ему около года, заключила Анджелика), тоже, несомненно, унаследовал черты мужчин Гамбрелли.

Женщина с младенцем на руках, вошедшая вместе с Чезаре, очевидно, была Робин Гамбрелли: высокая и очень красивая блондинка с потрясающими фиалковыми глазами. Она обладала фигурой достаточно стройной, если учесть, что лишь недавно родила второго ребенка. А теплая улыбка, с какой она поприветствовала Стивена, только еще больше украсила ее прекрасное лицо.

— Вольф, привет! — Кузены пожали друг другу руки. — Кажется, твой крестник хочет к тебе на руки, — заключил Чезаре, видя, как малыш потянул свои ручки к Вольфу. — Я и не надеялся, что увижу тебя здесь сегодня.

Анджелика смотрела на мужчин Гамбрелли. Оба высокие красавцы. Нет, двое — это уж слишком!

— Чезаре, Робин! — воскликнул Стивен, подзывая Анджелику подойти. — Хочу вам представить свою дочь, Анджелику, — с гордостью объявил мужчина.

— Очень рад познакомиться с вами, мисс Фоксвуд. — Чезаре первым пришел в себя после удивительного объявления и, взяв руку девушки в свою, поцеловал ее запястье.

— Я Харпер, — поправила девушка. — Но прошу, зовите меня Анджеликой.

— Анджелика. — Робин Гамбрелли поприветствовала ее с той же теплотой, что и ее муж. — Надеюсь, вы простите нас за столь неожиданный визит? Мы хотели заехать к Стивену в больницу, но с детьми туда нельзя, а Марко не отпустил бы нас одних к его любимому дяде Стивену!

Дядя Стивен, отметила про себя Анджелика.

Она и так была удивлена количеством друзей и знакомых, приходивших к отцу в больницу, а тут еще дети Чезаре и Робин Гамбрелли называют его дядей...

— Как видите, я в полном порядке, — заверил гостей Стивен. — Даже больше. — Он с гордостью взглянул на дочь.

Все улыбались, заметила девушка.

Все, кроме Вольфа...

Тот что-то мягко говорил малышу Марко, хотя сам прислушивался к разговору Анджелики со своими родственниками.

То, что Чезаре и Робин удивились, что у Стивена есть дочь, было очевидно, но они скрыли свое изумление, как сделал бы всякий воспитанный человек.

Не то что Вольф неделю назад!

Уж лучше бы Энджел оказалась любовницей Стивена!

Вольф заметил, как девушка повернулась к Робин и младенцу.

— Можно подержать?

Робин кивнула и передала младенца на руки Анджелике.

— Она у вас настоящая красавица! — воскликнула Анджелика искренне.

У малышки были розовые губки, большие голубые глазки и светлые реснички такого же цвета, как и волосики на голове.

Вольф и не ожидал другой реакции. Большинство женщин — и, уж конечно, Анджелика — считают детей чудесными созданиями.

Вольф не мог отвести от нее глаз. И ему вдруг стало так плохо, что он невольно простонал. И испугался: вдруг это получилось слишком громко?

— Ты что-то сказал, Вольф? — уточнил Чезаре.

— Нет, ничего.

— Прости, мне показалось, — произнес Чезаре насмешливо.

— Я знаю, о чем ты думаешь, — шепнул Вольф брату, чтобы никто не слышал.

— Неужели?

— Да, — прошипел Вольф. — Но ты ошибаешься. Сильно ошибаешься.

— Правда? — не унимался Чезаре. — Но Анджелика очень красивая женщина, согласен?

— Да, очень.

— И?

— И ничего, — прохрипел в ответ Вольф.

— Ничего? Тогда тебе мои искренние поздравления.

— Что ты имеешь в виду? — нахмурился кузен.

— Ты теряешь сноровку, брат.

Вольф поджал губы. Он знал, что Чезаре доволен собой. За его счет!

— Давай забудем о моей сноровке, хорошо? И если кто-нибудь тебя спросит о нас с тобой, скажи, что у нас важное дело, требующее незамедлительного решения.

