Цветочная фантазия [Джоанна Рок] (fb2) читать онлайн

ГЛАВА ПЕРВАЯ

— Пожалуйста, не трогайте цветы руками. — Кристин Чандлер смерила суровым взглядом мужчину, слишком вольно обращающегося с нежными, хрупкими лепестками.

Неужели стремление «полапать» у мужчин в крови?

— Прошу прощения. — Обаятельный незнакомец в темно-сером пиджаке и белых брюках отдернул руку от изящного полураскрытого бутона.

Кристин, вздохнув, подошла к человеку, неизвестно откуда появившемуся на территории частного владения, которое она в настоящее время оформляла как дизайнер.

— Розовый куст очень нежный, вы можете повредить цветы до пересадки. — Она запястьем вытерла со лба пот, удивляясь, чего это вдруг пустилась в объяснения с незнакомцем, которому явно нечего делать здесь, под палящим флоридским солнцем. Возможно, это какой-то любопытный сосед, заглянувший в поместье мистера Донцинетти — эксцентричного пожилого итальянца, нанявшего ее. — Мне нужно возвращаться к работе, пока корни не начали подсыхать, но, если пожелаете оставить свое имя, я передам владельцу, что вы заходили.

Кристин вежливо улыбнулась, хотя мысленно уже прикидывала, сколько и каких растений ей еще предстоит высадить вдоль скалистой границы обширного участка, на котором располагался большой фермерский дом, построенный в стиле шестидесятых. Она вообще не заглядывается на таких вот красавцев в дорогих солнцезащитных очках и с золотыми часами и, уж конечно, не станет заискивать перед парнем, чей костюм стоит наверняка, больше, чем ее рента за последний месяц. Кроме того, под ногтями у нее фунтов десять грязи. И надо же было опять не надеть перчатки. Что ж, придется еще немного потерпеть присутствие этого глянцево-лощеного франта, чтобы убедиться, что она не обидела кого-то из друзей Джузеппе Донцинетти.

— Вы говорите, что знаете хозяина? — В голосе мистера «Армани» прозвучало сомнение. Он окинул взглядом поместье, расположившееся под немилосердным полуденным солнцем Южной Флориды, затем обратил черные стекла своих стильных очков на Кристин.

Ах, синьор решил поиграть? Что ж, прекрасно.

Сунув садовый совок в оттопыренный карман своих рабочих шорт, девушка обеими руками подняла большой розовый куст, который терзал непрошеный гость, и подтянула его к ямке, вырытой ею в соответствии с дизайнерским проектом.

С помощью этого проекта она надеялась открыть свой бизнес по ландшафтному дизайну. Сроки у проекта были настолько сжаты, что ни один дизайнер в городе за него не взялся, только Кристин, отчаянная душа, решила попытаться переоформить поместье всего за шесть недель — к свадьбе, намеченной на конец лета. В свои двадцать пять она, конечно, сделала еще не так много, но уж с поместьем Донцинетти как-нибудь справится.

Кристин поймала себя на том, что едва подавила в себе желание задеть незнакомца корневищем, чтобы испачкать его изящные белые брюки. Только работать мешает, а рабочий день у нее расписан по минутам.

— Да уж, наверное, знаю, иначе с чего бы я стала пахать как лошадь на его земле в таком пекле.

Опустив куст за ограду маленького садика, предназначенного для привлечения колибри, Кристин напомнила себе, что она здесь не хозяйка и не должна относиться с предубеждением к мистеру Неженке только потому, что от него за километр разит богатством. Он же не виноват, что у нее туго с деньгами.

— Извините. — Человек протопал несколько ярдов вслед за ней прямо по вскопанной земле. — Я Вито Сезар, и этот дом принадлежит мне, моей сестре и братьям.

Перестав подгребать к кусту землю, Кристин уставилась на визитера. Отметив его тугие мускулы, которых не скрыть никаким модным костюмом, она невольно подумала, что довольно длинные темно-каштановые волосы придают ему несколько бесшабашный вид и это весьма противоречит накачанному телу и сшитому на заказ костюму.

— Ну как, нравится? — Он снял очки, и Кристин с удивлением заметила, что глаза у него карие, а не черные.

— Честно говоря, нет. Я как раз думала о том, что вы никак не можете быть братом хозяина. — Джузеппе Донцинетти — непритязательно одетый, энергичный, невысокий человек, который бурно жестикулировал, вышагивая по просторному двору «Корал-Гейблз» и объясняя ей свои требования.

— А кто вас нанял? Нико? Ренцо? Или Марко? Я точно знаю, что это не моя сестра Жизель, потому что я разговаривал с ней несколько дней назад.

— О господи, сколько же вас? — Оставив попытки закопать куст, Кристин села на корточки. — И у человека, с которым я заключала договор, фамилия не Сезар. — Подозрительно сощурившись, она поднялась на ноги. — Из чего я делаю вывод, что вы морочите мне голову.

Больше ни один мужик ее не одурачит. В прошлом году ее вот так охмурил некий велеречивый интернетовский Казанова, вскружил ей голову стихами и обещаниями, а потом сделал предложение. Она ни о чем не подозревала, пока в один прекрасный день не позвонила его разгневанная жена и не сообщила, что она, Кристин, одна из восьми легковерных дурочек, завлеченных его романтическими сказочками.

Теперь ее детектор лжи куда чувствительнее.

— Я не морочу вам голову. — Вито сунул очки в нагрудный карман рубашки, снял пиджак и вытер со лба пот. — К тому же невозможно спорить на такой жаре. Давайте пойдем в дом, где есть кондиционер, и все выясним, хорошо?

— Думаете, я вчера родилась? Я не собираюсь впускать в дом совершенно незнакомого человека. — Хотя, к счастью для нее, мистер Донцинетти вручил ей ключи как часть их договора. Она согласилась на более низкую оплату, а он в обмен на это разрешил ей поселиться в доме на время работы.

Соглашение подоспело как раз вовремя, потому что ей нечем было оплатить ренту за квартиру еще на один месяц.

— А вам и не нужно меня впускать. — Он сунул руку в карман брюк и вытащил ключ, который выглядел старее и темнее, чем тот блестящий, который мистер Донцинетти заказал для нее. — Я, черт возьми, могу входить в свой собственный дом когда захочу.

Роясь в карманах своих рабочих шорт в поисках ключа, Кристин старалась сохранять спокойствие, но ничего не вышло. А вдруг мистер Донцинетти просто старый чудак, разыгравший ее, и она не получит остальной части гонорара за свою работу? Что, если у Джузеппе болезнь Альцгеймера и он дал ей ключ не от своего дома, а от соседского?

Отыскав наконец ключ, она поднесла его к ключу Вито, надеясь, что у него какой-нибудь другой и он все это время дурачил ее. Но разрази ее гром, если оба ключа не были похожи как две капли воды.

Пожалуйста, Господи, не позволь этому случиться.

— Если вы действительно владелец, то где вы были последние несколько недель, пока я жила здесь? И в таком случае кто такой этот Джузеппе Донцинетти, который меня нанял?

— Дядя Джузеппе был здесь? — Вито расстегнул еще одну пуговицу на рубашке, и она невольно отметила бронзовое тело и черные волосы на груди.

— Так он ваш родственник? — Возможно, еще есть шанс, что ее работа законна и будет оплачена.

— Родственник, который не имеет права приводить гостей без моего ведома; но да, он мой дядя. — Вито закатал рукава рубашки. — Насколько мне известно, он сейчас в Неаполе.

Ну, замечательно. Старый чудаковатый дядюшка укатил обратно в свою Италию, а ее оставил рыть землю на лужайке Вито без надежды на оплату.

Второй раз в жизни Кристин Чандлер оказалась в дурацкой ситуации, но на этот раз ей некого винить, кроме себя.

Вито Сезар всегда старался избегать конфликтов с женским полом. И уж определенно ему не хотелось огорчать эту перепачканную в земле девушку, которая, похоже, в одиночку вскопала половину его усадьбы. Кто знает, а вдруг она кинется перепахивать и вторую половину, если ее спровоцировать?

Но здесь, в «Корал-Гейблз», было так жарко и влажно, что пришлось начать раздеваться прямо во дворе. Честно говоря, его слишком разморило от жары и усталости, чтобы выяснять, какого дьявола она тут делает. Он только что прилетел международным рейсом из Парижа и страдал от разницы во времени. Вдобавок прошлой ночью он почти не спал, празднуя свою последнюю победу в гонках с одной чересчур напористой девицей, которая не понимает слова «нет».

— Послушайте, сожалею если произошло недоразумение по поводу дома, но я только что с самолета, после двенадцатичасового перелета, я зверски устал и весь взмок, поэтому мне просто необходимо сейчас же чего-нибудь выпить и принять душ. — Вито зашагал к своему небольшому чемоданчику, который водитель такси оставил на тротуаре. — Вы тоже можете войти, и мы разберемся со всем этим хаосом, — крикнул он через плечо.

Насчет хаоса он высказался вполне буквально — на двор без слез и смотреть было нельзя: старые цветочные клумбы перекопаны, дерево на южной стороне спилено и лежит беспорядочной грудой колод и веток, то, что когда-то было булыжной дорожкой к передней двери, представляет собой просто кучу камней. И что, черт побери, эта девица, которая, кстати сказать, так и не представилась, вытворяет с его собственностью?

Строго говоря, дом принадлежит не ему одному, он совладеет им вместе с братьями и сестрой после смерти отца. Но, поскольку младший брат учится в Гарварде и намерен остаться на севере, сестра живет за границей, а двое других братьев с женами купили собственные дома, Вито пришлось взять заботу о родительском имении на себя.

Как старшему из детей, Вито пришлось растить младших. Мама умерла при родах, когда он был еще подростком, отец последовал за ней через шесть лет. Вито заботился о детях до тех пор, пока сестра не поступила в колледж, а младший брат не закончил школу. Тогда он переложил ответственность за них на братьев Нико и Ренцо и отправился осуществлять свою давнишнюю мечту — стать гонщиком «Формулы-1».

Подойдя к боковой двери, Вито обернулся и заметил, что владелица розового куста глядит на него встревоженными голубыми глазами.

— Вы не можете войти, — заявила она, заправив за ухо прядь каштановых волос. — Там… э… беспорядок.

Вито оглядел двор; неужели внутри так же ужасно, как и снаружи?

— Беспорядок? Надеюсь, ничего страшного?

— Если учесть, что вы выглядите так, будто сошли прямо со страниц глянцевого журнала, то вам, скорее всего, это покажется кошмаром. — Она сложила на груди руки. — А по мне, так ерунда, всего лишь какой-нибудь день работы.

Это прозвучало пугающе. Ему бы сейчас поспать, а не уборкой заниматься. Кроме того, Вито уже привык пользоваться услугами наемной прислуги, с тех пор как передал бразды «отцовства» в руки братьев и стал автогонщиком. Даже забыл, когда последний раз брал в руки веник.

И отнюдь не жаждал взять его снова.

Вито вставил ключ в замочную скважину и, помедлив, обернулся к своей новой знакомой.

— Кажется, я еще не слышал вашего имени.

— Кристин Чандлер. Извините, я стараюсь избегать представлений, когда у меня грязные руки.

— Понятно. — Он вошел в кухню просторного загородного дома, который отец купил, когда переехал в США.

Раковина в кухне была заполнена цветочными саженцами, стебли которых торчали из земли. Подоконник окна, выходящего на задний двор, был весь заставлен цветочными корзинами. Мешки с перегноем и птичьим кормом громоздились на полу и на стульях, принесенных из столовой.

— Птичий корм? — Это был самый безобидный вопрос, пришедший ему в голову, хотя на самом деле больше всего он хотел знать, что, черт возьми, эта ненормальная вытворяет с его домом.

Мама называла их дом «голливудскими декорациями», с его просторными комнатами и архитектурой в стиле шестидесятых, но для Вито он всегда был родным. Здесь, на этом большом дворе, прошло его детство, здесь он играл с ватагой соседских ребятишек. Он всегда любил приезжать домой, но в этот раз… Проклятье!

— Для птиц, — очень медленно выговорила она, словно только полный болван мог не понять столь очевидной истины. Протиснувшись между мешков на полу, Кристин вымыла руки над крошечным свободным уголком в раковине. — Ваш дядя Джузеппе особо подчеркивал, что надеется привлечь сюда побольше птиц.

— А это нельзя держать в сарае?

— Птичий корм — да. Теперь, когда вы приехали, я его перенесу — Она легонько пнула носком ботинка один из мешков. — А для саженцев в сарае слишком жарко, в прохладе они лучше сохранятся. Но я могу перенести их в мастерскую.

Вито опустил чемодан на составленные у двери пустые корзины. Бросив на чемодан пиджак, он пробрался к холодильнику в надежде, что глоток-другой успокоит его и прояснит туман в голове. Ему хотелось неразбавленного виски, но устроит и содовая или вообще то, что братья соизволили оставить в холодильнике.

Он обнаружил только лимоны. Целую гору лимонов.

— Я пью много лимонада, когда работаю. — Вытерев руки, Кристин достала из холодильника белый кувшин, которого Вито сразу не заметил за цитрусовыми. — Хотите, налью вам стаканчик, пока мы будем решать, как устранить это недоразумение?

Он вовсе не был уверен, что еще хочет что-нибудь решать. Весь его привычный мир летит в тартарары, и из него делают чужого в собственном доме.

Да, скотч ему бы явно не помешал.

— С вами все в порядке? — Кристин сунула стакан ему в руки и закрыла дверцу холодильника. — Я с радостью уберусь с ваших глаз долой и вернусь к работе, как только вы подтвердите, что я получу плату за свои труды. Мне ведь заплатят за все это? — Она обвела рукой захламленную кухню и двор.

— А вам за это еще и платят? — Он бы не удивился, узнав, что девица привлекалась к суду. Может, она пытается незаконно вселиться в его дом?

Вито с трудом сдерживал рвущийся наружу глупый смех, видя, как серьезно она задумалась над его вопросом.

— Вообще-то я училась у лучших ландшафтных дизайнеров Калифорнии. — Девушка наполнила бумажный стаканчик водой и вылила ее на саженцы в раковине. — Но ваша усадьба — мой первый крупный самостоятельный проект, хотя я выполняла работы и помасштабнее совместно с другими дизайнерами.

Вито прислонился к деревянному кухонному шкафу.

— Ну и для какой же работы мой дядя вас нанял? — Он мысленно заметил себе, что обязательно позвонит Джузеппе при первой возможности и спросит, о чем он думал, когда нанимал эту девушку, не спросив его, Вито, согласия. Похоже, его родственники забыли, что он теперь достаточно богат и может позволить себе нанимать любых помощников, когда пожелает. А тут еще братья сами платят за текущий ремонт родительского дома вместо того, чтобы дать ему знать, когда и сколько он должен выложить. По словам Ренцо и Нико, он и без того уже достаточно внес в семейную казну, пока они росли.

— Я дизайнер по ландшафту, декорирую вашу усадьбу. — Она поставила бумажный стакан и повернулась к нему лицом, прислонившись спиной к бару, который когда-то смастерил его брат Ренцо. — Ваш дядя сказал, что хочет, чтобы к свадьбе племянницы здесь было очень красиво, поэтому я работаю над широкомасштабной реконструкцией. — Замолчав, она прикусила нижнюю губу, непроизвольно обращая его внимание на ее розовую мягкость. — Вы что-нибудь знаете о свадьбе или ваш дядя… э… все выдумал?

— Не выдумал. — Даже если б это было так, Вито не стал бы обсуждать такие вещи с посторонними. Чего он не знал, так это действительно ли Джузеппе намеревался заплатить Кристин или оставил решение вопроса на его, Вито, усмотрение. Этот вопрос нужно будет прояснить. — Возможно, он хотел сделать мне сюрприз. Он ничего не говорил вам о моем предстоящем приезде?

— Ни словечка. — Она нежно поправила длинную плеть плюща на барной стойке. — Поверьте, такого я бы не забыла.

Не удивительно, что она садовод-дизайнер, она здорово умеет обращаться с растениями. Что-то в нежности, с которой она прикасалась к листьям, навело его на мысль…

Вито резко одернул себя. Простое ли это совпадение, что дядюшка нанял молодую женщину, которая, как Вито начинал осознавать, на самом деле весьма привлекательна? И так ли случайно Джузеппе предложил женщине спать в доме, прекрасно зная, что Вито приедет домой на свадьбу сестры?

Едва ли.

— Боюсь, я должен извиниться. — Вито поставил пустой стакан из-под лимонада на стойку. Итак, это очередной финт их неугомонного свата Джузеппе. — Мой дядя — известный семейный Купидон, и у меня такое чувство, что он специально подстроил нашу с вами встречу. Ему доставляет несказанную радость сводить людей и смотреть, что из этого выйдет. А поскольку, по мнению дядюшки, мне уже давно пора остепениться, я, очевидно, стал его новой мишенью.

— Погодите-ка. — Кристин нахмурилась, голубые глаза слегка потемнели, плечи расправились, а щеки вспыхнули. — Вы хотите сказать, что ваш дядя нанял меня только в качестве вашей потенциальной подружки, а не из-за моих профессиональных качеств?

— Черт возьми, нет. — Джузеппе не одобрял временных связей, он ратовал за брак. Семью. Детей. Но Вито не собирался делиться этим с богиней сада, которая, судя по виду, так разъярена, что готова вцепиться в него. Хотя, признаться, эта краска гнева на щеках заводит его и заставляет думать о других, совершенно неуместных способах вызвать у нее такой очаровательный румянец. — Возможно, он просто хотел, чтобы я поближе познакомился с милой девушкой…

— Я вам не милая девушка! — Кажется, она готова наброситься на него с кулаками за то, что он назвал ее милой. — И я подам на вашего дядю в суд за нарушение контракта, если он думает, что вправе подсовывать меня какому-то плейбою-переростку, который настолько далек от природы, что даже не знает, что делают с птичьим кормом!

— Эй, притормозите. — Вито всегда гордился своей рассудительностью, в отличие от братьев он обычно вначале думает, а потом говорит. Но что эта девица себе позволяет, обзывая его плейбоем-переростком? — Думаю, нам не стоит прибегать к взаимным нападкам, чтобы разрешить проблему. Я просто пытался поделиться с вами своими догадками относительно мотивов моего дяди.

— Ну так передайте ему, что я здесь вовсе не для того, чтобы кого-то ублажать, ясно? Я пришла сюда работать, а не крутить задом!

И не успел он придумать достойный ответ, как Кристин Чандлер резко развернулась и выскочила из кухни.

Разумеется, Вито не удержался и понаблюдал из окна, как вышеупомянутая часть тела, соблазнительно покачиваясь, удаляется по подъездной дорожке. Он, словно испорченный мальчишка, наслаждался зрелищем, но разве стремление поглазеть на женские прелести не в крови у мужчин?

Направившись вслед за ней, он вдруг с удивлением заметил, что больше не чувствует усталости.

ГЛАВА ВТОРАЯ

Кристин не хотелось портить свой эффектный уход возвращением к работе на человека, который воспринимает ее как какую-нибудь профурсетку. Но, с другой стороны, какой у нее выбор? Ее старенький, видавший виды грузовичок стоит в гараже, так что на чем уехать у нее есть. Но куда она поедет?

Ни наличных, ни жилья на данный момент у нее не имеется. И если она сейчас уедет, то может распрощаться со своими мечтами открыть собственное дело по ландшафтному дизайну. Если она обанкротится, то никто в здравом уме никогда не даст ей займа, чтобы начать сначала.

Оглядывая двор на предмет вдохновения, она остановилась на розовом кусте, уже поникшем под палящим солнцем. Она просто не может позволить растению погибнуть из-за ее малодушного ухода.

Проглотив обиду, Кристин по вскопанной земле направилась к розовому кусту.

Как следует закопав его в землю и хорошенько полив водой, девушка подумала о той щедрой сумме, которую старший брат положил на ее имя. В принципе у нее есть средства на осуществление своей мечты, но, черт возьми, как не хочется начинать дело на деньги, заработанные другим человеком. Ее брат Сет много лет, с тех пор как отец их бросил, упорно трудился день-деньской, медленно, но неуклонно постигая все тонкости фондового рынка. Теперь благодаря правильным и своевременным инвестициям он получает огромные прибыли и помогает материально Кристин и их брату Джессу.

Но ей всегда претила мысль загребать жар чужими руками. Какое же удовольствие она будет получать от своего бизнеса, если в его основе лежит тяжелый труд Сета, а не ее собственный? Ответ очевиден: никакого. Вымыв руки под струйкой воды из шланга, Кристин приготовилась вернуться в дом и еще раз поговорить с Вито Сезаром, прикинувшись смиренной овечкой.

Но когда она выпрямилась, он уже стоял рядом в оливковых шортах и белой рубашке с короткими рукавами. В руках он держал два стакана с лимонадом.

— Я бы раньше пришел извиниться за возникшее недоразумение, но подумал, что лучше мне вначале немного освежиться.

В шлепанцах он выглядел проще и намного доступнее. Исчезли золотые часы вместе с фирменными очками. Такой спокойный и расслабленный Вито нравился ей куда больше. В сущности, если бы до этого она его не видела, то могла бы даже им увлечься.

Отпив принесенного лимонада, она подумала, что заводить шуры-муры с человеком, от которого зависит ее будущее, по меньшей мере непрофессионально.

— Вообще-то, я как раз собиралась идти искать вас, чтобы тоже извиниться. — Она прижала прохладное дно стакана к своему горячему лбу, с облегчением чувствуя, как кусочки льда приятно охлаждают температуру снаружи и внутри. — Меня в некотором роде застигла врасплох мысль, что вашему дяде на самом деле наплевать, будет усадьба выглядеть потрясающе или нет. Я хотела произвести впечатление великолепной дизайнерской работой, а вовсе не красотой своих ног, знаете ли.

Его взгляд скользнул по ее ногам, и Кристин невольно задалась вопросом, сколько женщин пали жертвами этого оценивающего взгляда из-под полуопущенных век. Она допила лимонад и решительно настроилась на деловой лад.

— Мне это знакомо. — Вито кивнул в сторону дома: — На заднем дворе есть стулья, если вы не против немного посидеть.

Она согласно кивнула и пошла за ним во внутренний дворик — им обоим определенно есть что обсудить.

— Так говорите, вы знаете, каково это, когда тебя оценивают по внешности, а не по профессиональному мастерству? — Надо держаться легко и непринужденно, тогда она сможет контролировать ситуацию.

— Ну, в общем, да. В некотором роде. — Он привел ее в патио, которое она отвела под торфяной мох.

Слава богу, что мешки с навозом она использовала еще неделю назад — трудно представить Вито среди удобрений, пусть даже и в шлепанцах. Усевшись напротив него за большим круглым столом под зонтом-тентом, она поставила стакан и втайне порадовалась, что лужайка на заднем дворе осталась нетронутой, а веревочные качели по-прежнему висят на старом баньяне позади большого сарая.

— И как же так случилось, что вас судят по внешности? Вы что, рекламируете нижнее белье?

— А вы считаете, у меня есть будущее в этой отрасли?

— Просто пытаюсь угадать. — Представив Вито в одном белье, она пожалела, что так быстро опустошила свой стакан. Интересно, что он предпочитает: трусы-шорты или плавки?

Судя по шикарной одежде, в которой он впервые предстал перед ней, она бы назвала, пожалуй, шелковые трусы. Но если и существует мужчина, буквально созданный для облегающих…

— Кристин!

Голос Вито развеял ее грезы.

— Простите, что вы сказали?

— Я автогонщик. — Веселые искорки в его глазах говорили о том, что он догадывается о направлении ее мыслей. — Порой люди ставят на гонщика потому, что он хорошо смотрится в своем гоночном костюме, а не за его мастерство. Меня это тоже раздражает. Так что я вас совсем не виню за то, что вы разозлились на моего дядю. Но если вам от этого станет легче, могу вас заверить: он никогда бы вас не нанял, если б не считал, что вы прекрасно справитесь. Он ужасно рад предстоящей свадьбе Жизель.

— Вы ездите на гоночных машинах? — Кристин была полным профаном в спорте. — Кстати говоря, а почему гонки считаются спортом, ведь они не имеют никакого отношения к атлетизму?

— Я гонщик «Формулы-1». — Видя ее непонимающий взгляд, он продолжил: — Это гонки на треке. Ну, то есть в отличие от гонок «Париж — Дакар», где соревнования проходят по пересеченной местности.

— Не имею об этом ни малейшего представления. Хотя вы наверняка классно смотритесь в гоночном костюме. — Она станет первой заигрывать с ним, чтобы взять ситуацию в свои руки. Нет смысла строить из себя святую невинность, она больше никогда не будет игрушкой в чьих-то руках. — Но вернемся к нашим баранам. Что вы предлагаете делать с моим проектом?

Откинувшись на спинку железного стула, Вито окинул двор внимательным взглядом.

— Думаю, вы можете продолжать работать. Не обижайтесь, Кристин, но сейчас тут все выглядит как после стихийного бедствия.

— Работа в самом разгаре. — Конечно, она не самый аккуратный человек, даже когда не трудится над обширным дизайнерским проектом, но она прекрасно видит потенциальные возможности усадьбы и абсолютно уверена, что, когда закончит, этот участок будет выглядеть потрясающе. — Кроме того, я думала, что в доме, кроме меня, никого не будет, поэтому признаю, что несколько… э… пренебрегала уборкой. Я работаю с раннего утра до поздней ночи и не вижу никакого смысла убирать инструменты на ночь в сарай, когда через каких-то шесть-семь часов они мне снова понадобятся.

— Вы так много времени проводите за работой?

— А вы видели вашу усадьбу в последнее время? Она лежала в руинах. Нет, с улицы все выглядело вполне прилично, но с профессиональной точки зрения начинать надо было практически с нуля. Один только полив саженцев чего стоит в такую-то жару. — Она наклонилась ближе, поставив локти на стол. — Так вы полагаете, я должна остаться и закончить дело?

— Несомненно. Не могу же я позволить, чтобы сестренка приехала и нашла дом в таком виде. Джузеппе сказал вам, что все должно быть готово к первому сентября?

— Это не проблема, если продолжать работать в том же темпе. Это значит, что я не часто могу вот так прохлаждаться среди дня. — Она отлепила майку от вспотевшего тела и слегка помахала ею. — Мне также придется продолжать жить в доме, чтобы максимально продлить часы работы. Есть у вас какие-нибудь родственники, у которых вы могли бы пожить, пока я закончу? Может, у Джузеппе? Ведь он заверял меня, что усадьба в полном моем распоряжении.

— Это может оказаться проблематичным. — Вито одним большим глотком допил лимонад. Капля лимонада устремилась в расстегнутый ворот рубашки, а за ней — взгляд Кристин. Девушка часто заморгала, отгоняя непрошеные фантазии.

— Почему? Если не хотите пожить у дяди, может, вы могли бы остановиться в какой-нибудь гостинице? Разве профессиональные мотогонщики не зарабатывают бешеных денег?

— Нет. Но тут вопрос не в деньгах, а, скорее, в удобствах. Я люблю жить в своем доме, когда бываю в Штатах. Здесь я вырос, поэтому для меня он… ну, в общем, родной. — Он встретился с ней взглядом, и его ореховые глаза показались ей темными и напряженными, несмотря на непринужденный тон.

У Кристин создалось ощущение, что в этом вопросе он будет непреклонен.