— Вот как?

— Да.

— А кто спросит?

— Неважно. Просто сделай это для меня, Чезаре!

— Раз ты просишь. — Кузен пожал плечами. — А теперь пойду-ка к девушкам.

Чезаре оставил Вольфа стоять на руках с Марко. Мужчина чувствовал себя так, словно брат догадался обо всем, что произошло между Вольфом и Анджеликой на прошлой неделе...

Анджелика понятия не имела о разговоре, состоявшемся между кузенами. Все ее внимание было обращено на малышку на ее руках.

Девочка открыла глазки, широко зевнула и снова опустила реснички.

— Кажется, я ей наскучила, — заключила Анджелика.

— Вовсе нет, — улыбнулась Робин. — Просто ты не Чезаре. Ей всего десять дней, а Карла Стефани уже знает, как очаровать своего папочку и обвести его вокруг пальца.

Карла Стефани. Карла названа, наверное, в честь Вольфа, которого на самом деле зовут Карло, а Стефани... в честь Стивена? Похоже на то, если учесть, как Чезаре и Робин любили этих двоих мужчин.

— Ты преувеличиваешь, Робин, — произнес Чезаре, подойдя к ним и с восторгом глядя на дочку, которая тут же открыла глаза, услышав папин голос.

— Видишь? — обрадовалась Робин. Анджелика видела. И за те несколько минут, что они говорили, девушка поняла, что мужчина не только любит дочь, но и обожает жену. Он, кажется, не считал семейным проклятьем для мужчин Гамбрелли полюбить женщину всем сердцем.

В отличие от Вольфа, который ясно дал понять, что не собирается влюбляться. А тем более в Анджелику.

— Робин, кажется, нам пора оставить Стивена отдыхать, — заключил Чезаре Гамбрелли через некоторое время. — Мы еще заедем на неделе, — пообещал мужчина Стивену. — Ты навестишь нас сегодня, Вольф?.. — поинтересовался он у кузена. Чем подтвердил, что Вольф не выдумал совместные дела с братом. Но зачем Вольфу что-то выдумывать? Он ведь выполнил свой долг, разве не так?

— Думаю, я оставлю вас и немного отдохну, если вы не возражаете, — устало произнес Стивен, проводив гостей. — Ты уже уедешь, когда я встану, Вольф?

— Возможно.

Наверняка, отметила про себя Анджелика, зная, что у Вольфа нет желания дольше задерживаться в этом доме в ее компании. Она отошла от мужчин, пока Стивен выражал другу благодарность.


Граф стоял у камина с безучастным выражением лица, когда Анджелика вернулась в комнату. Дружелюбная атмосфера, царящая здесь во время визита Чезаре и Робин, сменилась ледяным напряжением.

Анджелика вздернула подбородок.

— Если тебе нужно упаковать вещи, иди, я не стану тебя задерживать.

Она снова отмахивается, подумал Вольф раздраженно. Всем своим видом показывает, что им больше нечего сказать друг другу.

— У меня мало вещей.

— Как бы там ни было, уверена, ты спешишь уехать.

Он пребывает в отчаянии, да. Но никуда не спешит. Наоборот, ему очень хотелось бы остаться, но как это сделать?

Присутствие Робин и Чезаре напомнило Вольфу о том, что влюбленный Гамбрелли дарит любимой не только сердце, но и душу. Кузен очень изменился с тех пор, как встретил Робин.

До этого он был таким же беззаботным холостяком, как Вольф и его брат Люк, они трое часто веселились вместе. Братья всегда отмахивались даже от одной мысли о семейной жизни.

Но сейчас Чезаре кажется счастливей, чем раньше, шепнул внутренний голос.

Счастлив — да, свободен — нет.

Но так ли важна свобода?

Да, черт возьми!

Вольф кивнул.

— Да, я спешу. Сообщи, если у Стивена возникнут проблемы со здоровьем.

— Их не будет, — заверила его Анджелика.

— Ты не можешь быть так уверена.

— Зато Питер Сомс уверен, что осложнений не будет, — настаивала девушка, желая, чтобы Вольф поскорее ушел, пока она не выставила себя полной дурой.

Настало время им с Вольфом проститься... Анджелика сглотнула.

— Тогда оставлю тебя собираться.

Но она не успела даже подойти к двери. Вольф схватил ее за руку и развернул к себе.

— Да? Ты хочешь мне что-то сказать?

— Так будет лучше для всех. Ты это понимаешь?

— О чем ты? — Ее глаза расширились от удивления. Анджелика покачала головой.

— Не играй со мной, Энджел. — Его пальцы, впившиеся в ее кожу, обжигали. — Я не могу оставаться здесь и продолжать наш роман теперь, когда Стивен дома.

— Как ты смеешь? — разозлилась Анджелика. — Отпусти меня, Вольф!

Роман!

Значит, то, что произошло между ними вчера ночью, простая интрижка?

Роман, как и все остальные отношения с женщинами в его жизни.

— Я сказала: отпусти меня! Ты не имеешь права так со мной обращаться. Ты мне никто, понял? Никто! Да, любовник ты опытный, ничего не скажешь. Но это не говорит ничего хорошего о твоих человеческих качествах. Скорее наоборот, свидетельствует, что ты разменивал свою жизнь на пустяки.

— Значит, вот кем ты меня считаешь? Опытным любовником? — взбесился Вольф.

— Ну да, — пожала плечами Анджелика.

На что он надеялся? Что Энджел бросится ему на грудь и попросит его остаться? Глупец! Вольф нахмурился. Зато теперь можно уезжать с чистой совестью!

Он выпрямился и коротко кивнул.

— Надеюсь, здоровье Стивена будет улучшаться с каждым днем.

— Благодарю.

— Прощай!

— Прощай! — эхом повторила девушка.

Анджелика была рада, что Вольф не оглянулся. И уходя, закрыл за собой дверь. Как было бы унизительно, если бы он оглянулся и увидел горькие слезы, которые катились по ее щекам, когда она смотрела, как любимый мужчина уходит из ее жизни.

Навсегда.

ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ

— Если собираешься швыряться вещами, может, выберешь что-нибудь менее ценное, чем китайская фарфоровая ваза, которая у тебя в руках? — поддел девушку Стивен.

Анджелика взглянула на свои руки и только теперь поняла, что действительно держит вазу. Китайскую фарфоровую вазу.

Она осторожно поставила ее на пол и повернулась лицом к Стивену, который лежал на диване у окна, наслаждаясь последними солнечными лучами. Они пообедали и вернулись в гостиную.

— Я просто любовалась вазой, вот и все. У меня даже в мыслях не было ее разбивать, — отмахнулась девушка, скрестив руки за спиной.

Вольф уехал из дома днем. Анджелика не была уверена, в котором часу. Она знала только, что к тому времени, как она спустилась из своей спальни пару часов назад, чтобы пообедать со Стивеном, его уже не было.

Обед был легким: семга, салат и молодой картофель. Но Анджелика все равно не могла есть, какой тут аппетит, когда жить не хочется! Весь день и весь вечер у нее оставалось тошнотворное чувство в животе. Ей было плохо! Ей было очень плохо...

— С чего ты взял, что я стану бросаться вещами?

Стивен состроил гримасу.

— Может, с того, что пока ты носилась по гостиной, то успела прихватить тарелку, стакан, нож для вскрытия писем, а теперь вот вазу.

Правда? Анджелика этого не заметила.

— Сказать честно, — продолжил Стивен, — я даже испугался, когда ты схватилась за нож! Скажи-ка, Энджел, в чью спину тебе хотелось вонзить его, когда ты сжимала нож в руке?

Девушка удивленно посмотрела на отца.

— Я искренне надеюсь, что ты не ошиблась, Энджел, и не сделала неправильных выводов в том, что касается моего друга...

— Не понимаю, о чем ты говоришь, — возразила Анджелика, краснея.

Стивен ведет речь о Вольфе, разумеется. До сегодняшнего дня девушка не знала больше никого из его друзей!