— Но вдвоем мы здесь жить не можем. — Не ждет же он, что она разобьет во дворе палатку и будет в ней спать.

— Почему?

— Вы имеете в виду, что мы останемся в доме вдвоем?

— В нем жила семья из семи человек до того, как умерли родители, потом пятеро детей, в основном подростки. Полагаю, дом в состоянии вместить нас двоих. — Он улыбнулся. — Не похоже, чтобы вы занимали много места.

Она не ослышалась?

— Извините, я сошла с ума или вы действительно предлагаете мне жить в одном доме с совершенно незнакомым человеком?

Его улыбка погасла.

— Вы правы; если б моя сестра выкинула такое, я бы… ну, в общем, я бы разозлился и устроил ей взбучку.

— Вот видите! Но эти ваши неопределенные угрозы наказания отнюдь меня не успокаивают. — Черт побери, надо же было ему явиться и так нарушить все ее планы! Ей нужна эта работа, следовательно, надо с ним как-то договориться. — Если вы убедите Джузеппе оплатить гостиничный счет, думаю, я могла бы ездить туда и обратно. Просто я не люблю садиться за руль уставшая. — А она, как правило, так устает к концу дня, что в глазах двоится. Не хватало еще довести себя до изнеможения и врезаться в фонарный столб, уснув за рулем.

— Нет, вы и без того вкалываете как каторжная. Разве у вас нет каких-нибудь помощников или партнеров, которые могли бы помочь вам с этой работой?

Как она может позволить себе нанять кого-то, когда сама едва держится на плаву? Разумеется, ему она об этом не скажет.

— Мы договорились с вашим дядей о сниженных расценках, поэтому для дополнительной рабочей силы средств нет.

— Я могу увеличить ваши средства. — Судя по виду, он был готов вытащить свою чековую книжку прямо здесь и сейчас.

— Послушайте, я благодарна вам за предложение, но не собираюсь выторговывать у вас побольше денег. Я просто хочу иметь возможность выполнить до конца свой договор с вашим дядей. — Она не виновата, что, когда Джузеппе нанимал ее, у него на уме было не только садоводство.

— Ладно. А если я попрошу кого-нибудь из соседей поручиться за меня? Кстати, можете посмотреть мои водительские права.

Вито вынужден был признать, что уважает женщину, которая умеет постоять за себя. Напрасно он решил, что она станет жить с ним в одном доме, ничегошеньки о нем не зная. Она даже не слышала о нем как об известном гонщике, так что для нее он настоящая темная лошадка.

— Я что, похожа на частного детектива? Мне не нужны ваши права. — Она отмахнулась от него.

Вито вглядывался в нее так внимательно, будто изучал новый трек, отыскивая скрытые препятствия и обманчивые повороты. Она крепче, чем выглядит, — невысокая, с каштановыми волосами. Несмотря на миниатюрность и личико сердечком, не гнушается тяжелого физического труда.

И к тому же порядочная язва.

— Я понимаю, что вы не детектив, но, может, у вас есть друзья среди копов? Или вы могли бы найти мое имя в Интернете и убедиться, что на меня нет никакого компромата. В наше время женщины должны быть осторожными. — Сколько раз он твердил то же самое своей сестре Жизель! — Может, имеются родственники где-нибудь поблизости? Кто-нибудь, кто мог бы подстраховать вас, пока вы работаете?

Она нахмурилась, сдвинув тонкие брови в одну темную линию.

— Полагаю, ваша профессия куда опаснее моей. И никакая помощь родственников мне не требуется, со своей работой я сама справлюсь.

Больная тема, очевидно. Вито заметил про себя, что надо будет вернуться к этому вопросу как-нибудь в другой раз.

Минуточку, он что, и вправду планирует на будущее вести задушевные беседы с Кристин Чандлер, колючей дизайнершей и обладательницей весьма соблазнительных ножек?

Плохая идея, учитывая недолгий период его пребывания в Штатах и кодекс отношений с противоположным полом. Он взял себе за правило встречаться только с теми женщинами, для которых связь — всего лишь приятное времяпровождение, как и для него. А он мог бы поклясться, что эта девушка, зарабатывающая закапыванием корней в землю, не придет в восторг от предложения кратковременной, ни к чему не обязывающей интрижки. Пора обуздать сумасбродные мысли о сексуальных ножках и соблазнительном контрасте ее патриархальной профессии и сильного характера.

— Тогда что вы предлагаете? — спросил он.

— Дом очень большой, — согласилась она, — и я провожу в нем не так уж много времени.

Вито чуть не упал со стула: она так упорно торговалась, неужели все-таки уступает? Надо будет позаботиться, чтобы Джузеппе дал ей нечто вроде премии за все сверхурочные часы и вынужденные неудобства из-за его приезда. Это будет справедливая компенсация. Но сделать так, будто идея насчет премии исходит от Джузеппе, а не от него, Вито.

— У меня тоже много работы здесь, в городе, — солгал он, не сомневаясь, что найдет чем заняться. Можно поработать над игровыми программами, которыми он занимается уже несколько лет.

Кроме того, несмотря на суровое напоминание о кодексе отношений, какой-то глубоко сидящий мужской инстинкт подсказывал ему, что Кристин — одна из самых интригующих женщин, с которыми он когда-либо встречался. После общения с хитрыми, искушенными светскими львицами он не мог не восхищаться искренностью и естественностью новой знакомой.

— Прекрасно. — Она коротко кивнула и встала, отчего ее бедра оказались на уровне его глаз. — Как насчет того, чтобы навестить кого-нибудь из ваших соседей? Если они поручатся, что вы действительно хозяин этого дома и к тому же хороший парень, я вернусь к работе и мы просто будем заниматься каждый своим делом, не мешая друг другу.

Даже возбуждение от гонки на автотреке не могло сравниться с неожиданным приливом адреналина, вызванным ее словами. Ему не раз приходилось спать и поближе к незнакомкам из соседних гостиничных номеров, но это отнюдь не уменьшало его волнения.

Что, если она выходит из душа в одном полотенце? Или забывает надеть халат, отправляясь ночью на кухню, чтобы перекусить? Возможности бесконечны. И Вито сам удивлялся, что все эти глупые фантазии вызывают у него больший интерес, чем легкий секс с европейской топ-моделью или южноамериканской богатой наследницей. Прилагая максимум усилий, чтобы не выдать своих мыслей, Вито поднялся и напомнил себе, что он все-таки джентльмен. Какая досада.

— Договорились. — Он передвинул стулья и обошел гору мешков с некоей субстанцией. В конце концов, быть джентльменом не так уж плохо, для начала это дает уверенность, что соседи скажут о нем только хорошее. — Давайте навестим миссис Ковальски. — Он указал на соседний дом. Вдова заправляла своим кулинарным бизнесом из дома и редко покидала кухню. — Надеюсь, вы голодны, потому что она не отпустит вас, пока вы чего-нибудь не съедите.

Игнорируя предложенную ей руку, Кристин спрыгнула с веранды вместо того, чтобы сойти по ступенькам.

— Здорово. Умираю с голоду.

Она тут же направилась в указанную им сторону, замелькав загорелыми лодыжками. Вито пошел следом, напомнив себе, что у американских женщин особая порода: они независимы, может, чуть упрямы и просто потрясающе сексуальны.

У него явно разыгрался аппетит, но вряд ли вкусное печенье миссис Ковальски способно утолить его голод.

ГЛАВА ТРЕТЬЯ

Час спустя Кристин, уютно устроившаяся на кухне миссис Мэри Джо Ковальски, уже начала сомневаться, что сможет закончить пересадку остальных розовых кустов до заката. Каким-то образом она оказалась втянутой в массированную пиаровскую кампанию в пользу Вито. Мэри Джо разразилась очередной историей из его юности, подливая малинового чая в стакан Кристин.

— А как-то однажды он организовал состязание на ручных тележках. Он вам не рассказывал об этом? — Мэри Джо было около шестидесяти, но, круглолицая и улыбчивая, в красной майке с надписью «Цвети, где растешь», ловко управляющаяся с выпечкой одновременно двух десятков разных видов печенья, она выглядела моложе.

— Миссис Ковальски, мы с Кристин едва знакомы, — напомнил Вито, утащив лимонное печенье с противня, который женщина только что вынула из духовки. Он стал перебрасывать горячее угощенье с руки на руку, чтоб оно поскорее остыло. — Нам, пожалуй, пора, потому что Кристин надо…

— Ни один из детей Сезаров до сих пор не называет меня Мэри, представляете? От этого я чувствую себя просто какой-то древней старухой. — Мэри Джо приветливо помахала в окно пожилой леди, гуляющей с белым терьером, затем поставила перед Вито тарелку с печеньем. — Во всяком случае, Вито всегда был тихим по сравнению со своими братьями, которые могут уболтать тебя до смерти.

Это говорит о многом, подумала Кристин, поскольку и саму миссис Ковальски молчуньей никак не назовешь.

— Но к гонкам он относился серьезно еще с тех пор, как стал пешком под стол ходить, — щебетала она, вертясь волчком по просторной кухне, украшенной всевозможными изображениями коров и молочных бидонов. — А когда ему было лет двенадцать, он развесил объявления о состязании на тележках по всему «Корал-Гейблз». Установил входную плату, которую пустил на награды. Даже местные копы пришли, чтобы посмотреть на гонку.

— Он выиграл? — поинтересовалась Кристин, жуя запеченный в тесте бекон.

— Ах, нет. — Мэри Джо повернулась к большому электрическому миксеру в углу, включила его и повысила голос, чтобы перекричать гул. — Его обошли мальчишки Бейкеров с нашей улицы. Но всем так это понравилось, что гонки стали устраивать каждый год, и Вито больше ни разу не проиграл, правда, дорогой? — Женщина потрепала Вито по щеке, словно он был все тем же мальчуганом, и выключила миксер. — Хорошо, что ты приехал домой. И я так рада, что у нас впереди пара месяцев, чтобы убедить тебя остаться. С нетерпением жду свадьбы твоей сестры.

Вито соскользнул с высокого кухонного табурета.

— Да, здорово, что вся семья снова соберется вместе. После свадьбы Ренцо я не мог остаться надолго, поэтому мне приятно будет со всеми повидаться.

Кристин допила чай и поднялась. Интересно, сумеет ли она найти повод, чтобы заглянуть к Мэри Джо как-нибудь еще? Ее обычная закуска в обеденный перерыв состояла из бутербродов с ореховым маслом и лимонада.

С профессиональной ловкостью переложив лимонное печенье на решетку остывать, Мэри Джо подмигнула Вито.

— Не могу дождаться, когда увижу парня, которого вы нашли для вашей младшей сестрички. Ты не рассказывал своей подружке Кристин, как однажды тайком пошел за Жизель на ее первое свидание и прятался в кустах, пока она встречалась со своим парнем?

— Ну, эта история слишком преувеличена. — Вито попятился к двери, но Кристин решила, что у нее есть еще время на один последний рассказ о Вито. Она не сдвинулась с места.

— Очевидно, он забыл рассказать мне об этом. Можно мне еще одно печеньице, Мэри Джо? Оно так восхитительно пахнет.

— Берите, берите, дорогая, я всегда пеку много. — Она протянула девушке красную керамическую миску с печеньем. — Я и с собой вам сейчас упакую, пока буду рассказывать о первом свидании бедняжки Жизель.

Кристин взяла еще одно теплое печенье, позади нее притворно застонал Вито. Ей было все труднее совмещать образ Вито в европейском костюме и дорогих золотых часах с тем, кого описывала Мэри Джо.

— По мнению братьев, ни один из парней не был достоин их сестры. Не могу даже сказать, сколько молодых людей бродили вокруг их дома с тех пор, как Жизель стукнуло шестнадцать, но братья никого и близко не подпускали, потому что никто, по их понятиям, не подходил.

— Миссис Ковальски, это не совсем так…

Мэри Джо погрозила Вито пальцем и улыбнулась.

— У тебя была возможность самому рассказать, но ты этого не сделал. Теперь моя очередь.

Кристин позволила себе усомниться, что кто-то мог вставить хоть словечко в присутствии миссис Ковальски.

— Мы все были страшно удивлены, когда Билли Спирс пригласил Жизель на свидание и она дала согласие. Я сомневалась, что Жизель в тот вечер вообще удастся выйти из дома, но увидела в окно, как она уходит. Я как раз украшала тогда свадебный торт для подруги.

Кристин хорошо знала, каково это — иметь старших братьев, которые тебя опекают и дышат тебе в затылок. Она сама выросла с двумя братьями, которые были твердо намерены оберегать ее, особенно после того, как отец их бросил. А это означало, что они, как правило, отпугивали всех ее потенциальных приятелей.

— А потом, как вы думаете, что я вижу из окна своей кухни? — Мэри Джо ткнула большим пальцем через плечо на виднеющийся в окно боковой двор Сезаров. Она достала большую миску из-под электрического миксера и отнесла на стойку, где были расставлены противни. — Хьюи, Дьюи и Луи, больше известные как Вито, Нико и Ренцо, погрузились в машину и отправились за ними.

— Мы собирались на вечеринку, — вмешался Вито. — Марко и Жизель ушли гулять, и мы тоже решили немного поразвлечься в городе. Мы не следили за сестрой.

Мэри Джо снисходительно улыбнулась.

— Однако же Вито с братьями вернулись через несколько минут после того, как Жизель с приятелем подъехали к дому и…

— Это вышло случайно, — не унимался Вито. Мэри Джо аккуратно выкладывала кусочки теста на противень.

— А когда он увидел, что его маленькая сестричка обнимается в машине, то, наверное, напугал беднягу Билли до полусмерти, собственноручно вытащив его оттуда.

Вито покачал головой, словно это происшествие десятилетней давности до сих пор вызывало у него отвращение.

— Этот мерзавец лапал мою шестнадцатилетнюю сестру, и где? Возле моего дома! Я был страшно горд, что удалось обойтись без кровопролития.

Решив, что, пожалуй, с Вито достаточно, Кристин взяла коробку с печеньем и направилась к двери.

— Другими словами, он очень серьезно относился к роли защитника.

Мэри Джо кивнула.

— Думаю, это и сейчас так.

Вито уже вышел и придерживал для Кристин дверь. Она надеялась, что не дала ему повода думать, будто нуждается в какой бы то ни было опеке. Она стала жить самостоятельной жизнью, едва ей исполнилось восемнадцать, чтобы стать независимой и совершать собственные ошибки.

Что, разумеется, и не замедлила сделать.

Кристин считала себя очень умной, когда общалась с Рейфом через Интернет, но все-таки попалась на удочку его чувственных посланий и романтических стихов. Хорошо еще, что не прыгнула прямиком к нему в койку.

Ха! Уж лучше было бы с кем-нибудь просто переспать, чем оказаться помолвленной с парнем, у которого уже есть жена и еще семь невест, таких же идиоток, как она.

— Спасибо за угощение, миссис Ковальски, — крикнула Кристин, выходя в сумерки.

— Рада была познакомиться, милая, — отозвалась женщина. — Заходите в любое время!

— Прошу прощения. — Вито остановился на тротуаре. — Я не думал, что мы так задержимся, но она очень милая женщина, хоть и любит выбалтывать мои секреты.

— Держу пари, это не все ваши секреты. — Кристин наслаждалась прохладой, наступившей после захода солнца. Будь она глупее, могла бы даже представить, что у них с Вито свидание. Хорошо, что она больше не романтически настроенная дурочка. — Не сомневаюсь, ваш заграничный образ жизни куда насыщеннее, чем ваша жизнь здесь.

Боже, это прозвучало как приглашение. Мысленно отругав себя и сурово напомнив, к чему привели ее подобные фантазии в прошлый раз, Кристин пообещала себе, что выбросит все эти глупости из головы, и как можно скорее.

— Я не стану отвечать до тех пор, пока вы не расскажете мне что-нибудь о себе. — В сущности, он не отступится, пока не узнает как можно больше об этой незнакомке, полной контрастов. Миниатюрная фигурка вкупе с весьма здоровым аппетитом — последнее интригующее обстоятельство. — Теперь вам известна практически вся моя подноготная, тогда как я ничегошеньки о вас не знаю, кроме того, что у вас свой бизнес и чтовам не нравится, когда кто-нибудь неделикатно обращается с лепестками ваших роз.

Какой демон дернул его брякнуть последнее? Неужели не ясно, что не стоит заигрывать с ней, если он еще надеется убедить девушку жить в одном с ним доме в предстоящие шесть недель. Но она не покраснела и ничуть не рассердилась. Сунув коробку с печеньем под мышку, Кристин повернулась к нему. Сама деловитость.

— Вполне справедливо. Я родом из Тампа, но заканчивала колледж в Лос-Анджелесе. Мне хотелось оказаться подальше от моих властных братьев. Но сейчас я вернулась в тот же штат, где живут и они, и твердо намерена развивать свой бизнес без чьей-либо помощи — финансовой или какой-либо иной.

Ему показалось или в ее голосе он уловил нотки предостережения? И как случилось, что она такая молодая и уже такая ершистая? Ей же не больше двадцати пяти.

Кристин приветливо помахала рукой маленькой девочке, проезжавшей на скутере по тротуару, и продолжила:

— Мой пятилетний план состоит в том, чтобы сделать свой бизнес процветающим, а через десять лет — открыть филиалы в других городах Флориды. Еще мне бы хотелось создать питомник редких растений со всего мира. На свидания я хожу редко, потому что много работаю и большую часть времени провожу, копаясь в земле.

Интересно, что она упомянула о свиданиях. Несомненно, еще одно предостережение.

— Чисто из любопытства, а мужчины вписываются в ваш пятилетний план? — Не то чтобы он на что-то претендовал, ничего подобного.

— Мужчины не входят даже в долгосрочные планы до тех пор, пока мне не станет по-настоящему одиноко. И даже тогда… Ну, в общем, я не собираюсь уделять этому много времени. — Оглядевшись вокруг, она остановила взгляд на доме Вито. — Полагаю, теперь мы сравняли счет. Мне нужно еще кое-что сделать, пока совсем не стемнело.

Ладно, как-нибудь в другой раз он расспросит ее, почему она так настроена против мужского пола. В принципе, она производила впечатление женщины, скорее, домашнего, семейного склада, особенно учитывая ее любовь к земле и растениям. Но, признаться, ее антиромантический настрой открывал некоторые весьма интригующие перспективы.

— А вы не хотите поговорить с другими соседями? — Чуть раньше Вито заметил миссис Холленбек, гуляющую с собакой. Она, конечно же, с радостью поручится за него. Бели уже забыла, как он накормил ее драгоценного Пушка пиццей в тот единственный раз, когда согласился побыть собачьей нянькой. Откуда ему было знать, что у Пушка аллергия на мучное?

— Вы шутите? Я только что услышала историю всей вашей жизни от Мэри Джо. — Кристин заспешила обратно в усадьбу, неслышно шагая по земле в рабочих ботинках. Волосы развевались на вечернем ветерке. — Боюсь, теперь у вас нет ни малейшего шанса оказаться маньяком-убийцей, иначе она была бы в курсе всех подробностей. Но даже если у вас все-таки имеются порочные наклонности, вы наверняка не проявите их из боязни лишиться возможности лакомиться самым вкусным печеньем в Южной Флориде.

Положив коробку с угощеньем на кузов своего старенького грузовичка, припаркованного под навесом, Кристин обошла его и взяла инструменты. Вито нырнул под навес, включил фонарь и пошел вслед за ней через двор, любуясь видом сзади.

— Здешние люди очень милы. Они все были очень добры к нам после смерти родителей. Миссис Ковальски неделю кормила нас, пока Жизель не решила, что хочет стать поваром. У Нико тоже открылся изрядный талант на кухне, чего не скажешь о нас с Ренцо.

Подвиги Жизель в качестве высококлассного шеф-повара были обычно благодатной темой для беседы, но Вито не хотел перегружать гостью в первый же день своего возвращения. Она сегодня и без того узнала о Сезарах больше, чем, вероятно, хотела.

— Чем могу помочь? — Он забрал у нее лопату.

— Мне не нужна никакая помощь. — Она бодро улыбнулась и пошла к сараю. — И лопату я тоже могу донести, поэтому, пожалуйста, не чувствуйте себя обязанным оставаться тут, если у вас есть другие дела. Я, вероятно, буду занята по меньшей мере еще несколько часов.

— Я думал, вы уже убираете инструменты на ночь. — Он почему-то представлял, что они пойдут в дом вместе. Посидят, поболтают.

— Нет. Просто теперь, когда вы здесь, я постараюсь хоть мало-мальски прибираться на своем рабочем месте. И в доме я тоже уберу перед сном. Прошу прощения за саженцы в раковине. Однако могу гарантировать, что на них нет никаких насекомых.

Бог мой, да он и не думал ни о чем подобном.

— Это не проблема. — Он всегда нанимал кого-нибудь для уборки в доме, когда бывал в городе. Какой смысл иметь много денег, если в них нельзя время от времени запустить руку? — И, черт побери, Кристин, позвольте же мне помочь вам хотя бы сегодня, ведь это из-за моего приезда нарушился ваш рабочий распорядок.

В сарае Кристин со стуком опустила инструменты на цементный пол.

— Послушайте, Вито, не хочу показаться грубой, но я категорически возражаю против чьей-либо помощи и очень ревностно отношусь к праву собственности на этот проект, поэтому, если вы не против… Впрочем, должна признаться, что приятно провела с вами время.

— То есть вы хотите, чтобы я оставил вас в покое. — Он поставил лопату, единственный инструмент, который она ему доверила, и удивился собственному разочарованию. — Вполне справедливо. Я просто хотел убедиться прежде, чем уйду, что между нами все о'кей.

— Все отлично. — Она поправила инструменты в углу полупустого сарая, не поднимая на него глаз.

— Хорошо. — Он не собирался приближаться к ней, но это вышло как-то само собой. — Потому что мне бы не хотелось, чтобы между нами оставалась какая-то неловкость, ведь мы будем спать под одной крышей.

От неожиданности она заморгала, розовые губы чуть приоткрылись в легком удивлении.

Вито подумал, что хорошо было бы завладеть этим ртом, вкусить сладость ее поцелуя и положить конец неловкости между ними. Но… решил не форсировать события, а приберечь этот поцелуй для момента, когда никто из них не будет искать причины, чтобы остановиться.

— Спокойной ночи, Кристин. — Вито сделал шаг назад. Ее защитные барьеры останутся в безопасности недолго. — Приятных снов.

И впервые за долгое время он был совершенно уверен, что и его сны будут именно такими.

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ

В последующие две недели Кристин каждый день недобрым словом поминала Вито Сезара за это пожелание. Сидя, устало ссутулившись, на старых веревочных качелях после очередного бесконечного дня работы, она смотрела на темный дом, где Вито работал на своем компьютере, и мечтала о том, чтобы как следует выспаться. Но ей каждую ночь снились такие смущающе-приятные сны о нем, что в последнее время она боялась ложиться в постель из опасения вновь дать волю разыгравшемуся подсознанию.

Обняв старые качели, она положила подбородок на руки и оттолкнулась ногой от земли. Мышцы нестерпимо ныли, после того как она целый день ползала на четвереньках, подготавливая новый ландшафт. Она выложила дорожки по всей усадьбе, по-новому распланировала сад и отвела места под пестрые тропические островки, которые еще предстояло высадить.

И при этом не переставала мечтать о мужчине, с которым жила под одной крышей. Он вел себя как истинный джентльмен с того первого вечера, когда помог ей убрать инструменты в сарай. Тогда ее застала врасплох его внезапная близость, и она могла бы поклясться, что он собирался ее поцеловать. Но ничего не произошло.

Он пожелал ей приятных снов и ушел к себе, и в следующие дни почти не попадался ей на глаза, пока она трудилась с рассвета до темноты, воплощая в жизнь дизайнерский проект, который они обсудили с Джузеппе Донцинетти.

У нее вошло в привычку работать допоздна не только потому, что нужно было очень многое сделать, — так она надеялась пореже встречаться с Вито в коридоре перед сном. Мыться Кристин предпочитала в очаровательном душе, который обнаружила во дворе за мастерской, где один из братьев когда-то плотничал.

Таким образом она не только избегала Вито, но и получала огромное удовольствие, принимая душ под звездами. После душа она тихонько прокрадывалась в дом, надеясь, что Вито уже спит.

Но сегодня она настолько вымоталась, что даже не было сил добрести до кровати.

Теплый вечерний ветерок теребил влажные волосы, пока она вглядывалась в темный дом. Была только полночь, а она заметила, что Вито иногда засиживается до часу, а то и до двух ночи. Днем он надолго куда-то уезжает, возвращается часов в семь-восемь и всегда зовет ее обедать. А она всегда отказывается, за исключением того единственного случая, когда он просто принес домой пакеты с готовой едой и выставил их на столик для пикников. Это были жареные креветки в белом соусе и джамбалайя из местного ресторана. Кристин не смогла отказаться. Но даже и в тот раз он оставил ее есть в одиночестве, что было весьма по-джентльменски; хотя, если уж быть абсолютно честной, это немного ее разочаровало.

Является ли притяжение между ними взаимным, или это всего лишь ее фантазии и она выдает желаемое за действительное?

Зевнув и потянувшись, Кристин приказала себе выбросить из головы всякие глупости, немедленно отправляться в дом и немного поспать.

После двух недель бессонницы ей все-таки удалось урвать несколько часов спокойного сна без волнующих сновидений, центральной фигурой которых неизменно был Вито в садовых перчатках и с плутовской улыбкой на красивом лице.

Утопая шлепанцами в мягкой земле, Вито прошел через двор и с удивлением обнаружил свою дизайнершу, свернувшуюся калачиком на старых качелях. Она лежала в неудобной позе, положив подбородок на сложенные руки. Интересно, что ей снится. Через минуту он разбудит ее и отправит в постель, чтобы она могла как следует выспаться, но пока Вито просто наслаждался редкой возможностью вдоволь полюбоваться ею.

Неужели даже во сне ей видятся какие-нибудь азалии и садовые ножницы? Растения и ландшафтный дизайн, похоже, ее излюбленная тема, насколько он мог судить по тем немногим моментам, когда ему удавалось перекинуться с ней несколькими словами. Всякий раз, когда он пытался разговорить ее, она поспешно переходила на проблемы системы полива и состава почвы его усадьбы.

Одним словом, деловая женщина. Он разглядывал ее лицо, раздумывая, как лучше ее разбудить. Вито отвел с лица каштановую прядь, открывая лунному свету щеку и соблазнительные розовые губки.

Все эти две недели, начиная с того первого вечера, когда она обозначила свои границы так конкретно, словно выложила их из камня, он ждал, надеялся, что искры, проскальзывающие между ними, в конце концов разгорятся в нечто такое, чего даже ей не удастся игнорировать. Но она либо слишком уставала, чтобы взглянуть на него дважды, либо намеренно избегала его.

А поскольку через неделю или около того начнут прибывать родственники, постольку времени у них осталось совсем мало. Если он хочет заполучить Кристин, то больше не может сидеть и ждать, когда установленные ею границы исчезнут сами собой. Завтра же он поддаст газу для хорошего рывка к финишной черте и снесет все барьеры. Пока же придется довольствоваться еще одним пробным заездом.

— Кристин. — Он положил руку ей на плечо. Не отнести ли ее в постель? Похоже, она спит как убитая, что неудивительно после стольких дней тяжелой физической работы. Но, с другой стороны, он боится ее напугать. — Кристин, — позвал он чуть громче и обхватил ее за талию, чтобы проверить, как она отреагирует.

— Ви-то. — Она простонала его имя во сне, растягивая каждый слог так, словно смаковала его. Еще никогда оно не звучало столь провоцирующе. Внезапно Вито почувствовал себя очень, очень бодрым.

Проклятье.

Не желая больше мучить себя, он просто поднял ее с качелей на руки. Голова Кристин, словно у тряпичной куклы, перекатилась ему на плечо, руки рефлекторно обвились вокруг шеи. Все ее тело, казалось, облегченно вздохнуло.

Его плоть немедленно откликнулась. Кажется, идея отнести Кристин была не так уж хороша. Ей-то, может, и удобнее будет спать в постели, а вот ему обеспечена бессонная ночь, это уж как пить дать.

Открыв ногой двери в столовую, Вито пронес девушку через темный дом в прежнюю спальню Нико. Теперь, когда брат помолвлен с администратором самого фешенебельного курорта на Саут-Бич, бывшая НХЛовская звезда живет на Палм-Айленд со своей будущей женой. В комнате по-прежнему висят несколько его старых хоккейных плакатов и вымпел с первого профессионального матча; в остальном комната полностью принадлежит Кристин.

Свет из коридора выхватил радугу цветного белья, развешенного на спинке стула; шорты и майки расположились на книжном шкафу, на кровати лежала длинная розовая ночнушка.

Открывшаяся картина отнюдь не успокоила взбудораженные нервы Вито.

Безусловно, самым разумным было бы положить ее на кровать и уйти, но, подумал Вито, ей будет куда удобнее спать без ботинок. Хотя она едва ли поблагодарит его за раздевание.

— Вито. — Ее голос напугал его, прервав размышления.

— Да? — Он повернулся к ней.

— Что случилось? — Девушка заморгала, прогоняя остатки сна.

Черт, он надеялся, что это произойдет не так быстро, потому что, если он сейчас встанет, будет то еще зрелище! Как, разрази его гром, он мог пронести ее в кровать, не возбудившись? Приказав себе немедленно успокоиться, Вито решил потянуть время.

— Ты уснула на качелях, и я принес тебя в дом. Подумал, тебе там не очень удобно.

Она отодвинулась от него и села.

— Спасибо большое, но сейчас мне, пожалуй, лучше лечь в постель.

Ей обязательно нужно было упоминать про постель, когда он уже почти взял себя в руки? Испорченный мальчишка.

— Ты сегодня переутомилась. — Вито замолчал, напомнив себе, что он взрослый тридцатипятилетний мужчина, а не зеленый юнец. Он сделает это, черт побери.

Если только не будет представлять ее обнаженной.

— Помню, я сказала себе, что всего на несколько минут закрою глаза, а потом… — Она взглянула на светящийся циферблат электронных часов на прикроватной тумбочке. — Кончилось тем, что я проспала два часа.

Голос у нее звучал хрипловато-сонно, и Вито в отчаянии оглядел комнату. Его взгляд остановился на плакате, где был изображен брат Нико в свой первый год в НХЛ. Мерзкая рожа Нико с переломанным носом подействовала как холодный душ. Вито вскочил.

— Тогда я, пожалуй, пойду. Спокойной ночи.

Пулей выскочив из комнаты, Вито решил, что больше он сюда ни ногой. Разве только чтобы завалиться в постель с сексуальной садовой богиней, которая, похоже, прочно поселилась в его мыслях.

Но сначала он сорвет парочку плакатов.

На следующее утро Кристин всерьез подумывала, не выпрыгнуть ли ей из окна своей спальни на первом этаже, чтобы не встречаться с Вито.

Но это было бы как-то не по-взрослому. Кроме того, Вито мог догадаться, что она трусит и избегает его. Неискушенной она показаться не боялась, но трусихой — ни за что.

Не теряя больше ни минуты, Кристин распахнула дверь и вышла в коридор навстречу неизбежному. Итак, она уснула на качелях, и сексуальный автогонщик, господствующий в ее снах, принес ее в постель. И что из того? Она же не залезла с ним под одеяло!

Даже если он заставляет ее пульс стучать как мотор одной из тех машин, на которых он гоняет по автотреку, это ничего не значит.

Завтрак ей не нужен, она просто проскользнет через кухонную дверь в гараж и начнет полив. Сделает вид, что все как обычно, несмотря на то, что сильные руки Вито обнимали ее прошлой ночью и все эти восхитительные мускулы напрягались и бугрились исключительно для нее.

— Доброе утро. — Его голос сзади из коридора остановил ее раньше, чем она успела дойти до двери.

Выскочить незамеченной не удалось. Он выходил из ванной в облаке пара, на шее висело полотенце, на расстоянии вытянутой руки вырисовывалась бронзовая грудь, обнаженная и манящая. Ее взгляд непроизвольно метнулся ниже. Черные спортивные шорты сидели низко на бедрах, возводя незначительный, но желанный барьер между нею и… Во рту мгновенно пересохло.

— Тебе сегодня получше? — поинтересовался Вито, придвигаясь ближе.

Ближе? Кристин попятилась, не сразу сообразив, что он просто хочет пройти мимо нее на кухню. Она втянула воздух, твердо намереваясь удержать свои пошатнувшиеся позиции.

Им удалось разойтись, не коснувшись друг друга, но слабый аромат спортивного одеколона задержался в воздухе, соблазняя и маня ее.

— Я чувствую себя отлично, — заверила она. Если не считать постоянной слабости в коленках, когда он рядом. — Спасибо, что вчера втащил меня в дом.

По крайней мере это-то она должна сказать, верно? Ночью она почему-то его не поблагодарила. Наверное, потому, что была слишком занята сражением с разгулявшимися гормонами.

Вито бросил полотенце на кухонный стол и снял с плиты уже исходящий паром кофейник и две кружки.

Две? Кристин запнулась, проходя через широкую, залитую солнцем кухню.

— Это доставило мне удовольствие. — Их взгляды встретились, и его карие глаза не отпускали ее до тех пор, пока ее температура не подскочила на несколько градусов, а по коже не забегали мурашки.

О, нет, только не это. Зачем он заставляет ее чувствовать себя неуклюжей и возбужденной одновременно? Она уже научилась отражать всякие романтические сигналы, посылаемые мужчинами, когда они хотят охмурить какую-нибудь глупышку.

— Мне пора приниматься за работу. — Она весело помахала ему, стараясь при этом не встречаться с ним глазами. — Сегодня вечером я постараюсь сама втащить себя в дом.

После гнусной истории с Рейфом Кристин пообещала себе больше не рисковать своим сердцем и не попадаться в романтические сети, как бы ни был велик соблазн. Но, видит бог, Вито Сезар мог растопить даже каменное сердце.

Она уже почти вкусила свободы, кухонная дверь скрипнула, открывая путь к спасению, но… неожиданно рука Вито накрыла ей ладонь, а большое мужское тело преградило дорогу.

— Погоди минутку, нам надо поговорить.

Он стоял так близко, что она ощущала на щеке его дыхание.

— Да? — У нее не было ни малейшего желания беседовать тет-а-тет с мужчиной, на которого можно смело вешать табличку: «Осторожно, опасность!» При встрече с таким соблазном девушка должна использовать все возможные средства защиты.

— Вчера вечером я разговаривал с дядей. — Он слегка отодвинулся, давая ей пространство, чтобы дышать. И думать. Мало-помалу к ней вернулась способность связно мыслить, доказывая, что она не во власти гормонов. По крайней мере не всегда.

— Да? И что? — Она вернулась к стойке, и Вито подвинул ей чашку с кофе.

Все эти две недели он пытался обстоятельно поговорить с дядей, но Джузеппе был мастером ловко увиливать от нежелательной темы. Единственное, что Вито удалось прояснить, — это что Джузеппе действительно нанял Кристин и сожалел о причиненных неудобствах — он очень хотел сделать подарок Жизель. Превосходно.

Однако затем старый хитрец придумывал отговорку за отговоркой, тщательно избегая щекотливой темы. Едва Вито затевал разговор о дядюшкином сводничестве, Джузеппе поспешно отключал связь.

— Мне не удалось поговорить с дядюшкой достаточно долго только потому, что он готовился к погружению под воду. — Вито закатил глаза. — Он сейчас на Флориде-Киз. Однако он подтвердил, что заказал сад для колибри в углу лужайки, поскольку Жизель в них души не чает. Но как только я попытался заговорить с ним о проблемах, которые он создал, поселив нас обоих в доме, и спросил, не взялся ли он опять за старое, он притворился, что понятия не имеет, о чем речь.

Кристин ощетинилась, хотя кофе оказался великолепным. Фантастика.

— Возможно, он все-таки нанял меня как хорошего специалиста. — Ей показалось, что на Джузеппе действительно произвели впечатление фотографии работ, выполненных ею в Калифорнии.

— Дядя не нанял бы тебя, если бы твое мастерство не было очевидным, это бесспорно. — Вито бросил взгляд в окно. — Признаюсь, я здорово встревожился, когда приехал домой и увидел здесь полный разгром, но теперь начинает что-то вырисовываться, и, думаю, это будет потрясающе.

— Даже лучше. — Она никогда не была самонадеянной, но ничуть не сомневалась, что поместье Сезаров выйдет бесподобным. Усадьба станет островком естественной природы среди городского пейзажа. — Тебе не захочется уезжать отсюда, когда ты увидишь свой дом в его новом великолепии. Я тут подумала: неплохо бы оставить Мэри Джо свою визитную карточку на тот случай, если кто-нибудь поинтересуется автором дизайнерского проекта. Она могла бы замолвить словечко.

Вито поставил кружку на стойку, и мышцы на его голых плечах заиграли от этого легкого движения.

— А сколько тебе еще осталось? В ближайшие дни ты ведь еще не закончишь, верно?

Она пожала плечами, отхлебнув кофе. Уж лучше бы ей не знать, как он выглядит без рубашки.

— Не раньше, чем через месяц или около того. Но я хочу, чтобы все было готово к тому времени, когда начнут съезжаться родственники.

Он закатил глаза, на губах заиграла усмешка.

— Ты не знаешь, что такое итальянские свадьбы. Родственники начнут съезжаться, вероятно, уже на следующей неделе. Вся моя необъятная семейка захочет внести свою лепту в подготовку к такому важному для Жизель событию.

— Шутишь. — Кристин не могла представить, чтобы семья Чандлер суетилась вокруг нее неделями, реши она выйти замуж. Да она бы наверняка не выдержала, сбежала.

— Ничуть. Не успеем опомниться, как они будут тут как тут. Так что у нас не много времени, чтобы насладиться… тишиной. — Он кивнул на пустую кофейную кружку. — Ты посидишь немного, пока я приготовлю завтрак? Правда, ты уже попробовала то единственное, что я делаю на кухне хорошо.

Вообще-то она могла бы назвать парочку вещей, которые у них неплохо бы здесь получились, но запретила себе думать об этом перед длинным рабочим днем. Кроме того, она не позволит себе увлекаться такими мужчинами, как Вито Сезар. Слишком опасно. Слишком легкомысленно.

— Спасибо, но сегодня мне придется обойтись без завтрака, если я хочу успеть что-нибудь сделать до наступления жары. — Только направившись к двери, она вспомнила, о чем Вито хотел с ней поговорить. — А что еще сказал твой дядя?

— Еще он попросил меня оценить твою работу, после чего он позаботится, чтобы ты сразу получила чек. В сущности, он сказал, что ты не просто садовод-дизайнер, ты художник. — Он подошел ближе. Слишком близко.

— Правда? — Она невольно задержала дыхание, польщенная комплиментом и взволнованная близостью бронзовой груди Вито.

— Да. — Вито протянул руку, костяшками пальцев коснувшись ее волос. — А что касается жары, то ты уже опоздала.

ГЛАВА ПЯТАЯ

Вито успел заметить ответную искру в глазах Кристин и подумал, что это утро ничем не хуже других, чтобы начать обольщение. Но, едва коснувшись ее, он понял, что просчитался: так скоро эти дурацкие границы не рухнут. В ее глазах промелькнуло что-то вроде паники, предостерегая его от дальнейших опрометчивых шагов. Время жать на тормоза.

— Прошу прощения? — Кристин полоснула по нему острым, как кинжал, взглядом, мастерски скрывая страх под весьма убедительной вспышкой гнева.

Торопливо сунув руку в карман шорт, Вито кивнул на кухонное окно, за которым немилосердное солнце заливало двор.

— Я говорю, что жара уже наступила, на термометре тридцать.

Он спрятал улыбку, наблюдая, как она хмурится. Когда в последний раз он прилагал столько усилий ради женщины? И разрази его гром, если он не получал удовольствия, даже когда она сердилась.

— Не заигрывай со мной, Сезар. — Прищурившись, Кристин ткнула в него пальцем. — Я вижу тебя насквозь.

Он напустил на себя невинный вид и открыл ей дверь.

— Я польщен. Дай мне знать, если понадобится какая-нибудь помощь.

Торопливо протиснувшись мимо него, Кристин протопала в своих рабочих ботинках по двору. Вито немного задержался в дверях, наблюдая за ней и пытаясь определить, чем именно она так его привлекает.

Это больше, чем просто азарт охоты, хотя, надо признать, ему доставляет удовольствие преследовать женщину, которая не проявляет интереса ни к его карьере, ни к его деньгам.

Сейчас он на втором месте по размерам выигрышей в гонках, а если проведет еще год за рулем, то вполне может оказаться и на первом. Он, конечно, занимается этим не ради денег, но для многих женщин привлекателен он именно своими доходами. Ему нравится, что у Кристин ясное представление об истинных ценностях и крайне независимый нрав. Отец научил его быть самодостаточным задолго до того, как Вито заработал свой первый миллион на треке, и он всегда восхищался этим качеством в других людях.

Глядя, как Кристин окидывает критическим взглядом двор, поворачивая свою темную головку, Вито думал, что такое стремление к совершенству привлекательно уже само по себе. Ее ежедневный упорный труд говорил о том, что это женщина с высокими жизненными стандартами, которая не боится запачкать рук, чтобы их достигнуть. И эта ее черта ему импонировала. Из такой женщины может получиться надежный партнер. Прекрасная, преданная жена.

Стоп, куда это его занесло?

Нырнув обратно в кондиционированную прохладу дома, Вито решил, что солнце Флориды, должно быть, расплавило его мозги. Он хочет Кристин Чандлер потому, что она чертовски сексуальна, и, наблюдая за ней изо дня в день, он просто не в состоянии думать ни о чем другом. И он, конечно, продолжит свою кампанию обольщения, только надо действовать не спеша, чтобы не напугать ее. Пожалуй, пришло время совершить вечернюю прогулку и нанести ей нежданный визит.

Улыбаясь своей задумке, Вито не мог дождаться наступления ночи.

Сегодня Кристин постаралась закончить работу пораньше. Оттащив инструменты в сарай, она посмотрела на часы. Конечно, десять часов для окончания рабочего дня не так уж рано, но в это время она уж точно не уснет от усталости прямо во дворе. По телу пробегал приятный трепет всякий раз, когда она представляла, как Вито несет ее в дом. Глупо, конечно, учитывая, что она твердо намерена держаться подальше от него и от его неотразимого обаяния, отполированного до блеска на бесчисленных блестящих светских раутах. Так по крайней мере она себе это представляла.

Девушка прислонила грабли к стенке сарая и стянула перчатки.

На самом деле она понятия не имела, какой была жизнь Вито за границей, но полагала, что без уик-эндов на Ривьере и круизов по Средиземному морю дело не обходится. И неотъемлемая часть всего этого — искушенные женщины, виснущие на нем.

А она от всего этого так далека.

Сбросив ботинки, Кристин в носках обошла сарай. Дай ей клочок земли и семян, и она будет счастлива. Ну, ладно, еще немного друзей и близких, которые не врут и не лицемерят, и она будет еще счастливее. Ей нравятся люди честные. Искренние. Настоящие.

А не те, чья жизнь сплошной глянец и притворство.

Беда в том, что она пока не поняла, какой Вито на самом деле. Предпочитает ли он туфли от «Гуччи» своим шлепанцам? Свой «феррари» или старый грузовичок с логотипом строительной фирмы брата? Судя по тому, что она видит, он в основном сидит за компьютером и лишь иногда уезжает из дома по каким-то делам.

Кристин скрылась в дальнем углу мастерской, где за дверью находился душ, в котором она мылась каждый вечер со дня приезда Вито. Во-первых, как-то приятней было заходить в дом чистой, а во-вторых, это уменьшало шансы столкнуться с ним в коридоре. Она держала здесь сумку с кое-какой одеждой, мыло и шампунь.

И хотя вряд ли кто-то войдет сюда поздно вечером, но все равно для подстраховки она раздевалась за душевой перегородкой. Просто на всякий случай. Не хотелось оказаться застигнутой врасплох кем-нибудь из неожиданно заглянувших соседей.

Кристин вытащила чистую майку и трикотажные шорты, разделась и перебросила грязную одежду через шестифутовую деревянную перегородку. Немного полюбовавшись на луну и звезды, девушка включила воду и с наслаждением встала под горячие струи.

Божественно. Если у нее когда-нибудь будет собственный дом с участком, она непременно устроит там такой душ. Ее ноги стояли на гладких, чуть выпуклых камнях, а вода стекала через вмонтированную между ними решетку. Когда ночи бывали слишком душными, она принимала холодный душ, но сегодня она так извозилась, что ей просто необходимо вымыться горячей водой.

Тихонько напевая, Кристин намыливалась и терлась до тех пор, пока вода не начала остывать. В последний раз сполоснув волосы, девушка неохотно закончила свой вечерний ритуал. Потянувшись за полотенцем, она обнаружила, что его нет, а из-за стены вдруг раздался знакомый голос:

— Ты не это потеряла? — Над стеной появилась рука Вито с полотенцем.

Трепет возбуждения пробежал по ее телу. Слышать его голос, когда она стоит голая, мокрая…

— Отдай. — Она протянула руку и вдруг испугалась: не увидит ли он ее, если она подойдет слишком близко к стене? Разве он не выше шести футов?

— Не мог бы ты… э… просто повесить его на стену? — Она поежилась и обхватила себя руками.

— Я даже не против занести его тебе. — Он ждал, держа злополучное полотенце над стеной.

— Думаю, ты понимаешь, что это излишне. — Она выжала волосы, стараясь сохранять самообладание. Флирт — неотъемлемая часть жизни для таких мужчин, как Вито. Просто он не должен заметить, что это ее хоть как-то трогает. — Я не безмозглая фанатка, готовая на все, лишь бы переспать с известным автогонщиком. Даже не мечтай об этом, Сезар, и сейчас же верни мне полотенце.

— Как пожелаешь, я просто хотел помочь. — Мягкая голубая ткань свесилась со стенки душа. — Чисто из любопытства, а что бы ты сделала, если бы я его тебе не отдал?

Завернувшись в кусок махровой ткани, Кристин сердито пробурчала:

— Уж голой по двору точно не побежала бы, если ты об этом подумал.

— Разумеется, об этом, ведь в мужских фантазиях женщины всегда бывают обнаженными.

Она натянула майку через голову.

— Прекрасно, можешь фантазировать, сколько душе угодно, только без меня, хорошо? Я слишком много работаю, чтобы давать пищу твоим праздным фантазиям и отвечать на глупые заигрывания.

Какое-то время из-за стены не было слышно ничего, кроме крика ночной птицы.

Кристин ощущала некоторую неловкость, натягивая шорты, шорох ткани казался ей слишком громким. Может ли он по этому шороху представлять каждое ее движение? Она торопливо открыла дверь в мастерскую, побросала полотенце и грязную одежду в корзину для белья и застегнула «молнию» сумки. Слегка поправив волосы руками, девушка прошла через сарай и выключила свет.

Силуэт Вито вырисовывался в темноте в нескольких шагах от душевой. Слабый серебристый свет луны не позволял увидеть выражение его лица. На нем были темная рубашка и шорты.

— Ты, правда, считаешь, что мои заигрывания каким-то образом унижают тебя? — В его голосе больше не было дразнящих ноток.

Вздохнув, она попыталась придумать, как бы вернуться на нейтральную почву.

— Не обязательно. Наверное, я просто боюсь показаться легкодоступной после того, как ты сказал, что твой дядя нанял меня в качестве твоей потенциальной «подстилки».

— Я никогда не говорил ничего подобного, черт возьми! Он просто старый человек с большим сердцем. Подобная непристойность ему бы и в голову не пришла.

— Ты прав, я сама зациклилась на этом, ты действительно ни о чем таком не говорил, извини. — Ей надо срочно укрыться в доме, подальше от Вито и всех этих разговоров.

— Подожди. — Теплые пальцы обхватили ее за локоть, не успела она сделать и пары шагов. — Только не говори, что глупая причуда старика каким-то образом повлияла на твое отношение ко мне. Если ты не хочешь слышать от меня шуток про голых женщин, я вполне могу это понять, но если у тебя возникнет хоть малейшее желание…

— Переспать с тобой? — Глупо было избегать этих слов, когда они оба думали об одном и том же. Жаль, что она разделяет нелепый романтизм Джузеппе, тогда как Вито, похоже, не прочь вкусить плотского удовольствия, и ничего более.

Вито пожал плечами и отпустил ее руку.

Она почувствовала себя покинутой без его прикосновения. Девушка потерла ладонями руки, словно стирая воспоминания об этой нежной ласке.

— Не могла бы ты поговорить со мной немного? — Вито потянул ее в обход заново выложенных плит и повел к патио, которое она сохранила нетронутым. Выдвинул для нее стул, тот самый, на котором она сидела в первый день его приезда, и попросил: — Посиди со мной, Кристин.

Слишком уставшая, чтобы возражать, девушка согласилась. Вито обошел стол и подвинул второй стул ближе к ней.

Совсем рядом.

Усталость как рукой сняло, на смену ей пришли нервозность, ожидание чего-то.

— Тебе нравится это патио? Оно станет еще красивее, когда вокруг будет больше зелени. Я собираюсь посадить здесь столько цветущего по ночам жасмина, чтобы каждый раз, выходя на веранду, тебе казалось, что ты в оранжерее.

— Извини. — Он оперся локтем о стол, наклоняясь ближе. — Я с удовольствием послушаю рассказ о твоих творческих планах, но сначала хочу извиниться, что нарушил твое уединение в душе.

— Ничего страшного. — Ей с самого начала не стоило изображать оскорбленную невинность.

— Признаю, я пытался чуть-чуть раздразнить тебя, просто чтобы посмотреть, что из этого выйдет. — Он взъерошил свои темные волосы, отчего стал казаться еще сексуальнее. Опаснее. — Мне показалось, между нами возникло взаимное влечение, и, наверное, я искал способ разжечь эти искры как-нибудь исподволь, не рассердив тебя. Но, похоже, у меня ничего не вышло.

— Я не сержусь. — Ей просто хотелось прекратить этот разговор. Чем скорее, тем лучше. Последние две недели ей удавалось избегать Вито и своего влечения, и вот теперь он сводит на нет все ее усилия.

Она и по Интернету влюбилась потому, что чересчур увлеклась задушевными беседами и возможностью поделиться своими мыслями, благо, электронная почта позволяет сохранять дистанцию и отвечать обдуманно. Ей нравилась возможность взвешивать варианты и оттачивать ответы, прежде чем нажать кнопку пересылки.

Сейчас же, наедине с Вито, у нее возникло такое чувство, что независимо от того, скажет она правду или солжет, утром она об этом пожалеет.

Вся природа, казалось, помогала плану Вито. Лунный свет, теплый бриз и тишина, изредка нарушаемая лишь криком какой-то ночной птицы.

Все это плюс то, что он застал Кристин в душе, должно было привести к страстным поцелуям и постели. Но вместо того, чтобы действовать, он увяз в разговорах. При этом у Кристин был такой вид, словно в любую секунду она готова сорваться с места и убежать.

— Если ты не сердишься, — ринулся он вперед, не в силах отказаться от своих планов обольщения, — выслушай меня, у меня есть к тебе предложение.

Сделав большие глаза, Кристин отодвинулась на самый краешек стула, явно стараясь увеличить расстояние между собой и Вито.

— Ты бы предпочел жимолость виргинской лозе, да? — Она скользнула взглядом по ползучему растению, которое посадила вдоль задней стенки дома.

Накрыв ладонью ее руку, лежащую на подлокотнике, он завладел вниманием девушки.

— Я гарантирую, что мое предложение не имеет никакого отношения к твоим бесценным растениям. — Он наслаждался ощущением мягкой кожи. Большим пальцем погладив запястье, почувствовал учащенно бьющуюся жилку пульса. Ему хотелось убедить себя, что это ее сердечко так трепещет от желания, но что-то подсказывало ему, что это скорее волнение. По какой-то причине она нервничает в его присутствии. Да так сильно, что он уже и сам начинает волноваться.

— Помнишь, ты говорила, что в твоем пятилетнем плане нет места мужчинам? — Он размышлял над этими ее словами целых две недели, заверяя себя, что все правильно понял.

— Помню, — осторожно отозвалась она, не отрывая взгляда от их сплетенных рук. — Возможно, следовало уточнить, что совместный душ с мужчиной на повестке дня тоже не стоит.

О, черт. Никакой надежды подойти к этому поделикатнее, как-нибудь издалека.

— После этого твоего признания мне пришло в голову, что мы с тобой идеальные кандидаты для легкой летней интрижки.

Он понимал, что его предложению недостает романтики. Ему так давно не приходилось прибегать к традиционным ухаживаниям, что он уже и забыл, как это делается.

— Интрижки? — У нее отвисла челюсть. Она вытащила руку из-под его ладони и обняла себя.

— Да. Ты говорила, что тебе не нужны постоянные отношения, и я подумал, что временная связь без всяких обязательств может иметь определенную привлекательность.

— Да мы же почти не бываем рядом! Я постоянно работаю во дворе, а ты либо уезжаешь, либо сидишь в доме за компьютером. — Она покачала головой, и от этого движения прядки подсохших волос запрыгали вокруг лица. — Я две недели старалась избегать тебя любыми способами. — Она нахмурилась и сердито воззрилась на него. — С чего ты вдруг решил, что я к тебе неравнодушна? Это тщеславие прославленного гонщика, который должен иметь всех женщин в радиусе десяти миль, не так ли?

— Уверяю тебя, мое тщеславие тут совершенно ни при чем. Именно потому, что все это время ты всячески старалась избегать меня, я и предположил, что не совсем тебе безразличен.

Она шлепнула ладонью по столу.

— А с чего ты взял, что это проявление симпатии? Может, у тебя просто несвежее дыхание.

— Ладно, может, тщеславие и сыграло тут некоторую роль. Но учти, у меня очень хороший дантист. — Он откинулся на спинку стула. Ему еще не приходилось видеть, чтобы кто-то боролся с физическим влечением с такой упрямой решимостью. Глядя на звезды, он мысленно соединял точки, рисуя Большую Медведицу, и ждал.

— Ну, возможно, ты и прав, и ты мне немного нравишься. — Это мягко высказанное признание пришло, когда он уже отчаялся его услышать — честное и откровенное, как всегда. Оглядывая двор в меняющемся лунном свете, Кристин в конце концов заставила себя взглянуть на Вито. — Но не знаю насчет… временной связи. Признаю, идея звучит интригующе.