Но Анджелика не сделала о Вольфе никаких выводов, которые он сам не подтвердил бы своими словами и поступками.

— Неужели? Присядь ко мне на минутку, Энджел. — Стивен похлопал по дивану, на котором лежал.

Анджелика молча повиновалась, хотя и не желала говорить о Вольфе.

— Как ты себя чувствуешь? — попыталась она перевести разговор на другую тему.

— Уже намного лучше. — Стивен удовлетворенно кивнул. — А теперь...

— Я не хочу говорить о Вольфе! — оборвала его Анджелика.

— Не помню, чтобы я произнес хоть слово о нем. — Стивен удивленно поднял брови.

Анджелика сглотнула, подавив слезы.

— Мы оба знаем, что ты имеешь в виду Вольфа, когда рассуждаешь о друзьях.

Стивен взял девушку за руку.

— Дорогая, в ночь после моей операции я был немного пьян от наркоза, но вовсе не глух.

Анджелика со стыдом вспомнила, что происходило в ту ночь в смежной комнате. Она лежала в объятиях Вольфа, стонала и кричала, занимаясь с ним любовью.

— О... — Девушка не смела даже взглянуть на Стивена.

— И я не слепой и не бесчувственный, — продолжал мужчина. — Вы двое были чересчур вежливы друг с другом всю эту неделю. И вчера между вами что-то произошло. Нет. Я не желаю знать, что именно, — возразил Стивен, видя замешательство Анджелики. — Это не мое дело. Ты уже большая девочка, а Вольф, без сомнения, взрослый мужчина. Я пытаюсь сказать, Энджел... не путай Вольфа со мной.

— Я не...

— Не думай, что Вольф такой же, как я, — мягко произнес Стивен. — Я женился на Грейс потому, что любил ее. А она любила меня. Но после всех ее выкидышей она отказалась от физической близости со мной. Я сказал, что могу сделать себе вазектомию, но к тому времени Грейс боялась уже не беременности, а секса вообще. Мы могли бы развестись, конечно. — Стивен вздохнул. — Но, несмотря на отсутствие секса и мнение других людей, мы все еще любили друг друга. Скажу тебе честно: я до сих пор люблю Грейс, — тихо заключил мужчина.

Анджелика сглотнула, не в силах понять то, о чем ей говорил Стивен, но она была не вправе судить, а тем более осуждать отношения в их паре. Ведь она тоже влюблена и понимает, что в жизни далеко не все так просто.

— Разумеется, я покончил с романами на стороне. Твоя мать была последней. Может, все сложилось бы иначе, если бы Кейтлин рассказала мне, что беременна. Возможно, я...

— Не надо! — Анджелика пожала его руку. — Моя мать счастлива с Нейлом. У меня чудесные сестренки. Этого могло бы и не быть, если бы мама сообщила тебе о беременности.

— Да. И я не перестал бы любить Грейс.

— Но я не понимаю, какое отношение это имеет к Вольфу.

— Самое прямое. Ведь ты его любишь, — хитро улыбнулся Стивен.

— Нет!

— О, да, и не просто любишь, а очень любишь. Человек, который хоть раз в жизни любил по-настоящему, всегда отличит правду от игры.

— Ну, хорошо, допустим, я его люблю. И что дальше?

— Но ведь и он точно так же любит тебя. Надо быть совершенно слепым, чтобы не видеть столь очевидной вещи.

— Вот уж точно нет! — с пылом возразила Анджелика. — У него странное убеждение, что, когда мужчины Гамбрелли влюбляются, они попадают под власть старинного родового проклятья.

— Что за чушь! Значит, по-твоему, Чезаре страдает?

— Разумеется, нет! — воскликнула Анджелика, хорошо зная, что Чезаре Гамбрелли обожает свою Робин. — Но не меня тебе нужно в этом убеждать! Впрочем, я не понимаю, зачем мы говорим обо всем этом. — Девушка встала. — Ты же не хочешь, чтобы я встречалась с таким сердцеедом, как Вольф Гамбрелли!