Она снова отвела взгляд, перевела его на стол, подняла на дом… она смотрела куда угодно, только не на него. Сознание того, что она думает о нем и что эти мысли волнуют ее, взбудоражило Вито кровь, он не мог представить, что будет, если он поцелует ее, прикоснется…

Кристин посмотрела на него, быстро-быстро барабаня пальцами по подлокотнику.

— Но я должна подумать. Одно лишь любопытство не дает мне права прыгать в постель к мужчине. Мне нужно несколько дней, чтобы принять решение.

Дней? Он надеялся, она скажет «минут». Или хотя бы часов. Несколько часов он вполне мог бы подождать, но дней?

— Что ж, правильно, — проговорил он вслух, чувствуя, что эти дни превратятся для него в мучительное ожидание.

Кровь у него запульсировала по венам тяжелыми, горячими толчками, но Вито сидел неподвижно, пока Кристин не кивнула, взглянув на него с нескрываемой нежностью. И тогда, прижавшись губами к ее губам, он прибегнул к более красноречивому средству убеждения.

ГЛАВА ШЕСТАЯ

Кристин хотелось оставаться трезвой и рассудительной, но горячие губы Вито делали отказ почти невозможным, побуждали сказать «да» прямо здесь и сейчас.

Положив руки ему на плечи, она сказала себе, что должна остановиться, однако пальцы отказывались оттолкнуть его. Они скользнули вниз по груди, наслаждаясь ощущением твердых мужских мускулов.

Его язык исследовал ее рот с тщательной неторопливостью, заставляя понять, что она не может отказывать себе в мужском внимании, и бизнес здесь ни при чем. Она же не раба своего бизнеса, она современная женщина с реальными желаниями и естественными потребностями. И эта идея насчет временной, ни к чему не обязывающей связи приобретала все больший смысл в ее затуманенном страстью мозгу. Особенно когда ладонь Вито легла на ее голую коленку.

Кристин поняла, что еще немного, и она потеряет контроль над своими эмоциями.

— Я буду иметь в виду этот аспект, обдумывая твое предложение. — Поднявшись на дрожащих ногах, девушка попятилась от стола. — Твой последний аргумент был особенно убедительным.

Он вскочил.

— Я не хотел… это получилось само собой.

Она продолжала пятиться через патио к двери в дом.

— Не стоит меня провожать. — Она отмахнулась от его галантности, спасаясь бегством. — Я иду спать.

Если бы он был легкомысленным распутником, в чем она его однажды обвинила, то предложил бы присоединиться к ней. Или, хуже того, прибегнул к еще одному поцелую, чтобы заставить ее передумать. Видит бог, она доказала, что он ей небезразличен. Но он остался стоять у столика, держа руки в карманах.

— Спокойной ночи, Кристин.

На этот раз ему не нужно было желать ей приятных снов, они оба знали, о чем она сегодня будет думать.

Почти неделю спустя Кристин сидела на корточках возле непослушных корней инжира и убеждала себя, что очень скоро ей придется дать Вито ответ. Она сказала ему, что ответит через несколько дней, но с тех пор, как он поцеловал ее, терзалась нерешительностью.

Стоит или не стоит?

Соблазн был велик, хотя разум и приводил всевозможные логические возражения. Очень умные, убедительные аргументы. Ну, к примеру: зачем ей опять наступать на те же грабли? Разве она не усвоила свой последний урок? Забыла, чем закончились ее романтические отношения с Рейфом?

Уложив наконец корни в приготовленную ямку, Кристин попыталась выровнять деревце, когда услышала позади себя шаги.

Сердце пустилось в бешеный галоп, но она сосредоточилась на работе. Сначала закопать это злополучное дерево, потом решить, что делать с Вито.

— Я слышал, сегодня будет пекло. — Звук его голоса пробежал, казалось, по всем ее нервным окончаниям. Он остановился на краю дорожки. В пшеничного цвета блейзере и темных слаксах он выглядел лощеным франтом, прямо как блестящий «феррари» позади него. К несчастью, он действительно был великолепен, и ничего нельзя было с этим поделать.

— Это не новость. — Она воткнула лопату в землю и оперлась о ручку. — Горячие стоят деньки.

Едва только слова сорвались с ее губ, до нее дошло, что они прозвучали несколько двусмысленно. Или это ей так показалось, потому что в последнее время у нее на уме один секс?

— И, похоже, им не видно конца. — Его карие глаза на мгновенье впились в нее, заставив слишком хорошо почувствовать температуру. Не только снаружи, но и внутри. Горло пересохло, словно заброшенный комнатный цветок. Очевидно, не только она зациклена на сексе. Не успела она ничего ответить, как Вито сел за руль своей приплюснутой спортивной машины.

— Ты убиваешь меня, Кристин. — Его слова потонули в урчаниимотора. Машина резко тронулась с места и умчалась прочь.

Ну и ну.

Она его убивает? Да разве ему невдомек, что предстоящее решение терзает ее ночи напролет эротическими снами?

Продолжая возиться с непослушным инжиром, она пришла к мысли, что, наверное, виновата перед ними. Нечестно держать Вито в неведении, ведь она обещала дать ответ через несколько дней. Она больше не может избегать его, как делала все это время.

Если б ее проблемы можно было решить так же легко, как закрепить саженец. Все, что нужно растению, — это земля, вода и солнце — и оно пойдет расти, цвести и плодоносить. Но что успокоит ее разгулявшиеся нервы? Работа явно не помогает. Более того, бесконечные мысли о Вито мешают ей трудиться в нормальном режиме.

Пожалуй, надо перестать волноваться, что она может влюбиться и в очередной раз испытает разочарование. Наверное, пора научиться воспринимать мужчин более практично. Что, если попробовать просто удовлетворять свои потребности, перестать отказывать себе в самом насущном?

Сексе, например. Это ведь физиологическая потребность, верно? Со школы она помнит, что в иерархии потребностей человека секс идет сразу за едой и кровом. Неудивительно, что у нее так трясутся ноги. Это же истощение!

Она обошла деревце и опустилась на землю возле тонкого ствола. Ну, совершенно никаких сил. Предвкушение?

Определенно.

Ей понадобилась почти неделя, чтобы наконец понять, что следует хоть раз в жизни дать себе поблажку, не путаясь в паутине пылкой романтики. Решено, она заведет интрижку с Вито и сделает это вовсе не от избытка нежных чувств. Это будет обычная подпитка организма. Как подкормка растения. Необходимое удовлетворение насущной потребности. И это не даст ей потерять голову и не помешает выполнению столь важного для ее карьеры проекта.

Практично и безопасно.

Сколько еще времени надо этой недотроге, чтобы наконец избавить его от этих адских мук? Вито просматривал меню на свадьбу Жизель в клубе «Парадиз» в Саут-Бич.

Силясь прогнать из головы образ изящных лодыжек Кристин, он постарался сосредоточиться на списке тысячи и одной закуски, чтобы еще одной предсвадебной заботой стало меньше. Однако вид океана из открытого кафе манил темно-синим цветом, напоминающим глаза Кристин.

Клуб «Парадиз» был местом отдыха холостяков и славился своей провоцирующей, насквозь пропитанной чувственностью атмосферой. Но даже она не распаляла его так, как это удавалось Кристин с ее крепкими от физического труда мышцами и длинными загорелыми ногами. Отныне, увидев женщину в рабочих ботинках, он всегда будет возбуждаться.

— Как поживаешь? — Лейни Рейнольдз, главный администратор клуба, невеста его брата Нико, нарисовалась перед ним. Ее прямые светлые волосы были распущены и лежали волосок к волоску, строгий красный костюм сидел на ней идеально.

Каким образом его помешанный на спорте, бесшабашный братец и такая строгая, серьезная и собранная женщина нашли общий язык, Вито представления не имел.

— Если честно, то мне без разницы, откуда будет козий сыр — из Гауды или какого-нибудь Боа-Боа. Я бы хотел просто выписать чек и покончить со своей частью свадебных хлопот. — Он любит свою сестру и все такое, но сегодня у него имеются дела и поважнее. Кроме того, что вообще может быть лучше спагетти?

Лейни взяла у него листок с меню.

— Я помогу тебе, посмотрю, не упустила ли Жизель чего-нибудь. А заодно позаимствую пару-тройку идей для нашей с Нико свадьбы.

— Братец все еще пытается уговорить тебя сочетаться браком в Кентукки? — Лейни, как выяснилось, была родом из какого-то глухого местечка в районе Аппалачей. Это удивило ее здешних друзей, полагавших, что такая бизнес-леди, юрист по образованию, могла родиться и расти только где-нибудь на востоке.

— Он прикипел к нему сердцем после того, как мы побывали там несколько недель назад. — Она откинула на спину волосы, и солнечный свет засиял на огромном бриллианте, который Нико надел на один из ее идеально наманикюренных пальчиков. — Думаю, я все-таки соглашусь, только если он пообещает не надевать на свадьбу бриджи. А ты приедешь?

— Несомненно. И хочу, чтобы ты знала: я искренне рад за вас обоих. — Следует отдать брату должное — он нашел женщину своей мечты. Скоро все в их семье, кроме него и Марко, будут людьми семейными.

Вито уехал из Майами, убегая от семейных обязанностей, и с тех пор ни разу не оглянулся назад. Хотя, наблюдая, как счастливы Нико и Лейни, он порой задумывался о возможности семейного счастья.

— Спасибо, Вито. — Лейни наклонилась и чмокнула его в щеку. — И должна предостеречь тебя, поскольку мы уже практически родственники. Нико и Ренцо считают, что тебе пора найти невесту. Так что будь готов к возможным попыткам сосватать тебя.

Рука Вито, выписывающая чек, на мгновенье замерла. Затем, добавив еще несколько нулей к сумме, он подписался и отдал чек будущей невестке.

— Ты хорошая женщина, Лейни, и я благодарен тебе за предупреждение. Похоже, наш шестидесятилетний дядюшка уже взялся за меня. Придется мне ловить эту чертову подвязку на свадьбе Жизель и молиться, чтобы у той, что поймает букет, были хотя бы все зубы.

На миг он задумался, возможно ли уговорить Кристин пойти на свадьбу. Он попытался представить ее не в грубых ботинках, а в изящных туфлях. Тогда он мог бы танцевать с ней, а не с какой-нибудь жеманной подружкой Жизель. Но, с другой стороны, если он появится на глазах у всей родни с девушкой, его родственники вцепятся в нее мертвой хваткой и никуда не отпустят, пока он не сделает ей предложение.

Зазвонил его мобильник.

— У меня есть для тебя гонки в Германии на вторую неделю сентября, — раздался в трубке отрывистый британский акцент его агента Освальда Мартина.

— Привет, Оззи, рад тебя слышать. — Для агента он явно не слишком утруждал себя любезничаньем с клиентом. — Первого у меня тут семейное торжество, ты же знаешь.

— Если вылетишь на следующий день, как раз успеешь. Ну как, мне делать заявку?

Странно, но первая мысль Вито была о Кристин. Хотя ей-то какое дело, уедет он или нет. Она даже не сказала, согласна ли на его предложение о легкой интрижке, не говоря уж о возможности задержаться в Майами.

Он сделал все, чтобы оставаться свободным, ничем и никем не связанным, чтобы ничто не мешало ему осуществлять свои мечты после долгих лет ожидания. И сейчас его ничто не держит.

Хотя по какой-то причине после разговора с Лейни о ее свадебных планах эта свобода, которую он всегда так ценил, не вызывала в нем обычного восторга.

— Да, подавай. Дай мне знать, когда все будет готово.

Эта гонка пойдет ему на пользу, выброс адреналина на скорости двести миль в час прояснит ему мозги. После стольких дней опьяняющих сексуальных фантазий и мучительной неопределенности он жаждал ясности мысли, которая придет к нему, когда он достигнет высшего пилотажа на треке.

Вито почти дошел до дверей, когда телефон снова зазвонил.

— Да? — Он не обременял себя лишними любезностями, поскольку номер его сотового был только у ближайших друзей и родственников.

Правда, он дал его еще одному человеку.

— Вито, — послышался в трубке голос Кристин, и он резко остановился.

— Дома все в порядке? — Ему не нравилось, что она работает там одна, на такой жаре. А вдруг с ней что-нибудь случилось?

— Все хорошо. Более чем. Я просто хотела тебе сказать, что принимаю твое предложение.

От волнения Кристин не поняла, что означают те сдавленные звуки, которые она услышала в трубке в ответ на свои слова. Может, он уже передумал?

Единственной членораздельной фразой было «Я еду».

Не имея ни малейшего понятия, где он сейчас и скоро ли она его увидит, девушка решила пока вернуться к работе, чтобы не думать о предстоящей встрече. Проверив новую систему полива, установленную сегодня, Кристин наблюдала, как над лужайкой взлетают водяные струи.

Рабочий день она закончила пораньше. После стольких дней тяжелой работы наконец-то ее проект стал виден во всем своем великолепии. Следующие две недели будут физически менее тяжелыми, поскольку новый дерн уже прижился и клумбы зацвели. Оставались еще мелкие работы, но не столь трудоемкие, требующие куда меньше энергии.

Кристин обошла усадьбу и осмотрела плоды своего труда. Она уже приняла душ и переоделась в простенький сарафан. Девушка собралась было поправить свисающую плеть воскового плюща, когда услышала низкий рев спортивной машины на подъездной дорожке. Сердце гулко застучало, ветка выпала из рук.

Вито Сезар, бесспорно, внушает головокружительные романтические фантазии, но ее решение вступить с ним в любовную связь абсолютно практично и не имеет ничего общего с романом. У нее есть потребности, и она не может постоянно игнорировать их.

И так уж случилось, что Вито желает удовлетворить эти потребности. И дело с концом.

А то, что он красив и безумно сексуален, просто приятное дополнение.

— Так скоро вернулся? — Слова прозвучали не столь непринужденно, как хотелось бы, но нельзя отрицать, что этот мужчина ее нервирует. Волнует.

— Какой же смысл иметь «феррари», если нельзя попасть быстро туда, куда хочется. — Он шагнул еще ближе, она чуть отступила назад. — Не могла бы ты повторить то, что сказала мне по телефону, чтобы я мог как следует прочувствовать это?

От него исходило больше жара, чем от плавящегося асфальта. Он был без пиджака в белой шелковой тенниске и черных брюках.

Кристин почувствовала, что вполне готова прикоснуться к нему. Проверить, действительно ли это так приятно, как ей запомнилось.

— Я сказала, что согласна на твое предложение. — Облизнув губы, она решила, что, если он вскоре ее не поцелует, возьмет инициативу на себя. Нервозность начала проходить по мере того, как на нее накатывало желание.

— Прошло так много времени с тех пор, как мы говорили о каких-то предложениях, Кристин. Долгие-долгие дни и бесконечные часы. Не могла бы ты освежить в моей памяти, на что именно говоришь «да», чтобы не возникло никакой ошибки? — В голосе его прозвучало отчаяние, но это не уменьшило горячей пылкости взгляда.

Мысль о том, что он ждет, желает ее, уничтожила остатки тревог и сомнений. Видит бог, она способна оценить мужчину, который не хочет играть в игры и стремится к тому, чтобы все было высказано вслух предельно ясно.

Да, эта их сделка будет весьма и весьма успешной.

Она вгляделась в него в свете последних лучей заходящего солнца.

— Я имею в виду твое предложение доставить друг другу чувственное удовольствие в ограниченный промежуток времени. У тебя для этого, мне кажется, есть название? — Задумчиво постучав пальцем по подбородку, она улыбнулась. — Ах да, вспомнила. Интрижка. Соглашение вступает в силу с сегодняшнего дня.

— А ты хоть представляешь, что такое интрижка? — Он смотрел с сомнением.

— Полагаю, я должна обидеться на подобный вопрос. Разве я похожа на женщину, у которой нет опыта по этой части? — Она вздохнула. — Наверное, самое время перейти к стадии поцелуев.

Он медленно кивнул.

— Для начала звучит неплохо.

Обхватив ладонями ее лицо, он слегка наклонил голову, и их губы встретились — мягкие, теплые, зовущие. Он пробовал ее на вкус с пьянящей медлительностью, между тем как тела их прижимались все теснее. Жара уходящего флоридского дня была ничто в сравнении с жаром тела Вито. Обвив его за шею руками, Кристин льнула к нему, пока он отступал в тень гаража, подальше от любопытных глаз.

Больше не озабоченная необходимостью соблюдать дистанцию или личные границы, Кристин была уже готова перейти к следующей стадии. В конце концов, они заключили соглашение. Интрижка — безобидная любовная связь с ограниченными временными рамками и заранее известным исходом. После чего каждый из них пойдет своей дорогой.

Никто не будет страдать, и ее работе это не в ущерб. Идеально. Просто восхитительно. И именно то, что сейчас ей нужно, — приятное вознаграждение за тяжелый труд ради будущего.

— Где ты хочешь заняться этим? — Вито слегка отстранился, чтобы взглянуть на нее, не прерывая волшебных прикосновений.

Его гипнотизирующие ласки мешали ей сосредоточиться. К ней так давно никто не прикасался. С Рейфом она встретилась только однажды, убедив себя, что их любовь настоящая, потому что в письмах они, казалось, так хорошо понимали друг друга. Но до него был приятель в колледже. И уж ему-то явно требовалось все растолковать в плане прикосновений.

Вито, разумеется, подобных указаний не требовалось.

— Хочешь пойти в мою комнату? Или в твою? — Большой и указательный пальцы обхватили ее сосок и нежно его сжали. — Или, может, пойдем в душ и воплотим в жизнь мои последние фантазии?

— Это ты мне говоришь про фантазии в душе? — Она прикрыла глаза, когда он склонился над ней, омывая теплым дыханием ложбинку между грудей. — Попробовал бы ты каждый вечер заходить туда раздетым и чувствовать, как струйки воды ласкают кожу, словно…

Вито приложил палец к мягким губам Кристин — дальнейших подробностей он не вынесет.

— Можешь мне не рассказывать, я все три недели представлял тебя там мокрую и голую. — Он повел ее через заднюю дверь гаража, готовый воплотить в реальность свои недавние мечты.

Не замечая, что идет по вскопанной земле, он потащил ее через двор, увертываясь от водяных струй новой системы полива. Вода уже не могла остудить его сейчас, когда она наконец сказала «да». Кроме того, очень скоро они все равно будут мокрые.

Запыхавшиеся и промокшие они вбежали в мастерскую на заднем дворе. Вито включил встроенные в стены маломощные светильники, над которыми он когда-то посмеивался, но теперь вынужден был признать, что они весьма полезны. В мастерской имелись окна, но они были закрыты, поскольку никто, кроме Кристин, здесь не бывал.

Не в силах больше ждать, Вито замкнул дверь и прижал Кристин спиной к толстой деревянной стене. Мокрая, она на вкус была еще слаще. Он слизнул капельки воды с шеи, смакуя чистый привкус кожи и свежий аромат волос. Она пахла цветами, нежными и сладкими.

Но лучше всего было то, что она прямо таяла от его прикосновений. Похоже, эти долгие дни ожидания сослужили ему хорошую службу. Если раньше она испытывала неловкость и стеснение, то теперь, приняв решение, ни капельки не сдерживалась.

— Я не могу больше ждать, — прошептала она, потянув его тенниску дрожащими пальцами. — Ни одной минуточки.

Он просунул руку под сарафан и прижал ладонь к теплой коже.

— Я просто подумал, может, прибережем душ для второго раунда? Ночка обещает быть бурной.

ГЛАВА СЕДЬМАЯ

В ушах девушки эти слова прозвучали как прекрасная музыка.

Кристин поздравила себя с правильным решением, выгибаясь под его руками. Эти прикосновения были такими приятными. Его горячее тело заставляло ее желать большего. Она прислонилась к нему, словно цветок, тянущийся к солнцу. Ей нужен был его жар.

— Даю гарантию, что второй раунд непременно будет, — прошептала она, привстав на цыпочки, и легонько прикусила мочку его уха. — Но так долго я не могу ждать.

Ни за что, когда во всех ее фантазиях главное место занимала вода, струящаяся по его бронзовой коже. Выскользнув из его объятий, она потянула его к двери в душ. Вито издал странный звук — не то стон, не то смешок.

— И куда подевалась скромница, которая избегала меня весь месяц и которой потребовалась целая неделя, чтобы решить, спать со мной или нет?

Кристин притормозила возле своей сумки и вытащила из нее два полотенца.

— Скромница? Разве я не говорила, что избегала тебя только для того, чтобы не давать пищи своим эротическим фантазиям?

Удивление — и вожделение — в его глазах доставили ей огромную радость. У него наверняка были десятки женщин, и то, что он желал именно ее, конечно же, льстило, делало их взаимное влечение еще более особенным.

Хотя ей совсем не нужно, чтобы оно было особенным, поспешила напомнить она себе. Она идет на это исключительно ради удовольствия, и ничего больше. Почувствовав себя немного корыстной, она потянула вверх шелковую тенниску Вито и не смогла сдержать вздоха чисто женского восхищения.

— Так, значит, ты не скромница? — Он помог ей, рывком стащив тенниску, и бросил ее в сумку на верстаке.

— Ни в коем случае. Я просто привыкла все тщательно взвешивать, прежде чем решиться на что-то. — Ее братьев, Сета и Джесса, рассмешило бы, что кто-то мог посчитать ее скромницей. Бывало, ее обвиняли в чрезмерном стремлении к независимости, часто в упрямстве, но никто никогда не находил ее слишком сдержанной. На губах Вито заиграла плутовская улыбка.

— Хорошо. Значит, ты не будешь возражать, если я сделаю вот так. — Одно быстрое движение пальцев, и ее сарафан бесформенной кучей упал к ее ногам. Она осталась в голубеньких трусиках и лифчике без бретелей

Его дерзкий взгляд ощупал ее, вызвав в теле легкое покалывание.

— Замечательный фокус, мистер Сезар. — Она попятилась ближе к деревянной стенке душа. — Вы научились ему, соблазняя бесчисленное количество женщин по всему свету?

— Едва ли. — Он взялся за пряжку и вытащил ремень из брюк. — Подобный трюк я проделывал только однажды. Не стоит недооценивать мое желание увидеть тебя обнаженной.

О, как это было хорошо! Так восхитительно и сексуально. Ее взгляд точно нацелился на руку мужчины, спускающую «молнию» брюк. Она облизала губы, во рту мгновенно пересохло.

— Действительно, не стоит, — согласилась она, не в силах оторвать взгляд от его крепких, загорелых ног.

Колени внезапно подкосились, но едва она покачнулась, как руки Вито обвились вокруг нее и потащили в душ.

Теплый воздух ласкал кожу, прогоняя «мурашки» от голодного взгляда Вито. В мгновенье ока его губы оказались на ее губах, большие ладони заскользили по коже, исследуя изгиб талии и бедер. В упоении откинув назад голову, она закрыла глаза, заметив прежде падающую звезду. Поразительно, но крошечная световая полоска сохранилась под веками даже после того, как она их крепко сомкнула.

— Ты не пожалеешь, что сказала «да», — тихо пробормотал Вито, пальцами скользнув под чашечку лифчика. — Обещаю.

Кристин вздохнула от удовольствия, когда он обхватил ладонью грудь. Потянувшись к крану, она открыла горячую воду.

— Никаких сожалений, — заверила она, твердо намереваясь извлечь как можно больше удовольствия из этой многообещающей, ни к чему не обязывающей любовной связи.

Вито не мог поверить в то, сколько пыла и страсти он только что обнаружил в своей цветочной богине. Все еще находясь под впечатлением этого потрясающего открытия, он разглядывал ее в блекло-желтом свете настенных бра. Он просто не представлял, что женщина с такими ярко выраженными домашними инстинктами может быть столь страстной и непредсказуемой в сексе.

— Мы можем поспать или начать думать о раунде втором. — Он убрал мокрую прядь волос с ее лица. — Только скажи, что ты выбираешь, и мы пойдем ко мне в постель.

— К тебе? — Колебание в голосе Кристин заставило его встрепенуться. Он ненадолго отпустил ее, чтобы обернуться полотенцем. Затем помедлил, видя, что она не одевается. — Или ты предпочитаешь свою?

— Дело не в этом. — Она прижала к себе полотенце, выглядя почему-то уязвимой с обнаженными плечами, на которых виднелись незагорелые полоски от майки. — Я просто подумала, что стоит определить некоторые границы в этой… этом новом аспекте наших отношений. — Кажется, ее немного сбивал с мысли вид его обнаженной груди. Бросив ему тенниску, она открыто встретилась с ним взглядом. — Ну, чтобы помочь себе оставаться на стадии отсутствия каких бы то ни было ожиданий, понимаешь?

Натянув тенниску, он подтолкнул ее к двери. Если он будет отвлекать ее разговором, может, удастся затащить ее в свою постель, пока она всерьез не ухватилась за эту нелепую идею о границах.

— Это было бы ошибкой. — Вито привел ее в кухню, где ночная лампа освещала предметы тусклым светом. — Если начать раскладывать все по полочкам и выводить параметры, это уже будет не удовольствие, а черт знает что. Я думаю, интрижка должна быть спонтанной. — Не в силах больше устоять перед соблазном, он наклонился и поцеловал бледную полоску на ее плече. — Забавной.

— А ты, как я полагаю, в этом деле дока. — Ее ясные голубые глаза требовали от него такой же честности, с какой она всегда говорила с ним. Это застигло его врасплох.

— Нет. — Он слегка отступил назад — пожалуй зря он отверг ее идею о границах. Он не ожидал, что они ему понадобятся.

— Ты? Не дока? — Она прислонилась к кухонной стойке, всем своим видом выражая скептицизм.

Если бы это было интервью газетчикам, он бы просто отшутился. Но она заслуживала искренности.

— Разумеется, я и раньше вступал в свободные связи. — Куда реже, чем она, похоже, думает, но сейчас он не знал, как убедить ее в этом. Хуже того: его беспокоило, что он действительно хочет убедить ее. — Но мне никогда не удавалось сохранить такую связь спонтанной и легкой, всякий раз к концу все как-то усложнялось.

Нырнув в холодильник, он вытащил кувшин с лимонадом и налил им по стаканчику. Он не знал, как она отреагирует на его прошлое, но ему казалось важным быть с ней откровенным, и он очень надеялся, что она не воспользуется этим как предлогом прекратить их связь.

Взяв лимонад из длинных теплых пальцев Вито, Кристин обхватила ладонями высокий прохладный стакан и постаралась сосредоточиться на разговоре.

Ей ведь следует радоваться, что он уже имел опыт подобных отношений. Это значит, он сможет уйти, не оглядываясь, когда придет время.

Странно, но эта мысль почему-то ее совсем не успокоила.

— Может, твои отношения усложнялись потому, что женщины ожидали от тебя чего-то большего? — Отхлебнув кисло-сладкого напитка, Кристин заверила себя, что у них с Вито такого не случится. — В этот раз у тебя не будет подобной проблемы, потому что я не вынашиваю никакого тайного желания цепляться за тебя. Я счастлива тем, что у меня есть дело, которое я люблю, и большие планы на будущее, в которых нет места мужчине.

Ну вот, она отчетливо расслышала воинственность в собственных словах.

— А может, я вовсе не тот легкомысленный прожигатель жизни и ветреник, каким ты меня, похоже, считаешь? — Его карие глаза жарко замерцали в тусклом свете.

Она не могла не улыбнуться.

— Ты же ездишь на «феррари». Уже это одно о многом говорит.

— Это другое. Я выбрал профессию потому, что люблю машины. — Поставив пустой стакан в раковину, он оперся о стойку рядом с ней. — Ты бы не посчитала меня пижоном, если б увидела, на какой колымаге я ездил раньше.

Она попробовала представить теперешнего Вито, мистера Совершенство в шелковой рубашке, тогда еще совсем молодого, в роли няньки и главы семейства. Ее брат Сет тоже взвалил на себя огромную ответственность после ухода отца, но у них была мама, которая заботилась хотя бы о повседневных нуждах.

— Как же ты справлялся? Наверное, много работал?

Закатив глаза, он оттолкнулся от стойки, подошел к шкафчикам и стал что-то искать.

— Ну да, приходилось. Я продолжал отцовское дело — работал плотником. Мой брат Ренцо любит это дело, меня же никогда не вдохновляло возиться целыми днями с пилой или рулеткой. — Порывшись среди содержимого шкафов, он извлек коробку с сахарным печеньем и выложил горку на стойку. — Меня до сих пор воротит от запаха опилок. Но тогда я просто делал то, что должен был.

Кристин с восхищением смотрела на него в интимной тишине полутемной кухни. Пожалуй, он вовсе не тот бездельник, каким она посчитала его вначале. Пожертвовав годами молодости, чтобы вырастить младших братьев и сестру, парень заслуживал того, чтобы теперь заниматься тем, что ему по душе. Однако она вовсе не чувствовала подобной снисходительности в отношении его кратковременных связей. Подобного легкомыслия она никогда не одобряла. Какими бы надоедливыми ни были ее братья и как бы порой ни злили ее, она должна была признать, что восхищается их беззаветной преданностью своим женам.

Она хмуро посмотрела на Вито.

— Это, конечно, не мое дело, но мне просто интересно, что ты имеешь против прочных отношений? При твоем роде занятий трудно оставаться верным, да? Женщины штабелями укладываются у твоих ног?

— Черт, да нет же. — Он поправил полотенце вокруг бедер. — Я просто не готов к серьезным отношениям, потому что мне слишком нравится наверстывать упущенное в юности. Мне никого не хочется вводить в заблуждение.

На какое-то мгновенье романтическая сторона ее натуры встрепенулась в надежде, что Вито верит в святость прочных, постоянных отношений, даже если сам предпочитает избегать их. Но затем она очнулась и услышала подтекст его слов.

Он никого не хочет вводить в заблуждение. То есть ее. Не хочет вселять в нее ложные надежды, потому что не настроен ни на что серьезное. Легкая летняя интрижка, и ничего больше.

Допив лимонад, Кристин со стуком поставила стакан на стойку.

— Насчет меня можешь не волноваться. Я хорошо усвоила правила. Развлечение. Спонтанность. А когда проект будет окончен, мы разбежимся довольными и счастливыми. И никаких сердечных мук и страданий.

Она не станет для него той любимой и единственной, которую он не сможет отпустить. И каким бы потрясающим ни был секс, она тоже не готова к настоящим отношениям. У нее есть бизнес, который она должна поднять, и выработанный наконец цинизм, который поможет ей справиться с какими бы то ни было романтическими настроениями.

Она легко управится с таким парнем, как Вито Сезар, и не обожжется. Эта интрижка будет успешной.

— Прекрасно. — Смахнув крошки от печенья в раковину, он выпрямился. — Ну так как, Кристин? Хочешь узнать, о чем я мечтал все эти долгие-долгие ночи?

ГЛАВА ВОСЬМАЯ

Неделю спустя он готовил ей завтрак, пока она досыпала несколько лишних часов. Справедливая сделка, если учесть, что он не давал ей спать по полночи, потому что никак не мог ею насытиться. Она оказалась удивительной женщиной, нежной и сексуальной. Иногда она дразнила его неожиданной лаской под столом за обедом или когда он разговаривал по телефону со своими бесчисленными итальянскими родственниками, планирующими приехать на следующей неделе.

А временами поражала его своим великодушием. Например, однажды взялась развести все спецзаказы миссис Ковальски, когда у той сломался грузовик. А не далее, как вчера вечером, Кристин потратила два часа, помогая миссис Холленбек переоформить клумбу перед входной дверью, чтобы в выгодном свете оттенить новое крыльцо, недавно пристроенное к дому.

Вито еще раз сверился с инструкциями поваренной книги, чтобы убедиться, что делает все правильно. Потребуется изрядное количество омлета, если она так же голодна, как он. В последнее время у него просто зверский аппетит. Он оглядел холодильник, пытаясь отыскать еще пару яиц среди горы лимонов, когда зазвонил телефон.

— Привет, братишка. — Обычно едва заметный итальянский акцент его сестры Жизель слышался вполне отчетливо теперь, когда она временно жила в Неаполе, где ее будущий муж, журналист, работал над книгой. — Я начинаю впадать в панику из-за того, что приходится готовить свадьбу заочно. Ради бога, скажи, что подготовишь дом, чтобы мне хотя бы об этом не хлопотать, когда приеду на следующей неделе.

— О доме я позабочусь. А благодаря стараниям Джузеппе, который нанял ландшафтного дизайнера, усадьба будет просто загляденье. Все соседи заходят, чтобы позаимствовать идеи для своих участков.

Хотя Вито мог бы поспорить на что угодно, что сын миссис Холленбек, долговязый юнец, заглядывал исключительно для того, чтобы поглазеть на ножки Кристин.

— Знаешь, Джупеппе клянется, что нашел для тебя прекрасную пару, — хихикнула Жизель. — А вчера вечером полчаса продержал тетушку Софии на телефоне, расписывая достоинства дизайнерши, которую нанял. Кристин, кажется?

Выкладывая омлет из сковороды на тарелку, Вито раздумывал над ответом.

— Она, правда, очень талантлива.

— Джузеппе говорит, она прелесть.

— Я не намерен это обсуждать, так что не спрашивай. — Он выглянул в коридор. Кристин с восторгом принимала все его сексуальные фантазии, но наотрез отказалась проводить всю ночь в его постели, каждый раз перед рассветом уходя от него в свою комнату.

— Ну ладно. Если она не в твоем вкусе, уверена, Марко ею заинтересуется. Он как раз на днях жаловался, что у него нет подружки.

— Черт побери, Жизель, я знаю, чего ты добиваешься, но ничего не выйдет. Кристин раз в десять взрослее Марко.

В кухню вошла Кристин.

— Ну-ну, братишка, не стоит так раздражаться. Просто было бы жаль упустить такую талантливую и красивую девушку.

— Вообще-то я сейчас завтракаю, сестричка, — процедил он сквозь стиснутые зубы. — Тебе еще что-нибудь нужно или я могу вернуться к своему омлету?

— В сущности, я хотела поговорить с Кристин об усадьбе и возможных ракурсах для свадебных фотографий. Она там близко?

— Да, она здесь.

— Э, Вито?

— Что?

— Ты, надеюсь, понимаешь, что должен пригласить ее на свадьбу?

Он не стал с ней спорить, но решительно отказывался признавать, что у него самого уже мелькала мысль о том, чтобы пригласить Кристин как свою личную гостью.

— Да, знаю. Одну минуту. — Он передал трубку Кристин, стараясь не подслушивать и заканчивая приготовление завтрака. Тем более что говорила в основном сестра, а Кристин только кивала и соглашалась.

Когда женщины закончили разговор, он уже поставил на стол омлет и тосты.

— Ну что? — Он не мог отрицать, что ему ужасно любопытно, о чем шла речь.

— Твоя сестра просто попросила меня опробовать натуру для фотографирования. Кстати, спасибо за приготовленный завтрак. Запах просто фантастика.

— На здоровье. — Он сел за стол. — Что значит «опробовать натуру»? Сад уже почти закончен. Она что, хочет, чтобы ты меняла что-то на этой стадии?

— Да нет, она просит, чтобы мы сделали несколько моментальных снимков в послеобеденное время, чтобы можно было посмотреть, как ложится свет в разных местах усадьбы. — Кристин пожала плечами. — Ничего особенного. Она сказала, у тебя есть фотоаппарат.

— Да, где-то был.

— А он с таймером?

— А для чего нужен таймер? — не понял Вито.

— Если твоя сестра выбирает места для свадебных фотографий, значит, ей захочется увидеть, как смотрятся на снимках двое.

— А-а.

— Что «а-а»?

— Они с дядей Джузеппе объединили силы, чтобы вынудить нас делать что-то вместе. Разве ты не видишь? — Черт бы подрал его неугомонную семейку.

— Боюсь, что нет. — Кристин подчистила свою тарелку, затем стащила еще кусочек с его. — Она сказала, что хочет такое место, где много цветов и зелени в качестве фона. Вполне разумное желание, на мой взгляд.

Вито пододвинул свою тарелку поближе к ней.

— На этой неделе мы должны вместе позировать для пробных снимков, а на следующей она захочет, чтобы мы объявили о своей помолвке. Дьявольски хитроумный план.

Она отнесла свою тарелку к посудомоечной машине.

— А тебе не приходило в голову, что, возможно, тебя никто и не пытается женить? Честно говоря, все это напоминает паранойю. Ты до смерти боишься потерять свою драгоценную свободу.

— Паранойя? Ты не знаешь мою семейку.

— Возможно. Но позволь еще раз заверить тебя — со мной тебе нечего беспокоиться по этому поводу. — Она сполоснула сковороду и поставила ее в раковину. — К тому времени, когда твоя сестра пойдет к алтарю, меня уже здесь не будет, и ты останешься самым завидным холостяком семейства Сезаров.

Вытерев руки, Кристин направилась к двери, и от вида ее длинных загорелых ног у Вито пересохло во рту.

— Подожди. — Он протянул руку и придержал дверь. — Не уходи пока. — Прижав ее к себе, он провел языком вверх по стройной шейке.

— Вито, я не могу, мне надо работать. — Но судя по голосу, она была огорчена этим не меньше его и, когда его рука погладила ей бедро, испустила полувздох-полустон.

Черт. Он заполучит ее позже, когда у него будет сколько угодно времени, чтобы обследовать каждый соблазнительный дюйм. А поскольку сейчас он не собирался признаваться, что хотел соблазнить ее прямо на кухонном столе, то пришлось быстро что-то придумывать. Он вспомнил, что Жизель не даст ему покоя, если он не пригласит Кристин на свадьбу.

Лучше момента не придумать. Всю неделю наблюдая, как барьеры, которые она установила, не ослабевают, несмотря на их интимную связь, он осознал, что хочет он нее чего-то большего. Возможно, ему удастся понять, чего именно, если он проведет с ней чуть больше времени вне постели.

— Я не хочу, чтобы ты уезжала до свадьбы.

Кристин подумала, что от жары, тяжелой работы и секса у нее помутился рассудок, потому что убежденный холостяк Вито Сезар никак не мог просить ее остаться на свадьбу своей сестры. Она прислонилась к двери и уставилась на него.

— Что ты хочешь сказать? — Она облизала губы и уловила на них его вкус.

— Я хочу, чтобы ты ненадолго задержалась и пошла со мной на свадьбу Жизель через две недели. — Его ореховые глаза потемнели, голос стал мягче и нежнее.

Сердце у нее подпрыгнуло. И все же она заколебалась.

Последняя неделя была самой приятной в ее жизни, она начинала сознавать, что не может просто наслаждаться горячим, бурным сексом, не вовлекая эмоций. Каждую ночь, лежа рядом с Вито, она ловила себя на том, что начинает мечтать о настоящей семье с улыбающимися детишками, игривым золотистым ретривером и соседями, которые пекут друг для друга торты по особым случаям. Кристин беспощадно боролась с подобными чувствами, но ей не выдержать борьбы, если Вито станет брать ее с собой на семейные торжества.

— Я не знаю. — Ее сердце будет неминуемо разбито, если она влюбится в убежденного холостяка. — Совместное посещение свадьбы не совсем подходящее занятие для временных любовников, тебе не кажется?

Он кивнул медленно и задумчиво.

— Кажется. Но Жизель очень хочет тебя увидеть, потому что ты приложила максимум усилий, чтобы сделать день ее свадьбы особенным.

— Я без труда придумаю какую-нибудь отговорку. Можем сказать, что у меня пищевое отравление или еще какое-нибудь недомогание. — Сердечное, например.

Вито продолжал, словно и не слышал ее:

— Кроме того, если я буду один, мне придется перед кучей народу оправдываться, почему я еще не остепенился. А если со мной пойдешь ты, все будут мило улыбаться и оставят нас в покое.

Она понимала разумность его доводов, но все равно было как-то немного досадно, в глубине души она надеялась, что он хочет пойти с ней по более личным причинам.

— Ты предлагаешь мне сделать это в качестве одолжения? — Только это может поколебать ее.

Но Вито только что приготовил ей завтрак. А вчера два часа помогал перепрограммировать сложную систему полива, которую она установила во дворе. Купленная на распродаже, система не имела инструкции, а, как выяснилось, у Вито был настоящий талант ко всякой технике. Несмотря на свое увлечение гоночными автомобилями и внешность плейбоя, он был очень приятным и к тому же умным парнем.

Он расплылся в улыбке.

— Я прошу. Пожалуйста. Пойдем со мной, Кристин.

Она погасила в себе вспышку глупого романтизма и кивнула.

— Я согласна.

— Спасибо. — На мгновенье от его проникновенного взгляда по ее жилам побежало приятное тепло, обычно предшествующее поцелую. Но он отошел от двери, освобождая ей путь. — После обеда я вынесу камеру, и мы сделаем несколько фотографий для сестры.

Кристин поспешно вышла. Если так будет продолжаться, ее бедное сердце не выдержит столь стремительного развития событий.

Вито ужасно обрадовался, когда днем пошел дождь.

Это был настоящий проливной южнофлоридский субтропический ливень, который сделал невозможным какое бы то ни было фотографирование, и даже трудолюбивой пчелке Кристин Чандлер пришлось свернуть работу во дворе.

Закрыв компьютерную программу, Вито выскочил на улицу, чтобы помочь ей убрать инструменты. Дождь обрушивался на землю с таким грохотом, что ей приходилось выкрикивать ему указания, как накрыть свежую клумбу с однолетниками, которые она высадила специально для свадьбы.

К тому времени, когда все инструменты были убраны, они промокли насквозь. Сине-белая майка Кристин с надписью «Все от природы» зазывно облепила ее торс, волосы прилипли к голове, и струйки воды стекали с прядей вниз по шее. Она стояла в дверном проеме сарая и смотрела на дом сквозь пелену дождя.

— Ну как, готов к пробежке?

Вито окинул взглядом сарай, затем взглянул не нее с озорным блеском в глазах.

— Здесь дождя нет.

— Здесь даже не на что лечь и нечем укрыться. — Она поежилась. — Я за то, чтобы пробежаться.

Его рука обвилась вокруг нее.

— Если я соглашусь, ты проведешь всю ночь в моей постели?

В отдалении угрожающе загремел гром, и Кристин могла бы поклясться, что небо в проеме открытой двери сразу потемнело.

— Ну, не знаю. — Плохая, конечно, идея, но трудно было вспомнить почему, когда ее бедра прижимались к его ногам, а груди сливались с твердой мужской грудью.

Большим пальцем он поймал каплю воды на шее девушки.

— Эта интрижка не слишком-то уменьшила высоту и крепость твоих барьеров, а?

— А кто вы такой, чтобы жаловаться, мистер Плут? — Она легкомысленно улыбнулась, не желая еще больше открываться перед этим мужчиной, который и так уже слишком много о ней знает. — Но ведь барьера одежды больше не существует, не так ли? — Она приложила ладонь к крепким мышцам его спины. — А это уже кое-что. — Она покрыла легкими поцелуями его грудь и мокрую тенниску, прикрывающую ее. — Ты ведь сам сказал, что не хочешь никаких осложнений.

Взяв девушку рукой за подбородок, он приподнял ей голову, заставляя посмотреть на него.

— Тогда можешь не оставаться на всю ночь. Но знай, что мне бы очень этого хотелось.

Она подавила мечтательный вздох и почувствовала слабость в коленках. Если чуть дольше смотреть в эти выразительные ореховые глаза, то можно утонуть в их глубинах.

Гроза, свирепствующая в природе, ничто по сравнению с эмоциональной бурей, бушующей у нее в душе. Лучше пусть ее заливает дождь сейчас, чем она будет заливаться слезами потом. Надо бежать отсюда, пока она не дала обещаний, которых не сможет выполнить.

— Буду иметь это в виду — Она заставила себя улыбнуться и, кивнув на проливной дождь, подмигнула Вито: — Ну что, наперегонки, красавчик?

Вито не привык быть в хвосте, но, наблюдая, как Кристин мчится под дождем, он утешал себя мыслью, что все равно не останется в проигрыше — как только они окажутся в доме, командовать парадом будет он. И уж тогда не позволит ей спешить.

Он прикрыл за собой дверь мастерской и понесся по свежей, молодой траве к дому. Но когда он вбежал в кухню и закрылся от ветра и дождя, ее нигде не было видно. Дом был тих и безмолвен.

Ему вдруг подумалось, каким было бы это лето без нее. Целыми днями он бы бегал по поручениям Жизель или сидел над разработкой своей гоночной игры. Очень скоро ему бы это наскучило.

Сбросив туфли и вытерев лицо чистым полотенцем, он заметил мокрые ботинки Кристин на зеленом коврике у двери. Значит, она где-то в доме. Просто прячется. Или, может, лежит и ждет его.

Предвкушение наслаждения опалило его. Швырнув полотенце на стойку, он поспешил к ней.

Возле спальни он прислушался, но услышал лишь громкий стук своего бешено колотящегося сердца. Подойдя к своей двери, снова остановился.

Ничего.

Он сойдет с ума, если не найдет ее сейчас же. Перестав таиться, Вито распахнул дверь в комнату.

Она была раздета, но не лежала, вальяжно раскинувшись на простынях, а свернулась калачиком, и только одно голое плечо стыдливо выглядывало из-под одеяла.

— Что-то ты долго, — поддразнила она. Влажные волосы казались еще темнее на белой подушке. — Я уже начала думать, что тебе требуется какой-нибудь дополнительный стимул.

Ему уже начинало нравиться, что, какой бы земной и домашней она ни казалась, в ней скрывался неисчерпаемый запас чувственности. И по какой-то причине это было в десять раз привлекательнее, чем если бы она разгуливала перед ним в сексуальном нижнем белье и на шпильках. Ему нравился контраст между ее грубыми рабочими ботинками и завлекающим взглядом.

Он сбросил шорты.

— Похоже, ты не прочь поиграть и порезвиться под одеялом. Можешь на меня рассчитывать.

Его поразил запах свежести и дождя, исходивший от нее. Щеки девушки порозовели от быстрого бега, губы были мягкими и влажными и манили к себе в тусклом свете грозового дня, сочившемся сквозь прозрачные шторы.

Она обвила его шею руками, крепко-крепко прижав к себе.

— Если нельзя работать, значит, можно поиграть.

Что-то нежное, искреннее и настоящее вспыхнуло в ее голубых глазах, прежде чем она закрыла их, не позволяя ему проникнуть в ее внутренний мир.

И это хорошо, подумалось ему. После свадьбы он уедет из страны и, скорее всего, больше никогда не увидит Кристин Чандлер. Эта мысль ему решительно не понравилась, и он вдруг пожалел, что не ухаживает за ней красиво, как она того заслуживает.

Пообещав себе, что по крайней мере сделает их последние две недели как можно более восхитительными, Вито приник к ее губам в поцелуе. Вкушая ее горячую сладость, он наслаждался тем, как она тихонько постанывала, как погрузила пальцы в его волосы, притягивая ближе.

Несмотря на бурлящее по жилам желание, ему хотелось действовать неторопливо, наполнить каждую клеточку ее тела наслаждением. Но сначала он должен ощутить ее наготу.

Откинув в сторону одеяло, он только дотронулся до ее груди, когда услышал какой-то звук где-то в подсознании.

Нет, не в подсознании, а… в коридоре.

Он замер, прислушался.

Зычный мужской голос раздался из-за двери:

— Эй, Вито! Разве так встречают любимого дядюшку?

ГЛАВА ДЕВЯТАЯ

— Не может быть! — Кристин откинулась на спину с единственным желанием спрятать голову под подушку. Она узнала этот голос.

У нее не было ни малейшего желания видеть Джузеппе именно сейчас, когда она была готова провести несколько восхитительных часов с самым сексуальным мужчиной на свете.

— Я могу избавить тебя от него. — Вито поднялся с кровати, накрыв ее одеялом, и прокричал через закрытую дверь: — Буду через минуту, дядя Джузеппе.

Откинув одеяло, она схватила свою мокрую одежду.

— Не надо. Я чувствую себя по-дурацки из-за того, что сплю с племянником босса. Негоже мне избегать своего работодателя, когда он приехал посмотреть, как у меня идут дела.

У нее скрутило желудок при мысли, что ее могут счесть непрофессиональной. Она сильно старалась, чтобырезультат превзошел ожидания Джузеппе, и не вынесет, если испортит все по собственной глупости.

— Поверь, он явился не для того, чтобы проверять твои успехи. — Вито бросил на нее угрюмый взгляд. — Я знаю, тебе неприятно это слышать, но он здесь, скорее, для того, чтобы узнать, как идут дела у меня. — Расправив одеяло, словно подросток, застигнутый врасплох с подружкой, он задвинул под кровать их мокрую одежду. — Ты что, забыла? Он же решил свести нас вместе.

— Что ж, ему это определенно удалось. — Внезапно разозлившись на себя за то, что так предсказуемо оказалась в постели Вито, Кристин натянула сухую тенниску и пригладила пальцами влажные растрепанные волосы. — Не вижу смысла скрывать это. Я как следует потрудилась над усадьбой и не отлынивала от работы, чтобы покувыркаться с тобой.

— Вито, — снова пробасил Джузеппе из-за двери.

— Проклятье. — Вито протянул руку и машинально поправил ворот ее тенниски. — Он никогда так не подумает, Кристин. Но тебе не обязательно встречаться с ним сейчас, если не хочешь.

— Я готова. — К счастью, прозвучало это увереннее, чем она на самом деле чувствовала. — Идем.

Кивнув, он поцеловал ее в лоб и открыл дверь.

Джузеппе стоял в коридоре, наверняка подслушивал и, судя по виду, ничуть в этом не раскаивался. Лицо его расплылось в широкой белозубой улыбке, контрастирующей с темно-оливковой кожей. Коротко подстриженные черные волосы на висках слегка поседели, а в остальном мало что указывало на его возраст.

В шортах цвета хаки с дорогим кожаным ремнем и аккуратной зеленой рубашке Джузеппе вылядел так, словно сошел с рекламного плаката.

— Bon giorao!^[1] — Он заключил Вито в медвежьи объятия, потом поцеловал в щеку и похлопал по спине. — Наконец-то ты дома, как и должно быть.

Крепким объятием Джузеппе удостоил и Кристин.

— А ты теперь практически член семьи. Мой племянник хороший парень, если оторвать его от машин и светских вечеринок. Я всю жизнь работаю с машинами, но даже мне иногда надоедает эта тема. Но он ведь тебе нравится, не так ли?

Надеясь, что улыбка сойдет за ответ, она пожалела, что не воспользовалась предложением Вито спрятаться в комнате. Так было бы лучше. Это «практически член семьи» застигло ее врасплох и снова затронуло романтические струны.

Вито пришел ей на выручку, он обнял Джузеппе за плечи и повел в столовую.

— Кристин не хочет говорить обо мне. Я надеюсь, ты понимаешь, как много ей пришлось работать, чтобы успеть закончить к свадьбе. Сегодня работать ей помешал дождь.

Джузеппе сел за стол и с искренним беспокойством взглянул на нее.

— Я вовсе не хотел, чтобы ты работала все лето без отдыха.

— Вообще-то для меня это удовольствие. — И это правда. Даже когда работа была тяжелой и грязной. — Я люблю свою работу.

Дверной звонок зазвонил прежде, чем она успела начать описывать то, что ей уже удалось сделать. Нельзя было допустить, чтобы Джузеппе хотя бы на минуту подумал, что она отлынивала от своей части договора.

Извинившись, Вито пошел открывать, а Кристин начала показывать через окно на кое-какие наиболее заметные изменения во дворе.

Вполуха слушая, как она рассказывает об огненных кустах и фиговых деревьях, Вито пытался разглядеть сквозь матовое стекло кухонной двери, кто еще пожаловал. Он очень надеялся, что остальные родственники приедут не раньше чем через несколько дней. Довольно пока и одного Джузеппе. Однако, распахнув дверь, он увидел, что не стоило волноваться. На пороге стояла миссис Ковальски, держа в руках коробки со своим фирменным печеньем.

— Прошу прощения за вторжение. — Она сунула гору коробок в руки Вито и шагнула в дом. — Я знаю, вы ожидаете наплыва гостей в ближайшие две недели, поэтому подумала, что немного сладостей не будут лишними.

— Сладости? — Голос Джузеппе из столовой прервал монолог Кристин об усадьбе. Секунду спустя появился и он сам с идущей за ним по пятам Кристин. Они вошли в кухню, словно «сладкая парочка» зомби, двигающаяся на запах лимона и миндаля.

— Привет, Мэри Джо, — поздоровалась Кристин, а Джузеппе как-то необычно притих. — Вы просто волшебница. Это все для нас?

— И ваших гостей, — напомнила миссис Ковальски, не сводя глаз с дяди Джузеппе. — Они уже начали прибывать?

Покачиваясь под весом коробок, Вито опустил их на кухонную стойку, пока Кристин представляла Джузеппе и Мэри Джо друг другу. Когда же он обернулся, чтобы поблагодарить соседку, местная кондитерская королева с пятнами румянца на щеках пятилась к двери.

Он что-то пропустил? Еще никогда миссис Ковальски не уходила так быстро. Она даже не рассказала ни единой истории из бурной юности клана Сезаров. Он хотел было спросить у Кристин, что происходит, но, когда повернулся к ней, та улыбалась во весь рот.

— Она вам понравилась, да? — Девушка подмигнула Джузеппе, который вытягивал шею, разглядывая сквозь матовое стекло удаляющуюся фигуру.

— Мэри Джо потеряла мужа три года назад, — внес свою лепту Вито, предвкушая удовольствие отплатить Джузеппе той же монетой за его попытки сосватать их с Кристин. — С тех пор она одна занимается кондитерским бизнесом. Я думал, вы с ней уже встречались.

Джузеппе уставился на стопку коробок.

— Я бы запомнил. — Он откусил кусочек имбирного пряника с глазурью и вздохнул от удовольствия. — И уж точно не забыл бы женщину, которая так вкусно печет.

— Жаль, что у нее столько проблем с грузовиком. — Кристин подмигнула Вито за спиной у Джузеппе и нырнула в коробку с печеньем. — На прошлой неделе мне пришлось помогать ей развозить заказы на своем пикапе.

Дядюшка сделал большие глаза.

— Так я ж механик. Может, я смогу помочь?

— Она будет ужасно благодарна. Завтра утром она как раз дома, и если у вас найдется время…

— Я зайду. — Он поправил воротник рубашки. — Просто по-соседски, разумеется.

— Разумеется. — Вито спрятал усмешку, подумав об утренних часах, которые он проведет с Кристин в отсутствие Джузеппе. — Мне помочь тебе занести вещи, дядя? Ты ведь собираешься остановиться в доме, да?

Джузеппе выпрямился со смертельно оскорбленным видом.

— И путаться под ногами у влюбленных?