— Я же просил тебя не судить Вольфа по моему поведению в последние тридцать лет.

— А как насчет его поведения?

— Нет, Энджел, даже по этому не стоит судить Вольфа, — настаивал Стивен. — Он холостой мужчина. И может вести себя как захочет. Но, без сомнения, все изменится, когда он встретит любовь всей своей жизни.

— Он не хочет серьезных отношений.

— Энджел, а как ты считаешь, зачем я свел вас двоих?

Анджелика резко развернулась, заглянув в лицо Стивена.

— Ты же не серьезно это говоришь! — Отец не мог все это спланировать. Он не желал, чтобы она и Вольф полюбили друг друга. Или?..

— О, я говорю очень даже серьезно. Я считаю Вольфа своим сыном. И лучше, чем кто-либо другой, знаю, что он честный, добрый и глубоко порядочный человек, которого я искренне уважаю. Никому другому я не смог бы доверить такое сокровище, как моя дочь.

— Но как такое возможно? — в изумлении произнесла девушка. — Он же легкомысленный пустышка, меняет женщин как перчатки!

— Или как свои шелковые простыни, да? — пошутил Стивен. — Не верь всему, что пишут в газетах, Энджел.

Однажды Вольф сказал ей то же самое...

— У Вольфа, разумеется, были женщины, да. Было бы в высшей степени странно, если бы такой красивый и здоровый мужчина, как он, к своим годам — а ведь он уже далеко не мальчик, тридцать шесть лет как-никак! — остался девственником. Ты ведь не хотела бы иметь дело с Вольфом-импотентом или с Вольфом-дурачком, — продолжал Стивен. — Да, женщины к нему льнут. Но нельзя сказать, что он спит с каждой, кто вешается ему на шею. Их вовсе не такое количество, о каком судачат в прессе. В отличие от меня Вольф никогда не был женат. И никогда даже не скрывал, что у него нет никаких обязательств ни перед кем.

— Точно.

— Но это не значит, что он никогда не захочет серьезных отношений.

— Но разве то, что Вольф уехал отсюда при первой же возможности, не доказывает, что он не любит меня? — ехидно ввернула Анджелика.

Стивен покачал головой.

— Это доказывает лишь одно: как и большинство мужчин, Вольф боится навсегда связывать свою жизнь брачными обещаниями. Ему нужно время, чтобы понять: жить вместе с любимой женщиной — счастье, а не обуза. Дай ему время, Энджел, — посоветовал Стивен. — Не торопи! Позволь уйти и подумать немного. Сможешь?

— У меня просто в голове не укладывается все это. И не уверена, что твой друг Вольф скажет тебе спасибо — как и я, могу добавить! — если узнает о твоем сводничестве!

— Испугала! Я и не прошу никакой благодарности. А вот полдюжины внуков, с которыми мог бы резвиться и играть, очень даже хочется.

— От меня и Вольфа ты внуков не дождешься.

— Посмотрим. Судя по тому, что я слышал в больнице, у меня будет не полдюжины, а целая дюжина внуков. Спать не давали, черти! Прости, прости, я пошутил, не красней так. Все, мне пора в постель.

Пунцовая от стыда Анджелика помогла отцу подняться.

— Полагаю, мне бессмысленно желать тебе спокойной ночи? — усмехнулся мужчина.

Да уж! Помимо того, что девушка переживала из-за отъезда Вольфа, разговор с отцом заставил ее глубоко задуматься.

Быстро заснуть ей точно не удастся!

* * *
Вольф не понимал, что на него нашло, когда он в час ночи подъехал к загородному дому Стивена и позвонил в дверь.

Вернуться сюда посреди ночи — безумие, но мужчине было абсолютно наплевать на мнение других людей.

Вольф надеялся лишь, что Холмс впустит его, а Анджелика не пожелает его видеть. Не то чтобы мужчина позволил бы выставить себя за дверь, не поговорив с Энджел; хочет она того или нет, но ему нужно сказать ей все, что наболело у него на душе. И это настолько важно, что он даже не в силах дождаться утра.

Все объяснения, которые Вольф приготовил для Холмса, вылетели у него из головы, когда дверь открылась и мужчина увидел на пороге Анджелику, а не дворецкого.

Она молча смотрела на него несколько секунд прежде, чем заговорила.

— Что ты здесь делаешь?

Ее темные волосы рассыпались по плечам над таким же темным платьем, подчеркивавшим кремовую белизну тела.

— Я понимаю, что уже поздно...

— Неужели? Какой ты сегодня сообразительный.

Спокойно, сказал себе Вольф. У тебя есть цель, и ты должен добиться ее.

— Можно войти?

Анджелика сидела в темной гостиной и думала о словах отца, когда услышала звонок в дверь и быстро пошла открывать, чтобы никого больше не беспокоить. А когда посмотрела в дверной глазок — увидела Вольфа.

Она и сейчас недоумевала, что он забыл здесь в такое время, когда обычные люди уже давно спят в своих постелях.

— Энджел!

— Не поздновато ли для визита? — Анджелика упрямо застыла на пороге, не пропуская его в дом.

Вольф выглядел усталым. Волосы растрепались. Одежда измялась.

— К черту все церемонии! — пробормотал мужчина и уверенно перешагнул через порог, отодвинув в сторону девушку.

Анджелика медленно закрыла за ним дверь. Она не до конца понимала, зачем Вольф приехал, однако в душе невольно затеплилась робкая надежда...

— Не надо, — скомандовал он, заметив, что Анджелика собирается зажечь свет.

Он встал у окна, скрестив руки за спиной.

Что ты здесь делаешь, Вольф? — повторила Анджелика.

Хороший вопрос! Но ответ теперь был ему очевиден. Он здесь потому, что она здесь. Потому, что не желал, точнее, не мог находиться вдали от Энджел.

— Ты абсолютно уверена, что не могла забеременеть после вчерашней ночи?

— Ты... — девушка чуть не поперхнулась, — вернулся сюда в час ночи, чтобы спросить меня об этом?

Разумеется, не только для этого! Но ему казалось, что это хорошее начало для разговора.

— Ты уверена?

— Нет, но...

— Ты хотела бы забеременеть?

— Вольф...

— Ты хочешь детей, Энджел? — продолжал настаивать мужчина. — Знаю, ты отказалась переехать к Стивену из-за своей карьеры и квартиры, так что, возможно...

— Вольф, Стивен мне отец, а не муж.

— Так ты хочешь детей?

— Конечно, хочу. Когда-нибудь. От мужчины, которого буду любить и с которым пожелаю провести остаток своих дней. — Она выглядела озадаченной. — Но я не понимаю...

— Ты нашла такого мужчину? — перебил ее Вольф. — Я не спрашивал тебя раньше, но есть ли у тебя сейчас кто-нибудь на примете, Энджел?

Как ответить на этот вопрос? Правда заключалась в том, что она любила его, Вольфа Гамбрелли. И всегда будет любить.

То же самое она сказала себе, сидя в темной гостиной до прихода Вольфа. Анджелика любила этого мужчину больше жизни. И так будет всегда.

— У тебя есть кто-то, — заключил Вольф в тишине. — Ты его любишь, Энджел?

— О, да, — призналась девушка. — Очень люблю. Больше жизни.

Мужчина почувствовал себя так, словно Анджелика только что вонзила нож ему прямо в сердце.

Он нахмурился.

— Как ты можешь так говорить после того, что было между нами прошлой ночью?

— Не преувеличивай! Только половину ночи, — мягко поправила Анджелика. — Ты уехал задолго до наступления утра. И весь день вел себя со мной, как будто мы чужие.

— Ты абсолютно неправа. И ты не понимаешь главного, — нетерпеливо продолжал мужчина. — Как ты могла заниматься со мной любовью, отдаваться мне, если влюблена в другого мужчину? — Вольф весь кипел от негодования.

Это он не понимал главного, если не знал ответа на свой вопрос...