Вито показалось или Кристин действительно побледнела при этих словах?

— Это родовое гнездо невесты, — пояснил Джузеппе с лукавыми искорками в карих глазах. — Они с женихом наверняка захотят пожить здесь. А я уже забронировал комнату в одном из местных пансионов.

Вито задумался. Не покинет ли и Кристин дом Сезаров в ближайшем будущем? Как только ей надоест уклоняться от попыток назойливых итальянцев сосватать ее, она вполне может сбежать. Чтобы найти покой в каком-нибудь мотеле.

К собственному удивлению, Вито поймал себя на том, что не хочет ее отпускать — все равно завтра или через две недели.

Однако дядюшка Джузеппе уже по-семейному обнял их за плечи.

— Ну а сейчас мы поедим. — Это прозвучало как призыв к оружию. Еда — серьезное занятие для итальянцев старой школы, и для Джузеппе Донцинетти в частности. — Берите зонты, дети, обед за мной.

Четыре дня спустя Кристин начало казаться, что она свихнется, если еще хоть один родственник постучится в дверь Вито.

Но после приезда Джузеппе свадебные гости потекли неиссякаемым потоком. Они топтали каблуками ее лужайки, убеждали ее, что она не должна так много работать, и приходили в восторг оттого, какая они с Вито замечательная пара. А когда она решила, что самое страшное уже позади, судьба послала ей солнечный день и звонок невесты с просьбой срочно сделать пробные фотографии.

Заканчивая оформление клумбы с экзотическими цветами под палящими лучами послеобеденного солнца, Кристин размышляла, сумеет ли сдержаться и не начнет ли срывать с Вито одежду, когда они окажутся рядом.

— Смотрится потрясающе, Кристин, — крикнул Джузеппе, расположившийся на одной из каменных скамеек, которые она установила по всему саду. — Теперь для снимка не хватает только пары, от которой исходит сияние юной и чистой любви.

У нее не хватило духу сказать Джузеппе, что если от нее и исходит какое-то сияние, то это от подавляемого желания, которое не имеет даже отдаленного отношения к любви. За последние четыре дня им с Вито не удалось урвать даже короткого поцелуя из-за череды прибывающих день и ночь родственников.

Встретив родных, Вито ночами сидел в аэропорту и ждал отложенных рейсов, чтобы развезти гостей по отелям. Или привозил их домой, где они жили день-два, пока до них не доходил слух о матримониальных планах Джузеппе, после чего они спешно съезжали в гостиницу «Корал-Гейблз» под предлогом того, что всегда мечтали пожить в ней.

Кристин услышала голос Вито:

— Осторожнее, дядюшка, не то я расскажу миссис Ковальски, что ты починил ее грузовик только для того, чтобы она пригласила тебя на обед.

Угрозы относительно Мэри Джо оставались единственным действенным оружием.

— Не надо меня шантажировать, Вито. — Джузеппе пригладил ладонью редеющие волосы и украдкой бросил взгляд на дом Мэри Джо. Он явно увлекся соседкой, расспрашивал о ней и исподтишка поглядывал в окошко на ее дом, но пока не предпринимал никаких шагов, за исключением помощи в качестве механика. Для человека, чьим хобби являлось устройство чужих судеб, он был на удивление беспомощен в устройстве собственной личной жизни.

Кристин решила взять дело в свои руки.

— Ладно, я готова. И клумба тоже. Давай наконец сделаем эти снимки, а то мне еще надо закончить пестицидную обработку. Вито, ты готов?

Она бросила на него красноречивый взгляд в надежде, что он ее поймет и поддержит. Надо, чтобы снимки получились с первого раза, иначе Джузеппе, чего доброго, начнет доказывать, что они должны стать поближе друг; другу, поцеловаться и тому подобное.

— Давай поскорее покончим с фотографированием, пока мы не самовоспламенились, хорошо? — тихонько прошептала она, чтобы Джузеппе не услышал.

— Слишком поздно, — пробормотал Вито, приклеивая на лицо искусственную улыбку. Он обвил ее рукой за талию, притянул ближе и повернул лицом к камере. — Я сгораю каждую ночь, лежа без сна, и мечтаю заполучить тебя в свою постель.

Кристин почувствовала, как ее деланная улыбка превратилась в настоящую.

— О, в самом деле? Приятно слышать, что не одна я страдаю.

Джузеппе тем временем, видимо, отыскал подходящий ракурс.

— Ну все, ребята, мы готовы к съемке, — крикнул он. — Хватит болтать. — Он нахмурился, глядя на них через объектив. — И никаких глупых ухмылок. Помните, что вы только что поженились и влюблены.

Последнее слово он произнес слишком отчетливо.

Вито покорно повернулся к Кристин.

— Мне кажется, ты воспринимаешь свою работу фотографа слишком уж серьезно, старина.

— Для свадьбы моей племянницы все только самое лучшее. — Джузеппе строго погрозил им пальцем, хотя в глазах плясали чертики. — Разве вы не знаете, какое важное событие для семьи свадьба? Без свадьбы нет ни семьи, ни родственников, ни веселья. Свадьба — это здорово, уж поверьте мне, старику. А семья еще лучше.

При первом упоминании о свадьбах и семье искусственная улыбка сползла с лица Кристин.

Девушка готова была обнять и расцеловать старого романтика, и одновременно ей хотелось заткнуть уши и не слышать его горячих речей в поддержку любви и брака.

В горле пересохло, когда она осмелилась заглянуть в карие глаза обнимающего ее мужчины. Его взгляд проникал в душу, словно мог разглядеть глубоко запрятанные мягкость и ранимость, которые она похоронила после обмана Рейфа. После того, как открылась ее колоссальная глупость.

Какой же идиоткой надо быть, чтобы опять наступать на те же грабли.

Кристин резко отстранилась.

— Ладно, сфотографируемся еще в одном месте и на этом закончим, у меня еще полно дел.

Что с ней случилось? — недоумевал Вито. Она понеслась к другому уголку сада быстрее, чем его гоночная машина на финальном рывке. Торопливо поправила ветки и цветы, словно не могла дождаться, когда закончится эта пытка фотографированием.

Если по правде, она вела себя так, словно ей не терпелось избавиться от него, Вито.

Он озадаченно размышлял над внезапной переменой в Кристин, пока дядя щелкал их на последнем островке сада. Солнце спустилось к горизонту, отбрасывая бледно-оранжевые блики на розовые кусты возле маленького фонтана, сооруженного ею на прошлой неделе. Она назвала этот маленький уголок «Одой Риму», с его классической статуей Венеры и очаровательной мраморной скамейкой, приобретенной у жены Ренцо, которая занимается продажей антиквариата.

Вито был глубоко тронут чуткостью Кристин, уважением, с которым она отнеслась к родине его родителей, а также тем, что она сохранила большую часть роз из давно заброшенного маминого сада. Он чувствовал ее напряжение, когда они стояли бок о бок, позируя Джузеппе. Черт возьми, почему она снова решила проложить дистанцию между ними? Что произошло, что заставило ее отдалиться от него? Так неприятно было думать, что он в чем-то разочаровал, чем-то расстроил ее.

Вито понятия не имел, чего хочет от него любимая женщина, он не знал, что сказать, чтобы вернуть утраченные позиции. Понимая, что фотографирование скоро закончится и у них не будет возможности побыть наедине, он решил заговорить о том, что лежало на сердце:

— Для меня очень много значит, что ты включила мамин сад в новый ландшафт. — Вито наблюдал, как она обвивает молодую ветвь вокруг железной решетки, обрамляющей одну сторону сада. — Спасибо.

Напряжение, казалось, немного отпустило ее.

— Это доставило мне удовольствие. Люди зачастую думают, что розы требуют много хлопот, потому что такие хрупкие и прекрасные, но на самом деле они очень выносливые. — Она повернула к себе головку кремового цветка и наклонилась вдохнуть его аромат и только потом встретилась взглядом с Вито. — Они намного крепче, чем кажутся.

— То же самое можно сказать и об одной девушке, которую я знаю. — Он говорил тихо, чтобы Джузеппе не услышал, но потом заметил, что у дяди есть занятие поважнее: он, словно завороженный, наблюдал за Мэри Джо, которая вышла из дома, чтобы полить лужайку.

— Думаю, снимок выйдет потрясающий, — рассеянно пробормотал Джузеппе, откладывая фотоаппарат и направляясь в сторону соседнего участка. — Если мы закончили, я, пожалуй, пойду проверю, как там грузовик миссис Ковальски.

Кристин, казалось, тоже не терпелось уйти. Правда, направилась она в сторону сарая.

— Мне тоже надо еще поработать.

— Подожди. — Вито загородил ей дорогу. — Хватит прятаться. Ты сейчас избегаешь меня точно так же, как в первые дни моего приезда. Никто из нас с места не сдвинется, пока ты не скажешь мне почему.

ГЛАВА ДЕСЯТАЯ

До этого момента Кристин не сознавала, как ценит свое успокаивающее, расслабляющее занятие — возню с землей и растениями. Она упрямо сложила руки и стала ждать, что Вито собирается делать.

— Извини, но мне бы не хотелось устраивать разборки посреди двора на виду у соседей и твоего дяди.

— Какие еще разборки? — Он выглядел искренне удивленным. — Я просто хочу с тобой поговорить.

Она с сожалением взглянула через его плечо на инструменты и небольшое скопление тростниковых пальм, которые ждали подрезки.

— Если мы хотим, чтобы свадьба твоей сестры была красивой, мне надо больше времени уделять саду. — Она не осмеливалась взглянуть ему в глаза, потому что вопреки всему предпочла бы провести оставшиеся десять дней в постели с Вито. Ни о чем не думать и не разговаривать, просто чувствовать.

Солнце распростерло последние косые лучи над горизонтом, окрасив все вокруг в пурпурные тона.

— Тогда чем я могу тебе помочь? — Вито направился к мастерской с инструментами. — А пока мы будем работать, ты мне все объяснишь.

О нет, не только объяснить, но и вообще что-либо делать она не сможет, если он будет так близко. Он волнует ее уже тем, что дышит. Ей ни за что не выдержать вида всех этих великолепных мускулов за работой.

— Не думаю, что это хорошая идея.

— Это замечательная идея. — Он потащил ее к мастерской. — Просто дай мне орудие труда и скажи, что делать. А сама тем временем, уж будь любезна, просвети меня, что же все-таки произошло, потому что я явно что-то упустил. Она вытащила грабли и секатор.

— Не уверена, что нам стоит лезть друг к другу в душу, Вито. Разве не в этом заключается преимущество короткой временной связи? Чтобы все было легко и просто?

Хотя приходилось признать, что с самого начала их летняя интрижка не была ни простой, ни легкой. Взять хотя бы то, что она целую неделю раздумывала, прежде чем на нее согласиться. Даже секс, настолько великолепный, что не описать словами, нельзя было назвать «легким», потому что он осложнял работу и подвергал опасности ее сердце.

У них с Вито разные жизненные цели. Она по натуре домоседка, не испытывает ни малейшего желания колесить по свету и никогда не променяет свой старенький пикап на его блестящий «феррари». А самое главное — она хочет жить его жизнью не больше, чем он копаться в земле.

— Черт возьми, Кристин, я желаю знать, что тебя тревожит. — Он забрал у нее секатор и прикрыл дверь сарая. — У нас с тобой впереди еще десять дней, и я не хочу, чтобы все это время ты была несчастна.

Ведя его к тростниковым пальмам, она думала над его словами. Ясно, конечно, что день свадьбы будет их последним днем, но что же потом? Как прощаются временные любовники?

— Я не несчастна. — Она показала ему пальму, нуждающуюся в заключительной подрезке, и начала укладывать дерн в уголке лужайки. Если повезет, он увлечется работой и забудет о своих расспросах.

— Прекрасно, ты не несчастна. — Вито срезал несколько коричневых тяжелых листьев с карликового дерева. — А как насчет того, что несчастен я, зная, что тебя что-то гложет, но ты не хочешь поделиться этим со мной?

Неужели она настолько прозрачна или это Вито Сезар слишком проницателен для прославленного гонщика, плейбоя и богача? Возможно, и то и другое. Она больше не может назвать Вито бездумным прожигателем жизни, она узнала его с другой стороны — как человека простого, ответственного и внимательного. И как можно винить его за то, что он не хочет связывать себя обязательствами, когда сама она не так давно зареклась делать это?

Разравнивая землю граблями и время от времени украдкой поглядывая на литые, перекатывающиеся мускулы Вито, Кристин решила, что, если он припрет ее к стенке, она выложит карты на стол. Она всегда ценила честность в других людях, так что будет справедливо поговорить с ним начистоту. Приостановившись, она заметила, что он тоже прекратил работу, наблюдает за ней и ждет.

— Ты прав. — Поставив грабли перед собой, она ухватилась за черенок для поддержки. И для храбрости. — Я действительно немного встревожена. Не могу с этим ничего поделать, но могу сказать тебе почему.

Если только не струсит и не удерет к своему пикапу. Вздохнув, она напомнила себе о своих благих намерениях.

— Тебе когда-нибудь случалось так влюбляться, что это переворачивало всю твою жизнь или разбивало сердце?

— Честно? — Он шагнул вперед, положив секатор на землю. — Я никогда никого не подпускал к себе настолько близко.

Да уж, большое утешение рассказывать свою историю мужчине, который никогда не испытывал сердечных мук. Трудно ему было просто утвердительно кивнуть? Но, с другой стороны, она ведь ценит честность, не так ли? Надо постараться не забывать об этом.

— Ну а мне довелось вкусить «прелестей» такого кошмара, когда я случайно оказалась помолвленной с парнем, у которого кроме меня было еще семь невест.

Он моргнул раз. Еще раз.

— Случайно? А как долго ты его знала?

— Вообще-то, встречались мы с ним только один раз, но до этого почти год переписывались через Интернет.

— Идиотизм какой-то.

— Гм. Это уж точно. Но я в конце концов простила себя. — Хотя это было нелегко. Так опозориться, к тому же публично, было настоящим ударом по самолюбию.

— Черт, я не имел в виду тебя — Он протянул руку и погладил ее по волосам. — Я про того парня, у которого, должно быть, не все дома. Ни один нормальный мужик в здравом уме не станет пытаться охмурить сразу восьмерых женщин. Половина парней, которых я знаю, не могут осчастливить даже одну.

Она наслаждалась его прикосновением, думая, что Вито уже удалось осчастливить одну женщину: ее.

— Самым ужасным в этой истории было то, что она стала достоянием гласности и еще долгое время преследовала меня. — Тогда она находила утешение в возне с растениями, которые с благодарностью отзывались на ее заботу и не судили. Мне почти удалось избавиться от боли, но весь этот фарс с помолвкой лишил меня иллюзий.

И настроил против любви, семейного счастья и непостоянных мужчин. Вроде обаятельных автогонщиков с мировым именем. Ей нужен мужчина, который ценит домашний очаг и незатейливые семейные радости, вроде цветов во дворе. И который чувствует привязанность к одному месту.

Господи, Вито Сезару неведомо чувство привязанности даже к одной стране.

— Это, конечно, неприятно и обидно, ничего не скажешь. — Его ладонь соскользнула с ее волос, и он прислонился к пальме возле старых качелей. — Но несправедливо сбрасывать со счетов весь мужской пол из-за одного отморозка.

— А я всех и не сбрасываю. Только тех, кому от двадцати до шестидесяти. Остальные наверняка просто душки. — Она отодвинулась от него. Последнее, что ей нужно, — это жалость Вито. Или, что еще хуже, он сочтет ее полной дурой. Снова начав орудовать граблями, она заметила, что Вито еще немного постоял в нерешительности, потом возобновил обрезку, но уже как-то вяло, явно поглощенный размышлениями о ее женской глупости.

— У парня было восемь невест? — спросил он.

— Если считать меня, да. — Она поежилась, распутывая длинную старую ветку жимолости.

— Не возражаешь, если я спрошу, что, черт возьми, было в нем такого неотразимого, если ему удалось влюбить в себя стольких женщин?

Надежда, что он может испытывать крупицу ревности, умерла, едва родившись. Скорее всего, сейчас он мысленно ругает себя за то, что связался с чересчур осторожной девицей, которая боится провести целую ночь в его постели. Мужчина, разъезжающий на «феррари» и побеждающий в гонках, разумеется, не привык к такому замедленному развитию событий.

— Зачем? Хочешь знать, что надо делать, чтобы я не заарканила тебя и не потащила к алтарю против твоей воли?

Он отшвырнул тяжелый секатор в сторону, прямо на аккуратно подстриженную травку.

— Какого дьявола мне беспокоиться об этом, если всякий раз, когда я приближаюсь к тебе, ты хватаешься за мотыгу или лопату? — Он выхватил грабли прямо у нее из рук и бросил их рядом с секатором, под качели. — Я просто хочу знать, что такого сделал этот парень, чем так завлек тебя, что ты забыла обо всем, даже о своих дорогих инструментах?

Вито неотрывно смотрел в голубые глаза Кристин, изумляясь, что даже сейчас, стоя с ним лицом к лицу, она умудрялась держаться отчужденно. Что есть в ней такого? Почему она вызывает в нем желание преодолеть эту пропасть и притянуть ее ближе к себе? Этот порыв одновременно увлекал и пугал его.

— Он вскружил мне голову всякими романтическими штучками. — Она обхватила себя руками и сунула пальцы в петельки для ремня на шортах. — Сердечки, цветы и все такое. Стихи. Любовные письма. Все эти сентиментальные атрибуты ухаживания, о которых женщины не перестают мечтать, но так редко находят в реальной жизни. Как выяснилось, я была не единственная, кто купился на эту лживую сказочку.

Теперь он почувствовал себя настоящим негодяем. Ее жених-идиот давал ей то, чего она действительно хотела, а он. Вито, что дал ей он? Приятное время в душе? Неудивительно, что она не подпускает его слишком близко. Захотелось протянуть руку, привлечь ее к себе и как-то сгладить эту неловкость, но к чему это приведет? Что он на самом деле может ей предложить, когда истекут последние десять дней лета и он улетит в Германию? Еще один год на автотреке. Еще год той жизни, которую он так долго откладывал, заботясь о братьях и сестре. Да и у Кристин своя жизнь, свой бизнес.

— Ты заслуживаешь сказок. — Это не подлежит сомнению. — И не каких-то там поддельных, а самых настоящих.

Она легонько толкнула качели.

— Очевидно, сказка потому и называется сказкой, что она не настоящая.

— Я не понаслышке знаю, что она существует. — Вито остановил качели.

— Это миф, Вито. — Она прислонилась к качелям с другой стороны. — Это знание далось мне тяжело, поэтому не советую тебе проверять на собственном опыте.

— У моих братьев и сестры есть такая сказка. И у мамы с папой была. — Забавно, как давно он не думал об отношениях родителей. Он был подростком, когда мама умерла при родах Марко и его сестры-близнеца, которая не выжила. Возможно, он предпочитал не думать о семейной жизни родителей, потому что в течение многих последующих лет так было легче. Но сейчас мысли о маме с папой как о семейной паре вызывали у него умиление.

— Может, это только так казалось со стороны. — Кристин скептически посмотрела на него. — Разве ты не знаешь, что некоторые родители изображают подобие счастья ради детей?

— Только не мои. — Он поглядел в сторону соседского дома, где дядя Джузеппе, энергично жестикулируя, рассказывал что-то миссис Ковальски. Женщина смеялась. — Мэри Джо подтвердит. Господи, да даже самые ненаблюдательные и нелюбопытные соседи могли бы тебе сказать, что Сезары были без ума друг от друга.

Кристин улыбнулась.

— В самом деле?

— Ты, наверное, слышала, что существует расхожее мнение о необузданной страстности и экспрессивности итальянцев? — Он заглянул в глаза Кристин в меркнущем сумеречном свете, гадая, сколько раз его родители улыбались друг другу под этими самыми деревьями. — Что бы они ни делали, ругались, грустили или радовались, все вокруг знали об этом. У них бывали бурные ссоры, когда они орали и швырялись посудой, но и примирения были такими же очевидными. Мама, бывало, высовывалась из окна спальни, чтобы послать отцу воздушный поцелуй, когда он уходил на работу, а он переносил ее через лужи на тротуаре.

— Значит, это была реальная сказка. — Она провела пальцем по веревке, обвязанной вокруг качелей. — А я не помню своих родителей вместе, потому что отец ушел, когда я была еще маленькой. Я всегда считала, что в отношениях между мужчиной и женщиной должна быть романтика, но после той позорной помолвки предпочитаю честность.

— И поэтому ты решилась на легкую интрижку. — Наконец-то он все понял: никогда раньше у нее не было легкомысленных, кратковременных связей, она наступила на горло собственным принципам и завела интрижку с ним потому, что какой-то недоносок подорвал ее веру в любовь и счастье, которых она заслуживает.

— После той истории с Рейфом твоя идея насчет короткой, временной связи без всяких обязательств показалась мне забавной. По крайней мере ты был честен со мной. — Она оттолкнулась от качелей, оставив его одного.

Он смотрел, как она идет по двору в сгущающейся темноте, и получал удовольствие от созерцания ее округлостей, когда она наклонялась за чем-нибудь.

— А как сейчас? — Вито отлепился от качелей и направился к ней, ясно понимая, что она заслуживает много больше, чем он может ей предложить. — Тебе со мной весело?

Ее взгляд задержался на его губах, когда она прильнула к крепкой мужской груди.

— В данный момент я хочу от тебя только одного.

Глаза у него непроизвольно закрылись, когда она прикусила его нижнюю губу и медленно втянула в рот. Стиснув ее покрепче, он прижал к себе податливое тело, наслаждаясь женственной мягкостью форм. Легкий цветочный аромат окутал его. Она была естественна, словно сама природа, — ходячая реклама преимуществ здорового образа жизни. Ему хотелось вдохнуть ее, словно струю свежего воздуха, надышаться ею, втянуть глубоко в себя и не отпускать. Он еще не встречал женщины, которая посеяла в нем хотя бы крупицу сомнения в правильности выбранного пути, но Кристин Чандлер с ее скрытым романтизмом заставила задуматься о том, чего он хочет от жизни, чем намерен заняться после того, как оставит гонки.

Если он их оставит.

А когда она потянула его к дому своими изящными, но сильными руками, Вито, в предвкушении горячего поцелуя, признался себе, что хочет, чтобы когда-нибудь в отдаленном, туманном будущем рядом с ним была вот такая женщина. Женщина, которая не боится быть романтичной и страстной, и честной в проявлении чувств. И хотя он пока не готов бросить гонки, мысль о том, что пора как-то остепениться, стала все чаще приходить ему в голову.

Шагая вместе с ней к задней двери в сгущающейся тьме, он все теснее прижимал ее к себе. Дядя Джузеппе и Мэри Джо исчезли в ее доме. Вито прочертил пальцами дорожку вдоль изгиба талии Кристин, и она, глубоко вздохнув, ухватила его за плечи.

Когда они наконец остались одни, он не терял ни секунды, и разрази его гром, если потеряет еще хотя бы миг этого бесподобного лета. Да и кто знает? Раз мужчины все равно не вписываются в ее пятилетний план, может, она задержится в Майами до тех пор, пока он не решит, что будет делать по завершении своей гоночной карьеры?

Хотя сейчас, похоже, он больше ни о чем не способен был думать.

Жар заструился по его венам от предвкушения близости с любимой женщиной. Но как раз в этот момент по их слившимся телам промелькнул свет фар.

— Что за черт? — Вито с неохотой прервал поцелуй и, приглядевшись, увидел машину, свернувшую на подъездную дорожку.

— Может, кто-то разворачивается, — предположила Кристин, продолжая обнимать его за шею.

Он молил о том, чтобы она оказалась права. К сожалению, водитель заглушил мотор и выключил фары. Дверца машины хлопнула, и звонкий женский голос эхом разнесся по лужайке.

— Считайте меня сумасшедшей, но мне не терпелось своими глазами увидеть наш новый двор. — Очертания стройной фигурки Жизель становились все отчетливее по мере того, как она приближалась по подъездной дорожке. — Врубай свадебный марш, большой братец. Я дома!

ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ

Четыре дня спустя, поливая клумбу с многолетниками возле старого дуба с качелями, Кристин думала, что не проникнуться симпатией к сестре Вито просто невозможно.

— Через десять минут выезжаем, — крикнула ей Жизель из кухонного окна. — Сегодня девичник, а на него не будут пускать девиц с грязью под ногтями.

Кристин кивнула, улыбнулась и продолжила полив — после посещения салонов, запланированных сестрой Вито на сегодняшний день, ей не стоит беспокоиться о своей внешности.

Жизель поселилась в своей прежней комнате, между спальней Кристин и комнатой Вито, лишив их возможности тайных свиданий. Дела еще удерживали ее жениха в Европе, поэтому Жизель захотела пока пожить в родительском доме. Вполне понятное желание, даже если оно нарушало их с Вито планы.

Ко всему прочему Жизель распорядилась, чтобы Кристин помогала ей в подготовке к свадьбе: ездила за покупками, заказала у миссис Ковальски свадебный торт, съездила в церковь, где должна была состояться церемония венчания, принимала участие в подготовке девичника. Если Кристин поначалу несколько смущало такое активное участие в личной жизни человека, которого она едва знала, Жизель быстро исправила положение, записав себя в ее лучшие подруги.

Местом проведения вечеринки был выбран экзотический отель, которым Жизель владела вместе с другими партнерами по бизнесу. Идея состояла в том, что развлекающиеся девушки смогут время от времени заглядывать к отдыхающим по соседству холостякам. Жизель намекала при этом на некие задуманные ею сексуальные игры, но Кристин проявила лишь мимолетный интерес к этому аспекту вечеринки.

Хотя Жизель, казалось, была не прочь поболтать о своем братце, Кристин решительно отказывалась говорить со своей новой подругой об их с Вито отношениях. В конце концов, у нее всего лишь летняя интрижка, и она не должна забывать о своем намерении оставаться свободной и независимой. Кроме того, чем лучше она узнавала Вито, тем больше он ей нравился. Так что не стоило лишний раз ступать на опасную территорию.

— Ты готова? — прокричала Жизель из коридора, когда Кристин уже заканчивала переодеваться.

— Так точно. — Она схватила свою сумку с платьем для вечеринки — ужасно сексуальная вещица, которую она купила, повинуясь импульсу, в один из совместных с Жизель набегов на магазины.

— Мой братец потеряет голову, когда увидит тебя в этом платье. — Жизель шла по дому, позвякивая ключами от арендованной машины, и по пути подбирала сумки. К вечеринке должен прибыть жених, с которым она намеревалась провести ночь в «Парадизе». Свою комнату она великодушно предложила гостям.

— Думаешь? — Кристин распахнула входную дверь и взяла из рук Жизель коробку со сладостями. Изнутри пахло имбирем и ванилью, и у нее потекли слюнки. — Я не удивлюсь, если мыслями он уже в Европе, на своих гонках. В последнее время его почти не видно.

Вот так выстрел. Зачем она это сказала? Глупое замечание для женщины, поклявшейся сохранять отношения легкими и непринужденными. Но Вито, похоже, старается не показываться ей на глаза с тех пор, как вернулась Жизель. Даже когда он дома, то не отрывается от своего компьютера или ведет деловые разговоры по телефону.