Анджелика смотрела на Вольфа и думала, как же ей поступить. Она нервно облизнула губы, заметив на себе голодный взгляд Вольфа. И сделала это намеренно медленно, сначала проведя языком по нижней губе, затем по верхней.

Нет. Вольф пришел не только затем, чтобы задать ей несколько вопросов. Он хотел ее. Как бы ни скрывал свои чувства и эмоции, этот мужчина испытывал вожделение — и очень сильное.

— Я не могла бы отдаваться тебе, если бы любила другого, — честно сказала девушка.

— Но ты так сделала, — хмыкнул Вольф.

— Нет, — возразила Анджелика. — Мужчина, которого я люблю, — ты.

Несколько секунд Вольф в изумлении смотрел на Анджелику. Она открыто заявила ему о своих чувствах!

Это он был мужчиной, которого любила Энджел!

В три шага Вольф пересек комнату и сжал руки Анджелики в своих ладонях, заглядывая ей в глаза. Затем склонил голову и поцеловал девушку в губы. Нежно. Осторожно.

И Анджелика тотчас ответила на его поцелуй.

Он почувствовал, как дрожат ее пальцы на его груди и как напряглись ее соски под тканью платья... и все понял.

— Я люблю тебя, Энджел, — выдохнул он. — Я так сильно люблю тебя... что у меня все болит! Ты выйдешь за меня замуж?

Анджелика замерла в его объятиях и, подняв голову, посмотрела ему в глаза.

— Это правда? Ты любишь меня и хочешь на мне жениться?.. — шепнула она.

— Люблю? Это слово совершенно неуместно! Обожаю, жить без тебя не могу, пропадаю, горю от страсти! Знаешь, я ведь уехал отсюда сегодня, чтобы оказаться как можно дальше от тебя.

— Я догадалась.

— Хм. — Вольф кивнул. — Но доехал только до Чезаре и Робин! И провел два мучительных часа, наблюдая, как им хорошо вместе. Я был с ними и все время думал о тебе. Они купали детей и укладывали их спать. А я думал о том, что мне хочется иметь своих детей. От тебя. Наших с тобой детей. — Он помолчал. — Господи, Энджел, каким же дураком я был все это время. Настоящим идиотом! Прости, что я так долго не мог понять очевидного. Энджел, прощу, скажи, что выйдешь за меня замуж и избавишь от возвращения в одинокую жизнь без любви, которой я жил все это время!

Анджелика не могла поверить, что Вольф говорит ей все это!

Что он любит ее. Хочет жениться на ней. Хочет быть отцом ее детей.

Она коснулась его щеки и заглянула в глаза, темные чарующие глаза, сияющие любовью. Любовью к ней!

Девушка сглотнула.

— Прежде чем я отвечу, думаю, ты должен знать, что Стивен сегодня вечером признался мне, что специально все подстроил, сведя нас вместе.

— Я буду благодарен ему за то, что он твой отец, и за то, что он дал мне тебя, до конца своих дней, — поклялся Вольф. — Скажи, что выйдешь за меня, Энджел. Скажи, пока я не сошел с ума!

— О, да, Вольф, — отозвалась девушка. — Да, да, да!

Он наградил ее поцелуем, от которого перехватило дух, а по телу пробежали мурашки.

— А теперь мне пора. Не хочу, чтобы Стивен застукал нас вместе в твоей постели.

Анджелика рассмеялась.

— Не думаю, что папа будет против. Он намекнул мне вечером, что, чем быстрее мы займемся его внуками, тем лучше он будет себя чувствовать!

Взгляд Вольфа затуманился. Он боролся с чувствами к этой прекрасной женщине, считая, что любовь — это проклятие.

Но его любовь обернулась благословением.

Вольф крепче сжал любимую в объятиях.

— Не представляю, что я такого сделал, чтобы заслужить тебя, — взволнованно произнес он. — Но знай, что я буду любить тебя до тех пор, пока смерть не разлучит нас.

Анджелика знала это. У нее не было никаких сомнений в том, что постоянство и целостность любви, которую Вольф считал проклятием рода Гамбрелли, сделает их семейную жизнь ежедневным счастьем.

Именно о такой любви Анджелика всегда мечтала. А с Вольфом эта любовь будет длиться вечно.

ЭПИЛОГ

— Считаешь, я должен предупредить его? — поинтересовался Вольф у Анджелики шесть недель спустя, когда они танцевали свадебный вальс.

— Предупредить кого? — уточнила девушка, мягко рассмеявшись, когда поняла, что ее муж глядит в сторону своего брата Люка, который танцевал с ее матерью.

В свои тридцать четыре года черноволосый, с темными-темными глазами, Люк представлял собой еще одного красавца из рода Гамбрелли. Ни одна свободная женщина в зале — да и некоторые замужние — не могла отвести от него глаз!

Все присутствовали здесь сегодня — Гамбрелли, Харперы и Стивен.

Желание Анджелики, чтобы ее мать, Нейл и Стивен однажды встретились как друзья, осуществилось.

Это был самый чудесный день в жизни девушки.

Ее семья — мама, Нейл и сестренки — остановилась в доме Стивена, чтобы с утра помочь Анджелике собраться к свадьбе.

К украшенному цветами алтарю ее вели отец и отчим, чтобы передать в руки любимого мужчины, который уже ждал ее там.

За последние шесть недель их чувства только окрепли. Вольф так же открыто, как и Анджелика, выражал теперь свою любовь.

— Нет. Думаю, не стоит ничего говорить Люку, — ответила девушка мужу. — Пусть сам узнает великую тайну проклятия рода Гамбрелли.

— Да, наверное, так действительно будет лучше. Что толку объяснять! Это обязательно надо почувствовать самому, — согласился Вольф, обратив все свое внимание на жену.

Жену!

Мужчина до сих пор не мог поверить, что эта красавица теперь принадлежит ему. Все прошлые шесть недель он каждое утро, просыпаясь, щипал себя, чтобы проверить, правда ли это. И вот сегодня Анджелика стала его женой.

Вольф любил ее больше жизни и никогда еще не был так счастлив.

Мужчина собирался любить и почитать свою жену до конца своих дней.

— У меня есть для тебя необычный свадебный подарок, — застенчиво улыбнулась Энджел.

— Но ты уже подарила мне запонки, — удивился Вольф.

А он подарил ей прекрасное бриллиантовое колье вчера вечером. И сейчас бриллиант в форме сердца покоился на груди девушки.

— Это кое-что другое. — Анджелика шепнула ему на ухо то, о чем сама недавно узнала.

Руки Вольфа сильнее сомкнулись у нее на талии, глаза его засияли.

— Ты уверена?

— Абсолютно, — ответила Анджелика, улыбаясь.

— О боже, Энджел, ты меня с ума сводишь! — Он обожающим взглядом посмотрел на жену. — Я и не знал, что любовь к кому-то может так наполнить мою жизнь. — Вольф нежно поцеловал жену в губы. — Мы должны обязательно сообщить об этом Стивену и твоим родителям! — заключил он с восторгом, взял жену за руку и повел сквозь толпу танцующих гостей в комнату, где беседовали Стивен и Нейл.

Энджел была счастлива, ведь сегодня Вольф стал одновременно и ее мужем, и отцом ее будущего ребенка, которого она носила под сердцем.

Первого из той полдюжины детей, которых, как сказал Вольф, они должны родить во славу великой любви мужчин рода Гамбрелли...

КОНЕЦ


Оглавление

  • ГЛАВА ПЕРВАЯ
  • ГЛАВА ВТОРАЯ
  • ГЛАВА ТРЕТЬЯ
  • ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ
  • ГЛАВА ПЯТАЯ
  • ГЛАВА ШЕСТАЯ
  • ГЛАВА СЕДЬМАЯ
  • ГЛАВА ВОСЬМАЯ
  • ГЛАВА ДЕВЯТАЯ
  • ГЛАВА ДЕСЯТАЯ
  • ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ
  • ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ
  • ЭПИЛОГ