За последнее время она узнала, что он бегло говорит на нескольких языках и в его жизни существует много занятий и интересов, никак с ней не связанных. Это задевало ее сильнее, чем хотелось бы, и в то же время укрепляло решимость не упасть к его ногам, когда она увидит его в смокинге, шикарного и неотразимого. Этот человек никогда не удовольствуется жизнью на одном месте.

— Он просто избегает тебя, потому что я здесь. Мой брат все еще считает меня невинной маленькой девочкой, которой не следует ничего знать о сексе. — Она закатила глаза, открывая багажник спортивной машины. — Как будто я не знаю, что, если стараешься не думать о сексе, мысли о нем, как назло, так и лезут в голову.

Делая вид, что поглощена погрузкой вещей в машину, Кристин пыталась придумать какую-нибудь подходящую остроумную реплику, чтобы уйти от этой темы. Жизель явно хочет вызвать ее на откровенность. Или же дает им с Вито «зеленый свет».

Кристин невольно почувствовала легкую зависть к этой молодой женщине, которая нашла свою любовь. Раньше Кристин всегда мечтала о романтической любви, но, узнав Вито, поняла, какое важное значение имеет ее неотъемлемая часть — секс. И теперь даже представить не могла рядом с собой какого-то другого мужчину. Это наверняка окажется непреодолимым препятствием для ее будущих отношений.

— Не желаешь говорить на эту тему, да? — Жизель хихикнула, закрыла багажник и отперла машину. — Ну, извини. Разве ты еще не поняла, что у нашей семейки что на уме, то и на языке? Хотя, пожалуй, Вито самый дипломатичный из всех нас.

Садясь в машину, Кристин подумала, что прямолинейность — не самый страшный порок, есть и похуже. Подлая, откровенная ложь, например. Пусть Вито не склонен к романтической любви, но он по крайней мере откровенен с ней.

— Мне всегда нравились искренние люди. — Любуясь видом Атлантики по дороге в Саут-Бич, Кристин размышляла о том, что будет скучать по Вито и его неугомонным, словоохотливым родственникам. В своем стремлении быть независимой она так глупо отдалилась от братьев и только сейчас поняла, как ей не хватает семейного тепла, людей, которые тебя любят и защищают. — Это относится и к тебе, и к твоему брату.

— Знаешь, а он привязан к этому дому и этим местам. — Жизель постучала ногтем по рулю, поворачивая к набережной. — Возможно, я лезу не в свое дело, но чувствую, что должна сказать тебе. Я пару раз видела его во время гонок этим летом. Так вот, он отнюдь не горел желанием участвовать во всяких там светских развлечениях, которые устраивают для спортсменов. Я думаю, он уже получил от этой карьеры все, что хотел.

Кристин мысленно отругала себя за то, что ее сердечко при этом радостно екнуло. Ей-то что до этого?

Живущий в ней неистребимый романтик тут же ухватился за это откровение и размечтался. Если бы он захотел навсегда остаться в Майами, они могли бы продолжить отношения и посмотреть, не приведут ли они к чему-то значительно более стоящему…

— Он говорил мне, что любит свою профессию. — В самом деле говорил? Или она сама пришла к такому выводу, глядя, как он носится со своим «феррари», словно с обожаемым дитятей? — Я, конечно, понимаю — вы все хотите, чтобы он наконец осел на одном месте, обзавелся семьей, но, уверяю тебя, ко мне это не имеет ни малейшего отношения.

Умный, рассудительный ангел, сидящий на одном плече, показал язык размечтавшемуся демону-романтику, навечно обосновавшемуся на другом.

— Ты в этом уверена? — Жизель заглушила мотор перед служащим гостиницы, одетым в хаки и тенниску с надписью «Клуб „Парадиз“» на кармашке. Отдав ему ключи, Жизель повернулась к Кристин и в упор посмотрела на нее. — Могу сказать тебе прямо, что, по единодушному мнению трех поколений Сезаров и Донцинетти, Вито без ума от тебя, даже если открыто не проявляет своих чувств. Так что, пожалуйста, не таись от нас, Кристин, ибо мы на твоей стороне.

Удивление на какое-то время пригвоздило девушку к месту. Они на ее стороне? Вся эта большая, просто бесконечная прорва друзей и родственников? Она бы улыбнулась, если бы не поток мыслей и надежд, который в мгновение ока нахлынул на нее. А что, если она сама не захочет связывать свою жизнь с Вито?

Лгунья. В глубине души она уже давно хочет этого. Выйдя из машины, Кристин подошла к Жизель, чтобы помочь ей отнести сумки, которые служащий достал из багажника. Жизель подмигнула ей, вручая розовую коробку с какими-то восхитительными сладостями.

— Если же, не дай бог, ты разобьешь моему брату сердце, — она помолчала, вероятно ожидая, что Кристин сама представит худшее из всех наказаний, — мы все будем ужасно разочарованы.

Кристин подумала, что Рейфу ни за что не удалось бы обвести ее вокруг пальца, если б у нее была такая сестра, как Жизель. Вито просто счастливчик. Жаль, что Кристин не стать для него тем, кем они хотят. Она уважает его желания и отпустит, когда придет время.

Но сегодня ему нипочем не устоять перед ней, когда она облачится в свое убийственно сексуальное платье, купленное специально по этому случаю.

— Я не знаю, что принесет будущее. — Кристин догнала сестру Вито, когда та стремительно распахнула двери отеля. — Но по крайней мере сегодня он будет моим.

В свое время Вито приходилось бывать на мальчишниках, но он не мог припомнить, чтобы когда-нибудь еще на подобной вечеринке царила столь откровенно чувственная атмосфера.

Обхватив голову руками, он сидел, ссутулившись, за столиком в углу гостиничной комнаты отдыха под названием «Мулен Руж», где проходили одновременно и мальчишник, и девичник. Гостиничный бар сегодняшним вечером был закрыт для публики, но, поскольку Жизель являлась совладелицей гостиницы, она зарезервировала бар исключительно для шумной толпы холостяков и холостячек. Их вечеринки разделяла лишь китайская передвижная шелковая ширма, поставленная посредине бара, и Вито то и дело видел мелькавшую за ширмой Кристин, вовсю развлекающуюся с подругами его сестры и родственниками.

И, разумеется, подружки Жизель намеренно прибегали ко всевозможным фокусам и уловкам, чтобы парни не смогли удержаться и выглядывали из-за ширмы. Для начала они устроили неформальный показ женского белья и дефилировали по своей стороне зала в игривом неглиже. Затем последовал шумный урок стриптиза, который давала девушкам какая-то местная профи. Когда же Вито высунулся из-за ширмы, чтобы повозмущаться: мол, неприлично устраивать стриптиз в присутствии его восьмидесятилетних тетушек, он обнаружил тетю Ливию и тетю Розалинду, увлеченно вертящих задами рядом со стриптизершей.

Вито мигом заткнулся и ретировался на свое место, твердо вознамерившись сидеть тихо и помалкивать. Но только до того момента, как увидел Кристин, лихо задирающую ноги у шеста.

Как, к дьяволу, он мог веселиться с парнями, если стройное бедро Кристин, выглядывающее в длинном разрезе темно-синего платья, так и стояло у него перед глазами?

— Ну же, Вито. — Брат Нико подтолкнул его в бок, когда все парни одобрительно заулюлюкали над чем-то, происходящим на женской половине зала. — Ты пропустишь самое интересное.

— По мне, так это чистое извращение — слушать, как наша маленькая сестренка болтает о сексе со своими подругами, — проворчал Вито, поднимаясь, чтобы присоединиться к остальным. — Что случилось с мальчишниками, когда парни надирались в каком-нибудь захудалом баре и метали дротики, пока специально нанятый водитель не развозил всех по домам?

Правда, «надраться» тоже звучало не слишком привлекательно, но по крайней мере тогда ему не пришлось бы мучительно вслушиваться в общий гул в надежде расслышать голос Кристин, или напрягать зрение, чтобы хоть мельком увидеть ее в щели ширмы.

— С каких это пор ты полюбил дротики? — Заметив щель, Нико приник к ней и уже не отрывался. — Помнишь то Рождество, когда Марко было тринадцать и он попросил дротики в подарок? Ты два месяца читал ему лекции о том, как дротики опасны, а потом… Привет, красавица.

Вито заморгал, сообразив, что последнее адресовано уже не ему.

— Что там?

— Да вот смотрю, как там моя нареченная. — Нико не сводил глаз со своей будущей жены, Лейни Рейнольдз. — Я надеялся, что она распустит сегодня волосы и хорошенько повеселится, и вот тебе пожалуйста, она хлещет мартини как содовую. — Он понаблюдал еще немного, потом выпрямился. — Обычно она слишком много работает. Ей полезно отдохнуть.

— Уверен, ты и с этим справишься. — Вито усмехнулся, подумав, что Нико умудрился посвятить всю свою жизнь играм. Сначала в НХЛ, вратарем во «Флоридских пантерах», а теперь хоккейным тренером. Его взгляд метнулся обратно к перегородке, пытаясь отыскать Кристин, куда-то вдруг исчезнувшую. — Тебе повезло, что ты нашел свою половинку, братишка. Я очень рад за тебя.

— Настоятельно рекомендую последовать моему примеру, беготня по девкам — занятие для сопливых юнцов. — Нико потащил его к бару, где парни сгрудились вокруг стола, а несколько… убирали ширму?

Настроение у Вито резко улучшилось. Может, ему удастся найти Кристин и умыкнуть ее с вечеринки, урвать несколько минут наедине в каком-нибудь укромном местечке огромного отеля. Или, еще лучше, увести ее к себе на всю ночь.

— Никогда бы не подумал, что ты станешь образцом верности и добродетели после всех твоих бурных годков в НХЛ. — Витозадумчиво смотрел, как одна из подруг Жизель понесла в бар большую розовую коробку.

— А я бы никогда не подумал, что ты не обзаведешься семьей после того, как столько лет растил всех нас. — Нико не сводил пристального взгляда с розовой коробки. — Ты так любил читать нотации и давать советы, что мы все думали, тебе это нравится.

Ему и нравилось, черт возьми.

А что теперь? Теперь он знаменитый пилот «Формулы-1», второй по значимости в мире. Достижение, которым он ужасно гордится. Даже если это отодвигает на задний план те стороны жизни, которые он когда-то любил.

— Мне нравилось, — признался он, но Нико уже устремился к бару и таинственной розовой коробке, вокруг которой все почему-то столпились.

Что там еще?

Заметив Кристин, зажатую между стриптизершей и одной из его невесток, Вито попытался поймать её взгляд, чтобы посмотреть, нет ли у нее желания пропустить все остальное. К сожалению, ее взгляд ни на секунду не отрывался от дурацкой коробки, как, впрочем, и взгляды всех остальных.

— Что происходит? — Он поспешно нагнал Нико, протискивающегося сквозь толпу.

— Я уже открывал одну из таких розовых коробок Жизель, и меня чуть удар не хватил, — угрюмо отозвался Нико, испепеляя гневным взглядом сестру, взбирающуюся на стойку, чтобы обратиться к гостям.

Заинтригованный, Вито приостановился, чтобы послушать, что собирается сказать сестрица.

— А сейчас, леди и джентльмены, моя любимая игра, — объявила Жизель, посылая воздушные поцелуи своему жениху Хью. Она подняла коробку и плавным, театральным жестом открыла ее. — Я испекла свое фирменное печенье «Камасутра» и приглашаю всех попробовать.

В толпе послышались удивленные возгласы и общий возбужденный гул. Вито заметил, что Нико и Ренцо закрыли глаза руками.

Не слишком хороший знак.

Он тем временем почти пробился к Кристин и в данный момент был больше озабочен тем, как бы поскорее оказаться с ней рядом, чем очередной выдумкой его сестрицы. Гости вокруг него протискивались за печеньем, в том числе и его девушка. Подобравшись ближе, он ногой коснулся ее бедра. Восхитительно, но слишком мимолетно.

— Привет. — Она улыбнулась ему губами, подкрашенными розовым сияющим блеском.

Он уже открыл рот, чтобы предложить ей сбежать, но Жизель свистнула, снова требуя внимания.

— Теперь, когда у всех есть по печенью, вам остается только найти партнера и сформировать команду «мальчик-девочка», — продолжала его сестра, с проказливой улыбкой подмигнув Хью. — Суть игры в том, чтобы суметь наиболее достоверно скопировать позу из «Камасутры», не снимая одежды. Готовы? Начали!

Вито очень надеялся, что эта игра на самом деле не так непристойна, как звучит. И с каких это пор его маленькая сестричка так хорошо знакома с «Камасутрой»?

— Итак, партнер? — Кристин медленно оглядела помещение. Все вокруг, от тети Розалинды до экзотической стриптизерши, уже нашли себе партнеров. — Ты готов играть?

Высоко вздернув подбородок, она смотрела на него с вызовом, мерцающим в голубых глазах. Он знал, что если опустит взгляд, то увидит мягкий соблазн полуоткрытой груди, обтянутой платьем-стрейч на тонких бретелях.

— Не на людях. — Он не осмеливался даже дотронуться до нее пальцем после стольких дней вдали от нее. — Мне нужно побыть с тобой наедине.

Она медленно покачала головой, опустив взгляд на печенье. В ее голосе сквозило сожаление.

— Как жаль, что ты не хочешь играть, Вито. Поза нам с тобой досталась просто супер.

Вручив ему сладкую фигурку, Кристин развернулась на высоченных каблуках и пошла прочь, оставив его с сахарным угощеньем в качестве утешения. Взглянув на него, Вито разобрал надпись «Королева небес», написанную крошечными буковками глазурью. Но искусная надпись была мелочью в сравнении с артистически выполненной обнаженной парой, сплетенной в интимнейшей из поз.

Милостивый боже.

Поза была настолько провоцирующей и соблазнительной, что Вито тут же почувствовал, как по жилам заструилась огненная лава. Кровь внезапно ударила в голову, освободив от всех мыслей, кроме единственной — Кристин намекала, что не прочь заняться этим с ним.

Зажав в ладони печенье, Вито со всех ног бросился вслед за ней.

ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ

Ее пульс бешено застучал, когда позади послышались шаги.

Кристин цокала каблучками по выложенному розовым мрамором коридору клуба «Парадиз». Музыка из зала «Мулен Руж» затихала по мере того, как она удалялась в глубь отеля. Интересно, это шаги Вито или чьи-нибудь еще?

Трое постояльцев прошли мимо нее: мужчина в дорогом костюме и виснущие на нем по обе стороны полуодетые девицы. Интригующая комбинация, но не в ее вкусе. Там, где дело касалось Вито Сезара, она не имела ни малейшего желания делиться.

Шаги позади звучали ближе и отчетливее, отчего по коже побежали мурашки. Восхитительное шестое чувство заставило тело затрепетать в предвкушении наслаждения и безошибочно подсказало, кто приближается.

— Подожди. — Сильные руки обняли ее сзади. Она уловила его аромат и прикрыла глаза, когда он прижал ее спиной к себе.

— Я думала, ты не хочешь играть. — Голова девушки на мгновенье откинулась назад и легла ему на плечо, открывая шею на случай, если он вдруг наклонится ближе, чтобы ее поцеловать.

Она и не подозревала, сколько сдерживаемого желания накопилось в ней за эти последние дни; но сейчас, вновь почувствовав на себе руки Вито, она готова была воспламениться прямо здесь, посреди изысканного коридора клуба «Парадиз».

— Я же сказал, не на людях. — Он потянулся через нее, дотронувшись до стены. Чтобы нажать кнопку лифта, поняла она и заставила себя открыть глаза.

Двери лифта разъехались, и он завел ее внутрь, обнимая за талию.

— Ты больше ни секунды не останешься на этой вечеринке. — Он нажал кнопку второго этажа, и двери закрылись. — Надеюсь, на сегодня у тебя не запланировано больше никаких демонстраций нижнего белья или уроков стриптиза?

Одной рукой продолжая опираться о стену лифта, он неотрывно смотрел на нее своими ореховыми глазами, так сильно потемневшими, что из них исчезли почти все оттенки зеленого. Ее тело затрепетало от чувственного голода.

— Пожалуй, пора испробовать эти уроки на практике. — Ни с кем другим она не решалась на подобные спальные игры, но в этом человеке было что-то, заставлявшее ее чувствовать себя раскованной. Смелой.

Когда Кристин ступила на роскошный персидский ковер в холле второго этажа, до нее дошло, что она понятия не имеет, куда они направляются. В его номер, быть может?

Разумеется, в руке у него уже была карточка-ключ, когда он повел ее направо по коридору.

— В другой раз я посмотрю на это с огромным удовольствием, но сегодня не могу ждать ни секунды. — Он остановился перед дверью с надписью «Занаду» и вставил ключ. — Знаешь ли ты, сколько дней прошло с тех пор, как я в последний раз был с тобой?

Слишком много. Мысли путались, затуманенные страстью, чтобы что-то там считать. Да она уж и счет потеряла. Кажется, прошла целая вечность.

В номере она заморгала от быстрой вспышки яркого света, прежде чем он притушил освещение.

— Это Занаду? — Она окинула взглядом стены, окрашенные в кремовый цвет с прожилками золотистого. Повсюду на золотистых цепях различной длины были развешены светильники, и их янтарные шары отражали золото, отчего вся комната, казалось, мерцала. Мебель в восточном стиле располагалась вокруг камина, который ожил, едва Вито зажег свет.

— Думаю, за основу взята поэма Кольриджа. Если не ошибаюсь, там есть такие слова:

Он жестом указал на дверь в боковой стене гостиной.

— По крайней мере это стихотворение висит в рамке над кроватью.

Кровать. Только в устах Вито это обычное слово могло звучать так эротично.

Ее воображение немедленно устремилось в спальню, представляя все то, что они могут делать там друг с другом — друг для друга, — прежде чем закончится эта ночь. Или по крайней мере до того, как она уйдет к себе. Ибо, как бы сильно ее тело ни жаждало сегодня ласк Вито, она не хотела травить себе душу, проснувшись рядом с ним утром. Какая бы связующая нить не протянулась между ними этим летом, она порвется, как только закончится свадьба Жизель.

Осталось всего несколько дней. А это значит, они должны ценить каждое мгновенье, проведенное вместе, и не терять ни минуты.

О чем она думает?

Вито никогда бы в голову не пришло, что он может вот так стоять посреди экзотического гостиничного номера вместе с женщиной, прямо-таки излучающей сексуальность, и мучиться вопросом, что у нее на уме. Однако, похоже, все именно так.

Он поставил кулинарный шедевр своей сестры на декоративный журнальный столик.

— О чем ты задумалась, Кристин? — Вито взял ее за руку, наслаждаясь мягким скольжением прохладных пальцев по его коже. Сегодня она покрасила ногти бледно-розовым мерцающим лаком. На ней не было украшений, ибо никакие камни или побрякушки не могли тягаться с ее естественной красотой, а солнечная улыбка и тронутая легким загаром кожа не нуждались ни в каком изысканном макияже.

Ее взгляд скользнул к сладкой фигурке на столе.

— Просто размышляю, неужели ты так уверен в своих способностях, что не нуждаешься в образце? — Поддразнивающие нотки в голосе девушки успокоили его — по крайней мере, даже если ее что-то и тревожило, это прошло.

— Это не потому, что я чересчур самоуверен. — Он забрал маленькую серебристую сумочку из ее пальцев и положил на подлокотник кресла. Ведя ее в глубь комнаты, Вито любовался мерцанием ее волос в свете янтарных светильников, отбрасывающих мириады коричневато-золотистых бликов. — Я просто до некоторой степени знаком с «Кама Сутрой». — Остановившись перед камином, он поднес руку к бретельке ее платья и провел по ней от плеча до ключицы и ниже, по нежной коже над грудью. Возвращаясь тем же путем, он скользнул пальцами под узкую полоску и спустил бретельку с плеча.

Трепет наслаждения пробежал по ее телу.

— Ты испорченный и безнравственный. — В хрипловатом тоне, однако, не было порицания. Напротив, это прозвучало как высокая похвала. — И что же, это твое знакомство с индийским сексуальным трактатом чисто теоретическое? Или теория подкреплялась регулярной практикой с женщинами всех континентов?

Склонившись над обнаженным плечом, Вито провел языком там, где была бретелька, и легонько подул. Наградой ему была новая волна дрожи, и веки Кристин медленно опустились.

— Забудь, что я спросила, — пробормотала она, зарываясь пальцами в его волосы. — Как бы ты ни приобрел свои навыки, Сезар, ты определенно хорошо знаешь дело.

— Это в основном книжное знание, — тем не менее ответил он, спуская вторую бретельку с плеча. — Некоторые для расширения опыта смотрят дешевое порно, я же читаю.

— Ты хочешь сказать, что я имею дело с ученым специалистом? — Она открыла глаза и взглянула на него сквозь длинные ресницы. — Будет нелегко найти тебе замену.

Он не хотел даже думать об этом. Ему невыносима мысль, что кто-то другой станет вот так же прикасаться к ней.

— Может, я хочу сделать себя незаменимым. — Пальцы спустились вниз по спине, нащупали молнию на платье и чуть приспустили застежку. — Незабываемым. — Без поддержки бретелей платье заскользило вниз, открывая взору сногсшибательное черное белье и кремовую кожу. — Или, может, я чувствую необходимость стереть из твоей памяти все воспоминания о бывшем женихе.

Она улыбнулась, когда синяя ткань платья приземлилась вокруг лодыжек, оставив ее в наряде, который вполне мог бы быть позаимствован у стриптизерши с девичника. Перешагнув преграду из темно-синего шелка, она очутилась прямо в его объятиях.

— Это было бы просто замечательно. — Ее пальцы отыскали узел галстука и потянули за него. — У тебя на примете есть какие-нибудь изощренные любовные трюки, которые заставят меня забыть обо всех, с кем я когда-либо была?

Он не отрывал глаз от черного атласного лифчика с кружевными вставками и ярко-синей ленточки, связывающей его половинки. Маленькие черные бикини продолжали тему крошечным синим бантиком чуть ниже пупка.

— Да уж, придется немало потрудиться, чтобы сделать эту ночь для тебя такой же незабываемой, как этот твой наряд сегодня. — Он не мог припомнить, чтобы видел что-нибудь столь же соблазнительное. Единственное, чего не хватало, — это ее рабочих ботинок, которые сводили его с ума. — Ты выглядишь умопомрачительно.

Она поиграла концами ленточки на груди.

— Жизель сказала, что никто не уйдет с ее вечеринки без должной экипировки. А как насчет тебя, Сезар? Есть у тебя для меня какие-нибудь сюрпризы под одеждой? — Ее руки прошлись по его пуговицам, легко и быстро расстегивая их.

— То, что имеется у меня, едва ли станет для тебя сюрпризом. — Он схватил девушку за плечи, когда она потянула рубашку из брюк.

— От этого он не становится менее желанным. — Она положила ладонь на ширинку его брюк, погладила пальцем твердую выпуклость под ними.

Он со стоном схватился за ремень, отвел ее руку в сторону, снял брюки и бросил их на тахту возле камина.

— Мне-таки понадобится этот чертов образец, если ты будешь продолжать в том же духе. Я даже собственного имени не помню, когда ты вот так делаешь.

— Похоже, у меня в запасе тоже имеются кое-какие штучки. — Она придвинулась ближе, заставив его попятиться к журнальному столику. — И не думаю, что нам понадобится образец, я хорошо запомнила нашу позу. — Улыбнувшись, она протянула руку и сдернула с тахты темное покрывало. Быстрым движением расстелила его на полу позади них, прямо перед декоративным камином, который давал минимум тепла. — Идем со мной, я тебе покажу.

Он опустился вслед за ней на пол, придерживая ее голову ладонью, пока она не устроилась на одеяле. Вытянувшись с ней рядом, он подумал, что давно не прикасался к ней вот так.

Как, скажите на милость, он будет жить дальше без нее?

— Вито.

Кристин запаниковала, снова заметив это выражение в его глазах. В темном взгляде Вито была не просто сиюминутная страсть, в нем таились более глубокие эмоции. Те, что волновали и пугали ее. Те, что грозили снова разбить ей сердце, если она не поостережется.

— Да? — Его руки гладили ее тело, исследуя каждую выпуклость и впадинку, пока он наблюдал за нее потемневшими глазами. Она не могла позволить романтическим струнам своей души зазвенеть только потому, что он собирается доставить ей невиданное доселе наслаждение. Надо сосредоточиться на желании. Зове плоти. Она ухватилась за кружево — единственный оставшийся между ними барьер.

— Ты поможешь мне избавиться от этого?

Приподнявшись на руках, он двигался вниз до тех пор, пока его рот не оказался на уровне ее груди. Застыв над ней, он наклонил голову, ухватился зубами за ленточку и потянул.

Она удовлетворенно вздохнула, когда его теплое дыхание мягко овеяло соски. Пальцы отыскали его бицепсы, она гладила твердые выпуклости мускулов, восхищаясь их красотой, когда свет камина заиграл на бронзовой коже.

Но потом Вито снова потянул за ленту, окончательно ее развязав, и ее мысли разлетелись, словно семена по ветру. Его язык скользнул вниз по ложбинке между грудями, и она выгнулась навстречу ему, черное кружево окончательно соскользнуло. Если сосредоточиться на сиюминутном наслаждении, на восхитительном ощущении его внутри себя, тогда она, быть может, забудет обо всех его мягких прикосновениях и нежных ласках, о том, что он заботится прежде всего о ее чувствах, а не о своих желаниях.

— Люби меня, — прошептала она. — Покажи мне эту «Королеву небес».

Он смаковал ее грудь, словно гурман восхитительный деликатес. Медленно. Благоговейно.

— Но я хочу испробовать еще какие-нибудь позы после этой, — выпалила она, отчаянно стараясь отвлечься от этих изысканных ласк, чтобы просто затеряться в жестком, яростном ритме жаркого секса. — Ты мог бы научить меня.

Его губы оторвались от припухшей груди. Он скользнул ладонью по животу к атласным трусикам.

— «Камасутра» — это не только позы.

У нее захватило дух, когда он приспустил эластичную ткань и погладил горячую кожу под ней.

— В самом деле?

Голос вышел чуть громче писка.

— В ней есть целый раздел о поцелуях, которые мы как-нибудь должны попробовать, — Он сунул палец под резинку трусиков и стащил их по ногам, оставив ее обнаженной.

Кровь мощными толчками пульсировала в ней, и она ощущала каждый удар сердца. Он наклонился и потерся щекой о ее бедро, слегка царапая его едва заметной щетиной.

— Хочешь, я покажу тебе некоторые из них?

— Я не знаю… — Она замолчала, не в состоянии говорить, когда его губы прижались к нежной коже бедра.

— Бывает дразнящий поцелуй. Утоляющий жажду. — Говоря это, он придвигался все ближе и ближе к месту, которое больше всего жаждало его поцелуя. Жидкая, горячая лава растеклась по ее чреслам, кольцом свернулась внутри. Она не осмеливалась пошевелиться, наблюдая, как он застыл над ней в свете каминного огня.

— Еще есть вибрирующий поцелуй… — Он наклонился, чтобы продемонстрировать, и она, не выдержав такого наплыва блаженства, распалась на части, растаяла, расплылась озером трепещущей плоти.

Спазмы вновь и вновь сотрясали ее тело, пока он ласкал ее, что-то шепча, целовал этими невозможными, изумительными поцелуями. Когда потрясение в конце концов отступило, она потянулась к нему, испытывая непреодолимую потребность почувствовать его глубоко внутри себя.

Он уже застыл над ней, позаботившись о защите, пока она стонала и извивалась от наслаждения. Он думал о ней, всегда такой бесконечно внимательный и заботливый, как никто из известных ей мужчин.

Раскрываясь для него, она погрузила пальцы в его волосы, притягивая его ближе, теснее.

— Теперь я знаю силу поцелуя, — призналась она, обнимая его ногами, словно желая удержать навсегда. Или по крайней мере на всю ночь.

— А мы еще даже не дошли до поз, — напомнил он ей, разводя ее лодыжки, чтобы поднять одно бедро.

Он слегка повернулся, расположившись на одной ее ноге, а вторую, согнутую, прижав к своей груди. Проникновение было настолько полным и глубоким, что она вновь слишком рано приблизилась к чувственному краю. И, только достигнув восхитительнейшей высоты одновременно с Вито, когда вокруг нее засияли звезды, она поняла, почему эта поза называется «Королевой небес».

ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ

Ночью Вито лежал без сна и гладил спящую Кристин по волосам. Лучик лунного света, просачиваясь между шторами, отбрасывал мягкий голубоватый свет на ее черты.

Думая о том, что произошло между ними, он сознавал, что весь его мир остановился, прекратив свое стремительное движение.

Уехав из Штатов почти шесть лет назад, он двигался по жизни на легкой скорости, стараясь наверстать упущенное. И хотя какое-то время это было увлекательно, приходилось признать, что в последний год все вокруг него стало казаться каким-то нечетким, смазанным — так выглядит окружающее через ветровое стекло его гоночной машины на скорости двести миль в час.

Но сегодня его мысли приобрели более четкие и ясные очертания.

Было в этой девушке что-то такое, пробуждавшее в нем желание прекратить эту гонку и насладиться покоем, прислушаться к тишине, ощутить вкус спокойной, размеренной жизни. Впервые с тех пор, как уехал из дома, он провел больше недели в Майами. И дело было не только в подготовке к свадьбе Жизель. Он легко мог бы летать сюда и обратно все лето, как и планировал до встречи с Кристин. Его неугомонная натура ни разу за эти шесть недель не порывалась отправиться в дорогу, предпочитая оставаться рядом с женщиной, которая теперь занимала все его мысли. Но сегодняшней ночью, держа ее в своих объятиях, пока она засыпала, он осознал, что его летнее увлечение из приятного времяпровождения выросло в нечто большее.

Неужели он полюбил Кристин?

Откинувшись на спину, Вито попытался осмыслить открытие, ожидая, что вот сейчас придет страх. В конце концов, гонки — его профессия, его жизнь, его страсть. Но часы тикали, отсчитывая минуты, лунный свет сменили первые лучи рассвета, а страха все не было. Лишь радостное волнение. И любовь.

Жаль только, что все это не поможет ему придумать, как сохранить и свою спортивную карьеру, требующую постоянных разъездов, и это вновь обретенное чувство. Чем он станет заниматься здесь, в Майами, чтобы остаться с ней?

Зазвонил сотовый, и он поспешил ответить, чтобы не разбудить Кристин. Какой идиот звонит ему в это время? Разве что…

— Да?

— Вито, это Освальд. — Резкий голос его агента вырвался из трубки. — Я знаю, ты сейчас занят семейными делами, но ты мне нужен сегодня здесь для кое-какой предвариловки. Сам закажешь билеты или хочешь, чтобы я этим занялся?

— Черт возьми, Оззи, неужели ты сам не можешь справиться с подготовкой? — Он просто не может улететь сегодня в Германию. Кристин заслуживает лучшего.

Хотя, с другой стороны, она вполне способна расстроиться, когда проснется и обнаружит, что провела всю ночь в его постели. Это неприятность для женщины, которая до сих пор крепко удерживает свои границы. Кроме того, это же не она влюбилась за одну ночь, это он готов на любые безумства ради нее.

— Я считал, что смогу со всем управиться, но СМИ проявляют куда больший интерес к предстоящей гонке, чем ожидалось. Ты можешь подъехать, дать несколько интервью — это займет пару-тройку дней — и вернуться к церемонии. Вполне успеешь.

Очевидно, Освальд не имеет представления, что такое итальянская свадьба. Жизель запланировала на эти дни с десяток всевозможных мероприятий.

— Ладно, я буду. Но ты должен встретить меня в аэропорту, потому что мне много нужно сделать в этой поездке. — От этого зависело его будущее и, если повезет, будущее его возлюбленной.

Что-то неладно в Датском королевстве. Или в данном случае на другой стороне огромной, королевских размеров, кровати в гостиничном номере «Занаду».

Кристин затаила дыхание, когда Вито закончил разговор, пытаясь понять, отчего он выглядит таким напряженным. Озабоченным.

Отстраненным.

Не потому ли до сих пор она не позволяла себе провести с ним всю ночь? Не хотелось сталкиваться с утренней неловкостью и смотреть, как Вито осторожно высвобождается из ее объятий. Из ее жизни.

— Я, пожалуй, пойду. — Она поспешила произнести эти слова, пока их не сказал он. Выбираясь из постели, она старательно твердила себе, что это просто интрижка и не стоит так расстраиваться и переживать.

Просто интрижка. Просто интрижка. Просто…

— Не уходи. — Он обнял ее рукой за талию, когда она натянула платье через голову. — Останься здесь, поспи еще немного.

Собравшись с духом, она сумела-таки изогнуть губы в легкомысленной улыбке. По крайней мере надеялась, что ей это удалось.

— Похоже, у тебя какие-то неотложные дела, надо куда-то ехать. Да и у меня полно дел. — Шесть утра? Единственное, что она планировала на сегодня, — это сходить на Похмельный завтрак, устраиваемый Жизель в одиннадцать часов.

Они договорились с Жизель, что несколько дней Кристин отдохнет, поскольку основные работы по оформлению усадьбы уже закончены. К счастью, удалось уложиться и в сроки, и в бюджет. И единственное, что от нее теперь требовалось, — это полив и подрезка, чтобы к приему все выглядело роскошно.

Она ждала, когда Вито отпустит ее, но теплая мускулистая рука оставалась у нее на талии. Он притянул ее назад, на спутанные простыни, где они предавались искусству любви.

— Мне действительно надо кое-куда съездить, — признался он, старательно делая вид, что сожалеет. — У меня гонка сразу после свадьбы, и я думал, что смогу пропустить все предварительные мероприятия, но, как выяснилось, мне надо там ненадолго появиться.

Укол в сердце был быстрым, но болезненным.

Вообще-то, если рассуждать здраво, это было глупо, поскольку он с самого начала готовил ее к тому, что их отношения временные и никого ни к чему не обязывают. Но дело в том, что за эту ночь она растеряла последние остатки здравомыслия, оставшись с ним до утра, занимаясь любовью снова и снова, до тех пор, пока не стало казаться, что сливаются не только их тела. Сливаются души. Сердца. Жизни. Сама не зная как, она совершила классическую ошибку, приняв физическое влечение за любовь. И сердце уже болело при мысли о неизбежном расставании.

— Звучит забавно, — солгала она. Они живут в двух разных мирах, даже если он и старается показать, что может вписаться в ее жизнь, ее среду.

— Я уже давно собирался сказать тебе об этой гонке. — Темные брови сошлись у переносицы. — Не знаю, почему не сделал этого раньше. Видимо, потому что вся моя прежняя жизнь кажется такой далекой, когда мы вместе.

Она сидела тихо-тихо, боясь, что если пошевелится, то не сдержит слез, а этого никак нельзя было себе позволить. С самого начала она знала правила, и, если придется страдать, ей некого винить, кроме себя.

— Ничего удивительного. Тебе наверняка не так часто приходится подрезать пальмы или находить птичий корм на своей кухне.

От его улыбки у нее защемило сердце.

— Именно это и сделало прошедшее лето таким незабываемым для меня.

— Тем не менее все когда-то кончается. — Кристин вновь спрыгнула с кровати, не в силах выносить соблазн его тела, такого близкого и уже такого далекого.

— Это не конец, Кристин. — Он поднялся и стал одеваться, пока она безуспешно пыталась запихнуть свое нижнее белье в крошечную дамскую сумочку, старательно отводя взгляд от его великолепного тела. — Я вернусь к свадьбе, и ты обещала быть со мной. Ничего не изменилось.

— Если ты не сможешь вернуться, я пойму. — Может, будет лучше, если он просто останется за границей. Пропустит свадьбу. И тогда ей не придется страдать, слушая все эти «да» и «люблю», к ней не относящиеся, а он будет стоять всего в нескольких шагах.

Это будет невыносимо.

— Ты же знаешь, сестра меня убьет, если я не поспею к свадьбе. — Вито потянулся к ней, все еще теребящей свою сумочку. — И когда я вернусь, нам надо будет серьезно поговорить.

— Ты с самого начала сказал мне, что не хочешь никаких сложностей. Давай же обойдемся без долгих прощаний. — Она направилась к двери.

— Это не прощание. — Он догнал ее. — Я серьезно, Кристин. Мы будем вместе на свадьбе и повеселимся от души. Ты так много работала все лето, что заслуживаешь награды. О, пока я не забыл… — Он взял конверт с тумбочки и подошел ближе. — Джузеппе просил передать тебе это. — Он подал ей пухлый конверт, подписанный её именем. — Я знаю, он в последнее время слишком поглощен ухаживаниями за миссис Ковальски и не успел выразить тебе свое восхищение. Усадьба выглядит просто потрясающе.

Стискивая пальцами тяжелый белый конверт, она думала, что никогда не забудет этот свой проект, эту работу, в которую вложила и сердце, и душу.

Телефон Вито опять зазвонил, спутав ей мысли. Надо просто взять деньги и бежать. Забавно, как важна была для нее эта сумма, когда она только начинала. И хотя деньги по-прежнему были нелишни, за последние недели работа как-то незаметно отошла на задний план, уступив первое место личной жизни.

Кристин распахнула дверь и шагнула в коридор.

— Увидимся в субботу на свадьбе. Счастливого пути, Вито.

Лишь несколько часов спустя она открыла пухлый конверт и обнаружила там премиальные. Очень солидные премиальные, которые, как она хорошо знала, Джузеппе никогда бы не дал ей, поскольку весьма скрупулезно подсчитывал стоимость проекта и настаивал, чтобы она непременно уложилась в весьма строгий бюджет. Не говоря уж о том, что он хотел расплатиться с ней чеком.

А это значит, что наличные заплатил ей Вито, прежде чем улететь. Решил таким образом поддержать ее зарождающийся бизнес? Или это плата за услуги иного рода? И тот, и другой варианты ей одинаково ненавистны. Кристин почувствовала, как внутри закипает гнев, вытесняя сердечную боль. Что ж, когда он явится, она скажет ему все, что думает по этому поводу.

Когда пришел день свадьбы, Вито вынужден был признать, что Кристин ужасно злится на него за что-то. Через пять дней после того, как она вышла из его гостиничного номера, он сидел в задней комнате церкви «Корал-Гейблз», которую посещал всю свою жизнь вместе с семьей. Когда и как он умудрился испортить их отношения? Он, не отрываясь, смотрел в маленькое окошко, выходящее на автостоянку, в надежде увидеть подъезжающий старый пикап, между тем как Нико уже поправлял галстук, а Ренцо поносил его за отсутствие мастерства у хоккейных игроков.

Вито слушал вполуха, ругая себя за то, что ему приспичило уехать. Он дважды звонил Кристин из Германии, но не заставал ее. По горло занятая предсвадебными хлопотами и развлечениями сестра ничем не могла ему помочь. Она каждый раз сообщала, что Кристин либо занята в саду, либо в отъезде.

Очевидно, она выехала из дома Сезаров, пока его не было, не оставив нового адреса. Закончив работу над проектом, она, вероятно, вернулась туда, откуда приехала. А он, на свою беду, понятия не имел, где это.

— Эй, Вито, — проорал Нико, на секунду оторвавшись от импровизированного мачта по армрестлингу с их младшим братом Марко, студентом Гарвардского университета. — Ты должен успокаивать Хью, а не взвинчивать всех нас.

Неужели его нервозность так заметна? Он не сводил глаз со стоянки, где по-прежнему не было заметно никаких признаков грузовичка Кристин.

— Здорово, что ты был рядом с нами этим летом, брат. Серьезно, здорово.

— На этот раз я намерен остаться. — При этом спокойном заявлении все в комнате на несколько секунд замерли с открытыми ртами, а потом братья заговорили все разом.

— Ты собираешься бросить гонки?

— Ты правда возвращаешься домой?

Один только Нико сразу все понял, проследив за его взглядом, прикованным к стоянке машин.

— Все дело в ней, да?

— Чертовски верно. — Именно в ней, Кристин. За последние два дня не было минуты, когда бы он не думал о ней. Ему следовало бы раньше понять, как дорога ему эта девушка, и поговорить с ней об их будущем еще до отъезда. Но он растерялся, не знал, как это сделать, как решиться на крутой вираж в своей жизни.

— А что, если ее сегодня не будет на свадьбе, братишка? — задал Нико тот же вопрос, который Вито задавал себе целое утро.

ГЛАВА ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ

Она должна хотя бы показаться на свадьбе. Остановившись на живописной аллее позади церкви, Кристин никак не решалась припарковаться и выйти из пикапа. Она кружила по кварталу уже минут десять, но, когда увидела подъезжающий к церкви лимузин невесты, поняла, что больше медлить неприлично. Рано или поздно ей придется встретиться с Вито, хотя бы для того, чтобы вернуть ему деньги. Она, конечно, была очень мила и терпелива с дядей Джузеппе, когда три дня назад он настойчиво пытался убедить ее, что племянник просто хотел отблагодарить ее за отличную работу.

Но кто же дает дизайнеру премию, на которую можно чуть ли не машину купить? Если Вито понравилась ее работа, он мог вручить ей коробку конфет. Или лимонные пирожные миссис Ковальски.

Его чересчур щедрый жест больше походил на материальную помощь. Как будто она нуждается в чьей бы то ни было помощи! Или таким способом он пытался успокоить свою нечистую совесть? Тогда деньги — это компенсация за то, что он не может отдать ей свое сердце. Второе было даже хуже, чем первое. Кристин хлопнула дверцей грузовика чуть сильнее, чем следовало. Услышав, как старый пикап застонал в ответ, она тут же почувствовала раскаяние. Если только она не собирается потратить деньги Вито на новый грузовик, не стоит так неласково обращаться со своим старым другом.

Она быстренько перебежала шоссе, надеясь занять свое место до появления подружек невесты. Когда она обходила лимузин, одно тонированное стекло опустилось, и изящная ручка помахала оттуда, подзывая ее.

Невольно улыбнувшись при звуках «Летнего ветра» Фрэнка Синатры, доносящихся из длинной, роскошной машины, Кристин заглянула внутрь и увидела невесту в окружении трех других владелиц клуба «Парадиз» и жены Ренцо, директора музея. Они смотрелись как прекрасная цветочная композиция: подружки невесты в платьях цвета фуксии и сама невеста в белом посредине.

Подавшись вперед, Жизель выглянула из окна, чтобы убедиться, что вокруг никого.

— Мой брат сходит с ума, Кристин, совершенно свихнулся. — Она поправила флердоранж в волосах. — Я понимаю, что не вправе указывать тебе, что делать, но по крайней мере это я тебе сказать могу. — Она ткнула в Кристин пальчиком с безупречным, как и все остальное в ней, французским маникюром. — Не вздумай разбить ему сердце в день моей свадьбы.

— Даю тебе торжественное обещание, что этого не случится.

— Так-то лучше. А сейчас пойди найди моего большого брата и передай ему, чтобы был тут как можно скорее. Он вообще думает выдавать меня замуж или нет?

Из лимузина послышались возгласы одобрения, а у Кристин перехватило дыхание. Вот и рухнул ее тщательно продуманный план как можно дольше избегать Вито. Похоже, ей волей-неволей придется встретиться лицом к лицу с мужчиной, которого она полюбила, но который не любит ее.

Поднимаясь по ступенькам церкви, она услышала орган из-за тяжелых дубовых дверей. Она протянула руку, чтобы открыть одну из них, но в этот момент другая распахнулась, выпуская как раз того, кого она искала.

Она замерла, залюбовавшись Вито после нескольких дней разлуки. Ну что такого особенного в смокинге, что заставляет женское сердце так бешено биться?

Кого она пытается обмануть? Дело вовсе не в смокинге, дело в мужчине, находящемся внутри него, даже если этот мужчина не уважает ее независимость как профессионала и игнорирует ее чувства.

— Жизель послала меня за тобой, — выпалила она, как только язык отлип от неба. — Она ждет, чтобы ты проводил ее…

Слова замерли у нее на устах, когда он сгреб ее в охапку и так поцеловал в губы, что у нее подкосились ноги.

— Спасибо, что пришла. — Он протянул руку к дверям, не сводя с нее ореховых глаз. Один из братьев Вито выглянул из церкви, одетый в точности как и он.

— Мой брат покажет тебе, где сесть, чтобы потом я мог тебя найти, хорошо? Нам нужно поговорить.

Вито говорил так искренне, смотрел так серьезно. Она понимала, что не может позволить себе поддаться романтике дня. Смокинги. Церковь. Свадебная музыка.

— Да, хорошо. — Главное — не забыть об отступных деньгах, которые он вручил ей перед поездкой. В любом случае надо отдать их ему, так что нет смысла и дальше его избегать. — Увидимся в церкви.

Он собирался еще что-то сказать, но в этот момент невеста с подружками высыпали из лимузина, и легкий океанский бриз донес их смех вместе с музыкой.

Выскользнув из его объятий, Кристин нырнула в церковь, внутренне настраивая себя на то, что сегодня она попрощается с Вито навсегда.

Как хорошо, что она взяла с собой носовой платок.

Вито похвалил себя за то, что поручил Нико и Ренцо проследить за тем, чтобы Кристин пришла на прием; иначе бы ее и след простыл после того, как церковные колокола отзвонили конец венчания.

Что-то явно тревожило ее, иначе она бы не делала таких упорных попыток избегать его целый день.

На заднем дворе играл струнный квартет, гости пили коктейли и закусывали, а Вито прочесывал местность в поисках своей возлюбленной. Он обыскал каждый участок двора, каждый уголок сада и уже собрался искать в доме, но вдруг вспомнил про качели. Скрытые мини-баром, старые качели оказались пусты. Но Кристин была неподалеку, в нескольких шагах, проверяла, как выглядят пальмы, которые они вместе подрезали.

Она прекрасно выглядела в длинном желтом платье с изящными маргаритками, вышитыми вдоль каймы и горловины. Она так органично вписывалась в этот флористический пейзаж, что Вито уже не мог представить это место без нее.

— Вот ты где.

— Да, я здесь. — Она говорила мягко, словно уже была далеко от него. Ее пальцы сжимали высокий стакан — пустой, за исключением подтаявших кусочков льда. — Свадьба была великолепна, Вито, но я не могу остаться надолго.

— Не можешь остаться? — Здесь явно было что-то не так, но он понятия не имел, что случилось. — Ты же обещала быть сегодня моей спутницей. Мне предстоит выполнить еще кое-какие обязанности посаженого отца, но потом мы должны поговорить с тобой о нашем будущем.

— Нет у нас никакого будущего. — Она открыла белую сумочку и вытащила длинный конверт. — Мы оба знали, что наша связь имеет конец, когда начинали ее, так что нет нужды делать вид, будто мы убиты горем, когда все закончилось. — Сунув конверт ему в руки, она поперхнулась. — Это лишние деньги, которые ты мне по ошибке дал, когда платил за работу, так что я возвращаю их тебе. Теперь мы в расчете и расстаемся без обид.

— И ты так спокойно говоришь об этом? О том, что все кончено и мы расстаемся? — Он покачал головой, отказываясь поверить своим ушам. — Разве не ты была со мной в одной постели пять дней назад, когда, как мне показалось, мы по-настоящему поняли, что нужны друг другу? И ты прекрасно знаешь, что я говорю не о сексе.

Она многозначительно огляделась вокруг, напоминая ему о полутора сотнях гостей, и снова помахала конвертом у него перед носом, прежде чем сунуть его в карман пиджака.

— Ты сам установил правила наших отношений. — Она выпалила это с гневом. Обидой. Тоской. — И именно ты теперь пытаешься расплатиться со мной за доставленное удовольствие. Я желаю, чтобы мне платили за мои профессиональные услуги, а не услуги иного рода, ясно?

Теперь пришла очередь Вито оглядеться и убедиться, что никто их не слышит. К счастью, даже струнный квартет было трудно расслышать в толпе возбужденных итальянцев, щелкающих фотоаппаратами и обсуждающих великолепные закуски.

— Так ты злишься из-за денег? — Ну да, он заплатил ей больше. Неужели так много, что она обиделась? Черт, он даже не мог припомнить, сколько именно. — Я же видел, сколько ты работала этим летом. Дни и ночи без отдыха, без выходных.

— Я не рассчитывала на особое отношение из-за того, что спала с боссом, ясно? И не нуждаюсь ни в чьей заботе. — Кристин с силой стиснула свой стакан и пожалела, что он уже пуст. Ей нужно было чем-то остудить жгучую боль внутри и занять дрожащие руки, потому что от одного только взгляда на Вито ей хотелось броситься ему на шею.

— Так все дело в этом? — Он был явно обескуражен. Так весь этот сыр-бор из-за какой-то лишней суммы. — Господи, я думал, ты расстроилась потому, что я так поспешно укатил в Германию.

— Я с самого начала знала, что у тебя своя жизнь, не связанная со мной.

Струнный квартет уступил сцену местной рок-группе. Нико взял микрофон, и его глубокий, низкий голос разнесся вокруг, усиливаемый электроникой.

— Посаженый отец невесты, Вито Сезар.

Вито притянул ее ближе, обнял за талию и прошептал на ухо:

— Моя жизнь, не связанная с тобой, закончена. — Прежде чем она успела сообразить, что это может значить, он крепко взял ее за руку и потащил через толпу к сцене. — Но в данный момент я должен исполнить свои обязанности посаженого отца невесты и хочу, чтобы ты была рядом.

* * *

Пока шел свадебный прием, душу Кристин поочередно одолевали то страх за будущее, то надежда. Всякий раз, ловя на себе взгляд Вито, она чувствовала восторженное возбуждение и надежду, которые сменялись опасением, что она все неправильно поняла.

Как нарочно, вечер был наполнен романтикой. Во-первых, Нико произнес удивительно сентиментальный тост за жениха и невесту. Затем Вито решил, что им нужна фотография детей, присутствующих на свадьбе, поэтому взял на себя труд собрать их всех вокруг старых качелей и запечатлеть этот момент. Потом было много звона бокалов и долгих поцелуев, соединяющих двух влюбленных: жениха и сияющую от счастья невесту.

Когда обед подошел к концу, в ярко освещенном импровизированном павильоне начались танцы. Те из гостей, что не имели желания танцевать, прогуливались по обновленным дорожкам усадьбы. Миссис Ковальски и Джузеппе Донцинетти украдкой обменивались поцелуями, а их глаза сияли ярче, чем звезды на небе.

— Я думал, нам никогда не удастся побыть наедине. — Голос Вито врезался в ее мысли, отвлекая от окружающих счастливых и радостных лиц.

— Ты называешь это «наедине»?

— Если ты из большой семьи, то об уединении мечтать не приходится. — Он протянул руку через стол и накрыл ее ладонь своей. — За исключением ночей.

Его взгляд возвращал надежду.

— Летом было определенно спокойнее. — Она подумала, как хорошо было с ним, как интересно. Сколько они пережили восхитительных, незабываемых ночей.

— Я прошу прощения за деньги. — Большой палец чертил мягкие круги на тыльной стороне ее ладони, напоминая ей, как много он знает о ласках, поцелуях. — Но, клянусь, я думал только о том, как много ты трудилась этим летом. Джузеппе не был здесь и не видел, как ты вставала среди ночи, чтобы полить траву, когда еще не было системы полива. Он не знает, как ты уснула прямо во дворе, доведя себя до изнеможения.

Его слова тронули ее, проникли в душу и смягчили раненую гордость.

— Я подумала, ты просто бросаешь мне деньги, чтобы я ушла по-тихому. — Ей следовало бы знать, что он не такой. — Просто после истории с Рейфом я ожидала худшего. Это несправедливо по отношению в тебе.

Он взял ее за другую руку, а танцующие вокруг стола родственники Вито многозначительно им подмигивали и посылали воздушные поцелуи.

Боже, какие они милые и открытые.

— Я не хотел, чтобы ты уходила по-тихому, Кристин. На самом деле я вообще не хочу, чтобы чтобы находиться в доме поближе к тебе. Но не только. Я трудился над созданием коммерческой гоночной игры и системы, позволяющей игрокам проектировать собственный гоночный трек.

— Ты хочешь сказать, что под внешностью автогонщика бьется сердце заядлого технаря? — Она поправила ему галстук и провела рукой по смокингу, наслаждаясь ощущением крепких мускулов. — Неудивительно, что ты так ловко помог мне, когда у меня возникли проблемы с электронной системой полива.

— Эй, полегче! Этот технарь только что получил лицензию на массовое производство своей первой компьютерной игры. — Он был искренне взволнован. И счастлив.

— Это замечательно. — Она поцеловала его в щеку, чтобы доставить удовольствие дяде Джузеппе и Мэри Джо, которые с любопытством наблюдали за всем происходящим. — Я так рада за тебя.

— У меня теперь есть настоящее дело, благодаря которому мне больше не придется делать шкафы, чтобызаработать на жизнь. А поскольку работать я буду дома, то время от времени смогу помогать тебе с твоими новыми проектами, когда тебе понадобится помощь технаря. — Он выпрямился. — Если, конечно, это не противоречит твоему принципу независимости в бизнесе.

— Согласна. Я видела тебя с садовыми ножницами, Сезар. Ты окажешься весьма полезен, если будешь выполнять распоряжения женщины.

Он прищурился, пристально глядя на нее.

— Уж и не знаю, получится ли у меня. Почему бы нам не устроить проверку сегодня ночью, после того как все уйдут? Ты могла бы дать мне парочку указаний в нашем душе и проверить, как я справлюсь.

Она вся затрепетала от сладостного предвкушения.

— Заметано. А сейчас как ты смотришь на то, чтобы потанцевать со всеми вместе?

Музыканты исполняли традиционный итальянский танец. Многочисленные родственники Вито, взявшись за руки, образовали круг.

Они танцевали до тех пор, пока все, в том числе и музыканты, не выбились из сил. Кристин никогда так не веселилась и не смеялась. Затем Вито потребовал шампанского для последнего тоста за жениха и невесту, при этом не сводя с нее глаз. Поднимая свой бокал, она точно знала, кого именно на этот раз он имеет в виду.

Примечания

1

Добрый день! (итал.)

(обратно)

2

Строки из поэмы английского поэта XVIII в. С. Т. Кольриджа «Кубла Хан, или Видение во сне». Перевод В. Рогова. — Прим. пер.

(обратно)

Оглавление

ГЛАВА ПЕРВАЯ

ГЛАВА ВТОРАЯ

ГЛАВА ТРЕТЬЯ

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ

ГЛАВА ПЯТАЯ

ГЛАВА ШЕСТАЯ

ГЛАВА СЕДЬМАЯ

ГЛАВА ВОСЬМАЯ

ГЛАВА ДЕВЯТАЯ

ГЛАВА ДЕСЯТАЯ

ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ

ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ

ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ

ГЛАВА ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ

*** Примечания ***